Долгий путь домой
Глава 9
Открыв глаза, Кай увидел белый потолок и трёхрожковую люстру под ним, показавшуюся знакомой. Даже пятно от протечки, устроенной соседом, расположилось в левом углу потолка... кажется так и должно быть. На стенах комнаты были бледные обои с аляповатыми цветами неясной видовой принадлежности. Его «ворсейшество» ковер с вырвиглазным узором висел на стене и, казалось, призывал сфотографироваться на его фоне. Тусклый свет, проникавший через окно, не позволял определить, что сейчас начинается утро, день или приближается вечер. Встав с кровати, парень огляделся, его окружала вполне обычная комната городской квартиры, чужая обстановка казалось чем-то знакомой.
— Неужели я дома? – сердце человек замерло в груди, — вся та дичь была сном?
На стене висели часы, которые показывали половину тринадцатого. От увиденного парень потёр глаза и присмотрелся ещё раз. Стрелки шли в обратном направлении. Ходики, выполненные в виде широко ухмыляющейся кошачей морды ядовито-фиолетового цвета, водили из стороны в сторону зелёными глазами с чёрными миндалинами зрачков.
Он подумал: «неужели я так напился, что мог где-то приобрести это наркоманского вида устройство?»
— Дом, милый… Ах, ты ж!
Когда землянин протянул к хронометру руку, казалось бы, безобидный прибор зарычал и попробовал укусить его за палец. Попытка открыть окно ни к чему не привела, ручки фиксаторов даже не шелохнулись, разглядеть, что происходило на улице, было невозможно из-за густого тумана. Надежда, гаденько не то, хохотнув, не то, заржав, развернулась крупом и, пританцовывая, ускакала дразнить других несчастных.
— Кхем, — раздался мягкий приятный голос, — привет что-ли.
Повернув голову, Кай увидел, что в большом кресле сидит совершенно незнакомая особа, хотя он мог поклясться — мгновение назад там ещё никого не было. В том, что это была дама — сомневаться не приходилась: высокая грудь, точёные скулы и миндалевидные глаза. Кожа девушки была алого цвета и слегка поблескивала. Длинную черную юбку украшали какие-то спадающие волнами оборки. Темные волосы были собраны сзади в пучок, а на носу нацеплены маленькие очки с круглыми стёклами, но самым странным в облике являлось то, что из лба росли три изящных рога.
— Ты кто? — человек от неожиданности попятился назад и чуть не упал, если бы гостья вовремя не хлопнула в ладоши — возникшее за спиной парня кресло приняло его в свои мягкие объятия.
— Не надо меня бояться, я тебе не враг. Ах, да ты меня не узнаешь... — щелчок пальцев, и на месте красотки сидит маленькая кобылка, с взъерошенной гривой, — так лучше? Просто мне показалось, что предыдущий облик тебе понравится больше.
— Меня зовут Шиона, и я хочу попросить твоей помощи в обмен на сотрудничество, — посетительница указала в сторону человека ногой и, увидев хмурое выражение лица, добавила, — не сердись на спектакль, мне порой очень скучно.
— Эм-м-м, — сквозь зубы протянул человек, не предполагая, что от него может потребоваться этому существу, — к сожалению, не могу сказать, что такая пародия на дом меня радует.
— Прости, хотела, как лучше, а получилось…
— Не продолжай, — землянин поморщился, ожидая услышать местный вариант заезженной до дыр цитаты родного мира.
— У-у-у… — маленькие ушки прижались, а из левого глаза скатилась слеза.
Землянин видел, что обида собеседницы притворна, но вышло у неё это весьма мило, и он решил немного подыграть.
— Только плакать мне не надо, — Кай помахал ладонью и, отведя взгляд, добавил, — вышло у тебя неплохо. Даже можно сказать «забавно».
— Правда? – в юных глазах проскочила искорка, а мордочка приняла лукавое выражение, — впрочем, врунишка из тебя так себе.
— Так что тебе надо? – парень терялся в догадках, и некоторые приходящие на ум предположения вызвали дрожь в коленках, — сомневаюсь, что могу хоть чем-то помочь. Ведь я, скажем так, на подхвате у одной рыжей особы, да и вообще человек весьма обычный.
— В этом и дело! – пони нарисовала в воздухе копытом замысловатый символ, который полыхнул оранжевым светом и исчез, после чего она оказалась сидящей рядом с Каем в кресле. Шиона вытянула шею, приблизила свое лицо к глазам парня, — ты прекрасный носитель для меня, ибо твое тело иномирянина будет гасить проявления моей сущности.
— А зачем мне помогать тебе? — парень убрал маленькое копыто, опершееся на его бедро в сторону, — я не знаю кто ты на самом деле... Вдруг ты враг и поработишь меня?
— Ох, смертный, понимаю, у тебя куча вопросов и сомнений, — тихо произнесла Шиона и покачала головой, слегка прикрыв глаза, — контроль за твоим телом останется за тобой. А за помощь мне я верну тебя домой. Как насчёт такой награды?
— Но Мист говорила, что... — начал парень, но малышка прервала его, ткнув копытом под рёбра.
— Это сложно, но я могу это сделать. Могу, — янтарные глаза пони вперились в Кая, — а магу нужен фамильяр, и он крайне неохотно с ним расстанется.
— Допустим, я соглашусь помочь. Мне надо найти что-то? Например, твоё тело?
— Плоть моя давно истлела, пав на поле брани, а дух в заточении, — кобылка поёжилась и прижалась к человеку, — точных координат не назову, но я почувствую, когда ты окажешься рядом. И мы встретимся. Не спрашивай, откуда мне это известно. Я просто чувствую и всё.
— Хорошо, — нерешительно произнёс человек, почёсывая подбродок, чтобы поменьше афишировать волнение, — что будет, если я передумаю в процессе?
— Я не опущусь до мести тебе, если ты об этом, — Шиона провела копытом по бедру парня, — просто в этом случае ты останешься тут до конца своих дней.
— Мне надо подумать… — медленно ответил человек, а про себя добавил, — помощь в возвращении домой была бы очень кстати, вот только насколько можно ей доверять?
— Это правильно, не спеши с ответом, — стригунок, поплевав на своё копыто, замахнулась им для удара, — у тебя будет время до новой встречи со мной во сне.
— Погоди, — рука землянина перехватила тонкую ножку, — у меня есть вопросы.
— Ну что ещё? – алая малютка недовольно фыркнула и снова попыталась завершить встречу, — время вышло.
— Сколько у меня дней на размышление?
— Нельзя дольше держать связь, ночная принцесса, что странствует по снам, может засечь нас. Увидимся тогда, когда я решу.
Передняя конечность таинственной крохи стала полупрозрачной и, пройдя сквозь ладонь человека, попытавшегося прикрыться, ткнула его в лоб.
Кай проснулся от того, что ему что-то мешало дышать, открыв глаза, он увидел, что причина всему Литтл Хув. Жеребёнок ночью устраивался поудобнее – влез на подушку, извернулся, и его грива стала забивать парню рот.
— Апчхи! — человек дёрнулся и сел на подстилке.
