DOOM - Эквестрия. Том 1: Железный коготь
Пролог
Только после 80 с лишним страниц кровавого экшена и вкраплений сюжета я вдруг вспомнил про начало. Его не было. Вообще. И про внешность героя, и про хоть какое-нибудь вступление. И вот, собственно, оно.
Саундтрек:
[1] — https://www.youtube.com/watch?v=GL_32AS-9_s (DOOM — sibling rivalry)
"Невысокий зелено-коричневый земной пони складывал всевозможную одежду в большую черную сумку, которая, казалось, росла по мере того, как наполнялась. Ничего особенного не было в этом деле. Ни в вещах, ни в самом пони. Густые, даже косматые брови, близко расположенные друг к другу, каштановая грива, никогда не знавшая нормальной укладки и вечно предоставленная сама себе, толстые, выдающееся в стороны, щеки. Глаза с простым и слишком обыкновенным взглядом, в котором почти невозможно было прочитать то сильное напряжение, что скрывалось за ним.
Вокруг молодого жеребца крутилась ярко-зеленая единорожка, чье лицо уже было отмечено печатью грядущей старости. Её губы были плотно сжаты, а веки то и дело закрывали глаза, не позволяя слезам выкатиться. На них смотрел тяжелым, немигающим взглядом, немолодой темный жеребец, сидевший, скрестив копыта на груди. Никто не произносил ни слова. Не наблюдательному могло бы показаться, что все в порядке, но тот, кто обладал даром проницательности, непременно бы почуял, как воздух буквально раскаляется.
Наконец, молодой пони спокойно произнес:
— Ну, вроде все.
— Нет, ты заб... — попыталась сказать кобыла, но, безуспешно попытавшись скрыть плач кашлем, выбежала из этого небольшого домика на улицу.
Двое оставшихся жеребцов молчали, сверля друг друга взглядами, пока молодой не спросил:
— Почему ты на меня так смотришь, отец?
Отец долго молчал, а потом угрюмо ответил:
— Не в моей воли осуждать тебя, но и одобрения ты не получишь.
Сын поднял бровь.
— А как бы ты поступил на моем месте?
— Послал бы всех к черту и остался.
Сын вздохнул.
— Значит, мы всё-таки разные.
— То, что делаешь ты, по меньшей мере подло. Тем более по отношению к кобыле.
— Осуждаешь?
Отец фыркнул и вновь замолчал. Сын накинул седловую сумку на спину, и вышел наружу, на чудную, зеленую, покрытую цветами и пальмами, улицу. Зебрика была родиной этого пони, и оставалась таковой до этой минуты. Но теперь он ощущал, что его истинная Родина не здесь, а там, куда он возвращается. Возвращается, никогда не бывав там. Эквестрия.
Нечто черное, блестящее в лучах яркого солнца, скатом пронеслось по небу и медленно опустилось на землю, отгибая чудные деревья и травы стремительными потоками воздуха от винтов. Десантный глайдер Регулярной Эквестрийской Армии. То, что унесёт молодого пони на новую Родину! Пони повернулся к матери-единорожке и обнял её.
— Всё хорошо, мам. Это только три года. Не скучай.
Мать посмотрела на него глазами, полными слез. Она ждала. Ждала слов души, слов искренних чувств, но... Сын просто отстранился и пошел к летательному аппарату. О, как он был глуп тогда! Не знал он, что более не встретится со своими родными, что больше ничто не будет греть его душу. Ничего. Никто не будет его любить, никто не будет по-настоящему защищать. У него был выбор: умереть в родном доме и среди любимых, или улететь черт знает куда, в чужую страну, к чужим пони. И ради чего? Ради шанса на выживание? Ради продления мук...?"
Я закончил писать. Это была моя исповедь. Исповедь, что принесла не облегчение, а еще большую тяжесть... Какой сегодня день?
"31-го числа. Месяц грифона. 11 лет после пришествия Луны," — сказал КПК.
Два года и шесть месяцев после того дня. Что произошло за эти годы? Не помню, вроде бы ничего интересного, ничего... Яркого. Тупая армейская рутина! А что произошло за последний месяц? Вот это, пожалуй, мне удастся вспомнить...
Глава первая. Два кошмара
Задница* – Имя героя «Button», сокращенно – «Butt», что можно так же перевести, как «приклад», «торец», «окурок», и др.
Саундтрек к главе:
[1] (DOOM movie ost — olduval + facing demons): https://www.youtube.com/watch?v=HM4TMsZvkIE&index=3&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT[2] (DOOM — Mac attack!) https://www.youtube.com/watch?v=eymDRV3GmKc&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT&index=8
[3] (Warframe — hatred):https://www.youtube.com/watch?v=o3A6SZWoVgw&list=PLTTHakyFGvV3-ESc_JmUa1k_eBsL92aJ_&index=84
[4] ({The Imp's Song} — XTRemix vCyRem2) https://www.youtube.com/watch?v=lu-DKBkqqgo&list=PLB0BCCDEDFA6120BB&index=1
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=HM4TMsZvkIE&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT&index=3 ]
Лето! Солнце! Под чудесным голубым небом без единого облачка, растут, пестрящие яркой палитрой, цветы. С гудением туда-сюда летают всевозможные насекомые. Пчелы и шмели чувствуют себя прекрасно, собирая нектар заодно с пыльцой. Милейшие разноцветные бабочки весело кружатся на едва заметном ветерке. Где-то недалеко слышится журчание ручейка. Ах, как хорошо! Мое внимание привлекает прекрасная голубая пегаска с радужной гривой, парящая на небольшой высоте. Ну, совершенно ничего не должно бы испортить настроение в такой день!
Однако, судьбу это, по-видимому, не очень волновало, и она, злорадно усмехнувшись, подсунула мне наихудший жребий: Я В АРМИИ! И сейчас, эта великолепная пегаска обольет меня таким потоком мата, от которого уши сгниют заживо прямо на голове.
Строевой шаг.
По усеянному молодой травой полю стыдно топать. Сотни лет все тут росло, нетронутое. И вдруг – бах!
Строевой шаг.
Такое ощущение, будто меня и еще пару десятков жеребцов, безо всякого энтузиазма пытающихся научиться вышагивать «по-парадному», считают за новорожденных, которые еще не то, что ползать, дышать не начали!
Сверху доноситься грязнейшая ругань. Рейнбоу Деш все-таки вышла из себя. Всерьез хочется проломить себе фейсхуфом череп. И отчего наша Генерал-Нагибатор так требовательна к ХОДЬБЕ?! Мы, оказывается, кривоногие, тупорылые свиньи, годные только на то, чтобы валяться в грязи! Но главное, это даже не то, как мы стреляем, а то, готовы ли мы отдать свои дрянные жизни, которые ничего не стоят, за мир в Эквестрии и, конечно же, в других странах?
Рейнбоу Деш хотела вновь объяснить и показать нам ровный и четкий шаг, но, похоже, слишком увлеклась ругательствами и, вместо того, чтобы учить, обильно поливала нас дерьмом из своего словарного запаса.
Я уже не обращал внимания на происходящее. Оно мне было неинтересно. Отдав мышцам управление телом, я углубился в свои думы, спросив себя: а что же такое Регулярная Эквестрийская Армия?
— Сборище кретинов, которым нечего делать, – абсолютно случайно произнес я вслух.
Услышав, что кто-то кроме неё говорит, Рейнбоу вдруг очнулась и прекратила ругаться. Она опустилась на землю и обвела нас всех загадочным взглядом.
«Доверять телу нельзя. Оно, оказывается, тоже может тебя подставить» — досадно подумал я.
— Кретины… а ведь действительно кретины! – Рейнбоу Деш со вздохом приложила копыто к лицу, а потом рявкнула. – А НУ-КА ЖИВО ДВЕСТИ КРУГОВ ПО ПОЛИГОНУ! ДАВАЙ, ДАВАЙ, РАЗ-ДВА, ПОШЛИ!!!
И мы побежали. Подгоняемые окриками, пинками, тихо ненавидящие друг друга, командиров, и даже принцесс. То и дело в чьем-нибудь выдохе проскальзывало ругательство. Я буквально читал злобные мысли солдат обо мне, но не чувствовал за собой никакой вины. Даже если кто-то сейчас свалится и подохнет от изнеможения, я не буду сочувствовать ни одной здешней гниде. Никто из них не заслуживает ни сострадания, ни любви, ни соболезнования. Перемрут они все – да и черт с ними, лишь бы я жил!
Тридцать девятый круг. Ноги начинают заметно болеть, начинается отдышка, тело слегка покалывает. А ведь мы еще не пробежали и четверти пути! На сорок четвертом круге во рту уже чувствуется какая-то вязкая соленая жидкость. Со всех сторон доносится утомленное сопение. Мы, обливаясь потом и пропитывая им вонючие армейские попоны, пробегаем пятьдесят второй круг. На грудь будто бетонным блоком надавили! Дышать становиться все труднее. Воздух обжигает холодом легкие. На пятьдесят восьмом круге многие начинают серьезно отставать. Я – в их числе. Голова кружится, сердце заходится, но гребанное командование, растопчи его буйвол дизентерийными копытами, требует добежать дистанцию!
Я слышу хлопанье крыльев Рейнбоу Деш за своей спиной. Нужно ускоряться! Из последних сил я делаю рывок вперед, но больно спотыкаюсь и падаю.
— НЕ ТОРМОЗИ!
Черт! Этого нельзя было допустить! Ни в коем случае я не должен был упасть!
— Вставай, блин! Где ты бегать учился?
Я чувствую вкус травы с землей во рту. Внезапно во мне разгорается аппетит. Сейчас! Поем, и побегу дальше, госпожа Рейнбоу Деш! Но мысль о том, что по этой траве бегают сотни пони с черт-знает-какими фекалиями на ногах, заставляет выплюнуть траву изо рта, и встать, чтобы продолжать бег.
Остальным не лучше, они тоже спотыкаются, падают, встают, снова падают…
Рейнбоу Деш взлетает вверх, вылавливает взглядом другого упавшего солдата, и устремляется к нему, чтобы тоже, как и меня, «воодушевить на исполнение обязанностей перед Родиной». Этому бойцу достается сильнее моего. На него обрушивается больше ругательств. Но это спасает нас – Рейнбоу надоело возиться с нами. Солдаты изнеможены, они еле-ползут, но зато никто не умер.
— Стоп! – кричит она. – ходите вы, как инвалиды, бегаете – тоже! Идите нахрен по казармам!
И так проходит каждый день на учениях! Сначала учимся ерунде вроде строевого шага, потом командиру чем-то не угождаем и начинаем бегать. Или копать, или чего еще похуже. И где пафосные героизм и отвага? В сказках? Тьфу!
Наступала ночь. Созерцание светло-серого потолка казармы не было приятнейшим из занятий, но, по крайней мере, оно не требовало разговаривать с четырьмя бойцами, которые, помимо меня, находились здесь. Я с ними был давно знаком, и знал, что особого удовольствия от болтовни с ними получить нельзя. Хотя нужно отдать этим малым должное: они, судя по моему опыту, почти самые вменяемые и безобидные пони, которых можно было встретить в армии.
Рядовой Баттон Мэш, по прозвищу «задница»*, закончил мыть пол. Выплюнув противную швабру в угол, он подошел к своей койке, что стояла рядом с моей, и со вздохом опустился на неё. Я почти сочувствовал этому малому. Мой сослуживец — пегас с позывным «Брузер», что лежал на кровати надо мной, как-то раз поведал мне о сплетнях, вившихся вокруг Баттона. Вроде бы он не смог найти нормальной работы из-за чудовищной зависимости от игр, хотя были версии гласившие, что его мать была наказана за педофилию, а он, став посмешищем для общества, удрал в мегаполис, связался с гопотой… Как бы то ни было, он был загнанным, замкнутым отбросом, которого везде гнобили. Чтобы он не сошел с ума, да, чего доброго, не перестрелял пол-роты, его перевели к нам. Дескать, тут ему будет полегче. Можно было бы жалеть его, но во всех его несчастьях был виноват лишь он сам. Он сам позволил себе стать таким, сам опустился на дно. Вся проблема была в нем, а отношение к нему, как к ничтожеству, было лишь побочным эффектом.
— Батт! – услышал я голос Варвара, песочного худощавого единорога с короткой зеленой гривой (гривы солдатам не сбривали, несмотря на то, что из-за этого разводились вши), самого паскудного солдата в нашем отряде. – Как тебе швабра на вкус? А что, если ты больше не будешь мыть полы и сортиры? Это обойдется тебе в совсем небольшую цену: одолжишь пару фоток твоей мамки?
Баттон не ответил, но по его угрюмой коричневой морде пробежала волна дрожи. Было видно, что ему трудно сдерживаться. Но его горький опыт быть избитым до переломов был хорошим напоминанием. Я решил все-таки вмешаться, пока не поздно.
— Баттон Мэш, вспомни, что я тебе говорил! На хрен всех! Пристают – похер, оскорбляют – тоже, командуют – пускай идут в ад!
Баттон кивнул. Я, удовлетворенный этим, отвернулся.
— Коготь! – сварливо переключился Варвар на меня – Ты хоть раз видел его мамку? Она – эталон сексуальности!
Брузер решил ответить за меня.
— Накройся чем-нить и смотри на Эрид Лайн, эффект будет тот же, если не круче.
Сержант Эрид Лайн, серебристая пегаска с черной гривой, а заодно и наш четвертый боец, не считая майора Виндса, ответила ожидаемо:
— Расчленю, измельчу и зохаваю тебя, ублюдок.
— Может, ты У меня зохаваешь? Или у Когтя?
Мне пришлось снова снизойти до разговора.
— Что тебя сегодня разобрало? Ты уже забыл, как от Виндса огреб за болтовню?
Варвар харкнул на пол.
— Чтоб кирпич на эту гадину упал! Да и на его братка заодно!
— Ты и от меня скоро получишь, если сейчас же не заткнешься!
В этот момент дверь в нашу палату открылась, и вошел сам Виндс – жирный единорог, с гнойного цвета шерстью и гривой, которую он вечно перекрашивал. Никто, даже сам майор, уже не знал, какой она была изначально. Его кьютимарка в виде топающего копыта вполне полно описывала и его нрав. Его морда вечно выражала презрение, перемешанное с отвращением. Иногда мне казалось, что у него вообще не может быть другого лица.
— Коготь! – позвал он меня своим крикливым и режущим слух голосом. – Тащи барахло!
Это означало, что он снова решил что-то украсть со склада и требовал, чтобы я открыл ему замок. Барахлом он, в целях экономии слов, называл все, что могло мне для этого пригодится – ножи, отвертки, скрепки. Я кивнул, открыл зубами свой ящик, и надел уже заранее собранный мной набор, прикрепленный к цепочке для шеи.
Каждый раз, когда мне нужно было работать с мелкими вещицами, я проклинал судьбу за то, что был рожден земным пони. Да, сила это, конечно, круто, но у единорогов было куда больше возможностей, делающих их эффективнее как в бою, так и в повседневной жизни. А про пегасов я вообще молчу… пегасы это… ох!
Мы с Виндсом уже собрались выйти, но у двери нас догнал слабый возглас Баттона:
— Ну почему даже на учениях вы воруете, господин Майор?
Виндс резко повернулся. Выражение его лица стало еще противнее. Баттон боязливо приподнялся на своей койке, когда Виндс подскочил к нему и угрожающе занес копыто. В следующий миг Баттон завизжал, получив жестокий удар по морде, а затем и второй.
— Ты за базаром вообще следишь?! – озлобленно прорычал майор. – Плачь, сопляк!
Мы молчали. Против командира идти было нельзя, каким бы уродом он ни был. Я, наконец, уразумел, что Баттон даже близко не подошел к пониманию моих наставлений. Может быть, этот случай поможет ему. Теперь мне не понятно было только одно: он получает далеко не в первый раз, отчего он все равно совершает такие ошибки? Неужели в нем до сих пор осталась капля патриотического духа?
Майор тем временем продолжал месить Баттона. Он стащил его с кровати, обхватил передней ногой, а другой грубо бил в нос, в рот, в глаза. Баттон почти не сопротивлялся, просто плакал. Жалкий, слабый, беззащитный пони страдал на моих глазах из-за какого-то жирного ублюдка! Да, он должен был уметь сам постоять за себя, как я его пытался научить. Но сейчас он не способен на это. Я чувствовал растущее негодование. Проклятый Виндс! Я хотел рвануться к нему, сбить его с ног и бить! БИТЬ! И остановиться только тогда, когда его башка превратиться в кашу из костей, мозгов (если они у него были) и крови! Кровь… я увидел кровь на копытах Виндса. Он бил своего солдата до крови! Я мысленно уже уничтожил майора, но на деле лишь стоял, покорно смотря на его бесчинство. Я чувствовал себя ужасно: я был таким же мудаком, как и все, ибо я молчал!
Но судьба все-таки послала спасительную искру, что высвободила всю мою накопленную ненависть. Это была обеспокоенная фраза Эрид Лайн:
— Ой, господин майор! Полегче, не убей его!
И тогда я атаковал. Подскочив к майору, я повернулся и сильно лягнул его в бок, поближе к передним ногам. Тот издал хрип, который отчасти заглушил хруст его ребер, и повалился на пол рядом с Баттоном. Он попытался схватиться за место удара, но тут же громко завыл от боли.
— Коготь… ты… — едва слышно произнес пораженный Варвар.
Я похолодел. Я же только что… да Виндс же может умереть! Меня под трибунал отдадут из-за гибели какого-то гада… ВОТ ЧЕРТ! Виндс хрипел и кашлял, задыхаясь. Но, к счастью, кровью он не харкал. Мне надо помочь майору. Пускай он этого и не заслуживал, но он не должен был скончаться здесь из-за меня!
И тут я почувствовал, как тяжелая туша Брузера, словно свинцовая гора, навалилась на меня, придавив к полу.
— Брузер! Твою мать! – выдохнул я, пытаясь сбросить его с себя.
Он нанес мне оглушающий удар копытом по голове. Я даже не почувствовал боли, все просто померкло.
Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на холодном полу в ярко освещенном помещении с высоким серым потолком и такими же серыми стенами. В потолке было проделано маленькое зарешеченное окошко, сквозь которое виднелись ночные тучи, которые, казалось, сурово глядели на меня глазами бездушных генералов. Сбоку от меня находились вмонтированные в стену металлические стол и стулья, казавшиеся насмешкой из-за отсутствия кровати. Эту картину прекрасно дополняла массивная железная дверь с маленьким подвижным окошком. В целом, комната выглядела совсем новой, еще не тронутой убийственным влиянием времени. Гауптвахта. Повезло, наверное, а то могли и в штрафбат отправить за такое-то!
За дверью слышался невнятный низкий голос, должно быть, караульного. Ему изредка отвечал второй, более прерывистый и громкий. Приподняв голову, я начал вслушиваться в их разговор, пытаясь определить его характер или тему. Но даже частично разобрать их болтовню было почти невозможно, или, верней, невозможно для моего, далеко не мышиного, слуха. Я обладал странными ушами – они могли услышать даже очень тихий звук, если я был сосредоточен, но иногда, когда мое внимание меня подводило, я не слышал и того, что мне говорили в морду.
Внезапно лампа на потолке загорелась чуть ярче. Потом еще ярче. И еще, и еще! Я услышал треск электрических разрядов. Лампочка достигла предела своих возможностей, облила своим ярко-желтым светом каждый угол этой каморки, и с хлопком лопнула, погрузив меня во тьму и осыпав осколками стекла. Я инстинктивно зажмурился на мгновение и снова открыл глаза. Осмотрелся, насколько это было возможно при тусклом свете, поступавшем из окошка. Из-под двери света не шло, должно быть, полетела вся осветительная система.
«Кто-то здорово перегрузил электрическую сеть» — подумалось мне. — «Что бы это могло быть? Мощный электромагнитный импульс? Или кто-то хулиганит?»
Дверное окошко с шумом отодвинулось, и оттуда донесся голос незнакомого пони:
— Эй, эт ты тут че-то вытворяешь?
— Глупый вопрос. Что я могу сделать, сидя здесь? Разве что, магическим образом взобравшись по стене, разбить лампочку. – ответил я, стараясь выглядеть невозмутимо.
Но тут караульный задал вопрос, от которого мне стало стыдно за всю нашу армию сразу.
— А ты часом, не единорог?
Хорошо, что вмешался второй караульный:
— Ты дурак? Он земной! Ты вообще как за заключенными смотришь?
СТОП. Второй караульный? По всем правилам в здании должен был находиться лишь один охранник, а второй – снаружи! Мне, похоже, уделили солидное внимание, оставив двоих сторожей. Но почему все-таки в штрафбат не отправили?
Караульные, тем временем, решили послать одного из них за солдатом – электриком, но начали спорить, кому идти.
— Ты давай за электриком, а я доложу в караульное помещение начальнику. Если придут проверять, объясню и вступлюсь за тебя!
— Не-а, эт я буду тут, а ты – давай туды!
— Нет! Ты знаешь электрика Спирела лучше меня, ты и иди!
— Ах ты ленивый кусок… — караульный внезапно замолчал. Что-то привлекло его внимание, но из-за темноты и узкого окошка, я не мог увидеть, куда он смотрит.
— Это че тама светится?
— Не знаю. Вроде не похоже на аварийное освещение.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=eymDRV3GmKc&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT&index=8 ]
И тут воздух разорвался на части! Наполнившись непонятными воплями, хохотами и причитаниями, он начал жечь мое тело. Стены задрожали, словно рядом проехал целый танковый батальон, по полу пошли кроваво – желтые полосы. Все вокруг меня вдруг вспыхнуло ярким пламенем, а в ушах заклокотало и запело сотнями голосов. Ослепительные молнии промелькнули рядом со мной, и, подбросив меня в воздух, швырнули в стену со столом. Мой позвоночник хрустнул, в мозг ударила боль, от которой слезы выступили на глазах. Я завыл от страшной муки и часто задышал. Боль от странных огней была такой, будто меня заживо сжигали. Похоже, это сравнение было недалеко от истины. Жар усилился, я почувствовал, как что-то очень сильно обожгло мне лицо. Если бы мои глаза не были зажмурены, клянусь, они бы лопнули!
Не помню, сколько я лежал, не смея пошевелиться, пока не заметил, что жар чуточку спал. Я осторожно открыл глаза. Темнота. Только неяркий свет поступал сквозь окошко. Свет, похожий на… отблеск костра! Я осторожно встал, чему почти не мешала боль в спине – слава богиням, это был всего лишь ушиб! Странный шум не прекращался, но теперь к нему добавился звук сирены общей тревоги. Значит, не вся сеть вырубилась! Но… из-за чего это все? Что происходит? Объятый непониманием, я крикнул:
— Эй! Ребята, в чем дело?
В ответ донеслось какое-то посапывание, смешанное со стоном. Неудовлетворенный этим, я постучал в дверь.
— Из-за чего тревога?! Эй! – рявкнул я, начиная беситься. Куда подевались эти двое непутевых караульных?
На этот раз ответа вообще не последовало. Возмущенный до предела, я попытался оглядеть коридор через маленькое окошко в двери…
Лучше бы я этого не делал! С диким воплем нечто, сверкнув молниями в начале коридора, мгновенно переместилось к двери моей камеры и заставило её задрожать. Я отпрянул назад, когда в окошке появился оскаленный лик какого-то существа со светящимися глазницами и раздвоенной нижней челюстью. Чудовище скользнуло куда-то вверх, и пропало из поля моего зрения. В следующий миг металлическая дверь в камеру дико заскрипела и начала отгибаться сверху. Я, ошеломленный и напуганный, тупо смотрел на доказательство неимоверной силы этого... черт знает чего.
Тварь, отогнув дверь до половины, спрыгнула в камеру, и рванулась ко мне задолго до того, как я сообразил, в чем дело. Лишь инстинктивно я сумел увернуться от молниеносного и сокрушительного удара. Не было времени думать. Адреналин выделился в кровь, сердце застучало со скоростью пулемета. Нужно было бороться! Сейчас самое время снова отделить разум от тела, доверяя мышцам. Когда монстр, истошно ревя, вновь бросился на меня, я нанес ему удар передним копытом прямо в глаз, замедлив на миг. И этого мига было для меня достаточно, чтобы развернуться и лягнуть его с удесятеренной силой! Монстр полетел к противоположной стене. Но не долетел – исчез в оранжевых вспышках.
Я набрал полную грудь воздуха, и медленно выдохнул…
И получил страшный режущий удар по спине! Я почувствовал, как мои попона и кожа буквально расстегиваются под чудовищным лезвием. Заревев от боли, я развернулся, чтобы увидеть врага. Это был все тот же монстр. Теперь я понял. Эта сволочь умела телепортироваться так же, как и большинство единорогов! Я попытался ударить его, но на этот раз он оказался проворнее: отбив мое копыто, он нанес мне рассекающий удар по щеке, будто распоров её серпом. От боли у меня начало двоиться в глазах. Я чувствовал, как кровь теплыми ручейками стекает по моему телу на пол.
Воспользовавшись моим замешательством, монстр атаковал. Отойди я назад, он бы тут же прикончил меня. Но меня спасло чудо: в момент, когда он приблизился ко мне настолько близко, что мы могли бы столкнуться лбами, я рухнул на него, придавив его всей массой к полу. Здесь он был в моей власти. Издав яростное ржание, я начал бить его по твердому, как пушечное ядро, черепу. Но монстр и не думал сдаваться, в один момент он умудрился укусить меня за копыто и приподнял голову. Я воспользовался этим, и, обхватив его второй ногой, свернул ему шею. Слабо хрипнув, монстр испустил дух.
Я в бессилии лег на пол рядом с ним. Холодный пол обжег мою раненую спину. Лежать было мукой, но идти было бы еще мучительнее. Мышцы выполнили свое дело – я был жив. Теперь можно было позволить разуму обдумать все произошедшее… Мысли бурлили в моей голове, однако всех их можно было выразить одной фразой, которую я произнес вслух:
— Какого сена?!
Я взглянул на убитое мною существо. Его глаза погасли, и сквозь тьму я мог лишь разглядеть его очертания. Это был небольшой сгорбленный организм с жуткими, дугообразной формы, лезвиями вместо верхних конечностей. Я не могу сказать точно, боялся ли я его после боя. Моя голова была занята обдумыванием дальнейших действий, а не строением догадок о том, как такая тварь могла на свет появиться.
Снаружи донесся грохот артиллерийских пушек, перекрываемый чьим-то адским воем. И тут меня передернуло.
«Война?! Нападение на караульное помещение?» — по-настоящему ужаснулся я. – «Нет! Этого не может быть! Неужели…».
Стены здания гауптвахты сотрясло попадание какого-то снаряда. Звук взрыва отнюдь не был похож на обыкновенный фугас, а скорее напоминал фаербол боевого единорога класса «А», то бишь элиты.
В голове уже сформировался план действий: найти аптечку – выбраться из тюрьмы – найти оружие – связаться с командованием/свалить, если не ответят. Изыскание ответов на такие вопросы, как «откуда» и «почему» меня пока что волновало в наименьшей степени.
Я, стиснув зубы от боли, встал. Теперь нужно было разобраться с покореженной дверью. Отгиба, сделанного монстром, не хватало для меня. Пришлось гнуть за него. Толстый металл как будто не замечал моих усилий, пускай я и давил изо всей своей лошадиной (ладно, понячьей, но что это меняет?) силы на него, он даже не награждал меня скрипом. Я уже было отчаялся, когда злобное шипение и вспышка света заставили меня нырнуть обратно в камеру. Яркий оранжево — красный шар буквально расплавил дверь, словно это был пластилин.
«Не похоже, чтобы это был кто-то из единорогов» — Подумал я. — «Круто. Сейчас меня еще и обшвыряют фаерболами!»
Но здание этой тюрьмы получило еще одно попадание — как раз в мой коридор. Жалобное рычание сообщило о том, что тот, кто кинул этот огненный шар, мертв. Я подошел к тому, что осталось от двери, и осторожно, боясь коснуться горячего металла, скользнул в коридор. Мне и повезло, и нет: повезло мне в том, что снаряд обрушил лишь тупиковую часть тюрьмы, следовательно, замурован я не был, а невезение заключалось в том, что я находился на втором этаже тюрьмы, и мог просто-напросто не дойти до выхода живым.
У лестницы, ведущей на первый этаж, я обнаружил лежащий на усеянном стреляными гильзами полу окровавленный труп одного из караульных. Голова молодого пегаса держалась на теле только из-за уцелевших шейных позвонков – остальная часть шеи просто отсутствовала, словно была…
«Отъедена» — Подумал я. – «Они нас жрут!»
Я быстро нашел догадку, которая бы позволила мне объяснить происходящее и не думать о нем: эти монстры могли быть хищными порождениями какой-нибудь вышедшей из-под контроля магии. Вроде чудиков из Вечнодикого леса возле Понивилля.
Я быстро переключился с разглядывания тела на его обыск. Пустой магазин и мешки для пуль в подсумке, подкова-нож на ноге…. Ура! У него была нетронутая индивидуальная аптечка со стимуляторами. Под убитым я нашел наш стандартный ротовой пистолет-пулемет МГ-88 «Энфорсер» упрощенной версии: без светящегося экрана, показывающего количество пуль в магазине. Он был во взведенном состоянии. Я проверил боеприпасы внутри. Тридцать одна пуля. Плюс одна в стволе. Весьма неплохо.
Ротовое оружие держалось в зубах с помощью встроенной маски и сбруи, которая была вдобавок еще и его центром тяжести. Маска закрывала морду от носа до нижней челюсти и служила своего рода прикладом (в самом ПП были стабилизаторы отдачи, поэтому в лицо при выстрелах било не очень сильно, но достаточно, чтобы сбить прицел). Внутри маски находилась сбруя, с помощью которой оружие управлялось. Сжал зубы – выстрел. Потянул вверх придерживая оружие ногой – взведение. Вниз – выщелкивание магазина. Немного странное управление, но привыкнуть можно.
Пользоваться чужими аптечками вроде бы запрещено, но в целях выживания я имел право разрешить себе это. Я послюнил переднюю ногу в месте повыше колена. Открыв коробочку со шприцами, я взял один в зубы, и аккуратно ввел иглу внутрь себя, надавливая на поршень языком. Закончив с этим «лечением», я бросил беглый взгляд на труп, и заметил то, что было не менее ценно, чем все мои предыдущие находки. Шлемофон. Дай Луна, исправный! Уже одевая его я почувствовал действие стимулятора: боль утихла, сил чуть прибавилось. Я ощутил себя лучше и бодрей.
Шлемофон был исправен. Он матерился. Такой шум я не слышал давно. Кто-то стонал, кто-то орал, кто-то просто стрелял с включенной трансляцией сигнала на общую боевую частоту. Почти ничего нельзя было разобрать. Я понял только несколько радиопередач, да и то только после того, как автомат стрелявшего пони не затих под глухой утробный рык какого-то существа.
«Штаб командования, это огневая рота два, у нас четверо убитых и шестеро раненых! Один ранен смертельно. Мы укрепились в оружейном складе номер три. Нас атакуют с воздуха! О, черт!!!»
«Штаб командования, это шестая танковая бригада, несем тяжелые потери из-за воздушных противников! Пусть кто-нибудь очистит небо, а то мы все тут передохнем!»
«О БОГИНИ! МОНСТРЫ ВЫХОДЯТ ИЗ СТЕН! СТРЕЛЯЙТЕ, СТРЕЛЯЙТЕ, СТРЕЛЯЙТЕ!!!!»
В эфире звучала паника. Странно было понимать, что те, кто всего несколько минут назад были самоуверенны, надменны и наглы, сейчас погибают в какой-то ужасной кровавой бойне.
«Всем пехотным боевым единицам, это генерал Рейнбоу Деш. Вооружайтесь по максимуму, укрепляйте свои позиции и держитесь!».
Её голос был суровым, но в нем все же чувствовались нотки отчаяния. Те самые, что много раз ломали не только командиров и полководцев, но и целые государства.
Я решил пока не выходить в эфир, так как, пускай вокруг и черте-что творится, но про инцидент с Виндсом могли знать многие и лишнее внимание к себе я не хотел привлекать.
Спустившись на окутанный все той же темнотой первый этаж, я обнаружил застывшего у входных дверей караульного с опущенной головой. Он не двигался, но, казалось, все-таки был жив.
— Эфй! – окликнул я его с ПП в зубах. – Фсе ф пофяфке, я не офин иф них!
Караульный как-то неестественно повернулся, затем медленно и неуклюже поднял голову. Что-то явно было не так. Он поднял копыто к голове, где у него, должно быть, располагался шлемофон. Так и было: я тут же услышал его передачу. Я, было, предположил, что он пытался так объяснить, что не монстр, но мои надежды рухнули, ибо вместо нормальной… нет, вместо хоть какой-нибудь речи я услышал неясное бормотание.
«Мммм…трхкл…вахклпхлр…» — сказал караульный в рацию, и вдруг побежал на меня, если это убогое, кривое дрыганье ногами можно было назвать бегом. Его хрипловатый стон, который он издал, заставил меня навести на него мой «Энфорсер».
— Фтой! Фтфефять фуду! – попытался я остановить его.
Но он не слушался. Я поймал на мушку его голову, задержал дыхание, и плавно сжал оружейную сбрую. Из ствола пистолета-пулемета с громкими хлопками вырвались две пули и отправились в цель. Я видел попадание в голову, я не мог промазать. Но караульный все еще приближался. В следующий миг он уже подобрался ко мне вплотную. Тут я выпустил, не целясь, пуль десять этому солдату в грудь. И только тогда он со вздохом рухнул на пол.
Я наклонился к нему, осмотрел, и, не обнаружив оружия, пощупал передней ногой карман для аптечки. Пусто. К тому же убитый был холоден, как будто помер не минуту, а дня два назад. И он страшно смердел гнилью. Ну прямо натуральный… зомби!
Меня снова передернуло. Мы изучали враждебные порождения магии и способы их устранения, но то были жалкие дикие драконы, параспрайты и чудики из Тартара, для усмирения которых было достаточно одного бойца. Они не превращали пони в зомби! И они не были такими жестокими! Найтмер Мун, Дискорд, Кризалис, Сомбра, Тирек – все они были злы, но не адски кровожадны! Неужели пришло время, когда нас будут безжалостно искоренять?
Я не знал возможностей своих врагов, не знал их намерений и планов. Мне было пока известно лишь одно: их можно было убить, и этого пока хватало для меня. Я двинулся на улицу.
Снаружи творился сущий ад. Грохотало так, что мой мозг категорически отказывался принимать эту кашу из громов и криков. Почти ничего не было видно из-за дыма и копоти. Пахло гарью, жженой резиной и чем-то очень противным, хуже запаха зомби. И только прослушка радиопередач давала мне хоть небольшое представление о происходящем. Я нырнул под какой-то крупный обломок и начал слушать.
«Штаб командования, это Брайтвинг один. Горгульи уничтожены, но у меня убито три штурмовых пегаса!».
«Брайтвинг один, бери своих ребят и соединяйся отрядом Вайтболт на полигоне, как выполнишь, доложи!».
«Штаб командования! Это танковая бригада шесть! Появляется крупная наземная цель… О БОГИНИ!!! ЭТО…»
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=o3A6SZWoVgw ]
Передачу прервал пронзительный, леденящий вой. В нем сочетались бесконечные мощь и злоба, словно он состоял из одной ненависти. Вдруг я понял, что слышу этот вой не только через рацию, он доносился из смога передо мной. Его слышал каждый, кто еще был жив посреди этого кошмара. Я на миг забыл о происходящем. Этот звук вырвал меня из реальности, засорив сознание жуткими образами. Нечто, издавшее этот вой, уже знало, что победило нас. Оставалось только доказать нам это.
«Танковая бригада шесть, что у вас там? Танковая бригада шесть, это генерал Рейнбоу Деш, опишите ситуацию! Черт! Что же там такое?!»
«Генерал! Это настоящий демон!!! Ведет по нам огонь из… ракетной пушки. Наши снаряды видимого урона не наносят. Он… о, проклятье!»
Раздался взрыв, и танковая бригада номер шесть замолчала навсегда. Рейнбоу Деш приказала накрыть то место артиллерийским огнем, но нечто, судя по сообщениям, невзирая на шквальный огонь по себе, быстро двигалось, разнося весь городок к черту. Наши бойцы отчаянно сражались, но чудовище было сильнее.
«Эта сволочь не дохнет!!!» — кричал кто-то в эфир. – «Мы гибнем! Мы гибне-е-е-ем!»
Когда оно проходило возле здания гауптвахты, я чувствовал, как земля сотрясается от его шагов. Казалось, она вот-вот треснет, как сухой орех. Я боялся выглянуть из своего укрытия, и не зря: гигант выпустил ракету в тюрьму. Даже сквозь пыль и дым я видел, как она просто исчезла во вспышке беспощадного огня. Его ракеты были не простыми, а, думаю, напичканными плазмо-магическим топливом. Монстр зашагал дальше. Гром топота его ног о землю иногда прерывался звуками взрывов ракет и его страшным ревом. Замолкали, один за другим, солдаты и их командиры. А вскоре эфир опустел совсем – Рейнбоу Деш отключилась.
Я ждал, когда же стихнут эти ужасные механические шаги непобедимого монстра, только что погубившего несколько сотен жизней, и которого я даже не увидел.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=lu-DKBkqqgo&list=PLB0BCCDEDFA6120BB&index=1 ]
Тишина.
Да, тишина. Она пришла на смену грохоту и крикам, плачу и мольбе о помощи. Но эта тишина не была мирной или уютной, нет! Она, как подлая гарпия, закрыла своим крылом меня и моих врагов. Теперь мы играли в прятки. Тот, кто выдаст себя первым – умрет. Пыль и дым рассеялись, позволив непонятному тусклому алому свету разлиться, открывая глазам плачевную картину: все было уничтожено. Ни одно здание не уцелело. От казарм, складов, ангаров и госпиталя остались лишь груды бетона, металла и обугленного дерева. Дорожки, соединявшие их, были покрыты воронками и усыпаны осколками. Кое-где лежали окровавленные трупы пони и огромных черных крылатых монстров, похожих на летучих мышей. Горгульи. Я слышал сказки о них, но считал лишь выдумкой. И теперь они лежат, мертвые, передо мной, а их души, наверное, злорадно смеются, радуясь победе. Что же заставило их появиться? Магия? Тогда я бы пожелал, чтобы магии и единорогов с аликорнами вообще не существовало! И плевать я хотел на то, что без магии солнце не поднять!
Я чувствовал… пустоту. Ничего, совершенно ничего не было у меня на душе. Страх? Отчаяние? Злоба? Эти эмоции смиренно держались в рамках инстинкта. Жалость? К кому? Я не был знаком даже с десятой частью здешних пони. Но пустота это кредо жизни. Из неё всегда что-то рождается. Из пустоты произошла наша вселенная, весь тот мир, в котором мы живем. И из моей пустоты родилось другое чувство.
«Мы гибнем!» — пронесся плачущий крик у меня в голове.
Ответственность. Вот, что заставило меня выйти из укрытия и быть готовым дать бой любому врагу. Я нес ответственность не за тех, кто уже мертв, а за тех, кто мог умереть из-за моего бездействия. Если уж я пережил первую атаку, значит, я должен бороться! Кем бы ни были эти монстры, откуда бы они ни пришли, я буду их убивать!
Я использовал второй стимулятор. Благодаря восстанавливающей сыворотке, мои щека и спина начали заживать. Но, должно быть, на их месте все-таки останется шрам. Я, стараясь не издавать ни звука, медленно перемещался между кусками бетона по направлению к едва заметной в темноте кучке трупов. Я надеялся найти у них еще аптечек и оружия.
Я совершил ошибку. В темноте я не заметил, что среди трупов сидел какой-то монстр. Я понял это, когда тела осветил свет от фаербола, засиявшего в его руке. Свет на миг осветил нечто высокое, черное двух метров ростом, по строению тела похожее на обезьяну с множеством мелких глаз. Монстр швырнул фаербол. Я отпрыгнул в бок и прицелился из своего ПП. Две пули, выпущенные мною, достигли цели, о чем свидетельствовало пронзительное шипение. Сразу же в ответ прилетел другой фаербол, от которого я едва успел увернуться. Монстр кидал огненные шары с перерывом в две-три секунды. Нормально прицелиться было трудно из-за того, что приходилось скакать, как заяц, уворачиваясь от шаров. Но хоть в чем-то мне было легко: если не пытаться стрелять, то на открытой территории избегать фаерболов было довольно просто. Я стал бегать зигзагами, все дальше отходя от противника.
Видя, что его шары не попадают в цель, монстр решил ввязаться в ближний бой. Он пригнулся, сжался, а потом резко прыгнул, сократив расстояние между нами метров на шесть. Нырнув за остатки того, что еще пару часов назад было стеной какого-то здания, я успел прицелиться и выпустить еще две пули прежде, чем огненный шар раскалил воздух рядом с моей головой. Я инстинктивно пригнулся, и получил неслабый ожог задней ноги от того, что шар взорвался, упав на землю рядом со мной. Я почти не почувствовал боли – аптечка все еще действовала. Я подумывал об использовании еще одной для большей эффективности, но услышав хищное шипение совсем близко подобравшегося монстра, я, неожиданно испугавшись, выскочил из-за укрытия, и пулей пересек дорогу. Обуянный внезапным страхом, я забежал в узкий проход между двумя разрушенными зданиями. Увернуться от шара здесь было невозможно. Я понял свою очередную ошибку, завидев противника, появившегося позади меня. Он заряжал сразу два фаербола. В панике развернувшись, я начал беспорядочно стрелять, надеясь на спасение. И оно снизошло ко мне! Получив несколько попаданий, монстр не смог проконтролировать свои фаерболы, и они взорвались у него в руках (не знаю, как на самом деле, но мне кажется, что урона он от своих шаров не получил). Монстр на миг пошатнулся. И я атаковал! Я подскочил к нему и ударил передними ногами в грудь. Но тварь оказалась сильнее, и отбросила меня в сторону одним мощным ударом своей когтистой лапы. Я лишь чудом не выпустил «Энфорсер» изо рта. И это меня спасло. Лежа на земле, я поймал монстра на мушку и расстрелял все патроны, что оставались в магазине. Монстр зашипел так, что у меня заныли барабанные перепонки. Его шипение постепенно перешло в отвратительный писк, а затем оборвалось вовсе. Тело чудища медленно подкосилось, а затем рухнуло, словно кукла, на землю.
— Фу, черт! – выдохнул я.
До меня донеслись звуки других тварей. Я не просто не победил в этом бою, а наоборот, подписал себе смертный приговор: я выдал себя. Я становился жертвой. Нужно было убираться отсюда, а потом уже раздумывать над причинами происходящего и над природой врагов.
Я ощупал раненое ударом монстра плечо. Плоть была пробита почти до кости. Но, к счастью, рана уже заживала благодаря принятой ранее аптечке.
«За пару часов я использовал уже две штуки» — хмуро подумал я. – «Они, между прочим, отчасти наркотические, надо быть с ними поосторожнее».
И тут судьба протянула мне другое копыто, в сотни раз лучшее. Это было радиосообщение генерала Рейнбоу Деш.
«Кто-нибудь меня… слышит?» — её голос звучал слабо, устало, но он будто дал мне сил. – «Это… Деш… Кто еще… живой?»
Я тут же поднял копыто к шлемофону.
«Младший сержант Лоуген. Первый отряд химразведки!» — сказал я в рацию, стараясь звучать как можно увереннее и живее.
Рейнбоу Деш, насколько это могло чувствоваться через шлемофон, чуть приободрилась.
«А, выбрался с гауптвахты, да? Ладно, ладно, не пугайся, тебя никто не накажет. Сейчас главное, это твоя способность сражаться. Где ты находишься?»
«Нахожусь… э-э-э…» — Я внимательно огляделся, но не нашел каких-либо ориентиров или надписей, которые бы могли бы определить мое местонахождение. Пришлось мысленно проложить дорогу от тюрьмы, до… а в какую сторону я шел? – «Черт его знает, где я!»
«Я сейчас нахожусь возле развалин ангара номер 1, это который с пехотным и противопехотным транспортом. На ходу нет ни одной единицы. Так, как скоро ты сможешь сориентироваться?».
«Хм, не знаю, но постараюсь побыстрее»
«Ладно, я жду тебя, сержант, не забывай выходить на связь. Удачи тебе».
Как только разговор завершился, я понял, что минута передышки и форы, что дали мне враги, завершилась, и что сейчас мне придется быстро делать ноги, ибо я услышал чей-то яростный утробный рев. Я выбежал на дорогу, где только что встретил монстра, кидающегося фаерболами. Пусто. Но я словно кожей улавливал дыхание затаившегося чудища. Они ждали моего шага. Я хотел было скользнуть к куче тел, где сидел убитый мною монстр, но подумал, что они этого от меня и ждут. Но если я не воспользуюсь этим, то буду безоружен! Что делать? Ведь, даже если я дойду до трупов, сколько времени уйдет на их обыск? А найду ли я у них вообще хоть что-нибудь? Может, их уже кто-то до меня обобрал!
Страшно. Страшно идти и рисковать, страшно стоять, безоружному. Погодите-ка, а так ли я безоружен? Я совершенно забыл про подковный нож, что я забрал у трупа караульного в тюрьме! Это уже что-то.
Я вытащил зубами нож из кармана моей изрядно порванной солдатской попоны. Это была подкова с небольшим, сантиметра в четыре, подъемом, к которому было прикреплено складывающееся лезвие. При открытии оно фиксировалось перпендикулярно ноге, позволяя с легкостью одного взмаха ноги перерезать врагу шею, или что-нибудь еще, что попадется.
Я быстро привел подковный нож в боевую готовность, и осторожно двинулся к телам. Нож, конечно, хорошая штука, но против кого-нибудь крупного, вроде медведя, он почти что бесполезен. С каждым шагом мое волнение все росло, сердце все сильнее сжималось, а шаги становились все короче и неувереннее. Наконец, я вовсе остановился. До трупов оставалось еще метра три, не больше, но я не мог преодолеть это расстояние. Что-то ужасное произошло с телами. Они были обожжены, да, но в них было нечто такое, что пугало меня сильнее ощущения засады. Убитые пони были… сращены с дорогой под ними! И не с асфальтом, а с настоящей землей! Дорожное покрытие было вырвано возле шеи каждого мертвеца, и к ней прицеплялось нечто черно-бордовое, выходившее прямо из-под земли. И оно шевелилось, словно было щупальцем, или червем! Я почувствовал, как моя нижняя челюсть начинает дрожать, тихо постукивая по оружейной сбруе. Моя спина покрылась мурашками. К горлу подкатил комок. Я сглотнул, но это не помогло, через секунду комок подкатил снова и я выблевал свой армейский паек на землю. Но меня это не волновало. Я пытался успокоиться, но страх гибели был сильнее меня. Если мне суждено умереть, то какой будет эта смерть?! Неужели я стану сраным зомби или еще каким-нибудь отродьем?
«О, Луна, прошу, пускай это будет не больно!» — подумал я и вздрогнул, испугавшись звука собственных мыслей.
Не знаю, что бы было со мной дальше, если бы в этот момент со мной не связалась Рейнбоу.
«Алё, але, сержант Лоуген? Ты еще жив там?»
Как только голос генерала достиг моих ушей, страх испарился так же внезапно, как и пришел. Я снова был готов к бою. Я снова был бойцом.
«Так точно, госпожа генерал! Но все еще не могу назвать место своей дислокации»
«У меня плохие новости, трупы пони обрастают какой-то красной дрянью и… меняются, а затем оживают! Не знаю, что это за дерьмо и как оно влияет на живых, но проверять не советую. Держись от него как можно дальше, сержант!»
«Вы очень вовремя мне это сказали, а то я бы сейчас в него наступил!» — Сказал я, слегка усмехнувшись. М-да, секунду назад я был до смерти напуган, а сейчас уже смеюсь. А я и не знал, что так эмоционально нестабилен!
«Оно рядом с тобой?! Отходи! На оживление трупа уходит всего несколько минут!»
«Значит, придется побыть пока без патронов» — подумал я, не зная, радоваться ли мне, или огорчаться.
Я попятился назад, не спуская глаз с тел. Каких-то кардинальных изменений в них я разглядеть не мог, или, может, не хотел.
Когда я отошел на приличное расстояние, мое копыто опустилось на что-то деревянное. Я глянул вниз и увидел упавший указательный столб. Отлично, теперь я мог, наконец, понять, где нахожусь. Надо было лишь разобрать, что написано на нем. Мне удалось это лишь благодаря тому странному свету. Я не знал, что было его источником, но меня не очень это заботило. Табличка столбика гласила, что раньше это место было улицей «Ясная». Отсюда до ангара 1 было с полкилометра, но в какую сторону идти, я не знал все равно.
«Госпожа генерал, я предположительно на Ясной улице, большего пока не скажу» — доложил я Рейнбоу Деш.
«И, похоже, могу вообще больше ничего никогда не сказать» — подумал я глядя на темные фигуры, ползущие по обеим сторонам улицы передо мной, перед тем, как сказать в рацию: «Черт! Вижу противника!»
Голос Рейнбоу Деш стал резким, но подбадривающим:
«Держись, сержант! Сейчас я до тебя быстро доберусь! Не смей подохнуть!»
«Принято» — пробормотал я, бросая нервный взгляд на копытный нож, — «Только, пожалуйста, давайте побыстрее».
Сверху донеслось хищное шипение. Я, уже зная, кому оно принадлежит, отскочил в сторону еще до того, как монстр прыгнул на то место, где я находился секунду назад. Как только мои копыта коснулись земли, я ринулся назад к монстру и полоснул его ножом по широкой, усеянной выступающими ребрами, груди. Тот ударил меня лапой в ответ, болезненно разорвав кожу на моей морде. Я понял, как нужно драться с ним: атаковал, и сразу отскакивай назад, чтобы не лишиться головы вовсе. И я запрыгал вокруг монстра, рывками избегая его атак. Монстр бесился, прыжками пытался меня достать, но всякий раз, когда он на миг прекращал размахивать лапами, я наносил ему удары своим ножом.
Рядом со мной лопнул фаербол. Чертыхнувшись, я еще раз атаковал монстра. Нож с хрустом прошел сквозь кость его грудной клетки. Вытащив лезвие из врага, я, больше не глядя на него, обернулся. Позади меня, на расстоянии нескольких десятков метров, показались силуэты еще четырех обезьяноподобных монстров. Появились монстры и сбоку: я был почти окружен! Они стояли на месте, просто кидая фаерболы в мою сторону. Монстры мазали, словно маленькие жеребята! Но все же они заставляли меня рефлекторно отпрыгивать и припадать к земле. Я даже не думал о том, чтобы сражаться сразу с четырьмя противниками без огнестрельного оружия. Я просто должен был дождаться Рейнбоу Деш, просто дожить…
Я почувствовал легкую вибрацию земли подо мной, она постепенно возрастала и становилась все сильнее. Ужасный животный рев заставил меня задрожать, снова возвращая страх в перечень преобладающих во мне эмоций. Рев повторился. Мой страх мгновенно перерос в панику. Кто? Где? Откуда ждать опасности?! И отчего эти обезьянообразные чудовища не подходят, а, похоже…
«Боятся подойти» — подумал я, чувствуя, как слезы выступают у меня на глазах. — «Что же…»
Рев прозвучал совсем рядом. Я быстро глянул в сторону, откуда он донесся, но не увидел ничего! Земля тряслась, подсказывая мне, что он уже подошел вплотную. Не знаю, какие силы дали мне миг на то, чтобы осознать это. Когда вибрация вдруг прекратилась, я почувствовал, как внутри меня что-то оборвалось, я с воплем развернулся и побежал прямо к монстрам, кидающим фаерболы. Какой-то остаток разума повелел мне развернуться на девяносто градусов, и побежать по кругу, дабы не попасть в лапы к этим тварям. Через секунду, когда я оказался возле останков какой-то кирпичной стены, нечто больно боднуло меня, отбросив прямо в неё. Я сильно стукнулся головой и лишь чудом не потерял сознание. Рычащее темное облако схватило мои нижние конечности. Я ощутил адские уколы невидимых зубов. Я начал вырываться, но плоть моих ног нацепилась на клыки чудовища, крепко держа меня. Не переставая кричать, я из последних сил бил монстра передним копытом и ножом. Тот рвал мое мясо, мотая из стороны в сторону и стуча о камни. Он так мотал меня, что мои ноги чуть не вываливались из суставов! В тот миг разум уже покинул меня, оставив наедине с гибелью. Только инстинкты заставляли меня снова и снова резать прозрачное тело врага и обливаться его невидимой кровью, смешанной с моею. Наконец, мой взор заволокло кровавое покрывало. Мышцы еще работали, еще сражались, но дух сдался и уже собирался, как и ум, покинуть тело…
Какие-то хлопки пробудили меня. Они разражались длинными очередями металлической ненависти, несущей смерть любому, кто осмелится встать на пути этих убийственных нитей.
Я не чувствовал ни боли, ни жара, вообще ничего! Верней, я ощущал то, что был все еще жив. Некий голос донесся до моих ушей, но я не мог разобрать слов. Я силился вернуть чувство своего тела, дабы хоть чем-то вознаградить своего спасителя.
— Эй, сержант! Ну-ка открывай глаза! Я ж знаю, что ты не дохлый! – с каждым словом хрипловатый голос слышался все отчетливее, словно прорубаясь через воск в моих ушах. — Лоуген! Подымайся! Давай-давай-давай!
Я сделал усилие и попытался открыть глаза, но безуспешно – веки отяжелели так, будто были сотканы из свинцовых волокон. Я не мог никак пошевелиться, ибо, не смотря на все еще теплившуюся во мне жизнь, мое тело меня не слушалось. Однако чувства все-таки возвращались ко мне. Вернулось и осязание. Я получил оплеуху. Весьма, кстати, помогшую мне прийти в себя. Вторая оплеуха окончательно вернула мне контроль над своим телом. Я замотал головой и открыл глаза. Передо мной, одетая в почти не рваную боевую попону, с суровым выражением морды и пегасовским седловым пулеметом на спине, сидела Рейнбоу Деш. Её лоб был наморщен, налитые кровью глаза узко-узко прищурены, а рот чуть приоткрыт. Она тяжело дышала. Потоки перемешанного с грязью пота стекали по её щекам и носу. Рейнбоу пристально смотрела на меня, не двигаясь и не моргая. Её взгляд прямо-таки сверлил меня. Я, не понимая, чего она ждет, решил что-нибудь сказать.
— Здравия желаю… — пробормотал я и захотел сделать фейсхуф себе за это.
К моему удивлению, Рейнбоу Деш тут же расслабилась, отодвинулась от меня, и сказала:
— Отлично, сержант, ты не зомб. А то я уж начала беспокоиться, что зря потратила З.А.В. на тебя. Ты как себя чувствуешь?
Я вдруг вспомнил про чудовищного монстра-вепря и мои раны. Но, бросив взгляд на свои ноги, я с радостным удивлением понял, что не вижу ни одной царапины. Точно, она полечила меня З.А.В., Заклинанием Абсолютного Восстановления, магической синей сферой, созданной ОАК для военных. Её мог использовать любой пони, нужно было лишь вытряхнуть её из контейнера на тело раненного. Это полностью залечивало все раны.
— Спасибо, приемлемо.
Я поднялся. Оглядевшись, насколько это возможно в полутьме, я заметил странную вещь: вокруг не было ни одного мертвого монстра. Не то чтобы это меня особо волновало, но я ожидал увидеть где-нибудь неподалеку изрешеченное тело вепря, чуть было не убившего меня.
— Они будто медленно сгорают после смерти. Их тела за час-другой превращаются в пепел. – Сказала Рейнбоу Деш. – Тот здоровенный свин был такой злобный и живучий, как бык в брачный сезон! Это же как тебе надо было хотеть жить, чтобы продержаться так долго всего с одним-единственным ножом! Какой-нибудь Портман на твоем месте да-а-авно бы отбросил копыта!
— Спасибо, что спасли меня! – стараясь звучать благодарно, произнес я, а затем спросил. — Что еще за Портман?
— Да один придурок-спецназовец, не важно, короче. Ты еще не спасен, может, ты помрешь уже через две минуты смертью куда более жуткой, чем та, что грозила тебе до этого. Хе, ладно, возьми-ка мое вспомогательное. Вот!
Рейнбоу Деш вытащила из кармана своей попоны ротовой пистолет и, выплюнув его на копыто, протянула мне. Это был мелкокалиберный автоматический пистолет «Тиран», оружие точное и эффективное лишь на дистанции до 10 метров. Слабовато, но все же лучше, чем ничего. Я взял пистолет в зубы, проверил его боеготовность, и выплюнул, чтобы тот пока висел у меня на шее на ремешке.
Проделав все это, я вопросительно взглянул на генерал-нагибатора.
— План действий следующий: таки связи с остальным миром нет, в нашем распоряжении только локальная, и она тоже молчит. Придется действовать самостоятельно. В районе ста километров отсюда расположена одна из крупнейших научных станций Объединенной Аэромагической, ОАК-сити. Там куча охраны и, я надеюсь, хоть кто-то смог выжить. Но даже не это главное, возле ОАК-сити есть совсем недавно построенная пушка межконтинентального радиуса действия, называется «Серебряный Волк». Такая штуковина – козырь в любой войне, и любой враг попытается её либо захватить, либо уничтожить. И еще нам по пути попадется ГЭС, снабжающая электроэнергией небольшой поселок «Янгдейз». Там могут быть выжившие. Туда можно было бы заглянуть, но это уже второстепенно… Ты че на меня так вылупился?
— Госпожа генерал, а вам не кажется, что орда хищных тварей скорее кинется на ближайший город-миллионер, а не на какой-то «козырной» объект, где максимум только десяток пони удастся сожрать?
Скулы Рейнбоу Деш дрогнули, затем расслабились. Она прижала копыто ко лбу и медленно выдохнула. Это, как мне показалось, означало не «Елки, какой же ты идиот», а «Вот проклятье, как же все ужасно!».
— Сержант, ты не видел картины всей битвы. Эти существа действуют не как тупая толпа, а как хорошо натренированная и сплоченная армия. Ну, может быть, глупа их мелкая пехота вроде тех, кидающихся фаерболами. Но я говорю о других. Я видела, как действовали их… эм… крупные боевые единицы. Они очень слаженно атаковали, прикрывали друг друга. А когда появился тот огромный киборг с ракетницей… — Голос Рейнбоу Деш все больше наполнялся нотками сожаления. — черт, он уничтожал нашу технику и почти не отвлекался на паникующую пехоту! Такое чувство, будто эти гады были прекрасно осведомлены обо всем, что у нас тут имелось! Вот оглядись вокруг! Только посмотри, как успешна их победа!
Рейнбоу Деш замолчала, медленно обводя взором руины. Мне почему-то было стыдно перед ней, как будто это у меня была возможность остановить врага, но я ею не воспользовался.
— Как вы думаете, кто они такие? – спросил я, глядя в сторону.
— А фиг его знает, – сказала она, проверяя копытом предохранитель своего пулемета. – Но они пришли сюда, чтобы убивать нас, а я не могу позволить им этого. Я еще отыграюсь за это поражение. Кошмар, который они здесь учинили, вернется к ним вдвойне! А теперь пошли, хватит болтать! За-а-а мной!
Рейнбоу Деш махнула копытом в каком-то направлении и пошла, похоже, совершенно не волнуясь за меня.
«Давай, бро, иди, и постарайся не сдохнуть за ближайшим поворотом» — мысленно сказал я себе и, снова взяв пистолет в зубы, пошел вслед за генерал-нагибатором.
«Госпожа Твайлайт Спаркл! Я никак не могу связаться с вами или с кем-нибудь другим по телефонной функции моего КПК, поэтому отправляю вам это письмо. Может быть, когда вы это читаете, меня уже нет в живых. Здесь случилось что-то ужасное! Какая-то магическая волна пронеслась по всему городу и превратила почти всех пони в каких-то чудовищ! Я едва успела закрыться в изоляторе, где в стазисных контейнерах хранятся жеребята с синдромом черуба. Стазис отключился и они пробудились. Они еще не выбрались, но я слышу, как они двигаются и что-то бормочут. Должно быть, зовут мать. Ваша ученица, которую вы прислали ко мне, все время была рядом со мной, но вдруг куда-то пропала, как только я побежала искать убежище. Снаружи иногда доносятся выстрелы и крики, но вот уже как час я не слышу ничего, кроме писка этих жеребят. Я записываю все происходящее на диктофон и загружаю в локальную базу данных, так как не имею доступа ни к чему другому. Пожалуйста, пришлите вооруженную помощь, здесь могло остаться еще много живых пони! Прошу! Я так не хочу быть одна!»
Отправитель: Пинкхарт Дейлайт
Идентификационный номер: 1211-41-351
Отправлено: 05.Месяц Грифона.11 После Пришествия Луны
Доставлено: Ошибка связи.
Глава вторая. Сквозь багровый туман
(*) — Бездна взывает к бездне — латынь
Саундрек к главе:
[1] (DOOM movie ost — C24): https://www.youtube.com/watch?v=YsO2Ii_axM0&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT
[2] (DOOM movie ost — doom): https://www.youtube.com/watch?v=aV8EH-Af2F8&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT&index=2
[3] (space marine — legions of chaos): https://www.youtube.com/watch?v=01cTxX6WAKA
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=YsO2Ii_axM0&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT ]
Дождь. Туман. И солнце.
Синеватое небо закрыто чешуей небольших туч. Сквозь неё проскальзывают неяркие лучи, летят, спешат осветить путникам дорогу, но сталкиваются с непоколебимой стеной тумана. В отчаянном бессилии они растворяются и с грустью покидают двоих пони, чьи силуэты едва различимы под вуалью неясного багрового облака.
Неприятно щекочет в носу.
Земля под копытами покрыта жесткой, влажной травой и галькой. Или, может, чем-то другим, однако из-за чужеродного цветного тумана не видно практически ничего. Непонятно, отчего воздух окрашен, и безопасно ли в нем находиться, но поделать ничего нельзя: облако раскинулось на многие десятки километров вокруг. Рейнбоу Деш идет рядом. Даже слишком. И делает правильно, потому что стоит кому-нибудь из нас сделать пару шагов в сторону, и спутник пропадет из виду.
Где-то рядом слышится прибой. Должно быть, море, или крупное озеро. Странно, ведь рядом с обширными водоемами всегда ветрено, и туман должен был бы рассеяться. Я вздрагиваю. Едва промелькнувшая мысль о том, что монстры могут как-то влиять на нашу природу, пугает. Страх… я, как бы абсурдно это ни звучало, сам никак не мог понять до конца: боюсь я, или нет? Почему-то мне всегда было трудно разобраться в своих эмоциях. Особенно в момент сильного напряжения. В такие минуты меня всегда спасало мысленное отделение от окружающего мира. Но сейчас я не мог такого себе позволить. Реальность будто поглощала и сжимала меня. К этому прибавлялось еще и неведение, незнание причин и источников вторжения. Мне думалось, что ужас, пришедший из неведомых миров – самый худший из кошмаров. Да, может быть, я ошибался, думая так, и вы приведете множество аргументов, достойнейшим образом утверждающих вашу точку зрения. Но тогда мне казалось… нет, я был уверен в правоте своих мыслей!
Что-то коснулось меня. Я тут же прекратил раздумья и поднял глаза на свою спутницу. Рейнбоу Деш выглядела все так же напряженно и целеустремленно, как и восемь часов назад, когда мы только-только покинули военный городок. Там, кстати, мы нашли пару ротовых «Энфорсеров», которые Деш тут же отдала мне, и несколько гранат. Взрывчатки я не любил и избегал, поэтому они достались Рейнбоу. Прошло уже часа три с тех пор, как мы вошли в это облако, и я, даже без того скудно ориентировавшийся, совсем потерял всякое представление о нашем местоположении и направлении пути. Но Рейнбоу Деш будто шла по недоступной мне нити, безошибочно ведущей нас к цели.
— Смотри! – Вдруг негромко произнесла Рейнбоу, застыв на миг.
— А? Что? Где? – не понял я.
— Да вот же! – Сказала она немного раздраженно, и тут же шагнула вперед, растворившись в клубах тумана.
Я так боялся остаться один, что даже не успел осознать исчезновения Деш, ибо инстинктивно бросился за ней. Я налетел на неё буквально через два шага. Стукнувшись головой о её круп, я отскочил, смущенно пробормотав настолько тихое извинение, что его бы не услышал, даже если бы у меня был громкоговоритель, сам герой-разведчик Пипсквик, надевший слуховой аппарат ОАК самой последней модификации.
— Видишь? – произнесла Рейнбоу Деш – Мы о-о-очень близко!
Я сделал еще несколько шагов вперед, и вышел из тумана. Перед нами разлилась широкая быстрая река. Сильнейшим потоком она неслась вдоль берега, окутанного нескончаемым монолитом багрового облака. Неподалеку виднелся небольшой мысок, окруженный покрытыми тиной валунами. За мысом возвышался темный силуэт ГЭС. Отсюда трудно было определить её состояние. Но, как бы то ни было, она все еще стояла. Одно это уже было хорошей новостью. Я снова взглянул на воду. Только теперь я заметил её зеленоватый окрас.
— Эта река успела сильно зарасти, – пробормотал я, еще не до конца сформировав догадку.
— Верно, а теперь она снова быстра, как чертов ветер! Думаю, ГЭС уничтожена. Они уже были здесь.
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=aV8EH-Af2F8&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT&index=2 ]
Рейнбоу Деш прошла чуть-чуть по берегу и взошла на мысок. Стоя поодаль, я видел, как она зажмурилась и расправила крылья, подставив их под капли дождя. Крылья… о Луна! Как же я хотел бы получить их! Крылья сделали бы меня частью неба! На меня бы бросали взоры тысячи других, кому не доступен этот дар! А я бы парил там, в вышине, среди облаков, и тем, кто смотрел бы на меня, казалось, что я летаю не с облаками, а с самими звездами…
Я заставил себя прекратить мечтать, и оторвать взор от крыльев Рейнбоу. Она должна была ненавидеть меня за то, что ей приходится идти пешком. В одиночку она бы долетела до Серебряного Волка много часов назад! Черт, надо перестать думать так! Всегда лучше, если рядом есть кто-то, кто может если не защитить от врага, то хотя бы отвлечь его на себя.
Я посмотрел, куда был устремлен её взгляд. Она смотрела на воду. Смотрела не двигаясь, безо всякого умиления или восхищения на морде. Я сделал к ней несколько шагов. Что же так привлекло её внимание? Я непонимающе глядел на Деш и боялся хоть что-то сказать. Может, она сейчас в душевной медитации, а я её тут отвлеку каким-нибудь глупым вопросом! Я не понимал её, и это наводило меня на мысль о том, что я вообще не понимаю кобыл. Без преувеличения, я мог одним взглядом определить, о чем думает тот или иной жеребец-солдат. Только с ними я умел общаться. Вот сейчас вдруг вылезет из реки какая-нибудь хищная дрянь, и съест Рейнбоу Деш, а я буду виновен, так как не предупредил её вовремя. Но ведь она сама должна осознавать непредсказуемость врага!
«Заткнись, Айрон, серьезно, ты скоро совсем отупеешь от сколь бесконечных, столь и бестолковых дум. Просто позови её и все!» — Сказал мне мой мозг.
— Эм… Госпожа генерал! Вы-ы-ы… ну-у-у… в порядке?
Рейнбоу Деш будто очнулась. Вздрогнула, сделала пару шагов назад и внезапно озлобленно заржала, стиснула зубами седловой пулемет и начала палить по воде. Её пушка издавала звенящие звуки, неприятно режущие слух после продолжительной тишины: «ЧГЫНЬ! ЧГЫНЬ! ЧГЫНЬ!».
Я, после секундного замешательства, взял в зубы ПП, висевший у меня на ремешке на шее, и тоже открыл огонь. Вода покрылась разводами и пузырями. Я знал, что стрельба по воде простыми пулями бессмысленна, но надеялся отпугнуть поджидавшего там монстра. Автомат щелкнул, последняя гильза магазина с глухим стуком упала на камни.
Я был готов обнять и сделать брохуф своему мозгу. Промедли я еще минуту, кто знает, что бы произошло!
Рейнбоу Деш сошла с мыса и посмотрела на меня. Её морда преобразилась на глазах. Только что выражавшая ярость, она теперь была какой-то бледной, испуганной и непонимающей. Мне почему-то показалось, что с такой Рейнбоу заговорить проще.
— Кого вы там увидели?
Рейнбоу Деш вздохнула и чуть опустила голову.
— Сама не знаю. Не думаю, что там вообще кто-то был. Просто вдруг начало что-то мерещиться… Ох… не смотри в воду… так, на всякий случай.
Тут она резко выпрямилась. Её лицо исказил намек на ухмылку, мгновенно перешедший в оскал.
— Не боись, сержант! Все это ерунда, жалкие пугалки для жеребят! Нас этим не возьмешь! – выкрикнула она с неправдоподобным задором. – Пошли!
С виду Гидроэлектростанция почти не была разрушена. Не знаю, каково было её состояние внутри, но для меня было важно лишь то, что мостообразный каркас цел. Только турбины, непосредственно находившиеся в воде, оказались вырваны и, похоже, унесены речным потоком.
Мы поднялись на широкий бетонный мост. Отсюда открывался довольно неплохой вид, испорченный лишь этим жутковатым туманом на одном берегу. Мне показалось, что он стал чуть темнее. Почему? Что вообще вторглось в наш мир? Реальность это, или страшный сон? Ответить на эти вопросы могла лишь моя фантазия. Но в такой ситуации лучше не позволять фантазии проявлять себя, а то можно будет сойти с ума!
«Не думай о причинах и смыслах. Монстры – просто уродливое проявление природы, которое надо хорошенько лягнуть!» — сказал мне мозг, стараясь подавить нарастающую из-за неясности панику.
Но я же должен узнать своего врага! В том, что его породило, будет и его гибель... ну, может быть…
«Что это тебе даст? Тебя съедят если не через пару часов, то через дня два или три. Зато старым не помрешь» — «поддержал» меня мозг.
— Глянь-ка сюда! – услышал я голос Рейнбоу.
Она держала на копыте какой-то небольшой чёрно-серебристый предмет неправильной прямоугольной формы. Я подошел поближе и разглядел на его лицевой стороне потухший экран и несколько кнопок. Я быстро понял, что это такое. Это был Копытный Персональный Компьютер, одна из тех штук, что ОАК пустили в народ. Вещь удобная, прочная, и многофункциональная. Это вам и радиоприемник, и телефон, и электронный почтовый ящик, и кредитная карточка, и… да одним таким компьютером можно было заменить почти все гаджеты прошлого!
— Эта штука лежала вон тут, под кучей бетонной крошки. Вродь не повреждена.
Рейнбоу Деш нажала на кнопку включения сбоку прибора. Через несколько секунд его экран засветился голубоватым светом. Седловой пулемет пегаски мешал смотреть, но я не смел подойти к ней с другой стороны и, неудобно выгнув шею, смотрел на КПК. На нем показалась эмблема ОАК – синий треугольник со сглаженными углами, маленькой зеленой планеткой в центре и буквами названия внизу. В следующий миг эмблема скользнула в угол экрана, уступив место меню авторизации. Логин был показан: Шейди П. Болл.
— Будем взламывать? – спросил я, боясь, что Деш заставит меня этим заниматься.
— А ты умеешь, что ли? – едва заметно усмехнулась Рейнбоу.
— Вообще-то не очень… извините…
Рейнбоу Деш хмыкнула и снова сконцентрировала свое внимание на КПК. Её лоб наморщился, затем расслабился. Она посмотрела куда-то вверх, а потом хлопнула себя по лбу (хорошо, не тем копытом, которым она держала КПК).
— Блин! Точно! Я, кажись, знаю, чей это КПК!
— Ну коне-е-е-ечно! Ведь имя обладателя там написано! – сказал я голосом воспитательницы в детском саду, услышавшей правильный ответ на вопрос «сколько копыт у грифона».
Рейнбоу повернулась ко мне, улыбаясь до ушей и едва удерживаясь от фейсхуфа.
— Да ты что, дорогой! Правда, что ли?
Я бы мог фейсхуфнуть за неё, если бы при её повороте не получил стволом пулемета по шее и не валялся на бетоне, держась за кадык.
— Ты же наверняка слышал о принцессе Твайлайт? – проговорила Рейнбоу, не обращая внимания на нанесенный мне удар – Так эта Шейди её лучшая ученица. Твайлайт везде её с собой водит. Они даже наш военный городок посещали.
Я кое-как поднялся, все еще чувствуя неприятное давление в горле. Я чувствовал себя наглым. И почему-то мне было стыдно за это. Но наказания или агрессии со стороны Рейнбоу Деш я не видел, даже наоборот, она со мной заговорила, как с приятелем! Надо было ответить тоже что-то в дружеском духе…
— Мне… — я закашлялся, и продолжил, пытаясь изобразить сарказм. – Ну очень важно это знать.
— Эй, я хотела нас подбодрить чуток, так как может мы даж встретим кого-то из них – ответила Рейнбоу с, как мне показалось, обидчивой интонацией.
— Несколько сотен солдат полегло на наших глазах. Как вообще можно надеяться, что выжил кто-то из гражданских?
— Да пошел ты, паникер долбанный! – Огрызнулась вдруг генерал, чем заставила меня вздрогнуть и прикусить язык так, что он начал слабо кровоточить.
Она отвернулась и начала копаться в КПК. После нескольких отрицательных дребезжаний, сообщающих о неверном пароле, генерал плюнула и убрала его в один из карманов её попоны. Затем она бросила непонятный взгляд на меня и махнула копытом, дескать, пошли.
Отлично, Айрон, ты угробил только-только завязавшийся разговор. Продолжай в том же духе, и скоро сам с собой говорить разучишься!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=01cTxX6WAKA ]
Едва мы достигли середины моста, как по нему пошла вибрация. Мысль, что он собирается упасть, посетила меня на секунду позже, чем Генерал-Нагибатора.
— БЫСТРО НА ТОТ КОНЕЦ! – крикнула она и побежала, не оглядываясь на меня.
«Лучше бы она полетела» — подумал я, чувствуя себя балластом, мешающим ей действовать.
Я тоже побежал, но даже в скорости бега генерал превосходила меня. Говорят, что природа не создает лишнего. Я с этим не согласен. Что бы там ни говорили о том, что «земные пони выращивают еду лучше всех!», «земные пони самые сильные!», «земные утрут нос даже аликорнам!», я все равно считаю эту расу, хм, лишней? Нет, то есть да, короче говоря, сам не знаю. И чего я вообще раздумываю? Под ноги смотреть надо! А то сейчас как споткнусь об тот железный прут! Или об другой, что чуть левее! Стоп, сколько же тут штырей?!
Внезапно я на всей скорости зацепился задней ногой за железяку, ободрал кожу и, заревев от боли, рухнул на мост. Крупная бетонная крошка вонзилась в мой подбородок, вызвав ощущение жжения. Я осторожно подтянул к себе поцарапанную ногу и перевернулся на спину. Нога кровоточила из раны чуть выше копыта. Я громко чертыхнулся. Не то, чтобы я боялся небольших порезов, но туда могла попасть инфекция, а спирта у меня не было. Я послюнил переднее копыто и ткнул его в рану. Да, я знаю, что вреда от этого больше, чем пользы, но я ничего другого не придумал!
— Что, блин, с тобой такое? – услышал я окрик Генерал-нагибатора.
— Ничего, ерунда! Вы бегите, а я сейчас встану! – громко сказал я в ответ.
Вибрация усилилась. Черт! Еще немного, и все рухнет к Дискорду!
— Давай быстрей, мать твою за копыто! – рявкнула пегаска.
Я осторожно поднялся. Неудачно наступив на больную конечность, я ойкнул и посмотрел вниз. Сквозь дыры в мосту виднелась вода, вроде бы обычная вода. Но тут она стала меняться, изменила цвет на кровавый! Каким-то непостижимым образом там начали проявляться какие-то фигуры, какие-то лики… я непроизвольно задрожал. По телу побежали волны мурашек... В воде отразились персонажи моего детства, те, кого я знал и кого оставил... Израненные, с окривевшими от ужаса лицами, медленно принимающими форму чудовищ...
Из оцепенения меня вывел неслабый удар копытом пегаски по моей морде.
— Я же сказала, НЕ СМОТРИ В ВОДУ, ИДИОТ! ШЕВЕЛИСЬ!!!
И правда, я слишком сильно торможу! Стиснув зубы, я снова побежал. И тут я услышал механический рев. Нет, это было не рыком монстра, а скорее жужжанием огромного мотора. Мост начал шататься так, будто он был хлипеньким деревянно-веревочным, а не бетонным! Я побежал изо всех сил, умноженных на адреналин, и достиг небывалой для меня скорости, хотя все равно не смог догнать Генерал-Нагибатора.
Послышался звук обрушивающегося потока воды. Мост качнуло с неимоверной силой. Я едва избежал падения, когда из-под моста начало подниматься что-то огромное. Я обернулся, только когда надо мной нависла чудовищная тень, и увидел нечто такое, от чего можно потерять возможность спать! Это были… турбины от ГЭС… прикрепленные к плоти... нет, не просто плоти, а живым пони! Они были отвратительно сращены друг с дружкой, некоторые шевелились и даже махали копытами, если они у них были. Но чудовище еще не появилось в полный рост, и продолжало подниматься. Турбины оперлись о мост спереди и позади меня, а затем вытянули собой тошнотворное гнойное тело: бесформенный ком из пони. Из него торчали, словно обрезки на резине, десятки голов, ног, костей и внутренностей. Я не мог понять, есть ли у этой массы лицо, и смотрит ли оно на меня?
Вся масса взвыла множеством голосов. От такого рева по моей спине побежали мурашки, а нижняя челюсть задрожала. Я не мог бороться с тошнотой и ужасом одновременно, и застыл в идиотском ступоре.
И снова мне помогла Рейнбоу Деш! Звук её пулемета вернул мне контроль над собой, и я, поскакав, вскинул «Энфорсер» и, зажав его во рту, начал беспорядочно палить в монстра. Маленькие пульки лишь разъярили его, и он завертел турбинами, грозя разрезать любого, кто попадется. Винт двинулся на меня. Я затормозил, не зная, что мне делать. Мозг требовал, чтобы я прыгнул вниз, в воду, но я не мог себя заставить это сделать. Я боялся. Смертоносные лопасти двигались все ближе ко мне. Я уже был готов забыть про все риски и броситься с моста, когда спасительный и безжалостный звон оружия Рейнбоу обрушился на турбину передо мной. Пробитый бронебойными пулями, винт искривился и, обломав лопасти об бетон, окончательно развалился. Острые, как шипы осколки турбины полетели во все стороны. Я едва успел сообразить броситься на землю прежде, чем был бы пронзен.
Рейнбоу Деш носилась по воздуху, словно молния, обливая врага настоящим дождем из свинца. Тот размахивал уцелевшим винтом, тщетно пытаясь разрубить её. Но нет! Медлительному и тупоголовому монстру эту чудную пегаску никогда не достать! Легко избегая атак противника, Рейнбоу Деш все делала какие-то непонятные мне дуги, будто стараясь поддеть конечность монстра, как если бы его винт был занозой, а Рейнбоу — иглой. Иногда она позволяла врагу подвести турбину чуть ближе. Ненадолго, буквально на миг. А потом снова пускалась в причудливые зигзаги. Пегаска поднималась в высь и порхала над чудовищем. А врагу уже приходилось поднимать винты вертикально над собой.
"Чего она добивается?" — спрашивал я себя.
Обо мне, кстати, монстр, похоже, и думать забыл. Я ему был не интересен. Оно и понятно: у меня-то нет такого крупа... О чем я, блин думаю?! Надо помогать! Я закусил сбрую "Энфорсера" и быстро расстрелял остатки магазина.
— И много ль толку от твоей этой тратошталки? — спросил меня мозг.
Я мысленно велел ему заткнуться ко всем чейнджлингам и начал перезарядку. Это будет тяжко, потому что надо сначала вытащить магазин из одного автомата, и потом запихнуть его в другой... СТОП! ЧТО Я, БЛИН, ДЕЛАЮ?! МОЖНО ЖЕ БЫЛО ПРОСТО ВЗЯТЬ В ЗУБЫ ЗАРЯЖЕННЫЙ АВТОМАТ!!! Конкретно затупив, я снова отвлекся от битвы, меняя оружие. Когда я наконец снова был готов стрелять и поднял глаза на сражающихся, я увидел, как Рейнбоу Деш очень ловко пролетела под турбиной, замерла, и сделала выстрел. Один выстрел. Работающий винт отвалился и сорвался вниз. Едва не задев пегаску, он обрушился на монстра. Лопасти врезались в вязкое тело. Замедлившись о гнилую плоть, они прошли сквозь неё, как раскаленная урановая пуля через снег. Сраженная тварь горой рухнула в реку, дав мосту еще один страшный толчок.
Я облегченно выдохнул. Рейнбоу жестом велела идти, хотя этого и не требовалось: я и сам все понимал. Я же не дебил! Ведь так?...
Внезапно воздух и без того рваный воздух прорезало какое-то неприятное и болезненное шипение. И настолько ужасное, что я невольно сел и зажал уши передними ногами. Но даже это не помогло. А звук становился все резче и резче. И когда мои уши уже были близки к кровотечению, я услышал голос. Голос в своей голове... Чертовски знакомое ощущение, будто я вернулся домой...
— Абиссус... абиссум... инвокат...(*) — погрохотало у меня внутри.
Я рисковал выпасть из реальности, и лишь каким-то чудом удержался. Что-то хрустнуло сбоку от меня. Я инстинктивно глянул туда и обомлел. Сразу две опасности надвигались на меня: Первая — карабкающаяся, обдирающая бетон, тварь. Та самая, что кидается фаерболами. Вторая — монстр с турбинами, медленно поднимающийся из воды. Раненый, истекающий кровью и гноем, но неумолимый и безжалостный.
Обезьяноподобное чудовище взобралось на мост за считанное мгновение. И, оскалившись всею своей клыкастой пастью, приготовилось броситься на меня. Инстинкты швырнули меня в сторону от него как раз в тот момент, когда он прыгнул. Когти твари пронеслись мимо и врезались в противоположный край моста. Я тут же прицелился, и выпустил во врага несколько пуль. Это него не убило, но ввело в замешательство и позволило мне подскочить к нему и лягнуть изо всех сил. Отвратительно скрипнув костями, он полетел вниз, в гущу отравленной его сородичами воды. Не думаю, чтобы он умер от этого, но, во всяком случае, мешать он мне больше не будет.
Я понесся на другой берег. Черт возьми, я вообще туда добегу когда-нибудь?! На мост, тем временем, взбирались новые чудовища. Одно из них мне тоже было знакомо: телепортирующийся чудик с лапами-серпами. Сверкнув яркой вспышкой метрах в пяти от меня, он оказался у меня прямо под дулом автомата.
— Тупица, — остатки магазина выплеснулись ему прямо в лысый череп. Он простонал каким-то невообразимым голосом и рухнул, как подкошенная ива.
Я остановился, быстро сменил пустой автомат на пистолет "Тиран", который мне выдала Рейнбоу еще в военном городке. Он пришелся как нельзя кстати. Ротовые пистолеты — мое все. У меня даже кьютимарка с их боевой сбруей. Перескочив через труп монстра, я снова побежал. Три фаэрбольшика преградили мне дорогу. Вы их лапах заискрились огненные шары. Шесть штук полетело в меня. Причем твари кидали их под разными углами: четыре дугой, а два ровно, по прямой. Я кувырнулся по диагонали от прямолетящих шаров. Остальные же опалили место, где я был секунду назад. Твари не сдвинулись с места, а только зарядили новые шары. Увернуться вновь не составило особого труда. Избежав их атак, я начал палить в ответ. Попасть в голову неподвижной цели было проще простого. Три пули, посланные в морду одному из врагов успокоили его навеки. Остальные начали судорожно шипеть, рычать, вопить и размахивать лапами. Но они так и не додумались сделать хоть шаг в сторону. Этих двоих тоже было устранить легче легкого.
"Что-то некоторые чудища ведут себя, как конченные дебилы" — заметил мой мозг. — "Только вот часто ли нам повезет мочить таких?"
И тут мне в круп прилетел огненный шар. От жгучей боли у меня брызнули слезы. Я взревел и покатился по мосту, боясь того, что у меня загорелись хвост или попона. Но когда рядом со мной взорвался еще один фаербол, я понял, что из меня сделают жареную понину, если сейчас же не вскочу и не начну бегать. Превозмогая жгучую боль, я поднялся и побежал, что было мочи к бетонному блоку, за которым думал спрятаться. Едва я успел сделать это, как звон пегасьего пулемета заставил монстров жалобно верещать, знаменуя о своей гибели. Рейнбоу Деш опустилась ко мне будто из ниоткуда (может, с неба, приятель, не?). Она громко и хрипло дышала. Пот тек водопадом по её морде и шее. Однако пегаска не выглядела ни напуганной, ни усталой. Скорее наоборот, кипела боевым задором.
— Опять при смерти, камрад? — спросила она глядя на меня как-то... как на желторотого птенца — новичка?
— Нет... Вроде нет... Сейчас... — я выплюнул пистолет и вытащил из кармана аптечку, которая, слава Луне, не выпала во время мои кувырканий.
Обезболивающе-восстановительная сыворотка оказала мгновенное действие. Мне сразу стало лучше.
— На-ка, подержи у себя. — Пегаска вытащила из кармана КПК и, бросив на копыто, протянула мне — Ты не устраиваешь выкрутасы в воздухе, так что у тебя больше шансов его сохранить, наверное.
Я спрятал компьютер в самый надежный карман, который у меня был — возле шеи, и мысленно выругал Рейнбоу Деш за расизм. Ну в самом деле, если я и без того знаю, что я бесполезный кусок дерьма, то можно мне лоб этом хотя бы не напоминать?!
Рейнбоу глянула в сторону и фыркнула.
— Черт! Опять эта дрянь! — прошипела она сквозь зубы, встряхивая пулемет.
Я осторожно высунулся из-за блока. И тут же чертыхнулся: монстр-ком начал испускать оранжевое свечение. Его "тело" покрылось искрами красных оттенков. Все это сияние пульсировало. У меня заболели глаза и голова, но я не мог отвести взгляд. Я возымел контроль над собой только тогда, когда почувствовал, как ветер вдруг усилился в несколько сотен раз. Тучи пыли и камней поднялись в воздух и двинулись к светящемуся и медленно идущему к нам, чудовищу. Оно засасывало все вокруг себя! Рейнбоу зашаркала копытами по бетону — ветер подхватил и её! Пегаску подняло в воздух и она яростно замахала крыльями, сопротивляясь стихии. Не знаю, откуда у меня взялась решимость, но когда Рейнбоу Деш уже вылетела за пределы моста, я рванулся к краю и схватил зубами её хвост. Боясь, что он оторвется, я медленно стал втаскивать её назад. Пегаска что-то кричала, но в моих ушах стоял такой свист, что я ничего не мог разобрать. Я нащупал дыру в бетоне и просунул туда переднюю ногу, чтобы удержаться. А ураган становился все сильнее и сильнее. Монстр неумолимо приближался, грозя поглотить нас живьем! А Рейнбоу орала не своим голосом.
И тут я получил от неё удар задней ногой по зубам. Моя челюсть дико хрустнула и я выпустил хвост пегаски. Не понимая, что она только что сделала, я тупо уставился на неё, сложившую крылья и стрелой летящую на монстра.
"Что она, черт побери, делает?! Жертвует собой что ли?!" — в ужасе подумал я, едва удерживаясь на мосту.
Рейнбоу уже была в полутра десятках метров от врага. Её голубое тело стало лишь черным силуэтом на фоне адских вспышек. Я не хотел видеть, как она погибнет, хотел закрыть глаза, но не мог. Вот она уже стала почти незаметна в ярком свете проклятого гада... Черт! Черт! Черт!!! Погиб Генерал эквестрийских войск! И только из-за того, что я тормозил!!! ЧЕРТ!!! Из-за какого-то. Долбанного. Сержанта! Я чувствовал себя гнидой. Чувство, знакомое мне еще с юношества... я возненавидел себя. Захотелось просто пустить себе пулю в лоб, и не мучатся от вины... Я только что погубил всю нашу армию! ВСЮ ЭКВЕСТРИЮ! Я ПОДПИСАЛ СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР ВСЕМУ МИРУ!!!
Взрыв.
"Что?"
Взрыв.
"В чем дело?"
Еще взрыв.
Монстр заревел, затем его рев перешел в стон. Отчаянный и душераздирающий. Ветер ослабел. Сияние медленно потухло. Громадина сделала еще несколько шагов к мосту и согнулась, издав последний крик. Я посмотрел вниз. Чудище не двигалось. Вода текла, не напуская видений. Наступившая тишина казалась странной и неуютной. Я поднял голову и внимательно оглядел все перед собой. Никого. Никаких следов Рейнбоу. Только багровое облако увеличилось: теперь оно покрывало дальний конец моста. Я сделал шаг вперед и крикнул:
"РЕ-Е-Е-Е-Й-Н-Б-О-О-О-О-У-У-У-У!!!"
— ЧТО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О? — Услышал я громкий голос позади себя. Подскочив на месте, я повернулся и увидел пегаску. Мокрую, без пулемета и попоны.
— Вы... живы? Как?
— А ты что думал, я подыхать собираюсь? У тебя как со слухом?
— Нормально...
— А по-моему не очень-то! Я тебе кричала "отпусти хвост!", а ты знай, вцепился, как клещ и держишь!
— Да вы же... могли погибнуть! И...
— Ну дык я быстро смекнула, что смогу подорвать его гранатами, при этом не дав себя засосать! Правда, пришлось проплыть под водой чуток.
— Но враг был огромен! Я никогда бы не подумал, что его тремя гранатами...
— Да, он большой, но что там его размеры значат, когда тело — желе с дерьмом!
— Эх... ладно... идемте...
Я замолчал, боясь, что она станет меня ругать за медлительность. Не тупил бы я — не пришлось бы ей рисковать своей жизнью! Мы пошли. Я смотрел под ноги. Мои мысли были однообразы: я подвел Генерал-Нагибатора.
— А знаешь, сержант, в первую секунду, когда он поднял меня в воздух, я реально испугалась. И, думаю, если б ты не схватил меня, я бы ничего и не сделала!
Я поднял голову и посмотрел на Рейнбоу Деш. Её взгляд выражал что-то вроде... дружелюбия? Эх, мне явно не хватает проницательности, ибо я допускал, что она может сейчас притворно меня хвалить...
— Я рад, что не бесполезен, госпожа генерал!
Рейнбоу ухмыльнулась, а потом сказала:
— Слышь, обращение "госпожа" звучит уж больно средневеково. Давай лучше "товарищ", ок?
— Так точно, товарищ генерал!
— Хех, так-то лучше.
На другом берегу у моста был темный, закрытый сверху, похожий на тоннель, лестничный спуск на берег. Внутри лежало несколько трупов пони в обмундировании охраны ОАК. Жаль, что у них в карманах не было ни пули, а броня слишком сильно повреждена, чтобы её использовать.
— Товарищ генерал, почему даже у охранников есть бронепопоны, а у нас — нет?
— А это потому что вы не предназначены для боя. — Сказала Рейнбоу с недовольством — вы только так, для красоты и гордости. Вы — это палка, которой размахивает наше правительство, как бы говоря: во мы какие! Уж мы-то наваляем международному терроризму! Мы с плазмометами! Мы с БФГмногоцифр! Мы с Рейнбоу Деш! Мы! Мы! Мы!
— Э... а охрана?
— Охрана непосредственно и бережет нас. Ведь на армию террористы нападать вряд ли будут, в отличие от магазинов, транспорта, и тэ дэ. Вот правильно один солдат вчера, еще до вторжения, сказал, что мы — кретины, которым нехер делать! Как же, блин, правдиво!
Я утвердительно промычал и отвернулся. Усталость давала о себе знать. Несмотря на стимулятор, я был вымотан и морально пуст. Я уже перестал себе задавать вопросы вроде "какого черта?!" и "эм... что?", так как это излишне нагружало голову. Не нужно много думать — и будет хорошо...
У двери выхода Рейнбоу внезапно остановилась, придержала меня копытом, и навострила уши. Я тоже прислушался. Шаги. Восемь осторожно ступающих по камням копыт. Очень близко. Рейнбоу мотнула головой, дескать, иди, глянь, кто там! Я собрался было возмутиться, но потом понял, что она безоружная и... еще и голая! Заранее послав мозг к черту, я сжал в зубах "тиран" и пихнул дверь. В открывшимся свете показались двое пони. Только на секунду, а потом один, схватив второго, бросился в сторону с криком "НАЗАД!". Это не могли быть зомби.
— Все в порядке, зомби не говорят внятные слова, — сказал я, не подумав об очевидности этого.
Пегаска шагнула вперед и громко произнесла:
— Свои! Мы пони, а не одни из них!
Ответ не заставил себя ждать:
— Покажитесь!
Я выскочил наружу перед Рейнбоу, готовый принять на себя огонь... ёлки, кого я обманываю? Мне просто хотелось увидеть еще одну дружественную душу.
Перед нами стояли земной жеребец и кобыла — единорог, одетые в синюю форму ОАК. Кобыла имела мягко-синеватого оттенка шерсть и взлохмаченную, беспорядочно рассыпавшуюся по плечам и мордочке, гриву морского цвета. По обеим сторонам от её носа были аккуратно рассыпаны довольно милые веснушки. Рот был чуть приоткрыт и из-за губ стеснительно выглядывали передние два зуба. Нет, это выглядело отнюдь не уродливо, а совсем наоборот, очень красиво. Радужка её глаз была серо-зеленого цвета. Вся кобыла выражала неимоверную привлекательность и милоту. Мы встретились с ней взглядами и я поспешно начал рассматривать жеребца. У зеленого жеребца с желтой гривой была установлена огромная седловая пушка — Энергетическая винтовка "Вортекс", серебристое оружие, с темно-красными полосами, и специальным прицелом, подведенным к глазу стрелка. М-м-м... я не знал, чем любоваться — кобылой или пушкой, и поэтому переводил взгляд с одного на другое.
— Здравия желаю, госпожа генерал Рейнбоу Деш! — приветственно отчеканил жеребец. — Рядовой охраны четвертого сектора дельта Объединенной Аэромагической Корпорации Дистент Гланс.
— Здравствуй и ты, солдат! — с довольной улыбкой сказала Рейнбоу и глянула на меня.
Я представился.
— А с вами мы где-то уже встречались, нет? — спросила она, смотря на кобылку — Шейди Планет Болл, так?
Единорожка странно помолчала, а затем, будто очнувшись, радостно закивала и сказала:
— Да! Вы правы, это я! В ОАК-сити я...
— Мы нашли ва... — Перебил я, но договорить не смог, так как Рейнбоу заткнула мне рот копытом.
— Давайте сядем. Хоть вон под то дерево! И там расскажете все.
Глава третья. Падший
Infandum renovare dolorem – ужасно вновь воскрешать боль
(*) Артаун — Our Town, город, в котором Твайлайт и её друзья впервые встретились со Старлайт Глиммер.Саундтрек к главе:
[1] (waframe — archangel): https://www.youtube.com/watch?v=uMUPD64Tvcg
~~~
Богини… величавые принцессы… гордые пони, возвышающиеся над своим любящим народом… их сияние затмевает умы… кумиры, всеобщие любимицы… Селестия, Луна, Кейденс, Твайлайт. Четыре божества. Четыре властителя. Четыре великие силы, сеющие счастье и гармонию… На протяжении тысячелетий аликорны правили нашими сердцами и мозгами на правах богов. И мы верили, что они всесильны! Мы были детишками на коленях у мачехи, которую считали своей родной. Глупцы! Что богини говорят нам? Жизнь жеребенка неприкосновенна. Дети — святы в своей неиспорченности. И они, богини, оберегают их от бед! Грешный взрослый страдает. Он заслуживает испытаний и мук! Но ребенок… как? Как могло так случиться в этом проклятом мире, что они не уследили за одним? «Богини защищают жеребят» — ЛОЖЬ!!! НАГЛАЯ, ПАСКУДНАЯ ЛОЖЬ!!! Если младенец рождается с раком мозга, то разве он не заслуживает хоть самого малого, но божественного чуда? Исцеления, как в одной из притч? Как я могу верить во святость принцесс, если в ИХ мире может случиться такое?! Я ненавижу, ненавижу, ненавижу богинь за это! Нет. не за болезнь, не за беду, а за неправду. За то, что мы страдаем из-за их лжи! Они врали нам всю историю, врут и сейчас, когда я вернулся с похорон…
Богинь не существует. Мы создали их иллюзию, начав боготворить мутацию. Одну. Чертову. Мутацию. Нас создала природа. И она никогда не лгала нам. Она не была зла к нам. Она сурова, но не злонамеренна. И за это её нужно любить. И уважать. За правду. За честность и справедливость, за мудрость и единство. Истинная гармония не в дружбе и толерантности, а в бесконечной погоне за выживанием, в вечном совершенствовании. В эволюции.
Достигнув вершины пищевой цепи, каждый вид начинает притеснять и замедлять развитие других. Мы, несмотря на разум, достигли в этом необычайных вершин! Пора покончить с этим. Я отдаю этот мир природе. Отдаю его гармонии. Прощайте, пони. Скоро ВЫ все умрете…
Отправитель: Доктор Кризис.
Идентификационный номер: 1212-98-679
Получено: 04. Месяц Грифона. 11 После Пришествия Луны
~~~
— Рехнутый. — констатировал я, после того, как Шейди Болл вслух прочла письмо на её КПК. Да, Рейнбоу велела вернуть компьютер его хозяйке сразу после того, как единорожка заикнулась о его пропаже. Я так и не понял, почему нельзя было сразу отдать КПК, но спрашивать не стал.
— Почему доктор прислал это именно тебе, Шейди? — задала вполне логичный вопрос Рейнбоу Деш.
— Думаю, здесь нет ничего персонального. В письме нет ни одного обращения ко мне, или к кому-либо другому лично. Может, доктор Кризис отправил это всем работникам ОАК высокого ранга?
В разговор вмешался Дистент Гланс:
— Тогда уж не просто высоким по рангу, а особым ученым, потому что мастер-сержанту Зэсусу Рокку, пока он был жив, не приходило совершенно ничего!
— Но я не выдающийся ученый! В ОАК я попала только благодаря принцессе Твайлайт! — ответила Шейди и добавила с беспокойством в голосе, — Почему же я?
— Все равно сейчас говорить об этом нечего, давай, расскажи о нападении и что было до него? Важны любые детали.
Шейди почесала затылок копытом:
— Ну, принцесса Твайлайт привезла меня в ОАК-сити примерно неделю назад: туда приезжала её друг и коллега доктор Пинкхарт Дейлайт. Я раньше с ней не встречалась, и Твайлайт хотела нас познакомить. Пинкхарт до этого была в стране зебр, где тоже было несколько исследовательских центров Объединенной Аэромагической. Я… я не знаю, что произошло там, но Пинкхарт прибыла какой-то… взволнованной на вид. Я бы даже сказала, напуганной! Наша встреча прошла как-то пресно. Доктор будто заставляла себя говорить с нами. Я боюсь, что это было вызвано моим поведением: общаясь с принцессой я, должно быть, зазналась…
— А какое это имеет значение? Мы боремся с вторжением, товарищ генерал, а эта болтовня нам на хрен не нужна! — ляпнул я, не подумав.
Шейди Болл опустила глаза и пробормотала извинение, а Рейнбоу Деш, даже не глянув, заставила меня прикусить язык:
— Замолкни, сержант! — рявкнула она так, что я вжался в землю, и мягко обратилась к единорожке — Продолжай, Шейди, я же сказала, что нужна любая информация.
Единорожка с благодарностью взглянула на Рейнбоу, и вновь заговорила:
— Почти сразу после нашей первой встречи с Пинкхарт, Твайлайт понадобилось уехать в Майнхэттен для личной встречи со Старлайт Глиммер. В моем присутствии там не было нужды, и я осталась в ОАК-сити под присмотром Пинкхарт. Внешне она была дружелюбна ко мне, но что-то все же было не так… не знаю, что именно заставляло меня так думать… Ох, да и вообще во всем ОАК-сити творилось что-то странное.
Я не видел лица Рейнбоу, но мне показалось, что она прищурилась.
— Что значит «странное»? Давай-ка поподробнее, — сказала пегаска, подперев нижнюю челюсть копытом.
— Ну, то есть… все там нервные очень были. К кому ни подойди — грубят, затем извиняются и жалуются на усталость. И охраны много. Очень много.
— Нам даже не объяснили, в чем дело, — аккуратно вставил свое слово Дистент Гланс. — просто велели усилить все патрули, причем везде!
— Вот вы упомянули усталость персонала, — снова влез я, стараясь, правда, не быть таким грубым на этот раз. — Но ведь в этом не ничего такого необычного. Почти все в наши дни работают на износ!
— Сразу видно, что вы знаете об Объединенной Аэромагической только понаслышке! — ответила единорожка, глядя, однако, не на меня, а на Рейнбоу. — ОАК, как никакая другая организация, заботится о здоровье и работоспособности своих сотрудников! Никогда никого не заставляют работать сверх нормы! Это против правил! Больничные тоже выдают безо всяких задержек, и даже медицинскую помощь предоставляют бесплатно! — Шейди повысила голос, но, заметив это, кашлянула, и перешла на более спокойный тон — Я спрашивала Пинкхарт о происходящем, но она все время отнекивалась, говоря, что просто у пони ответственная работа. Я бы поверила в это, но когда, извините, уборщица начинает рассказывать какую-то ерунду про шепот по ночам, я не могу списать это на простую перетруженность. Еще приезжал какой-то инспектор с телохранителем, они о чем-то долго разговаривали с Пинкхарт. А вчера, как раз перед нападением, внезапно включилась тревога и охрана начала носиться туда-сюда, размахивая оружием! Когда я спросила, в чем дело, мне ответили, что ловят какого-то сбежавшего зверька. И это все, чего мне удалось добиться! Уж не знаю, что это за зверек такой, но будь он даже бегемотом, зачем ставить на уши всю охрану и, тем более, вооружаться до зубов?
— Я не знаю, кого мы ловили, нам не сказали. — Сказал Дистент. — Просто приказали нейтрализовать опасное животное. И… — он замялся на миг — предупредили что оно может создавать сгустки плазмы.
Единорожка посмотрела на него с удивлением:
— Почему вы мне этого не сказали?
— Не хотел пугать. — Жеребец едва заметно усмехнулся и продолжил. — Но, как бы то ни было, поймать мы его не поймали, зато дали хороший отпор пришельцам! Правда, уже после основного удара.
Рейнбоу перевела взгляд на охранника, все внимание приковалось к нему.
— Так, — Дистент потер щеку копытом. — Сначала раздался жуткий грохот, затем потолок начал плавиться от фаерболов, которыми огромные летающие чудовища обстреливали нас. Их было… ну десятка четыре. Это продолжалось недолго, наши быстро открыли ответный огонь. Я тоже стрелял. Мы убили штук шесть-семь летающих монстров, как по всему городу пронеслась какая-то волна магии… и все стали меняться, превращались в… зомбов что ли. Я с уцелевшими ребятами побежал к самому близкому выходу из города — через медпункт в жилой центр, откуда уже можно было выйти. По пути мы нашли её, — он указал на единорожку. — Но жилой сектор били сильнее всего. Пройти живыми было невозможно, но мы нашли пегасью повозку. Однако нельзя было подниматься в воздух, пока эти уроды разрушали ОАК-сити. И мы отсиделись. Ну часа четыре где-то мы прождали, пока монстры не улетели. А потом…
— Стой, стой, стой, — внезапно перебила его Рейнбоу Деш, — Ты не можешь сказать, в какую сторону они полетели? Ну, на север, например, к Мэйнхеттену, или к Серебряному Волку?
Дистент хмыкнул:
— Уж чего-чего, а этого я не скажу, всем тогда было важно только то, что они убрались к черту. А куда — хрен его, госпожа генерал, знает! Как только все стихло, мы полетели по направлению к вашему военному городку, ну, думали, вы надерете им зад. Но на нас напали летучие рожи и сбили неподалеку от Янгдейз. Мы перебили нападавших с земли, оглядели поселок, но никого живого не нашли. Разрушений и следов боя тоже, кстати, там не было. Мы добрались до моста, но нас снова атаковали. На этот раз из боя вышли живыми только я и мисс Шейди. Ну, вот как-то так…
Мы выжидающе смотрели на Рейнбоу, пока она задумчиво массировала копытом подбородок. Это длилось довольно долго. Не считал, сколько именно, но достаточно для того, чтобы на мой круп начали забираться какие-то насекомые. Я, конечно, ничего не имею против них, но согласитесь, если кто-то заползет вам в зад, удовольствия от этого будет мало. Я встал, отряхнулся и прервал тишину:
— Ну таки что?
Рейнбоу посмотрела через плечо на меня и сказала:
— Ничего. План не поменялся, идем к СВ. Разве что в Янгдейз, похоже, заходить смысла нет. — Она отвернулась и пробормотала. — А все же у них есть стратегия. И их лидер не дурак. Вы говорите, что летели на повозке? В каком она состоянии?
В очередной раз я убеждаюсь, что большинство разумных существ просто не способны даже на простейшую самостоятельную деятельность. Это закладывается в нас с самого детства: в детских садах все делается по указке воспитательницы, в школах — учителей, на работе нами тоже все время кто-то командует. Это формирует какую-то подсознательную зависимость от чужой «палки». И пока мы находимся в обществе, все кажется нам нормальным. Но стоит ситуации хоть чуточку измениться, как мы начинаем паниковать и судорожно ищем кого-то, кто сказал бы нам, что делать. Это рабская позиция. Мы хотим, чтобы нами управляли, ибо не умеем жить по-другому. Благо, если найдется тот, кто будет нашей палкой все время.
К чему я это? А к тому, что степень повреждений пегасьей колесницы едва выходила за рамки «слегка измятая и чуть-чуть поцарапана в пяти местах»! Ладно, да, эти горе-охранники выбрались из ОАК-сити, но это в основном благодаря инстинктам! Но если в их транспортном средстве самая сильная поломка — это треснувшая оглобля для пегаса, тащащего его, то почему не хватает самостоятельности просто найти другую палку?!
В общем, кобылы починили колесницу минут за семь и теперь спорили, как и куда лететь. Шейди требовала, чтобы мы летели в Мэйнхеттен, Рейнбоу пыталась объяснить важность СВ, а мы с Дистент Глансом созерцали, ухмыляясь и, я надеюсь, внутренне поддерживали генерала.
— Откуда ты? — спросил вдруг Дистент, взглянув на меня.
— Сто пудов не земляки — ответил я, и тут же добавил, чтобы не обидеть его. — Я не в Эквестрии родился.
— Да? А где же?
— В Зебрике, приятель. Все детство среди полосатых провел. Да я приехал сюда только два года назад, по повестке.
— О, как! А я с Артауна (*), последнего оплота социализма в мире.
Я непонимающе посмотрел на него. Социализм там, или нет, меня не волновало, а вот название…
— Как как, еще раз? Артаун?
— А-р-т-а-у-н, ты чего на меня так пялишься? Название, как название. Это хороший город, и нечего тут придираться!
Он отвернулся. Обиделся, наверное… да точно! Тоже мне, блин, обидчивый какой! Ну серьезно, какой аутист мог назвать населенный пункт не иначе, как «Нашгород». Ноль фантазии! Хотя… так, надо поправить положение.
— Да ладно тебе, в стране зебр названия такие, что язык морским узлом свяжешь говоривши! Как тебе «Нгтахф Прехʼтщ»?
Он усмехнулся и сказал:
— Да вроде зебры нормально говорят — не шипят.
— Не все, далеко не все. У них там могут запросто соседствовать мегаполисы с атомными электростанциями и деревни из хлипких бунгало! Одни зебры уже выдвигают проекты научных станций на других планетах, а другие еще по пещерам прячутся!
— И среди кого жил ты? — спросил он, непринужденно улыбаясь.
— Ну… не в мегаполисе, но деревней я бы тоже тот городок не назвал. Так, средней паршивости городишко, Знумберг называется. Но, скажу я тебе, обычаи там диковаты… если ты понимаешь, о чем я, хе-хе.
Он многозначительно и понимающе промычал.
— Эй, вы, труженики добра и света, — окликнула нас Рейнбоу. — Вооружайтесь и занимайте места, мы летим!
Я хотел было спросить, чем вооружаться, но Дистент протянул мне автоматический копытный дробовик на ремне.
— Товарищ генерал, а вы уверены, что дотащите нас? — спросил я, переступая через металлический бортик повозки.
— Шейди поможет телекинезом, — Рейнбоу взяла в рот Энфорсер, выданный ей вместе с боеприпасами Дистентом — фо ефли фуфет фефезфур фяжефо, фо сфафу сфрафываф флишком фифные зафнифы!
— Поехали! — бодро произнес Дистент Гланс и перевел вортекс-пушку в боевой режим. Черт, какая же футуристичная пушка! Хочу себе такую!!!
Мы летели невысоко. Внизу простирались долины, прорезанные одной столь же широкой, сколь бесконечной, дорогой. Иногда их сменяли небольшие пролески и редкие речки. Но все было нетронутым, никаких следов боев не было. Горизонт был серым и каким-то… мертвым? Сгустившиеся в серый ковер, облака хмуро взирали на нашу маленькую повозку.
Шейди Болл, как могла, уменьшала вес колесницы, облегчая работу Рейнбоу, однако было заметно, что единорожка очень устала. Я дивился, как Рейнбоу Деш удавалось оставаться бодрой и способной к таким нагрузкам после чуть ли не суток напряженного бодрствования.
И тут я почувствовал вибрацию внутри себя. Снова голоса… я глянул на остальных — они, похоже тоже это заметили.
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=uMUPD64Tvcg ]
— Инфандум реноваре долорем!!! — завыл голос во мне.
— Вот черт! — Дистент сжал зубами контролирующий рычаг пушки.
С хрипящим рыком из облаков вылетела непонятная рогатая овальная штука. Вспышка ослепительного искрящегося пузыря осветила красно-коричневую кожу монстра, который на 20% состоял из кожи и на 80 — из огромной и жуткой улыбки, от которой у меня мурашки совершили настоящий марафон по телу. Шаровая молния, что он выпустил (или выплюнул?!) пронеслась рядом с нашей колесницей, заставив мою шерсть встать дыбом. Дистент прицелился и его оружие с шипением выпустило яркий синий луч, который врезался в монстра и пробил его насквозь как раз на месте его изумрудного глаза. Как только поверженный враг камнем устремился вниз, из облаков на нас обрушился целый град шаровых молний. Даже их малейшего касания было достаточно, чтобы мое тело дернулось в болезненном спазме. Шейди вскрикнула, пораженная электрическим разрядом, и её магия отключилась. Рейнбоу злобно рявкнула и начала снижаться, попутно уворачиваясь от электрических пузырей. Я стал палить в небо из дробовика. Видя, что мы выходим из зоны поражения, тыквообразные монстры вылетели из облаков, и устремились за нами, продолжая плеваться. Еще одна шаровая молния попала нам в борт и заставила нас выть от боли.
Рейнбоу что-то проревела, вероятно, матное, но слова здесь были излишни: было понятно, что делать.
Монстры приближались. Жаль, что не смотря на все свое мастерство в полете, Рейнбоу была не тягловой пони.
— Шейди, отбрасывай шары магией!!! — рявкнул Дистент, делая выстрел за выстрелом.
Единорожка что-то промычала и, вроде бы, попыталась что-то сделать, но я не смотрел на неё, а стрелял, не целясь, во все растущую тучу демонов… да, черт, я верю, что они демоны, верю!!! Просто я не хочу, чтобы мозг вопил каждый раз, когда я касаюсь этого слова!
— Коготь, черт тебя дери, ты че шмаляешь из дробовика на таком расстоянии?! — крикнул озлобленно Дистент. Мда, в бою он погрубее.
Я пригнулся и начал засовывать зубами гильзы в дробовик. Куснув одну слишком сильно, я ойкнул от боли и выронил заряд. Черт!!! Вновь высунувшись, я обнаружил летящую в наше днище, молнию. Недолго думая, я выстрелил. Пузырь с треском взорвался, и прошиб меня разрядом, от которого я чуть не вывалился из повозки.
— Шары можно сбивать!!! — крикнул я, стреляя по молниям в подтверждение своих слов.
Дистент, тем временем, опустошил энергоблок своей пушки, и, присев, заменял его. Демоны подлетели совсем близко. Только благодаря маневренности Рейнбоу мы еще не превратились в наэлектризованный пепел. Шейди же паниковала. Она тщетно попыталась сконцентрировать магию хоть на чем-нибудь, а затем просто забилась в угол и заплакала. Дробовик щелкнул, сообщая об отсутствии патронов, и я снова принялся его заряжать. Блин! Почему нельзя сразу целый магазин зарядить, а не по одному патрону запихивать?! Я успел засунуть только два заряда, но увидев, как один демон подлетел слишком близко, и концентрировал очередную молнию внутри своего гигантского рта, выпустил патроны прямо ему в рожу. Он отлетел, как резиновый мячик и, обливаясь синей жидкостью, которая, похоже, была у него за место крови, отправился в свой последний полет.
Дистент вовремя перезарядил пушку, и продолжил сбивать демонов одного за другим. В ответ прилетело еще несколько шаровых молний, которые я лишь чудом умудрился сбить двумя выстрелами дробовика. Благо, что его дробь с легкостью попадала на таком малом расстоянии. Когда в живых осталось всего два монстра, они вдруг замерли в воздухе, будто бы испуганно озираясь по сторонам. Как ни странно, Дистент прекратил огонь и вопросительно посмотрел на меня.
— Что с ними такое? — спросил он с интересом.
— Мозги переклинило, наверное. Замочи ты их уже! — прошипел я.
Он снова приготовился стрелять, но прикончить врага не успел, потому что все вокруг нас буквально взорвалось оранжевыми вспышками. Меня обдало жаром. Я зажмурился, но даже под закрытыми веками было неимоверно ярко! Но мне пришлось открыть глаза, когда до моих ушей донесся негромкий, но от этого ничуть не менее зловещий рык. Передо мной предстал большущий рогатый череп, объятый обжигающим пламенем. Внутри пустых черных глазниц горел огонь. Улыбающийся оскал не сулил ничего хорошего. Мы смотрели друг на друга буквально секунду, а затем я нырнул на дно повозки, увернувшись тем самым от собиравшегося укусить меня, черепа. Он пролетел надо мной и взмыл вверх, снова собираясь атаковать. Я открыл нож и встретил врага колющим ударом в черепушку (а как же иначе, ведь он только из неё и состоял!). Монстр зашипел и рассыпался пеплом у меня на глазах. Из-под повозки вылетело еще пять черепов. Рейнбоу резко потащила повозку в сторону, прицелилась из своего Энфорсера и заставила их мгновенно сгореть в собственном огне. Еще один череп попытался укусить её снизу, но получил копытом в лоб и тоже исчез в оранжевых вспышках.
Черепа начали появляться целыми кучами, что удесятеряло эффективность моего дробовика. Мне даже удалось убить шестерых одним выстрелом! Я стрелял, практически не целясь — и все время попадал. Они нападали со всех сторон, и мне не всегда удавалось держать их на расстоянии — но у некоторых все же получалось подлететь к одному из нас и куснуть, но серьезных ранений они не успевали нанести — не хватало живучести.
— К нам движется что-то большое! — сообщил Дистент Гланс, и, заглянув в прицел, добавил, — Горгулья!
И правда, вдалеке показалась черная фигура, имеющая что-то общее с летучей мышью. И мало того, что она сама по себе была далеко не маленькая, ей размеров придавал еще и громаднейший размах крыльев. Услышав, что говорит Дистент, Рейнбоу попыталась сказать что-то, начав со слова «так», но из-за Энфорсера у неё во рту получилось матное слово. А черепа, между прочим, никуда не делись, наоборот, они все прибывали. Сбив еще нескольких, я с ужасом обнаружил, что у меня осталось всего три патрона! Что ж, придется пока перейти на нож.
— Кфоготь! — крикнула мне Рейнбоу Деш — Забефи эфо!
Она притормозила на миг и швырнула к моим ногам свой Энфорсер. Странно, я вроде не просил пушку вслух…
— Спасибо, как раз вовремя! — сказал я и хотел было взять его в зубы, но пегаска меня остановила.
— Он пустой! — рявкнула она, разбивая ногой подлетающий череп. — мне нужна Шейди! Шейди, возьми повозку в свою магию!
Я пронзил налетевшего врага. Единорожка ответила Рейнбоу Деш лишь скулением.
— Шейди, ты меня слышишь?
Удар, еще удар! Два черепа обратились в пепел. Скуление усилилось.
— ШЕЙДИ!!!
— Вы так до неё не достучитесь, госпожа генерал! — крикнул Дистент, снова принимаясь за перезарядку своего оружия. — Пофофорифе ф ней фаф-нифудь нешно!
Огромный желтый фаербол размером с надувной мяч пролетел мимо лишь благодаря маневренности нашей пегаски.
— Шейди, дорогая, послушай меня, — произнесла Рейнбоу таким умиротворяющим голосом, что у меня чуть не выпала челюсть: я даже подумать не мог, что она может так говорить. — Ты нужна нам. Ты нужна мне. Без твоей помощи мы погибнем, и не сможем спасти ни Твайлайт, ни Селестию с Луной! Ни… ни Кейденс! Без тебя мы подведем не только всю Эквестрию, мы подведем мир!
Я непроизвольно взглянул на единорожку. Она отняла копыта от заплаканного лица и тихо пробормотала что-то. Думаю, нечто вроде «я попробую», хотя лучше, если бы было «да не парьтесь, народ, ща затащим!». Но как только Шейди подняла голову, ей в гриву с рыком вцепился череп. Она закричала, но, похоже, психотерапия Рейнбоу возымела сильное действие — единорожка сконцентрировалась, и череп с кваканьем упал на дно повозки, где стал большой лупоглазой лягушенцией. Дистент хмыкнул, а Рейнбоу радостно крикнула:
— О, да! Молодчина, Шейди! Подержи-ка повозочку магией недолго, о'кей? Я ненадолго отцеплюсь, просто пора надрать кое-кому зад звуковым радугобумом!
Я издал задорный боевой клич и выстрелом из дробовика (ну хоть один-то можно позволить по такому случаю?) испепелил, а точнее заставил самоиспепелиться двух черепов сразу. И тут я увидел, что пятеро летающих черепушек отстали от нас и кружились на равном расстоянии друг от друга, и как между ними постепенно вырисовывалась алая звезда…
— ГОРГУЛЬЯ!!! — заорал не своим голосом Дистент, когда чудовище внезапно телепортировалось к нам.
Оно полетело прямо на нас, и уже вплотную было встречено выстрелом из вортекс-пушки. Дернувшись в сторону, горгулья схватила меня своими ужасными челюстями. Мой мозг толкнул меня вперед, спасая от смерти в зубах монстра. Я оказался в его тошнотворно смердящей ротовой полости. Язык чудовища попытался вытолкнуть меня обратно на клыки, но я, задыхаясь от запаха, начал отчаянно бить его ножом. Тогда он сделал глотающее движение, втолкнув меня в свое горло. Я отчаянно заревел и вонзил копытный нож в его стенку, надеясь удержаться. Упершись в противоположную часть горла, я вытолкнул себя обратно в рот, где начал рубить язык в корень. Грубая и шершавая плоть была довольно непрочной, хоть и толстой, и легко разрезалась лезвием. Горгулья открыла рот и тряхнула головой. Я выпустил дробовик, чтобы зацепиться копытом за полуразрезанный язык. Монстр, видимо, получил еще одно попадание из оружия Дистента, потому что ринулся вниз, должно быть, собираясь атаковать днище повозки. О, черт!!! Шейди может не заметить его фаербола вовремя, а без тягловой пони увернуться почти невозможно! И худшее — одного попадания будет достаточно, чтобы поджарить всю колесницу вместе с её пассажирами!
— НЕТ! — в ярости прорычал я, и стал бешено бить язык ножом. Буквально в следующий миг я окончательно отрезал его и пнул вон из пасти гадины.
И тут я увидел дробовик. Он не выпал, а чудом застрял в одной из дыр в зубах. Используя нож, как зацепку, я умудрился взять оружие, и, приставив его к нёбу монстра, сделал два последних выстрела.
— Во имя Селестии и её священных бедер, СДОХНИ!!!
И тут звуковая радуга накрыла все…
Глава четвертая. Рождение и смерть
Tantum passus es pro te, fili Hraddo — только страдания ждут тебя, сын Храддо.
Methus dolor mors ac formido nis — страх боли, смерти и конца
Саундтрек к главе:
[1] (Burzum — Det som engang var) — https://www.youtube.com/watch?v=Wry9G6rcdQw
[2] (Warpath — capture the flag 1): https://www.youtube.com/watch?v=vWMPt6YAUFA&index=10&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN
[3] (Doom 3 theme remake ny Nemistade): https://www.youtube.com/watch?v=N4vOfWvsb7o
~~~
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=Wry9G6rcdQw ]
Боль... Тьма... Холод...
"Ты помнишь свой грех...?"
Маленький пони сделал осторожный, неуверенный шаг. Потом еще один, и еще, и еще! А вскоре быстро поскакал к пропасти.
Что такое? В чем дело?
"Тебе не подвластно прошлое... Ты можешь лгать и бежать... Бежать даже от самого себя... Но избавиться от греха можно лишь через погибель..."
Кто это? Откуда эти слова?!
Бездна разверзлась перед пони, но он как будто не замечал этого! Я напряг горло и закричал, пытаясь остановить его, однако пони не слышал меня. Я звал, что было сил, а пони все так же беспечно скакал, приближаясь к своей смерти. И только на самом краю он как будто обернулся и непонимающе посмотрел на меня, но затем шагнул и... исчез...
Мои глаза больше ничего не различали, но я... не знаю, как это объяснить... видел нечто... черные формы были расплывчаты, но в них можно было разглядеть намёк на голову! Темень рассеивалась, открывая мне дикий, уродливый и непропорциональный лик: дьявольский череп, усеянный толстыми шипами и жутко скалящийся, резко переходящий в мешанину из лиц, искривлённых в ужасной гримасе. И... все это двигалось, меняясь, казалось, сотни раз в секунду! Из одной глазницы сиял зловещий, багровый огонь, а из второй текла кровь, переливающаяся бессчётными отблесками чего-то, похожего на...
О, богини! Что ты?!
"Икона. Твоя икона..."
Это... Нет! На иконах же изображают совершенно другое!
"У каждого есть своя... Вглядись!"
Черты чудовищного лика внезапно стали до боли знакомыми...
Нет... нет, нет! Это не могу быть... Я!!!
~~~
Сумеречный свет проникал в огромную пасть мёртвой горгульи, выгоняя из-под покрова полутьмы очертания расколотых зубов. Я лежал в районе щеки и пытался побороть тяжесть в голове. Ощущение слабости и муки усиливалось неимоверной жаждой. Я осторожно пошевелился, и завыл от резкой боли в правом боку. Неимоверным усилием я повернул голову и увидел, что крупный кусок клыка глубоко вошёл в меня. Я бы ужаснулся, если мог, но мой разум был настолько помутнён, что я просто опустился щекой на обрубки корня языка чудовища, устремив пустой взгляд на зубы. От головокружения хотелось закрыть глаза и уснуть. Сон. Вся жизнь — лишь один длинный сон и проснуться можно, только умерев... Мои веки закрылись сами собой, я глубоко вздохнул, погружаясь в грёзы, как вдруг от глубокого вдоха меня снова прорезала боль от раны. И она вернула мне понимание происходящего.
"Не засыпай, не смей, ты умираешь!" — внутренне закричал мой мозг от страха — "Это от потери крови!!!"
Умираю... я хочу сна...
"Вставай, вытащи из себя этот чёртов осколок, и иди!!! Живи!!!"
Пить... пить!
Мой язык высунулся изо рта, касаясь плоти мёртвого монстра. Соль... вкус крови... должно быть, моей. Нет! Нельзя умереть здесь, просто так! Я должен подняться и снова ворваться в бой! Я подтянул под себя копыта, и с поистине адским напряжением, заставил себя сесть. Теперь самое сложное — клык. Я медленно повернул корпус влево и, копытом попытался приподнять зуб. Тут же от боли слезы брызнули у меня из глаз, однако осколок сместился, чуть выходя из моего тела. Едва отступившее головокружение вернулось, и я сидел некоторое время, пока не решился снова подвинуть ранившую меня, кость. Снова жуткая боль. Нет, если двигаться осторожно и медленно, я замучаю себя до смерти. Нужно сделать это быстро! Сейчас...
Собравшись с духом, я схватил зубами осколок и потянул его. Сантиметр, за сантиметром, он выходил наружу, однако для меня, едва сохраняющего сознание, это были тысячи и тысячи миль! Я не знаю, как сумел выдержать до конца, но я, черт возьми, сделал это!!! Отшвырнув треклятый клык в сторону, я рухнул на плоть и истерически завопил, смеясь и плача одновременно. Мать-кобыла, ну почему же так больно?!
Но на этом муки не закончились: я дико хотел пить, и зубы горгульи хоть и были треснуты, не позволяли мне выбраться через рот. И тут я вспомнил про кровь, в луже которой лежал. Должно быть, она еще не застыла! Я опустил морду в солёную жидкость и с отвращением начал пить. Несколько раз тугой комок подкатывал к горлу, и каждый раз я проглатывал его вместе с красной субстанцией. Мой мозг вопил, но его мнение мне было абсолютно безразлично — я же должен жить!
Из-за того, что зубы закрывали выход из пасти, и того, что сквозь щеки горгульи прорубиться не удавалось, мне пришлось лезть через внутренности дохлой твари. О, богини, как же это было отвратительно! В жизни не испытывал более противных ощущений. Я чувствовал себя глистом, ох, даже рассказывать об этом не хочется, думаю, вы и сами понимаете, насколько может быть ужасно что-либо подобное.
Выбравшись из, простите, задней части убитого чудовища, я обнаружил, что нахожусь в каком-то медицинском здании. А судя по красочным плакатам с правилами обращения с жеребятами, это была детская больница. Сбитая звуковой радугой, горгулья упала сюда и пробила бетонную стену. Похоже, Рейнбоу Деш с остальными давно улетела. Я почувствовал укол обиды: могли бы и меня поискать! Хотя... да кто я вообще такой для неё? Расходная единица, вот кто! Сражаешься бок-о-бок с генералом — молодец, пропал в бою — да и дьявол с тобой, Айрон Лоуген! Кому ты нужен, кроме себя? Да и нужен ли ты себе, а?
Послав мысли куда подальше, я начал шариться по просторной комнате, в которой находился. Даже после вторжения демонов, тут царила настоящая медицинская чистота. Табуретки, стулья, стол с какими-то бумагами в синих папках с эмблемой Объединённой Аэромагической... так, понятно, куда я попал. В углу стоял большой белый металлический шкаф, по толщине стенок сравнимый с сейфом со сверхсекретными данными внутри. В его верхнем углу едва заметно светилась синим светом сенсорная панель с цифрами и надписью "Ячейка №17: Мед. принадлеж.". Хм, пара аптечек мне бы сейчас не помешала, да и отмыться от крови и, эм, кое-чего похуже, в чем я перемазался внутри чудища было бы неплохо. Только вот одна проблема: к шкафчику-то нужен код, а где его узнать — непонятно. Я в задумчивости постоял перед шкафом, разглядывая табло, а потом ввел "1-2-3". Табло изменило цвет на красный и отрицательно загудело. Понятно, лечить просто так меня не будут. Я обошел комнату еще раз, ищя какую-нибудь бумажку или записку с кодом, даже порылся в скучных папках. Ничего. Похоже, у владельца этого шкафа была хорошая память.
"Или хорошая фантазия" — подумал я, когда обнаружил листок внутри ручки, стилизованной под шприц. Развернув его, я скривил окровавленные губы в горькой усмешке, ибо там было написано следующее:
"Сумма цифр дня рождения приятельницы твоего соседа справа". Я прочитал это еще раз, затем еще раз, а потом хлопнул себя копытом по лицу
"Сумма цифр ДНЯ" — возмутился я в голове — "ДНЯ, елки-палки! Как это вообще понимать?!"
"Или просто ты тупой" — сказал мне мозг, — "Иди, все равно тут ничего не добьешься!"
А я вот взял и добился! И знаете чего? Открытия этого шкафчика и полного разочарования! Выйдя из комнаты, я увидел КПК, лежащий на полу совсем рядом. Когда я поднял его и включил, он вывел на экран сообщение о гибели некой Аргон Кристэл, и попросил ввести ключ охраны для разблокировки. Не поверите, но "1-2-3" сработал! И я получил доступ ко всем данным на компьютере. Я открыл список аудиозаписей, и сразу увидел ту, которая была мне нужна: "Код шкафа №17". Я тут же вернулся в покинутое мною помещение, и включил воспроизведение. Из динамиков полился радостный и приятный молодой голосок.
Привет! Меня зовут Аргон, и эта запись сделана совершенно по приколу, потому что это мой лучший день за всю мою жизнь, и я просто не могу не поделиться радостью с вами! Сегодня я наконец-то получила право заниматься своей любимой работой в самом лучшем месте на свете! В ОАК-сити! Знаете, когда я поступала на работу в Объединённую Аэромагическую, то думала, что меня все время будут окружать серьёзные мордочки скучных учёных, но все оказалось совершенно иначе! Все вокруг такие приветливые и жизнерадостные, что я просто в восторге! Ух! Ладно, хватит бессмысленной болтовни, сейчас скажу что-то очень важное! Очень-очень-о-о-о-очень важное! Это код для шкафчика в моем кабинете. Хм, постойте-ка, а зачем вы слушаете мои записи? Вы кто? Если вы-не я, то положите КПК на место, потому что брать чужое нехорошо! Будьте хорошими пони, и тогда я не пожалуюсь охранникам на вас. Вы не думайте, что я, хе-хе, такая неосведомлённая! КПК следит за тем, кто его берет, так что усь! Ну ладно, не бойтесь, я добрая пони. Я никому ничего не скажу. Я даже скажу вам код от шкафа, если вам он очень нужен. Вот, запоминайте: 7-4-6. Запомнили? Ну, теперь идите, и открывайте его в свое удовольствие. Пока-пока!
Значит, запись на бумажке была от чего-то другого. Вот и хорошо.
Я, радостный, бросился к шкафу, ввел код, и знаете, что я там обнаружил?! МЯГКИЕ РЕЗИНОВЫЕ ИГРУШКИ ДЛЯ ЖЕРЕБЯТ!!! ГДЕ АПТЕЧКИ? ГДЕ ПЛАЗМОМЕТ?! У меня бесследно исчез последний дробовик, а тут такое! Я дико разозлился, и, плюнув, вышел в коридор. Кстати, КПК в тот момент установил соединение с какой-то охранной системой и начал отслеживать мое состояние. Даже здоровье показывал: 31%, и комментировал "близок к смерти". Отлично, просто супер!
Здание оказалось двухэтажным роддомом. Стальные гидравлические двери, отделявшие кабинеты местных мед. регистраторов от "врачебной" части здания, были закрыты электронным охранным замком, который покорно открылся, когда я прислонил к нему специальную контактную панель КПК. Ужасная картина открылась моим усталым глазам: шестеро зверски убитых охранников, с вырванными внутренностями и расколотыми головами. Все было облито кровью. Кишки, рассыпавшиеся по полу, словно чертовы макароны, желудки и мозги, размазанные по стенам, будто адская краска. Я почувствовал, как по телу бежит мелкая дрожь, как зубы начинают нервно постукивать друг об дружку. Оружия у бедных пони не было, а броня была настолько сильно повреждена, что использовать её было невозможно. Они ничем не могли мне помочь, кроме как предупредить об опасности... черт, черт, ЧЕРТ! Мне не хотелось идти дальше, но спуститься на территорию жилого сектора ОАК-сити, в котором и располагался роддом, через окно я не мог — даже второй этаж находился слишком высоко от земли, а изобретать что-либо в таком состоянии я не мог. За изуродованными телами была темная лестница, ведущая куда-то выше. Странно, третьего этажа вроде бы тут не было. Но что же делать? Я медленно заковылял к ней. Подъем привел меня в узкий проход, заполненный плакатами о гигиене на стенах и рассыпанными гильзами на полу. В конце, между обычной и металлической дверьми, лежал еще один труп. Кобыла-пегас в полностью закрытом черно-красном шлеме и огромными дырами в шее. Я боязливо сглотнул: какие когти могли оставить такие следы? Рядом с убитой лежал копытный пистолет. Я подобрал его с чувством благодарности и сожаления. Копытным оружием я стрелял куда хуже, чем ротовым, но все же это было лучше, чем ничего. Я взглянул на таблички над дверьми. У простой двери — палата для рожениц, над металлической — выход. И естественно, черт побери, металлическая не стала открываться даже после того, как я потыкал в неё КПК Аргон Кристэл.
Однако мои уши уловили тихий плач, сопровождающийся приближающимися шагами. Звуки доносились из-за обыкновенной двери. Я повернулся к ней лицом, и, вжавшись в стену, выставил перед собой пистолет. Сердце бешено застучало, отдаваясь в висках, под шкурой похолодело, ледяной пот заструился по моему лицу. А некто подходил все ближе.
— Сюда, солдат... — послышался тихий голос из-за открывающейся двери.
Передо мной предстала истекающая кровью, белая единорожка. Её тело было покрыто глубокими рваными ранами, а глаза... её глаза закатились назад, открывая взору их заднюю часть с оборванными нервными нитями. Мои внутренности сжались в комок, копыто едва удерживало оружие. Сделав несколько шагов к мне, она рухнула на спину, обнажив... О, МАТЬ-КОБЫЛА! Её живот, и бедра, и круп — все было разорвано и смешивалось в ужасную кашу. Внутренности выпадали на пол и источали гной! И она еще жила при этом!
— Они... — заскулила единорожка — забрали мое дитя...куда...? Куда же...?
Все вдруг заиграло красной гаммой. Я почувствовал, что дрожу не только сам, но и пол подо мной. И тут пронзительный, душераздирающий визг прорезал слух.
— Мама!
Я потерял контроль над собой, но его быстро перехватил мозг. Чудом он заставил мое копыто отправить пулю прямо в лоб несчастной. Та опрокинула голову на бок, и смогла едва слышно прошептать:
— Мой ребенок...
— "Ты помнишь свой грех...? Грядет суд..." — зловещим ветром вонзился дьявольский глас в мое сознание.
Я тяжело выдохнул и опустился на пол. О, Луна, поверить не могу, что это происходит со мной! Такого даже самому последнему ублюдку на свете не пожелаешь! Почему я? За что, мать вашу?!
И снова из-за пресловутой двери послышался кобылий голос:
— Помогите! Доктор? Охрана? Хоть кто-нибудь? Где все?
Что бы там ни было, я должен пойти туда и разобраться. Ох, пусть моя смерть не будет ужасной!
Я стиснул зубы и поднялся. Перешагнув через труп единорожки, я вошел в большое помещение со множеством бордовых от крови кроватей и прикрепленных к ним непонятным приборам, вероятно, медицинского назначения (А какие еще механизмы могут быть в таком месте?). Большая часть коек была пуста, но на некоторых все еще лежали мертвые кобылы.
"Что за хрень с ними произошла?! Их будто рвали изнутри!" — подумал я, бросая взгляд на выдранные наружу внутренности с костями, и одновременно борясь с дрожью. Я нечаянно задел какую-то склянку, лежавшую на полу, и та с резким звоном стукнулась об одну из кроватей.
Тут же последовал вопрос:
— Кто здесь? — спросила плачущим голосом красная пегаска, лежащая на единственной чистой койке.
Я шагнул к кобылке и с удивлением увидел, что она была цела и невредима.
— Все-все хорошо, я охрана — пробормотал я, превозмогая настоящий циклон эмоций, образовавшийся от смешения шока, ужаса и радости.
— Позовите доктора... пожалуйста... мне очень плохо... прошу, позовите его скорее!
Я замялся. Что мне ей ответить? Сказать, что монстры вторглись в наш мир, и что нам всем скоро крышка? Стащить её с койки, дать оружие, и попытаться сбежать отсюда вместе с ней? Черт, все варианты бесполезны! И вообще, она видит меня, или нет? Погодите-ка...
Я наклонился и увидел, что глаза пегаски широко раскрыты, но зрачки закатились назад. Проклятье, она слепа! Живот кобылки был дико вздут. Гораздо больше, чем у нормальной беременной пони!
— Что же вы... молчите? Мне нужна помощь… сей... се... се... — внезапно она болезненно застонала и смяла простыню копытами: в её животе что-то зашевелилось. Кожа начала вспучиваться в четырех местах, а затем лопнула с отвратительным хлопком.
— Ма... — из чрева несчастной высовывались четыре огромных черных когтя, изогнутых, словно рога буйвола. Они рвали плоть пегаски, словно бумагу! В моем сознании все помутилось, и я отступил назад.
— Ма! — через разорванную кожу начала выходить лысая голова жеребенка, искривленная в жутком оскале, затем голое бледное тело, со слабыми крылышками, а дальше... культя вместо задних ног.
Монстро-жеребенок улыбнулся мне, а затем вонзил свои чудовищные когти в горло матери. Я, поражённый не мог даже пошевелиться. Я мог лишь стоять и смотреть, как он вгрызается в бедную пегаску, и жует её мясо. Я пытался совладать с собой, но не мог. Головокружение пошатнуло меня, и я рухнул на пол, громко звякая оружием. Чертов жеребенок посмотрел на меня и снова заулыбался во весь свой кровавый рот.
— Мам-мя — пропищал он и вдруг, взмахнув своими крылышками, прыгнул на меня. Его когти непременно бы раскроили мне голову, если бы я инстинктивно не защитился копытом. Жеребенок получил удар в морду и плюхнулся наземь. Я был слишком обескуражен, чтобы добить его выстрелом из пистолета, поэтому он тут же вскочил и снова бросился на меня с противным визгом. Его когти полоснули меня по копыту с ножом, оставив глубокие порезы. Свалившись на пол, он снова подскочил и снова ударил меня по ноге. Боль. Боль вернула меня в реальный мир и заставила бороться за жизнь!
Зарычав, словно дьявол, я сбил поганого монстрика на очередном подлете и, прижав к полу, начал пинать его. Получив несколько очень болезненных, судя по его визгу, ударов, жеребенок поднял на меня глаза и злобно зашипел. Я придвинул свою морду к его и издал такой рев, от которого сам немножко сбавил ярость, и, приставив ко лбу отродья пистолет, выпустил две пули. Его башка разлетелась на мелкие кусочки, забрызгав меня смердящими гнилью мозгами.
Едва успел я облегченно вздохнуть, как откуда-то с потолка свалилась пластина вместе с еще одним жеребенком-монстром. Я сумел дважды выстрелить в него, прежде чем он атаковал. Жаль, что одна пуля пролетела мимо. Чертово копытное оружие! Однако попадания даже одной пули в переднюю ногу жеребенка было достаточно для того, чтобы его кость с хрустом лопнула и отвалилась. Я бросился к раненому врагу, и вонзил нож ему в череп, после чего он еще немного подёргался и замер.
И тут начался настоящий ад! Монстры-жеребята повылезали отовсюду, наполнив роддом своими жалобными криками. Я не помню во всех деталях тот бой, но могу сказать со всей ответственностью — то была настоящая кровавая баня! Пули пистолета очень быстро закончились, и я пошел в копытопашную. Когти проклятых жеребят резали меня, вызывая жуткую боль и заставляя меня выть вместе с ними. Мой нож рвал и кромсал хрупкие разлагающиеся тела, копыта яростно давили тонкие хрустящие кости, а взгляд заплывал кровью, делая меня таким же страшным чудовищем, как и мои враги. И все было для меня лишь страданием, тяжелым и мучительным! Где-то на задворках подсознания Икона Греха паскудно ухмылялась, глядя, как я умираю, но тогда я изгнал разум из себя, обрушив на монстров силу столь же ужасную, сколь и они сами!
Один жеребенок прыгнул мне на спину и опустил когти мне в холку. Я вырвал его из себя и бил, бил, БИЛ, ПОКА ОН НЕ ПРЕВРАТИЛСЯ В КАШУ ИЗ ДЕРЬМА И КРОВИ!
Все монстры были мертвы. А я чертовски ранен. В изнеможении я упал на пол рядом с убитым мною жеребенком и в истерике загоготал, катаясь по полу.
— Уроды! Дьяволы! Сволочи! Отродья проклятые!!! — ревел я — Че, думали меня изнасиловать, ублюдки?! Да я вас сам изнасилую к чертовой матери!!! Ар-ха-ха-ха-хаааа!
Что-то пищало. Я немного очухался, и навострил уши, пытаясь понять, откуда идет звук. Так... что-то во мне... а! Это же КПК Аргон Кристэл в моем кармане! Ну-ка, ну-ка, на что ты там жалуешься? Сколько у меня здоровья? 7%? Ух ты, просто здорово!
"Стоп, с каких пор ты стал определять свое состояние не по самочувствию, а по каким-то цифрам на компьютере?" — спросил меня мозг и, зная что я не отвечу, добавил — "Иди, пошарься на предмет аптечки, должна же быть хоть одна во всем роддоме!"
