Ученица

Сокровище Кристальной Империи

Повозка остановилась на центральной площади столицы роя чейнджлингов, город без названия, как повелось много сотен лет назад. Да и какое может быть название у того места, где находится Логово Королевы роя. Столица без названия, неофициально город всё же имел наименование, Сердце Роя, или ещё короче — Сердце. Множество небольших городков, разбросанных в горах и низинах, имели свои названия, как правило, связанные с тем, что там делалось. РиверСтоун — там была сооружена небольшая станция по трансформации энергии, обеспечивающая столицу магической энергией для освещения. МайнКлиф — рубиновые шахты, МайнСтоун — каменоломни и производство строительных материалов. До многих городков можно было доехать на поезде из столицы. Из-за сложности прокладки железной дороги по горам, протяжённость сети и охват, оставляли желать лучшего и являлись темой постоянных разговоров об организации перевозок. По слухам, после того, как Принцесса Каденс с Шайнинг Армором пришли к Королеве роя и предложили кольцо в обмен на их судьбу, Крисалис была вынуждена согласиться, ради будущего своих детей. Никто точно не знал, что именно предложили ей правители Кристальной Империи, но факт в том, что вражда исчезла. В официальных газетах написали именно так: «Кольцо в обмен на судьбу». Постепенно, холод в отношениях пропал, они подружились и даже более того, всегда и во всём поддерживали друг друга. За какие-то несколько месяцев они настолько сблизились, что решились на полное открытие границ между Кристальной Империей и Королевством чейнджлингов. Наверняка, это был смелый и немного безрассудный поступок. Все трое регулярно устраивали мозговой штурм на предмет того, чтобы их подданные перестали бояться друг друга, они пытались изжить недоверие между двумя видами пони. Удивлённые кристальные пони рассматривали неизвестно откуда появившиеся плакаты, на одном из которых изображён плачущий чейнджлинг с табличкой в копытах, «Я не страшный». В Королевстве тоже проводилась своя компания, на плакате изображён серьёзного вида земной пони с табличкой «Я поделюсь, просто попроси!» Один из тщательно продуманных и опекаемых экспериментов начался… впрочем, как именно он начался — совсем неважно.

Повозка везла самое ценное, что было у Кристальной Империи. Ценность визжала и хохотала десятками тоненьких голосков. Даже дальняя дорога не могла остановить бушующую в них энергию.

— Баттер! Амарин! Успокойтесь, оставьте её гриву в покое.

Две молодые кобылы выбивались из сил, успокаивая разноцветное сокровище в количестве восемнадцати голов, сидящее в повозке. Маленькие кобылки и жеребцы визжали от радости и во все глаза рассматривали чужой город, полный каменных громад и непривычных пейзажей.

— Дети, дети! Шарфики! Оденьте шарфики, смотрите под копыта, тут везде ледок.

Они сняли малышню с повозки и посчитали по головам.

— А я пить хочу, можно вот ту сосульку полизать?

— Нет, Твил Спреад, она высоко и ты её… сложи крылья, сейчас же!

Мелкая пегаска обиженно надулась, но крылья сложила, огромная манящая сосулька, висящая на уголке здания, осталась нетронутой.

— Дети! Накидки у всех застёгнуты? Проверьте друг друга! В повозке талисман тепла, но здесь прохладно.

Обе молодых пони тщательно проверили каждого жеребёнка, как они умудрялись справляться с этой толпой, оставалось полнейшей загадкой.

— Итак, дети, мы находимся в центре столицы роя чейнджлингов. Город называется Сердце Роя. Посмотрите на эти величественные здания, им много сотен лет, они построены, когда никого из нас ещё не было на земле Эквестрии.

Они подошли к самому центру площади, небольшой фонтанчик на удивление работал в столь холодное время года. Статуя Королевы Роя, освещённая зелёными огоньками снизу, переливалась в мерцающей воде, текущей из её короны по всей поверхности памятника. Королева стояла на задних копытах, поднявшись во весь рост на дыбы.

— А что-то ничуть не похожа на ту картинку! Учитель Черилли! А это точно Королева Крисалис?

— Нет, Твил, это не она. Это памятник первой Королеве роя. Она жила ещё до того, как появились наши Принцессы, слишком давно, чтобы кто-то помнил.

— А что с ней случилось? — поинтересовался маленький жеребчик.

— О том, есть лишь легенды наших дырявых родственников. Говорят, она победила могущественного врага, обменяла свою жизнь, на жизнь всех детей роя. По легенде, она взирает на них с самых высоких горных вершин.

— Ох, так жалко…

— Без её подвига, рой бы погиб. Она свершила доброе дело и за это ей поставили памятник, даже тысячу лет спустя рой чтит свою первую Королеву. Мы тоже любим наших Принцесс, но нам повезло больше, они живы. А кто помнит, как называются наши Принцессы?

Голоса тут же загомонили, «Луна, Селестия, Тия, Солнышко, Ночная мгла…»

— Вы все правы, но официально они называются — диархи. Нашим с вами домом — Кристальной Империей правит Принцесса Ми Аморе Каденза.

Экскурсия продвигалась дальше, дети во все глаза рассматривали каменные статуи на крышах домов и зелёные стёкла, украшающие городские строения. Высокие колонны со статуями чейнджлингов, поддерживающих крыши зданий своими копытами.

— А почему они такие страшные?

— О, нет, Амарин. Это горгульи, хоть на вид и страшные, но их намерения очень добры. По старинным преданиям чейнджлингов, эти существа защищают сон жителей от кошмаров. Увы, это сказка и дань традициям. Никаких горгулий в Эквестрии нет.

Мелкая кобылка с лимонной шёрсткой и угольно-чёрной гривой с вкраплением голубых цветов на миг задержалась, разглядывая мелькнувшего внутри помещения напротив чейнджлинга, она заинтересованно наклонила свою голову и уставилась в стекло, пытаясь разглядеть, кто же там такой. Подождав некоторое время, поскакала догонять свою группу. Через десяток секунд уже разговаривала со своей подругой, делясь важными наблюдениями.

— Дети, дети! Сейчас мы пообедаем и продолжим экскурсию по самым красивым местам города Сердца.

Они загнали мечущихся в разные стороны мелких пони в кафе, там уже всё было подготовлено для обеда. Тарелочки со свежим сеном, фрукты, горячий сок, чтобы согреть жеребят.

— Сейчас все идут мыть копыта! Девочки, ваша дверь направо, жеребчики — ваша дверь налево по коридору.

Разноцветная стайка распалась на две неравные части. Через пять минут детвора уже сидела за столом, взахлёб рассказывая друг другу об увиденном. Под конец трапезы дети немного замолкли, начинала сказываться усталость от длинной дороги и множества впечатлений. Одна из кобылок вдруг схватилась за живот и, кивнув подруге, опрометью бросилась к заветной двери.

— А теперь, когда все покушали, мы сейчас пойдём в гостиницу, которую нам любезно предоставил рой. Там отдыхаем три часа, очень желательно поспать, а вечером будет красивое представление для нас.

— Ужин? Нас же покормят?

— Конечно Твил! Не переживай так, мы гости, а гостей все любят.

Жеребёнок заулыбался и занялся своими делами, точнее разговором со своей подругой. Учителя, наконец, выкроили себе свободную минутку, и быстро побросав в рот сено, запили его соком, затем повели детей дальше.

— Амарин! Амарин! Что же ты, малыш?

Мелкий жеребчик с трудом сдерживал слёзы, он поскользнулся и пропахал каменную мостовую носом. Обе кобылы занялись разбитым носом и содранной шкуркой на ноге. На роге одной учительницы засверкали лечебные заклинания, вторая быстро наложила повязку на ногу. Через пару минут Амарин уже сиял улыбкой и хвастался своими боевыми травмами. Они гурьбой пошли в повозку и через минуту укатили.

Мелкая кобыла выскочила из кафе и увидела лишь удаляющуюся повозку вдалеке, она тут же бросилась догонять, решив срезать через небольшой проулок, который, судя по линии, должен был пересекаться с дорогой. Через пять минут она так никуда и не выбежала.

— Учитель Черилли!

— Да, Твил?

— А где Джу? Я что-то не вижу её.

Кобыла подпрыгнула и сразу остановила повозку, пересчитала детей по головам, тяжело вздохнула и покачала головой, взбалмошная земная пони отсутствовала.

— Сейчас едем в гостиницу. Найдётся, никуда не денется. Я вернусь, сообщу стражам города о пропаже.

Кобылка носилась взад вперёд по узким улочкам города, сворачивая то в одну, то в другую сторону, по какой-то непонятной причине, ни одного чейнджлинга как назло на её пути не попадалось. Тёмные громады домов, абсолютно незнакомая планировка и горящие зелёным фонари. Наконец она села на одном месте и начала всхлипывать, по лимонной шёрстке потекли слёзы, угольная грива выбилась из-под накидки и шарфа.

— Эм… привет?

Кобылка подлетела на полметра вверх и развернулась прямо в воздухе, встав на четыре копыта и склонив голову в атакующей стойке.

— Прости! Я, наверное, напугала тебя. Прости, пожалуйста.

На неё смотрела маленькая кобылка чейнджлингов, Джу её узнала, тогда в окне это была именно она.

— Я видела, ваша повозка уехала, а ты не туда побежала, эта дорога ведёт в каменные сады.

— А… гм… ты не кусаешься?

— Кусаюсь? — она растерянно посмотрела на пони, — А, клыки? Ты про это?

Лимонная кобылка испуганно закивала.

— Они для еды нужны, мы не едим сено, а мясо по-другому разорвать не получится.

— Ты за мной следила?

— Ну… да… в смысле не за тобой, а вообще, я никогда раньше не видела пони. Вы такие цветные и красивые.

— Ты тоже ничего.

Мелкая кобыла чейнджлингов смущённо улыбнулась, посмотрела на свои дырявые ноги, пошаркала копытом камень мостовой.

— Ты заблудилась?

— Да, вроде как надо в гостиницу, но я не знаю куда.

— В той стороне, куда поехала ваша повозка, множество гостиниц, там квартал для приезжих. Я предлагаю… ты замёрзла?

Лимонная пони закивала.

— Пойдём ко мне, мама должна скоро прийти, я скажу ей, и она отведёт тебя в вашу гостиницу.

Джу неуверенно почесала голову, потом вздохнула, поняв, что всё равно не сможет найти дорогу.

— А как тебя зовут?

— Сплит. А ты?

— Джуджуб. Обычно называют Джу.

Сплит потащила замерзающую кобылку к себе домой. Как оказалось, они жили в довольно большой квартире на втором этаже. Джу с удивлением разглядывала уютную обстановку, стульчики из тяжёлого чёрного дерева с металлической обивкой уголков, на потолке каждой комнаты висели яркие магические светильники в зелёных абажурах, на некоторых стенах были выложены из прозрачных разноцветных камней целые картины. Проследив за взглядом кобылки, Сплит пояснила: «Это мама такое делает».

— Ух ты, у вас три комнаты?

— Да… то есть… ну… одну мы не используем, — замялась с ответом кобылка с дырявыми копытами.

Она быстро нагрела молоко и подала его Джу, та с наслаждением выпила.

— А ты одна? Ни братика, ни сестрички?

— У нас очень редко бывают родные чейнджлинги, обычно, если есть табун, тогда да, от другой кобылы.

— Э-э-э… почему? — хлюпнув молоком, поинтересовалась лимонная кобылка.

— Не знаю, я ещё мало на эту тему знаю, мама говорит — детей всегда мало. У нас нет табуна, только папа с мамой.

— Тоже хорошо! А-а-апчхи!

— Ты сильно замёрзла? Ох, что же делать… пошли.

Чейнджлинг буквально стащила её с табуретки и, подталкивая носом, завела в свою комнату.

— Ух, какая у тебя большая кровать!

Она уложила промёрзшую кобылку в кровать и накрыла тёплым одеялом. Потом подошла к какой-то странной панели с горящими магическим огнём камушками, что-то понажимала копытами.

— Я сделала отопление потеплее. Сейчас комната прогреется, лежи.

Джу обняла подушку копытами и мгновенно провалилась в сон, согревшись под тёплым шерстяным одеялом.

— Мам? Ох, у меня проблема! — мелкая чёрная кобыла носилась кругами вокруг матери.

— Привет малышка, погоди, мама немного устала… — взрослая кобыла увидела недопитый стакан молока на столе, — что такое?

— В рой гости приехали, я за повозкой следила, и там кобылка в кафе почему-то задержалась, а потом выбежала, но они уехали, я поскакала за ней, еле догнала! Вот! Не знаю куда вести, она спит в моей комнате. Джу… хм… Джуджуб? Да, так. Лимонная! Такая красивая!

Взрослая кобыла нахмурилась и зашла в комнату, хриплое дыхание мелкой лимонной пони явно говорило о том, что она простыла.

— Так, карауль её, я сейчас сообщу стражам, что мы нашли потерю. Заодно подготовь горячую ванну и сделай хвойный настой, как я тебя учила.

Мелкая чёрная кобылка поцокала в ванную заниматься поручением матери.

— Джу?

Она раскрыла глаза, увидела свою учительницу и смущённо улыбнулась.

— Джу, мы все копыта стёрли, искали тебя.

— Простите, я не специально! У меня живот заболел, я в кафе задержалась, а когда выбежала, вас и след простыл, хотела догнать, заплутала.

— Ох, это наша вина, Амарин устроил нам полёты на льду. Ты как?

— Голова кружится, а где остальные?

— Ты простыла, мы не можем тебя везти сейчас. Давно заболела?

Лимонная кобылка опустила голову.

— Я так хотела поехать! Правда! Мама бы не отпустила… а я… а… — по её шёрстке потекли слёзы.

— Всё будет хорошо, Джу. Ты пока останешься в этой семье, мы лишь завтра поедем обратно, день пути. Соответственно, через два дня тоже вернёшься домой, твоей маме мы скажем, ты в надёжных копытах, чтобы она не волновалась.

— Хорошо, а они точно умеют лечить пони? — забеспокоилась кобылка.

— Чейнджлинги любят своих жеребят, как и мы. Только не пытайся обманывать их, они очень обижаются на подобное. Будь честна с ними. Отдыхай, тебе ещё поспать надо.

— Спасибо, учитель Черилли!

Лимонная кобылка смотрелась неким чужеродным элементом на пассажирском пересадочном узле роя. Сотни антрацитовых пони носились по своим делам, иногда сверкая своими небесно-голубыми глазами в её сторону, но она их совсем не боялась.

— Ты опечалена? Плачешь?

— Сплит, у меня мало подруг, если… если… вот… то есть…

— Далеко до вас, но мы сможем видеться изредка. Мы обе в школе учимся, на каникулах можно встретиться.

Лимонная кобылка обняла чейнджлинга, та удивлённо за ней наблюдала, такой печали, и горести расставания она никогда не ощущала. Эти пони действительно казались странными, зачем переживать о встрече, если можно будет приехать в гости на каникулах? Сплит пыталась понять и у неё ничего не получалось. Она непроизвольно поглощала любовь Джу, наслаждаясь терпким привкусом печали.

Ничего незначащий эпизод в жизни самых сильных рас Эквестрии стал началом неизведанной дороги к будущему.

— Дорогая, а где Джу?

— Что значит, где, она же к тебе на работу понесла бутерброды с ромашками.

Оба пони уставились друг на друга и бросились в комнату детей.

— Грейп, РайпЭпл! Где Джу?

— А… м… тут такое дело… — оба жеребёнка смущённо опустили взгляды.

— Милостивая Селестия, что опять? Неугомонная!

— Мам, она… ну… ушла.

— Куда?

— Набрала бутербродов, сказала, что очень соскучилась и ушла.

— Куда именно? По ком соскучилась?

— Только сказала, что ехать далеко, и она вернётся к концу праздников.

Два пони переглянулись, до них дошло, куда именно направилась их неугомонная лимонная проказница.

— Сплит! Сплит!

Джу отловила дырявую кобылку во дворе дома, катающую огромный шар из снега. Та удивлённо уставилась на неё, потом заулыбалась. Отошла от стайки мелких чейнджлингов и в несколько длинных прыжков, оказалась около своей подруги. Её крылья затрепетали от радости.

— Привет Джу! А ты с группой? Я спрашивала, когда можно поехать…

— Э… нет, я одна.

— Одна? — недоумённо поинтересовалась кобылка с дырявыми ногами, потом внимательно посмотрела на неё, — ты опять сбежала?

— Я соскучилась. После того, как мы познакомились, у меня поубавилось подруг, неинтересно с ними стало.

— Так, отец сейчас дома, пошли, попросим сообщить твоим родителям. Что же ты творишь? Твои родители наверняка переживают. Эй… перестань! Сейчас же!

Лимонная кобыла заливалась слезами, пытаясь отвернуться от своей подруги, та подошла и обняла её своими прозрачными крыльями.

— Пойдём, Джу. Всё будет хорошо. Ты делаешь много вещей, которые могут причинить боль твоим друзьям и близким. Постарайся избегать этого, они не заслужили твоих обид.

— Ты такая умная! (хлюп)

— Ага, как поем, так вообще.

— Ч-ч-то… я… не надо! Пожалуйста! — ужас, вспыхнувший в зеленоватых глазах, очередной раз заставил чейнджлинга засмеяться.

— Джу, мы не едим пони, мы сами — пони! Другая разновидность, как зебры. Ну почему ты так меня пугаешься? Посмотри, ты уже сейчас крупнее меня. Ну как я могу тебя съесть? Ты же моя подруга! Пусть делаешь всякие глупости, но мы год дружим.

— Точно есть не будешь?

— Может маленький кусочек, попробовать!

Лимонная кобылка завизжала и попыталась отпрыгнуть, но мгновенно была поймана чейнджлингом и обнята передними ногами, а потом бережно обёрнута прозрачными крыльями.

— Я тоже скучаю, Джу. Хорошо, что наши правители помирились, и я тебя встретила. Пойдём, скажу отцу, он передаст сообщение твоим родителям.

Грустный праздник

Они сидели за столом, Сплит закрыла свою тарелку небольшой книжкой, чтобы её подруга не видела, что именно она ест. Этот ритуал они придумали вместе, после того, как Джу однажды долго тошнило от увиденной трапезы чейнджлингов.

— У вас мордочки очень похожи, а вот орнамент дырочек никогда не спутаешь, двух одинаковых нет.

— Дырочки, вечная тема для сплетен. У кого больше, лучше, красивее. Даже жеребцы друг другу хвастаются.

— А ты красивая? — земная пони вытащила из своей тарелки кусок морковки и радостно захрустела им.

— Джу, не знаю, что тебе ответить, средненькая, нельзя сказать, чтобы красавица, но и не совсем ужасная. У пони кольтфренд появляется годам к двадцати пяти, да?

— Да. Ну или мы выбираем себе табун, кобылок много, жеребцов мало.

— Всегда было интересно, а что ценится? Вы же все такие разноцветные.

Лимонная пони густо покраснела и начала водить копытом по столу.

— Цвет почти не имеет значения, в основном характер и формы тела, круп, уши, живот и вымя. Глаза, вот они да — очень важны, я не могу объяснить, но иногда достаточно увидеть глазки, чтобы понять — нравится тебе пони или нет. Сплит, ты рассказывала, что у вас это всё значительно раньше, к восемнадцати годам, да?

— Да, обычно к восемнадцати годам мы заводим постоянные пары. Но это не догма, в норме, большинство кобыл обретают семью только к тридцати годам, настоящую семью или даже табун. Я смотрю, ты заинтересовалась, да?

— Ха! Мне двадцать три года! Небо моё, сколько мы с тобой дружим?

— С восьми лет. Прошло много времени, мы научились понимать друг друга, ты даже бояться перестала, что я тебя съем. Это уже само по себе хорошо. Жаль только дружба между нашими расами идёт слишком мелкими шажками, встретить пони в нашей столице ещё можно, особенно в торговых кварталах, но у дружбы как были единичные случаи, так и остались. Джу, ты так и летаешь в облаках, ни одной книжки, да?

— Я земная пони! Знаешь, какие я помидоры вырастила?! — с гордостью сообщила Джу, потом уже тише сказала, — и виноград, — затем ещё тише, — и бобы.

— Кажется, никто в твоей семье не ест бобы. Зачем они тебе? — неуверенно спросила чейнджлинг.

— Никто. Но их ешь ты! — смущённо пролепетала лимонная кобылка, потупив взор.

— Хочешь кусочек мяса?

— Нет! — вскрикнула земная пони.

— Джу, два года назад ты его попробовала, ничего с тобой не случилось, помнишь? Единственное что тебе не понравилось, тяжело жевать. Именно поэтому у нас клыки, мы не жуём, разрываем и проглатываем. Не делай такую мордочку, бобы я люблю, ты права. А тебе нужно научиться есть мясо, мы ведь и дальше собираемся дружить. Скоро станем совсем взрослыми.

Они рассказывали друг другу о событиях в жизни, делились секретами, регулярно ссорились и тут же мирились, разлука тяжело давалась обеим кобылам.

— Не плачь, ну что ты?

— Мне почти двадцать пять лет! Я одна пустобокая! Почему так? Где моя кьютимарка? Сейчас уже даже не смеются, но это нечестно! Я давно не жеребёнок, у меня столько идей! Почему я не получила метку на свой круп? Кустик ягод, росток бобов, хоть что-нибудь! Да, ещё, я хотела тебя пригласить на день рождения.

— В прошлый раз ты обиделась, что всё внимание досталось моим дырявым ногам, а не имениннице, — хитрая улыбка чейнджлинга заставила земную пони зафыркать.

— Пусть, но ты была рядом! Да, мы повзрослели, ты права.

---

Лимонная земная пони тщательно готовилась, радуясь своему празднику по случаю двадцати пяти лет, подросшие брат и сестра помогали в меру своих сил. Родители накупили сладостей и фруктов, Джу разослала приглашения своим близким друзьям, одно на всякий случай отправила Сплит, чтобы та не забыла. Радость в зелёных глазах в предвкушении праздника и красивое платье, чтобы порадовать взоры знакомых жеребцов. Мало ли, вдруг кому-нибудь понравится. Она подготовила игры и конкурсы, чтобы всех развлекать, красивые ленточки для кобылок и, конечно же, гвоздики на иголочках для жеребцов. Готовка еды заняла много времени, но Джу радовалась этому, все овощи были выращены её собственным трудом, она не потратила ни одного бита на них, существенно уменьшив затраты на еду для тридцати приглашённых молодых пони. Смех и радость заполнили дом, лимонная кобылка была заводилой в этой пёстрой компании, вечер удался на славу, молодёжь ела любимые овощные салаты и рассказывала о своих достижениях, лишь иногда в глазах Джу появлялся странный огонёк печали, её давняя подруга так и не пришла. Когда все ушли, она сдалась и бросилась к себе в спальню, зарылась в подушку и долго рыдала. Всю неделю лимонная пони ждала хоть какой-то весточки от Сплит, но та молчала. Через месяц после дня рождения Джу не выдержала и поехала сама узнавать, она ругалась про себя, мол, пусть бы в глаза сказала, что больше не хочет дружить, столько лет и вот! Даже открытку не прислала!

---

Знакомый трёхэтажный дом из серого старого камня и двор, где они катали снеговиков. Она быстро забежала по знакомой витой лестнице с холодными стальными перилами, выкрашенными чёрным лаком. Постучалась… ей открыла незнакомая кобыла.

— Добрый день… мисс?

— А вы кто? — от удивления кобылка с угольной гривой села на хвост.

— Я? Меня зовут Инарри. Вы кого-то ищите? Ошиблись адресом? — ощутив эмоции растерянности, спросила чейнджлинг.

— Нет… то есть… тут жили…

— Моя семья недавно въехала, нас перевели сюда. Когда мы вселялись, тут уже никого не было. Вам нужны предыдущие хозяева?

— Очень! Очень!

— Боюсь, я не смогу помочь, но вы можете пойти в Бюро Регистраций, это в центре, если быстрым галопом, то минут десять. Там есть вся информация о переездах.

— Точно! Спасибо миссис Инарри!

Джу поскакала на розыск, после некоторого количества препираний с архивариусом чейнджлингом она добилась допуска к личным документам, нашла по старому адресу свою подругу и узнала, что она переехала в однокомнатную квартиру на другом конце города. Записала адрес и во весь опор поскакала к ней. Небольшой домик на окраине не шёл ни в какое сравнение с её прежним жильём, не было резных каменных орнаментов и зелёных прожилок из мрамора, само строение скорее являлось типовым жильём. Судя по номеру, квартира находилась на втором этаже дома. Она, затаив дыхание, постучала в заветную дверь. Через пару минут удивлённый знакомый голос поинтересовался: «Кто там?»

— Открывай, мымра!

— Джу?

Тяжёлая железная дверь открылась и Джу ворвалась внутрь, буквально сметя свою подругу на пол.

— Подруги, говоришь?

Чейнджлинг лишь хлопала глазами в ответ.

— Не могла открытку прислать? Так занята была?

Сплит почувствовала, что подруга в ярости, её буквально трясло от переживаемых эмоций.

— Джу, послушай…

— Нет, это ты послушай! Я ради тебя праздник хотела побольше, чтобы ты познакомилась! Чтобы подружилась с другими пони! А ты! Ты! Даже открытку не прислала!

— Прости.

— Подруги так не поступают! — нижняя челюсть лимонной кобылы тряслась от переживаний, в уголках зелёных глаз набухли слёзы.

Чейнджлинг привстала, но тяжёлые копыта земной пони держали её очень крепко.

— Ты меня раздавишь, Джу.

Лимонная кобылка увидела трюмо с зеркалом, там, на небольшой подставочке горела свеча. Джу заметила старую фотографию родителей Сплит, поставленную прямо за свечой. Она убрала копыта с крыльев и растерянно уставилась на притихшего маленького чейнджлинга. Встала и подошла к трюмо, обернулась.

— Сплит? — голос лимонной кобылы дрогнул.

Переезд, опечаленный взгляд подруги, пропущенная вечеринка — мозаика собралась воедино.

— Что с ними?

Сплит села и опустила голову, зелёные слёзы закапали на пол. Лимонная кобылка всё поняла и тоже начала всхлипывать, несмело подошла к подруге и обняла её.

— Прости! Я дура! Прости! Прости!

— Мне уже лучше. Ещё немного отойти надо, я перевезла наши вещи сюда, те, которые могли бы когда-нибудь понадобиться, остальное отдала в рой.

— Несчастный случай?

— Что? Ах… я… я поняла, это некорректный вопрос, правда, но я отвечу. Я их последний жеребёнок, помнишь, ты спрашивала про табун? Да, он был, они остались последними. Мама больше не захотела жить без отца, попросила у Королевы освобождение, ушла к нему. Джу, ты сейчас взорвёшь мне сердце, перестань, прошу. Я ведь чувствую все твои эмоции.

— Как же… (хлюп)… перестать… (хлюп)… я… я думала, а ты … — слова прерывались всхлипываниями.

— Глупая пони, поэтому я и не пошла, чтобы не приносить тебе печаль. Ведь именно так должны поступать подруги? Я взяла отпуск, сижу дома, успокаиваюсь, хожу на кладбище, вспоминаю их любовь и заботу.

— Подруга… подруга! Я… я тварь! Самая настоящая! Но я всё исправлю!

Она легла рядом, потянула свою подругу за передние ноги, чтобы та легла на пол и потом положила голову прямо на живот Сплит, закрыла глаза.

— Что ты делаешь? У тебя голова тяжёлая…

Джу сосредоточилась и начала вспоминать: их первую встречу, радость от игр, знакомство с родителями, холодные зимние вечера вдвоём под тёплым одеялом с книжкой, её тёплые эмоции радугой вспыхнули в небольшой комнате. Минуты текли незаметно.

— Джу, хватит, правда, я уже наелась, честно. Больше нельзя, у тебя голова начнёт болеть, — небесно-голубые глаза ярко светились в полутьме.

— Прости свою непутёвую подругу.

— Всё будет хорошо, они прожили долгую и счастливую жизнь, как ты помнишь, мы живём в три раза дольше вас. Они видели рождение и смерть двух поколений пони! Я уже достаточно взрослая, чтобы получать любовь Королевы роя.

---

Две такие разные кобылы и одновременно похожие. Чёрная как сама ночь и ярко жёлтая, подобная спелому лимону. Тихий цокот копыт на длинных узких улочках каменного города. Зелёные огни фонарей и мягкий снегопад. Подруги шли сквозь линии домов, небольшие мостики через ручьи оставались позади, они обе хорошо знали этот город, возможно Джу была единственной пони, кто мог не заблудиться в этих каменных узких улочках. Тёплая попона и шарфик обеспечили своей хозяйке комфорт, а чейнджлингу и так было тепло. Наконец они дошли до последней черты, за которой время переставало иметь значение. Сплит подошла к кованой оградке, поправила венок, открыла калитку и зашла внутрь.

— Здравствуйте мама и папа.

Зелёные слёзы закапали на холодную мокрую землю. Джу присела рядом и прижала свою голову к боку подруги.

— Без вас тоскливо. Как жаль, что нам так мало было отпущено. Я буду хорошей дочерью, вы не разочаруетесь.

Четыре камня, как вечная память о тех, кого уже никогда не будет рядом. Сплит застала лишь двоих из них. Снег тихо опускался на землю, покрывая её белоснежной пеленой. Джу обняла свою подругу.

— Я тоже по вам буду скучать, — тихо сказала лимонная пони и положила красные цветы к их памятным камням.

Ошибка

Вихрь дел закрутил обеих подруг, жизнь медленно брала своё, излечивая и даря прощение любым ошибкам. Джу так и не получила свою кьютимарку, постепенно смирилась с этим.

— Нет! Ты что? Так нельзя!

— Слушай, ну чуть-чуть, это же мой шанс!

— Джу, ты хоть понимаешь, чего просишь? Я не маг.

Лимонная кобылка носилась по комнате, фыркая и издавая возмущённое ржание.

— Я от него тащусь! Такой хороший жеребец, и даже не смотрит в мою сторону, ужасно.

— Возможно, ты ему не нравишься. В конце концов, он же не единственный.

— Ну, прошу тебя, пожалуйста!

Получив очередной отказ Джу расстроенно фыркнула и обиженно надулась.

— Джу, ты пятый или шестой раз пытаешься меня уговорить, зачем? Влияние не проходит бесследно, ты хочешь украсть его судьбу?

— Мне не надо подчинения, но чтобы хотя бы просто обратил внимание, это же совсем немного. Посмотрит в мою сторону, дальше я сама, получится — хорошо, а нет, так нет.

Лимонной кобылке удалось убедить чейнджлинга, что без этого жеребца она буквально пропадёт и это её единственный шанс на счастье. Сплит боролась с собой, понимая, что это неправильно, но ведь этого хотела её самая близкая подруга, а она же не станет ничего плохого желать. Она поддалась на уговоры и обиды подруги, пошла ей на встречу. Джу организовала дружескую вечеринку в честь какого-то не особо важного события, пригласила туда друзей и нужного ей жеребца, упоминание, что там будет её подруга с дырявыми копытами, с лёгкостью подогрело интерес всех пони. Вечер прошёл отлично, Джу развлекала всех очередными рассказами смешных историй и конкурсами, пони хохотали целый вечер. Никто не заметил, как во время одного из конкурсов Сплит коснулась рогом бока коричневого жеребца, словно невзначай. Несколько зелёных искорок сорвались с её рога и быстро исчезли. Казалось, ничего не произошло.

— А… это… ты уходишь, да?

Коричневый жеребец удивлённо уставился на Джу, потом смущённо начал водить копытом.

— Браун, нет, нет, я ничего не прошу. Просто… если… ну… вдруг… — лимонная кобыла покраснела.

— Почему бы и нет, погуляем? — неуверенно ответил жеребец.

Для него эта кобылка стала чуть симпатичней остальных, чем-то таким странным она выделялась среди других. Он решил пройтись и погулять, заодно поговорить. Счастливая Джу чуть не подпрыгивала от радости, но старалась не показывать своих чувств.

— Странно, я вроде раньше не обращал на тебя внимания, ты интересная и истории у тебя красивые получаются.

— Это просто потому, что ты единорог. А я земная пони, тем более…

— Джу, не так важно, есть у тебя кьютимарка или нет, главное — что в душе. Не печалься по этому поводу. Я знаю, что жеребцов меньше, и вы стараетесь понравиться, поверь, иногда от этого очень стыдно, словно отбираешь морковку у жеребёнка. Но я не в силах повлиять, даже наши Принцессы ничего не могут сделать. Поэтому, будь собой, ты не останешься одна, а кьютимарка когда-нибудь обязательно появится. Я слышал историю одну, про пегаску, что-то у неё никак в жизни не складывалось, и кьютимарка появилась аж в восемьдесят лет!

Они шли по тихой улочке Кристальной Империи, разговаривали и наслаждались тёплым вечерним воздухом.

— Я заканчиваю магическую академию, буду заниматься строительством магических накопителей, а ты?

— То же, что и большинство земных пони, сельское хозяйство, у меня хорошо получается выращивать бобы.

— Прости, что?

— Ну, бобы. Они как фасоль и вот горох. Зернобобовая культура.

— Разве пони едят бобы? То есть, не обижайся, я морковку и яблоки люблю. Про бобы ничего не знаю, только название слышал.

Джу немного смущённо улыбнулась.

— Их раньше вообще не выращивали, для пони они кажутся не очень вкусными, да и в Кристальной Империи мало места для засева второстепенной культуры.

— Чувствую себя глупым единорогом. Ты говоришь слова, а я не понимаю их значения.

— Браун! Пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть! Прошу!

— Ты чего такая нервная? — растерянно спросил единорог, — я не обижен, ты ведь в магии не разбираешься, в этом ничего плохого нет. Каждому виду пони определён свой кусочек неповторимых способностей. Если для меня — это магия, то для земных пони — растения и еда. Простая истина, когда в желудке нет морковки, о магии хочется думать меньше всего, все мысли будут о еде. Уж поверь моему опыту. Вернёмся к бобам, для чего они?

— Из-за наших дырявых друзей. Как оказалось, они их любят.

— О, я видел твою подругу, — единорог неуверенно тряхнул синей гривой, — я их боюсь, если честно. К их виду можно привыкнуть, но страшно, клыки и такой взгляд, словно слопать хочет. Я понимаю, они ничем от нас не отличаются, но всё равно — страшно.

Они гуляли несколько часов подряд, рассказывая друг другу об интересных событиях и своих достижениях, потом договорились встретиться на следующий день.

— Джу, полежи, у тебя полный нос соплей, и горло красное. Хочешь, я ему отнесу письмо?

— Грейп, а это…

— Сестрёнка, да ты что? Пиши! Я сбегаю!

Джу быстро написала письмо с извинениями, что она простыла и готова искупить свою вину любым способом, поставила улыбающуюся мордочку в конце. К её удивлению Браун пришёл сам.

— Привет Джу.

— Ты… ты зачем… не смотри… — она закрылась обоими копытами, потом громко чихнула.

— Думаешь, я никогда не видел больных кобылок? — единорог засмеялся.

Она смущённо опустила голову, вроде как ниже уже некуда было, вжалась в подушку.

— Выздоравливай, мне понравились прогулки под луной.

Единорог вытащил из своей сумки цветок и положил к изголовью кровати. У Джу глаза стали как блюдца.

— Я… я быстро поправлюсь! Обещаю! Я…

— Ты смешная, Джу. Опять переживаешь, а ещё земная пони называется, вы же самые сильные из всех видов пони. Целовать не буду, а то придётся лежать рядом.

Кобылка покраснела, кажется до самого кончика хвоста.

После ухода единорога, она быстро написала письмо с благодарностью Сплит и с полным удовлетворением легла обратно в кровать, выпив лечебное зелье.

Худший день в моей жизни

Сплит внимательно читала все новости из Кристальной Империи, нехорошие предчувствия не отпускали её уже два дня. Письмо от Джу немного успокоило чейнджлинга, но, по всей видимости, не до конца. Она листала новую газету, пахнущую типографской краской, с некоторых пор, картинки стали цветными, а иногда даже объёмными! Рой получил эту технологию в дар от Принцесс и теперь активно осваивал массовую магическую печать. Увеличение товарооборота позволило развернуть новую железнодорожную ветку, сократив время поездки от столицы роя до Кристальной Империи до четырёх часов. Достигнуто соглашение о строительстве завода по выработке рубиновых накопителей с роем, Королева высоко оценила вклад… Сплит с удовольствием читала официальную хронику. Дипломатические отношения её роя и Кристальной Империи медленно развивались, преодолевая все возникающие трудности и непонимание между расами. Её привлекла небольшая заметка в конце последней страницы. «Внезапная смерть единорога привлекла внимание врачей, приносим соболезнования родителям…» Газета выпала из копыт чейнджлинга, сердце практически замерло. Она схватила другую газету, там ничего не было об этом случае, Сплит побежала к магазину, где продавались всевозможные периодические издания. Лёгкие горели огнём от столь быстрого бега, она помогала себе крыльями, стараясь быстрее добраться. Залетев в магазин, вытащила все деньги из мешочка и положила продавцу.

— Мисс… это очень много…

— Дайте мне все газеты! Всё, что было за последние два дня.

Она унесла с собой пачку и легла прямо на ближайшей лавочке, начала лихорадочно искать заметки о смерти. Ей повезло только через полчаса. «Внезапная смерть от кровоизлияния в мозг, диагноз подтверждён, врачи разводят копытами. Столь молодой возраст не может располагать к подобным заболеваниям. Покойся в мире, наш добрый друг, Браун». Газеты посыпались на холодный камень улицы, чейнджлинг тихо заплакала, сжав свою голову копытами.

Тёмная изящная фигурка пони брела по улице подобно тени, громады домов давили, когда-то столь любимые узкие улочки, теперь казались ей каменным мешком. Она шла, не разбирая дороги, копытами сами её привели к тем, кто мог бы помочь. Сплит зашла за оградку и легла на каменную плиту.

— Мама… папа… что я натворила? Что я наделала?

Зелёные слёзы лились из глаз. Она невидяще уставилась на потемневшее небо, жёлтая луна на миг выглянула из-за туч, осветив призрачным светом окружающий пейзаж. В голове крутились тысячи мыслей, то, что это не было случайностью — понятно как день. Сплит лихорадочно перебирала варианты действий. «Не говорить никому? Я же не специально! Но как я смогу жить с этим? Джу, что же мы с тобой сотворили? А если сбежать? Нет, от себя не сбежать. Королева… Королева! Конечно!» и она впервые в жизни дёрнула за нить, умоляя и взывая к своей Королеве. Через минуту перед ней вспыхнуло яркое зелёное пламя.

— Ты звала меня? — неуверенно озираясь, спросила Королева роя, её зелёные глаза подозрительно осмотрели чейнджлинга.

— Моя Королева… — она опустилась и коснулась рогом земли.

— Что-то случилось?

— Я… я… — она всхлипнула и задрожала всем телом.

Огромное прозрачное крыло легло ей на спину, успокаивая и согревая, но она тут же отпрянула, явно удивив свою Королеву.

— Королева Крисалис… я… я… я убила пони. Помогите, я не знаю, что делать.

Королева села, её глаза вспыхнули ледяными зелёными звёздами.

— Как это случилось?

— Воздействие, хотела привлечь внимание.

— И он умер от этого?! — недоверчиво спросила Крисалис.

— Да. Единорог Браун, коричневый с синей гривой.

— Малышка, ты очень осложнила мне жизнь.

— Я не хотела! Не хотела! — голос дрожал, — Что мне делать?

Крисалис посмотрела на памятные камни.

— Твои родители ушли на небеса, ты одна. Пришла сюда просить совета?

— Больше некуда идти.

— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе скрыть это?

Сплит вскочила, её глаза ярко вспыхнули.

— Нет! Я приму любое наказание! Я виновна! Просто… не знаю…

— А это не ты ли у нас дружишь с жёлтенькой земной пони?

Она кивнула.

— Значит, говоришь, ты убила его, да?

— Да, три дня назад на вечеринке, коснулась рогом и прочитала малое заклинание влияния. Из меня плохой маг, мало что могу.

Крисалис долго молчала, она уже всё поняла.

— Из-за одного единорога Каденс не станет устраивать войну, наши личные отношения зашли слишком далеко. Ох, Сплит, сейчас не самое лучшее время для подобных инцидентов. Я не могу предсказать их реакцию, нам всем придётся несладко. Тебе с этим жить. Ты хочешь моего решения? Прости, мне нечем помочь, Кристальная Империя не подчиняется Королеве. Принцессе Каденс придётся принять непростое решение. Поступай так, как велит твоё сердце. Помни, от твоего выбора будет зависеть судьба всего роя.

Крисалис опять замолкла, глядя на кобылку, потом тихо вздохнула.

— Тебе придётся сделать выбор самой. Я буду любить тебя вне зависимости от принятого решения.

Сплит зажмурилась, её лицо исказила гримаса боли. Королева всё же положила крыло ей на спину.

— Простите меня, я не хотела ему зла.

— Рано или поздно неприятные события в жизни случаются, нужно стойко принимать свою судьбу.

— Я поеду и всё расскажу Принцессе. Так будет правильно.

Крисалис печально улыбнулась, ещё раз погладила чейнджлинга крылом и исчезла в зелёном всполохе. Чейнджлинг побрела домой, там собрала вещи и отправилась на станцию, железную дорогу до города ещё не дотянули, поэтому довольно длинный участок приходилось проезжать на повозке. В голове звенела полная пустота, она отняла жизнь, поддалась на уговоры Джу, зная, к чему это могло привести, очередной раз поверила этой земной пони, благими намерениями вымощена дорога в тартар. Её собственная судьба стала тупиком. «Мама, папа! Я вас подвела, простите меня! Лучше бы никогда не встречала Джу! И ты, Браун, прости!» Чейнджлинги не подходили к ней, ощущая, что она очень сильно расстроена.

---

Над Кристальной Империей взошло солнце, Сплит добрела до Дворца Принцессы и подошла к стражнику в белоснежной броне. Тот удивлённо уставился на совсем молодую кобылку с дырявыми ногами.

— Скажите, как мне попасть к Принцессе?

— Записаться в отделе регистрации. Она выделит вам время.

— А если мне срочно? — тихий ровный голос кобылы заставил стражника вздрогнуть.

— Шайнинг Армор, попросите его. Мисс, у вас что-то случилось?

— Да.

Он кивнул второму стражнику и повёл Сплит внутрь Дворца. Можно сказать, им очень повезло, розовый аликорн и белый единорог с синей гривой вышли из какой-то залы, тихонько переговариваясь.

— Принцесса!

Каденс удивлённо посмотрела на стража, потом на маленького чейнджлинга.

— Кто вы?

— Чейнджлинг роя, моё имя Сплит.

— Обычно ко мне приходят администраторы роя. Крисалис знает, что ты здесь?

— Да.

Видимо она почувствовала неладное.

— В зал приёмов, сейчас же. Шайни, сделай так, чтобы нам никто не мешал.

Сплит села прямо перед её троном, на красоты и переливающиеся камни она даже не смотрела, упёрла взгляд в пол. Потом легла на согнутые передние ноги и коснулась рогом пола в позе покорности.

— Раз Крисалис знает, это что-то очень важное и она не сама пришла.

— Я убила единорога, вашего. Его звали Браун, коричневый с синеватой гривой.

— Ч-чч-что? — жалобно спросила аликорн, — зачем?

— Так получилось.

— Он напал на тебя, причинил вред кому-то из твоих близких?

— Нет, нет. Я виновна. Прошу вас наказать меня.

— Где тело?

Сплит неуверенно посмотрела на аликорна.

— Ты убила и не помнишь, куда делось тело?

— Это не сразу произошло, заклинание влияния. Он умер от кровоизлияния. Я не знаю, что вы делаете с телами. В рое принято сжигать умерших.

— Ты принесла очень плохие новости.

— Простите Принцесса за дурные вести.

Каденс сидела ровно, не двигалась, на её лице больше не было улыбки, глаза стали холодными. Её рог вспыхнул и через мгновение в зал вошли стражи и Шайнинг Армор.

— Отведите её в закрытые покои. Никуда не выпускать, никого к ней не подпускать. Шайнинг Армор, обеспечь круглосуточную охрану. Ни один пони не должен даже приближаться к ней. Разрешаю применение силы, если кто-то попытается проникнуть.

Сплит отвели в пустующие покои, закрыли окна заклинаниями щита, затем около дверей выставили охрану. Белый единорог с синей гривой подозрительно смотрел на маленькую кобылку чейнджлингов, пытаясь понять, что произошло. Но она больше ни с кем не разговаривала, лишь молчала и плакала.

Через день Принцесса приняла решение, скрывать произошедшее было бессмысленно. Рано или поздно это повторится и тогда кто-нибудь вспомнит о странной смерти молодого единорога.

— Шайни, я хочу, чтобы ты переселился на время к Королеве.

— Любовь моя, ты о чём?

— Иди к ней, это не твоя беда. Охраняй её покой, дари свою любовь, поддерживай во всём. Надеюсь, мне удастся хоть что-то сделать для предотвращения катастрофы.

— Ты меня выгоняешь?

— Ты моя любовь до конца дней, дело не в этом. Ей понадобится поддержка, тот, кто будет верить и любить её. Очень надеюсь, мне хватит сил завершить суд.

— Суд?

— Шайни, прошу тебя! Выполни мою просьбу! Это сейчас крайне важно.

— Хорошо… у тебя слёзы бегут.

— Долг Принцессы не всегда приятен.

Суд

Через день во всех газетах появилось короткое сообщение о причине смерти единорога и информация о том, что обвиняемый чейнджлинг предстанет перед судом Кристальной Империи. Просьба Королевы о помиловании дочери роя была отклонена Принцессой. Пони вспыхнули, словно лесной пожар в сухую погоду.

Каденс дала указание переоборудовать один из залов Дворца в помещение для суда. Сотни пони собрались к назначенному времени. Многие из них гневно сверкали глазами и топали копытами, возмущённо требуя справедливости, покарать убийцу. На Сплит были надеты магические цепи, её привели в клетку, установленную сбоку от судейских кресел. Все шесть высших судей Кристальной Империи, и её Принцесса замерли на возвышении перед огромным залом.

— Все знают причину, по которой мы собрались в этом зале, — начал главный судья, — мы живые и ошибки сопровождают нашу жизнь. Некоторые из наших дел становятся роковыми. Пони тяжело переживают смерть близких. Тех, кто сознательно проливает кровь, ждёт Высший Суд Эквестрии, этот случай не является исключением. Всем встать и склониться перед справедливостью Принцессы Ми Аморе Каденза.

Последние слова обдали всех пони ледяным дыханием, они начали опускаться на согнутые ноги, тишина наполнила зал. Розовый аликорн встала и поклонилась присутствующим.

— Обвиняемая, вы можете говорить?

Сплит стояла в своей клетке, опустив голову, чтобы не встречаться с взглядами пони.

— Чейнджлинг Сплит, вы обвиняетесь в убийстве единорога Брауна. Есть ли у вас, что сказать в своё оправдание?

— Нет.

— Вы согласны с предъявленным обвинением?

— Да.

— Как именно вы совершили убийство?

— Заклинание влияния, я коснулась его своим рогом и прочитала заклинание. Впоследствии оно вызвало кровоизлияние.

— Знали ли вы о последствиях применения подобных заклинаний?

— Да, я знала об опасности.

В зале не было слышно даже дыхания замерших пони.

— Чейнджлинг Сплит. По нашим законам вам полагается защитник.

— Ничего не прошу, я виновна.

Каденс стукнула копытом по специальной дощечке.

— Королева Крисалис прислала просьбу о помиловании, я её отклонила. Убийство не должно остаться безнаказанным. Однако в этом зале нет ни одного чейнджлинга.

— У меня мало друзей, да и не знает никто о случившемся.

— Есть ли кто-то, кто поднимет копыто за тебя?

— Нет.

— Тебе полагается защитник, хочешь ты этого или нет, — резко сказала аликорн.

— Я виновна, прошу вынести наказание и закончить это всё.

— Есть ли в зале кто-нибудь, кто вступится за этого чейнджлинга?

Ответила ей тишина, пони опускали глаза под взглядом своей Принцессы.

— Хорошо, твоя Королева не сможет быть беспристрастной, она вас всех слишком сильно любит. Поэтому мы ограничимся обычными вопросами. Высший Судья — продолжайте.

Пони переложил листочки с записями.

— Где произошло применение заклинания?

— На вечеринке, я подошла и коснулась его рогом. Да какая разница? — она всхлипнула.

— Как часто чейнджлинги применяют подобные заклинания?

Смысл вопроса сразу дошёл до Сплит, она вспомнила слова Королевы.

— Мне это неизвестно. Раньше часто применяли для собственной безопасности.

— Как вы оцениваете вероятность его применения другими чейнджлингами?

— Я не знаю. Магия разума — часть наших способностей. Как часто пегасы применяют крылья?

— То есть, вы хотите сказать, что вот так с лёгкостью можно убить любого пони?

Сплит неуверенно посмотрела на судью.

— Да… нет… то есть, я не знаю. Обычно ничего такого нет, заклинание влияния не убивает цель, да какой бы в нём был смысл? Голова может болеть, сухость во рту, временное расстройство сознания. Я не маг, плохо знаю магические законы. Когда-то давно, ещё в школе, рассказывали о том, что такое теоретически возможно.

— Вина признана, обстоятельства уточнены. Завтра мы соберёмся ещё раз, чтобы определить наказание.

Гомон быстро нарастал, вся Кристальная Империя гудела, пересказывая трагические события.

---

Земная пони сидела не в силах даже пошевелиться, из зелёных глаз потоком лились слёзы. Фотография её подруги в клетке! Сердце выпрыгивало из груди от осознания произошедшего. Она раз за разом перечитывала статью.

— Джу! Что с тобой?

Из носа кобылы потекли капельки крови.

— Джу! Очнись!

Горький крик самой несчастной пони на свете и она с разбегу бросилась в ближайшее окно.

— Ловите!!! — заверещала, сидящая рядом, единорожка.

Джу вылетела в окно, словно таран, в последний момент её схватили за задние копыта, остатки разбитого стекла разрезали живот и бок кобылы.

— Тащи! Тащи! Аккуратно, стёкла!

Через мгновение она потеряла сознание от боли, кровь лилась по телу из ран. События развивались всё быстрее.

— Принцесса! Попытка самоубийства.

— Кто?

Стражник тяжело дышал.

— Джуджуб, земная пони.

— Имя… я помню это имя. Одна из первых, кто задержался в рое дольше запланированного.

— Попыталась выброситься из окна, поймали, сильно поранилась стёклами.

— Она в сознании? Связана ли с этой кобылой чейнджлингов — Сплит?

— Подруг разыскивают, пока говорят, дружили. А что происходило в городе роя нам спросить не у кого.

— Оцепить дом Джуджуб, всех родственников под охрану. Исполняй.

— Повинуюсь.

Стражник бросился исполнять приказ аликорна. Она сидела на своём троне с синим сердцем на спинке. Груз ответственности давил всё сильнее. Её рог вспыхнул и через минуту в зал вбежал единорог.

— Высший Вайз, найдите мне информацию по заклинанию влияния чейнджлингов.

— Принцесса…

— Мне не интересно как вы её добудете. Исполняйте.

Единорог поклонился и попятился к дверям, рог Принцессы опять вспыхнул. Высшие пони Империи один за одним заходили в зал и получали свои задания. Ситуация начала накаляться, вести полетели в Эквестрию диархам.

— Высший Гвард. Усильте охрану Дворца, разводите драчунов по домам, не давайте собираться большими группами. Запрет на продажу спиртного на неделю. Оповестите всех о моём указе. Направьте усиленные группы на границу с роем, в конфликты не вступать, применение оружия и магии запрещаю. Первый кто попытается — познакомится с моим рогом. Мы защищаем Королевство от кристальных пони, а не наоборот. Сколько сейчас чейнджлингов на нашей территории?

— Около двух тысяч. Точнее смогу сказать через два часа.

— Хорошо. Обеспечьте их безопасность, предупредите каждого.

— Принцесса… ваш муж…

— Исполняй.

Он дошёл до дверей и услышал тихие слова.

— Высший Гвард. Крисалис и я, кобылы его табуна. Если с одной из нас что-то случится по вине другой, он отправится на вечнозелёные луга, чтобы она не осталась одна, будет вечно проклинать оставшуюся в живых. Нельзя допустить раздор между чейнджлингами и пони.

— Он мой друг, мы выстоим.

Она не покидала свой зал третью ночь, спать было некогда. Утром врачи разрешили посетить раненую.

Магия аликорна коснулась раненой лимонной кобылы. Та открыла глаза и окинула мутным взглядом комнату.

— П-принцесса?

— Джуджуб. Через час суд над твоей подругой продолжится. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Освободите её! Она невиновна!

— Она признала свою вину. Её теперь никто не может освободить от наказания. Убийство крайне редкое явление в Кристальной Империи, нас не так много. Кроме того, кристальные пони долго были в рабстве у Сомбры, следы цепей и побоев ещё долго будут калечить их души. Я хочу услышать всю историю.

— Я всё расскажу, только пообещайте, что отпустите её. Это только моя вина!

— Хорошо, рассказывай.

— Это я! Я! Я её заставила! Хотела, чтобы он обратил на меня внимание! Она много раз отказывала мне, но я настойчивая, тем более она моя самая близкая подруга…

— Была.

Из носа лимонной кобылы опять потекла кровь, её губы искривились в болезненной гримасе.

— Раньше думать надо было. Вы обе виновны. Пони требуют жестокого наказания. Твои действия могут стать причиной войны между роем и пони.

— Пустите меня на суд! Я…

— Ты даже ходить не можешь, врачи дают прогноз на три-четыре дня постельного режима. Смерть, ты выбрала самый лёгкий выход, трусливое бегство. Вот только это не решит наших проблем.

— Принцесса, скажите, что я должна сделать? Я на всё согласна, только спасите Сплит, мне всё равно, что со мной станет! Молю вас!

— Подробный рассказ, с самого начала, от твоей точности зависит будущее.

Тысячи пони собрались на площади Дворца, возбуждённый гомон и крики витали над толпой. Стражи в белых доспехах постоянно рысили сквозь толпу, периодически кусая самых активных, чтобы те замолкали. Каденс пришлось перенести суд на площадь, чтобы пони видели происходящее.

— Чейнджлинг Сплит, вы готовы подчиниться решению Высшего Суда Кристальной Империи?

— Да.

— Да будет так, вы виновны в убийстве единорога Брауна посредством заклинания «влияние».

— Уважаемый судья, перед определением наказания я хотела бы уточнить одну, заинтересовавшую меня деталь. Вина доказана, судьба определена.

— Да, Принцесса.

Каденс вышла к клетке с чейнджлингом.

— Скажи мне, Сплит. Нравятся ли тебе единороги? И не лги, я Принцесса Любви.

— Нет.

— Хорошо, твой ответ честен, я не вижу в твоём сердце любви к рогатым представителям моего народа. Заклинание влияния, как ты его назвала, это ведь было малое влияние, его малая версия. Не так ли?

— Я слабый маг, способна на средний уровень, если очень сильно постараться.

— Значит, ты повесила на него влияние, чтобы он посмотрел на тебя влюблёнными глазами?

— Да, — после некоторой заминки ответила чейнджлинг.

— Лжёшь, — громкий голос розового аликорна разнёсся по площади.

Все пони замолкли, в тишине стало слышно, как они переступают, тихо цокая копытами по камню площади.

— Ты лжёшь, Сплит. Отвечай правду Принцессе.

Чейнджлинг ничего не ответила.

— Кого ты выгораживаешь? Единороги тебе не нравятся. Энергию ты могла брать у Кристального Сердца в любом количестве. Итак, кто это?

— Я виновна, это моё заклинание. Прошу вас, определите наказание и убейте уже меня, хватит.

Над толпой покатился гул голосов.

— Убить тебя, вот чего ты хочешь? Как интересно. Скажи, любишь ли ты лимоны? Знаешь, такие жёлтые и кисленькие?

Чейнджлинг в клетке замерла.

— Что же ты молчишь?

— Нет, не люблю.

— И я с некоторых пор не люблю. Значит, ты не скажешь её имя?

— Нет.

Аликорн победно улыбнулась.

— Значит, есть кобыла, имя которой ты не хочешь называть. Приведите её.

Через несколько секунд из центральных дверей вышло два стража, буквально неся на своих спинах перемотанную бинтами кобылу лимонного цвета. Сплит вцепилась копытами в прутья клетки, её глаза ярко вспыхнули. Два стража бережно поставили кобылу и прижали копытами с двух боков, чтобы она не упала.

— Отпустите её, умоляю вас, Принцесса! Это я заставила Сплит так поступить, это я хотела того единорога! Прошу вас!

— Два народа чуть не вцепились в глотку друг другу. Тысячи пони с ненавистью смотрели на обманутого тобой чейнджлинга. Она нашла в себе силы прийти и рассказать о случившемся, ты же — не сделала ничего! Дети роя не умеют любить, но дружба для них значит гораздо больше, чем для нас, это почти любовь. Назови своё имя и семью, недостойная!

Голос аликорна гремел подобно грому, рог сиял голубыми отблесками. Пони на площади, казалось, даже дышать перестали.

— Джуджуб из семьи Слипи.

— Ты заставила свою подругу чейнджлинга изменить чужую судьбу. Вы обе виновны.

— Вы же обещали! Вы же сказали, не тронете её, освободите!

— Разве ты никогда не лгала той, что доверилась тебе? — холодно ответила аликорн.

Она медленно отошла от клетки со Сплит на центр, и встала на дыбы, рог ярко вспыхнул, голос аликорна усилился магией и её слова услышал каждый пришедший.

— Долог путь к пониманию и справедливости. Пусть этот урок останется у каждого из нас в душе. Я, Принцесса Ми Аморе Каденза, не могу судить этих двоих, никто из нас не может. Она часть Кристальной Империи. Мы все теперь заинтересованные лица. Пусть их наказание определят диархи. А ты… — глаза аликорна полыхали белым светом, — я лишаю тебя права быть частью моего дома. Ты изгнана. Твоё копыто более не ступит на эту землю. Уведите и отправьте их в Кантерлот.

Тысячи пони топали своими копытами, ругались друг с другом. Стражи продолжали свой нелёгкий труд, покусывая особо ретивых. Над площадью метались крики, «Это что же получается, кристальная пони заставила её? А кто ж тогда виноват?», «Уберись от меня! Пусть освободят эту с дырявыми ногами!». Напряжение на площади постепенно начало спадать, аликорн всё верно рассчитала, у её подданных будет шанс понять и принять поступок чейнджлинга, тяжесть содеянного легла на них самих. Кристальным пони теперь придётся прятать взгляд от чейнджлингов.

Каденс сидела в тишине своих покоев, из её глаз катились слёзы.

— Принцесса, уделите мне немного времени, — уже немолодой единорог, главный маг Кристальной Империи, склонился перед аликорном.

— Высший Вайз, что вам нужно?

— Вы заставили нас вспомнить о недалёком прошлом. Сомбра любил подобные развлечения, стравливал пони на арене для собственной забавы. Пользовался таким же методом, брал двух подруг, одной из них приставлял копьё к горлу, а второй приказывал драться на арене. Он тоже никогда не исполнял обещания отпустить.

Единорог поднёс к висящей на его шее тонкой цепочке копыто и бережно снял её, потом положил на пол перед аликорном.

— Я больше не могу вам служить. Знаю, вы предотвратили войну между роем и пони. Вы сделали всё, чтобы из искры не разгорелось пламя. Большинство кристальных пони сейчас увидело вину этих двоих, теперь тяжесть преступления легла не только на чейнджлинга. Вы не решились её освободить. Вам ещё предстоит получить свой счёт за эту слабость.

— Что случилось в Логове Королевы?

— Шайнинг Армор не подпустил меня к Королеве, кажется, она сама испугалась. Оскорблял. Требовал чтобы… чтобы…

— Чтобы что?

— Я не хочу говорить, пусть сам рассказывает.

Аликорн склонила голову, стали видны тени под глазами.

— В моей гриве появились седые волосы. Ты уходишь, Шайни не вернётся. Плохая из меня вышла Принцесса.

— Вы не правы, Каденс. Я рад, что вы у нас есть.

— Сравниваешь с Сомброй, да? — довольно резко ответила кобыла.