— Ау-ф, — малыш зевнул, затем вскочил на все четыре копыта, встрепенулся будто отряхиваясь от воды и, подпрыгнув, воскликнул, — что будем есть?
— Хороший вопрос приятель, — рука взъерошила короткую синюю гриву, — дуй к умывальнику.
— Вперёд, к приключениям, — стригунок дёрнул своего приятеля за хвост, — побежали получать метки завтракодобытчиков!
Слейт отрыл глаза, он явно был не доволен таким подъёмом и стал пихаться задней ногой. Несколько секунд спустя, пищащий и пинающийся шар начал кататься по лежанке, наматывая на себя одеяло.
Послышалось недовольное ворчание, и Кай почувствовал на себе тяжелый взгляд двух больших измрудно-зелёных глаз, в которых стоял немой вопрос «Какого сена, вы так шумите?».
Мун Петал посмотрела на небо, затянутое свинцово-серыми тучами – начинался дождь. Далёкие раскаты грома и редкие вспышки молний говорили о приближающейся грозе. Холодные капли упали на чёрную гриву, и пони, вздохнув, поспешила в более тёплое и приветливое место. День сегодня не задался, как, впрочем, и многие предыдущие. Работа на шахте хоть и была тяжелой, но шла споро и приносила стабильный доход в виде звонких битсов. А сейчас? Случилось нечто странное, чего прежде никогда не было в таком количестве — иссиня-зеленая плесень поразила много руды. Этому явлению было научное название, которое так любили пони, относимые Мун к разряду зубрил. Та самая лекция от единорога в очках, строгом костюме и труднопроизносимым именем была столь скучна, что от неё спасла лишь прихваченная бутылка местной самогонки, от которой кобылку быстро сморил сон, несмотря на громкий голос докладчика. Мун проспала почти всю лекцию, в памяти осело только то, что плесенью обычно поражалась малая часть руды, и этот грибок встречался крайне редко.
Дождь усилился, и редкие капли перешли в струи, в конце концов, вода обрушилась на бедную кобылку сплошной стеной. Ручьи, тут же образовавшиеся на каменистой почве, залили копыта, покрывая их плёнкой грязи.
— Ну, этого мне ещё только не хватало, — фиолетовая трудяжка ускорила шаг, намереваясь поскорее попасть под крышу, — какого сена, эти пегасы халтурят? Дождь должен быть ночью!
Добротное и крепко сбитое здание трактира проглядывало через пелену воды, низвергающуюся с небес. Тёплые огни окон манили к себе, обещая кров и горячею еду. Хлопнув дверью, Мун вошла в ярко освещённый зал и, помотав головой, стряхнула воду с гривы. В этом время в зале уже было порядком других работников, которые расслаблялись после трудового дня.
— Полегче, Петал, — желтый жеребец, скривился, когда на него попали капли, разбрасываемые пони, — не могла это сделать на крыльце?
Показав ему язык, она направилась к полукруглой барной стойке и стукнула копытом по лежащему на ней звонку. Раздался мелодичный «дзынь», и к ней подошёл жёлто-оранжевый грифон. Каждый раз, когда пони его видела, то не могла сдержать улыбки — уж больно экзотический окрас перьев был у крылатого. Поначалу это было поводом для подколок со стороны шахтёров, но он стоически это терпел. Трактирщик подмигнул гостье, именно эта пони отнеслась к новичку теплее всех, помогла влиться в коллектив.
Другим работникам было всё равно, кто разливал алкоголь и подавал еду. А тут она... хотя когда Мун так смотрела, он чувствовал как сердце бьётся чаще. Ралти поставил перед кобылкой бутылку сидра и вернулся к протиранию бокалов. Периодически он останавливался, наводил днище сосуда на висящую под потолком лампу, прищурив один глаз, смотрел насколько оно блестит.
— Да будет тебе, — пони отхлебнула прямо из горлышка, — ты так когда-нибудь в стекле дыру протрёшь.
— Протру, не протру, -грифон убрал бокал в шкафчик, — посуда должна сиять. Я смотрю, день опять не задался?
— Бум-с, — бутылка с шумом опустилась на полированную стойку, Ралти не подал виду. Будь это кто-то другой, он бы сразу гневно высказал своё недовольство.
— Да уж... Рал, ну ты представь себе, объём порченой руды растёт и растёт, — фиолетовая земнопони перегнулась через стойку и взяла ещё одну бутылку, — а ещё снова поползли слухи... опять шестой штрек.
— А вроде, я той смене уже три дня алкоголь не продавал, — грифон задумчиво посмотрел в потолок и почесал клюв лапой, — ну-да, три дня. Что же на этот раз? Малютка букан?
— Ты не поверишь, — Мун сделал большой глоток сидра, сладостно вздохнула и стёрла с губ остатки пены, — камни, говорят, пришли в движение и даже пытались общаться. О, как!
Ралти протёр одному ему видимые пятна на полированном дереве и положил рядом с пони картонный кружок. Таинственная напасть обрушилась на шахтёрский городок сравнительно недавно. Сначала стала чаще попадаться плохая руда, пока её было совсем немного, всё можно было списать на естественную убыль. Для старателей не секрет, что в толще земли обитают самые разные существа. Как-то раз скальные паразиты испортили жилу горонодобытчиков. Начальник послал пони с воспламенителями, и они обработали кладки яиц, в результате на шахте о проблемах забыли. А сейчас неприятности вернулись, но вдобавок ещё и отдельные рабочие стали сталкиваться с чем-то пугающим. Свидетелей всегда было мало: один или реже двое. Странные звуки, непонятные тени в дальних проходах, ни на что не похожие запахи. Один шахтёр видел, как какая-то туманная фигура ходила сквозь стены, у другого камни сложились в страшное лицо и стали предрекать беду.
— Кто-то видимо слишком долго был в забое... — начал грифон, и был прерван громко хлопнувшей дверью — в зале появилось двое новых пони.
Каштановый жеребец удерживал на своей спине спутницу, находящуюся в полубессознательном состоянии. Судя по всему, дождь снаружи разошелся не на штуку, ибо вода ручьями стекала с их грив и хвостов. Внимание посетителей тут же переключилось на вошедших.
— Нужна помощь? – Санрайз Тейл, крупный горчичного цвета, земнопони, поднялся со своего места и быстрым шагом направился к входу, — что с вами случилось?
Ещё двое кобылок подскочили к жеребцу и помогли встать на копыта потерпевшей. Скарлет окончательно пришла в себя в знакомой таверне в окружении друзей. От совсем недавно пережитого ужаса её бил озноб, и вместо ответов на вопросы она лишь всхлипывала. Грифон, не ожидая пока его попросят, опустил на стол перед пострадавшими кружки с грогом и уселся напротив в ожидании рассказа. Тини Рок первым восстановил дар речи, оттер воду с лица поданным кем-то полотенцем, и начал рассказ, отхлёбывая бодрящий горячий напиток, благоухающий имбирём.
— Там такое… — медленно начал рудокоп, — вы просто не поверите. Живущие в толще земли оскорбились и теперь мстят.