И действительно, после непродолжительных поисков я обнаружил довольно большое количество медикаментов, которые быстро привели меня в порядок (Подняли здоровье до 87%!!!). Я решил повнимательнее изучить КПК, и присел в углу комнаты. Большинство записей Аргон Кристэл было посвящено каким-то документам, отчетам и прочей дребедени. Однако с двадцать четвертого числа прошлого месяца начинались аудиофайлы, имеющие непосредственное отношение к жеребятам-монстрам. Я запустил запись "Роды Артлист Боард". Зазвучал взволнованный голос Аргон Кристэл.
Сегодня рожала Артлист Боард, дочь нашей начальницы охраны. Я обычно не слежу за родами, но на этот раз... о, богини! Я сидела в своем кабинете и писала отчет, как вдруг услышала страшные вопли, доносившиеся из родильной палаты. Это... я никогда бы не подумала, что кобыла может издавать такие звуки! Весь персонал выскочил из своих офисов и столпился у дверей. Врачи, конечно, никого не пустили внутрь, но этот крик... Он был ужасен... ох, даже сейчас меня передергивает при одной мысли о нем... Кто-то требовал дать несчастной успокоительное, обезболивающее, или вовсе усыпить её... крик продолжался около часа... а потом прекратился так же резко, как и начался. Ох, никому так и не объяснили, в чем дело. Я попытаюсь выяснить это через подругу — акушерку.
Следующая запись называлась "Жеребенок Артлист Боард". Аргон Кристэл говорила еще нервнее и в её голосе чувствовался неподдельный страх.
Подруга сказала, что ребенок родился уродцем с... эм... жизнеспособной мутацией. Она даже согласилась показать мне его фотографии. Ох, он ужасен! Без задних ног, с острыми раздвоенными передними копытами... Луна святая, и он еще улыбается... Я... я вообще не могу представить себе, как ТАКОЕ могло случиться у нас! Неужели Артлист не делали УЗИ и прочие процедуры по выявлению генетических ошибок? Нет, нет, нет! Вроде бы я даже составляла отчет о её состоянии! Ох, а жеребенка забрали в изолятор, где... будут изучать? Я не понимаю... А еще... Артлист умерла... Богини, оградите нас ото зла, оградите нас ото зла!
"Жеребенок#2"
Я узнала предположения врачей по поводу уродца... Они считают, что мутация началась в последние дни, если не часы беременности... это глупость... это же невозможно! Так... не бывает... просто не может быть! Жеребенок разумен и агрессивен. Он пытался поранить одного из врачей. Слава Селестии и Луне, что ему это не удалось! Беднягу медика могло запросто распороть такими... когтями...
Далее следовал "Синдром черуба". Аргон, похоже, была на грани нервного срыва. И её эмоции передались мне с мурашками, вновь побежавшими по телу.
Десять рожениц. И десять одинаковых мутаций. ДЕСЯТЬ! Это проклятие какое-то! Это... не может быть простая ошибка, это что-то гораздо худшее! Всех жеребят с таким уродством назвали "черубы" и отправили в изолятор... Говорят, это какая-то болезнь... я не знаю, что думать... я не могу нормально спать — мне сняться эти уродливые, отвратительные, лысые тельца! Я... я не могу больше находиться здесь! Мне нужен отпуск, мне нужен отдых! Я скоро совсем сойду с ума! Слухи об этих жеребятах просачиваются в общественность. К нам скоро перестанут ходить рожать! Нам... доверяли, а теперь... *всхлип* теперь... к нам собирается приехать какой-то инспектор, а наши главные врачи — доктор Пинкхарт и доктор Кризис — вообще сейчас в стране зебр, и, может быть, даже не знают, что здесь происходит! Я... *еще всхлип* завтра состоится собрание врачей роддома, и я надеюсь, что они положат конец этому ужасу... иначе... ох...
Тень. У двери палаты виднелась черная тень. Она не двигалась, просто стояла там. Я тут же затаил дыхание и прижал КПК к груди, мысленно сжавшись в микроскопический комок. Послышался звук плоти, трущейся об пол. Я чуть подвинул голову вбок, дабы увидеть, как кровавое тело единорожки, убитой мною у входа в эту палату медленно поднимается куда-то вверх и исчезает во тьме вентиляционной шахты. Мои уши задрожали, когда их достиг звук чавканья и хруста костей. Я сглотнул. Нужно убираться отсюдова, пока не поздно!!! Я стиснул зубы и осторожно поднялся. Может, мне удастся выбежать из палаты незамеченным? Ведь, если меня до сих пор Оно не обнаружило, то, вероятно, ориентируется оно не на запах. А что дальше? Я выбегу, но гидравлическая дверь-то все равно закрыта! Или... Но все равно из этой комнаты нет выхода, тут даже окон нет! Единственный вариант — вернуться!
"Ну давай, только не дай ему меня съесть, хорошо?" — с надеждой попросил меня мозг — "Ради богинь! Ради Эквестрии! Ради крупа Рейнбоу Деш!!!"
"Эй, я не претендую на Рейнбоу, не надо!" — ответил я ему и, положив КПК в карман того, что осталось от моей солдатской попоны, двумя скачками оказался у выхода из комнаты. В следующую секунду я прошмыгнул в проход с мертвой кобылой-охранницей. Гидравлическая дверь все так же была заперта.
— Мл-ао-р-р-р! Мл-ао-р-р-р!!! — донеслись резкие звуки из вентиляции. Пара ярко-желтых глаз сверкнула в черноте и скользнула куда-то вверх. Я услышал мягкие и быстрые постукивания по металлу.
— Вот дерьмо!
Топот приближался, с каждым ударом все сильнее вселяя в меня панику. Я судорожно оглядывался по сторонам, ища спасение! Враг совсем близко! Проклятье! Он прямо надо мной! Луна, молю, спаси меня!!!
И спасение пришло — табло металлической двери вдруг засветилось зеленым, и та с шипением открылась. Спасибо! Я рванул туда, не задумываясь, и оказался в длинном коридоре со множеством обыкновенных дверей и лестницей спуска в конце. Так быстро я даже под пинками Рейнбоу не бегал! Озлобленные вопли следовали за мной прямо по пятам. Почти добежав до лестницы, я услышал, что топот обогнал меня. Я едва успел затормозить, когда с потолка свалилась железная плита, а за ней — яркий синий фаербол. Раскаленные брызги металла обожгли мне передние копыта, и я, едва успев сообразить, что происходит, неуклюже кинулся вбок, выбивая своим телом хлипкую пластиковую дверь. С ревом в коридор спрыгнул демон, слишком опасный для того, чтобы разглядывать его. Непрерывно рыча, он буквально влетел в комнату, загораживая единственный выход — теперь я в ловушке. В страхе я не нашел ничего умнее, чем швырнуть в него большим пластмассовым стулом, подвернувшимся под копыто. Монстр отбросил его в сторону и перешел в атаку. Длинный хвост обвился вокруг моей передней ноги и свалил меня на пол. Тварь подтянула меня к себе и непременно бы прикончила ударом здоровенных когтей в горло, не закройся я вовремя свободным копытом с ножом. Мои кости захрустели от страшного удара, но все же выдержали и не сломались. В ответ я полоснул оскаленную рожу своим лезвием, что сопровождалось пронзительным визгом. Хвост демона ослабился, и я ударил противника вторым копытом. Монстр отвел свой длиннющий хвост назад, а потом резко стукнул меня им по макушке, слегка дезориентировав. Воспользовавшись моим замешательством, он нанес мне два удара своими передними лапами по шее. Заорав, я бросился на него, сбив на пол и прижав всем своим весом. Он рвал меня когтями, а я бил его голову копытами. Мы оба дико выли от мучительной боли, но продолжали в ярости убивать друг друга. Я, как и он, боролся за жизнь. Только вот милость богинь была на моей стороне, и в какой-то момент мне удалось проломить твердый череп твари и вылить оттуда все мозги. Лапы демона остановились и упали, а легкие, если они у него были, выпустили воздух.
Я откинулся назад, пытаясь побороть жгучую боль в местах глубоких порезов. Так... вроде бы ни одну из артерий он мне не перебил. Уже хорошо. Я осмотрел поверженного врага. Это было черное существо размером чуть побольше среднего пони. Его кожа как будто состояла из множества тонких нитей, сплетенных воедино. Выглядело хрупко, но на деле... Голова имела перевёрнутую Y-образную форму с утолщением в середине, а рот был раздвоен, как у телепортирующегося демона, которого я встречал ранее. Длинные лапы имели по два толстых когтя, а хвост... был просто хвостом безо всяких выкрутасов.
Надо наконец выбраться из этого долбанного роддома!
Плохо, когда идешь один по темному коридору. Плохо, когда за спиной раздается хищное шипение. Плохо, если ты земной пони. Вдвойне плохо, если ты — сержант Айрон Лоуген!
Но что еще хуже, так это то чувство, когда, выйдя на разбитую улицу жилого района, наполненного полуразрушенными коробками домиков, ты понимаешь, что в треклятом роддоме было куда уютнее и безопаснее! На широких, заваленных кусками бетона, улицах, опасность не будет долго таиться и выбросит целую тучу разношерстного зла на твой несчастный, побитый круп!
А ведь все могло быть иначе! По крайней мере, со мной.
Я родился и вырос среди зебр. И мои родители были почти единственными пони, которых я знал. А что же до полосатых, то они были вполне дружелюбны. Ну, большинство из них. Пони оказались народом куда более противным. Да, я знаю, что сужу в основном по тем отбросам, с которыми, приехав в Эквестрию, потерял два с половиной года своей жизни. Этот шаг был моей огромной ошибкой, и я понял это почти сразу, но было уже поздно! Лучше бы я остался там, в зеленой и диковатой стране бело-серых лошадей. И погиб бы там в первые минуты вторжения...
В этих ошибках виновен лишь я. И лишь себя я должен корить за все, чем испортил себе жизнь. Нет, я не просто приехал в Эквестрию, я СБЕЖАЛ туда. Моя глупость начала проявляться еще до этого... Черт, даже вспоминать больно.
Не знаю, стоит ли мне вам рассказывать о моем прошлом. Мы же с вами едва знакомы, не так ли?
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=vWMPt6YAUFA&index=10&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN ]
Ориентируясь по карте, повешенной на чудом уцелевшем стенде, я нашел охранно-пропускной пост рядом с большой, запертой экстренным замком, дверью, закрывавшей вход в низкое и плоское здание. Эта дверь меня и мои права, естественно, ни во что не ставила, о чем свидетельствовало неприятное гудение. А вот в тесную охранную кабинку, шириной и длиной всего в пару метров, замки меня охотно впустили. Внутри было темно, несмотря на широкое окно, через которое проникали остатки сумеречного света. И еще воняло гнилой плотью. А вот, кстати, и источник этого "аромата": я осветил облитый кровью труп охранника светом КПК. О, круто! У него еще и автоматический копытный дробовик!
Взяв оружие и удостоверившись, что оно заряжено и взведено, я оглядел терминал, встроенный в стол у окна. Даже мне не составило труда найти у него кнопку включения. Активировавшись, компьютер потребовал код доступа. Ничего себе! 1-2-3 снова сработал! Они что, совсем ничего не боялись?
С помощью терминала я открыл шкаф, встроенный в противоположную стену. Посветив туда КПК, я обнаружил раздавленный разлагающийся труп. В отличие от только начавшего гнить тела охранника, этот мертвец как будто пролежал там уже недели две. Я с отвращением протянул копыто, чтобы вытащить его, как вдруг он со стоном пошевелился и поднял на меня голову с закатившимися глазами. Мое копыто сработало четко, хоть и с небольшим замешательством — от сильного удара голова зомби буквально развалилась, вызывая у меня тошноту. Я вышвырнул мертвяка на улицу, и принялся собирать "дары" из шкафа. Две пачки патронов с картечью, три пистолетных магазина, громоздкая черная бронепопона со шлемом и какая-то цилиндрическая штука с желтой полоской.
"Запри-ка дверь снова, приятель, а то я чувствую, что как только ты нацепишь на себя что-нибудь из этого, тут же нагрянет целая орава всякой нечисти!" — дружески подсказал мне мозг.
Последовав его совету и закрывшись на замок, открываемый со все того же терминала, я принялся экипироваться. Грязная, вонючая и изорванная армейская попона, липкая от крови, полетела на пол. Приятный холодок пробежал по моему телу. Решив насладиться им подольше, я пошарил базу данных терминала на предмет какой-нибудь интересных записей, и включил нечто многообещающее: "Дебилы". Из динамиков послышался грубый и резкий кобылий голос.
Это аудиозапись Блэклист Боард, главы охраны ОАК-сити. Дата... а черт с ней, кому это нужно? Значит так, охранник! Исходя из последних событий я делаю вывод, что большая часть всего охранного состава является конченными идиотами! Мне надоело получать каждые полчаса одно и то же письмо: я забыл код своего сектора, шкафа, двери, унитаза и банки из-под ушных палочек! Не знаю, по каким психушкам набирают этот сброд, но мне это все уже в крупе сидит! Я поменяла все, абсолютно ВСЕ охранные коды ВСЕХ секторов на "один-два-три"! Это жесточайшее нарушение правил, но я, блин, уже не могу терпеть эту хренотень! И что, ты думаешь, я получила на следующее утро после этого?! ЕЩЕ ОДНО ТАКОЕ ЖЕ, МАТЬ ВАШУ, ПИСЬМО!!! Ну три цифры-то можно запомнить, или нет?! Короче, слушай меня внимательно. Если еще хоть кто-нибудь спросит у меня код, то будет уволен ко всем чертям! И со штрафом в пятьсот бит! Я не шучу! Мне нужны бойцы, а не дауны! И если ты сейчас стоишь в ступоре у двери с кодовым охранным замком, то получи от меня подсказку в последний раз! ОДИН-ДВА-ТРИ! Запомнил? Вот и молодец! Отбой.
Я усмехнулся и мысленно поблагодарил главу охраны за такое значительное облегчение, а то, похоже, мне бы пришлось возиться чуть ли с каждой дверью. Хотя вон та дрянь снаружи... о, так её же можно открыть с этого компьютера! Только надо сначала натянуть броню. Бронепопона была как-то уж слишком сложно устроена, и потребовала не один десяток минут, чтобы расстегнуть металлические скобы и столько же, чтобы застегнуть их уже когда я нацепил её на себя. Броня была жесткой и тяжелой, однако почти не мешала двигаться. И, что еще хорошо, у нее были встроенные карманы и крепления для оружия! Шлем не имел забрала, полностью закрывающего лицо — вместо этого у него были толстые очки. А еще у него было встроенное радио. Только вот при включении оно лишь плевалась в уши бесконечным шипением помех. Я долго вертел цилиндрическую штуковину, лежавшую в дальнем углу шкафа, пока не понял, что это такое — вакуумная граната. Звучит футуристично, однако я не знал ни того, как ею пользоваться, ни того, какой эффект она возымеет на противнике — инструкцию на неё приклеить никто не догадался. А жаль.
С терминала, как я понял, можно было открыть экстренный замок нажатием одной кнопки. К сожалению, я понял все неверно.
— Внимание, — заговорил приятный кобылий голос, — для подтверждения разблокировки замка необходима команда с другого охранного поста. Пожалуйста, поторопитесь, иначе дверь подземной транспортной ветки №2 перейдет в режим карантина и запечатается через пять минут.
— Да чтоб тебя! — я открыл дверь поста и выскочил оттуда, идя на трех ногах — на четвертую был повешен автоматический дробовик.
И тут же вокруг меня засверкали оранжевые вспышки! Четверо обезьяноподобных монстра с шипением бросились а атаку, попутно швыряя огненные шары. Уворачиваться почти не составляло труда — я был на открытом пространстве, однако им в считанные секунды удалось окружить меня. Два выстрела дробовика заставили монстра пошатнуться, а третий оторвал ему верхнюю лапу. Яркий фаербол прилетел мне в бронированную грудь. Жар обжёг тело, однако серьезного урона я не получил. Еще три выстрела выбили дух из второго монстра. Третий рванулся на меня, нанося сильный удар по шлему. В голове зазвенело, но я не потерял контроля над собой и рассек ножом грудь врага, а затем добил его выстрелом дробовика в голову в упор. Фейерверк из крови, костей и мозгов красноречиво объяснил последней твари, что её ждет. Жаль, что она не поняла урока. Еще двух выстрелов автоматического дробовика с лихвой хватило, чтобы уложить её.
Жалобный визг, который издал монстр без руки заставил меня обернуться к нему и, подойдя, прижать его уцелевшую лапу своей ногой.
— Вы кто такие?! — грубо рявкнул я, приставив оружие к многоглазой башке
— Тан-н-н-н-нту-у-у-у-м пас-с-с-с-с-с-сус ес-с-с-с-с пр-р-р-р-ро те-е-е-е-е, ф-ф-ф-фил-л-л-ли Храддо!(*) — прошипел он в ответ, злобно скалясь.
— Очень понятно, спасибо, — сплюнул я и разнес голову демона на мелкие кусочки.
"Звучало, как язык... ведут себя, как звери, а говорят! Вот только что? Он меня сейчас матом обливал, или отвечал на мой вопрос?"
— Внимание, до того, как дверь подземной транспортной ветки №2 запечатается через три минуты!
— Вот черт!
— Ойоойойоойойойойойойоой! — бормотал я, когда до блокировки оставалась одна минута, а соседний охранный пост не пускал меня. Блокировка из-за гибели начальницы охраны. И ничего нельзя сделать! Однако, на мое счастье, после ввода "1-2-3", они отменили запечатывание, и потребовали повышения пропускного ранга. Коды, десятки видов замков, уровни пропуска... а я только решил, что все будет просто... ну что ж делать? Надо искать КПК Блэклист! Будь тут Рейнбоу, все бы решилось просто и быстро, но нет, елки-палки, судьбе угодно забросить меня сюда одного, раненого, и пичкать монстрами, аудиозаписями, и прочими атрибутами какой-то фантастической ерунды! Вот только эта ерунда реальная!
Четырехэтажное здание администрации жилого центра. Думаю, именно здесь я найду этот дурацкий КПК, а с ним и огромную пушку, звездолет, Рейнбоу Деш и коллекционное издание космической стратегии "Ponyworld"!
Вот только встретило оно меня огромной толпой зомби! Кровавые, разлагающиеся пони побежали на меня с жутким ревом. Я не особо волновался за себя, ибо моя броня была достаточно прочной для того, чтобы выдержать напор зубов и копыт. Прицепив дробовик к спине, я вступил в ближний бой. Мои тяжелые копыта с легкостью ломали хрупкие кости, а нож проходил сквозь гнилую плоть, как через бумагу. Меня пытались укусить за шею, за челюсть, иногда даже за ноги, но зомби оказались настолько слабы, что их можно было назвать тупоголовыми мешками для битья!
Чего не скажешь о зомби-охранниках, которые открыли пальбу по мне сквозь дыру в потолке, как только я вошел внутрь, перебив всех безоружных зомбов. Мелкая пуля "Энфорсера" пробила мое копыто с ножом, вызвав сильную боль. Я мигом выскочил наружу и одел на копыто вместо дробовика пистолет. Тут мое радио внезапно включилось само по себе, и я услышал неразборчивое бормотание, которое мне, похоже, транслировал какой-то зомби-охранник. Я вспомнил, как бормотал зомби-караульный на гауптвахте. Отлично, если они все так любят болтать, то я буду прекрасно осведомлен об их присутствии!
Резко заглянув в дверной проем, я выстрелил в высовывающегося из-за перевернутого стола, зомби. Пуля со звоном отскочила от его брони, а мне пришлось быстро исчезнуть из поля зрения противника, чтобы его выстрелы не пробили мне горло.
— Ущшшшкаллмчкох! — с ноткой обиды сказал мне зомби, громко топая к двери. Я едва успел вытащить дробовик, когда он вдруг выскочил из здания и направил на меня автомат. В упор дробовик буквально разорвал броню на куски, а вместе с нею — и её обладателя.
На меня так же бездумно бросился второй, выкатившись на раздолбанный асфальт. Он умудрился выпустить в меня целую очередь, прежде чем был во второй раз убит моим оружием.
Не знаю, сколько оставалось еще зомбов внутри, но их было много и выходить они не спешили. Пистолетом убить их будет трудно... я подобрал два копытных "Энфорсера" с электронным показателем патронов, сообщавших, что оставалось еще 26 пуль, и открыл огонь в укрывшихся за дверными проемами каких-то кабинетов напротив. Короткая очередь пролетела мимо врага, разбив цветочный горшок за ним. Черт! Почему нигде нет ротового оружия?! Похоже, придется рисковать!
Вооружившись дробовиком и запихнув в него патронов до максимума, я бросился внутрь здания, прямо в комнату, где прятался враг. Снарядом влетев туда, я изо всех сил лягнул зомби, вбив его в стену, а затем разнес на куски дробовиком. Снова засверкали оранжевые огни. Демоны. Похоже, они действительно собираются меня убить на этот раз! Уже знакомый телепортирующийся монстр с лапами-серпами выскочил из молний позади меня. Непростительная ошибка. Мои задние ноги переломили ему позвоночник, а потом вдолбили в пол, выталкивая его внутренности наружу через пасть. Желудок, как желудок, кишки, как кишки, ничего сверхъестественного! Арргх! Фаербол прилетел мне прямо в защищенную голову, шлем начал плавиться, но все же пока удерживал форму и прочность. Да и жара моя голова почти не почувствовала. Я выбежал из комнатки, попутно пичкая дробью обезьяноподобного демона.
— Млао-о-о-о-р-р-р-р! — с потолка вдруг свалился хвостатый монстр, ударяя когтями мою бронепопону.
— СГИНЬ, СВОЛОЧЬ! — прорычал я, разделывая его из дробовика, который уже начинал становиться моей любимой пушкой.
Пули зомби-охранников, сидевших за цветочными клумбами на втором этаже, зазвенели об мою броню, заставляя меня укрыться за стоявшей рядом колонной.
"Энфорсером тяжело будет их убить, надо на второй этаж и там — дробовиком!" — решил я и понесся к лестнице наверх так быстро, как только мог. Шальная пуля снова пробила мне ногу с ножом, но рана была не столь значительна, чтобы остановить меня. Тяжелым топотом взбежав на второй этаж, я обрушил на зомби мощь моего оружия, превратив их в груды кровавого мяса и покореженного металла.
— Тебе не кажется, что это уж слишком убойная пушка, чтобы зомби ею не пользовались, а? — спросил мой мозг, подло сглазив: прошипев что-то по рации, из-за угла вдруг выскочил зомби с таким же дробовиком, что и у меня.
— Вот черт! — ругнулся я и рванулся назад к лестнице, когда мне в малозащищенный круп прилетела целая туча дроби. Дико завыв, я кубарем скатился по ступенькам вниз. Мой зад горел, передавая боль всему телу. Зомби приближался, оглушительно гремя тяжелыми ногами. О, Луна, я не хочу умереть сейчас! Я попытался подняться, но не смог — боль была слишком сильна. Бормотание зомби-охранника становилось невыносимым. Вот-вот он покажется на лестнице, прозвучит выстрел — и все, прощай, Коготь! Вот уже гнойно-кровавый шлем высунулся сверху! Нет!
В моменты паники моей слабой личности, мозг брал управление на себя, спасая в самые критические ситуации. Моя нога поднялась и пальнула в сторону врага. Но даже расстояния нескольких метров дробь была далеко не так смертоносна и, звякнув, отрикошетила от шлема зомби в стену. Однако он, видимо, сохранивший остатки разума, откатился в сторону и замер, продолжая что-то мямлить по рации. Я смог заставить себя отползти назад, к выходу. Заметив это, зомби сбежал вниз, где и был убит моим дробовиком. Ох, вроде всех перебил. Теперь — искать аптечки и КПК!
КПК Блэклист Боард лежал возле белой черногривой кобылы — пегаса во рваной попоне. Её кьютимарка представляла собой черный лист бумаги с неразборчивыми надписями на нем. Которые, кстати, выглядели так, словно их сделал какой-то пони. Хм... писать заметки прямо на своей кьютимарке? Круто, ничего не скажешь!
Мне очень хотелось послушать записи или даже прочесть письма этой пони, но я не рискнул больше сидеть долго на одном месте, и, собрав патроны с убитых зомби, поспешил покинуть здание, хотя мозг ненавязчиво советовал мне осмотреть и верхние этажи. Так же мне досталось несколько коробочек стимуляторов, которые встречались у охранников довольно редко. Парадокс, ведь они же вступали в бой куда чаще нас, армейцев! Помню, был случай, когда пьяные бандюганы ворвались в военную часть, и избили там всех солдат вместе с сержантом! А тот не смог даже ударить кого-либо из них, о расстреле нападающих и речи быть не могло — терпимость и милосердие! А сунься они хоть к одному охраннику — всех бы положил!
Иногда я спрашиваю себя: "Вот обязательно мне было идти в армию? Если так уж тянуло к пушкам, то мог бы пойти в охрану! Там и быдла меньше, и толку от каждого больше!". Ведь выбор у меня был! Я ведь мог... эх, но тогда мой мозг был настолько одурманен всем этим пафосным пиаром армии, что абсолютно ко всем остальным делам я относился с презрением. Я был глуп, чертовски глуп! Я плюнул в лицо тем, кто меня вырастил, кто был со мной в минуты тяжких душевных переживаний и телесных мук! И... когда они были готовы меня простить, я плюнул вновь, и лягнул под дых, а затем оставил, оскорбленных и униженных! И... о, проклятье! Лучше просто не думать! Стоит совершить какое-то дерьмо и сбежать, как оно начинает грызть тебя, не давая спать по ночам, и отрывая от дел днем...
Все-таки армия не была плохим выбором. В моем случае она была единственным моим моральным спасением. Внутренний духовный мир и то, что окружает личность, зависят друг от друга, словно сообщающиеся сосуды. Армия позволила мне уровнять гадость в душе с гадостью вокруг. А может быть и наоборот, она еще и ухудшила меня внутри. Я... я не помню! Первый год после того зебринского праздника я жил будто в тумане... потом вроде мне стало чуть лучше... или я скатился в такое абсолютное дно, что... ох, хватит! Время лечит, а думы калечат! Пора разобраться с более насущными проблемами!
КПК Блеклист позволил снять замок с пресловутой двери. Я было собрался погрузиться в изучение файлов пони, понравившейся мне еще со своего сообщения насчет охранников, но мне помешала оранжевая вспышка за окном охранного поста. Эй, кого там опять дробью накормить?!
Тут я почувствовал, как пол легонько вибрирует в такт доносившемуся гулу. Я вовремя заблокировал вход: снаружи донесся глубокий утробный рык. Черт! Такая тварь меня чуть не убила в военном городке! И вот она показалась, видимая на этот раз. Огромная бледно-кровавая туша с чудовищными передними лапами, большими, как колонны. Задние лапы видно не было, но это с лихвой компенсировала оскаленная пасть, размером с три-четыре моей головы. Два неимоверно больших, загнутых вверх, бивня, росли прямо из челюсти. Демон шагнул вперед, и я увидел его задние лапы — еще более крупные, чем передние, оснащенные тремя дьявольскими когтями.
Чудовище взревело поистине ужасным голосом и, немного отступив назад, бросилось прямо в стекло! Я отпрянул назад, когда смертоносные бивни пробили бронированный стеклопакет, осыпав пол сотнями мелких осколков. Судорожно подняв оружие, я выпустил тучу дроби в пасть монстра. Никакого эффекта. О, богини! Я в панике ударил по кнопке открытия двери поста и выскочил наружу. Тварь, похожая на лысого вепря-переростка, вытащила морду из стекла, и одним прыжком оказалась возле меня. Чудовищные бивни подняли меня воздух и бросили на землю. Я лишь чудом успел откатиться, иначе бы огромная лапа раздавила бы мне черепушку. Я пальнул из дробовика, однако дробь лишь завязла в толстом жире вепря. Я снова был поднят вверх и отправлен в полет к твердой стене полуразрушенного домика. Разбежавшись, монстр понесся на меня, яростно ревя и вызывая звон у меня в голове. Бивни смяли мою броню и пробили мой бок. Я завопил от боли, чувствуя, как они входят все глубже в меня. О, почему здесь нет Рейнбоу? Мозг! Сделай что-нибудь! Я не хочу умирать!!! Мое сознание начало ослабевать, в глазах потемнело и поплыло, но копыто все еще двигалось и тянулось... сердцебиение начало с гулом отдаваться в голове, а копыто нащупывало что-то металлическое... передо мной предстали образы моих родителей: отец глядел с явным осуждением, а мать с печальной болью... копыто зацепилось за металл и, резко дернувшись, вызвало электрический писк, пробившийся даже сквозь мое помутненное состояние. Маленький желтый цилиндр отправился в пасть демона.
У-р-р-р-р-рь-рь-рь-рь-и-и-и-и-и!
Оглушительный грохот на мгновение рассеял помутнение. Всего лишь на миг, но этого было достаточно для того, чтобы увидеть, как передняя часть вепря разлетается на части, обливая меня кровью и внутренностями. Я рухнул на землю, закрывая глаза.
"Вот же я везучий сукин сын..." — пронеслось у меня в голове, прежде чем все померкло окончательно.
~~~
"Узри зло, что внутри тебя!"
Икона Греха, парящая во мраке, приблизилась ко мне. Её вторая половина, что была сделана из плоти, вдруг начала расти, а потом превратилась в огромную реку из отвратительных лиц! Ужасный поток подхватил меня и понес на тошнотворных волнах прямиком в бесконечность. Я чувствовал, как что-то шевелится внутри меня... О, Луна! Если бы я мог, то закричал бы, но мне не было подвластно даже тело. Беспомощному и ничтожному, мне оставалось лишь смотреть, как дьявольская река втягивает меня в себя, погружая в абсолютную тьму.
А затем все исчезло...
Я начал судорожно дышать, пытаясь понять, где нахожусь. Я мог шевелиться, что уже было хорошо. Что-то шлепнулось рядом со мной, скрытое в темноте. Я, дрожа, подтянул к себе копыта. Ничего. Никаких звуков. Совершенная пустота.
И вдруг раздался этот душераздирающий вопль:
— МАМА!
Холодные когти опустились мне на шею, жеребенок-монстр прижался ко мне своей лысой головкой, а затем полоснул по горлу...
~~~
— Солдат! *шипение помех* Солдат, очнись! Сторожевой бот не сможет защ*помехи*. Ты должен помочь мне! Солдат! *снова помехи*.
Я с трудом открыл глаза. Большой металлический паук со множеством красных видеокамер копошился вокруг моего голого тела. Его металлические лапки бинтовали мой бок. Я вдруг понял, что не чувствую ни боли, ни немного одурманивающего эффекта стимуляторов. Как будто меня полечили... магией. Это было в моей жизни только один раз, когда я умудрился получить по голове падающей елью во время зимней вырубки леса. Тогда я был почти что при смерти, и врач, шутя, говорил, что будь в моей голове мозгов побольше — я бы не выжил после такого. Хотя, думаю, все-таки он был прав!
— Эй, приятель, ты откуда взялся? — спросил я робо-паука. А что такого? Могут же быть говорящие роботы!
Паук посмотрел на меня несколькими видеокамерами, а затем издал довольный писк. Его конечности закончили с бинтами и он, подойдя к моей голове вплотную, наклонился. Из паучка вновь донеслось шипение, а следом — голос, описать который было трудно из-за плохого качества звука.
— Ты жив! Отлично! Мена зовут Ксенон, я увидел тебя, умирающего, на камере наблюдения и послал охранного бота на помощь. Ух, я успел вовремя, а то бы тебя сожрали прямо здесь!
— Спасибо, — негромко сказал я, — Ксенон, правильно? Коготь. Приятно познакомиться. Я так понимаю, что мне нужно помочь вам убраться отсюда?
— Именно, Коготь, но у всего есть свои оговорки. Здесь, в ОАК-сити, остается важная информация, которую нужно бы прихватить с собой, прежде, чем бежать. Нет, это не какие-то отчеты, а данные, которые могут помочь нам в борьбе с этими существами! Но обо всем по порядку. Сейчас нужно вернуть тебе боеспособность и снабдить мощным оружием. Мой бот немного подлатал твою броню. Надень её.
Нацепив бронепопону не без помощи бота, я взял свое оружие, разбросанное вокруг, и спросил:
— Ксенон, я не из ОАК-сити, и попал сюда случайно, я весьма плохо ориентируюсь в этом месте, у тебя есть карта, или что-то в таком роде? И вообще, куда мне идти?
Легко, когда тобой командуют!
— Да, конечно, она есть у меня, но ею не обделен и твой КПК. Но, если тебе будет так удобнее, я буду направлять тебя, куда нужно. Итак, сначала ты направишься в лабораторные изоляторы, где скопируешь файлы с компьютера или КПК доктора Пинкхарт Дейлайт. Она единственная хранила данные о мутациях, произошедших за последнее время. Я думаю, эти существа как-то связаны с теми уродцами-жеребятами или пациентом ноль и один. Ах, точно, ты же не из ОАК! В общем, это довольно нелицеприятные организмы, с которыми лучше не встречаться. Так или иначе, но в этих данных может быть ключ к победе над врагом.
— И какой же? Неужели этими файлами можно будет за минуту убить всех чудовищ нахрен?
Ксенон кашлянул:
— Ну, не самими файлами, но с их помощью можно будет, например, изготовить биологическое оружие, которым уже уничтожить всех пришельцев!
— Ладно, что мне делать прямо сейчас?
— Иди на транспортную ветку под номером два. Не волнуйся насчет себя — у бота мощное оружие, он защитит тебя. А еще... упс! Черт!
Динамик робота издал щелчок и замолк. Постояв, я достал КПК Блэклист Боард, и, в поисках карты, наткнулся на видеозапись с названием "экстренное собрание генерально-администрирующего состава ОАК-сити". Я поставил видео на воспроизведение.
Длинный коричневый стол, занимающий почти весь белостенный зал. За столом сидят несколько пони в пиджаках с эмблемами ОАК. Одна из них сразу бросается в глаза — синеватая единорожка с морской гривой. Шейди Болл. Видна её кьютимарка — яркий белый шар, осыпающийся искрами. О! А вот, похоже, сама Блэклист, сидящая на главном месте с опущенной головой.
— Экстренное собрание объявляю открытым — сказала она хрипло-усталым голосом, подняв взгляд на камеру, которая, похоже, была расположена где-то на стене, на высоте этак полутора метров. Глаза Блэклист впали так глубоко, что это было видно даже на видео. — Леди, и джентльпони, дамы и господа, друзья и товарищи! Я больше не могу молчать и подчиняться тому, что мне говорит госпожа Пинкхарт!
Голос Блэклист окреп и она выставила копыто вперед, указывая, похоже, на розовато-желтую единорожку в очках и с красной гривой, завитой в косу.
— Это уже третьи сутки с тех пор, как пациенты ноль и один покинули изоляторы, убив охранника и медпони! С каждой минутой вероятность появления новых жертв растет, а вы требуете от меня безмолвия! Скажите, чего вы добиваетесь, Пинкхарт? Моя дочь мертва, как и десятки других пони, и все это вы требуете хранить в тайне? Зачем? Зачем, черт побери, а? — Блеклист перешла на крик, Пинкхарт медленно опустила голову — Молчите? Ну и молчите дальше, потому что сейчас буду говорить я, и только я! Я требую вовлечения в дело правления Объединенной Аэромагической Корпорации! И мне не важно, что вы на это ответите, Пинкхарт, потому что я передам им все сразу после этого собрания! Я...
— И погубите себя, — вдруг перебила её Пинкхарт жестким, но тихим голосом, — Управление обвинит именно вас в произошедшем, уж я об этом позабочусь! А теперь вы замолчите и будете слушать меня. Я закончу БШК "фауст" уже со дня на день, и тогда вся несанкционированная магия будет устранена. Вы же конечно понимаете, что это не мутация. Это нестабильное магическое поле, вызванное невежественным использованием донкельхейтума. Вы хоть можете себе представить, что будет, если он попадет в копыта общественности? Да что общественности, управление ОАК увидит в этом только товар. Товар, и ничего более! Для них это лишь еще один способ заработать!
— Но почему вы... вы... да как вы можете так спокойно говорить, когда пони вокруг гибнут! Умирают!!! — в голосе Блэклист зазвучали слезы, — Вы — монстр! Бессердечное отродье!!!
Блэклист рухнула на стол, обхватив голову передними ногами.
— Воды? — обеспокоилась Шейди, и подбежала к ней, бережно положив ей копыта на плечи, — Успокойтесь, пожалуйста.
Блеклист, должно быть, что-то прошептала в ответ, и Шейди вернулась на место.
Пинкхарт вздохнула и, протерев очки, продолжила с чуть более мягкой интонацией:
— Госпожа Блэклист, я понимаю вас и глубоко сочувствую вам, но прошу: никто, кроме тех, кто находится здесь, не должен знать о происходящем правды. Она может быть губительна! Мобилизуйте все свои силы, найдите и уничтожьте мутантов, но не говорите правды. Дайте мне еще немного времени, всего несколько часов! Это совсем немного, но это спасет всех нас! Может быть, даже спасет от угрозы, которую вы себе даже представить не можете! Ад... вы понимаете, что он существует?! Другое измерение, не Тартар, с которым мы дружны, а иное, совершенно враждебное нам, пространство? Доктор Кризис в стране зебр прорвался туда и я боюсь, что он не сможет контролировать свои телепортаторы, а без умения управлять донкельхейтумом мы не сможем ни закрыть ту дыру в измерениях, ни защитить себя от обитателей ада!
Блеклист поднялась и долго смотрела Пинкхарт прямо в глаза. Так долго, что я уж начал думать, что изображение повисло, но тут она процедила сквозь зубы:
— Я не знаю, о какой чертовщине вы говорите, и мне плевать на неё! Я вызываю управление. С меня хватит страха!
Пинкхарт глубоко вздохнула, потом стерла пот со лба и медленно произнесла:
— С этой минуты мы все мертвы.
Запись закончилась.
Я был в замешательстве. Значит, Шейди была в курсе как минимум большей части всех событий, происходивших здесь. Правда, запись была какая-то сумбурная для меня, потому что пони говорили о вещах, мне абсолютно неизвестных так, словно для них это было повседневностью. А может, так и было на самом деле! Странно, правда, что кроме Блеклист и Пинкхарт, никто из присутствующих в общем-то не говорил. Может, шептались, как это видно на записи, но так вот чтобы высказать что-нибудь... Надо спросить об это Ксенона. Хотя сомневаюсь, что он что-то знает.
Шейди... странная пони. Вроде бы уже наступил конец света, уже никто ни за что её ругать и наказывать не будет, даже наоборот — любая подобная информация ценна до абсурда, а она молчит! Ох, я так мало знаю... А слова Пинкхарт об аде в конце записи? Неужто они знали о грядущем кошмаре, и молчали? Да как? Как? Как так можно?!
"История обретает объем, приятель" — сказал мне мозг — "Ты записи-то слушай! Все подряд!"
"Да у меня ж голова расколется!" — возмущенно ответил я ему.
"Не расколется, она у тебя, брат, чугунная!"
Хм, а действительно стоит слушать. Может быть, если я покопаюсь в КПК повнимательнее, я найду что-нибудь очень важное! А что если этот... как его... до... докне... тьфу! Этот… кактотамум, о котором они говорили, что если именно о нем хочет узнать Ксенон? А что за мутации? То есть не простые мутации, а магические? Какие такие нестабильные поля? Кто убил охранника и какую-то пони? Откуда взялись эти демоны? Как защитить от них Эквестрию? Как спасти мир? Как спасти себя?
Транспортная станция была широкой темной платформой с двумя такими же темными тоннелями с боков. Робот-паучок послушно шел за мной, изредка попискивая. Ксенон велел мне ждать, пока он не пришлет мне вагонетку по одному из путей, который был исправен. Ждать... нет ничего хуже, чем сидеть без дела в темноте на мертвой научной станции во время вторжения демонов! Мое копыто обо что-то запнулось. Пушка какая-то... О! Коровий навоз! Это же АУМ-12 военного образца! Автоматический Универсальный (все-что-угодно-)Мет! Седловой, с дисковым магазином внутри и еще кучей таких же вокруг!
Не долго думая, я нацепил на себя боевое седло, и начал искать скобу, чтобы закрепить оружие на спине.
— Эй, дружок, не посветишь? — спросил я робота, надеясь на его всемогущество. И таки он включил фонарик! Вот почему сразу нельзя было так сделать?
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=N4vOfWvsb7o ]
Но как только скоба защелкнулась у меня на груди, все (ну конечно, блин!) вдруг загорелось оранжевой гаммой. Противоположная стена вдруг лопнула, и оттуда вылезло что-то живое... Свет робота-паучка озарил огромного черного червя, покрытого шипами от усыпанного тентаклями, рта, до кончика хвоста с гнойным наростом на нем.
— Митос долор морс ак формидо нис(**) — прорычал он, получая в пасть жгучим магическим лучом паучка. Я сжал зубами сбрую управления седлом и заставил его выплёвывать дробь (насколько можно было судить о зарядах при свете фонаря) из дискового магазина рядом со сбруей.
Со вспышками на платформу полезли демоны. Я выстрелил еще несколько раз в червя, и развернулся, приняв стрелковую стойку. Обезьяноподобный демон не успел швырнуть фаербол, так как был разорван в клочья смертельными залпами моего боевого седла. Кровь брызнула в разные стороны, а куски мяса засыпали его собратьев. Я целился и стрелял, стрелял и целился: твари взрывались красными фонтанами. Лучи бота прикончили червя, и теперь помогали мне отстреливать монстров.
Фаерболы летели в нас: я уворачивался, а вот паучок почему-то не спешил избегать попаданий. Его видеокамеры опасно мерцали, а жалобный писк сообщал о сильных повреждениях, но он пока держался.
Молнии сверкнули под потолком и в бой ввязались летающие монстры-тыквы. Молнии осыпали меня искрами, но я довольно легко избегал попаданий, прыгая из стороны в сторону и обливая врагов дробью. И тут седло издало пустой щелчок. Черт, перезарядка! Я грубо выбил магазин и, едва не уронив, заменил его другим. Одними копытами сделать это было весьма трудно, но я справился. Однако получил фаерболом в бок и, не удержавшись, рухнул на землю, чтобы увидеть, как бот героически стреляет в демона, и как тот, хищно зашипев, выносит его к черту, швырнув сразу два фаербола.
— Гад!!! — рявкнул я и, передернув затвор зубами, изрешетил монстра.
Еще два фаербола прилетели мне в спину. А за ними — третий! Броня дико разогрелась, но все еще держала форму. Я вскочил и начал носиться, как ошпаренный (а так и было) по всей платформе, стреляя пиная и толкая врагов и получая когтями по лицу и броне в ответ. Боль от кровоточащих ран не могла сравниться с болью от раскаленной брони. Мое оружие грохотало, но даже выстрелы тонули в этом ливне из рыков, шипений, визгов, и прочих звуков! Я яростно палил во все стороны, демоны дохли, но на их место прибывали другие. В меня постоянно что-то летело, меня все время резало по ногам и колотило по шлему. Телепортирующиеся твари накинулись на меня и попытались перерезать мне глотку, но я кувырнулся на пол, упав и придавив их весом. Дальше в ход пошел мой нож.
Окровавленный, раненый, но в боевом задоре, я поднял смелый взгляд на врага...
...и получил фаерболом прямо в морду! Благо, очки шлема не дали моим глазам растаять, но я все же пошатнулся, потерял ориентацию, и, отступив назад, чуть не рухнул с края платформы. Мозг заставил мои челюсти сжать сбрую боевого седла и стрелять, не целясь, что, похоже, возымело отличный эффект, но я рисковал быть убитым какой-нибудь особо умной тварью, что зашла бы мне за спину.
И тут я услышал спасительный лязг вагонетки. Открыв глаза, я увидел, что она прибыла на противоположную от меня, сторону платформы. Нужно добраться до неё! Иначе я погиб!!!
Стиснув сбрую еще сильнее, я бросился прямо в толпу, и жестоко ударил передними копытами первого попавшегося обезьяноподобного монстра прямо в грудь. Его ребра хрустнули, вырываясь из кожи наружу, а я, лягнув монстра, зашедшего сзади, и отправив его в полет к противоположной стене, снова помчался вперед.
Удар в голову. Мой шлем прогнулся, а в ушах зазвенело. Я повалился на пол, слегка оглушенный.
— Давай, давай, ДАВАЙ ЖЕ! — прорычал я и, сбросив с себя напрыгнувшего монстра, прыгнул сгорбленному демону прямо на спину, а с неё — на свободный от врагов участок платформы. Еще прыжок — и я в вагонетке. Я с силой ударил по кнопке запуска. И поднял взгляд на демонов.
Бой еще не закончился...
Глава пятая. Внезапное столкновение
Саундтрек к главе:
[1] (DOOM 4 — the demons) : https://www.youtube.com/watch?v=io4JdZZbork
[2] (Atrium Carceri — Cellblock: entrance): https://www.youtube.com/watch?v=HsxLEs_6H_A&list=PL6D4A64ACBA028B49
[3](Atrium Carceri — Cellblock: Corridor): https://www.youtube.com/watch?v=JTjUUuP4UE0&list=PL6D4A64ACBA028B49&index=4v=JTjUUuP4UE0&list=PL6D4A64ACBA028B49&index=4
[4] (Doom 3 OST — Wounded): https://www.youtube.com/watch?v=m7GZ59QhKkg&list=PL588A2D164702EA4A&index=39
[5](Bionicle heroes — Vezok theme): https://www.youtube.com/watch?v=W8Ar2zBze78
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=io4JdZZbork ]
С оглушительным лязгом вагонетка неслась по рельсу. И я — вместе с ней. И шуму от меня было не меньше: я палил из седла так, что ржаво-коричневый ствол стал красным. Обезьяноподобный монстр, разновидность которых я уже прозвал чертями, выпрыгнул из засады на потолке тоннеля и опустился на пол моего транспорта (Ведь известно, что вагонетка не имеет крыши), и, хищно оскалившись, сформировал два фаербола в своих когтистых лапах. Я направил на него седловую пушку и сжал зубами сбрую. За громким хлопком последовал досадный щелчок, свидетельствовавший о пустоте магазина. Нет времени на перезарядку, и на то, чтобы увернуться — тоже! Я, было, растерялся, но мозг в последний момент заставил меня повернуться боком к врагу и принять шары на самый толстый участок бронепопоны — плечо.
Получив сильный ожог, я с ревом бросился на чертенка и ударом копыт отправил под днище вагонетки. Визг твари утонул в шуме, а его тело, наполовину превращённое в фарш, исчезло из виду в тот же миг. Еще несколько десятков демонов неслось за вагоном, изредка кидаясь огненными шарами. Догнать эту штуку было под силу только телепортирующимся демонам, а их я уже перебил. Неспешно перезарядив седло, я позволил себе немного расслабиться и послать в гущу врагов еще пару выстрелов. Так, чтоб не особо думали о себе.
Но тут с вульгарным: "Млао-р-р-р" из толпы выпрыгнули четверо хвостатых демонов. Уцепившись за края вагонетки, они начали швыряться в меня синими фаерболами. Отскочив, я выстрелил в одного, затем, снова прыгнув в другое место, опять. Я скакал и стрелял, стрелял и скакал, постоянно обжигаясь взрывами шаров. Когда, наконец, один из демонов, получив дроби в череп, сорвался, остальные запрыгнули на платформу вагонетки. Я успел изрешетить еще одного, когда двое оставшихся кинулись на меня, разрывая когтями мою броню. Голова монстра нависла надо мной и была разорвана в клочья двойным выстрелом. Последний повалил меня на пол и со своим фирменным звуком резанул по горлу...
Я не понял, что случилось. Просто вдруг я перестал что-либо слышать, кроме сумасшедшего свиста крови в голове. Расплывающаяся голова демона наклонилась ко мне и начала меня жевать. Я уже не чувствовал этого, я не знал, почему вообще все еще нахожусь в сознании. Вспышки огня пронеслись надо мною. Фаербол, должно быть, врезался в контрольную панель вагонетки. Что-то врезалось в голову демона, пожирающего меня, и пробила её насквозь, вышибая мозги наружу. Или я был заторможен, или все действительно происходило настолько медленно, что я мог видеть, как серые куски содержимого черепушки монстра, фейерверком разлетаясь в разные стороны, плавно опускаются на мои ноги. Голова стала тяжелеть. Ну, вот и все...
Ан нет, не все — сознание я не потерял, благодаря чему увидел, как загадочное синее свечение наполняет меня. Все начало возвращаться в норму. Ко мне вернулся слух, и контроль над телом. Я судорожно прижал копыто к шее — все цело. Тем более что кожа там почему-то нежнее... Все понятно — это было З.А.В. Но как? Откуда? Или, тот бот-паучок наложил его на меня, чтобы оно сработало в критический момент? Да, скорее всего так и было. Спасибо тебе, металлический бро, огромное спасибо!
И тут я вдруг осознал, что рация в шлеме разрывается от невнятной болтовни, которая так выдает зомби! И вагонетка вообще остановилась! И стрельба... Я повернул голову в бок и увидел, что мои преследователи устроили яростную грызню с зомби — охранниками, которые находились на платформе какой-то станции.
"Внимание, вагонетка повреждена и не может управляться вкопытную. Не волнуйтесь, все в порядке, автоматические системы навигации скоро будут включены" — объявил кобылий голос на всю станцию. Тут же со мной связался Ксенон.
"Коготь? Ты жив? Ты слышишь меня? Коготь, ответь!" — взволновано пробормотал он мне в рацию.
Я осторожно, стараясь не выдать себя, поднес копыто к шлему и зажал кнопку разговора.
"Да, да, живой. Только вагон расхреначен и не управляем, а я лежу, притворяясь дохлым и выслушиваю обещания вашей системы оповещения!"
"Не волнуйся, все в порядке, автоматические системы навигации скоро будут включены!"
Мне захотелось фейсхуфнуть.
"И ты туда же!"
"Автоматические системы навигации включены, движение возобновлено, хорошего вам настроения!" — радостным голосом оповестила система и вагонетка со лязгом двинулась, медленно набирая скорость.
"Коготь, послушай, этот режим навигации, который сейчас включен, не позволит тебе управлять вагоном!"
"Да неужели? А я думал, он мне в рабство продастся!" — сказал я, поднимаясь на ноги, и, услышав осуждающий кашель, добавил — "Ну так что ты там хотел сказать?"
"Тебе нужно будет самостоятельно сойти с вагона на станции Альфа-два "изолятор", но проблема в том, что выбраться из него можно только через это небольшое метро, а если вагонетка уедет, то вряд ли мы её когда-либо еще увидим!"
Я задумался, глядя на темный пустой тоннель, проносящийся передо мной, а потом спросил:
"А эта самая Альфа сама по себе расположена на поверхности?"
"Да, но не имеет выхода. Это же все-таки изолятор для магически больных!"
Я не знал, что за "магически больные" там изолировались, но спрашивать Ксенона об этом желания не было.
"Ну тогда предлагаю тривиальное решение: я разнесу там стену и выйду наружу, а уж оттуда пойду, куда тебе надо, пойдет?"
Ксенон помолчал, а потом вздохнул и сказал:
"Да, пойдет. Можно было бы конечно заблокировать пути, но это ни к чему. И еще... Ах, черт!" — он замолк на несколько минут, а потом шепотом произнес — "Мне опять надо отключиться".
Что у него там? А если он мог сейчас сказать мне, где лежит самая мощная пушка во вселенной? А если он мог позвать Рейнбоу, чтобы она тут всем раздала на орехи? А если... Это еще, блин, что такое?!
Вагонетка начала ускоряться, все быстрее и быстрее мелькали полукруглые столбы сводов. И почему мне так не нравится эта кровавая надпись на неизвестном языке, тянущаяся десятки метров? И какие-то алые наросты на стенах! Будто плоть! И... багровое облако. Снова. Что это, е-мое?!
Из стен начали высовываться отвратительные черви с их низким и зловещим "Митос долор морс". Вагонетка на повороте задела одного, и, размазав его по стене, понеслась со скоростью, с которой я ехал во время погони. Что-то горячее и скользкое стукнуло меня по лицу. Я резко повернулся, чтобы увидеть огромную кишку, прилипшую к задней части корпуса вагонетки, и болтавшуюся остальною частью в воздухе. Отвратительное место было позади.
И тут снова прозвучал кобылий голос:
"Внимание, дверь станции "Лаборатории Альфа — сектор 2 "изолятор"" закрыты! Немедленно остановите транспортное средство!"
— Да как я тебе его к черту остановлю, если ты сама же его контролируешь, дура проклятая!!! — взревел я, чувствуя, как холод пробирает меня с головы до копыт. На такой скорости врезаться — стопроцентная погибель!!!
Дверь показалась в конце тоннеля.
Черт!
Будто символ конца и смерти, она приближалась с пугающей быстротой!
ЧЕРТ!!!
Вот она совсем близко! Я зажмурился.
— А-А-А-А-А-А-А-А!!!
БУМ! Лязг! Грохот! Взрыв, хотя я не знаю, что именно взорвалось!
Я долго не смел открывать глаза, но, как бы я ни старался, не думать о том, в каком положении нахожусь, я не мог. Я мысленно ощупал себя. Вроде цел. Попробовал пошевелить ногой — шевелится. Открыв глаза, я обнаружил, что дверь была пробита вагонеткой насквозь, хотя последняя отнюдь не уцелела — она превратилась в погнутую груду горящих осколков, несмотря на то, что гореть нам было вроде бы нечему. Ну, по крайней мере, не для такого огромного факела. Я же лежал на рельсе. Отлично, и отделался я только парой синяков. Я поднялся, и ойкнул от боли. Ладно, парой крупных синяков!
Рация зашипела.
"Коготь, Коготь! Это Ксенон! Прости, что не смог сообщить тебе о дверях, тут вокруг комнаты, в которой я спрятался, то и дело шастают монстры! Ну ты как, цел?" — в голосе Ксенона чувствовалась такая взволнованность, что я даже не стал на него ругаться.
"Да, цел. Но что за гребанный беспредел творят ваши системы? Я, может, везучий, но ели-палки, ваше метро собирается стучать каждым пассажиром по закрытым воротам?"
"Ох, вот чего ты ворчишь? По-твоему, при таком хаосе все системы должны работать систематизировано и бесперебойно?"
Пустая болтовня, снова хочется фейсхуфнуть.
"Ксенон, что за каламбур?" — тихо проговорил я — "Давай, говори, куда идти и кого мочить!"
Он вздохнул.
"Итак, изолятор представляет собой сеть коридоров с запечатанными комнатами. Судя по данным охранной системы слежения, КПК Пинкхарт Дейлайт находится в одной из этих самых камер. Открыть их можно только с охранного поста, расположенного в дальнем конце сектора"
"Ну как же иначе!" — фыркнул я, взбираясь на темную платформу станции.
"Это объясняется мерами предосторожности! Чтоб никто не мог просто так открыть камеры! И еще, нужно иметь разрешение доступа в этот сектор, а оно есть только его у охранников и работников, даже КПК Блеклист не поможет тебе здесь! Ах, снова они! Ладно, я думаю, что ты сможешь разобраться со всем сам! Удачи!"
— И теперь ты, Коготь, снова один на один с темнотой и толпами всевозможных уродов! — пробормотал я себе под нос и, взяв в рот сбрую седлового АУМ-12, двинулся к открытым, нет, разорванным дверям изоляторного сектора.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=HsxLEs_6H_A&list=PL6D4A64ACBA028B49]
Тишина. Холод. Мрак, немного рассеянный малочисленными светодиодами тревожного красного цвета. Чувствуешь себя, как мышь в лабиринте с дьяволами вместо сыра.
Это можно назвать холлом. Какие-то поваленные пластиковые шкафы в углу, залитый какой-то, похожей на мясо, дрянью, стол с треснутыми мониторами компьютеров. Остановившиеся вентиляторы на потолке. Тусклый свет КПК делает тени пугающе живыми, но отключать его еще страшнее — любая лампа может показаться оком демона. Дверь входа в коридоры с камерами валяется у противоположной стены, а стена над ней обрушена — отсюда явно вырвалось что-то действительно огромное!
Я иду внутрь. Мои челюсти нервно покусывают сбрую. С обеих сторон на меня угрюмо глядят монолиты сверхпрочных дверей. На панелях что-то написано. Я приглядываюсь. Имена. Десятки имен. Здесь держали не только мутантов! Кем были эти пони? Что они здесь делали? Чего они желали? Кого любили? Надеялись ли на что-нибудь? Каким был мир для них? Камеры оказались для них ловушкой в этом кошмаре, начавшимся еще давно! Кто же главный злодей? Кризис с его сумасшедшими идеями, или Пинкхарт, скрывавшая грядущее от мира?
Я медленно и осторожно иду дальше. Еще одна выломанная дверь. Круглое просторное помещение, освещенное жутковатым сиянием непонятной спирали, которая шла по потолку и уходящей в две темные комнатки, имеющие массивные круглые двери, опрокинутые и валяющиеся на полу. На их панелях написано: "Пациент 0" и "Пациент 1". Я свечу КПК внутрь камеры пациента ноль. О! Чей-то КПК! И... паутина? Сотни толстых бледно-белых нитей покрывают всю камеру. Пахнет затхлостью и гнилью. Везде разбросаны куски металла, должно быть, от охранной бронепопоны. Голый скелет единорога валяется в паутине неподалеку. Я беру КПК. Исправен! И принадлежал рядовому Питчу.
Информацию, полученную из писем и записей, я привожу здесь в хронологическом порядке.
"Новое назначение"
Отправитель: Блеклист Боард.
Получено: 25. Месяц Феникса. 11 ППЛ.
Здравствуй, солдат.
Твоим местом для патрулирования теперь будет сектор Альфа-2, изолятор. Смена остается ночной, с 23:00 вечера до 6:00 утра. Ты заменишь Гарлик Соуса, уехавшего за братом в центр ОАК в Стране Зебр. Это ненадолго, всего на неделю-две. С тобой будет еще один охранник, следящий за станцией. Твоя экипировка остается прежней. О любых происшествиях немедленно сообщай, выполняй свои обязанности должным образом. Удачи на новом месте.
Блеклист Б.
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=JTjUUuP4UE0&list=PL6D4A64ACBA028B49&index=4v=JTjUUuP4UE0&list=PL6D4A64ACBA028B49&index=4 ]
Аудиозапись "Жутковато". Дата: 27. Месяц Феникса. 11 ППЛ
Привет тому, кому пришла эта запись! Мне лень писать, поэтому я поговорю — расскажу вам о том, как мне тут. В общем, начнем с хорошего: Тут тихо, нет никаких Виктори Бакаттеров, и других неприятных личностей. Тут вроде бы можно вздремнуть, так как все равно никто не сует сюда нос. На этом, пожалуй, все. Теперь о плохом: Тут чертовски жутко! От всего этого полутемного изолятора у меня мурашки по коже ползут! Нет, серьезно, не смейся! Не бывавши здесь, не поймешь меня. Ну ладно, дальше: Тот чувак на станции неразговорчивый и угрюмый, с ним не посидишь темной ночью. Скучно. Ну и плюс я чего-то хреново стал спать. Серьезно, хоть я и сказал, что можно вздремнуть, но воспользоваться этой возможностью трудно — даже моргать неприятно. Так и кажется, что какая-то фигня выскочит из-за угла! Я знаю, что это все ерунда, но все же. Мое подсознание ж до дебилизма суеверно! И я... *вздох* Я вообще-то сейчас как раз сижу в коридоре с камерами. И, знаете, чем больше я говорю об страшностях, тем хуже мне становится. Ох, ну вот, я вспомнил про вентиляцию, которая встроена в потолок. Теперь мне все время будет казаться, что кто-то оттуда пялится на меня. Я уже левитирую перед собой автомат. Так, на всякий случай! Блин, я серьезно не хочу тут быть. Попрошу Б-Б, чтобы убрала меня отсюда. Ладно, чувствую, хватит мне болтать. Пока!
Аудиозапись "Голоса". Дата: 30. Месяц Феникса. 11 ППЛ.
Не знаю, что за чертовщина творится здесь, но меня начинают серьезно напрягать проблемы с бессонницей и постоянно мерещащейся ерунде. Моя смена только что закончилась, и я сижу в своей комнате, без возможности заснуть. Сколько времени? Пол-одиннадцатого. Ох, это ж сколько я сидел так без сна? В общем, сегодня на смене у меня произошло нечто из рядя вон выходящее! Я шел по коридору Б-5, где еще кругом фальш-стенки, скрывающие газовые трубопроводы, идущие через всю альфу. Я шел себе, как вдруг услышал, что кто-то меня позвал по имени. Я тут же обернулся, но никого не увидел! И вообще, во всем секторе никого, кроме меня и того парня на станции нет и не должно быть в ночное время! А потом я снова услышал голос, говоривший "сюда". Вдруг фальш-стена в другом конце коридора с грохотом рухнула. От испуга у меня екнуло сердце, и я рванул оттуда, как ошпаренный! Черт, я устал, хочу спать. Но не могу... Поганая Блеклист не разрешает мне вернуться на старое место! Дискорд бы её побрал!
Письмо от Блеклист Боард "Пополнение в изоляторе". Дата: 31. Месяц Феникса. 11 ППЛ.
Солдат,
в изолятор были помещены два объекта с кодовым именем "Пациент 0" и "Пациент 1". Информации о них мало, но я предполагаю, что они могут представлять опасность для окружающих даже за герметичными дверями. Я постараюсь убедить ученых в этом, и уничтожить эти объекты, но вряд ли это будет просто.
Ты получаешь усиленную бронепопону, полностью закрытый шлем С-26 и тяжелый седловой пулемет Мак-2. Код снабжения на складе: Б-310Ф011. Так же в изоляторный сектор будут в скором времени доставлены охранные роботы. Лично разрешаю тебе открывать огонь на поражение, если обстоятельства того требуют. Удачи!
Блеклист Б.
Письмо Питча к Блеклист Б. "Без названия". Дата: 02. Месяц Грифона. 11 ППЛ.
Здравствуйте.
Я шокирован тем, что происходит в этом секторе! Мне кажется, что изолятор все время пополняется без моего ведома. Я отчетливо слышал жеребячий визг в коридоре Б-4! Мне ничего не чудится, я не сумасшедший! Просто послушайте ту запись, которую я прилагаю к этому письму, и сами все поймете!
Аудиозапись "К письму". Дата: 01. Месяц Грифона. 11 ППЛ.
Я... ох... я не знаю, что здесь творится. Ублюдки яйцеголовые, это сделали вы! Послушайте! Слышно? Ох, дерьмо. Моя голова раскалывается... раскалывается... в мне что-то говорит...*прерывистое дыхание* Она... зовет свое дитя... Слышите? А ребенок вот здесь! *Стук КПК о металлическую дверь* прислушайтесь... *Приглушенный детский плач* вот... *Крик "ма-ма!"* О, проклятье! Мать за той дверью в круглой комнате, говорит со мной. Просит, плачет, умоляет... Ох... я хочу открыть её камеру, и... и расстрелять! Я, м-м-м, открою все двери здесь! Я убью всю ту нечисть, которую согнали сюда эти мрази Пинкхарт и Шейди! О, я положу конец этому кошмару! Я не могу больше!
Аудиозапись "Прощайте". Дата: О3. Месяц Грифона. 11 ППЛ.
Кому это адресовано, тот поймет. Скоро все закончится. Я все четко спланировал. Тот жеребец на платформе даже не заметит, как я запечатаю главный вход. У меня есть коды. Я отключу сторожевого бота, и буду открывать изоляторы по очереди, убивая того, кто там сидит. Это благое дело. Пора избавить ОАК-сити о этой дряни! Прощайте все. Жаль, ведь все могло быть куда лучше. Ненавижу вас, ОАК, ненавижу Пинкхарт и ученых! Вы используете нас, как мясо, которое можно скормить какому-нибудь гаду, чтобы он не сожрал вас! Вы воруете наши жизни для собственной безопасности! Уроды! Глупцы! То, с чем вы водитесь, те, кого считаете подвластным себе, куда более могущественны и смертоносны, чем вы можете себе вообразить даже в самом кошмарном бреду! Она сказала мне, что они — эволюция, что они — вечное и непрерывное развитие, идущее в миллионы раз быстрее, чем мы. Сегодня её дети глупы и слабы, но уже завтра они будут новой ступенью, новым звеном, идеально встраивающимся в любой мир! Неужели вы думаете, что вы с вашими жалкими технологиями и суетами сможете выдержать борьбу с природой? Она бессмертна и вечна, в то время как вы, всю жизнь преследующие какие-то никчемные блага, за сто лет не оставляете ни одного следа во вселенной. Мир создавался миллиарды лет. Для такого числа ваша жизнь — даже не миг. Её просто не существует в сравнении с такими масштабами. И только Они, те, кто прямо противоположны бытию, могут бороться с ним. Вы обречены. Прощайте. Меня звали Питч Дарк, и я — тот, кто был прав...
У меня было лишь два вопроса: "что же именно совершили Пинкхарт и Шейди? И откуда какой-то охранник знает, что это именно они?" Ведь это противоречило той записи, что я смотрел... когда? Сколько времени назад? Час? Или два? Или сутки? Я совершенно потерял ощущение времени, с тех пор, как началось вторжение... надо попытаться открыть вон ту дверь с помощью КПК Питча. Интересно, а кто снова заблокировал их после него? И еще... почему на КПК Блеклист сообщения Питчу отсутствовали? Она что, просто решила забить на нег
Что-то слабо верится.
В темной камере лежала среди пустых контейнеров, окруженная мертвыми телами черубов, розово-желтая единорожка. Пинкхарт. Её КПК был закрыт её передней ногой, изуродованной страшной раной. Я осторожно вытащил компьютер из-под конечности единорожки и, включив экран, с удивлением не обнаружил знакомого сообщения о гибели обладателя. Она жива?! Да каким чертом?! Сбитый с толку, я ткнул её копытом в бок. Теплая. Действительно, живая! Как бы её в чувство привести?
Помогла аптечка. Одна инъекция — и через минуту единорожка пошевелилась, а затем со вздохом села, держась копытом за лоб. Полный смешанных чувств, я спросил:
— Доктор Пинкхарт Дейлайт? Это вы?
Она сфокусировала взгляд на мне, и, безо всяких эмоций, тихо ответила:
— Я.
Я должен был её обо всем расспросить! Нужно же узнать, как связано вторжение с ОАК-сити!
— Я — помощь снаружи, помощь от Рейнбоу Деш. Расскажите, что здесь произошло?
Её лицо чуть заметно дрогнуло.
— Вы настолько заинтересованы в оказании помощи, что даже не спросили, как я себя чувствую. Соглашусь, это и в правду не имеет никакого значения.
Я промолчал и отвел глаза в сторону. Она выдохнула и, опершись спиной на стену, устремила взгляд вверх, а затем закрыла глаза.
— Обо всем, что происходило здесь, вы узнаете из моего аудиодневника, который я вела с того самого момента, как вернулась экспедиция из параллельного измерения. Ни о чем спрашивайте, просто скопируйте файлы. Сейчас я скажу, что вы должны сделать прежде, чем покинуть это ужасное место. Слушайте внимательно. Может быть, это сыграет важнейшую роль в спасении нашего мира. В комплексе Зета, в подземном хранилище номер двадцать четыре находится Бронированный Штурмовой Костюм "Фауст". В нем есть одна очень важная деталь, которую вы должны доставить принцессе Твайлайт. Только она сможет заставить эту деталь работать на нас.
Я нахмурился.
— Что значит "работать НА нас"? Что это за штука?
— Название вам ничего не скажет. — Пинкхарт перешла на шепот — Донкельхейтум, материал из мира тех чудовищ. Только четыре пластины, которые я смогла связать одним устойчивым магическим полем... вы... вы не поймете. Даже мне неизвестны все свойства и возможности донкельхейтума... не надевайте костюм до того, как вам это разрешит Твайлайт. Иначе... я не знаю, что будет... быть может, это не спасение, а погибель... но больше против них ничего не поможет.
Я хотел было возразить, но не произнес ни слова.
— Сейчас повсюду орудуют лишь разведчики этой цивилизации. Они должны мутировать, адаптироваться к нашему оружию, а затем передать информацию своим сородичам. И тогда нам придет конец...
— Откуда вы знаете?
— Кризис говорил. Прежде, чем умереть... не важно, уже ничего не важно, кроме донкельхейтума... уходите, заберите "фауст" и бегите! Да идите же!!!
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=m7GZ59QhKkg&list=PL588A2D164702EA4A&index=39 ]
Я взял её КПК. Положив его в небольшое и неудобное подобие рюкзака в броне, я повернулся к Пинкхарт, чтобы задать несколько вопросов по поводу её уверенности в том, что Твайлайт жива и о роли Шейди Болл во всем происходящем, но откуда-то с потолка донеслось электронное шипение и за ним — голос Ксенона.
"Коготь! Уходи оттуда! Пациент номер один совсем рядом! Беги, забудь о данных, просто беги!"
Внезапно Пинкхарт захохотала и поднялась, одаривая меня дикой улыбкой.
— Да! ДА! ВПЕРЕД! ИДИ! СПАСАЙ НАС ВСЕХ!!! — заливалась она, начиная неестественно дрожать.
Я почувствовал вибрацию под собой. С каждой секундой она становилась все сильнее. И вдруг стена позади Пинкхарт разорвалась с болезненным скрежетом. Огромная черная лапа схватила единорожку и, с отвратительным хрустом сдавив её, швырнула в другой конец комнаты, оставив там кровавое пятно. Я с воплем бросился в коридор, чтобы увидеть, как позади меня показывается просто неописуемо огромная и мускулистая тварь, едва умещающаяся в это узкое и тесное пространство. Оскаленный гигантскими, будто девятидюймовые гвозди, зубами, череп разинул пасть и изрыгнул оглушительный рев, от которого стены затряслись, словно фанера.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=W8Ar2zBze78 ]
Я едва успел шмыгнуть в какой-то проход, как мой зад обрызгало расплавленным металлом двери. Тут же ужасающие лапы разорвали её остатки так, чтобы весь демон смог пролезть. Нет, это был не просто демон! Настоящий рыцарь ада! Я, плача от страха, понесся, не разбирая дороги. БЕЖАТЬ! ЛУНА, ЗАЩИТИ!!! ПУСТЬ ЭТО ТОЛЬКО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПУСТЬ СЕЙЧАС Я ПРОСНУСЬ ДОМА!!! МАМА!!!
Свернув, я спасся от участи быть сожженным заживо дьявольским синим фаерболом. Адский грохот наполнял мои уши так, что я не мог услышать даже собственный крик. Что-то подвернулось под ноги, и я перелетел через порог холла изолятора. Гром донесся откуда-то сверху. Стена и часть потолка обрушились, открывая мне всего громадного рыцаря ада.
Я, паникуя, начал беспорядочно стрелять, отправляя в демона тучи дроби, повреждающие его не больше, чем комариные укусы. Заряды застревали в его толстой шкуре, лишь разъяряя еще больше. С неимоверно громким рычанием демон отправлял фаерболы один за другим в меня, мухой носящегося по всему холлу и пытающегося нанести хоть какой-нибудь урон твари.
Внезапно демон согнулся и прыгнул на меня, пытаясь схватить. Его тигриный коготь полоснул мою броню и разорвал её, словно бумагу! Я кинулся к разломанной стене, из-за которой виднелось ночное небо. Тараканом взбежав по кускам бетона и металла, я выбежал на траву и поскакал, надеясь хоть на открытом пространстве уйти от преследователя. Однако фаербол, поджегший землю в двух метрах передо мной показал, что это невозможно. Я должен был убить демона. Или умереть. Щелчок оружия заставил меня начать судорожную перезарядку. Рыцарь ада метал огненные шары, непременно расплавившие бы меня, если бы я не скакал, как кузнечик, прячась за камнями и какими-то кусками ржавого металла. Магазин щелкнул, я передернул затвор. АУМ-12 выпустил заряд, который, достигнув цели, взорвался с ослепительной зеленой вспышкой. Разрывная химическая бомба?! Слава богиням! Слава им во веки веков!!!
Рыцарь ада схватился за раненную лапу и, взревев так, что было слышно в десятках километров вокруг, бросился на меня. Я отправлял в него бомбы одну за другой, оставляя глубокие раны в его огромной туше. Удачное попадание — и его правая лапа отлетела в сторону, обливая землю кровью. Еще одно столь же удачное оторвало ему ногу. Нельзя передать никакими словами тот рев, какой тогда издавал этот демон. Я не забуду его никогда. Но в тот момент я не думал ни о чем кроме убийства этой чертовой твари!
Серьезные раны заставили монстра отступать. Теперь я был монстром. Теперь я был убийцей. Отстрелив монстру последнюю ногу, я забежал к нему спереди и отправил заряд прямо в череп, разорвав его на куски!!!
В глубине моего подсознания зловеще ухмылялась Икона Греха. И что её так радует? И вообще, почему я все время чувствую её присутствие? Я схожу с ума, да?
И тут снова заговорил Ксенон.
"Коготь! У нас тут такое! Ты не представляешь!"
"Ага, даже и не пытаюсь" — уныло пробормотал я, глядя на изуродованный труп рыцаря ада — "Че такое?"
"Сейчас... сейчас все будет... вот! Передаю сигнал тебе!"
Высокий голос Ксенона сменило тихое и усталое бормотание:
"Чернокот-один, ОАК-сити, вы меня слышите? ОАК-сити, есть кто живой?"
"Есть! Есть, Чернокот-один!" — закричал Ксенон. — "Как минимум двое живых!"
"Опишите ситуацию..." — все так же тихо, но уже с ноткой надежды спросил Чернокот.
"Эм, у нас... э-э-э, все системы города серьезно повреждены и не подлежат восстановлению. Наблюдается сильная активность монстров в секторе Зета... и... ну вот так как-то. А что у вас? Откуда вы вообще?".
"С небесного эсминца "Тайфун". Мы подверглись сильнейшей атаке врага. Тайфун, возможно, еще не уничтожен, но на связь не выходит. Я должен найти помощь. Пытался связаться с военным городком — но он уничтожен. Предположительно, генерал Рейнбоу Деш мертва."
Я хотел было заговорить, сказать, что это не так, но не стал...
"Так вы на летательном аппарате?"
"Так точно, ОАК-сити, мой развед-глайдер незначительно поврежден, топливо взлетно-посадочных двигателей на минимуме, сейчас использую озоновые. Я могу забрать вас отсюда. Только вы должны выйти на поверхность!"
"Я уже там, если что" — вмешался я. — "Ксенон, КПК Пинкхарт у меня, этот твой пациент на том свете, ну а сам я почти цел!"
"Отлично! Там, думаю, есть все то, что ты должен был бы собирать по всему городу! Чернокот, сколько ты сможешь прождать?"
"Пока я использую озоновые двигатели — сколько угодно, мне достаточно просто кружить над вами".
Я посмотрел вверх и прищурился. На черном небе увидеть даже большой самолет без сигнальных огней почти невозможно, что уж говорить о мелком глайдере!
"Коготь! Ты на поверхности, так? Да, вижу сигнал твоего КПК... ты должен немедленно ехать ко мне, в сектор Зета! Если тебе удалось убить пациента один, то ты, должно быть, хорошо вооружен!"
"Ну не так чтоб уж очень хорошо, но годно" — сказал я, все еще ища глазами Чернокота.
"По Зете бродит пациент ноль. Я даже боюсь тебе говорить, что это такое. Все время бормочет, да так, что слышно сквозь эти толстенные двери! В общем, кратчайший пу..."
Но Чернокот вдруг перебил его:
"Вот дерьмо! Мне на хвост сели эти ублюдки летающие!"
В небе что-то вспыхнуло. Должно быть, огненный шар.
"Черт! Я не могу нормально маневрировать на озоне!!! Твою же..."
Еще одна вспышка на миг осветила горгулью и маленький треугольник глайдера. В него попали!
"Проклятье!" — завопил Чернокот. — "Левое крыло расплавлено! Я падаю, повторяю, я падаю!!! Катапульта не работает!!!"
Еще один фаербол — и глайдер загорелся, желтым камнем летя вниз. Он со свистом пролетел надо мной и врезался в стену какого-то здания метрах в пятистах от меня. ЧЕРТ ПОБЕРИ! А спасение было так близко!
"Коготь! Коготь, что там произошло?!"
"Его сбили. Упал и сгорел к черту. Пилот не мог выжить. Крышка." — зло проговорил я и добавил. — "Но гробанулся он в пределах досягаем
и. Я пойду, гляну — может, что осталось от него!"
Вы наверняка не знаете, что еще за небесный эсминец "Тайфун", и что означало все произошедшее. Я сам об этих кораблях знаю мало, но расскажу, что мне известно.
В общем, ОАК, распространившись по всему миру, начала принимать на работу не только пони. Все, кто хотел заниматься наукой, принимались без очереди и особой возни. Можно даже сказать, что наняться уборщицей в Объединенную было куда труднее, чем занять если не должность профессора, то хотя бы мелкого лаборанта. Так и получилось, что центры ОАК в разных странах стали работать в отдельности друг от друга, почти не поддерживая связь между собой. Исследования пошли в разных направлениях. В стране зебр, например, начали изучать способы соединения магических фетишей с высокотехнологичными агрегатами, вроде гаусс-пушек, био-фрагментирующих излучателей и прочей футуристической ерундой. Минотавры, вступив в ОАК, стали исследовать строение тела всех видов и рас для того, чтобы создать самую эффективную и универсальную систему спортивных занятий. Яки — психику и эмоции, чтобы научиться контролировать их и случайно не объявить кому-нибудь войну из-за кожуры от бананов, попадающейся на дорогах.
Но были и глуповатые исследования:
Буйволы, заполнив свой центр ОАК, создали "учение об идеальном пироге", тратя миллиарды бит лишь на то, чтобы разработать самый вкусный пирог за всю историю мира.
А грифоны очень долго не знали, что бы им такое учудить, пока подруга Рейнбоу Деш, Гильда, не швырнула, как говориться, шапку на пол и, придавив её лапой рявкнула:
— Сделаем. Пипец. Какие. Огромные. Летающие. Хреновины!
И тогда началась бесконечная разработка всевозможных летучих штук. Сначала крылатые костюмы с размахом в двадцать метров и мелкими двигателями на них, затем глайдеры — скромные летательные аппараты, выполняющие какие угодно функции. А потом их вовсе понесло: стратосферные фрегаты, стратосферные платформы, стратосферные крепости, эсминцы...
Последних, кстати, было сделано всего четыре, и все — разного назначения: "Тайфун" — самые большие пушки и защитные поля. "Судья" — самый быстрый и удобный для перевозок. "Даркстар" — огромный развлекательный комплекс, к которому приделали оружие. Просто так, для красоты. Ну а "Авангард" был своего рода символом всей "эпичности и крутости" грифоньего рода, так как был просто самым гигантским из всех. Кстати о размерах, я не видел эти корабли ни разу, даже на фотографиях, но слышал, что "Даркстар" где-то километр и семь сотен метров в длину, а "Авангард" — четыре с половиной. Действительно огромные, ничего не скажешь! Думаю, грифоны со своими закидонами и криками "Да мы! Да мы самые-самые! Мы, мы, мы!" перещеголяли всех остальных. Молодцы ребята, ничего не возразишь тут!
Только вот Тайфун-то, похоже, серьезно влип!
А вот я и пришел к обломкам глайдера!
Огонь уже потух, позволяя смятому почерневшему корпусу и обугленному трупу грифона в кабине безмолвно приветствовать меня. Я с сожалением вздохнул. Этот парень мог бы нас отсюда вытащить! Весь глайдер представлял собой, насколько я мог судить по погнутым формам, вытянутую и утолщенную в середине букву "Х". Должно быть, на него был нанесен какой-то рисунок, но огонь безжалостно пожрал его, оставив только несколько пятен там, куда он не смог добраться.
"Ксенон, я нашел Чернокота. Мертв. А леталка ремонту не подлежит"- тихо произнес я — "Пойду за тобой в Зету. Объяснишь, как?"
"Да, конечно" — устало сказал он и добавил — "Но сначала достань-ка из глайдера черный ящик, он должен был уцелеть. Он должен быть где-то в хвостовой части".
Хорошо, что на корпусе было прямо написано и даже указано стрелкой, где именно этот ящик находится. Мне не составило труда его вытащить. Это была толстая черная и очень тяжелая коробочка. Следуя инструкциям Ксенона, я открыл её и включил воспроизведение всех радиопереговоров с момента запуска корабля. Из динамика зазвучали крики.
— Защитное поле деактивировано!!! Щитогенератор вырубился к церберу! Эти гады рвут обшивку!
— Навести ВСЕ орудия на четвертого! На четвертого, говорю!
— Они открывают портал по правому борту! Десять, поправка, двенадцать горгулий!
— Огонь по четвертому! По четвертому, мать вашу за ногу! Да куда ты целишь, идиот?!
— Системы управления отказывают! Давай же, давай, сволочь! Есть! Стреляю!
— Пробит корпус возле маг-реактора! Дерьмо, они же сейчас разнесут его!
— Четвертый сбит! Следующая цель, сэр?
— Отлично, теперь на восьмого! Не дайте этому сукиному сыну сожрать наш реактор!
— Сэр, из портала постоянно прибывает подкрепление!
— Пилоты развед-глайдеров готовы?
— Да, сэр, они готовы взлететь в любую секунду!
— Перекличка!
— Чернокот-три здесь!
— Чернокот-один здесь! Чернокот-два поврежден и не может взлететь!
— Призрак-ведущий здесь!
— Призрак-ведомый здесь и готов!
— Отлично, Призраки, сопровождать и прикрывать Чернокотов!
— Подтвержден приказ на сопровождение.
— Чернокоты, вы летите к Рейнбоу Деш и просите помощи, даже если она сдохла! Подкрепление должно прибыть через два часа максимум! Повторяю, больше двух часов мы не выдержим! Взлет, живо!
— Держитесь, мы скоро будем!
— И да, скажите РД, что эсминец Гильды изнасилован уже свыше всякой меры!
Далее следовала длительная пауза, изредка прерывавшаяся разговорами пилотов, которую я проматывал в течение нескольких минут. Затем, уже возле военного городка, снова послышались крики и ругань. Горгульи атаковали Чернокотов, и в ходе боя Чернокот-три и оба Призрака были взорваны прямо в воздухе. Увидев, что городок уничтожен, Чернокот-один полетел далее и заговорил снова только возле ОАК-сити. Мда, все плохо. Все очень плохо. Да, у нас есть огромные летучки, что хорошо, но ведь есть и что-то, что может их уничтожить! Надо оставить этот ящик. Тут все-таки упоминалась Гильда, да? Надо бы дать его Рейнбоу Деш, когда мы снова встретимся.
Ксенон начал объяснять, как добраться до Зеты. Да! Надо не забыть "фауст" Пинкхарт и... кстати о Пинкхарт, надо бы глянуть её КПК!
Глава шестая. Мутаген
(*)amplexus — обнимать ^_^.
(**)Nolite turbari, Tollere et mors ultra non erit vobis — Не бойся, а поднимись, ибо нет более смерти для тебя.
(***) mortem — смертный.
Саундтрек к главе:
[1] (Atrium Carceri — Debt): https://www.youtube.com/watch?v=LutpGMSJO94
[2] (Doom 3 Music- Hellknight): https://www.youtube.com/watch?v=5LhfMAGfM1I
[3] (Doom 3 Music- Intro): https://www.youtube.com/watch?v=KVLNz7rgRl8
[4] (DOOM movie ost — first person shooter): https://www.youtube.com/watch?v=UWnzSXcHv_8&index=19&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT
[5] (Burzum — En Ring Til Å Herske): https://www.youtube.com/watch?v=KDz076wR4FE
Легко, когда мир делится на черное и белое. Легко, когда не задумываешься над тем, кто же твой враг на самом деле. Поделив все на добро и зло, мозг перестает думать о враге, как о чем-то живом. Не важно, с кем ты борешься — с сородичем или пришельцем, ты не воюешь с ним, ты воюешь с картинкой, глупой и злобной карикатурой. Тогда для тебя становится проще убивать, проще внутренне оправдывать зверства и беззаконие со своей стороны. Нет, ни любить, ни уважать врага не нужно. Он должен быть ненавистен тебе. Но ты всегда обязан отдавать себе отчет в своих действиях. Измываясь над ним, вместо того, чтобы просто убить, ты сам становишься ничуть не лучше, чем он. И главное: береги свою душу от той черни, что есть в недруге. Береги, ибо война духовная намного тяжелей и ужасней, чем война физическая. Сострадание к побежденному — лезвие обоюдоострое. Помилованный враг может восстановиться и вернуться сильным, как никогда... Но что если он приставил нож к твоему горлу, а тебе жаль его убивать? Если ты понимаешь, что он прав? Что же тогда делать, как поступить?
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=LutpGMSJO94 ]
Пока я листал тонны скучных писем на КПК Пинкхарт, не решаясь открыть аудиодневник, Ксенон объяснял мне план действий.
— Как бы на поверхности ни было безопаснее, все же наш приоритет — скорость, так?
— Ну и? — отсутствующим голосом спросил я.
— Я думаю, тебе будет лучше добраться до Зеты через Очистительный Сектор Альфы. Это самый быстрый путь.
Я подтверждающе промычал, ища хоть одно интересное и важное письмо.
— Южная часть этого сектора сообщается с Зетой где-то на противоположном от меня краю.
— Агась.
— Ох, чем ты там занят?
— Угу. Что? В КПК роюсь, не мешай.
— Ну ладно, — с обидой сказал Ксенон, — раз уж ты так погружен в свои мысли... Кстати, неужели Рейнбоу Деш действительно мертва?
— Ты что, нет конечно! — Возмутился я. — Я как раз был с ней до того как, ну, отстал немного. Нет, нет, она жива, она не может умереть!
После продолжительной паузы Ксенон тихо спросил меня:
— Коготь, ты так в этом уверен?
Вместо ответа я выключил рацию и открыл письмо к доктору Кризису одиннадцатого числа месяца феникса.
Уважаемый коллега!
Я рада сообщить вам замечательную новость: сама принцесса Твайлайт Спаркл попросила меня посетить Страну Зебр, "Олдуай" и лично вас! Не только её, но и меня глубоко интересуют ваши исследования и достижения! Насколько мне известно, на этот раз вы работаете над чем-то абсолютно неизвестным ранее, над чем-то таким, что может перевернуть все наши представления о науке! Мне не терпится узнать, что же это такое! Может, вы будете первым, кто откроет врата в неизведанное? Я уже предвкушаю долгие научные споры с вами и вашими коллегами. Я прибуду завтра вечером и надеюсь сразу удостоится вашей аудиенции!
С глубочайшим уважением, ваша Пинкхарт.
Ответ пришел в тот же день, и был куда грубее, чем я ожидал. Ну, в пределах разумного, конечно.
Мисс Пинкхарт,
я удивлен, что наша дорогая принцесса обратила внимание на нас с вами, но ваша радость мне доступна в куда меньшей степени. Вы правы, я действительно занимаюсь очень важными исследованиями, но именно поэтому излишнее внимание на данный момент весьма нежелательно. Я бы не хотел видеть ни вас, ни кого-либо еще на "Олдуае" сейчас. Вы мне только помешаете, а это непростительно и недопустимо. Не тратьте время зря, приезжая сюда, оно вам понадобится позже. Скоро вы все увидите нечто необычайное, наберитесь терпения.
Пинкхарт, тем не менее, сохранила вежливость в следующем письме:
Доктор Кризис,
поймите меня, пожалуйста. Я не могу отказать принцессе в просьбе, даже если бы хотела. Я все же надеюсь, что не помешаю вам в той мере, в которой вы этого ждете. Я не собираюсь вмешиваться в вашу работу, а просто хочу хоть немножко узнать о ней!
На этом подобные письма заканчивались. Может, Пинкхарт или кто-то другой удалил их... Подробности мне были неизвестны, но факт оставался фактом — после этого письма было сохранено еще два. Одно было уже знакомо: то жутковатое, что было на КПК Шейди Болл, и письмо к Твайлайт Спаркл с просьбой о помощи по причине вторжения демонов. Вот только отправлено оно не было.
И кстати, чего это Ксенон молчит? Его не там слопали? Ах, черт, я же, дурак, рацию вырубил!
— Коготь, у меня плохие новости: я теряю сигналы с аварийных систем всего города! Ну, я знаю, что все разломано, но не в этом дело. Хм, даже не знаю, как объяснить... Например, тогда, когда я тебя только-только обнаружил, я мог увидеть через камеры наблюдения всю Альфу. Теперь я вижу, дай Луна, четверть целого комплекса!
— И-и-и, в какой же части нахожусь я?
— Приближаешься к месту потери сигналов. Не знаю, что это может быть, но думаю, что ничего хорошего. Может, какое-то поле блокирует сигналы... в общем, береги себя, приятель. Ты — мой билет отсюда!
Я хмыкнул.
— Приятно чувствовать себя нужным!
Прошло уже... не знаю, сколько времени с тех пор, как я снова вернулся в эти чертовы металлические катакомбы. Очистительный уровень находился под землей. Эти тускло освещенные редкими лампами коридоры отдавали болезненной желтизной. Было очень душно. А еще жарко. зеленоватая дымка заполняла каждый угол этого противного места. С каждым вдохом горло немного обжигало, время от времени заставляя меня кашлять. Что-то постоянно шипело, стучало и шлепало. Механизмы, будто не заметившие гибели своих хозяев, продолжали работать на благо мира, которого, быть может, уже нет.
Я вошел в узкий проход с обломанной лестницей, за которым располагалась широкая комната. Рация захрипела, поморщившись, я снова отключил её. Придется побыть одному. Спрыгнув с того, что осталось от ступенек, я нашел под лестницей еще один магазин обычных патронов к АУМ-12 и скелет в бронепопоне. Странно, что она была не повреждена! Только вся покрыта какой-то бордовой дрянью. Лучше не рисковать! Хоть моя броня и была сильно повреждена, но все-таки она еще могла меня защитить. Ступив в комнату, я с ужасом увидел огромные куски плоти, что в буквальном смысле плыли по стенам и потолку! К горлу подкатил комок и я с отвращением выблевал желчь на грязный пол. Спазм в животе был болезненным. Да, я очень давно не ел! Сплюнув, я, стараясь не смотреть на красную дрянь, осветил с помощью КПК трубы, обвитые какими-то... щупальцами?! Черно-алые, дымящиеся, источающие чудовищный смрад, щупальца росли прямо из стены! Погнутая гидравлическая дверь, панель которой валялась на полу. Спеша покинуть это место (и внутренне проклиная Ксенона!), я подбежал к двери. Между косяком и дверцей был небольшой зазор. Лом бы помог! Стоп, что это там шевелится?
Длинное серое копыто стукнуло о дверь. До моих ушей донесся неприятный вздох.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=5LhfMAGfM1I ]
— Ам-м-м-м-м...пле-е-е-е-е...ксу-у-у-у-с-с-с-с-с...(*)
Нечто сгорбленное, с гребнем на спине, нырнуло под пол. Я застыл, не зная, что делать. КПК (принадлежавший Блеклист, так как девайс Пинкхарт я думал сберечь, а о КПК Аргон Кристел я вообще забыл) — единственный источник света, а его надо держать в зубах. Значит, стрелять с копыт... Но копытами не удастся использовать АУМ-12! Черт, нет времени думать! Нацепив на копыто дробовик, я прижался к части стены, не покрытой плотью. Сверху послышался стон. Я посветил наверх, и чуть не закричал! О, Луна, да какая паскуда придумала это?! Пони, прибитая кусками металла прямо к потолку, с широко раздвинутыми конечностями, с разрубленным животом и свисающими кишками! Глаза несчастной были широко раскрыты, а изо рта высовывалось извивающееся щупальце. Пони душераздирающе кричала и отчаянно дергалась.
Я поднял копыто и выстрелил в неё. Она возопила еще громче, но не умерла! Не убил её и второй выстрел! Дерьмо, ДЕРЬМО!!!
Внезапно грязная металлическая плита вылетела из пола передо мной, а из-под неё выползло ужаснейшее создание: двое пони, сращенные вместе и торчащими ребрами из спины! Изуродованные конечности были широко расставлены, а две головы шевелились, словно глаза хамелеона, высовывая длинные, скользкие гусеницы языков! Отродье взглянуло на меня четырьмя глазами, а затем бросилось, нанося удар рваным копытом мне прямо в горло. Захрипев, я отскочил в сторону, сильно кашляя и хватая ртом ядовитый воздух.
Монстр тут же, пресмыкаясь к полу, скользнул ко мне, снова атакуя. Мой нож яростно полоснул его в правую голову, разрубая её пополам и высвобождая мозг, скорее походящий на червя, чем на орган. Потеря одной из голов никак не остановила чудовище, и он обрушил копыто мне на покореженную бронепопону, сминая её. Я начал бешено наносить удары копытами, сминая мягкую разлагающуюся плоть и ломая сухие прогнившие кости. Переломив врагу хребет, я отшвырнул его в сторону и добил выстрелом из дробовика. Визг твари смешался со стоном пони. И под эту дьявольскую музыку из воплей такие же монстры стали вылезать отовсюду: из неработающей вентиляции, из-под пола.
Прижавшись к стене, я убил двоих врагов, прежде, чем дробовик подло щелкнул, требуя перезарядки. А на неё времени не было! Отшвырнув напрыгнувшего монстра ударом пустого оружия, я выплюнул КПК на пол, хватая зубами сбрую АУМ-12. Зеленые вспышки осветили комнату, испепеляя демонов с одного попадания. Я убил, наверное, шестерых тварей, когда один особо хитрый враг набросился на меня сбоку, дезориентировав двойным ударом копыт. Тут же с другой стороны появился второй. Мои кости болезненно захрустели под гнущейся броней. Спасаясь, я рванулся вперед, спотыкаясь и падая. Почувствовав врага на спине, я брыкнулся и, сбросив на пол, проломил его грудь тяжелейшим ударом копыта. Странно, они такие хрупкие, а броня против их ног — как пластилин!
Выстрел в тварей в упор прикончил их обоих, испарив, однако, переднюю часть моей брони. Я обернулся, когда последняя тварь нанесла мне удар в более незащищенную грудь. Хрипя и харкая кровью, я пошатнулся, и монстр одним ударом расколол мой шлем на куски! От смерти меня спас мозг и нож, вновь вовремя пришедшие на помощь. Разрубленный в районе живота, враг, извиваясь в агонии, получил от меня добивающий удар в обе головы, превративший их в труху.
— О-ох, — простонал я, чувствуя, как кровь течет по горлу, вызывая кашель. Странные твари, хоть их удары в тело и сильны, все же броне от них больше досталось. А шлем... да он физически не мог разломаться от такого удара! Хотя погодите, физически? Демоны же твари магические! Может, у этих была какая-то способность к разрушению металла... Но тогда почему первый монстр не выломал дверь? Хитрость? Ох, не знаю. Надо полечиться.
Стимуляторы вернули мне некоторую долю потерянного здоровья, хоть КПК Блеклист все же предупреждал меня своими желтыми цифрами, указывающими здоровье: 39%. Я еще долго плелся по вонючим коридорам, когда вдруг меня окликнул голос. Живой, усталый, но все же не похожий на каких-нибудь призраков или кобыл с черубами.
— Эй, друг!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=KVLNz7rgRl8 ]
Я резко обернулся и увидел... Дистент Гланса! Жеребец, не так давно бывший зеленым, теперь стал бордовым от крови, на шее у него виднелась здоровенная опухоль, но он все же был жив! Его вортекс-пушка, кстати, все еще была у него на спине.
— Дистент! — я обнял его — Ты что ль? Неужели?! Как остальные? Они... они же не... — я закашлялся, капая кровью на пол.
Он тяжело вздохнул.
— Коготь, они живы. Просто я... отстал... Нас сбили за пределами ОАК-сити, Шейди получила травму, а я... с нами связалась одна пони... попросила помощи. Я не знаю, как она смогла... — Дистент сплюнул что-то багровое и вытерся копытом. Нет, это была явно не кровь, это просто не могло быть ей! Ах, не важно.
— Опасно стоять на месте, давай медленно пойдем. У меня есть тут один знакомый, я иду в Зету, вытащу его. Ксенон зовут, может, знаешь его?
Дистент Гланс покачал головой.
— Рейнбоу не знала, что делать, но я вызвался пойти в ОАК-сити и, когда она думала отправить меня и Шейди, а самой пойти далее, Шейди вдруг заявила, что я могу идти один, если мне надо. Деш было возмутилась, но я сам по-быстрому согласился и поспешил покинуть их... И да, Деш все пыталась связаться с тобой, или с кем-нибудь еще из ОАК-сити... но, как видишь, безуспешно.
— Странно, Ксенон разговаривает со мной почти без проблем. Ну, почти, ибо здесь связаться с ним ни хрена не получится. Видать, РД не особо старалась! Ну так что с тобой было?
— Я пришел сюда, точнее, пришел сначала в Зету, но там творился такой пипец, что мне пришлось обходить его через кучу сторонних секторов. И... та пони, что вызывала меня... она говорила, что находится в Альфа-изоляторе, но...
— В изоляторе никого не было. То есть, кроме Пинкхарт, которая, к слову, уже того...
— Вот именно, не было, потому что я нашел эту кобылу мертвой в депо.
Дистент поморщился и снова кашлянул.
— Какая-то херня кусанула меня там в шею. Все внутри болит, и харкаю вот этим дерьмом! — Дистент Гланс сделал паузу, а затем прохрипел — Знаешь, что я думаю, Айрон? Кто-то специально вызывал нас по связи, хотел, чтобы мы сюда пришли! Может этот твой Ксенон на самом деле сраная демонюга?
Я вздрогнул от одной мысли об этом. И меня не столько пугало то, что это вполне возможно, а то, как искусно прикидывался Ксенон простым пони! Но пока на раздумья времени не было, нужно было найти хоть самую малость безопасное место и там уже все хорошенько обмозговать. Да и Дистент в таком состоянии долго не протянет!
— У меня есть стимуляторы, тебе нужно?
Он мотнул головой.
— Только что использовал их, нельзя злоупотреблять. — прошептал он.
— А если это вопрос выживания?
— Оно мне не надо, — сказал Дистент еще тише.
От этой кривоватой фразы меня передернуло.
— Ты что, с ума сошел?! Ну-ка подставляй ногу!
Я наклонился к нему, зубами вытаскивая шприц из кармана брони, но он отстранился и отошел к стене.
— Дистент!
— Отвяжись! — вдруг крикнул жеребец и отвернулся.
Я почувствовал жжение обиды. Всегда, когда мне говорили заткнуться или посылали, я чувствовал себя оскорбленным намного глубже, чем если меня просто ругали. Даже среди ублюдочных солдат я тоже обижался. Я, к сожалению, не был столь циничен, сколь этого хотел.
— Дистент, дружище, что с тобой? — мягко начал я после продолжительной паузы.
— Они не мертвы... не мертвы, Коготь! — в его голосе звучала истерика.
— Кто "они"? О ком ты, Дистент? Все давным-давно передохли, и кроме нас с тобой тут больше никого нет!
— НЕТ! НИКТО ИЗ НИХ НЕ УМЕР! — он повернулся ко мне, жестко обхватив передними копытами за шею — Их убили и воскресили, но уже порабощенными! Те, кого им не удалось переделать сразу, меняются теперь! Сейчас! И они сильнее, они... умнее! Скоро мы будет противостоять не безмозглым тварям, прущим изо всех щелей, а с врагом умным и хитрым, специально созданным для того, чтобы нас убивать!!!
Он смотрел прямо мне в глаза. О, Луна, этот взгляд... он был устремлен на меня, но Дистент видел кого-то другого. И слова его были обращены не ко мне. Но к кому тогда? Или, кем было для него то... нечто? Я осторожно оттолкнул его, боясь удара или чего-нибудь в этом роде.
Мы долго стояли друг напротив друга. Мой взгляд не мог никак остановиться на чем-нибудь, и постоянно бегал по лицу Дистента, по его израненному телу, по противному полу и стенам, по потолку, покрытому толстой белой паутиной. Дистент Гланс же не шевелился, и смотрел прямо перед собой, словно под гипнозом. Не знаю, сколько времени прошло, когда он наконец медленно опустил голову.
— Давай уйдем отсюда — пробормотал я, глядя в сторону.
Гланс молчал.
— Нельзя долго стоять на месте! Пошли же!
Но Гланс все молчал.
— Да что с тобой такое?! — рявкнул я и, не выдержав, нанес ему пощечину.
Жеребец поднял взгляд на меня. Его лицо было очень бледным.
— Я... мертв...
Внезапно его зрачки расширились и он бросился вперед, отбрасывая меня копытом в сторону. Яркая вспышка ослепила меня прежде, чем я успел понять, что произошло.
— Нолитэ турбари, — произнес хрипловатый, вкрадчивый и, не побоюсь сказать, аккуратный голос. — толлере эт морс ультра нон эрит вобис!(**)
Вновь обретя возможность видеть, я узрел Дистента, лежащего на полу и корчащегося от дикого кашля. Над ним стоял темно-серый единорог. Лысый, без хвоста и гривы, без кьютимарки, с глубокими морщинами на надменном лице. Он отступил от Дистент Гланса на шаг, и застыл с едва заметной ухмылкой. Его рог светился. Бедняга Дистент задыхался, его кожа начала краснеть, по телу побежали оранжевые вспышки. И вдруг... его тело лопнуло пополам с ужасным хлопком, высвобождая нечто серое и бесформенное. Под влиянием рога серого пони монстр обернулся чем-то вроде высокой обезьяны с бордовым щупальцем-хлыстом вместо руки. Глаза монстра сверкнули и направились на меня. Обретя контроль над собой, я вскочил и скакнул в сторону от чудовища. Щупальце тут же настигло меня и обвилось вокруг моей шеи начиная её сдавливать. Непроизвольно сжав зубы, я выстрелил из АУМ-12, отправив заряд в потолок. Похоже, он пробил одну из газовых труб, потому что мощная струя огня обожгла хлыст монстра. Хватка ослабла и я, вырвавшись, отправил заряд в отродье, но снова промазал и угодил в единорога. Верней, в стену, потому что заряд пролетел сквозь пони, не нанеся ему никакого вреда!
Объятый страхом, я бросился бежать, а вслед мне донесся гремящий рев того, что только что было моим другом Дистент Глансом:
— Мо-о-о-о-о-ортэ-э-э-э-э-м!!!(***)
"Умный и хитрый враг, созданный для того, чтобы убивать нас..."
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=LutpGMSJO94 ]
Все заперто. Двери запечатаны. Коды блокировки введены. Вентиляция закрыта. Я в относительной безопасности...
Небольшой охранный пост встретился мне на пути очень вовремя: этот мускулистый зомби-коммандос с хлыстом следовал за мной по пятам, выкрикивая какие-то ругательства на непонятном языке. Я молил Луну, чтобы здешние толстые двери удержали бы эту дрянь хоть ненадолго. Меня серьезно волновал вопрос зомбирования и порабощения демонами. Почему кто-то стал зомби, а кто-то нет? Например, я. У меня что, иммунитет? Или я не грешник? Нет, тогда почему Дистент стал таким... Тот единорог превратил его. Но тогда почему он не тронул меня? Не думаю, что хотел поиграть или проверить силу своего детища... Ох, кто бы мне помог? А, КПК Пинкхарт! Может, он объяснит хоть что-нибудь? Как раз послушаю его, пока буду надевать вон ту коричневую бронепопону-скафандр и шлем для неё, что лежат в шкафчике! И цеплять этот здоровенный седловой многоствольный пулемет!
Я включил "Первый разговор с Кризисом", запись двенадцатого числа прошлого месяца.
Послышался приветливый голос Пинкхарт:
— Итак, доктор, мы наконец-то можем обо всем переговорить. Я вам обещаю, что нисколь не помешаю вашим исследованиям. Вмешиваться в них без вашего разрешения я не собираюсь. Но, если честно, очень бы этого хотела!
— Вы это уже сделали, Пинкхарт! — сказал знакомый ровный голос... да это же тот самый единорог, что убил Дистента!!! Это Кризис!!! Но ведь он вроде умер...? Кто это говорил? Пинкхарт? Черт, не помню уже!
— Доктор! Я всего лишь хочу немножко узнать... — с тенью обиды начала Пинкхарт.
— Поймите меня, коллега, я работаю над чем-то, что... — Кризис повысил голос — Сейчас мы погрязли во лжи, лицемерии, какой-то низкой мелочности и пустом общественном этикете! Терпимость, толерантность... все это глупая, дурацкая ложь! Мы забыли, чем были раньше, плюнули в лицо своему прошлому! Оно дает нам шанс исправиться!
— Вы, э-э-э, я, простите, не очень понимаю, о какой мелочности вы говорите? Богини-принцессы наполнили нашу жизнь гармонией и дружбой!
— Ошибаетесь, Пинкхарт, глубоко ошибаетесь! Они вовсе не богини, а такие же простые смертные, как и мы все. Биологически все пони идентичны на девяносто девять и девять десятых процента! Но мы сделали их идолом!
— Кризис, что вы такое говорите? Как можно?
— Можно и нужно, Пинкхарт! Мы должны скинуть оковы, раскрыть глаза и узреть, признать, что не мы управляем миром, а он — нами! Застрелись принцессы сегодня ночью, думаете солнце не взойдет утром?
— Кризис...
— Луна не поднимется вечером? А разве без пегасов погода не будет контролироваться законами природы? — горячился единорог.
— Кризис!
— Я буду освободителем и мессией... нет, я буду изгоем! Вы возненавидите меня, проклянете, но потом признаете, что я был прав! Просто вы были слепы и глухи ко мне!
— КРИЗИС!!! — крикнула Пинкхарт — Что с вами?!
Он усмехнулся.
— Со мной? Я не чувствовал себя лучше с самого рождения! Теперь у меня есть цель, есть смысл жить! Вот скажите мне, зачем вы питаетесь? Завтракаете, обедаете?
— Вы... что у вас за психологические тесты?
— Вы жаждали дискуссий! Так зачем?
— Чтобы есть... ой, простите, — начала она неуверенно. — чтобы... чтобы получать энергию... чтобы жить!
— А зачем вам жить?
И тут Пинкхарт заговорила уверенно и гордо:
— Для науки! Без исследований меня просто не будет! Я приношу благо другим! Нет такой области в мире, где не могла бы понадобиться наука!
— Поставлю вопрос по-другому. Вы говорите, что несете благо другим, так? Тогда скажите, убей я вас сейчас, сколько пони придет на ваши похороны? Кто будет благодарен вам?
— Ой, доктор...
— Так, молчите... Еще вопрос: вы говорите, везде нужна наука, хорошо. Представьте: я — дикарь, папуас. У меня есть дубина и деревяшка с рожей на ней, которую я считаю богом. Вы попались мне и говорите, что очень умная, и ваша наука поможет сделать меня нормальным пони. Докажите мне, что я не должен проломить вам череп дубиной, зажарить на костре и съесть!
— Мы травоядны! — взмолилась Пинкхарт.
— Объясните мне законы природы, строение атома... Вам не удастся, ибо мне это не нужно. У меня есть идол и я молю его о дожде и добыче. — Кризис замолчал, повисла напряженная пауза, и ему пришлось продолжить — Вот здесь мы с вами видим такое понятие, как "обязательный объем знаний". То, что в бедных детей вдалбливают в школах и институтах, подло крадя все их жизненный силы, им не понадобиться. Дай дубину, дай идола и отправь в лес — они умрут, но один выживет. Выживет, и станет тем, кто действительно имеет право на жизнь, ибо он доказал, что может играть роль большую, чем чей-то обед!
— Доктор...
— Внимание, доктор Пинкхарт Дейлайт, вас ждут на этаже администрации, повторяю, Пинкхарт Дейлайт, пройдите на этаж администрации. — Объявил такой же кобылий голос, какой был и в ОАК-сити.
— Извините, Кризис.
Пинкхарт, должно быть, пошла к двери, но её окликнул Кризис.
— Вы забыли свой КПК.
— О, спасибо, простите. До свиданья, мы с вами еще поговорим.
— Буду с нетерпением ждать — с ноткой сарказма сказал единорог.
Запись закончилась. Я, удивленный, уставился на КПК. Я ожидал услышать обыкновенный разговор двух яйцеголовых. Ну, или какую-нибудь непонятную ахинею со стороны Кризиса, но то, что я только что прослушал, не было похоже ни на то, ни на другое. Кризис был адекватным, ну, немного странноватым, но вполне вменяемым! Да и то его письмо про принцесс тоже не походило на бред сумасшедшего. Но, если он как-то замешан в этом кошмаре, если он — причина всего этого, то... то как вообще он мог поступить так? Как можно просто взять и погубить целую цивилизацию?!
— Чтобы поступать правильно, нужно быть сумасшедшим — услышал я голос Кризиса, доносившийся будто из воздуха. Судорожно нацепив на копыто автомат, я, еще в не полностью надетой броне, замер. Ничего.
— Кто здесь?! — крикнул я, и без того зная ответ.
Молчание. Что ж, ожидаемо. Думаю, если бы он мог превратить меня в зомби-коммандоса или просто испепелить, он бы уже давно это сделал. Круто, я неуязвим для его магии? О, может, я избран древнющими богами? Ох, ладно, нужно поторопиться и натянуть наконец эту чертову бронепопону! Можно еще послушать чего-нибудь.
Запись "Слухи". Дата: 13. Месяц феникса. 11 ППЛ.
Доктор Пинкхарт Дейлайт. Запись.
Кризис ведет себя крайне странно. Он говорит загадками или вовсе несет какую-то ерунду про бренность всего сущего. Это на него не похоже. Я знала его в течение многих лет, и он всегда был дружелюбен и открыт, весел и бодр. Сейчас же... Я не думаю, что это можно списать на переутомление или "важность" проекта, над которым он работает. Тут происходит что-то нехорошее, но его тщательно скрывают. Однако мне все же удалось проследить за слухами. Конечно, глупо воспринимать их всерьез, но по ним можно определить примерный настрой работников "Олдуая" и даже направление исследований. В общем, Кризис создал что-то, что называют "перепутье", что-то вроде внепространственного портала, откуда можно попасть в другие миры. Звучит, конечно, глупо, но нельзя отметать этой версии, так как возможно все. И, похоже, готовится роботизированная экспедиция в иное измерение. Я постараюсь проследить за этим, но пока Кризис не должен знать, что я в курсе чего-то так же, как и того, что я записываю наши разговоры. Буду копать глубже, я не могу подвести Принцессу. И еще, я пока не рискую сообщать ей о чем-либо, потому что Кризис может следить за моими переписками. КПК, конечно, под паролем, а записываю все я тогда, когда вокруг никого нет. Но, в крайнем случае, я все вышлю принцессе. Конец записи.
Ну-ну, Пинкхарт, ты была права, Кризис действительно злодей, так почему же ты так ничего и не сказала принцессе, почему? Ты же ведь знала! И Блеклист тебя просила... Дура ты, Пинкхарт! Ты могла нас спасти, но ты побоялась... Будь ты проклята!
"Не спеши, бро, не спеши" — укоризненно сказал мне мозг — "Ты еще не дослушал все до конца!"
"Ага, зато я уже оделся!" — ответил я ему, застегивая последнюю скобу на бронепопоне-скафандре, которая, к сожалению, была скорее скафандром, чем бронепопоной. Шлем, имевший специальные металлические челюсти для взаимодействия с предметами, герметично присоединился к одежке. Нож пришлось прикрепить поверх резинового слоя на ноге. Пулемет и АУМ-12, два боевых седла — это уже мощь! Но патроны последнего лучше поберечь — эти бомбочки на исходе. Интересно, почему я все время встречаю снаряжение для земных пони, а не для единорогов или пегасов? Хотя грешно возмущаться — меньше проблем! Я хоте было убрать КПК в подобие рюкзака на попоне, как вдруг у меня перед глазами возникла надпись: подключите КПК. Внимательно осмотрев броню, я обнаружил специальное устройство для соединения с миниатюрным компьютером. Минута возни с проводами и бах — у меня уже есть прицел, индикатор здоровья и состава атмосферы и её давления. Круто! И, как сержант хим. разведки, я просто не мог не посмотреть, какой дрянью дышал все это время. И... все вроде было в порядке с воздухом... Кислород, азот, немного углекислого газа... мелкие примеси... А что это за зеленые и багровые облака?
"Не установлено" — отвечал компьютер и добавлял, что неизвестные газы занимают примерно 13% атмосферы. Хреново, но, похоже, не смертельно, если я до сих пор жив.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=UWnzSXcHv_8&index=19&list=PL3v3HvhabbNVT4jJDIWERpmwUdWxJG1zT
]
"Внимание, высокая концентрация хлора, дыхание невозможно" — сообщил КПК, когда я вошел в длиннющий коридор, с бесконечно тянущимися трубами. Костюм быстро включил подачу воздуха из баллона. Ох, у меня десять минут... ДЕСЯТЬ МИНУТ? В ТАКОМ-ТО ТЯЖЕЛОМ СКАФАНДРЕ?! ВОТ УРОДЫ!
Двери позади меня были заблокированы, мне оставалось лишь бежать вперед! Вспышки молний сообщили о приближающихся врагах. Я укусил металлическими челюстями сбрую пулемета и поскакал настолько быстро, насколько мог, в другой конец. Чертенок выскочил из молний прямо передо мной, и тут же был изрешечен крупнокалиберными пулями моего оружия. Его жалобный визг был заглушен ревом его собратьев. Сзади летели фаерболы, а впереди, с яростным утробным рыком проламывая стену, появился демон-вепрь.
Все вокруг меня воспылало яростью, захватывая адским огнем ненависти мой разум! Они не на того напали! УБЬЮ. ИХ. ВСЕХ! Пулемет загремел с приятной отдачей, разрывая плоть демона и ломая его кости! Я бежал на него, набивая его уродливую морду свинцом чудовищного размера! Выбив его мозги к чертовой матери, я тяжело перемахнул через его дохлое тело и, зарычав сам, отправил обратно в ад шестерых двухголовых мутантов подряд! Фаербол прилетел мне в спину, лишь немного погрев тело. Я развернулся.
— Получайте, ублюдки! — взревел я, шпигуя десяток монстров сразу. Хвостатый вульгар, что был ловчей остальных, прыгнул с тела вепря на стену, затем на потолок, откуда отправил фаербол мне прямо в шлем. И стекло выдержало! А вот хрупенькое тело вульгара против пуль моего седла — нет. Окровавленный труп врага свалился к моим ногам. Пнув его, я побежал дальше, потому что демоны все прибывали!
Я несся и стрелял, убивая прущих напролом врагов неточными очередями пулемета. Визг то и дело резал мои уши. Я очень часто дышал, быстро расходуя запас кислорода.
"Кислорода на три минуты дыхания" — сообщил КПК. Не честно! Только что же было на десять!!!
Двухголовый монстр свалился мне на спину, больно ударяя лапами по позвоночнику. Я с кряхтением брыкнулся, но этот гад вцепился в меня слишком крепко. Его удары обрушивались на мое бедное тело один за другим.
— Да уберись же ты, дрянь! — рявкнул я и тяжело прыгнул в сторону, ударяя врага об стену. Послышался хруст, сопровождавшийся жалобным визгом. Я повернулся к нему лицом и добил двумя тяжелыми ударами передних копыт, покрыв их кровавыми кусками плоти.
Еще один вепрь выбил дверь, через которую я вошел, и побежал на меня, сотрясая пол. Но добежать не смог-пал, пробитый двумя десятками тяжелых пуль. Патроны я не экономил — их было полно. Пока что. Я повернулся к другому концу коридора, чтобы получить два фаербола прямо в грудь. Пошатнувшись, я отступил назад. Черти и вульгары стояли в десятке метров от меня и кидались шарами, вместо того, чтобы лезть в ближний бой, в котором я сейчас был слабее и неповоротливее. Вместо того, чтобы нашпиговать их пулеметной очередью, я выпустил четыре бомбы из АУМ-12, и со злорадной ухмылкой прослушал предсмертные вопли врага.
"Кислорода нет" — невозмутимо объявил КПК и запищал для убедительности.
— Вертеть тебя на рогах сатаны!!! — крикнул я, и побежал, задержав дыхание. Но приходилось то и дело снова вдыхать то, что я выдохнул. Я кашлял. На горло будто надавили стволом винтовки! Чувствуя, что голова начинает кружиться и прекрасно понимая, что это означает, я достиг противоположной двери и что было сил, стукнул по панели открытия. Эта гадина открывалась чертовски медленно, я видел, как перед глазами появляются какие-то круги...
Я с трудом протиснулся в небольшую камеру, тяжелой тушей повалившись на пол. Все такое... зеленое... хлор... И почему мне так хочется снять этот шлем? Дверь закрылась. Мое ослабевшее тело перевернулось на спину, устремляя помутневший взор в глубь тусклого света ламп... Что-то красное сбоку... Мое тело двигается... Копыто потянулось вверх. Нажатие... костюм зашипел...
Живительный, освежающий, добрый и радужный поток воздуха проник в мои легкие, распространяясь по всему телу. С каждым вдохом я будто просыпался, убирая тяжесть из головы. Я снова жил!
Панель, на которую я нажал, как оказалось, отвечала за систему вентиляции. Причем только этой маленькой кабинки. Мне очень повезло обнаружить на стене полный баллон для скафандра. На его установку ушла буквально минута. И отчего у меня так быстро закончился воздух? Я что, слишком интенсивно дышал? Или баллон был не совсем герметичен? Надо быть осторожнее, а то так и чудо не спасет!
Снова загерметизировав костюм, я открыл противоположную дверь и вышел в большое симметричное помещение, которое было похоже на огромное хранилище. Что-то зеленое и жидкое залило пол под лестницей, поддерживаемой колоннами из металлических прутьев, на которой я стоял. По стенам все так же шли десятки труб, а с потолка свисали какие-то оборванные провода. Повсюду стояли красные и желтые бочки со знаком "огнеопасно".
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=KDz076wR4FE ]
Я осторожно перегнулся через перила, оценивая уровень токсичности этой зеленой субстанции, когда мяукающий хрип вновь пробудил мои инстинкты выживания. На лестнице, прямо напротив меня, стоял улыбающийся скелет с изумрудными глазами, когда-то принадлежавший какому-нибудь минотавру! На его широких плечах виднелись крупные фосфоресцирующие наросты. Скелет смотрел на меня, улыбаясь во весь свой презлобный оскал. Его плечевые наросты вспыхнули, отправив в меня два зеленых сгустка. Верней, один, так как второй, взяв ниже, расплавил колонну подо мной, обрушивая всю платформу. Прямо в противную жижу. К моему ужасу, первый сгусток, изменив траекторию, полетел вслед за мной, врезаясь в спину и плавя скафандр. Броня проплавилась почти до шерсти, но, слава Луне, баллон не пострадал. Поднявшись на груде покореженного металла, я сжал челюстями шлема сбрую АУМ-12, и выстрелил, к сожалению, последнюю бомбу в скелета. Но эта гадина ловко увернулась и выстрелила в ответ.
Я, паникуя, тяжело прыгнул в зеленую отраву, надеясь скрыться прямо под монстром. Увы, это не помогло: два сгустка последовали за мной, разнося броню и больно обжигая тело. Со стоном я открыл огонь из пулемета прямо в платформу надо мной. Пули легко пробивали металл, но скелет был чертовски увертлив. Он готовился выстрелить. Еще три-четыре попадания, и я подохну! Мой взгляд упал на бочки, стоящие рядом с минотавром. Я отправил в них полсотни зарядов, и они, вместо того, чтобы загореться, вдруг взорвались с оглушительнейшим из грохотов! Лестница не рухнула, но скелета сбросило взрывом прямо в жижу. Я подскочил к нему, но он направил свои сгустки прямо мне в седло, расплавляя пулемет!
"Убей его, убей! Давай, черт тебя дери!!!" — взбесился разум.
Почувствовав что-то металлическое под копытом, я пинком выудил из-под зеленой дряни оторванную вертикальную лестницу. Обхватив её копытами, как копье, я с ревом вонзил её прямо в глазницы скелета. О, как он ревел! Чем сильнее я давил на неё, тем отчаянее становились хрипы, мяуканья и выкрики на неизвестном языке!
— Думал убить меня, паскуда?! Сдохни сам!
Я ударил по лестнице, вырывая череп врагу. Он бился в конвульсиях еще с минуту, а потом замер. Я тяжело выдохнул.
И вдруг...
— МОРТЕМ!!!
Луч вортекс-пушки взорвал баллон на моей спине. Я рухнул, вопя от дикой боли. Второй выстрел прожег стекло шлема. Рация зашипела.
— Коготь! Коготь! Я понял! Это мутаген! Му-та-ген, понимаешь? Коготь!
— МО-О-О-О-О-О-ОРТЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕМ!!!
Третьего выстрела я уже не почувствовал.
Глава седьмая. Во мраке Зеты
Саундтрек к главе:
[1] (Homeworld 2 — battle keeper): https://www.youtube.com/watch?v=btXnl7AGFg0
[2](Atrium Carceri — Sabled sun: end me): https://www.youtube.com/watch?v=9pq2siCmi3o
[3] (Doom metal — Adrian's asleep): https://www.youtube.com/watch?v=i4VZymmXjUo
[4] (DOOM — Theme 3): https://www.youtube.com/watch?v=5ALnYMxVGSA
[5] (Doom Metal: Dark Halls):
https://www.youtube.com/watch?v=ksRcj4Qtbu8&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP&index=6[6] (Doom Metal: Nobody Told Me About id): https://www.youtube.com/watch?v=thLcdOcdyIE&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP&index=27
~~~
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=btXnl7AGFg0 ]
Смерть. Зебры верят, что смерть отправляет душу в долгий и пустой путь, в конце которого находятся Врата. Врата у каждого свои, и каждого ждет Нечто, что откроется ему за ними. Что это будет — неизвестно. Оно столь же неотвратимо, сколь независимо. Дружелюбно оно или враждебно — неясно. Не понятно. Лишь один зебра вернулся после встречи с Ним — великий мудрец Зааш'и. Но его следы поистерлись среди непостоянных строк истории, и теперь он — всего лишь миф.
Ждет ли умерших пони встреча с подобным — кто знает?
Икона Греха. Свет её отвратительных очей ослепителен и холоден. Наполовину костяная, наполовину жидкая улыбка бросает в дрожь. Толстые, кривые рога, что выходят из подбородка и лба внушают ужас. И это — я. Это — мой финал. Вечные муки души... вот, чего я добился, и чего достоин... Но страдания лишь усилятся: мое тело! Оно станет куклой в копытах Кризиса! Оно будет сражаться, убивать тех, кого я надеялся спасти!
— Все относительно, — слышится двоякий, высокий и в то же время тяжелый голос, — взгляни с другой стороны!
Формы Иконы Греха меняются, расплываются, и она вовсе пропадает. Тьма. Но появляется слабый лучик света. Он становится сильнее, ярче! И гордо сияет, отгоняя темноту. Огромный феникс воспаряет в жарком пламени! Его добрый, мягкий взор касается меня и одаривает чувством тепла и защиты.
— Отчего ты печален, сын мой? Неужели твое сердце более не бьется в алчном желании жить? Разве твой путь окончен? И кровь твоя обагрит лишь бездушный металл, а не чью-то родную грудь? Ты остаешься здесь?
Я не слушаю. Я не понимаю.
Клюв феникса трогает снисходительная улыбка.
— Ты не узнал меня, сын мой, как не узнал бы никто другой из детей моих, что полегли и еще полягут в преддверии апокалипсиса. Но разве я жертвовал своею кровью зря? Идем!
Бред... не понятно, не понятно!
Крыло феникса описывает дугу во взмахе, превращая тьму в зелень. Джунгли. Зебринские джунгли. Выглядит, как живое, но чего-то не хватает... чувств... правды...
— Идем же!
НЕТ!!!
— Верь мне! я — тот, кто вернул тебя к жизни!
Коготь феникса ударяет меня.
~~~
Свет... Солнце!
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=9pq2siCmi3o ]
Живительные лучи рассвета трогают мое сухое лицо. Яркий желтый круг поднимается над зеленым, и таким родным лесом, обдуваемым прохладным ветром. Кучные облака, живые, чистые, плывут над ним, нежно розовея от чудного сияния. Жизнь. Небо. Тонкие полосы перистых облаков с любовью покрывают его, как дети.
Телу хорошо. Приятные порывы бархатного ветерка освежают его. Ветер играет моей гривой, закрывая ею лицо. Душа раскрыта для этого ветра! Пускай он наполнит и её! Отблески веселых солнечных лучей резвятся на озерце, что разлилось прямо подо мной. Блики металла... стены ОАК-сити... Он больше не выглядит таким ужасным, таким страшным! Свет дарит желание жить! Свет дарит силы и волю к жизни, словно чаша с чудесным снадобьем!
Я закрываю глаза и смотрю на алый свет, что проходит сквозь мои веки. Я жив. ЖИВ! Как же прекрасен мир! Я открываю глаза и осматриваюсь. Я стою на стальном мосту, который соединяет два здания, имеющих форму рубленных квадратов. По ним идут золотые переливы света. Небольшие окошки слепят глаза. Огромная эмблема Объединенной Аэромагической на стене едва различима среди этой яркой игры спасительных лучей!
Я внутренне лечу! Я чувствую, как за спиной будто раскрываются крылья! Легонько разбежавшись, я прыгаю прямо в воду! Легкость и свобода! Счастье! Жизнь! Я погружаюсь в воду...
~~~
Я пришел в себя. Темнота. Ну блин! А счастье было так возможно! Вот она, настоящая жизнь! Дерьмо с примесью беспредела!
Как я? Хм, что-то не так... слишком темно... ах да, нужно глаза открыть! Стекло. Какой-то странный зеленый металл прикреплен к моей морде. Или... что это? На все тело легонько давит. Я попытался поднять голову — неподъемная. Тогда я поднял копыто...
— ФУ, ЧЕРТ! — вырвалось у меня, когда вместо копыта я увидел длинные зеленые когти!
Прежде, чем я успел подумать, что мутировал, стекло засветилось и выдало мне надпись "маг-поле не синхронизировано".
— Что?
"Идет пробуждение донкельхейтума. Активация видеозаписи".
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=i4VZymmXjUo ]
Так, понятно, эта штука — шлем какого-то чрезмерно навороченного бронекостюма. И на меня, похоже, его надели. Неужто это Пинкхартовский "фауст"?
Вдруг на стекле появилось изображение большого грузного земнопони в толстой коричневой броне и в шлеме. На спине у него было огромное боевое седло, походившее на длинный руль от мотоцикла, и сиявшее синим.
— Солдат, я буду краток. На тебя надет Бронированный Штурмовой Костюм "фауст". Это не просто броня, а единственный экземпляр со стабильным магическим полем донкельхейтума, демонического вещества. Никаких тестов на безопасность проведено не было, и гарантировать тебе выживание я не могу. Но это — наш шанс обернуть оружие демонов против них самих. Может, это нас спасет, может — погубит, но другого выхода нет. Наши военные силы терпят поражение за поражением, и скоро их уже не останется. Пинкхарт говорила, что кроме неё только трое пони во всем мире знают и могут контролировать донкельхейтум. Кризис, но он мертв, Шейди и Твайлайт Спаркл. Найди хоть кого-нибудь из этих кобыл, — пони вздохнул, и изображение поменялось. Я увидел себя в скафандре, подстреленного лучом серого зомби-коммандоса, появившегося со стороны обрушенной лестницы, и "руль" земнопони, направленный ему в спину. — Я следовал за тобой с того момента, как ты вошел в очистительный сектор, но не рисковал выходить на связь. Тот пони, Ксенон, говорил с тобой из Зеты, так? Он не мог выжить, Зета полностью заполнена демонами. Он — лишь заманивал тебя куда-то... — "руль" покрылся искрами и беззвучно выстрелил, разорвав коммандоса пополам. — Я спас тебя, восстановил с помощью З.А.В., и дотащил до Зеты, — на видео показался гигантский тоннель из какой-то бледной субстанции. Солдат водрузил меня себе на спину так, чтобы я не мешал стрелять из "руля". — Дотащил до хранилища с "Фаустом", и надел его на тебя. Все данные с КПК тоже перенесены.
"Отлично, все трудное сделал за меня, спасибо, брат!"
На стекле снова показался пони так, как в начале записи. Только теперь его шлем валялся на полу.
— Я нежилец. Мои часы сочтены, я заразился мутагеном, — его морда действительно имела багровый цвет, и была покрыта множеством розовых язв. — Те облака также ядовиты... Надеюсь, донкельхейтум защитит тебя от превращений.
Пони вытащил из кармана какой-то шприц и, взяв его копытами (!), сделал себе инъекцию в шею.
— Не прикасайся к моим останкам или снаряжению, не рискуй, прошу тебя. — пробормотал он и стал открывать какую-то канистру. Что он делает? Неужто собирается себя сжечь заживо?!
Облив себя содержимым канистры, он посмотрел прямо мне в глаза (хотя на самом деле он смотрел в камеру) тяжелым, потухшим взглядом. Он стоял так с минуту, а затем тихо произнес:
— Меня звали Кэмп Бэлл.
Он достал зажигалку и в следующий миг вспыхнул ярким пламенем.
— Какое... странное ощущение... — пробормотал он, силой направив свое седло себе в шею. Выстрел.
Запись закончилась. Я тяжело уставился в угол, где лежали обугленные кости и куски брони.
— Ох, брат... — с печальным вздохом пробормотал я.
Почему я постоянно выживаю? Почему какие-то обстоятельства все время держат меня в живых? Разве я так нужен миру? Да кто я вообще такой? Серая, ничем не примечательная, незначительная, плоская пародия на личность! Зачем я выжил? Почему бы этому Кэмп Бэллу не забрать костюм себе? Я должен был отбросить копыта, а не он! Я бесполезный отброс, который только и умеет, что стрелять, пытаясь защитить себя! Сколько пони умерло прямо у меня на глазах? Пинкхарт, Дистент, теперь еще и Бэлл. Зачем? Почему они не использовали меня для своего выживания? Зачем двое замечательных бойцов пожертвовали собой ради меня? Кто я в сравнении с Рейнбоу? Никто, пустое место!
"Все, хватит ныть! Замолчи и зафанатей от себя наконец — у тебя есть суперкостюм! Ну-ка разберись, как им управлять!" — прервал меня мозг. Что ж, спасибо, приятель!
Я с трудом поднялся. Мои ноги были закрыты металлическими пластинами и оканчивались четырьмя грифоньими когтями. Все тело, весь я был защищен тяжелой броней темно-зеленого цвета. Интересно, а что с хвостом? Я посмотрен назад — хвоста не было. Так, понятно, гривы, наверно, тоже нет. Ну, все, теперь все доводы, по которым стоило бы снять этот костюм, отпадают.
"Донкельхейтум готов. Маг-поле синхронизировано".
Вдруг резкая, как удар молнии, вспышка головной боли пронзила меня! Я застонал и рухнул обратно на пол, обхватив шлем тяжелыми металлическими лапами. Голова мучительно пульсировала, выдавливая из меня хрипящие вопли. Перед глазами закружились, и стали расти разноцветные кольца, молнии и звездочки.
— А-а-а-х! Дерьмо-о-о-о-о! — со страданием рычал я.
И тут боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Я выдохнул и встал, немного пошатываясь. Перед моими глазами появилась надпись: начать обучение?
"Ну, допустим, да" — подумал я, и с удивлением понял, что система прочла мои мысли.
Снова включилась видеозапись. Передо мной предстала Пинкхарт с серьезной и слегка взволнованной миной.
— Солдат, на тебе — Бронированный Штурмовой Костюм "Фауст", усовершенствованная версия спец. брони антитеррористического подразделения "Дум".
По обе стороны от неё появились схематичные изображения брони Кэмп Бэлла и, как я понимаю, моей. Моя версия была куда больше, имела внушительные когти, крутые шиповидные наплечники, а так же большущий квадратный "горб" во всю спину, оканчивавшийся двумя трубами.
— С помощью Субатомного Фазумного Деконструктора "Фауст" был покрыт слоем сжатых водородных ядер, что делает его почти неуязвимым для большинства видов оружия. Тем не менее, сохраняйте бдительность, костюм все-таки разрушим. Он состоит из трех основных частей, способных, в отличие от версий у "Дума", функционировать автономно. Итак, первая часть — шлем.
Схемы брони сменила трехмерная модель вытянутого шлема со множеством мелких трубочек и отверстий. Восторга по поводу его внешнего вида я не испытывал, но надо признать, что выглядел он более чем здорово. Эх, футуризм! Эх, ученые!
— Помимо защиты и показателя сообщений, шлем играет роль противогаза и, если того требуют обстоятельства, полноценной дыхательной маски. Планировалось, что у него будет функция тепло-, инфракрасно- и маг-визора, но я не успела добавить эти функции. Шлем способен как к самогерметизации, так и к соединению с целым костюмом. Далее, броня.
А вот это уже интереснее. Множество креплений как для боевых седел, так и для простого оружия, толстые пластины по всему, закрывающему тело до колен и шеи, костюму, и странный прибор на месте плеча. Похоже на какую-то пушку.
— Броня по своей сути обыкновенна, но имеет несколько дополнительных приспособлений, что дают ей большое значение. Первое — компактный реактивный двигатель, к сожалению, слишком слабый для полноценного полета, но прекрасно подходящий для совершения "двойного прыжка" или быстрого ухода от опасности в сторону без использования ног. Второе приспособление — портативный гравихват, вмонтированный в плечо. Он так же не совершенен, и уступает в мощности среднему единорогу, но все же полезный, если нужно что-то бросить подальше. Например, гранату, или небольшого врага. Но самая важная часть — конечности.
Я увидел четыре согнутых когтистых трубы. И все же это были скорее ноги с пальцами, чем руки. Металлическое покрытие одной из них стало прозрачным, открывая взору темно-красный камень с непонятными иероглифами.
— В конечностях расположены модули с донкельхейтумом, источником мощи всего костюма. Он стабилен и относительно безопасен. Однако я не знаю, что может он сделать, если использовать его в течении месяцев, так как я разобралась с ним совсем недавно... Его можно бы вычислить, если удастся измерить вашу ментальную энергию и ту, которой он соединяется с...
Я вырубил видео, внезапно поняв, что мне стало дико скучно. Все вышесказанное можно было бы заменить одной фразой: Это супер-мега-эпичная хреновина создана, чтобы рвать и метать. Просто и понятно. Мне внезапно захотелось найти какого-нибудь чертика и вырвать ему хребет. Да что там чертика! Рыцаря ада заодно с Кибердемоном сюда! О, кстати, вот и пушки!
Я пальцами подобрал причудливый пистолет и дробовик с ручками, подходящими лишь для пальцев. Ну, теперь они у меня были. Я с удивлением понял, что чувствую объекты, если когти их касаются, как будто касаюсь их своей плотью. Круто! Надеюсь, боли при повреждениях брони я не буду ощущать?
Пистолет оказался чем-то вроде лазерной пушки с дико урезанным радиусом поражения — всего пять (пять, мать вашу!) метров. Дробовик не был автоматическим, но имел довольно интересную G-образную форму и заряжался магазином с картечью. Взведя оружие, я подошел к массивной оранжевой двери с надписью "Зета — ангар и выход".
"Так, за этой дверью — куча монстров, которые хотят тебя хорошенько поиметь. Пора устроить кровавую баню!" — подбодрил меня мозг, необычно бурля желанием биться!
Шлем отобразил информацию: 250 брони, 100% здоровья. Еще появился небольшой кружок с точкой — прицел. Дверь открылась с нарастающим скрипом. По конечностям прошло тепло. Донкельхейтум, похоже, работает...
Зета была огромным, покрытым паутиной, темным тоннелем, заполненным трупами монстров, которых положил еще Кэмп Бэлл. Тем не менее, демоны не заставили себя ждать!
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=5ALnYMxVGSA ]
Вульгар, свалившийся на меня сверху, стал жертвой моих когтей, которые будто сами вошли ему в живот и разорвали демона пополам. Мои конечности нагрелись чуть сильнее. Я уже ощущал не просто боевой задор, я чувствовал ярость!
Четыре черта окружили меня, но я опередил их атаку. Бросившись влево, я размозжил череп одному, и тут же выстрелом дробовика порвал на куски второго. От двух фаерболов я увернулся, двойным прыжком взлетев вверх, а затем обрушился на монстра подо мной, повалив на пол и разбив его голову тяжелейшим ударом ноги. Фаербол четвертого демона ударил мне в бок, но я даже не почувствовал тепла. Мой дробовик дважды прогрохотал с приятным (именно приятным!), буквально лягающим уши звуком.
Я побежал вперед. Три вспышки. Три вепря. Двое спереди, один сзади. С помощью двух прыжков я оказался на спине у одного демона и прежде, чем он смог отреагировать, приставил к его спине дробовик и выбил внутренности врага на паутинный пол. Я выпустил тучу дроби в несущихся на меня демонов и кувырнулся к стене, подальше от них, вытянув пушку перед собой. Выстрел. Еще выстрел. И вот вам третий, ублюдки клыкастые! Израненный вепрь налетел на меня, когда я выставил перед собой вторую переднюю ногу, точнее, лапу, оставшись стоять на двух задних конечностях. Моя лапа вошла глубоко внутрь его глотки, что-то нащупав. Я схватил это что-то, и дернул на себя. О, ДА! Я вырвал из него пищевод, за которым пошли все остальные органы пищеварения. И эта херня еще жила! Ну и черт с тобой, лежи тут и страдай, сволочь! Я помчался на трех ногах, обстреливая третьего вепря. Он кидался на меня, но я постоянно уходил. Получив в бок штук девять зарядов, он покачнулся, и я бросился на него, оглушил двойным ударом лап, и, схватив за бивень, отломил кость, а потом воткнул её ему прямо в место, где был маленький глаз!
Прозвучал тихий хрип. Однако хрипел не демон — десятка три гигантских пауков размером с половину моего тела, повыползали отовсюду и двинулись на меня. Я сделал еще несколько выстрелов. Восьминогие лопались со смачным хлопком и обливали все вокруг багровой слизью.
— Не, не вариант, — сказал я им, прицепив дробовик к костюму и шевеля коготками у них перед глазами.
Паук прыгнул мне на голову и прыснул в стекло какую-то белую дрянь, закрыв весь обзор. Вот дерьмо!
— Хар-р-р-р-р... Хар-р-р-р-р — хрипели они.
Они кидались на меня один за другим. Я пытался отбиться, но их было слишком много. Пот тяжестью их бледных и костлявых тел, я повалился на паутину. Я глянул на состояние. 98% Брони и показатель стремительно падает! Не честно! Где хваленая мощь?! Где непробиваемость? Здоровье... пока не задето.
— Хар-р-р-р-р!
Мои конечности обожгло. Я почувствовал прилив сил и... и злобы! УБИТЬ. УБИТЬ! УБИТЬ!!! Огласив всю Зету яростным воплем, я в бешенстве замахал когтями вслепую. Пауки дохли, а я становился все злее и злее. Фаербол прилетел мне в шлем, частично убрав паутину. Отшвырнув штуки три пауков, я рывком оказался возле вульгара, кинувшего шар, и запустил свои когти ему в глаза. Подтянув его к себе, я зарычал ему прямо в скорченную от муки морду, и медленно разорвал монстра на две части, после чего пнул их паукам. Надо было с ними что-то делать, но я ничего не соображал, я просто скакал от демона к демону и маньячил их!
В какой-то момент я оказался перед большой гидравлической дверью. Она и не подумала открываться, когда я нажал на кнопку рядом с нею. Нет, красный цвет панели сменился на зеленый, но, похоже, её механизмы отказали. Не проблема, но сначала надо отбиться от этих уродов! Красные трубы. Я вспомнил про лазерный пистолет. Выхватив его, я выстрелил в две трубы, что стояли по бокам паучьей пещеры. Факел яркого пламени преградил паукам путь огненной стеной. Только они не понимали опасности, а шли прямо в огонь, и лопались с тихим "Хар-р-р-р-р".
— НАЗАД! БЕГИТЕ, ДЕТИ МОИ, МАМА СПРАВИТСЯ! — воскликнул пронзительный кобылий голос. Кто это? А, не важно, я все равно просто приду и убью этого монстра!
Я поглядел на дверь. Потом на когти. Потом снова на дверь. О! Мне на глаза попалась щель между створками двери. Я запустил туда свои когти и потянул их в разные стороны. Снова тепло в ногах. Кажется, из-под брони ног идет свет... Дверь со скрипом поддалась и пропустила меня внутрь большого помещения, наполненного коконами с пони. Фу, хорошо, что они уже мертвы, хорошо, когда в живых никого нет... Ой, Луна упаси, что я такое несу?! Так, что это там за ящик?
Серебристый контейнер был заперт, но это не было помехой для меня. Силой распахнув его, я обнаружил толстую вытянутую трубу с креплением для боевого седла и боевой сбруей. Это оружие заканчивалось большой треугольной конструкцией со множеством трубочек и, по-видимому, вентиляционных прорезей. Это... плазмомет, мать вашу! Хо-хо! Я безжалостно оторвал крепления для седла, и взял когтями сбрую.