— Не нужно оскорблений, вы аликорн, высшая власть на этой земле. Кристальной Империи необходим нормальный правитель, диархи даровали нам его. Кристальное Сердце снова работает, ваша судьба, воплощённая в кьютимарке, озарила нас своим светом. Отличие Высших пони от простых жителей в том, что они видят скрытое. Я не могу вас простить. Следующее поколение кристальных пони будет помнить Короля Сомбру только по историческим трактатам. Вы сделали это ради наших жеребят.

Каденс закрыла глаза, по розовой шёрстке бежали ручейки слёз.

— Ты дрался?

— Он убил мою особенную пони, хотя обещал, что в случае, если я одержу победу, отпустит её. Принцесса, прошлое никогда не подарит мне покоя, лишь одиночество до конца дней.

Из шести Высших осталась только одна молодая земная пони, остальные, кто застал правление Сомбры ушли. Они приходили к розовому аликорну, просили прощения и снимали свои цепочки.

— Принцесса, я же с вами, не надо плакать. Что вы, в самом деле?

— Черри Питс, я устала, получила письмо с ругательствами от Луны. У неё теперь прибавилось проблем, она глава Королевского Суда Эквестрии. Думаю, письма от Селестии и Твайлайт не заставят себя ждать. Я не могла освободить убийцу!

— Цена жизни. Это выбор судьбы. Вы выбрали ложь, ради жизни миллионов пони и чейнджлингов. Она ведь не сказала бы ничего, если бы вы не дали этого обещания. Пусть страдает и платит за содеянное. Только это, мне чего-то кажется, Суд Эквестрии не подвержен эмоциям и моральным дилеммам. Осудит обоих.

Долг крови

Полутёмный зал и трон Луны, расчерченный мерцающими звёздами. Тёмные стяги со знаком луны, тишина. Здесь не было тысяч пони, никто не топал ногами. Высшая справедливость, как называли её те, кто приходил сюда по приглашению, а не по поводу. В глазах ночной сестры никогда не было жалости и сострадания, в этом зале весы судьи оставались беспристрастными.

— Мы, Принцесса Луна, взвесили ваши деяния и повелеваем. Земная пони Джуджуб из семьи Слипи, за причинённый косвенный вред приговаривается к году исправительных работ. Улицам Кантерлота всегда требуется чистота. Ты будешь работать в течение одного года, без права покинуть сей прекрасный город. Жильём тебе станет старый дом Исправления, его стены помогут вспомнить о должных и ошибочных деяниях.

Серебряные накопытники ударили в каменный пол, высекая искры. Первый приговор был зачитан.

— Мы, Принцесса Луна, взвесили ваши деяния и повелеваем. Чейнджлинг Сплит из роя Королевы Крисалис за убийство приговаривается к пяти годам заключения в подземельях Кантерлота. Однако, принимая во внимание, искреннее раскаяние, осознание своего поступка и мужественное решение сообщить о содеянном Принцессе Ми Аморе Каденза, срок заключения уменьшен до двух лет.

Голос Луны, сильный и глубокий, затих в полутёмном зале. Она на миг опустила взгляд.

— Нам очень жаль, Королева Крисалис.

На одном из кресел, вместе с ещё сотней пони, заполнивших полутёмный зал, сидела Королева. Она еле заметно кивнула, из зелёных глаз текли слёзы.

— Я могу попрощаться? — тихо спросила Крисалис.

С Джу сняли тяжёлые оковы, она растерянно смотрела на происходящее, чувствуя, что произошло непоправимое. Луна кивнула. Королева взлетела на постамент, где стояла Сплит, обняла её.

— Прости, я сделала всё, что могла. Правда, я очень старалась!

— Положите мой камень к родителям? Простите за всё.

— Слово Королевы.

Крисалис вернулась на своё место. Рядом с кобылкой чейнджлингов из дымки соткалось два крылатых ночных пони. Они подхватили Сплит и растворились в темноте. Через мгновение Принцесса Луна покинула зал. Тут же загомонили пони, причём они вымещали своё неудовольствие на Королеве, что выглядело странно.

— Почему не защищали её? Это несправедливо! Что вы рыдаете? Садитесь писать прошение, пусть освобождает!

Джу так и стояла не в силах пошевелиться, а потом что-то случилось, все замолкли, глядя на неё. Зал на несколько мгновений озарился серебряным сиянием. Лимонная кобыла растерянно пискнула.

— Не может быть… — прошептал ближайший пони.

На крупе Джу появилась кьютимарка. Земная пони села и посмотрела на свой бок, кьютимарка всё ещё мерцала, полупрозрачный зелёный клинок со стекающей с лезвия красной капелькой. Она закрыла голову копытами.

— За что мне это? За что? — закричала Джу.

Пони начали отходить от лимонной кобылки, словно она была ядовитой. Лишь Королева осталась на месте.

— Вы меня ненавидите, я знаю. Принцесса назвала недостойной, плевать. Буду драить улицы, искуплю свою вину. Она обещала освободить Сплит, если всё расскажу. Я сделала всё, о чём она просила. Я не хотела ему зла! Мечтала об особенном пони, а не о мёртвом единороге!

— Твои мечты привели тебя сюда, возможно, выбрана неверная дорога? — Королева говорила довольно тихо, но акустика зала доносила её слова во все уголки, — Двух мёртвых пони ты уже оставила позади. Глядя на твою кьютимарку, полагаю, они не станут последними.

Джу дрожала от страха, глядя в зелёные глаза Королевы.

— Почему… почему двух? Сплит же выйдет…

— Тюрьма Кантерлота способна удержать даже сильного единорога, она блокирует любые заклинания, в том числе, мою нить роя. Без любви Королевы роя она не проживёт долго.

Лимонная пони встала и пошла, не обращая более внимания на творившееся за её спиной. Она уточнила у стражника, где именно находится дом Исправления. Как оказалось, он всего в двадцати минутах рыси от самого Дворца диархов. Старое покосившееся здание, там давно никто не жил. Мусор, прошлогодние листья, завывание ветра в щелях. Джу нашла какой-то старый побитый молью матрас, легла на него и поджала под себя все ноги, положила голову на грязный пол. Всё закончилось. Она провалилась в сон. Через несколько часов пони открыла глаза и вскочила, взгляд зелёных глаз наполнился решимостью.

— Почему вы не можете принять моё прошение?

— Дни посещений строго регламентированы. Один раз в месяц.

— Я вам подробно описала причину. Мне не нужно разговаривать с ней, я буду молчать. Дайте мне возможность кормить её. Принцесса желает исправления, а не смерти Сплит. Но если её не кормить, она умрёт и тогда никакого исправления не будет, вы нарушите приговор!

— Ладно, ладно! Я передам прошение Принцессе Луне.

Через день она получила разрешение на ежедневное посещение Сплит без права разговаривать. Ей выдали что-то вроде намордника, чтобы не могла даже рта раскрыть, Джу соглашалась на всё.

Она подметала улицы, чистила дорожки, убирала опавшую листву. Каждый день, без выходных и праздников. Земная пони привела в порядок разваливающийся дом, завесив старыми одеялами окна без стёкол, починила крышу, чтобы не протекала. Она теперь всегда носила что-то вроде туники, чтобы никому не показывать свою кьютимарку. Грязная, уставшая, с печальными глазами, полными боли. От неё отвернулась собственная семья, отправленное им письмо, вернулось обратно с припиской «у нас больше нет дочери по имени Джу». Лимонная пони осталась одна.

Десять… одиннадцать… двенадцать… двадцать шесть. Тридцать одна ступенька вниз, зажечь магический светильник, одеть намордник и подойти к камере, в которой сидела чейнджлинг. Поставить отметку в журнале посещения и подпись. Положить голову к прутьям решётки, получить сильный удар копытом по голове, слизнуть кровь из разбитого носа. И вспоминать, вспоминать!

Первые разы чейнджлинг буквально избивала свою бывшую подругу, нанося мощные удары копытами сквозь прутья решётки. Требовала, чтобы она убралась подальше, но та ничего не делала, лежала, закрыв глаза, даже не защищаясь, лишь иногда постанывала, когда чёрные копыта попадали по уязвимым местам тела. Она вспоминала…

— Джу, ну хватит, сколько можно меня щекотать?!

— У тебя такие смешные дырочки на ногах, а если я…

— Даже не думай! А то я из подруги стану твоей любовницей, а тебе ещё рановато вообще-то. Родители мне рог-то пообломают. Вот смеху будет.

— А что, вы прямо так лижете…

— Джу! — искреннее смущение чейнджлинга и заливистый смех лимонной кобылы.

Джу возвращалась по улице, зябко поёживаясь от холодного ветра, зима принесла большие сугробы на её участок, теперь приходилось с утра до позднего вечера чистить снег, привыкшая к тяжёлому физическому труду земная пони легко справлялась с такого рода работой, но в Кристальной Империи снег никогда не ложился, впервые она его увидела на землях роя. Тёплой одежды у Джу не было, какая-то добрая пони дала ей шарф и на этом всё. Простуда не заставила себя долго ждать. Её шатало, явно подскочила температура, но она упрямо отсчитала положенные ступени и, надев намордник, подошла к решётке, там грузно рухнула без сил. Сплит тут же подскочила и занесла копыто для удара, что-то её остановило, пони выглядела слишком болезненно, от неё шёл жар. Глаза кобылы закрылись, она снова и снова старалась передать свою любовь.

— Вставай соня, тебе уже лучше.

— Ох, Сплит, у тебя такая хорошая кровать и одеялко.

— Да, да, я знаю. Нам ещё скакать до поезда или ты у нас жить собралась?

— А можно?

— У тебя своя семья есть, — неуверенно ответила Сплит.

— Можно я буду приезжать чаще?

— Думаю, мы найдём, чем заняться, только не болей, ладно?

Джу очнулась от вежливого покашливания, рядом с ней стоял страж. «Вам пора». Она кивнула и не глядя на чейнджлинга поплелась в свой старый разваливающийся дом.

В дымке воспоминаний растворялось всё плохое, она ныряла в прошлое, пыталась найти силы на каждый следующий раз. Дни, похожие один на другой, отличались только количеством снега и пропахшими потом тряпками, под которыми спала лимонная пони. Иногда кто-нибудь из жителей ей помогал одеждой или пускал в тёплую подсобку магазина переночевать. Часто ей доставались старые газеты, выброшенные каким-нибудь важным аристократическим пони. Её имя исчезло из новостей ровно через два месяца, больше никто не вспоминал о разыгравшейся трагедии. Новостей из Кристальной Империи приходило мало, кроме того, что сотрудничество с роем продолжается и никак не получается решить вопрос с перевозкой тяжёлых составов. Какие-то редкие упоминания о проблемах управления Империей и на этом всё. Про рой новости внушали небольшой оптимизм, Королева получила разрешение на свободное передвижение чейнджлингов по всей Эквестрии. Вспыхивали какие-то мелкие конфликты с задиристыми грифонами восточных гор, из статей не понять, кто виноват.

Джу больше ни с кем не разговаривала, полностью замкнувшись в себе. Её жизнь перестала быть чем-то важным. Пару раз какие-то подвыпившие пони пытались пристать к ней, она лишь посмотрела на них и кивнула на звенящий битами кошелёк. Иногда ей удавалось заработать таким образом, заодно это давало возможность помыться в чистой воде. Земная пони решила, что сможет оставить немного битов Сплит в качестве дополнительного извинения. Однажды её встретили какие-то очень недовольные кобылы и вежливо объяснили, чтобы больше не делала такого с их избранниками. После «объяснений» Джу долго не могла встать. Она так и не проронила ни одного слова, только тихо скулила от каждого удара.

Второй год оказался таким же пасмурным, как и первый, разве что, теперь ей платили за работу по уборке улиц. Иногда она покупала себе бутылку самого крепкого сидра и, выпив её, валилась на грязный матрас. В её расписании ничего не изменилось, разве что Сплит реже стала лупить, видимо надоело. Иногда чейнджлинг встречала её, глядя прямо в глаза, Джу мгновенно опускала взгляд и прижималась к холодным прутьям решётки, из-под сомкнутых век катились солёные слёзы. Всё повторялось каждый день, словно заевшая пластинка в старом патефоне. За два года она не пропустила ни одного дня. Не имели значения погода и здоровье, ничто в этом мире не могло поколебать её решимость. В любом состоянии она приходила и вспоминала далёкое прошлое, когда всё было хорошо. Узкие каменные улицы города и мягкие снежинки горного плато, на котором стояла столица роя. Подпрыгивающая на манер пружины, Сплит, радостно обкидывающая снежками визжащую лимонную кобылку.

Страж с перепончатыми крыльями в фиолетовой броне подошёл к камере, коснулся своим копытом специального углубления, решётка вспыхнула синеватым светом. Он вытащил ключ и вложил его в магический замок. Прутья решётки поднялись.

— Чейнджлинг Сплит, срок заключения истёк. Принцесса Луна надеется больше не увидеть вас в этих мрачных стенах. Прошу забрать свои вещи.

Чейнджлинг поднялась за стражем и растерянно посмотрела на оставленные вещи.

— Что это?

— Она оставила это вам, здесь двести бит, фиолетовый шарф и фотография. Мы приняли под роспись. Вам придётся забрать так же под роспись.

Сплит поставила подпись, её копыта дрожали. Через мгновение из глаз покатились зелёные слёзы, схватив вещи, она бросилась на улицу. Тёплый солнечный день в Кантерлоте, сотни разноцветных пони скакали по своим неотложным делам, на неё никто не обращал внимания, тысячи улыбок и радостных возгласов, кое-где виднелись бредущие вместе парочки. Другой мир. За два года Принцессы провели дорогу через Кристальную Империю прямо в столицу роя. Отдав четыре бита за билет, чейнджлинг запрыгнула в ближайший поезд, который понёс чёрную кобылу домой, туда, где обитало её сердце.

Милый дом

Через два дня Сплит выскочила на знакомый перрон разросшегося вокзала. Солнца не видно среди низких серых туч, прохладный ветер разбрасывал мокрые снежинки, покрывая белым налётом каменное основание вокзальной площади. Из труб паровой котельной здания вокзала радостно вырывались белые облачка. От удивления, кобылка буквально села на хвост, её встречали. Громкий крик, от залившего её до кончика рога счастья, и она бросилась к той, которую любила больше собственной жизни. Зелёные слёзы градом катились из глаз.

— Малышка, нет большего счастья в этой жизни, чем выжившая дочь роя.

— Королева, моя Королева…

Крисалис была значительно крупнее Сплит, её глаза сияли тёплыми зелёными звёздами. Кобылка едва доставала кончиком рога до груди Королевы. Мягкая улыбка и еле заметные морщинки на красивом лице. Чейнджлинг обняла её передними ногами и своими небольшими потускневшими крыльями, встав на дыбы. По чёрной шёрстке Королевы лились слезы мелкой кобылки. Королева в ответ завернула её в свои крылья и плотнее прижала к себе. Белоснежный единорог с синей гривой и намотанным на шею шарфом сидел рядом, немного печально улыбаясь.

— Хватит плакать, малыш, всё закончилось.

— Что мне теперь делать? — с надеждой глядя в глаза Крисалис, спросила Сплит.

— Отдохни, навести подруг, — тихо ответила Королева, потом добавила, — настоящих подруг, тех, которые никогда не предадут. Когда отдохнёшь, приходи, поговорим о твоём будущем и том, что ты можешь сделать для роя. А пока, пиши мне письма, не обещаю, что отвечу на все, но постараюсь.

Сплит радостно улыбнулась и, расправив крылья, взмыла вверх, направляясь домой. Она не слышала дальнейших слов.

— Думаешь, она поняла?

— Нет, любимый, но это придёт очень скоро, — Королева поправила шарф на своём единороге и легонько коснулась его головой.

Дни, наполненные радостью встреч, её старые подруги искрились от счастья, каждый день она шла в кафе и говорила с теми, кого любила. Писала письма Королеве о тех, с кем встретилась. Брала новые книги в библиотеке, читала запоем, листала последние газеты. Иногда она бродила по старым улицам, среди зелёных фонарей, небольшие мостики через ручейки, украшенные кованными железными заборчиками, дарили удовольствие, стоило лишь копытам зацокать по навесным конструкциям. Сплит садилась на камушки около горного ручья и болтала копытом в ледяной воде, смотрела, как прозрачная жидкость скрадывает выпавшие снежинки. Лето на горном плато было коротким, расцветали сплошным ковром сотни разновидностей мхов, превращая весь город в абстрактную цветную картину. Множество кустарников превращались в яркие костерки разноцветных ягод, снабжающих рой отличными приправами. У подножья гор громадные пастбища с лучшим разнотравьем принимали домашний скот. Одуряющие запахи цветущих растений заливали предгорья и горные плато. За летом, следовала зима, как правило, снежная и очень влажная, температура держалась около нуля, покачиваясь то в одну сторону, то в другую. Пронизывающие ветра, приходящие с гор и бешеный бег туч, свинцовой лавиной накрывающих небо. Она любила свой дом, чаще всего пасмурный и неприветливый. Ей нравились камни, покрытые мхом, старые здания с зелёным остеклением, где всегда можно погреться. Уютные кафе с горячими напитками.

— Это, вот добрый день, у вас стульчик свободен?

Сплит от удивления выронила газету из копыт.

— Нет, нет… если вот… то есть… — продолжил он смущённо.

Крупный, даже по меркам воинов роя, чейнджлинг присел рядом. Грудь в мышцах, мощные ноги, копыта обутые в стальные накопытники с витым чернёным рисунком. На шее тонкая цепочка с медальоном со странной числовой надписью.

— Что вы, что вы, я никого не жду, конечно же, место свободно.

Чувство смущения, какого-то детского страха и ещё что-то неуловимое витало вокруг этого грозного на вид создания. Они помолчали, потом чейнджлинг сказал.

— Меня зовут Джаинт. Да, вот так, — он потеребил копытом медальон на шее, словно хотел его спрятать.

— Сплит, ох, просто Сплит, да, — кобылка смущённо прятала взгляд.

— Я вас раньше здесь не видел, а можно угостить чем-нибудь? — с надеждой в голосе, спросил жеребец.

— Долго отсутствовала, угостить, да, можно. То есть… если вас… вам… — Сплит залилась краской.

Через пять минут они уже болтали, попивая горячее вино с ягодами.

— Значит, ты воин, да?

— Ага. А вы?

— Я пока никто, кобыла чейнджлингов.

Голубые глаза без зрачка растерянно осмотрели её, едва заметное покачивание головой и лёгкое жужжание прозрачных крыльев. Сплит почувствовала эмоции недоверия.

— Вы, должно быть, шутите? Не хотите говорить? Нет, нет… ох, опять я не то спрашиваю, простите. У вас очень сильный взгляд, обычно такое есть только у тех, чьей воле подчиняются.

В голове Сплит зазвучал голос Принцессы Ночи: «Виновна…». Глаза мгновенно наполнились слезами, боль раскалённым шипом ударила прямо в сердце, гулко затрепетавшее в груди.

— Что… что такое? Клянусь, я не хотел вас обидеть! Умоляю, простите!

— Сейчас, сейчас пройдёт. Вы не виноваты, мне надо успокоиться.

Она вскочила и, запнувшись о стул, полетела на землю, чейнджлинг молниеносно оказался рядом, подхватив её тело ещё в полёте. Она поднялась и плотно прижала уши к голове, крылья предательски тряслись, словно в помещении гулял ветер. Скорость, с которой жеребец успел вскочить со стула, подставить ей передние копыта под грудь, удержать вес и бережно опустить обратно, произвела неизгладимое впечатление на Сплит.

— Спасибо, — смущённо прошептала она.

— Не за что, простите, я не хотел вас расстраивать.

— Ну, поймал же, — через силу улыбнулась Сплит.

— Позвольте я вас провожу.

— Тут довольно близко…

— И всё же, я настаиваю.

Его крыло бережно опустилось на спину Сплит, иногда он поддерживал её своим боком. Почти весь путь кобыла молчала, не зная, что сказать. В её голове вились разнообразные мысли, почему-то в основном не очень-то подходящие для разговора.

— Мы пришли. Вот мой дом.

— Если пожелаете, могу проводить прямо до дверей.

— Нет, спасибо.

Джаинт почему-то улыбнулся, и неожиданно подхватил кобылку на передние ноги, встав на дыбы, та испугано взвизгнула, подлетев вверх в его копытах, словно пушинка.

— Знаете, вы будете первой в моей жизни кобылой, которая не вешается мне на шею. Я нахожу это очень странным.

— Вешается на шею? Ах, да.

Он бережно вернул, явно расстроенную Сплит, на землю и вздохнул.

— Если вы не поняли, это была очень грустная шутка. Хотя некоторые этим довольно активно пользуются.

— Мне кажется, вам пора.

Сплит опустила голову и, не глядя на него, ушла к себе. Зелёные слёзы полились на подушку, тяжёлые воспоминания опять вернулись, пусть стало немного легче, но боль никуда не делась. Она заснула, обняв любимую подушку. Очнулась от очередного кошмарного сна только утром, краешек солнца выглянул на пасмурном небе. Кобыла умылась и сделала себе чай, улеглась перед столом, потом погрузилась в чтение очередного письма. Кто-то тихонько постучал, Сплит удивлённо подняла голову, пытаясь вспомнить, не договаривались ли она с кем-нибудь куда-нибудь пойти, не вспомнив ничего существенного, решила посмотреть, кто там пришёл в такую рань, подошла к двери и открыла. На пороге стоял всё тот же крупный жеребец. Он смущённо протянул ей букет алых цветов.

— Простите за вчерашнее.

Сплит увидела невероятное, такого просто не могло быть. Жеребец лёг на согнутые передние ноги и коснулся рогом пола. «Принцесса, я убила вашего единорога…». Чёрная кобыла тихо вскрикнула и начала заваливаться на бок, жадно ловя ртом воздух. Он вскочил молниеносно и опять поймал её. В голубых глазах заплясали искры страха. Джаинт теперь испугался по-настоящему.

— Сейчас, сейчас… всё будет хорошо, — голос жеребца подрагивал.

Он затащил обмякшую кобылу в комнату, увидел кровать и положил на неё. Лёг рядом и коснулся своим рогом, пытаясь согреть и передать свою энергию. Два часа спустя Сплит смогла встать, жеребец лежал рядом, обеспокоенно глядя ей в глаза.

— Я не знаю, что происходит. Мой долг защищать рой. Если кто-то тебя обидел или причинил боль, укажи мне эту тварь, я разберусь.

Кобыла улыбнулась, её глаза засияли теплом.

— Храбрый воин, собственные ошибки победить нельзя. Линии судьбы множатся и пересекаются, нам уготована одна на всех участь, мы все — дети роя, сыны и дочери нашей Королевы. Мне уже значительно лучше.

Она потянулась всем телом и пожужжала крыльями.

— Не знаю, кто ты, но очень хочу поцеловать, — опустив взгляд, сообщил Джаинт.

— Так чего же ждёшь? — прозвучал мягкий слегка вибрирующий голос кобылы.

Через час она лежала, прижавшись к сильному тёплому телу, чувствуя себя в полной безопасности. Это оказалось странным ощущением. В голове до сих пор сверкал фейерверк, вызывая самые разные фантазии. Измятая простынь и обкусанная подушка. Терпкий запах любви.

Она тихонько сползла с кровати и пошла в ванну, затем на кухню, вспомнив, что ей написала Королева о жеребцах: «Надо обязательно покормить». Достала две коробочки с вяленым мясом, посыпанным ягодными специями, Сплит сделала его сама пару дней назад. Потом открыла банку бобов в томатном соке, на миг её копыто застыло, она зажмурилась… «Но их любишь ты…»

— Вставай, мой герой. Пришла пора подумать о делах, еде, капусте, королях.

Чейнджлинг зевнул и уставился на неё своими голубыми глазами.

— Будет невежливо не спросить тебя о том, кто ты на самом деле? Понимаю, надо было интересоваться до, а не после, — он сделал небольшую паузу, потом опустил взгляд и продолжил, — но меня можно понять! Я такой кобылы никогда в жизни не встречал!

Тёплая улыбка возникла на мордочке чейнджлинга.

— Сплит, кроме имени, больше никаких заслуг у меня нет. На днях собиралась пойти получить своё очередное задание.

— Я вижу здесь множество книг, даже современные кристаллы с магической записью голоса. Идеальная чистота и порядок, жилище одинокой кобылы. Ты выглядишь лет на пятьдесят.

— Не такая я старая, скоро мне исполнится двадцать восемь лет.

— П-прости?! Ч-что? Ты же меня обманываешь, да? Получается, ты ещё не в брачном возрасте?

Чейнджлинг сразу же представил последствия и занервничал, обязательное знакомство с родителями, разрешение на ночёвку вне дома, согласие на любые значимые действия. Но что-то глубоко в душе подсказало, он согласен на всё, лишь бы видеть её глаза.

— Нет, я не лгу, ты ведь почувствуешь ложь. Насчёт брачного возраста, да, ты прав. Радость рождения станет доступной мне только через два года, если повезёт. А сколько тебе лет, могучий страж роя? — её глаза вспыхнули теплом и радостью.

Сердце крупного чейнджлинга начало трепетать от взгляда этих синих бездонных глаз.

— Сорок шесть лет.

— Ты всё ещё соблазняешь одиноких кобыл? — хитро прищурившись, проворковала Сплит.

— Эй! — обиделся Джаинт.

— Неужели такой сильный жеребец не имеет табуна?

— Не имеет, близкой кобылы тоже нет. Жизнь на границе роя не располагает к отношениям. Ты привлекла моё внимание, что-то в твоём взгляде.

— Пойдём, поешь. Ты много сил потратил, — она улыбнулась и покраснела.

— А это… ванна…

— О, конечно!

Сплит выдала чистое полотенце и через минуту услышала счастливое ржание плескающегося в воде жеребца.

— Ох, так вкусно! Мясо изумительное, ты прямо талант, — уплетая вяленые мясные полоски, восхитился Джаинт.

— Всего лишь старые рецепты, я их нашла в одной исторической книжке.

— Да? Почему же остальные не находят?

Сплит растерянно почесала лоб копытом, сложила и разложила свой гребень на загривке.

— Возможно, потому что те, кто любит готовить, не читают исторические трактаты, — наконец выдала она неуверенный ответ.

— Ты что-нибудь знаешь об армии роя? — словно невзначай поинтересовался чейнджлинг, казалось, он даже не очень рассчитывает на ответ.

— На границах с Эквестрией всё спокойно, с той стороны гвардия диархов несёт свою вахту, со стороны Кристальной Империи все посты давно сняты. Диархам нужны ресурсы восточных гор, они определили это, как приоритетное направление развития роя. Королева согласилась. Только Принцессы и Королева не учли, что у восточных отрогов есть свои хозяева и теперь там возникли серьёзные проблемы с кланами грифонов, которые не подчиняются Гилде.

— Вот даже как, откуда ты знаешь о проблемах с грифонами? В газетах об этом не пишут.

— Королева Крисалис лично просила Гилду решить этот вопрос, та не смогла помочь, но заранее отказалась от претензий, ей кланы этих грабителей и мелких разбойников поперёк клюва.

— Не буду больше ничего спрашивать, давай о чём-нибудь другом, — жеребец тихонько всхрапнул, поняв, что кобыла обладает доступом к секретным документам и она точно не «никто», как пытается утверждать.

Она улыбнулась и кивнула, пододвигая ему ещё одну порцию вяленых пластинок мяса.

— У тебя на трюмо стоит фотография, ты осталась одна? Браться и сёстры?

— Я была последним жеребёнком. Только имена знаю, один раз они приезжали на семейный праздник, живут все далеко. Нужно восстановить отношения, нехорошо это — родных забывать, пока не могу, решусь однажды.

Джаинт обошёл стол, и приобнял крыльями кобылку, та прижалась к его груди.

— Сколько у тебя времени?

— Отчётность занимает неделю, если ничего не случится, я здесь буду ещё четыре дня. Потом полгода служба на границе, отпуск полтора месяца и снова граница. Мы защищаем участок около сотни километров, не очень удобное место, так что жилой посёлок находится на отдалении. Много леса, есть, где прятаться и климат теплее, грифонам хорошо, нам — так себе. С той стороны границы два клана обитает, один вменяемый, — Златопёрые, второй… да, с ними проблемы. Враждуют не только с нами, но ещё и с этими Златопёрыми. Давняя война, кто-то когда-то кого-то убил и вот уже три столетия радостно режут друг друга. Сплит?

— Ничего, ничего, значит, скоро ты уедешь?

Джаинт склонил голову, долго не отвечал.

— Ты могла бы поехать со мной? Я понимаю, там не будет такого комфорта, но природа…

— Приглашаешь кобылку, которую знаешь два дня?

— Что-то в тебе особенное.

— У тебя браслет мигает.

Он удивлённо уставился на свою ногу, потом возмущённо заржал и с силой впечатал копыто в пол.

— Общий сбор.

— Зайдёшь перед отъездом?

— Даю слово, мы ещё увидимся.

Жеребец быстро доел остатки обеда и, поцеловав её на прощание, со всех копыт бросился на улицу. Сплит выглянула в окно, он умудрялся помогать галопу своими крыльями. Через несколько секунд тёмный силуэт скрылся в тягучем прохладном воздухе, наполненном мокрыми снежинками.

«Дорогая Королева, я познакомилась со странным жеребцом…» — строчки легко ложились на бумагу, её почерк за прошедшие месяцы стал идеальным.

---

— Шайни, для тебя есть дело.

— Что такое?

— Есть некто Джаинт, Сплит с ним близко познакомилась. Она пишет, что был объявлен общий сбор, он на него ушёл.

— Да, они закончили все отчёты, сейчас должны увезти комплекты нового оружия в гарнизоны. Если он знает о сборе, значит один из командующих, их сейчас около сотни. По именам я всех не помню.

— Отпусти его.

Крисалис улыбнулась, единорог смутился и покраснел, начав тихонько стукать копытом по полу. Некоторые письма она давала ему почитать, откровенность, с которой писала Сплит, воистину поражала. На некоторые вопросы Крисалис не могла дать ответ. Уж слишком сложные моральные темы затрагивала кобыла.

— Знаешь, я давно мечтала о таком чейнджлинге. За эти полгода она хорошо потрудилась, заставляя меня обдумать и вспомнить то, что так хочется забыть. Мораль, справедливость, верность, выбор. Полагаю, пора признать её необычную судьбу важной для роя. Но она не завершила своё прошлое, я чувствую, надо поторопить.

— Ты хочешь пойти по следам копыт Селестии? Я не знаю, сожалеет ли она о своём выборе, нелегко это даётся, особенно ошибки ученицы, за которые теперь приходится отвечать Принцессе.

— О, да! Развитие роя! Ради этого я живу, ты хорошо потрудился на военном поприще, тебе нет равных. Но даже такому как ты нужна помощь той, что может нести пламя справедливости роя.

Единорог опустил голову, из голубых глаз потекли слёзы.

— Это станет её заданием, после того, как она завершит своё прошлое. Шайни, мы найдём её, даю тебе слово.

---

Громкий рёв трубы и сотня чейнджлингов построилась в шеренгу, белый единорог с зелёной лентой на груди вышел к строю.

— Сыны и дочери роя, Королева верит в вашу силу и способности. Её именем мы открываем двери Королевства чейнджлингов для тех, кто согласен жить с нами в мире. Для иных, кто желает проливать нашу кровь, мечи и копья воинов, станут последним видением в их ничтожной жизни. За Королеву!

Хор голосов повторил слова «За Королеву!», пасмурное небо вспыхнуло зелёными отблесками магии с их рогов.

— Возвращайтесь в свои гарнизоны и с честью несите бремя защитника роя!

Строй распался, Шайнинг Армор подошёл к одному из крупных чейнджлингов, тот замер и неуверенно посмотрел на предводителя армии.

— Полагаю, командир Джаинт?

— Да, командор! — жеребец вытянулся по струнке.

— Когда закончите погрузку оружия и доспехов для своего гарнизона, зайдите ко мне.

— Повинуюсь.

Чейнджлинги никогда не говорили «Слушаюсь», «Будет исполнено». Шайнинг Армор не раз подмечал эту особенность детей роя. Через два часа чейнджлинг зашёл в ставку командования роя и подошёл к кабинету с табличкой, постучался.

— Разрешите?

— Да, конечно, проходи.

Небогатая обстановка, грубая мебель, стол заваленный свитками, карта Королевства с отмеченными гарнизонами. Джаинт слишком хорошо знал, кто именно придал новое дыхание армии Королевы. Единорог работал на износ для той, которую любил. А значит и для роя. Недоверие к чужому пони быстро сменилось уважением и почитанием. После того, как Крисалис пару раз пришла сама вместе с Шайнинг Армором, и показалась перед множеством командующих армии чейнджлингов, они почувствовали его отношение к ней, все вопросы снялись. Его любовь была подобная яркому солнцу, вопросов больше не осталось. Он был готов умереть ради неё, как и любой чейнджлинг роя.

— Джаинт, как ты знаешь, твой участок сейчас не очень спокоен, зафиксированы нападения грифонов на шахтёрский посёлок. Вы молодцы, отбили атаку, мирное население не пострадало. Но у гарнизонов рядом не всё столь радужно. Нам не хватает воинов, чтобы закрыть границу полностью, чейнджлинги любят холода, горы и болота, равнины и леса вы не очень жалуете. Однако договорённости с диархами нужно исполнять любой ценой, тем более что их гнев уже перешёл от слов к делу, кланы Стального пера несколько раз атаковали поезда пони. Для полного счастья Эквестрии не хватает полномасштабной войны с Королевством грифонов. Слишком непокорные, слишком безответственные.

Единорог с сине-голубой гривой говорил довольно тихо, но от его слов становилось неуютно, возникало ощущение неуверенности в будущем, на горизонте маячило что-то плохое.

— Они сильны и воинственны, прольётся много крови.

— Рад, что ты понимаешь сложившуюся ситуацию. Но я позвал тебя не за этим. Королева Крисалис приняла тяжёлое решение. Ты отстраняешься от командования.

Чейнджлинг наклонил голову и вздохнул, прижал уши к голове. Единорог серьёзно посмотрел на него, в его эмоциях ощущалась поддержка и немного сожаления.

— Ты ответственный командир, многого добился, твой гарнизон один из лучших, к тебе нет никаких претензий. Это никак не связано с твоей службой. С этого момента ты будешь защищать её, если потребуется — умрёшь, но сделаешь так, чтобы она выжила. Однако я запрещаю тебе говорить о своём задании. Придётся немного солгать. Ты волен принимать решения сам, задача — обеспечить её безопасность любой ценой. Задание понятно?

— Повинуюсь, — в словах чейнджлинга появилась неуверенность.

— Хорошо, это тебе.

Единорог вручил ему свиток с печатью и подписью Королевы, затем знак Стража роя.

— Мои полномочия в рое распространяются только на военные действия и всё, что связано с армией. Это задание выходит далеко за рамки того, во что она допускает моё вмешательство. Она Королева, судьба роя — её судьба, а я всего лишь единорог. Да, мы любим друг друга и доверяем самое ценное своей половинке, но четыре сотни миллионов чейнджлингов от этого никуда не денутся. Я не в силах помочь моей жене нести это бремя. Знаю, чейнджлинги не умеют любить, значит, буду делать это за двоих. Только бы она была счастлива. В рое иногда появляются необычные чейнджлинги, чья судьба может спорить с вечностью. Что касается безопасности вверенного тебе лица, будешь отчитываться мне лично, никто более не должен знать, чем ты занимаешься. Если же что-то привлечёт твоё внимание помимо обыденных событий, не спрашивай, я не знаю, о чём речь. Будешь обращаться лично к Королеве.

— Кого-то охранять? — растерянно спросил Джаинт.

— Это будет не совсем охрана, ей потребуются советы и поддержка, по определённым причинам Королева выбрала тебя, не требуй от меня ответа, я жеребец, как и ты, единорог, даже не чейнджлинг. Знак Стража Королевы заставит подчиняться всех чейнджлингов, вне зависимости от должности и принадлежности, постарайся как можно реже им пользоваться, и так, чтобы она не увидела. Теперь, иди, и да поможет нам всем Королева в трудный час.

— Командор, вы забыли сказать имя.

Единорог взял со стола свиток, развернул его и подал чейнджлингу. По мере чтения, у того начало вытягиваться лицо, потом покраснели уши.

«Дорогая Королева, я познакомилась со странным жеребцом по имени Джаинт. Судя по всему, он служит в армии на какой-то руководящей должности, скорее всего командир подразделения. Очень сильный и красивый. Подсел ко мне в кафе и стеснялся заговорить. Вам нужно обязательно что-то придумать с этой проблемой количественного соотношения жеребцов и кобыл. С его слов, некоторые используют это с неблагородными целями, что не может меня радовать как кобылу. Сердце по-прежнему болит, воспоминания рвут мою душу. Как вы прожили столько лет и не сошли с ума? Королева, я молю наше пасмурное небо, укрыть вас от невзгод. Меня очень заинтересовал феномен деления энергией, после того, как он оказался сверху, я почувствовала это неординарное событие во всей красе, не буду утомлять подробностями, ведь у вас есть свой собственный любящий единорог. Хотелось бы получить подробную информацию о количестве доступной для деления энергии во время соития. Можно ли её как-то сохранить? У меня почему-то не получилось. Есть ли отличие от обычной энергии любви, которую мы получаем от вас, моя Королева? Я впечатлена выносливостью этого жеребца, увы, мой опыт постельных утех крайне мал. Надеюсь, со временем мне удастся восполнить данный пробел. Воспоминания о Джу приходят всё чаще, словно я забыла что-то важное. С искренней преданностью и любовью, ваша ученица Сплит».

— Ч-ч-то… как…

— Прости, это письмо принадлежит Королеве, я не могу тебе отдать. Думаю, ответ на вопрос об имени ты получил? — единорог улыбался.

— Она ученица Королевы? Что это значит? Я не понимаю… — Джаинт не знал, куда глаза девать, на его мордочке выступил румянец.

— Я не знаю ответа на твой вопрос. Моя сестра, Твайлайт Спаркл является ученицей Принцессы Селестии. Это не дружба, не любовь и не учебное заведение. Как мастера какого-либо дела берут себе учеников и передают им свои навыки, так и это. Только, что именно они передают своим ученицам мне неведомо. Я как-то спрашивал, чему учит Селестия, Твайлайт надолго задумалась и сказала, что на данный вопрос не существует ответа. Но я кое-что понял впоследствии, однажды в разговоре Каденс упомянула, что хоть аликорны и бессмертные создания, но их бесконечная жизнь не означает неуязвимости.

— Она может стать Королевой роя?!

— Я не знаю, Джаинт. В Эквестрии правят только кобылы, таков неписаный закон и быть иначе не может. Мы должны защищать их, даже ценой собственной жизни, таков долг жеребца. Так было, так есть и так будет до конца времён. Оставь этот вопрос для той, что имеет право решать. Пусть об этом болит голова у Королевы роя.

— Я не подведу вас, командор! Ни вас, ни мою Королеву.

— Иди уж, герой! И помни, ты можешь быть кем угодно для неё, но только не тем, кто по приказу охраняет ценную тушку.

Дальняя дорога

Что такое вера? Во что я верю? Письма Королевы стали тревожными, что я делаю не так? Сны… бесконечные сны, я вижу огромное поле и плачущую Джу. Они вспахивают и сажают, поднимают неосвоенные территории, тяжёлый труд земных пони, их благодарность Эквестрии и судьба. Воспоминания… она не пришла в последний день, не встретила, мешочек с её деньгами по-прежнему лежит в ящике. Я сдохну, но ни одного бита не возьму, они отравлены. Шарф, она же знала, что чейнджлинги не носят тёплую одежду, нам нравится холод. Удар и кровь течёт по шёрстке цвета лимона, она слизывает её и закрывает глаза. Я избивала её! Хотела навсегда забыть и получить покой. Она приходила всегда, платила за свою кровавую ошибку, ставшую бездонной чёрной пропастью для трёх пони, один из которых теперь лежит в земле. Джу! Видение вспыхнуло перед взором чейнджлинга. Бескрайнее поле и лимонная кобыла, стоящая на задних копытах, беззвучный крик в тёмный купол неба и слёзы, ручейками сбегающие из тёплых зелёных глаз. Вдалеке берег океана, с волнами, накатывающими на белоснежный песок.

Сплит подскочила в кровати, на подушке остались капельки зелёной крови, нос противно чесался. Чёрная, как ночь, кобыла вскочила и бросилась к комоду, лихорадочно выдвигая ящики. Наконец она нашла нужное, фотография, которую оставила Джу. Немного помятая и выцветшая. Их сфотографировал отец Джу, обе кобылы лежали под одеялом, выставив наружу только головы, они читали книгу, был запечатлён момент, когда рог Сплит горел зелёным светом, перелистывая страницу книги. Она прижала фотографию к груди и тихо заплакала.

— Джу…

Она всё поняла, память услужливо подсказала «Навести подруг, тех, которые никогда не предадут…». Сплит громко закричала, боль раскалённой иглой вонзилась в сердце. Её глаза вспыхнули в полутёмном помещении, из уголков пошёл зеленоватый туман. Она схватила фотографию, быстро собрала вещи, перекинула сумки через бока, взяла мешочек с деньгами и бросилась в ночь. Дверь в её квартиру осталась открытой.

Джаинт отправил свой последний вагон, всю ночь он писал бумаги и распоряжения, передавал дела своему заместителю. На её возмущённый вопль, «какого дискорда его отстранили», лишь ответил, что командор Шайнинг Армор дал ему другое задание. Под утро уставший жеребец пришёл к знакомой двери и постучался, дверь медленно распахнулась. В глаза бросились раскиданные вещи, он влетел в квартиру, быстро осмотрел, заметил следы крови на подушке. Его уже потряхивало от переживаний, начало его новой службы могло стать концом. Джаинт заметил, что комод опустел , но она не взяла с собой фотографию родителей, значит, собирается вернуться. Жеребец выхватил небольшой пергамент и написал «Объект исчез вечером или ночью, вещи в квартире разбросаны. Входная дверь открыта. Прошу указать путь для поиска». Он вытащил выданный артефакт для связи, засунул в полый цилиндрик листок, затем закрутил его и нажал кнопку, неяркая вспышка тут же озарила комнату. Через минуту он получил ответ. «Убедительная просьба, более не терять объект. По информации источника, он быстро удаляется и направляется по ветке в Кристальную Империю, оттуда единственный путь в центральную часть Эквестрии. Рекомендую ехать напрямую в Кантерлот, мы сообщим, где встретить».

Знакомый дом с большим огородом, покрытый сверкающими плитками, резные ставни и окна из хрусталя, играющие бликами на ярком утреннем солнце. Калитка открылась легко, кобыла подошла к двери, перед ней лежал небольшой коричневый коврик со стёршейся от времени надписью, «Добро пожаловать пони!». Она дёрнула язычок колокольчика. Через мгновение услышала радостный голос: «Входите!» Петли не скрипели, хотя раньше отец Джу не всегда успевал их вовремя смазывать и, порой, они очень визжали, заставляя прижимать ушки к голове. Немая сцена длилась несколько секунд, потом глаза чейнджлинга вспыхнули от нахлынувших эмоций. Отец и мать Джу выскочили в коридор, испуганные взгляды пони и срывающиеся вздохи, они боялись. Сплит почувствовала страх. Затем оба пони легли перед ней, поджав по себя передние ноги.

— Я… простите… не хотела… пожалуйста, не надо так, молю вас! — голос Сплит дрожал и вибрировал, из синих глаз покатились слёзы.

Они продолжали лежать в таком положении, Сплит подскочила и начала поднимать обоих, громко рыдая во весь голос.

— Умоляю, встаньте! В моём сердце нет обиды, только боль и пепел. Прошу вас!

Они встали, наклонив голову, стараясь не встречаться с ней взглядом.

— Я хочу её найти, узнать, где она, что с ней. Может быть, вы знаете, где она?

Ответил ей отец Джу.

— Мы хотели переехать, тяжело было. Многие друзья отвернулись от нас, но мы решили, что из дома нельзя уезжать, ведь он принадлежит нашим детям. Вспоминать о ней не хотим, хотя это сложно. Она присылала два письма из Кантерлота. Это было два года назад.

— Спасибо, буду искать там. Прошу вас, молю, заклинаю! В моём сердце нет зла и обиды. Жизнь не всегда одаривает нас своей милостью, я приняла этот ценный урок судьбы. Если вы поедете в Сердце, мой дом всегда согреет вас теплом.

Сплит вытащила фиолетовый шарф из сумки и намотала его на шею матери Джу. У кобылы текли слёзы, она не могла даже пошевелиться.

Чейнджлинг вышла из дома, понуро опустив голову. Она быстро поскакала на вокзал, на ходу посмотрела на хронометр, перешла на галоп, помогая себе прозрачными крыльями. За пять минут до отправления кантерлотского экспресса кобыла уже растянулась на полке поезда, её бока всё ещё быстро пульсировали от галопа.

Джаинт успел осмотреть вокзал и близлежащие улицы столицы Эквестрии. В почтовом артефакте тихо пискнуло сообщение, он выхватил полученный свиток. «Дневной кантерлотский экспресс, шестой вагон, седьмое место». Чейнджлинг готовился к встрече, обдумывая каждое слово, что будет сказано. Ведь ему предстояло солгать ученице Королевы и той, что заставляет сердце трепетать от радости. Десятки разноцветных пони кого-то встречали, радостная шумная толпа рогатых и крылатых представителей четвероногого племени. Он был единственным чейнджлингом на перроне. Иногда Джаинт ловил на себе удивлённые взгляды пони, но кроме любопытства ничего не ощущал. Завидев мелькнувшую в окне вагона знакомую фигурку, подошёл к ступенькам подножки и подал ей копыто, судя по всему, Сплит витала где-то далеко в своих мыслях.

— Благодарю вас.

Она приняла протянутое копыто, опёрлась и соскочила на перрон, через мгновение реальность вернулась к ней, чёрная кобыла удивлённо села на хвост и уставилась на чейнджлинга.

— Привет! — радостно сообщил Джаинт.

— Что ты… как… откуда? — растерянно залепетала кобылка.

— Обнять можно?

Сплит кивнула и тут же утонула в тёплых эмоциях, завёрнутая в прозрачные крылья. Через несколько секунд Джаинт отстранился и смущённо улыбнулся.

— Я успел договориться, гостиница прямо рядом, только не серчай уж, небогатый тебе кавалер попался.

Сплит цокала по мостовой, пытаясь понять, что вообще происходит и почему он тут её встречает. «Да как вообще узнал? Бред какой-то, я никому не говорила! Есть только одно существо, которое может указать, где искать любого из нас. Но зачем ей? Я ни о чём таком не просила». Они дошли до небольшого двухэтажного здания с красивой деревянной дверью. Гостиница называлась «Седло дядюшки Сэма». Неброская обстановка, потёртые диванчики и два стула около стойки. Старенький зелёный земной пони с серой гривой и подёрнутыми поволокой карими глазами улыбнулся гостям.

— Ваши комнаты готовы, простите Джаинт, но я не могу поселить вас в одну. Вашей подруге нет тридцати лет, она должна представить разрешение от родителей или опекунов. Вы же чейнджлинги, так повелела ваша Королева.

Выпучившая глаза Сплит уже собиралась ответить что-нибудь насчёт того, что она уже взрослая, но жеребец опередил её.

— О, конечно, понимаю, закон есть закон, надо его исполнять. Расписку за неё я вам оставлю. Мы возьмём разные комнаты, но пообедаем вместе.

Зелёный пони улыбнулся и кивнул.

— Эх, молодёжь.

Они поднялись на второй этаж, Сплит зашла в свою комнату, небольшая аккуратно застеленная кровать, душ и туалет оказались совмещёнными, на стенке висело белое полотенце с вышитыми фениксами, трюмо с зеркалом, кусочек стекла был сколот, а по одной из закрывающихся сторон пошли мелкие трещинки. Кобыла помыла копыта и села на кровать, не зная, что делать дальше. Через пару минут в тонкую деревянную дверь постучался Джаинт.

— Заходи.

Он прошёл и сел на стул, помолчал.

— Я утром пришёл, вещи разбросаны, на подушке кровь. Не буду врать, сильно испугался.

— Ты ведь должен был поехать в гарнизон.

— А… хм… — он поник, — я больше не служу.

— Почему?

Джаинт долго готовился и теперь говорил без запинки и показывал нужные эмоции.

— Как бы, так получилось, в общем, меня отстранили. Жалоба пришла и, в общем, я теперь гражданское лицо. Может, не будем обсуждать… — попытался остановить её вопросы Джаинт, на кобылу его попытка не произвела впечатления.

— Жалоба?

— Да, лично Королеве прислали. Не знаю, чем я её обидел.

— Кого? — пытаясь сообразить, поинтересовалась Сплит.

— Ох, вот, может, ты поймёшь. Я же нормальный! Ничего такого плохого не делал. Не обижал я кобыл! Не было такого!

— На тебя пожаловалась кобыла лично Королеве?

— Да, письмо ей написала, мол, я использую то, что жеребцов мало и плохо себя веду. Я её даже не знаю, чем обидел? Да я три дня был в Сердце! Не понимаю. Могла бы просто подойти и стукнуть или сказать, зачем сразу письмо Королеве строчить? Оказывается, у Королевы есть ученица, вот как у Принцесс. Вот она-то на меня пожаловалась, да я в глаза её не видел! — Джаинт подскочил, потопал копытами и снова сел.

— Ученица Королевы на тебя пожаловалась? — голос Сплит удивлённо дрогнул, жеребец сделал вид, что ничего не заметил.

— Да, прямо письмо про меня написала! Вот и всё, вызвал Шайнинг Армор, командор, вручил мне освобождение от должности и потребовал, чтобы я на время свалил подальше с глаз долой, пока Королева не успокоится.

Джаинт снова подскочил и начал гарцевать по комнате.

— Двадцать лет служил! И вот, всё насмарку. Что я сделал ей плохого? Не знаю никакой ученицы Королевы! Почему она меня возненавидела? Я пошёл к тебе, хотел поговорить, успокоиться! Прихожу, дверь открыта, вещи разбросаны и кровь… перенервничал. Поскакал обратно, нашёл командора и рассказал, что моя подруга пропала и её, быть может, похитили, у меня нервный срыв. Он улыбался, ответил, мол, всё будет хорошо, найдём пропажу, отправил письмо Королеве, та ответила, что лучше будет тебя встретить в Кантерлоте. Вот и поехал, а утром получил почту с номером поезда и вагона.

Крылья Сплит предательски дрожали, она тихонько выстукивала копытом нервную дробь.

— Интересно, а она письмо это… странно, наверняка, ты его не видел, в самом деле, может быть кто-то…

— Почему не видел? Шайнинг Армор показал, «Дорогая Королева, я познакомилась со странным жеребцом по имени Джаинт…» вот так начинается, там много написано, я не вчитывался, а строчка про то, что некоторые жеребцы плохо себя ведут подчёркнута.

Сплит нервно вздрогнула, пытаясь спрятать взгляд.

— Я не хотела, прости. Не знаю, почему она так отреагировала, — дрожащим голосом пролепетала кобыла, упорно пытаясь не смотреть в глаза жеребцу.

— Да ладно тебе, ты ведь по какому-то важному делу отправилась, составлю тебе компанию. Успокоюсь, поищу себе новое занятие. Вот вдруг на тебя нападут? А тут я такой!

— Джаинт, ты не понял…

Он закрыл ей рот копытом.

— Ни слова больше! Я теперь свободен и готов поездить по Эквестрии, возможно это позволит мне одеть кольцо на твой рог.

— Ты не поня… что? — все слова вылетели из головы кобылы, — что?

— Я же сказал, возможно. Вдруг я тебе понравлюсь в достаточной степени, и ты примешь моё кольцо. Вот поэтому поскакал за тобой.

— Это плохая шутка, — как-то так испуганно ответила Сплит.

— Я не шучу.

— Но… но почему?

— Ты мне нравишься. В тебе есть загадка, сильный взгляд, ты не похожа на обычную кобылу. Я много раз пытался построить отношения, ни разу не достиг успеха. Вдруг с тобой получится? Так хочется верить в чудо, — последние слова он сказал практически шёпотом.

Сплит долго молчала, водя копытом по столу, потом решилась.

— Джаинт, где-то два с половиной года назад, может чуть больше Кристальная Империя потеряла свою правительницу. Ты знаешь об этом?

— Принцесса Каденс? Да, там неприятная история. Одна из наших кобыл использовала заклинание «влияние» не будучи магом, побочный эффект убил единорога. Королева запретила использование заклинаний подобного рода тем, кто не связан с магией. Эта кобыла не сама такое сделала, у неё была подруга — земная пони, и она уговорила её. После суда разгорелся конфликт внутри Кристальной Империи, высшие Империи сняли свои цепочки, о причине неизвестно, мне, по крайней мере. Спустя некоторое время Каденс исчезла, сильно расстроив этим нашу Королеву и её мужа. Диархи не смогли её найти, думаю — не захотели. В итоге, там осталась одна единственная кобыла из высших, она и исполняет обязанности Принцессы Каденс, кажется, её Черри зовут или как-то так.

— А что стало с кобылой?

— Какой? А! Их обеих отвезли в Кантерлот. Там они предстали перед Королевским Судом Принцессы Луны, земной пони дали год исправительных работ, а нашей кобылке два года тюрьмы. Дальше я не знаю, наша умерла в тюрьме, а что стало со второй мне неинтересно.

— Какая занимательная история, в ней верно всё, кроме конца, — копыта предательски дрожали, а дыхание сбивалось.

— Ты что, по-другому и быть не могло, это же специальное место, там вообще нет магии, а значит, она там и осталась, без энергии любви мы можем прожить от силы месяц.

— Её имя Сплит. Вторую звали Джу, я её так называла, она два года кормила подругу своей любовью, не дав ей умереть.

— Может быть, — жеребец кивнул головой, — а ты их что, знала?

— Джаинт, я и есть Сплит, это не простое совпадение имён.

Жеребец непроизвольно вздрогнул, легенда, о которой никто не хотел вспоминать, предстала перед ним во плоти.

— Я та, которая провела два года в подземельях Кантерлота. Сейчас хочу найти свою подругу, Джу. Настоящую подругу! Которая каждый день приходила к моей тюрьме, прижималась к прутьям решётки и кормила меня, а я лупила её копытами до крови. В снег и дождь, больная, грязная, без денег, ведь в первый год ей ничего не платили, у неё не было дома, ютилась где-то. В последний день она не пришла, оставила мне шарф и мешочек с битами. Я вернулась в рой, приходила в себя, наслаждалась любовью своей Королевы. Вчера навестила родителей Джу в Кристальной Империи. Она написала им два письма, они ответили, что у них больше нет дочери по имени Джу. Они не знают, куда она направила свои копыта. Всё ещё хочешь одеть кольцо на мой рог?

Чейнджлинг сидел, выпучив глаза на неё, его крылья легонько вибрировали. Жеребец молчал. Сплит не выдержала первой.

— Уходи, не нужно тебе быть со мной. Я этого недостойна.

Джаинт вскочил и решительно ломанулся к себе, оставив свою дверь открытой. Схватил свою перемётную сумку, вещи полетели на пол, она выгреб всё до самого низа, достал небольшой футляр, обитый бархатом, и бросился обратно в комнату к кобыле. Сел перед ней и бережно открыл коробочку.

— Ты… — она ошарашенно смотрела на блестящие серебром кольца на бархатной подушечке.

— Примешь ли ты моё кольцо, чейнджлинг Сплит?

— Джаинт, ты сумасшедший! — испуганно пискнула кобыла.

— Я воин, каждая секунда дорога, моё решение принято, жду твоего.

Он опустился на передние ноги и поджал их под себя, футляр парил в магическом захвате.

— Может, не будем торопиться? — сделала она последнюю попытку, чувствуя, как её воля тает от одного взгляда на этого жеребца.

Тишина была ей ответом и склонённая голова чейнджлинга. Сплит вздохнула и вытащила первое кольцо, одела его себе на рог, затем последовало второе, она бережно опустила его магией на рог жеребца.

— Маловато, ты очень уж крупный. Крисалис меня убьёт за то, что без её разрешения кольцо на рог одела.

Жеребец подозрительно посмотрел на неё.

— Это моё письмо было.

— Ты что, ещё и ученица Королевы?

Джаинт начал понимать, почему Шайнинг Армор был столь настойчив. А ещё, он осознал, они выехали за границы земель роя, значит те, кто узнает её, могут попытаться ударить Королеву посильнее. Между тем, кобыла продолжила говорить, опустив голову и потупив взгляд.

— Сначала, всё это мне казалось игрой. Она попросила писать ей письма, я встречалась с подругами, ходила по городу, писала ей об увиденном, что меня заинтересовало или показалось странным. Она не на все письма отвечала, я потом поняла, те, в которых были лишь описания или незначительные события, Королева принимала как развлечение, но там, где я задавала вопросы — следовали ответы. Постепенно из игры это стало чем-то более серьёзным, что такое свобода выбора в рое? Должна ли Королева влиять на нас? Пресловутая магия разума, насколько допустимо вмешательство в жизнь разумных? Тысячи вопросов, на которые не всегда есть ответ. Она в свою очередь тоже спрашивала, именно так я узнала о проблемах с грифонами. Порой, для того, чтобы подготовить ответ, я не спала несколько ночей подряд, в центральной библиотеке роя мне дают любые книги, даже из тех разделов, на которые требуется разрешение высших чейнджлингов роя. А потом, в одном из ответов на моё письмо, вместо обычного обращения, «Моя возлюбленная дочь…», она написала «Моя верная ученица, Сплит…». Вот уже третий месяц подряд все её письма именно так начинаются. Переписка стала для меня чем-то большим, нежели обычные письма. Я вкладываю душу в свои рассказы и вопросы, наверное, она это давно поняла. Мы с ней встречались в моём любимом кафе, пили горячее вино и разговаривали. Это то самое, где мы с тобой впервые познакомились. За прошедшие полгода я была в Логове два раза, оба раза закончились неприятностями. Присутствовала на двух встречах с представителями кланов грифонов восточных гор. Они не ругались, нет, рой слишком силён, чтобы нас можно было легко одолеть, а принимая во внимание полную поддержку диархами, мы стали той ещё проблемой для них. Но они жестокие, злые и очень вспыльчивые. Я присутствовала и говорила, только когда Королева сама обращалась ко мне. После этих встреч она меня успокаивала, я была готова вцепиться им в горло. «Ах, но ведь на этом участке вам не хватает воинов, мы не сможем удержать свои младшие кланы». Так они говорили. Она меня поддерживала своей любовью, успокаивала. Шайнинг Армор никогда не присутствовал на этих переговорах, я спрашивала о причине, ведь он так сильно её любит, она ответила, что его участие в политическом процессе приведёт к активному вовлечению Кристальной Империи, а принимая во внимание отсутствие их Принцессы, это может стать роковым для и так немногочисленных кристальных пони. Думаю, диархи просили её не вмешивать единорога в политику роя.

— Знаешь, что я тебе скажу? Ты лгунья! Но такая красивая и приятная!

— Кроме Советников Королевы, некоторых высших чейнджлингов роя и мужа Крисалис обо мне никто не знает. Эй! Ты о чём задумался? У тебя в глазах туман.

— Нет, нет. Не обращай внимания. Расскажи мне о травмах, я должен знать, чего ожидать. У меня есть дикое желание скрутить тебя верёвкой и оттащить обратно на территорию роя.

— С некоторых пор я остерегаюсь закрытых дверей, — она испуганно уставилась на жеребца, — психологические травмы не вылечить, Крисалис сказала, время подарит мне прощение, что-то пока не подарило. Когда ты лёг передо мной, просил прощения, я видела совсем иное. Я лежу перед Принцессой и говорю ей, что убила её единорога. Джаинт…

— Понял, закрыли тему. Теперь я хочу узнать, для чего ты ищешь её?

— Не знаю, не пытай меня, просто чувствую — должна, понимаешь? Она не предавала меня, её наказание стало платой за нас обеих. Прости, тяжело говорить об этом.

Чейнджлинг начал улыбаться, понимая, что она ему всё больше нравится.

— Значит, ты поехала искать свою подругу. Скажи мне, глупое моё сердечко, куда ты едешь?

Удивлённое ржание стало ему ответом.

— Мы доехали до Кантерлота, куда дальше? — терпеливо пояснил жеребец.

Она растерянно опустила голову, её крылья прижались к бокам.