— Ха! Да что уж там, все тут слышали историю про хнычущую леди, — донёсся ехидный голос из полутёмной части трактира, — опять у тебя призраки в стенах?
— З-з-затнись! – огрызнулась Скарлет и поискала взглядом сказавшего, — тебя там не было! А я видела Подгорного Короля! Он огромный и склизкий.
Обеспокоенное перешептывание раздалось в зале, и все присутствующие стали оглядываться – упомянутая личность не была той, с кем шахтёры жаждали встречи. Пусть он и легенда, но вдруг? Быть сожранным каким-то чудовищем никому не хотелось.
Противный скрежет нарушил тишину, Ралти повернул голову к окну и тут же отскочил назад, уронив стул, на котором сидел. Зрачки пернатого расширились, хвост хлестнул по полу, а перья вздыбились.
— Т-т-там! — крылатый вытянул дрожащую лапу и указал пальцем на стоящую на улице тварь, — там оно...
Вспышка молнии выхватила высокую и тёмную фигуру незнакомца, глядящего через окно в зал. Снова противный скрежет, от которого присутствующих бросило в дрожь – пришелец медленно провел когтистой лапой по мокрому стеклу. В следующий миг таинственный некто откинул капюшон, полностью скрывавшего его плаща, и посетители таверны увидели голый ухмыляющийся череп. Необычайно яркая вспышка молнии заставила всех прикрыть глаза, от последовавшего практически сразу за ней удара грома задрожали окна.
— Оно исчезло… — только и произнесла Петал, следующим звуком был звон разбившейся бутылки, которую она уронила на пол.
— Убирайтесь! Убирайтесь! Убирайтесь! – голос, который не мог принадлежать существу из плоти и крови, раздался из ниоткуда.
За росчерком молнии, рассёкшим небеса, последовал протяжный грохот, словно железные бочки катились по мостовой. Дверь в таверну с шумом распахнулась, едва не слетев с петель, и посетители увидели того, чья желательность присутствия была сопоставима с появлением алмазного пса на рауте кантерлотской знати.
— Ну что, тунеядцы, кто работать будет, а не квасить? – грубо спросил крупный жеребец, сбросив капюшон, и закинул на затылок маску, — тут меня надо бояться, а не ваших алкогольных галлюцинаций.
— Это уже не в какие ворота не лезет! – левый глаз Мун начал нервно подёргиваться, — совсем совесть потерял, Буч? Или может тебе давно бока не наминали?
Пони одобрительно загудели и стали двигаться к возмутителю спокойствия, но тот лишь презрительно ухмыльнулся, сбросил плащ и поиграл мускулами. Первые ряды собравшихся преподать уроки хороших манер Бучу приостановились, но движущиеся за ними напирали, что не могло не вызвать улыбку у обладателя ядовито-зелёной гривы.
— Ну что? – земнопони поднял правую переднюю ногу и, поплевав на копыто, опустил его, чтобы растереть слюну по полу, — хвосты поджали? Это правильно. Нет там никаких мо-о-нстро-о-в. А пока веселитесь.
— Нет, ну ты видел, а Рал? – фиолетовая кобылка указала в след уходящему жеребцу, — не молчал бы.
— А что я? – грифон наклонил голову и мигнув, поскрёб свою стойку, — меня он и слушать не будет.
Стоило только лапам дракониуса коснуться гравийной дорожки, как с его плеч спрыгнула крайне возмущенная земнопони. Глаза юной особы метали молнии, в прямом смысле этого слова, и несколько кустов роз, выращенных неизвестным садовником, осели кучкой пепла. Пара задних ног, покрытых светло-фиолетовой шерсткой, отвесили ощутимого пинка повелителю хаоса, и он в тот же миг преобразился в блестящий резиновый мячик, который сверкнув подобно звезде, исчез за горизонтом.
— Папа! Как ты мог?! – Скрюболл принялась поминать своего отца в совершенно неподобающих её внешнему возрасту выражениях, попутно выпуская пар из ушей, — мало того, что уволок меня с собой, лишил игрушки, так ещё и затащил на тот мерзкий План.
— Туда! – кобылка рявкнула, стала пунцовой, после чего с треском лопнула, наподобие проткнутого воздушного шарика, и заново собралась, как будто ничего и не было, — я ненавижу обитающих там слизней! Ар-р!
Дочка Дискорда не заметила, как на непримечательном, на первый взгляд, дереве вдруг появилась пара желтых глаз, которые уставились на неё. Стоило кобылке, проходя мимо, приблизиться к широкому стволу, как ветви устремились к ней, на ходу превращаясь в пару лап с холеными когтями.
— Как я давно тебя не видела, милая! – младшая сестра повелителя хаоса прижала к себе не успевшую даже ойкнуть племянницу, — совсем уж, поди, меня забыла!
Драконоподобная морда с длинной струящейся белой гривой ткнулась в шейку пони.
— Тётя Эрис, отпусти меня, — малышка забавно болтала в воздухе ножками, по которым пробегали и гасли голубоватые всполохи магии – в силу возраста она ещё не могла вырваться из объятий родственницы, — я уже не маленькая!
— Ути-пути, — грифоний коготок коснулся маленькой горбинки на носике, и нежно-фиолетовые глаза со зрачками из вращающихся спиралей, гневно на него уставились, — какая же ты милая, когда злишься.
— Я не милая! – Скрюболл наконец смогла извернуться и спрыгнуть на землю, попутно попытавшись наступить на украшенный бантом чешуйчатый хвост.
— А вот и очень даже милая, — богиня хаоса метнулась вперёд, но молодая родственница телепортировалась на пару шагов в сторону, — эх… не любишь ты меня.
— Тетя…
— Я тут краем уха услышала про новую игрушку твоего папки, — навострив коричневые уши, высшая демоница наклонилась к родственнице и, потирая лапы произнесла, — ну… давай-ка колись.
— Э? Ничего у нас…. Тьфу, у него ничего нет, — аметистовый хвост подрагивал, выдавая свою обладательницу с головой – обманывать столь могущественных существ — дело не простое, — я мячик имела в виду… для своего питомца.
— Домашняя зверушка значит, да? – Эрис взмахнула крыльями, зависла над племянницей, которая сжала губы и пыталась сделать выражение лица, которое бы говорило о полной неосведомлённости.
— Ди! Ди, а ну-ка вылезай, старый прохвост! – сестра дракониуса загорелась желанием получить это в свои лапы не из-за потребности в этом объекте, а из-за того, что это принадлежало брату.
Воспользовавшись моментом, когда родственница пыталась высмотреть её отца, кобылка открыла портал и нырнула в сияющую дверь, однако не тут-то было. Грифонья лапа пронзила только что схлопнувшееся пространство, и словно из-под воды, пустив подрагивающие круги, вытащила за хвост упирающуюся племянницу.
— А куда ты собралась? – спирали в глазах дочери дракониуса сжались, едва не став точками, когда она поняла, что её ожидает, — для тебя у меня заготовлено куча новеньких платьев, они все такие красивые.
Кай медленно шел рядом с Ренниль, положив руку ей на спину, в сгущающейся темноте приходилось пользоваться ею как опорой. После завтрака Мист уже хотела отправиться за растениями на заветную поляну, но магия вернулась к ней в недостаточной степени, поэтому было решено отложить поход до позднего вечера.