"Тебе не кажется, что ты уже перебрал с выпендрежностью? Все-таки несколько минут назад ты был при смерти!" — сказал мне мозг, но я не удостоил его ответом. Не успел.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=ksRcj4Qtbu8&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP&index=6
]
Из темноты передо мной появилось огромное болезненно-белое существо с десятком паучьих, нет, крабьих лап. Большой полупрозрачный шар-мембрана крепился к его животу. Нет, это его спина! Чудовище повернулось, открывая моему взору устрашающую пасть, усеянную всевозможными жвалами — от громадных, метровой длины, до мелких, словно усики. Но истинно ужасно было не это — на верхушке этого крабовидного каркаса восседал худой, костлявый торс кобылы. Её лицо было искривлено приветливой, и оттого отвратительной улыбкой.
Мои копыта обожгло, и я направил на отродье плазмаган.
— Ты, неведомая херня, думаешь, что я тебя не поимею? Я уже перебил тут сотню таких уродов, убью и тебя!
Кобыла улыбнулась еще шире, еще жутче.
— ТЫ НАРУШАЕШЬ ПРА-А-А-АВИЛА-А-А-А! — уродина взмахнула копытами и жар в моих ногах пропал.
"Потерянно соединение с донкельхейтумом. Подключение аварийных механизмов..." — сообщило мне изображение на стекле, когда я летел в другой конец зала, отброшенный тяжелым шипастым камнем, который паучиха телекинезом отправила в меня.
Я был... бессилен. Яростный задор пропал и на его место пришел страх. Я с трудом мог шевелить телом. Когти меня не слушались. Паучиха кидала в меня камни, но увидев, что это бесполезно, засеменила своими ножищами ко мне.
— БУДЬ ЧЕСТНЫМ! — промурлыкала она, занося надо мной копьевидную лапу.
"Аварийные системы управления активизированы."
С хрипом я направил на неё отяжелевший плазмаган и сжал одеревеневшей ногой сбрую. Я больше не мог осязать через когти, сейчас это был просто металл. Плазмомет послушно выплюнул десяток водянисто-синих сфер, заставив врага завизжать и отскочить. Она пыталась уворачиваться, но неимоверная медлительность не позволяла паучихе этого. И тут она телекинезом схватила все шары, что все еще летели к ней, и отправила в меня. Моя броня проплавилась в местах попаданий и болезненно обожгла кожу. Я закричал и выпустил пушку.
— ПОЗДОРОВАЙСЯ СО СВОИМ ДРУГОМ! — крикнула кобыла-паучиха и указала на единорога, сращенного тошнотворной бордовой тентаклей с компьютером. Тот повернулся ко мне и воскликнул:
— Коготь!
[6 -https://www.youtube.com/watch?v=thLcdOcdyIE&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP&index=27 ]
Это был, похоже, Ксенон. О, Луна меня побери, что с ним?! К-как?! Шары расплавили мне часть спины — проклятая тварь подняла мой плазмомет!!! Я бросился в сторону, надеясь избежать попаданий. Не так уж и сильна эта броня! Адская кобыла хохотала и вертела пушку над собой, пока я носился по кругу, моля богинь о спасении.
— ХО-ХО-ХО, НЕ СПОТКНИСЬ! — она отправила мне камень в ногу. Чертов телекинез! Я долго не протяну! Стойте-ка, телекинез! Конечно, гравихват! Только бы разнести её плазмомет!
Но удача не просто протянула мне копыто на этот раз, она обняла меня, вышла замуж, и родила пятнадцать сыновей — паучиха зарядила мега-шар и отправила его в меня. Стиснув зубы от напряжения и страха, я тут же подхватил его грави-лучом и отправил прямо в неё. О, как был ужасен этот крик! Кипящая лужа плазмы сжигала её заживо, выдавливая дикие вопли!
— НЕТ! НЕТ! НЕТ, ДЕТИ МОИ! ДЕТИ! — вопила она — ТЫ ПОЙДЕШЬ СО МНОЙ, ОТРОДЬЕ!
И тут она подхватила меня телекинезом, и потащила к себе, в бассейн погибели! Плазма начала жечь мои ноги... о, дьявол! Нет! Я же победил! Я же только-только чуть не умер!
"Донкельхейтум соединен"
Мои механические конечности вспыхнули ярким пламенем, бронепластины ног раздвинулись в стороны, показывая сияющие куски горной породы. На них явно были различимы рунические символы. Я напрягся и оттолкнулся от проклятой твари! Лицо кобылы застыло в ужасе, когда плазма пропала, оставив её обгорелое тело лежать на полу. Фффффуууууххх!
"Внимание" — сообщила система оповещения — "поврежден охладительный стержень номер два ядерного маг-реактора"
Затем повредился и второй, и третий! ЧЕРТ! НАДО ВАЛИТЬ!!!
Усиленный донкельхейтумом, я бросился к двери выхода. Выломав её к черту, я, как бык, понесся по залам, по коридорам и комнатам, заполненным ревенантами, коммандосами, чертями и прочей нечистью. Вот дверь выхода! Вот дневной свет!!! ЖИТЬ!!! Стоп, какого черта закрыто?! Огромная жирная тварь с двумя пушками выломала стену за мной. Демоны. Они везде. Сейчас, или уже никогда!!! Я выбил дверь всей своей дьявольской силой и выскочил наружу. СОЛНЦЕ!!!
"Рейнбоу Деш Серебряному Волку, как слышите? Прием! Транслирую сигнал на всех частотах, прием!"...
Глава восьмая. Серебряный Волк
Саундтрек к главе:
[1] (Burzum — Glemselens Elv): https://www.youtube.com/watch?v=830xNRZg3Fo
[2] (BURZUM — Die Liebe Nerpus): https://www.youtube.com/watch?v=YPGeEE05N5A
[3] (Warpath OST — main): https://www.youtube.com/watch?v=koGb5Sqc2A8&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN
[4] (Crysis Warhead — Boss 1): https://www.youtube.com/watch?v=oYQbCyV0Wjc
[5] (Homeworld 2 main menu music): https://www.youtube.com/watch?v=jr96Kv9NAcs
[6] (Crysis 2 Soundtrack — Close Encounter): https://www.youtube.com/watch?v=bsqOzJXYdWs
(*) RIP AND TEAR! RIP AND TEAR! RIP AND TEAR YOUR GUTS!!!
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=830xNRZg3Fo ]
Лес. Свет. Грохот.
ОАК-сити взорвался. Он просто превратился в пыль... Как и я внутри. Что-то было неправильно. Очень, очень неправильно, как будто что-то вытесняло меня из собственной личности. Какая-то могучая, непостижимая сила. Донкельхейтум. Похоже на простой волшебный усилитель. С ним я быстрее, с ним я мощнее, с ним я лучше. Эффективнее, говоря языком циничным. Это хорошо, даже замечательно! Но отчего же у меня плохое предчувствие?
Взрыв атомного реактора хоть был не таким большим и разрушительным, как, например, бомба, но все же он с легкостью сравнял с землей большую часть леса. Благо, я не попал в зону поражения. Теперь я шел к огромному розовому шару, возвышающемуся над мелкими тычинками сосен. Это защитное поле. За ним — моя цель, то, к чему я так долго шел — Серебряный Волк. Надеюсь, он действительно стоит тех потерь и страданий, через которые я прошел!
Деш молчала, я не спешил выходить на связь. Мне ни с кем не хотелось говорить, я не чувствовал никакой нужды в разговоре, поддержке. Я даже не хотел пить или есть. Все, чего я желал — убивать. Прикончить еще кого-нибудь. И не просто прикончить, да расчленить каким-нибудь особо изощренным способом... Плеск воды... вода!
Я побежал на звук и вскоре оказался у крошечного ручейка. Маленький, тоненький, но чистый и смелый поток бодро бежал по черным камушкам. Бежал, невзирая на смерть и на войну, на боль и муки, что захлестнули этот мир. Он мелок, неприметен, и все же... мудр. И мудр тем, что целеустремлен, что весел, что продолжает жить даже после апокалипсиса. Ему не нужно злиться, сражаться, умирать... Я опустил копыта-лапы в воду, перекрыв поток, но он ловко просочился между когтей и, когда я сжал их, просто полился с боков моих конечностей. Он свободен, независим, и непобедим. О, как бы много я отдал, чтобы быть, как он! Вода попала в дыру в броне ноги, прожжённую плазменным шаром, касаясь донкельхейтума...
~~~
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=YPGeEE05N5A ]
Большое бунгало. Кругом полно зебр с улыбками на мордах. Праздник. Среди полосатых мелькают лица моих родителей, смотрящих на меня. Запах хлеба, пряностей и пирогов. Один зебра объявляет:
— А сейчас — небольшой экспромт от двух добровольцев! Ситуация: злая теща угрожает прибить зятя, а он молит её о пощаде!
Молоденькая зебра поднимает копыто.
— О, отлично! У нас есть теща! Теперь остался только зять!
Больше никто не горит желанием поучаствовать. Кто-то со смешком толкает меня вперед. Я не вылетаю из толпы, но на свое горе громко топаю.
— Во! Ты, пони, иди сюда!
Я со вздохом подхожу.
"Улыбайся, не тупи. С юмором плохо, так что пускай будут смеяться над тобой. Веди себя смешно!" — кричит мне мозг — "А я постараюсь чего-нибудь придумать... или выдать хороший экспромт... только не боись!"
— А не маловат ли я? — спрашиваю я с натянутой улыбкой.
Зебр усмехается.
— Не, нормально, сойдешь! Подойдите поближе, на ухо вам сейчас объясню все. Так, ты, теща, угрожающе помахивай ногами и постоянно тянись к дубине. Ну, и там покрикивай в духе "ох, ты, бестолковый оглоед!". Зять, а ты бросайся на колени и называй её как-нибудь нежно. Моли, в общем. Ну и вручи ей подарок — платок, который за вон тем листом лежит! Ну как, поняли?
— Поняли!
— Ну, давайте!
— А пирожки?... — начинаю, было, я, но зебр уже не слышит.
Зебра злобно ухмыляется и кричит на меня:
— Ты! Иди сюда, зятек! Ух, сейчас я тебе, подлецу вредному, и задам!
Я изображаю страх на лице.
— Ой, дорогая, чем же я тебя таки обидел-оскорбил?
— Чем? ЧЕМ?! Я тебе чужая что ли? Да со мной так, как ты, никто никогда не обращался! Даже бандиты, шпана дорожная и то лучше, чем ты! — зебра стукает меня по лбу и хищно тянется к дубинке.
Я бросаюсь ей в ноги.
— ПОЩАДИ, ДОРОГАЯ! Родненькая, миленькая моя, не убий! Ай всего ничего годков мне-то, дай пожить!
— О, так я еще тебе и жить не даю? — зебра прекрасно изображает возмущение.
— Прости и помилуй, чудная, мудрая!!!
— Тебя прости, а ты ночью-то хвать, и задушишь, злодей! — она берет в копыта дубину. — Ох я тебя сейчас как прощу по лбу!
— Не бий! Я тебе дар принес! Сейчас вручу!
Я ныряю за лист... НИЧЕГО НЕТ!!! Страх пробирает меня. Ой, беда!
— Чего за дар-то? А ну давай сюды, поглядим.
Я обескураженно смотрю на неё. Что делать?
— А дар... свистнули! Украли, пока нес!
— Ах, ты еще и обманщик! Ну, держись!
Смех. Радость. Счастье. Все улыбаются. Все веселятся...
Вечер. Все расходятся. Та зебра догоняет меня на улице.
— Здорово, зятек! — говорит она с улыбкой.
— И тебе привет, родненькая! Чай, не зла больше?
Она, смеясь, тыкает меня копытом в плечо.
— Артист! Тебя как зовут-то?
— А у меня с именами все сложно. У мамы я — Плампи Чикс, а батя кличет меня Айроном Лоугеном. А тебя как звать?
— Эколип. Просто Эколип. Приятно познакомиться! Только... а чего это у тебя два имени?
Я ухмыляюсь.
— А одно няшное, другое пафосное. Чтоб на все случаи жизни.
— Ха-ха, Плампи. Ты со Знумберга?
— Ага. Ты тоже?
— Да. Я тебя даже видела несколько раз! Просто пони у нас так мало, что всех по копытам можно пересчитать!
— Ну чего, прогуляемся, пока еще время есть и беспризорные родители тусуются сами по себе?
— А давай! — смеется красивая, улыбчивая зебра...
Икона Греха... отчего я так сильно ощущаю её близость?...
~~~
Не нужно помнить этого... не стоит... просто забудь, ведь это просто.
Нужно отвлечься. Срочно. У меня ведь все еще есть аудиофайлы Пинкхарт? Бедняга Кэмп Бэлл говорил, что перенес файлы. Так, как их воспроизвести?
С помощью донкельхейтума можно управлять системой силой мысли. Но, надеюсь, есть и способ копытного управления. О, копыта... черт, придется привыкнуть к этому костюму!
Я воспроизвел аудиозапись "Внезапные экспедиции", созданную 16. Месяца феникса. Голос Пинкхарт был не просто взволнован, он был зол!
"Я поверить не могу, что они сделали это! По-тихому, без моего ведома, было совершено три экспедиции в Перепутье! Одна, ладно, роботизированная, но две остальных состояли только из пони! Я пытаюсь узнать, что же они притащили с собой, какие снимки или анализы, но меня никто никуда не пускает! Я в ужасном положении! Во-первых, связи с принцессой или кем-нибудь другим нет. Во-вторых, я не могу покинуть центр "Олдуай", так как я, похоже, единственная, кто пока сдерживает Кризиса и его безумные планы. И в-третьих, я не могу найти хотя бы одного пони, искренне дружелюбного ко мне! Это очень, очень плохо! Я чувствую, что все это может плохо кончиться, но... ох, богини, что я могу сделать? Действовать угрозами и силой? Хм, не знаю... постараюсь нарыть хоть какой-нибудь информации. Конец записи"
Следующая запись. "Разговор с Маккейсиеном". День спустя. Жеребец — врач говорит с волнением и, отчасти, шоком.
"
— Доктор, поверьте, я так признательна вам за то, что вы согласились поговорить! Я уж, было, совсем отчаялась от незнания происходящего.
— Госпожа Пинкхарт, я говорю потому, что это серьезно. Я практически в таком же положении, как и вы, и одобряю ваше любопытство. Кризис угрожал мне, требовал молчания, но я скажу. Пускай все знают.
— Он что?!
— Угрожал, как и всем. Но это не важно. Слушайте. Итак, еще за долгие месяцы до вашего прибытия сюда Кризис начал вести глубокие исследования в сфере параллельных миров. Мало кто придавал этому значение, так как он работал в одиночку... До недавнего времени. Внезапно к нему присоединились почти все ученые "Олдуая", в том числе и мой близкий друг, Хэн Лиед. Через него я узнал многое, но и он не знал всего. Можно сказать, только самому Кризису были известны все детали. Я не знаю, как он смог открыть Перепутье, но это не столь важно сейчас. Он хотел тут же отправиться туда, но мы убедили его сначала послать роботов. Вы даже не представляете, с чем они вернулись! Верней, кем. Они стали разумны! В протоколах их программ не было предусмотрено то, что они делали! Эти машины смогли зашифровать свои блоки памяти, и заставить их стираться при попытке взлома! Но это еще не все, эти роботы ночью пробрались к Перепутью и, заблокировав все двери в секторе, что-то долго там делали, после чего отключились. Их память снова была доступна, и мы добыли из них феноменальные снимки: существа, абсолютно неизвестные ранее! Иной мир! Это все равно, что обнаружить инопланетян! Но все же нам стало страшно — каково их поведение? Разумны ли они? И что все-таки случилось с роботами?
— А почему вы, простите, не лично вы, не сообщили об этом кому-нибудь? Принцессе, другим ученым?
— Мы пытались убедить Кризиса в необходимости этого, но он и слушать не хотел.
— Но вы же видели, что это может быть опасно! Кризис — не богиня, чтобы беспрекословно его слушаться!
Повисла продолжительная пауза. Прошла минута-две, прежде чем Маккейсиен снова заговорил.
— Видите ли, Пинкхарт, многие пони внутренне считают его таковым. Он зажал нас психологически, мы не можем его ослушаться. И даже сейчас, говоря с Вами, я чувствую страх перед ним... Слушайте дальше. Кризис начал набирать добровольцев для нового путешествия в иной мир. Я... я вообще не понимаю, как кто-то мог пойти на это. Но пятнадцать пони отправились туда. Все жеребцы. И вернулись через несколько часов. Никто из них не был ранен, они были в прекрасном расположении духа, смеялись, шутили, но никак не могли ничего толком рассказать о путешествии. Никто из них не помнил произошедшего. Этих пони отправили на обследование. Один только что был у меня. У него в крови я обнаружил, простите, почти смертельную дозу тестостерона.
— Что? Тестостерона? Но ведь под воздействием этого гормона самец может быть крайне вспыльчив и агрессивен!
— Вот именно, однако, они вели себя вполне адекватно. Парадокс.
Раздался стук. Потом тихий голос спросил:
— Простите, доктор Маккейсиен?
— Это пациент. — Прошептал доктор, а затем воскликнул. — Да, входите! Как Вы?
— Мне не спится. Ерунда, конечно, но у вас еще есть снотворное, да? Здрасте, доктор Пинкхарт!
— Добрый вечер.
Маккейсиен, должно быть, ходил по комнате в поисках препарата.
— Сейчас-сейчас, секунду. А! Вот, возьмите. Одна таблетка на кружку чая.
— Большое спасибо, спокойной ночи!
Пони вышел. Пинкхарт и Маккейсиен молчали с минуту, а потом доктор произнес:
— Видите? Абсолютно адеква... — он не успел договорить, потому что откуда-то донесся приглушенный визг.
— Что такое? — взволновано спросила Пинкхарт.
— Это из соседнего кабинета! Там один из участников экспедиции!
Пинкхарт схватила свой КПК и двое пони побежали. Крик продолжался. Звук открытия двери.
— О, богини мои! — завопила Пинкхарт.
— Я удержу его, только заберите у него нож! ЗАБЕРИТЕ НОЖ!!! — проорал Маккейсиен. КПК звякнул об металлический пол. Кряхтения. Стоны.
— ПИНКХАРТ! УСПОКОИТЕЛЬНОЕ! НА СТОЛЕ!
— Вот!
— АРРРХ!
Звуки борьбы. Стон стал плаксивым и ослабел. Наконец, он и вовсе прекратился. Двое пони облегченно вздохнули.
— Проклятье, еще миг — и он бы вырезал свое лицо! Пинкхарт, бросайте все и объявляйте тревогу! Все участники экспедиции должны быть пойманы! И найдите Кризиса!
— Доктор...
— Поторопитесь, пока ничего не случилось!"
Я бы продолжил слушать записи, если бы Рейнбоу Деш снова не заговорила по радио.
"Серебряный Волк! На нас напали прямо перед вашим щитом! Опустите эту херню и впустите нас! Вы меня слышите?! — её прервал рык. — Вот дерьмо!!!"
Глубокий, могучий рев вернул мне ощущение злобы внутри. Я галопом поскакал на звук и вскоре наткнулся на толпу яростно орущих демонов, сражающихся с кем-то. С кем именно – я не видел, но тяжелые удары и хруст костей, сопровождающийся жалостливым визгом, говорил, что их враг был очень силен. Я молниеносно выхватил дробовик, надеясь, что там еще остались патроны, и бросился в долгожданный бой!
Монстры оказались зажаты между двумя страшными противниками. Десяток чертят одновременно бросились на меня. Четыре выстрела – и два демона обагрили мох своей гадкой кровью. Несмотря на повреждения, нанесенные костюму плазмоганом, я почти не получал ран. Разве что пара фаерболов обожгла мою плоть, неприкрытую металлом. Я с легкостью оглушал врагов и вырывал им сердца, желудки, и просто безжалостно расчленял. Минута – и черти полегли. Но это были не все враги. Летающие улыбающиеся монстры внезапно атаковали с неба. Шаровые молнии поразили меня, и интерфейс шлема тревожно запрыгал. Откатившись вбок, я трижды сотряс воздух дробовиком, прежде чем он обидно щелкнул. Так, снова ближний бой! Ну, летите сюда, тыковки!
В тот момент, когда я приготовился двойным прыжком достать летучего демона, на меня обрушился тяжелейший из ударов, которые я когда-либо получал! Я гвоздем вошел в землю по колено. Мои кости жалобно хрустнули, боль лягнула мозг так, что он улетел в глубины подсознания. Тут бы все и закончилось, но что-то пролетело над моей головой и вызвало дичайший из воплей. Однажды услышав, его уже нельзя было ни с чем спутать. Рыцарь ада. Еще один.
В ногах стало жарко, и я снова обрел контроль над собой. Я дернулся изо всех сил и вытащил себя из грунта, чтобы обернуться и увидеть знакомого, но от этого ничуть не менее чудовищного врага, пытающегося извлечь гигантский двухсторонний топор у себя из груди. Что-то большое подскочило ко мне, заставив меня прыгнуть от неожиданности.
— Убей какодемонов, пони! – крикнул мне громоподобный голос. Говоривший был крупным, серым, мускулистым и мохнатым минотавром!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=koGb5Sqc2A8&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN ]
Я кивнул, не раздумывая, и отдался магической злобе. Взлетев по сосне к «какодемону» (странноватое имечко), я прыгнул прямо на него и, ухватившись за его многочисленные рога, одним ударом раздавил его изумрудный глаз прежде, чем он отправил меня обратно на землю плевком шаровой молнии. Ослепший монстр стал беспорядочно пускать свои молнии и задел прибывшую из оранжевых вспышек группу чертят. Те ответили фаерболами. Собратья-какодемоны вступились за раненого товарища, и начали бойню-междоусобицу, совершенно забыв обо мне и минотавре.
Тот, кстати, не терял зря времени, и яростно рубил своим топором рыцаря ада по ручищам. В какой-то момент он нанес твари удар прямо в костяную макушку и разрубил её.
— Умри с честью, и никогда не уступай! – прорычал минотавр, выдирая свое грозное оружие из башки мертвого монстра.
Тем временем, битва чертей с какодемонами завершилась в пользу последних. Довольные своей победой, они обернулись к нам, но я встретил их лучами пистолета. Этот лазер хоть и был маломощен, но прекрасно подходил для того, чтобы жечь их большие и уязвимые глаза. Не страшно было и то, что дальность стрельбы ограничивалась пятью-шестью метрами, сейчас этого было вполне достаточно.
Все бы шло как по маслу, если бы из вспышки вдруг не появился высокий бледный демон, похожий на чертенка, но отличавшийся большим ростом, тонким и тощим телом, и крупными кровавыми и искрящимися наростами на лапах. Он стоял метрах в пятнадцати от нас, и я думал, что смогу легко увернуться от фаербола, молнии, или еще какой-нибудь штуки, которую они кидали, но я и предположить не мог, как на самом деле он атакует. Он взглянул на меня своими белыми глазами, его пасть хищно улыбнулась и он, выставив свои наросты перед собой, что-то выкрикнул. Мое тело вдруг начало греться прямо изнутри! Жгучая боль прошла по каждой моей частице, по всем клеткам и заставила душераздирающе завыть от адской муки. Мой взгляд запульсировал, дыхание участилось и стало прерывистым, а сердце забилось, словно в агонии. Земля подо мной загорелась…
— Пони?
И тут я взлетел на воздух! Во всех смыслах! Огненный взрыв отправил меня в краткосрочный, но от этого не менее болезненный полет над лесом. Пролетев несколько десятков метров, я камнем рухнул на валуны и застонал от боли. Донкельхейтум, почему я слаб? Ведь в Зете я был машиной убийства!
Надо мной пролетела рычащая гора мускулов. Точнее, не совсем пролетела: минотавр упал прямо на меня, выдавив из моих легких воздух.
— Ну собака! – рявкнул он, слезая с меня. – О, каленые рога Майн’о’вора! Смотри, пони!
Бледный демон ходил от трупа к трупу, осыпая их молниями. Бзыщ – и демон восстает, как ни в чем ни бывало.
— Все дерьмово! – пробормотал я, глядя, как поднимается рыцарь ада. – Надо достать этого белого гада, иначе мы будем меситься тут вечно!
— Сможешь добраться до него, пока я буду карать остальных? – вопросительно прогремел минотавр.
— Мо-о-ожет бы-ы-ыть… — протянул я и поднялся. И, увидев презрительно-недоверчивое лицо минотавра, заверил – Да-да, конечно я его достану! Р-раз когтями, и все!
Мой союзник кивнул и грузно спрыгнул с валуна. Его морда недовольно скривилась:
— Ар-р-р, я потерял топор!
— Думаю, это тебе не особо помешает, – сказал я, мысленно добавив «при твоей-то мускулатуре!».
Мы бросились в бой. Минотавр неплохо сражался и в копытопашную. То есть, у него, конечно, руки, но ведь слово… ах, не важно! Я метался между демонами, убивая, если они сильно мешали, и все искал взглядом того белого, но его нигде не было. Это был довольно муторный бой, мы убили всех демонов во второй раз, прежде чем этот «воскреситель» появился снова. На этот раз я не дал ему подорвать меня и вовремя скрылся за валуном, ибо другого способа избежать его атаки, кроме как уйти из поля его зрения не было. Подождав, я двойным прыжком вылетел из-за камня и обрушился прямо монстру на голову. Мои когти рубанули его по шее, оставив глубокие раны, прежде чем он отбросил меня грубым ударом нароста и исчез во вспышках.
— Труддус, — громогласно сказал минотавр, когда мы расправились со всеми демонами. Белый монстр не появился. Вероятно, залечивал раны.
— Что? – не понял я.
— Труддус. Имя мое! А каково твое имя?
— Айрон. Айрон Лоуген, Коготь.
— Что ж, благодарю за помощь, воин Айрон!
Я морщился от его напыщенно-пафосной манеры говорить.
— А какими судьбами ты оказался в Эквестрии?
— Я прибыл сюда не так давно. Волею судьбы я оказался здесь, ибо ехал на сходку Клуба Хейтеров Флаттершай.
«Что?! Такой есть?»
— Чем это тебе Флаттершай не угодила?
— Она самая кавайная и лишенная пафоса, пони. Слишком милая, поэтому мы её возненавидели!
— Ну-у-у, – протянул я – безпафосная это еще не значит, что плохая!
— Мы и не говорим, что она плохая, просто все, что лишено пафоса – ерунда. То есть, помилуй меня, жалкая слабость.
Я обиделся за Флаттершай.
— Эй! Уж не знаю, лишена пафоса она или нет, но от неё явно больше толку, чем от пустого выпендрежа! Она… она… милая! И этим она классная, так что не обижай её!
— Я знаю, что от неё много толку, и именно поэтому хейтерю.
Фейсхуф. Пустая болтовня. Надо идти спасать Деш. Я объяснил минотавру цель моего пути.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=oYQbCyV0Wjc ]
— МО-О-О-ОРТЕ-Е-Е-ЕМ!!! – рычали коммандосы, ведя огонь на подавление по двум кобылам, укрывшимся за большим камнем.
Мы с Труддусом гремящим вихрем обрушились на зомбов с тыла.
— Отвлеки их на себя! – крикнул я ему и прыгнул за спину обернувшемуся серокожему зомби.
Я схватил коммандоса за голову левой лапой, а когти правой запустил ему в шею. Но его плоть оказалась слишком прочной, и он успел взять меня за шлем и перебросить через себя, выпуская в стекло очередь из «Энфорсера». Пули отскочили от меня, как орехи, и я подался вперед, свернув ему руку. Опрокинув его наземь, я тремя жестокими ударами превратил его голову в кровавое месиво. Луч вортекс-пушки прожег меня в незащищенном месте на боку, а тяжелый пулемет дезориентировал сбивающими попаданиями. Донкельхейтум, что такое?!
И тут тепло в ногах вновь стало жаром! Я уже не чувствовал боли, я сам стал болью!
— РВАТЬ И МЕТАТЬ! РВАТЬ И МЕТАТЬ! РВАТЬ И МЕТАТЬ ВАШИ ВНУТРЕННОСТИ!!! (*) – заревел я и кинулся на коммандосов.
Подлетев к тому, что с пулеметом, я схватил его за руки и рванул их с огромной силой, сломав врагу кости. Затем я пинком отбросил его наземь, сжал когтями его одетую в металлический сапог, ногу и выломал её, а потом размозжил ею череп коммандоса. Я поднял его оружие и изрешетил зомби с вортекс-пушкой. На Труддуса напал зомби со щупальцем вместо руки. Я влетел в бок врага, сбил его с ног и потянул за кровавую тентаклю. Потеря конечности сопровождалась смачным чавканьем и отчаянным криком «МОРТЕМ», полным бессильной ярости. Я хлобыстнул щупальцем коммандоса по его же лицу и, раздавив его челюсть, запустил коготь в мозг через нёбо.
Пока минотавр разбирался с еще двумя зомби, я услышал шум мотора какого-то инструмента. Очень знакомого инструмента… Я увидел несущегося на меня коммандоса с брутальной желто-коричневой бензопилой «Френдшип».
— МОРТЕМ! – рычал враг.
— МИТОС ДОЛОР МОРС, — взревел я в ответ, отбивая бензопилу лапой — АК ФОРМИДО НИС!
Я подтянулся на руке коммандоса и отправил когти прямо ему в глаза, заставляя их лопнуть, как мыльные пузыри! Подобрав цепную пилу и обернувшись, я увидел зомби со щупальцем, бегущего к камню, и как Рейнбоу Деш взлетает в воздух, обнимая истекающую кровью Шейди Болл. Пегаска выглядела не лучше, и долго провисеть там не могла. И тут коммандос своей единственной рукой выхватил лазерный пистолет и прицелился в Деш! Он же может убить её!
— НЕТ! – заорал я и гравихватом отправил смертоносный инструмент прямо ему в спину, зажимая гравитационным полем еще и кнопку пиления. «Френдшип» врезалась в жесткую плоть и, под давлением моего гравихвата, входила все глубже, разрубая внутренности коммандоса. Опуская пилу вниз, я распилил его пополам от торса до ног, оставив нетронутыми только плечи и голову, так что враг стал похож на букву П.
— «П» — значит пипец, гадина! – изрек я и посмотрел, как Труддус разрывает последнего зомби пополам. Бой завершился в нашу пользу. Демоны снова продули!
— Спасибо, ребята! – донесся голос Рейнбоу, опустившейся на землю. – Без вас нам пришлось бы туго!
— Обращайтесь, — воскликнул я, подходя к кобылам – Не соскучились?
Рейнбоу окинула меня внимательным взглядом:
— Ну-ка скажи чего-нибудь еще.
— Э-э-эм, — жар в ногах снова ослаб до тепла, – я был хорош?
— Кога! Ты? – Рейнбоу просияла. – Где это ты такой наряд раздобыл?
— Он самый, — и почему мне так не понравилось это фамильярное «Кога?» — Неплохой костюмчик, а? – я удивился собственной развязности – В следующий раз достанем тебе такой же.
— Дистент тоже уходил в ОАК-сити. Ты не встретил его? – вернулась к теме Деш.
Я покачал головой, с печалью вспоминая беднягу, уберегшего меня от участи стать зомби-коммандосом.
К нам подошел Труддус с трофейным оружием в серых лапищах.
— О, привет от поней во имя дружбы народов! — весело проговорила пегаска – Генерал Рейнбоу Деш.
— Ты-Деш? – вдруг изумился Труддус – Судя по слухам, ходившим о тебе, ты должна быть огромной накачанной супер-пони, способной уничтожить все живое силой взгляда! И при этом предпочитающей кобыл!
От последней фразы минотавра Шейди, до этого боязливо поглядывавшая на меня, зарделась и приложила копыто к веснушчатой мордочке. А Рейнбоу насмешливо подняла бровь.
— Фигня твои слухи! – отрезала она и продолжила — А я, по-твоему, недостаточно крута? Вот когда расчистишь все небо над целым поселком за десять секунд, сделаешь звуковую радугу, и потом выиграешь десятка три соревнований в скорости, маневренности и реакции, тогда и поговорим!
— Труддус, она куда круче тебя безо всяких пафосных изречений! – сказал я, пихнув его в бок – Не оспаривай. И чего мы тут стоим? Ждем, пока припрутся еще демонюги? Что с СВ?
Я бросил окинул взглядом колоссальных размеров полукруг с гидравлическими воротами ОАК у основания, защищенный полупрозрачным розовым полем.
— А, они там будто дрыхнут, и никак не хотят впускать нас, — кисло сказала Деш – Мы торчим тут уже несколько часов!
— А вы, поняши, уверены, что там вообще кто-то есть? – задал резонный вопрос минотавр.
— Ну а кто ж щит держит тогда? Будь он установлен системами защиты, больше часа он бы не выдержал. Нужна подпитка энергией единорога.
«Хреновая защита», — подумал я и почесал затылок. Верней, попытался, так как мои когти звякнули о шлем. – «Надо бы его снять, я жутко вспотел! Ах, я же без гривы!».
Борясь с желанием чесаться, я отправился к щиту.
— Он же не расплавит меня при касании? – спросил я, глянув на остальных через плечо. Ох уж этот взгляд Шейди! Что-то смешанное со страхом и злобой. Надо бы поговорить с ней наедине.
— Не-а, не должен, — заверила Деш.
«Не слышат, значит», — мысленно сказал я – «А сможет ли донкельхейтум что-нибудь сделать?»
«Ну, по идее нет, не сможет, ведь он – демонический материал», — скептически произнес мозг – «И умей он вырубать щиты, демоны вы бы давно пробились внутрь СВ. Хотя… а что если они это уже сделали, и устроили нам ловушку? Ведь на их месте я бы постоянно штурмовал это место».
«Если ловушка, то я разозлюсь и перережу всем монстрам глотки!»
Я подошел к щиту вплотную и осторожно постучал по нему копытом. Ой, когтем. М-да, надо привыкать к этой броне. Тепло в ногах усилилось. Донкельхейтум заработал. Копыта будто обдало огнем, когда бронепластины раздвинулись, ослепляя меня. Я надавил на щит, и он заискрился бенгальским огнем.
«Вперед! Я не покинул тебя, сын мой» — прошептал в моей голове нежный и в то же время властный глас феникса.
«Пройти туда… найти их… спасти… убить…», — тело пронзила резкая дрожь. – «Эта битва лишь только началась!»
Прикосновение. Я резко развернулся, чтобы увидеть черта прямо перед собой. УБИТЬ ДЕМОНА! Я поднялся на задние ноги, широко разведя передние. Это будет быстро.
— К-Коготь? Все нормально?
Монстр, знающий мое имя? Слишком странно, чтобы разорвать его на месте… Жар исчез. Я, потеряв равновесие, упал мордой вниз.
— Воу-воу, пони! – присвистнул Труддус.
— Отойдите, госпожа Рейнбоу Деш, – мрачно сказала Шейди, подходя ко мне. Её испепеляющий взгляд был устремлен прямо мне в глаза. Я ждал каких-нибудь осуждающе-гневных слов, но она промолчала.
— Чего-то я не въехала. Это че сейчас было? – пробормотала Деш, переводя вопрошающий взгляд с меня на единорожку и обратно.
Богини ведают, что произошло бы дальше, если бы щит не исчез, и позади меня бы не донеслось шипение и взволнованный кобылий голос:
— Заходите! Быстро!
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=jr96Kv9NAcs ]
Серебряный Волк был целым комплексом, состоящим из полдесятка технических отсеков и комнатой для обслуживающего персонала. Все было оформлено в лучших традициях ОАК – серебристые стены и пол, причудливые переплетения труб всех размеров, агитационные плакаты в духе «Мы приведем мир к гармонии!» и «Знание – сила!» с улыбающимися понями. Мой интерес привлекла одна картинка, изображавшая Пинкхарт, которую обнимает копытом Кризис. «Наука – это дружба!» — гласил плакат. Странно, Кризис же сумасшедший ученый, решивший захватить мир! Не похоже на него… хотя кто знает, может он все-таки был нормальным?
Кобыла, что впустила нас, куда-то убежала с криком «Рейнбоу Деш!», и вскоре в низкий коридор (в котором Труддусу пришлось согнуться из-за своего роста), где мы стояли, вбежала сиреневый аликорн. Принцесса Твайлайт Спаркл. Она выглядела измотанной, с глубокими мешками под глазами, но все же сохраняла работоспособность.
— Твай! – вскричала Рейнбоу, бросаясь в объятия подруги.
— Деш! – пролепетала сияющая от радости Твайлайт, целуя пегаску в щеку. – Ты… ты… — аликорн всхлипнула, не в силах говорить. Я вздохнул, глядя на них. Дружба… у меня не было друзей, ни одного! И оттого я ощутил укол зависти. Ох, ладно.
Когда, наконец, они перестали обниматься, и Твайлайт взглянула на нас, то черты её лица дрогнули. Что, еще одна боящаяся меня, кобыла?
— А это моя банда, — весело воскликнула Рейнбоу. – Неплохие ребята, а?
— Шейди! – сказала принцесса – Неужели и ты выбралась?
— Было тяжко, но она держалась молодцом, — довольно проговорила Деш.
— Пинкхарт мертва, но её творение здесь, — мрачно процедила единорожка. Отлично, теперь обо мне уже говорят в среднем роде, будто я робот какой-нить. Неприятно.
— О, а с вами мы еще поговорим, – сказала Твайлайт дружелюбным голосом, в котором, однако, чувствовались нотки беспокойства. Я отрывисто кивнул в ответ, не зная, что и думать. – Шейди, дорогуша, не могла бы ты пойти со мной? И ты, Рейнбоу, нам нужно поговорить.
— А нашей банде куда идти? – спросил я, переглянувшись с минотавром, чья физиономия выражала желание проломить этот дурацкий потолок.
— Вам… — протянула принцесса и позвала, – Кипер! Отведи их в комнату персонала!
За последнее время я более-менее привык к пинкам судьбы, но этот был уж очень болезненным. В комнате персонала располагалась самая настоящая казарма. С кучей орущего быдла. Я даже не стал заходить – остановился у двери, глядя на Труддуса.
— Ну чего? – спросил он, – Заходить что ли?
— Не стоит, — пробормотал я и, получив от него еще один вопросительный взгляд, добавил. – Серьезно.
— И что тогда делать? Тут стоять? Ску-у-у-учно! – было весьма странно слышать подобное полудетское возмущение от гигантского минотавра.
— Ну, я буду слушать аудиозаписи. А ты можешь…
— Послушай, воин Айрон, — перебил он меня, вернув себе напыщенно-пафосный голос – А почему бы тебе не снять шлем, открыв свое лицо, и не поведать мне о том, кто ты есть и в чем твоя суть? Мне было бы приятно знать брата по клинку и пулемету поближе!
О, богини, и как мои уши не закровоточили?
— Не желаешь ли ты поделиться своим смыслом и историей?
Еще немного, и точно кровь потечет!
— Нет, – грубо отрезал я. – Не желаю!
Труддус нахмурился, а я отошел в противоположный угол коридора, и залез в базу перенесенных данных.
Аудиозапись «Кризис пропал!». 16. Месяц феникса. 11 ППЛ.
«Здесь твориться полный бардак! Портал в Перепутье открылся без чьего-либо ведома, часть ученых исчезла, в том числе и Кризис! Вооруженная охрана носится туда-сюда с выпученными глазами и ловит кого-то. Боюсь, как бы этот «кто-то» не оказался пришельцем из иного мира! Маккейсиен смог нейтрализовать еще двоих взбесившихся жеребцов, но остальные… один из них набросился на меня с гаечным ключом, мне едва удалось защититься. Тут все сходят с ума! Какая-то органическая субстанция заполоняет подземные этажи! Я попытаюсь найти донкельхейтум и забрать для последующего изучения. Мы должны понять природу всего этого…»
Аудиозапись «Без имени(1)». 16. Месяц феникса. 11 ППЛ.
« — Кто-то унес донкельхейтум из хранилища! О, богини, я уже не знаю, что делать! Иду к порталу, осмотрю его. У меня есть пистолет, — прерывисто бормотала Пинкхарт.
Шипение открывающейся двери. Гул.
— Куда вы собрались? – слышится надменный голос Кризиса – Думаете остановить правосудие?!
— Кризис! Что происходит? Что вы здесь делаете?
Смех.
— О, я побывал там, куда ведет оскверненная дорога грехов! Тот мир ужасен для вас, но так же ужасны и вы для меня. И я сделал выбор. Заслуженная кара ожидает вас всех!
Испуг Пинкхарт сменяется с трудом подавляемым плачем.
— Кризис, очнись! Вспомни прошлое! Вспомни нас! Ты и я, как в лучшие времена! Пожалуйста!
Голос ученого суров.
— Былые времена закончились, а новым не суждено начаться.
— Молю, опомнись!
— Я опомнился. Мои глаза открылись после Его смерти.
— Твой сын? Но… это… не повод убивать нас!
— Верно, не повод. Это свидетельство слабости лживых принцесс! Они бессильны и столь же немощны, как и вы все!
— Последний раз прошу!
— ВЫ. ДОЛЖЫ. УМЕРЕТЬ!
— Прости, Кризис.
Выстрел. Звук упавшего тела. Звяк пистолета об пол. Пинкхарт приглушенно всхлипывает. Звуки возни. Должно быть, Пинкхарт обыскивает зал. Через несколько минут она, наконец, восклицает:
— Я нашла его, — вздох. – У него такая сильная магическая аура! Хорошо, но нужно найти еще.
Внезапно раздается смех Кризиса.
— ДУМАЕШЬ, МЕНЯ МОЖНО УБИТЬ?! Я ВСЕ ПРЕДУСМОТРЕЛ! БЛАГОДАРЯ ДОНКЕЛЬХЕЙТУМУ Я МОГУ ПРЕОБРАЗОВАТЬ СВОЮ ДУШУ В ЭЛЕКТРОМАГНИТНОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ! Я ОСТАЮСЬ МАТЕРИАЛЬНЫМ, НО НЕУЯЗВИМЫМ ПО ЗАКОНУ СОХРАНЕНИЯ ЭНЕРГИИ!
— О, Селестия, нет! Как?
— БЕГИ, ПОНЯША, БЕГИ, ПОПЫТАЙСЯ СПАСТИ СВОЙ МИР!
Отчаянный крик Пинкхарт завершил запись».
Что ж, это объясняло то, почему я не смог ранить Кризиса тогда, в очистительном секторе. Дерьмо, бедный Дистент Гланс!
Но у меня все еще оставались вопросы. Во-первых, если Кризис уже в прошлом месяце был готов отправить легионы монстров в наш мир, то почему он напал четвертого числа, то есть через восемнадцать дней? Во-вторых, почему никто так и не узнал о случившемся на «Олдуае». И, наконец, в-третьих, зачем Пинкхарт скрывала произошедшее ото всех? Почему она так рьяно требовала молчания от своих коллег в ОАК-сити? И, до кучи, что Шейди знает об этом?
«Вот скоро и выясним», — сказал мне мозг и ехидно добавил, – «А пока не загружай головушку – болеть будет».
— Солдат! – позвала меня вновь появившаяся Кипер, немолодая желто-коричневая кобыла. – Принцесса хочет тебя видеть!
— А его-нет? – спросил я и указал на Труддуса, угрюмо ковыряющего стену.
Кипер пожала плечами:
— Про него ничего не сказали.
— Скажите, мистер Лоуген, как вы ощущаете себя в этой броне? – Три кобылы внимательно разглядывали меня, будто я был чем-то из ряда вон выходящим. Твайлайт смотрела с интересом, в отличие от Шейди Болл, которой плохо удавалось скрыть неприязнь. А Деш просто и безмятежно ковыряла копытом в носу. Зрелище, скажу честно, поразительное.
— Переменчиво. Если его системы работают, то вполне комфортно. Иногда мне даже может показаться, что этот металл – и есть мое тело. Это из-за тактильных сенсоров или чего-то в таком духе? – заговорил я, и, получив в ответ лишь пожатие плечами, продолжил. – Но если костюм вырубается, то становится этакой консервной банкой, которая только мешает двигаться.
— Хорошо, а как бы Вы могли охарактеризовать себя в эмоциональном плане? До получения брони и после?
— М-м-м… пожалуй, эмоции стали выражаться чуть резче. Я и раньше не отличался эмоциональной стабильностью, а теперь… — я не знал, стоило ли говорить им все это. Ну, я все еще могу скрыть свое знание о донкельхейтуме. Так, на всякий случай. – В общем, если я психану, никому мало не покажется!
Твайлайт и Шейди переглянулись, а Рейнбоу фыркнула.
— Что ты знаешь об этом костюме? – Шейди задала вопрос в лоб. – Что ты узнал из ОАК-сити.
— Многое! – ухмыльнулся я и поднялся со стула. Затем придвинулся к ней вплотную (я бы сказал нос-к-носу, если бы не шлем), и проговорил. – Больше, чем тебе хотелось бы!
«Брат, ты не рано ли раскрываешь карты?» — заволновался мозг, но было уже поздно.
— Ты знала о чертовщине, творившейся в ОАК-сити, ты знала о гибели десятков пони! Тебе было известно многое, если не все из того, о чем понятия не имели другие! Скажи, кого ловили охранники? Черуба или огромную паучиху? А может, «пациента один»?
Скулы Шейди дрогнули.
— Хочешь спросить, как я еще жив? Я тоже хотел бы это знать! Я убил полтора десятка черубов, будучи почти при смерти! Я победил «пациента один» в открытом бою! И замочил эту драную кобылу-паучиху и полсотни её детенышей!
Мой шлем столкнулся с носом единорожки, и она тут же отпрянула, в ужасе распахнув глаза.
— Я видел, как погибла Пинкхарт. Однако все об этой броне было известно не только ей, но и тебе, и Твайлайт, и Кризису!
— М-м-м? – вопросительно прогудела Рейнбоу Деш, глядя на принцессу.
Твайлайт почесала копытом подбородок и, положив копыто на плечо Шейди, сказала:
— Значит, Вы прекрасно обо всем осведомлены, мистер Лоуген. Это хорошо. И теперь у меня только две просьбы к Вам. Первая: контролируйте эмоции, так как донкельхейтум может усилить злобу, и Вы потеряете контроль над собой. Вторая: берегите себя и свою броню. Я не запрещаю Вам идти в бой, но Вы ценны для науки, как первый пони, выживший и не мутировавший после использования магии этого материала на себе.
Мутация? Хреново.
— Я свободен?
— Да, конечно.
Я подошел к двери и остановился.
— Погодите, а Вы разве не должны находиться сейчас в Майнхеттене?
Твайлайт тяжело вздохнула.
— Мне посчастливилось прибыть сюда в первые минуты вторжения. Ценой моей подруги.
Я вышел. Ноги жгло. Черт, они теперь всю жизнь гореть будут?
«Синтез донкельхейтума с разумом: 38%. Тестирование маг-невидимости…» — показало стекло шлема.
«Что?! Невидимость? – изумился я. — Активировать! Сейчас же!»
«Маг-невидимость делает вашу маг-ауру менее заметной для находящихся рядом единорогов и аликорнов».
«Тьфу! — разочаровано подумал я. – Ерунда, а не способность! Хотя тогда Твай может не заметить моего подслушивания под дверью!»
И я напряг слух.
— Он может представлять опасность для окружающих! – говорила Шейди с волнением. – С ним нужно что-то сделать!
— Тогда уж не с ним, а с «Фаустом»! – поправила её Твайлайт Спаркл.
— Я не въезжаю. Зачем? Все с ним нормально! – сказала Деш.
— Это пока что. А представь, если он разозлится и ранит тебя?
— Эх, а что ты предлагаешь?
Твайлайт долго молчала, а затем медленно произнесла.
— Возможно, нам стоит избавиться от него.
Я похолодел на секунду и тут же разозлился. Как она вообще такое могла сказать?! Ничего себе, принцесса дружбы! Та же реакция была и у Деш:
— Эта херова наука плохо на тебя влияет, Твай. Иди, проветрись, а потом уже говори.
Спасибо, Деш!
— Я серьезно. Опыты показывают, что мы не можем уничтожить донкельхейтум.
— Ты советуешь мне убить собственного бойца? Того, кто спас нам с Шейди жизни?! Честно, не ожидала от тебя такого!
«Совсем из ума выжила, старая кляча!» — зло подумал я.
— Я боюсь, у нас нет другого выхода. Он может потерять самообладание в любую минуту.
— Нет уж, Твайлайт! Иди, полежи чуток, вздремни и успокой голову! А я пока помогу установить связь с Кантерлотом и «Даркстаром», как ты просила.
Черт побери, Деши, так бы и обнял тебя!
Я вошел в казарму, и мои уши тут же облились кровью. Труддус стоял посреди просторной комнаты, заполненной охранниками ОАК. Почти не грязные койки и стены, бойцы без единой раны. Не похоже, чтобы они хоть раз сражались.
— Вы! Жалкие, бесполезные червяки, не имеющие права зваться воинами! Что вы скажете своим сыновьям, когда те спросят вас о битве? Что вы сидели, спрятавшись за тепленьким щитом принцессы, в то время как мы, доблестные рыцари под командованием великолепной и почти крутейшей Рейнбоу Деш спешили сохранить ваши души, лишенные всякой храбрости?
О’кей, теперь он все-таки фанатеет от Деш. Несмотря на наглое и вызывающее поведение Труддуса, никто не смел даже пикнуть – минотавр явно выглядел устрашающе.
— Труддус?
— А! Коготь, рад тебя видеть, брат! Вот только взгляни на этих упитанных, нетронутых моральных девственников! Мы с тобой, значит, рисковали жизнями, героически сражаясь с несметными полчищами отвратительных тварей, а они тут посиживали! В тепле и безопасности!
И тут один пони, что сидел в стороне ото всех, поднялся. Это был белый единорог в возрасте, с гривой, цвета раскаленного угля и глубокими, очень выразительными алыми глазами. Я бы сказал, рубинового цвета. Казалось, его лицо делилось пополам. Одна половина была здоровой и довольно приятной на вид, а вторая была покрыта глубокими морщинами и складками. Он смотрел гордо, но в то же время недружелюбно, исподлобья.
— Возьми свои слова назад, минотавр. Нашей вины здесь доля наименьшая, — медленно и спокойно проговорил он — Командование не пускало нас в бой – вот его и кляни. А теперь, когда прибыли вы с генералом, я буду рад поучаствовать в битве.
Труддус улыбнулся, довольный.
— Вот! Он – единственный достойный пони из вас всех! Каково твое имя, воин?
— Руби Ай.
— Думаю, его стоит взять в наш отряд, — сказал Труддус, повернувшись ко мне.
— А у нас разве есть отряд? – спросил я.
— Да… ну, я, ты, Рейнбоу и Шейди…
Я скептически скривил губы, хотя это было бессмысленно из-за шлема.
— Сомневаюсь, чтобы они с Шейди постоянно участвовали в боях, но я был бы не против сразиться с демонами, стоя бок-о-бок с этим парнем! – Труддус, по-ходу, и меня заражает своими словечками.
В этот момент дверь казармы открылась и вошла Рейнбоу Деш.
— Сейчас вам представится шанс на это. Объясняю задачу.
Мы стояли у восточного шлюза Серебряного Волка. Нам нужно было установить связь с Кантерлотом. Защитное поле СВ не пропускало радиоволны, а отключать щит надолго Твайлайт категорически отказывалась. Под прикрытием остальных охранников мы должны были вынести портативную радиостанцию и оборонять её до тех пор, пока нам кто-нибудь не ответит. Руби был выдан нам в помощь не только потому, что мы попросили этого, но и из-за его мощного владения магией. Нас хорошо вооружили. Я снова сжимал в лапах плазмомет и наслаждался ощущением веса заряженных дробовика и пистолета, на боках. Труддус предпочел позаимствовать мою трофейную бензопилу «Френдшип», на которой, кстати, была намалевана ухмыляющаяся Твайлайт Спаркл. Руби забрал мои пулемет и вортекс-пушку, которую, я очень не хотел отдавать, но отчего-то не смог ему отказать.
— Готовы? – Спросила Деш по рации.
— Агась, открывай шлюз, вырубай щит!
Дверь перед нами с шипением ушла вверх.
— Щит отключится через: три… два… один… вперед! Надерите всем задницы! Но не забывайте – ваша задача не столько в том, чтобы мочить демонов, сколько в защите радиостанции. Её, конечно, можно починить, но это займет время. А сил на оборону двух и более у нас, уж простите, нет!
Мы выбежали наружу.
[6 — https://www.youtube.com/watch?v=bsqOzJXYdWs ]
— Радио за мной, — тихо сказал нам Руби, – Но не расслабляйтесь, я не всесилен.
— Посмотрим!
Руби установил радиостанцию за ближайшим к щиту валуном , растянул телескопическую антенну и надел наушники, стал ловить сигналы, медленно сканируя диапазоны и надеясь услышать позывные Кантерлота. На индикаторе станции мелькали цифры рабочей частоты.
Я осмотрел местность, отмечая возможные укрытия, из-за которых можно вести огонь и прикидывая расстояния между ними на случай перемещения. Ну, что же мы имеем? Несколько крупных валунов, разбросанных по полю, довольно густые кусты кое-где, деревья и узкий овраг, расширяющийся и уходящий с понижением куда-то за щит СВ. Возможно, что его будет хорошо использовать как путь отступления.
Ребята из охраны рассредоточились по местности, затаившись за укрытиями и образовав несколько линий обороны радиостанции. Кто-то окапывался, насыпая бруствер вокруг себя, кто-то проверял ещё раз имеющееся оружие и раскладывал свой арсенал.
Так, что же покажут нам на этот раз? Огромную жирную фигню с тентаклями из зада? Четырех Кибердемонов?
Но вот откуда-то слева выбежали паукообразные трайты и побежали в нашу сторону. Я быстро прикинул их количество, пока они приближались – штук тридцать-сорок. Ребята с первого рубежа открыли по ним огонь. Трайты падали, лопались, как гнилые арбузы под нашими пулями.
-«Так, мы себя обнаружили», — подумал я и обернулся к Руби и его радиостанции, — Как у тебя дела?
-Пока ничего, — ответил он, — Эфир пуст.
-Дай общий вызов, может, кто слушает, — сказал я,- Всё равно мы уже обнаружены.
-Понял, — ответил он, переключился в режим передачи и заговорил в микрофон,- Здесь Серебряный Волк, Серебряный Волк, кто слышит меня, ответьте!
Я посмотрел на нашу позицию. Атака трайтов захлёбывалась, только нескольким удалось добраться до второго рубежа, но их тоже быстро перебили.
— Ну, что ж, можно перевести дух, — подумал я, — первый наскок отражён.
С первого рубежа к нам неспешным шагом подходили двое бойцов, один был окровавлен и здорово хромал, второй его поддерживал.
-Вот же ж гад! — донеслось до меня, — Сзади напал и кусанул! У-у-у!
-Тихо, тихо,- успокаивал его второй товарищ,- Сейчас сделаю укол и перевяжу.
Я закрыл глаза. Пока можно отдохнуть.
"Это, конечно, ненадолго, — подумал я, — Они прощупали нашу оборону и сейчас подготавливают новый удар, значительно более мощный".
Тишина продолжалась минут тридцать.
Но вот в небе появились сполохи красно-оранжевого цвета и стали приближаться к нашей позиции, быстро увеличиваясь в размерах.
Из оранжевых вспышек вылетели полупрозрачные улыбающиеся черепа и полетели прямо на нас! Первый рубеж начал стрелять по ним, но эти существа были невосприимчивы к нашему оружию и с лёгкостью пролетели сквозь нашу оборону. Нематериальные они, что ли? Черепа разделились, и каждый завис над нашими огневыми точками с бойцами, а потом ринулись вниз. Один подлетел ко мне. Мои ноги вспыхнули, когда я отмахнулся от монстра и задел его. Молнии прошли по моему телу, а череп растворился, как будто его никогда и не было. То же произошло и с большей частью нематериальных черепов. Однако некоторые не исчезли. Влетев внутрь своих жертв, они покрыли их огнем, и уже из этого огня вылезли оскаленные зомби и, оставив укрепления, двинулись в нашу сторону. Только что у меня на глазах произошла зомбификация! Есть ли уцелевшие? Со всеми ли это произошло? Сколько нас осталось?
Бой опять начался. Объявились ревенанты, телепортируясь и возникая то там то сям. Охрана и Труддус не без труда отбивались от порабощенных товарищей. А я защищал радио.
Руби яростно орал в микрофон:
— Кантерлот, Кантерлот! Вы меня слышите? Приём!
Я изо всех сил привлекал внимание к себе, молясь, чтобы они не атаковали радио. Короткая очередь плазмогана – и скелет растекся костяной лужей. Двойной залп ракетами другого ревенанта вынудил меня отлететь до ближайшего дерева. Вскочив, я понесся прямо на врага, с одной хорошей догадкой в голове. Его плечевые пушки выстрелили, но ракеты встретились с моими плазменными шарами, не достигнув цели. Подлетев к монстру, я сделал ему подсечку, и сел на него. Ударом обеих лап я сломал пушки, затем схватил передние ноги монстра, вырвал их, и стал хлестать ими по черепу врага. Отшвырнув его конечности, я раздробил череп, прежде чем в меня прилетел какой-то снаряд, от которого я улетел на несколько метров в бок, а экран тревожно замерцал красным. 0% брони, 49% здоровья. Плохо. Как-то дохловато для сверхпрочной ядерной защиты!
«А кто говорил, что будет легко?», — насмешливо сказал мне мозг – «Давай борись!»
Жар… УНИЧТОЖИТЬ!
Поднявшись, я увидел неимоверно жирную громадину цвета кожи, с двумя огроменными пушками вместо верхних конечностей, посылающую в меня оранжевые снаряды разрушительной мощи. Благо, что они летели довольно медленно, и я смог увернуться, используя реактивный двигатель. Мой плазмомет загудел, аккуратно выпуская синие шары во врага. Промахнуться было почти невозможно – эта толстая туша была чертовски медлительна. Однако толку от мелких шариков было мало — жир вбирал в себя тепло, почти не повреждаясь. Я вспомнил большой шар, что выпустила в меня паучиха в Зете. Точно! Вот же регулятор мощности!
Переведя его на максимум, я молнией понесся к жирной твари. Мои камрады пока справлялись. Отлично. Когда я был всего в нескольких метрах от монстра, реактивный двигатель отправил меня в полет над врагом. В момент, когда я был прямо над ним, мои лапы сжали спусковую сбрую, и пушка выплюнула раскаленную смерть прямо на каплевидную голову. Я опустился на землю за спиной барахтающегося в плазме, толстяка.
— ГОРЯЧИЕ ВАННЫ ХОРОШИ ДЛЯ ПОХУДЕНИЯ! – рявкнул я монстру, прежде чем на меня обрушился телепортирующийся демон. Я попытался выстрелить из плазмопушки, но на стекле появилось сообщение:
«Недостаточно хладоагента»
— Очень вовремя, черт побери! – вскричал я, но затем в шоке увидел, как серпы демона охватило алое сияние телекинеза, и вырвало их!
При повороте головы моему взору предстал Руби Ай, левитирующий конечности врага к себе, а затем вонзающий их в подбежавшего зомби.
— Ну ты крут! – крикнул я ему.
— Враг. Позади тебя, Коготь, — бесстрастно сказал он мне.
Я обернулся, чтобы снова увидеть бледного демона-воскресителя. Издав серию фыркающих звуков, он ударил обоими наростами по земле и отправил струю оранжевого огня прямо в меня. Я взвыл, не успев увернуться, и в панике замахал конечностями. Сказать, что боль была дикой, это не сказать ничего! Меня сжигали заживо!!! Стекло покраснело. 0% брони. 0% Здоровья.
Глава девятая. О плоти и металле
(*)Et in specie, non stabit tibi! — И, что символично, на них стоишь ты!
(**)Sana! — Исцеляй!
Саундтрек к главе:
[1] (Atrium Carceri — Inner Carceri): https://www.youtube.com/watch?v=D-9KZesBKyE&index=12&list=PL6D4A64ACBA028B49
[2] (DooM II — Demon's dead (map 10) Metal Remix): https://www.youtube.com/watch?v=_ZPrgcwhKaU
[3] (Rebel Raiders Operation Nighthawk OST — NH_MARCH): https://www.youtube.com/watch?v=40hFuHZZqlw
[4] (Doom 4 — The Daughter (leaked sountrack)): https://www.youtube.com/watch?v=WeCIzcGcCjk
[5] (Doom Metal: Hell Keep 2):
https://www.youtube.com/watch?v=csRSoArB8O8&index=17&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP
~~~
Яркий свет. Феникс.
Золотые крылья волшебной птицы опускаются на мое усталое металлическое тело. Глаза этого чудного существа излучают доброту и понимание. Кажется, будто он — ангел. Так хочется расслабиться, закрыть глаза и отдаться ему. Просто доверить птице свою жизнь, душу. А с ними и сотни других жизней. Чтобы все принадлежало только ему, отцу... Но ведь он неизвестен, чужд и страшен! Кто знает, что скрывается за этим умиротворяющим взглядом? Боль? Страх? Душа без изъяна иль подлый осквернитель?
— К-кто ты? — слабо шепчу я, устремив взор на ослепительную птицу. Клюв трогает легкая улыбка.
— А важно ли мое имя? — тихо потрескивает голос феникса в моих ушах — Сейчас мы должны преодолеть более сложные препятствия. Зови меня так, каким видишь — феникс.
— Что происходит?
Глаза феникса сузились.
— Я помогу тебе...
~~~
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=D-9KZesBKyE&index=12&list=PL6D4A64ACBA028B49 ]
Холод. Кости. Я лежу среди окаменелых останков какого-то огромного существа, засыпанный мелкими свежими скелетами. Толстые ребра возвышаются жуткими колоннами, пронзая болезненно-желтую мазню неба, будто иглы. Где-то вдалеке маячит гора, усыпанная бисером алых огней.
— Феникс? Феникс!
Нет ответа.
Я тяжело поднимаюсь, чувствуя сильное головокружение. Шаг. Я спотыкаюсь и опираюсь на какой-то полукруглый объект, который тут же с хрустом лопается, тем самым бросая меня наземь. Череп. Просто череп... Я снова встаю и иду. Иду просто для того, чтобы идти, чтобы хоть как-то действовать. Мой взгляд брошен под ноги. Кости, кости, кости. Чьи они? Они не лошадиные, не птичьи... я не знаю ни одного существа, кому бы принадлежали такие останки. Где я? Это тартар? Ад? И почему все ощущается... как во сне? Кости. Отчего их здесь так много? Что побудило все эти организмы прийти сюда и... умереть? Отчего я тут? Но кости не могут ответить. Кости молчат, ожидая, когда я присоединюсь к ним. Могильник ли это? Хранилище душ, запечатанных в мертвых сосудах? Наш ли это мир? А кости все так же молчат. Кости любят покой.
Я взбираюсь на горку и поднимаюсь на задние ноги, надеясь увидеть что-нибудь кроме этих серых наследий прошлого. Ничего. Все то же самое. Холод и пустота, безмолвие и смерть, прикрытые желтой дымкой. И это то, к чему все идет? Конец пути галактик и вселенных? То, во что мы верим — будущее счастье или страдания — всего лишь слова и страхи? В загробном мире нет ничего — ни боли, ни ужаса, просто... ничего. Пыль. Холод. Кости. Где тот мир, за который я сражался? Где то, что я надеялся сохранить? Его нет. Просто нет, как нет и всего остального. Все наши мысли и надежды, вся наша вера... тлен. Нас не было, мы появились на миг, который слишком мал для того, чтобы существовать, а затем исчезли без следа. И зачем тогда гнаться за тем, что не имеет никакого значения? Любовь, страдания, дружба, личности, народы, миры, — все ничтожно перед самым страшным судьей. Не начальником, не богиней, не кем-либо еще. Только перед временем.
Я опустил глаза. Горка была из черепов, сложенных в кучу. Десятки, сотни костяных голов, зачем-то ссыпанных вместе.
— Эт ин спече, нон стабит тиби!(*) — шепчет низкий голос рядом.
Я медленно поворачиваюсь. Белый демон стоит на парящей в воздухе красной пентаграмме. На его скуластой морде нет ни единого признака злобы. Он даже не оскаливается.
— Думаешь, я собираюсь понять тебя? — тихо говорю я, слишком измученный для боя.
Демон поднимает лапу с наростом. Я закрываю глаза, ожидая боли. Ничего. Только в ногах стало теплее.
— Сана!(**)
Передо мной всплывает серо-коричневый шар с каким-то неясным ликом внутри.
— Сана!
Я смотрю на шар. Лик движется, растет, уменьшается, снова растет... От моего резкого удара шар взрывается с тихим хлопком, обливая меня какой-то серой жидкостью. Она просачивается сквозь металл брони, неприятно холодит кожу... Я готов запаниковать, но просто стою глядя в бледные, бесчувственные глаза демона. Субстанция проходит сквозь мою кожу и попадает в организм. Отличный способ убить меня, но зачем так сложно?
— Лечит? — спрашивает демон все на том же языке, но я внезапно начинаю понимать его.
— Какого... почему? И... я понимаю тебя?! — оторопеваю я.
— Не лечит... что не врачует лекарство, то врачует железо. Что не исцеляет железо, исцеляет огонь, — шипит он, разводя лапищи в стороны и материализуя над ними меч и фаербол.
— Лечи!
— Чего ты хочешь?! Кто вы вообще такие?! Что это за место? — кричу я.
Демон вдруг начинает скалиться и левитирует меч и шар ко мне.
— ЛЕЧИ!
— Так... ладно... лечить, так лечить... — бормочу я, переводя взор от одного оружия к другому.
Глубоко вдохнув, я резко хватаю фаербол гравихватом и одновременно беру меч и наношу им рассекающий удар по диагонали. Однако толку от всего этого мало — демон даже не покачнулся.
— А что не лечит огонь, следует признать неизлечимым! — скалится он.
— И какого дьявола ты тут разглагольствуешь?! Ты убить меня хочешь или что?! — огрызаюсь я, угрожающе подымая когти. Феникс, по-ходу, помогать мне не собирается.
Вместо ответа демон взмахивает конечностью и разгоняет дымку, открывая моему взору просто неописуемый по размерам лабиринт. Он, начинаясь у подножия костяной скалы, на которой мы стоим, уходит в бесконечность за горизонт. Богини... как же он огромен! Сколько сотен лет можно ходить по нему кругами, без надежды на выход! Надеюсь, мне не туда.
"Лабиринт Арчвайла, сын. Страшная тюрьма душ и умов! — ощущаю я голос феникса в своей голове — Демон собирается отправить тебя туда и заполучить донкельхейтум!"
— И че мне делать? — спрашиваю я вслух.
Демон хмурится. С каждой секундой его морда становится все злее.
— ХРАДДО! — вдруг рычит он и окружает меня пентаграммами, рунами и нематериальными черепами. Его наросты вспыхивают и искрятся, посылая молнии мне в ноги и голову.
Боль пробивает меня, жжет каждую частичку тела. Я ору, в глазах мутнеет, а в голове чувствуется извержение вулкана. В страшной муке я падаю на кости и со стоном дрожу в болезненном спазме. Ноги горят, тело сжимается, а разум кричит от муки. Разум... он уходит! Будто вырвать хотят его! Не дам, не позволю!
— Аррргх! Хва-а-атит!
Сознание теряется, а боль все растет и растет! Дьявольская пытка достигает своего апогея!
И вдруг резко во мне просыпается ярость, равная боли! Тело и ум охватывает адское пламя чистейшей ненависти! Чувствую... мощь! Все вокруг меня сползает, словно ширма, открывая реальность: Серебряный Волк, окруженный несметными полчищами демонов! Я, объятый огнем, медленно восстаю с земли, подымая безжалостный взор на врагов. Мое тело меняется. Металл — больше не нечто чуждое, теперь он часть меня. Толстые полосы горящей плоти покрывают бронепластины, из модулей донкельхейтума торчат шипы. Между когтей сверкают искры.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=_ZPrgcwhKaU ]
Все поплыло перед глазами. Что-то разгневанное, сильное и непобедимое взяло контроль. Мои мышцы напряглись, и я рванулся к жирному демону, выпускавшему куда-то снаряды, диким усилием воли зажег землю под ним и запустил тварь высоко в небо. Мое тело прыгнуло в бок, к четырем рыцарям ада и поднятием лапы вызвало вспышку, которая превратила их в кучку углей! Демоны обратили на меня внимание. Мои челюсти сжались в кровожадной улыбке, и я кинулся в гущу тел. Мое тело крутилось, хватая челюсти, спины, рога и вырывая их. Я не просто был покрыт кровью, я был сделан из неё! Рогатый красный колосс, отчаянно ревя, обрушился на меня и попытался схватить своими когтями, но мои лапы поднялись и сбили его с ног, оканчивавшихся большими черными копытами. Я прыгнул ему на грудь и нанес быстрый и точный удар в сердце. Моя конечность нащупала его внутри монстра и с силой сдавила, оставив красному демону лишь возможность жалостно протянуть лапу в небо, а затем её обессилено уронить. Вульгар кинул фаербол, пока я стоял на разорванной груди поверженного врага. Я даже не посмотрел в его сторону, просто поднял лапу, и череп вульгара взорвался кровавыми ошметками. Я... костюм чувствовал себя сильнее... с каждым убийством, с каждой смертью... нужно больше жертв!
Мои лапы громили черепа, рвали плоть, сжигали и швыряли демонов. Каждая капля крови, которая проливалась в этой бойне, делала меня смертоноснее, эффективнее, лучше. Когда мелкие чертята в страхе разбегались, я просто посылал молнии им в спины. Наконец, они умерли все, как и должно было произойти. Теперь осталось убить тех, за кем я пришел. Раненые пони выглядывали из окопов, бросая боязливые взгляды на меня. Я был готов их убить, когда с неба прилетел фугас и разорвал лошадок в клочья. Я медленно повернулся и поднял голову. Что-то крупное пряталось за завесой мрачных икон туч. Что-то, что посылало снаряд за снарядом в мерцающий от слабости щит Серебряного Волка. Моя лапа поднялась и небо разрезала оранжевая молния. За ней последовали еще десятки других.
— Спустись сюда и дерись с Титаном! — демоном прорычало мое горло. — Ты же этого желал, Арчвайл!
"Луна помилуй, что во мне?!" — внезапно очнулся я. — "Демон во мне, что желает убить других демонов? Ох, это плохо!"
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=40hFuHZZqlw ]
Из туч выплыли две ракеты и, пролетев несколько метров, сфокусировались на моем теле. Демон во мне дал им подлететь вплотную, а потом взмахом лапы отправил их назад в небо.
— Я сказал "спускайся", червяк!
"Коготь, какого хрена ты стоишь? Ты у него, как на ладони! — завопила моя рация голосом Рейнбоу Деш — Что с тобой?!"
"Ох, если б я мог ответить, Деши! — отчаянно подумал я — Твайлайт была права".
Тогда мое тело побежало прямо к СВ. Пронесшись мимо нескольких уцелевших бойцов, среди которых и смог заметить истекающего кровью Руби Ая, лежащего без сознания на плече Труддуса. Минотавр, кстати, тоже выглядел не намного лучше — почти ничего не осталось от его напыщенно-пафосного задора. А еще в одном из окопов, который мое тело преодолело одним прыжком, сидела, осыпанная землей и травой, Генерал-Нагибатор. Она послала мне вслед непонимающий взгляд и крикнула мое имя (верней, позывной). Я же, энергией реактивного ранца или силой демона, взлетел по краю овала щита и вмиг достиг его вершины. Ракеты и фугасы нещадно били этот магический пузырь, но он держался каким-то чудом. Но надеяться, что он выдержит еще, слишком наивно.
И тут я взлетел. Ноги оттолкнулись от щита, тело подтолкнул поток энергии двойного прыжка... все замедлилось. Я мог видеть, как ракеты неспешно плывут, оставляя позади дымный след. Рядом с ними так же тихоходно двигались снаряды. Я видел каждую деталь, каждый заусенец на них, в то время как мое тело летело к ракете, и, достигнув её, сразу же отталкивалось, прежде чем она взрывалась. Медленно скача по ракетам, мое тело приближалось к чему-то большому, спрятанному в облаках. Вот из тучи показался розовый овал щита. Двойным прыжком от ракеты я был подброшен выше туч! И как только я преодолел туманную завесу, моему взору предстал очень трудноописуемый летательный аппарат поражающих размеров. Вытянутый красно-синий корпус едва умещался в поле моего зрения. I — образный спереди, небесный корабль был усыпан десятками мелких орудий и четырьмя действительно внушительных фугасных пушек. Из чрева корабля стрелами вылетали ракеты. Как ни странно, они прекрасно проходили сквозь защитное поле этой летающей громадины.
Время вернулось в нормальное состояние, и мое тело обрушилось на щит. Одной горящей лапой демон, что контролировал меня, буквально вцепился в розовое поле, а второй нанес удар сокрушительной мощи, от которого моя нога страшно заныла, а щит замерцал и исчез, позволяя моему телу ухватиться за корпус и просто-напросто пробиться сквозь него, попадая внутрь. На корабле не было ни света, ни экипажа — лишь клубы багрового газа.
Мое тело понеслось по одному длинному коридору, идущему, должно быть, вдоль всего корабля. По стенам бежали бордовые щупальца, все было покрыто мерзкой плотью. Мои ноги осыпали все вокруг молниями. Удары от выстрелов орудий гулом разносились по корпусу и ощущались, как гром. Но чем дальше бежал демон, тем больше пушек затихало. Вспышка — и что-то позади меня загорелось, взмах лапы — и кусок борта вылетает со взрывом.
Вдруг коридор резко оборвался развилкой и двумя комнатами с компьютерами. Взрыв. Вокруг меня засверкали пентаграммы. Их было больше двадцати, и из каждой выходило по бледному демону — воскресителю. Они пускали в меня струи огня, пытались взорвать, шипели, рычали, но мой хозяин не обращал на них никакого внимания.
— Я знаю, что на самом деле ты один! И. Ты. Здесь! — заревел я и развернулся в сторону одного, стоящего в самой гуще монстров. Вспышка поразила демона в грудь и бросила на пол. Твари — клоны испарились, а я подскочил к белому монстру и, схватив за живот, грубо поднял перед собой. Демон смотрел на меня очень странно: не было той животной хищности, не было ярости. Его взгляд был спокойно-презрительным, и... смиренным. Моя вторая лапа взяла его за плечо, а первая немного отодвинулась, сжалась в кулак, и пробила демона насквозь, выплеснув содержимое его живота на пол сзади. Черты лица монстра дрогнули. Да, я сказал лица. Теперь я видел, что это не морда, и не оскал, это тоже было лицо. Такое же, как и сотня других простых лиц, выражение которых контролируется эмоциями. Демон слабо поднял лапу и опустил её мне на лоб.
— Уходи, Титан, эта игра должна быть честной, — прошептал он на своем языке и откинулся, повиснув безжизненной тушей у меня на лапе. Я вдруг ощутил, что совсем не зол. Ярость пропала без следа. Мое тело снова принадлежало мне. Мои конечности ослабли, и я опустил тело поверженного врага на кровавый пол. Я более не светился и не горел, шипы исчезли. Я был собой. Пока что. Тяжело выдохнув, я шагнул в комнату с компьютерами. Стулья перед мониторами были вделаны в пол, и оттого еще стояли. С потолка свисали провода и... тела грифонов.
— Деш? Рейнбоу, это ты? — услышал я тихий и напуганный женский голос. Я осмотрелся и обнаружил окровавленную грифину, вросшую в стену. Я шагнул к ней и вздрогнул: её глаза были выдавлены проходящим через лицевую часть черепа, штырем. — Деш? Поговори со мной, прошу!
Я молча смотрел на неё, чувствуя, как в груди начинает жечь. Надо было помочь ей. О, богини, зачем она мне встретилась?
— Да, это я... — попытался я сымитировать голос Рейнбоу, подходя к грифине.
— Деши, мне так жаль... прости меня, я была последней дурой в этом мире. Я думала о мужиках и алкоголе, когда ты нуждалась во мне.
— Мне не за что прощать тебя, — неуверенно пробормотал я, занося коготь над горлом грифины.
— Когда все закончится, Деш? Черт побери, как больно! — я отпрянул, потому что она дернулась. — Я хочу спокойно ум...
Она вскрикнула, когда я полоснул её по шее. Это была смертельная рана, так как я перебил артерии, но... несчастная не умерла! Она завыла и начала биться, пока я в шоке глядел на неё. Черт, я уже проходил это, когда стрелял в кобылу на потолке в очистительном секторе ОАК-сити. Эта красная хрень не дает жертве умереть. Боюсь, что сейчас я могу сделать только одно.
Я обхватил кричащую грифину за плечи и, собравшись с духом, рванул на себя. Её крик боли сменился воплем ужаса, который отразился и на её изуродованном лице. Пустые глазницы широко раскрылись, клюв задергался, и она заплакала. Черт побери, я не могу! Это... слишком мучительно... Но я должен это сделать. Мои механические когти крепко держали грифину, лапы, что рвали металл, могли бы с легкостью вытянуть бедняжку из стены, однако я не был способен на это. Я... черт, я ненавидел себя за слабость. Не хочу быть слабым. Хочу быть безжалостным и хладнокровным! Только так можно выжить! И я ощутил жар в ногах. Я снова был силен, был эффективен, был... лучше. Я вырвал грифину из стены так, как будто она была всего лишь занозой. И посмотрел, не дрогнув, на тошнотворную культю, что заменяла её нижнюю половину тела. Легкий, быстрый удар в когтем в затылок — и она мертва. Просто. До смешного просто.
— ЦИИИ! ЦИИИ! ЦИИИ! — загудели тревожные сигналы корабля. Он покачнулся, я не удержал равновесие и упал рядом с мертвой подругой Деш. Мне почудилось, что я становился легче.
"Падаем!" — ужаснулся я, когда увидел, как потолок стал полом, затем снова вернулся на свое место.
Цепляясь когтями за пол так сильно, будто он собирался убежать (хотя примерно так и было), я прополз в коридор. В дырах стен виднелись облака. Далекие облака. Я был у самой земли. ВОТ ДЕРЬМО! Силой двойного прыжка я вылетел через пролом в стене, чтобы получить возможность наблюдать за тем, как громадный небесный корабль пропахивает носом землю и ломается под собственным весом. На моих глазах вся эта штука сложилась в четыре раза и, постояв немного так, рухнула на землю, как, кстати, и я!
— Ну ты даешь, Коготь! — пробормотала Деш у меня за спиной. — Завалить эту хреновину...
Я смотрел на обломки корабля отсутствующим взглядом.
— Ты хоть знаешь, что это такое?
Я медленно покачал головой.
— Это Небесный Эсминец "Тайфун"! Ты только что вынес один из крупнейших кораблей Грифонско-Эквестрийского военно-воздушного флота!
— Дохловато для такого корабля... — пробурчал я. — И... какого черта он попал в лапы демонов?
— Меня больше удивляет то, что они смогли им управлять! Для этого нужно штук двадцать экипажу!
Я нахмурился.
— Там не было никого, кроме... одного демона. Только плоть на стенах, багровые облака, и он.
— Стой, стой, стой! — воскликнула Деш — Ты... мы же видели багровый туман у ГЭС! И там еще турбины взбесились!
— И что?
— А то, что они этим через этот туман получают возможность творить беспредел с неодушевленными объектами!
— Значит, они тупо наделяют металл разумом? Не похоже, чтобы с эсминцем у них это получилось — сказал я, глядя на обломки "Тайфуна", презрительно скривив губы. Затем я повернулся, бросил на Рейнбоу бессмысленный взгляд и пошел к СВ.
Из нескольких десятков солдат после боя в живых осталась лишь треть, причем половина была ранена. Благо, Труддус и Руби Ай были ранены не так сильно, и им не долго требовалось лежать в импровизированном госпитале. Задача, тем не менее, была выполнена: нам удалось связаться и с Кантерлотом, и с Даркстаром. И, что самое лучшее, Даркстар двинулся нам на помощь, и собирался прибыть менее, чем через сутки, с целой армией на борту. Деш отвела меня в один из пустующих коридоров и спросила:
— А что с тобой случилось тогда, в бою? Ты сначала упал, будто мертвый, лежал. Демоны тебя не трогали, а потом ты вдруг вскочил и начал всех выносить!
Я удивленно поднял бровь.
— Меня не трогали? Странно, я думал им лишь бы кому-нибудь в глотку вцепиться! — Хотя, подумал я, этому белому демону, Арчвайлу, как его назвал демон внутри меня, хотелось не моей смерти, а, думаю, получения контроля над донкельхейтумом через мою башку. Да, именно ради этого он устроил мне это видение. Только вот все пошло не по плану, когда я взбесился. — Мы все еще почти ничего не знаем о нашем противнике. И, мне кажется, они куда более цивилизованы, чем нам кажется. Они не животные, Деш, ты сама это знаешь.
Пегаска кивнула, почесала в затылке, и вдруг неуверенно, даже будто нехотя спросила:
— Коготь, а на эсминце... — она запнулась, помолчала, а затем медленно проговорила. — Вообще никого из экипажа не было? Только демон?
Я вздохнул и опустил взгляд на пол.
— Нет. Только демон.
— Ясно, — пробормотала Деш и повернулась, чтобы уйти, но я окликнул её, вдруг вспомнив кое-что.
— Там, на "Тайфуне", был кто-то дорогой для тебя?
Рейнбоу Деш подняла на меня глаза и отрывисто закивала.
— Думаю, тебе стоит это послушать — сказал я, включая запись с черного ящика с того развед-глайдера, что разбился у стен ОАК-сити. Я снял (только благодаря мысленному контролю костюма) шлем и передал его пегаске, так как запись воспроизводилась в наушники.
Я видел, как дрожало её лицо по мере того, как разрушался эсминец Гильды. Когда запись закончилась, Рейнбоу взглянула на меня печально, но с благодарностью.
— Спасибо, — тихо сказала она и отдала мне шлем. Мне показалось, она прошептала при словах "пускай отвечает, даже если сдохла" что-то вроде «Гильда, просто супер»?
Мы разошлись. Я направился в казарму, думая чуть отдохнуть, как мне вдруг попалась Шейди. Её глаза сощурились.
— Кхм, мисс Шейди, нам нужно... — начал было я, но она грубо оттолкнула меня, чем сильно удивила. Ну, знаете, грубость от такой милой кобылки, — последняя из вещей, которую я мог ожидать.
— Позже! — отрезала она и поспешила выйти из коридора. Она бы вышла, не опомнись я и не обхвати её за плечи вовремя.
— Нет уж, мисс, потом будет поздно! — жестко, но с оттенком насмешки сказал я.
Но тут её рог сверкнул, и Шейди переместилась в дальний от меня угол.
— Отойди, демон! — крикнула она с нескрываемой ненавистью. — Отойди, или, клянусь, я убью тебя!
— Вот так раз! — удивился я. — Я, значит, их спасаю, а они — убивать! Ну спасибо, благодарность у вас прям изо всех щелей течет!
Мы стояли друг напротив друга, кидаясь сверлящими взглядами. Я смотрел в её глаза. Она — в мои. Но я не был зол, мне было смешно. Смешно из-за этой неожиданной неприязни, смешно от угроз, смешно от того, что она была права. Я вытянул лапу вперед и показал единорожке свои грязные, облитые кровью и еще черт знает чем, когти.
— Бу! — вдруг рявкнул я, и Шейди, оскалившись, исчезла во вспышке. Ха-ха. Трусиха. Ха-ха.
— Эй! — окликнул меня довольно неприятно высокий мужской голос. — Подойди сюда!
Да отвяжутся от меня сегодня, или нет?
Я шагнул к высокому, но в то же время грузному жеребцу темно-коричневого цвета шерстью и длинной белой гривой. В сочетании этих цветов он был похож на гнилое яблоко, покрытое сверху толстым слоем плесени. Он был одет в толстую песочно-желтую броню охраны ОАК. Его карие глаза были недружелюбно прищурены, а губы плотно сжаты. От него веяло напряжением... и пОтом... стоп, я же в шлеме — и это я воняю. Тьфу, почему я все еще обращаю внимание на подобную ерунду? Жеребец смотрел на меня, высоко подняв голову. Нехорошо. Он был значительно выше меня ростом, но у меня было преимущество, и я им воспользовался: поднявшись на задние ноги, я оперся на стену и, глядя вниз, на "Гнилое Яблоко", непринужденно бросил:
— Ну подошел. Ты кто такой?
Жеребец нисколь не изменился в лице. Похоже, я не произвел на него никакого впечатления. Он заговорил грубым и суровым голосом:
— Майор Дэкэй, полевой командир охраны Серебряного Волка, — отчеканил он — Слушай сюда. Мне плевать кто, или что ты такое. Я не могу позволить солдатам подыхать не за хер собачий. До вашего с Деш прихода у меня была целая рота. Сейчас с теми огрызками, что у меня остались, мы не продержимся и получаса, если нас атакуют!
— Может быть, это оттого, что твои солдаты — бесполезное тупорылое пушечное мясо? — фыркнул я, мысленно вычеркивая Руби Ая из списка тех, к кому это относилось. — Вы же нихрена не бились, пока мы не пришли!
— Но мы были живы! — воскликнул Дэкэй. — Невозможно сражаться с таким врагом, располагая только охранниками!
— А чего ты от меня-то хочешь, майор? Чего-то не нравится — иди к Деш! — устало проговорил я, чувствуя, как задние ноги затекают.
— Бесполезно! Я хочу, чтобы до того момента, как прибудет подкрепление, в бой вступали только ты и тот помешанный на битвах минотавр! Мы не можем так расходовать бойцов! Еще бой — и никого не останется.
— Ну ты даешь! — возмутился я — Ты, значит, хочешь, чтобы мы закрывали вас своими задницами, пока вы будете тупо отсиживаться под тепленьким щитом мамочки Твай? Наивная ты башка, майор!
— Молчать! Я старше тебя по званию и ты обязан выполнять мои приказы. Обсуждение с высшим командованием — запрещаю!
— Нет уж, — прошипел я, закипая. — Пускай в бою толку от твоих солдат мало, но мне не важно — пусть хоть сотнями дохнут! Лишь бы я сражался в команде!
— Я сказал молчать! Рейнбоу Деш — двинутая дура! Она самоубийца! Пускай воюет тот, кто хочет. Я и мои бойцы отказываемся участвовать в этом дебилизме!
По телу прошла дрожь. Черт побери, как я презирал этого ублюдка! Контролируй себя, контролируй себя.
— Как будто демоны спросят, хочешь ты их убивать, или нет! — рявкнул я. — Ты. Будешь. Драться. Как. И. Все! И мне абсолютно неважно, как ты будешь это делать. Я лично вышвырну тебя и твоих солдат отседова, прямо в лапы монстрам, и выйду сам, позади вас. И стану кромсать их, пока они будут рвать вам глотки!
Контролируй себя, чертов придурок!
— Да вы все рехнулись, — процедил он, но уже не так свирепо. Он отступил на шаг и пробормотал — Такими темпами я никогда не выберусь отсюда.
Он повернулся, чтобы уйти, как вдруг нечто заставило меня бросится вперед, и, схватив Дэкэя за шею, поднять над полом. Он начал брыкаться, попытался кричать, но его горло издавало лишь хрипы. Я повернул его лицом к себе и придвинул к шлему. В его взгляде читалась не столько злоба, сколько страх. И мне это нравилось. Ха! Пускай боится, гаденыш!
— Ты куда собрался? — прогремел я. — Я еще не договорил. Почему ты так рьяно бережешь себя? Я не видел тебя в бою за радиостанцию! Зачем тебе жить, а? Разве в твоей жизни есть что-то ценное? Или кто-то, кто дорог тебе?
Он кивнул и с трудом выдавил:
— У... меня... семья...
— Семья? — захохотал я. — Ты считаешь, что они все еще живы? Ну так я тебя разочарую: все давным-давно передохли! Как тебе такой поворот? Не хочется верить, да? А я давным-давно уверовал. Для меня все было потеряно еще до того, как приперлись эти мрази! И почему я до сих пор не сдался? Что движет мною? Во что я верю? В то, что я должен жить для себя. Что я один в этом сраном мире, и только я, только я по-настоящему важен! Если бы мне предложили пожертвовать жизнью ради этого мира — я бы не сделал этого. Наоборот, пускай вы все отбросите копыта! Умрите, и демоны уберутся к черту! И я буду жить! Я. Буду. Жить. Слышишь, гнида?!
— Коготь, мать твою, опусти его! — раздался крик Рейнбоу Деш — Живо, а то стрелять буду!
Дэкэй посинел в моих когтях, ослаб, и начал терять сознание.
— Коготь, сейчас же!
Я услышал щелчок "Энфорсера", направленного прямо мне в висок. Смешно.
— Ты серьезно? Убьешь меня этой пукалкой? Ну-ну, удачи!
И тут я получил сильнейший удар копытами в пах. Пегаска изо всех сил лягнула меня, взвыв от боли. Броня никак не пострадала, но импульс бросил меня на пол. Я разжал когти, и выпустил майора.
— Что тебе говорила принцесса Твайлайт насчет эмоций, сержант? — проскрипела Рейнбоу, потирая болящие копыта.
Я со вздохом уткнул голову в лапы. Черт побери, чем я становился?
— Ты меня не знаешь, Деш. Я никогда не контролировал и не смогу контролировать себя. Лучше пристрели меня. Только так, чтобы я этого не узнал. Как-нибудь ночью, хорошо?
— Прекрати нести фигню. Все ты можешь, только ноешь много, — сказала пегаска, хлеща Дэкэя по лицу. — Эй, эй, майор? Ну не ври, не умер ты!
Дэкэй со стоном открыл глаза, и подтянул копыта к шее.
— Проклятье... все вы рехнутые... — только и смог выдохнуть он.
— Не выводи меня. Не рискуй, прошу, — медленно проговорил я, поднимаясь. — Мне нужно отдохнуть. Очень нужно.
Деш глянула на меня и кивнула. Я вошел в казарму, и, не обращая ни на кого внимания, снял шлем, взял его в лапы, и рухнул на койку. Мой разум вырубился еще до того, как тело достигло кровати.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=WeCIzcGcCjk ]
"Надеюсь, мое тело ничего не учинит, пока я сплю!" — подумал я, глядя на джунгли вокруг. Я серьезно осознавал, что сплю. И полностью контролировал этот сон. Отлично, я могу представить себе город, кучу жителей, и бродить, делая, что хочу! Я мог говорить с кем хочу, и как хочу, слышать такие ответы, какие пожелаю... классно, но... могу ли я морально позволить себе это? Да, я вполне способен представить себя в сауне с молодой зеброй, но... это будет плевком. Причем плевком в себя. Нет, я не должен так поступать. Этот сон будет иным...
Я шел по чудному ночному лесу. Звездный свет проскальзывал между листьев, образуя призрачные синеватые колонны. Таинственная, темная мгла в синих тонах — нет ничего более красивого! Когда эти "колонны" попадали на мое тело, я по-настоящему ощущал их прикосновения. И внутри меня тоже все становилось синим, я удостаивался чести чувствовать себя частью мира. Неотъемлемой частью. Пальмы склонялись ко мне, проводя своими листьями по моей спине. Это сродни крепкому объятию. Так греет... Я шел дальше. Замшелые камни молчаливо приветствовали меня теплой отцовской улыбкой. Все это было таким родным и... нужным. Как я мог и день прожить без всего этого? Неужели за два с половиной года я настолько очерствел? Но мое возвращение было принято с радостью. Я был желанным.
Но было что-то чужое. На поляне, что открылась передо мной, было почти пусто. Деревья не стали расти рядом с чужим. Цветы и кусты тоже не хотели с ним соседствовать. Все трепетало перед одним цветком. Алый цвет наполнял его и как бы противопоставлял окружающей синеве. Огонь и вода. Ярость и безмолвие. Кровь и покой. Я шагал к цветку, стараясь не обращать внимания на шепот леса "Не нужно. Не стоит. Он чужой!". Я подошел к цветку вплотную. От него исходил... жар.
"Ты правда желаешь поступить так?" — спросил меня лес.
"Да, ведь так было на самом деле. Я не стану лгать, хоть и страстно этого желаю" — печально ответил я, и наклонился над красным цветком. Уже было поздно что-то менять. Я сделал Выбор. И я сделаю его вновь, ибо это правдиво.
Я схватил алый стебель зубами и перекусил его. Обжигающие капли отравленного сока попали мне на язык, вызвав покалывание. Капли сменились тонкой струйкой, которая увеличивалась в толщине. И вот из стебля уже лился настоящий поток. Он начал заполнять все вокруг, подхватил меня... Каждый раз, когда он касался какого-нибудь ростка, или деревца, они кричали. И с каждой секундой хор криков становился все сильнее. Кричал весь лес, кричало мое тело. И лишь только я сам сохранял спокойствие. Я выпустил цветок и закрыл глаза... Я сделал это вновь... я не солгал...
Я проснулся в районе часа ночи. Как ни странно, я чувствовал себя если не совсем бодрым, то по крайней мере не "вареным". И... что делать ночью, находясь в комплексе обслуживания какой-то неимоверной пушки, окруженной защитным полем, во время вторжения армии демонов? Правильно, бестолково шляться по коридорам! Я вновь натянул шлем, предварительно ощупав короткий и жесткий огрызок гривы, что венчал мою голову, и покинул казарму, в которой беспокойно сопели выжившие бойцы. Стараясь не звенеть лапами об пол, я шел, куда глаза глядят, и жалел, что нигде не было окон. Ни одного, даже самого маленького окошка не попадалось мне. Только неприветливые стены серого, бездушного металла... Я размышлял. Кто все эти пони? Могу ли я им доверять? И отчего я до сих пор не чувствую даже самого маленького огонька дружбы? Ведь даже в армии, среди паскуд и ублюдков, я нашел себе нескольких приятелей. Да, это не было настоящей дружбой, но все же. А здесь... в таких обстоятельствах я должен был сдружиться со всеми в первые же минуты знакомства. Я должен был быть другом Деш, другом Шейди... даже другом Труддуса, черт побери! Старина Дистент Гланс мог бы подружиться со мной, прожив чуть дольше.
"Подумай сам, он принес себя в жертву, чтобы спасти тебя. Значит, он знал, что ты достойный пони. Ничто не случается просто так, приятель, ничто" — сказал мне мозг.
От его слов (то есть, от моих мыслей!) мне стало неприятно. Думал ли Гланс, что, сохранив мою жизнь, он создаст лишь еще одного демона? А, к черту! Я не демон, а солдат, и только! Что бы ни пыталось поработить меня, я не поддамся. Я буду сопротивляться до последнего! Не позволю какой-то дряни...
Приглушенный вздох. Плеск воды.
Я отбросил все мысли и навострил уши.
Звуки повторились. Мне показалось, что за ними последовало тихое ругательство. Все это исходило из-за какой-то белой пластиковой двери. На ней было что-то написано, но в темноте я не мог разобрать, что именно. Недолго думая, я приоткрыл дверь и увидел белого единорога, склонившегося над раковиной умывальника, и усиленно вглаживающего что-то в свое лицо. Его рог едва заметно сиял. Руби Ай? Точно, он. Чего это он делает? Не похоже на умывание. Да и дышит он что-то уж больно тяжело! Наконец, он отвел копыта от лица и внимательно посмотрелся в зеркало. Затем он потушил рог и повернулся к двери. Тут меня окликнул голос Кипер.
— Эй, боец, что за мода подглядывать в туалет?!
Я отпрянул от двери и злобно уставился на пожилую кобылу. Из туалета вышел Руби. Может, это из-за темноты, но мне показалось, что он выглядит намного моложе, чем когда я видел его в казарме. Морщины испарились, кожа подтянулась, и в целом состояние его морды улучшилось. Кипер закрыла лицо копытом.
— Ну, я еще могу понять, если б там была какая-нибудь милая поняша, но этот старый хрен? Тьфу, молодежь совсем скатилась!
Руби невозмутимо, но строго глянул на неё, и тихо сказал:
— Кипер, твоя помощь тут не нужна, — он перевел холодный взгляд на меня, прижал широкую гриву копытом, и жестко спросил. — Что ты видел?
"Странно, что он спрашивает не причину, а следствие" — заметил мозг.
— Что ты делал со своей мордой? — честно спросил я, чувствуя... стыд.
Руби помолчал, а потом так же тихо и сурово произнес:
— Старые раны не вылечить новым врачам. И сейчас только я мог себе помочь, что и сделал, — он снова прижал гриву. Странный жест.
— Э-э-эм, о'кей... — неуверенно протянул я. Блин, у Руби была какая-то аура, которая заставляла меня ощущать себя низким и жалким перед ним.
Единорог молча повернулся и пошел, то и дело приглаживая гриву. Я проводил его взглядом до коридора, ведущего в медпункт, а затем вопросительно посмотрел на Кипер. Та скривила губы и отвернулась, а потом удалилась, бормоча себе под нос что-то про слеш. Я постоял, а потом осторожно шагнул в туалет, и подошел к раковине, в над которой возился Руби. Меня передернуло: она вся была покрыта свежей кровью. Это можно было списать на раны, однако его же уже полечили! Да и я не заметил на нем ни царапины... странно, очень странно. Надо бы спросить его!
— Но тут была кровь! Я... я видел! — беспомощно и обиженно возмущался я, указывая на абсолютно чистую раковину.
Руби покачал головой, и, ни сказав ни слова, вышел. Я кинулся к нему.
— Ты думаешь, я поехавший, да? — с оттенком надежды спросил я.
Руби поднял бровь и окинул меня презрительным взглядом. Он так долго молчал, что я начал чесаться, верней, пытаться прочесать броню насквозь. Пара лишних дыр явно не помешала бы ей! Ох уж этот зуд!
— Может, и да, если сам в это веришь, — тихо произнес он, прежде, чем повернуться и уйти.
"Ругань, загадки, бред... а ну его на фиг!" — подумал я и пошел спать. Просто. Пошел. Спать.
"Внимание, внимание! Говорит генерал Рейнбоу Деш! Мы атакованы! Серебряный Волк окружен! До прибытия Даркстара меньше часа! Всем бойцам вооружиться и собраться у выхода 1-3! Щит истощен, как и принцесса Твайлайт, так что будем держаться своими силами!"
Не знаю, что я сделал быстрее — проснулся, или вскочил, натянув шлем. Как и не помню того, как оказался у ворот, сжимая длинную зеленую ракетную установку в одной лапе и автоматический дробовик в другой. Все требовало от меня рефлекторной быстроты, выполнения действий на подсознательном уровне. Ох, не зря провел я эти годы в армии! Я понял, что к чему быстрее, чем остальные бойцы! Вот, какой я замечательно-полезный! Ко мне подбежала Рейнбоу Деш, облаченная в тяжелую броню ОАК и в довольно эпичном красно-черном шлеме, покрытом шестиугольниками. Не шлем, а картинка! На спине пегаски красовался многоствольный седловой пулемет. Она кивнула мне, я ответил ей тем же. Все нормально, да? Постепенно подтянулись и остальные. Большую часть бойцов составляли единороги. Что, думаю, было хорошо.
— Значит так, солдаты! — начала Рейнбоу Деш. — Ночь. Видимость не ахти, притом, что противник атакует со всех сторон, но у нас нет сил на оборону всего периметра, поэтому мы используем окопы от первого боя и постараемся привлечь внимание врага на себя. Но на этот раз формация другая. Все единороги ставят щиты и объединяют их в один, покрывающий всех нас. Мы будем прикрывать вот этого парня! — она указала на меня. — Ты, Коготь, используешь любую тактику, какую захочешь. У тебя приказ на атаку целей по выбору. Но помни, ты наша единственная боевая единица, способная вынести практически любое повреждение!
Ага, а она не забыла, как я сдох в предыдущем бою? А, не важно. Я кивнул.
— Я на одном уровне с ним! Я тоже мощный! Я один, как огромная непоколебимая армия! — заявил Труддус, красуясь мускулами и бензопилой. Выпендрежный придурок.
— Нет, ты — со всеми! И возьми себе нормальное оружие, а не эту хрень! — отрезала Генерал-Нагибатор.
— Но...
— БЫСТРО!
Усмехнувшись, я перевел ракетницу в боевой режим. Табло рядом с прицелом засветилось и показало количество патронов. Пятьдесят ракет. Весьма нехило, скажу я вам. Только мне не очень было понятно, как все эти ракеты умещаются в такой маленькой коробке сбоку от ствола.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=csRSoArB8O8&index=17&list=PLr3fVRF0B2Vnt44F60fGi9j2-qSKqe_DP ]
— Открытие дверей через три. Два. Один. Вперед! — гаркнула Рейнбоу, и я побежал вперед. Щит отключился, выпуская нас. Я молниеносно окинул все вокруг себя взглядом того, кто сейчас будет убивать. Много убивать. Так, ревенанты. Двадцать штук. Летучие... Стоп, что? Ухмыляющиеся (погодите, как скелет может ухмыляться?) костлявые монстры взмывали в воздух и летали из стороны в сторону, стреляя из плечевых пушек в щит. У них были самые настоящие реактивные ранцы! Нечестно! Так, далее, позади них парили какие-то новые демоны. Толстые, коричневые, похожие на какодемонов, но с руками и красными прожилками по всему телу. Увидев нас, они пооткрывали пасти и стали выплевывать черепа. Они вылетали у них изо рта, издавая что-то вроде "Врррхааааа!". На этом разнообразие демонов заканчивалось. Странно, что-то их как-то мало...
Я навел прицел на круглого демона и дважды сжал лапой боевую сбрую. Две небольшие ракеты вылетели из ствола с приятным фырчаньем. Но цели они не достигли. Верней, попали не в тех — черепа отчаянно скучковались, приняв на себя заряды. Ничего себе, даже у них есть самопожертвование! Но надо бы убить этих коричневых до того, как они наплодят тучи черепов! Я кинулся вперед, ускоренный двойным прыжком. Два ревенанта направили на меня свои пушки, но я был уже слишком близко. Прокатившись по земле им за спины, я двойным выстрелом заставил их джетпаки загореться и взорвать своих обладателей прямо в воздухе. Черепа набросились на меня, но их зубы лишь ломались об мою, хоть и поврежденную, но все еще мощную броню. Взлетев в воздух, я испепелил кучу черепов ракетой, а затем врезался прямо в коричневую рожу, приставил к макушке врага дробовик, и выбил его мозги.
Ревенанты нацелились на меня, но головы половины тут же были прожжены лучами вортекс-пушек. А уцелевшие предпочли опуститься на землю. Я снова подпрыгнул и выпустил в скелета ракету. Она попала ему в нижнюю лапу, и взрывом оторвала половину тела. Остальная часть билась в агонии, пока не была отправлена назад в преисподнюю моим дробовиком. Следующая ракета врезалась в землю под ногами двух ревенантов. Ударная волна отбросила их в разные стороны. Кинувшись к одному, я раздавил его череп тяжелой лапой, а другому хватило дополнительной ракеты.
Черепа. Черепа были повсюду. Они врезались в меня, толкали и грызли, всячески мешая действовать. Я расстрелял половину боезапаса дробовика, испепелил десятка два врагов, но это никак их не останавливало.
— Ну, гады! — зарычал я и прикрепил оружие на спину, освободив смертоносные когти.
Я буквально рвал врагов на куски, убивая десятками. Схватив один череп, я гравихватом столкнул его с другим, прикончив обоих. Но это была капля в море... это будет длинный и кровавый бой...
Но тут меня осенило. Эти черепа просто не способны меня убить. Они лишь отвлекают меня от остальных демонов, в то время как те... вот черт! Я вылетел из гущи черепов, чтобы увидеть наших бойцов, едва удерживающих щит, слабо мерцающий под яростным напором ревенатов. Однако как только я разнес четверых скелетов на костяные осколки, как ночное небо пожелтело от оранжевых молний. Какие-то полупрозрачные фигуры понеслись со всех сторон с бешеной скоростью. На моих глазах один монстр полетел сквозь наш щит, едва задев бойца-единорога. Но от этого касания голова несчастного лопнула, как перезрелый арбуз, а его тело отправилось в полет над лесом. Все решали секунды. Ведь в следующий миг щит преодолеют столько демонов, что их хватит на каждого из нас.
Мои лапы вспыхнули, когда ко мне подлетела призрачная тварь. Свечение донкельхейтума окутало её, замедляя до скорости нормального демона. Враг получил от меня два сокрушительных удара в живот, а затем лишился головы. Это был старый знакомый — телепортирующийся монстр, только теперь, похоже, улучшенный. Так, понятно, что делать!
Я нырнул в окоп. Как ни странно, щит пропустил меня. Энергия из моих лап замедлила сразу пятерых противников. Это спасло жизни половине наших бойцов, и дало им время на то, чтобы превратить этих тварей в решето. Когда еще двое демонов подскочили ко мне, я сгреб их за головы, а затем столкнул с такой силой, что они растеклись кровавой кашей по моим лапам. Так, похоже, это не очень-то входило в планы врагов, потому что пальба с их стороны внезапно прекратилась.
— Что такое? — пробормотал Труддус, подходя ко мне — Они типа испугались?
Я не ответил, ибо, во-первых, почувствовал резкую вибрацию, прошедшую по земле, а во-вторых потому, что и так ничего не сказал бы. Эта вибрация переросла в настоящее землетрясение, когда небо, и без того пылающее в огне вспышек, озарилось ярчайшим всплеском света, который я когда-либо видел. Это было раз в десять ярче солнца! Клянусь, что сейчас я не преувеличил! Я зажмурился, но это нисколько не помогло: свет проникал сквозь веки, лишь приобретая от этого более кровавый оттенок.
— Твою мать, — прошептала Рейнбоу Деш, — так появлялась кибер-херня, вынесшая весь военный городок к черту.
— Это значит, что нам крышка? — спросил кто-то из охранников.
Свет ослаб, и я смог узреть нечто такое, что заслуженно можно назвать произведением сатанинского искусства. Колосс, больше напоминающий рогатую гору мускулов и металла, чем живое существо. Наполовину состоящий из черных от копоти, труб, стоящий на толстых и широких, словно колонны, ногах, по-бычьему согнутых, и оканчивающихся грязными копытами. Одна его лапа была полностью металлической и светилась зловещим зеленым светом. Я прямо чувствовал, насколько оно ненавидит все живое. О, это было ужаснейшее порождение абсолютного зла, какое только могло быть рождено!
В каждом движении Кибердемона чувствовалась тяжесть, и в то же время величие, заставившее меня внутренне трепетать. Великолепное и в то же время дьявольское отродье медленно подняло зеленое оружие, одарив всех, и нас, и демонов, склонившихся перед ним, громоподобным ревом, издать который мог только сам сатана.
— У него... другая пушка... — едва слышно пролепетала шокированная Рейнбоу.
И тут ночь снова вспыхнула. Но на этот раз зеленым. Изумрудное светило вылетело из механической конечности Кибердемона и, осыпая все вокруг молниями, врезалось в щит Серебряного Волка, от чего он жалобно замерцал и погас. Зеленый снаряд разорвался прямо над нами, вдолбив всех нас в землю. Мои кости жалобно хрустнули, а по телу прошли болезненные разряды. Что-то красное залило стекло шлема, и я, сняв его, швырнул на землю. У меня изо рта текла кровь. Все ужасно болело, но... я улыбался. Неожиданно даже для самого себя, я залился жутким смехом, настолько громким, что его могли слышать даже демоны. Никто не стрелял, даже сам Кибердемон издал вопросительный вздох, если, конечно, этот дикий машинный гул можно было назвать вздохом.
— Кибердемон, стреляющий из БФГ-9000? — прохохотал я, и сразу же стиснул зубы, медленно подняв ракетницу — Вызов принят!
Глава десятая. Руна Титана
* Custodi — Хранитель
Саундтрек к главе:
[1] (Enmarta — Aesthetics): https://www.youtube.com/watch?v=iOSZw6u3zGI
[2] (Doom 4 Soundtrack — (Fan-Made) Demo Concept — Blood Prospector): https://www.youtube.com/watch?v=Vf6PcM4m7z0
[3] (Adema- Immortal): https://www.youtube.com/watch?v=c436AdCv_3I
[4] (Warhammer 40000 — Space Marine Soundtrack — The Blood Ravens): https://www.youtube.com/watch?v=A5tAraONFlg
[5] (Warpath — OST Credits): https://www.youtube.com/watch?v=LaVFJb-m0qM
Мы стояли друг напротив друга, отделенные от бойни всего несколькими секундами. Мы и они. Добро и зло. Свет и тьма. Эта битва не будет последней, но она будет жестокой кровопролитной. Да, мы — лучше, чем они, даже если нам придется зверствовать, чтобы доказать это.
Обычно в бою я не думаю. Я просто... стреляю. Это то, что солдат должен делать. Но сейчас я знал, что нужен план. И он у меня был. Он не был гениальным, даже наоборот — его породила очевидность. Или, верней, парадоксальность.
— Назад! Назад, в СВ! — Закричал я, когда оружие Кибердемона выпустило еще один зеленый сгусток. — Деш, прикажи отступать!
Луч моего гравихвата безуспешно пытался схватить заряд БФГ, но мне на помощь пришел Руби — его магия окутала сферу и отправила назад, в гиганта. Однако тот лишь сбил его лапой, и снова заревел, посылая всех демонов в бой.
— Чертова дверь закрыта! — крикнул кто-то из охранников, в ответ на что я развернулся и разнес препятствие двумя ракетами.
— Внутрь, живо! — прорычал я, и, не обращая ни на кого внимания, понесся внутрь комплекса.
Попадание заряда БФГ сотрясло весь Серебряный Волк, когда я вбежал в громадный зал, отчасти скрытый полумраком, и заставленный всевозможными компьютерами, панелями и терминалами. Шейди Болл и Твайлайт Спаркл одарили меня взглядами. На истощенном лице принцессы читался неподдельный страх, а вот синяя пони глядела скорей со злобой. Ну и плевать, сейчас не это важно.
— Стреляйте из пушки!!! — взревел я, и стены снова задрожали. Снаружи доносились выстрелы. Охрана все же решила повоевать. Ладно.
— Что?! — Изумилась единорожка — Это нево...
— ВОЗМОЖНО! ИНАЧЕ КАКОГО ХЕРА МЫ ДОХНЕМ, ЗАЩИЩАЯ ЕЁ?! ВЫ ХОТИТЕ ЗАМОЧИТЬ КИБЕРДЕМОНА ИЗ АВТОМАТА?!
— Но... — пробормотала принцесса — Без щита выстрел СВ просто испепелит нас!
— Значит, щит будет!!! Ты аликорн или что?
На высоком темном куполе потолка стали появляться трещины. Внезапно изумрудная сфера БФГ взорвалась об наружную сторону стены позади Твайлайт, от чего та закачалась и рухнула на пол с закатившимися глазами.
— Принцесса! — вскричала Шейди и бросилась к ней, но я остановил её.
— Ты можешь запустить СВ? — но Шейди отшатнулась от меня. Нет уж, я не собираюсь подыхать из-за этой сучки! Мой дробовик уперся ей в висок — К черту принцессу! Ты. Можешь. Выстрелить?!
К счастью для неё, она не рискнула применить магию против меня. Должно быть, она испугалась, ибо я был поистине жуток: когтистый железный пони с искривленной мордой, с рекой крови, текущей между зубов. Единорожка кивнула, и кинулась к компьютерам.
— А щит? — взмолилась она, когда вспыхнувшие прожекторы осветили колоссальную трубу, расположенную посередине зала, который оказался раз в десять больше, чем на первый взгляд.
— Щит... я сделаю щит... — помимо БФГ, нас обстреливали какими-то крупными фаерболами. Из-за трещин потолок уже больше походил на изображение нервной системы обезьяны. Так, донкельхейтум — козырь в моих копытах. Так надо использовать его. Нужен... щит! Сейчас же!
Я напрягся, жар в ногах стал расти. Мои когти с силой сжались, лапы засветились, заискрились, но... щита не было. Проклятье, как же заставить эту дрянь работать?! Ну давай же, давай, собака! А лапы просто поигрывали оранжевыми молниями, словно им было абсолютно безразлична моя судьба, и судьбы других пони! О, кто бы мог помочь? Феникс? А разве он — не глюк? А купол грозился рухнуть и погрести меня, верней, нас под собой!
И тут молнии стали сверкать равномернее. Вспышка — и передо мной возникла пентаграмма. Еще вспышка — и из неё выпорхнул золотой феникс. Он одарил меня умиротворительным взглядом, и кивнул, раскинув крылья. Должно быть, он умел контролировать донкельхейтум лучше меня, так как из лап вырвался луч, и устремился вверх, сквозь потолок, в небо! Через широкую дыру в куполе виднелось яркое оранжевое сияние, которое, надеюсь, было моим щитом.
— Есть щит! — крикнул я. Шейди обернулась, странно посмотрела на меня, и проговорила:
— Тут... требуется сканирование лица какой-либо из глав ОАК, — она указала на овальное отверстие в стене — Или пони элементов гармонии. А Твайлайт без сознания.
— Не проблема! — я кинулся к принцессе, схватил её за затылок и, подойдя к овалу, грубо тыкнул её лицо в сканер.
— Аккуратнее! — взмолилась Шейди Болл, в ответ на что я лишь усмехнулся. Единорожка вздохнула и пробормотала — Все, разрешение получено, отпусти её! И... готовься выключить щит. Надеюсь, снаружи нет никого из наших?
Я мотнул головой, бросив принцессу на пол. Огромная пушка, сам Серебряный Волк, покрылся синими огнями, и с гулом задвигался, медленно поднимаясь. Купол, хрустя от трещин, разделился на две половинки и так же медленно поехал вниз.
— Готово... убери щит на момент выстрела, а потом сразу же верни его. Иначе мы расщепим самих себя на атомы, — сказала Шейди обреченным голосом.
Феникс посмотрел на меня и закрыл глаза. Мои лапы потухли. Гул пушки усилился, затем перешел в визг. Ярчайший синий луч вырвался из гигантского дула, и тут же оборвался.
— Щит! Верни его! Молю, верни!!! — закричала бедная единорожка не своим голосом. Я напрягся, донкельхейтум начал искриться...
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=iOSZw6u3zGI ]
Темнота.
Все оборвалось. Вмиг исчезло. Я бы сказал, что провалился в черную яму бессознательности, но это было бы ложью: я был вполне способен на мыслительный процесс, хотя его надобность отпадала после одного-единственного вопроса, заданного самому себе: зачем? Зачем думать, если я не успел? Если я... погубил всех нас? Я бы разозлился, если бы это тоже не было лишено смысла. Как жаль, что я столь поздно понял, что иногда нужно останавливаться, и спрашивать себя: зачем? А действительно, для чего? Для чего мы это делаем? Зачем именно так? А нужно ли это в самом деле?
— И я спросил себя, — произнес тихий, вкрадчивый голос из темноты позади меня. Голос, от которого мое сознание наполнилось ненавистью. Кризис. — Осознание ответа открыло мне чудовищную правду.
Пустобокий, лишенный шерсти и жизненного света в глазах, он внезапно появился передо мной. Его лицо было безупречно гладко, как у ухоженного перед погребением, трупа. Безэмоциональное, неподвижное, подобное иконе... Пустые очи были устремлены прямо внутрь меня. Этот взгляд был завораживающим и обездвиживающим, от чего казалось, будто он гипнотизирует. В этих глазах читалась ледяная, мертвенная, но от этого не менее мучительная боль, принятая, как нечто неизбежное, нечто такое, что нужно, для того, чтобы было лучше. Чтобы было правильно. Пустые глаза говорили мне, что это ужасно, и их обладатель это понимает.
— Боль ненавистного свершения бесконечно страшна — проговорил Кризис, не шевеля губами. — Но еще ужаснее она тогда, когда страдаешь из-за того, что поступил верно. Ненавидеть себя за истину — можно ли найти во вселенной что-либо более чудовищное? — Кризис медленно закрыл глаза, и тут же резко распахнул, со злобой глянув на меня. — Борешься, солдат? Бьешься, защищая мир, которого нет? Скажи, зачем? Что движет тобою? — он прочел мои мысли, так как, встретившись со мной глазами, он продолжил свою речь следующими словами. — Остальные сражаются потому, что так им велят инстинкты, а так же дружба и любовь. Но в тебе нет ни того, ни другого. Ни капли. Так что же ты такое? Представитель своей расы? Или один из нас? Нет. Ты — чужой. Верней, кукла в руках третьей силы. Её проявления ты уже видел, и ощущал на себе. Так скажи мне, как ты думаешь, сколько осталось до того, как она окончательно возымеет власть над тобой? Как много Храддо сказал тебе?
Рог Кризиса едва заметно сверкнул, из тьмы, окружавшей нас, выплыла небольшая пентаграмма, размером с мою голову. Она подлетела и повисла в пространстве между нами.
— Сомневаюсь, что ты понял меня, — с едва слышным торжеством объявил Кризис, — вот, смотри, это — Руна Титана. То, что может призвать осколок духа могущественнейшего из порождений бытия. Основателя миров, и их губителя. Он использует тебя, твое тело и донкельхейтум, что может пойти твоему виду во "благо". Но, скажи мне, готов ли ты пожертвовать себя, как личность, чтобы полностью отдаться некой силе, если это будет правильно?
Взмах крыла феникса — и я снова в реальном мире. Твайлайт без сознания валяется на полу, как и Шейди, обхватившая голову передними ногами и дрожащая от страха. Птица же безмолвно парит, широко расправив крылья, и одаривает меня беспокойным взглядом. Я тяжело вздыхаю и сажусь. Феникс все так же глядит на меня. Странный он. Очень странный.
— Пони, что на стороне пришельцев, смог пробиться внутрь твоего сознания, воспользовавшись сильным магическим излучением донкельхейтума, — говорит он, опускаясь передо мной. — Вы бы погибли, если бы мне не удалось самому установить защитный барьер от вашего оружия.
— Молодец, — бесстрастно бормочу я. — Премного благодарен тебе за это.
Шейди подскочила, когда услышала мой голос, и спросила:
— Ты... тебе удалось! Святая Селестия, я уж думала, что все кончено! — выпалила она. — А с кем ты говоришь?
Я вопросительно глянул на феникса, но тот отрицательно покачал головой. Моя правая лапа зажглась, броня раздвинулась в стороны, показывая модули донкельхейтума. Птица шагнула ко мне и лапой положила что-то черное на адский материал. Камень сверкнул, и прошелся плавными желтыми потоками по всей броне.
— Мы не можем рисковать, впуская Титана в мир через целую руну. Но её фрагмент можно использовать без страха. А теперь иди, это лишь начало битвы, сын мой. Одним выстрелом победить нельзя. Я постараюсь тебе помочь, насколько это возможно.
С этими словами золотая птица исчезла в огне. Я хотел схватиться за голову, и подумать. Подумать так, как никогда не думал. Найти объяснение всему, упорядочить свои чувства и мысли... позволить себе вспомнить то, что должен. Найти прощение и упокоение. А затем выйти, встать перед демонами, и умереть, чтобы все это наконец закончилось. К черту дьяволов, пришельцев, фениксов и магию! К черту эту войну! Пускай без меня все подохнут, мне не важно. Главное — прекратить бояться своих мыслей, своей памяти. Не нужно бегать от того, от чего не убежать!
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=Vf6PcM4m7z0 ]
Удар сотряс стены. Послышался звук крошащегося бетона. Кибердемон пробился. Нет, надо надрать этому ублюдку зад, прежде чем умереть! Ну-ка, что мне даст эта магическая хрень? Броня сдвинулась, красные полосы пошли по мне. Я ощутил силу, мощь, и ярость. Подняв свое оружие, я одним прыжком оказался у выхода из зала. Несколько десятков метров коридоров пронеслись, как дюйм. На бегу я подхватил лежащую на полу тяжелую штурмовую винтовку. Через секунду я уже был у пробитой стены и Кибердемона, нацелившего БФГ на нескольких охранников. Зеленый свет озарил их испуганные морды, прежде чем они развалились на атомы. Я взял голову громадины на прицел ракетницы, и надавил на пусковой механизм. Пушка заискрилась красным, и с пронзительным криком выпустила ракету, объятую алым пламенем. Да, мое оружие кричало. Душераздирающим мученическим воплем. А и черт с ним! Главное, что Кибердемон, получив по морде этим шаром, заревел от боли, и повернулся ко мне. Но я предусмотрительно выстрелил ему прямо в смертоносное оружие на лапе. Тварь взвыла и пнула меня, отправив к противоположной стене. Но на этом её атака не прервалась, и тяжелая лапа тут же обрушилась, грозя добить меня. Но я, гад этакий, был быстрее — на что мне реактивный ранец? Уйдя в сторону от сокрушительной атаки, я отправил три усиленных ракеты в полный шипящих механизмов, живот демона. Монстр отстранился, чтобы чиркнуть пальцем по своей пушке и вставить в неё что-то, после чего она злобно загудела, готовясь отправить меня вслед за охранниками. БФГ выстрелил, а я в ответ лишь смог отправить в шар ракету. На мое удивление, изумрудная сфера взорвалась, заставив Кибердемона мотнуть головой, и получить от меня еще несколько ракет.
— ТЫ МУДАК! — внезапно прорычал Кибердемон, держась за обожженные глаза.
Я остолбенел. Гигантский механический монстр из иного мира, выносящий все живое одним выстрелом своей безумной пушки только что обозвал меня. Какого черта?! А Кибердемону этого только и надо: он выстрелил в мне из БФГ. И попал. Мое зрение залило красным, мир наполнился алыми тонами, означающими мою скорую кончину. Но где-то во мне еще был один процент здоровья. И он решил все. Я отбросил себя ранцем в бок, и сбил еще один шар БФГ прямо тогда, когда он покинул ствол. Взрыв серьезно повредил пушку, чем позволил мне попасть ракетой точно в механический сустав руки монстра, и отломить её на хрен. Кибердемон заревел так, что от его рыка начал лопаться бетон!
— Я знаю! — крикнул я ему, отправляя очередь из ракет ему в бок.
Ракетница замолчала, выплюнув последний снаряд, и я зацепил её за спину, а затем выхватил штурмовую винтовку — здоровенный набор зеленых параллелепипедов, оснащенный прицелом и громадным магазином.
— Скажи мне, как ты пережил тот выстрел, гнида?!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=c436AdCv_3I ]
Под градом моих усиленных руной, пуль Кибердемон поднял свою оторванную конечность, и вдруг кинулся на меня, собираясь раздавить могучей лапой. Но скорость была на моей стороне. Я взлетел и приземлился прямо на его конечность, после чего прыгнул прямо ему на морду, которая и без ран была уродлива, а теперь стала совершенно ужасна. Я вонзил свои когти прямо ему в узкие красные полосы, которые, думаю, были глазами, и сжал их, тем самым получив шанс насладиться яростным воплем демона, прежде чем его лапа оторвала меня и бросила на пол. Громадное механическое копыто занеслось надо мной. Мир будто замедлился... Я видел, как оно медленно опускалось на меня, чувствовал касание, нарастающее давление... Я слышал хруст костей, но они не ощущались... моими. Это тело не было моим. Я был сделан не из плоти и крови, а из металла! И мной движела сила неведомых чудовищ из других миров! И я был непобедим! Я просто уперся своими, сияющими алым, лапами в копыто Кибердемона, и прорезал его! Разрубил напополам!
— Я знаю, кто ты! Предводитель потерянных душ! — зарычал я, поднимаясь над раздвоенным копытом — Ты не сможешь меня убить! Я бессмертен! — Кибердемон, пораженный, застыл, в то время как я рванул его пушку на себя гравихватом учетверенной мощности. — Я не боюсь умереть, моя душа продолжит свой путь! НО ТЫ НЕ УБЬЕШЬ МЕНЯ! Я. БЕССМЕРТЕН! — проревев это, я заставил БФГ выстрелить в своего хозяина, вышвырнув его наружу. — Я ВИЖУ СТРАХ!
Кибердемон, израненный, облитый кровью и химикатами своих механизмов, отступил, и опустился на колени. Его окружило желтое сияние.
— КУДА ЖЕ ТЫ? ДАВАЙ СРАЗИМСЯ!
Демон поднял на меня уцелевшие глаза, и тихо прогудел на своем языке, что был понятен мне с недавнего времени, одно слово: Титан. После чего его изувеченная туша исчезла. Я же с тяжким вздохом устремил взгляд на землю. Верней, на выжженные останки того, что буквально несколько минут назад было травой и мхом.
— Коготь! — окликнула меня Деш. — Ты... ну нихрена ж себе!
— Он пережил попадание из Серебряного Волка, но я расправился с ним простым копытным оружием, — пробормотал я, тупо глядя на мертвецки белый ковер пепла, покрывший все вокруг. — Какой эффект возымело оружие?
— Э-э-э, ну, все мелкие просто испарились, а Кибер... он вдруг растворился, как сейчас.
— Хорошо, значит, он знает, чего стоит бояться, а чего нет... — все так же вполголоса бормотал я. — Не столь он силен, как казался на первый взгляд. Весь упор держит на эффектном появлении, и моральном подавлении противника. Знакомо...
— Оу, Коготь...
— Его тактика остается прежней...
— Коготь!
— Он не развивается, значит, не развиваются и все высшие демоны...
— Коготь, мать твою, вернись в наш мир, и погляди: подкрепление!
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=A5tAraONFlg ]
Я поднял голову: небо, минуту назад бывшее черным, приняло синий оттенок. Деш подняла копыто к уху:
— Да, Даркстар! Да, слышу вас! Генерал Рейнбоу Деш! Да! Да! Сюда их, живо! Враг пока затих, но может напасть в любой момент! Да? Да! Отлично! Давайте, быстро! Нет, я эвакуируюсь только с принцессой Твайлайт в моих копытах! — она тронула меня за плечо, и указала копытом на какие-то черные треугольники, вылетевшие из облаков. — Грифоны. Десантники! Мы спасены, дружище!
Треугольные глайдеры-истребители закружились вокруг Серебряного Волка, в то время как более длинные и толстые приблизились к земле и, с шипением раздвинув свои "чрева", выпустили несколько десятков грифонов, закованных в черную броню, покрывающую даже крылья. К нам подбежал один из них, и громко отчеканил:
— Генерал Рейнбоу Деш! Докладывает командир отряда "Желтый". Лейтенант Огнехвост. Занимаем круговую оборону! Готовы эвакуировать весь внутренний персонал!
— Отлично, Огнехвост! Я — с вами внутрь! Принцесса должна быть в безопасности, — Деш глянула на меня, и спросила:
— Коготь, ты как? Тебя сразу эвакуировать, или поможешь бойцам?
Я пожал плечами.
— Солдат — личность подневольная. Дайте только аптечку, а потом — направляйте, куда хотите, все равно вокруг меня все дохнут.
Один из грифонов, который стоял позади Огнехвоста, громко усмехнулся. Лейтенант глянул на них, и рявкнул:
— Тигги, Блитз, Шторм, вы — со мной, вытащим персонал. Винд Чилл, ты остаешься ждать нас снаружи, у входа.
Винд Чилл, тот, кто, должно быть, только что усмехнулся (Ну очень трудно было дифференцировать их — они все были в одинаковой броне, и практически одинакового телосложения!), кивнул и, посмотрев на меня, возмущенно пробормотал высоким и наигранно-громким голосом:
— Ага, Винд Чилл всегда позади! Все, блин, идут, а ты — стой. Жди, е-мое! Ну а я что? Вот ты думаешь, я просто стою? — обратился он ко мне. — Да от меня толку больше, чем от них всех вместе взятых и помноженных на тыщу!
Какая-то грифина фыркнула, и они исчезли в пробитом проеме двери СВ. Сверху донесся свист. Посмотрев туда, я увидел, как небольшие шестиугольные летательные аппараты спускаются с неба и застывают, формируя что-то вроде нимба над нами. Присмотревшись, я смог разглядеть небольшие стволы пушек, выдвигающиеся из граней этих штуковин.
— Кстати, тебя подлатать надо? — спросил Винд Чилл, и, получив от меня кивок, вытащил из подсумки бело-синий ящик аптечки ОАК.
Я принял лечебное зелье, и позволил себе дозу восстанавливающего стимулятора. Он, честно говоря, не мог сравниться по целебному эффекту с зельем, но значительно ускорял затягивание ран. Я бы добавил, что он возвращал мне силы, если бы не этот камень, усиляющий мое оружие и заставляющий меня забыть об усталости. Надеюсь, я не умру от истощения и перенапряжения из-за этой хреновины...
— Лучше? — дружелюбно спросил грифон, глядя на меня сквозь красное стекло своего шлема.
Я снова кивнул.
— Ну вот! А еще говорят, что я бесполезный! Знаешь, они все такие выпендрежные!
— Кто? — скучающе пробормотал я.
— Да, эти! Все, в общем! Считают, что я больно много болтаю. Но далеко не так много болтаю, если я много болтаю, то это от того, что мне скучно, а мне скучно, потому что я не болтаю! И вообще, я вполне нормальный. Болтовня — не порок. Зато у меня всегда все излито и рассказано! Я не страдаю, не сижу в депрессии, и не храню под подушкой обнаженные фоточки, — тараторил грифон, от чего я нахмурился, зажмурил один глаз, и сжал губы. — Хотя, хе-хе, было бы не плохо... А, не важно, все могут наговаривать на меня, скок угодно, мне пофиг! Я нужен всем! Ха! Вот! — он ненадолго замолчал, все еще глядя на меня, а затем снова начал. — Ну а ты чего? Незнакомая броня у тебя чего-то. Да и ты больше похож на... эм... как будто каждый сантиметр тебя насиловали несколько месяцев подряд. Большими. Острыми. Ржавыми. Прутьями!
— Зато честно, — засмеялся я, как будто не видя ничего оскорбительного. — Ты не так уж и далек от правды.
— Во-хо-хоу! Я тут вспомнил одну шнягу...
— Просьба. — Перебил я, не желая слушать его болтовню. — Можешь помолчать?
— Ну-у-у... — обиделся грифон и отвернулся, скрестив лапы на груди. — Могу! Вот! Молчу!
Я облегченно вздохнул, и стал смотреть за кружащими глайдерами. Свои... замечательно... Винд Чилл посмотрел на меня через плечо, и, встретившись со мной взглядом, спросил:
— Что не так? Я молчу! — он стал смотреть в сторону, бормоча. — Нормально все. Я что, молчать не способен? А вот и способен! Вот прям щас. Сижу и молчу. Никому не мешаю. И все равно все чем-то недовольны!
Вибрация... я напрягся, сощурил глаза, и вскинул штурмовую винтовку.
— Что? — спросил Винд Чилл, поднимаясь.
— Враг, — бросил я, с силой сжав челюсти. Эта бесконечная резня когда-нибудь закончится или нет?!
Земля перед нами озарилась красным, и раскололась, будто пустой орех, выпуская дьявольское пламя на нас. В кровавом свете мелькали тени. Бесчисленное множество уродливых черных силуэтов, искривленных в невообразимых формах. В небе запылал огонь, выпуская потерянные души. Те формировались в пентаграммы, создавая порталы, знакомые мне еще с битвы с горгульей. А вот, кстати и они: горбатые демонические фигуры на рваных крыльях, что тут же обрушили град фаерболов на шестиугольные дроны-платформы.
— Задница! — прокричал Винд Чилл, бросаясь на землю. Хах, укрытия.
— Нам с тобой, брат, не по пути! — фыркнул я и, видя, что из разлома в земле выходят враги, взял их на прицел своей пушки.
Воздушные силы не дремали — на горгулий набросились наши глайдеры. Один пролетел прямо надо мной, выпуская самонаводящуюся ракету в крылатого монстра. Тот с отчаянным визгом упал на землю, как мешок с песком. Я же готовился стрелять. Но что-то... было не так... Что-то было в черных фигурах... Что-то такое, чего я не хотел видеть, не желал замечать всеми фибрами души... Какой-то заряд прилетел в меня, царапнув и без того поломанную броню. После попадания из БФГ она превратилась в какой-то абстрактный, сумбурный набор металлических пластин. Еще один прошил мое ухо.
— Ты че?! Подохнуть решил?! — завопил Винд Чилл, и кинулся мне на спину, повалив на землю. Я не сопротивлялся. Просто я больше не хотел сражаться. Я не хотел быть частью этого дрянного мира. Откуда...? Эти чертовы демоны знают, чего я боюсь, что нужно, чтобы выбить меня из колеи.
А из-под земли выходили зебры. Они приобретали свой настоящий цвет, как только воздух нашего мира касался их шкур. Они не были зомби. Они были живыми.
— Брат, что с тобой?! — орал грифон — Ты слышишь меня? ЧЕРТ!
Он поднял свое оружие — какую-то короткую красную трубу, и прицелился. Не делай этого. Его пушка загудела.
— Давай, заряжайся, — напряженно бормотал Винд Чилл — Ну же!
Не вздумай, сукин сын! Оружие пискнуло и начало легонько дрожать. Грифон прицелился... НЕТ! Я дернул гравихватом его пушку вверх, отправив алую искру в небо.
— Какого хрена?! — вскричал он. Клянусь, я видел, как он оскалил клюв под шлемом.
Передо мной пронеслась желтая полоска. Я поднял взор, чтобы увидеть феникса, стрелой летящего над зебрами и осыпающего их молниями. Нет... я нацелил на него пушку, и вжал спусковой механизм. Не думаю, что попал, да и что ему бы это повредило, однако он вдруг повернулся ко мне и полетел. Прямо на меня. И через секунду... все пропало...
— Я понимаю, что ты чувствуешь, но ты должен понять, что это не настоящие зебры. Они те же зомби, только спрятанные за ширмой жизни. Я думаю, тебе стоит кое-о-чем узнать. Пора рассказать тебе о Титане.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=LaVFJb-m0qM ]
Во тьме появилось огромное существо, похожее скорее на гору, чем на демона или что-то вроде него. То, что оно было живым, показывала лишь громадная голова, увенчанная чем-то вроде рогов, из которых шли потоки энергии, сливавшиеся в шар над горой. Множество пустых полос покрывали конус головы, крепившейся к горе лишь чем-то вроде зубов.
— Демоны — народ захватчиков. Всю свою историю они вели войны, порабощая миры, и пополняя свои бессчетные легионы. И никто не мог их остановить. До одного дня. Они вторглись в мир Титана, и столкнулись с врагом, не просто не равным им, а превосходившим по силе в тысячи раз. Это была первая война, в которой участвовали даже высшие демоны — братья Берсеркеры, Феррум-демон, Охотница, и даже лорд Маледикт. Их мощь была страшна, однако у Титана был донкельхейтум, благодаря которому он всегда был на тысячу шагов впереди. Но Титан не был убийцей, не был демоном. И потому убивал лишь тех, кто вторгался к нему, он не нападал на ад, он только оборонялся. И это великодушие его погубило. Демонам, ценой миллиардов существ и двух тысячелетий, все же удалось победить его. Они не могли убить его дух, и заперли в Руне, которую хранил демон Арчваил, за что получил имя Кустоди(*). Но это не могло продолжаться вечно. И сейчас, когда Кустоди попытался поработить твой разум донкельхейтумом, он потерял контроль над Руной, и Титан освободился, обезумевший от многовековой ярости. Некогда мудрый и великодушный, он ослеп в своей ярости. И нам остается только молиться, чтобы он не уничтожил нас, а с нами — и мир...
Глава одиннадцатая. "Даркстар"
Саундтрек к главе:
[1] (Warframe — Preparation: https://www.youtube.com/watch?v=4J7BQy1LgsM
[2] (Warpath — OST Capture the territory 3): https://www.youtube.com/watch?v=ve2jaiGdy54
[3] (Crysis Score — Reactor Suite): https://www.youtube.com/watch?v=j1IOuaFFz3k
[4] (Warframe — synapse): https://www.youtube.com/watch?v=4jk6jTG-89I
Гул.
Я открыл глаза, не позволив мыслям заставить меня думать. Металлический потолок, две длинных трубы, да непонятного назначения утолщения по углам. Ничего примечательного. Медленно, боясь шевельнуть головой, я посмотрел вбок. Три грифона в броне, пристегнутые ремнями безопасности к черным, вероятно кожаным, сиденьям. О чем-то говорят, но я не пытаюсь разобрать, что именно. Не нужно. Проклятье, я не могу сдержать лавину мыслей. Вспоминается произошедшее... зебры... Отчего я так жалею о них? Почему я даже мешал нашим стрелять в них? И... как я мог пожелать убить феникса, помогавшего мне? Так, они — не настоящие зебры, они зомби! Зомби! Зомби, как ты не понимаешь?! Ведь, если бы моя мать стала демоном, я же имел бы право убить её? Да! Нет, вру самому себе. Не могу я, не зомби они! Черт...
— Зебры... Что с зебрами? — через силу прохрипел я, поперхнулся какой-то слизью в горле и закашлялся.
— О! Гляньте, отживел! Ай, молодца! — воскликнул грифон, сидевший посередине. Винд Чилл. — Как ты, браток?
— Что вы сделали с зебрами? — повторил я вопрос.
— Ты очень вовремя очнулся, Кога. — Услышал я голос Рейнбоу — Ща тако-о-ой видок будет, что аж закачаешься!
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=4J7BQy1LgsM ]
Я бы сказал, что мне было абсолютно плевать на все и вся, если бы тогда мой взгляд случайно не упал на иллюминатор, открывшийся рядом со мной. Нужно быть истинным гением, чтобы передать всю красоту того, что я увидел. А я, к сожалению, не гений... Я видел настоящего небесного колосса. Эсминец "Тайфун" казался бы мошкой рядом с этим кораблем, размерами сравнимым лишь с горизонтом. Это корабль? Город? Не знаю, какое определение может лучше подойти к этой громадине. Многочисленные крылья, раскинутые на сотни метров в стороны и усеянные мелкими наростами турбин, как будто гладили белых облачных лебедей. Башни, окна, кажущиеся глазами какого-то гигантского червя, сидящего внутри серебристой оболочки... На что похож этот колосс? На платформу? Нет. На пушку? Тоже мимо. На... самолет? Нет, не подобрать мне слов, обладающих хоть малейшей долей достоверности, говоря об этом корабле.
— Неплохо, а? — довольно усмехнулась пегаска.
— Будет ложью сказать, что это красивейшая из вещей, что я видел, — вставил Руби Ай из дальнего угла. — Но могу отдать ей почетное второе место.
— Хех, без нас бы этой штуки не было! — заявил Винд Чилл. — Небесная крепость "Даркстар" — гордость всего грифоньего народа. Ну, или как выражаются наши, Охрененная Леталка версии "Нифигажсебе-2", хе-хе.
— А ведь "Авангард" больше "Даркстара" — сказала грифина, сидевшая рядом с Винд Чиллом.
Тот что-то сказал в ответ, но я уже не слушал. Я ловил ошеломленным взглядом десятки глайдеров, пчелами вившихся вокруг "Даркстара", как будто он был ульем. Хотя, думаю, это сравнение вполне имеет место быть. Но в тот момент, когда я был готов мысленно подобрать челюсть, я увидел невозможное. Там, где облака расступились, была видна картина, полная дикой гордости и абсурдного пафоса. Серебряный Волк, не только пушка, а целый комплекс... медленно поднимался вверх, в раскрытое и сияющее энергией чрево "Даркстара". В том месте, где недавно стоял СВ, теперь была лишь черная, лишенная травы земля.
— Что... как? Они забирают эту хреновину с собой?! — изумленно пробормотал я.
— Агась. — Насмешливо сказала Рейнбоу Деш. — А ты что думал, мы тут останемся сидеть? Не, Кога, нужно действовать. Эквестрийско-грифонский военный альянс еще силен! Ой, как силен!
— Мы...
— Да, сержант, это война. Но согласись, это лучше, чем игра в кошки-мышки с дьяволами. Бой, который ты пропустил, явно показал, что пришельцам все же удобнее охотиться на нас в темных и тесных коридорах, нежели на открытом пространстве, да еще и под артиллерийским огнем!
Серебряный Волк плавно влетел в корабль, после чего я уловил голос пилота за дверью кабины:
— "Даркстар", это Желтый, прошу разрешения сесть первым, на борту ВИП — генерал Рейнбоу Деш. — после короткой паузы он отчеканил. — Принято, захожу на посадку. Док Д-6.
Десантный глайдер аккуратно и плавно начал поворачивать, а затем устремился к боку корабля-улья. Я подивился легкости, с которой такая громоздкая, на первый взгляд, штука, влетела в открытые ворота дока. Механическое гудение, сопровождающееся вибрацией пола, сообщило, что мы, наконец, сели.
— С возвращением, ребятки! — сказал Винд Чилл, расстегивая ремни безопасности и снимая шлем. Его лицо было довольно-таки приятным на вид. Зеленые глаза смотрели открыто и весело, а клюв скривлен в ухмылке.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=ve2jaiGdy54 ]
Дальняя от меня стена съехала вниз, впуская яркий, даже слепящий свет. Я тоже отстегнулся, вздохнул, и поднялся. Руби мрачно поглядел на меня, пригладил свою гриву, и сухо произнес:
— Труддуса сильно ранило в бою. Его отправили сюда на первом же глайдере. Не забудь справиться о его здоровье.
— Да? Я что-то его совсем не видел... не обратил внимания, — пробормотал я, чувствуя надвигающуюся тень вины. Проклятье, моего брата по оружию могло убить, а я вообще не упоминал его и не думал о нем!
— Не знаю, что ты думаешь, но лучше сделай это. Заработаешь себе хорошего друга. Тебе это очень нужно.
