Наследие Богини. Диксди
6. Отражение прошлого и... голод
Тёмная спутница Аргенты, источник необъяснимой заточённой в бестелесности силы, близка к своей цели как никогда за время её странствия. Сама же чародейка, оказавшись в нескольких шагах от цели, боится оказаться ненужной, едва её подруга получит желаемое. И этот страх она ещё может скрывать, пока тёмная обеспокоена своими поисками. В это время, через гряду непроходимых гор, под их массивными пиками, в сокрытых во владениях ящеров подземных руинах, Калиго ожидает неприятный сюрприз. Ей удалось совершить задуманное, но получившееся в результате окажется куда более сложной задачей, чем вернуть демикорну голос артефактов...
— Три угла становятся четырьмя... четыре угла превращаются в восемь... восемь углов раскладываются в шестнадцать... Три пары огненных глаз глядят на меня из темноты... На стыке путей, под забытым плато... — бессвязно шептали губы серебристой под треск искрящихся на ободе заклинаний. Шумно вздохнув, будто просыпаясь от кошмара, она стянула с головы медный обруч с камнем сливового цвета в центре и устало оперлась на край капсулы оператора. С тихим шелестом стеклянный колпак стал подниматься, выпуская чародейку на волю. Понимание окружающей реальности возвращалось к ней медленно, постепенно вытесняя из головы обрывки сновидений, созданных записями в кристальных дневниках. Обретённые знания — спутанные, поврежденные, как и их носители в виде хрустальных цилиндров — всё ещё отдавались фантомной болью в висках. Записавшие их маги пытались сохранить свои наблюдения на века, считая их важными, но время не пощадило даже эти прочные стержни. Трещинки, сколы или даже отсутствующие части этих необычных сосудов памяти порождали в голове вихри разобщённых обрывков. Это было как пронизывающее время падение, сквозь чужие жизни, чужие ощущения. Осторожно перегнувшись через край капсулы, Аргента поставила копыто на пол, с трудом подавив в себе чувство уходящей из-под ноги земли. К головокружению добавилась саднящая от жёсткой поверхности спина.
Конструкция капсулы была лишена комфорта, мягкие части истлели, и заменить их было нечем. Две пары упоров для копыт обхватывали ноги оператора, фиксируя их. Вслед за ними тело плавно обнимали боковые пластины, после чего вступившая в капсулу пони оказывалась на спине, ощущая многочисленные выпуклости прохладных контактов, прижимающихся к шёрстке. Только тогда зажимы на передних копытах могли быть раскрыты вместе с раздвигающейся в стороны площадкой, позволяя управлять заложенными в капсулу директивами через знаки, скользящие по стеклянной поверхности купола. Аргента долго ломала над этим голову, пока не догадалась, что это было сделано для лишённых рога. Оператором могла быть и земнопони, по странной задумке создателя машины. После всех приготовлений наступало время сна, во время которого многочисленные лапки механизма не давали телу онеметь от отсутствия движения. Они же контролировали всплески магии, способные разрушить контакт с "воображариумом", как назвала чародейка эту существующую лишь в мыслях библиотеку. Какой-то из артефактов мог даже замедлять время для тела. Вот только именно эти выемки были пусты. И всё же чудом было вообще запустить капсулу. Из всех устройств этого подземного строения уцелела всего одна такая. Но даже для неё пришлось отыскать несколько запасных частей и заменить ими пришедшие в полную негодность. О комфорте тогда никто не задумывался, и сейчас чародейка об этом искренне пожалела.
Прижав к виску кусок холодного металла, обломка не то брони, не то диковинного облегающего тело доспеха, Аргента оглянулась. Судя по давно остановившимся песочным часам, времени прошло изрядно. Она пробыла в беспамятстве больше обычного, и усилившееся урчание желудка с остро проявившими себя голодом и жаждой, подтверждали её опасения на этот счёт. Плавно, чуть поскрипывая, позади неё закрылся стеклянный колпак, озарившись скользнувшими по его поверхности символами. Кажущееся прозрачным стекло обладало двумя слоями из мелких пузырьков. Загораясь, они складывались в надписи, реагирующие на прикосновение телекинеза или копыта. Сейчас механизм безуспешно пытался сохранить результаты последнего посещения "воображариума". Символы переливались красным, связаться со своими создателями механизму так и не удалось. Ни Аргента, ни её тёмная спутница не смогли доказать бестолковой вещи, что создателей больше нет. Вообще никого нет в этом строении кроме них. Инженеры, создавшие механизм по сложным чертежам, вероятно, уже давно стали мельче пыли и растворились в мире, не сохранившись даже в этих удивительных дневниках. А капсула, с упорством, достойным уважения, искала способ связаться с ними и доложить об очередной успешно завершённой сессии и перечне удивляющих её ошибок, оказавшихся в потрескавшихся заклинательных пластинках.
Оставив модуль оператора, похожего на веретено с обрезанными кончиками, стеклянной верхней половиной и каменной нижней, единорожка, покачиваясь, направилась к импровизированному столу из стального ящика и куска поеденной термитами доски — бывшей дверцы шкафа. Немного сена со свежими горными цветами, глоток ключевой обжигающе холодной воды из фляги, с мерцающим голубым камнем на боку, вернули ей бодрость и прогнали туман из головы. Всё ещё удерживая флягу в телекинезе, Аргента уставилась на самоцвет. Ничем не примечательный, каких было много на её памяти, он удерживал в себе занятное заклинание, сохраняющее температуру налитого во флягу бесконечно долго. Однажды она даже попыталась разобрать эту волшбу, вытащив с полок все книги какие ещё уцелели. К сожалению, в них не было ничего о подобных камнях или флягах. Автор этого "бытового артефакта", как назвала при ней флягу тёмная, проявил завидный талант в магии. А перед чародейкой стояла куда более сложная задача... дверь.
Массивная дверь из прочного металла, состоящая из двух входящих друг в друга половинок. Части механизмов, шестерни, стержни и трубы, прочные бронированные пластины и ещё тьма всевозможных запирающих элементов расходились во все стороны от кажущейся монолитной рамы, намертво вставленной в скалу. Ни одна другая дверь не была так надёжно укреплена. И кроме всего этого, весь контур находящегося позади неё зала состоял из стальных колец с записанным внутри них охранным заклинанием. Создавший это помещение позаботился обо всём. Подобно сфере зал окружал барьер, не дающий проникнуть бесплотной тени, спутнице Аргенты, сквозь стену. Отключённая от основных кристаллических стержней-сосудов магии дверь по-прежнему удерживала замки запертыми, пусть и не все, но и этого было достаточно. Приложившись лбом к самой поверхности, единорожка смутно ощущала едва различимое биение магии, продолжающей подпитывать механику. Источник силы, не зависящий от тянущихся к запорам труб, стальных полос и соединённых в сложную схему драгоценных камней. Несколько узлов, видимо артефактов с вставленными в них магическими самоцветами, вышли из строя уже очень давно. Их функции взяли на себя резервные. Пони провела копытом по слегка обугленной и покрытой копотью поверхности. Следы попыток вскрыть дверь грубой силой. Её подруга не жалела сил, но заклинания разбивались, не причиняя особого вреда. Царапины, мелкие вмятинки, срезанные под корень шляпки клёпок. Всё что удалось отломать, это пару предупреждающих табличек на непонятном языке, декоративный элемент с замка и одну прочную пластину, обнажив часть внутренней начинки одного из замков. Некоторые из следов были старыми, некоторые чуть свежее. Вот тот пересекающий круглую деталь шрам был оставлен совсем недавно, когда тёмная не выдержала и швырнула в металл забавный овал с рубиновыми точками на гранях. Предмет превратился в гудящую пилу, рассыпавшуюся в осколки, едва полупрозрачные зубцы впились в непокорную преграду.
Аргента прикрыла глаза. В записях об этом месте было многое. Воспоминания о создании двери, упоминания о запасных способах подачи магической силы, аварийные способы открыть ее и даже чёткие инструкции по произносимым заклинаниям. Автоматизированной магией настолько, что от чародея требовалось лишь в нужный момент завершить начатую механизмом фразу, вложить в паз самоцвет с определённой строчкой команды и выждать некий отрезок времени. Большую часть из всего этого единорожка уже перепробовала, добившись отключения нескольких запоров из почти двух десятков. Аварийный способ требовал особого предмета, но его не удалось найти, обыскав все доступные коридоры, комнаты и служебные ходы. Да, тот треугольный предмет с овальным камешком смог бы сократить время, но видимо он остался в тех самых залах, куда не смогли пробраться сомнаморфы, а её собственная магия исчезала и тело охватывала болезненная дрожь, едва она переступала незримый порог. Даже её тёмная подруга опасалась идти туда, шипя и отдёргивая копыта от покрывающего пол чёрного порошка.
Загадкой оставалась изменчивая фигура из записей, раз за разом повторяющая свою трансформацию в начале каждого сохранённого воспоминания или отчёта. Треугольник с горящими гранями посреди пустоты раскладывался в квадрат. Рассечённый пополам квадрат вспыхивал, разворачивался двумя копиями в разные стороны, образуя восьмиугольник. Последняя фигура в цепи изменений выгибалась, складывалась, будто из полупрозрачного листа бумаги с огнистыми краями, становясь шестнадцатиугольником. Его на неравные области рассекали тонкие линии, напоминая собой карту какого-то места. Пересечение линий могло быть ключевыми точками, пунктирные — второстепенными ходами. Но если это и была карта, то явно не этого места. Всё, что удалось отыскать по подземному строению, ничем не напоминало этот изменчивый план. Что же хотел сказать автор этого послания, вложив его в каждый из стержней, Аргента не понимала, сколько бы ни пыталась. Попытки понять, отыскать к этому ключ, разбивались о пугающее видение. Жутковатую морду огромного существа, нависающую над нею. Три пары пустых глазниц смотрели на неё с укором. С костяного оскала двух расположенных друг над другом пастей медленно ссыпался песок. Где он собирался, единорожка не хотела знать. Ей казалось, что отведи она от этой морды взгляд, как та оживёт и сомкнёт на ней свои клыки. И она смотрела на костяное чудовище, с каждой встречей запоминая больше странных деталей. Вроде виднеющегося чуть правее костяного обломка во лбу выплавленного клейма или номера. Символ, встречающийся несколько раз в записях, не поддающихся пониманию. А потом видение пропадало и её выбрасывало в холодную реальность подземных руин, отвратительное ощущение окружающих механизмов и лёгкой духоты капсулы оператора.
