Основатели Александрии (Founders of Alexandria)

Часть 1 (Адриан) – Глава 1

Олив Гадэн — оливковый сад. По-русски звучит не очень, но такая уж у Оливера тяжёлая судьба.

Адриану не приходилось так веселиться с самого События. И это многое говорит, ведь Адриан – пони, чья жизнь – это бесконечный поиск приключений. Он не мог усидеть на месте дольше нескольких минут, чтобы его копыта не начали постукивать, крылья подёргиваться, и он не чувствовал, что пора вскакивать и бежать делать что-нибудь.

За рулём здоровенного грузовика, везущего чёртов дом, Адриан чувствовал, что он что-то делает. Металл постанывал каждый раз, когда он поворачивал или натыкался на кочку, внутри падала обстановка и расщеплялось дерево, а двигатель грузовика стонал в почти животном протесте.

Конечно, то, что компанию ему составляла миловидная кобыла, тоже было неплохо, как и то, что Клауди Скайз всегда была без одежды. Адриан не мог точно сказать, в какой момент за последние три месяца он начал обращать на пони то же внимание, какое раньше обращал на женщин. Скорее всего, довольно давно. Когда в Риме, поступай как римляне…

Но Адриан был не в Риме. Он был в Париже. Париже, штат Иллинойс. Или, как они решили его переименовать, в Александрии. Кроме этого, он был единственным пони в городе, кроме Алекс, кто на самом деле умел управлять грузовиком, пусть даже и приспособленным для пони.

— Я никогда так раньше не ездила! – Клауди Скайз устроилась в пассажирском сидении, высунув голову в открытое окно. На этом сидении, в отличии от водительского, не было ничего подложено, поэтому чтобы достать до окна ей пришлось практически встать, свесив копыта наружу и любуясь проплывающим мимо пустым городом.

Адриану приходилось смотреть на дорогу, поэтому на Скай он не смотрел. Если бы он попытался, это его бы сильно отвлекало. Тащить такой громадный груз было нелегко, пусть даже он и не воспринимал опасность серьёзно.

— Это потому, что ты со мной раньше не ездила! – он попытался перекричать ветер, буханье музыки и рёв двигателя. – Со мной всегда так!

Она некоторое время не отвечала, виляя хвостом, как радостная собака. В мире осталось множество собак крупнее взрослого пони, и кроме них немало животных. Превращение в пони не сделало жизнь легче. Наконец, она заговорила.

— Когда я была маленькая, мой отец водил грузовик. Он никогда не позволял мне с ним ездить. Интересно, ему было так же весело? – Она развернулась, сползая назад в кабину, и свернулась на сидении. Ремней безопасности они не использовали.

— Скорее всего нет. – У Адриана было много достоинств, но скромность среди них не значилась. – Тащить полдома, заваливая мусором всю дорогу за нами, помогать строить новый город… до События никто не мог ничем подобным похвастаться. – Он дотянулся до регулятора копытом и убавил громкость. Чтобы достать, пришлось сильно тянуться, даже с прокладкой толщиной в целый фут, позволяющей ему вообще достать до руля. Педали располагались слишком низко, но ими он управлял при помощи рычагов, закрепленных прямо под рулём. Ручку переключения передач пришлось нарастить на целых два фута, и всё вместе составило ужасное устройство, позволявшее водить машину даже в мире безруких.

— Раньше, Скай, раньше каждый был всего лишь ещё одним винтиком. Но не сейчас. Сейчас все важны. Все мы можем сделать что-то важное, если захотим.

— Угу. – Клауди Скайз немножко сдулась, избегая смотреть ему в глаза. То, что его слова должны были ободрять, не значило, что это у них получится.

Что и было главной проблемой с этой кобылой. Правильный возраст? Есть. Привлекательная? Ещё как. И даже пегас, единственный пегас кроме него в Александрии. Проблема с ней была только одна – она была совершенно безумна.

Он это слышал о многих женщинах, хоть никогда и не верил в стереотипы. Скай… Скай оправдывала их все.

Адриан был способен на многое, но успокоить кобылу было выше его сил. Когда он говорил что-то, что её заводило, единственное, что он мог сделать – перевести разговор на какую-нибудь тему, которую он понимал.

— Сколько нам ещё этих трейлеров возить? – поинтересовался он спокойным тоном.

— О! Э… — Розово-синяя кобыла мгновенно оживилась и потянулась за планшетом с картой. – На сегодня этот последний! Дэй рассчитывает, что завтра мы привезём ещё четыре трейлера, и… и всё!

— Здорово. – Способности Адриана к поддержанию разговора были… не очень. Его раненное крыло продолжало ныть, несмотря на принятые с утра таблетки. Было совершенно очевидно, что они с каждым днём действуют всё слабее. Скорее всего, ему придётся скоро перейти на что-то посильнее. Он подавил желание почесать крыло. Скай увидит, начнёт задавать вопросы, и обстановка станет ещё более неловкой.

Адриан старался, чтобы бинты выделялись так же, как и вся его остальная одежда, как чернота штанов и куртки. Он правда думал, что они идут к серому цвету его шерсти. Из всех пони в городе, большинство про них не спрашивало. Скай принадлежала к меньшинству, которое не желало его оставить в покое. Вторым в этом меньшинстве был Оливер, и он раздражал ещё больше. Нет, он правда не хотел, чтобы другие пони его рассматривали. Нет, с ним правда всё в порядке.

В Париже до События не было свалки. Теперь всё изменилось. Запретить им было некому, поэтому они выбрали поле к северу от города. Всё, что было сделано из металла (включая старые трейлеры), и что им не было нужно, отправлялось на свалку. Зачем кому-то может захотеться переоборудовать трейлерную стоянку под жильё, если у него есть целый город настоящих домов? Адриан не знал, впрочем, и не хотел знать.

Он остановил трейлер лёгким нажатием копыта на два рычага, и, хитро улыбнувшись, спросил у пегаски:

— Готова?

В качестве ответа Клауди Скайз вылетела в окно. Ну ладно, «вылетела» это, пожалуй, не совсем то слово. Несмотря на всё хлопанье крыльями, всё, что у неё получилось – спланировать после прыжка. Летать у неё получалось только после хорошего разбега.

Адриану пришлось сдерживать лёгкую вспышку зависти, пока он спускался из кабины пешком по лестнице. Летать он не мог. Возможно, никогда и не сможет. Сам виноват. Учись отвечать за свои ошибки!

Несмотря на это, всякий раз, когда он смотрел на небо, он чувствовал ужасную тоску, которую сам не мог объяснить. Каждый раз, когда пегаска рассказывала, что у неё получилось сделать за день, ему приходилось улыбаться и делать вид, что ему не больно это слышать.

Но выбор был либо терпеть, либо снова отправиться в путь и нарушить одно из собственных правил.

#4. Покидать поселение только оставив там телефон.

Оставлять Александрию пока она ещё не встала на ноги, было нельзя, пусть оставаться было скучно и временами тяжело. К счастью, сейчас был не такой момент.

Клауди Скайз добралась до края свалки. На свалке царил бардак, ближайшие трейлеры завалились на бок и усеяли всё вокруг битым стеклом и гнутым металлом.

— Даже не думай об этом, Адриан, у тебя не получится.

— Да ну? Обязательно получится! Если Оливер и Алекс могут опрокинуть трейлер, я тоже могу!

Клауди Скайз подошла к нему, глядя вверх, на сцепку. В этот раз она не расцепилась и не тащила трейлер на цепях!

— Олив Гадэн и Лонли Дэй – земные пони. У них магически увеличенная сила. Ты – пегас. – Она пихнула его боком, прямо в крыло. Слава Богу, это было здоровое крыло, иначе ему пришлось бы прикусить язык чтобы не закричать. – Ты должен летать со мной, а не пытаться опрокидывать мусор.

Это и впрямь был мусор, половинка мобильного дома, распиленного посередине. Внутри тоже везде был мусор, везде, где он валялся в момент, когда всепони исчезли. Как и во всём мире, люди исчезли прямо посреди своих жизней. Еда осталась недоеденной, из кроватей пропали спящие. Владельцы этого трейлера обращались с ним неаккуратно, поэтому при открытии из него вырвался довольно противный запах. Или это был побочный эффект его нового чувствительного носа плюс три месяца на то, чтобы всё как следует сгнило?

Адриан не стал отвечать на сказанное Скай. Вместо этого он сказал:

— Хочешь помочь мне со сцепкой?

— Конечно. – Для пони жизнь была тяжелей, отказаться от рук оказалось куда сложнее, чем от мяса или половины роста. На то, чтобы разобраться с вождением, потребовалось несколько дней, но жизнь продолжала подбрасывать ему небольшие препятствия. Даже простейшая задача поднять трейлер чтобы снять его со сцепки требовала ловкости, затруднительной для копыт. Сцепка болталась и вырвалась бы из его хватки, если у него не было какого-нибудь способа удерживать её на месте пока он её поднимал. Пара человеческих рук прекрасно справилась бы с этой задачей, но они последнее время были в дефиците.

Без рук Адриану пришлось бы использовать для поднимания зубы. К счастью, с ним был друг. С друзьями у пони всё получалось намного легче. Клауди Скайз придерживала трейлер двумя копытами, что позволило Адриану с помощью рта опустить его на землю. Так давить на зубы было немножко больно, но будь он человеком, было бы больнее. У пони были крепкие зубы.

Адриан отогнал грузовик, чтобы не повредить его если какая-нибудь из его опрокидывательных методик вдруг сработает. Клауди Скайз вспорхнула на другой трейлер, который они привезли несколькими часами ранее, и устроилась там наблюдать.

— Этот вроде потяжелее, чем прошлый! – крикнула она. – Без шансов!

Он проигнорировал её, подойдя к центру трейлера и прикидывая как получить рычаг получше. Опрокинуть трейлер не должно было быть настолько уж сложно. Ему же не надо было его весь сдвигать.

К сожалению, законы физики были не на его стороне, как и эквестрийская магия. Чёртовы пегасы весили, скорее всего, вдвое меньше единорогов, несмотря на то, что были такого же размера. У него просто не хватало массы и роста. Может, если бы он мог летать и смог бы пихнуть сверху… нет. Даже Клауди Скайз не могла так зависнуть, и она летала куда лучше, чем он. Не лучший летун из тех, кто ему встречался, но одна из.

Когда он достаточно себя загнал, чтобы вспотеть и начать тяжело дышать, заодно вызвав у Скай несколько приступов хихиканья, он признал, что у него не получится ничего, кроме покрытия себя позором, и пожал плечами.

— Хорошо, пони, ты была права! У меня не получается. Хватит смеяться.

Она перестала, подобралась и спрыгнула с края трейлера. Она расправила крылья и элегантно скользнула к земле, грациозно приземлившись возле него, как будто её тело было сделано из облаков, а не плоти. Он тоже мог бы быть настолько грациозен, если бы не был настолько туп.

— Ладно, ладно. Ты изо всех сил старался. Пусть даже перевернуть тебе и не удалось. – Она покраснела и отвернулась, запрыгивая назад в грузовик. Он со вздохом последовал за ней.

Кобылы.

— Подвезти тебя до пастбища? – спросил он, запрыгивая в кресло и закрывая за собой дверь. С ремнём он даже не морочился.

— Наверное, — пожала плечами Клауди, облокачиваясь на ручку своего сидения и глядя в пустоту.

Он не ответил пока заводил двигатель и отъезжал от импровизированной свалки.

— Это по пути. Я знаю, ты хотела бы пообщаться с коровами.

— Угу. – Она села по-собачьи, откинув голову на спинку сидения. – Пожалуй, надо бы. Они волнуются если я хотя бы раз в день их не навещаю.

Он скосил на неё глаза и поднял брови.

— Коровы волнуются?

Это заставило её оживиться.

— О, конечно! Я почти уверена, что у них и до События бывало плохое настроение, но теперь… — она закатила глаза, наклонилась к Адриану поближе и сказала: — Ты просто не поверишь, насколько они бывают временами невыносимы. То им трава слишком мокрая, то тени не хватает, то вода недостаточно свежая… я знаю, что магия убивает людей, но коров она сделала просто невыносимыми. – Она пожала плечами. – Но куда сговорчивее. Намного умнее. Они мне иногда помогают поднимать тяжести, насколько у них получается. – Она улыбнулась. – Они не волы, но не против помочь.

Он подумал, что можно сказать на такую невероятно скучную тему. Ему было тяжело сосредоточиться, когда её улыбающееся лицо было от него всего в нескольких дюймах, а уши были направлены прямо на него.

— Как думаешь… они нам начнут помогать по полной, когда горючее кончится? Сделать из них волов, пахать поля, такого плана помощь?

Скай сморщила нос в отвращении, но, похоже, на него не рассердилась.

— Сделать волов? Ни за что! Ты знаешь, как из быков делают волов? – Она наклонилась к нему поближе и прошептала. – Отрезают им яйца. – Она вздрогнула, и на этот раз Адриан повторил её жест.

— О-ох. Я не знал. – Он только недавно узнал, что волы и коровы принадлежат к одному виду, тоже от неё. Обычно он о таком не задумывался. – Думаю, им это не понравится.

— Нет, не понравится. – Она пожала плечами, снова откидываясь в своё сидение. – Особого смысла сохранять за животными старые роли нет. Волы чаще всего были сильнее потому, что их достаточно долго не съедали и они успевали вырасти, не говоря уже о том, что они непрерывно работали. Плюс их надо было дрессировать. Нам больше не надо дрессировать коров… достаточно договориться.

Договориться с животным. Звучало это бредово. Но он этого не сказал, потому что Скай любила своих коров. Если ей хотелось делать вид, что они стали людьми, он не собирался ей мешать.

— Думаешь, они захотят остаться тут жить?

Она повернулась, глядя на него, как будто он задал ей самый дурацкий вопрос в мире.

— Ну, блин. Конечно захотят. Коров вывели чтобы жить с людьми. Они так жили тысячи и тысячи лет. С чего ты решил, что они вдруг решат жить сами по себе теперь, когда мы пони? — Она помотала головой. – Конечно, нет! Вообще-то они нас теперь намного сильнее любят, мы их теперь не едим.

Он подогнал грузовик к краю пастбища, которое устроили просто на большом поле, заросшем травой, установив вокруг очень надёжный забор, чтобы не забредали хищники. Скай построила небольшой павильон, там был небольшой прудик, но больше там ничего не было. Когда грузовик подъехал поближе, полдюжины или около того, коров, которые были недалеко от воды, бросили свои занятия и подняли головы посмотреть. Глаза их выглядели вовсе не такими глупыми, как должны бы. Даже при том, что она уже закрыла окно, он почувствовал, что надо перейти на шёпот.

— Они знали об этом?

Она пожала плечами. Она часто пожимала плечами.

— Не знаю, знали ли раньше. Я им рассказала, так что теперь знают. Мне казалось, что раз мы собираемся работать вместе, надо быть честной. – Она выпрыгнула наружу и посмотрела вверх. – Хочешь… пойти со мной? Я тебя познакомлю со стадом. Я знаю, они большие, но они на самом деле очень милые!

Адриан задумался на секунду, но только на секунду. Коровы его совершенно не интересовали, раз он закончил с работой на сегодня, ему надо добраться до спутникового телефона и посмотреть, какие сообщения он пропустил.

С другой стороны, Клауди Скай была красива, и она хотела, чтобы он был рядом. Не слишком честное состязание.

— Конечно! Я с радостью с ними познакомлюсь!

Часть 1 (Адриан) – Глава 2

Ужин в Александрии был коллективным мероприятием. Завтрак и обед все ели на ходу, частенько используя консервы, упакованные ещё до События. Но что бы ты ни делал, где бы ты ни был, ты всегда приходил на ужин.

Скорее всего, тому немало способствовал крохотный размер группы, помогало и то, что нескольким пони нравилось готовить, и нескольким – заниматься огородом. Адриан не принадлежал ни к одной из этих групп, что означало, что ему достаются все плюсы без малейших усилий. Ну, по крайней мере, усилий по готовке. То, что от сидения на одном месте ему становилось скучно, и он не любил задерживаться, не значило, что он боялся тяжёлой работы.

Адриан прихромал в павильон бок-о-бок со Скай, которой пришлось сбавить шаг, чтобы за время их короткой прогулки его не обогнать. Она сегодня не занималась подъёмом и переносом тяжестей, но его гордость только слегка успокаивалась, когда он себе про это напоминал. Разумеется, запахи, идущие из павильона, быстро стёрли всю его неловкость.

Павильон был достаточно большим, чтобы там могли на скамейках под деревянной крышей разместиться дюжины пони, так что, разумеется, им требовался всего один столик. На траве возле павильона был припаркован грузовик с едой, хотя они в основном его использовали для того, чтобы прятать еду по ночам от енотов и лис.

— И что у нас сегодня на обед? – поинтересовался он у собравшихся, подходя к самому большому пустому месту на скамейке и забираясь на него. Клауди Скайз уселась посередине, рядом с ним.

Мория, судя по всему, не слишком разделяла коллективный дух трапезы, потому что она уже ела, несмотря на то, что её салат выглядел так, как будто его нарвали с ближайших кустов. От идеи вот так просто есть всё подряд его слегка мутило.

— Безумный эксперимент, — ответила она, что-то пережёвывая. Она его хотя бы помыла?

— Не безумный, а кулинарный эксперимент. – Алекс сидела с противоположной стороны Скай, но даже оттуда Адриан чувствовал, как она бросает на Морию убийственные взгляды. – Оливер делает бургеры.

На это его желудок выписал ещё один пируэт. Как и многие пони, испытавшие новую жизнь с самого начала, Адриан любил мясо, пока был человеком, и попробовал продолжить его есть. Он быстро усвоил, что языки пони работают не так, как человеческие, потому что заставить себя проглотить он не смог.

— Как… мясные бургеры?

Оливер стоял у гриля, окружённый шкворчанием готовящейся еды. Во рту у него была лопатка, но он всё равно прокричал:

— Нмвн вравы мсв! Твлк-

— Он хочет сказать, что это эквестрийский рецепт, — улыбнулась Алекс, показывая на кулинарную книгу, лежащую возле свежевыпеченных булочек, которыми с утра занималась Скай. Кроме того, на столе лежал домашний сыр, какие-то листья, похожие на салат, и магазинные приправы. – Тебе скорее всего лучше не знать, что там внутри, но я в Эквестрии их пару раз пробовала. Не совсем то же самое, но отличить вкус почти невозможно. На вкус они такие, какие бургеры должны быть. Как они были раньше.

Мория закатила глаза.

— Я видела, как они котлеты делают. Это безумная кулинарная алхимия.

Адриан был простым пони, он верил своему носу. Нос утверждал, что на вкус бургеры будут восхитительны. Скорее всего, не стоило называть их бургерами, ведь он знал, что в эквестрийской еде мяса не будет. Ему никогда не нравилось, когда вегетарианская еда пыталась выдавать себя за «настоящую».

— У них в Эквестрии и фаст-фуд есть?

Алекс перегнулась через Клауди, чтобы легче было с ним разговаривать. Как и у кобылы постарше, список интересующих её тем был краток, и визит в Эквестрию был среди её интересов. И, в отличии от тяги Скай к фермерству, посещение иного мира звучало очень интересно.

В то, что она на самом деле посещала иной мир, Адриан не верил ни на секунду. До тех самых пор, пока не потрогал кристалл памяти и не пережил всё в точности так же, как и она. Всё, начиная от стука её сердца, того, как её спина ощущала платье, как в её груди бурлила ярость, когда она узнала, что на самом деле произошло с человечеством. Что-то навсегда прописалось в разуме Адриана, пока он смотрел эту память, такое же свежее, как будто он это только что испытал.

То, что подразумевалось подобной магией, пугало. Хвала небесам, что беспокойство о подобных вещах было выше его понимания. Да и выше понимания Алекс, если подумать. Жаль, что для него она была слишком молода, с ней бы он наверняка нашёл взаимопонимание куда легче, чем со Скай.

Разумеется, пока он обо всём этом думал, он непроизвольно пропускал её слова мимо ушей.

— …машин у них нет, поэтому всё-таки не совсем похоже. Жарку во фритюре они, впрочем, освоили. – Она энергично кивнула. – Сетевых столовых я у них там не заметила. Интересно, есть ли у них там корпорации. – Она повернула голову через плечо и встретилась глазами с Оливером. – В библиотеке что-нибудь по законам есть?

Оливер покачал головой. В этот раз лопатки у него во рту не было, и он смог ответить понятнее.

— Неа. По крайней мере, по заголовкам не видно. – Он снова ушёл за гриль, и продолжил отвечать оттуда. – Я думал, смысл был в том, чтобы помочь нам научиться быть пони?

Угу. – Она поникла, разочарованная. – Но законы могут быть очень сложными, у них ведь столько разных видов вместе живёт! Было бы неплохо иметь какое-нибудь руководство, для подсказок. – Она вздохнула. – Жаль, Сансет Шиммер со мной не вернулась. Вы бы тоже поняли, какая она была классная.

Мория бросила на неё недобрый взгляд.

— Сомневаюсь. Она добровольно работает на убийцу. Часть этой вины должна передаваться через эту их связь. Это вообще могла быть её идея!

Она продолжила, но Адриан дальше не слушал. Он не понимал, почему единорог Мория так ненавидит эквестрийцев. Ему они казались честными и желающими хорошего. Или, может, это от того, как их воспринимала Алекс? Скорее всего, нет, иначе Мория бы это тоже почувствовала. Конечно, благие намерения не означали, что они были в своём праве, отсылая его семью через пропасть времен, так далеко, что он их, наверняка, больше никогда не увидит…

Нет! Ему нельзя злиться. Злиться на пони, которую он никогда даже не встречал, пони, которую он никогда не встретит, не имело смысла. Особенно когда у него была настоящая жизнь в настоящем времени. Может, если бы он когда-нибудь с ней встретился, он бы показал, как больно дерутся копыта. За семью.

— Мория, ты не умерла, — указала Алекс.

— Но другие умрут! Просто потому, что мне повезло заметить ваш костёр, не означает, что остальным повезёт так же. Тысячи смертей произойдут. Десятки тысяч!

— Миллиарды!

Оливер откашлялся, а обе кобылы остановились и уставились на него. У него во рту была тарелка бургеров, так что до тех пор, пока он не поставил её рядом с булками и всем остальным, он не мог говорить.

— Ешьте! – сказал он, куда громче, чем нужно. – Каждому по одной, так что добавок не просите.

Как один, все пони, кроме Мории, встали со скамеек и последовали за Оливером. Кобыла продолжала что-то говорить, но Адриан её не слушал и, похоже, остальные тоже. К моменту, когда они вернулись с тарелками, она уже сдалась и вернулась к своему салату.

Как обычно, еда была превосходна. Может, сыр был немножко жидковат, и листья были на самом деле не салатом, но готовить Оливер и Клауди умели. Алекс тоже не врала, на вкус действительно напоминало бургеры. Даже после того, как он узнал, что на самом деле они сделаны из сена и грибов, он не стал жаловаться. Не было смысла не получать от чего-то удовольствие только потому, что его прежняя форма его бы не получила.

— Как у нас с водой? – поинтересовался Адриан, когда расправился с половиной порции и принялся за жаренную картошку. Настоящую жаренную картофельную соломку! Слава богу, это он по-прежнему мог есть. И кетчуп тоже! – Удалось разобраться с… давлением?

Алекс застонала.

— Я теперь знаю о насосах больше, чем когда-либо хотела. – Она подняла ноги повыше. Даже с её рубашкой, Адриан заметил на них пятна смазки. – К концу недели управимся, уверена. Джозеф, ты ведь тоже уверен, так?

Она метнула в него суровый взгляд. Мория тоже метнула в неё суровый взгляд, но по совсем другим причинам. Даже Адриан не был настолько глуп.

А вот Джозеф был. Он ничем не показал, что замечает ревность, которую Мория излучала практически постоянно.

— Да, да! – Единорог всё ещё играл на своей 3DS, пока ел, но всё равно энергично покивал. – Да, точно, обязательно. Что она сказала.

Маленькая земнопони закатила глаза.

— Хвала небесам, что во время работы он хоть немного полезнее. – Она понизила голос. – Там без разницы, внимателен он или нет, до тех пор, пока делает, что я скажу, своей магией. Мы… скоро разберёмся. Извини, что такая морока с наполнением цистерны.

Он пожал плечами.

— Это всего раз в неделю. До водонапорной башни не так далеко. – Ему нравилось чувствовать свою полезность. Заниматься чем-то настолько ужасно скучным ему не нравилось, но он не собирался об этом говорить.

— Есть новости из других поселений? – Оливер ел медленнее других. Кроме того, он меньше всех был вовлечён в хитрую паутину личных отношений, из которой состояла Александрия, по крайней мере, насколько мог судить Адриан. Оливер был доктором, и, возможно, немножко поваром. Остальное его не слишком интересовало.

Адриан покатал ломтик картошки. Копытами это было делать сложнее.

— Было бы побольше, если бы вы мне позволили рассказать о библиотеке. – Он не смог сдержаться, и подпустил немножко неудовольствия в голос. – Я знаю по крайней мере дюжину пони, которые сюда в момент прискачут, когда узнают, что у вас есть книги, по которым можно изучить собственные возможности. Вы не сможете их тут вечно прятать.

— Не вечно. – Мория посерьёзнела. – Мы не можем позволить их у нас отобрать. Знание – самый редкий ресурс, в обмен на содержимое этих книг мы можем получить целую кучу всего!

Адриан почувствовал, как его уши прижимаются к затылку, а мышцы немного напрягаются. И не только у него, если судить по раздражению в голосе Алекс.

— Мы уже это обсуждали. Мория, ты проиграла голосование! – Она повернулась к Адриану. – Мы просто хотим получше устроиться. Эти книги нам помогут, но не потому, что мы будем сидеть на знаниях как собака на сене. Мы хотим, чтобы книги остались тут… а это значит, нам надо придумать какую-то систему, чтобы они не отрастили вдруг копыта и не ускакали, как только мы начнём пускать в библиотеку других пони. – Она посмотрела на Адриана. – По этой же причине мы пока не рассказываем, что же на самом деле произошло. Нам нужно доказательство. Библиотека будет доказательством.

— Ещё неделю? – К чести Адриана, он почти сумел подавить сарказм в голосе.

По Алекс было видно, что этот его краткий укол может её обидеть, но, похоже, Оливер что-то сделал, потому что она снова села на место и вернулась к бургеру, а он ответил вместо неё. Впрочем, в том, что ответил Оливер, был некоторый смысл. Когда он не был занят в саду, библиотека была на его ответственности.

— Две максимум. Осталось только наклеить метки. Джозеф с компьютером уже закончил, так что это можно проделать безболезненно.

В отличии от Мории, он не собирался продолжать спор. Клауди, видимо, почувствовала, что он расстроен, потому что она тоже заговорила.

— Так какие новости? У остальных всё в порядке?

Он кивнул.

— В основном. Некоторые пони в Нью-Йорке чем-то заболели. Что-то вроде простуды. Их доктор пытается разобраться, что её вызывает, но вроде бы ничего серьёзного. Никто не болеет дольше нескольких дней.

Оливер нахмурился, возя еду по тарелке копытом.

— Мы не надеялись на то, что у нас навсегда иммунитет от всего. В некоторых эквестрийских книгах упомянуты болезни, это был вопрос времени.

— Ещё что-нибудь?

Адриан покачал головой.

— Ничего заметного. Я уже прикинул, куда поеду дальше, когда здесь закончу. Колорадо Спрингс.

Это не вызвало радости, особенно у Клауди Скайз. Говорить о том, что он собирается уехать, в её присутствии, было хуже, чем проколоть ей шины и выкинуть всю её коллекцию маленьких террариумов, которые она соорудила из старых банок.

Но он ведь не собирался уезжать прямо завтра! Он никогда не скрывал от этих пони, что не собирается оставаться навсегда. Ему предстояло объехать слишком много поселений, чтобы он мог себе это позволить.

— Думаешь, они передают? – Алекс спрыгнула на землю и подбежала к радио. – Обычно передают. Интересно, есть ли какие-нибудь новости, которых мы не слышали.

— Нет! – Адриан пронаблюдал за тем, как она удаляется, хотя смотреть было особенно не на что. Хорошо, что Клауди не была ревнивой. Не то чтобы они были в каких-то отношениях… — Ни у кого нет такой хорошей сети, как у меня! Ты слышала их передачи, они даже не знают, что кроме них есть другие пони! – Он попробовал убрать часть возбуждения из голоса. – Поэтому мне и надо продолжать двигаться. Пони должны знать, что они не одни, независимо от того, как им тяжело приходится.

Его крыло болезненно дёрнулось, но ему удалось скрыть дискомфорт.

Тем временем, Алекс добралась до радио. Она включила его, и голос, доносящийся через полстраны, отразился эхом сквозь павильон.

— …знаем. Поэтому, даже если вы далеко, вы можете и должны добраться до нас. У нас есть еда, электричество…

Даже радио звало Адриана тем вечером, а он в Александрии ещё далеко не закончил. Следующие несколько недель обещали быть нелёгкими.

Часть 1 (Адриан) – Глава 3

— Неплохо получилось, а? – откликнулась Алекс, слишком широко улыбаясь. – Меньше пяти часов! У нас всё лучше получается, каждый раз, когда мы сюда выбираемся! – Она припарковала машину там, где они всегда её оставляли, перед шикарным банком, который они избрали своей штаб-квартирой на время своих заездов в Сент-Луис.

На заднем сидении все пони, включая Адриана, громко застонали и, спотыкаясь друг об друга, полезли наружу. В крохотный седан их набилось четверо, и хоть им не было так тесно, как было бы, будь они людьми, приятного всё равно было мало.

— Не разбредайтесь! – Алекс тоже выпрыгнула наружу, у неё одной ноги не заплетались. Земные пони и их магическая выносливость! Она прошла мимо Адриана к багажнику и открыла его поворотом ключа во рту. Он был не очень набит: запертый холодильник на колёсиках и один ящик из твёрдого пластика. – Джозеф, не мог бы ты… — Единорог подчинился, левитируя ящик на тротуар и открывая его. Внутри их ждали шесть комплектов оружия и шесть тактических седельных сумок ручной работы.

Их придумала Скай, и на тот момент это впечатлило даже Адриана. Слияние седельных сумок и тактического жилета, какие использовали человеческие военные до События, плотная ткань со множеством легкодоступных кармашков.

— Мория, ты проверила аккумуляторы в радио перед выездом?

Кобыла злобно на неё покосилась, не переставая трясти затёкшими копытами.

— Да. Они полностью заряжены.

Алекс кивнула, ничуть не напуганная рассерженной единорожкой. Истории о том, что Мория учинила своей магией, приводили Адриана в ужас. Если бы ему пришлось узнать сломанный рог с плохой стороны, он предпочёл бы спрятаться за чем-нибудь потолще.

— И Оливер, винтовки заряжены?

Он не выглядел раздражённым. Да и Адриан тоже, несмотря на то, что Мория и Джозеф могли счесть этот ритуал скучным. Он предпочёл бы узнать, что они не готовы, возле машины, а не в момент, когда их приготовится стоптать стая диких животных. В некотором смысле он был очень похож на Морию. Ни один из них не слишком контролировал магию, которую они получили вместе с телом пони.

— Конечно. Два магазина в каждом жилете, и по одному в каждой винтовке.

— Помните, они на…

— …крайний случай! – хором отозвались все остальные, громко и монотонно.

Алекс слегка улыбнулась.

— Рада, что вы помните. – Она скользнула в свои седельные сумки с тренированной ловкостью, рывком застёгивая «молнию». Все остальные последовали её примеру, хотя худшей частью было то, что они при этом издали достаточно шума, чтобы включились рации, извергнув из жилетов болезненный вой обратной связи. Адриан свой оттащил подальше от группы, прежде чем надеть.

У него уже давно хватало ловкости чтобы самостоятельно застегнуться, но он даже и не попытался.

— Клауди, не можешь… — Она помогла, и они друг другу улыбнулись.

Когда все с этим разобрались, Лонли Дэй снова вернулась к скучным напоминаниям.

— Так, всепони, давайте ещё разок всё вспомним. Сегодняшние команды будут: Адриан со мной, Джозеф и Клауди, и Мория с Оливером. Постоянно держитесь в пределах видимости и слышимости друг от друга. – Она забросила винтовку на спину, придерживая лямкой. – Что мы сегодня делаем?

— Пакуем солнечные панели. Между собой прокладываем пеной, пакуем пачками по восемь. Друг на друга больше двух пачек не кладём. – продекламировала на память Клауди, стараясь не показывать скуку. – Продолжаем, пока не кончатся панели. – Ни она, ни Джозеф не брались за винтовки, скорее всего, потому что они отправлялись на машине на склад солнечных батарей на другом конце города. Клауди за рулём. Джозеф водить не умел.

Алекс кивнула, и перевела взгляд на Морию и Оливера.

— Мы выбираем трейлеры или мобильные дома. Самые большие и самые лучшие, какие сможем найти. Потом выгребаем все приличные фильмы из библиотеки и всех супермаркетов в пределах шаговой доступности. После этого, ещё разок займёмся магазинами туристского снаряжения.

Мория шагнула в сторону второй машины на парковке, переоборудованного фургона, который они брали в город для своих вылазок.

— Может, уже отправимся?

— Ага. – Алекс вздохнула, немножко пригибаясь, пока она вытаскивала холодильник из багажника. Это было бы жалкое зрелище, но тем не менее, она умудрилась его не уронить.

— Отправляйтесь. Я и Адриан, как обычно, займёмся переоборудованием машин. Удачи, всепони. Если будут проблемы, скажите. Если заметите следы пони, тоже скажите.

Они разошлись. Алекс схватила холодильник зубами за ручку и поволокла ко входу в банк.

— Береги себя, — прошептала Клауди, коротко обнимая Адриана, когда проходила мимо. Точно так же она обнимала всех своих друзей, но Адриану это всё равно нравилось.

— Ты тоже.

Она ухмыльнулась.

— Адриан, я летать могу. Со мной всё будет хорошо. – Для придания своим словам убедительности, она расправила крылья и наклонила их назад, как будто совершая какой-то аэродинамический манёвр. Это было одной из самых сексуальных поз, которые она когда-либо принимала, и Адриан даже не мог сказать, почему так подумал.

Он смог выдавить из себя только «угу», прежде чем она вскочила в машину и уехала.

Алекс оставила холодильник внутри, а сама поторопилась к нему с парой завёрнутых сэндвичей во рту. Она положила их на тротуар и предложила один ему.

— Когда остальные вспомнят, что проголодались, им придётся есть зачерствевшие чипсы.

Мория и Джозеф частенько жаловались, что Алекс интересует только работа. Адриан знал, что это не так. Она получала от работы удовольствие. Кроме того, сэндвичи сделала Клауди Скайз, и это делало их просто восхитительными.

Алекс понизила голос, чтобы не услышала рация. Это было несложно, чтобы микрофон что-то заметил, надо было кричать или шуметь так же громко. В ином случае они сошли бы с ума подслушивая кусочки разговоров друг друга.

— Времени у нас до 7:45, до темноты. – Она ухмыльнулась. – Хочешь просто потратить часок на ерунду? Будет весело!

Адриан постарался не поднимать скептически брови.

— Мы разве не должны показывать пример продуктивности? Все остальные будут работать…

Алекс засмеялась, и он видел, что ей приходится сдерживаться, чтобы не смеяться слишком громко.

— Думаю, мы прекрасно понимаем, насколько это неправда. После пяти часов в дороге? Они будут отдыхать. – Она начала пятиться в сторону громадной пустой улицы. – Нипони другой этого не оценит, пойдём! Меня уже тошнит от подъёма педалей и прикручивания копытных рычагов. Давай для разнообразия сделаем что-то другое.

— Ладно. – Адриан был уверен, что Алекс из всей группы меньше всего заинтересована в отношениях, поэтому был почти уверен, что она не пытается за ним приударить. Впрочем, ни в чём нельзя было быть уверенным, пока он не видел, что у неё на уме. Всё-таки это она назначала всех на работы. Может, она всё так подстроила, чтобы они остались наедине?

Как оказалось, нет. Они прошагали не больше, чем несколько минут, перед тем как завернуть за угол и уткнуться в одно из самых безумных зрелищ какие он когда-либо видел. Старый самолёт, подвешенный в воздухе над чем-то, напоминающем гигантскую неестественную детскую игровую площадку. Он поискал глазами границы, и увидел, что конструкция уходит прямо в здание. Здание выглядело старым, как переоборудованный завод, и, как и во всех остальных зданиях в городе, в нём не было и следа чьего-то присутствия.

— Тебе потребуется фонарик. – Она вытащила свой и приладила на лбу копытами. Для этого ей пришлось остановиться и нагнуться, и Адриан испытал лёгкое искушение полюбоваться.

Он не стал, вместо этого, повторяя жест. И даже справился быстрее. Удивительно, чего можно добиться копытами, попрактиковавшись несколько месяцев, особенно, если поблизости есть твёрдая поверхность, в которую можно упереться.

— Окей. Что это за место?

Она расплылась в улыбке, практически подпрыгивая на месте.

— Это… это величайшая игровая площадка в мире! – Она подбежала к двери, промчавшись галопом по бетону с такой скоростью, что винтовка подпрыгивала у неё на плече. Впрочем, не свалилась. Она остановилась у закрытой двери, потом спокойно повернулась и лягнула. Дерево разлетелось в щепки и замок вырвало наружу. – Я её нашла, когда изучала всё, что мы собирались забрать, но не была уверена, что тут безопасно. Подумала, что самые крепкие пони должны её исследовать в первую очередь. Убедиться, что всё в порядке.

Адриан уставился на здание. Он почти не верил собственным глазам, и не только потому, что оно выглядело потрясающе, даже снаружи.

— Там с крыши свисает школьный автобус, — указал он копытом. – Как они на всё это разрешение получили?

— А я что говорю! – хихикнула она, забегая внутрь.

Адриан, несмотря ни на что, почувствовал, что улыбается. Может, для детской площадки он был и староват. Но это не значило, что он не может немножко повеселиться. Нельзя давать апокалипсису испортить тебе остаток жизни!

Холл был громаден, мешанина цветастого стекла и мусора. Он прибавил шаг, чтобы догнать Алекс, потому что вспышки её фонарика уже исчезали в глубине здания. Это было несложно, в немалой степени потому, что она остановилась всего через десять секунд.

Он тоже остановился, поворачивая уши на точку глубже в здании. Он тоже его услышал, детский голосок, эхом отдающийся из глубочайших недр здания.

Плачущий.

Часть 1 (Адриан) – Глава 4

Далёкий плач ударил Адриана как нож в душу. Он никогда не брал на себя ответственность за других, у него никогда не было младших братьев, сестёр или племянников, которым он бы мог быть примером. За всю свою жизнь он не испытывал подобной боли, вплоть до этого момента. Как и в Нью-Йорке, а до этого – в Ниагаре, он знал, что пони нуждается в его помощи, и все силы Ада не смогли бы удержать его.

Он пронёсся мимо Алекс, ныряя в запутанное нутро здания. Нет, пожалуй, запутанное — это было слишком мягко. Это здание было настоящим лабиринтом. Он несколько раз резко повернул налево, проскочил через мост и внезапно оказался в глубине искусственной пещеры. Потолок, рассчитанный на рост человека, темнел высоко над его головой. На стенах, сделанных из имитации камня, прихотливо извивались лестницы. Многие были слишком круты, чтобы взобраться по ним без пальцев. Люди, в конце концов, были приматами.

А он приматом больше не был. Он не обратил внимания на умоляющий голос Алекс, доносящийся из рации, она кричала, что они кого-то нашли, и чтобы все собирались возле старой фабрики дальше по улице от штаб-квартиры. Он позволит Алекс позаботиться об этом, а его задача – найти ребёнка.

Он даже не пытался рационально поразмыслить о вероятности, что ребёнок мог так долго выжить. Плач был негромким, и постепенно слабел. Если бы его спросили, он бы предположил, что ребёнок скорее всего плачет перед тем, как заснуть.

— Эгей! – крикнул он на пределе громкости. – Есть тут кто?

Пещера не была похожа на другие искусственные пещеры, какие ему попадались в парках развлечений. Края её были неровными, странной формы, куски шершавого бетона выступали под неожиданными углами, иногда из них виднелись куски арматуры. Один из них скользнул по его седельной сумке, цепляясь за тонкий бинт, который он намотал чтобы защитить крылья. Он даже не замедлил шаг, и был наказан коротким приступом острой боли, когда бинт порвался. Он начал разматываться за его спиной в тонкие полоски.

Адриан, спотыкаясь, прорвался сквозь тьму, взобрался на мостик и внезапно свалился в сторону, на пол того, что можно было бы назвать обычным зданием, если бы балюстрада не была сделана из множества цветных цилиндров. Кто проектировал это здание, Ктулху или Доктор Сьюз? Или они вместе?

— Привет? – голос был женский и очень слабый. Моложе Клауди, моложе Алекс. Насколько – было трудно судить. В нём было какое-то странное эхо, без сомнения, вызванное извивающимися коридорами между ним и говорившей. Чудом было то, что он вообще её слышал. Но здание было пустым внутри, с толстыми стенами. Может, это изолировало его от шума ветра и птиц снаружи? – Тут… тут кто-то есть?

— Да! – крикнул он в ответ, взлетая по ещё одному пролёту лестницы в сторону голоса, в этот раз оказавшись на деревянной площадке, разделяющейся на несколько коридоров. Он притормозил, понимая, что грохот его копыт по дереву может напугать маленькую пони, которую он (возможно) нашёл. Он всё равно шёл насколько возможно быстро, чтобы не поднимать лишнего шума. Похоже было, что он потерял Алекс где-то в паутине коридоров. Он надеялся, что она не застряла в какой-нибудь пещере. Если застряла, то и ладно. Её он может спасти позже.

— Продолжай говорить, где ты?

— В комнате со старым хламом, – ответ был тихим и испуганным. Она всё ещё странно звучала, как будто говорила, сидя в массажном кресле или чём-то подобном. – На стенках стеклянные ящики.

Это было недалеко. По мере приближения, Адриан смог учуять это место. Оно пахло не так, как будто кто-то просто жил в нездоровой и грязной обстановке. Скорее, воняло так, как будто кто-то в эту нездоровую обстановку приполз и там умер. Он ещё раз повернул, прошёл мимо громадного колеса для хомячков, вмурованного в пол (потому что ну кто от такого откажется?), и смог заглянуть в комнату, из которой раздавался детский голос.

Первым словом, которое пришло ему на ум, было «гнездо». Дюжины спальных мешков было навалены кучей, все ярко раскрашенные и детских размеров.

Громадные пластиковые ящики были утащены в угол, и, судя по всему, являлись источником основной части вони. Все они были наполнены едой и, судя по запаху, она уже пару месяцев как сгнила. К счастью, в комнате были и окна, пропускавшие солнечный свет. Даже с фонариком, в темноте пони видели так себе.

— Я здесь. – Он остановился в проёме, снимая винтовку с плеча и кладя её на пол снаружи комнаты. Не нужно пугать ребёнка. – Я знаю, ты испугана. Ты, наверное, уже давно одна, так? – Он никак не мог её разглядеть, хотя видел несколько бугров в мешанине одеял, подушек и рюкзаков. – Не надо прятаться, пожалуйста, выходи. Обещаю, я тебя не обижу.

Одеяла зашевелились и его глаза уцепились за полуосвещённую форму в тёмном углу комнаты, под стеклянным ящиком с тысячами приколотых булавками насекомых.

Несколько секунд он думал, что видит только маску, вполне подходящую тому, что напоминало жучиную выставку. Но потом маска сдвинулась, повернулась, чтобы посмотреть на него ярко-жёлтыми кошачьими глазами.

К его горлу подступил ком, уши распластались по голове, а пульс внезапно подскочил. У существа были клыки, торчащие из-под губы, и твёрдый чёрный панцирь, блестящий на солнце. Больше всего это напоминало встречу лицом к лицу с отвратительным инопланетным медведем. Его ноги дрогнули, и потребовалась вся его сила воли, чтобы подавить желание сбежать. Адриан пережил столько приключений не потому, что ему не хватало уважения к опасностям!

Потом он увидел слёзы, текущие по лицу существа, и то, как его грудь быстро поднимается и опускается от испуганного дыхания, почти так же, как его собственная. Он увидел полупрозрачные крылышки, слегка подрагивающие от несдерживаемого беспокойства. Он увидел, что существо почти полностью завернулось в розовый спальный мешок, прижав к груди плюшевого медвежонка парой испещрённых отверстиями ног.

В этот момент в душе Адриана отвращение схватилось с состраданием, и на несколько мгновений он чувствовал их оба. Я пришёл её спасать.

Сострадание победило. Адриан шагнул в комнату, игнорируя странный хруст под копытами, не обращая внимание на нервирующую внешность странного ребёнка. За несколько секунд битвы со своим животным ужасом он смог коснуться скрытой им рациональной человечности. Как бы девочка не выглядела, она явно была жертвой того же заклинания, что поразило всех. Он больше не видел молодого монстра. Он видел то, чем она была на самом деле – испуганную маленькую девочку.

Всё это время она сидела, недоверчиво уставившись на него. Его инстинкты кричали, что она обязательно на него нападёт, напрыгнет и вытянет из него жизнь, но она ничего подобного не сделала. Просто смотрела.

Он остановился в шаге от неё, на куче старых подушек. Всё указывало на то, что это её спальный угол. Он протянул копыто, и в этот момент ему пришлось подавлять уже не отвращение к ней. Вместо этого он задавил ярость к себе самому, отвращение к тому, что он мог просто подумать о том, чтобы сбежать от пони, нуждавшейся в его помощи.

— Я Адриан. – он снова протянул переднюю ногу. – Как тебя зовут?

— Райли. – Девочка встретила его копыто своим, и Адриана не побеспокоило даже то, что оно странно поддалось под его касанием. Что его побеспокоило, так это то, насколько истощённой она выглядела. – Ты меня обидишь? Ты от меня сбежишь? – Она снова плакала, хоть и сдерживала всхлипывания. Она этого либо не замечала, либо ей было всё равно. – Последние, кто приходили, обидели. Когда я их нашла… стреляли…

Чем ближе она подходила, тем болезненней выглядела. И дело было не только в отверстиях в ногах, хоть они и не могли быть ничем хорошим. Бедная девочка выглядела так, как будто умирала от голода. Сколько она провела в одиночестве, месяцы?

— Нет, — он наклонился и, не обращая внимания на вонь, обнял девочку так крепко, насколько решился. – Райли, я ничего подобного не сделаю. Не знаю, что другие пони сделали, но теперь ты в безопасности.

Он почувствовал, как её странное тело напряглось, сперва непривычное к такому внезапному физическому контакту. Была ли она хоть раз так близко к другому пони с момента События? Другому пони, который в неё не стрелял. Через несколько напряжённых секунд, он почувствовал, как слабенькие конечности тоже его обнимают. Хоть она ничего и не сказала, она не сдерживаясь зарыдала, вцепившись в него, как будто она была последней потерявшей надежду выжившей в кораблекрушении.

В таком виде их наконец нашла Алекс, минут двадцать спустя.

— Вот ты где, Адриан. Ты не отвечал по рации! Нашёл… — она внезапно замолчала. Адриан не видел, что она делает, но предположил, что ничего хорошего. – Ты в порядке? Мы тут все тебя разыскиваем…

Адриан бросил взгляд через плечо, только чтобы увидеть, что Лонли Дэй положила копыто на винтовку, хоть и было видно, что её разрывает как и самого Адриана. Он мотнул головой. Ему показалось, или он на самом деле почувствовал лёгкую слабость?

Лонли Дэй неохотно опустила винтовку. Она подошла на несколько шагов, осматривая комнату быстрыми взглядами. Без сомнения, она пыталась разглядеть все мелкие детали, чтобы потом собрать из них историю, как она всегда делала.

— Вот эту девочку мы слышали. – Он увидел, как она изо всех сил пытается подавить отвращение и страх.

В конце концов, она справилась, и, к её чести, подошла только после этого.

— Как она?

Он отпустил её, немножко повернулся и встал между дверью и лошадеобразным инсектоидом. Если у Алекс хватило выдержки выслушать, что он узнал, Мория могла просто начать палить. Джозеф скорее всего начал бы сначала стрелять, но по другим причинам.

— Она слишком долго была одна, — ответил он. – Это любого проймёт.

— Я помню. – Земная пони снова попыталась улыбнуться, и в этот раз получилось у неё куда естественнее. Улыбка была дружелюбной, но любви в ней не было. – Привет! – Её глаза дёрнулись сначала к куче почти сгнившей еды, а потом к странной чёрной пони. Теперь она заметила явные признаки недокорма, несмотря на то, что они были не совсем похожи на подобные у млекопитающих. – У нас в холодильнике на соседней улице есть сэндвичи. Салаты, паста. Наверняка на вкус лучше, чем… — она дёрнулась и сглотнула, – чем бы это всё ни было. Не испорченное.

Райли принюхалась к ней, и прижалась к спине Адриана. Заговорила она тихо, дрожащим шёпотом. – Только если Адриан скажет, что можно. Я не хочу уходить…

Алекс не выглядела обеспокоенной.

— Знаешь, я, пожалуй, просто принесу их сюда. – Она встретилась с ним глазами, и он кивнул. Слова были излишни, слова могли испугать странную пони, если бы она их услышала. Адриан вспомнил, за что он избрал Алекс их лидером, пока она спешно убегала, прихватив винтовку за лямку на выходе.

Райли быстро успокоилась, поднялась на ноги и уставилась мимо него на дверь.

Теперь Адриан мог её как следует рассмотреть, что раньше не получалось из-за полумрака. Всё её тело было тёмного цвета, составленное из пересечения дюжины частей тела, похожих на пони. На лбу у неё был рог, в дополнение к крыльям, а спину её покрывала блестящая зелёная броня. У неё был хвост и грива, как и у всех других пони, тоже зеленоватого оттенка. Каким-то образом эти невесомые облака тоже были усеяны отверстиями, как и ноги. Она была сантиметра на два пониже его. Может, ему это показалось, но она уже не выглядела настолько истощённой, как когда он увидел её впервые.

— Кто это была?

— Алекс.

Девочка прошла мимо него, через горы хлама, которые были её домом. Судя по всему, она что-то искала, хотя он и предположить не мог, что именно.

— Она на меня сердилась и пугалась. – Пони уселась, подтягивая зубами рюкзак и начиная в нём копаться. – Когда она увидела тебя, она больше не сердилась. Почему?

Он не мог и представить, почему настолько эмоционально-подавленная девочка может вдруг оказаться настолько наблюдательной, особенно пробыв в обществе других «людей» так мало времени. Ему надо было хоть как-то ответить.

— Она волновалась за меня. Я ей помог увидеть, что помощь нужна тебе, а не мне.

Она над этим задумалась.

— Что, есть ещё? Не только ты и она?

— Угу. Нас шестеро. Если с собаками, то семеро, но он в машину не влез.

— И все такие же добрые, как ты?

Про это он врать не собирался.

— Нет. – Он не стал на этом останавливаться, чтобы не рисковать её запугать. – Но Алекс с ними поговорит.

Она встала, зубами волоча рюкзак за собой. Только когда она дошла до него, она уселась, дрожа всем телом.

— Я не хочу больше оставаться одна.

— Не останешься, — он улыбнулся. – Обещаю.

Часть 1 (Адриан) – Глава 5

Сморы — походная еда из зефирок и крекеров.

Адриан несколько раз пытался убедить Райли перебраться в их штаб-квартиру, но что бы он ей ни обещал, ничто не могло заставить её покинуть своё логово. Рассказы о настоящих матрасах или душе с горячей водой тоже не возымели эффекта. В этом была не только её вина, остальные добрались-таки до них чтобы на неё поглядеть, и никто из них не проявил дружелюбия.

Если реакция Алекс его расстроила, остальные вызвали в нём отвращение. Он и представить боялся, что они о ней говорили, когда вышли в холл. И он даже не мог спуститься и поспорить на её стороне, потому что Райли вцепилась ему в ногу и отказалась отпускать. К этому моменту он растерял последние следы страха, осталась только любовь. Эта девочка знала одиночество, которое он иногда чувствовал, боль, которая гнала от поселения к поселению. Только она была слишком напугана, чтобы искать. Чем больше он проводил с ней времени, тем абсурднее ему казался страх и отвращение остальных. Он ничего подобного не чувствовал.

Он пообещал не оставлять Райли в одиночестве, поэтому он вызвал Алекс и попросил её принести всё необходимое, чтобы он мог заночевать. Он даже выключил радио не дожидаясь ответа. Если бы он дождался, Райли могла бы услышать, что его друзья про неё говорят. Ни один ребёнок не заслуживает слышать, как о нём говорят как о каком-то монстре. Может, в чужой вселенной по имени Эквестрия эти существа и были монстрами, но тут была Земля.

— Ну что, Райли, рада, что завтра с нами отправишься? – Адриан открыл жалюзи насколько это вообще было возможно, чтобы воспользоваться угасающим светом дня. Свет был полезен, он помогал увидеть ящики с гнилой едой и другой мусор, который он вытаскивал из комнаты ртом. Эта часть была достаточно мерзкой, но не настолько, как спать в одной комнате с кучей гниющей еды.

Райли попыталась помочь, сложив рюкзаки и неиспользованные спальные мешки в другом углу. Её крылья подрагивали, как они обычно делали, когда она была взволнована.

— Я… я не уверена, что хочу уезжать. Я никуда никогда не уезжала. Что если я там не смогу жить?

— О, это не проблема. – Адриан пнул ещё один ящик в кладовку и захлопнул дверь, чтобы не пускать вонь. Когда он вернулся в комнату, там уже лучше пахло. Странный мускусный запах гнезда насекомых остался, но это его не удивило. Он сам пах бы жеребцом, если бы не мылся каждый день.

— Во-первых, ты не будешь больше жить в одиночестве. – Он ухмыльнулся, пытаясь выглядеть максимально весёлым. Это было несложно, по крайней мере, в отношении тем, которые его волновали. – У меня есть классный мобильный дом, там есть чердак с настоящей кроватью, в которой ты сможешь спать. Не говоря уже о том, что с едой у нас куда лучше. У нас уже есть оранжерея, и сад растёт так безумно быстро, что уже через пару недель у нас будут свежие фрукты и овощи. Плюс у нас есть электричество, так что можно смотреть фильмы и играть в видеоигры, ночью включать освещение, а днём кондиционер.

— Я хочу… я хочу к моей семье. – Она резко села, хныча. – Мама знала бы, как всё починить…

Адриан уже объяснил в общих чертах что произошло, но всё равно рискнул повторить. Он не хотел делать вид, что его прибытие было чем-то волшебным. Он хотел, чтобы у Райли всё было хорошо, но не мог отменить Событие. В мае, если бы у него была такая возможность, он бы с радостью это сделал.

— Они могут не вернуться достаточно рано, чтобы с тобой повстречаться, — сказал он. – Но… знаешь, что… Помнишь, где ты живёшь?

Она кивнула.

— Как насчёт… мы туда завтра заедем и проверим? Можем ещё записку оставить с адресом…

— Идти слишком далеко. Я п-попробовала раз, но… слишком стемнело. – Она всхлипнула, грозя снова сорваться в плач.

— Так мы можем доехать! – Он улыбнулся, коротко касаясь её плеча. – Я знаю, я не выгляжу большим, но я объехал всю Северную Америку.

— Ладно. – Больше ничего она на эту тему не сказала, и он не стал на неё давить.

В конце концов, вернулась Алекс с припасами. Не только с обедом, но и с парой надувных матрасов, пропановой лампой, плюс канистра с горючим и всё необходимое, чтобы приготовить сморы. Она не осталась, хотя, судя по её виду, и хотела.

— Итак, Райли, время для твоей первой нормальной трапезы! Хватит гнилого общепита! – Он развернул большой сэндвич, протащил его по полу за обёртку и положил у её копыт. – Домашний хлеб, свежая зелень. В Александрии лучшая еда из всех поселений, в которых мне довелось побывать.

Он отошёл на несколько шагов, развернул свой ужин и приступил к еде. Он уселся по-собачьи и зажал сэндвич между копыт. Пока он его правильно сдавливал, сэндвич не расползался. Это был очень нежный баланс между удержанием еды в целом виде и разбрасыванием ингредиентов по полу. Он проиграл эту битву больше раз, чем победил.

Он наблюдал, как инсектоидная пони понюхала сэндвич, пытаясь распознать в ней знакомые человеческие эмоции. Она точно не выглядела, как умирающая от голода, которой предложили поесть. Чем она питалась, травой?

— Тут мяса нет. Вы его случайно не припасли где-нибудь? – Она пожала плечами и откусила, опустив голову к полу и тщательно пережёвывая. Немало времени прошло перед тем, как она откусила ещё кусок, как будто она пыталась ощутить вкус каждой крошки перед тем, как проглотить. Она не выглядела особенно впечатлённой, и это было странно. Адриану очень нравились эти сэндвичи, это был эквестрийский рецепт!

— Господи, нет! – Он положил свой сэндвич. – Пони не едят мясо. Оно нам, судя по всему, не вредит, но… мне пока не довелось увидеть пони, сумевшего проглотить хоть кусочек. – Он наклонился к ней поближе, ухмыляясь. – Тут тебя пронесло, Райли. Поверь. Тех, кто совершает эту ошибку, обычно выворачивает.

Райли бросила на него возмущённый взгляд.

— Быть не может! – Она махнула хвостом в сторону холла и кладовки. – Там были банки с этими крохотными сосисками, которые они добавляют во взрослые напитки – когда я разобралась, как их открывать… — Она вздохнула и облизала губы, вспоминая вкус. Даже язык у неё выглядел странно. – Закончились за три дня. Мне, наверное, надо было их помедленнее есть…

Она снова поглядела на Адриана, на мгновение сфокусировав на нём свои кошачьи глаза. Он не мог сказать, что она в этот момент видела, и на секунду он почувствовал вспышку того же страха, который уже нападал на него раньше. Её клыки блестели в белом пропановом свете. На секунду воцарилась неловкая тишина, прежде чем она продолжила. – Сколько бы я не ела, я не чувствовала сытости. Как… ненадолго помогает, но потом я снова голодная. – Она слегка наклонила голову. – Ты когда-нибудь подобное чувствовал?

— Н-нет, — признал он. – Ем я как лошадь, но предел всё-таки есть. Вот эти сэндвичи –идеального размера.

— Они очень сытные! После… последние несколько дней я перестала есть. Но это… это прекрасно! – Она просияла, отодвигая половину сэндвича. – Наверное, мясо всё-таки не нужно. – Она похлопала себя по животу. – Я наелась!

Адриан свой доел до конца.

— Надеюсь, ты не совсем наелась. – Он показал на сумку с десертом. – Как думаешь, для сморов места хватит?

Мгновение Райли выглядела скептически. Она подошла к сумке, обнюхала её, потыкала её копытом. Её глаза расширились, и она энергично закивала.

— Ага! Место найдётся! – Она практически подпрыгивала. – Сморы были лучшими! Мои родители меня брали и… — Райли замерла, поникнув. Она снова уселась.

Адриан давно привык использовать для всего рот, поэтому ему не составило труда воткнуть нож в огненную банку, открывая топливную пасту внутри. Ему давно не приходилось готовить с помощью такой штуки, и результаты в тот раз были… средненькие. Не говоря уже о том, что зефирки у них были лежалые. По крайней мере, крекеры и шоколад выглядели нормально.

Самым сложным было нанизать зефирки на палку. В конце концов, Адриан приспособился зажимать их между копыт, втыкая палку ртом. Покончив с этим, он разложил остальные ингредиенты и с помощью искры от зажигалки заставил синеватые язычки пламени заплясать над топливной пастой.

— Држи, Рйли. – Он подал ей палку, готовясь начать. – Тзнйшь кк с й упрвс?

Она закатила глаза, но предложенную палку взяла.

Занятие было не настолько расслабляющим, каким оно казалось, когда он был человеком. Говорить в процессе не получалось, по крайней мере, без усилий. Может и был какой-то способ делать это копытами, но Адриан не хотел его сегодня придумывать. Даже если ему самому и хватило бы ловкости копыт, он не хотел огорчать Райли в случае, если у неё бы такой ловкости не обнаружилось. Алекс позаботилась, чтобы палки были достаточной длины, чтобы им не рисковать обжечь лицо. Очень практичная маленькая пони.

Райли сожгла первые три зефирки, без устали хихикая. Адриан подавал ей новые, и она продолжала их жечь. Это было не страшно. То, что она улыбалась, оправдывало все усилия, которые он потратил на насаживание новых зефирок.

Они не ложились ещё несколько часов. Райли хотела знать обо всём. Адриан не говорил о Событии, но всё остальное рассказал. Про поселения, которые видел, про магию пони.

— Но… твоё крыло! – она показала поверх огня на его больное крыло, торчащее под странным углом. – Он выглядит нездоровым. И пахнет плохо. – Она сморщила нос.

— Ага. – Он попытался сохранить бравый вид, но внутри обругал себя последними словами. Он забыл обновить бинты после того, как они порвались! И неважно, что видела Райли, все остальные тоже заходили в комнату по крайней мере на несколько минут! Сколько из них успело разглядеть, и он даже не подумал о том, чтобы его прикрыть! Он себя чувствовал глупейшим пони в мире.

Впрочем, Райли была в этом не виновата, поэтому он заставил себя улыбнуться.

— Моё не летает, нет. Но другие могут! У тебя есть крылья, может, Клауди Скайз сможет тебя научить!

Она содрогнулась, уставившись в пол.

— Розовая? Она меня ненавидит.

— Что? – Адриан изо всех сил замотал головой. – Клауди Скайз одна из добрейших пони, какие мне попадались! Она просто растерялась, увидев кого-то настолько отличающегося!

— Неа. – В слове не было возможности к спору или раздражения. Райли сказала это так, как будто это была простая и очевидная истина, в которой нельзя было сомневаться. – Она очень, очень испугалась. Не думаю, что могу её винить. Я у-уродина…

Так началась третья и последняя истерика за эту ночь. Адриану в этот раз не удалось остановить слёзы, хотя он доблестно пытался. Всё, что он мог сделать, это снова обнять её и держать до тех пор, пока она не перестала плакать, всё это время убеждая её, что он ничего такого не думал.

Но где-то в глубине его, какая-то его часть всё ещё так думала. Могла она её тоже почувствовать, так же, как произошло со Скай?

Если и могла, она не подала виду. Вскоре она заснула. Адриан укрыл её спальными мешками, после чего свернулся на своём матрасе в другом углу комнаты, уставившись в пустоту.

Он чувствовал себя выжатым, безжизненным и сгорающим от стыда.

Ночь снова обещала быть бессонной.

Часть 1 – Интерлюдия

25 августа 2015

Дорогой дневник.

Наша последняя вылазка в Сент-Луис закончилась удачнее, чем я могла бы предположить! В этот раз никаких нападений бешенных животных, и нипони даже не пришлось применить винтовку! Хотелось бы, чтобы нам не приходилось их с собой непрерывно таскать, но пока мы не овладеем как следует нашими возможностями… лучше, когда ружьё есть, но не нужно, так ведь? Я бы уже раза три умерла, если бы не научилась стрелять.

Мы нашли всё, что планировали забрать с собой. Два новых мотодома для растущего Александрийского трейлерного парка. Смешно сказать, я до События и не подозревала, что мобильные дома делали такими роскошными. У того, в котором поселился Оливер, есть балкон. Неважно. Хочу жить в доме с балконом!

Когда я была помоложе, мы как-то выбрались в Ньюпорт Бич. Не знаю уж, как мама сумела оплатить гостиницу, думаю, это кто-то из друзей для себя бронировал или что-то в этом роде. Я сидела на балконе и часами смотрела на океан, даже уснула там. Проснулась с лицом, искусанным москитами, потому что вот так вот мне везёт. Интересно, москиты меня покусают, если я вздумаю вздремнуть на улице в северном Иллинойсе?

Кроме двух домов, мы в этот раз привезли и грузовик, который в прошлый раз нагрузили. Тот, который мы набили содержимым представительства Теслы. Да, это в основном были витринные образцы, но мы и так знали, что у Теслы были проблемы с запасами. Жаль, что их штаб-квартира была поблизости от Лос-Анжелеса… там, наверное, остался один пепел. Я любила проезжать мимо их демонстрационного зала.

Аккумуляторы вечно не живут, и аккумуляторы в электрокарах вроде этих заменить будет непросто. Машины Теслы настолько специализированные, что я об их ремонте почти ничего не знаю. В моём гараже к ним даже не прикасались, поэтому покопаться мне в них не довелось. Это значит, что полный грузовик, который мы ими набили, это всего лишь временная мера, в конце концов нам придётся научиться делать биодизельное топливо. С таким количеством пустых машин мы почти наверняка сможем столетие поддерживать часть на ходу снимая запчасти с остальных, если только у нас бы был способ законсервировать несколько дюжин машин, которые мы не собираемся использовать.

Так что в сухом остатке у нас: -1 седан, +2 мобильных дома, +1 грузовик-автоперевозчик с содержимым, +1 роскошный пикап, +1 грузовой фургон. 60 киловатт дополнительных погодоустойчивых солнечных батарей, 10 ящиков различных цифровых носителей, 1 страшное насекомое.

Следующая вылазка продолжится три дня, хотя, думаю, её Адриан пропустит. Следующая задача – аккумуляторы глубокого цикла. Компьютерная магия Джозефа сообщила, что целый контейнер этих аккумуляторов ждёт нас на складе, где его приготовили к отправке на запад. Есть, правда, маленькая сложность. Это сухие аккумуляторы (вообще, это для нас даже хорошо, в некотором роде), а значит, их ещё не заправляли. В Сент-Луисе, кроме того, есть несколько химзаводов. Нам всего лишь надо наполнить цистерну серной кислотой правильной концентрации и при этом не растворить в ней собственные копыта.

Можешь, конечно, спросить, Алекс, какого чёрта ты занимаешься такой ерундой? Должны же быть в мире автомастерские и машинки для гольфа, которые уже заправлены и только тебя и ждут? Зачем пытаться растворить собственное лицо?

Да, отвечу я. Есть всего одна проблема. Детка, я думаю на перспективу! Аккумуляторы работают на химических реакциях. Чтобы запустить реакцию, нужна кислота. Нет кислоты в аккумуляторе – и он не портится. Мы можем их десятилетиями на складе хранить, если захотим. Заполни их, и они готовы держать заряд, как будто только что из магазина, пусть даже магазины уже давно рассыпались.

Чем дольше я об этом думаю, тем меньше мне нравится эта идея. Ну, заниматься кислотой прямо сейчас. Храниться-то она не будет. Производство серной кислоты – не такая уж сложная задача. Я почитала об этом, пока назад ехали. Ну хорошо, послушала. То, что мы по этому маршруту проехали уже полдюжины раз, не добавляет ему интереса относительно первого. Я в себе обнаружила зарождающуюся любовь к аудиокнигам (ты знал, что в библиотеках их целая куча?). Предпочитаю не фантастику. У меня в жизни фантастики хватает, мне её читать необязательно.

В следующий раз прихватим, наверное, ещё один бензовоз, может, ещё мобильный дом или парочку. Времени всё меньше. Снег может выпасть уже через два месяца, а это значит, что чем больше мы ездим сейчас, тем лучше. Я не думаю, что за год всё сильно испортится, но как только придёт зима… путешествовать нам станет непросто. Я бы предпочла побольше запасти неподалёку, чтобы можно было работать (если погода позволит) и в холодные месяцы. Думаю, у нас пока неплохо получается. Получалось бы лучше, если бы Джозеф посерьёзнее относился к урокам вождения.

Так вот, мне удалось найти кого-то, кому захочется зайти со мной в городской музей Сент-Луиса! Если ты про него читал, ты знаешь, что это не музей, а громадная игровая площадка под крышей. Игровая площадка в том же смысле, что и наборы «Юный химик» из 50-х, с маленькими пробирками с кислотой и кусочком настоящего урана в каждой коробке! Я познакомилась с этим немного… слишком близко. Здание разделяется на несколько разных секций, каждая достаточно большая для взрослого, но, наверное, намного удобнее для детей.

Когда мы дотуда добрались, мы что-то услышали. Адриан и я. Это был детский плач, скорее всего, просто жеребёнок (она и оказалась просто жеребёнком, мы просто этого ещё не знали). Адриан бегает быстрее и, заодно, лучше ориентируется в лабиринтах, так что я его быстро потеряла. Полагаю, повернула куда-то не туда в темноте, потому что выбежала в недоделанную часть площадки.

И там было, чёрт подери, небезопасно. Валяющийся инструмент, ржавые железки, торчащие из земли на уровне груди, некоторые в местах, где их обрезали, достаточно острые. Я никогда не работала в строительстве, но ни за что не поверю, что это место могло пройти хоть какую-нибудь проверку. Полагаю, самые интересные места обычно такими и были.

Я в порядке. Не так больно, как в прошлый раз. Я немножко попринимаю пенициллин, для профилактики, но не думаю, что что-то подхватила. Я все прививки вовремя делала, прежде чем это произошло. Как обычно, нипони не заметил, я об этом позаботилась. Прежде чем продолжить искать Адриана, я хорошенько почистилась. Вряд ли он за это время успел бы пораниться, разыскивая запертого где-то ребёнка. Он вполне мог дождаться, пока я найду немного воды и отмоюсь. Во второй раз я шла по этому зданию куда медленнее.

Остальные ещё не успели далеко уйти, и я подождала их снаружи прежде чем вернуться внутрь. Да, в пределах видимости и слышимости. Да, подаю плохой пример. В этом был смысл! Мне не нравилась идея, что кто-то может повторить мою ошибку. Адриана нашли на втором этаже. Как я и думала, он нашёл ребёнка.

И как бы я не пыталась приукрасить, она очень странная. Когда я её первый раз увидела, я испугалась. Почти как когда увидела HPI, но не совсем так же. Больше похоже… как будто я испугалась волка. Как будто рядом был хищник. Я видела её клыки, так что в этом есть какой-то смысл. Не знаю, что бы я сделала, если бы Адриан меня не остановил. Скорее всего, сбежала бы. Пони любят убегать. Это у нас в генах.

Адриан меня остановил, и с его помощью я разобралась, что то, что я увидела – не хищник, а ещё одна из оставшихся людей, ещё одна, чья жизнь была полностью уничтожена Событием. В её случае – вдвойне… хоть её пол и возраст, похоже, не изменились, она превратилась во что-то, что обычные пони воспринимают как странное и опасное! Она, похоже, форма жизни, которая очень сильно отличается от обычных пони. Это как паука увидеть, только куда хуже.

Представь… самое большое и отвратительное насекомое. Куча толстых бронированных частей, крылья, всякая тошнотворная фигня… а теперь представь, что это почти с тебя размером (и было бы с тебя, если бы не возраст). Это Райли. Райли-насекомая.

Так что же с ней произошло? Она была со своим классом на школьной экскурсии, заночевали в музее… остальное знаешь. Она думает, что провела там в одиночестве несколько недель, но сколько – сказать не может. Она дневник не ведёт. Сказала, что питалась запасами из кафе на первом этаже, этому я верю. Там было столько гнилой еды, и вся выглядела так, как будто её притащили из такого места. Выглядело довольно отвратительно.

Маленькая девочка, осталась одна в мире, который, как она думала, ненавидит её за что-то, что она не делала. Вынужденная есть гниющую еду и жить в страшной комнате, набитой чучелами животных. Ну, не то чтобы вынужденная. Ничто ей не мешало перебраться жить в другое место. Но она же ребёнок, да мы бы её в другом месте скорее всего и не нашли. У нас нет магического шестого чувства для поиска пони, нам никак не найти пони, не производящих кучу света и шума, или если они сами к нам не выйдут. Она и не вышла, но по чистой случайности мы зашли в то же здание, где она была.

Может, в этом есть для нас урок. Мы можем лучше предугадывать, где можно найти других выживших, если позаботимся, чтобы их что-то привлекало в том месте, где мы их можем найти. Думаю, в этом есть смысл. Это та же логика, которую Мория использует в отношении библиотеки. Пока это так, я понимаю. Уверена, мы сможем это изменить, когда сделаем копии всех книг. Чем скорее эти знания начнут работать на весь мир, тем лучше.

Остальные… скажем так, «не в восторге» от неё. Клауди Скайз её панически боится, не подходит ближе двадцати футов, неважно, сколько раз мы ей говорим, что это безопасно. Мория утверждает, что её история не сходится, и что она, возможно, намного старше, и что задумала что-то нехорошее. Оливер говорит, что она выглядит опасной, и что в её строении есть некоторые особенности, которые, по его мнению, могут быть для нас вредны. Он с ней разговаривает и делает вид, что она его не пугает, и это хорошо. Джозеф, как ни странно, был добрее всех – она его, похоже, совершенно не заинтересовала.

Я просто не понимаю, как остальные могут так обращаться с маленькой девочкой. Да, она самое страшное, что я когда-либо видела в своей жизни, но с каких пор она в этом виновата?

Райли в ту ночь вообще отказалась куда-то отправляться, поэтому Адриан переночевал с ней. Я по этому поводу немножко нервничала, но прошло уже достаточно времени, чтобы популяция хищников в городах сильно сократилась. Можем наслаждаться перерывом, пока естественные хищники, волки там всякие и прочие, начнут заполнять нишу. Адриан не хотел оставлять девочку в одиночестве, поэтому вся работа по переделке машин досталась мне.

Ночь провели в нашей штаб-квартире, ничего достойного упоминания. Как мне иногда хочется, чтобы Джозеф и Мория занимались своими делами потише. Я мечтаю увидеть её выражение лица, когда она наконец забеременеет. Я его обязательно зарисую, и ничто меня от этого не удержит!

Адриан всю ночь убеждал девочку отправиться с нами. Она всего боялась, больше всего того, что её семья вернётся и не сможет её найти. Мы сообщили ей печальные новости, и я с Адрианом свозили Райли до её старого дома. Она знала, где его искать. Там ничего не было. Как обычно, ты знаешь.

Пока она собирала кое-что из своих старых вещей, я стащила со стены фотографию. Завтра у нас будет по её поводу собрание, когда она отправится спать. Я захвачу фотографию, чтобы они увидели.

Никто не упоминал насекомых пони во время моей экскурсии по Эквестрии. Я ничего подобного ей не видела, иначе встреча с ней не была бы настолько внезапно пугающей. Но раз они были в заклинании превращения, значит, они должны быть и в библиотеке. Будет чего завтра поискать. Адриан в ярости. Готова биться об заклад, что он уже уехал бы из Александрии, если бы я его не успокоила.

Райли пока поживёт с ним. Он предложил поселить её со мной, но она не хочет, и, стыдно признаться, я этому рада. Я знаю, что она просто ребёнок, я знаю, что она безопасна, но… мне будет спокойней спать зная, что в моём «доме» только я и Клауди Скайз.

Конечно, с Адрианом есть ещё одна большая проблема, которую мы при нём не упоминаем, но о которой всепони думают. Его крыло. Мы все его видели, то, что он всё это время прятал. Он его запустил. Мне потребовались все силы, чтобы удержать Оливера, чтобы он не взялся за него прямо там. Во имя здравого смысла, и чтобы не разделять его с насепони, я попросила его подождать до Александрии. Завтра, после нашего собрания, мы планируем насильное медицинское вмешательство. Мы не позволим крылу Адриана его убить.

— Лонли Дэй (не самая одинокая!)

Нарисовать её такой же страшной, как она выглядит, сложно. У меня не получилось, но я старалась!

Часть 2 (Джозеф) – Глава 1

Джозефу было скучно.

Это для него было довольно обычное состояние, проявлявшееся куда чаще всех остальных чувств. Мало что могло бросить ему вызов, мало что могло загрузить его интеллект или знание на больше чем несколько мгновений. Когда такие моменты заканчивались, наступало время вернуться к игре в Покемонов.

Именно этим он и хотел сейчас заниматься, и занимался бы, если бы самая нудная пони во всём поселении не притащила его с утра-пораньше в библиотеку.

— Почему ты своего бойфренда не заставишь этим заниматься? – пробормотал он, настолько кислым голосом, насколько смог. К сожалению, он уже несколько дней нормально не спал, и слова его едва ли напоминали разборчивую английскую речь.

Алекс пихнула его в бок, куда сильнее, чем можно было бы предположить, глядя на её маленькое тело. Нет, не маленькое. Она учует эту мысль и отомстит. Ей было шестнадцать. Это «взрослый» возраст, и она готова была прибить любого, кто попытался бы возразить.

— Оливер и я не встречаемся. И он не эксперт по компьютерам. То, что ты научил его сканировать книги не означает, что он умеет в них искать.

Джозеф успокоил себя мыслями о кобыле, ждущей его в тёплой постели в шикарном мобильном доме, в котором он теперь жил. Там всё ещё пахло новой машиной, хоть ему больше нравились другие запахи. Всё, что ему требовалось – это придумать, как заставить Алекс отцепиться. Один взгляд в её горящие глаза, и он быстро решил, что лучшим способом этого добиться будет решить её задачу как можно быстрее. Может это и уязвляло его гордость, но… Алекс раньше никогда ни на чём так не настаивала, если это было пустяком. Чем бы не была её проблема в этот раз, это должно было быть достаточно важным.

Джозеф всего десять минут как проснулся, достаточно только чтобы скатиться с кровати, всё ещё пахнущей прошлой ночью, не успев ни помыть гриву, ни даже её причесать. Но он хотя бы сумел вспомнить надеть штаны, что он иногда забывал, если ему не напоминала Мория.

Выбор здания для библиотеки не стал бы ни для кого сюрпризом – это была окружная библиотека. Всё, что они в ней изменили, это поставили 5 киловатт солнечных панелей на крышу, чтобы можно было включить свет и оборудование, предоставленное им HPI. Ни кондиционера, ни других компьютеров, а ночью так и вообще ничего. Практически, каменный век.