— Не понял. Ты к чему это? — но единорог не удостоил меня ответом, а, пригладив свою темно-красную гриву, вышел.
В доке было холодно, но, слава богиням, нормально с давлением. Один за другим влетали и садились десантные глайдеры. Вокруг было полно народу: грифоны, пони, еще грифоны... Нас было семеро: помимо меня еще Огнехвост, грифина, которую Винд Чилл звал Тигги, пилот, не произносивший ни слова, Деш и Руби. Грифоны оживленно говорили с Деш, а я и Руби Ай с пилотом молча за ними следовали. Мы дошли до какого-то лифта, когда Рейнбоу повернулась ко мне и объявила:
— Так, сержант, у тебя новое назначение. В связи с...
— МОЖНО Я ОБЪЯВЛЮ? — вдруг выпалил Винд Чилл, не обращая внимания на сильные толчки в бок от Тигги. — Я ХОЧУ ЭТУ НОВОСТЬ СКАЗАТЬ!
Рейнбоу грозно сверкнула глазами, но вдруг усмехнулась и махнула копытом:
— Валяй, болтун. Я пошла занимать свой пост главнокомандующего. Ждите объявлений.
— Эм... Рейнбоу? Ты уходишь? — пробормотал я. — В смысле, у меня что-ль другой полевой командир будет?
Пегаска насмешливо фыркнула:
— Агась. Думаю, переживешь ты без меня, Кога. — она шагнула к лифту, но остановилась и бросила. — Хотя, если уж совсем соскучишься, можешь прийти в штаб. Получишь пару заданий на свою задницу.
С этими словами Рейнбоу тыкнула кнопку, зашла в лифт и скрылась. Я опустил голову. Черт, а я, выходит, успел уже к ней малость привязаться. Жаль, что мы не друзья. Погодите, а как она тут ориентируется?
— Хей, ободрись, Коготь! — улыбнулся Винд Чилл и заговорил напыщенно-театральным тоном. — В связи с незначительными ранениями наших камрадов Деш назначила тебя и вот этого чувака, — он указал когтем на Руби — в наш отряд. В качестве новобранцев, конечно. То есть, даже я могу вам приказывать все, что хочу! Вы — мои рабы, короч!
— Винд Чилл! — злобно рявкнула Тигги, такая же зеленоглазая грифина с взъерошенными перьями на голове.
— Ладно, ладно, шучу! И вообще я бы не сделал ничего плохого, я ж не сволочь! Я никогда ничего плохого не делаю! Я вообще — квинтэссенция всего добра и кавайности, что только есть на свете! И вообще, не мешай мне выпендриваться, Тигги!
— Тьфу на тебя! Нашел, блин, перед кем, долбогрифон!
Я смотрел на фейсхуфящего...фейс... черт, закрывающего лицо лапой, Огнехвоста, и был с ним полностью согласен. Дурдом. Пилот был вообще пассивен, и смотрел куда-то в сторону.
— Стойте, стойте! — вмешался Руби Ай и получил от меня мысленное одобрение. — Все это не имеет смысла! Мы вообще-то не способны летать! Мы просто не можем быть в одном отряде!
Винд Чилл переглянулся с Тигги, и тут же залился смехом:
— Ты че, брат, Фоллаута Эквестрии начитался? — хохотал он. — Ты не в курсе, что в бою летать — самоубийство похлеще проглатывания фаерболов? Любой пегас, грифон, феникс или еще какой-нить дурак, вздумавший полетать, становится мишенью, которую ничего не стоит подстрелить даже криволастной утке-инвалиду с клешнями из глаз? И я бы посмотрел еще, как ты будешь летать с такой броней, как на мне?
Единорог кивнул, пригладил гриву, и вопросительно взглянул на меня. Я пожал плечами и... внезапно во мне проснулась логика и я спросил:
— А с чего это вы выбрали Дешку главнокомандующей?
Винд Чилл захотел что-то сказать, но Тигги зажала ему клюв.
— Никого больше не осталось. — Печально произнесла она. — Только Деш. Это лучший из вариантов, потому что наши сильно её уважают. Она... крутая. Да и мозгов у неё за последние годы прибавилось. Думаю, мы затащим с ней! Ура, в общем.
— Так, бойцы, — сказал Огнехвост, так и не снявший шлем — Достаточно языками трепать. Тигги, бери Винд Чилла и показывай нашим новичкам "Даркстар". Объясни на этот раз по нормальному, где и что находится, а то мне хватило того случая, когда мой боец сутки пролежал в мусоросборнике! Поняла?
— Так точно, сэр! — сказала грифина и качнула головой в сторону лифта. — Экскурсия начинается с самых дерьмовых мест, господа!
— Фу, кромсать твою жопу бензопилой, Тигги! — злобно фырчал Винд Чилл. — Ты, блин, поклялась никогда больше не водить меня на мусорные склады!
— Ха! Это было в прошлом году, я забыла!
— Как будто тебя саму туда так и тянет! Поближе ко всякому дерьму!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=j1IOuaFFz3k ]
Мы шли по длинному белому коридору по направлению к, как она сказала, нашей оружейной. Странно, но здесь я чувствовал себя... частью всего. Неожиданно для самого себя я отметил, что мне здесь очень и очень нравится. Меня не покидало ощущение уюта, комфорта и... значимости. Да, никто не бегал туда-сюда и не фанател от меня, но все же мне было хорошо. Очень хорошо. Так, как не было уже очень и очень давно. Этот грифон-болтолог не казался мне таким уж надоедливым или тупым. Он вел себя так специально. Может, чтобы развеселить нас, а может и для собственного удовольствия. Так или иначе, я мог с уверенностью сказать: мне он определенно нравился. Да и Тигги ему неплохо подыгрывала.
Мы зашли в небольшую комнатку, поделенную пополам чем-то вроде кассы, если так можно выразиться. Половину этой "кассы" составляло стекло, за которым сидел толстый-претолстый як (вау, какой интернационал!). Остальная половина была дверью с кодовым замком. Все самое интересное было позади "кассы". Ох, сколько пушек! Оружейная Серебряного Волка — фигня! Вот это я понимаю! Дробовики, автоматические, и нет. Двустволка (этому вообще-то не место в оружейной!), куча разновидностей "Энфорсеров", автоматов, пулеметов, и винтовок. Знакомый плазмомет, пушка-труба, как у Винд Чилла, вортекс-пушка, какая-то абстрактно выглядящая хрень, грифоний гравихват, и какой-то пистолет-мельница с ручкой. Глаза разбегаются, лапы...копыта чешутся... хочу все это! Прямо сейчас!
— Хей, Гектос! — поприветствовал Винд Чилл яка. — Как тебе тут сидится, среди всех этих богатств?
Як поднял толстенную коричневую бровь, лениво пожал плечами и зевнул.
— Есть новинки?
Як облизнул губы и медленно повернулся, глядя на стену.
— Нейлган. Или гвоздемет, говоря простым языком. — Гектос был похож скорее на рогатого хомяка, чем на яка, потому что вся его сущность выражала страшную лень и жир. Да даже его голос был жирным! Не знаете как это? Хм, на вашем месте я бы тоже не смог представить этого.
— Хоу, звучит круто! Даш попробовать?
— Хе-хе, — усмехнулся як, и сказал. — Нет.
— Так, — вмешалась Тигги. — У нас новички. Выдай им что-нибудь.
— Угум-м-м, — протянул Гектос, подперев голову мохнатой ногой (ему не жарко тут?). — Звание? Род войск? Класс? Предпочтения?
— Считай меня за рядового пехотинца маг- боя и поддержки. Предпочтений — никаких, здесь мне подойдет что угодно, кроме, пожалуй, ракетницы. — Вкрадчиво произнес Руби.
— Статик- и вортекс-пушки подойдут? — Гектос лениво снял со стены оружие.
— Как они работают? — спросил Руби Ай, щуря глаза и приглаживая гриву.
Грифоны переглянулись, а як устало проговорил:
— Если не знаешь то, может, не надо тебе их? Давай я те выдам простой пулемет, а?
— Нет уж! — фыркнул Руби с ноткой усмешки в голосе. — Лучше расскажи о них!
Гектос изобразил страдальческую гримасу, а потом вдруг встрепенулся, глянув под "кассу", и вытащил КПК. Як включил его, потыкал копытом в экран, и протянул его Руби через небольшую выемку в стекле:
— Посмотри видеоролик.
— Гек, прости, но ты самое ленивое существо на свете! — воскликнул Винд Чилл, за что получил толчок от Тигги.
— Да знаю я. Ленивый, ленивый! — заныл як и взмолился. — Уйди и не мешай мне лениться! Ну пожалуйста!
Грифон закрыл лицо лапой, а я, услышав гордый барабанный марш, доносившийся из динамиков КПК, вытянул шею над плечом Руби и стал смотреть. На экране развивалась, подобно флагу, эмблема ОАК, только раскрашенная в камуфляжные тона.
— Приветствуем вас от лица военной кафедры Объединенной Аэромагической Корпорации! Сегодня мы порадуем вас нашей новинкой: Статик-пушкой версии 1.3!
Изображение сменилось и теперь показывало бесцветную трехмерную модель той самой "трубы".
— Это многоцелевое оружие дальнего боя является первой в истории пушкой, использующей статическое маг-поле в качестве стабилизатора боеприпасов. При выстреле испускается поток частиц нейтрино, длительность существования которых контролируется лазерным дальномером, автоматически включающимся во время нажатия на спусковой механизм. Менее, чем за десять в минус пятнадцатой степени, секунд, устройство рассчитывает, сколько должны будут прожить нейтрино, чтобы достигнуть цели и нанести ей урон. Однако, несмотря на сложность и хрупкость конструкции Статик-пушки, она невероятно эффективна, благодаря возможности частиц проходить сквозь любую броню, кроме ядерной. Помните, что это оружие непрочно, и даже незначительное повреждение корпуса может привести к поломке и бесконтрольному излучению частиц. Храните его в специальных кейсах и выдавайте только обученному персоналу. Несите службу достойно, и не забывайте: мощное оружие позволяет строить мирное будущее!
Видео закончилось. Я хотел было задать вопрос по поводу хранения столь убойной пушки, но меня опередил Винд Чилл, и ответ получил лишь неуклюжее пожатие плечами.
Руби молча запустил видео о вортекс-пушке. Снова заиграл тот бравурный марш. После приветствия показалась, что ожидаемо, модель соответствующего оружия.
— Вы слышали о рельсотроне? Оружии, разгоняющем электронные массы силой, направленной на расширение замкнутого проводника с током и превращающем электрическую энергию в кинетическую? Если нет, то вас весьма удивит то, что это оружие было изобретено более ста лет назад! Однако основной проблемой, мешающей применять его вне лабораторий, было отсутствие достаточно энергоемких источников питания. Проще говоря, рельсотрон был "привязан к розетке". При создании вортекс-пушки мы не меняли принцип работы, не вмешивались в его конструкцию, мы просто искали мощную батарейку. Благодаря помощи доктора Кризиса и доктора Пинкхарт, мы нам удалось построить особый маг-аккумулятор, способный долго и бесперебойно питать это оружие. Последняя версия вортекс-пушки, "ВИ-124.ОАК-тактич.", уже пригодна для использования в качестве переносного снайперского оружия. Сохраняйте бдительность, и помните, что сила делает мир безопаснее!
— Беру, — коротко сказал Руби.
Як кивнул и, взяв в рот ручку, написал что-то на бумажке. Я стал прикидывать, что бы этакое мне взять, ибо я теперь считал себя хорошим бойцом с любым "стволом". Но не мог ничего выбрать... черт, я просто хотел выломать эту дверь и взять все пушки сразу! Я не слабак, способный носить только два или четыре оружия. Я, блин, это... суперсолдат!
— А давай-ка мне всего по одному экземпляру! — заявил я с хищной ухмылкой.
— Эй, тебе густо не будет? — грубовато возмутился Винд Чилл, в ответ на что я, улыбаясь, повертел когтями у его клюва.
— Еще есть сомнения?
— Ну всего, так всего, — вяло пробормотал Гектос, и опять стал царапать ручкой по блокноту.
— Ну, я думаю, усё. Казарма совсем рядом! — Сказала Тигги.
— В смысле? — хором воскликнули мы с грифоном. — Ты провела нас по мусоросборнику и паре коридоров военной палубы!
— А вам больше ничего и не надо! — защитилась она. — Ведете себя хорошо — сидите тут, бузите — отправляетесь сидеть среди мусора. Даже на поверхностный осмотр трети корабля уйдет пара часов, а я не собираюсь быть вам бесплатным экскурсоводом!
— Но... — начали мы, но Тигги отрезала:
— Идите-ка вы, господа, нахрен! У меня и без вас дел по горло, — грифина повернулась, чтобы уйти, когда Винд Чилл сказал:
— Ага, дела у неё. Сидеть в уборной и поклопывать на дракончиков!
— Что-о-о?! — вспыхнула она. — Ах ты засранец лысокрылый, ощипанный алмазными псами! Ну держись!
Она кинулась на него, и, под отчаянные вопли, полетели пух и перья.
— Э... — мы переглянулись с Руби, но тот лишь скривил губы. Гектос пожал плечами и стал бурчать себе под нос какую-то безмятежную мелодию.
— Кто тут на драконов клопает?! — ревела Тигги, яростно вырывая перышки из затылка своего товарища.
— Ты! — вопил Винд Чилл, изо всех сил стараясь отпихнуть грифину.
— Кто?!
— Ну ты...
— КТО?!
— А-а-а-й, — грифон заверещал еще сильнее, когда Тигги, шипя молотила его по лбу.
— КТО, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ?!
— Он! — Винд Чилл указал на меня.
Как ни странно, грифина тут же отпустила его и с улыбкой посмотрела на меня.
— Фу, какой противный!
Я фейсхуфнул и вышел. Неужели я снова в армии? Хоть этих ребят быдлом и не назовешь, но... Ах! Увидев иллюминатор, я подошел к нему и оперся на его ободок, устремив взор в бело-голубую бездну небес. Я думал о фениксе. И о том, что он говорил. Перед тем, как я пришел в себя, он сказал что-то про Титана. Вроде... что он не демон, а совершенно иное существо. Бог? Хе-хе, забавно, на мне надет суперкостюм, который питается энергией адского материала, способного вселить в меня какое-то божество. Зашибись, просто супер! Еще скажите, что я избранный!
— Отчасти так и есть, сын мой. — Услышал... нет... почувствовал я голос феникса в голове.
Почему кто-то становится зомби, мутирует в демонов, а кто-то — нет? В чем разница между порабощаемыми и непорабощаемыми? Зомби бывают всех рас! Есть даже монстро-минотавры! Почему?
— Я могу поведать тебе, если хочешь. Все зависит от прошлого. Во времена, когда разумных пони еще не существовало, эту планету населяла некая раса. Тогда не существовало магии, не было разнообразия рас. Да и помимо их самих не было разумных видов. Больше сотни тысячелетий развивалась их цивилизация, пока однажды на их мир не напали те, с потомками кого вы сражаетесь. Это была очень кровопролитная война, и, в конце концов, из всей их расы выжил лишь один, и он одержал победу над врагом. Тогда к нему явился отец твоего покорного слуги. Тот воин был устойчив к магическому влиянию демонов, и дал моему отцу изучить его, дабы постичь причину этого. Долго изучал отец воина, пока, наконец, не понял, что в душе солдата уже сидит дьявол, но духовная сила его не выпускает, не позволяет взять контроль. Ты, быть может, удивишься, услышав, что из всего рода той расы по-настоящему стойким был лишь один, но ты не ведаешь, насколько прогнившей была та цивилизация. Я, честно говоря, одобряю действия демонов в этом случае. Дальше, отец предложил тому солдату освободить его душу от дьявола, на что тот ему ответил "Мой дьявол умрет вместе со мной".
И что, ты хочешь сказать, что все те, кто не стали зомбами, просто сдерживают демонов внутри себя?
— Да. Именно так, сын мой.
Вот черт, значит, рано или поздно, мы все свихнемся и станем одними из них?!
— Боюсь, что да. Однако все зависит только от вас самих. Мне никогда не достигнуть мастерства магии моего отца, поэтому я не способен освободить никого из вас...
Феникс, почему бы тебе просто не рассказать мне все? Я же вижу, что тебе известно очень многое.
— Прости, дружок, но тогда в этом не будет никакого интереса, — сказал феникс с ноткой насмешки.
Что?! Феникс? Ты здесь? А, черт!
Я снова посмотрел вдаль. Эх, красота! Как бы хотелось иметь крылья! Недо-джетпак это, конечно, лучше, чем ничего, но он ничтожен перед парой крыльев. Не важно, перепончатых драконьих, или простых пегасьих. Эти земные корни делают меня таким же пустым балластом, как и всех остальных безрогих и бескрылых пони! Я поднес лапу к глазам. Какая... мощная... фантастическая... убийственная... и жалкая... Если бы мне предложили обменять эти лапы на самый, скажем, компактный рог, то я бы согласился, не задумываясь! Любое заклинание можно выучить, а сражаться такими лапищами — искусство посложнее какой-то магии!
— Брат, а ты не подумал о том, что единороги учатся магии годами и десятилетиями? — спросил меня мозг.
— Это просто потому, что они лузеры. Дайте мне рог, и уже через пару дней я буду испепелять все вокруг себя разноцветными молниями! И вообще, тебя никто не спрашивал!
— Умный какой нашелся!
— Эй, Коготь, — окликнула меня Тигги. — Что за меланхоличное взирание на небо? Тебе отдохнуть не надо? Казарма в конце коридора. Там все удобства! Даже туалет нормальный, а не очко в полу.
Хм, интересно, мне же еще ни разу не приспичило с момента получения костюма. Да и есть не хочется совсем. Неужто я магией теперь питаюсь?
— Ког, все в порядке? — спросила грифина с беспокойством.
Я медленно кивнул и отступил от иллюминатора. Мда, не дают насладиться видом... да и наглядеться вдоволь невозможно.
— Где, еще раз, казарма?
Грифина указала лапой на толстую светлую дверь с гидравлическим механизмом, фирменную фишку Объединенной Аэромагической.
— Ток народу тама не очень много. Десанта у нас мало осталось, большинство оставили в Кантерлоте. А пилоты располагаются на других палубах. Ты, кстати, не особо тусуйся с ними — они еще теми засранцами могут оказаться!
— Скажи мне, Тигги, разве грифонам не нужно защищать свои собственные земли? Почему вы всецело отдались помощи нам?
Тигги помрачнела и со вздохом взъерошила перья на хохолке. Помолчав, она тоскливо произнесла:
— Вам помогают только бойцы ОАК. Просто больше... никто не выжил. Нашей Родины уже нет, и спасать там некого. Может, кто-то и спасся, но... — грифина закашлялась, но продолжила. — Их слишком мало... — она вдруг сверкнула глазами и резко поморщилась. — Однако мы не можем просто отдаться печали. Мы должны продолжать бороться. И мы делаем это вместе с вами.
Я почувствовал, что начинаю её уважать. Да что её, всех грифонов! Они могли смеяться даже после такой потери? А что я? Я сломался. Но, черт, разве могло быть иначе? То, что пережил я, было страшнее, чем горе этих грифонов. Гораздо страшнее... Так, я же поклялся не думать об этом! Проклятье...
— Спасибо, — пробормотал я с медленным кивком. — Мы все в долгу перед вами.
— И мы тоже, — сказала Тигги и легонько похлопала меня по плечу. — Иди, вздремни, пока можно. Ты выглядишь просто ужасно.
Он. Он сидел прямо передо мной, повернувшись спиной, и не видя меня. Он даже не обратил внимания на шипение двери пустой казармы. Эта грива цвета плесени. Эта отвратительная шерсть. Дэкэй. Мои лапы сами тянулись придушить его! И как вообще этот гаденыш выжил? Я не видел его сражающимся, как, в прочем, и Труддуса, в участии которого я не сомневался. Но я был готов дать хвост на отсечение, что он не дрался! Хотя погодите, у меня же больше нет хвоста! И гривы тоже! И... шлема! Я же бросил шлем на землю при встрече с Кибердемоном, и так его и не достал! Забыв о Дэкэе, я ощупал свою макушку, чтобы обнаружить короткий обрубок длиной в сантиметра полтора. Хреново, но лучше, чем быть уж совсем лысым! Тьфу, о чем я думаю? Я же собирался перерезать глотку этой гниде! Нет, нельзя! О, дерьмо! Надо что-то сказать. Убить его лицом к лицу, дай Луна, его будет сложнее. Психологически сложнее.
— Не стоит сидеть спиной к тому, кто готов тебя прикончить! — прогремел я, заставив его вздрогнуть, чему был очень рад.
— Ты! — его глаза сощурились, но в них ясно читался страх. — Чего тебе нужно?
— Да так. Просто предупредил. — Я натянуто засмеялся, ковыряя остатки брони на плече.
— Каково только дерьма понабрали в армию! Ты чертов маньяк! Садист! Ты, хохоча, рвешь этих монстров на куски, в то время, как все вокруг бессильны! Ты орал в морду этой кибернетической херне, как будто он был простым смертным! Ты сумасшедший!
— И от этого я становлюсь дерьмом? Клевая у тебя логика. Хотя... в чем-то ты и прав. Я действительно не мог остаться адекватным после всего, что со мной произошло.
— Что-то произошло? — скривился Дэкэй. — Дай угадаю, она залетела, а ты сбежал в армию, подальше от проблем?
Моя лапа дернулась, врезавшись в кожу, отчего я взвыл. Мои глаза налились кровью. Да как он может так говорить?! Я схватил его за черепушку, придвинул к себе и заорал в ухо.
— О, помилуй тебя богини, я бы отдал все четыре ноги, лишь это было так!
Я отшвырнул его на койку. По его лбу текла кровь.
— Твою мать, — сплюнул я, отвернувшись. — Ты сукин самоубийца!
Кряхтение Дэкэя перешло в неразборчивое бормотание, а затем вдруг в крик:
— А ты думаешь, я хочу жить посреди этого сраного кошмара?! Счастье — сойти с ума сейчас! Вы все — сборище кретинов, думающее, что может победить! Почему мы не можем просто спрятаться, уступить этот мир пришельцам?! Зачем воевать со сверхъестественным? Что, черт возьми, заставляет вас биться? — Дэкэй захлебнулся слюной, сильно кашлянул, и снова заговорил, но уже чуть спокойнее. — Просто скажи мне, почему ты не боишься? Почему никто не боится? Почему я один?
Я повернулся и заглянул в его красные и испуганные глаза. Он не был ублюдком. Он был простым пони. Пони, боящимся за себя. Он поступал так, как поступало бы нормальное существо.
— Я не знаю, — тихо прошептал я, видя, как отчаяние переполняет взор этого пони.
Я больше не мог находиться здесь. С каждой секундой моя ненависть росла. А признание его лишь усугубляло ситуацию. Я стиснул зубы и шагнул к двери. Открыв её нажатием когтя на панель, я вздрогнул, неожиданно увидев Винд Чилла. Он подскочил на месте, но тут же придя в себя, неловко улыбнулся и почесал перья на затылке.
— Коготь, можно тебя на пару слов? — негромко спросил он, посерьезнев.
Я кивнул. Пускай во всем коридоре никого не было, грифон все равно отвел меня в самый дальний угол. В его глазах читалось что-то вроде волнительного и беспокойного любопытства (и с каких пор это у меня такая проницательность появилась?).
— Скажи, — осторожно заговорил он. — Что тогда с тобой случилось, когда ты мне помешал выстрелить? Ну, когда зебры напали? — поймав мой мрачный взгляд, он запнулся, но быстро нашелся и продолжил. — Это между нами, если что. Просто... понимаешь, мне нужно как-то объяснить этот жест для себя, иначе я буду внутренне считать тебя зомби или чем-то в таком духе.
Я зажевал нижнюю губу и зарылся когтями в обрубок гривы. Мне не за что было винить его, он задал вполне логичный вопрос. Причем тактично, чего я никак не ожидал. Чтож, логичный вопрос — логичный ответ.
— Я сумасшедший, — услышав такое объяснение, Винд Чилл, было, вопросительно поднял бровь, но тут же спохватился и отрывисто кивнул. Что ж, думаю, он понял меня.
Вдруг радио по всему Даркстару объявило голосом Твайлайт Спаркл:
— Внимание, сержант Айрон Лоуген, пройдите, пожалуйста, в лабораторию СФД на шестнадцатой палубе. Сержант Айрон Лоуген, вас ждут в лаборатории Суб-атумного Фазумного Деконструктора на шестнадцатой палубе!
— Эт где? — спросил я грифона, попутно задаваясь вопросом, на кой черт я сдался этой принцессе.
— Далеко. Пойдем, доведу тебя до тудова, а то сам тут блуждать будешь долго.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=4jk6jTG-89I ]
Если честно, то я думал, что повидал достаточно футуристических вещей, чтобы уже ничему не удивляться. Однако то, что я увидел на пути в лабораторию и, конечно, внутри неё вызывало у меня чувство восторга и гордости за нашу технологию. Военная палуба, как ни странно, была самой спокойной и тихой по сравнению с остальными. Да она была пустой, в то время, как остальные просто кишмя кишели грифонами, разноцветными кобылами и жеребцами и робо-паучками, сходными с тем, что встретился мне в ОАК-сити. Водопадный гул голосов смешивался с торжественной музыкой, игравшей по телевизорам, показывающим агитационно-вдохновительные ролики про нашу мощь и непобедимость. К своему удивлению, я вдруг понял, что они возымели эффект и на мне. Подумать только — еще сутки назад... (или сколько? Не помню точно) я бродил один, беспомощный, по темным коридорам ОАК-сити, наполненным монстрами и зомбарями. А теперь я окружен несколькими сотнями дружелюбных созданий, способных шутить и смеяться посреди мирового кошмара. Мир... а ведь апокалипсис уже случился! Так резко... я ждал ядерной войны, страшной болезни, падения метеорита или выброса энергии космического пульсара... Ох...
Лаборатория Суб-чтототамного кактотама представляла из себя этакое нагромождение проводов и труб, отделенных тонкими алюминиевыми перегородками. Ученые, в отличие от остальных пони, не обращавших на меня никакого внимания, останавливались и удивленно оглядывали меня, а когда встречались со мной глазами, приветственно кивали и спешили уйти. Странные.
— Вот тут, короче, — объявил Винд Чилл, указав крылом на дверь большого помещения c окнами, выходящими в наш коридор. Сквозь стекло я мог видеть Шейди Болл с принцессой Твайлайт, и какую-то громадную белую штуковину в форме лимона с выходящими из кончиков, трубами. Одна была короткой и никуда не вела, обрываясь в горизонтальном положении, а вторая, что потолще, уходила в потолок.
Я кивнул грифону и нажал на кнопку рядом с дверью. Та с шипением скользнула в бок, впуская меня внутрь. Принцесса окинула меня неясным взглядом и сухо поздоровалась. Шейди отделалась лишь коротким кивком.
— Мистер Лоуген, — сразу перешла к делу Твайлайт Спаркл. — Могу ли я получить доступ к файлам, хранящимся в базе данных вашего костюма? Мы надеемся найти там его схему для восстановления.
— Ищите, — отсутствующим голосом сказал я. — Только как?
— На этот счет не волнуйтесь, мисс Шейди знает устройство "фауста", — заверила принцесса.
— Я могу настроиться на связь с его маг-аурой и попытаться добыть что-нибудь, — произнесла единорожка, и, получив от принцессы кивок, сконцентрировала свою магию.
— Кажется, я что-то нашла, — проговорила она спустя несколько минут напряжения...
Броня отделялась пластина за пластиной и со звоном падала на пол. Мои ощущения были странными — казалось, будто с меня снимают кожу (без боли, конечно). Каждый атом БШК "фауст" был частью меня. И теперь эти части снимали. Шейди пришла к выводу, что костюм надо снять. И даже смогла запустить эту процедуру. Мне было неловко и неприятно. Нагрудник, или, верней, то, что от него осталось после попадания из БФГ, седло, прожженное плазменными шарами в бою с паучихой, боковая броня, помятая и оплавленная... На всем костюме было ни одного не поврежденного участка. Наконец, бронежилет отпал полностью, образовав кучу кусков черно-зеленого металла вокруг меня, походившую на груду черепков разбитого горшка. Злобно пошипев, отделились дырявые пластины лап и механические подковы с когтями. В нос мне ударила вонь, но мне было плевать — настолько приятным был холодок, пробежавший по моему обнаженному телу. Как хорошо и в то же время непривычно снова быть собой... Я уже позабыл свою коричневую шерсть. Я так привык состоять из металла, что мое тело казалось мне чуждым. Странно, я провел в этой броне едва больше суток, а уже чувствовал её более своей, чем собственную шкуру. Неправильно это. Нужно быть собой, найти способ заставить тело вспомнить, что оно на самом деле!
— С вашего позволения я бы принял душ или хотя бы просто окатился водой, — застенчиво пробормотал я, видя, как Шейди зажимает нос копытом.
— Да-да, конечно! В соседней комнате есть установка с брандспойтом, — принцесса Твайлайт указала на небольшую дверь в противоположном конце комнаты. — Думаю, вам не будет зазорно... ОЙ! Что это?
— В чем дело? — не понял я, но, проследив, куда направлен её взгляд, посмотрел на свои передние ноги... О, Луна, донкельхейтум... камни ржавого цвета соединялись с кожей над и под ними! Я коснулся пластины на правой ноге и... ощутил это прикосновение ею! Чертова хрень вросла в мои ноги и теперь обладала тою же чувствительностью, что и кожа! Что-то похолодело и оборвалось внутри меня, нарастающая паника захлестнула разум и выдавила из меня отчаянный крик! Я... я не помню, что именно кричал, но тогда это было совсем не важно. Я не мог никак поверить, что нечто чужеродное, враждебное вторглось в МЕНЯ! Мое тело больше не было моим! Это... нечто... Луна, что, если оно поглощало меня?! Если это чудовище, Титан, сейчас порабощает мое подсознание?! Что, если я стану марионеткой в его власти? Тот феникс определенно говорил правду, это существо горит гневом! Оно убивает. Убивает все! Но... почему со мной оно поступает иначе?! Почему бы ему просто не убить меня?! Зачем... так... мучительно?! ЛУНА, НЕТ! Я НЕ ХОЧУ! НЕ НАДО! ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ СНОМ! ЛУНА, МОЛЮ ТЕБЯ, ПОМОГИ! СПАСИ, СОХРАНИ МЕНЯ! ЛУНА!!!
— Так, так, успокойтесь, — дрожащим голосом прошептала принцесса. — Мы... найдем способ...
— Что найдете? — едва удерживаясь на ногах, бормотал я. — Вы же ни черта не знаете... не врите, сволочи...
— Мистер Лоуген...
— ХВАТИТ! — заревел я, и, обхватив голову передними ногами и ударившись о донкельхейтум, опустился на пол. — Я НЕ МОГУ БОЛЬШЕ!
— Мистер Лоуген!
— Когда, дьявол вас разорви, всему этому придет конец?!
— Лоуген!
— Мы все мертвы! Мы погибли в первую же секунду, когда это дерьмо началось! Каждый из нас — чертов демон!
— Айрон Лоуген! — закричала Шейди Болл. — Вы успокоитесь сами, или мне провести терапию силового усмирения?
Мое горло испустило страшный рев, а тело снарядом обрушилось на единорожку, занося копыта в страшном ударе. И... остановилось. Повисло в воздухе, объятое её голубоватым магическим сиянием. Морда Шейди приняла недоброе выражение. Я ощутил, как мои ноги греются, однако донкельхейтум не искрился. О, черт. Единорожка шагнула ко мне, все еще держа свою магию. Тепло стало сильнее. На смену отчаянию пришла злоба. Демоны должны убивать! Принцесса стояла позади меня и что-то говорила, но мне было не до этого. Единорожка подошла вплотную. Дура! Не надо! Я задрожал. Руны на донкельхейтума ритмично запульсировали в такт моему бешеному сердцебиению. Мое тело пронзила боль и оно стало меняться. Нет, я не становился демоном. Я... старел. Кожа становилась все суше, дряхлее и тоньше. Кобылы что-то испуганно кричали. В глазах темнело. Неужели это конец? Последним, что я увидел, была вспышка света и золотое крыло феникса...
Вода. Обжигающая. Болезненная. Приятная. Так не хочется открывать глаза. Нужно просто лежать, расслабив тело и заглушив разум, и наслаждаться блаженством. Кто-то что-то говорит. Пара непонятных жестких и холодных объектов касаются меня, растирают бока. Пахнет чем-то одурманивающим. Спирт. Странно. Стоп, спирт?! Они что, совсем с ума посходили?!
Я дергаюсь и открываю глаза. И тут же снова закрываю, потому что их заливает поток воды. Но хоть эти штуки перестают трогать меня. До меня доносится неразборчивая кобылья речь. Что-то звякает. Легкий укол в плечо — и я снова погружаюсь в небытие.
Тяжесть. Давление. Металл.
— Все мы переживаем страшное время, — слышится искаженный и... расплывчатый голос. — Однако именно в эти минуты, когда повсюду смерть и разрушения, мы должны быть сильными. Телом, духом, дружбой. Наш враг очень могущественен, но он бесчувственен, бессознателен. Сродни буянящему зверю. За ордами зубастых уродов стоят, быть может, умные существа. Но, как бы они ни старались, изменить природу своих рабов им не удастся — зверь всегда будет зверем. У нас же есть разум. Есть чувства. Мы способны мыслить о чем-то большем, чем жратва и спаривание. Мы — единство. Мы — мощь. Мы — цивилизация, достойная и вольная жить и владеть своим миром! Эти пришельцы думают, что сломили нас, но они просто не могут посмотреть вверх, чтобы увидеть нас. Грозных и непобедимых, обрушивающих на них смерть прямо с небес! Эквестрия еще не потеряна! Еще не потерян мир! — последовала продолжительная пауза, а затем речь продолжилась. — Буквально полчаса назад мы получили сигнал бедствия из Майнхеттена, с текстильной фабрики, которая принадлежала моей близкой подруге, Рерити, кобыле элемента гармонии. Возвращение в Кантерлот и встреча с небесной крепостью "Судья" ненадолго откладывается. Я знаю, что это риск, но он оправдан — ведь когда все элементы гармонии объединяются, любое зло уходит. В этот раз прогнать его будет сложнее, но я знаю, что это поможет. Мы берем курс на Майнхеттен и не покинем этот город, пока не найдем Рерити. Живую или мертвую. Весь брифинг вы пройдете у своих командиров. Отдыхайте, завтра будет трудный день для всех нас.
Я открыл глаза, ожидая еще какой-нибудь подлости от судьбы. Я находился все в той же лаборатории, только за стеклянной перегородкой некой камеры. А на мне снова был бронекостюм, разве что целый и чистый. Шлема не было. Шейди Болл сидела за компьютером и тыкала телекинезом по клавиатуре. Принцесса Твайлайт же, увидев, что я в сознании, шагнула к стеклу. Она ткнула куда-то копытом и перегородка с шипением скользнула вверх.
— Мистер Лоуген, — серьезно начала принцесса. — Прежде, чем станете задавать вопросы, выслушайте меня. Донкельхейтум не просто сросся с вашими конечностями, но и вторгся в процесс обмена веществ. Каким-то образом он синтезирует питательные вещества и впрыскивает их прямо вам в кровь. И вдобавок удаляет продукты жизнедеятельности вашего организма.
— Что ж, это все объясняет, — фыркнул я. — Какие еще подробности вы мне расскажете? Что случилось, когда эта дура набросила на меня свою магию?
Твайлайт кашлянула, а Шейди злобно глянула на меня, в ответ на что я рявкнул:
— Ты че, забыла, кто спас вас всех? Какую дрянь ты наколдовала?
Единорожка скрестила копыта в неприличном жесте, а Твайлайт, фейсхуфнув, продолжила:
— Мистер Лоуген, она лишь удерживала вас подальше от себя. Вы были не в себе. И не перебивайте, я скажу важные вещи. При взаимодействии донкельхейтума и магии единорога на вас сработал эффект истощения. Почти сразу после прекращения их контакта вы вернулись в норму. Теперь о "фаусте". К счастью, Пинкхарт догадалась сохранить схемы костюма в его БД и мы восстановили его с помощью программируемых нанороботов и Суб-атомного Фазумного Деконструктора. На внешний слой вновь нанесено ядерное вещество. Но я решила изменить ваш шлем. Предыдущий был слишком уязвим из-за большого стеклянного забрала. Я выдаю вам шлем более ранней версии. На мой взгляд, он более надежен. Вот.
Она магией поднесла ко мне этакий объемный шестигранник, имеющий мало чего общего с головой пони. Вытянутое нагромождение бронепластин и труб по бокам, с длинным и широким "лбом" и такой же "нижней челюстью". Для глаз была отведена очень узкая полоска сантиметра этак в три с половиной. Выглядело неудобно. Я нехотя взял его из телекинетического поля и, повертев в лапах, с кряхтением натянул на голову. Я был прав. Неудобно. Очень.
— Дрянь, — буркнул я, мысленно ругая себя за капризные возмущения.
— Погодите, он подключится к системам костюма и сделает калибрацию.
И правда, через пару секунд стекло засветилось, шлем немножко расширился и перестал так сильно давить. Броня ушла из поля моего зрения, посередине появился кружок прицела, а сбоку — показатели брони и здоровья.
— Вы снова готовы к бою, сержант! — торжественно сказала принцесса. — Я бы хотела изучить вас, как следует, но не могу. Не время.
— Вот что я вам скажу. Тебя, Шейди, это тоже касается, — с напускной мрачностью объявил я. — Поаккуратнее вы со своими рогами! Вы можете сколько угодно биться над донкельхейтумом, но ничего не найти. А я знаю. Знаю, что в нем живет нечто... бог или что-то иное — я не ведаю. Только в тот миг, когда ты, Шейди, схватила меня магией, оно чуть было не возымело надо мной контроль. На этот раз все прошло благополучно, но в один прекрасный, воистину прекрасный момент оно захватит меня. И уж тогда никому — ни демонам, ни вам самим мало не покажется!
Я встал и, кивнув кобылам, направился к двери.
— Ах да, чуть не забыл! Спасибо.
— Да на здоровье! — бросила единорожка, за что получила укоризненный взгляд от принцессы.
"Ты не забывай записи слушать, бро!" — напомнил мне мозг. — "А то совсем от жизни отстанешь!"
Я согласился с ним и, выйдя из лаборатории, стал проверять управление силой мысли. Все работало нормально. Только... никаких данных больше не было! Ни записей Пинкхарт, ни видео Кэмп Бэлла! Ничего!
— Вот черт...
Я молнией влетел назад, в лабораторию.
— Куда подевались записи?!
— М-м? — вопросительно промычала принцесса.
И тут рог Шейди сверкнул, и она оказалась в коридоре позади меня. Вот уродина! Я кинулся за ней, когда она вновь телепортировалась — теперь в противоположный конец, к выходу.
— СТОЙ!!! — взревел я и побежал.
Она надавила магией на кнопку рядом с дверью выхода, и, проскользнув между её створками, закрыла перед моим носом! Но я вовремя успел просунуть на пути двери лапу и заставил её снова открыться.
Вне лабораторий было полно народу, и, насколько я понимаю, Шейди не могла телепортироваться в такой толпе. Я же не изо всех сил старался не потерять её из виду. Расталкивая и пихая всех на своем пути, я мчался за голубой единорожкой, не задумываясь о мотивации её поступков, меня не волновало, что она слишком уж глупо выдала себя. Сейчас я просто должен был её поймать! Когда она добежала до лифта, я, боясь, что она сейчас скроется, подпрыгнул над толпой и реактивным ранцем отправил себя прямо к ней. Но когда мои лапы уже были готовы её схватить, она обхватила себя саму телекинезом и рванулась в бок, в толпу. И исчезла! Мои трюки с двойным прыжком привлекли внимание, или теперь на меня пялились несколько десятков пони и грифонов. Они что-то говорили... к черту всех! Я взлетел на джетпаке и ухватился за стену, выискивая в толпе беглянку с высоты. Нет, их слишком много... не найти... Черт!
— Эй, ты! А ну слазь!
Нет её... проклятье!
— Слазь, кому говорят!
Нет, она видит меня и не покажется, пока я себя так выдаю. Я послушно спрыгнул на пол. Галдеж не давал мне услышать треск магии. О, как же мне мешают все эти уроды!
И тут боковым зрением я уловил движение двери позади толпы в том месте, где она была пореже. Нет, я видел там не единорожку. В зал входила Рейнбоу Деш. И тут же мимо неё прошмыгнула моя цель. Не замечая никого, я, словно дрель, пробурился через толпу и бросился за Шейди. Но вдруг меня остановила Деш. Что-то во мне восприняло её копыто, как непреодолимую преграду.
— Эй, Коготь, ты чего тут бесишься?
— Дай пройти! Потом все объясню!
— Нет уж, ты еще тот беспредельщик. Говори, в чем дело.
"Сделай что-нибудь тупое" — посоветовал мне мозг. И я понял его. Отлично понял. Вот тут-то толпа и послужит мне на пользу!
Я обхватил лапами шлем и снял его. Рейнбоу смотрела на меня с усмешкой, дескать, "ну-ну, и что ты ща выкинешь?"
А я резко обхватил её передними ногами за плечи и прильнул губами к её щеке. И прежде, чем она смогла отреагировать, отпихнул назад и джетпаком стал нагонять потерянное время. Скажу честно, часть меня злобно ухмылялась, слыша, как Рейнбоу кричит мне вслед:
— Стоять! Ну погоди же ты у меня, засранец!
Вихрем пролетев несколько коридоров, я набрел на тупик, в который, к счастью, забрела и Шейди.
— Попалась! — рявкнул я.
— Сгинь! — крикнула она и выстрелила в меня лучом из своего рога. Я инстинктивно поднял лапу, как вдруг донкельхейтум сверкнул и отразил заклинание назад в единорожку. Вспышки света сопровождались отчаянным кобыльим криком. В следующую минуту передо мной уже была не злобная пони, а зеленая-презеленая, толстая-претолстая лягушка!
— Коготь! Какого хрена тут происходит?! — проревела Рейнбоу у меня за спиной.
— Кажись, кое-кому нужен террариум, — усмехнулся я.
Глава двенадцатая. Вены мертвого колосса
Саундтрек к главе:
[1] (Crysis Score — Strickland's Suite): https://www.youtube.com/watch?v=vgi1hRE-CXs
[2] (Crysis 2 Score: New York): https://www.youtube.com/watch?v=kGBykAsPH-k
[3] (Rebel Raiders Operation Nighthawk OST — NH_THEME_ACTION): https://www.youtube.com/watch?v=qpbDASef5DU
[4] (Burzum — Lost Wisdom): https://www.youtube.com/watch?v=Ac3J2NrXKhg
[5] (Burzum — Enhver Til Sitt): https://www.youtube.com/watch?v=5FN_5acBaOs&list=PLBB4CF1C4A1A9D57E&index=5
[6] (Crysis 2 Score: SOS New York): https://www.youtube.com/watch?v=E_uWaRLnNRY
[7] (Doom 3 OST — Scape 1): https://www.youtube.com/watch?v=tkcKjYORhvM&index=12&list=PL588A2D164702EA4A
[8] (Cryo Chamber — Sabled Sun — Scanning for Life Forms): https://www.youtube.com/watch?v=Ge-ff3Llayk
[9] (Disturbed The Vengeful One): https://www.youtube.com/watch?v=F4bJh8tjUcI
[10] (Homeworld 2 OST — battle for Sajuuk): https://www.youtube.com/watch?v=b6SylRSSk1g
Вам не знакомо такое чувство, когда кажется, что все вокруг сговорились и не обращают внимания на вопиющие преступления, совершенные почти что у них на глазах? Нет? Ну вам повезло. А вот мне дико хотелось свернуть шею Шейди Болл, которую лично расколдовала сама принцесса Твайлайт, а после этого категорически отказалась выслушивать мои возмущения по поводу наглого стирания данных из базы данных моего костюма! Ну чем этой Шейди, блин, так помешали аудиозаписи и письма Пинкхарт? А сообщение Кэмп Бэлла? Хотя, думаю, она просто удалила все без разбору. И всем вообще было наплевать! Жаловаться Деш было тоже бесполезно — она отнекивалась и, когда я её окончательно достал, отправила копать траншеи. "Где?" — спросите вы, а я скажу — на мусорной палубе! Рыть мусор! Ну я, конечно, не стал ничем подобным заниматься, но сам факт того меня выводит из себя! Сговорились, точно сговорились, и что-то от меня таят! Ну ничего, я уличу момент и выпытаю все из кого-нибудь! Может быть...
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=vgi1hRE-CXs ]
— План таков, — начала Рейнбоу Деш, опёршись копытами на стол с картой Мэйнхеттена. — Город мертв. Абсолютно. Поэтому мы вольны напасть, куда хотим. Основные силы ударят с востока. Все от Буллмонт-парка до Фар-рокуэя подвергнется ковровой бомбардировке. Не бойтесь за культурные памятники — они и так уничтожены. Пятый и шестой корвет-глайдерные эскадрильи с бомберами и торпедниками пошумят на Брейтон-бич и Брыклин циклонс. Это привлечет внимание противника и заставит его бросить на нас крупные войска. С такими силами, как сейчас, мы можем биться хоть неделю без перерыва. Но это лишь четверть дела. Мы сыграем в этой операции самую важную роль, — она выдержала паузу, сосредоточенно глядя на город, и продолжила, будто не заметив гордого мычания Винд Чилла. — Наша цель — текстильный Завод имени Спайка — находится вот здесь, — пегаска указала копытом на карту. — На сорок четвертой-стрит.
— Сорок четвертой? — пробормотал Руби. — Это неподалеку от медцентра Мейрмонидс.
— Именно, — сказала Рейнбоу, и, покусав губы, серьезно произнесла. — Все разрушено, вряд ли там найдутся медикаменты, если они нам вдруг понадобятся. К тому же, я думаю, нам хватит капсул по два З.А.В. на рыло. На ионном корвете мы доберемся туда за считанные минуты. Однако придётся лететь низко — над городом багровые облака. Ветром их не сносит, так что рассчитываем на то, что будем вынуждены отстреливаться по пути. Собьют — пойдем пешком, тут все улицы, как решетка — без выхода не останемся. Хотя сбить не должны — у этой леталки еще та броня. Так или иначе, мы обыщем завод. Если останемся без глайдера — вызовем подмогу через радио-дронов, которых нам будут высылать каждые двадцать пять минут для поддержки связи. Хоть расстояния тут и небольшие — сигнал все равно ужасен. Может, облака вредничают, может — что-то еще, не важно. Как попадем на завод, воспользуемся датчиком движения. Он должен помочь найти Рерити. Все ясно? Вопросы есть?
— Генерал, — печально начал Винд Чилл, — в чем смысл жизни?
— В поедании кексов, — бросила Деш, даже не взглянув на него, — более существенные вопросы? Нет? Ну и отлично, собирайтесь, у вас есть шесть минут. Встречаемся на корветной палубе «Кэ-два».
Дзынь. Ф-ф-фчик. Патрон мягко отправляется в магазин. Дзынь. Ф-ф-фчик. Следом идет другой. Дзынь. Ф-ф-фчик. Ящик для зарядов тяжелой штурмовой винтовки, переполненный до отказа, оказывается в рюкзаке костюма. Я подхожу к стене с оружием и начинаю методично вешать на себя все, что попадется под лапу. Лазерный пистолет, автоматический дробовик, двустволка, нейлган... В общем, все, кроме ракетницы, которой не было!
— Кога, блин, имей совесть! — возмущается Винд Чилл, пытаясь выхватить у меня из лап вортекс-пушку.
Я отпихнул его и, насмешливо фыркнув, вышел.
Корвет-глайдер имел форму рваного параллелепипеда, сглаженного с одной стороны. Два крестовидных двигателя с плоской стороны уже негромко гудели, разогреваясь. На крыше была установлена широкая и вытянутая турель, по форме походившая на вортекс-пушку, увеличенную раз в шестнадцать. У открытого бокового люка стояли Рейнбоу Деш и Труддус. Минотавр, держа на плече ракетомёт, улыбнулся во весь зубастый рот и приветственно махнул мне громадной рукой.
— Ты, как вижу, уже отживел? — бесстрастно спросил я, подойдя к ним.
— То были жалкие царапины, дружище! — радостно загремел он. — Я чуть заживо не слопал тех мед-пони. А это неплохо умел еще мой тысячу раз прадедушка, живший в лабиринте.
— Ага, пока не пришел понь по имени Тесей, и не навалял ему хорошенько! — влез Винд Чилл, весело глядя на минотавра.
— А он, гад, жульничал! Без ниточки той ему никогда бы не выбраться из лабиринта! Да и меч он пронес по-тихому, собака! И вообще, бабник был твой Тесей! Они его и сгубили! А минотавр бы никогда...
— Все, вроде бы, в сборе, — тихо сказал Руби Ай, облаченный в боевую броню ОАК и глядящий на Тигги и Огнехвоста, подходящих к нам.
— Еще не совсем, — произнесла Рейнбоу, и, глянув мне за спину, поправилась, — ан нет, все.
Я повернулся, чтобы увидеть Шейди Болл (заклинание олягушивания уже сняли) в солдатской бронепопоне.
— Она с нами? — изумился я, на что пегаска утвердительно кивнула. — Да она удалила все данные моего костюма нахрен!
Шейди пожала плечами и гордо посмотрела на Деш:
— Так мы выдвигаемся или что?
— Наши силы уже начали шуметь. Сейчас двинемся и мы.
Гул работающих двигателей нашего одинокого корвета заглушался разговором Труддуса и Винд Чилла. Остальные, как, к примеру, Руби и Тигги, молча глядели в пол.
— Ну-ка, скажи мне, во что ты веришь, Винд? В святость принцесс-поняшек, или у тебя есть что-то свое?
Клюв грифона, не скрытый шлемом, изогнулся в ухмылке.
— О, я верю в кое-что здоровское! — Грифон прочистил горло и, пихнув в бок сонную Тигги, начал. — Вначале была тишина, и тьма окутывала нашу планету. Но вдруг раздался гром, молнии обрушились на горы и раздробили их! Земля раскололась, а в небе, высоко в небе загорелся огонь небывалой яркости! — грифон замолк на миг, подчеркивая всю важность сказанного, и подняв лапы вверх, и, разведя их в стороны, торжественно произнес. — И тогда боги создали хэви-метал! И увидели, что это хорошо! — Труддус вдруг встрепенулся, а его морду озарила улыбка. — И они велели нам играть его громче, чем ревут черти в аду! И...
— И мы поклялись, что будем! — перебил его минотавр. — Хвала Майн'о'Вору, дружище!
— Да!
— Опять вы со своим металлом... — вяло пробормотала Тигги.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=kGBykAsPH-k ]
А они не обратили на её слова никакого внимания, вместо этого они начали обсуждать и напевать металлические песни. Да, признаю, тексты были пафосные, но проблема была в том, что ни у одного, ни у другого голоса не было, из-за чего их пение походило на вой бешеной коровы и полудохлого орла. Я же посмотрел в мизерный, всего сантиметра в четыре, иллюминатор на уровне моей шеи. Посмотрел и... обомлел. О, почему каждый раз, когда я смотрю в окна, я вижу неописуемую красоту? Так трудно её передать вам... Мэйнхеттен. Вернее, то, что осталось от некогда великого города. Полуразрушенные, но от того лишь более чарующие скелеты домов-небоскребов, блестящие на ярко-алом из-за багровых облаков, солнце. Редкие костры остатков пожара, испускающие клубы черного дыма, медленно поднимающиеся над мертвым колоссом. В печальной, усеянной обгорелыми костями, бухте, что проплывала под нами, навеки заперты пробитые корабли. Я представил на миг, каково было тем, кто надеялся найти здесь спасение. В ту же секунду мне почудились отчаянные крики десятков, сотен пони, пришедших сюда, чтобы увидеть, как их последняя надежда тонет, обрекая их на погибель. На выжженной земле мне увиделись огни горящих тел, взывающих к бессильным богиням. Что-то внутри меня сжалось, а в глазах помутилось. Мы летели дальше, а бухта безмолвной могилой смотрела нам в след мертвенным взором... Нужно двигаться дальше, нельзя позволить себе расклеиться. Что же это я? И почему мне так больно смотреть на разрозненный город, если я ни разу в жизни не был в нем? Может, от того, что я вижу в нем себя?
Тут в поле моего зрения попал небольшой островок, что показался мне очень знакомым. Где-то я его точно видел. Ах, да! Это же "Зеленая Пони", я видел её на картинках! Верней, то, что осталось от её фундамента. Сама статуя просто-напросто отсутствовала, а на обломках копыт виднелись попадания от ракет. Но... но что это за наросты там, сбоку, чуть ниже края? Это же рога! Я в шоке понял, что фундамент статуи теперь являл собою не что иное, как сатанинскую рожу! Я отчетливо видел глазницы с вылезающими из них червеобразными отростками, видел шипы, зубы! И еще тело. Когда корвет приблизился, я увидел, что это тело какого-то пони, прибитое копьями ко лбу дьявольского лика. Я стиснул зубы. Черт бы с ним, с памятником, но это... это было хуже, чем надругательство! Уничтожить памятник врага — одно, а осквернить его — совершенно другое! Отвращение, презрение, злоба — вот те чувства, что овладели мною в тот момент. Да когда же мы, черт побери, уже прибудем?!
Совершив крюк и обогнув статую, мы оставили море позади и понеслись над руинами. Где-то вдалеке сверкали взрывы, а здесь, у нас, были лишь молчаливые и безрадостные обломки былого величия. Но тишине было суждено уступить место боевому грому, когда ракета влетела нам в бок, отчего мой шлем со звоном ударился о металл над сиденьем.
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=qpbDASef5DU ]
— Твою мать! Щит! Живо! — рявкнула Рейнбоу Деш, и Руби послушно сконцентрировал магию вокруг нашего корвета. — Пилот! Каковы наши повреждения?
— Выбиты две бронепластины с правого борта, серьезной угрозы нет! — прокричал он из кабины. — Но гад бил снизу, а среди домов я не могу нормально маневрировать. Для озонового двигателя не хватает высоты!
— Врубай газу на максимум! Если не сможем сражаться — сбежим!
— Так точно! Ой! Вижу цели сверху! Черепа и толстые головы! ИИ пушки с ними разберется!
— Долго щит не удержу! — прохрипел Руби. — Сделайте что-нибудь!
Что-то сделать... сделать... О!
— Говорите, не можете достать гадов внизу? — прогремел я — Тогда давайте я побуду турелью!
Все вопросительно посмотрели на меня:
— Это как?
— Я вылезу наружу, а единороги телекинезом не позволят мне упасть!
Мои слова, судя по тому, что лишь Руби ответил мне кивком, дошли только до него. И этого было для меня вполне достаточно. Я попытался отстегнуться, но застежка ремней не поддалась, поэтому я просто вырвал её, и тут же шагнул к двери.
— Открывай!
— Честно, не знаю, что ты делаешь, — пробормотала Рейнбоу и добавила с задором. — Но мне нравится.
Дверь отъехала в сторону, открывая вид стремительной рекой проносящейся бетонной массы. Я бы мог вспомнить, что единорогам нужно видеть цель для грамотного телекинетического обращения с ним, но не сделал этого. Кому это важно, черт побери?! Вскинув нейлган, я спрыгнул, держа в голове лишь одну мысль "Рвать и метать!". Магия подхватила мои задние конечности и прижала к днищу корвета. Честно говоря, стоя вверх ногами на несущемся с безумной скоростью, летательном аппарате, я потерял всякую ориентацию. С трудом удалось проглотить подкативший к горлу ком. Что-то разорвалось совсем рядом. Я догадался дымному облаку, уже мелькающем далеко позади — ракета. А вот и размытое пятно стреляющего — не могу разглядеть точно, но, похоже, это пегас. Я поднял гвоздемет и, с трудом удерживаясь на ногах, сжал спусковой механизм. Что-то закрутилось внутри пушки, и она задрожала, должно быть, стреляя. Прицелиться было совершенно невозможно, поэтому я просто водил пушкой из стороны в сторону, надеясь на удачу. Пятно дернулось в бок и отправило в корвет еще одну ракету. Взрыв чуть не вырвал меня из магии. Стрелять бесполезно... нужно что-то самонаводящееся. Что-то вроде гравихвата! Точно! Когда пегас вновь выпустил снаряд, я позволил гравитационному лучу схватить его и отправить назад, во врага. Но надеяться на попадание было глупостью. И вы, думаю, сами понимаете, почему. Ракета упала вниз и разнесла на куски какой-то автобус. Хм, намек понят! Попытаюсь использовать предметы местной архитектуры!
— Спустите рыдван пониже! — крикнул я в рацию на общую частоту. — Мне не сбить этого урода!
Мне было не до их возражений, транслировавшихся в ответ, и я утвердил свои слова лишь одним словом:
— ЖИВО!
Корвет крутанулся и ушел вниз, под какой-то мост. Отлично, сейчас прибью гада! Но у того зомби, похоже, не все мозги сгнили — мне едва удалось остановить заряд, отправленный в бетонную опору перед нами. В ту же секунду я отпустил её, обрушивая на пегаса груду серого камня. Но он оказался чертовски маневреннен! Он мухой вилял из стороны в сторону, ускользая от падающего хлама. Черт побери, этот коммандос был круче практически любого нашего летуна! Мне оставалось только одно — делать безбашенные вещи!
— Руби, держи меня, как свою мамочку!
Оттолкнувшись джетпаком от корвета, я, раскинув лапы, полетел навстречу пегасу. Конечно, он увернулся, но, на свою беду, пульнул еще одну ракету! А мне только того и надо было — резко дернув её к себе, я использовал её бок, как опору и отбросил, попутно ускоряя себя реактивным ранцем. В итоге я на миг оказался прямо под брюхом коммандоса, нашпиговывая его мускулистое брюхо гвоздями. Лишившись половины внутренностей, он протяжно заревел, а я гравихватом вытащил у него ракетницу и, приставив её к боку врага, превратил его в фейерверк кровавых ошметков! Да! Отлично! Ой, что это? А, я падаю. Дерьмо. Ну здравствуй, асфальт! Похоже, сейчас у нас будет поцелуй!
И тут спасительное магическое поле обхватило меня и потащило наверх, к корвету.
— А вы, единороги, не могли просто высунуться наружу и превратить того урода в апельсин? — с горькой усмешкой транслировал я. — Принимайте это за "спасибо".
— Тебе самому приспичило... — огрызнулась по рации Шейди, но была перебита радостным голосом Труддуса. — Спасибо, бро! Ты нас спас!
— Всегда бы так, — буркнул я и ухватился за ручку возле двери леталки.
Внезапно я обнаружил какие-то мерцания в углу моего зрения — красные буквы. Что бы это ни было, это плохо.
"Внимание, замечена вражеская система наводки!" — гласила надпись, подтверждая свою важность красным треугольником с восклицательным знаком.
— Эм, ребят? В нас целятся! — только и успел протянуть я, прежде чем испустить крик боли от страшного укола в животе. Потеряв силы, я упал, и, получив еще одно попадание в рюкзак, врезался в бетон. Я не знаю, может, я потерял сознание, потому что все, что могу вспомнить о той минуте — боль. Может, я катался с одного бока на другой, может, бился в конвульсиях, заливая дорогу кровью. Что бы то ни было, оно прошло сквозь броню и разорвало мне кишечник! Мои лапы, как вспоминаю, тянулись за спину, к рюкзаку, к З.А.В.. Помню шок, прервавший страдания и позволивший мне разглядеть две пробитые коробки с синими каплями — тем, что осталось от Заклинаний Абсолютного Восстановления. Помню, как отчаянно выл, макая в них когти и тыкая ими во рваную рану, из которой вылезали перебитые трубки тонкой кишки. Помню, что истыкал себя стимуляторами и выхлебал все зелья, что были в моей аптечке. И... помню, то чувство, когда, наконец, посмотрел наверх, и увидел пробитый и дымящийся корвет, занозой вошедший в двухэтажный дом...
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=Ac3J2NrXKhg ]
Б.Ш.К. "Фауст". Окровавленный. С синей светящейся трубкой, воткнутой в шею и похожей на какое-то оружие. Стреляющий из неё в моих товарищей, укрывшихся за странной, переливающейся всеми цветами радуги, стеной. Выстрелы непонятной пушки, отдававшиеся в ушах глухими ударами, столкнувшись с этим барьером, превращались в разводы, как на воде. Так, надо действовать! Сколько у меня брони? 20? И это сняли с одного попадания?! А здоровья? 10? Ну это уже, честно говоря, наглеж! Где моя пушка?
Продолжая лежать на земле, я достал оружие, удобно улегшееся в лапах, и прильнул к прицелу. Рядом с целеуказателем показывалась степень зарядки выстрела. Буквально за секунду она достигла максимума и я, нацелившись прямо в голову врагу, плавно сжал спусковой механизм. С футуристичным визгом заряд вырвался из ускорителя и отправился прямо в обладателя такого же костюма, что и у меня. Хотя нет, он был немного другим. Ближе к версии как у Кэмп Бэлла. Зомби пошатнулся и повернулся ко мне, сверкая сквозь треснутое стекло шлема зловещими красными глазами. Боковое зрение увидело предупреждающий треугольник, и мое тело рефлекторно откатилось в сторону, а затем прыгнуло и с помощью джетпака скользнуло к союзникам, за барьер.
— Эта хрень не дохнет! — процедил сквозь зубы Винд Чилл, высунувшись и выстрелив в зомби из подствольного гранатомёта тяжелой штурмовой винтовки.
— Заметно. — Угрюмо фыркнул я, глядя на остальных. — Где пилот?
— Ну догадайся, сука, где, если мы даже его имени не знали! — крикнула Тигги, сидя по другую сторону барьера.
— Уродина вооружена гаусской с системой боевого ограничения, — проговорила Рейнбоу Деш, — Она может стрелять, только если наведена и имеет разрешение. Мимо не выстрелит — отключится. И надо найти способ запретить ей вести огонь.
— Нельзя тебе стрелять! — закричал Винд Чилл. — Слышала, гадина?
В ответ по барьеру прошло еще один развод.
— Что это? — спросил я у Шейди, за что получил еще один недружелюбный взгляд. — Эй, ты сама вломилась в мой костюм, чего злишься, а? Скажи спасибо, что я не раскроил тебе морду!
— Нано-стена. Ничто не пройдет сквозь неё, — зло проговорила она и шмыгнула носом.
— Страшно? — иронично процедил я. — Есть способы самоубийства и поприятнее этого!
Единорожка фыркнула. И в этот момент моих ушей достиг этот звук. Это был не рев и не крик. Скорее, плач. Кобылий плач. Я поднял глаза на зомби, чтобы увидеть призрачную фигуру Кризиса, выпускающего поток магии прямо в голову обладателя, или, верней, обладательницы костюма. Её плач перешел в душераздирающий вой. Зомби подняла передние лапы к небу и тут же рухнула, по-волчьи опершись на них.
— Жнец? — застонала она в радио. — Гримм?
— О богини мои... — шокировано прошептала Шейди позади меня.
И зомби прыгнула. Но не на нас, а вбок, в стену покрытого копотью, полуразрушенного здания, и, вцепившись в его угол, выстрелила. Руби и Шейди одновременно подняли щиты, но заряд прошел через них, как будто на их месте ничего не было, и, судя по воплям, попал в Труддуса. Я бросился вперед, перескочил через нано-барьер, на лету выхватывая плазмомет, и атаковал. Мое оружие выпустило целую очередь синих шаров, но как только первый из них достиг цели, зомби совершила еще один громадный прыжок и оказалась на другом конце улицы, откуда тут же навела на меня гаусс-пушку. Я кузнечиком прыгал из стороны в сторону, не желая получить еще одну дырень в животе. Мои товарищи яростно палили в во врага, но она вовсе не замечала этих попаданий. Монстр всецело сконцентрировалась на мне. Черт, как же мне сейчас нужно усиление урона!
— Жнец, ответь! Помоги, прошу тебя! — надрывалась кобыла в эфир.
В тот момент, когда я в очередной раз выстрелил десяток шаров, она прицелилась и приняла их всех на свое шейное оружие. Её горло окутало голубое свечение, а сразу за этим последовал оглушительный взрыв. Куски металла вперемешку с плотью разлетелись в разные стороны, а один даже угодил в меня. Звякнув, осколок отскочил от брони и упал подле моей ноги.
— Гримм, мне так страшно, — прошипело радио. — И одиноко!
Я едва успел поднять глаза на чудовищную фигуру с безумной гнойной грыжей вместо морды, вытянувшую когтистые лапы, прежде чем она обрушилась на меня, сбивая с ног и выбивая из лап плазмомет. С ударом пришла злоба, и я с яростным ревом отбил её конечности и от души вмазал по "грыже". Оглушенная, кобыла отправилась в полет на пару метров назад, отброшенная моим пинком. Когда она поднялась, я встретил её ураганом гвоздей нейлгана, выпущенным прямо в морду. Гвозди вонзались в её глазницы, щеки, скулы. К сожалению, эффекта это не имело, помимо превращения уродливой и отвратительной дряни в уродливую и отвратительную дрянь, напичканную гвоздями. Вдруг заряд вортекс-пушки проделал в голове кобылы широкую дыру от виска до виска. Та качнулась, посмотрела на меня своим леденящим взглядом и хищно оскалилась, отнюдь не собираясь умирать.
— Гримм, Скала пропал, а Портман убит в сортире из БФГ! Что-то сожрало Разрушителя и расстреляло Малыша! Мэк не отвечает, как и Грешник с Дюком. Остались только мы с тобой!
Кобылу пробила дрожь, она шагнула ко мне и, выблевав багровую дрянь на асфальт, опять заговорила. Я бы мог попытаться убить её, пока она не атаковала, но что-то подсказывало, нет, даже приказывало мне не делать этого. Нет, это не был донкельхейтум, не похоже было это и на Титана. Что-то другое...
— Гримм, так жаль прощаться. Так хотелось поговорить с кем-то напоследок. Они достали меня. В моей крови теперь это дерьмо. Я чувствую, как будто что-то шевелится внутри меня. Селестия, во что я превращаюсь? О, нет, я не хочу знать! Гримм, я бы все отдала, чтобы это закончилось иначе... прости меня. Я знаю, — голос стал истерическим. — Ты жив, ты где-то там, за стенкой, совсем рядом... ты сильнее меня, ты победишь, я верю! Не пытайся найти меня, просто уходи. Тебе еще есть, ради кого пожить. Прости еще раз. Свет... когда же свет заберет меня...?
Существо запустило когти себе в шею и с хрустом вырвало что-то оттуда. Какой-то металлический прямоугольник. Оно поднесло его к рваным губам и облизнуло, а затем фыркнуло и бросило в меня.
— ДУМ МЕРТВ! — взревело оно. — МЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕРТВ!!!
И в следующий миг взорвалось. В буквальном смысле. Просто разлетелось на мясо, обдав меня лавиной плоти и крови, изъеденной багровыми червями, сотнями сидевших в каждом его куске. А когда я, радуясь, герметичности костюма, стер с забрала эти тошнотворные отбросы, то увидел Руби Ая, закрывавшегося щитом от всей этой зараженной херотени.
— Это... ты её так? — спросил я, глядя на то, что осталось от, казалось бы, неубиваемого монстра.
Единорог кивнул и поднял копыто, чтобы пригладить гриву, но наткнулся на шлем, и опустил ногу, при этом проговорив:
— Двум атомам не дозволено занимать одно место в пространстве. Я называю это "телефраг". Ты телепортируешься в тело другого, разрывая тем самым того на куски. Как видишь, действенно.
— И... когда ты этому научился? — спросил я, начиная побаиваться этого парня.
А Руби лишь фыркнул:
— Времена были весёлые.
Я кивнул ему и направился к остальным. Тигги перевязывала стонущему Труддусу пробитый бицепс, Винд Чилл помогал ей в этом, Рейнбоу и Огнехвост о чем-то говорили, а Шейди сидела, тупо уставившись на лужу, в которой отражалось яркое полуденное солнце. Солнце... Я поднял голову и вновь оглядел то погибельное великолепие, что окружало нас. Красота катастрофы поистине непередаваема! Трагизм с горечью потерянного величия и чудной атмосферой апокалипсиса! Да, я, черт побери, сумасшедший! Но мне нравится это. Эта загадочность и таинственность руин. Свобода и вызов. Да, вызов! То, чего так не хватает в обыденной жизни. То, из-за чего некоторые идут на безумство, совершают подвиги, или, наоборот, с позором погибают... Но не особо важно, добился ли ты чего-то или нет. По-настоящему важно лишь то, что ты бросил вызов обществу, миру правил и моралей. Кризис в чем-то прав. Но порой бывает так, что, воспротивившись всему, ты становишься ужасен. Наркоманы, бандиты — идиоты, их не стоит уважать за вызов. Достойны воспоминания лишь те, кто сохранил гордость и разум, или те, и даже в особенности те, кто подарил миру и обществу что-то такое, что сделает его лучше, красивее... Кстати о Кризисе, где он? Исчез? Что ж, неудивительно.
— Кога, ты оглох? — пихнула меня в плечо Рейнбоу, к чему я, увлеченный своими думами, вовсе не был готов, отчего потерял равновесие и упал прямо на Шейди, чем заставил ту вскрикнуть и подпрыгнуть... короче, случился бардак, результатом которого стали разлитые ампулы с лечащими зельями и стимуляторной сывороткой и матерящаяся Тигги.
— Ты это, приятель, в транс не входи! — насмешливо бросил мне Винд Чилл, вытаскивающий из подсумки З.А.В., и обратился к грифине — Не трать зря простые медикаменты, давай сразу вот это.
— Замолчи, дебил! — закричала она. — Нельзя лечить им простые раны!
— Тигги, это была гаусс-пушка, — хмуро сказала Рейнбоу. — Используй З.А.В., будет быстрее.
— Я, если что, потерял оба восстановителя, — с этими словами я грубовато оперся на плечо Шейди и поднялся. Как ни странно, она не то, что не ругнулась — никак не отреагировала.
— Что с тобой? — мягко спросил Руби, опустившись на колени рядом с ней.
Губы единорожки беззвучно шевельнулись. Руби, должно быть, нахмурился и вопросительно посмотрел на Деш и Огнехвоста.
— О чем говорило то существо? — спросил он. — Судя по всему, оно некогда было одним из военных добровольцев ОАК? — мне показалось, что он ухмыльнулся. Стоп, что за бред? Он же в шлеме! — Что такое "Дум"?
Пегаска переглянулась с грифоном и покачала головой.
"Дум..." — пробормотал мой мозг. — Что-то знакомое... не находишь, а?
И я нашел. Нашел, черт возьми!
— "Дум" упоминал Кэмп Бэлл... или Пинкхарт... не помню, но я тоже бы хотел знать, — неуверенно промямлил я, как вдруг меня прервала Шейди.
— Что вы стоите?! Идем, идем! Нам нужно спасать Рерити! Каждая секунда промедления непростительна! — выпалила она и вскочила, едва сохраняя равновесие. — Давайте уже пойдем!
— Ты в порядке? — озабоченно спросила её Тигги, швырнув пустой контейнер из-под З.А.В. в урну рядом.
— А почему ты думаешь, что со мной что-то нехорошо? — воскликнула единорожка и отвернулась.
— Да, воины, нам нужно двигаться, — прокряхтел Труддус, чей громоподобный голос стал от боли скрипучим, как двигатель старого автомобиля. — Никаких промедлений! Вперед!
— Так, до сеанса связи семь минут, — объявила Рейнбоу. — Мы сейчас на двадцать четвертой-стрит, совсем рядом с кладбищем Гринфуд. Пересечем его по диагонали, и выйдем на Скерт-хамильтон паркуэй, откуда до цели — копытом подать.
— Да, ребята, нас ждет прогулка по парку! — задорно, так по-Рейнбоу-Дешски подбодрил Огнехвост.
— Не называй кладбище парком, — недобро сказал Руби. — Не смей!
Если при слове "парк" или "кладбище" в постапокалиптическом мире вам представляются обгорелые скелеты деревьев и горы трупов, или что-нибудь психоделическое, то спешу вас огорчить: в реальности парк (или кладбище) был всего лишь полем. Громадным белым пустырем. Почему белым? А оттого, что его целиком полностью, покрывал пепел. Он, по идее, должен быть серым, но, вопреки всему, сиял непонятной белизной. У опрокинутых ворот одиноко лежала кучка красных кирпичей, похожих на язву посреди всей этой дикой белизны. И все же что-то недоброе висело в воздухе. Несмотря на яркое солнце, легко проглядывающее через багровые облака, мне было не по себе. Нет, меня совсем не пугало слово "кладбище", это было что-то иное. То и дело мерещились призрачные силуэты, шепот и плач. Я избегал смотреть на обломанные надгробья, поэтому все время глядел то на небо, то под ноги и нервно сглатывал.
Мы шли гуськом, усердно топча хрустящий, как наст, ковер пепла. Впереди Огнехвост с автоматическим. дробовиком наперевес, за ним Деш с пулеметом и Шейди под боком, Труддус плелся, как раненый, в сопровождении остальных грифонов и Руби Ая. А что я? А я то позади, если скажут "Кога, прикрой тыл!", то спереди — гляжу вперед. Меня просто не жалко — я же, мать его, непобедимый супергерой!
Сеанс связи прошел вполне успешно, ситуация сохраняла стабильность: наших били целые стаи горгулий и толпы демонов "потолще". Небольшое беспокойство вызывали сообщения о слаженной командной работе зомби, а так же упоминания о проявлении магических способностей у коммандо-единорогов. Но пока никто особо страшный, вроде Кибердемона, не появлялся.
— Коготь, глянь, что за ним, — приказала мне Деш, когда мы подошли к полуразрушенной часовне.
Я кивнул и шмыгнул к белой постройке, перескочив пару крупных кусков бетона, как вдруг услышал голос. Нет, это было не наваждением, а реальностью. Я обернулся и, предостерегающе махнув лапой, вытащил двустволку и осторожно, стараясь быть как можно тише, двинулся вперед.
— Богини, Селестия, Луна, защитите! Спасите! — шептала кобылка изнутри часовни.
Я аккуратно выглянул и увидел еще совсем маленького жеребенка, прижавшегося к статуи Селестии и дрожащего от страха. О, не думай об этом, не думай об этом! Черт, его надо спасти! Я шагнул внутрь, и получил испуганный взгляд от бедного дитятки.
— Мама! — жалобно заплакал жеребенок. — Селестия, спаси от чудовищ!
Я хотел успокоить эту маленькую кобылку, сказать ей что-то доброе, но потерял всякое обладание телом. И тут... появился Кризис.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=5FN_5acBaOs&list=PLBB4CF1C4A1A9D57E&index=5 ]
— Молитесь богиням?! — прошипел он. — Да как... как вы не поймете, они — не боги! Они такие же, как и мы все!
— Селестия, спаси!
— А, да как же мне вам донести это?! — закричал он и вдруг, сверкнув глазами, кинулся к кобылке и схватил её телекинезом. — ГДЕ ТЕПЕРЬ ТВОИ БОГИНИ?! ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ПОМОГАЮТ ТЕБЕ?!
— Оставь её, сука! — заревел я и бросился к ним, прыгнул и выхватил жеребенка из лап злодея.
И... понял, что держу в когтях разорванное тельце. Я... потерялся... что-то оборвалось внутри меня. Какой-то шрам вновь закровоточил. Мое тело пробила дрожь. Мое сознание затуманилось. В глазах поплыло. Мои ноги подкосились, и я упал на кровавый пол, схватившись за голову и заревев. Как?! Как вообще такое можно было сделать?! Каким... низким, бесчувственным, бездушным монстром нужно быть, чтобы... Нет, нет, нет! Это... я бы мог понять, если бы бедняжку убил демон — он грязное животное, не способное мыслить ни о чем, кроме жратвы и убийства! Но осознанно так поступить бы не мог даже сам... сам... Сатана! Как можно вообще жить в мире, где взрослые убивают детей?!
— Теперь ты понимаешь? — дрожащим голосом простонал Кризис. — ТЕПЕРЬ ТЫ, СВИНЬЯ, ВИДИШЬ, КАКОВО МНЕ?! Вы все должны умереть! МЫ ВСЕ ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ! И я проклинаю себя за то, что родился одним из вас!
— Нет, сука, нет! — прорычал я в истерике. — Ты сам сделал этот мир дерьмовым для себя! Во всем виноват только ты сам!
Я… мне не объяснить, не охватить словами всю ту боль, что ныла во мне, пока я смотрел на безжизненное тельце. Как будто все горе, что наполняло мир, слилось со злом и охватило меня, погружая разум в бездонную пропасть ненависти. Какой-то остаток мозга, перед тем, как отключиться, выдавил из горла три буквы «З.А.В.!», а я, обезумевший, по-волчьи оскалился и прыгнул на Кризиса. Мои когти бессильно рвали воздух, проходя сквозь нематериальное тело, в то время как его обладатель с хрипом колдовал заклинание, которым в следующий миг отбросил меня к стене.
Крича мое имя, в часовню вбежали остальные. Насколько я мог видеть сквозь заплывшее стекло, Кризис повернулся к ним и, взмахнув головой, вызвал вспышки телепортирующихся демонов. Тут же наверху, под самым куполом, образовались две толстые платформы, на которых стояло по манкубусу.
— Пускай богини снизойдут к вам на помощь, если они и вправду стоят хоть сотой доли вашей любви!
Я скакнул в гущу демонов, рыча и разрывая их на куски. Попался телепортирующийся монстр – лапы, нанеся несколько сокрушительных ударов ему в черепушку, бросили его на пол, откуда он попытался исчезнуть, но не успел, и был раздавлен тяжелым сапогом. Черти погибали мучительной смертью через потерю внутренностей: врезаясь в жесткую и сухую плоть, когти вырывали сердца, желудки и кишки, которые покрывали пол отвратительным хлюпающим и кровоточащим супом. Кризис бесновался и призывал новых демонов, мои товарищи палили изо всех оружий, укрывшись за щитами Шейди и Руби. Я же творил вокруг себя настоящую кровавую баню. В мой бок врезался вепрь – я взлетел на джетпаке и тяжело приземлился ему на спину, вонзая когти в розовую спину и разрывая её, словно бумагу, до самого зада. Мои лапы вошли глубже, схватили позвоночник и безжалостно извлекли его, что сопровождалось по-свинячьи жалобным визгом. Спасая своего собрата, на меня прыгнул другой, но я, подбросив его морду жестким ударом, разрубил ему глотку.
«Больше… чуточку больше…» — прошептал голос в моей голове, и я прекрасно понял, что он означал.
Получив в грудь фаербол от вульгара, я не дал ему отпрыгнуть, схватив гравихватом за лапу, и напал сам, схватил за морду и, взглянув в злобные, но в то же время преисполненные животного страха, глаза, я отделил его челюсть от головы и швырнул в сторону, а затем просто проломил череп твари. Той же участи удостоились и пятеро других вульгаров, после чего голос довольно проговорил:
— Отлично, сын мой, отлично.
Донкельхейтум заработал! Руна Титана засияла зловещим красным огнем, означающим лишь одно: четверной урон! Самое время для чего-то скорострельного и в то же время садистского! Отпрыгнув к дальней стене, я вытащил нейлган и, не целясь, стал расстреливать эту демоническую шваль. Хор из криков и стонов усилился, а я лишь с большей яростью сжал спусковую сбрую.
— ВОТ ТАК-ТО, ТВАРИ! – истерично ревел я. – ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ В АД, ПОДОНКИ!
Слезы заливали мне обзор, но ни это, ни умопомрачительный приступ злобы не помешали мне заметить черную тень над собой и откатиться в бок, уворачиваясь от атаки рыцаря ада. Когда же он вытащил мускулистые лапы из бетона и повернулся ко мне, дьявольски скалясь, я встретил его выстрелом из двустволки упор, чем превратил его грудь и голову в кровавую мешанину. Нейлган, направленный в сторону манкубуса, вновь загудел. Но в тот момент, когда толстый демон был близок к гибели, оружие издало щелчок и замолкло, позволяя врагу стрелять в меня. Второй, до этого увлеченно бивший в щит моих союзников, вдруг обратил внимание на меня. На бегу поменяв дисковый магазин гвоздемета, я прыгнул под щит и наблюдал, как Руби успешным выстрелом вортекс-пушки выбивает мозги демону.
— А ты раньше не мог этого сделать?! – крикнул я ему в самое ухо.
Он холодно посмотрел на меня и бесстрастно ответил:
— Никак не мог приноровиться.
Я сменил нейлган на вортекс-пушку и, зарядив выстрел, пристрелил второго манкубуса, чья туша тяжело ухнула с платформы на залитый кровью, пол часовни. Мои лапы остыли. Все враги были мертвы, кроме ублюдка Кризиса, дрожащего в исступлении. Его рог светился, формируя пентаграмму перед собой.
— Эм, ему не надоело? – спросил Винд Чилл, заталкивая гранату в подствольный гранатомет своей винтовки.
И опять воздух прорезали молнии. Что-то крупное, металлическое, появилось из огня. Монстр походил на манкубуса, но не имел ни одного незащищенного участка на теле — все было громадными зелеными бронепластинами. Трубы, серебристыми змеями опутывали его плечи и сходились на пирамидальной голове, увенчанной несколькими видеокамерами, сияющими изумрудным светом. Что до верхних конечностей монстра, то они, так же как и у его младших собратьев, представляли из себя пушки. Только не непонятные-демонические, а ионные, как на наших корветах!
На этой части пришлось прервать разглядывание врага, так как два ослепительно-синих луча пробили щит и поразили Огнехвоста с Деш. Избегая атаки, последовавшей сразу за этой, я прыгнул в бок, по пути обхватив стоявшую рядом, Шейди Болл, и повалился на землю. Какой-то миг мы смотрели друг другу в глаза. Во взгляде кобылы ясно читался страх, что вполне логично, но что-то мне подсказывало, что боялась она скорее меня, нежели демонов. А что было в моих глазах? Мне тоже хотелось бы знать! Но как только тот короткий миг закончился, и я посмотрел перед собой, то увидел лишь звездно-голубой свет, летящий прямо в меня. Встретившись с ним, мой шлем стал жарок, как будто в нем лежали угли, а интерфейс покрылся помехами и тут же отрубился. Не активируй я джетпак, моя голова уже была бы готова к добавлению в колбасу. Я рухнул на пол. Через секунду рядом со мной упала и Тигги, пронзительно визжащая от раскаленного докрасна бронекостюма. Труддус, Руби, Винд Чилл, Огнехвост... — все падали, спасаясь от ионной погибели. Я должен был встать. Встать, чтобы снова сражаться, чтобы спасти их! Чтобы отомстить за безжалостно убиенное дитя! Должен, но не мог. Для усиления нужно убивать. Но что делать, если ты больше не в состоянии делать этого? Мне нужна была помощь. Желательно, от кого-то сверхъестественного. Феникс? Неужели ты оставил меня? Титан! Как же мне необходим твой гнев сейчас! Селестия, Луна? Неужели вы и вправду бессильны?...
Крылья. Голубые крылья. Что-то сняли с моего бока. Гудение. За ним электрический треск и ужасающий, пробирающий холодом до костей и звучащий подобно механическому скрежету, рык. Какая-то часть тела, все еще способная двигаться, выполняет приказ мозга, отчаянно вопиющего о необходимости видеть что-то помимо этих голубых крыльев. Я с трудом приподнимаюсь, чтобы увидеть её. Лишенная брони, пегаска с радужной гривой, сжимающая в зубах искрящуюся статик-пушку и стоящая напротив кибер-манкубуса, чей живот разорван, как будто взорвался изнутри, и истекает кровью, смешанной расплавленным металлом. Монстр, шатаясь, опускается на передние конечности и мучительно мотает головой. Пушка Деш потухает и она выплевывает её в сторону, туда же, где лежит и полурасплавленный бронежилет пегаски. Голова её поворачивается в сторону разодранного трупа ребенка, а затем вновь устремляется на врага. Медленной, зловещей поступью Деш приближается к демону. В какой-то момент тот с электронными воплями отталкивается от пола и грузно падает на зад, выставляя перед собой грозные орудия. Вспышка света. Я зажмуриваюсь, боясь увидеть смерть Рейнбоу, но, открыв глаза, вижу, что она рывком избежала атаки и подходит все ближе. Монстр снова наводит на неё свои конечности, но Деш уже слишком близко. Она лягает его, и оно уходит в бок, расплавляя лучом вторую ионную пушку. Деш обхватывает оставшееся оружие и неимоверным усилием наводит его на голову демона. Тот издает что-то похожее на вздох, и умирает в лучах собственного орудия.
Какого. Черта.
— Нет, нет, не-е-ет, — услышал я шокированный лепет Кризиса.
Тяжело дыша, Рейнбоу, стоя к нему спиной, пытается что-то сказать, но заикается.
— Е-е-есл-ли наш-ши б-б-ог-ги не п-прих-х-ходяд...т н-нам н-на п-п-ом-м-ощь, то м-м-ы с-сам-ми с-ст-т-тан-новим-м-м-с-с-ся б-богам-ми!
— У меня... у меня выгорание... как? Как? — Кризис, дрожа, изумленно посмотрел на неё, а затем окинул взглядом и нас. — Идите... и... и умрите!
Его прозрачное тело забилось в конвульсиях, а затем исчезло во портале пентаграммы. Деш, сплюнув, повернулась к нам и мрачно процедила:
— Ч-чего вы разлеглись, как с-суки на солнце? Тридцать секунд на принятие медикаментов и столько же на сожжение магией этого трупа! — она указала на мертвую кобылку.
Мы подавленно смотрели, как медленное пламя магии Руби берет маленького мертвеца в свои теплые объятья. Думаю, каждый из нас держал в голове одно и то же — печаль и злобу. Удивительно, но только после этой крошечной трагедии я почувствовал себя одним целым с товарищами. Да, это чувство посещало меня на "Даркстаре", но теперь оно стало намного сильнее. Если бы сейчас рядом со мной не стояли эти воины, я бы сломался. Снова. Пускай никто из них не говорил мне слов поддержки, я знал, что мы едины духом. Но как же жаль, до глубины души жаль, что по-настоящему народ объединяют лишь беды...
По мере того, как трупик растворялся в огненной колыбели, во мне росло ощущение... гнили. Давняя и ужасная рана души моей... я хотел отвести взгляд, но тело окаменело. Желал закрыть глаза, но более не имел власти над веками. И оставалось мне только смотреть и внутренне сгорать вместе с мертвецом. Не было сил держать этот огонь в себе, но я не мог позволить ему выйти и поглотить меня. Пускай мука душевная страшнее всех, я вынесу её. Пускай она погубит меня, но это случится позже. Сейчас я должен только стоять и гореть. Гореть!
Секунды длились часами, но я выстоял. Мы выстояли. Кто-то шмыгал носом, кто-то с трудом сдерживал плач, но никто не потерял головы. Сильные. Наконец, огонь покинул тело малышки, оставив перед нами лишь тоненький скелет. Один за другим, мы со вздохом отворачивались и уходили. Я был первым. Выйдя из полуразрушенной часовенки, я окинул горьким взглядом кладбище. Какое... подходящее место для подобного! Шейди подошла ко мне. Медленно повернув голову, я встретился с её влажными и красными глазами. Шмыгнув, она стерла слезы копытом и продолжила смотреть на меня, на что я ответил тяжелым вздохом и посмотрел на остальных. Кажется, что я мог видеть слезы сквозь их шлемы. Здесь были все, кроме Руби. Он все еще стоял, склонившись над костями. Мы переглянулись с Деш, и она негромко прохрипела:
— Пойдем...
Руби встрепенулся и посмотрел на нас, затем перевел взгляд на скелет, потом снова на нас и обратно. А вслед за этим он открыл телекинезом свой рюкзак и положил туда одну кость, а остальные разнес на атомы заклинанием-молнией. Подойдя к нам, он мрачно процедил:
— Не хочу, чтобы что-то столь чистое оставалось в таком противном месте.
— У тебя шлем расколот, — негромко вставил Труддус, на что Руби схватил его (шлем) и, резко сдернув, отшвырнул в сторону.
— Пускай расколется моя голова! — прорычал он и, выступив вперед, взглянул на нас с нескрываемой болью. — Что вы стоите?! Идем! Мы должны спасти пони!
— Что мы и сделаем... — пробормотала Рейнбоу Деш и, придав голосу твердости, скомандовала. — Вперед! Действуем согласно плану!
[6 — https://www.youtube.com/watch?v=E_uWaRLnNRY ]
Мы покинули это ужасное кладбище, выйдя на заваленный обгорелыми повозками, перекресток. Никто произносил ни слова с того момента, как мы покинули часовню. Это молчание угнетало каждого из нас, но все же было хорошей заменой истерикам.
Рейнбоу жестом указала в сторону возвышающейся вдалеке красно-зеленой башни (как она вообще уцелела?). Я кивнул и скользнул вперед, готовясь принять на себя любой удар. По обе стороны потресканной дороги стояли довольно сильно поврежденные дома, "украшенные" пожженными рекламными вывесками. Магазины слева недобро глядели на нас мертвой чернотой выбитых окон, справа остатки некогда серебристого автоцентра, хранящие молчание, как и все в этом городе. Воистину, эти дороги были ничем иным, как венами этого гигантского города-организма, венами колосса, оказавшегося бессильным перед мощью врага из другого мира и павшего в короткой и жестокой битве.
Мне вспомнился военный городок. Да, там тоже творился кошмар, но он, со всем своим кровопролитием даже близко не подошел к вызову той тяжести и боли в душе, что я испытывал, созерцая пейзажи мертвого мегаполиса. Да, вначале мне казалось это красивым, но теперь, окунувшись в ужас и узрев истинное лицо постапокалипсиса, я понял, что ненавижу его. Ненавижу этот город, ненавижу демонов, ненавижу того, кто убивает детей по своим убеждениям! Плевать, кто твой бог, что ты думаешь, и с кем или с чем борешься — дети неприкасаемы! О, как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь еще понял это. Да пораньше, хотя бы пару тысяч лет назад!
Мы двигались вперед, никем не атакуемые. Лишь раз Деш прервала молчание, когда мы подошли к башне, сказав, что нам осталось пройти еще три перекрестка, и что на четвертом свернем налево, да еще Руби, пригладив гриву, пробормотал себе под нос что-то о храме Александрии. Сотню метров слева от нас появилась школа, чье состояние красноречиво сообщало о попадании из БФГ Кибердемона. Как ни странно, это здание мне совсем не было жаль.
— Сто тридцать первая школа, — вдруг негромко сказала Шейди, — когда я здесь училась, то всерьез хотела нанести по ней артиллерийский удар. — Она издала вздох, отдаленно напоминающий усмешку. — Какая ирония.
Винд Чилл тоже попытался издать смешок, но он вышел у него каким-то сдавленным и неловким. Тигги шагнула к единорожке и потрепала её по плечу, все еще защищенному броней. Я поморщился, отвернулся, и поспешил вперед.
Сорок четвертая стрит встретила нас картиной десятков развороченных ларьков и частично обрушившимся железнодорожным мостом над дорогой, а так же гудением радио-дрона.
— Генерал! — заговорили наши рации. — Сканеры "Даркстара" засекли незначительную сейсмическую активность в районах возле позиций наших основных сил! Судя по тектонической карте города, там нет ничего, что могло бы вызвать подобные сдвиги!
— Какова ситуация с демонами?
— Стабильна, но постепенно напор противника ослабевает. Подкрепления перестали поступать к ним! Враг понес тяжелые потери, и, предположительно, возьмет перерыв. Серьезных потерь среди наших сил нет.
"Глупо. Демонов — миллиарды. Они бы не стали отступать" — подумал я. — "Интересно, может ли это быть как-то связано с приступом и выгоранием Кризиса?"
— Хорошо, продолжайте выполнять поставленную задачу, мы близки к завершению операции! Направьте дрона к заводу, пускай будет держать с нами связь, пока мы внутри. Радиосеансы каждые три минуты.
— Есть, госпожа генерал!
[7 — https://www.youtube.com/watch?v=tkcKjYORhvM&index=12&list=PL588A2D164702EA4A ]
Завод возвышался черной громадиной над окружающими домами. Нет, раньше он был покрашен в более яркие цвета, о чем свидетельствовали куски краски на его дырявых стенах и погнутом заборе с воротами, которые когда-то украшались драгоценными камнями. Мы осторожно прошли через двор с нетронутым газоном. Двери и навес над ними были обрушены так, что вход становился похож на разорванную пасть. Изнутри шел машинный гул, как будто фабрика продолжала работать, не заметив гибели своих хозяев.
— Выглядит как ловушка, — боязливо проговорил Винд Чилл и добавил, — и звучит тоже.
— Эм, генерал? — Неуверенно протянула Тигги. — Как насчет того, чтобы вызвать подкрепление? Демоны ведь поубавили пыл!
Деш долго смотрела на неё, а затем мрачно бросила:
— Они ждут этого шага.
— Но...
— Нет, мы справимся своими силами! — отрезала она и позвала меня. — Коготь! Двигай внутрь!
Я вскинул гвоздемет (жаль, что статик-пушку Деш не пожелала возвращать) и, осторожно перебравшись через обрушенные плиты, ступил во тьму. Гул, бывший заметным и снаружи, наполнил мою голову своей чудовищной какофонией. Что-то безостановочно шипело, стучало, гремело и жужжало. На миг я потерялся в приступе головокружения, из которого меня вывел взволнованный оклик Огнехвоста:
— Эй, ты в порядке?
Я зажмурился и помотал головой, после чего кивнул и занялся осмотром помещения. Все было перевернуто — столы, компьютеры, цветочные горшки со странными, иссохшими, скукожившимися пальмами... и пустота. Не было ни крови, ни трупов, только бардак и разрушения, по своим масштабам не идущим ни в какое сравнение с повреждениями наружной части завода.
Рейнбоу включила датчик движения — маленькую черную коробочку с круглым синим табло и нахмурилась.
— Так, — начала она после продолжительного молчания. — Подключаю датчик к вашим КПК, и сейчас отправлю карту.
— Мы что, собираемся разделиться? — изумился Винд Чилл. — Да это же самоубийство! По отдельности нас сожрут как нефиг делать!
— Нет, мы не будем этого делать, мы поступим умнее. Так, вы ловите сигналы с ДД?
В левом верхнем углу моего зрения появилось такое же табло, как и на датчике. На нем было очень, очень много белых точек, скучковавшихся в группы. Все близлежащие кружки двигались ритмично, с одинаковой скоростью, и по одному маршруту. Не похоже, что бы это были живые существа.
— Эм, генерал? Этих точек как-то многовато! — пробормотала Тигги, уставившись в свой КПК. — И как мы будем искать ту пони?
— Следите за точками, двигающимися отдельно от остальных! Все, что шевелится равномерно — механизмы.
— Да у меня в глазах рябит! — Воскликнула грифина. — Как вообще они могут работать?! Без хозяев, посреди такой разрухи!
— Значит, кто-то включил, чтобы помешать нам! И мы вырубим их! Да, мы некоторое время проведем отдельно от одного из нас, — при этих словах я похолодел. — Коготь! Ты — самый стойкий и сильный боец, поэтому тебе придется сыграть роль жеребенка на побегушках. Я отправила тебе карту, с ней ты доберешься до технического отдела завода и разнесешь там все, что бы вывести из строя все производство, после чего мы пойдем к тем точкам, что останутся. Мы без дела тоже сидеть не будем — двинем к офису администрации, посмотрим, что с системами безопасности и, может, активируем их. Есть вопросы?
— Да. — Тихо, почти шепотом сказал я. — Вы так сильно хотите моей смерти, товарищ генерал? То есть, почему я должен делать это один?
— Ты сможешь выжить в одиночку, а мы — нет!
Но тут, слава Луне, вмешался Руби:
— Думаю, одного мы все-таки можем выделить ему в помощь. Я пойду с ним!
Деш глянула на Огнехвоста и тот, пожав плечами, кивнул.
— Ладно, идите. Вам туда — она указала копытом на закрытую гидравлическую дверь. — Только надо бы откры...
Над ней просвистела ракета и устремилась прямо к двери, разнося её на кусочки. Опомнившись, Рейнбоу злобно посмотрела на мрачного, как ночь, Труддуса, сжимавшего в своих лапищах ракетомет.
— Какого черта ты стреляешь без предупреждения?!
Минотавр, фыркнул и закинул пушку на плечо со словами:
— Вы хотели открыть — я открыл. Все счастливы.
[8 — https://www.youtube.com/watch?v=Ge-ff3Llayk ]
Коридоры. Тьма. Пустота. Ни крови, ни трупов. Ничего. Только серость, грязь и этот дьявольский давящий грохот. Эти звуки даже складывались в уродливую пародию на музыку. Скрипы, готовые показаться стонами, удары, похожие на сатанинские колокола, и приходящие из самого ада — вот из чего состояли гнетущие ноты этой погибельной мелодии.
Руби шел рядом, постоянно гладя гриву и храня молчание. Черт, тишина меня угнетает. Надо поговорить.
— Слышь, Руби?
— А? — вздрогнул он и поднял на меня глаза. — Что такое?
— Скажи мне... м-м-м... а! Скажи, что ты думаешь о Шейди Болл и о том, что она делает? Мне кажется, она боится меня. Может, даже считает демоном!
— Послушай, Айрон, — сказал он с едва заметной улыбкой. — Я не так долго знаю вас обоих, но это и не нужно, чтобы понять, что между вами стоит какая-то преграда. Не знаю, какая именно. Да, может, никто из вас не знает... Да, я тоже не мог не заметить эти взгляды. Должно быть, она знает об этом костюме гораздо больше, чем ты. Почему именно костюм? Да ты воспринимаешься, не как пони, а как бронированная, прости, хрень с пушкой. И может быть, боясь, что ты узнаешь что-то, чего не должен знать, кобылка и стерла файлы. То, как она выдала себя, говорит о многом. В первую очередь, о спонтанности этих действий. Воткни кекс мне в глаз, если я неправ, потому что заранее спланированные... пакости так не делаются.
— И что мне с ней делать? Зажать в углу и выпытать все, или просто забить на это?
— Нет, нет, нет. Лучше поговори с ней. Просто поговори. Искренне. Покажи, что ты не робот и не монстр, и, поверь мне, очень скоро она перестанет так сильно бояться тебя, а потом вы и вовсе подружитесь!
— Если доживем, ха! — без тени усмешки бросил я, и, получив от единорога укоризненный взгляд, отвернулся.
Мы поднялись по скользкой от пролитой смазки, лестнице, и попали в тонкий и узкий коридор с толстыми металлическими жалюзями по бокам. Гул здесь был особенно слышен. Руби Ай нажал кнопку на стене и жалюзи со скрипом полезли вверх, открывая нам вид на пустой конвейер, движущийся под нами, и на всевозможные механизмы в форме лап со множеством ткацких инструментов. Из какой-то трубы густыми клубами валил пар, устремлялся на дорожку, а затем бесследно рассеивался.
— Руби, а что если Шейди боится не зря, и что я действительно монстр? — грустно прошептал я, смотря на бесплодную работу машин.
Единорог сухо посмотрел на меня.
— В первую очередь ты солдат, а сейчас это единственное, что имеет значение, — с этими словами он обошел меня и двинулся дальше, не оборачиваясь. Мне ничего не оставалось, как поспешить за ним.
Протопав еще несколько сотен метров в полном молчании, изредка прерываемым короткими радиотрансляциями Деш, в основном состоящих из "Вы живы?" и "Ага", мы достигли технического отдела. Это было огромное и в то же время невероятно тесное помещение, до отказа заполненное маг-энергетическими батареями с идущими от них щупальцами проводов, а так же полукруглыми газовыми насосами, встроенными в стены.
— Эм, ломаем? — неуверенно спросил я, глядя на все это нетронутое добро.
— Таков приказ! — пожал плечами Руби. — Отойди, я сам все сделаю.
Я отступил назад, а мой товарищ сфокусировал магию. Его рог засиял и... единорог исчез во вспышке!
— Руби! — закричал я. — Какого черта?!
"Внимание" — Объявил кобылий голос, идентичный тому, что был у ОАК. — "Было замечено боевое заклинание. Единорог телепортирован в изоляционную камеру с блокиратором магии. Для отмены этого действия требуется подтверждение администрации".
— Деш! — зарычал я в рацию. — Ты слышала?
Но радио молчало.
— Да твою ж налево! — с этим криком я выхватил плазмомет, зарядил крупный шар и запульнул его в технический отсек. Батареи заискрились и начали взрываться одна за другой.
"Внимание, не удалось изолировать вооруженного террориста! Комплекс заблокирован! Системы безопасности включены! Полиция извещена".
Из стен повалил газ. Вероятно, сонный. Благо, что костюм все еще сохранил возможность герметизации. Я посмотрел на табло датчика движения и обомлел — точек не убавилось ни на одну. В чем дело? Неужели я уничтожил не то?
[9 — https://www.youtube.com/watch?v=F4bJh8tjUcI ]
Белый кружок мелькнул позади меня, за этим последовало гидравлические шипение двери. Я выставил перед собой двустволку. Белый кружок появился и исчез, но чуть ближе. Я стиснул зубы и напряг коготь на спусковом механизме. Точка моргнула совсем рядом... Я приготовился. Дверь открылась... а за ней не было ничего. Она открылась сама по себе. Несмотря на блокировку и отсутствие того, кто должен был войти.
— Этой ночью спите в своих кроватях спокойно, — услышал я мягкий голос жеребца в рации. — Правосудие снизойдет с первыми лучами рассвета!
— Кто это?!
— Я — рука бога. Я — темный мессия. Я — мститель.
Внезапно пол ушел из-под ног и я полетел куда-то вниз. Еще не успев понять, где нахожусь, я уже вскочил и откатился в бок, избегая любой атаки. Но никаких выстрелов не последовало. Я находился в просторной, но лишенной хоть каких-нибудь укрытий, комнате напротив меня стоял черный жеребец, покрытый страшными ранами, из которых шел багровый туман. Его глаза светились демоническим ярко-красным светом, а рот был разорван в дикой и кровожадной улыбке.
— Взгляни внутрь и узрей, во что превращаешься! — все так же, до жуткого мягко, проговорил он. — Когда ты умрешь, то поймешь, почему не можешь быть спасен — этот мир слишком развращен!
Не собираясь выслушивать его речи, я выхватил вортекс-пушку и пальнул. Кровь брызнула из его груди, но он даже не покачнулся. Подняв копыта вверх, он скрылся в багровом облаке. Я не мог видеть, что происходит с ним, но оно было и так понятно — дьявольские метаморфозы. Металлические плиты с пола, потолка и стен устремились к нему. И в следующий миг из облака вылетел, облепленный металлом, угольно-черный... дух? Привидение? Темный ангел? На нем был рваный плащ, а голову покрывал капюшон.
— Я — рука бога! — Из рукава высунулась двустволка, сжимаемая практически невидимой во всей этой черноте, лапой. — Я — темный мессия! — Из другого показалась искривленная боевая коса. — Я — мститель!
Его дробовик вспыхнул красным огнем, как при усилении руной донкельхейтума и выстрелил в меня, отправив в полет к стене, а заодно и заставив экран засиять красным. Мне оставалось лишь одно — использовать все оставшиеся стимуляторы сразу. Это ужасно для сердца и организма в целом, однако это был единственный выход! Отлетев в сторону, я, борясь с безболезненным из-за шока ощущением дробин внутри, сделал себе пять инъекций сразу, и тут же был сбит волной энергии, выпущенной косой духа. Что-то захрустело во мне, зрение помутилось, но боли, слава Луне, не было. Я побежал по кругу, беспрерывно стреляя во врага из плазмагана. Но тот оказался быстрее — на всем скаку я был подхвачен косой и подброшен в воздух, после чего получил залп из обоих стволов искрящейся двустволки. Мое тело хрустело, словно мешок сухих макарон, а головокружение мешало соображать и ориентироваться. Благо, мозг сам сумел навестись на черную фигуру и зарядить большой шар. В тот момент, когда коса была занесена над моей головой, враг получил огромный мешок плазмы прямо в живот и был оглушен. Я безуспешно продолжал жать на выстрел — плазмаган был пуст. Но, пока я осознавал это, дух уже пришел в себя и взмахом руки потушил тлеющую рясу. До того, как я сумел среагировать, он зацепил меня косой, поднял над собой и приставил двустволку к шлему.
В глубине стволов, направленных прямо на меня, я увидел призрак мертвого ребенка. Нет, любой ценой нельзя позволить этим бессердечным ублюдкам совершать подобное! Сам не знаю, как, но я молниеносно дернул гравихватом оружие врага вверх, и в тот же момент нацелил свой дробовик ему в лицо и выстрелил.
Зашипев, дух с силой кинул меня и схватился за голову. Моя туша проломила тонкий лист стены и врезалась в какой-то твердый объект, со свистом взорвавшийся от этого. О, Луна, прошу, пусть это газ, а не пар! Вскинув нейлган, я прошил всю комнату гвоздями, что сопровождалось механическими хрипами и хлопками. Я осмотрелся в поисках выхода, и увидел... плоть. Стену заменял кровавый пласт, походящий на арбуз из-за бесчисленного множества черных крупинок, пожирающих его, будто паразиты. А что, если... нет, не вариант.
Но в ногах заиграл жар. К черту все, я пройду там! Загерметизировав костюм, я запустил когти в мясо и стал рвать его, создавая нечто вроде тоннеля. Когда он достиг приемлемой величины, я развернулся и, кровожадно взглянув на облака газа, заполняющие комнату и частично уходящие в дыру в стене, порвал какой-то электрический проводок гравихватом.
Богини, это было самое тошнотворное, что я видел в жизни! Пришлось зажмуриться и продираться вслепую, чтобы избежать рвоты! Мясо двигалось, мясо шипело, мясо шептало. Мясо жило. Я молился, чтобы оно не было разумно. Иначе я бы мог... нет, я и так чувствовал себя глистом внутри отвратного чудовища! Все пульсировало. Я буквально видел это сквозь закрытые веки, ощущал всем своим существом. Главное — не думать, не вспоминать о том, что костюм негерметичен из-за попаданий дробовика того духа и о том, что мое тело контактирует с мутагеном!
[10 — https://www.youtube.com/watch?v=b6SylRSSk1g ]
Не помню, как я выбрался. Просто плоть вдруг закончилась, и я рухнул на металлический пол, такой холодный и приятный на ощупь...
Я почувствовал глухой удар. Моя голова опустилась вниз, мутным взором видя лезвие косы, выходящее из моего живота. Дух, что стоял передо мной, вырвал свое страшное лезвие из меня, и, схватив за шею, приставил его к моему шлему. Его лицо никак не поменялось. Все такое же израненное и черное. Все те же горящие глаза, все та же дикая ухмылка.
— Остановись, брат! — воскликнул золотой феникс, вылетев из вспышки. — Он не тот, чью душу можно забрать сейчас.
— Храддо... — таким же голосом, как и птица, проговорил дух, сузив глаза.
Феникс отстранил крылом монстра, и коснулся лапой моей раны в животе.
— Как ты не понимаешь, Эффусум. — Снова заговорил он. — Этот пони несет в себе безумный дух Титана. Неужели ты не видел, что было, когда отец брал над ним контроль?
— Видел, я вижу все, — сказал дух, повернувшись к фениксу. — И я знаю, что делаю.
— Твое дело придется отложить. Древняя война шла все эти тысячелетия, но теперь она разгорелась с небывалой силой. Падение Титана являлось не кульминацией, но завязкой этого кошмара.
Головокружение ушло, в глазах прояснилось. Я ощутил себя не просто лучше, я как будто заново родился! Ни хруста раздробленных костей, ни ощущения пуль в боку больше не было.
— Зачем тебе союз с этим биомусором? — Спросил Эффусум, до мурашек страшно взирая на меня. Я чувствовал себя ребенком, стоящим между отцом-защитником и жутко-злобным дядей.
— Разве твой зоркий глаз не увидел то, о чем должен был догадаться твой глубокий ум? Этот вид генетически полностью совместим с донкельхейтумом. Такого эффективного взаимодействия не знал даже сам Титан-отец! Если только направить это в правильное русло, дать способности развиться, мы получим небывалую мощь, перед которой не устоит даже легион Маледикта! Мы сможем выиграть эту проклятую войну!
— Пользоваться помощью ничтожеств?! — вскипел черный дух. — Нет, лучше умереть в неравном бою, убив столько врагов, что все будут трепетать при одном воспоминании обо мне! Взгляни на них — жалкие недо-лошади! Бренная плоть! Скажу тебе правду — я желаю демонам истребить всех их до последнего!
— Ты кровожадный глупец, Эффусум! Я предлагаю тебе союз не с животными, а со мной! Вспомни, как мы бок-о-бок сражались с берсеркерами и Маледиктом у тела поверженного отца! В тот день ты поклялся отомстить. И вот твой шанс! Проиграть — не месть. Мы должны одержать победу!
Эффусум отвернулся и долго смотрел на свою косу, затем произнес:
— Я позволю этому мусору жить. Делай с ними, что пожелаешь, но пускай держатся подальше от моего пути! — сказав это, он взмахнул косой и образовал что-то вроде черного портала перед собой, но, влетев, было, в него, дух обернулся и загадочно посмотрел на меня.
— Получи от меня дар, — он бросил передо мной камень в форме средневекового щита. — Ты неплохо сражался... неплохо для лошади-коротышки! — Эффусум захохотал и исчез в черноте.
Феникс со вздохом посмотрел ему вслед и перевел теплый взгляд на меня.
— Полагаю, ты несколько шокирован? Спрашивай, я готов ответить на любые твои вопросы, сынок!
Глава тринадцатая. Три двери
(*)
De lumine, ut me! — Свет, забери меня!(*)
Devolvat in gaudium mortem! — Дай волю радости перед смертью!Саундтрек к главе:
[1] (Homeworld 2 Soundtrack — Movers): https://www.youtube.com/watch?v=8AnxepglSSw&index=25&list=PL03477EC1F9CA9BA0
[2] (DOOM — I am VEGA): https://www.youtube.com/watch?v=Ih7Dc9HvPO4
[3] (Burzum — Vanvidd): https://www.youtube.com/watch?v=2n9apjpkyWk
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=8AnxepglSSw&index=25&list=PL03477EC1F9CA9BA0 ]
— У меня два вопроса, — пробормотал я, тщетно пытаясь почесать затылок через шлем, — фигли и почему?
Поймав непонимающий взгляд птицы, я замешкался, пока не сформулировал то, что хотел сказать:
— Начни с чего-нибудь попроще. Что такое багровый туман и почему им пользуются и демоны, и твой этот... Эффусум?
— А, Йорры? — Мягко начал феникс. — Это микроорганизмы, созданные Титаном с одним лишь предназначением — служить. Единственное проявление их жизнедеятельности — выполнение задач, поставленных кем-либо через донкельхейтум. Если ими никто не руководит, то они впадают в анабиоз и постепенно умирают. Когда отец был побежден, демоны украли технологию создания и управления Йорр, и активно использовали их против нас с Эффусумом. Не удивительно, что теперь Йорры применяются и против вас.
— То есть, ничего страшного, если дышать ими в течение нескольких часов? Ну, когда они неактивны?
— Да... — золотая птица вдруг нахмурилась. — Погоди, когда ты ими надышался?
— Э-э-э, — по телу пробежал холодок. — Еще до того, как я получил костюм. Там была река и... целое облако тумана. А еще странная мутированная хрень.
— Сын мой, я глубоко сомневаюсь, что демоны были бы настолько глупы, чтобы оставлять такое количество Йорр без дела. Вопрос лишь в том, какое было оно?
— Но ведь это было несколько суток назад! — всерьез заволновался я. — И ничего не произошло!
— Это не показатель. Они могли попасть в твой организм с абсолютно любой целью! Если ты до сих пор жив и не мутировал, то это явно что-то связанное с изучением.
— Эм, не понял.
— Думаю, как только ты умрешь, демоны оживят твое тело и будут использовать в своих целях. И ты не будешь просто зомби, как другие. Подумай только: если ты уже сверхсилен, то что случится, когда власть над тобой возымеют те, кто миллиарды лет занимается генной инженерией? Ты будешь вторым Кибердемоном! Плюс донкельхейтум и руны...
— Кстати о рунах, что там мне дал Эффусум? — Я поднял щитообразный камень и поднес к глазам.
В ногах стало тепло, затем жарко. Пластины раздвинулись, позволяя свечению охватить меня. Стиснув зубы от ожогов, я хлопнул руной о ногу, тем самым установив её. Молнии, словно маленькие змейки, опутали меня. Экран замерцал, выдавая тревожные сообщения. Больше всех бесился показатель брони, выдавая немереные цифры с сотней нулей. В какой-то момент модули моих передних ног закрылись, а вспышки утихомирились, уступив место неяркому желтому сиянию. Оглядев себя, я сжал когти и посмотрел на феникса.
— Это, типа, что?
— Я думал, ты быстро догадаешься, — скривился он и, как мне показалось, с упоением стал объяснять. — Межпространственный щит. Когда враг попадает в тебя, то атака либо направляется в другое измерение, либо подвергается столкновением с антивеществом, добытым из какой-нибудь параллельной анти-вселенной.
— Сильно круто звучит. Давай проще. Засранец стреляет в меня, а я остаюсь цел и невредим?
— Да. — Разочарованно проговорил феникс. — Что еще бы ты хотел знать?
— Многое! Почему, например, ты называешь Эффусума своим братом, хотя он — что-то вроде мифологического изображения смерти, а ты — птица?
— О, мой приземленный сын, что значит внешность, если мы были созданы одним высшим существом? Титан-отец ненавидел однообразие, говоря, что оно делает даже прекрасное скучным! Эффусум был рукой его, исполнителем воли. Я же призван добывать и создавать заклинания, дабы хоть как-то утолить бесконечную жажду отца к познанию всего сущего.
— Титан звучит, как что-то сравнимое с богом. Почему же он проиграл? Неужели он не имел силы убежать, если не уничтожить врага одной мыслью?
Феникс тяжело вздохнул и поглядел на меня. В его солнечных очах читалась боль.
— Я... я не знаю... — С трудом выдавил он и, отвернувшись, сурово сказал. — Тебе нужно встретиться со своими.
— Да-а-а, — протянул я. — Слушай, а ты не мог бы помочь нам кое-в-чем? Мой товарищ попал в магическую ловушку, и где-то на заводе ошивается кобыла, которую надо спасти.
Феникс кивнул и произнес:
— Я сделаю все, что в моих силах, однако это место имеет сильную маг-ауру, скорей всего образованную Йоррами. Она серьезно помешает мне. Но не волнуйся, я справлюсь.
— А что Эффусум? Ну, от него ждать содействия или нет?
— Не думаю, чтобы его сильно заботила ваша судьба. Он, скажем, своеобразен. Иди, я никак не могу ориентировать тебя, пока эта аура действует. И да, в следующей комнате полно боеприпасов и медикаментов, не поленись их подобрать!
Длинная кишка коридора внезапно превратилась в громадный зал, который я сначала принял за простое черное полотно — настолько он был темен. Я обратил внимание, что с того момента, как я расстался с фениксом, я не встретил ни одной двери. Серьезно, все проходы были открыты и лишены всяких следов повреждений! Продвигаясь фактически на ощупь, я с тревогой вслушивался в тишину, безуспешно пытаясь понять, действительно ли пропал тот машинный гул, или же мой мозг настолько устал от него, что просто отказался воспринимать? Помимо этого, мне то и дело слышались какие-то далекие, практически неслышимые чавканья. Не хотелось думать о том, что ждало меня впереди. Я гнал прочь мысли по поводу молчания Деш и радио-дронов. Мне просто нужно было пересечь это драное помещение! Но дикие рваные дыры в стенах отнюдь не способствовали моему успокоению. Я буквально спиной чувствовал на себе чей-то холодный, животный взгляд, следящий за каждым моим движением. Поймав себя на том, что боюсь лязга собственных ног, я надолго замер, глядя в черноту очередной дыры. Мозг тут же занялся рисованием жутких образов против моей воли. Дерьмо. Ненавижу атавистические страхи!
Не знаю, как добрался до стола с большим потухшим монитором, встроенным в него. Но не он привлек мое внимание, а то, что лежало рядом. Это был большой обезьяноподобный робот, чья верхняя рука безжизненно тянулась к компьютеру. Тонкие, чем-то похожие на лапки членистоногих, конечности прерывались цилиндрами гидравлических суставов. Большой и грузный торс никак не сочетался со скелетными пропорциями остального тела. Но все это было неважно, так как меня во всей этой хреновине интересовала лишь одна вещь: гаусс-пушка на правом манипуляторе!
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=Ih7Dc9HvPO4 ]
И что, как вы думаете, произошло, когда я жадно схватил это оружие? Отовсюду повалил багровый туман! Благо, у меня была руна Эффусума, а то мой, им же безжалостно продырявленный, костюм никак бы не защитил от Йорр! Однако ситуация ухудшилась, когда облака сконцентрировались вокруг робота. Он стал обрастать мясистыми кусками плоти прямо у меня на глазах! И прежде, чем я смог хоть как-то отреагировать, нацелил на меня гаусску и выстрелил. Конечно, урона я не получил, зато испугался так, что подпрыгнул на месте! Мозг сработал чуть быстрее разума и, выхватив двустволку, пальнул в робота. Но толку от этого было мало, если он вообще был — Йорры заблокировали атаку. Я взлетел, на лету перезарядив ружье и выпустив во врага еще одну тучу дроби. Раскинув лапы, робот выдвинул из себя гигантскую турель — тройной миниган — и начал палить столь же безудержно, сколь и бесполезно. Черт, оба были вооружены дичайшим оружием и оба защищены непробиваемыми щитами! Какая горькая ирония: я думал, что с этим щитом буду на голову выше всех своих врагов, а оказалось — едва держусь наравне!
Шипение гаусски. Грохот дробовика.
Нужно что-то поменять.
Жужжание пулемета. Свист вортекс-пушки.
Это как игра в камень-ножницы-бумага. Вопрос лишь в том, что же побьет камень?
Механический лязг. Гудение нейлгана.
Могу ли я перенаправить энергию с руны Эффусума на руну Титана? И смогу ли я выстоять без щита то время, которое потребуется на убийство этого урода?
— Эй, феникс! Напомни, как управлять этой херней?
Не получив ответа, я, откатившись подальше, представил молнии, перетекающие от одного камня к другому... И это сработало! Мое оружие загорелось кровавым огнем ярости! С ревом я навел на робота плазмомет и обрушил на него шквал красно-синих шаров. Защита из Йорр лишь шипела, бессильная против моей мощи! Но робот не вышел из строя так быстро — несмотря на повреждения, он рванулся в бок и пробил мою заднюю ногу косым выстрелом гаусс-пушки. Заревев еще сильнее, я расплавил тройной пулемет машины, после чего повалился на пол с пробитым навылет животом. По идее, я должен был стенать от чудовищной боли, но то ли у меня был шок, то ли донкельхейтум защищал меня, но ощущения от ран были почти что незаметны. Как и все остальные чувства. Лежа и истекая кровью, я превратил нижнюю часть торса и ноги робота в лужу металла, тем самым уравняв счет.
— Гори в аду, сволочь! — выкрикнул я, заряжая мощный шар.
Но гаусска врага пронзила сустав моей лапы за долю секунды до выстрела плазмагана. От этого он дернулся и пульнул шар в пол, расплавил его, и отправил потоки кипящего металла течь на нижние этажи.
Боли не было. Вместо неё была усталость. Немощность. Моя здоровая, но ослабевшая конечность потянулась к двустволке. Когда робот снова поднял свою смертоносную пушку, я разнес его голову залпом из обоих стволов, глухим стуком отдавшимся в голове... но враг не пал. Механическая рука навела гаусску прямо мне в морду. Я хотел гравихватом отвести её в сторону, но перед глазами сверкнула надпись:
"Ошибка перенаправления энергии"
— Твою ма...
И тут робота пробили конвульсии. Выстрелив в потолок, он заискрился и откинулся на спину.
"Что?!"
Но то, что произошло потом, окончательно ввело меня в ступор. Грудь машины взорвалась изнутри, высвобождая какое-то существо... нет, это не монстр! ЭТО ПОНИ! Белая кобыла взвизгнула и окружила себя щитом. Белая шерсть. Фиолетовая грива. Ну надо же, какая неожиданность... Я зашелся кашлем, от которого на моем забрале осталась кровь. Черт. Лапы перестали светиться, и слабость взяла верх над моим измученным телом. Я смотрел на мир будто сквозь бутылку томатного сока — все было искажено до невозможности и играло алыми тонами. Нет, нельзя умирать! Пока у меня есть хоть один процент здоровья, я буду держаться! Плотно сжав челюсти и превозмогая боль, я поднялся.
Кобыла приблизилась. Через секунду щит закрыл меня, а З.А.В., что она левитировала мне, вошел в тело, мгновенно залечив страшные раны. Кашлянув, я, все еще плохо воспринимая происходящее, посмотрел на проясняющееся лицо красивой, ухоженной единорожки с небесно-голубыми глазами. Её тело было лишено каких-либо ран или даже грязи. Ну, разве что грива малость растрепалась.
— И на кой черт надо было продлевать мои муки?! — до того злобно фыркнул я, что подивился сам и поспешил поправиться. — Я хотел сказать "спасибо". Мы получили ваше сообщение...
— Да? О, какое счастье! Давайте скорее выбираться отсюда!
— Погодите, товарищ Рерити. Я чуток отбился от отряда. За вами пришла Деш.
— Деш?! — ахнула кобыла, едва не подпрыгнув. — Я немедленно должна найти её! У меня к ней дело... и новости... я столько видела! — её взгляд скользнул по мне. — Прошу прощения, кто вы?
— Не важно! Вы знаете, как выбраться отсюдова? — в ответ кобыла часто закивала. — Ну и отлично. Деш направлялась к офису администрации, когда оборвалась связь. Можем её поискать и благополучно подохнуть.
— У вас весьма своеобразное чувство юмора, господин солдат, — укоризненно пробормотала Рерити. — Итак, это красное нечто весьма болезненно жжет кожу при контакте. Я смогу удержать щит некоторое время, но у меня совершенно нет сил! Боюсь, скоро случится выгорание! А о выстрелах не считаю нужным упоминать — я не смогу защититься никак. Вам придется убивать врагов до того, как они атакуют, иначе это будет стоить жизни нам обоим!
— Рерити...
— Советую вам забрать оружие этого робота. Весь завод битком набит такими, но они отключились почти сразу после начала атаки на город!
— Рерити?
— Гаусс-пушка питается специальными аккумуляторами, которые так же устанавливаются и в плазмометы. В каждом охранном роботе есть такие. Если вы будете меня слушать, то не дадите боезапасу закончиться!
— Рерити, черт вас дери за гриву! Каким образом вы оказались внутри робота, который захотел меня убить?!
— Господин солдат, сохраняйте вежли...
— Меньше слов!
— НЕ КРИЧИТЕ НА МЕНЯ! — Крикнула она так громко, что у меня заболели уши (ух ты, мои чувства снова в норме!). — Я спряталась в нерабочем роботе! А потом уснула! И проснулась только тогда, когда он напал на вас! Я не знаю, почему он заработал и что это за плоть на нем, понятно вам?
— Да!
— Ну, тогда хватай эту чертову пушку и готовься отрывать головы монстрам, скотина ты тупоголовая! — рявкнула Рерити и, ойкнув, покраснела. — Извините...
Но я уже отламывал оружие от механической руки, дивясь тому, насколько оно было тяжелым. Не ведаю, отчего я вдруг снова стал обращать внимание на такие мелочи, как вес носимого оружия, но ясно было одно: быстро двигаться с этой хренью в лапах я не мог. Плюс приходится вставать на задние ноги, потому что одной лапой гаусску не удержать.
— В некоторых тайниках есть мед-станции, выдающие З.А.В. всему персоналу через фейс-контроль. Я буду добывать эти заклинания для вас!
Я кивнул и вскинул гаусску перед собой, невольно залюбовавшись. Как же круто и мощно смотрелась моя лапа, сжимающая ручку этой трубы! И как футуристично светилось оружие! Красота!
— Что такое? — спросила Рерити, вопросительно подняв бровь, пока я занимался трепетным рассматриванием убийственного агрегата.
— Красота! – Слащаво проговорил я.
В ответ Рерити лишь пожала плечами.
И понеслись безликие коридоры, до потолка заполненные багровым туманом. Движение не прекращалось ни на миг — дверей просто не было. Демоны не телепортировались. Врагов не было вообще. До определенного момента. Экшн начался тогда, когда мы достигли еще одного крупного зала, по углам которого лежали охранные паучки-пулеметчики. И естественно, блин, Йорры окутали их, снабдив плотью и желанием прострелить мне колено! Рерити отчаянно стиснула зубы, из последних сил не давая щиту растаять под шквальным паучьим огнем. Я же навёл пушку на одного из ботов и благополучно промазал, отправив заряд в трубу над ним. Благо это разогрело её до такой степени, что газ внутри сдетонировал, разнеся в клочья сразу пятерых пауков. Второй выстрел оказался куда менее удачным, хоть я и попал — из строя вышел только один бот.
— Н-не могу больше! — застонала единорожка, хватаясь за голову.
Нужно было отвлечь внимание на себя. Я грузно прыгнул сквозь щит, с помощью джетпака долетел до ожившего робота, и, всем весом обрушившись, смял его, как консервную банку. И единственное, что он смог сделать в ответ — жалобно заскрипеть и дернуть током мое бронированное копыто. Блин, плохо, что костюм проводит электричество!
Еще более громкий крик Рерити возвестил о том, что роботы стремились убить её больше, чем меня. Что ж, у этого были свои плюсы! Во-первых, потому что я беспрепятственно мог стрелять им в спины, а во-вторых оттого, что меня любимого бить не будут! И со здоровьем все хоро... Что?!
"Куда оно улетает?!" — ужаснулся я, глядя на снижающееся с каждой секундой, количество жизни. — "И почему я ничего не чувствую?"
"Багровый туман!" — завопил мозг. — "Ты что, забыл?"
Ах, да, точно. Тогда надо действовать быстро! Уничтожив из гаусски ещё одного паучка и закинув её на спину, я подлетел к оставшимся четверым и двумя сокрушительными ударами вывел из строя того, что стоял ближе всех. Пинком послав повернувшегося ко мне бота в последний полет в противоположный конец комнаты, я прыгнул между оставшейся парой порабощённых пауков и, взяв каждого за корпус, поднял над собой и сжал, искренне наслаждаясь электрическими разрядами, прошедшими по лапам.
— Скажите, — задыхаясь, забормотала Рерити, когда я вернулся к ней под щит и мы оставили помещение с пауками позади. — Вы не из отряда "Дум"?
— Ась? Дум? — переспросил я и, вместо того, чтобы сказать правду, задал встречный вопрос. — А что заставляет вас считать это таковым?
— О, я весьма некомпетентна в военном плане, но слышала, что именно этот антитеррористический отряд был облачен в такую броню. Она уникальна.
— Тем не менее, что вам известно о "Думе"? — осторожно спросил я и прищурился.
— Так вы не оттуда? Эти бойцы были национальными героями, их показывали повсюду! Правда, я знаю не больше, чем среднестатистический гражданин.
— М-да, таких тут полно, что же это я? — Иронично заметил я, окидывая пустым взглядом безмолвный серый коридор с покрытым копотью, потолком.
— Деш рассказывала... — прошептала единорожка, проигнорировав мои слова. — Что-то случилось с ними. Вы же помните теракт Зебринских радикалов в "Новом Олдуае"?
— Тот, что трёхлетней давности? — в голове забурлили воспоминания. Черт, Эколип так психовала тогда! А меня не особо все это колебало. — Помню... А что тогда было?
— Ох, нечто ужасное! Террористы ворвались на станцию и, перебив всю охрану, взяли в заложники весь персонал! И, кстати, именно после этого пошла такая дикая милитаризация всей Объединенной Аэромагической! Дум был отправлен туда. А потом... СМИ сообщило, что все прошло успешно, бойцы остались живы, но что-то больше нигде не появлялись в открытую. Да и проекты этой брони перестали так сильно рекламировать. Вот я и задалась вопросом. Как я понимаю, вы не оттуда?
— Нет, но меня очень интересует эта тема. Вы не пробовали поговорить с Деш?
— Пробовала. Но, извините, это было, так сказать, не очень информативно.
Мы молча прошли до толстенной гидравлической двери, без слов говорившей: "Хрен вам, а не проход!". Я оскалился, снимая гаусс-пушку со спины, а Рерити горделиво посмотрела на меня и шагнула к стене рядом с большущей скобой, уходящей в бетон. Но только она протянула копытце к какой-то треснутой пластине, как её щит лопнул, пробитый синим лучом, после чего лопнула и кость передней ноги единорожки. Душераздирающий визг кобылы заставил меня тут же среагировать! Я прицелился обезьяноподобному роботу прямо в грудь и прошил её насквозь. Подскочив к раненой Рерити, я вытащил стимулятор и, оттянув кожу над обломанной конечностью, ввел восстанавливающую сыворотку. Проклятье, нельзя её оставлять лежать так! Недолго думая, я перекинул её поперек спины, изо всех сил удерживая гаусс в одной лапе. В бурой темноте горели огни металла, сращённого с гнилой, изливающей реки гноя, плотью. Я не собирался быть простой мишенью! С хрипом я нырнул в самую гущу врагов — полдесятка обезьяноподобных роботов и многоствольных турелей-треножников, получивших от Йорр множество мелких ножек, как у амебы. Как ни странно, щита у них не было, благодаря чему я без проблем прострелил грудь одному роботу. Только одному, потому что в следующий миг стены затряслись от ужасающего утробного рева. Из темноты за спинами моих врагов выплыли кровавые змеевидные щупальца, опутали их и утащили куда-то.
— Луна, драть тебя за гриву, сколько можно?! — в панике заорал я и кинулся к двери.
Выстрел гаусски не нанёс никакого урона. Магическая защита. Да что за засада! Тем временем, нечто медленно, но неумолимо выплывало из адских глубин этого чёртового завода. Я попытался пульнуть из гаусса, но эта гадина отрицательно загудела и отказалась стрелять! Мои глаза уже могли различить выпуклую треугольную металлическую голову со множеством живых усиков и... ложноножек? Крича, я выставил перед собой плазмомет и зарядил большой шар, в который ушли остатки патронов.
— Ну, давай, родненький, убей эту мразь! — Чуть не плача, взмолился я. — Феникс? Эффусум? Если я настолько важен, какого дьявола вы меня кидаете?!
Шар со смачным хлюпаньем прожег плоть чудовища, выдавив из него тонкий, почти свинячий визг. Но, тем не менее, оно не остановилось! С каждой долбанной секундой эта дрянь подходила на шаг ближе к моей погибели. К погибели Рерити, а с ней — и плана по спасению мира через элементы гармонии. И если проиграем мы, то проиграют и сыны Титана, после чего уже не останется никакой надежды на спасение вселенной!
"Рерити пыталась открыть эту дверь!" — пробудился мой мозг. — "Там была какая-то штуковина в стене!"
И я тут же оказался у той надломанной пластины. Вырвав её из стены, я заглянул в сканер в форме головы пони. Жужжание и красная вспышка послали меня к черту.
"Засунь Рерити в эту штуку!"
Да, точно! Сбросив кобылу со спины, я резко и грубо схватил её за голову и буквально впечатал в фейс-контроллер. Он долго гудел и думал, но заветная зеленая вспышка снизошла ко мне! И дверь... начала открываться. Очень медленно. Без проблем пропихнув единорожку, я едва смог протиснуться сквозь образовавшуюся щель. И, когда я, казалось бы, преодолел это препятствие, мою заднюю ногу опутала тентакля! О, не описать, как я орал, как рвался, пока, наконец, меня не схватила мощная лапа минотавра Труддуса! Взмах его бензопилы — и щупальце лопнуло, а я влетел в комнату, щедро освещенную аж двумя лампами! За перевёрнутыми цветочными клумбами сидели мои товарищи, за исключением Руби. Видать, феникс не особо старается вызволить его. Бесполезный мешок перьев. Деш, тем временем, увидела Рерити и с визгом радости кинулась к ней.
— Генерал, назад! — услышал я крик Огнехвоста. — Не приближайтесь к... да етить твою налево, Деш!
А полуметаллический червь уже заполнил своим смердящим телом весь проход и вытягивал щупальца по направлению к нам. Винд Чилл и Тигги без толку стреляли в его бесформенное тело, а Шейди, до этого возившаяся возле заблокированной двери, теперь доставала еще одно З.А.В. для раненой Рерити. Труддус же судорожно оглядывался с напряженным оскалом на зубастой морде.
— Коготь, вставай и мочи эту гадость! — прикрикнул на меня Винд Чилл с явно ощущающейся нотой истерики в голосе.
И я не заставил себя ждать. Загородив собой кобыл и рявкнув, чтобы отошли, я стал беспрестанно палить в монстра из двустволки. Но это так же эффекта не имело — усиления давным-давно закончились, а от убийства робо-мутантов, как я понял, руны не заряжались.
— А ну посторонись! — вдруг проревел минотавр, проносясь мимо меня с белой цистерной, по размерам сопоставимой с повозкой, в лапищах. — Эй, ты! Хочешь жрать? Так пожалуйста! — с этими словами он вбил цистерну прямо в то, что можно было назвать пастью твари.
— Труддус, где ты это взял?! — воскликнула Тигги. — Это же жидкий азот! Назад, быстро!
— Да? А что он делает? — спокойно спросил минотавр, послушно отойдя.
— Это! — крикнула грифина и, выхватив лазерный пистолет, разрезала бак пополам.
Тут же потоки ледяной погибели заструились прозрачной рекой под червем, выдавливая из него рвущие слух, вопли. Когда же оно полностью скрылось за белым туманом, грифина швырнула туда гранату. Прогремел взрыв, вызвавший ураган бледно-кровавых осколков, дьявольским зеркалом покрывший пол.
Все облегченно вздохнули. Кстати о воздухе — почему багровый туман перестал жечься? И так порозовел? Ладно, наплевать, лишь бы он не вредил.
— Рейнбоу, Рейнбоу, Рейнбоу! — едва сдерживая слезы, бормотала Рерити, стиснув пегаску в крепких объятиях своих уже восстановившихся ног. — Я столько настрадалась за эти дни! Поверить не могу...
Деш же молчала, застыв в каком-то счастливом ступоре. Её широко распахнутые глаза были устремлены вниз, а потные крылья едва заметно подрагивали. Это продолжалось довольно долго даже для дружеских обнимашек. Благо, Винд Чилл вовремя заговорил:
— Эм, девочки? Может, хватит уже обниматься, а то я чувствую себя ненужным.
— Винд, — усмехнулась Тигги. — Хорош стоить из себя альфача, всё равно все знают, что ты бесполезный!
— Ага, ага, болтай больше, — саркастично воскликнул грифон. — Не будь ты моей сестрой, давно бы уже внуков имела, что похожи на меня!
Среди остальных раздались смешки. Деш, наконец, отстранилась от Рерити со словами:
— Я тоже рада тебя видеть, Рер! Скоро мы выберемся из этой дыры и полетим в Кантерлот! Там наши...
Она не договорила — воздух взорвался огненными вспышками. Я вскинул двустволку, глядя, как под потолком появляется пентаграмма. Оттуда вот-вот должен был появиться злобный демонюга, а моя пушка была готова радушно встретить его! Но из портала появился не враг, а Руби. С глухим шлепком он упал на пол и, кашлянув, попробовал встать, но не удержался и снова рухнул. Я тут же кинулся к нему и подхватил за плечи.
— Руби, дружище, ты как?
Не знаю, как это возможно при его белой шерсти, но он был бледен, как смерть. Глаза единорога были налиты кровью, словно помидоры. Было видно, что ему плохо, но он все же нашел в себе силы прохрипеть:
— Все нормально...
— О, а ты где был? — спросил Винд Чилл, выглянув из-за моего плеча.
— В газовой камере. Меня пытались усыпить, но я... — его каркающий голос прервал приступ судорожного кашля. — А потом меня телепортировало сюды. Не знаю, какого черта произошло... Вы нашли ту кобылу?
— Все в сборе, прекрасно, — объявила Рейнбоу Деш и задорно тряхнула своим седловым пулеметом. — Идём к выходу!
— Постой, дорогуша, — подняла копыто Рерити. — Здесь неподалеку есть запасный выход. Через него будет побыстрее. По пути расскажу кое-что интересное!
Примерно за час до вторжения на нашу почту пришла вырезка из репортажа Дискавери Чикс о диком племени яков, — говорила Рерити, пока мы шли по тупым и однообразным коридорам. Её слова глухо отгремели у меня в голове, забрав все внимание на себя. Мое сердце бешено заколотилось. Я должен, во что бы то ни стало, слушать! — В нём самом не было ничего из ряда вон выходящего, чего не скажешь об отправителе. Его номер не упомню, но именно по нему один из наших сотрудников определил, что это был, не поверите, сержант Гримм из отряда "Дум"! — не знаю, переглянулись ли мои товарищи при этих словах, да и знать не хочу. Что ты берешь паузы, рогатая?! Говори же! — Мы хотели сообщить тебе, Деш, но не смогли, потому что началась эта... белиберда. Оно до сих пор висит в нашей базе данных, хоть я и не вижу смысла задерживаться здесь из-за него. Думаешь, кто-то просто ошибся адресом? А нет, там прямо было написано: "на Текстильный завод имени Спайка"! И заголовок над видео был очень странный: "Палачу Рока". И еще какие-то символы, которые браузер не смог отобразить. Мистика, в общем!
— Бред какой-то, — пробормотала Рейнбоу. — Все члены отряда "Дум" были найдены мертвыми через несколько часов после сообщения о успешной нейтрализации террористов в "Новом Олдуае" и последовавшего после этого обрыва связи!
— Мертвыми?! — Изумилась белая единорожка. — Но... но...
— Не могли же мы официально объявить о том, что столь популярные пони убиты! Причём зверски. Все тела были разорваны. А больше всех досталось именно Гримму. Он НИКАК не мог... а, черт! — она хлопнула себя по лбу. — Он мог быть превращен в зомби, как та пони, что сбила наш глайдер! Должно быть, это была лейтенант Пирс...
— О, Селестия! Она была моей любимейшей из всего отряда...
— Да к черту "Дум"! — изо всех сил врезав по бетону стены, вскричал я. — Покажите мне то сообщение про Дискавери!
— Брат, что с тобой? — Взволновано спросил Винд Чилл.
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=2n9apjpkyWk ]
— ДАЙТЕ. МНЕ. ТО. ВИДЕО!
— Зачем тебе? Это же просто... — осаждённо протянул грифон, но я тут же прервал его безумным, оглушительным ревом. Что-то оборвалось внутри меня. Когти впились в шлем, а взор устремился в потолок. Из горла моего вырывался звук, представляющий из себя смесь визга, стона и хохота. Кто-то крикнул, что я ненормальный. Да, да, я такой! ДА, МАТЬ ВАШУ! Только дайте мне еще раз взглянуть на Неё!!! Рейнбоу крикнула "Успокоительное!", но его ни у кого не было. И хорошо. Я должен... непременно должен! Донкельхейтум, жги мои ноги! Пускай они сгорят до костей! К вою добавился кашель, окончательно превративший мой крик в отвратительный хрип.
— Де люмине, ут ме!(*)
Что-то ударило меня. Белый щит образовался вокруг.
— Девольват ин гаудиум мортем!(*) — захлебнувшись слюной, я обрушил свои горящие лапы на магическое поле и покрыл миллионами желтых огней.
— Убейте его, молю, убейте! — услышал я плач Шейди.
— СТОЯТЬ! — Рявкнул Винд Чилл так громко, что даже я немного очухался.
Грифон хмуро, но с теплотой глянул на меня:
— Та кобыла что-то значит для тебя?
Внезапно вся злоба ушла так же резко, как и появилась, оставив лишь едва заметное чувство вины. Я долго глядел на свои затухающие лапы, а потом вздернул голову и отрывисто произнес:
— Она моя мать.
— На кой хрен надо было так психовать? — Скривив губы, проворчала Рейнбоу и вдруг встрепенулась. — Погоди, так ты сын Дискавери? То-то я думаю, она ушла из телевидения.
— Покажите, прошу...
Деш глянула через плечо на Рерити и спросила:
— Рер, это будет очень проблематично?
— Да вон он, терминал, — Указала копытом единорожка на крохотное ответвление коридора. — Мы вполне можем позволить себе пару минут, если очень нужно.
Я вошел туда, Рерити — за мной. На наше счастье, компьютер был в рабочем состоянии. Пока кобылка включала его и искала файл, я стоял, прислонившись к стене, и угрюмо смотрел в пол, ощущая при этом себя полнейшим идиотом. Я задержал отряд, поставил под угрозу жизнь Персоны Особой Важности, и вдобавок до смерти напугал Шейди. А все из-за чего? Из-за того, что я эгоист. Полный. Донкельхейтум — просто инструмент. Это не он заставил меня психануть. Он просто возымел на этом эффект, который должен был — усилил. Главное дерьмо все равно во мне, как бы мне ни хотелось свалить все это на кошмар, творящийся вокруг... А, к черту! Незачем сваливать всю херотень на себя!
