Темная и Белая жизнь - Пробуждение силы

Пролог

Погода менялась, преподнося темные облака с сильным порывистым ветром. Громкие раскаты грома доносились с далеких уголков мира. Это предзнаменовало затяжную бурю. Нечасто она приходит на этот континент, всегда принося вместе с собой разрушения и бедствия.

Находились и те, кто хотел испытать её силу и обуздать. Однако кончалось всё одним и тем же – смертью. У них не было выбора: за этой бурей находилось то, что способно уничтожить мир. Им приходилось рисковать жизнью, чтобы предотвратить замысел врага. Уже преодолев большую часть бури и пути, они летели над океаном дальше.

— Драк, я так долго не продержусь, — удрученно сообщила она своему напарнику.

Он был так увлечён своей целью, что позабыл про свою подругу. Напарник обратил внимание на сапфирового дракона только теперь, когда она окликнула его. — Сапфира, прости меня, сейчас я помогу тебе, — два его тонких спиралевидно согнутых назад рога засветились. Яркая аура обволокла их, создав подобие подушки. Теперь дракониха чувствовала себя лучше.

— Слава Древнему, мне легче, — благодарно выдохнула она.

— Древнему? Вообще-то, покров сотворил я, а не создатель. Спасибо нужно говорить мне, — возмутился ярко-белый жеребец.

— Ой, прости, привычка, — осеклась она, невинно улыбнувшись.

— Ладно, я смогу держать покров только двадцать минут. После, я сниму его, и тебе придется довести нас до острова как можно быстрее, — предупредил он.

Дракониха лишь безнадежно вздохнула. У неё не было выбора, кроме как принять его решение. Она понимала, что впереди будет серьёзный бой, и Драку потребуются все его силы. Она решила поднажать; пока покров держался, она ощущала себя легкой, словно перышко. Покров был сильным заклинанием, дающим владельцу второе дыхание и силу.

— Драк, держись, мы прибудем в мгновение ока. Даже двадцати минут будет много, — дракониха азартно улыбнулась и сильно махнула крыльями, набирая скорость.

Галлопфри — небольшой остров в открытом океане. Расположен он между Эквестрией и землями благородных оленей. Природа здесь в растительном покрове, на юго-восточных склонах преобладают вечнозелёные тропические леса с фикусами, бамбуками, древовидными папоротниками и пальмами. На остальных землях живут пони, которые недавно заселились. Остров богат сельскохозяйственными товаром: здесь растут сахарный тростник, рис, табак, кокосы, бананы, цитрусовые, какао.

Затяжная буря нависла над ним, ломая и круша всё, что было создано огромным трудом и долгим временем. Вот небольшой клочок пустой земли, куда с большим рвением приземлилась Сапфира.

Она, уставшая, легла на землю, переводя дух. Всадник с легкостью слез с неё. Он стал осматриваться по сторонам на предмет своей цели. Его внутреннее чувство бушевало, оно кричало, указывая на врага, и если бы не оно, то кормить ему рыбу в океане.

Несколько чёрных кольев выскочили из-под земли в гостя. Драк среагировал молниеносно, образовав вокруг себя и подруги магический купол. Черные копья врезались в щит и рассыпались в черную стружку.

— Ха-ха-ха-ха! — эхом загремел торжествующий смех. Из ближайшей тени вышел черно-серый жеребец. Он с улыбкой поприветствовал ярко-белого жеребца, у которого из-за спины торчали костяные отростки, подобные крыльям. — Приветствую, Древний, я давно ждал тебя. И теперь, когда ты здесь, мы можем начинать призыв Тёмного, — удовлетворённо произнес он, глядя на луну тёмно-зелёными глазами с вертикальным зрачком.

Облака, затянувшие остров, стали расходиться, образуя круг. В этом круге, в самом центре, луна постепенно меняла свой окрас из белоснежно-белого цвета в кровавый. Изменения происходили медленно и плавно, как при солнечном затмении.

Драк не мог понять, что происходит, но дракониха понимала. — Драк, быстрее одолей его, пока луна не вошла во вторую стадию, — выкрикнула она, выдергивая завороженного всадника из забытья.

Драк понял её и начал действовать. Купол, что защищал их, развеялся. Между рогами жеребца стала образовываться фиолетовая сфера. Каждую секунду она увеличивалась в размерах, пока не достиг в диаметре метра.

Черно-серый жеребец не обращал на гостей внимания. Он был словно зачарован изменениями, происходящими с луной; его грива и хвост покрылись тёмным, что нефть, пламенем и стали будто живые. Перепончатые крылья покрылись так же, но не изменили свою форму.

Буммм.

Магический удар обрушился на фестрала. Образовалась темная дымка, из-за чего Драк не мог понять, что с оппонентом. Дым был прекрасным источником тени при свете полной луны. Тень от дыма стала живой, она зашевелилась, и сотни мелких шипов выросли вверх, направляясь к Всаднику. Ничего не подозревающий Драк был пойман врасплох, сотни мелких шипов вонзились в его тело.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — неудержимо хохотал фестрал — Ты, ты только посмотри на себя. Ха-ха-ха-ха, как мягкая подушечка, утыканная булавками, — враг продолжал заливаться смехом.

Сапфира не могла поверить в то, что видела. Ошарашенная происходящим, она озверела, потеряла над собой контроль и зарычала. — Граааахххрррр! — от её голоса образовалась звуковая волна, которая снесла оставшуюся дымку, забирая с собой фестрала.

Шипы, что оседали в теле Всадника, исчезли, словно миражи. Он повалился на землю, из многочисленных повреждений потекла кровь. На его теле не осталось живого места. Сапфира подлетела к нему, закрывая своим телом.

— Драк, очнись, прошу, не умирай, — с болью в душе она молила, чтобы он не уходил.

Рога стали светиться, и все раны благополучно затянулись. На его теле не осталось ни единого повреждения от шипов. Открыв глаза, он взглянул своими темно-фиолетовыми с вертикальным зрачком на подругу.

— Сапфира, ты опять забыла, — безмятежно улыбнулся жеребец.

Дракониха фыркнула, отвернулась и сделала обиженное лицо. Она позабыла о его врождённой регенерации. Он был полудракон, и кровь древнего существа, жившего сотни лет назад, текла в его жилах. Тело его было покрыто тонкими, незаметными для глаз, драконьими чешуйками. Самым странным было то, что вместо драконьих лап у него были копыта, и морда его была вытянута, как у пони. О его истинной сущности напоминали два согнутых назад рога на голове и два костяных отростка на спине, на конце которых находились маленькие кругловатые пластины, что походило на крылья. Только крылья эти не успели развиться до конца, и потому имели такой вид. Нет, боли он не чувствовал, даже мог управлять ими по своей воле. Выглядело это как-то неестественно.

— Ты понимаешь, через что я сейчас прошла? — обижено возмутилась дракониха.

— Да ладно тебе, мне даже понравилось, я польщен. Чтобы ты, главный матриарх драконов, спасала полукровку. Это было мило, — улыбнулся он.

Не поворачиваясь, она незаметно ударила его хвостом по голове. — Хм, — Сапфира высокомерно приподняла мордочку.

Драк потер место ушиба. С ударом он был согласен: жеребец знал, что перегнул палку и получил справедливое наказание.

Раздавшийся издали голос привлек внимание дуэта. Это изменившимся, клокочущим голосом смеялся фестрал.

— Ха-ха-ха-ха, только посмотрите на них. Ха-хаха-хаха! — заливисто смеялся он. — Матушка была права, появится древний, которого нельзя убить. Как я счастлив, что ты прибыл, теперь твоя сила достанется владыке, а я буду смотреть на это с упоением, — фестрал всё смеялся, смотря на луну, уже наполовину покрытую кровавым оттенком.

Белый жеребец поднялся; улыбка мигом пропала с его лица, он стал серьезным. — Сапфира, найди себе укрытие, его сила возросла, ты не справишься с ним, — спокойно сказал Древний.

— Драк, я не уверена, что ты справишься один. Я нужна тебе здесь, — обеспокоенно сказала дракониха.

— Не волнуйся, я справлюсь. Я же спас тебя прошлый раз от Драколиска.

— Ага, причем это была твоя вина, ты выкурил её из пещеры, разбив яйца. Вот она рассвирепела и погналась на первого встреч… — разговор был прерван – множество черных игл вырвались из тени фестрала в сторону гостей.

Драк, который не отводил взгляда от врага, был готов к этому сюрпризу. Рога его засветились, и вокруг них образовался небольшой купол. Он выдержал множество сотен ударов игл. Фестрал, не скрывая иронию в голосе, обратился к ним. — Прошу простить, что прерываю вашу душещипательную беседу о прошлом. Однако я не позволю каким-то червям сорвать ритуал! — выкрикнул он, снова посылая множество теневых игл, теперь в разы больше предыдущих.

Удары навалились на купол, вгоняя его в землю. Драк стал чувствовать напор, он не рассчитывал, что какие-то теневые иглы могут причинить им вред. Иглы в большом количестве стали бить в одну точку. Всадник заметил это, когда по куполу начали расходиться трещины.

— Сапфира, улетай — выкрикнул он, усиливая свою магию.

Из-за усиления купол рывком начал расширяться. Дракониха поняла жеребца с полуслова и взлетела вверх, где иглы не могли её достать. Вспышка. Купол рассеялся, Всадник телепортировался на пять метров в сторону и шипам не удалось достигнуть своей цели.

Мельчайшие лучики стали собираться воедино перед его рогами. Фестрал ядовито улыбнулся; его тень стала повторять действия Древнего, собирая тёмные лучики воедино. Две большие сферы образовались между ними. И первым не выдержал темный, выпустив мощный луч в оппонента. Драк тоже не стал дожидаться, выпустив луч с ним одновременно.

Буммм…

Два столба света столкнулись между собой. Силы оказались равны, никто не собирался сдаваться. Лучи столкнулись и зафиксировались в одной точке. Теперь решалось только одно: кто из дуэлянтов первым совершит ошибку. Когда луна полностью покрылась кровавым цветом, темный луч стал теснить светлый. Драк не мог понять, из-за чего это происходит, но после, взглянув на лужу после бури, он увидел, что луна полностью окрасилась. Резкие изменения во внешнем виде врага, получение большей силы. Всё это могло значить одно: источник — это луна.

— Ха-ха-ха-хаааааа…. — с давлением выкрикнул враг, толкая темный луч вперёд.

Оставалось совсем немного, заклинание Всадника оборвётся, и вся темная сила обрушится на него. Выход теперь был только один. Драк не хотел использовать её, но другого выбора у него не было. Враг оказался намного сильнее. И теперь он стоит перед выбором: разбудить спящую кровь Древнего или принять удар, который может убить его или частично оторвать конечность. И здесь его регенерация ничем не поможет.

Думать больше не было времени, заклинание рассеялось. Драк прикусил губу до крови и сглотнул. Вспышка, темный столб поглотил древнего, забрав его в себя. Поднялись облака пыли, фестрал с наслаждением смотрел на удачно проделанную работу. Ликование его длилось недолго, ведь как только дымка рассеялась, перед ним стоял уже совсем другой враг.

Тело Всадника покрыло множество хаотических полосок. Они пульсировали, словно живые, перегоняя силу по всему телу. Зрачки глаз резко стали белыми. Костяшки на его спине изменились, обретя огненно — белое покрытие, становясь полноценными крыльями.

— Всё-таки у тебя был тур. Только это ничего не изменит. Луна полностью покрылась, и сейчас начнётся вторая стадия. Будь послушным жеребенком, стой и умри, дай владыке захватить твоё тело.

Но Драк уже не слушал его. Он сделал один шаг. Земля под его копытами покрылась трещинами. Он шагал спокойно и не проявлял никаких эмоций. Его будто кто-то подменил, сейчас перед ним стоял совсем другой враг. Фестралу это не понравилось, и он продемонстрировал своё недовольство, показав оскал. Тень двинулась на всадника, уже через один метр огромный шип направился прямо к горлу гостя.

Шип как появился, так и исчез, рассыпавшись на мельчайшие частицы. Тень ждала такая же участь. Едва Драк наступил на неё, она исчезла, лишь частичка вернулась к хозяину. Фестрал почувствовал пробежавший по спине холодок.

— Этого не может быть… — в его глазах читался страх. — Эта сила… откуда она у тебя?

Но Драк не слышал его, всё ближе приближаясь к врагу. Не выдержав давления, фестрал взмыл в воздух. Древний поднял голову и взглянул на отступающего тёмного. Его крылья расправились, отчего небольшая волна разошлась в разные стороны, и он отправился в погоню.

Фестрал пытался оторваться от него, выделывая виражи над окрестностями. Но это не останавливало Древнего, он с каждым взмахом приближался к нему всё ближе. Тёмный нервничал, он был на взводе, если ничего не придумать, лишь богиня пустоты знает, что с ним произойдёт. Решения пришло само: увидев дракониху, что так завороженно наблюдала за ними, он решил воспользоваться её слабостью.

Снизившись на уровень, где его тень имела большую площадь покрытия, он начал действовать. Из тени вышло множество волчих голов. Их целью был Сапфировый дракон, что так плохо спрятался.

Но драконье чувство, что спасает их от опасностей, предупредило её. Обратив своё внимание на приближающую опасность, Сапфира попыталась отбиться от волчьих голов, выпустив по ним залп огненного дыхания. Несколько голов попалось, но остальные разбежались врассыпную. С разных сторон они достигли цели, сжав в своих челюстях её плоть. Сапфира зарычала от боли, стала метаться в воздухе, пытаясь сбросить теневых волков. Но ничего не выходило: тени только сильнее сжимали свои челюсти, принося жертве невыносимую боль.

— Древний, я даю тебе выбор. Я или твоя подруга, — он рывком ушел в сторону, показывая Драку в каком сейчас состоянии его спутница.

Глаза, имевшие белый окрас,обрели свой первоначальный вид. Драк вернул обратно контроль над своим телом. Увидев, что произошло с Сапфирой, он рванулся к ней на помощь. Мощный луч прошелся по волчьим головам, распыляя их по воздуху. Дракониха почувствовала облегчение, но укусы, оставленными волками, кровоточили. Она неуклюже приземлилась, ломая своим телом множество деревьев. Драк не успел поймать ей магией, он приземлился рядом с ней.

Он обескураженно смотрел на тело подруги, которое медленно покидала жизнь — Сапфира, ответь мне, не молчи, — но дракониха безмолвно лежала на земле, истекая кровью. — Нет-нет-нет. Я не допущу этого. Ты не покинешь меня, пока я тебе не скажу, — с отчаянием он стал кричать на неё. Но криками ничего не добиться, и он это понимал. Сила, что сейчас была в нём, могла помочь ему победить в битве. Но он решил пожертвовать ею во спасение своей любимой.

Прикоснувшись копытами к её сердцу, он стал шептать непонятные слова. Тату, что пульсировала по телу, исчезло, крылья приняли облик недоразвитых костяшек. Сам жеребец почувствовал слабость по всему телу. Белая волна прошлась по дракону, затягивая её раны. Вот уже через секунду, дракониха очнулась, и перед её очами лежал Драк.

— Драк, что ты наделал? Зачем? — с иронией в голосе произнесла она.

Жеребец приподнялся и сказал: — Так нужно было, я не могу потерять тебя сейчас. Я воспользуюсь запретным заклинанием, которое должно сковать его и ослабить. Ты должна будешь поместить мою душу в него, — он протянул ей синий кристалл.

— Нет, Драк не делай, это всё можно исправить, — испуганно сказала она.

— Сапфира, уже слишком поздно, у нас есть только один — последний шанс. Выручи удачный момент и добей его, — спокойно произнес Драк.

Луна уже стала переходить во вторую стадию: покрываться черным цветом. Сапфира кивнула и сжала в лапах кристалл. Из её глаз потекли слезы, она не верила в то, что ей придётся сделать. Драк, которого она знает, в скором времени исчезнет. У неё останутся только воспоминания и душа.

Темный фестрал смеялся от души, ведь его план сработал. — Ха-ха-ха-ха, осталось совсем немного. Не рыпайся, вот-вот владыка появится и заберёт твоё тело, — с восхищением злорадствовал он.

Драк подошел ближе к фестралу. — Скажи мне своё имя, — спокойным голосом попросил он.

Тёмный ненормально улыбнулся и в воздухе сделал маленький поклон. — Так как ты скоро исчезнешь, я позволю тебе узнать моё имя. Принц Лаит, дитя ночи, — представился фестрал.

— Меня зовут Драк, последний из древних. Мне очень жаль тебя, и того, кого ты захватил. Но я не позволю тебе призвать владыку.

— Дай полюбопытствовать, как именно ты намерен остановить ритуал? — с интересом спросил фестрал, не снимая улыбку с лица.

Драк не стал отвечать, переходя сразу к действиям. Он поставил перед собой копыто и, прикрыв глаза, стал шептать. Странная анаграмма появилась под его ногами. Затейливые символы стали кружиться вокруг него; ко всему этому ещё присоединилась спецэффекты. Его рога стали светиться в три раза ярче, чем обычно. Символы остановились, перестав плясать, стали собираться в одну точку перед его копытом.

Принцу это не понравилось: он чувствовал себя странно. Ощущение, испытываемое им, могло погубить весь ритуал, и не ожидая больше ни секунды, он направил из тени множество кольев. Преодолев расстояние, они наткнулись на невидимую преграду. Фестрал не мог понять, что происходит. Символы образовали сферу. Мельчайшие частицы тела Древнего стали отделяться от него и соединяться в эту сферу.

— Это запретная магия, лишь единицы могут использовать её, отдав всего себя. Этим ударом я совершу цикл ритуала, и ты уйдешь со мной, — начал спокойно рассказывать Драк, половина лица которого уже была поглощена. Он не чувствовал боли, наоборот – легкость этого мира.

Услышав, что сказал его гость, Лаит озверел. Принц не рассчитывал на такое, ведь через считанные минуты должен появиться владыка. И ему понадобится сосуд, а кроме его самого здесь нет никого подходящего. Он не допустит провал своего плана,поэтому полетел к Драку. Как только он приблизился, между жеребцами оставалось всего два метра, Драк подбросил сферу вперёд, словно мячик, и та сама налетела на фестрала.

Когда сфера была в воздухе, тело Всадника поглощалось тонкой дорожкой в неё. Сапфира, которая находилась сзади своего друга, кинула кристалл в остатки тела. Он поглотил то, что осталось и, самое главное, душу. Запрограммированная сфера стала расширяться, поглощая в себя Принца.

Бумммм!

Взрыв разнёсся по всему острову. Большая волна покрыла остров, отбрасывая от себя всех, кто был поблизости. Образовалась тишина, и луна, что так стремительно окрашивалась в черное, постепенно возвращалась в кровавый оттенок.

Сапфира очнулась в груде всякого хлама, веточек и камушков. Всё с себя сбросив, она встала в контуженном состоянии и увидела двух пони. Они отличались от своих сородичей ростом, крыльями и длинным рогом. Одна из них была белая, а вторая помладше — полуночно-черной. Их гривы парили в воздухе. Одна из них что-то сказала.

— Это он, сестра, пока слабый, мы должны его заточить на кровавую луну.

— Не спеши, ты сама видела, что его поглотил камень Дисгармонии. Мы не можем его так заточить. Мы обязаны сначала попытаться извлечь из него темную магию.

— Я не уверена, что это поможет, она уже поглотила его душу. Боюсь, что мы опоздали, — грустно сказала ночная сестра.

— Луна, это наша вина, мы должны попытаться.

— Хорошо, будь по-твоему. Доставай их, — согласилась она, подходя к ослабшему фестралу.

Фестралу оставалось совсем немного жить. Всё его тело было покрыто ожогами, крылья оторваны: вместо них виднелись только маленькие косточки в кусочках мышц и сукровице. Он был лыс, стоял на ногах. Принц что-то бурчал под нос.

— Мамммм..мммаааммм… —

Сестры окружили, расставив вокруг него Элементы Гармонии. Светлая кобылка активировала своей магией элементы. Камни поднялись в воздух и стали кружиться вокруг фестрала, обстреливая его лучами. Он стал странно себя вести, метаться в разные стороны.

— Нет-нет-нет, я не хочу обратно, не хочу к нему, — прорезался голос у принца. Он издал дикий крик под конец ритуала. Его тело уменьшилось в размерах до жеребёнка и упало.

Пони подошли к жеребёнку. Младшая сестра перевернула его на спину и увидела в груди пульсирующий камень. — Тия, быстрее, Элементы, — выкрикнула она, приподнимая жеребёнка в воздух.

Селестия активировала порхающие Элементы. Они резко среагировали. От каждого камня по лучу падал на Элемент Хаоса. После несколько ударов лучами, жилы покидали тело жеребёнка. Элемент Хаоса ослабил свою хватку и, словно клещ оторвался, от жеребёнка, падая на землю.

К троице подошел странный коричневый пегас в темной мантии. В его лице читалось беспокойство. Он подхватил у Луны жеребёнка и первое, что сделал — открыл ему правый глаз. Страх пробежал по телу пегаса. Две богини заметили его реакцию и всё поняли.

— Послушай, этот жеребёнок обречён, пока он жив, луна останется красной, — с горечью сказала принцесса ночи.

— Стойте, что вы хотите этим сказать? — возмутился жеребец.

— Если оставить в живых, камень снова захватит его под контроль. И тогда Элементы не смогут помочь.

— Вы же обещали не трога… — пегас не успел договорить.

— Я знаю, что обещала не трогать слуг, но это не слуга, это будущий потомок хаоса, я не могу позволить ему существовать. Я обязана избавиться от него, — хладнокровно произнесла принцесса солнца.

— Тия, смилуйся, этот жеребёнок ни в чем не виноват. Это всё она сотворила с ним, — вмешалась сестра.

Селестия не могла допустить хаос в этом мире. Чтобы не показаться убийцей, она приняла самое тяжелое решение своей жизни. — Мы заточим его в кровавую луну. Только тогда восстановиться гармония в Эквестрии.

Пегас хотел возразить, но подоспевшие гвардейцы схватили его, отволокли от жеребёнка. Селестия с Луной сконцентрировались, Элементы Гармонии стали крутиться, вокруг образовывая радугу. Радуга обхватила жеребёнка и понесла вверх на луну. Произошла вспышка, и луна приняла свой оттенок белого цвета.

Селестия с Луной выбились из сил. Но Элементы не прекращали своё действие, они сконцентрировались в один луч. Вспышка, и перед ними стояла черная пегаска с белой гривой. Она подошла к камню и забрала Элементы Дисгармонии.

Селестия была обескуражена.

— Кто ты? — вопросительно сказала, смотря на неё.

— Я хранительница. Мир ещё не готов к пришествию. Вы богини света и ночи, благодарю вас за спасение этого мира, — ответила кобылка. Раскрыв крылья, она украдкой посмотрела на коричневого пегаса и растворилась при лунном свете.

Пегас заметил её взгляд. Гвардейцы отпустили его. Он подошел к принцессам, сделав поклон.

— Благодарю за спасение нашей деревни, — покорно произнес он.

— Прости нас, это было необходимо, — оправдывалась солнечная принцесса.

— Сестра, скажи, а возможно ли, что кровавая луна снова появится? — спросила ночная.

— Все возможно, в течение тысячи лет печать, может быть, ослабнет. А может и нет, — неуверенно ответила белая пони.

Коричневый пегас слышал разговор про печать. Он знал, что, когда тот день придет, он или его следующий предок освободит своего темного принца.

Сапфира наблюдала за всем, она уже отошла от контузии и, замаскировавшись в хламе, была для всех незаметной. Поначалу. Но чешуйки, блеснувшие в белоснежном лунном свете, выдали её. Проходивший гвардеец из светлой армии принцессы солнца заметил странные проблески в горе веточек и камушков. Он сделал жест, призывая к себе товарищей.

Дракониха оказалась в трудном положении. Сейчас её окружат множество гвардейцев, и избежать битвы не получиться. Где-то там лежит камень с душой друга, и покинуть это место ей не позволяло обещание. Стража в золотой броне окружала её. Но вот одна из принцесс подняла странный предмет, чьё синее свечение от лунного света отдалось отблеском. Это привлекло её внимание. Теперь она стала действовать.

Принцесса ночи внимательно изучила этот камень. Присмотревшись, она увидела в нём белый проблеск души. Не поверив своим глазам, она хотела подозвать старшую сестру. Но её жестоко прервали, не дав сказать ни слова.

— Груаарррр! — свирепый рык раздался неподалеку от неё. Повернувшись на звук, она увидела Сапфирового дракона. Лишь крыльями она разметала в разные стороны стражу. Дракон повернулся в сторону Аликорна. Последняя не могла понять, что тут делает дракон. Но размышлять на эту тему времени не оказалось. Луна приготовилась к нападению. Но дракон лишь медленно приблизился к ней и ментально воздействовал на её разум.

— «Прошу, отдай моего друга», — тихо, словно с мольбой, просил дракон.

Луна не могла поверить в то, что сам дракон разговаривает с ней. Не так, как все обычно делают, а с помощью телепатии. Это было восхитительно, она многое не знала об этих рептилиях. Но сейчас перед ней стояла одна из этих особей и что-то просила у неё. Принцесса попыталась поговорить с ней.

— «Ты имеешь ввиду, этот кристалл?»

— «Да», — утвердительно ответила дракониха.

Множество гвардейцев с самой Селестией окружили неприятеля копьями, приготовившись напасть. Одного лишь жеста Луны хватило, чтобы успокоить вояк и волнующуюся за неё сестру.

— «Ответь на мой вопрос, и я отдам тебе, твоего друга. Это вы ослабили Темного принца?»

— «Да, он пожертвовал своим телом.»

Этого ответа хватило кобылке, она телекинезом вручила Сапфире кристалл. Дракониха приняла его с благодарностью. Раскрыв крылья, она взмыла в воздух, покидая этот остров.

Пройдя между гвардейцами, старшая сестра непонимающе спросила Луну. — Кто это был?

Луна с улыбкой взглянула на луну – Это были наши спасители.

Сапфира – главный матриарх стаи драконов. Она первая, кто объединила все стаи воедино и получила большую власть, став матриархом. Сейчас дракониха возвращалась обратно в свои родные края. Преодолев огромный путь, она оказалась дома. Множество драконов беззаботно летали по равнинам.

Вот маленький шипастый дракончик, увидев госпожу, что есть сил приблизился к ней и торопливо стал приветствовать. — Госпожа, вы прибыли, мы так этому рады. Не хочу показаться невежливым, но где Древний?

Сапфира печально посмотрела в сторону. — Он покинул нас, пожертвовав своим телом. Лишь душа его осталось в этом маленьком камушке. Я даже не могу представить, что мне делать теперь, — она сильнее опечалилась.

Дракончик казался слабым и глупым. Но это был всего лишь обман, чтобы запутать врага. На самом деле он являлся самым мудрым и старшим из всех драконов. Его морда изменилась из дёргающейся в спокойную и мудрую. Он взял камушек и вгляделся в него.

Уже басовитым тоном сказал. — Я могу помочь Вам. Неподалеку отсюда, расположился в тайне странный вид. Четырёх копытные существа, их семейство ждет пополнения. Его душу можно поместить туда. И через какое-то время, он снова возродится, — предложил мудрец.

Сапфира не могла поверить в то, что появилась надежда, ведь она снова может увидеть его. Но оставался один вопрос, сможет ли её друг подпустить к себе или даже поговорить с ней. И на этот вопрос, мудрец ответил за неё.

— Как я могу помнить, из древних уголков своей памяти, раса пони. Они могут летать и использовать магию. Это хороший вариант для Драка, чтобы вернуться сюда. Но так как он может испугаться Вас, Вы уйдёте до его перерождения и будете ждать, пока он не появится. А я возглавлю стаю и добьюсь полного мира между нашими расами.

— Арханис, я...я...я… не знаю, что тебе сказать.

— Ничего не надо, госпожа, Вы многое сделали для этого мира. Прошу дайте мне кристалл, я сам выполню этот план, а Вы начнете ритуал перерождения.

Сапфира немного помедлила, но решила довериться. Она взяла кристалл и прошептала.

— Жди, любовь меня, мы скоро вновь увидимся, — она отдала дракону кристалл, развернулась и ушла в темные своды пещеры, и яркая вспышка озарила все земли драконов.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 1 - Разрушенный разум

Подсознание — это особые психические процессы, протекающие в мозге, не контролируемые и неуправляемые нашим сознанием. Именно с ним связывают беспричинные страхи, неуверенность в себе, интуицию. Наше подсознание всегда пытается защитить нас, помочь справиться с проблемами и оградить от опасности. Даже те поступки, которые, казалось бы, нельзя объяснить, на самом деле имеют смысл.

— Где я? .. — первые мысли пробежали по его сознанию, погруженному в тёмную пустоту.

После долгого анабиоза души, подсознание вернуло пустую оболочку. Затем, душа позволила ему начать восстанавливать свой разум. Душа самая крепкая из всех сущностей на свете. Но разум есть не что иное, как хрупкий бокал — при сильном сжатии он разбивается на множество частиц. Собрать осколки воедино возможно, но бокал никогда не будет таким, каким был прежде.

Сейчас разум и фрагменты воспоминаний Арона были разбросаны в самых тёмных уголках подсознания. Чтобы восстановить свой разум, ему придется постараться вернуть их, тем самым прожив свою жизнь заново. Не понимающий решительно ничего фестрал приподнялся, осматриваясь по сторонам. Его окружала мрачная пустота. Первые попытки встать давались с трудом, но уже через какое-то время он стоял на своих ногах.

— Где я и кто я? — спросил он снова в пустоту. Та не дала ему отвела.

Не получив ответа, он посмотрел на свои копыта. — Это я, или… — он не смог сказать ничего больше — острая боль ударила в голову. Арон зажмурился, прислонил копыто к голове и стиснул зубы, превозмогая боль.

— Ха-ха-ха-ха-ха! — эхом раздался протяжный смех, который заполнил всю пустоту.

Боль прошла так же внезапно, как появилась. Мальчик открыл глаза, и прямо перед собой увидел свою копию. Но если присмотреться к нему, то по характеру он кажется, совсем другой. Самоуверенный, гордый, эгоистичный, высокомерный, жадный. Он сочетал в себе все эти качества. В то время как сам мальчик олицетворял щедрость, сопереживание, доброту, надежду, любовь, радость, сострадание и веру. Перед ним сейчас возникло его второе я, полная его противоположность, скрытая в глубинах тёмной пустоты.

— Кто ты? — спросил Арон.

— Я это ты, а ты это я, — ответ был безмятежнен.

— Я не понимаю тебя.

— Что тут понимать, сейчас ты в полной… кхм… неважно. Лучше скажи, что ты помнишь? — поинтересовалось второе я, ехидно улыбнувшись.

Арон не понимал его просьбы, да и вспомнить что-либо для него сейчас было невыполнимой задача. Попытка вспомнить или даже подумать об этом отдавалась головной болью. Озадаченный мальчик стоял словно статуя, смотря себе под ноги. Как только фестрал снова начинал пытаться вспомнить, очередная вспышка боли ударяла в голову.

— Чёрт, с тобой одна морока. В таком состоянии, я не смо… — он осекся на мгновение, — …кхм… я помогу тебе вернуть воспоминания, — он хитро улыбнулся.

Арон всё ещё не догонял, о чём толкует его второе я. Но, если он хочет ему помочь, почему бы ему не довериться? Выбора всё равно нет. — Ответь, кто я?

— Ха-ха-ха-ха-ха! Ты это ты. Чтобы ты смог осознать себя тебе нужно снова прожить… хотя бы это, — он нетерпеливо обшарил глазами пустоту и после указал на свернувшую вдали точку, — Иди в направлении во-он той точки, и пока не узнаешь, кто ты, не возвращайся.

Арон повернулся в сторону, куда указывала его копия. Ничего, кроме кромешной темноты, он не видел. — «Что тут происходит?» — подумал про себя Арон.

— Тут ничего не происходит, а в твоей голове очень даже. Давай, пошел туда, не то я сам тебя туда пинками загоню, — угрожающе выкрикнул второе я.

Фестралу ничего не оставалось, кроме как подчиниться ему. Медленными неуверенными шагами он шел по пустоте. Он не сразу смог поверить, но его близнец оказался прав. Белая точка показалась на горизонте и постепенно она приближалась к фестралу. Яркая, словно солнце, белая точка засветилась, заставляя фестрала зажмуриться.

— Это жеребёнок, — произнес старческий голос. Только что появившийся на свет малыш, услышал первые звуки и слова.

— Профессор, мы её теряем! — предупредили его с другой стороны комнаты.

— Унесите малыша, — выкрикнул старик, передавая младенца акушерке.

Малыш почувствовал чьё-то тепло, и услышал последние слова старика, перед тем как последний покинул помещение. — Принцесса, мы её теряем! Магия пожирает её тело, ей осталось несколько минут!

Тишина поглотила малыша и он не понимал, что происходит. Арон попытался открыть глаза. Когда ему это удалось, он увидел белую аликорн, с разноцветной порхающей гривой. Она задумчиво глядела куда-то. Если присмотреться к небу, то было заметно, что облака очень быстро двигались. Фестрал понял, что сейчас его куда-то везут. Ему это не нравилось, он хотел что-то сказать, но вместо слов он издал плач. Белая аликорн обратила на него внимание. Сладким голосом она стала напевать колыбельную.

— Лишь годы видны нам.

Разлук и пустоты.

Но я не желала

Такой для нас судьбы.

Пусть сжалится время

Молюсь теперь всегда

Люблю и скучаю

Через все года.

Пусть тебе звезды дарят сны

В колыбели света луны.

И прочь все печали, боль невзгод

Когда мечтаю, я к тебе лечу вперед.

Спи, спи, спи…

Арон не смог удержать свои тяжелеющие веки, и снова уснул. Пробыв в таком состоянии несколько секунд, он очнулся. Теперь он оказался в тёплом помещении. Над ним стояла всё та же кобылка, но на этот раз она была не одна. Голос незнакомца походил на голос военного, и по нему было ясно, что жеребец волновался.

— Стойте, Вы что-то перепутали, я не могу.

— Ты можешь, я помню, что произошло с твоим сыном. Я понимаю, что это трудно, но кроме тебя, никто не сможет.

— Я потому и ушел из армии, чтобы умереть в одиночестве, карая себя за то, что не уберёг своего единственного сына, — с горем и отчаянием произнес незнакомец.

— Послушай меня, Свен, хватит жить прошлым, начни все с чистого листа с этим жеребёнком, Акс хотел бы этого, — она отошла от корзины, Арону пришлось смотреть на потолок. — Вырасти его как своего родного сына, — с надеждой попросила она.

— Хорошо, но Вы предоставите мне всё необходимое для этого жеребёнка, а так же деньги, и пусть ко мне придут и починят этот сарай, а то он стоит на добром слове, — повеселевшим голосом произнес он.

— Завтра я пришлю к тебе ремонтников, и они все устроят. — Арон услышал в голосе кобылки облегчение. — Ах да, чуть не забыла, как ты его назовешь?

— Хммм… смотрю на внешность и его спокойный вид, и думаю, что только одно имя ему подойдёт — Арон.

Вспышка — и пустота выбросила из себя тело фестрала, так что он оказался там, где и начинал свой путь. Тело болело, так, что ему казалось, будто его наизнанку вывернули, а после обратно завернули.

— Ну что, сладкий, вспомнил, как тебя зовут? — с ухмылкой обратился к нему его второе я.

— Что это было? — ответил вопросом на вопрос шокированный фестрал.

— Заткнись и отвечай, как тебя зовут? — грубо выкрикнул второй жеребец.

— Арон.

— Молодец, можешь ведь, когда хочешь. Это были первые твои воспоминания. Чтобы вернуть тебя полностью, нужно пережить их все, — объяснил он, с блаженством смотря на второго.

— Почему мне так больно, я не помню, чтобы получал там увечья?

— А я что, не говорил тебе, о, прости, запамятовал, — с иронией улыбнулся второе я.

— Рождение, это белая особа и ещё голос, который сказал моё имя, — в груди кольнуло. — Я должен вспомнить больше. Помоги мне, — с отчаянием взмолился фестрал.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — рассмеялся близнец. — Ты в этом уверен? Чем глубже и дальше ты будешь вспоминать, тем больше будет отдача от пустоты. То, что ты испытал сейчас, по сравнению с тем, что тебя ждёт — цветочки, а ягодки впереди. Готово ли твоё тело испытать всё муки прошлого и настоящего?

Арон больно прикусил нижнюю губу до крови, но она не потекла. В этом мире его тело не может получить повреждения, но может ощутить боль. Фестрал нуждался в воспоминаниях, он хотел увидеть больше. Решение далось ему легко.

— Да, я готов, — произнес он, твердо настояв на своём.

— Великолепно, — хищно улыбнулся близнец. Вокруг него появилось подобие кресло. Разместившись на нём вальяжно, он указал в другую сторону пустоты. — Прошу, вон там следующее воспоминание.

Арон повернулся в указанную сторону и двинулся туда.

Полдень. Академия.

Здания Медиков.

В главную дверь постучались, и в кабинет вошел единорог в халате. — Магистр Арвэн, к вам посетитель, какая-то кобылка, зовущая себя Софьей.

Старик в очках, похожий на доброго дедушку, оторвался от своих бумаг. — Пропусти, это бывшая пациентка.

Единорог кивнул и, прикрыв дверь, удалился. Уже через минуту снова раздался стук и в кабинет вошла пегасочка с пепельной гривой. Она была чем-то расстроена. Её взгляд надежды устремился на магистра.

Лысый с бородой магистр встретил уставшую, одной Луне известно, сколько ночей проведшую без сна гостью. — Софья, я понимаю тебя. Но я уже сотый раз говорю тебе. Ты не можешь его увидеть, сейчас он находиться в коме. Не стоит его тревожить. Лишь время может излечить его.

— Магистр, я должна быть с ним. После того инцидента прошел год, я не могу спать спокойно. Мои мысли только о нём. Прошу, позвольте мне его навещать. Я смогу достучаться до него, — с жалостью к самой себе произнесла она.

— Прости, но я откажу тебе снова, — магистр почувствовал себя неловко. Он помнил, что тогда, год назад, произошел огромный всплеск магии. Все магистры в срочном порядке собрались в зале совета. Где он и Магистр магии Эмин Дуир отправились в источник магии. Когда они там оказались, то увидели, как избитая синевато-серого цвета кобылка отчаянно тащила на себе фестрала. Эта картина запечатлелась в разуме магистра.

— Магистр, прошу вас, — она упала на пол и стала плакать.

Вдруг из-за спины кобылки, раздался грубый голос. — Арвэн, позволь ей посещать его, — этот голос ей был очень знаком. Она повернулась назад и увидела Ректора Академии.

Светло-серый единорог помог кобылке встать. Главный медик с усталым видом потер переносицу, и, выдохнув, сказал. — Ректор, я снимаю с себя всю ответственность. Если с пациентом что-либо случиться, вина будет лежать на ней и на вас в первую очередь.

Кобылка была счастлива услышать неожиданное согласие. — Спасибо, магистр Арвэн!

— Арвэн… Хорошо, пусть по-твоему, — ректор, кивнув, согласился на условия главного медика академии. — А теперь иди к нему, — он подтолкнул кобылку в сторону, где лежал фестрал.

Она, что было сил побежала к палате, где лежал он. Тот, кто спас её в тот день.

Снова яркий свет ослепил фестрала, забирая в следующее воспоминание. Теперь Арон оказался в юном возрасте, когда ему исполнилось шесть лет. Он прятался от кого-то в пыльном месте, где его точно не могли найти.

— Арон, выходи, пора собираться в школу! — этот голос был ему знаком. Он попытался выйти из укрытия и увидеть его обладателя. Но тело не поддавалась ему. Говоривший подождал несколько секунд. Не услышав ответа, он вышел на улицу и закрыл за собой дверь.

Тело мальчика стало двигаться само. Арон попытался двигаться силой воли, но ничего не получалось. Фестрал наконец-то понял, что в этом мире он лишь наблюдатель и больше никто. Воспоминание невозможно изменить, даже если ты этого желаешь.

— Так, этого старого хрыча нет, можно пойти дочитать, — он пошел в сторону лестницы.

— Ты это кого назвал старым хрычом? — задал вопрос парящий в воздухе пегас, приподняв правую бровь. Жеребёнок в испуге бросился наутёк, но не успел унести ноги. Синий пегас сгрёб его в охапку.

— Отпусти меня, я не хочу!

— Послушай меня, мальчик, я понимаю, что ты не хочешь и все такое, но есть слово «надо». Как говорил мой прапорщик, тяжело в учёбе — легко в бою, — вспомнил старую поговорку гвардеец.

— Меня засмеют там, я-я… не такой, как все. Ты сам видишь, мы не похожи, — начал жаловаться жеребёнок.

— А ну-ка, отставить слезы! — пегас снял с себя Арона и поставил на землю. — Слушай сюда, мистер… — следующие слова Арон не слышал.

Все его внимание было устремлено на лицо пегаса. Синий старый пегас, с очень короткой, стриженой под солдата гривой. Заросший щетиной и с карими глазами. Он наконец-то увидел того, кто дал ему имя. Теперь он знал, кто его отец. Арон не слушал дальше, всё время смотрел на своего отца. И вдргу старый гвардеец надел повязку на его правый глаз, так что теперь фестрал видел только одним глазом.

Серый пегас подошел к ближайшей луже и всмотрелся в отражение. Повязку черного цвета было почти не видно из-за пышной длинной челки, которая прикрывала глаз.

— Мне нравится. Спасибо тебе, отец! — жеребёнок с улыбкой на мордочке подбежал и обнял старика.

Арон почувствовал биение сердца, тепло и доброту этого пегаса. Он не хотел отпускать его, тело все больше просило сжать отца в объятиях и остановить время навечно. Но фрагмент воспоминания решил за него. Словно песчаная буря, память изменила место и время. Теперь Арон оказался в лесу у проселочной дороги.

Все горело, начиная от стремящихся в небо костров и заканчивая повозок. Везде лежали трупы пони: тех, кого он знал. Воспоминание быстрыми обрывками показывало фрагменты их знакомства. Ему попалось на глаза тело Ника со сломанным мечом в копыте, лежавшее возле его фургона. Одежда на нем — привычное серое и зеленое — стала мокрой от крови. Одна нога загибалась под неестественным углом, и сломанная кость, выпиравшая из шерсти, была отчетливо видна.

Потом его взгляд устремился на единорога, это оказался Джек Харментон: малиновый жеребец, глава бродячих артистов. Его голова была почти отрублена, висела на одной только коже. Многих он увидел из труппы. Каждый фрагмент воспоминания впечатывался в его голову, принося с собой невыносимую боль.

— Нет! — протяжно выкрикнул он от отчаяния. Тело почему-то ослушалась его. Но воспоминание не дало ему действовать самостоятельно. Она разорвало грани пространства и переместило мальчика туда, где перед ним стоял единорог. Он был весь — от ушей до кончика хвоста — белый, словно иней, его грива падала на плечи. В глазах не было зрачка: они были полностью белыми.

— Как твое имя, мальчик?

Лысый жеребец с рыжей бородой, сидящий у костра, хмыкнул:

— Похоже, мы пропустили одного крольчонка. Осторожнее, Пепел, у него могут быть острые зубки.

Тело фестрала заледенело. Пронзительный взгляд жеребца проткнул его словно кинжалом в чувства и тело мальчика. Он не мог выдавить из себя ни слова.

— Юноша, — вновь начал Пепел, — где же ваши родители?

Секунду он удерживал взгляд, потом оглянулся через плечо на костер, вокруг которого сидели остальные.

— Кто-нибудь знает, где его родители?

Один из сидящих улыбнулся жестко и хищно, словно радуясь особенно удачной шутке. Один или двое смеялись. Пепел вновь повернулся к Арону, и сострадание спало с его морды, словно потрескавшаяся маска, оставив только кошмарную улыбку.

— Это караван твоих родителей? — спросил он с изуверским восторгом в голосе.

Наконец-то тело стало само шевелиться и Арон отрицательно покачал головой. Следующие слова и действия промотались очень быстро, воспоминание сочло неуместным показывать это. Оно остановилось на главном моменте.

Голос исходил от жеребца, окутанного тенью — он сидел отдельно от остальных, на краю круга света. Хотя небо все еще пламенело закатом, и говорившего ничто не заслоняло от костра, тень растекалась вокруг него, словно вязкое масло. Огонь плясал, потрескивая, живой и теплый, подернутый синим, но ни один отблеск света не подбирался близко к жеребцу. Тень вокруг его головы была еще гуще. Арон смог разглядеть тёмный балахон вроде тех, что носят некоторые священники, но дальше тени сливались в одно черное пятно — словно смотришь в колодец в полночь.

— Твоим целям, лорд Ярл, — выдавил он. — Твоим. Ничьим больше.

Напряжение исчезло из воздуха, и тело Пепла внезапно обмякло. Он упал вперед на копыта, и капли пота, падающие с его морды, застучали по земле, словно дождь. Белые волосы безжизненными сосульками свисали вдоль мордочки.

— Спасибо, лорд, — искренне выдохнул он. — Больше я не забуду.

— Забудешь. Вы слишком увлечены своими мелкими жестокостями — все вы. — Скрытая капюшоном мордочка Ярла повернулась поочередно к каждой из сидящих у костра фигур. — Я рад, что решил присоединиться к вам сегодня. Вы сбиваетесь с пути, потворствуя своим прихотям.

— Некоторые из вас, кажется, забыли, что мы ищем и чего желаем достичь. — Сидящие вокруг костра тревожно заёрзали.

Арон всё сильнее боялся. Страх глубоко погрузился в его сознание. Ещё немного, и он точно потеряет рассудок.

Капюшон снова обратился к Пеплу:

— Но ты получаешь моё прощение. Возможно, если бы не такие напоминания, забылся бы и я. — В последних словах, видимо, скрывался намек. — Теперь закончи-то… — Его холодный голос умолк, а капюшон слегка приподнялся к небу.

Последнее фраза тени обескуражила парня. Если сейчас он не убежит, то умрет. Но что-то привлекло их внимание. И это могло спасти его. — «Ну, давай, шевелись, тело. Я должен бежать, пока есть шанс!» — вот только тело отказывалось. Что-то или кто-то специально держал его на месте, заставляя смотреть дальше.

Повисла мучительная тишина ожидания.

Сидевшие вокруг костра вдруг стали совершенно неподвижны, их лица напряглись и застыли. Они одновременно подняли головы, словно ища только им известную точку на меркнущем небе, будто пытаясь уловить в воздухе какой-то запах.

Арон услышал шорох в кустах. Оттуда выбежал Свен в броне с мечом наготове. Он встал впереди мальчика. И вот он, шанс, что так любезно ему предоставляет его отец. Но все равно тело не двигается.

— Арон, быстрее убегай. Я не дам вам, Кровавый орден, тронуть моего сына! — пегас резко бросился на Пепла, взмахнув мечом.

Но магия незамедлительно обхватила Свена. Он не мог никак пошевелиться, сидящие у костра спокойно встали.

— Так это ты, Синий Пес, — сказал холодным голосом Ярл.

Вдруг все устремили свой взор в небо.

— Они идут, — тихо произнес Ярл. Тень будто вскипела и поползла от него, как черный туман. — Быстро. Ко мне.

Все подбежали к Ярлу и по очереди начали исчезать. Пепел зло взглянул на мальца и тоже исчез.

— А тебя, Синий Пес, я заберу с собой, — магия на теле синего пегаса засветилась ярче, и он исчез.

— Нет… Арон… — последние слова отца прозвучали и он бесследно исчез.

Ярл смотрел на мальчика, и сказал на прощание.

— Жди, скоро мы придем и за тобой, — Ярл исчез.

Воспоминание закончило свой круг и отправило его обратно в пустоту.

— А-а-а-а-а грх! — Арон кубарем прокатился по полу пустоты и остановился у ног своего второго я. Фестрал съёжился в позе эмбриона, боль невыносимо терзала его тело. Фестрал не думал, что отдача будет такой сильной. Тело будто разрывало на множество частей, словно кто-то специально медленно и мучительно вырывал кусок за куском его беспомощную плоть.

Темная сторона Арона с усмешкой наблюдал за мучениями фестрала. Но в голове его вдруг что-то щелкнуло, и он с отвращением вздохнул, слезая со своего кресла. Копытом он прикоснулся к голове фестрала и его боль мигом пропала, давая ему прийти в себя.

— Я не могу позволить твоему разуму сойти с ума. Пока ты не вспомнишь всё, я буду ослаблять отдачу. Только ослаблять — ты будешь всё равно чувствовать больше и больше боли после возвращения из своей памяти.

— Красный орден, Пепел, отец, Тень, труппа. Все они пропали, я остался один. Зачем ты мне всё это показал? — зло посмотрел он на своё мрачное отражение.