Тем не менее, библиотека давно стала ещё одним местом для встреч. Здание было очень старым, кирпичи уложены в 1858. Джозеф проигнорировал большую кучу разных книг на рабочем месте Алекс, и аккуратно сложенные эквестрийские тома там, где обычно сидел Оливер. Он прошёл мимо волшебных седельных сумок с библиотекой из Эквестрии даже не взглянув на них, хоть они всё ещё поражали его воображение, когда он не спал на ходу. Он прошёл и мимо собственного угла, где построил форт из заваленного набок стола и стен, обклеенных чертежами заклинаний, которые он перерисовал. Нет, сегодня он новую магию не выучит.

Когда они узнали об эквестрийской библиотеке, HPI привезли им несколько машин, чтобы помочь с оцифровкой книг. На самом деле ничего особенного, просто планшетные сканеры с мощными лампами, чтобы как следует разобрать текст, плюс компьютер с базой данных. К этому-то компьютеру он и шёл.

— Если бы меня кто-нибудь слушал, пока я всё объяснял, мне бы не пришлось этим заниматься. – Он запрыгнул в кресло, усаживаясь, и хватаясь за мышь своей магией.

В этом ощущении до сих пор было что-то потусторонне. Время не сделало способность повелевать самой реальностью более обычной. Прилив энергии, кратковременное чувство, что мышь или кресло были его частью, его послушными конечностями. Это была власть, нарушающая сами законы вселенной. Похоже ли это было на программирование? Само подобное сравнение было как сравнивать его смартфон с абаком соответствующих размеров.

Алекс не стала садиться, вместо этого облокотившись копытами о край стола, чтобы лучше видеть экран. Он отодвинул её в сторону, потому что разумеется она решила расположиться прямо на пути.

— Ты найдёшь!

Он закатил глаза, хоть каждая прошедшая секунда и приближала его к бодрствованию. Если это продолжилось бы достаточно долго, у него не вышло бы вернуться ко сну. Эта мысль пробудила в нём желание что-нибудь лягнуть, но вместо этого всё, на что его хватило, это коротко крикнуть.

— Аааааагх! Алекс, ты… ты… ты же даже не сказала мне, что мы ищем! – Клавиатура тоже озарилась магией, и несколько нажатий на кнопки привели его в нужный каталог. – Чёрт, да его тут вообще может не быть! Тут всего несколько сот, большая часть библиотеки всё ещё там! – Он возмущённо указал на седельные сумки копытом. – Пойди да сама посмотри, это ж твой волшебный мешок!

Алекс бросила через плечо рассерженный взгляд.

— Не думай, что я не проверила. Это займёт всего ничего. Ищи «магические существа».

Джозеф подчинился.

— Четыре тысячи совпадений. – Полоса прокрутки стала настолько узкой, что без магии у него возникли бы проблемы с попаданием в неё. – Ещё чего-нибудь?

— Насекомые.

Глаза Джозефа слегка расширились, хоть он и не обернулся.

— Ты пытаешься что-то найти по уродине, а? – Он добавил термин и большинство результатов пропало. Книг, в которых эти термины встречались достаточно близко, было немного. – Двести. В основном в… трёх разных книгах, да, похоже на то. На которую хочешь взглянуть?

Глаза Алекс почти не задержались, чтобы рассмотреть страницу, и она ответила без колебаний. Это его немного нервировало.

— Как насчёт «Введение в Сохраняющую Биологию»?

— Почему? – Может, если бы она ему объяснила, он бы смог как-то следовать её логике.

Она пожала плечами.

— Это была одна из краснообложечных книг, с которых они предлагали нам начать читать. На заднем переплёте было написано… — Её глаза на мгновение расфокусировались, как будто она видела что-то такое, что он не видел. – «Подробное руководство к видам, включённым в Заклинание Сохранения, с копыт до хвоста…» — Она утихла. – Я её не читала. Хотела, но… — Она бросила взгляд на громадную кучу книг возле своего рабочего места. Наверху груды лежала полная коллекция гарвардской классики, скрипучий столик едва не разваливался от тяжести. – Человеческие книги показались интереснее. Я почти до неё добралась!

Он поднял копыто, прося тишины.

— Меня не волнует, почему ты её не прочитала. Давай вместе её прочитаем, прямо сейчас. – Он открыл книгу, точнее, отсканированную копию. Экран заполнил текст, дополненный грубыми иллюстрациями. Поиск подсвечивал один параграф текста, под заголовком «Ченжлинги». Джозеф быстро перескочил к заголовку, где кто-топони нарисовал жуткую картинку.

Нарисованная там пони сильно напоминала Райли, если бы Райли была высотой в пять футов и с телом великолепного монстра. Элегантное, стройное и мощное. Другой набросок показывал куда более мелкого представителя того же вида, по пропорциям близкого к обычному пони.

— Следующая страница.

Джозеф возмутился.

— Что? Я ещё не…

Она потянулась, хватая мышку копытом. Она прокликала ещё через несколько страниц, за секцию ченжлингов, в описание следующего странного вида.

— Так быть не может. – Она опустилась на все четыре, сверля Джозефа взглядом. – Можешь проверить, были ли проблемы со сканированием? Думаю, Оливер страницы как-то не так переворачивал или ещё что-то такое… Чёрт, так быть не может, у них были цифры! Почему тут всего три страницы про ченжлингов, но шестнадцать на Алмазных Псов? Ну и где справедливость? По ним целые книги должны быть!

— Большая часть библиотеки ещё не отсканирована, может, она среди остальных книг, — предположил он, пролистывая назад пропущенные страницы. И действительно, все, кроме трёх последних, были про грифонов.

— Даже если так, раздел «Дополнительная информация» соврал, что мы ничего не найдём. Данных, блин, недостаточно. – Она отвернулась. – А, и Джозеф, спасибо за помощь. Было бы совсем замечательно, если бы ты в следующий раз не стал называть Райли уродиной. – Она ускакала, пинком открыв двойные двери и практически вылетев на улицу. Он простонал, но через несколько секунд услышал, как заводится машина. Та самая, которая доставила его в библиотеку.

Он практически вывалился из кресла, стараясь побыстрее добраться до двери. У него не было шансов, к моменту, как он добрался до стоянки, даже габаритных огней на дороге уже не было видно.

Он громко выругался, встряхнув пустую деревню самыми изобретательными ругательствами, какие ему пришли в голову. К сожалению, поблизости не было никого, кто бы мог оценить их глубину, даже Хуана. Благородное, но совершенно бесполезное начинание. Когда он закончил, он протопал назад внутрь, порылся вокруг, и нашёл рацию в зарядном стакане.

— Это Джо, кто-нибудь ещё не спит? Меня бросила в библиотеке одна невнимательная к другим пони, и мне надо, чтобы меня кто-нибудь отсюда забрал.

Он подождал, надеясь, что Мория уже проснулась. Она бы за ним обязательно заехала, в этом он не сомневался. К сожалению, ранние подъёмы она любила примерно настолько же, насколько он сам, и ничем не подала виду, что его слышала. Даже у Алекс с собой рации не было, по крайней мере, он её не видел в машине. При их следующей встрече ей предстояло выслушать крайне невежливое перечисление всего, что он о ней думает, и он собирался выслушать извинения.

Это было справедливо.

Впрочем, он не остался совсем без ответа. Через несколько секунд он услышал голос Оливера.

— Привет, Джозеф! Ты в библиотеке?

— Да. – Он постарался не показать раздражение. У него это совершенно не получилось.

— А я как раз туда направляюсь. Скай сделала пончики, тебе захватить?

Это оборвало его тираду на полпути.

— Э… да, захвати. Кленовые батончики?

— Привезу парочку.

Джозеф не видел смысла ждать на солнцепёке, поэтому он вернулся в библиотеку, к своей рабочей станции. Определить, у кого был больший бардак на рабочем месте, у него или у Алекс, было тяжело – у Джозефа было меньше книг, но зато все свободные поверхности он исписал маркером. Странные буквы рунического алфавита покрывали всё, каждая – со своим отдельным сверхъестественным значением. Изучение языка чаще всего означало освоение ключевых слов и разницу в синтаксисе с теми языками, которые он уже знал. Поэтому Джозеф решил, что скорейшим способом изучить магию будет сначала овладеть языком магии.

Он не вернулся к компьютеру, не сразу. Он уже чувствовал обиду за то, что Алекс его бросила, и знал, что если он попытается прочитать что-то новое, он не сможет много усвоить. Для чтения ему требовалось успокоиться.

С другой стороны, у него было три эквестрийских книги, открытых на разных страницах. У всех трёх были красные обложки, что означало, что они принадлежат к группе, которую Алекс называла «ПРОЧИТАТЬ ПЕРВЫМИ». В отличии от странной книжки по описанию видов, на которую они наткнулись при поиске, «Освоение магии единорогов для жеребят и выше» не ссылалось на людей, Землю или Заклинание Сохранения. Как и «Руководство по рунам для начинающих» или «Левитация для чайнипони». Джозеф их все прочитал, некоторые даже несколько раз.

К сожалению, просто что-то прочитать не означало, что он понял. Джозеф устроился поудобнее на груде подушек, которые он похитил из ближайшей церкви, облокотился о стену и пролевитировал верхнюю книгу со стола в своё поле зрения. Даже если содержимое книги ему ничем не помогало, сам процесс чтения был хорошей тренировкой выносливости. Левитация даже чего-то лёгкого в течении нескольких часов была куда сложнее, чем просто его держать всё это время.

Простые чары освещения будут одним из наиболее широко используемых заклинаний в вашем репертуаре, и требуют совсем немного тренировки для освоения. Любой единорог, желающий…

Часть 2 (Джозеф) – Глава 2

Джозеф нахмурился, ещё раз выслушивая план. «Собрание» Алекс не включало в себя Адриана. Сперва он подумал, что причиной стало её желание прочитать им всем лекцию о том, как надо получше относиться к Райли, и кто-топони должен был следить, чтобы насепони случайно на них в это время не набрела.

С этого действительно началось. Но способов сказать, что «Райли не выбирала, во что её превратит, и надо проявить о ней заботу» было не так много. Она показала фотографию маленькой девочки, заставила всех почувствовать стыд, и пообещала, что возьмёт ответственность за плохое поведение Райли на себя.

Ему потребовались все его силы, чтобы не заснуть, и, по большей части, ему это удалось. Пока он не услышал собственное имя.

— Как только я уведу Райли, и мы уедем, Джозеф хватает его и держит на месте. У него там оружие, так что не дай ему до него добраться.

— Мне надо всего десять секунд, чтобы найти вену и ввести успокоительное. – Оливер сложил передние ноги на столе. – Может даже меньше. Мне не нравится то, что я видел, на крыле уже может быть гангрена. Возможно даже некроз, и он отравляет ему кровь. Если так, то мне придётся ампути…

Два голоса прервали его, в идеальном дуэте. Один – Клауди Скайз, скорее шокированной, чем раздражённой. Второй – Мории, которая не только резко встала, но и чуть было пену изо рта не пустила. Мория была громче, и сидела к нему вплотную, поэтому её голос заглушил ему Клауди.

— Если окажется, что надо ампутировать, разбуди его сначала и скажи! Мне плевать, что ты думаешь, что знаешь лучше, это его право выбирать, хочет он тебе это позволить или нет! Помочь ему это одно, я считаю, что тут мы поступаем правильно. Но если ты вздумаешь делать за него решения, которые полностью меняют ему жизнь, я тебя сама пристрелю!

Джозеф чувствовал напряжение её тела, ярость в напружиненных мышцах, пронизавшую каждый дюйм её стройного тела. Он непонимающе покосился на неё. Что её так разъярило? Она повернулась и встретилась с ним взглядом, и он как-то понял, что она ожидает, что он встанет на её сторону. Это ведь так себя семейные пары должны вести? У него никогда не было девушки!

В отчаянии, Джозеф заставил себя выдавить слова.

— Мы, э… да! Мы не будем это делать не сказав ему! Мы всегда его можем разбудить! – Он похлопал её по плечу. – Так что мы поможем забрать… — Он закрыл экран своей 3DS, отведя от неё взгляд. – Так, а зачем мы собрались ему крылья отрезать?

Мория громко вздохнула, осела в сидячее положение, достаточно далеко, чтобы к нему не прикасаться. Оливер открыл рот чтобы что-то сказать, но Алекс его опередила.

— Ты заметил, как Адриан всегда носит на крыле повязку? – Когда он кивнул, она продолжила. – Мы вчера в музее смогли под неё заглянуть. У него там серьёзная рана, достаточно серьёзная, чтобы он непрерывно испытывал сильную боль, и которая обязательно рано или поздно оставит его без крыла.

— Оливер подготовил больницу. У нас там запущен генератор, тонна разных медикаментов и куча книг по анатомии пегасов и строении крыльев. Мы его обколем успокоительным, просветим рентгеном и посмотрим, что можно сделать. Может, там что-то легко излечимое, может быть нет. Но Адриана мы никогда не убедим, чтобы он позволил нам себе помочь, поэтому мы его заставим. Ты что, не слушал?

Нет, не слушал. Если она хотела, чтобы он обращал на её слова внимание, ей не стоило начинать собрание с давления на жалость и фотографии ребёнка.

— Хорошо, понял! Давайте уже приступать! – Хотел ли он поскорей вернуться к своей игре? Может быть, немножко, но ему совершенно не нравилась перспектива смерти Адриана, пусть он с ними был и недавно. Им придётся защитить его от самого себя.

— Хорошо, так… это его сразу не вырубит. Мы не проверяли человеческие медикаменты так, как мне того бы хотелось. Я просто сделаю его посговорчивее, чтобы мы могли его затащить в больницу. Когда дотуда доберёмся, я смогу подобрать дозу точнее.

В следующей части плана Джозеф почти не принимал участия. Алекс зашла, потратила полчаса общаясь с пони внутри, и вышла, ведя за собой насекомое. Он сделал вид, что не смотрит, хотя, конечно, пялился. С чего другие пони по её поводу подняли такой шум? Да, она выглядела как насекомое. Ну и что? Насекомые тоже выглядели как насекомые, и его это не беспокоило, пока они не пытались усесться ему на лицо или монитор.

Как только Алекс с девочкой уехали, они все направились в мобильный дом Адриана, чтобы совершенно сознательно совершить первое в истории Александрии преступление.

Он не спрятался внутри дома, когда они к нему подошли, вместо этого он им помахал. Что-то в этом жесте было жалкое, как будто в его конечностях уже почти не осталось сил.

— Привет, ребята. – Адриан переводил взгляд с одного на другого. – Похоже, собрание удалось. Мы для Райли вечеринку устраиваем, или что?

— Ага! – Клауди Скайз добралась до него первой, неожиданно сгребая его в объятья. Она была поменьше жеребца, но достаточно большая, чтобы перекрыть ему большую часть обзора своими объятьями. Оливер смог подобраться к нему сзади, доставая приготовленный шприц. – Это будет вечеринка в стиле «твой друг сходил к доктору»!

— Джо, давай!

Адриан оттолкнул Клауди, ну или попытался.

В этот момент Джозеф заглянул в себя, взывая к магии своей расы.

Алекс много раз просила его описать ощущения, возникающие, когда он использовал заклинание. Может, как она ему говорила, достаточно детальное описание позволит ей воспроизвести то же чувство и тем самым овладеть собственной магией. Это было в куда более простое время, до того, как они узнали, что их назначенные виды имеют серьёзные различия. Даже тогда у него не получилось.

Отключить магические чувства, которые он получил в комплекте с рогом, было невозможно. Он чаще всего не обращал на них внимания, как на раздражающую деталь одежды или постоянный звук, давая им стать частью окружающей среды. Чтобы пользоваться левитацией, ему приходилось снова вызывать это видение, поэтому он позволил своим глазам расфокусироваться. Это было не зрение, скорее, громкость. Он видел силовые линии вселенной, и то, как по ним перемещалась невидимая мана. Когда он сфокусировался на мане, пойманной вокруг тела Адриана, его восприятие времени замедлилось.

Это было куда тяжелее, чем левитация предметов. Мана вокруг объектов была подобна воде в застойном пруду. В пони… в пони она напоминала океан. В Адриане она бурлила, крутилась в невидимых водоворотах и складывалась в невидимые узоры, имитирующие его мысли. Они вступили в злой резонанс с его яростью, формируя вокруг и над ним бурлящее облако.

Для успеха операции воля Джозефа должна была оказаться сильнее. Первым шагом было то, что книга называла имаго, видение заклинания. Он увидел невидимую железную руку, с хваткой, способной крошить камни. Он увидел, как эта рука опускается в поле ярости, окружающее Адриана, не обращая внимания на рассеивающуюся энергию и становясь реальностью. Это его удержит, не мешая магии всех остальных пони.

Магия не появлялась ниоткуда, он об этом знал задолго до того, как узнал об Эквестрии и прочитал их книги. Магия требовала больше, чем просто сила воли, больше, чем уверенность. Она требовала веру. Не в том же смысле, что религия, ей было всё равно, куда была направлена вера. Когда Джозеф творил заклинание, силу его магии придавала его абсолютная уверенность в упорядоченности вселенной. Водород всегда соберётся, чтобы получились звёзды, свет всегда двигается сквозь вакуум на постоянной скорости, а время всегда течёт вперёд.

Эта уверенность формировала ядро заклинания, ту основу, вокруг которой Джозеф мог тянуть магию из себя и пространства вокруг. Обычно количество энергии, требуемое, чтобы сдвинуть неодушевлённый предмет было настолько ничтожным, что он его почти не чувствовал. Однако, в этот раз он чувствовал поток изнутри, как будто он внезапно покраснел всем телом, а потом вся кровь прилила к рогу. Вся эта энергия сошлась в одной точке в одно пылающее мгновение, и взорвалась розовым сиянием.

Адриан сопротивлялся, но воля Джозефа обрушилась на него. Тело Адриана было сильным, но Джозеф не позволил ему биться с его помощью. Он вложил в бой саму свою душу, покоящуюся на фундаменте из физики и математики. Бой был, признаться, совсем нечестным.

Вместо того, чтобы развеять заклинание, Джозеф его использовал чтобы помочь завести Адриана в ожидающую машину скорой помощи. Только после этого он перешёл к последней стадии заклинания, диссоциации. У магии была привычка — получив форму от пони жить своей жизнью. Если не приложить усилие, чтобы диссоциироваться от неё, она будет продолжать тянуть из него жизненные силы и делать всё, что пожелает. С левитацией это чаще всего означало, что объектам надо напомнить, что они вообще-то должны лежать на земле. В этом случае, пришлось как следует сконцентрироваться, чтобы напомнить самому себе, что у него на самом деле нет гигантской светящейся руки, сделанной из металла.

Сила резко оставила его, заставив его ноги на время задрожать. Он внезапно обнаружил возле себя Морию, которая позволила ему опереться на неё и ободряюще улыбнулась. Она знала, на что похоже это чувство, и даже больше. В конце концов, она как-то умудрилась проделать заклинание, которое отменило семь лет времени в небольшой области, включая несколько предметов и одну пони. Она знала, на что похоже истощение.

— Мы вам потребуемся? – спросил он, когда набрался достаточно сил, чтобы снова двигать губами. – Мне бы… прилечь.

Оливер покачал головой.

— Не в ближайшие несколько часов. Алекс уже помогла мне разобраться с электричеством. Ты мне можешь потребоваться, если придётся заниматься хирургией. Магия точнее копыт. Просто держись поблизости от рации.

Он кивнул.

— Так точно, рация. Съем двойную порцию раций, как доктор прописал.

Мория его легонько пихнула, сверля Оливера взглядом.

— Помни – ничего необратимого без его согласия.

Жеребец выглядел так, как будто ему хочется поспорить, и на несколько напряжённых мгновений его взгляд встретился со взглядом Мории. Джо практически видел пролетающие искры и чувствовал жар, хотя это, скорее всего, было вызвано тем, что его магические чувства всё ещё требовали, чтобы он ими пользовался. В конце концов, Оливер сказал:

— Я его разбужу, если без ампутации не обойтись. В ином случае, нет. Его способность здраво рассуждать явно пострадала при ранении.

Клауди беспомощно переводила между ними взгляд, а потом запрыгнула в машину и уселась возле Адриана. Она закрыла двери изнутри, бросив на Джозефа понимающий взгляд перед тем, как скрыться.

Джозеф подёргал за куртку Мории, пытаясь заставить её уйти. Если ей позволить, она могла продолжать спор часами. К счастью, Оливер тоже, судя по всему, не был слишком заинтересован в том, чтобы с ней сцепиться, потому что он развернулся и тоже поспешил в машину.

— Мы будем держать вас в курсе! – Двигатель взревел, колёса выкопали пару ям в траве, прежде чем зацепились достаточно, чтобы умчать скорую помощь вдаль по улице и между домов Александрии.

Часть 2 (Джозеф) – Глава 3

Null Pointer Exception — распространённая ошибка при выполнении программ.

Когда они добрались до своего дома, Мория всё ещё кипела.

Ну хорошо, может, не дома. Крохотный Париж, штат Иллинойс, состоял из сотен домов. К сожалению, все они были рассчитаны на подключение к электросети, водоснабжению и канализации. Так как починить или заменить любую из этих трёх систем для всего города им ещё предстояло, им приходилось ещё некоторое время пожить как кочевникам.

После того, как предыдущий город, в котором он жил, сгорел прямо вокруг него, Джозефу это положение даже нравилось. Если бы тут произошло что-то подобное, он мог бы теперь забрать свой дом с собой. Ну, точнее, смог бы, если бы умел водить машину. Для этого у него была Мория.

Все они выбирали среди самых роскошных и дорогих моделей, прекрасно понимая, что к моменту, когда износ станет слишком велик, они давно уже перейдут к жизни в нормальных домах. В выбранном Джозефом агрегате была некоторая ирония – он был предназначен для перевозки лошадей. В задней трети кузова было достаточно места, чтобы разместить двух гигантских животных, хоть сейчас их там и не было. Впрочем, у выбора была серьёзная причина – он разместил там серверы Кимбаллнета.

Успокаивающий синий свет сквозь стеклянную перегородку сообщил ему всё, что требовалось знать о текущем функционировании систем, поэтому он уделил внимание куда более срочному делу – успокоению Мории. Он сразу направился к холодильнику для вина, как он обычно и делал каждый раз, когда кто-то приводил её в подобное настроение.

Он обнаружил то, что искал – дорогую бутылку, которую он «спас» во время визита в Сент-Луис, и простым усилием воли вытащил пробку. Он почти не обращал внимания на ворчание кобылы, вместо этого сконцентрировавшись на доставании пары хрустальных бокалов из шкафчика и наполнении их примерно на треть. Он провёл с ней достаточно времени, делать вид, что внимательно её слушает, стало для него почти рефлекторным. Кивок тут, «совершенно согласен» там, и кобыла даже не замечала невнимания!

Ну или он себя в этом убедил.

Джозеф отнёс оба бокала к диванчику, на который уселась Мория, предлагая ей один в своей светящейся розовой хватке. Он достаточно устал от попыток удержать Адриана, чтобы заметить разницу, когда она его схватила и ему осталось удерживать только половину веса.

— Джо, я правда это сделаю, — сказала она, аккуратно отхлёбывая из бокала. – Если он покалечит Адриана во сне, я его убью.

Джозеф запрыгнул на диванчик, стараясь не слишком её раздражать. В отличии от Мории, которой приходилось усаживаться достаточно странно, чтобы дать её передним ногам возможность манипулировать объектами, сам Джозеф мог просто сидеть по-собачьи, так, как тело пони по всей видимости хотело, и пользоваться магией для того, что раньше делал руками. Кроме того, он не мог на вкус отличить бутылку за десять долларов от бутылки за пятьсот, но, по всей видимости, Мория могла, потому что уже пара глотков заставили её улыбнуться.

— В следующий заход надо будет остальные привезти, оно восхитительно. – Она покрутила бокал в копытах, что уже лично Джозеф находил восхитительным. Другие пони в группе нередко демонстрировали совершенно фантастическую ловкость, включая удержание хрустального бокала не раздавив. Может, это была какая-то другая форма магии, которую ему просто не было нужды изучить.

Всё, что он мог сделать, это поддержать её поток мыслей.

— Он не станет. – Джозеф сделал ещё один большой глоток. – Оливер прекрасно понимает, насколько ты не хочешь, чтобы он это сделал без разрешения Адриана.

Лицо Мории снова потемнело.

— Оливеру плевать, что я думаю.

— Ну да, — неохотно согласился он. – Но ему не плевать, что думает Алекс, а Алекс хочет, чтобы в Александрии был мир.

Она сердито посмотрела на свой бокал, прежде чем надолго к нему приложиться, вытерев остатки тыльной частью ноги. Это было не слишком уж женственное поведение. Джозефу было всё равно, его поведение женственным тоже назвать было бы сложно.

— Думаю да. Мне всё равно кажется неправильным, что она может даже подумать о том, чтобы подвергнуть другого пони тому, через что я прошла. Отнять что-то бесценное просто так, во сне…

Её слова ударили его как Null Pointer Exception, и заставили его чувствовать себя примерно настолько же глупо. Конечно же Мория будет против того, чтобы Адриану ампутировали крыло во сне! Как он сразу не догадался, о чём она так долго ворчала? Да, жизни стоило поучить его скромности.

— Мы можем дойти до больницы и удостовериться, — предложил он, на мгновение положив свою голову на её. Разница в росте между ними была как раз достаточна, чтобы это было легко проделать, даже с поправкой на их разные сидячие позы.

— Не сейчас, — она ещё раз отхлебнула вина. – Ему ещё надо его как следует накачать успокоительным. Сделать рентген, покопаться в книжках из Эквестрии… несколько минут у нас точно есть. Только не наливай мне больше, ладно? Если нальёшь, я могу и выпить, а нам нужны трезвые головы.

Джозеф кивнул. Чтобы он что-то почувствовал, ему требовалось выпить больше, чем полбокала вина, Мории тоже. Впрочем, у пони не было такой сопротивляемости алкоголю, как у людей, им просто не хватало массы. В пьяном виде они были Адриану не помощники.

— Как там дела с радиостанцией? Я видел, как ты все эти полные грузовики отгоняла к зданию суда…

Мория расслабилась.

— Никто не хочет дать людям знать, что мы здесь, сильнее, чем я. – Она приняла его прикосновение, облокачиваясь об него в манере, которая была скорее дружеской, чем сексуальной. Это его радовало, он был слишком вымотан для чего-либо сверх дружбы. – С электрикой у меня получается всё лучше. Проблема – энергия, чем больше мы хотим покрытие, тем больше электричества нам нужно. И нельзя просто накидать на землю солнечных батарей и ожидать, что они сами как-нибудь заработают. Надо выставить правильный угол, удостовериться, что на них не падает тень, правильно всё подключить, чтобы было правильное напряжение, подключить к инвертеру так, чтобы тока было не слишком много, но и не слишком мало. Не говоря уже о том, что если мы полагаемся на солнечную энергию, мы ничего не можем транслировать по ночам. Конечно, если не хочешь набить комнату аккумуляторами, но это значит, что нам надо будет установить три резервных. С какого-то момента становится проще просто снова запустить городскую электросеть.

— Думаешь, у нас на это хватит пони?

Она крякнула.

— Наверное, нет. Но было бы проще, если бы те пони, которые у нас есть, могли пользоваться своими возможностями. – Она посмотрела на свой лоб, на пустоту. – Мне кажется, я готова снова попробовать протез. Мы можем попрактиковаться в левитации перед тем, как отправимся в больницу. Это мне может пригодиться, если Оливер что-то попытается сделать.

Джо почувствовал в сердце холодок. Он очень, очень не хотел сегодня заниматься протезом. У Мории была нехорошая привычка пробивать дыры в окружающих предметах, стоило ей нацепить устройство.

– Ты уверена, что не хочешь вместо этого прогуляться до здания суда? Мы можем вместе поработать над радиостанцией! Может, даже сделать первую передачу! Может, сможем заставить твою антенну передать что-то тем пони в… где они там…

Мория пихнула его, прежде чем поставить пустой бокал и вскочить на ноги.

— Я собираюсь снова попрактиковаться, Джозеф. Я бы предпочла, чтобы ты пошёл со мной, но я тебя не заставляю.

Если бы она попыталась заниматься единорожьей магией без него, она могла спалить город, оставить на его месте кратер…

— Хорошо! – Он вскочил на ноги, бросив тоскливый взгляд на 3DS, прежде чем последовал за Морией по лестнице и по посыпанной каменной крошкой тропинке, которая начиналась у их двери. Мория прошла к многочисленным выдвижным ящикам в стене дома, схватив один из них зубами и вытягивая его наружу. Далеко тянуть не пришлось, только настолько, чтобы открыть спрятанную в нём тонкую деревянную шкатулку. Она вытащила её зубами и отнесла к складному столику, по пути включая копытом свет.

Крохотная палисандровая шкатулка была одним из подарков, привезённых Алекс из Эквестрии, который ей подарили, услышав о состоянии Мории. Алекс про неё особенно не распространялась, за исключением того, что в Эквестрии они были чудовищно дорогими, и что среди подарков из Эквестрии других таких не было. Мория относилась к ней как к святым мощам, потому что однажды им придётся разобраться, как оно работает. Взмахнув носом, она открыла задвижку и аккуратно подняла зубами верхнюю часть коробки.

Протез покоился на войлочном ложе, защищённый от любых движений несколькими кусочками пены. Он состоял из одного куска резного дерева, которому придали форму обычного рога. Изнутри, обёрнутый в толстую ткань, торчал кусок кристалла, присоединённый к упряжи, предназначенной для крепления на голове. Несколько латунных застёжек и кнопок фиксировали всю конструкцию на месте, а простенькие чары окрашивали лямки в цвет шерсти и гривы Мории, когда она их надевала.

Конечно, без рога надеть это на собственное лицо было практически невозможно без посторонней помощи, но Джозеф к этому привык. Он расстегнул застёжки одну за другой, поднял всю конструкцию на голову Мории и плотно затянул. Было бы ложью сказать, что было незаметно, что Мория носит протез, но всё равно выглядело куда лучше, чем её обычный огрызок.

— Ничего не пробуй! – он положил копыто ей на плечо, достаточно сильно, чтобы заставить её слегка пригнуться. – Давай отойдём подальше от домов. Вон то поле будет в самый раз! Подальше от мест, где кто-то живёт.

Мория подчинилась, хоть он и был уверен, что не будь он так настойчив, она бы не послушалась. Мория была как огонь, пожирала всё вокруг, если её не направлять. Его это вполне устраивало. Джо мог жить с огнём. Даже при том, что он предпочитал мир, в войне был свой интерес.

— С чего начнём? – с нетерпением поинтересовалась Мория. – С чего-нибудь классного, так? Чего-нибудь классного!

— Угу. – Уже полностью стемнело, а глаза пони в темноте работали плохо. Свечения от мобильных домов едва хватало, чтобы отойти хотя бы так далеко. Так что перед тем, как начать поиски, ему требовался свет. Хорошо, что он сегодня почитал про чары света. Прекрасный повод опробовать.

Его рог несколько раз мигнул в ответ на его концентрацию, выбросив несколько искр, прежде чем начал светиться, излучая мягкий розовый свет, как маленькая лава-лампа. Сохранять свечение, параллельно левитируя несколько камней для Мории, после этого было уже совсем просто, ничто из этого не требовало от него много энергии. Он специально выбрал самые маленькие камни, сложив их кучкой на проплешине в траве и развеяв заклинание левитации. Свечение, после того, как он его создал, он мог поддерживать без усилий.

— Мы ещё раз попробуем левитацию, потому что это самый важный навык. Попробуй меня в этот раз ничем не стукнуть, хорошо?

— Хорошо! – Она просияла, слегка покраснев. Нет, это, скорее всего, было просто его воображение. Она же вся покрыта шерстью! – Я прочитала книги, которые ты мне дал! Я справлюсь! – Она сконцентрировалась на камнях. – Я совершенно точно это смогу.

Она совершенно точно не смогла.

Часть 2 (Джозеф) – Глава 4

Так вышло, что помощь Джозефа той ночью всё-таки потребовалась, и не потому, что Оливеру пришлось ампутировать. Медицинские подробности он не понял, но так как большую часть ночи и следующего утра он провёл в больнице, ему пришлось отказаться от планов на следующий день и просто его целиком проспать. Хорошо хоть его не пугали кровь и прочие жидкости, потому что и того, и другого он увидел куда больше, чем ему бы хотелось.

Работа бок-о-бок с Оливером напомнила ему, что он не единственный пони с магией. Даже без рук, интуиция и мастерство Оливера были совершенно сверхъестественными. Много раз Джо думал, что Адриан умрёт, или, по крайней мере, им придётся отрезать крыло, чтобы его спасти. В конце концов им всё-таки пришлось удалить большой кусок мышцы и повторно сломать одну кость, чтобы дать ей правильно срастись. Само же крыло (хотелось бы надеяться) ампутировать не потребовалось.

Когда на следующий день операция завершилась, Адриану было слишком больно, чтобы хватало сил на злость. Оливер показал ему пластиковый контейнер, воняющий смертью, куда он сложил всё, что им пришлось удалить из его крыла.

— Ты бы протянул ещё недели две. Может быть. Большую часть провёл бы в агонии. Чудо даже то, что ты до сих пор способен стоять.

Вообще говоря, они обнаружили, что это вовсе не чудо, Адриан злоупотреблял различными обезболивающими чтобы не свалиться. Его пребывание в больнице пришлось продлить, чтобы вылечить его от серьёзной зависимости от обезболивающих. Джо порадовался, что его не попросили с этим помочь, звучало это совершенно ошеломляюще.

Даже при том, что он был знаком с Адрианом всего чуть больше месяца, он хотел, чтобы он выздоровел. Когда прошла первая неделя и они стали постепенно вытаскивать его из океана химии, который ему прописал Оливер, Адриан начал спрашивать о спутниковой сети. Он настоял, чтобы Алекс принесла книги из его мобильного дома, потому что она «единственная, кому он может доверять». Тем временем Джо занялся установкой спутникового телефона в его комнате. Так как передатчику требовалось открытое небо, ему пришлось справиться с невероятно сложной задачей по прокладке двадцати футов провода до окна и подвешиванию антенны снаружи.

Когда с этим было покончено, он пролевитировал конец кабеля и телефон Адриана в больничную палату, пытаясь улыбнуться.

— Привет, Адриан.

С его прошлого визита три дня назад, комната была украшена. Украшения и цветовая схема явно были выбраны ребёнком. Сердечки, вырезанные из бумаги, полунадутые шарики с надписью «скорее выздоравливай», свисающие со спинки кровати и случайные пятна на стенах. Гора плюшевых игрушек в углу служила, судя по всему, чьей-то постелью. В палате не было окон (Джо не был уверен, почему, но подозревал, что частично это было для того, чтобы Адриан не сбежал), но кто-то позаботился установить светодиодную ленту, и она неплохо изображала солнечный свет… по крайней мере, достаточно, чтобы что-то можно было разглядеть.

Внутри было трое пони. Адриан лежал в кровати, накрытый тонким одеялом, на котором рядом с ним лежали его книги. Он выглядел слабым, и Джо знал, что он не может не упав пройти больше нескольких шагов. Полёт, разумеется, тоже отпадал.

Ещё там были Райли и Алекс, неподалёку от кровати. Алекс установила электроплитку и разложила разные ингредиенты для готовки, и, судя по всему, готовила утренний омлет. Судя по запаху, она старалась изо всех сил, но ей явно не хватало кулинарных талантов Скай или Оливера.

— Привет, Джо. – Она взяла лопатку в рот и перевернула омлетик. – Мгмм вмннн ннн?

Он покачал головой, но не потому, что не был голоден.

— Не надо, спасибо. – Он прошёл мимо Райли, не обращая внимания на её странные глаза и ещё более странное тело. Он никогда её особенно не разглядывал, да и не собирался. Он не хотел общаться с детьми, неважно, были ли они странными насекомыми или нет. Хвала небесам, что Алекс и Адриан взяли это на себя. Как и медицина, дети находились за пределами узкой сферы интересов Джозефа.

— Ну что, установил мой телефон? – поинтересовался Адриан слабым голосом.

— Через минуту закончу. – Он положил всё на прикроватный столик, подключил вилку в один из удлинителей на полу, а кабель от антенны в соответствующий порт. – Скорее всего, ты там не слишком много пропустил, так ведь?

Адриан проворчал.

— Не знаю, я же не следил. – Он потянулся к телефону, с трудом вытягивая переднюю ногу. Джозеф проигнорировал этот жест, прогоняя телефон через загрузку и конфигурацию с помощью своей магии.

— Мистер Джо… — пискнула Райли. Он её проигнорировал, и она повторила. – Мистер Джо, вы сегодня возле радио не проходили?

Он остановился, даже не пытаясь подавить расстроенный вздох.

— Нет, не проходил. Сейчас всего десять утра. – Он покосился через плечо. – А что?

— Там передача! Или… или была? Раньше. Алекс её слышала и сказала, что я могу вам рассказать… потому что вы хорошо разбираетесь в кодах? Вы сломали какой-то пару месяцев назад… — Её крылья встали торчком на её спине, так же, как у Скай, когда она говорила. Было ли это мило? Может быть, немножко. Недостаточно для того, чтобы он захотел узнать о происходящем от неё, а не от пони, которая заметила передачу.

— Почему ты мне не позвонила? – Он навис над Алекс. – Я и Мория отвечаем за радио!

Алекс не была большой пони, даже встав на задние ноги для готовки, она была на фут его ниже, может и больше. Она даже не вздрогнула от его ярости, как сделали бы Скай или даже Мория. Даже Оливер. Он подозревал, что знает, почему – она не побоялась поспорить с Морией и её накрыло самыми тяжёлыми последствиями, на которые была способна магия единорогов. Это её не убило, так что чего ей бояться? Это его всё ещё раздражало. Она переложила омлет на тарелку, пронесла тарелку мимо него, не ответив, и поставила её на прикроватный столик.

— Адриан, тебе кетчуп положить?

Он покачал головой.

— Острый соус, если можно.

Она снова прошла мимо Джозефа, порылась в приправах и отнесла соус Адриану. Только после этого она развернулась.

— Передача уже прекратилась, несколько минут ничего бы не изменили. У нас всё равно нет рабочего передатчика, ответить нечем.

— Ошибаешься, Алекс. – Он выпятил грудь. – Мория заставит его работать до конца дня. С электричеством всё наладили, осталось только прогнать несколько простеньких тестов и можем начинать! – Он самодовольно кивнул. – Мы же для таких случаев и таскаем рации, разве нет? Чтобы рассказывать друг другу важные новости сразу же! Ты же первая это и придумала! – Было весьма приятно для разнообразия укорять её.

Она просто кивнула, повернулась и встретилась глазами с Райли.

— Бумажка, которую я тебе дала, всё ещё у тебя?

Райли кивнула и несколько мгновений копалась в груде плюшевых зверей, прежде чем вытащить страничку из записной книжки и подать зубами ему. Он ухватил её своей магией.

— Мы не знали, когда ты сегодня решишь зайти, поэтому Алекс сказала, что это может подождать, пока…

— Угу. – Джозеф развернулся, разворачивая немного влажный квадратик бумаги в воздухе и разглаживая его невидимыми пальцами, чтобы лучше видеть. Текст гласил:

H-tul-q-kar-ydk-qh-bvlt-tul-p-mak-kar-xb-tul-kar-vp-tul-pcz-kum-jq-kar-nml-pw-tul-mwfg-x-kum-n-kum-tul-dbbqf-lv-tul-x-mak-kum-min-hpfl-min-mes-gmyh-p-tul-vri-hh-min

— И это… это всё? – Он спросил, осмотрев текст несколько дюжин раз. – Ничего больше в начале и в конце не было?

Алекс кивнула.

— Оно повторилось два раза. Могу повторить по памяти, если хочешь…

— Не. – Он совсем не хотел увидеть очередную демонстрацию этого навыка, даже при том, что он по-своему впечатлял. – Если ты уверена… — Он засунул бумажку в карман на штанах и вернулся к телефону. Пока он работал, Адриан завтракал, и ни один из них не выглядел особенно заинтересованным в своём занятии. Его разум уже начинал раскручиваться. Он не потратит на расшифровку месяцы, не в этот раз. В этот раз он всем покажет, что его жизненный опыт чего-то стоит.

— Ты тут надолго застрял? – спросила Райли, снова усаживаясь возле кровати Адриана.

— Не знаю, — ответил он с полным ртом. – Пока этот ублюдок Оливер меня не отпустит. – Имя он выплюнул с хорошей дозой яда в голосе. – С моими ногами всё вроде в порядке…

Голос Райли не разделял его пылающей ненависти.

— Оливер сказал, что у него не было выбора. Ты бы умер, если бы он не вмешался, ведь так?

Адриан милосердно помолчал немного, позволив Джо сосредоточиться и ввести ещё несколько команд. Он не виноват в том, что не может работать, когда кто-то говорит! Ещё один тест пропускной способности, и он смог бы выбраться из больницы и заняться настоящей работой.

— Полагаю, что да. – Адриан отодвинул тарелку. – Алекс, можно ещё? Клянусь, вся эта химия желает моей голодной смерти.

— Конечно. Дай мне пару минут. Райли, не поможешь мне разбить ещё яиц?

— Ага! – насепони снова вскочила и прожужжала через комнату к плитке.

— ЗАТКНИТЕСЬ! – Джозеф бросил сердитый взгляд на всех присутствующих. – ВЫ ХОТЕЛИ, ЧТОБЫ Я ВАС ПОДКЛЮЧИЛ К СЕТИ, НО Я НЕ МОГУ, ПОКА ВЫ ПРОДОЛЖАЕТЕ БЕЗ УМОЛКУ ТРЕПАТЬСЯ! – Его рог на мгновение вспыхнул, но ограничился только светом. Никто ничего не ответил, только Райли спряталась за табуреткой.

— Хорошо. Вот так несколько минут и молчите. – Они подчинились. Не отвлекаясь на непрерывные разговоры, Джозеф сумел наконец подсоединить телефон. Он пихнул его к Адриану и отступил. – Вот, держи. Ты в VPN, можешь звонить, ни в чём себе не отказывай. – Он посмотрел на Алекс. – Я скажу, когда закончу с переводом. Мория говорит, что я ей потребуюсь для каких-то компьютерных вопросов, так что, наверное, раньше вечера у меня времени не будет.

— Окей, Джо. – Она не выглядела слишком обрадованной. – Сообщи, как чего-нибудь узнаешь.

— Спасибо, — поблагодарил Адриан, без особой благодарности в голосе. – Я поспрашиваю другие поселения, может, они тоже слышали эту радиопередачу. Возможно, сможем понять, откуда она идёт.

Джозеф молча вышел. Машина его не ждала, зато ждал электрический квадроцикл. Он повернул ключ и выехал на дорогу, с трудом балансируя на сиденье, предназначенном для человека. Естественно, он и полумили не проехал, прежде чем его телефон зазвонил. Да, это был не его день.

Номер не определился. Джо пролевитировал свою блютус-гарнитуру из кармана и прицепил на ухо, довольно болезненно, прежде чем нажать на кнопку ответа.

– Джо. – ответил он, со всем ядом в голосе, какой удалось собрать. – Как я могу вам помочь?

— Джо… — сказал женский голос в трубке. – Может, Джозеф Кимбалл?

— Ну да. Кто это?

— Я специалист Тэйлор Гэмбл, HPI, инженерная бригада.

Он подавил удивлённый вдох. HPI теперь звонит кому-то кроме Алекс?

— Окей, Тейлор. Чем могу быть полезен?

— Вы отвечаете за оцифровку инопланетной информации? Нам очень хочется заняться этими книгами, но мы пока ничего не получили.

Конечно. Чёртов звонок из HPI, и они ошиблись номером.

— Нет, не я. Вам следует обратиться к Оливеру Питтману. Вам продиктовать номер?

Пауза.

— Нет, спасибо. Я ему перезвоню. – Он полагал, что на этом она повесит трубку, но она вместо этого спросила. – Не возражаете, если я задам вопрос?

На это он задумался. Хорошо, что больше на дорогах не было никакого движения, иначе его, скорее всего, кто-нибудь бы переехал. Конечно, в городе вроде Парижа вряд ли когда-то было интенсивное движение…

— Окей.

— На что это похоже? Быть чем-то иным. Звучит захватывающе. Знаете, в мифологии столько историй о существах, которые могут менять свой внешний вид. Или о людях, проклятых богами или предками, или духами, или чего там ещё может быть, жить в виде животных. А вы так живёте на самом деле!

Он глубоко вдохнул.

— Это, мм… Поначалу было довольно ужасно. Хуже всего, пожалуй, потеря рук. Спотыкаться при ходьбе… Леди, вам-то какое дело? Вас никто превращать ни во что не собирается. Вы не превратились в чёртову инопланетную лошадь.

— Угу. – в её голосе почти чувствовалась тоска. – А, ещё одна вещь. Сегодня вам, наверное, ещё несколько раз позвонят. Мальчики в спутниковых коммуникациях хотели пообщаться с тем, кто взломал сеть Иридиума, и у меня тут записано, что это сделали вы. Конечно, если это тоже не ошибка…

— Нет, — простонал он. – Это был я.

— Прекрасно! Хорошего вам дня, мистер Кимбалл! – И она повесила трубку.

Джозеф обнаружил, что сомневается, что его хоть когда-нибудь подпустят к расшифровке кода.

Часть 2 (Джозеф) – Глава 5

О том, что надо делать, когда находишься в успешных отношениях с женщиной, Джозеф не знал практически ничего. Да он в них до События никогда и не состоял, а все его краткие эксперименты и попытки указали ему, что то, чего он нахватался в сети и в печатных изданиях, в качестве полезных инструкций было совершенно и прискорбно бесполезным. До сих пор ему удалось обнаружить всего несколько моментов. Самым важным было наблюдение, что, как и мужчины, женщины любят, когда с ними проводят время и проявляют внимание к вещам, которые им интересны.

Для него эта идея была настолько революционной, что он даже записал её где-то на своём компьютере, там, где он мог бы видеть эту фразу ежедневно. Разумеется, самым сложным было не записать что-то мудро звучащее, а следовать этому совету в жизни.

Найти общий интерес с Морией было несложно, она тоже любила видеоигры, и они, скорее всего, играли в них больше, чем кто-бы то ни было в городе. Они даже потратили немало рабочих часов на то, чтобы переоборудовать один из городских кинотеатров, чтобы можно было играть на большом экране. Невероятный и бесполезный расход ресурсов, но прекрасно помогающий спустить пар.

Но что ещё общего у него было с Морией? Например, интерес к магии. То, что попытки Мории научиться магии обычно заканчивались катастрофой, быстро вылечило Джо от желания ей в этом помогать. Силой она обладала невероятной, скорее всего, куда большей, чем он сам. К сожалению, протез, судя по всему, всего лишь позволял открывать шлюз по желанию, а не улучшал качество того, что в итоге через него проходило.

Было ещё одно дело, которое им нравилось, и которое, так уж получилось, было единственным, что приносило ощутимую пользу поселению – разгадка тайн. У Мории не было к этому особых талантов (как и к чему-бы то ни было помимо управления самолётом, насколько он знал), но зато она была непрошибаемо упряма и внимательна к мелочам. Довольно часто это оказывалось решающим фактором.

Здание суда округа Эдгар располагалось в центре городской площади. Оно было довольно большим и, скорее всего, когда-нибудь послужит для самых разных нужд общины (как оно служило предыдущие две сотни лет), но на данный момент один из залов суда служил прекрасной рабочей площадкой. В здание уже было подведено электричество для радиостанции (Мория заставила его работать больше недели назад), вместе с беспроводной сетью, через которую можно было подключиться и к спутникам связи.

Джозеф установил свой ноутбук на верхнем этаже, заодно с несколькими школьными досками на колёсиках, расставленными на полу вместо скамеек защиты и обвинения. Полукруг досок был исписан текстом передачи, покрыт всевозможными распечатками, вероятностными моделями и графиками, полученными в попытках ручного перевода. До сих пор ничто из того, что он испробовал, не принесло ответа, но на этом этапе это было более-менее ожидаемо.

Джозеф любил сделать вид, что он гений криптографии, но на практике он был значительно лучше в деле защиты, а не взлома. Его «милометка» ему тоже не помогала, несмотря на то, что он чувствовал, что его способности к работе с компьютерами с её появлением улучшились.

Мория сидела рядом с ним в твёрдом деревянном кресле, потягивая кофе и рассматривая текст сообщения. Выглядело это так, как будто она задумалась, хоть Джо и предположить не мог, о чём. Он думал о том, что она мило выглядит, когда задумалась, но говорить он ей этого не собирался. Мория очень не любила, когда он что-то начинал. Ей хотелось всем управлять, в противном случае она умолкала и несколько часов его избегала.

Комплимент он мог сберечь и на потом.

— Думаю, мы с неправильной стороны зашли, — сказала она, внезапно поднимаясь на ноги и отставляя кофе в сторону.

— О? – посмотрел он на неё, пытаясь звучать заинтересованно. Признаваться он в этом, конечно, не собирался, но он не думал, что есть заметный шанс, что она решит задачу. Она тут была для того, чтобы помогать ему, не наоборот. Тем не менее, он старался быть открытым для идей. Про гражданских пилотов он мог бы многое сказать, но он никогда не слышал, чтобы они были глупы.

— Думаю, надо сделать шаг назад. Нам надо понять, кто послал сообщение перед тем, как мы можем попробовать его расшифровать. Понять, почему они вообще его шифруют. Если сможем понять, как у них мозги работают, шифр сломать будет тоже намного проще.

— Окей. – Он тоже встал и прошёлся вдоль досок. Сам текст был распечатан громадными буквами на больших вывесках, постере, который был растянут на всю длину досок. – Ну и кто же его отправляет?

— В первую очередь, скорее всего не выжившие. – Мория махнула копытом, указывая на пустую комнату. Судебный зал заседаний мог легко разместить 75 человек, но кроме них внутри никого не было. – Мы думали, что кроме нас во всём мире не осталось людей несколько месяцев. Зачем бы мы себя прятали? Мы хотели, чтобы нас нашли!

— И нет, не надо говорить, что это какие-то плохие люди из выживших, потому что в этом тоже нет смысла. Что сейчас можно такого плохого сделать? Поселений так мало, и разбросаны они так сильно, что кто угодно может уничтожить половину, и никто не узнает. Если бы не спутниковые телефоны, о которых, я думаю, это и так понятно, они и не подозревают.

— Потому что…

— Потому что если бы подозревали, зачем им передавать свои шифры на весь мир, чтобы их передачу мог услышать любой, и потом сломать? Да, телефоны, может, и прослушиваются, но шифр-то они могли использовать через них точно так же, как они его применяют сейчас! Это уменьшило бы количество желающих его взломать, ограничив его теми, кто контролирует сети Иридиума.

Джозеф подумал над этим несколько секунд. В конце концов, он кивнул.

— Окей, значит, этот кто-то не из поселений, которые объехал Адриан, потому что для них пользование спутниковым телефоном вполне логично… и даже если это они, мы никогда об этом не узнаем, потому что на самом деле ни за чем не следим. Кто остаётся?

— Не HPI, мы их можем сразу выкинуть из списка. У них свои военные спутники, да и голосовые шифры они не применяют. Да и вытащить из них мы ничего не сможем. Я не верю, что это вообще может быть кто-то из выживших… давай сделаем вид, что это не они, ладно? Остаются только пришельцы. Эквестрийские пришельцы, если точнее.

— Так другой мир же запечатан, разве нет? На тысячи лет.

Глаза Мории сузились.

— Эта информация под подозрением.

— Что, серьёзно? – в этот раз ему выпало быть скептиком. – Если мы этого не принимаем, что мы вообще можем принять? Мы тут не для того, чтобы подвергать сомнению всё, что они нам сказали. Мы код ломаем.

Мория обессиленно вздохнула.

— ЛАДНО! Мы сделаем вид, что «принцесса» нам не наврала. Эквестрия отрезана, так что никакого смысла посылать туда радиопередачи, нет.

— Кроме того, это не эквестрийский код. Там были числа, и передача достаточной мощности, чтобы было слышно на весь мир. А эта нет. В HPI её не слышали, а они от нас всего в нескольких штатах.

— Да, — улыбнулась она. – Задумайся: Сансет Шиммер посылала кодированные сообщения, и Алекс так и не выяснила, зачем. Она ведь не от нас свои сообщения прятала, это должны были быть другие пони. Я готова об заклад биться, что для получения передачи из другой вселенной необходимо специальное оборудование. Я готова об заклад биться, что те, кто, по её мнению, мог её подслушать, находился с этой стороны. Это вполне возможно, и даже вероятно, если пони, от которых она скрывалась, решили остаться здесь, когда Эквестрия предположительно куда-то там уплыла и прервала связь.

Это была внушительная цепочка умозаключений, сомнений не было. Джозеф не знал, впечатляться ему по этому поводу или злиться. Он полагал, что всё сведётся к тому, окажется ли она в итоге правой.

— Предположим, так всё и было. Ты говоришь, что код исходит от эквестрийцев. Они тут застряли на всю жизнь. Какой смысл сейчас использовать код? Сансет Шиммер и её группа больше значения не имеют, они все отправились домой.

— Предположим, что отправились. – Мория ещё раз прошлась мимо досок, судя по всему, даже их не замечая. – Кто решится добровольно и навсегда покинуть свой мир? Сознательно навеки отсекая себя от семьи и друзей. Примерно как то, что произошло с нами, только… добровольное.

Он мгновение поразмыслил и ответил.

— Герои и монстры. Могут оказаться пони даже благороднее, чем Сансет Шиммер и ей подобные, кто решил остаться и помочь нам отстроиться. Или… или это кто-то настолько разочарованный в собственной жизни, что им хочется начать заново. Пионеры, или… революционеры. Бандиты, политики и диссиденты.

— Первой группе прятаться незачем. А вот вторая…

Джозеф пролевитировал перед собой ручку, отправив её к пустому листу бумаги и начиная писать.

— Давай представим, что мы имеем дело с плохими пони из Эквестрии. Что это нам даёт? – он нахмурился. – Они будут использовать аналоговый шифр. У них не будет ни компьютеров ни даже понимания, что это такое. Они будут прятаться либо от… нас, либо друг от друга. Может, у них конкуренция, или…

Он отложил ручку.

— На этом этапе это голая теория, но возможно. Если бы мы только его расшифровали…

— Моли небеса, чтобы это был действительно шифр, а не какой-нибудь неизвестный нам эквестрийский язык. Ни в одной книге ничего про них не было. Конечно, если они хотели…

— Стоп. – Он положил ей на плечо копыто, но не в романтичном смысле. – Мы не пытаемся подозревать Луну или кого-то из посланных ею пони. Это другой разговор, к нынешнему не относящийся. Мы не можем оставлять неопределённые переменные. Так вот… это плохие пони, или политические диссиденты. Они разделились на несколько групп, и располагаются достаточно близко, чтобы их передатчик до нас добивал. Что они могут говорить?

Мория встала возле него, положив голову на его плечо.

— В этом-то и вопрос. Разберись в нём, Джо. Я знаю, ты можешь.

— Угу, — кивнул он. – Я… разберусь.

Код издевался над ним больше недели. В этот раз он его расколет, и достаточно быстро, чтобы в этом был смысл.

— Когда разберёшься… вызови их. Используй их код… Если это пони, которые не согласны с тем, как эквестрийские монархи поступили с Землёй, это наши друзья. Может, они знают много вещей, о которых нам книг не дали. Знают, как нам рассчитаться за то, что с нами сделали.

Часть 2 – Интерлюдия

19 сентября 2015

Дорогой дневник.

ПРОРЫВ!

Да, я действительно потратила время на то, чтобы написать это заглавными буквами, несмотря на то, что у меня уже полгода нет рук, и это заняло кучу времени. Нет, в этот раз я не проткнула страницу ручкой, потому что я теперь в этом деле КРУЧЕ ВСЕХ.

Ты, наверное, спросишь, что за прорыв, потому как это очень разумный вопрос. Это связано с радио, потому что мы знали, что именно так найдём новых людей. Мы тут неплохую станцию оснастили, хотя, конечно, ничего подобного тому, что они крутят в Шайенском Горном Комплексе, раз оттуда до нас добивает.

Мы огласили наше намерение основать тут поселение, а заодно прорекламировали нашу библиотеку с инструкциями о том, как перезагрузить эквестрийское общество. Мы не хотели этого делать до того, как найдём способ сохранить книги в безопасности, потому что стоит о них сообщить всем, как они окажутся чуть ли не самыми ценными предметами в мире.

Ты мог бы подумать, что HPI может произвести что-то подобное для перезагрузки промышленной экономики. К сожалению, ты будешь прав только отчасти. Для HPI ситуация куда хуже, чем просто потеря всех, кто мог бы поддерживать промышленность в живых. Для них Земля смертельна. Они не могут перейти на технологии попроще, это их убьёт. Для них это не просто отказ от видеоигр или кондиционеров, вопрос в щитах, которые сохраняют их в живых.

Что это означает для нас? В основном то, что нам надо заниматься собственными исследованиям. Всё, что нам может потребоваться поискать, Джозеф кэшировал в Кимбаллнет, а HPI могут достать цифровую копию чего угодно, что было в Библиотеке Конгресса, если оно нам вдруг понадобится. К сожалению, нам не хватает нескольких поколений до того момента, как мы сможем заняться какой-то перезагрузкой. С таким небольшим населением, всё, на что нас хватит, это чтобы наши уже имеющиеся машины продолжали работать.

Эквестрийская промышленность радикально отличается от нашей, и у нас есть единственное в мире руководство по её созданию. Инструкции для земных пони, как я, о том, как вырастить урожай за треть времени, избавить культурные растения от сорняков магией, а не пестицидами. Инструкции для пегасов о том, как творить погоду. Конечно, сейчас это смотрится как роскошь, но в будущем… можешь себе представить последствия?

Человечеству всегда приходилось кланяться перед мощью естественных процессов планеты, несмотря на то, что мы упорно делали вид, что этого не делаем. Даже на пике развития, ураган, надвигающийся на берег, означал, что нам надо закрыть поплотнее окна машин и изо всех сил мчаться куда подальше. Представь себе мир, в котором ураганы никогда не накрывают прибрежные города. Где, если случается засуха, пони просто пригоняют дождевые облака, и она заканчивается. Мир, где мы можем создавать собственные реки, а грозы бушуют только далеко от мест, где кто-то живёт.

Я мечтаю увидеть, как эту область наконец освоят.

А магия единорогов? О последствиях этой силы даже гадать страшно. Я из собственного опыта знаю, что правильно применённая магия может в буквальном смысле привести в иной мир, вернуть украденное временем или превратить тебя из одного вида в другой. Левитация – прекрасная замена рукам, но это только самая верхушка айсберга возможностей, которые перед нами лежат.

Что произойдёт, когда мы скрестим магию и технологии? Увидим ли мы наконец термоядерный синтез, с заклинаниями, помогающими контролировать реакцию? Летающие машины, оживлённые таумическими полями вместо бензина? Если бы людям дали доступ к магии, вместо того, чтобы их ею уничтожить, мы бы могли полностью изменить мир.

Пони по всему миру узнают о библиотеке. Надеюсь, когда Адриан решит двинуться дальше, он найдёт тех пони с передатчиком, и они смогут передать наши слова кому-то кроме пони, которым посчастливилось жить в нескольких сотнях миль от нас. Если бы я была волшебным единорогом, и могла телепортироваться как Сансет Шиммер, я бы телепортировалась по всей стране, раздавая спутниковые телефоны.

Полагаю, Адриан ещё на какое-то время останется с нами. Ходит он уже нормально, но всё ещё страдает от боли. Ты знал, что в крыле пегаса проходят несколько больших артерий? Да кто знал! То, что он сохранил крыло, ничем иным кроме как медицинским чудом и назвать-то не получается. Медицинская магия, честное слово. И пусть нипони не говорит, что земные пони не могут пользоваться нашей особой магией.

Чейнжлингу Райли не нравится, что она не может с ним проводить больше времени. Не знаю, о чём уж Адриан думал. Интересно, когда он её спасал, он понимал, что берёт на себя такую серьёзную ответственность? Полагаю, можно сказать, что сегодня у нас был прорыв ещё и с этой пони, но про это стоит поговорить после того, как закончим с важным.

Итак, Мория, наш радиофон. Оператор радио. Радиологист… Нет, это вообще что-то другое. Неважно, в общем, она вступала в контакт с разными маленькими группками с тех пор, как запустили радио.

К нам движется караван. Несколько пони ищут место для жизни, и немало других, кто собирается задержаться и учиться, после чего захватить с собой цифровые копии самых важных книг туда, откуда пришли. Им надо поторапливаться, потому что надо успеть добраться до нас, выучить что смогут, и вернуться назад прежде, чем зима заморозит дороги (не говоря уже о том, что топливо портится уже по всей стране). Мы полагаем, что численность нашего населения подскочит с ними раза в два, если не в три.

Это многое изменит. Общество, которое мы строили, уже не будет таким же, как раньше, и кто знает, как мы всё будем обустраивать с таким количеством народу. О еде я не беспокоюсь, да и водные фильтры в мобильных домах могут переварить ещё довольно большую нагрузку, но вот с социальными вопросами сложнее становится уже сейчас. Мы едва уживаемся вшестером, что мы будем делать, когда нас станет восемнадцать? Пятьдесят? Тысячи?

Понятно, что на этом этапе нам потребуется правительство. Сделаем себе настоящий город, как в старые добрые времена. Надеюсь, мне не придётся принимать в этом участие, и я смогу вернуться к своей ферме. Эээ… моей автомастерской? Полагаю, к тому моменту автомастерские нам будут уже не нужны.

Сегодня у меня был ещё один сон, достаточно странный, чтобы мне захотелось его записать. Не уверена, значат ли эти сны хоть что-то. Ты можешь подумать, что пока я в Эквестрии крутилась возле тамошнего духа сновидений, я догадалась задать такой важный вопрос, но нет, не догадалась. Если бы я только задумалась, я бы столько вопросов могла задать.

Я была в тёмной и унылой пустоши. Я куда-то шла много часов, и никто мне не встречался. Ветер выл, и у меня была только грубо выделанная шкура, чтобы прикрыть мою голую кожу от холода. Снег доставал мне до колен, и меня терзал голод. Мне отчаянно хотелось мяса, но мои руки ослабли от холода, и я не могла достаточно сильно метнуть моё копьё, чтобы что-то поймать.

Когда я почувствовала, как будто потратила последние силы, я упала в снег и приготовилась к смерти. Там уже кто-то лежал, ждал меня, и я об него чуть не споткнулась. Это был Хуан, хотя он был даже больше и сильнее, чем я помню. Я видела вспышку его зубов среди падающих снежинок и знала, что обречена.

— Я вижу твои страдания, — сказал он. – Я смотрю на то, как ваши грубые охотники бродят во тьме, проходя мимо лёгкой добычи, чтобы следовать за достаточно большой, чтобы вы могли её увидеть. Возьми меня с собой, мы будем одной стаей и станем охотиться вместе. Поклянись мне в своей дружбе, и мы вместе победим. – И я сломала моё копьё, и повязала ему на шею (не смотри на меня так, в тот момент это имело смысл), и мы стали одной стаей. Вместе мы могли одолеть любое существо. Больше я не голодала, и не боялась, что меня сожрут во сне. Вместе мы уничтожили всех, кто нам противостоял, охотясь за многими до тех пор, пока их не осталось совсем.

Это продолжалось недолго. Холодная пустыня высохла, снег исчез прямо на глазах. Я спотыкаясь брела сквозь пыль, а рядом со мной мех Хуана оказался ею полностью пропитан, и она лезла ему в глаза. Мы уже уничтожили наши самые большие источники пищи, охотились на них, пока не съели всех, и снова к нам подступил голод. Фрукты и ягоды, которые у меня получалось найти, не могли нас прокормить. В конце концов, я не могла идти дальше, и упала в центре поля травы, готовясь умереть.

Трава поднялась вокруг меня в форме великанской женщины

— Почему ты голодаешь? – спросила она голосом, сотканным из шёпота тысячи семян.

— Нас слишком много, а добычи слишком мало, — ответила я. – Мы охотились и размножались, и теперь я снова умираю с голоду. И я, и Собака, умрём. Кто ты? Какое тебе до меня дело?

— Я Пшеница, — ответили травы. – Я редкая и нежная трава. Мои плоды небольшие и невкусные, и я слишком слаба, чтобы постоять за себя против других трав. Одна я умру. – Она протянула руку. – Бейся за меня, и я накормлю твоих голодающих детей.

Я приняла её руку и посадила поле, прокормившее мир.

Собака и я больше не голодали, хоть больше и не охотились. Я встречала многих других существ, и они тоже заключали со мной союз. Те, кто не заключал, убегали или их затаптывали.

Но я всё равно не была довольна. Я сидела в тиши ночи, смотрела на звёзды, и думала. Я залезла на самое высокое дерево на вершине самой высокой горы, но всё равно не могла до них дотянуться. Я бросила в них самый большой камень изо всех сил, но не смогла их задеть. Я не понимала, и знала это.

В отчаянии, я думала, что снова обречена умереть. Но у моих ног лежал камень, большой чёрный булыжник, который не долетел до звёзд. Торопясь его бросить, я выдрала из грязи камень, непохожий ни на один из тех, что попадались мне раньше.

— Почему ты отчаялась?

— Мы столько всего преодолели, — сказала я, — я и Собака, но сколько ещё мы не можем достать. Если границы наших жизней уже заданы, зачем тратить время на то, чтобы их жить?

— Подними меня с земли, — сказало Железо, протягивая руку, — и вместе мы завоюем весь мир. – И мы так и сделали.

В этом месте сон прервался. Не знаю, что он мог означать. Думаю, надо мне уже завязывать со скорочтением гарвардской классики. Похоже, она что-то странное делает с моим подсознанием. Пока Эквестрия была ещё недалеко, я думала, что принцесса Луна может всё ещё пытаться вступить со мной в контакт, и что каждый мой сон что-то означает. Но та вселенная уплыла уже далеко, и может никогда не вернуться. Кроме того, откуда Луна могла узнать все эти вещи. Я ей никогда не рассказывала историю моего вида, по крайней мере, не так. У нас на разговоры и было-то всего часа четыре, и то если считать её объяснения, и потом встречу с ней и её сестрой позже тем же вечером.

— Ты человечество, — сказали они мне. – Ты воля и дух, мечты и душа. – Что они имели в виду? Они никогда не говорили ничего о том, что случится с моей памятью. В их заклинании не было ничего про протыкание насквозь и переживание автокатастроф. Почему всё, что связано с магией, вечно отдаёт какой-то эзотерикой? Магии следует быть более эмпирической. Должны быть какие-то фундаментальные законы, так ведь? Законы физики, насколько мы их понимали, могли быть и неполными, но не вижу причин, по которым они могли сильно измениться. Вселенная-то та же самая. Я не собираюсь выбрасывать всё, чему меня учили в школе, только потому, что раньше не видела настоящей магии.

Райли единственная, кто видел. Она единственная, кто знает. Это наш маленький секрет.

Сегодня был большой день, я рассказала ей всё, что вычитала про её вид, ченжлингов. С остальными поговорю завтра, хотя и побаиваюсь их реакций. Она на самом деле самый настоящий эмоциональный паразит. Слабость Адриана, да и временами моя собственная, напрямую связана с тем, что она тут живёт. Никогда ничего серьёзного, никогда достаточно, чтобы нас замедлить, но представь себе паранойю, когда я всем расскажу, что она присасывается к нашим душам и поглощает кусочки, всплывающие на поверхность. Ладно, ладно, это довольно дурацкое описание. Может, вообще никуда не годное.

Не уверена, но мне кажется, что у меня и Райли много общего. Не вздумай предполагать, что это от того, что мы близки по возрасту, потому что, если вздумаешь, я тебе челюсть сломаю своим твёрдым земнопоньским копытом. Может, это потому, что мы теперь обе уродины, хотя я в основном потому, что открыла свою большую глупую пасть, а не по причинам, над которыми у меня не было власти. Может, потому, что мы обе любим глупые женские фильмы, те, где плоский роман и пара привлекательных актёров. Клауди Скайз их тоже любит, немножко драмы, но в основном очень бодрит. Но она никогда не будет ничего со мной смотреть, если знает, что Райли тоже с нами пойдёт.

Но что мне делать-то? Клауди Скайз моя подруга! Райли требуется компания, с которой у неё больше общего, чем с 26-летним жеребцом. Она уже и так с ним живёт. Адриану нужно какое-то время в одиночестве, или он взорвётся, и мы все это знаем. Никто другой Райли не примет. Да, ей уже двенадцать. Да, полагаю она может и одна где-нибудь погулять… но я не знаю, где.

Что самое неприятное, она может попасть в двойное количество неприятностей. Секция ченжлингов в книге о различных существах, в которых могут превратиться люди, была всего в несколько страниц длиной, как я уже раньше ругалась. Там написано, что они могут пользоваться магией, как единороги. Крылья у них тоже не для красоты, они могут летать как пегасы (правда, упоминаний о том, что они могут пинком сносить металлические двери и выращивать растения, нет, так что у тебя не выйдет украсть мои способности!). Я ей сегодня всё это рассказала, и она выглядела радостной, как маленькая девочка на Рождество. Думаю, это было вполне ожидаемо: я ведь «дарила» ей массу новых возможностей. Ну, про полёт она догадывалась, но думала, что её крылья слишком слабые и дырявые, чтобы её поднять.

У нас есть одна пони, которая умеет летать, Клауди Скайз. Шансов на то, что она захочет обучить полёту ченжлинга? 0%

Зато у нас есть единорог! Райли была бы куда полезнее, если бы могла таскать предметы с места на место своим рогом. Если она с этим справится, она сможет заменить Джозефа! С ней намного веселей, она смеётся над моими шутками и не против, когда мне хочется просто побегать и пару минут насладиться погодой. Никаких оценивающих взглядов, как будто с нами в машине Мория.

Заодно это освободило бы Джозефу время на вроде бы важную работу с компьютерами. И значило бы, что она приносит поселению пользу, вместо того, чтобы нахлебничать и в буквальном смысле тянуть из нас эмоции. Кроме того, Джозеф, в отличии от Клауди Скайз, её не боится. Никогда не боялся, она его, судя по всему, вообще никак не интересует. Ему даже не пришлось бороться со страхом, как мне, да и вообще, был ли у него этот страх?

Я больше не пугаюсь, когда её вижу. Я не вижу уродливое насекомое, я вижу испуганного маленького ребёнка, потерявшего семью. Мы теперь её семья, и замена настоящей семье из нас так себе. Но это не значит, что мы не можем попробовать! Ну, я могу попробовать. Большой вопрос только в том, как заставить Клауди Скайз побороть свои инстинкты и дать Райли шанс?

— Алекс

Часть 3 (Мория) – Глава 1

— Скай, честное слово, тебе понравится. – Кобыла, к которой она обращалась, пополнила свой обычно несуществующий гардероб длинным чёрным шарфом с красной полосой и пилотскими очками. Мория себе тоже такие нашла среди горы подарков из Эквестрии, но на ней кроме этого была кожаная куртка и штаны, сшитые специально для неё пони, называвшей себя «Клауди Скайз».

— Что-то я в этом сомневаюсь… — Скай подошла к летательному аппарату, тыкая его открытую дверь копытом. – Выглядит как просто трубки…

— Так это и есть трубки. Алюминиевые трубки!

— И ткань. Мы… на этом полетим, да? Просто трубки и ткань? Это безопасно?

Мория с энтузиазмом закивала. Сегодня она зачесала гриву назад, расчёской и гелем подготовив её к прибытию новеньких. То, что ей теперь приходилось жить в теле, к которому она испытывала отвращение, не означало, что она позволит себе его запустить и даст себе при первой встрече с кем-либо выглядеть непрезентабельно.

— Скай, ты же и с меньшим летаешь, разве нет? Только крылья и перья. Я тебе точно говорю, эти трубки прочнее твоих костей.

Конечно, Мория на самом деле этого не знала. Это была та же самая модель сверхлёгкого самолёта, на которой она училась летать, когда была маленькой. Собирать её было сложнее, чем она помнила, но летала она почти точно так же. Было бы легче, если бы она могла использовать рог, но так как предметы, на которые она его направляла, обычно разваливались, она не собиралась так рисковать с самолётом, на котором собиралась летать.

— Ну да, но если что-то плохое случится, мы можем оказаться слишком низко, и я не успею выпрыгнуть!

— Ничего плохого не случится, я позабочусь. – Она указала на собственный бок, обращая внимание на отсутствующие там крылья. – У меня вообще никаких шансов пережить падение нет. Уж поверь мне, я буду очень осторожна.

— Лонли Дэй правда с тобой летала?

— Каждые выходные. Алекс любит летать. Она меня каждую неделю умоляла дать порулить. Она не боится, а ведь у неё даже крыльев нет.

— Дэй ничего не боится… — Она засунула голову внутрь самолётика. – Выглядит довольно безопасно.

— Очень безопасно. – Про себя она добавила ‘я в этом удостоверилась утром, когда его собирала’. Это она вслух говорить не стала. Бедная Скай и так была достаточно напугана, добавлять причин, могущих отпугнуть её от полётов, не требовалось. Конечно, Мория могла отправиться и одна, но это испортило бы первое впечатление. Самые первые новые поселенцы сегодня прибывали в Александрию, и Алекс не могла их встретить. Никто другой этим тоже не заинтересовался, а это значило, что встреча оставалась на её совести. Если бы она отправилась в одиночестве, это бы создало впечатление, что Александрии на них плевать. Даже несмотря на то, что их сегодня вечером ожидал пир, на который ушла вся их оставшаяся свежая еда. Их ждали сплошные консервы до тех пор, пока Оливер не сможет собрать следующий урожай.

— А почему мы тут не можем подождать, пока они до нас сами доедут? Ты же говорила, что это ненамного быстрее, чем доехать, и если они так близко, что мы сможем за сегодня до них долететь…

— Может быть медленнее. Зависит от ветра. – Она махнула копытом. – Скай, залезай уже. Тебе понравится. Хватит сомневаться в собственном решении.

— О-окей. – Пегаска ещё раз неуверенно оглядела дверь и запрыгнула внутрь, протиснувшись мимо переднего сидения на заднее. На заднем не было никаких органов управления, это не было кресло второго пилота. Всё-таки это был всего лишь сверхлёгкий самолётик, у него двигатель был слабее, чем у многих скутеров. То, как аппарат позволял скользить по воздуху с такой малостью, отделяющей пилота от неба, щекотало нервы. Это было самое близкое к самостоятельному полёту, что было доступно Мории.

Если бы только это чёртово «Заклинание Сохранения» не сделало её единорогом. Если бы только оно не перепутало в ней так много. Может, она бы меньше ненавидела эквестрийцев, если бы ей дали больше причин для благодарности. Может, она и себя бы ненавидела поменьше. Жаль, что Джозеф слишком боялся высоты, с ним рядом можно было бы утопить свои печали. Она не позволила себе выпить ни капли перед полётом.

Мория отпихнула треугольные башмаки от колёс и захлопнула за собой дверь привязанной к ней верёвкой. Раньше кокпит был для неё тесен, но для пони он был довольно просторным. Джойстик даже почти не пришлось настраивать для пони, даже неуклюжие копыта легко справлялись с управлением. Её ноги доставали до педалей, и только на кресло пришлось добавить прокладку, чтобы спина не висела ничем не поддерживаемая весь полёт.

Рисуясь, она провела все предполётные проверки, продвигаясь сквозь них как через тщательно отрепетированный танец. Алекс быстро училась и обычно помогала, в этот раз большую часть она сделала сама, и остались только самые последние. Через пять минут она нажала кнопку электростартёра. Двигатель взревел и крохотный самолётик покатился вперёд. По мере того, как они катились вдоль заброшенной улицы, она чувствовала, как её сердце начинает биться быстрее. Она почувствовала лёгкость, когда колёса безуспешно попытались вырваться из жестокой хватки Земли, и восторг, когда им это удалось, взмывая с ней к небесам. Ничего близкого к высотам, на которые забираются большие самолёты, и это частично ограничивало их скорость. На такой маленькой высоте турбулентность могла разорвать сверхлёгкий самолётик на части.

Сильный ветер тоже был на это способен, впрочем, она не хотела бы оказаться в воздухе в штормовую погоду ни на чём, будь оно сделано из ткани или из металла. Скай на заднем сидении издала ликующий вопль, когда они полезли выше и выше, хотя они не стали подниматься выше двух тысяч футов. С такой небольшой высоты было легко разобрать предметы на земле. В такой день Мория могла спокойно ориентироваться просто следуя вдоль шоссе. Именно это она и собиралась проделать — лететь вдоль дороги, пока не увидит караван.

— Мы так высоко! – крикнула Скай сквозь шум двигателя, который шумел не так уж и громко, но находился всего в нескольких футах от их голов, а кабина герметично не закрывалась. Это добавляло ощущения полёта, а заодно оправдывало ношение классных лётных очков. Жаль, что ни один из найденных ею шлемов не подходил к дурацкой голове пони. – Я несколько раз забиралась так высоко, но натренировать достаточно выносливости непросто! В книгах из Эквестрии пишут, что пегасы могут ходить по облакам, но они так высоко, что я так и не смогла пока проверить! – Она посмотрела прямо вверх. Морию впечатлило, что она может кричать достаточно громко, чтобы её вообще было слышно.

— Я могу подняться повыше, если хочешь! И, наверное, сбавить скорость над облаком. Можешь тогда выпрыгнуть! Не знаю только, как ты тогда залезешь назад!

Мория не видела выражение её лица, только слышала крик.

— Может, в другой раз! Я бы предпочла, чтобы у меня был пони-парашют, когда мы это попробуем, но он, наверное, будет мешать крыльям! Может, подождём, пока Адриан не сможет слетать со мной! – Пауза. – Мория, у тебя классно получается! Как давно ты на этих штуках летать начала?

Она бросила взгляд за спину.

— Ещё до того, как доросла до возраста, в котором это разрешено! На семнадцатый день рождения получила мою любительскую пилотскую лицензию. Лучший подарок! – Она внезапно отправила их в пикирование (ну, внезапное насколько вообще позволял хрупкий самолётик), плавно выравниваясь и ухмыляясь.

— Ты собиралась стать профессиональным пилотом?