Парень вспоминал свой диалог с сущностью, именовавшей себя Шиона. С одной стороны, она была той, кто могла отворить двери в родной мир, с другой стороны — она пугала. Действительно ли она способна на это или просто переоценивает свои возможности. Как проверить истинность её заверений, фамильяр не знал. Внимание некого лица, предположительно способного путешествовать между мирами, напрягала, особенно когда хотя бы немного представляешь, что можно натворить при помощи магии.
— Ренниль, можно тебя спросить про принцессу Луну, – землянин решил поинтересоваться вопросом издалека, не втягивая в это дело единорожку, — что ты можешь сказать про неё?
— Младшая сестра той, кто устроила истребление членам моего клана, — губы на чёрной мордочке приподнялись, обнажая зубы, — какого-то особого пиетета перед ней не испытываю, в отличии большинства жителей страны.
— Я не точно задал вопрос, — помощник волшебницы, стараясь скрыть беспокойство, почесал большим пальцем ладонь левой руки, — говорят она ходит по снам.
— Говорят?! Ха! Она действительно это делает. Ты прямо как вчера сюда попал.
— Значит, она видит все ночные грёзы пони, грифонов, минотавров, ну и всех остальных разумных…
— Переживаешь из-за кошмаров? – ночная охотница фыркнула, упоминание диархов Эквестрии раздражало её, и резким взмахом крыла отшвырнула пролетавшего мимо неё светлячка, — она вмешивается лишь в серьёзных случаях. Если что беспокоит, обратись к своей рогатке.
— Я что-то не то сказал?
— Пф-ф, забудь. Мне просто неприятно все, что связанно с Селестией. Так что ты хочешь узнать?
— Видишь ли, как бы мне получше выразить мысль, — Кай метался между желанием сохранить произошедшую встречу в секрете и поделиться этим, дабы прояснить подробности, — мне приснилось…
— А, ты увидел этот самый сон. Думаю, правильно поняла, — спутница остановилась, прикрыла рот копытцем и хихикнула, — всего-то.
— Погоди, ты-то откуда знаешь? – встрепенулся человек, но затем, повнимательнее взглянув на выражение лица спутницы, понял, что она восприняла всё на свой лад.
— Догадаться не сложно, — вздрагивая от сдерживаемого смеха, произнесла черногривая кобылица, — поверь, Луна столько всего повидала, что её не удивить какими-то фетишами.
— Я не это имел в виду, — фамильяр волшебницы сделал фейспалм, — просто не надо считать меня каким-то… ну…
— Ох, ну каким таким, а? Не хочешь, не говори. Скорее всего, ты зря беспокоишься.
Некоторое время они брели молча, изредка перебрасываясь словами о повседневной жизни и ночной природе, пока парень снова не начал диалог.
— Скажи, а только ли принцесса может заходить во сны?
— Вот так вопрос, — крылатая любительница крови наморщила лоб, задумываясь, — обратись лучше к Мист, она по идее знает о всяких редких способностях. Если тебе коротко ответить, то да. Толковый маг способен вторгнуться в чей-то сон и ускользнуть от внимания аликорна.
— Кстати о ней. Что-то больно здорово получилось её уговорить, — человек отвел в сторону от лица свисающую ветку, — ты ведь её не зачаровывала?
— Каюсик… как ты мог обо мне такое подумать? – притворно-обиженным тоном произнесла Ренниль, — я просто предложила свою помощь, чтобы компенсировать ущерб и, вообще, ты сам всё слышал.
Парень кивнул — он вспомнил подробности кобыльего спора, с использованием весьма любопытных словесных оборотов, из-за которых ему пришлось утащить любопытных маленьких пони подальше и отвлечь фокусом с исчезающим большим пальцем в кулаке. В результате рыжегривая волшебница осталась сидеть с жеребятами, пока обитательница склепа проводит её фамильяра на место сбора травы.
— Ренниль, а как так вышло, что про тебя ничего не было слышно? – человек хлопнул себя по шее, сгоняя какое-то кровососущее насекомое, — ты ведь тут не вчера поселилась.
— Так я уже говорила или ты позабыть успел? – вампирша остановилась и придержала своего двуного спутника крылом, — у зверья лишь кровь пила.
— А ты – это исключение, — усмехнулась жительница ночи, легонько толкнув его в плечо крылом.
— Ой, да ладно тебе, ведь уже не болит, — заметив, как в лунном свете парень приподнял бровь и погладил рукой место бывшего укуса, — просто это всё твоя кровь… такой запах…
Кобылица втянула шею и, хрустнув позвонками, развернула своё лицо к Каю. Было что-то притягательное в этом странной и плоской физиономии человека, а уж руки… Вспомнив как эти длинные белые отростки – пальцы, гладили её шею и чесали между ушек, она вздохнула, ибо скоро им придётся расстаться.
— Идём, нам надо успеть вернуться до рассвета, — Ренниль захотела улыбнуться, но вспомнив как её белоснежная улыбка может пугать, подавила это желание, — эм-м, Кай?
— Что?
— Ты ведь не считаешь меня, — тихонько шмыгнув носом, произнесла дракулина, — каким-то чудищем?
— Хороший вопрос от той, кто мной поужинал, — сказал парень, следуя с ней бок о бок.
— Не-а, за монстра я тебя не держу, — добавил человек, увидев, как поникли ушки ночной охотницы.
Фелледи приободрилась, и игриво хлопнув человека по плечу крылом, повела его дальше. До поляны с Армо Туоксу было ещё не близко, и вампирша травила байки из своей новой жизни.
— … и потом решил меня это хмырь подпоить, — Ренниль слегка оскалилась и облизнула длинным языком губы, — а вино хорошее было, кстати. О чём это я? А, так вот. Был один такой пегас, из Седельной Грикии кажется, с замысловатым именем Цефасиус. Думал, что я деревенская дурочка, и он мной тогда легко овладеет…
— М-м-м, Ренниль, а можно интимные подробности на этот раз пропустить, – слушать об этом в компании других парней было ещё ничего, но сейчас, когда ближайшая девушка находилась, за чёрт знает сколько световых лет от него, было весьма грустно, — а?
— Да-а-а? – удивлённо произнесла пони, — а мне казалось, что жеребцам нравятся такие истории… Ты ведь это, не кобыла?
— Ох, ну в твоей терминологии – да, — человек прикидывал, на что более спокойное можно перевести диалог, — слушай, а не могла бы ты рассказать, откуда появились вампиры?
— От праматери, конечно, — произнесла, как само собой разумеющееся, Ренниль, — она была изначально.
Кай из дальнейшего объяснения понял, что данная сущность была сродни некой Богини, которая выбрала себе супруга из смертных и образовала с ним своеобразный пантеон, состоящий из них и нескольких потомков, которые потом расселились и размножились по миру. Были упоминания и об отдельных детях этой пары, обладающих какими-то поистине невероятными способностями, вроде путешествий между мирами и нечувствительности к холоду межзвёздных пространств. На вопросы, вроде, а верит ли сама вампирша в эти легенды, кобыла пожимала плечами и ничего внятного не отвечала. Под конец, она согласилась спеть фрагмент из сказания о встречи Праматери и Всеотца. Покашляв, Ренниль сбиваясь, затянула песню:
«Музыке сфер я вместе с природой внимал
И среди высоких багровых туч её увидал.