— Зачем, зачем? Зачем ты спрашиваешь? Я здесь провел тысячу лет, а ты только год. Представляешь, как тут скучно, сидеть в этой пустоте. Заперт от внешнего мира, нельзя повеселиться, да что там, даже увидеть солнце и луну. Я всё сделаю, чтобы ты вспомнил, — гневно выкрикнул второе я, подойдя к Арону вплотную. — Отправляйся обратно в ад, — он толкнул его в бездну пустоты и она сама поглотила фестрала, отправляя к следующему воспоминанию.

Третье воспоминание приняло фестрала с распростертыми объятиями. Теперь его тело оказалось в лесу. Арон, измученный, голодный, испытывающий отчаяние, блуждал по лесу. Потеря отца и друзей сильно сказались на психике мальчика. Всё чувства и эмоции, что испытывал ранее тот Арон, передались нынешнему. Его мозг впитывал, словно губка, с каждым разом сводя жеребёнка с ума. Но мальчик держался, сам не зная, как ему удалось выдерживать наплыв негативных чувств.

Он скитался по лесу в поисках дороги, еда у него закончилось, а из вещей остались только накопытник и фотография. Воспоминание решило дать мальчику отдохнуть после наплыва негатива и поменяла место дислокации. Теперь он шел по дороге, весь исхудавший, на нем не было лица. Чётко видны были ребра, скулы на лице выпирали.

Сзади он услышал грохот повозки и, отойдя к обочине, только продолжил брести вперед, опустив голову.

— Эй, мальчик! — завопил позади него мужской голос. Арон не повернулся. — Эгей, мальчик!

Не оглянувшись и по-прежнему глядя под ноги, Арон сошел с обочины на траву.

Телега догнала пегаса, и голос проревел в два раза громче:

— Мальчик! Мальчик!

Жеребёнок всё-таки приподнял голову и взглянул на незнакомца. Это был старик пурпурного цвета, с козлиной седой бородкой и синей гривой. В повозке сидел жеребёнок старше Арона, тоже пурпурный, только с красной гривой. По-видимому, это были отец и сын.

— Ты глухой, мальчик? — старик прищурился, вглядываясь в жеребенка.

Арон покачал головой.

— Немой, что ли?

Арон снова покачал головой.

— Нет.

Старик вновь прищурился.

— Ты в город идешь?

Арон кивнул, не желая больше ничего говорить.

— Тогда давай, залезай, — он остановил повозку рядом с жеребёнком.

Пегас не стал отказываться: ему было проще согласиться. После стольких дней блужданий и голода он был рад любой помощи. Когда он сел в повозку, жеребец тронулся. Пройдя несколько часов, старик повернул голову и посмотрел на пегаса. Тот сидел на мешках и, опустив голову, смотрел на пол. Сэт взглянул на сидящего рядом сына, наблюдавшего за дорогой. Джеймс был простым земнопони, он был рассудителен, всегда выполнял поручения, даже если они казались слишком для того сложными.

— Эй, Джеймс, дай-ка ему еды! А то видишь, какой он худющий? Кстати, я Сэт, а это Джеймс, — представился пони.

Пурпурный жеребёнок отвлекся от своего занятия и повернул голову в сторону, где сидел худой пегас. Он подтянул к себе лежащий в повозке мешок, достал оттуда буханку хлеба, отломил кусок, положил, намазал на него масло и протянул пегасу.

— Вот, держи.

Арон никак не реагировал, он смотрел в пол повозки. Джеймс вгляделся в глаза жеребёнка и заметил, что они совсем пустые, в них не было той искры, которая помогала всем пони жить. Красногривый пони подвинулся ближе, приподнял подбородок Арона и силой втиснул в рот теплый хлеб — надежду на жизнь.

От этой неожиданной доброты у пегаса забилось сердце. После стольких дней голода он наконец-то попробовал мягкий хлеб с маслом. Он начал жевать, и из глаз его потекли слезы.

Джеймс снова вгляделся в глаза пегаса и с облегчением увидел в них ту самую искорку.

Сэт в замешательстве взглянул на Арона.

— Так, сегодня мы не пойдем в город. Ты согласен со мной, Джеймс? — окликнул он сына.

— Да, согласен, поехали обратно, — кивнул тот.

Арон растерялся, пришел в недоумение. Он доел хлеб и вопросительно взглянул на своих благодетелей.

— Почему? — только и смог выдавить из себя жеребёнок.

Джеймс вытащил из одного из мешков мягкое одеяло и укутал в него Арона. Тот удивился: он впервые видел подобное сочувствие со стороны чужих ему пони.

— Всё, успокойся и спи. Доверься нам, — проговорил Джеймс успокаивающим голосом.

Тело фестрала обмякло, он ушел в глубокий сон. Но другому Арону предстояло продолжить свой путь. Фрагмент воспоминания быстро изменился, оно быстрыми кадрами показало всё, произошедшее с ним. Как он оказался в доме фермеров. Научился правильно работать в кузне. Замыслил создать для себя лезвия для накопытников. Позвал с собой друга в шахты за металлом. И тогда они оказались замурованы в шахте. Воспоминание решило показать самый главный момент из его жизни. Встречу с тем, из-за кого изменилась его жизнь.

Арон оказался во тьме. Он стоял на тонкой, словно лезвие, дорожке, где случайное неловкое движение могло стоить ему жизни. Пегас не знал, что делать; он начал паниковать. Стараясь не смотреть вниз, он побежал по тонкой дорожке. Увеличивая скорость, он увидел с разных сторон картинки, на которых изображались другие пони. Он никак не мог понять, к чему все это было показано.

На одном экране был город, охваченный огнем, над которым летал дракон светло-синего цвета. Крылья его имели оперение, но были из кожи. Дракон огнем полностью выжигал город, не давая никому и шанса на спасение. Но на драконе сидит всадник — единорог белого цвета, блондин с кьютимаркой в виде дракона, образовавшего собой кольцо (он кусал себя за хвост).

Резко поменялась картина. Теперь Арон видел, как на жертвенном алтаре лежит кобылка черной окраски с белой гривой. К ней подходит единорог, держа магией какой-то камень, этот камень начинает светиться — и резкая вспышка ослепляет жертву. Камень начинает вести себя по-другому, и единорог вживляет его в кобылку.

После фрагмент поменялся, и перед самим жеребёнком появился этот камень. Арон остановился перед ним. Камень парил в воздухе, Арон всмотрелся в камень. Резкая вспышка в центре камня — и появилось странное око. Оно смотрело на мальчика как на свою собственность. Из него начали выходить щупальца, которые рванулись на пегаса. Обхватив его тело, они не дали жеребёнку возможности спастись.

— Нет, не надо, мне больно, хватит!!! — прокричав эти слова, он вспомнил, будто что-то такое уже было с ним, но он не помнил, когда и где.

Резкая вспышка — и белый свет озарил всё темное пространство. Камень резко запищал от этого света, и его щупальца развеялись, как тень. И он сам растворился в воздухе. Арон упал уже не на маленькую тропинку, а на хороший широкий пол. Он, очнувшись, посмотрел вперед и увидел перед собой черную кобылку с белой гривой. Она спокойно подходила к пегасу, в выражении её мордочки читались счастье и любовь, какие обычно испытывает мать, встречая свое дитя после долгой разлуки.

Она подошла к пегасу, приложила копытце к его мордочке и легонько поцеловала в лобик. От такого жеста у пегаса резко исчез страх, и он успокоился.

— Здравствуй, Арон, — её голос звучал как песня скворца после долгого молчания.

— Здравствуйте… Мы разве с вами знакомы? — он старался подбирать правильные слова.

— Хи-хи-хи, нет, конечно! Ты меня не знаешь, а я тебя знаю, — её смех был подобен журчанию ручейка.

— Простите, я… никак не могу… понять… где я? — в недоумении спросил пегас, глядя на кобылку.

— Ну-у-у-у… как бы тебе сказать, это твой мир. Нет, неправильно выразилась, — призадумалась кобылка, наморщив лобик. — О, точно, это твое подсознание! Самое глубокое, сюда не многие могут попасть. Время этой реальности остановилось. Тут ты можешь находиться сколько угодно. Но есть опасность того, что ты не сможешь отличить реальность от подсознания. Так что лучше быть тут как можно реже или вообще забыть об этом месте — сказала кобылка, чарующе вглядываясь в пегаса.

Арон сидел, раскрыв рот. Выйдя из ступора, он начал осматриваться.

— Послушай, у меня осталось мало времени. Сейчас ты находишься в трудном положении. Чтобы выбраться из пещеры, воспользуйся своим левым глазом, — она указала копытом на левый глаз пегаса, закрытый повязкой.

— Стойте, при чем тут мой глаз? И как вы узнали про него? — возмутился пегас, отступив назад на два шага.

— Сейчас нет времени, повторяю тебе! Просто доверься мне, хорошо? — она нежно взглянула в глаза жеребёнку.

Арон был заворожен ее взглядом и полностью подавлен её очарованием. Он замолчал и стал слушать дальше.

— Твой глаз необычный. Если правильно им воспользоваться, то можно спастись, но если использовать неправильно, то можно и убить. Я смогу снять печать только на несколько секунд. После ты сможешь общаться с духами. Но запомни, это только несколько секунд, после всё пропадет. Ты готов? — она начала немного нервничать.

Арон растерялся, узнав такие подробности о своём глазе. Но, быстро собравшись с духом, он подошел к кобылке.

— Да, готов, — твердо сказал он.

— Хорошо, тогда я начинаю, — она поставила перед собой копыто и дунула на него. Множество маленьких светлячков двинулось к мордочке пегаса. Они начали крутиться вокруг его левого глаза.

Арон не стал сопротивляться. Он стоял смирно. Светлячки резко собрались в одного большого, и тот вошел в левый глаз. Тут полыхнула вспышка, и Арон вернулся обратно.

Этот момент воспоминание сочло самым важным. Теперь оно отправило мальчика на путь страдания. Ему предстояло снова пережить все моменты жизни, что происходили в том отрезке времени. Оно показала ему единение семьи в создания нового артефакта. Это фрагмент очень сильно порадовал его. Но следующий поразил до глубины души. Предательство, алчность, кража, фатальная деградация. Все это он увидел в одном лишь пони, который спас его, выходил, после был зверский убит тварями. Которые походили одной половиной на пони, а другой половиной на насекомое.

Он не мог поверить всему этому, увидев столько за такое короткое время. Испытав на себе страданий, он не хотел этому верить. Но увиденное говорило убеждало в своей истинности. Его ждали в этом мире лишь страдания и боль, и больше он ничего не достоин.

И в этом он убедился сам, увидев последний фрагмент воспоминания.

Туловище полностью распорото, словно его вскрыл хирург. Голова лежала в стороне, рядом с наковальней, а на самой наковальне лежали четыре лезвия.

Пытаясь не дышать трупным духом, Арон убрал лезвия в сумку и выбежал наружу. И прямо перед ним оказался пурпурный земнопони, державший в зубах нож.

— И куда это мы собрались? — с безумным взглядом ехидно обратился он к пегасу. — Ты что, забыл? Ты обязан умереть! — он резко рванулся вперёд.

Арон отпрыгнул вбок, дав безумцу влететь в кузню, и тот, не рассчитав, упал на останки Сэта. Перед парнем лежали останки отца, но тот никак не мог поверить, что это вправду случилось. Он встал, повернулся, заметил голову, у которой не было глаз, ухо было ободрано, язык вытащен и весь синий, а из макушки виднелись кусочки мозга. От увиденного у жеребца пропала последняя крупинка разума, он погряз в темном безумии, его глаза опустели, и его заполняла только жажда убийства и мести.

— УБЬЮ! УБЬЮ!! УБЬЮ!! — с этими криками он кинулся на пегаса.

Арон, увернувшись от удара, побежал в сторону леса. Но, услышав приближающийся крик, он повернул голову и увидел, как пурпурный псих мчится вслед за ним, угрожая в любую секунду догнать. Он вошел в чащу леса, где, петляя в разные стороны, любой ценой не давал себя найти. Оторвавшись всего на шесть секунд, он шустро и ловко с помощью крыльев влез на дерево. Оказавшись на верхушке, он притих и попытался отдышаться.

Джеймс потерял пегаса из виду. Он искал его, не стараясь разобраться или подумать. Только спустя некоторое время он заметил шевеление в кустах.

— Ар-ро-он, я… нашел!!! — он резко прыгнул в кусты, выставив нож вперед.

Прыгнув в кусты, он сделал хороший надрез, повернувшись к жертве. Но пустая, темная жажда убийства сменилась на страх и отчаяние. Он резко отскочил, надеясь убежать, но путь ему преградила другая тварь. Она ударила жеребца так сильно, что тот отлетел в каменную стену. Две твари подошли к парню; одна схватила его зубами за одно заднее копыто, а другая — за другое. И они одновременно потянули жеребца в пещеру.

Пурпурный пони чувствовал резкую боль в задних копытах, от удара он не мог прийти в себя; в голове были одни вспышки. Но от сильной боли он все же очнулся. Почувствовав, что его куда-то тянут, он начал передними копытами упираться в землю, но сил на какой-то ощутимый результат ему не хватало. Он только и мог, что истошно кричать.

Пегас сидел на дереве тихо, он не хотел привлекать к себе лишнее внимание. Затем рядом с деревом пробежал Джеймс и, не заметив пегаса на верхушке, двинулся в сторону старой шахты. Пегас хотел предупредить его, что там твари, но, боясь за свою жизнь, не смог ничего сказать. После долгих пяти минут он услышал истошный крик. И после наступила гробовая тишина.

Арон был очень слаб и просто закрыл глаза, уйдя в долгий тёмный сон.

Воспоминание закончило и отправило его обратно в пустоту, где фестрала ждало его новое испытание, которое покажет его храбрость.

Вспышка — и пустота снова приняла жеребца, подобно гостю, который каждый день заходит попить чай. Но фестрала ждал отнюдь не чай, а только новые импульсы боли и страданий. Противоположность его снова прикоснулся к нему и снял часть боли. Теперь Арон переживал горечь и страдания, ведь из-за него разрушилась семья. Если бы не его план по восстановлению накопытника, всё могло быть по-другому. Изменить прошлое, и сделать так, как хотел, не получится, в этом и есть смысл жизни. Видеть последействия после твоих деяний. Но можно постараться смягчить изменения, пройдя по другому пути.

— Давай, вставай. Ты прошел лишь половину пути. Самое сладкое ещё впереди, — яростно улыбнулся изменившийся жеребец. Теперь он стал отличаться от него. Его грива и хвост потемнели, приняв угольный черный цвет.

— Дай перевести дух, я больше не выдержу таких скачков, — пожаловался фестрал, тяжело дыша.

— Да мне плевать, посмотри вокруг. Этот мир меняется.

Он оказался прав, вместо чёрной пустоты пространство на половину покрылось белизной, сместив наполовину темную сторону. А то, на чем они стояли, покрывалось мраморным полом.

— Как это произошло? — заинтересовано огляделся фестрал.

— Ааа… — раздраженно фыркнул двойник. — Ладно. Каждый раз, как только ты возвращаешь себе воспоминания, твой внутренний мир начинает чувствовать это и меняться. Всё, понял? Теперь возвращайся обратно, а то Софья… — он замолчал, сделав невинный вид, будто проговорился.

— О чём ты?

— Хочешь узнать? Отправляйся обратно и вспомни сам, — темногривый фестрал отвернулся от своего двойника и больше ничего не произносил.

У Арона появилось только больше вопросов. — «Кто такая эта Софья, откуда он знает её имя, почему моё сердце так болит?» — на все это есть один ответ и он заключен в воспоминаниях. Фестрал не хотел идти туда сразу, но имя, что произнес второй я, заставило его пойти туда снова из неугасаюшего любопытства. Теперь, он сам мог видеть, в какую сторону двигаться. С той стороны, куда он направлялся, ощущался сильный всплеск эмоций и жажды крови. Нога дрогнула, тело остановилось. Идти дальше не хотелось, сомнения появились в голове жеребца. Но они сразу улетучились, как эхом раздался голос. — Софья, нет! — крик отчаяния прозвучал в пространстве. Арон очистил свою голову и силой воли вошел в новое воспоминание.

Четвертое воспоминание показало его жизнь в трущобах, самого большого и научного города Сталлионграда, где правили лишь деньги и авторитет. Воспоминание решило показать не самые значительные фрагменты памяти. Ему пришлось пережить первую драку, из которой он вышел проигравшим. Спустился в подвал старой хибары, где повстречал старичка. Того звали Трапис, этот старик защищал и ухаживал за беспомощными и инвалидными детьми. Фестрал провел немало времени с Траписом. После приключения, состоявшего в попрошайничестве в светском квартале. Там его избил дубиной стражник, после чего он избитый пошел обратно в трущобы. Покалеченный в холодную зимнюю стужу, где ему пришлось перебираться через реку вплавь.

После воспоминание решило показать, как он поступает в Академию, где он проходит всевозможные испытания. Там он знакомиться с новыми друзьями и находит новые проблемы, затевая спор с магистром. Тот испытывает его на экзамене, и фестрал проходит его с отличием. Потом он ощущает странный приступ, из-за чего фрагмент останавливается, показывая всё в нормальном времени.

— Арон, это всего лишь твое видение. Ты хочешь выжить, поэтому тебе следует освободиться от всех страхов. Пусть они плывут по течению. Взгляни страху в глаза, не отворачивайся и не убегай. Только тогда ты сможешь его обуздать.

Арон тяжело дышал, щупальца достигли его души, стали поглощать её.

— Я… не могу… она поглощает…

— Ты можешь, вспомни последние слова Элис, которая умирала. Вспомни обещания, данные ей, — имя просто заживало, он не смог понять, что сказал Шаман. — Ты должен исполнить их! — громко сказал мастер, ударив четками по земле. Белая волна, словно цунами, прошлась по помещению.

Арон почувствовал странное свечение. Его душа была полностью поглощена, но этот маленький свет стал биться из темной пелены тьмы. Он начал расширяться, ломая корки тьмы, словно высохшую штукатурку.

— Я… не отдам… тебе… свою… ДУШУ!!! — прокричал мальчик.

Его душа из тусклого светлячка преобразовалась в него же самого. Темная пелена отступила, уступая место белой. Но она остановилась. Арон начал переводить взгляд с одной стороны на другую. Он, осмотревшись, увидел на темной половине зелёное око, которая жаждало его. Оно больше не могло проникнуть на его сторону. Он подошел ближе и посмотрел туда.

— Ты, кто такая? Ответь мне, — серьёзным голосом спросил мальчик.

— Яя… твоя сссссмерть. Когда насссступит роковой день, я заполучу тебя, мой ссссссоссссуд. Кровавый Орден ссскоро найдет тебяяяя, — шипя, ответила она, и око исчезло, оставив только кромешную тьму.

Арон избавился от своего страха. Теперь он знал, кто за ним охотиться и кто его враг. Подойдя к темной стороне, он положил туда копыто — оно стало черным. Однако, когда Арон вернул копыто на белую сторону, оно посветлело. Жеребёнок не заметил, что он стал весь белый, словно иней зимой. Повинуясь своей интуиции, Арон стал прямо посередине, между темной и светлой стороной. Он почувствовал что-то странное. Темная сторона дрожит, она чего-то боится. Он был в замешательстве. Тьма холодная, словно застойная вода. В ней чувствуется женственность, пассивность, слабость, мягкость и уступчивость. На светлой же стороне было движение, жизнь, возвышенный рельеф местности, горы. И чувствовалось мужественность, доминирование, твердость, тепло, жар.

Открыв глаза, он увидел перед собой два силуэта которые стояли порознь друг от друга, каждый на своей стороне. Во тьме жеребец весь белый, на теле его не было ни единого пятнышка, кроме хаотично расположенных узоров. Его черная длинная грива колыхалась, будто в ней играл ветер.

С другой стороны, улыбаясь, стоит его кобылка Карелл.

— Арон, вот мы снова встретились. Я не думала, что это произойдет так быстро.

— Карелл, скажи, где я нахожусь, кто этот рядом с тобой? — обеспокоено спросил мальчик.

— Я Фисла, страж темной стороны. Ты находишься на грани между светом и тьмой, — его голос был, как у отца: не строгий, но серьёзный.

— Фисла, так не честно, я хотела это сказать, — надувшись, обратилась к нему Карелл.

— У нас нет времени на игры. Сейчас решается его судьба, сторона, какую он выберет в будущем, — Фисла серьёзно посмотрел на кобылку. Та в свою очередь прижала ушки.

— О чём он? — осведомился Арон.

— Арон, мне жаль, но он прав. Мы не должны быть тут, и ты тоже, но равновесие нарушилось. И мы пришли сюда, как стражи. Ты сейчас находишься по две стороны судьбы, которые изменят тебя и весь мир. Это все, что я могу сейчас тебе сказать.

— Но я не понимаю, — жеребенок удивленно распахнул глаза.

— И не должен. Сейчас твоя душа окрасилась поровну в белое и черное. И теперь ты стал «Корхен», у которого нет судьбы. Теперь равновесие не сможет предугадать какая из сторон станет сильнее. И это всё твоя вина, — обвиняющие сказал Фисла, зло сложив брови.

— Нет, не может быть, — он вышел на белую сторону, и его половина тела стала тёмной, не меняясь на светлую. — Карелл, скажи, что мне делать?

— Мы ничем не можем тебе помочь, теперь твоя душа разделена. Чем больше в твоей жизни будет горя и страданий, тем больше тьма будет доминировать над светом и, если не изменить ничего, ты станешь воплощением тьмы, которая поглотит всю Эквестрию, — Карелл сочувственно наклонила голову, глядя в пол.

— Всё, хватит, ты слишком много сказала Карелл, ему пора возвращаться, — нетерпеливо произнес Фисла, передергивая плечами.

— Нет, я не хочу — Арон, все еще не веря, протестующе замотал головой.

— Прости, но когда ты проснешься, то про всё забудешь — Фисла мотнул гривой, уже готовясь отправить жеребёнка назад.

— Прошу нет, Карелл — Арон отчаянно дернулся к ней, но Фисла преградил путь. Он положил копыто на голову мальчика и тот провалился в сон.

Фрагмент памяти закончился. Воспоминание отправило его дальше. Поборов в себе страх, он продолжил своё путешествия по закоулкам памяти. Кадры менялись быстро, мальчик не успевал их просматривать. Но его разум впитывал их в себя и после Арон спокойно мог вспомнить каждую деталь и черты происходящего ещё тогда, в Академии.

Вот он увидел, совет магистров, они приговаривают его к публичной порке. Фрагмент поменялся, тут он показывает себя, мужественно принимая все удары, не произнося ни звука. После он направился в медики, где повстречал кобылку. Она провела операцию, зашивая рваную рану. Это был пустяк по сравнению со следующим днём. Когда он узнает о своём прозвище Арон Бескровный. И в этот день он встретился с магистром Бэльфаласом. Он вызвал на спарринг бой фестрала. Магистра уложили на лопатки при всей аудитории. Этого впечатлило его, тем самым исцелив рану на спине фестрала.

Вновь карусель памяти показывает без остановки кадры жизни мальчика. Теперь она решила остановиться на самом главном. На том, что он так яростно искал.

Арон преследовал Софью где-то пять минут, девочка то и дело петляла в разные стороны. То в узкий переулок зайдет, то туда, где побольше народа, и вот, когда она вышла на небольшую поляну со скамейками, жеребенок решился. Тело пока чувствовало себя слабо, но сил тихо догнать у него хватило.

Подойдя вплотную, Арон копытом дотронулся до ее плеча. Софья от неожиданности взвизгнула и взмахнула крыльями, ее грива с хвостом поднялись дыбом.

— Софья, это я Арон, не бойся, — принялся он успокаивать кобылку.

Девочка взглянула на фестрала и резко покраснела, забыв про испуг. Она только хотела убежать, как Арон придержал её.

— Софья, что происходит? Почему ты меня избегаешь? Я что-то тебе сделал? Только скажи, я постараюсь все исправить, — сосредоточенно спросил жеребенок.

Она перестала вырываться.

— Ты ничего не сделал, просто я не знаю, как с тобой общаться после того инцидента в медике. Когда я вижу тебя, моё сердце начинает биться так, словно хочет вырваться из груди. Я не понимаю, что это такое, — пробормотала кобылка.

У него так же было с Эпплджек. Вспомнив о том дне, Арон резко покраснел.

— Это называется… — замялся он, — любовь, у меня так же было. Но через пару дней всё прошло.

— Любовь, но этого… не может быть, — заволновалась Софья.

— Я тоже так думал, первый раз, но после, когда я… — Арон ещё сильнее покраснел и замолчал.

Кобылка не выдержала:

— Говори, после чего.

— Когда мы по…це…ло…ва…лись, — каждый слог давался ему с трудом.

Кобылка отшатнулась назад.

— Поцелуй — это когда губами соприкасаться? — спросило она, чтобы убедиться своей догадке.

Мальчик кивнул, молча смотря себе под ноги.

Недолго думая, Софья подошла к Арону, взяла его за подбородок и приподняла голову. Взглянув мальчику в глаза, она зажмурилась и поцеловала. Поцелуй длился всего лишь пару секунд, но для Арона целую вечность. Софья отошла и начала оценивать свои ощущения.

— Арон, ты был прав. Странное чувство прошло. Какой я была глупой, что не подошла раньше. Спасибо, что помог избавиться от этого, теперь можно будет спокойно общаться. А то, честное слово, мешало очень сильно. Ой, прости, мне пора. Я опаздываю, ещё увидимся, пока, — она быстро попрощалась и улетела.

Пегас стоял, словно статуя, не понимая, что только что произошло. Его вернул в сознание громкий удар колокола. Арон прикоснулся копытом к губам. Мальчику казалось, что это какой-то странный сон, и он должен как можно быстрее проснуться. Но фестрал понимал, что это не так.

Мальчик побежал в сторону артной и тело его, словно песок, стало таять. Это был момент, которого он долго ждал. Софья — пегаска, с которой он повстречался и влюбился. Но оставалось и дурное чувство, оно постепенно сжимала его сердце. Что-то оно пыталась сказать ему, даже показать, уйдя в далёкое прошлое, когда он ещё жил в Эпплгрифе. Но тяжелая хватка вытянула его из этого фрагмента памяти, выбросив обратно в пустоту.

Боль снова охватило тело. Теперь Арон стал испытывать жар. Десятки раскалённых прутьев били по его телу, с каждым разом увеличивая силу удара. Но через минуту пыток боль наполовину уменьшилась. К этому приложил копыта его тёмный друг, чья внешность опять изменилась. Теперь его тело покрылось в угольный цвет. Арон приоткрыл глаза и увидел перед собой совсем другого, совсем не своего второго я. Он стал выше его, тело было угольным, а грива с хвостом угольно-черным.

Первое что он сказал, придя в себя. — Кто ты?

— Ха-ха-ха-ха, кто, вот уж интересный вопрос, мой юный друг! Ответ ты найдешь в последнем фрагменте воспоминаний. Тогда ты сможешь выбраться обратно, в свой мир, — клокочущим голосом порадовал он фестрала.

— Обратно, в свой мир? Я не понимаю тебя.

— Тут не нужно понимать, твоё дело вернуть всё, что ты потерял. Это первоначальная твоя задача. Если вдруг начнёшь опять задавать вопросы, мне придётся применить против тебя силу. Так будь паинькой, влезай в последний участок воспоминание и выпу… — он замолк, прикусив свой дурной язык. — Хватит разговоров, времени осталось совсем мало — он ударил копытом по белоснежному полу, и над Ароном разверзлась черная дыра. Фестрал не успел ничего предпринять, как стал туда проваливаться. Но перед тем как пропасть насовсем, он услышал слова, брошенные ему вслед. — Скоро увидимся, — зверский смех прокатился по пустоте.

Арон оказался в разрушенной комнате в висячем положении. Его голова гудела, с правой стороны сочилась кровь. Оглядевшись, он увидел обезумевшего единорога, лежащего на кровати с пегаской. Он не мог поверить своим глазам. Софья, избитая, лежала, привязанная, на кровати. Единорог провел своим языком по телу кобылки.

Фестрал не смог сдержать себя, ярость овладела им. Воспоминание дрогнуло, что-то или кто-то стал вмешиваться в её процесс. Теперь Арон мог управлять своим телом, как он того захочет. Разрушив все границы сознания и разума, он сломал оковы, что так долго и крепко держали его.

— Не тронь её, — выкрикнул Арон, позволяя тьме овладевать своим телом.

Но единорог не слушал его, он продолжал играться с кобылкой, пока пегасочка не завизжала от ужаса, когда он прикусил ей ухо.

— Нет! — разъярённый, Арон покрылся черным цветом, и сделал первый шаг единорогу.

— Что с тобой… кто ты? .. — панически завопил единорог, испугавшись образа Фестрала.

Открылись оба вертикальных драконьих глаза. И эхом раздавшийся голос придавил единорога.

— Я — тёмная бездна, что поглотила множество миров. Я тьма, что поглощает свет. Я ЛАИТ! —

Вспышка! Арон отделился от своего тела в воспоминание и увидел себя со стороны.

— Не может быть! — воспоминание закончило свой рассказ и отправило его обратно в мир, где ждало его сражение.

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 2 - Битва

— Ха-ха-ха-ха-ха, — смех эхом раздаётся по всему пространству.

Арон, выброшенный из последнего воспоминания, сдерживается, чтобы не закричать от неутолимой боли. Она пронзает его каждый сантиметр плоти, не оставляя живого места. Лаит с блаженством наблюдал за мучением фестрала. Ему приятно наблюдать за страданиями других. Он грезил в предвкушении, когда, фестрал ослабнет, и он сможет заполучить его тело.

*Хрясь*

Звук ломающих костей вернул обратно темного. Он не поверил своим глазам, боль, что испытывал Арон, должна продолжаться как минимум десять минут. Фестрал с трудом встал с пола и враждебно посмотрел на Лаита.

Лаит удивился силе воли Арона, но не придал этому значению. Он лишь широко улыбнулся. — Давно не виделись, повелитель. Что-то не так, отчего у тебя такой враждебный вид, а?

Арон, тяжело дыша, осмотрелся. Пространство, окружавшее их полностью, преобразилось. Теперь мраморный пол полностью украшали разные фрески. На них изображена вся прожитая жизнь мальчика, начиная с далёкого прошлого и заканчивая настоящим. Вокруг него больше не находился однообразный белый и черный фон. Их сменили красочные пейзажи бескрайной зелёной равнины.

— Кто ты такой? — серьёзным голосом спросил фестрал, восстанавливая дыхание.

— Я тебя не понимаю, когда говоришь обо мне. Ты имеешь в виду что видел раньше в воспоминании или сейчас перед собой? — тёмный улыбнулся, преобразовывая из тени меч.

— Не может быть, — беспокойно отошел назад.

Это понравилось Лаиту, преобразованный меч из тени принял материальную форму. Тёмный сделал первый шаг, добежав до Арона, он вскинул над собой меч и ударил им по нему сверху вниз. — Я и есть ты! — выкрикнул он с безумной улыбкой, вкладывая в удар всю накопленную ненависть за тысячу лет.

Академия. Главная здания медики.

Закрытая палата № 48.

Четырнадцать часов по полудню.

Пепельная гривая пегасочка вошла в сорок восьмую палату. В зубах она держала букет синих фиалок. Она наконец-то получила разрешения посещать своего спасителя, после целого года мучений и просьб позволить посещать его. Если не вмешательство ректора, который не мог смотреть на страдания студента, то вряд ли она смогла увидеть его снова. Софья благодарила ректора и главного врача медики. Теперь она могла каждый день приходить к нему и рассказывать всё, что произошло в этот день, и то, что они изучали на занятиях.

Она подошла к уже завядшим цветам, выкинула их и поместила в вазу свежие. Сев рядом с кроватью на стул, она стала рассказывать ему свой день.

— Привет Арон, — это снова я, пришла проведать тебя. Прошло уже полгода, как навещаю тебя. Представляешь, сегодня на экзамене меня повысили в ранге, теперь я в подмастерье. Мне нужно как можно быстрее выбрать магистра. Если я в течение несколько дней этого не сделаю, меня обратно понизят. Как думаешь, кого лучше выбрать?

Исхудавшее тело мирно лежало на кровати. Грива с полосами двух цветов: цвета индиго и черного, свисала с кровати, покрывая всю подушку. Он ровно дышал, не реагируя на внешний мир. Препарат жизненно обеспечения, тихо пискнул, указывая его спокойное сердцебиение.

Не услышав ответа, она продолжила:

— Я подумываю поступить к Магистру алхимии — Минастиру. Говорят, у него можно создать зелье, которое излечивает любую рану. У меня появилась надежда, но после узнала, что это всего лишь слухи. — Она сделал паузу. — Арон, я должна тебе кое-что сказать. — В голосе почувствовались нотки безнадежности. — Я полюбила другого. Мне очень жаль, прости меня. — Из глаз потекли слезы.– Мне нужно было сказать раньше, но ты в таком состоянии. Я не могла тебя ещё сильнее ранить. А когда ты вернёшься, увидев меня с другим, я не знаю, что с тобой произойдет. Простишь ли ты меня? — она приложила голову к кровати и заплакала.

*Пи* подал сигнал аппарат *Пи* *Пи* ещё две шкалы поднялись верх, показывая сердцебиение пациента. *Пи* *Пи* *Пи* *Пи* *Пи* электроника стала быстро набирать обороты, показывая, как бешено начинает биться сердце. Дыхание Арона участилось, Софья, приподняв голову, обратила внимание на состояние фестрала. Она не стала медлить, первым делом выбежала из палаты.

— Врача, быстрее врача! — раздался девичий голос в коридоре. Уже через каких-то несколько секунд в палату вбежал сам магистр Арвэн с помощниками.

— Быстрее, дайте ему успокоительное, ты, посторонних увести из палаты. — Отдавал он чёткие приказы.

Тело Арона немного стало трясти. Ему вкололи успокоительного, но лекарство не дало никого результата. От тела фестрала волной разошлась давящая сила, словно гравитация тянула всех вниз. Весь персонал в палате попадал, кроме Арвэна. Он стоял спокойно, наблюдая за изменением фестрала. Его тело поменяло окрас на черный, хвост и грива стали пламенно — черного цвета и сами посебе шевелились, словно живой огонь в костре.

— Магистр, что происходит? — выкрикнула пегаска, ещё не ушедшая из палаты.

Арвэн удивился силе воли девочки. Она казалась для него хрупкой, но, по-видимому, он ошибся. Если её отдать магистру, то из неё выйдет хороший воин. Но до этого ещё далеко, сейчас перед ним стоит другая проблема. Фестрал, выброс энергии, полтора года назад. Теперь все это соединилась в одну картину.

— Софья, уходи, это опасно! Позови магистра Эмин Дуира и Ректора. Скажи, что тут происходит, а я постараюсь сдержать его силу до их прихода.

Пегасочка стояла, словно окаменевшая статуя. Она не могла поверить своим глазам. Это снова происходит из-за неё. Софья молча качала головой, отходя назад. Её охватил страх и вина, но выкрик вернул её обратно:

— Софья, слушай меня, беги и позови магистров, быстрее! — она пришла в себя.

— «Нет времен винить себя, если сейчас ничего не предпринять. Здание медеки может пострадать. Я должна как можно быстрее сообщить магистрам.» — Она развернулась к выходу и что есть сил полетела.

Арвэн с облегчением выдохнул, повернулся к фестралу, чьё тело уже парило воздухе. — Ну что, мой дорогой практикант, пора тебя наказать.

Удар, ещё удар, Лаит не прекращал свой натиск. Он бил и бил мечом по Арону. Фестрал успел среагировать на внезапный выпад соперника и увернулся. Сейчас, ещё не отправившись от нахождения в воспоминании, ему приходилось только уворачиваться от ударов, каждый раз отступая.

Лаит всё не прекращал свои атаки. — Ха-ха-ха-ха-ха, — вожделенный смех издался из его уст.

— Кто ты такой? — повторил свой вопрос фестрал.

— Что ты пристал? Сколько раз мне говорить?! Я и есть ТЫ, — удар по горизонтали создал волну.

Арон, не устояв на ногах, отлетел назад, собирая под собой землю. Лаит, удовлетворившись результатом, приложил меч к спине.

— Арон, понимаешь ты или нет, но изначально мы были единым целом. Внутри тебя я был своей силой. Я был частью тебя, но камень дисгармонии освободил меня, и я стал частью твоей души. Мы делим одно тело, и когда доминирующая сторона меняется, то и внешность меняется вместе с ней. Когда доминирует жизнь — снаружи плоть. Когда доминирует смерть — кости. Здесь то же самое. Моя сила росла, пока не стала доминирующей, и тогда я выбрался из цепей. И когда ты каждый раз пытался использовать силу, мне всё проще становилось захватить твою душу.

— Вот как? — Он тяжело встал, выходя из маленького кратера. — Это значит, что если я тебя одолею, твоя сила станет снова моей? —

— Ты? — высокомерно поднял голову — Одолеешь меня? У тебя ничего не получиться!

Странное эхо пронеслось в голове Арона, лишь он смог услышать нежный женский голос. -«Арон, я дарую тебе воспоминания прошлого, воспользуйся ими.» — Перед его глазами прошлась целая жизнь другого пони. Он облачённый в доспехах сражается с кем-то с помощью накопытников. Теперь фестрал знал, что ему делать.

— Да? — он встал в боевую стойку. Закрыл глаза и на мгновение Лаит увидел серую ауру, выходящую из тела фестрала. — Тогда я тебе кое-что покажу!

Он возмутился. — Ты так ничего и не понял? — прохрустев костяшками шеи, — Я же говорю, что у тебя ничего не получится! — он тоже встал в стойку, как и Арон.

Арон забеспокоился, он не понимал, что сейчас происходит. Лаит улыбнулся, из его тела стала выходить черная аура. Ветер дул в их сторону, тишина потрясла пространство. Они смотрели друг на друга, каждый испускал одинаковую по мощности ауру. Силы казались равны, но Арон не смог выдержать. Лаит увидел по его лицу, что собирается сказать Арон. Они одновременно синхронно выкрикнули слова.

— Феора!

Комната содрогнулась. Аура, что так излучал из себя фестрал, сильнее отразилась на помещении, впечатывая вниз всех находящихся. Даже сам Арвэн, так сильно сопротивляясь ему, уже не мог держаться. Его ноги подкашивались, годы брали своё. Он успел начертить диаграмму печати, но даже символы сдерживания не смогли обуздать силу Арона. Они всего лишь ослабили его хватку над комнатой, позволив присутствующим встать и отступить.

Но Арвэен магистр медицины остался. Он стал чертить другие диаграммы. — Я не дам тебе разрушить моё здание. Пока я ношу звание магистра, ты, щенок, не получишь его тело. — Закончив последний символ, он прикоснулся к самому большому и произнес — Фуладор!

Вспышка, и тело фестрала изогнулось. Получив темный разряд молнии, магистр надеялся, что этого хватит, чтобы успокоить пациента, но этого оказалась мало. Молния, которая прошлась по Арону, впиталась в него. Через секунду он выпустил множество тёмных электрических разрядом обратно. Они вернулись к хозяину в два раза мощнее.

Магистр успел убрать копыта с символа и поставить их на другое. — Аранер! — вокруг него образовался купол, который смог поглотить большую часть атаки, но остальная всё-таки прошлась по Арвэну. Отлетевший от диаграммы он ударился об стену. Весь в саже, уставший, тяжело дыша, он наблюдал, как сдерживающая печать ломалась. Ещё каких-то пару минут, и его ужасающая сила выйдет наружу.

Купол, который появился над фестралом, стал ломаться, покрываться трещинами. Они распространились ужасающей скоростью, пока не прокрыли его полностью. Секунда, и вот уже Арвэн почувствовал, как сила Арона стала давить его к земле.

Буммм

Купол, покрытый трещинами, стал в обратные переметки возвращаться в гладкую и сильную печать сдерживания. Арвэн почувствовал легкость и услышал знакомый голос. — Арвэн, дружище, ты как тут? Тебе помощь нужна? — он повернул голову и увидел Эмин Дуира, старого друга.

— Где тебя носило, я тут чуть копыта не отбросил? — Стал жаловаться на мага.

— Да ладно тебе, ты ещё о-го-го. Сам бы справился с ним. — С улыбкой на лице ответил маг.

Пыль окутала их двоих, встречный ветер дунул в сторону Арона. Пыль нехотя ушла, показывая фестрала. Его тело облегала фиолетовая броня; панцирь полностью обхватывал тело жеребца, на шее висел амулет звериного глаза, на голову был надет шлем, на лицевой стороне которого изображен полумесяц, а на макушке — стальной плавник хищной сирены. Но самое главное на копытах располагались его накопытники с черными лезвиями, которые источали разряды белой энергии.

Лаит не стал ждать помощи ветра, он своим мечом прогнал пыль. Его тоже облегала та же броня, но только серого цвета, и вместо накопытников он держал меч.

Они уставились друг на друга, два хищника. Каждый намеревался победить другого. Секунда, и они, словно ветер, встретились друг с другом, схлестнулись одним ударом. Их клинки соприкоснулись, и теперь они стояли друг против друга, давя телом. Теперь тут решалась сила, кто кого задавит первого.

— Ублюдок! Как ты понял?

— А разве это не очевидно? Я слышу твои мысли! — он оттолкнул Арона, а фестрал — Лаита. Серая и Черная ауры схлестнулись между собой, создав мощную яркую волну.

От яркого света Арон рефлекторно закрыл глаза. После секундной паузы, он рывком встал и осмотрелся. Местность поменялась, он стоял на высокой горе, перед ним образовался город Сталлионград.

— Это же… Сталлионград?! Как? — он не мог поверить своим глазам. Тихий, словно лезвия, лепестки прозвенели рядом с ним. Он повернулся назад и увидел не осевшую пыль — Что такое?

— Лепестки Аура, — прозвучал металлический голос.

Он был так знаком фестралу, что не смог его перепутать. Каскада лепестков стала выбираться из пыли, окружая Арона. Он не стал мешкать, отпрыгнув, помогая крыльями, он выиграл для себя большую дистанцию. Арон встал в стойку и приготовился.

— Что вы делаете, Мастер Эрик?!

Пыль осела, демонстрируя самого шамана. Он спокойным взглядом смотрел на него — Жаль.

— Что?

— Это и есть вся твоя сила?

— О чём вы говорите? Что здесь вообще происходит? Отвечайте! Где мы, и почему вы здесь?

— Ты проиграешь, Арон! — он поднял четки над головой. Магия захлестнула деревянный браслет, и руны стали ярко светиться, распадаясь на мелкие лепестки.

— Постойте! Чёрт.

Лепестки стали собираться воедино, образуя большой вихрь. Единорог указал на фестрала, и масса лепестков двинулась по воздуху на жертву. Ему ничего не оставалось, как уворачиваться. Арон взлетел, уходя от массы лепестков. Они нападали на него, образуя один мощный пучок. Но фестралу удавалось уходить и даже наносить накопытниками удар, который делил их пополам и делал слабее, но они снова собирались в едино и нападали.

— Прекратите! Сейчас не время сражаться друг с другом. — Но лепестки окружили его, захватив в сферу.

Множество лепестков прошлось по телу, нанося мелкие порезы, но броня защитила от большинства. Совершив атаку, лепестки отпустили его, расходясь в разные стороны. Арон упал на землю, слава удаче, они оказались в пяти метрах от нее.

Упав на одно колено, фестрал тяжело дышал. — Проклятие!

— Удивительно, как ты ещё не понял к чему стремится твоё сердце?

— Что… Что я сделал? — он ничего не понимал.

— Вставай, Арон! — не долгая пауза. — Иначе… — множество лепестков снова собралось воедино и двинулось на фестрала.

Арон не стал колебаться, он взлетел, уворачиваясь от атаки лепестков. Оказавшись воздухе, Эрик поднял копыто в сторону фестрала. Лепестки преобразовали форму щупалец. Они рванулись к жертве, хаотично двигаясь в воздухе. Арон смог увернуть от одной, после от другой. Но последняя, подкралась не заметно, ударив его прямя в грудь. Не выдержав удар, Арон стал падать вниз. Но шаман, соединив все лепестки в едино, ударил ими в одну точку прямо по сколе.

Лепестки не почувствовали сопротивления и разрезали сколу. Скола треснула и разошлась. Между образовавшимся разломом упал Арон. Мальчик пришел в себя, он, что есть сил, успел быстро среагировать и схватиться за уступ. Но это ещё не всё. Над головой жеребца стали снова собираться лепестки и, словно водопад, обрушались на голову фестрала.

Крича от боли, Арон не отпускал уступ, он знал, если сейчас отпустит, то упадет и проиграет. Он собрал в себе всё мужество и терпел боль множества лепестков. Лепестки рассеялись, жеребец стал взбираться на уступ. Как только он взобрался, перед ним предстал шаман, смотрящий на него сверху вниз.

— Арон, я знал, что ты так и не научишься использовать свою силу правильно.

— Что вы… хотите сказать? Я ведь не знаю, как использовать её. Я не понимаю о чём вы говорите.

Лепестки собрались вокруг шамана, и образовали пять подобий мечей. Один упал прямо на копыта фестрала, из-за чего ему пришлось оттолкнуться от уступа. Он падал. Затем вслед за ним полетели остальные четыре меча. Фестрал, используя крылья, уворачивался от мечей пока не увидел внизу Эрика. Он держал меч и вытянул его перед собой.

— Те, кто потерял желание сражаться, не смогут отразить мой меч! — Встав в стойку, земля под его ногами ушла вниз. — Всё кончено, — оттолкнувшись, он полетел навстречу к мальчику, приготовившись ударить. Арон выставил лезвия.

Удар, и перед ним теперь снова широко улыбающийся Лаит. Им завладел шок, не понимая, что сейчас произошло. Он оттолкнулся от Лаита, и между ними образовалось небольшое расстояние. Арон упал на одно колено и приводил дыхание в норму.

Лаит разыграло блаженство, он хотел большего. — Не сердись так. Давай лучше повеселимся.

— Заткнись! — фыркнул он. Его овладели мысли –«Почему Мастер Эрик так неожиданно появился?» — Чёрт, что происходит?

— Сейчас не время терять концентрацию, — возмутился тёмный и двинулся на Арона с мечом.

— И не надейся! — он отразил атаку, блокируя накопытниками.

Лаин остановился в пяти метрах от него. — Чушь! Да это же видно по твоим глазам.

Арон удивился, но снова стал серьёзным. — Я не собираюсь повторяться! — сложив лезвия крест на крест, он собрал небольшой электрический импульс и выпустил его в Лаита.

Черный жеребец, ухмыляясь потугами Арона, одним лишь вертикальным ударом разрубил импульс пополам. Арон не мог поверить этому, его удар разрезали, как игрушку. Лаиту понравилась эта игра, и он решил показать свой удар. Оказавшись перед ним, Арон заблокировал его меч, этого темный и ждал. Прислонив копыто к лезвию меча, он произнес одно слово — Такен — черный, словно тень, взрыв направился прямо на фестрала.

Вспышка. Арон стоял на ногах не в силах пошевелиться. Его нагрудник полностью сломан, шлем слетел, а по щеке текла кровь. В этом мире не может быть крови, но тут другая ситуация. Лаит, улыбаясь, стоял перед ним.

— Разве ты забыл? Я тысячу лет провёл здесь. Ты думал, что сможешь справиться этими зубочистками? Как ты жестоко ошибался. Ты всего лишь жалкая подделка… Арон! — он подошел к нему и тронул лезвия накопытника. — Сдавайся! — лезвия из темно — фиолетового стали черными. — Ты больше не сможешь использовать их. — Они стали рассыпаться. — Арон не знал что делать.

Арон оказался в пещере, перед ним стоял его друг, с кем так сильно сдружился. Первое, что сделал Арон — упал на землю, двигаясь назад. — Джеймс, — он помахал головой. — Это иллюзия, — пурпурный жеребец усмехнулся, но фестрал продолжил:

— Всего лишь иллюзия.

— Возможно. Но…

— Что?

— Иллюзию видит сердце, а не глаза. То, что ты сделал копию меня внутри своей души, показывает, что ты сожалел о своей победе, бросив этим тварям на растерзание. Как только битва заканчивается, ты всегда оборачиваешься, смотришь на побеждённых врагов и друзей, которых не смог защитить. Неужели, из-за этого ты боишься идти вперёд? Ты боишься, что можешь пойти той же дорогой что и я?

-Нет. Я отличаюсь от тебя, — возмущено выкрикнул он.

-Ты примешь сложное решение, — тихим голосом подытожил он.

Земнопони исчез, через мгновение оказался перед Ароном, схватившись за его подбородок. — Что случилось с твоей ужасающей силой? Думаешь, что сможешь победить меня голыми копытами или теми лезвиями?! — он схватил его и бросил, как куклу назад. Арон упал на землю. — Ты потерял эту силу. Теперь ты понимаешь, что значит чувствовать себя беспомощным, быть уязвимым и беззащитным, как ребёнок.

— Проклятие…

— Тебе так сильно нужны они? Тогда я дам тебе их! — он ударил по полу пещеры.

Сильная волна полетела в лицо фестрала, отбрасывая его. Декорации изменились, теперь фестрал оказался в тёмном помещении, где вокруг располагались зелёные коконы. Среди них лежало множество накопытников с лезвиями разных размеров.