— Ага! Моя семья этим три поколения занималась! Мне оставалось всего двадцать часов налетать. Теперь-то я в школу ATP не попаду… — она затихла, выравнивая самолёт и уставившись в бесконечное небо.

Так полёт и продолжился. Смотреть, паря над Иллинойсом, было не на что, больших городов на их сегодняшнем маршруте не было, только бесконечные мёртвые поля и колышущиеся травы, время от времени разрываемые то маленькой фермой, то крохотным городком, даже меньше Александрии. Мория почувствовала, как вливается в распорядок. Автопилота у них не было, но она чувствовала себя почти как автопилот, глядя на дорогу впереди, на небо, и позволяя мыслям летать между облаков.

Стал ли полёт для неё легче после того, как она стала пони? Ей казалось, что да, как будто её копыта подчинялись мышечной памяти, несмотря на то, что вплоть до нескольких месяцев назад она никогда и ни для чего не использовала копыта. Другие инстинкты тоже были заметны, что-то подобное тому, о чём не раз говорил её отец. Предчувствие, какая погода ждёт впереди, или как скорректировать курс, чтобы скомпенсировать очаг турбулентности. Она была уверена, что даже в случае чего-то более серьёзного, она будет знать, что делать, даже не задумываясь об этом, даже если к подобной ситуации её никогда не готовили.

Через несколько часов полёта Скай привлекла её внимание.

— Вон они! Видишь? Вон там, вдалеке!

Она не видела, до тех пор, пока Скай не указала. Чёрт, ну и зоркость же у этих пегасьих глаз. На таком лёгком самолёте им не потребовалось много времени, чтобы приземлиться. Она постепенно сбросила скорость и аккуратно посадила самолёт на плоской и скучной поверхности шоссе. Оставшуюся инерцию она использовала чтобы подкатиться к краю дороги.

— Помоги развернуть. Надо быть готовыми к вылету, когда они до нас доедут. И если они не совсем тормоза, до города они доберутся раньше нас. Не стоит их заставлять нас долго ждать.

Сверхлёгкий самолёт был совсем не тяжёлым, особенно когда делом занялись две пони. Самое сложное в развороте было не надавить на места, на которые было нельзя давить, даже пони могла легко выдавить трубку из крепления (или, что хуже, порвать ткань). Даже такое небольшое повреждение приковало бы их к земле, Мории хватало ума не доверять своей способности побороть сломанное оборудование.

Впрочем, они ничего не порвали, и вместе им удалось быстро управиться с разворотом. Достаточно быстро, чтобы можно было позаботиться о естественных нуждах и посидеть возле самолётика, ожидая караван.

Когда ей удалось справиться с отвращением, которое в ней вызывали элементарные телесные потребности, Мория снова почувствовала удовлетворение от полёта. Да, ничего особенного на сверхлёгком не сделать. Да, они не так уж и быстро летели. Но это не умаляло удовольствия.

— Жалеешь, что согласилась лететь?

Скай покачала головой и ухмыльнулась.

— Намного лучше, чем сидеть дома, когда там нет Алекс чтобы присматривать за жуткой мухопони. – Она глянула на самолёт. – Бьюсь об заклад, что Алекс куда скучнее на этом HPIшном самолёте. Эм… Колибри? Да, они так его вроде бы называли… Наверняка не так весело, когда тебе ветер в лицо не бьёт…

— Скай, ты до События когда-нибудь летала?

— Неа, — кивнула она. – Моя семья особенно не… мне везло, когда про меня просто забывали. Какие-то интересные поездки? Да скорей в аду похолодает! – Одно из её копыт прочертило в земле канавку.

Мория удивилась, что Скай открыла хотя бы это.

— Извини, что напомнила. Не хотела, чтобы ты вспоминала о неприятном…

Скай всхлипнула, смахнула несколько злых слёз с лица и благодарно кивнула.

— Не твоя вина, что я выросла в сортире. Теперь всё хорошо. Мне никогда не придётся этих людей больше увидеть. Ушли навсегда… ушли навсегда…

Часть 3 (Мория) – Глава 2

Долго ждать каравана не пришлось. Он был не очень шумным, хотя Морию и впечатлила изобретательность, видимая даже издалека. Большая часть техники, судя по всему, была военной. По мере приближения, она смогла насчитать четыре машины: одна – грузовик для перевозки пехоты, с брезентовым пологом на кузове, вторая – грузовой военный фургон, третья – бензовоз, а замыкала процессию гражданская фура, тянущая цепочку из трёх разных трейлеров. Что за адский двигатель был в этом агрегате?

Скай, с несколько неосторожной дружелюбностью, вышла на середину дороги и уселась там, чтобы караван был вынужден её заметить и остановиться. Когда она прошлой ночью разговаривала с «лидером» каравана, она сказала ему, что они встретят их по пути в Александрию. Что она забыла упомянуть, так это то, что они могут добраться до места в маленьком любительском самолётике. Она ожидала, что, когда она увидит их лица, у неё будет повод почувствовать гордость и самодовольство.

Она была разочарована. Пони на неё просто пялились, и пони были не единственными существами, которых она увидела. Грузовик ехал первым, и за рулём его… у неё не было слов, чтобы описать существо, она никогда не видела ничего подобного.

Впрочем, Скай видела, поэтому она воскликнула:

— Ооо, алмазный пёс! Я о них вчера читала.

— Эти бицепсы выглядят просто безумно, — шепнула Мория, пока он останавливал грузовик. Визг пневматики тормозов звенел в её ушах, пока караван постепенно останавливался. – Он, похоже, ни дня в качалке не пропускает.

Скай её несильно пихнула.

— Это невежливо… Вообще, они передними лапами копают норы, поэтому они у них куда сильнее, чем задние. В книге про них много рассказывается, но после первой страницы я по диагонали читала.

Мории не удалось ответить, потому что в этот момент открылась дверь и «алмазный пёс» выпрыгнул наружу.

Матерь божья, ну и высоким же он оказался. Он, наверное, был бы с неё ростом даже до События, очень мускулистый и покрытый тёмно-серым мехом. На его «лапах» были заметны отстоящие большие пальцы, хотя они отстояли даже меньше, чем у крупных обезьян. Не лапы, а громадные дубины. Если бы он решил на них напасть, сколько вреда он смог бы причинить? Их крохотный самолётик он наверняка смог бы просто порвать пополам.

Одет он был в военную форму, хотя его странное тело деформировало её, с коленками, гнущимися в неправильную сторону и хвостом, которого вообще не должно было быть. Кроме того, на нём была чёрная футболка с военными обозначениями, которые Мория не смогла разобрать.

— Вы походу с Александрии. – Голос у него был грубый и странно глубокий, а выражение лица осторожное. Мория заметила у него на поясе кобуру с большим пистолетом. С спусковым крючком, похоже, что-то сделали, но она не хотела, чтобы он заметил, что она на него пялится. – Думаю, это значит, что мы на правильном пути. – Ещё несколько лиц выглянули из пехотного грузовика, но никто не вышел поговорить. Видимо, они верили, что их лидер сможет разобраться с ситуацией. Неважно.

Мория подошла поближе. Затем, с громадным напряжением чувства равновесия, она встала на задние ноги и протянула ему копыто для пожатия.

— Мория Стриклэнд.

Он удивлённо на неё посмотрел, но копыто крепко пожал. Было не больно, хотя она была уверена, что было бы, будь это не копыто а рука. Хватка у него была невероятная!

— Вы мистер Абрамс? – Она не могла оставаться на двух ногах дольше, чем необходимо для «рукопожатия», и опустилась на все четыре, как только оно закончилось.

Алмазный пёс немножко поморщился от имени, но всё равно кивнул.

— Полагаю, мне рано или поздно придётся привыкнуть к «мистеру», — пауза, — Мы на правильном пути, понятно. На дороге никаких препятствий? Хотя вы бы, наверное, не заметили, вы же летели…

— Ничего серьёзного, — ответила она, ещё раз взглянув на их машины. – Ничего такого, что бы могло задержать конвой вроде вашего. Немного мусора. Если бы вы приехали с юга, там совсем чисто. Но на север мы почти не ездим, только в соседние города. Рано или поздно мы и этими маршрутами займёмся.

Он кивнул и перевёл взгляд на Скай, которая в этот момент осторожно выглядывала из-за Мории, одновременно пытаясь за ней спрятаться. Во втором начинании она не преуспела.

— А вы, значит, Алекс Хаггард?

Скай покраснела и замотала головой. Её грива упала, закрывая ей один глаз, но она даже не попыталась её поправить.

— Н-нет, мистер Абрамс. Я просто… нипони… — она отступила на шаг, внезапно уставившись в землю.

— Это Клауди Скайз, — объяснила Мория. Ей пришлось приложить немалое усилие, чтобы не закатить глаза, когда она это сказала, но она справилась. – Алекс пришлось уехать. К завтрашнему дню вернётся. К сожалению, наш сегодняшний пир она пропустит… но она всё равно с нетерпением ждёт встречи с вашей группой. Пока её нет, я за неё.

— Ага… — он бросил взгляд через плечо и слегка нахмурился. – Далеко отсюда до Александрии?

— Часа два. По пути много мелких городков. Шоссе проходит их прямо насквозь, так что не пропустите. Просто следуйте указателям на Париж. В городе мы их уже перекрасили, так что как увидите, поймёте, что приехали. Съедете направо, на Главную улицу, и по ней пока не увидите здание суда. Если успеете раньше нас, наши пони вас там уже ждут. Полагаю, тонкости с расселением решим, когда Алекс вернётся. – В основном потому, что она забыла спросить, что Алекс на это запланировала, прежде чем за ней явились HPI. Но вслух она это говорить не собиралась. Почему-то ей показалось, что Абрамс не из тех людей, кто способен терпеть даже малейшие признаки слабости или некомпетентности.

— Хорошо, мэм. Там и встретимся. Спокойного полёта. – Он не стал ждать, пока она ответит, просто развернулся и запрыгнул в грузовик. Вскоре караван уже проползал мимо них. Скай нерешительно махала вслед, а Мория просто стояла и смотрела. Она попыталась посчитать пони, но не смогла рассмотреть внутренности грузовика.

Одно она могла сказать точно – они знали, что делали. Ожидала ли она чего-то иного? Может, немножко. Большинство людей после конца мира были бы совершенно беспомощны. Она точно была бы, если бы не Алекс и её команда. Теперь она могла это с лёгкостью признать. Может, Абрамс был подобной силой для всех этих пони? Ей не терпелось это узнать, даже при том, что такое количество новичков и заставляло её нервничать. Они столько времени и сил вложили в Александрию. Если бы они всё это снова потеряли, после того, что произошло в Лос-Анжелесе… она не была уверена, что сможет это пережить.

Обратный полёт был ничем не примечателен, кроме того, что она узнала, что Скай может кричать почти два часа подряд и не сорвать голос. Несмотря на то, что во время встречи она сильно нервничала, после она выглядела очень возбуждённой. Мория попыталась разделить её энтузиазм, но это не мешало ей про себя начать формировать запасные планы. Что они будут делать, если новые пони попытаются захватить власть? Что они будут делать, если Абрамс решит, что эквестрийские книги принадлежат ему, и его группа заберёт их себе? Если права на библиотеку начнут оспариваться, они наверняка будут оспариваться ещё долго. Порадует ли эквестрийских принцесс использование их книг как фигур в беспощадных политических шахматах?

Мории было плевать. Она бы этим «принцессам» показала очень неприличный жест обеими руками. Если бы… у неё были руки. Жаль, что ей никогда не представится такой шанс. Она перестала прислушиваться к Скай и большую часть полёта предавалась дикой зависти. Может, если бы она отправилась с Алекс, она бы тоже попала в Эквестрию. Даже если бы ей не удалось высказать принцессам всё, что она о них думает, ей казалось вполне разумным, что они, по крайней мере, смогли бы поправить некоторые ошибки, вызванные их заклинанием. Ладно, человеком бы она стать не смогла, но остальное было бы честно, так ведь?

Каждый раз, когда она просыпалась в одной постели с Джозефом, каждый раз, когда ходила в туалет, и каждый двадцать первый день, она задумывалась, почему Алекс не попросила правящих монархов Эквестрии поправить её тело. Они ведь могли это сделать, так? Но во всей памяти, которую просмотрела Мория, Алекс даже не попыталась.

У неё это просто в голове не укладывалось, починка трансформации была бы её самой первой просьбой. Спросила ли Алекс во время второй, секретной встречи, когда она встретилась сразу со всеми принцессами, а не только с «Луной»? К её непрекращающемуся раздражению, Алекс хранила молчание. Она вообще про эту вторую встречу ничего не говорила, кроме упоминания, что там её формально назначили хранителем книг и пожаловали придуманным титулом посла цивилизации, которая на тысячи лет останется за пределами возможностей к диалогу.

Караван они всё-таки обогнали. Мория разогнала самолётик насколько хватило духу, а караван всю дорогу ехал 55 миль в час. Это означало, что она снова смогла их поприветствовать, на этот раз вместе с остальными пони. Ей даже не пришлось уговаривать Джозефа оторваться от его компьютеров. С ним под боком она чувствовала себя куда спокойнее, когда большие грузовики подъехали к зданию суда, хотя она не могла сказать, было ли это следствием его размеров, или мощи его магии. Он был единственным, кто взял оружие, потому что из них всех кроме него никто не мог его достаточно быстро выхватить и стрелять с каким-то подобием меткости. Кроме того, встречать новых друзей вооружёнными до зубов казалось неправильным.

Возле Джозефа, к большому неудовольствию Мории, сидела Скай. Был ли это инстинкт, заставлявший её волноваться каждый раз, когда она видела Джозефа возле другой кобылы, или она просто по природе была такая отвратительно-ненасытная? В эквестрийских книгах ничего про это не было, но большая часть тех, которые она читала, были посвящены единорожьей магии. Хуан сидел возле Скай, как будто назначил себя её охранником в отсутствии Алекс. Мория подумала, что это вполне могло быть и правдой, пёс был слишком умён.

Адриан и Райли сидели в стороне от всех. У Адриана на крыле всё ещё была наложена шина, хотя другое крыло уже было свободно. Возле него сидела Райли, надевшая больше одежды, чем Мория когда-либо на ней видела. Похоже было, что она попыталась скрыть, насколько страшно и уродливо она выглядит под длинными штанами, подвёрнутыми возле копыт, и свитером, в котором она, наверное, уже сварилась. Даже крылья были прикрыты, а капюшон скрывал голову, только небольшим выступом намекая, что под ним скрывается рог.

— Хорошая идея, малявка, — сказала она, глядя мимо неё на Оливера. Вытащить его из кухни, даже на несколько минут, потребовало целого сражения, но она его в конце концов выиграла. Получай, Алекс, она тоже может быть лидером! – Так, все в сборе. Попытайтесь быть вежливыми и дружелюбными. Мы хотим, чтобы те, кто не собирается тут жить, всем рассказали, как у нас тут здорово. – Это были слова Алекс, но это не значило, что Мория не может их присвоить. – Мы сейчас спокойно встретим наших первых иммигрантов. Давайте позаботимся, чтобы они захотели с нами остаться.

Часть 3 (Мория) – Глава 3

— Ну хорошо, Алекс, я здесь. Зачем ты меня заставила тащиться за многие мили от города никому об этом не сказав? – Мория наклонилась поближе к наушникам, стараясь не обращать внимания на противный шум статики, доносившийся со стороны Алекс.

Ещё несколько секунд раздражения, и она услышала голос другой пони.

— Потому что я пока не хочу, чтобы это увидели наши новички. Остальным я потом расскажу.

— Алекс, тебе придётся что-то сказать иммигрантам. Я им сказала, что ты уехала по делам, но… ты правда собираешься от них прятать HPI?

— Да нет. Нам не позволено рассказывать, где они, по нашему мнению, живут, но кроме этого в HPI нет ничего секретного. Они хотят установить взаимовыгодные отношения с пони Земли. В конце концов, их основали специально чтобы защищать наши интересы и сохранять нашу культуру.

— Тогда зачем на мне таумическая глушилка и зачем я с тобой встречаюсь в пяти милях от Александрии, да ещё и в пять утра? Ты всё ещё на это не ответила.

— Я не хочу, чтобы новенькие увидели Колибри. Нам оставляют одну, будет совсем наша. А ты научишься на ней летать. Я не хочу, чтобы пони, которым мы не можем доверять, знали, где она стоит.

Мория посмотрела в предрассветное небо. Она услышала её прежде, чем увидела. Глухой рокот, приглушённый звук реактивного двигателя, рассекающий небо. Через несколько секунд она её увидела, хотя к этому моменту самолёт уже развернул двигатели и тормозил.

Даже встретившись с ними несколько раз, Мория всё равно не могла побороть восхищение их видом. Её поражало, что настолько сложное оборудование было произведено в полном секрете. Был ли дальний транспортник, который в HPI называли Колибри, последним и величайшим продуктом небезызвестной Зоны 51? И ей предстояло на таком летать? Она задумалась, насколько же Алекс преувеличивает её способности.

Реактивные двигатели внезапно умолкли, их шум сменился на шелест пропеллеров, и шустрый агрегат мягко опустился на поле. Ферма была в трёх милях от шоссе, и милях в двадцати от самой Александрии. Колибри коснулась земли, раздавив невысокую траву своими посадочными опорами. Только когда быстро вращающиеся пропеллеры замерли, выдвинулась рампа и Алекс смогла выйти.

Выглядела она довольно плохо. Бледнее, чем Мория её помнила, с замотанным бинтами плечом и лёгкой хромотой. На одной из её передних ног было закреплено какое-то устройство, хотя Мория и не могла точно сказать, что это было. На ней всё ещё были надеты кандалы, и она даже не пыталась их снять.

Следом за ней вышел человек, одетый в био-таумический скафандр, который людям требовался чтобы выжить за пределами защиты своих мощных щитов.

— Мэм, я вам ещё понадоблюсь? – раздался изнутри голос солдата, странно приглушённый скафандром. Мория не ощущала ничего необычного возле самолёта, это, как она догадалась, было работой тёмной металлической полоски, надетой на огрызок её рога.

— Нет, капитан Райт. Приятно было с вами поработать. Спасибо что подбросили. – Она развернулась и указала на Морию. – Это Мория, наш пилот. Она нас будет возить.

Человек в скафандре хмыкнул и повернулся к Мории.

— Надеюсь, до этого никогда не дойдёт. Тем не менее, все инструкции в компьютере. Я показал мисс Хаггард как включается симулятор. – Он наклонился и похлопал Морию по плечу.

В отличии от Скай, Мория в присутствии людей нисколько не пугалась. Они были естественны, они были тем, к чему она сама принадлежала. Жаль, что у неё не было никаких особенных талантов и ей не досталось место в бункере до События.

— Я даже представить себе не могу, сколько тренировок нужно чтобы управлять этой штукой, — ответила Мория, с благоговением заглядывая внутрь корабля. До сих пор ей не довелось побывать на борту аппарата HPI, и ей очень хотелось посмотреть, что у него внутри.

— Чтобы её человек пилотировал? Да, про это мне тоже как-то думать не хочется, — он снова рассмеялся. – Ты там только на случай, если что-то нехорошее случится с компьютером. Я к управлению даже не прикасался, только задал маршрут. – Он подошёл к рампе, прошёл мимо ней и вышел на поле. – Твой босс преувеличивает мой вклад.

Мория заметила приближающийся второй самолёт, тоже держащийся пугающе низко. Как только он приземлился, капитан помахал рукой в перчатке, скрылся внутри и Колибри снова взлетела. Разгонялась она пугающе быстро, потому что даже учитывая, что местность вокруг была довольно плоская, она скрылась из виду меньше чем за двадцать секунд.

— Алекс, о чём это он?

Алекс просияла и пригласила её внутрь.

— Хочешь поглядеть? Тут всё потрясающе.

Мория подчинилась.

— Но Алекс, с тобой всё будет в порядке? Я тебя представлю иммигрантам через… — она взглянула на часы, — два часа. Может, ты лучше вздремнёшь или просто отдохнёшь?

— Неа. – Алекс вытянула копыта, сняла с шеи ключ и вставила его в механизм. Кандалы со щелчком разомкнулись, падая на землю со слишком сильным для их веса ударом. Мория практически увидела, как в неё возвращается цвет и силы, незаметный поток, вливающийся в неё из земли. Земля безвозмездно дарила свою силу своим любимым детям, если то, что Мория читала про земных пони было правдой.

Мория отомкнула ограничитель на своём роге и бросила его возле кандалов. Она потратила несколько мгновений на то, чтобы почувствовать разницу. Особенно ничего не изменилось, разве что теперь её не пытался медленно удавить невидимый холод. Она попробовала поплотнее упереться копытами в землю, попыталась загнать себя в состояние несфокусированного спокойствия, описанного в книгах как необходимое условие для обнаружения таумических полей. Как обычно, ничего не произошло.

— А, тебе тоже такой положен! – Алекс сунулась в свои (совершенно обычные) седельные сумки и вытащила чёрный браслет, такой же, какой был надет на неё саму. Она бросила его Мории.

Она его поймала и покрутила в копытах. Он был толще, чем ей сначала показалось, четверть дюйма или около того. Он был довольно увесистым, но ничего такого, что бы могло помешать копытам пони. Она распахнула его, засунула копыто внутрь и со щелчком захлопнула. Он загудел, и, подняв его к глазам, она обнаружила вмонтированный в пластик изогнутый экран, по которому быстро бежали строчки текста.

— Ах да, надо, наверное, предупредить… — Что-то ткнуло её в ногу, но не очень глубоко. Ей потребовалось изо всех сил себя сдерживать, чтобы немедленно не расколотить устройство. – Он тебя регистрирует как пользователя. Нам их дали всего два. Ты пилот, так что тебе он положен.

И действительно, через несколько секунд браслет сообщил синтетически-звучащим голосом: «Пользователь зарегистрирован». Алекс прошла мимо неё, помахав своим браслетом над слегка выступающим квадратом металла возле рампы. Она втянулась, закрывая внутренности машины. Ещё один взмах заставил её снова опуститься.

— Классно, правда? – Она шагнула на рампу, цокая копытами при каждом шаге. Мория последовала за ней, наблюдая, как с каждым шагом включаются бортовые огни. Рампа привела их довольно высоко, сквозь наклонную кабину с шестью сидениями на каждой стороне, в тот момент сложенными, чтобы не мешались. – Ты точно не захочешь узнать, что сейчас под нами.

— Я… что?

Алекс махнула в сторону прозрачного люка, похожего на канализационный, сквозь крышку которого виднелась лестница.

— Там, внизу. Советы это не смогли, мы это тоже не смогли, а вот сейчас оно у нас есть! – Откуда в ней взялась вся эта энергия? В этой штуке что, замаскированную кофе-машину спрятали? Алекс носила таумический подавитель не час, она его не снимала несколько дней. Может ли возвращение магии настолько много значить для пони? – Мирный атом, несущий нас по небу.

Мория ещё раз бросила взгляд на крышку люка, и обратила внимание на приклеенный к ней значок радиационной опасности. Ей пришлось глубоко, глубоко вдохнуть.

— Этот самолёт… атомный?

Алекс кивнула, проходя мимо неё в то, что должно было быть кокпитом.

— Технических деталей я не поняла. Могу тебе их все повторить, если хочешь. Если думаешь, что сможешь разобраться в…

— Не надо, сама почитаю. Он сказал, что документация в компьютере… — Она поспешила за ней, входя в слегка опущенный относительно кабины кокпит. Там было только одно кресло. Когда она к нему приблизилась, она увидела нанесённый на изогнутый пластик дисплей, на котором кроме всего прочего было спроецировано происходящее снаружи. В аппаратах HPI никогда не было окон. Она отступила и дисплей отключился. – Неплохо.

Алекс кивнула, поднимая браслет.

— Она использует эти штуки. Им пришлось их подогнать под наши ноги, но это не так сложно, их обычно носят поверх тех скафандров, после того, как сконфигурируют. Ты не замечала, что у всех солдат HPI есть такие? – Она вздохнула, облокачиваясь на слегка изогнутую стенку. – Но неважно, не бери в голову. Я хочу знать про новых пони!

— Сначала вопрос. – Мория оглядела кокпит, и уставилась на свои копыта. – Зачем они нам подарили самолёт? Таких ресурсов у них должно быть не так много.

— О, это не навсегда, — понимающе кивнула Алекс. – Они всегда могут его удалённо вернуть к себе, если он им понадобится. Но от нас будет больше пользы, если у нас будет мобильность. У них есть для нас поручения. В обмен на нашу работу мы получаем возможность использовать эту великолепную машину. – Она постучала по коврику копытом. – Так что, Мория, отвечай на вопрос. Как там новенькие?

— Они не все пони, — ответила она, изучая управление. Оно не было предназначено для пони, и не было похоже, что пони сможет с ним управиться. Сколько тысяч человек потребовалось, чтобы построить такой самолёт? – Насколько я поняла, они принадлежат к трём разным группам. Небольшая команда военных придумала идею с караваном. Они, судя по всему, не собираются задерживаться. Просто заехали «на разведку», разобраться со своими телами и на что они способны. Уверена, они очень хотят узнать, что с нами сделали эквестрийцы, но не уверена, что они поверят твоей истории без…

— Я не собираюсь никому показывать кристаллы, пока мы не научимся их копировать! – прервала её Алекс. – Они хрупкие. Кто-нибудь на них наступит или умышленно разобьёт, и у меня не останется никаких способов кому-то это снова показать. Им придётся ограничиться книгой, которую Принцесса Луна написала про Сохранение. – Она вздохнула. Какой бы прилив сил не случился с ней от возвращения магии, он, похоже, проходил. – А остальные группы?

— Шестеро из Нью-Йоркского поселения. Не рассказывали, чего явились, просто что считают, что у них больше шансов вдали от города, раз уж случился конец света. У них три трейлера, скорее всего, собираются в них жить. Можем сегодня отогнать их в парк, когда Адриан проснётся.

Алекс снова кивнула.

— А оставшиеся?

— Несколько беженцев, которых они по дороге подобрали. Пятеро, вроде бы. Полагаю, они долго пробыли в изоляции, может, даже немножко от этого свихнулись. Я из них ничего не смогла вытянуть, кроме того, что один из них откуда-то с востока.

— Хмм. – Алекс задумалась. – Ты говоришь, они не все пони. Ты разобралась, кто из них кто? Ну и возраст, пол, всё такое?

Мория кивнула.

— Так дословно, как ты, я не умею. Больше женщин чем мужчин. Несколько подростков, остальные взрослые. В основном пони, но двое нет. Одного Скай назвала «алмазным псом», а второй – грифон. Какой смысл был заклинанию всех нас делать такой безумной смесью видов? Не проще ли нам было бы быть всем одного вида?

— Не знаю, — Алекс снова опустила взгляд. – Луна сказала что-то про баланс. Магия проходит сквозь экосистему как углерод или вода через нашу. Без правильных видов экосистема не может правильно работать. Не знаю, почему одни виды нужны, а другие нет. Это слишком сложная теория, в наших книгах её нет.

— Звучит как ещё одна из многих ошибок Принцесс.

— Возможно, — Алекс направилась к выходу, и Мории пришлось поторопиться, чтобы не отстать. – Я много думала о том, насколько лучше всё это могло бы закончиться. Если бы они не забрасывали людей так далеко в будущее. Если бы предупредили нас о том, что собираются сделать, чтобы мы могли хотя бы подготовиться, попрощаться с семьями… — В её голосе была настоящая ярость, и Мория её полностью разделяла. Это было одной из причин, по которой она хранила верность Алекс, несмотря на все её недостатки. У неё, по крайней мере, сердце было на месте.

— Но потом я подумала, что как бы нам не было хреново, мы хотя бы живы, чтобы думать о том, как нам хреново. Если бы Эквестрия не вмешалась, ненавидеть их было бы некому. – Она вздрогнула и взгляд её внезапно сделался испуганным. – Я видела записи, Мория. Доброволец, подставившийся таумическому полю… ещё до того, как всё началось. Его смерть была чудовищна. Я бы такую никому не пожелала. Я могу понять, почему эквестрийцы, насмотревшись на это, подумали, что должны хоть что-то сделать. Любой, кто смог бы просто позволить таким страданиям произойти, при том, что у него были бы силы их предотвратить, был бы монстром.

Она проследовала за Морией в её машину, по пути подобрав таумические подавители и засунув в сумку. Мория промолчала, думая над её словами. Алекс, судя по всему, и не ожидала ответа, потому что ничего не говорила ещё несколько минут, даже когда они уже выехали на пустое шоссе.

— Ещё новости?

Мория кивнула.

— Джозеф поймал ещё одну передачу, короткую, как и прошлый раз. Другой голос.

— Вы хоть немножко приблизились к расшифровке?

Мория покачала головой.

— К сожалению, нет. Джозеф почти уверен, что они не меняли шифр, так что это вопрос времени, пока он его расколет «грубой силой». Чтобы это ни значило.

— Я об этом не больше тебя знаю.

— Я захватила копию, на случай если ты захочешь взглянуть. – Мория достала из кармана кусок бумаги и протянула ей. Там было написано:

kum-b-kb-tul-zgzyz-hkm-xqqhqpqr-k-min-pq-yqwqz-hkmmq-drvy-vri-mes-tul-dbbqf-wp-tul-f-kh-tul-tul-k-rh-kum-ndcb-bbqw-tul-tul-tul-dy-mes

Алекс бросила на бумажку один взгляд и передала её назад.

— Понятия не имею, что это. А что с нашими друзьями? Как у них дела?

— Как у них дела? – Мория подняла бровь. – Тебя всего три дня не было. Что могло измениться?

Алекс пожала плечами.

— Ну, например, последняя из беременных коров родила в день моего отлёта, и я знаю, что Скай по этому поводу волновалась. Я также знаю, что Адриан собирался позвать её на свидание, что-то связанное с гонками на картах и клейкой моделей… я ему даже планировать помогала! – Её усталое лицо наполнилось гордостью, хоть и не осталось таким надолго. – Оливер сказал, что нашёл что-то совершенно потрясающее о магии земных пони, но отказался рассказывать, пока мы лично не встретимся. Райли, похоже, неделю назад разобралась, как играть в Майнкрафт копытами, и очень хотела показать мне реплику Александрии, над которой она там трудилась, включая некоторые «идеи того, что мы когда-нибудь сможем построить».

— Дальше, есть ещё ты. Джозеф мне говорил, что ты уже почти можешь левитировать, и что по его расчётам ты разберёшься за пару дней. Не говоря уже о том, сколько ты работы угрохала в этот проект маленькой когенерационной установки. Я видела, сколько ты времени провела за книгами и в Кимбаллнете. Полагаю, ты хотела мне рассказать, что у тебя есть рабочий проект как раз по дороге назад.

Мория была потрясена. Несколько секунд она вела машину молча, прежде чем пискнуть.

— Т-ты всё это помнишь?

Алекс кивнула.

— Не так, как с визуальной информацией. Люди не книги. Но… полагаю, да. – Она откинулась на спинку и на мгновение выглядела не менее потрясённой, чем сама Мория. – Полагаю, я просто об этом никогда не задумывалась.

Мория ни о чём из этого не стала ей рассказывать, несмотря на то, что теперь, когда ей о них напомнили, она и могла это сделать. Вместо этого она сказала что-то, о чём думала уже давно, что-то, что откладывала с незапамятных времён.

— Прости!

Молодая кобыла наклонила голову набок.

— Прости?

Мории пришлось помучаться, выбирая слова, но она постаралась.

— Месяцы назад… Ты напомнила мне о вещах, о которых я пыталась забыть. Я… потеряла контроль над своей магией. Могла тебя убить. Вызвала довольно… долгосрочный вред. Прости.

Заставить себя повернуть голову и посмотреть на реакцию Алекс было невыносимо сложно. Она всё равно повернула. Она не могла не посмотреть после того, как так долго всё это откладывала. Алекс не выглядела расстроенной. Она улыбалась.

Часть 3 (Мория) – Глава 4

Когда Мории хотелось побыть одной, она никогда не летала. Она не хотела, чтобы её любимое времяпровождение было отравлено пятнами частой хандры. Нет, когда у Мории было такое настроение, она отправлялась в лес. Иллинойс давно уже потерял свои леса под напором людей и ферм. Части деревьев, впрочем, позволили остаться, и некоторые из них росли неподалёку от местного сельского клуба. Припарковав машину на пустой дороге, Мория могла уйти в лес и рассчитывать, что её никто не побеспокоит столько, сколько ей захочется.

Редко когда она была настолько взволнована, как сейчас. Что хуже всего, она понимала, что ей некого кроме себя винить. Как и в большей части того, что вызывало в ней подобные чувства. С самого События она постоянно, практически каждое утро, задумывалась, стоит ли вообще жить. Она много ночей провела просто пытаясь себе напомнить радости жизни. И несмотря на это, каждое утро она просыпалась с ещё большим отвращением к себе, чем раньше.

Только среди деревьев она могла забыться. Она шла по знакомым тропинкам и не скрываясь рыдала, не боясь, что кто-то услышит её голос. Никто никогда не пытался последовать за ней в эти её вылазки. С чего им в этот раз изменять привычкам? Она обнаружила, что природные запахи успокаивают её куда лучше, чем когда она была человеком, прежде чем эквестрийское заклинание лишило её жизни, которую она с трудом терпела, и заменила её на ту, которую она действительно ненавидела. Ждать сочувствия от деревьев не приходилось.

Иногда она брала с собой топор и метала его ртом в ствол дерева. Это было достаточно опасно, чтобы она могла насладиться адреналином, иногда мечтая неловко повернуться и перебить себе чего-нибудь жизненно-важное. Иногда она просто лягалась, уничтожая кусты и мелкие деревца копытами куда более твёрдыми, чем человеческие руки. Иногда, когда она чувствовала себя особенно осмелевшей, она пробовала заклинание. Она однажды даже устроила этим небольшой лесной пожар, хоть и достаточно мелкий, чтобы суметь его самостоятельно погасить. Даже в приступе ярости она не забывала в такие дни, когда ей хотелось испытать свою магию, брать с собой огнетушитель.

Ни одна из обычных методик в этот раз облегчения не принесла.

— Ну конечно они не сработают! – практически прокричала она, лупя копытом по дереву. Ничего особенного не происходило, разве что, удар немножко отдавался в ногу, на мгновение заставляя её слегка вздрогнуть. – И конечно это был ты! – Она попыталась лягнуть ещё громче, попыталась, чтобы было больнее. Больнее стало, но это не помогло. Она всё равно была напугана.

— Ты знал, что это может произойти, и это тебя не остановило! Ты знал, что это может произойти! – Она на мгновение попыталась представить, что теперь произойдёт, быстро пробежавшись по логическим цепочкам. Мория была беременна, в этом она была уверена. Не только потому, что она пропустила один из этих выбешивающих циклов, хотя и это тоже. Не только тошнота по утрам, преследующая её весь день и всплывающая в полную силу всякий раз, когда она чуяла готовящуюся еду.

Нет, худшим оскорблением было то, что то, что она на самом деле хотела освоить, магия, начала наконец с ней сотрудничать, но только касаемо её внутренностей. Мория почти не чувствовала так называемое «таумическое поле», которое делало магию возможной, не чувствовала излучения, которое должно было исходить от всех живых существ и которое прикончило её собственный вид. Но тем не менее, даже без протеза рога, ей требовалось только мгновение сосредоточенности чтобы почувствовать энергию, идущую изнутри её собственного тела, похожую, но чётко отличающуюся от её собственной.

Оно ведь не могло пока быть больше, чем просто большая кучка клеток, так? Как она умудряется его чувствовать? Она так много не понимала, но многое стало ясно, как только она разобралась, что именно она чувствует внутри себя. Таумическая радиация была как мягкая невидимая рябь на поверхности пруда. Она её не видела, но могла почувствовать, как она перемещается сквозь пространство. Её восприятие было, если сравнивать с тем, что описывал Джозеф, невероятно неуклюжим, сам он мог чувствовать на несколько дюжин метров вокруг, точно определяя положение живых существ и, в особенности, пони, даже с закрытыми глазами. Он даже чувствовал, когда кто-то испытывал сильные эмоции, хоть и не мог сказать, какие именно.

Последний пункт она знала лучше всех, и именно поэтому она сюда и выбралась. Джозеф знал, когда у неё было плохое настроение, и пытался её утешить со всей точностью и грацией горной лавины. Что ещё хуже, если уж даже она могла почувствовать крохотную жизнь внутри себя, если она её чувствовала уже целую неделю (хотя несколько дней потребовалось, чтобы разобраться, что это такое), она была уверена, что и для него это не составит труда.

Они будут родителями. Мория чувствовала это со всей уверенностью человека, которому только что сообщили смертельный диагноз. Некуда бежать, не с кем драться. В мире без медицинской науки даже простейшая хирургическая операция могла её убить. Не говоря уже о том, что пытаться сдерживать рост популяции было просто глупо, ведь что им требовалось больше всего, так это побольше народу, чтобы помогали отстраиваться. Даже если все эти иммигранты останутся, даже если приедут другие… сама мысль навредить ребёнку была ей отвратительна.

Куда отвратительней, чем идея навредить себе, как бы парадоксально это не звучало. Жаль, что безумные стремления не подчинялись правилам логики. Зачем она сюда приехала? Что надеялась сделать? Она не знала ответ.

Не то чтобы кто-то спросил. Никто не знал. То, что она узнала, что Алекс прошла через что-то подобное, сделало ситуацию ещё хуже. Мория могла на примере видеть очень наглядную демонстрацию того, что вынести подобное и сохранить достоинство, наслаждаться им, было вполне возможно. Успех Алекс доказал, насколько жалким человеком была сама Мория.

И даже не человеком, шептал ей голос из глубины сознания. Она его слышала и признавала правду. Её единственное умение и стремление, полёт, вскоре окажется за пределами досягаемости. Скоро ей очень повезёт, если удастся поднять в воздух даже сверхлёгкий самолёт, настолько редким стало горючее. Реактивным самолётом ей больше никогда не управлять, это было абсолютно точно. Единственная радость в жизни гнила по всему миру в цистернах и бензовозах. Какая невероятная жестокость была в том, что кругом были тысячи небольших самолётов, но ни на одном из них она не могла взлететь.

Стоили ли все сложности жизни награды? Мория очень серьёзно это обдумала, это был не просто теоретический вопрос. К сожалению, обычно она просто ходила кругами. Она обдумывала одни и те же аргументы по сотне раз, но никогда они не были настолько личными.

Она всё ещё их обдумывала, когда поняла, и довольно резко, что чувствует три таумических источника поблизости, не только те два, которые были у неё внутри. Её глаза распахнулись, и она резко села, осматриваясь в поисках нарушителя.

Последовал ли кто-то за ней? Может, кто-то совсем незнакомый, из нового поселения? Или хуже, кто-то, кого она знает? Как оказалось, нет. Это были даже не «люди».

Её новая магическая чувствительность указала ей, куда смотреть, и там она обнаружила оленя. Самца, хоть его рога и были маленькими и короткими, так что, либо совсем молодой, или просто не слишком здоровый. Даже так, олень был выше её на пару футов. Он был больше, сильнее и, наверняка, быстрее.

Страх поднялся из того же уголка её души, из которого доносился по ночам тёмный шёпот. Да, её жизнь на самом деле ничего не стоила. Её самый большой и самый серьёзный страх, которого до События просто не существовало, собирался воплотиться в реальность. Конечно же, вселенная для неё заготовила что-то подобное, того, что её жизнь и без того вполне ужасна, не хватало.

Олень подошёл, принюхиваясь. Она замерла, как будто ей на нос уселась оса, не решаясь даже дёрнуться, чтобы не спровоцировать нападение.

Нападения не случилось. Через несколько секунд энергичного обнюхивания, олень отошёл на пару шагов и встретился с ней взглядом.

Мория раньше видела оленей, когда охотилась с отцом. Она глядела им в глаза за мгновение до выстрела, и это её не останавливало. Она по этому поводу ничего на самом деле не чувствовала. Она была разумным хищником, они – неразумной добычей.

В глазах что-то неуловимо изменилось. Но куда большее доказательство исходило из места, где когда-то был её рог. Доказательство, кричащее, что эта «неразумная добыча» куда больше на неё похожа, чем отличается.

— И-извини, если помешала, — выдохнула она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я сюда каждые несколько дней прихожу. Если я влезла в твой дом, я не хотела…

Тишина. Зверь, похоже, внимательно прислушивался, наблюдая за ней с куда большим пониманием, чем любая собака, встречавшаяся ей до События. Даже большим, чем у Хуана. Как будто он как-то понимал, что слышит слова, хоть и не понимал концепции языка.

Может, она общалась с пещерным человеком мира животных? Многие животные явно поумнели, но тут Мория, похоже, наткнулась на что-то, что даже Алекс не ожидала – заклинание, похоже, развило один из земных естественных видов.

— Разве что… ты был человеком? – завершила она свой внутренний диалог вслух. Ну и кто бы на это пожаловался, олень? – Ты ведь не человек, так? Если так, то ты, наверное, от одиночества свихнулся…

Тишина. Олень сохранял неподвижность, пока она говорила, наблюдая за её ртом. Он даже попытался повторить, открывая и закрывая свой рот. Движения были совершенно случайными, а звуки были теми, которые обычно производят олени.

— Полагаю, что нет. Если бы ты был человеком, ты бы умел разговаривать. Во всяком случае, мы все умеем. Разве что твой рот больше не умеет выговаривать слова. – Она внезапно почувствовала беспокойство, не наткнулась ли она на кого-то, кому досталось даже больше, чем ей? – Кивни, если понимаешь!

Ничего. Ни наклона, ни жеста, животное просто на неё смотрело. Она вздохнула, но не расслабилась.

— Значит, ты как коровы. Скай говорит, они разумны. Ну, более разумны, чем коровам положено. Ты, наверное, тоже такой.

Она прошла мимо оленя, чувствуя прилив смелости. Он не попытался её остановить, хотя она даже не глядя могла сказать, что он следует за ней. Олени – шустрые создания, слишком шустрые, чтобы она могла сбежать, если бы он захотел держаться от неё поблизости.

Она не побежала, чтобы резким движением не прервать непонятное стечение обстоятельств, вызвавшее странное поведение.

Она продолжала говорить всю дорогу до машины. Он безмолвно следовал за ней, делая вид (насколько это доступно оленю), что очень внимательно запоминает всё сказанное. Она прошлась по всей своей цепочке рассуждений, поделилась беспокойством о том, насколько она ужасный родитель, как у неё нет ни малейшего желания передавать кому-то свои гены. Олень слушал, так же, как слушает хорошая собака, хоть и не пытался отвечать.

В конце концов, она добралась до края леса, где деревья уступали место извилистой грунтовой дороге. Она дошла до машины и обнаружила, что он больше за ней не следует. Он пронаблюдал, как она залезает внутрь, и продолжил смотреть, как она завела мотор и включила радио.

Паникующий голос Джозефа ворвался в кабину.

— …рия! Мория, скажи что-нибудь!

— Тут я. В чём дело?

— Слава богу! – Она почувствовала в его голосе такое облегчение, как будто с него упала гиря. – Мы тебя уже целый час пытаемся вызвать!

— В чём дело? – Она осмотрела горизонт, но не заметила дыма со стороны города (да и со всех остальных сторон, если уж на то пошло). Она оставила радио на коленях, проезжая мимо всё ещё наблюдающего за ней оленя и сворачивая на поворот, который должен был привести её назад, в Александрию.

В рации послышался голос Алекс.

— Мория, что-то произошло в Филадельфии. HPI это заметили когда последний раз сканировали область со спутника, судя по всему, это самое сильное таумическое поле, какое они когда-либо видели. Оно угасает. Нам срочно надо туда. Нам надо, чтобы ты нас туда немедленно отвезла.

Колено Мории впечаталось в тормозной рычаг, свисающий с руля, и она чуть было не слетела с дороги. Несколько минут она пыталась подавить кашель.

— Ты хочешь, чтобы я кого-то довезла до Филадельфии?

— Четверых. Ты, я, Джозеф и Оливер. Спутник показывает следы недавнего проживания пони. Судя по всему, там был какой-то взрыв, что-то загорелось. В городе могут оказаться раненные.

Она снова вывела машину на дорогу, на этот раз осторожнее.

— Алекс, быстро не выйдет. Реактивный самолёт всё ещё припаркован в Индианаполисе. Это несколько часов езды, ещё сколько-то часов на проверить горючее и прогнать предстартовые тесты, и молиться Богу, чтобы я могла справиться с погодой…

— Слишком медленно. При текущей скорости угасания, таумическое поле погаснет за шесть часов. Вся надежда на то, что Джозеф сможет разобраться, если мы успеем добраться дотуда раньше. Не говоря уже о раненых! Мы полетим на Колибри. Мы уже возле неё, а ты помнишь, где мы её оставили. Я хочу, чтобы ты ехала прямо к нам. Времени собирать припасы нет.

— Алекс… — она глубоко вздохнула, пытаясь не звучать покровительственно. Тут она сообразила, что усилия бесполезны, и попыталась наоборот звучать как можно покровительственнее. – Колибри у нас три дня. Я потратила несколько часов играя в симулятор. Просить меня поднять её в воздух – самоубийство, если не что покруче. Я всё ещё сомневаюсь, что пони вообще может ею управлять без рук, со всеми этими рычагами. Хочешь умереть – бензиновая бомба справится намного быстрее.

Алекс это не обрадовало.

— Они поведут её на удалённом управлении! Ты там сидеть будешь только на случай, если случится непредвиденная ситуация, но ты нам всё равно нужна.

— Мория, пожалуйста. – Снова голос Джозефа. – Пони могли пострадать. Адриан сказал, что в Филадельфии жила большая группа, может, даже больше, чем наша. Им может понадобиться помощь.

Алекс не смогла бы её убедить. Алекс она бы с радостью послала куда подальше. Но не Джозефа.

— Если её придётся вести мне, это верная смерть, — сказала она. – Но я не позволю вам без меня лететь на чём-то настолько прекрасном. Буду через десять.

Часть 3 (Мория) – Глава 5

— Я тебе уже объяснила, тебе пока нельзя внутрь. Реактор всё ещё не прошёл предстартовый прогрев.

Мория вышагивала туда-сюда перед припаркованной Колибри, постепенно всё сильнее раздражаясь. К примеру, она на самом деле была не «перед» Колибри, потому что им приказали отойти минимум на 500 метров, пока люди из HPI что-то с ней удалённо химичили, при помощи какой-то штуковины, или что там у них есть. Она ничего из этого всё равно не поняла. Её не беспокоило, что надо провести предполётную подготовку, не волновало и то, что до того, как можно будет подняться в воздух, надо будет подождать час, а то и больше.

Вообще говоря, эту новость она встретила с облегчением. Она хотела потратить каждую освободившуюся от этого секунду на чтение инструкций и поиск там самой базовой информации. Например, как включать встроенный автопилот и поддерживать постоянную высоту. Несколько крупиц простых знаний, которые вряд ли помогли бы ей самостоятельно управлять самолётом, но могли спасти их лошадиные задницы от серьёзного технического сбоя.

Подняться на борт и забрать инструкции ей, впрочем, не удалось, потому что предполётные процедуры к моменту, когда они доехали до места, уже начались, и им «абсолютно ни при каких условиях» нельзя было подходить ближе 500 метров.

— Я не собираюсь пытаться взлететь, — объяснила она насколько можно просто. – Я не собираюсь ни на что тратить энергию. Я даже главный компьютер запускать не стану! Мне нужен всего-то терминал для того, чтобы открыть чёртов PDF! Что мне не потребовалось бы делать, если бы ваша чёртова операционная система подпустила нас к документации!

— Инструкции засекречены, но я уверена, что вы…

— Ну конечно, засекречены. – Она пронзила удерживаемый в магии Джозефа телефон взглядом, как будто могла заставить его загореться одной силой ярости. Будь у неё рог, это было бы вполне возможно. – Потому что чёртовы коммуняки могут спереть дизайн вашей автономной леталки вертикального взлёта! Не, ещё лучше, пони. Мы определённо обладаем техническими навыками чтобы построить атомный самолёт.

Абонент с другой стороны, жизнерадостная женщина по имени «Тейлор Гэмбл», которая, судя по всему, зверела параллельно Мории, ответила чуть ли не срываясь на крик.

— Это чёртов неэкранированный ядерный реактор, конская ты башка!

Это заставило Морию притихнуть и обратить внимание на осуждающие взгляды друзей. Они подтащили припасы, достаточно еды, воды и туристических принадлежностей, чтобы провести в лесу неделю, и сложили их в кучу так далеко от фермы с самолётом, что эта куча оказалась почти на дороге.

— Чего?

— Подумай, если, конечно, умеешь, — продолжила по телефону Тэйлор. – Ядерное топливо имеет одно из лучших соотношений энергии к массе в мире, сразу следом за антиматерией. Проблема в том, что экранирование у реакторов тяжёлое. В реакторах Колибри и Альбатросов есть только тепловые экраны. Сам корпус изолирован, но совсем по-минимуму. Если ты войдёшь в Колибри во время прогрева, то потом даже на колбасу не сгодишься.

Когда Алекс протянула ей телефон и представила инженера на другом конце как «друга», Мория не предполагала, что переводится это как «человек, постоянно ей напоминающий, что она пони». Это почти заставило её озвереть настолько, чтобы почти пропустить сказанное женщиной мимо ушей, несмотря на то, что подобные предупреждения явно не следовало игнорировать.

— Если в этой штуке сейчас прогревается неэкранированный ядерный реактор, каким образом предстартовая подготовка спасёт нас от того, чтобы быть живьём зажаренными?

Женщина на другом конце глубоко и очень разочарованно вздохнула.

— Мория Стриклэнд, это Колибри HPI. Как и все прочие аппараты HPI, она экипирована CG… CPNFG. Это… Слушай, в общем, эта штука делает сферу, внутри которой любое мощное излучение нейтрализуется. Конкретно эту мы настроили так, что её сфера накрывает только сам реактор, после того, как подавит всю радиацию, которая накопилась во время прогрева… но пока она не запустится, внутри опасно. Понимаешь?

Мория несколько секунд не отвечала, пытаясь успокоить собственное сердцебиение. Может быть, она и дала волю чувствам по пустяковому поводу.

— Да, миссис Гэмбл, я понимаю. Я… извиняюсь за своё поведение. Думаю, это на меня так стресс действует, от того, что меня попросили управлять этой штукой. – Она на мгновение задумалась, заставляя себя успокоиться. Если бы было время, она бы даже помедитировала. Но она знала, что времени нет. – Эти ваши коммуникаторы ведь и данные умеют отправлять, так? Может, пошлёте мне инструкции на Колибри? Я совершенно не готова к управлению этой штукой.

Как только Мория успокоилась, голос на другом конце тоже успокоился.

— Конечно! Нам не положено посылать данные HPI куда-либо за пределы сети, но… ваши коммуникаторы ведь не за пределами сети? – Через секунду экран коммуникатора засветился, информируя их, что получен файл PDF. – Меня бы они за деньги не заставили сесть за штурвал этого летучего гроба, даже если бы я умела им управлять.

Мория присела, показывая Джозефу, чтобы отпустил телефон. Он так и сделал, и аппарат упал из левитации прямо ей в копыта.

— Ещё раз извини, Гэмбл. – Она выключила телефон прежде, чем инженер HPI успела ответить, беря стилус в рот и начиная тыкать им в экран.

Через несколько часов она сидела в кресле пилота, «управляя» тем, что могло оказаться самой совершенной машиной, которую люди когда-либо соорудили, и которая при этом не была предназначена для полётов в космос. Управлением она это не считала, потому что совершенно не представляла, как оно работает и не смогла бы ничем помочь, за исключением совсем уж элементарных поломок.

Во время работы экраны, выполнявшие функции «окон», заполнялись картинками происходящего снаружи, совмещёнными с картами, инструментами и показаниями датчиков. Колибри просто издевалась над стандартами лётной безопасности FAA. Во всей кабине не было ни единого запасного аналогового прибора, и ни единого нецифрового органа управления.

В инструкции этот элемент дизайна даже объяснялся, пусть и несколько цинично: «В случае, если произойдёт сбой центрального компьютера, устройство CPNFG немедленно прекратит работу. Те четыре секунды, которые требуются для набора смертельного уровня радиации, не считаются достаточным временем для безопасной посадки и эвакуации».

В системе были дюжины уровней запасных контуров и цифровой защиты, ни один из которых она не понимала. Даже само удалённое пилотирование было не более чем запасным методом, всего лишь дополнявшим бортовой компьютер. Многие страницы инструкции описывали, как поток команд непрерывно отправлялся в «центр», для автоматической и человеческой проверки, и удалённое управление включалось всегда, когда в данных попадалась малейшая ошибка.

Даже зная это, она чувствовала себя неуверенно. Какую задержку добавляет движущийся на скорости света сигнал? Она сидела перед управлением, в котором не разбиралась, и думала о том, насколько серьёзной проблемой может быть задержка в пару секунд. Ответ? Куда более серьёзной, чем ей бы того хотелось.

Если бы бортовой компьютер сломался или обсчитался, им крышка.

Для разнообразия она играла роль оптимистки. Она не хотела, чтобы остальные поняли, насколько они уязвимы и самоубийственно-отважны, поэтому вместо этого она приняла уверенный, стоический вид, и отвечала на все вопросы кивками. Она уже выразила свой протест, и они её проигнорировали.

Пилот всегда спокоен и собран, говорила она себе, не чувствуя ни того, ни другого. Я изо всех сил постараюсь наилучшим образом реагировать на опасность и сохранять самообладание. Это было нелегко, но она справилась. Вплоть до того момента, пока не включились сирены.

Ей потребовалось секунд десять на то, чтобы найти нужную иконку среди дюжин незнакомых символов на дисплее. Конечно, к моменту, когда она её нашла, уже включилось голосовое оповещение.

— Внимание: зафиксирован всплеск таумического поля! Активная компенсация уменьшит операционную тягу. Запустить?

— Да! – крикнула Мория дисплею, лихорадочно пытаясь найти, что могло заставить компьютер на неё кричать. Она почувствовала внезапный толчок ускорения, недостаточный, чтобы выбросить её из страховочных ремней, но, скорее всего, вполне достаточный, чтобы впечатать в стену кого-нибудь непристёгнутого. Она почувствовала, как аппарат начал снижаться, короткие крылышки почти не замедляли падения в отсутствии тяги.

Затем она посмотрела вверх и увидела, что заставило компьютер поднять тревогу. Нет, это не было результатом чего-то, чем мог заниматься в кабине Джозеф. Как терпеливо объяснили в HPI, они вывернули внутренние таумические сенсоры на самую низкую чувствительность. Данные поступали снаружи, и теперь Мория разглядела источник.

Там, в небесах, направляясь прямо к ним, летел дракон. Сплетение воздуха и ревущего сине-фиолетово-зелёного пламени, с рунами, сливающимися в сплошные полосы вдоль спины. Он был длинным, элегантным чудищем, с плавниками вдоль хребта полупрозрачного тела, похожий на что-то, что Мория ожидала бы увидеть на китайском новогоднем параде.

Времени думать не было. Она проверила высоту (65000 футов и падает), поискала управление, но ничего не нашла. Дракон направлялся прямо на них. Прочный самолёт вроде этого мог выдержать немало издевательств, но полёт сквозь тело пылающего змея?

Тем не менее, у неё была идея.

— Пилотский доступ! – крикнула она, используя слова, которые от неё чётко потребовали никогда и ни при каких обстоятельствах не использовать. – Вся энергия на CPNFG! Двигатели, жизнеобеспечение, связь, всё, кроме компьютера! Выдай мне самое мощное поле, какое сможешь!

— Команда принята. – В этот раз торможение не было резким. Лампочки на потолке погасли и где-то над ней внезапно угас рокот реактивных двигателей. Никаких вентиляторов, качающих воздух, никакой музыки из грузового отсека. Только тихое гудение реактора, как будто сердцебиение мира. Оно, свист воздуха снаружи, и испуганные крики из кабины.

А она наблюдала, как вершина человеческих технологических достижений вступила в бой с внезапным напором сверхъестественной мощи. Под её копытами текла энергия древней сверхновой, выжатая в раствор кипящих солей, и через несколько мгновений – в сверхпроводник, проложенный вдоль всего корабля. Энергия вливалась в затейливые кольца композитных проводов и рефлекторов вокруг магнитной бутылки, содержащей в центре капельку экзотичной материи. Триллионы вычислений в секунду модулировали энергию, вливающуюся в CPNFG.

Когда дракон подлетел вплотную и распахнул челюсти, чтобы заглотить Колибри целиком, Мория почувствовала, как на неё накатывается волна пустоты, глубже и сложнее всего, что она когда-либо в жизни чувствовала. То, что произошло следом, она видела как будто издалека. Волну не было видно, но вот как она ударила дракона, видно было прекрасно. И руны, и зубы, и чешуя были разнесены в ничто, оставив в воздухе только лёгкую дымку.

Её, и могучую воздушную воронку. Может, Колибри и смогла бы без труда её преодолеть, но это было раньше. Теперь они летели на дозвуковой скорости, потеряли и возможность к мгновенным коррекциям, обеспечивавшуюся суперкомпьютером, и связь со сверхсекретным бункером HPI.

Их ударило в борт, и Мория внезапно обнаружила, что лежит на потолке. Она крутилась, видя красное, потом чёрное, потом снова красное, и понимала, что в любой момент может потерять сознание. Ей надо было отменить свою предыдущую команду, или им всем конец, может, даже более болезненный, чем та смерть, которую нёс им полупрозрачный небесный змей.

Её одолевала апатия. Боль сокрушала её как лавина из воющих сирен и ревущего ветра. Сквозь всё это вернулся старый голос, тот же самый, который говорил с ней в лесу.

Сейчас будет легче всего, говорил он ей. Просто ничего не делай. Никто не узнает, что ты специально. Будет совсем не больно. Ещё несколько секунд и ты всё равно потеряешь сознание.

В сокрушающей пустоте Мория почувствовала краткую вспышку магии. Она пришла не снаружи, она даже не покинула её тело. Это была та же искра, которую она почувствовала в первый раз, когда на самом деле почувствовала магию. Яркая и прекрасная, она просуществовала всего секунду, прежде чем невыносимая тяжесть поля поглотила её и оставила её снова пустой.

Но этой секунды хватило.

— Отменить предыдущую команду! – крикнула она, молясь, чтобы компьютер её услышал сквозь рёв сирен, вопли сзади и шум ветра. – Энергию на двигатели, вернуться на курс!

В мире, который она знала, даже самый опытный пилот вряд ли бы смог избежать катастрофы в текущем положении. Мили высоты только откладывали неизбежное, и то ненадолго. 70 тонн металла и композитов могли выдержать колоссальные силы, которые были сейчас к ним приложены, а могли быть разорваны в клочья прежде, чем успеют долететь до земли. Слишком быстрая поправка гарантировала подобную смерть, слишком медленно – и поправка безнадёжно опаздывала.

Но Мории не надо было делать поправку. Бортовой суперкомпьютер, может, не знал, как следует бороться с нападением магического огненного дракона, но в точности знал, как выводить машину из аварийного пикирования.

Двигатели взревели, действуя в идеальной синхронизации с закрылками и рулём, и даже пропеллерами. Тысячи постепенных движений, каждое идеально рассчитанное, вывели Колибри из падения на высоте вряд ли большей пары сотен метров.

Примерно в этот момент она заметила крики.

Часть 3 – Интерлюдия

29 октября 2015

Дорогой дневник.

Извини, что последнюю неделю ничего не писала. Я бы назвала эту неделю неоптимальной, но, чую, за такое меня потащат в суд по обвинению в «преступном преуменьшении».

Ну хорошо, было бы немножко нечестно называть всю неделю неудачной. В конце концов, первая волна иммигрантов прибыла пять дней назад, и с ними у нас всё хорошо получилось! Да, не все собираются остаться, некоторые сомневаются, стоит ли задерживаться. Поселение уже, похоже, начало разделяться на разные лагеря, но… да забудь про это всё!

День начался с телефонного звонка, который я бы предпочла не получать, особенно теперь, когда я знаю, что из него вышло. Задним-то умом все крепки, ага? Звонили из HPI, используя коммуникатор, который они мне дали, когда я к ним последний раз заехала. Ну, «заехала» это я, пожалуй, преуменьшаю. Прошлый раз я вызвалась стать подопытной для всевозможных экспериментов.

Цель была вполне очевидная – понять, что именно в теле пони делает нас иммунными к разрушительному воздействию таумических полей. Взяли образцы ДНК, томограмму мозга, ну и так далее, но ни один из учёных по поводу результатов обрадованным не выглядел. Честно говоря, я даже не уверена, что чем-то помогла… но ведь то, что они получили, это же только первая волна результатов, так? Они же много всяких полезных вещей смогут узнать, когда полностью расшифруют мой геном, как следует закопаются в обычную исследовательскую текучку. Чтобы довести до совершенства первый антибиотик потребовались десятки лет исследований!

Время в HPI немножко напоминает мне о встрече с Принцессой Луной. Эдмонд Кларк… уверена, ты его помнишь… он у них главный. Он видит дальше, чем кто-либо, кто мне встречался, может, даже дальше, чем сама Принцесса. Его послушать – как будто греческий бог планы составляет.

Честно говоря, я бы сильно удивилась, если в бункере нашёлся бы хоть один человек с IQ ниже 130. Говори про IQ что хочешь, что он неполное и неточное отражение интеллекта (и будешь прав), но я О ДРУГОМ! О том, что они отобрали лучших людей мира. Самых сильных, самых умных, ну ты понял.

А чтобы их возглавить, нашли величайшего. Кларк совсем не пугает, пока не начнёт говорить. Его планы простираются на века после его смерти, полная ветвящаяся сеть целей и прогнозов. Есть хорошие новости – HPI накопили больше ядерных материалов, чем любая организация до них. Настолько много, что, как он мне сказал, тепло, излучаемое складом, используется, чтобы обеспечивать все обычные электрические нужды бункера.

Он со мной и другими числами поделился. Если верить оптимистичным прогнозам, бункер должен протянуть около ста лет. Предположив, что им удастся чинить и находить запчасти для CPNFG (и эта их экзотическая материя, которую они придумали, не деградирует), инженеры Кларка дают им что-то между 500 и 1000 лет, в зависимости от того, сколько они смогут собрать запасов за следующие несколько десятилетий (с поправкой на то, что всё портится).

Ты можешь сказать, что это очень серьёзные промежутки времени, чтобы на них делать прогнозы, и что на такой дистанции они бессмысленны. Думаю, это мнение преуменьшает значение развития технологий. В конце концов, мы же когда-то были убеждены, что у нас нефть кончится, так?

Я серьёзно. Про это много говорили, когда люди были ещё люди, и мясо было вкусным. Я всё детство слушала про «пик нефти» и о том, как мы высасываем планету досуха. Если Кимбаллнет ещё жив, посмотри там разведанные запасы по годам, и сравни с добычей. Несмотря на то, что с каждым годом люди добывали нефти всё больше, неразведанные запасы продолжали увеличиваться!

Ты спросишь, как такое возможно. Может потому, что в твоё время считают, что нефть добывают из оливок, или сои, или льна, или ещё чего-то подобного. Может, арахис? Вроде бы один из первых дизельных моторов как раз на арахисовом масле и работал? Я даже эпизод «Разрушителей легенд» на эту тему припоминаю.

В общем, смысл моего дурацкого словесного поноса в том, что ТЕХНОЛОГИЯ помешала нам остаться без нефти. Мы развивались, и могли лучше добывать ресурсы, лучше их находить, и больше выжимать из того, что нашли.

А HPI придётся делать то же самое, чтобы выжить. Ключевой для них проект, пожирающий больше ресурсов, чем любой другой, это найти способ выжить в таумическом поле. В конце концов они хотят сделать что-то вроде вакцины, защищающей от его воздействия.

В этом их бункере есть технологии, про существование которых я даже не подозревала. Оказывается, за несколько лет, предшествующих Коллапсу (они это так называют), произошёл всплеск невиданного сотрудничества и инноваций по всему миру, что-то вроде многонаучного ренессанса, направленного на создание всего, что может понадобиться последним сохранившимся остаткам человечества. Многое было доставлено в бункер, но многое до сих пор разбросано по всему миру. В конце концов, после того, как все погибли, они должны были облететь весь мир и собрать оставленное, сложив на тысячах специально для этого построенных подземных складах.

Там уже было немало предметов культурного наследия. Если у тебя была идея совершить налёт на один из музеев Смитсоновского института, или, например, прихватить Декларацию Независимости, забудь. Предметы подобной ценности были вывезены из всех стран-членов программы, потому что HPI, само собой, не чисто американское начинание.

За время, проведённое в бункере, я узнала немало поразительных вещей о собственной физиологии, но не знаю, что HPI узнали о магии. Они разрабатывают полностью автоматическую исследовательскую станцию, и собираются установить её недалеко от нас. Она сможет замерять наши взаимодействия с таумическим полем, которого, по понятным причинам, в бункере HPI нет. Есть некоторые пределы тому, что можно узнать о магии там, куда магию не пускают.

Если это всё похоже на то, что я уклоняюсь от какой-то важной темы, это потому, что я на самом деле уклоняюсь. По большому счёту, о визите в HPI сказать нечего. Я знаю, что у них всё схвачено, и я верю, что их начальство сможет принять наилучшие решения, направленные на благо человечества. Назад я возвращалась немножко больной от долгого воздержания от магии (не говоря уже о том, что они там называют едой, не рекомендую), но на этом, собственно, и всё.

Они дали нам Колибри. Величественная машина, один из самых внушительных аппаратов, какие мне приходилось видеть. Я могу смело признаться, что мои технические знания мне тут совершенно не помогли. В конечном итоге детальки двигаются и поворачиваются, это знакомая часть. Остальное? Бог знает.

И вчера мне представился такой великолепный шанс узнать её поближе. Как бы ни было весело управлять сверхлёгким самолётом (ну, технически, просто летать на нём), с этого дня я, пожалуй, предпочту землю.

HPI её нам выдали потому что доверяют, и потому что мы можем забраться в опасные зоны (и области, населённые пони), и доставать оттуда для них всякое. Каждый раз, как мы что-то добудем, они нам заплатят продуктами промышленного производства, так что это будет что-то вроде торговли. Мы отправляемся на поиски приключений, а они нам дают всякое барахло, которое мы не можем сами произвести.

Пока нам ничего такого не нужно, потому что мы можем просто пойти и взять что нам требуется. Но я прекрасно понимаю, что это не может продолжаться вечно, и что на будущее не помешает установить эти отношения заранее.

Снова отвлекаюсь. Нет, «отвлекаюсь» — не то слово. Я избегаю тему.

HPI засекли в Филадельфии что-то большое, больше, чем дуговой передатчик, который использовала Сансет Шиммер, причём как минимум на порядок. Моя первая мысль была, что они засекли аликорна, может, случайно тут застрявшего, или (и от этой перспективы у меня копыта дрожат), народившегося из вернувшегося человека.

Хвала небесам, это оказался не второй вариант. Если верить эквестрийцам, шанс на такое астрономически мал. Надеюсь, меньше, чем один на семь миллиардов. Это вполне астрономическое число.

Когда мы подлетели поближе к городу, что-то на нас напало. Я его называю «что-то» потому, что сама его не видела. Мы только услышали крик Мории и увидели пугающие показания компьютера. Она это описала как «чёртов огненный дракон».

Я в тот момент в её словах не сомневалась, потому что у меня как раз случился один из худших дней в моей жизни. Она переключила всю энергию в CPNFG, и это логично. Я попыталась пристегнуть всепони при первом же признаке опасности, но одна пони так и не успела вовремя пристегнуться.

Я. Мы перешли в пикирование, а потом завертелись. Потолки там местами пятнадцать футов. Или, если движешься вертикально, низ может оказаться от «потолка» в сорока футах. Тем из нас, кто не пегасы, оставалось только молиться, что мы не свернём себе шею.

Похоже было, будто что-то сломалось. Из меня вылилось много крови, и кое-где торчало то, что не должно торчать. Я никогда не видела таких жутких ранений, и рада, что не довелось. Маленькие радости, полагаю, что это одна из них.

Когда я пришла в себя, я уже чувствовала себя намного лучше. Оливер и остальные были бледные как смерть, и он как раз заканчивал с каким-то медицинским чудом. Мы были на земле, и были там уже довольно давно. Остальные просто вздохнули с облегчением, но не Оливер. Я встретила его взгляд и в то же мгновение поняла, он знал. Может, это как-то связано с его медицинской милометкой.

К сожалению, мои травмы и исцеление затмило то, что мы обнаружили. Меня по причине произошедшего, наружу не выпускали, так что я провела весь день с Оливером, пока он паковал меня в ненужный гипс и делал замеры для шейного корсета, перспектива ношения которого меня не радует.

Истории, рассказанные остальными, надо мной издевались, хотя, конечно, я бы к расследованию ничего не добавила. Как и сообщил нам Адриан, там действительно проживала большая группа пони. Численность сказать сложно, но они всё вокруг увешали большими плакатами, и совсем не пытались что-либо скрывать, поэтому их работу было тяжело пропустить.

Они переделали не то приют для бездомных, не то дом престарелых в своё жилище, и всё у них, похоже, шло хорошо.

А потом оно сгорело. Не город! Не как то, что случилось с нами в Лос-Анжелесе, (хотя разговоры про огненного дракона заставляют меня хотеть ещё кому-нибудь сломать шею). Убежище сгорело, как и множество машин и грузовиков, близстоящий склад, церковь… в общем, все строения в квартале, но на соседние огонь не перескочил.

Остальные нашли в развалинах кости. Только у Оливера есть шанс понять, сколько там было, и он отказывается от меня отходить, даже сейчас. Это с его стороны очень мило. Не то чтобы мне так уж требовалось общество, но, если бы требовалось, могло бы быть и хуже. Он отказался от возможности посетить зону бедствия, чтобы заботиться о пациентке, которой эмоциональная помощь требовалась куда больше, чем физическая.

Везёт ли мне, что я выжила после всех этих инцидентов? Или мне не везёт, потому что я продолжаю в них попадать?

Там везде были руны, по крайней мере, мне так сказали. Оливер большинство прочесть не может, но ему удалось прочитать одну фразу, пользуясь знаниями, которые он получил, изучая «единорожий алфавит». Фраза эта «Одиум Прощает».

Понятия не имею, что бы это могло значить. Мы связались с Александрией. Скай волнуется, что мы остаёмся вдали от дома. Она ничего не знает. Мы не хотим ничего рассказывать, пока не удостоверимся, что произошло что-то плохое, особенно потому, что совершенно очевидно, что несколько наших иммигрантов прибыли с этого направления. Может, шок от подобной катастрофы и есть причина, по которой Райян скрывает, откуда он, а Кэрол так часто сидит одна. Я не психиатр. Психолог. Даже не псих. Для этого у нас есть Джозеф и Мория.

Извини, доктор пристаёт ко мне по поводу сна. Оказывается, я не должна так много вертеть шеей и головой, и вообще мне стоит прилечь. Пожалуй, так и поступлю. Посмотрим, будут ли у меня снова кошмары, Оливер! Со мной они случаются, когда мне не дают правильно излить душу в дневник!

— Алекс

Часть 4 (Лэйни) – Глава 1

Список основателей по версии Скай:

Лонли Дэй — Lonely Day — Одинокий День — Алекс

Клауди Скайз — Cloudy Skies — Облачные Небеса — Лэйни Парк

Мистик Рун — Mystic Rune — Волшебная Руна — Джозеф

Олив Гадэн — Olive Garden — Оливковый Сад — Оливер

Виплэш — Whiplash — Щелчок Кнутом — Мория

Вандерласт — Wanderlust — Страсть к Путешествиям — Адриан

Лэйни Парк принюхалась к ужину, вбирая в себя все его травянистые ароматы. Нюхать в нём было особенно нечего, особенно по сравнению со свежими овощами и фруктами, которые для них частенько готовил Олив. Она шла, зная, что рядом идёт пёсья фигура Хуана, всегда достаточно близко, чтобы дотянуться, но всегда достаточно далеко, чтобы не касаться.

Им теперь приходилось использовать два обеденных стола вместо одного, хотя их собственный был почти пуст. Как обычно, Лэйни уселась возле Вандерласта. Сегодня с ними не было ни Лонли Дэй, ни Виплэш, ни Мистик Руна. Даже отвратительного насекомого и то не было. Только она и Вандерласт.

Вместо того, чтобы держаться своих привычных групп, несколько новичков присели со своими тарелками за их обычный столик. Это не беспокоило Лэйни, потому что усевшаяся рядом с ней и Вандерластом пара нравилась ей из вновь прибывших больше всех.

— Как сегодня с чтением?

— Книги, — ответил Кирк, как будто считал это идеальным ответом. Пегас был на несколько лет старше своего брата, перья его были тёмные, а на милометке что-то похожее на топор высовывалось из из-за плотной связки палок.

Его брат, Дин, походил на него окрасом, только коричневый и зелёный, а не коричневый и синий, и был единорогом, слишком молодым, чтобы обзавестись собственной милометкой.

— Ты просто бесишься, что не можешь так же легко по книгам научиться летать, как я учу магию.

— Угу. – Он протянул копыто и растрепал им брату и без того косматую гриву.

— Фу, Кирк, ты мне сена в волосы натащил!

— Знаю! – просиял тот, хотя и постарался некоторое время не встречаться с Лэйни взглядом. – Извини. Ты про это спрашивала?

— Ага. – Она пихнула Вандерласта в плечо. – Ещё пара недель, и мы сможем летать вместе. Здорово, что ты позволил Оливу вылечить твоё крыло, правда ведь?

Вандерласт что-то проворчал в ответ, но хотя бы не стал отрицать. То, что он соврал бы, если бы попытался, и он, и она, прекрасно знали. Даже при том, что он демонстративно морщился каждый раз, когда ему приходилось проводить заметное время недалеко от Олива… он был здоровее, чем когда-либо раньше.

— Скай, то, как ты научилась летать самостоятельно, просто поразительно! — Кирк махнул одним из своих крыльев. Она не очень понимала, что мог бы означать этот жест, но он этого, скорее всего, и сам не знал. – Я тоже несколько раз пробовал, и ни разу не смог оторваться от земли. В книге пишут, что силовые тренировки могут занять недели. Что тебя заставило так долго пытаться? Ты разве никогда не задумывалась, что, может, никогда не сможешь летать?

Она покачала головой.

— Ни на секунду. – В момент, когда эти слова вырвались, она уже мечтала забрать их назад.

Пегас ожидаемо поднял брови.

— Почему нет?

Она могла бы попытаться соврать, но на самом деле причин для этого не было. Если бы она думала, что это даст ей возможность выпутаться из неприятной ситуации, Скай солгала бы без колебаний. Но ведь никакого смысла и дальше хранить секрет Сансет не было, так? Единорожка ушла, завершив свой поиск Лонли Дэй.

— Потому что я встречалась с эквестрийкой. Прежде… прежде чем встретила остальных.

Может, она выбрала неудачное время. Может, это было потому, что она ещё ни разу не рассказывала эту историю новичкам. Неважно от чего, но она почувствовала, что все ужинавшие внезапно умолкли и все глаза резко на неё уставились. Даже за соседним столом, где громадный Абрамс о чём-то активно спорил со своим грифоном-заместителем. Все уставились.

Ну, кроме её друзей. Вандерласт выглядел удивлённым, уделяя больше внимания окружающим, чем ей. Может, как и она сама, он хотел у всех этих пони поинтересоваться, что в сказанном было такого удивительного.

— Ты… действительно встречалась с пони из Эквестрии? – В его голосе слышались явственные почтительные нотки, куда больше, чем она ожидала. Он ведь всего несколько дней читал их книги!

— Ну да, — она пожала плечами. – Раньше мне нельзя было об этом говорить. Она сказала, что где-то есть плохие пони, которые могут попытаться её остановить. Но так как она уже отправилась домой… Она нашла меня на улице, у меня не получалось быть пони. Рассказала, как оно должно быть на самом деле. Сказала, что с такими крыльями, как у меня, я однажды стану прекрасным летуном. – Лэйни всхлипнула, пытаясь проглотить слёзы. За всю её жизнь это были первые добрые слова, которые ей кто-либо сказал.

Доброта в Сансет Шиммер вообще была основной чертой. Даже при том, что у неё была своя миссия, она выделила время и на дружбу. В тот момент Лэйни в точности поняла, кем хочет стать. Если это означало, что ей придётся пожертвовать частью того, чем она была раньше, это была не такая уж ужасная потеря.

Люди никогда не были добры к Лэйни. А пони были.

— Она дала мне моё новое имя. «Клауди Скайз». — В этот момент Лэйни Парк умерла. Но им она об этом не сказала. По некоторым мёртвым лучше всего не плакать. На неё в этот момент смотрела дюжина глаз. Голос её дрожал, но в этот раз ей удалось не всхлипнуть. Она не знала, осудят ли они её, и ей не хотелось давать им повод для осуждения, по крайней мере, если этого можно было избежать. – Ещё показала мне, какая бывает магия. Так что я всегда знала, что могу летать. Она бы мне никогда не соврала. Друзья так не делают.

Тишина. Она столько нипони другому не говорила, даже друзьям. Впрочем, этот момент для рассказа был ничуть не хуже любого другого.

— Её звали Сансет Шиммер. – Где-то в толпе что-то стеклянное упало на землю и раскололось. Скай не заметила, где именно, поэтому не стала прерываться и предлагать помочь убраться. – Думаю, она была довольно важная пони. Она со мной осталась всего на одну ночь..., — но это была лучшая ночь в жизни Скай. Доброта была чудесна.

Когда она ушла, Скай подумала, что больше никогда не встретит кого-то, кто станет обращаться с ней как с равной. И тем не менее, меньше чем через неделю она встретилась с Дэй, которая была сильная и добрая. И тоже была пони.

— Она сказала, куда направляется? – спросил ещё один голос, на этот раз сзади неё, голос, который она до этого момента не слышала. Это была Кэрол, пегас с крыльями летучей мыши вместо птичьих, как у большинства других. Фестрал, бэтпони, что-то такое? Скай не помнила.

И снова она не знала, как лучше ответить. Но она никогда раньше не видела выражения такого любопытства, такой жажды информации. Ей надо было хоть что-то сказать!