— Думаю, найду место, где она жила, некий дом Исправления. Обыщу, вдруг что-то осталось. Ещё я в библиотеку хотела, у меня было видение про Джу на бескрайнем поле…

Через мгновение он уже подхватил соскользнувшее на пол тело, не давая ей удариться о мебель. Чейнджлинг ругался очень громко и грозился кому-то мощными копытами, обещал оторвать всё лишнее. Джаинт бережно положил обмякшую кобылу на кровать, аккуратно сложил ей крылья и накрыл тонкой простынкой.

«Уважаемый командор, я очень рад использованию меня в таком неординарном деле, как защита ученицы всеми нами любимой кобылы. Благодарю за доверие, но лучше было бы предупредить, особенно это касается её приступов. За последние два дня нашего знакомства она падала в обморок четыре раза. Убедительно прошу вас сообщить мне средство, как с этим бороться. Это первое и второе, более важное. Она не знает, где искать свою потерю. Найти среди этих цветных пони её лимонную подругу будет сложно, особенно принимая во внимание размеры Эквестрии. Так же прошу сообщить о наличии сведений о ней у наших проблемных друзей. Будет крайне неприятно получить неожиданную встречу, в связи с этим, прошу разрешения на ношение клинкового оружия». Через час он получил ответное сообщение.

«Она никогда не ошибается в выборе. К сожалению, помочь ей справиться со своими ошибками может лишь время, возможно, после того, как будет найдена ваша цель, ей станет легче. Что же касается информации, боюсь, большинство наших недругов уже знают её в лицо, ведь она присутствовала на переговорах. Письмо, от всеми нами любимой кобылы, отправлено той, что может помочь с запрашиваемым тобой разрешением, его принесут ночью вместе с клинками».

Сплит очнулась от того, что кто-то протирал ей лоб прохладной тряпочкой. Её попытка вскочить оказалась пресечена на корню, мощным копытом, придавившем её к кровати.

— Сплит, если ты не хочешь, чтобы моё сердце разорвалось, не делай больше так. Хорошо? — он приблизил свою голову к ней, кобыла всхлипнула и обняла его за шею своим ногами, зелёные слёзы брызнули из глаз.

— Всё, успокаивайся, не надо слёзы лить. У нас много дел, поэтому я сейчас отправляюсь на рынок, а ты в библиотеку. Доведу тебя до здания, затем, пока будешь искать своё видение, займусь делами. Тот, кто заканчивает первым, ждёт другого, сейчас по ходу определим кафе, где будем ожидать.

Она закивала, потом вывернулась из-под него и бросилась в ванну, через пять минут кобыла стояла перед своим жеребцом в полной боевой готовности, гарцуя на месте от нетерпения. Джаинт не смог сдержать улыбки.

Вечером они поели в довольно милом кафе напротив гостиницы, к сожалению, в меню не значилось мяса, но зато присутствовали бобы, которые любили все представители дырявого народа. Ночью чейнджлинг проснулся от прикосновения и чуть не заверещал от страха. Рядом с их кроватью стояла Принцесса Луна. Небесная грива плыла звёздами, искрились магические отблески в глазах, цвета ночного озера, по серебряным накопытникам и нагруднику пробегали молнии.

— О, как необычайны порой судьбы пони. Кровь стремится в наш мир, вы станете фундаментом плотины, защитите оба народа. Мы отдаём это благословенное оружие в твои копыта и горе тому, кто не узнает наши клинки.

— Благодарю вас, Принцесса ночи! Сделаю всё, чтобы защитить всех пони! — предельно серьёзно ответил Джаинт.

Тихий писк ужаса зажавшейся в угол Сплит и смех ночной сестры.

— Такова ученица Королевы? Возможно, нам тоже надо подумать над тем, чтобы разделить милость ночи с кем-нибудь. Что ж, желаем тебе удачи, — она исчезла в синеватой дымке.

Джаинту пришлось долго успокаивать хнычущую кобылу, она жалась к нему, натягивала его крыло на себя, наконец, он понял, что именно нужно сделать и начал её покусывать во всех местах, облизывая шёрстку на шее, его мягкий язык коснулся внутренней поверхности дырок на ногах, всхлипы быстро сменились томными вздохами.

---

Стучали колёса поезда, мерно покачивался вагон, Джаинт развалился на полке и дремал, в отличие от Сплит. Кобыла напряжённо работала, она успела настрочить письмо Королеве, судя по её покрасневшей мордочке и нежеланию прочитать вслух, описывала появление Принцессы Луны. В библиотеке она сняла копии с карт и сопоставляла рисунки со своим видением. Дом Исправления ничего не дал, он, как был пустым, так и остался, лишь какие-то старые одеяла и облезлые попоны остались в нём, очевидно, всё ценное Джу унесла с собой. Увидев, где жила её подруга, Сплит разрыдалась, пряча свою голову под прозрачное крыло жеребца, которое не могло защитить от боли, терзавшей её сердце. Он проснулся ближе к вечеру и удивлённо уставился на прикорнувшую, прямо на столе, кобылку, потом заметил отмеченное место на карте, очевидно, она нашла свою цель. Джаинт вытащил из-под её копыт карту и начал рассматривать, увиденное явно не порадовало, неосвоенная территория, юго-западная граница Эквестрии. Он подумал, что для полного счастья там не хватает только грифонов, но по общим данным, на западе крылатые кошки не жили, бескрайние пески пустыни и ветры с океана, однако плодородность почв ближе к побережью позволяла вырастить хороший урожай. Диархи тащили туда железнодорожную ветку, но если судить по карте, часть пути придётся проделать на повозке. Он сначала подумывал, что будет легче долететь, но потом, посмотрев на свою подругу, понял, никуда он с ней не долетит, её крылья сильно ослабли за те два года в тюрьме, а тренироваться она не считала нужным, ну конечно, вокруг столько книг! А ещё подруги и, конечно же, письма Королеве. Лишь сейчас он начал замечать несоответствия развития, это довольно сильно пугало. Она хорошо скакала, но с трудом могла нести на спине даже парочку тяжёлых книг. Искажённое восприятие возраста было связано именно с глазами и лицом в целом. Пронизывающий взгляд синих глаз, магическая дымка, слово лёгкий туман, начинала сочиться из их уголков, стоило ей разволноваться, пролёгшие под глазами морщины, характерные для тех, кто прожил более половины жизни. Джаинт посмотрел на неё ещё раз, хоть она и спала, но её глаза не покидали мысли чейнджлинга. «Обычно у всех нас они голубые, даже скорее небесно-голубые, лишь у Королевы зелёные» — думал он, — «Но у неё не такие, они похожи на тёмное озеро, насыщенный синий цвет. У высших чейнджлингов глаза становятся зелёными, и чем большим доверием Королевы они пользуются, тем ближе их цвет глаз к зелёному, лишь Советники Королевы имеют такие же глаза как у неё самой. Спутать высшего с обычным невозможно, глаза всегда скажут правду. Но переход идёт от голубого оттенка к зелёному! Цвет глаз Сплит не имел отношения к высшим роя. Что это значит?»

— Ты меня случаем съесть не хочешь? — обеспокоенно поинтересовалась кобыла, Она встала и начала потягиваться, отставив задние ноги как можно дальше и выгибаясь дугой. Внушительный зевок и Сплит облизнулась, на её мордочке появилась тёплая улыбка.

— Прости, засмотрелся, — чейнджлинг усмехнулся, глядя на свою кобылу, которой хватило места между двумя полками, чтобы хорошенько потянуться, — Ты нашла?

— Думаю, да. Поле было засеяно овсом, я видела метёлки колосьев и бесконечное небо без единой тучки. Она стояла посреди этого поля на задних копытах и смотрела на луну. Такой рисунок звёзд можно увидеть лишь на западном конце континента, ближе к пустынным территориям. Мы доедем до Лас Пегасуса и оттуда ещё две мелких станции, в справочнике написано, что там шесть поселений пони, часть из них переехала из Лас Пегасуса, а другая из Эпллузы. Кусок земли выступает в океан этаким отростком. Именно на нём и сосредоточились диархи, я думаю, они хотят делать оттуда морские вылазки на дальние земли. Хорошие корабли есть только в Мейнхеттене и Балтимаре.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Справочники, я готовила документы по просьбе Советника Иржа. Крисалис прислала письмо, просила ему помочь, наше Королевство не имеет выхода к судоходному морю, на север от наших гор лишь кусок океана, покрытый льдом круглый год. Я готовила для него отчёт, чем мы сможем пользоваться, если получить доступ в Мейнхеттен.

Джаинт поводил кончиком копыта по карте, пока не ткнул в горы.

— Тут грифоны есть?

— Нет, грифоны на западе не живут. Слишком жарко для них, саванна для жизни пернатых кошек не подходит. То, что ты показываешь, это гора Паломино, она исследована частично, много каньонов и сухих расщелин, пустыня вокруг, о полезных ископаемых ничего неизвестно.

— Почему у тебя глаза тёмно-синие?

— Рядом с горой есть… что? — растерянно переспросила Сплит.

— У тебя глаза тёмно-синие, почему? — повторил свой вопрос жеребец.

Она некоторое время задумчиво разглядывала его сверкающие крылья, потом мощную грудь, затем ещё что-то, словно решала, говорить или нет.

— Джаинт, у меня были такие же глаза, как у тебя. До тюрьмы. Такими они стали после всего случившегося, прости, не знаю когда именно, зеркала в заточении у меня не было. Наверное, и про дымку спросишь. Дымка появилась около месяца назад. Я спрашивала у Королевы, что это такое. Она сказала, надо больше времени уделять магии. Но мне совсем не интересна магия! И вообще! Я хочу как ты! Чтобы мне дали красивую броню и накопытники с клинками.

Чейнджлинг начал икать от смеха, сосредоточенно пытаясь не улыбаться во весь рот.

— Броню? Клинки? Кобылка моя, ты вообще в своём уме?

Сплит обиженно надулась и возмущённо заржала.

— Погоди малыш, я не хочу как-либо тебя обидеть или посмеяться. Посмотри на меня.

— И что?! Ты большой… очень. Но я же кобыла! Мне положено быть меньше! — упёрлась Сплит.

— Поверь мне, как специалисту в военном деле. Пол чейнджлинга естественно влияет на его рост, вес, мышечные ткани и всё такое прочее. Но есть непреложные истины в боевом искусстве. Большая масса означает большую силу, такие воины носят тяжёлые доспехи и оружие, средняя и низкая масса — означает уклон в сторону ловкости и реакции, такие бойцы носят лёгкую броню и оружие типа кинжалов или коротких клинков. Малая масса тела — это маг. Иначе быть не может. Ты не просто маленькая, у тебя тело миниатюрное, кто вчера волочил зубами мешок с книжками, не помнишь? У кого копыта разъехались от двух тяжёлых книг? Ты — маг! Ещё можешь быть администратором, управленцем, какие-то бытовые аспекты жизни для армии. Но в качестве боевой единицы — ты маг и только маг. Видела Советника Ирикса? Он крупней меня, поверь, встреча с таким станет последним из того, что увидит враг. Советник Ирж — мелкий, но без него рой останется с дыркой от бублика в сумке, на нём висит вся экономика Королевства.

— Королева большая. Она маг! — восхищение во взгляде и речи, когда разговор заходил о её наставнице, ощущалось очень явно. Она боготворила Крисалис, мечтая стать похожей на неё.

— Маг и воин. Но она одна такая, исключение из правила. Маг — потому, что Королева, воин — потому, что большая и очень сильная. Как ты себе представляешь тренировки? Мышцы для взмахов крыльями до сих пор не восстановились, разве ты занималась? Мышцы на спине и груди, посмотри на себя в зеркало. Сплит, хочешь ли ты тренироваться? Обливаясь потом, падая от усталости. Мне кажется, тебе по душе книги и тишина библиотек.

— Крисалис писала мне, что надо ухаживать за крылышками, а последний раз даже отругала. Но я же их натираю маслом, честно! Иногда конечно забываю…

— Маслом? Зачем?

— А… кхм… ну… видишь ли… — смущённые вздохи и тихий стук копыта по столу.

Он обеспокоенно уставился на неё немигающим взглядом, сердце в груди затрепетало от страха за свою подругу.

— Не смотри на меня так! Ты сам хотел кольцо! Я больна, да! Больная, (хлюп)… пожалуйста… (хлюп)…

Через секунду он сгрёб её в охапку, накинул на спину одеяло и прижал к себе.

— Какое масло?

— Пихта или кедр, ещё настойка из чаги, ух, она такая вонючая.

Она взяла свою сумку с полки, достала небольшую записную книжку в золотом переплёте, подала Джаинту. Тот удивлённо фыркнул и углубился в чтение.

— Это не твой почерк.

— Нет, это Крисалис. Она пишет сюда всё, чтобы я ничего не забыла.

Через пять минут он отложил записную книжку.

— Атрофия крыльевых мышц, разрыв магического контура, травмы сосудов ног, два инфаркта? Тебе только брони с клинками не хватает для полного счастья?! Да ты… кобыла! Настоящая кобыла! — он дышал как паровоз, грозно потрясая копытами, — тебе двадцати восьми лет ещё нет! Мне надо пройтись, успокоиться.

Джаинт вернулся через десять минут, подсел к ней на полку. Она натянула одеяло себе на подбородок и испуганно захлопала глазами.

— Значит так, мне нужна здоровая кобыла. Я жеребят хочу. Это твоя последняя поездка из роя в неизвестность. По приезду, ты начнёшь скрупулёзно выполнять все рекомендации нашей Королевы. Я правильно понимаю? Если для меня она — моя Королева, то для тебя ещё и наставница, кроме того, ты её не просто любишь, да? Она тебе как мать. Интересно, почему Королева Крисалис не контролирует лечение? Или всё-таки ты уже пару раз получила от неё нагоняй за своё поведение?

Сплит не нашла ничего умнее, чем накрыться одеялом с головой, но проблема никуда не рассосалась, начав щекотать копытами худые бока.

— Рёбра! И как я не заметил сразу, да ты же тощая! Так вот почему я в тебя не помещаюсь полностью!

— Что? Да как ты смеешь?! — выскочила она из своего убежища и получив долгий поцелуй в нос, обмякла в его копытах, — Джаинт, пожалуйста, не оставляй меня одну, я буду лечиться, обещаю. Стану слушаться Королеву и тебя тоже.

Он снова взял записную книжку, полистал.

— Поэтому она не разрешила тебе физические нагрузки?

— Да. Для крыльев это было бы хорошо, но вот с ногами проблемы. Вылечить так сразу не получается, моё состояние не связано с физическими травмами, это всё психологические последствия. Обмороки оттуда же, знаешь, сколько раз за эти полгода меня притаскивали в больницу? Я стараюсь сохранять спокойствие, не нервничать. Пока держу себя в копытах, могу даже обсуждать особенности правосудия относительно событий со мной, но стоит возникнуть беспокойству, в общем, результат ты видел. Это не опасно, неприятно, но мне стало значительно лучше последний месяц.

Два дня проскочили молнией, Джаинт лежал глядя в окно, иногда он брал книги, которые взяла с собой Сплит, и читал. Кобылка строчила письма останавливаясь только на перекусы, удивительно было наблюдать за ней. Разглядывая множество бумаг, Джаинт понял, что пишут ей многие, не могла же, в самом деле, Королева прислать десяток писем за час. «Вы не правы, дорогой друг. Необходимо исполнять условия добычи рубинов для Эквестрии ровно в том количестве, которое вам заказно. Я понимаю, что вы можете добывать больше, но затаривание складов опустит цену на этот ресурс. Это невыгодно рою и для самих диархов, ведь они делают магические накопители из наших рубинов», «Мы обязательно жахнем по грифонам, как вы выразились, но потом. Сейчас нужно сосредоточиться на политическом урегулировании. Вы забыли, что у Королевы есть долг, перед одной исчезнувшей персоной. Если мы ударим, то, скорее всего, победим, потери не станут критичными. Вот только Кристальная Империя останется пустой, ибо этих миролюбивых пони грифоны попросту сметут в отместку нам и диархам». Он смотрел, как она старательно пишет свои мысли, её использовали как некую истину, справедливость, стороннюю оценку ситуации. Одно письмо пришло от Советника Иржа, он интересовался, будет ли она на встрече с какой-то семьёй промышленников из Мейнхеттена.

— Советник Ирикс тебе не пишет?

— Королева запретила ему, а мне сказала не лезть в военные операции и Шайнинг Армор тоже не пишет.

Лас Пегасус мелькнув драгоценной росписью огней, остался позади, через три часа поезд доехал до своей конечной станции. Захолустье. Десяток домиков небольшой деревеньки и просёлочная дорога, отсыпанная песком с камушками. Чейнджлинги вышли на пустой перрон, к концу путешествия в вагоне осталась только семья пожилых пони с двумя внуками.

— Вы хотите поехать в новые поселения? — один из них подошёл к Сплит.

— Да, там наша подруга, к сожалению, мы не знаем в каком именно.

— Располагайтесь у нас на ночлег, а завтра с утра мы повезём им письма и подарки от родственников.

— Благодарю вас!

Деревенский дом сразу же наполнился радостными криками, видимо родители сплавили жеребят на лето дедушке с бабушкой. Во дворе, обнесённым плетёной изгородью, пыль стояла столбом, жеребята носились друг за дружкой, играя во что-то одним им понятное. Чейнджлингам выделили целую спальню. На удивление, к дырявым пони отнеслись очень хорошо, как выяснилось за столом, какой-то их дальний родственник работал в Кристальных Горах, рядом с Империей, занимался строительством магистрали для тяжёлых составов. Он-то им и прояснил всё, типа «они нормальные пони, честные и трудолюбивые».

Как только показался краешек солнца, они погрузились в повозку и поехали. Ровно через полчаса выяснилось, что Сплит может спать даже при такой тряске, она залезла на мягкие тюки в конце повозки и, уткнувшись в борт, заснула. Щебет птиц и стрекотание кузнечиков, еле слышное завывание ветра, саванна, переходящая вдали в пустыню до самого горизонта. Если посмотреть на другую сторону, можно было увидеть подножие горы, её верхушка напоминала шапку белоснежного мороженого, укрытую взбитыми сливками облаков. Через час езды Джаинт сам впрягся в повозку, по силе он как раз соответствовал двум пожилым земным пони. Они сели на облучок и развлекали его рассказами. Оба земных пони изредка улыбались, поглядывая на его спящую подругу.

— Вставай, мы приехали.

Джу

Она узнала это место, овсяное поле до горизонта, чистое небо, разве что день, а не ночь. Просторный дом, выкрашенный в бордовый цвет, с пятью амбарами, десяток подготовленных телег для перевозки урожая к конечной станции поезда. Судя по всему, мельницу тут не построили, только просеивалка и сушилка для зерновых культур. Пони видимо поговорили, к ним подошёл внушительного вида жеребец оранжевого цвета с серебристой гривой, он как-то обеспокоенно смотрел на чейнджлингов.

— Добрый день, милостивые господа. Наши родственники сказали, вы ищите кого-то?

— Да, пони под цвет лимона, угольная грива, зелёные глаза. Джуджуб или коротко Джу.

Он явно забеспокоился, оба чейнджлинга почувствовали нарастающее волнение.

— От не подскажете, зачем она вам?

— Поговорить.

К его эмоциям примешался страх, Джаинт и Сплит начали растерянно переглядываться.

— Эт для чего, а? Коль обидеть хотите, так не дам.

— Обидеть? Она моя… моя… — слова дались с трудом, — подруга.

— Подруга, говоришь? Не знаю, поверить вам иль нет. Вон, у твоего жеребца накопытники с клинками одеты. Я такие тока у ночных пони видел, ничего хорошего они не приносят.

— Э-э-э, даю слово, я не воин ночной сестры!

— Уж вижу, не слепой. Поди, дырявых-то у неё нет на службе.

— В чём собственно проблема?

— Наши родственники хорошо о вас отозвались, но если будете обижать её, не прощу. Она живёт отдельно, мы пытались дома со всеми поселить, не вышло ничего. Сегодня выходной, не уверен, что сможете разбудить. И это, мы бумагу писали по её поводу в стражу, хотели узнать, кто обидел, почему такое, они приходили, посмотрели и сказали, типа всё в порядке. Да какой в порядке? От каждого громкого звука шарахается. Пьёт вот, так-то нет, а по выходным не добудишься, жалко очень. И это, поговорить не получится, пойдёмте, отведу.

Большой просторный амбар для заготовки овса, множество сложенных снопов на просушку. Они прошли внутрь, откуда-то повеяло запахом сидра.

— Вон, у неё там всё обустроено. Тут тепло и тихо, ей это место понравилось. В доме не захотела жить.

Сплит бросилась к лежащей кобыле, громко всхлипывая.

— Чего она ревёт? Не обманули что ли? Действительно подруга?

— Судьба разлучила их почти на три года.

Лимонная кобыла спала без задних копыт на соломенной подстилке, рядом валялись две пустые бутылки из-под дешёвого сидра, ещё одна стояла в уголочке нераспечатанная.

— Джу… Джу…

Она легла рядом, прижала к себе голову храпящей на все лады кобылы, та даже ухом не повела.

— Вы это, муж её?

— Да.

— Ладно, она обычно к вечеру приходит в себя, думаю, ещё пару часов вы её не добудитесь. Пожалуйста, не обижайте. Мы не знаем, что с ней случилось, боится всех.

Сплит смотрела на свою спящую подругу и плакала, шрамы от порезов напоминали о себе только белым подшёрстком, но вот всё остальное находилось в ужасном состоянии. Синие полосы из гривы пропали, заменившись серебряными, на груди появились сероватые прорехи из шёрстки, на голове виднелись чуть заметные бугорки. Чейнджлинг погладила её копытом, и тихо заскулила.

— Ты её по голове била?

Она подняла заплаканные глаза на Джаинта и судорожно всхлипнув, кивнула.

— Можно будет нанять хорошего единорога по пластике, это кожа так зарубцевалась. Решаемо. Не знаю, сколько за такую работу попросят битов, накопим.

Сплит тоскливо посмотрела на спящую в алкогольном забытьи кобылу, потом поднесла копыто к рогу и сняла кольцо.

— Прости, я не могу. Прости меня, прости. Ей некуда возвращаться, я должна её вылечить, это не твоя беда, тебе нужна нормальная кобыла, без всяких таких проблем. Она подарит тебе жеребёнка, не будет падать в обморок.

— Ты что?! — опешил жеребец, — Ты зачем… ты… выгоняешь меня?

— Однажды, она решила, если быстро искупаться в холодной воде, отмыть шёрстку после падения в грязь, то ничего не случится. Я не успела вытащить, гнала её три квартала до самого дома. Воспаление лёгких. Моя жизнь — вечная память о том, как нам было хорошо. У меня нет будущего, как и у неё. Посмотри на Джу, уйдут годы, чтобы привести её в норму. Я задолжала ей жизнь, двадцать семь лет, на год младше меня. Земные пони живут чуть больше сотни лет, я верну этот долг. У меня полгода счастья и общения с моей Королевой, а у неё, — она кивнула на лежащие бутылки — крепкий дешёвый сидр, — посмотри на стену, узнаёшь? Фотография с моего дня рождения. Это не она обо мне забыла, это я предпочла вычеркнуть прошлое. Я должна была сразу броситься искать её, не сидеть, сложа копыта и попивая коктейли с подругами.

— Хорошо, а меня ты в чём обвиняешь?

Он подошёл к ней поближе и поднял колечко с земли магическим захватом.

— Тебе Королева ничего не говорила про семью? Например, если ты приняла кольцо, то это навсегда?

Сплит растерянно уставилась на чёрного как ночь жеребца.

— Если решение было обоюдным, то снять кольцо нельзя, это гарантированно убьёт твою половинку, — тихо пояснил он.

— Ч-ч-что?! Ты же обманываешь!

Он улыбнулся и склонил голову.

— Я тоже в это не верю, но у тебя есть шанс проверить.

Сплит буквально выхватила кольцо из захвата и вернула на законное место.

— Я думаю, вдвоём мы сможем поставить её на копыта. Будешь старшей кобылой.

Она лишь открывала рот, силясь сказать что-нибудь умное, потом бросилась ему на грудь.

Лимонная кобыла разлепила глаза, потерев их копытом, потом икнула, потянулась к оставшейся полной бутылке, та к её полному удивлению вдруг подлетела вверх, охваченная зеленоватым сиянием. Джу затрясла головой и зачем-то приложила одно копыто к глазу, коричневая бутылка шустро отлетела вбок за стенку, которой был отгорожен её любимый закуток. Она встала на четыре копыта и слегка пошатываясь, поплелась за улетевшей добычей. Завернув за стенку, упёрлась лбом в чью-то мощную чёрную грудь, подняла ошарашенный взгляд на препятствие и резко ломанулась прочь из амбара. Сплит выпрыгнула сбоку и сбила её, они покатились по траве. На шум как раз выбежала вся семья. Открывшаяся картина была достойна пера великого художника. Чейнджлинг держала вырывающуюся кобылу и пыталась целовать ей копыта, та лишь открывала рот, не произнося ни слова.

— Не убегай, прошу!

Сплит отпустила кобылу, та отбежала на десяток метров, потом развернулась, чейнджлинг лежала, поджав под себя копыта и опустив рог к земле. Тёплый ветерок трепал лимонную шёрстку, она несмело начала подходить обратно, шаг, ещё, ещё. Потом бросилась к лежащей подруге и обняла её. Слёзы потоком лились из глаз обеих кобыл. Сплит подняла копытом мордочку Джу и впервые в жизни поцеловала по-настоящему.

— У-у-ух! А зубки вам не мешают? — заинтересовался жеребец, видимо глава местного семейства.

Она смотрела в тёплые зелёные глаза земной пони и видела в них своё отражение.

— Скажи же что-нибудь! Скажи!

— Э-э-э, мисс, мне очень жаль. Вот, погодите.

Жеребец сбегал внутрь амбара, вернулся с полированной деревянной дощечкой и мелком, подал их Джу, та благодарно ткнула его головой в грудь.

** Здравствуй, Сплит.

Джаинт вышел из амбара и не спеша подошёл ко всем, видя, что на него уже не обращают внимания.

— Мне понадобилось время для понимания, Джу, прости за всё, прости за боль, за унижения.

Она стёрла копытом надпись и сделала новую.

** Я сломала твою жизнь, прости.

— Мы её починим, вместе!

Она что-то написала, потом быстро стёрла, подумала немного и опять написала.

** Я пью, чтобы забыться, привыкла.

— Тебе больше не надо ничего забывать, я никогда тебя не брошу, всегда буду рядом. Прошу, вернись со мной домой.

** Изгнана.

— Рой примет тебя, у меня, — она сделала небольшую паузу, словно стеснялась говорить, — появились связи, я могу договориться с Королевой, — смущённо пролепетала Сплит.

Джу требовательно ткнула в чёрного жеребца копытом, её подруга покраснела и опустила голову.

— Он не против, мы будем с тобой, табун. Всегда вместе, до конца наших дней. Я никому и никогда тебя не отдам.

Джу подошла к земному пони и легонько боднула его головой.

— Джу, если ты уверена. Нам будет тебя не хватать и это, если вдруг что, мы тебе всегда рады.

** Спасибо за ваше терпение и любовь.

— Вы приютили мою подругу, помогли ей. Мне нечем отблагодарить. Но я буду рада, если увижу вас в Сердце, приезжайте, когда время будет, ведь зимой оно появится?

— Ить, даже не знаю. Четыре дня пути. Ну, мы попробуем что-нибудь придумать, поезда-то нынче, слава нашим Принцессам, стали ужас какие дешёвые, десяток битов и можно прокатиться на другую сторону Эквестрии.

— Мы приглашаем. Вот, возьмите, — она вытащила из кармашка в сумке небольшой изумруд, внутри него светился магический символ, — это мой личный камень. Покажете любому стражу роя, они разыщут меня.

Земной пони удивлённо уставился на камень, потом подозрительно посмотрел на небольшую чёрную кобылу.

— Невежливо спрашивать, наверное, я знаю, что личные камни Принцессы дают своим важным пони, у вас так же?

— Королева даёт нам наши глаза, чем важнее для роя чейнджлинг, тем зеленее будут его глаза. Идею личных камней она действительно взяла у Принцесс, пока, кроме меня, никому такой не давали, Королева ещё не решила, какие символы должны быть.

— Джу, ты точно хочешь с ними пойти?

Лимонная кобыла кивнула и ткнула его головой, потом приобняла копытом.

Две кобылы лежали на одной полке, прижимаясь друг к другу тёплыми боками, казалось, они были единым целым, чёрное и ярко-жёлтое полотно. Джаинт растерянно поглядывал на приобретённое сокровище в количестве двух штук. У него теперь был свой собственный табун, только все его кобылы находились в ужасном состоянии. У одной нервные срывы, буквально изрешетившие её тело, у другой вообще непонятно что. Он пытался понять и у него не получалось. Что он вообще здесь делает? «Да, Сплит красива, изящная, точёная фигурка, приятная выпуклость крупа, манящий взгляд, бездонных синих глаз, аккуратные дырочки в ногах. Ещё, она была сильной, даже не осознавая этого. Она не вела за собой, но давала советы, и её слушали высшие чейнджлинги роя. Почему? Ответа не было. Что увидела в ней Королева? Может быть, это плата, за то, что она не смогла защитить свою дочь тогда? Ну и дала бы ей какие-то ценности, нет, не то. Что-то во всём этом пугало до дрожи в копытах. Командор сказал — необычная судьба, светоч справедливости? Хорошо, пусть так. Эта Джу, после всего, что с ней сделала Сплит, она её искренне любит. Вот бы меня кто-нибудь два года колотил, да я бы… а она ещё и кормила её, собственной любовью. И сейчас любит, уж это я чувствую, вон, словно солнышко… так, надо прекращать».

Джаинт соскочил со своей полки и потыкал копытом сначала одну кобылу, потом вторую, изобразив своё недовольство громким ржанием. Две пары глаз испуганно уставились на него.

— Джу, хватит её кормить. Обожрётся и лопнет. Я серьёзно.

Она взяла табличку со стола и быстро написала.

** Прости.

— Значит так, дорогие мои кобылы, мой табун — мои правила. Я за вас всех отвечаю. Если вам плохо или вас обижают, что вы делаете?

— Джаинт, мы тебя чем-то расстроили?

— Очень! У меня на копытах две больные кобылы, а я, как ты помнишь — без работы. Из-за одной не в меру откровенной ученицы.

— Джаинт, этого не изменить, я физически не смогу поступать иначе, ты ведь знаешь.

— Понимаю, но пожалуйста, постарайся чтобы мы с Джу были для тебя семьёй, а она — наставницей.

— Она для меня больше чем наставница. Если ей станет плохо, я сдохну.

Джу требовательно постучала по дощечке.

** Подробности?

— Твоя подруга проделала скопытсшибательную карьеру. Ты ведь многое знаешь о рое?

Джу кивнула.

— Так вот, выше нашей Сплит, теперь только Королева. Мы все обязаны ей подчиняться, а кто считает иначе, тому Королева быстро объяснит всю глубину их заблуждения.

— Джу, не слушай его! Он врёт! — возмутилась ошарашенная таким заявлением кобыла.

На табличке появилась новая фраза.

** С вами весело.

— Как давно ты потеряла голос?

Она некоторое время молчала, потом отрицательно покачала головой, табличка осталась пустой.

— Не хочешь говорить? Прости за неприятные вопросы, я делаю это на благо. Нужно понять, как тебя лечить.

Лимонная кобыла некоторое время сидела неподвижно, крыло Сплит опустилось ей на спину. Она написала на дощечке.

** Я плохая пони. Нужны были биты. Зарабатывала нечестным путём.

— Как интересно… воровала?

** Нет.

Джаинт понял первым, глядя на потупившую взор кобылу.

— Эй, мы заработаем! Тебе больше не придётся ничего плохого делать!

** Зачем я тебе?

Жеребец бросил быстрый взгляд на мгновенно разволновавшуюся Сплит, затем тихо ответил.

— Твоя подруга падает в обмороки, постоянно. Воспоминания ранят её душу. Она больна. Ещё два дня назад я ничего о тебе не знал. Если хочу сохранить её сердце, значит, мне придётся принять тебя. Мы не умеем любить, ты ведь это знаешь. Она описывает тебя, как самую честную и преданную пони на свете. Я могу верить Сплит на слово, кольцо на роге не даст ей лгать. Выбор для меня невелик, либо Сплит и ты, либо я теряю обеих. Мой выбор сделан.

Джу зачем-то уставилась в окно, потом посмотрела своими зелёными глазами на чейнджлинга.

** Вы уже делили постель?

Оба чёрных пони опустили взгляды и смущённо зафыркали, Сплит пересела к жеребцу и накрылась его крылом.

— Гм… да.

** Ты очень крупный, на полторы головы выше Сплит.

— Ах, ты в этом плане, — он задумчиво почесал подбородок копытом, — она ещё подрастёт, наверное, — неуверенно потрепав копытом, гребень на спине подруги, ответил Джаинт, — ты так смотришь, словно я что-то плохое делаю. Ты земная пони, вон какая вымахала. Вы же очень сильные! Я с кристальными пони знаком, не так чтобы близко, но у нас они бывают, чаще конечно единороги, они лечат воинов.

** Ты со мной спать будешь?

— Только когда ты этого захочешь.

Сплит ткнула копытом жеребца в бок, тот скосил на неё взгляд.

— Джу, мы вместе. Я буду рядом, он ничего плохого тебе не сделает. Мы станем семьёй.

** Разрешение родителей?

— Я схожу к ним, они тебя не забыли, хотя пытались. Ничего не вышло. Мы с тобой оставили им много шрамов на сердце. Шарф я отдала твоей матери.

Глаза Джу вспыхнули от радости. Она бросилась обнимать обоих чейнджлингов.

Лас Пегасус остался позади, Джу продолжала обниматься со Сплит, то копытом погладит, то головой прижмётся, то в нос подует. Её подруга отвечала тем же. Джаинт заинтересованно наблюдал за пейзажами в окне. В его голове очередной раз роились мысли, но ещё больше там было непонимания. От кобылки всё ещё несло сидром, но даже в таком виде она выглядела симпатичной. Он заметил, что Джу сложила в свою сумку непочатую бутылку и, как только она отвернулась, вытащил её, затем незаметно отдал хозяину фермы, тот с сияющей улыбкой на мордочке закивал головой, одобряя действие.

— Станция?

Поезд начал довольно быстро замедляться, активно притормаживая. Чейнджлинг поднял голову, удивлённо вглядываясь в пустынный пейзаж за окном, саванна была пуста, ни единого домика, лишь вдали виднелись чахлые деревья. Он открыл дверь в их купе и выглянул на другую сторону, там оказался лес. По верху вагона что-то загрохотало.

— Ой, что это?

— Сидеть здесь.

Джаинт выскользнул в проход, оттуда в тамбур, выглянул из двери. От увиденного стало не по себе. Почти две сотни грифонов кружили в небе, часть атаковала локомотив, судя по всему, пони машинисту не повезло одному из первых. Как только поезд окончательно встал, грифоны распределились по обе стороны. Он вернулся в купе и сел, пытаясь придумать выход.

— Рядом лес, это единственный шанс. Сплит, я на какое-то время смогу их задержать, недолго, там около двух сотен грифонов. Надеюсь, это грабители. Из вещей только вода! Больше ничего с собой не берёте, у них будет меньше интереса играть в догонялки.

Стали слышны крики и всхлипы.

— Принимай форму земной пони.

По ней пробежала зелёная волна магии и перед ними оказалась зеленоватая пони с карими глазами и серой гривой.

— Отлично, цвет правильный. Джу, бежишь с ней. У вас всё получится.

Он выщелкнул лезвия из накопытников, отливающий синевой металл тускло вспыхнул магическими искорками. Лимонная пони испуганно уставилась на него.

— Простите, что так мало пробыли вместе. А теперь, вперёд.

Они выскочили вместе с десятком пони из вагона, Джу и Сплит тут же бросились под состав, вынырнув с другой стороны. Джаинт пошёл в атаку, отвлекая внимание от своих подруг. Ближайший грифон умер мгновенно, клинки разрубили его броню. Десятки грифонов бросились к своей цели, свит лезвий, крики раненых, всё смешалось. Очевидно, в поезде находились ещё некоторые сильные пони из военных подразделений Эквестрии. Кровь залила землю. Он продержался около пяти минут, потом рухнул на землю исколотый и порезанный. Грифоны сразу же оставили цель и, повинуясь гортанным крикам старших, начали прочёсывать всё вокруг. Далеко ускакать за пять минут Сплит и Джу не успели.

Плен

В покои без стука ворвался жеребец в белой броне, и, прервав мысли Принцессы, бросился к ней, пав ниц перед ступенями к трону.

— Принцесса Селестия.

Фиолетовые глаза аликорна сверкнули влагой, она уже чувствовала беду.

— Поднимись мой страж. Сколько погибших и раненых?

— Сорок два пони погибло, из них… — его голос задрожал, — шесть жеребят. Они убили даже своих, грифина с сыном.

— Сколько погибших среди нападавших?

— Там был чейнджлинг, он многих убил, двадцать два грифона.

— Чейнджлинг? Около Лас Пегасуса?

— Да. Он в госпитале, каким-то чудом выжил. На нём клинки ночной сестры.

Принцесса закрыла глаза.

— Один чейнджлинг? Он один там был?

— Да. Грифоны кого-то ловили в лесу. Там ещё одна пони, лимонная такая со странной кьютимаркой, зелёный нож с капелькой, она убила двух грифонов, никого не подпускала к чейнджлингу.

— Я поняла, не продолжай. Нужно письмо отправить Королеве. Иди, ты свободен.

---

Грифон снял с неё магические оковы и, открыв клетку, толкнул внутрь. Сплит, осмотрелась, кирпичные стены с трёх сторон довольно просторной тюрьмы, небольшое окошко, забранное толстой решёткой. Она подошла к вертикальным прутьям, подёргала, толстые металлические стержни даже не пошевелились. Туалет, мойка для копыт и две койки, стоявшие у разных стен. Она удивлённо уставилась, пытаясь понять, почему их две. В помещении царил полумрак и запах плесени. Чейнджлинг подошла к койке, грязное одеяло, подушки не было, вместо матраса, какая-то мешковатая ткань, набитая соломой. Сплит села, обхватив себя крыльями, и тихо заплакала.

— Кто вы?

Она подскочила на кровати, на второй койке кто-то завозился.

— Я плохо вижу в темноте, вы кто?

— Чейнджлинг.

— Как вы здесь оказались?

— Поезд ограбили, меня поймали.

Как только пони скинула с себя грязную ткань у Сплит глаза стали буквально круглыми.

— Как… что вы здесь делаете?! Принцесса Каденс?!

— Наверное, то же, что и ты. А ты меня знаешь, да?

Она встала и сильно прихрамывая, подошла ко второй койке, где сидела Сплит.

— Знаю, мы знакомы. Как они смогли поймать аликорна?

— После событий… ох, сколько же прошло времени? Тут всегда так темно! Они держат меня здесь, никуда не выпускают, только еду приносят. Извини, много говорю, давно не было собеседника. Не важно, ничего не важно. Они сняли цепочки высших потому, что я солгала. Он был прав, пришлось платить за обман.

— Кто?

— Маг, мой маг, опора трона. Что такое Принцесса без тех, кто её поддерживает? Ничто. Пустое место. Шайни остался с Королевой, а я сдалась, отдала свой дар Твайлайт Спаркл и сбежала. Теперь я не более чем розовая кобыла с рогом и крыльями.

— Значит, ты здесь два года?

— Я не знаю. Нет, поменьше, полгода думаю. Я забралась далеко в лес, там и жила. Как тебя зовут?

— Сплит.

Она удивлённо потёрла глаза копытами, пытаясь разглядеть чёрную фигуру в полумраке.

— Сплит? Ты… ты та… та…

— Она самая. Ирония судьбы, что ж, будем сидеть вместе.

— Подожди, понимаю — почему я здесь, но почему ты тут? За меня можно выкуп получить или как-то использовать, возможно, до конца ослабить Кристальную Империю. А ты?

— Побольнее пнуть мою Королеву. Провоцируют военные действия.

— Пнуть твою Королеву? Военные действия? — она замолкла, долго ничего не говорила, — Крисалис тебя кем-то сделала? Я это заслужила, мне никогда не загладить свою вину. Слова прощения бесполезны. Она дала тебе статус Советника? Или высшего чейнджлинга? Можешь не отвечать, если неприятно. Хуже мне уже не будет.

— Нет, никакого статуса я не имею и должности тоже. Так получилось, я не люблю об этом говорить.

— Теряюсь в догадках!

— Ученица. Я её ученица.

— Я заслужила, понимаю. Никто никогда не подарит мне прощение. Лучше бы я сдохла в лесу! — Сплит почувствовала, как слёзы закапали из глаз розовой кобылы.

Грязная шёрстка, спутавшаяся грива, морщины, собравшиеся под глазами. Она больше ничем не напоминала ту Принцессу, к которой однажды пришла Сплит. К клетке подошёл грифон с серебристыми крыльями, он молча открыл небольшое отверстие в решётке и бросил в него кочан капусты, затем два куска мяса. Сплит подняла капусту, подула на неё и положила аликорну в копыта. Потом взяла мясо, отвернулась и съела, оно оказалось жёстким и жилистым.

---

Крисалис сидела перед троном в зале приёмов Дворца, она получила письмо Селестии с описанием произошедшего. Сёстры попросили её приехать, чтобы лично выразить сожаление, но узнали ошеломительную новость от самой Королевы.

— Крисалис, ты рискнула своей ученицей, ради Принцессы Каденс. Что ты творишь? Никто, слышишь, никто не вправе так поступать, это даже не подлость.

Печаль и боль в зелёных глазах Королевы были буквально осязаемы, она сидела, опустив голову и прижав уши к голове.

— Селестия, без дара ты её найти не смогла, так? У Луны тоже не получилось. Грифоны хорошо прячут. Место, полностью блокирующее магию, в этом мире только одно, подземелья Кантерлота с их необычными кристаллами. Ты говоришь, подлость? Разве не ты запретила Королеве Грифонов использование силы? Ведь пять лет назад всё могло быть иначе, она бы подавила то восстание, пусть с кровью и смертями, но грифоны остались бы единым народом. Она послушалась тебя, пыталась уговорить, даже смогла многих перетянуть на свою сторону. Магия дружбы — чудо, теперь есть два правителя народа грифонов и сотни кланов, которые не знают к кому приткнуться. Очаровательно! Ты своими копытами заложила кровавый фундамент. Теперь же — здание рушится. Сколько ещё должно погибнуть жеребят пока раса грифонов не придёт к гармонии?

Белоснежный аликорн сидела, опустив голову, в фиолетовых глазах светилась печаль.

— Луна, ты тоже так считаешь? Это всё моя вина?

Тёмный аликорн выскользнула из теней окутавших её трон, её глаза вспыхнули от нахлынувших эмоций.

— Сестра, мы все совершаем ошибки. Только ошибки Принцесс стоят дорого и приводят к крови. Да, ты допустила ошибку. Из лучших побуждений, не спорю, ты пыталась сохранить их жизни. Использовала каждую зацепку, чтобы отсрочить развязку. Они не оценили твой поступок. Ещё немного и Гилду сомнут, грифоны любят сильных и независимых вождей. Дружба для них важна, но ещё более они ценят доблесть и честь. У нас есть выбор, мы можем и дальше молчать, или пусть наша гвардия начнёт действовать, её копья помогут Гилде захватить власть и выдернуть эту занозу из тела Эквестрии.

— Решение за вами, рой будет защищать Кристальную Империю и свой собственный дом. Мы готовы пролить кровь. Мне больше нечего терять, нет ни ученицы, ни моей подруги по табуну.

— Эх, не помогли наши клинки, а так хотелось.

Селестия распустила свои белоснежные крылья.

— Я отдам Королеве Грифонов Элемент Гармонии в знак нашей поддержки. Да будет так, моя ошибка оплачена кровью невинных. Кланы Стального пера падут.

— Селестия, ты ведь понимаешь, что победа не будет лёгкой, да? Они отгорожены от нас морем, их столица хорошо защищена. Магия воздуха подвластна их воле. И самое главное, численность грифонов хоть и не так велика как пони, но воинов там всё же больше чем у вас и вооружение лучше, те же доспехи. Как ты собираешься победить?

— Нужна армия. Луна, сестра… мы можем…

— Можем, мы всё можем. Но есть ли у нас время?

— Сколько-то времени есть, рой отвлечёт на себя силы Стального пера, фронт и долгие переговоры. Мы осуществим это.

— Чего ты хочешь от нас за свою жертву?

— Верните мне Каденс, кобылу нашего табуна. Больше ничего не надо! — взгляд Королевы не предвещал ничего хорошего.

— Крисалис, мы не является твоими врагами уже давно, наши проекты, наша дружба, в конце концов?! Почему ты так говоришь? Неужели мы не доказали тебе свою преданность и доверие?

— Три года прошло. Почти три года. Её с нами нет, Шайни тоскует по ней, но он не бессмертен. То, на что у нас есть время, для него кажется вечностью. Наши планы простираются на десятилетия вперёд. Он должен жить, здесь и сейчас. Дать жизнь своим жеребятам, воспитывать достойных пони. Я дам время насколько хватит сил роя, надеюсь, вы более не совершите ошибок. Мне действительно больше нечего терять.

Она исчезла в зелёном всполохе. Диархи смотрели друг на друга, предсказанное однажды сражение за жизнь Эквестрии как таковой, становилось всё ближе.

---

Он зашёл в знакомое помещение и подошёл к двери, постучался.

— Заходи, Джаинт.

Чейнджлинг прошёл, но садиться не стал.

— Я не выполнил ваш приказ.

— Джаинт, ты не мог его выполнить. Даже если бы там находился Советник Ирикс, ничего бы не изменилось. Один против двух сотен грифонов не выстоит. Королева ни в чём тебя не винит, ты ведь это знаешь. Сплит в плену, её не тронут, способ давления на мою жену. На данный момент она в полной безопасности. Понимаю, что у тебя на душе сейчас творится, но наше дело защищать и сражаться. Сейчас будут действовать Королева и те, кто отвечает за дипломатию роя, это не наша с тобой война. Как себя чувствует Джу?

— Рыдает, еле отобрал бутылку сидра.

— Хорошо, ты вернёшься в свой гарнизон, но мы его перенесём в новое место. Крисалис обещала договориться за единорога-лекаря для Джу. Он приедет к вам, как только ты дашь знать о готовности укреплений. Принцесса Луна благодарит тебя за то, что защищал пони в том поезде, её клинки останутся твоими навсегда.

— Благодарю.

Через день он вместе с Джу отбыл на новое место службы.

Начало пути

Три дня Сплит просидела в тюрьме, беседуя с аликорном, выясняя и узнавая все аспекты жизни аликорнов, кто и чем занимался, кто за что отвечал, Каденс рассказывала о своём правлении и о тех долгих годах, когда она жила во Дворце диархов. Её рассказы о жизни простирались на сотни лет, о боли в глазах Селестии, об одиночестве без сестры, о надеждах на маленькую лавандовую единорожку. Тихий монолог розовой кобылы открывал многие тайны прошлого. Все мысли чейнджлинга занимало будущее и хоть какая-нибудь возможность для действий. Спустя три дня она проснулась среди ночи с чётким пониманием плана.

— Что ты барабанишь? Жить надоело? — выговор грифона оставлял желать лучшего.

— Просто интересно, вы что, меня боитесь? Я не кусаюсь.

— Ты! Тварюшка чёрная, скажи спасибо, что глава велел не трогать.

— О! Я-то думала вы кучка оборванцев. Так у вас есть глава? Ух ты, и почему бы ему не встретиться со мной, уверена, нам есть о чём поговорить. Или опять скажешь, кто-то боится слабую кобылку?

— Много чести.

— Значит, боится! Дурная слава — дело нехитрое. Передай, я хочу встречи. Коль не боится, мы поговорим, но если жалкий трус, пусть так и прячется.

Утром её довольно немилосердно вытащили из клетки, и повели по длинному коридору, увешанному коптящими факелами.

— На колени.

Она послушно легла, улыбаясь до ушей.

— Ты ставишь кобылу на колени? Переспать что ли со мной желаешь? Кстати, у нас они называются запястья, а колени — они на задних ногах, — удивлённо поинтересовалась Сплит.

— Встань, дерзкое создание. Чего ты хочешь?

— Поговорить.

— Говори скорей.

— О! Я думала, мы будем говорить наедине. Ты же так хотел видеть, как я встану на колени!

Грифон был мощным, сила и грация, в его лапах сверкнул клинок.

— Что, собрался драться с кобылой? Серьёзно? С безоружной кобылой? Ты это называешь доблестью? Ох, так давай же закончим скорей!

Она добилась своего, грифон буквально закипел, еле сдерживая свою ярость.

— Все вон!

Через минуту они остались в зале одни.

— Ученица Королевы. Попалась или послана? Говори.

— Какой цвет тебе нравится? Я видела тут много грифин, серебристые перья и чёрное горлышко.

По ней прокатилось зелёное пламя и вот уже перед ним стоит грифина.

— Ой, не смотри так, никогда что ли чейнджлингов не видел. Это образ, я не настоящая грифина, — она призывно помахала хвостом и вздыбила перья на теле.

— Чего ты хочешь? — голос прозвучал глухо.

— Видишь ли, возможно ты не в курсе, моё имя Сплит. Около трёх лет назад я убила пони и за это меня посадили в тюрьму.

Грифон заинтересованно заклекотал.

— С тех пор, я не очень люблю Принцесс. Одна из них сидит в моей камере.

— Как интересно.

— О, да! За два года подземелий Кантерлота, в которых я не сдохла только благодаря самоотверженной преданности моей подруги из Кристальной Империи. О, и как же её отблагодарили? Изгнанием! Лишь моя Королева любит меня.

— Словоблудие кобыл известно. Конкретней!

— Король грифонов не понимает моих слов? Удивительно!

— Не оскорбляй царственный род! — холодно ответил грифон.

Она плавно подошла и провела когтистой лапой по его груди.

— Я хочу отомстить за свои унижения. И ты, как нельзя кстати, подходишь для моих планов.

Он захохотал.

— Для ТВОИХ планов? Жалкое создание!

— Ты называешь жалкой ученицу Королевы? Нет, правда?

Глаза грифины вспыхнули зелёным пламенем, и он захрипел, хватаясь за горло, пытаясь разжать магический захват.

— Ты не сталкивался с высшими чейнджлингами роя, никогда не ощущал на себе гнев Королевы. Но здесь и сейчас нам с тобой по пути. Рою не нужны твои земли и ценности. Мы уважаем народ грифонов, сильный и смелый, чья доблесть будет гореть в веках. Готов ли ты слушать и слышать меня? — сила, с которой говорила маленькая кобыла, была подобна буре, её глаза светились ярким зелёным светом.

Грифон смотрел ей в глаза и явно сомневался.

— Говори.

— Твоя политика проста как лопата, мы сильные — мы победим. Твоя мудрость ограничена красивыми тактическими ходами, к сожалению, тебе от меня не будет толку в военных делах, я кобыла и никогда не держала в копыте ничего тяжелее ножика для еды. Мне легко это признать, вымя между задних ног — это приговор на всю жизнь.

Грифон явно заинтересовался, его почти чёрные глаза неотрывно следили за серебристой грифиной.

— Есть ли у тебя хороший фотограф? Так, чтобы можно было сделать серию издалека?

— Фотография, модное увлечение, многие грифины делятся своими картинками и застывшими пейзажами, — явно не понимая, к чему клонит чейнджлинг, ответил грифон.

— Отлично, первая задача, полный вывод из игры Кристальной Империи. Думаю, тебе эти земли не нужны, а вот рою они пригодятся. Необходимо вбить клин между пони Кристальной Империи и Эквестрией диархов. У нас есть всё для этого.

— Не понимаю…

— Принцесса Каденс, — она снова оказалась рядом, её тёплое дыхание коснулось клюва грифона, — Освободи её. Тюрьма, не место для аликорнов.

— Не понимаю…

— Верь мне!

---

Её клетка открылась и аликорна довольно бережно повели наверх, она щурилась на свет факелов. Пять минут, и она оказалась в зале Доблести, главном церемониальном зале Королевства грифонов.

— Принцесса Каденс. Я прошу прощения, мы были вынуждены вас схватить и так держать, искренне раскаиваемся. Отныне вы гостья Королевства Грифонов Стального пера.

Она недоверчиво уставилась на него, пытаясь понять, что это за шутки. Сидящий на троне грифон оправдывался, Каденс хорошо чувствовала его интонации.

— Вы отпускаете меня?

— Почти. Дело в том, что совсем отпустить вас мы не можем, сейчас это сдерживает участие Кристальной Империи в боевых действиях. Мы не хотим лишней крови. Поэтому с сегодняшнего дня вы гостья, а не пленник. Однако, для того, чтобы это стало истиной, поклянитесь, что до конца военных действий останетесь с нами на этой земле. Мы окажем достойный аликорна уход за вами.

Серебристая грифина, стоявшая рядом с троном Короля, мягко перетекла в другую позу, словно капелька ртути.

— Принцесса, грифоны не столь злы, мы умеем быть благодарными. Вы не хотите жертв в покинутой вами Империи, а мы не заинтересованы в их участии в войне. Мне кажется, наши желания сходятся. Соглашайтесь.

— Если я останусь, вы их не тронете?

Грифон улыбнулся и поклонился.

— Король Гриф Стальнопёрый даёт своё слово, Кристальная Империя не станет целью атак.

— Хорошо, я останусь.

Глаза грифины рядом с троном на какой-то миг вспыхнули зелёными отблесками.

Каденс лежала в мраморной ванне с пенной водой, пахнущей цветами, и отмокала, ей бережно расчёсывали гриву две молодых грифины. Почему-то грифоны называли покои апартаментами, аликорну выделили довольно просторные комнаты и этих двух прислуживающих грифин. В первый день она отоспалась на мягкой постели, утром ей принесли свежую морковку и яблоки.

— Не гневайтесь, госпожа! Нам сложно готовить еду для пони.

— Что вы такое говорите? — розовый аликорн недоумённо смотрела на склонившихся в низком поклоне грифин, — это вкусная и полезная еда!

Грифины бережно разминали её ногу, иногда издавая тихий клёкот. За массажем следовали повязки с какой-то хвойной мазью. Каденс чувствовала, что они очень ответственно отнеслись к своему поручению. Всего лишь две молодые грифины, серо-стального цвета, они разительно отличались друг от друга. Передние лапы, покрытые желтоватой твёрдой шкурой, заканчивались пальцами с острыми когтями. Их звали Диана и Скай. Диана повыше и кажется более упитанная с коричневыми перьями на горле, Скай, — худая с белыми перьями на горле и странным рисунком на лбу, очевидно, это была косметика грифонов.

Утром Каденс проснулась от того, что кто-то присел на краешек постели. Это оказалась серебристая грифина, которая стояла рядом с Королём.

— Каденс, как твои глаза?

— Кто вы? Мы знакомы?

— Не смеши, ты со мной три дня в камере провела. Я Сплит.

— Но… почему…

— Сидеть без дела не интересно, уговорила его отпустить тебя. Тебе лучше? — обеспокоенно спросила Сплит, потом погладила её крылом по спине.

— Хорошо кормят, ванны два раза в день, не обижают. Ногу лечат. Вот только я чувствую, всё это ложь.

— Не совсем, всего лишь использование ситуации. Они заинтересованы, чтобы как можно меньше пони участвовало в столкновениях, убрав с доски кристальных пони, пусть даже такой ценой, они сохранят множество жизней грифонов. В данном случае — ты в выигрыше.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— О, да! — её глаза вспыхнули зелёными отблесками, — возможно, мне удастся вернуть тебе магию. Это займёт время, но моё влияние на них растёт и однажды, ты получишь свою Любовь обратно.

— И тогда…

— И тогда ничего не произойдёт, либо останешься здесь, либо вернёшься в Кристальную Империю. Ты же понимаешь, это станет условием их содействия. Надеюсь, на этот раз не станешь лгать?

Розовый аликорн опустила голову и покачала ей в разные стороны.

— Одного раза хватило, Принцесса не имеет права на обман своих подданных.

— Всё будет хорошо. О том, чего хочу я, мы поговорим позже. Наслаждайся и выкинь из головы все беды, за месяцы, проведённые в сыром подвале, ты заслужила их поклоны. Ходи по городу, осмотри замок, говори с ними. Ты гостья!

Каденс последовала совету чейнджлинга, грифины всегда находились рядом, помогая и рассказывая о королевском замке и всему, что находилось вокруг него. Снять застарелое воспаление сустава, ещё со времён жизни в лесу, им удалось за неделю, но хромота не прошла, иногда аликорн начинала тихо поскуливать, если что-то попадало под копыто или нога оказывалась под большим углом. После недельного лечения кобыла начала делать более длительные прогулки с выходом в город. Грифины действительно помогали ей в самых неоднозначных ситуациях, иногда оказывалось достаточно их присутствия, чтобы пустили в заинтересовавшую её башенку или строение. Видя на их шеях знак зала Доблести, никто не решался отказать, ведь такое действие расценивалось как оскорбление королевского рода и могло привести к самым неприятным последствиям. Каденс очень понравился столичный рынок, ровные ряды которого расположились около портовой площади. Сотни грифонов торговали различными дарами моря, рыба, моллюски, огромное количество разнообразных водорослей. Аликорн периодически просила купить ей на пробу что-нибудь, после некоторых даров её долго не могли вытащить из кабинки с буквой «Ж». Она честно пыталась есть рыбу, иногда у неё даже получалось, но варить приходилось очень долго, в противном случае всё заканчивалось кабинкой и звуками лошадки, внезапно потерявшей съеденный обед. Зато Каденс удалось выяснить, что ей нравится вкус морских улиток, она способна с большим аппетитом поедать рапана и мидий, лимонный сок и всякие приправы на основе масла приводили аликорна в дикий восторг. На недоумённые расспросы Дианы и Скай с просьбой объяснить, почему так получается, она лишь растерянно разводила крыльями. Грифоны тоже ели их, но это не считалось деликатесом, скорее как небольшая добавка к рыбным блюдам.

— О, мой прекрасный Король! Готовы ли фотографии?

— Да. Слушай, а вот в ванне… это не очень пошло?

— Думаешь, кобыле, которая провела три года вдали от жеребцов, не хочется тепла? Это поймёт любая из нас. Ничего постыдного в этом нет, поверь мне. Твои девочки хорошо постарались, ей явно понравилось. Пусть наслаждается городом, пусть проникнется духом грифонов, вашей доблестью и честью.

— Ты коварна как демоны тартара!

— Готов ли гонец?

— Да, моя пернатая подруга, готов, — его хищный клёкот отразился от стен древнего зала Доблести.

Восход зелёных звёзд над Кристальной Империей

Кобыла цвета спелой вишни с голубыми глазами и яркой зелёной гривой тёрла копытами голову.

— Откуда это? Кто принёс?

— Черри, я не знаю. Вчера по почте пришло, на твоё имя.

— Иди, мне надо одной побыть.

Как только страж вышел, её мордочка исказилась от боли. Она разложила снимки и ещё раз рассмотрела их. Из глаз потекли горькие слёзы. Принцесса! Её Принцесса! Жила у грифонов Стального пера, в их столице! Улыбалась и смеялась, принимала ванну с грифинами. Черри представила что произойдёт, если эти фотографии попадут диархам, да вообще, любым пони, которые страдают от налётов грифонов. Требований к пачке фотографий никаких не прилагалось. Всё и так понятно, ей показали, чтобы никуда не лезла. Однако… была и Эквестрия под дланью диархов. Решение являлось очевидным, нужна защита. Она сложила фотокарточки в сумку, плотно закрыла пакет и забросила его в перемётную сумку, затем вскочила и понеслась по Кристальному Дворцу, быстрый цокот копыт по кристальным плиткам собрал за ней всех пони, её помощники увязались следом.

— Поезд, когда ближайший поезд до Сердца?

— Тридцать минут до отправления.

— Найдите Вайза, пусть будет во Дворце к моему возвращению, мне неинтересны его отговорки, что он устал и не хочет больше править.

Она сиганула в вагон и через четыре часа выскочила в центре столицы роя, бросилась в Логово. Удивлению чейнджлингов не было предела, её сопроводили к Королеве, та явно сидела полусонная и не понимала с чего вдруг такая срочность.

— Королева Крисалис! — голос вишнёвой кобылы дрожал.

— Судя по твоей ауре эмоций, я услышу скопытсшибательные новости?

— Знаю, я не Принцесса, но уже три года на моей спине лежит груз правления. И я… не смотрите на меня так! Я прошу у вас защиты для всех пони Кристальной Империи.