— Это… — он встал с земли, осматриваясь и услышав шаги, развернулся.

— Прости, это только я, — с улыбкой протрубил земнопони. Арон разозлился, но Джеймс продолжил. — Тебе нужно было оружие. Выбирай любое!

Арон увидел рядом лежащий накопытник, он только хотел взять, как засомневался. –«Нет, здесь их нет. Я помню.»- он закрыл глаза и пытался почувствовать их.

— Что случилось? Тебе нужно было оружие, а иначе как ты от них уклонишься. — Он создал в копыте элемент вихрь и бросил его в Арона.

— «… живут внутри меня» — накопытники появились на копытах, и он порезал вихрь. Фестрал улыбнулся и вытянул их вперёд. — Хватит уже болтать попусту!

— Ты так говоришь лишь потому, что получил оружие. Ты и вправду слабак.

— Заткнись! Тогда попробуй меня снова убить.

Джеймс оказался перед ним. Арон не ожидал такого, он взмахнул оружием и сверху вниз нанес удар. Но земнопони поймал одним копытом удар. Арон не мог ничего сделать, лишь стоять и наблюдать.

Джеймс устало сказал:

— Ты не сможешь это сделать. По крайне мере, этим оружием, которое сожалеет о том, что из-за него всё это произошло. — Он откинул в сторону его и он снова повалился на землю.

Джеймс продолжил:

— Я открою тебе истину, истину сражения. Сражения идут вечность. После того, как ты победил одного, появляется другой, и он будет ещё сильнее. Если ты сумеешь его победить, появится ещё один, и он будет сильнее предыдущего. Если ты не обладаешь решимостью противостоять замкнутому кругу, тогда твоя уверенность пошатнётся. Но это ещё не конец! Битва начнётся где-нибудь другими пони. Это замкнутый круг! И он не закончится смертью другого пони. Круг продолжится. Пока есть разные виды и их души, всегда будут возникать разногласия, и из-за них они будут опять сражаться. Битва никогда не кончится, она бесконечна.

Не выдержав он выкрикнул:

— Это не правда.

— Вот почему ты так наивен? — повысил голос на фестрала. Его тело стало изменяться: туловище напоминало тело жука-усача, метров трех роста и в ширину четыре метра, вместо копыт — вытянутые заострённые колья, на которых располагались панцири жука-скарабея, а задние копыта остались без изменений. Морда его стала вытянутая, и, когда он начинал орать, его челюсть раздвигалась в разные стороны, демонстрировала всем свои пять рядов мелких зубов, острых, словно бритва.

Удар. Фестрала припечатывает к стене. Джеймс хватает своими кольями Арона и подносит к себе ближе. — Обладающие силой рано или поздно окажутся в сражении так же, как это случилось и со мной. А наивные пони вроде тебя погибают в первую очередь. — Он нанес множество тупых ударов по телу фестрала.

Арон выдержал их и с разворота попытался ударить его в ответ. Но их остановили касанием. — Ты ещё хочешь сражаться этим слабым оружием. У тебя нет гордости? — он взглянул на него с сожалением. — Жаль, — и его тело стало растворяться.

Неожиданно Арон вернулся обратно. Ему показалось, что прошло несколько минут, а на деле всего лишь мгновение. Тело залилось свинцом, он не мог сдвинуться. Накопытники стали, словно пепел, в дуновение воздуха рассыпаться.Он почувствовал, как теряет часть своей души.

— Моя сила…

— Это не сила. Слушай внимательно. Я — твоя сила! — он копытом схватил его за лицо, рывком отбросил к ближайшей скале. Удар об твердую часть скалы примял его, разбрасывая куски камня в разные стороны. Но Лаит продолжил, — Ты не перестаешь меня удивлять своей тупостью. Почему ты стал таким не подвижным, потеряв своё оружие? — Он вытянул меч вперёд — Арон, в чем разница между драконом и его всадником? Мне не нужен детский лепет типа * Всадник — разумный, а дракон — животное*. Если их форма, способности и силы будут одинаковыми, тогда почему один становится всадником и управляет битвой, а другой — драконом, который везёт этого всадника. Ещё раз спрашиваю: в чём разница между ними?

Арон молчал, после удара ему трудно говорить. Ответить на вопрос он не мог.

— Есть только один ответ. Инстинкт! — он силой выкрикнул последнее слова. — Чтобы существо стало сильнее и получило власть — стать королем, они должны искать сражения, искать силу. Они жаждут битвы и живут, чтобы беспощадно давить, рвать в клочья и разрубать на кусочки своих врагов. Глубоко-глубоко внутри покоится инстинкт убийства, который пронизывает каждую частичку наших тел. Но ты им не обладаешь! У тебя нет этого основного инстинкта! Ты сражаешься, используя логику. И пытаешься с её помощью победить своих врагов! Но ничего не получается! Ты сражаешься мечом, вложенным в ножны! Вот почему ты слабее меня, АРОН! — он швырнул меч прямо в фестрала.

Удар, меч вошел на половину в тело Арона. Он не ощутил боли, его разум затуманился, искра в глазах мгновенно потухла. Тело никак не среагировало на присутствие чужеродного предмета. Он медленно опустил голову вниз, в глазах читался страх и беспомощность. Увидев рукоять меча, Арон не пошевелился. Лаит с усмешкой сказал, — Он мне не нужен, Арон. Я ничего не знаю о твоём мире. Но я отказываюсь подчиняться королю, который слабее меня, а тем более умирать за него. — Лаит стал медленными шагами приближаться к нему. — Если ты слабее меня, тогда я просто уничтожу тебя, — подойдя к нему, он схватился за меч — …и тогда я сам стану всадником. — Взглянул в глаза фестрала.

Арон не знал что ему делать. Лаит сжал рукоять меча, и в глазах фестрала потемнело. Желтая полоса, подобная молнии, прошлась по пустоте. «Инстинкт» он стал вспоминать свои сражения. Как Пика избивал его до потери сознания. «Ищущий битву…» просил подаяния в высшем квартале и там его избила дубиной здешняя стража. «Сила» Драка с Лурашом, что привело его к этому моменту. Лаит стал медленно вытаскивать из тела свой меч. «Я не позволю забрать мою…»- темная аура показалась перед Ароном. «…Силу!»- он схватил за лезвия меча. По мечу резко стала распространяться серая аура.

Лаит испугался, увидев приближения ауры к его копыту. Он отпусти оружие, но часть ауры попала на копыто. Аура так и осталась серым пятном на черном фоне тела жеребца. Лаит отпрыгнул назад, посмотрел на копыто. Удивление со страхом овладели им. Теперь он стал жертвой, а Арон охотником.

Арон взглянул на него, в его глазах снова проснулась эта искра, пустота ушла. — Инстинкт…

Несколько секунд до этого.

Арон лежал на спине, вокруг него изменилось пространство. На небе летали странные камни разных мастей и форм. Удар копытом около лица мальчика привел его в чувства. Он рывками стал отползать от незнакомца. Встав, Арон увидел того, с кем сражался в прошлом.

— Наконец-то ты пришел, Арон. — безразлично буркнул земнопони.

— Магистр Бэльфалас? Что это за место?

— Бэльфалас? Кто это? Я просто пришел убить тебя. — он поднял молот над головой, прыжок, нанёс удар по фестралу.

Арон не почувствовал, как у него вместо привычных накопытников оказался темный меч. Он инстинктивно заблокировал удар. Тело само стало реагировать на выпады и защищаться. Арон держал удар, но Бэльфалас всё давил молот, не давая парнишке перевести дух. Земнопони в предвкушении облизнул губы.

— К-Какого черта! — выкрикнул Арон, силой толкая меч вперёд и вырываясь из захвата. Молот врезается в землю, а Арон отпрыгнул назад. — Прекрати! Наше сражение давно окончено!

— Окончено? Оно никогда не закончится! — он поставил на спину молот и стал подходить к нему. — Сражение это тебе не какая-нибудь ссора. Пока один из нас дышит, — сражение не окончено.

— К том уже, у меня нет причин сражаться с тобой! — возразил фестрал.

— Чтобы сражаться… тебе нужны причины? — с усмешкой продолжил, — Почему ты не хочешь это понять… Арон? Ты искал эту битву. Тебе нужна сила. Или я не прав? Все, кто ищут силу, ищут и битву. Ты сражаешься, чтобы стать сильнее? Или ты хочешь стать сильнее, чтобы сражаться? Я не могу дать тебе ответ. — Приблизившись к Арону, магистр силы, сильным голосом поведал ему истину:

— Единственная вещь, которую я знаю наверняка — мы были рождены для одной единственной цели! Мы рождены, чтобы сражаться, Арон. — У Арона стали появляться странные фрагменты прошлых сражений, «Сражение» — Твой инстинкт приведет тебя к новым сражениям. Иного пути нет. Только так ты станешь сильнее. Сражайся, Арон! Если тебе нужна эта сила, тогда бери свой меч и сражайся! Это твой единственный выбор. И у этого пути нет ни конца, ни края! АРОН! — Сново это чувство, которое испытывают воины при сражении. Само чувство стало надписью, которая отпечаталась в сознании Арона — «Сражение»

Держа за меч, он вытащил из себя клинок и взял на изготовку. В его глазах теперь бушевала ярость и уверенность в себе. Он понимал, что теперь сможет одолеть его. Арон стремительно полетел на Лаита. В это время сам Лит не мог поверить в это. После стольких трудов и приготовлений. Всё пропадает из-за какого-то Арона. Он не мог допустить этого.

— Хм… — фыркнул он и попытался предпринять что-либо, но тело перестало шевелиться. И меч вошел в него, как по маслу. Брызги крови полетели на землю.. Секунда, и меч стал распространять серую ауру по телу Лаита. — Чёрт. Похоже твой инстинкт, как и твое желание сражаться, не полностью исчезли. — Аура полностью поглотила его тело и перекрасила в серый цвет. Начиная с хвоста, его тело стало, подобно подожжённой бумаге, исчезать. — Похоже, у меня нет другого выбора. Всё-таки ты меня победил. Я признаю тебя всадником, пока что. Только не забывай! Не забывай, что любой из нас может быть, как всадником, так и драконом. — Лаит смирился с проигрышем, но злорадной улыбкой продолжил, — Если хоть раз оступишься, я утащу тебя в темноту и проломлю тебе череп! — Но Арон был спокоен он выслушивал его. Дитя ночи уже лишился больше половины тела, он схватил меч копытом — И ещё кое-что. Если ты и вправду так хочешь контролировать мою силу, тогда постарайся не умереть до моего следующего появления! — пламя уже сожгло его половину лица, и выкрикнув последние слова, его копыта засветились. Темная аура отделилась от копыта, она вошла в тело Арона.

Вспышка.

— Каррел, он вернулся!

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 3 - Воссоединение

— И ещё кое-что. Если ты и вправду так хочешь контролировать мою силу, тогда постарайся не умереть до моего следующего появления! — слова прошлись эхом в голове мальчика. Арон понял, что в скором времени они вновь встретятся. Тогда им придется снова сразиться, и после боя должен остаться лишь один. Но пока до этого ещё далеко, фестрал смог обуздать темную силу, взяв её под контроль.

— Каррел, он вернулся. — Прозвучал мужской голос.

Арон приоткрыл глаз, увидел, как стоит между двумя сторонами — тьмы и света. Странное ощущение пробежало в голове. Где-то он уже видел это место, даже испытал дежавю. Он попытался поискать в уголках сознания хоть что-то, но всё четно. Фестрал обратил своё внимание на звуки голоса и увидел белого высокого жеребца, у которого всё тело изрисовано хаотичными узорами. Он стоял на темной стороне.

— Арон! — выкрикнула кобылка, подбегая к фестралу. Она обеспокоенно осмотрела его на бегу, когда поняла, что он невредим, сжала в своих объятьях. — Я рада, что ты вернулся!

Арон испытал сильное чувство, что так далеко и долго таилось в нём. Он давно не чувствовал на себе родное тепло. Последний раз это случилось, когда он потерялся в лесу, собирая хворост. Он нашел группу бродячих артистов, где его согрели и выходили, на следующий день его нашел отец, и тогда он последний раз искренне обнял его. Почувствовал всю любовь и заботу. И прямо сейчас, это чувство пробудилось в нём, пробегая теплом по всему телу. Арон тоже обнял её.

Так они просидели несколько секунд, пока не вмешался мужской голос. — Каррел, время. — он настоятельно прервал их, напоминая кобылке.

Она приподняла взгляд на стража. На лице его читалось сожаление, Каррел поняла, что время уходит. Кобылка понимала разумом, что не может остаться с ним дольше, но сердце противилось. В ней проснулся материнский инстинкт после долгой разлуки. Пегасочка переборола себя, разжав объятия, она посмотрела в глаза мальчика.

— Арон, любовь моя, с возвращением! Ты проделал огромный путь сюда.

Фестрал вытер выступающие слезы, — Каррел, где я и что это за место?

Кобылка хотела всё ему рассказать, но её опередил белый жеребец, тронув копытом голову мальчика. От касания, Арон прозрел, чувство затуманенного разума развеялось. Мальчик всё вспомнил, что произошло с ним в прошлом визите. Каррел хотела нагрубить темному стражу, но сдержалась, времени и так оставалось мало.

— Каррел, я всё вспомнил, это место равновесия. Он — Фисла, страж тёмной стороны, а ты… — он замялся, не мог поверить в это — …страж света. Каррел скажи, — это неправда, я сплю — это страшный сон. Правда, да. — с волнением пытался как-то объяснить всю эту ситуацию.

— Нет, ты сказал всё правильно. Это мир равновесия, и ты понимаешь это. Не нужно себя обманывать ложными надеждами. Сейчас ты снова явился перед нами, и на этот раз пожелала она сама. После превращения в темного дитя, душа не могла допустить потерю тебя. Ей пришлось пожертвовать собою и спрятать часть тебя в темные уголки, где щупальца Ока не достигнут тебя. Но по каким-то истечениям обстоятельств Лаит был побежден и возвращен обратно в свою тюрьму. Где и был ты сам.

— Карел, — это правда? — мальчик не поверил словам стража, но кивок кобылки, подтверждающий его слова, поставил Арона в ступор.

— Фисла, позволь я продолжу, — жеребец не стал возражать. — Когда я потеряла с тобой духовную связь, я не могла найти себе место. Мне пришлось вмешаться и начать поиски. Много времени утекло, мне не удалось найти часть тебя, лишь пустоту и раненую душу. Но время залечило её, а разум — нет. Душа сама нашла тебя, и ей хватило сил лишь вернуть оболочку. Чтобы вернуть тебя, я нарушила закон. Это было рискованно, но ты справился с этим, вернув воспоминания и обуздав силу Лаита. Я горжусь тобою!

В разговор снова вмешался Фисла, — Каррел, пора заканчивать, прощайся с ним.

Арон пришел в себя и возмутился словам стража. — Как прощаться?! О чём он, Каррел? — кобылка бессильно опустила голову.

— Нарушив закон, страж подвергается наказанию… — он продолжил и замолчал.

— Каррел, скажи, какому? Не молчи, прошу тебя! — беспокойно требовал фестрал.

Кобылка выдержала паузу, ей не хотелось говорить, но настойчивость фестрала заставила её. — Полное исчезновение — она зажмурилась.

Арон оцепенел от ответа. Паника напала на него, он смотрел по сторонам в поисках выхода из этой ситуации. В голову ничего не приходило, он отрицательно покачивал головой. – Нет, это не правда. Я не могу потерять и тебя! Прошу останься, не уходи! Я не знаю, что произойдет со мной, если тебя не будет. Я готов отдать жизнь за твою, если это так нужно! — он встал и закричал в пустоту пространства. — Ты слышишь меня, я готов отдать всё ради неё!!! Я не позволю ей исчезнуть!!! — он отчаянно кричал, но никто ему не ответил. Каррел прижала его к себе и нежным голосом шептала на ушко:

— Арон, ты вырос сильным и умным мальчиком. Я наблюдала за тобой с самого рождения: твои первые слова, шаги, как пошел в школу и завел подружку, а потом в этот день твой первый поцелуй на ферме. Да, я знаю о нём и не одобряю. Я не думала, что ты на такое способен, мне было стыдно за тебя. — С укором сказала она. Словно родная мама, отчитывала его. — Я, конечно, всё понимаю — молодость, не знание, но куда Свен смотрел в это время?! — кобылка перешла уже на громкий голос, выходя из объятий. — Я как твоя мама, не могу так просто это оста… — она замолчала. Поняла, что сболтнула лишнего.

У фестрала расширились глаза, он не должен был услышать эти слова, но сказанное ранее уже не воротишь. — Ты… сказала… мама…? — с волнением в голосе спросил Арон.

Каррел растеряно стала искать помощь от Фисла. Но он лишь покачал головой, отвернулся, сказав тем *выкручивайся сама, дорогая*. Кобылка сдалась, кивнула, давая положительный ответ на вопрос фестрала. – Да, Арон, это я даровала тебе жизнь. Прости, что не присутствовала в твоей жизни все эти годы. Мне очень жа… — она посмотрела на фестрала. В его глазах читался гнев, он закричал на неё:

— Как ты смеешь, после этого зваться моей матерью?! После всего что мне пришлось пережить! На моих глазах погибла тетя Элис, я потерял отца, из-за меня погибла целая семья на ферме!!! Я один выживал в большом городе, где был на волоске от смерти! Лишь в Академии нашел пристанище, и там я потерпел не удачу! — он выдержал паузу. Каррел всё понимала, это её вина, и теперь она должна дать выговориться ему. Но то, что было сказано, поставило точку в её существование. — Лучше бы я тебя не знал! — с призрением закончил Арон.

Пегаска обречённо опустила мордочку, грива закрыла её лицо. Стали капать слезы, она почувствовала себя отвергнутой и разбитой. Она так сильно привязалась к нему, что готова на всё ради него. Но этого оказалось мало, Арону не хотелось, чтобы за него отдавали жизнь. Ему не хватало материнской любви, домашнего очага, семейного уединения. Всего этого у него не оказалась. И сейчас она понимала свою вину, внутри кобылка чувствовала невыносимую боль утраты. Каррел хотела поскорее исчезнуть, чтобы её не видели. Она уже готова отдаться предписанной судьбе, как чьё-то тепло, подобно хлысту, ударило по её сердцу.

В замешательстве кобылка не поняла что сейчас произошло. Из-за слез она видела все размыто, лишь проморгавшись, она увидела плачущего фестрала, который обнял её. Он плакал во весь голос. — Прости меня! — В голосе в его слышалась полное одиночество. Ему пришлось высказать всё, что скопилось в душе за столько лет. На самом деле, он не считал так. Арон наконец-то счастлив, он нашел свою маму. Каррел тоже не смогла удержаться, и вместе с ним заплакала в полный голос.

Они держались вместе некоторое время, пока не вмешалось третье лицо. Пространство между тьмой и светом разверзлось. Прямо к ним вышло странное существо. Оно похоже на пони большого возраста по стать самим принцессам. У него не наблюдалось рта, носа, ушей, лишь открытые белые глаза, в которых нельзя прочесть ничего прочесть кроме цвета. Он тихими шагами приближался к кобылке и фестралу. Вокруг него хаотично вращались маленькие сферы, подобно кометам.

Фисла сразу, как только появился незнакомец, поклонился. Каррел увидела приближающегося к ней незнакомца, прижала к себе мальчика посильнее. Она не хотела расставаться с Ароном и была готова защитить его ценой своей жизни. Но незнакомец посмотрел с начала на неё, а после на фестрала. Одна из множества сфер, крутящихся вокруг него, тронула мальчика и вернулась обратно. Фестрал почувствовал жжение переходящее в тепло. Незнакомец развернулся и тем же шагом вернулся в разлом. Свет и тьма снова соединились, не оставив ни единого упоминания, что когда-то либо разъединялись.

Фисла встал и подбежал к ним, — Каррел, ты как? Что с Ароном?

Каррел молча отодвинула мальчика и взглянула на него. — С ним всё в порядке. Он уснул. — нежным голосом сказала она, убирая челку с глаза мальчика.

— Каррел, ты понимаешь, теперь он будет сам лично наблюдать за ним и не позволит тебе снова вмешаться.

— Что? — непонимающе посмотрела на стража.

— Он отменил наказание. Я не знаю, что вы такое сделали, но ему приглянулся Арон. И теперь он будет больше ему уделять внимание. Каррел я не могу сказать: хорошо это или плохо. Но теперь ему придется быть осторожнее. Он играет с опасной силой.

— Я понимаю. Но теперь я точно могу сказать: Арон изменит этот мир. — она убрала прядь волос и поцеловала в лоб, и его тело стало растворяться в воздухе.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 4 - Возвращение

— Эмин Дуир, ты как, друг? — обеспокоенный его состоянием поинтересовался медик.

— Держусь… как могу… А малец… не обделён… силой… — сказал старый маг, поддерживая купол.

— Такими темпами ты измотаешь себя. Где же ректор? — он посмотрел назад в надежде, что там окажется Главный Архимаг Леониус. Но вместо него стояла вся в слезах кобылка. Она тихо всхлипывала, что-то бормоча под нос. Некоторые фразы доходили до ушей магистра Арвэна.

— Это… моя вина… зачем… зачем… я сказала ему… зачем… зачем… — всё повторяла она не прекращая.

Арвэн был озадачен словами студентки: » Что могла сказать такого Софья, из-за чего сила Арона бесконтрольно выбралась наружу?» Это оставалась для него загадкой. Ему захотелось утешить своего практиканта, привести в чувство, сказать: это не её вина. Но треск, раздавшийся сзади, привлек его внимания. Купол, что поддерживал Магистр магии Эмин Дуир, трескался. Тело Арона стало излучать огромные магические волны, создающие вибрации, которые нагружали купол. Единорог держался из последних сил, его рог настолько нагрелся, что можно спокойно собирать коллегию магистров на барбекю. Но сейчас не было времени на эту глупость. Главный маг сдавал позиции, ему требовалась посторонняя помощь в удержании контроля над куполом. Если ничего не предпринять, купол разорвётся на части. И сила, что скапливалась там часами, уничтожит половину Академии. Эмин Дуир не мог этого допустить — он готов отдать жизнь ради своих учеников.

— Арвэн… диаграмма… — всего пару слов хватило главному медику понять, что от него хотят.

Диаграмма, что за кольцом купола, была последним рубежом. Использующий её силу должен отдать равноценный обмен. Это и значило последний рубеж, она требовала взамен жизнь.

Арвэн не думал, что так скоро им придется использовать запретное заклинание. Свойства которого запечатывать, забирая взамен жизнь. Ему стало тяжело, копыта сами по себе затряслись от страха. Единорог за свою жизнь второй раз испытал ужас страха. Ему предстоит отнять жизнь друга, чтобы спасти остальных.

— Арвэн быстрее… я… больше… не смогу… удерживать… — выкрикнул главный маг на пределе своих сил. Ещё немного и силы покинут Эмин Дуира. Тогда купол исчезнет, а за ним и пол Академии.

Медик всё проанализировал, другого выхода он не нашел. Он должен использовать диаграмму. Но сомнения всё терзали его, не давая перейти к действиям. Переборов себя, Арвэн одним прыжком оказался у главного символа. Оставалось лишь нажать на него, и процесс запечатывания начнётся. Арвэн медлил, пока не услышал последние слова друга.

— Прости… — он потерял сознание. Лишь из рога подымалась в воздух маленькая тонкая струйка дыма. Арвэн обернулся. Страх сковал его в тиски. Треск разбивающегося стекла, и купол рассыпается на мириады осколков. Единорог, который не хотел потерять своего друга, из-за своего эгоизма обрёк всех на гибель. Медик закрыл глаза, принимая свою судьбу без сопротивления.

Скопившаяся магия под куполом, вырвалась верх, создав темный столб света. Пробив крышу, он устремился в небо и с каждой секундой расширялся. Судьба — странная штука, её непредсказуемые выходки обходятся очень дорого. Чтобы исправиться, она пытается как-то выйти из того положения в лучшую сторону. В этот раз, она не повернулась спиной к Академии.

Арон, что так долго был без сознания, вернулся в этот мир, обуздав темную силу. Столб набравший силу, стал тихо гаснуть, словно свеча при последнем издыхании. Тело фестрала вернулось в первоначальный облик, отбросив от себя всю черноту. Он словно перышко лег на землю и раскрыл глаза. Первое, что он увидел, синий цвет неба, дающий ощущение мира и покоя. Этот цвет отпечатался в психике как успокаивающий и спокойный, надежный и верный. Подлинная синева ясного неба связывается в его сознании с постоянством природы, с надеждой на следующий день. Это далекий и устремленный в открытый космос цвет. Символ далекого прошлого или далекого будущего.

Глаза снова стали наливаться свинцом и ему пришлось снова уйти в объятья Морфия.

Пол года спустя.

Медики. Палата № 34 общего посещения.

— Пациент Арон хватит спать, к вам посетители пришли, негоже их заставлять ждать, — упрекнула младшая практикантка, открывая занавески и пуская в темную палату теплые лучи солнца.

Арон лениво поёрзал в кровати и что-то недовольно пробурчал. Но фиолетовая с белым пятном на копытце кобылка не оставляла попытки его разбудить. Она силой стащила с него одеяло. Фестрал в позе эмбриона сжался в клубочек.

– Ещё пару минуточек, — сонно промолвил пациент.

Раздражённая кобылка взялась за простыню и стянула его с кровати. Ничего не подозревающий фестрал упал на пол. В её глазах сверкнула искра победы, но увидев, что Арон ничуточки не изменил позу, всё также продолжая спать, она разозлилась. Подойдя к вазе с цветами, она вылила всё содержимое на фестрала. Арон не ожидал такого от практикантки. Получив контрастный холодный душ, он привстал, вбирая в себя воздух.

С выполненным долгом, кобылка с цветом индиго гривой кинула в парня полотенцем.

– Через пять минут жду тебя в комнате ожидания. Если тебя там не застану, пропишу уколы от бешенства, — предупредила его кобылка и вышла из палаты.

Удручённый всем этим, он встал с пола. Приведя себя в порядок, он вышел из палаты. Ленивой походкой побрел в сторону комнаты ожидания к старым знакомым: пегасу Сирону, его первому другу, и аристократу Ванару — единорогу.

— Арон, наконец-то ты пришел. Мы уж подумали ты снова не выйдешь, — недовольно пожаловался пегас.

— Я с тобой полностью согласен, Сирон. Мы тут, понимаешь ли, ради него занятия прогуливаем. А он с юными практикантками заигрывает. Так дело не пойдет! Давай рассказывай, как они тебе? — заинтригованно ждал ответа единорог.

— Ванар!

Увидев подавленный вид фестрала, единорог перестал улыбаться.

– Ой прости, я снова увлекся. Совсем по забыл про… — он не успел договорить, как снова его дернули.

— Ванар, хватит. Ты ещё хуже делаешь.

— Прости, — единорог тотчас же замолчал.

— Арон, прости его, ты же знаешь у него язык без костей, ляпнет первое не подумав.

— Не берите в голову, я в порядке. Вы что-нибудь слышали про неё?

Парочка сидела тихо, никто не решался заговорить. Но ответить нужно было, и удар принял на себя пегас.

– После того инцидента полгода назад Софья покинула Академию, старший брат Делон забрал её. Сейчас о ней нет никакой информации. Ванар пытался разузнать про семью Кар. Он дергал за любые ниточки в аристократическом мире. Но смог узнать только одно: её семья самая загадочная и богатая на континенте.

— Ага, я сам сначала не мог в это поверить. Но после множеств проверок, это оказалось правдой. Их род, если мне не изменяет память, начинается с самого появления Кантерлодского замка. Он на столько древний, что все прислушиваются к ним. Больше я ничего не смог раскопать на них, — подал голос Ванар.

— Слава Селестии, она жива. Если с ней что-либо произошло, я не знаю, что с собой сделал бы.

— А по поводу неё ты бы всё равно узнал. Но лучше услышать тебе от меня, чем от постороннего. Где-то семь или восемь месяцев назад, пока ты был в коме, она уже встречалась с другим пегасом. Мне очень жаль, Арон.

Фестрал помрачнел. После полугодовой реабилитации, когда его душевное и психологическое состояние нормализовалось, ему сообщают мрачную весть, после которой он должен снова страдать. Но теперь, все поменялось, Арон посмотрел на Ванара спокойным взглядом.

— Ты их видел? — прямо спросил фестрал.

— Да, — уверенно ответил единорог. Он впервые увидел такой спокойный, но пронзительный взгляд у Арона. Но это его не сбило с толку.

— Она была счастлива?

— Да.

– Тогда всё в порядке. Если она счастлива, я не стану вмешиваться, — тяжело вздохнув, сказал он. Теперь Арон мог спокойно отпустить её, уверенный в том, что она счастлива.

Услышав такое, друзья Арона пооткрывали рты от удивления. Никто раньше не мог вообразить себе, что фестрал так сильно изменится.

– Сирон, ты сделал что я просил?

— Да… я передал твою просьбу магистру Кирдану. Сначала он не поверил мне, но после я ему всё объяснил, он вышвырнул меня из кабинета и стал в своей мастерской работать, — отчитался пегас.

— Спасибо, кто знает, что случилось с Даеаном и Сапфирой? — перешел на другую тему фестрал, отвлекаясь от негативных мыслей.

Ванар, как первоклассник, который хочет ответить первым, поднял копыто. Сирону стало стыдно за своего друга, ему ничего не оставалось, как позволить аристократу рассказать. Ванар с широкой улыбкой начал:

— Ходят такое слухи, что их забрала тайная организация. Ни ректор, ни магистры не знают, куда они пропали. Лишь слухи доходили, что видели синего дракона, пролетевшего над городом. А ещё поговаривали, в одном из замков видели в точности, как Даеан в постели у красивой кобыл… — единорог хотел договорить, но его лучший друг ударил его по затылку, из-за чего Ванар прикусил язык.

– Как ты достал, у тебя всегда разговоры идут о кобылках или о постелях. Тебе жениться пора или найти постоянную подружку. А то я, не кривя душой, сдам тебя в ближайший бордель, — рассвирепел Сирон.

— Да гадна тебе, дахе посутить не гал, — с прокушенным языком оправдывался единорог.

Арон не смог сдержаться и залился радостным смехом. Ванар и Сирон отвлеклись друг от друга, обратив внимание на фестрала.

– Вод видих ему понхавилась, а хы мега за эха, — не стал молчать Ванар.

— Всё, замолчи, не говори больше. Тебя трудно понять. Эй. Да, вы. Можете помочь, наш друг язык прикусил, и теперь его хрен поймешь, можете помочь? — подозвал он одного из медиков.

Вместо красивой практикантки, которых можно посчитать по перьям крыла. К ним подошел брутальный жеребец. Ванар в панике стал протестующее качать головой. Но медик был непоколебим, если пациент попросил помощи, то они обязаны предоставить её, даже если он передумал. Единорога попросили пройти в кабинет для обследования. Но он упорно отказывался, говоря не разборчивым языком. После третьей неудачной попытки уговорить пациента, пришлось медику связать его и волоком притащить в кабинет.

Сирон с наслаждением наблюдал за тем, как его лучшего друга уносят на экзекуцию. Арон всё это время смеялся, наблюдая за этой картиной. Когда Ванара забрали, а Арон, отсмеявшись, успокоился, они продолжили разговор.

— Сирон, то что сказал Ванар это правда?

— Слушай его больше. Конечно нет. Но вот начало правдоподобно. Ходили такие слухи, что его похитила какая-то организация. Но что потом — туманно.

— Понятно, у вас больше нет новостей?

— Да нет, всё, что произошло в Академии за два года, ты уже прочитал в газетах, — закончил пегас.

— Ясно, спасибо, что пришли. Мне очень приятно.

— Всегда пожалуйста, для этого и нужны друзья, — широко улыбнулся Сирон.

Из кабинета, куда затащили Ванара, раздался невыносимый визг. Дверь вышибло, и выбежал весь в холодном поту и со страхом в глазах единорог.

– Сирон, бежим от сюда. Как можно быстрее, ноги моей тут больше не будет.

Вслед за ним вышел озабоченный жеребец. Он эротичным шагом стал подходить к троице и стоить глазки.

– Ванарчик, ты куда убежал от меня, мы так хорошо начали. Ты бука. Иди сюда, я тебя пригрею в своих объятиях, — сказал он женственным голосом.

— Неееетт! — закричал единорог, выбегая из здания вместе с шокированным другом.

— Нуууу, Ванарчик, я так не играю. Вот я закончу свою смену и найду тебя! — выкрикнул он убегающему единорогу. Жеребец уставился на фестрала и спросил. — Ты знаешь, где он живет? Если скажешь, я тебя очень сильно награжу, — изящно подмигнул он Арону.

Фестрал лишь сглотнул и сказал

– Гнезда, комната двадцать один, справа. Ключ под ковриком, — всё выдал как на духу. — Награды не надо, лучше отдайте ему.

— Ну как хочешь, ах да, чуть не забыл. Завтра тебя выписывают. Так, что ещё, а, и ректор хотел бы тебя увидеть. Вот, это всё, теперь марш в палату. Никто ещё не отменял постельный режим, — закончил он и пошел по своим делам.

Арон проводил накаченного жеребца взглядом и после уставился на выход. –» Прости меня Ванар, мы после рассчитаемся »-

Темная жизнь - Акт 1. Глава 5 - В путь

Арон увидел на противоположном конце двора Ректора Леониуса, который помахал ему.

— Арон! — он дружески улыбнулся. — Вас-то мне и надо! Нельзя ли вас на минуточку?

— Ну конечно! — ответил фестрал. Ректор Леониус ему нравился, однако они мало общались за пределами Академии.

— Можно, я угощу вас пивом или обедом? Я все хотел как следует поблагодарить за то, что вы спасли Софью Кар, но я был так занят…

— Да и я тоже, — сказал Арон.

— На самом деле я уже давно собирался с вами поговорить, но время все бежит, бежит и убегает. — Он огляделся по сторонам.

— Пообедать я бы не отказался, а вот пить мне, пожалуй, не стоит. Мне меньше чем через час предстоит принимать экзамены.

Они зашли в «Удар в копыто». Фестрал никогда не бывал внутри, для таких как он, это заведение было дороговато.

Леониус в своей черной магистерской мантии бросался в глаза, и хозяин несколько заискивал перед ним, провожая нас обоих к особому столику. Единорог как ни в чем не бывало уселся за стол, а вот фестрал нервничал все сильнее. Он никак не мог понять, для чего ректор Академии понадобилось с ним беседовать.

— Что вам угодно? — осведомился высокий тощий трактирщик, когда они расселись. — Что-нибудь выпить? Блюдо сыров? У нас сегодня превосходная форель с лимоном!

— Форель и сыр меня вполне устроят, — сказал жеребец.

Хозяин обернулся к мальчику:

— А вам?

— И мне, пожалуй, форель, — ответил он.

— Великолепно! — сказал трактирщик, потирая копыто. — А пить что будете?

— Сидр, — заказал Арон.

— Феллоуское красное у вас есть? — нерешительно спросил Леониус.

— А как же! — ответил трактирщик. — И, надо сказать, отличного урожая, можете мне поверить.

— Ну, тогда налейте мне чашечку, — попросил он, покосившись на собеседника. — Уж, наверно, от одной-то чашечки голова мне не откажет?

Хозяин убежал, оставив их наедине с ректором. Странно было сидеть с ним за одним столом. Фестрал нервно поерзал на стуле.

— Ну что, как у вас дела? — непринужденно поинтересовался ректор.

— Более или менее, — ответил ему. — Удачная выдалась четверть, если не считать… — указал в сторону ещё не отстроенной части здания медики.

Жеребец невесело хмыкнул.

— Прямо как в старые недобрые времена, а? — он покачал головой. — Сотрудничество с демоническими силами! Господи помилуй!

Трактирщик принес заказанные напитки и молча удалился.

Ректор Леониус поднял широкую керамическую чашу.

— Ну, за то, чтобы суеверы не сожгли нас заживо! — сказал он.

Фестрал невольно улыбнулся, невзирая на свое замешательство, и поднял свою деревянную кружку.

— Недурная традиция!

Они оба выпили. Архимаг одобрительно крякнул и посмотрел на него через стол.

— Тогда скажите, вы когда-нибудь задумывались о том, что станете делать со своей жизнью, когда покончите со здешними делами? Ну, когда получите ранг мастера.

— Об этом я пока что особо не задумывался, — честно признался. — Мне кажется, до этого еще так далеко…

— При той скорости, с какой вы продвигаетесь, возможно, не так уж и далеко. Вы уже студент, а ведь вам всего… сколько вам лет?

— Шестнадцать, — уверенно соврал он. Он был очень чувствителен к упоминаниям о своем возрасте. Большинству студентов было уже лет по двадцать, когда они поступили в Университет, не говоря уже о том, когда получили свои ранги студентов. Тринадцать лет для Академии слишком мало.

— Шестнадцать… — задумчиво произнес. — Об этом легко забыть. Вы так уверенно держитесь…

Его взгляд слегка затуманился.

— Селестия и владычица, я в семнадцать лет был в таком расцвете сил! Учился, пытался отыскать свое место в мире… А женщины…

Он медленно покачал головой.

— Знаете, потом станет лучше. Пройдет года три-четыре, и все понемногу устаканится.

Он приподнял свою чашку навстречу собеседнику и отпил еще.

— Хотя у вас, похоже, все более или менее в порядке. В семнадцать лет уже студент! Значительное достижение.

Арон немного покраснел, не зная что ответить.

Вернулся трактирщик, принялся расставлять по столу блюда. Дощечку с разложенными на ней ломтиками разнообразных сыров. Мисочку с поджаренными ломтиками хлеба. Мисочку с клубничным вареньем. Мисочку с черничным повидлом. Блюдечко с лущеными грецкими орехами.

Леониус взял ломтик хлеба и ломтик крошащегося белого сыра.

— Вы весьма недурной в именовании, — сказал он. — Перед таким мастером, как вы, открывается немало возможностей.

Арон намазал клубничным вареньем бутерброд из хлеба с сыром и сунул его в рот, чтобы оттянуть время и подумать. Что ректор имеет в виду? Он хочет, чтобы фестрал сосредоточился на изучении именование? Быть может, он хочет выдвинуть его в подмастерье?

Студентом его сделал Иладин, но он знал, что это можно переменить. Магистры временами оспаривали друг у друга особенно многообещающих студентов.

— Ну да, мне нравится заниматься именованием, — осторожно ответил фестрал.

— Это и так очевидно, — усмехнулся. — Могу вас заверить, некоторые из ваших соучеников предпочли бы, чтобы она нравилась вам поменьше.

Он съел еще ломтик сыра и продолжал:

— Так недолго и перетрудиться. Не сказал ли один мудрый ученый: «Избыток учения портит студента»? Быть может, вам не помешает отдохнуть хотя бы одну четверть. Попутешествовать, погреться на солнышке… — Он отхлебнул еще вина. — После того инцидента в медики, слухи вокруг вас не успокаиваются.

— Я не знал, что и сказать на это. Мысль о том, чтобы сделать перерыв в учебе и отдохнуть от Университета, никогда не приходила мне в голову. И потом, куда я поеду?

Трактирщик принес блюда с рыбой, исходящей паром и благоухающей лимоном, и маслом. На некоторое время оба они занялись едой. Фестрал был рад поводу помолчать подольше. — «С чего бы ректору хвалить мои успехи и тут же советовать мне бросить учебу?» — обдумывал про себя Арон.

Через некоторое время Леониус, удовлетворенно вздохнув, отодвинул тарелку.

— Позвольте, я расскажу вам одну историю, — сказал он. — История эта называется «Невежественный единорог».

Услышав это, фестрал поднял глаза, медленно пережевывая рыбу. Арон очень старался ничем не выказать своих чувства. Ректор приподнял бровь, как бы ожидая возражений. Видя, что студент молчит, он продолжил:

— Жил-был однажды ученый-аристократ. Он знал все о магии, и о артефакции, и об алхимии. В голове у него надежно хранилось десять дюжин разных имен, он владел восемью языками, и почерк его был безупречен. По правде говоря, единственное, чего ему не хватало, чтобы сделаться магистром, — это умения выбрать нужный момент, да еще любезности и общительности.

Ректор отхлебнул вина.

— И вот этот единорог некоторое время странствовал по свету, надеясь отыскать свое счастье. И как-то раз по пути в Данарах ему попалось озеро, которое надобно было пересечь.

Леониус широко улыбнулся.

— По счастью, на берегу был лодочник из земпопони, который вызвался перевезти его на ту сторону. Мастер, видя, что поездка займет несколько часов, попытался завязать беседу.

«Что вы думаете о теории Теккама касательно того, что энергия является не столько свойством материи, сколько одной из изначальных субстанций?» — спросил он у лодочника.

Лодочник отвечал, что отродясь о таком не думал, да и впредь не собирается.

«Но ведь ваше образование, несомненно, включало в себя это, — осведомился единорог.

«Да у меня и образования-то нет, ваша честь, — отвечал ему лодочник. — Я бы этого вашего Теккама и не признал, даже если бы он самолично явился продавать иголки моей женушке».

Единорогу сделалось любопытно. Он задал ему еще несколько вопросов, и тот признался, что понятия не имеет кто такой Фелтеми Рейс и для чего надобен жар-винт. Единорог расспрашивал его добрый час, сначала с интересом, потом в смятении. Последней каплей стало, когда он обнаружил, что лодочник вообще не умеет ни читать, ни писать.

— Как же вы это, сударь! — ужаснулся он. — Ведь каждый пони обязан работать над собой, постигать новое. А пони, лишенный преимуществ образования, немногим лучше дикарей!

Ректор ухмыльнулся.

— Ну, как вы можете догадаться, после этого разговор как-то увял. Еще около часа они плыли в напряженном молчании, но, как раз когда вдали показался дальний берег, внезапно налетела буря. Утлую лодчонку начало заливать волнами, борта скрипели и стонали.

Земнопони пристально взглянул на тучи и промолвил: «Минут через пять станет совсем худо, потом еще хуже, а потом расчистится. Но моя лодчонка этого не выдержит. Надо нам с вами пуститься вплавь». И, сказавши так, лодочник снимает с себя рубаху и принимается опоясываться ею.

«Но я же не умею плавать!» — восклицает единорог.

Леониус допил вино, перевернул чашку вверх дном и твердо поставил ее на стол. И молча, выжидающе уставился на студента. Лицо у него сделалось несколько самодовольное.

— История недурна, — признал он. — Только вот земнопони у вас разговаривает чересчур уж простецки. Тут вы перегнули.

Ректор склонился перед ним в коротком насмешливом поклоне.

— Учту на будущее, — сказал он, потом поднял копыто и заговорщицки взглянул на него. — Надо сказать, что история моя предназначена не только для развлечения: в ней сокрыто зерно истины, которое способен отыскать лишь умнейший из студентов.

Он сделал загадочное лицо.

— Ведь в сказках и историях содержатся все истины на свете, знаете ли. Так что советую прислушаться ко мне, — он встал со стола и оставил несколько бит. Тихим шагом вышел из трактира, оставив Арона одного.

В этот вечер к нему присоединились в трактире его друзья. Они сидели за отдельным столиком и выпивали сладкий сидор. Арон всё рассказал им что произошло в этом трактире сегодня днем.

— Да он же тебе намекал, тупица! — раздраженно сказал Сирон. — Ты просто ничего не желаешь слушать!

— Он мне сказал отдохнуть лишь четверть и всё.

— Дискорд его подери, это был мягкий намек. Тебе нужно, как минимум, на пару лет залечь на дно. Пойми, после трехгодового инцидента, когда я оставил вас двоих с Даеаном, многое изменилось. Не знаю из-за тебя или нет, но произошел резкий скачек магии. Что привлекло лишнее внимание в сторону Академии. Ректор смог утихомирить этот инцидент, когда это снова произошло. Теперь в самой Академии, город что так не влезал сюда много лет, начал действовать, посылать сюда частые проверки, — объяснил ему пегас всю ситуацию.

Арон склонил голову. — Но куда мне пойти?

Теперь на сцену вышел единорог аристократ. — Тут я смогу тебе помочь. Конечно, это далеко, но ты доберёшься, я уверен в этом. Если идти на восток, то там расположена деревня Дербушир. Там есть особняк, мы туда ездили, когда я был ещё маленький. Но теперь там больше никто не живет лет так восемь или больше. Не упомнить мне, — на минуту единорог замолчал, придавшись воспоминаниям. — Прости, задумался, там ты можешь остановиться. Найти работу, ведь ты у нас мастер на все копыта, с голоду не помрёшь. Старосте я послал уже письмецо о тебе, так что там тебя примут как своего. Ну как согласен?

У фестрала отвисла челюсть, раньше он и подумать не мог, что кто-то из посторонних ему так сильно поможет в создавшуюся минуту. — Ванар… я честно… не знаю… что тебе и сказать.

— А ничего и не нужно, друзья всегда помогают в беде друг другу, — с улыбкой сказал он.

— Тогда я завтра отправляюсь, — с улыбкой он допил сидор и встал со стола. И перед уходом чуть не забыл самое главное. — Ванар, ты прости меня. На вот, возьми мой запасной ключ и поживи пару недель у меня, — он достал ключ и положил на стол.

— Зачем? — заинтересованно спросил он.

— Ну как бы сказать... пришлось выдать тебя кое-кому, — замялся фестрал.

С начало до единорога не доходило, но после минутной запинки он как вулкан закричал. — Аааарроонн!!! — фестрал что есть мочи выбежал из трактира с улыбкой на устах.

На следующий день он поспешно простился со всеми, кого знал в Университете. Ванар и Сирон от души пожали ему копыта.

Кирдан что-то буркнул, не прекращая выводить руны, указал на свой стол, где ожидал его сверток. Он был полностью спрятан под тряпичной тканью и тяжеловато весил. Для Арона этот вес был самый раз. Попрощавшись и забрав свои последние биты за заказ, он отправился в Медики.

Арвэл смерил его долгим пронзительным взглядом сквозь очки и сказал, что, когда он вернется, место в медике будет ждать его.

Отыскать Иладин ему так и не удалось. Он ограничился тем, что сунул записку под дверь его кабинета. Поскольку магистр, кажется, никогда им не пользовался, могло миновать несколько месяцев, прежде чем он ее обнаружит.

Арон заглянул в магазин, купил самое необходимое для путешествия — компас, палатка, седельная сумка, провиант на два дня, леска с крючком, воск, фляга, огниво. Всё это уместилось в одну сумку, даже оставалось ещё место. Он вернулся обратно в Гнезда, забрал свои вещи, надел на себя плащ, убрал в сумку остатки денег и, последний раз посмотрев на пустующую комнату, двинулся в путь.

Фестрал не особенно удивился, повстречав на Каменном мосту Сталионграде. В те дни Арона мало что могло удивить в магистре имен Иладина. Он сидел на каменном парапете моста, высотой по пояс, и болтал копытами над тридцатиметровой пропастью внизу.

— Привет, Арон! — сказал он, не отводя глаз от бурлящей воды.

— Здравствуйте, магистр Иладин, — сказал фестрал. — Боюсь, мне придется на пару лет уехать из Академии.

— Что? Неужто вы и вправду боитесь?

Арон заметил в его спокойном звучном голосе легкий призвук насмешки и несразу сообразил о чем он.

— Это просто фигура речи. Такие фигуры в нашем языке подобны портретам имен, расплывчатых, слабых, но все-таки имен. Будьте с ними поаккуратнее. — Он поднял на него глаза. — Присаживайтесь, посидите со мной.

Арон начал было отнекиваться, потом остановился. Все-таки это он сделал его студентом… Фестрал положил на плоские каменные плиты свою седельную сумку. Мальчишеское лицо Иладина озарилось улыбкой, и он гостеприимно похлопал по каменному парапету, предлагая ему сесть рядом.

Арон с легкой тревогой посмотрел вниз. — Знаете, магистр Иладин, я лучше не буду…

Он посмотрел на него укоризненно. — Осторожность приличествует магистрам. Именователю подобает уверенность в себе. Трусость не к лицу ни тому ни другому. И вам она не к лицу. — Он снова похлопал по камню, уже решительнее.

Арон осторожно влез на парапет и свесил задние копыта за край моста. Вид отсюда был впечатляющий, сердце у него радостно забилось.

— Ветер видите?

Арон пригляделся. На миг ему показалось, как будто… Нет, ничего. Он покачал головой. Иладин как ни в чем не бывало пожал плечами, хотя Арон уловил легкое разочарование.

— Это хорошее место для именователя. Объясните почему?

Арон огляделся. — Вольный ветер, могучая вода, древний камень…

— Хороший ответ, — он услышал в его голосе неподдельное удовольствие. — Но есть и еще одна причина. Камень, вода, ветер — все это есть и в других местах. А чем это место отличается от прочих?

Он поразмыслил, огляделся и покачал головой. — Не знаю.

— Тоже хороший ответ. Запомните его.

Фестрал ожидал продолжения. Видя, что Иладин молчит, он спросил:

— Так почему же это хорошее место?