В комнату ворвалась прохлада сырого погреба. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять — тёмная пришла и уже находится рядом с нею, с интересом рассматривая дверь поверх головы чародейки. А может и не дверь, а её саму, ожидая результатов. И всё же, обернувшись, единорожка взглянула на свою спутницу. Высокую полупрозрачную тень с похожей на текущую смолу гривой, окружённую редкими всполохами холодных разрядов, возникающих на поверхности её стеклянного тела. Загнутый назад рог с поблескивающей тыльной кромкой. Серебристые миндалевидные глаза, пустые и холодные, без зрачков, не дающие понять, куда именно смотрит их обладательница. Создавалось впечатление, что она окидывала взглядом сразу всё перед собой и по бокам. Со сжатых в узкую щель губ срывались холодящие язычки синего пламени, обращаясь в клубы тумана. Больше трёх столетий странствий, познавание дающихся взаймы сил и соединение их воедино, позволяли Аргенте ощущать нетерпеливость этого существа, стоящего в шаге от своей цели. Читать эмоции той по движению гривы, изменению положения копыт и кончика хвоста. Теперь только от неё, далёкого потомка магов, участвовавших в создании Круга Гармонии, зависело — откроется ли перед ними дверь или останется закрытой до конца времён. От этих мыслей в горле Аргенты пересохло, и она сделала глоток из прихваченной с собой фляги. Тёмная возлагала на неё большие надежды, и разочаровать её Аргента совсем не хотела. Даже не так. Она боялась разочароваться в самой себе, уже свыкнувшись с мыслью о своём знаменитом роде, возлагающей на неё ответственность за успехи и поражения.
— Удивительно иронично, не правда ли, что с таким трудом созданный артефакт будет использован как простой ключ для достижения моей цели. Талантливые маги прошлого считали его решением большинства проблем, возможностью изменить мир и даже живущих в нём, случись такая необходимость, не подозревая о собственной судьбе заёмной силы. Камни... сфера, они всего лишь вытягивали и так существующую в мире магию, накапливали и хранили для подходящего момента. И каждый новый владелец этого предмета по-своему считал моменты “подходящими”. Впрочем, чаще всего так и было, пока однажды в артефакте не оказалось достаточно силы, и в действительно нужный момент он рассыпался, изменив свою форму, обретя свой новый облик и новые хранилища. Творение древних магов, чья кровь течёт и в тебе, пережило самые смелые ожидания, став чем-то другим. Ты ведь тоже ощутила это... — над головой Аргенты послышался вкрадчивый и мелодичный голос. Сотканная из тени фигура прошла сквозь неё, оставив ощущение морозного горного ветра. Кажущееся неосязаемым копыто легло на дрожащий камень в панели на стене. Прижав его, тёмная добилась нового фонтана искр, и из пола появилась обжатая металлическими кольцами колонна. Смахнув с неё пыль, тень обнажила выбитое углубление. Полусфера в центре и замкнутая в кольцо бороздка с вставленными через равные промежутки прозрачными камешками. В потоке мягкого света крупицы пыли зависли и покачивались золотистым роем. От колонны вились пучки труб, сплетённые между собой. Их концы уходили в отверстия у дверной рамы, завершаясь громоздкими креплениями, прикрученными болтами к выпуклым пластинам с геометрическими узорами. — Но это не так важно сейчас. Говори слова, услышанные в хрупких дневниках создателей этого места, Аргента. Говори их и пусть замки раскроются. Там, за дверью, находится нечто большее, чем просто хранилище артефактов или библиотек древности. Ты увидишь место, в котором хранят... судьбы. Незримые цепи, держащие на поводке целый исчезнувший народ. Мой шанс обрести тело, способное выдерживать мою магию внутри себя.
Аргента вздрогнула. Да, она знала, что не подходила для этой роли. Тренировки, постепенное познание новых заклинаний и сохранение равновесия между нею и заполняющей её сущностью не помогали обрести полную власть над этой удивительно безграничной, на первый взгляд, силой. Только управлять ею некоторое ограниченное время, заимствовать на считанные минуты, на короткие всплески силы, очерченной границами используемых заклинаний. Сражение с витрангами в том лесу и выступившим против неё огненным магом едва не лишило её сил. Отголоски того перенапряжения ещё отдавались в её теле некоторое время. И всё же то заклинание вышло действительно сильным. Не без гордости она вспоминала миг, когда в глазах лесных чародеев отразилось удивление. Особенно у той подоспевшей им на помощь зелёной единорожки. Действительно сильной, пусть и не являющейся кисточкохвостой даже на половину. Продлевающее жизнь заклинание, один из тех бесценных подарков, сделанных сущностью, по сути не давало ей рассыпаться раньше времени от использования магии вроде того барьера. Сохраниться до тех пор, пока та найдёт себе сосуд попрочнее. Не стоило обманываться на этот счёт. Придёт время, и она уже не сможет испытать это упоительное ощущение вращающегося вокруг неё мира, оставаясь мысленно в стороне, служа лишь проводником этих чар. Впрочем, тех оставшихся заточёнными в резервуарах магов она победила сама. В честной, а порой и не очень, дуэли она одержала верх, используя остающиеся в её голове заклинания и силу после каждого из слияний с высокой тенью, обладающей серебристыми глазами. А значит, её не оставят. Возьмут в ученицы или позволят достичь ещё больших высот. Тень... была её подругой и осталась такой. Ведь так? Мысли скакали в её голове, не позволяя сосредоточиться полностью. Плавно выдохнув, чародейка отогнала от себя все мысли, кроме артефакта и диковинной конструкции, способной вытянуть из ожившего предмета остатки его силы.
Серебристая осторожно сложила осколки артефакта воедино, бережно соединила сколы между собой. Хрупкая магическая связь вспыхивала тусклым светом в трещинах и угасала, едва очередной обломок занимал своё место. Замешкавшись, единорожка вставила последний кусочек — часть каменного круга с розовым самоцветом. К счастью, её спутница слишком увлеклась предвкушением своего триумфа, чтобы заметить это.
Слегка качнувшись, артефакт завис над колонной, постепенно набирая обороты. Бьющие снизу лучи наклонялись, ловили проплывающие над ними самоцветы, окрашиваясь в цвет Элемента Гармонии. Лишь убедившись, что кольцо не думает распадаться на части, как это уже было не единожды, чародейка начала смещать выступы на колонне, поднимая заострённые кристаллы вверх. Плавно, не выпуская из поля зрения артефакт, она защёлкивала их в определённом порядке. Каждый из них должен был ловить отражение от самоцветов в равные промежутки времени, и ошибка тут была недопустима. Первые молнии скользнули змейками с Круга Гармонии, лизнув торчащие по бокам полупрозрачные шпили. Артефакт мигнул розовым камнем и опасно качнулся. Затаив дыхание, Аргента вытянула из колонны плиту, накренила её и закрепила в скрытых пазах. Настал черёд вороха камешков в лежащей на полу сумочке. Самоцветы всех форм и огранки, прозрачные стержни и овальные капли, острый кончик которых следовало опускать в соответствующие углубления на плите. Всё, что удалось собрать за время путешествий последних нескольких столетий. То, что удалось найти в древних руинах, затерянных склепах, поглощённых джунглями храмах и одиноких постройках посреди жарких пустынь. Некоторые из этих камней стали украшениями корон, другие — деталями алтарей примитивных племён прошлого и даже добычей жадных драконов, едва не ставших помехой её планам. Чудом эти элементы управления старинными механизмами не были съедены огнедышащими рептилиями за столько столетий. Быть может, они и не были съедобны для этих ящериц-переростков? Достав из сумочки несколько ромбовидных камушков, она вставила их в пазы, мысленно отсчитывая время. На тридцать шестой секунде внутри первой из драгоценностей загорелся символ, и по идущей от его углубления ложбинке побежала искрящаяся линия. За ним последовало ещё три камня, соединившись между собой мерцающими канавками. Это она делала уже не раз...
А вот дальше было намного сложнее. В кажущемся стеклянным окошке плясал оранжевый символ, способный в любой момент стать красным и изменить свою форму. Случись такое, ей пришлось бы ждать несколько дней, прежде чем древний механизм накопит достаточно силы для удерживания хрупкого артефакта в целости. Перебрав все записи, испытывая головокружение от дёргающихся воспоминаний, Аргенте удалось отыскать несколько способов обойти часть подготовительных этапов. Быстро вынуть камень, проецирующий символ на стеклянную поверхность. Заменить его на другой, при этом вытянув телекинезом пятый, восьмой и двенадцатый стержни из боковой части колонны, вопреки их попытке застрять под жуткий скрежет и сопутствующий сноп искр. После этого у неё останутся доли секунд для вставки десятого, седьмого, первого и тридцать второго стержней до упора. Не одновременно, а с некоторым интервалом, но чтобы все стержни скрылись в углублениях по самый кончик. В "воображариуме" она делала это много раз, прежде чем у неё получилось. На практике плавные и отточенные движения оказались не такими изящными и быстрыми. Камешек-замена едва не упал на пол, выскользнув из копыт. Телекинез отдавался в роге звоном, требуя не столько силы магии, сколько её точности, отчего приходилось порой обходиться без него. Прозрачная палочка вошла в паз со второй попытки, слегка пошатываясь в треснувшем и потёртом пазе. Глухой щелчок, и стержень занял своё законное место. По колонне пробежали круги разрядов, срываясь со стальных, опоясывающих камень колец. Выбитые на них символы тускло замерцали, напитываясь внутренней силой. Заклинание пробудилось, обращая магию артефакта в нужный источник силы. В погрузившейся в полумрак комнате тускло горели пять самоцветов в каменной оправе вокруг плавно вращающейся чёрной сферы. Фиолетовая звезда на ней слегка дымилась, разгораясь от центра.