— Что с тобой? Нервный срыв?- обеспокоенно спросила Королева.

— Я хочу остаться с вами один на один.

Королева взмахнула крыльями, зал опустел.

— И его тоже, — смущённо попросила Черри.

— У меня нет секретов от мужа, касающихся Кристальной Империи.

— Прошу вас! Поверьте мне! — она села и смешно сложила копыта, прижав их, друг к другу.

Крисалис посмотрела на своего мужа и немного печально улыбнулась. Единорог покинул зал. Пони легла перед троном и коснулась лбом мраморного пола. Королева вздрогнула, чувствуя боль в душе этой, обычно улыбчивой, пони.

— Принцесса Каденс нас предала.

— Что, прости? — ошалело выдала кобыла со стрекозиными крыльями.

Она вынула из сумки конверт и подала его Королеве. Та вытащила фотографии, через мгновение её глаза вспыхнули ледяными зелёными звёздами, она оскалилась, показав острые как бритвы клыки, пол, стены и потолок зала вспыхнули магическим огнём.

— В Кристальной Империи нет правителя, больше нет. Рано или поздно, остальные пони увидят, как наша Принцесса… как… Я прошу рой помочь нам с защитой кристальных пони. Или просто возьмите к себе Империю. Нас мало по сравнению с чейнджлингами, мы не причиним вам особых хлопот.

Крисалис закрыла глаза, фотографии второй раз она смотреть не стала, счастливая мордочка розового аликорна в ванне всё ещё стояла перед внутренним взором.

— Пожалуйста, Королева! Умоляю вас! Не дайте нас растерзать!

— Вы невиноваты, мне нужно подумать. Дайте время до утра, хоть немного времени… Шайни её прикончит, если узнает. Небо моё, я рискнула своей ученицей ради её спасения. А эта озабоченная сука…

— Королева, прошу вас! Пять миллионов пони! Пожалуйста! — у кобылы потекли слёзы.

— Я приму Кристальную Империю, как часть роя. Защитить вас от других пони иначе невозможно, конфликт неизбежен, вам придётся разорвать связь с Принцессой Каденс. Ты права, это единственный выход.

— С утра соберу всех высших, покажу им фотографии, мы преклоним головы перед Королевой роя. И будь что будет.

— Ты останешься?

— Это вам решать.

— Три года, большой срок. Наместник, обычно так называют. Наместник Королевы.

— Когда-нибудь мы сможем отплатить за вашу доброту, Королева Крисалис!

---

Сплит сидела в своей комнате и перебирала письма выданные грифонами, дверь тихо скрипнула, к ней зашёл тот, кого уважали все грифоны.

— Рой присоединил к себе Кристальную Империю.

— Отлично, минус один противник.

— Разве это не усилило рой?

— Мы стали врагами? — удивлённо поинтересовалась грифина.

— На рубежах идут сражения.

— Я знаю, и ты это тоже знаешь. Честь и доблесть, ведь это для грифонов главное? Рой не должен тебе уступить. Да, понимаю твоё беспокойство, гибнут дети роя и грифоны. Такова цена справедливости. Я не ищу способа облегчить удел роя. Сейчас начнётся возня, передача власти, перенаправление бумаг, возмущение диархов. Они будут заняты. Ты получишь передышку, очень короткую, но она будет!

— Не помешала бы, воины устали.

— Скажи, диархи отдали в знак своего доверия Королеве Гилде лазурную пегаску, Элемент Гармонии.

— Да, это так.

Грифина плавно повернулась и провела когтистой лапой по груди Короля.

— Она нам нужна.

— Это подвигло многие кланы качнуться в сторону Гилды! — холодно ответил грифон.

— Каково сейчас соотношение сил? Ты сможешь пригнать к их дому большое войско?

— Они будут сражаться. Грифоны не отступают.

— О, нет, не будут, я не позволю. Но войско должно быть большим. Я пойду с ними, а ты готовь свой Зал Доблести для приёма важной гостьи.

— Надеюсь, ты не собираешься…

Она заклекотала и затем засмеялась.

— Ты мне симпатичен, понимаю, возраст у нас слишком разный, я тебе разве что в дочери гожусь. Даю слово, когда наши пути разойдутся, я сообщу тебе, ты не останешься с пустыми лапами.

Элемент Гармонии

Через неделю около ста тысяч грифонов буквально заполонили небо над столицей грифонов на центральном материке Эквестрии. Грифинстоун оказался в кольце.

— Я безоружна! На мне нет брони! Пусть выходит та, которая имеет право говорить!

Серебряная грифина с чёрными перьями на шее подошла к воротам. Ей тут же начали орать, что они не сдадутся.

— Трусы! Где ваша Королева?

Спустя пару минут Гилда всё-таки появилась на стене.

— Спускайся, у меня нет оружия и брони. Если боишься, можешь взять с собой воинов.

Грифина спланировала к ней и зашипела.

— Мы не сдадимся! Умрём, но не сдадимся! Вы твари! Подожгли всю Эквестрию!

Серебристая грифина тяжело вздохнула и покачала головой.

— Отличное начало для переговоров. Угрозы, угрозы. Со мной почти сто тысяч грифонов, да, будут погибшие и раненые, но Грифинстоун падёт. Армия диархов уже идёт сюда, но они не успеют. Вы все умрёте.

— Чего тогда ты ждёшь? — нервно перебирая лапами по пыльной земле, спросила Королева.

— Видишь ли, Гилда. Ты грифина и я грифина. Неужели мы не сможем договориться? Кроме того, я не собираюсь убивать детей, слишком хорошо понимаю, что они значат для нас.

— Что?

— Итак, вот моё предложение. Мы начинаем сражение и истребляем всех грифонов до единого. Твоё Королевство навсегда исчезнет. Второй вариант. Мы уходим и больше никогда сюда не возвращаемся. Да, кланы так и будем перетягивать, но мой Король согласен на такой исход, мало чести в том, чтобы убивать птенцов.

Чейнджлинг почувствовала страх молодой грифины и продолжила давить.

— Подумай ещё раз, на одной чаше весов смерть всех, кто тебе дорог, на второй, мы уходим.

— Что тебе нужно? — страх уже нашёл брешь в её разуме.

— Не что, а кто.

— Хорошо, кто? — воля молодой грифины треснула.

— Элемент Верности, вон, её лазурная голова торчит между зубцов стены.

— Но…

— Тебе решать, я приму твой выбор и подчинюсь ему. Взамен, даю слово, ни один волос с её прекрасной шкурки не упадёт. Когда она станет не нужна, мы её отпустим, не причинив никакого вреда.

— Я не понимаю…

Сплит ответила ей печальной улыбкой, слегка покачав головой.

— Тебе не нужно понимать, впрочем, я тоже особо не разбираюсь, Король считает, что её присутствие в столице Стального пера позволит поднять боевой дух. Мы уже готовы выступить и забрать себе Филидельфию. Принимай решение.

— Ради детей и только ради них! Ты что делаешь?

Серебряная грифина легла на землю и укрыла голову крыльями, на языке грифонов, она признала мудрость и величие собеседника. Гилда проиграла свой незримый бой, тысячи грифонов, видевших это всё со стены, разнесут вести по Эквестрии. Теперь это стало её решением, а не тех, кто прилетел к стенам Грифинстоуна из-за далёкого моря. Через две минуты фыркающую лазурную пони притащили буквально силком.

— Гилда, ты что творишь? — заорала крылатая кобыла.

— Она дала слово. Король дал слово. Такими вещами не шутят. Не пойдёшь сама, одену цепи и отправлю с ними.

— Ты же предала Принцессу! — заверещала пегаска.

— Я спасла всех наших птенцов.

Её всё-таки пришлось связать, армия легла на крыло, разворачиваясь к океану. Серебряная грифина подгоняла войско, стараясь избежать встречи с пегасами. Ни одного погибшего грифона с обеих сторон. Операция осуществлена чисто. Через сутки они уже добрались до берега океана, где разбили огромный лагерь.

В зале Доблести стояла тишина, на каменном троне сидел огромный грифон с перьями цвета стали. Его глаза влажно поблёскивали.

— Никогда не думал увидеть своими глазами Элемент Гармонии. Дух Верности. Снимите с неё цепи.

Два грифона тут же бросились к ней и сняли оковы.

— Теперь, слушай меня очень внимательно. Моя верная подруга сделала огромное одолжение вам всем, особенно Королеве Гилде. Я наслышан возмущениями воинов по поводу её поступка перед стеной, она порочит нашу честь и доблесть! Но я её не виню, грифина всегда останется грифиной, или как вы любите говорить, если уж небо подарило вымя, то это навсегда.

Лазурная пегаска перестала скалиться и дёргаться, навела уши на грифона.

— Мы никого не убили, Гилда приняла верное решение. Мой народ не столь многочислен, чтобы разбрасываться живыми. Мы задержим тебя ненадолго, надеюсь, ты сможешь быть гостьей, а не занозой в моей лапе?

— Ха!

— Мы дали слово Гилде, ни один волос не упадёт с твоей гривы, а вскоре ты будешь свободна. Мы отправим тебя домой в целости и сохранности, даже дадим битов в дорогу. Возможно, это займёт неделю или пару недель, мы надеемся, что всё произойдёт быстро. Итак, Дух Верности, я спрашиваю тебя. Можешь ли ты побыть гостьей Королевства Стального пера? Или нам необходимо для твоего удержания применять цепи и оковы?

— Ну, если драться не будете…

— Не будем. Я дал тебе слово и сдержу его.

— Э… хм… — она потёрла лоб копытом, — ничего не понимаю, зачем я вам?

— Твоё присутствие в качестве гостьи поднимет моральный дух грифонов.

— Ладно, пару недель, обожду, буду хорошей кобылкой.

— Мы благодарим тебя за понимание. Насколько я слышал, пегасы любят красивые пейзажи и купание в воздушных потоках. Это так?

Она недоумённо уставилась на Короля и кивнула, тот вдруг растянул уголки клюва в улыбке.

— Ты поселишься в городе Висячих садов, рядом есть водопад, грифоны его любят. Это в дне пути от столицы. Я дам тебе помощника, прошу, не обижай его.

Лазурная пегаска улетела в своё недалёкое путешествие к небольшому городу, который станет её домом на какое-то время.

— Что же, письмо готово. Пора получить полноценного аликорна, преданного грифонам.

— Ты меня поражаешь!

— О, мы только начали, я ещё даже во вкус не вошла. Как дела на фронтах? Тебе удалось исполнить мою просьбу?

— Противостояние затянулось, идёт позиционная война, мы постарались уменьшить количество сражений, как ты и просила, пытаемся использовать подкуп и тайные дела. Это приносит свои плоды, огнём и мечом можно было бы добиться большего, но я многому научился от тебя. Разделяй и властвуй. К сожалению, именно с чейнджлингами подобная тактика не действует. Впредь мы будем отдавать предпочтение именно таким военным делам, хотя это отличается от принципов доблести.

— Как дела на границах с роем?

— Ты оказалась права, как только мы убрали расчёты от границ Кристальной Империи, они стали спокойней. Редко огрызаются. Спать мы им не даём, судя по последним отчётам, твои сородичи уже начали нервничать, особенно после того, как мы отпустили всех пленных. Порываются поговорить.

— Честь и верность много значат для Королевы. Жаль только… впрочем, неважно.

Грифон на троне на какое-то время прикрыл глаза, потом тихо заговорил.

— Ты спрашивала, как нам удалось отследить тебя около Лас Пегасуса. Я солгал тебе.

— Я чейнджлинг, никто не сможет солгать мне глядя в глаза. Интересно, как именно она передала тебе информацию?

— Хм… это было самое необычное письмо, которое я когда-либо получал. Однажды утром на моём столе появился свиток от доброжелателя. Там было расписано всё о тебе, куда и когда ты поедешь, кто с тобой, способности. Указано, что это письмо я получил в знак доброй воли, мол, ты кому-то причинила много бед. В нём находилась единственная просьба, не убивать тебя и твоих спутников, во избежание настоящей войны с роем. К сожалению, не всё прошло так гладко, грифоны вспыльчивы, некоторые захотели пограбить, пролилась кровь. Я сожалею об этом.

— Просьба поместить меня в клетку вместе с Каденс, тоже находилась в этом письме?

— Да. Я знаю, что Королева роя может узнать, где именно находится каждый из вас, поэтому понял, это связано с поисками Принцессы Каденс. Однако, я решил, что смогу удержать вас обеих. Исключив, таким образом, из войны рой и Кристальную Империю. Никто не мог предположить твоё желание помогать нам по собственной воле.

— Мне нужно побыть одной.

Грифон обнял её своими крыльями.

— Не печалься.

— За что она так со мной? Почему? Ну и пусть! Я всё равно буду её любить. Помогу рою и уйду в наши пасмурные небеса к родителям. Должен же быть хоть кто-то, кто меня не предаст! Я скучаю по Джу.

Из глаз грифины почему-то текли зелёные слёзы. Он прижимал её к себе и гладил, словно собственную дочь.

---

Фиолетовая единорожка с крыльями открыла дверь, и в замок зашёл грифон, она заинтересованно уставилась на него.

— Это вам.

Она взяла конверт, открыла его, там были срезанные лазурные локоны. Глаза аликорна мгновенно вспыхнули белым светом.

— На словах велели передать. Если ваша подруга нужна вам обратно живой и невредимой, вы должны стать на некоторое время гостьей клана Стального пера. Если вам нужен корабль, приезжайте в Мейнхеттен, там найдёте. Король Гриф Стальнопёрый гарантирует вашу безопасность и неприкосновенность. Прощайте.

Грифон вышел и взмыл в небо. Твайлайт так и стояла на месте, потом бросилась за сумками и через пару минут уже неслась на станцию к поезду. Три дня спустя лавандовый аликорн летела в сопровождении группы грифонов к столице Стального пера.

Грифина легла рядом с Каденс на балконе, бережно накрыв крылом.

— Каденс, у тебя всё хорошо?

Балкон соединял все покои верхнего этажа по окружности, вычурные ограды, украшенные резьбой по камню. Солнце позолотило блестящий камень, отполированный лапами грифонов. Закаты на огромном острове были природными шедеврами. Багровый шар медленно оседал в море, разбрасывая по волнам оранжевые отблески, пенные барашки искрились в закатных лучах. Лёгкие дневные облака сменялись тяжёлыми ночными тучами.

— Тут потрясающая библиотека, столько шедевров! — она отложила книгу в сторону и опустила голову.

Каденс лежала на тёплом коврике, небольшая подушечка была подложена под её переднюю ногу, на которую она всё ещё сильно прихрамывала.

— Тебе нужен твой дар обратно, потерпи ещё немного. Я уже договорилась, мы всё сделаем, только не плачь, — она заглянула в глаза аликорну и тихонько подула в нос, — прошу тебя!

— Сижу тут, словно… словно… зачем я сбежала?

— Ты всё делаешь правильно, ведь ты Принцесса. А у них, — серебристая грифина кивнула на город, — никогда не будет аликорна, никто не встанет на их защиту, лишь собственная честь и доблесть. Они обречены, рано или поздно их восстание будет подавлено, диархи сожгут всех.

— Они… они не такие! Ты просто не знаешь! — с жаром возразила Каденс.

— Правда? — тихо поинтересовалась Сплит и отвернулась, пытаясь подавить судорожные всхлипы.

— Ну, прости! Прости меня! Я уже поплатилась за свою слабость.

— В моём сердце нет обиды, я хочу, чтобы хоть кто-то их любил.

— Почему ты им помогаешь? Я не понимаю.

— Они искали тебя по всей Эквестрии, тысячи чейнджлингов рыскали везде. Она просила помощи у диархов, никто ей не смог помочь или не захотел. Потом началось восстание Короля грифонов, этого не случилось бы, если бы Гилда не встала в позу обиженной лошадки и не начала оскорблять тех, кого было гораздо больше, чем её собственных подданных. Слово за слово, из искры разгорелось пламя. Однажды, ты потеряла свой дом, но затушила огонь ненависти между роем и кристальными пони. Ты заплатила страшную цену за это решение. Ты — герой Эквестрии, её настоящая Принцесса. Моя Королева пошла на всё, чтобы тебя найти.

— Нет! Нет! Она не могла! — Каденс крепко зажмурилась.

— Как видишь, смогла. Меня предала моя собственная Королева. Я это поняла, когда мою тушку бережно тащили в сетях через море. Тогда мне это казалось чудовищным предположением, но увидев тебя, я всё поняла. Теперь Королева знает, где искать свою подругу по табуну.

— Но почему она не пришла за мной? Не освободила?

— Ты забыла одну маленькую деталь. Идёт война между грифонами и Эквестрией. Даже Королева не может прийти и взять то, что пожелает. Грифоны обладают магией, они хорошо организованы. Попытка её проникновения сюда закончится гибелью миллионов с обеих сторон.

---

Белый единорог с синей гривой зашёл в покои Королевы, но к своему удивлению никого там не обнаружил. Он вышел за дверь и спросил у стража, куда она делась. Тот сказал, что час назад находилась в рабочем зале, оттуда не выходила. Шайнинг Армор прошёл вдоль коридора и свернул в небольшой проход. Иногда Крисалис сидела здесь, обычно это было для неё местом уединения. Ещё на подходе он почувствовал знакомый запах и резко ускорился. Магия открыла дверь, он вошёл в небольшую комнату, уставленную книгами, с тяжёлым кованым столом и мягким креслом. На столе в полном хаосе валялись письма и свитки, хотя обычно здесь царил идеальный порядок. На трюмо красовался след копыта, и множество трещин, паутинкой опутавших разбитое зеркало. Крисалис лежала и тихо стонала, рядом валялось пять пустых бутылок из-под сидра. Он поднял одну магией, «Наикрепчайший сидр семьи Эплов!», гласила этикетка коричневой бутылки.

— Любовь моя, сколько ты выпила?

Королева лишь что-то неразборчиво забормотала. Он присел рядом с её телом и погладил копытом по голове.

— Что с тобой, моя судьба? Ты уже месяц сама не своя.

Он увидел конверт с торчащим уголком какой-то фотографии. Бережно взял его… через несколько минут слёзы потекли из синих глаз. Он лёг рядом и обнял ту, что у него осталась. Через час Королева очнулась и попыталась встать.

— Шайни? Ты зачем сюда зашёл? Шайни!

— Ничего моя любовь, переживу. Как-нибудь проживу. Теперь нам ничто не помешает завести жеребёнка.

— Шайни, я не знаю.

— У меня осталась одна кобыла, я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Спасибо за защиту кристальных пони. Теперь хорошо понимаю, почему ты так поступила. Крисалис — моя любовь и судьба, самая лучшая под этим небом. Я хочу жеребёнка.

— Завтра, хорошо? Я выпила много, меня тошнит.

Крисалис уткнулась в его бок и начала громко всхлипывать, роняя зелёные слёзы на белую шёрстку единорога. Тот её обнимал и успокаивал.

---

Грозный голос Принцессы разнёсся по залу, многие грифоны сразу нахохлили перья и злобно посмотрели на гостью.

— Где моя подруга?

— Уже летит сюда, мы просим прощения за столь бесцеремонное приглашение.

— Зачем я вам нужна была?

— Мы хотим, чтобы вы вернули то, что вам не принадлежит.

— Я ничего не крала! — опешила лавандовая кобыла, столь странному заявлению.

— Я этого не говорила, никто не станет обвинять в краже Принцессу.

Двери распахнулись, в зал вошла Каденс. Сплит смеялась про себя, глядя на мордочку лавандового аликорна.

— К-а… ка… Каденс?! — заикаясь, закричала лавандовая кобыла.

— Вежливо приглашена, как и ты.

Твайлайт закрыла глаза, её рог окутало сияние, прокатилась тяжёлая волна магии, искры посыпались прямо из воздуха, Каденс легла, закрыв глаза. Её тело окутало сияние, затем кьютимарка вспыхнула серебристым светом. Твайлайт бросилась ей на шею, тихо причитая что-то насчёт всяких непонятных пропаж.

— Отпусти, понял? Что ты ко мне прицепился? Не хочу я морковку! Не надо меня гладить!

Взмыленная лазурная пегаска влетела в зал, за ней сразу же прибежал молодой грифон, зажимая в одной лапе кастрюльку с почищенным яблоком и двумя морковками.

— Прошу вас, госпожа! Не позорьте меня!

— Ладно, ладно, смола липучая! — она взяла у него кастрюлю и, вытащив оттуда морковку, захрустела ей.

— О! А я думала, вы меня дурите. Значит что, мы свободны, типа? Ага? — указывая куском морковки на обнимающихся аликорнов, поинтересовалась Рейнбоу.

— Королевство Стального пера не откажется от своих обещаний. А у тебя там ещё яблочко осталось! — хихикнула грифина, — Вы свободны, никто более вас здесь не задерживает.

Твайлайт хмурилась, глядя на веселящуюся лазурную пегаску. Поговорить они смогли, только когда последний грифон из сопровождения остался вдали. Поезд набрал скорость и они понеслись в Кантерлот.

— Как ты попала от Гилды сюда?

— Мне предстоит разговор с ней по душам, я из неё все перья вытрясу! Она отдала меня этой серебристой грифине, сдала как вязанку дров для очага. Мы ещё поговорим! А ты как здесь вообще оказалась?

— Конверт прислали, с твоими локонами из гривы. Я думала, тебе грозит опасность, бросилась сюда, а ты лопаешь морковку? За тобой бегают с криком «госпожа»? Кто это был?

— Ой, да гад один! Спать не давал, то на водопад тащил, то выкупаться. Ух, как же, госпожа не съела морковку, а-а-а, всё пропало!

Твайлайт подозрительно смотрела на свою подругу.

— Госпожа не изволила кушать морковку, значит, так теперь это выглядит? Гибнут пони! А госпожа не хотела морковки?

— Остынь, подруга. Я не по своей воле тут оказалась, — нервно ответила лазурная пони.

— Каденс, зачем этот фарс? Если они тебя отпустили сейчас, что мешало сделать это раньше?

— Серая грифина, ты её видела. Она настоящая тень Короля. Желает остановить войну, пытается унять крутой нрав этого грифона. Освободила меня из тюрьмы, помогла получить статус гостя, а не пленника. Обещала, что они не станут нападать на Кристальную Империю, если я не попытаюсь бежать.

— Хм, грифоны оттуда ушли, они только с роем сейчас дерутся. По сути даже с нами не очень, Королева оттянула на себя их силы, дав нам время на формирование нормальной армии. Каденс, ты знаешь что-нибудь об изменении статуса Кристальной Империи?

— Я имела доступ ко всем новостям, газеты у них есть. Я их бросила. Если это было сделано не под давлением, значит такова воля кристальных пони. С роем же у нас хорошие отношения?

— Они сейчас гибнут, давая нам драгоценное время. Уж куда лучше-то? Только вот что-то Королева перестала тебя искать, не знаешь причину? А при упоминании твоего имени, разве что в драку не лезет. Шайнинг Армор на мой вопрос, что с ней такое, так на меня посмотрел, до сих пор по ночам в ужасе просыпаюсь.

— Я их не видела с того дня, как отдала тебе дар.

— Очень странно. Расскажи мне об этой грифине, кто она? Дочь Короля?

— Ты так быстро схватила нас всех в охапку и понеслась домой, что ж не осталась и не поговорила? — со странной интонацией поинтересовалась Каденс.

— Когда тебе присылают конверт с локонами подруги, меньше всего хочется говорить! — буквально прорычала Твайлайт.

Глаза Каденс на миг вспыхнули, а потом сразу же погасли. В памяти вспыли слова: «Никто не встанет на их защиту».

— Конечно, конечно. Так много пострадавших.

— Ты Принцесса Любви! Что с твоими глазами? Я вижу тяжёлые тени, простёршие крылья над твоей душой! Каденс, что с тобой такое?

— Ничего, я хочу домой.

Розовый аликорн встала и, хромая, ушла в другое купе, там легла на полку, уткнулась в подушку, между мерными постукиваниями колёс стали слышны всхлипы.

— Э? Что это сейчас было? — подозрительно спросила пегаска.

— У нас проблемы, Рейнбоу, у нас огромные неприятности.

— Ладно, чего. Мы ж круче всех! Вот только Гилде пару перьев выдерну и всё. Слушай, я тоже спать пойду. Знаешь, эти дела Принцесс, они такие сложные, не для моих мозгов.

Пегаска перелезла на свою полку, немного потопталась кругами, стараясь найти место поудобней, в итоге улеглась. Через пару минут стало слышно её тихое похрапывание во сне. Твайлайт сидела и смотрела в темноту, пыталась понять причину беспокойства, что-то важное всё время ускользало от её мудрого взора.

Измена

Серебристая грифина стояла на балконе замка и смотрела на звёзды, тёплая летняя ночь и бескрайний полог неба. Пристань вдали с множеством кораблей, даже до замка долетал отдалённый шум прибоя.

— Гилда прислала ответ на твоё письмо. Она согласна на переговоры.

— Что ж, я надеюсь, ты сможешь найти правильные слова.

— А ты как же?

— Буду рядом, помогу. Главное не рычи на неё, всегда помни о том, что я тебе говорила. Вымя между задних ног, это навсегда.

— Ты думаешь, она вернётся? Не разделяю твоей уверенности.

— Делаем ставки? Через неделю она уже будет здесь. Ставлю сто бит!

— Не вернётся, тысяча бит, — захохотал грифон, — иди уж спать, чудо синеглазое. Твои дела приносят столь обильные плоды, что мы уже не знаем, куда их рассовывать.

---

Розовый аликорн зашла в Логово, на её мордочке сияла улыбка, она спросила, где Крисалис и, получив ответ, зацокала копытами в сторону центрального зала. Зелёные цвета радовали глаз, она поняла, что очень скучала по этому месту и пусть здесь всегда пасмурная погода, но эти чёрные дырявые пони делали жизнь веселее. Она вошла в зал и заулыбалась, завидев сидящую на своём троне Королеву.

— Здравствуй Каденс. Что привело тебя сюда, в эту скромную по всем меркам обитель?

— Крисалис? — опешила розовая кобыла.

Казалось, Королева вцепилась всеми копытами в свой трон. Её глаза яростно светились ядовито-зелёным светом.

— Не стесняйся, расскажи. Чем мы заслужили внимание целой Принцессы?

Розовый аликорн уже крупом почувствовала неприятности, пытаясь понять, что именно расстроило её подругу.

— Но… но вы же моя семья…

— Семья, говоришь? Мне показалось, с некоторых пор, ты больше предпочитаешь перья, нежели шерсть.

— Ты о чём?

— Даже не знаю. Не строй из себя глупую розовую кобылку! — Крисалис оскалилась.

Каденс испуганно заржала и попятилась, стараясь не наступать на больную ногу.

— Я ничего плохого не делала! Слышишь?! Меня полгода в темнице держали, без дара я не могла сбежать!

Издевательский хохот стал ей ответом. Слишком знакомый по событиям на свадьбе, о которых они договорились не вспоминать. Через мгновение в зал вошёл Шайнинг Армор, он лишь мельком взглянул на аликорна и поцокал прямо к трону, там сел.

— Что с вами? Почему вы на меня кричите? Я не чувствую ничего, словно вы меня разлюбили, сердце молчит.

— Шайни, слушай, давай себе тоже такую тюрьму сделаем. С ванной и грифинами. Будем там по выходным сидеть.

— Я больше чейнджлингов люблю.

— Что? Вы о чём?

— Что же ты так покраснела, Принцесса? — холодно поинтересовался жеребец.

— Интересно, где они достали столько фруктов, очередной поезд ограбили? А то, как же, оголодала кобылка, — разглядывая поднятое копыто, спросила Крисалис, потом сдула невидимую пылинку со своего зелёного накопытника.

— Они… они меня выпустили и…. и…

— Шайни, а вот та фотография всё же мне покоя не даёт, с нами она так глазки не закатывала. Возможно, мне нужно было принять форму грифины? Вдруг это помогло бы?

— Фотографии?

— Ох, глупенькая, как же мы ещё могли узнать, где ты так хорошо проводишь время без нас? — несмотря на безобидные слова, в Логове гремел грозный голос Королевы, стены, повинуясь ярости Крисалис, вспыхнули зелёными огнями.

— Это один раз было! Я устала! Они сами, сами! — из глаз аликорна брызнули слёзы, — Клянусь! Я не делала фотографий!

— Особенно мне понравилась та серебристая с чёрным горлышком, она тебя крылом укрывала, в носик дула, ты так смешно морщилась, — с еле сдерживаемой злостью сказал Шайнинг Армор, — меня удивляет, почему нет фотографий с грифонами? Наверняка, им было, что предложить Принцессе Любви! Сильные, статные.

— Я рискнула своей ученицей, чтобы найти, где тебя держат. Помогала твоей Империи ресурсами и рабочими копытами, порой в ущерб моему рою. Такова твоя благодарность? Вон отсюда! Убирайся!

— Ученица? Сплит?

Глаза Королевы стали похожи на зелёные факелы, голос дрогнул.

— Ты её видела? Что с ней?

— Я…

— Говори! Иначе я разорву тебя прямо здесь!

Каденс поняла всё, мозаика сложилась.

— На этих фотографиях я, да?

— Нет, какая-то другая Принцесса, розовая и с кьютимаркой в виде голубого сердечка.

— Она всех обхитрила, какая же я дура! Что натворила?! Жива твоя ученица.

— Где её держат?

— Столица Стального пера, центральный замок. Вы меня больше не любите, знайте, я не изменяла вам! Это всё подстроено!

— Тебе здесь не рады. Уходи. Твои слова — ложь! Ты сама в это не веришь.

Каденс отступила и бросилась галопом из Логова, из глаз катились горькие слёзы, через пару минут она уже махала крыльями, потом использовала дар и переместилась на станцию. Через день, сильно хромающая кобыла вышла у порта и нашла ближайшего грифона, тот организовал ей переправу через бушующее море на территорию Стального пера.

— Гони свою тысячу, — глядя на приближающегося аликорна, хихикнула серебристая грифина.

— Ты разоришь меня! — Король улыбался.

Как только она оказалась поближе, оба нацепили на мордочки серьёзное выражение.

— Принцесса, кажется, я вас отпустил. Зачем вы вернулись?

— Ты… вы… вы грязные сволочи! Вы… — сквозь льющиеся слёзы и всхлипы, попыталась донести важную мысль до сидящего на троне грифона розовая кобыла.

— Эй, эй! Подруга! Успокойся, подыши.

Грифина молниеносно оказалась рядом с розовым аликорном и укрыла её своим крылом, незаметно смахивая слёзы.

— Зачем ты так? Я ничего плохого вам не сделала, не обидела никого! Вы же сказали, это извинения за плен!

— Не понимаю, чем ты недовольна?

— Вы отправили фотографии Крисалис! Они меня вышвырнули! Обвинили в предательстве!

— Стой, стой, ты это, не торопись с выводами, — удивлённо ответила грифина.

Сплит подала ей серебряный бокал с соком, она благодарно кивнула и выпила.

— Да, я попросила сделать пару фоток для газет, ты хорошо выглядела, грифоны довольны, положительно отзываются о тебе.

— Зачем вы меня фотографировали в ванне?! Это низко!

— Прости? В какой ещё ванне? Ты о чём? — удивлённо спросила Сплит.

— Когда я расслабилась… там… ну… с грифинами. Диана и Скай!

Грифон сделал знак лапой, один из стражей приблизился к трону и поклонился.

— Ко мне их, обеих.

Через пять минут грифин притащили в зал, они тут же упали ниц перед своим Королём.

— Я вам поручил ухаживать за Принцессой. Ничего более! Вы даже с этим справиться не смогли. Вижу, она опять хромает!

— Не вели казнить! — обе грифины плакали, аликорн растерянно смотрела на всех.

— Давал ли я вам задание фотографировать ваши ночные развлечения?

— Милостивый Король, мы… мы…

— Двадцать плетей обеим. Если сдохнут — тела выкинуть в море, пусть рыбы кормятся.

Аликорн так и замерла с поднятым вверх копытом.

— Король Гриф, подождите! Зачем вы? Не надо так! — мысль о том, что из-за её слов этих двух молодых грифин казнят, вызвала ужас и панику у аликорна.

— Принцесса, вы недовольны, позор смывается кровью.

— Девочки, зачем вы меня фотографировали? — тихо спросила она, обе грифины бросились к ней, прямо под копыта, начали целовать.

— Госпожа, мы хотели себе на память хоть что-то! Мы не желали вам зла! Умоляю, пощадите!

Грифон молчал, Сплит тоже, томительная тишина, Каденс не выдержала, нервы сдали окончательно.

— Король Гриф, прошу вас, не надо.

— Коль гостей начнут позорить, высечь велю. Одно слово — грифины, мозгов как у куриц. За свою оплошность будете служить ей два года, теперь она повелевает вашей судьбой. Исчезните и ждите свою госпожу.

Аликорн вдруг поняла, что сердце всё это время не билось, а теперь запрыгало в груди, словно кролик по поляне.

— Принцесса, сейчас вечер, вы устали с дороги, давайте отложим наш содержательный разговор до утра, мы рады видеть вас как гостью, прибывшую по своей воле в славный град Стального Пера.

— Перенервничала. Они мне не поверили! Только издевались, словно я лгала им всю свою жизнь, — причитала аликорн.

— Не думаю, что так всё плохо, Принцесса Каденс, дайте нам время, мы попробуем решить вашу проблему. Утро вечера мудренее. Отдохните.

— Благодарю вас.

Она вышла из королевского зала, не замечая бесшумных шагов грифин позади, пошла в свои апартаменты. По знаку Короля, стражи подтвердили, что все трое ушли.

— Никуда от тебя Гилда не денется, она покорится твоей воле. Ты получишь всё её Королевство, — глаза грифины горели зелёным огнём.

— Это будет больше, чем я планировал захватить у пони.

---

Принцесса легла на столь знакомую мягкую кровать, две тени опустились рядом, прикрыв полупрозрачной тканью балдахина всё ложе. Скай очень аккуратно взяла её ногу и начала тихо вздыхать, запястный сустав опять распух. Она кивнула подруге, та взяла мазь и бинты. Они тщательно обмазали её больную ногу и бережно замотали сгиб. По комнате поплыл приятный хвойный запах. Диана поправила подушки и накрыла шёлковой тканью тело аликорна, затем обе устроились в конце огромного ложа, около спинки кровати.

— Эй, вы что, тут спать собрались? — растерянно поинтересовалась Каденс, слегка приподняв голову.

— Простите госпожа, мы теперь принадлежим вам, ни один дом нас не примет, никуда не пустят без вашего разрешения.

— Зачем вам это понадобилось? Я не понимаю.

— Госпожа, мы молоды, наши братья и сёстры сражаются ради своего дома, не нам судить, правильно это или нет. Пусть царственные грифоны повелевают судьбами. Вы аликорн, настоящий. Мы прикасались к вашей шёрстке, гладили прекрасные крылья. У нас никогда не будет своего солнышка, разве мы не можем оставить себе хотя бы неживую память о том, что было?

Каденс вскочила на кровати, обе грифины с визгом бросились в разные стороны.

— Кто, кто вам это сказал? Вы что, все так считаете? Что за игру вы ведёте?

— Не вели казнить!

— Отвечайте!

— Мы все так считаем, вы для нас солнце, — упавшим голосом произнесла грифина, выглядывая из-за спинки кровати.

Каденс рухнула на постель и зарылась в подушки, давясь слезами.

— Госпожа позволит её успокоить?

Две тени легли рядом, поглаживая крылья и спину аликорна, их когти аккуратно проходились по шёрстке, вызывая мурашки. Они бережно гладили её бока и кьютимарку, разбирали на пряди гриву и хвост. Через некоторое время Каденс успокоилась, ночь вспыхнула радугой огней с её рога. Утром она получила завтрак в постель, разглядывая склонившихся перед ней Диану и Скай.

— Меня зовут Каденс.

— Госпожа, таковы правила, не мы их придумали. Если вы пожелаете, наедине мы будем называть вас Каденс, но не требуйте от нас невозможного. Это Замок Короля, работать здесь, большая честь!

— Спасибо за вчерашнее.

— Мы всегда рады помочь и успокоить. Только не обижайтесь, мы многое умеем, но нас учили на грифонах, о пони мало знаем, если вы достанете нам книги или найдёте ту, которая сможет поделиться секретами, станем прилежно учиться, — обе грифины с самым серьёзным видом закивали головами.

— У вас всё замечательно получается, — смущённо ответила Каденс, — книги я попробую достать, такое редко можно встретить, кроме того, я Принцесса Любви, кому как не мне знать все её особенности, — окончательно покраснев, дополнила она.

Столик на небольших колёсиках грифины поставили прямо перед кроватью. В серебряной миске лежала свежескошенная трава с цветами люцерны. Хрустальный графин с соком, морковное желе на серебряном блюдечке, на вогнутой дощечке находилась свежая малина, насыпанная аккуратной горкой, четыре морские улитки в масле, которые она так сильно любила. Каденс непроизвольно облизнулась.

— Сегодня прилетят послы Грифинстоуна и их Королева Гилда. Король хотел бы знать, не захотите ли вы принять участие?

Скай пододвигала ей плошки поближе и как только аликорн очищала очередную миску или плошку, складывала посуду вниз.

— Я?

— Его помощница тоже будет участвовать, Сплит эта.

— Вы плохо к ней относитесь?

— Госпожа! Мы не хотим лишиться головы! — Диана бережно вплетала хрустальные бусинки в гриву Каденс.

— Но почему? Она ведь столько для вас сделала!

Обе грифины замерли, потом Скай ответила.

— Госпожа. Мало доблести в том, чтобы обманом получать желаемое. И совсем нет доблести в том, чтобы не пользоваться полученным. Каждый грифон имеет то, что соответствует его доблести и чести. Заслуженные шрамы в бою, победы, поражения, даже наша любовь — это доблесть. Мы ложимся под крыло сильного, наши дети становятся сильнее. Она подняла знамя Королевства и заставила считаться с нами, эта грифина спасает жизни нашим детям, не давая бросить их в пламя войны. Король уважает её и слушает советы. Но она ничего не берёт у клана Стального пера за свою доблесть, это оскорбляет нас.

— Я приму участие, посижу рядом.

— Госпожа, вам нужно привести себя в порядок, у нас нет атрибутов Принцесс, только боевые накопытники. И ваша нога — она опять распухла!

— Любые сойдут, я же теперь не правитель. А подковать…

Обе грифины в ужасе уставились на неё, потом рухнули к её копытам.

— Госпожа… но это же гвозди! Как можно? Вам же больно будет!

— Копыта это как кость, вот как ваши когти, у вас очень много каменных мостовых, где есть округлые поверхности, тяжело скакать. Либо подковы нужны, либо накопытники. У любого пони заболят ноги без этого. Вы сможете меня подковать?

— Госпожа, мы будем носить с собой ваши накопытники, не заставляйте нас увечить ваше прекрасное тело гвоздями.

— Это не так страшно, подковы меньше весят, чем накопытники, легче скакать.

Весь дар убеждения Каденс пропал впустую, она смотрела в их глаза и видела самый настоящий страх за боль, которую, как они считали, причинят гвозди. Она пару раз уже попыталась прочитать заклинание лечения на себя, но не помогло, видимо, для восстановления нормального функционирования сустава требовался профессиональный целитель-единорог, хорошо разбирающийся в болячках такого рода.

Гилда появилась только к вечеру, встречу перенесли на следующее утро, Сплит села рядом с Каденс, улыбаясь ей и приобняв крылом.

— Так я вам и поверила, особенно где ты мне в нос дула, — шепнула аликорн.

— Признаюсь, фотографии получились красивые. За исключение ванны, как жаль, что я её не видела. Это была их собственная инициатива… — Сплит замолкла, — они тебя полюбили.

— Теперь я понимаю твои слова о Принцессах. Они хотят своё собственное солнышко.

— Хотя бы на какое-то время, они добились своего. Тебе кланяются на улицах, Король распространил указ, о том, что ты желанный гость на этой земле.

Гилда и десяток её грифонов вошли в зал, оба правителя церемонно поклонились друг другу.

— Сначала, по древнему обычаю, трапеза.

Гилда и Гриф сели во главе стола, по их бокам расселись представители кланов. Первый тост за гостей, затем за хозяина… час спустя наевшиеся грифоны поклонились и разошлись, оставив правителей и их ближайших помощников. Сплит быстро вернула на место, решившую слинять Каденс.

— Гилда, вы хотели встречи, вы её получили. Мы слушаем.

— Спасибо, что говорите со мной… а… — она бросила украдкой взгляд на аликорна, — мы тут подумали. Война не ведёт ни к чему, только крови больше становится.

— Верное замечание.

— Дискорд меня раздери! Принцесса, что вы здесь делаете? — лапы грифины тряслись от волнения.

— Она наша гостья, очень желанная. Её здесь любят. Что вас смущает, Гилда? — изобразив полную растерянность в голосе, спросила Сплит.

— Гостья… гостья, да? До нас дошли слухи о вашей размолвке с Королевой Крисалис. Нет, я не ищу информации о семейных проблемах. Вы на их стороне, да? Просто скажите! Я запуталась!

Сплит заинтересованно следила за аликорном, та растерянно переводила взгляды то на Короля, то на Королеву.

— Это так важно?

— Да, дискорд вас побери, это важно!

— Я на стороне грифонов, всех грифонов. Я не хочу, чтобы вы воевали друг с другом! Поняла многое за это время, что для вас значит доблесть, сила, власть. Они хотят своё солнышко, свою Принцессу, но аликорны получаются только из пони. Да, я буду здесь. У меня больше нет дома, выгнали. Если грифоны не станут прогонять, я останусь тут.

— Хорошо, хорошо! Вы победили! Меня скоро на части разорвут вопросами, будет ли нам доступно «солнышко», ведь мы вроде как враждуем. Ещё чуть-чуть и они все ломанутся сюда. Король Гриф Стальнопёрый, я прошу разрешения лечь под ваше крыло.

Грифина слезла со стула и изобразила позу покорности.

— Мы будем рады видеть детей всех твоих кланов.

Гилда подошла к нему, тот распростёр над ней крыло, она прижалась к его боку, крыло опустилось ей на спину, пути назад не было.

— Отныне и до конца дней, клянусь верой и правдой защищать наш общий дом, — ответила грифина.

— Отныне и до конца дней, клянусь защищать и оберегать твои кланы, как свои собственные.

Они снова встретились на балконе, Гриф подошёл как обычно, громко цокая своими когтями.

— Грифоны снова едины. Война больше не нужна.

— Думаю, тебе больше не проглотить, удержи хотя бы эти земли. Ты получил огромную территорию, множество неосвоенных и что значительно хуже, неисследованных земель. Твоим воинам ещё долго придётся защищать мирных тружеников.

— Ты уходишь? Ты почему плачешь? Я готов дать твоему рою кусок земли, чтобы вы могли выходить в море! Прошу, не надо слёз. Возьмёшь?

— Куда же я денусь, ты же меня долго пинать будешь, если откажусь… э-э-эй!

Он притянул её к себе и поцеловал, обняв обоими крыльями.

— Мы союзники, помни об этом. Мы всегда придём тебе на помощь.

Моя Королева

Около небольшого мутного затона крупные синие стрекозы задумчиво висели над камышами, высматривая себе мошкару. Иногда тишина прерывалась довольно громкими звуками лягушачьей братии. Недалеко от берега расходились круги от играющей рыбы. Тёплое солнце ласкало природу, чирикали птички, обычный летний день в гарнизоне на границе роя, почти обычный — потому, что с другой стороны ни одного грифона в дне полёта не было. Чейнджлинги выставили небольшой патруль по периметру, остальные свободные отдыхали и ждали новых приказов от командира. Джу с округлившимся животом и её любовь в количестве двух штук, все трое лежали, прижавшись друг к другу тёплыми боками. Она заглядывала в глаза Сплит, и тёрлась об неё своим носом. Ночь, полная слёз, причитаний и радости встречи осталась позади. Сплит впервые почувствовала, как тосковала по своему жеребцу, ощутить его запах, прижаться к сильному телу, заглянуть в глаза, почувствовать поддержку. О Джу не стоило даже упоминать, слёзы сами катились из тёмно-синих глаз без остановки, её любовь радугой висела над табуном, даря тепло и силу обоим чейнджлингам.

— Я могу спросить, что случилось?

Джаинт до сих пор не мог прийти в себя. Ровно день назад прилетело почти две тысячи грифонов, они потребовали переговоров с командиром гарнизона. Сказали, что Король велел отдать бумаги именно ему и одну грифину в качестве компенсации за причинённый ущерб. После торжественного вручения бумаг и грифины, они все поклонились. На чейнджлингов это произвело неизгладимое впечатление. Затем, пожелав великих свершений, ровным клином улетели. Как только последний грифон скрылся вдали, Джаинт попытался вежливо поинтересоваться, кто она такая, потом понял, что знает этот оттенок эмоций, слишком хорошо помнит её тепло. Жеребец бросился к ней и начал тискать, под недоумёнными взглядами остальных воинов гарнизона. Зелёный огонь, прокатившийся по телу грифины, расставил всё на свои места. Почти сотня чейнджлингов впервые увидела, как их грозный командир тихо скулит и плачет, обнимая мелкую кобылку.

— Можешь, но я не отвечу.

— Ты изменилась. У тебя теперь гребня нет, грива появилась. Но ты всё ещё такая же мелкая, как была.

— Спасибо, что присмотрел за ней. Ух, надеюсь, за мной так же приглядишь! — слегка обиженно сообщила чёрная кобыла.

— Через год.

Джу подняла копыто и тихонько сказала.

— Ты… ты… красивая… — она делала паузу после каждого слова, но кобыла снова говорила, — очень… грива… как настоящая … Королева!

— Мы лечимся, неугомонная земная пони, распахала поле на своей спине, выращивает бобы. Кормит весь гарнизон, готовит нам. Оказывается, многим чейнджлингам нравится столь красивая кобыла, да Джу? — немного ревниво сообщил жеребец.

Она тут же залилась краской и начала фыркать. Сплит почувствовала изменения и подняла голову. Прямо за их спиной из зелёного всполоха вышла Королева и Шайнинг Армор. Единорог поманил к себе Джу и Джаинта, те как-то неуверенно встали, его тёплая улыбка придала обоим решительности, он тихо прошептал: «Пусть поговорят». Сплит так и не повернулась к Королеве, лежала, глядя на костёр. Крисалис устроилась рядом, поджав под себя ноги. Почти минута прошла в молчании.

— Ну, прости! Прости! — голос Королевы дрожал.

— Три года назад ты простила молодую кобылу, которая создала проблемы всему рою. Не могу я на тебя злиться или сердиться, ничего не могу. Только сердце плачет, а так ничего, жить можно.

— За полгода молодая кобылка превратилась… во что? Ох, сколько добрых и ласковых слов я выслушала от диархов. А сколько ещё предстоит услышать? Особенно за новый флаг Королевства Грифонов с красивым голубым сердечком. Они меня довели до белого каления, я бросила им самые «лучшие» фотографии под копыта, и сказала всё, что думаю. Ты бы видела их мордочки! О, как они занимательно орали друг на друга, некоторые слова я законспектировала, уж очень давно вышли из употребления, язык древней Эквестрии. Они вчистую продули партию двадцати девяти летней кобыле. В этой короткой вспышке крови сгорело пламя большой войны, ты её предотвратила, грифоны надолго успокоились, у Гилды во владении находились обширные области земель, подаренные некогда грифонам царственными диархами, теоретически ничего не изменилось, разве что Гилда теперь глава группы кланов, а не Королева. Это настолько незначительное событие, никто и внимания не обратил. Да, ты удивишься, царственные диархи до сих пор считают, что это всё устроила Каденс. Но за кое-что я хочу с тобой всё же поругаться. Я не разрушала твою семью.

— Каденс по-прежнему вас любит. Это вам решать, как поступить.

— Что бы ты сделала?

— Подослала бы Шайнинг Армора, чтобы он хорошо поработал над жеребёнком. Её теперь называют «солнышком». Пузатое солнышко тоже будет приятным. Или, как вариант, ничего бы не делала.

— Почему? — удивилась Крисалис.

— Тебе больше любви достанется.

— Коварная кобылка! Нет уж, надо вернуть её в наш табун. Да и с Королевством грифонов необходимо выстраивать отношения. Выход к морю, опять же. Грифоны переделили собственную землю, немного им уступили диархи, Кристальная Империя теперь подчиняется рою. Из тебя выйдет хорошая Королева. Уже грива появилась, кстати, за ней ухаживать надо, как минимум — расчёсывать.

— У роя может быть только одна Королева.

— Сказала двадцати девяти летняя кобыла, — Крисалис засмеялась, — я должна поверить тебе на слово? Или докажешь чем-нибудь?

Сплит растерянно зафыркала.

— Ты познала поражение, боль разлуки, великую победу. Когда-нибудь ты останешься одна и познаешь одиночество. Лишь после этого сможешь править. Но до того момента ещё долго, жизнь продолжается. Иди к своей семье, я дам тебе два дня отдыха. Затем нас ждут диархи, у них возникла странная проблема, Каденс не соглашается на встречу с ними. Даже не представляю причин. Но я знаю, кого она послушается, — хитрый взгляд зелёных глаз подарил Сплит столь желанное тепло и покой.

— Крисалис, можно ли кое-что попросить? — кобылка вдруг вспомнила о важном деле.

Королева удивлённо фыркнула и кивнула.

— Тут вот серебряное кольцо на рог очень хочется. Табун хороший, можно?

— Сплит, почему ты задаёшь этот вопрос мне? — растерянно спросила Королева.

— Я же твоя ученица!

— Как это связано? Не понимаю.

Сплит задрожала, её глаза наполнились слезами, сердце бешено застучало. На спину легло большое прозрачное крыло, успокаивая и согревая.

— Попробуй ещё раз попросить, — тихо прошептала Крисалис.

— Кольцо на рог! Хочу! Очень, очень! — голос предательски дрожал.

— Кого ты просишь? — ещё тише шепнула Королева.

Чейнджлинг растерянно уставилась на неё, заглянула в зелёные глаза, полные тёплых искорок, потом опустила взгляд. Она поняла.

— Мама.

— Мама будет рада кольцу на твоём роге. Твои настоящие родители сейчас гордятся тобой, они счастливы на небесах. Пусть, я не твоя биологическая мать, но нас теперь связывает не только дружба.

Сплит подскочила и обняла Королеву за шею, прижалась к её голове.

— Малышка, ты опять плачешь. Ты изменила судьбу целой расы, подчинила своей воле своенравных и гордых грифонов, а теперь плачешь на моей груди. Разве это правильно? — обнимая её передними ногами, спросила Крисалис, упорно пытаясь сдержать собственные слёзы, получалось у неё из копыт вон плохо.

— Я тебя очень люблю.

— Знаю, малыш, я чувствую твою любовь. Об одном прошу, не нужно так сильно переживать за меня, хорошо? Твоя Королева умна и сильна, уж я-то это знаю.

---

Впервые за долгие годы правления обе царственные сестры нервничали, лишь Твайлайт сидела спокойно. Они ожидали появления Каденс, судя по последнему разговору с Крисалис, ей каким-то непостижимым образом удалось уговорить Принцессу Любви пойти на эту встречу.

Серебристая грифина и розовый аликорн вызывали удивлённые взгляды пони, снующих около Дворца диархов. Дневная стража склонилась в приветственном поклоне, Каденс им кивнула. Десяток белокаменных ступенек и они вошли в святое для пони место. Длинный коридор, на стенах висели полотна великих мастеров, некогда вложивших душу в свои творения. Множество орнаментов из драгоценных камней на потолке и стенах, некоторые камни тускло светились, эффектно освещая места, куда не попадал свет из огромных округлых окон. Тихий цокот копыт аликорна по мраморным плитам и стук когтей грифины, которая поддерживала аликорна на лестницах, позволяя кобыле опереться на неё.

— Как ты думаешь, зачем они так настойчиво хотят меня видеть?

— Госпожа, множество событий произошло и вы стали их частью. Разве внимание сильных мира сего не радует вас?

Каденс бросила быстрый взгляд куда-то на потолок, её мордочка расплылась в улыбке, а глаза хитро прищурились.

— О, правое крыло Короля, ты истинно права.

Грифина аж поперхнулась, удивлённо уставившись на неё.

— Госпожа?

— Король Гриф Стальнопёрый уже немолод. Восемьдесят два года, внушительный возраст, лет десять он ещё будет править, затем уйдёт на покой. Кто же придёт ему на смену?

— Десть? Слишком оптимистично. Это будет кто-то из его детей, у грифонов с этим просто. Доблесть и честь каждого видимы всем.

Аликорн улыбнулась.

— Как думаешь, не стоит ли нам расширить свои земли?

Грифина как-то испуганно заклекотала.

— Госпожа? Но нам так дорого стоило это противостояние, столь много сил ушло, чтобы погасить пламя. Почувствовав кровь, мы не можем остановиться.

— Будем ли мы угрожать диархам?

— Не вижу в том хорошей идеи. Они сильнее любого пони, старше и мудрее. И ведь их трое. Кроме того, Королева роя на их стороне.

— О, с ней мы будем говорить отдельно и с этим синегривым предателем! — Каденс возмущённо заржала.

Грифина подозрительно смотрела на улыбающегося аликорна, она наконец-то поняла, что происходит.

— Неужели наши шаги заранее известны? Госпожа, как они могут знать будущее?

— Это дар свыше!

Они дошли до входа в зал приёмов, солнечная стража раскрыла двери и парочка вошла в огромный величественный зал, тысячу лет в нём велись приёмы важных пони, четыре трона, один из них пустовал. Все три аликорна сидели, опустив головы.

— Мы рады… приветствовать… — Селестия явно не могла справиться с собственным голосом.

Фиолетовая кобыла упорно начала тереть глаза кончиками крыльев, пытаясь сдержать слёзы.

— О, царственные аликорны. Почему я не вижу радости на ваших лицах? Вы настойчиво просили встречи, применив для сего недозволенные методы, умоляющая Королева — это довольно необычно, но так ли необходимо?

— Каденс, что с тобой случилось? Что стало с нашей подругой? С той, которую мы всегда любили? — Селестия всё-таки справилась с собой.

— Повзрослела, — воздух в зале начал резко холодать, по окнам побежали ледяные узоры.

— Чем мы виноваты пред тобой? Почему ты хочешь устроить войну?

— Я? Войну? Да кто вам такое сказал? — удивлённо спросила розовая кобыла.

— Но ты же… ах ты… да ты, — дрожащим голосом сообщила белоснежная аликорн.

Каденс улыбнулась, глядя на переставшую нервничать белоснежную кобылу.

— Селестия, система магической трансляции разработана в Кристальной Империи, её автор Вайз. Она стала подарком на твой день рождения четыре года назад. Именно я делала все сложные зачарования. Неужели ты думаешь, я не почувствую работу своего собственного детища? Система предназначалась для охраны Дворца, а не для слежки за пони.

— Ты пугаешь нас. Зачем всё это было устроено?

— Вы всё ещё считаете меня ответственной за войну с грифонами?

— Иных вариантов нет, — ответила Луна, — рядом с тобой грифина, как ты сказала правое крыло Короля.

— Война с грифонами продолжится, не сейчас, но позже. Шанса её избежать нет, пони получили лишь отсрочку.

По плиткам зала побежали ветвистые завитки изморози. Превращая мраморный пол в прекрасную картину.

— О чём ты твердишь?

— Пони заплыли жирком, позабыли, что значит жить на пределе. Дружба, любовь, милые домики, прекрасные табуны. Счастье. Вспомни, каким был мир много сотен лет назад, вспомни сражение за Кристальную Империю. Где твоя коса, Селестия?

Окна окончательно замёрзли, став белыми.

— Я не хочу о том вспоминать! — дрожащим голосом ответила Селестия.

— Нашли ли вы кого-нибудь на землях неисследованного запада? Там, где находится Паломино!

— Кого нашли грифоны? — заинтересованно склонив голову на бок, спросила Луна.

— Другой континент, где нас не ждут. За морем, носящим имя солнечной Принцессы, простираются чужие земли, они обитаемы. Их населяют паукообразные разумные создания, первые исследовательские крылья грифонов не вернулись назад.

— Я знаю всех живущих в этом мире, солнце светит для нас одинаково.

— Даже для тех, кто живём под землёй, выходя лишь ночью на охоту?

В зале повисла тишина, из ноздрей Принцесс вырывались лёгкие облачка пара, воздух в зале стал ледяным.

— Я останусь с грифонами. Их доблесть и честь превыше всего, что вы можете дать своим маленьким пони. Вы ослабили тех, кого так любите. Даже меня. Кое-кто хорошо постарался, показав мне иные пути решения проблем. Хитрость, обман, предательство наряду с истинной верой в справедливость и честь. Я вижу шанс восстановить былое величие расы пони, но готовы ли вы однажды проснуться в пустом Дворце? Как это произошло со мной!

Тишина в зале стала давящей, словно растекаясь маслянистыми каплями, что-то холодное и жестокое рвалось наружу, пронизывая сидящих на тронах аликорнов.

— Мы поговорили, — сказала Каденс и печально улыбнулась.

— Перед тем как уйдёшь, скажи, кому мы проиграли? Ты упомянула — не тебе, тогда кому?

Розовый аликорн повернула голову и посмотрела на грифину, та отрицательно замотала головой.

— До встречи.

Через мгновение они покинули зал, но далеко уйти им не удалось. В конце коридора их поджидала довольно странная парочка. Ещё одна довольно крупная грифина с перьями цвета расплавленного золота и коричневым горлышком, рядом с ней сидел белый единорог с синей гривой, на его шее висело ожерелье, набранное из розовых перьев. Жеребец взволнованно теребил копытом своё странное украшение. Оба смотрели куда-то в пол.

— Твоя работа? — еле слышно возмутилась Каденс, грифина, шедшая рядом с ней улыбнулась и кивнула.

Они подошли к сидящим, розовый аликорн замерла, не зная, что сказать, её крылья тряслись от волнения, хвост хлестал бока.

— Мы тут это, пришли вот. Подумали, если вдруг тебе перья нравятся, мы же тоже можем! Честно. Я буду грифиной.

— А я буду носить ожерелье и…

Розовая кобыла подскочила и обернула обоих крыльями. Она обнимала и целовала свой табун, из глаз аликорна с цветной гривой катились слёзы счастья, тепло вернулось в сердце, она снова ощущала позабытую песню любви в душе, её кьютимарка ярко сияла.

А в это время в Понивиле…

— И тогда я как… — пегаска взлетела под потолок и сделала там кульбит, чуть не задев громадную люстру из корня дерева.

— Кажется, ты ела морковку, — скептически поправила её Твайлайт.

— Ладно тебе, вот не дашь уж и приврать! Знаешь, какие у них красивые водопады? Вот бы туда ещё раз слетать!

Шесть пони радостно галдели, обсуждая последние события. Они собрались в Замке Твайлайт и деятельно решали, что делать и как быть дальше. Планы строились, словно воздушные замки. Их прервал стук в дверь.

— Мы кого-то ждём? — недовольно поинтересовалась Рарити.

Твайлайт вышла и открыла дверь, перед ней топталось два стража в белой броне. Как только она появилась на пороге, они тут же склонились.

— Принцесса Твайлайт. Мы разыскиваем пегаску Рейнбоу Дэш.

— Она здесь, господа, что случилось?

— Её ждут в тюрьме Кантерлота.

Лазурная пегаска от удивления начала икать.

— Господа, что случилось? Она что-то натворила?

— Грифон, — важно сообщил жеребец.

— Что — грифон? — не поняла аликорн.

— Подрался. Неприятная история, приехал на поезде, искал кого-то или что-то, его начали задирать. Видимо первый раз в столице, в общем подрался. Там семейство Арсур, высшие пони, один из их отпрысков. Потребовали, чтобы его бросили в тюрьму, мы увели от греха подальше. Немного побеседовали, выяснили, что он ищет Рейнбоу Дэш, вроде как она его в гости пригласила.

— Рейнбоу! Я тебя… я не знаю, что с тобой сделаю! — заверещала аликорн, — что ты там ещё кроме поедания морковки натворила? Иди, вызволяй своего друга. Я сейчас письмо Принцессе напишу, чтобы решить проблему с жалобой.

— Я не звала его! Ты что? — попыталась отпереться лазурная пони.

— Точно? Ты уверена? — вкрадчиво поинтересовалась фиолетовая кобылка.

— Эм, девочки, может быть, мы все успокоимся? — встав между ними и раздвинув обеих крыльями, предложила жёлтая пегаска.