— Вот, гляди, — мягко, даже заботливо произнесла Рерити, отойдя от терминала.
Я шагнул на её место и занес коготь над кнопкой воспроизведения. В горле сжался комок, в груди заныло, но я не нажал. Рерити тактично кашлянула и вышла, оставив меня наедине с приветом из прошлого. Сейчас я верну себе ту частичку души, что потерял. Это будет больно, но я сделаю это. Я не могу поступить иначе. Я не служу ни фениксу, ни Титану. Я не киборг, не оружие. Я маленький несчастный пони, на протяжении двух с половиной лет бегущий от горя. Но сейчас нужно встретиться с его отголоском и выстоять, чтобы снова бежать. Таково мое проклятие. Таково мое бремя. И даже богини не ведают, покинет ли оно меня после смерти.
Железный коготь опустился на кнопку...
— Ну как, лучше? — с беспокойством спросил Винд Чилл, когда я вышел в коридор.
Вместо ответа я молча проверил патроны в двустволке и поглядел на генерала Рейнбоу Деш. Она провозгласила, что мы идем, и двинулась дальше по коридору.
Что чувствовал я? Ах, да, точно, почему бы мне не рассказать об этом? И правда, возьму и не расскажу, ибо сам не знал. Точно выделить из всей каши неопределённых чувств я мог лишь одно — ненависть. Хотелось просто окунуться в рутину жестокого боя. Разорвать кому-нибудь лицо, вырвать зад и этим же задом сломать врагу шею... Странноватые ощущения для пони, только что увидевшего мать, не правда ли? Я вдруг осознал, что совершенно не понимаю самого себя. Если бы я не мог понять чувства близкого — огорчился, но не больше. Это поправимо. Но не разбираться в том, чем являешься... ужасно. И ужасно не абсурдностью, а страхом. Страхом перед собственной личностью. Можно убежать от врага материального, можно убежать от прошлого, но не от себя. А хотя я вру — можно сойти с ума. Да, это был бы наилучший выход!
— Вот, за этой дверью второй холл, а там — выход! — радостно воскликнула Рерити, войдя в просторное светлое помещение со, стоящими в пять рядов, аккуратненькими серебристыми шкафчиками. Как ни странно, они были нетронуты. Ни царапинки от когтя демона, ни оплавленной краски от фаербола. Я шагнул вперед, погрозил дробовиком во все стороны и махнул лапой, дескать, чисто. Честно говоря, даже если бы сейчас на моих союзников упала бомба, мне было бы плевать. А если б заодно с бомбой появилась кучка демонов — я был бы вне себя от счастья! Деш прошагала мимо меня, и на секунду наши взгляды встретились. Не знаю, что было у неё в голове, но я тепло улыбнулся (хотя это было бессмысленно из-за шлема) и представил, как одной лапой обнимаю её за мягенькую шею, а второй заталкиваю её же крыло ей в горло до тех пор, пока пегаска не задохнется... Твою мать, да что же со мной такое, черт возьми?! Фыркнув, я легонько пристукнул дверь шкафа позади себя, от чего та, жалобно скрипнув, смялась и выпала.
— Ты чего? — подняла бровь Рейнбоу.
Я пожал плечами и обернулся. В шкафу лежала пара крыльев. Черных механических крыльев.
— Ух ты, — проговорила Тигги, подойдя к нам, — робо-крылышки для спец. брони охраны ОАК. Жалко, их не успели выпустить в обширный прокат! Думаешь, они подойдут тебе?
"Стать пегасом... — мысленно ахнул я и вздрогнул. — Неужели такое возможно?"
Объятый трепетом, я открыл рюкзак и, недолго думая, закинул туда оба крыла. Вернёмся на "Даркстар" — обязательно найду кого-нибудь, кто присобачит их к моему костюму!
— Внимание, замечены действия террористического характера. Немедленно верните вещь на место, иначе будете уничтожены! — спокойно объявил кобылий голос и все так же сухо добавил. — Телепортационная система повреждена. Включена магическая блокировка дверей.
— Да черт побери! — возмутился Огнехвост, когда дверь выхода захлопнулась прямо у него перед клювом. — И что нам теперь делать?!
На что Рерити с высокомерным спокойствием заверила его:
— Минуточку. Просто доверьтесь мне.
И в этот момент с потолка обрушилось нечто громадное, по строению похожее на рыцаря ада, но окруженное синими молниями.
"Испытание первое: Охотник Инвал! — проскрипел старческий голос в моей голове. — Сделай шаг, стань ближе ко званию Палача Рока!"
"Палач Рока? А разве не он упоминался в заголовке того письма?" — только и успел подумать я прежде, чем нырнуть за шкафчики, спасаясь от электрического разряда, выпущенного из когтистой лапищи демона.
— Руби, Шейди — щит! Прикройте Рер, пока она открывает двери! — скомандовала Рейнбоу и, видя, что монстр громоподобными шагами приближается к нам, добавила. — Труддус, огонь на подавление! Не дай этому куску дерьма подойти к нам вплотную!
Минотавр кивнул и, выглянув из-за шкафов, выстрелил двумя ракетами. Демон чуть качнулся, что позволило мне высунуться и порвать ему бок двойным залпом двустволки. Но безнаказанным я не остался — враг мгновенно развернулся и повалил меня на пол потоком электричества. Это было больно, но, судя по показателю здоровья, не так уж и разрушительно. Только сердце закололо. Немножко. Я поднял гравихватом шкаф и кинул его монстру в лапу, чем прервал электрическую атаку. В дополнение к этому я успел дважды бахнуть из дробовика, после чего был отброшен к противоположной стене какой-то энергетической волной.
— Коготь, тут батарея для твоей гаусски! — крикнула Тигги и кинула мне большой цилиндрический аккумулятор, который я подхватил грави-лучом и тут же зарядил в свое грозное оружие. Тщательно прицелившись, я пробил толстый череп твари. Монстр мотнул головой и, вознеся лапы над собой, будто в молитве, вызвал голубой ливень разрядов вокруг себя. Лампы на потолке замерцали и погасли, а затухающий кобылий голос объявил:
— Критическая утечка энергии. Система безопасности пер-р-р-ех-х-ходит в реж-ж-ж-им маг-консерваци-и-и.
Дырень в башке чудовища тут же затянулась, и он с радостным ревом превратил пол в электрическое озеро, больно дергающее ноги. Что за хрень? Разве бетон — проводник? А, черт, здесь пол металлический!
Отчаянно паля из гаусски, чьи выстрелы теперь не наносили никакого видимого урона, я прыгал от стены к стене, стараясь как можно меньше времени проводить на полу. А вот мои товарищи не имели такой возможности.
— Генерал! — простонал Винд Чилл, изо всех сил пытаясь взлететь. — Мне... плохо... очень плохо...
— Труддус, Тигги, тащите его под щит! Коготь, убей эту херь!
— И почему я знал, что ты это скажешь? — Заревел я в ответ и высадил последние четыре заряда в демона. — Не дохнет он и все тут.
— Энергия! Перегрузи его, сын! — проговорил голос в моей голове.
— Да иди ты к дьяволу, тыловая крыса! Или иди сюда и мочи этого ублюдка вместе со мной!
— Ты это кому? — крикнула мне Деш, на что не получила ответа.
— Сконцентрируйся! Заставь донкельхейтум работать!
И тут демон скакнул прямо ко мне и погрузил мой мир в бездну электрических мук! Мои лапы горели, на этот раз, правда, вместе со всем телом. Но я не боялся, не сдавался. Я просто ненавидел. Сейчас я был готов убить любого. Хоть врага, хоть друга! И донкельхейтум это знал. И делал всё ради этого. Перед глазами мелькали предупреждения об избытке энергии, но я чувствовал, что так и надо. Думаю, демон видел мою улыбку. Дьявольскую, садистскую, безумную. Взмах лапы — и синяя энергия превратилась в огненную, в мою. Охотник Инвал забился в конвульсиях от разрядов моей силы! Воздав лапы кверху, он покрылся пентаграммами и ударом сильнейшей мощи бросил меня к стене.
— Сержант! Дверь! — хором крикнули Огнехвост и Деш. — Уходим!
Демон дрожал, но не падал. Я же просто сидел, направив на него пылающую лапу.
— Коготь, давай! — звала Тигги, стоя у выхода, когда остальные уже вышли.
А я сидел и сдерживал врага неведомой энергией. Хотя нет, это был не я. Это был Титан. Снова. Только на этот раз наши мысли совпадали практически на сто процентов.
— Коготь!
Демон с хрипом опустился на колени.
— Коготь!!!
Я опустил лапу и, грозно встав, зашагал к грифине. Поравнявшись с ней, я коротко произнес:
— Добей его.
— Что? — не поняла она и... взорвалась. Её светло-коричневое тело разорвалось на куски взрывом синей энергии.
— ТИГГИ!!! — завопил Винд Чилл и ошарашено кинулся к ней, но я схватил его за плечо и, когда он стал вырываться, отшвырнул на десяток метров назад. Затем повернулся и, подняв лапу, разнес голову Инвала на кровавые кусочки.
"Тебя не звали, покойный отец! — зарычало в моей голове. — Если ты соизволил умереть, то будь добр, не высовывайся. Не вынуждай меня добивать тебя!"
— Ты глупец, Эффусум, жалкий глупец! — взревело мое горло в ответ. — Вы с Храддо сделали все то, чего не должны были. И вы заслуживаете смерти. Но сначала пусть умрут проклятые слуги Маледикта!
Все орало, все рычало. Эта какофония была не только в моей бедной головушке — Винд Чилл впал в истерику и рвался к останкам сестры-грифины. Все остальные тоже кричали, вопили... А я? А я вдруг зажмурился и выдохнул. Просто выдохнул. Бредлам не прекратился — но я больше не был его частью. Я сбежал. Уж чего-чего, а это я умел! Думаете, как? А очень просто. Я уснул. И плевать я хотел на всех и на все. Война, смерть, ужас... К черту! Пускай я больше не проснусь, но эти несколько минут я проведу там, где моя душа жаждет быть! Реальность всегда ужасна и скучна, но мир духовный вечно прекрасен, даже если преисполнен горя!
Последним, что достигло моих ушей перед тем, как я погрузился в грезы, был крик Шейди "Прорыв дамбы! Весь город тонет!"
Глава четырнадцатая. Сон
Думаю, глава разочарует тех, кто ждал мяса и кишок, однако я считаю её второй по важности во всем первом томе. Не волнуйтесь, вся расчлененка еще впереди! И я помню, как говорил, что часть будет большая, но что-то заставило меня сократить её. Изначально там должны были быть хоррор-вставки (как в четвертой главе), но потом я понял, что они не нужны. В общем, четырнадцатым эпизодом я вполне доволен. Хотелось бы знать, разделяете ли вы мое мнение!
Вся глава писалась под альбом Burzum — Hlidskjalf — https://www.youtube.com/watch?v=4a7a28NifQc
А так же под пианинную версию Dunkelheit — https://www.youtube.com/watch?v=rY4KT4T6GPc
Тычок.
— Плампи, вставай! Плам-Плам!
Еще тычок.
Не открывая заспанных глаз, я ворчливо мямлю слова:
— Меняю завтрак на сон!
И отворачиваюсь к стене, еще сильнее закутавшись в одеяло, но тычки продолжаются.
— Не помнишь? А со вчерашнего вечера ты требовал, чтобы я подняла тебя пораньше любым возможным способом!
— Разве? — приоткрываю я один глаз, с трудом пытаясь осознать, в каких временных параллелях нахожусь, и не сошел ли с ума. — Быть такого не может!
— Ты еще что-то говорил про поезду за город с Эколипиной семьей.
Сон как копытом сняло.
— Ох ё! — Кричу я, вскакиваю с кровати и, чуть не перепрыгнув через мать, вылетаю из комнаты в направлении умывальника. Поспешно запихнув в рот щетку и чистя зубы об неё, я, параллельно с этим, одной ногой мылю лицо, а второй вожу по пилке, дабы поубавить его безобразные размеры. Затем меняю местами их действия, попутно выплевывая щетку и полоща рот, стараясь игнорировать попадающее на язык мыло. Когда, наконец, с этим покончено, замечаю, что бородка на моей семнадцатисполовинойлетней роже стала совсем бесформенной. Ужас! А ведь еще вчера с ней было все нормально! И начинается мучительное бритье. Действительно, мучительное, а то как еще можно описать состригание отдельных участков шерсти с морды, когда все твое тело покрыто ею! Но и с этой бедой я в конце концов справляюсь. Теперь дело за малым — причесаться да провернуть все так, чтоб родители не проводили меня. А точнее говоря, не встретились с родителями Эколип!
— Так, отец семейства, просыпайся! — доносится мамин голос из спальни. — Сын уезжает!
Мда, это окажется труднее, чем я думал. Благо, что папу будить она будет еще две минуты тридцать шесть секунд! За это время нужно успеть похватать свое барахлишко и по-быстрому свалить! Я кидаюсь ко входной двери, мысленно восхищаясь тем, что заранее и по-тихому собрался еще со прошлого вечера. Перекинув ремень черной спортивной сумки через голову, я вдруг понимаю, что мать может запросто позвонить родителям Эколип в самые краткие и нежелательные сроки! Так, у меня еще минута! Я бегу на кухню, где на полке древнего дубового серванта стоит телефон и небольшая записная книжка с номерами всех соседей. Наизусть их мама вроде не знает, так что я, спрятав блокнот, буду в безопасности. Хотя нет, унесу с собой.
Но то ли папа проснулся раньше обычного, то ли в моих расчетах была ошибка, потому что позади раздался голос мамы:
— Очень хорошо, что ты вспомнил про звонок! Как раз во избежание всяких недоразумений надо им позвонить!
Что делать?! Куда спрятать эту дурацкую книженцию?! Пока мой разум паниковал, мозг нашел тривиальнейшее решение — разинув рот как можно шире, я затолкал туда блокнот и, не без боли сжав челюсти, начал усиленно пережевывать.
— Ты что-то ешь? — спросила мама, когда я прошмыгнул мимо неё назад, в коридор. — Если так хочется, можешь спокойно позавтракать, а не кусохватничать на дорогу!
Я отрицательно помычал в ответ и стал открывать входную дверь. Тогда мама подошла ко мне и, потрепав по гриве, улыбнулась:
— Ну ладно, будь молодцом! — и, когда я легонько ткнул носом её щеку, засмеялась. — Не позорь меня там!
— Доброе утро, господин Лоуген, — напыщенно-саркастическим тоном приветствовал меня молодой, но уже украшенный малозаметными морщинками и проседью, зебра. — Как ваше "ничего"?
— Нормально, — с улыбкой протянул я, учтивым кивком здороваясь с его женой, стоящей рядом.
— О! Привет! – Эколип оказалась из-за спин родителей.
— До меня вот дошли слухи, — с усмешкой произнес её отец, — что вы формируете прайд!
— Что? — изумился я и сглотнул, переводя глаза на Эколип и обратно.
— Ну не могла же я в самом деле молчать о наших ролевых играх! — Воскликнула она. — Вот и поделилась!
— Да, Эколип рассказывала, что она аж царица всего прайда! — Все с такой же насмешкой говорил зебра. — И как? Прайд пополняется львятами?
— Нет, — наконец, придя в себя, заговорил я, — она только новых львиц приводит! — И, поймав укоризненный взгляд зеленых глаз Эколип, злобно ухмыльнулся и фыркнул. — Да-а, госпожа хранительница секретов, на каждое ваше такое у нас найдется свое этакое!
Зебра иронично защелкал языком, готовя очередную фразочку, но его вовремя прервала жена:
— Да отстань от детишек, Оммбук! Вам уже пора идти — а то на поезд опоздаете! Как кстати, поживают госпожа Дисковери с господином Дириго? Почему не провожают тебя?
— Ээ-эм, спят... то есть заняты... уехали, в общем — неуверенно врал я, стараясь подобрать наиболее выгодную ложь.
Родители Эколип переглянулись и кивнули нам.
— Идите, ребята! Пока-пока!
Я еще раз кивнул им, хотя этот кивок был скорее похож на поклон, и посмотрел на подругу.
— А ты разве ничего с собой не берешь?
— Не-а, — мотнула головой она и зашагала по песчаной дороге, чему последовал и я. — Мы ж ездим туда чуть ли не каждую неделю — там есть все нужное. И именно поэтому уговорить родителей на нашу с тобой индивидуальную поездку было проще простого.
— Ох, да, у меня тоже все без проблем. — С ярко выраженным сарказмом пробормотал я, все еще ощущая во рту вкус чернил. — Только завтракал кое-чем... экзотическим.
— Чем же?
— А ты угадай!
— Ну... – Начала, было, зебра и замолчала, многозначительно глядя на меня. — Эй, а где подсказки и наводящие вопросы?
— Ну о'кей, это нечто несъедобное.
— Хм, мясо?
— Нет.
— Мозги барана?
— Фу, ужас какой! Нет!
— Мозги барана, запеченные в мясе? Железки? Тостеры? Ремонтницы тостеров? Звезды? Черные дыры? Вселенные?
— Нет, нет, нет! То, что я ел, гораздо более... фантастическое и куда как несъедобнее всего тобой перечисленного!
В этот момент я споткнулся и, вспомнив про окружающий мир, увидел большую бетонную платформу станции. Народу на ней было совсем немного. Взойдя по лесенке, мы подошли к довольно древним скамеечкам и, оглядевшись — нет ли поблизости какой-нибудь вредной пожилой пони или зебры, страждущей присесть — заняли их.
— Ну о'кей, я знаю ответ. Ты не поверишь, но я знаю! — Ухмыльнулась Эколип, ткнув копытом меня в бок. — Это телефонная книжка твоей мамы.
— Что?! Но... как? Как ты догадалась?
Зебра вдруг опустила взгляд, сделала серьезное, даже печальное лицо. Я протянул копыто и, взяв её за подбородок, поднял и посмотрел ей прямо в глаза. Что-то в них было. Что-то загадочное и непостижимое... в них читалась теплота, да, но был и страх. Какой-то животный, дикий... Хотя нет, он показался лишь на миг. Потом Эколип широко улыбнулась и сказала:
— Может, я ясновидящая?
— Да уж, аргумент так аргумент, ничего не попишешь, — скривился я и, поставив копыто, задумался. Странно как-то все это... не назовешь просто сном...
— Плампи? — окликнула меня Эколип спустя минуту. — Ты это... ну... — она сжала губы и чуть наклонила голову.
— Угумс — уловил я её мысли и закивал.
— Так, будем в ролку играть на даче? Наш жутковатый старинный дом — место лучше некуда для такого! И, кстати, что с сюжетом? Я особо ничего не придумала...
— Ну, мы остановились на пришествии злобной хищной медузы — припомнил я и пустился в рассуждения. Эколип изредка меня прерывала, вставляя своим предложения. Я критиковал, говорил, что это хрень, но, в конце концов, принимал, сбитый неимоверным упрямством подруги. Приходилось выстраивать хронологическую цепочку событий. Да такую, чтоб все, что предложила Эколип, должно было случиться как можно позже, ибо я знал, что она забудет все уже на следующий день. Так, увлеченно беседуя, мы дождались поезда. Дорога тоже незаметно прошла в разговорах. Я пытался поймать себя на мысли, что совершенно не думаю, когда говорю. Практически все, что бы я ни делал, отвлекало меня, погружая в происходящее с головой, а та часть мозга, что кричала о нереальности происходящего, была лишена кровоснабжения и быстро отмерла!
Ухоженный, приятный на вид двухэтажный темно-зеленый домик улыбался нам с дальнего края садоводства. По мере приближения я мог разглядеть в нем черты старины, берущие свое даже невзирая на заметную заботу хозяев. В голове мелькали ассоциации. Нет, этот дом вовсе не напоминал какую-то западню с зомби-ведьмо-куклами в подвале, а казался старшим братом мистера Оммбука — отца Эколип, если вы забыли. Такой же здоровый и полный сил, но в то же время пытающийся скрыть печать времени. Возможно, ему стыдно перед остальными за свою старость, а может быть, и перед самим собой.
Пройдя по дорожке, выложенной маленькими каменными плиточками, мы поднялись по до смешного мелкой трехступенчатой лестнице.
— Добро пожаловать, мьсе! — торжественно объявила Эколип, после того, как дверной замок дружелюбно щелкнул, будто был рад нас видеть.
Сбоку от двери располагался здоровенный умывальник и, пожалуй, он был единственным примечательным объектом в этой крошечной комнатке над крыльцом, которая была скорей пристройкой, нежели полноценной частью дома. Открыв еще одну дверь, мы оказались в длинном помещении с забавными оконными секциями, похожими на погоны. С одной стороны три, если не четыре стола были сдвинуты вместе и держали на себе холодильник с пеналом, а с другой стояла вешалка, не без труда держащая на себе нагромождение старой, даже дряхлой одежды. Попоны, плащи, шляпы... все это старье даже не стеснялось своего возраста. Наоборот, казалось, что ему просто хочется поскорей оказаться где-нибудь на помойке, чтобы там благополучно сгнить. Фу, в общем.
— Это веранда и кухня, по совместительству, — нетерпеливо бросила Эколип и распахнула толстую зеленую дверь, ведущую вглубь дома. — А эт Большая Комната. Зимой только здесь можно находиться без риска замерзнуть насмерть, — она указала на тонкую, узкую, словно тюбик зубной пасты, печь. — Вдобавок здесь спят родители, — вдруг моя подруга встрепенулась и, хмыкнув, ткнула меня в бок. — Здесь я спасалась от фобий.
— У тебя фобии?
— Ага, с раннего детства. Правда, сейчас они уже чуть менее мучительные, — она с важным видом поковыряла в носу и продолжила. — Я прекрасно понимаю, что ничего страшного нет, что никакие демоны не сидят по углам в засаде, но... блин, как только темнеет, мое подсознание начинает сходить с ума! Я могу подолгу смотреть в одну точку, видя во тьме жуткие образы. Могу даже ощущать кожей чьи-то прикосновения... Не смейся!
Мда, невовремя я заулыбался.
— Я не смеюсь, у самого такое раньше было, — пожал плечами я. — Просто закройся одеялом с головой — и страшно не будет.
— Ты меня дурочкой считаешь? Пробовала! Только хуже становится, потому что сквозь одеяло не видно хищной пасти монстра, приближающейся к тебе. Прямо спиной чувствуешь, как он злобно водит лапой по одеялу, готовясь разорвать его и... Не вздумай фейсхуфить!
А так хотелось!
— И как же ты справляешься с этим?
— Ну, раньше я сидела час-два, а потом тихо спускалась сюда со второго этажа и пряталась к родителям под кровать. Не самое приятное времяпровождение, скажу я тебе, но это лучше, чем дрожать от страха всю ночь напролет!
— Не представляю, — проговорил я. — На твоем месте я б просто забил на страхи. Серьезно, прям, сказал бы вслух: идите на фиг, я хочу спать!
Эколип вздохнула:
— Если б кто мог понять меня...
— Прости...
— Нет, нет, не кори себя, — улыбнулась она и положила копыта мне на плечи. — Лучше уж пусть рядом будет кто-то, кто не страдает дебильными страхами! А пока светло — можно воспользоваться моей временной смелостью и пойти прогуляться! Брось вещи вон туды и пошли!
Я послушно поставил сумку у дальнего окна и последовал за Эколип, уже вышедшей на крыльцо.
— Ну что, идем? — я хотел изобразить нетерпение, но фраза получилась слишком уж бесстрастной.
— Агась, — воскликнула моя полосатая подруга и была уже готова двинуться, как вдруг кое-что вспомнила и заботливо, как бабушка, спросила. — А ты не голодный?
— Абсолютно, — с наигранной обидой фыркнул я. — Блокноты в последнее время стали очень питательны, особенно когда в них несколько лет подряд писали поистине божественными на вкус чернилами от Флима и Флэма!
— Ну если тебе и вправду было так вкусно, — прищурив один глаз, щебетала Эколип. — То сегодня вместо какого-нибудь тортика ты будешь есть тетрадки. А захочешь — угощу журнальчиком. Если понравиться, то и вообще попотчую собраниями сочинений Хуфкрафта и Стейл Кинга!
Желтоватая дымка. Лес. Тропа. Кажется, что всего минуту назад сияло утреннее солнце, но на смену ему пришел парадоксальный мрак полудня...
Мы с Эколип шли, беспечно болтая ни о чем. Время от времени она останавливалась, восторженно глядя на сухие деревья, чьи ветки походили на обглоданные кости. Этот лес умирал. Какая-то болезнь поразила его, уродуя стволы елей и сосен, заставляя их сгибаться, словно рабов под тяжкой ношей. Что-то сжималось во мне от этой картины, а моя зебра находила в них что-то красивое. Как можно видеть красоту в таком ужасе? Хотя постойте, я же восхищался чарующими постапокалиптическими пейзажами Мэйнхеттена! О, нет, не нужно думать! Это разрушит все!
— Плампи? — обеспокоенно прошептала Эколип, в то время как я изо всех сил старался удержать лавину мыслей, вырывающих меня отсюда. Ко мне возвращалось чувство жара в ногах, а с ним и давление металла, крики, ревы... Нет, нет, нет! Я не хочу снова оказаться посреди кошмарной бойни! Ни за что! Вымышленный мир начал темнеть, а посередине зрения — прорезаться полоска света!
И тут это все вновь отдалилось. Сон окреп, не выпустив меня из своих объятий, как Эколип, крепко обнявшая меня и прильнувшая своими губами к моим. О, Луна, как мне не хватало этого жара, этого всепоглощающего всполоха чувств в груди! Я, так по-юношески, будто в первый раз, забыл, что такое дыхание. Мои передние ноги обвились вокруг горячей шеи Эколип, превращая наш поцелуй в неразрывный союз света и чистоты.
— Сын, что с тобой стало? — окликнул меня все такой же мягкий, но с грозными нотами, голос феникса. — Мир погибает, а ты тратишь бесценное время на похоть?
Я медленно отстранился от вопросительно смотрящей на меня Эколип, и перевел взгляд на золотую птицу, гордо сложвившую крылья перед нами.
— Что ты здесь делаешь, феникс?! — чуть ли не прорычал я.
— Вразумляю тебя. В эту секунду пони гибнут, сражаясь с пришельцами и защищая твое тело! А ты... ты...
— Я делаю все возможное, чтобы не стать монстром! Думаешь, это мне легко дается?
— Плампи, кто это? И... что с тобой? — испуганно забормотала Эколип, непонимающе смотря на нас.
Металл. Он вернулся. Мои лапы опять были закованы в биомеханические лапы, а тело покрывал толстый слой брони. Не было лишь шлема. Но сон продолжался.
— Мое имя Храддо, — поклонился зебре феникс. — А ваш возлюбленный изо всех сил подводит всю вашу планету.
— Это мой сон, здесь разум имею только я.
— Нет, сынок, нет, — надменно процедил феникс. — Я вижу, что донкельхейтум соединил ваши разумы в одном сне. Сейчас вы одновременно спите и снитесь друг другу.
Что-то екнуло во мне, и я шокировано уставился на Эколип, не в силах вымолвить ни слова. С ней происходило то же самое. Широко распахнув глаза, она задрожала и начала мерцать.
— Она просыпается, — сухо констатировала птица. — И не смотри на меня так, я не волен повлиять на это.
Но я знал, что делать. Сорвавшись с места, я чуть не сбил исчезающую Эколип с ног, обхватив механическими лапами за плечи и прижавшись к её губам своими.
— Дорогая моя, ненаглядная, я так виноват перед тобой... Все эти годы я был последней гадиной! То, что совершили наши враги — ужасно, но то, что совершил я, хуже в тысячу раз! И сейчас, когда я наконец-то увидел тебя, меня хотят забрать. Утащить в рутину жестокости кровопролития! Пони, демоны, загадочные пришельцы, обезумевший бог, дьявольские руны и убийства, убийства, убийства! О, я стал ломаться. Вновь. Но тут пришла ты, сквозь расстояния, а теперь пытаешься уйти! Не делай этого! Боюсь, что не перенесу этого! Мне нужно, чтобы был кто-то, ради кого стоит жить. Жить ради мира несравнимо труднее, чем ради тебя! Для меня зло из иного измерения — лишь выражение собственной низости и порочности! Но ты меня очищаешь, делаешь кем-то лучшим. Без тебя я не смогу поступать хорошо, отчего постепенно стану тем, кого убиваю! Спасибо, спасибо за то, что ты жива! — судорожно шептал я, еще сильнее прижимаясь к Эколип.
Но внезапно я понял, что она уперлась копытами в меня и отталкивает. Выпустив зебру из своих объятий, я долго смотрел в её зеленые глаза, а потом посмотрел в землю, тихо промямлив:
— Я не заслуживаю прощения.
— Нет, — прошептала она и, помолчав, добавила. — Как и я. Поэтому давай пройдем через это вместе, как должны были с того самого дня, с того самого часа.
— По моим расчетам, сынок, через сорок секунд Рейнбоу Деш получит смертельное ранение, защищая Рерити, которой так же не будет суждено пережить эту битву. Давай быстрей.
— Эколип, — простонал я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Где ты? Я приду за тобой, слышишь? У нас армия, у нас силы! Мы даем хороший отпор!
Но она лишь с улыбкой покачала головой и грустно промолвила:
— Спаси их. Ради меня.
Глава пятнадцатая. Прощание с мечтой
(*)Carnificem istum, receptus! — Это палач, отступайте!
(**)Et non gravetur — Он не должен заряжаться!
(***)Et cecidit! Vehit mortem inimicorum nostrorum — Он пал! Теперь несите смерть нашим врагам!
Саундтрек к главе:
[1](DOOM theme 1): https://www.youtube.com/watch?v=VZ4fJBFM4FY
[2](DOOM — suspense): https://www.youtube.com/watch?v=C8bhwhtZ4ZI
[3](DOOM titan's realm): https://www.youtube.com/watch?v=z9kBEsDNjtw
[4](Burzum — Gebrechlichkeit): https://www.youtube.com/watchv=7nkgUy-9OKI
[5](Burzum — Jeg Faller piano):https://www.youtube.com/watch?v=S7eK_z83Iv4
[6](Crysis 2 Score: Gould's Apartment): https://www.youtube.com/watch?v=5nC9COWbxv8
Грохот. Стрельба. Визг.
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=VZ4fJBFM4FY ]
Первое, что открылось моему нечеткому взору, были несчетные всполохи огней. Такое впечатление, что одновременно палит целый артиллерийский гарнизон! Хотя, похоже, так оно и было. Тучи неразборчивых силуэтов носились перед только начавшими проясняться, глазами, и то и дело они падали, сраженные какой-нибудь вспышкой. Не помня слова Храддо, я бы точно растерялся, но мой, еще полуслепой, взгляд ловко выловил из всей этой кутерьмы радужную пегаску и то, как фаербол, очертив красочную дугу, прижег её бок, чему тут же последовал болезненный крик. С дьявольской ухмылкой имп прыгнул на Рейнбоу и занес когтистую лапу над голубой шеей, но не смог добить её, потому что получил сильнейший апперхуф от меня, с помощью джетпака подлетевшего к нему. Челюсти черта хрустнули, а сам он отправился в полет, который я грубо прервал, гравихватом притянув врага к себе и, схватив его голову так, чтобы один из когтей вошел ему в глаз, размозжил её об пол. Деш что-то прокричала, но я ничего не разобрал, так как был всецело поглощен бойней. Мозг не успевал отрисовывать картинку, так что я метался среди размазанных фигур. Не сказать, что бы это мне мешало — я прекрасно разбирал, кто демон, а кто нет. Нащупав за спиной автоматический дробовик, я занялся яростным измельчением импов, нескончаемым потоком прущих на меня и, наверное, на моих товарищей. Выстрел. Удар. Пинок. Черт отправился к прапрадедам через потерю живота. Еще один налетел на меня сверху, но не рассчитал моей мощи и, получив хорошенько в грудь, рухнул на пол, где я придавил его ногой и запихнул ружье в разинутую пасть. Мозг, наконец, сумел прогрузить изображение, благодаря чему позволил мне увидеть дикий, животный ужас в налившихся кровью, глазах монстра прежде, чем его башка треснула, расколотая безжалостным, как и я, зарядом дроби. Моя броня раскалилась от фаерболов, но я продолжал сражаться. Может, мои товарищи и пытались что-то сделать, но их вклад в уничтожение тварей был настолько мал, что вряд ли стоит упоминания. Ну да, подстрелили пару чертиков, но по сравнению с тем, что творил я, это было ни о чем. Они перли отовсюду, чтобы встретиться с моей злобой. Двойной выстрел — один труп, один оглушен. Последний получает от меня подсечку и украшает бетонный пол мозгами от сокрушительного тумака в затылок.
— Карнифисем истум! — вдруг взвыл воздух. — Ресептус!(*)
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=C8bhwhtZ4ZI ]
И демоны побежали. Испуганно оглядываясь, они, как потревоженные обезьяны, прыгали куда-то вниз и исчезали один за другим. Я мотнул головой и, окончательно прогнав неразбериху в глазах, обнаружил, что нахожусь на крыше какого-то небоскреба. У меня захватило дух, когда мой взгляд коснулся горизонта: кроваво-алое вечернее солнце одаривало город, наполовину ушедший под воду, последними лучами золотой надежды. Да, вода. Она заполонила все. Только рваные останки высоток впитывали свет истощенного солнца, словно желая насладиться им перед смертью. А еще там виднелась громадная махина "Даркстара", окруженная мошками глайдеров и горгулий. Меня окликнули в несколько голосов. Но я, не обратив на это никакого внимания, подошел к краю и посмотрел вниз. Город был и до этого поистине красив. А теперь, когда море бережно скрыло кости его жителей, он стал чудесен... для того, чтобы умереть здесь. Но у меня еще было ради кого пожить! Медленно встав на задние ноги и воздав лапы к небу, я что есть мочи заголосил:
— ХРА-А-А-АДДО-О-О-О! ХРАДДО! Я ЗНАЮ, ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ, ЖЕЛТЫЙ ПЕТУХ!
— Верно, но зачем так шуметь и, тем более, обзываться, если ты мог поговорить со мной телепатически? — прошелестел его голос в моем мозгу. — Да еще и при свидетелях...
— Слушай сюда, — уже спокойнее, но все еще жестко прогремел я. — Я буду сражаться за пони, буду защищать их до последнего, но ты должен защитить Эколип! Пока будет жить она — буду и я.
— Послушай, сын, в твоих словах, конечно, есть смысл...
— ТЫ. СБЕРЕЖЕШЬ. ЕЁ.
— Да, я сделаю это, не ори! — уже не так мягко, не все еще спокойно произнес Храддо. — Но знай, что я, будучи в тысячах километров от тебя, не смогу оказать никакой поддержки.
— О, ты такой полезный! На протяжении всей этой херни ты спасал меня всего... пару раз?
— Неблагодарный птенец! — в гневе вскричал феникс. — Не будь меня, ты бы сгнил еще до получения донкельхейтума! Это я направил Кэмп Бэлла к тебе, это я нарушил чары Арчвайла и впустил в тебя Титана! Да без меня ты — ничтожество, пустое место! Умей чтить того, кто тебе покровительствует!
— Хорошо, прости, отче! — с трудом выдавил я. — Но и ты пойми меня. Я не хочу и не смогу больше жить в мире, где нет её. И я понимаю, что значит оказаться без твоей защиты. Но она нужна мне. Обещай, что она будет жива!
— Обещаю, сын, — смягчился феникс. — Так прощай же! Береги себя и остерегайся Эффусума, мало ли что взбредет ему в голову...
— Коготь?! — прямо в ухо закричала Рейнбоу и, когда я поднял на неё глаза, фыркнула. — Да что с тобой такое? С кем ты гово...
— Опиши ситуацию, — перебил я её.
— Ситуация... — тихо пробормотала она и тут же отчеканила. — Тотальный пипец неописуемых масштабов. Блин, да посмотри вокруг! Такое дерьмо случается только в фантастических блокбастерах! Неимоверными усилиями мы вытащили тебя из того дурацкого завода, после чего забрались сюда, чтоб не потонуть. Нас должен был забрать фрегат-глайдер, но его сбили. Демоны предприняли массированную атаку на наши корабли, из-за чего нам так и не удалось эвакуироваться. Сейчас мы ждем две минуты до следующего радио-дрона, после чего, думаю, двинемся к "Даркстару".
— Где мы хоть находимся?
— На перекрестке сорок четвертой стрит и девятой авеню, если тебе это так важно.
Я окинул всех мрачным взглядом. Рерити и Шейди выглядели измотанными и напуганными. Рядом с ними стоял Руби Ай с какой-то блямбой на макушке. Глазами встретившись со мной, он тут же пригладил гриву, тем самым закрыв пятно. Труддус, из чьей ноздри алым ручейком текла кровь, смотрелся не лучше. Лицо Винд Чилла, сидевшего, прислонившись к вентиляторной коробке, было скрыто поцарапанным шлемом, но это отнюдь не мешало понять, насколько обессиленным он был. Бедняга, он потерял сестру. Отчасти из-за меня... Однако я не чувствовал за собой глубокой вины. В конце концов, это война! Огнехвост, казалось, был чуть бодрее, хотя и его броня не избежала пары хороших попаданий.
— Генерал! — зашипели наши рации. — Пятая корвет-глайдерная эскадрилья потеряла четверых пилотов, а Шестая — семерых. Горгульи роятся вокруг "Даркстара" и заставляют нас серьезно попотеть! А так же наши датчики регистрируют сильные тектонические сдвиги на востоке Брыклина!
В подтверждение этих слов несколько высоток вдалеке зашатались, пока одна не рухнула на другую, вызывая цепную реакцию. Один за другим, небоскребы падали в воду, оглушительно гремя и поднимая высокие волны.
— Внимание!!! — Воскликнула рация. — Мы засекли около десяти крупных объектов, появляющихся в местах тектонической активности! О, богини, их число растет!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=z9kBEsDNjtw ]
Я... не поверил своим глазам, когда увидел то, что появлялось из-под земли на месте тех упавших домов. Сначала показалась гигантская, размером сопоставимая с теми самыми небоскребами, труба-копыто, что сопровождалось чудовищным треском и вибрацией, которая достигла даже нас. Затем возникла еще одна конечность, и еще, и еще! А когда четыре копыта оказались наверху, за ними последовало и тело монстра колоссальных размеров. Это были... мозги в колбе, погруженные в серебристое механическое тело. Грязевидная серая масса пребывала в постоянном движении, а огромные, синие, словно ледышки, очи хищно двигались из стороны в сторону, явно выискивая цели.
Выйдя из оцепенения, я перевел взгляд на Рейнбоу. Было видно, как она борется с шоком. Облизнув сухие и потрескавшиеся губы, она прищурилась и гаркнула:
— Отправить беспилотник к одному из противников и доложить о действиях врага! Как он атакует?
А вылезало все больше пауков! Сотрясая воздух громоподобным машинным ревом, они шагали, круша все на своем пути. Дома падали под их напором, как будто были сделаны из карт. Металл под глазами одного из роботов вспыхнул синим, и выпустил ослепительный столб ионов по направлению к "Даркстару", который расплылся по щиту. Другой паук отправил свору ракет, третий ураган плазменных шаров. Крошечная точка беспилотника, приблизившаяся к роботу, была уничтожена пулеметной очередью.
— Вооружение разнообразное и крайне разрушительное! — сообщила рация и без того понятную вещь. Интересно, а почему щит "Даркстара" не мешает связи, в отличие от щита Серебряного Волка?
— Запускайте бомберов и глайдеры защитного поля! Окружать цели, максимально удаленные от других! Торпедные и ионные глайдеры — приблизьтесь поближе и кружитесь, не дайте себя подбить! БФГ "Даркстара" — наоборот, бейте по махинам, стоящим рядом!
— А как же наша эвакуация? — взволнованно спросил Огнехвост, но Деш проигнорировала его слова.
И небо залило яркой палитрой выстрелов всевозможного энергетического оружия. Но ни один из зарядов не ранил пауков, так как вокруг них закрутились багровые облака Йорр. Ионы, торпеды и бомбы бессильно поглощались магическими полями.
— Докладывает корветное крыло пять! Наше оружие не имеет эффекта!
Ионная пушка паука пронзила щит, а с ним — и глайдер, державший его.
— Множественные возгорания в топливном отсеке! — в ужасе успел завопить пилот, прежде чем его летательный аппарат взорвался.
Зеленые шары БФГ вылетели из орудий "Даркстара", но, столкнувшись с щитом робота, быстро потухли, оставив после себя лишь пару тусклых искр, да и те, пробежав по Йоррам пару метров, бесследно растаяли.
— Кара небесная! Их ничего не берет! — бесновался радиоэфир.
— Их и не возьмет! — обратился я к Деш. — Только руна в моем костюме...
Она резко глянула на меня и, поморщившись от грома бесконечной стрельбы, проревела, едва перекрикивая шум:
— Так убей их, если можешь!!!
Позади раздались выстрелы. Я тут же повернулся и увидел, как Винд Чилл, отстрелив ноги выпрыгнувшему из-за бортика крыши, импу, выбивает ему мозги. Жалобный визг был последним звуком в жизни твари, но грифон продолжал нашпиговывать труп свинцом своей винтовки. Куски мяса кровавым серпантином отлетали от бездыханного тела, а Винд Чилл все яростнее давил на курок. Когда же затвор пушки щелкнул, сообщая об опустевшем магазине, он подскочил к дохлому демону и, заорав, начал обрушивать приклад на изуродованный череп, превращая его в кашу из костей и мозга.
— Они движутся к "Даркстару"! — снова полился паникующий голос из радио. — Генерал, какие будут приказания?
— Оборонительная формация «Д»! — скомандовала пегаска после короткой паузы. — И организуйте коридор для нас! В радиусе ста метров от нас установите щитовых и ракетных дронов! Эвакуационная
точка — парк Сансет. Там, насколько я вижу, чисто! Высылайте туда корвет!
— Винд Чилл? — позвал грифона Огнехвост. — Ты в порядке?
Тот вдруг застыл с занесенным над демоном прикладом и замолк.
— Послушай, друг, мне жаль, но сейчас правда не время, — неуверенно пробурчал Труддус, почесывая в затылке.
А Винд Чилл дрожал, не издавая ни звука. Огнехвост осторожно шагнул к нему и положил лапу на его плечо. Я ждал, что он произнесет слова поддержки, но Огнехвост молчал, склонив голову.
— Бомберы четвертого крыла под ракетным обстрелом, повторяю, по нам ведут огонь! Мы отрезаны и не можем вступить в заданную формацию! — взвизгнула рация и потонула в смертельном хрипе взрывов.
Услышав гудение над собой, я поглядел вверх, на пролетающие шестигранные платформы со множеством сопл, направленных во все стороны. В какой-то момент они застыли, выдвинув орудия и активировав щиты, и открыли огонь по каким-то целям внизу.
— Дроны установлены. Коридор будет чист в течение минуты, — сурово объявил кто-то в эфир.
— Отлично, — ответила пегаска. — Заряжайте Серебряный Волк на полную мощность и будьте готовы стрелять!
— Но Рейнбоу, — нервно вмешалась Рерити. — Это же, если я не ошибаюсь, полностью уничтожит город! А ведь в нем еще могут быть выжившие! И...
— Он уже уничтожен! А выживших здесь нет! — Рявкнула Рейнбоу и топнула ногой. — Двигаем! У нас есть всего несколько минут, прежде чем эти уроды разнесут все наши корабли! — она подошла к бортику. — До следующей крыши совсем недалеко. Кого перенести?
"Зачем вообще было забираться сюда?" — подумал я, но, бросив еще один взгляд на шагающих чудовищ, осыпающих немногочисленные уцелевшие глайдеры лучами и пулями, а так же ошеломительную громадину "Даркстара", ответил сам себе. "Чтоб глянуть на это безумие".
— Пойдем, Винд. Нечего сидеть, — пробормотал Огнехвост настолько тихо, что я подивился тому, что вообще расслышал это сквозь шум.
Но несчастный грифон сидел, не двигаясь. До того сна я бы мог его понять, но теперь... я чувствовал себя слишком хорошо. У меня был смысл жить. У меня была надежда. А что было у него? Сейчас — только горечь невосполнимой потери.
— Встань, солдат! — голос Огнехвоста приобрел стальные нотки. — Только выжив, ты сможешь превозмочь это! Да поднимайся же!
И грифон встал. Зарычав, он схватил изувеченный труп врага и швырнул его за борт, а затем грубо выбил магазин своей винтовки и вставил новый, ударом колена защелкнув его. Так же жестко он передернул затвор и исподлобья посмотрел на меня.
А что, собственно, такого? Это не я убил её, а демон...
Холодный гром осознания пришел до абсурдного поздно! Картина гибели грифины всплыла перед глазами. То ощущение власти над моим телом, то всепожирающее зло, наполняющее душу ядовитым смрадом. Я... Титан был волен с легкостью испепелить демона, но по какой-то причине потребовал это от Тигги. Зачем? Разве это походит на действия мудрого или обезумевшего? В обоих случаях, он бы убил охотника Инвала самостоятельно! И тогда напрашивается еще один вопрос: а есть ли моя вина в том, что произошло? Виновен ли одержимый в своих грехах? Или же вся ответственность ложится на плечи злого духа, взявшего его под контроль? А если виновны оба? Какое тогда наказание заслуживает каждый из них? Виновен ли народ, ведомый тираном?...
"Каждый получает такого лидера, которого достоин".
Я поднял взор на Деш. Она ли мой лидер? Или те пришельцы, не демоны, а... те?
"Хватит! — вскрикнул мозг. — Защитить Деш и Рерити! Вернуться на Родину, спасти Эколип! Будет еще, наноешься!"
— Ну что вы встали?! — прошипел я. — Город как бы разносят в клочья!
Шейди что-то недобро пробормотала и отвернулась. А из багровых облаков метеоритным дождем посыпались черепа. Одни формировали возле пауков пентаграммы, другие делали то же самое чуть дальше. Вспышка — и махина телепортировалась на несколько километров вперед. Я услышал, как Деш приказала сконцентрировать огонь на этих самых летающих головах. Но оказалось, что они выполняют не только роль портативных телепортов — громадины стали вести себя как-то более скоординировано, о чем свидетельствовал ионный луч, будто взмахом меча прорезавший воздух над нами, а с ним — и четыре воздушные турели.
— Вниз!!! — крикнула Рейнбоу, схватив Рерити с Шейди и, расправив крылья, бросилась с крыши.
— Подходи по одному! — рявкнул Руби, и прежде, чем я понял, что к чему, обхватил Винд Чилла и исчез в молниях телепортационного заклинания.
Едва мы с Труддусом и Огнехвостом успели переглянуться, как дом под нами взорвался, пронзенный выстрелом ионной пушки. Крыша завалилась набок, а мы устремились в объятия небесно-синей погибели. Джетпак сработал, но это лишь отсрочило неминуемое погружение в луч на пару секунд. Немного, но достаточно для того, чтобы вновь появившийся Руби объял нас своим телекинетическим полем и, издав утонувший в грохоте хрип, дернул в сторону, в то время, как поток ионов взмыл вверх, выжигая то место, где мы только что находились.
Пока мы опускались к бурлящей реке, смывающей обгорелые скелеты повозок с девятой авеню, я наблюдал за тем, как десятки импов и пинки, находясь на почтительном расстоянии от моих товарищей, телепортированных на верхушку крошечного ларька, ковыряли крыши как будто в нерешительности.
— Ресептус! Эт нон граветур!(**) — прорычало в воздухе.
И демоны отступили. Порычав друг на друга, они, как перепуганная стая тараканов, разбежались в разные стороны.
— Ни черта не понимаю их действий, — пробурчала Рейнбоу, когда мы завершили свой спуск. — На их месте я б порвала нас на кусочки!
— А я, кажись, знаю, в чем дело, — сказал я, поглядев на передние лапы. — Они знают, что я убью их. От этого зарядится донкельхейтум, и я разнесу пару их паучков!
Взглянув вверх, Деш спросила:
— А черепушки? От них сможешь набрать энергии или что там у тебя?
Я окинул беглым взглядом черепной дождь и пожал плечами:
— Я химик, а не снайпер.
"Генерал, один из пауков приблизился к "Даркстару" почти вплотную! Формация Д не выдержит долго!"
— Сколько времени вы сможете нам обеспечить? — стиснув зубы, пробормотала Рейнбоу в эфир.
"Две-три минуты, не больше! Щиты "Даркстара" держат еще девятнадцать процентов мощности! После их отключения мы обречены — просто не успеем улететь!"
— Твою ж... От "Судьи" есть вести?
"Сэр, с поднятым щитом работает лишь ультракоротковолновая локальная связь!"
— Так, отступайте! Покиньте черту города, что сделаем и мы! Нельзя потерять "Даркстар" и Серебряный Волк!
— А мы не можем сделать выстрел ограниченной мощности? — задал резонный вопрос Руби.
— Это им не повредит, — ответила пегаска. — И насчет максимального заряда тоже сомневаюсь.
— Стойте, — подала голос Шейди. — Статик-пушки! Частицы нейтрино могут беспрепятственно пройти сквозь что угодно!
— Но у нас есть только пехотные экземпляры, — Рейнбоу вдруг вздрогнула и глянула на Шейди с прищуром. — Ты предлагаешь разработать стационарные статик-орудия? В полевых условиях? А если у нас есть Тва-а-айла-а-айт? Так, "Даркстар"? Пускай принцесса Твайлайт Спаркл немедленно приступает к созданию увеличенной версии статик-пушки! Дайте ей все ресурсы, которые попросит, но чтоб через час у нас они имелись!
— За час?! Деши, что ты такое говоришь? — изумилась Рерити и, коснувшись подбородка копытом, добавила. — Да и к тому же у нас нет этого часа!
— Вооружайте все имеющиеся десантные подразделения нейтринометами и атакуйте ближайших пауков! Все остальные — продолжать вести огонь по черепам, мне не нужны эти межпространственные шлюхи!
— Стой, а ведь у кого-то из вас были статик-пушки! — спросил я. — Ведь точно помню — видел!
— Моя вышла из строя при падении корвета, — хрипло процедил Руби, чье лицо снова начало как бы разделяться пополам, как тогда — в комплексе обслуживания Серебряного Волка!
— А моя не выдержала заряженного выстрела на кладбище, — мрачно пробормотала Деш и кивнула головой на затопленные улицы. — Так, хорош стоять, пошли!
— Постой, постой, — остановила её Шейди и глянула на меня. — Сержант, насколько я знаю, Пинкхарт говорила, что донкельхейтум не обязательно заряжать полностью — ты способен использовать его, скажем, в долг.
— Что значит "в долг"? — хором спросили мы с Рейнбоу.
— Часть энергии он заберет из твоего тела. Но это не важно — используй усиление и спаси нас!
— Ну, если я не умру от этого... то, можно...
— Не волнуйся, не умрешь!
Меня вдруг охватили сомнения:
— Откуда ты знаешь? Может, это отберет у меня семьдесят лет жизни?
— Как будто ты проживешь их в ином случае! — зло прокричала она. — Давай же!
Ну хорошо... надо сконцентрироваться, представить пылающую руну... молнии, распространяющиеся по всему телу и чувство мощи...
Огненный водопад энергии разлился по моему телу. Когти сжались, а я ощутил силу, растущую с каждой секундой, пусть с ней росла и боль, но это была мелочь! Я выхватил гаусску и, сняв с неё аккумулятор, спросил:
— Можете зарядить кто-нибудь?
— Ты хочешь, чтоб я наколдовала энергию для него? — подняла бровь Шейди. — Не уверена насчет этого... Можно попробовать, конечно, но...
А Руби молча левитировал батарею к себе, обдал искрами и со скучающим взглядом вернул обратно. Какой классный парень! Мне он нравится! С силой вогнав аккумулятор в пушку, я вскинул её перед собой и спросил, глядя на титанического размера махины, шагающие поодаль:
— Ну и которого мне атаковать?
Как будто по заказу, черепа сформировали пентаграмму перед нами, а в следующую секунду мы оказались прямо перед вихрем Йорр и ужасающим киборгом, чьи плазмометы, расположенные прямо под глазами, навелись на нас. Наше оружие выстрелило одновременно. Мир запылал синими тонами. Плазму охватило телекинетическое поле Рерити и Руби и стало разбрасывать их в стороны, а я кинулся вперед, прошибая багровый щит, а с ним — и переднее копыто выстрелом гаусски. Нога загудела, дернулась в сторону, и сразу же устремилась вверх, после чего обрушилась на крышу ларька, вызвав волну высотой в дюжину метров. Однако тогда там уже никого не было — мои союзники рассыпались кто куда, а я прыгнул, вцепился в щит когтями и взлетел по нему на уровень глаз арахнотрона. Боль, что безжалостно жгла мое тело, лишь распаляла ярость. Я был наполнен безумием и жаждой убийства. Враги должны умереть! Я не остановлюсь, пока не убью их всех! Зовите меня монстром, тварью, исчадием, что хуже дьявола! Да, я такой! Я палач! И в этом — смысл моего бытия!
Мозг отчаянно пытался что-то возразить, молил вспомнить, ради чего на самом деле я сражаюсь, но я игнорировал его, упиваясь тем, что дырявил орудийную установку ревущего паука. Спустя пять попаданий она заискрилась и начала дымиться, а затем вдруг отвалилась, да так, будто её специально отцепили. Не долетев до воды, она взорвалась, а у паука на месте потерянной платформы выдвинулась батарея из трех многоствольных пулеметов. Они тут же завертелись, сминая мою броню свинцовым градом. Заревев, я при помощи джетпака откинулся в бок, попутно пробивая дыру в колбе и мозге чудовища. Рычал не только я и демон. Моя кровь, моя плоть, моя душа. Все обливалось ненавистью и билось в ревущей песне сумасшедшей агонии. Мелодией служил стон разрываемого воздуха и раненого врага, а словами — одурманивающий гул оружия. Я уже не обращал внимания на попадания. Сквозь безумную пелену битвы слышались крики радио. Что-то об успешном уничтожении ближайшего паука и отсутствии принцессы дружбы на корабле... Я жестоким ударом пробил щит и обрушился прямо на пулеметную установку арахнотрона.
Принцесса дружбы? Интересно, а в чем смысл дружбы? У меня есть пушка и божественная мощь — зачем мне друг?
Лягнув пулемет так, что он аж согнулся, я подлетел к колбе в упор.
Лучший союзник — оружие, лучший спаситель — смерть!
Ледяные глаза демона наполнились ужасом, когда я упер гаусс-пушку в стенку колбы.
Зачем мне война ради сохранения любви и мира, если можно вести войну просто ради войны? Наслаждаться каждым убийством...
Когти сжали спусковой механизм, и оружие выплюнуло заряд, заставивший око монстра лопнуть, как разрубленный помидор.
На что мне защищать тех, кто слаб? Эволюция велит выживать лишь сильнейшим! Приспособься или умри!
[4 — https://www.youtube.com/watchv=7nkgUy-9OKI ]
Махина закачалась и, пронзительно заскрипев, грузно повалилась в воду. Я, стоя на громадном трупе, вознес передние лапы вверх и заревел. Горло будто кололи пиками, но я продолжал рвать воздух диким воплем. И все влилось в него: и боль, и блаженство, и страдание, что я испытывал в эту минуту. Пламя пожирало меня, выжигая все то, что не было нужно для выживания. Сострадание, дружба и любовь... и самое ценное: память. Огонь миловал только то, что был не в силах победить:
страх, злость и бесконечное желание жить. Агония была страшной, но не суицидальной. А крик мой — мольбой о помощи.
— Я не такой! Я не чудовище! — кричало и плакало мое сердце. Не разум, а именно сердце, ибо оно видело то, чего не узрели глаза: гору, багряную от крови. Реки, что некогда несли жизнь, теперь кипят от греховного гнева, превращаясь в отравляющие облака, и сливаются в озера боли и мук. Тысячи голых и израненных, закованные в цепи, корчатся у подножия и шепчут молитвы, что никогда не будут услышаны. Проклятые и страдающие, они пытаются взобраться на вершину в надежде, что найдут там спасение, но только лишь оцарапываются еще сильнее. А чуть выше, там, где разлилось кровавое озеро, тонет некто, облаченный в Б.Ш.К. "Фауст". Даже умирая, он жаждет убивать. Яростно рыча, он рвет алую гладь, которая становится от этого лишь обширней и глубже. А на самом верху стоит маленький каштановый пони. Слезы страха и отчаяния скатываются по его щекам одна за другой, но в его взгляде, устремленном в одну-единственную светлую точку на адском небе, теплится тень надежды...
— Когда спускается ночь, мир окутывает непроглядная тьма, — едва слышно шепчет нежный голос светлой точки. — Прохлада подымается от почвы, а жизнь приобретает новое значение...
И светлая точка оборачивается темной, начиная расти, охлаждая алчный гнев небес и горы. Грязную кровь сменяет кристально чистая вода, в зеркальной глади которой отражается мирное звездное небо. Уютная пола черной мантии накрывает маленького, беззащитного пони убаюкивающим холодком. В глазах его теперь видны слезы благодарности, а в небе всходит луна, которая, как щит, будет оберегать ото зла...
Боль. Боль растет. Сердце... колет... Темнеющий взор вылавливает взволнованные взгляды Рейнбоу Деш, Рерити и Труддуса с Огнехвостом. Металлически-бесстрастное выражение Руби теряется в сотнях мушек, вьющихся в глазах. Шейди же... её лицо недружелюбно напряжено, а Винд Чилл все так же мрачен. О, богини... я убил его сестру... может, самого близкого и дорогого друга, что у него был. Оружие выпадает из моих лап, а сам я, шатаясь, делаю неуверенный шаг к товарищам. Сердце... как же больно...
— Помогите, — захлебываюсь я, из последних сил стараясь устоять. — Прошу.
И ко мне кидается Труддус. Спрыгнув с какого-то бетонного блока, он за считанные секунды добирается до меня вплавь и, взобравшись на поверженного арахнотрона, хватает меня за плечи.
— Держись, браток, еще немножко! — приговаривает он, аккуратно беря меня на руки. — Наши скоро будут!
— Оставь его! Он еще та монстрюга! — слышится окрик Шейди Болл.
— Молчи! — рычит в ответ минотавр.
— Ты что, слепой?! Он же...
— В беде, — громогласно отрезал Труддус. Эх, как бы я хотел, чтоб мои губы могли прошептать хоть одно благодарное слово! — Если мы ему не поможем, то он и вправду станет черт знает чем! Так, пронеси его над водой, Руби. Ты же отказался участвовать в этом подлом заговоре!
"Каком заговоре? Шейди что-то замышляла против меня? Что ж, неудивительно... а при первой встрече она показалась мне такой милой... сволочь..."
Белый красногривый единорог с невозмутимым видом обернул меня в свой телекинез и неспешно доставил на одну из крыш.
— Эт сесидит! Вехит мортем инимикорум нострорум!(***) — рыкнул воздух. Что бы это ни значило, это плохо.
Уколы в сердце переросли в изнуряющее жжение, как будто в него тыкали раскаленной докрасна кочергой. Застонав сквозь сжатые челюсти, я схватился за бронепластину на груди. Стук глухо и болезненно отдавался в висках. Я вдруг понял, что боль остро ощущалась в всей левой части тела. Нога, половина шеи, левая сторона спины... о, Луна святая, нет! Только не... Меня захлестнуло головокружение. Неподвижно лежа на спине, я ощутил себя вращающимся внутри центрифуги, из-за чего к горлу подкатил желчный комок и вырвался наружу, наполняя шлем зловонием и, что хуже, забивая мое горло. Непроизвольный вдох мог бы убить меня! Не знаю как, но я смог перевернуться на живот и сплюнуть эту гадость. Но сорвать шлем уже не получилось. Конечности отяжелели, а сил поднять их уже не осталось. Все, что я мог — шептать "помогите, помогите". Уши мои уже не улавливали ничего, кроме отдаленных окриков и выстрелов. Неужели они не помогут мне? Я же спас многим из них жизни! Я же не просто оружие... я... я... А заботила ли меня судьба товарищей? Волновался ли я хоть раз о них так же, как о себе? Я. Я. Я. Только я имел для себя значение! А Эколип? Желал ли я спасти её ради сохранения дорогой мне жизни? Или же я боялся за добрую частичку себя? Боль... я зажмурился и сдавленно завыл. Луна, ты же обещала... я же буду спасен!
А что если спасение — дейстительно смерть?
Но вот что-то коснулось моего плеча и, обвив шлем, стянуло его. Холодный ветер не принес облегчения. Мука все так же рвала меня изнутри, но понимание того, что меня не оставили, чуть согревало надежду. Магический отблеск, что достиг моих глаз говорил о том, что надо мной установили щит. Кое-как получилось разобрать и речь.
— Что с ним? Аптечку? Стимулятор? — бормотал голос Огнехвоста.
— Ни в коем случае, это что-то сердечное, — шипела Рейнбоу. — Твою мать, да у него сто пудово мог случиться чертов инфаркт!
Одно это слово заставило все во мне похолодеть. Нет... черт, нет! Он не мог случиться так рано! Я слишком молод, чтобы умирать!
— Ш-Ш-Шейди-и-и... — простонал я, давясь в ужасном спазме, сдавившем сердце и горло.
— Щит долго не выдержит, а демоны все прибывают! — выкрикнул Огнехвост перед тем, как с его стороны донеслись выстрелы.
— Тогда я буду рвать и метать вместо Айрона! — прорычал Труддус и, перед тем, как раздался звук его удаляющихся шагов, нагнулся ко мне и сказал. — Потерпи, дружище, ты должен выкарабкаться! Мы с тобой настолько эпичные, что не можем вот так просто погибнуть!
— Стой под щитом, Труддус! — крикнула ему в вдогонку Рейнбоу. — Или хотя б рядом с ним. Мне не нужен еще один мертвый боец!
— Боюсь, у нас слишком мало времени, — пробормотала Рерити где-то позади меня. — Ему нужна срочная госпитализация, — она сделала паузу, а потом воскликнула. — Если ни у кого из нас нет особого медицинского заклинания или З.А.В., то хоть в стазис ввести его можете? Шейди, ты же ученица Твайлайт! Ну хоть у тебя должно быть что-то!
— Да, — тихо ответила единорожка. — Но я не буду этого делать.
Рерити, должно быть, так и села.
— Но... да как же так? Почему?!
— Оно убило моего брата. Пускай теперь отправляется вслед за ним, — хладнокровно процедила Шейди.
— Как ты можешь?!
— Это же убийство! — изумился Огнехвост.
— Мне повторить ответ? Ни. Ког. Да.
— Какого черта?! — перекричала собственные выстрелы Деш. — Ты в конец охренела?!
Но тут раздался щелчок и кто-то незнакомый медленно, вкрадчиво и сурово проговорил:
— Иди и помоги ему. Быстро.
Появился напряженная пауза, разрываемая лишь далеким ревом импов.
— Винд Чилл? — нарушил, наконец, молчание Огнехвост.
— Вперед, я сказал. Никаких выкрутасов. Ты не умнее пули. — Все таким же тоном, только с растущими презрительными нотами, произнес некто, в чьем голосе с трудом можно было различить несчастного грифона.
— Ребята, у нас проблемы! — прогудел отдаленный голос Труддуса. — Появляется крупная дичь!
— Круговая оборона! — скомандовала пегаска и, заговорила в рацию. — "Даркстар" в относительной безопасности? Отправляйте транспорт для эвакуации, а то скоро придется наши мозги собирать! И найдите Твайлайт! Мне плевать, что у вас там с кораблями! Я требую конвоя! Поняли? Вот и молодцы! Чтоб через три минуты нас уже не было в этом жеваном городе!
Выстрелы. Выстрелы. Выстрелы. Крики монстров. Снова выстрелы. Шейди наклонилась надо мной, сияние её рога отразилось на броне "Фауста", и по телу прошел холод, слегка притупивший боль. Я почувствовал прикосновение жесткой, как щетка, холодной и липкой от пота, гривы к своему затылку.
— Мне жаль тебя, как пони, — мягко и... смиренно прошептала единорожка в самое ухо. — Но то, во что ты превращаешься под воздействием этой бесовской магии, пугает. Так умер "Дум", так умрешь и ты.
Грохот пальбы постепенно стихал, становясь все глуше, словно я шел под воду.
— Я не желаю... вам... зла... — язык еле-еле повиновался мне.
— Ты — нет, а то, что берет тебя под контроль, то, что делает тебя палачом — да. Выбор прост и циничен: и ты, и это зло должно погибнуть. Будь практичнее.
— Ты... собираешься... меня спасти, или н... — я закашлялся, а сознание все затормаживалось и затормаживалось. — Ведь я... уже не... воин...
— Конвой? Конвой, ответьте! — голос Деш почти не был слышен. — Неужто вы все передохли?! Флот! Вы не в состоянии расчистить себе путь?! Где ваши статик-п... Ась? Сюда? Сколько? Твою ж!
— Как бы то ни было, сейчас мы умрем, — все с таким же пугающим смирением сказала Шейди. — Облегчить твои страдания будет добром.
— Облегчить страдания?! — зашипел Винд Чилл где-то в стороне. Его голос рвался на куски из-за пальбы. Скорей всего, его собственной. — Ты...
— Я ввожу его в стазис, как вы и просили! Он не почувствует, как демоны съедят его. Могу сотворить такое же заклинание и для тебя.
— Тигги умерла без обезболивающего. Секунду мук я превозмогу.
— А если они будут долго и жестоко тебя расчленять?
— Заткнись и делай свою работу! — прикрикнул на неё грифон и продолжил палить.
— Я бы... хотел, чтобы мы... стали... друзьями, — неслышно пробормотал я, готовый потерять сознание в любую секунду.
— Я тоже, — призрачный голос лишь чудом проник в отключающийся разум. — Прощай.
Ночь. Звезды. Миллионы звезд. Бледные крупицы раскиданы по небу и источают живительный холод. Кажется, что в их тихом свете играет неуловимая колыбельная. И все то, что есть доброго в мире — все сосредоточено в ней. Кажется, весь мир чуть покачивается в такт успокаивающей мелодии. Она не радостна, нет. но в её воздушной печали кроется бесконечная любовь ко всему сущему. Как и чувство вины. В этой музыке — та гармония, которой никто не ведал, но о которой мечтали все со времен сотворения мира. Рай. Блаженство легкой грусти по ушедшей любви, по потерянной жизни. Прекраснейшее из чувств, что могут ощутить наши крошечные души. Милые, умершие души, пришедшие сюда за покоем и счастьем. Они получили его. Вот идеал мироздания. Вот дворец, по дороге в который идет всякий живущий. Но окончит сей путь лишь...
— Эй, мертвец! — раздается вдруг тот самый голос. Это Кризис.
Все меркнет. Ни звезд, ни колыбельной. Только тьма и могильный мороз.
— Что приходит тебе на ум при слове "спасение"? Друзья, пришедшие на помощь? А как насчет того, чтобы принять спасение от врага? — невидимый пони берет паузу. — Когда только началась индустриализация Эквестрии, а с ней — и всего мира, мы были пьяны от радости новых технологий. Объединенная Аэромагическая Корпорация была своего рода мессией, ведущим своих апостолов по праведному пути. Не все осознавали это. Точнее, вообще никто. Я тоже был одним из, если перевести всё на религиозный лад, жрецов. Но тогда, когда в спину мессии прилетело первое копье, а бросивший его был сожжен, я задумался. Никогда раньше такого не было. Мы были дружны. Худшая из бед — неподеленные яблочные фермы. Худшая война — перестрелка пирогами. Шесть кобыл гармонии были чистейшими проявлениями нашего чудного общества, но вся заслуга была в делах наших. Мы создали великолепный мир, в котором рождались и жили такие выдающиеся личности.
Но кровопролитие, которое оставляло за собой ОАК, явное и скрытое, было сигналом. Мы должны были остановить это, но, когда я понял это, мир был уже отравлен, милитаризован. Идеалы дружбы и любви сменились злобой и паранойей. Пока это не ощущалось так явно, но лет этак через пятьдесят бы началась мировая война. И, скорей всего, просто пожрала бы этот мир вместе с его мессией и апостолами, оставив после себя лишь разрозненную пустошь.
И ты спросишь: "Поэтому ты ускорил сей процесс?". И я отвечу: "Да, но не совсем". Я просто нажал кнопку "сброс", а все, что ты видишь — лишь процесс стирания данных пользователя. Прости, что перешел на компьютерные термины, но, надеюсь, ты понял, что я имел в виду. Так вот, помимо пользовательских данных есть и корневые, которые выдрать можно только уничтожив весь компьютер. Скажу конкретнее, я подготовил точку возврата. По всей Зебрике и Эквестрии я рассеял "семена возрождения", "ковчеги", если хочешь. Контейнеры, хранящие отпечатки ДНК пони, зебр, грифонов... в общем, всех основных рас. Там же сохранены чертежи биологического трехмерного принтера. Он сможет копировать и собирать живых существ, чьи ДНК получит. Думаешь, он способен создавать лишь однообразные копии? О нет, приготовленная для "принтера" программа позволяет ему... ошибаться. Любое отклонение от чертежа — ошибка. Но ты хоть раз в жизни видел двух абсолютно одинаковых пони? Даже между близнецами есть различия. Так и здесь. Я создал машину, которая отстроит мир таким, каким он был до ОАК! И те, кто возродят его, научат новорожденных добру!
Зови меня чудовищем. Я приму это, как принял все грехи ваши на себя. Я — тот, кто стал монстром во имя спасения. Считай меня еще одним мессией. А зачем я убил невинное дитя на глазах твоих, так это потому, что демоны считают меня своим. Они убьют меня, мою душу, когда все подойдет к концу. При любом раскладе. Я не оправдываюсь и не ищу прощения. Я уже проклял себя. Просто прошу: расскажи другим о "ковчегах" и убей всех демонов. Или хотя бы закрой портал. Делай все то, что ты делал ранее, но знай, что у этого теперь новый смысл. И еще... сыны Титана, о которых мне поведали демоны... они не должны быть здесь. Не знаю, что с ними можно сделать. Прогони их! Наш мир — не проходной двор и не арена для войны миров. Мы просто маленькая и беззащитная страна милых созданий, созданных, чтобы жить в гармонии...
Тут его голос переменился. В нем снова проявилась крупица безумия.
— Погоди, ты уже решил, что я на "светлой" стороне? Глупо делить все на "хорошее" и "плохое", согласись! Поэтому я лишь ускоряю битву, подливаю масла в огонь. Выживет сильнейший! Демоны так же слушают мои слова. Они попытаются предотвратить возможность вашего воскрешения и уничтожат "ковчеги". Сможете ли вы их остановить — не мое дело! Проклинай меня сколько пожелаешь, я посредник и не более! Дух, живущий вне тела и обреченный на скитания... Но я выбрал их сторону в начале и не отступлюсь. Просто хочется... поступить честнее. У них это уважают. Моя участь не важна. Одержавший победу в этой войне получит жизнь — и это лучшая из наград. Я, если что, не разделяю мировоззрения демонов, но их поступки мне нравятся куда больше, чем ваши... и мои собственные...
Ох, во имя Луны! Нет, к черту её, потому что ничего не делает и не помогает! Даже не приснилась ни разу! Итак, во имя Кибердемона! Какого черта только что произошло? Этот ученый копыта умывает или что? Может, это ловушка? А, блин, как же мне уже все это надоело! Если я живой, то по любому скоро начнется какая-нибудь задница, в которой опять дойду до предсмертного состояния и...
Внезапно все произошедшее в Мэйнхеттене всплыло в памяти. По телу пробежал холодок.
"Я же не инвалид? Со мной все хорошо? Это не был инфаркт?"
Шершавая, как после стирки, простынь, что ощущалась подо мной, только усугубляла мои опасения. Погодите, простынь? Ух ты, на мне нет этого треклятого костюма! Даже лап нет! Хотя давление донкельхейтумных модулей все еще ощущается.
— Док! — позвал кто-то со стороны головы. — До-о-о-к!
Открытие глаз и поворот головы прояснили ситуацию. Палата медотсека в горделивых ярко-металлических тонах "Даркстара". Три койки, не считая моей, стоящие в ряд, одна из которых пуста, а две другие заняты грифонами. Стол у противоположной стены, а за ним — спящая бледно-лиловая кобыла в белом халате.
— Да тащить тебя за хвост! — выругался худощавый грифон с забинтованной ногой.
— Кинь в неё костыль, Шторм! — подсказал ему товарищ с кровати передо мной.
— Точно! — через секунду деревяшка просвистела над самой макушкой кобылы и, задев цветочный горшок на стене, свалила его прямо на спящую. Вскрикнув, та судорожно огляделась и запрыгала на месте, вытряхивая землю, попавшую за шиворот.
— Уж простите, вы дрыхли больно долго! — фыркнул Шторм, в ответ на что глаза кобылы расширились и она подскочила к моей койке, но, увидев, что я в сознании, чуть успокоилась.
— Как ваше самочувствие? — заботливо спросила она.
— Это же не инфаркт? — не с надеждой, наоборот, почти обречённо спросил я, слегка приподнявшись.
— Эм, нет. Вас просто доставили сюда, чтоб отлежаться, то есть безо всяких инструкций.
— Хорошо... спасибо... — я выдохнул и откинулся на подушку. — А что с остальными? Как вообще мы выбрались?
— Во всех подробностях я вам, конечно, не расскажу, но слышала, что конвой, отправленный за вами, сбили. В общем-то, никто уже и не надеялся на ваше спасение, но госпожа принцесса Твайлайт Спаркл каким-то образом добралась до вас и телепортировала сюда. А потом мы выстрелили из огромной пушки и испарили город вместе с монстрами!
— Стой, так ты тот чувак, который заменял нас? — поинтересовался грифон. — С ума сойти! — поймав мой непонимающий взгляд, он объяснил. — Ну, отряд Огнехвоста? Я Блитц, а тот неудачник — Шторм. Нас неслабо потрепали во время эвакуации Серебряного Волка. И все это время мы тут валялись! Благо, скоро выписка.
— Вы уже слышали о Тигги? — нахмурился я, а медсестра отошла к кровати хромоногого грифона.
— Угу, Огнехвост заходил нас проведать пару часов назад. Не знаю, правда, как его пустили, но эт не важно. Бедная Тиг... Винд Чилл не показывался. Наверное, в депре. Ох, тяжко ему придется — сирота он, выходит, круглая.
— Он выдержит, я видел, насколько он сильный, — негромко сказал я и обратился к медпони. — Я, как понимаю, свободен? Могу идти, если чувствую себя хорошо, верно?
Кобыла пожала плечами:
— Думаю, да.
Аккуратно повернувшись поперек кровати, я ступил на пол, а мой взор упал на модули донкельхейтума. Плоть вокруг них выглядела болезненнее, чем раньше, а свечение совершенно пропало.
— У вас нет лишних штанов или чего-нибудь в таком духе? — скривившись, спросил я, успешно игнорируя взгляды типа "чё-за-хрень" со стороны остальных.
Медпони, заметно вжав шею, покачала головой, а я поспешил выйти.
"Прекратите на меня пялиться. Хватит. Вы задолбали. Нет, ну серьезно, это просто каменюги, вросшие в мои ноги! Как будто вы ничего страшнее не видали!" — в панике лепетал мозг, пока я, чуть ли не зажмурившись от неудобства, рыскал по бесчисленным залам и коридорам в поисках спуска на военную палубу. И даже спросить не получается! Ты, ё мое, подходишь к нему, спрашиваешь, а он знай вытаращился на тебя и мямлит какую-то неразбериху! Хоть в морду лягни его — не скажет!
Кое-как я набрел на тускловато освещенную, но зато пустую раздевалку с ровным рядком голубых шкафчиков. Недолго думая, я подергал (верней, убедился в том, что сильно привык к механическим когтям и ощущал их присутствие даже сейчас) ручку и, открыв дверцу по старинке, зубами, добыл из ящика синюю попону-униформу с двумя желто-зелеными полосками на груди, которую тут же напялил на себя, дабы скрыть этот хренов донкельхейтум.
Морщась и в то же время искренне наслаждаясь чувством обыкновенной холодненькой одежды, что была мне мала на пару размеров и вдобавок была кобыльей (это не фетишизм ведь, да?), я покинул помещение. С таким прикидом не составило труда подойти к первому попавшемуся грифону и, игнорируя его болезненный прищур, выражающий сильнейшее неудовольствие по поводу моей внешности, узнать, куда идти.
Двумя минутами позднее я, неспешно спускаясь по лестнице, приметил туалет прямо напротив одной из площадок. Нет, меня не тянуло ни по какой нужде, ибо донкельхейтум, как сказала Твайлайт, полностью контролировал метаболизм в моем теле (Уж не знаю, куда он распыляет отходы, да и знать не хочу). Просто хотелось найти зеркало. Так что я быстренько прошмыгнул поперек коридора и забежал в уборную. Благо, что она была пуста. Тут же бросившись к зеркалу, я принялся разглядывать свою харю. Если честно, не все так плохо! Грива чуть отросла и теперь не походила на макушечную щетину. Глаза чуть впали и налились кровью, а мешками под ними вполне можно было забить какой-нибудь подвальчик, но я не был ни истощен, ни разорван, так что на фоне этой радости остальные неприятности меркли, как иссохшие мухи на солнце. И да, не сказать что эта попона была мне хороша. Она шибко походила на техническую, о чем говорили шестеренка на спине и цифра "2" — на воротнике. Неплохая одежка, но что-то мне костюм "Фауст", несмотря на ужасную хренотень, связанную с ним, нравится больше.
"Черт, да о чем ты думаешь?!" — взбесился мозг, едва не выпрыгнув из черепной коробки. — "У тебя только что чуть не разорвалось сердце, мегаполис разнесли на атомы, у одного твоего соратника депрессия, другая панически тебя боится и хочет придушить, а твоя жена отдана на попечение полубогу из иного мира! И во время всего этого ты одеваешься в женские одежды и красуешься перед зеркалом?! Блин, да как такого, как ты, назвали Палачом Рока?! Кстати об этом, не ясно, почему тот солдат из "Дума", Гримм, отправил видос с твоей мамой на завод Имени Спайка!"
— Слишком много вопросов и событий, голова побаливает от всего этого, — ответил я отворачиваясь от зеркала и возвращаясь на лестницу. — Просто хочется взять матрас, улечься на нем и ныть до очумения. Или хотя бы поговорить с другом, которого по-настоящему увидел только будучи при смерти. Труддус. Надо сказать ему искреннее спасибо. Остальные, даже Дешка, больно инертны. Хотя с ней я протопал немало! Ох, а ведь я все больше постигаю ценность дружбы. Если бы не Труддус и... не поступок Винд Чилла, то я б точно околел. Ох, Луна... ох, Кибердемон, пусть я подружусь со всеми своими товарищами! Так этого не хватает... И Шейди... нельзя быть одновременно такой милой и такой подлой! Хотя и она поучаствовала в моем спасении! Значит, дело не безнадежно.
А вот, кстати, и моя палуба! И все тот же коридор, сквозь каплевидные иллюминаторы которого проникает свет, яркий до того, что и не понять толком, что сейчас: утро или полдень?
— Йоу, Гектос! — поприветствовал я жирного яка, развалившегося неизменной позе на своей табуретке в оружейной.
Ответом на это послужило протяжное утробное мурчание. Оставив его в покое, я направился к нашей казарме. Я, было, потянулся к кнопке открытия гидравлической двери, но, заслышав разговор на повышенных тонах, остановился.
"Маг-невидимость, чувак! Ты же не забыл, как подслушивал Твайлайт и Деш в Серебряном Волке? Не бойся, вроде она не требует энергии" — прошептал мозг так тихо, будто его могли услышать за дверью.
— Нет, братишка, молчи! — задыхался Винд Чилл. — Когда мы, наконец, в безопасности, дай мне выговориться!
Послышался тяжелый вздох, принадлежавший Огнехвосту, а за ним прозвучал низкий ропот Труддуса:
— Прими это, как есть, друг мой, не рви душу.
— Да что ты понимаешь?! — истерически выдавил несчастный грифон. — Как хоть кто-нибудь из всей вашей расы может...
Раздался глухой удар, сопровождавшийся звуком падения мешка с песком в компании с резким воплем.
— Утопи меня в нойзе! Ты в порядке? — с неподдельным беспокойством пробормотал минотавр. — Прости меня, я...
— Это как освежающий душ, — сдавленно процедил Винд Чилл. — Ты меня извини... никогда не думал, что скажу что-то укоризненное по поводу чужой расы...
— Я сильно попал? Покажи. Ох... Так, ударь меня.
— Что?
— Ударь. Прямо в морду!
— Все нормально, все нормально, я понимаю.
— Да пойми же ты, что если ты этого не сделаешь, я буду бить тебя постоянно! Нельзя давать волю телу!
— Вы оба на эмоциях. Винд Чилл, ударь его! — с плохо наигранным хладнокровием произнес Огнехвост.
Легкий хлопок.
— Сильнее! — прорычал минотавр.
— Ты сумасшедший...
— НУ ЖЕ!
Воздух рассек свист летящего кулака и Труддус, взвыв, тяжело топнул и сказал:
— Неплохо... спасибо. Дай лапу. Мы снова друзья.
— Интересный способ поддержки дружеских отношений, — усмехнулся Руби из, должно быть, дальнего угла комнаты.
— Всяко лучше твоего молчания. Тебе, как мне кажется, вообще наплевать! — вспыхнул Огнехвост.
— Честно говоря, нет. Но я не вижу ничего, чем бы мог помочь вам, — поражающе спокойно проговорил единорог.
— Что-то незаметно, чтобы тебя волновала даже судьба Когтя! Почему для того, чтобы придти ему на помощь, тебе понадобилось мое требование!
— Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я поделился мнением о нем?
— Да!
— Я бы тоже послушал, — вставил Винд Чилл и тихонько добавил. — Всяко лучше, чем сыпать соль на кровоточащую рану.
— Айрон "Коготь" Лоуген, — торжественно начал Руби, а я задержал дыхание в нетерпении. — Несчастный псих, которому недолго осталось, что теперь уже очевидно. Неспособность контролировать себя, неумение правильно реагировать на угрозы и излишняя замкнутость. Его можно жалеть. Или игнорировать. Но после этого разговорчика с Твайлайт я склоняюсь к тому, чтобы помочь ему. Тебе, Винд Чилл, куда легче, чем ему. При желании ты еще сможешь выжить.
"Что?!" — возмутился мозг. — "Да как он смеет... быть таким правым..."
— Шейди – дура. — Продолжал единорог. — Твайлайт тоже поступила как-то... не так, как подобает принцессе дружбы, а вы — бестолковые лицемеры, подставившие его под удар собственного характера.
Повисла напряженная пауза, которую смог нарушить почти неслышимый шепот Винд Чилла, преисполненный вины.
— Чем ты лучше?
— А я не подписывался на это.
— Как будто ты взял и выложил все ему!
— Нет, но не ради вас. Мне просто плевать. Мир все равно сгинет во пламени. Я же просто хочу оказаться в числе последних из тех, кому суждено погибнуть. А теперь я попрошу меня извинить.
Койка скрипнула, и цокот копыт приблизился к двери.
— Ребята... А разве не должна нас... после всего этого... связывать крепчайшая дружба? — пробормотал Винд Чилл.
— Вы бы побольше уделяли внимание друг другу, а не стрельбе, — ответил Руби. — А я? А я не друг. Ни вам, ни кому либо еще в этом мире. Так что мне все равно, уж простите. Но советую вам провести время, оставшееся до прибытия в Канерлот, вместе. А то помирать скоро — а вы даже толком друг друга не знаете!
— Доброе утро, — внезапно даже для себя, до ушей улыбнулся я в лицо Руби, когда дверь с шипением открылась.
— И тебе, — невозмутимо сказал Руби с абсолютно здоровой мордой и, пригладив гриву, сделал шаг, чтобы обойти меня, как вдруг всю палубу разразил режущий по ушам, визг.
— ОТДА-А-А-АЙ!!!
Серенькое пятно стрелой пронеслось по коридору прямо ко мне. Маленькая, даже рядом с таким низкорослым пони, как я, зеленоглазая единорожка, как тигрица, налетела на меня и, подбросив в воздух телекинезом, начала сдирать техническую форму. Я бы, может, и сопротивлялся, если бы столь мощная волна воздуха, созданная маленькой пони, не отбросила гриву Руби назад, открывая уродливое, словно опухоль, клеймо на левой стороне темени. Я похолодел. Это было клеймо убийцы. Такие стали ставить в тюрьмах после начала массовых терактов.
Поймав мой взгляд, Руби впечатал заднее копыто в кнопку закрытия двери и, окутав меня, уже раздетого, в магию, прислонил к себе и телепортировался.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=S7eK_z83Iv4 ]
Я рухнул на пол с грацией, которой бы позавидовал самый бесформенный из кирпичей, внутри какого-то тесного чулана, на чье освещение поскупились выделить хоть одну десятиваттную лампочку. Рог Руби засиял, счищая тьму с холодных синих пластин, покрывавших все помещение.
— Так, так, не надо! Я не ветреная кобылка, чтоб запираться в темных чуланах с подозрительными мужчинами!
— Да будь ты хоть суккубом, — поморщился Руби, устремив давящий, немигающий взгляд на меня.
— И что ты будешь делать? — как можно развязнее бросил я, поднимаясь на все четыре копыта. — Убьешь меня телефрагом? Вырежешь память и запихнешь в шар, чтоб какая-нить лесбуха нашла его через двести лет? Или будешь долго изливать свою душку? Давай, скажи прямо: если тебе насрать, то зачем вообще ты притащил меня сюда?
А Руби просто вздохнул и слегка притопнул копытом.
— Ну, чего же ты ждешь? Давай, делай, что у тебя там на уме! Вот он я! Весь твой! — я поднялся на задние ноги и широко раскинул передние.
— Перестань паясничать, — холодно процедил Руби. — Я все-таки высокого о тебе мнения, хоть ты и идиот.
Я опустился на все ноги и вопросительно поднял бровь. Переднее копыто единорога скользнуло вверх и осторожно, словно боясь обжечься, коснулось клейма.
— Оно такое отвратительное, да? — прошептал он, посмотрев куда-то в сторону. — Знак, равный проклятию...
Единорог замолчал, а я вдруг понял, что внимательно рассматриваю его. Грива цвета раскаленного угля теперь казалась мне кровавой рекой. А снежно-белая шерсть — мертвецкой плотью. Вытянув шею, я кое-как разглядел его кьютимарку: рубин, тонущий в черной жиже.
— Правда горька, — вздохнул Руби Ай и вновь поморщился. — Герои, чьи копыта обагрены кровью, часто поддаются осуждению и изгнанию. Это происходит как в масштабах одной личности, так и целой страны. А то, что если бы не то кровопролитие... порой лишь смерть может остановить смерть... Зебринские радикалы достигли необычайных высот в изобретательности. Они разработали целый маршрут, по которому будут проходить теракты. Восемьдесят три зебры, в тело каждого из которых вживлена магическая бомба. Я лишь чудом узнал об этом... вооружился... и убил их всех.
— Так ты...
— Это объявили преступлением. В устах СМИ я стал сообщником радикалов, — Руби стиснул зубы так сильно, что они заскрипели. — Просто у них не было яиц на то, чтобы сказать правду! Даже не было расследования! Странно, что они не объявили меня сатанистом!
— О, Кибердемон! — только и смог выговорить я.
— Что, неприятно видеть перед собой монстра похлеще тебя, а? — саркастично воскликнул Руби, отворачиваясь.
— Нет, нет... проклятье, вот бы таких, как ты было бы хотя бы двое! — в глаза ударило жжение. О, нет, не вспоминай, не надо!
— Ты... повтори, что ты сейчас сказал! — судорожно просипел Руби, стоя спиной ко мне.
— Нашему миру так не хватало таких пони...
— Эти мудаки навредили и тебе, да?
Все, что я смог так это зажмуриться, борясь со слезами и беззвучно кивнуть.
"Внимание, сержант Айрон Лоуген, вас ищет генерал Рейнбоу Деш. Повторяю, сержант Айрон Лоуген, вас ищет Рейнбоу Деш на военной палубе!"
— Иди, — коротко сказал Руби.
— Думаю... — глухо пробормотал я из-за давления в горле. — Тебе вовсе не наплевать, как ты утверждаешь.
— Ты должен идти.
— Погоди, а что за заговор?
Мир исчез во вспышке.
[6 — https://www.youtube.com/watch?v=5nC9COWbxv8 ]
— Здравствуйте, — приветствовала меня принцесса Твайлайт, когда мы с Деш зашли в её кабинет. Сразу после моей телепортации, пегаска потащила меня сюда без каких-либо объяснений помимо "Твай хочет с тобой поговорить".
Тесная комнатушка отнюдь не представляла из себя ничего выдающегося. Светлые стены и пол, так присущие "Даркстару", приземленный, будто для коротышек, стол, кажущийся несуразным из-за встроенного в середину, компьютера. А еще за ним сидела, понурив голову, милая единорожка морского цвета. Шейди Болл.
— Что за заговор? — в лоб начал я.
— Мы пришли к выводу, что Шейди не за что вас винить, — с плохо скрываемым волнением заявила принцесса. — Поэтому нет нужды скрывать от вас данные Пинкхарт.
— Да неужели? — я улыбнулся во весь рот. — Кабы вы это сразу поняли! А что же тогда убило её брата, если не я?
— Это отдельная история, — вмешалась Деш. — И точно никто не знает.
— Костюмы отряда "Дум" были схожи по структуре с вашей, но не имели донкельхейтума. А без него любая броня, даже "Фауст", не является ничем из ряда вон выходящим.
— ОАК убивает... — прошептала единорожка. — Технология несет смерть... Вы убили их всех...
— Шейди? — настороженно спросила Твайлайт. — С тобой все хорошо?
— Я не без причины не позволила, вам увидеть те видео, что были у Пинкхарт. Одними из последних были записи, снятые на камеру костюма моего брата, сержанта "Гримма". Они были переданы ей по почте доктором Кризисом, и вы должны были отследить это. Вы должны были свернуть все. Теперь же за ваши ошибки поплатился весь мир. Все, что связано с ОАК, ядовито настолько же, как и все бесовское, — шептала она, обхватив голову копытами.
— Шейди...
— Станете отрицать? Да я солидарна с террором, что пошел против вас! Это реакция иммунитета мира на такую опухоль, как вы! — она вскочила. Её глаза были залиты слезами. — Зачем я вообще связалась с этим уродством? Ведь не затащи я его в ОАК, он был бы жив! Он был бы со мной! А теперь... даже смерть не станет избавленьем! Эти существа погрузят в вечные муки любую душу! Обезуметь — вот выход!
— Шейди!
— Хочешь знать, что тебя ждет? — всхлипнула единорожка, глядя на меня, и ткнула ногой в компьютер. — Так смотри! Только с тобой будет еще хуже! Ты умрешь, зная, что мир погибает вместе с тобой! И ты будешь один! Все остальные уже умрут! А знаешь, почему? Да потому что ты черт знает что, но только не пони! Когда, когда же наступит тот момент, когда ты окончательно съедешь с катушек и перегрызешь нам всем глотки?
— Шейди, выйди вон! — воскликнула принцесса и добавила чуть мягче. — И успокойся, пожалуйста.
Она шагнула к двери и, поравнявшись на миг со мной, шепнула:
— Чем дольше мы живем, тем больнее умирать, — и вышла.
— Чувствую, все скоро рехнутся от этого дерьма, — скривившись, пробормотала Рейнбоу.
— С данными потом, — обратился я к Твайлайт. — Что со мной и костюмом?
— С вами все плохо. Я смогла уберечь вас от инфаркта, но ваша кровеносная система очень ослаблена, в особенности — сердце. Извините, мистер Лоуген, но для вас с боями покончено. Организм просто не выдержит подобной нагрузки. И эмоциональной тоже.
— А поставить ему насос вместо сердца и трубки вместо артерий? — спросила Деш, пока я, закрыв глаза, боролся с душевным цунами из злобы, шока и страха.
— Это сделает его зависимым от магической энергии, которой из-за геноцида нашей расы сильно не достает.
— А черпать энергию из этих чудо-хрено-камней?
— У нас нет Пинкхарт. Я понятия не имею, как это можно сделать. Шейди, думаю, тоже. Никаких точных отчетов о проделанной над "Фаустом" работе доктор не опубликовывала. Я сделала все, что могла. А магией переселения душ из одного тела в другое я, увы, не занимаюсь! Вопрос в том, что делать с костюмом.
— Нет, Твай, вопрос в том, что делать с Когтем! Он все-таки мой солдат! Неужто ОАК не разработала какого-нибудь долговечного аккумулятора?
— Разработала. Ты видела энергетические канистры для плазмагана? Какого будет ему с этой штукой в организме? К тому же, это делает конструкцию еще более уязвимой! У нас просто не было необходимости в создании искусственного сердца для применения в боевых условиях!
— И...
— Спасибо, но не надо, — прервал я Рейнбоу. — Не солдат, так не солдат, что уж поделать. Кто-то там был прав, говоря, что нужно быть практичнее. Я не Палач Рока, как того бы хотели... высшие силы...
— Палач Рока? — переспросила Твайлайт, поднеся копыто к подбородку. — Постойте, кто-то распространил сообщения с этим словосочетанием по всей информационной сети Мэйнхеттена!
— Откуда вы узнали?
— Ну, я пыталась проникнуть в неё, используя сеть "Даркстара". Некто просто-напросто разослал одинаковые письма по всем адресам города.
— Хм, интересно. Значит, кто бы это ни был, он не ясновидящий, чтобы точно предугадать место, где я наткнусь на него. Хотя они, по словам Рерити, пришли еще до вторжения...
"Принцесса Твайлайт, восстановительные работы над Бронированным Штурмовым Костюмом "Фауст" успешно завершены" — произнес кобылий голос из динамика на потолке. — "Он сейчас же будет доставлен прямо в ваш кабинет".
— А вы, как вижу, времени зря не теряли? Тогда время попрощаться с мечтой, — тихо произнес я и, поймав вопросительные взгляды обеих кобыл, пояснил. — Деши, ты не видела, что я прихапал механические крылья на заводе? Думал, приделают их мне, стану я, как вы, пегасы, выше всего. Покорю небо, воспарю над морями и горами, окунусь в волшебный облачный океан, воссияю в звездном свете... Но мечтам свойственно умирать. Что ж, я инвалид, не способный на выживание... Знаете, я бы предпочел надеть костюм, получить крылья и отправиться в первый и последний полет! Пускай мое сердце разорвется! Такая смерть будет счастьем!
Копыто Рейнбоу опустилось на мое плечо. Наши глаза встретились, и я увидел тепло, понимание во взгляде пегаски.
— Мечты умрут, если ты не будешь верить и надеяться. Мы непременно одержим победу, ты получишь крылья и весь мир, чтобы облететь! Главное — держись. Пока живы пони, жива и Эквестрия. Видишь — сегодня мы победили. Рерити спасена, а страшная орда монстров обращена в пепел! Чем бы они ни являлись, откуда бы они ни пришли, я знаю, что каждый, кто не падает духом, приближает нас к спасению!
— Спасибо, — улыбнулся я и обнял пегаску.
— Хе-хех, — засмеялась она, потрепав меня по гриве, как жеребенка. — Вот так-то лучше. А теперь иди и приведи себя в порядок. Ну, знаешь, вымойся и отдохни. А мы буквально через десять минут свяжемся с "Судьей" и полетим в Кантерлот!
Глава шестнадцатая. Кантерлотский рубеж. Часть первая
Простите уж за обилие болтовни и отсутствие ЭКШОНА, но так было запланировано. Эта глава — затравка перед кульминационной следующей.
Саундтрек к главе:
[1](Rebel raiders: operation nighthawk main theme): https://www.youtube.com/watch?v=VTyNszFtxoA&index=4&list=PLfV_q-g99BaG79g99SsvxRaGVfpn-kgtt
[2] (Crysis — nano suit): https://www.youtube.com/watch?v=BpHhhYvL1bA&index=46&list=PL7zVxNbF_jC1HgKjIwVC0iiRw5AfIxxir
Синева. Надо мной красочные перистые облака, преисполненные грациозного великолепия, подо мной – бездонное море, хранящее неприветливую тьму в глубине.
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=VTyNszFtxoA&index=4&list=PLfV_q-g99BaG79g99SsvxRaGVfpn-kgtt ]
Я стою на краю борта небесной крепости. Студёный ветер вызывающе хлещет по лицу. На моей спине красуется пара металлических крыльев. Рядом стоит Рейнбоу в очках лётчика и с довольной ухмылкой на мордочке. Я охвачен волнением. Надеюсь, она полетит первой…
Но пегаска поступает радикально. Пинок под круп – и я, истошно вопя, устремляюсь вниз. Махать крыльями! Махать изо всех сил! Однако неуклюжие взмахи лишь усугубляют положение – теперь падение сопровождается головокружительным барахтаньем в пустоте. Ничего себе первый полет! Я не мечтал о том, чтобы сброситься с высоты нескольких километров! Деш, может быть… поможешь? А суровое, буйное море все ближе! Глаза, к счастью, тоже защищённые очками, ужа различают пенистые кромки волн…
И голубые копыта обхватывают мою шею! Я тут же перестаю трепыхаться. Пегаска падает вместе со мной, но, к счастью, все контролирует. Отпустив меня, Рейнбоу чуть ускоряет свой спуск, чтобы оказаться прямо перед моим лицом. Она вытягивает передние ноги ко мне. Я – к ней. И вот мы уже падаем синхронно, в симметричной позе. Она начинает медленно двигать крыльями. Я повторяю за ней. Она ускоряется. Я тоже. Падение замедляется, ветер ослабевает. И вот уже мы неподвижно парим посреди бескрайних воздушных просторов. Рейнбоу отлетает чуть назад, а я восторженно глазею по сторонам. Вдали видны темно-синие тучи, ежесекундно покрывающиеся бело-голубыми зигзагами молний. Надо мной – чарующие лучи солнца, пробивающиеся сквозь облачную завесу и тем придающие ещё большего великолепия этой картине. Чуть левее виднеется гротескная фигура «Даркстара», усеянная бисером десятков огней. А внизу, из воды поднимаются, теперь отчётливо видимые, высокие скалы. Гора посреди огромного моря – что может быть удобнее для отдыха новоиспечённого пегаса?
Сделав глубокий вдох, я, кивнув Рейнбоу, нетерпеливо рыскающей туда-сюда, аккуратно вытягиваю все четыре конечности и движусь вперёд и вниз. Даже неспешное помахивание крыльями ускоряет меня до, как кажется, головокружительной скорости. Скалы растут, и будто бросают на нас горделивые взгляды. Воздушная волна чуть не переворачивает меня – Рейнбоу, оставляя за собой цветной след, улетает далеко вперёд. Через несколько волшебных минут полёта мои копыта опираются на мохнатый камень. В ушах гудит, в груди стучит, а губы охватывает улыбка. Такая улыбка, которой я не знал долгие годы, если вообще знал. Хмурые жители серых мегаполисов никогда так не улыбнуться. Чтобы постичь её, нужно понять красоту природы, обрести духовную гармонию с миром. С настоящим миром.
Рейнбоу опускается рядом. Легонько толкнув моё плечо, она что-то задорно произносит и одним взмахом поднимается над горой и, помахав мне копытом, удаляется в небо. Вскоре пегаска превращается в тёмную точку на солнце. Но вот она, замерев на миг, бросается вниз. О, я знаю, что она собирается делать! Интересно, удастся ли мне когда-нибудь совершить сверхзвуковой радужный удар? Мир озаряется ярчайшей вспышкой поразительной красоты. Все как будто замирает в восхищении…
Сердце… сердце… колет…
Сквозь покрытый жирными пятнами иллюминатор виднелась пылающая полоска горизонта. Она, словно желанный берег, терпеливо ожидала, когда же воздушный океан выпустит нас из своего завораживающего плена. Каждый знал, что горизонта достичь нельзя, и был прав. Но не этим он прекрасен. Мечта, которой не суждено сбыться – горе. Горизонт же – источник страсти. Все время удаляясь, он прещедро одаривает новыми открытиями того, кто за ним следует. Сладки ли окажутся они иль нет – нельзя предсказать. Однако в одном можно себя уверить: смерть от душевного разложения, порождённого скукой, идущему не грозит.
«Ты не пегас» — с силой сжимая челюсти, думал я. – «Ты рождён пленником земли»
Только сейчас осознание потерянной мечты достигло меня. Хотелось… плакать. Палач Рока, Коготь, машина для убийства, возможный спаситель мира… Я не хотел бы быть ничем из этого. Фактически, вообще ничем на свете, кроме пегаса. Да, какая-нибудь принцесса могла подарить мне крылья на пару часов или дней, но это было бы… неправильно. И механические крылья – тоже мусор! Желаю быть… настоящим! Эта война, этот мир, эти события – ничто! Здесь нет гармонии, нет счастья! Только боль и кровь! Не хочу быть частью этого! В чем я провинился, за какой грех я уродился узником? И отчего именно в это столетие? Да зачем я вообще родился?!
«Тихо, тихо» — вмешался мозг. – «Не думай так. Твоя жизнь имеет смысл»
«Какой, если не рвать-метать-убивать?»
«Следуй за горизонтом, друг, следуй за горизонтом»
Проснулся я в четыре часа дня, о чем извещали часы на стене казармы. Воздух содрогался от дружного храпа, уже казавшегося родным. Три койки, правда, пустовали. Оглядев остальных, я пришёл к выводу, что, понятно, нет Тигги, нет Огнехвоста и… как его там… Дэкэя. Кстати, где этот бедолага? Я не видел его с момента нашей «беседы» в этой же казарме! Ну, это было ещё до операции по спасению Рерити, если забыли.
Чувствуя себя в разы лучше, я решил поразмыслить насчёт еды. Ну в самом деле, отсутствие необходимости – не запрет! У меня во рту не было ни крошки с тех пор, как началось вторжение! Да и пил я последний раз кровь горгульи, что принесла меня в роддом ОАК-сити. Кибердемон мой дорогой, сколько ж времени уже длится эта бойня? Сколько крови мы выпустили, сколько смертей повидали! А сколько ещё осталось! Как же хочется солнышка и радуг! Хотя вот же оно – солнце – за окном! Тогда поправка: хочется мира.
А ещё хочется вернуться домой, обнять Эколип, да лечь на диван и лежать так всю оставшуюся жизнь…
Мысль о том, сколько мне осталось жить, заставила меня поморщиться и вспомнить про успокоительное-сосудо-укрепляющее лекарство, которое выдала мне Твайлайт после того разговора. Я стянул с тумбочки рядом с кроватью свежую армейскую попону, выпрошенную мною во избежание слишком уж настороженных взглядов, а так же столкновений со злобными ремонтницами, чью одёжку я мог быть вынужден прихапать.
Натянув попону и изо всех сил игнорируя баночку успокоительного, раздражавшую кожу сквозь карман, я вышел в коридор. Когда я достиг лестничной площадки, то чуть не был сбит с ног двумя грифонами и единорожкой, несущихся вниз.
— И почему бы ей не отправить дронов? У нас их полным-полно! – ворчала кобылка на бегу.
— Мы надёжнее, а ещё там жуткие помехи, значит роботом управлять нереально, — отвечал ей грифон, перескакивая на площадку этажа ниже.
— Хоть бы конвой какой выдали, — продолжала пони. – Развед-глайдер не прочнее бумажного самолётика, а после того, что было в Мэйнхеттене…
— У тебя есть преимущество – скорость. Вот и пользуйся им, — пробурчал третий грифон и добавил, прежде чем они скрылись на палубе лёгких глайдеров. – А теперь прекрати ныть. Вы, пони, такие мягкотелые!
«Что такое?» — подумал я – «Куда это они?»
Недолго потоптавшись на месте, я вернулся в коридор и направился к оружейной: может, як в курсе происходящего? Гектос преспокойно дрых, словно и не просыпался с момента нашего прибытия. Думаю, здесь не очень-то удобно спать, но яку было лень идти в казарму.
— М-да, если уж кому-то и суждено пережить эту войну, так это тебе! – усмехнулся я и оставил яка в покое.
В столовой стоял приятный посудный лязг. Народу было немного и в основном все – гражданские. Странновато, правда, что в условиях меж мировой войны едой распоряжались, как в детском лагере, но это было приятно. Мне без вопросов налили горохового супа, возможно, являвшегося магической бодягой, но мне не привыкать. Столовую армейского городка вспоминать не хотелось, но, сколько я ни сопротивлялся, эти мысли прогнать не удалось. Да будет это сказано в укор не чести Эквестрии, но её офицеров, ибо они держали солдат чуть ли не в состоянии голода. Обед у нас чаще всего происходил на улице, где мы жрали ту же траву, по которой бегали. Зато уж высшие чины чуть ли не пиры устраивали! Собаки.
«Расслабься, бро» — сказал мозг. – «Зато эти ублюдки были первыми, кто достался на пиршество демонам!»
Что правда, то правда.
Я заметил Огнехвоста, жадно поглощающего такой же суп.
— О, здорово! – поприветствовал я, подходя к нему.
Грифон по-быстрому выхлебал всю тарелку и, утерев клюв лапой, сказал:
— И тебе привет. Чай, мы уже не братья по оружию?
— Вроде того… — скривился я и отхлебнул из тарелки, наслаждаясь забытым чувством пищи. – Теперь я что-то вроде инвалида. Могу умереть от волнения или ярости.
— А если вспомнить, сколько раз ты психовал…
— И не говори. Да я, в общем-то, не печалюсь от невозможности быть солдатом. Обидно то, что кто-то надеялся сделать из меня супергероя, – я поднял переднюю ногу и чуть отогнул штанину, показывая пластину донкельхейтума. – Боюсь, использование этой штуки окончательно добьёт сердце.
— Думаешь, Твайлайт или кто-нибудь из учёных решит забрать это?
— Это уже не важно. Я, типа, сделал свою часть. Теперь кобылы гармонии объединятся и наваляют всем по самые не хочу. Я не за этим пришёл. Скажи, есть какие-нибудь новости по поводу «Судьи»? Я тут видел, как троих разведчиков куда-то отправили.
— А я думал ты есть пришёл, — улыбнулся уголками клюва Огнехвост и продолжил, пока я ел. – Никаких объявлений не было, но, боюсь, там что-то не ладно. В таких обстоятельствах молчание по радио – а я уверен, что он молчит – означает смерть. «Даркстар» вполне может оказаться единственной уцелевшей небесной крепостью.
— А «Авангард»? Который самый большой? – спросил я, прервав на миг трапезу.
— Слушай, не знаю! О нем я вообще не слышал! – грифон поднялся из-за стола. – Хочешь подробностей – вломись в командный пункт, к Рейнбоу Деш. Тебя-то уж туда пустят.
— Я что, настолько популярен? – с лёгкой усмешкой спросил я после того, как спешно доел суп. Неплохой, кстати. Правда перцу бы туда… ядрёного, зебринского, что привозили в Знумберг из Квэщ’та, соседней деревни. Ох, воспоминания!
— Ну, все же не слепые! – воскликнул Огнехвост и понизил голос, наклонившись ко мне. — Неужели ты думаешь, что никто не видел твоих выкрутасов с теми кибер-пауками? А ещё раньше – с Кибердемоном? Я воочию тебя тогда не видел, но слухи доходят до кого угодно. Да что, ты снишься в ночных кошмарах половине здешних пони! И боятся они не меньше Шейди Болл!
— Воу, — только и смог протянуть я, ёжась от ощущения косых взглядов.
— Да не волнуйся. Без костюма тебя почти никто не видел. Пока ты в попоне и не используешь всяких этих… штук, все будет в порядке. А теперь я с тобой распрощаюсь — надо найти тебе замену, пока Шторм и Блитц не оправились.
Я почувствовал укол ревности. Думаю, это как-то отразилось на моем лице, потому что Огнехвост, окинув меня пристальным взглядом, сказал:
— Вот ответь мне: изменились ли для тебя ценности в жизни после известия о непригодности к службе? Что-нибудь кардинально поменялось, кроме того, что ты больше не будешь носиться туда-сюда и маньячить монстров? По-моему, прекращение участия в кровопролитии пойдёт тебе на пользу. Уверен, что ты ни разу не психанёшь на пустом месте! Сообщишь, если я не прав.
Я помолчал с минуту и тихо произнёс:
— А что если я окажусь единственным, кто может это остановить?
— Прости, друг, но роль кобыл гармонии в этой войне намного выше твоей. Ты хороший солдат. Но мир спасут элементы.
— Молюсь, чтобы сказанное тобой было правдой, — мрачно выговорил я и, видя, как грифон кивает и поворачивается, чтобы уйти, спросил. – Кстати, где там Рейнбоу командует?
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=BpHhhYvL1bA&index=46&list=PL7zVxNbF_jC1HgKjIwVC0iiRw5AfIxxir ]
Охранники сначала не хотели меня пускать, но стоило показать им донкельхейтум, как они, сглотнув, позволили пройти. Командный пункт оказался крупным помещением, строго делящимся на две части: мостик, на котором стояла Рейнбоу, грозно уставившись на громоздкий монитор трёхмерной карты, со светящимися зелёными геометрическими фигурами разных размеров, окружёнными синими сферами, и расположенные веером компьютеры, за которыми сидели сосредоточенные пони и грифоны. На меня внимания не обратил никто. Оно и к лучшему – погляжу, что к чему, не вмешиваясь.
— Госпожа генерал, связь ухудшается! – сказал грифон в наушниках. – Транслировать им повторный приказ до окончательной потери сигнала?
— Зачем? Они вроде не тупые, — пробормотала Рейнбоу, настороженно следя за тремя крошечными треугольниками, стремительно удалявшимися от несоизмеримо большего параллелепипеда – «Даркстара», если я верно понимаю эту карту. Через двадцать минут молчаливого ожидания, связист сообщил:
— Сигнал потерян. Они достигли цели.
Рейнбоу ткнула копытом в место, где только что отображались треугольники, после чего там появился зелёный флажок. Затем она отвела ногу чуть дальше и поставила ещё один. И так пять раз.
— На заданные координаты выслать пять ретрансляторных дронов! Настроить их на приём и передачу узконаправленных сигналов. И радио «Даркстара» — тоже.
— Проверка готовности к запуску, — сообщил грифон. – Дрон один – готов. Дрон два… три… четыре и пять. Все готовы. Запуск… произведён.
Пять ромбов отделились от параллелепипеда и устремились по направлению к флажкам. Не сказать, чтобы я понимал масштаб карты, но было очевидно: до цели сотня-другая километров. Что же происходит? Спросить? Ух, как неудобно отрывать генерала от работы! Но я же… не совсем чужой? Мне же можно? Ох, как давно я не ощущал такой робости перед начальством!
Так и не решившись издать хоть звук, я дождался момента прибытия дронов.
— Ретрансляторы установлены. Идёт передача.
Через минуту грифон, кашлянув, объявил:
— Данные переданы. Это содержание бортового самописца. Эскадра разведчиков сообщает, что отправителем был радио-дрон с позывными небесной крепости «Судья». Самого корабля не обнаружено.
— Что там? – мрачно спросила Рейнбоу, и связист нажал на кнопку.
Вместо карты возник какой-то список. Я стоял поодаль и не мог разглядеть текста. Пегаска провела крылом по подбородку и коснулась экрана, отчего зал наполнился хрипами. Постепенно они пошли на убыль, так что удалось различить голос.
— Это «Судья», транслирую Кантерлоту и «Даркстару». Корабль потерял управление и рухнул. Координаты местонахождения не даётся возможным установить. Уровень повреждений неизвестен, состояние экипажа неизвестно. Был выслан радио-дрон на позицию двести пятнадцать, на точку сбора. Сигнал направлен на него. Данные чёрного ящика передаются на него. Насколько можно видеть из рубки связи, вокруг джунгли. Необъяснимо. Корабль не мог долететь до Зебрики, но, боюсь, это факт.
Хрипы вернулись и запись оборвалась. Все беспокойно переглянулись.
— Это была предпоследняя запись, — процедила Рейнбоу с тяжёлым вздохом и ещё раз ткнула копыто в экран.
— Это «Судья». С кораблём творятся необъяснимые вещи. Из рубки связи видно, как корпус покрывается неопознанной субстанцией. Не слышно ни шороха. Демоны не появлялись. О, Селестия святая… оно растёт прямо на глазах! Оно… всего час или два назад виднелся только бледный налёт, а сейчас что-то органическое врастает в носовую часть! Светло-серое, как мёртвая плоть! Постойте, — говорящий был на грани срыва. – С-снаружи… верней, изнутри корабля… из-за двери! Я слышу… — голос прервался, позволяя жутким, пробирающим до костей, хлюпающим звукам разлететься по рубке. Они, как осторожные шаги, мерно и неторопливо приближались. Постепенно они стали слышны так отчётливо и явно, что стало ясно: идущий достиг двери. Последовавший скрежет металла едва не заглушил шёпот радиста. – Богини, оградите нас ото зла.
— Если вы это слышите! – завопил он вдруг. – Прошу, ни при каких обстоятельствах не приходите сюда! Не спасайте «Судью»! Спасайте себя! Пока ни одной водородной бомбы не упало на Зебрику, не прилетайте!
Следом раздался пистолетный выстрел. Но на этом запись не закончилась: ещё с минуты три продолжалось чавканье и звуки грубо перетаскиваемого тела.
Кто-то прошептал «Святая Селестия», кто-то прижал копыта к губам, а кто-то лишь выжидающе смотрел на генерала, напряжённо чешущего гриву. Молчание продолжалось до тех пор, пока связист не пробормотал:
— Госпожа генерал, транслировать разведчикам приказ на возвращение?
Рейнбоу не ответила. Вместо этого она вернула карту на монитор и переключила режим отображения с сине-зелёного на обыкновенный (ну, я не особо понимаю разницу между физической и… какой-нибудь ещё картой, так что для меня все они одинаковы). На протяжении нескольких минут пегаска долго двигала изображение вниз. Наконец, она отстранилась от компьютера. Кивнув связисту, Рейнбоу посмотрела в потолок, затем на меня, отчего я немного поёжился. Сейчас в ней не было ничего от той дружелюбной пегаски, что подбадривала меня в кабинете Твайлайт. Сейчас она была командиром, несущим ответственность за каждого из нас. И почему-то я был внутренне спокоен. Не сказать, что взглянув на Деш, можно было ощутить себя за каменной стеной. Но в ней было что-то… материнское. Она уже не молодая кобыла, но производить такое впечатление на посторонних вроде меня казалось чудом даже для её возраста. Честно, не удивился бы, почувствуй я подобное в присутствии принцессы Твайлайт Спаркл. Но… Рейнбоу? По слухам, ветреная и безбашенная пони, являющаяся в душе брутальным жеребцом? Да, все меняются с возрастом… Но что же могло её так изменить? И… она начинала спортивную карьеру, почему же теперь я вижу её командующей грозным флотом?
Пока я стоял, погруженный в раздумья, Деш отвернулась к карте и проставила там кучу флажков.
— Выслать на указанные координаты все имеющиеся у нас зонды, — скомандовала она. – Их сигнал должен быть направлен строго на Кантерлот. Мы должны знать, что же произошло! – пегаска вернула сине-зелёную карту. Разведчики-треугольники неспешно плыли назад. – Так, вижу: разведчики возвращаются. Курс на Кантерлот! Как там дела у Твайлайт?
— Исследовательский отдел сообщает, что разработка стационарных нейтринометов близится к завершению, — отчеканила кобыла, сидевшая рядом со связистом.
— Отлично. У ремонтных бригад есть новости?
— Большая часть повреждённых кораблей отремонтирована.
Вздохнув, Деш пододвинула к себе стул и откинулась на нем.
— Все же, ребята, мы справились. Осталось вернуться домой, — с облегчением проговорила пегаска и добавила твёрдо, хоть и с ноткой вины. – Прибудем – и помянем всех, кто ушёл… Так, теперь следующее: радарная система должна работать на пределе все время до прибытия в Кантерлот. Если будет замечен неопознанный объект – немедленно сообщить. Зонды доберутся до цели одновременно – плюс-минус час – с нами. Если мы обнаружим то, о чем говорили с «Судьи», то нанесём удар Серебряным Волком.
— Генерал... – неуверенно протянул я, переминаясь с ноги на ногу. – Там же могут быть выжившие!
— Выжившие могли быть и в Мэйнхеттене, — фыркнула она. – Но что-то тебя не особо заботила эта вероятность! Как ты думаешь, что логичнее сделать, когда видишь неведомую грёбанную херню: полезть внутрь в поисках счастливчиков, или сразу взорвать её?
Я опустил голову. Она права. Если Эколип жива, то она непременно убежит от… чего-то… И если Храддо меня не обманет, то обязательно поможет ей выбраться. Может, спрячется в безопасном месте, а может, принесёт сюда. Как бы то ни было, от меня ничего не зависит. На первом плане сейчас армия, и один солдат не решает ничего...
— Скажите, госпожа генерал, — осторожно обратился я к Рейнбоу, вспомнив кое-что. – А ведь было четыре небесных крепости! «Тайфун» уничтожил, эм, я. «Судья» погиб, а последний, «Авангард»? Что с ним?
— Хотела б я знать! – фыркнула Деш и продолжила после секундного молчания. – Боюсь, в нынешней ситуации молчание означает смерть. Считай, что «Даркстар» — единственный, — сказав это, она обернулась к связисту. — Эй, сколько у нас до следующего сеанса связи с Кантерлотом? Только до полноценного, а не этой переклички «Ты жив?» «Жив».
— Час, госпожа генерал!
— Ясно. Пойду, проведаю Твайлайт и Рерити. Коготь, коли тебе делать нечего, иди, погуляй. Ежели Твай захочет провести над тобой какие эксперименты, я сообщу.
— И в самом деле, для чего ещё меня можно звать? – вздохнул я с ноткой обиды жеребёнка, мама которого хочет пообщаться с подругами наедине.
Надо было дождаться прибытия.
Медленно, даже боязливо, из тёплых лучей заката выплыл город на горе.
— Всем пилотам не-десантных глайдеров оставаться на борту и в полной боевой готовности! – чётко и с явным раздражением командовала Рейнбоу Деш по радио. – Гражданский и исследовательский персонал должен быть погружен на десантный транспорт и спущен в Кантерлот. Это же касается и десантных войск. С этого момента вы в подчинении у маршала Эвент Хоризон, — мне показалось, или это имя она произнесла прямо-таки со злобой?
Я последовал за потоком пони (серьёзно, там не было ни единого грифона!) и очень скоро вышел на палубу фрегат-глайдеров. Она была в три или четыре раза больше корветной или истребительной, но казалась ужасно тесной из-за размера этих самых фрегатов. Каждый из них являл собой приплюснутый сверху, сильно вытянутый огурец длиной в полтора десятка метров. Вблизи они казались машинами невероятной мощи, но я прекрасно помнил, как легко их разделывали арахнотроны в Мэйнхеттене.
Началась давка. Пони было, в общем-то, немного, но ютиться между махинами никто не стал. Все просто заняли свободную полосу, проходившую по центру ангара. Из галдежа то и дело выскакивали радостные выкрики: «Ура, да здравствуют принцессы!», «Мы сделали это! Все позади!». К счастью, очень скоро люки десантных фрегатов открылись и толпа быстро поредела. Я, видя, что на всех глайдеров не хватит, решил дождаться следующего рейса. Когда все транспортники были заполнены, нас попросили покинуть палубу, чтобы корабли смогли беспрепятственно вылететь.
Очень скоро они вернулись и тогда я забрался в полупустой глайдер. Вдруг моих ушей достигли знакомые голоса. Мой отряд вошёл на палубу. Я тут же выскочил наружу и с нескрываемой радостью подбежал к товарищам.
— Ну что, Коготь, наши пути хотят разойтись! – тепло улыбнулся Труддус, похлопав меня по плечу. – Ты теперь будешь отсиживаться в безопасном месте, в то время как нам предстоит проливать за тебя кровь!
— Был рад видеть тебя среди моих бойцов, — кивнул мне Огнехвост.
— Дай судьба, те, кого ты любишь, останутся живы, — тихо сказал Винд Чилл.
— Что это с вами? – поднял бровь Руби Ай и пригладил гриву. – Как будто навеки прощаетесь. Пускай мы все останемся живы, чтобы вновь встретится и хорошенько отпраздновать победу!
— Твои слова да какому-нибудь богу в уши! – пробормотал Винд Чилл, после чего отвернулся.
— И в самом деле, ребят, что вы прощаетесь? Не надо так, — улыбнулся я. – Ещё посмотрим, ещё увидим! Спасибо вам. Спасибо… что не оставили меня тогда.
— Ну что ты! Никто бы не оставил! – сказал Труддус, но, заметив, куда устремлён мой взгляд, пробурчал. – Почти.
Я смотрел в сторону Шейди Болл и трёх кобыл-носителей элементов гармонии, сходивших с лестничной площадки вместе с несчётными грифонами-десантниками. Сиреневый аликорн поймала мой взгляд и, моргнув, поманила копытом. Когда же послушно подошёл, не без труда протиснувшись через солдат, она улыбнулась, а Рерити легонько подтолкнула морскую единорожку. Вздохнув, та с явным неудовольствием левитировала мне КПК.
— Мистер Лоуген, примите мои извинения за нахальное распоряжение героически собранными вами данными! — провозгласила Шейди, совершенно не стесняясь явной наигранности, присущей провинившемуся жеребёнку, которого заставили извиняться за содеянное против его воли. – К счастью, я не стёрла, а лишь изъяла их из вашего костюма. В этих записях нет никакой сверхважной информации, но она может быть вам интересна. Ещё раз прошу меня извинить.
— Мо-ло-дец! – по слогам ответил я с усмешкой, взяв компьютер в копыта. – Ставлю пять!
Не знаю, чем это было вызвано, но я пристроился рядом с Шейди, собираясь сесть в один глайдер с нею.
— Мистер Лоуген, по поводу вашего донкельхейтума… — начала принцесса Твайлайт. – Что вы собираетесь делать?
— Я? Делать? Сам? Лучше уж вы мне скажите! Как будто я разбираюсь во всем этом!
— Вы не думаете… что, эм, ввиду вашей непригодности… м-м-м… возможно, вам стоит отдать его кому-нибудь.
Вот бы во рту сейчас был сидр – такой фонтан бы получился!
— Дорогая принцесса, это как бы не вещь, не штаны, которые можно просто так снять и отдать другому! И вы сами говорили, что донкельхейтум заправляет моим обменом веществ – что будет, если вы его заберёте? И, самое главное, как вы его заберёте? Вырежете? Нет уж, не дамся! – по мере того как я говорил, Твайлайт все боролась с желанием отвести взгляд. Это было видно. – И вообще: объединённая армия и… сколько… три штуки принцесс – это мощь куда большая, чем один задонадиратель с дробовиком вроде меня!
— Кстати о принцессах! – вставила Рерити с явным намерением увести разговор в сторону, когда мы поднялись на борт глайдера. – Новостей о Кейденс и её семье все нет?
— Кристальная империя молчит, — сухо сказала Рейнбоу. Только сейчас я заметил, насколько она была мрачна. – Молчание означает смерть. Помимо Кантерлота слышны обнадёживающие сигналы от позывных Клаудсдейла, однако ни его текущего расположения, ни нормальной связи установить так и не получилось.
— Как бы нам одним в целом мире не остаться, — поёжилась Шейди.
— Не бойся, дорогуша, совместными усилиями с принцессами и элементами гармонии мы точно справимся! – подбодрила её Рерити.
Деш, однако, не разделяла оптимизма:
— А что, мы вполне можем потерять то немногое, что осталось от Эквестрии! – процедила она сквозь зубы. – Главнокомандующий союзных войск, маршал Хоризон, сказала, что мы не можем сдать Кантерлот!
— Что значит «сдать»? – поинтересовался я.
— А то, солдат, что когда я связалась с этой… этой… командиршей и посоветовала ей готовить всех к эвакуации, она заявила, что не станет оставлять город врагу, а даст бой!
— Ну, объединёнными силами… — протянула Рерити, но пегаска резко прервала её.
— Нет, подруга, нет! Никакими силами, никаким оружием! МЫ. НЕ. МОЖЕМ. УДЕРЖИВАТЬ. ОДНУ. ТОЧКУ! – Рейнбоу с силой топнула. – Видели, что творилось при Серебряном Волке? Не вселись в тебя неладный, Коготь, нас бы раскатали! Вспомните Мэйнхеттен! Не будь «Даркстар» мобилен, не говорили бы мы тут с вами!
— Но «Судью» — то взорвали! – возразил я.
— Ты вообще на чьей стороне? Хочешь обороняться от бесконечных полчищ нечисти? Мы должны двигаться, наносить стремительные и точные удары! Я докажу сие этой сучке маршалу, даже если мне придётся долбить её башкой об стол!
— Я согласна с тобой, Рейнбоу, — примирительным тоном произнесла Твайлайт.
— А как же элементы? – Рерити, казалось, была готова расплакаться.
— Дорогая моя, я не уверена, насколько сильны элементы в этот момент, — сказала Твайлайт со вздохом. – Понимаешь, мы были разделены все это время! Деш – в армии, ты в бизнесе… у меня самой дел было по горло! Мы так мало виделись за последние четыре года! Хорошо, что хотя бы Эпплджек, Флаттершай и Пинки Пай не уезжали из Понивилля.
— Но наша дружба никуда не ушла!
— Да, но так ли пламенна и крепка она, как раньше?
Рерити только вздохнула и опустила глаза.
— А достойной смены нет… — пробормотала Рейнбоу.
И тут я вспомнил кое-что. Спасение, «Ковчеги» Кризиса! Они, правда, не особо помогли бы в изничтожении монстров, но демоны знают о них, так что должны знать и наши! И что же это я сразу не рассказал о них? Почему думал о своих проблемах? Не долго думая, я откашлялся, тем самым обратив на себя внимание, и передал все, что узнал из того откровенного монолога. Пока я говорил, люк глайдера закрылся – к нам по какой-то неведомой причине больше никто не зашёл – а по корпусу пошла сильная вибрация, сопровождавшаяся ощущением лёгкости, как при спуске на лифте. Мои слова заставили Рерити широко улыбнуться, Твайлайт – задумчиво поднять копыто к нижней губе, Рейнбоу стала ещё мрачнее, а перемены в выражении мордочки Шейди я заметить не успел – она, поймав мой взгляд, нахмурила брови и отвернулась.
— Проклятье, — чуть ли не прорычала Рейнбоу Деш. – Мало того, что нам надо эвакуировать целый город, так ещё и охотиться за неведомыми ящиками в неведомых далях, при том, что враг тоже знает о них! – она ещё раз топнула. – И какого дьявола ты раньше не сказал?! Тут, Дискорд побери, каждая секунда на счету!
Я лишь беспомощно пожал плечами.
— Ах, — пегаска махнула копытом, чуть не заехав Твайлайт по щеке. — Это, конечно, нельзя так оставлять, но сейчас у нас другие задачи. Пошлю поисковые эскадры — нет времени на серьёзную возню.
Твайлайт выглядела так, словно хотела что-то возразить, но, утонув в сомнениях, промолчала. Я, попутно бросив на Шейди ещё один многозначительный взгляд, собрался влезть в КПК и вновь окунуться в мир записей, но слишком скоро почувствовал возвращение нормального веса. БЛАМ! Мы сели.
Люк открылся, впуская свежий воздух с оглушительным гвалтом. Выйдя наружу, мы последовали за Деш, решительным шагом направившейся прочь от посадочной площадки. Небо сейчас было похоже на голубой муравейник. Между грузными фрегатами и корветами шныряли какие-то крошечные округлые летательные аппараты, вероятно, беспилотные. Их предназначение оставалось загадкой, так как они не принимали никакого видимого участия.
Пройдя по специальной дорожке и коридору, где нам несколько раз крикнули «Ура генералу! Ура принцессе!», к чему я тут же добавил «Ура модельерше и ученице принцессы!», за что стал жертвой множества укоризненных взглядов, мы вошли в город.
Что ж, он был красив. Нет, правда! Если Мэйнхеттен радовал глаз только своим постапокалиптизмом, то Кантерлот впечатлял и цветастостью, и архитектурой, и… да просто тем, что он не был могильником, кишащим неведомыми чудовищами! Повсюду сновали пони в броне ОАК и армейских попонах, отдававшие честь, если пробегали близко к нам. Из микрофонов на столбах доносилась успокаивающая классическая музыка. Для полноты картины не хватало разве что магазинов с плюшками! А, нет, вон один! Только закрыт… ладно, простительно, это же не ядерный, а демонический апокалипсис! Деш время от времени спрашивала что-то у пробегающего пони и, получив указание в виде маха копытом, продолжала путь. Я шёл рядом с Шейди, изредка поглядывая на неё с улыбкой. Мне почему-то доставляло удовольствие нервировать её. Интересно, когда уже она матюгнёт меня? Ну прям видно, что ей этого хочется!
Вот мы дошли до архаичного на вид жёлтого здания треугольной формы с закруглёнными углами. Взойдя по мраморному крыльцу, мы вошли внутрь.
— Госпожа Рейнбоу Деш! Госпожа генерал! – тут же бросилась к нам молодая кобылка в униформе связиста. – Ваши друзья ждут вас у маршала, дабы обсудить… — она запнулась, когда Деш, едва услышав это, взлетела по лестнице. – Но… ох…
— Шейди, не обижайся, милая, но лучше тебе подождать здесь, — немного виновато сказала Твайлайт. – Просто маршал…
— Поняла, поняла, нет проблем! – пробормотала единорожка.
— Госпожа принцесса! Госпожа Рерити! – взмолилась пони-связист. – Вашу подругу… Эпплджек… немного…
— Что с ней?! – в унисон воскликнули кобылы.
— Нет, она жива, но… на Понивилль тогда напало чудовище с ракетницей вместо лапы и снаряд разорвался очень близко к ней! Она немного… контужена… и потеряла слух…
Рерити вскрикнула, зашаталась и едва не упала. Твайлайт выглядела не лучше. Не сказав более ни слова, они взбежали наверх. Мы остались втроём. С Шейди поговорить, не заставив её выбежать на улицу, представлялось мне проблематичным, поэтому я заговорил со связисткой.
— Ну и как у вас обстоят дела?
— До подозрительного хорошо, господин…
— Сержант.
— Да, господин сержант, слишком хорошо! Судя по тому, что мы слышали… Мэйнхеттен штурмовали огромные роботы, да?
— Агась. И я лично грохнул одного из них! – выдал я, надуваясь, как петух под ошеломлённым взглядом кобылки. – Ну таки что?
— Э-э-э, да! Так! Филлидельфию бомбили стаи горгулий! Понивилль атаковал Кибердемон! О состоянии Кристальной Империи можно только догадываться! А Кантерлот? Всего несколько скромных поползновений со стороны малых монстров, и все!
— Не волнуйтесь, — тепло произнёс я, одаривая связистку широкой улыбкой. – Теперь, когда «Даркстар» здесь, и наши силы объединены, демоны сделают все возможное, чтобы устроить тут дичайшую мясорубку!
— Да ну вас! – фыркнула кобыла после секундного замешательства и, отвернувшись, поспешила прочь.
— С чего это ты так шутишь? – пробормотала Шейди, все так же недобро глядя на меня.
— Да так… просто, — я пожал плечами. – Почему-то все, произошедшее со мной с тех пор, как началась эта хрень, теперь кажется смешным. Отчего я психовал? Как будто нарочно пугал тебя! Почему так мало обращал внимания на товарищей? Кибердемон мой дорогой, донкельхейтум все ещё на мне! Всего лишь сняли броню – и я уже не чувствую ни злобы, ничего!
— Эм, мне показалось, или ты только что заменил фразеологизм со Селестией на фразеологизм с чудовищем?
— Эм, мне показалось, или ты только что заговорила со мной, забыв про страхи? – передразнил я.
— Ну… ты все равно конченый! Когда начнётся мясорубка, тебе не выжить. Считай, что я говорю с тобой из жалости: должен же ты поболтать перед смертью!
— Знаешь, что я обычно делаю с кобылами «перед смертью»? – хмыкнул я и, топнув, чертыхнулся. – Веду себя, как идиот…
— Вот именно, – единорожка поморщилась и мы долгое время молчали, прислушиваясь к неразборчивым голосам кобыл гармонии, свисту и загадочным взрывам, доносившимся сверху.
— Послушай, Шейди… — негромко начал я, ковыряя копытом пол. – Извини меня.
— Назови те грехи, за которые я должна тебя прощать, — холодно буркнула она, глядя в сторону.
— Со стороны мои психозы и правда выглядели ужасно… и то, как я маньячил демонов… я не сумасшедший, просто… Оно было сильнее меня…
— Ты мелешь ерунду, — голос единорожки был все так же прохладен. – Дело не в жутких демонических камнях и рехнутых паранормальных учёных, а в тебе самом. Видишь, сейчас ты говоришь и ведёшь себя, как более-менее вменяемый пони, хотя внешние факторы менялись незначительно: донкельхейтум, как ты сказал, при тебе, а броня значения не имеет. Теперь рассуждай – что же изменилось? Что заставляет тебя быть нормальным? – она замолчала, выжидающе глядя на меня и щурясь. Так как я не смог ничего ответить, она, вздохнув, продолжила. – Не заметил, что как только тебе сказали о слабом сердце и непригодности к службе, ты стал намного адекватней? Шутишь, пусть и плохо, нервируешь меня, должно быть, ради забавы, и… говоришь, как будто тебе действительно важно мнение окружающих. Не думаю, что в своём «думерском» режиме ты бы вёл себя так.
От её слов задрожали поджилки и захотелось смеяться. На душе вдруг стало так хорошо… Я больше не монстр, не палач рока! Я просто пони! Не тот, каким был, но все же некто куда лучший. Нет, я все ещё ненавидел демонов и не испытывал к ним ни капли жалости, но та кровь, в которой тонуло сердце моё, была смыта! Это как глоток свежего воздуха. Как будто я вышел из душной квартирки на прохладные улицы Знумберга! О, нет… не стоило вспоминать о доме… Как там мама? А отец? Ки… Селестия, живы ли они? Почему я не вспоминал о них? Почему думал о прошлом лишь в отрицательной манере? Неужели у меня нет ничего хорошего, чтобы вспомнить? Как же, как же, есть! А тонны маминых репортажей? А отцовские записи о походах? А тусовки с Эколип? Столько всего замечательного было в моей жизни! Как же можно было утопить это в черни депрессии?
— Спасибо, — тихо сказал я.
— После всего того, что я перенесла, мне приятно снова видеть пони перед собой. Думаешь, зачем я отправилась с вашим отрядом в Мэйнхеттен? Надеялась найти в том чудовище, в которое ты превращался, нечто хорошее, что можно было бы спасти. Это было задание от Твайлайт. Не ради «уроков дружбы», а ради сохранения твоей личности. Как видишь, я не справилась. Я была готова отказать тебе в помощи, лишь бы монстр, коим ты являлся, умер. Но отчего-то Винд Чилл и Труддус вступились за тебя. Чувство долга среди солдат куда сильнее, чем мне казалось. Сам не ведая того, ты приобрёл друзей. Сейчас у тебя есть возможность уйти от зла, что кроется в войне. Но… позволит ли судьба сделать это? Посмотрим.
Я шагнул к ней. Она, прищурившись ещё сильнее, отступила.
— К сожалению, я не столь наивна, чтобы сразу верить в твою перемену. Ты все ещё опасен. Страх и цинизм требуют от меня времени, которого у тебя нет. Ты прав насчёт мясорубки, и все понимают это, даже если не хотят признавать. Боюсь, нам суждено умереть до того, как я смогу обнять тебя, не боясь быть разорванной.
— Ты пессимистка, — скривился я.
— С примесью циника, — добавила она и, поглядев на потолок, откуда слышался разговор на повышенных тонах, бросила. – Тебе охота послушать дневник Пинкхарт? Ну так вперёд!
— А ты? – спросил я, доставая КПК из кармана попоны, куда убрал его ранее.
— Какая разница? Ну, допустим, посижу здесь.
18. Месяц феникса. 11 ППЛ.
Я выбралась. Хочется думать, что все позади, но это далеко не так. Происходящее в «Олдуае» будет держаться в тайне, ведь Кризис ждёт, что я подниму всех на уши. Если же я буду молчать, это заставит его насторожиться и, вероятно, обеспечит мне время на подготовку к тому, что грядёт. Пришлось, правда, прибегнуть к грубой манипуляции разумом начальника охраны станции, дабы он согласился взять все в узду и не позволить слухам проникнуть наружу. Охрана усилена, психи будут устранены. Теперь звонки в и со станции недоступны, а все сообщения тщательно обрабатываются. От лица пони, участвовавших в путешествии в Перепутье, будут общаться подсадные. Этих мер не хватит надолго, но у нас и так нету времени. Я не боюсь показаться преступницей. В конце концов, я умру одной из первых. Но пока этого не случилось, надо сконцентрировать все усилия на создании того, чем я бы могла искупить свою вину.
У меня с собой три модуля донкельхейтума. Ни в «Олдуае», ни в «Новом Олдуае» нет условий, удобных для изучения этого материала. Срочно выдвигаюсь в ОАК-сити. Возможно, я привлеку внимание Твайлайт. Не могу решить точно, опасно ли её вмешательство. С одной стороны, принцесса может очень помочь мне, но с другой велика вероятность, что она сочтёт неизвестный материал опасным и либо привлечёт других учёных, что недопустимо, либо попросту уничтожит. Ох, да я даже толком не знаю, что ищу и какого эффекта добиваюсь! Сколько у меня времени? Сутки? Неделя? Месяц? Да будь хоть год, это не срок на проведение столь сложного исследования! Может, стоит все же объявить миру... нет, даже мне могут не поверить, а для Кризиса это будет сигналом к действию. Если я хочу хоть сколько-нибудь отсрочить… что-то… значит, необходимо затаиться.
Запись закончилась, а меня распирало злое недоумение.
— Какого черта?! – возмутился я. – Она должна была как раз-таки поднять всех на уши! Сумасшедший учёный творит черти что! Демоны, блин, собираются захватить мир!
— Может быть, — примирительным тоном сказала Шейди. – Но ведь её решение обеспечило достаточно времени на создание «Фауста».
— Не так уж он и силен, «Фауст» этот! Сколько раз я был при смерти, используя его? Три? Не, стой… пять! ПЯТЬ РАЗ!
— Однако ты все ещё можешь ругаться по этому поводу. Разве не показатель?
— После получения костюма меня спасали волшебством, З.А.В., опять волшебством, опять З.А.В. и в последний раз магией Твайлайт! Костюм оказался лишь броней, а донкельхейтум – временным усилителем, от которого вреда больше, чем пользы! Меня спасаете вы, а не неведомые технологии! – тут я заметил надменную улыбку на её мордочке. – Что?
Единорожка покачала головой и отвернулась к лестнице. Вдруг я понял, что слышу цокот множества спускающихся копыт. Это были кобылы гармонии. Легендарные герои, молва о которых доходила до самых темных уголков планеты. И сейчас они были передо мной, выглядя… удручающе. Жёлтая пегаска с розовой гривой, Флаттершай, казалась опустошённой, а в заплаканных, ввалившихся глазах виднелась боль. Эпплджек, оранжевая светловолосая кобыла атлетического телосложения, двигалась заторможено, да и то – не без помощи Рейнбоу Деш, бережно поддерживающей её. Даже Пинки Пай, известная своей непредсказуемостью и эмоциональностью, выглядела грустной, хотя была обсыпана конфетти и держала в зубах свистульку. Я даже не сразу узнал её – обычно раздутая, будто набитая воздушными шариками, грива, теперь свисала прямыми локонами чуть ли не до самого пола. Рерити и Твайлайт не стоили подробного описания, ибо ничем не были лучше. Мне вдруг стало стыдно за беспечные речи и шутки, что я позволил себе произнести здесь, когда рядом находятся такие несчастные пони.
— Да что же это с ними?… – шокировано прошептала Шейди.
— Деши, — пробормотала Флаттершай. О, богини, выходящие замуж за демонов, что с её голосом? Он был почти не слышен, состоял из нот плача и страдания! — Если мы не пришли к выводу, то… можно я… если ты, конечно, не будешь против… я им правда очень-очень нужна! Жеребята не уснут, пока именно я не спою…
Рейнбоу махнула крылом.
— Иди.
Пегасочка благодарно кивнула и поспешила к выходу по предусмотрительно освобождённой мною дорожке.
— Привет, Шейди, привет, Плампи, — грустно поздоровалась Пинки. Стоп. Откуда она… а, не важно… — Все плохо.
— Плампи? – переспросила морская единорожка.
— В чем дело, госпожа генерал? – поспешил я обратиться к Деш, не смея, правда, называть её «товарищ», когда она в таком настроении.
— У принцессы спроси, — отрезала она, осторожно спустив Эпплджек с лестницы.
— Выяснилось, что мы не можем просто забрать всех и улететь, — вздохнула Твайлайт. – Незадолго до нашего приезда Кантерлот чуть было не сожгли гамма-излучением, идущим, как говорят, прямо из недр планеты! Как будто под город направили излучение нейтронной звезды! Селестия и Луна держат защитный экран под землёй, но если его убрать, планета очень быстро опустеет – никто не сможет выжить.
— Если это дело демонов, то они кровожадные дегенераты! – ругнулась Рейнбоу. – Они хотят поиграть с нами, зная, что в любой момент могут просто-напросто сжечь тут все!