С облегчением выдохнув, единорожка уселась у колонны, наблюдая за набирающим обороты артефактом. Ей оставалось только время от времени менять темнеющие стержни на новые, доставая их из потёртого мешочка. Тёмные и слегка мутные, они на ощупь рассовывались по отверстиям в каменном кубе с одним единственным, ничего не значащим для чародейки символом. Кругом с тремя пересекающими двойной контур треугольниками. Концы их смотрели вовнутрь, словно привлекая внимание к знаку. Всё, что она знала со слов тёмной — эта штука возвращает стержням искрящуюся прозрачность. Сложная начинка магического устройства трепетала, скрежетала и пыталась выполнить свою задачу, с трудом справляясь с нагрузкой. Если не выйдет в этот раз, подумалось единорожке, возможно ждать придётся больше нескольких дней, а они уже и так потратили достаточно времени. Не выдержав напряжения, один из выступов рассыпался мелким крошевом, как только мимо него проплыл красный самоцвет. Остальные приняли его роль на себя, и артефакт мелко задрожал, будто потерял одну из опор. Древняя, почти исчерпанная мощь артефакта, созданного талантливыми магами далёкого прошлого, плавно стекала искрящимися нитями на колонну, впитываясь в неё и собираясь внутри округлой пластины. Её роль была проста — набирая нужную силу, она сбрасывала магию на череду линз, ведущих к разветвлённым трубкам. Наблюдая за вращением предмета, Аргента невольно задумалась, как много знает тёмная помимо сказанного. Знает и умалчивает, выдавая нужное по крупицам. Каменный артефакт, древнее творение невообразимо могущественных магов, с которыми и рядом не стояли живущие сейчас, оказался не просто магической вещицей, а чем-то большим. Но сюрпризом была его совместимость со множеством обнаруженных в руинах механизмов. Точнее... не совсем так. Серебристая чародейка не знала, как именно оформить свою кружащуюся на границе сознания мысль. Создавалось ощущение, будто артефакт сам когда-то был если не частью подобных машин, то явно творением тех же времён, грубо дополненный каменной рамкой заметно позже, в годы утраченных знаний, вынуждая прибегнуть к менее изысканным, но тем не менее работающим решениям. Этой сфере явно было не место в каменной грубоватой оправе, путь даже и украшенной резьбой, ровным обрамлением вокруг самоцветов и потускневшими металлическими полосками. Сейчас этот металл лопнул и торчал острыми краями в местах, где каменное кольцо треснуло на пять неравных частей.
"Как рассорившиеся Элементы Гармонии..." — невольно подумалось чародейке, и она слабо улыбнулась. Настало время читать заклинание. Голубоватые символы скользнули по стеклянной поверхности, и она встала ближе.
Певучие слова раздались в комнате. Аргента повторяла их, пытаясь сохранить ту же интонацию, услышанную в "воображаемой" библиотеке, в записи, связанной с использованием и ремонтом этой двери. В ней чуть шипящий звук слепка воспоминаний накладывался на нечёткое изображение. Силуэты единорогов, кажущихся жеребятами на фоне статных крылатых фигур, размеренно идущих с боков и позади них. Как почётный эскорт или суровая стража. В записи дверь была новой. Панели из камня по бокам оставались на месте, а не лежали на полу, выломанные и расколотые, обнажая механическую начинку прилежащих к двери стен. Как и в записи, после первых же сказанных Аргентой слов стальные детали створок ушли вбок и вверх, обнажая два полупустых резервуара с плещущейся внутри голубоватой светящейся жижей. Пузыри плавно поднялись к поверхности и первая порция содержимого сосудов влилась в идущие от них трубки. Створки дрогнули. Зашипел выходящий из потёртых цилиндров воздух, находя себе путь в тонких щелях и трещинах. Массивные рычаги сдвинулись, приводимые в движение шестернями. Магические символы походили на диковинный узор, украшающий части механизма, если бы Аргента не знала, какую роль они играют, передавая эманацию магии от знака к знаку, складываясь в цепочку передающихся от детали к детали заклинаний. Капли жижи стекли по расшатанным муфтам, разбиваясь о металл и покрывая его налётом быстро испаряющегося инея. Дверь открывалась, и Аргента не могла отвести от неё взгляд.
Замки щёлкали и мерзко скрежетали. Далеко не все из них открывались охотно. Часть язычков отломилась, когда сдвигающая их шестерня слетела со стопора и одним рывком выдернула их из пазов. Её копия, но установленная ниже, не успела попасть зубчиками в накидывающуюся цепь и накренилась, высекая дождь стальной стружки из направляющих её ложбинок. Потерявшая натяжение цепь попала внутрь движущихся колёс и разлетелась на звенья, пробив насквозь прикрывающую поршни пластину. Заклинившая лапка, согнувшись от удара, угодила между противовесами, столкнула ещё один вращающийся диск с зубцами и направила его прямо в цилиндры с зажатыми внутри кристаллами. Под визг вгрызающейся в металл стали кристаллы взорвались с хлопком и посыпались на пол. Дверь открывалась в последний раз. Её гибель сопровождалась струйками ржавого дыма и едкого вкуса железа в воздухе. Последние стержни выходили из своих пазов заодно с поднимающимися лапками и сжимающимися в подобие треугольника вокруг массивного цилиндра упорами. Толстые брусья с зубцами подхватили огромные шестерни. Створки двери, скрипя и заедая, скрывались в стене. Так и не открывшись до конца, дверь замерла, оставив для прохода щель шириной в пару пони.
Внутри зала была тьма и сырая прохлада.
Аргента сделала осторожный шаг внутрь, ощутив под копытом шаткий ржавый пол. Привыкающие к темноте глаза различали угловатые предметы, угадывающиеся в едва заметном тусклом свете, идущем откуда-то сбоку и позади центра этого помещения. Ни твари с тремя парами глаз, ни иных чудовищ или ловушек видно не было. Пахло затхлой сыростью. Где-то капала вода, неспешно наполняя собой углубление в полу, её не мог остановить никакой барьер из магии и никакое заклинание. Возможно, строители этого места вообще не предполагали подобной ситуации, когда зал забросят на многие века. Едва ли они вообще планировали столь долгую жизнь своего творения. Слегка скрипел пол, то и дело отслаиваясь рыжими хлопьями. Из окованных металлом, прямоугольных и чуть изогнутых отверстий вверх поднимались потрескавшиеся каменные панели. Смахнув пыль с ближайшей из них, Аргента обнаружила те же символы, встречаемые ею везде в этом месте. Только они были мельче и располагались ровными столбцами. На вогнутой части этой плиты было изображено древо. Поставив на неё копытца и посмотрев туда, где предполагался центр зала, единорожка с трудом различила другие такие же панели, стоящие по кругу от чуть светящейся выемки в полу. Таких панелей оказалось несколько десятков. А может и больше, ведь некоторые из них рассыпались и могли скрываться за уцелевшими. Под копытом хрустнуло и со звоном покатилось колечко. Ими заканчивались ветки древа и от таких же колечек расходились новые. Запустив с рога крошечный огонёк, чародейка присмотрелась к изображению, выбитому на поверхности. Неизвестный мастер вставлял в камень колечки, буквально врезая их в твёрдую скалу. Не требовалось особого труда рассмотреть, что их на огромной скорости вкручивали в камень, позволяя остыть и сцепиться с обработанной горной породой. Там, где колечки выпали, виднелись полированные грани с тусклыми крупинками железа. В основании древа был круг с символом напоминающим номер. Нечто похожее было на дверях в коридорах этого подземного строения, немного выше перевода на эквестрийский. Не древний, но непривычно лаконичный и стилизованный. Сейчас большая часть колечек выпала и валялась на полу, оставшиеся пустыми углубления потемнели, окислились и оставили на камне подтёки от сырости, наполняющей это место во время ливней или тающего льда. С потрескавшегося потолка размеренно падали капли, разбиваясь о пол или стелы.
По бокам от изображения древа обнаружились покрытые пылью прямоугольные ниши. В основном пустующие, но встречались и с плотно вставленными колбами из хрусталя. От содержимого остался лишь бурый осадок на стенках. Интереса ради, единорожка вынула одну из колб. Колба хрустнула и рассыпалась мелкими звонкими осколками, так и не раскрыв своего предназначения. Поднятое с пола колечко оказалось простым куском металла. Ни символов, ни узора. Совершенно одинаковые кольца, без какой-либо магии или тайного заклинания. Покрутив его и несколько других, найденных под копытами, Аргента выбросила их в сторону.
Где-то рядом неслышно ступала её подруга. На чёрной полупрозрачной морде досада сплеталась с предвкушением. Словно представшее перед серебристыми глазами оказалось не совсем тем, что она хотела, но надежда найти нужное ещё не покинула её. Смотря по сторонам, Аргента едва не упала, споткнувшись об упавшую стелу. Верхняя часть раскололась от центра и крупными обломками лежала на полу, перекрывая путь сразу между двумя другими каменными изваяниями. В обломках тускло поблёскивали те же соединённые линиями-ветками стальные кольца. В центре виднелся след от чего-то острого, пронзившего плиту насквозь и потом вспоровшего её, словно бумажную. Отряхнув копыто от каменной пыли, чародейка с удивлением услышала голос.