— Рейнбоу, копыта в крылья и чтобы через час сидела около него! Мне неинтересно, что ты там и кому пообещала, мы две недели назад подписали мирное соглашение с Королём Грифом Стальнопёрым. Будет отличное начало, если один из его грифонов окажется в тюрьме. Кстати, как его зовут?

— Гауд Стальнопёрый.

— Что?! Дурная кобыла! Галопом и скачками! — буквально заверещала Твайлайт.

— Эй, ты чего? — пегаска надулась, как мышь на крупу.

— Кто он? Ты хоть понимаешь?

— Ну чего, чего? За мной ухаживал, показывал всё. Грифон как грифон, — отмахнулась крылом голубая пегаска.

— Пинки — сладости, Эплджек — обед на тебе. Рарити, сделай так, чтобы всё было красиво, Флаттершай, сходи на почту, озадачь Дерпи, пусть разнесёт во все дома письма, что к Рейнбоу приедет друг из Королевства Стального пера, и сама помоги ей, — раздала команды своим подругам аликорн.

— Не друг он мне!

— В глаза смотри! — заорала фиолетовая единорожка с крыльями, её грива начала искрить, а рог полыхнул магией.

— Эй, эй! — Рейнбоу попятилась по направлению к выходу.

— От чего же он решил иначе? Что между вами было? — наседала на неё Твайлайт, сверкая своими фиолетовыми глазами.

— Ничего не было! Ничего! — всё быстрее начав отступать к выходу, отпиралась голубая пегаска.

— Дорогая, не нужно так волноваться, эти красные пятна на твоей мордочке совсем не смотрятся.

Пегаска выскочила из замка и резко взмыла в воздух, усиленно заработала крыльями, Твайлайт рванула за ней, догоняя с помощью магии.

— Рейнбоу, я нервничаю, прости. Совсем не хотела тебя обидеть. Прости, пожалуйста! — закричала она сквозь ревущий ветер, видя, как подозрительно блестят глаза её подруги за стёклами лётных очков.

— Мне жалко его стало, понимаешь? Жалко! Я сначала смеялась над ним, всякие пакости устраивала, а он честно ухаживал за мной, ни разу не вспылил. Всегда всё рассказывал, очень умный, прямо как ты. Тоже книжки читает, летать вот только не любит. Я думала, он такой в полёте ну… не очень, короче. Как каракатица. Выкрутасы всякие в небе делала, смеялась над ним, мол, грифон, а так плохо летает. А потом…

— Работай крыльями, я лечу за счёт магии, двоих не утащу. Что было потом?

— Как-то утром серебристая грифина — та, с которой ты общалась, пришла нас проведать, проконтролировать наверное хотела. Он всегда спал под дверью, коврик себе стелил. Она сказала, что меня ошибочно назвали Духом Верности. Знаешь, как я рассердилась?

Под ними пролетали рощицы и небольшие речушки, такой скоростью полёта могли похвастаться разве что единицы из самых лучших пегасов.

— Она сказала: «Верность, доблесть и честь, понятия, которые мне никогда не постичь. Ведь унижать слабых так легко. Особенно, если они не по своей воле слабы».

Грифина улетела, а я осталась сидеть на балконе, наблюдала восход солнца, пыталась успокоиться. Её слова ранили, никогда раньше мне не было так больно! Потом бросила взгляд на коврик у входа и увидела, что его одеяло съехало на бок, грифон оказался одет во что-то вроде корсета, такая странная штучка. Подошла и легла рядом, погладила копытом. Он тут же попытался закрыться одеялом, испуганно глядя мне в глаза. Слова грифины стали раскалённой стрелой, ударившей прямо в сердце. Впервые в жизни слёзы катились из моих глаз, не было всхлипываний и рыданий, лишь мокрые дорожки на шёрстке и боль, рвущая душу на куски. Я издевалась над больным грифоном.

— Что с ним?

— Травма позвоночника. Лет десять назад произошла разборка между кланами, ему не повезло оказаться рядом. Он не рассказывал подробности. С тех пор плохо летает, о военной стезе уже не мечтает, всё, что у него осталось, быть полезным для клана своими знаниями. Я действительно пригласила его в гости, сказала, вот как закончится война, так и прилетай. Не думала, что он будет помнить, вообще не предполагала такое быстрое завершение войны, ведь ты сама говорила, это надолго.

— Дружба, это хорошо. А остальное?

— До жеребца ему конечно далеко. У них ээ-э-э… гм… Твайлайт!

— Можешь опустить подробности.

— Я теперь Принцессу Каденс понимаю, почему ей так понравились грифоны. Ты не представляешь, что это такое! Когда тебе проводят когтями по шёрстке, разминают пальцами тело, массируют уставшие крылья. У нас копыта, никогда такого не сможем сделать. У них тёплые лапы и в общем, да. Я решила таким образом компенсировать свои обидные действия.

Около тюрьмы толпились обиженные пони из семейства Арсур. Твайлайт пошла к ним, решать проблемы, а Рейнбоу шмыгнула внутрь здания. Быстро проскакала по лестнице и оказалась перед стражниками, которые охраняли это место. Ряд из четырёх камер, забранных железными решётками, но это нельзя было назвать тюрьмой, скорее довольно комфортабельные комнаты.

— Принцесса велела никого не пускать!

— Я, по-твоему, никто? — сразу же набычилась Рейнбоу.

— Эм…

— Думай, прежде чем говоришь. Я на двадцать процентов круче всех! Где там этот милый грифон, который прилетел ко мне в гости, — радостно потирая копыта, проворковала лазурная пони.

Зная склочный характер пегаски и её близкие отношения с Принцессой, стражи решили, что лучше промолчать и выдать ей желаемое, можно даже два раза, заранее. Грифона поместили в камеру с одной кроватью и столиком, выдали стопку книг, свежие выпуски газет, графин воды и коробочку сушёной рыбы. Завидев лазурную пегаску, он смущённо опустил взгляд.

— Предупредить, не судьба? Письмо бы написал или весточку какую, — обратилась она к грифону, потом заорала.

— Эй, охрана. Я его забираю под личную ответственность, где расписаться?

— Мисс Рейнбоу Дэш, так нельзя!

Через мгновение улетевший в стенку страж разглядывал её снизу, испуганно хлопая глазами.

— Мисс Рейнбоу! Я пошутил, неудачная шутка! Вам всё можно! Только пусть Принцесса прикажет.

— Она наверху, успокаивает этих надутых индюков, — ответила лазурная пони и помогла стражу подняться, потом примирительно погладила крылом.

Звякнули ключи, Рейнбоу расписалась в журнале и, не слушая возражения грифона, закинула его вещевой мешок себе на спину. Твайлайт успела всех успокоить и даже отправить по домам.

— Мы приносим извинения за столь грубое отношение к представителю клана Стального пера. Произошло досадное недоразумение.

— Мне ничего не нужно, не убили и ладно, а вы Принцесса Твайлайт Спаркл? — грифон поклонился лавандовой кобыле.

— Ага, наша самая умная пони на свете! — пегаска буквально раздулась от гордости за подругу.

— Кхм… Рейнбоу, — смутилась кобыла.

— Что? Я про тебя рассказывала! Ты самая лучшая!

— Рейнбоу! Как же с тобой тяжело! Идите на поезд, я обгоню вас, надеюсь, мы всё успеем до вашего приезда.

Они погрузились на поезд, Рейнбоу села напротив грифона на полке и, уперев копыта в подбородок, предложила.

— Рассказывай!

— Сбежал.

Рейнбоу вдруг вспомнила намёк Твайлайт.

— Гауд, а ты почему Стальнопёрый?

— Мой клан. А что? — удивлённо поинтересовался грифон.

Лазурная пегаска начала икать от страха.

— Король этот… как его… Гриф, да? Гриф Стальнопёрый! Он твой отец?

— Да.

Попытка постучаться головой о стол не очень-то удалась, грифон тут же подсунул ей подушку, вместо громкого «бум», получилось мягкое «шлёп».

— Подробней, пожалуйста, — разглаживая подушку трясущимися копытами, попросила пегаска.

— Увидеть тебя хотел, ты обещала показать Вечнодикий лес и библиотеку в Замке. Война закончилась, я решил использовать твоё приглашение.

— А от кого ты сбежал? — копыта выводили на поверхности подушки округлые узоры.

— Меня никуда не пускают, пришлось сбежать, отец, наверное, будет зол.

— Давай договоримся, на будущее. В гости приезжаем по приглашению, сначала пишем письмо, потом дожидаемся ответа и только после получения согласия, берём билетики и едем. Встречаем друг друга, во избежание проблем и всяких таких дел.

— Ты приедешь? — с надеждой спросил грифон.

— Гауд, я пони, а ты грифон. Детей у нас не получится.

— Я знаю. А у тебя табун есть?

Она отрицательно помотала головой.

— Значит, пока можно дружить.

— Я тебе обещала, помню. А ещё, у меня есть Флаттершай, она лучший лекарь в Эквестрии. Правда, по большей части животных лечит, но когда мы болеем, и нас лечит. Жить будешь у меня, хорошо? Сколько у тебя времени?

— Им понадобится два-три дня, чтобы найти меня. Я тебе подарок привёз.

Он покопался в своём мешке и, наконец, извлёк маленький бумажный пакетик. Бережно развернул его, там лежала золотая цепочка с кулоном. Рейнбоу залилась краской и смущённо начала водить копытом по столу. Потом смиренно нагнула голову к нему, грифон одел подарок ей на шею.

— Целовать тут не буду, и так все смотрят, — прошептала пегаска, — где ты достал янтарь?

— У нас его можно найти на дальнем побережье, редкость большая, но мне иногда везёт.

Она пересела к нему на полку и обняла крылом, грифон прижался к её боку, издавая счастливый клёкот.

— Ты только с другими так не делай.

— Чего?

— Крылом не обнимай. Это древний обычай, называется «лечь под крыло сильного». Когда Гилда приняла решение присоединиться к Королю Грифу, это происходило именно так. Она подошла к нему, он поднял крыло и положил ей на спину. Дорога в один конец, больше чем дружба и преданность. Клятва до конца жизни. Я знаю, что для пегасов это ничего не значит, но впредь будь осторожней.

— А вы чего, крыльями не обнимаетесь? Да, ладно?! — не поверила Рейнбоу.

— Обнимаемся, но смысл тот же. Доверие и любовь в семье. Когда он обнимает крылом — защита и преданность, когда она обнимает, любовь и доверие. А ты, правда, такая склочная?

— Чего?!

— Эти стражи про тебя рассказывали. Говорят, чуть что, сразу в драку. Как ты того в броне лягнула, он же пролетел метра три до стены, сколько же в тебе силы? — грифон восхищённо заклекотал.

— Слушай, это на самом деле не круто, в том смысле, что я не всегда вовремя могу остановиться. Обижаю незаслуженно, Твайлайт из-за моих выходок часто краснеть приходится. Тот жеребец, страж, он же не виноват, что состоит в гвардии. Это ведь ненастоящая тюрьма, там содержат тех, кто ничего не нарушил или незначительное нарушение, то есть, кого сразу же надо выпустить. Настоящую тюрьму охраняют ночные пони, с ними лучше не связываться, они подчиняются только Принцессе ночи. Давай не будем о плохом. Расскажи, как у вас в Королевстве дела, что нового?

— Каденс осталась с нами навсегда. Гм… она беременна.

— Что?! Да ладно?! Врёшь!

— Ага. Только ты не рассказывай никому. Она помирилась со своим табуном, через десять месяцев у грифонов будет праздник. Королева Крисалис приезжала, не знаю, что именно они обсуждали, отец работой завалил с договорами, времени на отдых не хватало. В общем, у нас теперь добавился десяток договоров с роем, ужасно сложные документы. Не знаю, кто у них занимается этим всем, но цены с плавающими значениями это самоубийство! Эта помощница отца, она помогла. Я бы не справился сам. Её отправили послом в рой, так что, у них теперь жить будет. Отец очень доволен, давно его таким не видел.

— Ты Гилду хорошо знаешь?

— Не очень, симпатичная, молодая. Её вроде как диархи любят, не знаю за что.

— Она тебе нравится?

— Вот ты спросила! Мне многие нравятся, она глава группы кланов, была бы хорошая брачная партия… — он улыбнулся, потом опустил взгляд в пол, — если бы кто-то из грифин мог рассматривать меня в таком качестве. Но, ты же знаешь, доблесть и честь. Воины, защитники и правители кланов. Это наша доблесть и честь. А договора и бумаги — дело грифин и таких вот, как я.

За разговорами время пролетело быстро. За окном мелькали сельские пейзажи, полные полей и цветущих садов, периодически возникали повозки на дороге, пылившие куда-то вдаль по своим, несомненно, важным делам. Поезд плавно остановился на перроне Понивиля, Рейнбоу радостно фыркнула, погладив грифона крылом. Попытка Гауда вернуть себе свою сумку успехом не увенчалась. Взвалив на спину потёртую ценность, лазурная пегаска выскочила из вагона, потом подала ему копыто. Она сразу взмыла в воздух, грифон разбежался и взлетел за ней. Короткий полёт под летним солнцем и через десять минут они уже сидели в облачном доме. Чай, печенье, сладкая каша для грифона и взгляд глаза в глаза, от которого наступает полное и необъятное счастье. До следующего дня их никто не беспокоил.

— Привет подруга!

Жёлтая пегаска сразу же смутилась.

— Ой, да ладно, грифон! Что ты, никогда не видела их?! Этот хороший, гарантирую, лично проверяла!

— Меня зовут Гауд, — грифон поклонился.

— Эм… я Флаттершай, — выглянув из своей розовой гривы, смущённо произнесла пегаска.

— Флаттершай, слушай, дело есть, важное. Мне надо, чтобы ты его посмотрела, может можно как-то вылечить?

— А что такое? Что с вами? Вы ранены? Вы упали? — сразу же забеспокоилась жёлтая пони.

Через десять минут она уже разложила грифона на предварительно расстеленном цветастом коврике и ощупывала его своими копытами, иногда поднося к телу магические кристаллы и вглядываясь в них.

— Мы вчера хотели праздник устроить, но вы так быстро улетели. Потом Пинки хотела пойти за вами, а Твайлайт не разрешила… голову чуть подними, ага, вот так. И тогда Рарити сказала, что завтра будет на тебя весь день обижаться, мол, она очень старалась и готовила украшения, Эплджек предложила пойти и вытащить вас за хвосты на вечеринку в честь… крыло разверни, так больно? Вот, о чём я? Мы пошли к твоему облачному домику, и Пинки подпрыгнула прямо на тучку, чтобы заглянуть и… второе крыло, а это сложи. Она сказала, вы очень заняты и беспокоить сейчас никак нельзя, тогда Рарити сказала, что ты очень странная пони и вкусы у тебя подозрительные… вытягивай передние лапки.

— Что?! Она заглядывала в окна?! — мгновенно став похожей на спелый помидор, спросила Рейнбоу.

— Это же Пинки, что ты? Не обижайся на неё, она тебя любит. Вот, Твайлайт хотела полететь сама и посмотреть, убедиться, что у вас всё идёт хорошо, но Рарити вцепилась ей в хвост, сказав, что нельзя отвлекать в такой ответственный момент. Теперь задние лапы, хорошо, переворачивайся. Нет, краснеть не надо, я ничего нового не увижу, поверь мне. Они немного поругались, но я всех успокоила и сказала, что ты сама всё расскажешь, если захочешь, конечно. Но если мы будем делать умильные мордашки, то ты не выдержишь и точно всё расскажешь. Теперь шея, я поверну вправо, потом влево. Мы решили оставить вас в покое и разошлись по домам.

Флаттершай достала два кувшинчика, смешала что-то в них и поставила на огонь. Через минуту по дому пошёл запах смолы. Она сняла кувшины и помешала содержимое, слила всё в одну баночку, добавила туда нечто, напоминающее древесную труху, опять перемешала.

— Сейчас я тебя намажу, придётся полежать десять минут без движения.

Жёлтая пегаска аккуратно нанесла вдоль хребта свою мазь и накрыла грифона одеялом. Потом кивнула Рейнбоу на дверь.

— Лежи, мы поговорим, кобыльи дела и всё такое.

Они вышли на улицу, Рейнбоу посмотрела в глаза жёлтой пегаске.

— Рейнбоу… не надо, что ты?

Жёлтые крылья обняли её и погладили по спине. Лазурная пегаска сжала челюсти, по её шёрстке побежали дорожки из слёз.

— Никак, да? Совсем никак?

— Рейнбоу, у него перелом позвоночника был, то, что он ходит и даже летает — чудо. Я не смогу его вылечить, единороги ничем не помогут, ран у него нет, болезни тоже. Но я кое-что знаю, слышала, по крайней мере. У чейнджлингов есть методики восстановления таких больных, центр реабилитации после тяжёлых травм. Не знаю, захотят ли они лечить грифона и насколько это всё эффективно, но тебе стоит попробовать.

— Спасибо подруга!

— Поговори с Твайлайт, может быть она сможет организовать встречу с кем-нибудь из роя, кто разбирается в медицине.

— Девочки? Рейнбоу, дорогая, почему ты плачешь? — серо-белая единорожка подошла к ним и растерянно уставилась на подруг.

— Нет, нет, всё хорошо, Рарити, — обняв лазурную пегаску, спрятавшую мордочку у неё под крылом ответила Флаттершай.

Через пару минут Рейнбоу уже сидела в кругу подруг и тёрла мокрые глаза крылом.

— Кто мне говорил, да просто так, один раз? — тихо спросила Твайлайт.

— Слышь, сахарок, я типа ни на чо не намекаю, но всё ж это грифон. Чего ты с ним дальше делать будешь?

— Ладно, десять минут прошло, сейчас отмою ему перья и приведу.

Флаттершай скрылась в своём домике.

— Твайлайт, помоги, с кем можно поговорить у чейнджлингов, чтобы его осмотрели?

— Королеву он вряд ли заинтересует, разве что как политические очки или должок для Короля. Каденс конечно имеет влияние, но их отношения ещё не настолько крепки, брата разве что попросить, но он не станет помогать грифону, слишком сильно на них обижен. Вот так задача… однако, я знаю кое-кого. Мы знакомы только заочно, видимо придётся мне пойти, поговорить. Рейнбоу, ты убедилась в моей правоте?

— Да, подруга, ты всегда права. Только вот, не легче мне от этого. Близкий друг, такой чужой и далёкий, но вот он здесь и я рыдаю, как мелкая кобылка. Это и есть плата за нашу магию Дружбы? Да?

Твайлайт сгребла её к себе и укрыла плачущую пегаску своими крыльями.

— Сделаем так, вы сегодня отдыхаете, проведём хорошую вечеринку, а завтра едете обратно в столицу Стального пера. Думаю, ты сможешь объяснить Королю, почему его сын смылся к тебе. Скажи, что всё понимаешь и ты ему не пара по объективным причинам, но очень хочешь дружить. В общем, теперь это твоя проблема. Хотела же водопады ещё раз увидеть, вот и полюбуешься. Заодно напиши мне письмецо оттуда, как там вообще дела, всё такое прочее. А я пойду на поклон к ученице Королевы Крисалис.

— Это кто такая?

— Понятия не имею. Селестия уже не раз намекала мне на необходимость знакомства.

Ученица Королевы

Разговор с братом помог Твайлайт выяснить только её имя. О том, где можно найти, он говорить отказался и предложил идти к Королеве. Крисалис удивилась интересу и долго выпытывала, зачем понадобилось знакомство, Твайлайт честно ответила, что это личное дело, связанное с подругами. Ничего плохого или обидного она делать не собирается. После долгих сомнений Крисалис указала, где живёт её ученица. На вопрос, «Она что, в гарнизоне живёт? Не с тобой в Логове? Не в городе?», Крисалис начала жаловаться, что та не хочет переезжать и вообще, стала непослушной. Твайлайт получила сопровождение и отправилась на границу Королевства, после поезда она пересела на повозку, а затем вообще пришлось лететь на своих крыльях. Гарнизон располагался на восточном подножье Кристальных гор, с одной стороны неприступные пики со снежными вершинами, с другой голубая полоска моря Селестии вдали. Её привели к командиру гарнизона, им оказался мощный, чёрный как ночь, жеребец со стрекозиными крыльями и одним дырявым ухом, второе почему-то было без дырочек. Жеребец носил имя — Джаинт. Хотя оно ему и подходило, действительно, размерами природа не обидела, он был значительно крупнее Твайлайт. Уточнив, кто её сюда направил, повёл внутрь небольшого городка, состоящего из двадцати наспех сложенных бревенчатых домиков. Твайлайт выяснила, что это третий переезд гарнизона и сейчас они занимаются сугубо мирным делом, разведывают местность, берут пробы земли и готовятся к прокладке линии снабжения до моря. Джаинт сказал, что раньше эта земля принадлежала грифонам, но теперь передана рою, она фактически соединила горы, принадлежащие рою и морское побережье довольно широким куском земли. Грифоны передали лишь наброски карт местности, они никогда не использовали эту часть суши, у них есть свои порты, достаточно развитые, на новые куски тратиться смысла не было. На вопрос, почему бы не использовать порт Мейнхеттена, жеребец ответил, что он принадлежит диархам и, несмотря на то, что Королевство и Эквестрия в хороших отношениях, в будущем может случиться всякое, поэтому Королева приняла решение, построить свой портовый город. По планам, первые корабли должны повезти грузы с рудой уже через три года. Они подошли к небольшому домику, сложенный из кругляка сруб, обработанный какой-то странной зеленоватой краской, на удивлённый вопрос аликорна, чейнджлинг пояснил, что дерево очень хорошо горит и после нескольких несчастных случаев, всех обязали пропитывать дома огнезащитной краской, в которую добавлена специальная магическая пыль для подавления пламени. Дерево, обработанное таким образом, вообще не горит. Они зашли в дом, аликорн сразу же уловила запах и удивлённо посмотрела на жеребца. Тот лишь улыбнулся и показал в одну из комнат.

— Добрый день…

Лимонная кобыла лежала на большой кровати, повернувшись на бок, её огромный живот казался похожим на здоровый мячик. Судя по её глазам, она была чем-то довольна. Большой письменный стол, свитки, кристаллы памяти, даже несколько шаров с магической записью, вся стена, выполненная в виде полок, была заставлена книгами. Кобылка чейнджлингов улыбнулась, сказать, что она оказалась маленькой, это ничего не сказать. Даже до Флаттершай не дотягивала размерами. Всё портили глаза, стоило лишь встретиться с ней взглядом, стало понятно, на мелкие размеры лучше не обращать внимания.

— О, Твайлайт. Какими судьбами? И почему ты одна?

— Мы разве знакомы? — растерянно фыркнула лавандовая кобыла.

— Конечно! Хотя, в таком виде, думаю, нет.

По ней пробежало зелёное пламя и перед аликорном появилась серебристая грифина.

— Не может быть!

Через несколько секунд она вернула свой вид.

— Полагаю, ты уже знаешь, зачем я пришла, — немного нервно спросила лавандовая кобыла.

— Вообще, я думала вы вместе придёте, вероятность события мне показалась довольно большой. Надеюсь, ничего не случилось?

— Об этичности твоего поступка спорить не стану, я их отправила домой вместе. Теперь уже ничего не изменить.

— Домой… вместе? — у чёрной кобылы аж рот раскрылся, — Да ты затейница, однако. Хотя, возможно права, за всё приходится платить, — как-то неуверенно ответила Сплит.

— Ему можно помочь? Флаттершай сказала о некоем центре по реабилитации для таких больных.

Чейнджлинг долго не отвечала, водя копытом по столу, зачем-то двигала свитки, Твайлайт терпеливо ждала.

— Мы с тобой не друзья, так?

— Это никогда не поздно изменить.

— Но на данный момент, моё утверждение истинно.

Аликорн неуверенно постукала копытом по полу и кивнула.

— Значит должен быть торг. Я тебе, ты мне. Есть ли у тебя что-либо предложить мне?

— Книги… дружба… приглашение в гости… я не знаю… — растерялась аликорн.

— Ты хочешь за его жизнь и счастье заплатить книгами и приглашением в гости? Рейнбоу Дэш точно твоя подруга? Ты уверена в этом? — кобыла чейнджлингов явно растерялась.

— Чего ты хочешь? — голос выдал волнение аликорна с головой.

— Я много думала на эту тему, но так ничего и не смогла выдумать. Мне нечего у тебя просить. Всё, что ты могла бы предложить, я легко получу сама, тем или иным способом.

Твайлайт вздохнула и кивнула.

— Ты права. Мне нечего тебе предложить.

— Но и не выполнить твою просьбу я не могу, Каденс не будет этому рада, для меня это важно. Поэтому мы остановимся на том, что за тобой останется должок.

— Я согласна.

— Хорошо. Что ж, давай знакомиться, это Джу. Вторая кобыла нашего табуна, сюда тебя привёл Джаинт, наш жеребец.

— Запах приятный, домашний такой, тёплый. Когда в помещении находится беременная кобыла, у большинства пони возникает улыбка на мордочке и счастье заливает до самого хвоста. Королева тебя учит?

— Да, её наука тяжело даётся. Не разрешает никуда теперь ездить, ничего, ещё год и я стану взрослой.

— Погоди, тебе нет тридцати?! — Твайлайт непроизвольно вздрогнула, — Я читала законы роя, много нюансов, которые не подходят для обычных пони.

— Крисалис это называет необходимостью, поражение в правах. Особенно для кобыл. До тридцати лет мы не имеем права отлучаться за пределы роя без разрешения родителей или опекунов, даже в другой город или поселение, иногда это бесит. А она только смеётся, говорит, не все такие прыткие как я, нужно им помогать и любить. Эх, любить у меня пока не получается, не могу принять в своё сердце. Крисалис говорит, это придёт со временем. А ты испытываешь проблемы с тем, чтобы любить всех пони?

Аликорн задумчиво уставилась на заснувшую лимонную кобылку, та счастливо посапывала во сне, спрятав нос между двумя большими подушками.

— Некоторых не люблю, особенно этих аристократов. Селестия говорит, без них нельзя, а мне кажется, они лишь всё портят. С другой стороны, они тоже пони, так же болеют, страдают, обижаются и плачут. Магия дружбы помогает увидеть истину, но это не всегда заканчивается взаимностью. Мне приходится улыбаться тем, кого я не люблю. Рейнбоу так не может, Дух Верности, в драку лезет или сбегает. Скажи, зачем она тебе понадобилась?

— Это же элементарно! Ты что, действительно не понимаешь? Невозможно! Даже моя Королева утверждает, ты самая умная пони на этой земле!

Твайлайт покраснела и опустила крылья к полу. Сплит, покачала головой, потом показала в другую комнату и на заснувшую кобылу. Они прошли в кухню, на стол тут же были выставлены ценные запасы, миска с золотистым овсом, кувшинчик молока и плошка с ромашками. Чейнджлинг приглашающе махнула копытом, мол, приступай.

— Высокий интеллект не означает мудрость. У тебя много первого и мало второго, но оно придёт со временем. Есть интересная теория, у хороших магов всегда высокий интеллект, но из-за того, что они много времени проводят в одиночестве за книгами, их мудрость оставляет желать лучшего. Тут всё легко. Селестия и Луна переживают из-за последней встречи с Каденс, я предвидела нечто такое, грифоны скорее нейтральны к пони, дружбой текущее состояние назвать нельзя. Было два выхода, Король Гриф доводит дело до конца, пони начинают отступать со своих земель и тогда вмешиваются диархи. Грифоны не отступят, после первой же атаки диархов, полыхнёт вся Эквестрия, даже самый любящий Принцесс грифон пойдёт на помощь своим гибнущим родичам по крови. Восстание быстро перерастёт в бойню. Да, диархи победят, никто в этом мире не может им противостоять. Вопрос лишь в цене. Ценой станет уничтожение целой расы Эквестрии. Второй вариант. Селестия и Луна сёстры, а значит, их душевная связь огромна, но есть ещё два аликорна, ты и Каденс. О тебе я мало знаю, а то, что знала тогда, не давало мне идей, как можно использовать. Я остановила свой выбор на Каденс. Решение далось тяжело, кто бы и что не говорил, любая боль, причинённая Каденс, ударит по моей Королеве. Мне следовало хотя бы на время прервать эту связь. Отсюда и фотографии, думаю, некоторые ты видела. Я добилась, чтобы их связь стала меньше. Полного разрыва допустить не могла, если бы такое произошло, сама бы сдохла от горя и осознания того, что причинила моей Королеве страдания. Таким образом, я добилась, чтобы Каденс некуда было возвращаться, кроме как к грифонам. Попутно я решала задачу с её даром. Утащила Рейнбоу, затем пригласила тебя, дар вернулся к своей хозяйке. Всё это для Каденс выглядело как работа грифонов. Они делали это для неё. Она приняла их идеалы. Я наблюдала за Рейнбоу, уговорила Короля выдать ей своего сына, даже для меня это оказалось непросто. Гауд интересный грифон, я бы сказала необычный. Понимая, что Рейнбоу всегда будет защищать слабых и беспомощных, я использовала это против неё. Хотя, как сказать — против. Скорее, это она получила подтверждение того, что идёт правильным путём. Я рассчитывала на их дружбу, настоящую преданность. Однако, немного не учла молодость лазурной пегаски и страсть ко всему новому. Что у нас есть сейчас? Король Гриф уверенно правит, ещё лет пять, может быть семь, ничего особого не произойдёт. У него четыре дочери и три сына. Дочери — хорошие грифины, думаю, он пристроит их в семьи, чтобы породнить нужные кланы. С грифонами сложнее, двое из них воины, до последнего пера. Вели многие операции на земле, сильные, смелые, ответственные. Вот только к пони они равнодушны. Есть такие разноцветные лошадки и пусть цокают своими копытцами, жуют овёс, пока под лапы не лезут. Если один из них придёт к власти, война вспыхнет снова. Я сделала ставку на Гауда.

— Начинаю понимать… — на миг Твайлайт стало не по себе.

— Вот видишь, ты очень умная!

— Значит, их дружба с Рейнбоу станет нерушимой стеной на пути войны грифонов и пони?

— Да. Каденс после всего произошедшего будет вынуждена поддержать грифонов. А они не настолько глупы, чтобы вредить тем, кого она любит. Чейнджлинги и Кристальная Империя не станут целью атак. В общем, элемент, практический не поддающийся расчёту. Но одно могу сказать точно, если кто-то из вас троих решит применить дар аликорна против грифонов, Каденс будет драться. Мне категорически не нравится подобное развитие событий, поэтому я хочу, чтобы Гауд стал Королём. Это позволит грифонам и пони сблизиться, а в идеале стать частью единой Эквестрии, так же как это произошло с роем.

— Тебе никто не говорил, что ты гений?

— Обычно только ругают и в тюрьму сажают, — как-то невесело ответила чейнджлинг.

Аликорн подвинулась ближе к столу и положила голову на угол.

— Тебе нужно помогать Королеве, а не сидеть в глуши. Догадываюсь, почему ты не хочешь отсюда уезжать, когда-то давно я так же не желала возвращаться во Дворец диархов, Селестия разрешила мне это. Теперь же, я живу на два дома, Понивиль и Кантерлот. Но Селестии немного проще, чем твоей Королеве, она не одна, есть Луна, которая всегда помогает и берёт часть проблем на себя. Я знаю, у Крисалис есть два Советника, Ирж так вообще крутой чейнджлинг в плане экономических дел и производства. Но… но есть одно но. Они не кобылы, думаю, ты понимаешь, что это значит. Я полагаю, талантам Джаинта найдётся применение в вашей столице, ты бы не стала входить в табун с ординарным жеребцом. Что касается твоей подруги по табуну, насколько вижу, очень скоро вам понадобится квалифицированный врач и множество предметов обихода, которые здесь сложно достать. Затем детский сад, школа. Тут ничего этого нет, так пусть лучше сразу привыкает к столице роя.

— Крисалис пожаловалась, да? — грустно спросила чёрная кобыла.

— Упомянула об этом. Можно тебя спросить?

Сплит удивлённо посмотрела на аликорна.

— Скажи, Селестия меня любит? Действительно любит?

— Ты такой странный вопрос задаёшь! Эмоции доброты и поддержки были, именно любви не чувствовалось. Я видела Селестию вблизи один раз, когда пришла к вам вместе с Каденс. Момент не располагал к проявлению эмоций. Они переживали за Каденс, боялись, их эмоции были полны растерянности и печали.

— Если я тебя приглашу во Дворец и представлю Селестии, ты сможешь это узнать?

— Я не понимаю. Ты чего хочешь-то?

Аликорн надолго задумалась, потом помахала зачем-то крыльями, повздыхала.

— Я её люблю как наставницу, Принцессу, добрую кобылу, правителя. Но я теряюсь иногда, не понимаю её отношение. Мы ведь не чувствуем эмоций.

— Ты хочешь знать, действительно ли она тебя любит, как говорит об этом? Не, погоди. Ты же уже стала аликорном. Какое это теперь имеет значение? Или ты что-то собралась с ней сделать? Ну, там… власть захватить?

Твайлайт аж икнула и подпрыгнула на месте, смешно зацокав копытами.

— Ты не беспокойся, я никому не расскажу. Даже помочь могу, если это потом выгодно рою будет.

— Я… я не… нет! Ты всё не так поняла! — в страхе перейдя на шёпот, ответила Твайлайт.

— Чего? Просто убить хочешь? Зачем? Она вроде хорошая правительница, да и пони её любят.

— Нет! Перестань! — Твайлайт поняла, чёрная кобыла шутила столь странным образом, — Ты зачем издеваешься?

— Ладно, ладно. Значит, тебя что-то гложет, не даёт спокойно спать. Ты права в одном, у чейнджлингов такой проблемы нет, я знаю, как относится ко мне Крисалис, да и вообще любое разумное существо. Скажи, Твайлайт, ты действительно хочешь услышать ответ на свой вопрос? — резко став серьёзной, спросила кобыла с прозрачными стрекозиным крыльями.

— Да!

— Хорошо, а если она тебя не любит, что тогда? Ты готова принять этот ответ?

— По крайней мере, я буду знать об этом. Селестия вложила в меня свою душу, прощала мои ошибки, всегда помогала. Что бы там ни было в её душе, я останусь верна своей наставнице.

— Хорошо, Твайлайт. Мне самой стало интересно. Пони вообще интересные, за Джу порой так приятно наблюдать! Тепло её глаз согревает меня, она щедро делится своей любовью. Тебе слово «баня», о чём-нибудь говорит?

— В северных широтах вроде бы раньше, ещё до изобретения тепловых талисманов, что-то такое было. Там мылись и грелись.

— Я тебя приглашаю. Жаль что Джу нельзя, но ничего, как-нибудь в следующий раз. Сегодня ты всё равно никуда не полетишь, завтра до станции тебя проводят. Мы подруги?

Лавандовая кобыла закивала головой, потом немного смущённо попросила отдыха, ощутив понимающий взгляд синих глаз, получила разрешение прилечь рядом с Джу на диване. Ровно через пять минут аликорн, уткнувшись носом в бок беременной кобылы заснула. Неописуемое счастье, тёплые сны, дом, уют, нежность, от этого запаха кружилась голова. Ближе к вечеру Твайлайт проснулась от того, что её погладили по гриве.

— Всё готово, Принцесса, — хохот чёрной кобылки вызвал нешуточные подозрения у аликорна.

По требованию Сплит она сняла все украшения и накопытники, прошла в деревянное строение, рядом с домом. Пахло смолой и горячим деревом. Небольшое помещение предбанника с тазиками и подвязанными на верёвочки вениками. На стенке висело два ковшика, прихватки для копыт, ещё какая-то мелкая утварь. Сама же комната оказалась довольно грубо сделанной из обычных деревянных брусков, обитых струганной доской. Приоткрытое окошко без ставен, огромная бочка воды в углу, накрытая деревянной крышкой.

— Подметать? — растерянно спросила Твайлайт, глядя на веники.

— Не, я всё покажу.

Через несколько секунд Сплит буквально впихнула её в парную. Выпучив глаза, лавандовая кобыла попыталась вырваться, но её не выпустили, успокаивающе тыкая носом в бок и призывая к спокойствию.

— Ды… дышать… нечем… горячо!

— Сейчас привыкнешь.

Сплит разложила большое белое полотенце на деревянной полке и вытащила размоченный веник, потом кивнула аликорну, чтобы та ложилась. Через минуту, верещащая при каждом ударе кобыла попыталась вскочить, воткнулась рогом в низкий потолок и опять осела. Сплит старательно махала веником, изредка подливая на раскалённые камни пихтовый настой. Клубы пара заволокли всё помещение, вызывая периодический кашель лавандовой кобылы.

— Ух, я конечно не Джаинт, сил не хватает. Но это очень полезно.

— Все! Чейнджлинги! Ах! — тонкий писк — Ух! Вы на голову! Ух! Больные! Ах! Не шлёпай по заду. Ай! Горит всё!

Чёрная кобылка хохотала и повизгивала от удовольствия. Закончив экзекуцию, она буквально вытащила аликорна на своих копытах в предбанник.

— Во! Стой так!

Сплит кинула в набранный заранее таз воды, холодящий кристалл, через секунду потрогала копытом. Вода стала ледяной. Твайлайт всё ещё стояла, выпучив глаза и жадно хватая ртом воздух.

— А-а-а-а!! И-и-и-и!! — визг аликорна был слышен на всю округу.

Таз ледяной воды с мелкими льдинками произвёл неизгладимое впечатление на лавандовую кобылу. С неё клубами повалил пар. Сплит снова затолкала её в парную, на этот раз, позволив просто полежать на полотенце.

— Во, теперь пей.

Копыта предательски дрожали, зубы стучали по чашке. Горячий чай с хвойным привкусом и медовые соты в тарелочке. Замотанная в полотенце Твайлайт, ещё долго ничего внятно сказать не могла. Ночь закончилась очень быстро, словно кто-то выключил и тут же включил свет.

— Я рада знакомству, Сплит.

— Спасибо, я тоже. По твоему грифону сообщение отправила, надо будет привезти его в Сердце, вот адрес, — она подала карточку с надписью и свой камень со знаком, — я написала им письмо с просьбой. Там работают лучшие специалисты в области восстановления костей и нервной системы. Единственное что, Твайлайт, ты очень умная кобыла, это всё может оказаться напрасным. Много лет прошло с того дня, когда он получил свои раны. Его отец до сих пор корит себя за своё решение, взять с собой на переговоры в чужой клан сына. Они посмотрят и скажут, можно ли что-то сделать. Полностью вылечить вряд ли получится, но снять боли точно смогут.

— Благодарю тебя, Сплит. После того, как закончу с этим, пришлю тебе письмо с приглашением, во Дворце часто бывают званые приёмы, повод для встречи я найду.

Обе кобылы смущённо опустили головы, потом одновременно распростёрли крылья и обнялись.

— Береги себя и это, не надо так с подругами, они всё ж у тебя хорошие. Я, мою Джу, чуть не потеряла, никому теперь не отдам, сдохну, но не отдам.

— Буду защищать их всех.

---

Твайлайт ехала в купе, она лежала на полке, положив голову на уголок окна. За стеклом мелькали знакомые пейзажи. Огоньки маленьких селений и свет больших городов, перроны чужих вокзалов и вечный стук колёс. Вторая ночь пути, утром будет Кантерлот, Твайлайт доела выданные в дорогу Сплит бутерброды и коробочку с овсом. Её снова сморило в сон, но поспать не удалось. Среди ночи она проснулась, сама не понимая причину, сердце начало гулко колотиться. Почему-то вспомнились слова Сплит «Не надо так с подругами…». Твайлайт подскочила на полке, дыхание срывалось хрипами… «Да ты затейница». Фиолетовая кобыла обхватила голову копытами и тихонько заскулила. Утром она со всех копыт бросилась во Дворец диархов.

— Селестия! Селестия! — её высокий голос зазвучал в древних сводах.

Она залетела в покои дневной сестры, та с трудом протёрла глаза, приподнявшись на кровати.

— Селестия… — её голос опять сорвался на крик, из глаз лились слёзы.

Белоснежные крылья обняли и укрыли с головой, громко всхлипывающую кобылу.

— Твайлайт, моя верная ученица, всё хорошо, успокойся. Кто тебя обидел?

— Я что-то натворила, но не могу понять, что именно.

— Плохой сон? Ты встретилась с ученицей Королевы?

Селестия бережно приподняла копытом заплаканную мордочку и нежно подула в нос кобыле. Чашка чая и тепло наставницы помогли ей успокоиться и она, закрыв глаза, начала рассказывать о произошедшем.

— Подожди, ты отправила Рейнбоу вместе с сыном Короля?

— Да!

Белый аликорн прикрыла глаза, надолго задумавшись.

— Пойдём-ка в библиотеку, ибо я тоже не понимаю слов ученицы Королевы. Твой рассказ по-своему страшен искажённой справедливостью. Мне не нравится то, что сделала эта кобыла. Слишком жестоко и продумано. Будем надеяться, Крисалис знает, что делает. Тот, кто может столь легко управлять аликорнами — опасный противник.

— Селестия…

— Лишь факты. Почему она тебе всё это рассказала? Какая-то игра, которую мы поймём слишком поздно. Твайлайт, знаю, ты не станешь меня слушать, когда речь идёт о дружбе. Но она чейнджлинг, помни об этом всегда. Дружба для них значит больше чем любовь и, возможно, она чего-то хочет от тебя добиться. Тебе лучше это понять, до того как она начнёт действовать вопреки твоей воле.

Они дошли до дворцовой библиотеки и с удивлением застали там Луну, которая подбирала себе какие-то книги, пытаясь выяснить у ночного хранителя, где находится нужное издание.

У позорного столба

Грифон и пегаска стояли в порту Мейнхеттена, морской бриз трепал перья на их крыльях. Восходящее солнце дарило тепло своим детям. Где-то далеко кричали чайки, волны бились о белоснежный песок, с тихим шелестом отступая обратно в море. Запах морских водорослей и влаги, солёный ветерок приятно щекотал нос кобылы. Она тыкала копытами в мягкий песок, наблюдая как прибой, стирает её следы.

— Гауд?

Грифон задумчиво смотрел вдаль, на редкие облака короной обрамляющие оранжевое солнце.

— Они не подошли ко мне, что странно. Вчера я видел грифонов моего клана, но они не обратили на меня внимания.

— И чего?

— Меня не ищут, иначе бы тут уже было не протолкнуться от серебристых крыльев. Рейнбоу, тебе нужно вернуться домой.

— Гонишь прочь?

— Переживаю за твою драгоценную лазурную шёрстку. Мы не столь добрые и мудрые создания.

— Да кто мне может что-то сделать? Тем более — мирное соглашение! А я элемент Гармонии. Никто не станет ссориться с Принцессами.

Гауд так и не смог убедить Рейнбоу вернуться. Корабль отплыл и лазурная пегаска впервые в жизни увидела бескрайнее море, несущееся под килем, магический ветер надувал паруса. Солёный запах воды и шелест волн, рыбы, тёмными спинами мелькающие где-то в глубине прозрачной глади. Грифон оказался очень даже прав, его действительно не искали…

— Отец, что случилось?

Около трона стояли оба его брата, сам же Король сидел на своём месте.

— Скажи мне, разве не просил я тебя не покидать Королевство?

— Отец!

— Скажи мне, разве не предупреждал тебя о повиновении?

Голос гремел в сводах зала.

— Ты опозорил мои седые перья!

— Я устал сидеть в тюрьме! Мои братья вольны как ветер, я ничем не хуже их!

Грозный клёкот всех троих, их глаза смотрели на склонившегося перед троном грифона. Рейнбоу с открытым ртом сидела рядом, пытаясь сообразить, с чего это они так взъелись на Гауда.

— Твои братья — воины и защитники, их щиты и клинки всегда остры. Они под охраной своих верных сотен. Я уверен в их безопасности.

— Отец, ты опять желаешь побольнее меня ударить?

— Нет! Пытаюсь вразумить! Они умрут, но не сдадутся врагу! А ты?! Ты знаешь множество секретов, от которых зависит само существование Королевства. Ты сбежал! Хорош Король, не может справиться с собственным сыном.

— Прости.

— Скажи мне, кто с тобой рядом?

— Рейнбоу Дэш.

— Эй, я и сама могу представиться. Да мы вообще-то знакомы.

На её слова вообще не обратили внимания.

— Кто с тобой рядом?

— Подруга. Отец, к чему твои вопросы?

— Подруга… она вернула тебя домой. Вы прошли по центральной площади города к замку!

Рейнбоу вдруг поняла, что все трое в неописуемой ярости, они еле сдерживают себя.

— Ах, вот в чём дело… я не откажусь от своих слов. Подруга.

— Тебя домой привела кобыла! Вернула блудного сына! Даже не грифина.

— Так исполни свою угрозу! Пусть я приму смерть, но не сдамся, ты больше не посадишь меня на цепь!

Оба грифона потащили из ножен клинки, Король рявкнул так, что они оба вжали головы в тело.

— Ты нарушил кодекс чести клана! Ты не исполнил прямой приказ Короля и отца. Дерзишь, словно юнец из городской бедноты. Двадцать плетей.

Рядом с ними тут же появились грифоны, облачённые в латы. Гауд с тоской посмотрел на Рейнбоу, у той на мордочке не было ни грамма понимания.

— Эй, чего тут такое?

— Молчи кобыла, ты не в Эквестрии под дланью диархов, твоё слово ничего не значит для нас.

Глядя на латы и острые клинки, Рейнбоу прикинула шансы и решила подождать. Она пошла за воинами, которые бережно взяв под крылья грифона, повели его из зала. Через две минуты они вышли во двор королевского дворца. Множество пернатых появились словно ниоткуда, часть кружила в небе, многие сидели по периметру высоких стен с каменными зубцами. Пегаска заметила знакомую мордочку и тут же сорвалась вверх, на неё никто не обратил внимания.

— Принцесса Каденс!

Розовая кобыла пыталась пробиться к Королю, перед ней все расступались.

— Прочь! Идиотка! Дура! Прочь! Его смерть будет на твоей совести! — закричала на неё аликорн.

Она добежала до Короля и села рядом, потом заглянула ему в глаза, тот как-то печально улыбнулся.

— Ты убьёшь его. Ты же убьёшь своего собственного сына! Пощади!

Король молчал, братья Гауда опустили взгляды, стараясь не встречаться с пылающим взглядом аликорна.

— Каденс, ты хочешь получить восстание?

Гауда поставили к столбу и привязали передние лапы к петле сверху.

— Ты сделал его таким, пусть это никак не зависело от твоего желания, но именно твои воины не смогли защитить наследника!

— Не напоминай! — Король тяжело дышал, гора мышц и леденящий душу взгляд.

— Оставь десять плетей! Пусть будет наказание, а не казнь. Прошу тебя, мудрый Король.

Судя по взгляду, братьям Гауда эта просьба очень не понравилась, но вступать в спор с аликорном они не решились, ожидая слова отца.

— Да будет так, десять и ты его не лечишь.

Аликорн склонилась, её глаза были полны слёз. Рейнбоу посмотрела на вышедшего грифона с чёрной лентой поперёк всего тела, в его лапе находилось свёрнутое кольцо из чего-то чёрного с поблёскивающими стальными вкраплениями. Пегаска подлетела к аликорну, та даже не посмотрела на неё.

— Его что, бить будут?

Розовая кобыла ничего не ответила. Грифонов становилось всё больше, Рейнбоу растерянно смотрела, как многие плачут и отворачивают головы. Она услышала, как рядом один из пришедших тихо сказал другому «Зачем же он так… ведь знал же! Его же никто не защитит!», ему вторили «Свои перья ближе к телу, никто не встанет на пути кнута». Решение пришло само, она почувствовала движение духа своего элемента и спланировала прямо к столбу с Гаудом.

— Ты что, прочь! Уходи сейчас же! Я выдержу! — закричал грифон.

Она встала на дыбы, обхватила копытами и прижалась к нему, вдобавок обняла своими крыльями. Многоголосый клёкот вырвался из глоток грифонов, большинство возмущённо орало, чтобы убрали эту дурную лошадку. Король поднял оба крыла и резко опустил.

— Ты мне не подруга! Ты тварь, я тебя ненавижу! Ненавижу весь твой род! Буду резать ваших жеребят!

Она лишь улыбалась его словам, глядя в карие глаза, полные ужаса. Свист кнута рассёк воздух, Рейнбоу прокусила язык, клочки лазурной шерсти и перья полетели в разные стороны, спина окрасилась красным. Краем глаза она видела, как Король снова поднял свои крылья и вновь опустил. Стальные вкладки рвали кожу, словно бумагу.

— Дыши! Дыши! Расслабь мышцы, — орал ей в лицо Гауд.

Свист кнута и новый удар, перед глазами всё начало двоиться, она чувствовала, как по ногам течёт липкая кровь.

— Дыши! Смотри мне в глаза! Смотри!

Из носа потекла кровь, она закашлялась, новый удар выбил из неё воздух. Уголки губ окрасились красным. Крылья поднимаются и опускаются, в тело вонзается раскалённое жало, алый туман заливает всё вокруг. Боль накатывает волнами.

— Дыши! Расслабь мышцы! — словно сквозь вату пробивался голос орущего ей грифона.

Она досчитала до десяти ударов, и увидела, как Король встал, затем резким шагом ушёл, багровая пелена окончательно опустилась на глаза.

— Развяжите меня!

К нему бросились ближайшие грифоны, клинок распорол верёвки. Гауд рухнул рядом, прижимая к себе окровавленное тело, из его глаз катились слёзы. Он поднял её и понёс к себе, грифоны расступались перед ним, очень многие кланялись. За ними оставалась дорожка из алых капель.

Мрачный грифон сидел на своём троне, его глаза ничего не выражали. Тишина опустилась на зал доблести.

— Отец…

— Скажи мне, Гардан. Отчего вы так хотели наказания?

— Но ты сам велел не искать его.

— Да, признаю. Каденс не понравилось произошедшее.

Оба молодых грифона вздохнули и опустили головы, они боялись признаться самим себе, что эта кобыла им нравилась, её поведение, речи, взгляд и самое главное — искреннее доверие роду грифонов. Гриф продолжил.

— Каденс добра к нам, она готова простить всё и всем, что бы ни случилось. Она всегда будет драться за каждого грифона, плохого или хорошего, доблестного или труса. Мы все для неё дети, которых она приняла сердцем. Заветы предков не изменились, но мир стал другим. Скажи мне Гардан, как ты вернулся два года назад домой из плена?

Грифон вздрогнул.

— А ты Геор, кто исправил твою ошибку, которая стоила тысяч бит казне Королевства?

Второй брат опустил голову, его крылья опали.

— Иногда, мне кажется, мы забываем о том, что такое доблесть. Почему на его защиту встала эта молодая пегаска, закрыла своим телом? Почему этого не сделали те, за кого он отчаянно сражался? Я спрашиваю себя, почему доблестные воины, покрывшие себя славой, вдруг бросили того, кто защищал их честь, там, где они не могли совладать с миром?

Треск сгорающих факелов на стенах, золотое солнце, багровыми отблесками раскрасило холодный пол, сложенный из серого шершавого камня. Тишина в зале доблести стала невыносимой.

— Я спрашиваю себя и не нахожу ответа. Может быть, мне ответите вы?

— Отец, я уже говорил тебе и не раз. Он силён духом, но тело слабо, если ты продолжишь использовать его голову, рано или поздно грифоны взбунтуются. Ибо меч выбирает достойного, но достойный не покоряет меч.

— Тогда почему Гилда легла под моё крыло?!

— Коварство чёрной кобылы воистину страшно, я не хочу снова увидеть её глаза и почувствовать, как моя воля ломается под этим взглядом, — ответил Геор.

— Но она кобыла, ведь так? Она не сражается и не идёт в бой впереди войск. Тогда почему моё Королевство получило столь большие территории и множество кланов?

Оба грифона не могли найти ответ в своей душе.

— Отец…

— Доблесть — это не только клинок на поле боя. Мы об этом забыли. Если не хотим потерять плоды её трудов, нам придётся вспомнить, что такое доблесть. Вы те, кто забыл об этом! Должны вспомнить о своём брате. Вспомнить и доказать ему самому, что у него есть доблесть, достойная рода Стальнопёрых. Мы примем эту лазурную кобылу, как одну из рода, пусть она будет названной сестрой.

— Отец! Прошу тебя!

— Она защитила слабого, это ли не доблесть? Она не кричала и не молила, приняла наказание достойно. Это её кровь пролилась у позорного столба! Клинок, защитивший одного из рода Короля, достоин стать частью клана. Так велят законы предков.

— Но она же кобыла!

— Нам это только на крыло, я стар и мудр, но моё время не бесконечно. Она не станет претендентом на трон, её вымя не позволит этому случиться. Но приняв в клан, мы получим ту, что будет предана роду. Пусть даже эта пегаска продолжит жить в своём Понивиле, в час нужды, мы попросим её, и она не сможет отказать.

Рейнбоу пошевелилась и тут же заскулила от боли, пронзившей всё тело.

— Лежи, не двигайся, — мягкий голос пробивался сквозь туман.

Из глаз кобылы потекли слёзы, кто-то промачивал их прохладной тряпочкой с еле заметным хвойным запахом.

— Я дам тебе снотворное и обезболивающее, ещё пара дней и тебе станет легче.

Она приоткрыла рот, струйка горьковатой жидкости потекла в горло, пегаска тяжело сглотнула. Комната снова поплыла перед её взором мешаниной красок и через несколько минут она уснула. Рейнбоу много раз слышала, как приходила Каденс и что-то говорила, какие мази применять, растворы, вроде бы даже сама меняла бинты. Всё остальное время Гауд проводил рядом, она чувствовала его дыхание, иногда слышала тихие всхлипы.

---

«Дорогие царственные сёстры. Я обожаю ваши политические интриги, но всё имеет свой предел! Если ещё раз произойдёт что-нибудь подобное, клянусь, начну действовать так же. Знаю, вы опять нажалуетесь Крисалис, и она заставит меня взять свои слова обратно, но так не может продолжаться вечно. Перестаньте терроризировать грифонов, испытывая их власть на прочность!»

Селестия свернула свиток и посмотрела на Твайлайт, та лежала в её постели и тихо плакала. Фотография истерзанной пегаски и обнимающего её грифона, была приложена к свитку Каденс.

— Твайлайт, ты не виновата.

— Скажи это ей! Не мне! Ей! Почему я была столь недальновидна? Почему не прочитала книг о законах предков грифонов? Почему?! Самонадеянность! Не приняла и не поняла слов ученицы Крисалис.

Белоснежный аликорн легла рядом и укрыла крылом вздрагивающее в рыданиях тело своей ученицы. Кроме слов утешения, она ничем не могла помочь, всё плохое уже случилось.

— Твайлайт, это стечение обстоятельств. Даже я, знающая грифонов тысячу лет, плохо ориентируюсь в их внутренних клановых законах.

---

Рейнбоу поднялась на постели, грифон мгновенно оказался рядом и заклекотал, поглаживая её по шее. Потом легонько подул в нос, кобыла заулыбалась. В тёплом взгляде карих глаз отражалась искренняя преданность, что-то такое уютное и радостное.

— Ваше свежее дыхание, это что-то! Любители рыбы! Но привыкнуть можно, — она слегка отстранилась, улыбаясь во весь рот.

— Ты уже можешь стоять, скажи, я терпел достаточно долго в надежде услышать ответ. Так ответь мне. Зачем?

— Не хотела, чтобы тебя убили, — опущенная голова и лёгкий вздох кобылы.

Он снова заглянул в её чуть красноватые глаза и дрожащим голосом спросил.

— А тебя? О себе ты подумала?

— Мне никогда не стать другой, — последовал тихий ответ.

— Ты думаешь, это конец? Ты запустила целую цепь событий!

Грифон вскочил и начал расхаживать по комнате. Тонкий хвост, с красивой серебристой кисточкой на конце, хлестал по бокам. Он вздыбил свои перья стального цвета.

— Они чего, ещё раз собрались тебя поставить к позорному столбу?

— Нет. Это наказание нельзя применять более одного раза в год.

Гауд вернулся к её кровати.

— Нехилые у вас наказания, вот что я тебе скажу.

— Я уже получал их, я бы выдержал! — он вновь сел около подруги и прижался головой к её груди.

— Ты плачешь, у тебя слёзы бегут, — Рейнбоу медленно подняла копыто и погладила грифона по голове.

Он обнял её крыльями, стараясь не прижимать к себе, уткнувшись лбом в её лоб. Пегаска чувствовала, как солёные слёзы капают ей прямо на нос.

— Завтра состоится церемония. Отец всё подготовил.

— Эй! Я на свадьбу не соглашалась!

Грифон засмеялся.

— Какая же ты всё-таки классная! Круче всех! Ну почему ты не грифина? Почему судьба не могла сделать нас детьми одной расы?

— Могу то же самое спросить, почему это ты не жеребец? — надулась лазурная пегаска.

— Ты стала тихо разговаривать.

— Дыхание берегу, стоит поглубже вдохнуть, опять кровь начинает идти.

Он бережно потянул её за передние копыта, вынудив лечь. Снял с неё бинты и повязки, долго колдовал над ранами, промывал обеззараживающими растворами, замазывал их целительными мазями. Каждый день, утром и вечером он тратил по часу на эту процедуру. Первое время, пока кобыла ходить не могла, он мыл её и убирал за ней, несмотря на просьбу Каденс поухаживать, не разрешил. Долгие препирательства не помогли, грифон остался верен своему решению.

— Свадьбы не будет, но поцелуи останутся, я всегда буду рядом, даже когда мы далеко друг от друга. Ты найдёшь себе достойного жеребца, и я… тоже найду грифину. Наши дети будут играть вместе. Церемония состоится, я согласился с требованием отца и братьев, они правы в своём решении. Завтра ты увидишь всю нашу семью.

— Мне нужно начать переживать? — слегка испуганно поинтересовалась кобыла.

— Хм, хороший вопрос, последний раз такое делалось около сотни лет назад. Довольно необычно, но ощущения приятные, а главное — нет такого грифона, который бы отказался от подобного. Но я не скажу ничего сверх, завтра ты должна будешь принять решение. Очень надеюсь, что оно будет в мою пользу. Так, перевязка окончена, сейчас будем кушать, потом мыться!

---

Огромный зал доблести наполнился грифонами, среди прилетевших были главы кланов и Гилда в том числе. Гауд поддерживал лапой пегаску, она шла прямо по постеленной дорожке, медленно переставляя копыта, замотанная как куколка в бинты и повязки, лишь её лазурные крылья возвышались над телом, правда они были практически голыми, перьев она лишилась. Громко заиграл горн, ударили тяжёлые барабаны. Вся царственная семья находилась у трона. По бокам от каменного возвышения стояли братья Гауда, чуть ниже них, сидели четыре грифины. Между грифинами лежала Каденс, на её голове сверкала корона, на груди ожерелье с голубым сердечком, золотые накопытники с чеканным орнаментом в виде вязи грифонов. Как только они дошли до середины, Гауд тихонько шепнул, «сейчас нам надлежит поклониться». Пегаска удивлённо вздрагивала от сотен сверкающих доспехов и вскинутых вверх клинков. Звон стали глушил даже бой барабанов. Они дошли до черты на ковровой дорожке и Гауд прошептал «сейчас». Рейнбоу с трудом поклонилась, Гауд так же качнул головой вниз, стараясь её поддерживать крылом и лапой. Зал замер, как только они подошли к лестнице, ведущей к каменному трону. Голос Короля разнёсся в зале.

— Сегодня великий день, который запомнят многие из нас. Мы чтим заветы предков! Корона каменного трона да возляжет на достойного! Доблесть на поле брани! Доблесть в жизни! Доблесть в смерти! Таков путь истинных грифонов. Так было, так есть и так будет всегда, до конца времён.

Грифоны закричали «Доблесть! Доблесть!»

— Мой сын, лишённый возможности стать воином не по своей вине, смог доказать свою доблесть с помощью пера и бумаги. Его дела и свершения подарили нам процветание! Его имя будет вписано в славную историю рода Стальнопёрых! Именем рода нарекаю его достойным доблести предков!

Грифоны замерли, потом в тишине послышался шорох. Они ложились на передние лапы, подгибая их под себя.

— Но сегодня мы собрались по другому поводу. Даже меня этот повод заставляет переживать. Ибо сегодня свершится выбор судьбы для той, что не принадлежит роду Стальнопёрых и даже не является частью какого-либо клана, более того, вообще не относится к грифонам. Та, что став щитом, укрывшим моего сына, не сошла со своего пути и не просила пощады, приняла наказание, как подобает воину. Её доблесть доказана. Есть ли кто-то в этом зале, отрицающий доблесть этой кобылы?