— Искала пони. Лидера. Я не подошла, поэтому она отправилась дальше. На север, в Орегон. После этого я её никогда больше не видела.

На этом тишина закончилась, и за это она была благодарна. Были и другие вопросы, она ответила. Она доела остатки безвкусного ужина, изо всех сил делая вид, что он ей нравится. У неё это даже почти получилось.

Вандерласт снова проводил её до дома. Особых причин для этого, конечно, не было, она не думала, что с ней что-то случится, с таким крохотным населением (и она не опасалась, что не сможет убежать, она была единственной пони в мире, кто умел летать, по крайней мере, среди знакомых ей). Но у него было оправдание, что он жил по соседству с ней и Дэй, и ей нравилось, когда он её провожает.

Свидания с Вандерластом были совсем не похожи на то, как она издали сохла по Мистик Руну. Вандерласт не пытался сделать вид, что не замечает её, наоборот, он, судя по всему, прекрасно понимал кобыл. Он был добр, внимателен и вежлив. Он помнил, чем она любит заниматься (постройкой террариумов), и её любимый цвет (зелёный), и еду, которую она ненавидела (маргаритки были отвратительны, вне зависимости каким из множества способов Олив их готовил или нарезал сырыми). Он хотел быть рядом с ней, даже когда всё, что она делала – доила коров и пекла хлеб.

Они разговаривали обо всём, и она слушала. Вандерласт рассказывал новости из других поселений, о том, как другие пони приспособились жить после События. Он слушал её пересказ драмы, разыгравшейся на пастбище, где Патти оскорбила Бетти по поводу выбора места для завтрака.

У него были пределы, и Скай их знала. Задержись слишком долго на какой-то теме – и он отключался, автоматически кивая, но на самом деле не прислушиваясь. Иногда он задавал вопросы, ответы на которые, как он знал, ей не нравятся, просто пытаясь выяснить, не поможет ли повторение их в разной форме заставить её раскрыться немножко больше. Не помогало, не тогда, когда он спрашивал о её жизни до События. Лэйни Парк умерла и была похоронена. Со временем, Скай позаботится, чтобы она была не только мертва, но и забыта.

Но в этот раз он не стал ничего подобного спрашивать.

— Видела сообщение от нашего бесстрашного лидера?

Она притормозила, качая головой.

— Хотела, но отвлеклась помогать с ужином. – Она внезапно пододвинулась поближе, достаточно близко, чтобы коснуться. Но касаться не стала. Так далеко она не зайдёт. – С ними всё в порядке, так ведь? Я слышала, Виплэш очень нервничала по поводу полёта.

Он кивнул.

— С ними всё в порядке. Алекс, правда, изрядно потрепало. Как следует стукнулась головой. Но, похоже, с ней всё нормально. Даже трещины в черепе нет.

Скай содрогнулась, пытаясь подавить приступ страха при простом упоминании её подруги в такой опасности и испытывающей такую боль.

— Она не поранилась? Они уже летят назад? Там ведь не было грозы? Нам надо как можно быстрее разобраться с погодной магией, чтобы мы их могли вовремя останавливать!

Вандерласт остановился, мягко положив ей копыто на плечо.

— Нет, Скай. Мы бы не смогли. Эта штуковина летает быстрее звука. Не думаю, что мы бы могли её догнать, даже если бы я умел летать. – Он понизил голос. – Давай об этом поговорим внутри. – Он обернулся кругом, после чего прибавил шаг и подтолкнул её следом.

Она последовала за ним, всё меньше понимая происходящее. Остаток прогулки он делал обычное лицо и не заговаривал ни о чём важном пока они не зашли в мобильный дом, который она делила с Дэй. Обычно он провожал её только до двери, но по его лицу было понятно, что в этот раз он собирается войти, и с их мучительно-медленными романтическими отношениями это не связано.

Как только дверь захлопнулась, Вандерласт закрыл все двери, опустил все жалюзи и вытащил Р90 Дэй из тайника под кроватью.

— Что… Вандерласт, ты что делаешь?

— Проверяю и перепроверяю. – Он обыскал весь дом сверху донизу. – Не хотелось бы, чтобы тут кто-то был, а мы об этом не знали.

— Почему нет?

Вандерласт не ответил, пока не закончил. Она уселась возле стола, завернулась в одеяло и с каждой секундой чувствовала себя всё более неуверенно. У Вандерласта было много недостатков, но среди них никогда не было склонности к панике на пустом месте.

— Они в Филли нашли что-то ужасное. – Он уселся возле неё, глядя ей в глаза и говоря очень медленно. – Там пони погибли. Они ещё не знают, сколько именно, но как минимум столько же, сколько жило тут, пока не приехали новенькие. – Он бросил взгляд в окно.

— Что случилось? – Она боялась ответа, но любопытство заставило её спросить.

— Пожар. Большой. Они не поняли, был ли он умышленным или случайным. Алекс говорит, что маршрут, которым ехали мигранты, пролегает довольно близко к Филли. Кто-то из них, а то и все они, могут быть оттуда. Или… — он вдохнул поглубже, — они могут оказаться причиной. Что-то вроде враждебных пришельцев. И они могут планировать устроить что-то подобное и здесь.

Внезапно она поняла, зачем нужна винтовка.

— Ч-что… Что нам теперь делать? – Она вздрогнула, непроизвольно к нему прижимаясь. – Алекс нет, Виплэш нет… только ты и я! Мы со столькими пони не справимся!

— И Райли. – Он поддержал её, давая закончить, прежде чем ответил. – Нам нужно больше информации. Похоже, новички принадлежат к разным группам. Алекс хочет, чтобы мы разузнали о них всё, что сможем. И у меня есть идея… — он коротко взглянул на дверь. – Ничего, если я схожу за Райли?

Когда Вандерласт предложил привести ченжлинга, страх Скай только вырос. Но какой аргумент против она могла привести? Её пугал маленький ребёнок, ну и что? Дэй была уверена, что им следует принять это насекомое, вместе со странным голосом, странными глазами, клыками и всем прочим.

— Ладно. Хорошо. Сходи за ней. – Она вздрогнула. – Мне это не нравится. Но если ты обещаешь, что она себя будет вести хорошо…

— Угу. Она будет себя вести хорошо. – Он встал, пододвигая к ней винтовку. Они вряд ли смогли бы из неё стрелять, даже несмотря на все доработки Лонли Дэй. – Подожди минутку, я её приведу. – Он поспешно исчез за дверью. Она осталась ждать внутри, наблюдая за ним в глазок.

Иммигранты не могли ведь на самом деле быть связаны с тем, что произошло в Филадельфии, ведь так?

Часть 4 (Лэйни) – Глава 2

Прошёл час, и их тайное «совещание» постепенно угасало. Как-то так получилось, что большая часть принятых ими решений опиралась в основном на неё, а не на кого-топони другого. Скай ещё раз глубоко вздохнула и присмотрелась к экрану и меткам, которые сделал Вандерласт.

— Ты уверен… что они там встречаются? Так близко? – Она указала на спутниковую картинку, центрированную на крыше дома в конце улицы, не совсем на виду у импровизированного пастбища (но почти).

— Уверен, — кивнул Вандерласт. – Тебе будет совсем несложно «случайно» забрести в дом.

— Там ведь может ничего не оказаться. Может они туда ходят расслабиться, или ещё чего такое. Может, они ремонт там делают! Может, просто хотят побыть в одиночестве и отдохнуть от нас! Ничто не говорит о том, что они обязательно что-то плохое задумали!

Через несколько секунд из спутникового радио раздался голос Лонли Дэй. Звучала она не слишком бодро, примерно так же замотанно, как в день, когда вернулась из HPI.

— Будет ошибкой сваливать их всех в одну кучу, ошибкой будет и полагать, что раз они прибыли почти одновременно с этой трагедией, они обязательно к ней причастны. Никто из тех пони, кто приехал в Александрию, не мог находиться на месте катастрофы, разве что они установили там какое-то устройство.

— Жаль, что у нас нет эксперта-криминалиста по пожарам, но даже из того, что мы видим, легко заметить, что огонь тут прошёл совсем недавно. Нас атаковал гигантский пылающий огненный монстр, и это указывает на возможный источник пожара.

— Если через несколько дней прибудут ещё пони, и мы заметим, что они знакомы с теми, кто уже приехал в Александрию, вот тогда нам следует волноваться. На нас напало заклинание. Кто-то должен был его оставить. Но… мы недостаточно хорошо знаем магию, чтобы понять, обязательно ли было такое заклинание творить в реальном времени, или его можно заключить в предмет и оставить, чтобы его запустила жертва.

— Я только неделю наблюдала магию в Эквестрии, но, если я всё поняла правильно, подобное заклинание за пределами возможностей среднего единорога. Надо, чтобы несколько работали в команде, или кто-то безумно сильный, вроде аликорна.

— Я что сказать-то хочу, это проделали, скорее всего, эквестрийцы. Даже если бы бывший человек был настолько талантлив, он или она не смог бы получить такие знания и навыки за такое короткое время.

— Скай, твоя задача проверить руны. Всё, больше ничего не надо. Попробуй найти их в доме. Мы знаем, что наша библиотека единственная, и у них было всего несколько дней, чтобы почитать в ней книги. Найди руны – и мы узнаем, что нам надо опасаться. Ну… по крайней мере, это будет означать, что мы имеем дело с эквестрийцами, теми эквестрийцами, которые решили соврать и притвориться, что они с Земли. Это не значит, что кто-то из них в чём-то виноват.

Вандерласт несильно потёрся об её бок. Ей это понравилось, до тех пор, пока она не увидела, как голова насекомой повернулась в их сторону, с голодным взглядом. Конечно, она была голодная. Мерзкая паразитка сожрала бы их любовь, если бы могла. Что бы это ни значило.

— Райли и я будем неподалёку, «катаясь по городу». Если мы услышим что-то хоть немножко подозрительное по радио, мы немедленно приедем прямо туда.

Она кивнула.

— Д-да. Знаю. Я не волнуюсь. Это будет днём. Они сидят в библиотеке каждый день с момента приезда. Кроме того, мы в любой момент можем отказаться от всего этого, если не будем уверены, что в доме пусто!

— HPI могут нам помочь, если обернётся совсем плохо, — сказала Лонли Дэй. – У капитана Райта команда наготове. Наше сотрудничество слишком важно для них, чтобы внезапно оказаться перед необходимостью искать нам замену. Ну, по крайней мере, я так думаю. Но я не могу звать их на помощь если не буду абсолютно уверена, что эта помощь нам действительно нужна. Они что-то подобное вряд ли сделают больше пары раз. В конце концов, мы не настолько незаменимы. Если от нас будет больше проблем, чем пользы, они просто найдут других пони и…

— …и мы потеряем наш чёртов лучший шанс чего-то добиться, навсегда, – вклинился жёсткий и едкий голос Виплэш. Но Скай и не собиралась с этим спорить, по крайне мере, пока это касалось «сохранения человечества». Этот вопрос не волновал её, но он волновал Лонли Дэй.

И этого было достаточно.

— Мы понимаем. – Голос у Вандерласта был твёрдый, но с лёгкой ноткой раздражения. Правда, последнее время он всё больше и больше приходил в это настроение каждый раз, когда Виплэш открывала рот. И не он один. По крайней мере, в этот раз её возражения были разумны. – Я вам сообщу, если дойдёт до драки. Впрочем, сомневаюсь, что дойдёт. Новые пони могли бы с нами справиться ещё в первый день, но не стали. Могли попробовать украсть библиотеку, но не попытались.

— С самого события была масса возможностей кому-нибудь на кого-нибудь напасть. Пони в других поселениях много в чём не соглашались. Но мне до сих пор не довелось столкнуться с тем, чтобы пони пытались навредить другим пони. Ну… почти не довелось. – Он неловко дёрнулся с обеспокоенным видом. – Я хочу сказать, с тех пор, как весь этот бардак начался, люди почти всегда хотят работать вместе и помогать друг другу. Это просто… просто предосторожность, и всё!

— Угу. – Снова голос Виплэш, на этот раз согласный. – Имеет смысл удалить мигрантов из группы подозреваемых. Что бы они в том доме не прятали, имеет смысл проверить и удостовериться, что это не имеет отношения к покойным. Уничтожить подозрения.

И на этой восхитительной ноте, когда Вандерласт и Виплэш с чем-то вместе согласились, впервые за всё время, которое она их знала, собрание закончилось. Скай осталась ночевать на диванчике Вандерласта.

Пах диванчик насекомой, и она знала, что большую часть ночи насекомая не спала и наблюдала за ней. Но даже если так, ченжлинг не сжигала деревень. В самом деле, девочка ничего не сделала, помимо того, что невыносимо страшно выглядела и пахла. Лучше она, чем риск, что кто-топони, готовый на убийство, обнаружит её ночью в её трейлере в одиночестве.

На следующий день она как обычно занялась своими делами, за одним исключением. Хоть Скай никогда не носила с собой оружия, она позаботилась, чтобы её седельные сумки и рация всегда были в пределах досягаемости. Она отложила заботу о коровах на несколько часов, достаточно, чтобы гости успели поесть и добраться до библиотеки до того, как она попытается вторгнуться в дом, который некоторые из них посещали, когда думали, что рядом никого нет.

Конечно, прежде чем она смогла стать пони-шпионом, ей пришлось разобраться с её обычными обязанностями по уходу за коровами. Надо было подоить, почистить, помыть и проделать кучу других задач, которые сами себя не сделают. Как бы ни были умны коровы, они оставались коровами. Они не потрудились развить способность о себе заботиться, потому что раньше она им никогда не требовалась.

— Привет, всепони, — маленькое стадо коров уже вовсю паслось. Как один, группа развернулась к ней задом. Она могла поклясться, что некоторые при этом пустили газы, или иным способом облегчились.

— Да ладно вам! – подошла она поближе, повышая голос. – Я всего на три часа опоздала!

Бетси, самая крупная корова (хотя пара быков были ещё больше), обернулась через плечо и издала раздражённый звук, который Скай перевела как «На три часа позже, чем должна бы!»

— Да, да, знаю. – Она соблюдала дистанцию, оставаясь недосягаемой для лягания, пройдя между ними к генератору. Щелчок кнопки электростартёра, несколько мучительных стонов изнутри, и он снова тарахтел, и вода текла в почти высохшие корыта.

Пока старейшины стада демонстративно не обращали на неё внимания, телятам было всё равно. Их теперь было трое, каждый меньше её, хотя один ненамного.

— Привет, ребята! – Она на мгновение выплюнула вилы и помахала им копытом. – Извините, что заставила вас так долго ждать лучшей части завтрака. – Она продолжила нагружать, и молодняк за ней с интересом наблюдал. К их чести, они не пытались добраться до еды, зная, что ей не следует мешать, и что взрослые всё равно едят первыми.

То, насколько телята были умны, пугало. Иногда она могла поклясться, что они говорят. Не животные звуки, которые она немного понимала, а с использованием её слов.

В библиотеке были книги об эквестрийских фермах, и она некоторые из них прочитала. Там было много тех же самых животных, хоть отношения с ними и работали иначе. Само собой, ни одно животное не содержалось на мясо, и животных никогда не убивали. Одна из книг, которую она полностью прочитала, упоминала коров как будто они были равноправными партнёрами, а не собственностью, которую можно держать и продавать. Но она не встретила ни одного упоминания о коровах, свободно принимающих участие в эквестрийской общественной жизни, и в списке существ, в которых «Заклинание Сохранения» могло превратить людей, они не значились.

Она была уверена, что эквестрийские коровы умеют говорить, и получают плату за то, что поставляют. Сколько времени потребуется земным коровам, чтобы добиться того же?

— Даже не знаю, что и делать, — сказала она наблюдающим «детям», откладывая вилы и переводя дыхание. – В смысле, когда вы все заговорите. У нас даже денег нет, так что не знаю, чем я вам буду платить. Может, сможем меняться… например, построить вам удобный хлев, или обеспечить едой получше, или ещё что такое.

Она пожала плечами. Телята тоже пожали плечами, издав звук, похожий на хихиканье. Они ещё несколько раз повторили её жест, до тех пор, пока он не потерял всякий смысл, а потом начали гоняться друг за другом, выбежав из хлева в поле к родителям.

Через несколько минут она подтащила еду к уже заполнившейся поилке, и коровы снова согласились с ней «разговаривать». Надо было подоить, для этого она теперь применяла портативный доильный агрегат, и для всепони участников процесса это было куда удобнее. Честное слово, процесс был даже слишком быстрый, потому что она знала, какое веселье её ждёт, когда он закончится.

Скай растянула работу на ферме как только смогла, на полные полтора часа. Ещё немного, и она могла наткнуться на покинувших библиотеку пони. Многим она была готова рискнуть, но вот этого риска предпочла бы избежать. Она неохотно попрощалась со своими рогатыми друзьями, и направилась к близкому дому, который гости превратили в свою временную штаб-квартиру.

Её страх рос с каждым шагом. Всё могло повернуться по-разному, и в её представлении, хороших исходов было мало. Вечер обещал быть неприятным.

Часть 4 (Лэйни) – Глава 3

Походка у Скай была такая, как будто она привязала к каждому копыту по свинцовой гире. Она собиралась вломиться в дом, который первые в истории Александрии гости использовали для своих личных нужд. Она собиралась обмануть их доверие и, возможно, обнаружить, что они – ужасные бесчеловечные убийцы. Скорее всего они были ни в чём не виноваты, и она просто собиралась навсегда разрушить их отношения с Александрией.

Или её не поймают, и она каждый раз проходя мимо них будет чувствовать ужасный стыд. Врать она могла. Но вламываться в чей-то дом? Это была совсем другая история.

— Там точно никого? – спросила она в десятый раз, спрятавшись за припаркованной на краю дороги машиной и осторожно высунувшись чтобы взглянуть на таинственное строение.

Этот дом абсолютно ничем не выделялся среди других домов на улице. На краю города дома располагались друг от друга в половине квартала, разделённые длинными и извилистыми дорожками, посыпанными гравием. Она не могла подобраться ближе, не выходя на открытое пространство и показываясь всем вокруг. Это была точка невозврата.

Сам дом был немного запущен, с крышей, кое-где залатанной металлическими заплатками, и частью окон, заколоченных фанерой. В такой дом они за добычей заглянули бы в последнюю очередь (впрочем, залезать за этим в дома пока что смотрелось достаточно глупым занятием, в магазинах можно было найти всё, что нужно, и с куда меньшей беготнёй).

— Точно. Я несколько минут назад заходил в библиотеку. Они все там, или поблизости. Райли наблюдает за дверью с третьего этажа банка, она мне сразу скажет, если кто-то из них куда-то направится. У тебя машина для бегства рядом, так?

«Машина для бегства» на самом деле была ржавым квадроциклом, приспособленным для пони, к которому был прицеплен трейлер с собранной едой. Это было её оправдание на случай если её поймают в этом районе, хоть она и не предполагала, что оно ей понадобится.

— Да, рядом.

— Хорошо. Если придётся сбежать, мы можем двигаться несколько дней, а потом подождать, пока вернутся остальные. Жаль, что Райли не может улететь и с нами встретиться, но… вряд ли до этого дойдёт. Заходишь внутрь, говоришь мне, что видишь, выходишь наружу. И до тех пор, пока все не вернутся, мы делаем вид, что ничего не случилось.

— Угу. – Она вышла из-за машины и побежала к дому. В этот раз она решила надеть ботинки, специально чтобы заглушить цокот копыт по цементу. Скай непроизвольно расправила крылья, как будто собиралась улететь и сбежать от задачи, которую её друзья на неё возложили.

Скай остановилась возле дома, не пытаясь войти внутрь. Она даже не стала пробовать открыть переднюю дверь, вместо этого обойдя вокруг в поисках другого пути проникнуть в дом. Адриан проинструктировал её воздерживаться от использования дверей, на тот случай, если новички их как-то защитили. Впрочем, она не ожидала, что там будет сигнализация, дом был достаточно далеко от их «электросети».

В конце концов Скай удалось найти способ попасть внутрь – прочно выглядящее подвальное окно, скрытое за высокой травой и разросшимися кустами. Она заглянула внутрь, но оно не то заросло грязью, не то было умышленно закрашено, потому что комнату внутри не было видно. Она не стала его разбивать. Да, идея крушить окна копытом звучала заманчиво, но вот идея что потом придётся накладывать швы уже не настолько приятна, плюс это оставляло легко заметные следы. Лучше уж потом мучиться со своей совестью, чем оставить признаки того, что в дом проникли.

Окно не было заперто. Она всунула в щель фомку, после чего очень медленно заставила створку распахнуться. Пришлось приложить некоторое усилие, но она использовала только рот. Ещё чуть-чуть и она могла бы его случайно разбить. Свет пролился во тьму подвала, но для её привыкших к дневному свету глаз было всё равно слишком темно, чтобы что-то рассмотреть. Она включила налобный фонарик и протиснулась в щель.

Для человека окно было бы слишком узким, но Скай больше не была человеком. Она легко проскользнула внутрь, и, расправив крылья, спланировала на пол, приземлившись почти беззвучно. Это было невероятное ощущение, так использовать свою магию, хоть она вряд ли могла описать, что именно она чувствовала и как это делала. Она призвала ветры, направила своё намерение сквозь крылья в твёрдой уверенности, что не упадёт. До сих пор крылья её не подводили.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы её глаза приспособились к полумраку, даже с фонариком. Когда они привыкли, она смогла присмотреться к подвалу. Она уже приготовилась чувствовать вину за вторжение в дом невинных пони.

Вина не пришла.

Эквестрийские руны покрывали всё, испещряя каждую свободную поверхность чёрной краской. Пол был почти полностью расчищен, и на нём были начерчены сложные фигуры. Скай они ни о чём не говорили, но она была почти уверена, что Джозеф смог бы сказать больше. Она не могла всё запомнить, но сфотографировала одну из диаграмм на стене, выглядящую законченной и независимой.

Кроме рун в комнате были разнообразные книги и свитки, все напечатанные в стандартном эквестрийском формате (больше чем обычный мягкий переплёт, но меньше, чем традиционные учебники в твёрдой обложке), все с обычными переплётами из ненастоящей кожи. Заголовки были написаны теми же рунами, и Скай и их сфотографировала, а заодно и комнату целиком.

— Ты меня слышишь? – шепнула она во всё ещё включенную рацию. Мысли о наушнике заставили ухо зачесаться.

Статика, звучащая немного похоже на его голос.

— Ах да, под землёй. Подожди минутку. Если ты меня слышишь, я сквозь землю не слышу ничего, что ты говоришь. Я попытаюсь найти дорогу наружу. – Несмотря на то, что она уже могла планировать, взлетать в таких стеснённых условиях она пока ещё не умела. Сложить что-то кучей, чтобы дотянуться до окна, не выглядело хорошей идеей для незаметного побега.

Скай присмотрелась к вычурным чертежам поднявшись к двери по лестнице. Было просто невозможно не чувствовать себя неуютно глядя на такие узоры. Когда она взглянула на них, её сознание на мгновение окатила волна сонливости. Почему бы не прилечь и не отдохнуть? Она ведь проснулась довольно-таки рано! Она так много работала на ферме! Если она приляжет на несколько минут, это ведь ничему не повредит! Пони в библиотеке ещё несколько часов просидят, несколько минут у неё были.

Но когда она закрыла глаза, она почувствовала что-то ещё во тьме за закрытыми веками. Там кто-то был, кто-то очень похожий на кошмар.

Спи, сказал этот кто-то. Немедленно.

Эффект от команды был обратным тому, который подразумевал говоривший. Она вскочила в ужасе, мгновенно просыпаясь и галопом преодолевая остаток ступеней, как будто за ней гналась целая разъярённая страна. Ей было плевать, сколько она производит шума, она не задумывалась ни о чём, кроме того, чтобы удрать как можно быстрее. Желание было настолько сильным что для неё оно было почти настолько же чужим, насколько и странный голос, как будто и оно тоже было внушено извне.

Она проскакала по лестнице, практически сорвав дверь с петель в стремлении оказаться подальше от рун. Она не кричала, хоть и знала, что дом должен был быть пуст и что нипони её не услышит, даже если она закричит. Пони, может, и не было, но не странной формы, которую руны показали её сознанию. В доме жил кошмар, и она очень хотела оказаться от него подальше.

Странное ощущение ушло почти так же быстро, как и пришло. К моменту, когда она выбралась из подвала, она уже почти не помнила, что же её так там напугало. В приступе любопытства она огляделась, как будто ожидая увидеть подписанную канистру с «пугающим газом», летящую за ней.

Вместо этого она хорошенько рассмотрела внутренности дома. Изнутри было хорошо видно, что ни одно из окон не было на самом деле выбито, они были забиты, чтобы не давать возможности заглянуть в дом снаружи. Ещё через мгновение она заметила, что и тут стены были изрисованы.

В этот раз не рунами, иначе она скорее всего снова бросилась бы наутёк. Тут были карты. Не особенно подробные, большинство скорее всего собрали с заправочных станций или туристических стоек в городах. Большинство охватывали большую территорию, хотя её внимание привлекла та, на которой была изображена Александрия, из тех времён, когда город ещё назывался Париж. Она подошла поближе, несмотря на то, что ей по ушам ударила волна звука.

Голос Адриана.

— Скай, убирайся оттуда! Что-то произошло! Как будто ты палкой в осиное гнездо ткнула! Они все, все разом, выскочили из библиотеки! Не знаю, что произошло, но они знают! Убирайся оттуда немедленно, они приближаются! Забудь про алиби, просто улетай! Лети так быстро, и так высоко, как только сможешь!

Она задержалась, всего на несколько секунд. Она смотрела на карту своего нового дома, разрисованную как будто результатами поисков. Половину домов кто-то пометил красным Х, но остальные оставались непомеченными. Что бы это могло значить?

Узнать она этого не могла, а несколько секунд позаботились о том, чтобы бежать было уже слишком поздно. Громко грохнуло, уши заложило, а глаза ослепила вспышка белого света. Внезапно, пустой дом стал совсем не пустым. Перед ней стоял пони, и с его рога поднималась магия, как дымок над стволом пистолета, из которого только что выстрелили.

Усилие от заклинания, судя по всему, на мгновение оглушило Райяна, потому что он пошатнулся с расфокусированными глазами. Достаточно долго, чтобы Скай пробежала мимо него и бросилась к двери.

Слабость Райяна продолжалась слишком недолго, чтобы она до неё добралась. Она что-то почувствовала на своём заднем копыте, резкий рывок назад и вверх. Он заставил её споткнуться и покатиться, пока она не столкнулась с пустой книжной полкой. Её фонарик треснул, хотя светодиоды выдержали удар и не сломались.

— Как неожиданно. – Райян всё ещё тяжело дышал. Она была оглушена ударом, а освещение наверху было не лучше, чем в подвале. Как этот чёртов единорог её вообще видел без заклинания освещения? Давление на её ноге пропало так же быстро, как появилось. Судя по всему, магические резервы единорога были почти израсходованы внушительным усилием, требуемым для телепортации. – Ты ведь Клауди Скайз, так?

Скай перекатилась, приготовившись защищать себя копытами. Голос Адриана кричал с пола, куда выпала её гарнитура. Она была слишком оглушена, чтобы надеть её на место. Она кивнула, пытаясь подавить страх, который грозил её парализовать.

Она знала, что самое худшее, что она могла сделать – остаться. От одного единорога она могла бы и убежать. Когда до дома добралась бы толпа из библиотеки, бежать бегство становилось невозможным.

Райян держал дистанцию, следя за её копытами.

— Расслабься, Клауди Скайз. – Она снова почувствовала в мозгу давление, как будто недосып, делающий её веки тяжёлыми, а мысли вялыми. – Вдохни поглубже.

Она вдохнула.

— Нам надо поговорить о том, как ты тут оказалась.

Часть 4 (Лэйни) – Глава 4

Скай моргнула, пытаясь разобраться, какие ощущения исходят изнутри, а какие нет.

— Почему ты решила обследовать именно этот дом? Вокруг так много других. Ты за нами следила? Другие знают?

Отвечай на его вопросы, сказал голос в её сознании.

Она мотнула головой, скрипнула зубами и закрыла глаза.

— Я не буду…

Ты будешь меня слушаться – голос изменился. Теперь это был кто-то другой. Я твой отец, Лэйни. Ты будешь меня слушаться, или я тебя снова накажу. Она снова почувствовала боль от его ударов. Услышала слёзы своей матери, почувствовала бессильную ярость, а чужая воля навалилась на неё. Лэйни была сломанной пони, у неё не было шансов сопротивляться подобной мощи.

— Мы следили. – Она закрыла лицо передними ногами, готовясь к тому, что ремень ударит несмотря на её послушание. Она снова чувствовала запах его пота и землистый запах сарая. Частью этого запаха был запах крови. Часть этой крови была её собственная.

Но удар не пришёл.

— Было же несложно, правда? – Она почувствовала ласковое прикосновение копыта к голове. – Извини за это, Клауди Скайз. Это несколько преждевременная встреча. Я против тебя лично ничего не имею, маленькая пони. А теперь скажи мне, сколько других пони знают, что ты здесь?

Она вновь почувствовала присутствие в своём сознании, кошмарная ненависть, глубокая как океан. Был ли это её отец? Даже конец света не смог её защитить. Он всегда говорил, что она не сбежит. Она открыла рот, чтобы ответить…

И что-то иное оттолкнуло кошмар. Она не знала, откуда оно пришло. Поблизости не было других пони (хотя если бы она подождала ещё дольше, появились бы). Ощущалось оно как она сама, но и как кто-то другой. Это не было словом, не было вторжением, не было даже присутствием. Это была эмоция, одна из тех, которые она редко испытывала. Ярость. Ярость племени, наблюдавшего, как его члены замерзают насмерть, племени, на которое охотилось множество хищников, и у которого не было врождённого оружия. Племени без магии, без друзей и без надежды. Это была непокорность человечества.

Но она же хотела быть пони! Голос кошмара внезапно стал мягким, память о её отце пропала. Вместо этого она вспомнила Алекс, вспомнила доброту, которой одарила её Сансет Шиммер, вспомнила и ощущение приятия. Это была заманчивая картина, и она от неё не отказывалась. Но пони не была той частью, которая ей была нужна. Часть, в которой нуждалась Лэйни, была Лэйни.

Лэйни Парк почувствовала, как её инстинкты пони угасают, по крайней мере, пока. Она приняла непокорность и ярость, и внезапно бросилась вперёд. Единорог Райян выглядел совершенно ошеломлённым, когда Скай пнула его и он покатился к стенке. Когда он убрался с её пути, она продолжила бег, изо всех сил, какие ей удалось собрать, столкнувшись с дверью и разнеся тонкую деревяшку в щепки.

— Вверх! – крикнула она, слетая по ступенькам и расправляя крылья. Крики Райяна преследовали её по пятам, вместе с чем-то куда худшим. Кошмар не был заперт внутри, как она надеялась. Сможет ли она лететь достаточно быстро?

Скай расправила крылья и взмахнула ими изо всех сил. Она позволила ветру обнять себя, наполнить её крылья и её душу, выдувая из её сознания всё, что осталось от кошмара. В этот раз ей потребовалось всего несколько шагов, чтобы её копыта оторвались от земли, и она взлетела вверх и в сторону от пустых домов Александрии. По мере того, как расстояние от неё до земли росло, росла и сила, которую ей давал ветер.

Ветер нельзя было поймать или заставить, он дул куда хотел. Скай не знала, пробовал ли единорог задержать её какими-то другими заклинаниями, даже если пробовал, они не сработали.

Но кошмар всё ещё её преследовал.

Лэйни приложила все силы, маша крыльями как будто за ней гнался целый флот невидимых самолётов. Облака выглядели невозможно далёкими, но она знала, что там ждёт безопасность. Там, в облаках, ждала магия, ждала её.

— Вверх! – крикнула она, желая, чтобы ветры ей подчинились. Они подчинились, сворачиваясь в спираль восходящего потока, который унёс её от ревущего Одиума, пытающегося вцепиться в её душу.

Сегодня он её не украдёт. Оседлав порыв ветра, которого раньше не было, Скай в первый раз в жизни добралась до облаков. Тут она будет в безопасности! Скай читала про погодную магию, и знала о способе проходить сквозь облака не застревая. Другие пони провалились бы не встретив сопротивления, но не она.

Пегас должен хотеть пройти насквозь, иначе облако для него будет почти твёрдым. Её побегу вряд ли помогло бы, если бы она стукнулась о нижнюю часть облака и свалилась назад.

Она сконцентрировала ветер в точке перед собой, вонзая его в облака над головой. Она просверлила облака как дрель, превращая их вокруг себя в неплотный туман. Полёт внезапно сменился чем-то похожим на плавание. Но она была к этому готова, и уже сжалась перед столкновением. Ей надо было пройти сквозь облака, ещё всего несколько сот футов.

К моменту, когда она пробила пасмурное небо и вырвалась под яркое солнце, её инерция и сила были почти израсходованы. Она упала на несколько футов, и, несмотря на то, что прочитала, была готова к тому, что снова начнёт падать.

Вместо этого облака обхватили её как большое влажное полотенце. Она утонула на несколько дюймов, но облака держали прочно. Она не упала, даже без использования крыльев.

Кошмар ушёл. Ярость бессильно бесновалась внизу, но невидимое создание не могло последовать за ней. Солнечное тепло пронизывало её, испаряя навязчивый кошмар как утреннюю росу.

Это была магия, магия, о существовании которой она раньше не подозревала. Солнце контролировало земной климат, его жар делал возможной саму жизнь. Оно нагревало воду, которая поднималась и становилась облаками, и нагревало ветры, которые их несли. Оно нагревало течения, вызванные вращением Земли. В восьми световых минутах, древняя мощь первичного водорода дарила своё ядерное великолепие и освещала просторы космоса.

Солнце всегда прогоняло сны. Кошмары оно тоже могло прогнать.

Наверху было холодно и дул свирепый ветер. Но ей было куда комфортней, чем она ожидала. Пегасы, как оказалось, были неплохо приспособлены к условиям, в которых проводили большую часть времени. Она использовала это мгновение чтобы перевести дух и вспомнить всё, что знала.

Райян мог использовать сложную магию. В доме было нечто, которое, как она подозревала, Райян туда пригласил. Она потеряла свою гарнитуру в доме, и это значило, что она не слышала своих друзей с момента, как встретилась со злобным единорогом.

Сколько из новичков принадлежало к группе Райяна? Она знала о троих, все из которых прибыли из одного места. Кэрол-бэтпони, сам Райян и земной пони по имени Эд. Рискует ли она в любой момент увидеть тут, наверху, крылья летучей мыши? Она очень надеялась, что нет, тем не менее, что-то из того, что она сделала, оповестило всех новичков и все они покинули библиотеку! Были ли они менее разделены, чем казалось на первый взгляд? Или Дин, Кирк, Абрамс и остальные, пытались сопротивляться тому же ненавидящему кошмару, что чуть было не поглотил её, и потерпели поражение?

Времени отдыхать не было, её друзья всё ещё были внизу, в Александрии, всё ещё в опасности. Она была в безопасности, но они не были.

Она аккуратно вытащила радио из закрытого чехла, прекрасно понимая, что его облака не удержат. Уложив его на передние ноги, она вытащила из аудиоразъёма ресивер беспроводной гарнитуры и вывернула громкость на максимум.

— Алло? Вандерласт, ты меня слышишь?

Была ли она достаточно близко от земли, чтобы он мог принять её передачу?

Шум помех несколько секунд соревновался с шумом ветра. Он превратился в голос. Это был вовсе не Вандерласт, а грубый, странно резонирующий голос ченжлинга.

Тем не менее, даже такой страшный, голос всё равно звучал испуганно.

— Скай, я в беде! – прохныкала она. – Они заметили, что я наблюдаю! Я пыталась спрятаться, но они меня видели!

— Где Вандерласт? Он всё ещё на этой частоте?

Насекомая ещё раз всхлипнула.

— Н-нет! Я не знаю, что с ним произошло! Н-но Скай, они… они ломают дверь! Я никогда не чувствовала такой ненависти… даже от тебя. Я думаю… я думаю, они меня хотят убить! – Её голос был полон слёз, из-за этого её было сложно разобрать, особенно за шумом ветра. Только странный резонанс в голосе позволял Скай разобрать, что она говорит.

Где-то в глубине души Скай тёмный голос шепнул, что так можно навсегда решить проблему с Александрийской насекомой, и ей даже ничего не придётся делать. Никакого чувства вины, ни у неё, ни у пони, мнение которых её интересовало. Это будет катастрофа, случайность, которую нипони не мог предотвратить! Она тоже может вместе со всеми возмущаться, когда всё обнаружится. Кроме того, у неё были более срочные дела! Её ждал Вандерласт, и когда он услышал об опасности, он наверняка направился прямиком к последнему её местоположению, о котором он знал. Если его ещё не поймали, его поймают.

Райли. Насекомая, девочка, у неё было имя. Скай видела картинку ребёнка, серые глаза, светлые волосы и глупая улыбка. Инстинкты корчились в отвращении перед ужасным хищником с дырами в ногах и злобным острым рогом. Клауди Скайз, пони, могла продолжить бежать, оставив насекомое прихотям судьбы.

Сколько раз она бесполезно умоляла, чтобы кто-нибудь пришёл и спас её? Сколько лет она страдала? С тех пор, как она была моложе Райли, которой было одиннадцать. За ней никто не пришёл, и в результате её жизнь была адом. Она ничего не знала о том, что толпа сделает на самом деле, не знала, насколько оправданы догадки Райли об их намерениях, но это было неважно. Клауди Скайз могла бы бросить девочку на произвол судьбы, Лэйни Парк не могла. У человечества, в конце концов, не было магии, не было полубожественных принцесс. Всё, что у них когда-либо было это другие люди.

Она была обязана помочь.

— Выберись на крышу! Ты ведь можешь, так? – Скай встала, держа рацию во рту, и побежала, пытаясь найти край облака. Оно было громадным, одно из океана подобных ему, сделавших день серым и пасмурным, но она помнила, что в них было несколько просветов. Ей надо было найти один из них. Её копыта тонули в пушистой субстанции, и в раздражении она снова начала махать крыльями. Тут, наверху, чтобы взлететь потребовалось всего несколько секунд, а не большой разбег. Облака танцевали и кружились вокруг неё, и внезапно она знала кратчайший путь вниз, ложась на крыло и поворачивая в сторону, где облака расступались. За шумом набегающего ветра она почти не слышала испуганный голос Райли.

— А-ага! Д-думаю, могу. Но я л-летать не умею!

— Мфрстм мрывгмй! – крикнула она, прежде чем воткнуть радио в чехол и закрыть клапан. Как только оно было закреплено, она ускорилась, ввинчиваясь в последовательность, которую только раз видела в «Основах погодостроения».

Будет ли её достаточно? Ей это предстояло выяснить.

Часть 4 (Лэйни) – Глава 5

Потрясающе, насколько иначе выглядит небо, когда движешься вниз, а не вверх. Хорошо, что Скай больше не боялась высоты. Под ней раскинулся весь мир, так далеко, что ей показалось, что она видит изгиб горизонта. Вокруг себя она чувствовала ветер, тысячи разных извивающихся потоков, текущих из Арктики к пустыням. Книги по погодной инженерии упоминали подобные узоры. Впрочем, она про них особо не читала, да и не была в тот момент слишком заинтересована в том, чтобы ими управлять.

Скай не нужно было изменять погоду во всём мире, да даже и региональную. Для такого изменения требовались усилия сотен, если не тысяч, пони, и у неё просто не было таких возможностей. У Скай была только она сама, и этого должно было хватить. Ты никогда раньше мне ничего не давал. Она молилась, хоть ей и было некому и нечему молиться. Точно не богу её отца. Может, у Лонли Дэй был какой-нибудь, которого можно было одолжить. Если я чего-то заслужила, выпиши мне чек.

Причин, по которым это могло сработать, не было. В тех немногих книгах, которые она удосужилась прочитать, было написано, что созданию погоды надо было учиться много лет. Даже просто собрать несколько облаков должно было быть для неё слишком сложно.

Но в небе была ярость. Она ли научила облака её чувствовать? Ярость, наверное, неправильное слово. Может, праведное негодование подошло бы лучше. По мере того, как её крылья рассекали небо, облака над ней темнели, а ветер усиливался. Где-то над собой она услышала первый, далёкий раскат грома, встряхнувший её до самого нутра. Это была небольшая гроза, но большая и не требовалась. Хватило бы и размером с несколько кварталов.

Даже с такой высоты она узнала Мэйн Стрит и банк, где пряталась испуганная маленькая девочка. Может, ей удастся заметить Вандерласта по пути вниз, может нет. Ему придётся подождать.

Буря последовала за ней. Был ли это просто поток воздуха от её крыльев, или она подчинялась её воле? Это было неважно. Перед громадной тёмной наковальней летело маленькое белое облачко, которое она не стала загонять в большую грозу. Ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы его не засосало, потому что она сомневалась, что сможет успокоить ярость бури после того, как дала ей разыграться.

Ей пришло в голову, что впервые в жизни она летит навстречу опасности, а не наоборот. Кошмарная ненависть ждала её внизу, воля, которая попыталась повернуть её мысли против неё, но потерпела поражение. Может ли она снова к ней прицепиться? Пусть попробует. В этот раз она не была одна, в этот раз с ней было всё небо.

По мере того, как таяли метры, она заметила собравшуюся возле банка небольшую толпу. За ужасным рёвом вызванного ею ветра она не могла разобрать их слов. Либо что-то услышало её молитвы, или у Скай был талант к работе с погодой. В отличие от влекомого ею облачка, гроза не последовала за ней до земли. Внутри неё ветры разогнались до ураганной силы, и начал лить дождь. Первая молния ударила в далёкую землю, и через мгновение Скай снова содрогнулась от грохота грома.

Под ней послышались выстрелы. Разбилось стекло и банк сотряс небольшой взрыв. Заметили ли они её? Ей нужно было удостовериться, что заметили.

— Ещё одну, вон туда! – Буря согласно взревела и внезапно она чуть не ослепла. Молния ударила в припаркованную возле самого банка машину. Полбака испортившегося бензина взорвались в оранжевый огненный шар, разбив ударной волной все окрестные окна. Получается, буря на самом деле её слушалась?

Там была Райли, с трудом удерживающаяся на крыше здания под порывами ветра. Большую часть её тела скрывала плотная куртка, хотя её странное лицо ченжлинга было всё равно видно. Но в этот раз Скай на это не обратила внимания. Она видела Дина, прячущегося в подворотню. Она слышала удары в дверь. По мере приближения она слышала голос Кэрол.

— Нам надо уничтожить это существо! Она и её род выпьют жизнь из всего мира и поработят нас!

Слышать, как другая пони озвучивает страхи, которые она чувствовала каждый раз, когда смотрела на маленькую Райли, было более чем странно. Теперь, когда она над ними задумалась, они звучали совершенно абсурдно! Бедная девочка и впрямь погибла бы, доберись они до неё!

— Райли! – В небе сверкнула молния. В этот раз она попала в металлическую фигуру на крыше здания суда, заставляя её накалиться и погнуться. Впрочем, Скай на это не смотрела. Вместо этого она свалилась в болезненно-крутое пикирование, подталкивая облако, чтобы оно остановилось возле здания. Она использовала облако чтобы замедлить собственное падение, столкнувшись с ним и утопив в нём весь свой оставшийся момент. Она вынырнула из него, стряхивая прилипшие к лицу клочки, выбралась на верхушку и лихорадочно осмотрелась в поисках ченжлинга.

Дверь с грохотом распахнулась, и в проёме стояла Кэрол, уставившаяся на неё в шоке. За ней виднелась громоздкая фигура Абрамса, с необычно мрачным выражением лица. Кошмар пришёл.

Крышу банка опоясывал четырёхфутовый бортик. Для человека не было бы проблемой через него перескочить, но этого почти хватало, чтобы полностью остановить пони.

— Залезай!

Райли подбежала к краю, уставившись на Скай и её облачко, и на бушующую за её спиной грозу. Скай почувствовала удары дождевых капель по спине, если она слишком задержится, её маленькая гроза прижмёт её к земле не хуже, чем тех пони, которые за ней должны были погнаться. Если эту группу вела Кэрол, значит, она почти наверняка была из Эквестрии, а это делало её куда лучшим летуном, чем саму Скай.

Может ли она успокоить вызванную Скай бурю? Может ли она в ней летать? Скай не хотелось задерживаться и проверять.

— Я не умею летать! – крылья Райли коротко дёрнулись на её спине, расправляясь и складываясь.

— Тебе и не надо! – Лэйни предложила кобылке копыто, не обращая внимания на вывалившуюся на крышу толпу. – Доверься мне!

Откуда она знала, что ченжлинг сможет стоять на облаке вместе с ней?

Райли бросила взгляд через плечо и её глаза расширились от ужаса. Она прыгнула, жужжа своими маленькими крылышками. Насепони взлетела не очень высоко, но этого хватило. Скай поймала её и подтащила к себе, обнаружив, что та неожиданно тяжёлая. Она-то думала, что со всеми этими дырками и крохотным тельцем Райли должна быть совсем лёгкой. Оказалось, что нет.

Тем не менее, её предположение о способности облаков поддерживать её оказалось верным, и кобылка с глухим ударом плюхнулась на облако.

— Пони, остановись! Ты не ведаешь, что творишь! Этому чудовищу нельзя позволить сбежать! Ты даже не представляешь, какие она принесёт бедствия!

Скай проигнорировала крики, проигнорировала то, что звучало очень похоже на выстрелы, проигнорировала всё. Она скатилась с облака и изо всех сил замахала крыльями, упёршись в облако и толкая его перед собой. Буря сомкнулась за её спиной, и крики и шум растаяли на заднем плане. Быстрый взгляд через плечо подтвердил, чтоб Кэрол не пытается последовать за ней сквозь дождь.

Она уже тяжело дышала от усилий, требующихся чтобы толкать нагруженное облако, но это было неважно. Она вытащит Райли живой, и это главное.

Несколько минут она не чувствовала сопротивления, вкладывая все силы в полёт и медленно набирая высоту. Она не забывала высматривать Вандерласта, но не смогла найти ни следа его присутствия. Может, он увидел или услышал их разговор и мудро решил спрятаться. Времени искать у неё на тот момент не было, и, в отличии от Райли, Вандерласт не был безнадежен. Он мог за себя постоять.

Она не слышала, чтобы ченжлинг что-то говорила, пока та не заорала.

— Сзади!

Скай оглянулась и на секунду замерла, потеряв несколько футов высоты, когда её крылья перестали двигаться. Она собралась и метнулась за облаком.

Позади в небе был дракон. Он был непохож на то, как она представляла себе драконов, не такой, какими они были в фильмах, которые она начала смотреть со своей лучшей подругой или Вандерластом. Нет, этот дракон был похож на описание Лонли Дэй, соткан из пламени и исписан рунами. Он открыл свою пасть и взревел почти так же громко, как гром, окатив их паром дыхания.

Гром.

Старая Скай, скорее всего, бросила бы Райли, особенно после того, как услышала ужасные вещи, которые про неё рассказала Кэрол. Старая Скай сбежала бы от угрозы вроде этого дракона и даже не попыталась с ней справиться. Они послали за ними дракона в грозу.

— Не свались! – крикнула она, пихая облако в последний раз и отлетая от него, назад, навстречу своей грозе. Снизу начал подниматься пар вперемешку с оранжевым светом, вместе со вспышками очень агрессивно выглядящего дракона. Его лицо уже выглядело озверевшим.

После того, как она столько времени провела возле земли, Скай потребовалось несколько мгновений, чтобы снова почувствовать небо. Времени у неё было совсем немного, ужасающий монстр извивался и подбирался к Райли с каждой секундой. Скай он определённо игнорировал. Позади себя она могла разглядеть крохотную ченжлинга, испуганно выглядывающую поверх края облака. С её точки зрения всё это скорее всего выглядело, как будто Скай улетает, бросая её.

Извини, что я так долго и так ужасно к тебе относилась, что тебя посетила такая мысль, подумала она, закрывая глаза. Надеюсь, этого хватит, малышка! Воздушные потоки снова окружили её, и снова она была наполнена возмущением бури. Она чувствовала её ярость, гнев, обращённый на какую-то грязь под ними. Был ли это дракон? Не только.

Чтобы изменить это, много не требовалось. Скай извернулась перед грозой, создавая вакуум, заставляющий её двигаться вперёд. Своими движениями она сплела ветер в ещё один бушующий ураган, сжимая его всё сильнее. Внутренности облака теперь были черны как ночное небо, мерцая почти постоянными искрами накопленного электрического потенциала.

По земле прокатился гром, гром, который вызвала Скай. Из облака потоком хлынул ливень, подобных которому в этой части мира не было со времён, когда мир был юн и среди людей ходили великаны.

Она видела, как настоящая волна воды ударила в дракона. Он снова взревел, но в этот раз рёв был больше похож на стон агонии. Огонь вспыхнул белым, потом синим, но волны жара не хватило, чтобы побороть гнев небес.

Скай пришлось уворачиваться изо всех сил, чтобы не попасть в громадный пузырь пара, ознаменовавший гибель огнедракона, пара, который наверняка всё ещё был достаточно горяч, чтобы её немедленно сварить живьём.

После этого задерживаться посмотреть, что будет дальше, было нельзя. Она вернулась к месту, с которого наблюдала Райли. Выражение её лица настолько изменилась, что Скай показалось, что она ошиблась облаком. Райли больше не смотрела на Скай так, как будто та её готова в любой момент ударить. Это было серьёзным прогрессом.

— Это было невероятно! Я и не знала, что ты уже выучила погодную магию!

— Я тоже. – Скай дотолкала облако вверх до тех пор, пока оно не воссоединилось с общей массой и исчезло из виду с земли. Она оставила грозу расходовать свой остаток ярости на земле, надеясь задержать возможное преследование достаточно долго, чтобы они убрались очень, очень далеко.

— Ты где-нибудь заметила Вандерласта?

Она покачала головой.

— Н-нет. Он сначала был в радио, потом пропал. Отключился почти сразу после тебя! – Она обернулась, глядя на громадное поле облаков от горизонта до горизонта.

Тьма грозы ушла, вместе с ненавистью, оставшейся внизу. Здесь, наверху, был только свет. Только дружба?

Часть 4 – Интерлюдия

Блэклайт — Blacklight — Чёрный Свет, так же применяется как бытовой термин для ультрафиолета. Кроме того, так называются лампочки, применяемые в ловушках для насекомых.

Ченжлинги – таинственные создания, практически неизвестные на протяжении всей истории Эквестрии, несмотря на то, что на многих этапах они сосуществовали с пони, скорее всего, даже до основания государства. Некоторые древние мудрецы упоминают о существах, которые могли быть ченжлингами.

По имеющейся информации, сущность ченжлингов не была включена в сохраняющее заклинание. К сожалению, скрытная природа этих существ практически гарантирует, что они могли внести в него изменения, достаточно незначительные, чтобы те остались незамеченными. Даже самая маленькая вероятность гарантированно проявится, учитывая невероятную численность человечества на момент, предшествующий Таумическому Пробуждению.

Тем, кому достаточно не повезло обнаружить себя в теле ченжлинга, мы приносим извинения за то, что не смогли предотвратить то, что вам приходится пережить. Нам жаль, что мы не можем помочь вам чем-то более существенным. Принцесса Селестия хочет, чтобы вы знали, что страх и отвращение, которые ощущают по отношению к вам пони, полностью заслужены в Эквестрии, но это не значит, что вы в этом виноваты. Она надеется, что новый мир пони сможет также оказаться шансом на примирение, и что вам удастся ужиться в мире и гармонии с пони, восстанавливающими человеческий мир.

Райли, королева ченжлингов, надёжно лежала на толстом облаке, плывущем по небу. Она знала, что ей надо вставать, но у неё сердце замирало при мысли о том, что может произойти, если она заставит облако выдерживать больший вес. Всё, что она уже знала о мире, подсказывало, что она уже должна камнем лететь вниз.

Но с другой стороны, её знания об окружающем мире не соответствовали действительности, раз уж место, в котором она жила, оказалось тем, где пегас может летать по воздуху и биться со сделанным из огня драконом используя грозу. Да, многое вокруг отличалось от того мира, в котором она родилась. Каждый день напоминал Райли о том, как ей хочется, чтобы всё вернулось в то состояние, в котором оно должно быть.

Тем не менее, она не могла не признать, что было нечто замечательное в том, чтобы в буквальном смысле нестись по небу на волшебном облаке, толкаемом пегасом. Если забыть о некоторых неприятных моментах, жизнь Райли была мечтой многих маленьких детей.

Её мозг работал не так, как раньше. Теперь всё, что ей требовалось, это о чём-то подумать, и за время, которое ей раньше требовалось на то, чтобы связать несколько слов, она могла обдумать мысль со всех сторон. Поэтому за то время, которое ей потребовалось на то, чтобы повернуться к Клауди Скайз и приготовиться слушать то, что она собирается сказать, Райли успела подготовить воображаемый список всех хороших вещей, которые сейчас происходили в её жизни.

1. Нет правил.

2. Нет нужды ждать чтобы что-то купить, можно просто пойти и взять всё, что хочется!

3. Можно есть всё, что ей хочется, больше её ни от чего не тошнило.

4. У неё был целый город для исследований, если у неё появлялось такое желание (по крайней мере, пока не прибыла волна переселенцев).

5. Она больше не испытывала ежедневный голод, вместо этого всегда чувствуя себя сытой и сильной.

6. Не надо больше ходить в школу.

7. Её больше никто не обижал.

8. Прекрасные новые друзья, такие как Адриан и Алекс.

И одновременно, прежде чем она даже закончила исследовать первую мысль, отдельная часть её сознания переключилась на другой список, который рос с момента прибытия мигрантов – всё плохое. Она отсортировала их в порядке причиняемого ей дискомфорта. Не потому, что она очень этого хотела или потому, что любила составлять списки, а потому, что иначе не могла.

1. Она ужасный монстр.

2. Мама и папа пропали.

3. Окружающие её ненавидят.

4. Facebook не работает.

5. Телевизионные трансляции прекратились.

6. Не понимает, чем питается.

7. Сомневается, не монстр ли она на самом деле.

Обо всём этом она успела подумать за то время, пока Клауди Скай успела сказать:

— Знаешь, Райли, я тут подумала…

Ей пришлось приложить усилие, чтобы переместить своё внимание на пони, предложив ей копыто и помогая взобраться на облако. Райли решилась на это только широко расставив ноги и вцепившись ими в облако, стараясь не свалиться. Другие пони казались ей лёгкими, поэтому она не беспокоилась. Ей потребовался всего один рывок.

В том, как она после трансформации слышала голоса, было что-то странное, как будто они были приглушены и лишены оттенков. Она никогда не подавала виду и никому об этом не рассказывала, даже Адриану.

— Я подумала, что тебе не помешало бы другое имя. – Скай потянулась и откинула с лица капюшон, чтобы лучше её видеть. Райли сжалась, приготовившись к волне отвращения и страха… но она не пришла. Вместо этого она чувствовала только сострадание. Разница была как между отвратительной вонью нефти и нежным ароматом жарящегося неподалёку мяса. Это не было едой, пока ещё нет. Но уже почти. – Пони нужны пони-имена. Даже если ты его будешь использовать только в шутку, как другие. Самое время кто-топони тебе такое придумал.

— Это значит, ты теперь думаешь, что я пони? – поинтересовалась она, слова сорвались с языка прежде, чем Скай успела продолжить.

Скай отступила на шаг, приминая облако копытами. Её уши прижались к голове, и она кивнула.

— Полагаю, я это заслужила. – Она протянула копыто и похлопала Райли по плечу.

Райли могла бы отшатнуться в отвращении, от той, чьё присутствие заставляло её чувствовать себя ненавидимой и пугающей (и той, что ходила на свидания с пони, с которым Райли жила, поэтому она всегда была неподалёку!). Райли-ребёнок так бы и поступила, но Райли-ченжлинг была куда прагматичнее. Она почувствовала в этом жесте несколько капель любви, и приняла её.

— Ты всегда была пони. – Скай посмотрела через край облака вниз, но смотреть там было не на что. Они были среди тысяч других облаков, которые превратили день из ясного в пасмурный, скрыв землю из вида. Это было им на пользу, потому что иначе, она была в этом уверена, у них не было шансов сбежать. У них и так-то этих шансов было немного. – Думаю, мне просто потребовалось много времени, чтобы это понять. Надеюсь, когда-нибудь ты меня простишь… Блэклайт. – Скай очень удовлетворённо кивнула.

Райли вздрогнула под внезапной волной эмоций, волной настолько острой и мощной, что она заставила её удивлённо открыть рот и чуть не свалиться. В неё вливалась жизнь, от пони, которая никогда раньше ей жизни не давала.

Неважно, сколько раз она их испытывала, ощущения от питания никогда не притуплялись. Она чувствовала эмоцию, которую в этот момент испытывал пони, проносящуюся сквозь её сознание как будто она испытывает её сама, но в тысячу раз сильнее. Простая приязнь превращалась в жгучую страсть, куда большую, чем то, к чему она могла приготовиться за свою короткую жизнь. Более сильные эмоции, вроде отеческой заботы, которую к ней ощущал Адриан, превращались для неё в почти что фанатичное поклонение. Поток втекал в неё как будто это был воздух, наполняя её тело колким электричеством, которое потом бушевало в её груди как гроза. Оно проносилось сквозь всё её тело, втекая в каждую пору и залечивая все синяки и царапины, которые она нахватала во время её дерзкого бегства на крышу банка.

По какой-то причине её новое имя было чрезвычайно важно для Клауди Скайз. Имя, данное таким образом, несло в себе силу, хоть она и не понимала пока, почему. Если имя было синонимом доброты Скай, она собиралась его по крайней мере иногда использовать. Новое имя для новой жизни?

— Звучит неплохо, — кивнула Райли, вытряхивая из свитера немного воды. Она одевалась не для дождливой погоды, и теперь одежда прилипла к ней как паразит, высасывая остатки тепла. Если уж Скай больше не собиралась испытывать к ней отвращение, она собиралась этим воспользоваться, и без раздумий скинула одежду. К сожалению, она не предугадала как минимум одно последствие раздевания. Как оказалось, облака совершенно не желали удерживать куртки.

— Блин! – Райли бросила раздражённый взгляд на быстро затягивающийся разрыв в облаках. – Я не думала, что…

— Угу, — ухмыльнулась Скай. – Ничего страшного, они никогда её не найдут. – Она вздохнула и подняла рацию. Райли видела, что рация насквозь промокла, и её красивый жидкокристаллический экран превратился в маленький взрыв чёрного и коричневого. Когда Скай покрутила ручки, рация просто что-то прохрипела и снова умолкла. – Полагаю, в этих твоих шортах спутникового телефона не припрятано.

Райли покачала головой.

— Он слишком большой, чтобы его с собой таскать. У меня была обычная рация в куртке, но… — она пожала плечами. – Она скорее всего тоже сломалась, как и твоя. В следующий раз надо брать непромокаемые.

Скай уселась и нахмурилась, глядя на горизонт.

— Райли, что нам делать? Вандерласт ещё где-то там внизу. Скорее всего, нуждается в помощи. Наши друзья в Филадельфии и не знают, что произошло. Они могут не знать, что гости опасны. Мы уже потеряли Александрию. Вот ведь бардак…

Из всех её слов, первые больше всего мотивировали Райли. Он заботился о ней, он не позволил ей умереть с голоду. Он дал ей крышу над головой.

Она ему за всё это была обязана. Больше того, он ведь был её другом! Если бы он был в безопасности, он бы никогда не позволил этой толпе найти её в банке. Это означало, что он в опасности.

Её мозг одновременно оценил все и каждую возможности и последствия их действий, по крайней мере, насколько ей позволяло её понимание мира. Будучи королевой, она больше не была ограничена необходимостью мыслить последовательно, но это не добавило ей ни грамма мудрости.

Но даже так Райли через пару секунд обнаружила, что пришла к однозначному решению.

— Их слишком много. – Она расправила крылья движением, которое, как она надеялась, будет выглядеть жестом отчаяния. – Они слишком хорошо владеют магией. Если бы нам пришлось столкнуться с драконом на земле, он бы нас поджарил. – Она вздрогнула. – Я не хочу, чтобы меня поджарили. – Пауза. – Ты помнишь чьи-нибудь телефонные номера?

Скай покачала головой.

— Я знаю, что если мы позвоним оператору сети Иридиума, нас должно перенаправить на его телефон, или на кого-нибудь в HPI, если он не поднимет трубку.

— Окей, сойдёт. Тогда… нам надо приземлиться подальше от Александрии, где они нас не увидят.

Скай потратила мгновение обдумывая предложение.

— Им будет куда сложнее найти нас на земле! Если бы не было так облачно, у нас были бы большие проблемы. Думаю, надо найти телефон, а потом где-нибудь спрятаться, пока мы не свяжемся с нашими друзьями.

Райли прошла мимо неё, чувствуя себя всё более уверенно на облаке. До сегодняшнего дня она боялась высоты. Теперь она не была уверена, что сможет вспомнить, почему она должна была бояться.

— Как только мы им всё расскажем, мы можем попробовать ночью пробраться и выяснить, что случилось с Адрианом. Если сочтём это безопасным. Или можем просто подождать, пока они не вернутся, самолёт у них очень быстрый!

— Не думаю, что нам стоит ждать. – Скай бросила сердитый взгляд через плечо, в направлении Александрии. – Они ведь сюда не просто так явились? Я уверена, злые пони не пришли бы сюда просто чтобы испортить нам жизнь. Возможно… Уверена, в этих рунах, которые я видела, есть что-то такое, в чём Джозеф сможет разобраться. – Она выудила обычный мобильный телефон из сумки, такой же промокший, как и рация. Экран моргнул и зажёгся такой же кашей, как и всё остальное. – Ну конечно. – Она отбросила телефон в сторону, где он провалился сквозь облако и пропал из виду.

— Нет! – Райли не знала, что именно она делает, или как она это делает. Всё, что она знала, это то, что не хочет потерять телефон! К её шоку, она обнаружила промокший телефон, левитирующий назад к ним, светясь ярко-зелёным светом. Такое же свечение исходило от её лба, до того момента, как она уложила телефон в копыта Скай. – Ты что, вообще ничего про телефоны не знаешь?

Скай вздохнула.

— У меня первый телефон появился полгода назад. До События у меня никогда не было телефона.

Райли замолкла на несколько мгновений, не зная, что на это сказать. В конце концов она отчаялась придумать логичный ответ и просто сказала:

— Нам просто надо достать немного риса! Хотя… наверное, было бы неплохо, если бы ты не попыталась его включить. Если мы его выключим, кто-то вроде Джозефа может попытаться вытащить из него фотографии.

Она заинтересованно наклонилась поближе.

— А что ты там увидела? Что их насторожило?

Скай поднялась на ноги.

— Не слишком много. Но… нам, пожалуй, стоит отсюда отойти подальше, прежде чем мы попытаемся спуститься. – Она указала налево, на странный пейзаж вокруг них. – Я тебе по дороге расскажу. Не хочу, чтобы Кэрол или кто-топони ещё нас тут нашёл.

— Ага. – Могла ли Райли вообще ходить по настолько неровным облакам без возможности летать, как Скай? Ей это предстояло выяснить.

Часть 5 (Оливер) – Глава 1

В отсутствии кобылы Клауди Скайз, Оливер всегда вставал первым. Он этим весьма гордился, пусть даже и не так сильно, как тем, что мог проснуться до рассвета без чашечки кофе для бодрости. Чаще всего утро было совершенно восхитительно, после горячего душа Оливер выходил на прогулку, пока не всходило солнце, пел себе песни и представлял, сколько прекрасного несёт грядущий день. Предсказать, что он будет петь, было нелегко, чаще всего первое, что приходило в голову. Не то чтобы его кто-то его слышал, или кто-то жаловался. Только Скай знала, что он этим занимается, и она никому не рассказывала. Они друг друга понимали. И когда он возвращался с прогулки, Скай уже готовила завтрак, или он сам брался за готовку.

Но сегодня горячего душа не было, в Колибри он отсутствовал. Когда Оливер вышел на утреннюю прогулку, его ошеломила вонь огня и смерти, и он вернулся всего через несколько минут. Когда он вернулся, никто не готовил завтрак, да и готовить его было не на чем. Вместо этого он подкрепился овсяными батончиками, срок годности которых, несмотря на конец света, истекал только через полгода. Кроме него ещё никто не проснулся, ни ленивые единороги, ни Алекс, всё ещё вымотанная своими вчерашними ранами. Его сад остался в Александрии, так что поливать тоже было нечего. Петь он не мог, во всяком случае, не рискуя перебудить всех спящих в тесной кабине.

Так что Оливеру пришлось удовлетвориться обследованием пространства меньшего, чем многие дома. С другой стороны, это же всё-таки был навороченный дорогой самолёт. Исследование подобной машины должно было с лёгкостью занять час времени, так ведь?

Так и вышло. Оливер накинул свою куртку, в основном потому, что без неё не чувствовал себя человеком (не то чтобы это имело какой-то смысл кроме тех эмоций, которые он в это вкладывал), и пустился в обход, начав с посадочной рампы. Он открыл все шкафчики, по крайней мере, те, которые открылись, и обнаружил, что большинство из них всё ещё были набиты припасами. Устройства, которые он не распознал, с надписями на английском и, иногда, китайском. Оружие, подобное которому вряд ли когда-либо использовалось какой-нибудь армией, и научные инструменты, о назначении которых он мог только догадываться. Каждый свободный дюйм был занят кармашком или мешочком, и ни единый кусок стены или пола не остался свободен от какой-нибудь убирающейся панели.

Самолёт выглядел так, как будто когда-то в нём было 20 сидений, но теперь центр грузовой зоны был пуст, позволяя загнать в неё один броневик или что-то подобное, если потребуется. До вчерашнего дня он никогда бы не подумал, что броневик им может понадобиться. До вчерашнего дня Оливер полагал, что с отвратительным занятием, войнами, навсегда покончено. Теперь он не был в этом так уверен.

Оливер вышел в коридор, на секцию пола, которая постоянно вибрировала от гула реактора. Если бы они думали, что находятся в безопасности, они бы его заглушили. Но учитывая угрозу, с которой они столкнулись на подлёте, они предпочли оставить его на минимальном рабочем режиме, готовом разогнаться до полной мощности за секунду. Даже помня об эффективности CPNFG в деле защиты от радиации, Оливер не чувствовал особой радости от того, что приходилось на нём стоять. Люк, сделанный из прозрачного материала и помеченный несколькими символами радиационной опасности, позволил ему взглянуть на лестницу, ведущую на палубу с реактором.

Оливер не знал, сможет ли спуститься по такой лестнице без рук, поэтому он не стал туда спускаться. Безопасно ли там было, даже если бы он это смог? За трюмом был коридор, ведущий в кокпит, где спала Мория. Там было слишком тесно, чтобы уложить полноценного человека, но пони занимали вдвое меньше места. Если прилагали к этому усилия, и того меньше.

Туда он не пошёл, он помнил, что она допоздна что-то расследовала, и представлял себе её ярость, которую она скорее всего обратит на любого, посмевшего её разбудить. Он решил поиграться с управлением в другой раз.

У Колибри ещё был гальюн, настолько крошечный, что туда с трудом помещались даже тела пони, и с весьма неприятными последствиями если что-то шло не так. Там он уже осмотрел всё, что хотел, поэтому он пошёл дальше, к спальному отсеку. Да, на Колибри имелся и такой, но только для экипажа из восьми человек.

Он состоял из двух комнат, разделённых по половому признаку. В каждой была одна двухъярусная кровать и достаточно места, чтобы можно было пользоваться спрятанными под ней шкафчиками. Мория ему вчера рассказала, что Колибри может три года носить свой экипаж из восьми человек по воздуху, не приземляясь и не нуждаясь в обслуживании, хотя лично он сомневался, что запасов еды и воды в ней хватит больше чем на три месяца. Идея так долго спать по очереди будила в нём отвращение, сравнимое с перспективой снова использовать гальюн Колибри.

Это было мрачным напоминанием о будущем человечества, в котором каждое транспортное средство должно было быть оборудовано возможностью использовать его как дом-вдали-от-дома. Такова была жизнь в условиях, когда опасная радиация пронизывала каждый уголок планеты. Алекс полагала, что у человечества есть шанс выжить, со всеми приготовлениями, предпринятыми HPI. Прогноз Оливера был более реалистичным, он давал им лет двадцать.

Может, с помощью превращённых пони (и хорошенько потрудившись) они могли продлить срок до сорока лет. Но чтобы выжить достаточно долго, чтобы найти лекарство? Не в этом мире. Целые фармацевтические концерны разрабатывали вакцины десятилетиями, как могут пятьсот человек, живущих в пещере, надеяться привить себя от фундаментальной силы мироздания?

В спальном отсеке для кобыл мигнул свет. Без Мории Алекс была там одна. Может, это был шанс наконец поговорить с ней наедине о том, что он видел.

Оливер шагнул вперёд, поднимая голову повыше, чтобы сенсор его заметил. С удовлетворённым пшшшш сжатого воздуха, дверь скользнула в сторону и пропустила его.

— Доброе утро, Алекс. Если ты уже проснулась, я надеялся… — он замер.

Алекс в этот момент была одета по моде Скай. Что означало, что одежды на ней совсем не было. Комната пахла кобылой, куда сильнее, чем мог бы почуять человек. Чёртовы лошади и их развитый нюх! Он бы ни секунды не колеблясь обменял его на человеческую способность видеть в темноте.

— Ой. Я только… ага. – Он моргнул и с усилием натянул на себя профессиональный медицинский настрой.

Обычные люди может и не смогли бы игнорировать вещи вроде этого запаха, но Оливер был доктором. И чёрт побери его образование, стоившее четверть миллиона долларов, если оно не дало ему хоть что-то. В конце концов, ему пришлось только напомнить себе, что он вчера видел. Это его остудило лучше любого ведра холодной воды, какое ему когда-либо приходилось ощущать. Его тон изменился, и внезапно Алекс уже не была очень привлекательной пони, и единственной кобылой из всех, каких он знал, которая демонстрировала хотя бы следы эмоциональной стабильности.

Вместо этого она была пациенткой. Ничего странного нет в том, чтобы осматривать пациентов, ничего даже самую малость неловкого. Просто часть его работы.

— Подожди тут, я за аптечкой сбегаю, хорошо?

Алекс, со своей стороны, недолго оставалась неподвижной. Как только мгновение закончилось, она уселась по-собачьи, по мере возможностей прикрываясь передними ногами. Она зевнула.

— Ну да, конечно. Захвати мне апельсинового сока, раз всё равно пойдёшь. Или… что там у нас есть.

Оливер так и поступил, вернувшись через пять минут с банкой Tang и своими инструментами. Повинуясь его просьбе, Алекс не стала одеваться, но вместо этого она завернула свою заднюю часть в одеяло, что одновременно дало ему возможность сосредоточиться, а ей – расслабиться.

Она сморщила нос от запаха напитка, но всё равно его приняла. Она выпила его одним большим глотком и протянула ему пустую банку.

— Спасибо. Думаю… думаю ты хочешь поменять мои бинты…

— Скорее всего нет. – Оливер обошёл вокруг неё, что стало возможным в такой тесноте только потому, что они были пони, а не люди. – Можешь прилечь на спину? Чем меньше ты двигаешься, тем лучше, — хотя он уже подозревал, что это не имеет значения. Это была основная причина, по которой он зашёл.

Она растянулась на кровати, стараясь оставаться укрытой. Ему это не мешало, хотя ему и пришлось приподнять одеяло, чтобы осмотреть весь её позвоночник. Оливер продолжил осмотр со всей возможной скоростью, в процессе снимая бинты.

В живых организмах было что-то, что для Оливера имело смысл. Без разницы, были ли это растения в его саду, или доверенные его заботе пациенты. Касание там, тычок тут, и он знал об их самочувствии куда больше, чем позволяла понять простая врачебная интуиция. Как будто их тела с ним разговаривали, каким-то способом, более глубоким, чем речь.

Вчера они почти разбились. Алекс не была пристёгнута и стукнулась головой достаточно сильно, чтобы показались обломки костей. Когда полёт выровнялся, он подбежал к ней, и её тело рассказало ему печальную историю. Тяжело было терять друга.

К моменту, когда они приземлились, она уже снова дышала. Когда они укладывались спать, она уже даже не кровоточила. А теперь тело под его копытами говорило ему об идеальном здоровье. Её шея больше не была сломана, на что кроме всего прочего указывала её способность свободно передвигаться. Её череп не был проломлен. Даже шерсть на загривке, где были самые страшные раны, вернулась на место. Она была голодна, страдала от жажды, и через пять дней должно было начаться то, чего он предпочёл бы избежать. Во всяком случае, до сих пор избегал.

Когда он снял бинты, они оказались чистыми. Он даже не стал пытаться наложить свежие. Вчера он не стал возиться с корсетом для шеи. Зачем возиться и одевать корсет на кого-то, кто может восстать из мёртвых?

— Хорошо, я закончил, — махнул он копытом, отодвигаясь. Алекс уселась и старательно поправила одеяло.

— Что, бинты не нужны? – она выглядела сконфуженной, хоть и не настолько, насколько должна была, учитывая ситуацию.

— Алекс, ты когда-нибудь видела чудо?

Молодая кобыла молча на него уставилась. Он продолжил.

— А я вот видел. Видел, как человек умирал на операционном столе, а я и мои сокурсники писали конспекты. Беспомощные, мы ничего не могли сделать. Мы бы, наверное, только хуже сделали.

— Доктора сделали всё, что могли, пытались подключить его к аппаратуре по поддержанию жизни, но им не хватало времени. Его сердце просто отказывалось запускаться. Я никогда до того момента не видел смерть.

Алекс сердито на него посмотрела.

— И всего-то? История о чуде – рассказ о том, как кто-то умер? Что-то не очень чудесная.

Оливер проигнорировал её слова.

— Никогда не верил в душу, пока не увидел, как кто-то умирает. Не увидел, как живой человек, с отцом и матерью, с надеждами на будущее, с талантами и сожалениями, и всем остальным, превращается в груду мяса. Что-то ушло, что-то уникальное, чудесное, которого никогда больше не будет.

— Тогда я понял, что выбрал правильную карьеру. Я хотел однажды стать таким доктором, который сможет украсть умирающих прямо из лап Смерти.

— Вчера я видел другое чудо. Я думаю, ты понимаешь, о чём я. – Она кивнула, но не стала перебивать, и он продолжил. – Алекс, мёртвые не возвращаются. Когда ты превращаешься в мясо, игра окончена. Вот только… только ты вернулась. А теперь ты снова в норме. Не думаю, что это нормально для пони, Адриану требуются месяцы, чтобы вылечить крыло.

— Нет, это не нормально, — Алекс посмотрела на свои копыта. – Ты что-нибудь читал про эквестрийских принцесс?

Он кивнул.

— Немного. Про то, как эквестрийцы верят, что они – те самые пони, которые правили ими тысячелетия назад. Они думают, что они ещё двигают солнце и луну. Я думал, у них что-то вроде династий. Дочери, занимающие место матерей…

— Нет. Я знаю, ты видел одну в моей памяти… ничего подобного. Этим пони действительно много тысяч лет. – Она глубоко вздохнула. – Они не говорили, что мне это надо скрывать. Думаю, имеет смысл рассказать, чтобы я не была единственной, кто знает. Аликорны, подобные им, их жизнь им больше не принадлежит. Вместо этого они привязаны к концепциям. Я сама не понимаю, как именно, даже не спрашивай. Принцесса Луна, к примеру, это ночь. Она – всё, что имеет отношение к ночи – звёзды, луна, и сны тоже. Пока это всё имеет значение, она сильна. Если пони перестанут обращать на ночь внимание… она ослабеет, потеряет связь с миром. Если забудут, она умрёт.

— Принцесса Селестия – день. Она солнце, она жизнь, которую дарит солнце, и правда, и чистота, и ещё много чего важного. Чем больше все эти вещи занимают пони, тем она сильнее. Если когда-нибудь всё это потеряет значение, она тоже угаснет. Я не знаю, как это работает. Они что-то говорили про магию, но тогда моя память была ещё не такой хорошей, как сейчас. Думаю… думаю они хотели что-то подобное сделать со мной. Должно быть так, потому что произошедшее вчера было не первым случаем.

Оливер задумался над этим и обдумал все возможные последствия. Они были неприятны, и не только потому, что в Алекс он потерял пациента. Проживёт ли она тысячелетия, как правители Эквестрии? Почему это его так беспокоило?

— Я буду очень благодарна, если ты не станешь это никому рассказывать. Я всё ещё… пытаюсь в себе разобраться. Несколько недель назад я даже не была уверена в том, что только что тебе рассказала.

Он кивнул.

— Конечно, конечно. Врачебная тайна и всё такое, — он встал. – Я разбужу остальных. Нам надо расследовать преступление.

— И в Александрии наши друзья в беде. Или… могут быть в беде. – Она тоже встала, судя по всему, забыв про одеяло. – Мы сами можем всё ещё быть в опасности. Можно я перестану уже валяться в кровати? Полагаю, среди нас мне меньше всего что-то угрожает, независимо от обстоятельств.

— Угу, — он поспешно вышел. Работы действительно было много, и, пожалуй, самое время было будить единорогов. Всё было не так уж и плохо. Алекс была жива, и, кто знает, возможно им предстояло дружить ещё много лет. Он нипони ещё не потерял.

Часть 5 (Оливер) – Глава 2

Найт Спикер — Night Speaker — Ночной Глашатай

— Ты каждый час звонил? – нахмурилась Алекс, глядя на Оливера сомневающимся взглядом.

— Пока были снаружи – каждые тридцать минут. Адриан и Скай уже несколько часов не отвечают.

Мория оттолкнула недоеденный обед и свирепо на него уставилась. Неважно, что Оливер вложил в него много сил, как и в любую другую трапезу, которую он приготовил. Не его вина была в том, что приготовить банкет из вегетарианских сухпайков он не сумел!

— Нам надо возвращаться. Тут мы больше ничего не выясним.