— Доб... доб... добро пожаловать в основной банк данных комплекса "Щит". Че... чем мог... могу быть полезна? — Заедающий голос зазвучал под куполом.
— Спроси её, где панель управления с доступом к ограничителям-прототипам. Меня она не видит... — прошипела тень и свернула в бок, туда, где возникла из ниоткуда дрожащая и частично распадающаяся при движении прозрачная фигурка земнопони. Аргента повторила вопрос, присматриваясь к похожей на призрака пони. Её подруга рассказывала о временах, когда артефакты могли имитировать образ создателя или заложенной в них личности. Разумеется, поддерживающей беседу в некоторых рамках, но слышать о таком и увидеть было немного разными вещами. Не будь артефакт повреждён, возможно, ощущение присутствия было бы намного сильнее.
— По этому вопр... вопр... су рекомендую обратиться к... к... Хранительнице Знаний. Она не покидала зал банка данных комплекса "Щит", вот уже одну тысячу тринадцать лет, три месяца и пять дней. Полага... полага... ю... я могу отвести вас к ней мисс... прости... те... не знаю вашего имени и ранга доступа. Моя... я... ошибка. Тут не так много посетителей было со... со... дня... — пони дрогнула и распалась, собравшись за несколько шагов от места, где стояла. Мордочка выглядела озадаченной, будто кто-то невидимый шепнул ей на ушко очень важную вещь, полностью изменив её представление о ситуации. — Со дня экс... экстренной консервации. Произвожу поиск записи на случай отмены консервации извне... про... произвожу поиск. Пожалуйста, подождите...
Объёмное изображение вздрагивало и распадалось, отчего порой она ступала наполовину исчезнувшим копытцем или лишалась головы и части тела. Утраченные части смещались в бок кубиками, искажались и так же внезапно возвращались на своё место. Улыбка дрогнула и сместилась в сторону от головы, повиснув в воздухе одновременно с частью ушка, хвоста и нижней части левого копыта, когда светящаяся фигурка смерила единорожку изучающим взглядом. Со свешивающейся над центром пола конструкции скользнул тонкий алый луч и остановился на лбу затаившей дыхание чародейки.
— Не шевелись, позволь этой штуке опознать тебя, — шепнула тёмная, отступив в сторону, избегая нити луча.
— Не думаю, что я буду ей знакома... — тихо ответила Аргента, стараясь не шевелиться, что было довольно трудно. Луч застал её в момент нового шага, а копыта оказались на шаткой плитке пола, в любой момент грозящей выскользнуть из-под ноги.
— Будешь. Доверься мне, как уже однажды доверилась, — шелестнула тёмная, вновь уйдя в сторону от скользнувшего в бок яркого лучика. Сейчас никак нельзя было испортить всё случайностью. Пусть даже эти заклинания можно назвать ископаемыми, созданными до Великого Катаклизма, они работали, и кто знает, какой будет реакция пыльных самоцветов, потрескавшихся камней с проложенными на их поверхности стальными полосками и кажущихся заполненными жидкостью цилиндров из обработанного минерала. За всё время своего существования сущности всего несколько раз удалось заглянуть в этот зал, да и то чужими глазами. Уже тогда он казался обветшалым и заброшенным. Более-менее следили за несколькими стелами, но теперь и они утопали в пыли или лежали опрокинутыми на пол. Место, где любая жизнь древнего народа отслеживалась и сохранялась, утопало в тишине, и воссозданная заклинанием общительная пони выглядела тут неподобающе чуждой. Тёмная улыбнулась. Впервые её выбор оказался настолько удачным. Нужно лишь подкидывать этой чародейке желаемое. Заклинания, силу, ощущение уникальности и единорожка пойдёт за нею и сделает всё возможное. И здесь, в месте, созданном против таких как она, чародейке отведена роль незаменимого проводника. И пока что всё идёт даже лучше, чем тёмная представляла себе.
— Произвожу штатную проверку параметров нового посетителя... Проверка по списку сотрудников комплекса "Щит" завершена. Посетитель не найден. Запускаю проверку предположительных потомков сотрудников комплекса "Щит"... Магический фон в норме. Данные... дан... данные по структуре рога... найдено три соответствия. Процент совпадений с имеющимися данными... Производится анализ наследственной связи по протоколу "Потомок"... — в бок тихо вскрикнувшей серебристой единорожки впилась покрытая пылью стрелка, замерцав вставленным в неё кристаллом. Подхватив её телекинезом, Аргента вытащила её и бросила в сторону полупрозрачной фигурки, добавив к броску толику магии. Не причинив той вреда стрелка пролетела через призрачную пони и со звоном скрылась в темноте. — Анализ завершён. Протокол "Потомок" завершает процесс вычисления. К сожалению, даже обладая... обладая... наследственной связью с сотрудниками комплекса, вы не сможете получить прямой доступ к базе данных комплекса "Щит" без прохождения обучения... обуч... и проверки на фертильность. Сожалею... сожа... лею, но вам придётся обратиться к главе или соглаве комплекса "Щит" для получения соответствующей умениям подготовке и об... обс... В данный момент их нет на месте... месте... Мне очень жаль. Однако... Вы можете также получить... получить специальное ограниченное разрешение от действующей Хранительницы... ниииицыыыы... Знаний. Следуйте... сле... пожалуйста, за мной.
— Я не ошибалась на твой счёт. Осталась лишь формальность, — проговорила тень, шагнув следом за серебристой, старающейся не выпускать из виду сотканную из света пони. Что именно она имела в виду, серебристая не знала. Возможно это также была часть плана, в котором ей отводилась не последняя роль. Зал признал в ней потомка древних магов. От этой мысли на мордочке появилась победная улыбка. Одно дело слушать рассказы о магах прошлого, но совсем другое быть признанной их наследницей этой необычной штукой. Явно магической и вне всяких сомнений древней. Изображение пони свернуло в бок, к источнику тускло мерцающего синего света.
Они миновали центр зала, где, пробив зеркальные плиты, лежал кусок нависающего сверху механизма. В уцелевшей части светились самоцветы. Несколько рубиновых и шесть аквамариновых. Такого же цвета, как их бесплотная проводница, шагающая между стелами, не замечая обломков и препятствий. Приглядевшись, Аргента заметила следы от режущего удара, срубившего часть механизма. Несколько таких же разрезов было и на стальном полу. Тут же были рассыпаны осколки склянок. Содержимое их вылилось и разъело стальной пол и часть камня под ним, превратив плитки в ржавую бахрому. Кто-то отчаянно пытался нанести максимальный ущерб этому месту и почти достиг своей цели. Из обнажённых труб с шипением и клокотанием выходил воздух, пробиваясь через пузыри илистой грязи, стекающей в углубления. Тут пахло тиной и грибами. Их полупрозрачные шляпки виднелись по краям провалов, нанизанные на тонкие мохнатые ножки, переходящие во что-то, явно напоминающее плесень. Сбоку мелькнул силуэт тёмной и фигурка их магического гида. Единорожка поспешила к ним, огибая покосившуюся каменную плиту с ровными рядами символов. Гаснущий и вновь разгорающийся свет становился всё ближе.
— Она... Эта проклятая бледная тварь... — послышалось шипение тёмной, едва огонёк разгорелся вновь, отбросив голубоватые блики на чёрную мордочку. Осторожно обогнув плиту, рассечённую пополам, с торчащим из трещины изогнутым рогом, единорожка вздрогнула и застыла на месте. Увидеть это она оказалась не готова.
Перед Аргентой, прижавшей к губам копыто и сдерживающей вскрик, стоял вставший на дыбы костяк, закинувший голову назад и пронзивший плиту насквозь рогом-лезвием. Пустыми глазницами смотря в потолок, он словно тянулся к чему-то правым копытом и крыльями. Бесцветная спутанная и почти истлевшая грива пыльными комками лежала поверх массивных костей, западая между рёбер и ключиц, затянутых паутиной. Левая нога выпала из сустава под тяжестью артефакта и теперь лежала в пыли. Прямо на кучке разбитых в мелкое крошево самоцветов. Их острые осколки торчали из кости копыта, не оставляя сомнений в том, кто именно размолотил камешки. Свёрнутый в кольцо хвост распался на сегменты, и лишь пять позвонков остались на своём месте позади расставленных задних ног. Остальная его часть, завершаясь острой стрелкой, рассыпавшись валялась на полу вместе с кусками крыльев. Перепонки заменила вездесущая паутина. Едва оправившаяся от неожиданности единорожка зажгла магический огонёк, по паутинкам побежали потревоженные многоногие обитатели этого места. Прошуршав по остаткам прикрывающих кости чешуек, они скрылись в раскрытой пасти существа и пустой грудной клетке. Там, между слегка потрескавшихся рёбер виднелся пыльный, напоминающий сердце камень. Именно в нём продолговатым стержнем мерцал кристалл, разгоняя окружающий полумрак тусклым голубоватым светом.
Пытаясь рассмотреть его поближе, чародейка наклонилась, и горящий на кончике её рога огонёк с треском вытянулся в дугу, влившись в камень. Незаметные до этого мига символы на костях вспыхнули, озарив блёклым светом скрипнувшие артефакты. Одновременно с упавшим крылом от каменного сердца поднялся голубоватый дымок, наполняя пустую пасть и вновь разгоняя потревоженных пауков, уже было решивших, что они нашли безопасное убежище от незваных гостей. Светящиеся струйки потянулись из глазниц и чародейка сделала несколько шагов назад. В свете кристалла стали видны лежащие на полу каменные пластинки. Как и самоцветы, их старательно разбили в осколки, а металлические части согнули и частично расплавили. Дюжина цилиндров с инкрустацией валялись там же, пустые и помятые. Их содержимое — обломки хрустальных стержней с тонкой вязью символов, показалось из-под пыли, как только единорожка осторожно дыхнула на них. На поверхности пола была нацарапана всего одна надпись.