Тишина, лишь шорох перьев был ему ответом.

— Да будет так, род Стальнопёрых славится многими воинами, но не так давно мы увидели доблесть той, что не принадлежит роду, защищая при этом сам род. У нас нет сомнений в твоей доблести и чести Рейнбоу Дэш! Можешь ли ты принять знак нашего рода и нести нашу доблесть далеко за пределы Королевства?

Пегаска растерянно посмотрела на Каденс, ища поддержки, та еле заметно улыбнулась и кивнула.

— Это… ребят, я не очень умная пегаска. Ну да, верная, я же Дух Верности. Что такое этот вот ваш знак рода? Он красивый? И вообще?

— Настоящая кобыла! — Король засмеялся, — он красивый. Ты станешь частью великой семьи Стальнопёрых и никто более не сможет указывать тебе путь, кроме тех, что поставлены судьбой выше тебя в твоём клане.

Гауд, коснулся её бока, в его карих глазах светилась радость и надежда. Рейнбоу поняла насколько для него это важно и решилась.

— Я это, принимаю, чего у вас там. Только извините, не знаю правильных слов, у пегасов ничего такого нет.

— Да будет так! Отныне и до конца дней своих, ты названная сестра для всех нас. На колени!

Рейнбоу начала аккуратно опускаться, но Гауд тут же потянул её вверх и покачал головой, через мгновение её глаза расширились от страха. Вся семья Короля и Каденс начали опускаться на колени, поджимая лапы под себя. Каденс поджала передние ноги и коснулась рогом пола. Гауд рядом с ней тоже лёг.

— Да примет наш выбор вечное небо! Одень положенные символы семьи Стальнопёрых.

Откуда-то сбоку выбежали две грифины и опустились перед Рейнбоу, у них в лапах была большая коробка. Они бережно открыли крышку, на бархатной подушечке лежали серебряные поножи со знаком клана, напоминающим чеканное чуть загнутое перо. Грифины одели на её передние ноги поножи и застегнули замки. Защита сидела идеально, холодная поверхность металла дарила прохладу коже.

— Отныне и до конца наших дней!

Они вскочили, по залу опять прокатился гул и звон клинков. В этой толпе Рейнбоу увидела знакомое лицо, Гилда улыбалась ей, по её щекам катились слёзы.

— Да будет пир, в честь нашей названной сестры!

Лазурная пегаска была бережно проведена за стол, к ней подошла Каденс и улыбнулась.

— Рейнбоу, ты невероятна и потрясна! На будущее, прошу, не надо терзать моё сердце видом крови пони, однажды я могу не выдержать. Мне стоит огромных душевных сил принимать их такими, какие они есть.

— Принцесса, я поехала с другом, ничего более, я не знала, что так нельзя.

— Нельзя, очень мягкое слово. Как думаешь, выдержала бы двадцать ударов?

Пегаска вздрогнула.

— Теперь представь это будущее. Загляни в него!

Рейнбоу опустила голову, из её глаз потекли слёзы.

— Король мудр, не все они столь дальновидны, так же как не все пони умны. Но Королей, Королев, Принцесс и других правителей очень мало. И не они творят историю, поступки тех, кого Король называет своими подданными, а диархи — своими маленькими пони, именно они создают полотно истории. Их обиды и радость, вражда и дружба останутся в книгах. Приняв знак клана Стальнопёрых, ты стала выше многих, Селестия больше не сможет тебе приказывать, но может просить, и ты будешь выполнять её просьбы. Его величество случай — определил твою судьбу в небесах нашей благословенной земли.

— Каденс, а ты, правда, беременна?!

— Вот так всегда, я тут важные вещи рассказываю, а тебя интересуют мелочи, — она засмеялась, потом смущённо улыбнулась и ответила, — да, это так. Шайни очень упорно работал над продолжением рода. Рейнбоу, послушай меня, очень внимательно. Ты больше не сможешь поклониться Селестии, понимаешь?

— Я конечно глупая, но даже мне понятно. Это их благодарность и признание. А что скажет…

— Не имеет значения. Ты часть клана Стальнопёрых, они правят народом грифонов. Поклон головой, это максимум, что ты можешь себе позволить. Прошу тебя! Не расстраивай их, я не хочу гасить новое пламя войны. Ученица Королевы тоже не может вечно защищать пони, это попросту несправедливо. У кого-то вкусные тортики и шикарная постель во Дворце, а у той, что остановила войну — бревенчатый дом в глуши и пустой кошель. Вернёшься, передай Селестии, несмотря на произошедшее, я всё ещё их люблю. А сейчас, забудь обо всём, ешь и пей, наслаждайся праздником в твою честь. Вон, тебя уже кое-кто поджидает, от нетерпения скоро клюв начнёт точить о стены, — розовый аликорн засмеялась, подарив Рейнбоу лукавый взгляд.

---

Всю дорогу до Кантерлота Рейнбоу провела глядя в окно, она не притронулась к еде, иногда её взгляд опускался на поножи, плотно охватившие передние ноги. Каденс сказала, их придётся носить на все официальные мероприятия, а во Дворце она может появляться только с ними и никак иначе. Мысли унеслись за море, туда, где остался друг. В последний вечер они сидели на деревянной пристани и смотрели на громадный диск солнца, слушали шелест прибоя о каменистый берег земли грифонов. Говорили друг другу слова поддержки и давали обещания. Рейнбоу рассказала о том, что Твайлайт обещала договориться с чейнджлингами, по поводу лечения и если всё получилось, то она напишет письмо. Лазурная пегаска в итоге разрыдалась, грифон укрыл её своим крылом, теперь он имел на это полное право.

Поезд приехал в Кантерлот, и Рейнбоу пересела на следующий до Понивиля. А там её уже встречала Флаттершай, единственная, кому пегаска сообщила о своём приезде.

— Рейнбоу?

Страх плескался в сапфировых глазах подруги, её крылья бережно обняли лазурную пегаску.

— Кто это сделал?

— Неудачно вписалась в политику грифонов, — грустно усмехнулась Рейнбоу, — ты правда не против? Я ещё та заноза, мне бы хоть пару недель у тебя пожить, летать пока не могу, маховые перья не отросли. Обещаю вести себя скромно и сдержанно.

Рейнбоу надела плащ, низко надвинув капюшон, чтобы поменьше любопытных пони смотрели на неё. Им повезло, никто в дороге из подруг их не застал, благополучно добравшись до домика Флаттершай, они расположились в нём. Жёлтая пегаска, поставила ещё одну кровать загодя и, несмотря на все возражения, уложила подругу в неё.

— Чем были нанесены раны?

— Кнут с металлическими вставками.

Флаттершай размотала все бинты и сняла повязки, большинство ран уже сошло, оставив довольно глубокие шрамы на коже. Очередная порция мазей и растворов оказалась на ноющей спине Рейнбоу. Жёлтая пегаска слетала к Зекоре, получила у неё отвары для ускорения роста перьев и мазь для разглаживания кожи. Взяв лечение в свои копыта, она быстро добилась прогресса, к её удивлению, Рейнбоу вела себя вполне прилично, выполняла все требования, читала книги и не пыталась ничего вытворить. Её голос стал тихим и мелодичным, она больше не ругалась и не скандалила. Тайну удалось сохранить всего три дня.

— Флаттершай, открывай! Мы знаем, что она у тебя! Открывай сейчас же!

Пегаска подскочила и бросилась к двери, испуганно глядя на лазурную подругу.

— Я ничего не говорила! Догадались как-то.

— Логично, ты же не могла стрескать столько печенья за раз. Еду ведь на двоих покупаешь. Открывай, сделаю вид, что сплю.

Толпа подруг ввались в дом, наступила неловкая тишина, слегка откинутое одеяло оставило открытым бинты и шрамы на спине лазурной кобылы, одно из её крыльев уже топорщилось небольшими пёрышками. В тишине они подошли к кровати.

— Девочки, я всё объясню.

— Сахарок, чо уж тут объяснять. Плохие из нас подруги получились.

Рейнбоу поднялась на постели и зевнула, потом удивлённо уставилась на подруг.

— Эй! Вы как тут оказались?

— Флаттершай таскает домой корзины полные еды. Письмо пришло от Каденс, она написала мне, что ты покинула «гостеприимную» столицу Стального пера. Мне удалось встретиться и договориться с ученицей Королевы Крисалис. Прости! Прости меня! — сорвалась лавандовая кобыла.

— Хочу сказать, удовольствие так себе, ниже среднего. Но мы же не будем подробности рассказывать никому, правда?

Аликорн положила голову на кровать, Рейнбоу её погладила, незаметно смахивая слёзы с прекрасных фиолетовых глаз.

— Селестия видела фотографию, приложенную к свитку, мне по ночам теперь кошмары снятся. Ты простишь свою глупую подругу?

— Твайлайт, это был мой выбор.

— Что с твоим голосом, дорогая? — Рарити навела уши на лазурную пегаску.

— С некоторых пор кричать не могу, теперь я стала спокойней. Надеюсь остаться такой же крутой и потрясной. Твайлайт, а как договорились?

— В любое время, когда ему будет удобно, больница находится в Сердце. Они готовы принять и попробовать вылечить.

— Эм… Твайлайт, а можно мне тоже? Я очень хочу учиться! — смущённо предложила жёлтая пегаска.

— Думаю, если ты им передашь свои знания о мазях и настойках, они будут рады.

Любит, не любит… любит, не любит…

«Здравствуй, моя самая странная подруга, Сплит. Мне стыдно признавать, но я не вняла твоим предупреждениям, скорее всего, ты уже знаешь о случившемся с Рейнбоу Дэш. В будущем же, прошу тебя об одолжении, разжёвывать важные части своих посланий для глупых аликорнов, чтобы они могли доподлинно осознать их важность. Так же, поздравляю тебя с рождением жеребёнка в твоём табуне. Хотелось бы получить фотографию вашей счастливой семьи и дочери. Буду всем показывать и хвастаться знакомством! Очень рада вашему переезду в Сердце, надеюсь, я не была слишком назойливой в своих просьбах. Вместе с тем, напоминаю о своём желании, к этому письму приложен пригласительный билетик на торжество по случаю годовщины основания Кантерлота. Ожидается довольно много гостей, днём вести мероприятие будет Принцесса Селестия, ночной бал проведёт Принцесса Луна. Что касается платья, не беспокойся, у нас есть Рарити, я договорилась, она сошьёт всё необходимое. На изготовление платья потребуется два дня, поэтому прошу тебя прибыть в Понивиль заранее. С надеждой на скорую встречу, твоя подруга Твайлайт Спаркл».

---

Это была самая странная парочка, какую только можно себе представить. Лавандовый аликорн и чёрная кобыла со стрекозиными крыльями. Они шли от вокзала домой, весело болтая друг с другом, почему-то все кто их видел, стремились убраться с дороги подальше, к чейнджлингам до сих пор не привыкли, а видя ещё и Принцессу, желающих пообщаться сдувало ветром.

— У вас милый городок и все разбегаются при моём виде.

— Не сердись на них, они чейнджлинга видят впервые в жизни. Со временем отношение улучшится, тебя перестанут бояться.

— Твайлайт, я прекрасно помню, скольких усилий стоило Каденс наладить дружбу между кристальными пони и чейнджлингами. Я читала записи моей Королевы о первых годах, поверь, у меня на такое терпения не хватило бы. Но, на то она и Принцесса, чтобы такое реализовывать. Зато сейчас красота и покой. Толпы кристальных пони носятся по Сердцу, решают свои важные проблемы, торгуют, некоторые даже переселились на постоянное место жительства, аналогично и мы. По сути, рой и Кристальная Империя стали одним целым. Об этом, наверное, не говорят, ты знаешь что-нибудь о том, сколько наших жеребят спасли кристальные пони?

— Прости? — испуганно хлопая глазами, спросила Твайлайт, — вам кто-то угрожает? Что с жеребятами?

— Это наша особенность, связанная с невозможностью любить. Чтобы жеребёнок вырос, он должен до определённого возраста получать любовь родителей. Любить мы можем только своих собственных жеребят и нашу Королеву. Строительство в горах, шахты, стихийные бедствия, много всяких неприятных вещей происходят в жизни Королевства, за всё рой платит жизнями. До налаживания отношений с диархами, жеребята, лишённые родительской любви крайне редко выживали. Мы физически не можем любить чужих детей. Твайлайт, тебе не обязательно плакать! Честно!

Нижняя челюсть лавандовой кобылы дрожала, в уголках глаз набухли слёзы. Прозрачное крыло легло ей на спину.

— Опусти ментальный щит, я тебя успокою.

Аликорн кивнула, и её внутренний щит исчез, бережное касание магии чейнджлингов практически не ощущалось, Сплит легко качнула эмоциональное состояние кобылы в положительную область. Через несколько секунд Твайлайт перестала вздрагивать, благодарно поглядывая на чёрную кобылу, та продолжила свой монолог.

— Так вот, ещё при Каденс было подписано соглашение о воспитании. Если происходят трагические события, то жеребёнка передают кристальным пони. Сначала конечно были накладки и проблемы, но теперь жители Кристальной Империи в полной мере осознали свою ответственность. За последний год не погибло ни одного нашего жеребёнка. Если говорить о статистике, таковых детей за год было шестеро, пять кобылок и один жеребчик. Они переданы в приёмные семьи кристальных пони. В общей сложности на сегодня воспитывается в чужих семьях восемьдесят четыре чейнджлинга. Такие дела. Для Крисалис это самое счастливое событие за долгие годы. И, конечно же, она теперь ревностно охраняет кристальных пони, ведь это безопасность для всех жеребят роя.

— Да, теперь я понимаю. Селестия и Луна сначала ещё строили планы, как вернуть Кристальную Империю, а сейчас не хотят. Видимо осознали, насколько она для вас важна. Жаль только Каденс ушла, это единственное о чём они сегодня жалеют.

— Это твой замок? — восхищённо присвистнув, Сплит задрала голову, пытаясь рассмотреть острый шпиль.

— Он магический, я делала расчёты прочности. Где-то на столетие получилось, потом развалится. Изначально он из шкатулки получился, Дерево Гармонии сделало подарок.

Сплит получила в своё распоряжение целую комнату и радостно носилась по замку, разглядывая его залы и магическую архитектуру. Потом устроилась на огромной кровати и заснула, полная положительных впечатлений. Следующим утром её подняла Твайлайт и повела к Рарити, сцена получилась просто изумительная. Бело-серая единорожка заперлась в своей комнате на втором этаже, аликорн стояла перед её дверью, уговаривая выйти.

— Рарити! Выходи!

— Не выйду!

— Нет, ты выйдешь, кто мне обещал, что будет платье?

— Ты сказала, для подруги! А это кто?

— Это она и есть!

— А если ей не понравится платье, она меня слопает, да? А ты будешь смотреть, как меня едят?

Сплит тихо ржала в уголке, изредка вытирая слёзы от смеха.

— Рарити! Открой дверь! Это несерьёзно, ты кем меня выставляешь перед гостьей? Никто тебя есть не будет! Она не ест пони, чейнджлинги такие же пони, как мы! — кипятилась лавандовая кобыла, пытаясь уговорить подругу.

Снова звякнул колокольчик, и Рарити затихла, потом заверещала.

— Бегите! Она хочет всех съесть!

Знакомый голос удивлённо поинтересовался.

— Рарити? Что с тобой? Ох, извините, не знаете, что с моей сестрой? — небольшая белая единорожка с зелёными глазами и двухцветной гривой заинтересованно уставилась на чейнджлинга.

— Там Твайлайт стоит, пытается уговорить выйти. Пока неудачно.

— А вы…

— Подруга Твайлайт. Сплит моё имя.

— Не сердитесь на неё, иногда сестра очень пугливой становится. Сейчас я всё решу.

Чейнджлинг почувствовала, что она очень любит свою сестру, буквально на всё ради неё готова, лишь бы та была счастлива. Через две минуты тихих шепотков и возмущённого пофыркивания, Рарити показала нос из-за двери. Её в круп пихала Свити Бель, выталкивая наружу.

— Свити, дорогая, откуда ты знаешь, что она не станет меня есть?

— Подруги не едят подруг, ведь так? Кроме того, разве существует в этом мире ещё один модельер твоего уровня? Луше чем ты, никто платье не сделает.

Чейнджлинг наконец-то увидела дрожащую сероватую кобылу с пурпурной гривой и улыбнулась ей.

— Ой, что это на вас одето? — опешила единорожка с пурпурно-синей гривой.

— Синее и прозрачное? Обычное платье кобыл моего рода, мы все такие носим. Ещё зелёные делают, но мне они не идут.

— Оно сделано из полосок, сшитых между собой?

Рарити уже забыла о своей боязни и с интересом разглядывала необычное платье Сплит.

— Да, то есть, наверное. Поймите правильно, я ничего не знаю о шитье и кройке, такие лежат на складе, приходишь, подбираешь размер и берёшь себе. Мне приходится в детский отдел идти.

Твайлайт вспомнила важную вещь, о которой необходимо знать её подруге.

— Да, Рарити, хочу сразу предупредить, Свити Бель тебя это тоже касается. Несмотря на то, что перед вами на первый взгляд серьёзная кобыла, являющаяся ученицей Королевы Крисалис. Она несовершеннолетняя.

Единорожка с пурпурной гривой растерянно раскрыла глаза до предела и открыла рот, пытаясь понять, шутит Твайлайт или нет, судя по серьёзно виду, не шутила.

— Рарити, не смотри на меня такими глазами! У них до тридцати лет кобылы считаются несовершеннолетними. Я очень не хочу каких-либо фривольных нарядов, во избежание разборок с Королевой Крисалис.

— Ты жеребёнок? — Свити смотрела на неё обалдевшим взглядом.

— Ну… не то, чтобы… просто… Твайлайт не совсем верно говорит. Я не жеребёнок, просто у нас такие правила. До тридцати лет нужно получать разрешение на всё.

— Именно об этом я и говорю. Рарити, посмотри на меня, ты всё поняла?

— У меня даже табун свой есть! И у нас уже… — начала оправдываться Сплит, отчаянно краснея.

— Но не у тебя. Разрешение одеть кольцо на рог, ты получала у Крисалис. Поэтому, никаких намёков, Рарити, мы поняли друг друга?

— Я, простите, не знала. Сделаю как для Свити. Пойдёмте, вам придётся провести много времени в примерочной. Дырочки! Небо моё… ваши дырочки! И рог, он кривой! Это можно обыграть… так…

Рарити уже улетела в свои мечты, видимо рисовала платье.

Сплит впервые видела столь бурную деятельность, единорожка носилась вокруг неё, закапывалась в свои ткани, гоняла свою сестру за очередным отрезом в какой-то магазин, потом в ювелирную лавку за цепочками. Всё это время Твайлайт беседовала со Сплит, намечая свои действия.

— Ты всё ещё не отказалась от своей идеи?

— Нет, — тихо ответила аликорн.

— Значит так. Сейчас будет очень длинная речь, чтобы ты поняла и почувствовала. Я провела анализ возможных вариантов достижения цели. Первое, что стоит принять во внимание, это возраст Селестии. Они с Крисалис ровесницы, более тысячи лет каждой. Она видела становление расы пони, пережила тяжёлые войны с грифонами и драконами, с Королём Сомброй, даже с нами повоевали. Она разорвёт любого, кто покусится в глобальном смысле на её маленьких пони. Это та причина, которая отправила на луну Найтмермун. Селестия будет драться насмерть за жизнь пони. Это мы говорим о внешних признаках. Её добродушие и всепрощение заканчивается невидимой чертой, которую не следует пересекать никому. Но пони не ангелочки, некоторые проявляют свои деструктивные способности столь ярко, что Селестия вынуждена вмешиваться лично. Именно поэтому существует Высший суд Луны. Итак, мы имеем две стороны Принцессы. С одной — это преданная своему народу правительница, готовая пойти на всё для их счастья, с другой — она вынуждена лавировать в политике, давая свободу своим детям и одновременно ограничивая их разрушающее начало. Но ты никогда не видела её разозлённой, ведь так? Крисалис мне это подтвердила.

Твайлайт легла на подушечку и навела уши на чейнджлинга.

— Тысячу лет она искала учениц, чтобы сделать себе помощника. Пони становится всё больше. Тысячу лет назад количество пони едва доходило до полутора сотен миллионов, сейчас же вас около восемьсот миллионов, множество крупных городов. У каждого города есть администрация, формально подчиняющаяся диархам. Но Принцессы живут в Кантерлоте и не могут уследить за каждым. Селестия старается раздавать важные должности тем пони, которые хорошо проявили себя и верны диархам. Они в свою очередь назначают нижестоящих. Но есть ещё дружеские отношения и родственные, порой назначения приводят к проблемам некомпетентности, получению незаконного дохода или превышению должностных полномочий. И тогда вступает в действие Высший суд Луны. Именно Принцесса Луна и её Справедливость является жёстким фактором противодействия по всей территории Эквестрии. В действие вступает политика. Самая грязная часть жизни Принцесс, которая приносит им печаль. И тут на сцену выходишь ты. Селестия надеется, что ты станешь её опорой. То, что ты видишь каждый день, маска. Маска — отточенная веками политических интриг и внутренних конфликтов. Ты никогда не видела Селестию разозлённой или печальной или переживающей или ещё какой-нибудь, её голос всегда внушает надежду своим маленьким пони и ты тоже её маленькая пони. Она настолько срослась со своей маской, что теперь и не разобрать где сама Селестия, а где её маска. Я не считаю это чем-то плохим. Да, Крисалис не такая, она открыта для любого чейнджлинга, но это не потому, что у нас нет политики, а из-за того, что мы все являемся частью её большого сердца. Ни один чейнджлинг не предаст свою Королеву, его можно обмануть, как-то заставить, придумать некий тактический ход, или ещё как. Но по своей воле он никогда так не поступит, инстинкт. Поэтому наша внутренняя политика столь проста, нет никаких важных шишек, нет конфликта интересов, вообще ничего нет. Лишь наша Королева и её любовь к своим детям. Теперь вернёмся к твоей наставнице. Ты хочешь узнать её отношение к своей персоне. Кроме благожелательности и поддержки ты никогда ничего не чувствовала, так?

Твайлайт закивала, заинтересованно слушая Сплит, вокруг которой крутилась Рарити со своими тканями, иголками и нитками.

— Таким образом, чтобы узнать истину и заглянуть в её душу, тебе придётся разбить эту маску. Сделать так, чтобы она треснула. Ты спросишь, возможно ли это? Я тебе отвечу, да. Будет ли это легко? Нет, не будет. Будет ли больно твоей наставнице? — тихо спросила Сплит.

Аликорн испуганно захлопала глазами.

— Да, ей будет больно. Хочешь ли ты этого? Хочешь ли ты увидеть её без маски? Подумай над ответом, я не тороплю. Это твоё и только твоё решение, никому кроме тебя отвечать за это не придётся. Я уеду домой, а ты останешься. Тебе жить с этим.

— Но… но ведь… иначе…

— Твайлайт, если она тебя любит, ты причинишь ей боль незаслуженно. Даже если не любит, всё равно, она довела тебя по этому пути до получения крыльев вдобавок к рогу. Подумай, я не тороплю.

— Нет, Сплит. Не уговаривай. Я хочу это знать.

— Что ж, тогда вторая часть моего анализа. Итак, перед нами маска, красивая белоснежная маска Принцессы, которой тысяча лет с лишним. Что может расколоть её? Слова о каких-то проблемах? Нет, всё это для неё уже было и повторится вновь и вновь. Какая-то ложь? Она поймёт сразу же. Действия? Ссоры? Нет и нет. Я провела выборку действий и оценила шансы. Наибольшая вероятность связана с жёсткими действиями тех, кому она доверяет. Значит, либо Луна, либо ты, либо Каденс. Именно в таком порядке. Можем ли мы заставить Луну что-то такое сделать? Это будет последним поступком в нашей жизни, она за свою сестру голову открутит кому угодно. Каденс, да, можно, но я не хочу, во-первых она беременна, во-вторых, ей хватает проблем грифонов. Остаёшься ты. Но ведь именно ты хочешь всего этого, значит, тебе придётся делать. Итак, что же мы можем предпринять? Чего не могла бы ожидать от тебя Селестия? Ты очень добрая, ты Принцесса дружбы. Предательство — противоположность дружбе. Поверит ли она в твоё предательство? Нет. Значит это не подходит. Однако ты до сих пор решаешь лишь второстепенные проблемы Эквестрии. Можешь ли ты хотеть большего? Могут ли у тебя появиться амбиции? Да. Но можешь ли ты их реализовать, пока у власти диархи? Нет, не можешь. Это и есть молоток, который разобьёт маску Принцессы.

— Э-э-э… ты хочешь, чтобы я захватила власть?

— Твайлайт, не глупи. Ты слишком молода, у тебя нет команды, у тебя вообще ничего нет! Ты удержишь власть ровно пару дней, потом бизнес-пони пошлют тебя в лес, дрова рубить.

— Кажется, начинают понимать. Ты хочешь сыграть на том, что я как будто захочу захватить власть, а она любит своих маленьких пони и не желает разрушения Эквестрии, но при этом, я её надежда на хоть какое-то облегчение бремени правления. Так?

— Да. Будет драма. Ещё раз подчеркну, это жестоко по отношению к твоей наставнице, но если ты потом всё объяснишь, сделанное нами, не станет раскалённой иглой в её сердце. Именно тебе придётся её успокаивать. А я буду рядом, когда её маска разлетится вдребезги. Ты получишь столь желанный тобой ответ.

— Я согласна.

— Хорошо, тебе придётся напиться. Но я буду контролировать твоё поведение.

— Иногда мы с девочками перебираем сидра, особенно если Эплджек делает свежий. Так что, я готова.

— Помни, внутренний ментальный щит должен быть опущен, иначе я не смогу эффективно влиять, ломать твою защиту я не намерена.

— А можешь?

Сплит вздохнула и кивнула.

— Твайлайт, ты назвала меня подругой, помнишь? Я это сделаю в одном единственном случае, если таковое действие будет стоять между твоей жизнью и смертью.

— Но я же Элемент Магии! Самый сильный маг Эквестрии!

— Твайлайт, ты представляешь магию порядка, а я магию разума. Я не умею ставить щиты, отражать удары и ещё много чего. Магия разума представляет совсем другие возможности. Аликорны подобного не умеют, вы часть народа пони, а мы разновидность пони со своими способностями. Платой за использование врождённой магии разума является отсутствие любви как таковой. В открытом противостоянии чейнджлинг значительно слабее любого единорога. Мы дополняем друг друга. Вместе нас победить не сможет никто.

— Хм, кое-что из магии разума я могу воспроизвести.

— Твайлайт, не надо. Прошу тебя. Оставь эти знания чейнджлингам, однажды я решила, что ничего плохого не случится, цена ошибки… ты хорошо знаешь о ней. Не надо, если что-то захочешь сделать, меня попроси, я не откажу или объясню, почему нельзя этого делать. Но не пытайся выполнить сама, иначе велик шанс закончить на грязной соломенной подстилке за прутьями решётки. Я чужая для твоих диархов, им меня не было жаль. Что они сделают с тобой? Что принесёт твоя ошибка Селестии? Поэтому — не надо.

— Интересно, а Селестия может что-либо из этой области? — задумчиво потирая копытом подбородок, спросила Твайлайт.

— Помнишь нападение моей Королевы на Кантерлот?

— М-да… ответ очевиден.

— Мы разные Твайлайт, но одновременно часть целого.

Великолепное платье, у Сплит даже слов не нашлось, чтобы выразить своё восхищение. Прозрачное на груди и спине, переходящее в матово синий цвет ближе к крупу, золотистая цепочка, на конце которой качался небольшой изумруд, свешивалась с уступа на роге. Синие сапфировые звёзды крепили оборки платья к основной ткани. Сзади платье полностью прикрывало хвост и копыта. На груди платье крепилось зеленоватой лентой с вышивкой в виде аккуратных круглых дырочек, окантованных прозрачными кристалликами. На передних ногах изумрудные накопытники, заканчивающиеся согнутыми полукругом звёздами, на задних тоже были накопытники, но без украшений.

Зал блестел нарядами, сотни пони степенно ходили по мраморным плиткам, цокая своими копытами и ведя важные разговоры. На троне сидела Селестия, по дорожке к ней подходили аристократические пони и кланялись, она каждому говорила какие-то слова, улыбалась, в тёплом взгляде фиолетовых глазах таилась надежда для каждого из них.

— Добро пожаловать, Сплит.

— Благодарю вас, Принцесса Селестия! Тут столько интересных пони!

Белоснежный аликорн улыбнулась, за тёплым взглядом ощущалось скрытое беспокойство. Она точно помнила, что приглашала Крисалис, но та ответила отказом из-за очередной аварии и погибших детей роя. А вот ученицу Королевы она не приглашала.

— Тебя Твайлайт пригласила?

— Да, в смысле, она хотела, чтобы я приехала. У нас с деньгами не очень, зарабатывает только Джаинт, много уходит на жеребёнка. Твайлайт оплатила мне платье и проезд.

— Разве Королева не выделяет тебе денег на содержание? — удивлённо поинтересовалась Селестия.

— Принцесса, я не знаю, что вам ответить, простите. Крисалис ничего мне не даёт, да я и не просила никогда.

— Что же тебе мешает попросить?

Чейнджлинг как-то неуверенно улыбнулась и вздохнула.

— Наверно то, что я её люблю. Принцесса, чувствую, я вам не нравлюсь, прошу, займитесь теми, кто сюда пришёл по вашему приглашению. Я это сделала только из-за настойчивой просьбы Твайлайт.

Селестия еле заметно покачала головой, беспокойство лишь усилилось. Сплит сошла с дорожки вбок и направилась к столам с едой. Чёрная кобыла сидела в одиночестве, к ней никто не подходил. Принцесса продолжала свой приём, то одна семейная чета, то другая. Они представляли своих детей, жён и мужей. Перед глазами проходила вереница жизни, виденная тысячи раз ранее. Наконец рядом появилась Твайлайт.

— Твайлайт?

— Ух, прости, задержалась. Ик! — на мордочке аликорна расплылась благостная улыбка.

— Ты пьяна? — обеспокоенно спросила Селестия.

— Я немного! А что? Да плевать, кому они нужны? Вон, смотри, очередные просители, на кой мне видеть их противные заискивающие улыбки?

— Твайлайт! — оторопело сказала Селестия.

— Да! Почему Сплит рыдает? Что ты ей наговорила?

— Я… я ничего…

Твайлайт соскочила со своего места и унеслась вглубь зала. Потом демонстративно уселась за стол к чёрной кобыле. Обняла крылом чейнджлинга и что-то шептала ей. Около стола Твайлайт появилось небольшое оживление, лавандовая кобыла представляла всем свою подругу, удивлённые пони церемонно здоровались, обменивались ничего не значащими фразами и шли дальше, решать свои дела. Подобные приёмы зачастую позволяли получить новые контракты или о чём-то договориться.

— Видишь вон того жеребца в чёрном пиджачке с белым цветком?

— Ага.

— А рядом с ним стоит грифон. Это Геор, сын Короля Грифа Стальнопёрого.

— Хм… это Фэнси, один из хороших бизнес-пони.

— Я чувствую азарт и немного алчности.

— Да пусть их! Договорятся!

Чейнджлинг улыбнулась и помахала грифону копытом, тот удивлённо уставился на неё.

— Учись видеть будущее. Что видишь?

— М-м-м… ну, он ему впарит какой-нибудь договор с пользой для диархов.

— Верно! Дальше!

Твайлайт ещё раз посмотрела на мирно беседующих грифона и бизнес-пони.

— Договор, скорее всего, будет не в пользу грифонов. Он воин, ничего не понимает в договорах и сделках.

— Уже лучше.

— И когда он его привезёт домой… ой…

— Молодец, Твайлайт! Ты делаешь успехи. А теперь побудь настоящей Принцессой. Но сначала, выпей для храбрости.

Твайлайт залпом осушила ещё один бокал сидра и ломанулась к беседующим.

— Принцесса?

— Ага, уже пять лет как она самая. Высший Геор, я у вас украду собеседника, буквально на пару минут, ваша подруга настоятельно потребовала передать ему наедине пару слов.

— Принцесса Твайлайт, но мы заняты… — растерянно начал пони, глаза аликорна вспыхнули белым светом, — если вы так настаиваете, я, конечно же, в вашем распоряжении, — поправился пони с синими усиками.

Она потащила синегривого единорога в пенсне за собой, завела в уголок.

— Скажи мне, дорогой друг. Ты знаешь кто это?

— Геор, сын Короля грифонов.

— Молодец, возьми с полки пирожок, он твой, честно заработал. Скажи мне, ты достроил свой дом в Мейнхеттене на берегу?

— Давно уже. Принцесса, я выполняю поручение…

— Геор, один из клинков Короля. Воин и защитник Королевства грифонов. Договорами у них занимается Гауд. Давай пофантазируем вместе. Ик! — она ласково потёрлась о его грудь головой, только почему-то в аметистовых глазах сиял холод.

— Принцесса, я вынужден…

Она встала на дыбы, её глаза вспыхнули яростным белым светом, копыта упёрлись в его грудь.

— Ты сейчас подпишешь договор, он будет выгоден для пони, лишь дома он узнает, что ты обвёл его вокруг когтя, — пони отвёл взгляд, — в глаза мне смотри! Высший Гауд улыбнулся бы и признал поражение. Этот — воин до последнего пера. Как думаешь, во что выльется его обида? Однажды, он найдёт, того, кто его подло обманул. Возможно, его клинок решит только твою судьбу, а может быть прихватит ещё кого-нибудь. Сколько там у тебя кобыл в табуне? Ты меня понял?

— Но я же просто… да вы пьяны! Я буду жаловаться!

— Ты! Меня! Понял! А сейчас, сделай так, чтобы он встретился с теми, кто соответствует его статусу и целям. У тебя ведь есть знакомые, занимающиеся военным делом. Ик! Вперёд, моя лошадка! — шлепок по крупу крылом вышел довольно смачным, — Я за тобой слежу! Ик! — крикнула она ему вдогонку, потом прикрыла рот копытом в золотом накопытнике.

Он вылетел из тёмного угла с выпученными глазами, проскальзывая копытами по натёртому полу, чуть не сбив на повороте официантку, разносящую напитки. Селестия всё это видела краем глаза, её беспокойство сменилось уверенностью, что-то случится.

— Высший Геор, прошу простить, но сделка не состоится.

— Почему?

— Эм… гм… знаете, я передумал. Но в качестве компенсации, я хотел бы вас кое с кем познакомить. Поверьте, это намного важнее любых договоров. Думаю, вы не знакомы с новым главой гвардии Эквестрии. После ухода Шайнинг Армора, она возглавила войска. Ох, я вижу ваш скептический взгляд, но прошу вас, постарайтесь понять. У нас на пять кобыл один жеребец. Ничего с этим поделать невозможно. Поверьте мне, она достойна своей брони! Вы не разочаруетесь! Клянусь!

Геор бросил растерянный взгляд на чёрную кобылу, та с самым серьёзным видом кивнула, мол, теперь всё правильно. Селестия ходила по залу, стараясь не выпускать из виду Твайлайт. Уши белоснежного аликорна жадно ловили слова и фразы.

— Твайлайт, ты много выпила. Прошу, не надо больше!

— А что она тебя… ик! Обижает? Ты моя гостья!

— Да что с тобой такое?

— Надоело всё, веришь? Все эти мягкие и обтекаемые слова. Ах, вы не правы. Право слово, не нужно столь поспешных выводов…

Твайлайт продолжала поглощать сидр и наводить шорох среди гостей. Селестия стала замечать, что она пинает в основном тех, кто был близок лично ей. Пони давно разбились на группы и беседовали обо всём. Стоимости драгоценных камней, новые коллекции платьев, торги недвижимостью, договора с Королевством чейнджлингов. Официанты сбивались с копыт, разнося напитки и еду. Все ожидали начало вечернего бала.

— И чего? Чего вот ты добилась? Да я её табуретка, ах, поставила копыто для поддержки, потом пнёт на улицу и дело с концом.

— Твайлайт, мне кажется, ты неправа!

— А вот возьму и стану настоящей Принцессой. А чего, у меня же получается! Ик! Я же самая умная! Сделаю министерства, рассажу главами своих подруг! Во! Послушай, Министерство Крутости! Классно же! Рейнбоу вполне справится. Рарити… что бы такое придумать, о! Министерство Стиля! Ох! Точно! Ик!

Селестия со всё возрастающим страхом прислушивалась к речам своей ученицы. Она хорошо помнила, Твайлайт практически никогда не пила! Спиртное развязывает язык, вспомнила она старую пословицу. Сердце замерло, этого просто не могло быть!

— Твайлайт, послушай. Я понимаю, тебе виднее, но что ты с самой Селестией сделаешь?

— А чего? Она правит уже тысячу лет! Хватит это терпеть! Я тоже хочу!

— Хорошо, допустим. А Луна?

— Не, Луна пусть остаётся! Она… Ик! Она ж эта… ночью. А я ночью сплю! Или на луну отправлю! А чего? Элементы гармонии у нас есть! Вот сейчас всем объявлю!

Твайлайт полезла на стол, Сплит тут же вцепилась в её ноги и стащила обратно, на пол посыпались бокалы.

— Что ты меня не пускаешь? Да плевать! Не хочу смотреть на этих жирных подхалимов! Только и делают, что попрошайничают!

Селестия почувствовала, как слёзы прочертили блестящие дорожки. Она не выдержала и бросилась в свои покои. Сплит тут же кивнула Твайлайт, они поскакали за Принцессой. Та сбила на пути какого-то жеребца. Были слышны громкие всхлипы. Твайлайт забежала буквально через пару секунд за ней.

— Что тебе нужно в моих покоях? Что? Корону мою хочешь?

Громко рыдая, заорала аликорн.

— Так подавись! Подавись! Слышишь? Не тронь мою сестру!

В Твайлайт полетела корона солнечной Принцессы, та не успела даже закрыться, тяжёлая золотая корона ударила её прямо в челюсть, от боли лавандовая кобыла вскрикнула.

— Что ещё? Ожерелье? Да забирай!

Сорванное украшение с фиолетовым камнем полетело под копыта Твайлайт.

— Дворец? Да забирай! Я учила тебя, всю свою душу вложила!

Маска треснула, обнажив то, что лишь изредка видела её сестра. Боль и обида, бесконечная печаль, одиночество и… Сплит от удивления аж икнула. Молниеносный анализ и она заскочила в покои за Твайлайт.

— О, ещё одна! Тебе-то что нужно? Что тебе вообще здесь нужно? Ты тварь! Убийца! Это всё твоя вина!

Сплит кивнула и потащила Твайлайт за собой. Через мгновение она прижала к себе плачущую кобылу.

— Успокойся. Сейчас я сниму опьянение.

Магия чейнджлингов коснулась Твайлайт, очищая разум и приводя в порядок чувства.

— Любит она тебя, очень сильно. Вот только, даже не знаю, как сказать. Короче, ты сама хотела. Я такого не ожидала, не могу придумать красивого решения, только прямо в лоб. Она жаждет тебя, пытается сдерживаться, пытается затоптать огонь в своём сердце. Я даже не думала, что так легко всё получится, не могла предположить подобного.

— Прости, я не поняла. Ты имеешь ввиду…

— Именно это. У кого можно достать прозрачное платье? Сейчас!

Твайлайт ломанулась через весь зал к знакомой пони, у которой была своя комната при Дворце и она имела подобный наряд. Через пять минут она уже нарядилась в полупрозрачное платье, одела полосатые носочки на все ноги и повязала ленту с сердечком на грудь. Затем ещё быстрее рванула обратно в покои Селестии. В комнате уже сидела мрачная Луна, поглаживая своим крылом всхлипывающую сестру, она недобро посмотрела на вошедшую Твайлайт. Когда разглядела, в чём явилась ученица Селестии, её глаза расширились от удивления.

— Это правда? Ты решила забрать у неё корону? — подозрительно поинтересовалась Луна, — а меня значит обратно на луну? Странно, ты не пьяна. Чувствую, кто-то тут чего-то недоговаривает. Оставлю-ка я вас наедине.

Как только Луна покинула покои, Твайлайт собралась с силами и с визгом бросилась в кровать к Принцессе, начала её целовать. Та попыталась отодрать её от себя, но не преуспела, кобыла прицепилась, словно клещ и покрывала мордочку белоснежного аликорна поцелуями. Потом неумело начала лизать её грудь и гладить крыльями круп.

— Ты что творишь? Что за игры? Ты же… ты же не пьяна! — заметила белоснежная кобыла.

— Я тебя люблю, Селестия! Больше собственной жизни! Я всё тебе отдам, свой дар, магию, жизнь! Клянусь, я встану на пути клинка, он не коснётся твоего сердца, пока я жива! Возьми меня!

— Да ты спятила… ох, подожди… — аликорн всё-таки поняла, потом растерянно уставилась на Твайлайт, — это ты так пыталась узнать, люблю ли я тебя?

— Я узнала всё что хотела!

Она впилась в губы своей наставницы, та обняла её крыльями и ответила на поцелуй.

— Ну, хватит, хватит. Кто из вас это придумал?

— Нет! Не хватит! — она с силой толкнула Селестию на постель и заставила перевернуться на спину, запрыгнула на неё сверху и начала вылизывать ей шею.

— Твай… лайт… пе… пере… перестань… это… это неправильно!

Она опускалась всё ниже, поглаживая копытами бока аликорна, тёрлась своим рогом о живот кобылы. Селестия не выдержала и начала ей отвечать. Маска разлетелась вдребезги.

Утро наступило неожиданно, звуки ночного бала давно затихли, пони разошлись по домам. В покои солнечной Принцессы зашла тёмный аликорн и улыбнулась. Под крылом Селестии обняв её переднюю ногу, спала лавандовая единорожка с крыльями, она даже во сне прижимала к себе самое ценное из того, что было в её недолгой жизни.

— Селестия, пора поднимать солнце.

Обе кобылы проснулись от голоса Луны. Та смущённо улыбнулась и покинула покои. Через пару минут они стояли на балконе Дворца, и Твайлайт смотрела, как пылающий магией рог аликорна поднимает солнце. Огромный диск выплывает из-за горизонта, даря пони долгожданное тепло и погожий день.

— Значит, жизнь за меня отдашь? — белая кобыла крепко зажмурилась, пытаясь подавить выступившие слёзы.

— Отдам.

— Ты понимаешь, какой пример мы подадим нашим маленьким пони?

— Скажи и я уйду навсегда.

Белоснежное крыло укрыло её с головой, через несколько секунд Селестия услышала удивлённый еле слышный шёпот Твайлайт. «Она розовая! Она вся розовая там! Мне же никто не поверит! Розовая! Без единого тёмного пятнышка!»

Чужие проблемы

Пасмурное небо гнало тучи, луна еле проглядывала сквозь толстый облачный покров, как всегда шёл мокрый снег, ничто не менялось в этом месте тысячи лет. Всё те же каменные дома, узкие улочки и работающие зимой фонтаны. Столица чейнджлингов жила своей жизнью, но здесь, время заканчивалось и больше не имело значения. Мелкая чёрная кобылка лежала на гранитной плите, обнимая её всеми копытами. Рядом были сложены красные цветы, мокрая земля слегка запачкала памятные камни, но для неё это не имело значения. Она что-то шептала, прижимаясь головой к холодной поверхности, снег пытался укрыть белым одеялом всё вокруг, он падал, немного держался, а потом таял. Из дымки соткалась тёмно-синяя фигура. Она подошла к оградке и зашла внутрь.

— Мы те, о ком не сложат легенд. Нас никогда не будут любить те, ради кого мы живём. Никто никогда не скажет нам слов благодарности и не станет кланяться. Таков путь Справедливости, твой и мой путь в этом мире.

Луна легла рядом и укрыла крылом чёрную кобылку, почти невидимую на фоне земли и камней.

— Твои родители?

Она лишь плотнее прижалась к камню.

— Ошибки, поражения, снова ошибки. Эта нить прерывает жизни и калечит судьбы. Войны, катастрофы, эпидемии, чего только не было в Эквестрии. Они, словно горящий в ночи маяк, на который плывёт корабль с пони в бушующем море жизни. Судьба подарила тебе этот дар, а может быть проклятие. Ты видишь будущее, предсказываешь его по малейшим знакам. Используй свой дар мудро. Не обижайся на её слова, ты не убийца и не тварь. Меня она иногда так же называет. Ей тяжело принять кровь, подлость и предательство. Но нас становится всё больше, а значит, появляются отклонения от правильного пути. Есть отношения с другими расами, теми же грифонами. Всё это создаёт сложный узор связей. Наш долг, нести огонь справедливости. Цена не имеет значения. О таких, как ты, говорят: «Кровь и Слёзы, вот твой дар». Оставь их на какое-то время в покое, не ищи встречи, они придут к тебе сами, просить прощения, и ты простишь, так же как это делаю я. Время не излечит тебя, оно лишь подарит понимание. Иди домой, к своему табуну, прижмись к сильному телу, отринь беды и наслаждайся этими мгновениями. Твайлайт ещё не понимает своего одиночества, она в кругу подруг, в её мыслях так будет всегда. Но это ложь, и ты, и я слишком хорошо понимаем подобное. Лишь познав истинное одиночество, ты сможешь править. Это слова Крисалис. Она права. Отдавая всё без остатка, принимая пони со всеми их недостатками и ошибками, лишь так, мы можем стать правителями. Мудрыми, понимающими и видящими.

— Они умрут, а я останусь. Одна.

— Такова цена короны. Иди домой Сплит, к тем, кто тебя ждёт и любит, отдай им всю себя, до последней шерстинки. Люби их! Живи ими! Смотри в их глаза! Помни о них всегда! Сражайся до последней капли крови за их счастье!

Работа с утра и до поздней ночи, редкие перерывы и настоящие выходные, Крисалис ревностно следила, чтобы все выходные её ученица проводила в кругу семьи, училась ухаживать за жеребёнком, да и вообще, семейная жизнь оказалась для неё чем-то вроде безопасной гавани. Она таскала Джу по столице и её пригородам, показывала самые интересные места города. Получив разрешение Наместника Черри, они съездили к родителям, от вида жеребёнка и с трудом говорящей лимонной кобылки её отец и мать забыли обо всём, заливая слезами обеих. Долго не хотели никуда отпускать. Их семья наконец-то собралась вместе.

Горы документов, свитки, кристаллы памяти, разборки с политическими вопросами, каждодневная работа по строительству роя. Сплит стала настоящей помощницей для Советника Иржа, они вместе творили чудеса, и там, где не справлялся он, она применяла свой дар, чтобы получить желаемый результат. Целый год не приходило писем от Твайлайт, она не стала искать встреч и сама не писала ей, приняв слова Луны, как часть будущего. Её довольно сильно расстраивало, что она до сих пор не подарила Джаинту жеребёнка, но для чейнджлингов это было нормальным, пройдут года, прежде чем она даст ему столь желанное увеличение табуна. Джаинт работал над укреплением армии и на удивление хорошо сошёлся с Шайнинг Армором, можно даже сказать, они дружили. Рой рос и развивался в полной гармонии с пони Кристальной Империи, они больше не хотели жить отдельно от своих дырявых сородичей и делали всё, чтобы тем жилось хорошо в их пасмурных небесах. К сожалению или к счастью, количество смешанных семей можно было пересчитать по копытам. Множество кристальных пони переселилось в города роя, чейнджлингам же оказалось жарковато в Империи, но и они постепенно адаптировались к столь тёплым землям.

— Прости, что позвала в столь позднее время, — тепло зелёных глаз мгновенно затопило радостью мелкую кобылу, которая так и не выросла, лишь чуть раздалась вширь, — к тебе гость, думаю, ты должна его выслушать.

— О! Кого принесло?

Рог Крисалис вспыхнул и двери открылись, стражи Логова привели белого единорога с голубой гривой и смешными усиками.

— Наш любитель получить по голове от грифонов. И чего тебе нужно от меня?

— Вижу, вы знакомы. Сплит, выслушай его, прошу тебя, — мягкий голос Королевы заставил её немного улыбнуться.

Она села рядом с троном и послушно уставилась на единорога, тот нервно теребил медальон на шее.

— Ну? Я слушаю, меня ждёт семья и дочь.

— Принцессу Твайлайт хотят убить.

Сплит усмехнулась и легла, сложила передние ноги крестиком, потом начала предельно внимательно рассматривать своё копыто.

— Убить аликорна? Если очень постараться, наверное, можно, но я не уверена. И что же ты хочешь от нас, проделав столь долгий путь?

— Помощи!

— Кажется, тебя Фэнси зовут, если мне не изменяет память. Ты вроде бы бизнес-пони, преданный лично Селестии. Но сейчас стоишь здесь, а не перед её троном. Не вижу в твоих копытах прошения от неё, — голос Сплит стал холодным.

— Я ничего ей не говорил.

— Ну, так скажи.

— Понимаете, они только этого и ждут. Там очень много пони! Мейнхеттен погряз в этой гадости. Возможно, близость грифонов сказалась, может жаркий климат, не знаю. За год она довольно сильно изменилась, то, что произошло год назад, было цветочками! Она стала вмешиваться в сделки, ограничивала прибыль, требовала честной уплаты налогов, наказывая тех, кто не исполнял требования. У Высшего суда Принцессы Луны добавилось работы, многим это не понравилось и чем дальше, тем больше не нравится. Когда вдруг богатый бизнес-пони оказывался на улице с веником и граблями без права покинуть Кантерлот, это всё оказало сильное воздействие на остальных. Критическая масса вот-вот готова начать действовать против той, что стала занозой в их крупе.

— И? — взгляд синих глаз без зрачка абсолютно ничего не выражал.

— Вы что, не понимаете? Они собираются убить её! А если Селестия вмешается, тогда у них возникнет повод выделиться в отдельное государство. В любом из вариантов они получаются свободу от обязательств перед Эквестрией.

— Ты чего хочешь-то?

— Если они попытаются убить Твайлайт, неважно получится ли, Селестия сойдёт с ума, ведь это её маленькие пони! От множества лошадок только пепел и останется. Вот и всё, нет больше единой Эквестрии! — пылко сказал единорог.

— Мне кажется, ты пришёл не по адресу. Мы будем только рады ослаблению Эквестрии. А почему, кстати, ты к Луне не обратился? — улыбаясь, поинтересовалась Сплит, судя по всему, единорог глядя на её поведение, начинал ещё больше нервничать, терял последние остатки самообладания.

— Я бизнес-пони, с некоторых пор, она, таким как я — не доверяет. Даже не разговаривает! Десять раз записывался к ней на приём, отказ, отказ! Письмо написал, отдал лично ночному пони, через день он принёс ответ, чтобы больше не беспокоил глупыми бреднями. К кому мне идти? Разве что Принцесса Каденс, но она сейчас недоступна по объективным причинам, грифоны на пушечный выстрел никого к ней не подпустят. Куда ещё? Вы дружили с Твайлайт, может быть хоть что-то в вас осталось.

— Селестия считает меня тварью и убийцей, ты желаешь моей помощи? Мне безразлична её судьба. Да, жаль будет вашу, самую умную пони, признаю, она мне нравилась. Но вот уж год прошёл с той злополучной ночи, я зареклась помогать ещё кому-нибудь из вас. Мне неинтересны проблемы диархов Эквестрии. У нас всё хорошо, рой любит свою Королеву, а её ученица готова работать до упора, ради Королевства чейнджлингов и своей приёмной матери. Это всё? — по залу медленно разливался холод.

— Погоди, малыш, — тихий голос Королевы, остановил кобылку, — скажи нам, Фэнси, есть ли нечто такое, что заставит чейнджлингов влезть в твою авантюру, против пони. Ведь это можно представить, как нападение роя на Мейнхеттен.

— Но как-то же вам удалось усмирить грифонов, не убивая их тысячами! Пони явно поспокойней будут. А что есть? Забирайте все мои активы, хоть сейчас оформлю дарственную.

Сплит вскочила, её слова стали ещё более холодными, заставив единорога буквально задрожать.

— Презренный металл? Ты не такой глупый. Предложи что-нибудь более существенное.

— Хотите, ограблю сокровищницу диархов? Там есть всякие артефакты. Я на всё согласен! Скажите, чего вы хотите, и я это сделаю.

Сплит улыбнулась.

— Кто из твоих родственников завяз в этом деле?

— Много. Часть рода переехала в Мейнхеттен лет десять назад, хотели жить поближе к морю. А теперь я стою здесь, разрываясь на части! Не хочу делать выбор между Селестией и своими родными пони! Не хочу!

Кобылка видела, как мечется уставшая душа, но выхода из тупика не существовало, он был готов на всё, чтобы потушить пламя, разрушающее его мир.

— Мы всё ещё не услышали от тебя ни одного предложения, — тихо сказала Крисалис.

— Чего вы хотите за свою помощь?

Сплит встала и начала ходить перед троном Королевы. Её глаза вспыхнули зеленоватыми отблесками, из уголков пошёл магический туман.

— Земли у нас достаточно, заселять некем. Даже в далёкой перспективе у роя будет достаточно территории, особенно принимая во внимание Кристальную Империю. Значит это нам неинтересно. Влияние на диархов? Это открывает довольно интересные возможности, вот только с нормализацией ситуации всё закончится, они не потерпят подобного. Единственное, что могло бы быть интересным, усиление нас, как расы. Забрать какую-то часть природных сил обычных пони. Кого-нибудь важного и сильного или талантливого.

— Скажите, что я должен сделать и это будет выполнено. Всё, чего хочу, это избежать кровопролития и вражды между нами.

Сплит посмотрела на Крисалис, та потирала копытами голову, явно не представляя никаких решений. Кобылка подошла к сидящему единорогу в упор и села, глядя ему в глаза.

— Тайны, я люблю тайны. С некоторых пор. Расскажи нам их!

— Тайны? — растерянно повторил за Сплит единорог.

— Ты же знаешь что-нибудь? — мягко поинтересовалась мелкая кобыла, заставив единорога очередной раз вздрогнуть.

— О чём вы?

— Знаешь, не отпирайся, меня невозможно обмануть. Ты пришёл не с пустыми копытами, оставил что-то на крайний случай. Выкладывай.

Единорог опустил голову, его тело задрожало.

— Она писала вам.

— Ты что, считаешь меня столь глупой? Я это знаю.

— Селестия приказала мне следить за письмами, я их перехватывал. Вот, берите.

Он вытащил из своей седельной сумки перевязанный пакет писем.

— Теперь мне некуда возвращаться.

На Сплит это похоже не произвело впечатления, она всё ещё требовательно заглядывала ему в глаза.

— Нет, это не то. Что ещё из тайн можешь предложить? Давай же! Что-нибудь связанное с семьёй диархов? Возможно с древними кланами пони?

— Вам нужно что-то про наши внутренние дрязги? Ох, это займёт вечность. Перечисление кто кому на хвост наступил и как посмотрел при этом! — растерялся Фэнси.

— А ты подумай, может быть есть нечто самое, скажем так, важное? Тайны, связанные с Деревом Гармонии? Какими-нибудь очень талантливыми Советниками при Дворе диархов. Может быть с носителями элементов Гармонии?

Единорог вскочил и растерянно начал пофыркивать, потом радостно заржал.

— Есть!

Крисалис аж рот открыла, её глаза удивлённо вспыхнули зеленоватым светом.

— Я ведь сейчас предаю Селестию, да? — голос единорога дрожал от переживаний.

— Именно это ты и делаешь. А я, оправдываю её слова, вынуждая тебя к этому, я же тварь! Но выбор за тобой, никто насильно в этом зале тебя не держит.

— Вы дадите убежище остаткам моего клана?

— Думаю, в Кристальной Империи понадобятся бизнес-пони, — тихо ответила Крисалис.

— Хорошо! Клан Блюблад. Единорог, племянник Селестии. У них был большой скандал, давно. Лет двадцать, наверное, прошло с тех пор. Селестии пришлось замять его, огромный такой паук в тёмном шкафу сидит, глазками сверкает. Клан чуть не лишился её милости. Подвыпивший единорог изнасиловал молодую пони.

— Ого… как интересно.

— Да, и ей не повезло ещё больше. Вам имя Рарити о чём-нибудь говорит?

— Да ладно?! Не верю! — Сплит удивлённо смотрела на жеребца.

— Очень постыдная и плохая история, когда Селестия об этом узнала, она повелела бросить его в тюрьму, он оттуда не вышел. Клан выдал ей голову виновника на блюдечке. Не знаю, каким образом, но Блюблад убедил свою тётушку, что эта трагедия была прискорбным случаем, клан всегда соблюдал заветы и… много слов, неважно. А теперь Рарити — носитель элемента Гармонии. Одна из причин неприязненных отношений между ними. Если что-то всплывёт из этой истории, Селестия будет вынуждена отослать их в самую глухую провинцию. Клан Блюблад мечтает прибить Рарити, чтобы она навсегда исчезла. Рарити очень хорошая кобыла, она даже пыталась помириться с ними. Истинная щедрость. Свити Бель её дочь. Именно поэтому она живёт с ней, а не с формальными родителями. Хотя вначале Свити воспитывали именно родители Рарити, пока та не повзрослела в достаточной степени, чтобы принять на себя ответственность за жеребёнка. Свити естественно ничего не знает.

— Значит, если Рарити узнает, что её «сестру» хотят похоронить…

— Скорее всего, она сбежит вместе с ней.

— Я даже знаю, где ей предоставят безопасное убежище. Ведь ради Свити Бель она пойдёт на всё. Крисалис?

— Сплит, ты у нас специалист в подобных делах, тебе решать.

— А мы точно сможем защитить их? Вражда с целым кланом, это не шутки, — обеспокоенно спросила чейнджлинг.

Королева закрыла глаза, довольно долго молчала, потом тихо сказала.

— Есть одно, очень древнее заклинание, меняющее суть. Но для этого нужно добровольное согласие.

— Оно будет. Скажи мне, друг наш голубогривый, отношения Луны и Селестии сейчас опять ушли в холодную зону?

— Луна ревнует свою сестру, та стала значительно меньше уделять ей времени из-за одной лавандовой особы. Об отношениях этой парочки не пошептался только ленивый, хотя, в общем-то, ничего такого плохого в этом нет, никто не виноват, что у нас катастрофически не хватает жеребцов. У меня, кроме Флер, ещё четыре кобылы и поверьте, не стал бы брать остальных, но я не мог так поступить, сердце на куски разрывается.

— Итак, нам нужно обезопасить диархов друг от друга, первейшая и самая важная задача. Для этого достаточно будет разорвать шестёрку элементов гармонии. Вторая задача, — Сплит начала шустро носиться перед троном Крисалис, — грифоны, их надо привлечь к решению проблем Мейнхеттена, ведь у них там наибольший анклав. Третье, раз недовольство уже не остановить, надо, чтобы оно вылилось во что-то более безопасное. И четвёртое, Твайлайт должна выжить. Пока так. Скажи, а этот клан Блюблад и Мейнхеттен, есть ли какая-то связь?

— Так же как и у меня, часть клана живёт на берегу моря. На чьей они стороне и что там внутри, я не знаю. У нас довольно прохладные отношения с кланом Блюблад.

— Значит, тебе не составит труда поссориться с ними окончательно. Вот и повод хороший появился! — кобылка хищно клацнула клыками.

— Сплит, а в чём выгода для роя?

— Единая Эквестрия под дланью диархов, залог мира для всех нас, грифонов, чейнджлингов, алмазных псов и многих других жителей. Они — самая многочисленная раса нашего мира. Раздор приведёт к крови, кровь к войне. У нас не получится отсидеться в стороне, мы будем вынуждены выбрать одну из сторон конфликта. Пони Мейнхеттена подожгут всю Эквестрию. Помнишь последнее письмо Грифа Стальнопёрого? А если он прав? Каков шанс у раздробленной и опустошённой земли выжить?

— Вы о чём? — голос единорога стал шёпотом.

— Континент, который мы называем Экхтон, за морем Селестии, там живут достаточно агрессивные создания. Пару раз их корабли приплывали к берегам земли грифонов. Наши друзья с клювами так же пытались посмотреть, что находится на чужом берегу.

— О, нет! За что мне это? — единорог обхватил свою голову копытами.

— Очень скоро нам придётся сражаться за свою жизнь. Обозримая перспектива, может быть десяток лет, но не более. Ты станешь участником этой войны.