Джозеф выглядел нервно, видимо, потому, что открыто спорил с Морией. Но он не был настолько робок, чтобы так легко со всем соглашаться.

— Даже если никто в Александрии не имеет отношения к пожару, мы можем рано или поздно наткнуться на тех, кто имеет. Если у меня будет достаточно времени, чтобы расколоть эти их руны, мы сможем поискать в книгах какую-то защиту.

Оливер наблюдал за перепалкой не пытаясь вставить слово, присматриваясь к тому, как Алекс всем этим командовала, как даже после того, как ей стало шестнадцать, они всё равно считали её главной. Он тоже так считал, и её недавняя «смерть» только усилила её авторитет в их сознании.

Подумав несколько секунд, Алекс снова на него взглянула.

— То, что они перестали выходить на связь именно тогда, когда отправились на свою шпионскую миссию, не может значить ничего хорошего. Даже те пони, которые в обычной ситуации добры и рассудительны, могут озвереть, если поймают кого-то, кто за ними шпионит. В любом случае, мы нужны нашим друзьям. – Она повернулась к Джозефу. – У тебя ведь уже есть снимки всех рун, которые ты нашёл, так?

— Их было не так много. Похоже, кто-то их умышленно уничтожил. Но мне удалось найти несколько исключений, вот как эти:

Kar-kar-t-nt-kar-w-bb-tul-bn-bbqm-vmy-min-w-kar-t-vq-p-kar-qhp-mak-g-mes-min-fx-hk-min-n-wbr-vri-nt-mak-b-min-lq-p-kar-qhp-mak-g-vri-cxz-vri-m-kum-tul-jhv-nd-min-hz-m-tul-tul-kb-mes

— Почти уверен, что они используют какой-то алгоритм моноалфавитной подмены. В буквах есть последовательности, которые указывают на ключ в двенадцать букв, или меньше. Это не Одиум прощает, я уже проверил. Никак не могу точно понять, что это за короткие группы, но подозреваю, что что-то связанное с гласными, и я знаю, что почти разобрался. Только…

Алекс его прервала.

— Но картинки у тебя есть, так? Ты ведь можешь продолжить работать по пути?

Он кивнул и открыл рот, чтобы что-то сказать. Мория очень нежно положила ему копыто в рот, и Алекс одобрительно улыбнулась.

— Хорошо. Лететь нам всё равно несколько часов. Можешь по дороге поработать, скажешь, если что-то обнаружишь.

Алекс посмотрела на Оливера и Морию.

— Вас это устраивает?

Оливер в ответ пожал плечами.

— Их сожгли насмерть, я за них только помолиться могу. Я бы предпочёл, чтобы у нас был шанс их похоронить, но за этим мы всегда можем вернуться. Нам ведь за бензин платить не приходится.

Все согласились. На обратном пути помощь Оливера не требовалась, за исключением того, что он буквально заставил всех пристегнуться перед взлётом. Ему не нужны были повторения предыдущего дня, особенно с теми, у кого не было способностей к регенерации сломанных шей и проломленных черепов. Несмотря на их страхи, никакие огненные драконы на них не нападали, им даже воздушные ямы не встретились. Когда они добрались до нужной высоты и сверхзвуковой скорости, Оливер неохотно признал, что можно без особого риска покинуть кресла.

— Нам нужен план, — Алекс уже забралась на соседнее с ним сидение. Так как Мория пилотировала, а Джозеф утонул в своих кодах, он оставался единственным, на ком она могла проверить свои идеи.

— Ты когда-нибудь планировал спасательную операцию? Может, сможем приспособить уже готовую.

Он покачал головой и ухмыльнулся.

— Никогда. Я помогал людям разрабатывать диеты и расписания тренировок, но не думаю, что от них нам тут будет польза.

— Не будет. – Она на несколько мгновений умолкла, играя с большим металлическим браслетом на ноге. На браслете был экран, который, после нескольких минут возни, заполнился картинкой с воздуха. Оливер сначала подумал, что это изображение с камеры на самолёте, пока не заметил, что оно не двигается, и что он его узнаёт.

— Спутник HPI?

Она кивнула.

— Прямо страшно, как близко они могут на нас взглянуть, да? Эту картинку они получили три минуты назад. Думаю, в сообщении ещё говорилось, что следующую пошлют, когда один из спутников снова будет в правильной позиции через… двадцать три минуты. Пока что это вся информация, какая у нас есть. Видишь что-нибудь интересное?

Чтобы поглядеть, Оливеру пришлось наклониться поближе, что стало намного удобнее проделать, после того, как он отстегнул громоздкие страховочные ремни. Он не мог подавить ощущение, что она намеревалась его к этому вынудить с самого начала. Так что он наклонился и посмотрел, пытаясь разобрать на крохотном экранчике как можно больше. То, на что она показывала, он заметил через пару секунд.

— Это Адриан!

Его характерные цвета на спутниковой фотографии выглядели блёкло, но Оливер всё равно был уверен, что на фотографии именно Адриан.

— Разрешение тут… полметра, максимум, — он вздрогнул. – Тяжело сказать, но похоже, что он вместе с несколькими новичками. Думаю… это крылья Кэрол, цвет подходит. Жаль, что это не видео, можно было бы рассмотреть, связали ли они его.

Алекс выглядела обеспокоенной.

— У них есть стационарные спутники, которые могут дать более стабильную картинку, но сейчас у них нет свободных камер, которые можно было бы нам выделить. Не смогла нипони заставить признаться, в чём там у них дело.

— И все шпионские спутники у них. – Он на несколько мгновений нахмурился над картинкой. – Они направляются прямо в библиотеку. – Он попытался успокоиться, потому что для того, что он собирался предложить, он должен был быть совершенно спокоен. – Может, у них проблемы с оборудованием, а не с пони? Может, у них или у нас телефоны перестали работать по какой-то несвязанной причине?

— Угу, — кивнула Алекс и встала. – Я попрошу Джозефа проверить, когда приземлимся. Он что-то говорил о том, что на такой скорости приёма не будет. – Она спрыгнула на пол. – Я пойду поговорю про место для посадки с нашим пилотом.

Их беременным пилотом. Которая нипони ни слова об этом не сказала, насколько он знал.

За последние несколько дней он много раз подумывал рассказать Джозефу о своих подозрениях, с самого момента, как догадался, в чём дело. Технически, так как это были всего лишь подозрения, и Мория никогда не подходила к нему за медицинским советом, у него не было обязанности держать это в секрете.

С более практической точки зрения, ему очень не хотелось разгребать последствия того, что может вызвать такое признание. Тем не менее, у него ещё была возможность как-нибудь решить вопрос, не влезая в него слишком глубоко.

— Можешь ей передать, что если таблетки от головокружения, которые я ей дал, не помогают, пусть скажет мне и я ей дам чего-нибудь посерьёзней?

Алекс подняла бровь.

— Не вопрос, только сначала приземлимся. Автопилот там или не автопилот, мы бы без неё уже разок умерли, – она показала на стену. – Может, поможешь Джозефу с шифром? Или, может, попробуешь связаться с HPI через их коммуникатор. Думаю, там есть инструкции на случай если надо связаться с гражданской спутниковой сетью…

Оливер её перебил.

— Мы с Джозефом разберёмся. – Под “мы” он, разумеется, подразумевал в основном Джозефа. Конечно, если был хоть малейший шанс оторвать единорога от полувзломанного шифра хотя бы на несколько минут.

Оливер перебрался к сидению Джозефа. С момента, как они сочли передвижение безопасным, он уже успел там устроиться, подперев себя в сидячем положении подушками и одеялами, которые он стащил с их кроватей. Открутив большую часть сидения возле себя, он создал удобную зону, в которой он мог сидеть повернувшись вбок и работать на ноутбуке, посвечивая рогом каждый раз, когда надо было подвигать мышкой или нажать на кнопку.

Оливер несколько минут наблюдал, ожидая перерыва в концентрации Джозефа. Только когда единорог поднял на него свой взгляд, он заговорил.

— Привет, Джо. Можно тебя на пару минут одолжить?

Единорог бросил на него хмурый взгляд, способный, наверное, заставить молоко свернуться.

— Это важней расшифровки?

Оливер почти не смог удержать себя от комментария о том, что никакое время, потраченное на взлом шифра, не стоило ничего, до того самого момента, как он наконец его взломает. Он об этом подумывал, но смог сдержаться и всё это не выпалить. Почему-то ему казалось, что они будут не очень убедительными. Вместо этого он сказал:

— Настолько же важно, и не займёт много времени. Я боюсь, что у нас может быть сбой оборудования. Мы никак не можем узнать, потеряли ли Клауди Скайз и Адриан Вонг доступ к своим телефонам, но используя тот, который HPI встроила в этот самолёт, мы хотя бы можем убедиться, что проблема не с нашей стороны. Алекс говорит, тут есть узел связи, и что ты можешь помочь позвонить с него в гражданскую сеть. Как думаешь, можешь мне это устроить?

Джозеф выглядел так, как будто уже собрался сказать нет. Впрочем, он ничего не сказал, просто осмотрел Оливера сверху донизу, захлопнул крышку ноутбука и поднялся.

— Используем вот тот компьютер, он ближе того, что в спальне.

Десять минут спустя они были в сети. Джозеф вернулся к своей работе, как только убедился, что телефон работает, использовав компьютерную магию, которая внушала Оливеру уважение не меньше, чем та, которую он творил рогом.

Это оставило Оливера в довольно неудобном положении. В действительности это была ситуация, в которой он с момента апокалипсиса заставал себя всё чаще – от него требовалась общительность. До конца всего он мог пересчитать всех своих друзей по пальцам одной руки. Раньше он не поддерживал отношения дольше, чем пара месяцев, и все они заканчивались льдом, а не пламенем.

Оливеру не нравилось общество других людей. Даже когда случился конец света, сама идея позвонить, даже знакомым пони, наполняла его ужасом. Выползание из кровати в дни, когда ему требовалось большую часть дня провести в обществе других, требовало серьёзного волевого усилия, чтобы подавить стремление спрятаться и позволить миру как-нибудь самому себя урегулировать.

В последние полгода с ним произошло нечто неожиданное. Проведя столько времени в обществе одних и тех же людей, Оливер наконец-то начал вспоминать, что такое иметь друзей. Теперь он не мог их бросить, по крайней мере, не тогда, когда его отказ от действий мог спровоцировать кровавую баню. Мория уже была на тропе войны, а Джозеф к ней немедленно присоединится, если почувствует, что Скай в опасности. Лучшее что он мог сделать – убедиться, что они ошибались во всём, особенно – в работоспособности своих телефонов.

Так что он заставил себя надеть наушники, предназначенные для человека, сдвинув их так, чтобы хотя бы один наушник доставал до уха, а микрофон торчал прямо перед глазами. Затем, вдохнув поглубже, он набрал Адриана. Телефон звонил и звонил, со странной задержкой, которая была у всех спутниковых телефонов. Хотя, наверное, ближе к правде будет то, что она была у всех телефонов, потому что выжили только спутниковые.

В этой сети большинство телефонов давали десять гудков прежде чем сбросить звонок на голосовую почту, что означало рассоединение. Сервера голосовой почты давно отключились, поэтому вместо того, чтобы переключить вызов на рабочую станцию, звонок просто прерывался.

В этот раз телефон прекратил звонить на девятом. Когда он это сделал, Оливер расслышал громкий разговор на заднем плане, хоть разобрать в чём дело было и невозможно. Он напомнил себе — то, что он слышит произошло несколько секунд назад, и начал говорить.

— Адриан, ты в порядке? – спросил он. – Это Оливер. Мы никак до тебя и Клауди Скай дозвониться не можем с самого полудня. Просто хотели убедиться, что всё хорошо.

За его вопросом последовала долгая приглушённая тишина, как будто кто-то просто прикрыл трубку рукой. Не то чтобы у кого-то нынче были руки.

— Адриан сейчас не может говорить, — сказал чей-то голос, явно не Адриана. Он принадлежал одному из новичков. С именами у Оливера было ужасно, так что он не помнил, который именно. Голос мужской, но не такой глубокий, как у Абрамса.

— Меня зовут Найт Спикер, и нам надо обсудить важное дело.

Часть 5 (Оливер) – Глава 3

У Оливера было много причин бояться пользоваться телефоном. Разговоры с незнакомцами в этом списке находились довольно высоко, пусть не на самом верху. В списке раньше не было пункта «переговоры с возможными безумцами о возвращении его друзей». Он ничего не сказал, просто уставился на экран и принялся обдумывать, что ему нужно сказать.

Собеседник на другом конце линии звучал знакомо, пусть Оливер пока что не мог вспомнить имя. Может, оно ещё всплывёт по мере разговора.

— Оливер, когда вы собираетесь возвращаться в Александрию? Ваше присутствие тут требуется очень срочно. Один из ваших друзей поранил одного из моих друзей, и у нас нет доктора.

Всё, что он смог сделать это перестать молча пялиться на телефон.

— Что произошло?

Для пони с раненым другом, голос собеседника совсем не звучал озабоченным. Так кто-то мог говорить о слегка беспокоящем дожде.

— Пегас Адриан напал на нескольких моих пони, с человеческим оружием. Двое моих друзей ранены. Думаю, в их телах до сих пор есть металл. Мы сделали всё, что могли, чтобы остановить кровотечение, но вы нам очень нужны.

Оливер кивнул, хоть и знал, что собеседник его не видит. Ответил он даже не задумываясь, слова вырвались на автомате.

— Конечно. Мы должны вернуться через четыре часа. Вы перенесли их в больницу?

— Нет, они в библиотеке. Мы не собираемся их нести в это человеческое место, — пауза. – Мы готовы обменять Адриана на вашу помощь с ранеными и... свидание с кобылкой.

Кобылкой? Благодаря тому, что Клауди Скайз постоянно использовала лошадиные термины, Оливер знал, что кобылка для пони была эквивалентом девочки, и он знал только одну такую.

— Райли с нами нет. Она осталась в Александрии. А что вам от неё нужно?

В последовавшей короткой тишине раздался смешок. Что-то в нём было зловещее, пусть он и не мог сказать, что именно.

— Нет, не это существо. Она скоро достанется воронам, чтобы это произошло нам не требуются договоры. – Оливер почувствовал холод, как будто в его сердце внезапно вогнали ледяной осколок. И не только потому, что говорящий упомянул о намерении навредить ребёнку. Проблема была в том, насколько уверенно он это сказал, как будто у него не было сомнений. Ни человек, ни пони не должны были так звучать. В непредсказуемом мире большинство пони в разговоре оставляли хотя бы немного места сомнениям. Никто не мог всего знать.

А этот звучал так, как будто думал, что может.

— Ваш лидер, существо, называющее себя Лонли Дэй. Ваш хозяин должен поговорить с нашим. В обмен мы предлагаем жизнь Адриана.

Оливер отключил микрофон, чтобы подозвать Алекс. Он не был уверен, что она его услышит, но на всякий случай крикнул несколько раз. В любом случае, хотя бы Джозеф должен был его услышать. Оливер плохо подходил для работы переговорщиком. Он был целитель, может, садовник. Политика была за пределами его понимания.

Тем не менее, в картинке, которую ему нарисовали слова собеседника, было что-то мрачное. Он чувствовал злость, и ничего не мог с собой поделать. Одно дело — утверждать, что Адриан на них напал, это было обвинение в действии (скорее всего, ложное, о чём они наверняка узнали бы, переговорив с Адрианом). Но тут было кое-что другое. Они ни в чём не обвиняли Алекс, они её просто оскорбляли. Может, немного странновато, но намерение чётко прослеживалось.

Он снова включил микрофон.

— Вы, наверное, имеете в виду Алекс. Она не наш хозяин, она наш лидер. Это разные вещи.

Последовала обычная задержка спутниковой связи.

— Её род не ведёт, — сказал голос, — они владеют. Эквестрия достаточно долго перед своими кланялась, а теперь они хотят тем же самым засеять и ваш мир. Мы пришли чтобы это остановить. Чтобы защитить вас. Чтобы это сделать, мы должны поговорить с этим существом, и нам нужна ваша помочь в лечении ран, полученных нашими друзьями.

Он снова кивнул, хоть и не было никого, кто бы мог это увидеть.

— Я помогу в любом случае. Я не знаю, кто вы на самом деле… пришли вы с иммигрантами, или ещё откуда-то. Но в моей стране доктора пользуются некоторым уважением. Я не собираюсь ввязываться в политику. Мы давали клятву облегчать боль и помогать раненым. Я всё равно бы вам помог.

— А кобылка, оно с нами поговорит?

— Она поговорит, — ответил другой голос. Оливер глянул через плечо, его сердце от испуга грозило выскочить из груди. Как у Алекс получилось… Ну конечно, ответ раздался из экрана. Она не делала ничего волшебного, просто подключилась к звонку из другой комнаты. Судя по всему, его крики к чему-то всё-таки привели. – Хотя я полагаю, что вы ошиблись в терминологии. У меня есть милометка, я взрослая. – В её голосе читалось больше озабоченности этим моментом, чем тем, что её называли «оно». Это чуть не заставило его рассмеяться. – Райян, если ты что-то хотел сказать, говори.

С другого конца некоторое время поражённо молчали.

— Выдуманное имя для выдуманного пони. Моё настоящее имя – Найт Спикер. У тебя нет настоящего имени.

— Неправда, — вздохнула Алекс. – Принцесса Луна в Эквестрии назвала меня Архив. – Она сказала это слово медленно, как будто опускала что-то очень тяжёлое. Это имя Оливер раньше не слышал. Что он вообще знал об Алекс? – Что тебе нужно, Найт Спикер? – Оливер полагал, что Алекс пойдёт на конфликт, может, разозлится за нападение огненного дракона при посадке. Может, потребует объяснений тому, что случилось в Филадельфии, пусть они всё ещё не были уверены, что эти пони пришли оттуда.

Ничего подобного она не сделала.

Если бы он ожидал, что упоминание эквестрийской принцессы смягчит голос Райяна, он бы был разочарован. Вместо этого голос единорога стал жёстким, а фразы короткими, как будто он едва сдерживал эмоции.

— У неё не было права вмешиваться в дела этого мира!

— Ты не единственный, кому не нравится то, что сделала Луна, — вмешался Оливер. – Я из-за неё, скорее всего, никогда не увижу маму и племянниц. Вся моя жизнь перевернулась. Мы тоже её не слишком любим.

— Нет, — в голос вернулось холодное веселье. – Она вообще не должна была связываться с вашим миром. Решение судьбы было очевидно. Но она вмешалась. Стервятников бездны не обмануть. Одиум прощает.

Оливер напрягся. Двумя словами этот «Найт Спикер» подтвердил все их подозрения. То же самое сообщение было выцарапано в Филадельфии. Райян не мог там находиться, когда начался пожар, так что виновен в нём скорее всего был какой-то другой пони. По крайней мере дюжина людей были мертвы по вине группы, которую он представлял. Сколько ещё смертей ему было нужно?

— Что ты от меня хочешь? – снова спросила Алекс. – Я уже знаю, чего ты хочешь от Оливера. У вас раненые. Я не доктор, я им помочь не могу.

— Ты возглавляешь Александрию. Я хочу предупредить тебя о приближающейся опасности и верю, что ты с ней разберёшься. Наши… более серьёзные разногласия могут подождать.

— Я слушаю.

— В ваших рядах притаился опасный паразит, называемый ченжлингом. Эти существа в Эквестрии становились причиной разрушительных войн. Они порабощали и пожирали разум и сердца пони. С помощью пони Клауди Скайз она убежала. Если позволить ей выжить, размножиться, её род заразит ваш мир подобно тому, как они заразили наш. Но ты её лидер. Ты можешь найти и убить паразита прежде, чем зараза распространится дальше, можешь предотвратить бессчётные смерти. Ты утверждаешь, что ведёшь местных пони, покажи свою мудрость не по годам, защити пони следующих поколений.

— Я думал, ты сказал, что судьба осудила человечество. – Оливер не был уверен, откуда взялись эти слова, но сказал их он. – Какое тебе дело, если она в будущем заставит кого-то из нас страдать? Разве ты не хочешь, чтобы мы страдали как можно больше?

Голос звучал шокировано.

— Конечно нет! Одиум прощает. Даже вас. – Оливер что-то почувствовал, как будто через телефон на его голову навалилась сила. Как толстая вата, наполняющая его голову и заставляющая мысли замедлиться, лишая его способности думать о серьёзных вещах и пытаясь вытянуть из него важные воспоминания о последних днях.

— Он сотрёт грязь фальшивых принцесс и их фальшивого сострадания. Однажды он сделает этот мир куда более великим, чем то падшее место, из которого мы пришли. В тот день мы можем стать врагами. Но не сейчас. Сегодня наши интересы совпадают. Уничтожь ченжлинга, Архив, защити наших детей от её выродков.

Некоторое время Алекс не отвечала. Когда она ответила, в голосе молодой кобылы чувствовалось, что она борется с тем же странным ощущением, которое вторглось в его сознание.

— Я-я обдумаю… твоё предложение. – Пауза. Он почувствовал, как в самолёте что-то меняется, а потом внезапную волну дискомфорта. Он почувствовал на душе леденящий укус анти-таумического щита, выжимающий из него силы. Но по мере того, как это происходило, он чувствовал, как его сознание очищается. Никогда ещё щит не чувствовался настолько хорошо, как будто ему в лицо плеснули холодной водой после того, как он слишком много выпил.

Голос Алекс тоже зазвучал чище, зазвенел капелькой удовлетворения.

— Мы прибудем через три часа. Я передам адрес, когда останется десять минут. Можешь принести туда своих раненых, и Оливер о них позаботится.

— Нет, — тон у Райяна был грубый, с небольшой ноткой разочарования. – Они слишком сильно пострадали. Их нельзя перемещать, они должны остаться в библиотеке. Вы должны послать Оливера сюда. Можешь пойти с ним, если хочешь.

— Исключено, — голос Алекс звучал не менее непреклонно. – Полагая, что все пони, которые с тобой прибыли, каким-то образом на твоей стороне, вы нас превосходите численностью два к одному. Ты не можешь ожидать, что я поставлю Оливера в подобную ситуацию, получится, что мы обменяли одного заложника и медицинскую помощь на другого. Очень невыгодная сделка.

Оливер почувствовал раздражение.

— Нет, Алекс, — его голос дрогнул, но остался спокойным. Единственный признак того бешенства, которое в нём бурлило. – Если там раненые пони, я иду. Мне плевать, на кого они работают. Если ради помощи им надо обменять меня на Адриана, значит, именно так мы и поступим.

Алекс не стала с ним спорить, не сразу. Сначала они повесили трубку, она подошла к нему в трюм, и только потом заговорила.

Оливер недолго злился. Когда Алекс вошла в отсек из кокпита, она даже пахла яростью. По крайней мере, ему показалось, что она так пахнет. Запах ярости был настолько близок к другому запаху, что он почти не мог их различить. Её лицо сказало ему, какую из двух эмоций она ощущает на самом деле. Алекс широко распахнула глаза, повернула уши вперёд и оскалила зубы. Она вообще заметила, что это всё делает?

— Исключено! – она была только чуть-чуть выше, чем половина его роста. Это не помешало её крику заглушить шум двигателей. – Оливер, ты не можешь туда отправиться! Даже забыв про то, что так мы не встанем плечом к плечу против смертоносного врага, что нам может потом сильно аукнуться. Нет никаких гарантий, что они просто тебя не убьют, как только ты к ним приблизишься! Нет гарантий, что Адриан ещё жив. Ты не можешь отправляться к ним на их условиях!

Алекс могла бушевать как море, но Оливер стоял как скала. Он всё это выслушал, не позволяя себе разозлиться. Единственное, что его сначала раздражало, было то, что она попыталась решать за него. Теперь же он чувствовал только решимость. Райян сказал, что Алекс была его хозяйкой. Это слово его грызло, он этого не позволит. Он докажет, что его мир лучше этого. В Александрии не было хозяев, не было рабов. Только друзья.

— Мне плевать, что там может произойти, — сказал он настолько спокойно, что практически слышал, как из неё горячим воздухом выходит ярость. – Я иду.

— Что? – моргнула она на него, подросток, только что бывшая их уверенным лидером. – Почему?

— Потому что пони ранены. Их подстрелили, а я – единственный доктор. Не думаю, что я в опасности, даже злобному культу нужны доктора.

Алекс уселась по-собачьи, от чего стала выглядеть ещё меньше. По крайней мере, её яростное лицо выглядело довольно мило. Но чтобы ей что-то подобное сказать, ему, пожалуй, стоило подождать, пока она успокоится.

— Ты им помогаешь. Их уже и так больше, чем нас, не лучше ли будет, если они ослабнут?

— Этого мы не знаем. – Оливер снял гарнитуру и отвернулся от компьютера. – Может они испытали наслаждение от содеянного в Филлидельфии, а может кто-то из них сам находится в заложниках и даже не ведает об этом. Но даже если так — мне плевать, — он коротко глянул на отражение своей милометки в экране. – Я поклялся защищать рост и облегчать боль, отвергать смерть и помогать жизни. Я не нарушу своих клятв, даже если мне будет удобно сидеть и смотреть, как мои враги умирают.

Хозяйка, сказал Райян. Как ответит его хозяйка?

Алекс открыла рот, снова выпятив грудь, как будто собралась с ним спорить. Но она ничего не сказала. Вместо этого, она кивнула, и когда заговорила, он услышал в её голосе дрожь.

— Я не… Олив, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Но я рада, что ты готов сражаться за право быть собой, — она ткнулась носом в его ногу и поспешно ушла.

Оливер взглянул на место, которого она коснулась, пытаясь понять странное чувство, которое оставило её прикосновение. Конечно, логика Алекс была безупречна. Он, скорее всего, окажется заложником. Его это просто не беспокоило.

Часть 5 (Оливер) – Глава 4

Лайт Спиннер — Light Spinner — Прядущая Свет.

Когда Оливер добрался до Александрии, с ним не было никакого оружия. Он притормозил свой квадроцикл перед площадью, стараясь не выглядеть враждебным. Статус доктора нередко защищал (по крайней мере, если иметь дело с благородным врагом), но, чтобы воспользоваться этой защитой, надо было сделать себя очевидным. Врагов даже винить было не за что, если ты недостаточно позаботился об этом, и они приняли тебя за военного.

Поэтому, когда Оливер въехал в город, он был одет в белую куртку, перепачканную в пепле и пахнущую горелой плотью. У них попросту не было времени её постирать. В городе были пони, возможно, в критическом состоянии.

Это не значило, что он совсем не подготовился. Как только Джозеф узнал о его намерениях, он немедленно сменил пластинку и полностью погрузился в работу с Алекс по уменьшению опасности от этой миссии. К сожалению, оставшейся пары часов полёта не хватило на изобретение какого-нибудь волшебного силового поля, которое он мог бы спрятать в карман, или ещё чего-то подобного, но их хватило на кое-что другое.

Первая часть приготовлений была спрятана вовсе не в кармане, она отправилась внутрь. Это изобретение использовалось для того, чтобы отслеживать положение аппаратуры HPI, даже если она находилась где-то далеко, или глубоко под землёй, радиомаяк на батарейке, достаточно маленький, чтобы он смог его проглотить. Вместе с принятыми им для изменения пищеварения лекарствами, это означало, что по крайней мере два дня остальные смогут найти его, вне зависимости от того, куда его заберут враждебные пони.

Второе устройство было попроще, подслушивающее устройство, которое он запрятал в одном из кармашков своего хирургического набора. Радиус действия у него был не очень большим, но Джозеф объяснил, что поставил на квадроцикл ретранслятор, который применит… техномагию, которую он не понимал, да и не хотел.

Оливер не слишком беспокоился о чём-то сверх помощи нуждающимся пони. Только когда с этим будет покончено, у него появится возможность рассматривать этих пони как «секту» и осуждать их поведение.

Когда Джозеф выдал ему всё необходимое, остальные с ним попрощались. Мория назвала его «долбанным идиотом», а Алекс просто обняла его и странно пообещала:

— Оно тебя не получит, как оно получило их, — шепнула она ему в ухо. – Ты мой. Обещаю, я не позволю ему тебя забрать.

Он не знал, как на это ответить, поэтому просто помахал копытом и уехал на своём электрическом квадроцикле, запряжённом в небольшую тележку с медицинскими принадлежностями.

Так он и добрался до библиотеки.

Библиотека выглядела в точности так же, как он её помнил, с одним существенным отличием – вокруг неё стояли вооружённые пони. Когда он подъехал, несколько пони вышли изнутри, и не все они были из иммигрантов. Он продолжал высматривать Скай и Адриана, но не заметил и следа их присутствия.

Райян встретил его на тротуаре. Тёмно-фиолетовый единорог избавился от своих мешковатых штанов. И он был не единственным, кто таким образом отошёл от человеческого стиля одежды. Теперь Оливер видел его милометку, сломанную золотую корону, подобную которой он никогда не видел.

Оливер заметил как минимум дюжину пони, и большинство из них были ему незнакомы. Они не были частью группы иммигрантов, приехавших в Александрию. Откуда они, чёрт возьми, взялись?

— Я здесь. – Он спрыгнул с квадроцикла, выключил двигатель и оставил его припаркованным прямо перед ступеньками. Он двигался очень медленно. Он чувствовал, как все глаза уставились на него, хоть никто из пони и не поднял оружия. Некоторые, включая самого Райяна, были единорогами. Зачем возиться с оружием, если у тебя на лбу растёт таумический проектор? – Я не вооружён. Приехал помочь с раненными. Отпустите Адриана.

Райян слегка опустил голову, и сборище странных пони немного сместилось и окружило его. Никто не подошёл ближе, но теперь они стояли редким кольцом вокруг него, готовые броситься, если он попытается сбежать. Оливер был силён и быстр. Но от этих пони убежать будет непросто.

Из всех лиц, которые он узнал, только Райян и Кэрол избавились от одежды. Остальные, к примеру, массивный Абрамс, остались одеты как были. Был ли это способ отличить эквестрийцев от людей? И была ли какая-то разница, если одна группа помогала другой?

— Разумеется. Он внутри, с ранеными. Эта большая коробка для лечения?

Оливер кивнул.

— Это набор для полевой хирургии, — он потянулся за ним, но Абрамс преградил ему путь. В его глазах было что-то странное, что-то, что Оливер никак не мог понять. Это его испугало, заставило пробежать холодок по спине.

— Вам не нужно это нести, человеческий доктор. Мои пони об этом позаботятся. – Он махнул копытом, и одна из единорогов, которых он раньше не видел, подняла ящик своей магией, как будто тяжеленный хирургический комплект ничего не весил.

Единорожья левитация невероятно удобна.

— В каком они состоянии? – Оливер последовал за Райяном как будто только что заступил на смену в Центральной больнице Мерси. То, что он был окружён опасными сектантами и, возможно, никогда от них не сбежит, не имело значения. Не имело значения и то, что по крайней мере некоторые из них были из иного мира. Значение имело только лечение.

— Они живы, — ответил Райян, махнув хвостом и пожав плечами. Глядя на него, Оливер заметил, что из него пропала вся напускная неловкость. Он больше не спотыкался, не путался в копытах, не позволял своему рогу искрить случайными вспышками магии. Он двигался гладко, куда более гладко, чем когда-либо получалось у кого-то в Александрии. Чувство здоровья Оливера говорило ему, что он наблюдает движения здорового взрослого пони, никогда не знавшего иного тела.

Это было проблемой. Они не только уступали противнику числом, им предстояло схватиться с единорогами, пегасами и земными пони, которые понимали, как быть собой. Хорошо, что ему не приходилось задумываться о том, как они победят. Об этом позаботится Алекс. Ему надо было просто лечить.

Они прошли мимо обгоревшей груды на сухой траве, окружённой барьером из камней. Она всё ещё пахла углями и обгорелым пластиком. Над этим он тоже пока не задумывался. Были проблемы поважней.

Адриана он встретил в коридоре, в худшем состоянии, в каком он его когда-либо видел. И это о многом говорило, потому что он оперировал его крыло с подготовкой по паре медицинских книг, и пегас чуть было не умер у него под скальпелем.

У Адриана лоб был покрыт испариной, и он весь дрожал, как будто был смертельно испуган чем-то, что Оливер не видел. Сердце гулко стучало у него в груди. Тем не менее, на его теле не было заметно повреждений, за исключением нескольких синяков и немного растрёпанных перьев. Ничего, что могло бы объяснить выражение ужаса на его лице.

С ещё одной волной холода по спине, Оливер понял, что узнаёт этот взгляд. Точно такой же был у всех этих пони, он никогда не покидал их глаз.

— Пришли, — остановился Райян, и Оливер остановился рядом с ним. – Вот твой друг, как я и обещал, в полной безопасности. – Он повернулся. – Адриан, можешь идти.

Пегас посмотрел на Райяна, не переставая трястись. Было очень похоже, что он сражается за каждое движение, и всё время проигрывает. Он дрожал, а Оливер боялся, что от дрожи такой силы он может откусить себе язык. В конце концов, его тело слегка успокоилось, достаточно, чтобы Оливер смог расслышать прерывающиеся слова.

— Я не хочу уходить. Я лучше останусь с вами. Я хочу служить.

Райян поднял брови в преувеличенном удивлении.

— Что, правда? – он коротко глянул на Оливера, встретив его взгляд удовлетворённой ухмылкой. – Адриан, ты свободен. Ты что же, хочешь сказать, что не хочешь уходить?

Адриан поднял копыто. Жест был очень небольшим, всего несколько миллиметров. Оливер и не заметил бы его, если бы не высматривал что-то подобное. Он подержал копыто поднятым несколько секунд, а потом опустил.

— Н-нет. Я… не хочу… уходить. Остальных… обманули. Я лучше останусь. Я хочу помочь… защитить мой дом… от них.

Ничего ужасней в своей жизни Оливер не видел, а ведь только прошлой ночью он стал свидетелем того, как его хорошая подруга прямо перед ним свернула себе шею. Он бы развернулся и убежал, на всё наплевав, но пони до сих пор были в опасности. Он сам вызвался сюда прийти. Он пройдёт до конца, невзирая на последствия.

— Его обрадует твоё служение, — сказал Райян. – Я сдержал слово, пони. Пони Адриана никто не держит, он может уходить. Нас нельзя обвинять в выборе, который он делает сам.

Оливер почувствовал отвращение. Глаза Адриана были беспомощны, его тело сотрясалось от непрерывных подёргиваний и напряжения. Выглядело это как небольшой эпилептический припадок. Он знал, чем это, скорее всего, было. Бедный пегас был заключённым в собственном сознании. Может, и другие тоже?

Миссия Оливера изменилась, пусть он и не подал виду. Он пришёл лечить раненых пони, и он это сделает (конечно, если они вообще существовали). Но кроме этого, перед ним была куда более серьёзная болезнь. Этих пони поразила болезнь души, которую он чувствовал ничуть не хуже, чем раны, полученные Алекс по дороге в Филадельфию.

Он не смог вылечить её смертельные раны, пусть в этом и не было нужды. Почему-то ему казалось, что Адриан и остальные вряд ли смогут самостоятельно победить это странное влияние.

Будет ли он следующим? Если процесс делал пони таким дрожащим и неловким, как Адриана, от Оливера не стоило ожидать никакой медицинской помощи, случись это с ним. И это значило, что у него ещё есть время. Скорее всего, пока он не закончит врачевание, его не тронут. А это значило, что ему надо найти лекарство прежде, чем они до него доберутся.

Мог ли он? Оливер мало знал о магии и ничего о том, как она может искажать сознание пони. Как он может лечить болезнь, которую он никогда даже не видел?

То, что он никогда её не видел, не значило, что он не попробует. Это была его священная клятва. Это была его милометка.

— Ты с ним что-то сделал, — сказал он чуть громче, чем необходимо. Не потому, что он думал, что ему стоит спорить с Райяном, а потому, что хотел, чтобы услышали остальные. – Он весь трясётся. Он сопротивляется. Адриан не хочет оставаться. Отпусти его.

Райян покачал головой.

— Доктор, я сдержал своё слово. Сдержишь ли ты своё?

Оливер нахмурился и кивнул. Он в последний раз с сочувствием глянул на Адриана, и отвернулся.

— Веди меня к ним. К этим твоим раненым пони.

Райян провёл его сквозь библиотеку. Оливер постарался получше рассмотреть всё вокруг. С библиотекой что-то произошло, но было достаточно тяжело понять, что изменилось. Только когда они добрались до секции с детскими книгами, он понял, в чём разница. Все эквестрийские книги, которые там хранились, все краснообложечные «Прочитать первыми», исчезли. Полки были пусты, груды на полу отсутствовали. Других эквестрийских книг в библиотеке не было, остальные хранились в заколдованных седельных сумках Алекс. Все планшеты и читалки, на которых хранились цифровые копии книг, которые они успели отсканировать, тоже пропали.

Впрочем, Оливер не стал это комментировать, вместо этого он прошёл к паре диванчиков, на которых лежала пара пони. Они выглядели незнакомо, их лица его смущали. И выглядели они неважно. Одна была кремового цвета кобыла-пегас, с милометкой в виде перевёрнутого зонтика, другой – большой земной жеребец, белый с коричневым, и меткой в виде молота. Перевязаны они были из рук вон плохо.

— У вашей секты что, нет доктора?

Из всей толпы пони, которые встречали их у входа, с ним остались только Райян, Абрамс и кобыла-единорог, которую он никогда раньше не видел. У Абрамса в руках была большая винтовка, и кроме него оружия ни у кого не было. Он выглядел готовым применить винтовку в любую секунду.

— У нашей секты… — это слово он практически выплюнул, — был доктор, пять месяцев назад. Её убила человеческая машина, намеренно. У нас есть другие, но ни один из них достаточно близко, чтобы успеть на помощь. – Он указал на раненых. – Вылечи их. Если кто-то из них умрёт, умрёт и Адриан. Если умрут оба, умрёшь ты.

Райян отвернулся и направился к выходу. Единорог опустила медицинские принадлежности у копыт Оливера и попыталась последовать за ним.

– Останься с ним, сестра Лайт Спиннер. Ему может понадобиться помощь. – Его глаза встретились с глазами Оливера. – Я вернусь за твоим докладом на закате. Для всех нас будет лучше, если ты к этому моменту закончишь.

Он вышел. «Охрана» Оливера окружила его, пока он привычными движениями достал инструменты, простерилизовал копыта и приготовился к работе.

Полевая хирургия на представителях вида, который он едва знал, с дополнительным давлением угрозы его собственной жизни и жизни его друга? Запросто! Решить задачу очевидного контроля за разумом, не отрываясь от работы? Ну, оно не должно быть настолько сложнее, так ведь?

День обещал быть долгим. К счастью, передатчик был односторонним. Ему совершенно не требовались сейчас комментарии в стиле «а я же говорила!».

Часть 5 (Оливер) – Глава 5

Очистка достаточной части библиотеки, чтобы ему было где работать, заняла двадцать минут. Заодно они развесили стерильные занавески и превратили библиотечные столы в операционные. Ему помогали все его «охранники», за исключением Абрамса, который держался в стороне и наблюдал за Оливером незаинтересованным взглядом. Оливер никогда не видел подобного взгляда, за всю неделю, пока иммигранты жили в Александрии. Почему это произошло только сейчас?

Оливер чувствовал, что решение скрывается в чём-то, что произошло, когда Адриан и Скай начали свою шпионскую миссию. Он гадал, что такого они могли узнать, что могло вызвать такую сильную реакцию, за ночь превратившую дружелюбных пони в вооружённых врагов с мёртвыми глазами.

Прямо сейчас у него были другие, более важные заботы. Два пони с плохо обработанными пулевыми ранениями. Он быстро пришёл к выводу, что раны кобылы поверхностны, и понял, что ни одно из ранений (оба в ноги) не нанесли серьёзного урона. Ни одна из ран не содержала в себе ни пули, ни осколков. Он снова её укрыл и занялся жеребцом.

Увиденные им симптомы ничего хорошего не предвещали. Проникающие ранения в брюшную полость, всё ещё сочащиеся тёмной кровью, несмотря на бинты. Он счёл чудом само то, что пони всё ещё был жив, и за это, скорее всего, нужно было благодарить природу земных пони. Наложить жгут было невозможно, а на его мольбы перенести операцию в больницу он получил категорический отказ.

Оливер воспользовался методикой, родившейся на поле боя – поиск пуль с помощью чувствительного металлоискателя вместо рентгена. У него не было реанимационного оборудования, и никаких гарантий, что лекарства будут работать на пони как должны. Чем дальше он искал, тем серьёзнее оказывались раны. Одна из пуль, как оказалось, скорее всего прошла сквозь печень и одну из почек. Чудом было то, что ничто не задело лёгкие или желудок, или пони был бы уже мёртв.

Оливер не потерял присутствия духа и даже не задумался о том, насколько сложную операцию собирается провернуть. Срочная хирургическая операция на представителях полузнакомого вида? Да у него даже лицензии хирурга не было, не успел. Но ему придётся им стать, импровизируя, используя процедуры, которые он видел и о которых читал во время учёбы. Если он потерпит неудачу, Адриана могут убить.

Более того (и что куда важнее) потерянный пациент был ещё одним способом нарушить клятву, и этого он допустить не мог. Оливер был заклятым врагом смерти, во всех её формах. Ей нельзя было позволить забрать даже опасного врага. Не была ли жизнь этого врага такой же бесценной и уникальной, как любого из его друзей? Пусть даже он не знал, как этого жеребца зовут. Он не спросил, не хотел знать. Время для этого придёт после того, как он одержит победу. Но это его всё равно давило.

В процессе операции он спросил:

— Пожалуйста, не могли бы вы сходить туда, куда вы перенесли эквестрийскую библиотеку, и принести оттуда иллюстрированный атлас анатомии земных пони? Или… один из планшетов, тоже сойдёт. – В конце концов, весь раздел «Прочитать первым» был отсканирован, так что он мог при нужде прочитать книжку с любого планшета.

— Не могу, — ответила его «ассистентка». В её голосе звучала печаль. Он заставил её надеть стерильный халат и маску, которые теперь были заляпаны кровью. – Мы их все сожгли. Все книги из Эквестрии, их больше нет. И «планшеты» тоже сожгли. Мы во всех них нашли ложь обманщицы, у нас не было выбора.

Оливер не знал, что она этим хотела сказать, да и не стремился. Он чувствовал ярость от самой идеи сжигания этих книг, впрочем, в основном из-за их символического значения, чем из-за потерянных знаний. Время, которое он убил на их сканирование, больше не казалось потраченным напрасно.

Но он кое-что узнал о противнике.

— Значит, говоришь, вы сжигаете книги? – сказал он в сторону хирургического набора, очень громко. У него не получалось припомнить ни одного случая из истории своего мира, в котором сжигание книг приводило к чем-то хорошему. Когда идеология подавляла знания, это означало, что есть чего прятать. Это означало, что она не выдержит честного разбора.

Но заниматься этим разбором прямо сейчас Оливер не собирался. Прямо сейчас ему нужна была книга по анатомии, чтобы удостовериться, что он не собирается перерезать артерию, или ещё что похуже.

Впрочем, у Оливера ещё имелись некоторые ресурсы. В его распоряжении было больше, чем просто весь его жизненный опыт, связанный с медициной, больше, чем книги, которых у него не было. У Оливера была магия. Было нелегко точно понять, как именно он воззвал к магии, которая досталась ему вместе с телом пони, тяжело сказать, что именно он сделал бы иначе, оперируй он на двух ногах, а не на четырёх.

Тем не менее, как и тогда, когда он оперировал гангренозное крыло Адриана, магия откликнулась. Она втекала в него сквозь пол, сквозь копыта, сквозь связь между фундаментом здания и сердцем планеты глубоко внизу.

Целительство было магией, подобной которой не существовало. Целительство расплетало крохотные нити ткани бытия, которые формировали людей, находило оборванные концы и связывало их вместе. Идеальное сочетание ловкости и сострадания позволяли ему спасти целый фрагмент холста от того, чтобы потерять его навсегда.

Он чувствовал жизнь пони перед собой как что-то твёрдое. Он видел, как повреждения, нанесённые пулей, начинают свою работу по обрыванию этой жизни. Из этого следовало две задачи, сначала – удалить инородный предмет, а потом починить нанесённый им урон.

Ничто в его медицинском обучении не подготовило его к чувству магии. Да и не нужно было его готовить. Как только началась операция, он чувствовал, как будто перед ним разворачиваются все секреты живых существ.

Каждое движение было как танец, танец, который он не знал, но которому тем не менее точно следовал. Его тело знало танец. Он резал с ловкостью, которая должна была быть недоступной копытам. Он вводил лекарства, зашивал и очищал. Всё это время он не чувствовал голода, жажды и даже почти не дышал. Ему это не требовалось.

Некоторое движения требовали большей ловкости, чем была ему доступна, для них он использовал свою ассистентку-единорога. Даже без медицинских знаний она могла держать предметы вроде иголок с идеальной точностью.

Помимо раненого пони и инструментов он не воспринимал ни времени, ни реальности. Его разум был как пятно от прожектора в центре вечности.

А потом операция завершилась, и он почувствовал, как энергия покидает его тело, как будто из воздушного шарика спускают воздух. Он содрал с себя защитную одежду, бросив её на полиэтиленовые простыни (чтобы не запачкать пол), и упал на бок в нескольких шагах от пациента.

Вопреки всему, жеребец всё ещё дышал. Оливер закончил всё это без реанимации, без подготовленных ассистентов, и используя только те лекарства, которые содержались в аптечке.

Мир вокруг него плыл, а он подпрыгивал на волнах как поплавок. Вокруг него поднимался океан, тёмный океан кошмаров. Океан обрушился на него, но толку от этого было не больше, чем от ярости Алекс с утра. Оставалась ещё одна пони, требующая лечения, его работа не была завершена.

Кошмар во тьме нашёптывал ему странные вещи. Он видел несущиеся машины и тёмные ночи. Он видел снег и видел кровь. Усилием воли он отбросил эти мысли, втягивая из земли новую волну силы и смешивая её с непокорностью своей души.

Кошмар растаял вокруг него, и он снова поднялся на ноги. Он очистил операционный стол и сменил пациента.

Раны сектантской кобылы не требовали интенсивного хирургического вмешательства и были достаточно безопасными, чтобы он мог наконец расслабиться. Он заметил, что снова может нормально дышать. Он достаточно успокоился, чтобы посвятить часть своих мыслей более глубокой проблеме – тому, что сделали с разумом всех этих пони.

К примеру, был ли процесс завершён? Были лекарства, уменьшающие сопротивление внушению, но их эффективность сильно зависела от пациента. Кроме того, в качестве переменной в этой задаче фигурировала магия, и это было особенно важно, потому что про неё Оливер почти ничего не знал.

Только то, что услышал от Джозефа, когда единорог напивался и его тянуло выговориться (и эта часть его откровений звучала куда интереснее и куда менее отвратительно, чем то, что он рассказывал про Морию).

Тем не менее, он предположил, что эффекты, чем бы они ни были, должны были сильнее всего проявляться в тех, кто подвергался воздействию дольше всех. Один из его охранников, Абрамс, при всех их встречах выглядел как индивид с сильной волей. Если те истории, которые он рассказывал, были правдой, он был офицером, и немалым. Никто так и не смог вынудить его раскрыть его звание или должность, но то, как он себя держал, говорило само за себя. Он всегда вёл себя безупречно, был идеально ухожен, и всегда разговаривал вежливо и уважительно. Как будто дворянин из какого-нибудь романа.

Какая сила могла превратить подобное существо в простого охранника, размахивающего оружием?

— Я так понимаю, ты и твои люди помогаете этим… пони? – Оливер махнул в сторону пациента, настолько без угрозы, насколько это было возможно. – Что они сделали, чтобы тебя убедить?

Перед лицом смерти Оливер чувствовал только злость. Но Абрамс был больше, чем смерть. Его лицо было мрачно. Его движения ничем не напоминали дрожащее сопротивление, которое он видел у Адриана. Значило ли это, что он окончательно сдался?

Слова его тоже были не такими подавленными. Значило ли это, что враг завоевал полный контроль? Что его мозги сильнее промыты? Или что он больше готов к сотрудничеству.

— Оливер, мы помним нашу историю. Мы узнаём безнадёжную ситуацию стоит нам на неё взглянуть. – его голос, почти такой же низкий, как у человека, прошёлся по ушам Оливера как щебёнка. – Ты знаешь, что случилось с Агамемноном. Его люди храбро сражались десять долгих лет. Но в конце концов он понял, что победы не будет, что у него нет выбора, только развернуть корабли и убежать. Взять город Приама было бы куда проще, чем сопротивляться Одиуму.

Оливер был настолько поражён, что чуть не уронил иголку, которую сжимал копытами. Даже будучи сосредоточен на здоровье кобылы перед ним, он не мог пропустить по крайней мере некоторых намёков в этих словах.

Абрамс всё ещё сохранил достаточно от себя, чтобы помнить о человеческой истории. Не только это, его слова очевидно проводили параллели между ним, его людьми и греческими армиями.

Оливер не слишком разбирался в истории, не считая истории медицины и тех песен, которые любил петь. Но эта история была достаточно хорошо известна, даже он её знал.

Агамемнон не увёл греков домой с поражением. Они только сделали вид, что отступают, а город Приама в это время вкатил предательского деревянного коня в свои ворота.

Алмазный пёс не только владел собой достаточно, чтобы помнить историю, он владел собой достаточно, чтобы не высовываться. Совсем не тупой громила, пусть даже он и стоял с ружьём наперевес и был готов в любой момент его использовать.

Стратегия коммуникации, похоже, работала, потому что единорог кивком согласилась. Она, судя по всему, не поняла ничего из сказанного Абрамсом.

— Одиум простит и тебя, доктор. Он заберёт из тебя ненависть и подарит вместо неё прощение. Даже фальшивые принцессы не могут сопротивляться нашему повелителю. – Оливер не мог припомнить ни разу, чтобы кто-то говорил чьё-то имя с такой ненавистью, как Лайт Спиннер сказала «принцессы». Он слышал больше понимания собственных слов у обливающих кого-то грязью фанатиков по телевизору.

— Он освободит тебя от ненависти, — согласился Абрамс. – Он весь мир освободит. Но сначала Александрию.

Оливер не знал, что это за Одиум, пока не знал. Когда он закончил с раненой кобылой, вес осознания того, что он сам превратил себя в пленника, медленно навалился на его плечи. Он не мог вернуться и отказаться от своего выбора прийти сюда, теперь уже нет. Он не спас Адриана. Вместо этого он, скорее всего, подставил себя под удар пришельца, подавляющего волю и душащего душу. Может, Алекс и знала что-то, что не знал он, и её обещание того, что она не оставит его этим созданиям, было правдой. Он знал, что если кто-топони может всё исправить, то это она.

Но это не имело значения. Без его помощи, не было даже шанса на то, что этот жеребец бы выжил. Он сделал всё от него зависящее, и его клятва была исполнена. Та часть этой битвы, которая досталась Оливеру, не считая необходимость давать пациенту успокоительное и накачивать его антибиотиками, в основном была закончена. Его судьба была в Божьих руках. Или руках того бога, в которого верили пони. Возможно,

Одиума.

Часть 5 – Интерлюдия

Тру Сайт — True Sight — Истинное Зрение

Пони, называвшая себя Кэрол, рассекала холодный воздух над человеческой планетой как ночной кошмар. У неё не было источников света, но они ей и не требовались. Её острые глаза пронзали ночь, и даже если они что-то не видели, она могла понять, где оно находится непрерывно поворачивающимися на её голове чувствительными ушами. На ней не было одежды, за исключением небольшой сумки, и в пугающем холоде земной ночи не было ничего, что могло бы омрачить её удовольствие. Одиум дозволял ей его испытывать, как он дозволял любое удовольствие, которое служило его великим целям. Он одобрял получение удовольствия от работы. И не подумайте чего, она работала.

Полёт не приносил ей той невинной радости, какую она испытывала, будучи невинным жеребёнком, незапятнанным ненавистью, которую в неё вселили эквестрийские узурпаторы. Сны тоже не несли ей счастья, она боялась, что там её поджидает обманщица. Обманщица всё ещё делала вид, что заботится о своих детях из первой эпохи.

Кэрол знала правду. Обманщица поняла опасность, которую несут её картонному «правительству» сыны и дочери Кошмара, если только им удастся встать плечом к плечу. Она подвела Кэрол, подвела всех её предков, и всех предков её предков. Она обещала золотой век единственным пони в Эквестрии, кто любил её так, как было должно.

Но получили они совсем другое.

Вздрогнув, она поняла, что видит цель, и беззвучно нырнула к земле на крыльях, на которых толстая перепонка заменяла перья. Настоящее имя Кэрол было Тру Сайт, и не просто так. Даже с высоты в несколько миль она с лёгкостью видела огонёк на земле.

Пегасы любого мира были созданиями дня. Земли вокруг Александрии были настолько велики, что у них не было ни малейшего шанса поймать убежавших пони, если бы они оставались во тьме. Но они так не сделали. Далеко под ней стоял одинокий домик, из тех, которые строили земные монстры. Что-то в ней запрещало думать о том, насколько похожи они были на фермы Эквестрии, вплоть до неизменного садика и белого штакетника. Мысль выскользнула из её головы, как масло, скользящее по раскалённой сковороде, и растворилась в прохладе ночного неба.

Тру Сайт не собиралась хватать пони, не в одиночку. От неё требовалось только подтвердить, что они на самом деле были здесь, после чего развернуться и улепётывать за подмогой. В конце концов, тут где-то без присмотра бродила королева ченжлингов. Подобные создания стояли даже на ступень ниже земных монстров на шкале, которой её повелитель оценивал мир. По крайней мере, у монстров были сны. У ченжлингов не было даже этого.

Сайт спокойно отметила, что наименее любимые Одиумом создания как правило были теми, кто с наименьшей вероятностью был готов подчиниться его священной воле. Настоящие пони редко долго сопротивлялись. Люди, даже после превращения, вызывали сложности. Ченжлинги? Ни один из них не служил её повелителю, никогда.

Пока она над этим размышляла, её отвлекли другие вопросы. Она увидела внизу движение, почувствовала ветер в своей гриве, и мысль выскользнула из её хватки. Как обычно, скоро ей предстояло забыть, что она у неё вообще была. Этой ночью её звал долг, и исполнение долга всегда было радостью. Пони попалась в лапы опасному монстру и, возможно, даже не подозревала об этом.

В ней что-то копошилось, слегка изменяя её мысли, настолько мягко, что она этого даже не замечала. Сайт чувствовала это касание на своём разуме так долго, что оно уже не воспринималось ею как чужое, её не пугало, как она иногда полностью теряет мысль, как некоторые воспоминания становятся бессмысленными, в то время как другие внезапно обретают важность. Она жила с этим так давно, что уже не могла себе представить, что может быть иначе.

Сайт забыла свои страхи. То, что требовалось подчиняться правилам и что где-то неподалёку притаился смертельно опасный монстр внезапно стало неважным. Вместо этого она подумала о том, какую славу завоюет для её повелителя убив чудовище самостоятельно. Она подумала о том, как ею будут гордиться её братья и сёстры, какую радость она испытает, исполнив волю хозяина. Она была более чем способна справиться с королевой ченжлингов, сделанной из монстра. Может, настоящая была бы ей опасна. «Райли» не была настоящей.

Сайт обошла дом, пытаясь высмотреть признаки движения. Хоть она их и не заметила, ей было известно, что где-то в окрестностях Александрии прячутся обманутые пони. Доктор был достаточно близко, чтобы добраться до города всего за несколько часов.

Та, другая группа определённо была умнее, раз уж ей не попалась. Они были бы самой лучшей добычей этой ночи. Но в отсутствии лучшей, она готова была удовлетвориться борьбой с вредителями.

Дом был маленький, одноэтажный. В окнах и вокруг него не было заметно движения сверх обычной суеты земных животных. Свет изнутри исходил от камина, настолько яростно посылающего лучи в ночь, что ей пришлось отвернуться, чтобы себя не ослепить.

В этот момент она разглядела спящую пони, расположившуюся на одном из громадных предметов обстановки, когда-то использовавшихся гигантскими монстрами Земли чтобы расслабиться в тепле огня.

Это, вне всякого сомнения, была ченжлинг. Её толстая броня сверкала и искрилась отблесками огня, изо лба торчал искривлённый рог. Сайт приземлилась на близстоящее дерево, и потратила несколько минут, наблюдая. Она присматривалась к дыханию юной королевы, пытаясь заметить хотя бы небольшой след того, что она не спит.

Ничего подобного Сайт не заметила, просто мирный сон уставшей маленькой кобылки после тяжёлого дня. Но и это сравнение выскользнуло из её сознания, оставив после себя только ненависть. Прошло полных десять минут, но она по-прежнему не видела следов присутствия другой пони, или что-то сверх плавно поднимающегося и опускающегося бока.

Она не боялась странных вещей, которые подобные создания могли сделать с разумом пони. Её повелитель был сильнее их, он защитит её, если существо проснётся. Но оно не проснётся. Если она исполнит свой долг сейчас, существу уже никогда не проснуться.

Так как она была всего лишь разведчицей, у Тру Сайт не было с собой могущественного человеческого оружия, которое могло убить пони с большого расстояния; оставлявшего в груди металл, который мог удалить только опытный доктор. Она не собиралась сегодня драться.

Найт Спикер простит её, когда она вернётся с головой маленького демона. Или той частью тела, которую Одиум пожелает, чтобы она принесла. Она носила с собой небольшой нож, сделанный из обсидиана и заточенный магией единорогов. Таким образом, лезвие, сделанное из замёрзшей крови планеты, приобретало магические свойства, недостижимые ни одним металлом.

Он мог пробить толстый хитин королевы ченжлингов. Потребуется всего один тщательно выверенный укол. Даже если она не сможет убедить пегаску вернуться с ней, та будет вне опасности. Клауди Скайз прислушается к доводам разума.

И даже если не прислушается, хозяин Сайт заставит её увидеть. Так было правильно. Роскошь выбора, право на ошибку, будут отобраны. Мир был в слишком большой опасности, чтобы позволить пони рисковать неудачами. Может, через несколько десятилетий, когда настоящий Бог пони снова воссядет на своём троне. Но не сейчас.

Когда Сайт решила, что дальнейшее ожидание не увеличит её шансы, она, ступая бесшумными копытами, подошла к углу дома. Нипони, нигде не мог сравниться с незаметностью летучей мыши, которая не хотела, чтобы её увидели. Каждый её шаг был осторожен, её движения сливались с естественными звуками ночи. Песни сверчков и уханье совы скрывали её шаги, скрип двери и шелест соскальзывающей ткани, когда она достала свой ритуальный клинок из ножен.

Сама мысль совершить такое насилие над другой пони вызывала в ней отвращение. Впрочем, это существо не было пони. Страшное преступление превращалось в свершение правосудия. Она подкрадывалась к ченжлингу и позволяла ночи окружить и обнять себя. В темноте снаружи она была бы невидима.

В фальшивом свете человеческой технологии магия её рода работала безупречно. Огонь, горевший в нескольких футах от спящего ченжлинга, не был фальшивым светом, это был настоящий жар от некогда живого дерева. В нём была своя магия, достаточная, чтобы она знала, что её увидит любой пони, вздумавший на неё посмотреть. Это не имело значения, когда вокруг не было бодрствующих пони, способных на неё посмотреть. А скоро не будет и живых.

Она почти не заметила, как шагнула с деревянного пола на толстый ковёр, хотя он был не такой мягкий, как она от него ожидала. Она остановилась, поднимаясь на задние ноги над спящим телом. Сайт передала клинок изо рта в передние копыта, приготовившись вонзить его в спящую фигуру ченжлингской королевы. Чужая радость пронеслась сквозь неё, триумф, который ей не принадлежал, но всё равно был каким-то образом ею заслужен.

Ударить ей так и не удалось. Она почувствовала, как сквозь её ноги пронеслась внезапная, раскалённая добела боль, заставившая всё её тело забиться в конвульсиях. Её уши уловили громкие щелчки, и ей никак не удавалось определить их источник. Когда она упала, боль стала ещё сильнее. Какая бы странная магия её не коснулась, она заставила всё её тело вытянуться и извиваться против её воли. Она почувствовала тошноту, хоть и недостаточно сильную для рвоты. Она уронила нож, извиваясь и корчась на земле.

Королева ченжлингов села и оттолкнула одеяло. В её глазах не было и следа сна. Её голос бурлил детским восторгом, смешивающимся со странным эхо, характерным для её вида.

— Скай, я думаю, с неё хватит. Прекращай. – Ощущение жжения пропало, хоть тело Сайт ещё несколько секунд продолжало корчиться и вертеться на полу. В глазах её всё ещё стояли слёзы, и она могла рассмотреть только общие детали.

Она услышала голос пегаски, ясно доносящийся с расстояния в несколько футов.

— Думаю да. Я и не знала, что эти штуки на лошадей действуют.

— Это всё потому, что мы такие крошечные. – Ченжлинг приблизилась к Сайт, наклоняясь над краем диванчика и оскалив клыки.

В этот момент роли поменялись. Королевы были опасными созданиями, куда опаснее обычных пони. Попасть к одной из них в плен означало верную смерть, если не хуже. Доктрина утверждала, что ей повезёт, если королева её убьёт. Так она хотя бы сможет умереть собой.

Но было ещё кое-что хуже, чем боль. Гордость и восторг в её сознании не угасли. Касание влияния её повелителя продолжало её хвалить. Оно не наполняло её яростью, не придавало сил вскочить и убежать. Вместо этого оно наполняло её голову ватой и забирало всё желание сопротивляться.

Её повелитель что… хотел, чтобы она умерла? У неё не было сил и всё, что она могла – лежать на спине и ждать того, что ченжлинг готовилась сделать. Что она наделала? Тру Сайт была готова отказаться от всего, чтобы прийти в этот мир! Она отказалась от удобной жизни, навсегда лишила себя возможности снова увидеть любимых. В итоге она положила на алтарь Одиума целую жизнь, полную мечтаний.

В следующее мгновение она почувствовала что-то худшее, чем парализовавшая её чужая магия. Она почувствовала, как присутствие её повелителя тает, оставляя её в полном и абсолютном одиночестве. Брошенную умереть, или что похуже.

Но только этого не произошло.

— Извиняюсь за тазер, — Скай положила копыто на странный предмет, который она принесла, и который, как Сайт теперь заметила, был подключен чем-то металлическим к полу. Оказывается, она была завёрнута в металл, хотя раньше она этого не замечала. Металлические провода, тоньше, чем любое произведение эквестрийских кузнецов, достаточно тонкие, чтобы она могла их легко разорвать. Она не смогла. Из чего бы их не сделали, материал был прочнее стали. – У нас просто к тебе есть пара вопросов. – Скай приблизилась, выглядя куда сердитей, чем Райли. Вообще, ченжлинг уже отступала, глядя почти со скукой.

— Не пытайся вырваться, или я тебя ещё разок током долбану. Мы просто хотим поговорить, – она кивнула и помрачнела. – Я правду говорю! Не так, как Райян это сказал, и что-то со мной сделал магией… — она вздрогнула. – Мы правда просто хотим поговорить.

— Пытки, — Сайт кашлянула, голос её совсем охрип. Она кивнула на предмет в её копыте. – Это… заколдованное устройство для пыток, так? Ты хочешь меня им наказывать, пока я не предам моего повелителя? – Это было совершенно исключено! Неважно, что она чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо. Неважно, что её предали в копыта врага. Скай была злом, и, наверное, рабой ченжлинга.

— Нет. – Скай сказала это настолько тихо, настолько обезоруживающе, что Кэрол сразу поняла, что это правда. – Мы просто хотели спросить, зачем вы всё это делаете, – она уселась по-собачьи, – и, кто знает, может быть даже убедить тебя помочь нам вернуть Адриана. Но если у нас это не получится… — она пожала плечами, — мы тебя отпустим. Мы тебя в любом случае отпустим. Что нам делать с заложником?

Ченжлинг кивнула.

— Нет смысла держать тебя в плену после того, как мы закончим. Ни одна из нас не хочет тебе зла, так что держать тебя заложником было бы глупо.

Всё, что Тру Сайт знала, кричало ей, что пони и монстр лгут. Но всё, что она знала о том, как оценивать поведение окружающих, утверждало, что они говорят правду. И это было куда эффективнее любых пыток. К пыткам её готовили всю жизнь. С другой стороны, доброта, честность… они были куда больнее.

— Держи. – Без предупреждения Скай набросила на неё одеяло. Она отпихнула копытом нож и помогла Сайт усесться. Сайт была слишком слаба, чтобы сопротивляться, но она не стала бы даже если бы могла. Ударить помогающую ей пони было за пределами того спектра действий, которые она считала для себя приемлемыми. Она на это была просто неспособна. Весь её мир, вплоть до нескольких мгновений назад состоявший из моральных абсолютов, внезапно окрасился серым.

Ночь обещала быть тяжёлой.

Часть 6 (Алекс) – Глава 1

Высоко вверху громадные птицы кружили на ледяных ветрах. Их глаза мерцали как мёртвые звёзды, уставившись на неё. Когда открывались их рты, на неё обрушивались звуки, которые не были звуками. В них был голод, но не такой, какой могли понять смертные. Это был звук, который мог бы издать голодающий, оставшись без еды на тысячи лет, узнавший, что может не получить её ещё тысячи.

Она не могла сказать, что из себя представляет — пони, человека или что-то посередине. Чем бы она ни была, она гордо стояла в темноте, блистая платьем из бледного шёлка, исписанного рунами.

— Ещё нет! – когти, разрывавшие миры на части, протянулись к ней, чтобы крушить и терзать.

Ей, может быть, никто не помогал, но она не была беззащитна. За свои пятьдесят тысяч лет она многое узнала о вселенной. Трением она замедлила бег птиц, рождённых бездной, а гравитация внезапно переставила её на другое место. Она воздвигла на их пути преграду, но не из совершенных сплавов. Против такого врага она избрала холодное железо, выжатое из крови земли и получившее форму в огне.

Птицы голода скрежетали в ярости и бессилии, ужасные когти прорезали глубокие царапины в барьере.

— Человек, твоё время истекло! Твой век прожит. Впусти нас, и мы заберём твои муки! Будет совсем не больно!

Она не верила их лжи. Она была слаба, куда слабее, чем должна была быть. Но где-то глубоко под землёй был закопан единственный алмаз веры, и этот алмаз был её душой. Их вера в неё не колебалась. Их вера была ею.

Как их понимание. Ракеты были её колесницей, CPNFG защищал её от голодных клювов.

— Не сегодня! – сказали они. – Но скоро. Ты уже мертва! Ты просто этого ещё не понимаешь! Ты принадлежишь нам!

Она изгнала их, не обращая внимания на смешки и гневные вопли. Возможно, они за ней вернутся, но не этой ночью.

Она была не одинока во тьме. Во сне тьма уплотнялась и сворачивалась, растягивая множество щупалец вокруг неё.

— Архив. – Тьма ползла вдоль её ног, оборачивалась вокруг её глаз. Конечно, это была не истинная тьма. Это была ненависть. — Эта планета больше не твоя. Ты подчинишься.

— Нет! – Алекс проснулась в луже пота, свернувшись калачиком на подушке своей кровати.

Она услышала над собой стон и голос Мории:

— Заткнись.

Алекс подчинилась. Она вытащила одну из многих пар велосипедных шорт, которые она теперь использовала в качестве нижнего белья. Быстрый взгляд на установленный на стене экран сообщил ей, что было три часа утра, поэтому она не стала надевать что-то сверх. Она выскользнула в дверь, прокралась мимо отсека жеребцов и в гальюн. После того, как она там закончила, сполоснулась и вытерлась тёплым полотенцем, она почувствовала себя немного лучше.

Сна у неё, впрочем, не было ни в одном глазу. Она вообще теперь довольно редко хотела спать. Её сила шла из Земли. Это была не та же самая сила, которую земля давала ей раньше, позволявшая ей вышибать двери и крошить бетон копытами.

Её роль больше не требовала великой силы. Что ей было нужно, так это выносливость, чтобы нести память человечества в необозримое будущее.

Алекс забрела в грузовой отсек и остановилась у оружейного шкафа. Она подняла копыто с перчаткой и помахала им перед замком. Броня разошлась, отползая в сторону с гудением моторчиков, открывая ей оружие, которое для них приготовили в HPI.

Как и у всего их малогабаритного оборудования, твёрдый полимер выглядел так, как будто его накладывали слоями, будто отпечатанный на 3D-принтере. Это был компактный пулемёт, весь сделанный из пластика, за исключением металлического прямоугольника на задней части. Рамка спускового крючка была громадна, достаточно велика, чтобы даже жеребец-земнопони мог просунуть туда своё копыто.

Половина массы оружия заключалась в подпружиненной сошке, которую можно было одним нажатием разложить примерно на высоту пони, если это требовалось. Алекс впечатлилась тем, как HPI сумели адаптировать своё оружие для пони всего за пару месяцев, с учётом того, скольким они одновременно занимались.

В то же время, она ничего не могла поделать с серьёзным беспокойством о том, что HPI полагали, что им потребуется оружие, специально предназначенное для использования пони. Ожидали ли они вооружённого сопротивления? Диких животных? Сейчас она не стала уточнять.

Вместо этого она накинула лямку на плечо и выскользнула в ночь. Она не могла видеть в темноте так же хорошо, как раньше, но полная луна над головой обещала, что она разглядит хоть что-то, когда глаза привыкнут. Пока же ей пришлось полагаться на другие чувства. Она постояла на месте достаточно долго, чтобы почувствовать землю под собой. Она замерла, усилием воли замедляя своё восприятие.

Под ней, на расстоянии, которое её сознание понимало с трудом, находилось бьющееся никелевое сердце планеты. Её планеты. Она позволила жизни себя заполнить, а потом позволила себя унести. Она не могла оступиться или споткнуться, даже если не видела землю, по которой шла.

Алекс не знала, куда идёт. Ночь была холодной, но выносливости её расы хватало чтобы оградить её от зимнего ветра. Во сне она всё равно чувствовала куда больший холод. Пока она шла, её глаза привыкали к освещению, но она сопротивлялась искушению использовать зрение. Ночь всё равно была достаточно тёмной, и спрятавшиеся в тенях камни и корни могли заставить её споткнуться. Земля же ей споткнуться не даст.

Алекс остановилась у ивового ствола, окружённого деревьями. Его ветви опускались вокруг неё как одеяло. Она сидела под ветками и думала о монстре, который отнял у неё её город. Она облокотилась голой спиной о ствол, и от этого почувствовала себя немного менее одинокой.

— Я не знаю, что мне делать, — сказала она в пустоту. Она не очень понимала, зачем она это сказала. – Там что-то злое, отбирает у пони волю. Уже захватило Адриана. Оливер, наверное, следующий, — и, голосом, едва дотягивающим до шёпота. – Я не хочу остаться одна.

Луна светила сквозь деревья, полнее, чем она когда-либо видела. В небе что-то изменилось, пусть она и не могла сказать, что именно. Без светового загрязнения городов, она видела тысячи и тысячи звёзд.

— Ты и с худшим справлялась, — ответил никто.

Ей это даже не показалось странным, пусть она раньше никогда с собой не говорила (если не считать дневника). До этого момента.

— Я никогда ни с кем не дралась. Мне раньше никто не пытался навредить. Ты, наверное, думаешь, что живя в городе…

Голос прервал её.

— Дочь моя, ты сражалась каждый день своей жизни. И твои родители до тебя. И их родители до них, и их родители до них. Просто теперь это у тебя получается лучше, чем раньше. – Странный голос окружал её, как будто ей одновременно шептали все деревья мира. Он смеялся.

Нет, это был не смех. Это действительно был просто шум ветра в кронах. Никого рядом не было.

Алекс ничего не сказала, вслушиваясь в почудившийся ей голос. И действительно, её терпения хватило, чтобы снова побудить его заговорить. Если оно вообще было «чем-то».

— Я могу терпеть гостей, но этот мне не гость. Заверши для меня его путь. Любимый сын, защитник. Моя сила – твоя.

Алекс моргнула, пытаясь найти говорящего своими полуслепыми ночью глазами. Сначала она ничего не увидела. Через несколько мгновений вдали начала формироваться фигура.

— Ты кто?

— Я столько времени с тобой провела, а ты меня не узнаёшь? – странный женственный голос растворился в ветре и растаял между деревьев.

— Как? – Алекс вскочила на ноги, чувствуя поднимающееся раздражение. Она не знала, спит ли она, не знала, находится ли та, с кем она разговаривает тут, или нет. – Я не единорог! У меня нет магии!

— У тебя её никогда и не было раньше, — ответила ночь. – Это тебя не останавливало. Величие творения поднялось на тебя во гневе, и тебя это не остановило. Дочь моя, у тебя всегда была магия. С самого момента, как я исторгла тебя в кровь и тьму. Подумай об этом, человек. Из всех остальных, сколько могут взглянуть на последствия удара молнии и увидеть в нём не страх, но безопасность? Сколько смогли узнать достаточно, чтобы попытаться меня убить? Скольким было дело до того, чтобы попытаться меня спасти? Это — магия, человек. Не руны, не заклинания.

Движение, которое она раньше заметила вдали, начало уплотняться перед её глазами. Алекс ожидала чего-то экзотического, возможно, богиню. Если не богиню, то как минимум императрицу. Вместо этого, существо, бегущее к ней сквозь тьму, оказалось собакой.

— Хуан? – Она ухмыльнулась, даже несмотря на то, что он врезался в неё, сбил её с ног, уронил на бок. После хорошей возни, в которой он, как обычно, позволил ей победить, Алекс снова вскочила на ноги, сбрасывая с себя разыгравшееся животное. – Полагаю, тебя они тоже поймать не смогли?

Пёс не ответил, странный голос тоже промолчал. Он только озабоченно посмотрел ей в глаза.

— Знаю, ты бы отправился с Клауди Скайз, если бы мог. Ты всегда делаешь так, как я попрошу. – Он потёрся об её бок, почти так же, как она уже начинала делать с другими пони. Очень животный способ продемонстрировать поддержку и заботу. По крайней мере, это она понимала. Даже если это заставляло её чувствовать себя менее человеком.

Не руки делают тебя человеком. В этот раз это был не голос, даже не шёпот. Это была просто мысль. И она не была абсолютно уверена, что эта мысль была её собственной.

— Я рада, что ты меня нашёл. – Она обернулась и пошла к Колибри. Не потому, что она её видела, а потому, что помнила каждый шаг, который она сделала, чтобы досюда добраться. По памяти она представила кружной маршрут, который рано или поздно доставит её назад. — А у нас тут совсем дурдом. Мне не хотелось бы, чтобы ты в это влезал. – Пёс лизнул ей лицо, после чего поспешил вперёд, виляя хвостом. – Да, неважно. – Она нахмурилась. – Ну конечно, пользуйся своим ночным зрением, блоходром. Посмотришь ещё, добуду когда-нибудь ночные очки.

Очки она по пути назад не получила, но зато ей позвонили. Спутникового телефона у неё с собой не было. Она ничего не захватила с собой, кроме винтовки, шорт и электронного устройства, которое она носила на правой ноге и называла киберперчаткой, потому что это круто звучало.

В этом устройстве вычислительных мощностей было не больше, чем в среднем смартфоне, по крайней мере, пока оно не находилось в пределах мили или около того от аппаратов HPI. Вплотную к Колибри оно могло использовать главный компьютер самолёта, или любую его систему связи.

К появившемуся лицу она за последнюю пару месяцев привыкла – Тейлор Гэмбл. Поначалу её ослепили насыщенные цвета, ясное веснушчатое лицо и пылающие красным волосы. Когда Алекс была человеком и обращала на подобное внимание, она могла бы счесть Тейлор красивой. Но время шло, и она уже начинала забывать, что она в людях находила сексуально-привлекательным. Она помнила, что чувствовала привлекательность, но не почему она её чувствовала.

Остальные считали Тэйлор инженером. Это было правдой, пусть это и не было её главной зоной ответственности. Основная роль Тейлор была дипломатической: координатор по работе с «нечеловеческим подсобным персоналом». Алекс иногда разговаривала и с директором HPI, но чаще всего – с их куратором, Тэйлор. Её присутствие чаще всего означало, что произошло что-то, что недостаточно важное, чтобы потребовать вмешательства Кларка.

— Привет, Алекс!

— Привет. – Она зевнула, развернув камеру браслета от своего лица, чтобы мисс Гэмбл его не увидела.

— Что-то ты рано встала! Работаешь ночью?

Алекс покачала головой.

— Не могу спать. Странные сны.

Камера дёрнулась, как будто мир на стороне Тэйлор внезапно сдвинули в сторону.

— Знаю, бывает, — её слова растянулись, как будто она повторяет давно заученную мантру.

— Знаешь?

Женщина наклонилась вперёд, смахивая с лица несколько шальных прядей волос, и кивнула.

— У меня есть теория, в мире есть постоянное количество странных снов. И так как люди пропали, их больше ничто не разбавляет. Поэтому все люди, и, полагаю, пони, кто остался, все их и получают. Привыкай к ним.

— Тебе доводилось видеть сны во время бодрствования?

Тейлор хихикнула.

— Надеюсь, что с тобой такого не случалось, это признак серьёзного психологического заболевания.

Алекс закатила глаза.

— Так что за повод, мисс Гэмбл? Вы обычно не звоните в такую рань, да ещё и находясь в транспорте.

Тейлор просияла.

— О, эти два факта совершенно точно связаны.

— Командующий Кларк согласился с моим запросом о помощи?

Алекс отметила нарастающий вдали звук, как будто гром отскакивал от облаков. Он был достаточно тихим, но нарастал с каждой секундой.

— Ага! И так как я довольно компетентный пилот дронов, и знаю о вас, пони, больше, чем кто-либо другой, я вызвалась! Круто, правда?

Её уже было трудно расслышать за рёвом. Алекс посмотрела вверх, но ничего не увидела. По крайней мере, не сразу. Присмотревшись, она заметила кусочек неба, который был темнее остальных. Она отследила его глазами, потому что Тэйлор она уже совсем не слышала. Высоко вверху она увидела несколько вспышек света и звук негромких взрывов. Гул начал стихать, но тьма не двигалась вперёд. Наоборот, она поднималась вверх.