"Я знаю, ты искала это... "
— Обломки хрустальных дневников и кости? — сухо обронила чародейка, подняв один из металлических сосудов, высыпав из них на пол полупрозрачные крупинки. Вне сомнений, это был кристальный дневник, ставший теперь бесполезной крошкой.
Тёмная молча смотрела на костяк. Вскрытый по боковой грани, у заднего копыта лежал расстёгнутый ограничитель. Очень старый, громоздкий и не слишком удобный в сравнении с запомнившимися сущности. Он был не только толще. Крепление так же было другим, громоздким и неудобным. Кристаллическая начинка высыпалась заодно с тонкими пластинками хрупкого механизма. "Его уже не починить, не оживить", — с сожалением подумалось тени. Остальные артефакты не стоили и толики внимания. Пустые, лишённые намёка на магию, они свешивались с костей, едва удерживаясь на месте. Важнее всего была плита позади этого костяка. Плита, оказавшаяся разбитой несколькими точными ударами рогом, с тёмным треснувшим овалом в центре, покрытым золотистыми прожилками. Главная заклинательная панель зала оказалась необратимо разрушенной. Вероятно та же участь постигла и остальные, дублирующие плиты с заклинаниями. Костяной рог с металлическим лезвием разорвал все связи, замкнул часть линий, вызвав всплеск плавно текущей магии, в последний момент влившейся в останавливающееся сердце. И тем самым запечатал в нём крошечный отголосок стремлений, мыслей и желаний существа, такой ценой разрушившего это грандиозное, но ставшее бесполезным сооружение. Это означало лишь то, что эту плиту разбили в последнюю очередь, в пик струящихся в нём заклинаний, когда её сёстры-дубликаты уже перестали существовать. Её последнюю надежду добраться до своей цели превратила в крошево Хранительница, ценой своей никчемной жизни. Тень прищурилась, стараясь подавить в себе первую волну негодования. Хранительница каким-то невероятным везением предугадала её приход, но верно рассчитав цель, упустила другую, менее очевидную деталь.
— Эти стелы, хроники жизни живущего тут народа, воплощение древ их поколений. Даже до того, как этот народ стал таковым. Нужно отыскать... сияющее в отличие от остальных кольцо. Даже само по себе оно будет полезным, — хрипло проговорила тёмная. Века в поисках, годы на подбор ключей к двери. Потомок тех самых единорогов, что подтвердило это устройство, не запустив мгновенно какой-либо ловушки. Всё было рассчитано. Но какая-то песчинка по сравнению с нею, оказалась в силах сорвать эти планы, встать на пути... и эту крошку невозможно было даже уничтожить. Она уже покинула этот мир, оставив послание как насмешку. Тёмная огляделась по сторонам. Расходящиеся кольцами от центра ряды чуть изогнутых плит. Безмолвных, тёмных и частично расколотых. Ни одного светящегося пятна, как это было прежде. Впрочем, уже тогда большая часть этих плит стояла угасшей, как памятники прервавшимся жизням. Тусклые колечки валялись под её копытами, и за каждым из них был закреплён один ограничитель, теперь уже безмолвный, как и его обладатель. Одна навечно скованная с вложенной в камень мудростью жизнь. Достаточно прикрыть глаза и перед нею вновь появится бледная демикорн, тусклой белой мастью и гривой, с тёмными глазами и лишённой эмоций мордочкой. Хранительница Знаний, насколько помнила тёмная, лишь смотрела за горящей россыпью колец в камнях, принимая решение, кому стать новой главой поколения, кому передать амулеты и артефакты. На её глазах загорались новые кольца, отмечая жеребят получивших свой ограничитель, и гасли те, чьи жизни подошли к концу. И таких, угасших колец, был полон зал. Скорее всего, среди них было и принадлежащее Хранительнице. Хотя... возможно в этом мерцающем осколке в её груди осталось хоть что-то полезное, раз уже столько веков в нём бьётся магия. — А на обратном пути забери её... сердце.
Аргента молчаливо кивнула, с опаской бросив взгляд на костяк, отчего-то не желая прикасаться к нему. Что-то в нём вызывало липкое ощущение ужаса и неправильности поступка.
— Хранительница Знаний, я привела к вам посетителей, как только экстренная консервация была снята, как вы... вы... и указали в моих настройках. Если ваше молча... чание будет дольше указанного в моей памяти, я запущу оставленную вами запись в полном... полном... соответствии с протоколом о снятии экстренной консервации банка данных комплекса "Щит". Поиск записи... поиск завершён. Воспроизведение будет начато через двенадцать циклов... — прозрачная, сотканная из света пони, вздрагивающая и пропадающая, уселась перед костяком, с любопытством смотря тому в глаза, словно и правда ожидая ответа. Она сидела, отсчитывая время, покачивая хвостиком и шевеля ушками, пока тень и Аргента осматривали каждую из уцелевших каменных плит с изображением древа. Полный раздражения голос сущности раздавался то из одной части зала, то из другой. Неспешно идущая Аргента смотрела по сторонам, пытаясь отыскать столь нужный её подруге предмет. Такое же колечко, как и многие другие, только наполненное мягким светом. Легко сказать, но куда сложнее сделать. Зал был усыпан колечками, обломками и искомое вполне могло оказаться под одной из груд обломков. Миновав несколько каменных изваяний, тщетно пытаясь разобрать символы на их поверхности, чародейка застыла, заметив едва различимое сияние от вставленного в камень кольца. Под монотонно звучащий голос призрачного гида, считающей циклы, она стала осторожно его выковыривать. Металл раскачивался, скрежетал, но никак не желал покидать предназначенное ему углубление.
— Я нашла, но эта штука не хочет выниматься... — крикнула чародейка, едва успев отскочить в сторону. Бешено завращавшееся кольцо плеснуло ей в мордочку облако пыли. Взвизгнув, кольцо провернулось в пазе ещё несколько раз и застыло.
Рядом уже стояла тень, плавно протянувшая копыто к металлическому предмету. В серебристых глазах переливался холодный свет. На другом конце незримой связи что-то случилось. Демикорн боролась, щедро расплёскивая свою силу. Но важнее всего для тёмной было то, что этот демикорн был полон жизни.
— Осторожнее... Когда-то каждое из колец в этом зале было частью устройства далёкого прошлого. Предмета, артефакта, служащего барьером между мной и своим носителем. Улучшенным впоследствии. Жаль, эта тварь разрушила тут всё, лишив меня возможности не просто узнать, где находится этот ограничитель, но видеть глазами его носителя. К счастью, я всё ещё могу воспользоваться им так, как задумывали его создатели... Давно-давно покинувшие мир живых. Она лишь слегка задержала меня, — рассматривая колечко, проговорила тень, встрепенувшись, когда позади раздался сухой и безжизненный голос, совсем не похожий на приветливый голосок пони-гида.
— Твой путь... попытка обрести... бесцельный путь. Одна. Я одна из немногих, кто знает о тебе. О твоих попытках отыскать это место. Закрытое от тебя, пусть и не навсегда. Я... знала... я... я... я... — голос прервался вместе со скрипом повернувшейся под потолком зала конструкцией. Испугав своим внезапным появлением единорожку, из пустоты возникла прозрачная пони, меняющаяся, становящаяся выше и грознее. Короткая грива удлинялась, падая прямыми прядями на пол. Со лба, словно собираясь из бесчисленных искр, вырос загнутый рог. От боков отделились перепончатые крылья, отвлекая внимание от уплотнившегося хвоста, вытянутого и усеянного шипами. Острая стрелка беззвучно щёлкнула по полу, не встречая препятствий.
— Хранительница, я полагаю, — чуть шипя, проговорила тень, всматриваясь в скрытую под гривой мордочку. — Следовало догадаться, почему этот зал оставался неприступным... Ты питала его собой. Умно. Чего ещё стоило ожидать от тебя, по сути, части механизма этого зала. Будь ты такой же как и они...
— Рано или поздно тебе удастся открыть эту дверь... Энтропи. Полагаю, это случится в любом случае. Время... время... властно над наследием прошлого. Могу лишь предположить... жить... Богиня одержала победу слишком высокой ценой, раз никто так и не пришёл... за... за... мною. Возможно... никого из тех, кого я, против своей воли, помню, уже нет. Ни тех, кто осознал себя как... как... "свободный", сбросив бремя орудий на службе... ушедших поколений. Ни тех... кто на моих глазах покидал оковы вечного льда, получая великий дар... дар... дар, не доставшийся мне. Я... я... знала о твоём пути. Протокол экстренной консервации... созданный... данный... — светящаяся фигура шагнула в сторону, направившись к одной из уцелевших колонн с вставленным в каменную поверхность матовым шаром. — Не совершенен. Для его поддержания... держания... мне пришлось остаться тут. Стать... частью сохраняемых мною знаний. Этого зала... Древа Знаний, доставшегося нам из далёкого прошлого. Признать... себя — собой, отказавшись от самообмана. Лишь оставшись тут, я могла завершить начатое, не в силах дове... доверять умирающему механизму. Единственное, о чём я жалею, что я не смогу... смогу... увидеть твои глаза. Увидеть в них поражение... понимание... угасающую надежду. Мою... Моё... пожелание... желание...
— Кем ты себя возомнила? Кто тебе дал право решать, кому достанется всё... чем бы это ни было, в этом зале? — с рога серебристой сорвалась молния и, пролетев сквозь изображение демикорна, ударилась о стену, рассыпавшись горстью искр. Следовало догадаться, что заклинание не подействует, но попробовать всё равно стоило.