Рубиноокая леди улыбкой милой меня покорила,
Крылами взмахнула и камнем на землю упала,
Но с шелестом лёгким поляны коснулась.
Ночная роса вверх жемчугами взметнулась.
Стройного стана изгибы, движенья копыт,
В сиянии луны волшебному танцу были подобны.
Неспешной походкой она подошла и на ушко шепнула:
«Пойдём же со мною, печали отринь и смерть навсегда позабудь».
Пламенем ярким очи её полыхали, зубы её в лунном свете блистали.
Сильно, но нежно меня обняла и к шее быстро склонилась.
Её поцелуй, вдруг арктическим льдом по сосудам растёкся,
Громкий крик мой, едва зародившись, мгновенно осёкся.
Под светом равнодушных звёзд холодный мёртвый я лежал,
И страстный глас ко мне воззвал: «Очнись, мой друг, для жизни новой.
Живи, любимым будь моим, бок о бок вместе навсегда.
Весь мир разделим на двоих и вырастим детей своих».
С задорной улыбкой меня ты ласково манила,
Счастье и радость навечно сулила, порхая вокруг.
Обретённые крылья свои я с хлопком распахнул,
Ветер поймал и за тобой к облакам стрелою взлетел».
— Спасибо, мне понравилось, — Кай прошелся рукой по холке Ренниль, и та довольно заурчала, — а можно ещё вопрос?
— Мр-р, конечно, — радуясь тому, что пусть хоть и ненадолго обрела слушателя, произнесла крылатая, — и зови меня Рени.
— Ты как-то упомянула, что можно не брать кровь против воли, — произнёс парень и наклонившись к ушку спутницы добавил, — есть какая-то разница?
— Существенная. Кровь, отданная добровольно обладает… — ночная охотница задумалась, над тем как бы объяснить столь очевидную для неё вещь не вампиру, — … короче говоря, она даёт мне больше сил. Да и кто попало не подойдёт.
— Что ты имеешь ввиду? – не понял свою собеседницу Кай.
— А то, что мне надо сначала попробовать, а потом решить, буду ли я пить… тут, чего уж таить, есть проблема с получением согласия, — Ренниль остановила своего спутника крылом и указала на залитую светом Луны поляну, — это особое действо. А сейчас, тсс-с… Гляди!
Увидев того, кто находился среди цветов, человек возблагодарил удачу, что ветер дул в лицо, и он был не один. Густая тёмная шерсть покрывала тело лежащего хищника, перепончатые крылья расслабленно лежали на земле, а скорпионий хвост, увенчанный острым шипом, слегка вздрагивал в высокой траве. Лесной зверь, уверенный в собственной безопасности, отдыхал после охоты, и, казалось, не представлял угрозы, однако, злодейка судьба распорядилась так, что хищник развалился среди цветов, которые было необходимо собрать. Сильный аромат цветов, так ценимый пони, сыграл злую шутку — скрыл запах крылатого чудовища от вампирши.
Мышцы ночной охотницы напряглись, а вертикальные зрачки стали узкими щелочками, губы приподнялись, обнажая ряд острых клыков. Ренниль смотрела на потенциального противника, и хотела оказаться от него как можно дальше — схватка с императорской мантикорой, скорее всего, ни к чему хорошему не приведёт. Инстинкт подбивал кобылку тихонько ускользнуть в заросли, и как только появится возможность, то упорхнуть – в небе этот тяжелый лесной зверь её никогда не догонит.
— Ты быстро бегаешь? – едва слышно в ухо парня прошептала вампирша – он лишь покачал головой и жестом велел сваливать.
— Улизнуть? – подумала Ренниль и подавила это желание, в этом случае Кай точно станет добычей.
Удивившись своему решению остаться, пони помотала головой, прогоняя эту мысль, но она никуда не уходила. Вздохнув, Ренниль прикинула шансы на победу – выходило совсем не радужно. Оставалось надеяться, что стремительные скачки вокруг зверя дадут возможность выбрать момент для хорошего удара.
Звук взведения тетивы заставил её повернуть голову – орудуя козьей ножкой, парень перевёл арбалет в боевое состояние и укладывал болт на ложе. Быстрое движение пальцев, активирующее скрытую в заряде магию, затем стрелок принялся искать место, куда можно послать стрелу со стальным наконечником.
Мантикора, разбуженная каким-то своим внутренним чутьём, присущему дикому зверю, открыла глаза, и её холодный, не предвещающий ничего кроме жестокой смерти взгляд остановился на стоящих в лесных зарослях пришельцев. Резко вскочив на свои когтистые лапы, она с хлопком распахнула крылья, и протяжный рев больно резанул по чувствительным ушам Ренниль. Нервы у Кая не выдержали, он нажал на курок, и коротко свистнув, стрела пробила насквозь левое ухо хищника, слегка опалив его.
— Ф-ш-ш, идиот! – зло прошептала вампирша и мысленно пнула себя за опрометчивое решение пойти за дурацкой травой, — ты, что не мог целиться лучше?!
Времени на перезарядку не было, и она, оттолкнув парня в сторону, выпрыгнула на поляну и угрожающе зашипела, демонстрируя свои клыки. Внутренне крылатая понимала, что её изящные зубки, предназначенные для прокалывания, ни в какое сравнение не шли с клыками зверя – назначение которых было рвать и удерживать добычу.
Парень скривился от боли и разочарования, неудачно упав на арбалет, он повредил одну из дуг, а о починке в боевых условиях и речи быть не могло. Приглушенно выругавшись, человек прикинул, чем он мог помочь, и к его ужасу вариантов практически не было: рукопашная битва окончится даже не начавшись, стоит только приблизиться. Ядовитый хвост вмиг прервёт существование землянина. Пнуть? Мысль звучала бы смешно, если бы не было так грустно. Даже убежать бы не вышло. Быстро отступление ночью в лесу, да по неизвестной дороге — прямой путь к переломанным ногам и возможностью стать закуской.
— Думай, думай, — пальцы руки рыскали по земле, в поисках камней или хоть чего-то подходящего для драки.
На поляне перед ним разыгрывалась сцена боя: легкая и грациозная ночная фелледи, а напротив неё массивный зверь, чей скорпионий хвост с неприятным свистом рассекал воздух, пытаясь поразить верткую цель. Стремительно перемещаясь около противника, крылатая пони на какой-то миг становилась размытым силуэтом для глаз парня, как будто она находилась за мутным стеклом. К величайшему сожалению кобылки, зверь оказался опаснее, чем представлялось – её везде встречала оскалившаяся пасть и готовый устремиться в атаку хвост с ядовитым шипом. Усугубляло ситуацию и то, что она пропустила свою специфическую трапезу из-за своих нежданных гостей. Сейчас бы очень пригодилась порция свежей крови животных, а не овощи с мучными изделиями в компании пони. Значит, о некоторых полезных способностях придётся забыть.