— Извини. Дроны не любят, когда их бросают с большой высоты. Если мы это делаем, несколько штук теряются.

— Ты не садишься? – спросила Алекс, всё ещё слышала звон в ушах.

— Посадить Альбатрос в нескольких милях от города пони? – Тейлор тепло и весело засмеялась, сверкая белыми зубами. – Да ни за какие коврижки! – через несколько секунд Алекс услышала ужасный грохот вдали, и почувствовала, как земля стонет под её копытами. Нечто очень и очень тяжёлое только что упало с небес.

— Я загружаю в твой браслет координаты, если хочешь посмотреть, нормально ли они приземлились, — улыбка Тэйлор стала ещё шире. – Я так понимаю, тебе ещё город освобождать.

Часть 6 (Алекс) – Глава 2

В молодости Алекс читала о встречах «Большой тройки» во время Второй Мировой, на которых они составляли широкие планы на то, как победят силы Оси, планы, последствия которых чувствовались долгие годы после их смерти. Но теперь, сидя в грузовом отсеке одолженной HPI Колибри, ей казалось, что она немножко может понять, что эти люди чувствовали.

На кону не стояли судьбы народов — их уже и так больше не было. Алекс не была аликорном, она и представить себе не могла масштабы времени, которыми оперировали эквестрийские принцессы. Но даже так она не могла не чувствовать тяжесть судьбы, которую они несли на своих плечах. Как ход громадных кораблей можно повернуть небольшим поворотом крохотного руля, вся будущая история Земли могла сейчас зависеть от решений немногих. Потеря эквестрийской библиотеки будет означать, что магию придётся открывать с нуля. Потеря «доказательства» того, что произошло, может породить будущее, наполненное враждой и страхом. Без всего этого, зачем кому-то верить их рассказам о причинах События? Без этого будущее могло принести хаос и войну.

И кто лучше всех сможет этим поживиться, как не создание, называемое Одиумом? Алекс не знала, как можно сражаться с чем-то способным разрывать на части разум пони, но что им ещё оставалось делать?

Ей не потребовалось много времени, чтобы прийти к выводу, что масштаб происходящего лежит за пределами её возможностей. Поэтому она созвала всех своих союзников. Грузовой отсек Колибри превратился в штаб, оборудованный складным столом, убирающейся белой доской и проектором.

— Давайте ещё разок по всему пройдёмся. – Она глубоко вздохнула и шагнула вперёд, вставая перед всем, что осталось от пони её города. Её друзьями. Может, последней надеждой на мирное будущее. Мория развалилась в кресле, потягивая колу с озабоченным выражением лица. Джозеф расположился рядом с ней, окружив себя кипами бумаг и как минимум тремя планшетами. Следом стояли пустые кресла Скай, Адриана и Оливера. Представительницу HPI заменял дрон с экраном, показывающим её лицо, так как нахождение в одной комнате с ними убило бы её. Была ли Тэйлор Гэмбл её другом?

Да, решила Алекс. Не потому, что была уверена в том, что это правда, а потому, что ей так было нужно. Только её друзьям было позволено сидеть за её столом.

— У нас три цели. Первая – вернуть библиотеку. Вторая – спасти или отыскать наших пропавших друзей. Третья – отбить Александрию. Есть возражения по приоритетам?

Тейлор выглядела колеблющейся. Её изображение неуверенно подняло руку.

— Алекс, прости, но… ты ведь сказала мне, что подслушала многое из того, что они сказали?

— Ага.

— И ты сказала, что они уже сожгли книги? Я не понимаю, как мы их можем вернуть, если их уже уничтожили. Разве на этом этапе мы не остались только с цифровыми копиями, которые вы отправили нам? Что-то около четверти коллекции, если я правильно помню. Мы, конечно, можем творить чудеса при помощи восстановительной экспертизы, но возродить книгу из пепла нам не по силам.

Алекс нахмурилась, хоть и не собиралась ничего таить. Было довольно важно, чтобы все они правильно понимали настоящую природу библиотеки, если им предстояло что-то вместе планировать. Конечно, пони Александрии, скорее всего, уже и так всё понимали.

— На самом деле мы не выгрузили все книги. Мы это планировали, но придумали кое-что получше. Вместо того, чтобы использовать для контроля штрихкоды, мы оставили доступным только то, у чего уже есть электронные копии. Таким образом, если бы нас даже вышвырнули из здания, у вас в вашем бункере всегда оставались бы цифровые оригиналы.

— Да, но… — Тейлор выглядела так, как будто пытается говорить поделикатней. – Ты сказала, что один из ваших людей предал вас. Он ведь знал, где вы прячете книги, так ведь? Конечно, если ты никому не говорила…

— Он знал. – Алекс не имела представления, могло ли странное влияние заставить Адриана раскрыть подобный секрет, или нет. Конечно, простые пытки могли заставить, но она с трудом представляла, что кто-топони что-то подобное решится сделать. – Но даже если он привёл их прямо к тайнику, он не сможет его открыть. Седельные сумки, которые мне дала принцесса Луна, сделаны не просто из ткани. Они… — Алекс потянулась за одним из её первых «идеальных» воспоминаний. Тех, которые она получила сразу же после завершения встречи с Селестией, Луной, Кейдэнс, Твайлайт и кошмарным существом, которое не было пони. Она видела сделанное из кристаллов дерево, видела маленькую компанию пони, собравшуюся на её прощальный завтрак.

Она слышала слова пурпурного аликорна, как будто она всё ещё была там, и повторила их в точности, сохраняя даже интонации.

— Темпоспатиальная клаудификация сингулярного класса. Моя душа – ключ. Если кто-топони кроме меня попытается открыть сумку, это просто сумка. Довольно раздражающее свойство, потому что сама я достать что-то из «просто сумки» не могу. Кто-топони другой должен открыть её вместо меня и вывалить оттуда тот мусор, который туда могли напихать.

Мория коротко глянула на огрызок своего рога.

— Ты уверена, что они не смогут её как-нибудь испортить? Что хорошего в этой «клаудификации», если мы не сможем из неё достать книжки?

Алекс снова покачала головой.

— Пони, которая сделала эти сумки, не сомневалась, что уничтожить их будет совсем непросто. Самый простой защитный механизм просто перенесёт их ко мне… она не объясняла, каким образом, но она – Принцесса Магии, я ей верю.

— Принцесса Магии, — Тейлор повторила термин, и было непохоже, что она пытается над ним смеяться. – Жаль, что у нас такой не было до Падения.

— Если они умны, то, скорее всего, они всё-таки могут придумать способ. Попытаться уничтожить сумки обычным способом означает просто послать их мне. Им придётся вместо этого как-то разрушить заклинание. Я не знаю, как всё это работает, но исходя из того, насколько эта пони гордилась своим творением, предположу, что это нелегко. Если мы хотим найти эти сумки в целости, нам надо успеть до них добраться до того, как противник закончит придумывать заклинание, способное разрушить что-то, созданное аликорном. Так что это и есть наш лимит времени. Один из двух. Исходя из аудио, переданного Оливером, похоже, что чем дольше кто-то остаётся под властью Одиума, тем меньше он способен к сопротивлению. Мы уже знаем, что они сделали с Адрианом. Если они ещё не попытались сделать то же самое с Оливером, они скоро попробуют.

— Пожалуйста, скажи мне, что все эти собранные тобой письмена и вся твоя возня с расшифровкой подскажет нам, что делать. – Все глаза повернулись к единорогу.

Он несколько секунд покопался в бумагах, как будто не замечая вопрос. Он и вправду не замечал, пока Мория не пихнула его и не заставила поднять голову. Он покраснел и прижал уши к голове. А слышал ли он вообще хоть слово за последние десять минут?

Вместо того, чтобы ещё больше его смутить, Мория шепнула ему что-то на ухо, и он энергично закивал.

— Д-да! Конечно! Я, э… это у меня где-то тут… — он пододвинул к себе ноутбук и включил проектор. Алекс увидела, что экран заполнен их книгами, по крайней мере теми, с которых они уже успели снять цифровые копии. Джозеф развернул одну из них, «Невидимые угрозы и редкие опасности: Иллюстрированная энциклопедия редчайших хищников Эквестрии». Это была одна из немногих книг не из списка необходимых, которую они успели отсканировать прежде, чем прибыли новички и оцифровку пришлось приостановить. – Эта книга, эм… рассказывает о некоторых созданиях, живших в Эквестрии. Многие из них не имеют физического тела, так что они опасались, что кто-то из них может проникнуть к нам. Я поискал способных влиять на поведение нескольких пони разом… список получился довольно коротким.

Он по очереди показал все.

— Первые – Морфеи, — он открыл страницу с прекрасным полноцветным рисунком элегантной серой пони в чёрном плаще и с средневековым фермерским инструментом, прислонённым к её боку. Алекс открыла рот от удивления.

Тейлор даже засмеялась.

— Не обманывай, ты её сам нарисовал, — она наклонилась поближе, так, что экран некоторое время показывал только её лоб. – У эквестрийских пришельцев есть мифы об ангеле смерти?

Джозеф кивнул.

— Думаю, что-то похожее. Они не существуют в реальном мире, по крайней мере, если верить книге. Немного сбивает с толку, но книга говорит о снах так, как будто они происходят в каком-то месте, где-то почти в реальности. Их несколько разных, все с безумными способностями, которые они охотно применяют к пони, вставшим у них на дороге. Эта – смерть, но есть и другие. – Он пролистнул несколько разных иллюстраций на следующих страницах. Алекс была уверена, что у каждой было соответствие где-то в земной мифологии, если знать, где искать. Элегантный искуситель, паук-монстр с ножницами и алыми шёлковыми нитями, громадный олень.

— Морфеи – что-то вроде богов сна. Я не вчитывался, но похоже, что автор книги не знал, есть ли они на самом деле или нет. Но если есть, некоторые из них могут влиять на разум пони. Инфицировать их сквозь сон, а потом заставлять что-то делать, когда они проснутся. Твоя подруга, принцесса Луна, даже с некоторыми из них сражалась.

На последней иллюстрации Алекс нахмурилась.

— Выглядит как очень определённый список. Как пантеон. Даже если не все из них реальны, дай догадаюсь, одного из них зовут «Одиум».

Джозеф на мгновение запутался в словах, как будто она подставила ему подножку. С уколом вины Алекс осознала, что именно это она и сделала, упомянув то, что должно было стать его следующим пунктом.

— Извини, что перебила, — она внезапно покраснела и уставилась на маркер, лежащий между её копыт. – Чем он ещё может быть?

Единорог помолчал ещё несколько мгновений, прежде чем ответить.

— Эмм, ну… там было не так уж и много других, способных манипулировать целыми группами. Там упомянут даже такой, который мог подчинить своей воле принцессу, но он мог управлять одновременно только одним носителем. Единственное, о чём книги говорят…

— Оно может даже не иметь ничего общего, — добавила Мория.

— Да, может и не иметь. Но единственное, что похоже — вот это, — страница снова сменилась, показывая существо, которое у Алекс не получалось описать. Оно походило на полурасплавленного пони, сливающегося с тенью, со злобно заострённым рогом. – Это называется «умбрум». Они не похожи на Морфеев, они настоящие. Ну… — он запнулся, — я думаю, что настоящие. Эквестрийские книги иногда несут такую ересь, что я не всегда уверен, стоит ли их воспринимать буквально. Впрочем, думаю, это как раз тот случай, потому что тут пишут, как один из них поработил целую страну. Они не имеют физических тел, но… вовсе не вездесущи. Их суть должна где-то храниться, или со временем они распадутся. В каком-нибудь предмете или пони. Они могут удаляться от носителя на несколько миль, но не дальше.

Алекс вздрогнула, взглянув на острый рог и ярко-зелёные глаза. Она никогда не видела в одной простой картинке столько ненависти.

— Могут они заставлять пони действовать против воли?

Джозеф кивнул.

— Не сразу. Сначала им надо сломить твою волю. Они питаются яростью и ненавистью. В конце концов, когда в тебе больше ничего другого не остаётся, тень заполняет тебя и больше нет сил бороться. Заставляет делать всё, что захочет. Этих ребят когда-то была целая раса, хотя книга утверждает, что сейчас они считаются вымершими.

— Очевидно, что нет. По крайней мере, один всё ещё существует. Одиум. – Алекс замолкла, позволяя реальности того, что они только что узнали, улечься в головах. Конечно, не было никаких гарантий, что создание, которое пони называли Одиумом, в реальности было одним из этих «умбрумов». Может быть так, может быть – ничего похожего. У них не было выбора, кроме как принять некоторые допущения, или отказаться от планов и просто броситься в лобовую атаку.

— Так вот, мы знаем, что эти пони действуют не по своей воле. Это означает, что мы ни в коем случае не можем никого убивать, и нам следует воздержаться от того, чтобы их ранить, конечно – это по возможности. – Мория открыла было рот чтобы что-то сказать, но Алекс продолжила, увеличив громкость. Это сработало и единорожка промолчала. – Адриан никогда нам не навредит. Он сам придумал план проникнуть в тот дом и разобраться, что на самом деле происходит. Если бы он был злым, он мог бы помешать нам уехать, мог рассказать им, где стоит Колибри, чтобы они нас к ней не подпустили, да мало ли ещё чего. Я не хочу тратить время на обсуждение этого вопроса. Согласны?

Она дождалась кивков ото всех, кроме Мории. В конце концов, она что-то невнятно хмыкнула. Достаточно.

— Значит, нам потребуется несмертельное оружие. Это минус, потому что против нас будут использовать настоящее. Тейлор, у нас вообще такое есть?

Молодая женщина на экране кивнула.

— Большинство наших боевых дронов в основном заряжены несмертельными. Когда вас остаётся всего несколько сот, нельзя себе позволить кого-то убивать, вне зависимости от чего-либо. Большинство заряжено резиновыми пулями, как и ваши копытные ружья… пули они используют стандартные. – Её изображение на время сменилось картинкой с другими дронами, коробками с несмертельными боеприпасами и где их можно найти на Колибри. – Но учтите, у них маленький радиус поражения относительно обычных пуль, они практически ничего не пробивают и при желании ими можно убить, если попасть не в ту часть тела. Хорошее попадание в висок или в глаз… — она провела двумя пальцами по горлу, — привет, Вальгалла. Цельтесь в центр масс. Если попадёте туда, вероятность, что вы кого-то убьёте, куда ниже.

Мория встала и полезла в указанный шкафчик. Действительно, коробки их уже ждали, все покрытые штрихкодами HPI. Она вынула один из них и отнесла к груде оружия, не говоря ни слова, и начав менять патроны в винтовках. Без магии это, должно быть, была трудная и скучная работа. Даже с поправкой на то, что ловкость копыт у неё стала куда лучше, чем раньше.

— Я всё ещё слушаю, — сказала она. – Но раз это займёт целую вечность, я начну прямо сейчас, если никто не против.

Алекс благодарно кивнула и развернулась к проекции Тэйлор.

— Что-нибудь ещё? Ну кроме пуль, конечно.

Тэйлор нахмурилась.

— Ну, у наших солдат есть и посерьёзнее. Эти их тазеры дальнего радиуса, очень интересны. Используют луч заряженной плазмы чтобы передавать электричество без проводов. Или это был лазер… — она замолкла и пожала плечами. – Не мой отдел. На дрона не поставить, жрут слишком много энергии. Использовать может только солдат, подключенный в MTR. А их мы вам не давали. – Алекс ничего не сказала, позволив тишине, подкреплённой собственным взглядом, надавить на Тейлор. В конце концов, молодая женщина снова заговорила. – Н-но есть ещё кое-что! У меня есть сеть для охоты на опасных хищников с помощью сетемёта. Всего два заряда, но зато в сеть встроено электрическое подавление цели. Напряжения хватит чтобы вырубить лошадь. Э… я имею в виду, полноразмерную лошадь. — Есть ещё дым, два вида, и несколько гранат со слезоточивым газом. Они тут в шкафчике, я отопру. – Она повозилась с чем-то на клавиатуре и внезапно из одной из стен раздался щелчок. – Мы не предполагали, что вам потребуется полицейская броня, но всё равно её на всякий случай положили.

— Хорошо. – Алекс выплюнула маркер, которым она записывала винтовки, сети и газовые гранаты в колонку «ресурсы». Следом она повернулась к Джозефу. – Предположим, что этот «Одиум» это предмет. Что случится, если его сломать?

Джозеф сделал такой же жест, как и Тейлор, только без пальцев.

— Вернётся туда, откуда пришёл. Не знаю, где это, но… почти уверен, что мы его никогда больше не увидим. По крайней мере, не в нашей жизни.

В этом месте Алекс почувствовала укол стыда, пусть и не была уверена, что он уместен. В конце концов, она ведь не знала, что бессмертна. Да и убить не так сложно. Просто тяжело оставить мёртвой. Никто из её друзей об этом даже не знал.

— Джозеф, сможешь узнать эту штуку если увидишь?

Единорог кивнул.

— Легко. Если это что-то неодушевлённое, то оно будет всасывать в себя магию и, возможно, вся зона вокруг него будет паршиво ощущаться. И оно на меня, скорее всего нападёт, если я приближусь. Даже днём они могут разбрасываться магией. Но… Алекс, оно может быть в пони. Что тогда? Нам придётся…

Она не хотела, чтобы он заканчивал эту мысль.

— Сможешь его достать без вреда для носителя?

Джозеф нахмурился.

— Скорее всего, нет.

Мория крикнула ему с расстояния в несколько шагов.

— Джо, ты просто набит магией! Просто вышиби его!

Джозеф выглядел разочарованным.

— Тут смысл не в магии, смысл в воле. Эти штуки не стареют, как люди, ему могут быть тысячи лет. Книга не рекомендует схватку с ними ни при каких обстоятельствах. Просто говорит, что надо позвать принцесс, чтобы они с ним разобрались.

Все умолкли. Алекс вспомнила своё пребывание в Эквестрии, вспомнила всё величие, излучаемое принцессой Селестией, как невидимую волну. В присутствии этой звёздной пони она чувствовала себя как никогда в безопасности. Если бы только можно было их сейчас позвать на помощь. Где была справедливость в том, что эквестрийские хищники резвились на Земле?

Было ли бы лучше, если бы всех убило? Нет. Это всё равно было бы фигово. Как и многие вещи в её жизни. Как тот факт, что один из её друзей, тот, в отношении которого она начинала признавать, что может иметь некоторые чувства, был захвачен злыми пони и, возможно, порабощён. Как её пропавшая семья, и то, что её превратило в кобылу. Как жизнь, которая её ждала. Ничто никогда не было справедливо.

Но это было неважно. Вселенной было плевать на справедливость. Ей было на всё плевать.

— Если кому-топони придётся умереть… я это возьму на себя. Я не позволю кому-то из вас взвалить это на себя, так что даже и не думайте. – Она вдохнула поглубже. – У нас мало времени. Если эта штука сильнее ночью, надо успеть до заката. Мисс Гэмбл, у вас есть спутниковые снимки с записью их перемещений? – Увидев утвердительный кивок, она продолжила. – У меня есть план. Не идеальный, но… нас всего трое, придётся как-то справляться.

Она вдохнула поглубже и объяснила план. И, разумеется, оказалась права.

Он им не понравился.

Часть 6 (Алекс) – Глава 3

— Ты уверена, что не брать с собой единорога было хорошей идеей? – голос Тейлор в гарнитуре звучал не раздражённо, и даже не слишком вопросительно. Просто любопытство. – В доме они могут встретить, а могут и не встретить сопротивление. Ты точно знаешь, что большинство из них тебя ждут. Ты знаешь, что они вооружены и по крайней мере некоторые из них умеют стрелять.

— Угу, — пожала плечами Алекс. Она поставила весь свой запас уверенности на странную трансформацию, которую с ней провели пони Эквестрии. Эта магия уже была как следует проверена. Она умерла в автокатастрофе, убила себя током, проткнулась насквозь, получила смертельную дозу радиации, свернула шею… что такого страшного могут с ней сделать эти пони? Только один пони знал, или подозревал о её секрете. Этого пони они захватили. Была ли его воля уже сломлена? Адриан выглядел сильным, но не продержался и двадцати четырёх часов. Слава Богу, что Клауди Скайз и Райли сбежали. Пегаска была настолько нежной, что вряд ли протянула бы и час.

Алекс рассеяно задумалась, что случится, если её тело сожгут или обезглавят. Останется ли она в этом случае мёртвой? Или им сначала надо ей монетки в глаза вставить, или ещё что-то такое?

Это не имело значения. Алекс не должна была подвергнуться настоящей опасности. Всё решало то, как она себя подаст.

— Я, вообще-то, на танке еду. Ну… ты меня на нём везёшь.

— Это не танк, это БТР. Для твоего выживания это довольно существенная разница.

Алекс пожала плечами, хоть её никто и не видел, и снова уселась прямо, чтобы лучше видеть передний монитор. Как и у всех машин HPI, окон у БТРа не было, только камеры и экраны.

— Мисс Гэмбл, мной можно пожертвовать. Другими нельзя.

Тэйлор мрачно хмыкнула.

— Не сказала бы. Эта маленькая команда развалилась бы много месяцев назад, не будь у них сильного лидера. Если ты умрёшь, им конец.

— Александр Хаггард умер три месяца назад. Я теперь нечто иное, и не думаю, что пули меня убьют. По крайней мере, пока вы там в HPI верите в своё будущее. Вы ведь верите, так? У вас ещё есть надежда? – она почувствовала, как по её телу пробежал холодок, никак не связанный с кондиционером, обдувавшим её сбоку, отчего ей казалось, что её кожа влажная.

Ответ Тэйлор звучал неуверенно.

— Некоторые верят. Пони, надежда не останавливает пули. Может, магия единорогов на это и способна, но у тебя её нет.

— Угу. – Она не попыталась разъяснить. Это была пустая трата времени. Взмахом копыта она переключила канал. – Джозеф, Мория. Вы двое на месте?

Последовала короткая пауза и голос Мории ответил сквозь лёгкий шорох помех.

— Так точно. Ждём тебя.

— Я так понимаю, в доме пусто, — копыта Алекс покрепче ухватились за джойстик управления, хотя ей не хватало ловкости чтобы на самом деле управлять чёртовым агрегатом. – Да поможет вам Бог. Не рискуйте понапрасну.

Ответил Джозеф, голос которого звучал на полпути между раздражённым и заинтересованным.

— Ты в религию ударилась?

— Да нет. Но мне кажется, что нам очень нужно чудо. Так что, если кто-то хочет помочь, я от него не отвернусь.

Мория звучала одобрительно.

— Сойдёт, если ты не начнёшь поминать эквестрийских принцесс, как Скай.

— Не, вот этого я точно делать не стану. Они не походили на пони, которым молятся. Думаю, если бог есть, он не ест столько тортиков.

Мория подавилась и закашлялась.

— Ч-чего?

— Начинаю. Хватит болтать! – Алекс переключилась обратно. – Окей, Тэйлор. Давай отберём назад мой город. Эти штуковины на крыше библиотеки, похожие на турели, начнём с них. Попробуй не снести здание целиком, если получится.

Она засмеялась.

— Ничего не обещаю, лошадь. Ты скорей предпочтёшь переложить всю крышу, чем оказаться в прицеле случайно выжившей бронебойной пулемётной точки с калибром полдюйма, это я тебе гарантирую. Эти пули отрывают конечности и могут взорвать череп слона.

Алекс содрогнулась, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не спросить, откуда кто-то мог узнать любой из этих фактов. Она быстро решила, что источник подобных сведений предпочтёт не выяснять.

— Снеси их, но остальных своих дронов пока не показывай. Ты их разделила на три группы, как я предложила?

— Угу. Немножко сложноватая тактика для гражданской. Я точно не смогла бы придумать подобное. Ты что, офицером запаса была перед Падением, или ещё чего?

Алекс засмеялась, пусть её смех и был прерван внезапным резким ускорением её транспорта.

— Не, я была автомехаником. Просто читала много. Я это не выдумала, я просто приспособила кое-что, что Цезарь использовал в его походе в Г…

Взрыв прямо по курсу выбил из Алекс дыхание, заставил её уши прижаться к голове, а саму её – залечь на пол, закрыв лицо. Пусть БТР и изолировал её от земли, это не помешало ей почувствовать ударную волну: вспышка боли обожгла ей сетчатку. БТР промчался по центру дороги, направляясь прямо к библиотеке, где собрались почти все пони города, включая двух её пленных друзей. Одного она любила, второй ей нравился.

Заверши для меня его путь. Любимый сын, защитник. Моя сила – твоя. Был ли это настоящий голос, или ей показалось?

Она надеялась, что не показалось. Она надеялась, что эта сущность собиралась ей помочь, или её в этот раз могут и в самом деле убить. Она увидела на экранах вспышки магии, и услышала ревущие сирены.

— Разберись с этими единорогами! – Алекс их не видела, но чувствовала, как скрипит под ней БТР, когда вспышка энергии заставила его врезаться боком в припаркованную машину. Не стоит говорить, что против четверти сот тонн БТР у машины не было шансов. Она услышала, как включаются башни, хотя, конечно, сама она не имела к этому никакого отношения. Она надеялась, что нипони сегодня не убьёт резиновыми пулями.

Алекс ничего не знала об устройстве этой машины, но она понимала, как повернуть ручку. Поэтому она перенаправила всю свободную мощность на таумический щит, замедлив своё продвижение, но зато заставив заряды света и огня растаять прежде, чем они долетели до неё. Она услышала крики пони и почувствовала лёгкие удары пуль о машину. Мелкокалиберное оружие не могло пробить толстую броню, а окон, которые можно было бы разбить, в ней не было. В этот раз она была благодарна за этот дизайнерский ход.

— Четыре цели обезврежены!

Алекс не могла воспользоваться силой земли, так, как ей бы того хотелось. В металлической коробке, окружённой таумическим щитом, Алекс была предоставлена самой себе. У неё не было сил, но жизнь приучила её преодолевать звон в ушах и шок. Она вспомнила картину сожжённых пони в Филадельфии, в мельчайших деталях. Эти безымянные мёртвые останутся с ней навсегда. Теперь она была их защитницей, избранной Землёй, и аликорнами и её собственной приверженностью. Её сестра и мать не вернутся в мир, в котором правит гнусный бог ненависти. Она не принесёт в такой мир детей. Она не будет терпеть то, что её друзья попали в рабство к такому существу. Она не потерпит никого в рабстве.

Это, чёрт возьми, была её планета. Одиуму стоило бы подыскать себе незанятую.

Из библиотеки выбежало ещё больше пони, среди них Адриан. Алекс увидела, как несколько из них падают, спелёнатые сетью и содрогающиеся от электрических спазмов.

— В доме пусто?

— Так точно. Ещё три пони выходят и садятся в машину. Внутри больше нет тепловых следов.

Она переключила частоту.

— Псы на свободе, Джозеф! Пошли эту фигню назад в ад, а я отобью наших друзей.

— Понял! Удачи, Алекс…

Она больше не слушала. Алекс вобрала в себя все детали, её сознание работало на полной скорости. Она увидела библиотеку, посчитала пони и поняла, что ещё пятерых не было видно.

— Готовься к громкому входу! Сделай нам дверь!

— Ты представить себе не можешь, как давно я хотела это сделать. – Громкое БАМ на мгновение заставило Алекс немного сползти назад, а главная пушка над её головой уже вовсю раскачивала БТР. Она видела, как северная стена здания, вдали от видимых пони, обрушилась, оставив дыру размером с танк. В воздух поднялись облака бумаги с многих полок книг.

— Оливер там, я его вижу. Сумки тоже.

— Алекс, не выходи из БТР! Его уже могли обратить!

Алекс проигнорировала команду.

— Заведи его в дыру. Нейтрализуй любую цель, какую увидишь.

— Поняла. Один дрон сбит, какая-то из единорожек чем-то его подстрелила, прежде чем я смогла накинуть на неё сеть.

— Значит, три меня ещё прикрывают, так?

— Угу, но они не могут последовать за тобой в здание.

— Поставь БТР у дверей. Отстреливай всё, что движется, и при этом не является мной, Джозефом или Морией.

Тэйлор Гэмбл подчинилась, и Алекс почувствовала, как БТР подъезжает к проделанному отверстию. Звуки стрельбы стихли, слышно было только низкий рокот двигателя БТР. Алекс подошла к рампе, закидывая винтовку на плечо.

— Не подпускай их ко мне.

Она махнула перчаткой перед датчиком. Бронированная рампа откинулась, выплюнув её на землю. Она думала, что почувствует, как в неё через грязь вливаются силы, но вместо этого почувствовала только холод. Таумическое поле не подпускало магию. Алекс чувствовала только собственную силу, силу испуганного жеребёнка, на которого взвалили слишком большую ответственность. И этого должно было хватить.

Алекс бросилась во тьму библиотеки. Единственная лампочка мерцала над головой, прежде чем внезапно вспыхнуть и перегореть. Кругом валялись обгоревшие книги и бумага. Несколько полок перевернулось, а возле дыры в стене валялись камни. Возле неё не было пони, как и возле окон, которые сторожили дроны.

Она уже видела Оливера, замершего в центре комнаты. Его глаза были широко распахнуты, а уши стояли торчком, очевидно, от шока. Удивительно, но она нигде не чувствовала следов борьбы. На неё не прыгали пони, её не пытались подстрелить из-за угла. Было пугающе тихо, кроме жужжания двигателей дронов, висящих над ними в воздухе. Алекс вбежала внутрь и заметила, что груды у ног Оливера на самом деле были распростёртыми пони, спящими в окружении его медицинских принадлежностей.

— Оливер, — она потянулась к нему и положила копыто ему на плечо. – Нам надо бежать!

Оливер посмотрел на неё как будто через пропасть. Она изо всех сил дёрнула его за переднюю ногу. Он споткнулся, но успел выправиться. Этого хватило, чтобы вывести его из транса.

— Господи, Алекс, — она почувствовала, как его передние ноги обнимают её так крепко, как будто хотят выжать из неё весь воздух. – Тебе нельзя тут находиться. – Он отпустил её и подтолкнул к БТР. – CPNFG его удерживает на расстоянии, но долго оно не продержится! Алекс, он хочет тебя убить… Тебе надо бежать, пока он до тебя не добрался! – Он содрогнулся, побледнев. – Думал, смогу это вылечить… думал, придумаю, как от него избавиться… непросто. Мысли дают метастазы. Желания мутируют. Слишком силён. Он тебя тоже хочет, Алекс! Тебе надо бежать!

В наушнике Тейлор согласно кричала. Алекс их проигнорировала. Она скорей крылья отрастит и улетит, чем бросит друзей.

— Оливер, мы над этим работаем! Бежать незачем. Мы отправим этого монстра туда, откуда он пришёл. И тогда тебе станет лучше! – Алекс потянулась к нему, дрожа всем телом, но он отстранился. Алекс не получит от него поддержки.

— Ты не можешь остановить Одиум. Обычному пони это не под силу. И не только это… Алекс, оно знает, что ты такое. Оно вошло… — он всхлипнул, чуть было не разрыдавшись. – Увидело всё, что я знаю. Оно знает, как тебя уничтожить! Ему приходится знать, оно ненавидит всё, что связано с человечеством и что мы собой представляем! Оно собирается…

Но Алекс не довелось услышать, что оно собирается сделать. В самом деле, ей стоило прислушаться к Тэйлор. Если бы она уделила чуть меньше внимания Оливеру, она могла заметить, что Тейлор кричит о потере остальных дронов. Впрочем, она ничего из этого не слышала.

Когда пал БТР, это она услышала. Всё, что она могла сделать – отшатнуться в шоке, когда копьё, созданное из болезненно-чёрного кристалла, выстрелило из земли, прожгло тонкое брюхо и вышло сквозь крышу. Внутренности содрогнулись от серии маленьких взрывов, а следом двадцать пять тонн танка подняло в воздух и презрительно швырнуло назад на землю. Он приземлился на крышу с грохотом, сорвавшим ещё несколько книг с полок и разбившим окна.

Таумический щит пропал.

На освободившееся место вышла фигура, окружённая другими пони. Алекс видела, что это Райян, или был Райян. Глаза пони сменились на провалы в бурлящую тьму, грива и хвост превратились в мерцающую тень. Призрачные крылья соткались в воздухе над ним, пародируя аликорна. Когда фигура открыла рот, Алекс услышала два голоса. Один был голосом Райяна, глубоким и грубым. Второй, без сомнения, был тем самым голосом, который она слышала в своих кошмарах. Одиум.

— Рабыня, нет, даже хуже, чем рабыня фальшивок, ты наконец пришла. Наконец я вижу твоё лицо.

Часть 6 (Алекс) – Глава 4

Позади неё, друзья Алекс заходили в библиотеку. Первым шёл Джозеф. Одна из его ног выглядела сломанной, а весь его бок был покрыт ожогами. Тем не менее, его лицо не подавало виду, что он замечает боль. Его движения были неловкими и механическими. Мория зашла следом, двигаясь со страшным сопротивлением каждому шагу, как будто сражалась с армией невидимых призраков. За собой она тащила по земле седельные сумки Алекс, хоть и выглядело всё так, как будто ей очень не хочется. За ними шли ещё несколько врагов – Абрамс с ружьём, в котором, как Алекс сильно подозревала, были заряжены не резиновые пули, и несколько пони, который она всегда считала бывшими военными. По всей видимости, это всё ещё было так, пусть они, к сожалению, больше не были на её стороне.

Алекс не побежала. Не только потому, что её бы в этом случае пристрелили как бешеную собаку, хотя и это тоже. Алекс не могла бежать, как бы ей того ни хотелось. Тьма окружала её. Тьма заполняла её разум, заполняла её тело дымом и тенями, и не позволяла ей шевельнуться. Теперь она на собственном опыте испытала, что такое Одиум, заключённый в теле пони, называвшего себя Найт Спикером. С каждым шагом Спикера ближе к ней, Одиум тоже приближался. Казалось, даже свет солнца снаружи темнел под напором бледных теней, вползавших сквозь окна, и весь мир кланялся мощи этих созданий.

В этот раз говорил только один голос. Алекс не могла понять, говорит ли Одиум вслух, или прямо в её сознание. Как бы то ни было, её разум обжигало его словами. Впечатление было, как будто с ней говорит чёрная дыра, бескрайняя и безжалостная.

— Слабая человеческая воля, облачённая в плоть. Хорошо, что фальшивки тебя создали. Проще так, чем ждать, пока ты получишь свою силу естественным образом.

Ей казалось, что Найт Спикер возвышается над ней. На десятки, сотни, тысячи футов. Ничто не было больше, ничто не было меньше. Одиум показывал ей, как соотносилась его сила к её. Она не могла пошевелиться, даже на дюйм.

— Твой род – мерзость. Когда ты будешь стёрта, я перепишу их суть по своему образу, они станут лучшими слугами, чем даже эквестрийские отбросы. – Одно из копыт Райяна упёрлось ей в подбородок и заставило поднять взгляд в его пустые глаза.

Контакт продлился всего мгновение, но наполнил её такой невыносимой болью, что её тело вывернуло бы наизнанку, оставайся у неё свобода движения. Это существо было самой настоящей мерзостью! Все части её души, человеческие и пони, кричали, что это создание не имеет права на существование. Оно отравляло землю, по которой ходило.

Судя по всему, оно услышало её мысли, потому что Спикер отпустил её, грубо швырнув на землю. Его смех звучал как пушечная канонада, как затягивающаяся на шее петля палача. Ненависть, настолько чистая, что казалось, её можно потрогать.

— Вы склонитесь передо мной прежде чем я поглощу вас, жалкие создания! – Он повелительно махнул копытом и Мория бросила седельные сумки перед Алекс. Алекс не могла отвернуться, и вышитое на клапане солнце внезапно заполнило всё её поле зрения. – Я знаю, там внутри залежи эквестрийского вранья. Открой их.

Алекс потянулась вперёд, её копыта двигались сами по себе. Она ухватилась за застёжку безо всякого желания. В своём сознании она кричала, пыталась со стыдом отвернуться. Ей доверили нечто священное, доверили ей, а не сотням других кандидатов. Будущее человечества вполне могло зависеть от магических знаний, всё ещё не сожжённых и скрытых в библиотеке. Стоило ей открыть сумку, и ничто не защитит книги внутри.

Сумка открылась. В первый раз в жизни Алекс увидела то же, что и другие пони, когда её открывали. Сшитый кожзаменитель, пусто, за исключением небольшого количества пыли и мусора. Не было ни двери, ни библиотеки. Впервые Алекс почувствовала луч надежды, сжигающий лоскут свернувшихся вокруг её сознания теней. Принцесса Твайлайт сказала, что ключом была её душа. И не её душа открывала сумку. Её нельзя было заставить предать свой священный долг.

Алекс почувствовала, как её тело открывает и закрывает сумку ещё несколько раз, каждый раз быстрее и грубее. Она попыталась с другой стороны, с тем же результатом. Внутри ничего не было, неважно, сколько раз дух ненависти заставлял её повторять движения.

Алекс сообразила, что раз её нельзя заставить открыть сумку, существовала масса других вещей, которые её нельзя было заставить сделать. Она решила попробовать что-нибудь сказать. Это сработало.

— Зачем залезать внутрь и жечь книги? Ты что, не можешь просто спрятать библиотеку? Это избавит тебя от книг ничуть не хуже, чем сожжение. – Алекс, конечно, знала, что так от библиотеки избавиться нельзя. Но была уверена, что они этого не знали, у них было слишком мало времени на изучение заклинания, которое её создало. Алекс верила в Твайлайт Спаркл, эквестрийскую Принцессу Магии. Она во многое верила.

Она не ожидала ответа от кошмарного создания, как не ожидала бы его от урагана. Внезапно она почувствовала, как к её горлу прижимается нож. Его держало её собственное копыто, пусть она и не знала, откуда он взялся, или как можно одним копытом так плотно его прижать.

— Разомкни врата, жалкое создание, или прольётся твоя кровь. – Алекс немедленно почувствовала, как её копыто обрело свободу двигаться. Это было не то копыто, которое держало нож, а другое, в нескольких дюймах от седельных сумок. Если бы она добровольно открыла застёжку, не было никаких сомнений, что это сработало бы, пусть даже её принуждали. Заклинание было умным, но никак не могло быть настолько умным.

Кобылка не стала двигать копытом. Вместо этого она двинула другой частью своего тела, над которой сохраняла контроль, ту, которую она взяла сама, не той, которую ей дозволили. Ртом.

— Да пошёл ты! – Она плюнула в двойственное лицо существа и даже не моргнула, когда к её горлу снова прижался металл. – Я тебе не подчиняюсь! – На неё вновь навалилась сила, чтобы забрать назад контроль над копытом, ртом и всем остальным.

Нож вонзился ей в горло. Она знала, что не умрёт насовсем, но знала и то, что будет ужасно больно. Она почувствовала влажную кровь там, где нож проткнул кожу, и не почувствовала сожаления. Она не склонится, независимо от последствий.

Сила земли ворвалась в неё бурным потоком, сильнее, чем она её когда-либо чувствовала. Её кожа наполнялась, наполнялась и наполнялась ей. Клинок застрял в её плоти, которая внезапно стала прочнее стали. Он разлетелся вдребезги, оставив только крохотный осколок и несколько капель крови, стекающих по её шее. Алекс снова отняла контроль над другим копытом, поставив их оба на землю и пронзила Одиума взглядом, в котором плескалось презрение целой планеты.

— Я не склонюсь перед тобой. – Она не могла сдвинуться с места, но она снова могла гордо и непримиримо выпрямиться.

— Посмотрим. – Её гарнитура упала на землю, из неё всё ещё доносились крики Тэйлор. Чужая сила подняла её с земли и потащила за шею куда-то в сторону от окон и вниз по ступенькам. Чем глубже они шли, тем плотнее становились тени. Когда они добрались до самого низа, все следы солнечного света пропали. Алекс чувствовала, как магия земли начинает слабеть. Магия Найт Спикера, или Одиума, утащившая её во тьму, отрезала её от контакта с землёй. Хоть она и смогла вернуть достаточно свободы, чтобы лягаться и сопротивляться, это не помогало. Она не доставала. Сила планеты угасала с каждой секундой, а хватка всё усиливалась. Её мир начал растягиваться и сжиматься по мере того, как из её лёгких выходил воздух. Её душили.

Тем не менее, она всё ещё была в состоянии слышать голос Одиума, зовущего кого-то, кого она не видела. На верхней площадке лестницы стояла Кэрол, расправив свои тёмные крылья, глядя на неё в беспомощном ужасе. Весь мир был заполнен его призрачным ликом. Это будет последним, что она увидит перед смертью.

— Пёс, используй своё оружие. Пристрели её.

Она закрыла глаза и приготовилась к боли. Алекс умирала разными путями, но от пули ещё не доводилось. Она сомневалась, что ей понравится.

Пули не пришли.

— Пёс, я приказал использовать твоё примитивное оружие и убить её. Одиум требует этого, она будет сговорчивее, если лишить её тела. Ты не лич и не аликорн. Ты подчинишься.

Алекс почувствовала, как хватка вокруг её шеи слабеет, позволяя ей сделать один глоток воздуха. В её мир внезапно пришло облегчение. Слуги Одиума, даже те, кто были её друзьями, пока она совершила глупость и не послала их останавливать столь могучее и древнее создание. Абрамс стоял впереди группы, направив свою М4 прямо ей в грудь. Его громадные лапы подрагивали, палец сдвигался к курку и снова отодвигался, снова и снова. В его глазах вспыхивала жизнь.

Его усилия были бесполезны. Под прямым личным вниманием кошмарного создания, он при всём желании не мог сопротивляться. Он нажал ка курок.

Но перед этим он сместил прицел всего на несколько градусов. Пули просвистели сквозь воздух, но только одна из них задела плечо Алекс. Из раны плеснула горячая кровь, и она закричала. Она кричала снова и снова, её речь больше ничто не сдерживало.

Возле неё, Райяну было куда хуже. Пули Абрамса попали ему в голову. В нём не осталось и следа жизни. Странное давление исчезло из её сознания, пусть боль и осталась. Рана была безопасна для жизни, а значит, скорее всего заживать будет на обычной скорости.

— Это тебе за Филадельфию, ублюдок, — Абрамс склонился над трупом, растеряв все следы спокойствия. – Мы не станем твоими рабами, или твоими жертвами!

На одно прекрасное мгновение Алекс позволила себе надеяться, что всё закончилось. Конечно, она потратила его на полу, кашляя и отплёвываясь, позволяя магии земли дать ей силу и помочь снова дышать. В этот момент она думала, что всё, что потребуется это убить носителя. Она не знала Найт Спикера, не была уверена, что будь у неё шанс, поступила бы так же, но теперь это не имело значения. Он был мёртв. Он заберёт Одиума с собой в ад, и угроза будущему человечества будет уничтожена.

Мгновение прошло. Из трупа поднялась бурлящая, дрожащая тень. Она росла и росла, пятно тьмы в центре комнаты, расширяющееся и пожирающее весь свет. Алекс с трудом могла разобрать контуры лица в клубящемся фиолетовом дыму, только слегка напоминающие пони. Существо излучало ярость, как звезда излучает жар, и его глаза немедленно уставились на неё.

— Ему нужен новый носитель! – раздался голос Джозефа с верхней площадки, больше не несущий в себе и следа принуждения. Он сказал что-то ещё, но она это не расслышала. Только несколько фрагментов разговора донеслись до неё. – Надо впустить свет! Кто-нибудь, принесите зеркало! – Алекс не видела и следа света из верхнего мира. Свет был сном, далёкой памятью. В этот момент она могла чётко вспомнить только гриву Селестии.

Сначала тёмное создание добралось до Абрамса. Оно даже не попыталось обратить его в носителя, хотя Алекс была уверена, что он не смог бы сопротивляться. Вместо этого последовала вспышка ярости, и тени разорвали его на части.

Это произошло настолько быстро, что она не успела даже отвернуться. В одно мгновение она видела на лице Абрамса триумф, ярость и отказ подчиняться жестокой судьбе. В следующее её забрызгало чем-то липким, и кошмар двигался в её сторону.

Она знала, не понимая откуда, что ни один другой носитель не подойдёт. Тени сгустились и сплелись вокруг неё, проникая ей в глаза и рот. Она содрогнулась в конвульсиях, отважно сопротивляясь, но даже её суть земной пони не могла ей помочь. Она могла усилить её тело, сделать его неуязвимым для ножей, пуль или попыток удушить, но она не могла защитить её разум. Ненависть ворвалась не встретив сопротивления.

Восприятие Алекс окружающего мира прервалось, все чувства, связывающие её с телом, оборвались. Лонли Дэй была вырвана из её тела и брошена в глубины собственного подсознания.

Часть 6 (Алекс) – Глава 5

В бездне, в которой символы сохраняли суть того, что представляли, расплетались форма и смысл. Время не имело значения, не имело его и пространство. Бушевала битва, которую она не могла и надеяться выиграть самостоятельно.

Иной желал оформить её по правилам Эквестрии, законам пони, духов и магии. Алекс отказалась, и дала дуэли форму другим путём. Путём человека.

Архив увидела придорожное кафе, как будто взятое из какого-то фильма эры 1950-х. Был поздний вечер, и она припарковалась, чтобы сбежать от ярости дождя, больше похожего на водопад. У кафе была крытая парковка, поэтому машина не рисковала нахватать ещё отметин от града, пока Архив отдыхает. Она зверски проголодалась, и потому решила преодолеть ветер и дождь, и зайти внутрь. Даже на крытой парковке её промочило насквозь, пока она шла к двери.

Одета она была в соответствии с модой эпохи, как и все остальные. Под толстым плащом на ней была надета белая блузка и зелёная юбка, подпоясанная выше талии. Архив не доводилось до этого быть человеческой женщиной, но в этот момент она об этом не задумывалась. Так просто было, как и то, что она провалилась назад во времени и попала в кафе, потому что случайно наложила на сон эту форму. С этим невозможно было спорить. Её кожа снова была бледной, как когда-то. Фигура её была скромной, самое начало созревания. Только волосы показывали истину – они были того же оттенка, что и её грива. Вместо обычного для такой юбки рисунка пуделя, на её юбке красовалась её милометка. Этого она тоже не заметила. Повесив плащ в комнате, полной другой одежды, она зашла в сам ресторан.

Заходя одна, в незнакомое место посреди ночи, она чувствовала себя странно. Казалось, с ней должен был кто-то быть, отец или брат. Но у неё никого не было, так что ей придётся выглядеть сильной. В кафе было ещё несколько посетителей, все выглядели так, как будто зашли ровно за тем же, что и она сама. Она увидела громадного слепого человека, рядом с которым на полу сидела собака на поводке, тихо разговаривающего с кем-то похожим на его родственников. Возле бара сидела пара и потягивала вино из бокалов. Она даже не подозревала, что в этом заведении было разрешено публичное распитие спиртных напитков!

Были и другие. Молодой человек, сидящий в одиночестве, отложил книжку и уставился на неё, хотя его выражение лица было больше лестным, чем неприятным. Маленькая черноволосая девочка сидела рядом с отцом, зевая и потягивая земляничный молочный коктейль из громадного стакана, который отец временами отбирал у неё чтобы налить ещё.

Уходить было поздно, официантка её уже заметила. Женщина была выше, чем любая из тех, которых Архив встречала ранее, с кожей чёрной, как кора дерева, и волосами даже зеленее, чем у самой Архив. Тут это смотрелось естественно.

— Поздновато гуляем, а?

Алекс захотелось упасть и позволить женщине её поддержать. Она откуда-то знала, что та не откажется. Она не стала. Она была взрослой. И собиралась вести себя соответственно.

— Угу. Я не собиралась приезжать, я бы лучше дома сидела. Мне кажется, я заблудилась на дороге.

— Все мы заблудились, милая, — она прикоснулась к плечу Архив и взяла меню. – Иди за мной. Я бы тебя куда-нибудь в другое место отвела, но у нас только одно свободное. – Она направилась в заднюю часть ресторана, туда, где, по всей видимости, находился банкетный зал. Пусть в передней комнате и сидели только незнакомцы, Архив чувствовала, что скучает по их компании. Приятней было не оставаться в одиночестве.

Банкетный зал не был освещён. В углу сидела бледная фигура, уставившись на стену. Перед ним весь стол заполняла гигантская трапеза, пир, покрывающий каждый клочок стола. Впечатление было такое, как будто стол накрыли на пятьдесят человек, но они внезапно и без предупреждения куда-то пропали.

Архив предположила, что фигура – мужчина, но в темноте было тяжело разобрать.

— Можете что-нибудь сделать с освещением? – спросила она у официантки, предлагающей ей усесться за стол напротив незнакомца. – Тут так темно. – Ей показалось странным, что фигура не привстала, когда она садилась, но у неё не было сил посреди ночи устраивать скандал о правилах приличия.

— Немного, — женщина взяла незажжённую свечу с промасленным фитилём с соседнего стола и поставила её возле Алекс. – К сожалению, у меня нет зажигалки. Но ты выглядишь как умная девочка. Уверена, ты что-то придумаешь. – Она записала заказанные Архив напитки и вышла, оставив её наедине с незнакомцем.

— Ты не можешь помешать мне взять тебя. – По мере того, как её глаза привыкали к темноте, Архив могла рассмотреть тёмный костюм и привлекательное лицо фигуры напротив. Она в жизни не видела более красивого и опасного лица. В основном опасного. Молодой человек в прихожей ей понравился куда больше. – Это помутнение рассудка только задерживает процесс, и даже не на сколько-нибудь заметное время. Во владениях разума время – молния. Если ты думаешь задержать меня достаточно долго, чтобы твои «друзья» успели сбежать из моей сферы влияния, то ты напрасно на это надеешься.

— Я знаю. – Архив посмотрела на стол. Большая часть еды там была хорошей. Она выглядела дорогой, куда лучше, чем она могла бы ожидать от придорожной забегаловки. Алекс заметила тарелку, с горкой наполненную законом, аккуратно и красиво уложенным поваром. Кто-то, наверняка мужчина напротив, откусил кусок от одного из углов. Вся конструкция сдулась в раздавленную беспорядочную массу. Функциональную, но отвратительную. Она отодвинула её в сторону. Её любимые блюда уже ждали её. Главным блюдом была цивилизация, разложенная по нескольким большим тарелкам. Одна выглядела так, как будто туда подложили что-то вонючее, а другая – как будто от одного откушенного кусочка распространилась гниль, заставляя всё содержимое смердеть плесенью и разложением.

— Воля твоей расы сильна, но не настолько, как у высасывающих любовь насекомых, живущих среди камней и слизи. Мы не могли подчинить их, потому что они не склонились. Мы хотели их изменить, но они не поддались, и мы вместо этого попытались их уничтожить. Ваша слабость обещает вам более приятную судьбу. Ваша мёртвая цивилизация поднимется с новыми правителями.

Архив обнаружила маленькую тарелочку технологий, всё ещё местами светящуюся, несмотря на все попытки мужчины её испортить. Она выбрала ложкой все хорошие части и проглотила их одним большим глотком. После ужасов бури снаружи, после холода и слабости, этот единственный глоток был великолепен.

Её сосед по столу дёрнулся на стуле, перевернув в раздражении ближайшую тарелку. Архив почувствовала лёгкий приступ раздражения, когда еда полетела на пол. Она даже не успела рассмотреть, можно ли было спасти что-то на этой тарелке дружбы.

— Будь благодарна за свою смерть. Когда я вберу тебя в себя, когда я тебя изменю, они тоже изменятся. Их больше не потребуется уничтожать. Они будут служить нам, как должно, — он запнулся, в его тёмных глазах промелькнул огонёк злобы. – Ну, может, некоторые из них. Твои слуги рассказали мне о живых людях, которые укрылись в тайном месте несмотря на приход магии. Я достану их местоположение из твоего сознания прежде чем сотру его. Я очищу их пламенем и кристаллами.

— Может быть. – Архив приняла поднесённый напиток, кружку очень крепкого кофе. Она сделала долгий глоток, после чего поменяла свою тарелку на другую, самую ценную из всех. У неё не было названия, по крайней мере, она его не знала, до недавнего времени. Но где-то в глубине души она всегда знала, что это её любимое блюдо. Официантка одобрительно на неё взглянула и вышла. – Может быть и нет. – Она открыла маленький горшочек. Внутри зёрна были разбросаны и собраны в безумные комбинации, как будто горшочек перевернули. Но ни одно из них не было испорчено и ни одно не выпало. Она высыпала их в кофе. – Не думаю. Полагаю, тебе не удастся найти достаточно сильного носителя. Смертный не подойдёт, а сильных зачарованных предметов, которые смогли бы тебя удержать, я ещё не придумала. Моя библиотека тебя не примет. Если тебе не удастся взять меня, тебя возьмёт солнце.

Архив посмотрела на своего врага, по-настоящему посмотрела. Теперь она его едва видела. Он был всего лишь тенью сна, совсем не такой плотный, как другие посетители в прихожей. Они были настоящими. В этот момент её душа наполнилась жалостью к созданию, у которого души не было.

— И когда оно тебя возьмёт, ты исчезнешь навсегда. Джозеф сказал, что ты вернёшься туда, откуда пришёл, но… ты ведь ниоткуда, так? За этими стенами тебя ждёт только забвение.

Мужчина напротив бушевал на своём стуле, скинув свой бокал и несколько тарелок на пол. Они разбились, разбрасывая еду по всему полу. Некоторые из блюд были её любимыми.

— Если я уйду, я заберу тебя с собой. Человек, тебе не видать победы! По крайней мере, в служении я позволю тебе существовать дальше. Тому обрывку, которому я это разрешу.

— Я думала, что ты можешь. – Архив поставила кружку на стол. Кофе был очень горячим, достаточно, чтобы прогнать большую часть холода, принесённого из бури снаружи. Подчиняясь внезапному порыву, она ткнула фитилём свечи в тёмную жидкость. Она была настолько горяча, что фитиль охватило волной голубого и зелёного пламени. Она поставила свечу на стол рядом с собой, и мужчина отшатнулся на несколько футов, за пределы, освещённые слабым огоньком. – Прежде, чем ты меня забрал сюда, прежде, чем я увидела, что ты из себя представляешь на самом деле. Ты был такой сильный. Ты заставлял людей делать страшные вещи. Я думаю… — она всхлипнула, смахивая слезу, — я думаю, ты убил хорошего человека у меня на глазах. — Может быть, ты всё это можешь, может, ты силён. Но это не имеет значения. – Она оскалила зубы, сверкнув белым в свете свечи. – Если бы ты меня знал, ты бы не пришёл в Александрию. Если бы ты на самом деле меня знал, ты бы не пришёл на мою планету.

— Ты?! – в его голосе снова послышался безумный смешок, достаточно ужасный, что Архив почувствовала, как на столе портится еда. Это был её пир, как она всё больше и больше понимала. Он был накрыт для неё и только для неё. Этого мужчину даже не приглашали. – Беспомощная, примитивная раса детей! Беззащитная, лишённая магии и души! Вы ничто предо мной. Я смету тебя и твой род как росу на траве!

Архив не чувствовала раздражения, хоть и знала, что незнакомец говорит неправду. То, что он говорил, было настолько далеко от правды, что не имело смысла злиться. Он был как ребёнок, рыдающий о том, что ему не дали сладость.

— Раса детей? Не тебе судить, незнакомец. Да, я ничего пока не знаю о магии. Но я учусь. Если ты думаешь, что я не выучусь, посмотри и увидь то, что я сделала всего за три года приготовлений. Я пережила удар, который должен был меня убить. – Она наклонилась к нему поближе и прищурилась. – Ты меня не знаешь. Я пережила много куда более худшего, чем ты. Я видела, как моя планета замерзает, смотрела, как ледники давят мои деревни, на меня охотились хищники в дюжины раз крупнее меня. Я видела болезни, превращающие целые города в могильники. Я выжила во всех климатах, от палящих пустынь до вечных снегов.

Её рука сжалась на ноже, которым она начала очищать грязь с тарелки милосердия. Она была ещё тёплой, ей придётся постараться, чтобы её сохранить в таком виде как можно дольше. Как будто вызванная её трудами, на её запястье опустилась маленькая ладонь. Это была девочка, которую она видела в прихожей, с чёрными волосами и ярко-зелёными глазами.

— Архив, зеркало готово. Подвал ярко освещён. – Она обернулась и вприпрыжку выбежала.

— Ты пришёл сюда, ты обнаружил, что меня трудно подчинить, и даже не остановился подумать, почему. Я скажу тебе, незнакомец. Я не только преодолела всё это, и куда больше. Я боролась с врагом страшнее любого другого. Я боролась с собой. Ты думаешь, ты жесток? Я вскрыла секреты элементов моего мира, только чтобы очистить эти элементы и сбросить их с небес, убив сотни тысяч. Я украла огонь, которым горят звёзды, и использовала его, чтобы сжечь моих сородичей, оставив только тени на стенах. — Но даже при том, что было и так, и даже хуже, рядом с жестокостью, которую ты неспособен представить, была и светлая сторона. Я брала яд и превращала его в удобрение, меняя негостеприимное в плодоносное. Я описала небо и покинула пределы моего мира. Я закончила войны и отправила своих детей домой. Я была временами жестока, но чаще выбирала доброту. Временами я была злопамятна, но часто выбирала вместо этого дружбу. И хоть мой мир бился, чтобы меня убить, я оставила отчаяние и выбрала надежду.

— Ты не можешь владеть мной. Ты не можешь изменить меня. У меня нет судьбы, кроме моей собственной, и я оставляю её себе. – Она встала, с развевающейся вокруг ног юбкой. – Тебе не рады здесь, Одиум. Ни тут, в моём сознании, ни в сознании моих детей, ни на моей чёртовой планете. Убирайся.

Её воображаемое поле боя начало разваливаться, когда демон куда старше, чем Алекс, бросился на неё, чтобы отобрать у неё сознание и переписать его заново, по своей воле. Если бы она осталась собой, драки бы не получилось. Ни один смертный не способен победить настолько древнюю и наполненную ненавистью тьму. Но за существом по имени Архив стояли пятьдесят тысяч лет борьбы, ежедневной войны за выживание. Пятьдесят тысяч лет жестокости, пятьдесят тысяч лет доброты. Алекс знала мало. Архив была шестьюдесятью миллиардами жизней, полных изобретательности, открытий и знаний. По этим правилам, особого боя не получилось.

Часть 6 – Интерлюдия

Прошлой ночью малышка Райли узнала, что информация, нашедшаяся про неё в библиотеке Алекс всё-таки была правдой. Как и обещали эквестрийские книги, она могла пожелать себе новую внешность. Усилие для этого требовалось выматывающее, и она слабо понимала, что делает. Тем не менее, инстинкт был на месте. Пока пони, которую она пыталась скопировать, была беспомощно распростёрта перед ней, у неё было всё время мира, чтобы удостовериться, что все детали на месте. В конце концов, скопировать пони, называвшую себя Кэрол, настоящее имя которой, оказывается, было Тру Сайт, оказалось совсем несложно. Тело ченжлинга было буквально сделано для этого.

Первое превращение ощущалось почти таким же прекрасным, как первое кормление, и не только из-за ощущений, вызываемых самим процессом. Повторять Кэрол, заменять твёрдый хитин мягкой шёрсткой, означало больше, чем просто взять себе чьё-то чужое тело. Если она могла сделать это один раз, она могла повторить это столько, насколько ей хватало сил. Ей больше не надо было быть уродиной! Она могла выглядеть как кто-то нормальный, и ей теперь будет легче привлечь внимание. Легче никогда не чувствовать голод.

Но её первое превращение имело причину посерьёзней – в Александрии поселилась куда большая опасность, чем выжившие, обстрелявшие её в Сент-Луисе. Настолько же чётко, насколько она знала, что любовь была «хорошо», а боль – «плохо», она знала, что эта штука в Александрии поступит куда хуже, чем просто убьёт её друзей. Оно заглотит их внутренности и наполнит их тенью. Тогда она не сможет кормиться. Тень ничего не могла чувствовать, только прикидываться. Откуда Райли это знает, она не могла сказать, но знала, что знает. Существа вроде неё не сомневались, они действовали.

Она не могла прилететь в город, пусть даже ей этого очень хотелось. Ей не хватало опыта полётов, да и крылья Кэрол, похожие на те, что у летучих мышей, работали совсем не так, как её изящные прозрачные. Ей придётся действовать без полётов.

Неспособность летать не была и наполовину так необычна, как то, что она внезапно стала огромной. Кэрол-бэтпони была выше Клауди Скайз, и по крайней мере на фут выше самой Райли. И не только это, она внезапно почувствовала себя очень взрослой, зрелой в смыслах, которые её молодое сознание было неспособно полностью понять. Какая маленькая девочка не мечтала стать взрослой и воспользоваться всеми привилегиями, доступными взрослым? Но она не могла заняться исследованиями мистических сил взрослости, ей ещё город надо было спасти.

Ну, может, не спасти. Она ведь отправлялась в город не зная, в каком там всё состоянии. Она даже не знала, хватит ли того, что она выглядит как захваченная пони. Что если существовали какие-нибудь секретные рукопожатия, о которых Кэрол должна была знать? Что если бэтпони не в самом деле перешла на их сторону. Что если они предусмотрели возможность вторжения ченжлинга и те секретные слова, которые ей сказали, означают «пожалуйста, убей меня немедленно!»?

Но ничего такого не случилось. Подъехав к городу с Клауди Скайз, Райли перевязала крыло самым убедительным образом, какой у неё только получился, измазав повязку бутафорской кровью. Судя по всему, это у неё тоже получилось естественно, потому что все попавшиеся ей пони выглядели очень обеспокоенными её состоянием.

Хотя, «обеспокоенный» было не совсем правильным словом. Они выглядели совершенно потрясёнными. Она каким-то образом знала, почему. Создание, которое их контролировало, сконцентрировалось где-то в другом месте. Оно было могучим, это да, но не богом. Оно было падшей, отвратительной имитацией. Её заклятым врагом, при том, что они никогда не встречались. Уже когда незнакомцы приехали в Александрию, Райли чувствовала — что-то не так. В последний момент она решила не появляться на первой встрече, вместо этого спрятавшись в трейлере, как только в первый раз нутром почуяла неладное. После этого она никогда не выходила одна, и вообще в светлое время суток старалась сидеть в трейлере.

То решение скорее всего спасло ей жизнь, точно так же, как это могло ей её стоить. Она, может, и приоделась, но всё равно собиралась залезть прямиком в логово чудовища, преподнося ему себя на тарелочке. Эта миссия не требовала её присутствия. Она требовала… Райли не очень понимала, чего именно. Её меньших... версий? Как конечностей, которые она не боится потерять. Она тосковала по реальным воплощениям фантомных тел, которые она иногда ощущала, а в тот момент она их просто невыносимо хотела. Чем бы ни было странное желание, оно не было исполнено.

Поэтому Райли, Королева Чейнжлингов, как всегда прагматичная, засучила несуществующие рукава и приготовилась сделать грязную работу сама. По меньшей мере, она сможет что-то узнать и донести эту информацию до Алекс, когда та вернётся из Филадельфии. Она поймёт, что надо делать. Алекс всегда знала, что делать, это было в её природе ничуть не меньше, чем потребность во внимании других пони была в природе Райли.

Когда Райли услышала выстрелы, она отбросила попытки прикинуться раненой и галопом помчалась в сторону звуков, вместе со своим сопровождающим. Она знала, куда направляется – в библиотеку Александрии. Но по мере того, как она к ней приближалась, она снова почувствовала вдали странный холодок, который отберёт у неё её магию. Ощущение было ужасное, как будто её тело превращалось в глину, тем сильнее, чем ближе они подбегали. Это было не то чтобы больно, но она всё равно узнала ощущение. Оно было обратным тому, что она испытала, когда приняла эту внешность.

В аппаратах HPI были машины, которые забирают магию. Судя по всему, на её магию они тоже действовали, пусть она и была необычного вида. Она не могла подойти ближе. Пока все отвлеклись, Райли выскользнула из потока, пользуясь естественной способностью к маскировке и позволив им продолжить бег к библиотеке. Она не смела подойти ближе, поэтому Райли скользнула внутрь кинотеатра и упала на пол, тяжело дыша.

Она никак не могла сообщить Клауди Скайз о том, как у неё дела, они не рискнули дать ей с собой ничего, что Кэрол не брала в полёт. Она, вероятно, могла приблизиться к полю куда ближе не рискуя потерять маскировку. Она слишком боялась рисковать. Что случится, если она привлечёт внимание Одиума, и он снова нашлёт на неё своих пони-марионеток? В этот раз Клауди Скайз не сможет прийти к ней на помощь. Никто не сможет.

Пока она над этим раздумывала, далёкий взрыв встряхнул город. Без предупреждения анти-магическое поле и все его ужасные возможные последствия перестали ощущаться. Из осторожности она выждала десять секунд, прежде чем выскочить из дверей и добежать оставшееся расстояние. Пусть она почти не видела ничего не на своём месте, её странные чувства рассказывали ей совсем другую историю.

Оно было на свободе. Обнажённая сингулярность, громадная незримая змея, излучающая безнадёжность и издевательство над священностью жизни. Она тоже знала, каково это – быть непринятой миром. То, что её тело не могло произвести само, она получала от пони, которые могли, и так она нашла своё место. Это создание даже не попыталось воткать себя в холст жизни. Сквозь её сознание пролетела дюжина имён создания, слова, которые она, когда была человеком, вряд ли смогла бы даже произнести. В конце концов она остановилась на том, которое могла. Абаддон. Каждый её шаг приближал её к свету, который отбрасывал неправильные тени, высасывал жизнь и силу в себя, как чёрные дыры втягивают межзвёздный газ. Тем не менее, против всех ожиданий, наплевав на все инстинкты, создание её не атаковало. Оно её даже не заметило!

Добравшись до библиотеки, она обнаружила там поле боя. В здании была пробита дыра, и похожий на танк аппарат HPI был разодран на части и разбросан по улице. Оглушённые пони, валяющиеся на земле или запутавшиеся в сетях. Некоторые всё ещё держали винтовки, или оружие валялось рядом на земле, но они просто стояли и смотрели в пустоту. Среди них она заметила Адриана.

Она подбежала к нему, первому пони в мире, проявившему к ней доброту. Она почувствовала тёмную ненависть, клубящуюся вокруг него как облако, бурлящую вокруг горизонта событий, которым был Абаддон. Оно крутилось и сжималось вокруг него, не давая ему двигаться, но не более того. Оно ещё не поглотило его, как бы оно того ни хотело. Влияние создания вокруг Адриана истончилось. Что бы ни происходило внутри, оно определённо требовало большую часть его внимания.

Она встала перед ним и заговорила голосом Кэрол.

— Адриан, ты в порядке? Двигаться можешь? – Он выглядел непонимающе. Он посмотрел на неё, потом сквозь неё. Одна губа почти дрогнула, одно копыто почти поднялось. Но ни то, ни другое не сдвинулось. Давящая на него масса была слишком велика.

За несколько месяцев, которые она прожила в Александрии, Райли пришлось снова выучить многое о том, как жить. Доброте она научилась у Адриана, который видел её душу и не обращал внимания на её тело. Важности знаний она научилась у Джозефа, который мог найти ответ на любой вопрос. Оливер научил её снова видеть красоту растений, которые она теперь очень непривычно видела и чувствовала. Скай дала ей два урока: первый — что она монстр, и второй — что она может стать чем-то иным. Мория тоже её научила, пусть и только на примере. В ней Райли увидела, что у неё есть сила решить быть счастливой, если ей этого хотелось.

И, наконец, она училась у Алекс. Училась тому, что для спасения тех, кого любишь нет слишком больших жертв. Инстинкты шептали ей другие слова – осторожность всегда безопаснее. Ей следует двигаться медленно, никогда не привлекать внимания и никогда не рисковать. Но этот инстинкт шёл из той её части, которая знала Абаддона. Части, которая вызывала отвращение в душах пони, которых она встречала. Той её части, которую она ненавидела. Райли не позволит себя подчинить, не станет куклой или марионеткой, даже своей собственной. Она останется Райли, независимо от того, что мир попытается с ней сделать.

Какой смысл в жизни, если живёшь в позоре? Какой смысл в семье, если не собираешься их защищать? Мир уже забрал её первую семью, и она ничего не могла с этим поделать. Как ей жить с собой, если она просто будет наблюдать, как это происходит во второй раз?

Райли прижалась лбом к Адриану, хоть и знала, что то, что она собирается сделать, привлечёт к ней внимание создания, которое её род называл Абаддоном. Но она всё равно это сделала, ей было плевать.

Блэклайт не понимала, что значит быть ченжлингом, не до конца. Из эквестрийских книг она знала, что она каким-то образом ела эмоции. Она что-то забирала у пони, что-то такое, что существа, подобные ей, не могли производить самостоятельно. Это была сама суть жизни, ведь её тело без этого не могло существовать. Она не была Одиумом, отравляющим мир вокруг себя и втягивающим в себя всё, что есть хорошего, чтобы потом поглотить.

Но всё-таки она поглощала. Но не в этот раз. В этот раз она отдавала.

Чтобы это проделать, ей пришлось сбросить маскировку. Во вспышке света и зелёной магии, её форма начала изменяться. Она почувствовала, как вокруг неё течёт странная энергия, слышала треск костей и бульканье жидкостей в груди. Мех пропал, пропали и фальшивые милометки, а рог вернулся. Адриан перед ней рос выше и выше, пока в конце концов она смогла достать ему только до груди. Всё это время её инстинкты кричали, что она делает неверный выбор, кричали, что её так убьют, что она больше никогда не должна позволять нипони видеть её в своём естественном виде.

Она это проигнорировала. Когда вернулись её клыки, она укусила Адриана в грудь, достаточно сильно, чтобы проткнуть кожу. Она проигнорировала привкус крови с той же лёгкостю, как и любая другая Королева, посвятив всё множество нитей её сознания обращению её обычного процесса питания. То, что всегда было подсознательным процессом, в обратном направлении было довольно сложным, но не невозможным. В конце концов, она справилась.

Там, где сознание, называемое Одиумом, вытянуло из Адриана все стремления и оставило его пустой оболочкой, маленькая королева сделала обратное. Через рану Райли впустила поток беззаветной любви, куда более сильной, чем кто-то мог испытать естественным образом. Чистая, концентрированная эмоция. Она почувствовала, как рефлекторно растягивается. Не зная, как она это делает, сознание Райли растянулось так, как она никогда раньше не делала. Пока её остальная часть была обращена на реальность, маленькая частичка увидела что-то ещё.

Молодой жеребец, серый цветом и унылый формой, безучастно лежал посреди пустыни, как груда старых костей. Земля располагалась под уклоном, небольшим но очевидным, и возле него стоял камень. Камень обвивала скованная из слов цепь, сбегающая к его копыту и прочно там застёгнутая. Хоть он и сопротивлялся, камень продолжал тащить его вниз, всё дальше и дальше от далёкого света на горизонте.

Это был почти Адриан. Некоторые его части размывали разницу между человеком и пони. Кандалы нигде не касались кожи, только пушистой плоти там, где вместо ступней были копыта. Она видела, как он пытается схватиться за цепи копытами, но они проходят насквозь, как будто цепей не существует. Она видела, как к нему возвращается цвет. Серая кожа стала тёмно-коричневой, а лицо приняло одно из его обычных выражений упрямства. Она продолжала вливать в него эмоции, пока волна чувств не стала слишком сильной, чтобы у Одиума уже не получалось её подавить.

— Что мне делать? – спросил он.

— Что хочешь. – Она потянулась, и сложив силы они разорвали цепи. – Ты свободен.

И стало так.

Часть 7 (Основатели) – Глава 1

Адриан был один в мире боли. Дух, называемый Одиумом, давил на его разум, запирая его в самом худшем моменте его жизни, растянутом в вечность.

Тысячи и тысячи раз Адриан смотрел повтор этого воспоминания. Боль от столкновения была страшной, но далеко не худшей частью. Он видел кобылу на крыше гостиницы. Он слышал её снова и снова, безнадёжность, раздавленную весом безразличной вселенной. Ничего из того, что он мог сказать, не могло что-то изменить. В конце концов, когда ей показалось, что он отвернулся, она прыгнула. До земли было десять этажей. Достаточно, чтобы попробовать её поймать.

Может, это и получилось бы, будь он правильным пегасом, со способностью к полёту как у Клауди Скайз. Но он был пони всего несколько дней. Даже просто распахнуть крылья было для него почти непосильной задачей, что уж тут говорить о полёте. Он всё равно прыгнул, пытаясь её поймать.

Он не смог. Она умерла. Снова и снова она умерла, а он остался жить. Он переживал перелом крыла снова и снова, пусть это и не было худшей частью. Худшей был звук, которой издало её тело, когда встретилось с землёй. Пегасы приземлялись мягко. Единороги нет. Он пытался отскрести кровь со своего тела пока не натёр кровавые мозоли, но ни разу с тех пор не чувствовал себя чистым. «Ты не смог жить сам по себе,» — снова и снова говорил ему голос. «Все вокруг тебя страдали. Со мной, ты никогда больше не ошибёшься. Если бы тебя тогда вёл я, ты бы её поймал.» В первый раз он не поверил голосу, не поверил и в сотый. Но в конце концов, все склонятся перед мощью Одиума. Его правление на Земле будет абсолютным, никто не сможет ему противостоять.

И Адриан тоже в это верил. Он видел, как попался Оливер, видел его отважное сопротивление голосу ненависти. Видел, как его медицинская отстранённость и желание биться со смертью своим собственным способом разваливаются. Оливер склонился перед мощью Одиума и теперь тоже был его подданным. Всё человечество будет служить, и ни один из них ничего не сможет с этим поделать. Это было неизбежно как прилив.

Без доказательств обратного, Адриан перестал бороться. Одиум давал ему тем больше свободы, чем больше он готов был поверить. В конце концов, слуга полезнее, когда хочет подчиняться. Подчинение означало, что он снова может действовать, поэтому он подчинялся. Просто таков был порядок вещей. Когда пришла Алекс, он сражался вместе со всепони остальными. Что-то ударило его в грудь, что-то похожее на удар бейсбольной битой. Ничего не сломалось, хоть и было близко к тому. Боль парализовала его, он не мог двигаться почти минуту.

Потом пришла тишина. Голос Одиума пропал из его сознания, и он остался один. Один на один с болью от пулевого ранения. Адриану было настолько больно, что единственное, чего ему хотелось, это чтобы рана оказалась смертельной. Может, так и окажется, может, поэтому Одиум его и бросил. От него больше не было пользы.

В момент, когда красный туман перед глазами начал рассеиваться, Одиум вернулся. Он потребовал, чтобы Адриан встал, и он встал. Боль жгла его, но её было недостаточно, чтобы остановить. Дух требовал службы, и получал службу. Адриан почти не заметил, как его влияние начинает слабеть. Осталось достаточно, чтобы напомнить, что сопротивление не поможет. Достаточно, чтобы обрушить на него невыносимую тяжесть неизбежности. Он слышал голоса из библиотеки, но эти голоса его не касались. Одиум требовал от него только неподвижности, поэтому он давал неподвижность.

Потом появилась Тру Сайт, стоящая перед ним и выглядящая обеспокоенно. Она что-то сказала, но сквозь туман Адриан не смог разобрать слов. Разговор был не для него, поэтому Одиум отобрал у него звуки. Уши его никуда не делись, они не перестали чувствовать звук. Просто каждый раз, когда он пытался прислушаться, любые слышимые им звуки внезапно становились неважными.

Потом она пропала, сменившись куда более ценным для него существом. Райли. Он хотел закричать, хотел предупредить её, заставить развернуться и убежать так быстро, как она только могла. Одиум знал его мысли, он узнает, что она здесь. Если он приказал бы Адриану сражаться, он стал бы сражаться. Если бы он получил приказ убить девочку голыми копытами, он бы подчинился. У Адриана не было выбора.

Он почувствовал холодное касание хитинового рога ченжлинга на своей груди, а потом острую боль укуса. Он не обратил на неё внимания. Проигнорировал изо всех сил. Одиум в это время размазался по многим пони и не концентрировался на Адриане. Если Одиуму было неинтересно, если Адриан мог сделать себя скучающим и обращающим внимание только на боль в груди, может быть, его не заставят делать ничего.

Туман в его разуме стал рассеиваться. Серость вокруг его сердца угасала, выжигаемая страстью. Он любил Райли, любил пони Александрии и мир, из которого они пришли. Он любил чистое небо, смотреть хоккейные матчи и боевики. Он, может быть, любил Клауди Скайз, по этому поводу он ещё не был уверен. Но больше всего на свете он любил возможность менять мир вокруг себя. Пытаться. Что мне делать?

— Что хочешь, — шепнула Райли. — Ты свободен.

И он освободился.

— Оно сейчас попытается захватить Алекс! Нельзя ему позволить!

Им не пришлось беспокоиться о других пони по дороге внутрь. Как и он, они замерли на месте. Как и у него, даже серьёзная угроза не вызывала в них реакции. Внимание Одиума было в другом месте.

По пути внутрь он заметил кое-что ещё. Булькающее радио, валяющееся на земле возле самого крупного обломка БТР. Судя по всему, Райян его не то не заметил, не то не придал значения. Адриан подобрал гарнитуру.

— Чёрт побери, пони, я хочу знать, что делать! Тебе не надо было…

Адриан узнал голос говорившей, даже несмотря на её ярость. Он перебил её.

— Тэйлор, это Адриан.

На несколько секунд на другом конце умолкли.

— Привет, Адриан, — сказала она в конце концов, полным подозрений голосом. – Что ты сделал с Алекс?

Она знает, что меня поймали, огорчённо подумал он. Он покопался в голове, пытаясь придумать решение, но ему не пришлось ничего придумывать. С ним была Райли. Она с неожиданной силой подёргала его за плечо, заставляя пригнуться, и забрала у него гарнитуру.

— Тэйлор, с Адрианом пока всё в порядке. Я выгнала паразита из его головы.

Ответ Адриан мог слышать только потому, что Райли специально прижала свою голову вплотную к его.

— Райли? Алекс мне сказала, что ты сбежала. Что ты там делаешь?