Он долго-долго смотрел на воду и наконец ответил:

— Это край. Грань. Высокое место, откуда можно упасть. На грани все видно куда отчетливей. Опасность пробуждает спящий разум. Многое становится ясно. Видеть — это неотъемлемая часть того, чтобы быть именователем.

— А если я упаду? — спросил Арон.

— Упадете так упадете, — пожал плечами Иладин. — Иногда падение тоже позволяет многому научиться. Во сне ведь часто падаешь перед тем, как проснуться.

Некоторое время они оба молчали, погрузившись в свои мысли. Арон зажмурился, пытаясь расслышать имя ветра. Он слышал шум воды внизу, чувствовал шершавый камень под своими копытами. Нет, ничего…

— Знаете, как прежде говорили, когда студент на уезжал из Академии? — спросил Иладин.

Арон покачал головой.

— Это называлось «отправиться в погоню за ветром», — хихикнул он.

— Да, я слышал это выражение.

— Да? И как вы его понимаете?

Он задумался, подбирая слова. — Ну, это что-то такое легкомысленное. Идти куда глаза глядят, не зная зачем.

Иладин кивнул. — Да, большинство студентов уезжают из легкомыслия, с легкомысленными намерениями. — Он наклонился вперед, чтобы посмотреть прямо вниз, в бушующую внизу реку.

— Но прежде оно означало другое.

— Правда?

— Правда.

Он снова выпрямился. — Когда-то давным-давно, когда все студенты стремились сделаться именователями, все было иначе. Он облизнул кончик копыта и подставил его ветру.

— Имя, которое прежде всего советовали отыскать начинающим именователям — было имя ветра. Когда они его находили, их спящий разум пробуждался, и отыскивать прочие имена было уже проще. Однако некоторым студентам имя ветра все никак не давалось. Тут было слишком мало граней, слишком мало риска. И они уезжали прочь, в дикие, невежественные края, искали удачи, приключений, охотились за тайнами и сокровищами…

Он взглянул на него.

— Однако на самом деле они искали имя ветра.

Разговор на время прервался: на мосту появился посторонний. Это был моряк грифон из дальних земель. Он смотрел на нах краем глаза, не поворачивая головы, и, когда он проходил мимо, Арон старался не думать о том, как легко ему было бы столкнуть мальчика с моста.

Потом посторонний миновал их. Иладин устало вздохнул и продолжал:

— С тех пор все переменилось. Теперь граней вокруг даже меньше, чем прежде. Мир сделался не столь дик. Вокруг меньше магии, меньше тайн, и лишь малая горстка поней знает имя ветра.

— А вы его знаете, да? — спросил фестрал.

Иладин кивнул.

— Оно разное в разных местах, но я умею слушать и улавливать его изменчивую природу.

Он расхохотался и хлопнул мальчика по плечу.

— Ступайте, ступайте в погоню за ветром! И не бойтесь рисковать!

Арон вышел за большие красные ворота. Это место будет всегда в его сердце. Фестрал ещё раз посмотрел назад. Подправил длинный сверток на спине, сориентировался с компасом где восток и убрал амулет в виде полумесяца под жилет. Сделав один шаг вперёд, раздал тяжелый каменный голос.

— И куда мы пошли?

Темная жизнь - Акт 1. Глава 6 - Испытание

Чугунный голос раздался сбоку, что привлекло внимание Арона и насторожило.

— И куда мы пошли? — Он повернул голову на звук, его крылья приподнялись. Арон уже приготовился уходить в полет, если это понадобится, даже если придется развеять иллюзию амулета. Но его осторожность оказалась ненужной. Вместо врага на него смотрел снявший с себя капюшон шаман.

Заплетённая в множество толстых кос грива смотрелась на Шамане необычно. На каждой косе наблюдались разноцветные перья, на которых были нарисованы руны. Но главное, что заметил Арон — это седельные сумки на спине единорога. Если присмотреться, то по виду они весят больше, чем у него самого. Зачем он тут? Что он хочет? Его подозвал ректор? Одни вопросы, и нет на них ответа.

Он не стал отвечать на вопрос шамана, а сам задал встречный.

— Мастер Эрик, что вы тут делаете?

Шаман пропустил мимо бестактность Арона. Равнодушно ответил.

— До меня дошли слухи, ты покидаешь Академию. Это правда? — проигнорировал шаман вопрос фестрала.

Фестрал занервничал, но не подал виду. Он спокойно стоял перед единорогом и пытался понять, что от него хотят. Играть в игру вопросики можно долго, пока один из них не сдастся. Тогда начнётся перепалка, которая перерастёт во что-то большое и плохое. Этого фестрал не хотел, а особенно с мастером из Академии.

— Да, — коротко ответил фестрал, досадно выдохнув.

— Арон, буду честен с тобой. Вчера был совет магистров. По их решению тебя отстранили от занятий на неопределённый срок, сохранив все твои права ранга студента и имущества. Мне было приказано передать тебе эту информацию и вернуться, но как ты видишь я не собираюсь этого делать. Если ты не против, я хотел бы присоединиться к твоей компании, — закончил шаман.

Парень стоял в оцепенении, дошедшая до него информация поставила в ступор: «Ректор предлагает отдохнуть от Академии. Ванар откуда-то это прознал и предложил свой старый особняк, потом в этот же день совет отстраняет меня. Либо это совпадение или всё спланировано. Если это так, то должно быть причина для этого.» Он снова оглянулся в сторону ворот и увидел кончик часовой башни Академии.

— Я вижу, что ты в замешательстве. Ректор Леониус просил тебе передать это письмо, — он вытащил магией маленький конвертик и вручил парню.

Арон осторожно взял конверт и посмотрел на него. Внешняя сторона полностью чиста, для осторожности он подставил его под солнце. Лучи света пробили конверт, сделав прозрачным. Рассмотрев его, он не обнаружил ничего странного, а лишь слова, написанные ровным почерком на бумаге. Фестрал без опаски развернул конверт.

— Арон, прошу простить меня за этот спектакль. Вы, наверно, задаётесь вопросом: почему? А может уже могли догадаться, что всё это инсценировано. Сейчас в Академии завелось много чужих ушей и глаз. Как Ректор этой Академии, моя первоочередная обязанность — защита особенных. Коим вы и являетесь. Я хотел бы вас защитить, но вне стен Академии вы будете куда безопаснее, чем в них. В городе, где правят аристократы, влияния и деньги, моих сил не хватит. Лучшим решением было, как можно скорее увести вас из этого города. На этом я закончу.

Р.S.

Я подозреваю, что Мастер Эрик не оставит вас. И захочет пойти с вами. Если это так, то в одной из его сумок будет лежать подарок для вас. Эта вещь поможет вам в грядущих путешествиях. Желаю вам удачи. -

Прочитав письмо, Арон протянул его единорогу. Эрик даже не стал читать его, он спалил, не оставив даже пепла.

— Не нужно, я и так всё понял по твоему взгляду, — сказал шаман. Он повернулся к нему вполоборота и жестом головы позвал в путь.

Фестрал обдумал все ситуации, какие могут приключиться с ним в дороге. Верным решением оказалось взять с собой шамана. Кто знает, что судьба уготовила ему на этот раз?

Два дня спустя.

Проделанная дорога с шаманом оказалась скучной. Два дня для Арона оказались пыткой. Фестрал старался завести невинную беседу, но всё тщетно. Либо он отвечал коротко, либо вообще молча кивал. Из него собеседник как из магистра Архивов певец. И парню приходилось как-то развлекать себя, чтобы не умереть со скуки. Вот очередной привал, и снова единорог собрал палатку, сел в странную позу и прикрыл глаза.

Арон поставил палатку, любой мог это сделать за короткое время. Он наблюдал за единорогом в стороне. Парень уже не мог ничем себя занять и решил снова завести разговор.

— Мастер Эрик, скажите, чем вы сейчас занимаетесь? — полюбопытствовал Арон. Ему хотелось понять, что происходит с этим странным единорогом.

Шаман, приоткрыв глаза, коротко ответил:

— Во мне идет борьба.

Этот ответ раззадорил фестрала, за два дня что-то интересное стало намечаться. Он решил не сдаваться на достигнутом и продолжил.

— А с кем вы боретесь?

Эрик понял, что от него просто так не отстанут и решил утолить любопытство парня.

— Страшная борьба между двумя волками. Один олицетворяет зло. Олицетворяет ярость, зависть, печаль, сожаления, жадность, высокомерие, негодование, ложь, ревность, фальшивую гордость… и эгоизм. Другой же — добро, радость, мир, любовь, надежду, смирение, доброту, сопереживание, правду, верность, сострадание… и веру. Такая же битва идет и в тебе, — шаман открыл глаза и пошел в свою палатку.

Арон озадачился словами шамана. Он повернулся к нему и крикнул.

— А какой волк победил?

Эрик, не поворачиваясь, ответил, приоткрыв вход в свою палатку.

— Тот, которого ты кормишь, — этими словами он вошел в палатку, оставив фестрала в задумчивости.

На следующий день Арон не стал больше спрашивать о чем-либо единорога. Его слова очень сильно засели в голове парня, и теперь он пытался понять сказанное им. Увлекшись, фестрал не заметил, как солнце уже заходило, а перед путешественниками возникал городок.

Город сам по себе оказался обычным. В нём не было изюминки, которая могла привлечь путешественников. Город имел обычные двухэтажные здания и множества другими разных построек под жилье и развлечений. Сам город был в форме круга, насквозь которого проходила железная дорога. Станция дороги считалась конечной, чтобы добраться до знаменитых гор Алпакалая и границ империи Козерогов.

Сейчас Эквестрия держит с ними нейтралитет, но империя не сидит тихо, мелкими шажками нарушает границы государств. Из-за этого происходят мелкие конфликты между пони и козерогами. Нейтралитет начинает потихоньку давать трещину. В скором времени это выльется в войну, но Эквестрия держится, не давая врагу шанса развязать её.

— Арон, остановимся в гостинице, а завтра на первом поезде поедем в Дербушир, — предложил единорог, осматривая город с высоты.

— Согласен, знаете ли вы здешние? Просто я не знаю этого города.

— Это Депплешор, простой провинциальный город. Пошли, я знаю одно место где можно переночевать, — он двинулся в сторону города.

Гостиница оказалась не пятизвёздочным отелем, а простым двухэтажным домиком, где все оказалось скромно и уютно. Это была самая дешёвая гостиница из всех. Единорог отдал за комнату на двоих сорок бит. Арон пытался отдать за себя половину, но шаман наотрез отказался брать деньги. Тогда Арон поступил хитрее, он заплатил за ужин и баню, которая размещалась за домом — это ему обошлось в тридцать бит, но оно того стоило. В этой гостинице прибывали другие постояльцы: две семьи.

Одна семья только что заключила помолвку и в скором времени отправлялась в путешествие. Видно что-то они не поделили, так как сиреневая кобылка выбежала вся в слезах. Через какое-то время за ней выбежал её спутник жизни, и после фестрал не видел их. Вторая семья — пожилые земнопони и пегасочка. Пара, как слышал Арон, празднует свою «золотую свадьбу».

Фестрал решил нагулять аппетит и пройтись по улицам Депплешора. Город не произвел на него никакого впечатления в плане культуры или современной инфраструктуры. Он казался ему подобием деревни с современными зданиями. Тут даже можно увидеть старые деревянные здания. Которые остались ещё с далекого прошлого, и в них ещё кто-то живет. Но всё равно, большую часть занимают высокие здания.

Арон любовался скучными и однотипными пейзажами. Как вдруг он крем глаза увидел ту самую кобылку, покидавшую здание гостиной. Она была не одна, её окружали два взрослых небритых земнопони. По их походке и тому, как они держатся на ногах, Арон смог оценить — они пьяны. Двое жеребцов сначала просто разговаривали, а после один из них, осмотревшись и никого не увидя, стал силой затаскивать в темный переулок между зданиями свою жертву. Кобылка кричала, просила помощи, но прохожие не обращали на неё внимания, делали вид, что так и должно быть.

Фестрал не мог допустить такого произвола. Он рысью вбежал в темный переулок, где один из земнопони держал кобылку за передние копыта, а второй стал развлекаться с ней, при этом раздвинул задние и удерживал их. Рот кобылки закрыт кляпом, она лишь мычала.

— Скот, держи креп…че… не видишь… *ик* она рыпа…ется… *ик* я не могу…*ик* из-за этого… попасть… — сообщил он своему подельнику, готовясь к соитию.

— Легко тебе говорить… попробовал б сам… сна…чала поддержать её… — огрызнулся более трезвый жеребец.

— Да, ладна…*ик* те…бе… сейчас я за…кончу…*ик* тебе…*ик* самое сладкое достанется…*ик* — со слащавой улыбочкой сказал коричневый жеребец.

Фестрал стоял позади них, он не мог поверить, что в таком спокойном и умиротворённом городе может происходить такое. То, что увидел Арон, бросило его в ужас. Прямо перед его глазами собираются изнасиловать кобылку. Ноги как назло стали трястись. Он не понимал, почему так происходит, и резкий фрагмент прошлого охватил его.

Он стоит в темном лесу и слышит женский крик. После фрагмент меняется, он застаёт бурого жеребца с белой гривой. Он избивает свою жертву, а после проводит языком по беззащитному телу кобылки, начиная с шеи и заканчивая животом, при этом зловеще ухмыляясь. После он безжалостно проткнул кобылку ножом. Последнее, что увидел Арон, лицо жертвы. Она была золотистого цвета с красной гривой. Он узнал её — Элис Эппл. С улыбкой она сказала: »— Арон!»

— Ладно. Эй смотри…! У нас тут безбилетник… хочет бесплатно посмотреть… — кобылка стала ещё сильнее дёргаться. — А ну успокоилась! — рявкнул он на неё, ударив своей головой об её, вырубив свою жертву. — Во… чё я сразу так не сделал? — спросил сам себя жеребец, удивляясь своей тормозившей смекалке.

— О… правда… легче стало. *Ик* сей…час… разберёмся… *ик* с мальцом… и *ик* продолжим, — коричневый жеребец отпустил задние ноги и пьяной походкой стал подходить к фестралу.

То, что он видел, оказалось всего лишь иллюзией. Но иллюзия была подобно реальности, что когда-то испытывал он в прошлом, и сейчас судьба дала ему шанс выбора. Допустить такой итог, как в прошлый раз, или не дать этому снова случиться. Ноги дрожали перед выбором: «Успокойся, сейчас ты стал сильнее. Защити невиновных!»

— Ой, смотрите… он дрожит… — расхохотался коричневый жеребец. Напарник, придерживая кобылку, поддержал смех друга.

Крылья фестрала поднялись вверх, снимая с себя чары иллюзии, демонстрируя врагу их красоту и при этом вселяя ужас. Жеребец впал в замешательство, он впервые увидел такие крылья. Этим Арон и воспользовался. Фестрал оттолкнулся от стены боком и, помогая крыльям набрать немного высоты, стремительно достал ударом копыта шокированного жеребца. Противник ничего не успел сделать, алкоголь притупил моторику. Он упал на землю, потеряв сознание.

Очередь подошла к желтому жеребцу. Он в панике отбросил кобылку в лужу и стал давать дёру, Арон не мог допустить этого. Найдя взглядом пустую стеклянную бутылку, он бросил её под ноги жеребцу. Бросок оказался крученым, что сбил его с ног. Арон резко подлетел к нему, нанося ещё один мощный удар в голову, но черепушка оказалась крепче, чем у его предыдущего противника.

Арон зверел, душа трепетала. Ему этого было мало. Схватив за копыто желтого жеребца, он вывернул его.

— Ааааа…! — закричал во весь голос противник.

Арон медленно безжалостно давил. Скот пытался выйти из захвата, но Арон прижал его животом к земле. При попытке двигаться, он делал себе лишь хуже. После полминуты мучений произошел долгожданный финальный хруст. Сознание жеребца померкло. Он отключился. Его мозг не смог выдержать такие пытки и спас своего хозяина.

Ярость, что так бушевала в Ароне, успокоилась. Он взглянул на содеянное с ужасом, приложил копыто к шее серого жеребца. Сердце билось, он с облегчением выдохнул. Ужас, исчезнувший на мгновение, вернулся. Тело парня дрожало от страха. Он впервые без какой-либо помощи принял бой и стал победителем. Он осекся, увидев кобылку в луже, подбежал к ней.

Повернув её к себе и убрав грязные колтуны волос с лица кобылки, Арон осмотрел её. Он убедился, что кроме ссадины от удара, ей больше ничего не угрожает. Солнце полностью скрылось за горизонт, принося за собой ночь. Оценив как быстрее добираться: пешком или по воздуху, он решил лететь, в темноте мало кто сможет его увидеть. Положив кобылку на спину, он раскрыл крылья и улетел, оставляя после себя два пьяных полутрупа.

Уже через восемь минут Арон прилетел в гостиницу. Фестрал не мог поверить своим глазам: у порога стоял Шаман, а рядом с ним супруг этой кобылки. Он растерянно ходил в разные стороны, даже под ногами всю траву истоптал. Жеребец увидел приближающегося с воздуха фестрала, упал на круп и был шокирован крыльями парня.

Но это всё ушло на второй план, ведь сиреневый жеребец увидел свою супругу на спине Арона. Шок прошел, заменяя паникой и беспокойством. Он подбежал к фестралу, чтобы забрать свою любимую, но его остановил шаман, обхватив магией.

— Погоди, не мешай ему.

— Отпусти меня, я не позволю этой твари тронуть её, — огрызнулся земнопони.

— Мастер Эрик, простите, я вам позже всё объясню. Где медикаменты? — словно настоящий врач, спросил у него Арон.

Шаман пропустил мимо ушей оскорбление жеребца и лишь головой указал, где они могут находиться. Арон понял его с полуслова, ничего не говоря вбежал в свой номер. Эрик хмурым взглядом посмотрел на белогривого жеребца. От такого взгляда земнопони притих. Если бы у него не было белой гривой, тогда он поседел бы от взгляда единорога.

Арон уложил пони на кровать. Пошарив в седельной сумке, он нашел ещё одну чуть меньше с вышитым на ней крестом. Достав мазь от ушибов, которая сильно воняла, он тонким слоем нанес на ушиб. Всё это дело аккуратно замотал бинтом, достал настойку нашатыря, открыл бутылочку и провел около носа, приводя в чувство кобылку. От резкого запаха, она стала приходить в сознание.

— Где… я? Моя голова… — сквозь зубы она прошипела от боли.

— Тише мисс, вы в гостинице в полной безопасности. Вам нельзя делать резкие движения. Скажите сколько вы видите копыт? — Арон убрал мензурку обратно и поставил перед ней копыто.

— Один… как она болит… — зажмурилась пони от боли.

— Тише, тише. Я сейчас сделаю отвар. Он поможет вам уснуть на несколько часов, — сказал фестрал, доставая корень селодаха и листья нараха — самые распространенные растения в медицине.

— Где Марк? Почему его нет здесь? — в голосе послышались панические нотки. Арон не мог допустить панику пациента. Тогда бы он сам себе навредил и сделал хуже, чтобы этого не произошло, он быстро пошел к двери.

— Мастер Эрик, впустите Марка, — Шаман посмотрел на фестрала настороженно, а Арон лишь медленно кивнул, давая понять, что всё будет в порядке.

Эрик снял с жеребца сковывающую магию.

— Иди, — тяжелым басовитом голосом сказал он.

Жеребец осторожно стал обходить шамана и, как только дошел до порога гостиной, дал деру в номер Арона. Через полминуты он, запыхавшись, ворвался в номер, подбежав к своей любимой. Белогривый хотел обнять её, но его остановил строгий голос.

— Нет, если вы это сделаете, то причините лишь боль, — сказал фестрал, заканчивая подготовку отвара. — Я не мог допустить стресса пациента, чтобы избежать этого, позволю вам увидеться с ней, пока я заканчиваю приготовления лекарства.

Марк хотел возмутиться, даже возразить, но мягкое прикосновения пурпурной кобылки успокоило его.

— Не нужно… доверься ему. Он… спас меня… — через силу говорила она.

Закончив отвар, Арон подошел к пони.

— Это «Сеха». Отвар их корня селодаха и листьев нараха. Это позволит унять головную боль и поспать несколько часов. Вы позволите мне дать ей отвар? — объяснил ничего не понимающего жеребцу. Он, подобно роботу, механически кивнул. Арон дал выпить до последней капли кобылке отвар. — Он подействует через пять минут. Пока есть время, можете поговорить, я вас оставлю, — сказал фестрал, удаляясь из своего номера.

Арон вышел на улицу, где ждал Шаман.

— Мастер Эрик, я…

Он хотел выговориться, раскрыть душу, но слова не выходили. Повязка, что так скрывала правый глаз, вся намокла от слез. Арон стоял перед Шаманом в слезах, не сказав ни слова.

Позже.

Всё разрешилось, Марк и Аннела рассказали страже об этих двух земнопони, пытавшихся изнасиловать кобылку. Стража знала, про кого идет речь, этот дуэт давно напрашивался за решетку, но у них не хватало улик для ареста. Теперь их можно спокойно брать тепленькими. Найти преступников оказалось просто, они снова сидели в кабаке и напивались вдрызг.

Марк и Аннела поблагодарили Арона. Марк даже пригласил его к себе в деревню неподалеку от Понивилля, если он будет поблизости. Арон согласился заглянуть к нему, если окажется в тех краях. Попрощавшись, Шаман и фестрал сели на ближайший поезд и направились в Дербушир.

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 7 - Ответственность

— Вот, прошу, ключи от особняка Аланеров, — протянула связку ключей пожилая кобылка в очках.

— Спасибо огромное, простите за неудобство. Мы бы подождали, но дорога сильно утомляет, — виновато признался фестрал, забирая связку ключей.

— Ничего страшного, я всё понимаю. Путь с самого Сталионграда не близкий, ладно не будем об этом. Идите по этой дороге и выйдете за окраину деревни. Там на холме участок, загражденный каменным кирпичом. Вы его сразу увидите, ворота будут перед вами. Откроете этим ключом, — она указала на самый большой и крючковатый. — А там и особняк будет.

— Спасибо, — поблагодарил он, выходя из Ратуши.

Ратуша — трехэтажное здание с высокой башенкой, украшенной флюгером и часами. Фасад оформлен в ренессансном стиле, поэтому отличается симметричностью, пропорциональностью, упорядоченностью декора. На крыше установлена металлическая фигура рыцаря. Войти в ратушу может любой желающий. Это общественное здание, являющееся офисом для работников магистрата города. В небольшом коридорчике висят щиты с практической информацией для жителей, и стоят две фигуры, изображающие принцесс Эквестрии.

Деревней назвать это место было очень сложно. Найти бы того, кто вообще придумал назвать его деревней и отправить его в самые забытые земли, заставив выращивать скот. Это место совсем другое. Оно превышало все допустимые ожидания.

Город состоял в основном из усадеб и дворцов, принадлежащих аристократам и богатым купцам. Кроме них там гнездилось множество портных, лакеев, театров и борделей, необходимых для того, чтобы обеспечивать нужды сильных мира сего.

Идя в сторону окраины деревни, Арон не мог оторваться от красоты. Рядом идущий с ним компаньон не радовался этому, он снова принял режим камня, шагал вслед за Ароном. Вот уже через несколько минут они оказались рядом с воротами. Арон озадачено таращился на них. Высотой ворота были пять метров. Сначала он сомневался: правильно ли они пришли? Но после, когда он вставил ключ в замочную скважину и смог провернуть, все его сомнения исчезли.

От ворот до здания их разделяло всего десять метров. Пройдя пять метров, Арон сел. Он не мог поверить своим глазам. Теперь два года своей жизни он должен будет провести в этой захудалой халупе. Других слов, описывающих это здание, подобрать нельзя.

Представьте, вы видите здание свой мечты: двух- нет трехэтажное, с черепичной крышей, в стиле классицизма. Четкость и геометризм форм; статуи на крыше, ротонда; для стиля ампир — выразительные помпезные монументальные формы. Окна: прямоугольные, удлиненные вверх, со скромным оформлением. Представили? А теперь, когда вы знаете, что ждет вас дом мечты, вы заходите на свой участок, окрылённый, как вдруг все рушится. Вместо вашей мечты вы видите двухэтажную халупу в готическом стиле.

У крыши особняка имелись прорехи: небольшие дыры из-за дождей. Стены покрылись странной плесенью. Дверь, которая вела внутрь здания, покосилась и держалась на добром слове. Первый этаж особняка, включающий в себя зоны гостиной, кухни и столовой, конструктивно прост и спроектирован по принципу единого, не имеющего четких функциональных границ и пространства. Он был покрыт пылью и паутиной, несколько лет никто не убирался в нём, и теперь на первом этаже нашли себе прибежище разные насекомые и мелкие ползучие твари.

Второй и мансардный этажи имеют сложную внутреннюю геометрию, обусловленную ясным зонированием помещений. Штукатурка разных тонов, декоративные вставки прямоугольной формы, геометричный узор фасада второго этажа создают необычайно яркий, но при этом абсолютно гармоничный образ, фольклорность которого формирует, в том числе, и причудливая по конфигурации крыша с башенками и шпилями.

Арон хотел всё бросить и пойти жить в лес. Ему казалось, что уборка с восстановлением всего здания займет целую жизнь, но оглядевшись по сторонам, фестрал обнаружил листья, которые поменяли свой окрас. Это могло означать только одно — в скором времени наступит зима. Ему придется где-то перезимовать. В такое холодное время года не многие смогут выжить без крова, а жить в лесу, не зная, что матушка природа уготовит ему, парень не собирался.

Первым в дом вошел шаман, открыв дверь магией. Дверь не выдержала и сорвалась с петель, оставаясь висеть в воздухе. Единорог аккуратно приложил её к стене и вошел внутрь. Что там творилось, лучше не представлять: пыль, грохот, что-то ломалось. Арон лишь сидел и наблюдал за происходящим, пока громкий голос не подозвал его.

— Арон, беги к мэру, передай ей вот это письмо. Потом возвращайся, по пути купи гвозди, молотки, доски, мётлы, краску, кисточки, пилу, топор, масленую лампу и продукты на своё усмотрение.

От такого заказа парень поперхнулся слюной. Он, конечно, всё понимал: жить где-то надо, но за чей счет будет покупаться всё это. Арон хотел задать вопрос по этому поводу, но мешочек с битами вылетел из дома прямо в фестрала. Арон ловко поймал его и понял, что за свой. Парень возмутился.

— Мастер Эрик как это понимать?

— Пора уже становиться взрослым и брать на себя ответственность. Хватить ждать пока кто-то сделает за тебя работу или первый шаг. Ты вырос, возмужал, прошел через многое на своём пути, но живя в Академии ты становился слабее, тебе подавалось все на блюдечке, — шаман вышел из здания, с сумками. — Но с этого дня ты снова оказался на улице. Теперь тебе придётся начинать выживать, я буду лишь приглядывать за тобой.

Арон не ожидал такого фиаско. Он рассчитывал хотя бы на помощь со стороны единорога. Теперь парень остался один, и жизнь у него в копытах. Как распорядиться ей — решать самому. То, что сейчас дал ему единорог, был прощальный подарок.

— Мастер Эрик, а как же вы? — забеспокоился парень.

— За меня не волнуйся, я справлюсь, — его рог загорелся, вспышка, и единорог телепортировался, оставив фестрала одного.

Арон почувствовал себя отвергнутым, брошенным на произвол судьбы. Прикусив нижнюю губу, он размышлял, как быть дальше. Осмотрев содержимое кошелька, фестрал с облегчением выдохнул. шаман обменял его биты на камни, сделав кошелёк немного легче. Это огромный плюс: не нужно таскать на себе огромную кучу золота, если можно их обменять на драгоценные камни и легко потом переносить, но тут был и минус — в каждом городе была своя экономика с драгоценными камнями. Если обменять эти камни в простых деревнях, то можно выручить огромные суммы. Но есть такие городишки, где этих драгоценных камней завалом, и тогда ты будешь в огромном минусе. Нужно всё точно продумывать и рассчитывать, куда ты направляешься и где будешь останавливаться, от этого зависит судьба твоего кошелька.

— Может, мастер Эрик в чём-то и прав. Я стал слишком мягок, Академии больше нет. Теперь я сам по себе. Эти два года я должен как-то выжить. И я сделаю это, даже если потребуется работать в поте лица, — фестрал похрустел шейными позвонками, снимая напряжение. Расслабившись, он сложил свои вещи у дома и, взяв с собой мешочек с камнями и конверт, двинулся в путь.

Отдав письмо мэру, Арон направился в сторону банка. Там он выяснил, что его камни сегодня ценятся очень дёшево. За всё он может получить лишь пятьсот бит. Арон упал духом, все, что он заработал и копил в хранилище у Кирдана, стоило тринадцать тысяч четыреста битов. Это выходило в камнях, в красных рубинах — пять тысяч за штуку, зелёных малахитах — сто бит за штуку и синих рубинах — тысяча за штуку. Должно выйти: два красных рубина, три синих рубина и четыре зелёных малахита — всё это добро фестралу оценили в пятьсот бит. Это значит неминуемое банкротство. С потерянным видом он сидел за столиком самого дешёвого ресторанчика в деревни.

— Чёрт, чёрт, как так? Не могу поверить... Курс драгоценных камней тут ниже, я не могу вернуть свои деньги. Собачья мигрень! — выругался парень. Он прикусил кончик копыта и стал обдумывать дальнейшие действия.

Два единорога заняли позади Арона столик. Стали о чём-то тихо перешептываться. Фестрал успокоил своё сердцебиение и прислушался к разговору за соседним столиком.

— Я слышал, что в соседней деревне, на севере, цены на камни поднялись, особенно на рубины, если сейчас посуетишься, то сможешь выиграть крупную сумму.

— Ты в этом уверен? Информация точная? Я не хочу как в прошлый раз остаться с голыми копытами, — с подозрением уточнил его собеседник.

— Это сто процентная информация. Неподалеку отсюда, на севере, ближе к горам Алпакаласия, есть деревенька Консол. Там проживает мой друг, и он рассказал мне, что местная шахта обвалилась, забрав с собой шахтеров. Из-за этого приостановились работы, но другие поговаривали, что они вырыли проклятый кристалл и навлекли на деревню проклятие, — единорог сделал паузу. Он оглянулся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. В ресторанчике был только молодой парень, который уткнулся мордой в стол. Единорог продолжил:

— Из-за этого инцидента прекратили добычи кристаллов. Сейчас деревенька ждет помощь из Кантерлота, но, как ты видишь, прошел месяц, ничего не изменилось. Не знаю зачем он мне это рассказывал. Наверное, был пьян, но он видел странного парня. Единорога, от кончика ушей до кончика хвоста — белый, словно иней. Ему даже удалось разглядеть его лицо. Глаза все были белые, словно пустые, а половина лица скрыто под белой металлической маской. Так что, ты в деле? — с надеждой он посмотрел на товарища.

Тот неуверенно почесал затылок.

– Я, пожалуй, пас. Мне ещё нужно выйти из того дела, которым ты так меня верно наградил. Карл, это без меня, — он встал со стола и пошел к выходу.

— Погоди Фил, не нужно так резко всё реша… — дальше Арон их не услышал. Два единорога вышли из ресторанчика, оставляя его с информацией.

Теперь фестрал, сидя в одиночестве, мог решить все свои проблемы. "Если я сейчас отправлюсь на север, поменяю два камня, получу деньги, куплю на них материал, тогда все мои проблемы будут решены. Не знаю, либо везение, либо сама судьба мне помогает, но спасибо. Стоп," — только сейчас дошло до Арона. — "Белый единорог, только белки глаз, больше ничего?!" — резко всплыло прошлое. Труппы бродячих артистов, везде горел огонь, запах разлагаемого мяса, и среди этого всего стоял он. Единорог кошмарно улыбнулся, глядя на него яростным взглядом.

— Пепел! — выкрикнул фестрал, встав из-за стола, и направился обратно к особняку.

Оставил большую часть камней, спрятав их в доме. Он взял один красный и пару синих рубинов, достал сверток, что дал ему Кирдан, расположил его на спине поудобнее. Взял одну седельную сумку, не разбирая её, и двинулся к главной дороге, где по указателю повернул к деревне Консол. Там ждало его следующее испытание, которое он никогда не забудет.

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 8 - Подарок

Дорогой читатель, я давно ждал этого момента.
И сейчас ,я, предлагаю принять участие, в этом рассказе.
В группе ВК, ты можешь проголосовать. Что именно ответить главному герою.
От его ответа, будет зависеть изменение сюжета. Вспомни все что когда-то знал о нём. Желаю удачи.
https://vk.com/dark_and_white_life

После легкого галопа Арон вышел на холм и увидел внизу, в маленькой, заросшей травой долине, перекресток. Прямо под указательным столбом сидел пожилой земнопони. Одно из колёс тележки сломалось, из-за этого груженная под завязку телега накренилась и больше не двигалась, заставив старика остановиться и ждать помощь.

Пони сидел на маленьком табурете прямо на дороге и выглядел удрученно. Когда он увидел, как Арон съезжает по склону холма, его лицо просветлело.

Подойдя поближе, парень прочитал указатели на столбе. К северу лежал Консол, к югу — Тепоз. Приблизившись к старику, фестрал решил остановиться и отдохнуть рядом с ним. У него было время пообщаться со стариком, узнать далеко ли деревня и помочь ему в этой безвыходной ситуации.

— Привет! — поздоровался пепельный пони, поднимая голову и прикрывая глаза копытом. — У тебя вид паренька, которому что-то нужно.

Пони был пожилой, лысый, с круглым дружелюбным лицом.

Арон рассмеялся:

— Мне нужна куча всего, но не думаю, что у тебя что-нибудь из этого завалялось в мешках.

Он радостно улыбнулся:

— А вот не стоит так спешить… — и умолк, на мгновение опустив глаза, раздумывая. Когда Арон снова встретился с ним взглядом, его лицо было все таким же дружелюбным, но куда более серьезным. — Послушай, буду с тобой честен, сынок. Телега сломалась, и она не может вести груз. Я застрял здесь, пока не найду какой-нибудь помощи.

— В другой день ничто не могло бы осчастливить меня больше, чем помощь тебе, — сказал парень. — Но мне нужно как можно быстрее попасть в Консол.

— Это дело невеликое, — он кивнул на северный холм. — Ты всего в километре от него, если б ветер дул на юг, ты бы унюхал дым.

Фестрал посмотрел, куда указал старик, и увидел дым, поднимающийся из-за холма. Его накрыло огромной волной облегчения: только час пополудни, а он уже добрался до места.

Старик продолжил:

— А мне надо попасть на Халифлангские пристани,— он кивнул на восток. — Я договорился с кораблем ниже по реке и очень не хочу его упустить.

Он многозначительно поглядел на парня:

— Но мне нужно починить колесо или достать новое, чтобы везти поклажу...

Фестрал задумчиво присмотрелся к телеге старика. Колесо, сделанное из крепленого дуба, было диаметром один метр. Это хороший материал для повозок легкого применения, к примеру, перевозки пассажиров. Но для перевозки тяжелых материалов нужен гибкий материал, который мог бы выдерживать тяжелые нагрузки.

— Меня зовут Арон, приятно познакомиться, — парень протянул копыто старику.

Пони пожал его с улыбкой на лице, Арон заметил, что улыбка была натянутой.

— Очень приятно, меня — Стар Хоквут, но можно просто Хок.

— Хок, а что вы везёте, из-за чего колесо не выдержало такой тяжести? — поинтересовался паренёк, взглянув на презент тележки, который так хорошо скрывал груз.

— Что может одинокий торговец везти собой, — грустно сказал он, сделав паузу. — Да всё по-разному, начиная от иголки с нитками, заканчивая украшениями.

Арон ухмыльнулся:

– Эх, как жаль, если бы у меня была железная пластина, несколько гвоздей да молоток, — он посмотрел в сторону, ожидая реакции старика.

Хок сначала посмотрел на него, а потом на свой груз. Через несколько секунд до старика дошло. Он подошел к телеге, приподнял презент и через четыре минуты перед фестралом лежали все инструменты. Парень улыбнулся ему и приступил к делу.

Прошло полчаса. Арон выгрузил телегу. Подойдя к правой стороне телеги, он приподнял её, а в это время старик вставлял уже отремонтированное колесо. Они все делали быстро и слажено, что уже через пять минут груз Хока был снова на телеге. Пластины, которые скрепляли две части колеса выдержат груз. Теперь можно не бояться за старика и его груз.

— Спасибо тебе, если бы не ты, то торчать мне всю ночь на холоде, — от чистого сердца поблагодарил его старик, осматривая парня. — Послушай, ты случайно не из Академии? — предположил Хок, наморщив лоб.

Арон поменялся в лице, дружелюбность пропала. Вместо него появилась настороженность и недоверчивость. Старик не прекращал на него таращиться.

— Всё-таки я прав. Ты из Академии, — старик улыбнулся дружелюбной улыбкой во все сорок шесть зуба. — Давно я не встречал вас на этих просторах. Успокойся, не нужно так напрягаться. Я давно был там, даже пытался чему-то научиться у магистра артефакции, но он посоветовал мне не тратить время. Я был так огорчен его словами и решил доказать ему, что из меня выйдет толк. После нескольких лет, проведённых в архивах, магистр Ита… Ису… Ина. Ну как там его... — пытался вспомнить имя, поглаживая себя по виску старик, но ему помог Арон.

— Итилгаил, вы его имели в виду? — предположил парень.

— Да, точно, всё-таки я оказался прав, — отвлекся на секунду, но после продолжил, — Итилгаил заприметил меня. Днем и ночью безвылазно сижу за книгами. Ему стало любопытно, что я читаю. И, знаешь, когда он улыбнулся, у меня душа в копыта ушла. Я думал, что сейчас меня вышвырнут или что-то похуже сотворят, но тут всё оказалось просто. То, что я читал, это были его старые конспекты на тему торговли. Представляешь, старые конспекты, которые когда-то он просто спрятал в архивах. После этого, я каждый день приходил в архивы, и меня встречал он, провожал к себе в кабинете, там мы часами разговаривали на всякие разные темы. Эх, помню это, как будто было вчера, — он поднял голову к небу.

— Стар Хоквут, но зачем вы мне всё это рассказываете?

— Ты протянул копыто помощи, откликнулся на помощь незнакомцу, не потребовал ничего взамен за свою работу. Все эти качества присуще ученикам Академии, — он подошел к телеге и извлек оттуда завернутую в ткань предмет.

Арон посмотрел на неё осторожно, но ничего опасного не ощутил.

— Что это?

— Я уже стар, как видишь. Внуков и сыновей у меня нет. А лежать этой вещи просто так и пылиться я не могу позволить, — он раскрыл ткань, и перед взором Арона предстали черные, словно ночное звездное небо, ножны.

— Это… — фестрал не мог подобрать слова.

— Это *Тень ночного неба*. Я хочу отдать его тебе. Мы передавали его из поколения в поколение. Ему уже несколько сотен лет, если мне не изменяет память. Можешь дать мне свой меч, который у тебя за спиной, — указал взглядом на свёрток на спине старик. Арона шокировала проницательность старика. Он никому не показывал его, даже сам не раскрывал сверток.

Арон взял сверток из-за спины и раскрыл его. Длина лезвия составляла девяносто шесть сантиметров, а самой гарды двадцать четыре. По лезвию прошлась электрическая дорожка.

Клинок был такого же непроглядно-черного цвета, как и рукоять. Однако в то же время он казался чуточку прозрачным; солнечный свет, оставлял на нем золотистые отблески. По форме это был классический прямой одноручный меч, пожалуй, чуть пошире.

Острие меча выглядело угрожающе: казалось, стоит Арону хоть чуть-чуть притронуться к нему копытом, и он порежется.

Старик с умиротворением подвинул ножны к мечу. *Тень ночного неба* словно ожила, она поглотила лезвия меча, подгоняясь под его структуру. Уже через мгновение, ножны, казавшиеся маленькими, стали впору мечу.

— Слава кузницу, они нашли себе хозяина. Храни их, они послужат тебе верой и правдой.

— Господин Хок, я не могу их принять, — он усердно пытался вытащить меч, но никак не получалось.

— Уже поздно, они выбрали тебя. Это древний артефакт, прошу не потеряй его, — он подошел к своей повозке, натянул на себя сбрую и пошел на юг, оставив фестрала с новой игрушкой.

Арон рассматривал ножны и их красоту. Проведя по ней копытом, парень не смог понять из какого материала сделана вещь. Загадка этого артефакта оставалась неразгаданной. Нужно время и книги для изучения предмета, но этого у него оказалось мало. Смирившись с новым приобретением, Арон приложил ножны к спине, и невидимая нить зафиксировала меч. Фестрал почувствовал странное ощущение, попрыгав на месте, меч не упал и не сдвинулся. Он приложил копыто к нему и приподнял, ножны легко выпустили меч, а сами остались на спине.

Странными, но очень интересными показались способности *Тени ночного неба* парню. Обратно вложив меч, парень с улыбкой двинулся в путь.

Он был рад пройти последние полкилометра пешком, разминая затекшие ноги и спину. Перевалив через холм, он увидел Консол, раскинувшийся внизу, зажатый в глубокой чаше между холмами. Городок оказался невелик по любым меркам, пожалуй, не больше сотни строений, раскиданных по сторонам десятка петляющих утоптанных земляных улочек.

Город стоит в стороне от наезженных дорог примерно посередине между фермерским и шахтерским городками. Вряд ли пони здесь подозрительно относятся к незнакомцам, но город достаточно мал, поэтому все с первого взгляда поймут, что Арон не из местных.

Фестрал удивился, увидев, что пони выставляют у своих домов соломенные пугала. Это означало, что, несмотря на близость к Сталионграду и Академии, Консол — действительно отсталая и захолустная община. В каждом городе есть какой-нибудь свой праздник урожая, но в эти дни большинство довольствуется зажиганием костра и обжираловкой. То, что здесь, в Консоле, пони следовали старой народной традиции, значило, что они более суеверны, чем Арон предположил поначалу.

Церковь оказалась самым красивым зданием в городе в три этажа высотой: она была сложена из блоков тесаного камня. Ничего странного, но такого огромного железного колеса, как прибитое над парадным входом высоко над землей, Арон никогда раньше не видел. Кроме того, оно было из настоящего железа, а не из раскрашенного дерева и наверняка весило не меньше тонны. В любом другом месте такая нарочитость встревожила бы его, поскольку Консол был шахтерским городком, Арон предположил, что колесо является скорее городской гордостью, чем символом фанатичной веры.

Почти все прочие дома в городе построенны из грубой древесины с крышами из кедровой дранки, они жались поближе к земле.

Рассматривая город, он наткнулся на трактир. Трактир, однако, выглядел весьма респектабельно: высотой в два этажа, с оштукатуренными стенами и красной глиняной черепицей на крыше. Обычный, ничем не выделяющий на общем фоне здание. Над дверью висит вывеска "Кот наплакал". Название заведения насмешило его. Арон вошел в трактир, уверенным шагом.

Внутри трактир кардинально отличался. На стенах висели разные головы чудовищ. Трактир рассчитывался на шестьдесят посадочных мест, которые уже наполовину были заняты. Обычная барная стойка, за которой стоял трактирщик, ковырявший зубочисткой зубы. Осмотревшись, Арон подошел к барной стойке. Вместо оживлённого гула образовалась мертвая тишина. Посетители трактира заметили незнакомца и с подозрением стали следить за ним.

— Путник, с чем пожаловал к нам? — недружелюбно спросил его бармен, убирая челку с глаза.

Арон сразу понял: ему тут не рады, но делать было нечего, ему нужны ответы о Кровавом ордене, о странном персонаже так похожем на Пепла и как можно скорее узнать, куда он ушел. Взбудораженный, он хотел спросить всё напрямую, но чувство самосохранения взяло вверх. Сейчас ему никто ничего не скажет, пока он не получит благосклонность от граждан этого города. Первым что он сделал — дружески улыбнулся.

— Добрый день, меня зовут Арон. Я слышал столько прекрасных слухов об этом городе, что не смог удержаться и не увидеть его красоту, — Арон сразу вспомнил про церковь. — Колесо больше всего меня впечатлило. Не многие города могут позволить себе конструкцию такого габарита, да и из чистого железа. Мне даже показалось — это ваша гордость, — фестрал восхвалял город. Периферическим зрением заметил, что публика остыла, и даже некоторые улыбнулись ему. После десяти минут ораторского красноречия все гости перестали пялиться на него и занялись своими делами, оставляя его на попечение трактирщика. Снова гости стали оживленно разговаривать и жестикулировать.

Шоколадного цвета трактирщик прикрыл правый глаз. Косо посмотрел на фестрала, цокнув, он выплюнул зубочистку, тихим хриплым голосом прошептал ему, не побеспокоив своих гостей:

— Давай начистоту парень. Я не поверил ни единому твоему слову. Устроенный тобою сейчас цирк, убедил толпу, но если я сейчас скажу одно слово, то тебя нашпигуют вилами, а твой труп выбросят в лес на съедение волкам, — он с презрением осмотрел его от ушей до хвоста. — Я не поверю тебе, что ты пришел сюда ради красоты этого города. Когда я увидел за твоей спиной меч, твои слова сразу утратили свою силу. Даю тебе минуту, чтоб ты сказал правду, или пеняй на себя, — предупредил его красногривый пегас.

Арон стал серьёзным, попытка уйти от правды могла пошатнуть хрупкие весы не в его сторону. Фестрал не стал скрывать и прямо сказал:

— Я ищу одну персону, которая появлялась у вас когда-то. Земнопони, весь белый… не пятнышка на теле. Носит маску на половину лица...

Трактирщик резко поменял своё отношение к фестралу. И, приблизившись, спросил:

— Ты… знаешь…Пепла…?

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 9 - В логово врага

Лишь силой духа можно победить врага. И победитель тот, у кого дух орла, а не тот, у кого тело льва. Джет Ли.

Трактир.

— Ты… знаешь…Пепла…?

Между собеседниками наступила напряжённая тишина. Трактирщик подозрительно вгляделся в его ярко-желтый глаз и ждал ответа. Арон воспользовался умением каменного сердца. Он собрал все свои чувства, которые могли его выдать в один небольшой шарик и запечатал их в камень. Теперь фестрал мог трезво продумать свой ответ и оценить ситуацию.

»- Трактирщик знает имя. Значит он видел его или слышал. Но по тембру его голоса и реакции, видно, что он обеспокоен. У него расширенные зрачки, учащённое дыхание — это может означать очень многое. Ему страшно, он хочет поскорее закончить этот разговор. Он всё время куда-то оглядывается. Я знаю, что сказать.-»

Выдохнув, Арон мрачно взглянул на него. Трактирщик испугался его взгляда, ему показалось, что парень сейчас вытащит свой меч и убьет его. Арон хладнокровным голосом ответил.

— Да.

Шоколадного цвета трактирщика передёрнуло от ответа фестрала. Он отстранился от парня, оглядываясь по сторонам в поисках кого-то. Арон постарался уследить за взглядом жеребца. Повернув голову на сорок градусов влево, трактирщик замер. Фестрал периферийным зрением увидел встающую из-за стола гостью. По её виду было понятно, что она торопится куда-то, поспешно собирая свои пожитки.

Уже через секунду кобылка вишневого цвета мельком взглянула на трактирщика и после удалилась. Арон хотел рвануть с места за ней, но ему помешали. Уже расслабленный и спокойный трактирщик подозвал парня.

— Дорогой друг, простите за мою невнимательность, я не договорил Пепланиша. Это моя… кузина, она приехала из Кантерлота после очередного… бала маскарада. Наверно, вы описывали её. В ту ночь она была пьяна и упала в мешок с мукой. Она так напугала сельчан своим видом, что слухи о странном незнакомце разлетелись по всей Эквестрии, — с натянутой улыбкой рассказал жеребец.

Арон не поверил ни единому его слову. Развернувшись к нему спиной, он двинулся к выходу. Трактирщик хотел схватить фестрала, но встряска, похожая на землетрясение, остановила жеребца, заставив оцепенеть. Фестрал замер на месте. Толчки длились недолго, всего пару секунд. После чего наступила гробовая тишина. Гости трактира не двигались, словно куклы, сделанные из воска. Стоило только одному поднять панику, как за ним подхватили все остальные, выходя из оцепенения.

Толпа ринулась на выход, толкаясь и затаптывая под собой неуклюжих. Уже через минуту зал опустел. Снова толчки, здание стало ходить ходуном, а с улицы послышались испуганные крики. Фестрал выбежал, стараясь не упасть. Ему хотелось поскорее покинуть это место и узнать, что происходит снаружи.

Оказавшись на улице, он не поверил своим глазам. Это был дракон. Чешуя и глаза у дракона ярко-синего цвета. У него острые когти на лапах и шипы цвета слоновой кости на шее, спине и хвосте. У дракона есть два клыка, которые расположены на спине, они на половину были перепончатые по горизонтали, а на другой половине были тяжелые чешуйчатые перья, которые покрывали всю остальную часть крыла. На верхней челюсти виднеются клыки цвета слоновой кости, которые видны, даже если пасть закрыта, а все её зубы острые и белые, как у настоящего хищника. Её голова примерно треугольной формы. Размером она превышала фестрала в десять раз или больше.