Последние слова стали приговором для главы одного из могущественных кланов Кантерлота. Они звучали в его голове тяжёлым набатом, сдавливая сердце тисками страха за своих пони.

---

Над тихим городком сияла луна, тени прятались по углам, редкие окошки горели яркими жёлтыми отблесками, большинство пони давно спали. Тёплая летняя ночь, о чём ещё можно мечтать? Но в эту ночь происходили довольно странные события. В небольшой облачный домик влетела тень, прямо сквозь гостеприимно распахнутое окно. Тень пробралась к кровати и тихонько потыкала когтём, спящую пегаску. Та вскочила, как ошпаренная, и с размаху попыталась заехать незваному гостю копытом, с трудом, но грифина увернулась и приложила коготь к клюву.

— Ты! Ты что здесь забыла? — зашипела пегаска.

— Я твоя подруга.

— Да ладно!?

Грифина открыла свою сумку, висящую на шее, вытащила письмо, закрытое королевской печатью, и подала пегаске. Рейнбоу сломала сургуч и углубилась в чтение. Через минуту, лазурная кобыла быстро скидывала вещи в седельные сумки.

— Рейнбоу, ты ведь не будешь отбирать моё счастье? Прости меня! Я боялась, что они всех птенцов убьют, понимаешь? Как бы ты поступила? Прости, прошу тебя!

— Ладно тебе, нам всё равно не быть вместе.

— Я согласна и на табун, только не отбирай.

— Эй, подруга, ты чего это?! Он не жеребец, чтобы жить в табуне, у вас нет перекоса между грифинами и грифонами. Не собираюсь я ничего такого делать, поласкаться не откажусь, но всё остальное, уж извини — нет.

— Спасибо!

Две тени мелькнули в рассеянных лучах лунного света и, быстро набрав скорость, понеслись к ближайшему морскому порту в Филидельфию.

В бутике «Карусель» стояла тишина, на мягкой постельке спала светло-серая единорожка, закрыв глаза специальной маской, её синяя грива разметалась по подушке, на лице блуждала улыбка, видимо снились очередные модные шедевры. Единорожка иногда причмокивала во сне, изредка поворачиваясь на разные стороны в своей кровати. Тихий «дзыньк» заставил её проснуться и недоумённо пошарить копытами вокруг, она сообразила, что на глаза одета маска и сняла её. В комнате было тихо, разве что Опал мурчала где-то на конце кровати. Рарити обшарила взглядом комнату и развела копытами в воздухе, снова легла, потом вскочила на четыре копыта. На полу лежал камушек с привязанной запиской. Она взяла и развернула её. «Флер благодарна Вам за предоставленный наряд, много хороших слов говорила о Вас, я не могу не принять во внимание слова старшей кобылы моего табуна. Моё уважение и благодарность безграничны, надеюсь, я смогу хотя бы частично выразить свои чувства восхищения вам лично, путь до Сердца не станет трудным для вас и вашей дочери. Искренне ваш, Фэнси». Рарити заулыбалась, сложила записку, потом смущённо покраснела, всё-таки удостоиться похвалы от Фэнси, дорогого стоило. Она легла и закрыла глаза, а через какое-то мгновение подскочила с ужасом в глазах. Схватила записку дрожащими копытами… « для вас и вашей дочери…». Дыхание резко сбилось, он её предупредил! Бежать! Немедленно! Она ещё раз посмотрела на записку «путь до Сердца…». На этот раз сборы не заняли много времени, ледяное дыхание судьбы смотрело на вспотевшую от страха кобылу.

— Свити!

— Рарити? — сонная единорожка, открыла глаза и растерянно уставилась на сестру.

— Свити, я потом всё объясню, бери вещи, мы уезжаем. Прошу, дорогая, поторопись, у нас очень мало времени.

— А куда? — она зевнула и потянулась, посмотрела в окно, ночь за стеклом сверкала искристыми звёздами.

— Всё потом, бери только самое необходимое.

Свити потёрла глаза копытами, растерянно посмотрела на сестру, поняла, что та сильно испугана и нервничает. Через три минуты она уже стояла около выхода со своей небольшой сумочкой и термосом. Две кобылы поскакали на ночной поезд, белёсые пятна на тёмном фоне ночи. Через пять минут галопа Свити начала задыхаться, сестра тут же закинула её себе на спину и поскакала ещё быстрее. Они успели и заскочили в поезд, буквально через десять минут он посвистел и медленно тронулся. Свити не приставала к сестре, видя, что та очень плохо себя чувствует, её буквально трясло от непонятных переживаний.

— Куда мы едем?

— В столицу роя, город называется Сердце.

— О! Увидим дырявых пони! — как-то неуверенно глядя на сестру, сказала Свити.

— Да, сестрёнка. Надеюсь, увидим. Покушаешь?

Через мгновение зеленоглазая единорожка поняла, что всё совсем плохо. Сестра её обняла и прижала к себе, слёзы капали из глаз.

— Никому тебя не отдам, никто не посмеет отобрать моё сокровище!

— Эй, что с тобой?

— Всё будет хорошо.

Перед выходом Рарити тщательно приготовила Свити, намотала ей красивый синий шарф на шею, одела тёплый серебристый плащ и шапочку с бубоном. Мелкая единорожка упёрлась, не хотела одевать накопытники, но заглянув в испуганные глаза сестры, решила, что лучше будет обуться. Столица роя встретила их пасмурным свинцовым небом и мокрым снегом, собственно, она всех так приветствовала. Как только они сошли с вагона, к ним подошла Флер.

— Вы доехали! Слава Селестии! Фэнси весь извёлся. Он договорился с Королевой Крисалис о вашей безопасности. Я отведу вас к ней, Фэнси сейчас там.

Через полчаса они уже зашли в зал Логова. Там сидело три пони, Крисалис на своём изумрудном троне, рядом с ней её ученица, перед лестницей расположился голубогривый единорог с усиками.

— Вы доехали, это радует, я думал, не успею.

— Фэнси, они…

— У меня больше нет других безопасных мест для вас. Мы с кланом Блюблад некоторое время назад крупно повздорили. Это станет маленькой местью им и моей искренней благодарностью за всё хорошее, что вы сделали для кобыл моего табуна, да и для меня лично. Теперь я вас оставлю, мне пора.

— Королева! Ух ты! — Свити заворожено рассматривала внушительных размеров кобылу в изумрудном платье, восседающую на троне из прозрачного зелёного камня.

— Не бойся меня, можешь подойти, — Крисалис поманила к себе мелкую единорожку, та с радостью рванулась к ней, заинтересованно разглядывая окружающий её интерьер.

— Я вас помню, вы Сплит.

— Я тоже помню ваше платье и благодарна за него. Именно поэтому уговорила Королеву согласиться на ваше присутствие здесь и обеспечить безопасность.

Мордочка белой кобылки с цветной гривой вынырнула из-за трона, видимо с другой стороны ничего интересного для исследования не нашлось.

— Вы дадите нам убежище? У меня ничего нет, нечем оплатить вашу услугу.

— Рарити, ты довольно заметная кобыла, а уж твоя «сестра» и подавно. Жить в Кристальной Империи вы не сможете, быстро найдут.

Свити растерянно подошла к Сплит и села рядом с ней, потом уставилась своими зелёными глазами на сестру.

— Нам неинтересны ссоры с диархами и разборки ваших кланов. Фэнси оказал нам огромную услугу, и мы, в свою очередь, хотим отплатить добром за его поступок.

— Сестра? Рарити? Что происходит? — Свити почувствовала, как вокруг сгустилась опасность, что-то холодное и плохое закружилось в воздухе.

— Я согласна на любые условия.

— Рою нужны талантливые пони. Шить ты сможешь только для себя, иначе тебя быстро вычислят по изделиям. Но у нас есть, что предложить тебе взамен, драгоценные камни и работа с ними.

— Я согласна.

— Эй, подождите… Рарити? Мне может кто-нибудь объяснить?! Я уже взрослая! У меня даже кьютимарка есть! — возмутилась мелкая единорожка, потыкав в свою метку копытом.

— Когда-то, очень много лет назад, было придумано заклинание трансформации. Сложное, громоздкое, требующее огромных затрат магических сил. Оно применялось лишь четыре раза за всю нашу историю. Объект должен быть восприимчив к магии, обладать хорошей физической формой и не являться жеребцом. Все условия выполняются. Вы обе — единороги в хорошей физической форме и принадлежите женскому полу. Но самое главное — добровольное согласие, без него ничего не получится. Это доброе заклинание, оно не предназначено для причинения вреда. Ваша судьба сохранится, все таланты и знания, ничего не изменится. Лишь тело станет другим. Обратной дороги не будет. Возможно, она существует, но мне это неизвестно.

— Они решили убить? Почему сейчас?

— Со слов Фэнси, из-за напряжённости между диархами, он не рассказывал подробности.

— Эй! Меня вообще кто-нибудь слушает? — попыталась опять возмутиться Свити, Сплит приобняла её, та заворожённо уставилась на переливы прозрачного крыла, укрывшего её спину. Кобылке пришлось довольно сильно вывернуть голову, чтобы разглядеть его.

— Хорошо. Ради неё я на всё готова.

— Осталось лишь уговорить Свити Бель.

— Обо мне вспомнили! Ура! — единорожка вернулась из созерцания прозрачного крыла.

— Свити, скажи, ты Рарити любишь?

— Конечно! Она же моя сестра! Мы даже вместе выступали на день сестринских копыт!

Свити изобразила быстрый галоп на месте, постукав всеми четырьмя копытцами. Крисалис улыбнулась, чувствуя искреннюю любовь маленькой единорожки.

— Скажи, а если бы ты узнала, что Рарити не твоя сестра.

— Как это, не моя сестра? — единорожка возмущённо заржала, — Этого не может быть! Да мы же похожи! Вот, посмотрите!

Она подскочила к Рарити и села рядом с ней, приняв такую же позу.

— Глазки, цвет шёрстки, мордочки! Вот! Рарити? Ты почему…

Слёзы прочертили дорожки из глаз бело-серой единорожки с пурпурно-синей гривой, потекла тушь с ресниц. Кобыла мелко вздрагивала.

— Я не твоя сестра. Прости, — тихий дрожащий голос сестры испугал Свити до предательской дрожи в копытах.

— Рарити, мама и папа тебя не поймут, точно тебе говорю! — растерянно ответила зеленоглазая единорожка, — А может быть, ты что-то выпила? — потерев подбородок копытом, предположила Свити.

— Прости меня, я лгала тебе. Ты не сестра мне.

— Не обижайся на Рарити, у неё был очень серьёзный повод лгать, я бы поступила точно также.

— Но мы же похожи! Да вы сами посмотрите! — испуганно залепетала мелкая единорожка.

— А разве похожими бывают только сёстры? — тепло улыбнулась Королева.

— Ну да! Кто же ещё? — растерянно ответила Свити.

— Хм… дети? — предложила свой вариант Сплит.

— Дети? — она смотрела на свою плачущую сестру огромными зелёными глазами, в которых не было ни грамма понимания, — да, я похожа на маму. Её детские фотографии, мы там вообще, как две капли воды.

— Конечно, ты на неё похожа. Иначе и быть не может. Мама всегда одна и дочери на неё похожи, — подсказала Крисалис.

— О чём это вы твердите? — обеспокоенно гарцуя на месте, спросила Свити.

— Она сидит рядом с тобой.

— Кто?! — выпучив глаза на сестру, спросила кобылка.

— Твоя мама.

— Рарити? — голос единорожки задрожал на повышенных тонах.

Её сестра отвернулась и тихо всхлипывала.

— Рарити! Что это значит? Почему она так говорит?

— Ты моя дочь. Так получилось, прости меня! Прости!

Свити обняла сестру и, вытащив платочек из сумки, протёрла ей глаза.

— Тушь размажешь.

— Рарити… ты… ты правда… да? Что-то плохое случилось?

— Меня изнасиловали, я тогда была чуть младше тебя, забеременела. Того, кто это сделал, бросили в тюрьму, там он и сдох! Туда ему и дорога! Родители забрали тебя, как только ты перестала пить моё молоко, очень тяжело, я ничего не умела, сама была ещё жеребёнком. Они воспитывали тебя, так же как меня, любили, они наши настоящие родители, те, кто вложил в нас всю свою душу. Этот единорог принадлежал клану Блюблад, разразился большой скандал, с тех пор, они меня ненавидят, а про тебя и речи нет. Лишь заступничество Принцессы Селестии держало их от того, чтобы не устроить какой-нибудь несчастный случай нам с тобой. Сейчас власть диархов немного ослабла, и они решили закрыть свой старый счёт, расквитавшись с неудобной памятью. Фэнси, мой друг, он попросил Королеву об убежище для нас, и вот мы здесь. Прости, что лгала тебе.

— Я что, твоя дочь? Правда, правда? То есть… вот… и… прямо из тебя появилась? Нет, серьёзно? И я пила молочко из твоего вымени?! — пытаясь представить, как это вообще возможно, спросила Свити Бель.

— Полгода где-то кормилась. Я жила у родителей, мама помогала, показывала, как пелёнки менять, мыть шёрстку, ушки чистить, срыгивать тебя, ты обычно воздуха с молоком наглотаешься и плачешь, пока на бока не надавишь, чтобы его убрать. Пропустила полгода школы, потом навёрстывала. На семейном совете решили, что ты станешь для меня сестрой, а как только подрастёшь, переселишься ко мне, и мы станем жить вместе.

— Так вот почему они так настойчиво селили меня к тебе, а ты делала вид, что не хочешь, но так радовалась, когда я оставалась. А твои подруги знают об этом?

— Нет. Только Принцесса Селестия и некоторые очень важные пони из её окружения.

— Дочерью тоже хорошо быть! Мы же вместе, да?

Рарити обняла её и прижала к себе, та прильнула к её груди, из зелёных глаз почему-то текли слёзы.

— Свити, Королева предлагает изменить наше тело, чтобы нас не смогли найти, но это навсегда. Если ты не захочешь, я тоже не стану, возможно, наша жизнь станет короче, чем положено, значительно короче. Но мы навсегда останемся вместе, я больше никогда тебя не оставлю.

— А на что менять?

Рарити неуверенно посмотрела на Королеву, та тепло улыбнулась. Сплит тоже обнажила клыки в радостной улыбке.

— Никто не знает. Вы станете чейнджлингами, не совсем обычными, будут существенные различия, связанные с вашими кьютимарками. Ваша судьба повлияет на внешний вид, если же говорить о внутренних органах, то всё будет, как и у любого из нас.

— И я смогу превращаться в кого угодно?! — подозрительно поинтересовалась Свити.

— Принимать облик. Да.

— И у меня появятся крылышки?! Вот эти красивые прозрачные крылышки? — недоверчиво поинтересовалась единорожка.

— Да.

— Так чего мы ждём? — не поняла Свити, потирая копыта в предвкушении.

— Рарити?

— Мне всё равно, лишь бы дочь находилась в безопасности.

— Да будет так. Закрывайте глаза, сейчас вы уснёте.

Магия взорвалась огненным зелёным заревом, Сплит впервые видела что-то подобное. Она почувствовала, как Королева собирает всю доступную ей энергию, а её рой делится силой. Кобылка тоже помогла, отдав свою энергию Королеве. Древние как сама Эквестрия слова, мощь и сила в громовых раскатах голоса Крисалис, ревущий водопад энергии. Казалось, Логово целиком вспыхнуло в яростном зелёном огне. Тела единорожек поднялись в воздух и зависли, зелёные искры устремились в них, яркий огонь залил окружающее пространство. Менялась ткань мироздания, повинуясь воле и силе Королевы роя. Такие заклинания были под силу лишь аликорнам. Тонкая вязь слов обращала энергию в упорядоченное влияние, в воздухе плыли невнятные фигуры, образовывались и распадались символы. Пять минут спустя, Королева, пошатываясь, опустилась на пол, Сплит обняла её за шею, придерживая обессилившую кобылу и передавая свою любовь. Зелёное сияние медленно угасало…

— Эй! Вы же обещали крылья! А ничего не изменилось! — Свити пришла в сознание первой и начала возмущаться с детской непосредственностью.

Королева устало улыбнулась.

— Ты приняла наиболее знакомую тебе форму. Ту, с которой прожила всю жизнь. Посмотри на Рарити.

Кобыла открыла глаза, по ней побежали цветные всполохи и разводы, лицо исказилось, словно в кривом зеркале. Какие-то мгновения и она стала чёрной, её шёрстка заблестела подобно антрациту, прозрачные крылья вытянулись в длину и засверкали радугой. Почему-то гребня у неё не оказалось. Казалось, даже дырочки на её ногах были идеально округлыми, уши тоже «продырявились», симметрично съев по небольшому кусочку на самых кончиках. А вот крылья у неё оказались вообще без дырок.

— Наша шёрстка обычно так не блестит, просто чёрная и всё. И гребень должен быть, либо грива у высших чейнджлингов, а у тебя ничего нет. Это странно.

— А я?! А почему я не поменялась? — задрожала мелкая единорожка, в уголках глаз засверкали слёзы.

— Посмотри на меня, — в глазах Королевы вспыхнули тёплые зелёные звёзды.

— Ты тёплая… — заворожено ответила Свити, она смотрела в глаза Королевы и медленно менялась, повинуясь её воле, через минуту она радостно заверещала, — Крылья! Крылья! Я могу летать! Я буду летать как Скуталу!

— Скуталу пегас, увы, так быстро мы не летаем и большинство трюков в воздухе нам недоступно. Но с другой стороны, да, как бы там ни было, это полёт в небесах.

Их отправили в одну из пустовавших квартир в Сердце, предложив отдохнуть, потом обживаться, осмотреть достопримечательности.

— Как ты?

— Всё хорошо Сплит, устала сильно. Такие заклинания меняют ткань судьбы, они влияют на будущее подобно урагану. Это одно из самых сложных, я никогда ранее не исполняла его сама, но в справочниках оно есть, я немного видоизменила его, расширив на двойное преобразование, чтобы сохранить ментальную связь матери и дочери.

Сплит обняла свою Королеву и прижалась к ней.

— Каденс не будет ругаться?

— Я ей вчера письмо отправила. Она сказала, что мы неоправданно подвергаем опасности рой, ради очередных разборок пони. Нам никто не скажет слов благодарности.

— Итак, у нас есть один элемент гармонии. Рейнбоу вернётся в Эквестрию не скоро. Диархи в безопасности, никаких неожиданных высылок на луну и солнце не произойдёт. Первая часть плана завершена.

— Ты говорила, что нужен ещё один пегас, прости, я прослушала, готовилась к работе с этим заклинанием.

Сплит отбежала к небольшому ящику около стены, вытащила оттуда зелёное одеяло с подушкой и вернулась обратно. Положила подушку на пол, ткнула носом Крисалис, укладывая её голову на неё. Как только Королева легла, она накрыла её одеялом и аккуратно подоткнула со всех сторон.

— Ага. Рейнбоу сама его выкрала, организовала так сказать пропажу. Пегас, Соарин, вроде как её близкий друг. Гауд уже подготовил флот, сам он останется в столице, Геор поведёт корабли на разведку. Рейнбоу возглавит воздушное крыло грифонов. А нас ждёт Мейнхеттен! Интересно будет потыкать палочкой в осиное гнездо.

— Селестия прислала очередное письмо с вопросами. Иногда в её письмах чувствуется печаль, я не понимаю причин, словно она устала и больше ничего не хочет. Знаю, ты всё ещё сильно обижена на неё, прости что напоминаю.

— С некоторых пор, у меня аллергия на Принцесс, вот разве что Каденс нормальная.

— Надеюсь, на Королев у тебя аллергии не будет.

— К…крис… ты… — Крисалис тут же подхватила свою ученицу, та горько плакала, вздрагивая всем телом.

— Прости, сказала глупость, не подумала. Прости меня Сплит, я не хотела. Тебе досталась трусливая Королева, она боится, что ты с ней что-нибудь плохое сделаешь. Прости её. Умоляю тебя! Она тебя любит, но иногда боится.

Сплит тёрла глаза копытами и шумно всхлипывала, прижимаясь к груди Королевы.

— Это из-за Каденс? — дрожащим голосом спросила Сплит.

— Да. Я не стану тебе лгать, не заставлю делать что-либо против твоей воли. Но иногда мне страшно, я боюсь твоих способностей. Переживаю, что ты можешь разрушить мой табун. Разум понимает, что ты всегда будешь на моей стороне, но вот сердцу я не могу приказать, оно глупое и переживает. Но при этом и сердце, и разум тебя любят, ты ведь это чувствуешь. Прости меня, пожалуйста.

Обе кобылы обнялись и долго лежали вместе, согревая друг друга своей любовью. Им не нужны слова для объяснений, они чувствовали эмоции, знали, что на душе у той, которая рядом.

Буквально через неделю Крисалис с трудом сдерживала себя от того, чтобы не разорвать четырёх единорогов.

— Вы пришли в мой дом! Нарушили покой моего роя! Да кто вы вообще такие?

Глаза Королевы сияли холодом, она иногда сбивалась на шипение и сверкала клыками.

— Вы посмели испугать в моём доме двух кобыл! В моём доме! Столице роя!

Копыта Королевы объяло зелёное пламя. Единороги в ужасе смотрели на происходящее. Страх липкими волнами разливался вокруг.

— Но они же не ваши… — повисший в воздухе единорог смешно сучил копытами.

— Скажи мне, кто вас послал? Селестия решила объявить войну рою?

Испуганный писк придушенного единорога стал ей ответом.

— Я не слышу!

— Нет! Нет! Вы всё не так поняли! Мы разыскивали одну белую единорожку с сестрой, да. Рарити и Свити Бель.

— Рарити? Свити Бель? Продолжай.

— Очень давняя история, связанная с кланом Блюблад.

— Тот, который приходится племянником Селестии?

— Да, да!

Стены зелёного огня горели по периметру зала, иногда их язычки поднимались довольно высоко, показывая ярость Королевы.

— Вы искали их здесь? У меня?

— Да! Клянусь, нам нужны только они. Мы никак не желали обидеть рой или кого-то из вас! Вы же точно знаете, лгу я или нет! Клянусь вам! Мы не хотели как-либо обидеть или навредить чейнджлингам, это только наше дело, между кланом и этими двумя! Их тут видели!

— Видели тут… как интересно.

Рог Крисалис ярко вспыхнул, через несколько секунд вбежал страж роя.

— Приведи Рарити и Свити Бель.

Королева ничего не говорила, ждала, пока приведут бывших единорогов. Сплит предсказала эту ситуацию и оставила план действий. Крисалис воплощала его в жизнь. Страж привёл обеих.

— Это они? — холодно поинтересовалась Королева.

— Да! Позвольте нам их забрать? Клан будет очень благодарен. Мы много бит заплатим.

— Рарити, о чём ты мне не сказала? — слова единорога явно не произвели впечатления на правительницу роя.

— Моя Королева! Прошу вас! — кобыла упала, подогнув под себя передние ноги.

— Почему эти единороги столь настойчивы?

— Ну… так получилось.

— Рарити, я хочу получить ответ на свой вопрос, неужели мне необходимо приказывать тебе?

— Нет, простите Королева! Один из единорогов этого клана меня изнасиловал. Мне тогда шестнадцать лет исполнилось.

Глаза Королевы опять заискрились ледяными звёздами. Весь пол полыхнул зелёным огнём.

— Значит, изнасиловали? Селестия знает, что вы здесь?

Все четыре единорога затрясли головами, показывая, что нет, точно не знает. Они продолжали парить в зеленоватом сиянии в метре над холодным полом Логова.

— Она говорит правду? — ментальное давление усилилось, они начали хрипеть, пытаясь хоть как-то сопротивляться.

— Это не мы! Один из нашего клана! Это наше дело!

Королева посмотрела на Рарити, та съёжилась под её взглядом.

— Прими свою истинную форму дочь моя.

Через мгновение по белой кобыле прокатилась волна зелёного огня, перед ними предстал чейнджлинг с горящими глазами, чем-то напоминающими сияние голубых топазов. У единорогов глаза стали похожи на блюдца. Даже самый глупый из них понял, что произойдёт дальше. Королева не обманула их ожидания.

— Вы только что признались в страшном преступлении против кобылы моего роя. Я уточню у вашей Принцессы Селестии, причину по которой вы до сих пор живы. Уберите ЭТО с моих глаз долой. Заковать в цепи и посадить под замок.

---

Белоснежный аликорн разбирала корреспонденцию и с удивлением обнаружила послание от Крисалис, обычно она не писала официальных обращений, всегда отправляла личные письма. Селестия сломала печать в виде зелёной звезды и развернула свиток. «Моя царственная подруга. Лишь нужда заставила меня написать тебе это письмо. Я устала слушать жалобы и требования срочно позвать их любимую Принцессу Селестию. Прошу тебя в дальнейшем ограничить поездки подобных пони на наши земли, а так же оплатить содержание четырнадцати единорогов и двух земных пони в течение двух недель в тюрьме. Их замашки и поведение выводят меня из равновесия! С тебя тысяча бит! С уважением, Королева Крисалис». Даже после чтения текста в третий раз слова не изменились. Аликорн зачем-то обнюхала свиток, но кроме бумаги, он ничем не пах. У Крисалис был идеально ровный каллиграфический почерк, она всегда делала буквицу в первом слове, чем несказанно радовала Принцессу. Селестия помассировала голову копытами. Сборы стали недолгими…

— Куда ты собралась?

— Луна? Ох… я хотела… вот.

Она подала сестре послание Крисалис, та растерянно просмотрела свиток.

— Тюрьма? Это вроде как по моей части. Или ты опять с Твайлайт?

— Луна!

— Я уж тысячу лет как Луна.

— Прости… — она смежила веки, через мгновение в уголках глаз задрожали слёзы, — не знаю что со мной, тяжело без неё, стоит ей на день отлучиться, сердце начинает болеть.

— Я всё ещё твоя сестра. Твайлайт аликорн, что с ней может произойти? Да она сама кого хочешь на лоскутки распустит. Давай как раньше? Только ты и я!

Селестия отправила письмо Твайлайт о том, что выехала по срочным делам в рой. Поезд домчал их без остановок прямо до столицы чейнджлингов. Они вышли и прямиком направились в Логово.

— Рада вновь увидеть вас, царственные сёстры. Вы видимо из-за моего письма. Простите, даже у меня может закончиться выдержка.

— Что делают все эти пони в тюрьме?

— Луна, у роя нет тюрьмы, я не сажаю своих детей в клетку. Закрыла их в одной из зал Логова, им дают еду и всё необходимое.

— Мы можем их увидеть? Зачем тебе вообще это понадобилось?

— Пусть сами расскажут, а то я опять сорвусь.

Королева провела аликорнов вдоль коридора, кивнув охране удалиться. Огромные каменные двери, под действием магии распахнулись и обе сестры вошли.

— Что вы все здесь делаете?

Молчание и опущенные головы.

— Мою сестру плохо слышно? Почему вы здесь? — голос Луны метнулся по огромному залу подобно раскату грома.

— Клан Блублад… Твайлайт сказала, что Рарити неожиданно уехала. Я правильно понимаю происходящее? — глаза белоснежного аликорна вспыхнули белым светом, — мне кажется, я вполне конкретно запретила эти действия. Вы не поняли? Мне нужно повторять дважды? — в зале стало душно и жарко, с солнечной кьютимарки посыпался пепел.

— Вы что о себе возомнили? Покушение на Элемент Гармонии? Я вас отдам Твайлайт, она обрадуется, узнав правду о своей подруге. В кавычках, конечно же, мы даже судить вас не станем, когда аликорны показывают свою ярость обычно от тех, кто её вызвал, остаётся только имя на памятном камне, но чаще и того нет.

— Кто приказал? Сам Принц? Судя по тому, что вас тут так много, некому кроме него. Мне кажется, ему придётся отлучиться по делам, я знаю хорошее место, рядом с горой Паломино появится прекрасное поселение.

— Он приказал доставить их к нему, про убийство или что-то такое страшное ничего не говорил. Может пообщаться хотел или угрожать, только теперь мы вообще ничего не станем делать! Пусть сам разбирается, мы не нанимались злить Королеву!

— То есть, разозлить меня, вам оказалось недостаточно? — в голосе белоснежного аликорна послышались ядовитые нотки.

— Достаточно! Но у неё клыки! И глаза как факелы, не выпустит она нас отсюда! Откуда нам было знать?! Принц никогда не говорил об этом! Никогда! Мы думали, что ловим единорога!

— Что ты имеешь ввиду? — растерянно поинтересовалась Луна.

— Она уделала двух пони-единорогов! Тех, которых послал Блублад первый раз. Мы больше не хотим в этом участвовать, мы доверяли главе клана. Пусть подавится своим браслетом, так и передайте.

— Крисалис? Где тела?

— Это произошло в Понивиле. Рарити рассказала, когда успокоилась. Я не стала выяснять подробности, как я поняла её объяснения, никто с жизнью не расстался. Сплит уже больше месяца отсутствует, я боюсь без неё в такие дела лезть.

— С ней всё в порядке? — опустив взгляд, спросила Селестия.

Крисалис внимательно посмотрела на неё, задумчиво приподняла копыто, оставшись стоять на трёх ногах. Потом покачала головой.

— Не заслужила ответ, понимаю. Оставим это. Рарити?

— Вернётся домой с дочерью, когда ты решишь все проблемы с её безопасностью. Кому и что рассказывать, решай сама, я сохраню её тайну. Она попросила убежище в Кристальной Империи, по понятным причинам, я перетащила её сюда, поближе к Логову. Очень рада за собственную предусмотрительность. Неприятно видеть Элемент Щедрости, стоящий на согнутых ногах передо мной с просьбой защитить от пони. Рарити отдала мне своё сердце за защиту дочери. Таково её решение. После того, как мои стражи обнаружили, что сюда приехали вот эти, — Крисалис кивнула на своих пленников, — я решилась на крайние меры, чтобы исполнить обещание, данное Элементу Гармонии. Именно тогда, ты прислала мне письмо.

Селестия села, её трясло. Луна с интересом посмотрела на Крисалис и ехидно улыбнулась.

— Сестра, я говорила тебе, ты играешь с огнём. Доигралась?

— Я могу её увидеть?

— Конечно, я не буду держать её здесь, как только вы скажете, что проблемы с безопасностью исчерпаны, она вернётся домой. Там её любимые платья, кошка и подруги. Но, увы, её сердце навсегда останется здесь, в этих пасмурных небесах.

— Вы! Вы разрушили всё, что я с таким трудом создавала! — аметистовые глаза наполнились яростным огнём, — Мы с сестрой не спали годами, чтобы вам жилось хорошо! Чтобы никто не проливал кровь, и пони могли свободно скакать по этой земле! Вы перешли черту милосердия! Я повелеваю, возьмите свои семьи, весь свой вшивый клан, убирайтесь с моих глаз долой. Поедете на запад нашей земли, туда, где находится гора Паломино и неисследованные предгорья, вам надлежит основать новое поселение. Следующую половину столетия вы проведёте там, я посмотрю на ваши старания, и если сочту их достойными, ваши дети смогут предстать во Дворце диархов перед троном.

То, что однажды должно было случиться, произошло, как и предсказывала Сплит. Диархи добры лишь до определённого момента, их любимые маленькие пони навлекли на себя гнев аликорнов. Конвой из стражей Королевы увёл из помещения пленников прямо на вокзал.

— Луна, Селестия. Вы хорошие правительницы, но иногда меня поражаете. Обе. Вы что, всерьёз считаете, они поедут в Кантерлот, заберут свой клан, вещи и поселятся на отшибе? — Крисалис удивлённо смотрела на аликорнов, те, ещё более растерянно на неё, — Ладно, не буду спорить. Пойдёмте, Рарити сейчас занимается драгоценными камнями, я запретила ей шить на продажу, чтобы никто не смог догадаться, где она живёт. Не помогло, её талант подобен яркому солнцу. Дом у них недалеко от Логова, но думаю, она с «сестрой» вместе, не отпускает её ни на шаг. До ювелирных мастерских около двадцати минут идти.

Через минуту прискакали кобылки чейнджлингов, и у обеих аликорнов мордочки стали пунцовыми. Им на спины одели тёплые попоны, а на шеи намотали шарфики.

— Я давно хотела подарить, это новая мода пони из Кристальной Империи. Вот, делают такие, как они их называют, платья для Сердца. По мне, так это разновидность попоны, которую часто носят в северных широтах пони. Видите?

Края попоны с одной стороны были удлинёнными и напоминали ушки, именно их завязали на груди кобылки, на узелок была одета брошь в виде застёжки, её замочек скрепил узелок. По краям одежды виднелись вышитые зелёные звёзды из мелкого бисера, на попоне Селестии с обоих боков красовались небольшие солнца, а у Луны вся ткань оказалась расшитой полумесяцами.

— Крисалис… право, не стоило…

— Это всего лишь небольшой подарок.

Около ювелирных мастерских кипела работа. Одноэтажное каменное здание с маленькими круглыми зелёными окошками. С покатой крыши, покрытой черепицей, лились небольшие ручейки, видимо отопление не было обычным. Три трубы выбрасывали клубы пара, причём явно нерегулярно, словно работала некая установка внутри. Чейнджлинги скакали с коробочками, перетаскивали какие-то округлые бочонки. Радостно улыбались друг другу и носились туда-сюда. Завидев Королеву, они бросили работу и сбились в небольшую стайку.

— Как идут дела?

— Всё хорошо! Она просит ещё один станок для шлифовки, мы отправили запрос на завод, привезут только к концу недели.

Сероватая кобыла с пурпурно-синей гривой тихонько напевала себе под нос, на её мордочке красовались очки с красными дужками. Она раскладывала камни по ячейкам, внимательно осматривая каждый.

— Нет! И нет! Не то… не такое! Не подходит…

— Доброго дня Рарити.

Она чуть не выронила коробочку и тут же начала отступать.

— У нас гости, приехали забрать твоих недругов, кажется, им предстоит переселение в очень отдалённые места Эквестрии.

Селестия и Луна присели рядом.

— Я должна принести извинения за этот прискорбный случай. Не ожидала, что они ослушаются.

— Принцесса Селестия?

— Это моя ошибка, я прошу прощения. После возвращения в Кантерлот я решу эту проблему раз и навсегда. Они поедут строить новое поселение, Эквестрии нужны рабочие копыта.

— Даже мокрый снег, который тут идёт всю зиму, может казаться красивым. Немного не хватает красок, переизбыток зелёного. Я скучаю по своим платьям и по подругам. Свити тоже тоскует. Мне очень жаль, что так получилось.

— Ты единственная из нас, кому не за что просить прощения.

— Эм… — Рарити растерянно посмотрела на Королеву, та лишь тепло улыбалась, — То есть, вы не сердитесь?

— Ты защищала жизнь дочери. Они ослушались моего повеления. В старые времена, за подобным следовало резкое ухудшение здоровья в подземельях Кантерлота.

— Я испугалась, — она обеспокоенно смотрела на Королеву, словно искала поддержки, та её давала, согревая своей любовью.

— А где Свити Бель?

— На чердаке, я там организовала ей комнату, заодно звукоизоляция хорошая, а то у меня уже голова болит от её пения. Принцесса, вы действительно на меня не сердитесь? Я ещё не очень хорошо разбираю эмоции.

— Рарити? Ты ощущаешь эмоции? Но я не вижу изменений.

Рог единорожки на мгновение вспыхнул зеленоватым огнём, и по её телу прокатилось изумрудное пламя.

— Сколько же ты энергии вложила в это заклинание? — обеспокоенно поинтересовалась Луна.

— Всё что у меня было, вообще всё. Рой сейчас пустой, медленно накапливает растраченное.

— Почему ты так упорно нам помогаешь? Почему решаешь наши проблемы? Я обидела твою ученицу, много раз делала тебе гадости. А ты продолжаешь помогать. Где же справедливость?

Гулкий грохот и что-то покатилось вниз, потом возмущённое ворчание и вопли, «гадский снег, почему он липнет?»

— Свити не любит мокрый снег. Считает, что именно из-за него она постоянно поскальзывается и падает. Накопытники упорно не хочет носить, — пояснила Рарити.

— Рарити, когда мы закончим всё…

— Я скучаю по подругам. Буду жить часть времени в Понивиле, а часть здесь. Посмотрим, возможно, они вообще не захотят со мной общаться, тогда перевезу сюда все вещи.

— Захотят. Поверь мне, — солнечная Принцесса тепло улыбнулась.

— А вы спасёте Твайлайт?

Селестия подпрыгнула на месте.

— Что?! Что ты сказала?

— Ну, её же убить хотят. Сплит ведь там сейчас, пытается предотвра… что? Что вы на меня так смотрите? — испуганно пискнула кобыла и метнулась к Королеве, та укрыла её крылом и покачала головой.

— Крисалис?

— Что?

— Я хочу знать, что происходит, — дрожащий голос выдал состояние белоснежного аликорна, возникало ощущение, что она готова сорваться с места и лететь прямо сейчас на спасение.

— Ты спрашиваешь, что происходит на твоей земле? Мало того, что мы пытаемся вам помогать, в меру своих сил, ты ещё и ответов у меня требуешь? Хорошо, принимая во внимание нашу дружбу, я расскажу. Пришло письмо от друга моей ученицы, один из кланов грифонов, которые не легли под крыло Грифа наняли, чтобы убить Твайлайт. Сплит заставила их отказаться от помощи в столь странном деле. Но за этим последовала ещё одна попытка. Как выяснилось, в прекрасном городе, на берегу моря, живут очень странные пони. Она начала рыть копытом землю, выясняя, что же такое случилось в небоскрёбах Мейнхеттена. Но ведь вы об этом знали! Вы же знали, что любая размолвка между сёстрами, приведёт к беде, но ничего не сделали, ругались друг с другом и пони поняли, что их любимые, непогрешимые, мудрые Принцессы, живут в каком-то своём мире. Другом, совсем непохожем на их собственную жизнь. У них возник вопрос, почему нами правят Принцессы? Интересный вопрос. Почему роем правит Королева, я могу ответить. Все чейнджлинги часть меня, мой рой. Почему грифонами правит Король? Он сильный, смелый, мудрый, его корона — заслуга доблести. Алмазные псы — альфа стаи, самый сильный и мудрый из них. Но, почему пони правят Принцессы, да ещё в количестве четырёх штук? Аликорны? Отличный ответ! Как Твайлайт стала аликорном? Открыла магию дружбы с помощью своей наставницы. Магия дружбы — настоящее чудо. Да, это так. А паровозы, пароходы? Магические каркасы для высотных зданий Мейнхеттена? Самодвижущиеся повозки на магических кристаллах? Чайник! Самый обычный чайник, который мы подогреваем с помощью магии. Что из всего этого создали аликорны? Ответ подсказать? Зато есть налоги, указы кто и чем будет заниматься, кому и как торговать, сколько прибыли можно положить в свой кошель. И есть непонятная мелкая кобыла, способная сжечь город дотла. Качающая права, на основании того, что она Принцесса. Интересно же! Вашим маленьким пони тоже стало интересно, почему они подчиняются Принцессам? Вот как только у них возник этот вопрос в голове, они поняли, что этим самым Принцессам и дела нет, до тех, кто придумал паровоз. Боги, живущие на своих облаках. Между вами пролегла пропасть. Вы ничего не можете дать им. Всё, что у них есть, заработано их собственным трудом. Где-то праведным, кое-где не очень. Они перестали понимать, зачем вообще нужны Принцессы. Какая польза от вас? И тогда в их сердце ворвалась тьма. Они сделали неверный вывод, нет Принцесс — нет проблем. Вы упорно не замечали, как менялся этот город, грифоны тоже внесли свою лепту. Что делает Король? Правит! Почему именно он, а не какой-нибудь другой грифон? Так он же самый доблестный, он доказал свою доблесть! В этом отношении грифоны просты, либо ты силён духом и твоё крыло ложится на спину слабому, либо ты слаб и на твою спину ляжет крыло сильного. Множество пони начало задаваться столь странным вопросом, искать на него ответ. Они его нашли. Их ответ звучит так, «по праву сильного». Не смелого, умного, мудрого, хитрого… а всего лишь по праву сильного. Но как же так? Ведь Принцессы любят своих маленьких пони! Ведь любят? Вот Королева чейнджлингов — она да, любит и это знает и чувствует каждый член её роя. Луна подлила масла в огонь, заставляя проштрафившихся, драить улицы ненавистного им города. С каждым днём пропасть становилась всё шире, появились шепотки, а давайте поживём отдельно. Нет, не от Эквестрии! Отдельно от Принцесс. Маленькие пони, придумали план. О, это великий план! Достойный маленьких пони. Они нападут на самую слабую Принцессу и либо убьют её, показав, что аликорны такие же, как они сами, либо ранят, вызвав гнев диархов, которые в ярости начнут жечь их город. Погибнут тысячи, но остальные обретут свободу. Ибо кровь рождает лишь страх и ненависть. Таков их план. Первую попытку Сплит сорвала с помощью грифонов, вторая окончилась неудачей, арбалет выстрелил своему владельцу в глаз. Пони зашевелились, ощутив противодействие своим начинаниям, активно ищут причину неудач. По последней информации, общее население города составляет около пяти миллионов пони. Около сорока процентов хотят радикальных методов с восстанием и кровью, ещё столько же, предлагают более мирное решение, убить Твайлайт и показать, что Принцессы им больше не нужны, лишь небольшая часть хочет договориться с вами. Грифоны пока думают, к какой из сторон присоединиться, Король Гриф считает, что они вообще не должны вмешиваться, ибо, чем слабее пони, тем сильнее грифоны. Это не значит, что он собирается напасть, у него есть очень сильный сдерживающий фактор в виде Принцессы Каденс, но это не главное. Рейнбоу Дэш, Дух Верности, вот кто главный в его решении. Именно она спасла его сына от позорных плетей, она сидела с ним три месяца, пока лечили позвоночник. Это она по первому зову бросилась в экспедицию к чужим берегам. Рейнбоу верна своей Принцессе и это останавливает его от принятия любой из сторон. Сплит считала, что у этого всего муравейника есть лидеры. Она ошиблась. Никаких лидеров нет, никому верховная власть не нужна. Они хотят жить самостоятельно, каждый прикладывает к этому усилия. Я вам рассказала всё, что знала сама. Рарити хочет спасти свою подругу. Сплит не хочет, чтобы началась война между пони, ибо тогда и чейнджлингам придётся выбрать сторону конфликта. За последний месяц в Кристальную Империю переехали шесть древних кланов, единороги Пентс с их главой Фэнси, и крыло пегасов ФлайБерри из Клаудсдейла, это самые крупные. Они бегут от тех, кого искренне любят. Беседа с Фэнси стоила мне многих нервных часов, он готов на всё, чтобы не допустить кровопролития, даже предлагал ограбить некую сокровищницу с артефактами. Часть его клана живёт в Кантерлоте, а часть в Мейнхеттене. Его душа рвётся на куски.

Оба аликорна сидели и смотрели на Королеву, пытаясь понять, что делать дальше.

— Вы хотели узнать, что происходит. Узнали. Мне стоило огромных усилий уговорить Сплит помочь вам. Я не про Мейнхеттен сейчас.

— Начинаю понимать… исчезновение одной из диархов положило бы полный конец истории. Она разорвала шестёрку Духов Элементов, чтобы ни одна из нас не могла воспользоваться ими.

— Луна, сестра! У меня и в мыслях не было такого! Клянусь тебе!

Тёмный аликорн долго молчала, потом печально улыбнулась.

— Зато у меня было. Иногда. Только не тебя я хотела отправить на солнце. А одну приставучую лавандовую кобылу. Сейчас слушаю это всё и думаю, а может не надо? Пусть Эквестрия сама сделает выбор, нужна ли ей Принцесса Дружбы?

— Сестра! Прошу, не бей, я люблю тебя, не надо! — слёзы снова прочертили дорожки на шёрстке белого аликорна.

— Облака, как белокрылые лошадки, куда вы мчитесь без оглядки. Это песню часто поёт Свити Бель. Я вам только что объяснила, откуда взялась пропасть в Мейнхеттене. Вы обсуждаете совсем не то, что нужно. Жизнь это огромный бушующий океан, вы маяки в нём, показываете безопасную гавань. Это счастье, что вы существуете. Сколько проживут эти пони в одиночестве без стремления к чему-то возвышенному? Через сколько времени низменные желания приведут их к деградации? А они приведут, уж поверьте. Тьма есть в каждом из нас, и она рвётся наружу. Самый лёгкий путь — обман и предательство. После ухода Каденс из Кристальной Империи всё было хорошо… некоторое время. Потом прибежала Черри и начала трясти документами, то там украли, тот тут не доделали, она пыталась наказывать, но это был глас вопиющего в пустыне. Она снова приняла на службу остальных высших, стало полегче, но всё равно, слишком часто пони отклонялись от светлого пути. Полгода я спала в поезде, мотаясь из Логова в Кристальный дворец, ненавижу стук колёс! Я была вынуждена исполнять роль Принцессы, наказывала одних, хвалила других и давала шанс. Последнее оказалось самым существенным, ведь мои дети в этом не нуждаются. Поняла, что нужно сделать и делала. Отчаянно верила им и плакала, когда они подводили меня. Зелёные слёзы стали для них самым страшным испытанием. Пони очень странные создания, в плане причинения боли другим. Им проще, когда их ругают и пинают за промашки, ошибки или даже целенаправленные злонамеренные действия, но стоит показать свою душу, стоит им увидеть, что своими действиями они ранят ту, которая им доверяет. Они готовы перевернуть горы, забыть о собственном кармане, работать до дрожания копыт, лишь бы больше не видеть слёзы той, что их так сильно любит. Но это всё должно быть настоящим. Пони остро чувствуют это, любая фальшь, миловидная улыбка без души и всё, карточный домик рушится. Добро пожаловать в Мейнхеттен. Всё зашло слишком далеко, копилось много лет, теперь уже и Сплит не знает, что нужно сделать для завершения конфликта без тысяч жертв. Я хотела бы узнать, скажите мне правду. Можно ли убить аликорна? Каденс утверждает, что да. Сплит уверена в том, что это очень сложно, но возможно.

— Крисалис, аликорны это не просто мощные магические создания, мы ткань мира. Но мы — не весь мир. Грифоны прекрасно проживут без аликорнов, про вас и говорить нечего, мы вам вообще не нужны. Но, для пони — аликорны необходимы. Даже если они не правят и вообще никак не вмешиваются в жизнь, своим присутствием мы воодушевляем народ, придаём силы и дарим желание действовать, а не ждать милостей. Убить аликорна нельзя, никак. Но здесь слово убить… оно немного другой смысл имеет. Если я не поставлю щит, и мне воткнут в глаз клинок, умру, как и любое другое создание нашего мира. Тело умрёт. Мой дар останется и со временем он войдёт в какое-то дитя. Солнечная Принцесса возродится. Но её имя станет другим, Селестия исчезнет навсегда. У неё будут любящая семья, собственное имя, свои мечты. Но однажды она поднимет солнце над миром, и в этот день узнает о том, что произошло с теми, кто жил до неё, увидит последние мгновения их жизни. Аликорна убить нельзя, но можно убить кобылу Селестию. Как ни странно, но аликорном можно родиться, дар откроется далеко не сразу, если вообще откроется.

— О тех, что жили до меня остались лишь старинные книги, которые являются самыми охраняемыми раритетами в рое. Мы не получаем никакой памяти предыдущих Королев.

Рарити постучала копытом, привлекая к себе внимание.

— Наверное, мне нельзя прерывать столь важный диалог, но можно всё-таки как-нибудь сделать так, чтобы моя подруга выжила, а? Я её очень люблю, пожалуйста! Мы же вам нужны иногда, Дискорда в камень обратить, проблему какую-нибудь решить. Я шью хорошо и как сейчас выяснилось, драгоценные камни обожаю. Ваша маленькая пони, хочет, чтобы её подруга вернулась домой целой и невредимой, не хочу укладывать цветы к её памятному камню! Можно ли исполнить мою просьбу? — она приложила передние копыта друг к другу и зажмурилась, все три правителя увидели, как зелёные слёзы сбегают ручейками из её сапфировых глаз.

— Рарити, ты разве не поняла? Наше вмешательство приведёт к войне! Настоящей войне, Эквестрия разлетится вдребезги. Мы можем лишь тайно помогать.

— Так помогите! Или скажите, что надо сделать, чтобы другие могли помочь!

— А знаешь, Крисалис. Это ведь действительно наш шанс. Рарити права. Она готова отдать всё другим, не оставив ничего для себя. Истинная Щедрость. Мы сделаем так, чтобы Твайлайт временно не ездила туда.

— Полагаю, Сплит сможет в этом помочь, — Крисалис улыбнулась и прижала к себе трущую глаза кобылу с крыльями без дырочек.

Прекрасный город на берегу моря

Лимонная кобыла ползла по крыше, её не было видно из-за полностью скрывающего тело плаща ржавого оттенка, как раз под цвет железных листов покрытия. У неё отсутствовало какое-либо оружие, незаметная тень, короткие перебежки, копыта бесшумно ступали по бетонному основанию. Она выглянула из-за очередного вентиляционного короба, прямо на бортике крыши расположился коричневый пони, в его копытах находился арбалет, установленный на небольшой треножник. Он приник к длинной трубке и разглядывал толпу снизу. Джу вернулась в своё укрытие и пошла в другую сторону, вдоль крыши, её поиски не увенчались успехом, больше никого не было. Она вернулась к своей цели и замерла в тени короба. «Всего три этажа и такая крыша», — думала она, — «солнце жарит немилосердно, особенно под этим плащом». Раздался громкий хлопок и снизу послышалась ругань. Теперь она узнавала этот голос из тысяч. «Вы обещали подготовить налоговые документы. Где они? Что значит, не хотите? Вы просили помощи, я вам её выделила! Где обещанные временные стойла для строителей?» Джу выглядывала из-за угла, пони навёл арбалет, снова посмотрел в трубку и слегка скорректировал положение оружия, его копыто прикоснулось к боковому спусковому механизму. Она скользнула к нему и замерла рядом бесплотной тенью, это оказалась кобыла в плаще, зачарованном на невидимость. Кроме коричневой шёрстки на ногах, ближе к копытам ничего не видно, прозрачное марево скрывало тело полностью. Она начала тянуть спуск и Джу без разбега поддела её головой снизу. Стрела ушла вверх, со звонким звуком воткнувшись в бетонную стену дома напротив, лавандовый аликорн обернулась, тело вместе с арбалетом упало на мостовую. Пони бросились врассыпную. На крыше стало пусто.

— Отлично, Джу. Но сколько ещё мы протянем, я не знаю. Какой это по счёту стрелок?

— Шесть… она… шестая.

— Думай, глупая кобыла! Думай! — Сплит постучала по лбу копытом, пытаясь выдавить хоть какую-нибудь идею.

В кафе со странным название «Жара» сидели две кобылки, одна жаловалась на жизнь, вторая внимательно её слушала. На столе уже красовался ряд пустых бутылок из-под сидра, пони вокруг занимались тем же самым, болтали, спорили, жаловались на что-то, обсуждали последние сплетни.

— И ты представляешь, он так и говорит, не хочу тебя и всё тут. Мне не везёт с жеребцами, а так хочется свой дом, чтобы хоть иногда кто-то грел.

— Так может надо заинтересовать?

— Чем? Вот ты скажи, чем? Ик! Ух, кажется я того, слегка…

— Предложи что-нибудь невероятное! Приключение, поход.

Кобыла откупорила ещё одну бутылку прохладного сидра и наполнила бокал подруги.

— Ты такая добрая! А у тебя самой жеребец-то есть? Ик!

— Да зачем он мне? Я больше кобыл люблю… ну… потом как-нибудь, когда жеребёнка захочу, подумаю над этим.

— Везёт! А я не могу, пыталась! Никакого удовольствия.

— За сходство желаний!

— Ага! Ик!

Она вытащила уже храпящую кобылу и остановила перевозчика. Доехала с ней до вокзала и села в поезд. В купе она внимательно осмотрела её, стараясь запомнить каждую деталь тела. Потом несколько раз воспроизвела образ и поглядела на себя в зеркало.

— Прости подруга, но дальше ты поедешь сама.

Она выскользнула из купе и через тамбур выпрыгнула наружу, поезд уже разогнался, на двери купе покачивалась табличка «не беспокоить».

Жеребец выхаживал перед бледной кобылой, она упорно пыталась спрятаться под стол, оставив лишь гриву.

— Ты что натворила?

— Шеф… я не специально, оно само!

— Ты отправила в Кантерлот наш отчёт!

— Но вы мне сами его дали и сказали отправить. Я же не знала, что вы…

— Молчать! Дура! Теперь точно ревизия приедет! Нас будут драть во все щели. И тебя в первую очередь!

— А… правда? — кобыла выглянула из-под стола.

— Самым изощрённым способом!

— У них же есть ревизоры… жеребцы… в смысле…

— Кобыла ты озабоченная! — опять завёлся начальник, потом его вдруг осенило, — Если приедет жеребец, ты сможешь его занять чем-нибудь более важным, нежели рытьё наших бумаг?

— Занять?

— Ты напортачила! Очень сильно! Тебе и решать проблему. Попрошу через знакомых прислать именно жеребца. Мне всё равно, что ты с ним будешь делать, но он должен уехать отсюда в хорошем настроении.

Сплит лезла везде, тыкалась в каждое предприятие, подменяла персонал, вплоть до первых руководителей. За три месяца она разобралась во взаимоотношениях местных кланов и выяснила, кто кому чем обязан, кто в долгах, а кто держится на плаву только из-за родственных связей. Её бумажная карта в снятом доме обрастала связями и точками с именами. Она строила графы взаимоотношений, коммерческих связей, родственных союзов. Стараясь выделить тех, кто управлял всем в этом городе. Мир бизнеса поражал своей циничностью отношений. Ты мне — я тебе, на этом всё, разбежались. Но с другой стороны, пони искренне любили своих подруг по табунам, дружили семьями, растили жеребят. Как это всё сочеталось в них, представить решительно невозможно.

— Что?! Вы что? Вы же жеребца обещали! — лепетала зелёная кобыла.

— Слушай, ты хоть как-то более улыбчивая, если я ей начну всё показывать, не сдержусь. Повышение тебе сделаем, — смущённо закончил жеребец.

— Да это же Принцесса!

— Забудь, она просто кобыла, чем-то понравившаяся нашим диархам, которые тут никому не нужны.

— Х-х-оорошо… я… боюсь.

— Эй, в обиду не дадим, я серьёзно.

Земная пони понуро шла за орущей на неё Принцессой, показывала, что ими сделано на выделенные деньги, оборудование новизной не поражало. Что-то так вообще состояло из списанных частей.

— И это погрузочные доки? Почему вы работать не хотите? Почему всё время пытаетесь обмануть? — разорялась фиолетовая единорожка с крыльями.

— Принцесса… ну, не хватило немножко. Мы же честно отчитались!

Сплит еле сдерживалась от того, чтобы улыбка не расползлась по её мордочке, видимо не очень успешно.

— Что вы смеётесь? Где ваш начальник?

— Ушёл.

— Я из него сделаю такие длинные предлинные верёвки.

— Угрожаете?

— Нет! Улыбаюсь. Видишь, у меня улыбка в глазах?

— А-а-а, понятно. Кстати, всё хотела спросить, — небрежно бросила земная кобыла.

— Что?

— Вам не страшно?

Лавандовый аликорн вздрогнула и подозрительно уставилась на зелёную кобылу.

— Вы про те случаи? Да, немного страшно. Никого так и не нашли.

— Знаете, вы довольно миловидная кобыла. Хотите совет? Валите отсюда! Чем быстрее, тем лучше. В следующий раз мы не промахнёмся.

— Ч-что… вы…

Зелёная кобыла села и ткнула копытом в грудь аликорна.

— Вот ты умная, да? А я всего лишь за погрузки отвечаю, да отчёты делаю. Скажи мне, зачем ты нужна? Ходишь, что-то вынюхиваешь тут. Мешаешь нам работать. Что сама-то сделала? Что хорошего ты сделала для нашего города? Может быть, решила проблему с пиратами из отколовшихся кланов грифонов? Нет. Помогла с изнуряющей жарой? С хранением рыбы для торговли? Кто дал тебе право распоряжаться пони? Что вообще такое — Принцесса? Ты мнишь себя полезной? Твоей полезности — город сравнять с землёй, да сжечь нас всех. Больше толку никакого. Ты так ничего, симпатичная. И это твоё единственное достоинство.

— Ты ошибаешься.

— Докажи.

— Прежде чем обрести крылья, я много работала, изучала магию, училась понимать друзей. Мы победили Дискорда, решили множество проблем, общих для всей Эквестрии. Неужели не помнишь, Лорда Тирека? Спасли Кристальную Империю.

— Зачем?

— Что?

— Зачем вы побеждали Дискорда? Он же только над Понивилем смеялся, больше никуда не лез. Ну и зачем? Тирек… это рогатый красный и страшный. Помню, как же. А кто ему помог? Ах, да… Дискорд. Ой. Так это же тот самый, которого вроде как победили. А вы его точно победили? — вкрадчиво поинтересовалась зелёная кобыла, и снова потыкала копытом в грудь аликорна, — Ты лжёшь. Вы присвоили себе право распоряжаться нашими жизнями. Играете в свои игры. Да, вы сильные и могущественные, а мы жалкие и зачуханные. Так оставьте уже нас в покое, наслаждайтесь своей силой и могуществом!

— Всё… всё… всё было не так… он потом… он исправился.

— Кто? А, этот, который Дискорд? Конечно, исправился. До следующего раза. Что вам мешало убить его? Тирека вы опять на цепь посадили, оставили в живых. Отлично! Чтобы было чем пугать жалких и зачуханных пони. Удивительно, как этого не понимают в других городах. Но ничего, ещё не вечер. А теперь, убирайся отсюда. Ты тут никому не нужна. Тебе здесь не рады.

— Но… — в глазах аликорна стояли слёзы, самые настоящие, искренние.

— На, можешь подписать. Твой отчёт, который никому здесь не нужен и неинтересен. Можно подумать, мы такие глупые, что не знаем, куда подевались деньги. Мейнхеттен большой, тут много хороших пони, но некоторые — словно гнилое яблоко. Постепенно мы от них избавимся.

Твайлайт взяла бумаги, механические пролистала, не вглядываясь в цифры, потом поставила подпись. Её крылья прижались к бокам, она тихонько всхлипывала. Кобыла вывела её из доков, и незаметно сделав страшные глаза жеребцу в окне, повела к вокзалу.

— Это тебе подарок.

Зелёная кобыла вытащила из своей сумки арбалетную стрелу и подала её аликорну.

— В следующий раз, мы не будем столь добры.

Как только поезд отъехал, к зелёной кобыле подошёл жеребец и подозрительно посмотрел ей в глаза.

— Подписала?

Она кивнула и вытащила из своей сумки налоговую книгу с отчётами.

— Пойдём-ка поговорим.

Жеребец завёл её в ближайшее кафе и посадил за столик.

— Грин Ти, ты кроме жеребцов ни о чём никогда не думала, хотя да, твой талант в погрузке контейнеров и в складском деле нам очень помогает. Ты обычно молчалива на работе, немного труслива, как и все кобылы. И вдруг, такие перемены.

— Она не такая страшная, расплакалась чего-то.

Жеребец неуверенно коснулся её копытом.

— Знаешь в чём твоя ошибка? Грин Ти ко мне приставала и строила глазки. Она действительно хорошая кобыла, но ей хронически не везёт с жеребцами.

— Ага, знаю, — легко согласилась зелёная кобыла.

— Ты её сестра? Родственница? Кто ты?

— Довольно долго пришлось искать, где же всё-таки сидят главные деятели, столь не любящие Принцесс. Вы смогли меня удивить, ведь заводилами оказались самые обычные пони, коих тысячи. Но кто-то же подогревает их мысли в нужном направлении. В общем и целом вы правы, Принцессы — это не жизненно необходимые пони. Да, нужные, но без них можно прожить. Но стрелять в тридцати пяти летнюю кобылу? У неё детей своих нет, табуна нет, я даже не знаю, был ли у неё вообще хоть раз жеребец. Вам не кажется, что это не то, ради чего стоит оборвать её жизнь?

— Ты от Принцесс?

— Я только что выпроводила одну из них домой с угрозами. По-моему ответ очевиден.

— Тогда кто ты и чего хочешь?

— Для начала, пусть соберётся всё ваше общество. Я хочу поговорить и толкнуть речь. О, поверь, я не собираюсь уговаривать вас вновь принять Принцесс. На какое-то время эта лавандовая кобылка займётся своими переживаниями, но потом она вернётся к своим делам и появится здесь снова.