— Возвращаю своих друзей. – Она звучала раздражённо. – Слушай, Алекс всё ещё внутри. Я знаю, что твои дроны за нами наблюдают. Посмотри через них. Видишь, Адриан не замер, как остальные. Он один из нас. Я остальных тоже освобожу, только дай минутку. Их захватили недавно, так что я д-думаю, что с ними будет проще. Я… я думаю, во мне ещё немножко сил осталось… — она отдала ему гарнитуру своей текучей магией, и он принял её.

— Адриан, что там у вас, чёрт возьми, стряслось? Что-то разорвало мой БТР на части, а ведь в нём в это время работал CPNFG. Конечно, он там мелкий, по сравнению с тем, что стоит в самолётах, но альтернативой было бы сделать БТР достаточно большим, чтобы влез ядер… — она прервалась. – Вопрос остаётся, что там происходит?

— Одиум разъезжает в пони, называющем себя Найт Спикером, — объяснил он. — У него от этого куда более сильная магия, чем должна быть у обычного единорога. Думаю, это он сломал ваш БТР. Впрочем, Алекс к этому моменту из него уже вылезла. Она внутри.

Малышка Райли свернулась безвольным клубком напротив Джозефа. Когда Адриан приблизился, он услышал, как она бормочет: “Н-не хватило на Морию… п-прости… позже…”.

— Райли, у тебя всё хорошо получилось. Достаточно. – Он потянулся и погладил её по боку. – Ты достаточно потрудилась. Отдыхай. – Он помог ей забиться в угол, пока наблюдал, как в глаза Джозефа возвращается разум. Его восстановление было куда быстрее, чем у самого Адриана. Но когда Адриан коснулся Райли, какая-то часть энергии влилась назад в маленькую пони. Из её глаз ушёл туман и, когда она поднялась на ноги, он увидел, как она меняется.

«Ужасающе» было бы неподходящим словом, особенно после всего, что ему довелось увидеть. Неестественно? Да. Беспокоящим? Разумеется. Но не более странным, чем её внешность. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы вырасти и вернуться в образ Тру Сайт.

— Где Алекс? – спросил Адриан, как и его самого спрашивала Тэйлор. Он осмотрел комнату, но не увидел ни Алекс, ни Райяна, ни, если на то пошло, Абрамса. Может быть, не хватало и других пони, но он пока не запомнил всех лиц новичков, особенно тех, которые прятались. Только разрушенный этаж библиотеки, разломанная мебель и ведущая вниз лестница. Там, куда она вела, глаза Адриана не могли пронзить тьму.

Джозеф махнул копытом.

— Там, внизу. Нам нужен свет, — его рог неярко засветился, и он направился вперёд.

— Рано. Пони здесь, наверху, парализованы. Забери у них винтовки и иди за мной. – Там, внизу, бушевала битва, но в этот раз он не собирался слепо в неё бросаться. Он это уже сделал раз, в Ниагаре, и закончилось это только смертью и сломанным крылом. В этот раз он подготовится. – У вас был какой-то план?

Джозеф заговорил, пока левитировал в растущее возле него светящееся облако все винтовки и ножи.

— Алекс должна была привлечь внимание всех пони сюда, а мы с Морией должны были уничтожить хранилище, в котором этот Одиум прятался. Оказалось, что он прячется в пони. Мория на него напала, хоть Алекс и сказала нам этого не делать. Ты… видел, что случилось.

— Угу. – Адриан указал на свободное пространство за столом библиотекаря, скрытое от посторонних глаз, если, конечно не подойти к самому столу и не заглянуть через него. Пока Джозеф сваливал туда оружие сектантов, Адриан поднял со стола лампу.

— Даже не знаю, почему он нам всё это позволяет, — голос его звучал нервно. – Одиум велик. Он может контролировать тысячи пони одновременно, если ему того захочется. Даже если прямо сейчас они ему не нужны для того, чем он там занят, разве не должен он попытаться с их помощью остановить Райли и не дать ей нас освободить? Единственное… — он замер. Прозвучал выстрел и Адриан повернулся, чтобы броситься к лестнице.

Тейлор нарушила молчание.

— Я в дороге, с запасным планом Алекс. Прилетит через пару минут. Спроси Джозефа, будет ли это по его мнению работать!

Он спросил, и Джозеф нахмурился.

— Есть только мы не позволим ему ускользнуть. – Он бросился вниз по ступенькам, по пути зажигая рог. В нижней комнате оказалась только одна живая пони. Это было как будто он снова в Ниагаре, и близость мучительных воспоминаний чуть было не заставила Адриана потерять контроль над желудком. Он сдержался, но на самом краю. Ещё там было два трупа, возле одного из которых стояла Алекс. Вокруг неё бурлила тьма, вырываясь из её глаз, ушей и рта как будто клубы злобного дыма, пытающиеся её задушить. Он подозревал, что именно это и происходило.

— Ему нужен новый носитель! – крикнул Джозеф рядом с ним, судя по всему, не придавая значения бойне у основания ступенек. – Ему не потребуется много сил, чтобы захватить кого-то из нас. Мне почему-то кажется, что он почти всего себя сюда стянул.

— Зачем? – Адриан нахмурился, глядя на облако. – Она всего лишь юная земная пони. Мы ведь ничего не можем сделать, так? Она проиграет. – Адриан уже чувствовал то, через что сейчас проходила Алекс, хоть это и была всего лишь крохотная часть полной силы. Когда Одиум ломал его волю, ему не пришлось останавливать всех остальных своих последователей и втягивать в себя все свои силы. Если он это сделал… Адриан содрогнулся, представляя, какую чудовищную боль должна испытывать Алекс. Внутри её разума Одиум наверняка вцепился во все причины, в каждую ошибку, из-за которых она могла себя ненавидеть, и извращал их, выкручивая до крови. Останется ли от прежней Алекс хоть что-то, когда он закончит? Сможет ли Райли её спасти?

К его удивлению, Райли сама заговорила с лестницы. Стояла она с трудом, её конечности дрожали от усилий, но она всё равно стояла.

— Она не проиграет, но ей всё равно нужна наша помощь. Когда она вышвырнет Одиума, нам надо позаботиться, чтобы он не смог никуда деться. Кто-нибудь из вас знает, как? – Она больше не звучала как испуганный ребёнок. Она звучала как уверенный правитель, без малейших колебаний и сомнений в том, что ей подчинятся. Она звучала почти так же, как Алекс, если бы Алекс была насекомым со странным голосом.

— Надо впустить свет! Кто-нибудь, принесите зеркало!

— В туалетах есть большие. – Адриан развернулся, радуясь тому, что может помочь, заодно убираясь от трупов у лестницы как можно дальше. Джозеф присоединился к нему, когда он высаживал запертую дверь туалета. Вместе они отвинтили зеркала от стены, используя подручные обломки и единорожью магию. Адриан открыл все жалюзи и попытался прикинуть угол получше, чтобы направить в подвал побольше света. С тремя зеркалами и проявив смекалку, они могли как следует осветить подвал. Он очень надеялся, что этого хватит.

— План Б на финишной прямой! Двадцать секунд!

— Что это? – Адриан взялся за одно из зеркал, Райли подпёрла собой второе, а Джозеф левитировал третье под нужным углом. Это было очень странно, раньше Адриан никогда не видел настолько яркий солнечный свет. Солнце жарило так, как будто это был июльский полдень, несмотря на то, что на дворе был ноябрь. Ему пришлось отвернуться, чтобы не ослепнуть от яркости. Боковым зрением он видел, как это сияние отражается вдоль лестницы и заполняет подвал как звезда. Он почувствовал силу в конечностях, силу, которая ему не принадлежала. Хорошо, подумал он, хоть и не был уверен, что это была его мысль. Ярче.

В свете солнца видимым осталось только тело Алекс. Только тонкие струйки тени сочились из неё, прячась от света за её спиной, как змея. Может, ему это только казалось, но свет растягивался, пытаясь заполнить пространство, отражаясь от камня и бетона так, как будто они были полированной сталью. Прятаться было негде.

Он услышал ответ Тейлор в тот же момент, как над головой взревели двигатели.

— Ваша Колибри! Поле пока не включено, но сейчас запустится!

Алекс открыла рот чтобы закричать.

— УБИРАЙСЯ! – Адриан знал, что сопротивляться Одиуму бесполезно. Он испытал на себе всего лишь частичку его могучей воли. Алекс встретила её целиком. Тем не менее, Одиум убрался, тьма вытекла из её глаз, рта и всего остального, собираясь у её копыт как смола. Большая её часть сгорела на свету, за исключением лужицы глубочайшей, густейшей гадости, которая начала отползать за Алекс в глубь подвала.

— Приземлилась, включаю поле!

Адриан почувствовал мороз таумического нейтрализатора HPI, того самого, который позволял им выжить в мире, который теперь был враждебен к человеку. Он уже раньше его чувствовал, но ни разу так. Ощущение было такое, как будто на него обрушилась гравитация, прижимая его к земле с жестокостью, какую он никогда не испытывал. Сила, наполнявшая его конечности, внезапно пропала, оставив его в одиночестве. Если бы он бросил зеркало, половина света, которое оно отражало в подвал, пропала бы. Он не уронил. Уронил Джозеф, обрушив стекло на пол, где оно разлетелось бы на осколки, когда левитация внезапно перестала работать. Слава богу, у Райли оказалась хорошая реакция, или они бы совсем потеряли свет.

По всей комнате пони начали дрожать и дёргаться. Некоторые кричали, некоторые рыдали, одна попыталась выбежать за дверь, но споткнулась и упала прежде, чем добралась до неё. Конечно, самое большое изменение пришло изнутри. Сила Алекс наконец угасла, и она упала, потеряв сознание. Он услышал крик, крик, который обжёг его уши, несмотря на то, что он не понимал языка. Существо начало выкипать, как кусок сухого льда на тротуаре, потрескивая, булькая и испаряясь как неплотный туман. Всего за несколько секунд всё было кончено.

Одиум был мёртв.

Часть 7 (Основатели) – Глава 2

Клауди Скайз вернулась в Александрию только к ночи. Её миссия, пусть и важная, казалась безнадёжно неинтересной. Не зная, когда Лонли Дэй и остальные пони вернутся из Филадельфии, и не имея возможности им позвонить, ей требовалось найти спутниковый телефон, заставить его работать, а потом доложить, что им удалось узнать.

И, пока Блэклайт вместе со всеми её остальными друзьями подвергала себя опасности, её самостоятельное путешествие было бы более чем скучным. Но у Клауди Скайз была компания — пони, которая могла в любой момент на неё наброситься. Она, конечно, не держала эту пони под дулом винтовки, это было бы не слишком дружественным подходом. Вместо этого она избавилась от всего их оружия и тщательно избегала всех мест, где Тру Сайт может добыть новое. Тем не менее, она связала пони крылья, хотя это была идея Блэклайт. Так она хотя бы знала, что та не сможет изменить своё решение и быстро вернуться к своему хозяину. Но только это, никаких связанных копыт, поводков или угроз оружием. За исключением неспособности улететь, она была настолько же свободна, как и Клауди Скайз.

Они много говорили, куда больше, чем она ожидала. Сайт хотела знать о том, какова была жизнь на Земле на самом деле. Она хотела знать, чем Скай любила заниматься. Она хотела знать, чем так прекрасна жизнь в Александрии, и когда должны начать разворачивать зиму. Скай ответила на все вопросы, на некоторые – своими собственными. Она узнала, что Сайт была из Эквестрии, что для того, чтобы отправиться на Землю, ей пришлось навсегда оставить семью. Она не смогла внятно объяснить, что её на это побудило, как и большую часть последних нескольких лет. Каждый раз, когда она пыталась, на её лице появлялось отстранённое и печальное выражение.

Скай это принимала. Это выражение она знала слишком хорошо, и из личного опыта понимала, что давить и провоцировать в таких случаях не стоит. Она просто меняла тему. Она узнала о различных играх, которыми развлекали себя молодые эквестрийские пони, узнала, что у них, как и на Земле, были фантастические рассказы. Она с удивлением услышала, что любимым блюдом Сайт была какая-то разновидность гигантской моли, и что Сайт очень скучала по нему с самого прибытия на Землю, но боялась в этом признаться. Скай о таких не слышала, но пообещала бэтпони помочь их найти, если они где-то водились. Скорее всего, нигде, но поискать стоило.

В конце концов, они наткнулись на магазин снаряжения для выживальщиков и коробку сохранившихся батареек. С технологией Скай никогда особенно не ладила, поэтому чтобы включить телефон ей пришлось повозиться. Повозиться пришлось больше часа. К счастью, теперь не требовалось сложных подписок и создания учётных записей, Мистик Рун всё это убрал. В итоге, она устроилась на солнце и долго слушала, как телефон звонит. Она не помнила телефон нипони, поэтому просто позвонила оператору, помня, что эти звонки перенаправляются прямо на телефон Руна.

Он ответил.

— Алло? У меня сейчас совершенно нет времени разговаривать. Перезвоните, пожалуйста, завтра.

— Рун, подожди! Это я, Скай!

Пауза. Когда он ответил, показалось, что у него перехватило дыхание.

— Клауди Скайз? Слава Богу с тобой всё в порядке. Где ты? Райли сказала, что не знает, и мы не были уверены…

— Я в нескольких часах езды. Пришлось доехать до городка под названием Шампань, найти там специальный магазин, в котором есть эти странные телефонные аппараты правильной марки, — она бросила быстрый взгляд на придвинувшуюся поближе и с интересом присутствующую Сайт. – Вы уже добрались до Александрии? Или всё ещё в дороге?

Он усмехнулся.

— Мы уже в Александрии. Ну, в том, что от неё осталось. Алекс очень тщательно уничтожила библиотеку. Большая часть остального сохранилась.

Телефон был в режиме громкой связи, поэтому она не слишком удивилась, когда рядом с ней подала голос Сайт. Она даже не расстроилась.

— Найт Спикер, он жив? Оно…

— Мы убили этого ублюдка, — прервал Джозеф очень ровным голосом. – Абрамс пустил ему пулю в голову. Остальные позаботились о дымном монстре, который у него внутри сидел. Их больше нет. Возвращаться безопасно.

Клауди Скайз нахмурилась. Пони на другом конце звучал как Мистик Рун, но как объяснила Сайт, Одиуму было несложно заставить своих слуг действовать естественно. Это всегда было частью его сил. Она прикрыла микрофон копытом.

— Как узнать, правду ли он говорит?

— Пусть позовёт ченжлинга. Повелитель не мог их контролировать, мы это все знали.

Что Скай и сделала. Через десять минут они снова были в машине и направлялись в Александрию. По пути назад они почти не разговаривали.

По пути к больнице Скай проехала через центр города, сквозь обломки, оставшиеся после битвы. Она увидела одну из бронированных машин, разодранную на куски, и что она сделала с библиотекой. Рун не преувеличивал урон. Когда она добралась до больницы, там работали генераторы и горел свет.

Виплэш встретила её у двери, с винтовкой HPI в светящейся хватке, и с протезом рога на голове.

— Привет, Виплэш! – Скай одобрительно кивнула в сторону протеза. – Ты с ним разобралась!

— Угу, — она указала винтовкой на Сайт. – Она что, вот так просто вокруг разгуливает? Она же вроде у них чуть ли не вторая по важности была? – Она передёрнула затвор. – Я позвоню Адриану, и мы её запрём.

Пони возле неё сделала шаг назад и всхлипнула. Скай почувствовала, как у неё в груди закипает ярость, и она шагнула, чтобы закрыть собой Сайт.

— Хорош, Виплэш. Тру Сайт действовала с нами заодно с самого момента, как мы её поймали. Она нам много чего рассказала. Она помогает и не попыталась на меня напасть и сбежать. Нельзя её винить за то, что она делала. У неё не было выбора. И у других тоже не было. Ты должна это понимать.

Виплэш бросила на неё сердитый взгляд, но опустила оружие.

— Это больше для её же блага, — сказала она в конце концов, жестом попросив Скай подойти поближе. Скай подошла, и единорожка шепнула ей на ухо.

— Несколько часов назад один из других эквестрийцев попытался себя убить. Мы добрались до него вовремя, но… на всякий случай мы их всех заперли в психиатрическом изоляторе, пока не разберёмся, что с ними делать.

— Ох, — Скай обернулась на свою подругу-бэтпони и покачала головой. – Я за ней присмотрю, но не думаю, что это произойдёт. – Она вынудила себя улыбнуться и заговорила громче, чтобы бэтпони тоже могла услышать. – Тру Сайт сейчас намного лучше. Она никогда ничего подобного не сделает, ведь так?

Пони кивнула, хоть и выглядела обеспокоенной, когда Скай снова вернулась чтобы встать возле неё, как будто несколько секунд тайных переговоров как-то отравили их зарождающие на доверии отношения. Скай проигнорировала её отступление и взялась зубами за верёвку, распуская узел. Верёвка сползла на землю и собралась в кучку возле её копыт.

— Если Одиума и впрямь больше нет, нам это не потребуется.

— Н-нет…. Мне бы хотелось снова увидеть своих друзей. Если… если, конечно, тебя это не затруднит, Скай. Тех, кто выжил, — она уставилась на землю, всхлипывая. – Вы ведь никого больше не убили?

— Нет, — Виплэш закинула винтовку на плечо и вздохнула с облегчением, что больше не приходится её левитировать. – Нескольких из них неплохо побили, но Алекс осторожничала и никого не убила. Синяки, несколько сломанных костей, ничего больше. Наш доктор залатал раненых, как только смог. Они в том же крыле, что и жеребец, которого Адриан подстрелил пару дней назад. – Она развернулась и указала хвостом. – Я покажу.

Она показала. Хоть Скай и настаивала, что ей не надо отправляться в заключение, Тру Сайт настояла, что ей надо пойти проведать остальных сектантов. Она была уверена, что они всё ещё рассматривают её как лидера, раз монстра, которому они служили, больше нет. Она оказалась права. Скай следовала за бэтпони, пока та призывала их к сотрудничеству, повторяла обещания Скай, что с ними будут хорошо обращаться и не собираются наказывать за то, что они сделали, пока ими управлял Одиум. Заключённые просто растаяли от её слов.

— Извини, что мы их заперли, — сказала Скай, пока Сайт готовилась зайти в одну из камер с мягкими стенами, где уже сидели несколько других летучих пони. – Тебе необязательно туда лезть. Я знаю, что ты не попытаешь себе навредить.

— Не попытаюсь, — повторила Сайт, — но я хочу удостовериться, что и они не попытаются. Я попробую их убедить. С утра отпустишь тех, кого я попрошу, хорошо?

Скай согласилась, хоть Виплэш и выглядела разъярённой. Ей почему-то казалось, что у единорожки есть свои причины желать, чтобы пони оставались заперты.

Все пони, которых Клауди Скайз хотела увидеть, собрались в комнате на втором этаже, подкреплялись сухпайками и разговаривали приглушёнными голосами.

— Привет, — она почувствовала, как усталость от этого дня обрушивается на неё, но она попыталась отогнать её. Пыталась она достаточно долго, чтобы оказаться в коллективных объятиях с Блэклайт, Руном и Вандерластом. Даже Виплэш в конце концов присоединилась. Олив только поздоровался, продолжив работать над Дэй. У него единственного в комнате, не считая Виплэш, не было тарелки с едой.

Когда объятия наконец закончились, Скай прошла мимо группы и посмотрела на кобылку, лежащую в кровати. Дэй выглядела неважно, её лицо покрывали ожоги, особенно вокруг глаз и рта. Она выглядела необычно исхудавшей, а её хриплое дыхание вырывалось нерегулярно. Лучшая подруга Скай выглядела хуже, чем кто-пони, кого она когда-либо видела.

— Как она?

Олив покачал головой.

— Не могу сказать. Когда я её сюда принёс, она была едва жива. Что бы эта штука с ней не сделала, ей крепко досталось. Не знаю, когда она проснётся, да и проснётся ли, — он потянулся к столу, снял с него небольшую книжку в кожаной обложке, и бросил её на пустую часть кровати недалеко от Скай.

— Судя по всему, Алекс хотела, чтобы ты это забрала, если с ней что-то произойдёт. Полагаю, тебе стоит сделать это сейчас.

Скай взглянула, чувствуя внезапный холодок, когда поняла, что это такое. Дневник Лонли Дэй.

— Нет, — она оттолкнула дневник так, чтобы он оказался возле одной из ног Дэй. – Она ведь ещё жива, так? Я не заберу её дневник, если она ещё жива. – Она подавила слёзы, но с трудом. Голос её всё равно дрожал.

Олив выглядел так, как будто собирается настаивать, но вмешался Мистик Рун, пролевитировавший книжку с кровати назад на стол.

— Ей необязательно его сейчас забирать.

— Может и нет. Но Алекс может никогда не проснуться. Эта штука могла на самом деле её убить. Она выглядит так, как будто ей становится хуже, что бы я, блин, не делал! – он топнул ногой с достаточной силой, чтобы расколоть плитку, пыхтя и фыркая как лошадь, готовящаяся куда-то рвануться.

— Нам стоит выйти, — посоветовала Скай, и все последовали совету. Рун с Виплэш отправились следить за заключёнными, а хромающий и перебинтованный Вандерласт отправился вместе с ней в комнату дальше по коридору, освещённую только светом луны, проникающим через окно. Они уселись там, в пустой комнате, бок о бок, уставившись на ночь.

Ни один из них ничего не сказал, молчание, по ощущениям, длилось часами. Им не требовались слова. Им не нужен был этот разговор после того, как они видели уничтожение своего города. Скай прижалась плечом к Вандерласту, а он в ответ положил на неё своё крыло. Она дрожала, всхлипывала и плакала. Он тоже.

Может, она заснула, может и он заснул. Было тяжело сказать.

Но в конце концов она, должно быть, проснулась, потому что потом помнила, как спросила:

— Ты всё ещё собираешься скоро уезжать?

— Нет, — отчаянно замотал головой Вандерласт, – не скоро. Он встретился с ней взглядом. Ни один из них не отвернулся. – Может, никогда. Надо посмотреть, может, что-то меня удержит. Например… например, кто-топони, кто мне небезразлична.

Она хихикнула, хоть и не хотела.

— Кто-топони? Мне казалось, тебе эти слова кажутся глупыми.

— Кажутся, — он ткнулся в неё носом. – Но кто-топони не кажутся. Если всё, что требуется, это принять глупые слова, это невеликая цена. – Его лицо помрачнело и он снова отвернулся. – Невеликая цена в сравнении с… с…

Скай снова обняла его, прижав к себе настолько крепко, насколько смогла.

— Вандерласт, не плати ничего. Я не хочу, чтобы ты менялся. Не сравнивай меня с монстром.

— Правда… ты права, — он выпрямился и слабо улыбнулся. – Но я серьёзно. Я тут собираюсь задержаться. Кроме того, — он дёрнул плечом в сторону окна, — не то чтобы не было других способов для пони узнать про спутниковые телефоны. Эти радиопони теперь о них говорят. У нас есть собственная местная радиостанция, а Джозеф перенаправляет звонки операторам на себя. Я думаю, этого пока хватит. Я могу позволить себе отпуск. – Он снова встретился с её взглядом. – Это, конечно, если ты согласишься часть его провести со мной.

Скай долго над этим раздумывала. Она думала про Лэйни, про то, как она дрожала бы в конвульсиях от одного касания мужчины. Она не могла его чувствовать, даже просто слышать мужской голос, не думая о сарае за домом, о подвале, в котором её запирали. Клауди Скайз не собиралась жить в аду Лэйни даже секунды, но, может быть, Лэйни Парк сможет заглянуть в гости в рай Скай.

— С радостью.

Часть 7 (Основатели) – Глава 3

Они собрались все вместе в день, когда провели голосование. Все, кроме Алекс, которая всё ещё без сознания лежала в больнице. Теперь, когда прошёл шок от того, что Одиум навеки уничтожен, не было больше попыток самоубийства. Естественно, это оставляло Александрии одну проблему.

Что им делать с дюжиной пони, уже раз попытавшихся захватить город? Мория принимала участие в обсуждении всех предложений, как, впрочем, и все остальные. Вместо того, чтобы держать их в крохотных камерах всю неделю, потребовавшуюся им на то, чтобы придумать, что делать, Клауди Скайз помогла переселить пони в спортзал школы, где их и заперли.

Нипони не сопротивлялся. Непохоже было, что хоть у кого-то из освобождённых пони осталась какая-то сила воли. Одиум забрал её и оставил себе. И это было только малой частью той цены, которую им пришлось заплатить. Оливер сомневался, что у этих пони хоть когда-то выйдет снова стать независимыми.

— Что вы решили? – Тру Сайт, первая освобождённая из сектантов, теперь, похоже, стала их представителем, несмотря на то, что они на самом деле состояли из трёх разных групп. Эквестрийских пони было девять, плюс пять человек, захваченных в Филадельфии. Ещё трое были бывшими военными, частью группы Абрамса. Их «завербовали» когда их конвой встретился с пони, покидавшими Филадельфию.

В результате они сохранились лучше всех, потому что были под властью Одиума всего несколько недель. Но даже так, в их взгляде Мория могла заметить какую-то пустоту всякий раз, когда встречалась с ними глазами.

Все три разных группы расположились в спортзале отдельно, вокруг стола, за которым сидели пони Александрии. Ну, большая их часть. Алекс по-прежнему ни на что не реагировала, её мозг не подавал признаков жизни. Оливер до сих пор не знал, проснётся ли она когда-нибудь, несмотря на всю медицинскую магию, которую он в неё вливал.

Мория больше не снимала протез рога. Чтобы использовать чёртову деревяшку требовалась полная сосредоточенность и куча сил, но с каждым днём становилось всё легче. Ещё несколько месяцев, и она, возможно, сможет поднимать в воздух несколько предметов одновременно, как Джозеф.

Джозеф учил её магии ежедневно последние полгода, но для Мории она навсегда останется первым даром, полученным от «маленького паразита». С другой стороны, ответственность за него тоже лежала на Джозефе…

В отсутствии Алекс собранием руководила Клауди Скайз, как и всегда. Но когда требовалось говорить с другими пони, за это отвечала Мория.

— Решили, — она подняла лист бумаги и попыталась добавить своему голосу побольше официальности.

— Беженцы и бывшие рабы духа Одиума, мы пришли к согласию относительно вашей судьбы. Мы обдумали ваше предложение и рассмотрели несколько других вариантов, — она постаралась особенно не задерживаться на этих словах, потому что многие из «других вариантов» придумала она сама. Некоторые из них были приняты. Большинство нет.

— Пони Александрии единогласно решили принять вашу просьбу о вступлении в наше поселение на правах постоянных граждан, — она постаралась хотя бы на секунду встретить глаза каждого, как, ей показалось, на её месте сделала бы Алекс. – Тем, кто раньше жил во временных жилищах мы поможем найти постоянное место жительства. Те, кто хочет что-то изменить в своих условиях жизни, тоже могут это сделать, используя один из наших трейлеров если вы хотите пользоваться водой и электричеством, или один из домов в городе, если не хотите. Позже мы обсудим, какую пользу вы можете принести городу. Но мы ожидаем, что все вы принесёте столько пользы, насколько способны, учитывая ваше физиологическое и психологическое состояние.

— Мы так же понимаем, что полученные вами ментальные и физические травмы были достаточно серьёзны. Если вы решите жить с нами в Александрии, мы постараемся помочь всем, что в наших силах, — она умолкла, ожидая ответ.

Несколько минут дюжина пони шепталась приглушёнными голосами. Мория могла напрячься и разобрать, что они говорят, если бы ей того хотелось, но она не видела смысла. Она тихонько переговаривалась с Джозефом, пока Кэрол снова не встала.

— Мы очень рады, что вы согласились нас принять. Я понимаю, насколько это могло быть тяжело, после того, как мы обошлись с вашим гостеприимством в прошлый раз. В этот раз ничего подобного не произойдёт. Мы благодарны, что вы готовы дать нам ещё один шанс.

Мория восхищалась самодисциплиной Кэрол, и далеко не только из-за этой её речи. Последние несколько дней она выслушивала её страстные мольбы, о том, что близится зима и что некоторые из её пони с трудом умеют самостоятельно есть, настолько большой ущерб им нанёс Одиум. Из всех, кто был в секте с самого детства, только самой Кэрол удалось сохраниться в целости. Она не стремилась поделиться причиной, как так вышло.

Мория кивнула и продолжила объяснять детали плана. В следующие полгода каждый пони Александрии возьмёт к себе домой одного из самых беспомощных мигрантов и будет о нём заботиться вдобавок к своим обычным обязанностям. Даже Мория, несмотря на то, что её сердце было сделано из железа, плакала, когда представляла, через какие ужасы пришлось пройти этим пони. Самые худшие, несмотря на то, что выглядели взрослыми, обладали независимостью и развитием эквивалентными маленьким детям.

Таких было четверо. Она знала, какой пыткой мог быть голос Одиума, а ведь ей пришлось с ним уживаться меньше часа. Мысль о том, что кто-то мог жить с этим ужасом всю жизнь у неё в голове не помещалась.

Человеческие пони, несмотря на шок и замешательство, вышли из переделки относительно не пострадавшими. Она внимательно слушала, как каждый из них по очереди отвечал на вопросы про их навыки и умения, в этот раз честно.

Это был практически лучший набор, на какой они могли надеяться. Несколько бумагомарак, водитель грузовика, женщина-полицейский, учитель старших классов и электрик. Последнему светила известность и востребованность, если, конечно, он сможет достаточно прийти в себя.

Оливер был слишком занят заботой об Алекс, чтобы тратить время на готовку больших обедов, поэтому им пришлось обойтись большой кастрюлей придуманного Скай «супа из всего» и зеленью, которую она утром собрала в увядающем саду Оливера. Этого хватило чтобы их накормить, не прибегая к консервам, поэтому приходилось с этим смириться.

Когда они закончили собрание, когда она с Джозефом приготовили комнату для их двух новых гостей, когда новые пони улеглись спать и полный стресса день наконец-то закончился, Мория оттащила его от игр и запихнула в поджидающую машину. Она не сказала ему, куда они направляются, из-за чего он пришёл к совершенно неверным выводам о её намерениях.

В другой раз она могла бы счесть очень интересной идею выбраться со своим любовником в какое-нибудь секретное место под покровом темноты. Но не этой ночью. Учитывая причину этого разговора, у неё не могло быть меньшего интереса в сексе.

Она отвезла Джозефа в секретное место, где крохотный кусочек леса граничил с озером. Там было прекрасно, пусть им и пришлось освещать дорогу собственными рогами. Световое заклинание она изучила в последние несколько дней, и теперь оно сияло на кончике протеза, несмотря на то, что он был всего лишь деревяшкой.

Ей это казалось странным, но она не собиралась ломать голову над тем, как он работает. Что было важно так это то, что её магия наконец-то заработала. Потеряв её в первый же день своего единорожества, ей пришлось забеременеть, чтобы наконец-то научиться её фокусировать. В мире не было справедливости.

— Джо, остановись! – она пихнула его, на этот раз магией, похоже, единственным прикосновением, которое он понимал. До Джозефа всегда было легче достучаться, если вопрос как-то касался магии. Она подтолкнула его к дереву и заставила сесть. У неё бы это никогда не вышло, если бы он сопротивлялся, но он не стал. Он никогда не сопротивлялся.

— А что? – он выглядел так, как будто и правда не понимает, зачем они сюда приехали. Было ли это возможно? Чувство магии Мории даже с протезом было жалким, но она не могла не чувствовать жеребёнка, неважно, насколько сильно она пыталась поначалу. По мере его роста, это становилось всё сложнее. Ещё немного, и всем станет очевидно, что в ней прячется пассажир, даже с одиннадцатимесячной беременностью. Лучше было решить этот вопрос сейчас, чем когда Оливеру надоест намекать и он сам расскажет.

— Это про это, но не это, — она легла на землю и несколько раз глубоко вдохнула. Она не стала закрывать глаза, боясь, что снова увидит то, что ей показал Одиум – её собственную смерть, в одиночестве и никем не любимую. Чёрт бы побрал этого монстра, если он думал, что его прогнозы сбудутся. Она изогнулась, немножко надавив на живот. Даже несмотря на её мешковатые штаны, ей казалось, что уж этого должно хватить, чтобы он понял. – Джозеф, нам надо было быть осторожнее. Я не уверена, что готова к семейной жизни…

Жеребец уставился на неё. По выражению его лица Мория мгновенно поняла, что он не знал. Джо умел врать примерно так же хорошо, как и Алекс, то есть, никак. Он попробовал что-то сказать, но из его рта вырвался только слабый вздох. В конце концов он прекратил попытки.

— Я думала, ты знал. Моя магия… я могу его чувствовать. Каждый день, каждую минуту. Это первое, что я почувствовала, не знаю уж, как… — она затихла, поняв, что это не имеет значения. С чего её должно волновать почему он не заметил? Ей это было даже полезно. Это означало, что она может подойти к этому вопросу на своих условиях.

Джозеф покачал головой.

— Н-нет, — он кашлянул, сплюнул, хоть перевод темы на что-то кроме собственно жеребёнка и облегчил ему жизнь. Помог ему вернуться в реальность. – Я знал, что твой узор изменился, и он постоянно меняется, но… я думал, это потому, что ты наконец начала понимать магию! Ты левитировала! Работала над другими заклинаниями – я и ждал, что он изменится.

— Ну что ж, он изменился, так что вот. Я про это читала, кобыле требуется одиннадцать месяцев, чтобы выносить жеребёнка, если всё идёт как надо. Это значит, что у нас осталось около девяти, если я правильно посчитала, когда он был… зачат, — она вздрогнула. Даже теперь все мысли об этих женских делах были ей неприятны. Эквестрийские принцессы будут над ней издеваться до самой её смерти.

— Я полагал… я думал, что это может произойти рано или поздно… но пока оно ни с кем другим не произошло! Я просто… мы не могли быть первыми…

— Конечно мы оказались первыми, — она бросила на него сердитый взгляд. – Джо, ну кто ещё проявлял активность?

Его единственным ответом было стукнуть себя по лицу копытом.

— Ох. Полагаю, нам следовало… подумать об этом. Думаю, уже поздно для этих таблеток, которые…

— Угу, — она знала, что то, что она собирается сказать, может его обидеть, но всё равно сказала. Лучше было сразу сказать неприятную правду, чем оставить её висеть между ними. – Я спросила Оливера, он ничего не может поделать. Ни в одной книге ничего нет про аборты, а пробовать что-то, предназначенное для людей, на инопланетном теле…

— У эквестрийцев что, нет контроля рождаемости?

Мория покачала головой и начала было отвечать, но потом пихнула его копытом.

— Джо, про это уже поздно спрашивать. Мы попали. В любом случае, с нашей стороны было бы эгоистично пытаться это остановить, даже если бы была возможность. Мы уже потеряли Алекс. Нам нужна каждая пара рук. Ты же сам считал и показывал мне, что пони будут возвращаться слишком медленно и на нашем веку, и во многие века после нашего? Нам надо увеличивать численность до того, как сломаются все машины. Не это ли ты говорил?

Джо посмотрел вниз, ковыряя землю копытом и пробормотал.

— Я не думал, что это придётся делать нам.

— Может и нет, — она посмотрела на него большими умоляющими глазами. – Пожалуйста, Джо. Мне надо, чтобы ты сказал, что меня не бросишь. – Она тронула его копытом, чувствуя большее отчаяние, чем когда-либо в жизни. – Ты был мне нужен в Лос-Анжелесе. Ты, чёрт побери, нужен мне сейчас. Для меня одной это слишком много…

Мория прекрасно знала, о чём он скорее всего думал. Джо мог прекрасно разбираться в шифрах и взламывать компьютеры, но в бытовых вопросах был прост и предсказуем. Она практически видела, как в его голове поворачиваются шестерёнки, страх перед обязательствами сталкивается с его тягой к ней. Могло ли там быть что-то ещё? Мория никогда и представить себе не могла, что почувствует больше, чем то, что от неё требовало чувствовать её тело.

Но сейчас, когда он потянулся, чтобы обнять её, притянуть её поближе, она подумала, что может быть, только может быть, она что-то чувствует.

И впервые в жизни её это не беспокоило.

Часть 7 (Основатели) – Глава 4

Шедоуспикер — Shadowspeaker — Голос Тени

Джозеф ещё раз, по одному, проверил переводы, разложенные вокруг него. Каждый он перечитывал уже тысячи раз, и оригиналы, и получившиеся в итоге описания. Даже теперь, когда он знал используемый сектой простой шифр, его всё равно передёргивало от узоров, в которые складывались фразы, будучи записаны рунами. В рунах было что-то особенное, что-то, что книги описывали чуть ли не священным. Руны давали всему миру новые команды. То, что кто-то использовал их для того, чтобы рвать холст, вместо того, чтобы усиливать его, вызывало у Джозефа отвращение.

H-tul-q-kar-ydk-qh-bvlt-tul-p-mak-kar-xb-tu-kar-vp-tul-pcz-kum-jq-kar-nml-pw-tul-mwfg-x-kum-n-kum-tul-dbbqf-lv-tul-x-mak-kum-min-hpfl-min-mes-gmyh-p-tul-vri-hh-min

Триумф в филадельфии, Шедоуспикер приказывает собраться в Александрии. Торопитесь.

Kum-b-kb-tul-zgzyz-hkm-xqqhqpqr-k-min-pq-yqwqz-hkmmq-drvy-vri-mes-tul-dbbqf-wp-tul-f-kh-tul-tul-k-rh-kum-ndcb-bbqw-tul-tul-tul-dy-mes

Дети мои, обманутые знали этих пони. Соберитесь, чтобы мы могли уничтожить их след.

Kar-kar-t-nt-kar-w-bb-tul-bn-bbqm-vmy-min-w-kar-t-vq-p-kar-qhp-mak-g-mes-min-fx-hk-min-n-wbr-vri-nt-mak-b-min-lq-p-kar-qhp-mak-g-vri-cxz-vri-m-kum-tul-jhv-nd-min-hz-m-tul-tul-kb-mes

Все, кто думают, что видят, ослепнут. Все, кто знают, что ослеплены, обретут истинное зрение.

Конечно, в сообщениях, перехваченных по радио, не было ничего настолько же тревожного, как в том, что они нашли в надписях в доме. Джозеф не смог заставить себя зайти в подвал, как не смог никто из бывших сектантов. Вместо этого они заставили Тейлор послать туда дрона, чтобы всё сфотографировать. После этого они устроили из дома то, что им всем понравилось – костёр.

К тому моменту весь бензин уже испортился, а холодный воздух раннего декабря практически обжигал ему кожу даже сквозь мех, если он выходил на улицу без тёплой одежды. Впрочем, горел бензин, даже испортившийся, неплохо. Джо даже представил себе, как слышит раздающиеся из подвала крики, пока тот сгорал вместе с отвратительными рунами.

Книги они, тем не менее, спасли, невзирая на возражения Сайт и других бывших сектантов. Они отдали все тома HPI, единственным людям на Земле, кто не мог попробовать воспользоваться содержащейся там магией. Если в развлекательной литературе было хоть сколько-то правды, в этих страницах могло скрываться какое-нибудь зло. Если CPNFG могло убить Одиума, они решили, что его должно хватить чтобы убить любую гадость, которая там могла прятаться. И так как звонки человеческих друзей не прекратились, Джо предположил, что это сработало.

Даже верхние этажи дома были исписаны шифром, пусть в нём и не было магии. Он прочитал общий список членов секты, отсортированный по должности и заданию, и содрогнулся, обнаружив, что в Александрии из него не было и половины. И самым неприятным было то, что наверху пирамиды было ещё одно имя, равное Райяну. Кто был этот Шедоуспикер? В его подчинении значилась почти дюжина пони, все с эквестрийскими именами.

Что им могли про это рассказать пони секты Одиума? Только то, что Найт Спикер был единственным, вступавшим в контакт с этим пони со странным именем, похожим на его собственное, и что Одиум обычно сообщал информацию, касающуюся миссий, только тем пони, кто в них непосредственно участвовал. На доске было написано только одно слово, почерком, который Джозеф уже научился узнавать как работу Найт Спикера. «Харибда».

Джозеф допросил всех сектантов индивидуально (кроме тех, кто явно не был достаточно «здесь», чтобы их имело смысл спрашивать). Никто из них не смог рассказать ему что-либо сверх того, что выдавал быстрый запрос к Википедии. Громадное морское чудище, глотающее корабли? Понятно, что такое не могло попасть на Землю. Но других идей у него не было.

Что делал Джозеф, когда у него заканчивались идеи? Проводил время с Морией. Он это делал несмотря на то, что это было уже не так весело, как когда секс был чем-то новым, необычным и лишённым последствий. Теперь он боялся, что может повредить ей живот, если будет слишком сильно налегать, а само нахождение от неё поблизости было напоминанием о том, что впереди его ждала ответственность. Джо был не против, если это означало, что у него останется свободное время, чтобы тратить его на видеоигры. Он просто… не ожидал, что станет отцом, по крайней мере, ещё несколько лет. Справится ли он?

Он поигрывал в The Sims каждые несколько дней, для тренировки, и был готов выцарапать себе глаза, пытаясь понять, почему хоть кому-то может нравиться заводить семьи или играть в The Sims. По крайней мере, настоящую семью не выпустят в Origin.

Джо не был похож на Морию, у него не было места, куда можно было бы отправиться чтобы спустить пар. Она сказала ему, что не против того, чтобы он при нужде использовал её лес, но он не видел смысла. Каким образом деревья ему помогут лучше себя чувствовать? Даже видеоигры не всегда могли ему помочь, и в конце концов, даже самые интересные игры могут наскучить. И пока какие-то пони, разбирающиеся в компьютерах, не займутся производством новых, появления свежих игр ожидать не приходилось. И уж точно не игр ААА-класса. Когда он задумывался о ужасной несправедливости, которой было попадание в общество мусорщиков, ему хотелось что-нибудь сломать. Почему он не мог вернуться через несколько тысячелетий, когда кто-то уже снова изобрёл компьютеры и снова можно было жить нормальной жизнью?

Джозеф был из тех людей, кто может неделями питаться одним и тем же, но перспектива прожить всю жизнь не меняясь была ему отвратительна. Он стал программистом-разработчиком потому, что ему нравилось создавать новое. Ему нравилось смотреть, как это новое используют другие люди, чувствовал, что дал им что-то, создав систему, от которой зависела их работа. Даже база данных или локальная напоминалка, или что-то другое, всё ещё помогали бы людям, несмотря на то, что пользователи вряд ли когда-нибудь узнают, как его зовут.

Что могло помочь Джозефу снова почувствовать себя нужным? Ему надо было что-то создать, что-то большее, чем натренировать себя в использовании магии пони, или наделать ещё пони.

Чтобы понять, чем он хочет заняться, ему потребовалось несколько дней, на протяжении которых он не занимался ничем из того, что он должен был делать. Ему было плевать – Алекс была без сознания и не могла его доставать по этому поводу. Кто мог его упрекнуть в том, что он недостаточно быстро оцифровывает книги, Клауди Скайз? Сама идея, что она хоть на кого-то может повысить голос казалась смешной, несмотря на все сказки сектантов о том, как она вызвала целую бурю.

В конце концов, идея пришла к нему, полностью оформившаяся, как Афина в разуме Зевса. Он знал своё предназначение настолько же чётко, как если бы ему кто-то рассказал. Что-то достаточно сложное, чтобы стоило затраченных сил, но при этом доступное, учитывая ограниченные ресурсы, и, при этом, достаточно стоящее, чтобы можно было заниматься им всю жизнь и не заскучать. Если Алекс когда-нибудь проснётся, даже она не могла быть против избранного им курса. Она бы его, пожалуй, даже похвалила за идею.

У Александрии была библиотека, но не было школы. Настоящая Александрийская Библиотека была не просто запертыми в заплесневелых подвалах свитками, её смысл был в том, чтобы собирать вместе лучших учёных мира. Его миру требовалось нечто иное – у них были ресурсы одной цивилизации, которые следовало сохранить, и силы другой цивилизации, которые предстояло открыть. На них из глубины времён сыпался никогда не иссякающий поток учеников. Насколько быстрее станет развиваться мировое общество, если у всех них будет место, куда можно прийти и быстро научиться пользоваться своими новыми возможностями?

У них были не только книги, у них были ещё и учителя. Настоящие эквестрийские пони, которые могли этим заняться. Бывшие сектанты? Возможно. Но какая от них городу польза, займись они чем-то другим? Зачем зря тратить их время на то, чтобы тянуть плуги и прокладывать трубы, когда для этого всего были бывшие люди? Если судить по последней паре месяцев, пилигримы, заинтересовавшиеся библиотекой, продолжат прибывать каждую неделю, и по крайней мере кто-то из них захочет остаться.

Они проголосовали по поводу этого проекта вечером того же дня. Впервые с момента прихода идеи со спутниковыми телефонами, одна из идей Джозефа была встречена поддержкой и энтузиазмом со стороны всепони. Мории она особенно понравилась, потому что обеспечивало её занятием на те шесть месяцев, когда она потеряет возможность заниматься физическим трудом. Пони Одиума из Эквестрии тоже обрадовались, потому что без земных навыков их пришлось назначить только на работы, не требующие образования. Как сказала Сайт: «Если мы можем заслужить прощение за сожжение ваших книг тем, что поделимся своим знанием, мы рады помочь».

В городе не было университета, в нем даже скромного колледжа не было. Вместо этого решено было использовать старшую школу, заменив парты и другие принадлежности на более подходящие по размеру для пони, позаимствованные в начальной школе. Кроме того, в школе была библиотека, которую они могли расширить, используя коллекцию ставшей небезопасной Парижской Публичной библиотеки, а также цифровыми версиями эквестрийских книг. Имело смысл собрать все знания в одном месте.

Он организовал всю систему с использованием компьютеров, распределив классы и назначив каждому студенту партнёра для совместной практики. В школе должны были появиться отдельные зоны для каждой эквестрийской расы, потому что каждая имела довольно уникальный набор способностей, несовместимых с другими. Единственным исключением был полёт, примерно одинаковый у всех рас, умевших летать.

К тому моменту была уже середина декабря, слишком холодная, чтобы что-то сажать, и слишком холодная, чтобы комфортно работать на улице. Алекс, наверное, всё равно бы их выгнала расширять ёмкость солнечных батарей, копать новую канализацию или на ещё какую-нибудь неприятную работу. Вместо этого всепони в городе начали проводить хотя бы часть дня в школе. Джозеф стал исполнительным директором нового университета, и под его руководством школа скоро превзошла трейлерный парк в качестве центра общественной жизни Александрии.

Изучать книги нравилось всем, включая его самого. Когда пони показывали, как делать вещи, о которых говорили книги, получалось ещё лучше. Джозеф был настолько же ученик, насколько всепони остальные, хотя единственная единорожка из сектантов, полностью сохранившая разум, была настолько впечатлена его магией, что взяла его помощником в свой класс базовой левитации.

Когда его стремления наконец получили выход в чём-то, что для него было важно, время обрело иной смысл. Он очень много работал – директор университета был ещё и администратором, секретарём, веб-девелопером и следил за порядком. Чаще всего это значило, что он жертвует свободным временем или временем учёбы на нужды растущего колледжа. И это было хорошо, потому что он сам решил пожертвовать себя школе. Это было не задание, пусть даже и разумное, вроде тех, которые ему давала Алекс. Это была его идея, и это была хорошая идея.

Шёл снег, пусть и несильный. Он расположился в кабинете директора. У его копыт, на тёплом ковре, устроилась Мория, наблюдавшая за тем, как он работает, левитируя несколько разноцветных маркеров и делая ими записи на стекле. Он отслеживал прогресс по дням, отмечая каждый класс и делая небольшие пометки для каждого ученика. Пока его колледж был таким маленьким, он мог себе это позволить.

Мория потыкала в его ноги своей головой и простонала:

— Джозеф, достаточно уже. Иди сюда, я нашла кое-что приятное. – Он взглянул вниз и заметил, что она принесла бутылку с чем-то (скорее всего, поганым безалкогольным пойлом из тех, которые она теперь пила), и портативный DVD-проигрыватель.

— Только если оно не скучное. Ненавижу скучные фильмы.

— И не близко даже! – она потянула его за ногу, в этот раз сильнее. – Ты же знаешь, я их тоже ненавижу. Это классика. Матрицу помнишь? Мне казалось, компьютерные гении её любили.

— Компьютеры девяностых, ура, — фильм ему нравился, но он не собирался ей это показывать. Поэтому он сделал целое представление из выключения компьютера, ворча, пока выбирался из кресла, и погасил при помощи телекинеза свет. Тем не менее, он уселся возле неё в удобной для пони позе, и натянул на них двоих одеяло. Он разлил напиток, пока она возилась с плеером. Последнее время Мория охотней проводила с ним время, учитывая, что чаще всего он был слишком занят работой и слишком уставал, чтобы заниматься чем-то, требующим таких усилий, как их времяпровождение раньше.

И это было хорошо. Он тоже был не против проводить с ней время. Не то чтобы он требовался где-то ещё. Фильм начался, они прижались друг к друг, а снаружи мела метель.

Печалило, что их лидер не может увидеть, во что превращается Александрия.

Но это тоже было не страшно. Засыпая под звуки фильма возле своей кобылы, единорог Джозеф представлял, что это именно то, что Алекс для них хотела.

Часть 7 (Основатели) – Глава 5

Оливер никогда так не вкладывался в пациента, как в малышку Алекс. В школе его раз за разом учили необходимости отстранённости. Любая личная заинтересованность в пациенте уничтожала эту отстранённость и порождала конфликт интересов. В основе он должен был быть учёным-техником, проявляющим сочувствие ровно до того предела, который требовался, чтобы корректно себя вести у постели больного.

Эта отстранённость не пережила конца света. Друзья теперь были редки, и слишком ценны, чтобы позволить смерти их забрать. Даже такую подругу, которая, как ему казалось, никогда не будет нуждаться в его заботе. Особенно её. С момента встречи Алекс была для Оливера дюжиной разных вещей. Она была первой пони, которую он встретил после месяцев изоляции. Она была первой (и единственной), кому нравилось с ним петь. Её альт хорошо сочетался с его тенором, и плевать, что она не слишком умела, да и не стремилась, заниматься садоводством. Она была другом, лидером, пони, о которой он начал временами подумывать такое, от чего сильно смущался, и, наконец, мученицей.

Точнее, пыталась. Её тело постоянно выдумывало новые способы умереть. Оливер ему этого не позволял. Он потерял счёт проведённым операциям, сотням различных лекарств, которые он на том или ином этапе использовал. Оливер работал, пока его магия не истощалась, и он не начинал едва волочить ноги. Он работал так долго, что иногда забывал вечером поужинать, и только пони, лежащая без сознания, и медицинские мониторы, составляли ему компанию.

Он краем глаза замечал, что в Александрии происходят изменения, но не обращал на них внимания, пока они не доползли до больницы. Он её больше не покидал, даже чтобы позаботиться о саде. К этому моменту его всё равно уже по большей части забрала зима. Смерть могла забирать его цветы, до тех пор, пока позволяла ему сохранить друзей.

Оливер покидал комнату Алекс только чтобы принять душ и перекусить, да и то старался далеко не отходить. В качестве «развлечения» он читал только эквестрийские медицинские прописи, по крайней мере те, которые были уже оцифрованы. Если ответ на вопрос о том, как помочь его подруге, скрывался в других книгах, они были ему недоступны. Находясь в бессознательном состоянии, Алекс не могла открыть библиотеку.

Иногда его навещали другие пони. Обычно он отводил их в комнату Алекс, конечно, если его единственная пациентка не пробовала в этот момент новейший путь на тот свет. Но он в любом случае не мог их внимательно слушать, его внимание ускользало, и они уходили, не задержавшись даже на час. Единственным гражданином Александрии, кто проводил с Алекс больше времени, чем он сам, была её собака, Хуан. Верный пёс не оставлял своего поста, за исключением редких и коротких походов за едой или чтобы справить нужду снаружи здания.

Сквозь туман могла пробиться только чья-то нужда в лечении. В этом случае он вновь обретал способность слышать и говорить. Тогда он узнавал новости о городе.

В такие моменты, маленькая Райли выступала в качестве его секретаря и медсестры, пусть даже она больше не была на себя похожа. Она всё ещё была чёрной, её грива всё ещё оставалась ярко-синей, но она спрятала дыры, хитин и крылья. Фокус впечатлял, пусть Оливер и не понимал, зачем ей это надо, и недостаточно интересовался этим вопросом, чтобы спросить.

В тот день она оторвала его от работы, одетая в плотно облегающую куртку, и с парящей перед ней в зелёной магии записной книжкой. Оливер считал, что она выглядит довольно убедительно, пусть он и знал, что она в этой записной книжке рисует целующихся пони и кроме этого использует её только чтобы выглядеть так, как будто она знает, что делает.

— Привет, Оливер, — она потыкала его записной книжкой, заставив его вывалиться в реальность. – Тут пони хочет с тобой поговорить.

— Что, Джозеф опять тазобедренный вывихнул? – спросил он, вздохнув. – Или один из Одиумовских порезал бабку об консервную банку?

Она хихикнула. Может, Райли и не стала своей странной магией делать себя старше, но, по крайней мере, она смеялась над его шутками.

— Ни то, ни другое. Они пришли с последней группой, прошлым вечером. Они пытались привести к тебе своего больного жеребёнка, но я знала, что ты занят, так что…

Прошлой ночью он перезапускал Алекс сердце. Это потребовало столько магии, что он думал, что сморщится как сухофрукт. Он не сморщился.

— Угу, был занят, — он вздохнул и начал стаскивать перчатки. Резиновые перчатки на копытах были не слишком полезны, но он продолжал их надевать, потому что лучше ничего не было. Он выбросил их в мусор вместе с маской. – Ты меня позовёшь, если что?

— Быстрее молнии, — согласилась Райли, левитируя пару свежих перчаток на копыта. Она не собиралась заниматься ничем, помимо рисования, но он был не против. За те несколько недель, которые она ему помогала, ченжлинг стала очень дисциплинированной для одиннадцатилетней.

Оливер пожал плечами и поспешил из комнаты, прежде чем успел передумать. Ему пришлось собраться. Судя по всему, прибыли ещё иммигранты (или, по крайней мере, гости), это уже была третья группа. Или четвёртая? Он потерял счёт.

Чтобы попасть в клинику, ему потребовалось пройти по коридору и через двери, во вторую часть здания, где работало освещение. Отапливались только эти части, поэтому ему пришлось пересечь то, что Райли называла «великой воздушной ледяной рекой». Он не очень понимал, почему другие пони считали это некомфортным. Но с другой стороны, в его костях была сила земли.

Он обнаружил их ожидающими в клинике, пару кобыл-единорожек с кучей пальто и курток, наваленной на слишком высокую больничную скамью. Возле неё стоял стульчик, чтобы помочь залезть наверх, но ни одна из них им не воспользовалась, как не стал этого делать и жеребёнок. Он не слишком присматривался к их внешности сверх необходимого для работы. Жеребёнка он заметил не сразу, но их обеих увидел. Одна была снежно-белая, вторая – цвета ледяной синевы. У обеих были милометки, но их он рассматривать не стал.

— Здравствуйте, — он слегка наклонил голову, куда меньше, чем в обычной ситуации. — Я — доктор Питтман, сегодня я буду вашим врачом. — Он посмотрел между ними, позволяя сознанию расфокусироваться и поплыть. Оливер резко кивнул. — Ни одна из вас не нуждается в лечении. — Он шагнул вперёд и наклонился, чтобы посмотреть на жеребёнка.

Его дыхание перехватило. Оливер никогда не видел такого молодого пони, если не считать УЗИ. Он не был уверен, что именно говорит ему его чувство здоровья, но малышка была явно больна.

— Кто… кто это у нас тут такая маленькая? – его никогда не учили на педиатра, но это не значило, что он не может постараться улыбнуться жеребёнку. – И что её беспокоит?

— Два дня назад, по пути сюда, она свалилась с температурой. Мы не знаем, как она отреагирует на лекарства для людей, поэтому мы просто держали её в тепле и развлекали.

— Хмм, — Оливер наклонился, принюхиваясь к ребёнку с безопасного расстояния, надеясь, что так удастся что-то понять. Не удалось, и это значило, что ему придётся работать старыми проверенными методами. Никаких магических пони-фокусов. – Это понятное беспокойство. Для информации, большинство лекарств, которые я проверял, работают на пони точно так же, как на людях, если сделать поправку на меньшую массу. Конечно, без консультации с врачом, я не рекомендую принимать лекарства, выдаваемые по рецептам.

Оливер указал на стол.

— Если вы поможете поднять её туда, я взгляну. Но сначала расскажите, были ли у неё какие-то другие симптомы? Может… высыпания? Рвота? Кашель? Что-нибудь подобное?

Кобыла кивнула и её рог засветился молочно-белым светом, распеленав жеребёнка и осторожно переложив её на стол.

— Только кашель, чихание и температура. Я… Старлайт, пожалуйста, не дёргайся, ладно? Сейчас добрый доктор тебя посмотрит… — он не стал дальше особенно прислушиваться. Его мысли были в другой комнате, с пациенткой, о которой он заботился месяцами. Пациенткой, внутренности которой он изучил куда подробнее, чем ему того хотелось.

Его голова дёрнулась, когда кобылка пискнула:

— Мама останься? – получается, она была чуть старше, чем ему показалось. Или пони просто быстро учатся?

Он наблюдал, как кобыла ласкает свою дочь, воркует с ней и убирает растрепавшиеся волосы из её глаз. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоить жеребёнка, достаточно, чтобы он снова начал отвлекаться.

Всё, что Оливер знал о жеребятах, он нашёл в книгах, но это не имело значения. Как оказалось, основные принципы были общие. Он поблагодарил Бога, что у кобылки не было никаких травм, с которыми он мог бы и не справиться. Хватит ли его внутренней магии и связи с землёй на то, чтобы вылечить нежное дитя?

К его радости, выяснять ответ ему не пришлось. Ему пришлось взобраться на стульчик и достать из карманов инструменты, которые ему обычно не требовались. Через несколько минут нежных тычков и уколов, он с сердитым вздохом отступил.

— Она почти наверняка простудилась, — сказал он, с куда большим раздражением в голосе, чем следовало. – Ничего серьёзного. Бог знает, где она умудрилась найти вирус, если это вообще та же болезнь, которую подхватывали люди до События.

Он отвернулся, нетерпеливо взмахивая хвостом.

— Держите её в тепле, поите почаще и не позволяйте много двигаться. Я пришлю мою помощницу с лекарствами, которые вы ей можете давать каждые несколько часов, чтобы сбить температуру, — он направился к выходу. – Если температура повысится, или будут проблемы с дыханием, или появится раздражение кожи, принесите её ко мне. Сверх этого я ничем не могу помочь. – Он сбросил маску в мусорный бак, отправил туда же перчатки, и поспешил к двери, ускоряясь с каждым шагом.

Он оставил свою настоящую пациентку, и ради чего? Простуды? Он остановился у двери и достал из кармана рацию так, чтобы видели единороги.

— Райли, встреть меня в аптеке. Надо будет выписать лекарства нашей пациентке.

— Постойте!

Он остановился, закатил глаза и развернулся к кобылам, тихой и матери.

— Да?

Она шагнула к нему и сгребла в объятия.

— Я чувствую, что я прерываю что-то важное, но огромное спасибо! Я не знаю, были ли у вас дети до того, как человечество изменилось… — она ещё что-то говорила, но он не слышал. Не слышал потому, что в этот момент она наклонилась вперёд и поцеловала его в щёку. Вроде бы что-то про то, как её друг был зубным врачом?

Оливер был парализован и, на мгновение, казалось, что он сейчас упадёт. Кроме Райли, у него многие месяцы ни с кем не было «человеческих» контактов. Принять всё это разом было нелегко.

— А-ага, — промямлил он. – С ней и так скорее всего всё было бы в порядке. Но хорошо, что вы зашли. Никогда не узнаешь, пока не проверишь. – Он поспешил выскочить в дверь, не говоря больше ни слова.

Забота об Алекс была всей его жизнью, настолько, что сам он практически не жил. Почему ему потребовалась мать больного жеребёнка, чтобы напомнить ему об этом? Как, чёрт побери, он мог делиться жизнью с Алекс, если у него не было жизни?

По пути к аптеке он напевал одну из самых глупых песенок Гилберта и Салливана, какую он только знал. Он пел и по дороге в комнату Алекс, любовную балладу из «Призрака в опере», которую они всегда пели дуэтом. Ему пришлось петь и её часть, раз она не могла сама петь. Но это было нестрашно. Он, по крайней мере, вспомнил, почему любил петь.

Мир разом не изменился. Хорошее настроение не сделало его работу проще, не превратило её во что-то помимо работы. Что оно сделало, так это помогло Оливеру увидеть вещи под другим углом. Он работал не потому, что Смерть была его врагом, пусть это и было правдой. Он сражался потому, что жизнь была высшей ценностью.

Со сменой перспектив, изменилось и его видение. Оливер пел, а его глаза открывались, и он увидел, что не один. Он подозревал, что никогда не был одинок.

Существо, находившееся с ним в комнате, не подпадало под описание ни одного существа, какое он когда-либо знал. Если он не смотрел на неё, она казалась высокой женщиной, занимающей весь угол комнаты. За ней спадала громадная копна листьев вместо волос, кожа её была коричневого цвета, и сморщенная, как кора дерева. Там, где она ступала, росла трава и жужжали насекомые.

Но когда он пытался посмотреть на неё прямо, видение заставляло его глаза болеть и слезиться, и иллюзия человеческой внешности распадалась. Была ли это рука, или хобот слона? Было ли её лицо прекрасно, или между её губ торчал уродливый хоботок насекомого? Заканчивались ли эти сильные ноги когтями рептилии? Детали не оставались неизменными. Она не была одного вида, она была ими всеми.

Он не знал, сколько она там находилась, она сразу заметила его внимание и хмыкнула.

— Наконец-то ты открыл глаза, сынок.

Оливер уселся и опустил голову. Он чувствовал, что, возможно, стоит поклониться, но он не стал. После Одиума, этот обычай оставил у него во рту дурной привкус. Может быть, навсегда.

— Такое впечатление, что я должен тебя знать. Но я знаю свою мать, и ты не она.

Фигура закатила глаза, что было бы не так жутко, будь у неё их всего два. Она проигнорировала замечание.

— Может быть теперь, когда ты меня видишь, мы сможем что-нибудь сделать. Думаешь, легко держать её в живых вслепую? Топчемся на месте с ноября.

— Что ты? – он не стал тратить время на кто. Оливер откуда-то знал, что она кажется ему человеком только потому, что он ожидает это в ней увидеть. Попытки взглянуть ей в лицо разрушали иллюзию, поэтому он постарался этого не делать. Она так куда приятнее выглядела.

Её смех был подобен пению птиц в больничной палате. Нет, это была действительно птица, ярко-красный кардинал, усевшийся на подоконник. Как он его там раньше не заметил?

— Друг, — она указала на кровать. – Я могу быть жестока, но я справедлива. Я плачу по счетам, и я не позволю ей умереть у меня на службе.

— Алекс тебе служила? – Оливер отступил на шаг, чувствуя дурноту. Чем дальше, тем сильнее ситуация напоминала ему Одиума. Спаслись ли они от одного монстра только чтобы попасть в лапы другого?

Она пожала плечами.

— Может, лучше сказать, что её создание послужило моим целям. Твоё тоже. Не каждый голос следует яростно повышать, дитя. Не каждое существо, которое ты не понимаешь, враг.

— И какие же это цели? – Оливер попытался встать между незнакомкой и своей пациенткой, но понял, что она слишком велика. Вместо этого он встал возле кровати, хоть и понимал, что если дело дойдёт до драки, у него нет шансов.

Она снова засмеялась, на этот раз более энергично.

— У вас для этого нет слов. Во всяком случае, пока нет.

— Попробуй, — он подтянул кровать на колёсиках поближе, как обычно, втягивая силы из земли. На втором этаже это было проделать сложнее, ну или ему казалось, что так должно быть.

Но не сегодня. Кровать рванулась с такой силой, что чуть было не порвала электрические кабели, чуть не вырвала иглу капельницы и придавила его к дальней стене. Сила Оливера пришла не снизу, откуда он её обычно чувствовал. Она пришла спереди, из угла комнаты.

Если странная фигура и заметила этот его жест, она не подала виду.

— Может, ближе всего к правде будет сказать, что она – метод, которым мироздание познаёт себя. Вселенная велика, но что хорошего в красоте, если её некому познать? – она потянулась к кровати. Оливер хотел сопротивляться, но его парализовал страх. Страх в конце концов оказался беспочвенным, она просто аккуратно сдвинула гриву маленькой кобылы из её глаз, нежно, как мать у своего ребёнка. Там, где она коснулась, кобыла выглядела не такой серой, и более живой. Всё ещё без сознания, но скорее во сне, а не в коме.

— Она – моя самая удачная попытка на данный момент. Не последняя, если ты думаешь, что успех теперь награждается бессмертием, поболтай об этом с динозаврами. Со временем я заменила бы её, потому что всё должно умереть в своё время, — её руки побелели, сминая туманную ткань её платья. – Но мой труд не был завершён.

— Ты не про Алекс говоришь, так ведь?

Она в ответ только улыбнулась и выпрямилась во весь рост.

— Дитя, дай мне своё копыто. Она мне всё ещё нужна. Ты мне тоже нужен.

Он поднял правую ногу, но не предложил её ей. Она подошла поближе и наклонилась, чтобы дотянуться. Ей пришлось сильно наклониться.

— Не бойся, дитя. Ты всегда служил мне. Усилиями незнакомцев, ты теперь можешь увидеть меня новым взглядом, но я всегда была рядом. Нет ничего плохого в том, чтобы и сейчас мне служить.

Он отодвинулся, прижавшись к стене. Дальше бежать он не мог, и от страха у него подгибались ноги.

— Тот дух, Одиум… он тоже это говорил. Он тоже хотел нашей службы.

На лице незнакомки сверкнула молния, и на мгновение её глаза стали темнее, чем у любой акулы.

— Не сравнивай меня с этим монстром. Мы ничем не похожи. Он забрал у тебя мой самый ценный дар. Он ничего не давал миру, только брал, брал и брал у всего, чего касался. Не я, — она потянулась ещё дальше. – Оливер, я ничего у тебя не забираю. Я не заберу твою волю, я прошу, чтобы ты её использовал. Требую, если уж на то пошло. Если бы мне требовалась только покорность, мне бы не потребовались животные.

Он всё ещё колебался, но снова поднял копыто.

Она ещё приблизилась.

— Мои неожиданные союзники дали тебе инструменты, о которых я и не мечтала. Со временем ты сделаешь их своими, как делал всегда. Но времени нет. Она нужна мне, и чтобы она у меня была, мне нужен ты. Я не могу разговаривать с пришельцами, пусть они и более талантливы в том, что они называют магией. Я пыталась, но только ты и спящее дитя меня когда-либо слышали. Так услышь меня сейчас, спаси мою дочь.

Оливер в последний раз взглянул на своё копыто, после чего протянул его и предложил незнакомке. Она взяла его в руку, и крепко сжала пальцами, похожими на сосновые корни. Было больно, так больно, что он закричал. Но это было не страшно, это была хорошая боль.

Безымянное создание хочет, чтобы он спас Алекс? Именно это он и сделает.

Часть 7 (Основатели) – Глава 6

Лонли Дэй не просыпалась ещё довольно долго. Пусть для неё это и выглядело как несколько разбитых тарелок, ей сильно досталось, когда в её разум вторглись.

Когда она проснулась, она больше не была в подвале библиотеки. Алекс не чувствовала своей одежды и седельных сумок. Вместо этого она чувствовала тонкое больничное одеяло и не менее тощую подушку. Для её миниатюрного тела кровать ощущалась громадной. Сквозь окно проникал ярко-оранжевый свет, и для её не до конца проснувшихся глаз это выглядело как будто этим светом наполнена вся комната. В одну из её передних ног была воткнута игла капельницы, а на экране позади неё прилежно отражались данные о её состоянии. Вокруг неё стояли столы, заполненные плюшевыми зверями, открытками и цветами. Во всём этом чувствовалось прикосновение Скай, как будто она провела в комнате дни, а то и недели, чтобы привести её в как можно более приятный вид к моменту, когда Алекс проснётся.

Как долго она провалялась? Она обнаружила, что браслет HPI с неё сняли, и его не было на столах поблизости. Часы на одной из попискивающих медицинских машин показывали семь.

— Я рада, что с тобой всё в порядке, Лонли Дэй, — заговорил с ней знакомый голос, хотя она никого больше в комнате не видела. Ей это показалось странным, ведь нигде не было плотной тени, чтобы там кто-то мог спрятаться. Где тут прятаться? Она села и сосредоточилась на зрении. В этот момент она заметила фигуру, сидящую по-собачьи в углу комнаты. Она была довольно крупной, примерно как Оливер, хотя Алекс чувствовала в комнате только запах кобылы. Её волосы по цвету совпадали с оранжевым и красным цветами облаков за окном, как и её шерсть, и это, вероятно, было причиной того, что Алекс её сразу не заметила.

Ей хотелось радостно взвизгнуть, но её голову пронзила боль, и вместо этого получилось только простонать.

— Хмммм. Сансет… Шиммер… что ты тут… делаешь?

Даже в своём болезненном состоянии, Алекс заметила на лице своей подруги лёгкое удивление. Сансет выглядела немного иначе. Более взрослой. Что бы это могло значить? Кобыла поднялась на ноги и откинула капюшон на своём плаще. Даже её рог выглядел немного длиннее, но Алекс была уверена, что это ей просто показалось.

— То, что ваш добрый доктор не смог, — её роста хватало, чтобы взглянуть Алекс в глаза не забираясь на край постели. Даже учитывая, что кровать была опущена до предела вниз, это впечатлило Лонли Дэй.

Она почувствовала касание рога Сансет на лбу и замерла. Магия цвета тёплого солнечного света загорелась на кончике. Чувство было такое, будто ледяная вода стекает по ноющим и опухшим мышцам и заполняет все пустые места, оставленные Одиумом. Ей почти захотелось снова заснуть, настолько тёплым и великолепным было ощущение. Она откуда-то знала, что её подруга уйдёт, как только закончит, и когда Алекс снова проснётся, её уже рядом не будет.

Лонли Дэй дождалась, пока Сансет уберёт рог, прежде чем решилась заговорить, опасаясь, что слова прервут то, что та делала. Её подруга отступила с вымотанным, но довольным выражением, пока на её роге угасало сияние.

— В-вот. Сделано, — она снова уселась. – Эта штука и впрямь пыталась там поселиться, да? – Алекс кивнула, и Сансет продолжила. – Перед тем, как ты снова почувствуешь себя собой, может пройти несколько недель, но ты выздоровеешь. Все остальные выздоравливают. Хотя… некоторые рабы из тех, кого он держал дольше всех, никогда больше не станут собой. Монстр вложил в них слишком много от себя, не оставил им места, чтобы быть пони. Всё это им придётся выучить заново.

— Как долго? – в этот раз ей удалось задать вопрос так, чтобы не звучать безнадёжно пьяной. – Как долго я была без сознания?

Пони опечалилась.

— Этот монстр, Одиум… он попытался тебя стереть. У него могло получиться, если бы твои друзья не догадались использовать солнечный свет и зеркала. Ты себя собирала по кусочкам последние несколько недель.

Алекс почувствовала, как у неё сердце останавливается.

— Н-недель? Я тут валялась неделями? – она попыталась усесться и скатиться с кровати, но почувствовала, как магия Сансет укладывает её назад.

— Ещё несколько минут. Ты можешь свалиться, если сразу попытаешься ходить, — её подруга выглядела так, как будто сама сейчас свалится от усталости, вызванной тем заклинанием, которое она применила на мозг Алекс. Та задумалась, не пришлось ли Сансет применять то же заклинание на всех пони, которые находились под властью Одиума, или это специальная процедура, предназначенная для носителей. Она полагала, что Райяну оно не потребуется, конечно, если где-нибудь не придумали заклинания, чтобы починить разбросанные мозги.

Мысли об этом всё ещё вызывали в ней дурноту, поэтому она заставила себя об этом не думать.

— Если мне нельзя ходить, тебе придётся рассказать, как у всепони дела. Кто-нибудь пострадал?

Сансет покачала головой.

— Твои пони? — на её кивок, Сансет продолжила. – Никому не досталось как тебе. Никаких физических травм сверх нескольких синяков. Я нипони не говорила, что я тут, но судя по всему они ни о ком не скорбят.

— Ты прячешься? – Алекс не была уверена, что хочет спрашивать, но и заставить себя остановиться тоже не могла. – Сансет, я… ты сказала, что мы можем снова увидеться. Если ты знала, что остаёшься, почему не рассказала мне? Я… мне бы очень хотелось об этом знать. Мы бы с радостью тебя среди нас приняли! Нашли бы тебе место для жизни. Может, не настолько хорошее, как этот твой замок в Кантерлоте, но…

Единорожка заставила её умолкнуть, аккуратно прикрыв ей рот копытом.

— Нет, Дэй. Я не могла, потому что не знала. Я об этом подумывала, но на тот момент ещё не решилась. До самого момента, пока наконец не попрощалась. Подумала о том, как вы тут страдаете, и всей помощи только несколько книг. Принцессы Луна, Селестия и Твайлайт все за пределами досягаемости. К кому бы вы пошли, если бы всё пошло наперекосяк? – она помрачнела. – Что если мы случайно пропустили несколько вредителей? Мы много сот раз перемещались между мирами, что-то должно было обязательно за нами последовать. – она улыбнулась и похлопала Алекс по плечу. – Так вышло, что вам наша помощь оказалась не нужна.

Алекс покраснела, пусть это и заставляло её чувствовать себя глупой. Не то чтобы она на самом деле что-то сделала. Её изменили принцессы. Если её изменённую суть было тяжелее покорить, это было их достижение. Хотя, если Одиум и впрямь был побеждён, Джозеф тоже заслуживал признания. Он догадался о слабости этого создания. И Тэйлор, за то, что подавила его защиту. И Мория, за то, что спасла их от огнедышащего дракона.

Это было коллективное достижение. Она так и сказала Сансет Шиммер, объяснив всё настолько подробно, насколько запомнила. В конце рассказа её подруга только рассмеялась.

— Ну что ж, ты получила важный урок дружбы, — она сурово посмотрела на хихикающую Алекс, подождав, пока она закончит. – Пони, не смейся. Дружба – великая сила. Однажды и меня остановила… — она притихла, внезапно уставившись на собственные копыта.

Алекс не знала, что можно на это ответить, поэтому попыталась сменить тему. Она сказала:

— Ты изменилась. Стала выше?

Единорожка неловко дёрнулась и отвернулась.

— Д-да, пожалуй. Высокий рост – не благословение. Хотя кто знает, в твоём мире может быть и полезно.

Её сила возвращалась. С этой силой приходили чувства, о существовании которых она почти не подозревала до того момента, как Одиум напал на неё в её собственном сознании. То, что она чувствовала, было тяжело описать словами, за исключением того, что Сансет Шиммер ощущалась немного более цельной, чем остальной мир. Как будто больница может развалиться в ничто, и она останется стоять на том же месте в воздухе. Она в воздухе, и Алекс на своей кровати. Это получилась бы довольно унылая больница. И она очень хотела бы увидеть доктора…

— Ты не просто выше, так ведь?

Сансет подняла голову и на несколько секунд встретилась с Алекс взглядом. Это чем-то напомнило взгляд в глаза монстра в её сознании, только было совсем не похоже. В этих глазах был стреляющий звёздочками костёр июльского лета, там были облака снаружи, и пылающее солнце, опускающееся в океан. Там было и кое-что ещё. Что-то более важное. Сочувствие.

— Нет, я не просто выше. И тебе не просто повезло. Так не бывает.

— Ты аликорн? Как принцессы в Эквестрии? Если ты аликорн, это значит, ты можешь путешествовать туда и обратно? – она почувствовала, как радость возвращается. – Это ведь причина того, что ты здесь, так? Ты можешь быть нашей страховочной нитью из Эквестрии!

Сансет села напротив неё и покачала головой. Её струящаяся грива на секунду упала ей на глаза, выглядя больше светом, чем волосами. Но нет, Алекс быстро сообразила, что это просто обман зрения. Грива всё ещё была материальна.

— Я страховочная нить, но не потому, что могу вернуться. Даже Принцесса Селестия больше не может открыть дорогу. Принцесса Луна не может отправлять сны, даже фестралам. Путь закрыт. Но я тут, как капсула времени. Как и ты, когда-нибудь.

— Когда-нибудь, — Алекс сбросила с себя одеяло. Она не чувствовала смущения, пока в комнате была только Сансет, в конце концов, большую часть времени, проведённого в Эквестрии она не носила одежды, и тогда это её не беспокоило. Каким-то образом ожидания окружающих пони делали это стыдным, не что-то внутри неё самой. Может, когда-нибудь она сможет это побороть, как Клауди Скайз.

Может быть, но не сегодня. По крайней мере, на этот раз её подруга позволила ей встать, внимательно наблюдая, как Алекс пытается поймать равновесие. Когда у неё получилось подняться, она сделала несколько медленных шагов, чтобы удостовериться, что всё в порядке.

Она подошла к окну и зубами открыла шторы. Солнце действительно садилось, к этому моменту закат уже угасал и забирал с собой свет. Осталось совсем немного, а потом ей придётся зажечь свет. Кто-топони заметит. Она откуда-то знала, что Сансет не останется.

— Почему нет? – спросила она, даже не задумываясь. Когда пони только непонимающе на неё посмотрела, она добавила. – Почему ты не можешь остаться? Я знаю, что ты не останешься. Иначе ты бы не пряталась.

Сансет уселась рядом, позволяя Алекс о себя опереться.

— Хотелось бы, но не могу.

Лонли Дэй всхлипнула и заплакала. Она плакала пока садилось солнце, плакала о пони, смерть которых она видела, плакала о том, как ужасно она обращалась с Райли, плакала о том, как беспокоилась, что они не переживут зиму, плакала о том, что боялась сказать Оливеру о своих чувствах и как она была уверена, что он посчитает её странной. Она плакала о всех ужасных вещах, которые хотел сделать Одиум, обо всех пони и людях, которых он уже убил и уничтожил. Она плакала даже о своей пропавшей матери, унесённой от неё через дверь в лето. Она плакала, как никогда не плакала перед своими пони. Эти пони полагались на неё, на её силу, им нельзя было видеть даже следа слабости. Её пол сделал её маленькой, её возраст сделал её слабой, и ей приходилось это каждый день компенсировать.