— Уходи, человечишка! — крикнула Ренниль и увернулась от удара лапой, успев в ответ рвануть зубами неповреждённое ухо зверя — полный ярости рёв снова разнёсся по лесу.
Вместо ответа, Кай обошел мантикору сзади и, достав из колчана болт, сжал его в руке. Зверь забеспокоился – новый противник находился вне поля зрения, но развернуться к нему означало подставиться себя под удар крылатой охотницы. Дракулина хотела было выругаться на человека, но от того, что он её не бросил, на сердце как-то потеплело. Короткого отвлечения внимания хватило для того, чтобы зверь, произведя обманный выпад крылом, нанес когтистой лапой длинный порез на боку кобылки. В следующий момент, мантикора должна была ударить хвостом, но что-то ей мешало. Парень, вцепившись руками в хитиновый покров, оттягивал смертоносное оружие монстра к земле. Попытки сбросить двуногого противника не удались. Подобно змее, состоящей из жестких сочленений, хвост мантикоры, бился из стороны с сторону, пытаясь избавиться от живого груза, который ещё колотил по хитиновому покрову чем-то острым.
Земля внезапно ушла куда-то вниз, и Кай выронил болт, вцепившись руками и ногами в эту жуткую «конечность». В следующий миг лесная почва поприветствовала парня – мантикора хрипя от натуги, снова подняла фамильяра волшебницы в воздух и шваркнула его о землю. Частичное лишение подвижности лесного зверя помогало Ренниль в поединке, но она не решалась подойти ближе, опасаясь удара лапами. Видя, что так просто свою соперницу не одолеть, чудовище вдохнуло полной грудью и заревело – звуковой удар ошеломил вампиршу. В следующее мгновение массивная туша сбила её с ног, человек оказался отброшен в сторону резко дернувшимся хвостом. Визг, доносившийся от сцепившихся тел, говорил о том, что Ренниль взяли в оборот, и вот-вот её новая жизнь оборвётся. Скривишь от боли в рёбрах, Кай понадеялся, что ни одно не сломано, прихрамывая, подобрал болт и поспешил на помощь своей спутнице. Дракулина, увидев приближение человека, обхватила передними ногами противника, царапала крыльями морду, изо всех сил впиваясь в шею зубами. Мантикора заревела, пытаясь освободится из железных объятий. Улучив момент, парень со всего размаху всадил снаряд со стальным наконечником в глаз – магия, заключённая в нём, сработала. Последовала короткая вспышка, и мерзкий запах палёной плоти ударил в ноздри – конвульсивно дёрнувшись, зверюга сильно толкнула парня, и он откатился в заросли ежевики.
Придя в себя, человек помог Ренниль выбраться из-под мёртвой туши, в голове которой догорал маленький костёр. Дитя ночи покачивалась на ногах, сделала несколько шагов, опираясь крылом на подставленное Каем плечо, но затем тяжело опустилась на траву.
— Кхе… эф-ф… — кобылица нехорошо кашлянула, подумав о том, не повреждены ли лёгкие, — всё болит, не думаю, что дотяну до завтрашней ночи, ибо рассвет меня уничтожит.
— Я могу что-то сделать для тебя? – человек сел рядом и положил её голову к себе на колени, расправил спутавшеюся черную гриву с синими прядками, — ты только скажи — надо, сбегаю к тебе домой. Лекарство принесу или Мист приведу.
Ренниль вяло улыбнулась и посмотрела своим красными глазами на человека – никогда ещё никто из тех, кому не слышна Ночь, не помогал её обитателям. Да, деловые отношения имели место, но вот так броситься в укрытый тьмой лес, освещаемый лишь луной… Спасительная мысль тихонько постучалась в двери, и крылатая захотела было её озвучить, но парень опередил.
— Может, тебе нужна моя кровь? – Кай обнажил шею, и зубастая пони увидела сонную артерию, которая так и манила впиться в неё, — я отдам тебе её добровольно, ты только не умирай.
— Ты понимаешь, что ты сейчас предложил? – парень неопределённо пожал плечами, — впрочем, ладно. Во время этого обряда, мы станем в некотором роде близки. А сейчас ложись рядом и сосредоточься на желании помочь мне.
Стиснув зубы от боли, Ренниль приподнялась над человеком и устроилась поудобнее, положив ему ногу на грудь. Оставалось прочесть подобающе моменту воззвание, необходимое перед тем как получить дар:
«Сила жизни, что в крови заключена,
Ты добровольно мне отдана.
К силе праматери я взываю,
На благословения праотца я уповаю.
Жизнь эту не обрываю
И алый нектар благодарно вкушаю».
В следующий миг она узрела свечение крови, бегущей по венам, шум сердца смертного, лежащего перед ней, наполнил уши. Под угрозой смерти инстинкт хищника рвался наружу из потаённых уголков подсознания. Тёмная сторона, которую она так усиленно подавляла, хотела поглотить жертву до последней капли крови. Вздохнув, кобыла вспомнила советы наставника, и усилием воли надела цепь на зверя в себе.
Кай лежал, прижатый черной пони к земле. Укус, сначала холодом обжегший кожу, сменился наслаждением, растёкшимся по телу, подобно пряному мёду. Не было ни страха, ни боли. Человеку почудилось, что он воспарил к звездам и слышит какой-то нежный перезвон. В какой-то момент Каю показалось, что он видит себя со стороны, и в его сознании стали возникать картины из прошлого Ренниль. Вспышка воспоминаний -и перед ним возник образ какого-то вампира, который воспринимался как мудрый наставник. Это мог быть только Равенхарт — высокий, одетый в усыпанный драгоценными камнями камзол, всем своим видом источавший спокойствие. Он терпеливо рассказывал новообратившейся кобылке, как правильно кусать за шею. Видения явили новый момент из «чужой-своей» жизни, и человек ощутил радость полёта по ночному небу, чувства захлестывали, хотелось петь вместе с ветром. Пара мощных крыльев несла пони вперёд всё быстрее и быстрее, спутники со смехом то обгоняли её, то летели рядом. Впереди всех был наставник, землянин даже не удивился наличию у него рога и крыльев, сотканных из какой-то туманной субстанции, скорее всего магического происхождения. Последнее воспоминание принесло с собой лишь ужас – по пятам гнались охотники. Забег по длинным коридорам убежища и опечаленное лицо учителя, погружающего дракулину в глубокий сон без сновидений. Тело кобылицы, прижавшейся к нему, обдавало жаром, прочь отгоняя холод, идущий от укрытой ночью земли. Отданная добровольно кровь обладала невероятными свойствами, Ренниль чувствовала, как силы возвращаются к ней, оторвавшись от ранки, она облизнула её, заставив зарасти.
— Вот и всё. Спасибо, Каюсик, — дракулина распахнула крыло и накрыла человека как одеялом, — полежи немного, тебе сейчас не надо вставать.
— Ты ведь видел кое-что? – тихо спросила она.