Дракон летал над городом и каждый раз выпускал огромные шары огня, поджигая здания. Горожане в панике разбегались в разные стороны. Дракон не трогал их, лишь поджигал дома и пустые места.

Арон не мог понять, откуда появился дракон. Но самым странным стало то, что он увидел на спине дракона всадника. Фестрал присмотрелся. Это был единорог в легких доспехах с блондинистой гривой. Парень узнал, кто это, по чертам лица. Хорошо, что всадник был без шлема, и понять, кто это, не заставило Арону труда.

Вспышка. Фрагмент прошлого. Когда-то Арон видел, как сапфировый дракон со всадником на спине уничтожает город.

»- Даеан, не может этого быть. Что он тут делает, зачем рушит город? -» задался вопросом фестрал. Он уже приготовился лететь к ним, но заметил, как вишневая кобылка, которую он видел пару минут назад, скрылась в густых деревьях.

Эта кобылка может привести его к тому, кого он ищет, но сейчас перед ним встал выбор, либо он спасает город от обезумевшего друга с чокнутой подругой, либо продолжает преследовать эту кобылку, чтобы наконец-то найти одного из Кровавого Ордена. Прикусив губу, Арон почувствовал, как что-то теплое потекло по губе. Он не заметил, как прокусил губу до крови. Тело колотило, он не мог сделать выбор.

— Черт! — он развернулся в сторону убегающей кобылки и поспешил за ней.

День встречи с давним другом после двух лет разлуки мог быть судьбоносным днем для Арона, но сделанный им выбор изменил его судьбу, отправив её на вторую планку. Сейчас юный подмастерье академии преследовал единственную ниточку, которая должна привести его прямо к Ордену.

Оставив невинных на произвол судьбы, Арон шел за кобылкой по пятам. Он потерял её из виду, но оставленные ею следы давали понять, куда она держит путь. Фестрал заметил сломанную веточку, рассмотрев ее, он понял, в какую сторону она пошла, и двинулся дальше. Уже через несколько минут он увидел ее. Вишневая кобылка с фиолетовой коротко стриженой гривой оглядывалась назад, чтобы убедиться, что за ней не следят.

Академия хорошо подготовила фестрала, наделив базовыми навыками. Этим он и воспользовался. Используя тихий шаг, он скрывался за большими деревьями, не давая жертве обнаружить себя. Вот уже полчаса они шли в гуще леса. У парня кончалось терпение, он хотел показаться ей и допросить, но шорох кустов остановил его, он пригнулся, замаскировавшись в кустах и стал ждать.

— Грррраааррр! — дикий рёв пронёсся по лесу.

— А-а-а-а-а-а-а… — девичий визг раздался в унисон с рёвом.

Арон ожидал увидеть не это. Огромный трехметровый бурый медведь напал на кобылку. Медведь встал на задние лапы и напугал кобылку, демонстрируя свою свирепость. Кобылка не выдержала и упала без сознания, потеряв над собой контроль. Медведь, увидев, что его жертва упала и не двигается, вернулся в горизонтальное положение, встав на все четыре лапы. Подойдя к ней, он стал обнюхивать её, даже пару раз лизнул для проверки.

Поняв, что жертва нейтрализована, медведь приподнял лапу для коронного удара своей когтистой лапой. Арон не мог больше бездействовать. Теперь решалась судьбы той, которая должна помочь ему. Он выскочил из кустов, в полёте доставая из-за спины меч. Тонкий звук на миг привлек внимание зверя.

Удар. Черный меч подобно лучику света прошелся по лапе зверя.

— Гррррааааахххх! — озверевший медведь направил свой удар на Арона.

Секунда, мелкие брызги крови стали поливать все вокруг, и он остановился. Лапа медведя отвалилась, сильнее заливая кровью всё вокруг. Бурый впал в шок и, скуля, приложил свою обрубленную лапу к груди. Арон развернулся к нему, приготавливаясь нанести ещё один удар, но скулящий медведь стал уходить, оставляя жертв. Он чувствовал в фестрале огромную угрозу и ему не победить.

Арон опустил меч, поняв, что этот бой выигран. Он убрал меч обратно. Он ощутил огромную силу в нём, использовав его впервые. Она пьянила его, с таким мечом он мог свернуть горы. Ему захотелось снова вытащить меч, но лежачая без сознания кобылка стала приходить в себя. Всё его внимание было направлено на неё, и мысли о мече ушли на второй план.

Кобылка, державшая за голову в замешательстве, стала осматриваться. От увиденного она раскрыла рот и стала панически дышать. Прямо перед ней лежала отрублена лапа медведя, из которой до сих пор вытекала кровь. Вишневая кобылка с трудом перевела взгляд на парня. И успела лицезреть превращение его крыльев из перепончатых в простые пегасьи.

Первым, что она сказала своим дрожащим голосом было:

— Кто… ты?

Арон невозмутимо подошел к ней, и спокойно ответил:

— Меня зовут Арон. Я тут, чтобы найти нашего общего знакомого. Не обманывай меня, если ты не скажешь, что мне нужно, мне придется применить силу, — предупредил её фестрал.

Кобылка сглотнула, не зная, с чего начать, но Арон заметил её замешательство и решил помочь ей.

— Где Пепел? .

Два простых, вроде бы не страшных слова. Но эти слова имеют огромную силу. Вот, если посмотреть на кобылку, можно понять, что, когда она услышала эти два слова, её мир резко переменился. Никто бы не среагировал так, как она. На её лице появились страх и ужас.

Она была застигнута врасплох. Ей нужно было придумать, как обмануть Арона и убежать от него, чтобы выйти из этой ситуации. Но у неё не выйдет. Незнакомец дал понять, что не шутит. Кобылке больше ничего не оставалась, кроме как рассказать всё.

— Я… Амила Консфорн… дочка трактирщика, — она остановилась, выжидая чего-то, но Арон все так же смотрел на неё без сожаления. Ему было наплевать кто она, он хотел знать, где его враг. Амила всё поняла по взгляду и решила перейти сразу к делу. — Пепел находится в одной из шахт этой горы, — и она указала на запад, где возвышалась огромная гора.

Арон повернулся к ней спиной и направился в сторону горы. Амила не могла отпустить его. Она встала на свои дрожащие от страха ноги и посеменила за ним.

Минутами позже.

До горы оставалось совсем ничего. Арон предвкушал встречу со своим врагом. Он хотел поскорее встретиться с членом Кровавого ордена. Если у него получиться не убить его, то тогда сможет допросить, но семенящая за ним вишневая кобылка не отставала от него, даже, испуганная, она поспевала за ним. Арону это не нравилось, её присутствие может испортить все его планы. Он не хотел допустить присутствие Амилы при встрече с Пеплом.

Арон остановился, он взглянул на неё полу боком.

— Не ходи за мной, разворачивайся обратно. Не заставляй своего отца беспокоиться за тебя.

Но кобылка не слушала его, она остановилась, держа приличное расстояние. Она молча смотрела на фестрала, будто изучая его. Не получив от неё никакой реакции, Арон полностью повернулся к ней всем телом и уже с ноткой угрозы предупредил её.

— Слушай, когда я встречу Пепла, начнётся битва. Я не смогу тебя защитить, не вмешивайся в наш с ним бой. Прошу, возвращайся обратно.

Амила оценивала его взглядом. Пауза длилась всего минуту, и девушка решилась ответить ему. Её голос был тихим, с нотками отчаяния.

— Я не могу, у него моя мама.

— О чём ты? — ничего не понимая, спросил её Арон.

Кобылка прикусила нижнюю губу из её глаз потекли слезы. Не такие, как у притворщиков, а настоящие, искренние. Она угнетенно посмотрела на Арона.

— Пепел… держит её в плену… — её слезы стекали по мордочке вниз. Каждая капля, что падала на землю прожигала в душе фестрала искру сострадания. Ему было больно смотреть на это. Выдохнув, он подошел к неё и приподнял её мордочку. Их глаза встретились, она смотрела в его ярко-желтый глаз, а другой был скрыт повязкой. Фестрал видел в её светло карих глазах искренность и просьбу о помощи.

— Хорошо, я спасу её, — воинственно пообещал фестрал.

Кобылка ещё сильнее заплакала от счастья, её слезы не переставали течь. Она улыбнулась ему и хриплым голосом сказала:

— Спасибо!

Время спустя.

— Последний раз он был в этой шахте, — кобылка указала на недавно построенную шахту. Арон посмотрел на шахту, её глухое и темное дно резко стало затягивать его. Фестрал отшатнулся в сторону, ему не понравилось то, что скрывает в себе шахта. Он посмотрел на Амилу.

— Ты уверена, что хочешь пойти со мной?

— Да, я не могу допустить, чтобы моя мама пострадала. Как только она будет свободна, я убегу с ней.

— Хорошо, первостепенная задача — это освободить её. Но учти, если Пепел возьмет её в плен, я не смогу спасти твою мать. Я не могу позволить ему снова уйти от меня, — серьёзно предупредил её фестрал.

Кобылка опустила головку:

— Я понимаю.

— Тогда будь осторожна, — они вошли в глубины черной бездны шахты.

Когда они оказались в шахте, Арон ощутил нечто странное. Левый глаз, который не тревожил его полгода, внезапно заболел. Парень приложил копыто к нему. Не понимая, из-за чего глаз заболел, он обратился к кобылке.

— Впереди нас ждут. Приготовься, — он достал свой меч и двинулся дальше. Амила подошла к нему ближе и осторожно осмотрелась по сторонам. Пройдя ещё несколько метров, они вышли в большой просторный зал, где горели множество факелов, а в конце зала лежали остатки красного кристалла с прикованной кобылкой. Боль усилилась. Арон стиснул зубы от боли и приказал кобылке. — Быстрее спрячься, — она без лишних слов забежала за первый большой валун.

Арон оглядывался по сторонам. Его предчувствие подсказывало ему, что здесь кто-то есть. И оно не подвело его.

— Граааааххххррраааа! — подобно звериному рычанию раздалось сверху. Арон поднял голову на звук и увидел…

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 10 - Первый бой

— Г-р-р-а-а-а-а-х-х-р-р-р-г-г-г! — раздался звероподобный рык.

Нечто спрыгнуло с потолка на фестрала. Арон заметил его и, уворачиваясь, отпрыгнул в сторону. Нечто тяжело упало на каменный пол, подняв клубы пыли. Арон не успел разглядеть, кто это был, но левый глаз под повязкой ещё сильнее заболел. До того, как они вошли в шахту, он никак не мог понять, почему его глаз так реагирует на это место, но появившееся существо все прояснило.

Арон держал меч наготове, тяжелые секунды ожидания терзали его. Пыль стала оседать, теперь фестрал мог увидеть того, кто появился. Пони был в два раза выше взрослого матерого жеребца. Синего окраса, без гривы, а вместо левого глаза был красный кристалл. Кристалл выглядел живым, испуская красную дымку. Тело было невообразимо накачено. Если ему дать наковальню, пони не составит труда разорвать металл. На спине этого громилы, видимо, когда-то были крылья, но теперь вместо них — маленькие костяные отростки. Он был облачен в рваные лохмотья.

Арон наблюдал за ним, держась на расстоянии. Громила стоял неподвижно, лишь принюхивался. Фестрал не мог понять, почему враг не действует. Через секунды неприятель перестал принюхиваться и обратил своё внимание на парня. Их взгляды встретились, и фестрал увидел в его глазу частички разума. Он почувствовал что-то знакомое, родное. Из разинутой пасти вырвался непонятный звук. Фестрал как-то смог разобрать, что сказал громила:

— Арггооггг.

«Что он пытается мне сказать?» — не мог понять Арон.

Красный кристалл на глазу существа резко засветился. В это время проклятый глаз, что так скрывал Арон, еще сильнее заболел. Ниточка, которую он с таким трудом держал, оборвалась и истина о враге исчезла. Частичка разума, что как-то выделялась из карего глаза громилы, потухла. Словно кукла, он уставился пустым взглядом на свою жертву. Кристалл стал проявлять признаки жизни. С каждой пульсацией тело громилы начинало двигаться. Арон сам не мог больше ждать, боль в левом глазу невозможно было стерпеть.

Расправив крылья, заклинание амулета, что демонстрировало его перепончатые отростки, развеялось. «Пора показать свою силу!» — Арон поднялся выше громилы, удар, он горизонтально бьет по нему. Лезвия меча практически достигло противника, но кристалл ярко сверкнул и громила увернулся от меча, словно ловкий мангуст от гремучей змеи. Быстрый удар в спину, и фестрала впечатало в землю.

«Что?» — Арон был пойман врасплох. Скорость врага была неимоверная, увернуться от быстрого удара не получалось.

Земля под фестралом треснула, меч отлетел в сторону. Получив удар в спину, Арон чуть не выблевал свои внутренности. Ему показалось, что его припечатала двухтонная наковальня. Удар громилы был сокрушительным. Пока Арон приходил в себя, громила подошел к большому валуну, находящемуся в дальнем углу зала. Обхватив валун, он приподнял его над собой. Кристалл сверкнул, и синий жеребец кинул валун в лежачего фестрала. У Арона были всего секунды, чтобы прийти в себя, но этого оказалось мало. «Я не могу так быстро проиграть!» — мелькнула мысль в голове у фестрала.

Камень уже был над ним. Он с трудом приподнял голову, посмотрев на приближающийся к нему валун. «Это всё, я прои…» — он смиренно прикрыл глаз. Но знакомый клокочущий голос напомнил о себе в голове: «Всадник или дракон».

«Нет, это ещё не конец!» — левый глаз фестрала вспыхнул. Тень, отраженная от факелов, стала живой. Она стремительно оторвалась от земли, поглощая тело раненого фестрала.

Бум!

Огромный валун с грохотом поднял клубы пыли, заполняя всё пространство и сотрясая шахту. Громила, словно статуя, стоял смирно. Прошло некоторое время, пыль успела осесть, и странный шум привлек его внимание. Это оказалась вишневая кобылка, которая так отчаянно бежала к пленнице. Кристалл на миг мигнул, и жеребец снова двинулся — его целью стала кобылка.

— Мама, мама! — с надеждой подбежала к пленнице Амила.

Пленница медленно посмотрела на приближающуюся гостью и обомлела. Мать Амилы выглядела измученной и исхудавшей. Её серая, с пурпурными оттенками грива была в грязи, на некоторых прядях волос оставалась высохшая кровь. На правом глазу имелась большая гематома. Этим глазом она видела очень плохо. Шёрстка лилового цвета кобылки была обожжена, имелись рубцы в виде шрамов. Амила подбежала к ней, вся в слезах. Она не могла поверить в то, что её драгоценную, родную мать жестоко мучили.

— Ами..ла… зачем… ты пришла… — с трудом прохрипела пони.

— Мама, что они сделали с тобой. Пепел же обещал, что не тронет тебя, — слезы ручьём текли из глаз.

— Быстрее… уходи… пока ещё… не поз… — на последнем слове она отключилась. Силы покинули её, и она лишь закрыла глаза, повесив свою голову на копыта Амилы.

— Нет-нет-нет-нет-нет… мама, проснись… — в панике Амила стала трясти её, но лиловая кобылка не отвечала ей. Синий жеребец подошел к ним, он стал тянуть свои мощные копыта к пленнице. Амила обняла свою маму, закрывая своим телом, и что есть сил закричала. — АРОН!

Тени кобылок были перед врагом, они забурлили, словно лава в вулкане. Тень зашевелилась, она растянулась во всю длину. Множество подобий лиан обхватило жеребца. Громила не успел опомниться, как запутался в них. Он стал рвать их на себе, но у него получалось с трудом. Пока он был отвлечён, освобождая себя от пут, из тени вышел Арон. Его грива горела темным пламенем, повязка с левого глаза была снята. Амила испугалась фестрала больше, чем приближающиеся к ней копыта врага.

Арон взглянул на цепь пленницы, одним ударом копыта он разломал её.

— Амила, забирай её и убегай, — глухим мрачным голосом сказал он.

Она всего лишь кивнула, ничего не сказав. Фестрал помог Амиле положить тело матери на спину кобылки. Амила стала пробираться к выходу вдоль стенки, как можно тише, оставляя Арона с врагом. Арон проводил её взглядом до выхода, а громила тем временем разорвал остатки теней. Он зло уставился на фестрала. Кристалл сверкнул ярко-красным цветом. Пегас закричал, масса его тела стала увеличиваться в размерах. Теперь он выглядел, как ходячие мускулы. Кристалл превратил свою куклу в берсеркера.

Громила больше не стал медлить — он начал действовать. Озверевший, он кинулся на фестрала, ломая и круша всё на своем пути. Арон стоял молча, наблюдая за ним. Берсеркер громко выкрикнул, сотрясая стены зала. Синий пегас подбежал к ближайшему камню. Подобрав его, он бросил камень в Арона. Фестрал спокойно ударил копытом по земле, теневые шипы вырвались из земли, протыкая камень. Камень разорвало, словно бумагу. Осколки падали рядом с фестралом.

Берсеркер бился и метался от неудачи. Заорав во всю глотку, он вприпрыжку приблизился к противнику, разъярённо стуча копытами по земле. Арон только и ждал этого. Когда берсеркер приблизился к нему, он отпрыгнул назад и взмахом копыта направил на врага теневые колья. Тень по природе своей не являлась твердым телом, но в мире магии возможно многое. Колья молниеносно врезались в тело берсеркера. Фестрал не мог поверить в то, что колья, которые смогли воткнуться в камень, разломав его на части, не смогли проткнуть тело врага. Они просто согнулись гормошкой, встретив непреодолимое препятствие. Но и это было ещё не всё — берсеркер после удара сделал крутой разворот и достал задними ногами фестрала, отправив его в дальний полет.

Удар был жесткий, Арон не успел среагировать, озадаченно разглядывая колья. Отлетевшего припечатало спиной. От удара ему вышибло дыхание, кое-где послышался хруст костей. Арон сполз со стены на землю, он тяжело дышал. В груди чувствовалась невыносимая боль. Он приложил копыто к месту удара и посмотрел на берсеркера. Враг готовился повторить свой удар. Арон понимал, что если ничего не придумает, то его ждёт неминуемая смерть. Сила, что он сейчас использует, имеет большой изъян — ограниченное время. После победы над альтер эго Арон может использовать его силу, но лишь несколько минут, и это время уже подходило к концу.

Берсеркер прыгнул всем своим телом на фестрала, сминая под себя. Через какие-то секунды берсеркер раздавит его. Эта перспектива не очень радовала Арона. Пока у него есть время на использование теней, он не сдастся. Не в этот раз. Тени от факелов находились далеко от него, но использовать их, как источник силы, он мог. Силой мысли он потянул тень к себе. Быстрыми зигзагами она приближалась. У Арона не осталось другого выбора, кроме как совершить теневой рывок, быстрое перемещение в пространстве к начальному источнику тени, при этом оставляя за собой теневой шлейф, сбивая тем самым врага с толку.

С грохотом берсеркер приземлился на землю, сбитый с толку, он мотал головой в разные стороны. Арон не медлил, он с силой приподнялся к факелу, взяв его и кинул в сторону врага. Факел приземлился рядом с берсеркером, но продолжил гореть. Из-за факела чётко показалась тень берсеркера. «Должно сработать», — Арон соединил копыта вместе. Тень берсеркера стала расширяться, и он стал тонуть в ней, но из-за его размера и телосложения, тень не могла поглотить его полностью. Она всего лишь сковала его движения, поглотив копыта.

Берсеркер пытался вырваться, прикладывая огромные усилия. Сдерживать врага оказалось очень сложно. Чтобы удержать его в захвате, Арону приходилось держать передние копыта вместе. От попыток вырваться из плена он получал огромную нагрузку. Ему нужно всего несколько секунд удержать на месте берсеркера, тогда победа будет за ним.

Каждая попытка берсеркера вырваться из оков всё сильнее ослабляла Арона. Когда берсеркеру наконец-то удалось освободить одно копыто, выйти из захвата больше ничего не стоило. Тень не поглощала его, а лишь сдерживала. С каждой секундой он выходил из захвата. Но приготовление фестрала закончилось. Глаз Арона засиял зелёным цветом, удар копытом по земле — и мощная вертикальная волна направилась на берсеркера.

Освободившись, берсеркер прыгнул вверх, уходя от волны, но та остановилась и стала наворачивать сумасшедшие круги, создавая ураган тьмы. Вокруг берсеркера образовался широкий (до тридцати метров в диаметре) вихрь черной энергии. Попавший в вихрь жеребец получил дезориентацию и физическую слабость. Вертясь в воздухе, он ждал, когда действие вихря закончится.

Арон почувствовал сильную слабость. Сила, что так помогала ему, покинула его. Горевшая черным огнём грива стала обычной. Арон хотел упасть и отдохнуть, но битва ещё не закончилась. Силой воли он держался на ногах, осматривая помещение на предмет своего меча. Всё двоилось, тело налилось свинцом, Арон стоял, как мог. Заметив отблеск, он повернулся ко входу в зал и увидел черный меч, лезвие которого отражало пламя факела.

Снова красный кристалл засветился. Арон заметил это: «Опять. Каждый раз, когда он светится, враг становится сильнее. Это он — корень всех моих проблем. Пока он ещё слаб, у меня есть шанс уничтожить его.»

Из последних сил парень побежал к черному мечу. Когда он добрался до меча, действие вихря закончилось и берсеркер плашмя упал на землю. У фестрала был всего один удар, чтобы покончить со всем. Встав на изготовку, меченый стал ждать подходящего момента. В это время берсеркер пришел в себя, контузия частично прошла, но слабость до сих пор одолевала его. Кристалл словно чувствовал, где находился враг. Берсеркер привстал и только повернул голову в сторону Арона, как увидел черное лезвие, прорезающее кристалл.

Бум!!!

Мощная энергия отбросила меченого от врага. Арона снова припечатало к стене. Синий жеребец схватился за свой глаз.

— Гра-а-а-а-а-о-о-х-х-х-р-р-х! — зверский крик покрыл весь зал. С каждой секундой тело берсеркера уменьшалось до нормального размера. Мускулы, выпиравшие отовсюду, моментально исчезали. Через пару секунд энергия прекратила вырываться из глаза синего жеребца, и в пещере образовалась мертвая тишина.

Тело фестрала уже перестало его слушаться, ноги подкашивались, сознание меркло, но он не мог сейчас упасть в обморок. Арона шатало, мир двоился, но он шел к врагу. Он не мог поверить в то, что увидел. Прямо перед ним лежало истощённое тело, кроме кожи и костей у этого жеребца не наблюдалось ничего. Синий жеребец приоткрыл уцелевший глаз. Арон увидел искру разума этого жеребца. На глазах малька появились слезы.

Первые слова синего жеребца тронули струны памяти фестрала:

— Арон… как ты вырос… мальчик… мой…

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 11 - Лаит

Если удастся внушить детям уверенность в способности достичь любой цели, решить любую задачу, значит, вы успешно исполнили родительский долг, наделив их величайшим даром.

Грейси.

Шахта Консола, огромный зал.

— Нет… нет-нет-нет, я не верю в это. Этого не может быть. Это всего лишь дурной сон. Да, правильно, дурной сон. Мне нужно только проснуться, и всё будет как прежде. Я в старом особняке и просто сплю, — убеждал сам себя фестрал, не веря во всё это.

Но лежащее тело передо ним говорило о другом. Высохшее, дряблое, одни кости да кожа. На это без боли нельзя было смотреть.Сердце Арона сжалось от боли. Нет, это была не физическая, просто душа плакала.

Свен открыл глаза и через силу улыбнулся Арону.

— Арон… как ты вырос… мальчик… мой…

Голос, запах, внешность, чувство теплой улыбки — всё это оказалось реальностью. Арон, в панике мотая головой, стал искать глазами любое растение, лекарство, хоть что-нибудь. В голову лезли разные рецепты от простого лечения кашля до восстановления сломанной кости, но шанс найти что-то в этой пещере равнялся нулю. Вдруг что-то еле тёплое коснулось его лица, и он остановился. Слабое прикосновение успокоило его бегающие мысли, Арон посмотрел на отца. Свен медленными движениями покачал головой.

— Не нужно… слишком поздно… — слабым голосом сказал он. Фестрал прижал его копыто покрепче и заплакал. Ему было очень больно смотреть на отца.

— Я… я не хочу потерять тебя… снова… — беспомощно проговорил он.

— Арон… послушай меня… *кхм* не позволяй мести… вскружить твою голову… *кхм* Вспомни мои слова…

— Ясный ум, мудрость, прощение и защита слабых.

— Папа… — он бросился в его объятия. Прижавшись к нему, Арон подумал, что обнимает куклу.

Сзади послышался шорох. Фестрал был так увлечен, что не придал этому никакого значения: все мысли были только об отце.

То, что произошло дальше, кардинально поменяло всё. Свен, лежащий на земле в обнимку с сыном, увидел как незнакомка с кинжалом уже готовилась нанести удар в спину Арона. Вояка не мог допустить его смерти. Собрав силу воли в кулак, он обхватил фестрала и перевернулся с ним. Свену хватило сил лишь поменяться местами с Ароном. Удар пришелся прямо по синему пегасу.

Почувствовав обхват, Арон и моргнуть не успел, как уже поменялся местами с отцом. Потом последовал странный шлепок, и он увидел торчащий из груди отца кончик острого металла. С него капала красная кровь. Арон оцепенел от страха, тело перерастало слушаться его. Отец улыбнулся ему, и из края его рта потекла тоненькая кровавая дорожка.

— Арон… живи… — хриплым голосом сказал пегас.

— Да когда же ты сдохнешь?! — раздался возмущённый голос из-за спины синего пегаса, и острый металлический кончик пропал. Удар — и тело Свена отлетело в сторону, а перед Ароном предстала Амила, слизывающая капли крови с лезвия ножа.

— П-п-почему…? — дрожащим голосом спросил фестрал.

— Х-ха-ха-ха-ха-ха-ха… да потому что я так захотела! Ты думал, что так просто найдешь Пепла и расправишься с ним? Мальчик, вернись в реальность! Ты не стоишь и кончика его копыт, если не смог справиться даже с марионеткой Ганвида. Я даже не могу представить, как ты собирался справляться с ним…

— Я убью… тебя… — в Ароне стала нарастать ярость. Фестрал старался собрать все силы, которые остались в нём, чтоб достать эту тварь. Но у него получилось лишь приподняться.

— Да посмотри на себя, «убийца» малолетний. Ты даже встать не можешь, не то, что кого-то обидеть. Даже муравей сможет завалить тебя на землю, — ухмыльнулась она.

— Убью… убью… убью… — снова и снова повторял он. Гнев распространялся по его телу так быстро, как кровь течёт по жилам. Левый глаз стал источать зловещую ауру. Он позабыл напрочь все слова, сказанные ранее отцом. В его мыслях было лишь одно — месть и ненависть. Арон уже представлял, как прибивает мечом копыта Амилы к земле и мучительно медленно убивает её кинжалом. Мысль об этом придавала ему сил. Он уже мог стоять на ногах, а слабость, что сначала одолевала его, улетучилась на второй план. Ему хотелось лишь одного — убить её и уничтожить сам Орден.

Увидев взгляд Арона, полный мести, Амилу охватил странный страх, которого раньше она никогда не испытывала. Вместо слабого и ничтожного парня она увидела волевого, сильного, полного желания убивать пони. Ей показалось, что перед ней стоит сбежавший из Тартара проклятый демон. Левый глаз Арона показал Амиле то, чего она боялась всю свою жизнь. Её самый страшный страх.

— Уйди, нет… тебя не существует… мой род убил тебя… ты больше не властен над нами… — кричала в истерике кобылка. Вспышка, мириады искр сняли с кобылки покров иллюзии. Теперь перед Ароном стоял единорог лавандового цвета. Длинные серебряные волосы встопорщились на концах, будто живые, и множество извивающихся шипов метнулись на него.

Тень вокруг Арона ожила, выпуская множество шипов навстречу противнику. В пляске битвы враги обменивались ударами; кобылка впала в полное безумие, потеряв контроль и самообладание. Теперь её целью было любым способом убить демона, стоявшего перед ней. Арон же полностью погрузился в мысли о мести.

Удар, перехват, снова удар; скорость и сила были молниеносные. Увидеть всё невооружённым глазом было очень трудно — это как смотреть на крылышки колибри, порхающей в воздухе. Силы казались равными, но лишь прикосновение тени Арона к волосам кобылки делало из них обрубки. Уже через несколько минут Арон начал побеждать.

Сереброволосая кобылка в пучине безумия заметила, хотя нет, почувствовала, что с каждым ударом о тень врага волосы укорачиваются. С негодованием кобылка стала ожесточённо управлять своими волосами. Ей было противно лишь от одной мысли, что она может проиграть в этой схватке слабаку, и она подключила в эту битву свой козырь. Хвост, что так красиво отливал серебряным цветом, ожил, и волосы встопорщились, образовав большой трезубец.

Арон был полностью поглощен боем, он больше ничего не замечал вокруг себя. «Месть… убить… уничтожить…» — три слова крутились в голове парня, затмевая его рассудок. Каждый удар приближал его к победе, оттесняя врага. Вот совсем чуть-чуть, и он пронзит тело кобылки насквозь. Но всё резко поменялось: увлекшись контратакой, Арон не успел среагировать, ведь Трезубец, обойдя стороной фестрала, зашел за его спину и нанёс удар.

Тень скукожилась, словно её проткнули, и стала распадаться, будто иллюзия. То, что осталось от волос кобылки, стремительно ринулось на фестрала и проткнуло его.

– Х-ххх-аа-ха-ха-ха-ахах-ах-ха… — злорадный смех безумца эхом разошёлся по всему залу.

— Наконец-то! Проклятие моего рода уничтожено! Энтазис, король демонов, убит Сильваной третьей среди восьмерки белой крови, – торжественно выкрикнула кобылка, вернув хвост в прежнее состояние, а волосы с гривы оставила в теле парня. Ей хотелось запечатлеть свой триумф победы над врагом. Утыканное шипами из серебряных волос тело Арона стояло на весу. Подойдя к фестралу, кобылка впала в полный экстаз, прикусив нижнюю губу — она приподняла подбородок парня и прильнула к его губам.

Поцелуй длился несколько секунд, она наслаждалась этим моментом, словно ждала целую вечность. Ради полного удовлетворения она просунула свой язык в его рот. Сильвана чувствовала себя госпожой, а Арона считала за простого раба. Целуя его, она ощутила слабость, вены на её лице стали выпирать и пульсировать. Будто кто-то высасывает из неё всю жизненную силу. Её охватил страх. Открыв глаза, кобылка увидела совсем другого пони.

Несколько минут до этого.

Арон был увлечен боем, мысли о месте полностью поглотили его разум. Он позабыл про окружающий его мир, а этим враг и воспользовался, нанося ему в спину удар. Боль пронзила тело фестрала, и лишь одно слово вырвалась из его уст: "Как?" – и множество шипов проткнули его тело. Арон не успел ничего сделать, лишь погрузился в пучины тьмы.

— Хе-ха-ха-ха-ах-ха-ха… вот мы и снова встретились, Арон. Я предупреждал тебя, если хоть раз оступишься, я утащу тебя в темноту и проломлю тебе череп! – выкрикнул Лаит.

Арон лежал на полу, в его взгляде была полная пустота. Он казался безжизненной куклой с крохами души, что прятались от этого мира. Выкрик Лаита даже не потревожил фестрала. Тёмный подошел к нему и взглянул в его безжизненные глаза. Ухмылка не спадала с лица Лаита, он вожделенно осматривал Арона. Тёмный начал протягивать копыта к фестралу. Вдруг ему что-то не понравилось, и он остановился. Почувствовал нечто странное, будто кто-то следил за ними. Кто-то или что-то могущественное, что могло просто-напросто уничтожить его, лишь моргнув.

Он раздражённо фыркнул: "Ладно, я помогу тебе. Но только на этот раз", — и, приблизившись к лицу Арона, вдохнул в него темную энергию.

Оторвавшись от поцелуя, Сильвана упала без сил. Её шипы, державшие Арона, преобразовались в гриву. Она тяжело дышала, и ей хватило сил лишь приподнять голову и взглянуть на изменившегося врага. Перед ней стоял жеребец чёрного цвета с длинной красной гривой. Половину его лица скрывала костяная маска, доходящая до кончика носа. Левый глаз, который сначала излучал зелёную ауру, поменял окрас на черный, а зрачок стал белым. Правый глаз остался ярко-желтым. Маска потихоньку стала разрастаться, закрыв и его.

— Ха-ха-ха-ахах-ахах-ха-ха-ахах, – сумасшедший смех пронёсся по всему залу. – Наконец-то! После стольких лет я вернулся! – раны, оставшиеся после шипов Сильваны, стали сами по себе заживать.

Прохрустев суставами, Лаит с улыбкой на лице взглянул на неё. Она дрожала от страха, а в её глазах можно было прочитать полный ужас. Он вдохнул полную грудь воздуха и выдохнул, сопровождая процесс одним словом: «Феола!», – и ветер в зале услышал его. Волна сжатого воздуха отбросила кобылку, припечатав её к стене.

— Неплохо, неплохо… А если мы попробуем так? – прикрыв глаза, он три раза вдохнул, наполняя свои легкие воздухом. Пространство вокруг него остановилось, словно время стало идти медленнее. Но на самом деле, не время остановилось, а лишь воздух застыл вокруг него.

Он открыл глаза и посмотрел на Сильвану — она еле держалась на ногах. Силы покидали её, и, тяжело дыша, она стала медленно пятиться назад, но лишь улыбка врага – и она стала убегать, сверкая копытами.

Лаит улыбнулся улыбкой победителя. Разбудить спящий разум и овладеть именем ветра не многим удаётся. Увидев, как его подруга стала бежать, он лишь пошевелил губами, и ветер послушался. Застывший воздух вокруг фестрала двинулся порывами к кобылке и обволок её, словно кокон. Ветер притянул кобылку к Лаиту, который с азартом продолжил свои эксперименты.

— Нет, прошу не надо, отпусти меня! – отчаянно кричала пленница.

— Отпустить? Ха-ха-ха! Я только начинаю развлекаться, потерпи немного! Когда мне надоест, я начну всерьёз пытать тебя.

«Ферел» — произнес фестрал. Кокон подкинул кобылку в воздух и мощная волна, словно хлыст, ударила её, припечатывая к земле. От удара пол под ней потрескался.

– Хммм… что бы ещё такого придумать? – на мгновение задумался фестрал. Злорадно ухмыльнувшись, он осмотрелся по сторонам и увидел то, что искал. Черный меч снова лежал на том месте, где был в прошлый раз. Языки пламени факелов так же отражались на лезвии меча. – Вот ты где! – тень, образовавшаяся рядом с факелом, ожила. Она схватила меч и принесла его Лаиту. Он с восхищением рассматривал оружие мастера, что так старательно выковал его.

Сильвана от удара практически потеряла сознание. Но разум не позволил ей уйти в небытие, чтобы не чувствовать боли, а наоборот заставлял мучиться свою хозяйку. Кобылка, откашлявшись, выплюнула кровавый сгусток. Ей было больно дышать — было пробито легкое и сломано несколько рёбер. Удар. Удар перевернул её с живота на спину, и теперь она могла видеть своего палача. Кашляя, она испытывала невыносимую боль, а эти страдания приносили лишь удовлетворение Лаиту, лицезрящему всё это.

— Ну что, как там Арон говорил? – призадумался он, посматривая на потолок шахты. – Ах да, проткнуть этим мечом копыта, а этим ножичком, – он достал кинжал Сильваны, – начинать мучительно убивать, – ядовито улыбнулся фестрал.

Покалеченная, она смотрела на палача и мысленно смирилась со своей судьбой. Она уже не могла ничего говорить — боль внутри разрывала её на части. Органы были очень сильно повреждены, и, если не оказать помощь — в течение часа она умрет. Если, конечно, её раньше не прикончат. Прикрыв глаза, она приготовилась к смерти.

— Ну что, красавица, приготовься к своей судьбе, – он поднял над собой меч с помощью тени. Секунда — и рывком опустил его на свою жертву.

Вспышка.

Лязг металла и яркий свет ослепляют Лаита. Тень от света исчезает, бросая меч. Удар, и фестрал отлетает от места, где лежит Сильвана. Не понимая, что тут происходит, Лаит осознаёт, что сейчас может пострадать. «Фисс», — и вокруг него образовался огромный воздушный купол, который смягчил его удар.

Купол растворился, и он смог увидеть его.

— Привет, крольчонок, давно не виделись, — голос был спокоен, холоден и резок.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 12 - Судьба

Лаит прохрустел шейным суставом и злорадно улыбнулся. — Ты и есть Пепел?!

Пепел с презрением посмотрел на Сильвану и обратился к ней, проигнорировав врага:

— Сильвана, посмотри на себя. Как низко ты пала. Третья среди белой крови. Лорд будет недоволен тобой, — он с брезгливостью отвернулся от неё. — Полежи пока тут, я закончу тобою начатое дело.

Она услышала голос своего товарища и хрипло, терпя боль, сказала:

— Убей… меня… — она всё понимала. Если приведут в таком состоянии к мастеру, то её могут ждать лишь мучения и боль. Ей не позволят так просто покинуть этот мир. Понимая всё это, она выбрала самый легкий способ.

— О чём ты? Я доставлю тебя к Лорду, и он сам решит, что с тобой сделать. Я так давно мечтал, когда наступит этот день. И вот сейчас этот самый лучший момент настал, — он коварно улыбнулся.

Душа кобылки затрепетала от ужаса. Она не могла поверить в это: кумир, которым она восхищалась, предал её. Сейчас она беспомощная лежит на холодном полу, вся покалеченная и избитая, не может ничего сделать. Теперь ей придется смириться с тем, что ждет её в будущем, или пока она сама не умрет от внутренних повреждений. Сильвана закрыла глаза: разум решил пощадить её и отправил в долгий сон.

Черный шип вырвался из тени и полетел на врага. Белый единорог, отвлекшись на Сильвану, сумел заметить его. Ему хватило лишь копытом отбить шип в сторону, не получив даже царапины. Пепел невозмутимо посмотрел на Лаита словно на жалкого червя. Взгляд единорога не понравился фестралу, в этом взгляде он почувствовал оскорбление.

— Ты долго будешь с ней возиться? У меня нет времени с тобой играть! Либо ты её убиваешь, либо я это сделаю сам! Я не дам этой твари уйти отсюда живой, — клокочущим голосом сообщил Лаит; маска на его лице продолжала покрывать голову.

— Крольчонок, я долго буду ждать тебя? Моё терпение на исходе, — послышалось недовольство в голосе. Он прищурил глаз, словно оценивая фестрала.

Лаит с презрением посмотрел на врага:

— Ты вообще к кому обращаешься? Я тебе не крольчонок! — от последнего слова стены в пещеры задрожали, и множество теневых кольев полетели на единорога.

Пепел даже не дернулся; его рог засветился, а вокруг него образовался световой куб. При попадании колья рассыпались на множество искр. Единорог устало наблюдал за этими ничтожными попытками. Ему надоело всё это, и его рог засветился сильнее, а вместе с ним световой куб стал расширяться. Пепел решил ускорить процесс и пошел навстречу к фестралу, а с ним ускорился и куб — до Лаита оставалось всего несколько шагов.

Попытки пробить куб и достать врага увенчались неудачей. Свет, который использовал Пепел, нейтрализовал магию тени. Растерянный Лаит не мог поверить в это, но сдаваться так быстро он не желал. Перед ним предстал сильный противник, и это ему нравилось. Облизнувшись, он улыбнулся хищным оскалом и перестал использовать тень. В его голову пришла замечательная идея: он нырнул в свою тень, оставив врага в одиночестве.

Как только площадь куба достигла своей цели, противника там не оказалось. Раздражённый Пепел стал озираться по сторонам, выискивая фестрала. Он деактивировал заклинание, решив не растрачивать силы впустую. Единорог прикрыл глаза, и вокруг него наступила полная тишина. Белокурый жеребец решил не рисковать и биться в полную силу с врагом. Он сосредоточился, реальный мир вокруг него исчез, и осталась лишь магия. Это очень древняя техника, позволяющая увидеть мир другими глазами: множество магических волн, подобных полярному сиянию.

Пепел не полностью владел этой техникой, он мог лишь почувствовать колебания в магии и найти источник беспокойства близ себя. Это и позволило найти парня, спрятавшегося в одной из теней от факелов. Обнаружив, где сейчас находится Лаит, единорог, не церемонясь, выпустил световой луч в сторону врага.

Лаит затаился в тени факела. «Ну что, давай попробуем на те… Что?!» Прямо из ниоткуда световой луч пробивает тень, и фестрала будто вышвыривает из укрытия. Пойманному врасплох, ему больше ничего не остаётся, как начать действовать. Взлетев в воздух, он лишь губами произнес слова, и каждый взмах его крыльев направлял могучие потоки ветровых волн на противника.

Пеплу не потребовалось догадываться, что сейчас происходит, и он вытащил свой козырь.

— Доног, — произнёс он. Каменный валун выскочил из земли прямо перед единорогом, закрыв его от ветровых волн противника.

Лаита снова обескуражила это выходка врага. «Что это было? Стойте, это невозможно! Он знает имя земли?». Фестрал улыбнулся подобно демону перед жертвой. Ему хотелось увидеть большее, испытать врага, получить удовольствие от боя. Он был безумно счастлив: после проведённой тысячи лет в заточении, он мог сразиться с настоящим противником, превосходящего его в силе. Он больше не стал ждать и выложил все свои тузы. — Суирен! — выкрикнул фестрал.

Мощный порыв ветра стал преобразовывать мощный заряд ионизированных частиц воздуха в форме шара. Лаит с восхищением бросил шар во врага.

Бум!

Мощный статический разряд разнёс на части валун и достиг Пепла. Единорог почувствовал странное потрескивание — этот звук ни с чем не спутать. В пыточной он часто пытал своих жертв, испытывая их на прочность электричеством. Пепел покрыл себя красновато-бурой энергии земли, которая поглотила электричество, и направил её в землю. Лаит испытал экстаз от такого боя. Он приземлился на землю и с восхищением смотрел на противника, словно на своего кумира.

Но Пепел не разделял его радости, а наоборот, гневно смотрел на него. — Отпусти крольчонка, — сквозь зубы процедил он.

— Ха-ха-ха-ха-ахах-ах… Всё-таки ты заметил это, — Лаит прикоснулся к правому глазу, который был скрыт под костяной маской и, что было сил, сломал её часть, обнажая его. Пепел увидел лишь светло жёлтый окрас и полную пустоту.

— Теперь убедился? Этот слабак недостоин лицезреть реальный мир! Теперь его очередь оставаться в тюрьме отчаяния и боли! Я стану всадником, а он моим драконом! Ха-ха-ха-ха!

Пепел покачал головой.

— Ты ошибаешься, он не слабак. Потеряв отца, он потерялся, не смог найти выбор лучше, кроме как отомстить. И это было его ошибкой. Ты воспользовался его слабостью и выбил из седла. Слабак не он, а ты, — он указал копытом на Лаита.

— Ха-ха-ха-ха… Ладно, хватит разговоров, — отломленная часть маски стала снова зарастать, закрывая правый глаз.

— Крольчонок, не позволь ему взять верх, лишь я знаю, кто сотворил с твоим отцом это. Если хочешь узнать, возвращайся, — пытался достучаться единорог. На миг Пепел увидел пробежавшую искру разума в пустых глазах, но маска тут же скрыла глаз парня.

Лаит усмехнулся.

— Твоя попытка тщетна, Пепел, он полностью под моим контролем, — он с азартом смотрел на него звериным глазом. — Не хочешь сыграть в игру? Правила просты: один удар, один победитель, проигравший умирает, — тень фестрала рванулась в сторону, подбирая меч и возвращая владельцу. Костяная маска на лице начала расползаться по телу, покрывая все больше свободных участков на теле. По белой костяной поверхности стали хаотично расходиться узоры.

Пепел холодно посмотрел на него и поставил перед собой копыто; его рог засиял, и перед парнем появился меч. Он напоминал одноручный меч: крестовина рукоятки имела вид крыльев полуночно-черного цвета, а посередине имелся щиток в виде полумесяца. Лезвие меча было наточено с двух сторон. Его угрожающий вид испугал Лаита и он почувствовал странную ауру, витающую вокруг этого меча.

Лаит перестал быть беспечным, он взял меч на изготовку. — Это оружие… откуда? — сквозь зубы процедил он.

Пепел проигнорировал его, взял меч и встал в боевую стойку. От такой наглости Лаит вышел из себя. Он помнил прошлое, что натворил хозяин этого меча с ним. Сейчас в его разуме была только одна цель — достать этот меч и уничтожить.

Лаит пошел ва-банк. — Даркен! — тьма обволокла лезвие черного меча. — Фиоле! — ветер окутал лезвие меча, и он начал уплотняться до такого состояния, что стал незаметен. — Суген! — уплотнившийся в лезвии ветер стал излучать электрические разряды, покрывающие меч до крестовины. Соединив все элементы, которые знал фестрал, он стал готов к последнему удару.

Единорог спокойно наблюдал за ничтожными попытками врага. Меч, что он держал магией, был могучим артефактом, противостоять которому мог аналог этому. Из-за этого Пепел знал, кто выйдет победителем.

Они стояли в десяти метрах друг против друга, хищно смотрели прямо в глаза и ждали, кто же сделает первый шаг. Лаит держал меч и чувствовал, как силы покидают его: для того, чтобы удерживать такое мощное оружие, требовалось очень много сил. Ему ничего не оставалось, как начать первым действовать. Оскалившись, он оттолкнулся от земли и побежал на врага, угрожающе крича:

— А-а-а-а-а-а!!!

Пепел никак не отреагировал на крик парня. Через восемь метров Лаит подпрыгнул и сверху рубящим ударом ударил по противнику. Сквозь крик противника Пепел произнёс три слова:

— Софья у нас.

Часть маски, что скрывала правый глаз Лаита, разлетелась на мелкие кусочки.

— Нет! — выкрикнул Арон, нажимая всем телом на меч. Разум вернулся к мальчику, и он был готов убивать. Удар. Два меча соприкоснулись между собой, выпуская колоссальную энергию. Мечи окутали аурой своих хозяев, защищая их от энергетических повреждений. Но энергия была нестабильна: уже через мгновение она взорвалась между мечами и расшвыряла противников в разные стороны. Арона, вернувшего контроль над своим телом, припечатало к стене.

«Что происходит?!» — дезориентированный фестрал падал вниз. Лишь Пепел на несколько сантиметров отодвинулся назад, но до сих пор стоял на прежнем месте.

Пепел злорадно улыбнулся. «Наконец-то я убью фальшивку» — он поставил перед собой меч и с безумной скоростью оказался рядом с фестралом. Единорог с удовольствием вогнал меч в тело Арона.

— Как боль…

Но то, что произошло дальше, он не мог предугадать. «Что?!» — ошарашенный происходящим, он попытался вытащить меч.

Ножны «Тень ночного неба», которые располагались на спине фестрала, зашевелились. Они словно желе обхватили меч Пепла. Яркая вспышка оттолкнула его, оставив меч в мальчике. «Тень ночного неба» поглотили меч полностью, а после и самого Арона.

Огромное белое пространство окружало двух жеребцов. Лаита переполняла жгучая злоба. Он встал на дыбы и что было сил ударил по земле. Сильный звук удара с грохотом прокатился по пространству.

— Как ты посмел вмешаться?

Взгляд Арон метался в разные стороны: он не верил, что снова оказался тут и стал пятиться назад в надежде, что это всего лишь страшный сон.

— Что я тут делаю?

— Хватит придуриваться! Я уничтожу тебя здесь и сейчас! Больше ты никогда мне не помешаешь… — он угрожающее вытянул копыта по бокам и из ничего воссоздал черный меч. По своей природе Лаит превратил черный меч в двуручный.

Увидев меч, Арон всё вспомнил. Убийство отца, его последние слова, драка с Сильваной, поражение, потом полная пустота…, а затем он снова оказывается в бою с Пеплом. Из-за мощного выброса энергии его отшвыривает к дальней стене, и потом враг вонзает в него меч. Чувство боли и тишина. Теперь Арон понял, что произошло и о чём говорит Лаит. Наступило время решающего боя.

Арон тоже вытянул вбок копыто и из ниоткуда воссоздался черный меч. Клинок значительно отличался от меча противника в размерах.

— А-А-А-А-А!!!

Лаит, издав ошеломляющий рев, начал действовать. Его клинок окутался красным сиянием. Удар из-за головы обрушился на Арона, оставляя за собой ослепительный след в воздухе. Тут же его тело тоже пришло в движение. С силой топнув, он нанёс горизонтальный удар навстречу. Рванувшись вперед, он нанес первый скоростной удар.

— Х-х-х-ха-аа-а!!!