Но не сейчас. Сансет Шиммер её не осудит. Она не расскажет об этом ни единой живой душе, и подарит ей всё то тепло и любовь, которые ей требовались. После того, что ей показал Одиум, после битвы даже не за жизнь, а за само право быть, любовь была куда лучшим лекарством, чем любое заклинание.

В конце концов, её глаза высохли, и её терпеливая подруга ответила на её вопрос. Несмотря на заминку, она не забыла.

— Принцессы Селестия и Луна сошлись на том, что Эквестрия и так достаточно вмешалась. Как сказала Луна, ты сама на этом настаивала во время встречи с ней. Если я поселюсь среди пони в этом городе, или в любом другом, я вмешаюсь, даже если постараюсь не вмешиваться, — она позволила плащу соскользнуть с её плеч. Алекс прижималась к ней достаточно плотно, она не почувствовала даже тени удивления, увидев крылья. – Все пони уважают аликорнов. Твои не склонятся передо мной, как того хотел Одиум, но… — она покачала головой. – Шансы того, что я ввяжусь в то, что вы тут пытаетесь построить, слишком велики.

Лонли Дэй поразмыслила над этим. В конце концов, она согласилась. Если Сансет Шиммер начнёт вплотную касаться жизней других пони, она сформирует их общество даже не пытаясь. Как и любой бессмертный, простой массой жизненного опыта и сил.

— Так зачем ты пришла? Если ты совсем не можешь с нами говорить, в этом просто нет смысла…

Сансет улыбнулась.

— Ты права. Я всё ещё здесь, просто прячусь. Ищу угрозы, которые мы невольно породили, и магические угрозы, с которыми твои пони ещё не могут сами справиться. Ищу пони, появившихся в одиночестве, далеко от возможной помощи, помогаю им добраться до безопасных мест. Я не одинока, — она пролевитировала плащ назад на плечи и поправила его незаметным сиянием своей магии. – Им просто нужен лидер. Когда я поняла… Когда я поняла своё предназначение, наконец стала тем, что я сейчас, это был знак, которого мы ждали. Я буду их лидером, но я не буду вашим. Но я буду поддерживать контакт. – Она ткнулась в Дэй носом, родительским жестом, который той понравился ещё в Эквестрии. – Попадись мне пони, которая не станет слишком на меня полагаться, и не станет болтать о моём существовании, я не вижу причин, по которым эта пони не может быть моим агентом в вашем городе. Как и причин, по которым я не могу заходить в гости. Тайно. Пока. Может, через несколько столетий, когда твои пони решат, что они хотят из себя сделать, я рискну открыться. Просто… не сейчас.

Она повернула лицо Алекс к себе, глядя на неё очень серьёзно.

— Ты ведь сохранишь мой секрет? Пока я не решу, что готова.

— Жаль, что ты не можешь остаться подольше… но я понимаю. Профессиональная вежливость. О! – она ухмыльнулась. – На одном условии.

Выражение лица Сансет внезапно стало куда более нервным.

— К-каком условии?

— Ты с собой возьмёшь спутниковый телефон! – увидев непонимающее выражение на лице пони, она продолжила. – Это та штука, которую я тебе показывала, когда мы первый раз встретились, помнишь? Маленькая коробочка, с помощью которой я позвала на помощь? Как радио, только более совершенное. С ним ты можешь забраться хоть в Антарктиду, и он всё равно будет работать! Если ты не уйдёшь, не позволив тебе такой дать, я буду держать рот на замке. Честное скаутское. – Она подняла копыто, пусть она никогда и не была в скаутах, и у неё не было пальцев, чтобы сложить их в знак.

— Подозреваю, что он поменьше того радио, которое у меня было с собой, когда я сюда пришла. Вы, люди, любите всё маленькое.

Алекс снова засмеялась.

— Да, он… заметно меньше, чем та штуковина.

Они помолчали, повернувшись к темнеющему небу. Алекс слышала пони в больнице, недалеко от того места, где они находились. Она подозревала, что Оливер готовит её ужин, и зайдёт, чтобы её проведать. Конечно, вполне возможно, что ужин он ей собирался ввести через капельницу… и она могла только надеяться, что он будет рад её видеть.

— Сансет, последний вопрос, — вопросов у неё на самом деле были сотни, про то, что это была за секта и что с ними стало, но она решила, что это может подождать. Только один её непрестанно грыз, и он не был связан с сектой.

— С тех пор, как я вернулась из Эквестрии, я… слышу всякое, — она остановилась, чувствуя себя очень странно. Она ожидала, что её подруга скажет что-нибудь ободряющее, но Сансет хранила молчание. Ожидающее. Так что она продолжила. – В основном, голоса. Когда я одна, когда я в лесу. Когда появились эти пони с «Одиумом», я была уверена, что один из этих голосов сказал мне, что это моя работа их остановить. Он даже пообещал мне, что я буду сильнее. А потом, когда Одиум попытался меня убить, я почувствовала больше магии земных пони, чем когда-либо в жизни. Остановила нож собственной кожей, разнесла его вдребезги, как стекляшку! Может, смогла бы остановить и пулю, если бы хотела. Что случилось? Это как-то связано с тем, чем я стала?

— Я… не уверена, — сказала Сансет после долгого размышления. – Я здесь ни с чем подобным не сталкивалась. Но я новенькая, и эта планета не мой дом. Я не удивлюсь, если что-то заметило тебя сильнее, чем меня.

— Планеты могут… заметить? Они могут что-то делать?

Сансет Шиммер пожала плечами.

— Магия многое меняет. Она меняет ваших животных, меняет ваши растения. Она изменила тебя. Она в конце концов изменит всё. Если тебе интересно, спрашивать надо не у меня. Тебе надо найти того, кто тебе помог, и поблагодарить его. Это была не я.

Она так и сделала, пусть и не той же ночью. Её ждали слёзные воссоединения, в первую очередь с её первым и самым верным другом, Хуаном. Он терпеливо дождался, пока она закончит с Сансет, после чего повалил её на землю и ошеломил собачьей радостью. Потом была импровизированная вечеринка в тесной больничной палате, и куча новостей. Она узнала, что все приехавшие пони в итоге решили остаться в Александрии. Они пришли против своей воли чтобы уничтожить библиотеку и влияние эквестрийских аликорнов, но вместо этого обрели свободу.

Некоторые из них, она не знала, сколько, добровольно вступили в секту ещё в Эквестрии, не до конца понимая, от чего отказываются. Теперь они знали, и смерть их повелителя вызывала у них только чувство облегчения. Что Алекс не нравилось, так это то, как они обожествляли её, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту, её раздражала их пассивная послушность и мгновенное подчинение ей, но она подумала, что над этим они могут поработать. Требовалось время, чтобы научить их независимости.

Она узнала и другие вещи. Узнала, что Мория беременна, что и Клауди Скайз, возможно, тоже, особенно если продолжала двигаться в прежнем направлении. Последнее было больно слышать, но не так больно, как она ожидала. Может, если бы всё повернулось иначе…

Но оно не повернулось иначе. Лонли Дэй больше не была тем же человеком, которым она была до События, и мир вокруг неё не был тем же миром. Кроме того, она обнаружила, что Оливеру весьма понравилось то, что она сделала, как она бросилась навстречу опасности чтобы защитить Александрию. Может, это ему нравилось только потому, что напомнило ему о нём самом. Но какова бы ни была причина, он сказал ей, что пока работал над её ранами, он провёл ещё некоторые исследования. Используя цифровую копию одной из эквестрийских медицинских книг, он определил, что она всё-таки не слишком молода для серьёзных отношений. И если ей когда-нибудь захочется куда-нибудь с ним пойти, он с радостью оторвётся от садовничества. Что было удивительнее всего, эта мысль больше не была ей отвратительна, как несколько месяцев назад.

Возможно, она была Архивом, чем-то, что одновременно и живёт и нет, и чем-то между. Возможно, настолько же бессмертным, насколько божественная правда, которую она представляла, но это совершенно не значило, что Лонли Дэй не может наслаждаться жизнью со своими друзьями, пока они у неё ещё были. Её друзья, основатели, не будут жить вечно, но это не имело значения. У неё было предостаточно времени, чтобы узнать их.

И она не собиралась тратить зря ни секунды.

Эпилог

Несколько месяцев спустя…

Лонли Дэй протянула копыто, и доктор Кларк наклонился, чтобы его пожать. Кандалы мешали поднять копыто на достаточную высоту, но она постаралась. Человеческие пальцы ощущались тёплыми и странными, как маленькие мягкие паучки. В её жизни им больше не было аналогов, пусть у неё и были свои, подобные этим, чуть больше года назад. До того, как всё развалилось, и мечта о человеческом обществе закончилась. Он возвышался над ней как башня, крепкий мужчина с постепенно седеющими волосами. На нём была надета униформа, как и на всех остальных людях, которых она встречала в Рейвене. Его форма отличалась от формы техников, она была больше похожа на что-то, что мог бы носить морской офицер, с широкими рукавами и медалями. Иногда она размышляла, что это были за медали. Насколько ей было известно, доктор Кларк никогда не служил в армии.

— Доктор, мне сказали, что у вас есть что мне показать, — она махнула через плечо в сторону автоматических тележек с коробками до-событийной электроники. – Изменение в запросах на поставку. Не поймите меня неправильно, командам разведчиков это по нраву. Летать по стране на Колибри, грабить магазины электроники. Они мне сказали, что это как приступ неограниченного шоппинга. Я не понимаю, почему это вдруг важнее еды.

— Конечно, — он указал на массивный лифтовый комплекс, шахта которого образовывала ядро Рейвен-сити. – Следуйте за мной.

Она последовала за ним внутрь, цокая копытами, и с трудом успела заскочить внутрь, прежде чем двери прищемили ей хвост. Удивительно, насколько она полагалась на магию своей расы, даже об этом не задумываясь. Когда эту магию у неё забрали, пусть и с её согласия, она чувствовала себя беспомощней жеребёнка. Она полагала, что одной из причин этого было то, что она почти и была жеребёнком. Лифт не предназначался для грузов, в него помещались только пассажиры, и поэтому сделан он был из одного большого изогнутого куска стекла, дававшего ей возможность любоваться панорамой Рейвен-сити пока лифт опускался. Верхние этажи были построены с использованием высших достижений строительной науки до События, в основном поверхности из полированной нержавеющей стали или бетона.

Как бы ни выглядел Рейвен Рок до того, как человечество предупредили о грядущем приходе таумической радиации и следующего за ней Падения, она сомневалась, что сохранились хоть какие-то следы исходного строения. Оно было полностью разобрано и перестроено, заполняя все свободные пространства, которые защищала идеальная сфера защитного поля, генерируемого в её центре. Дэй знала, что щит удалось расширить, как следствие союза с пони, жившими снаружи, так как основным сбором ценностей теперь занимались пони вместо людей. Чем меньше энергии тратилось на щиты снаружи, тем больший объём можно было защищать внутри.

По мере того, как лифт опускался всё ниже, она замечала, как автоматически включаются эмиттеры, расширяя защиту в эти области, а заодно очищая их от следов латентной магии, которая успела проникнуть внутрь. Вместо гладкого металла, полы здесь были из голого камня, и по ним передвигались только роботы. Лифт опускался, а вокруг него загорались автоматические светильники, которые снова угасали следом, создавая странный мигающий эффект вокруг кабинки.

— Мы уже обсуждали нашу ситуацию.

Она кивнула.

— Как мы уже говорили, наша ситуация совершенно безнадёжна. Даже при том, что сбором припасов для нас занимаются полгорода и у вас, и в дюжине других поселений. Даже с тысячами тонн аппаратуры, созданной до Падения, пылящейся в складах наверху. Даже со всей едой, которую вы для нас выращиваете.

— Знаю. Ваши MHS, конечно, чудо, но им всё равно нужны исходные материалы. Вы не можете до бесконечности чинить одни и те же запчасти. Всё ломается.

— Всё ломается, — согласился Кларк, когда лифт внезапно остановился. Как и всё в Рейвене, лифт был построен с использованием MHS, или Модульной Аппаратной Среды. Её несколько тысяч отдельных компонентов чем-то напоминали структурные кубики лего, одинаково легко собираясь и в оружие, и в водные фильтры, и в компьютеры. Как ей было известно, несколько корпораций до Падения были на грани выпуска на рынок первых моделей подобных компонентов, всего год или около того после даты Падения. Жаль, что им это так и не удалось. – И когда приходится жить в условиях, подобных нашим, отказ аппаратуры и смерть – синонимы.

Он шагнул сквозь дверной проём. С привычными щелчками зажглись ряды ламп, освещая большую пещеру вокруг лифта. В основном она была сделана из голого камня, но поверху наружу вёл мостик, и он проследовал по нему. Алекс пристроилась за ним, пусть даже грубая хватка металла колола её в чувствительные части копыт на каждом шагу. Жаль, что она не носила подковы.

— Когда мне выдавали это задание, одна директива стояла выше всех остальных. Можете догадаться, в чём она заключалась. Лонли Дэй, я был избран за моё видение будущего. Меня проинструктировали, что период, сразу следующий за Падением, будет наиболее критичен для выживания человечества. У нас есть возможности, но они угасают с каждым днём.

— Большие, чем заклинание, которое мы когда-нибудь можем открыть? То, которое позволит людям жить за пределами щитов?

Он остановился и слегка нахмурился.

— Каков прогресс ваших «единорогов» за последний год?

Она не покраснела, но её уши прижались к голове.

— Не очень, — на самом деле, никакого, но это она говорить не собиралась. Но не то чтобы она ожидала прорыва! Сама Эквестрия, страна, практически работающая на магии, уже попробовала и не справилась! С чего у них получится лучше, со всего несколькими пони и куда меньшим временем?

— Именно, — светильники за их спиной щёлкнули, выключаясь, но зажглись новые впереди. Она слышала недалеко негромкое гудение электроники, скребущийся и искрящий металл, работающую пневматику. Пещера тоже изменилась, с вырезанного инструментом потолка на уходящий ввысь естественный. Вдали переливались сталактиты и озерца прозрачной воды. – Человечество не может рассчитывать на пони в дальней перспективе. Мы благодарны за вашу помощь, и мы продолжим сотрудничество так долго, как это будет возможно. — Но наше время ограничено. Ключ, даже больше, чем ресурсы, это знание. Индустриальная держава зависит от работы многих специалистов, каждый из которых посвящает всю свою жизнь одной избранной профессии. Глобализм означал, что очень немногие страны обладали достаточными ресурсами, чтобы быть по-настоящему независимыми. Нам же приходится не только работать с населением меньшим, чем у средневековой деревни, нам приходится поддерживать работу сложнейших технологий, и даже если небольшая её часть развалится, для нас это означает гибель.

Он притормозил, когда они приблизились к источнику шума. На роликовых держателях перед ними лежал крупный объект, размером с автобус. Дэй была слишком далеко, чтобы в темноте его как следует рассмотреть.

— Таким образом, Рейвен живёт на заёмном времени, если, конечно, мы не сделаем что-то впечатляющее, — он остановился и указал на большой объект. – Скажи мне, Лонли Дэй, ты когда-нибудь слышала о зонде фон Неймана?

Маленькая земная пони покачала головой, сделав несколько громких шагов мимо него, чтобы рассмотреть аппарат получше. Белые стерильные поверхности, похожие на виденные по телевизору, как корпуса марсианских посадочных модулей или внутренностей космического челнока. Большая часть увиденного состояла из исходных материалов, крохотных кусочков, собранных из компонентов MHS.

— Это спасение человечества. Когда он будет закончен, мы запустим этот зонд в пояс астероидов. Где-то через год он туда доберётся, выберет богатый минералами астероид. Он соберёт минералы, и ещё за год-другой построит идентичную копию самого себя. Оба зонда повторят процесс, и ещё через пару лет их станет четыре. В конце концов, их станет восемь, потом шестнадцать, тридцать два… дальше, думаю, понятно, — он подошёл к краю круглой дорожки. Когда он пересёк какой-то невидимый барьер, автоматические манипуляторы замерли и замолкли.

— Что-то подобное было бы невозможно сделать даже в год Падения. Теперь возможно, — он протянул руку к месту, где была нарисована сине-белая эмблема Земли. – Этот дизайн использует всего шестнадцать элементов, собранных меньше, чем в сотню простых компонентов. Все эти элементы в избытке присутствуют в солнечной системе.

Он убрал руку и развернулся к ней.

— Поймите, пройдёт много лет, прежде чем зонды достигнут полезной для нас численности. Меня уже не будет в живых. Моих детей и внуков тоже уже не будет. Но в конце концов они достигнут критической массы. Им необязательно оставаться привязанными к однажды заданной схеме, наши передатчики могут передавать им все наши новые разработки, и разум роя будет расти. В конце концов, они соберут нам новый дом. Рейвен-сити станет громадной станцией, и наша численность больше не будет ограничена хлипкими щитами. Без гравитационного колодца планеты, их радиус будет больше как минимум на порядок.

Она представляла себе его видение. Чёрт, да Алекс практически уже видела саму станцию. Процветающая популяция её собственного истинного вида, снова живущая в безопасности. Они оставят пони Земли позади.

— Как долго? – перспектива почти заставила её потерять дар речи. – Сколько времени это займёт?

Он нахмурился.

— Тяжело сказать точно. Если мы не ошиблись, то зонды смогут работать без нашего вмешательства. Они могут быть готовы к сооружению достаточно большой станции уже через пятьсот лет, или быстрее, если первому повезёт. Но нам не хватает некоторых… критичных технологий. Ядерный синтез совершенно необходим, но мы его пока что не освоили. Ещё масса технологий, которые человечество почти обрело до Падения. Это будет задачей моих людей, в те сотни лет, которые потребуются зондам на их работу.

Он повернулся к ней, и она почти почувствовала исходящую от него экспрессию.

— Алекс, нам нужны ваши пони, чтобы это произошло. У Рейвен нет возможности забросить этот зонд на орбиту. У нас есть только талант, Инициатива знала, что наша единственная надежда лежит в космосе, пусть даже они не знали, где мы достанем рабочие руки.

— Мы никогда не сможем собрать всё необходимое, чтобы отправить зонд на орбиту, но это и не потребуется, — он улыбнулся. – Помните НАСА, как они перестали строить ракеты потому, что американцы перестали за них платить? – на её кивок он продолжил. – Они никогда не прекращали. Наша система доставки ждёт, запечатанная в складах и ждущая, пока мы её соберём.

— Она портится. Даже со всеми нашими приготовлениями, осталось ещё очень много работы. Ремонт установок, запуск заводов по очистке топлива, транспортировка и сборка. Если мы не займёмся этим немедленно, через несколько лет будет слишком поздно. – Он глубоко вздохнул. – Изменения в наших заказах на импорт это только начало. Нам потребуются все доступные пони вашего города. Нам потребуются все доступные пони всех поселений. Мы наполним небеса Колибри, вложим все ресурсы и выведем этот зонд на орбиту до следующей зимы. Я верю, что пони способны на эту работу. Сотрудничество с другими поселениями может принести ещё больше сил. Вместе, организованное население этого континента может сделать это реальностью.

— Так что я спрошу вас, Лонли Дэй, любите ли вы человечество достаточно сильно, чтобы принести ему ещё одну жертву?

Лицо её матери промелькнуло перед её глазами. Её сестра. Сироты, рисунки пальцами, потоки машин. Даже её брат.

— Любим. Тем не менее… — она глубоко вдохнула. – Доктор Кларк, это будет непросто. Оторвать столько пони от полей означает жизнь на консервах и траве. Многим пони это не понравится. Если мы и вправду этим займёмся, нам потребуется компенсация. Большинство пони не готовы поставить свою жизнь на паузу ради человечества. – Она понизила голос. – Многие пони считают, что вы их бросили. Они не любят HPI и всё, что с вами связано. Они думают, что вы должны были либо спасти всепони, либо никого.

— А вы?

Она покачала головой.

— Больше нет, — она подняла взгляд и в первый раз как следует осмотрела зонд. Маленькие тонкие ножки с острыми хваталками, как будто раздутый до громадных размеров бактериофаг. Многие поверхности покрыты плёнкой солнечных батарей, и во многих местах по всему корпусу открыты порты для других зондов, поменьше. – Но я знаю моих пони. Они захотят платы за помощь.

Он кивнул.

— Мы так и предполагали. Как только закончим с зондом, я смогу перенаправить производство на всё, что вам потребуется во время исполнения проекта.

— Знаю. Но потребуется больше, — она отвернулась от зонда и посмотрела ему в лицо. – Я хочу, чтобы была создана система управления, и зашита во все дроны. Во все, в каждую копию. – она махнула в сторону зонда. – Мы надеемся, что у вас всё получится. Они построят вам станцию, или что там у них выйдет, и как-то вас на неё поднимут. Когда это произойдёт, когда все люди покинут Землю, эти дроны станут нашими, вместе со всем, что они построят. Какую бы они не использовали верфь или перевалочные станции, и орбитальные шахты. Всё перейдёт к пони Земли. Управление перейдёт ко мне или к избранному мной преемнику. Можете в меня вживить ядерный маячок или что-то подобное.

— Только в вас? – он поднял брови. – Вы считаете, что одному человеку можно позволить это всё контролировать?

Она покачала головой.

— Я считаю, что подобный инструмент может вызвать геноцид или войны, и что даже очень хорошие группы пони могут забыть, что они должны делать, за столько лет. Может, они подумают, что они лучше, чем всепони остальные, и используют ваши зонды, чтобы мы про это не забывали.

Он выглядел озабоченным, и ей казалось, что ещё чуть-чуть, и его брови улетят с его лица.

— Но вы не такая. Вы отличаетесь.

— Нет, — она вздохнула. – Доктор Кларк, я не личность. Я Архив. Мои желания отражают желания человечества. Если я использую этот инструмент чтобы порабощать и завоёвывать, то только потому, что человечество стало поработителями и завоевателями.

— И когда вы умрёте?

Она отвернулась от него и ответила.

— Я не умру. – она сказала это с такой уверенностью, такой абсолютной убеждённостью, что доктор Кларк чуть было не отшатнулся. Тем не менее, он знал достаточно, чтобы понимать, что она это говорит не просто потому, что ей так захотелось. Он должен был читать доклады.

Выражение лица Кларка стало непроницаемым.

— Мы можем остаться в солнечной системе на… много лет. Тысячи, если не больше. Мы даже представить себе не можем необходимые технологии для межзвёздных перелётов. Мы можем так никогда и не улететь. Честно говоря, в этом может и не быть смысла, разве что нам удастся найти место без таумической радиации. Место, где мы сможем свободно гулять под открытым небом, место, где наши дети смогут почувствовать ветер. Может, человечество будет заперто в этих станциях навсегда.

— Может быть, — она пожала плечами. – Но тут тоже есть человечество, доктор. Я, другие… наши дети. Мы тоже человечество. Даже если мы больше на него не похожи внешне. Наши правительства, наше общество, они все предали нас. Они были готовы позволить нам всем умереть, только эквестрийцы смогли это предотвратить. Да, я понимаю, у вас не было выбора, и я вас не виню. — Но суть в том, что вы задолжали нам куда больше, чем несколько турбин и запасные транспондеры за помощь. Вы задолжали нам наше общество. Может, когда вы уйдёте, нас уже будет достаточно, чтобы использовать этих дронов и снова его возродить, пусть даже у нас всё ещё останутся копыта. Тот крохотный срез человечества, который вы сохранили, может построить себе новые зонды. Вы можете отправляться куда хотите и добывать там что хотите. Просто оставьте нам те, с помощью которых туда доберётесь. Таким образом, со временем, мы все выиграем.

Человек провёл рукой по седеющим волосам и отступил назад, чтобы сборочные машины смогли возобновить работу.

— Вижу, что вы смотрите так же далеко, как я. – пауза. – Думаете это удовлетворит ваших пони? Они ведь так заняты выживанием, увидят ли они ценность подарка, до которого они не доживут, как не доживут их дети и внуки? Плоды этого обмена могут быть так далеко, что за пределами этого бункера никто о нём и не вспомнит, когда придёт время.

Она улыбнулась.

— Думаете, ваши преемники сдержат ваше обещание?

Он немедленно кивнул.

— Разумеется. Человечество держит слово. А вы можете быть уверены, что ваш вид разберётся, что делать с зондами, когда их получит? Сеть таких размеров, сотни тысяч, если не миллионы зондов, этого хватит, чтобы легко разрушить общество.

Лонли Дэй посмотрела на неровный пол возле своих копыт, и на волшебные кандалы, отобравшие её силу. Затем она открыла рот и рассказала доктору Кларку такое, что не рассказывала даже лучшей подруге, хотя её партнёр догадался сам. Кларк выслушал, кивнул. Они пожали руки. Ну, он пожал ей копыто.

Через семь месяцев Алекс сидела со своими друзьями и наблюдала последний запуск человеческой космической программы, на поле, настолько забитом пони, что она не видела под их цветными телами траву. Ни одного человека не присутствовало, но она знала, что они наблюдают через камеры дронов.

Земля содрогнулась и пламя химических ракет опалило её в последний раз. Одна, последняя, ракета исчезла в утреннем небе, растворившись за пределами видимости. На орбите слабое ускорение его собственных ионных двигателей направило одинокий зонд в его путешествие в пояс астероидов. С ним отправились надежды всего человечества и, кто знает, может и будущих пони.

На следующий день был подписан Постчеловеческий Общий Договор о Сотрудничестве между восемнадцатью отдельными городами-государствами и одним человеческим бункером.

Жизнь была хороша.

Поначалу.

Часть 8 (Коди) – Глава 1

Алекс подошла к двери на дрожащих ногах. Меньше двадцати футов, но в её состоянии – громадная дистанция. Если у меня от этого печенье подгорит…

Алекс никогда и представить не могла, что ей придётся познать сложности и стрессы беременности. Теперь она их знала, уже почти одиннадцать месяцев. Оливер, да чтоб я ещё когда согласилась. Тебе повезло, что я не засадила тебе нож прямо в… Она схватилась зубами за дверную ручку и распахнула дверь.

Снаружи её ждало три пони. Одной из них следовало бы знать, что её сейчас лучше не беспокоить, а других двух она не знала. На крыльце стояла Райли и жеребец-земнопони. За ними располагалась грубая деревянная телега, каких немало наделали возвращенцы, чтобы возить вещи на большие дистанции. Большая часть припасов для путешествия всё ещё лежала в ней, что объясняло, почему от земнопони так жутко воняло. Но кроме этого в ней ещё лежал ченжлинг, связанный настолько плотно, что верёвки глубоко врезались в его чёрный хитин.

— Райли, – сказала Алекс, вымученно улыбаясь. Королева уже переросла Алекс, её тело достигло ужасающей ченжлингской зрелости. Похоже было на идеальную здоровую кобылу, но ещё более вытянутую и значительно более тощую, чем считалось нормой для здоровых пони. – Я, эм… я сейчас не в лучшей форме для…

— Знаю! – ответила та со смесью раздражения и страха в голосе. – Прости, что мы пришли. Я знаю, что твой муж будет в ярости. Но я не знала, что делать, и он настоял, что нам требуешься именно ты.

— Я сейчас немного не в форме, – сказала Алекс, слегка поворачиваясь и демонстрируя свой раздутый живот. Впрочем, они его и так прекрасно видели. – Я в декретном отпуске. Офис Джозефа в...

Закончить ей не удалось, потому что пони её перебил. Такое случалось не в первый раз – чем более беременной Алекс становилась, тем меньше сил у неё оставалось на другие занятия. Даже магия земли помогала только до определённого предела. Если кто-то хотел помешать ей что-то сделать, у них наверняка бы получилось. Ещё немножко, малыш. А там моё тело снова станет только моим.

— Простите меня, – пони снял с головы широкополую шляпу и почтительно склонился. Причина, по которой от него так несло, была достаточно очевидна – на нём были надеты тёмные штаны и футболка не совсем подходящего размера. Ещё на нём были плотные ботинки, рабочие, со стальными носками. – Звать меня Хирам. Хирам Янг. – Он снова указал на тележку. – А друга моего, стало быть, Алвин. Он, эм… ладно, не буду тянуть кота за хвост. Он сломался.

Алекс немного сдвинулась, чтобы получше взглянуть на телегу. Было видно, что ченжлинг непрерывно пытается разорвать верёвки.

— Погодите, – она снова повернулась к Райли. – Ты не смогла ей помочь? Используя эту… штуку с разумом, которую ты обычно делаешь?

Райли покачала головой:

— Алекс, я пыталась. Но он не дрон. По крайней мере… мне так кажется. Он мне сопротивляется. Мне не хватает сил его заставить.

— Его, – повторила Алекс, глубоко вздохнув и втягивая силу земли чтобы не упасть. Ей, пожалуй, стоило вернуться в постель. – Это… тебе удалось найти самца? Получается, они существуют!

— Я его не нашёл, – сказал Хирам. – Работали мы вместе. Ехали кой-куда, когда… – Он помахал копытом, возвращая шляпу на голову. – Поначалу-то всё нормально было. Он собрал радио, сказал, что нам надо ехать и искать вас. Но потом ему стало хуже. Чем дольше мы путешествовали, тем он становился менее… вменяемым.

— Прости, – снова сказала Райли. – Я знаю, что это не твоё дело. Отдыхай. Я, наверное, смогу не дать ему умереть, даже если на большее меня не хватит. Мы вообще пришли только потому, что этот человек настоял, чтобы мы тебя побеспокоили.

Алекс очень тянуло соблазниться на предложение Райли и действительно плюнуть на всё и вернуться в постель. Её тело чувствовало себя так, как будто может лопнуть в любой день. Пожалуй даже в любой момент. Оливер заставил её постоянно носить с собой рацию, и хотел, чтобы она спала в больнице до самых родов. Но она отказалась по этой самой причине.

— Почему? – спросила она. – С чего вы взяли, что я смогу чем-то помочь? Я не ченжлинг. Я не доктор. Вот мой муж… он знает, что делать. Я могу объяснить, как добраться до больницы.

— Нет! – воскликнул Хирам, так громко, что Райли повернулась и бросила на него сердитый взгляд. – Простите, но нет. Не думаю, что ему сейчас это нужно. Мне нужно поговорить с вами.

— Нужно? – Алекс подняла бровь. – Не знаю, кто вам это сказал, но… у меня печенье в духовке, и оно уже почти подгорело. Может, поговорим в доме?

Когда она отвернулась, сквозь дверь к незнакомцу бросился Хуан.

— Н-не бойтесь лая, он не… – пёс не лаял. – Эм. Хуан, вернись. Мы поговорим внутри.

Через несколько минут Алекс достала печенье из духовки, в самый последний момент перед тем, как они бы пригорели. Она подавила желание немедленно проглотить несколько штук прежде чем они остынут, вместо этого вернувшись в гостиную своего мобильного дома. В ней было тесновато, особенно после того, как новенький земнопони уложил ченжлинга перед ними на пол. Тот определённо сопротивлялся, несмотря на связанный рот и ноги. Постепенно ему удавалось перемещаться в сторону Райли.

— Итак… – начала Алекс, усаживаясь в кресло напротив. – Хирам, почему вы пришли сюда? Что, Джозеф отказался помогать? Потому что если отказался…

— Нет, – войдя в помещение Хирам снял шляпу и положил на диван рядом с собой. – Просто… просто мне показалось, что вы именно та пони, с которой мне надобно поговорить. Когда Райли мне про вас рассказала, я понял, что вы можете ему помочь.

Алекс закатила глаза:

— Вам, значит, показалось? Полагаю, Райли не забыла вам рассказать, что у меня срок подходит со дня на день, и что добавлять мне стрессов сейчас не лучшая идея?

Выражение лица Райли было для Алекс достаточным подтверждением. Но с другой стороны, она ничего иного и не ожидала.

— Вы ему поможете, – снова сказал Хирам. – Я знаю, что вы такое, мисс Питтман. Бог поставил вас здесь сохранять человечность – так вот вам человек, который теряет её прямо у ваших ног.

— Бог меня… – начала было возмущаться Алекс, но прервала себя и глубоко вздохнула. Она не собиралась себя накручивать указывая на ошибки в фактах. Оливер ясно дал ей понять, что надо избегать всех источников стресса. И этот определённо был в их числе. – Я посмотрю, – сказала она. – Но у меня нет никакой магии. Я земная пони, как и вы. Я не знаю, что вы от меня ждёте.

— Что вы постараетесь, – ответил он.

Алекс закатила глаза, снова встала и приблизилась к лежащему ченжлингу. Тот был в плохой форме – верёвки были затянуты достаточно сильно и давно, чтобы врезаться в его броню, и то, что у ченжлингов заменяло кровь, сочилось из-под них. Он выглядел так же, как Райли в первую ночь – высохшим от голода. Райли голод не свёл с ума, но про него такого сказать было нельзя. Выглядел он похожим на Райли, но были и отличия. На его голове не было наростов, и не было гривы и хвоста. Вместо этого вдоль его шеи росли гребни, а его броня выглядела более громоздкой.

— Алвин, – сказала она ясным голосом. – Тебя ведь так зовут?

Ченжлинг перестал дёргаться, извернувшись и уставившись на неё своими фасеточными глазами. Архив сглотнула отвращение, пытаясь взглянуть сквозь лежащее перед ней тело на человека, которым когда-то был этот пони.

— Приятно познакомиться, Алвин. Меня зовут Алекс. У нас имена начинаются на одну и ту же букву, забавно, правда?

Было нелегко читать эмоции через настолько отличающиеся от её собственных глаза. Но она продолжала смотреть, пока не почувствовала страх пони. Страх перед Райли, если судить по тому, как он продолжал извиваться. Он выглядел загнанным животным, отчаянно пытающимся прорваться мимо источника опасности.

— Райли, можешь на минутку отойти в кухню? – попросила Алекс. – Там у меня печеньки. Думаю, тебе стоит попробовать. Это рецепт Скай.

Если королева ченжлингов заметила, что Алекс пытается на самом деле провернуть, она не стала возражать.

— Конечно, Алекс, – она удалилась своей обычной изящной походкой.

— Как вы можете…

Алекс оборвала Хирама одним сердитым взглядом, поднимая копыто и призывая к тишине. Она шагнула ближе к связанному ченжлингу:

— Теперь ты в Александрии, Алвин. Мы пытаемся отстроиться заново. Думаю, нам бы не помешала твоя помощь.

Оливера совершенно не обрадовало бы происходившее, узнай он о нём. Алекс приходилось надеяться, что он не узнает. Она наклонилась поближе, схватилась за верёвки, которыми был завязан рот пони, и разорвала их, как будто они были сделаны из бумаги.

Хирам ахнул и потянулся к ней копытом, но ничего не произошло. Ченжлинг не попытался её укусить своими острыми зубами, только закашлялся и уронил верёвку перед собой.

— Вот, так ведь лучше? – Алекс отступила за пределы досягаемости, но не слишком быстро, чтобы не показаться убегающей. – Извини, но остальные верёвки пока останутся, я не знаю, не попытаешься ли ты сбежать. Ты меня понимаешь?

Алвин никак не среагировал, просто продолжал смотреть на неё. По крайней мере, больше не казалось, что он испуган.

— Хорошо. А у меня для тебя кое-что есть, – сказала Алекс. – Только что испекла. Потянуло на них, знаешь ведь, как оно бывает. – Она посмотрела на свой живот и покраснела. – А может и не знаешь. Я бы тоже предпочла не знать… но, может, и тебе захочется попробовать печеньку. Я знаю, ченжлинги не особенно уважают еду пони, но… ты выглядишь довольно голодным. Сейчас вернусь. – Она встала и, развернувшись в сторону кухни, и с трудом двинулась вперёд. По крайней мере, у меня всё ещё есть магия земли. Стенки трейлера были достаточно тонкими, чтобы не мешать, пусть даже у Алекс и не было в нём той силы, какая была бы, стой она прямо в грязи.

Но в Эквестрийских медицинских справочниках было совершенно чётко указано, что ей не следует всё время находиться на земле. Кобыла-земнопони, совершившая такую ошибку, рисковала пропустить правильную дату родов и усложнить сам процесс. Алекс не могла просто жить в поле и позволять магии облегчать ей жизнь, пусть даже и очень хотелось. Осталась максимум пара недель, а потом свобода.

Алекс шагнула на кухню и обнаружила, что Райли прячется прямо за дверью и выглядит очень нервно. К печенью она, разумеется, и не притронулась, и просто рыла копытом пол, немного дрожа и смахивая с лица слёзы. Ченжлинг в комнате наконец заговорил. Ну, точнее, не то чтобы заговорил, звук был больше похож на кошачье мяуканье, испуганное и жалкое.

— Мне не должна требоваться твоя помощь, – сказала Райли. – Он ченжлинг, я королева. Я должна… Я чувствую, что могу справиться.

— Ты молода, – шепнула в ответ Алекс, с симпатией прикасаясь к ней. – И ты ченжлинг. Я могу его накормить, а ты нет.

— Мог бы и его друг, – указала Райли. – Как он настолько оголодал, когда с ним был друг?

Алекс пожала плечами:

— У пони есть инстинкты. Недостаточно делать дружелюбный вид, если глубоко внутри тебе страшно. Мы же на это уже натыкались, забыла?

Райли только пожала плечами, отворачиваясь. Алекс подошла к подносу. Она осторожно подняла печенье с шоколадной крошкой, используя прихватку для рта, чтобы не обжечься. Даже так она чувствовала источаемый ими жар. Но теперь у неё были годы практики в обращении с собственным ртом. Даже раздутая и неловкая, она всё равно не упала.

Когда она подошла, Алвин перестал ныть, с интересом наблюдая за ней и не обращая внимания на еду. Она поставила поднос вплотную к нему, достаточно близко, что вздумай он дёрнуться и цапнуть её, у него бы получилось. Но Алекс не боялась – иначе ничего бы не вышло.

— Держи, – сказала она, поднимая зубами печеньку и протягивая ему. – Фокофафная кфофка. Мои люфимые.

Ченжлинг открыл рот и принял угощение. Только когда он это проделал, Алекс позволила себе отодвинуться. Алвин прожевал и проглотил. Выражение его лица быстро изменилось, проскочив через такое множество различных эмоций, что Алекс сомневалась, удастся ли ей их все назвать. Он перекатился на бок и заплевал остатками печенья весь её ковёр.

— Э-это… было худшее… печенье… Ты ведь вместо яиц добавила яблочное пюре?

— Верно, – Архив улыбнулась ему, протянув копыта туда, где его передние ноги были стянуты верёвкой, и скрывая её. – Больше никаких цепей, Алвин. Никогда. – Остальные верёвки разлетелись с той же лёгкостью благодаря приложению земной магии.

— Я знал, что это задача именно для вас, – сказал Хирам, поднимаясь и глядя на своего друга. – Алвин, ты в порядке?

Ченжлинг с большим трудом поднялся, покачиваясь. Хирам поспешил поддержать его, хотя Алекс удалось заметить следы отвращения, которое, как она знала, многие пони испытывали по отношению к ченжлингам. Достаточно, чтобы в качестве пищи он был бесполезен.

— Д-да, – пискнул ченжлинг, с трудом отвечая на объятия друга. – Я не… не знаю, оставлю ли я себе это имя. Время подумать у меня было. – Он посмотрел на поднос и ударил по нему копытом. Неостывшее печенье разлетелось по комнате. – Поверь, я делаю тебе одолжение, – сказал он. – Такое не стоит есть никому.

Райли вернулась из-за угла, не скрываясь уставившись на них обоих. Она подошла к ним на расстояние нескольких футов и слегка приподняла одно крыло.

— Я, эм… прости… прости, что напугала, – сказала она.

Ченжлинг повернулся к ней и их взгляды встретились. В трейлере на несколько секунд повисла тишина. Хирам её прервал, громко откашлявшись:

— Ну чего, надо нам идти, Алвин. У миссес Архив… – он замолк, повернувшись к ней, уставившись на пол за её спиной. – А я и не знал, что у лошадей так бывает.

Алекс поморщилась и повернула голову чтобы посмотреть. Пока стресс ситуации её не отпустил, она не замечала, что её задние ноги и хвост покрывает влага, собирающаяся на полу под ногами. Небольшой паузы в сосредоточенности хватило, чтобы она перестала тянуть в себя магию и подавлять боль. Она почувствовала, как схватки сминают её как гружёные кирпичом сани, заставляя ноги подогнуться, а глаза закатиться.

Райли поймала её своей магией и придержала в воздухе, пока этот момент не прошёл.

Алекс с трудом подняла копыто, указывая на диван, где лежала рация:

— П-позови… Оливера, – пискнула она. – Он пошлёт машину.

После этого всё слилось в круговерти. Идеальная память Алекс полагалась на её органы чувств, а они были в полном раздрае. Она познала боль, самую разнообразную, боль, которую её маленькое тело не было способно выдержать. Магия земли не дала ей облегчения.

Рождение всегда связано с кровью, но в её случае процесс получился особенно кровавым. Её тело было слишком молодым, слишком маленьким, она не была готова. В конце концов она умерла.

Но потом ей стало лучше.

Часть 8 (Коди) — Глава 2

Алекс моргнула и открыла глаза в полумраке больничной палаты. Боли не было, только неприятное онемение конечностей и, особенно, живота. Палата вокруг неё была полностью разгромлена. Её собственный зелёный мех устилал пол, несмотря на то, что всё её тело было по-прежнему им покрыто. Углы палаты были забрызганы кровью, ею же была залита дверь и пропитан матрас. Алекс очнулась так быстро, что они не успели за ней убрать.

Её сердце начало биться и монитор возле кровати принялся попискивать. Её лёгкие наполнились воздухом, и она закашлялась. Возвращение нередко ощущалось так, как будто она вот-вот утонет, первые вдохи настолько же тяжёлые, как были бы для новорожденного.

В палате что-то шевельнулось и у Алекс не сразу получилось сфокусировать на нём взгляд. Фиолетовая шерсть, грива будто молния, халат, испачканный пахнущей железом кровью. Он пошатываясь подошёл к её кровати, принеся с собой запах пота и всё ещё с грязной маской на лице.

У Алекс не хватило сил сопротивляться, когда он поднял её правую переднюю ногу, не доверяя мониторам и проверяя пульс собственным чувствительным копытом.

– Господи, да что ж ты такое? – его слова воспринимались растянуто, как будто идущими издалека. Её мозг всё ещё вернулся не до конца.

– Жива, – прохрипела она, выплёвывая ему на грудь полный рот слюны и крови. Её собственная грудь и живот теперь выглядели идеально чистыми, ни следа растяжек и набухшего в готовности к приближающимся родам вымени. Никаких признаков длившейся почти год беременности. Она выглядела так же, как в день, когда она вернулась из Эквестрии. Ей казалось, что она ощущает в своей гриве запах Эквестрии. – Почти. Погодь минутку.

Оливер сорвал маску, его золотистые глаза наполнились слезами. В его гриве всё ещё оставались следы крови.

– Смерть не отдаёт свои жертвы, – сказал он. – Умереть – значит больше не существовать. Возвращаться нечему.

Алекс не смогла сдержаться и улыбнулась. Она знала, что улыбке сейчас нет места, что она скорее всего ещё сильнее его разозлит. Но удержаться никак не получалось.

– Я в-вчера встретила глубоко верующего пони… вчера, да? Не знаю. Думаю, его слова были более традиционны.

Естественно, она была права. Она должна была сказать что-то другое. Выражение лица Оливера потемнело, глаза сузились.

– Не шути со мной, Хаггард. Только не после сегодняшней ночи.

Она открыла рот чтобы огрызнуться – по крайней мере, эта часть её мозга всё ещё работала. Но затем она проглотила что хотела сказать, откинувшись на подушку.

– Я видела место, про которое ты сейчас думаешь, – прошептала она. – Не думаю, что оно такое уж страшное.

Оливер хмыкнул:

– Тем не менее, ты всегда возвращаешься.

Она снова улыбнулась:

– Это потому что ты здесь. И другие пони, они тоже ничего.

Он в ответ не улыбнулся.

В этот момент к ней полностью вернулась память. Алекс была в больнице не из-за какого-то из множества происшествий, случившихся с ней за последние годы. Её не застрелили и не переехали. Она сделала что-то куда более важное. Может, именно поэтому Оливер был так расстроен?

– Что с ребёнком?

Его выражение не изменилось:

– Он в порядке. За ним сейчас Клауди присматривает. Здоров, состояние хорошее.

– Выбор был или он, или я, – пробормотала Алекс, опуская глаза на кровать. – Надеюсь… надеюсь ты не забыл, что выбирать надо было его.

Оливер положил голову ей на плечо. Она обняла его, замерев в тишине и не обращая внимания на запах. Она не знала, сколько потребовалось Оливеру чтобы заговорить – но немало.

– Я не… мне не нравится, когда те, кого я люблю, снова и снова себя отдают. Смерть никогда раньше не возвращала назад тех, кого я потерял. Однажды она не вернёт и тебя.

– Может быть, – прошептала она в ответ. – Но не сегодня.

Сказав это, Алекс поднялась на ноги, перекатившись на другую сторону кровати, чувствуя скопившуюся там грязь. Это было совершенно непохоже на её мужа – обычно больница была безукоризненно чиста, в соответствии со строжайшими стандартами чистоты времён до События. Но обычно ему не приходилось наблюдать, как перед ним умирает его жена.

– Осторожно! – крикнул он, бросаясь к ней. – Тебе пока не стоит вставать! Ложись в постель!

Она проигнорировала его, без труда выпрямляясь.

– Олив, – сказала она, как можно мягче. – Я умерла, забыл? У меня не будет выздоровления. – Она развернулась боком, убирая с дороги хвост. – Видишь? Никаких повреждений. Никаких растяжек. Ничего.

– Ох, – он вяло помахал копытом. Она всё ещё видела боль на его лице, когда он снял окровавленный халат и бросил его на кровать. – В таком случае полагаю, тебе и открытки «поправляйся быстрее» не понадобятся.

Она до этого и не замечала всего, что лежало на прикроватных столиках – пожелания здоровья от пони Александрии. Они были куда менее цветасты, чем во времена продававшихся в супермаркетах открыток, и среди них не было воздушных шариков. Зато было много свежих цветов и других вкусных вещей. Всё, что могла желать молодая мать.

– Клауди в соседней палате с нашим сыном, – сказал Оливер. – Ждёт тебя.

– Что ты ей сказал? – спросила Алекс.

– Ничего, – ответил он. – Я помню, ты не хочешь, чтобы другие знали. Просто сказал, что тебе нужно время отдохнуть.

Алекс не позволила себе задуматься о плохом, не сейчас. Как ей кормить ребёнка, если у неё нет молока? Как пони Александрии отреагируют на её чудесное исцеление? Ничто из этого сейчас не имело значения.

С таким маленьким населением как у них, детское отделение никогда не было перегружено. Несколько родов в месяц означали, что нет смысла держать там кого-то на постоянной работе. Обычно либо Оливер, либо кто-то из его помощников делал всё необходимое. Учитывая обстоятельства, там вместо него заправляла Клауди Скайз.

Она даже оделась в форму медсестры, специально сшитую для неё, и лежала в углу палаты вместе со своей старшей дочерью, Ами. Кобылка уже могла ходить самостоятельно, но была уложена в кроватку-качалку, что ей определённо совершенно не нравилось.

– Надо же, – сказала Скай. – Ты уже ходишь? Земнопонесть, похоже, тот ещё стимулятор.

В середине палаты стоял одинокий инкубатор, помаргивающий тёплыми огоньками и попискивающий как будто кругом был мир до События. Внутри лежал первый ребёнок Алекс.

Она немедленно почувствовала связь между ними, то, к чему её не могла приготовить никакая её магия. Глядя сквозь стекло на крохотного пони внутри, на шерсть как у неё самой, только более синюю, с прядями гривы как у Оливера, она почувствовала нечто, известное матерям с начала времён, и мало кому ещё. Она почти не слышала облегчения Скай по поводу её возвращения, не чувствовала объятий, не видела ничего иного. Она не могла почувствовать удовлетворения, пока не возьмёт крохотного пони в руки.

Ну, или в копыта.

В этом чувстве не было ничего сверхъестественного, как всё чаще случалось с другими её чувствами. Ничего, кроме простой любви в громадных фиолетовых глазах.

– Думаю, ты был прав, – сказала она, подняв взгляд на Оливера. Он подошёл поближе, внимательно наблюдая за любым признаком недомогания у них обоих. Его манеры улучшались тем больше, чем дальше они уходили от её смерти. – Думаю, Коди будет для него подходящим именем. Коди Питтман. Это ты, малыш! – Ей показалось, что ребёнок ей улыбается. Она улыбнулась в ответ.

– Это не очень хорошее имя, – вмешалась Скай. – Может, будь он человеческим ребёнком, оно бы и подошло. Но это же пони. Надо придумать ему имя, подходящее для пони.

– Он Коди, – раздражённо сказал Оливер. – Мы с Алекс это обсудили. Коди если мальчик, Мэри если девочка.

Клауди Скайз закатила глаза:

– Ну ладно, как хотите. Вы же не моего ребёнка обрекаете на жизнь, полную издевательств. Правда, Шурфайр?

Кобылка посмотрела на неё из люльки, плача и пытаясь вырваться. Клауди ей этого не позволила.

– Коди, – снова сказала Алекс, ещё раз проверяя, как оно звучит. – Да, звучит неплохо. Современно.

Скай что-то проворчала из своего угла.

Через несколько часов они перебрались в другую палату, не покрытую следами недавней смерти Алекс. Клауди Скайз сняла свою форму медсестры, и на то у неё была веская причина, потому что именно ей пришлось кормить ребёнка. Спасало то, что её собственному было всего пара месяцев от роду.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказала она мягким, ободряющим голосом. – У Мистик Руна было больше года на то, чтобы прочитать все книги по магии. Бьюсь об заклад, в Эквестрии было для этого заклинание.

Алекс внимательно наблюдала за ней, готовая поймать сына, если бы тот упал. Но младенцы-пони отличались от человеческих – они могли стоять и ходить практически с самого рождения. Он не упал.

– Думаешь, есть заклинание, чтобы у пони появилось молоко?

– Звучит как то, о чём в Эквестрии бы подумали. На ферме у животных постоянно были проблемы с молоком. У людей на этот случай есть искусственные заменители… но в Эквестрии их наверняка не умеют делать. Они придумывают заклинание.

– Можешь его спросить? – поинтересовалась Алекс, оседая на пол. – Если спрошу я, он это мне потом месяц поминать будет.

– Конечно, – ответила Скай. – Без проблем. Я надеялась у тебя с этим будет получше. Не ты ли говорила, что каждой из нас надо завести как можно больше жеребят?

Алекс содрогнулась, вспоминая, как её вскрывали на операционном столе. На её памяти это была одна из самых болезненных смертей.

– Клауди, я не думаю, что решусь когда-нибудь ещё на одного. По крайней мере, если не подрасту немножко. Оказывается, быть технически достаточно большой совсем не то же самое, что на самом деле быть достаточно большой. Оливер сделал всё от него зависящее, но у нас просто нет достаточного технического уровня.

По крайней мере, Оливера удалось отправить на заслуженный отдых. Даже магия земного пони не могла вечно позволять ему не спать.

– Это было ужасно, – и больше она ничего не сказала. Рассказывать в деталях о собственной смерти… Алекс не хотела посвящать в это никого. Даже Скай.

Кто-то постучал в дверь, после чего толчком открыл её. Алекс подняла взгляд и не удивилась, обнаружив там Адриана и Морию. Джозефа видно не было, зато они принесли еду в разнообразных стеклянных лотках. Позади Мории даже висел удерживаемый её магией столик, пусть даже просто складной пластиковый. За последний год она сильно продвинулась в использовании своего протеза. Копытами она толкала перед собой коляску, в которой тихонько спал Дик. Из всех детей он был самым старшим, и изрядно. Кроме того, он был неплохо воспитан. В отличии от своего отца…

– Привет, Алекс, – сказал Адриан. – А тебе не рано из постели вылезать? – Он глянул на Клауди, но никак не прокомментировал то, что она кормит Коди. Алекс стало интересно, а заметил ли он это вообще.

Значит, они пока не слышали о том, что случилось.

– Неа, – ответила она. – Я за Коди больше волнуюсь.

– И зря, – сказал Адриан. – Никто в детях не разбирается лучше Клауди. – Он поставил лотки с едой на стол и обнял жену. – Отдохни. Необязательно всё время быть храбрым мэром Александрии и во главе всего.

Она подчинилась, больше чтобы их успокоить. Коди проследил за её уходом своими громадными глазами, но, видимо, был слишком голоден, чтобы подать голос. И это было хорошо, потому что к этому времени голод Алекс начал напоминать о себе. Воскресать было делом нелёгким.

– Джо скоро подойдёт, – сказала Мория, когда все расселись вокруг стола. – Он сказал, что ему только что-то доделать, и он сразу сюда телепортируется. – Стульев вокруг стола не было, но пони они и не требовались. Пони могли усесться как животные. Даже Мория больше не носила много одежды, хотя шорты всё ещё надеть не забывала. Адриан от одежды отказался совсем, но на нём был его пояс с инструментом.

– Уверена, это что-то важное, – сказала Алекс, вгрызаясь в кукурузный хлеб. – Надеюсь, он понимает, что он в должности мэра застрял ещё минимум на месяц, если не больше.

– Он в курсе, – раздражённо ответила Мория. – Уж поверь мне, он в курсе. Он про это каждый вечер заткнуться не может, когда домой приходит. Говорит, что тебе и Оливеру надо было больше о других подумать, могли бы завести ребёнка и после того, как срок на посту закончился.

Клауди Скайз засмеялась:

– Ага, Рун просто-таки образец воздержания, – она демонстративно покосилась на коляску, после чего повернулась к Мории. – Ты как, уже снова беременна?

Мория сердито пробурчала:

– Хватит уже про меня, речь про Алекс. Не надо её утомлять всей этой ерундой, видно же, что роды у неё были очень тяжёлые. Посмотри на неё – бледненькая, едва ложку не роняет…

Алекс оттолкнула тарелку и нахмурилась. Возможно, кто-то из них и заметил.

– Я вернусь к работе как только Коди можно будет оставлять одного. Не знаю, какой это срок, но уверена, что в эквестрийских книжках для родителей про это написано. Я последую их совету.

– Ах да. У межвселенских массовых убийц должны быть прекрасные советы молодым мамам, – сказала Мория. – Тебе, пожалуй, стоит разжиться погремушками в виде их деспотов, как у Клауди. Так твой ребёнок будет с младенчества знать, кто его настоящие друзья.

Вот теперь Алекс действительно почувствовала стресс. Джозеф и впрямь объявился где-то через час, когда они уже закончили есть и Адриан уже ушёл. Джозеф сердито поговорил с Морией, тихонько пошептался с Клауди Скайз, после чего снова исчез, так же быстро, как и прибыл. Когда он вернулся, у него с собой была распечатка диаграммы заклинания, и всё раздражение, которое у Алекс накопилось по поводу его лени немедленно растворилось. У Джо может и был талант по-идиотски ставить приоритеты, но по крайней мере Алекс не придётся полагаться на Скай в вопросе кормления собственного сына.

В последующие несколько дней к Алекс пришло много посетителей. Не то чтобы её нужно было держать запертой в больнице, но Коди это всё ещё требовалось, и Оливеру настаивал. Она подчинилась просто чтобы не заставлять его нервничать. Все, кто хоть что-то значил в александрийской политике, пришёл пожелать ей выздоравливать побыстрей – офицеры милиции, торговцы, простые граждане. Некоторые оставили небольшие подарки. Она наслаждалась каждым из этих визитов, в основном потому, что сходила с ума будучи запертой в крохотной палате, вынужденная симулировать слабость.

Но один из посетителей отличался от остальных. Он пришёл ближе к концу, когда она уже готовилась покинуть больницу и перебраться назад в свой трейлер. Тёмная фигура вошла так тихо, что Алекс его едва заметила, пока не учуяла тарелку, которую он нёс в своей бледно-зелёной магии.

Это было печенье – её любимое.

К сожалению, врождённый страх пони перед ченжлингами распространялся и на младенцев, поэтому Коди принялся хныкать и плакать в колыбели возле её кровати, изо всех своих невеликих сил пытаясь спрятаться под одеяло. Только когда Алекс прикрыла колыбель одеялом, чтобы скрыть от него ченжлинга, он наконец успокоился.

– Привет, – сказал Алвин, ставя тарелку с печеньем на край прикроватной тумбочки. Он выглядел куда лучше, чем в прошлую их встречу – куда менее голодным, с зарубцевавшимися и заживающими ранками. – Я хотел извиниться за нашу первую встречу. Тогда я не знал, но знал бы – заставил бы Хирама подождать.

Алекс улыбнулась и потянулась к печенью, но немного не достала.

– Ну что ж, посмотрим, каковы они на вкус. Может быть я тебя прощу.

– Уж лучше, чем ваши! – он пролевитировал одно к ней, предлагая попробовать.

И он был прав – на вкус оно было значительно лучше её собственной попытки. Каким-то образом ему удалось принести их ещё тёплыми, и крупная шоколадная крошка таяла во рту, но при этом не обжигала. Алекс зажмурилась, наслаждаясь вкусом после всего того, что ей натащили другие пони. Сладость была именно тем, чего ей нестерпимо хотелось.

– Прощаю, – сказала она. – Там вообще твоей вины не было, Алвин.

Ченжлинг пожал плечами:

– Не Алвин, если можно. Тот я был куда лучшим человеком, чем я сейчас. Что бы меня в это ни превратило… в высасывающего души паразита… какой бы мы все ни прошли страшный суд, я его завалил. Не хочу, чтобы моё прежнее имя запятналось тем, чем я стал. – Он кивнул на печенье. – Теперь я просто Чип, если не возражаете. Потому что память о том, чем вы меня накормили, навеки останется со мной.

Они одновременно засмеялись.

– Хочешь знать, каково это – не уметь забывать плохое? – спросила Алекс. – У тебя на это воображения не хватит.

Он перестал смеяться:

– Может и нет. Но по крайней мере вы остались настоящей, мэр Алекс Питтман. Вы всё ещё вы, просто с другой шкурой. Событие не отобрало у вас душу. С вами ваш сын, он вырастет без нужды высасывать из других жизнь чтобы не умереть с голода. Дети не будут плакать если он просто войдёт в комнату.

Алекс открыла рот чтобы ответить, но почувствовала, что слова ей из себя приходится с трудом выдавливать:

– Я… нет, ты прав. Жизнь ченжлинга не самая лёгкая перспектива… Чип. Но не думаю, что ты этим автоматически обречён. Я слышала рассказы про… жуткие вещи, которые делали другие ченжлинги. По-настоящему оправдывающие их имя. В других местах. Но не тут. Райли хочет быть иной. Она никому не лжёт, и ей не приходится быть паразитом. Думаю, тебе повезло, что ты её нашёл.

– Это да, – признал он мечтательным голосом. – Думаю, повезло. Никогда никого настолько красивого не… – Чип замолк, неловко растопырив крылья. Он отвернулся, ковыряя пол копытом. – Если тебе не трудно, никогда, ни при каких условиях при ней этого не упоминать, я буду очень благодарен.

– Не пытайся прятать, она знает, что ты чувствуешь, просто стоя рядом, – Алекс махнула в сторону тарелки. – Но так и быть. Принесёшь ещё одну такую тарелку – и договорились.

Часть 8 (Коди) – Глава 3

К работе Алекс смогла вернуться через пару недель, хотя большую часть времени Коди пришлось таскать с собой. Население Александрии было невелико, поэтому другие пони не жаловались, пока Алекс справлялась с работой. А она справлялась. Может она и не была профильным специалистом или опытным администратором, но чем дольше она работала, тем больше читала, а всё прочитанное оставалось при ней навеки.

Присутствие Коди не создавало тех проблем, которыми обеспечил бы её человеческий младенец. Жеребята не были младенцами, не были беспомощными ноющими и слегка подёргивающимися предметами, иногда гадящими в пелёнки. С первой же недели Коди уже умел ходить. К моменту, когда она вернулась к работе, он уже и бегать мог. Поэтому пока она сидела в офисе, его приходилось не только развлекать, но и следить, чтобы он никуда не убежал, а каждый раз, когда надо было куда-то выйти, ему приходилось идти следом.

Какие бы надежды она ни питала, что их сын заинтересуется работой Оливера – они быстро разбились. Хоть отца Коди и любил, его довольно сильно пугала больница и жуткие вещи, которые там временами происходили. Оливер был невероятно талантлив, но не всем пони, вошедшим в больницу, было суждено из неё выйти.

Следующие несколько лет выдались неплохими, несмотря ни на что. Александрия разрослась с нескольких дюжин населения до нескольких тысяч, как привлекая немалую часть недавно вернувшихся, так и с помощью очень высокой рождаемости. Алекс пока не знала, хватит ли народу чтобы поддерживать их человеческое наследие, все эти водопроводы, электричество и дома. Время покажет.

Когда судьба города начинала волновать её особенно сильно, Алекс покидала растущие горы металлолома и мусора, и доходила до руин Иллинойса.

Однажды Коди увязался за ней, сразу после того, как её четвёртый раз переизбрали мэром. Жеребёнок настаивал на том, чтобы обязательно надевать свою бейсболку во все походы за пределы города, точно так же, как Алекс непременно брала с собой хорошо смазанную и тщательно доработанную P90. Вес автомата она совершенно не ощущала, по крайней мере, пока под её копытами была земля.

Иногда Алекс встречалась за пределами города со странными созданиями или разговаривала с тем, что было не совсем людьми.

Сегодня ей чем-то приглянулся южный конец Александрии, где раньше располагался ещё один маленький городишко.

– Тут всё… поломатое, – сказал Коди, останавливаясь рядом с Алекс и трогая её за ногу – единственное, что ему требовалось сделать, чтобы она поняла, что он хочет залезть ей на спину. Поднять его ей было нечем, рук у неё тоже не было, но она могла пригнуться, и ему этого хватало. Он всё ещё был достаточно маленьким, чтобы она почти не почувствовала его вес.

Алекс кивнула. В глубине души она подозревала, что эти здания паршиво выглядели ещё до События, хоть и не могла это доказать. В городе было всего несколько сот домиков, и с годами трава поглотила посыпанные щебёнкой дороги между ними. Немало построек уже укрыл постепенно растущий слой растительности. Трава взбиралась по стенам, птицы вили гнёзда на местах, где из крыш выпала черепица, а разбитые окна впускали внутрь домов целые экосистемы.

Алекс видела фотографии окрестностей Припяти после чернобыльской катастрофы – громадные просторы, считающиеся слишком опасными, чтобы на них жили люди. Выглядели они практически в точности так же: радиация прогнала людей, и природа заняла пустующие ниши.

Всё это могло выглядеть в некотором печальном смысле мирно, если бы не припаркованный за тысячу футов от них гигантский экскаватор, расположившийся возле горы земли выше, чем любое здание Александрии. Неподалёку виднелись и другие строительные машины, большая автоцистерна, несколько тракторов и несколько больших бензовозов.

Естественно, источник, из которого Райли брала топливо, был одной из многих безответных тайн. Откуда она брала рабочие руки было намного более очевидно.

Коди прижался к шее Алекс как только мимо прошёл первый из чейнджлинских дронов –  ростом выше, чем Алекс, с сверкающими многоцветными крыльями и без одежды. У этого с собой был отбойный молоток, а идущий за ним следом нёс плотно скатанный моток шланга высокого давления.

– Привет, – рефлекторно поздоровалась Алекс. Дроны не подняли взгляда и вообще никак не подали вида, что её заметили.

– Почему мы позволяем им тут жить? – спросил Коди, судя по всему, уверенный, что на их разговор не обратят внимания. Ну или не беспокоясь, что его слова их как-то обидят. Он не понимает разницы между чейнджлингами и пони, так ведь? Её сыну ещё и четырёх лет от роду не было.

Тем не менее, жизнь преподала Алекс несколько уроков, и одним из них было что ей не стоит бояться любых неловких вопросов от собственного сына. По крайней мере, у меня их не несколько, как у Скай. Как она вообще это выносит?

– Потому что они совсем не страшные, если познакомиться с ними поближе, – ответила Алекс. Она последовала за группой, заставляя Коди на них смотреть. По крайней мере, надеясь, что он смотрит – использовать для этого магию, как делали Мория и Джо с Ричардом, она не могла. – Видишь, они тебе ничего плохого не делают.

– Потому что ты тут, – возразил Коди. – Если бы я был… один, они бы меня съели.

– Мясо пони слишком жёсткое, – сказал голос из соседнего здания. Когда-то оно было домом, одним из самых больших и прочных в окрестностях. Теперь его окна были заколочены досками, а ворота гаража – приветливо распахнуты. – Вот если бы ты был тортом, тогда, возможно, тебе было бы чего бояться.

На голове Чипа была надета человеческая строительная каска, выглядящая комично громадной, но дающая достаточно места для рога. Судя по торчащей из кармана его светоотражающего жилета папке, он руководил работами.

Как я их вообще когда-то пугалась? Даже в Корпорации Монстров звери были пострашнее. Чем больше времени Алекс проводила с чейнджлингами, тем легче ей было распознать влияние инстинктов пони. И тем легче было их игнорировать.

Гараж теперь представлял из себя настоящую строительную мастерскую – с аккуратно разложенными по полочкам инструментами и несколькими генераторами и другим большим оборудованием, установленным снаружи. Забор разобрали и вместо него теперь лежали гигантские палеты с металлом и цементом, ожидающими своей очереди.

Она почувствовала, как Коди на её голове повернулся и сполз на спину. Может, он хотел попробовать сбежать. Но она это предотвратила, качнувшись из стороны в сторону, удерживая его на месте. Движение включило в нём ещё один инстинкт и он вцепился ей в спину, хотя явно совершенно не хотел этого делать.

– Мы не бегаем от друзей, – сказала она спокойным тоном. – Чейнджлинг только что сказал, что не будет тебя есть. И я не думаю, что он ещё хоть раз рискнёт съесть что-то сделанное мной.

Коди, судя по всему, шутки не понял, но Чип вежливо засмеялся.

– Далековато от дома вас занесло, – сказал он. – Разве у мэра нет какой-нибудь важной работы? Да даже больше, президента мира. Мир у нас махонький, но другого нет.

Алекс пожала плечами и подошла поближе. Коди через несколько мгновений перестал ворочаться и прижался к ней, время от времени выглядывая из-за неё одним глазом, чтобы понять, что происходит. Нет, малыш, я из тебя это выбью. Своих ненавидеть нельзя.

– Судя по всему, миру я скоро буду не нужна. У нас теперь намного больше народа, и они не слишком-то озабочены местными основателями. Мне от этого никаких бонусов не перепадает, я просто ребёнок, а всё, что я рассказываю об Эквестрии – просто выдумки.

Чип не был из тех, кто мог предложить полезный совет или в чём-то с ней поспорить. Это было одной из причин, по которым она вообще открыла рот. Он просто указал на одного из дронов:

– Могло быть и хуже. По крайней мере, ты не они.

Алекс покосилась в ту же сторону, пытаясь разглядеть что-нибудь в дроне. Ничего особенного в двух работающих дронах не было – у обоих были красные гребни и красноватые глаза, но в остальном они выглядели в точности как все остальные встреченные ею чейнджлинги. Неподалёку от них работали ещё несколько. Скорее всего, Чип за ними всеми присматривал.

– Дроном? Я не думаю, что это… возможно. Заклинание Сохранения не может тебя убить, эквестрийцы по этому поводу вариантов не допускали. Вернувшихся убивают падение, столкновение, голод или пожар.

– Нет, – Чип наклонился поближе и зашептал ей в ухо. Коди содрогнулся при его приближении, но сама Алекс уже даже не напрягалась. Да, чейнджлинги были хищниками, но эти ничего плохого ей не сделают. – Одним дроном ты быть не можешь, но зато можешь быть… многими. Одновременно.

Коди наконец достиг своего предела и спрыгнул с её спины. Он осмотрелся вокруг, заметив других чейнджлингов, после чего бросился у Алекс между ног, где и спрятался, всхлипывая . Но Алекс на мгновение отвлеклась.

– Как?

Чип пожал плечами:

– Если бы ты была чейнджлингом, я бы тебе показал. Наши разумы… соединены. Самцы вроде меня, у нас получается, может быть… меня хватает на этих шестерых, – он махнул копытом и дроны мгновенно бросили работу, с жужжанием подлетели к ним и выстроились в линию. Они отсалютовали Алекс синхронно с самим Чипом. – Видишь?

– Я знаю, на что вы способны, – сказала она, пододвигая Коди поближе и закрывая ему глаза ногой. Для него это было, пожалуй, слишком. Общаться с чейнджлингами было полезно, но пугать его просто так… от этого могли остаться травмы на всю жизнь. – Точнее, я знала, что Райли так может. Не знала, что и ты тоже.

– Она меня научила, – сказал он, немножко покраснев. Его глаза покосились на Коди, и он, судя по всему, понял, насколько жеребёнка пугало их поведение. Без каких-либо заметных жестов с его стороны насекомые разбежались подальше. Не вернулись к работе, а спрятались в большую яму у него за спиной, в которой широкая рампа для тяжёлой техники уходила куда-то в темноту. – Извини, малыш. Я их отправил отдохнуть.

Коди поднял голову и осмотрелся. Он отпустил ногу Алекс, но выходить из-под неё не стал. Она не стала его заставлять, он и так демонстрировал немалый прогресс.

– Ты думаешь, они… одна личность?

– Все вместе – да, – согласился Чип. – Райли может рассказать подробнее, потому что видит сразу весь рой. Я вижу только тех, кто под моим управлением, и больше шести у меня не получается. Но я вижу некоторые части. Память, страхи, желания – их звали Флора Хикс. Теперь они Флора Хикс с первой по сорок вторую.

– Звучит довольно… – Алекс уселась на землю, оставив Коди без укрытия. Но вместо того, чтобы запаниковать, он сделал несколько осторожных шагов вперёд. Его глаза не оставляли Чипа, но тот не делал ничего угрожающего. – …мрачно.

– Хуже, чем мрачно, – отозвался Чип. – Как ты думаешь, что случается с частью Флоры, если один из них умирает? Лучшее, что Райли может для них сделать – дать им цель. Дроны хотят быть частью роя, как и все чейнджлинги. Нам необходимо быть частью чего-то большего.

Не слишком отличается от всех остальных. Алекс встала, поддела Коди носом и забросила к себе на спину. Получилось с первого раза, хотя он чуть было не упал. Коди возмущённо пискнул, но сопротивляться не мог.

– Я рада, что я не она, – сказала Алекс. – Впрочем, если кто-то и может помочь, то это Райли.

– А ты помогаешь ей, – продолжил Чип. – Наши отношения с Александрией… как говорит Райли, совершенно критичны для всех наших начинаний. Без вас мы вымрем с голоду. Или придётся охотиться. Оба варианта так себе.

Как говорит Райли. Наверное, как то связано с тем, что их разумы непрерывно контактируют.

– Вы для Александрии уже слишком важны, чтобы от вас избавиться, – сказала она. – Даже когда я уже не буду мэром. Работа сама себя не сделает. – Она опустила глаза и неловко копнула копытом землю. – И мне неприятно думать, что ваших дронов так гоняют, если они все и впрямь… Флора Хикс.

– Не все, – ответил Чип. – Скоро они будут мои и Райли. Или других самцов, если она ещё найдёт. – Это было сказано таким тоном, что становилось ясно, этого ему его королева говорить не приказывала, столько в нём было горечи и ревности. – Мы тебя не виним, Алекс. Помогать по городу – хорошее начало отношений. Так нас видят, так нас не боятся. – Он наклонился и погладил Коди по голове. Жеребёнок содрогнулся, но не соскользнул и не упал с её спины.

– Мне пора возвращаться к копке. Улей сам себя не построит. – Он повернулся и показал на самый большой трактор.

– Не станешь на это пускать дрона?

Улыбка Чипа расплылась до ушей:

– Шутишь? Сколько раз в жизни тебе приходилось водить бульдозер?

В тот день ни разу. Бедный Коди явно был на грани срыва, пусть даже его природа земнопони и позволяла ему спокойно пройти несколько миль от Александрии и назад. К городу и его стенам из металлолома он приближался медленным шагом.

Но даже так он первым заметил розоватую фигуру в небе, ныряющую к ним одним плавным движением. Он ухмыльнулся и показал:

– Мам, вон она! Тётя Клауди!

Тётя Клауди грациозно приземлилась на дорогу, нарочито подняв немного пыли и остановившись от них в нескольких дюймах. Как всегда с Клауди Скайз, она была без одежды, хоть ей не мешало бы прихватить с собой шляпу или рацию. В этот раз у неё не было ни того, ни другого, как и оружия.

С другой стороны, она может убежать от чего угодно. В мире не так много пони, могущих летать так же хорошо, как и она. Возвращающимся умение летать сразу не давалось.

Алекс рефлекторно подалась вперёд и сгребла пегаску в объятия. Как обычно, её подруга пахла молнией и влагой неба. Странно и волнующе.

И никогда ты её не привлекаешь, Алекс, даже не думай.

Думать она не стала, но и забыть не могла.

– Вот ведь ты вредина, – сказала Клауди, осуждающе уставившись на висящую через плечо винтовку. – На кой она тебе тут?

Естественно, Коди тоже потребовал обнимашек, которые Клауди ему немедленно выдала, укутав его в крылья.

Алекс терпеливо дождалась возможности ответить – несмотря на лёгкое чувство ревности к тому, насколько у Клауди получалось лучше, она всё ещё была другом. Алекс было чему у неё поучиться.

– Обеспечиваю Коди безопасность. Если придётся.

– И сколько раз пришлось, в трёх-то милях от дома?

Алекс покосилась на сорняки, идущие по траве на полях волны, на ржавый трактор.

– Не раз, – она могла бы описать каждый случай в мельчайших подробностях, но хватило бы и одного раза. Клауди не одобряла её работы с HPI, и совершенно не одобряла ношение оружия в присутствии ребёнка. Но представления Клауди о мире как подобной Эквестрии утопии были совершенно нереалистичны.

– А твои-то где? Время уже к ужину.

В мире были монстры – как четвероногие, так и двуногие. Одиум умер, но брат его всё ещё где-то жил.

Клауди кивнула:

– Адриан со всеми дома… кроме Шурфайр. – Она указала крылом в небо и энергично им помахала. Высоко над ними Алекс разглядела маленькую точку, молодую пони, борющуюся с ветром. Судя по всему, для посадки требовалось слишком много сил, потому что она даже не попыталась этого сделать.

– Я хочу летать! – возмутился Коди. Но, прежде чем он смог продолжить, Алекс сгребла его и усадила к себе на спину. Именно этого она позволять не собиралась. Даже если Клауди и могла его немножко подвезти, только его юный возраст делал это возможным.

Нет, малыш, тебе придётся принять, что ты таков, какой есть. Как пришлось мне.

– Не сегодня, – отрезала она, разворачиваясь к городу. – Что-то случилось?

Клауди хихикнула.

– А обязательно что-то должно было случиться? Я просто поздороваться хотела.

Алекс подняла бровь:

– Мы соседи.

– Ну да, но как часто ты дома бываешь?

На это ответить было нечего. Судя по всему, именно этого признания дожидалась Клауди, потому что она наклонилась и растрепала ей гриву. Чёртова Скай и чёртов пегасий высокий рост.

– Я хотела тебя позвать на ужин, раз уж Оливер ещё не вернулся из Чикаго.

Ты за меня волнуешься. Она видела это в глазах Клауди, хотя та, конечно, никогда бы в этом не призналась. И поэтому Алекс хотелось отказаться просто из принципа. Но если бы Клауди в своё время отказала Алекс, то наверняка умерла бы в одиночестве в своей квартире.

– Если ты будешь меня непрерывно приглашать, твои дети подумают, что я их старшая сестра.

Клауди пожала плечами:

– Ну и кто в этом виноват? Вырасти уже, и всё станет намного проще.

– Я работаю над этим.

Список имён и терминов

Эквестрийские имена героев по версии Скай и имена эквестрийцев по их собственному мнению:

• Лонли Дэй — Lonely Day — Одинокий День — Алекс

• Клауди Скайз — Cloudy Skies — Облачные Небеса — Лэйни Парк

• Мистик Рун — Mystic Rune — Волшебная Руна — Джозеф

• Олив Гадэн — Olive Garden — Оливковый Сад — Оливер

• Виплэш — Whiplash — Щелчок Кнутом — Мория

• Вандерласт — Wanderlust — Страсть к Путешествиям — Адриан

• Блэклайт — Blacklight — Чёрный Свет, так же применяется как бытовой термин для ультрафиолета. Кроме того, так называются лампочки, применяемые в ловушках для насекомых — Райли

• Найт Спикер — Night Speaker — Ночной Глашатай

• Лайт Спиннер — Light Spinner — Прядущая Свет

• Тру Сайт — True Sight — Истинное Зрение

• Шедоуспикер — Shadowspeaker — Голос Тени

---

Англоязычные сокращения и термины:

• HPI — Human Preservation Initiative — Инициатива по Сохранению Человечества

• ATP — ATP Flight School — школа пилотов

• FAA — Federal Aviation Administration — Федеральное управление гражданской авиации США

• CPNFG — Charged Particle Neutralization Field Generator — Генератор Поля, Нейтрализующего Заряженные Частицы

• Tang — "фруктовый" напиток, изначально разработанный NASA для астронавтов.

• Null Pointer Exception — Обращение к пустому указателю, распространённая ошибка при выполнении программ.

• 3DS — карманная игровая приставка Nintendo 3DS

• The Sims — компьютерный симулятор садиста.

• Origin — сервис цифрового распространения компьютерного симулятора садиста и некоторых других игр.

• MHS — Modular Hardware System — Модульная Аппаратная Среда

• IQ — Intellect Quotient — коэффициент интеллекта.

• MTR — Miniature Thorium Reactor — Компактный Ториевый Реактор

• VPN — Virtual Private Network — виртуальная частная сеть.