— А... Понима... маю... протокол "Потомок"... К сожалению я пред... предполагала и такой вариант тоже. У меня было достаточно вре... времени изучить это место и его сла... сла... слабые стороны. Особенно такие. Что ж... Я, отвергнувшая своё имя, свой род и свой клан. Отринувшая своё настоящее, прошлое и возможное будущее. Вместе с новым безликим именем Хранительница, я... взяла на себя бремя... бремя... знаний, должных остаться в тайне. Возможно... сложись всё по другому и приди ты сюда без... своей спутницы, всё было бы иначе. Я могла бы... Неизвестный потомок. Я хотела бы этого, но не могу изменить единожды внесённые команды. Прости, — призрачный демикорн, смотря куда-то в сторону, покачала головой. Жалела ли она об этом на самом деле, или это было частью заранее записанного послания, чародейка не могла понять. Падающая до самого пола грива по прежнему скрывала глаза этой фигуры, сотканной из магического света, преломляемого гранями самоцветов — Протокол... "Орудие". Номер пять-восемь-двадцать-один-семь. Привести в исполнение немедленно. Отключить параметры безопасности персонала. Отключить... протокол "Потомок". Отключить... чить... протокол экстренной эвакуации. Я не знаю, сколько из вас, уцелевших после "Исхода" пришло сюда, приняв на веру слова Эн... Энтропи, но я не могу рисковать и позволить ей получить желаемое. Простите... меня... и... умрите.
С хрустом скелет, покрытый мерцающими письменами, опустил переднее копыто на пол, одним движением вырвав из камня рог. Заклинания, стремительно пробуждающиеся прямо на глазах, скрепляли оставшееся от Хранительницы. Скрипя и пошатываясь, она прошла мимо разбитых стел к одной из неприметных плит, будто ещё в последние мгновения своей жизни уже наметила её своей целью, поджидая нужного момента и собираясь с силами. Уткнувшись в каменную поверхность, укреплённую несколькими стальными пластинами и полосками, костяк остановился. Отыскав со второй попытки узкую щель, он плавно погрузил в неё рог, вдыхая жизнь в столбцы символов, плавно загоревшихся крошечными искорками. В ответ на это воздух в зале загустел, требуя неимоверных усилий для движения. Чародейке удалось сделать ещё только один шаг, прежде чем он сковал её тело и не позволил поставить копыто на пол. Дыхание прервалось и вернулось ценой ноющей боли в груди. Даже магия, всегда послушно срывающаяся с рога, текла медленно, с задержками преодолевая каждый виток её рога. Образ тёмной помутнел и расплылся, одновременно с покидающим её сознанием. Последнее, что увидела Аргента — ставшую заметно выше и тоньше тень, невольно позавидовав её бесплотности. Серебряный свет в глазах полыхнул ярче, расползаясь трещинками по щекам, и, вместе с пришедшей неожиданной свободой, на загривке чародейки сжались холодные тиски. Вырвав её тело из потерявшего густоту воздуха, что-то швырнуло её в дверь, прямо между захлопывающимися створками. От поцелуя мордочкой пыльной поверхности пола, перед глазами кружились искры. Из кончика хвоста оторвало несколько прядей, оставшихся между заклинившими запорами.
Рядом звякнуло светящееся колечко, покатившись по пыльному полу к дальней стене.
Позади единорожки раздался полный ярости вой.
Прорезая металл тонкими струйками, ветер пробивался наружу, смешиваясь с всплесками искр. За стальной дверью свирепствовала буря. Уже и так покорёженный механизм держался на последних уцелевших деталях, но вспарывающие удары пробивались сквозь самые уязвимые места, словно дверь внезапно потеряла всю свою защиту от магии. С корнем отрывались части его начинки, разламывались шестерни, лопались цепи. С мерзким визгом мимо уха Аргенты пролетело стальное иззубренное кольцо, некогда прикрывающее верхнюю часть поршня. Два стержня промахнулись мимо пазов и смяли часть упора, сплющившись и застыв. В стене раздался нарастающий визг, завершившийся гулким ударом. Расшвыривая куски камня, из стены выгнулась закованная в кольца труба, выплеснувшая вязкую жидкость. Плавя и прожигая пол, капли превращались в тяжёлый ржавый туман.
— Я не могу позволить никому уйти отсюда... Кем бы вы ни были... об этом месте вы могли узнать как сами, так и от Энтропи... Я знаю... ты придёшь... одна или в одном из своих аватаров, соблазнив их силой и могуществом. Не так важно, кто это будет и каким образом ты откроешь этот зал... Ты придёшь, чтобы остаться тут навсегда со мной... единственной, кто знает о тебе всё... Феном... ен... Рег... рег... Фен... ом... ен... — голос оборвался одновременно с мощным ударом, пришедшимся сразу на пол, часть стены и дверь, не выдержавшую подобного с собой обращения и распавшуюся дождём мелких острых обломков. Выгнувшаяся створка удержалась на согнутых пластинах и ударила по колонне, пропадая в столбе яркого света. Потерявший опору Круг Гармонии подпрыгнул и рассыпался. Осколки покатились по полу, затухая и теряя свои цвета. Древний артефакт окончательно исчерпал свои силы, отдав их все всеразрушающей буре в зале. Или созданная пробудившимися заклинаниями буря вытянула из него последние крошки магии, окончательно превратив его в бесполезный мусор.
Аргента вжалась между двумя обрушившимися кусками потолка, пытаясь рассмотреть хоть что-то в бушующем пламени, пожирающем металл и камень, остатки плит и куски диковинных механизмов. Несколько стальных осколков увязли в созданном чародейкой барьере и трепетали, злобно гудя нацеленными на неё острыми краями. Над полом зала, теряясь за стеной огня, медленно вращались отделившиеся от стен кольца, переливаясь бликами на выбитых символах. С чуть тронутой гарью поверхности срывались изогнутые росчерки молний, пропадая в раскалённом шаре. Нависающий над полом механизм оторвался и ухнул вниз, превратившись в источающий дым силуэт. Чуть правее, где, вроде, стояла костяная фигура, тень Энтропи рвала стягивающие её огнистые цепи. Поддевая их рогом, она резала их на части, шаг за шагом приближаясь к распахнутой двери. На чёрной мордочке алели следы от раскалённых звеньев, а серебристые глаза полыхали гневом. Окатывая её потоком искр путы рвались, не в силах удержать её в самом центре зала. Она шла к выходу и вкладывала в это все свои силы, не обращая внимания на искрящиеся раны на теле.
Пламя за её спиной схлопнулось со свистом втягивающегося в пустоту воздуха, едва Энтропи перешагнула порог, устало сбрасывая с себя остатки остывающих пут. В центре оставшегося позади зала, над воронкой в полу, трепетала чёрная точка, сжимаясь и пропадая без следа. Звонко цокнув по полу, рядом с тёмной упало каменное сердце, переливаясь голубым кристаллом.
— Бледная тварь... Старая бледная тварь... не зря она жила этим залом... — переводя дыхание, тень опустила копыто на окаменелость. Сердце хрустнуло и рассыпалось тёмными осколками, оставив после себя мятую пластинку с выбитыми на ней символами. Кристалл с шипением обратился в невесомую дымку и исчез без следа. Сейчас спутница Аргенты выглядела призраком самой себя. Шрамы на теле бледнели, стягивались и замещались черной полупрозрачной шкуркой. Чем бы ни было оставленное в зале заклинание, оно изрядно вымотало её, но всё же не смогло остановить.
Разметав осколки по полу парой ударов копыта, Энтропи шагнула в сторону единорожки, вжавшейся в безопасный уголок. Вздрагивая и поджав к себе копыта, она всё ещё удерживала защитный барьер. На полу перед нею, полукругом, лежали остановленные им стальные обломки, чудом не пробившие его навылет. Мимо прокатилась чёрная сфера с погасшей на поверхности звездой. Несколько раз скакнув, она скрылась под грудой расплющивших стол камней, ударившись об остатки капсулы оператора. Без лишних слов тень качнулась к чародейке, и Аргента ощутила болезненный рывок, грубое слияние, отозвавшееся в роге гулким звоном. В мыслях чародейки крутилась фигура, видоизменяясь, раскладываясь, вращаясь, но оставаясь непонятной. Треугольник становился квадратом, тот разворачивался в восьмиугольник. А спустя мгновение, на его месте раскрывался шестнадцатиугольник... расчерченный косыми линиями.
— Зал исчерпал себя... тебе ничего не грозит. Что-то должно было уцелеть, нам хватит самой малости... хотя бы один из читающих кубов. Я видела их у стены... — устало раздался голос в мыслях Аргенты, когда многоугольник наложился на незнакомое плато, слегка осыпавшееся и потерявшее свою первоначальную форму. Отмечая входы, тоннели и коридоры, линии вытянулись в высоту, обрываясь на примерно одинаковой высоте. Над ними, в обломках скал, угадывались копытотворные детали, походящие на руины. Холодящая тело хватка Энтропи ослабла и, ощущая внутри себя пустоту, единорожка свернула к покосившейся стеле. Потерявшей часть верхнего угла и засыпанной до половины обломками. Там же обнаружился обгоревший куб, один из немногих уцелевших в нишах стен. С тихим звоном на него легло с таким трудом добытое кольцо. Подрагивая и медленно вращаясь, оно вновь загорелось тусклым бордовым светом. Под слоем копоти показались бегущие символы, и чародейка осторожно протёрла стеклянную поверхность. Символы сменяли друг друга, пока не застыли, показывая всего один знак — "девять".
Губами Аргенты, прислонив кончик рога к едва заметной выемке, Энтропи проговорила несколько певучих слов.