Раздался высокий металлический звон и по пространству прошелся мощный звук. Первый удар был отбит легко и без видимых усилий. Скрестив мечи, на миг Арон почувствовал что-то странное в этом пространстве, будто кто-то следил за ними. Но это ему могло лишь показаться: в бою многое может померещиться.

Хоть его меч и наткнулся на меч противника, его стойка не была серьезно нарушена, поэтому он продолжил двигаться дальше. Второй удар пошел снизу-вверх-вправо.

— З-а-а!!!

Он изогнул своё тело влево и резко взмахнул мечом. Вновь разнесся звук удара. Черное сияние, окутывающее меч Арона, смешалось с красной аурой меча Лаита, озарив Белое пространство ослепительно-белым светом.

Вновь меч фестрала был отражен, однако и удар противника замедлился. Стиснув зубы, Арон нанес третий удар — вертикально вниз.

— Хах!

На этот раз столкнувшиеся мечи издали куда более тяжелый звон.

— Га… аа-аа!!!

— На… аа-аа-а!!! — Арон и Лаит одновременно зарычали, отчаянно пытаясь отбросить мечи друг друга.

С лица Лаита сошли остатки сосредоточенности: сейчас брови его были сведены, губы искривлены. Его желание победить и заполучить тело придавало ему сил. Но и Арон не отчаивался, ведь уроки Магист силы Бэльфалас прошли не зря и приносили свои плоды.

Так продолжалось две секунды, три, четыре — и вдруг фестрал увидел… нечто неожиданное. По бокам от Темного Принца, Дитя Ночи Лаита, он смутно различил пять или даже больше его фигур, напоминающих его, но в то же время не таких.

Фестрал видел полупрозрачные, призрачные фигуры, держащие мечи точно так же, как Темный Принц; интуиция подсказала Арону, что это прошлые жизни Лаита. Чувство, которым наградила его Каррел, пробудилось.

«Я… не могу проиграть!!!»

Словно наяву услышал этот выкрик. И тут же куда более мощная, чем прежде, сила навалилась на Арона. Широкий клинок, окутанный красным сиянием, точно горящий, давил на черный меч, будто пытаясь переломить его. Арон изо всех сил пытался удержаться на месте, но ноги мало-помалу отъезжали назад.

Если он отступит еще на десять… нет, на пять сантиметров, то его меч будет отбит, и фестрал пропустит тяжелый удар.

«Тысяча лет!»

Эти слова вдруг возникли у него перед глазами. С легким скрипом его правая нога отъехала еще чуть-чуть. Сияние, окутывающее черный клинок, задрожало.

Однако… он сейчас сражается не ради каких-то там игр, а ради своего лучшего друга и брата Джеймса, первого, кого он встретил в этом мире, который протянул ему копыто помощи. Ради Отца, нежно, но твердо наставляющего и многому его научившему. И в первую очередь — ради тех, кого он любил и любит.

— Я тоже… НЕ МОГУ ЗДЕСЬ ПРОИГРАТЬ!!!

И словно в ответ на этот вопль, меч задрожал.

Посреди исчезающего черного сияния родились золотые огоньки. Их становилось все больше, они словно заполняли клинок изнутри. Вокруг резко потемнело, но Арон не обращал на это внимания, потому что нечто очень странное происходило с самим мечом. Издавая щелкающие звуки, меч постепенно рос в размерах. Поскольку он весь был покрыт яркими световыми эффектами, лишь фестрал мог видеть, что он стал шире. Всего на несколько сантиметров —, но это явно была не иллюзия. Крестовина меча поменялась на раскрытые крылья, а на щитке появился полумесяц. Клинок стал чуть длиннее, рукоять тоже. Его меч, словно направляемый какой-то внешней силой, помог справиться с натиском противника.

Арон увидел дикую силу, исходящую от меча, и вдруг вспомнил его происхождение… вспомнил того, кто пользовался им. Полуночно-черная грива кобылки свободно развевалась в воздухе, имела полупрозрачный и мерцающий оттенок. На боку у неё была кьютимарка полумесяца в ночном небе.

«Память… меча…»

Эти слова ожили в его ушах, но тут же их заглушил его же крик.

— А… А-А-А-А-А-А-А!!!

Выжав из себя все, что осталось от силы и воли, Арон шагнул правой ногой вперед.

БУМ. Как только его нога опустилась на пол, мощь энергии, сосредоточенной в том месте, где сцепились их клинки, превзошел порог и раздался мощный взрыв. Это отнесло их в разные стороны, они просто не в силах были сопротивляться. Однако же они не поддались: Лаит и Арон продолжали тянуться вперед, навстречу друг другу, упираясь ногами в пол. Копыта скользили по полу, из-под них вытекали струйки дыма. Прочертив две обожженных линии, они остановились.

Оба их меча были отбиты в стороны. Лаит тяжело дышал, вяло держал своё оружие, красное сияние которого медленно угасало. Однако черное сияние меча Арона продолжало быть активным.

— Хейяяяяя!!!

С этим коротким выкриком он прыгнул вперед и нанес из-за головы последний, четвертый удар. Меч прочертил ярко-черную дугу и устремился к беззащитной груди Лаита…

Едва чиркнув по нему, клинок остановился возле лица Темного Принца. Арон мог завершить последний удар. Но меч в его копытах остановился.

Арон и Лаит в упор уставились друг на друга, но тут прогремел резкий голос:

— ДОСТАТОЧНО!!!

Они посмотрели в сторону, откуда раздался голос. У Арона участилось дыхание, сильно забилось сердце, и он покрылся холодным потом. Лаит, наоборот, с гневом свёл брови и с презрением смотрел на неё.

Кобылка ростом и пропорциями была идентична принцессе Селестии, но в отличие от неё имела вороную масть. Глаза — цвет дужки бирюзово-зелёный, белок аквамаринового оттенка, зрачки имеют нехарактерный для обычных пони узкий «кошачий» зрачок. Грива и хвост эфирные, мерцающие — они не имеют определённой формы и способны просачиваться через детали одежды. Цвет волос — светло-синий, обрамлённый лавандовым оттенком. Она носит комплект синих матовых доспехов, в который входят и полузакрытый шлем с прорезями для ушей, и высокие сабатоны, и нагрудник с эмблемой полумесяца. Метка — полумесяц в ночном небе. Но имеет иной оттенок.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха… как давно я ждала этого дня. Ты, — она указала на Арона, — поможешь мне вернуться из заточения.

Лаит взял черный двуручник и, оскалившись, яростно побежал на гостью. Он собрал все силы в один удар и вертикально над своей головой ударил её. Кобылка лишь усмехнулась, а её грива, словно живое существо, окутала принца.

— А ты ещё жив… Как печально смотреть на тебя. Столько трудов, чтобы завладеть телом, пропали даром. Ну, ничего страшного, в следующей жизни тебе должно повезти, — иронично промолвила она. Прямо под Лаитом раскрылась темная бездна. — Пока что посиди там ещё несколько сотен лет. Может, после этого ты одумаешься, — она бросила Лаита в пропасть. — Ха-ха-ха-ха-ха!

— Нее-е-ее-т! — последний раз раздался отчаянный голос Темного Принца.

Арон стоял в ступоре, он не мог вмешаться или даже пошевелиться, настолько он был впечатлён всем происходящим. Кобылка, отсмеявшись, посмотрела на Арона и с улыбкой подошла к нему.

— Ну что, мой милый спаситель… настало время потрудиться и тебе. Судьба уготовила тебе огромную роль. Будь паинькой и отправляйся обратно в свой мир. В скором времени твоя сила понадобится мне, — она укутала своей гривой Арона, погрузив его в сон.

Реальный мир. Зал шахты.

Пепел получил сильный отпор, но он ловко приземлился на землю. Озадаченный произошедшим и потерей меча, единорог невозмутимо продолжил наблюдать за Ароном. Артефакт «Тень ночного неба» поглотил тело Арона вместе с мечом. Он, словно полотно, стал живым. Пепел наблюдал за этим сказочным артефактом.

Артефакт прытко стал левитировать в воздухе в поиске выхода, и вот он нашел прорезь между скал на поверхность. Пепел тоже заметил это и хотел помешать. Его рог загорелся, но выстрела так и не последовало. Прямо перед ним стоял Шаман, держа чётки перед собой.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 13 - Новые знакомый

— Эй, смотри, там что-то есть, — раздался чей-то протяжный голос издалека. Шаги становились всё чётче слышно при его приближении.

Арон, чувствуя боль во всем теле, не мог пошевелиться. Тело будто сковало болью, при малейшем движении она отдавала по всему телу, словно по нему прошелся эклектический заряд. Меченый мог лишь слушать и уповать на судьбу, что так «наградила» его морально и физически.

— Смотри, я же говорил, что видел кого-то там, а ты… Да пошли, тебе померещилось, — басовитым тоном кто-то передразнил своего напарника.

— Хватит паясничать, приглядись, кого Ты, — он с высокой интонацией указал на собеседника, — нашел.

Незнакомец замолчал, несколько секунд стояла лишь гробовая тишина. Арон не понимал, что тут происходит, боль по всему телу мешал ему думать. Но тишина, которой одарили его незнакомцы, позволила ему услышать нечто новое. Журчание речки дало ему понять, что он находиться где-то у берега. «Но берег чего, какой реки или, может, моря?» Вопросы последовали в его голову, но боль, что дала ему перерыв, решила напомнить о себе. И подобно электрическому разряду она снова проникла ему в голову, мучая невыносимо страшнее, чем зубная боль.

— А-а-а…

— Что застыл, словно вкопанный? Ты нашел, вот и помогай ему. Сам знаешь, если не поможем их соплеменнику, пиши-пропала деревня Консол, она уже и так пережила нападение чокнутого на драконе. Им ещё не хватало визита тёмных.

— Но-но-но… он не похож на них, — пытался выйти из сложившей ситуации незнакомец. — Смотри, у него крылья не как у них. Они непропорциональны и на конце нет шипа. И уши его не заострён… — он резко замолчал.

— Что ты там про уши говорил? Твою кобылу в моё стойло… Его серьга! — воскликнул он. — Если мне не изменяет память, Высший страж. Конские яблоки, да это точно она же. У-у-у-у… не завидую я тебе, мальчик мой. Если кто узнает о нём, что мы нашли его в таком состоянии и ничего не предприняли, жди беды и повестку в один конец.

Серьга на ухе Арона имела овальную форму. На ней был изображён кошачий зрачок тёмно-серого цвета. Раньше он носил его как медальон, но когда медальон бился об артефакт, чары спадали. Ему пришлось прибегнуть к магии и уменьшить его до размеров серёжки. Решив эту проблему, он впервые сделал себе прокол уха.

— Я-я-я… не знал, — он занервничал.

— Я предупреждал тебя? Предупреждал. Вот теперь бери и расхлёбывай всё сам. А я пойду отсюда подобру-поздорову. Чует мой круп, попадём мы с тобой…

— Фил, не оставляй меня, прошу, — с нотками мольбы обратился он к собеседнику.

Арон, слушавший всё это, превозмогая боль, силой воли открыл глаз. Вокруг всё плыло, и было странного цвета. Будто он видел мир совсем другими глазами. Всё ему казалось синим и однотонным, словно он видит мир в ультрафиолетовом свете.

Теперь фестрал мог увидеть тех, кто нашел его. Первый был немного ниже своего соседа и худощавый, светло-каштанового цвета с черным пятном на левом копыте. Грива его была из двух оттенков: синего цвета, плавно переходящего в красный. Он походил на непутевого мальчишку; он был одного возраста, что и Арон. А вот второй был старше в два раза, по его телу можно сразу было судить, что он прошел немало в своей жизни, заработав столько шрамов. Особенно на лице — три когтистых полоски от правого глаза до носа. Пурпурно-серого цвета жеребец, увлекшись молодым дарованием, позабыл о фестрале, который открыл глаз и смотрел на него.

Жеребец почувствовал чей-то взгляд и, насторожившись, уставился на Арона. Он убрал с глаза ультрамаринового цвета гриву и пристально всмотрелся в фестрала. До этой секунды каштановый жеребец, стоящий на коленях и моливший о помощи, вскочил на ноги. В его выражении лица было больше паники, чем удивления. Он не понимал, что сейчас происходит, или может произойти. В повисшей тишине молодой жеребец стал нервно кидать взгляд то на Фила, то на Арона.

— По…мо…ги-и-и… — через силу вырвалось из уст фестрала. Его слова оказали сильное действие на них. Фил, бывший в полном напряжении, успокоился и подошел к Арону. Он обхватил его тело и постарался взвалить его себе на спину. Но неудачные попытки приносили лишь боль Арону. Фил заметил это и взглянул на своего товарища строгим взглядом. Тот сразу всё понял и начал помогать ему. Уже через несколько секунд Арон был на спине Фила.

Фил напоследок осмотрелся и увидел два меча, скрещённых между собой. Один был черный словно ночь, а второй полуночно-черного цвета. Он головой указал на мечи своему напарнику.

— Астер возьми их, мне кажется, это его.

— Почему ты так решил?

— Не задавай глупых вопросов, а просто возьми их.

Астер недовольный ответом напарника, подобрал оружие и подошел к Филу. Каштановый жеребец никак не мог ожидать такого от тела живого фестрала. Черная, словно звёздное небо, материя ожила на спине Арона и схватила два меча. Она расположила их ровно на спине Арона, чтобы те не мешали ему.

Фил ничуть не удивился этому, лишь усмехнулся. — Я же говорил, — и он пошел в сторону гор.

Астер от такого чуть копыта не двинул от страха. Ему и так хватило на сегодня приключений, но это ни в какие ворота! Упав на круп, он ртом вбирал воздух. Ошарашенным взглядом он проводил Фила.

Арон видел, как они насторожились на него. Аура каждого жеребца менялась, и он четко это видел. У пурпурного она стала красной, а у каштанового — синей. Пурпурный, враждебно смотрел, а вот второй был испуган. Организм Арона был на пределе, и он это чувствовал. Видя, что происходит, он не знал, что делать. Он решил пойти ва-банк и, собрав последние крохи сил, он попросил помощи.

После этого аура пурпурного жеребца изменилась на белую. И после Арон уснул, покинув реальный мир.

Фил и Астер принесли его в свой скромный домик близ гор. Когда они внесли Арона, «Тень ночного неба», подобно пиявке, отцепилась от спины хозяина и аккуратно разместилась на стене, держа два меча. Фил ничуть не удивился этому, а Астер перекрестился, обходя стороной. Уложив Арона на кровать, первым делом Фил осмотрел его.

— Ушибы, полное истощение организма, шрам под глазом…, а это что такое… — он провел по груди фестрала копытом и обнаружил высохшую кровь и небольшой шрам. — Как интересно… — пробубнил себе под нос жеребец.

Астер осторожничал приближаться к странному незнакомцу. Но сказанное Филом разбудило его любопытство, и он подошел поближе. Фил краем глаза заметил товарища и, не отвлекаясь на него, сказал. — Посмотри на него, что ты видишь?

Астер напрягся и стал внимательно изучать тело фестрала. — Он ушибся и потерял сознание, — ляпнул первое, что пришло ему в голову.

Фила передёрнуло, и он сурово посмотрел на него. — Ещё раз скажешь такую глупость, заставлю идти в пещеры за ними, — предупредил он его.

Астер шарахнулся от взгляда пурпурного жеребца. — Прости, дай ещё одну попытку.

Фил с досадой выдохнул и кивнул, давая ему ещё один шанс. Астер с облегчением подошел ещё ближе к фестралу и пристально стал вглядываться в него, изучая все, что возможно увидеть глазами. После пяти минут кропотливой работы мозгом до него дошло.

— Он тяжело ранен?! — с неуверенностью в своих словах он обратился к Филу.

Фил, удовлетворённый его ответом, кивнул. — Да… — Астер хотел прыгать от радости, что сумел догадаться, но жеребец продолжил: – Но, это не совсем так. Рубец на груди совсем свежий, — он ещё раз провел по нему. — Хм… похоже, это досталось ему от меча. Даже странно видеть это на таком юном теле. Астер, похоже, нам придется позвать их, хочешь ты или нет. Но кулон и серьга на его теле… — он указал на зачарованный полумесяц и серьгу в ухе. — Как я говорил раньше, он Высший страж. Только они имеют права носить такие отличительные знаки. Но его кулон… — он на миг задумался. — Я где-то читал в старых архивах, лишь приближенные к самой Принцессе Ночи носили такие кулоны. Они были телохранителями и искусными воинами. Даже светлая стража самой Принцессы Солнца не могла с ними справиться.

— Фил… это невозможно. Последний Темный страж пал пятисот лет тому назад. Остались лишь рядовые и простые фестралы. Их с каждым годом становиться всё меньше.

— Это неправда, Астер.

— Что ты хочешь этим сказать? Прожив столько с дедушкой, который спас тебя, дал работу и крышу над головой, ты называешь его лжецом, — возмутился жеребец.

— Я не это хотел сказать…

— Всё, хватит, я иду к ним. Пускай забирают его к чертовой кобыле. Я не позволю этой твари тут находиться и тем более лежать на кровати дедушки, — он надел и разместил на спине седельную сумку и громкими шагами вышел из дома, громко захлопнув дверь, из-за чего дом задрожал.

Фил не успел ничего сказать, он с сожалением покачал головой, а затем встал и пошел за тряпкой с водой. За больным требовалось ухаживать. Ещё Фил не мог допустить, чтобы они увидели своего соплеменника в таком виде.

Два дня спустя.

Два дня пролетели незаметно: Фил кормил и присматривал за фестралом. Астер ещё не вернулся, и это очень сильно беспокоило пурпурного жеребца. Почему он так поступил, он не знал. Быть в неведении и мучиться, — что-то могло пойти не так или случиться с пацаном, — ему было неприятным. «Чтобы дойти до них, это минимум полдня, ну максимум день. Но куда можно пропасть на два дня?» — крутились мысли в голове жеребца, принося ему одну лишь боль.

Но стон гостя привел его в чувства. После двух дней беспробудного сна, Арон решил вернуться в реальный мир и удостоить своим присутствием. Головная боль до сих пор не прошла, фестрал до сих пор получал порции импульсной боли. Он с трудом, постанывая, открыл глаза: однотонный мир, что он ранее видел, вернул свои родные краски. Теперь он лицезрел так привычный ему потолок ржавого цвета. Ну и нового пурпурно-серого цвета жеребца.

— Где… я? … — прохрипел фестрал.

Фил удивился очнувшемуся и на время позабыл об Астере, сконцентрировал всё своё внимание на фестрале. Его больше всего заинтересовали его глаза. Когда он встречался с темными, он запомнил, что у них зрачки, подобно кошачьим, имеют вертикальное положение. Но вот у этого темного они совсем разные. Один был обычного зелёного цвета, как у его соплеменника, но второй — светло желтого цвета с круглым зрачком.

— Ты в безопасности, темный.

— Где именно… — не успокаивался Арон. Он хотел узнать больше и понять, что делать дальше.

— У гор Алпакаласия, вам лучше не шевелиться, вы ещё слабы. В скором времени должны прийти ваши собратья.

Арон непонимающее посмотрел на него. — Какие собра… — он не смог закончить, ведь острая боль пронзила его голову.

— Тише, я сейчас, — жеребец отошел всего лишь на пару секунд и вернулся с емкостью, из которой валил пар. – Вот, выпейте, этот отвар должен вам помочь, — он приблизил кувшин поближе к Арону.

Сквозь боль Арон сумел почуять запах отвара. Он пах горечью, запах был резким. Фестрал даже проанализировал его, хотя был в тяжёлом состоянии. — Добавь… корень ман…драгоры… и сок сосны… это улучшит… *кхм* «Норал» — с трудом проговорил фестрал, превозмогая боль. Если он собирается выпить что-либо для своего здоровья, даже превозмогая боль или саму смерть, он добьётся максимального результата.

Фил сначала решил, что фестрал бредет, но после, всё осмыслив, понял, что гость оказался прав. «Норал» считается самым распространённым лекарством в Эквестрии и каждый может его приготовить. Он снимает всякую боль и заставляет принявшего его уснуть. Но не всякий знает, что его можно усовершенствовать, добавив разные травы. Например, корень смягчит вкус и излечит не только внутреннюю, но и наружную боль: сыпь, ожог и т.п. Сок сосны впитает в себя все шлаки и токсины в организме. Он становится эффективным, когда в отваре присутствует корень.

Фил быстро собрал всё нужное и добавил в отвар. Он снова налил его в ковшик и почувствовал совсем другой запах, мягкий и нежный. На миг ему самому захотелось попробовать его, но звук удара заставил его прийти в себя. Жеребец подбежал к кровати увидел, как фестрал корчится от боли, держась за голову.

Пурпурный жеребец подбежал к нему. Он постарался зафиксировать голову Арона и влил жидкость ему в глотку. Уже через минуту она подействовала, заставив фестрала успокоиться. Боль покинула парня, давая ему некоторое время на отдых. Арон пришел в себя, но только на время.

Через несколько минут действие отвара как снотворного должно было начаться, но пока у него было время чтобы расспросить спасителя.

— Спасибо, — поблагодарил он земно-пони.

— Скажи, откуда ты узнал, что я даю тебе? — поинтересовался он, помогая фестралу лечь обратно в постель.

— По запаху, «Норал» очень распространённый отвар. Он имеет специфический запах и очень резкий на вкус. Из-за этого многие недолюбливают его. Но корень и сок очень смягчают его и дают максимальный эффект этого отвара, — утолил интерес собеседника Арон.

— Понятно, я возьму это на заметку, — задумчиво сказал Фил.

— Скажи, кто такие тёмные, кто ты и где другой?

Земно-пони непонимающе посмотрел на Арона. — Я Фил Звергон, а второй — Астер Гнедой. Сейчас он отправился за твоими соплеменниками. Он уже как день назад должен был вернуться, — он обеспокоенно посмотрел в окно. Солнце уже заходило, и это не сулило ничего доброго. Он понимал, что ночью опасно, и шансы выжить Астеру равны пяти процентам.

— Ты не ответил на вопрос, кто такие тёмные и что за соплеменники должны прийти за мной? — насторожился Арон, поглядывая по сторонам в поисках оружия. Вот что-то черное, подобное звёздному небу. Он узнал его: «Тень ночного неба». Артефакт держал два меча, и один из них ему был очень знаком, но вот второй он не мог припомнить.

Фил заметил, как гость изменился в лице и проследил за его взглядом. Он решил успокоить фестрала и всё объяснить. Фил предположил, что у парня амнезия и сейчас лучше не накалять атмосферу, а всё спокойно объяснить ему. Он уже заметил, как гость увидел своё оружие и приготовился к нему бежать.

— Темные — это… — он на миг замялся, — точно! — воскликнул он, вскакивая с места. Фил подбежал к столику, взял зеркала и поднёс к Арону. — Вот смотри, что ты видишь?

Арон недоуменно уставился сначала на Фила, потом на зеркало. — Своё отражение, — просто ответил фестрал.

— Ты видишь тёмного, они вот так выглядят, как и ты. Те же черты тела, лица, крыльев и глаз. Но ты отличаешься от них. Они имеют два одинаковых глаза, не таких, как у тебя. У них зрачок имеет вертикальное положение, как у кошки. Перепонки на крыльях не прозрачны, а плотны, и выдерживают очень сильную нагрузку. На крыльях имеется маленький шип, а на кончиках ушей у них кисточки.

— Погоди, ты хочешь сказать, что я не один такой в этом мире? Есть и другие, похожие на меня?

— Ну да.

— Тогда почему я никогда не видел их? Лишь в некоторых книгах упоминалось о них.

— Я точно не могу сказать тебе. Но старик рассказал мне легенду: однажды две сестры правили Эквестрией. Старшая — светом, младшая — тьмой. Каждая управляла своим временем суток. Старшая подымала солнце, что приносило тепло, свет и радость в это время суток. А младшая — луну, которая приносила холод, тьму и усталость. Все жители любили старшую сестру, что приносила свет в их души. Но вот младшую никто не любил. Ей с каждым днём становилось всё больнее, она чувствовала себя одинокой. В один прекрасный день она пошла против своей родной сестры. Битва двух сестёр продолжалась несколько часов. Две армии схлестнулись между собой, темные стражи и белая гвардия. Старшая сестра одержала победу, но потеряла младшую сестру. Тёмные стражи были отброшены и изгнаны из Эквестрии. Но те, кто не сражался, спрятались в горах, где до сих пор ждут возвращении Принцессы Ночи. Она должна будет призвать их снова, что позволит им вернуть своих соплеменников из изгнания, — закончил он рассказывать легенду.

Арон слушал его внимательно, не пропуская ни единого слова. Когда Фил закончил рассказ, фестрал задумался. Но проклятое лекарство, что он выпил, решило всё за него. Его веки потяжелели, ему хотелось многое расспросить, но лекарство не дало ему такой возможности.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 14 - Тёмные

Ведь сон — это такой феномен, который знаком любому. С незапамятных времен на сны смотрят, как на предзнаменования, откровения, предсказания, находятся даже такие, кто по сну предсказывает будущее. Некоторые считают, что сон — это плод воображения, осуществление желаний, возникающих, когда разум не контролирует тело.

Но тут Арон видел сон, он был для него или пророческим, или плодом его воображения. Но этого он не мог понять, всё его внимание было устремлено на суть этого сна. Кобылка аквамаринового цвета, смеясь, подошла и обратилась к нему.

— Настало время, мальчик мой. Зов рока призывает тебя. Я спасла тебя от неминуемой смерти. Теперь твоя очередь помочь мне. В скором времени произойдет летнее солнцестояние. В этот день печать ослабнет, и ты меченый копытом судьбы должен освободить меня из-за точения. Отправляйся к племени темных, они укажут тебе путь, — на последнем слове Арон очнулся в холодном поту.

Фестрал, ошарашенный видением, не понимал, что произошло, и стал озираться по сторонам. К своему удивлению он обнаружил себя на старом месте. То же помещение и диван, куда его расположил пурпурный земно-пони. Арон с облегчением выдохнул, нашел глазами хозяина дома и постарался встать с постели.

Выбраться из имитированной постели оказалось не так легко, как ему показалось. После долгого лежания на одном месте мышцы тела атрофировались, и на их восстановление требовалось время. Но времени у него как раз и не было. Он с отчаянием перебирал ноги, но это выглядело неуклюже. Не удержавшись на ногах, он рухнул на книжный шкаф, который повалил на него несколько стопок книг. Из-за создавшего грохота хозяин проснулся и сонно посмотрел на источник шума.

Как только он увидел из-за кого это всё сыр-бор, он мигом выскочил из лежака и подбежал к лежащему под грудой книг фестралу.

— Вы в порядке? Зачем вы встали? — беспокоясь за здоровье Арона, он помог ему встать.

Корчась от ушибов, Арон взбудоражено посмотрел на Фила. — Где находятся тёмные?

От упоминания лишь слова «тёмные» по спине Фила пробежали мурашки. Он помнил, что рассказал ему о них, но не знал, что амнезия так быстро пройдет. Ему хотелось подружиться, разузнать побольше о нём и о них. Но теперь, когда его просят показать, где находиться его соплеменники, все планы рухнули, словно сложенный в пирамиду карточный домик. Он с досадой посмотрел на него.

— В горах, день ходьбы отсюда.

Арон не понимал, что за странная сила двигает его на безрассудные действия. Зачем ему нужно следовать указанием своего ночного бреда? Что он вообще хочет найти или, наоборот, кого? Арон остановился на мгновение, но судьбоносная сила продолжала толкать его, заставляя не отвлекаться. Но фестрал сопротивлялся, в голову приходили разные видения, которые он не должен был забыть. Самое дорогое, что когда-либо он хранил в памяти, вырвалось наружу, рассеивая судьбоносную силу.

Арон сел на пол, больше он не спешил никуда. Он не заметил, как стали наворачиваться слезы и перед глазами всё стало мутным. Он понимал то, что сейчас он не должен быть тут. Его место не тут. Это ошибка, кто-то дурно подшутил над ним, навязав на его плечи непонятный груз, который он ни у кого не просил. Чувствуя себя беззащитным, Арон пустым взглядом уставился в потолок и безжизненным голосом повторял одно и то же.

— Папа, папа, папа…

Фил опешил, он не понимал, что происходит с фестралом. Арон повторял снова и снова слова «папа». Это насторожило пурпурного жеребца. Однажды он видел такое, такое случается с теми, кто теряет рассудок. Если его быстро не вывести из этого состояния, то он обложит кирпичами свою личность и станет пустой оболочкой. Земно-пони знал, что нужно делать: нужно срочно применить шоковую терапию. Достав разные ингредиенты и напитки, он стал их смешивать в один коктейль. Конечно, это может показаться странным. Как это может помочь? Но он помнил, что когда-то тоже проходил через это, и его вытаскивали именно этим способом. Вспоминая о пережитом прошлом, он немного замедлился и совершил ошибку. Увидев, что натворил, отругал сам себя он начал всё заново. Уже через пару минут препарат был готов.

Он подбежал к фестралу и что было сил влил ему в горло содержимое фляжки. Было видно, как Арон принимал жидкость с неохотой. Но помассировав горло, жидкость лучше стала поступать в тело. Когда содержимое фляжки закончилось, Фил отошел и стал ждать. Проходит минута, вторая, но ничего не происходило, и он стал сомневаться в себе. «А правильно я всё сделал? Не совершил ли ошибку? Не получилось ли всё наоборот, что может навредить его организму?» Он уже сделал первые шаги к нему, как вдруг, стоящий на месте, словно безжизненная статуя, фестрал зашевелился.

Первое, что сделал он, это долгий протяжный крик:

— А-а-а-а-а-а-а-а! — после перешел на бег по дому, снося всё собою. Фил не стал останавливать его, он понимал, что сейчас не стоит трогать фестрала. Арон выбил дверь на улицу, и первым, что он увидел, было большое корыто, доверху наполненное водой. Немедля он подбежал к нему и с головой окунулся. Фил с облегчением выдохнул и вышел за парнем. Он видел, как его гость жадно поглощает воду, не вытаскивая голову из-под воды. Конечно, периодически ему приходилось отрываться и дышать, но после он снова уходил с головой.

Так прошло пять минут, у фестрала брюхо было полностью заполнено водой. Сам он больше не мог пить, сил чтобы ходить не хватало. Он вяло лежал на земле, уже осознанным взглядом смотря на Фила.

— Это… твоих… копыт… дело? … — с трудом сказал он, отрыгивая лишний воздух.

Фил с облегчением подошел к нему и стал оправдываться.

— Да, моих. У меня не было другого выбора. Ты замкнулся в себе, ушел из реальности. Покинул своё тело, оставив его подобно безжизненной кукле. Я знаю, что это, сам когда-то испытал такое. Меня тогда еле смогли вытащить из того состояния. Но теперь я вижу снова, как ты покидаешь этот мир. Я не мог оставить тебя; не знаю, что случилось в твоём прошлом, но нельзя так делать. Покидать этот мир, закрываться ото всех и тихо умирать в своём мире… Это ни к чему хорошему не приведёт, — он поднял голову к звездам и с правого глаза потекла скупая слеза.

Арон хотел возразить ему, сказать, что это не его дело. Но замолчал, когда увидел, как пурпурный жеребец, спасший ему жизнь, плачет. Сердце сжалось, ему стало совестно за себя. Он не хотел никого доводить до слез, тем более старших его по возрасту. Арон виновато взглянул на него и попытался встать.

— Прости, совсем недавно я потерял отца. Я не знаю, что на меня нашло, что-то или кто-то толкал меня вперёд, куда я не хотел. Справившись с этой силой, я вспомнил про него. Меня не должно быть тут. Моё место там, в шахте, где я дрался с орденом. Мысль об этом свела меня с ума, и я потерял контроль, — откровенно признался Арон, встав на ноги.

Фил понимающее подошел к нему и протянул копыто помощи. Арон не стал отказываться, а наоборот, принял помощь. Они вдвоём направились в дом. В доме Арон всё рассказал Филу без утайки. Кто он, откуда прибыл, что видел и что пережил. Фил подошел к этому серьёзно, он молча выслушивал его. Только бывало, задавал пару вопросов, если не мог что-то понять. Так их беседа затянулась до самого утра.

— Понятно, получается, Кровавый орден ещё существует?

Арон кивнул, подтверждая его слова, но после напрягся. Он посмотрел внимательно на него. — Повтори последние слова.

Непонимающий ничего, Фил повторил:

— Ещё существует.

— Ещё! Значит, когда-то он существовал и был уничтожен?! — воскликнул Арон, приподнявшись.

Фил укоряющие посмотрел на него. Арон почувствовал себя неловко, вернулся обратно на место.

— Да ты прав, когда-то, два столетия назад, это была могучая организация. Она славилась своими непобедимыми воинами, которые могли сокрушать целые армии. О них стали слагать легенды. Но однажды в роковую ночь всё изменилось…

Много лет назад.

Замок Ордена в горах Писа.

Круглый стол стоял в центре зала, огромного каменного зала. Вокруг него сидели восемь разных мастей пони. Каждый из них был в чем-то сильнее другого, и при каждом свободной возможности они сражались друг с другом, отрабатывая свои слабые и сильные стороны. Сейчас орден круглого стола с уважением слушал своего командира.

Единорог пожилого вида, одетый в серебряные доспехи, до блеска отполированные, привстал.

— Дорогие мои собратья и сестры. Минуло уже много лет, как мы собирались тут последний раз. Я рад видеть вас снова. Давайте подымем бокал за тех, кого больше нет с нами, — он поднял бокал и выпил содержимое. За ним последовали остальные, и никто не подозревал, что это окажется их последним в жизни глотком.

Один за другим, они стали хвататься за горла, пытаясь вдохнуть воздуха. Но яд парализовал дыхательную систему, и теперь им оставалось лишь задохнуться. Серый единорог с улыбкой наблюдал за этим. Он с блаженством допил свой бокал и отбросил его в сторону.

Но одному из ордена удалось как-то заговорить:

— За… что…? — хриплым голосом, через силу, произнес синий пегас, стиснув зубы.

Старик хотел проигнорировать его вопрос, но после передумал. Ему понравилось, как его бывший подопечный корчится в агонии.

— Всё очень просто, как ясный день. Лишь вы могли помешать мне. Самозванка, которая сейчас правит этим миром, заточила в глубоком ночном пространстве, где обитают лишь звезды, истинного правителя. Орден был создан для того, чтобы любыми средствами вернуть Принца, который в свою очередь своей силой освободит Госпожу из-за точения. Но ты этого не увидишь, — он улыбнулся ему злорадной улыбкой.

Синий пегас был мастером убийств и ядов. Каждый убийца должен иметь противоядия или яд, что позволит спасти себя или умереть, забрав с собой все сведения. В правом дальнем зубе было противоядие, что смогло помочь ему. Стиснув зубы, он сломал ампулу, которая там находилась. Через несколько секунд он почувствовал себя легче, но не выходил из роли мученика. Услышав всё, он бросил в старика пару кинжалов, заставив его отвлечься. Командир ордена не понял, что сейчас произошло, но по инерции увернулся от холодного оружия. Ошарашенный происходящим, он магией поднял кинжалы и отправил их обратно к хозяину, наделив их невообразимой скоростью. Пегасу оставалось лишь уворачиваться. От первого он смог увернуться, но второй пронзил его правую ногу насквозь.

— А-а-а-а! — прошипел от боли пегас, схватившись за открытую рану. Он бросил четыре маленьких мячика, которые при соприкосновении с поверхностью лопнули, создав огромное облако дыма. Пегас без промедления воспользовался этим шансом и улетел, выбив собой оконную фреску.

Чертыхаясь и проклиная всё на свете, единорог ринулся за ним, но преимущество в воздухе было у пегасов. Единороги не могли сравниться с ними в полёте. Ему ничего не оставалось, как отправить вдогонку магическую атаку. Вот тут пегас, ничего не подозревая, угодил в магический удар, который нанес ему повреждение внутренних органов. Старик чертыхнулся и вернулся, и начал ритуал как можно скорее.

Двое суток пегас летел без отдыха в Кантерлот. Преодолевая бушующие ветра, непроходимые ураганы, но с силой воли и стремлением остановить своего командира, он добрался до цели. Ворвавшись во дворец к самой принцессе, он, ослабший от потери крови и голодный, оказался у неё. Стража окружила пегаса и была полностью готова проткнуть его копьями. Но вид пегаса остановил их применять силу.

— Стража, отставить! Позвать королевского лекаря, — с отчаянием в голосе произнесла принцесса, увидев своего старого друга. Она подбежала к нему.

Синий пегас, увидев её, лежа на полу улыбнулся.

— Доброе утро, солнышко… — рана на ноге, перевязанная лишь тряпичной тряпкой, полностью была в крови.

— Не говори больше, молчи, — попросила его солнечная принцесса. Но пегас лишь хрипло усмехнулся.

— Тия, ты прекрасна… даже когда беспокоишься за кого-то… — он прокашлялся, выплюнул сгусток крови. — Я уже… не жилец… мне нужно тебе передать важную информацию, — пегас поведал всё, что произошло в замке и то, что он услышал от командира ордена.

Селестия слушала его, проливая горькие слезы. Она не замечала сама, как капли капали на жеребца. Когда пегас закончил свой рассказ, он с улыбкой на устах сказал:

— Спасибо тебе… за последние… минуты, проведённые… с… то-бой… — он выдохнул последний раз, его глаза сами закрылись и с улыбкой его душа покинула этот мир. Тия, не выдержав потерю лучшего друга, зарыдала в полный голос.

Несколько часов богиня солнца сидела перед кроватью, смотря на безжизненное тело друга. Ей снова стало одиноко в душе, ведь она потеряла самого важного пони для себя. Снова ей придется смириться со своей судьбой и одиночеством. Услышав стук в дверь, она повернулась на него и увидела, что перед ней предстал капитан гвардии. Отдав честь, он отчитался:

— Принцесса, по вашему указанию, гвардия готова.

Принцесса грустно посмотрела на тело пегаса.

— Ярл, твоя смерть не будет напрасной. Я спасу мир от неминуемой гибели, — она последний раз поцеловала его в лоб и ушла, магией надевая доспехи.

Фил неожиданно остановил свой рассказ. Его внимание устремилось к двери. Арон тоже почувствовал тревогу и опасность. Напрягшись, он приготовился к любому повороту судьбы. Но это оказалось напрасно, влетевшим в коридор оказался знакомым Фила, второй земно-пони, который и нашел фестрала неподалёку от реки.

Каштановый жеребец, лежащий на полу и измученный походом, посмотрел на приближающийся к нему дуэт.

— Астер, что произошло? — в панике Фил приподнял своего товарища и усадил на диван.

Астер с мольбой в глазах посмотрел на друга. Фил сразу понял, что хочет от него товарищ. Арон тоже это заметил и помог Филу как можно быстрее собрать провиант. Уже через пару минут каштановый жеребец за обе щёки жадно поглощал пищу. Фил и Арон молча наблюдали за ним, не мешая Гнедому восполнять свои потерянные силы. Уже через пять минут пища была полностью слизана с тарелки, а чаша с горячим вином — выпита.

Наевшись, Астер поудобнее облокотился на спинку дивана и довольно выдохнул, ковыряя кончиком копыта в зубах. Двоица тихо наблюдала за ним, ожидая того, что он сейчас скажет. Но каштановому парню было всё побоку: наевшись, он стал заниматься своими делами. Это не понравилось Филу, он строго посмотрел на пацана и тихо кашлянул, привлекая его внимание, и это сработало. Увидев лицо Звергона, парень громко сглотнул и улыбнулся.

— А-а-а-а… Фил, а что ты тут делаешь? — прикинулся дурачком парень.

Фил держался стойко, но то, что сейчас сказал его товарищ, вывело его из себя. Не сдержавшись, он стал нападать на него, повышая тон голоса.

— Что-что спрашиваешь? Вообще-то ждал тебя! Я волновался и места себе не находил, когда прошел уже второй день! Ты себе не представляешь, что я надумал, пока тебя не было! Я уже хотел собираться и направляться к тёмным, чтобы тебя вызволять! Но нет, ты влетаешь в коридор, падаешь на пол, словно навозная куча, и строишь глазки. Ладно, я понял тебя, есть все хотят, даже после трех дней голода. Но после возвращения и сытной пищи ты спрашиваешь меня, что я тут делаю?! Это уже ни в какие ворота… — он продолжал свою тираду очень долго.

С каждым нападением Астер съеживался от страха. Он уже подтянул к себе задние ноги и обнял их. Заметив, что в скором времени от пацана и мокрого места не останется, фестрал решил вмешаться.

— Фил, успокойся, — Арон положил ему на плечо копыто.

Но земно-пони не стал даже слушать его. Он яростно нападал на парня.

— Нет Арон, не вмешивайся! — он отшвырнул от себя копыто фестрала.

Арон, прикрыв глаза, покачал головой и одним точечным ударом успокоил жеребца. Тело Звергона обмякло, и он повалился на пол. Арон успел его подхватить, но тяжелое тело жеребца заставило его напрячься. Он с мольбой посмотрел на Астера, прося о помощи. Каштановый жеребец в свою очередь озадаченно посмотрел на фестрала, но через мгновения он понял, что хотят от него и немедленно помог.

Они вдвоём уложили Фила на кровать, и ушли, оставив его одного. Арон, прихрамывая, вернулся на кухню и сел за стол. Астер, с любопытством наблюдавший за ним, присоединился к нему. Они сидели в тишине, Арон внимательно изучал стол, а вот Гнедой не отцеплял свой взгляд от фестрала. Он всерьёз изучал его с ног до головы. Арон заметил это, но терпел, давая парню свыкнуться, но уже битые десять минут тишины и пронзительный взгляд соседа вывели его из себя.

— И долго ты собираешься смотреть на меня? — не подымая головы, он спросил соседа. Голос его был строгим. — Знаешь, неприлично глазеть на других без их разрешения. Это признак плохого тона, — он приподнял голову и посмотрел на него.

— Я-я-я-я… — начал волноваться парень, нервно озираясь по сторонам. — Простите… — только и смог оправдаться Астер.

Увидев ту реакцию, которую и хотел увидеть, Арон улыбнулся. — Расслабься, я просто пошутил. Не нужно меня бояться, — успокоил он.

Парень надулся и обиженно буркнул:

— Я и не боюсь.

Арон усмехнулся.

— Пока Фил спит, может ты мне расскажешь, что с тобой произошло? — он уселся поудобнее и стал внимательно слушать собеседника.

Астер на миг замялся: ему не хотелось рассказывать незнакомцу, но левый глаз Арона, отличавшийся от правого своим зелёным окрасом, будто приманивал его. Арон заметил, что пацан уставился теперь не на него, а на глаз. Он прикрыл его, а в поисках своей повязки он наткнулся лишь на тряпку. Он удручённо подобрал её и перевязал глаз, скрыв его под тканью от греха подальше. Он сам чувствовал себя странно, когда смотрел на других.

Теперь, когда одной проблемой стало меньше, Арон мог приступить ко второй. Астер будто током пришибленный, повертел головой, сбрасывая с себя странные чары. Он тупо посмотрел на фестрала, что закрывал свой глаз, и ему стало так интересно, что этого он не смог скрыть. Арон тяжко выдохнул.

— Тебе интересно, почему у меня разные глаза? — спросил он с досадой.

— Угу, — кивнул Астер.

— Это моё проклятое клеймо, которое останется со мной до скончания моих дней, — мрачно сказал фестрал, придав своему голосу зловещий оттенок.

Парень сглотнул, приняв сказанное фестралом всерьёз. Увидев глупое выражение лица собеседника, фестрал не выдержал и заржал во весь голос. Астер сначала не понял, что произошло, а после до него дошло. Над ним просто глумятся. Каштановый жеребец покрылся краской от ярости, он уже был готов надавать тумаков. Арон резко прекратил смеяться и его лицо изменилось. Он показал на правый глаз.

— Я родился с таким дефектом. Этот глаз видит лучше, чем этот, — он указал на левый. — В детстве меня дразнили и унижали. Я не мог найти себе места после этого. Как ты видишь, мои крылья и глаз отличаются от обычных крыльев и глаз пегасов и пони. — Арон раскрыл крылья, демонстрируя кристальные чистые перепонки. Гнедой изумился, когда смог смотреть сквозь них.

— Слушай, у тёмных они совсем другие. Они не такие прозрачные как у тебя. Я помню, что у них крылья плотные и жёсткие. Не знаю, правильно ли я описал, но твои — мягкие и легкие, — он попытался притронуться к ним, но фестрал резко сложил их. Парень неловко себя почувствовал и вернул копыто обратно.

— Прости, просто я не люблю, когда их трогают. В прошлом мне было не комфортно испытывать это чувство. Не хочу и вспоминать, —, но воспоминания нельзя спрятать далеко. Они сами по себе могут прийти в голову и заставить увидеть то, что ты забыл. Вот сейчас и настало это время.

Воспоминания, словно старинный проектор, показали его прошлое. Как он пошел впервые в школу. В первую свою перемену он схлопотал мячом поносу. Увидел кровь и почувствовал виновника «торжества». Да, правильно почувствовал. Арон не увидел и не услышал ни голоса, ни тела виновника, а лишь почувствовал его присутствие. Это было для него так странно, что он постарался вспомнить, кто был перед ним. Постарев, сосредоточиться лишь на образе виновника не было достаточным; вспомнить у него ничего не получилось. Белое пятно, играющее роль виновника, ходило по земле воспоминанием, терзая его душу и любопытство.

Вот теперь он в каком-то амбаре сидит и смотрит кино, а рядом с ним это пятно. Оно приблизилось к его голове, и чувство тепла разошлось по губам. Резко следующий фрагмент: теперь фестрал был у разрушенного города. Рядом опять стоит это пятно, оно подошло к нему и обхватило. Он не сопротивлялся, тоже обхватил его и почувствовал тепло прощания. После фрагмент памяти исчез, возвращая его обратно в реальный мир.

— Эй, алло, ты тут?! — пытался достучаться до фестрала парень. Он ударил копытами перед лицом Арона, приводя того в чувства. От удара фестрал проморгал и взглянул на парня.

— А, что?

— Ты что-то задумался надолго, вот я решил вернуть тебя обратно. Ты как, в норме? С тобой частенько такое случается?

— Да нет, всё хорошо. Просто не могу вспомнить кое-кого, вот и задумался, — ответил он на вопрос.

— А это, случаем, не твоя первая любовь? — ляпнул Астер первое, что пришло к нему на ум.

Арон почувствовал странный дискомфорт. Сердце будто булавкой прокололи, а после медленно вытаскивали иглу.

— Не знаю, образ полностью покрыт белой пеленой, но оно источало тепло и заботу, которую раньше я никогда не испытывал. Ладно, не будет об этом, оставим всё в прошлом, — отмахнулся Арон, сменяя тему. — Давай рассказывай, что тебя так сильно задержало?

Помявшись, Астер прикусил губу, обдумывая вопрос незнакомца. Целую минуту он не мог подобрать слова, чтобы ответить, но когда фестрал приподнял правую бровь, показывая, что уже заждался, Гнедой с отчаянием выдохнул.

— Обещаешь, что не скажешь Филу? — с разбитым выражением лица он посмотрел на фестрала.

Арон насторожился и принял серьёзное выражение лица.

— Это всё из-за меня? — Астер медленно кивнул. — Тут замешаны тёмные? — снова положительно кивнул. — Они подослали тебя выманить меня? — парень поднял голову, а его глаза полностью были забиты страхом. Он хотел что-то сказать, но Арон остановил его.

— Они сказали, где будут ждать меня? — Астер тяжко выдохнул воздух и с отчаянием кивнул. — Хорошо, расскажи куда идти, — Арон встал и подошел к стене где висели мечи.

Астер оторопел, он выскочил из-за стола и подбежал к фестралу. — Подожди, не нужно туда идти, это ловушка. Убегай, мы сами справимся с ними. Я не могу позволить из-за своей ошибки пострадать невиновному!

Арон лишь улыбнулся ему, раны на его теле еще не зажили, держать меч он не сможет, но ходить как прежде и летать он мог. Он положил копыто на плечо парня и с беззаботной улыбкой, будто ничего и не было, сказал ему:

— Всё в порядке. Скажи куда мне нужно прийти, — Гнедой покачал головой, не веря своим ушам. Прямо сейчас тот, кого он должен был привести и отдать темным, сам просится к ним. Он никак не мог понять фестрала и что творится у него в голове, но ему ничего не оставалось, как выполнить просьбу гостя.

Арон взглянул на «Тень ночного неба»: «Я не знаю, что ты или кто ты. Но прошу, не трогай их, они ни в чем не виноваты». Ножны зашевелились и резко устремились к спине фестрала, аккуратно расположив мечи. «Это я могу считать за положительный ответ?» — он вопросительно посмотрел на них, но они больше не подавали признаков жизни. «Молчание — знак согласия» — сам себе кивнул Арон и после поспешно вышел из дома.

— В тех горах, между ущельем Волка. Они ждут тебя и меня, — он указал на горы, где виднелось ущелье.

Арон повернулся к нему и с ободряющей улыбкой сказал:

— Да не волнуйся ты так. Я крепкий, смогу постоять за себя. Скажи Филу большое спасибо за всё и передай ему вот это, — Арон достал красный кристалл и вручил его парнишке.