— Да, так и должно быть? – парень поворочался, устраиваясь поудобнее под боком пони, — мне показалось, что я пережил твои воспоминания.
— Нет, я должна была увидеть твои. Не понимаю, почему так получилось. Наверное, это моя неопытность в сочетании с волнением и нежеланием повредить тебе.
Звёзды тихонько перемигивались в вышине и с интересом взирали с небес на странную парочку, расположившуюся на поляне. Нового нападения крылатая охотница не опасалась, обострившиеся чувства предупредили её бы о потенциальной угрозе, а если бы кто и сунулся, то он бы об этом горько пожалел. Поляна находила на небольшой возвышенности, поэтому после вчерашней бури быстро просохла. Тёплая ночь в сочетании нахождением под крылышком Ренниль потихоньку убаюкали Кая, и сон начал медом заливать веки.
— Не спи… — черная как ночь, спутница ткнулась носом в лицо человека, — тебе нужно собрать цветы, до восхода время ещё есть.
Прокряхтев, помощник единорожки поднялся с земли и, опираясь почти всем своим весом на Ренниль устроился рядом с покачивающимися Армо Туоксу. Крупные лиловые цветы, казалось, переливались каким-то едва заметным внутренним светом. Раздался щелчок серебряного секатора, и благоухающее растение упало в подставленную вампиршей сумку. Глядя на разворачивающееся действо, кобылица даже позавидовала наличию пальцев, самой бы ей так быстро никогда не управиться. Да и сбор растений, сидящий на траве Кай производил по какой-то замысловатой схеме, предварительно протирая место будущего разреза ветошью, смоченной какой-то терпко пахнущей жидкостью. Возня на поляне заняла больше времени, чем ожидалось, и обитательница ночи с тревогой посматривала на небо, ища в нем признаки зарождения нового дня, переступала с ноги на ногу и подгоняла своего рукастого спутника.
— Всё? Всё, да? – получив утвердительный кивок, Ренниль распахнула крылья и, взмахнув ими, подняла ветер, сдувший лежащие напротив неё опавшие листья, — залезай ко мне на спину и приготовься к гонке!
Парень опешил — садится верхом? Не то, что бы было боязно, просто как-то необычно и неожиданно. Он предложил пойти прежним путём, но утробное рычание в один момент пресекло даже потуги спорить. Спина вампирши была мягкая и мускулистая, человек уселся поудобнее, поджал ноги и нагнулся вперёд, обнимая шею кобылицы. В следующий миг последовал резкий рывок, и хлопки крыльев, когда Кай открыл глаза, то увидел удаляющиеся от себя верхушки деревьев, и куда ни глянь, было небо, сплошь усыпанное звёздами. Ветер бил в лицо тугой струей, норовя сбросить седока, но фамильяр лишь покрепче ухватил шею, зарывшись лицом в густую гриву.
— Как ты там? – спросила Ренниль, — ты посмотри вокруг – красота!
Ответом её было лишь бурчание, услышав которое она немного опечалилась, как и все прикованные к земле, Кай боялся летать, а ей так хотелось показать ему ночное небо. Небесное путешествие продолжалось, и человек, повинуясь природному любопытству, приподнял голову и? как мог, огляделся. Вид был действительно потрясающий: покрытые серебром деревья не выглядели такими уж угрожающими, как снизу. Скорее они походили на сказочное войско великанов, которые прикрыли свои головы фантасмагорическими шлемами. Страх уходил, передавая место для радости от ощущения свободы полёта. В небе были только они и никого больше, казалось, что целый мир принадлежит лишь им. Лик ночного светила утратил холодность и с теплотой взирал на путников, нежно касаясь их своими лучами, будто они были его дорогими детьми. В этот момент он понял причины глубокой печали младшей сестры принцессы Солнца, ибо горько осознавать то, что твои старания никто не замечает.
— Ночной полёт — это прекрасно… — парень хотел было добавить ещё что-то, но слова были не нужны.
— А вот и мой дом, — довольным голосом, от осознания того, что полёт понравился не только ей, произнесла крылатая кобылица, — приготовься – снижаемся.
Освещаемая масляными светильниками рыжегривая пони стояла в углу комнаты и, закрыв глаза, вслух вела обратный отсчёт. Серые ушки подрагивали, старательно ловя каждый звук. Сзади неё слышалось шебуршение и тоненькое хихиканье. Ушедшие сразу после заката Кай и Ренниль ещё не вернулись. Чувство беспокойства за жизнь фамильяра неожиданно начало бить тревогу, которое отягчалось тем, что снова не получалось установить с ним телепатическую связь. Причиной было состояние нервного напряжения. Последовавшая затем вспышка боли заставила единорожку поморщиться.
— Да что там происходит? – думала пони, отгоняя от себя кошмарные картины того, что могло случиться, — только бы всё обошлось.
Бальзамом на душу пролилось ощущение спокойствия парня, сменившееся чувством радости, оставалось предположить, что угроза, какая бы она ни была, миновала. Стараясь не подавать виду и не волновать жеребят, Морнинг Мист играла с ними во все, что только можно. Тихие развлечения практически моментально наскучили непоседам, и ей пришлось изображать тимбервульфа, которого заметили стражники. Зверь рычал, клацал зубами и пытался схватить, мелькающие то тут, то там понячьи хвостики. Под звонкие крики юных хранителей покоя горожан, лесной обитатель был стреножен и помещен в клетку из стульев. Потом, проявляя заботу, детишки принесли пленнику кость, сделанную из ножки стула и наволочки. Увидев это «блюдо», зеленоглазая нянька невольно вспомнила рассказ, который она читала в жеребячестве, там герой попал в похожую ситуацию, и его хотели накормить песком вместо овса.
В её рогатую голову никак не укладывалось – откуда у стригунков может быть столько энергии? Буквально час назад, она попыталась прикорнуть, убаюкав, как ей казалось, прыгающих возмутителей спокойствия сказкой про бесстрашную искательницу приключений, но неожиданно для себя проснулась в полной тишине. К счастью, чуткий слух не подвёл её, и волшебница вовремя ухватила стригунков за гривы, как раз в тот момент, когда Литтл Хув и Маунтин Слейт отодвинули витую бронзовую решетку, которую судя по всему, Ренниль выломала из ограды. Любопытные носики уже проникли в черную дыру, из которой тянуло холодом и сыростью, но проблем удалось избежать.
— … три, два, один! Иду искать! – серая кобылка развернулась и окинула комнату взглядом, — где тут прячется сочная жеребятинка?
Стараясь говорить зловещим голосом, пони обходила внутреннее помещение склепа и заглядывала за каждый выступ. В этот раз, малыши спрятались хорошо – поверхностный обзор результатов не давал. Однако, цепкий взгляд волшебницы выхватил слегка подрагивающий холмик, так удачно расположившийся среди груды подушек на кровати вампирши.
— А-ха, попался! – кобылка подскочила и зубами приподняла край покрывала – большие бежевые глаза из-под всклокоченной синей гривы уставились на неё, Хув был найден — оставался его приятель.