«А если нет, то кто-то явно хочет, чтобы мы сразились» — подумал я, не озвучив, однако, это.
— Воевать, так воевать! Эвент Хоризон – главнокомандующая. За мной – управление флотом «Даркстара». Твои нейтринные истребители, Твай, очень кстати, — со злобным задором проворчала пегаска и, развернув Эпплджек лицом к себе, крепко поцеловала её в щеку. – Держись, подруга! Будем жить!
Земная пони тепло улыбнулась. Её глаза блестели. Рейнбоу, резко отвернувшись, наигранно твёрдым шагом двинулась к двери.
— Госпожа, — неуверенно обратился я к ней. – Если вам нужен любой пони, способный держать оружие, возможно, мне тоже стоит сражаться?
Пегаска остановилась и, не оборачиваясь, сипло пробормотала:
— Ты не изменишь правила игры, сержант, — и вышла. Верней, собралась выйти, как вдруг застыла. До боли знакомое шипение наполнило воздух. Через распахнутую входную дверь влетели огни. Послышались крики и лязг поспешно взводимого оружия. Сердце ёкнуло. Я не готов!
Но тут прозвучал низкий, надменно-пафосный глас Эффусума:
— Открытие огня значительно снизит ваши и без того ничтожные шансы на выживание. Наполните сердца радостным трепетом, ибо я пришёл с миром, — медленно, вкрадчиво, но не так мягко, как Храддо, произнёс он. Чтобы увидеть говорившего, мне пришлось проползти под копытом Рейнбоу, все ещё держащем дверь. Эффусум стоял посреди улицы, приняв форму чёрного жеребца. Его узкие и длинные глаза пылали огнём, а зубастый рот расплывался в неизменной зловещей улыбке. Чуть позади него и по обе стороны, возвышались четверо механических обезьяноподобных существ ростом в два с половиной пони. Их отливающие серебром тела имели угловатые формы и очень походили на рыцарские доспехи; особенно это чувствовалось, когда я смотрел на их башневидные головы с вытянутыми крестообразными прорезями, источавшими свет. В принципе, этих чудиков можно было принять за рыцарей, если бы не гротескные пушки, которые они сжимали в могучих руках. – А, приветствую, будущий Палач! – жуткие очи Эффусума устремились на меня. – Похоже, стоит поблагодарить тебя за убийство Арчвайла. После его смерти лабиринт душ остался без защиты на какое-то время. Я помог сбежать сотням до того, как Маледикт вновь запер выход. Тысячелетние узники жаждут мести. Я дал им тела и силу. Они помогут нам в битве. Этой ночью сын Титана и повелитель демонов скрестят клинки впервые за долгие годы!
Не нужно было видеть лиц вокруг, чтобы догадаться, насколько ошарашенными они были. Кроме, думаю, одного – лица Рейнбоу. В образовавшейся тишине тихая, усталая поступь её шагов звучала даже пугающе. Пегаска совершенно спокойно подошла и встала нос-к-носу с чёрным жеребцом.
— Ты что ещё за хрен такой? – бесстрастно, даже со вздохом, спросила она.
Очи Эффусума вспыхнули ярче:
— Я – вершитель кровавого правосудия! Я…
— Пафос в сторону. Что. Ты. Делаешь? – настойчиво говорила Деш, подчёркивая каждое слово тычком жеребцу в нос.
Великий сын Титана оторопел от такой наглости до такой степени, что даже перестал улыбаться. Он стоял, широко раскрыв глаза и трясся, пока не вмешалась Пинки Пай:
— Ты никого не испугаешь, чудила чучелястый! Пони, хихикайте над страшным! Смейтесь над ужасным! – сказала она это, правда, без радостного задора, даже подавлено.
И тут он не выдержал. Оскалившись и яростно взревев, жеребец вскочил на задние ноги и, широко раскинув передние, закружился в багровом облаке. В следующий миг он уже принял форму торса, парящего над землёй и закутанного в чёрное рванье.
— ГДЕ ВАШЕ ПОЧТЕНИЕ, ЛОШАДИ?! – рычал Эффусум. – ГДЕ ВАША БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ВЕЛИКОДУШИЕ И МИЛОСТЬ?! СРЕДИ ВАС ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДИН, ДОСТОЙНЫЙ УВАЖЕНИЯ!
— Так, прекращай шуметь и переходи к делу, — нетерпеливо воскликнула Рейнбоу Деш. – Ты помочь пришёл? Ну так давай, помогай! Где твои бойцы?
Вдруг, в разговор вмешалась Рерити:
— Рейнбоу, неужели ты собираешься довериться этому… — она запнулась, подбирая определение помягче того, которое, очевидно, вертелось у неё на языке. – Странному типу?
— Думаю, ежели бы он хотел нас всех передушить, то давно бы был мёртв, — пегаска снова перевела взгляд на Эффусума. – Ибо без нашей помощи ему никак не обойтись.
— Очевидно, самоуверенность лошади заставляет её путать роли в этой войне. Спишем сие на невежество: травоядные никогда не отличались разумом, — засмеялся Эффусум. – Я охочусь на лидера демонов, вы – приманка. Но не бойтесь, мои солдаты здесь для защиты ваших хрупких жизней.
Эффусум гордо посмотрел на генерала, а затем фыркнул и вкрадчиво проговорил:
— Преторы, — его рука указала на механических существ. – Каждая освобождённая душа обрела такое тело. Они крепки и сильны, они не знают боли и болезней, они – мечта любого полководца! Их оружие несёт смерть и разрушение любому, кто обратиться против него!
— Значит, нагибаторская пехота? Есть у тебя ещё что-нибудь?
— Ты сомневаешься в их и моей мощи?!
— Вообще-то я тебя почти убил! – сам не зная отчего, усмехнулся я, ожидая очередного яростного вопля. Но Эффусум кивнул.
— Палач Рока убьёт каждого, кто стоит у него на пути, даже если это будет бог. Знай же, лошадь, что пока ты не достиг этого титула.
— И не собираюсь, — бросил я и подивился своей наглости. Эффусум же хохотнул.
— Обстоятельства грозят оказаться сильнее твоей глупой недальновидности. У тебя ещё будет выбор, — он снова обратился к Рейнбоу. – Преторы будут предоставлены вашему командованию, если вы, хе-хе, не пожелаете сделать полководцем меня!
— Благодарю, товарищ вершитель правосудия. Думаю, твоих бойцов мы разместим прямо по границе пехотного оборонительного периметра. Ты, кстати, сказал, что битва будет ночью? Откуда информация? Верна ли она? И что за гамма-херь у нас под городом? Это чьих копыт дело?
— Определённо, демонов. Но не вздумайте, что они просто испепелят эту планетку или возьмут вас на измор. Тщеславный Маледикт жаждет боя. С вашей цивилизацией. Со мной и Палачом. С Лунной Кобылицей. И он его получит!
— Постойте, вы что-то знаете о принцессе Луне? – вмешалась Твайлайт. Её заинтересованная интонация предвещала обильный поток вопросов.
— Храддо снюхался с этой демонессой после того, как ваша «мудрая и любящая» альфа-самка зашвырнула её на спутник! – Эффусум в очередной раз залился злобным смехом. Правда в этом смехе было чуть больше веселья и чуть меньше всего остального.
— Демонессой? – переспросила Твайлайт, но Эффусум прервал её.
— Потом, возможно, подумаю над тем, чтобы уделить какое-то время вопросам, но сейчас требую показать мне главу ваших войск! Мне необходимо знать, кто и как будет действовать, чтобы уберечь вас от полного уничтожения! И не балуйте себя мыслью, что меня сильно заботит ваша судьба. Я лишь не хочу позволить демонам торжествовать из-за победы над очередным сборищем ничтожеств!
— Ну ладно, пойдём побеседуем, — сказала Рейнбоу и, развернувшись, направилась назад, в треугольное здание. – Эй, там! Будите маршала, тут кое-кто аудиенции требует!
Эффусум полетел было за ней, но вовремя заметил, что входная дверь слишком мала для него. Он одарил меня загадочным взглядом, фыркнул, принял форму пони и вошёл. Четыре претора так и остались стоять посреди улицы, недвижимые, безмолвные, как статуи. Пони вокруг удивлённо переглядывались и перешёптывались, а вдобавок подозрительно поглядывали на меня. Черт, только я вернулся в нормальное общество в роли простого смертного (даже не солдата!), как вдруг – на! Сын давно сгинувшего бога приходит и начинает выпендриваться, да обзывать меня хрен знает кем! Я разве виноват, что он хотел меня порешить и огрёб? Зачем титуловать меня Палачом Рока, если меня, при желании, может заживо сожрать обыкновенный зомби? Да прилетит шальной фаербол – и нет великого «Палача»! Ох, и что значили, в конце концов, те письма, которые кто-то раскидал по Мэйнхеттену?
— Мне нужно увидится с принцессой Селестией, — обескураженно пробормотала Твайлайт.
— Я могу пойти с вами? – тихо спросила Шейди, на что получила кивок.
— И мне тоже можно? – с лёгким смешком влез я и, поймав хмурый взгляд морской единорожки, добавил. – Мы с вашей ученицей учимся дружбомагии!
— Хорошо, почему нет? – Твайлайт чуть улыбнулась, а затем обратилась к Рерити и Пинки Пай. – Девочки, простите.
— Ничего, ничего, дорогуша, — замахала копытами Рерити. – Пинки, я та-а-ак давно не посещала Кантерлот, что совершенно позабыла его! Плюс эти перестановки, связанные с войной… не покажешь ли, пожалуйста, что тут к чему?
В глазах розовой кобылы блеснул странный огонёк, лицо приняло радостное выражение, а тело приопустилось, готовое к прыжку, но все это оборвалось так же внезапно, как и началось. Пинки вяло пробормотала «извини, я должна помогать больным пони», опустила голову и поплелась прочь.
— Подойдите ко мне, ребятки, — поманила копытом Твайлайт нас с Шейди. Мы встали, сверля друг друга взглядами. Мой был насмешлив, её – злобен и хмур. Я хотел сказать что-нибудь напыщенно-дружелюбное, что усилило бы ненависть единорожки, но не успел – мир исчез во вспышке телепортации.
Суета, царившая в городе, не добралась до кантерлотского замка. Здесь все было чинно-благородно: молчаливые стражники, столь же напыщенные, сколь бесполезные из-за своего средневекового снаряжения; вездесущие чистота и ухоженность, так несвойственные военному времени; все тот же вычурный королевский стиль архитектуры (фиг его знает, как он называется). Пони в приличных одеждах, ежесекундно встречавшиеся нам и приветственно кланявшиеся принцессе, вызывали во мне неуёмное желание телепортировать их прямо в ад и хорошенько там пожарить – настолько самоуверенно они выглядели! В эту минуту я бы много заплатил за костюм «Фауст», облитый кровью, и за то, чтобы пройти мимо этой «королевщины», громко топая ногами и не говоря ни слова! Но, так как такой возможности у меня не было, я занимался тем, что учтиво пропускал Шейди перед каждой дверью, приговаривая «после вас, хосспожа». Сначала она смотрела на меня, как на навоз, потом стала просто игнорировать. Блин, в самом деле, я же только что разговорил её! Чего она опять строит из себя?
Наконец, мы остановились перед массивными дверьми, степень узорчатости которых явно давала понять: там принцессы. Шейди слегка поёжилась. Твайлайт, заметив это, тепло ей улыбнулась и осторожно постучала. Спустя полминуты молчания, из-за дверей донёсся усталый возглас: «войдите». Фиолетовая аликорн аккуратно толкнула дверь и, ступив внутрь, спросила:
— Селестия? Луна?
— Здравствуй, Твайлайт Спаркл, — тихо произнесла темно-синяя пони, чья грива, будто кусочек звёздного неба, переливалась сумеречным светом. Принцесса Луна. Странно, в ней не было той грации, гордости, того пафоса, которые она внушала на плакатах. Я ожидал увидеть понячью версию Храддо, а эта пони была скорее… милой. – Очень жаль, что мы встречаемся при таких обстоятельствах. Прошу говорить тише, моей измождённой сестре нужен сон.
— Здравствуйте, ваше величество, — трепетно прошептала Шейди Болл, выйдя из-за спины Твайлайт и опустившись на колени.
— Здравия желаю, госпожа принцесса, — чувствуя некую скованность, пробормотал я и отсалютовал. Хоть Луна была и милой, но все же принцессой. Стоя чуть позади Твайлайт, я все равно ощущал себя будто на смотре перед двадцатью Рейнбоу Деш.
— Элементы гармонии готовы к действию? – не обращая внимания ни на меня, ни на Шейди, спросила Луна.
— Э-э-эм, — Твайлайт отвела взгляд в сторону. – В принципе, да, однако я не совсем уверена…
— В чем дело? – нахмурилась Луна из-за чего сразу потеряла семьдесят процентов своей милоты.
— Понимаете, ввиду обстоятельств, последнее время мы общались гораздо меньше, чем хотели бы. Боюсь, это могло в значительной степени повредить магии элементов.
— Так соберитесь прямо сейчас и устройте чаепитие! – властно сказала Луна в голос. – Бросьте все дела и уделите время друг другу, пока оно ещё есть!
— Но Флаттершай ухаживает за пострадавшими жеребятами! А лучше неё с этим не справится никто! И Пинки… Даже Эпплджек с её контузией при деле! Эти три пони не могут тратить время на себя, потому что нет им замены! Они едва нашли время, чтобы поговорить!
— Возможно, в ваших копытах спасение Эквестрии! Жеребята переживут часок и с простым медиком! Пока вы сидите, копаетесь в делах малых, дело большое остаётся нерешённым! Поверь мне, Твайлайт Спаркл, если вы не решите главную задачу, все остальное потеряет всякий смысл!
— Да, принцесса Луна, — Твайлайт опустила голову. – Мне созвать их?
Луна кивнула и вдруг перевела взгляд на меня. Я сглотнул, когда её телекинез закатал материю армейской попоны на моих передних ногах, открывая донкельхейтум. В глазах принцессы что-то блеснуло.
— Ну вот ты и вернулся, — загадочно сказала она. – Единственная плоть и кровь, что пройдёт между мирами и снимет головы завоевателей.
— Что вы имеете в виду? – пробормотала Шейди, обеспокоенно глядя то на меня, то на Луну.
— Вы знаете о Храддо? – спросил я, когда обрёл дар речи.
— О, он открылся тебе? – уголки её губ чуть приподнялись. – Что ж, это хорошо. То, что вы сейчас узнаете, я не рекомендую разглашать. Пони не смогут спать спокойно, — она прошлась до противоположной стены и обратно. – Когда я была в изгнании на луне, ко мне пришёл золотой феникс. Так как на спутнике нашей планеты есть лишь холод и вакуум, я умирала от злобы и скуки. По причине сего я сочла за удовольствие говорить с тем, что вначале показалось мне галлюцинацией. Храддо поведал мне много историй, из которых я сложила одну основную. Итак, слушайте.
Много тысячелетий назад в аду, то есть, измерении демонов, родилось существо, именуемое Уман. Его детство и юность прошли в бойне с расой разумных обезьян с далёкой планеты. Вся та раса была уничтожена. Вся, кроме одного воина. И он в одиночку уничтожил миллиарды демонов. Уман был одним из немногих счастливчиков, кто успел убежать. Демонам так и не удалось убить того солдата – они оставили его и просто дождались, когда время заберёт его силы. Уман, впечатлённый увиденным, решил, что бесконечные войны погубят его расу. Эти мысли противоречили самой сути демонов, поэтому лорд Йезу, тогдашний властитель, приказал убить Умана. Но полководец Лазарус, ненавидевший убивать сородичей, помиловал Умана, не убив, а изгнав из ада. Йезу простил Лазарусу эту дерзость, ведь тот имел за собой многие сотни лет военного опыта и незаурядную мудрость.
Мало что интересного произошло, пока однажды Уман не вернулся. После изгнания он стал учеником Титана, древнего бога с миролюбивым нравом и созидательными взглядами. Уман безумно любил родную цивилизацию и непоколебимо верил, что его народ катится ко своей гибели, и получил от учителя добро на дерзкую революцию в аду. Он вернулся незаметно, без излишнего шума, и какое-то время спокойно жил среди ингуофов – наших прямых предков.
Помните чейнджлингов? Именно такими были ингуофы. Кризалис – бывшая королева одного из ульев в аду. Она – единственный чистокровный ингуоф, доживший до наших дней, хотя я не уверена, выжила ли она посреди этого кошмара, или нет.
Постепенно Уману удалось найти единомышленников, сформировать подпольную организацию и начать крайне стремительный рост. Но он был слишком наивен. Ингуофы – свободолюбивая, независимая нация, легко проникалась его взглядами, а вот остальные виды знали и любили лишь войну, поэтому очень скоро Йезу узнал о возвращении и планах бунтаря. Уман был обречён: на этот раз Лазарус не знал пощады. Всего за несколько часов многомиллиардная цивилизация была стёрта с лица ада. Ингуофов резали везде. Никто не спрашивал, разделяли ли они взгляды Умана или нет – их просто убивали. В последний момент на помощь к нему пришёл Титан и забрал его с горсткой выживших. Это было расценено, как оскорбление, и демоны стали точить зубы на божество, ранее ни сколь не интересовавшее их. Уман знал, что за ним будут охотиться, и при помощи Титана создал мир вне паутины измерений, объединявшей большинство других миров. Наш мир. Ингуофы изменились. Я и моя сестра имеем лишь отдалённое родство сними.
Вижу, вы хотите спросить, почему же теперь мир населён в основном единорогами, пегасами и земнопони? Что ж, это объясняется так. Ингуофы сравнимы с пчёлами. У них есть бесполые рабочие, трутни, особи мужского пола, оплодотворяющие королеву – единственную самку в улье. Так живут чейнджлинги. Наши же прямые предки, отчего-то не стали жить по-старому и создавали потомство магическим путём. Единороги унаследовали гены магии. Пегасы – крыльев.
— А земнопони – хрен собачий, — фыркнул я, за что получил гневные взгляды от сразу трёх кобыл (вот это я мастер). – Прошу прощения, госпожа принцесса.
— Земнопони унаследовали силу и способность взаимодействия с темной энергией, чем-то, что связывало всех демонов воедино. Эта энергия практически полностью заполняет вселенную, из-за чего напрашивается вопрос: демоны столько захватили, или они лишь качают эту энергию просто потому, что могут? Ни я, ни, думаю, сами они не знают.
Так почему же враг напал именно сейчас? Дело в том, что почти сразу после геноцида ингуофов назрело новое восстание. Юный и амбициозный Маледикт добился расположения своего народа, пообещав мучительную смерть Титану, а с ним – и всей вселенной. Он был сильнее, страшнее и могущественнее старого Йезу, благодаря чему легко развернул войну. Однако верный полководец никуда не исчез. Маледикт с армией, в сотни тысяч раз превосходящей войско Лазаруса терпел поражение за поражением. Оставшись с крошечными огрызками армии, он решился на отчаянный шаг – убить Йезу любой ценой. И, по какой-то необъяснимой причине, ему это удалось. Лазарус не мог поднять оружие против властелина и подчинился ему. После этого была война с Титаном, в которой бог был побеждён, а крошечные осколки его былой мощи – Храддо и Эффусум – были обречены на вечные скитания.
Так бы и обошло нас все стороной, так как даже сам Уман ушёл, боясь навлечь на нас беду. Но ОАК без моего ведома влезли в перепутье! – Луна злобно топнула. – Демоны воюют не ради забавы или захвата территории. Это давний геноцид требует своего завершения. Они не перед чем ни остановятся, чтобы убить нас.
А ты, солдат, пони чистой крови. В твоей родословной, должно быть, почти нет единорогов или пегасов. Ты сохранил свои способности. Большинство земных не обладают никакой магией. Их тела донкельхейтум меняет. Но ты, как древние ингуофы, совместим с ним. Эффусум рассказал тебе о Палаче Рока? Если смерть не заберёт тебя, ты станешь непобедимой машиной убийства. Вампиром жизненных сил. Каждый, кто падёт от твоего копыта, отдаст здоровье тебе. И ничто не остановит тебя. Повторюсь, если доживёшь.
Прежде, чем я смог осознать сказанное, воздух взорвался оглушительным грохотом. Кто-то крикнул «окно!». И правда, за окном творилось нечто. Земля раскалывалась, небо превратилось в огненный океан. Замок трясся, а в ушах стояли вопли.
Не удержав равновесие, я упал к проклятому окну. И черт меня дёрнул вновь выглянуть, ибо там, в урагане красных молний, во пламени зла, крылось ужасное осознание.
«Добро пожаловать в мою обитель» — прорычал воздух.
Кантерлот был телепортирован в ад.
Глава семнадцатая. Кантерлотский рубеж. Часть вторая
Ох, знаю, получилось шибко объёмно. Тем не менее, надеюсь, что оправдал хоть часть ваших (и своих тоже) надежд.
Саундтрек к главе:
[1] (Burzum — channeling the power of souls into a new god): https://www.youtube.com/watch?v=y9mQQz3pWRk
[2](Burzum — key to the gate): https://www.youtube.com/watch?v=Tnc8uKJt-vs
[3](Devil May Cry 4 OST Berial theme): https://www.youtube.com/watch?v=qscuSc3eyCE
[4](Warpath ost — Misc):
https://www.youtube.com/watch?v=0s8dqa_pgvo&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN&index=5[5](Manowar — Warriors of the world): https://www.youtube.com/watch?v=IpvUqzPixAU
[6](DOOM — BFG division): https://www.youtube.com/watch?v=ZmVOn4Qf_7k
[7](DOOM — Choir): https://www.youtube.com/watch?v=gqiSz5yf934
«Это мясорубка, ошибочно названая «боевыми действиями».
— Hellscream в обзоре Quake 4 на Doom3.ru
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=y9mQQz3pWRk ]
Боль. Жар. Духота.
Все тело ныло; судорога не давала пошевелиться. Каждый вдох давался с трудом. И, что хуже всего, сердце кололо. Открывать глаза совсем не хотелось. К черту все! Я только-только ушёл от кошмара, как он снова настиг меня и погрузил в пучину безумного кровопролития. Я едва сумел разговорить Шейди, сделал шаг к тому, кем был ранее… А что такого было раньше? Обычная, непримечательная жизнь раздолбая, которая пронеслась бы мимо и ничем не запомнилась. Возвращаться же в то время, когда эта жизнь оборвалась, я бы не пожелал и врагу… нет, пускай он отправляется прямиком туда. Пусть помучается, мразь! Сейчас во мне куда больше значения. Я чёртов «Палач Рока»! Чистокровный земнопони! Если «Фауст» был сделан для земного, значит, либо Пинкхарт знала хотя бы часть из сказанного Луной, либо конструкция требовала не дюжей силы…
Громкий хруст.
Твою ж! Открыть глаза! Сейчас же!
Я лежал, обсыпанный металлоломом, на горячих, как в бане, каменных плитах в каком-то тускло освещённом помещении, мордой вниз. Не без усилия повернув голову, я обнаружил источник звука: ряд причудливых лампад, размером с бочку каждая. Зловеще потрескивающий огонь рисовал причудливые тени, мечущиеся в безумном танце на стене. Помимо треска не было слышно ни звука, что пугало посильнее, чем если бы повсюду сновали демоны. Кстати, что произошло? Что это за место? Ад? Если да, то он куда абстрактнее, чем я думал.
Осторожно, стараясь не шуметь, я вылез из-под обломков и сел. Осмотрев себя, я убедился, что все ещё одет в армейскую попону и что в её кармане все ещё покоится успокоительное. КПК Пинкхарт, кстати, тоже был на месте. Но, черт побери, я был безоружен. Со слабым сердцем и без права использовать донкельхейтум я был чуть более чем бесполезным персонажем дурацкого инди-хоррора. Черт, никогда не любил их. Так, надо бы пошарить, вокруг. Чем была эта куча металлолома?
Я долго силился разглядеть черепки в этом полумраке, но безуспешно. Когда мне окончательно надоело это дело и я был готов бросить их, на глаза попался разрубленный пополам цилиндр. В нем я узнал то, что было головой или шлемом претора. Металл вдоль разреза был бугристым, как будто его неравномерно плавили. Проклятье, не может быть, чтобы Эффусум положился на слабых бойцов. Выходит, они встретились с демоном посильнее импа! А если порвали и этих ребят, то Кантерлот и все остальные… Нет, Луна всемогущая, они не мертвы! Пони живут! Пони будут жить всегда! Мы не можем… умереть… прошу…
Стиснув зубы и сопротивляясь жжению в горле от одной мысли о погибели моего мира, я поднялся. Помещение было огромным и имело вытянутую форму. Теперь глаза, привыкшие к темноте ещё при рассматривании останков претора, открыли взору величественный свод некоего… мемориала. Стены, ранее казавшиеся лишь черными камнями, оказались усыпаны фресками, разобрать содержание которых не представлялось возможным. У меня было два направления: «туды» и «сюды», разницы в которых не было никакой. Что туда ровные ряды лампад, что обратно. Я тихо подобрался к одному из светильников. Приглядевшись, я понял, что огни покоились на роге каменного изваяния в форме… пони. Нет, не пони, а чейнджлинга. Могучее тело гордо возвышалось на четыре метра, а клыкастая морда сурово глядела прямо перед собой. Странно, ингуофов же вырезали! Почему… ах, я даже не понимаю, что случилось! Какое мне дело до истории ада?
Я медленно двинулся «туда», невольно заглядываясь на статуи. Каждая была уникальна и восхищала мастерством выполнения. Вот чейнджлинг, склонившийся над раненным собратом, а вот другой, стоящий по колено в черепах, очень похожих на обезьяньи, но не таких вытянутых. Что интересно, они выглядели настоящими. Может, это трофеи времён войны с «разумными обезьянами»? Мозг тут же нарисовал кучу скульптур с расчленёнными пони. Ублюдок. Только я ускорил шаг и постарался отвести глаза от жутких произведений искусства, как уткнулся в конец зала. Как ни странно, статуи здесь были разрушены, а пьедесталы исписаны непонятными символами. Я обернулся, снова посмотрев на чистые, нетронутые ряды чейнджлингов, отчего окончательно запутался. Таки они решили осквернить память предателей, или нет? Что за ерунда?
Внезапный скрежет заставил меня подскочить. Прямо передо мной выдвинулась плита, объятая изумрудным сиянием. Низкий, раскатистый голос зазвучал неизвестно откуда, отражаясь от стен. Некто говорил на языке демонов, но, как тогда, с Арчвайлом, я понимал его.
Моё имя – Лазарус. Ныне из уст моих звучит не приказ, но прошение. Придя сюда с целью разрушить, осквернить добрую память наших братьев, вы позабыли, сколько раз наш мир был в долгу у них! Сколько жизней наших сохранили ингуофы, сколько врагов одолели! Да не ослепит вас ярость Низших. Взываю, склоните головы и молите их души о прощении, ибо не они, а мы опустились до предательства! Да отпустят нам убийство тех, кто не последовал за Уманом!
Братья ингуофы, этот храм будет стоять во славу былого. Ваш героизм и отвага не сыщут соперника среди нас, как не сыщут души ваши наказания и мук посмертных. Я знаю, вы бы сами обрушили кару на отступников, ибо никогда не посмею подвергнуть сомнению вашу верность законам мира родного.
На минуту воцарилось молчание, затем Лазарус продолжил.
Я раб. И рабскою рукою оборвал жизнь лучших из тех, кто когда-либо звал этот мир домом. Но моля о милости, мы не даём её сами. Уман заклеймил ваш род в глазах каждого... Братья ингуофы, вам нет забвенья. Вам нет прощенья.
«Что?»
Демоны не должны быть такими! Они же безжалостные чудовища и убийцы, лишённые любых чувств помимо злобы!
— Но это не мешает им уважать друг друга, — заметил мозг. – А ты не думал, что кому-то просто выгодно выставить «нечистую силу» в сугубо отрицательном свете и отвергать не только возражения, но и банальные вопросы?
«Однако демоны враждовали между собой у меня на глазах! Стоит одному импу попасть фаерболом в спину другому демону, как начинается резня!»
— Ты не обратил внимания на слово «Низшие», а? Я так понимаю, мы все это время убивали именно их. Безмозглых и диких тварей. Но есть и другие, чьи мотивации выходят за рамки «хочу есть». Неужели ты думаешь, что Уман был каким-нибудь какодемоном? О, как драматично «имп, который не хотел убивать и любил поняшек»!
«Просто в голове не укладывается…»
— Ха, ты ещё скажи, что проникнешься чувством жалости к монстрам и станешь винить себя за каждое убийство! Можешь прям здесь постелить матрас и рыдать. Ещё скажи, что ты «не палач».
«Иди в задницу, мозг»
— Охохоу – присвистнул(?!) он. – Если я это сделаю, то ты глубо-о-о-око-о-о-о пожалеешь!
Фыркнув, я развернулся и пошёл в обратном направлении, где надеялся найти выход. Голова болела от вопросов (хотя скорее из-за жара), в списке которых вероятность проявления жалости ко врагу была в самом конце. В общем-то факт подобной нравственности среди демонов был удивительным, но ничего не менял. Они все ещё хотели убить всех нас. Правда, у этого были свои плюсы: во-первых, всегда знаешь, кого расстреливать, а во-вторых, пони-злодеи чаще всего были тошнотворными паскудами, которых хотелось замочить в сортире! В отличие от уродов из книг, что я читал, демоны даже вызывали уважение. Их хотелось просто убить, но не утопить в моче, как какого-нибудь Лайтху…
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=Tnc8uKJt-vs ]
«Это ещё что такое?!» — ужаснулся я, когда достиг громадных дверей храма. Снаружи жар был в разы сильнее, но не это, и не режущий дребезжащий звук привлёк моё внимание, а ошеломительная стена впереди, разукрашенная сатанинской символикой и алыми разрядами, уходившими (или спускавшимися) в кровавый водоворот в небе. У подножия стены было что-то вроде лабиринта. Его причудливым переплетениям, словно рассыпанным волокнам гнилого фрукта, не было счету. Невысокие каменные заграждения, из которых он состоял, чередовались с изогнутыми когтями башен. Каждая из них состояла из трёх фаланг, соединяющихся друг с другом посредством красных молний. Никого не было видно. Ни врагов, ни своих. Под ногами, будто насмешка, валялся ротовой двенадцатизарядный пистолет 9-ого калибра. Семь пуль в магазине и ни намёка на наличие других вокруг.
И все же, его наличие говорило о том, что сюда добрались наши! Ох, пусть прежний обладатель этой ничтожно слабой пушки будет жив и найдёт меня! Святые принцессы, как же хочется знать, что с нашими!
С этой мыслью я аккуратно спустился в лабиринт. Хм, знать бы, куда идти! Не может ли об этом сказать КПК? Не-а, связи нет. Ещё бы!
Тут меня что-то резко кольнуло в переднюю ногу. Вскрикнув от неожиданности, я схватился за пострадавшую конечность и увидел тусклые переливы света под прожжённой штаниной. Донкельхейтум грелся, а по телу разливалось ощущение силы, но прежде, чем я сообразил, в чем дело, мир унёсся прочь.
Я слаб. Я не что иное, как игрушка в когтях судьбы. И никогда, никогда больше я не почувствую себя в безопасности. Ни близость принцесс, ни покровительство сверхъестественных сил, ни магия кобыл гармонии не уберегут от той мощи, что предстала моим очам. Черные облака дрожали на фоне кровавого неба. Нет, не облака – стаи горгулий. Безумный рёв, разрывая воздух, заполнил собой каждый миллиметр города и сознания его обречённых обитателей. Вдали ползли легионы уродливых существ, хотя казалось, будто их отвратное хихиканье долетает до меня, несмотря ни на что. Тысячи пони внизу носились в панике. Радио рвалось от криков командиров, тщетно пытающихся усмирить их. Ни одна из принцесс не успела поднять щит до того, как демоны приблизятся. Горгульи накинулись на войска, словно кондоры на овечье стадо. И как же ужасно было признавать это сравнение приуменьшением действительности! А затем они начали плевать фаерболы. На город обрушился огненный дождь. Дома, укрепления, группы пони – все исчезало в объятиях безжалостного огня. Кто-то касался, толкал меня, но я не понимал ничего, кроме того кошмара, что творился снаружи. Крылатые чудовища пикировали на бесформенные толпы, что всего минуту назад были последним рубежом обороны умирающей цивилизации. Слабое, невнятное сопротивление наземных сил Кантерлота было сломлено менее чем за девяносто секунд. Город, дерзко хранивший надежду посреди гибнущего мира, был пожран пламенем вместе с его самоуверенными жителями.
Но вот убийственное чёрное полотно пронзила бледная вспышка. За ней следующая. Твари замерли на миг, а потом все, как один, взмыли вверх, нанося удар прямо в лоб крылу корвет-глайдеров, словно разъярённые пчелы, вылетавших из чрева «Даркстара», чей корпус переливался яркой палитрой световых всплесков. Бортовые орудия обрушили всю мощь на врага, давая остаткам земных сил шанс на выживание. Каждый выстрел вызывал в воздухе кровавую бурю. Горгульи были остановлены, а когда в бой влились фрегаты и истребители – отброшены.
На земле толпы пони бежали к замку, прикрываемые плотными рядами могучих махин – преторов. Они стояли, словно непоколебимая стена, под напором бесконечного орущего потока.
Меня все ещё кто-то тянул, крича и раз за разом ударяя по щеке. Но я был недвижим, как претор. Мысленно я стоял там, с ними, посылая смерть тем, кто пришёл, неся её нам. Моё тело обжигал огонь, а руки крушили черепа. Моё оружие ревело, словно дьявол. Я рвал. Я метал. Я крошил кости. Я давил уродские тела. И вот уже в глазах врагов, помимо гнева, виднеется печать страха.
Вдруг на багровом горизонте появилась фигура. Громадный демон, в десятки раз превышавший самых больших тварей, что довелось мне видеть. Он был настолько огромен, что, казалось, мог достать до самого высокого шпиля кантерлотского замка. Весь мир словно застыл, замер в трепете увиденного. Пускай глазам был открыт только торс, внушительности это не вредило ни как. Могучие плечи, шириной с автомагистраль каждое, опутывались толстой пульсирующей спиралью, спускавшейся и на лапы, которые оканчивались грубо рублеными костяными глыбами. Венчал титаническое тело колоссальный рогатый череп. Глазницы его хоть и были пусты и черны, но испускали багровые облака, словно кровь или слезы, клубящимся потоком опадавшие вниз.
— Лазарус? – прошипел воздух голосом Эффусума. – Не может быть! Он бы никогда не сунулся в бой лично! Так кто же ты?
Я вывалился из видения, причём в буквальном смысле! Встреча с каменным полом была отнюдь не нежна, но жаловаться было некогда, ибо я услышал голоса. Резкие, клокочущие голоса.
— Чую, чую страх! – взревел кто-то за ближайшей стеной.
— Ма-а-агия, — прорычал другой. – Сильная. Прямо… здесь!
И из-за стены вышагнул зебра. Огромный перекачанный зебра. С горящими глазами. И устрашающе большой квадратной пушкой в руках. Да, у него были руки! Его испепеляющий взор устремился прямо на меня, распластавшегося на полу.
— СМЕРТНЫЙ!
Давно тело не срабатывало так быстро! Я откатился вбок и одним прыжком скрылся за стеной. В след мне послышались шипящие выстрелы и яростный рёв. Часть меня хотела вернуться и расстрелять врага, но мозг грамотно оценивал свои силы термином «бесполезный кусок понины». Поэтому я нёсся, не разбирая дороги, что, кстати, непозволительно в лабиринте! По крайней мере у меня было два ориентира: громадная стена и храм ингуофов.
Я выдохся через какие-то три минуты. Перейдя на шаг и тяжело дыша, я вытащил успокоительное и проглотил одну таблетку. Понятия не имею, как я буду сражаться в таком состоянии. Взяв пистолет в зубы, я постарался определить местоположение своих злобно орущих преследователей. Интересно, как они меня… ах, черт! Маг-невидимость! По-ходу, она отключилась! Я тут же закатил штанину. Донкельхейтум сиял, но тусклее, чем минуту назад. Если это показатель энергии, значит, в аду она постоянно убывает? А разве невидимость не была бесплатной в этом плане? Ох, почему нету простой и понятной инструкции про демоническую хренотень? У Пинкхарт могли быть ответы, но КПК слушать некогда. Мысленно активировав невидимость, я задумался. У меня такие возможности! Я же избранный чистокровный носитель неведомой магии! Что может мне помочь?
И тут меня осенило.
— Эффусум? Эффусум! — прокричал я, что есть сил. – Я хочу стать Палачом Рока, черт тебя дери!
— ОН ТАМ! – последовал ответ от зебр-коммандосов. – УБИТЬ! РАСЧЛЕНИТЬ! СОЖРАТЬ!
Но Эффусум не показался, а я снова побежал.
Через минуту рыки доносились уже отовсюду. Боюсь, не имея возможности отследить меня, зебры просто замкнули кольцо в радиусе нескольких сотен метров и стремительно сужали его. Энергия донкельхейтума улетала неведомо куда за считанные минуты, а подбегать к колоннам для «подзарядки» я боялся – вдруг опять уйду в видение! Но хуже всего, я признавал зебр в этих чудищах. Я… не мог… убить их! Селестия, да что со мной?! Они – враги! Они хотят убить меня и всех, кто мне дорог, если те ещё живы!
Я выглянул из-за угла. Двое монстро-зебр, не издавая ни звука, крались по направлению ко мне. Сжав пистолет, я взял на прицел огненный глаз монстра и… нырнул обратно так резко, что позвонки в шее хрустнули и заболели. Страх, ненависть, злость на самого себя – вот, что я испытывал в ту секунду. Агрх, дьявол, дьявол, дьявол! Неужели нет способа вернуть их? Или поговорить? Проклятье, это демоны, идиот! Мирного выхода нет!
«О, Сатана, наполни меня яростью!» — взмолился я и, выскочив, прицелился в немного оторопевших монстров. Четыре глаза. Четыре пули. Мир словно замедлился, позволяя во всех деталях рассмотреть, как пылающие очи зебр лопаются кровавым фонтаном. Каждая нота их крика отдавалась во мне тупой болью. Я ненавидел. Демонов – за то, что вторглись в наш мир и превратили зебр в отродий. Умана – за предательство. Эколип – за то, что заставила меня полюбить весь полосатый род. Себя – за то, что убивал их. А ещё я ненавидел всех, кто сохранил мне жизнь, позволив дожить до этой минуты!
«В сердце Палача не должно быть места душевной муке» — прошептал голос внутри, в то время, как я нёсся прочь от ослеплённых тварей. – «Они злы, они жаждут убивать. Но ты… ты будешь хуже…»
Донкельхейтум темнел. Маг-невидимость истощалась, а впереди приветственно сияла башня. Однако большинство монстров осталось позади и я мог «подзарядиться». Так или иначе, шансов выжить без невидимости у меня не было. Пан или пропал!
Достигнув башни, я протянул к ней передние ноги. Красные молнии прошли по пластинам…
Зачем, отчего мы делаем это?
— Генерал Рейнбоу Деш, это эскадрон «Эхо». Обе Гордости Эквестрии могут взлететь!
— Принято. Передаю приказ. Сейчас мы их порвём! Всем войскам, Серебряный Волк заряжен на тридцать с хреном процентов! Ни в коем случае не отступать и тем более не лезть вперёд!
— Линкор Гордость Эквестрии-один покинул док!
Разве гибель решит что-то?
— Гордость Эквестрии-два в небе! Башня управления огнём активирована и сканирует цели!
Неужели наша смерть поможет?
— Линейным крейсерам сконцентрировать огонь основных орудий на помеченном противнике. «Эхо», оборонительная сфера вокруг Гордостей Эквестрии!
— Госпожа генерал, указанная цель исчезла! Радар бесполезен – объектов слишком много! Постойте… противник появляется сбоку! О, богини…
Можно ли было ожидать иного? Мы все это знали.
— ПРОБИТ КОРПУС! ПРОБИТ КОРПУС! ВСЕМУ ЭКИПАЖУ, ОБЩАЯ ТРЕВОГА! Гордость Эквестрии-два падает!
Он рвёт чудеса нашей техники голыми руками. Почему мы все ещё верим в силу металла?
— «Эхо», навести все оружия на этого урода! Мы не можем потерять последний линкор!
— Это «Эхо»! Мы под шквальным огнём горгулий по левому борту! Ионный фрегат потерян. Торпедный фрегат потерян. Командный фрегат получил критические повреждения! Мы здесь как на ладони, мать вашу!
Богини упокойте наши души.
— Цель не получает видимого урона, госпожа генерал! Генератор «Даркстара» выведен из строя. Энергетические орудия обесточены!
— Так зарядите их вкопытную! У вас рога не чтоб в зад тыкать! Эскадрон «Щедрость», какого черта горгульи творят с нашими фрегатами?!
— Мы делаем все возможное, генерал! Но это чёртова бойня! Их слишком много!
— Хорошо, отступайте на… указанные точки… вот сюда. «Эхо», Гордость Эквестрии-один, оставайтесь на месте и держитесь сколько можете. Серебряный Волк заряжен на две трети. Одним мощным выстрелом мы избавимся от этого мудака!
— Черт побери, Рейнбоу Деш, сука, какого дьявола ты отправляешь нас на убой?! Почему ты сидишь в тёплой каюте и всеми командуешь?! Иди сюда и воюй вместе с нами!
Что он несёт? Постойте, а ведь и верно…
— Генерал, не слушайте его! Мы верны! Мы сделаем все!
— Это… генерал Рейнбоу Деш… я знаю… пускай прикрывать отход останутся только те, кто готов умереть за свой дом. А тем, кто желает воспользоваться смертью героев, я разрешаю отступить.
— Мы не оставим вас! Ребята, своих не бросаем! За спинами не прячемся! Пускай адские отродья заплатят сполна!
— Ура, товарищи!
— Давайте! Огонь! Огонь! Огонь! Эх, рви их! Будем жить!
— Будем жить!!!
Вернулся я в своё тело со штормом противоречивых эмоций. Гордость и боязнь за Эквестрию доминировали над большинством чувств, но самым сильным было одно – сильнейшее презрение к малодушию, нашедшему на меня при виде зебр. Как вообще я мог предаться таким мыслям? Где-то там пони героически умирают, а я… воистину, если нужно будет стать Палачом Рока, я пойду на это! Мучения, страдания – все можно превозмочь, коли душа сильна! Я должен быть сильным. Ради вселенной, ради Эквестрии, ради Деш!
— Но что, если пафосное самопожертвование – не выход? – хмуро спросил мозг.
Но поразмыслить над его словами не удалось. Рычащие голоса заставили меня проверить маг-невидимость и прислушаться.
— Ключ! Где синий ключ?! – резко и отчётливо гремел один.
— Какой… ключ? Откуда… я… знаю? – тормозным голосом мямлил второй.
— Синий череп! Лежал на пьедестале! Он исчез!
— А… зачем… нужен… ключ?…
Зебра злобно рыкнул и сказал:
— Идём, покажу! Поможешь найти.
— Разве… м-м-ы… не… должны охранять… червот-т-т-оч-ч-ин-н-н-ну? Здесь… ингуоф…
— Один, и его ловят. Идём! Ты мне пригодишься
Мозг вопил, что это глупая идея, что я слишком рискую и приводил много весомых аргументов в пользу варианта «тихо посидеть-подождать», но я ответил ему кое-чем и пафосным, и хлипким: надеждой. Ключ мог взять прежний обладатель пистолета! А с союзником – хоть против Кибердемона!
В общем, терзаемый сомнениями и смутными ожиданиями, я осторожно последовал за зебрами.
Когда зебры скрылись в узком проходе, почти неприметном среди одноцветных стен, я встал в проходе, чтобы слышать все. Успокоительное притупляло мои чувства. Все ощущалось как-то… искусственно. Соображал я медленно. Страх не мучил меня, и волнение не брало верх над теми немногочисленными мыслительными процессами, что все ещё были доступны мозгу. В какой-то мере это было сравнимо со средоточием.
Тем временем, зебры, спустившись по странно хрустящей лестнице, снова заговорили. Их резкие, утробные, болезненно режущие слух, голоса стали казаться мне мученическими.
— Вот, как я и говорил: ключа нет.
— Зачем… тебе… я? Сообщи… другим…
Монстро-зебра рассмеялся, после чего я уловил шлепок и несколько ударов. Тормозной зебра зашипел и вдруг жалобно возопил.
— Что… ч-ч-что т-ты… делаешь? – взмолился он.
Снова смех. До меня донеслись неразборчивые чавкающие звуки. Не видя этих двоих, я мог лишь догадываться о том, что там происходит. И… Селестия святая, чавканье это отнюдь не походило на приём пищи! Черт побери, зачем я об этом подумал?! Тут же проклятый мозг, невзирая на действие успокоительного, забился тошнотворными картинами! А зебра все вопил и вопил! О, сейчас бы ногу отдал за бензопилу! Нет, все что угодно за костюм « Фауст»!
Но сейчас у меня были лишь слабое сердце, затуманенная голова, пистолет с тремя пулями и идиотская решимость. Я вошёл в проход и зашагал вниз по лестнице, не боясь громкого хруста под копытами и опасности оказаться лицом к лицу со страшным врагом. В тот самый миг, когда я ступил на последнюю ступеньку, прозвучал выстрел. Столп ослепительного пламени сопровождался рёвом бешенства. Когда огонь рассеялся, глазам открылся монстро-зебра, отчаянно схватившийся за кипящую жижу в которую превратилось его лицо. Под ним лежала монстро-зебра-кобыла (во имя всего святого, не спрашивайте, что говорило об их гендерных различиях!) и сжимала вытянутую дымящуюся глыбу в уродливых лапищах.
— ЕСЛИ НЕ ПОЛУЧУ, ТО УНИЧТОЖУ ТЕБЯ! – проорал раненый монстр, выхватывая их-за спины ещё более бесформенную глыбу и вслепую пуская светящиеся иглы в пол под собой. Каждая игла, вонзившись в полосатое тело, взрывалась, вырывая окровавленные куски и заставляя зебру вопить. Но, невзирая на ужасные раны, кобыла не выронила оружия. Глыба засияла, ощетинилась сотней искр и вновь выпустила огненный луч, от яркости которого я прищурился. Зебра-жеребец схватился за грудь, а кобыла, сотрясая стены смесью из болезненного стона и хныканья, ударила врага раскалённой докрасна пушкой прямо в промежность. Но тут же её шею переломил сильнейший пинок. Кобыла, хрипя, бессильно распласталась на полу. Какая-то кость неестественно выпирала из-под кожи её горла. Тем не менее, она нашла в себе силы поднять оружие. Жеребец и кобыла выстрелили одновременно. Мне пришлось зажмуриться, дабы не ослепнуть от этой огненной феерии. Когда я открыл глаза, во лбу кобылы зияла дыра, из которой текли ручейки крови и вываливались куски мозга, а жеребец трясся, судорожно хватаясь за чудовищные ожоги на теле и тут же отдёргивая лапу. Его глаза испарились, а по ногам стекали кровь и гной. Несколько минут мы стояли в тишине, но затем жеребец со вздохом опустился на колени, придвинулся к бездыханному телу монстро-зебры и лёг на него. Уродливые лапы жеребца нащупали голову кобылы, а язык слизнул кровь и кусочек мозга. Подвигав челюстью вправо-влево, я подошёл к монстру, передней ногой обхватил его шершавую, бугристую голову, и поднял перед собой.
— Мы сами избрали сей путь, — скорбно прошептал монстр прежде, чем я всадил оставшиеся три пули ему в пустую глазницу. Бросив его мёртвую голову, я уставился на тела. Селестия, что это было?! Что за… что за… сатанинские домогательства?! Это же уродство! Это же… мерзость! И, если так пойдёт, что ждёт меня дальше? Оргия из рыцарей ада и манкубусов? Нет! К дьяволу! Не думать об этом дерьме! Они не зебры, в них нет ни капли той причудливой милоты! Они просто твари. Как я мог бы проявить жалость к ним? Что вообще такое жалость к врагу? Как она может существовать? Это война. Здесь убивают. Убей их всех! Всех до единого! Рви их черепа, кромсай их смердящие трупы! И если какая-нибудь дура заикнётся о милосердии, скажет «поступай лучше» или «если мы так себя ведём, то чем мы лучше их?», то отправь её прямо в ад! Сюда, в эту тесную каморку, дабы она прониклась отвращением и ненавистью! Да, черт побери! Если для победы над дьяволом нужно стать хуже его, мы заплатим эту цену!
«Верно, это правильный путь. Путь Палача Рока» — прошептал величественный глас в голове. – «Путь, что приведёт тебя и народ твой к победе. Но у всего есть своя цена…»
Звон камня. За ним – тихий вздох. Я, резко втянув воздух в лёгкие, повернулся, ища источник звука. Слева — странная ваза, украшенная резными черепами. Справа – кусок плоти, пронзённый веером ржавых штырей. Нет, не просто кусок плоти, а торс обезьяноподобного существа! В обрубленную шею воткнут факел. Садисты… хорошо, что ещё «украшений» из пони нет. Пока что…
Больше ничего не слышно. Я осторожно ступаю, подходя к вазе. Вблизи видно, что она не имеет отверстий. То, что я принял за сосуд, оказалось чем-то вроде стола. В стене над ним углубление с бронзового цвета окаймлением и черепом, как у статуи ингуофа. Его пустые глазницы, казалось, смотрели прямо на меня, а зубастый рот злорадно улыбался, будто готовый вот-вот разразиться демоническим хохотом. Не знаю, что привлекло меня в нем, но я стоял, как вкопанный, не сводя глаз с черепа и позабыв о таинственных звуках. Глаза начало жечь, но я продолжал смотреть. И вот уже в черноте пустых костей мне чудятся туманные силуэты. Миры, сгорающие в пламени насилия и разврата; мученики, истязаемые чертями и молящие о пощаде, которой не будет… И пони. Маленький коричневый пони, чьи усталые глаза полны слёз…
И я ударил череп. Моя передняя нога впечатала его далеко в углубление, после чего… пустые глазницы вспыхнули! Я чуть не вскрикнул и отпрянул. Череп продолжал улыбаться мне, но теперь его улыбка стала ещё жутче! И что это за скрежет позади меня?!
Я испуганно обернулся, чтобы увидеть стену, ползущую вверх, открывая небольшой чулан с барахлом. Очень полезным барахлом! Бронепопона! Аптечки! Пулемёт! Только я, радостный, кинулся к этим сокровищам, как споткнулся и больно упал. Сзади, снизу донёсся крик, и когда я обернулся, в лицо мне уткнулся лазерный пистолет, объятый телекинетическим полем. В следующую секунду мою щеку обожгло, а мозг, безотказно сработавший, ударом передней ноги отправил оружие в другой конец комнаты.
— Ты! – выдохнул кобылий голос.
Мокрая, потная, исцарапанная единорожка морского цвета, высунувшись из дыры в полу, смотрела на меня взглядом, в котором смещались шок, страх, радость и желание лягнуть меня прямо в лицо. Шейди Болл. О, богини, неужели и она в этом кошмаре? Как я… рад! Ну же, надо сказать что-то ей, взбодрить добрым словом, чтоб снять с её милой мордочки это удручающее выражение!
— Дружбомагия так и хлещет изо всех дыр! – выплюнув пистолет, со злобой фыркнул я и прижал копыто к обожжённой щеке.
Единорожка уставилась на меня широко раскрытыми глазами и, казалось, разрываясь между желанием броситься мне на шею или ещё раз пальнуть в морду. Так мы и смотрели друг на друга, ожидая чего-то. И это что-то не заставило долго ждать.
— Магия! Чую! Сюда!!! – проревел монстро-зебра наверху.
Прежде, чем моё сердце успело ёкнуть, Шейди застонала и зажгла свой рог, сгребая меня и камни вокруг в телекинетическое поле. Секунда – и мы с ней уже под полом, а дыра наспех заткнута широкой плитой. Здесь было ещё жарче. Воздух, как в парилке, жёг горло, голова кружилась от духоты и задняя нога единорожки больно упиралась мне в шею, потому что Шейди затолкала меня в дыру мордой вперёд. Но все это было ничтожно по сравнению со страхом, пусть и запоздалым.
Послышался беспорядочный поток тяжёлых шагов. Вибрация от них, проплыв по полу, теребила тело. Я плечом ощущал учащённое сердцебиение Шейди, в то время как моё собственное было спокойно. Адреналин не выделялся, что могло быть серьёзным препятствием в бою. Но черт его знает, что лучше – словить фаербол или околеть от разрыва сердца?
— Оно… пропало… — прогремел один голос.
— Смотри, кто-то придушил наших… и спёр ключ! – фыркнул другой.
— Что это? Во имя Маледикта, какой дегенерат притащил сюда оружейные трофеи и свалил в тайник?! Он хотел, чтоб нас перестреляли?!
— Эти двое сами передушили друг друга. Ничтожества. Эй, ты! Унеси это мясо отсюда и скорми кому-нибудь. Можешь ещё и сам пойти в придачу к нему! – монстро-зебра оглушительно загоготал.
Вдруг я почувствовал, как что-то, словно волна, прошло сквозь моё тело. Передние ноги обожгло, но донкельхейтум не стал светиться ярче. В голове разразилась буря из неразборчивых голосов, ежесекундно меняющихся и приобретающих все более болезненные ноты. Но в то же время они были похожи. Одна и та же фраза произносилась нараспев, но с разными интонациями.
— Что происходит? – рыкнул монстро-зебра.
— Венатрикс зовёт нас… — прошептал ему в ответ сородич.
— Венатрикс разгневана… — тихо промолвил третий.
«Отродья!» — возопил пронзительный голос, отдалённо походящий на женский прямо у меня в голове. – «Я повелеваю открыть ворота!»
Шейди сдавленно простонала и, должно быть, обхватила голову копытами. Теперь донкельхейтум засветился сильнее. А затем к голосам в голове прибавились видения. Они не были столь явными, как при зарядке у колонн, и скорее походили на картины, что всплывают в воображении. Расплывчатые, почти прозрачные, как если бы я был сосредоточен на реальных событиях, а не на мыслях. И, если это сравнение верно, концентрация поможет мне! Я тут же зажмурился. Бороться с лавиной мыслей не пришлось, ибо успокоительное все ещё тормозило моё сознание, однако увидеть наваждение в более ярких красках мне удалось.
Я видел тонкие, жилистые, четырёхпалые руки, обтянутые бледно-фиолетовой кожей с обильными кровоподтёками, протянутые к колонне-когтю, от которой я «заряжался». Кисти были погружены в алое сияние молний. Локти (ведь коли есть кисти, должны быть и они!) находились вне моего поля зрения, кстати, весьма узкого. С левой стороны зрение было нормальным, а справа как будто двоилось. Вдруг изображение повернулось, показывая, что вокруг стояли, опустив головы, монстро-зебры. Только сейчас до меня дошло, что я видел все из глаз какого-то демона.
«О, так вы его потеряли?» — очень мягко и заботливо произнёс женский голос. Худая лапа потянулась к ближайшему зебре, и, столь же молниеносно, сколь аккуратно, вонзила длинный коготь прямо ему в глаз. Монстр завопил от боли и, вцепившись в руку, отчаянно пытался вытащить её, в то время как демонесса, как не в чем ни бывало, вращала палец из стороны в сторону и нежно приговаривая. – «Видно, вы любите учиться. Что ж, эта ошибка научит вас многому. Ключ был уникален, иного такого нет. Поэтому уничтожте ворота!»
— Но ведь на нем барьер возвращения! Любой урон будет возвращаться нам! – взревел другой зебра. Теперь его рычащий голос звучал жалко.
«Именно так. Но позволь мне подбодрить тебя, отродье» — прошипела демонесса, уже не скрывая злобы и, вырвав палец из глаза монстро-зебры, сжала кулак. Багровое облако, появившись из ниоткуда, окутала раненного монстра и он начал разлагаться прямо на глазах. Коричневые куски мяса отпадали от тела, оголяя скелет, который тут же рассыпался в труху. — «Смерть – хороший учитель».
— Нет! Нет, нет! – вскричал другой зебра и, вскинув свою глыбу-пушку… разлетелся на куски, когда его коснулась алая молния, выпущенная из щупальца, показавшегося вверху зрения демонессы. По цвету оно вполне походило на часть её тела. Я невольно сглотнул, отчего изображение сразу потускнело.
«Все! Все! Стреляйте в ворота и молитесь кому хотите, чтобы не умереть во второй раз! Обращаюсь к гордецам, помышляющим об общем восстании: будь вас хоть легион против МЕНЯ, у вас нет шансов, ничтожества! ОГОНЬ! ОГОНЬ!»
И зебры, как один, нацелили оружие на то, что я посчитал стеной (что простительно, ибо там не было ничего, похожего на двери!). Глыбы вспыхивали, выбрасывая иглы, фаерболы и лучи. Все тонуло в алом свете, от которого голова болела ещё сильнее. То и дело кто-нибудь издавал пронзительный стон и падал. Ворота же лишь темнели в местах попаданий. А зебры продолжали умирать один за другим, не добиваясь ничего. Вот треть уже полегла, но стена все так же непоколебима. Думали ли они о происходящем? Испытывали ли какие чувства? Если демон может проявлять уважение, способен ли полузомби на это? И… кто из живых мог бы оценить символизм этой сцены?
Сама демонесса приступила к действиям лишь только когда последний зебра кинул болезненный взгляд на неё и чем испустил дух. Плавно, похоже, паря над землёй, она вылетела на середину пласта из бездыханных тел. Жилистые кулаки сжались, колдуя облака Йорр. Багровый туман все прибывал и прибывал, накрывая трупы кровяным покрывалом. Но через минуту Йорры стали сгущаться перед демонессой в сферу. Тела же, только что бывшие мощными и мускулистыми, выглядели истощёнными и пустыми, как панцири съеденных мух в паутине. Вот уже багр окончательно собрался в шар. Венатрикс протянула к нему руку и он тотчас же разлился ручейком по тонкой конечности. Изображение задрожало, лапы охватила судорога, а затем демонесса, шипя, согнулась, позволяя разглядеть свои живот и ноги (она действительно парила!). Фиолетово-красное тело было неестественно вздуто, а кости на местах суставов имели угловатые выступы. С бёдер свисали куски материи со странными символами. Когда Венатрикс, мучительно стеная, схватилась за голову, я увидел такие же и на локтях.
Вдруг демонесса резко выпрямилась и по направлению к воротам мелькнули четыре пурпурных дуги. В следующий миг они затрещала и начала рушиться. Грохот, возможно, был оглушительным, но визг Венатрикс перекрыл его. Демонесса снова сжалась, обхватила живот одной рукой и вцепилась зубами в другую, не переставая вопить. Но внезапно низкий, шипящий голос прозвучал в её (и в моей) голове.
— В чем дело, Венатрикс? — последовала пауза, во время которой демонесса прекратила выть и тяжело опустилась наземь. — Смешно. Нас разлучили на век, и, вернувшись, ты снова выбила дверь. В чем же дело, охотница?
— Приветствую, Карцери, — с усилием выдохнула Венатрикс, поднимая глаза на четыре громадных колонны-когтя, по вышине равных участку рухнувшей стены. — Я ищу ответы.
Между колонн вспыхнул свет, а когда рассеялся, там уже стояло существо размером с крупного слона. Его шкура имела цвет камня и была усеяна огненными прожилками. Вытянутую бычью голову украшали два толстых рога, а по спине шёл гребень из рубленых глыб.
— Остановись и подумай: стоят ли эти вопросы того, чтобы на них отвечали?
— Мне нужен Лазарус. Я ждала его в царстве Титана, но он так и не появился. От меня что-то скрывают. Не чувствуй я этого — не стала бы искать его, Карцери.
Демон притопнул передними ногами и на его спине показался искрящийся голубой шар. Ещё топот — и из шара вылетели два серых червеобразных существа с ярким прожектором в середине. Они посветили в сторону Венатрикс, немного ослепляя её.
— Ты выглядишь больной, — проговорил голос после некоторого молчания. — Не понимаю твоего волнения, ведь Лазарус занят истреблением ингуофов.
— Он дал мне слово, что явится несмотря ни на что! — вскричала демонесса. — А отпрыски ингуофов были обречены с самого начала! Просто наводните их мир Низшими — и все! Зачем Лазарусу тратить на них своё время? Так что же вы скрываете? Я обращалась к охотникам, к Киберу! И везде — это лживое выражение незнания! Теперь и ты, Карцери! Ты, кого я могла назвать другом, собираешься лгать! Мне обратиться к Низшим? Они не солгут — слишком безмозглы!
— Выслушай, Венатрикс. Меня окружает смерть. Скажу — меня прикончит Маледикт. Промолчу — умру от твоей руки.
Даже я заметил, как тело демонессы дрогнуло.
— Маледикт? — медленно произнесла она. — Что ему... нет... нет... что он сделал?! Неужели он...
Карцери молчал, склонив рогатую голову.
— Что он сделал с Лазарусом?! — возопила Венатрикс, воспаряя над землёй. — Он убил его? — демонесса вдруг залилась смехом. — Идиот! Правда убил? Ха-ха-ха, неужели? Прикончить величайшего полководца за всю историю нашей цивилизации от страха! О, да, как же Маледикт боялся его! Вот только зря — какую бы ненависть не испытывал к нему Лазарус, он никогда бы, ни при каких обстоятельствах не поднял бы руку на лорда!
— Беги, Венатрикс, — тихо промолвил Карцери. — Маледикт доберётся и до тебя. Спрячься вне Перепутья и забудь о нас.
Демонесса посмотрела на свой живот и, резко оборвав движение руки, потянувшейся к нему, снова подняла глаза на Карцери. Тот сделал несколько шагов вбок и указал на зелёную платформу.
— Охотник Хеллтайм велел мне охранять портал в Тартар, жалкое подобие нашего дома у ингуофов, пока он оттуда направляет энергию звезды в мир врага. Оттуда тебе будет проще исчезнуть в теперешнем хаосе.
— Если Маледикт хочет убить меня, почему никто из тех, к кому я открыто обращалась, до сих пор не сделал этого? Охотники и Кибер никогда небыли мне близки.
— Но они уважают Лазаруса. Следовательно, и тебя. Когда с ингуофами будет покончено, Маледикт, вероятнее всего, натравит на тебя несколько миллионов Низших.
— Им не победить меня!
— Сейчас – нет. А через несколько месяцев? Тогда ты будешь куда уязвимее. Иди же!
Венатрикс медленно подплыла к платформе. Теперь я отчётливо различал на ней пентаграмму.
— Что будет с тобой?
— Я — раб. Моя судьба проста и предсказуема. Но ты — лучшее существо после Лазаруса, что я когда-либо видел. Не в плане совершенства, в плане души. Таким, как ты не должно умирать. Теперь прощай.
— Ты заслуживаешь лучшей участи, — сказала Венатрикс, не глядя на собеседника. — Жаль, что я не могу предложить её тебе.
С этими словами демонесса ступила на платформу.
Видение рассеялось, возвращая меня в стеснённое положение под полом. Шейди учащённо дышала.
— Ты... ты это видел? — судорожно пробормотала она.
— Да, — хрипловато ответил я. — Похоже, у нас есть шанс убраться отсюда.
— С чего бы?
— Давай-ка вылезем для начала. Видела — всех зебр положили. Теперь безопасно.
Снова оказавшись на полу, я с интересом взглянул на единорожку, широкими и пустыми глазами смотревшую на меня.
— Для начала, как ты тут оказалась?
Шейди едва заметно дрогнула и протянула:
— Там, в Кантерлотском замке... ты бросился к окну. Потом Луна обвила тебя магическим полем и ты исчез, — ладно, но это нисколько не объясняло появление осколков претора. — То же случилось и со мной, — она помолчала. — Я попала сюда. На полу лежало вот это, — она левитировала лазерный пистолет. — А вон там было это, — Шейди посмотрела в дыру и телекинезом вытащила ярко-синий обезьяноподобный череп.
— Черт возьми, Шейди, это же ключ! — воскликнул я. — Тот самый, из-за которого пришлось замочить столько зебр!
— Ты что, понимаешь их язык?!
— Ну, один из них наколдовал какой шар, под воздействием которого я вдруг стал их понимать. По крайней мере, иногда, — о том, что после этого в меня начал вселяться Титан, я умолчал. — Из того, что я понял, можно сделать ободрительный вывод: демоны бывают очень тупыми. Они сделали ворота с уникальным ключом, которые без него не открыть ни снаружи, ни изнутри. Так что пришлось их разрушить. И судя по тому, как усердно демоны убивают друг друга, нам просто-напросто нужно подождать ещё пару тысяч лет, чтоб они уничтожили сами себя.
Я подошёл открытому тайнику и осмотрел пулемёт. Эта седловая модель отличалась от той, которой я пользовался раньше. Было всего три ствола, но калибр превосходил предыдущую версию раза в четыре. В эту пушку, честно, можно было фугасы заряжать! Стоявший рядом ящик патронов обрадовал меня не меньше, ведь был доверху забит боеприпасами как раз для этой пушки! А ещё тут была бронепопона. Жаль, что только одна. Я обернулся на Шейди, тупо уставившуюся на изуродованный торс на стене. Она, черт возьми, голая! Броня нужна ей, а не мне!
— Эй, надень, — я протянул единорожке попону. Та в ответ покачала головой.
— У меня есть магия.
— Да неужели? Почему же тогда ты не превратила тех монстров в лягушек?
— Не все... я не могу... почему-то. Но щит работает, видишь? — вокруг Шейди засветился такой бледный пузырь, что его мыльный собрат казался непробиваемой стеной.
Я прищурился и шагнул к единорожке. Наши глаза встретились. Селестия, что с её глазами? Отчего они такие пустые? И такие... жуткие? В первую секунду нашей встречи здесь, она выглядела нормальной. Напуганной, нервной, но нормальной. Сейчас же... ни эмоции, ничего не было в них. Нужно было что-то сделать. И я сделал. Резкий удар передней ногой по щиту — и Шейди, ахнув, хватается за рог и сворачивается клубком.
— Не делай так, — жалобно прошептала она.
— Прости уж, но теперь будь добра нацепить это.
Шейди не отреагировала.
— Послушай...
Опять никакой реакции.
— Шейди!
Молчит.
— Шейди, ты хочешь сдохнуть?! Так я тебя огорчу: смерть — не выход! Думаешь, они позволят душе упокоиться? Ни черта подобного! Ты должна сражаться. Как я. Как Рейнбоу и Твайлайт. Как вся Эквестрия!
— Эквестрия мертва, — тон её голоса поразил меня. — Все или уже погибли, или скоро умрут, Айрон…
— Тогда почему я сражаюсь? — выдавил я, как только обрёл дар речи.
— Потому что ты идиот! — вскричала она, вскочив нос-к-носу со мной. — Все вы! И будь проклят Уман или как звали этого урода! Лучше бы мы были наравне с этими тварями! Ненавижу Твайлайт! Ненавижу Пинкхарт и Кризиса! Ненавижу тебя!
— Я не знал твоего брата, но уверен, что сейчас бы он хорошенько лягнул тебя под зад! — наши носы столкнулись и она отпрянула. Эта пустота сошла. Уже хорошо. Мои слова возымели эффект. Теперь последний шаг — мотивация.
— Знаешь, когда мы выберемся, предлагаю тебе нажраться химии и преспокойно сойти с ума. Так будет легче. Но для этого ты должна мне довериться.
Она села, дрожа всем телом. Я, игнорируя это, расстегнул скобы на бронепопоне и стал надевать её на единорожку. Шейди не сопротивлялась, но и не отупело уставившись в одну точку. Она даже ойкнула, когда скоба случайно прищемила её шкуру. Я поспешно извинился и поправил ошибку. Закончив, я довольно постучал по броне.
— Все? — на удивление спокойно спросила единорожка.
— Угу, — я вернулся к пулемёту, прикидывая, как бы устроить его себе на спину, как вдруг остановился и повернулся к Шейди. — Ты ведь не приняла вариант с химией всерьёз?
Её глаза сощурились а на лице проступили морщины.
— Это тоже выход, Айрон, и я имею на него полное право.
Я моргнул.
— Ни в коем...
— Так, у тебя есть план? — поспешно перебила она меня. Мне это не понравилось, ой как не понравилось, но я все же ответил.
— Тот большой рогатый демон охраняет портал в Тартар. Оттуда до Эквестрии рукой подать. А у демонов по-любому там есть пути в Кантерлот, — я решил умолчать насчёт радиации нейтронной звезды, ибо не хотелось лишний раз пугать ни её, ни себя.
— Как ты можешь быть уверен? Айрон, там огромный демон, а ты не можешь использовать донкельхейтум!
— Я ни капельки не уверен. Предлагай лучший вариант. На внезапное пришествие принцесс или сынов Титана не надейся. Мы можем скитаться по аду до того, как кончаться патроны.
— И даже если мы вернёмся в Эквестрию, наши останутся здесь!
— Как будто мы можем им помочь! С ними Эффусум и преторы, но если они не выберутся сами, мы и подавно не изменим ничего!
— Ладно, ладно, идём по твоему пути! — замахала копытами она, будто сама боясь потерять и без того ничтожное присутствие духа.
Я прицепил патронную ленту к пулемёту и водрузил его себе на спину. Он был жутко тяжёлым, но все же носибельным.
— Ну что, пошли? — обратился я к единорожке, левитирующую глыбу-игломет. – Эй, ты хотя бы курок там видишь?
— Нет, но скоро найду. Айрон? Пообещай мне, что не умрёшь, — она отвернулась, закрепила обе глыбы-пушки на спине и добавила. — Раньше меня.
Карцери учуял нас. Летающие прожекторы чуть ослепили нас, когда мы нагло вышли ему навстречу. Верней, вышел я, а Шейди послушно поплелась за мной, кажется, совершенно не думая о происходящем. Пасть демона обнажила пугающие сабли зубов. Однако, я надеялся не прибегать к расстрелу монстра, а воззвать к его разуму.
— Приветствую, Карцери! – провозгласил я, как мог, выговаривая заковыристые слова демонического наречия. – Взываю к твоей сознательности! Э-э-э, сознательности Высшего! Я очень, очень не хочу тебя убивать. Могу ли я надеяться на мирный проход в Тартар?
«С ума сойти… просто… без комментариев!» — уверен, мозг сейчас каким-то образом фейсхуфил.
Демон, похоже, оторопел не меньше. Не говоря ни слова, он отступил за разрушенные ворота. Восприняв это как хороший знак, я осторожно двинулся к нему. Шейди – за мной (клянусь, я слышал, как она боязливо сглатывает!). Демон заговорил, только когда мы перебрались через обломки стены. Его голос звучал отнюдь не презрительно – наоборот, в нем даже ощущалось уважение.
— Интересное проявление бесстрашия, — прогудел Карцери, вставая между четырёх колонн-когтей. – И глупости. Палач Рока, для меня было бы честью вступить в дуэль с тобой! Однако у тебя есть союзник. Это меняет все!
Он притопнул своими громадными лапами и вокруг нас – от разбитых врат до каменных стен позади колонн – поднялся барьер сродни магическому щиту. Следующий топот заставил красные колонны разразиться огненным штормом, телепортируя на эту арену ревущих монстро-зебр.
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=qscuSc3eyCE ]
— И как у Блекджек это получалось? – пробормотал я, оглядываясь на Шейди. Единорожка с напряжением и страхом в глазах левитировала обе глыбы. – Ладно. Извини, но ты сам напросился, сукин сын!
С этими словами я, радуясь неожиданно пришедшей злобе, прицелился в морду Карцери и сжал сбрую пулемёта. Стволы грозно загрохотали, паля и раскручиваясь все быстрее. Отдача была дикая, точность – нулевая, но эта уродливая демоническая харя, похоже, бесила даже мои пули, отчего те безжалостно врезались в неё, отказывая законам физики в обязанности лететь мимо. Карцери, получив в морду целый град пуль, закрылся одной лапой и топнул другой. Колонны вспыхнули ещё ярче. Кожу монстра окутали багровые облака. Проклятье, без руны Титана их не пробить!
— Айрон! – настиг меня крик Шейди. Её телекинез обхватил меня и швырнул в сторону. А туда, где я был секунду назад, врезался луч сразу трёх зебринских огненных пушек. Не знаю, как я устоял на ногах. Мысленно обнимая единорожку, я поскакал наперерез зебрам. Отдача пулемёта несколько раз чуть не сбивала меня с ног, но монстры получили по заслугам. Безумно крупные пули разрывали их грубую плоть, как бумагу. Уродливые головы взрывались фонтанами крови и мозгов.
Вдруг вся правая сторона зашлась жгучей болью от огненного луча. Я буквально слышал, как кожа шипит! В следующий миг я, истошно вопя, прыгнул вперёд, развернулся к зомби, заблокировал обжигающий поток модулем донкельхейтума и накрыл стрелявшего ураганом пуль. Монстр словил заряд прямо в живот, закорчился и повалился на камни. Карцери, объятый клубами багра, понёсся на меня, расталкивая и безжалостно давя зебр, обильно обстреливавших Шейди Болл. Единорожка спряталась за большим куском обрушенной стены, откуда вслепую стреляла из обеих пушек-глыб. Я побежал к ней, спасаясь от яростно ревущей громадины Карцери. На полпути я задрал пулемёт вверх и изрешетил надоедливого червя-прожектора. После этого я снова начал двигаться. Зебры, сдерживаемые огнём единорожки, получили от меня очередь в несколько десятков пуль. Один монстро-зебра прикрылся трупом собрата и палил в меня из разрывного игломета. Несколько штук прорезали мою кожу, но не застряли в теле лишь благодаря приличному расстоянию между нами. Будь я хоть на два метра ближе – лишился бы половины бока!
Вдруг за спиной у зебры показался игломет Шейди. Тут же монстр превратился в тучу кровавых ошмётков. Убив последних двух зебр, я бросил короткий взгляд на единорожку. Ничего себе у неё дальность телекинеза! А вот и второй летучий червь падает, расплавленный лучом её пушки!
Карцери секунду беспомощно вертел головой, затем встал, как вкопанный. Ан нет, как вкопанный, способный топать! На его спине показался шар. Треск! И вот уже в красном небе летают четыре червя-прожектора. И тут меня осенило: без этих червей он был слеп! Топот! Из башен выливается ослепительный поток вспышек. На этот раз вылетают одноглазые улыбающиеся морды. Какодемоны. Вдруг одна из башен засветилась сильнее остальных и, затрещав, как огромный приёмник, взорвалась снопом искр и рухнула.
Не долго думая, я кинулся обстреливать башни заодно с летающими головами. Все вокруг трещало. От пролетающих мимо шаровых молний шерсть вставала дыбом, а из колонн-когтей вспархивали вихри искр. Один из какодемонов, пробитый тремя или четырьмя пулями, с храпом спикировал на меня, норовя перекусить пополам. Я, не останавливаясь, впечатал заднее копыто прямо ему в глаз. Знакомое чувство наслаждения наполнило меня. Черт побери, как же мне сейчас нужен «Фауст»! Или бензопила!
Следующая башня удачно обрушилась на летающую голову. Острый осколок вонзился демону в макушку и секундой позже размазал его об пол. Но торжествовать было рано – Карцери топотом отправил тучу фаерболов туда, где пряталась Шейди. Я в ужасе выкрикнул её имя, когда демон ринулся на меня. Его прожекторы застелили зрение. Мозг каким-то чудом сумел заставить тело отпрыгнуть, спасая от участи быть раздавленным огромной лапой. Тем не менее, меня настиг внезапно появившийся хвост. Удар! Хруст костей – и я лечу через всю «арену» прямо к силовому барьеру. Я едва успел сгруппироваться, прежде чем пребольно врезаться в камни почти вплотную к магическому полю. Не будь на ногах модулей донкельхейтума – без переломов бы не обошлось! Диким усилием я сумел развернуться лицом к демонам и сжать сбрую, сбивая огненные шары и молнии беспорядочными очередями. Черт, эти прожекторы реально бесили меня!
Вдруг Карцери вынырнул из слепящего света…
…Его лапа остановилась в каком-то полуметре надо мной! Барьер ударил её молнией и демон с рыком отдёрнул конечность. Я тут же вскочил и, превозмогая боль во всём теле, побежал прочь, что есть мочи. Позади меня рвались фаерболы и шаровые молнии все прибывавших какодемонов. Я нарезал круги вокруг колонн, паля в них до тех пор, пока они не рушились. Демоны вились вокруг них, будто отчаянно защищая собственными телами. Красные тела рвались, обагряя бездушные камни голубой кровью. Карцери ревел, бился, но был слишком неповоротлив и, к тому же, старался не задеть башни. Хотите знать, с какой скоростью я, избитый и с посаженным сердцем, носился тогда? Скажу лишь, что фаерболы не могли догнать меня.
Когда же с башнями и какодемонами было покончено, я расстрелял ненавистные прожекторы. Карцери, который уже не мог взять энергии у колонн, призвал новых червей ценою щита Йорр. Я яростно сжимал сбрую, не волнуясь о боеприпасах, и безудержно решетил шею демона, не обращая внимания на прожекторы. Четыре червя взвились в небо и Карцери развернулся ко мне мордой, принимая шквал пуль на толстый череп. Тогда я, быстро сбив летучих светильников, оббежал явно паникующего демона и снова начал рвать его глотку. В следующий миг оттуда хлынул алый поток. Из пасти Карцери вырвался хрипящий крик и он, беспомощно замотав головой, рухнул наземь, сотрясая пол так, будто был бетонной постройкой.
Не переводя дух, я бросился туда, где пряталась Шейди. С замиранием сердца я заглянул за камень, чтобы увидеть лужу застывшего зелёного металла. То, чем только что был бронежилет единорожки!
— Ш-Ш-Шейди? – пробормотал я, чувствуя холод ужаса, ледяным волком бегущий по телу.
— Удивительно… — из воздуха прямо передо мной материализовалась потная взлохмаченная пони морского цвета. – Мне удалось снять броню и войти в неви… — она не договорила, так как я стиснул её в объятиях. Дрожь прошла по её нежному телу. – Айрон! Во имя богинь! Опусти меня! ОТПУСТИ! У МЕНЯ ЕСТЬ ДЕМОНИЧЕСКАЯ ПУШКА!
Но мне было плевать. Я просто обнимал её.
— АЙРОН, МЫ В АДУ! – вопила она.
— Тебе стоит послушать её, Палач… — прохрипел голос Карцери позади меня. – Ты… победил и я расплачусь с тобой. Пусть все будет честно. Прислушайся к словам поверженного врага… беги, ведь скоро наши силы вернутся с победой. Вы вдвоём… если вернётесь в родной мир… — он зашёлся кашлем, но сумел продолжить. – Возможно, вам предоставят умереть от старости, как это было с… последним человеком… О, как бы я хотел видеть вас среди сородичей… Ингуофы все ещё живут в наших гордых сердцах… Вижу я, что пронеси и приумножили они мощь свою…
Демон выдохнул в последний раз и вся ненависть вдруг испарилась. Не знаю, что я чувствовал. Сострадание? Уважение? Тщеславие? Злоба, придя, затмила все чувства. А теперь, исчезнув, оставила лишь пустоту… ну, и желание ещё раз обнять Шейди, которая, отстранившись, грозно левитировала игломёт! Расстреляй меня Кибердемон из БФГ, если картина розовой от смущения Шейди Болл, держащей абстрактную демоническую пушку, не была самой умилительной на свете!
— Ещё раз подойдёшь… — зашипела она и внезапно побледнела. – Айрон? Бежим.
Я проследил за её взглядом. За барьером, скалясь в сотни озлобленных морд, толпились монстро-зебры. Тучи огненных глаз, преисполненных безумной жажды убийства, были устремлены на нас. Бледные тела некоторых дрожали, словно в конвульсиях. Кто-то выблёвывал какую-то дрянь на соседей, кто-то испражнялся под себя и в то же время грыз сородича. А кто-то спаривался… О, Селестия, почему же демонизированные зебры настолько отвратительны? Если Высшие способны на взаимовыручку и почитание сородичей, на, возможно, чувство долга и, прости Селестия, любви? Постойте, теперь я понимаю… именно эти чувства, а не сила, возносят их над другими! Те же, кто бесчувственен и может лишь убивать да предаваться уродским оргиям – тот и есть ничтожество!
— Айрон!
Стоп, что ещё за махина загородила собой храм ингуофов? Мать Селестия, Кибердемона-то я и не приметил! Гигантское существо могучей скалой возвышалось над зебрами, чья ничтожность удесятерялась на его фоне. Количество металла в этом колоссе увеличилось почти в два раза со времён нашей последней встречи. Теперь его грудь и голова были покрыты листами брони. Что-то металлическое отсвечивало и на его «живой» руке, не вооружённой БФГ. Но самые кардинальные изменения касались его спины. Даже издали я прекрасно видел широкие и толстые, словно увеличенные в несколько тысяч раз сигары, трубы, устремлённые в небо из гротескных плеч. Сколь враждебен бы ни был мне этот демон, не испытать уважительного трепета при виде него было нельзя. Надо признать, сейчас он был поистине великолепен.
— Во имя Селестии, Айрон, давай уйдём отсюда!
Вдруг Кибердемон пригнулся, уткнулся в землю живой лапой, а из труб на его спине вырвалось пламя. Целая свора ракет взвилась в адское небо и устремилась прямо на нас!
Телекинетическое поле охватило меня и потащило назад. Звук рвущихся ракет едва успел ворваться в мои уши, прежде чем мир растворился в зелёном свете…
…чтобы вновь собраться уже в черных тонах! Я ещё толком не успел осознать, куда попал, а Шейди уже при помощи лазерного пистолета разрезала широкую изумрудную платформу пополам.
— Если я правильно понимаю логику этого телепорта, мы только что вывели его конечный пункт из строя, — пробормотала она и, повернувшись ко мне, нахмурилась. – Извини, Айрон, но порой ты похож на тормозного дауна!
— Это точно… — промямлил я, оглядывая освещённую тусклым светом факелов, пещеру.
[4 — https://www.youtube.com/watch?v=0s8dqa_pgvo&list=PLF4EfK_LdTIDuxFAPMQ66MGP47HDSNioN&index=5
]
Внезапно зелёная платформа озарилась светом: громадный монстро-зебра материализовался прямо перед нами! Шейди вскрикнула, но демон вдруг пошатнулся и распался на две идеально разрубленные половинки. Мерзкая розовая масса его внутренностей стала вытекать наружу, наполняя спёртый воздух зловонными парами. Снова вспышка. Ещё один зебра падает замертво.
— Пошли же! – выпалила Шейди, кажется, готовая пнуть меня, если понадобиться.
Я послушно поднялся.
— Как у тебя с патронами? Как самочувствие? – резко спросила она, пока мы шли, переводя дух, по тёмному тоннелю. Телепорт остался далеко позади, но звуки умирающих зебр, отражаясь от стен, вызывали ощущение их близости.
— Один заряд на ленте. Плюс один в стволе, — пробормотал я, проверив патронную ленту. – Самочувствие… ушибленное. И бок обожгли, — только сейчас я понял, как же болело место ожога. — Серьёзных ранений нет, госпожа командир!
Единорожка левитировала мне лечебную ампулу из аптечки, которую я жадно выхлебал. Моё состояние тут же улучшилось… процентов на пятнадцать.
— Не вздумай вкалывать себе стимуляторы, — приказала она, убирая белую коробочку в рюкзак бронепопоны. – Ещё не хватало, чтоб сердце у тебя отказало.
— Ну, не всё так плохо, — попытался улыбнуться я. – Этот бой показал, что я вполне способен постоять за себя!
Пещера оборвалась, превратившись в коридор явно копытотворного характера: под ногами снова лежали резные каменные плиты. На резком повороте влево, ведущем в темноту, мы остановились и напряжённо переглянулись. Причиной тому были сдавленные хрипы и плач, доносившиеся из мрака. Шейди сглотнула и, моргнув, подобрала камешек с пола и швырнула во тьму. Хрип тут же усилился. Единорожка, сотворив заклинание фонарика, левитировала демонический игломёт. Послышались тяжёлые приближающиеся шаги. Я отступил назад, чтобы свет рога не слепил меня, и приготовился с пользой потратить два оставшихся патрона. И вот, в поле света появился… обрубок. Тело, когда-то принадлежавшее пегасу, было изрублено, иссушено и разрисовано текстами на демоническом языке. Череп во многих местах, включая глазницы, пронзали ржавые штыри. Несчастное существо душераздирающе хрипело и протягивало к нам свои костлявые крылья.
Рой игл вонзился в хрупкое тело и, детонировав, разбросал сухие, обескровленные ошмётки по стенам.
— Шейди, ты в порядке? – озабоченно спросил я, видя, как смесь из боли, злобы и шока отобразилась на лице единорожки.
Она посмотрела на меня и сверкнула глазами, но тут же, спохватившись, зажмурилась и выдохнула.
— И ты всё это пережил в ОАК-сити, да? В полном одиночестве? – пробормотала она, глядя в пол.
— Практически в полном. Но у этого были свои плюсы.
— Какие же?
Я осторожно коснулся её плеча копытом.
— Приходилось волноваться только за себя.
Шейди отстранилась и фыркнула.
— И где же, по-твоему, лучше?
— Если честно, там. — Вздохнул я после минутной паузы. – Я тогда много не знал и не помнил. Даже о самом себе. Теперь же… я наверное с ума сойду, если останусь один надолго. Сожрут не страхи и не демоны, а совесть. Есть на то причина…
— Тоже сделал что-то, о чём сожалеешь? – она едва заметно покачала головой. – Знакомо. Ладно, черт, идём!
— Кого-то из нас должны сожрать прежде, чем мы начнём плакаться друг другу в грудь, а? – попытался пошутить я, на что Шейди снова фыркнула, затем вдруг сконцентрировала магию и сформировала в воздухе яркий серебристый шарик, который тут же полетел в тёмный зал перед нами. Эта импровизированная лампа хорошо осветила потрескавшиеся каменные стены и высокий потолок широкой комнаты. А так же троих иссушенных пони, бездвижно лежащих на полу. Один из них поднял голову и тут же обрушил её на камни с хрипом:
— М-м-м, детка…
Игломет Шейди сработал быстро и безжалостно.
— Половина заклинаний здесь работает, половина – нет! – сквозь зубы процедила она. – Я не могу телепортироваться и накладывать заклинания трансформации, но все ещё обладаю много чем другим! Если это адская блокировка вражеской магии, я не впечатлена.
— И не говори! Спрячешься под пол – и твоей магии уже не чуют. Сломаешь телепорт – и сразу убьёшь черти сколько монстров, — скривился я. – А представь, что Кибердемон пройдёт через телепорт, как и эти зебры? Представь, какого охренительно мощного врага ты уничтожила простой хитростью?
— Ещё одно доказательство того, что мы бы очень хорошо помогли эквестрийским силам. Только вот где они…
Я положил копыто ей на плечо.
— Уверен, они выберутся. Деш каждому демону затолкает в зад БФГ и нажмёт на выстрел. А Твайлайт с её умом найдёт какой-нибудь особо изощрённый способ сделать это! Рерити добавит к этому красоты и… ну дальше там, по порядку. – Ладно, это была тупая шутка, но Шейди, хоть и криво, улыбнулась, а только это имело значение.
— Смотри, здесь пушка! – вдруг сказала она, левитируя АУМ-12, исполосованный запёкшейся кровью, из дальнего угла зала. – Погоди, ты слышишь это?
Я навострил уши. О, богини, как же хорошо я помнил этот звук. От одного воспоминания о том, что его издавало, по телу бежала дрожь, а горло сводило от ужаса. В двух незамысловатых нотках, казалось, крылась вся боль мироздания. Одно слово. Грудь той, к кому оно обращено, наполняет радостный трепет, когда она слышит его. Мама. Самое ценное, что только может быть на свете. И дьявол надругался над нею и изуродовал то, что было теснее всего связано с матерью. Дитя. Бледные, изрисованные дьявольскими символами, младенцы выползали из-за углов и раскрывали свои беззубые рты в животном зове. Они не были жеребятами. Они вообще не принадлежали к нашему виду. Это были… я не знаю, как описать их. Да и не мог я думать об их внешности! Разве что теперь я нахожу близкое сходство строения их черепа с черепами (насколько я волен предполагать) людей… Богини, имеет ли это хоть какое-то значение?!
— Ма-м-ма! – возопили черубы, словно свора собак, набрасываясь на нас. Когти впились мне в бока, дробя кости и разрывая плоть, как резину. Но мне было плевать на собственные раны. Я должен был спасти жизнь Шейди! Поэтому я сгрёб её в охапку и, закрывая от бесчисленных уколов, потащил назад, в пещеру. Тело горело, ежесекундно пронзаемое вопящими уродцами, но я, хрипя от боли, уносил единорожку, чей крик тонул во всеобщем вое.
Вдруг мой позвоночник особо болезненно хрустнул. Тут же нахлынуло головокружение и силы оставили меня. Я повалился на Шейди. Вопли казались теперь такими далёкими и тихими... В моих глазах играли кровавые тона… Но что это, белое? Это очаровательные очи Шейди Болл, преисполненные ужаса. Я желал спасения. И пал. Она желала спасения. И скоро тоже падёт. Скольким ещё надеждам суждено рухнуть?..
Рог Шейди вспыхивает. К моим губам прижимается что-то стеклянное и горьковатый поток наполняет рот. Я инстинктивно сглатываю. И снова. И снова. Боль слегка спадает, а в ум приходит ясность. Я оборачиваюсь. Игломёт превращает в кровавую кашу всё прибывающих и прибывающих младенцев. Внезапно раздаётся отвратительный щелчок и оружие затихает.
— Да стреляй же, стреляй, мать твою! – орёт Шейди в истерике. Напротив меня лежит опустевшая аптечка. Нет, не совсем. Ещё остался шприц-стимулятор. Нет, нельзя! Я же умру! Я должен жить! Я должен стать Палачом Рока! Спасти Эквестрию! Убить всех демонов! Вернуться домой!
Черуб врезается в мордочку единорожки, оставляя огромный рубец во всё её лицо. Я тут же хватаю шприц зубами и ввожу его в ногу.
— Айрон, нет! – вопит Шейди Болл, вытаскивая глыбу-лучемёт. Но это оружие слишком медленное и неудобное. Не то, что мои копыта, мои могучие копыта! Одного черуба я прижимаю к полу и раздавливаю ему черепушку. Двое прыгают на меня слева, но я резко разворачиваюсь и впечатываю в каждого по ноге. Хруст и болезненный визг сообщают об их погибели. Сердце ноет и аритмично долбит в висках, но мне как-то плевать. Я зажимаю голову черуба промеж передних ног и отрываю ему голову, после чего, обливаясь кровью – своей и демонической – швыряю её на пол. Я рву. Я метаю. Я убиваю. Чего ещё ты хотел от меня, тёмный ублюдок? Чего ещё ты хотел от меня, золотая мразь? Чего ещё вы хотели от меня? Вы все?! Теперь вы, должно быть, счастливы, а?!
— Блести, блести, маленькая звёздочка... – тихо напевает Флаттершай, обнимая крылышками пятерых жеребят. Где-то изнурённо гремят орудия, чьи грозные залпы лишь немного приглушаются стенами этого убежища. Бедная пегасочка то и дело вздрагивает, её голос наполнен тревожными нотками, но она все поёт и поёт. И песня её, точно прекрасный цветок, колышется, но не рвётся под яростными раскатами грома войны...
У широкой круглой двери безмолвно стоит претор. Недвижимый хранитель. Но кто же надёжнее защищает: любовь или оружие?
Вдруг дверь проплавляется в двух местах. Потоки кипящего металла пылающим ручьем стекают на пол. Под жеребячий визг в убежище врывается мускулистый коричневый демон, изрезанный металлическими прожилками вдоль всего тела. В могучие лапы встроены вытянутые стволы орудий, а в пасть вделан толстый компьютерный экран со страшным оскалом. Претор вскидывает оружие, два лазерных луча, проплавив его башневидную голову, режут его тело пополам. И вот уже механический страж лежит грудой обломков между демоном и жеребятами. Верней, нет, между демоном и жёлтой пегаской, укрывшей детей крыльями.
Демон, торжественно рыкнув, нацеливает оружие на них и… замирает, поражённый взглядом Флаттершай.
— Уходи! – твёрдо говорит пегаска. – Уходи, пока цел! – она берёт лежащий рядом пистолет и закрепляет его на копыте.
Оторопевший демон боязливо втягивает голову, а Флаттершай наводит на него оружие.
— В последний раз прошу по-хорошему, ты, злое, бессовестное чудовище!
Демон, дрожа, беспомощно оглядывается в поисках поддержки. Флаттершай держит его на прицеле. Её копыто почти не двигается, несмотря на тяжесть пистолета. Пегаска целится прямо в голову врагу. Наконец, она вздыхает.
— Я тебя предупреждала.
И стреляет в потолок. Монстр, визжа, как загнанный заяц, пулей вылетает в дыру, которую сам же проделал.
— Мама Флаттершай, как тебе это удалось? – жеребята настолько восхищены, что даже не боятся. – А ты всех так загипнотизировать можешь?
Пегаска снова обнимает их:
— Я вас никому в обиду не дам!
— Постой, а почему ты не убила его? Ох, ты слишком добрая!
Высокий, ярко освещённый коридор. Вдоль серых стен развалились перевязанные солдаты-грифоны. Слышны стоны и тихие разговоры. Тех, кто лежит без движения, запрокинув голову назад, изредка тыкают в бок и спрашивают, живы ли они. Кто-то в шутку отрицательно качает головой на этот вопрос, но улыбок не видно. Всех поглотила неизвестность. Многие, даже не находясь в беспамятстве всё ещё не понимают, что происходит.
Вдруг всех захлёстывает волнение. Взгляды тех, кто ещё может видеть, устремляются в сторону входной двери. Кто-то, несмотря на раны, поднимается и отдаёт честь. Потная, тяжело дышащая пегаска с радужной гривой поспешно движется вдоль раненых. Её взгляд, бывший суровым, когда она вошла, принимает сочувственное выражение. И тем, кто видит его, становится чуть легче на душе. Надежда крепнет. Битва ещё не проиграна! Пегаска, достигнув противоположной двери, оборачивается и многозначительно кивает бойцам. Её сухие, потрескавшиеся губы трогает улыбка. Не падайте, мол, духом, мы ещё ой как отобьёмся! Затем Рейнбоу скрывается за дверью. Разговоры принимают более позитивный и бодрый оборот. И на лицах солдат маячит та же улыбка, что так лаконично выразила несчётные слова поддержки.
В тесном кабинете, куда вошла Рейнбоу Деш, царит спартанский порядок. Из мебели только два стола: один с таким же компьютером, как на мостике «Даркстара», второй – с радиопанелью. Возле первого стоит странная чёрная зебра с тёмно-серыми полосками. У радио – серая кобыла-пегас с кривыми глазами.
— Маршал Эвент Хоризон! — Рейнбоу отсалютовала зебре. – Перед тем, как собрать кобыл гармонии я должна ещё раз подробно ознакомиться с картой и позицией наших войск.
— На здоровье, генерал. – Зебра шагнула в сторону и указала на экран, усеянный причудливыми переплетениями зелёных и красных геометрических фигур. – Только что закончилось отступление к четвёртому оборонительному рубежу. Там у нас почти что неприступные позиции, которые трудно обстреливать даже с воздуха. Наши силы там неплохо задержат врага. Надеюсь, до этого вы успеете… что бы вы там ни задумали. Наземную артиллерию, как видите, мне удалось перегруппировать и вернуть в боевую готовность. Дальнобойные пушки с левого и правого фланга хорошо защищены пехотой и остатками преторов. Штурмовать их не представляется возможным, так что врагу придётся пойти в лоб, где его порвут. Кантерлотская гора очень кстати закрывает нам тыл! В целом, пока мы не потеряем все глайдеры, враг не пройдёт. Меня, правда, беспокоит то, что горгульи вокруг щита замка мешают простреливать линию обороны, но это не так критично. В общем, часа четыре у нас есть.
— Более, чем достаточно…
— Активность врага достигла определённого уровня и держится на нём. Похоже, они выжидают. Или напуганы победой Эффусума над тем громадным уродом, что уничтожил наши крейсеры. Как там, кстати, Палач Рока? Я думала, вы пошлёте его в первые ряды!
— Он там же, где и Эффусум. Чёрт его знает, то есть. Луна хотела телепортировать его и Шейди куда-то в Кантерлот, но от них до сих пор ни слуху, ни духу. — Фыркнула Рейнбоу. – Итак, у вас есть отряд, который можно было бы назначить мне на помощь? Хотя нет, не нужно. Я должна справиться сама.
— Дружбомагии вредно обилие союзников? – усмехнулась зебра. – Делайте, что хотите, а я буду делать, что могу. Вы сейчас куда? В Кантерлотский замок?
Пегаска кивнула.
— Захватите с собой седловую БФГ. Дружба дружбой, а большая пушка всегда кстати. Дитзи Ду, транслируй в оружейную приказ на выдачу этого оружия генералу. И узнай, скоро ли Луна ту лечащую хрень сделает! Мне уже надоели эти стоны и вонь за дверью! Мой командный пункт-не госпиталь!
— Твайлайт, милая, не отдохнуть ли тебе? – заботливо спросила принцесса Селестия. Белоснежная аликорн выглядела измотанной. Её некогда доброе лицо осунулось и приобрело отталкивающие черты. Глаза глубоко впали и потеряли былое великолепие.
— Нет, нет, я вовсе не устала, — выдохнула Твайлайт Спаркл, чей внешний вид оставлял желать лучшего в гораздо меньшей степени. Её рог ярко светился, а тело подрагивало, отказываясь скрывать напряжение, как бы того ни хотела принцесса дружбы. Встретившись глазами с Селестией, она печально улыбнулась. – Ну, может, совсем чуть-чуть. Но я продержусь ещё долго.
— Возможно, перенаправление излучения на демонов было не лучшей идеей, — простонала принцесса Луна, без сил откинувшись на мягкой бархатной подушке. – Это безумно истощает. И это место… я никогда не чувствовала подобной концентрации магии.
— Я тоже это заметила, сестра, но что в этом странного? Если мы и правда потомки этих… — Селестия кашлянула. – То это просто объясняется количеством существ.
— Не в том дело. Магия пони разрозненна, как… представь несколько костров, стоящих по отдельности. Их очень просто различить. Ты видишь, где заканчивается один и начинается другой, даже если они расположены очень близко друг к другу. А эта магия, как огромный пожар. И её не становится ни меньше, ни больше. Демоны гибнут сотнями, и эта энергия куда-то уходит. Может, питает что-то огромное… — она тяжело вздохнула. – Народ гибнет, сражаясь за нас, а я валяюсь здесь и бездействую.
— Не говори так! Не будь здесь тебя, я бы не справилась, не дождалась Твайлайт. Ты помогаешь не оружием, не в бою, но во всём остальном без тебя не обойтись! – Селестия нагнулась к Луне и потёрлась носом о её щёку.
— Верно, — Луна с трудом поднялась и села на кровати. – Пора снова поднять лечащий купол.
— Может, побережёшь силы? Я вижу, ты не готова.
— Сестра, я не могу быть бесполезной даже на секунду! Это спасёт кому-то жизнь!
— А если ты ещё подкопишь сил, это спасёт жизни большему количеству раненых!
Тут в дверь их комнаты постучались и, не дожидаясь ответа, вошли. Это была Эпплджек. Растрёпанная, усталая, дрожащая, но с огнём решимости в глазах.
— П-прин-н-цессы! – выдавила она, заикаясь. – С самог-г-го н-начал-ла я б-была уверен-н-на, а теп-перя уверена н-на все с-с-сто яб-блок, ч-что…
Она, конечно, не услышала, как её перебил хрипловатый кобылий голос, но, ощутив копыто на плече, замолчала сама. Рейнбоу Деш, прищурив один глаз, заговорила сквозь зубы.
— Что мы должны сами вытаскивать друзей из передряг! Почему я узнаю о том, что Флаттершай и Пинки Пай оказались заперты в убежищах на территории третьего и второго рубежей обороны, от простого лейтенанта?! И, что хуже, он успокаивает меня словами: «Селестия лично отправила отряд спасения за ними»!
— Это правда?! – ахнула Твайлайт.
— Послушайте, я не хотела вас пугать, но, признайте, узнай вы об этом, вы бы бросились прямо в пекло, не щадя себя. То же самое сделали бы и солдаты, вот только их смерть, простите, мы сможем пережить, а вашу – нет!
— Совершенно верно, принцесса Селестия, — Рейнбоу почти что маниакально улыбнулась, шмыгнув за дверь и, кряхтя, втащив в комнату боевое седло с БФГ. – Вот только иногда единственный выход, это как раз-таки сделать что-то глупое! Твай, телепатически скажи ЭйДжей, что сейчас мы пойдём, заберём Рерити, потом спасём Пинки и Флатти, а затем все вместе трахнем демонов! И не нужен нам никакой Палач Рока со сверхъестественными дружками! Собирайтесь, берите пушки, и пошли лягать уродов!
Воздух изнывает от безумного грома и гвалта. Всё рябит от слепящего огненного неистовства. Магический купол, защищающий укрепления от превращения в кипящий металл, практически невиден из-за тысяч шаров, лучей и снарядов, летящих с обеих сторон. Заряды, прилетающие со стороны противоположной окопам, взрываются снопами искр и огненных языков. Но щит отнюдь не так надёжен, как может показаться. Десятки монстров ежесекундно преодолевают барьер, и только отчаянное сопротивление обороняющихся удерживает их от сметания этого рубежа.
Пони, грифоны, яки, зебры – все ожесточённо защищают сей клочок пропитанной смертью, земли. Горы из быстро разлагающихся тел похожи на извергающиеся вулканы, с той лишь разницей, что вместо раскалённой лавы стекает кипящая кровь. Импы, вульгары, рыцари ада, преодолев барьер, успевают бросить огненный шар, прежде чем падают, изрешечённые пулями и прожжённые энергетическими лучами. Обороняющиеся, хоть внешне и не дают слабины, страшно изнурены и даже не пытаются увернуться. Практически у каждого в голове одно: «будь что будет!». Мало кто из них боится смерти. Однако это не храбрость, это смирение, одно из самых губительных чувств, что может испытывать живущий. Смирение с поражением. Они понимают, что демоны просто задавят их числом, не прибегая ни к помощи тактики, ни стратегии. Ад победит, даже если на каждого убитого пони придётся миллион убитых демонов. Многие, видя, как товарищ падает, сражённый огненным шаром или каким другим зарядом, сами страшатся своих мыслей, люто завидующих убитому. Никто не произносит этого вслух, но внутренне молит богинь о смерти в бою, а не после него.
Бой идёт не только на земле. Тучи горгулий, потерянных душ, какодемонов и элементалей боли мечутся в небе, обливая огнём немногие уцелевшие эскадры глайдеров, большая часть которых, как и «Даркстар», укрылась за непроходимым щитом кантерлотского замка, последним ещё держащимся магическим барьером после щита на четвёртом рубеже. Но некоторые крылья ещё сдерживают врага над укреплениями. Небесные орудийные платформы в купе с фрегатами, оснащёнными защитными полями и противовоздушным вооружением создают грозную силу, способную долго держаться против небольших, но многочисленных врагов. Держаться, но не победить…
А внизу, тем временем, разворачиваются интересные события.
— Рерити, что вы здесь делаете?! – басит сквозь гром огромный красный жеребец с гаусс-пушкой по правую сторону боевого седла и ракетной установкой по другую.
Некогда белая единорожка, теперь облитая грязью и потом, тщетно пытается перекричать шум. Жеребец отворачивается от неё и, почти не целясь, отправляет снаряд в свору пинки-демонов, нагло прорвавшихся сквозь щит. Ракета взрывается и фонтан плазмы заливает визжащих тварей. Затем, переведя взгляд на покорёженный ионный корвет, лежащий рядом, позади которого виднеется длинная борозда, произносит, будто не замечая шума:
— Винд Чилл, что с этой драной турелью?
— Вот именно, что драной! – доносится едва различимый возглас из корвета. — Да я скорее рожу, чем она выстрелит ещё раз! Постой… о! Да ладно, работает! Надо противозачаточное пить! Ну сейчас мы их поджарим!
— Рерити, вам нечего здесь делать. Можете телепортироваться отсюда? – говорит жеребец и, снова не слыша слов единорожки, обхватывает её копытом и утаскивает за корвет. – Слышите?
Единорожка кричит ему в самое ухо:
— Биг Макинтош, я возвращалась на «Даркстар» за Рейнбоу Деш, но нас подбили! Магия единорогов в этом месте ограничена! Я не могу телепортироваться! Но меня связали с Рейнбоу и она повелела мне эвакуироваться на доступном транспорте. К сожалению, этот самый транспорт уничтожили! А пешком выбираться из этого пекла – смерть! Эти летающие чудища не дают пройти! Я ей об этом тоже сообщила, и она пообещала забрать меня самостоятельно! Я буду ждать её здесь. Думаю, с вами мне будет безопасней.
— Агась, — жеребец спокойно кивает, но в его глазах мельком проносится радость.
— Эй, ребята! У меня хорошие новости! – раздаётся голос Труддуса.
— На нас нацелена плазменная ракета? Заключили союз с Сатаной?
— Лучше! Я вспомнил текст песни “Warriors Of The World”!
— Погодите радоваться, — выкрикивает голос Огнехвоста из чрева корвета. – Командование сообщает о всплеске энергии прямо возле… прямо возле… нас!
Биг Макинтош, положив копыто на грудь Рерити и тем самым останавливая её порыв выглянуть, высовывается сам. В толпе ревущих монстров вспыхивает столб алых искр. На земле и в воздухе над этим местом проявляется широкая пентаграмма.
— Ну здравствуй, братец… — мрачно скалится Макинтош. – За тобой должок. Ты ответишь за Эпплджек и Эпплблум с бабулей! И за всех остальных!
Топча своих меньших сородичей, Кибердемон, расплываясь в надменной улыбке, приближается к щиту. По оборонительным рядам проносится смятение. Кто-то продолжает стрелять в малых демонов, а кто-то открывает огонь по механическому монстру, чем позволяет слабым противникам приблизиться и начать крушить укрепления.
— Всем вести огонь по старым целям! – рычит Огнехвост. – Винд Чилл, за тобой этот урод!
Ионная пушка со скрипом нацелилась на Кибердемона.
— Ублюдок, мать твою, иди сюда, дерьмо собачье! – взревел грифон, а пушка испустила луч синей энергии. Механический колосс преспокойно продолжил идти, будто не замечая того, как броня на его груди плавится. Зенитные орудия открыли по нему шквальный огонь, но он преспокойно достиг щита и прошёл сквозь него.
— Какого чёрта они используют щит, блокирующий только выстрелы?! – завопил Винд Чилл. – Он же сейчас тут всё изнасилует!
Кибердемон облизнулся, присел и отправил в небо ракетный залп. Его голова смотрела на укрепление правее позиции Биг Макинтоша. Туда и обрушились снаряды. Всё, что там было – от зениток до солдат – было разорвано на части. Следующий удар пришёлся уже на Биг Мака. Только мощный телекинез Рерити, столкнувший ракеты между собой, спас её товарищей от гибели. Кибердемон будто не обратил на это внимание. Он просто продолжил наносить удары по другим укреплениям. И почти ни одно не спаслось.
Вдруг ему в спину влетели фугасные снаряды. Зенитный фрегат-глайдер, окружённый защитным полем, опустился совсем низко над землёй, дабы горгульи не загораживали более важного врага. Кибердемон резко выпрямился. Трубы на его спине дымились. Он поднял свою живую конечность. Теперь у неё над кистью отчётливо виднелась пушка с нейтринного корвета. Частицы, беспрепятственно пройдя через защиту и броню корабля, взорвались внутри него. От его бока отвалилась бронепластина, а из образовавшейся дыры повалил дым. Тем не менее, одна из турелей на корпусе глайдера все же смогла выстрелить. Снаряды вскопали землю перед Кибердемоном. А он, в свой черёд, ещё раз выстрелил. Щит фрегата замерцал и погас, а турели беспомощно завращались. Горгульи тут же набросились на корабль. Одна из них, пробив дыру в носу, запустила туда голову и, вытащив пилота, перекусила его пополам, проглотив верхнюю часть, а нижнюю сбросив на землю.
Кибердемон, задорно взревев, повернулся к укреплению Биг Макинтоша. И получил плазменную ракету прямо в морду!
— Макинтош! Ты… о, черт! – вскрикнул Винд Чилл, когда его ионная турель расплавилась от фаербола рыцаря ада. – Кто-нибудь, остановите их!
И тут в толпу демонов, подступавших к укреплению, ворвался Труддус с бензопилой в могучих лапах и горланящий песню.
[5 — https://www.youtube.com/watch?v=IpvUqzPixAU ]
Here our soldiers stand from all around the world
Waiting in a line to hear the battle cry
All are gathered here, victory is near
The sound will fill the hall, bringing power to us all
Двое рыцарей ада упало. Один без головы, другой — распиленный пополам. Минотавр одновременно убивал сразу нескольких демонов. Одного пилил бензопилой, второму сдавливал череп свободной лапой, а третьего, пинком повалив на землю, топтал тяжёлыми ногами.
We alone are fighting for metal that is true
We own the right to live the fight, we're here for all of you
Now swear the blood upon your steel will never dry
Stand and fight together beneath the battle sky
Кровавые внутренности разлетались во все стороны. Алые брызги били фонтанами из расчленённых тел. Каждый убитый демон ложился на землю и минотавр вставал на него. Постепенно росла новая гора тел. И центром этого дьявольского танца был яростный и гордый минотавр. Голос его становился всё громче, все сильнее и яростнее!
Brothers everywhere — raise your hands into the air
We're warriors, warriors of the world
Like thunder from the sky — sworn to fight and die
We're warriors, warriors of the world
— А второй куплет я не помню! – выкрикнул Труддус, одним ударом отбрасывая набросившегося пинки.
— Достоин похвалы и уважения… — прогремел на демоническом языке низкий голос, преисполненный металлических нот. Кибердемон, ударом ноги отбросивший Биг Макинтоша, навёл БФГ на минотавра. – И героической смерти!
Могучая фигура, гора трупов и своря демонов – всё это испарилось в зелёном свечении. Скорей всего это видение, но задорная улыбка Труддуса исчезла последней. А потом уцелевшие куски плоти, песок и всё, что было вокруг минотавра, зашевелилось и сбилось в кучу в том месте, где он стоял секунду назад. Отчаянный крик Винд Чилла потонул во всеобщем гоготе. В тот момент взгляды всех, кто был в курсе происходящего и ещё мог смотреть, были устремлены на Кибердемона и Биг Макинтоша, палящего по нему из ракетницы и гаусски одновременно, поэтому никто не видел, как два боролись грифона внутри корвета. Как Огнехвост, прижимая беснующегося Винд Чилла к стене, не позволял ему выбежать наружу.
— Это тебе за сестру, ублюдок! – рычал Макинтош, расплавив ракетой БФГ монстра, отчего оружие детонировало, оторвав руку своему обладателю. Следующие две ракеты повалили Кибердемона наземь, прямо к щиту. Тело демона жги ручьи плазмы. Они прожигали броню и кожу, попадали внутрь и плавили бесчисленные механизмы. Кибердемон сдавленно зарычал, когда Макинтош навёл оружие прямо в дыру в его груди. Лапа с нейтринной пушкой попыталась было, но тут же грохнулась, не в силах удержаться.
— Достоин уважения… достоин смерти… — прошептал Кибердемон и ещё шире улыбнулся, смело глядя на Биг Макинтоша.
Вдруг позади красного жеребца показалась мускулистая фигура барона ада. Под озлобленный рёв Макинтоша смела когтистая лапа. Нога с копытом придавила его к земле, ломая кости и выдавливая их груди воздух. Затем демон схватил жеребца за задние ноги и потянул. Душераздирающий вопль на секунду заглушил пальбу и грохот. Возможно, где-то, на другом конце Кантерлота, одна глухая земная пони услышала его. И на душе у неё стало ещё большее и тревожнее. Барон Ада, швырнув оторванную половину тела Макинтоша, впился чудовищными когтями ему в голову, сдавил череп, и из него, как из губки, потекла кровь и мозг. Демон с довольным хохотом закинул верхнюю половину тела Биг Макинтоша себе в рот, разжевал, проглотил и облизнулся.
Тем временем, перед Кибердемоном материализовалась коричневая сфера с хищной мордой манкубуса внутри. Демон жадно схватил её, и его тело тут же наполнило свечение. Все раны мгновенно затянулись. Восстановились даже броня и оружие. И Кибердемон, фыркнув, поднялся.
— А вот за ЭТО заплатит каждый сраный демон в этом мире!!! – прорычал кобылий голос. Радужная пегаска с БФГ на спине одаривала Кибердемона испепеляющим взглядом.
Барон ада кинулся на пегаску, но Кибердемон сокрушительным ударом отбросил его.
— Я уважаю их всё больше и больше… становлюсь честнее и честнее! – прогоготал он.
Две БФГ нацелились друг на друга.
— Оно же такое тёплое, такое нежное, такое сочное!
— Ла-ла-ла, я не слушаю, что там бормочет злая Пинки у меня в голове! Ла-ла-ла.
— Врунишка, ты всё слышишь! Минотавры вон какие мощные. Они его едят. Ну что тебе стоит попробовать? Что ты теряешь? Не понравится – не будешь, и я от тебя отстану!
— Нет, не слышу ничего!
— А, понятно…
Пауза.
— Стой, чего тебе понятно?
— Ты боишься, что тебе понравится.
— Тьфу, ты всё об этом?
— О чём же ещё? Эх, никто меня не понимает. Даже ты не дружишь со мной. А я, между прочим, тоже ты.
— Ну, Пинки, прости. Если бы ты перестала требовать от меня этого… брр-р-р…
— Никто меня не любит… и никогда не будет… уа-а-а-а!
— Нет, не плачь, пожалуйста, только не плачь!
— Уа-а-а-а-а-а-а-а!!!
— Ох… святые сарделечки, ладно. Совсем чуть-чуть. На язык… Вот этого… нет, лучше того. Он выглядит более мёртвым. М-м-м… фя, фя, буэ! гадость какая! Эй, Пинки, я попробовала. Это совсем не вкусно.
— Да? Ух, как жаль. Но не волнуйся, ты полюбишь этот вкус.
— Что? Стой, почему я всё ещё чувствую его? Я же выплюнула! И хватит смеяться! Хватит, Пинки! Убери это!!!
— Спят усталые игрушки…
Я с усилием открыл глаза. В лицо тут же ударил мрак. Я был слишком шокирован видением чтобы нормально соображать. Труддус… Богини, мы практически не знали друг друга! Почему он погиб где-то там, далеко? Не будь этого видения, узнал ли бы я о его смерти? И отчего именно он? Потому ли, что он один был мне другом?
— Книжки спят…
Я медленно повернул голову на звук, что было лишено всякого смысла из-за темноты.
— Шейди? – мой голос прозвучал сипло и чужеродно.
— Почему, Айрон? Скажи мне, почему они делают это?
Я зажмурился от вспыхнувшего света. Снова открыв глаза, я увидел заплаканную Шейди, сидящую подле меня с мёртвым черубом в передних копытах.
— Как они могут? Я прощу им убийства, я смирюсь с их злобой. Но зачем они так поступают с детьми?
Я вздохнул и отвернулся. От стыда. Мне было стыдно из-за чувства безразличия к мёртвому младенцу. Ничего кошмарнее равнодушия к искалеченному ребёнку я не мог себе представить. Как я мог спокойно относиться к стародавнему кошмару и сочувствовать героической гибели? Но что бы было, волнуй меня первое больше, чем второе? Богини, да что со мной такое?! Мне нужно сожалеть обо всём!
— А, дьявол! – рявкнул я от горестной злобы. И, не глядя на единорожку, угрюмо спросил. – Что спасло меня на этот раз, Шейди?
— Я, — мне показалось, или она произнесла это с виноватой интонацией? – Я сумела отбиться и с помощью магии вывести адреналин с сывороткой стимулятора из тебя. Ты был на грани.
— Скажи честно, — пробормотал я после паузы, всё ещё глядя в сторону. – Тебе пришлось заставить себя сделать это?
— Что ты имеешь в виду?
— Это было как в Мэйнхеттене? Только вместо Винд Чилла принуждала себя к этому ты сама?
— А, это… — Шейди замолчала. Долгую минуту в воздухе висело только наше дыхание. Наконец, она прошептала. – Да, принуждала.
— Ясно, — что-то во мне дрогнуло.
— Что ясно? Что тебе ясно? Никто, ни ты, ни Твайлайт, никогда ни черта не понимали! – вдруг воскликнула она. – Думаешь, я сволочь? Или что я панически боюсь тебя? Да ты со своим костюмом и магией мне на хер не сдался! – по звуку я догадался, что она вскочила. – Дружбомагия, встреча со страхами, извинения перед тобой… всё это дерьмо вертелось вокруг тебя и Твайлайт, вечно требующей от меня совладать с собой! У ней, блин, всё лечится дружбой! Какой-то дрянной культ дружбы. Ещё одна религия! Дружба, дружба, дружба! Это не панацея, идиоты! Дружба не выше любви!
— А вот здесь я попрошу тебя заткнуться! – крикнул я и встал. – Я приведу тебе сколько угодно примеров, где любовь творила зло. И совсем немного, где причиной злодеяния становилась дружба. То, что сейчас происходит с тобой, последствия злой любви! Это видно! В мире есть три вещи, что убивают разум и превращают тебя в идиота: пропаганда, возбуждение и любовь! И последняя – худшая из них, потому что она – положительная эмоция! Ежесекундно в мире кто-то шёл на поводу любви, не понимая, что она от него потребует! Дружба защищает себя сама и делает тебя сильнее. Любовь нуждается в защите и преподносит кошмары тем, кто не способен её защитить! Не любила бы ты – сейчас бы мы могли быть друзьями.
— Как будто мне это надо! Мне нужен только один пони во всём этом проклятом мире! Больше… — она вскрикнула, когда я нанёс ей смачную пощёчину.
— Хорошо, давай договоримся. Мы затыкаемся и совместными усилиями выбираемся из этого дерьма. Мы не будем препятствовать друг другу. Если ты захочешь накачаться химией – я позволю тебе это. Коли я вздумаю повеситься, ты не перережешь верёвки, лады?
— Да мне и без договора плевать на тебя и твои проблемы, — фыркнула она. – Но до тех пор, пока ты мне нужен, я постараюсь не дать тебе умереть.
— Вот и умница. Теперь отдай мне пулемёт и АУМ-12! Стой, ты чего на меня так смотришь?
Честно говоря, Палач Рока из меня никудышний. Во-первых, я не такой уж и чистокровный земнопони. Моя мама – единорожка, и во всём роду найдётся десяток-другой пегасов. Во-вторых, у меня слабый организм с сердцем, что может отказать в самый ненужный момент и заставить мозг смотреть флешбеки, пока тело будет служить обедом для монстров. В-третьих, эмоциональность. После глубокомысленной перебранки с Шейди ко мне вернулось уныние из-за Труддуса. В-четвёртых, что хуже всего, я постоянно теряю оружие. И всё время количество «стволов» у меня метается между одним-двумя и целой кучей, из которых я тоже пользуюсь всё теми же одним-двумя! И вот теперь мы шли по катакомбам Тартара, а на спине у меня был только АУМ-12 с опустошённым на четверть, магазином. Пулемёт был безжалостно использован единорожкой как щит в бою с черубами, что и вывело его из строя. Совесть выла о том, что мои отношения с Шейди откатились от зачатков дружбы до взаимной полу-наплевательской злобы. И, честно, я понимал степень своей вины в этом. Но переживания за Труддуса волновали меня куда больше. Шейди, по сравнению с ним, казалась ничтожной эгоисткой (каковой она, уверен, и была), подобной, скажем, мне. С тем лишь отличием, что она была плаксивой, а меня душили чувство долга и самосохранения.
С одной стороны, я должен был найти уцелевшие эквестрийские силы и вместе с ними раскатывать демонов. С другой – я прекрасно понимал, что, по крайней мере, в таком состоянии, не повлияю ни на что. И по чувству долга и ответственности последний удар наносило то, что я понятия не имел, где искать Кантерлот и выживших. Если демоны тысячелетиями расширяли ад, на поиски могли уйти века! Поэтому я поставил перед собой более выполнимую цель: выбраться из Тартара.
Плеск воды вырвал меня из раздумий. Мы вышли в просторный грот, украшенный резными изображениями без тени сатанизма. Призрачный голубой свет разливался волнистыми потоками, отражаясь и блестя на стенах и потолке. Толстые, в четыре обхвата, высокие белые колонны, словно атланты, держали на своих дюжих плечах титанический свод, так же исписанный картинами. Но это всё казалось красивым дополнением к широкой реке, чья загадочная хрустальная гладь заполняла большую часть всего грота, оставляя только небольшую полоску выложенного мраморными плитами, берега. Я вдруг понял, что свет лился прямо из воды. На противоположной стороне виднелся узкий и высокий проход в стене, по которому, должно быть, река выводила… куда-то…
— Стикс, — прошептала Шейди. – Никогда не думала, что окажусь здесь.
— Как будто ты могла предположить попадание в ад, — буркнул я, но единорожка оставила эту фразу без внимания. Она подошла к краю берега и легла на плиты, глядя в воду.
Я отвернулся и стал рассматривать картины. Цербер, грозно разинувший пасть перед мускулистым бородатым обезьяноподобным существом с мечом в руках. Странно. Я посмотрел на другую картину. Там сидели рядом два существа такого же вида. Оба в белых полотенцах. Одно, с бородой, должно быть, было жере… мужского пола. Другое, с длинными волосами и худым телом – женского. Постойте, не значит ли это, что Тартар был некогда связан с… людьми?
— Шейди, ты слышала о людях? – спросил я и, не получив ответа, обернулся. Единорожка всё так же лежала, уставившись в реку. – Шейди? Ты слышишь меня? – она не двигалась. – Обижена, да? Ну и хрен с тобой.
И я снова принялся разглядывать изображения. Они были чертовски красивы! Эта раса меня явно заинтересовала. Если люди были в Тартаре, то почему мы не видели ни одного живьём? Если их цивилизацию уничтожили, то почему уцелело это место? Неужто они прогнали всех людей от греха подальше?
— Не стоит делать этого, кобылка, – послышался негромкий старческий голос, заставивший меня подскочить на месте и развернуться и принять боевую стойку. У нашего берега неподвижно стояла лодка из толстого дерева с причудливо поднятыми кормой и носом. Посреди неё сидел жутковатого вида старик с веслом. – Забвение не спасёт ото зла, но, быть может, усугубит страдания.
Шейди медленно подняла голову.
«Она что, покончить с собой собралась?!» — ужаснулся я.
— Ты станешь уязвимее, — продолжал старик ровным, размеренным тоном. — И тебя с лёгкостью настигнет то, отчего ты бежишь. Ныне смерть не приведёт тебя сюда, в объятия покоя. Пришельцы возымели власть над душами и истязают их. Все, кто был здесь, кого я переправил на эту сторону, теперь у них. Без Аида и сонма богов мы не смогли остановить их. Из прежних обитателей остался лишь я, никому не нужный бессмертный раб.
— Селестия… ну почему я не могу убежать? – простонала Шейди, хватаясь за голову и отстраняясь от воды.
— Потому, что только борющийся и одерживающий верх получает заслуженный отдых.
— Можешь ли ты нам помочь? – спросил я, отпустив оружейную сбрую и немного расслабившись.
— И словом, и делом, юноша. Знайте, что позади меня берег, ведущий в ваш мир. В прошлом я бы взял с вас скромную плату за перевоз, но сейчас я готов сделать это… в долг.
«Вернуться в родной мир. Добраться до дома и Эколип. Это же то, чего я желаю? Пускай Храддо и Эффусум разберутся с демонами!»
— Но знайте, что ваши соплеменники тоже здесь. Путь до них неблизкий, но всё же.
— Здесь? – воскликнул я. – В Тартаре?
— Да. Пещера левее тебя ведёт в Башню, с которой Аид с Персефоною наблюдали за забавами. Она высока, как небо и оттуда вы, быть может, увидите родичей своих. Кровавая битва продолжается и по сей час. Но, даже если война будет выиграна и бойня остановлена, мне вовек не переправить всех назад. Вам придётся выбираться самим. Выбирайте.
«Вернуться домой… — подумал я. – может, увидеть маму и отца. И Эколип и…»
— Есть вещи, которые не стоит знать, — пробормотал мозг. – Не думай об этом, не грузи себя и меня такими мыслями! Прошу тебя. Не рушь надежду и смысл своего существования. Не уходи от горизонта, а следуй за ним!
«Но ежели я умру, даже не добравшись до наших?»
— Вполне возможно, но ты умрёшь с надеждой в душе, веря, что те, кого ты любишь, живы. Это невозможно, как невозможно и всё то, что тебя окружает. Поэтому верь и иди туда, где ты нужнее.
— Пойдём за нашими! – твёрдо сказал я.
— Я ухожу в Эквестрию, — вдруг выдала Шейди ошеломительно спокойным тоном. – Пусть этот отправляется туда, куда пожелает.
— Что ж, понимаю, — прохрипел Харон. – Твоя воля, кобылка. Только ответь мне: чем же этот юноша так противен тебе, что ты равнодушно готова отправить его на верную смерть?
— Дело вовсе не в нём, — сказала единорожка, подходя к лодке. – И ни в ком другом, кроме меня самой. Я начала понимать это, когда он лишился того, что пугало меня. Я думала, что смогу примириться с ним и с кошмаром, что твориться вокруг, но нет, — она повернулась ко мне. – Прости меня, Айрон. Я не та пони, которую тебе стоило бы спасать.
— Где же твоя ненависть за то, что они надругались над детьми? – пробормотал я. – Почему ты бежишь, поджав хвост?
— Я ничтожество, Айрон. И, честно, я собираюсь сделать то, что ты мне предложил. Не считай, что убил меня. Просто… я больше не могу. Иди, спаси нас, если сможешь. Я накажу себя тем, что не увижу солнца, которое когда-нибудь осветит ту прекрасную Эквестрию, что осталась в нашем детстве.
— Ты не обязана делать этого…
— Прости. И прощай. Если бы не я, мы бы стали друзьями.
— Да и катись к дьяволу! – рявкнул я, и, повернувшись к пещере, спросил. – Это ведёт к башне?
И вот я снова один. И мне очень хорошо. Прекрасно до очумения. Донкельхейтум, наверное, очень хорошо зарядился от убийства Карцери, потому что маг-невидимость до сих пор не спала.
В пещере я нашёл полный магазин кислотных патронов для АУМ-12 с лёгкой зелёной бронепопоной ОАК и, не задаваясь вопросом, кто их туда положил, дошёл до Башни. Пещера вдруг опять приняла копытотворный вид и превратилась в сгруппированное переплетение тоннелей. Я понял это, достигнув некой трибуны, откуда открывался завораживающий вид на колоссальное строение, идущее, как стержень и соединённое длинными узкими мостами со скальной породой, полукуполом накрывавшей его с моей стороны. Верхнего конца стержня не было видно Что самое странное, там было светло. Я как будто глядел на мир сквозь жёлтый светофильтр. Песочно-золотистый свет шёл из «стержня», Башни, а именно – лился из окон крупных шестигранных колец, опоясывавших Башню в равноудалённых местах. В противоположную полукуполу сторону уходил лишь один, самый большой, мост. И дальнего конца его тоже было не различить. А ещё тут было дьявольски шумно. Стук и скрежет механизмов заставляли чувствовать себя участником масштабного дела. Жаль, что нежеланным. Я подступил к краю и глянул вниз. Нижнего конца Башни зрение так же не доставало. Зато несколько коричневых элементалей боли, неспешно летевших куда-то, было видно прекрасно.
Был здесь ещё какой-то гул. Не такой заметный на фоне механического, но различимый для моих ушей. Звук тысяч лопающихся воздушных шариков… иначе сказать, пальба. Пальба! Наши! Живы ещё! И звук доносится со стороны того толстого моста! Вперёд!
Проверив АУМ-12 (я вставил в него кислотный магазин), я поспешил к ближайшему мосту на Башню.
[6 — https://www.youtube.com/watch?v=ZmVOn4Qf_7k ]
У его края стоял спиной ко мне монстро-зебра. Осторожно выглянув из-за стены пещеры, я было прицелился, но, решив сэкономить боеприпасов, и опасаясь быть обнаруженным (в меньшей степени), воспользовался копытами. Я подскочил к противнику и изо всех сил лягнул его. Зебра, сотрясая воплем стены, полетел вниз. Я же со всех ног понёсся к двери Башни на другом конце моста. К моему удивлению счастью, демоны не предали этому большого значения. Внутри Башни меня радушным хрипом встретили два иссушённых пони. И я ответил им с не меньшей радушностью! Одного я ударил передней ногой в грудь и тут же, обхватив обеими ногами за голову, размозжил его череп об наплечник бронежилета. Второго, попытавшегося меня укусить, я отшвырнул к стене, подскочил к нему и переломил пополам ударом в живот. Топнув, я раздавил его голову.
Нужный мост был выше моей позиции, поэтому я кинулся к лестнице наверх. Но в этот момент в окно позади меня влетел элементаль боли. Об это я узнал из-за черепушки, протаранившей мой бок и повалившей меня на пол. Ударом ноги я отбросил потерянную душу и, взяв на прицел элементаля, выпустил две химические пули. Демон успел плюнуть в первый снаряд черепушку, но та тут же испарилась и второй угодил ему в пространство между верхней губой и глазом. Кислота, разбрызгавшись, угодила и туда, и туда. Отброшенная душа, тем временем, снова принялась бодаться. Захват и жестокий удар об стену усмирил её. Тут за меня принялась тройка какодемонов. Один влетел через окно позади элементаля, а двое выплыли с верхнего этажа. Я спрыгнул с лестницы на пол, трижды пальнул в первого монстра. Резко развернувшись, я оказался лицом к лицу с двумя демонами и двумя шаровыми молниями, явно желающими тесного контакта. Прыжок в сторону спас меня от одной, но вторая, врезавшись в мою правую заднюю ногу, выдавила из меня вопль и свела половину тела в болезненной судороге. Но всё же я смог сделать несколько выстрелов в ненавистные скалящиеся рожи. Тот, который словил больше зарядов, зафырчал и неуклюже полетел наверх, но, обессилев, обрушился на лестницу и, как сдутый мяч, скатился на пол. Его товарищ, злобно рыча, вылетел в окно, рыкнул ещё громче, и продолжил посылать в меня шаровые молнии. Что до меня, то я, воспользовавшись этим, взбежал наверх, немного припадая на правый бок.
На этаже, куда я попал, окон наружу не было и стоял полумрак, слабо разгоняемый светом с нижнего этажа. Мне думалось, следующий этаж соединён с нужным мостом, вот только путь наверх преграждала дверь, светящаяся красным светом. Я припомнил синюю черепушку, взятую Шейди, из-за чего пришлось положить тучу зебр. Стало быть, искать надо красный череп. Вот только где? Это место огромно! Стрелять в дверь я не рискнул. Ох, почему в этом мире не предусмотрен какой-нибудь накопытный навигатор, указывающий, куда идти и подсвечивающий врагов? И с каким-нибудь заклинанием прицеливания в слоу-мо для кучи!
Но у меня не было ничего, кроме пушки, брони и яиц для уничтожения тучи врагов. Кстати о врагах, почему эта стена вдруг поехала вверх?
Прежде, чем я успел понять, что к чему, мозг бросил тело в сторону, спасаясь от здорового зелёного фаербола, добела раскалившего камни в том месте, где я только что был. Однако у этого шара была ещё и взрывная волна как от ракеты! Порыв разорванного воздуха швырнул меня в угол и до крови огрел о плиту. В комнату с грохочущим топотом вломился розовый рогатый демон раза в два больше рыцаря ада. Соседняя стена тоже подло убежала, подарив барону ада такого же собрата. Дружно рыкнув, они сверкнули изумрудными глазами и отправили в меня сразу четыре фаербола – по одному с лапы. И все по прямой траектории. А я? А я прыгнул. И Кибердемон один ведает, как мне удалось подлететь на такую высоту. Зелёные шары взорвали стену позади меня, а сам я отправился в полёт на парусе из собственного крупа, подгоняемый ветром ударной волны. Регата моя завершилась на голове у одного из баронов, прямо возле его пасти. Я на миг застыл в довольно забавном положении: одна моя передняя нога упёрлась демону в лоб, вторая – в грудь. Что бы вы там ни говорили, у этого был огромный плюс в виде АУМ-12, нацеленного прямо в глотку монстру. И прежде, чем упасть, я сжал оружейную сбрую, скармливая барону кислотные пули одну за другой. Когда гравитация взяла своё и я грубо приземлился прямо между копыт демона, она лишь спасла меня от губительного маха когтистой лапы.
Но зато подсунула прямо под фаербол второго демона. Это было раза в четыре мощнее ракеты ревенанта! Бронежилет вскипел вместе с моей шкурой, а взрывом меня выбросило на мост, откуда пришёл один из баронов. Не знаю, как я смог подняться. В голове мутилось от боли, что не помешало услышать похрапывания какодемонов и прочей нечисти, вылетавших по обе стороны моста. У меня было одно спасение.
Двигаться.
Я отпрянул назад, одним этим уворачиваясь от двух шаровых молний. В следующую секунду я, на бегу разворачиваясь, обстрелял какодемона и элементаля боли, а затем бросился бежать к пещере, совершенно не задумываясь, верно ли это решение. Сейчас мне нужно было двигаться. Сзади донёсся рёв баронов. Огромные демоны, растолкав летающие головы, кинулись за мной. Тем это явно не понравилось и они принялись плеваться черепушками и молниями в розовый зад обидчиков. Из пещеры передо мной с хрюканьем выскочил пинки. Я дёрнулся в сторону. И вовремя: зелёный шар, пролетев в дюйме от меня, угодил в зубастую морду несущегося на меня монстра. Волной нас раскидало в разные стороны. Я повалился на край так, что моя голова оказалась над пропастью. Пинки повезло меньше: ему едва удалось зацепиться пастью за край. И его глаза расширились в ужасе, когда я отправил патрон ему в морду. Свинячий визг ещё долго сотрясал стены. Бароны, тем временем, погрязли в междоусобице с летающими головами, будто совсем позабыв обо мне.
Я нырнул в пещеру. Мысли, твердившие, что надо было пробраться незаметно и что я не найду ключ, я гнал от себя подальше. Гораздо веселее и проще оторвать голову импу, выпрыгнувшему из-за угла и заряжающему фаербол. Кислотная пуля пробила его плечо. Монстр пошатнулся и я, подскочив к нему, разорвал ему морду когтя…
Ах ты чёрт! У меня же просто копыта! Имп, опомнившись, полоснул меня по донкельхейтуму и оттолкнув, швырнул шар прямо в лицо. Не успей я закрыться модулем передней ноги – лишился бы глаз! Пока чертёнок заряжал сразу два шара, я навёл на него АУМ-12 сжал боевую сбрую. Оружие плюнуло одну пулю в живот монстра и подло щёлкнуло. Тем не менее, этому импу хватило. Разъедаемый двумя немедицинскими дозами кислоты, он выронил шары, слабо прошипел и рухнул на пол.
Вставляя в пушку почти пустой магазин стандартных патронов, я обратил внимание на то, что донкельхейтум снова ярко и тепло сиял.
«Эта штука реально хочет убивать» — подумал я и ощутил укол жалости к Труддусу. – «Они заплатят за него»
Фиксаторы защёлкнули магазин. Злоба и ненависть помогут мне. Патрон мягко дослался в ствол. Такие пони, как Шейди, показывают: поступать лучше и прощать – для дураков. Зубы обхватили сбрую. Прекратите врать самим себе и поступайте с другими так, как они поступают с вами!
За следующим поворотом я увидел знакомую кнопку-череп. Нажатие открыло тайник с большой аптечкой, копытным «Энфорсером» и иссушённым пони, лежащим без движения. Один заряд АУМ-12 вырвал из его груди здоровый кусок мяса вместе с остатками жизни. Я кинулся к аптечке. Четыре лечебные ампулы улучшили самочувствие, но восстановление ткани от ожогов (второй степени, насколько я мог судить) было даже болезненнее прикосновения к кипящему металлу. Наружный слой брони превратился в бесформенное месиво, но в остальном попона была ещё достаточно прочна. В аптечке оставалась ещё одна ампула, бесполезные пластыри и обезболивающее. И хотя соблазн воспользоваться им был велик, из-за стёртой инструкции я не рискнул. Кто знает, как оно повлияет на сердце?
«И не говори, носиться туда-сюда и отстреливать демонов оказывает на сердце только положительно действие!» — фыркнул мозг. – «Хлебай последнюю ампулу и пошли!»
Выпив её и стиснув зубы от боли, я убрал обезболивающее и пластыри в рюкзак. Несмотря на то, что в копытном «Энфорсере» был полный магазин, это оружие вызывало у меня только горькую усмешку. Здесь не место слабым пушкам! На рею лазерный пистолет и это! Подавайте мне гвоздемёт! И гаусс-пушку! И вообще, почему я ещё ни разу не держал в своих копытах БФГ, хотя уже чёрте сколько живу в этом кошмаре?
«Знаешь, что? Ты зажрался» — буркнул мозг. – «И гляди, у того зомби есть КПК! Подбери и потом послушаешь»
Я послушно взял компьютер. Аккумулятор был пуст, да и времени на ознакомление с данными не было. Я отправил КПК в рюкзак и, надев «Энфорсер» на копыто, поскакал на трёх ногах дальше.
— Посмотри сюда! – раздался раскатистый утробный голос монстро-зебры откуда-то сверху, хотя надо мной была только скальная порода. – Это ведь пальцы, да? Тебе не кажется это… странным, а?
— Что ты имеешь в виду? – ответил ему более высокий голос другого зебры.
— Мне кажется, так не должно быть! Попытайся вспомнить…
— Погоди, и правда… копыто! У нас должно быть копыто, а не рука!
— Мы не должны быть такими!
— Да?! – взревел третий голос, который был гораздо ниже, чем первый и в разы злее. – Тогда вы вообще не должны жить!
Оглушительный взрыв на пару со свистом сотрясли пещеру.
— Верность или смерть, подонки!
А затем послышались удаляющиеся шаги. Что бы эти ни было, встречаться с ним мне совсем не хотелось. Поэтому я стал тихо пробираться дальше, следя за звуками непрекращающейся резни демонов на мосту и свечением донкельхейтума. Кстати о резне, когда я дошёл до очередной «трибуны» и осторожно выглянул, то увидел, что барон ада остался только один. Стоя по колено в мясе летающих демонов, он вяло дрался, как и его противники. Этот бой больше походил на обязанность, которую всем лень исполнять, нежели на яростную бойню. Вдруг один из какодемонов заметил меня. Расплывшись в улыбке и вернув себе бодрость, он захрапел и плюнул молнию. Тут все дравшиеся, как по команде, развернулись ко мне и принялись швыряться и плеваться разноцветными шарами. Я нырнул назад в пещеру, но это уже не имело значения. На трибуну вылетела стая потерянных душ, увидела меня, оскалилась и атаковала. Вот тут-то мне пригодился «Энфорсер»! Поспешно отступая, я палил из обоих оружий, разнося черепушки на куски. Выбор смерти у них был не шибко большой: или три пули пистолета-пулемёта, или один заряд АУМ-12.
Но когда сзади раздались завывания вульгаров и хрюканье пинки, вся лёгкость улетучилась. Я мог бы, конечно, стрелять и лягаться одновременно, но воевать на два фронта страшно не хотелось. Так что я, непрерывно паля из ПП, бросился через толпу больно кусающихся черепушек. Из меня выдирали куски кожи, но эти раны казались мелочью после фаербола барона ада. Пробившись в чистое ответвление пещер, я, собравшись перевести дух и расстрелять оставшиеся черепа, почувствовал вибрацию, не предвещающую ничего хорошего. Плюс звуки демонов теперь доносились со всех сторон. Меня зажимали, травили, как волка на охоте. Отлично, я, видать, очень опа…
Пещера надо мной обрушилась. Кусок породы больно ударил по макушке, отчего перед глазами пошли круги и я сел, как дурак. В следующий миг надо мной что-то загудело. Хм, гудок… Паровоз? О, точно, привет, Томас. Ты такой зелёный и круглый…
А потом я узнал, как себя чувствуют письма в пневмнопочте. Расширяющийся поток воздуха повлёк меня за собой и, ободрав об стены, пулей вышвырнул в пропасть через трибуну. Секунду я летел, соображая, что происходит, затем упал на что-то твёрдое и мягкое одновременно. Как будто кто-то набросал камней на резиновый матрас. Бугристый такой, храпящий. И меня тут же понесло вверх. Потом вниз, закрутило на месте, но я лежал, вцепившись в голову несчастного какодемона. Бедняга, сообразив, что ему несдобровать со мной, отлетел на другую сторону Башни и врезался в стену. Я, увидев внизу мост, расслабился и полетел к нему. Правда, я немного не рассчитал расстояния и встреча с камнями была очень болезненной, но это было намного лучше участи быть испепелённым или упасть в пропасть.
— Спасибо, братан! – выдохнул я и, увидев, как какодемон раскрывает пасть, расстрелял его глаз из «Энфорсера».