— Доброго дня Куратор. Вы запрашиваете воспроизведение копии резервных данных прототипа модель девять в обход запрета наложенного последней Хранительницей Знаний на все ограничители-прототипы. Подтверждаете своё желание начать воспроизведение? — механический голос доносился из куба на фоне шелеста осыпающегося потолка и потрескивающих в центре зала колонн. В мыслях серебристой скользнуло удивление сказанному кубом. За всё время она ни разу не слышала, чтобы её подругу назвали так. И сама она себя так не называла тоже. Даже своё имя произносила редко.
— Выполняй... — Энтропи в теле чародейки оттёрла от гари боковую сторону куба. Не дожидаясь его ответа, она вытащила сразу несколько стержней и разбила их об пол. Слегка замешкавшись, Энтропи пропела несколько слов. — Всё равно выбора у тебя уже нет.
— Начинаю воспроизведение выбранных данных. Сожалею, указанных данных нет в копии резервных данных. Данный носитель не обновлялся девять сотен пятьдесят семь лет. Желаете... желаете получить другие данные? — голос дрогнул, когда плеть телекинеза хлестнула каменный куб.
— Протокол девять-семь-"агма"-восемьдесят. Статус проекта "Диадема" и его местонахождение... на последний известный момент, — чародейка с трудом отыскала прикрывающую кристальную начинку куба панель, осторожно сдвигая её в бок. Прочно закреплённые в металлических лапках, переливаясь внутренним светом, перед ней предстали овальные пластинки. Поменяв местами несколько из них и добившись на стеклянной поверхности тускло сверкающего жёлтого знака, она выпрямилась. Да, она знала теперь — по миру по-прежнему ходит одна из древнего народа. Вот только этого было мало. Тёмной было нужно узнать ещё несколько вещей, и с каждым отрицательным ответом куба её мысли становились мрачнее тучи.
— По распоряжению соглавы комплекса "Круг Древних", мисс Дайвидеры, проект "Диадема" полностью остановлен. Часть... часть данных будет передана операторам проекта "Морф", согласно правилам о чрезвычайных обстоятельствах. Таковыми считаются: гибель одного или нескольких связанных с проектом комплексов; выход из строя наблюдательного центра коплекса "Древо"; нарушение це...
— Достаточно... Где... находится... "Диадема"? — Энтропи в теле единорожки почти прижалась носом к кубу, пытаясь совладать с охватившим её волнением. — Отвечай бесполезный кусок камня с хрустальной начинкой. Где "Диадема"?
— Сожалею Куратор. Местонахождение проекта "Диадема"... не... не может быть названо. По вашему распоряжению, Куратор, любой и вы в том числе, не имеете права получить координаты... проекта. Так же все данные о проекте были удалены из всех прототипов, включая последний в серии. Мне очень жаль. Солнце оберегает. Луна защ... — тёмный шар туго сплетённых заклинаний смёл куб с каменной подставки заодно с частью пола и оказавшимися на пути каменными стелами. Над обломками зависло подхваченное телекинезом колечко, тускло сияющее в полумраке. В глазах серебристой чародейки плескалась жидкая темнота, почти проступая капельками в уголках. Выплеснувшееся в едином заклинании разочарование отняло у неё последние силы. Тьма сошла, вернув Аргенте способность ясно мыслить, ощущая в себе холодящее присутствие сущности.
— Ты нашла? — тихо спросила она её, оглядевшись по сторонам.
— Почти... я была так близко... но ещё осталось кольцо. Ей не удастся прятаться вечно за этими каменными стражами или в руинах прошлого. Кольцо светится, значит, она жива. Для меня хватит и одной её ошибки... Рано или поздно она останется без защиты и... — голос в её голове звучал устало и сонно. Чувство разбитости передавалось и единорожке, но чародейка уже умела справляться ним. Прикрыв глаза, она отыскала чуть помятый обруч и зачем-то положила его в сумку вместе с безжизненной или кажущейся таковой сферой. Лёгкое головокружение, щемящий звон в роге и вот из проёмов дверей и боковых ходов появились бесшумные силуэты. Один, три... пять... всего семь существ, не считая её постоянного спутника. Две пары серебристых глаз смотрели на неё в ожидании приказов. Небольшой отряд, этого хватит на первое время, если она не будет отпускать их слишком далеко. С расстоянием её власть над этими созданиями развеивается и чем меньше у неё сил, тем это расстояние короче. Всего семь, остальные или разбежались или остались под завалами, но это её не волновало. Они инструмент, сложно заменяемый, но всё же...
Про себя единорожка жалела их. Скрыто, не показывая этого своей подруге. Пряча эту мысль, когда они сливались воедино.
Перед глазами вращалась фигура, меняясь, раскладываясь, и теперь из тени на неё уже не смотрела шестиглазая тварь. За спиной остались обломки круга гармонии, заполненные дымом и пылью коридоры. Тихие голоса пробудившихся кристаллов связи пытались донести до сотрудников комплекса что-то очень важное на непонятном древнем языке. Последним ухнул потолок, перегораживая вход в разрушенную комнату. Чародейка покинула это место, отправившись туда, куда её манила карта, раскладывающаяся многоугольником. Оказавшись снаружи, она оглянулась на темный вход в подземелья, спрятанный между скалами. Короткая вспышка, скользнувшая по виткам рога. Белый шар оплетённый чёрными разводами. Беззвучный удар смял остатки стальной двери и засыпал обломками горной породы. Теперь никто не попадёт в её владения. Аргента опустила взгляд вниз и, подобрав горсть снега, стала стирать с копыт приставшую копоть. Грязь смывалась, но под нею, уродуя серебристую шкурку, показались тёмные закручивающиеся в спирали линии, берущие своё начало от копыта. Открытие, изрядно подпортившее ощущение вновь переполняющей её силы.
— Оттирайся же... ну... — комок снега таял, шкурка намокала, но разводы, словно въевшись в шкурку, никуда не девались. Нехорошее предчувствие колыхнулось в её сердце и утихло, столкнувшись с властным и сонливым спокойствием сущности. Оставив копыта в покое, окружённая сомнаморфами, Аргента направилась в сторону горного перевала. Туда, где, как ей казалось, могло находиться плато из кристальных дневников. Она почти видела его, возвышающимся над зелёными лесами с редкими проплешинами из песка. Чуть осыпавшееся по краям. Таким, каким его помнила дремлющая в её сознании Энтропи, упускающая из виду прошедшее время, изменившее и климат, и вид долины до неузнаваемости. До конца пути было ещё далеко и Аргента поймала себя на мысли, что именно сейчас, вот это ощущение магии внутри неё, то самое, желаемое ею. И конец пути вполне может лишить её этого навсегда. Отобрать ту силу, с которой она с лёгкостью побеждала и пленяла магов, осмелившихся открыто бросить ей вызов. Бросив взгляд назад, она представила их застывшими в мутных колбах. Её спящая коллекция, способная стать верными подданными, едва она покажет зарвавшейся правительнице, кто на самом деле прав. Просто нужно найти способ, сохранить это положение дел, пока её подруга восстанавливает силы. До того, как Энтропи отыщет свой "идеальный сосуд", этим сосудом должна стать она, потомок древних магов. После того, как её признала древняя машина, чародейка уже не сомневалась в верности принятого решения. Едва ли им вновь попадётся такое место, где Энтропи окажется разделённой с нею, и этим следовало воспользоваться.
Уверенная в своей незаменимости, Аргента зашагала быстрее, время от времени бросая взгляд на рысящих сомнаморфов, обновляя наброшенное на них заклинание. Однажды она вернётся сюда и тогда те единороги признают её силу. Встанут рядом с нею и мир несомненно станет лучше. Вот только насколько и как именно, чародейка ещё не знала.
— Твои механизмы пробудились, как ты и говорила. И для их жизни потребовалось отдать слишком много из концентрирующих магию кристаллов. Они почти истощены и пройдёт немало времени, прежде чем они вновь наберут свою силу. После всех твоих историй о "Спящих", твоих шептаний с их беззвучными голосами, я жду результата. Обещанную силу перворождённых твоего народа. Ключ к владениям под этими горами, не только жалких осколков подземных переходов. Не считай меня за вчера вылупившегося ящерёнка, я тоже кое-что понимаю... — массивная фигура Ящера двигалась следом за спешащей Королевой, не замечая, как каменное плечо царапает стену, оставляя глубокие царапины. Рывком открыв заклинившую после землетрясения дверь, он пропустил её вперёд. Нетерпение стекало по его лапам, оставляя на металле створок мятые борозды. Хранитель не замечал своей силы, все его мысли витали о частично вспыхнувших камнях в коридорах, известивших о перегрузках в отсеке древнего механизма. В том самом, куда ящеры загнали бывшую узницу рекреационной камеры, внезапно вырвавшуюся на свободу, сея вокруг себя панику и разрушения. Единственной, кого древний голос из покрасневших камней не удивил, была Калиго. Плавно отставив еду, она встала и направилась к удалённой части подземных коридоров. На половине пути к отсеку, где не так давно был оставлен их невольный гость, Амергал и встретил её. — Надеюсь, ты не хочешь просто использовать мои кристаллы в своих нуждах? "Спящие", "Спящие", "Спящие", я слышал о них слишком часто и долго, чтобы решить, будто ты не столько заинтересована в выполнении своего слова, сколько своих личных планов.