Астер ошалел от увиденного. — Это стоит кучу битов. Я не могу принять его, — он протянул подарок обратно. Но Арона уже не было. Он взмыл в воздух, быстро набирая высоту. Земно-пони смотрел, как Арон быстро удалялся в сторону гор.

Арон летел высоко над ущельем, высматривая хоть что-нибудь подозрительное, но кроме камней и ущелья, которое походило, на пасть волка, он ничего не заметил. Сделав ещё несколько кругов, фестрал решил приземлиться и дождаться врага.

Спикировав вниз, он мягко приземлился и достал меч. Держать его было очень трудно, после боя тело не восстановилось, но показывать слабость врагу он не намерен. Уже через секунду перед ногами фестрала воткнулись черные стрелы. Арон невозмутимо стоял, не проявив ни малейшей реакции на этот жест. Он анализировал, откуда пришли эти стрелы. Мгновение и тень между камнями зашевелилась. Арон заметил это и силой воли он попробовал воспользоваться тенью, что была рядом с врагом. Ему это далось с трудом, превозмогая боль.

Тень обхватила ногу убегающего и бросила в сторону Арона. Непонимающий враг потерял ориентацию в пространстве и упал спиной на землю. Арон чувствовал себя тяжело, силы покидали его после этого трюка. Он подбежал к врагу, чтобы подставить меч к горлу, но враг решил не сдаваться. Услышав шаги Арона, он по звуку определил, где тот, и кинул ножи. От неожиданности Арон успел увернуться от ножиков, но один всё-таки зацепил его, прочертив маленькую царапину и разрезав повязку. Тряпка слетела с глаза, и Арон теперь снова увидел им мир. Враг замечает это и просто замирает, на месте ничего не предпринимая.

Он отбрасывает в сторону оружие и преклоняется перед ним.

— Высший, прошу простите меня. Я не знал, что это будете вы.

Арон отпустил меч и удивленно смотрел на него.

— Скажи кто ты? — первое, что пришло ему на ум.

— Я-я-я… Дарнер… — покорно сказал фестрал.

Вдруг издалека раздался очень сильно знакомый ему голос. Если что-то даже захочешь забыть, то обязательно вспомнишь. — Дарнер, молодец! Возвращайся обратно, дальше я сама, — к ним подошла незнакомка в темном плаще. Голос этой незнакомки очень напоминал ему кого-то, но вспомнить кого, он не мог.

— С возвращением тебя, Арон. Давно я тебя не видела. С самой Академии прошло четыре года. Что ты так уставился на меня? Что, не помнишь? Это же я, Ларуа. Вижу, ты нашел ключ, — она сняла капюшон.

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 15 - Знакомства

Пребывание двух лет в коме дало о себе знать. Плюс манипуляции Лаита могли стереть этот фрагмент памяти, но по стечению обстоятельств этого не произошло. Увидев кобылку, у которой на скуле виднелся небольшой шрам, Арон прислонил копыто к виску и сосредоточенно стал купаться во фрагментах своей памяти. Раз за разом он приближался к той ниточке, что помогла бы ему вспомнить. Но как только он приближался к ней — вспышка, и она пропадала, ему снова приходилось искать её.

Лаура улыбнулась над попытками парня:

— Не опускай голову, когда с тобой разговаривают! — повысила она голос. Он был с хрипотцой и тяжёлый, словно колокол.

Этой фразы и того, как она это все преподнесла ему, хватило Арону, чтобы всё вспомнить. Сам фрагмент памяти приблизился к нему и раскрылся, давая увидеть то, что он забыл. Артная, кабинет Кирдана, чертёж, незнакомец в плаще, задание, кузнец, артефакты, амулет. Все эти фрагменты памяти сложились в полную картину.

Кобылка откашлялась, прикрывая копытом рот:

— Не люблю это делать, горло болеть начинает. Ну что, вспомнил? — задалась она вопросом, посмотрев на возмужавшего жеребца.

— Да, вспомнил, Лаура, но как всё это понимать? — он недоверчиво посмотрел на неё, встав в стойку для отступления. Но тело так устало от всего, что он еле смог переставить ногу, чуть ли не упав при этом.

Она сделал вид что не заметила, но взяла на заметку:

— Ну, честно сказать, я сама без понятия. Может быть это кем-то спланировано, и ты пришёл сюда. А может, это сама судьба привела тебя к нам. Я сама не знаю, честно, может верить мне, а можешь нет. Но точно знаю — ты тут неспроста. Об этом говорит ключ на спине и время.

— Погоди, какое ещё время и ключ? — тело Арона не выдержало напряжения, и он подкосился, упав на бок.

Лаура закатила глаза.

— Ну зачем ты себя так изводишь? Никто тебя не тронет, — она подошла к нему и помогла встать. — Пойми, сейчас ты в полной безопасности, — она достала из потаённого кармашка чёрную повязку на глаз и протянула фестралу.

Арон посмотрел на неё и с благодарностью взял повязку. Лаура помогла надеть её и после они вдвоём тихим шагом направились к горам. Арон молчал, краем глаза изучая кобылку. Она была темно-фиолетового цвета. Как и говорил ему Гнедой, они отличаются от остальных по четырём признакам. Первый — это крылья, у них нет перьев, их заменяют перепонки. Второе — глаза, они у всех всегда с вертикальными зрачками. На концах ушей есть подобие кисточек. Третье — цвет глаз. Он уже у второго пони видит глаза жёлтого цвета. И если это подтвердится, тогда у Арона не будет сомнений по поводу его рода. Ну и последнее — это зубы. Боковые клыки выпирают, демонстрируя себя всем желающим.

Изучая кобылку, он не заметил, что смотрит на неё впритык. Кобылка улыбнулась и начала строить глазки.

— Ты так смотришь на меня, будто хочешь, — бесцеремонно сказала она, прикусив нижнюю губу. — Я, честно говоря, не против.

Арон покраснел и отвернулся.

— Что ты такое говоришь? Мыслей у меня таких не было, — быстро протараторил взволнованный фестрал.

Она посмеялась над реакцией жеребца.

— Да шучу я, — Арон облегчённо вздохнул. — А может и нет, — она тихонько куснула кончик ушка Арона.

Арон от такого жеста отскочил от неё в сторону. Но тело не выдержало такого порыва, и он снова подкосился, но кобылка успела его поймать.

— Ну-ну, не нужно так бурно реагировать. Я лишь пошутила, — стала оправдываться Лаура.

Арон с шипением снова встал с чужой помощью.

— Прошу, больше не делай так, — вежливо попросил он.

Она не увидела никакой реакции, которую так отчаянно пыталась выдавить из него. Она с досадой выдохнула и сдалась.

— Ладно, уже скоро будем у базы, Высший, — последнее слово прозвучало от кобылки с сердитыми нотками.

Дальше они шли молча. Вот показалась гора. Лаура подошла к стене и стала что-то искать, при этом бормоча под нос:

— Ну где… он… я помню… он был тут… — замешкавшись, Лаура невинно посмотрела на фестрала. — Слушай, а ты лететь можешь? — с надеждой спросила она.

Арон попробовал пошевелить крыльями, но острая боль сразу пресекла это действие. Арон покачал головой. Лаура пронзительно посмотрела на Арона, говоря, что это его вина, и снова продолжила поиски чего-то.

Фестрал увидел, как она, недовольная ответом, продолжила искать. Арон прислонил копыто к повязке. Он подумал, что, возможно, сможет помочь, используя второй глаз. Приподняв повязку, он открыл его и мир резко поменялся. Он увидел полупрозрачных пони, а точнее — фестралов. Стена, что он видел перед собой, исчезла. Был огромный проход, который вёл куда-то вглубь пещеры, но его внимание привлекло совсем другое. Рычаг недалеко от входа. Резкая вспышка и он снова оказался в своём мире. Одев обратно повязку, он подошёл к месту, где должен был быть рычаг, но вместо него была кнопка в виде полумесяца. Арон нажал на неё, и стена, что была перед ним с Лаурой, стала тяжело подыматься.

Лаура просто не могла поверить своим глазам, когда увидела Арона, стоящего у кнопки. Она подбежала к нему и чуть ли не повалила его на землю.

— Как? Как тебе это удалось?

Фестрал на мгновение замешкался, но затем прикоснулся к повязке, указывая на глаз.

— Он мне помог увидеть прошлое, — кобылка отошла от него и села на пятую точку.

— Я не верю тебе, это невозможно! Даже я не могла поверить этому. Но ты всё-таки доказал мне, что ты и есть он, — она встала и подхватила Арона. — Пошли быстрее, Совет ждёт нас.

Выйдя из пещеры, Арон увидел неописуемую красоту. Раньше он думал, что ночные стражи живут в пещерах, в самых тёмных их уголках, питаются кровью невинных жителей деревень. Но сейчас он понял, что это клевета и обман. На самом деле тёмные живут так же, как и обычные пони.

Огромное круглое пространство в двадцать или больше километров. Этот круг огораживают огромные стены высотой с сами горы. Если взглянуть наверх, то можно увидеть ясное небо с множеством звёзд и белую луну, что освещала весь этот город. Всё застроено, начиная от обычного дома из дерева, заканчивая высоткой из камней. На горных стенах прикреплены большие платформы, на которых расстилаются дома. Но тем, кто не мог себе позволить дом, выделили пещеры в стенах. Что, тоже недурно можно прожить даже в холодные времена года. В центре площади этого города расположилась огромное круглое здание из чёрного кирпича, в которых проводятся разные заседания старейших.

Арону не хватило времени осмотреть город. Его каждый раз подталкивала Лаура, подгоняя к чёрному зданию. Вот уже они вдвоём стояли у главного входа в помещение старейших. Лаура пронзила взглядом Арона и, лизнув копыто, вытерла щеку парню, словно он был для неё жеребёнком, который должен предстать перед высшим обществом.

Фестрал нахмурился и резко откинул копыто кобылки от своего лица.

— Ты что делаешь! — он не спрашивал, а утверждал, что немного напугало её.

Она не подала виду и твёрдо сказала:

— Слушай сейчас, я много лет готовилась к этому. И я не желаю видеть, как все мои старания пропадут. Если вот эта грязь на твоей щеке всё испортит, я уничтожу тебя. Ты должен предстать перед старейшими в лучшем виде. Как-никак, ты — Высший, так и будь им.

— Кто тебе сказал, что я Высший? Даже если эта грязь может нарушить твои планы, я не позволю обращаться со мной словно я какой-то экспонат. Ещё раз тронешь меня или сделаешь такое, я не поленюсь применить силу, — он угрожающие посмотрел на неё.

Она лишь с отвращением фыркнула и отвернулась от него.

— Пошли! — кобылка открыла ворота и вошла в зал.

Огромный тёмный зал с множеством зрительских мест по бокам. Между зрительскими местами возвышалась трибуна в виде полукруга, где стояли старейшие этого города. Центр зала освещался лунным светом, там находился круг. Он был изображён в виде полумесяца. Сейчас зал был пуст, лишь старейшие сидели на своих местах и наблюдали за происходящим, и несколько охранников у входа с зажжёнными факелами.

Лаура вызывающее вышла в центр зала и, не поклонившись, стала говорить:

— Старейшие, я Лаура Маена, из Тёмного Когтя, хочу представить вам последнего из своего рода, — она сделал секундную паузу. — Высший.

От её слов в зале поднялся гул возмущённых фестралов.

— Этого не может быть… Пошла вон! Ты кто такая? Да что вы слушаете её? Не видитесь на это, она врёт! — все, кто горазд, кричали на неё. Лишь одна-единственная пожилая кобылка с белой гривой и глазом, закрытым повязкой, молча наблюдала за этим цирком.

Лаура не ожидала такой реакции и пыталась перекричать их, но их было больше и её голос мерк в грохоте голосов старейших. Прошла минута, вторая, все продолжали обвинять её и поливать грязью. Арон заметил, что кобылка попала в беду. Ещё немного и они задавят её морально. Арон больше не мог смотреть на это. Охрана, что стояла сзади него, насторожилась, увидев, как Арон вытащил меч. Они хотели броситься на него и остановить, но их словно осьминог обхватила их же тень и припечатала к земле. Другие стражники тоже заметили это и рванулись на Арона, но попытки напасть на него были тщетны. Как только они приблизились к нему, тень Лауры зашевелилась и обхватила их, так же припечатав к полу.

Фестрал спокойно шёл с обнажённым мечом, ему никто не мог помешать. Это было весомым аргументом, чтобы задуматься над словами кобылки. Все старейшины мигом замолкли. Они устремили свои взоры на приблизившегося к центру круга парня. Лаура с ужасом посмотрела на него, увидев без повязки сверкающий чёрной дымкой глаз.

Арон посмотрел наверх и обратился к старейшим:

— Ну что вы замолчали? Продолжайте! Почему вы молчите, что, нечего сказать?! — он несколько секунд смотрел с презрением на их испуганные лица. Лишь самая спокойная из них молчала и не проявляла никакого страха, а наоборот, как заметил Арон, проявила уважение. — Вы оскорбляли её, унижали, не дали ей доказать свои слова! Теперь смотрите, что произошло! Вся ваша охрана полегла, вы беззащитны! Если я захочу, то убью вас без сожаления, словно мошек!

Лаура очухалась от шока и подбежала к трибунам, закрывая старейших собой. Потерянная, она не знала, что делать дальше и сказало то, что первым пришло в голову. Она преклонила перед Ароном колено.

— Прошу, Высший, не трогайте никого. Это всё моя вина, я полная дура и вся ответственность лежит на моих плечах. Прошу, накажите меня, — Арон заметил, как из глаз кобылки потекли слезы.

Арон успокоился. Гнев, что так овладел им, исчез, а тени, что удерживали стражу, растворились. Фестрал натянул повязку обратно и после сказал:

— Встань. Ты ни в чём не виновата. Я всё видел своими глазами и могу сам судить, кто тут больше виновен. Все здесь присутствующие должны понять, что судить кого-либо, не выслушав до конца, непростительно. Тут и моя вина есть. Если бы я вышел и просто поговорил, то было бы всё по-другому. Сейчас я уйду, постой, не перебивай. Я буду в городе, осмотрю достопримечательности. Узнаю культуру этого города, и когда вы все успокоитесь, я вернусь. — Арон убрал меч обратно в ножны и наступил на свою тень, что так легко его поглотила, оставляя Лауру наедине с Советом. Когда кобылка подняла свой взор наверх, то не обнаружила патриарха.

Между домами разверзся тонкий разлом, выплёвывая из себя фестрала. Арон без сил рухнул в скопление разного мусора. Вся проделанная работа в зале старейших полностью выжала его, и сейчас он лежал в груде мусора. Тело полностью парализовало словно какой-то отброс общества. Даже подать звук о помощи не было сил. Не шевелясь, он смотрел сквозь мусор на прохожих, которые не замечали его.

«Ну что Арон, ты доигрался. Пафосно уйдя со сцены, ты упал в самый низ. Ну, что будешь делать дальше? Если тебя тут найдут, как думаешь, что первое они скажут о тебе? Маловероятно, что что-то хорошее. Эх… вот почему меня всегда тянет на необдуманные поступки? Даже странно. От кого мне эта черта досталась?» — его душевным раздумьям помешал чей-то кашель, раздавшийся поблизости. Арон сразу понял откуда он раздаётся, но двинуться не мог. Он так и продолжал лежать неподвижно, словно цементный мешок.

Шаги приближались к нему. Арон чётко слышал их. Через несколько секунд незнакомец стоял рядом с ним. Фестрал обдумывал разные выходы из своей ситуации, но за короткое время ему ничего не пришло в голову. Смирившись, он прикрыл глаза. «Пусть будет что будет, это моя вина, что я так довёл своё тело».

— Кто тут у нас? Хм… бедный, давай я тебе помогу, — старческий голос послышался Арону. Он почувствовал, как его вытаскивают из кучи мусора. Открыв глаза, он увидел пожилого фестрала с седой гривой, завязанной в конский хвост. Глаз был закрыт чёрной повязкой. Арон всмотрелся и узнал по чертам лица того самую молчаливую из старейших. Он не мог выразить свои чувства, как был рад увидеть того, кто не причинит ему вреда. Она всё понял по выражению лица парня и с доброй улыбкой успокоила его:

— Всё хорошо, засыпай ты в надёжных копытах, — Арон на миг засомневался, но, взглянув в её глаз, он убедился, что она не врёт и послушал её совет. Он доверил свою жизнь незнакомке и закрыл глаза, уходя в глубокий сон.

— Бабушка, бабушка, кто это? Смотри, у него крылья прозрачные, не такие как у нас! — детский голос разбудил Арона. Просыпаться ему наотрез не хотелось. Когда тронули его крыло, и он почувствовал знакомое ему чувство щекотки, которую она дух не переносил, фестрал силой крыла попытался стряхнуть вредителя. Вредитель лишь лихо и посильнее ухватился и, смеясь, катался на крыле. Арон почувствовал тяжесть и понял, что всё напрасно. Ему не дадут спокойно поспать.

— Ария, дай мне тоже покататься!

— Неа, я первая нашла.

— Бабушка, а Ария не даёт мне покататься! — закричала кобылка.

— Нет, это неправда! Сирена всё врёт!

Арон почувствовал, как крылу стало легче, но он больше не мог этого выносить, в голове загудело от детского крика. Он открыл глаз и посмотрел на кобылок, которые, прислонившись головами, бодались между собой, споря.

— Нет!

— Да!

— Нееет!

— Даааа!

Вдруг они вдвоём посмотрели на фестрала и завизжали от страха, выбегая из комнаты.

Вид Арона было трудно описать. Взъерошенная грива, торчащая в разные стороны, под глазом огромные мешки, лицо всё помято от лежания на одной стороне. Всё это «украшала» откинутая вверх повязка. Арон прохрустел костями всего тела, звук был слышен даже за пределами комнаты. Девочки, спрятавшиеся за дверью комнаты, краем глаза подсматривали за ним.

Фестрал сонно стал осматривать помещение, где оказался. Почувствовав сухость во рту, словно прошёл целую пустыню Сахару, он начал поиски воды. Вода оказалось рядом, стакан холодной воды стоял на тумбе. Протянув к ней копыта, он залпом осушил стакан, но после пожалел об этом. Холод резко заморозил ему мозг, из-за чего, шипя и дёргаясь в кровати, фестрал стал мучатся. Две кобылки синхронно стали смеяться над ним, вовсю валяясь на полу.

Боль прошла и Арон заметил этих особ, а затем подошёл к ним. Одна из них увидела его приближающегося, и сбежала. Вторая не заметила Арона и продолжила смеяться, пока не услышала чужой голос.

— И что тут смешного? — с серьёзным видом спросил Арон.

Кобылка встала на ноги и только хотела убежать, как ей перегородил дорогу фестрал. Она не знала, что делать, лишь сжалась в комочек и стала дрожать. Арон подправил повязку и приблизился к ней вплотную и членораздельно спросил:

— Как тебя зовут и что тут смешного?

Дрожа как осиновый лист, она, заикаясь, ответила:

— Ария… Ни… чего…

— Тогда почему ты смеялась? Тебе нравится, когда другим плохо и это выглядит смешно?

— Нет… — робко ответил она, уводя глаза в сторону.

— Смотри в глаза, когда отвечаешь.

Она дёрнулась, стала смотреть в глаза Арона.

— Простите, — в её глазах стали наворачиваться слезы.

Первая кобылка, которая убежала, стала со стороны смотреть, что происходит с её подругой. Она тоже дрожала от страха и не понимала, что ей делать.

Арон боковым зрением увидел вторую кобылку и коварно улыбнулся.

— За беспокойство Высшего, ты, Ария, будешь наказана, — Арон схватил кобылку за хвост и потащил в свою комнату, предварительно закрыв её. Детский визг раздался по коридору. После закрытия двери наступила полная тишина.

Сирена в полном ужасе побежала с криками:

— Бабушка!

Десять минут спустя.

Сирена в слезах вела пожилую кобылку со стражниками к месту.

— Бабушка, я не виновата, это всё Ария. Она сказала, что он спит уже очень долго и никто не может его разбудить. Он сказал, что он — Высший и забрал её в комнату, — оправдывалась кобылка.

— Что?! — возмутилась она, прибавляя ход.

— Вы понимаете, что натворили? Луна, прошу… — они уже приблизились к двери. Пожилая кобылка услышала нечёткие крики. — Не… пож… прошу…

Она указала на дверь:

— Быстро выломайте её! — тёмные фестралы не заставили себя ждать. Один из них всем телом навалился на дверь, и та с лёгкостью поддалась, отворившись. Стражник ввалился в комнату, а другой приготовился к бою. В каком они были в изумлении, когда увидели это. Арон лишь пёрышком щекотал бедную Арию.

— Не надо, прошу, прекрати, пожалуйста, — сквозь смех умоляла она.

Арон прекратил щекотать кобылку и состроил дурацкую мину.

— А что вы тут делаете? Аа?

Продолжение следует.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 16 - Присморт

Задав вопрос, фестралы со злыми лицами навалились на Арона, повалив на пол, но уйти от захвата ему не заставило труда. Он оттолкнул одного в сторону, а второго перехватил и повалил вместо себя, обезвредив противника одним точечным ударом. Первый в это время увидел, что враг силен и голыми копытами обезвредил его напарника, у которого за плечами десятки боёв, и не стал рисковать, а достал из-за пазухи накопытник с лезвиями. Выставив их вперёд, он приготовился применить их на Ароне.

После стольких сражений и простых тренировок, проведённых в Академии, не замечаешь, как вырабатывается такой инстинкт предвестника, который при малейшей опасности предупредит своего хозяина. Сейчас всё оказалось именно так. Арон почувствовал опасность для своей жизни. Конечно, ведь повязки на глазу не было и обзору она больше не мешала. Увернувшись от прямого удара, меченый нанёс ответный удар по копыту противника, в котором находился накопытник. Копыто с лёгкостью отлетело в сторону, хрустнув. Тут Арон подумал, что выбил сустав; это хороший знак, ведь теперь противнику придётся туго. Ещё несколько ловких приемов, и противник лежал рядом с напарником, прижав копыто к телу. При этом Арон спокойно примерял новую игрушку, осматривая её со всех сторон и оценивая взглядом.

— Интересно, кто мастер этих лезвий? Помнится, такой формы я им не придавал. Да и сплав совсем другой, — приложив конец лезвия к поверхности стола, Арон сделал удар по его посередине, и оно сломалось пополам. — Да-а, халтурит мастер: сплав нормально не прожег. При первом же серьёзном бое его оружие подведёт, — стал осуждать горе-мастера фестрал.

За всем этим наблюдала старушка, мило улыбаясь. Увлёкшись, Арон совсем позабыл обо всех, но, увидев пожилого фестрала, виновато улыбнулся, однако накопытник не снял. «Мало ли что может случиться, а обезопасить себя надо», — про себя подумал парень, ожидая дальнейших действий. Старушка спокойна вошла внутрь комнаты, а две кобылки успели воссоединиться и спрятались за ней.

— Я рада, что вы в добром здравии, Высший. Прости моих слуг за излишнюю агрессию. Они лишь выполняли свою работу, защищая моих внучек и меня, — произнесла она, легко поклонившись. «Что всё это может значить?» — недоумевая, Арон почесал затылок.

— Прошу прощения за этот беспорядок; я тоже хорош, не смог удержать себя от всего этого. Если вы не против, то не могли бы подержать этого стражника? — он указал на того, что прижимал к себе больное копыто.

Старушка, не покривив душой, подошла. Арон показал, как нужно держать его, и она сделала так, как было велено. Арон взял тряпку и дал прикусить её стражнику. Когда он только сомкнул челюсти, Арон рывком дёрнул копыто и вставил сустав обратно. Фестрал захрипел и заныл от боли. Меченый хотел дать больному что-нибудь успокаивающее, но при себе у него ничего не было. Так ему подумалось; однако если бы он для начала осмотрелся по сторонам, то смог бы увидеть, что все вещи лежат в кучке на одном месте. Даже два меча, скрещённые между собой, лежали нетронутыми.

— Я вправил ему сустав. Ему нужно примерно пять дней отдыха; после будет как новенький, — он сообщил хорошую новость пожилой кобылке. Та, словно родная мать, успокаивала его, поглаживая по гриве. Через каких-то пару секунд он успокоился. Юные кобылки с интересом наблюдали за этим. Арон положил первого стражника на свою кровать, а второму помог усесться на не очень удобный стул.

— Арон — твоё настоящее имя? Или у тебя много имен? — решила начать разговор старушка.

— Нет, это — моё настоящее имя, данное при рождении. Если вам несложно, не могли бы вы тоже назваться? А то, честно говоря, как-то неудобно разговаривать, не зная имени собеседника.

— Конечно. Меня зовут Леранда. Приятно познакомиться, Арон. Мне хотелось бы вас о многом расспросить, но, увы, у меня очень мало времени. Когда Сирена вбежала в зал совета и рассказала, что произошло, мне пришлось прервать заседание. Сейчас все старейшие ждут моего возвращения, чтобы продолжить наш и так затянувшийся на неделю вопрос. Не могли бы вы присмотреть за моими внучками? Я буду вам очень благодарна, — по-доброму попросила Леранда, словно родная бабушка своего внучка. Арону ничего не оставалось, кроме как согласиться на её просьбу.

— Хорошо, я пригляжу за ними. Но ещё нужно присмотреть за этими двумя, — он указал на стражников.

— Спасибо. Я уверена, что с тобой они будут в полной безопасности. А что касается тех двоих… Я пришлю сюда кого-нибудь, их заберут. Всё-таки это ваша комната, негоже из неё делать полевую палату, — подшутила Леранда, поворачиваясь к двери, откуда до сих пор за ними наблюдали две юные кобылки — Сирена и Ария. — Сирена, Ария, выходите, не нужно его бояться. Арон вам ничего не сделает. Правда? — решила она уточнить него. Арон скептически посмотрел на Леранду, а после на девочек.

— Если они будут себя хорошо вести и слушаться, то да. Но если будет наоборот, то за себя не ручаюсь, — меченый решил немного с ними поиграть и так, невзначай, подмигнул пожилой кобылке. Она поняла намёк и поддержала его.

— Вы слышали его. Будьте хорошими девочками и не шалите, пока я не вернусь, — обратилась к ним бабушка. Закончив, она вернула своё внимание на фестрала. — Теперь они на твоём попечении. Я надеюсь на тебя, Арон, — после она ушла, оставив в комнате двух юных кобылок и стражников.

Как и было обещано, через пять минут пришел — нет, неправильно — ворвался отряд медиков. Это меченый понял по нашивкам на их копытах. Они так оперативно забрали телохранителей старушки, оставляя его наедине уже с юными кобылками, что Арон даже не успел проследить за ними. Теперь Арон мог спокойно разглядеть тех, кто заварил всю эту кашу. Сирена была чуть выше своей соплеменницы. Карие глаза, торчащие в разные стороны косички. Её грива была фиолетового цвета, а шкурка — умеренно тёмно-пурпурного. Это хорошо сочеталось с её глазами. У Арии же была растрёпанная грива вишнёвого цвета под хулиганский стиль. Шкурка была красно-коричневой, а глаза — желтыми, словно золото. Это пара смирно сидела и таращилась себе под ноги. Никто из них не хотел что-либо отчебучить.

Но держаться такая обстановка долго не могла. Чтобы разрядить её, Арон решил задать интересующий его вопрос, и он как раз выпал старшей кобылке.

— Сирена, скажи: кто твоя бабушка?

Она встрепенулась и стала нервно ёрзать на месте. Арону не понравилась эта реакция девочки. Подойдя к ней, он вспомнил, где находится точка, которая отвечает за нервы, и стал массировать копытом в области теменной доли головы. Сначала кобылка сильно зажмурилась и, испугавшись, даже запищала от страха. Однако после почувствовала себя легко, словно пёрышко, и поняла, что бояться тут нечего.

— Меня бояться не нужно. Я и правда ничего вам не сделаю, — успокаивающее сообщил он ей. — А теперь, когда ты успокоилась, а твой разум полностью очищен от разных мыслей, давай продолжим наш разговор, — закончив процедуры, Арон отошёл от кобылки. Она, будто обновлённая, стала улыбаться.

Посмотрев на свою младшую сестру, которая уже лежала на полу, прикрывая глаза копытами и тихонько дрожа, Сирена подошла к ней и стала что-то шептать на ухо. Не зная, что та сказала ей, Арон удивился смене настроения Арии. Теперь она больше не боялась, а, наоборот, похрабрела и взглянула своему страху в лицо. Точнее в лицо Арону: страхом был сам фестрал. Убедившись, что бояться нечего, она расслабилась.

Сирена улыбнулась своей младшей сестре, которая так быстро всё поняла. Теперь ничего не мешало ей ответить на вопрос гостя. — Всё очень просто. Наша бабушка тут самая главная.

Арон удивился сказанному Сиреной и решил переспросить. — Это, погоди. Ты имеешь в виду главная всего этого или лишь на определённом участке? — она непонимающе уставилась на него.

— Я не понимаю тебя. Я слышала, что её часто называют матриахом. Не знаю, что за слово такое, оно очень тяжело произносится, — после Арон её не слушал.

Одно слово изменило всё видение ситуации. Теперь Арон стал понимать, кто его тогда спас, что сейчас сделал и перед глазами кого. Тут нужно собирать свои вещички и как можно скорее покидать это место. Но обещание, данное пожилой кобылке, не позволяло ему так по-свински поступить.

— Эй, ты, тут у нас проблема. Арии нужно в туалет.

— А, что? Ну тогда идите.

— Мы не можем без тебя.

— Как это понять «без меня»?

— Всё просто: мы не можем именно сейчас выходить из комнаты без сопровождающих. Бабушка строго-настрого запретила нам покидать эту комнату, если тебя не будет рядом. Если мы ослушаемся, то встретимся с её гневом.

— Но она такого не говорила. Я прекрасно помню наш с ней разговор. Этого не было.

— Ты, наверное, просто не услышал. Она сказала нам это перед уходом, пока ты занимался тем дяденькой в кровати.

Тяжко выдохнув, Арон, утомлённый, провёл копытом по лицу, будто говоря: «За что мне всё это?»

— Тогда веди меня туда, куда нужно. А то уже видно, что Ария на пределе.

— Ага, — произнесла она, подхватила свою сестру и выбежала с ней в коридор. Арон не стал отставать от них. Пройдя лабиринт коридоров, Сирена с Арией вошли в дамскую комнату. Фестрал же остался стоять рядом и ждал, когда этот кошмар закончится. Через десять минут кобылки вышли с довольными мордочками.

— Всё, теперь можем возвращаться обратно, — утвердительно сказал Арон, пытаясь вспомнить дорогу обратно.

— Арон, давай прогуляемся по городу? А то одни стены да комнаты. Больше нас никуда не пускают. А ведь так хочется увидеть внешний мир хотя бы за переделами замка. Мы большего не просим, — состроив щенячьи глазки, они стали упрашивать его на рисковую авантюру.

— Нет, девочки, нельзя. Я обещал Леранде, что присмотрю за вами, но не обещал, что буду гулять, так что возвращаемся обратно в комнату и ждём возвращения вашей бабушки, — непреклонно стоял на своём Арон.

Ария резко схватилась за живот.

— Ой-ой-ой, я сейчас… — произнесла она, корчась от боли, и вернулась в дамскую комнату. Сирена не стала оставлять свою сестру одну и вошла за ней.

Арон расценил это как случайность. Со всеми бывает. После пережитой сегодня стрессовой ситуации организм немного ослаб и сейчас показывает это своему хозяину. Ожидание длилось не так мало, как бы ему хотелось. Прошло десять минут, а девочки так и не вышли. Значит, сильно прихватило. Арон подождал ещё некоторое время, однако кобылки всё ещё не показывались. Это обеспокоило его не на шутку. Предчувствие, которое так давно не посещала меченого, решило наконец показаться и поведало, что нужно войти внутрь и убедиться, что они ещё там. Плюя на правила и вежливый тон, Арон всё-таки вошёл в комнату, где никого не оказалось. Было лишь нараспашку открытое окно.

Поняв, что девочек точно нет, он разозлился, но не на них, а на самого себя, ведь он так беспечно доверился этим чертяткам. Знал же, что дети всегда непоседливые, нужен глаз да глаз. Но сейчас, когда кобылки пропали, нужно без промедления действовать и отыскать их. Но как это сделать в большом городе? Не кричать же их имена, тем самым привлекая к своей персоне ненужное внимание. У Арона оставался лишь один вариант: колесить по всему городу на своих крыльях и пытаться разглядеть Сирену с Арией. А когда они будут пойманы, показать, где раки зимуют.

Арон огляделся по сторонам и, убедившись, что никого нет, расправил крылья и взлетел с большой скоростью, удаляясь от главной цитадели. Теперь он понял, где находился, и знал, куда можно будет вернуться. Паря над городом, он любовался его красотами и архитектурными изысками, но продлилось это недолго: уже через полчаса он увидел ту самую парочку беглецов, которые так нагло от него сбежали. Они были не одни. Их окружили странные незнакомцы в капюшонах, которые закрывали лица. При этом Сирена защищала свою младшую сестру, заслонив своим телом.

Фестрал понял, что дело плохо. Нужно спасать этих горемык, иначе сама матриарх не простит его за это. Сейчас Арон пожалел, что не захватил с собой меч: он бы ему пригодился против этих шестерых незнакомцев. Но ничего не поделаешь. Он тяжко выдохнул, сглотнул комок, подошедший к горлу, и рванул вниз. Спикировав, он приземлился прямо перед носом Сирены.

— Ты в порядке? Кто эти в капюшонах? — спросил Арон у кобылки, выдохнувшей с облегчением.

— Я не знаю. Мы с Арией спокойно гуляли и осматривали город, а после, когда заплутали, решили взлететь и вернуться обратно, но нас остановили эти незнакомцы. Они всё твердили, что нам нужно пойти с ними, а если не пойдём, то будет больно, — сообщила она не особо приятную новость Арону. Его догадка оказалась верной; сейчас нужно как можно скорее избавиться от «гостей» и вернуться в замок. Он чуял, что ничем хорошим вся эта ситуация не закончится.

— Мы не ссорились с тобой, путник, и не хотим. Уйди с нашей дороги и отдай этих кобылок нам. Если, конечно, не хочешь нажить себе новых проблем, — с угрозой в голосе предупредили его незнакомцы. Арон оскалился, и кровь в его жилах заиграла. Впервые в жизни с ним такое происходит. Тело стало источать странную ауру.

— Вы уверены в этом? Может, это вы хотите нажить себе новых проблем? Я скажу лишь раз, больше повторяться не буду: уйдите с моей дороги и возвращайтесь в ту дыру, откуда пришли, иначе каждый из вас вернётся без какой-либо части тела, а, может, и вообще не вернётся. Это смотря как вы будете меня развлекать.

После его слов незнакомцы по вытаскивали оружия и приготовились к атаке. Никто ещё не знал силу Арона и, недооценив, все накинулись на него. Меченому ничего не оставалась, кроме как откидывать их в разные стороны, ломая части тела в случайных местах и порядке. Кобылки не могли смотреть этот ужас и, закрыв глаза, прижались друг к другу.

Закончив разборку, Арон нашел более-менее живучего и, сняв с него капюшон, задал чёткий вопрос, от которого грива у того встала дыбом. — Кто тебя подослал? — гневно произнес он, отчеканив каждое слово.

— Я… я… — пленник не мог ничего выдавить из себя. Арон потряс его в разные стороны.

— Кто тебя подослал? — он снова задал вопрос, уже повысив голос.

— Архидемон… — незнакомец смог промолвить лишь странное слово, которое для Арона ничего не значило. Он понял, что от этого слабака больше ничего не добьётся, и выкинул его, словно ненужный мусор, после чего подошёл к девочкам.

— Сирена, бери свою сестру и летим отсюда. Нет, молчи. Я ничего не хочу от вас слышать. По возвращению вы подумаете о своём поведении, и не дай богиня луны вы снова убежите! Больше я вас спасать от них не стану, — строго предупредил фестрал.

Она кивнула, понимая, что вся эта кутерьма произошла из-за неё. Про младшую ничего говорить не нужно, ведь она ещё маленькая, а вот Сирене нужно стать взрослее и думать головой, а не другим местом.

Выбравшись из так называемой засады, они двинулись обратно к цитадели. Через десять минут полёта они вернулись обратно. Арон проводил девочек в комнату, строго указав им место, где они должны ожидать прибытия своей бабушки. Они сидели поникшие, опустив носы. Арон решил обратить своё внимание на вещи и наконец-то узнать, что за странный клинок ему достался. Подойдя к своим вещал, он достал чёрный меч и осмотрел лезвие на дефекты и заточку. Как таковых повреждений после боя он не обнаружил, поэтому убрал его обратно и взял второй. Меч был красив собой и элегантен. Когда его создавали, то брали за образец самого заказчика и полностью делали под него. После бдительного осмотра Арон убрал меч обратно, но полумесяц на его рукоятке сверкнул. Это насторожило фестрала. Ему захотелось узнать, что это за мифическое сияние. Снова осмотрев меч, он его тронул, лизнул, один раз даже ударил, но никакого эффекта не увидел. Промучившись с ним несколько минут, он решил сдаться. Отбросив меч в сторону, Арон развернулся к кобылкам. Те даже не пошевелились — так и сидели, насупив носы. Поняв, что они усвоили урок, меченый смягчился.

— Сирена, Ария, можете играть. Бабушке я ничего не расскажу о вашей выходке. Но учтите, что если это повторится… — они поймали его взгляд и дружно понимающе кивнули.

Теперь детвора спокойно резвилась в комнате, пока Арон о чём-то призадумался. Его мысли были заняты этим мечом. Из-за него он встретил того, кого не нужно было встречать. Эта кобылка поведала ему о своём скором освобождении, в котором он сыграет ключевую роль. Но что он должен сделать? Арон не знал, лишь интуиция и догадки вели его куда-то.

— Ария, так нечестно, прошлое нельзя увидеть! Ты сама знаешь, что даже Стар Свирл Бородатый не мог этого делать, так что не нужно рассказывать небылицы, — возмущалась кобылка.

— Но Сирена, я читала, что это возможно! Лишь какому-то оку подвластна такая сила, — постаралась переубедить свою сестру Ария, но спор не заканчивался.

Арон больше не слушал их. То, что сказали кобылки, подало ему идею: нужно воспользоваться своим глазом и заглянуть в прошлое этого меча. Может, все ответы, которые скрывались от него, он увидит в прошлом. Закончив обдумывать, он решился всё-таки сделать это. Подойдя к артефакту, Меченый снял свою повязку и, сосредоточившись, взглянул на полумесяц. Миг, и мир вокруг него завертелся подобно юле.

Темная жизнь - Акт 1. Глава 17 - Ключи

Множество ярких красок вертелось вокруг него. Фестрал стоял на месте и лишь любовался ими, дожидаясь окончания этих плясок. Вот прошла минута, и фон красок сменился на другие декорации. Арон находился в пещере, которая была реконструирована под кузню. Тому было подтверждение: огромная наковальня, большой горн и множество инструментов, предназначенных для работы по металлу. Но его это ничуть не удивило: в артной ему приходилось видеть инструменты куда лучше.

Меченый спокойно, как в каком-то музее, изучающе осматривал пещеру. Пройдясь по всей её площади, он не обнаружил ничего такого, что могло бы заинтересовать. Ему даже показалось, что он зря потратил время на этот трюк. Арон собрался возвращаться обратно в реальность, как вдруг в пещеру кто-то вошёл.

Земля затряслась под его ногами. Парень не мог вообразить, что увидит своими глазами того, о ком читал лишь в книгах и кого видел лишь на картинках. Огромный золотой дракон, выше Арона в четыре раза, с длинными усами на кончике морды, которые придавали ящеру сходство с огромным сомом, мощными рогами на затылке и двойным перепончатым гребнем на шее, вошел в своё жилище. Обернувшись кольцом вокруг горна, он стал греться. К нему подбежал маленький, практически роста меченого красный дракон, у которого на морде виднелся ещё свежий шрам.

Твёрдым голосом он сообщил золотому дракону:

— Владыка Азаон, к нам прибыли сёстры света и ночи. Они просят аудиенции. Нам прогнать их или убить? — для вежливости решил спросить он.

По-видимому, этот красный дракон не раз уже выгонял кого-то или даже убивал. Он лишь формально спросил, чтобы владыка знал, что с ними делать. Даже если он прикажет прогнать, красный сделает наоборот и убьёт их, чтобы неповадно было другим сюда ходить.

Красный в предвкушении ждал, когда владыка скажет эти слова и начнёт действовать, но у Азаона были другие планы.

— Приведи их ко мне, — от этих слов красный побледнел.

— Владыка, но они чужеземцы! Им нельзя доверять… — дракон продолжал гнуть своё, но суровый взгляд золотого дракона заставил его замолчать.

— Ты будешь перечить мне? — сурово произнёс он, пронзая взглядом своего слугу. Увидев взгляд владыки, ящер побледнел и упал на одно колено.

— Простите меня за выходку. Я перешёл границу дозволенного и приму любое наказание, которое вы зачтёте справедливым.

Но дракон смиловался, даровав ему лишь предупреждение.

— Встань и приведи мне гостей, — красный послушался его и ушёл. Через минуту в пещеру вошли две кобылки повыше Арона, у которых имелись крылья и рога. О них меченый узнал в книге: их называют аликорнами.

Первая кобылка была белого цвета и имела пышную розовую гриву, которая в воздухе двигалась сама по себе. Её кьютимарка была в виде солнца. Вторая была помладше и чуть меньше белой кобылки. Она была тёмно-синего цвета со светло-голубой гривой, которую украшало звёздное небо. Грива тоже сама по себе двигалась, будто её колыхал ветер. Это доказывало их мощь в магии.

Представ перед золотым драконом, они одновременно склонили перед ним свои головы. Первой взяла слово старшая сестра:

— Азаон, великий кузнец, мы с сестрой пришли сюда просить у тебя помощи. Помоги нам спасти Кристальную Империю от тирана, который угнетает свой народ. Мы не можем сидеть в стороне и наблюдать за тем, как страдают невинные. Мы пытались решить всё мирно, но оказалось, что всё бесполезно. Королю Сомбре нужна лишь власть и мир у своих ног. Если мы не остановим его сейчас, то в будущем будет поздно. Прошу, смилуйся и помоги нам остановить его, — закончила она, не подымая головы.

Дракон, спокойно выслушав аликорна, сказал:

— Встаньте, сёстры света и ночи. Мне ведомы прегрешения этого короля, но я вынужден отказать вам: это не моя война, а ваша. Золотой дракон не может вмешиваться в дела мирские: если это произойдет, то баланс может разрушиться, и сюда придёт зло куда хуже, чем ваш король, — кобылка хотела возразить, но дракон не дал ей начать и продолжил говорить. — Но я не позволю ему бесчинствовать. Прямо сейчас мироздание кричит от боли, прося о помощи. Это ещё и моя вина, ведь когда-то я создал для него оружие. Это была моя роковая ошибка. Вы не уйдёте отсюда просто так. Я одарю вас оружием, что сможет побороть его. Оно будет частью вас самих. Мне потребуется частичка вашей души для создания живого оружия, но при этом я должен удостовериться, что оно не будет причинять вред невинным. Подойди ко мне, светлая сестра, — он поманил к себе белую кобылку.

Она не стала сомневаться и спокойно подошла к нему. Дракон подался вперёд, навстречу, и медленно наклонился, оказавшись на одной с кобылкой высоте, приблизился к ней, заглянул ей прямо в глаза — зеркало души, и стал погружаться в чертоги её сознания. Побывав там, он нашёл лишь свет, который своим теплом согревал его сердце. Поняв, что она хороший кандидат для создания оружия, Азаон схватил часть её света и кинул в горн. Вспышка озарила пространство. Сунув лапу в раскалённую лаву, дракон вынул оттуда оружие.

— Эта алебарда света под названием «Луч надежды» будет служить тебе долгую службу. Постарайся не потерять её: теперь она часть тебя. Теперь твоя очередь, сестра ночи. Подойди ко мне. Не бойся, я не кусаюсь, — магией сестра света забрала подарок Азаона и отошла в сторону, давая своей сестре подойти.

Немного обеспокоенная, она медленно приблизилась к дракону, и, приподняв глаза, встретилась с ним взглядом. Теперь ему настала очередь прыгать в чертоги души сестры ночи. Там он увидел ночное небо, украшенное мириадами звезд, и огромную луну, что освещала пространство нежно-голубым светом. Но тут взгляд Азаона упал на тень луны, что была чернее ночи. Ему это не понравилось, и он хотел отказать ей в оружии, но, вспомнив свою ошибку, которую совершил, отдав косу тому единорогу, решил закрыть на это глаза, посчитав, что свет луны сдержит эту тень. Взяв часть звёздного неба с собой, он материализовал его и кинул горн. Вспышка. Тёмная пелена поднялась вверх. Дракон достал из лавы меч и преподнёс его кобылке.

— Это меч ночи «Покоряющие звёзды»; он будет служить тебе. Но учти: в тебе скрыта тьма, которая может повлиять на него. Не дай ей взять над тобой верх, иначе меч поглотит тебя. Теперь уходите, я больше ничем не могу вам помочь, — произнёс Азаон, отворачиваясь от них.

— Благодарю тебя, Владыка золотых драконов, мы никогда не забудем твою доброту.

— Ступайте, время не ждёт. Сомбра с каждым часом становится сильнее. Селестия, если ты не поторопишься, то миру будет тяжело залечить свои раны. Луна, береги себя, не позволь тьме…

После этих слов Арона закрутило в разноцветной воронке.

— Ария, позови бабушку, господину Арону плохо! — прокричала старшая сестра, пытавшаяся приподнять Арона с пола. Попытки кобылки были тщетны: поднять взрослого жеребца не так уж и просто, как казалось на первый взгляд.

— Сейчас… — испуганно произнесла младшая, уносясь из комнаты.

— Очнитесь, господин Высший, я не могу вас поднять… — с пыхтением Сирена старалась закинуть его бренное тело на кровать. Через пару минут в комнату вбежала бабушка кобылок. Увидев, что происходит, она отодвинула внучку в сторонку, сама приподняла меченого и уложила его на кровать.

— Что тут произошло? — строгим голосом произнесла пожилая кобылка, уставившись на внучек.

Ария замялась, не зная с чего и начать, а вот Сирена, набравшись храбрости, ответила:

— Мы играли с Арией в магов и волшебников. Господин Высший сначала ничего не делал, лишь наблюдал за нами. После он резко встал и подошел к этой штуке, — она указала на меч, который лежал на полу, — взял её, посмотрел. Произошла вспышка, и он упал на пол. Мы не знали, что… делать… — на этой ноте Сирена не выдержала и стала захлебываться слезами. — Мне… стало страшно… Я старалась… под… нять… его… — и кобылка зарыдала, прижавшись к бабушке. За ней последовала и Ария.

Леранда приобняла своих внучек и нежным, любящим голосом произнесла:

— Вы, мои храбрые кобылки… Ария, молодец, что позвала меня, а не кого-то другого. Сирена, ты тоже молодец: не растерялась и попыталась помочь ему. На твоём месте я бы испугалась и спряталась. Но ты поступила правильно, что не оставила его одного.

Шмыгнув носиком, Сирена оторвалась от бабушки и виновато произнесла:

— Я не могла оставить его. Он спас нас… — пробубнила она.

— Что? — удивилась кобылка. Ария отошла от бабушки и присоединилась к сестре.

— Это моя вина! Мы хотели прогуляться по окрестностям, но господин Арон запретил. Не послушавшись, мы сбежали. Потом нас окружили странные дяденьки в капюшонах… — тут слово взяла старшая сестра.

— Это моя вина!.. Если бы я знала, что так будет… Они окружили нас и хотели забрать, но Высший пришёл к нам на помощь и остановил их. После мы вернулись обратно…

— Нет, это моя вина! Если кого и нужно наказывать, то это меня! — вышла вперёд Ария, загораживая собой Сирену.

— Нет, это моя вина! Я в ответе за Арию, и кого нужно наказывать, так это меня. Я старше и должна понести ответственность за это!

Леранда стояла в полном шоке от услышанного. Она не знала, как сейчас поступить. Её терзали чувства противоречия: либо сейчас накричать на них и запереть надолго в комнате, либо радоваться, что они целы и невредимы. Её раздумья прервал ворочающийся Арон, который стал приходить в себя.

— Они ни в чём… не виноваты… Это я не… уследил за ними… Кого и нужно… наказывать, так это… меня… — промолвил он, приподнимаясь и при этом прикрывая глаз. Матриарх устало покачала головой.

— Как я устала за сегодня. Ария, Сирена, марш по своим комнатам! Чтобы я вас сегодня не видела и не слышала. Если это случится, последует страшная кара. Какая, вы и сами прекрасно знаете. Арон, спасибо, что защитил их. Ты сдержал своё обещание, и я это очень ценю. Но сейчас не мог бы ты тоже кое-какое время побыть здесь и посидеть тихо? — попросила она с умоляющим взглядом. Меченому ничего не оставалось, кроме как лишь кивнуть ей, мол, «хорошо, постараюсь».