Злобный рёв неведомого монстра заставил меня в панике побежать к пещерам. Нет, надо к Башне! Или к пещерам? Селестия, здесь не укрыться, не спрятаться! Как я мог быть настолько глуп? Лучше бы бежал с Шейди.
— И увидел, что Эколип… — начал мозг, но я велел ему заткнуться.
Пещеры, пещеры… лучше в Башню. Пинком открыв двери, я заметался в пустом помещении. Этот этаж находился ниже тех, которые я уже посетил. И тут было пусто! Хотя нет, когда я наступил на какой-то из камней, полуметровый участок стены поехал вверх, открывая тайник. Внутри не было ничего кроме вазы с красным черепом! Святые аликорны, в том, кто это строил, была хоть капля здравого смысла?!
Я подбежал к черепу, как вдруг позади меня раздались крики монстро-зебр. Схватив ключ, я кинулся назад… стоп, какого дьявола дверь закрылась?!
Я был в ловушке. Я не мог сломать стену. Но сидеть тоже было нельзя – сейчас придёт этот некто и испепелит меня!
— Именем Маледикта, откройся! – в дверь глухо долбили. – Давай же!
Тут потолок начал опускаться. Механический скрежет заглушил вопли снаружи. Громадная плита приближалась с каждой чёртовой секундой! И выхода не было – у меня не было ничего, кроме жалких пушек. И донкельхейтума… Но энергии было недостаточно для защитной руны Эффусума! И это было бы самоубийством… везде смерть… сейчас меня расплющит! Думай, думай, что у тебя есть? Единорог бы телепортировался… Уже давит на голову! КОНСКИЕ ЯБЛОКИ, СПАСИТЕ!!!
И плита остановилась. Чёрт возьми, она остановилась! Какой дьявол решил насмехаться надо мной?! Вдруг я увидел толстый ствол самой низкой в мире яблони. Он рос прямо на каменном полу, пустив корни в щели между плитами, которые заполняла плоть. Я был готов поклясться, что секунду назад этого дерева здесь не было. Охваченный сомнениями, я пробормотал:
— Эм, расти?
Таки дерево начало расти! Теперь, правда, только в высоту. Плита сначала сопротивлялась, затем что-то оглушительно хлопнуло и она подалась. Яблоня, затолкав плиту в исходное положение, покрылась яркими зелёными плодами. Я, вконец оторопевший, сорвал один и откусил. Самое настоящее яблоко! Сладкое-сладкое.
— Мозг? Теперь объясняй, какого чёрта только что произошло. – Скомандовал я.
— Ну, у земных поней тоже существует магия, правда не так ярко выраженная. Она заключается в том, что фермеры вроде Эпплджек могут заставить землю оставаться вечно плодородной. Возможно, кто-то из земных был способен творить такую чертовщину, как ты сейчас устроил, но ведь ты нифига не фермер! Значит, дело в великой «чистокровности», из чего следует предположить, что твоя мощь может быть сопоставима…
— Давай попроще.
— Короче, — фыркнул мозг. – Ты зачётный и мощный, но непомерно тупой. Так что иди, спасайся, только будь осторожен. Я устал уже швырять тебя из стороны в сторону, спасая от фаерболов.
Вдруг стена скользнула вверх и открыла вид на монстро-зебру, непонимающе уставившегося на дерево.
— Ладно, выбираться, так выбираться! – воскликнул я и кинул зебре в морду яблоко. Тот взревел и шагнул в помещение, а мне этого и надо. Прошмыгнув у него между ног, я выскочил наружу и крикнул:
— Засохни и умри!
Ничего не произошло. Зебра повернулся ко мне и поднял пушку-глыбу.
— Ладно, стань снова милым росточком!
И дерево почти мгновенно усохло. Плита, из-за сломанных механизмов, просто упала на зебру. Кровавые внутренности вытекли наружу под его хрип. Не видя больше врагов, я метнулся к лестнице и взбежал наверх, до той самой красной двери. Мои копыта буквально вбили череп в выемку. Что-то загремело и дверь медленно уползла в потолок. Во имя богинь! Мост! Я что есть сил понёсся по нему. Сзади сиял свет, впереди клубился туман, а вокруг летали головы и пытались плеваться. Но они, похоже, не знали, что могли бы выстрелить в воздух передо мной и попасть.
Сбоку донёсся гул. Тот самый гул. Я резко затормозил и отскочил назад: заряд БФГ разорвался там, где я бы скоро оказался и обдал меня излучением, от которого стало покалывать кожу. Я бросил короткий взгляд на того, кто стрелял. Чёрный земной пони. Верхом на элементале боли. В броне отряда «Дум» и с грозным оружием в когтистых механических копытах. Фыркнув, он прыгнул на мост впереди меня. Остальные демоны боязливо отлетели в стороны.
— Всегда верен, — резко бросил пони, поднимаясь на задние ноги. Его оружие засветилось зловещим ядовито-зелёным цветом и приготовилось выплюнуть сферу разрушительной мощи. Я немного отступил и крикнул.
— Яблоня! Вырасти прямо передо мной, родненькая!
Дерево выросло в самый нужный момент. Заряд БФГ, врезавшись в него, разорвался с дикой силой и превратил его в пыль. А часть взрывная волна отшвырнула меня на пару метров. Пони, несмотря на то, что стоял к взрыву даже ближе, чем я не сдвинулся ни на шаг. Он молниеносно закинул БФГ за спину, как будто это была палка, и выхватил здоровый пистолет. Обычный, стреляющий пулями.
— Слабак. Ничтожество. Мне нужны солдаты! – ревел он, паля в меня и не обращая ни малейшего внимания на ответный огонь. – Вы слишком много думаете! Думать не надо, надо следовать приказам!
АУМ-12 щёлкнул. «Энфорсер» тоже. Что ж, теперь не было нужды экономить боеприпасы! Убрав эти пушки за спину, я вскинул копыта.
— Ну дава… — начал я и вскрикнул оттого что пуля вошла в одну мою щёку и вышла через другую. Так, мне это надоело!
Я ринулся на пони, развернулся и лягнул его. А он сделал то же самое! В итоге я со стоном упал на мост, а он, фыркнув, обнажил когти. Тогда я вырастил вокруг него сразу шесть небольших яблонь и, обогнув их, бросился бежать. Он разорвал их почти сразу, но это обеспечило мне несколько драгоценных секунд. Я нёсся из последних сил, ноги слабели, сердце покалывало, но ужасающий топот позади не позволял мне остановиться. Я пытался вырастить что-нибудь на пути у того пони, но, похоже, моя магия истощалась. Донкельхейтум светил очень тускло. Башня и её свет давно осталась позади, как и демоны. Только этот злобный пони. Кто он? Гримм? Скала? Кого ещё называла та кобыла в Мэйнхеттене? И какая разница?
Вдруг мост резко ушёл вниз и я, не удержав равновесия, упал и покатился по камням. Мост в этом месте был шире и имел округлую форму. За мной спрыгнул монстро-пони. Он тут же рванулся на меня. Резкий удар отбросил меня и помутил разум. Я хотел подняться, но сердце закололо и всё, на что хватило моих сил, это тяжело откинуться вбок. В этот момент монстр обрушил ногу в то место, где я только что был. Увидев его в профиль, я мысленно собрал всю оставшуюся магию, что была во мне, и вырастил репей прямо у него на глазах. В смысле, на его глазных яблоках. Их корни разорвали его морду. Он возопил и замахал лапами, пытаясь сорвать сухие побеги. Я же, найдя силы встать, схватил его БФГ и отцепил от брони. Тот, почувствовав это, начал метаться, только чудом не задевая меня. Я, не в силах удержать пушку, опустился на колени и просунул копыта в пазы. Пускай у меня не было когтей, я смог найти спусковой механизм. Выстрел попал монстру в круп и начисто оторвал его. Я смог удержаться от взрыва из-за веса оружия.
Пони бесновался и душераздирающе вопил.
— НЕТ, НЕТ, НЕТ! КРОВЬ ДЛЯ БОГА КРОВИ! ЧЕРЕПА ДЛЯ ТРОНА… — его навеки заткнул второй выстрел.
— И ты тоже катись к дьяволу, — простонал я и бессильно откинулся на холодных камнях. Сердце покалывало, но пока терпимо. Гул пальбы был неслышен из-за шума в моей голове.
«Богини, эта победа ничтожна! — подумал я. – Она не изменила ничего. Наш мир всё так же объят огнём войны, начатой по вине благоразумия… о, как можно жить в мире, в котором хорошие поступки ведут к чудовищным последствиям? Как можно поступать лучше, зная, что это только усугубит кошмар? Труддус… зачем он умер? Хотя нет, он не мог умереть. Если я пережил выстрел БФГ, то он и подавно… ведь так? Шейди. Бедная девочка. Стоило ли мне пойти с ней? Нет, но я должен был успокоить её. Попросить прощения. Пускай и нет моей вины в причинах её страданий, она заслуживала хорошего отношения. Тогда, в Кантерлоте, у нас был замечательный разговор. Ещё немного и мы могли бы подружиться. Она поступила со мной так, как я поступил с нею. Я накричал, и она… ох, я не хочу быть один. Это страшнее всего. Что, если нас сломят, а я останусь в одиночестве? Какого было тому солдату, последнему из рода людей, одержать победу и жить в опустошённом мире? Смогу ли я перенести это?»
— Пора вернуться назад, Палач Рока. Впечатляюще, — проговорил голос Эффусума в моей голове. – Но тебя ждёт ещё одно испытание.
Прежде, чем я смог отреагировать, мир исчез во вспышке.
Гром. Ужасающий гром. Мои уши не страдали так со времён уничтожения военного городка. Я лежал на животе и что-то давило мне на спину.
— Вставай, подымайся, Палач! Настоящая война только начинается! – рычал Эффусум.
Но я был слаб. Измотан. Я не был Палачом.
— Смотри, смотри, как пламя пожирает твой мир! Где твоя ненависть? Неси смерть врагам! Арр! – меня подняло и встряхнуло. Тяжесть свалилась со спины. Свинцовые веки отказывались слушаться. Только через тонкую, как нить, полоску между ними я мог разглядеть оскал сына Титана. – Неужели Храддо ошибался в тебе? Не-е-ет… в тебе нужно лишь кое-что изменить…
По ушам как ударило молотком. Звон залил голову, словно там была колокольня. Что-то вонзилось в бок и я полетел наземь. Боли не было, просто в боку моём ощущалось что-то чужеродное. Когда я смог открыть глаза, то обнаружил себя в луже крови. Бронепопона была разорвана кривым осколком, глубоко вошедшим в мою плоть. Я тупо уставился на него, совершенно не соображая. Чёрная фигура Эффусума подлетела ко мне. Бледная рука схватила осколок и вырвала его. Потом из рваной рясы полился багровый туман. Он окутывал меня, жёг глаза и щекотал лёгкие. Шок прошёл, но боли не было. Плоть немного восстановилась и открытой раны не было.
— Это предел моих целительных навыков, — процедил Эффусум. – Но ты будешь жить и… — дальше его слова растворились во взрыве.
Я огляделся, слабо шевеля головой. Руины. Не романтично-завораживающие, как Мэйнхеттен, а ужасающие, как груда расчленённых тел. Из взрытого асфальта торчали изуродованные каркасы глайдеров. Некоторые ещё дымились. Повсюду валялись трупы. Разорванные, обожжённые пони и грифоны, а так же закопчённые части преторов. А потом я увидел небо. Оно было чёрным, как умопомрачительно гигантская грязная лужа, и оно двигалось. Тысячи и тысячи вопящих существ, от постоянного шевеления которых рябило в глазах.
— Я сразился с Маледиктом, поселившимся в теле Лазаруса. Тщеславный глупец погубил своего величайшего полководца, превратив своё войско из могучей армии в безмозглую орду. Ценой многих жизней и бездны собственных сил мне удалось сильно ранить его. Теперь он, возможно, подыскивает новое тело. А пока его воины лишены командования и воюют числом. Вашей расе несказанно повезло.
— Если ты настолько силён, чтобы сразить Маледикта, почему ты не остановил Кибердемона?
— Я истощён! – злобно рявкнул сын Титана. – При этом я только что вернулся сюда. Всё время после отступления Маледикта я искал тебя по аду и Тартару!
— Забудь обо мне! Твоя помощь нужней здесь.
— Я не заинтересован в помощи тем, кто здесь! Мне нужен ты. И только ты имеешь значение. Эти жалкие лошади лишь дают тебе время на раскрытие своего потенциала. Ты будешь Палачом Рока, хочешь ты этого, или нет!
— Ненавижу тебя…
— О, — Эффусум улыбнулся ещё шире. – Великолепно. Это как раз то, что нужно. Ненавидь! Жажди крови! Убивай! Расчленяй! Неси погибель, ибо это и есть суть твоего бытия! – он загоготал. — И знай, что нет во вселенной ничего, абсолютно ничего, что могло бы изменить это. Даже смерть падёт ниц!
Луна великая, как же я хотел убить его. Он желал меня использовать и не скрывал этого. И, что самое ужасное, он был, черт возьми, прав. Ничего другого не оставалось, как убивать и убивать. Этот мир не позволял поступать лучше. Он съедал твои потуги на дружбу и насмехался над любовью и надеждой. Только жестокая машина, незнающая ничего, кроме злобы, могла бы выжить и одержать верх. Был ли тот последний человек машиной убийства? Мог ли он победить, не став монстром?
Улица вспыхнула. Струя огня пулей влетела в Эффусума и, выдавив из него вой, отшвырнула прочь. Трое каменных существ ростом с претора, вооружённые здоровенными булавами, показались из-за разбитого фрегата.
— Испытание второе. Охотники Берсеркеры! – прорычал голос в моей голове. Я должен был сражаться. Превозмочь слабость и идти в бой! Ну уж нет, Эффусум, я не стану бездушным монстром, но буду биться до последней капли крови!
Позади меня лежало трофейное БФГ. Поднять его не было сил, поэтому я отполз за него и навёл громадный ствол на врага. Оружие загудело, по корпусу побежали ядовито-зелёные змейки и, наконец, гудящая сфера устремилась на врага, попутно выпуская в него лучи энергии. Двое берсеркеров расступились, уворачиваясь от встречи с разрушительным зарядом, а последний закрылся булавой. Взрывная волна ударила в его собратьев, но те даже не шелохнулись. Сам же он, лишившись половины тела, забился в судороге и рухнул. Но только я успел обрадоваться, как из земли по обе стороны от него выдвинулись две башни-когтя и осыпали его волнами энергии. Затем в воздухе нарисовалась коричневая сфера, копия той, что спасла Кибердемона. В следующую секунду берсеркер был как новенький.
Все втроём они бросились в атаку. Я снова выстрелил, но они увернулись и выпустили каждый по огненной струе. Не в силах тащить пушку, я бросил её и отскочил, как вдруг рядом послышался хрип Эффусума:
— Ты. Не. Готов!
— Только сейчас понял это?! – воскликнул я, глядя, как сын Титана выхватывает двустволку и пробивает насквозь ближайшего берсеркера. Пока раненый восстанавливался, на Эффусума накинулись остальные двое. Не будь он так измотан, они, наверное, небыли бы большой проблемой, но теперь… Четыре сокрушительных удара булав сопровождались хрустом его костей, затем раненый берсеркер, восстановившись, прожёг его огненной струёй. Изорванная ряса вспыхнула и загорелась, обнажая мускулистое, покрытое шрамами, тёмное тело.
— Мститель падёт сегодня! – заревел на демоническом языке берсеркер и, схватив одной конечностью голову Эффусума, нанёс удар булавой. Но хруста костей не было. Вместо этого булава прошла сквозь ставшее прозрачным, тело и раздробила руку своего обладателя.
— Мститель отступит, но будет жить вечно! И меч его будет вводить вас в трепет, вися над вашими головами на конском волосе! – с этими словами Эффусум, отлетев напустил на врага багровое облако. Когда те остановились без движения, он повернулся ко мне и тихо прошипел прямо в моей голове. – Стазис Йорр ненадёжен. Любой полученный урон пробудит их. К сожалению, нам действительно стоит повременить. Нам двоим стоит уйти, вернуться в твой мир. В таком месте и такими силами их не победить.
— Я в этом сомневаюсь! – вдруг раздался хрипловатый голос, от которого у меня перехватило дыхание. Рядом со мной опустилась Рейнбоу Деш. Она вся светилась решительностью, а на шее был закреплён золотистый амулет с изображением её кьютимарки. Рядом с ней порхала Флаттершай, без тени страха или сомнения во взгляде. Эпплджек и Пинки Пай, левитируемые телекинезом Твайлайт и Рерити, встали рядом с пегасками.
— Эффусум, ты глуп! – задорно бросила Рейнбоу и посерьёзнела. – И глупость твоя передалась нам. Победить злобой трудно и очень больно. Силой элементов же мы отправили Кибердемона обратно, откуда он пришёл.
— Да, будь добрее и брось свою плохую привычку злобно смеяться, как будто ты страшный чудо-пугла! Постой, ты и есть страшный чудо-пугла! – улыбнулась Пинки Пай.
— Может быть, ты поймёшь, что значит «поступать лучше»? Даже наш враг может заслуживать жалости и прощения за то, что он совершил, — нежным голосом, но с твёрдым выражением на мордочке, сказала Флаттершай.
— Ты ведь дал нам преторов не потому, что мы в них нуждались, а оттого, что тебе требовался кто-то, кто отвлечёт чудовищ на себя. Это не имеет ничего общего со щедростью. – Выговорила Рерити и добавила. – А ещё у тебя очень плохой вкус в одежде.
Эпплджек не сказала ничего, но всё было ясно без слов.
— Ты был готов оставить нас, хотя мы связаны союзом! – сказала Рейнбоу, топнув ногой. – Вероломность никому не делала добра!
— Так давайте покажем силу нашей магии! – воскликнула Твайлайт в золотой диадеме.
«Подумать только, элементы гармонии в действии. Я не мог надеяться увидеть такое» — мелькнуло у меня в голове, прежде чем радужный поток заполонил всё и ослепил меня. Затем началась настоящая буря. Всё вдруг взвыло и заметалось. Моё тело зашлось болью. Донкельхейтум, как капкан, сдавил ноги. Нахлынуло ощущение, будто из меня вытягивали жизненную силу. На горле словно завязалась петля и начала душить меня. Агония продолжалась бесконечно долгую минуту, а затем резко прекратилась, оставив только ощущение какой-то неправильной пустоты.
Странное чувство наполнило меня. Кобылы элементов вопросительно переглядывались. Мой взгляд упал на непонятный бледный скелет на земле. Он слабо пошевелился, повернул череп ко мне и прошептал:
— Тёмная энергия… её больше нет...
И тут я понял, что стоит тишина. Абсолютная, мёртвая тишина.
— Как-то странно сработали элементы, — пробормотала Рерити и ахнула. – Моя магия! Я как будто выгорела!
— Я чувствую себя так же, — озадачено сказала Твайлайт. — Как такое может быть?
— Эм-м-м, шо н-н-не так? – протянула Эпплджек.
А потом на нас упала горгулья. Ну, не совсем на нас, но близко. И ещё одна. И ещё! Все монстры, что были в небе, падали на землю бездыханными телами. Тысячи и тысячи трупов сыпались безумным дождём, громя остатки домов и улиц. Я, как зачарованный, наблюдал за этой психоделической картиной, не в силах пошевелиться. Меня не страшило то, что я мог быть раздавлен, ибо у меня не было сил бояться.
[7 — https://www.youtube.com/watch?v=gqiSz5yf934 ]
А трупы падали и падали.
Йорры рассеялись и берсеркеры недоумённо уставились на нас. Кто-то выстрелил и один из демонов рухнул, бездыханный. Двое его товарищей, испуганно переглянувшись, кинулись наутёк, а в спину им прилетели ещё две пули.
Мертвецы всё сыпались с неба.
— Всё, вся наша магия, как и магия демонов, связана с тёмной энергией. Донкельхейтум, я, единороги и аликорны – все творения темной энергии. – Слабо простонал Эффусум.
— Всё, кроме элементов гармонии, — пробормотала Твайлайт. – Тогда откуда, с каких звёзд они пришли?
— Низшие демоны целиком состояли из тёмной энергии. Вы убили их, уничтожив саму природу их бытия. — Он чуть заметно усмехнулся. – И вам ли учить меня милосердию после такого?
— Но ведь пони – тоже плоды магии, — задумалась Твайлайт.
— Может, нам пока спрятаться? – пробормотала Деш и вдруг заметила меня. – Солдат! Ты живой там? Давай сюда, пока тебя не расплющило! Солдат?!
Тела всё падали и падали. С каждой секундой их становилось всё больше. Чёрный мертвецкий ковёр накрывал землю. Что ж, достойное одеяло для могильника вроде этого.
А потом ковёр закрыл и меня.
Глава восемнадцатая. Откровение
Предпоследняя глава. Ух!
Саундтрек:
[1](Atrium Carceri — intro/menu): https://www.youtube.com/watch?v=aykTKEDuHzM
[2](DOOM — Hellwalker): https://www.youtube.com/watch?v=nJI8JDnLH3Y
[3](Crysis — Pyrrhic victory): https://www.youtube.com/watch?v=eMJxEEmvNYI
Мне много раз предстояло выбирать. Казалось, что это не имело никакого значения, что только величайшие этой вселенной держат в своих руках будущее, но это неверно. Историю создают большие группы малых индивидуумов так же, как дарят ей лидеров. Нет смысла обвинять диктатора в кровожадности, ибо его породил народ. Ваш лидер таков, каковы и вы. Поступки его отвечают вашим желаниям, явным и подсознательным. В грехах своего рода виноваты все его представители и никто помимо них. Тебе плохо — ты сам причина этого. Угнетаемый виновен в своей ужасной жизни не менее угнетателя, и только он сам может и должен изменить это.
В наибольшей степени на мою судьбу повлияли именно мои собственные шаги. Те выборы, что я делал, привели меня сюда, в это проклятое место. Каждый из них имел право на существование, среди них не было плохого или хорошего, светлого или темного. Они просто были. Тем более, что в условиях нового апокалипсиса ни один из них не прельщал мне. Скоро мне предстоит сделать ещё один выбор. А пока я жду его, могу продолжать вспоминать и писать. Всё это — чтобы не потерять голову, ибо я невероятно близок к этому. Я знаю, это первый и, не дай богиня, последний рассказ в моей жизни. Хотя, может, это сон и я на самом деле сижу в тёплой комнате перед клавиатурой и пишу, но покуда душа моя и разум мой погружены в этот... этот кошмар, я не волен взяться за иное. Или выбраться, дойти до конца, или стать частью ненавистного мира-организма. Честно говоря, я произношу имя богинь безо всякой веры. Я начинаю терять надежду. Что остаётся, когда вера умирает в тебе, пронзённая мечом цинизма? Верить в себя. Возможно, выбор уже пришёл, уже здесь. Могу ли я надеяться и ждать, что друзья придут за мной, или же мне стоит подняться и идти дальше?
Но пока я вспоминаю первый роковой выбор...
Тепло.
Тело, укрытое чем-то мягким, расслаблено. Неприятный химический запах вперемешку с телесными испарениями кусает ноздри. Слышатся голоса, но настолько невнятные, что я чувствую себя пьяным. Слабость такая, что от неё испытываешь удовольствие. Не загружая себя мыслями, я снова проваливаюсь в сон.
Резкий толчок и внезапная колющая боль где-то возле колена верхней ноги приводят меня в себя. Раздается кобылий возглас:
— Осторожней! Верни его в нормальное положение и двигай!
Чьи-то копыта обхватывают меня и небрежно перемещают вбок.
— Давай быстрее, не загораживай проход! — нервно произносит первый голос.
— Да заткнись же ты наконец! — орёт другая кобыла прямо над ухом. — У всех и без тебя нервы на пределе!
— Чёрт, прости. Я знаю, сама взбешённая. Ты иди, иди и не обижайся.
— Ага, — кобыла вздыхает. — Ты тоже извини меня. Во имя Селестии, когда это закончится? Ох...
Меня молча везут куда-то. Каталка (или что бы это ни было) изредка подпрыгивает на порогах. Чувство времени совершенно потеряно, оттого не могу сказать, как долго длилась эта поездка. Когда же каталка остановилась, запах плоти и химии стал сильнее. Отовсюду доносились стоны, то и дело прерывающиеся криками.
— Срочная помощь? — устало спросил хрипловатый мужской голос где-то вдалеке.
— Нет, но вся третья палуба забита до отказа, и мне сказали, что здесь ещё осталось место.
— Нет, — бросил голос жеребца, теперь слышавшийся ещё дальше.
— Но куда же мне деть его? Вы же приняли тех раненых с грузового лифта.
— Они нуждались в срочной помощи. Повторяю, ему она нужна? — пони, несмотря на усталость, говорил быстро и чётко.
— Нет, но...
— Тогда пойдите вон. — Резко произнёс жеребец и откликнулся на другой голос, позвавший его. Сразу за этим последовали пронзительные крики. Кобыла со вздохом пробормотала что-то себе под нос и меня опять куда-то повезли.
"Нет, так не пойдёт" — подумал я, так как ко мне отчасти вернулось ощущение пространства.
Когда я открыл глаза и проморгался, каталка уже ехала по какому-то коридору, заполненному галдежом, как, собственно, и всё. Я попытался сказать что-нибудь, но поперхнулся и несколько раз кашлянул. От движения ногу вновь укололо. Переведя взгляд на неё, я увидел шланг, высовывающийся из-под белоснежного одеяла и уходящий в мешок капельницы, приделанной к боку каталки.
— Вы в порядке? — с взволнованной заботой спросила кобыла вне поля моего зрения. — Как вы себя чувствуете?
— Настолько в порядке, насколько это возможно для того, кто пил кровь горгульи, умирал полдесятка раз и убивал демонов репейником, — холодно просипел я и буркнул после короткой паузы. — Это вы должны рассказать мне о моём состоянии.
— Пожалуйста, простите, но я ничего не знаю, — кобылка, видимо напуганная моим недружелюбным тоном, взмолилась так жалобно, что я почувствовал укол стыда. — Мне просто сказали отвезти вас сюда, но здесь нет места! Куда теперь — я не знаю! Все стоят на ушах, лифты забиты, мне даже не вернуться! И я ничем не могу вам помочь — я даже не медик!
— Нет, нет, это вы извините меня. — Пробормотал я. — Объясните, пожалуйста, что происходит. Мы всё ещё в Тартаре?
— Да, — протянула кобыла. — Постойте, вы разве приходили в себя до этого момента?
— Нет, а в чём дело?
— Принцесса Луна объявила, что это место — Тартар всего сутки назад!
Меня передернуло.
— Сутки?! Сколько времени прошло с... ну, попадания сюда?
— Скоро будет как пять дней. Элементы гармонии сработали очень странно. Чудовища погибли, да, но вся магия улетучилась! Мы привыкли пользоваться одной ею в медицине. А без неё... у нас просто нет ни препаратов, ни возможности изготовить их. Будь у нас хоть пятнадцать-десять работающих единорогов, мы бы смогли спасти почти всех раненых. Но сейчас мы не можем вообще ничего. Аптечек и стимуляторов, которые бы не содержали магии у нас просто нет! Пони ежеминутно умирают!
— А ну! Кто там паникует?! — крикнул кто-то. — Замолчи, и без тебя плохо!
Кобыла кашлянула и тихо извинилась.
— Эмбиент! — услышал я мягкий, но преисполненный страдания голос Флаттершай. — Я тебя повсюду ищу! Ты чего здесь? Разве тебя не отпра...
— Мест нет. Да и, кажется, ему не так плохо.
— Погоди, это же Айрон Лоуген! Его требовал видеть тот... Охохонюшки! Эмбиент, милая, пожалуйста свяжись с кем-нибудь, кто точно осведомлён о его здоровье и, если всё будет в норме, отправь ко мне или сразу к принцессам, хорошо?
Последующие беготня и болтовня не стоят детального описания. Но поделиться информацией о моём здравии действительно стоит.
Итак, моё сердце сбросило часть нагрузки и передало её... печени. Врачи вообще странные пони — с таким холодным спокойствием говорить о том, что печень, как самый большой орган в теле, способна частично заменять такие важные аппараты, как сердце! Но не успело моё радостное удивление пройти само, как было разрушено всё такими же холодными рассказами о разрушении моей пищеварительной системы. Организм всё время стремится к наиболее эффективному использованию органов, в зависимости от нагрузок. Как в невесомости деградировали мышцы, так и мой желудок с кишечником почти что атрофировались без пищи. Не съешь я перед прибытием в Кантерлот тарелку супа — чёрт знает, что было бы. Донкельхейтум питал мой организм, направляя энергию прямо в клетки. Теперь, когда он отключился, единственным способом поесть для меня оказалось введение питательных веществ в кровь через капельницу. Благо, за четыре с половиной дня сна я достаточно "отъелся", чтобы не быть прикованным к игле. Возвращаясь к пищеварительной системе, скажу, что приводить её в порядок было велено очень осторожно — начинать с воды или бульонов. Как ни заманчиво звучала эта диета, возможности воспользоваться ею в обозримом будущем я не видел, ибо провиант был на минимуме, а сам я направлялся на своих четырёх (вопреки возражениям врачей) к принцессам.
Неспешно, часто отдыхая, я шел через коридоры, пробивался сквозь толпы медпони, техников, солдат и вообще не пойми кого. Добравшись до входа в кабинет аликорнов, я уж было решил, что всё позади. Нет, я ошибался. У окна с видом на пустошь Тартара стоял жеребец, показавшийся мне знакомым. Надо же, я чуть не забыл о нём! Дэкэй. Жеребец с гривой цвета плесени. Тот, кого я встречал всего пару раз, и с которым у меня всегда случалась словесная перепалка.
Дэкэй смотрел прямо на меня. Что-то в его взгляде изменилось с прежних времён. Его глаза всё еще источали тяжесть и муку, но в них не было ненависти.
— Привет, Коготь. — Медленно произнёс он. — Все ещё борешься? — Я моргнул и прищурился, когда он чуть опустил голову и шагнул ко мне. — Думаю, мы видимся в последний раз, но это не важно. Скажи мне, что движет тобой? Ты, считай, инвалид, но всё равно идёшь вперед. Сейчас ты наведаешься к принцессам, получишь от них задание и снова окунешся в мясорубку! Скажи, что заставляет тебя продолжать идти?
Я молча смотрел на него, а его глаза наливались кровью.
— Ты не слеп! Ты не можешь не видеть, в каком крупе мы оказались! Заточены в другом измерении и лишены магии! Ты видел, сколько у нас раненых и что мы никак не можем им помочь! Так почему же ты сражаешься? — он отвернулся к окну. — У всех упадок духа, даже у принцесс и кобыл гармонии! Но ты... Ты же видел битву так же, как и я! — жеребец стиснул зубы и зажмурился. — Я... я был в городе, прямо под замком. Пони сгорали заживо на моих глазах! Мы бежали, обезумев как напуганное стадо и молились, чтобы сгорел кто-то другой! А... а я хотел быть сильным, непоколебимым, как ты! Я спрятался под каким-то обломком и сумел унять панику. Мимо меня бежали кобыла и жеребёнок. Я захотел помочь, повлиять хоть на чью-то судьбу, возыметь хоть какое-то значение! Я окликнул их, но они не расслышали меня. Тогда я кинулся к ним, чтобы оттащить в укрытие, схватил жеребёнка, но он стал вырываться. Его мать тоже бессознательно накинулась на меня. Она была, наверное, земнопони, потому что лягнула так, что я отлетел на несколько метров. А в следующую секунду жеребёнка и половину тела кобылы испепелил огненный шар! — Дэкэй на миг открыл глаза и впился отчаянным взглядом в меня. Затем он сдавленно крикнул и оглушительно топнул. — Она... лежала там, прямо передо мной. Умирала прямо передо мной! И смотрела мне в глаза! — Дэкэй выдохнул и, сглотнув, продолжил чуть спокойнее. — В ту секунду я прозрел. Читал сообщение доктора Кризиса, которое он разослал перед вторжением? То, где он говорит циничную правду о богинях? Я с ним полностью согласен. Вера в принцесс вскружила нам головы и отбила тормоза. В этой войне, в этом кошмаре вина демонов не больше нашей. Даже видя, как наш мир горит и разваливается, большинство продолжает слепо верить в богинь и их всемогущество. Эти дни мы занимались только ожиданием чуда. Но его не будет, пока мы не станем верить только в себя! Это всё равно, что сидеть в вонючей выгребной яме, которую все обходят за километр, и ждать, пока кто-нибудь вытащит нас из неё! Мы должны сами выбраться, но на этом останавливаться нельзя! Вот мы выбрались из ямы, но мы покрыты нечистотами, и к нам всё ещё никто не подойдёт! Мы должны омыться, одеться во что-то приличное, и восстановить репутацию. Но если мы сидим и ждём прихода какого-то сказочного спасителя — мы обречены. Мы... мы не знаем ответственности! Мы просим у богинь отпущения грехов, но не осознаём своей вины и не делаем выводов! И это губило нас всю историю! Только признав, что богинь не существует, мы получим будущее, ибо научимся отвечать за свои поступки и за то, какие мы есть!
Дэкэй глубоко вздохнул и выжидающе поглядел на меня, медленно переваривающего услышанное. Мы молчали несколько минут, смотря друг другу в глаза. Наконец, он отвёл взгляд.
— Я уже задавал тебе этот вопрос. Ты сказал, что не знаешь. Теперь же, когда ты прошёл столь многое, я спрошу ещё раз: почему ты борешься?
— Кризис однажды задал мне такой же вопрос, отметив, что во мне нет ни любви, ни дружбы. — Начал я после продолжительной паузы. — Но... — Я вдруг запнулся, задумавшись. А правда ли то, что я испытываю к Эколип, можно назвать любовью? Отчего же я не думаю о ней каждую минуту? Отчего выбрал остаться в Тартаре, если любил её? А Кризис прав. Значит... — Я пытаюсь обрести их. А ещё у меня есть долг. И, честно, я проклинаю его. На то есть причина. — Я отвернулся и быстро зашагал к дверям принцесс, ёжась от ощущения пристального взгляда Дэкэя на спине. У самого кабинета я остановился и коротко глянул через плечо. Жеребец медленно удалялся.
— Не торопился, Палач? — прошипел голос, отдалённо походящий на Эффусума. Я шагнул в неярко освещённое тесное помещение с широким столом, занимавшим большую его часть. Луна и Селестия, с осунувшимися и измождёнными лицами сидели возле небольшого чёрного монитора с эмблемой ОАК. Они одновременно подняли головы на меня. Не знаю, вызвано ли это монологом Дэкэя или их жалким видом, но принцессы будили во мне лишь чувство снисхождения и желания заступиться. Селестия грустно улыбнулась, кивая, а Луна нахмурилась и бросила короткий взгляд через плечо. Глянув туда, я приметил бледное, тощее, как изголодавшийся олень, существо. Эффусум. Внешне его состояние никак не улучшилось. — А надо бы.
Эффусум, как старый дряхлый дед, опёрся на свою косу и с трудом поднялся.
— Ладно, Тия, думаю, эта речь готова. Отдохни немного, а потом зачитаешь по радио. — Мягко произнесла Луна и, кивнув сестре, грациозно выскользнула из-за стола, посмотрев на меня с серьёзным выражением лица. — Здравствуйте, мистер Лоуген. Как вижу, ваше самочувствие в норме?
— Я всё еще дышу и меня пока не пытаются сожрать. На большее претендовать я не смею, — сухо пробормотал я, удивляясь внезапно нахлынувшему чувству напряжения во всём теле.
— Ситуация, в которой оказался наш народ, ухудшается с каждой секундой, — проговорила Луна, переводя глаза на Эффусума и обратно на меня. — Мы пришли к выводу, что элементы гармонии остаются ключом к нашему спасению. При правильном использовании они могут послужить телепортом. — Луна посмотрела на Селестию, получила в ответ робкий кивок и со вздохом сказала. — То есть, они могут отправить кого-либо туда, где, так сказать, место его душе. Когда я стала Найтмер Мун, элементы перенесли меня на луну. Это было непреднамеренно, но в то же время не могло быть простым совпадением. Когда же я вернулась, кобылы гармонии хотели не моего изгнания, а очищения. Те, кого мы изгоняли элементами в эти годы, возвращались в родные места, где начинали жизнь с чистого листа. Следовательно, мы могли бы использовать их на самих себе, чтобы вернуться в Эквестрию!
— Но... — начал я, собираясь привести десяток доводов против этой идеи, как Луна меня опередила.
— Да, мы не можем с точностью предсказать, как они сработают. И я знаю, что именно они вычистили всю магию. Знаю, что они, скорей всего, найдут для каждого своё место. Грифоны улетят в один конец мира, яки — в другой, мы — в третий.
— Но у меня есть идея, — просипел Эффусум, едва не падая. — Я мог бы включиться в цепь магии элементов и тёмной энергии, которая будет переполнять вашу шестёрку лошадей в тот момент, с целью достижения абсолютного контроля над ними. Над элементами, я имею ввиду! Но для этого мне нужна эта тёмная энергия. А чтобы её получить, мне нужен ты, Палач!
Ох, не нравится мне это!
— Ты получил донкельхейтум много дней назад, но до сих пор не знаешь о нём практически ничего, — Эффусум, сопя, выступил вперёд и упёрся в меня своими потухшими глазницами. — Меня разочаровывает и в то же время радует твоё смирение и принятие его, как должное. Было бы очень неудобно иметь излишне любопытного Палача! — он хмыкнул. — Донкельхейтум — как аккумулятор тёмной энергии. Сам по себе он значит мало, но обладает поразительной способностью синтезироваться с нею и с живыми организмами, в телах которых она содержится в особых количествах. Думаешь, получение заряда от убийств или из демонических сфер — подобие... игровой условности? Нет! Умирая, существо высвобождает энергию, которую собирает донкельхейтум. Вообще, он собирает её постоянно и изо всех источников, но в слишком малых объёмах, чтобы это имело большое значение. Руны позволяют употребить накопленную мощь на что-то другое, нежели простое поддержание твоего функционирования.
— Какой от него толк, если тёмной энергии нет?! — фыркнул я, недобро морщась на Эффусума. Он явно продолжал нас всех использовать. Ладно — я. Я не так важен для мира. Но позволять ему влезть в магию элементов и, вероятно, кобыл гармонии? Влезть в Деш? Да чёрта с два я соглашусь помогать ему в этом!
— Прелестный вопрос! Никакого. Поэтому я хочу, чтобы ты собрал тёмной энергии для меня. Без неё я не просто не способен на активные действия, я умираю. Так же она нужна кобылам гармонии для активации элементов. Собрать её можно, правильно, подальше отсюда. В аду. — Я мысленно проклял Эффусума за надменную улыбку и вызывающий тон, с которыми он произносил эти слова. — Есть иной способ, но он требует рискнуть жизнью каждого, кому не повезло дожить до сей минуты!
О, богини, я еще не услышал ничего конкретного, а уже хочу застрелиться! И как же меня нервирует этот оскал!
— Сейчас я изложу все варианты как можно подробнее...
— Коготь, неужели! Ты в порядке, брат? — обратился ко мне Винд Чилл, войдя в казарму. Я сидел на койке, угрюмо уткнувшись в пол. Я искренне обрадовался его вопросу, но вида не показал (я испытывал странное удовольствие, когда другие заставали меня в дурном расположении духа).
— Не хуже остальных, — сказал я, взглянув на него. Грифон, получивший немало морщин на пернатом лице, непонимающе моргнул, чем заставил меня со вздохом добавить. — Считай это за "да".
Винд Чилл присел рядом со мной. Внезапно я оказался в его объятиях. Немного ошарашенный, я отстранился и посмотрел в сторону.
— Мы с Огнехвостом и Руби Аем спрашивались о твоём здоровье сразу, как только тебя доставили на корабль!
— Спасибо...
— И... ты слышал про Труддуса? — Я медленно кивнул. Грифон тяжело выдохнул. Минуту мы сидели молча, затем Винд Чилл с горькой улыбкой произнёс. — Чёрт, он умудрился даже умереть, распевая хеви-метал. Знаешь, он выручил меня. Словами и примером вытянул из депрессии по Тигги.
Я дёрнулся и уставился на него, ощущая холодок, в ответ на что грифон положил лапу мне на плечо, тихо сказав:
— Не вздумай винить себя.
— Винд Чилл, я тебе друг? — Спросил я, на что грифон медленно, но твёрдо кивнул. — Могу я... — едва начатая, несформулированная фраза застряла у меня в горле. Необъяснимое чувство стыда и неудобства не дали мне договорить. Не в силах более видеть его, я встал с койки и, извинившись, поспешил к двери.
— Коготь, в чём дело? — озадачено и взволнованно пробормотал грифон.
— Нет, ни в чём. З-з-забудь. Всё в порядке. Я... скоро вернусь... наверное.
Я поскакал по коридору, морщась, проклиная и стыдясь себя. Но я вовсе не бежал, куда глаза глядят, напротив, я прекрасно знал, где смогу выговориться.
Я сидел на кровати возле двери в тёмной и пустой комнате кобыл гармонии, объятый сомнениями.
"Почему я пришёл именно сюда? Винд Чилл мне как брат, а они? Да, я ждал только Деш, но как я мог считать себя близким ей? Как я мог считать её близкой мне? И с чего я вообще взял, что у неё будет на меня время? Не как солдата, ибо я был почти что центром плана Эффусума и принцесс, а как пони? — думал я, глядя на пластмассовую фигурку фиолетового дракона на одной из тумбочек. — Нет, нет, она непременно выслушает меня! А если у неё будут дела поважнее, выслушает кто-нибудь другой, например, Флаттершай! Нет, и она занята... заняты все! Все работают на наше спасение! Один я... тьфу, чёрт!"
Стараясь заглушить свои мысли, я достал КПК Пинкхарт и включил запись "Свойства", датированную 22-ым числом месяца феникса.
Изучение донкельхейтума идёт быстрее, чем я могла ожидать. Пока я держу факт своего нахождения в ОАК-сити в тайне, ведь Твайлайт приедет как только узнает, что я вернулась. Да, её помощь мне бы пригодилась, но она может задать слишком много вопросов. Не знаю, следит ли Кризис за каждым моим шагом, но я просто не могу доверить никому того, что знаю.
Так, возвращаюсь к донкельхейтуму. Два модуля обладают отрицательным магическим потенциалом, то бишь могут быть заряжены практически любой достаточно мощной магией. Третий уже был заряжен и до сих пор не поддался никакому воздействию. Такое впечатление, что он вошёл в состояние магической консервации, сходной с той, что используется чейнджлингами для сохранения коконов в неблагоприятных условиях. Невзирая на то, что это может быть простым совпадением, я рада, что нашла хотя бы эту призрачную связь с чем-то родственным для нас. Тем не менее, я должна соблюдать осторожность, ибо этот материал воистину опасен.
Вчера я собственнокопытно наложила осветительное заклинание ничтожной мощности на один из модулей с отрицательным зарядом — и у меня случилось выгорание! Причём самое глубокое в моей жизни! Вся моя магия была истощена на сто процентов или около того. Я смогла вернуться к работе только сегодня, и оказалось, что заряд модуля повысился! Этот эффект тоже может иметь параллели с высасыванием энергии любви и дружбы, чем пользуются всё те же чейнджлинги, однако эта связь не менее расплывчата, чем первая. Я продолжаю работу. Селестия помоги мне, да не ошибусь я в поступках своих...
Шипение двери вывело меня из оцепенения. Вид усталой голубой пегаски наполнил меня теплом и трепетом. Наконец-то я облегчу тяжкую душевную ношу! Генерал Рейнбоу Деш, мой командир и сестра по оружию, теперь казалась мне матерью. Последние сомнения развеялись. Я должен говорить, иначе задохнусь. Я набрал воздух в лёгкие, чтобы выплеснуть всё то, что накопилось...
И мне в разинутую пасть прилетела пропитанная потом, попона! Рейнбоу увидела меня только заслышав фырчанья и плевки.
— Айрон? — Пегаска было нахмурилась, но моргнув, с тенью усмешки подняла бровь. — Рада тебя видеть. На вкус не ахти? — она хихикнула.
Во мне разгорелось чувство обиды — я же готовился к серьёзному разговору, а тут эта дурацкая, грязная, наполненная возбуждающим кобыльим запахом... тьфу! Но, заслышав смех Деш, я не мог не улыбнуться сам. С улыбкой пришёл и смех. Пускай ситуация была глупая, почти не смешная — плевать. Минутное веселье — это то, в чём порой нуждается каждый.
Не переставая улыбаться, пегаска дружески села рядом, ткнула меня копытом и спросила:
— Так чего тебе здесь надобно?
— Тебя ждал. — Признался я, глядя ей в глаза. Не знаю, чего я хотел или не хотел в них увидеть, но её взгляд, слава бог... звёздам, нисколько не поменялся при этих словах. Приготовившись изливать душу, я, неожиданно для себя, заговорил совершенно о другом. — По поводу Эффусума и его плана... мы серьёзно собираемся доверить вас и элементы гармонии ему?
— Знаешь, тут как бы два выбора: пипец "по-любому" и пипец "очень может быть". — Скривилась Деш. — По-моему, верный вариант очевиден. Нет, конечно, мы будем держать ухо востро, но этот чудик пока не подал повода, чтобы шибко в себе сомневаться.
— Да? Неужто ты не слышала, как он предлагал мне бросить вас и бежать с ним? Это было как раз перед тем, как вы вынесли элементами всю магию.
— Ну, верности ему явно не хватает. И я прекрасно понимаю, что он использует нас. Но перед лицом общего врага я могу простить ему это. А ещё он не лгал. Его преторов рвали не хуже нас, но они сражались и не отступали.
— Но Деш! Мы даём ему такую мощь с вами шестерыми в придачу! Кого это не опьянит?
— Слушай, я не такая наивная! — Фыркнула Рейнбоу. — Но это самый благонадёжный выход из всех! Он умирает, мы почти что разбиты, а демоны могут напасть в любой миг. Ну и до кучи: я весьма сомневаюсь, что мы с подругами не удержим этого засранца в узде, если он начнёт чудить.
Я хотел ещё раз возразить, но вдруг понял, что это бессмысленно. Рейнбоу нужно было верить в этот план, как и всем нам.
Тем временем, Деш перегнулась через спинку койки, к тумбочке, и, судя по звуку, выдвинула ящик. Я осторожно придвинулся к ней и вытянул шею над её плечом. К моему удивлению, в ящичке творился дикий перфекционтистский порядок. Всевозможные вещички, разложенные до боли аккуратно. Вроде бы в этом не было ничего такого, однако сие очень плохо вязалось с задорной пегаской, разбрасывающейся попонами в разные стороны. Рейнбоу с усмешкой поглядела на меня, а затем бережно, как живую бабочку или патрон для БФГ, вытащила брелок в форме солнечно-жёлтой крылатой молнии.
— Вот, что я называю жизнью, — улыбнулась Деш, держа значок на копыте. — А армия — отстой.
— Чего же ты пошла туда? — спросил я, на что Рейнбоу грустно пожала плечами.
— Глупая, блин, потому что. Пропаганда, все дела... — она снова скривилась. — Зависть славе Твайлайт, которая погрузилась в ОАК и начала строить из себя шибко умную. — пегаска усмехнулась. — Каковой, честно говоря, она и является. Ну, разумеется, с кучей друзей позаключала пари. А когда армия показала мне свою истинную харю, было уже поздно: в глазах других я всё делала правильно. После моего прихода набор рекрутов вырос раз в десять! Ну и я, решив не подводить народ и не отказываться от своих шагов, принялась разгребать ту кучу навоза в которую непроизвольно потащила за собой многих хороших пони. И, знаешь, по-моему это было не зря. Не будь войны — через пару-тройку месяцев я б уже превратила армию во что-то удобоваримое. — Рейнбоу снова посмотрела на брелок и, помолчав, спросила. — А тебя каким ветром занесло в наши ряды?
— Считай, за этим я сюда и пришёл, — медленно сказал я после недолгого молчания. — Это, конечно не очень долгая история, но...
— Все пушки в боевой готовности, если что-то случиться, мы успеем среагировать. — Деш отползла к стене и, заложив копыта за голову, кивнула мне. — Валяй.
— Это... Деш, можно... рассказать всю свою историю? — растягивая слова и потирая копыта друг о дружку, пробормотал я.
Пегаска приняла серьёзный вид, убрала копыта из-за головы и кивнула мне, позволяя почувствовать себя увереннее.
[1 — https://www.youtube.com/watch?v=aykTKEDuHzM ]
— Моя мама — Дискавери Чикс. Может, ты слышала о ней. Она путешествовала по всяким диким местам, выживала, общалась с туземцами. Отец — её оператор. Оба были друзьями с института. Выучились, решили основать своё шоу и работали вместе с самого начала до его закрытия. Мама забеременела мной и они с папой поселились в посёлочного типа городке Знумберге — это на юге Зебрики. Я рос на природе, среди полосатых. Ходил в их школу, посещал их праздники. Словом — был полноценным членом их общества. И мне, в общем-то, было не важно, откуда шли мои корни. Покрась меня в чёрно-белый, и ничего не изменится. — Я на миг замолчал, подумал, кусая губы, после чего продолжил чуть более низким тоном. — А потом... а потом я встретился с вещами, лишающими разума и воли. Кобылка-зебра. Вскруженная голова, бесконечные тусовки, душевное томление и уверенность в том, что я влюблён, — мои внутренности дрожали, пока я выдавливал слова, вцепившись взглядом в зрачки Рейнбоу Деш. — Однако это оказалось не более, чем животным желанием, инстинктом. Но когда я понял это, уже было поздно. Она была беременна. Это шокировало меня. Я безумно хотел сбежать, повернуть всё вспять! Но в то же время я понимал, что не могу сделать этого! Кем я, чёрт побери, стал бы в собственных глазах, если бы сбежал?! — Я судорожно вдохнул и медленно выпустил воздух, после чего продолжил немного спокойнее. — Её и моим родителям нужно поставить памятник. Они не стали осуждать и ругать нас, а помогли. Мы поженились, после чего нам тут же приобрели отдельную квартиру и обеспечивали, пока я искал работу.
Всё, в целом, складывалось лучше, чем могло бы, как думал я тогда. У нас родилась дочка, — моё горло вновь сжалось, а глаза начало жечь огнём. — Крошечная полукровка по имени Танис. С её появлением во мне проснулись чувства к жене. Я стал счастлив. Не беззаботен и весел, как ребёнок, но счастлив. Меня не заботили мировые проблемы. Террористы, ОАК, армия — мне было наплевать! Я просто жил и, честно, наслаждался жизнью, лишь иногда тоскуя об уничтоженной юности. Танис подросла и мы отдали её в детский сад... — я закашлялся, сжал веки и стиснул зубы. Что-то тёплое плавило мои скулы, в то время как в груди пылал мучительный пожар. Не знаю, сколько я сидел так, прежде чем выдавить три кошмарных слова. — Теракт шестого гарпии.
Несколько дьявольски долгих минут стояло молчание, затем пегаска едва слышно прошептала:
— О богини...
Я открыл глаза, но всё было размыто. Голова кружилась, наполняясь образами из прошлого, как чаша, опущенная в источник, водой. Понимание того, что в сердце словно вонзали копья — до того оно болело — не смогло напугать меня, ибо уже не оставалось сил на страх. Я просто лег на постель и, закрыв веки, целиком отдался урагану мыслей.
[2 — https://www.youtube.com/watch?v=nJI8JDnLH3Y ]
Металл болезненно давит на тело. О, как же приятна эта боль!
[3 — https://www.youtube.com/watch?v=eMJxEEmvNYI ]
— Солдаты. Братья. Сёстры. Мы уже долгое время ведём ужасную войну с чуждым и безжалостным врагом. Многие миры пали под его уродливой тенью. Но недавно мы доказали, что для того, чтобы сломить наши тела и души, ему понадобиться нечто большее, чем энергия звёзд и легионы монстров. Мы живём и мы сильны. Сегодня наш черёд нанести удар. Чем бы они ни были, откуда бы они ни пришли, я знаю, что никто из нас не дрогнет перед лицом опасности и будет делать всё, что будет в его силах, для победы и спасения нашего общего дома.
Железные когти жаждут убивать, а ненависть, переполняющая опустошённую душу, грубо зашивает старые разорванные шрамы.
— Сегодня мы, кобылы гармонии, вместе с храбрейшими солдатами опустимся в глубины преисподней, чтобы обернуть мощь чудовищ против них же самих. Скрестим копыта и когти за нашу победу и возвращение домой! Всему злу рано или поздно приходит конец. Завершится и эта война. Держитесь и верьте, друзья! Ура!
"Рви и метай!"
Глава девятнадцатая. Дорога домой облита кровью (глава-игра)
Десантный фрегат-глайдер.
— Значит, сейчас мы прилетим вот на эту точулечку, — Пинки Пай ткнула копытом в электронную карту, — соберём там волшебство и тыдыщ: мы победили?
— Если ты веришь в какое-нибудь божество, моли его, чтобы это было так, лошадь. — Проскрипел Эффусум.
— Не будь так мрачна, Твайлайт! — С туго натянутой улыбкой произнесла Рерити, положив копыто на металлический наплечник аликорна в броне. — Ещё не было напасти, с которой мы бы рано или поздно не смогли бы справиться! — Взгляд принцессы явно говорил: "Не дай Селестия, эта будет первой". — И с Шейди непременно будет всё в порядке!
— И всё же я не уверена, — нахмурилась Твайлайт. — если они смогли переместить целый город и несколько тысяч пони в иное измерение, что помешает им сделать это снова?
— Разве я не объяснял? — с раздражением проскрипел Эффусум. — Вас перенесли сюда благодаря тому, что три мира — часть ада, это измерение и ваш дом — были, скажем, сплетены воедино. Границы между ними всё ещё есть, но они гораздо тоньше. И повторяю: это сделали не демоны. У них не было и нет такой мощи. Это что-то иное. Может, Храддо, может... — он помолчал. — Как бы то ни было, этот некто на нашей стороне. Когда мы вырвемся отсюда, он, возможно, отделит ваш родной мир от остальных, вернув тем самым безопасность. Да и демоны после ваших элементов гармонии вряд ли осмелятся использовать тёмную энергию в столь огромных количествах. Они не знают, что могут сломать нас в любую минуту, и это даёт нам шанс. Однако они вполне могут создать армию, не зависящую от тёмной энергии. Эволюция, развитие — они непременно подстроятся под каждое ваше оружие. Давайте посмотрим, что они смогут противопоставить элементам гармонии. Примените их снова — ещё раз докажете свою мощь врагу. Снова напугаете его. Снова получите шанс на выживание...
— Госпожа генерал, — заговорил нервный голос в рации, — на связи третье развед-крыло. Датчики регистрируют снижение концентрации магии на указанных координатах. Это не может быть... я хотел сказать, каковы будут приказания?
Рейнбоу Деш, в потёртом чёрном шлеме и такой же мало презентабельной тяжёлой броне, взглянула на меня, потом на Эффусума, после чего скомандовала:
— Третье, четвёртое и шестое, отдалитесь от целевых координат на предельную дальность ваших сенсоров. Докладывать обо всём — я должна знать о состоянии каждого драного атома в этом секторе!
— Но Деш, что мешает демонам ловить нас на тёмную энергию, как на удочку? — нахмурилась Твайлайт Спаркл.
— Их слишком много, — ответил за пегаску Эффусум. — им не нужна ни стратегия, ни тактика, чтобы убить нас. Думаю, они вообще не причастны к этим магическим всплескам. Вполне возможно, тёмная энергия постепенно просачивается сюда из ада и вашего мира, как жидкость сквозь тонкую мембрану. Уверен, скоро выброс повторится.
— Но почему же тогда демоны бездействуют? — Вмешалась Рерити. — Без магии мы не можем применить элементы гармонии! Мы беззащитны!
— Как будто они об этом знают! — Эффусум кровожадно оскалился. — И к тому же... вам хотелось бы снова подвергнуться атаке с их стороны? Погодите... — он замолчал, приложив костлявую руку ко лбу, а затем улыбнулся ещё шире и прохрипел. — Начинается.
— Генерал? Госпожа Рейнбоу Деш! — крикнул один из разведчиков. — Тут открылся чёртов портал! Постойте, это похоже на одно из летающих пегасьих зданий!
— Видео! Быстро! — Рявкнула пегаска, вдавив копыта в стол перед экраном с картой. Тут же абстрактный набор едко-зелёных геометрических фигур на синем фоне сменило изображение, походившее на улей, полный мечущихся пчёл — таким плотным был поток помех. Постепенно картинка разгладилась, представив взору бесформенный, охваченный когтями алых молний, застывший горный оползень ржавых стен, поддерживаемый грозно сверкающими тучами. Из середины этой металлической груды выпирала башня, увенчанная кручёными рогами и пылающим ореолом.
— Сенсоры указывают на то, что концентрация магии внутри этого объекта достигает высот, не подлежащих счёту. — Сообщил разведчик.
Рейнбоу Деш хмуро посмотрела на своих друзей, дольше всех задержав взгляд на Эпплджек. Оранжевая земная пони вздохнула и положительно покачала головой.
— Генерал! Большая часть здания непроницаема для сканера, однако данные, собранные с нескольких нижних этажей указывают на то, что они заполнены известными формами жизни. Это обитатели нашего мира.
— Ваши датчики могут отличить лошадь от демона? — поинтересовался Эффусум.
— Они отметят чужеродных существ иначе, нежели знакомых, — сказала Твайлайт, с оттенком гордости. — Я лично участвовала в их разработке.
— Что, генерал, план собирается развалиться? — Фыркнул Эффусум, не обращая внимания на принцессу. Он повернулся ко мне и процедил со злорадством. — Целесообразнее было бы отправить за тёмной энергией одного Палача Рока, и высадиться самим только после того, как он зарядит донкельхейтум.
— Одного?! — хором воскликнули Флаттершай и Рерити, в ответ на что сын Титана указал сухим пальцем на Твайлайт.
— Вы слабы. Вы подвержены страху и эгоизму. Чувствам, губившим цивилизации много древнее и умнее вас. Но у него есть шанс побороть и полностью избавиться от них. Палачом нужно стать в первую очередь в душе. — Его палец и взгляд переместились на меня. — Ты вполне способен выстоять, не подвергая друзей опасности. Без права умереть, ты будешь сильнее. Долг! Пускай он движет тобой! Ведь, — в его пустых, призрачных глазницах блеснул свет, — если ты погибнешь, этот мир потеряет всякую ценность для меня. Не пройдёт и мига, как я оставлю вас умирать.
— Мог бы и не говорить этого! Так, для приличия. — Озлобленно прошипела Рейнбоу, затем подошла вплотную ко мне, тихо сказав. — Теперь каждый наш ход имеет право на существование. Айрон, решать тебе.
<Обучение>>
Добро пожаловать на финальную миссию первого эпизода "DOOM — Эквестрии"! Она является интерактивной и предоставляет Вам несколько вариантов прохождения. Позвольте объяснить правила:
Каждый абзац (кроме "Кат-сцен" вроде той, что только что завершилась) будет пронумерован. И в конце каждого абзаца будут приводиться возможные пути дальнейшего развития событий, рядом с которыми будет указан номер абзаца, в котором они описываются. Таким образом, вы будете "перемещаться" по главе, делая выбор за выбором и читая, к чему это привело. Одни выборы приведут вас к смерти, другие подскажут путь, а третьи спасут чью-то жизнь.
Концовка, в целом, одна, но пути её достижения разительно отличаются друг от друга. Рекомендуется запастись листком бумаги, дабы вести учёт боеприпасов, но не пугайтесь такого резкого поворота, вскоре всё станет понятно само собой.
1
Итак, игрок, приветствую тебя в образе сержанта Айрона Лоугена, тебя ждёт твой первый выбор.
Ты можешь отправиться в ужасную летучую демоническую постройку за тёмной энергией в одиночку, уменьшая риск смерти своих друзей. Если да — то отправляйся на абзац №2. (Только потом не кричать «СЛОЖНА»!)
А можешь поступить логичней и взять с собой хорошо вооружённый отряд. Этот выбор приведёт тебя на абзац №3.
2
Твои глаза и глаза Рейнбоу встречаются сквозь шлемы. Вы долго молчите, пока ты, наконец, не произносишь со вздохом:
— Я не могу позволить миру потерять вас. Лучше мне и вправду пойти одному.
Во взгляде пегаски читается сочувствие и понимание. Она медленно кивает, шагает к круглой двери и говорит голосом сурового командира:
— Проверь своё снаряжение. — Она жмёт на шлемофон. — Вызывайте сюда развед-дронов с седьмой и пятой позиции. Пусть как можно быстрее изучат эту громадину.
Ты послушно проводишь быструю инвентаризацию на 8.
3
— При всём желании, я не идиот. — Сухо процеживаешь ты, краем уха улавливая смешок Эффусума.
Очи Рейнбоу наполняются чуть заметной радостью. Она жестом велит тебе следовать. Вы пересекаете узкий и тесный, словно кишка, коридор с тусклыми лампочками на потолке и полу. Дверь в конце приводит вас в помещение попросторнее. На кожаных креслах, вделанных в стены, сидят, облачённые в боевую броню, четверо грифонов и два земнопони. Головы всех, кроме одного жеребца, скрыты шлемами. В этом пони ты с удивлением и некой насторожённостью признаёшь Дэкэя. Солдаты встают и отдают честь, но он, кажется, всецело поглощён твоим взглядом и не обращает внимания на генерала.
— Вольно! — Деш наклоняется к тебе. — Эти ребята будут сопровождать тебя лично. Плюс по два отряда будет отправлено с двух десантных глайдеров, что летят с нами. Бойцы! Проверить снаряжение! Вы помните, на этот раз без аптечек — для них требуется магия единорога.
Ты послушно проводишь инвентаризацию.
Имеется:
1) Лазерный пистолет с подствольным модулем усиленного луча.
2) Стандартный двенадцатизарядный боевой пистолет "Тиран".
3) АУМ-12 с обыкновенными патронными дисками.
4) Статик-пушка.
5) Стрелковая модель БФГ-9000.
— Высаживаемся через капсулы, — говорит Деш. — До начала погрузки — минута. Всё время будьте на связи и... постарайтесь уцелеть, хорошо? — С этими словами она, кинув на тебя последний взгляд, выходит.
Солдаты медленно кивают, перекидываясь угрюмыми взглядами сквозь шлемы. Каждый понимает, что впереди поджидает лишь боль и смерть, что ему не посчастливится оказаться в числе выживших, если они вообще будут. Тебя окутывает давно знакомое с учений ощущение недобрых дум о себе. Эти воины завидуют тебе, боятся тебя. Интересно, что же ты испытываешь по отношению к ним? Презрение? Жалость?
— Ну что ж, по крайней мере у меня будет хороший ответ, если кто-нибудь пошлёт меня к дьяволу, — прерывает тишину один из грифонов. По голосу сразу ясно, кто это: Винд Чилл. — Коготь, мы снова вместе, и снова в полной заднице, а?
— Ты как всегда оптимист, Винд! — Бурчит другой грифон.
— Такая работа, — с ноткой горечи произносит Винд Чилл нараспев, — иначе нельзя, Шторм.
— Мне кажется, или каждый раз, когда мы действуем вместе, случается какой-то трындец? — говорит третий. — Нас почти сожрали у Серебряного Волка, а при Кантерлоте мы сразу отошли, даже не вступив толком в бой. И тут бах — выполняем важнейшую операцию в истории Эквестрии!
Подаётся звуковой сигнал. Свет в кабине выключается, чтобы через секунду вновь загореться, но уже в красных тонах. Ты слышишь Огнехвоста, сухо говорящего, что пора идти к капсулам. Дэкэй, проходя мимо тебя, приглушённо бормочет:
— Сегодня я буду сильным. — И надевает шлем.
Даже Тартар, несусветная огненная пустыня, может восхитить, когда глядишь на неё с высоты полёта глайдера, мчась навстречу гибели. Не возникает ли у тебя вопроса: как же могут простые смертные, не обладающие суперспособностями, улыбаться и верить в жизнь, даже когда несутся туда, откуда наверняка не вернуться? И что можешь сделать ты, дабы их спасти? Может, стоило отправиться одному? Но пути назад нет. Мы потеряли слишком многих друзей, пролили слишком много крови, чтобы отступать теперь.
Далеко позади виден десантный глайдер Рейнбоу Деш. По левую и правую сторону от него висят ещё два таких корабля. Капсулы мчатся, как разъярённый рой ос, норовя впиться в кривую тушу монстра — здания, чья рогатая голова будто ехидно следит за каждым из вас. Рейнбоу Деш и Огнехвост о чём-то переговариваются через рацию, пока ты рассматриваешь эту дьявольскую морду сквозь стекло капсулы. Чем дольше ты одариваешь её взглядом, тем загадочнее и безумнее кажется она. Зловещий оскал движется: то медленно и неявно, то с пугающей быстротой. Как бы то ни было, хорошо, что ты не будешь один там. Хотя бы какое-то время...
— Генерал, — голос пилота-разведчика выводит тебя из транса, — полученные с развед-дронов данные свидетельствуют о том, что изучаемый объект когда-то был погодной фабрикой. Если нам удастся узнать, какой именно, это значительно облегчит ориентирование внутри.
— Продолжайте осмотр. Признаков противника не обнаружено?
— Нет. Один из дронов направляется туда, где были замечены Эквестрийские формы жизни. О результатах будет незамедлительно доложено.
— Значит, фабрика радуги, да? — отвлечённо шепчет Деш, вероятно, не обращаясь ни к кому.
— Десант! — рявкает Огнехвост. — Приготовится к высадке!
Твоя капсула влетает в стену. От удара тебя встряхивает так, будто рядом разорвался фугас. Тем не менее, изнутри почти не видно вмятин в корпусе.
Ты улавливаешь неприятный треск. Что-то красное мерцает у тебя на боку. Это статик-пушка. Её ствол погнут, а элемент питания искрится.
Что делать?
Осторожно вынуть батарею — 7.
Отшвырнуть от себя подальше — 5.
Спросить у товарищей — 10.
4
Твайлайт, Рерити и Эпплджек смотрят на тебя с сочувствием. В глазах Флаттершай виднеется страх, а Пинки Пай сосредоточено чешет затылок, то и дело вздрагивая. Ей, похоже, не до других. А от жутковатой, самоуверенной и довольной улыбки Эффусума по шерсти пробегает холодок. Она заставляет тебя ёжиться и мысленно бороться с нахлынувшим недоумением по поводу происходящего даже после того, как ты поспешно сбегаешь по грязной стальной лестнице за Рейнбоу Деш.
Она ждёт тебя у небольшой ракеты на абзаце 6.
5
Труба отлетает в дальний угол капсулы — на полметра от тебя. Треск становится интенсивнее и громче. В следующий миг она взрывается, разбрасывая частицы нейтрино вокруг себя. Благо, они детонируют до того, как достигают твоего тела. А вот корпусу капсулы везёт меньше: носовая её половина просто испаряется, вслед за чем на уцелевшую часть падает толстая балка, переворачивает её и отправляет с грохотом катиться куда-то вниз. Тебя пытаются вызвонить по рации, но из-за лязга разобрать хоть одно слово невозможно. В конце концов, капсула останавливается.
— Коготь? Коготь! Что там такое?! — кричит Рейнбоу. Чёрт, а она серьёзно о тебе волнуется!
— Я в порядке, в порядке! Посадка не из мягких, но я цел.
Отцепив ремни безопасности, ты не без труда вылезаешь наружу. Капсула попала в нечто напоминающее ангар, о чём говорят размеры помещения и широкие, как большущие сигары, цистерны, давно опустевшие и изъеденные коррозией. Слышится механическое шипение с пронзительным лязгом, леденящего оттенка которым добавляет непроглядная тьма там, куда не удалось пробиться лучам адского света из дыры на месте столкновения капсулы.
— Отряд, перекличка! — объявляет Огнехвост по рации. — Коготь — раз.
— Шторм здесь! Пока не рискую выйти из дроппода.
— Блитц здесь. Вижу тебя, Огнехвост.
— Дэкэй высадился.
— Дабл Даймонд высадился, — говорит незнакомый мужской голос. Это, должно быть, второй земнопони.
— Это Винд Чилл. Я тут капельку застрямши. Ребят? Не пособите?
— На сканере видно, что вы все высадились в намеченную зону, — произнесла Рейнбоу. — Посадка остальных двух отрядов так же прошла успешно. Всем: соберитесь и будьте готовы к любым действиям. Скоро дроны покажут путь до основной цели, но на то, чтобы досконально исследовать это место уйдут часы, которых у нас, боюсь, нет.
— Значит, покидаю капсулу? — спрашивает Шторм.
— Да, — говорит пегаска. — Коготь за стеной справа от тебя. Встреться сначала с ним. Я не хочу, чтоб вы тут по одному ходили!
Достав компьютер из рюкзака и быстро найдя охранную программу слежения, ты видишь маленькие светящиеся точки на чёрном экране с надписью: "Карта недоступна. Местоположение не установлено". Ты смотришь налево, где показана ближайшая точка и, приметив в темноте что-то, что может быть проходом, делаешь шаг к нему, но вдруг замираешь, услышав хруст. Что-то падает позади тебя. Подняв это и приглядевшись, ты признаешь в маленьком осколке фрагмент БФГ9000. Взглянув на пушку, ты обнаруживаешь, что она выведена из строя: выломано несколько кусков ствола и выбиты батареи. Теперь это не больше, чем хлам. То же и с АУМ-12. Похоже, ты неслабо приложился на них во время посадки. Единственным уцелевшим оружием являются обычный и лазерный пистолеты.
Тебя окликают по имени. Из прохода выходит грифон, дружески размахивая лапой.
— Это Шторм. Я нашёл Когтя. — Транслирует он в рацию и кивает тебе. — Идём, достанем Винд Чилла! — Он замечает, как ты выбрасываешь два испорченных оружия, подходит ближе и озадачено произносит. — Воу, как ты умудрился сломать их? Блин, возьми, что ли, мой гвоздемёт, — Шторм протягивает тебе пушку, — я всё равно предпочитаю плазмаган.
Взять оружие или нет? Выбор запомнить или записать, так как в ряде ситуаций он будет иметь значение.
Пока вы идёте за Винд Чиллом в соседний ангар, Шторм ворчит, глядя на КПК и боязливо оглядываясь:
— Шибко неудобная система. Почему нельзя просто встроить эту прогу в бронекостюм? Доставать эту штуковину и отвлекаться очень неудобно.
— Все эти суперкостюмы очень разочаровывают. — Добавляешь ты. — В моём даже прибора ночного виденья нет!
— Да хоть с ним, хоть без — ни черта не видно! Вот и остаётся во всём полагаться на хрупкую ерунду, молясь, чтобы тебе не отгрызли кочан, пока ты смотришь на неё! — Он прикладывает лапу к шлемофону. — Генерал, вы же сможете обнаружить врага, если он появится?
— Если это будет демон из тёмной энергии — да. Возможно, удастся обнаружить роботов. Но зомби, боюсь, нет. Имейте это в виду.
Шорох. Шторм вздрагивает, молниеносно убирает КПК и сжимает плазмомёт. Ты тоже поднимаешь оружие, но это вряд ли поможет тебе среагировать, так как не видишь ничего, кроме тускло светящегося ствола плазмомёта в когтях грифона.
Достать КПК?
Да — 11
Нет, не выдавать себя — 12
Может, зарычать и бросится в темноту? Это может спугнуть монстра. — 14
6
— Развед-дроны уже были запущены, — негромко произносит она, — здание поверхностно изучено, однако пока информации всё еще мало, но времени на доскональный осмотр у нас нет. Демоны больше не дадут нам времени. — Рейнбоу делает шаг к тебе и тихо проговаривает. — Что бы ни случилось, знай: кроме тебя у нас нет никого.
В боку ракеты открывается люк. Ты пролезаешь внутрь (и не спрашивай, как тебе это удаётся с таким обозом пушек за спиной!). Пегаска снова кивает. Люк закрывается за тобой, а Рейнбоу прикладывает копыто к шлемофону.
— До старта десять секунд, — слышится её голос в рации, — мы забросим тебя в, предположительно, наиболее безопасный сектор из просканированных, который, в то же время, расположен ближе всех к скоплению тёмной энергии. — И не забудь пристегнуть ремни безопасности! Шмякнешься ты не слабо!
Даже Тартар, несусветная огненная пустыня, может восхитить, когда глядишь на неё с высоты полёта глайдера, мчась навстречу гибели. Не возникает ли у тебя вопроса: как же могут простые смертные, не обладающие суперспособностями, улыбаться и верить в жизнь, даже когда несутся туда, откуда наверняка не вернуться? И что можешь сделать ты, дабы их спасти? Может, стоило отправиться одному? Но пути назад нет. Мы потеряли слишком многих друзей, пролили слишком много крови, чтобы отступать теперь.
Далеко позади виден десантный глайдер Рейнбоу Деш. По левую и правую сторону от него висят еще два таких корабля. Капсула мчится, как разъярённая оса, норовя впиться в кривую тушу монстра — здания, чья рогатая голова будто ехидно следит за каждым из вас. Ты рассматриваешь эту дьявольскую морду сквозь стекло капсулы. Чем дольше ты одариваешь её взглядом, тем загадочнее и безумнее кажется она. Зловещий оскал движется: то медленно и неявно, то с пугающей быстротой. Страшно, ведь ты будешь там в полном одиночестве...
— Генерал, — голос пилота-разведчика выводит тебя из транса, — полученные с развед-дронов данные свидетельствуют о том, что изучаемый объект когда-то был погодной фабрикой. Если нам удастся узнать, какой именно, это значительно облегчит ориентирование внутри.
— Продолжайте осмотр. Признаков противника не обнаружено?
— Нет. Один из дронов направляется туда, где были замечены Эквестрийские формы жизни. О результатах будет незамедлительно доложено.
— Значит, фабрика радуги, да? — отвлечённо шепчет Деш, вероятно, не обращаясь ни к кому.
Твоя капсула влетает в стену. От удара тебя встряхивает так, будто рядом разорвался фугас. Тем не менее, изнутри почти не видно вмятин в корпусе.
Ты улавливаешь неприятный треск. Что-то красное мерцает у тебя на боку. Это статик-пушка. Её ствол погнут, а элемент питания искрится.
Что делать?
Осторожно вынуть батарею — 7.
Отшвырнуть от себя подальше — аж 101.
Спросить по рации — 10.
7
Ты берёшь пушку и аккуратно подсовываешь когти под батарею. От этого она начинает искриться ещё сильнее, раздаётся гудение, пушка вибрирует, словно блендер и оглушительно взрывается. Бесконтрольный выброс частиц нейтрино вызывает их детонацию внутри твоего тела. Окровавленные куски бронированного мяса разлетаются в разные стороны: тебя разрывает так быстро, что ты не успеваешь умереть и секунд десять наблюдаешь, как твои кровоточащие конечности скачут по подпрыгнувшей от взрыва, капсуле.
Поздравляю! Ты мёртв. Возвращайся к выбору, откуда пришёл.
8
Имеется:
1) Лазерный пистолет с подствольным модулем усиленного луча.
2) Стандартный двенадцатизарядный боевой пистолет "Тиран".
3) АУМ-12 с обыкновенными патронными дисками.
4) Статик-пушка.
5) Стрелковая модель БФГ-9000.
Восхищён? Теперь — на 9.
9
— За мной! — говорит Рейнбоу с напускной твёрдостью, скрываясь в проходе.
Ты подходишь к двери и останавливаешься, объятый сомнением.
Обернуться?
Да — 4
Нет — иди за Деш на 6.
10
— Эм, ребят? У меня тут статик-пушка повредилась. Что дела... — ты не договариваешь, так как она взрывается тебе в лицо. Непроизвольно высвобожденные частицы нейтрино проникают в твоё тело и детонируют, разрывая тебя на куски бронированной понины. Благо, несколько взрываются прямо в твоём мозгу и не даёт тебе взглянуть на свои разорванные останки.
Поздравляю! Ты мёртв. Возвращайся к выбору, откуда пришёл.
11
Экран твоего КПК загорается, разгоняя тьму в пределах полутра метров и делая окружение ещё жутче.
— Ут Клэм... — шипит нечто резким звуком, являющимся чем-то средним между низким голосом и рычанием механизма. Ты светишь туда, откуда это слышалось, но едва первый лучик света достигает того места, существо ныряет в дыру в полу, не дав разглядеть и сантиметра своего тела.
— Контакт! Контакт! — Рычишь ты через до боли стиснутые зубы. — Враг ныкается по вентиляционным и подпольным ходам!
— Чё-ё-ёрт, ну зачем же сразу с головой в дерьмо окунать? — нервно процеживает Винд Чилл. А вы, получив приказ вытащить его и соединиться с остальным отрядом, медленно движетесь дальше. Прямо на 13
12
— Ти-и-и-хо, — одним вдохом шепчет Шторм так, что его можно расслышать только в такую минуту напряжения.
Вы стоите в абсолютном безмолвии несколько минут, после чего, переглянувшись, осторожно идёте на 13
13
Вы выходите в очередной ангар. Здесь уже не так темно: свет прибывает через дыру, пробитую капсулой Винд Чилла. Шторм жестом указывает тебе на неё, а сам, держа плазмаган наготове, вглядывается в темень позади.
— Как открыть это? — спрашиваешь ты, нагнувшись над корпусом капсулы.
— Осторожно отцепи гидравлические крепления по углам люка, — говорит Винд Чилл. — это что-то вроде шпингалетов... ну, видишь?
— Возможно. — Бурчишь ты и безрезультатно ковыряешь когтем одно из креплений. — Как именно я должен это сделать?
— Ну, придерживая за верхнюю часть и очень, очень осторожно оттаскивая нижнюю, медленно поворачивать всю конструктуёвину.
Нахмурившись, ты пытаешься воспроизвести эти действия, но крепление, будто бы поддавшись, с неприятным треском захлопывается и заедает.
— Что? Ты сломал? Я же сказал: осторожней!
— Замолчи, я вообще-то могу тебя и тут сидеть оставить!
— Коготь, — бормочет Шторм позади тебя, — давай быстрее, что-то всё еще рядом.
Ты принимаешься за второе крепление, но оно играет с тобой такую же шутку.
— Ты в курсе, что ты меня отсюда не вытащишь, если сломаешь хотя бы два... только не говори мне, что уже так сделал!
— Ну к чёрту! — фырчишь ты, достаёшь лазерный пистолет и с неожиданной лёгкостью проплавляешь толстый слой металла под возглас Винд Чилла:
— Аккуратней, металл капает!
Вырезав угол, ты подцепляешь его когтями и с огромным усилием выламываешь крышку капсулы, затем разрываешь ремни безопасности, крепко, словно удавы, опутавшие грифона в броне.
— Чего уставился? — Лапа Винд Чилла стучит тебе по шлему. — Спасибо.
— Винд Чилл с нами, — транслирует Шторм в рацию. — Огнехвост, идём к вам.
— Вовремя, — отвечает он. — Блитц как раз нашёл кое-что интересное.
Вы втроём отправляетесь дальше; по пути Винд Чилл тихо говорит:
— Руби-то сейчас на "Даркстаре". В тепле и в безопасности...
— Понятия "безопасность" несовместимы с этой выгребной ямой, приятель, — мрачно бурчит Шторм.
— А Труддусу с Тигги вообще уже ничто никогда не будет угрожать...
— Говорить такое — все равно что заявлять: давайте просто умрём и не будем заморачиваться! — восклицает Шторм, и, заметив, как Винд Чилл качает головой и смотрит в пол, говорит первое слово очень мягко, а далее язвит. — Винд, если я стану подкатывать к Тигги на том свете, ты всё равно дашь мне по клюву?
— Только из принципа, мудила. — Всё так же тихо, но с ощутимой ноткой усмешки бросает Винд Чилл в ответ.
Вы выходите в ангар, где вас встречают Блитц, Огнехвост, Дабл Даймонд и Дэкэй. Последний, взглянув на тебя, склоняет голову и отворачивается.
— Ну что, установили видео соединение с генералом? — спрашивает Блиц, и, получив от Огнехвоста кивок, бормочет. — Готовимся к хорошим новостям, народ.
Он тыкает когтем на что-то светящееся на стене, и у небольшой двери на противоположном конце ангара появляется мутная голограмма высокого пони, стоящего спиной к вам. Слышно отрицательное жужжание двери и нервный голос жеребца:
— Открывайся же! Ну в самом деле!
Снова жужжание.
— Да чего тебе надо от меня? Вот же проклятый пропуск!
Тот же звук.
Внезапно раздаётся частое механическое шипение, идущее в такт с металлическим лязгом. Пони испуганно оборачивается, однако черты его лица на голограмме настолько расплывчаты, что разглядеть его невозможно. Его копыто судорожно тычется в панель рядом с дверью, но она неумолима. Звуки, тем временем, становятся всё ближе. Краем глаза ты видишь, что твои товарищи тоже нервно поглядывают по сторонам, потрясывая оружием.
— А-а-а! — вскрикивает пони и вдруг ойкает, кладя копыто на грудь. — Госпожа Аврора? Это вы?
— Испугались, Зефир? — произносит приятный, вопиюще мягкий кобылий голос позади тебя. Ты оборачиваешься, чтобы увидеть голографическое изображение высокого существа, тело которого напоминает твой костюм, стоящий на задних лапах. Верхние конечности, утолщённые посередине, увенчаны когтями, как у тебя. И отчего-то тебе это сходство совсем не нравится.
— Вы выглядите жутко, — произносит пони и, снова ойкнув, поправляется. — Я хотел сказать... необычно... ну, вы понимаете, я...
— Сочту это за комплимент, господин Зефир Бриз.
— Мне не понятно, что происходит. — Намного спокойнее говорит Зефир. — Все двери, кроме ангарных, позакрывались, связь и свет вырубились! Что происходит? О! У вас же высший ранг здесь! Может, вы сумеете открыть эту дверь? Мне же, понимаете, доверили такое дело... я не могу никого подвести!
— С добычей спектры можно повременить, — потирание когтей киберкобылы друг о друга кажется нервным жестом. Она начинает идти к Зефиру, но останавливается как будто в нерешительности.
— Э-э-э, хорошо... тогда как же нам выбраться? Всё закрыто.
— Хотите уйти? — спрашивает киберкобыла, повернувшись боком к жеребцу.
— Да... нет! Не в смысле с работы, хе-хе, нет! Раз не нужно, тогда я бы хотел вернуться в номер... Надо позвонить сестрёнке, хе-хе...
— Простите меня, господин Зефир, — выдаёт кобыла, глядя в пол.
— Да, конечно... постойте, простить? Ради Селестии, за что, госпожа Аврора?
— Я слабая, я не могу вам помочь так, как вы того заслуживаете. Я даже не могу сделать этого самостоятельно...
— О чём вы?
— Ut Clem! Homicida! — выкрикивает кобыла и, резко развернувшись, начинает удаляться.
— Госпожа Аврора? Госпожа Аврора!
Дикий вопль разрывает воздух, и на пони с потолка обрушивается голограмма сгорбленного существа с потерянными пропорциями. Большего сказать о нём нельзя: изображение показывает лишь его контур. Зефир Бриз вскрикивает и падает, а над его телом поднимается то самое существо.
— Это так... неправильно, — вздыхает Аврора, остановившись у коридора, откуда только что пришли вы, — ещё один хороший жеребец умер... скоро их может не остаться вовсе... Как ты думаешь, может, стоит убивать или изменять только кобыл?
Монстр не двигается и не издаёт звуков.
— Ты права, подруга, мы все вынуждены делать то, что должны, а не то, чего желаем. Не бойся, скоро всё закончится.
Изображение тухнет. Твои товарищи нервно переглядываются. Затянувшееся молчание прерывает Огнехвост, подняв лапу к шлемофону и транслировав:
— Генерал, вы получили это?
— Да, — отвечает Деш после недолгого молчания. — Твайлайт, скажешь что-нибудь?
— Пожалуй, — вступает в разговор принцесса, — если память меня не подводит, эта киберпони — Аврора Дон, первая пони с аугментированным телом. На неё упала повозка с гвардейцами. Никто не думал, что с такими травмами она сможет выжить. Но Объединённая Аэромагическая вмешалась в дело и, прибегнув к вживлению механизмов и электроники, спасла её не только от смерти, но и от инвалидной коляски.
— Не ещё знамо, что лучше, — бурчит Дабл Даймонд, искоса посматривая на тебя.
— Бедная пони была совсем девочкой, едва достигла двадцатилетия. Помню, она месяц ходила ко мне как к психологу. Мне лишь каким-то чудом удалось помочь ей. Потом она оправилась окончательно и устроилась на работу сюда, на фабрику радуги. После этого я мало о ней слышала, да и ОАК не очень-то стремились разглашать такие вещи. — Слышен вздох. — Бедняжка. Ей тоже не удалось уйти от всего этого...
— Мне тяжело задавать такой вопрос, госпожа Спаркл, — говорит Огнехвост. — но какие у неё... что мы можем ожидать, если предположить, что в конструкцию её тела не было внесено изменений?
— Я понимаю. Характеристики примерно помню: во-первых, она хрупкая. Нет, не фарфоровая, но значительно уступает в прочности броне сержанта Лоугена. Во-вторых, достаточно шумная, как вы могли заметить по записи. Изначальная конструкция, естественно, не предусматривала оружия. Но, вы понимаете, всё могло измениться.
— А что за дрянь набросилась на того пони? — спрашивает Винд Чилл в рацию.
— Я не могу знать. Пока всё говорит об одном: Аврора, как бы абсурдно это ни звучало, так или иначе контролирует по крайней мере одно существо.
— Киберпони, вставшая на сторону демонов и командующая ими?! — восклицает Блитц в эфир. — Если так, то почему она сама не пришила этого безоружного?
— Кхм, не знаю. Мне показалось, что она хотела этого, но не могла. Какой-то психоз... подробный анализ из таких обрывков не составишь...
— Отряд, выдвигайтесь, — влезает Рейнбоу Деш. — второй и третий отряды уже идут к целям.
У очередной открытой двери Огнехвост резко замирает и жестом приказывает остановиться всем остальным. Беззвучно прильнув к стене возле неё, он вслушивается с таким напряжением, что, кажется, готов уловить звук мыслей в ваших головах. Затем он указывает на Винд Чилла, скручивает когти в причудливом жесте, и тот, кивнув, так же беззвучно ложится у порога, нацелив ствол вортекс-пушки во тьму. Ты, держа оружие наготове, вновь ловишь на себе безмолвный взгляд Дэкэя. Сквозь забрала шлемов ваши глаза встречаются и долго глядят друг на друга, пока ты, наконец, не киваешь, на что жеребец отвечает тем же.
"На счёт три" — жестом говорит Огнехвост. — "Один" — его лапа ложится на пояс, Винд Чилл приближает голову к прицелу. — "Два" — чёрный овал отделяется от ремня и уносится лапой Огнехвоста, Винд Чилл перехватывает когтями ручку оружия. — "Три" — овал улетает во тьму, со звоном врезается во что-то, и свет от брони внезапно появившегося там солдата-грифона озаряет просторное помещение: мост над сетью труб. Солдат сидит у самого края моста и немного неестественно мерцает. В следующий миг с потолка, рыча, сваливается чудовище, отдалённо напоминающее пони, но с обвисшей, лысой, больной бледно-розовой кожей и торчащими из кровяных корок проводами. Оно кидается на голограмму бойца и тут же получает заряд в лоб из пушки Винд Чилла. Пошатнувшись, оно недоумённо глядит на вас, получает второй выстрел в то место, где должно быть сердце, и падает замертво.
— Сколько же дерьма я сожру за этот день... — бормочет Винд Чилл, потом переводит взгляд на Огнехвоста. — Как ты узнал?
— Оно шипело не в такт трубам, — мрачно бросает он, затем, не оборачиваясь, приказывает. — Коготь, за мной. Ждать нападения. Остальные — сидеть здесь.
Идя за Огнехвостом, ты попадаешь ажо на 144.
14
Страх и напряжение сменяется ураганом злобы. Твоё горло рвёт воздух чудовищным рёвом, пока тяжелобронированное тело, нещадно дробя ржавые половые плиты, несётся вперёд, в темноту. Шторм зовёт тебя по имени, но его голос тонет в оглушительном рёве. Кстати, не только в твоём: что-то грузно лязгает по полу рядом с тобой. Шторм вовремя включает КПК, позволяя тебе во всей красе узреть творение уродливой фантазии. То, что раньше было пони, теперь грубо напичкано электроникой и наспех аугментировано. Провода беспорядочно свисают, отвратительными червями, вылезая из болезненно-розового тела, одно переднее копыто заменено на ружьё, а второе — на искрящуюся циркулярную пилу. В правый глаз вмонтирована громадная видеокамера, в то время как левый, живой, скрыт бельмом.
— УТ КЛЕМ!!! — ревёт киборг и бросается на тебя. Ты инстинктивно отскакиваешь назад, получая шанс контратаковать. Доставать другое оружие некогда, так что ты стреляешь из пистолета.
Смертоносный поток зарядов устремляется во врага. Монстр вопит, и ныряет в темноту.
— Твою мать! Не вижу его! — орёт Шторм.
Вдруг темнота слева от вас вспыхивает ярким пламенем! Взрывная волна отбрасывает вас к стене, а грохот рушащихся переборок окончательно дезориентирует. Но уже через секунду ты приходишь в себя. Ослепительный для привыкших к тьме глаз, огонь наполняет ангар светом. Киберпони, стоявший около каких-то бочек, одним прыжком добирается до Шторма и запрыгивает на него, занося пилу.
Вспомнить про гравихват и отдёрнуть оружие врага — 19.
Ускорить себя джетпаком и протаранить монстра — 20.
Стрелять из обоих пистолетов, держа нейлган с помощью гравихвата — 21.
19
Жужжащая пила дёргается в сторону и впивается в стену, осыпая монстра и грифона снопом искр. Тем не менее, киберпони не теряется и всаживает в грудь Шторма тучу картечи. В этот момент ты, рыча, кидаешься на противника, хватаешь за обе конечности и отшвыриваешь в сторону. Джетпаком рванувшись к оглушённому, лежащему на животе, монстру, ты тяжёлым копытом переламываешь ему механический хребет, затем отгибаешь его голову на себя и вонзаешь когти ему в глаз и видеокамеру. Тот отчаянно орёт, но ты безжалостно долбишь череп врага об пол, пока он не превращается в искрящуюся лужу крови и мозга, исколотого мелкими чипами.
Проверь состояние Шторма на 22.
20
Оружие киберпони опаздывает с убийством Шторма всего на долю секунды. Сбитый твоей могучей тушей, монстр оказывается прижатым к стене в гибельных объятиях с тобой. Твои грозные железные когти сминают циркулярную пилу и дробовик, обезоруживая врага. Ударив его апперкотом, от которого из шеи монстра высовываются трубы, ты разрезаешь по дуге его живот, и, нащупав что-то крупное внутри, вырываешь шипящее металлическое сердце. Поднеся его к затухающей видеокамере отродья, ты сжимаешь механизм до превращения в металлолом, а потом швыряешь его в сторону вместе с уже мёртвым противником.
Далее — 22
21
Пока ты целишься, киберпони уже разрубает глотку орущему грифону. Ты стреляешь, но враг с прыткостью кузнечика отпрыгивает вбок, откуда обрушивается уже на тебя. Ты получаешь удар по шлему такой силы, что твоя шея, отогнувшись, мучительно хрустит, а поток воздуха прерывается. Твоё сознание плавно затухает, пока ревущее отродье вспарывает твою броню и живот, вырывая внутренности и смачно пожирая их.
Ты умер. Вернись к выбору на 14.
22
— Эй, ты живой там? — Ты склоняешься над грифоном.
— Д-да, — слабо отвечает он и, тронув броню на груди, со смехом восклицает, — выдержала, не подвела родимая!
— Коготь? Коготь, Шторм, что за чёрт у вас там творится?! — кричат Рейнбоу и Огнехвост.
— Всё в порядке, — говорит грифон в рацию, садясь, — похоже, мы наткнулись на представителя местной фауны. Сенсоры, по-ходу, вообще его не видели?
— Нет... — фыркает Деш, чертыхаясь. — Всем отрядам, враг невидим для наших датчиков. Соблюдать крайнюю осторожность!
— Генерал, — сообщает разведчик, — мы только что получили видеоданные с дрона, отправленного на место сигнала выживших. Изображение передалось не полностью, но в доступном фрагменте можно разглядеть пони. Карта пути так же передана. Можете отправлять отряд на выручку.
— Не хочу вас огорчать, но нападавшим был аугментированный пони, — произносит Шторм. — Фу, богини дорогие, как такую херобору вообще можно было сотворить?
— Ага... — бормочет Рейнбоу после паузы. — Так, лейтенант Сэнди Сити, высадка и сбор успешны?
— Так точно, госпожа генерал! — Отвечает задорный кобылий голос. — Второй отряд готов порвать кого угодно и в любых количествах!
— Отлично. Отправляйтесь к источнику сигнала жизни. Не спешите, а то вдруг дроны покажут, что там просто сборище киберпони. Но если это не так, и мы действительно можем кого-то спасти, вы не потеряете времени зря.
— Генерал, говорит майор Мидоу Сонг, третий отряд. Разрешите вопрос? — Говорит незнакомый мужской голос. — Вы ведь знаете, что это ловушка!
На минуту повисает пауза. Неловкое молчание наполняет каждого каким-то необъяснимым стыдом. Наконец, пегаска со вздохом произносит:
— Да, знаю. Но мы не можем игнорировать даже ничтожного шанса. В конце концов, мы же с вами живы?
"Пока что" — проносится у каждого в голове.
— Народ, вы обо мне не забыли? — вставляет Винд Чилл с нескрываемым волнением в голосе.
— Да, кстати, — бормочет Шторм, глядя на неспешно угасающее пламя у обрушенной стены. — Нам надо б расчистить путь. Плазмаганом, конечно, можно расплавить завал...
Из рации донеслось шуршание с последовавшим возмущённым вздохом. Внезапно послышался голос Эффусума:
— Палач, не медли! Сейчас же отправляйся за тёмной энергией! Вся ваша суета окажется бесполезна, если основная задача не будет исполнена!
Вы переглядываетесь со Штормом, как вдруг эфир разрывает крик пилота-разведчика.
— Огромный скачок энергетических сигнатур во всём секторе! Повторяю... во имя Селестии...
— В чём дело?! — рычит Деш. — Немедленно передать! Так, Твайлайт, это по твоей части!
— Хм? Очень, очень странно: сплошная волна магии мгновенно разделяется... один поток идёт в уже известную точку на фабрике, а второй — прямо к Кантерлоту и Даркстару! Святая Селестия, это не может быть случайным выбросом! Они атакуют, Рейнбоу!
— Как я и предполагала! — выкрикнула Рейнбоу. — Ничего, не зря наши были заранее мобилизованы! Тем не менее, срочно передать им предупреждение! Огнехвост, живо собирай отряд и двигай!
— К дьяволу сбор! — Сипло рявкает Эффусум. — Никто и ничто здесь не имеет значения, кроме Палача и его миссии! Вперёд, не задерживайся, Коготь!
— Послушай ты, неведомая грёбанная херня, я здесь командир, и я дорожу каждой жизнью! И ты...
— Дорожишь — будешь делать то, что скажет воин с опытом сотен тысяч лет! Пока Палач будет заряжать донкельхейтум, ты введёшь это судно в поток тёмной энергии. Без модулей в костюме Палача мы не сможем собрать должное количество её, но это восстановит меня и всех единорогов здесь.
— А почему бы нам не забрать Айрона и не окунуть его в эту энергию прямо сейчас? — Подаёт голос Рерити.
— Потому что этот шаг очевиден! Они знают, что вы хотите лёгкой победы и дразнят ею вас.
— Как ты можешь так уверенно говорить о том, что они думают? — Спрашивает Твайлайт.
— Рейнбоу Деш, полководец, разве я не прав? — С презрительным пафосом выговаривает Эффусум.
— Прав, — недобро процеживает пегаска, затем едва слышно добавляет. — И за это я тебя ненавижу. Коготь! Время для сольного выступления. Огнехвост, вы отрезаны от Шторма и Айрона? — Получив подтверждение, Рейнбоу продолжает. — Пускай Коготь прямо сейчас выдвигается за этой сраной энергией. Вы пока ликвидируйте обвал. Как закончите, постарайтесь догнать и оказать максимальную поддержку Когтю. Всё ясно? Отлично.
— Госпожа генерал, неопознанные летающие объекты размером с пони в поле зрения! Радар пуст! Они атакуют! — орёт разведчик. — Самонаводящаяся ракета по правому борту! ДЬЯВОЛ! ПОПАДАНИЕ, ПОПАДАНИЕ! КРИТИЧЕСКИЕ ПОВРЕ...
Эфир заливает рычащая буря хрипов. Больше не слышно ни одного голоса: связь нарушена. Ты хмуро смотришь на Шторма, в ответ на что он отводит взгляд и мрачно произносит:
— А Винд Чилл прав. Мы в полной жопе. Ладно, я останусь здесь и соединюсь с отрядом, а ты двигай. На, возьми, далеко ты без нормального оружия не уйдёшь!
Он отдаёт тебе дробовик (и гвоздемёт, если ты ранее его не взял).
— Знаешь, очень неприятно чувствовать себя ничтожным фоновым персонажем в истории о героизме другого! — С грустной и натянутой усмешкой говорит грифон и добавляет, видя, как ты вопросительно смотришь по сторонам. — Извини, я не могу точно подсказать тебе, куда именно нужно идти. Энергия сигналила из глубины этой постройки, значит, это примерно туда. — Он указал когтем на дверь с надписью "Выход".
Возле двери виднеется странная панель с кнопкой-капсулой. Нажать — 23. Игнорировать и идти дальше — 24.
23
Крошечный светодиод моргает тебе. Иди на 24.
Подсказка: в лучших традициях DOOM, неизвестно что открылось неизвестно где.
24
Пока ты неспешно пересекаешь пустой коридор, стены и пол которого покрыты следами фаерболов и пуль, тишина изнуряет твои уши. Затишье обманчиво, и ты знаешь это. Образ жуткого киберпони то и дело всплывает в памяти, несколько раз заставляя тебя вздрагивать и удерживаться от того, чтобы выпустить очередь в пасть ненавистной, давящей темноте. Нервирующее чувство дежа-вю заполняет тебя, перенося в глубины комплекса ОАК-сити.
"Они забрали моё дитя..." — ты резко останавливаешься, вскидываешь дробовик и начинаешь судорожно оглядываться, пытаясь понять, откуда шёл этот проклятый звук. — "Святая Селестия, огради нас ото зла..."
Сердце кувалдой стучит в висках, в животе тоже что-то колотится. Стиснув зубы, ты хмуришься и скалишь зубы в пустоту. Внезапно ты осознаешь, сколько причитающих голосов слилось в единый хор. Молитвы, плач, крики агонии — всё это давит на тебя. Мир начинает ощущаться как сон, как ужасный, кровавый сон, не знающий конца.
"Богини... величавые принцессы... Богинь не существует. Мы создали их иллюзию, начав боготворить мутацию"
"Только признав, что богинь не существует, мы получим будущее, ибо научимся отвечать за свои поступки и за то, какие мы есть!"
"В сердце Палача не должно быть места душевной муке!"
Из твоей груди вырывается вопль:
— Хватит! Хва-а-атит!
Тяжело опустившись на пол, ты откидываешь голову к стене и переводишь дыхание. Похоже, все это тебе только мерещится. Неужели ты сходишь с ума? Не соединись ты с силами Эквестрии, как долго ты бы прожил? Сохранил бы себя, как личность? А личность ли ты вообще, или очередной, бессмысленный, жалкий, тупой безликий солдат? Палач Рока... каково это, быть им? Быть бездушным куском дерьма, существующим только для того, чтобы убивать? Да как вообще можно быть тем, смысл жизни которого — в зверстве и убийствах? Можно ли требовать от другого стать пустой, идиотской машиной смерти ради победы?
Что же ты думаешь?
Быть Палачом — великая радость! — 25
Нет, судьба и жизнь Палача ужасны! — 26
25
Мне очень жаль, что ты так думаешь. Но, возможно в скором времени твой цинизм и объективизм пошатнуться. Но для этого нужно делать верные шаги...
А теперь подымайся и топай на 27!
26
Гораздо ужаснее, чем ты можешь себе представить. Когда-нибудь ты узнаешь истину. И, уверен, ты возжелаешь её забыть!
Но пока тебя ждёт 27.
27
Развилка. Свет твоего КПК открывает вид на разрубленный пластиковый стол, залитый засохшей кровью, на панель в стене за ним, и на следы волочения трупа в коридор справа, который такой же тёмно-неприветливый, как его собрат слева. Стараясь оттянуть момент погружения в один из них, ты подходишь к панели и кликаешь на кнопку. Что-то внутри неё щелкает, и комнату наполняет нечёткая бесцветная голограмма. Пони-пегас в трубчатой броне неизвестной модели, без шлема, с взъерошенной гривой и штурмовой винтовкой на копыте, ежесекундно оглядываясь, бормочет, нажав свободным от пушки копытом на грудь:
— Скуталу, Скуталу, ответь! Аврора? Это Орион! Кто-нибудь? — От непонятного постороннего звука он подскакивает на задние ноги, хватает оружие в оба верхних копыта и дважды стреляет куда-то, после чего снова нажимает на грудь и зовёт, уже перейдя на крик. — Да вы что, сдохли там?! Аврора, в какой круп ты забралась?! Скуталу, чёрт побери, куда ты пропала? Скуталу?! Да ответь же! — Из коридора позади него доносится шипение. Пегас оборачивается и застывает, как вкопанный. Лицо его разглядеть невозможно — голограмма слишком расплывчата, но его чувства прекрасно описывает последовавший крик. — О, мать твою!!! — его винтовка взлетает к плечу, заливаясь длинной очередью. Затем, пегас вдруг опускает оружие и бросается туда, куда стрелял, пропадая из поля съемки. Слышен лишь его дрожащий голос. — Ав... Аврора? Какого хера с тобой... нет, нет! НЕТ! — внезапно начинает визжать циркулярная пила, а вместе с ней — и Орион. Не прорисованные части тела сыплются в зону записи, сопровождаясь душераздирающими воплями. Голограмма становиться нестабильной и, расплывшись до предела, гаснет. Хотя не полностью: у того самого коридора показывается голографическая голова пони. Верней, не совсем пони и не совсем голова, а напичканный металлом и электроникой, череп. Странно, что прорисован он намного лучше солдата.
— Скажи, какие у тебя глаза? — говорит морда, глядя прямо на тебя. Ты, холодея, делаешь шаг в сторону, но её взгляд следует за тобой. Постойте, это вовсе не охранная голограмма...
— Ут Клем! Клем! — рычат синтезированные голоса приближающихся кибертварей. Бесцветные глаза голограммы дёргаются вбок, затем она со вздохом растворяется во тьме...
...Но на смену ей на тебя с потолка кидается существо размером с жеребёнка. Рефлекторно закрывшись плечом, ты оказываешься нос к носу с крошечным единорогом, мордочка которого буквально разваливается от имплантов. Его ледяные глаза, преисполненные пустого ужаса, устремлены на тебя, в то время как твоя свободная конечность готова к действию.
Твоя контратака?
Удар в рог — 28.
Перехват дробовика в свободную лапу и выстрел монстру в живот — 29.
Сокрушительный рывок, впечатывающий тварь в стену — 30.
28
Хрупкая жеребячья кость трескается, как карамель, улетая в сторону под пронзительный визг, заставляющий тебя ещё сильнее сжать челюсти. Кто же ты сейчас? Борец за выживание или кровожадный Палач?
Из дальнего коридора тебе в броню прилетает автоматная очередь. Ощутимого урона нет.
Закрыться от стрельбы кибержеребёнком, мёртвой хваткой вцепившимся в твой наплечник — 31.
Сначала прикончить жеребёнка, а уж потом разбираться с остальными напастями — 32.
29
Жестокая туча дроби буквально взрывает слабое тельце, покрывая стены свежими кусками плоти и металла. Но не успеваешь ты выдохнуть, как в тебя прилетает очередь из дальнего коридора. Выбор кары стрелку на 33.
30
Вся твоя масса, ускоренная реактивным ранцем, обрушивается на кибержеребёнка, не оставляя его слабому тельцу даже сотой доли шанса на жизнь: внутренности, перемешанные с проводами и электродами, выплёскиваются тебе на шлем в тот же миг, когда тварь встречается со стеной. Отшвырнув бездыханную тушу, ты получаешь очередь в бронированный бок прямиком из дальнего коридора. Покарай его на 33.
31
Визжащее чудовище стихает, пробитое шквалом пуль в затылок. Одна из пуль пробивает его череп насквозь и выходит через глазницу в забрало твоего шлема. На какую-то долю секунды ты останавливаешься, с недобрым чувством отмечая, что убиенное чадо имеет такой же цвет шерсти и гривы, как и ты. Злые, злые суеверия... Но скажи мне, задыхаешься ли ты, бросая уродливую тушку на пол? С отвращением или безразличием делаешь это? И чувствуешь ли, что любой из ответов ужасен?
Убей стрелка на 33.
32
Дважды ударив кибержеребёнка в челюсть, ты запускаешь когти ему в хрустящее брюшко, поднимаешь его над собой и мгновенно рвёшь пополам, не замечая крови и слизи, дьявольским дождём льющихся на твои плечи. Но едва ты переключаешь внимание на стрелка, как сзади кто-то присоединяется к расстрелу твоего бронированного тела. И пушка этого "кого-то" ни что иное, как плазмомёт. Твой реактивный ранец выходит из строя прежде, чем тебе удаётся уйти с линии огня.
Что делать?
Отступить в единственный коридор, откуда ещё не приходили враги — 34.
Напасть на менее приоритетную цель — автоматчика, надеясь устранить его и занять выгодную позицию для контратаки — 35.
Игнорировать автоматчика и атаковать плазмомётчика:
— В ближнем бою — 36.
— Лазерным и обыкновенным пистолетом — 37.
— Гвоздемётом и дробовиком — 38.
33
Гвоздемёт гудит в твоих лапах, а дробовик парит в гравитационном поле. Этот шквал не оставил шансов как этому монстру, так и тому, которому не повезло издать слишком громкое шипение, готовясь атаковать тебя сзади.
Ты движешься аж на 152.
34
Ты кидаешься в предположительно безопасное место, но вслед за тобой туда ныряет и заряженный шар плазмы. Последствия ясны. Возвращайся на 32.
35
Сорвавшись с места, ты, как танк, несёшься на киберпони, в блестящем поте изуродованного тела которого отражаются вспышки зубастого огня. Но в тот самый миг, когда твоё сокрушительное плечо должно бы смять врага, он с проворностью мухи ускользает, продолжая палить. Одна из пуль пронзает подплавленную броню в районе спины, вторгаясь в лёгкое и отправляя кровь бесконтрольно блуждать по нему. В глазах мутит, голова кружится, но ты умудряешься заметить кнопку на стене, которую тут же нажимаешь при помощи гравихвата.
Дверь, через порог которой ты перескочил в погоне за стрелком, опускается с потолка, перекрывая проход. Слабый отсвет энергии твоего гравитационного левитатора касается двери. Она выглядит мощной, достаточно мощной, чтобы какое-то время выдерживать огонь из плазамагана. Ты спасён, если, конечно, никто не нападёт с этой стороны...
Вытащив КПК, ты освещаешь нечто настолько ужасное, что, наверно, вскрикиваешь. Впрочем, если ты всемогущий Палач...
Железные стены, пол и потолок чередуются в ровном, аккуратном порядке с телами. Пони, чьи конечности отрублены и вместо них в суставы впились пиявки труб, таращат на тебя глаза, безмолвно вопиющие в мольбах о погибели. Куда бы не кинулся твой взгляд, везде — тела, тела и тела! У одного разрезан живот и органы заменены на механизмы, у другого вовсе нет головы — вместо неё труба, исчезающая в безумной паутине сотен подобных. И всё это движется, гудит, чавкает так, что нет мочи провести и секунду в этом кошмаре!
"Воистину интересно, Палач — грохочет окрепший голос Эффусума в твоей голове. — Я ворвался в поток тёмной энергии и вернул часть сил. Нет, полученное мною не составляет и сотой части того, что нам нужно... О, я вижу, ты в замешательстве? Неужели то, из чего состоит каждый из вас, пугает тебя? Палач не должен бояться. Смотри, что там светит зелёным? Не оружие ли?"
Да, в одну из стен воткнуто БФГ9000. Точнее, не в саму стену, а в тело на ней. Ты делаешь шаг к нему, чтобы увидеть, как пушка буквально вросла в живот желтой белой безногой кобылки-единорожки. Она видит тебя. В её отчаянном взоре пылает и мука, и страх, и надежда.
"Что же ты медлишь, Палач Рока? Забери оружие! Забери, дверь долго не выстоит!"
Дрожишь ли ты под тяжёлым взглядом десятков измученных очей? Или же ты хочешь рвать и метать? Хочешь крови и боли?
А очи всё смотрят...
Не хочешь делать выбор? Застрелись и вернись на 32, забудь об этом кошмаре.
А если ты Палач Рока? Сталь снаружи и внутри? Попробуй пристрелить пони — пусть не страдает. Сделай это на 39.
36
Исход тот же, что и на 38.
37
Исход тот же, что и на 38.
38
Ты разворачиваешься к плазмомётчику, но он оказывается вовсе не киберпони, а охранным роботом, наподобие того, в котором пряталась Рерити на заводе в Мэйнхеттене. Ввиду твоей медлительности, шары плазмы без проблем расплавляют твою броню и сжигают бренное тело.
Ты мёртв, вернись к выбору на 32
39
Дуло "Тирана" замирает на лбу у несчастной. Думаю, твоя лапа не дрожит — железные когти хладнокровно держат незначительную массу. Кобыла, вздохнув, если бы могла, закрывает глаза. Курок плавно спускается и пуля пробивает беззащитную головку. Вот только ничего, кроме искажения и без того страдальческого лица гримасой адской боли, это не даёт: рана тут же затягивается.
"А они предусмотрительны... — фыркает Эффусум, после чего резко переходит на крик. — Давай! Давай же, достань пушку и беги за спасением своего рода, или скоро все твои сородичи будут развешаны по стенам!"
Ты всё ещё можешь застрелиться и возвратиться на 32. А можешь замучить женщину ради пушки. Не ты ли хотел рвать и метать? Не ты ли яростно требовал галлонов крови? Война не бывает позитивной. В убийстве нет счастья. Даже здесь, даже в аду! Ну, ну, вперёд! Вырви БФГ9000 из тела незнакомой и ни на чёрт не сдавшейся тебе пони — 40!
40
Железные когти механических лап обхватывают толстый ствол оружия. Ты тянешь его на себя, но он не поддаётся. Глаза кобылы, в диком ужасе сузившись до диаметра иголки, резали бы твою душу, не будь ты и правда Палачом.
Нужно приложить больше усилий, чтобы вырвать эту чёртову хреновину!
Упрись ногой в стену и дёрни...
... вверх — 41
... на себя — 42
41
Кобылка извивается змеёй. Лучше не думать, какая боль давит на её сознание в эту секунду! Но пушка всё ещё крепко сидит!
Теперь тяни вниз на 43!
42
Обрубленное тело несчастной метается из стороны в сторону, насколько это позволяют трубы. Как же хорошо, что она не кричит!
Рвани пушку по диагонали на 44!
43
Слышен тошнотворный хруст. Между БФГ и животом кобылы появляется кровоточащий зазор.
Начни крутить пушку, должен же ты добыть её — 45!!!
44
Что-то блестящее капает на ствол оружия. Слеза. Пони беззвучно плачет, не в силах выдерживать эти муки. Она ждала спасения — любого, хоть смерти — а ты лишь усугубил муку.
Вырви же БФГ на 45.
45
"Прекрасно, а то меня стали одолевать сомнения: вдруг ты отступил от цинизма?"
Пушка у тебя в лапах. Твоя награда за старания. Ты же счастлив теперь, да?
На крохотном, в сравнении с габаритами пушки, таблом, светится цифра "2". Очевидно, что это показатель боеприпасов. Ты должен запомнить или записать это число: с этого момента вплоть до самого финала потребуется вести счёт патронам для этого оружия. Ты можешь воспользоваться им, когда пожелаешь, но я рекомендую беречь заряды. Не факт, что где-то ещё они попадутся тебе.
Дверь, которую ты закрыл, проплавляет поток плазмы, кипящий металл оранжевым ручьём стекает на пол, на тело пони, которого ты ранее не приметил. Хорошо, что он не может кричать. Хорошо, что тебе наплевать.
Выстрелить из БФГ в коридор, испепеляя монстров — 46 (- 1 патрон).
Открыть огонь из гвоздемёта наудачу, ибо врагов не видно — 47.
Отступить и ожидать — 48.
46
Гигантское дуло озаряется ядовитым изумрудным сиянием. Вспышка! Затем тишина, такая же холодная, бесчувственная, как и ты сам. Вон отсюда на 49.
47
Звенящий рой металла протыкает темноту, вырывает из неё крик киберпони и звук падения аугментированного тела на пол. А затем тебе в лоб врезается шар плазмомёта, разжижает забрало шлема и топит твоё лицо и шею в расплавленном металле. Будто тысячи зубов одновременно вгрызлись в твою морду! Да, Палач Рока, почувствуй то, что ощущает тот пони на полу! И знаешь, что? Он тебе завидует. Сейчас ты умрёшь, а его муки продляться ещё очень долго!
Вернись на 45 и выбирай.
48
Повисает тишь, нарушаемая только неслышным, точно призрачным шипением труб, да глухими толчками мученических тел.
Ждать? Тогда на 50.
Осторожно выйти — 49.
49
Коридор пуст. Ты осторожно крадёшься на 152.
50
Снова ничего. Но за время ожидания ты замечаешь ещё одну панель охранной голограммы в паре метров от себя.
Активировать запись — 51.
Выйти — 49.
51
Посреди комнаты вырисовывается бесцветная фигура кобылы-единорожки, опустившаяся на колени и соединившая передние копыта в молитвенном жесте. Дрожащим голосом она бормочет:
— Святая Селестия, святая Луна, защитите меня и дорогих моих, отгоните зло и тьму, отпустите грехи наши, избавьте нас от страданий! — Кобыла левитирует перед собой КПК, не менее молитвенным тоном зовя. — Скуталу, милая моя, ответь! Скуталу? Это Свити Белль! — Но в ответ слышны только хрипы. Единорожка рассеивает магию, позволяя компьютеру звякнуть об пол, и снова принимается молиться. — Святая Селестия, святая Луна...
Экран КПК озаряется бледным сиянием и единорожка судорожно хватает его, прикладывая к уху:
— Скутс? Слава богиням! Где ты? А? — Кобыла светит КПК на стену и вытягивает шею. – Утилизационная шахта семь... Ша-а-ахта се-е-емь... Это под северным крылом ангара… Вот! Вижу! Это близко! Я иду, я сейчас буду, дорогая!
Запись расплывается в помехах, чтобы на несколько секунд сформироваться в ту же кобылку, но уже лишённую конечностей и поднятую в воздух, а затем окончательно вырубиться.
— Я видела многих, кто отчаивался, — произносит мягкий синтезированный голос со стороны расплавленной двери. Резко обернувшись, ты берёшь высокую фигуру, освещённую голограммой вокруг головы, на прицел БФГ.
Стрелять — 52(- 1 патрон).
Выхватить другое оружие — 53.
Ждать — 54.
52
Электронный вопль вонзается в уши, погружая их в бездну болезненного звона. Когда же к тебе возвращается слух, от врага не остаётся ни следа. Лишь только изуродованные пони, тела которых пожёг выстрел, рвутся из стороны в сторону, восстанавливаясь. Ты, перед тем, как уйти, освещаешь КПК то место, куда смотрела Свити Белль, и где, следовательно, была карта, но там виден лишь след от попадания фаербола. Выходи на 49.
53
— А ты не склонен к разговору? — вдруг выкрикивает Аврора. Над её плечом выдвигается что-то светящееся, а мигом позднее ты падаешь на спину с фонтаном крови, бьющим прямо из горла.
Возвращайся к выбору на 51.
54
Голова продвигается вперёд, открывая взору контуры всего тела. Лапы с железными когтями и толстыми браслетовидными кольцами на местах локтей, механические ноги, походящие на грифоньи, — всё это крепится к могучему бронированному торсу. Аврора подносит лапу к голографическому лицу, вращает её и, взглянув на тебя, мягко говорит:
— Мы одинаковы, не так ли?
Внезапно она бросает взгляд на потолок и её голографические глаза расширяются. А затем яркий свет, сопровождающийся чудовищным грохотом, ослепляет тебя. Тяжёлый удар сотрясает стены. Когда глаза адаптируются, в потолке уже зияет широченная дыра, через которую виден дымящийся десантный фрегат, несущийся прямо на вас с Авророй! Ты едва успеваешь отскочить в дальний угол, как грузная махина глайдера плугом проходится по крыше комплекса, вспахивает носом ваше помещение, по пути сминая Аврору, а затем взрывается, разнося остатки ровных коридоров на кусочки. Две стены и пол с потолком были полностью выдраны, открыв тебе прекрасный вид на пылающую пустыню с головокружительной высоты.
— Маршал, это сраный портал! — оживает связь. — И через него проходит что-то большое!
— Госпожа маршал, лейтенант Сэнди Сити мертва! Некуда отступать — нас зажали в угол! Это бойня! Третий отряд не отвечает!
— Это маршал Эвент Хоризон! Двадцать пятая дивизия, какого чёрта вы ещё не укрепили тыл?! Ничего знать не хочу! ВЫПОЛНЯТЬ ЗАДАНИЕ! О, у нас появилась связь с генералом Рейнбоу Деш! И Когтем! Эй, вы! Что бы вы там ни планировали, не тяните, чёрт вас задери!
— Наконец-то, связь! Говорит Винд Чилл! Отряд разбит! Трое бойцов мертвы, командир без сознания, и ещё один солдат пропал! Я ничего не вижу! Каковы приказания?
— На связи генерал Рейнбоу Деш! Держись, сынок. Постарайся спрятаться и не выдавать себя — они отвлечены на нас и на наш упавший фрегат! Коготь, сукин ты сын, ты здесь?!
— Слушаю, генерал! — процеживаешь ты, завидев гаусс-пушку, застрявшую промеж стальных листов у самого края пропасти.
— Источник тёмной энергии переместился к подножию рогатой башни! — сообщает разведчик, прежде чем кровавое небо разрывает зигзагообразная молния и криков в рации становится больше.
— Ё! Коготь, тащи свою жопу туда, пока раса пони ещё жива! — Рычит Деш. — Эта херовина нас сейчас собъёт! Садимся!
— Прекрасный план — прекрасное исполнение! — бросаешь ты и, отойдя в противоположный край того, что только что было помещением, забираешься, вонзая когти в зацепки в стене и тела прикованных пони, на крышу. Отсюда видно ещё больше: например, единственный фрегат-глайдер, стремительно приближающийся к тебе, попутно пуская снаряды в рогатую башню, вокруг которой клубятся облака багрового тумана. Щит Йорр.
"Нет, не собъёт! — телепатически хрипит Эффусум. — Палач, сосредоточься на миссии и не думай ни о ком другом! Никто не заслуживает твоего внимания в эту минуту!"
Действительно, можно игнорировать радио — там слишком много мусорных криков.
Прямо над тобой пролетает горгулья. Действия:
Атаковать — 56.
Найти укрытие и атаковать оттуда. Например, вон под тем сбитым развед-глайдером — 55.
55
Гаусс-пушка вздрагивает в лапах, выпускает заряд, перебивающий хребет твари, после чего начинает приятно вибрировать. Рогатая башня поворачивает свои горящие очи к тебе, одаривая дьявольской улыбкой. Промеж кручёных рогов концентрируется энергия: сейчас будет стрелять.
Спрятаться под глайдер — 57.
Спрыгнуть с крыши в комнату, откуда вылез — 58.
Бежать зигзагами на башню, изо всех сил уворачиваясь — 59.
Показать этой грёбанной башне средний коготь — 60.
56
Ты ныряешь под помятое крыло. Затем, встряхнув гаусску в лапах, прицеливаешься и стреляешь ей в брюхо. Тварь поворачивает морду к тебе, получает добивающий заряд в лоб и отправляется в последний полёт, завершающийся кровавым столкновением с крышей и размазыванием кишок и прочих внутренностей по стальным листам. Тебя охватывает знакомое чувство силы и тепла в передних ногах. Донкельхейтум заряжается...
...А потом молния, выпущенная из башни, разрывает тебя на мелкие кусочки. Это случается так быстро, что ты во всех подробностях видишь, как холодный металл обагряется алым дождём ошмётков твоего тела.
Вернись на 54.
57
Ты с прытью зайца и тяжестью мамонта прыгаешь под крыло глайдера в ту секунду, когда башня выстреливает. Молния подрывает то место, где ты только что был. Тут же линии на глади стальных листов пучатся, будто вспахиваемые невидимым плугом, образуя крест. По ходу, прямо под крышей залегают трубы с взрывоопасным газом! И полоса взрывов несётся прямо на тебя!
Уйти с линии, покидая укрытие — 61.
Оставаться на месте. Такой взрыв броня, скорей всего, выдержит, в отличие от попадания башни — 62.
58
В тот же миг, когда ты прыгаешь, башня стреляет. Молния взрывает крышу, пока ты ещё в воздухе, взрывной волной вышвыривая тебя на десяток метров за пределы летучей фабрики. Над тобой — багровое небо, под тобой — пустыня, черты которой едва различимы на такой высоте. В рации стоит крик, возможно, относящийся к тебе и твоей судьбе. Что ж, я рад, что не всем наплевать на твою смерть...
Вот и земля! Удар! Ты приземляешься на три конечности, брутально подняв третью в воздух.
"Поглощение энергии столкновения..." — заявляет костюм. — "Провалено"
Нет, не надейся. Ты всё равно сдох. Иди назад, на 55.
59
Нет, не прокатит. У башни всё в порядке с точностью. Стоит ли описывать, насколько красиво твои ошмётки разлетаются в разные стороны?
Вернись на 55.
60
— Поди трахни себя!
От такой наглости даже демон охренел. Это даёт тебе время на ещё один выбор на том же 55.
61
Ты спасаешься от взрывов, но не от демонической башни, чья молния разрывает тебя на кусочки.
Возвращайся на 57.
62
Разрыв подбрасывает тебя в воздух, чтобы ты сразу же рухнул в образовавшуюся дыру. Метров десять ты летишь в практически свободном падении, задевая металл и переворачиваясь в воздухе, затем плашмя впечатываешься в пол, оставляя в нём вмятины, будто он не стальной, а пластилиновый. Тут же поднявшись, ты обнаруживаешь себя у широкой двери в знакомом по стилю коридоре. Но помимо этого поменялось что-то ещё, как будто чего-то не хватает... что же это? Точно! Радио снова замолкло. Ну, не проблема. Ты и так самодостаточен, Палач. Оружие в порядке, броня тоже — вперёд, открой дверь на 63!
63
Ты кликаешь на кнопку и дверь начинает медленно открываться. Слишком медленно.
Спокойно подождать, пока она откроется — 64.
Да что она себе позволяет? Подтолкнуть — 65.
64
Дюйм за дюймом, дверь неторопливо скользит вверх с таким видом, будто её совершенно не волнует спасение мира, пинание монстров и тому подобное. Примерно через минуту промежуток между полом и дверью всё ещё не выше твоего колена. Интересно, чем вызвана такая терпеливость с твоей стороны? Погодите, что это за шипение?
— Попался! — выкрикивает голос Авроры когда твою переднюю ногу хватает железная лапа и, втащив твоё тело под дверь, швыряет головой вперёд. Впечатавшись бронированным затылком в металл, ты секунды четыре летишь, смутно различая очертания объектов, пока не замечаешь ракету, несущуюся прямо на тебя.
Джетпаком столкнуть себя с траектории (если не сломан) — 66.
Гравихватом сбить ракету в сторону — 67.
65
Сжимая оружие в одной лапе, ты просовываешь когти в дюймовый зазор между дверью и полом, пригибаешься, затем резко, ломая механизмы, выталкиваешь её вверх.
— Ах! — восклицает голос Авроры, стоящей прямо перед тобой, только уже без голографической мордочки.
Ты машинально обрушиваешь на неё мощь апперкота, посылая в полёт, продлившийся, по звуку, как-то слишком долго. Ты шагаешь вперёд, только чтобы оказаться на краю настоящего оврага: огромный лестничный пролёт, являвший собой это помещение, провалился в какой-то тускло освещённый производственный зал внизу, о чём говорят беспорядочно разбросанные механизмы. Дверь позади тебя, не пережив столь грубого обращения, с лязгом ухает вниз, перекрывая проход. Но тебе же назад не надо, так?
— Ут Клем! — доносится снизу, вместе с ракетой для придачи словам веса. Платформа под тобой срывается с шатких креплений и отправляет тебя навалять обидчику.
"Поглощение энергии столкновения" — сообщает костюм, когда ты врезавшись, как метеорит, опрокидываешь стоящих вокруг киберпони и грозно встаёшь.
Выстрелить из гаусски (требует найденное оружие) в Аврору, лежащую на полу с искрящейся спиной — 68.
Запустить заряд БФГ в Аврору. Это не заденет киберпони, которые вот-вот поднимутся и атакуют тебя — 69. (-1 патрон)
Броситься на Аврору, чтобы вступить в ближний бой — 70.
Отступить в угол, чтобы видеть всех противников и выбирать действия оттуда — 72.
66
Снаряд взрывается где-то наверху, выдавливая из Авроры крик. Ты, сгруппировавшись перед столкновением, тяжело приземляешься на все копыта, ударной волной опрокидывая киберпони вокруг. На изуродованного киборга с ракетницей в спине, распластавшегося перед тобой, падает Аврора, что сопровождается смачным хрустом костей и синтетическим воплем. При относительно ярком свете её механическое тело предстаёт во всех деталях. Лапы с когтями, которые можно было бы назвать точной копией твоих, не будь на месте суставов широких искрящихся браслетов, от которых провода змеятся до самых плеч. Голова — единственное, что отдалённо связывает это существо с пони — покрыта лысой и больной кожей.
Выстрелить из гаусс-пушки в Аврору (при наличии) — 68.
Запустить заряд БФГ в Аврору. Это не заденет киберпони, которые вот-вот поднимутся и атакуют тебя — 69. (-1 патрон) (при наличии пушки)
Напасть на Аврору в ближнем бою — 70.
Расстрелять из пулемёта и гвоздемёта (при наличии этих оружий) — 74
Отступить в угол, чтобы видеть всех противников и выбирать действия оттуда — 72.
67
Исход тот же, что и на 66.
68
Пробитое тело Авроры скрючивается, а синтетическое горло разрывается криком, но ликовать рано — враг позади выпустил очередь плазменных шаров тебе в затылок, испарив голову и всё её содержимое. Вернись к выбору.
69
Изумрудный шар устремляется к Авроре, а ты разворачиваешься к шестерым киберпони, уже пришедшим в себя и нацелившим на тебя всевозможные пушки.
Один заряд БФГ решит проблему. Готов ли ты его потратить? Если нет, то другого выхода нет, придётся вернуться на 66. Но если да, то узнай, что дальше на 75.
70
Твоя многокиллограмовая туша молниеносно обрушивается на Аврору, чтобы столь же молниеносно улететь к стене, отброшенной ударом, ни в чём не уступающим твоему. Это, кстати, спасает тебя от очереди плазменных шаров, что плавит какой-то металлолом над тобой: шестеро киберпони уже пришли в себя.
Выбирай действия на 72.
71
Зарычав, ты скачешь на врага, подлетаешь, толкаешь себя реактивным ранцем, становясь настоящим снарядом. Однако как бы ты ни был быстр, киберпони ещё быстрее — он мгновенно откатывается вбок, спасаясь от участи лишиться головы из-за твоей ноги. Его сородичи срабатывают с чёткостью спецназа: тот, что на трубе, взрывает твой джетпак из вортекс-пушки, а плазмомётчик превращает твой шлем в огненную речку, со страшной болью выжигающую твоё лицо. И напоследок, пока ты ещё не умер, механическая лапа Авроры поднимает тебя в воздух и нашпиговывает твоё многострадальное брюхо дробью.
Вернись на 72.
72
Ты резко ныряешь в угол, избегая очередной атаки плазмомётчика, одновременно с тобой спрятавшегося за вертикально стоящей, измазанной в крови, конвейерной дорожкой. Остальные киберпони рассредотачиваются: двое рвутся к тебе, пронзительно жужжа циркулярными пилами и посылая безвредные очереди пуль, один запрыгивает на какую-то толстенную трубу на стене, целясь оттуда из, предположительно, вортекс-пушки, и еще двое, вырвав из пола грязные листы металла, скрываются под ним.
Киборги с пилами слишком близко для использования БФГ, а если у тебя оно есть, то джетпак сломан и тебе не обойти врагов для выстрела.
Но если у тебя есть джетпак, можешь перескочить через киберпони на 71.
Можно выстрелить в первого бегущего из гаусски, а второго встретить дробовиком — 73.
Если гаусс-пушки нет, то у тебя явно есть пулемёт. Расстреливай на 77!
Или гравихватом кидаться разным хламом, не позволяя им подойти достаточно близко, одновременно расстреливая из гвоздемёта — 76.
73
Голова и плечи первого киберпони взрываются кровавым фонтаном, а второй, кинувшись на тебя и отбив гаусс-пушку в сторону, сталкивается нос-к-носу с дробовиком, левитируемым твоим гравихватом. Выстрел! И без того уродливая морда принимает еще более отталкивающий вид, а её обладатель шатается, оглушённый. Ты охаживаешь его свободной лапой по спине, ломая позвоночник, и бьёшь гаусской по шее с противоположной стороны, буквально переламывая врага пополам. Перебитые трубы и артерии изливаются кровью и дёгтем.
Выстрел вортекс-пушки прошибает наушник твоего шлема, заставляя мышцы отбросить твоё тело за кучу хлама. Нужно убить того урода на трубе, да и плазмомётчик не дремлет — укрытие быстро плавится под напором его шаров. Одна Аврора выжидающе лежит на полу в позе плотоядной кошки, готовой к прыжку.
Подстрелить снайпера и плазмомётчика из гаусс-пушки, сидя в укрытии — 78.
Выстрелить в трубу под снайпером — она, может быть, красиво взорвётся — 79.
Выстрелить в морду Авроре — 96.
74
Исход тот же, что и на 68.
75
Заряд БФГ, не выпуская лучей при полёте, сталкивается с полом между киберпони. Ядовито-зелёное пламя за считанные секунды съедает врагов, вновь оставляя тебя в гордом одиночестве. Ты ведь один, да?
Ты рефлекторно оборачиваешься, чтобы встретиться с обугленной, лишённой нижней четверти тела, Авророй.
— МЕНЯ ТАК ПРОСТО НЕ УБИТЬ! — визжит она, и её браслеты, щёлкнув, выплёскивают тебе в грудь картечную бурю. От тяжёлого удара броня вминается тебе в грудь, а сам ты отлетаешь к стене. Аврора тут же кидается вслед за тобой, выбивает из лап БФГ, и вцепляется когтями тебе в шею.
Отдаться инстинктам, тело вполне способно спасти себя само — 80.
Разум сильнее, срочно придумать что-то — 81.
76
Гвоздёмёт гудит в твоей железной хватке. Вместе с потоком зарядов на рычащих киберпони обрушиваются ржавая труба и какие-то коробки, попавшиеся под грави-луч. Череп киборга, потерпевшего удар трубой, хрустит, как пустой орех, в то время как его живот наполняется гвоздями, грубо рвущими провода и клапаны внутри. Второй враг тоже не обделён: стальные штыри вонзаются в него, как в подушечку для иголок. Чёрт, гравихват крут! Прекрасная штука для трепания вражеских нервов...
...Но не для защиты от снайпера, вортекс-пушка которого аккуратно простреливает твой череп. Сейчас бы попасть в мир звёзд, поговорить с духами, после чего воскреснуть как какая-нибудь Блекджек... но нет, у нас всё проще: ты просто сдох. Без пафоса, фанфар и излишней трагедии. Катись назад, на 72.
77
Яростно орущие киберпони напарываются на кол пуль твоего пулемёта. Куски плоти и металла отваливаются от их тел, а то, что остаётся, превращается в кровавое решето. Снайпер напоминает о себе, но заряд его пушки сталкивается с вовремя подлетевшим куском мяса. Ты, рванувшись в сторону, накрываешь шквальным огнём трубу, отчего газ внутри неё вырывается наружу, быстро заполняя этот "овраг". Плазмомётчик выпускает шар и всё взлетает на воздух! Тебя швыряет в стену с такой силой, что все кости жалобно хрустят, моля о пощаде.
Но не успевает в ушах улечься звон от взрыва, как плиты на полу вспучиваются, и на тебя набрасываются двое киберпони.
Подтолкнуть себя джетпаком, тараня врага левее, попутно левитируя гравихватом дробовик и стреляя во второго — 99.
Левитировать гвоздемёт, расстреливая из пулемёта сразу обоих — 100.
78
Заряд пробивает врага навылет и повреждает трубу позади него, газ в которой тут же взрывается. Тело снайпера красиво разлетается на мелкие кусочки. Следующий залп отрывает голову плазмомётчику, не вовремя высунувшемся из-за своего укрытия.
Аврора издаёт рык и, выломав из-под себя стальную плиту, словно это не металл, а бумага, ныряет в подпол.
Выжидать, прислушиваться — 94
Максимально дистанцироваться от пола. Забраться на хлам, например — 95.
79
Действительно, красивый взрыв. Но по мне, картина плазменных шаров, один за другим врезающихся в твой шлем красивее. Вернись на 73.
80
Твои лапы до хруста и искр сжимают конечности Авроры в отчаянных попытках сохранить жизнь, ещё теплящуюся в твоём бренном теле. В самом деле, какова ценность вещи, если она бесполезна без чего-то извне? Сознание неспешно затухает, ты почти не чувствуешь боли — мозг уже не воспринимает её. Что значишь ты без костюма, без оружия, без донкельхейтума? Не будь ты Палачом, стоил бы ты хоть что-то?
Убил ли ты до этого горгулью? Да — 106.
Нет — 107.
81
Аврора рычит, её когти всё глубже впиваются в тебя, пока ты судорожно пытаешься найти выход. Непрестанно брыкаясь и вырываясь из её захвата, ты лишь усугубляешь своё положение. Придумать, придумать... в эту минуту можно понять, насколько слаб может быть разум в минуту опасности. Адреналин и желание жить пьянят его не меньше возбуждения... но неужели ситуация безвыходна?
Ты фокусируешь энергию гравихвата на настоящих глазах Авроры, что позади голографической морды, и, сдавив, вырываешь. Невозможно описать тот вой, что она издаёт при этом! И это не бессмысленный звук, это слово, слыша которое из уст монстра, каждый содрогнётся. Мама. Она кричит "Мама".
Что ты думаешь в эту минуту? Наводит ли на какие выводы, мысли? Или тебе совершенно наплевать, ибо из твоей распоротой глотки горным водопадом хлещет кровь?
Так или иначе, нет нужды возвращаться, так как было лишь два варианта. Иди сразу на 80.
82
Туча картечи превращает в кровавое месиво то, что ещё не было разорвано побегами. Аврора издаёт протяжный вздох и, перед тем, как упасть, шепчет:
— Победа этой минуты за тобой, но какова будет следующая?
Пусти в неё контрольный выстрел и отправляйся разгребать хлам у выхода двери на 85.
83
Побег выталкивает бронепластину из груди Авроры, обнажая нечто бледно-розовое, не обладающее формой, утыканное прорезиненными трубочками, поршнями и проводами. Киберкобыла, взглянув туда, бормочет:
— Ты правда вырвешь сердце женщины ради победы?
— Ты не женщина, — процеживаешь ты, вцепившись когтями в розовую массу и, сдавив так, что Аврора, наконец, заорала. Крик достигает невообразимых высот, пока ты, стиснув зубы, тянешь сердце на себя. Единственный глаз изуродованной киберкобылы закатился, а тело, невзирая на механизированность, мечется в судороге.
Вдруг, она замирает, оборвав крик. Её морда нежно прижимается к забралу твоего шлема и единственный глаз одаряет тебя последним взглядом, преисполненным благодарности и... тепла.
— У тебя очень красивые глаза, — шепчет Аврора, прежде чем упирается лапами тебе в грудь и отталкивается, оставляя своё сердце у тебя в когтях. Оборванные трубки в теле кобылы истекают кровью и дёгтем.
А затем она падает замертво. Теперь ты точно один. Разве что сердце почему-то бьётся в твоей лапе.
Бросить его на пол и растоптать — 84.
Выбросить — 86.
84
Что-то странно хрустит под твоим тяжёлым сапогом, но это уже не стоит внимания. Дверь выхода найдёшь за кучей хлама на 85.
85
Всевозможные железки отвратительно скрежещут, пока ты вытаскиваешь их из кучи и выбрасываешь за спину. Докопавшись до кнопки, ты нажимаешь её, в ответ на что дверь радушно уплывает в сторону, открывая проход в очень странный коридор. Сначала ты недоумённо разглядываешь плавно покачивающиеся стены, пол и потолок, затем понимаешь: это облака. Верней, раньше на них посредством чар опирался пол, о чём говорят редкие стальные пластины, всё еще лежащие на некоторых облачках.
Так как обхода нет, придётся прыгать по плитам над огромной пропастью. Интересно, тебе нравятся платформеры?
Порог у двери с "облачной стороны" цел, как и охранная голограмма. Касание светящейся кнопки — и над клубящимися тучами вспыхивает фигура кобылы пони-пегаса в тонком халате. Тяжело дыша, она боязливо озирается, постоянно тыча копытным пистолетом в разные стороны. Она медленно ступает по облакам в твою сторону. Несколько раз она останавливается, надолго замирает, напряжённо вслушиваясь, затем продолжает движение. Вот она уже подошла вплотную к тебе, и черты её тела стали ещё более размыты, чем были. Её копыто тянется к кнопке... а из облака на потоке ей на шею беззвучно падает полуметровый червь, тут же впиваясь и сваливая пони наповал.
Голограмма гаснет, а ты понимаешь, что прыгать по чёртовым платформам придётся не в одиночку.
Вздохнув, ты готовишься к первому прыжку. Иди на 87.
86
Сердце как-то странно звякает об пол. Ты хмуришься и, подняв его, разрезаешь когтем. И... в нём спрятан жёлтый череп-ключ! (Запомни, что ты его получил!)
Теперь к выходу на 85.
87
Успешно достигнув первой платформы, ты продолжаешь движение и добираешься до угла коридора, где ситуация становится чуть интересней: коридоры трёх этажей (того, на котором ты сейчас, одного ниже и одного выше) обрушились, образовав перед тремя порогами дверей на их концах широкое пространство с редкими металлическими плитами над рекой неведомой бледно-радужной субстанции. Тут есть, где развернуться. Но стоит для начала взвесить возможные выгоды: на плите далеко внизу, кажется, почти у самой кромки отвратных радужных волн, что-то блестит в свете множества уцелевших ламп; средний этаж манит тебя дверью со светящимися жёлтыми черепами, тонущей в демонической гамме цветов; а для того, чтобы разглядеть верхний, нужно забраться повыше, но уже отсюда видно, что там, как ни странно, уцелело наибольшее количество плит. И, кстати, чтобы добраться до некоторых платформ, понадобится реактивный ранец. Работает ли он у тебя?
Прыгнуть на платформу выше — 88.
На платформу на среднем уровне (она далеко, без джетпака не доберёшься просто так) — 89.
Спрыгнуть на плиту внизу — 90.
88
Твои когти крепко цепляются за металл, подтянувшись, ты, почувствовав, как платформа зашаталась, испуганно замираешь.
Рация внезапно оживает. Хрипов и шипений много, но, при желании, можно разобрать, что говорят. Интересно ли это тебе? Если да, то послушай на 91 (только если ты разделился с отрядом в ангаре!). А если нет, то продолжай движение.
Стены этажа напротив тебя украшены пегасами. Распятыми пегасами. Причём живыми. Их дрожащие тела истекают кровью, однако не похоже, чтобы в них вживляли какую-нибудь электронику.
Если тебя не колеблет факт надругательства над сородичами, то с этой платформы можно прыгнуть на ту, что была недосягаема без джетпака со среднего уровня — 92. Оттуда нормального пути ни вниз, ни вверх уже нет, так что ты покинешь это место через средний этаж.
Или ты можешь попытаться добраться до несчастных. (Ты покидаешь это помещение без возможности вернуться) — 93.
Можешь спрыгнуть обратно, на 87 и выбрать что-то другое.
89
Этот трюк тебе удаётся, но следующая платформа обманчиво близка. Твой прыжок оказывается неудачным и ты срываешься в радужную дрянь.
Вернись на 87.
90
Платформа недружелюбно вздрагивает под твоим весом, отчего ты замираешь на пару секунд. Как бы ни поджимало время, купаться в той радужной гадости внизу не хочется. Собравшись, ты аккуратно спрыгиваешь ниже и ниже. Останавливаешься ты только когда оказываешься напротив нижнего этажа. Он не примечателен ничем, кроме того, что по стальным листам, составляющим обрубок коридора, что виден тебе, непонятным образом перетекают красноватый огонь и тёмно-каменные цвета. Кратчайший путь до него состоит из трёх платформ, преодолеть которые не выглядит проблематичным.