Скрип дверцы шкафа привлек её внимание – пусть стригунки прятались хорошо, терпения сидеть тихо у них не хватало. За осторожно ступавшей волшебницей полз жеребёнок, потешно задрав к верху круп и, представляя себя, наверное, следопытом, подобравшимся к логову таинственного зверя.
Распахнув дверцы бельевого шкафа, пони нашла там того, кого и ожидала. Бледно-коричневый непоседа сидел на горе перевернутой одежды и перебирал копытами разнообразные аксессуары, принадлежавшие Ренниль.
— А смотри, что я нашел, — Слейт поднял на вытянутых копытах полупрозрачный пеньюар, украшенный нашитыми на него белыми кружевными розочками, демонстрируя его своему товарищу, — прямо как у твоей старшей сестры…
— Юный джентелькольт, положите всё на место, — Мист закатила глаза и вытащила за шкирку юного исследователя из шкафа, попутно не давая задней ногой влезть туда же его не в меру любопытному приятелю.
Раздался звук открываемой двери, а за тем шаги на лестнице – Кай и Ренниль вернулись обратно. Одного взгляда на покрытого грязью и синяками человека было достаточно, чтобы понять – поход простым не был. Опираясь на плечо вампирши, парень добрался до кресла и тяжело в него опустился, поставив сумку с собранными цветами на пол.
— Что ты с ним сделала? – Мист подбежала к фамильяру и принялась рассматривать его, — вам надо было…
— Да уже всё в порядке, — человек слегка сжал копыто волшебницы, -… просто императорская мантикора попалась.
— ЧТО?! – глаза единорожки расширились и она села на пол, — как вы выжили?
— А всё благодаря Каюсику, — черная кобылица погладила человека по голове крылом, — не улыбнись ему удача, то у кое-кого был бы ужин из двух блюд.
Выслушав рассказ, пони пробурчала извинения по поводу своей беспомощности. С другой стороны, связь с фамильром пусть и в ослабленном режиме, но работала – чувством опасности передалось чётко. Вернувшись к своим вещам, она достала оттуда чистое полотенце, смочив которое водой, принялась оттирать со своего помощника грязь.
— Сиди уж, — пресекла она попытку встать, — сама потом что-нибудь соображу пожевать.
Осознание того, что её подопечный смог сладить со столь опасным лесным хищником грело душу, всё-таки пусть он и необычно выглядит, но похоже, что компаньон из него выйдет стоящий.
— Надо будет продолжать тренировки у Локка, — размышляла единорожка, нанося заживляющею мазь на порезы и ссадины, покрывающие тело.
— А это что? – серая пони уставилась на пару красноватых точек, следов от укуса, — ты снова пила его кровь?
Волшебницу перекосило от возмущения, и она хотела было сказать Ренниль, что она думает, как на её голову неожиданно опустилась мягкая ладонь. Ярость вмиг улетучилась, и кобылка поняла, что снова поспешила с выводами. Ночная охотница накрывала на стол к ужину и странно просматривала на Кая, в то же время человек был спокоен и не выражал никого недовольства.
— Мист, просто не хотел тебя беспокоить, — парень прогладил единорожку по шее, та прижала ушки и непонимающе посмотрела на своего фамильяра, — схватка чуть не закончилась трагедией, и я решил добровольно поделиться своей жизненной силой.
— Ты… ты сделал это? – отойдя на шаг, кобылка слегка покраснела и недоумённо посмотрела на ночную охотницу, та хитро подмигнула и облизнула губы, — так вот почему я почувствовала себя странно… Ты и она?
Перед глазами рыжегривой пони возникла картина этого союза двух тел, и всё стало на свои места. Вот почему она ощутила радость после страха. В этот момент Ренниль расхохоталась и, подойдя к ошарашенной волшебнице, обняла крыльями. Мист попробовала вырваться, но хватка стала только крепче. Оказавшись нос к носу с крылатой, волшебница затихла – неужели её фамильяр был обращён?
— Кай был очень хорош, — томным голосом произнесла дракулина и, услышав, как удерживаемая ею пони пискнула, легонько клюнула единорожку в нос, — догадываюсь, что ты там себе нафантазировала. Так вот, это всё выдумки писак. Во время испития крови мы «этим» не занимаемся.
Услышав это, человек кивнул и подтвердил слова кобылицы: «Если бы я так не поступил, то она бы умерла».
— Я не знала, — ушки Мист поникли, — я не хотела никого обидеть.
— Да всё пучком, — Ренниль отпустила единорожку и направилась к столу, — вам надо перекусить и поутру возвращаться, пока сюда не заявилась поисковая группа.
По дороге домой маленькие искатели приключений устроили смесь из догонялок и пихалок, наполняя звенящим смехом утренний воздух. Их копыта топтали дорожку, то здесь, то там, носили своих обладателей кругами, около взрослых. Длинные ветки, сломанные и очищенные от листьев для них высоким спутником пони, исполняли роль мечей и то и дело схлестывались. Пусть у них не было сияющих доспехов в купе с булатной сталью, а вокруг шумел лес, вместо каменных сводов мрачного замка, воображение с лихвой компенсировало всё это. Поход, в тайне от семей, принёс им массу впечатлений, о которых они теперь смогут рассказать своим друзьям.
— М-м, думаешь, они не сболтнут? – человек сделал последний укус яблока и зашвырнул огрызок в кусты, — а то ведь…
Единорожка помотала головой, создав лёгкий огненно — рыжий ореол: «Они пообещали нашей общей знакомой хранить секрет, остаётся надеться, что они ничего лишнего не расскажут».
В голосе кобылки звучала неуверенность, и землянин с ней был согласен. Стригунки узнали тайну, однако сколько они её смогут хранить было неизвестно, так что Ренниль морально готовилась слинять. Когда парень попробовал выспросить, что же случится, если власти узнают какие-либо лишние подробности, единорожка сделала неопределённый жест копытом и велела оставить решение этого вопрос ей.
Такого комитета по встрече Кай не ожидал, новости об их благополучном возвращении в один момент долетела до родителей и, не пройдя улицы, до его ушей донёсся топот копыт. Взрослые пони подхватили юнцов и затискали в объятиях, местные жители не стеснялись проявлять свои чувства, то ругая непосед, то радуясь их целости и сохранности.
— Доброе утро, – раздался за спиной человека знакомый голос.
— Оно бы было таким, если бы я сейчас пила кофе у себя в постели с пирожками от моего фамильяра, — широко зевнув, ответила волшебница.
— Всё прошло хорошо? –осведомился шериф, пожевывая травинку, — надеюсь, проблем не возникло?
Услышав сдавленный «кгхм» помощника городской волшебницы, светло-коричневой масти жеребец вопросительно посмотрел на кобылку, та в свою очередь закатила глаза.
— О да, просто прекрасно. Никаких проблем не возникло, — последовал ехидный ответ, — за исключением совсем уж мелочей.
В быстром пересказе событий, единорожка опустила моменты, связанные с Ренниль и, сунув шерифу сумку с добычей, направилась домой. Однако уйти им не дали – родители обступили спасителей своих отпрысков и принялись горячо благодарить. Каю показалось, что ещё чуть-чуть и его ребра треснут, уж больно жаркими были понячьи объятия.