— Я отдала этого аликорна ей. Этого не достаточно? Реши я выйти против тебя, неужели я бы не оставила его себе с самого начала? Но я выполнила слово, избавилась от него и тем самым достигла своей цели... нашей цели, если быть точной, Амергал. Что ещё могло расколоть её сердце, заставить сожалеть и ненавидеть себя, раскрывая свой потенциал, как не последние минуты его жизни в её копытах? Ты мог взять её силу и так, но это была бы лишь крошка от той мощи, рвущейся на волю в бессилии изменить совершённое, — мягко, успокаивающе отозвалась Королева, не сбавляя шага. И всё же она с трудом сдерживала раздражение. Заклинания сработали как надо, но демикорна не покидало ощущение, будто что-то пошло не совсем так. Интуиция? Нет, это было другое чувство. Сродни тому, когда её мысли были полны совсем другими эмоциями, а сама она была по настоящему живой. — Остынь, ты полыхаешь не хуже сердца горы. Всё что теперь нужно, это забрать фонтанирующую и потерявшую вектор силу. А после она останется со мной. Со временем я сделаю из неё то, чем она должна была стать. Одной из настоящих демикорнов, а не...
Калиго устало качнула хвостом, промолчав о своих опасениях.
Бросивший короткий взгляд на торчащий из стены чёрный кристалл Ящер глухо проворчал. Сквозь клокочущее в горле негодование прорвались несколько скрежещущих слов, явно грубых и сказанных на языке каменного народа. Шаги Королевы стихли.
— Вот как... Считаешь иначе? Тогда пойди и окунись с головой в лаву! Это и так был риск! Думаешь, она смогла бы так просто пить раскалённый металл, оставаясь демикорном?! Только рудиментарное тело не дало превратиться ей в горстку пепла! И всё только ради твоих планов. Для меня достаточно было просто вернуть ей голоса артефактов и убедить остаться. А уж убедить у меня получилось бы. Тут для неё безопасно. Вместе мы нашли бы способ избавиться от главной угрозы всего нашего рода. Но пока ещё не всё потеряно. Первые из нас были всего на треть... Древними. А сколько их силы осталось в ней? В последней из ничтожного девятого поколения?! Ты получишь свою силу, я получу её. Таков уговор и не в твоих интересах нарушить его, — мягкий голос Калиго стал жёстче. По коридору вновь разнеслись цокающие звуки шагов. Сейчас, в нескольких шагах от желаемого, она понимала нетерпеливость каменного существа. Амергал помнил её обещание слишком хорошо.
Почти то же самое испытывала и она, только её желания были чуточку сложнее. Желаемая Амергалом сила — для старых, угасающих и теряющих свои свойства залов, не более того. Да, горящее сердце одной из её народа наверняка зажжёт в них "новое солнце". Возможно на долгое время, достаточное, чтобы на свет появилось новое поколение этих древних рептилий, менее зависимое от гор, способное быстрее адаптироваться к миру. Умнее и быстрее. Небольшая демонстрация годами ранее прошла безупречно. Пусть на это и пришлось потратить бесценные артефакты из тщательно проверенных запасов. Никто не отвлекал Калиго от действительно важных дел — поиска лазейки, пути, хоть какой-то подсказки, как разбудить "Спящих". Сознания ушедших из её народа, сохранённые в кристаллах, искусственно созданных задолго до богини. И даже не просто разбудить. Нет, этого было бы недостаточно для неё. С того самого дня как она случайно нашла сохранившуюся нишу, холодную и окружённую кольцами заклинаний, её содержимое не давало ей покоя ни в снах, ни в бодрствовании. Порой она приходила туда одна, смотрела на стальные поверхности, облегающие тела. Вглядывалась в прикрытые и украшенные крупицами инея глаза, ожидая мгновения, когда они распахнутся и взглянут на неё. Не как безвольные слуги, а как её народ. И это было бы только началом. Каждый новый кусочек этого сохранившегося места манил её возможностью выполнить куда более амбициозный план.
Королева облизнулась. Пусть не все, пусть только часть из механизмов этого места осталась в состоянии, с натяжкой называемом "в целости". Этого должно хватить. Жизнь наверху не важна, пока там ступает копыто сущности, однажды поигравшей ею как жалкой игрушкой, посулив великое будущее и оставив ни с чём в самый важный момент. Конечно, если поставленная точка сотрёт часть мира под солнцем, какое ей до этого дело. В конце концов "Спящие" помогут им, получат славу спасителей и защитников, появившись из ниоткуда. А со временем она вернёт былую мощь, и уже никто... никто не заставит её народ приносить себя в жертву ради глупых договоров.
Мысли струились в голове, вспыхивая яркими образами прошлого и желаемого будущего, смешиваясь и почти стирая грань между желаемым и действительным. Если бы не пощипывающее ощущение на шкурке, она не заметила, как воздух в коридоре заметно потеплел и среди пылинок то и дело проскальзывали короткие вспышки. Магию уже не нужно было измерять хрупким прибором из соединённых колб, кристалла и крепления из трёх видов металлов. Да и тут он просто рассыпался бы, пересытившись и не справившись с окружающей силой. Артефакты на её теле стали тяжелее, будто кто-то добавил в них металла, только их тянуло не вниз, а отталкивало от виднеющейся впереди двери, окутанной облаками дыма и пыли.
— Какой тут магический фон... Мои адаптационные артефакты почти захлёбываются им... — недовольно буркнула Калиго, ощущая, как и без того не слишком чёткие очертания двери размазываются и блёкнут в заполняющей глаз-артефакт зернистой мгле.
— Они на пределе. Я даже не ощущаю камня-негатора этого аликорна. Что там его, я не могу открыть эту дверь. Камни с отпирающими заклинаниями полопались один за другим, — тяжёлая лапа ударила в стену, обнажив пыльную плиту с пустыми ячейками. Мелким бисером из них сыпались искрящиеся осколки, перемежаясь с всполохами разрядов. От двери доносился тяжёлый запах плавящейся скалы. Сероватые струйки дыма, извиваясь бесплотными змеями, ползли по потолку, заставив Королеву прикрыть мордочку копытом.
— Полагаю, от этого жеребца остался пепел. Если этот жар не от трещины в её сердце и охватившей вины за содеянное, я даже не знаю, что могло вызывать такой всплеск внутренней силы. Пожалуй, я выполню своё слово даже в большей мере, чем предполагала, — чуть громче проговорила она, стараясь избегать проплывающих облачков дыма.
— Хорошо если так. Ты зависишь от меня и моих камней, не забывай об этом... — проскрежетал Амергал, пытаясь найти хоть один уцелевший брусок хрусталя. Потеряв терпение и с трудом отогнав назойливый дым от бреши в стене, он просто вырвал плиту, уставившись на несколько затянутых паутиной рычагов. — В конце концов, я... дал тебе всё то, чем ты обладаешь. И твою жизнь в том числе.
— За знания и мой опыт, за секреты этого угодившего в твои владения места. И далеко не все из них я успела благодушно раскрыть, — парировала Калиго, не без удовольствия заметив, как сжались когти каменной лапы. Каждый из них держал другого на поводке. Амергал проверяет их на прочность, что ж, она тоже на это способна. — Остуди отсек. Мне тут уже жарко. Синий рычаг, вниз до упора и вбок. Это откроет аварийные стоки.
Ящер оскалился на её сухие команды. Она и правда знала об этом месте больше него. Спустя столько времени, несмотря на любопытство ящеров, ей удавалось сохранить в тайне обнаруженные реликты прошлого. Чудом сохранившиеся приспособления и заклинания, сотворённые задолго до Богини. В том, что это было именно так, у демикорна не было никаких сомнений.
Жалобный скрип опущенного каменной лапой рычага потонул в душном воздухе коридора. По арке двери скользнули голубые символы древнего языка, едва различимые под слоем пыли. За стальными створками послышался вой ветра с уханием падающей воды. Шипение остужаемого металла слилось с брызнувшими из всех щелей струйками пара. Из едва различимой бреши в двери потекла пахнущая ржавчиной вода, забиваясь в каждую щёлку в полу на своём пути. Калиго мрачно смотрела на изувеченные половинки двери, теряющиеся за облаками вязкого пара. Звякнули цепи. Ящер, упираясь в пол и помогая себе хвостом, медленно тянул их, приоткрывая заедающую дверь. Свиваясь в кольца и стремясь на свободу, наружу вырвался сизый дым и туман, постепенно открывая взору дно уходящей вверх шахты. На миг Калиго померещилось, будто в центре, над самым полом вращается огнистое сердце, но иллюзия пропала вместе с остатками пара. Посреди вырванных с корнем обломков металлического кольца и кусками стен сидело нечто, походящее одновременно на демикорна и на дракона, спокойно вылизывая грань крыла узким тёмным языком. На звук глухо ударившейся об упор в полу стальной створки, существо подняло мордочку и уставилось на гостей полыхающими алыми глазами. Бездонными, с кружащейся внутри непокорной, дикой и доисторической магией.
— Мы голодны, — разбиваясь о стены зала, раздался скрежещущий звук, будто кому-то пришло в голову нелепая мысль почистить зубы дракона куском железнодорожного рельса. Калиго проглотила слова, вертящиеся у неё на языке... — Ты слышишь нас? Мы голодны.
Голос звучал, сплетаясь с собственным эхом, наполняя виски Королевы тихим звоном. Она окинула взглядом учинённый погром, окончательно убедившись, что заклинательное кольцо израсходовало все силы. Даже собственную прочность, но не смогло сдержать обрушившуюся мощь. В то же время существо не проявляло агрессии, просто повторило свою просьбу, как результат непонятных умозаключений, снова. Плавно поднявшись и зашагав к выходу, словно всегда могло выйти отсюда и просто из вежливости дожидалось, когда её выпустят. Ящер же был принят ею за слугу, если не за вещь. Не удостоив его даже крупицей своего внимания, гибрид демикорна с неведомым существом спокойно перешагнула через порог, развлечения ради срезав крылом часть стальной детали запора. Гладкая плоскость некоторое время полыхала красным, прежде, чем окончательно остыть.
Калиго смотрела на неё, теряясь в догадках. И каждая новая мысль пугала её сильнее предыдущей.