Но далеко внизу всё еще светится неизвестная штуковина, страшно будоражащая твоё любопытство.
Добираться до этажа, этот платформинг уже нервирует! — 102.
Спускаться за той хреновиной, всё равно она вне зоны досягаемости гравихвата — 103.
91
— Генерал Рейнбоу Деш, это Винд Чилл! Хер знает, где Коготь! У нас мало патронов и Огнехвост серьёзно ранен! Мы живы в основном потому, что враги вдруг без видимой причины стали действовать хаотичнее и перестреливаются в основном друг с другом. Мы, судя по карте, рядом с конференц-залом, прямо под башней, очень близко к источнику тёмной энергии! Но без Когтя это ни хрена не значит!
— Винд Чилл, сынок, слушай меня внимательно, — отвечает пегаска. — Мы сели прямо у подножия баш... — её голос тонет в помехах, но слова "Твай" и "жёваный щит" тебе удаётся уловить. Затем уровень хрипов возвращается в прежнее состояние. — Дроны успели составить карту, так что мы скоро до вас доберёмся! Что до Когтя... Коготь, ты слышишь меня? Коготь?! Погодите, это не его ли сигнал? Коготь, Айрон! Если ты меня слышишь, ты почти на месте! Мы скоро прибудем, но не дожидайся нас, иди! — прежде, чем ты успеваешь отозваться, связь глохнет.
Вернись на абзац, откуда пришёл.
92
Твой прыжок оказывается удачным. Как и следующий, который ты тщательно рассчитываешь. Вот и коридор! Здесь два варианта:
В лифт — 160.
В дверь с жёлтыми черепами (требует череп-ключ соответствующего цвета) — 161.
93
Прыгая с платформы на платформу, ты добираешься до уцелевшей части третьего этажа. Стоя промеж тесных стен, по которым медленно стекает свежая кровь пони, ты тяжёлым взглядом проходишься по распятым пегасам. Вряд ли ты можешь им помочь, и еще менее вероятна возможность убить их, если они дожили до этого момента. А! На их шеях видны следы мутагенных червей. Что ж, их путь закончен. А на твоей дороге пока только развилка:
Идти на лифт — 160.
Если ты разделился с отрядом в ангаре (почти сразу после высадки) и нажал на кнопку возле двери выхода оттуда, то одна из стен сейчас отъехала в сторону, открывая проход в потаённую комнату — 163.
94
В следующую же секунду земля пропадает у тебя из под ног, роняя на спину, а её место занимают двое оскаленных киберпони. Один впечатывает ногу тебе в живот, заставляя заблевать экран шлема внутренностями, а другой, вцепившись в твою шею, принимается тебя жрать.
Иногда осторожничать излишне. Вернись, откуда пришёл.
95
Верное решение, что было очевидно. Там, где ты был секунду назад, пол вспучивается.
Есть гаусс-пушка? Нашпигуй этих скрытных уродов — 97!
Нет? Разрежь то место при помощи лазерного пистолета на 98.
96
— Ах! — Аврора издаёт рык и, выломав из-под себя стальную плиту, словно это не металл, а бумага, ныряет в подпол, а ты падаешь с простреленным вортекс-пушкой черепом. Вернись на 73.
97
Гаусска дважды вздрагивает в твоих лапах. Два синтетических вопля достигают твоих ушей прежде, чем обманчивая тишина захватывает это место... чтобы Аврора со скоростью пули вылетела из-под пола и львицей бросилась на тебя.
— МЕНЯ ТАК ПРОСТО НЕ УБИТЬ! — визжит она, и её браслеты, щёлкнув, выплёскивают тебе в грудь картечную бурю. От тяжёлого удара броня вминается тебе в грудь, а сам ты отлетаешь к стене. Аврора тут же кидается вслед за тобой, выбивает из лап оружие, и вцепляется когтями тебе в шею.
Отдаться инстинктам, тело вполне способно спасти себя само — 80.
Разум сильнее, срочно придумать что-то — 81.
98
Плита, будто ткань, быстро расползается под действием рубинового луча, но когда ты гравихватом отрываешь её от пола, там уже никого нет.
А затем позади тебя раздаётся скрежет и визжащая Аврора, схватив тебя за спину, поднимает в воздух и переламывает хребет. Ты, харкая кровью, брыкаешься. Болевой шок трудно назвать спасением в этом случае: он, вроде бы, уберегает тебя от мучительной боли, но в то же время ты прекрасно видишь, как киберкобыла принимается тебя расчленять. Она вырывает твои ноги, распарывает живот и осыпается твоими внутренностями в каком-то экстазе... Вернись на 95.
99
Твоя тяжёлая туша опрокидывает киборга наземь, где лапа в раз раздалбливает его череп. Сородич убитого, получив в живот заряд дроби, отшвыривает дробовик и бросается на тебя, хватает за брюхо и ударяет коленом в живот. Рефлекторно врезав лапой ему по шее, ты захватываешь его в ответ за морду.
Но в тот миг, когда ты готов размозжить его черепушку, что-то ледяное, металлическое впивается тебе в горло. Последнее, что ты слышишь, это негромкий кобылий выдох:
— Спокойной ночи.
Вернись на 77.
100
Шквал зарядов за считанные секунды усмиряет двух киборгов, только для того, чтобы Аврора набросилась на тебя с воплем:
— МЕНЯ ТАК ПРОСТО НЕ УБИТЬ!
Она визжит и её браслеты, щёлкнув, выплёскивают тебе в грудь картечную бурю. От тяжёлого удара броня вминается тебе в грудь, а сам ты отлетаешь к стене. Аврора тут же кидается вслед за тобой, выбивает из лап оружие, и вцепляется когтями тебе в шею.
Отдаться инстинктам, тело вполне способно спасти себя само — 80.
Разум сильнее, срочно придумать что-то — 81.
101
Труба отлетает в дальний угол капсулы — на полметра от тебя. Треск становится интенсивнее и громче. В следующий миг она взрывается, разбрасывая частицы нейтрино вокруг себя. Благо, они детонируют до того, как достигают твоего тела. А вот корпусу капсулы везёт меньше: носовая её половина просто испаряется, вслед за чем на уцелевшую часть падает толстая балка, переворачивает её и отправляет с грохотом катиться куда-то вниз. Тебя пытаются вызвонить по рации, но из-за лязга разобрать хоть одно слово невозможно. В конце концов, капсула останавливается.
— Коготь? Коготь! Что там такое?! — кричит Рейнбоу. Чёрт, а она серьёзно о тебе волнуется!
— Я в порядке, в порядке! Посадка не из мягких, но я цел.
Отцепив ремни безопасности, ты не без труда вылезаешь наружу. Капсула попала в нечто напоминающее ангар, о чём говорят размеры помещения и широкие, как большущие сигары, цистерны, давно опустевшие и изъеденные коррозией. Слышится механическое шипение с пронзительным лязгом, леденящего оттенка которым добавляет непроглядная тьма там, куда не удалось пробиться лучам адского света из дыры на месте столкновения капсулы.
Вдруг ты замираешь, услышав хруст. Что-то падает позади тебя. Подняв это и приглядевшись, ты признаешь в маленьком осколке фрагмент БФГ9000. Взглянув на пушку, ты обнаруживаешь, что она выведена из строя: выломано несколько кусков ствола и выбиты батареи. Теперь это не больше, чем хлам. То же и с АУМ-12. Похоже, ты неслабо приложился на них во время посадки. Единственным уцелевшим оружием являются обычный и лазерный пистолеты.
— Коготь, — обращается к тебе Рейнбоу. — от ребят на "Даркстаре" поступили тревожные сообщения. Мы отсылаем десантные корабли назад. Если всё станет шибко плохо, пойдём ва-банк и тоже высадимся.
— Не нужно, — вставляет Эффусум. — коли он выбрал это испытание сам, то обязан выполнить его в одиночку.
Интересно, что ты думаешь о сыне Титана? Не настораживает ли то, что сказанное им в напыщенно-пафосной манере слишком часто оказывается правдой? Что движело тобой, заставляя пойти одному? Уж не Эффусум ли в самом деле мотивировал тебя?
Ты, держа пистолеты наготове, обследуешь ангар. Он значительно меньше, чем кажется из-за темноты. В основном из-за того, что часть его обрушена.
Здесь есть заклинившая гидравлическая дверь, которую, при твоей силе, будет легко открыть на 105.
В углу виднеется дыра, из которой доносится шипение газовых труб. Можно рискнуть и заглянуть туда — 126.
Ещё на стене висит овальный прибор — лицевой сканер. Непонятно, к чему он тут и что открывает, но совершенно очевидно, что твоя морда ему не подойдёт.
102
Только ты приземляешься на первую плиту, как воздух рычит слова на демоническом языке. Если ты до этого убил горгулью, то заряд донкельхейтума позволит перевести их на 104.
— Aliis inserviendo consumor!
Из облака под плитой высовывается багровое щупальце и крепко обвивается вокруг твоей задней ноги.
Работает джетпак? Вырвись, используя его! — 108.
Или можешь порвать щупальце когтем, только надо сначала дотянуться — 109.
Ну или, на худой конец, прострели из дробовика — 110.
103
Опасный спуск стоит того: платформа радушно дарит тебе патрон БФГ9000. Еще тут лежит съёмный модуль на пулемёт — теперь вместо шести скреплённых вместе стволов у тебя три отдельных вращающихся единицы по три ствола. Стали доступны выборы, требующие это улучшение.
Рад находкам? Теперь у тебя следующие опции:
Прыгать по платформам наверх, на 115.
Или приглядеться к радужной кромке и, заметив там что-то похожее на плиту, спрыгнуть туда — 116.
104
— Служа другим расточаю себя!
Понял? А теперь вернись на 102.
105
Уперев мощные лапы в створки, ты кряхтишь и раздвигаешь их в стороны под страшный металлический скрип. Перед тобой открывается длинный тускло освещённый коридор в классических серебристых тонах. Можно было бы назвать его совсем нетронутым, если бы не эти огромные порезы на стенах и не выбитые из потолка и стен металлические пластины. То же относится и к помещению, в которое попадаешь буквально через полминуты.
Твоё внимание привлекает светящаяся синим кнопка на стене. Нажав на неё, ты становишься свидетелем довольно интересной сцены.
— Сюда! Быстрее, Скути! – у толстой гидравлической двери вспыхивает нечёткая голограмма пегаски. Она падает на ноги и, обернувшись на секунду, кидается к стене рядом с тобой. Сразу за ней вбегает жеребец-пегас в броне и с какой-то винтовкой в копытах. Он ударяет по кнопке возле двери, смотрит в твою сторону и восклицает. – Вот! За этим коридором ангар! Если там не будет корабля, то всяко уж найдутся окна или шлюзы. Мы полетим сами!
— А Аврора? Неужели мы оставим её? – спрашивает пегаска, держась копытом за грудь. – Орион, что ты молчишь?
— Ску, пойми…
— Если мы с тобой до сих пор живы, почему не могла уцелеть она? С её-то телом…
— Ску, — жеребец подходит к пегаске и касается копытом её щеки, – если мы станем её искать, то в жизни не выберемся отсюда! Прошу тебя, давай сбежим, пока не поздно!
— Она мой друг, так же как и ты! Если бы пропала я, ты бы не ушёл, пока не нашёл бы меня! – Говорит пегаска и добавляет чуть тише. — Или моего тела!
— Не ушёл бы…
— Так чего же ты ждёшь! Идём! Она говорила, что идёт через администрацию. – Пегаска направилась было в сторону заклинившей двери на противоположной стороне комнаты, но жеребец удержал её.
— Нет, Скуталу. Она молчит, в то время как радио ещё работает. Прости, но нет. Я не хочу сказать, что это бессмысленно… но вынужден признать это. Пойдём. Пожалуйста.
Позади тебя раздаётся шипение. Ты резко оборачиваешься и отступаешь вглубь помещения, но несколько успокаиваешься, видя, что это делают и голограммы. Жеребец поднимает винтовку, а кобыла прижимается к его спине. Шипение слышится всё ближе. Пегаска дрожит как от жгучего холода. Высокая и громоздкая голографическая фигура предстаёт перед ними… а в следующий миг пегасы облегчённо вздыхают.
— Аврора, как же ты нас напугала! – жеребец опускает винтовку. – Почему ты шла так спокойно? Я же мог застрелить тебя!
— Ты жива! Ради всего хорошего, ты жива! – пегаска бросается к высокой фигуре, чьи черты невозможно разобрать из-за нечёткости изображения, и обнимает её.
— Э-э-э… Ах, да, Скуталу, я жива. И… наверное… в порядке… — негромко говорит Аврора мягким голосом. Её когтистая лапа опускается на голову Скуталу и поглаживает её. – Да, я жива. Пока что.
— Ну и отлично! – восклицает жеребец, обходит Аврору и шагает в коридор. – Теперь идём, пока эти твари притихли!
— Орион, прости… простите меня… — лапы Авроры, которая, кажется, схожа по строению с твоим костюмом, обвиваются вокруг шеи Скуталу, крепче прижимая её к телу. Она проводит носом по гриве пегаски. – Но нет.
— Да в чём дело?! Что вы тормозите так? Потом наобнимаетесь!
— Мы никогда не покинем это отвратительное место, — говорит Аврора и отпускает Скуталу. Та, высвободившись из объятий, беспомощной куклой падает на пол.
— Какого… — вскрикивает жеребец, вскидывая оружие по мере того, как Аврора поворачивается к нему. Когтистая лапа с механическим шипением обхватывает копыто пегаса. Аврора с тяжёлым вздохом поднимает его над собой и швыряет прямо в тебя. Орион врезается в стену за твоей спиной и издаёт стон боли, пока киберпони осторожно, даже нежно берёт обмякшую Скуталу в лапы.
— Вы оба были моими друзьями, — скорбно произносит киберкобыла, — и мне очень тяжело совершать такое. Ты любишь её, Орион, я знаю. И хочется верить, что в лучшем мире ваш союз наконец состоится.
— Дьявол! – жеребец, поднявшись, целится в Аврору. – Опусти её, или я вышибу тебе последние мозги!
— Мне очень больно. Поверь. Отвратно делать всё это. Но я должна. – В голосе Авроры чувствуются слёзы. – А больнее всего – думать о том, что лучшего мира нет вовсе. Получается, что я рушу нечто большее, чем просто жизнь.
— Я выстрелю, Аврора! Я, мать твою, выстрелю!!!
— Ut Clem. Homicida. – Тихо произносит киберкобыла и, повернувшись спиной к жеребцу, удаляется. Тут же с потолка на Ориона обрушивается сгорбленное чудовище. Жеребец, истошно ревя, выпускает очередь ему в живот, затем бьёт копытом по морде и отбрасывает в сторону.
— Скуталу!!! – Орёт он и кидается в коридор, откуда ты пришёл. На этом голографическая запись заканчивается.
Что ж, занимательно, но герои этой интриги скорей всего уже мертвы. Разве что Аврора… кто же она такая? Что это значит? Наблюдения одного эпизода не хватит для составления целостной картины, но... в самом деле, так ли это важно? Для кого-то нет, для кого-то да. Вот, наконец-то мы подошли к вопросу субъективности масс. Я не могу знать, что ты думаешь, но могу предполагать, угадывать. Причём довольно точно. А теперь подумай: свободная ли ты личность, если кто-то знает, что творится у тебя в голове?
Но я отошёл от темы. Тебе надо разобраться с более насущными делами.
С одной стороны проход закрыт толстой гидравлической дверью, но у тебя есть лазерный пистолет – взломать её не составит труда – 165.
А с другой есть двухстворчатая заклинившая дверь сродни той, что закрывала проход сюда — 166
106
Донкельхейтум... тепло... убитая горгулья... У тебя есть тёмная энергия! Не в достаточном количестве, чтобы активировать какую-либо из рун, но вполне подходящая для реализации своих земнопоньских возможностей!
Глаза Авроры горят ненавистью, но ты смотришь на неё с холодом. И так же холодно наблюдаешь, как голова киберкобылы с отвратительным чавканьем рвётся от корней яблони. Сочный корень вырывается, словно глист, из её глазницы. Хватка Авроры слабеет, и она, шатаясь отступает. Подняв лапу к уцелевшему глазу, она вздыхает:
— Мы одинаковы, не так ли? — корни разрывают всю правую часть её черепа и начинают разрушать плечо и грудь. — Я убиваю, чтобы дать новую жизнь, ибо, переродившись, мы не будем убиты демонами. Ты убиваешь зверски лишь, чтобы сохранить себя, обрекая других на ещё большее страдание. Но отчего ты — герой, а я — зло? — корень распарывает её брюхо, выламывая винты и деформируя трубы, но всё же киберкобыла стоит, не сводя с тебя страдальческого взора. — И как только мир может нуждаться в монстрах вроде тебя?
"Перехвачена видеотрансляция" — сообщает костюм, и перед твоими глазами предстаёт картина молодой оранжевой кобылы-пегаски со светло-сиреневой гривой, барахтающейся в бледно-радужного цвета биомассе. Её рот раскрыт в крике, а глаза сужены до размера булавки. Эта сцена длится долгую минуту, пока, наконец, голова пегаски не скрывается в омерзительных разноцветных волнах.
— Итак, Скуталу всё-таки умерла, — шипит Аврора. — Знаешь, если бы ты мог начать всё заново... её бы можно было спасти. Жаль только, она была на другом конце фабрики.
Пора прикончить это чудовище.
Застрелить её из дробовика — 82.
Зверское убийство — 83.
107
Очи Авроры пылают ненавистью, её когти вот-вот порвут твою шею, но от твоего взгляда веет холодным расчётом. Все моральные нормы и принципы не имеют значения, когда ты — машина с животными инстинктами. Твои лапы до хруста и искр сдавливают конечности киберкобылы, разводят их в стороны, а затем безжалостно заламывают, вырывая из суставов. Аврора отчаянно визжит, трепыхаясь, чем лишь усугубляет свои страдания. Её тело почти полностью состоит из металла, да, но боль... ты можешь заставить даже машину ощущать её! Вырвав левую лапу киберкобылы, ты ею же наносишь Авроре пощёчину, от которой она, не прекращая визжать, падает на бок. Ты, пинком перевернув её на живот, запускаешь когти ей в спину и поднимаешь над собой. Киберкобыла, словно заевшая игрушка, дрыгается на твоей лапе, осыпая её дождём искр. Под конец, перед тем как заглохнуть, она шепчет:
— Мы одинаковы, не так ли?
Брось её и отправляйся к выходу на 85, если ты один.
А если наверху тебя ждёт отряд, то на 157.
108
Ты устремляешься в полёт, щупальце натягивается и лопается. Но, на свою беду, ты оказываешься без опоры и падаешь прямо в радужную жижу, которая тут же заливает твою броню, которая слишком повреждена, чтобы загерметизироваться. Ты чувствуешь, как что-то впивается в твою плоть, как что-то впрыскивается... а затем теряешь сознание.
Ты не то чтобы умер, нет, но... я бы на твоём месте не задумывался и вернулся бы на 102.
109
Не дотягиваешься. Щупальце сбрасывает тебя в радужную гадость, где ты благополучно отбрасываешь копыта.
Вернись к выбору на 102.
110
Склизкое щупальце лопается, но радоваться рано: на плиту выползает здоровенный червь сродни тем, что встречались в ОАК-сити.
Лягнуть его, сталкивая с платформы — 111.
Расстрелять из дробовика, ибо именно он сейчас у тебя в лапах — 112.
Перескочить на другую плиту, поближе к уцелевшему краю коридора — 113.
111
Твои копыта упираются в щупальца, тут же вышвыривающие тебя с платформы.
Если джетпак исправен, скорректируй падение и приземлись на самую нижнюю плиту — на ту, на которой лежало что-то светящееся — 114.
Если нет, то, окунувшись в радужную жижу, умри и вернись на 110.
112
Дробь вырывает громадные куски мяса из червя и тот мешком отправляется в радужную жижу. Путь твой лежит на уцелевшую часть нижнего этажа. Ты беспрепятственно добираешься до его двери. Открыв её кликом кнопки неподалёку, ты видишь, что позади неё расположен лифт. Лишённый крыши и "украшенный" раздробленными черепами пони и тех... дай вспомнить... людей. Сияющие полосы на стенах на первый взгляд кажутся беспорядочными, но, присмотревшись, ты замечаешь, что они образуют какое-то слово... "facile". Что бы это значило? И важно ли это? Главное, что у лифта есть кнопка "Вверх".
Ты берёшь оружие наизготовку, шагаешь внутрь, и лифт, хрустя костями, сдвигается с места. Стены шахты покрыты плотью, урчащей и как будто стонущей от соприкосновения с лифтом. Сверху льётся алый свет, приближающийся с каждым мгновением.
Нет времени радоваться: ты приехал на 123.
113
Другое щупальце ловит тебя в воздухе, вертит, словно трапу, а затем сбрасывает в радужную гадость. Возвращайся на 110.
114
Едва коснувшись платформы, ты выхватываешь гвоздемёт и шпигуешь облако с червём до тех пор, пока не опустошаешь весь магазин и дохлый червяк не совершает высотный прыжок в радужную реку. К сожалению, патронов к гвоздемёту больше нет, соответственно выборы, требующие это оружие, теперь недоступны. Ну, не беда — погляди, что ж там сияло-то!
А сияла батарея-патрон для БФГ9000. Еще тут лежит съёмный модуль на пулемёт — теперь вместо одного шести скреплённых вместе стволов у тебя три отдельных вращающихся единицы по три ствола. Стали доступны выборы, требующие это улучшение.
Теперь прыгай по платформам наверх, на 115.
Или можешь приглядеться к радужной кромке и, заметив там что-то похожее на плиту, спрыгнуть туда — 116.
115
Ты подпрыгиваешь к ближайшей, но отнюдь не близкой платформе. Твои когти хватают её край, но она, отлипая от облака, на котором была, будто от липкой ленты, грозит окунуться вместе с тобой в радужную погибель.
Удержать её грави-лучом и подтянуться — 117.
Или этим же инструментом подложить себе под ноги, позволяя ещё раз использовать двойной прыжок — 118.
116
Эм, тебе показалось. Ты тонешь в радуге. Некрасивая смерть, Палач, некрасивая. Вернись назад и не позорься!
117
Гравихват тебя не подводит: тебе удаётся взобраться на плиту, придавив её недюжим весом к облаку. Несколько секунд ты лежишь, переводя дух и прислушиваясь к аритмичной долбёжке в висках. Затем ты, вдруг почувствовав неприятный холод на горле, осторожно садишься и принимаешься разглядывать свой торс. И тебе очень, очень не нравится эта раздавленная багровая пиявка прямо возле шеи. Откуда она там взялась?! Твою шкуру пробирает холодок. Надо проверить шею! Но в шлеме этого сделать нельзя.
Снять его — 119.
Продолжать движение, да молится Селестии и Луне с Кибердемоном вместе взятым, что мутаген не попал на кожу — 120.
118
Платформа, перенесённая под тебя, неудачно вздрагивает от толчка твоих копыт, из-за чего ты неудачно поворачиваешься в воздухе. Джетпак не спасает. Наоборот, он значительно усугубляет ситуацию: его реактивная тяга швыряет тебя в сторону от и без того неблизких платформ, где уже ничто не помешает тебе совершить смертельный заплыв в радужную дрянь.
Возвращайся на 115 и делай правильный выбор.
119
Ты с замиранием сердца выбрасываешь раздавленного червяка, цепляешь оружие на броню и аккуратно поворачиваешь крепления шлема. Затем, обхватив его лапами, осторожно стягиваешь с головы. В своём отражении на забрале ты с облегчением видишь, что всё в порядке...
...А затем мясистый червь кровавой каплей падает тебе на обнажённую шею. Твой разум помутняется, когда он впрыскивает в твою кровь мутаген. Мир начинает кружиться в танце огненных красок, уносясь дальше и дальше...
Считай это за смерть. Тебе назад, на 117.
120
Нервно сглатывая и с трудом подавляя желание прикоснуться к шее когтями, ты возвращаешься на уровень нижнего этажа.
Лезть выше — 121.
Прыгать по платформам до двери нижнего этажа — 122.
121
Ты достигаешь уровня среднего этажа, когда потолок всего этого громадного помещения сотрясает серия взрывов. Какой-то металлолом сыпется сверху, вынуждая тебя поспешить к уцелевшей части коридора среднего этажа. Ты вздыхаешь с облегчением, когда ступаешь на более-менее устойчивую металлическую дорожку. Позади тебя платформы падают, сбитые падающим с потолка мусором. Что ж, ты добрался сюда вовремя. Твои опции:
В лифт — 160.
В дверь с изображёнными по краям жёлтыми черепами, что ты наверняка видел ещё издали (требует череп-ключ соответствующего цвета) — 161.
122
Ты останавливаешься на первой же платформе. Здесь на тебя напал червь, значит, стоит пострелять из стандартного пистолета в облака, что держат плиты перед и над тобой!
Ты тратишь целую обойму на это, но из облака не доносится ни звука — не похоже, чтобы ты хоть что-то ранил. Так же никто не показывается, когда ты, готовый ко всему, перескакиваешь на предпоследнюю, а затем и последнюю платформу. Словом, ты беспрепятственно добираешься до двери. Открыв её кликом кнопки неподалёку, ты видишь, что позади неё находится лифт. Лишённый крыши и "украшенный" раздробленными черепами пони и тех... дай вспомнить... людей. Сияющие полосы на стенах на первый взгляд кажутся беспорядочными, но, присмотревшись, ты замечаешь, что они образуют какое-то слово... "facile". Что бы это значило? И важно ли это? Главное, что у лифта есть кнопка "Вверх".
Ты берёшь оружие наизготовку, шагаешь внутрь, и лифт, хрустя костями, сдвигается с места. Стены шахты покрыты плотью, урчащей и как будто стонущей от соприкосновения с лифтом. Сверху льётся алый свет, приближающийся с каждым мгновением.
Нет времени радоваться: ты приехал на 123.
123
— Что ж, ты прибыл. — Грохочет демонический глас, когда ты ступаешь в широкое круглое помещение с высоким куполом, разукрашенным абстрактными фресками. Сквозь два колоссальных окна проникает бурый свет, причудливо отражающийся от, будто намазанных маслом, камней, и словно не разгоняющий, а наоборот, сгущающий полумрак, царящий здесь. Это и бессчётные свечи и факела создают какую-то странную церковную атмосферу. А в середине всего этого парит мускулистый демон, которого можно принять за безногого рыцаря ада. Пояс его окутан оранжевым пламенем, а в кистях поигрывают молнии. — Позволю себе спросить: для чего ты пришёл сюда? Спасти сородичей? Тогда ты должен был быть там, у своих жестяных коробок, что вы называете флотом, там, где мы убиваем ваших братьев и матерей. То, как вы доверились пришельцу, даже я назову глупостью, очерняющей гордое звание потомков ингуофов! Однако я многословен, — огонь и искры демона становятся ярче, — мои дела завершены и готов уделить тебе минуту. Не более, ибо именно за такой промежуток времени ты будешь убит!
— Испытание третье: охотник Хеллтайм! — рычит Эффусум в твоей голове.
Да начнётся бой на 124!
124
Издав какой-то утробный грохот, демон исчезает во вспышке и, возникнув перед тобой, заносит могучие лапы для удара.
Выстрелить в упор из дробовика — 127.
Отскочить и, выстрелив из дробовика, достать пулемёт — 128 (если нашёл улучшение — 125) или гаусску — 129.
Нашёл бензопилу? Распили его морду! — 130.
125
Дробь ощутимого урона не наносит, чего не скажешь о усиленном пулемёте! Свинцовая буря выдавливает из Хеллтайма озлобленный рык и заставляет того телепортироваться в середину зала. Взмах мускулистых лап — и некая ударная волна сбивает тебя с ног. А истекающий кровью демон колдует перед собой серую сферу, как две капли воды похожую на ту, что вылечила Кибердемона в битве с Биг Макинтошем!
Ты правда хочешь позволить этому монстру перечеркнуть все твои старания?
Схватить гравихватом сферу и притянуть к себе — 131.
Взять грави-лучом бензопилу и атаковать ею, попутно расстреливая монстра — 133 (естественно, требует наличия этого оружия!).
Просто выстрелить в сферу — 134.
126
Только ты освещаешь дыру экраном КПК, как оттуда на тебя тут же набрасывается нечто сгорбленное, бледно-розовое с торчащими отовсюду проводами. Под рёв циркулярной пилы механические лапы впечатываются в твой шлем, отчего ты, оглушённый, падаешь на спину. Монстр-киборг оказывается поверх тебя, готовый нанести смертельный удар.
Есть ли у тебя дробовик и заряжен ли он?
Да — 139
Нет — 164
127
Дробь врезается в тело монстра, разрывая в кровь его плоть, но он как будто не замечает этих ран. Ударом мускулистых лап он заставляет тебя завертеться на месте, затем хватает твои задние ноги и тянет в разные стороны. Ты орёшь, как поросёнок на скотобойне, а демон, вырвав твои нижние конечности, бросает тебя наземь и переламывает твой позвоночник чем-то вроде ударной волны. Ты бьёшься в агонии, а он, словно позабыв о тебе, снова принимается что-то колдовать и кому-то молиться.
Вернись на 124, если высаживался с отрядом, и на 199, если выбрал соло.
Уже был на 128, а для остальных вариантов нет оружия? Что ж, значит ты плохо проходил и не нашёл жизненно важных секретов. Можешь воспользоваться поблажкой от меня и сразу пройти на абзац с победой — 141. Или, как настоящий думер, попытать счастья либо в другом варианте прохождения, либо перепройти сегмент с платформингом (али найдёшь чего?). И да, попадание в такую тупиковую ситуацию считается за проигрыш.
128
Демону туча дроби не наносит такого уж видимого урона, чего не скажешь о шквале крупных зарядов пулемёта, от которых Хеллтайму приходится закрыться широким плечом. Однако его другая лапа не занята ничем — и из неё вырывается фаербол, который сталкивается с твоим многоствольным оружием. Пулемёт плавится, а Хеллтайм в следующий же миг взмахом лап вызывает ударную волну, сносящую тебя к стене. Вслед за нею прилетает пара огненных шаров, которая плавит твой шлем. Ты не успеваешь понять, как оказываешься в лапищах монстра, мгновенно переместившегося к тебе. Эти лапы сминают твою броню, ломают твои кости и заставляют твои внутренности подкатить к горлу. Накатывает головокружение и тошнота, но ты уже слишком плохо соображаешь, чтобы понять это. Ты не осознаёшь и того, что демон бросает тебя наземь и, будто тут же позабыв о твоём существовании, отлетает в середину храма, где продолжает своё колдовство и молитвы.
Вернись на 124.
Уже был на 127, а для остальных вариантов нет оружия? Что ж, значит ты плохо проходил и не нашёл жизненно важных секретов. Можешь воспользоваться поблажкой от меня и сразу пройти на абзац с победой — 141. Или, как настоящий думер, попытать счастья либо в другом варианте прохождения, либо перепройти сегмент с платформингом (али найдёшь чего?).
129
Ты в последний момент избегаешь атаки смертоносных когтей, отлетев на пару метров и пуская заряд в голову монстру. Тот, рыкнув, снова метается на тебя, напарывается на следующий выстрел и телепортируется в дальний угол зала, где его в очередной раз настигает гаусска. Закрывшись лапой, он выкрикивает что-то неразборчивое и широкая огненная волна, словно коса, сметает тебя к стене. Ты не успеваешь подняться, как демон перемещается к тебе и одним ударом проламывает шлем, а с ним — и всё, что было внутри.
Ты мёртв. Иди назад.
130
Безобразные зубы с воем вгрызаются в плоть демона, тот стонет и, откинув тебя ударом, телепортируется в середину зала. Красный ключ бьёт толстой струёй из его шеи. Хрипя, он взмахивает лапой и из молний перед ним вываливается серая сфера, наподобие той, что вылечила Кибердемона.
Нельзя позволить монстру вылечиться!
Схватить гравихватом сферу и притянуть к себе — 131.
Выстрелить в демона из БФГ (-1 патрон) — 132
Схватить грави-лучом бензопилу и атаковать ею, попутно расстреливая монстра — 133.
Просто выстрелить в сферу — 134.
131
Гравитационный луч окутывает сферу, но Хеллтайм тут же перебивает его лапой, попутно хватая сферу. Вот он снова цел и невредим. Ты вскидываешь оружие, но снова оказываешься сбит ударной волною и падаешь на спину. Демон материализуется прямо над тобой. Вспышка двух огненных шаров, летящих тебе в лицо — вот последнее, что видишь ты в жизни. Не самый худший из вариантов, если честно...
Возвращайся откуда пришёл.
132
Зелёный шар, выжигая демона лучами, устремляется к нему. Следует вспышка. Но огненная, не изумрудная — Хеллтайм телепортировался в противоположный угол зала, где полностью восстановился. Твой же заряд сотряс стену. Загудев, демон сбивает тебя к стене волной огненной энергии. За ней прилетает ещё одна, которая сносит тебя в сторону, чтобы жестоко вбить угол.
— Храддо думает, что, объединив часть Ада, Тартар с вашей планетой и отрезав всё это от Перепутья, он спасёт вас! — грохочет Хеллтайм, формируя перед собой чёрно-фиолетовую сферу, пока ты оправляешься от удара. — На самом деле он лишь запирает жертву в клетке с хищником! Мы могли бы изжарить вас силой титанических звёзд, но теперь... теперь вас ожидает смерть сколь медленная, столь и мучительная! Добро пожаловать в мир, где живые завидуют мёртвым!
Тёмная сфера неспешно летит на тебя, искрится, переливается оттенками фиолетового и сиреневого по краям так, словно засасывает сама себя. Ты прыгаешь вбок, всё ещё находясь вплотную к стене, откуда...
...Стреляешь из пулемёта или гаусски в демона, попутно смещаясь в сторону, чтобы избежать столкновения со сферой — 135.
...Хватаешь сферу грави-лучом — 136.
...Бежишь дальше, так, чтобы между тобой и сферой был Хеллтайм — 137.
133
Ревущий инструмент смерти вгрызается в лапу Хеллтайма, тянущуюся к исцеляющей сфере, а заряды твоего оружия взрывают и её. Демон заливается рёвом, борясь с бензопилой. Наконец, он обрушивает на неё фаербол, отчего топливо внутри детонирует. Взрыв отбрасывает лапу выше локтя в одну сторону, а её бывшего обладателя — в другую. Израненный, преисполненный ярости, монстр с криком боли вызывает одну ударную волну за другой, вбивая тебя в стену.
Внезапно ты чувствуешь, как что-то хрустит в твоём горле. Дыхание перебивается. Твоя грудь судорожно сокращается и требует воздуха. Постепенно мир становится всё тусклее, голова всё тяжелее...
Вернись к выбору, откуда пришёл.
134
От попадания сфера лопается мешком слизи. Хеллтайм хватается за голову, затем сбивает тебя ударной волной к стене и раскидывает лапы в стороны. Свечение его конечностей становится ярче, перед демоном сгущается тёмно-фиолетовое облако, не предвещающее ничего хорошего. И вот уже тёмная сфера неспешно летит на тебя, искрится, переливается оттенками фиолетового и сиреневого по краям так, словно засасывает сама себя. Ты прыгаешь вбок, всё ещё находясь вплотную к стене, откуда...
...Стреляешь из пулемёта или гаусски в демона, попутно смещаясь в сторону, чтобы избежать столкновения со сферой — 135.
...Хватаешь сферу грави-лучом — 136.
...Бежишь дальше, так, чтобы между тобой и сферой был Хеллтайм — 137.
…Атакуешь при помощи нейтринной пушки и плазмомёта (при наличии этих оружий) – 202.
135
Заряды, пролетая рядом со сферой, сбиваются в её сторону и врезаются в стену. Хеллтайм телепортируется в середину зала, где начинает колдовать ещё одну тёмную сферу. Первая, тем временем, сталкивается со стеной и схлопывается со вспышкой яркого света, превращаясь в миниатюрную звезду. Твоё тело начинает легонько покалывать от её излучения. Ты хватаешь её грави-лучом и бросаешь прямо в демона, после чего...
Стреляешь ему в голову из гаусски — 138
Расстреливаешь его из пулемёта (не важно, нашёл ты модуль улучшения или нет) на 140.
136
Вспыхнувший грави-луч искажается возле сферы и сливается с ней, вращаясь и бурля вместе с её контурами. Ты, видя, что гравихват бесполезен, прыгаешь в сторону, но тебя тут же кидает к сфере ударной волной Хеллтайма. Неведомая сила затягивает тебя в водоворот фиолетовых оттенков. Ты чувствуешь, как тебя начинает крутить, как что-то сдавливает тело... а затем все твои кости синхронно лопаются под действием страшной гравитации. Это быстрая смерть. Возвращайся туда, откуда пришёл.
137
Встретившись с тобой взглядом, он скалится и, вынырнув из вспышек позади тебя, толкает волной в спину, отчего ты влетаешь прямо в фиолетовый шар.
Даже не знаю, что сказать. Говорят, чёрные дыры могут вести в иные миры... но, к сожалению, выход из игровой зоны считается за смерть. Иди назад.
138
Демон отмахивается от звезды, что прожигает его лапу насквозь при касании. Заряд гаусс-пушки же царапает его по скуле и не наносит особого вреда.
Далее — 141.
139
Ревущая тварь получает в живот заряд дроби. Следующий выстрел взрывает её голову со всеми вытекающими последствиями. Действительно вытекающими. Фыркнув, ты возвращаешься к дыре и оглядываешь секрет, который этот монстр сторожил. А сторожил он оторванный торс какого-то пони. Ты, кажется, совсем не брезгуя, подтягиваешь его к себе, осматриваешь, и, ничего не найдя, собираешься выкинуть, как вдруг вспоминаешь про лицевой сканер на стене. С трупом в лапах, ты подходишь к нему и впечатываешь морду мертвеца прямо в овальную выемку. Пару секунд компьютер гудит в задумчивости, а потом издаёт положительный звон и стена рядом отъезжает в сторону. Ты швыряешь труп на пол и, наверное, думаешь: «ОАК: самая маразматическая архитектура во вселенной». В открывшейся комнатушке нет ничего, кроме плазмомёта и КПК, да непонятной надписи на стене: Тсуаф Неруол, янем ьтибу нежлод ыт, тьидебоп ыботч с припиской: «На будущее».
Ну что ж, вот и пошли секретики! Посмотрим, насколько ты окажешься везуч дальше! Да, по пути на 165 ты читаешь информацию на КПК – 176.
140
Оказавшись в эпицентре свинцового торнадо, Хеллтайм роняет ещё не сформированную чёрную дыру, отчего та детонирует, оглушая его. Ты продолжаешь стрелять. Кровавые куски отваливаются от мускулистого тела.
Далее — 141.
141
— Memento quia pulvis est(*)! — яростно выкрикивает демон, снося тебя ударной волной. В его лапе материализуется сфера восстановления. В следующий миг он уже цел и невредим.
"Палач, энергия! — рычит Эффусум. — Он бесконтрольно источает её! Вспомни про руны!"
Точно. А ты и не заметил того тепла, что грело ноги всё сильнее. Заряд достаточен для активации одной руны. Выдержит ли твоё сердце это? Посмотрим. Сейчас главное — убить эту тварь!
Активировать руну Титана (квад дэмэдж!) — 142.
Активировать руну Эффусума (iddqd) — 143.
142
Твоё тело пробивает болезненная судорога, сердце начинает глухо и аритмично долбить в висках, а передние ноги жжёт огнём. Но это всё ничто по сравнению со злобой, что разрывает тебя изнутри! Стиснув зубы до хруста, ты, издав истошный рёв, кидаешься на Хеллтайма. Его ударные волны теперь кажутся лёгким дуновением ветерка. Дробовик до скрежета сжат в железных когтях и, сияя багром, выплёвывает облака искрящейся смерти. Демон пытается телепортироваться, но ты оглушаешь его выстрелом в морду. Запрыгнув на него, ты обрушиваешь на челюсть Хеллтайма удар лапы такой мощи, что она сминается внутрь черепа. Приставив дробовик к облитому кровью брюху, ты снова и снова жмёшь на курок, выбивая мясо на пол позади Хеллтайма. Когда обойма пустеет, ты отшвыриваешь пушку, запускаешь когти глубоко в мясо шеи монстра и начинаешь растягивать её в разные стороны. Демон бьётся в конвульсиях, бьёт тебя лапами, но тщетно. Ты непобедим. По мере отделения головы твой крик набирает все большую силу, пока не достигает своего апогея вместе с хрустом и чавканьем, которым прощается с тобой оторванная голова, алым ядром улетающая в сторону от обезглавленного тела.
Прекрасная казнь, Палач...
Ищи концовку в самом низу.
143
Твою шкуру словно обливают кипящим маслом, но это ничто на фоне боли, терзающей твоё сердце. Из горла вырывается хрип. Ты сгибаешься, в страдальческом жесте цепляешься за бронепластину на груди и сжимаешь зубы. Как же... больно. Дикая долбёжка отдаётся громоподобным эхом в голове. Дыхание тяжело и сбивчиво. Каждый вдох даётся со страшным усилием. Ты без сил опускаешься на пол. Аритмичная агония в груди отсчитывает неровные шаги смерти, кажется, идущей неуверенной походкой. Но тебе не страшно. Уже нет. Просто жаль, что ты подвёл мир, подвёл дорогих тебе... но, в конце концов, ты не Палач Рока. Ты не виноват в этом, просто судьба дала тебе непосильную ношу.
Сердце сжимается в последний раз.
Ты мёртв. Защитная руна требует больше энергии, нежели усилитель урона и твой организм не выдержал. Причина смерти: инфаркт.
Вернись к выбору на 141.
(Да, iddqd защищает тебя от любого урона, но от самоубийства — нет, а доведение себя до инфаркта считается именно за суицид)
144
Внезапные вопли взрывают воздух, едва вы достигаете середины моста. Металлическая решётка под вами содрогается, когда на неё, один за другим, спрыгивают киберпони. Один падает на Огнехвоста, но что случается с ним дальше, ты не видишь, так как механическая туша кидается тебе на голову.
Ударить её лапой в живот — 145.
Гравихватом отразить атаку — 146.
Стрелять из гвоздемёта (при наличии) — 147.
145
Одной лапой ты блокируешь удар циркулярной пилы монстра, а другую впечатываешь в его мясистое брюхо, ощущая, как механизмы внутри врага лопаются, словно пластик, под мощью твоего кулака. От второго удара его шея ломается, а тело отправляется в полёт через перила. Огнехвост тоже уже прикончил монстра и теперь пытается сбросить его с себя.
Рёв позади заставляет тебя обернуться и увидеть двух киберпони потолще, зажимающих твоих товарищей.
Есть гвоздемёт? Стреляй на 148.
Нет — 149.
146
Грави-луч сталкивается с животом киборга, отчего тот сгибается и падает на пол. Вот только ты этого уже не замечаешь — при падении его циркулярная пила аккуратно распилила тебе глотку по горизонтали.
Ты мёртв. Вернись на 144.
147
Нашпигованный металлом, монстр заливается предсмертным воплем, твоё внимание переключается сначала на Огнехвоста, но, увидев, что он прикончил монстра и, лёжа на полу, силится скинуть тяжёлую тушу с себя, устремляется на двух киберпони потолще, что теснят твоих товарищей. Тебе на 148.
148
Гвоздемёт изрыгает тучу металла в бледные спины, перебивая трубы и провода, о чём свидетельствуют искры и жидкость цвета мазута, вытекающая из ран. К тебе присоединяется Огнехвост, накрывший врагов винтовочной очередью.
— Идём дальше, быстро! — рявкает он, едва монстры перестают дрыгаться. — Коготь, вперёд!
Да, прямо на 150!
149
Пронзительный крик Блитца едва прорезается через рёв циркулярных пил. В спину монстрам вонзается очередь винтовки Огнехвоста. Ты, выхватив пистолет, гравихватом хватаешь одного монстра за голову и оттягиваешь его назад, безустанно паля. Плазмомёт Шторма выплёвывает заряженный шар, превращающим киберпони и решётку под ними в кипящий металл. Затем грифон кидается к окровавленному товарищу.
— Блитц! — кричит он, хватая стонущего грифона за плечи, отчего тот взвизгивает и отталкивает его.
— Твою мать... — процеживает Винд Чилл. — Без магии — ни одного медикамента...
— Чёрт возьми, старина, как же так? — сипло бормочет Шторм, опускаясь на колени рядом с Блитцем.
— Огнехвост, второй отряд достиг места сигнала выживших и передаёт видео. Сигнал у них слабый, так что придётся подождать пару минут. У вас что? — слышится голос Рейнбоу Деш в рации.
— С-с-с...кор-р-ро вэ... вэ... стретимс-ся, брат-таны... — задыхается Блитц и подталкивает свою штурмовую винтовку к ногам Шторма. — Д-давай...
Шторм качает головой, не сводя глаз с друга. Тогда Блитц шепчет:
— В-Винд? Огн-н-е-х-хвос-ст...?
— Огнехвост, доложи о ситуации! — беснуется Деш. — Огнехвост! Хотя бы камеру включи!
— Н-н-у ч-чт-то... ж-ж...е... вы...? — успевает пробормотать Блитц прежде, чем раздаётся выстрел и он, с пробитой головою, расслабляется навеки. Все молча переводят взгляд на Дэкэя, дымящийся ствол оружия которого направлен на труп. Он съёживается под давлением ваших глаз и смотрит на тебя, будто ища поддержки. Ты лишь качаешь головой и отворачиваешься.
Пока солдаты перебираются через расплавленный участок моста, а Огнехвост объясняется с Деш, ты наблюдаешь, как Винд Чилл сидит подле тела Блитца. От Рейнбоу поступает команда продолжать движение, а он всё сидит. Когда его подавленным голосом окликает Шторм, грифон медленно встаёт и, кажется, кивнув мёртвому другу, перескакивает на уцелевший участок моста, прямо к тебе. Встретившись с тобой взглядом, он кладёт тебе и Шторму лапы на плечи, опускает голову и шепчет:
— Я умру, но не позволю ещё хоть одному моему другу погибнуть.
— Винд, не надо... — сипло возражает Шторм, но тот качает головой и идёт вперёд.
Двигайся на 151.
150
— Огнехвост, второй отряд достиг места сигнала выживших и передаёт видео. Сигнал у них слабый, так что придётся подождать пару минут, — связывается с вами Деш, когда вы — с тобой впереди — добираетесь до развилки. — Хотя смотри, уже всё передалось. Сейчас посмотрим. Да, и, судя по карте и сенсорам, вам надо бы взять левее. — Её уверенный тон обрывается восклицанием. — ЧЁРТ!
— В чём дело, генерал? — взволнованно спрашивает Огнехвост.
— Нападение! "Даркстар" атакован. Бегом, лягать вас, налево!
"Обстоятельства, Палач, обстоятельства, — шепчет Эффусум в твоей голове, — они сильнее".
Вдруг голос сына Титана распространяется в эфир:
— Тёмная энергия возвращается. Чувствую. Но не думайте, что того количества, что вам удастся впитать, хватит на выполнение задуманного. Ты верно выражаешься, лошадь. Им действительно стоит поторопиться. Правда, если вы будете меня слушаться, то сможете положиться не только на отправленных бойцов. — Эффусум усмехается, затем радио заполняется хрипами и помехами.
— Слышали? Двигаем! — рычит Огнехвост, указывая на коридор, но в этот момент раздаётся голос Дабл Даймонда:
— Командир, подождите. Только посмотрите сюда!
Идём на 154.
151
С вами снова связывается Деш, когда вы — с тобой впереди — добираетесь до развилки в виде уже привычно тёмного коридора налево и выхода на лестничную площадку справа:
— Данные от второго отряда переданы. Сейчас посмотрим. Да, и, судя по карте и сенсорам, вам надо бы взять левее. — Её уверенный тон обрывается восклицанием. — ЧЁРТ!
— В чём дело, генерал? — взволнованно спрашивает Огнехвост.
— Нападение! "Даркстар" атакован. Бегом, лягать вас, налево!
"Обстоятельства, Палач, обстоятельства, — шепчет Эффусум в твоей голове, — они сильнее".
Вдруг голос сына Титана распространяется в эфир:
— Тёмная энергия возвращается. Чувствую. Но не думайте, что того количества, что вам удастся впитать, хватит на выполнение задуманного. Ты верно выражаешься, лошадь. Им действительно стоит поторопиться. Правда, если вы будете меня слушаться, то сможете положиться не только на отправленных бойцов. — Эффусум усмехается, затем радио заполняется хрипами и помехами.
— Эм, командир? — протягивает Шторм, но Огнехвост отмахивается от него:
— Двигаем! — рычит он, указывая на коридор, но в этот момент раздаётся голос Дабл Даймонда:
— Командир, подождите. Только посмотрите сюда!
Иди на 154.
152
Перед тем, как твоим глазам предстаёт широкая гидравлическая дверь, ты натыкаешься на дробовик и тяжёлый пулемёт, безмятежно лежащие на полу, словно подарки судьбы. Подарки судьбы... мне почему-то странно приводить подобное сравнение к оружию. Да, оно ценно, не спорю. Но пусть будет так, что оно никогда не станет важнее чего-то живого.
Веришь ли ты в мои слова?
Если ты разделился с отрядом ещё в ангаре, то тебе на 63.
Если нет — 153.
153
— Открывай, мы прикроем, — заверяет тебя Огнехвост.
Разберись с дверью на 63.
154
Вы, переглянувшись, подходите к лестничной площадке, где стоит жеребец. Подходите и замираете в шоке. Всё — стены, пол, потолок — покрыто безумной, уродливой, карикатурной картиной, что может привидится лишь в бреду: плотью и пони, живыми пони, сращёнными с тихо шипящими трубами. Обрубленные тела с лицами, искривлёнными страдальческими гримасами, бьются в безмолвной агонии. Они то и дело дёргаются, отлипают от металла там, где не срослись, но тут же возвращаются в прежнее положение. Ты чувствуешь тугой комок в горле и сжатие в животе. В один миг кажется, что мученические глаза несчастных устремлены на тебя, в следующий — на Дабл Даймонда, дрожащего, как лист на ветру.
— Св... святая Селестия... — выдавливает он, не отрывая взгляда от стен.
— Селестия... — процеживает Дэкэй рядом с тобой, — богиня... Почему ты продолжаешь обращаться к ней даже когда стоишь перед доказательством её ничтожности и бессилия?!
Дабл Даймонд делает шаг назад, подворачивает ногу и падает на круп.
— Почему ты не веришь в себя? Почему ты не чувствуешь собственной силы?! — голос Дэкэя становится всё громче. — Агрх! — он копытом выхватывает плазмомёт у Шторма и, грубо развернув осевшего Даймонда лицом к себе, поднимает пушку на уровень его глаз. — Принцесса не сделала и больше не сделает ничего! А это — сделает. Я сделаю! — Сказав это, он ступает на площадку, поднимается на задние ноги. Он умудряется копытом нажать на спусковой механизм плазмагана конструкции для когтей грифонов. Синие шары врезаются в плоть, заставляя её шипеть и бурлить, словно воду в чайнике. Эта ассоциация наводит тебя на мысль, что могут испытывать те пони, в эту секунду. Но ведь минута адского страдания, за которой последует вечный покой — благо, так?
— Смотри, Даймонд, смотрите все! — Рычит Дэкэй, стоя посреди кровавой сауны. — Единственные, кто может хоть что-то изменить, это мы сами! Мы сильны! Мы будем рвать и метать так же, как это делали с нами! Мы обрушимся грозной и безжалостной силой на головы пришельцев! Они познают боль утрат! Мы научим их любить и ценить, чтобы им было ещё мучительней терять друг друга! — патроны заканчиваются и жеребец, отшвырнув оружие, поворачивается к вам. — Не верите? Не верите?! А ты, Коготь? Ты научил меня этому! Ты должен понимать!
Капля расплавленного металла падает Дэкэю на шлем: подплавленная у основания труба над ним зловеще сползает, готовая вот-вот рухнуть.
Жив ли Блитц?
Да — 155.
Нет — 156.
155
В последний момент Блитц, похоже, отошедший от шока, бросается на Дэкэя и ударом отбрасывает его в сторону. Труба, отвалившись, обливает металлом то место, где он стоял секунду назад, затем переваливается через перила и уносится вниз. Какое-то время Дэкэй и Блитц тяжело дышат, глядя друг на друга, пока жеребец не произносит дрожащим голосом: "Спасибо".
— Ребята, идём, — судорожно и как будто с мольбой выдыхает Огнехвост.
Дэкэй долгую минуту смотрит в пол, после чего коротко кивает:
— Да, идём.
Проходя мимо тебя, он останавливается, чтобы прошептать:
— Это было проявление не силы, а слабости, да? — И отвечает сам себе. — Я всё еще глуп. Сила глубже и умнее гнева... Спасибо, что учишь меня.
Ты внимательно смотришь ему в глаза за забралом шлема. Интересно, что ты думаешь? Недоумеваешь ли? Может, ты равнодушен? Не могу знать, могу предполагать. Но это не беда, ведь, в конце концов, это имеет значение лишь для тебя.
Иди на 152.
156
Ты слишком поздно осознаёшь что труба отрывается, ударяется холодным концом о перила и обрушивает свой кипящий участок на Дэкэя, выдавливая из него душераздирающий вопль. Расплавленный металл затекает в его броню, заставляя метаться и орать. Обезумев от боли, Дэкэй бросается через перила вниз. Ещё долго его крик сотрясает эти бурлящие стены. Воцаряется тяжёлая тишина. Негромкий звон заставляет вас вздрогнуть и посмотреть на осевшего Огнехвоста, сцепившего когти над головой.
— Босс, — чуть слышно выдыхает Шторм, — мы... дохнем, как мухи...
Винд Чилл подходит к Дабл Даймонду, нагибается и шепчет что-то. Жеребец отвечает ему кивком, поднимается и, бросив короткий взгляд на лестничную площадку, подходит к Шторму и Огнехвосту, который выдавливает сквозь зубы:
— Коготь, иди... мы за тобой...
На 152, солдат.
157
— Коготь?! Коготь, ты в порядке? — доносится сверху голос Винд Чилла, интенсивно машущего крыльями, чтобы замедлить спуск своего тяжёлобронированного тела. — Прости, что не смогли тебе помочь — проклятый взрыв засыпал проход! — Грифон опускается рядом с тобой и хмыкает, глядя на убитых врагов. — Я вижу, им не особо понравилось твоё общество.
— И не говори... — бормочешь ты, глядя, как перед тобой опускаются остальные.
Дэкэй и Блитц живы? Тогда — 158.
Нет — 159.
158
— Нам туда, наверное. Другой путь — только в ту дрянь на лестнице, — говорит Огнехвост, указывая на дверь, заваленную хламом. — Винд Чилл, Шторм, разгребите. Коготь, стой тут, под моим крылышком. — Грифон слабо усмехается. — Не хочу, чтобы тебя снова утащила какая зараза.
— Дэкэй, скажи... — протягивает Дабл Даймонд. — Ты... ты правда веришь в то, что говорил сейчас?
— Боюсь, нет, — тихо произносит Дэкэй после паузы. — Я верю лишь в то, что есть на свете что-то, что будет достойно, мотивирующе и правдиво настолько, что я уверую в это. А смогу ли я дожить до встречи с этим — посмотрим. Пока судьба ведёт себя так, будто хочет увидеть эту сцену. — Он переводит взгляд на Блитца. — Ещё раз спасибо, друг. Я твой должник до скончания веков.
— Обращайся, — с натянутым смешком бросает Блитц.
— Ну вот, всё — объявляет Шторм, уперев лапы в бока перед закрытой дверью, — можно открывать.
Все берут оружие наизготовку, Винд Чилл с силой ударяет по кнопке, на что электроника отвечает свистом, а гидравлика — шипением. Грифоны предусмотрительно отходят, пока дверь скользит в сторону, открывая проход в очень странный коридор. Сначала ты недоумённо разглядываешь плавно покачивающиеся стены, пол и потолок, затем понимаешь: это облака. Верней, раньше на них посредством чар опирался пол, о чём говорят редкие стальные пластины, всё еще лежащие на некоторых облачках.
— Что за... — бормочет Дабл Даймонд, в то время как Огнехвост, доходит до порога с противоположной стороны двери. На уцелевшем куске стены светится синяя кнопка. Огнехвост нажимает её и отступает на пару шагов.
Над клубящимися тучами вспыхивает фигура кобылы-пегаса в тонком халате. Тяжело дыша, она боязливо озирается, постоянно тыча копытным пистолетом в разные стороны. Она медленно ступает по облакам в твою сторону. Несколько раз она останавливается, надолго замирает, напряжённо вслушиваясь, затем продолжает движение. Вот она уже подошла вплотную к тебе, и черты её тела стали ещё более размыты, чем были. Её копыто тянется к кнопке... а из облака на потоке ей на шею беззвучно падает полуметровый червь, тут же впиваясь и сваливая пони наповал.
— Вот дерьмо, — ругается Шторм. — В жизни бы не подумал, что придётся продираться через такое!
Ты ступаешь вперёд. Твой взгляд пробегает по твоим товарищам. Чудо, что хотя бы они дожили до сего момента. И... их судьба, возможно, отчасти в твоих копытах. Кого-то ты знаешь лучше, кого-то только начал узнавать и понимать, но всех их объединяет одно — им не пережить встречу с мутагеном. Они практически беззащитны. Возможно, это своеобразная надменная шутка со стороны высших сил. Коли все обречены — зачем торопиться? Пусть превозмогают, пока могут. Что ж, пусть и так, в твоих силах отучить их смеяться.
— Выбирайтесь, дальше я пойду один. — Говоришь ты тоном, не допускающим возражений. — Ваша броня негерметична, а я у меня есть шанс пробраться. Всё равно осталось немного.
— Ты... — начинает было Винд Чилл, но прерывается на полуслове и опускает голову.
— Если ты хотел пойти один, тебе стоило сказать об этом Деш. Иначе зачем вообще мы высаживались и рисковали? — вставляет Блитц. — Нет, чувак, так не пойдёт.
— Вы выполнили свою роль. Вы помогли мне. Но дальше — нет, это будет глупая смерть для вас.
— Тогда давайте найдём обход! В чём проблема? — восклицает Шторм.
— Огнехвост, сколько до цели? — спрашиваешь ты.
— Без точных цифр, она в десятке-другом метров от нас.
— Посмотри, мы так близки! Поздно отделываться! — заявляет Блитц и оборачивается к Огнехвосту. — Господин командир!
— Предлагаю компромиссный вариант, — говорит он. — Коготь — иди. Мы вернёмся наверх и попытаемся найти обходной путь. Если всё станет совсем плохо — потребуем помощи Деш. Если она не сможет помочь... то будем надеяться, что ты, Айрон, справишься со своей миссией найдёшь минутку, чтоб спасти лишний раз наши жизни. — Голос Огнехвоста вдруг наполняется резко-колющими нотками. — В чём дело, народ? Ежели до сих пор вы не положили хер на смерть, то самое время сделать это сейчас, а то эта сучка обнаглела последнее время!
Все переглядываются, на миг устанавливается тишина, которую прерывает Винд Чилл, таким же тоном восклицающий:
— А ведь и правда! Охренела! Давай, Коготь, двигай. Коли разделимся — ещё лучше будет! Так больше шансов, поймать эту самую смерть и вставить ей по самые гланды! — Взгляды устремляются на него и он разводит лапы. — А что, не так?
— Ведь верно...
— Ага...
— Постойте ребят, я не понял: хер на смерть, или на смерть хер?
Смех. Шутки. Пошлые, грязные. И чем пошлее — тем полезнее. Ирония и натянутое веселье вытесняет страх из головы, позволяя жить и сохранять рассудок. Таковы уж мы.
— Эй, Коготь, постой! Я тебе кой-чего сказать хотел. Душку напоследок излить, как говориться. — Зовёт тебя Винд Чилл, когда остальные начинают взбираться наверх. — Знаешь... я давно хотел сказать... иди в жопу! Ха. Ха. Ха.
— Как вернусь, прищемлю твой зад гидравлической дверью и заставлю спать в таком положении! — Колешь ты в ответ, непроизвольно ухмыляясь. Ты готов к бою. Теперь — на 87!
159
— Похоже, нам туда, — Винд Чилл указывает на дверь, заваленную хламом, — никакого другого выхода я не вижу.
Ты принимаешься разгребать металлолом, а позади опускаются Огнехвост и Шторм, держащие Дабл Даймонда за передние ноги, о чём тебе говорит короткий взгляд через плечо.
— Даже не знаю, — подавлено говорит Дабл Даймонд. — хочу ли я выбраться отсюда живым, или нет.
Ты останавливаешься и присоединяешься к остальным, уже подарившим жеребцу мрачные взгляды. Винд Чилл набирает воздух, чтобы сказать что-то, но потом молча опускает голову.
— Когда я с десантниками проходил учения на одном авианосце, — вдруг начинает Огнехвост. — я в столовой услышал, как официант подходил к местным лётчикам и спрашивал: "Понос?", ему отвечали: "Да, понос". Когда он подошёл к моему столику, я тоже попросил понос. Через минуту мне принесли клубничное мороженое. Я подхожу к одному из местных и спрашиваю, почему, собственно, понос, а он мне и говорит: мороженое вылезает из тюбиков с прикольным звуком и выглядит, как тот самый понос. Отсюда и название. Даже командир не гнушается его так звать! — сказав это, грифон непринуждённо усмехнулся. За ним хохотнул и Винд Чилл. Последовал смешок и от Шторма.
Шутки. Пошлые, грязные. И чем пошлее — тем полезнее. Ирония и натянутое веселье вытесняет страх из головы, позволяя жить и сохранять рассудок. Таковы уж мы.
— Я потом вас накормлю этим! — добавил Огнехвост, толкая Дабл Даймонда в бок. — И ты отведаешь, браток!
Ты возвращаешься к разбору хлама. Через минуту к двери уже можно нормально подойти. Все берут оружие наизготовку, ты с силой ударяешь по кнопке, на что электроника отвечает свистом, а гидравлика — шипением. Грифоны предусмотрительно отходят, пока дверь скользит в сторону, открывая проход в очень странный коридор. Сначала ты недоумённо разглядываешь плавно покачивающиеся стены, пол и потолок, затем понимаешь: это облака. Верней, раньше на них посредством чар опирался пол, о чём говорят редкие стальные пластины, всё еще лежащие на некоторых облачках.
— Что за... — бормочет Дабл Даймонд, в то время как Огнехвост, доходит до порога с противоположной стороны двери. На уцелевшем куске стены светится синяя кнопка. Огнехвост нажимает её и отступает на пару шагов.
Над клубящимися тучами вспыхивает фигура кобылы пони-пегаса в тонком халате. Тяжело дыша, она боязливо озирается, постоянно тыча копытным пистолетом в разные стороны. Она медленно ступает по облакам в твою сторону. Несколько раз она останавливается, надолго замирает, напряжённо вслушиваясь, затем продолжает движение. Вот она уже подошла вплотную к тебе, и черты её тела стали ещё более размыты, чем были. Её копыто тянется к кнопке... а из облака на потоке ей на шею беззвучно падает полуметровый червь, тут же впиваясь и сваливая пони наповал.
— Вот дерьмо, — ругается Шторм. — В жизни бы не подумал, что придётся продираться через такое!
Ты ступаешь вперёд. Твой взгляд пробегает по твоим товарищам. Чудо, что хотя бы они дожили до сего момента. И... их судьба, возможно, отчасти в твоих копытах. Кого-то ты знаешь лучше, кого-то только начал узнавать и понимать, но всех их объединяет одно — им не пережить встречу с мутагеном. Они практически беззащитны — и это чудо, что вы вообще до сих пор живы. Возможно, это своеобразная надменная шутка со стороны высших сил. Коли все обречены — зачем торопиться? Путь превозмогают, пока могут. Что ж, пусть и так, в твоих силах отучить их смеяться.
— Выбирайтесь, дальше я пойду один. — Говоришь ты тоном, не допускающим возражений. — Ваша броня негерметична, а я у меня есть шанс пробраться. Всё равно осталось немного.
— Ты... — начинает было Винд Чилл, но прерывается на полуслове и опускает голову.
— Вы выполнили свою роль. Вы помогли мне. Но дальше — нет, это будет глупая смерть для вас.
— Тогда давайте найдём обход! В чём проблема? — восклицает Шторм.
— Огнехвост, сколько до цели? — спрашиваешь ты.
— Без точных цифр, она в десятке-другом метров от нас.
— Коготь, чёрт побери! — кричит Винд Чилл.
— Предлагаю компромиссный вариант, — говорит Огнехвост. — Коготь — иди. Мы вернёмся наверх и попытаемся найти обходной путь. Если всё станет совсем плохо — потребуем помощи Деш. Если она не сможет помочь... то будем надеяться, что ты, Айрон, справишься со своей миссией найдёшь минутку, чтоб спасти лишний раз наши жизни. — Голос Огнехвоста вдруг наполняется резко-колющими нотками. — В чём дело, народ? Ежели до сих пор вы не положили хер на смерть, то самое время сделать это сейчас, а то эта сучка обнаглела последнее время!
Все переглядываются, на миг устанавливается тишина, которую прерывает Винд Чилл, таким же тоном восклицающий:
— А ведь и правда! Охренела в конец! Давай, Коготь, двигай. Коли разделимся — ещё лучше будет! Так больше шансов, поймать эту самую смерть и вставить ей по самые гланды! — Взгляды устремляются на него и он разводит лапы. — А что, не так?
— Ведь верно... — протягивает Шторм.
— Ага... — бормочет Дабл Даймонд.
— Эй, Коготь! Я тебе кой-чего сказать хотел. Душку напоследок излить, как говориться. — Зовёт тебя Винд Чилл, когда остальные начинают взбираться наверх. — Знаешь... я давно хотел сказать... иди в жопу! Ха. Ха. Ха.
— Как вернусь, прищемлю твой зад гидравлической дверью и заставлю спать в таком положении! — Колешь ты в ответ, непроизвольно ухмыляясь. Ты готов к бою. Теперь — на 87!
160
Ты ступаешь на механическую платформу лифта и смотришь наверх. Металл сохраняет свои позиции в пределах двух метров над тобой, а выше — превращается в грязно-чёрный камень, пронизываемый десятками алых полос. Что ж, неплохой антураж. Но вспышки кровавого света на самом верху обещают нечто большее. Туда и поезжай! Поднимайся на 123!
161
Жёлтая черепушка отправляется в специальный паз на корпусе двери. Когда-то она была простой, гидравлической, как и большинство её сородичей в ОАК, но надменный дьявол надругался над ней, как и над твоею душой, благодаря чему ты и получил шанс войти сюда. Что ж, у всего есть своя цена.
Ты проходишь в тесную каморку, тускло освещённую алыми пентаграммами на стенах и потолке. На полу же сияет металлическим блеском что-то крупное, неправильной формы. Что-то уродливое столь же, сколь красив демон... прошедший пластическую операцию с использованием этого инструмента. Бензопила. Она твоя. Заслужил. Когда она оказывается в твоих когтях, по твоему телу разливается ощущение мощи.
Теперь иди на 160!
162
Всё это барахло, может и интересно, но полезности — ноль, чего не скажешь о великолепном оружии, лежащем на столе рядом с надписью "Звёздный меч Блекджек". Грубые, но в то же время изящные линии, отдающие ледяным блеском. Мощная рукоять, страшное лезвие... воистину, мало что может ввести солдата вроде тебя в экстаз так, как это. Бензопила. Она твоя! Да, кстати, что за игрушка лежит рядом? Тот самый звёздный меч? Не знаю, что думаешь ты, но я на твоём месте бы презрительно поморщился.
Ты пинаешь столик, отчего тот трескается под твоей могучей лапой, улетает в шкаф, а тот обрушивается прямо на тебя. Это не проблема, это даже весело, учитывая, что, проломив его спинку, ты видишь в зеркале своё отражение. Можно залюбоваться: твоя броня внушает такой же благоговейный трепет, как и бензопила в твоей лапе. Только вот на шлеме у тебя красуется парик в виде красной гривы с чёрными полосами. Ты, перешагнув через остатки шкафа, подходишь к зеркалу и мгновение разглядываешь себя с таким украшением.
— Да никогда в жизни! — бросаешь ты, срывая парик и бросая его на грязный пол.
Подойдя к плакату "поступать лучше", ты срываешь его, мысленно повторяя только что произнесённую фразу. Вдруг ты замечаешь какую-то бравурную мелодию, доносящуюся из-под обрушенного шкафа. Подойдя к нему, ты откидываешь его, а перед тобой взлетает небольшой серебристый робот-параспрайт, держащий в гравитационном поле возле себя изрезанную когтями лысую голову угольно-чёрной единорожки и зелёную коробочку — патрон для БФГ9000.
— Доброе утро, выживший! — приветствует тебя робот весёлым синтезированным голосом. — Только сегодня! Только сейчас! *бз-з-з-зт!* — роботизированный голос вдруг становится ниже и грубее. — Перед тем, как весь ваш народ передохнет, я предлагаю особый трофей! Голову пацифистки-певицы! Покупай за четыреста крышек, пока я не отдал её на изнасилование низшим отродьям! *Бз-з-з-зт* — голос робота возвращается к прежнему дружелюбному тону. — А так же заряд для пушки, которую ты скорей всего не нашёл! Выкладывай восемьсот крышек за всё! Оу, вижу, у тебя нет денег? Я могу дать тебе пару квестов...
Ты крепишь бензопилу на спину, поднимаешься на задние ноги и молча смотришь на робота.
— Или можешь улучшить отношения с какой-нибудь фракцией! Допустим, пойти к демонам и предложить им свою помощь! Тогда я отдам тебе всё это бесплатно! Даже голову приберегу в консервирующем контейнере!
Ты неспешно складываешь когти в замок и щёлкаешь ими, словно костяшками.
— Знаешь, я готов сделать скидку... только давай расстанемся друзьями!
Твоя лапа, очертив дугу в воздухе, обрушивает удар чудовищной мощи на робота, отчего тот уходит в пол по самые крылья. Его вещи падают рядом. Бравурная музыка сменяется набором хрипов и шипений, которая, кстати, всё еще сохраняет ритм. Звучит, кстати, в разы лучше. Настоящий индустриальный метал-дабстеп!
Ты поднимаешь патрон для БФГ, пинаешь голову в угол и выходишь.
Теперь на лифт, на 160.
163
Просторная комната с зеркалом и шкафом в дальнем конце заполнена кучей занимательных вещиц и украшена тематическими мотивирующими плакатами. Вот, например, грустная Флаттершай, окружённая оскаленными зебрами с потёртой подписью: мы должны поступать лучше! А вот какой-то небольшой чёрно-зелёный компьютер, похожий на браслет для ноги. Кусок какого-то бронекостюма с эмблемой в виде механического яблока...
Похоже, это тайник фаната-косплеера "Fallout:Equestria". Хочешь оглядеть здесь всё, а затем разнести на кусочки, как я? Тогда — 162 (только потом не вайнить за глумление)!
Нет? Ну и ладно, я тебя не заставляю. Иди, превозмогай на 160.
164
Визжащая циркулярная пила с лёгкостью распарывает твоё горло, монстр ликующе рычит, вцепляется в кровоточащую рану твоей шеи и начинает чавкать столь смачно, что становится ясно: ты очень вкусный.
Ты мёртв, вернись на 101.
165
Дверь хоть и выглядит внушительно, но против боевого лазера ей долго не выстоять. Пока алый луч сантиметр за сантиметром режет толстый металл, с тобой связывается Рейнбоу Деш.
— Айрон, ты как? Тебе стоит поторопиться. Демоны подают голос, правда, полноценная атака ещё не началась. Без магии мы чёрта с два выстоим.
— Не чувствуете? – слышится голос Эффусума. Кажется, немного окрепший. – Нет? Тёмная энергия возвращается. Понемножку, по чуть-чуть. Этого нам не хватит, но… они осторожничают, понимаете? – Он издаёт смешок. – А страх перед бессильным даёт ему шанс на победу…
Вырезанный квадрат выпадает из двери и ты пролезаешь на лестничную площадку. Над тобой – завал, не пройти. Внизу лестница вообще отсутствует: только металлические подпорки, поднимающиеся из какой-то радужной дряни у основания, напоминают о том, что она когда-то здесь была. Нет других вариантов, кроме как спрыгнуть в широкую дыру в стене этажа ниже.
Проделав это, ты оказываешься в огромном, хорошо освещённом многоуровневом зале с множеством коробок и бочек, раскиданных в полном беспорядке. Но твоё внимание привлекают три огромных контейнера, подвешенных на кранах под потолком. Напротив этих грузоподъёмников установлена небольшая кабина, откуда, очевидно, они управляются. Ну и да, на другом конце помещения виднеется заблокированная гидравлическая дверь, нагло сияющая красным светом, словно напрашиваясь на лазерную резку.
«Внимание» — объявляет кобылий голос. – «Обнаружены живые организмы внутри утилизаторных шахт пять, шесть и семь. Во избежание жертв, работа системы приостановлена. Спасатели проинформированы»
Скорей всего, какой-то монстр забрался не в ту щель. Тебя это мало касается. Можешь поступить логично и отправиться резать дверь на 174.
Или запрыгнуть на уровень кабины управления и оглядеть там всё – 175.
166
Ты подходишь к двери и останавливаешься. Странные чавкающие и шипящие звуки недобро тревожат воздух. Сквозь дюймовую щель промеж створок виден проваленный пол, образовывающий овраг, и заполненный вязкой радужной жидкостью. Лезть туда, скорей всего, не стоит.
Резать оставшуюся дверь на 165 или всё равно раскрыть створки этой двери на 167?
167
Дверь поддаётся и со скрежетом уходит в стороны, позволяя увидеть широкое радужное озеро во всём величии: оно кипит; его кромка ежесекундно обрастает волдырями, которые тут же лопаются. Из труб на стенах валит пар, как в бане. А он, в свою очередь, оседает на потолке и разноцветным дождём выливается в озеро. Кое-где над поверхностью этой жижи поднимаются платформы. Словно насмешка, на одной из таких, прям посередине этого импровизированного водоёма, лежит бездыханный грифон с дробовиком в когтях и подсумкой на боку. Оружие и боеприпасы пришлись бы очень кстати. Вот только гравихватом не дотянуться до них отсюда. Придётся малость попрыгать.
Нет, к чёрту такой риск? Можешь-таки пойти своей дорогой на 165.
Игра стоит свеч? Отлично, можешь аккуратно перескочить на ближайшую платформу слева – 168.
Платформа справа дальше, но у тебя есть джетпак. Почему б не рискнуть на 169?
168
Прыжок успешен. Продолжая осторожно перескакивать с платформы на платформу, ты подбираешься достаточно близко к дробовику, чтобы притянуть его гравихватом. Но когда оружие хватает гравитационный луч, из радужной жижи показывается багровое щупальце мутагенного червя, обвивается вокруг мёртвого грифона и утаскивает его на дно вместе с боеприпасами. Тут же другое щупальце хватает тебя за заднюю ногу.
Порвать щупальце когтём – 172.
Пережать его и вытянуть червя на платформу, где застрелить из дробовика – 173.
169
Разбежавшись, ты прыгаешь с порога двери по направлению к платформе.
Подтолкнуть себя реактивным ранцем на пике высоты прыжка – 170. Или у самой радужной кромки – 171.
170
Дуга твоего прыжка не прерывается и ты успешно приземляешься на платформу, откуда гравихватом притягиваешь дробовик с сумкой картечи. При помощи джетпака ты возвращаешься в комнату, откуда пришёл.
Можешь двигаться вперёд, на 165. Или, подумав насчёт той голографической записи, вернуться на 101 (при посещении ранних абзацев сохраняют своё значение только выборы, а не текст)
171
Энергии прыжка хватает, чтобы достигнуть плиты. По крайней мере, это касается твоих лап, ибо остальная часть твоего тела окунается в кипящую радужную гадость у самого края платформы. Что бы это ни было, оно прожигает твою броню и начинает буквально жрать тело. На протяжении долгих десяти секунд ты орёшь, как пони в кипящем чайнике. А затем, когда всё твоё здоровье улетучивается, без сил выдыхаешь и идёшь на дно.
Возвращайся на 169.
172
Оно оказывается прочнее, чем ты ожидаешь. Не успеваешь ты разорвать первое, а твою шею обвило другое, живот – третье. Ты рычишь, вырываешься, но всё это сравнимо с отчаянной и бессмысленной борьбой мухи с паучьей сетью. Тебя окунает в радужный токсин. Десять секунд мук – и ты спасён. Мёртв, то есть.
Можешь не возвращаться на 168, иди сразу на 173.
173
Прочность щупальца играет против червя. Ты одним рывком вытаскиваешь отвратную тварь из «озера». Монстр шипит, дрыгается и беспомощно лупит тебя остальными щупальцами по шлему, до тех пор, пока три заряда картечи не превращают его в кровавое решето на ниточке. Выбросив его, ты поспешно возвращаешься на «берег», где обнаруживаешь, что дробовик пуст. Сейчас он не полезнее дубинки. Патронов нигде не видно, как и альтернатив посещению абзаца 165.
174
Прорезав в двери дыру, ты проходишь в ещё одно широкое помещение. Трудно сказать: кажется ли оно пустым из-за мрака, или пустота вызывает иллюзию темноты. Так или иначе, ты благополучно пересекаешь половину зала до того, как услышать скорбный голос Авроры, спрыгивающей с потолка прямо перед тобой так резко, что ты толком не успеваешь её рассмотреть.
— Я ошиблась. – Глухо говорит она, наводит лапы на тебя и стреляет картечью, добавляя. — Ты ничем не лучше меня. Ты такой же монстр. Ты заслуживаешь смерти столь же, сколь и я!
Ударом тебя сбивает на пол.
Атаковать её из двух пистолетов – 190.
Нашёл дробовик, и он заряжен? – 191.
Нашёл плазмомёт? Ну, давай на 183.
175
Помимо панели управления на этаже нет ничего, кроме тонн коробок, вряд ли содержащих что-то ценное. Даже дверь выхода – и та заросла жуткой багровой плотью, незаметно растущей и тянущейся к тебе. Доступ к панели заблокирован: требуется «общий экстренный код».
Ты нашёл КПК Монин Глори? Читал его? Тогда введи его на 177.
Нет? Ну, извини, ты не годный думер. Иди, давай, на 174.
176
КПК принадлежит некой Монин Глори. И, что странно, не заблокирован. Аудиозаписей нет, а в письмах творится полная ахинея. Большинство сообщений не представляют тактической важности, ибо заголовки входящих «Сестрёнка, мы героини книги!» и исходящих «Какой я там ориентации?!» вряд ли содержат важную информацию. Зато письмо «Оружие в утилизаторе!», датированное вторым числом месяца грифона, стоит почитать.
«Г-жа Гас Флауэр,
Происшествие 25-ого феникса скорей всего уже дошло до вас. Но я, как единственный непосредственный свидетель, имею полное право описать всё так, как видела, не приукрашивая и не преувеличивая. Итак, в тот день, в четыре часа утра, когда до конца моей смены оставалось ещё два часа, на терминал поступила команда об утилизации контейнера SCP. Я хотела начать процедуру, однако система выдала сообщение о наличии неопознанных металлических объектов в утилизационной шахте 7. По всем правилам, шахты должны были проверяться одновременно с окончанием дневной смены. И в отчёте говорилось, что проблем обнаружено не было. Ни одного процесса утилизации, в отличие от проверок, за последние двое суток не проводилось. Следовательно, я резонно предположила, что это могла быть ошибка. Тем не менее, насильственно провести утилизацию я не могла, и на правах техника спустилась к шахте 7. Стандартный код открытия почему-то не сработал, и я использовала общий экстренный 4-5-7. Внутри стоял контейнер без идентификационного номера и с кодовым замком. Я попыталась связаться с Даск, которая должна была дежурить этажом выше, но коммуникационная сеть внезапно оказалась выведенной из строя! Не имея возможности унести контейнер, я, на правах техника, решила открыть его. Взломав его, я обнаружила, что внутри находилось пять экземпляров тех самых статик-пушек, полученных от ОАК-сити под предлогом инструмента для утилизации взрывоопасных бочек(?!). Я, зная о его нестабильности, не прикасалась к оружию. Однако связь всё ещё не работала, так что я решила самостоятельно позвать на помощь. Я собралась выйти из шахты, как вдруг она самостоятельно, совершенно без постороннего вмешательства, закрылась прямо у меня на глазах! Я оказалась запечатана! Вы понимаете? Запечатана внутри механизма, предназначенного для субатомной деконструкции любого материала! Представляете, каково мне было? До того, как моё отсутствие бы заметили, пришлось бы прождать ещё больше полутра часов! Причём с такими сбоями в системе процесс утилизации мог бы начаться в любую секунду! Именно поэтому я взяла одну из статик-пушек (вы сами направляли меня на инструктаж по их применению) и взорвала дверь шахты.
Я не считаю это вандализмом или порчей государственного имущества. Я не считаю себя провинившейся в чём-либо, как не хочу никого обвинять. Но так больше продолжаться не может. У меня развивается клаустрофобия. В конце месяца я хотела бы уволиться вместе с Даск.
С уважением, Монин Глори.»
А теперь — на 165.
177
Панель утвердительно гудит, требование пропадает, а его место занимает сообщение о необходимости утилизировать контейнеры U-1, EP-1101 и T-X. Подняв взгляд, ты видишь, что эти названия написаны на их блестящих боках. Вслед за этим сообщением звучит уже знакомое известие о живых организмах внутри трёх шахт. Для начала, ты выбираешь контейнер U-1 и кликаешь на вкладку «содержимое». Внезапно экран начинает мерцать, а текст выдаёт непонятное “anigavleest”. Как ни странно, стоит тебе закрыть вкладку, как всё приходит в норму. В T-X хранятся «взрывоопасные отходы», а в EP-1101, как сказано, содержится «графомания всея вселенная». Понятия не имею, что это может означать. Так, дальше – ещё глупее. Ты не можешь начать процесс утилизации, пока в шахтах есть кто-то живой, но при этом они не хотят открываться, требуя выбрать предмет для деконструкции. Что-то это не очень вяжется с письмом Глори… Вдруг ты замечаешь опцию «принудительная утилизация». Кликаешь туда – снова требуется «общий экстренный код». Вводишь, и наконец выбираешь судьбу контейнера T-X:
Утилизировать в шахту пять – 178.
Утилизировать в шахту шесть – 179.
Утилизировать в шахту семь – 180.
Не утилизировать – 182.
178
Кран гудит и опускает контейнер в открывшийся в полу люк, отцепляется и возвращается в исходное положение. Люк закрывается. Свет в помещении мерцает, трижды звучит тревожный сигнал, а затем происходит взрыв. Люк взмывает в воздух и с грохотом приземляется рядом с дырой в шахту, откуда выплёскивается быстро тающая радужная жидкость с багровыми червями.
«Внимание» — объявляет кобылий голос, – «нарушена герметичность шахт пять и шесть. Сквозное повреждение шахт пять и шесть. Живые организмы покинули шахты пять и шесть. Обнаружены живые организмы в шахте семь. Разблокировка шахты семь»
Ты с трудом удерживаешься от того, чтобы проломить панель. Во имя всех богов, какой маразматик создавал эту систему безопасности?!
Но дальше случается то, что заставляет тебя забыть обо всём идиотизме: из открывшегося люка седьмой шахты пушечным ядром вылетает молоденькая оранжевая пегаска с растрёпанной малиновой гривой. В следующий миг она оказывается подле тебя и ударяет копытом по панели. Дыра в полу закрывается, а пегаска замечает тебя и, выдохнув, машет копытом.
— Вот обязательно тянуть со спасением до последней секунды? – восклицает она и произносит с благодарностью. — Спасибо огромное! Ещё чуть-чуть, и от того радужного дерьма было бы уже не спрятаться! Ты из охраны, да?
Ты молча глядишь на неё, ещё не до конца постигая произошедшее.
— Нет, не из охраны… да ты одет, как кто-то из «Дума»! Или как перекрашенная Аврора… ой, Аврора, Орион! Они… Мы были у самого ангара, нашли Аврору и… и я проснулась вот в той шахте. Пару часов назад! Или пару дней… я не знаю! Нам нужно найти их!
— Деш, я нашёл гражданского, — сообщаешь ты в эфир, – подбери её.
— О, Селестия, Коготь, ты не представляешь, что ты сделал для меня! – Со слезами в голосе бормочет Рейнбоу Деш в эфир, пока ты движешься через уже знакомые коридоры и комнаты, возвращаясь из ангара, где передал Скуталу на фрегат. – Были времена, когда Скуталу была мне как сестра или как дочь! Чёрт побери, когда всё это закончится, я собственнокопытно возведу тебе памятник из, мать её, платины!
А ты? Может быть, ты улыбаешься таким словам. Может, ты равнодушен… на самом деле, в объективном плане это ничего не значит. Ты просто добираешься до абзаца 181, это у двери выхода со склада-утилизатора, что теперь открыта.
179
Кран гудит и опускает контейнер в открывшийся в полу люк, отцепляется и возвращается в исходное положение. Люк закрывается. Свет в помещении мерцает, трижды звучит тревожный сигнал, а затем происходит взрыв. Люк взмывает в воздух и с грохотом приземляется рядом с дырой в шахту, откуда выплёскивается быстро тающая радужная жидкость с багровыми червями.
«Внимание» — объявляет кобылий голос, – «нарушена герметичность шахт пять и шесть. Сквозное повреждение шахт пять и шесть. Живые организмы покинули шахты пять и шесть. Нарушена герметизация шахты семь. Живые организмы покинули шахту семь».
Внезапно с тобой связывается Рейнбоу Деш.
— Коготь, вот оно! Атака началась! Полный трындец! Рогатая башня пришла в движение и пытается сбить нас! Будем садиться на нижние этажи, иначе фрегат разнесут на куски! Давай, двигай!
В самом деле, ты просто теряешь время. Запусти утилизацию EP-1101 и неведомой графомании, а потом бегом на 174, это приказ!
180
Кран гудит и опускает контейнер в открывшийся в полу люк, отцепляется и возвращается в исходное положение. Люк закрывается. Свет в помещении мерцает, трижды звучит тревожный сигнал, а затем раздаётся кобылий голос:
«Внимание, живые организмы покинули шахту семь. Обнаружены живые организмы в шахтах пять и шесть».
Внезапно с тобой связывается Рейнбоу Деш.
— Коготь, вот оно! Атака началась! Полный трындец! Рогатая башня пришла в движение и пытается сбить нас! Будем садиться на нижние этажи, иначе фрегат разнесут на куски! Давай, двигай!
В самом деле, ты просто теряешь время. Запусти утилизацию EP-1101 и неведомой графомании, а потом бегом на 174, это приказ!
181
Дверь скользит вверх, а ты проходишь в ещё одно широкое помещение. Трудно сказать: кажется ли оно пустым из-за мрака, или пустота вызывает иллюзию темноты. Так или иначе, ты благополучно пересекаешь половину зала до того, как услышать мягкий скорбный голос Авроры.
— Я думала, мы одинаковы. – Говорит киберкобыла, с тихим лязгом спрыгивающая с потолка перед тобой. Её голова окружена голографическим изображением худого кобыльего лица. Она облачена в такой же костюм, как и ты, только серебристо-голубого цвета. Помимо этого, она намного выше тебя, да между суставами и кистями её верхних лап установлены широкие толстые браслеты непонятного назначения. — Нет, я ошибалась. Я думала, ты монстр. Может быть, но ты намного лучше меня.
Она спокойно стоит напротив тебя и не выказывает признаков агрессии. Тем не менее, сцена с голограммами заставляет всерьёз призадуматься о возможном нападении. Лучшая оборона – наступление. Можно расстрелять её из плазмагана и дробовика – 183.
Ждать, не атаковать – 184.
182
Внезапно с тобой связывается Рейнбоу Деш.
— Коготь, вот оно! Атака началась! Полный трындец! Рогатая башня пришла в движение и пытается сбить нас! Будем садиться на нижние этажи, иначе фрегат разнесут на куски! Давай, двигай там!
В самом деле, ты просто теряешь время. Бегом на 174, это приказ!
183
Плазмомёт в твоих когтях выплёвывает очередь шаров в бок киберкобылы. Дробовик в левитационном поле гравихвата вспахивает её морду. Затем что-то детонирует в металлическом корпусе и её нога и остальное тело разлетаются в противоположные стороны.
— Мне никогда раньше так не нравилась боль, — судорожно выдыхает Аврора, поднимаясь на передних конечностях и нацеливая на тебя плечевую гаусс-пушку. – Пожалуйста, сделай так снова!
Эта пушка может убить тебя одним выстрелом! Нужно срочно что-то предпринять!
Отскочить в сторону и броситься бежать, обстреливая врага – 185.
Дёрнуть гравихватом ствол оружия – 186.
Дёрнуть гравихватом лицо кобылы – 187.
Просто продолжать палить – 188.
184
— Я убила Ориона, я убила Свити Белль, я убила здесь всех! – Киберкобыла хватается за голову. Голограмма тухнет, и её морду скрывает тьма. – Всё ложь, всё во мне – ложь… Хочешь увидеть, что я? – На лапе Авроры загорается фонарь, который она подносит к нижней челюсти, освещая лысую, бледно-розовую мешанину из мяса и проводов вместо нормального лица. Затем Аврора сокрушённо махает лапой и отворачивается. – Некого винить в этом. Не во мне, а во всём… этом. Некого, кроме самой себя. Я страдала, я просила помощи и получала её. Вот только мне этого было мало, этого не хватало! А потом… потом я услышала их голоса… они обещали мне счастие. Они обещали мне друзей, любовников и избавление от боли. Я, в слепоте своей, приняла их зов. Они не лгали, они одарили меня, но дары их были отравлены. Теперь я вижу: у меня были друзья, меня любили и… и я не знала настоящей боли. Всё это я познала слишком поздно. – Аврора замолкает и долго глядит в никуда, пока, наконец, не поворачивается к тебе. – Ты знаешь, ты хороший пони. Я старалась совладать с собой и отсрочить её убийство, что считала достойным делом. Ты же пришёл и просто спас её. Может быть, ты веришь, что я все ещё могу измениться к лучшему? Нет, не могу. Для меня всё кончено.
Говоря это, она нацеливает браслеты на тебя. Туча картечи сбивает тебя с ног, а в следующую секунду на плече Авроры появляется гаусс-пушка. Яркая вспышка света – последнее, что ты видишь в своей жизни.
Ты мёртв, вернись на 181.
185
Исход тот же, что и на 188.
186
Исход тот же, что и на 187.
187
Грави-луч не опережает выстрел гаусс-пушки, аккуратно прошивающий твой череп. Мгновенная смерть. Ты даже не слышишь сокрушённого вздоха Авроры.
Вернись на 183
188
Дробь ломает что-то внутри гаусс-пушки и та выходит из строя. Плазменный душ кипятит электронику в голове Авроры, металл надувается пузырями и лопается через её плоть. Всё это заставляет киберкобылу биться в истерическом хохоте.
— Да! Да! Да! Сделай мне ещё больнее! Давай же!
Но плазмаган вдруг прекращает стрельбу, отрицательно гудит и выдаёт сообщение на табло боеприпасов: «недостаточно хладоагента».
— Ut Clem! Ferrumvigro! – Ревёт Аврора.
По полу проходит ощутимая вибрация. Не успеваешь ты убрать плазмомёт за спину, как стена позади Авроры взрывается в алых искрах. Под грозное жужжание гусениц в помещение въезжает самый настоящий танк. Его башня увенчана дырчатыми стволами спаренных огнемётов, а по бокам сверкают статик-пушки. Его можно было бы назвать простым танком с нестандартным вооружением, если бы он не состоял на две трети из, кхм, мяса. Безумная каша плоти вживлена в ржавые стальные пластины и источает гной. Пушки установлены не на механические шарниры, а всунуты в разорванные пасти тех, кто раньше был пони.
— Вот, каких «друзей» я обрела! – захлёбывается киберкобыла в предсмертной агонии. – Даруй им ту же благодать, что и мне! Убей их!
Танк нацеливает на тебя все свои орудия.
Рвануться на него и запрыгнуть на фронтальную броню, исключая возможность попадания из статик-пушек (но от огнемётов ты не защитишься) – 189.
Выстрелить из дробовика в статик-пушку на одном боку, а затем кинуться взрывать другую – 193.
189
Ты тяжело приземляешься на корпус и хватаешься когтями за стальные листы. Но вместо огнемётов стреляют именно статик-пушки. Частицы нейтрино беспрепятственно пролетают сквозь танк, твою броню и кожу, чтобы детонировать внутри тебя. Кровавый дождь обливает танк в том месте, где только что был ты, возможный спаситель Эквестрии.
Вернись на 188.
190
Ты принимаешься палить в киберкобылу, попутно отталкивая её гравихватом, но мощь оружия слишком мала, чтобы нанести ей серьёзный урон. Она, отскочив на несколько метров, сгибается, нацеливает на тебя что-то светящееся на плече. Вспышка этого «чего-то» — последнее впечатление твоей жизни.
Если Ваш арсенал ограничивается двумя пистолетами и дробовиком, то я с сожалением (честно) сообщаю, что, глубокоуважаемый (нет) коллега, Вы не сможете пройти этот уровень. Начинайте заново и ищите секреты, или берите с собой хорошо вооружённый отряд. Считайте это за серьёзный проигрыш.
191
Исход тот же, что и на 190.
192
193
Повреждённая установка взрывается, но частицы нейтрино живут достаточно долго, чтобы пройти и сквозь танк, и через тебя, не нанеся вам никакого вреда, а затем взорваться далеко позади. Несмотря на отсутствие повреждений, танк, если можно так выразиться, оглушается, что позволяет тебе подкатиться к его противоположному боку и всадить заряды в оставшуюся пушку. Это попадание оказывается менее удачным: оружие не выходит из строя. Но танк не даёт тебе больше поблажек и, развернувшись так, чтобы ты не мог достать статик-пушку, газует на тебя, попутно выплёскивая огонь.
Отступать и резать огнемёты лазерным пистолетом – 195.
Джетпаком швырнуть себя так, чтобы оказаться напротив статик-пушки – 196.
195
Ты резко подаёшься назад и вбок, избегая пучка частиц нейтрино, пролетевших сквозь танк и взорвавших то место, где ты только что стоял. При этом луч лазера, которым ты надеешься вывести из строя огнемёты противника, рассеивается потоком этого самого огня, что вынуждает тебя пытаться обойти врага. Без плазмомёта — плохо! Может быть, на теле авроры найдётся что-нибудь?
Танк едет на тебя, а Аврора лежит за ним.
Отступать, заманить в угол, а затем обогнуть – 197.
Перескочить через него с помощью джетпака – 198.
196
Тебе это удаётся. Даже сам танк помогает в этом: наводит пушку прямо на тебя. Стоит ли упоминания то, что останется от тебя после попадания?
Вернись на 193.
197
Непрерывно паля из дробовика, ты движешься назад и виляешь, как заяц. Нейтрино то и дело взрывают пол в тех местах, где тебя уже нет. Улучив момент, ты кидаешься вперёд и в сторону, обегая танк с той стороны, где у него находится уцелевшая пушка. Выстрел – и она взрывается, и снова никакого урона ни тебе, ни врагу. Пока (как бы странно это ни звучало) танк приходит в себя, ты добегаешь до тела Авроры и, открыв первую попавшуюся заслонку на её полурасплавленной спине, достаёшь канистру хладоагента. Совпадение? Да. И не ропщи, а заряжай мощный шар и выплёскивай его на противника!
Когда шар плазмы превращается в бассейн смерти для боевой машины из плоти и металла, я позволяю себе задать тебе несколько вопросов. Погляди на Аврору. Ей, при верной точке зрения, можно сочувствовать. Но она не имеет значения. Тогда что же придаёт смысл тебе? Спасение чужих жизней? Навряд ли, ибо они столь же ничтожны. Что же, в объективном плане, делает тебя особенным? Думай… думай…
Размышлять можно и в движении – катись на 199.
198
Ты разбегаешься, а затем прыгаешь. Танк отъезжает назад, поднимая огнемёты и стреляя из статик-пушки, но мажет. Ты приземляешься не позади него, а прямо на его мясистую башню. Ты сразу же отводишь гравихватом статик-пушку, наведённую на тебя, и разрезаешь огнемёты лазером. Поток огня сразу же сменяется ручьём бурой жидкости. Спрыгнув, ты хватаешь уцелевшую статик-пушку и вырываешь её из пасти у основания. Оружие в порядке, если не считать неведомой дряни, бледной сетью покрывающей его рукоять. Танк гудит, шипит, и начинает разворачиваться, пытаясь задавить тебя. Отступив, ты хладнокровно поднимаешь оружие и надавливаешь на курок. Лазерный целеуказатель – чёрная коробочка над стволом – рисует точку на листе брони противника. Ты надавливаешь на курок сильнее, и труба в твоих когтях начинает вибрировать и ярче светиться. Отпускаешь – и, без отдачи, из ствола вырываются зигзаги алых молний. Скользнув в шипящее тело танка, они детонируют. А вместе с ними – и все внутренности боевой машины. Немного странно наблюдать, как из-под вылетевшей башни вытекают кишки, но это не имеет значения.
Ты, переводя дух, кидаешь взгляд на труп Авроры. Надо бы его обыскать! Пока ты исследуешь полурасплавленное тело киберкобылы, можешь прислушаться к моим словам. Она не значила ничего. Тогда что же придаёт тебе значение? Спасение чужих жизней? Навряд ли, ибо они столь же ничтожны. Что же, в объективном плане, делает тебя особенным? Думай… думай…
В спине кобылы ты находишь уцелевшую капсулу хладоагента, которая подходит к плазмомёту. Что ж, это оружие снова в боевой готовности. Иди вон из этого помещения. На 199.
199
— Коготь, ты приближаешься к цели! – провозглашает Рейнбоу Деш в эфир, пока ты галопом несёшься через этаж, то и дело натыкаясь на почти что одинаковые многоуровневые залы с кранами, контейнерами и, вероятно, шахтами под полом. – А нас собираются размазать по обшивке! Мы запрятались под фабрику, тут нас не достанет их пушка, но чёртовы горгульи не дают выдохнуть. У ребят на «Даркстаре» дела плохи, но они держатся. Пока. Эффусум тут…
— Мне не нужен твой голос, лошадь! – Огрызается сын Титана и обращается к тебе. – После того, как мы вернёмся в ваш родной мир, ты окажешься у меня в долгу. Хе, недоволен? – Его самодовольный тон смешан со злобой. — А я тебя и не спрашиваю. Слушай внимательно. Все, слушайте. Очень. Внимательно. В потоке тёмной энергии, неощутимо слабом и в то же время обширном, я уловил телепатические переговоры демонов. В вашем мире отряд преторов только что уничтожил орду низших, отправленных на поиски Кристального Сердца. Первое: если демонов заботит этот артефакт, значит, мы не можем позволить им заполучить его, даже если нам от него не будет проку. Второе: преторы не могут работать автономно длительное время. Эти машины, в которые опущены души, не способны удержать их в себе без чужой помощи. Преторам нужен предводитель. Тех, что были здесь, контролировал я. Я не давал их душам «выветриться». Тот выстрел элементов гармонии оторвал меня от них, и большинство преторов вышло из строя. Если же они работают в вашем мире, значит, у них появился лидер. Возможно, Храддо. И это наилучший вариант, ибо если не так… то, выходит, есть ещё кто-то, кто только ожидает своего выхода на эту кровавую сцену.
— Неужели появится ещё одна жутковатая болтливая хрень вроде тебя? – с напускной злобой фырчит Деш. – Не переживу…
— Верно. – Произносит Эффусум и заливается хохотом в течение долгой минуты. – Ты действительно не переживёшь многого! Вы, лошади, скажите мне одно: вы правда настолько наивны, что верите в свои силы, или вы просто боги среди лицемеров?
— Да, верим! – Слышен непривычно твёрдый голосок Флаттершай. — Пони – это свет. Пони – это добро. А эти вещи никогда не умирают!
— Можешь угарать сколько душе угодно, Эффусум. – Грубо говорит Рейнбоу. – Но я, будучи даже в самой заднице вселенной, готова сказать тебе: иди и отымей себя своей косой! – Доносится хрип и взрыв, а за ним – ругань Рейнбоу. – Да сожри тебя амбарный клоп! Кто-нибудь сегодня падёт этой горгулье в харю, или нет?!
Внезапно, даже слишком внезапно антураж меняется. Уже приевшаяся сталь оборачивается багрово-бурыми камнями с огненными прожилками. А пол обыкновенного лифта, что ждёт тебя впереди, усыпан черепами пони и людей. Ты чувствуешь покалывание и теплоту в ногах – донкельхейтум впитывает энергию. Цель близка как никогда. Ты ступаешь в лифт, и он самостоятельно, не спрашивая тебя, ползёт вверх. Сквозь дыры в кабине видно, что стены шахты покрыты плотью, урчащей и как будто стонущей от соприкосновения с лифтом. Сверху льётся алый свет, приближающийся с каждым мгновением.
— Что ж, ты прибыл. — Грохочет демонический глас, когда ты ступаешь в широкое круглое помещение с высоким куполом, разукрашенном абстрактными фресками. Сквозь два колоссальных окна проникает бурый свет, причудливо отражающийся от, будто намазанных маслом, камней, и словно не разгоняющий, а наоборот, сгущающий полумрак, царящий здесь. Это и бессчётные свечи и факела создают какую-то странную церковную атмосферу. А в середине всего этого парит мускулистый демон, которого можно принять за безногого рыцаря ада. Пояс его окутан оранжевым пламенем, а в кистях поигрывают молнии. — Позволю себе спросить: для чего ты пришёл сюда? Спасти сородичей? Тогда ты должен был быть там, у своих жестяных коробок, что вы называете флотом, там, где мы убиваем ваших братьев и матерей. То, как вы доверились пришельцу, даже я назову глупостью, очерняющей гордое звание потомков ингуофов! Однако я многословен, — огонь и искры демона становятся ярче. — Мои дела завершены и готов уделить тебе минуту. Не более, ибо именно за такой промежуток времени ты будешь убит!
— Испытание третье: охотник Хеллтайм! — рычит Эффусум в твоей голове.
Издав какой-то утробный грохот, демон исчезает во вспышке и, возникнув перед тобой, заносит могучие лапы для удара.
Выстрелить в упор из дробовика — 127.
Стрелять из плазмагана – 200.
Стрелять из нейтринной пушки (если имеется) – 201.
200
Демон телепортируется в сторону, избегая своры шаров, и сам, в свою очередь, колдует тучу фаерболов и швыряет в тебя.
Сбивать фаерболы плазмомётом – 203.
Джетпаком столкнуть себя с траектории – 204.
201
Взрыв алых искр выдавливает из Хеллтайма озлобленный рык и заставляет того телепортироваться в середину зала. Взмах мускулистых лап — и некая ударная волна сбивает тебя с ног. А истекающий кровью демон колдует перед собой серую сферу, как две капли воды похожую на ту, что вылечила Кибердемона в битве с Биг Макинтошем!
Ты правда хочешь позволить этому монстру перечеркнуть все твои старания?
Схватить гравихватом сферу и притянуть к себе — 131.
Просто выстрелить в сферу — 134.
202
Хеллтайм орёт и хватается за оторванный взрывом нейтрино бок, но столкновения с раскалённой сворой плазменный шаров ему удаётся спастись, телепортировавшись в противоположный угол. Там он колдует себе сферу восстановления. Ты разносишь её из статик-пушки, тогда демон материализуется перед тобой и случается абзац 141.
203
Две тучи плазменных шаров сталкиваются, вызывая настоящую грозу искр и шипений. Довольно, кстати сказать, красиво зрелище: жёлто-красные огоньки танцуют в объятьях голубых языков… но тебе некогда любоваться. Хеллтайм сносит тебя ударной волной, плавит оружие парой свежих фаерболов, а затем, телепортировавшись вплотную, запускает когти тебе под шлем. Одна могучая лапа сдавливает твоё горло, а вторая упирается в плечо. Хеллтайм надменно улыбается тебе во всю широкую пасть, а затем начисто отрывает твою голову.
Вернись на 200.
204
Только фаерболы раскаляют камень на полу перед тобой, как тебя сносит к стене ударная волна.
— Храддо думает, что, объединив часть Ада, Тартар с вашей планетой и отрезав всё это от Перепутья, он спасёт вас! — грохочет Хеллтайм, формируя перед собой чёрно-фиолетовую сферу, пока ты оправляешься от удара. — На самом деле он лишь запирает жертву в клетке с хищником! Мы могли бы изжарить вас силой титанических звёзд, но теперь... теперь вас ожидает смерть сколь медленная, столь и мучительная! Добро пожаловать в мир, где живые завидуют мёртвым!
Тёмная сфера неспешно летит на тебя, искрится, переливается оттенками фиолетового и сиреневого по краям так, словно засасывает сама себя. Ты прыгаешь вбок, всё ещё находясь вплотную к стене, откуда...
...Хватаешь сферу грави-лучом — 136.
...Бежишь дальше, так, чтобы между тобой и сферой был Хеллтайм — 137.
Стреляешь из плазмагана и дробовика в демона, попутно смещаясь в сторону, чтобы избежать столкновения со сферой – 205.
205
Заряды, пролетая рядом со сферой, сбиваются в её сторону и врезаются в стену. Хеллтайм телепортируется в середину зала, где начинает колдовать ещё одну тёмную сферу. Первая, тем временем, сталкивается со стеной и схлопывается со вспышкой яркого света, превращаясь в миниатюрную звезду. Твоё тело начинает легонько покалывать от её излучения. Ты хватаешь её грави-лучом и бросаешь прямо в демона, после чего обливаешь его плазменным ливнем.
Далее – 141.
<Завершение (при любом прохождении)>
Сердце бьётся медленно и гулко, как колокол. В этом звоне слышны чуждые, неразборчивые, неправильные звуки. Словно грохот далёких орудий находит там отголосок, словно каждый предсмертный крик иль плач стремится упокоиться в истерзанном умирающем сердце, тонущем в океане крови врагов и друзей. Палач. Эффусум был прав всё это время. Я вынужден быть им. Все мы. В чём же боль? Отчего трудно это признать? Неужели мне жаль врага? Нет, я страстно жажду его погибели. Дело не в убийстве чужака, а в собственной смерти. Моральной, духовной. Все это время я бежал от прошлого, замораживал его в глубине души, и это было мукой. Но теперь можно просто... убить это в себе. Этой боли не будет, эта тяжесть уйдёт. А с ней — и чувства, и принципы, и самосознание! Я умру, как личность, и моё место займёт нечто... безликое, уродливое, чей смысл существования — убийство. Как можно быть тем, для чего смерть — это жизнь?! Как мир может нуждаться в таких монстрах...?
Что-то загрохотало позади меня, по броне на спине застучали камни.
— Быстрее! Пони гибнут каждую секунду! — донёсся до меня голос Рейнбоу. — Вот он! Коготь! — в нервном, на грани паники, тоне Деш я услышал тепло и участие. — Прошу, скажи мне, что ты жив!
От этих слов защемило в груди. Я не один. Мне не дадут умереть! Можешь засунуть своего "Палача Рока", Эффусум, себе в глаз! Я попытался подняться, но, обессилевший, лёг в лужу крови рядом с обезглавленным телом Хеллтайма, глядя, как одна за другой, кобылы гармонии входят в зал через дыру в стене. За ними — Эффусум, пусть снова сильный и бодрый, но при этом кажущийся таким ничтожным и противным слизняком рядом этими пони, рядом с Рейнбоу, чьё лицо уже не скрыто шлемом и которая, кинувшись ко мне и обняв, пробормотала:
— Ох, сынок, как же я рада тебя видеть! — она глянула через плечо на сына Титана, хмыкнувшего и жестом велевшего кобылам встать вокруг меня.
— А вы уверены, что он в состоянии сделать... ну... то, что м-мы задумали? — протянула Флаттершай своим боязливо-нежным голоском, таким неправильным для такого места.
— Верное замечание, — устало, но серьёзно процедила Твайлайт. — зная о состоянии его сердца...
— У вас разве есть выбор? — фыркнул Эффусум.
— Как так "у вас"?! — воскликнула Рерити. — Вы говорите так, словно происходящее вас никак не касается!
Сын Титана, игнорируя её слова, грубо оттолкнул Рейнбоу Деш от меня. — Пора начинать.
Этот жест вызвал во мне укол злобы, но, переглянувшись с Рейнбоу, покорно отошедшей к подругам, я выдохнул. Эффусум поднёс меня к себе за передние ноги. Жжение разливалось по ним, в то время как я смотрел прямо в пылающие глаза, формой напоминающие шрамы от меча. В голове бушевал шторм, чьи волны с каждой секундой размывали моё зрение. Меня как будто потащило вверх, завертело, остановило на миг, потом бросило в бездну...
Звуки, что я улавливал, слышались словно через толщу воды. Они очень походили на голоса, но я не мог быть уверен в этом. В ту минуту я зажмурился, мысленно и почти физически сжался в комок, молясь о том, чтоб всё получилось. Я нашёл эту чёртову энергию, я убил демона — сделал всё, о чём вы просили! Можно теперь всё станет хорошо? Пожалуйста?
Немыслимо слышать такое от Палача? Знаю. Как знаю и то, что не способен представить себе, как кто-то вроде меня превращается во что-то вроде него. Это... это просто-напросто невозможно! После стольких мук я всё еще храню свою личность, своё сознание! Значит, Эффусум ошибался! Всё это время он добивался от меня перемены, которая не могла произойти!
Резкая режущая боль пронзила тело, вышвырнула меня из дум и сдавила глотку в отчаянном крике. Моё тело брякнулось на пол, где я лежал несколько секунд, приходя в себя. Постепенно боль пошла на убыль, оставляя после себя лишь ноющую тень в сердце. Часто дыша, я открыл глаза и с трудом сел. Остальные были в таком же состоянии, даже Эффусум, сохранивший свои мускулы, но сгорбившийся со страдальческим оскалом.
— Почему это не сработало? — воскликнула Рерити, держась за голову.
— Черт тебя подери, Эффусум! — зарычала Деш, поднимаясь. — Какого дьявола?!
— Подождите, — пробормотала Твайлайт Спаркл, но не закончила, так как была перебита хрипловатым голосом, от которого меня словно прошибло разрядом.
— Что ж, ваш план не смог даже прикинуться хорошо выполненным.
Все взгляды, включая мой, устремились на полупрозрачного жеребца, неспешной поступью приближающегося к нам.
— Я, откровенно говоря, рад видеть, что все вы дожили до этой секунды, — продолжал он, — но всё указывает на то, что ближайший час окажется последним в истории пони.
— Ваш голос мне знаком, — протянула принцесса Твайлайт, хмуря брови.
— Доктор Кризис, Твайлайт! — Огрызнулся жеребец. — Послушайте, недавние события в значительной мере повлияли на моё восприятие сторон конфликта. Я. Не. Хочу. Чтобы. Мой. Дом. Превращался. В. Такое. Поэтому слушайте внимательно: демоны, не без труда, конечно, но заблокируют заклинание элементов гармонии в том виде, в каком хотите его использовать вы. Есть иной выход: миры Ада, Тартара и Эквестрии связались настолько близко, что для разрыва измерений, то бишь создания портала, требуется значительно меньше энергии. Я рекомендую вам сформировать его возле вашего крейсера и приказать отступать. Так как это течение тёмной энергии будет ничтожно в сравнении с тем, что вы планировали вначале, для демонов это будет всё равно что мизерное подводное течение в океане. Плюс портал будет полностью в вашем распоряжении, ибо вы вольны закрыть его в любой момент. Однако у этого есть своя оговорка: кто-то должен будет сконцентрироваться на непрерывном питании портала, кто-то, способный хранить в себе колоссальную дозу тёмной энергии, кто-то вроде тебя, пришелец! — полупрозрачное копыто указало на Эффусума, заставив того хмыкнуть и оскалиться ещё шире.
— С чего ты вздумал нам помогать? — пробормотал я. — Ты расчленил жеребёнка у меня на глазах! Почему мы должны тебе верить?!
Призрачные губы Кризиса скривились в надменной ухмылке:
— Вы с лёгкостью доверились пришельцу в трудную минуту. Почему нельзя довериться мне в критическую секунду? Учитывая, что мне придёт конец при исполнении? — Прежде, чем кто-то успел задать вопрос, он продолжил тоном, не позволяющим прерывания. — Я — почти чистейшая тёмная энергия. Разумная, равно как и демоны. Но после того, что я видел, — его голос становился всё нервнее, — после того, как осознал, что к этому привели мои шаги... Это не природа, не кровавая гармония, что обитают здесь! Это уродство, безумие! Это — кошмар за гранью понимания! И я заставил наш мир умирать, трансформируясь в такое... — он затрясся, а затем выкрикнул, повернувшись ко мне. — Солдат! Я отдаю себя во имя спасения! Поглоти меня донкельхейтумом, заряда хватит! Я не жду прощения, а склоняюсь и молю: остановите мутацию, остановите кошмар! О, я видел истинный лик дьявола...
Он опустился на колени передо мной, протянув копыта в религиозном жесте. Его пустые прозрачные глаза как будто жгли меня внутри. Я отступил, недоумённо глядя на Рейнбоу. Она смотрела на Кризиса, прижав копыто к уху. Её морда дрогнула, после чего она, поставив ногу на пол, процедила:
— Они захватили небесную крепость "Авангард" и идут на таран "Даркстара". Щит принцесс этого не выдержит. Мы должны что-то сделать. Давай, Айрон.
Я пробежался взглядом по остальным. В чьих-то глазах было больше участия, в чьих-то меньше, но ни в одном не было осуждения. Эффусум, понятно, светился ехидством. Только я не мог понять одного: почему я осуждаю сам себя? Почему мне трудно просто взять и... и казнить? Этот пони не безнадёжен — он поступил лучше!
— Да он убил жеребёнка и целый мир! — завопил мозг. О, как я благодарен ему за это!
Я запустил когти в бесплотное тело Кризиса, что сопровождалось ощущением, будто я сунул их в горячую воду с магнитной крошкой! Жар резко возрос, формы жеребца стали расплывчаты, однако голос его всё еще был силён:
— "Перезагрузка" мира удалась, осталось только подчистить побочный эффект, — впервые я увидел на этой морде не оскал, не презрительную ухмылку, нет! Я увидел улыбку. Тёплую, и немного горькую. — Я верю, что вы построите лучший мир.
Доктора Кризиса не стало.
Не успел я толком отреагировать, как Эффусум рванулся ко мне и схватил за лапы:
— Сконцентрируйтесь, быстро! — рявкнул он. — Иначе я отправлю назад его одного!
Снова боль. Теперь лапы жгло не огнём а напротив — страшным холодом. Мышцы резало спазмом, дыхание сбивалось, заставляя рефлекторно хватать ртом воздух. Экран шлема захватила безумная феерия помех, а зрение снова расплылось. Казалось, что я снова в пасти мёртвой горгульи, пронзён её клыком, истекаю кровью. Сердце... о богини, сердце...
Какие-то голоса, хрипы, удары... но колокольный звон сердца слишком громок. Веки тяжелы — не поднять. Что-то бьёт по голове. Я лечу вниз, как будто в бездонную пропасть, по лбу ударяет молотком, отчего звон становится ещё громче. По телу разлита слабость... Что-то трясёт меня, швыряет, чтобы ненадолго оставить в покое, а затем начать всё сначала.
Почему мне просто нельзя поспать? Я так хочу...
"оть..."
Зачем вам звать меня? Я устал...
"Коготь..."
Пускай всё это закончится. Хочу домой! Нет, мой дом разрушен. Хочу победы! Нет, как можно будет жить в мёртвом мире? Хочу умереть...
"Рейнбоу, где шляется твой суперсолдат?"
"Я же сказала, этот кибермудак раскидал нас как только мы вернулись! Винд Чилл, он всё еще с тобой?"
"Так точно, госпожа генерал!"
"Винд Чилл, тащи его через актовый зал, пока они не прорвались и туда! Быстрее! Огнехвост, ты со своими ребятами сможешь добраться до принцесс?"
"Да... мне уже лучше... я могу..."
"Экскортируй их к шлюпкам, больше никого не жди!"
"Новый приказ! Говорит маршал Эвент Хоризон. Мне нужен телекинез на третьей палубе! Селестия, Луна, Твайлайт? Ваша мощь бы нам пригодилась! Оттолкните ублюдка, пока он нас не протаранил! И верните, мать вашу, щит! А ещё лучше — телепортируйте нас прямо к порталу, меня уже задрал этот ад!"
"Коготь, очнись!"
Давайте просто умрём. Так будет лучше для каждого из нас... Удар. Зачем вы меня бьёте? Чего вы добиваетесь? Может, проще сдаться?
"О чём помышляет твоё жалкое сознание, лошадь?! Я трачу силы и жизнь на тебя и твоих ничтожных сородичей не для нытья! Хочешь сдаться? Умереть? Слабак! Я убью тебя! Внемли словам руки бога! Я УБЬЮ ТЕБЯ, А ЗА МЕСТО ТВОЕЙ СЛАБОЙ ДУШКИ ПОСТАВЛЮ ИСТИННОГО ПАЛАЧА! Хочешь потерять всё то, чем дорожил в себе? Продолжай ныть! Не-на-ви-жу!"
О, дьявол...
Мышцы подобны свинцовым блокам. Ими не пошевелить, их не напрячь. Я не могу... но должен попытаться снова! Ничего, я слишком слаб. Эффусум... неужели я сдамся? Нет, богини, нет! Только не после всего... Но мне не подняться... Свинец начал плавиться. Постепенно, капля за каплей, он покидал моё тело.
"Вот чёрт!"
Я отвоевал тонкую прорезь между веками, в которую бросился мыльно-алый свет, становившийся всё более чётким. Наконец, я смог разглядеть согнутую в три погибели фигуру бронированного грифона без шлема, со струйкой крови, сочащейся изо лба. Винд Чилл, сжимая пистолет-пулемёт, прятался за рядом толстых красных кресел.
— Твою мать! — воскликнул он, когда осторожно выглянул из-за укрытия. Затем он резко упал на спину, выставив перед собой оружие. На кресло вскочил коричнево-багровый двухголовый пони, сородич тех, что встретились мне в ОАК-сити. Рой пуль разорвал обе морды. Следом за этим монстром выпрыгнул второй — такой же. Он прыгнул на грифона, получил очередь в брюхо и тоже рухнул. Зато третьему, выскочившему прямо у него из-за спины, удалось обрушить копыта на пистолет-пулемёт Винд Чилла, отчего оружие разлетелось на кусочки, словно пластмассовая игрушка. — Коготь, помоги мне!
Я попытался. Я заставил тяжелые конечности пододвинуться к телу. Я попробовал подняться... Ну же! Почему я так слаб?!
Винд Чилл пнул монстра в левое лицо, вытащил пистолет и четырежды спустил курок, затем бросился на раненную тварь, уворачиваясь от копыт такого же монстра, подкравшегося сзади. Удар рукояти пистолета разбил оба черепа пони, поверх которого оказался грифон, а остаток обоймы прикончил его собрата. Магазин выскользнул из ручки пистолета, а его место, менее чем за секунду, занял новый.
— Коготь, вставай! — истерично возопил Винд Чилл, взглянув широко раскрытыми глазами куда-то.
Но я не мог. Дьявол, я не мог!
— Мортем!!! — взревел враг где-то на другом конце зала.
— Ну уж нет, сукин сын! — заорал грифон, бросаясь на пол и хватая мои плечи. — Я вытащу нас отсюда!
Если называть пули нитями, то можно сказать, что крупнокалиберные заряды сшивали у нас над головами погребальное полотно, пока грифон тащил меня по полу. Лохмотья разорванных кресел витали в воздухе, взрываемом рёвом коммандоса и его пулемёта.
— Врёшь, мразь, врёшь! — шипел Винд Чилл, дюйм за дюймом приближая спасение. — Не заберёшь!
А я? А я чёртов балласт! Я бы мог сказать "оставь меня", если бы не был уверен, что это бесполезно. И я хотел жить. Богини, как же я жаждал жизни в ту минуту! И будь я проклят за это, ибо не заслуживал такой чести!
— Врёшь, мразь, врёшь!
"Маршал, это Огнехвост! Принцесс нет! Вся палуба кишит этими ублюдками, продвинуться невозможно! Они отрезали путь назад! Запираемся в башне связи — там самая мощная дверь. Вы сможете забрать нас отсюда по воздуху? Маршал, как слышите? О, богини... генерал Рейнбоу Деш? Да кто-нибудь?!"
— Видал, Хвостяра? — прохрипел Винд Чилл в рацию. — А я ещё живой! Живо-о-ой! Каков сученыш, а? Теперь-то я знаю, как выглядит смерть, когда я кладу на неё хер!
Ответ Огнехвоста был заглушен оглушительным рычанием зомби-коммандоса со щупальцем, с тяжестью грузовика спрыгнувшего откуда-то сверху на кресло позади нас. Винд Чилл развернулся, позволив мне разглядеть его яростное лицо. Кожа скул была натянута до того, что, казалось, была готова вот-вот лопнуть, клюв искривлён в гримасе вместе с плотью у его основания. Но страшнее всего были глаза. Только что бывшие размером с тарелку, они сузились до булавочной головки. Я видел много ужасных морд, но это выражение лица моего друга впечатляло куда глубже. Я вспомнил, каким был Винд Чилл, когда умерла Тигги. Святая Селестия, сейчас он был страшнее! Вдруг клюв раскрылся, испуская вой злобы. Щупальце коммандоса опутало ногу грифона и бросило его через кресла, а сам зомби понёсся на меня, грозя сравнять с полом.
Во имя всех божеств, если ты не можешь помочь другу, то помоги хотя бы себе!!!
— Коготь, нет! — выкрикнул Винд Чилл, словно лев, выпрыгивая из-за кресла прямо на коммандоса. Орлиные когти передних лап и львиные – задних впились в серую кожу. Грифон задрал голову и клюнул монстра прямо в шею. Я наблюдал, как окровавленный клюв выходит с другой стороны шеи зомби. Затем этот клюв раскрылся. Связки и жилы монстра разорвались, окатывая грифона кровавым фонтаном. Резкий рывок — и буро-серая голова устремилась в полёт...
А потом нити смертельного полотна пронзили Винд Чилла. Грохот, крики, стрельба — всё это как будто замерло, в оцепенении следя, как падает молодой грифон с зияющими дырами в груди. Его взгляд затуманился, глаза закатились и он, плавно опустившись на пол, как на постель, обмяк. Но в образовавшейся тишине был один звук. Мой крик, казавшийся таким тихим, таким... никчёмным... Почему? Почему мои друзья умирают? Богини, я слаб. Эффусум, ты снова прав. Убей меня. Я не смог сохранить столько жизней... Принести себя в жертву ради силы, что уберегла бы кого-то — достойнейшая из цен! Однако это не вернёт его... Танис умерла. Из-за меня. Дистент умер. Из-за меня. Пинкхарт умерла. Из-за меня... Кэмп Бэлл умер. Из-за меня... Тигги умерла. Из-за меня! Шейди умерла. Из-за меня! Винд Чилл умер. Из-за меня!!! Труддус... я не мог спасти его! Вселенная, сыны Титана, чем я ценен? Почему я должен был дожить до этой секунды?!
"Я скажу тебе правду, — прорычал голос Эффусума. — однажды ты останешься один. На всём. Проклятом. Свете! Как остались мы с Храддо. И ты будешь разрываться между жаждой жизни и смерти! Каждый твой вдох будет одновременно ненавистен и приятен тебе. И выбраться из этого кошмара ты не сможешь ни-ко-гда! Теперь убивай их! Убивай ради жизни! Убивай ради смерти! Убивай, чтобы океан крови задушил агонию вселенной! Да придёт избавление!"
С вернувшимся шумом меня захлестнул туман. В груди болело, а упёртые в пол лапы светились похоронными факелами. Зачем это светопреставленье, если оно не поможет спасти одну жизнь?
Что-то застучало о мою грудь. Я с трудом понял, что стою на задних ногах напротив коммандо с пулемётом, прямо под пулями. Стою и свечусь. Когти моей лапы указали на врага, и в следующую секунду он был разорван на куски волной молний.
"Отец, самое время вернуться! — прошептал глас Эффусума. — Прикончи этот балласт, займи его место!"
Что это значит? Соображается так плохо...
"Почему каждый раз ты медлишь? Мы давно уже сделали всё, что требовалось! Давай же!!!" — возбуждённо шипел сын Титана.
Но его словам не было ответа. В тумане перед глазами сновали глухо рычащие тени, пока мои ноги несли меня куда-то. То и дело вспыхивал свет, тени исчезали, прибывали, снова исчезали. Крики, хрипы, шипения, коим не было счёта, смешались в безумной песне. Каждый мой шаг нёс кому-то смерть... но мой ли? Что общего я имел с тем, кто владел мною в эту минуту? Ему плевать на гибель других! Пускай он поскорее убьёт меня!
Внезапно меня словно облило ледяной водой: боль, сочувствие сползли с души, уступая место пугающей пустоте. Моё зрение разгладилось. Всё стало видно до мелочей — так хорошо я не видел никогда. Ужасающая и в то же время поразительно красивая картина открылась моим глазам: я стоял у края пробоины колоссальных размеров в корпусе "Даркстара". Он походил на мясо в грубом разрезе: жилы-коридоры, провалившиеся и обвисшие, сплетённые в абстрактном узоре; трубы, из которых валит пар, как кипящий сок; кровь, не метафоричная, а настоящая кровь, галлонами льющаяся в жёлто-красную бездну внизу. Громадная табличка "Мед. центр" на единственной уцелевшей стене центрального зала походила на насмешку. А кровь больных и умирающих пони, у которых только-только появилась надежда, водопадами лилась в пропасть.
Вдруг серебристый бок "Даркстара" затмил другой, ещё больший корабль. "Авангард". Он опускался сверху, прямо на спину этому крейсеру, больше походящему на изуродованное животное, захлёбывающееся в собственной крови и жаждущее смерти. Пламенные полосы мерно ползли по брюху "Авангарда", в тон его неумолимому, неотвратимому приближению. Скоро мы столкнёмся.
Вездесущий гром был сброшен с трона звуков воем, тут же перешедшим в пронзительнейший из визгов. Как будто вселенские черти рубили топорами живую свинью размером с галактику. Как будто влекомые лишь этим воплем, тучи демонов посыпались с "Авангарда" на "Даркстар". Сотни, тысячи всевозможных отродий смертельным дождём лились на каждый сантиметр корабля. Многие падали в пропасть прямо передо мной. Смех и улюлюканья. Ненавижу.
Я холодно окинул взглядом почерневшее от монстров небо, медленно перевёл взор на своё тело, окружённое защитным сиянием руны Эффусума, а затем шагнул в пропасть. Я не чувствовал ветра, жара или боли, но зато я мог убивать. Сотнями, тысячами. Ведь это смысл моей жизни, верно? Грави-луч подтащил ко мне монстра, я оттолкнулся от него, подтащил другого — снова оттолкнулся. Враги визжали от касания моего пламенного ореола, но я не считал нужным наблюдать их последующие муки. Благодаря им я опережал падение, с каждой секундой приближаясь к грузовому отсеку корабля — это всё, что имело значение. Мои глаза уловили силуэты трёх спасательных глайдеров-шлюпок, летящих к тонкой и длинной тёмной полосе с размытыми краями. Портал. Да, от яркости не разглядеть в этом "окне" ничего, кроме тьмы, если от нашего мира ещё что-то осталось. Селестия, неужели я так холодно думаю о... чём? Разве я когда-то был частью того мира? Глупое, должно быть, было время...
Каждое моё движение казалось плодом рационального мышления, как будто я прекрасно знал, что делаю. Однако на самом деле я не думал вообще. Всё происходило... само собой, как если бы я был лишь наблюдателем. Вот днище "Даркстара" разорвалось от моего удара, словно фанера. Я попал внутрь гигантского помещения, заполненного дымом. С потолка сыпались искры, из разорванных клапанов бил пар, но я твёрдо шёл вперёд. Вскоре передо мной предстало орудие, ради обладания которым многие сложили головы. Серебряный Волк. Тень улыбки тронула мои сухие губы, когда мой взгляд скользнул по ровным граням колоссального ствола — у нас было много общего. Разве что за меня погибнет еще больше!
Я подошёл к громадному кубу в основании пушки и протянул к нему искрящуюся лапу. Молнии переползли на Серебряный Волк, засуетились, окутали его, порождая огненную прослойку на поверхности.
— Коготь, ты слышишь меня? Коготь! — позвал голос Огнехвоста через рацию. — Наконец-то я достучался до тебя! Вижу тебя через камеру наблюдения. Каким образом ты сюда добрался? — он заикнулся. — И... где Винд Чилл?
От удара этих слов меня защитила волна ещё большего холода и равнодушия. Из уст моих не вылетело ни слова. Я лишь медленно покачал головой.
— Чёрт... — просипел грифон. — Он не должен был... бедный паренёк... да вознесут тебя светлые орлы на небеса... Вот, уже стучаться в мою дверь, — он плавно выговаривал каждое слово, растягивая гласные. — Пора и мне уйти. Послушай, Айрон, я успел увидеть, во что тебя превращает... ты лучше знаешь, что или кто. Не надо, не поддавайся. Ты гораздо лучшая личность, когда не пытаешься быть оружием. Прошу, сохрани себя. И... было приятно знать тебя, — он замолчал на несколько секунд. — Собираешься выстрелить? Давай. Те, кто ещё не умер — бежали. Кобылы гармонии, как сказано, были эвакуированы с немногими счастливчиками. Принцессы... их нет. Скорей всего, тоже ушли... — в рации послышался металлический скрежет, свист взводимых вакуумных гранат и крик Огнехвоста. — Ну привет! Как Труддус пел?
Brothers everywhere!
Raise your hands into the air!
Радио передало два взрыва и вырубилось. Нечто блокировало мои эмоции, но не разум, мгновенно составивший картину грифона, гордо воздавшего руки с гранатами над головой.
Мои мысли прервал алый взрыв у ствола Серебряного Волка. Орудие качнулось, осыпая меня кусками металла.
— Не долго будешь опечален погибелью собратьев, — прогрохотал утробный глас в дыму за пушкой. Два удара невидимых механических ног о пол — и могучий Кибердемон предстал передо мной. — Я отправлю тебя к ним!
Пучок искр из моей лапы превратил его БФГ в сноп изумрудной пыли.
— Титан?! Снова?! — прорычал он, схватившись за раненную конечность.
Прежде, чем он успел что-то предпринять, я шагнул к нему и нацелил лапы ему в лоб. Вовсе не для того, чтобы убить...
— Хеллтайм, я требую ответа! — гремел голос Кибердемона откуда-то снизу... нет, изнутри меня. Сейчас поле зрения было намного шире обычного, но смотреть было не на что, кроме безногого монстра, парившего на небольшом расстоянии от меня.
— И ты его получишь, — с презрением бросил летучий демон, скрестив мускулистые лапы на груди, — но лишь за клятву молчания.
— На что тебе глупые обязательства?
— Для общего блага, — Хеллтайм отлетел подальше. — Твоего брата более нет. Лорд забрал себе его душу и тело. — Он выждал паузу. — Теперь твоя душенька довольна?
Голова моего носителя, Кибердемона, наклонилась, а взгляд скользнул по БФГ9000.
— Лазарус... Маледикт не мог быть настолько глуп!!!
— Он поступил так, как возжелал. Мы обязаны жить с этим. И в особенности ты!
— Ненавижу его! Ненавижу тебя, мерзкий подхалим! — взревел Кибердемон, грозно вскинув голову и БФГ. Если бы можно было убить одним гневом, то, возможно, весь ад бы сейчас затих навеки.
— Ненависть — идеальное чувство для нас. Но лучше бы тебе вспомнить, куда не стоит её направлять! — С этими словами Хеллтайм взмахнул лапами и пушка Кибердемона потухла, зрение потускнело, а сам он, задыхаясь, опустился на колени. — Тебя осквернила рука человека, и ты знаешь, насколько велика была милость Йезу сохранить тебе жизнь. Помни, что оборвать её могут многие.
Сложно сказать, затрясся ли Кибердемон, или у него запрыгали круги в глазах.
— Ты будешь молчать об этом. Главное — Венатрикс не должна узнать ни при каких обстоятельствах.
Кибердемона отпустило, взору вернулась чёткость, дыхание выровнялось, и он поднялся. Хеллтайм, сохраняя дистанцию, самодовольно произнёс:
— Думаю, мы друг друга поняли.
Кибердемон поднёс БФГ к глазам и как будто стал рассматривать его.
— А если я пожертвую собой и расскажу ей? Не боишься, что она поведёт за собой половину высших?
— Ты многое забываешь. Слишком многое. Она — уродец, слабое звено. Я изменил её, даровал возможность жить, как просил Лазарус. Но это не значит, что она способна жить без лечения. Она и ранее зависела от нас, а сейчас — как никогда, ибо её чрево носит в себе нового полководца. Того, кого Маледикт заберёт при рождении и вырастит себе преемника иль полководца, от которого нельзя будет ожидать предательства.
— Трус. Пусть Лазарус и ненавидел его, он во веки веков не пошёл бы супротив закона!
— Скажи это ему перед тем, как он убьёт тебя! — усмехнулся Хеллтайм. — Итак, Венатрикс не сможет родить без нашей помощи. Так что ей не стоит знать правду. По крайней мере, пока.
— Как же я ненавижу вас...
— Ненависть — идеальное чувство для нас...
Кибердемон сидел на коленях, недоумённо уставившись на меня:
— Титан, ответь. Где заканчивается ингуоф-солдат и начинаешься ты?
Что? Святая Селестия, я и в самом деле не понимаю, какие действия, какие мысли принадлежат мне, а какие — этому богу! Или они совпадают?... Я не ответил, взвесив увиденное, снова направил лапы ему в лоб и передал ему сцену признания Карцери. Ту, что видел из глаз Венатрикс, когда только нашёл Шейди Болл в аду. Когда демон осознал полученное, его очи буквально вспыхнули! Он вскочил так, будто вовсе не весил несколько тонн. Судорожно замотав головой, он вдруг развернулся и побежал в дым, крича:
— О, как же я ненавижу этот мир!
Полоса света взрезала его плечо, чёрная фигура Эффусума вырвалась из дыма левее Кибердемона, метнулась к нему за спину, и тремя взмахами косы вскопала на живом участке спины демона кровавые полосы.
— Отец, или ты забылся, или это не ты! — телепатически сказал он мне, прежде чем из труб на лопатках демона вылетели ракеты и взорвали пол под ним.
Эффусум, хрипя, влетел в стену и опустился. Его тело мерцало под рясой, что говорило о том, что он тратит тёмную энергию своего собственного тела. Точно, портал. Что ж, отрадно видеть такую честность и самоотверженность.
Кибердемон повернулся к Эффусуму, вскинул уцелевшую конечность с нейтринной пушкой и выстрелил. Не метнись мой сын прочь от стены — ему бы не поздоровилось. Взмах косы — и узкая волна энергии полоснула демона по ноге, в ответ на что прилетел целый залп ракет.
Вибрация, которой до этого я не придавал значения, усилилась вместе с грохотом. Последовал удар, подбросивший меня в воздух, а Кибердемона заставивший опустить здоровую лапу на пол, чтобы не упасть. Приземлившись, я поглядел наверх, хотя это бы мне ничего не дало: "Авангард" опустился на "Даркстар" и продавливал его.
— Умри, тварь! — выкрикнул Эффусум, взлетев к самой голове Кибердемона и направив на неё двустволку. Прогремел выстрел и глаза монстра лопнули с характерным звуком. Монстр... только ли демон подходил под это определение?
А затем Эффусума схватила уцелевшая лапа. В следующий миг он оказался в зубастой пасти Кибердемона, раздираемый на куски и безумно орущий.
— Отец? Оте-е-ец!!!
Что-то ударило меня. Нет, не физически, хотя ощущалось близко к этому. Словно барьер спал... я почувствовал боль. И, Селестия, я был рад этому чувству! А ещё был рад злобе! Они убивали моих друзей! Убили мою семью! Почему меня должны волновать их проблемы? Жалость к врагу — признак слабости! Прощение — потакание греху! Смерть!
Я метнулся к Кибердемону. Столпы молний прорезали морду твари, словно мечи из пламени праведного гнева, выжигая её. Взмах моих лап отрубил Кибердемону челюсти с Эффусумом, а удар отправил их в сторону. Махина монстра зашаталась, а я взбежал по ней, уцепился за грудь монстра и запустил лапу в сердце. Плоть и металл плавились от соприкосновения со мной, как будут плавиться чертоги адского царства, когда я войду в него! Я нащупал гудящий механизм и вырвал его, как вырву сердце Маледикта, когда сойдусь с ним в реванше!
— Ты... убьёшь её...? — прошептал Кибердемон, опускаясь на колени.
— Я убью ваших лордов и распну их, я убью ваших солдат и посажу их на колья, я убью ваших детей и оскверню в жертвоприношении самому себе, — изрекли мои уста, когда моя нога опёрлась на лоб монстра, а когти вцепились в рог, — так же, как это сделали вы. — С этими словами я вырвал его рог и им же нанёс удар, как саблей, в обнажившийся мозг. Тело колосса задрыгалось в судороге и рухнуло, покинутое жизнью.
Потолок начал трескаться, предупреждая о скором обрушении. Я подошёл к Эффусуму, зажатому в мёртвых зубах. Его сияние слабело с каждой секундой. Тем не менее, у него всё еще оставались силы на то, чтобы прошептать:
— Отец, мне страшно... за тебя...
— Тебе позволено чувствовать такое, — моя лапа взяла его руку. Задетое моим сиянием, его тело начало таять, превращаясь в подобие ручья, перетекающего в мои лапы, — теперь ты будешь со мною.
— Нам нужно найти Храддо, — прошелестел его голос в моей голове, когда он окончательно перетёк в меня.
— Продолжай держать портал, — ответил я и направил лапу на Серебряный Волк, — а ему пора выстрелить в последний раз.
От искры, посланной моей лапой, к алым тонам добавились голубые. Электрические разряды защёлкали на месте попадания из нейтринной пушки...
...А затем последовала вспышка синевы, которая поглотила всё. Земля ушла из-под ног и беззвучной ударной волной меня вышвырнуло, словно ядро из пушки. Какое-то время я летел, падал, но постепенно моё движение стало замедляться до тех пор, пока я вовсе не замер. Зрение вернулось ко мне, позволяя увидеть, как обломки одних произведений инженерного гения поедаются голубым пламенем другого. Сияющий водоворот всё расширялся, всё рос! Он стал похож на звезду посреди мира отравленных красно-жёлтых тонов! Где-то вдалеке били адские молнии, но моё внимание принадлежало не им, и даже не порталу, а дороге в небе, скатертью стелящейся к окну в Эквестрию. Кровь. Кровь была тканью этого пути. Убитые демоны, убитые пони — всё это соединялось воедино под действием энергий портала и стекало, казалось, тонкой струйкой в наш дом. И я собирался стать её частью. Нет, не просто частью, а первопроходцем! Энергия портала притягивала меня к дороге. Вот я ступил на неё. Мясно-костяная жижа хлюпала под ногами. Дорога домой облита кровью... Черепа, грудные клети, сердца, некоторые из которых чудесным образом бились — вот, что провожало меня, и что обещало встретить по ту сторону. Я шёл, ибо ничего другого не оставалось. Теперь я знал цену мысли, цену страданию. Меня не волновало, стану ли я Палачом иль нет. Всё это было ничтожно. Я хотел знать: успею ли я обнять и прижать к груди хотя бы одну дорогую мне пони прежде, чем смерть найдёт её?
Над Эквестрией сгущались тёмные тучи.
Призрачная тишина царила здесь. Война выжгла всё на этой земле. Апокалипсис наступил. Не сразу понятна была его суть. Может, чтобы вернуть былую красоту мира, пони потребуется объединиться? Прекратить раздоры между фракциями и научиться поступать лучше? Может, надо убить всех демонов — тогда наступит свобода и счастье? Но оглядись вокруг: ты не найдёшь ни души. Ни друга, ни врага. Никого. Это настоящий конец света, это тот единственный апокалипсис, который имеет право на существование. Смерть — не изменение принципов жизни, как ошибочно думают многие. Смерть — конец. Холодный, циничный, безжалостный, неизбежный.
Но смерть не всегда забирает сразу всех. Кому-то придётся сразиться за право страдать в пустоте. Добро пожаловать в мир, где самое дорогое — слово. Самое ценное — другой индивид, умирающий вместе с тобою. Через порог небытия ещё не переступили многие, значит, мир в предсмертной агонии. Безумные конвульсии создают иллюзию жизни, а иногда именно галлюцинация и слепая вера — то, что нужно для сохранения рассудка.
Безумие ради разума... дикость... значит, хвала ему! Хвала безумию! Да начнётся новый кошмар!...
Над Эквестрией сгущались тёмные тучи.
(*)Memento quia pulvis est — помни, что ты прах!