— Спасибо. А вы что тут стоите? Я вам что, неясно сказала? — обратилась она к внучкам. Они посмотрели друг на друга и, кивнув, разбежались по своим комнатам. Леранда досадно выдохнула и, развернувшись, ушла, оставив Арона одного.

Упав на подушку и подняв с неё пух, Арон стал следить за пёрышками, которые медленно опускались вниз. Он никак не мог прийти в себя после путешествия в прошлое. Вся голова была забита увиденным. «Азаон?! Выходит, он золотой дракон и великий кузнец всех времён и народов. Значит, этот меч и алебарду создал он, и их владельцами являются аликорны, сёстры света и ночи. Стоп! Их имена — Селестия и Луна! Сестры, что правят этой страной и подымают магией светило и луну! Получается, что меч принадлежит принцессе Луне, но её уже давно нет в этой стране. Тогда откуда этот меч у Пепла? Чёрт, хотел найти ответы — получил лишь крохи, а вопросов куча», — издав протяжный звук недовольства, он взлохматил себе гриву.

— Да сколько же можно мне отгадывать эти загадки? Дайте книгу ответов! Надоело ждать и искать! — выкрикнул он, зарываясь в подушку.

Наступил следующий день. Арон не покидал комнату по просьбе Леранды, да ему на самом деле и не нужно было никуда идти. Он хотел отдохнуть от всего, что произошло, и прийти в себя. Тело требовало отдыха, а мысли упорядочивания. После дня отдыха Арон первым делом размялся после подобрал лежащий на полу меч и убрал его в ножны, которые словно с удовольствием и лёгкостью приняли его. Взяв основной меч «Ночное небо», жеребец осмотрел его и приступил к профилактическим работам над ним.

Наточив и хорошенько смазав, он убрал его в ножны. Прямо в это время постучали в дверь. Арон ничему не удивился. Наоборот, он был готов к этому.

— Входите, дверь открыта.

Дверь скрипнула. В комнату вошла Ария, Сирена и их бабушка. Вид девочек ничем не отличался от вида вчерашнего. Насупившиеся и опустившие головы, они молча стояли, смотря себе под ноги.

— Арон, девочки хотят кое-что тебе сказать. Я права? — последние слова были предназначены им.

Они дружно кивнули и хором сказали:

— Простите нас, господин Арон, за то, что ослушались вас. Мы больше так не будем.

— Простишь ли ты их? — эта фраза предназначалась меченому. Усевшись в кресло повальяжней, он принял задумчивый вид.

— Леранда, что с ними будет, если я не прощу? — Арон хитро подмигнул кобылке.

— Ну, за такой проступок я должна отправить их обратно к родителям. Там девочек заточат в башню каждую по отдельности… примерно до их совершеннолетия. И то после этого их сразу выдадут замуж за первого проходимца, — сообщила она судьбу виновниц. Ария побледнела, услышав лишь слово «родители», а вот Сирена вообще потеряла дар речи. Она не могла поверить в то, что может их ожидать.

— Высший, пожалуйста, смилуйтесь! Если мама узнает об этом, то нас не то что в башню запрут, хуже будет! Прошу вас… — Сирена подбежала к ногам Арона и умоляющее посмотрела на него. — Если нужно, то я выйду за вас замуж и делайте со мной всё что хотите, но не говорите маме о случившемся! Ария не должна пережить то, что когда-то пережила я!

Вот тут шутка и закончилась. Арон стал серьёзным и, сузив глаза, посмотрел на матриарха.

— Леранда, о чём она говорит? Что за родители у них такие? Из-за чего Сирена готова отдать мне своё тело и душу?

— Мне тяжело об этом говорить, но она говорит правду. Моя дочь, как это не прискорбно, очень злой родитель. За каждую ошибку она очень сурово наказывает. Мне удалось забрать у неё девочек под предлогом, что я сама обучу их самому необходимому. Поначалу она во мне сомневалась, но после долгих уговоров и доказательств мне удалось их забрать. Ты бы видел их лица, когда я их забирала. Безжизненные, словно куклы, и не знающие, что такое слово «жить». Только здесь они смогли ожить и познать весь вкус жизни.

— Ясно… — он посмотрел на кобылку, что прижалась к его ноге. — Не нужно так себя терзать. Я давно простил вас. Ещё тогда, когда мы вернулись. Это я должен извиниться за то, что перегнул палку с розыгрышем.

Сирена подняла голову, взглянула в глаз меченого и не нашла в нём обмана. — Ты говоришь… правду? — шмыгая носиком, решила убедиться кобылка.

— Да. Тебе не нужно бояться наказания бабушки, так что ступай к сестре и успокой её, — с улыбкой он погладил её по гриве. Она кивнула и в прыжке поцеловала его в щечку. Убегая, Сирена схватила свою младшую сестру и покинула комнату.

Матриарх не стала препятствовать им. По её лицу было видно, что она хочет продолжить разговор с Ароном. Закрыв за девочками дверь, она села на соседнее кресло. Арон в это время поглаживал свою щёку. Леранда сразу перешла к разговору.

— Высший… — но Арон остановил её.

— Просто Арон. Хватит этих кличек. Я не настолько важная персона, чтобы ко мне так относились. Это я должен относиться к вам с почтением. Вы же матриарх как никак, — удивил он собеседницу.

Леранда улыбнулась его словам. — Как ты узнал об этом?

— Да вот, пришлось поспрашивать девочек. Ну и плюс там, в совете, вы восседали посередине, а в академии это считается самом главном местом. Кобылка посмеялась.

— Ты меня удивил. Да, это правда, я матриарх. Хорошо, пусть будет по-твоему, Арон. Но и ты называй меня по имени. Тоже не люблю эти формальности.

— Хорошо. Тогда о чём вы хотели поговорить со мной?

— О ключе, который ты принёс с собой.

— Ключ?.. Вы имеете в виду меч?

— И меч тоже. Эти ножны и меч с полумесяцем являются ключами, что должны открыть одну дверь, после чего наша госпожа вернётся после тысячелетнего заточения…

— Вы говорите про… — не успел закончить меченый, как слово взяла Леранда.

— Да, про Найтмер Мун. Сестра ночи или Луна. Мне тяжело об этом говорить… Тысячу лет тому назад её охватило безумие и тьма. Она изменилась, хотела захватить трон и навлечь на весь мир кромешную ночь, но сестра света, принцесса Селестия, не позволила этому случиться. Сразившись с ней, она победила и заточила свою родную сестру на луну. Однако легенда гласит, что в самый длинный день тысячного года звёзды сойдутся и помогут ей сбежать. Она принесёт с собою вечную ночь. В каждой легенде есть вымысел и есть правда. В ней говорится не про звезды, а про четыре ключа, что откроют дверь и выпустят её из заточения. Два из них ты нашел. Ещё два…

— Алебарда Селестии и коса Сомбры, — у кобылки расширились глаза. Она настолько удивилась словам парня, что не смогла произнести ни слова. Шокированная, она приблизилась к нему.

— Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал?

— Душа оружия поведала мне это. Но всё остальное я сам обмозговал. Однако никак не могу понять, зачем нужна коса. Если там лишь частичка души другого владельца, как коса может быть в роли ключа?

— Это мне неизвестно. Могу сказать одно: коса каким-то образом повлияла на принцессу Луну, и теперь та считается четвёртым ключом, — успокоившись, Леранда расслабилась.

— Ясно. Значит, Найтмер Мун хочет вернуться обратно. А вы не боитесь, что она опять попытается захватить мир? Что тогда вы сделаете, чтобы остановить её?

— Ничего. Наша задача — вернуть. Лишь судьбе ведомо, что произойдёт дальше. Но, уверяю тебя, миру не будет грозить опасность.

— Мне, честно, тяжело поверить вашим словам. Предположим, я соглашусь помочь вам. Сколько у нас времени до этого ритуала и где найти остальные два ключа?

— Остался всего один день. Завтра будет Летнее Солнцестояние. Вот тогда и нужно проводить ритуал. Оно считается уже тысячным. Что касается двух остальных ключей, то один уже найден и в скором времени окажется в наших копытах, а второй хранится у нас, как реликвия. Лишь твоих нам не хватало. Честно, мы долго искали их, даже потеряли надежду, но сама судьба привела тебя к нам, — она встала и полностью поклонилась меченому. — Арон… Нет, Высший, прошу тебя, помоги нам вернуть госпожу Луну обратно. Без неё мы умрём в этой изоляции. Лишь с твоей помощью получится всех спасти. Если тебе нужна награда или, как говорила ранее Сирена, она, то я готова пожертвовать своей внучкой ради этого. Только помоги моему народу…

Арон привстал и помог встать фестралу. — Не нужно так себя унижать, да и жертвовать кем-либо тоже. Я помогу вам. Не знаю почему, но она — сама Найтмер Мун — оставила во мне свой след. Мне ничего не остается, как следовать её приказу.

Леранда подняла голову; на её глазах стали наворачиваться слезы. — Спасибо тебе, Высший. Я никогда не забуду твою доброту. Если когда-то тебе понадобится помощь, можешь рассчитывать на нас. Мы, тёмная гвардия, откликнемся на твою просьбу в любое время.

Улыбнувшись, Арон задал лишь один, но очень интересующий его вопрос. — Тогда могу я попросить у вас помощи сейчас? Скажите, что вы можете рассказать мне про Кровавый орден?

Леранда резко поменялась в лице. Закрыв дверь на замок и зашторив окна, она достала из поясной сумочки камень и бросила его на середину комнаты. Резкая вспышка, и вокруг них образовался купол. Она серьёзно посмотрела на Арона, достав нож.

— Откуда ты узнал о них?

Темная жизнь — Акт 1. Глава 18 — Принцесса ночи

Арон стоял невозмутимо: он прекрасно знал, что против него Лерандра не выстоит. Она сама тоже это прекрасно осознавала, увидев его в деле, но всё же надеялась, что сможет его одолеть. За её плечами был огромный опыт от боёв, тренировок и управлением государством. Всё это не сравнится с его обучением в Академии, где он изучал лишь теорию, да и практики как таковой у него и не было, когда у самой Лерандры двадцать лет службы в тёмной гвардии. Из них пятнадцать лет каждый месяц — вылазка на чужую границу и стычка с врагом.

Фестралка молчала и ждала ответа от Высшего. Сейчас она была в смятении: почему её гость резко спросил о тайной организации, которую они так тщательно ищут? Если окажется, что Арон — один из них, то ей ничего не останется, кроме как убить его, даже если им придётся снова ждать тысячу лет, дабы вернуть принцессу из заточения. Кровавый орден — самая опасная в мире организация: из-за неё они и оказались в изоляции.

Арон не стал ничего скрывать от матриарха. Если он что-то хочет от них добиться, то обязан быть с ними честным.

— Они уничтожили мой дом и убили моего отца. Моя цель — найти и уничтожить их, чего бы мне это не стоило, — в словах его слышались нотки гнева и жажды мести за отца, что собственной кровью даровал сыну возможность жить. Лерандра уловила их, но не придала этому значения. Любой может сказать такие слова и подсыпать эмоций для полного убеждения.

— Как докажешь свои слова? То, что ты сказал, для меня ничего не значит. Любой может так сказать. Но есть ли у тебя доказательства? Может, ты — засланный агент, втёрся в доверие к моим внучкам, чтобы после приблизиться ко мне, дабы выведать всю имевшуюся у нас информацию об организации?

— И зачем мне это?

— Зачем?! Ты ещё спрашиваешь? Дабы убить тех, кто знает об этом, после чего уничтожить всё, что упоминает об этом. Я знаю ваши методы и не допущу этого. Ты сразу прокололся, как только спросил об этом.

— Вы ошибаетесь. Я действительно ищу тех, кто знает о Кровавом ордене, но я не из них. Вам нужно доказательство? Вот, прошу… — Арон вытянул копыто в сторону, и ножны с двумя мечами подлетели к нему. — Этот меч я забрал у члена Кровавого ордена, — он достал из ножен меч. — Меч ночи «Покоряющие звёзды», который когда-то принадлежал вашей правительнице. Он был у члена этой организации, которого звали Пепел. Я выследил его в деревне Консол. Но, увы, там его не оказалось, но трактирщик знал его и скрыл от меня. Лишь моя интуиция помогла мне увидеть посланца трактирщика. Поспешив за ним, я оставил позади себя деревню, которая пылала огнём.

— Как пылала?!

— Белый всадник на сапфировом драконе напал на неё. У меня не было времени всё разглядеть как следует: моей целью был убегающий посланец. Мне удалось найти его, и он привёл меня к пещере, где находился Пепел, — тут Арон остановился. Свежие воспоминания об отце, что был изуродован красным лириумом, заставили его сердце с силой сжаться от боли, гложущей и терзающей душу. Последние слова отца, что спас сына от удара, пожертвовав собою, — «Арон… Живи…» — навсегда отпечатались в сознании парня и жгли сильнее раскалённого железа. Внутри всё замирало лишь от мыслей о нём.

Лерандра видела, как у парня наворачивались слёзы. Меч, лежавший на копытах, задрожал.

— Арон…

— Он пожертвовал собою ради меня. Принял нож в спину, чтобы я мог жить дальше. Вместо того, чтобы спастись самому, он пожертвовал собою. Я… я… я мог бы спасти его… если бы был сильнее! Я… мог предотвратить всё это… если бы был сильнее… Но… но… я слаб… — парень захлёбывался в своих словах. Он не мог больше удерживать в себе всё это. Эмоции, сердце, душа, разум — всё это просило выплеснуться наружу. Чаша терпения и страданий переполнилась и требовала своего.

Лерандра отбросила нож в сторону и, приблизившись к Арону, обняла его, как любящая бабушка внука. Арон не стал отстраняться от неё, наоборот — лишь сильнее прижался к ней. Ему тогда не хватало лишь одного — любви. Матриарх могла дать ему это, она понимала его и верила.

Так они простояли несколько минут, пока Арон не успокоился. Всё, что терзало, мучило и не давало ему покоя, ушло, как цунами, оставив после себя спокойный и чистый берег души.

Парень, успокоившись, вышел из объятий матриарха и стал потирать лоб.

— Прошу простить меня. Этого не должно было случиться. То, что я рассказал вам, — чистая правда. Я не шпион ордена, моя цель — найти эту организацию и уничтожить её.

— Я верю тебе, Высший, — она подошла к окну и сдёрнула шторы. — Мы долго искали и изучали эту организацию. Многие погибли, доставая информацию. Другие сходили с ума, узнав слишком много. Я готова поделиться с тобой информацией, но лишь после ритуала. Нам пора готовиться к Летнему Солнцестоянию.

Арон провёл глазами сначала по лезвию меча, а после взглянул на Лерандру. Ему ничего не оставалось, кроме как согласиться. У него не было другого выбора. Информация, которая у них есть, может всё кардинально изменить. — Хорошо, я согласен на ваше предложение. Но попрошу вас дать клятву кровью, что вы расскажите мне всё про Орден, даже если кто-либо запретит вам.

Она повернулась к нему и, не колеблясь, подобрала нож и сделала надрез на копыте. Образовалась маленькая линия, которая резко покрылась кровью. — Я, Лерандра Ранаран, мать и матриарх фестралов, клянусь своей кровью, — она капнула парой капель крови на камень, лежавший на полу, — что по возвращению нашей матери ночи расскажу всё про Орден Арону, последнему из Высших. Если меня постигнет смерть, и я не выполню свою клятву, она ляжет на плечи моей дочери, Сельфиде Ранаран, — Арон одними зубами надкусил копыто, давая крови выйти наружу. Он капнул ею на камень. Камень резко засиял, а комната задрожала. Клятва крови была принята и подтверждена.

Клятва крови — самая тяжелая клятва, что есть в этом мире. Это проклятие, которое заставит вас сдержать слово. Если вы по какой-либо причине отказываетесь, то проклятие начинает действовать, разрывая вашу душу на части, после чего убивает вас. Дальше оно передаётся другому члену вашей семьи и так же будет мучать его, но лишь одним изъяном. Оно не убьёт его, а будет постепенно сводить с ума, пока не выполнится клятва. Если этот член семьи умрёт от чего-то, то проклятие продолжит свой путь по семье, которая дала клятву.

Арон прекрасно понимал, что зря это затеял, но увидев, как резко поменялась в лице Лерандра, усомнившись в нём, когда услышала лишь имя Ордена, он не мог больше совершить ошибку. Ему была нужна гарантия, что слово сдержат, а не снова бросят его, как старую куклу.

— Клятва принята. Лерандра, покажите, где будет проводиться ритуал. Я хочу осмотреться и ожидать там этого момента.

— Прошу за мной, — она подобрала камень, которые еле сверкал, убрала нож за пояс и быстро перевязала копыто. Арон взял свои вещи и разместил два меча за спиной. Они вдвоём молча вышли из комнаты, оставив там лишь свои воспоминания.

Они спустились в самое сердце цитадели. Арон и Лерандра оказались в самом настоящем некрополе — Городе мёртвых, где были похоронены все когда-то жившие фестралы. Теперь от них остались лишь черепа да выцарапанные на них имена. Конечно, в некоторых местах можно было увидеть склепы и камеры, где лежали целые скелеты, но это пугало не так, как уложенные по стенке множества черепов, чьи пустые глазницы пялились на тебя своим таким же пустым взглядом, где обрели себе дом разные жуткие многоножки да ядовитые пауки.

Арон косо взглянул на матриарха, но промолчал. «Не мне судить чужие обычаи. Это их страна, им и решать, как хоронить своих», — подумал Арон, делая важные выводы о культуре фестралов. Если ему выпадет минутка, то он обязательно сообщит об этом магистру архивов Итилгаилу. Наверняка магистр будет очень удивлён, узнав об этом.

Пройдясь по узким коридорам, путники вышли в огромную залу, где белым пламенем горели факела. Их свечение заинтересовало Арона; приблизившись, он стал изучать их. «Чувствуется жар огня, пламя играет так, словно хочет выбраться из клетки. Запах масла, молодой древесины… Кажется, клён… Нет, это орешник: лишь он может источать такой нежный запах. Но что ещё? Почему пламя такое белое, как лунный свет?» — Арон долго думал и подбирал разные формулы, химикаты, но ему никак не удавалось приблизиться к разгадке, пока ему не помогли.

— Прошу прощения, моя госпожа, но почему этот странный господин уставился на пламя? — к ней подошёл старик в чёрной рясе и с седой гривой.

— Это Высший. Будь так любезен быть аккуратнее со своими словами.

— Прошу меня простить, госпожа. Я просто не знал об этом, — старик, извиняясь, поклонился.

— Я всё прекрасно понимаю, Араш. Ты совсем зарылся у себя в катакомбах и архивах. Ты позабыл, наверное, что кроме этого места ещё есть и внешний мир, куда тебе нужно почаще выходить и дышать свежим воздухом. А то, я наблюдаю, у тебя глаза стали выцветать. Это очень плохо, Араш. Что я буду делать без тебя?

— Моя госпожа, премного благодарен. Но, увы, моё время скоро подойдёт концу. Мне уже не поможет ни солнце, ни свежий воздух. Пока я могу дышать и двигаться, хочу успеть сделать как можно больше для вас. Я уже приготовил себе приемника. Он — мальчик смекалистый и трудолюбивый; ему осталось лишь пройти экзамен, и он станет полноправным архивариусом Города мёртвых.

— Не говори ты так. Я знаю тебя как свои крылья. Ты пережил моих родителей, да и меня ещё успеешь, — она улыбнулась ему.

— Хе-хе-хе… Вашими словами — я словно бессмертное существо.

— Для меня ты дорогой друг и член моей семьи, Араш Шаролон.

— Спасибо за эти добрые слова, госпожа Лерандра Ранаран. Вы позволите мне потревожить нашего гостя? А то, боюсь, он так долго простоит у этого огня.

— Да, конечно, — она пропустила старичка вперёд.

— Ты задаёшься вопросом, почему тут пламя белое?

— Да. Я понял, что вы используете масло и орешник, но никак не могу понять, почему оно белое. Тут имеется странный терпкий запах, который я не могу узнать.

— Ты проницательный, Высший. Да, тут есть кое-что ещё. Мы смешали масло и семена спорыньи. Она придаёт пламени такой цвет, а орешник не позволяет ему так быстро угаснуть. Всё очень просто, скажи?

— Согласен с вами. Но семена спорыньи не дают такого цвета, а всего лишь придают яркости. Тут что-то ещё… — Арон всмотрелся в само пламя. Его язычки плясали в разные стороны. Глаз привык к огню, и парень увидел то, что хотел. — Толчёный жемчуг. К семенам спорыньи нужно добавить селитру, добавить толчёный жемчуг и дать спорам вобрать его в себя, после чего добавить не масло, а раствор ртути. Всё это дело смешать с щепками дуба — вот вам и белое пламя.

Араш удивился словам фестрала. Он подошёл к факелу и стал его разглядывать. Кроме белого пламени он ничего не увидел. Глаза старика настолько выцвели, что ему едва удавалось прочитать пергамент у себя на столе, а увидеть за огнём его содержимое он тем более не мог.

— Как тебе это удалось? Откуда ты всё это знаешь? — Арон застал старика врасплох.

— Как-то мне удалось увидеть весь процесс производства белой искры. Если соединить ртуть, жемчуг и добавить селитру, произойдёт химическая реакция и возникнет так называемая белая искра. Тогда всё помещение озаряет яркая вспышка, которая сжигает сетчатку глаза.

— Откуда у тебя такие познания, юный господин? Даже в Кантерлоте никто такого не преподаёт.

— Всё это я узнал в Академии у магистра алхимии Минастира… — тут старик уставился на Арона, словно на призрака.

— Ты видел Мина?.. — неуверенно спросил Араш.

— Ну да, он — преподаватель алхимии и зельеварения. Он обучил меня всем премудростям этого направления. Конечно, мне не удалось обучиться приготовлению самых сложных эликсиров, но я уверен, что скоро вернусь обратно и наверстаю упущенное.

— Академия, Мина… Вот куда ты подался, старый плут. Я-то думал, что ты давно покинул этот мир, оставив меня тут одного. Ты исполнил свою мечту, став учителем… — он взглянул на потолок. По его морщинистому лицу потекли слёзы. Арон оторопел: он никак не рассчитывал, что обидит кого-то. Лерандра заметила мельтешения парня и подошла к нему.

— Успокойся, ты ни в чём не виноват. Наоборот, ты сделал подарок для моего Араша. Он очень долго служит моей семье. Не удивлюсь, если ему удастся пережить даже меня. Он остался совсем один — ни родных, ни семьи у него больше нет. Даже друзья покинули этот мир раньше него. Но благодаря тебе у него появилась надежда увидеть старого друга.

— Понятно… — лишь сказал Арон, отходя от них. Теперь, когда первая загадка была разгадана, можно было приступить ко второй.

Место, где будет проводиться ритуал, не очень сильно впечатлило парня. Четыре алтаря, находящиеся по разные стороны, образовывали квадрат. На полу вырезана пентаграмма — фигура, полученная соединением вершин правильного пятиугольника в одну, фигура, образованная совокупностью всех диагоналей правильного пятиугольника. Арон засомневался, что правильно понял рисунок, но когда прошёлся по линиям и каждому алтарю, то понял, что этот рисунок символизирует звезду.

«Куда подевался пятый алтарь? Если их всего четыре.»

Следующая очередь за алтарями. Подойдя к первому, он досконально осмотрел его. Ему удалось понять, что они были сделаны из странного материала, больше всего походившего на металл, чем на камень. На этом металле были вырезаны разные узоры, а на вершине алтаря имелась выемка, похожая на замочную скважину. Пройдясь по всем, он обнаружил, что на каждом был изображён свой символ. Арону как-то попадалась книга о древних языках и их значениях. Вот это знание ему как раз и помогло разгадать, что они означают.

Сфоран — это древний язык; лишь немногие могут его читать. Лишь бессмертные помнят этот язык, а вот смертным даже простейшие слова удаётся понять уже при своей кончине. Арон хотел попробовать себя в этом деле и убедить остальных, что его возможно выучить, но как бы он не старался, этого ему не удалось. Ему хватило понять лишь главное из этой книги, но саму суть этого языка ему не покорить

Нецух — солнце, Малхут — луна, Кетер — безумие, Ход — сила. Все четыре слова обозначали разные понятия, но Арон перевёл эти слова на свой язык.

«Получается, это и есть замки. А ключи, что у меня есть, их откроют. Интересно, тогда почему пятиугольник, а не квадрат? Какую роль играет пятая сторона?».

— Араш, могу ли я вас спросить кое о чём? — Арон подошёл к старику.

— Да, конечно. Что вас заинтересовало?

— Скажите, за что отвечает пятая сторона, если тут всего четыре замка?

— О чём вы?

— Пентаграмма в виде звезды имеет пять углов. На каждом углу стоит алтарь, а вот на пятом ничего нет.

— А, вы про это! Честно сказать, я и сам не знаю. Сколько я не бился над этим вопросом, ответа так и не получил. Может, это так и должно быть, а может и нет. Лишь когда начнётся ритуал, мы с вами поймем, зачем он нужен, — после этих слов он оставил их и ушёл к себе, под предлогом усталости и желания отдохнуть перед ритуалом.

— Арон, я тоже должна тебя покинуть. Если тебе что-либо понадобится, можешь обратиться к страже — они сразу выполнят твою просьбу.

— Спасибо. Тогда я останусь тут и буду ждать нужного времени, — они кивнули друг другу, после чего разошлись. Лерандра вышла из зала, а вот Арон направился в самый тёмный его угол и, разложив вещи, стал медитировать.

При медитации парень и не заметил, как наступил тот самый день и тот самый час. Стали заходить первые посетители в чёрных одеяниях. За ними последовала стража, укомплектованная бронёй. Зал с каждой минутой заполнялся всё больше, пока не осталось свободного места. Арон вышел вперёд с двумя ключами и кое-как прикреплённым на спине мечом. К нему присоединилась Лерандра. Она, в свою очередь, как матриарх, должна держать свою марку. На голове её сияла тиара из чистого серебра, копыта украшали накопытники, отполированные до блеска. Также имелись браслеты в виде змей, кусающих себя за хвосты. Само тело покрывала чёрная ткань, украшенная множеством звёзд.

Она посмотрела на Арона, после чего вышла вперёд.

— Дети ночи, как долго мы ждали этого дня, когда наша Принцесса вернётся к нам! Много лет минуло с того дня, как старшая сестра Солнца заточила нашу правительницу. Мы страдали с вами, многие погибли, мы пережили катастрофический мор, голод, войны. Но мы смогли выжить с вами и доказать, что нас не сломить! — весь зал затрепетал. Все затопали копытами, ликуя из-за слов лидера.

— Ура! Мы с вами! Мы готовы к её возвращению! — толпа ликовала. Лерандра топнула два раза, и все угомонились.

— В этот день мы возвратили все ключи сюда, дабы вернуть нашу правительницу, — толпа разошлась в стороны, пропуская фестралов, несущих сундук. Она открыла его и достала косу. — Эта реликвия хранилась у нас тысячу лет, дабы открыть первый замок! — матриарх подошла к первому алтарю. Развернув косу лезвием вниз, она вонзила его в отверстие камня. Загорелась надпись: «Кетер». — Эта коса есть порождение безумия, что когда-то охватило нашу принцессу. Именно с этого оно и началось, — Лерандра повернула косу, словно ключ, по часовой стрелке. Узоры на алтаре ожили, охватив его своим чёрным сиянием. Первый угол пентаграммы обвёлся тёмным цветом.

— Следующий ключ… — произнесла правительница.

Внутрь зашёл тот, кого Арон не ожидал увидеть — единорог с блондинистой гривой в лёгких доспехах и алебардой на плече. Взгляды двух друзей встретились. Арон встретил его как друга, но Даеан — как врага.

— Ты… — мрачно произнёс всадник. Он магией обхватил алебарду и приготовился применить её на Ароне, но тут вмешалась тёмная гвардия, что была за спиной парня. Они резко повалили его и нацепили на шею антимагический ошейник. Парень не успел ничего предпринять. Эта ловушка уже была давно для него подготовлена.

Арон хотел вмешаться в потасовку, но жест матриарха остановил его.

— Арон, не нужно вмешиваться. Он — посланник Светлого ордена. Мы давно его пасли, дабы он отдал нам второй ключ.

— Светлого ордена? Пасли? О чём вы говорите?

— О том, что он является нашим врагом. Его цель — помешать нам вернуть нашу Принцессу ночи. Мы давно знали о его присутствии, но не могли достать алебарду. Пришлось задействовать многое, дабы заставить организацию зашевелиться. Много жертв пало от этого… Но вот результат, — она подобрала алебарду и сразу воткнула её во второй алтарь, после чего повернула её по часовой стрелке. Ярко-огненным светом загорелись узоры, а вместе с ними и надпись: «Нецух». На пентаграмме окрасился второй угол.

— Арон… Ты — предатель… Когда я выберусь… ты пожалеешь, что вообще вышел из комы, — два фестрала вытащили Даеана из зала.

— Даеан… — двери закрылись.

— Этим ключом мы от лица старшей сестры Солнца приглашаем тебя обратно, Принцесса ночи. Часть её души укажет тебе обратный путь на землю, куда ты снова сможешь беспрепятственно вернуться, — Лерандра повернулась ко мне. — Арон, тебе выпала огромная честь быть избранным и нести слово нашей госпожи. Так верни её обратно, используй последние два ключа.

Меченый взглянул на присутствующих. Лица их изменились: вместо привычных доброжелательных они стали фанатичными. Они желали всеми фибрами своей души вернуть ту, что была заперта множество веков. Их жажда заставила Арона оступиться: правильно ли он поступает, нужно ли возвращать такое опасное существо обратно? Может, Лерандра обманывает его, и ничего хорошего из этого не выйдет?

— Арон, мы ждём! — голос правительницы заставил его выйти из раздумий. Сейчас у него появился выбор: либо сбежать, таким образом остановив ритуал и не допустив угрозы мира, но он сам может пострадать из-за клятвы крови и не получить информацию о Кровавом ордене, либо плюнуть на всё это и вернуть обратно Найтмер Мун, получить обещанную информацию и оставить всё как есть — пускай судьба решает, как быть с миром.

Арон подошёл к третьему алтарю, воткнул лезвие в камень и повернул его. Узоры засверкали белым светом, а с ними и надпись: «Малхут». Третий угол приобрёл белый окрас на пентаграмме.

— Этот ключ возвращает тело и разум нашей госпожи. Теперь она предстанет перед нами во всей красе.

Немедля Арон взял ножны, которые приняли форму ключа. Он не удивился этому, а воткнул их в скважину и повернул. Узоры покрылись фиолетовым цветом. Загорелась надпись: «Ход». Четвёртый угол тоже покрылся фиолетовым цветом на пентаграмме.

— Этот ключ возвращает всю запечатанную силу, которая поможет нам вернуть наше величие и место под солнцем! — воскликнула Лерандра. Весь зал снова заликовал.

Араш, стоящий у стены, увидел знак госпожи Лерандры и дёрнул пару рычагов. Потолок над всеми зашевелился и стал расступаться. Меченый был пойман врасплох конструкцией цитадели. «Как такое возможно, что все полы цитадели служили выдвижными платформами?». Через пару минут полная луна освещала зал.

— Да вернётся к нам наша Мать Ночи, спасёт своих детей от тьмы и хаоса! — пронзительно выкрикнула матриарх, дабы её услышали все.

Пентаграмма засияла пуще прежнего. Все цвета углов смешались, образовывая пятиконечную звезду. На самом верхнем конце звезды, где по плану должен стоять ещё один алтарь, выделился круг и надпись: «Рагнар».

Этого никто не ожидал. Матриарх подбежала к этому месту и выкрикнула:

— Араш, что происходит?!

Старик тоже присоединился и непонимающим взглядом смотрел на происходящее.

— Я не знаю, госпожа. Такого не должно было произойти.

— Как ты не знаешь?! Ты же всю жизнь свою посвятил этому языку и ритуалу! Ты должен был предвидеть это! — она грозно кричала на своего архивариуса.

— Госпожа, прошу вас, дайте мне минуту, — он стал бегло изучать последний угол.

— Ну что?!

— Здесь… требуются… гармония и хаос… — заикаясь, сказал старик, отходя назад.

— Хаос и гармония… О чём ты говоришь?

— Требуются элементы так называемой гармонии и самого хаос. Это всё, что я могу сейчас сказать.

— Элементы гармонии и хаоса? Почему ты молчал и не сказал мне об этом?! — было видно, что матриарх выходит из себя; ещё чуть-чуть, и она могла просто убить этого старичка, даже не взирая на их прошлую дружбу.

— Простите меня, госпожа, — он упал на пол.

— Столько времени, столько трудов! Ради чего?! Чтобы увидеть последнее, чего нам не хватает? Это крах всего! Мы больше не сможем пережить ещё тысячу лет! — с отчаянием в голосе произнесла она, снимая с себя тиару.

«Рагнар… В переводе со Сфорана „Ра“ — гармония, „Гнар“ — хаос. Чтобы завершить ритуал, нужны эти два ключа, но времени на их поиск нету. Однако есть тот, кто может заменить их. Я являюсь сосудом, в котором есть частица „Гнара“. А вот „Ра“ во мне не имеется. Если я пожертвую собой, то войду в круг лишь с частицей „Гнар“. Но может случиться невообразимое…» — Арон видел, в каком сейчас отчаянном состоянии находились все присутствующие. Сжав зубы до скрипа, он вбежал, сбив Арашаа и Лерандру с копыт.

— Арон, стой! — выкрикнул Ашар.

Но было поздно: Высший зашёл в круг. Повязка слетела с глаза, демонстрируя всем звериный зрачок. Оказавшись внутри круга, тело само стало двигаться.

— Нецух гранто мане. Шаранер Кетер ла овараг. Малхут регенер ал гонерар дуре. Ол Ход ладон огрон рим ал гонерар дарк. Дурен Ра и Гнар нарог овелан су гар.

Араш, будто заворожённый происходящим, вслух перевёл то, что сказал Арон:

— Солнце заточило её. Впавшую в безумие от врага. Луна приговорена на вечные муки. Ибо силой хотела обречь мир на вечную ночь. Лишь гармония и хаос могут вернуть равновесие.

Арон соединил копыта вместе — ключи зашевелились. Он одним движением послал четыре артефакта в небо. Они, словно сияющие звёзды, стремительно рванули к самой луне. Яркая вспышка, и изображение на луне в виде единорога исчезло. Туман распростёрся по зале; все устремили свой взгляд в её центр.

— Аха-ха-ха-ха-ха-ха! — эхом раздался душераздирающий смех. — Я наконец-то вернулась! — торжественно воскликнула она.

Лерандра упала перед её ногами и произнесла:

— С возвращением, госпожа Найтмер Мун!

Белая жизнь — Акт 1. Глава 19 — Древний

Судьба — это очень странная штука, которая может повернуться к тебе спиной и оставить тебя одного решать свои житейские вопросы. Но бывают мимолётные исключения, когда она одаряет тебя своей улыбкой. Из-за этого твоя жизнь прыгает, словно какой-то попрыгунчик, то вверх, то вниз, заставляя испытать все тягости жизни. От радости, при которой какая-то мелочь или безделушка, ничего не значащая, может поднять тебе настроение или даже позволить утолить своё желание.

Всё это даже не может стоять рядом с предназначением судьбы, когда ты не властен над собою, и сама судьба использует тебя для своих игр. Ощущаешь невидимый, буравящий тебя взгляд, тяжёлое гнетущее дыхание в затылок… Ауру, что может сковать тебя и не позволить убежать. Она словно кукловод, а ты — её кукла, идущая по струнке к предназначению.

«Куль вулон алок брун аус балок фэйн. Кулан дал вулом мона ал брина мафаэрак облан».

«Крузик дарк луст дрэм йол лок вукайн кулан. Дал ок нау сош лау фа сил».

Древние отголоски прошлого. Слова древних драконов, что лишь одним своим словом могли повергнуть врага. К сожалению, эти времена минули. Речь древних драконов утерялась среди времени и усобиц. Единицы могут говорить на Древней речи, и то — лишь маленькими отрывками. Вот и посчастливилось мальчику услышать древний язык драконов и понять его.

«Сын ночи воскреснет, принесёт страдания, голод, погибель, проклятие. Принц возвратит из пучины тьмы мать разрушения, сметя с трона сестёр. Начнётся вечное правление. И конец».

«Древний из рода драконов спасёт мир и небо, сразившись с принцем. Возвратив его на кровавую луну. Отдав часть души».

Теперь, когда он узнал истину своего предназначения, ему ничего не оставалось — лишь идти до конца. Пока путь, который ему уготовила судьба, не закончится.

— Даеан, почему мы должны ему верить? Мы его первый раз видим. Почему он называет тебя древним? — возмутилась дракониха, держась рядом.

— Я не знаю, почему. Но чувствую, что ему можно верить. Он нам не враг. Плюс он — дракон, как и ты.

— Дракон? Он?! — она засмеялась. — Змеёныш и только. Ты только взгляни на его рост. Не больше твоего, даже меньше. Понятия не имею, как он вообще мог выжить.

— Попрошу вас попридержать ваши высказывания в мою сторону. Я хоть и мал в теле, но огромен внутри, — торопливо проговорил дракончик.

— Тогда как ты нас нашёл и почему назвал меня в трактире Древним?

— Да, почему? — кинула свою монету Сапфира.

— Ну-у-у… Это не так легко объяснить на словах. Потребуется много времени и терпения. Я, конечно, не бард, что может рассказать историю в красках, и не поэт в театре, который споёт всё это. Меня может занести куда-то не туда, и вы всё равно меня не поймёте. Потом ещё раз придётся начинать всё сначала и тогда… — он говорил и говорил без умолку, как какой-то ботан на лекции истории, рассказывающий историю начала времён создания государства и о переворотах в нём со всей конкретикой. Тут они оба схватились за головы и поняли, что взбудоражили улей, который дремал очень долго.

— Хватит! Всё, поняли. Только замочи, прошу. У меня из-за тебя почему-то мигрень.

— О-о, мигрень… У дракона… Интересно. Помнится мне, как-то было такое у одного знакомого. Тогда он ещё был в яйце…

— А-а-а-а-а! — взвыла Сапфира, прижимая свои уши.

— М-да… Бедные драконы. Как они тебя выносят?..

— Они? Никак. Им приходится меня слушаться и подчиняться, — вот тут Даеан остановился посреди леса.

— Как это — слушаться и подчиняться?

Маленький шипастый дракончик притормозил и взглянул на парня. — Всё очень просто. Я — лорд драконов, — у единорога отвисла челюсть от удивления. У драконихи так расширились глаза, что чуть ли не из орбит готовы были вылететь. Секунда замешательства, и дракон продолжил. — Да я шучу! Вы бы только видели свои лица! Просто кадр для художника. Жаль, что у меня нет камня, чтобы запечатлеть это, — они выдохнули.

— Ты так не шути! А то я на мгновение поверил в это.

— Ну про лорда это шутка, конечно. На самом деле я — король драконов. Нет, неправильно. Как бы вам поточнее сказать… Король — очень громко сказано. Я как визирь. Пока короля нет, я обладаю всеми его полномочиями.

— Погоди, как визирь? Это опять твоя шутка? — нахмурилась дракониха.

— Нет, госпожа, это чистая правда. Пока вы не появились на свет, я заменял вас. Но теперь вы вернулись, и все полномочия матриарха переходят к вам. Я, ваш покорный слуга, выполнил ваш приказ, госпожа Сапфира, — вот тут его голос загрубел, стал как у мудреца, который посвятил свою жизнь обучению и приключениям.

— Что ты несёшь? Какая ещё госпожа или тем более матриах? Я вылупилась из обычной скорлупы, как и все драконы. Лишь у самых редких и из голубых кровей скорлупа алмазная.

— Я понимаю вас, госпожа. Вы правильно говорите. Но вы не относитесь ни к тем, ни к другим. Вы выше их всех на несколько ступеней. Ваш род самый древний из всех тут живущих. Вы сами пока этого не заметили, но скоро это почувствуете.

— Чего почувствую? Ты с ума сошёл, что ли? Или тебя давно никто не бил? — она угрожающе навострила свои клыки.

— Простите меня, госпожа, если я нагрубил вам. Но дайте мне доказать вам обратное. Скажите, почему вы за столько лет не вымахали в огромного дракона? Вашему виду — синим драконам — хватает всего три года, и они достигают шести метров в высоту. А у вас, как я вижу, всего два с половиной.

Вот тут Саприфе нечего было крыть. Она читала о драконах в Академии и многое узнала о разных видах и их способностях. Она и вправду относилась к синим драконам и правда была должна за эти три года вымахать в большого дракона, но этого не происходило. Она так и оставалась маленького роста и не росла. Когда дракон заговорил об этом, Сапфира задумалась.

— Всё очень просто, моя госпожа. Вы сами подсознательно этого не хотели. Магия, струящаяся в вас, исполнила ваше желание. Ведь ваш всадник — этот Древний — когда-то спас мир от тёмного принца, пожертвовав собою. Ваши узы очень крепки, даже смерти не удастся их разорвать. Если вы захотите вырасти и стать огромным драконом, вам не составит это труда.

Сапфира молчала: ей нечего было сказать в ответ. Слова этого дракона оказались чистой правдой. Она не ощущала в них лжи, но ей не хотелось и верить. Если это окажется правдой, тогда Сапфире придётся покинуть свою любовь, улететь в дальние края, где обитают драконы, и взять бразды правления, позабыв обо всём.

— Я не верю тебе. Это не может быть правдой. Есть множество причин. Хотя бы взять то, что я ничего не помню из своего прошлого и что я была когда-то правительницей драконов, — она ухватилась за эту ниточку, дабы опровергнуть все слова этого дракона. Но взгляд его заставил насторожиться.

— После стольких лет ожиданий наступит тот день, и вы снова воссоединитесь с Древним. Время не щадит никого. Даже тех, кто решился обмануть саму смерть. Вы утеряли свои воспоминания, пока находились в астрале. Но жилы драконов всё всегда помнят и хранят в себе частицу всех драконов. Я сотню лет потратил на их поиски, дабы найти ваши воспоминания и вернуть их вам, — он достал жёлтый кристалл.

— Драконьи жилы?

— Да, Древний, драконьи жилы. Вы наверняка чувствовали их, когда покидали материк. Ваша магия полностью изменилась, когда вы сделали первый шаг по чужой земле. Тут магия совсем отличается от нашей. Тут магия бушует как яростный водоворот, готовая поглотить тебя с головой, когда на нашем материке она как вода — течёт медленно и ровно, спокойно и мягко.

— Дядя говорил мне про магию. Она разная у всех. Тогда почему ты называешь её драконьими жилами?

— Ваша магия витает везде: в воздухе, в растениях, в живых существах. Наша же находится глубоко под землёй в виде огромных сплетённых корней. Мне удалось найти одно месторождение этой жилы и изъять из неё ваши частичные воспоминания. Теперь прошу вас, госпожа Сапфира, возьмите сей камень и вернитесь к нам. Ибо наш род драконов подвергся нападению. Враг за несколько лет покорил нас, свёл в безумие, создал из нас армию, которую должен повести Тёмный принц. Лишь вы способны вернуть наше сознание обратно и заставить врага пожалеть о содеянном.

— Скажи своё имя.

— Арханис, моя госпожа.

— Кто наши враги?

— Они называют себя приспешниками чёрной луны. Но именуют их «Кровавым орденом».

Последние слова заставили их посмотреть друг на друга. Их мысли сошлись воедино, и решение было принято быстро.

— Арханис, дай мне кристалл, — Сапфира протянула лапу. Дракон вложил кристалл. Она одним лишь сжатием уничтожила его. Арханис изумился её жесту и был готов начать возмущаться. Но его опередили. — Если мои воспоминания пропали — пусть так и будет. Я не хочу вспоминать прошлое и жить прошлыми воспоминаниями. Ваша госпожа Сапфира умерла, и я никак к ней не отношусь. Но, — прошу, помолчи, — я помогу вам избавиться от врага и остановить Тёмного принца. Когда это случится, я хочу, чтобы вы избрали себе нового правителя, — её ответ был окончательным и неоспоримым. Она более не будет обсуждать его.

Арханис понимал это и чувствовал, что она говорит серьёзно. И её действия тому доказательство. Сапфира хочет вырваться из цепей правления и стать свободной, дабы всегда быть с тем, кого любит. Познать свободу любви и приключений. Дракон не догадывался, что такое может произойти. Он рассчитывал, что кристалл вернёт ей часть воспоминаний, и она вернётся обратно, чтобы остановить бесчинство на их землях. Прогонит врага, вернёт землю, и все заживут снова в гармонии и процветании. Но решение Сапфиры спутало все его карты.

— Я согласен на ваши условия, моя госпожа. Прошу прощения, Сапфира. Прежде чем мы отправимся к врагу, нам придётся продолжить ваше обучение. С вашей нынешней силой вы не сможете одолеть даже подростковую особь дракона.

— Сколько потребуется времени на моё обучение?

— Два года. Может, три. Если бы вы не сломали тот кристалл, то можно было бы избежать тренировок. Всё, что когда-то вы знали о себе и о своей силе, кануло в лету. Теперь вам остаётся лишь начать всё с чистого листа. Мы отправимся с вами к здешнему лорду драконов и там будем обучаться.

Сапфира фыркнула.
— Куда нам идти?

— Нам? Вы меня, кажется, неправильно поняли. Лишь вы пойдёте со мной туда. А господину Древнему придётся подождать, когда ваше обучение закончится.

— Я не могу оставить его одного.

— Это исключено, госпожа. Лишь драконам дозволено находиться на драконьих землях. А он не дракон, а пони. Он ещё не до конца пробудил в себе драконью сущность. Ему предстоит это проделать одному. Если он пойдет с нами, то там его просто убьют, и я ничего не смогу сделать.

— Но…

— Сапфира, он прав. Ты должна обучаться у драконов. А я что-нибудь придумаю, не волнуйся, — Даеан подмигнул ей.

— Тогда всё. Решили. Прошу за мной. Я укажу дорогу. А вам, Древний, дам совет: идите на восток. Там вы найдёте то, что поможет вам. Но остерегайтесь опасности: по пути вас могут ожидать соблазны, — после этих слов он расправил свои крылья и взлетел.

— Даеан, ты уверен в этом? Я могу отказаться от этого и быть с тобой, — она прижалась к нему.

— Да, уверен. Тебе нужно обучаться у своих сородичей, чтобы стать сильнее. Не волнуйся, я не пропаду, — они соприкоснулись лбами, после чего Сапфира взлетела, оставляя всадника одного.

Всадник остался один среди тёмного леса. С ним был его фамильный меч «Заррок» и седельная сумка. В ней находились припасы на пару дней да всякие мелочи. Теперь, когда его частичка покинула его, он почувствовал в себе пустоту. В первые Даеан испытал на себе потерю чего-то дорогого. Тяжко выдохнув, он осмотрелся по сторонам.

— Значит, на восток… Путь туда займёт много времени. Ещё неизвестно, найду ли я то, что мне поможет, — поправив меч поудобнее, единорог повернул на восток. — А что дракон имел в виду под словом «соблазны»? Он думает, я встречу горы сокровищ и красавиц в придачу? — с такими позитивными мыслями он двинулся в путь. Но ему были ещё неведомы все тайны Вечнозелёного леса.

Детство Твайлайт

Неудавшийся эксперимент

Эпоха раскола

Электрическая овца

Спасти Эквестрию! 3

Твайлайт мастурбирует… как бы

Эксперименты Зекоры

Семейная идиллия

Рассуждения на расвете

Дворяне опять просят налоговые льготы

Темная и Белая жизнь - Пробуждение силы

Пролог

Темная жизнь - Акт 1. Глава 1 - Разрушенный разум

Темная жизнь - Акт 1. Глава 2 - Битва

Темная жизнь - Акт 1. Глава 3 - Воссоединение

Темная жизнь - Акт 1. Глава 4 - Возвращение

Темная жизнь - Акт 1. Глава 5 - В путь

Темная жизнь - Акт 1. Глава 6 - Испытание

Темная жизнь - Акт 1. Глава 7 - Ответственность

Темная жизнь - Акт 1. Глава 8 - Подарок

Темная жизнь - Акт 1. Глава 9 - В логово врага

Темная жизнь - Акт 1. Глава 10 - Первый бой

Темная жизнь - Акт 1. Глава 11 - Лаит

Темная жизнь - Акт 1. Глава 12 - Судьба

Темная жизнь - Акт 1. Глава 13 - Новые знакомый

Темная жизнь - Акт 1. Глава 14 - Тёмные

Темная жизнь - Акт 1. Глава 15 - Знакомства

Темная жизнь - Акт 1. Глава 16 - Присморт

Темная жизнь - Акт 1. Глава 17 - Ключи

Темная жизнь — Акт 1. Глава 18 — Принцесса ночи

Белая жизнь — Акт 1. Глава 19 — Древний