— Ты не ответила.

— Зачем тебе ответ? Пусть будет Грин Ти. Мне нравится это имя.

Они собирались в самом обычном полуподвальном помещении, множество деревянных кресел, с обитыми материей спинками, узкие проходы между рядами и небольшая трибуна на голой каменной стене. Холодящие кристаллы работали на полную мощность, создавая прохладу в помещении и очищая воздух. Сплит насчитала около сотни пони. Разноцветная толпа тихонько переговаривалась, они что-то обсуждали, рассказывали друг другу. Чейнджлинг ощущала их радость и целеустремлённость, они верили в лучшее, надеялись на счастье. День, к которому она упорно шла три месяца, наступил.

— Уважаемые кобылы и жеребцы. Сегодня у нас внеплановый сбор в связи с внезапным отъездом Принцессы. К нашему вящему удивлению, нашлась та, что смогла отправить её домой, без очередного суда над одним из нас. Стучать копытами не будем, но слово предоставим.

Зелёная земная пони встала и подошла к трибуне, присела на стульчик, предложенный жеребцом. Она выглядела самой обычной кобылой, салатовый оттенок шёрстки, карие глаза и зелёно-жёлтая грива. Шёрстка на спине слегка выгорела от солнца, став серебристой.

— Прекрасный город, Мейнхеттен, познавший торговую славу, морские сражения и нашествия грифонов. Этому городу уже три сотни лет. Можно книги писать о тех, кто жил тут до нас. Наши любимые пони, о которых мы так заботимся, оказались на развилке. Либо мы уступим, и Принцессы снова станут правительницами этой земли, либо будем править этой землёй сами. Но факт состоит в том, что править кому-то придётся. Хотим мы того или нет, кто-то должен нести ответственность за нас всех. За наших кобыл, да, и за меня в том числе. Когда кое-кто раздувает нам живот, знаете, это не очень весело! Клянусь!

В зале послышались смешки.

— Но это долг каждой кобылы! Мы лишь надеемся, что сильные и смелые жеребцы будут рядом. Пусть даже не очень сильные, и не особо смелые, главное, чтобы рядом. Большего не нужно. К чему я всё это говорю. Речь о той, которая благодаря действиям моего начальника отправилась домой с испорченным настроением. И я этому рада, ведь нам не пришлось больше в неё стрелять. Это на самом деле не круто. Какая бы она там ни была, всё ж таки — кобыла и жеребят у неё нет. Я понимаю, попинать наших тысячелетних правительниц, наверное, даже приятно, но эту мелкую кобылку? Мне стыдно такое делать. Моё сердце ещё не настолько очерствело, чтобы спокойно смотреть на убийство этой лавандовой пони. Да, приставучая, заносчивая и гадости делает. Но если мы продолжим, то станем не лучше неё. Что ж это за справедливость такая, нанести удар из-за угла. Мы же не звери какие.

Пони начали роптать, некоторые возмущённо заржали.

— Но её молодость не отменяет то, что она аликорн. А я считаю, не заслужила она крыльев! Да, вот так!

В зале наступила полная тишина.

— Аликорн это такое мудрое создание, знающее и понимающее больше чем мы. Вот взять остальных Принцесс. Селестия умная, Луна довольно справедливая. Они сдерживают врагов Эквестрии. А это чудо? Вот что она там делает? Короче, я за то, чтобы не обращать на неё внимания. Вообще. Пусть приезжает, кричит, бегает, возмущается, что хочет делает. Мы же — проявим твёрдость! Не опустимся до уровня зверей и не станем ей вредить. Я хочу, чтобы она стала для всех обычной пони. А начнёт копытоприкладством заниматься, мы её в подвал посадим, под замок, ненадолго. Как и любого другого пони, который нарушает общественный порядок. Однако, вопрос с Принцессами остаётся, на кой они нам нужны вообще? И знаете, я не могу найти ответа на этот вопрос. То есть, понимаю, вроде как хорошо, что они есть. Но зачем? Вот едет телега, у неё четыре колеса. Пятое можно приделать? Да запросто. Будет ли с ним телега ехать? Ага, как и раньше, ничего не изменится. Тогда зачем нам пятое колесо? И эти Принцессы — пятое колесо в нашей телеге. И везти тяжело и выкинуть жалко.

В зале опять послышались смешки, кто-то мелко захихикал.

— Вот я и думаю, чего с ними делать-то? А может быть всё не так и это не они наши судьбы решают, а мы их? Это от нас зависит, что будет с нашими Принцессами? Будут ли они пятым колесом в телеге? Или, может, сгодятся для чего полезного? Вот и подумала я, где же можно найти пользу им? Мы же не станем бесплатно никого кормить, это развращает и не даёт развиваться. Не давайте бедным пони денег, дайте им работу, чтобы они могли заработать деньги. Это правильный подход. Рачительный! Это по-нашему! По Мейнхеттенски! Давайте и мы дадим им работу! Пусть оправдывают свои звания. Нам не нужны правители, которые в городе-то бывают раз в десять лет, даже не знают, чем мы тут вообще дышим. Но я подумала, а если их использовать как указатель? Что хорошо, а что плохо. Представить их, как эталон справедливости. То, какими мы все должны быть. Я бы хотела, чтобы слово Принцесса — звучало не как правитель, а подобно солнцу. Оно есть и с этим ничего не поделать. С денежными делами мы и без них разберёмся, накажем кого надо, где требуется — договоримся. Но свет истины и справедливости пусть несут Принцессы. Мы последуем за их волей и надеждами. Но нашей жизнью они более управлять не должны. Показывать путь вперёд, да, но переставлять наши копыта? Увольте! Сами разберёмся с кем спать, а с кем дружить.

Пони перешёптывались, кто-то возмущался, кто-то наоборот получил удовольствие от речи. Всё-таки здесь собрались лучшие пони Мейнхеттена.

— Но как это сделать? Как заставить работать Принцесс? Ведь сейчас они для нас выступают в роли бедных пони, мы даём им налоги, а взамен ничего не получаем. Надо чтобы они работали! Необходимо дать им работу и заставить её выполнять. У меня есть идея! Она не очень приятная в исполнении, но точно эффективная. Надеюсь. А если не получится, мы с вами придумаем что-нибудь ещё!

С первых рядов тут же закричали: «Да говори уже скорей! Не томи!»

— Раковина с розовой жемчужиной, символ Мейнхеттена. В старой части города есть памятник в честь основания нашего мегаполиса. Возможно, некоторые об этом не знают, но его создали диархи, как дар будущему городу. Мы распространим заявление, что собираемся его разрушить.

— Ты чего? Совсем? Да тебя пони затопчут! — тут же высказалась одна, довольно толстенькая, единорожка.

— О, нет, моя милая певунья Сайрен! — Сплит помнила их всех по именам и краткую характеристику на каждого, — Это символ нашего прекрасного города, никто не имеет права даже смотреть с плохими намереньями в его сторону. Но мы же не станем говорить о своём истинном отношении к столь дорогому нашему сердцу памятнику. К нему прикасались копытами наши бабушки и дедушки. Те, кто отдал жизнь на стройке великого города Мейнхеттен. Но диархам об этом знать необязательно.

Единорожка смущённо покраснела, ведь её назвали по имени и ответили на реплику. Зал буквально взорвался, пони орали, топали копытами, возмущались, спорили.

— Эй, эй! Успокойтесь! Мы заставим их посетить наш город, мы встретим их не как Принцесс, а как тех, кого не любим! Мы будем кричать, чтобы они убирались туда, откуда пришли. Станем кидать в них гнилыми помидорами…

— Но у нас же нет помидоров! — удивлённо ответила какая-то кобыла с дальнего ряда.

— Апельсины подойдут… надо подумать, чем кидать. Мы будем свистеть им вслед. Да, им будет больно. Они придут смотреть на снос памятника. Я уверена, он очень дорог им, ведь это их память. И тогда, они попросят этого не делать!

Знакомый жеребец неуверенно спросил. «Не понял, и что дальше-то?»

— Мы согласимся! Мы выполним их просьбу, не приказ, не повеление! Просьбу! Они попросят нас, это и есть разговор на равных. Они больше не станут указывать пони Мейнхеттена, как жить, но укажут путь в светлое будущее, мы пойдём за ними, но эта дорога будет нашей. Мы покажем им, что готовы слушать голос Принцесс и слышать его зов, но никогда более не подчинимся приказам. А если кто-то посягнёт на Эквестрию, мы напомним, чего стоят наши корабли! Однажды, воины Мейнхеттена проделали это с грифонами, что ж… мы сделаем это с любым врагом, наши прекрасные волны примут тела врагов Эквестрии в любом количестве.

В зале раздались крики, «А это может сработать!», «Ух ты! Это гениально!»… «Какая крутая идея!»… а потом пони начали топать копытами, выражая своё одобрение.

Твайлайт пыталась успокоить двух аликорнов сразу, металась между ними, гладила, дула в нос. Пыталась впихнуть чашку чая, когда и это не помогало, сама начинала рыдать. Разорванные в клочья газеты валялись по всему полу личных покоев Селестии. Две разбитых о стену вазы, разломанный пуфик. Белый аликорн лежала, уткнувшись в подушку и громко стонала, Луна, забившись в угол кровати, вторила сестре. Картину довершала лавандовая единорожка с крыльями, упорно старающаяся хоть как-то успокоить диархов. «Во избежание недоразумений, Городской Совет Мейнхеттена принял решение о демонтаже памятника в честь основания города. Работы пройду в полдень десятого числа месяца бриза». Короткая заметка привела обеих сестёр сначала в бешенство, а потом они сдулись, как проколотые воздушные шарики. Сейчас же две кобылы находились на гране настоящей истерики и нервного срыва. Твайлайт обнимала их по очереди, пытаясь согреть своим телом, придать хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне. Она не вспоминала, что с Луной они конкретно так поругались, сейчас перед ней находилась раненая кобыла, которой нужно помочь, во что бы то ни стало. Медленно тянулись минуты, Твайлайт приносила им воду и сок, снова нежно дула в нос, тёрлась головой, гладила копытами. Вымотавшаяся к вечеру кобыла с трудом сидела рядом с кроватью. С прошедшего утра ничего не изменилось, они всё так же продолжали всхлипывать и стонать. Лавандовая кобыла оставила их после обеда, провела все положенные приёмы, подписала нужные письма и снова вернулась в личные покои.

— Твайлайт, мы завтра уедем. Тебе придётся пару дней вести дневные и ночные приёмы.

Она вскинула голову, стали видны тени под глазами и усталость, молодая пони держалась только на остатках своей воли.

— Прости Твайлайт, это наша вина, нам и отвечать за содеянное. Почему ты не сказала, что в тебя стреляли?

Она закрыла глаза и опечаленно опустила голову, прижав крылья к своим бокам.

— Сестра, расскажи ей. Она любит тебя.

— Луна! Я и тебя люблю, вас обеих люблю! Не хочу с тобой ругаться, не желаю отбирать у тебя сестру! Если вы продолжите из-за меня ссориться, я уйду.

— Мы не желаем терять тебя. Ты нужна нам обеим.

Луна переползла поближе к сестре и положила голову ей на спину, обняв обоими крыльями тело белоснежной кобылы.

— Твайлайт, я недостойна твоей любви. Я обманывала тебя, украла твои вещи.

Лавандовая кобыла растерянно уставилась своими огромными глазами на белого аликорна.

— Я украла все письма, которые ты написала Сплит. Скрыла от тебя прошлое одной из твоих подруг. Не подпускала к тебе жеребцов. Хотела, чтобы ты была только со мной. Ревность ослепила меня.

— Се… Сел… Селестия? — срывающимся голосом зашептала Твайлайт.

— Ты никогда не простишь меня. Мы поедем в Мейнхеттен, возможно, это станет нашим последним путешествием. Правь мудро нашей страной.

— Да плевать на письма, на тайны! Я люблю вас! Обеих! Не оставляйте меня одну! Молю вас!

— Время пришло. Эквестрия меняется, диархи больше ей не нужны.

— Вы сошли с ума! Без диархов Эквестрию разорвут ровно через месяц! — попыталась она воззвать к голосу разума.

— Одна Принцесса останется.

Твайлайт отвернулась, потом встала и, опустив голову, пошла прочь из покоев. Около дверей обернулась, фиолетовые глаза наполнились грустью и печалью.

— Письма сохранились?

— Они у Фэнси, скажешь ему, он отдаст. Фэнси сейчас в Кристальной Империи.

Не было слёз, лишь пустота в душе, оглушающее одиночество. Рог Твайлайт вспыхнул, через минуту к ней подбежал пони и поклонился.

— Купи один билет до Кристальной Империи, предупреди Наместника Черри, я приеду ненадолго для встречи с Фэнси по личному делу. Пойду, вещи соберу. Отмени дневные и ночные приёмы на два дня.

Пони быстро записывал за ней распоряжения, перо легонько поскрипывало по бумаге.

— Диархи едут в Мейнхеттен. Купи им билеты на ночной поезд, как раз доедут за пару часов до сноса памятника. Прогуляются по «прекрасному» городу.

— Сопровождение?

— Ничего, лишь они двое, никаких других пони с ними быть не должно. Поесть сложи им, Селестии капли для глаз и низкокалорийное печенье не забудь, Луне тёмные очки, там очень яркое солнце.

---

Поезд остановился на вокзале, солнце уже взошло над городом на побережье и опаляло своими лучами камень мостовых, вызывая дрожание марева в воздухе. Множество пони встречало поезд, но в их глазах не было радости. Стоило составу остановиться, послышались крики, «убирайтесь». Два аликорна сошли на перрон, их головы были опущены вниз, из глаз текли слёзы. Тихий цокот накопытников раздался по белому камню портового города. Они шли шаг в шаг, золотое и серебряное. Стоило лишь отойти от вокзала, пони стало ещё больше, пегасы кружили в небе и тоже кричали, чтобы они возвращались в свой Кантерлот, а тут их совсем не рады видеть. Откуда-то вылетел апельсин и попал по крупу белого аликорна, растекаясь оранжевым пятном на шёрстке. «Убирайтесь!» Гнилые фрукты кучей полетели в аликорнов. Селестия немного замедлила шаг и накрыла своим крылом сестру, защищая её от попаданий. Пони буквально заполонили улицы, перекрыв движение во многих кварталах, их крики «убирайтесь» витали в жарком воздухе. Кто-то кидался из окон, выливал на них воду. Однако дрогу им не загораживали, аликорны медленно продвигались к своей конечной цели. За своими слезами и полуприкрытыми глазами они не замечали, как некоторые пони останавливают других, у которых в копытах находилось что-то помимо фруктов. Служба безопасности Мейнхеттена работала в полную силу, за пару дней до мероприятия они в режиме строжайшей секретности получили своё задание по обеспечению безопасности Принцесс. План, состоящий из действий тысяч самых разных пони, воплощался в жизнь под предводительством странной кобылы по имени Грин Ти. Джу, в защитном плаще невидимости, тёрлась рядом с идущими Принцессами, зорко наблюдая за происходящим. Её фотокарточку раздали каждому пони из службы безопасности, велев выполнять указания беспрекословно. Три раза на пути, она подбегала к ответственным пони и показывала на крыши. Тех, кто туда забрался, быстро препровождали вниз, во избежание любых проблем. Новые кварталы Мейнхеттена закончились через полчаса, аликорны перешли в старую часть города. Отсюда копытом подать до залитой солнцем небольшой площади, выложенной белым мрамором, в центре которой стояла огромная двустворчатая раковина. Её створки, сделанные из тёмного обсидиана, слегка просвечивали на столь ярком солнце. Створки раскрывались вверх, раковина стояла вертикально. Внутри ракушки покоился огромный розовый шарик, искрящийся магическими отблесками. Именно его подарила Селестия три сотни лет назад будущему городу, створки из обсидиана появились гораздо позже, как символ рыбной ловли. Когда спадала жара, сотни пони приходили сюда и сидели, любуясь на композицию. По всему периметру площади архитектор расставил питьевые фонтанчики для спасения от жары. Около памятника уже стоял небольшой погрузчик на магической тяге, которым обычно переносили тяжёлые грузы в порту. Оба аликорна зашли на площадь, её тут же окружили тысячи пони. Сёстры выглядели очень плохо, от былого величия не осталось ничего, грязные потёки сока на шёрстке, какие-то шкурки, кожура. Их магические гривы слиплись от сладкой жидкости. Запах гнилых фруктов повис над площадью.

— Многие из вас любят этот памятник. Что ж, иногда эпохи заканчиваются. Городской Совет с болью в сердце принял это решение...

Они сидели, обнявшись, слёзы бежали из глаз аликорнов. Две кобылы, совсем не похожие на тысячелетних правителей Эквестрии. Они были бессильны, невозможно запретить что-либо сделать тому, кто более не желает тебя слышать. Селестия тихо шептала.

— Пожалуйста… пожалуйста… одумайтесь…

Но её голос никто не слышал. Пони включил погрузчик и начал одевать канаты на памятник.

— Пожалуйста, пожалуйста… прошу вас… не надо…

Аликорны громко рыдали, Луна жалась к боку сестры. Голос Селестии вдруг стал очень громким, она даже не заметила подложенный прямо к ней микрофон.

— Пожалуйста, вы же хорошие пони, за что вы нас наказываете? Прошу… не надо… не надо…

Селестия услышала собственный голос, словно эхо взметнувшийся над площадью. Тысячи пони на площади растерянно замерли. К ним подошёл один из представителей Городского Совета.

— Вы что-то сказали? — неуверенно спросил пони.

Решение пришло внезапно. Аликорн легла перед ним, подогнув передние ноги под себя.

— Мы бы хотели услышать это, повторите, пожалуйста, — зеленоватая кобыла оказалась тут как тут.

Селестия посмотрела на неё и прикрыла глаза.

— Я прошу вас, не надо разрушать то, что дорого нам с сестрой. У нас не так много памяти в этой жизни, оставьте, пожалуйста, нам хоть что-нибудь. Прошу вас, умоляю! Это наша память о тех далёких днях, когда мы дрались за каждый клочок этой земли.

— Вы просите? Или приказываете?

— Прошу. Мы с сестрой просим детей нашего народа пощадить нас и нашу память.

Луна легла, погнув под себя ноги. Слёзы капали из синих глаз.

— Прошу вас о том же, — её тихий голос усилился и полетел над площадью.

Они отошли на пару секунд, зелёная кобыла что-то сказала, потыкала копытом в аликорнов и требовательно фыркнула. Пони из Городского Совета подошёл к своей трибуне, постучал копытом по микрофону.

— Городской Совет в моём лице решил ничего не сносить. Оказывается, наши Принцессы могут просить, а не приказывать. Да и обижать их как-то совсем уж неправильно, вон, лежат и рыдают. Короче! Все идут по домам и на работу, кому надо. Памятник сносить не будем.

Через две минуты площадь опустела. Аликорны остались в одиночестве. Они сидели, прижавшись друг к другу, и смотрели на памятник.

Душа чейнджлинга

Твайлайт удивлённо смотрела на Фэнси, за какие-то два месяца он резко постарел. Больше не было удали в глазах, он весь поистёрся, словно старая ткань. Сидел перед ней, опустив голову, так и не посмотрел в глаза ни разу. Сказал, что отдал письма лично в копыта ученице Королевы. Попросил прощения за всё произошедшее и грустно сообщил, что скучает по голосу Селестии, но более ни на что претендует, искренне просит прощения за предательство. Аликорн с растерянностью выслушала его речь и непонимающе захлопала глазами. Он дал ей адрес дома в Сердце и сказал, придя туда, она всё поймёт. Твайлайт прикинула оставшееся время и решила, что успеет добраться туда и обратно. По приезду и небольшим уточнениям у встречающихся по дороге чейнджлингов она доскакала до указанного Фэнси адреса, им оказалась ювелирная мастерская, даже скорее небольшой заводик. Пару раз поскользнувшись, она всё-таки дошла до двери и постучалась. Знакомый голос ответил, мол, у них открыто. Твайлайт узнала бы его из тысячи. Рарити! Она заскочила внутрь, удивлённо замерла, на неё смотрела незнакомая кобыла чейнджлингов с блестящей чёрной шёрсткой и красивыми переливающимися крыльями без единой дырочки.

— Извините… я… а где Рарити? Она же только что…

Чёрная кобыла села и опустила голову, потом вообще отвернулась.

— Мам! Мам! Я закончила! А кто пришёл?

Ещё одна мелкая кобыла чейнджлингов буквально скатилась по лестнице, очередной раз, оставив мокрые следы от снега.

— Дорогая, ты опять без накопытников?

— Я забыла! Честно! Ой, это же Твайлайт. Мам?

— Вы кто? — испуганно спросила аликорн.

Зелёный огонь прокатился по кобылам, возвращая им привычное тело. Немая сцена длилась несколько секунд. Твайлайт сказала «ой» и шлёпнулась в обморок.

— Давай её в кровать. А чего? Она же дружила с чейнджлингами, почему испугалась?

— Дорогая, не каждый день такое зрелище радует глаз.

— Ха! Я теперь красивая стала! Ты только посмотри на эти крылья! Все жеребцы моими будут! — Свити закрутилась на месте и зажужжала крыльями, поднимая ветерок в комнате.

— Конечно, будут, ты самая лучшая у меня. Но кое-кому не следует забывать о законах роя.

Они бережно переложили лавандовую кобылу в кровать, укрыли одеялом. Свити пощупала её и сообщила, что та замёрзла. Рарити прибавила отопление, прогревая комнату, где лежала подруга. Через полчаса она привстала на кровати и увидела, что Рарити занималась работой, в магическом захвате парил красивый прозрачный камень, скорее всего рубин, у правого глаза кобылы в зеленоватом сиянии висело увеличительное стекло. Она бормотала себе под нос, о том, что есть сколы и надо их заделать.

— Рарити?

Кобыла положила рубин на ювелирный верстак с тисками для камней, потом бережно опустила туда же увеличительное стекло. Повернулась к своей лавандовой подруге.

— Как ты меня нашла?

— Фэнси сказал, тут что-то важное, я и поехала. Мне приснилось?

— Нет.

Свити вынырнула откуда-то сбоку и поставила поднос перед аликорном, чашка чая и медовые соты на блюдечке. Лавандовая кобыла закрыла глаза, у неё потекли слёзы.

— Я растеряла своих подруг. Рейнбоу прислала письмо, она отправилась в экспедицию с грифонами, когда вернётся — не знает. А с тобой что случилось?

— Пришлось бежать из любимого Понивиля. Нам со Свити угрожали.

— Ага! Но ничего, Королева их всех нагнула и… ой, в смысле, я не то, то есть, хотела сказать, выгнала. И мы теперь красивее стали! Да! Я летать могу! Представляешь? — начала тараторить мелкая единорожка.

— Свити, — аликорн вспомнила слова «Мам…», — Рарити? Что с вами?

— Клан Блюблад весь уехал? — обеспокоенно поинтересовалась кобыла с пурпурно-синей гривой.

— Некоторое время назад Селестия и Луна съездили сюда, не знаю, они не рассказали причину. Я никогда не видела её такой злой. Она вышвырнула пинком под зад своего племянника из Дворца. Подписала указ о лишении всех титулов. На мои вопросы ничего не ответила, сказала, прошлые долги. Почему ты спрашиваешь?

— Значит, скоро мы сможем вернуться в Понивиль. Да, дорогая, познакомься, это Свити Бель.

Твайлайт удивлённо уставилась на Рарити, пытаясь понять, шутит она или нет.

— Рарити, возможно, ты забыла. Мы знакомы, — осторожно ответила аликорн.

— Нет, не знакомы, — она опустила голову, помолчала несколько секунд, потом очень тихо сказала, — это моя дочь, Свити Бель.

— Что? — жалобно спросила лавандовая кобыла.

— У меня самая лучшая мама на свете! Она меня защитила от этих гадских Блюбладов! Теперь мы заживём! Да! — радостно заверещала мелкая кобылка.

— Рарити? Но как же? Ты ведь… что я несу. Подождите, ты всегда была чейнджлингом? — пытаясь собрать мысли в кучу, спросила Твайлайт.

— Нет. Королева попыталась скрыть нас таким образом, почти получилось. Они всё равно нашли, припёрлись прямо сюда по нашу душу. Крисалис это сильно не понравилось. Сначала четверо единорогов, потом ещё приходили. Селестия забрала отсюда четырнадцать пони из клана Блюблад. Она дала слово Королеве Крисалис решить эту проблему. Видимо, уже закончила.

— Свити сейчас восемнадцать лет. Что произошло… нет… не надо, я поняла. Это кто-то из клана Блюблад сделал? — глаза Принцессы вспыхнули белым огнём, — Она отправила их строить поселение около Паломино.

Рарити почувствовала холодную ненависть аликорна, поняла, что Твайлайт не успокоится. Уговоры бесполезны, теперь у неё появилось ещё одно имя в списке врагов.

— Обратно вас вернуть можно? В единорогов?

— Эй! Я не хочу! Мне крылья нравятся! — растерянно ответила Свити.

Рарити подошла и села рядом с кроватью, опустила взгляд и тихо заговорила, пытаясь пояснить Твайлайт свои мысли.

— Дорогая, боюсь, без Королевы мы теперь неполноценны, я не могу тебе объяснить, что такое её любовь. Однажды ощутив, никто не сможет отказаться. Солнце, которое всегда светит, поддержка в трудный момент, вне зависимости от того, как далеко от неё чейнджлинг. Понимание, любовь, радость от того, что ты просто есть. Такой вот ты, не особенный, не крутой и ничем не знаменитый. Она любит каждого, ты всегда это знаешь и чувствуешь. Ей не нужно улыбаться и говорить красивые слова, они никому не требуются. Ты навсегда в её сердце. Твайлайт, я не хочу снова становиться единорогом, даже если такая возможность будет. В этих пасмурных небесах определилась моя судьба. Воля случая, но я ему благодарна. За то, что могу назвать Свити своей дочерью, а она может сказать мне заветное слово «мама». Даже если нас выгонят из Понивиля, мне есть куда возвращаться. Мы со Свити планируем жить по месяцу там и тут. Со Сплит поближе познакомились, не то, чтобы мы для неё что-то значили, но она очень сильная, за такими нужно идти, как наши Принцессы, как ты. Она счастлива нашему согласию стать чейнджлингами, обещала подумать над применением талантов на благо роя. Пока лишь это, — Рарити обвела копытом свою мастерскую, — рой Крисалис никогда не делал драгоценные камни на продажу, обычно всё добытое отдавали диархам. Чейнджлинги больше любят работу с металлом, ювелирное дело у них практически неразвито. Она предложила поработать в этом направлении, организовать производство. Пока мы тут вдвоём со Свити, остальные чейнджлинги лишь помогают. Ювелиров среди них нет. У Свити тоже кое-что появилось.

— Эй! Я сама расскажу! — возмутилась неугомонная кобылка, — значит так, я пою. Но не как обычно, а через рог ! Голос усиливается магией. Я уже два раза выступала в местном театре. Ещё я могу петь и передавать эмоции с помощью магии влияния, но мне не разрешают. Когда-нибудь я научусь!

— А где сама Сплит?

— В Мейнхеттене, наверное, три или четыре месяца, я точно не знаю. Первое время мы тут как на иголках сидели, старались не покидать мастерскую. Крисалис часто приходила, успокаивала нас. Очень тяжело приходилось, первое, что я сделала, цепочки с изумрудами на рог для неё и Сплит, они хорошо смотрятся. Обе ругали меня, объясняли, что так нельзя. Когда заплакала, поняли видимо, насколько это для меня важно. Приняли мой подарок. Сплит обещала, что ты меня не бросишь, и будешь дружить, нужно лишь немного подождать, пока кризис в Мейнхеттене разрешится. Она там с Джу, оставили своего жеребца сидеть с жеребёнком! Не понимаю, как так можно? Большинство жеребцов не очень любят уход за детьми, менять пелёнки, лужи подтирать. У чейнджлингов тоже самое, но они оставили, я у Крисалис потом спросила, она сильно удивилась, долго интересовалась, почему переживаю за чужого жеребёнка. Она забрала её в Логово, Джаинт туда переселился на время. Ещё я видела твоего брата. У него счастье в глазах! Когда Крисалис рядом, он буквально светится от любви. Кстати, Крисалис эм… ну… того, как и Каденс. Скоро весь рой будет стоять на ушах от счастья. Каденс я не видела, она сюда не приезжала, но Королева ездила к грифонам. Шайнинг Армор вообще регулярно катается туда-сюда. Но там не только из-за Каденс. Ты сказала, Рейнбоу в экспедицию полетела. Она тебе солгала, это не экспедиция. Они начали разведку нового континента, там опасно. Ей дали целое крыло грифонов в подчинение, вернётся ещё более крутой, чем была, — Рарити замолкла, потом тихо прошептала, — если будет, кому возвращаться. Сплит просила меня не волноваться, а я не могу. Сердце взрывается теперь от эмоций. Вот ты сейчас очень расстроена, печаль в душе буквально кипит, ещё чувствуется обида.

— Я от тебя теперь ничего скрыть не смогу, можно улыбаться хоть до посинения и рассказывать, мол, у меня всё хорошо? — обеспокоенно поинтересовалась Твайлайт.

— Наверное, не получится ничего скрыть. Ощущение эмоций и поглощение энергии любви, основная способность чейнджлингов.

— Рарити, ты ведь больше не подчиняешься Принцессам?

— Наверное, нет, я не знаю. Ты моя подруга, буду помогать.

— Скажи, если потребуется использовать элементы гармонии?

— Королева запретила использовать элементы гармонии против Луны или Селестии. Всё остальное на твоё усмотрение. Она считает, что ты знаешь, как нужно поступать.

— Хорошо, Рарити. Я поеду домой, в Понивиль. Уточню, что с кланом Блюблад, все ли уехали. Если кто-то остался, помогу им найти дорогу. Письмо тебе напишу. Мне нужно что-то сообщить нашим подругам?

— Нет, я сама. Они же не выгонят меня, правда?

— Рарити! Перестань говорить ерунду! Мы подруги, понятно? От того, что Рейнбоу ласкается с грифоном, никто её не выгнал. А это посерьёзней того, что ты стала чейнджлингом, знаешь ли. Свити, у тебя скоро уши задымятся! — обратив внимание на насторожившуюся мелкую пони, возмутилась Твайлайт.

— Эй! Мне тоже интересно! А что она с ним делала? — навострив ушки, заинтересовалась кобылка.

— Свити, дорогая, тебе ещё рано. Придёт время, ты сама всё узнаешь и попробуешь.

Твайлайт видела улыбку подруги, мягкую, словно подшёрсток и такую же тёплую. Она поняла, любой, кто попытается косо посмотреть на Свити, получит на свою голову огромную и нерешаемую проблему. Настроение немного поднялось, Рарити нашлась, и она находилась в безопасности. Оставалось дождаться Рейнбоу и Элементы опять будут в сборе, готовые к новым свершениям. Вот только слова зелёной кобылы жгли душу как огонь: «Лжёшь…». Надо было скорее возвращаться в Кантерлот, там Луна и Селестия. Аликорн тепло попрощалась с подругой, обняла её и незаметно подула в нос, чтобы Свити не увидела. Та покраснела и лизнула её в ответ. Очередной вагон с полкой, чай и кусочек кислого лимона. Дворец встретил её обыденным муравейником, пони носились, исполняя какие-то важные дела, говорили друг с другом, уединялись в специальные залы и обсуждали сделки, жизнь в Эквестрии продолжалась. Твайлайт подошла к покоям Селестии, постояла немного, потом покачала головой и понуро пошла к себе. Коридор с фиолетовой плиткой, её поменяли по распоряжению Селестии, этого крыла изначально во Дворце не было, его достраивали уже после того, как лавандовая единорожка стала аликорном. Однажды, она поинтересовалась, почему нет розового крыла у Дворца для Каденс. Как выяснилось, оно планировалось, но Каденс не захотела, оставив себе только личные покои. Она никогда не любила этот Дворец, говорила, что всё слишком официальное, нет уюта, предпочитала жить в съёмном доме, а с возвращением Кристальной Империи у неё появился свой собственный замок. «Ты лжёшь…». Сердце болезненно сжалось, аликорн закрыла глаза. Откуда-то появилось понимание, что она действительно может убить Дискорда, теперь точно способна на такое. Её глаза вспыхнули, она поймала проходящего мимо работника Дворца и попросила принести серебряный нож. Забежала в свои покои и начала рыться в комоде, нашла мелок. Очертила ровный круг, взяла пуфик, положила на него серебряное блюдо. Пони принёс ей нож, самый обычный, которым резали овощи. Она улыбнулась и поблагодарила. Положила нож на серебряное блюдо и отошла. Глаза аликорна вспыхнули, магия окутала рог, начала свиваться вокруг её тела закручиваясь спиралью. Очерченный круг вспыхнул пурпурным огнём, нож поднялся в воздух. Твайлайт вспомнила виденный ранее красивый боевой клинок и закрыла глаза, воспроизводя в памяти всё, вплоть до узора на рукояти. Нож потёк каплями металла и начал меняться, она почувствовала, что не хватает материала и поднос растёкся такими же каплями, слившись в один шар с расплавленным ножом. С её рога сорвались первые заклинания, выстраивающие упорядоченную структуру предмета. Магия порядка привела клинок к идеальной форме, чем-то напоминающей острый тонкий четырёхгранник, кобыла представила рукоять с рисунком, серебро, повинуясь её воле, слилось в нужном виде, затем появился рисунок. Металл горел ярким магическим светом, Твайлайт собрала все свои силы и прочитала заклинание упорядочивания. Клинок стал твёрдым. Аликорн грузно осела, потратив всю доступную ей магию. Перед ней лежал красивый острый стилет, наполненный магией порядка, сам являющийся предметом, который упорядочивал. Первый артефакт в её жизни. Она взяла его, взвесила в копыте, клинок оказался довольно тяжёлым, несмотря на размеры. Раздался хлопок и перед ней появился Дискорд, обеспокоенно поглядывающий на клинок в её копыте.

— Твайлайт, я не убил ни одного пони. Почему ты хочешь лишить меня жизни?

— Залог твоей преданности народу пони.

Драконикус свился кольцом и покачал головой.

— Сначала вы с подругами исказили мою сущность, сделав подверженным магии дружбы. Потом заставили полюбить Флаттершай. Теперь ты сделала оружие, которым меня можно по-настоящему убить, не обратить в камень, не выслать куда-нибудь подальше, а убить. Чего ты хочешь?

— Преданности. Мне не интересны твои мотивы, я посмотрю сквозь копыта на любые твои шалости, ты дух Хаоса, это твоя суть. Но второго предательства не будет, для тебя оно станет последним. Мы поняли друг друга?

— Отличный план. Я чувствую влияние, очень мощное. Меняющая судьбы сейчас смотрит твоими глазами. Молись своим богам, если они у тебя есть, чтобы она никогда не стала Королевой. Иначе вы все обречены, вам не победить в этой игре. Пока она на твоей стороне, но кто знает, что будет завтра? До встречи, Принцесса.

Дискорд исчез, оставив после себя пузырьки мыльной пены, разлетевшиеся радужными шариками по огромной комнате. Твайлайт стояла посреди своих покоев, по её щекам катились слёзы. Она не услышала, как двери резко распахнулись. На неё набросились два аликорна.

— Держи! Держи её! — крик буквально оглушил, растерявшуюся крылатую пони.

Клинок от удара копытом по ноге вылетел из захвата. Лавандовая кобыла взвизгнула от боли. Селестия навалилась на неё сверху, Луна схватила за задние ноги и прижала её круп к полу.

— Твайлайт! Посмотри мне в глаза! — голос белоснежного аликорна дрожал и срывался, — Успокойся, слышишь?! Всё не так плохо, не нужно с собой ничего делать. Мы переживём любые неприятности. Мы рядом.

— Вы что?! Отпустите! — жалобно пискнула лавандовая кобыла.

— Сестра, может успокоительное? — обеспокоенно спросила Луна.

— Да отпустите же, наконец! Вы меня раздавите!

— Ты в порядке? — неуверенно спросила Селестия, — Мы почувствовали всплеск магии, поскакали к тебе, ты стоишь с клинком в копыте и плачешь.

— Слушай, а она сзади симпатичная, как это мы раньше не разглядели? Смотри, такая вся аккуратная, аппетитная. Ты всё это целиком хотела себе захапать, сестра?! Это нечестно!

— Луна… ты что… ах… перестань… что ты делаешь… — ощущая мягкий тёплый язык там, где его совсем не должно быть, зашептала Твайлайт.

Вырваться из-под двух аликорнов у неё не получилось. А через пару минут уже и не хотелось.

Две кобылы сидели на берегу, бросали в воду камушки, жара спала, и прохладный морской воздух шевелил их шёрстку. Волны накатывали на берег шуршащим покрывалом, утаскивая вглубь мелкие камушки, береговая линия чередовалась большими площадями песка и крупной галькой. К ним подошли ещё два пони и тихонько присели рядом.

— Городской совет мы будем выбирать сами, кандидатура главы станет утверждаться у Принцесс, но подавать её должен сам совет. Выборы один раз в шесть лет. Мы согласились. Принцессы более не станут нам приказывать, но влияние на городской совет у них останется. Вы оказались правы, нам требовалось всего лишь поговорить. Они хорошие кобылы, любят свой народ. Мы попросили временно не присылать сюда эту лавандовую с проверками, пока всё не утихнет. Ещё намекнули, что не откажемся от специалистов по аудиту, но хотим, чтобы воришки чистили Мейнхеттен, а не Кантерлот. Луна согласилась с нашими доводами. Они долго пытались выяснить, кто всё это придумал, просили больше так не делать. Твоё имя ни о чём им не сказало, а вот имя твоей подруги заставило буквально задрожать. Я никогда не видел, чтобы аликорны боялись. Настоящая Грин Ти вернулась, не помнит как села на поезд, пришла в себя без денег и сено знает где. Мы поговорили с грифонами, которые помогали с безопасностью в воздухе, они тебя боятся похлеще огня, все как один делают круглые глаза и говорят, чтобы с такими вопросами шли к Королю, за разглашение подобных сведений они плетями не отделаются. Пришлось поднять всех знакомых в Кантерлоте, но и они ничего не смогли сказать. Единственный ответ пришёл из Кристальной Империи о том, что пони с кьютимаркой в виде кинжала когда-то попала в серьёзные неприятности вместе с подругой. Подняли старые газеты и архивы. Мы нашли тебя. Остался лишь один вопрос, чего хочет ученица Королевы Крисалис в качестве платы?

По Сплит пробежал зелёный огонёк, чёрная кобыла посмотрела своими бездонными синими глазами на пришедших. Оба пони склонились перед ней.

— У вас очень красивое море, песок и камни, но чейнджлингам здесь слишком жарко, мы с трудом переносим такую температуру. Жить тут физически не сможем, а значит Мейнхеттен для нас закрытая зона. Остаётся торговля и корабли. Очень скоро нам понадобятся специалисты по кораблестроению, вы сможете поделиться?

— К вам поскачут, аж копыта засверкают. Даю слово. Торговля?

— Я поговорю с Советником Иржем, это не моё направление, он отвечает за экономику роя. Помогите ему правильными советами, чейнджлинги не являются специалистами в морской тематике, наш дом — горы и болота. Эти проекты станут совместными, думаю, мы найдём пользу от подобных отношений. А теперь, чего я от вас хочу. Очень скоро Принцессам понадобится флот, грифоны в одиночку долго не выстоят. Примерный охват — десятилетие. За это время вам надлежит привести свой флот в хорошее состояние, обучить экипажи, заготовить кристаллы для пушек. Если успеете, было бы неплохо укрепить береговую линию. Постарайтесь это делать совместно с грифонами, чтобы они не переживали на предмет вашей агрессии. При необходимости — смело их нанимайте. Это позволит им докладывать Королю о происходящем и снимет всякие подозрения. Внимательно слушайте Принцесс, они плохого не посоветуют. Их консультации сберегут вам много нервов, пользуйтесь ими почаще, налоги нужно отрабатывать. Помните, пони сильны в единстве, по частям нас раздавят. Принцессы — это то, что всех нас связывает, их зов — единая Эквестрия. Не будет единой страны, кандалы и рабство нам обеспечены. История Кристальной Империи тому наглядный пример.

— Вы рассказываете страшные вещи, у меня копыта трясутся.

— Вот для этого и нужны Принцессы. Надеюсь, вы больше не станете причинять боль тем, кому однажды придётся сражаться за жизнь ваших детей. Они иногда заигрываются, витают в своих облаках, решают совсем не те проблемы, которые важны. Об этом не грех напоминать. Но в трудный час они встанут рядом с вами и поведут пони к победе.

— От души отлегло, — как оказалось, вторая пони сидела и не дышала, внимательно слушая Сплит.

Сплит на неё обратила самое пристальное внимание, довольно крупная земная пони с еле заметной голубизной шёрстки и карими глазами, грива жёлтая, подобранная резинками. Мощные ноги, мышцы на груди явно очень хорошо развиты. На правой ноге надет серебристый браслет с волнистым орнаментом, кобыла состояла в табуне и считалась старшей. На груди висела цепочка с медальоном, на котором отчеканена ракушка, знак Городского Совета Мейнхеттена. Звали её Рамбл.

— Мы ещё немного посидим, а вечером на поезд.

Оба пони переглянулись, потом одновременно опустились на запястья, поджав под себя согнутые ноги.

— Мейнхеттен благодарит вас.

Пора познакомиться

Свити Бель сидела на знакомом до каждого камушка перроне Понивиля и тёрла копытами глаза, рядом громко возмущались её подруги, Скуталу и Эплблум. Они фырчали на продавца билетов, сидящего в своей будочке, пытались даже кричать на него, но тот оставался непреклонным.

— Что значит, ты не продашь третий билет? Вот деньги!

— Девочки, девочки, — устало повторял пожилой пони, — поймите, я не могу, меня накажут за это.

— Что значит, ты не можешь? Полгода назад мог, сейчас не можешь? — верещала Эплблум, топая копытами от возмущения.

Свити, как и Рарити, до сих пор не решалась сказать правду, сама загнала себя в такую ситуацию, но свой страх побороть так и не смола. Наконец юная кобылка решилась.

— Скуталу, Эплблум… не надо, вы поезжайте. Я дома побуду.

— Да мы сейчас Твайлайт нажалуемся! — закричала Эплблум, ещё громче топая копытами.

— Скуталу… Эплблум…

— Скачем к ней! — решили юные кобылы.

Пегаска и земная пони сорвались в галоп, но через десяток секунд поняли, что подруга не последовала за ними. Они вернулись.

— Ты чего раскисла? — Скуталу погладила её крылом.

— Я забыла, простите. Он действительно не может продать мне билет.

— Чего? Ты это о чём, подруга?

Свити отвернулась и начала всхлипывать.

— Свити, а ну признавайся, Рарити запретила? Поругались с сестрой? Что такое?

— Вы поезжайте… — сделала ещё одну попытку белая единорожка.

— Сейчас укушу, — грозно насупилась земная пони с красным бантом.

Угроза подействовала.

— Мне нет тридцати лет, без письменного разрешения Рарити мне не продадут никакой билет и в гостиницу не поселят без взрослого пони. Я забыла вчера попросить. Простите, пожалуйста.

— Чё?! — Эплблум прикрыла один глаз и смешно сморщилась.

— Слышь, подруга, ты это, заканчивай реветь. Не поедем на выставку и ладно, в Понивиле всегда весело. Я вас покатаю на самокате, сходим на озеро!

Обе пони обняли свою подругу, Скуталу завернула в свои крылья, а Эплблум прижалась к груди головой. Свити начала громко всхлипывать, она чувствовала их любовь, эмоции согревали её. На душе стало легко и приятно, от этого ощущения чистоты и искренности ей хотелось петь. Теперь она знала, насколько они её любили, ощущала это.

— Да что с тобой такое? Ты неделю от всех шарахаешься! — пегаска погладила её крылом.

— Скуталу, я попросить тебя хотела об одолжении, — постукивая копытцем по плитке перрона, сказала Свити, — научи меня летать.

Пегаска брякнулась на землю и выпучила глаза.

— Слышь, подруга, — она осторожно подобралась к ней поближе и потыкала в её белый бочок копытом, — есть проблема, да? Вот я в неё тыкаю копытом. Маленькая такая проблема. Знаешь ли, без крыльев сложно летать. А те, кто летает, обычно на лбу не имеют рога.

— Если я решу эту проблему? — заулыбалась единорожка.

— Конечно, научу, но знаешь, это никому ещё не удалось, кроме Твайлайт Спаркл. И что-то мне подсказывает…

По Свити Бель прокатилось зелёное пламя. Пегаска отскочила, земная пони выпучила глаза, затем подпрыгнула, припала на передние ноги и слегка нагнула голову в атакующей стойке.

— Всё, я проблему решила. Научишь?

— Ты кто? — на неё тут же надвинулись подруги, явно оценивая шансы приложить копытом в лоб.

Мелкая чёрная кобыла легла на землю и накрыла голову копытами, оттуда начала испуганно вещать.

— Помните, как мы сбежали от Флаттершай и там был кокатрис? Помните, как хотели метку спорщиков? А когда мы Биг Маку и учительнице Черилли дали зелье любви? Я Свити Бель, всё та же. Рарити тоже теперь чейнджлинг.

Её начали ощупывать, дырявые ноги вызвали нешуточный интерес, рог с двумя уступами и прозрачное зеленоватое платье из полосок на животе. После ощупывания и осматривания все трое сидели молча, не зная, что сказать.

— Так вот почему ты так упорно оказывалась «неголодна» всё время! Мы уж всякое думали, и про живот и про болезни какие, я сестру мучала, выспрашивала, почему такое может произойти. Сено и овёс теперь не кушаешь?

Свити отрицательно замотала головой. Эплблум вскочила и начала ходить кругами.

— Ладно, надо успокоиться. Ничего же не случилось! Просто подруга цвет поменяла, а что? Так даже лучше! — дрожащий голос земной пони не внушал спокойствия.

— Слушай, я тебе пообещала научить летать, конечно, попробую. Но я понятия не имею, как вы летаете. Пару раз видела чейнджлингов в полёте, ваши крылья машут с такой скоростью, что их разглядеть невозможно. Это совсем не похоже на полёт пегаса.

— С перьями в небе Кристальных гор много не налетаешь, мокрый снег быстро превращает всё это великолепие в дрожащий комок шерсти и слипшихся пёрышек. На наших крыльях влага не задерживается, вот эта чёрная шёрстка, она плотная, шерстинки очень близко друг к другу прилегают, не промокает. Всё это необходимо, чтобы сохранить драгоценное тепло в холодном и влажном воздухе родного дома. Я раньше не любила пасмурные дни, а теперь не могу без этого низкого серого неба.

— Эй, эй! А ну-ка перестань! — одновременно заголосили кобылки.

Чейнджлинг плакала, непонятно почему, сидела и громко рыдала, размазывая зелёные слёзы по мордочке. Подруги сначала несмело приблизились, потом с тихим и успокаивающим урчанием обняли кобылку, согревая своим теплом и любовью. Эплблум начала легонько дуть ей в нос. Через пару минут она перестала всхлипывать и смущённо заулыбалась, обнажив ещё совсем маленькие клыки.

— Простите, не знаю что со мной.

— Когда Рарити собирается сказать об этом своим подругам?

— Пинки обещала в субботу организовать вечеринку, Рарити хочет там сообщить. Вы же не выдадите меня раньше времени?

— Эй, мы подруги!

Вечеринка в «Сахарном уголке» едва начавшись, оказалась прервана самым нахальным образом. В дверь влетела лазурная кобыла и радостно заверещала, что она наконец-то добралась до дома. Обнимашки заняли довольно длительное время. Пинки прыгала от радости, Твайлайт сияла от счастья, ей удалось собрать своих подруг вместе. Эплджек галопом унеслась к себе за сидром и вернулась буквально через пять минут с бочкой на спине. Флаттершай смущённо улыбалась, радуясь долгожданному воссоединению своих подруг, её взгляд почему-то постоянно останавливался на Рейнбоу.

— Мы наконец-то вместе! Ура!

Все подняли свои кружки и…

— Рейнбоу?

— Эм… — лазурная пегаска не притронулась к кружке с любимым сидром.

— Сахарок, ты ничего нам не хочешь сказать? — обеспокоенно глядя на подругу поинтересовалась оранжевая земная пони.

Голубая пегаска начала смущённо водить копытом, потом села и накрыла голову крыльями.

— Он меня прямо на палубе корабля, под радостные хлопки крыльев сотен грифонов. Они считали, на сколько раз его хватит. Хорошо я так полетала, удачно. После очередной вылазки, решила сама слетать на разведку, крутая же! Дура! Если бы не он, там бы и осталась, навсегда. Потащил на мои поиски всё крыло грифонов, успели вовремя, разобрались с этими гадскими пауками. Я в паутину влипла, слишком низко летела. Притащили меня, отмыли, он орал… сильно, на мой отряд тоже наехал, что не следили за командиром. Те возмутились, мол, командира они наказывать не могут, по законам не положено такое, типа, наказывай сам! А этот гадский Геор, даже подсказал ему, как именно надо наказать. Поставил меня на палубе и прямо там, при всех, и… а они радовались как дети и считали.

— Плетями? — опешила Твайлайт.

— Скорее плёткой. Одной, — сказала Флаттершай и тепло улыбнулась, — какой месяц?

— Второй, — буркнула лазурная пегаска.

— Ты чего, залетела от грифона?! — раскрыв от удивления рот, поинтересовалась Твайлайт, — Как?! Это невозможно! Противоречит всем известным законам!

— Я ему ничего не сказала, сильно обиделась.

— Гауд ничо не знает? Вот уж нет, сделал дело, пусть хоть денег будущей матери подкинет, — возмутилась Эплджек.

Твайлайт подозрительно уставилась на Рейнбоу.

— Подожди-ка, Гауд ведь остался в столице, его не было с вами! Кто отец?

Рейнбоу приложила крыло к голове и поглядела на аликорна сквозь перья.

— Кто отец?! — надвинулась она на пегаску, яростно сверкая глазами.

— Соарин. Вы его знаете, помните, мы тогда с Вондерболтами участвовали в скоростных полётах.

— Так девочки! Ещё кто-нибудь что-нибудь натворил из того, что никто не знает? — Твайлайт неуверенно посмотрела на Рарити, та смущённо покашляла, но потом возмущённо заявила.

— Я не беременна!

Твайлайт перевела взгляд на Флаттершай. Та залилась краской и спряталась в своей розовой гриве.

— Флаттершай? Эплджек?! Пинки Пай? — угрожающим голосом поинтересовалась аликорн.

— Нет! — хором ответили все трое и для верности замотали головами в разные стороны.

Вздох облегчения и лавандовая кобыла улыбнулась, потом вспомнила, что осталась ещё одна тайна, о которой давно необходимо сообщить. Твайлайт слезла со своего стульчика и подошла к Рарити, та сразу съёжилась. Она нежно погладила подругу крылом и улыбнулась.

— Я понимаю твоё смущение, но дальше так продолжаться не может. Мы твои подруги, помнишь? — решительно сказала Твайлайт, глядя прямо в глаза серо-белой единорожке.

Все взгляды устремились на Рарити, та наклонила голову и опять начала смущённо водить копытом, покашляла.

— Дорогая, я хотела как-то помягче, чтобы все спокойны были, а тут такие события. Рейнбоу волноваться теперь нельзя, знаешь ли… — попыталась улизнуть Рарити в своём фирменном стиле.

— Мы тебя любим, теперь ты это не только точно знаешь, но и чувствуешь, — начала давить на неё Твайлайт.

Единорожка собралась с силами и встала на диване, закрыла глаза, набрала побольше воздуха и быстро протараторила.

— Ладно, ладно. Слушайте все пони! — она подняла одно копыто, издала звук, словно прочищала горло, — У меня нет сестры и я чейнджлинг! Да! Вот так!

В наступившей тишине стало слышно, как тикали часы не стене. Эплджек плавно завалилась на спину, начав хохотать и дрыгать ногами. Рейнбоу уронила челюсть на пол и упорно пыталась закрыть рот. Пинки устремила внимательный взгляд на шарики, видимо пересчитывала, все ли на месте.

— Сахарок, ты такая смешная! Скажешь тоже, чейнджлинг. Что ещё выдума… ой.

По Рарити проскочил зелёный огонь, через мгновение она стала антрацитовой кобылой с прозрачными стрекозиными крыльями и светящимися светло-голубыми глазами. В наступившей тишине стало слышно, как голубая пегаска начала громко икать, смешно подпрыгивая на месте. Пинки резко оказалась на шкафу и там залегла в засаде, направив хлопушку на чёрную кобылу. Флаттершай изобразила мышку под ближайшей кроватью, сверкая из убежища своими сапфировыми глазками.

— Не подходи!! — заверещала Эплджек и схватила табуретку, выставив её перед собой в качестве щита.

— Девочки, девочки. Успокойтесь, это действительно наша подруга Рарити.

Эплджек неуверенно поставила табуретку на место, подошла к чёрной кобыле, зачем-то обошла её кругом, потрогала копытом, бережно коснулась прозрачного крыла без дырочек.

— Гляди-ка! Чейнджлинг. Нет, натуральный! Ты чо ж, дурила нас все эти годы? — обиженно надулась земная пони.

— Эплджек, она пострадавшая сторона из-за последних событий. До этого Рарити была единорогом.

Пинки, оторвавшись от созерцания своих любимых шариков, слезла со шкафа.

— А что ты там говорила про сестру?

— У меня её нет.

— А кто тогда сидит в домике искателей меток, белый такой, с зелёными глазками и двухцветной гривой? Ещё имя у неё красивое, Свити Бель.

— Моя дочь, Свити Бель.

— Чего?! Ты когда успела? Слышь, сахарок, ты воду-то не мути!

Лазурная пегаска потёрла копытом голову.

— Рарити, это же получается, тебе около шестнадцати было, да? Вроде как, до восемнадцати лет у нас не принято соблазнять кобыл.

— Моего согласия никто не спросил.

Эплджек рванулась к подруге и начала её трясти, словно яблоню, у той аж зубы защёлкали.

— Где этот козёл?! Ты покажи! Покажи! Я ему копыта в глотку забью! Да я его за место яблони так отделаю, встать не сможет!

— А я помогу! У нас много гор, можно долго лететь вниз!

— Девочки, девочки! Успокойтесь, — испугавшись за подруг, начала успокаивать их Твайлайт, — виновного в деянии Селестия бросила в тюрьму, он оттуда не вышел. Все, кто оказался замешан, наказаны! У нас есть Высший Суд Принцессы Луны — лишь она имеет право наказывать за преступления. Поверьте мне, все получили по заслугам.

Они замолкли, Эплджек налила себе сидр и выпила залпом, посмотрела на Рарити.

— Прости подруга. Тебе давно следовало рассказать. Мы ж не чужие!

— Я дала слово Принцессе Селестии молчать. Там слишком много высших пони имело заинтересованность.

— Они были высшими, — поправила её Твайлайт, — теперь у них много работы на бескрайних землях Эквестрии, поднимают целину. Их лишили статуса и всех должностей. На пятьдесят лет клан Блюблад отлучён от трона. История закончена.

— Сахарок, так я чот не поняла, — потирая голову копытом, спросила оранжевая пони, — Свити Бель тоже, что ли чейнджлинг?

Кобыла со стрекозиными крыльями кивнула.

— Отвалитесь мои копыта! Да вы меня с ума сведёте. Одна залетела, другая уже родила и стала чейнджлингом. Что у нас на завтра? Камни с неба? — она залпом опрокинула ещё одну кружку сидра и со стуком поставила её на стол.

Рейнбоу скуксилась и тяжело вздохнула.

— Знаешь подруга, камни с неба стали бы лучшим выходом. Грифоны строят укрепления на своём острове, там сейчас движуха идёт такая, что мама не горюй. Вывозят семьи и птенцов в центральную Эквестрию, Гилда распределяет. В столицу ресурсы загоняют отовсюду. Король Гриф оказался прав, мы вернулись с ценной информацией, пауки готовятся показать свои клыки Эквестрии. Я не знаю, сколько у нас времени до начала настоящей войны. По оценкам Высшего Геора, они только начали готовиться. Самоназвание этой расы — Сай. Нам удалось захватить некоторое количество оружия, они слегка отстают по качеству стали, их клинки легко ломаются о булат грифонов. Но у них есть яд, один укус и ты пасёшься на вечнозелёных лугах. Если вы не поняли, — она опустила голову, — не все грифоны вернулись из этой разведки. Некоторые из них летели в моём крыле.

Рарити подошла и обняла пегаску, та прижалась головой к её груди. В наступившей тишине стало слышно, как Рейнбоу судорожно дышит, пытаясь унять выступившие слёзы.

— Рейнбоу, радужная звёздочка ты наша. Герой Эквестрии, чтоб тебя! — дрожащим голосом ответила Твайлайт, — Скажи мне, тебе нужен Соарин? Одно слово, да или нет.

— Я ж его не просто так потащила с собой. До этого мы довольно хорошо общались, особенно последние полгода перед моим отъездом. Только я, как всегда, решила выглядеть крутой и потрясной, очередной раз забыла о плетях, рвущих тело, видимо Король не всю дурь из меня выбил.

— Всё, хватит! — она хлопнула крыльями и с силой впечатала копыто в пол, — Рейнбоу, ты сделала больше чем многие из нас для Эквестрии. Теперь наша очередь вернуть тебе долги. Гауд знает?

— Да, сказала. Точно также на сидре поймал, мы с ними всегда его пили. Начал допрашивать, что со мной, не обидел ли он меня чем-то, потом пришла Гилда, увидела, что я отказываюсь и прямо спросила. Пришлось сознаться.

— Хорошо, завтра я появлюсь в Кантерлоте, приглашу на беседу твоего Соарина, прибежит как миленький, с некоторых пор, у меня хорошо получается уговаривать. Остался ещё один должок, который я должна вернуть, даже если меня выгонят пинками. Мне понадобится ваша помощь, Рарити, она вернулась?

— Дорогая, ты о ком?

— Ученица Королевы Крисалис.

— Дорогая, я не высший чейнджлинг, даже отдалённо. Она для меня правитель, такая же, как Королева Крисалис. Разве ты нам говорила о своих делах во Дворце? Нет. И это правильно. Правители — они на то и правители, на ваших спинах лежит груз ответственности, а наш долг, всегда верить и помогать. Прости Твайлайт, я не знаю, вернулась ли она. Если захочешь, могу попросить уточнить. Но это не значит, что мне ответят, кроме того, чтобы спросить, мне нужно вернуться в столицу роя. Свити уже скучает по каменным улицам древнего города. Крисалис оказалась права, наши сердца навсегда останутся в пасмурных небесах народа чейнджлингов.

— Тогда будем делать всё по плану. Сначала Соарин, затем поездка в рой. Кто со мной?

— Сахарок, я типа рада бы, но освобожусь только через месяц, яблоки сами не соберутся и сидр не получится. Ещё месяц, полтора и я смогу поехать.

— Я готовлю праздник для школы на начало учебного года, это значит, ещё месяц никуда ехать не смогу, — розовая пони грустно вздохнула, но потом улыбнулась.

— У меня экзамен по хирургии, я готовлюсь. Рейнбоу не поедет, ей переохлаждение точно не требуется.

— Хм… Рейнбоу, отпустишь Скуталу? Эплджек?

— Конечно! Пусть едут со Свити, познакомятся, они ж ещё там не были. Одежду надо, да Рарити? — оранжевая пони неуверенно посмотрела на чейнджлинга.

— Шарфы, попоны или плащи с меховой подбойкой. Накопытники обязательно с рифлёной плоскостью, поломанные ноги не принесут девочкам радости.

---

Твайлайт запросила личное дело Соарина из академии и теперь заинтересованно его читала. С каждой прочитанной строчкой, грива чесалась всё сильнее. Вся его родня жила в Мейнхеттене. Он с отличием закончил академию Вондерболтов, выполнял множество всяких сложных заданий, участвовал в ликвидации аварий, два года назад получил травму и на некоторое время выбыл из строя. В медицинском заключении значилось — пригоден к службе, но он почему-то не вернулся на неё. Уже два года преподаёт аэродинамику и лётное дело молодым пегасам. Родственники, родная сестра… — Твайлайт похолодела, копыта непроизвольно затряслись, — заместитель главы Городского Совета. Брат, капитан крупнотоннажного корабля «Заря Эквестрии». Родители не особо примечательны, работают на морской ферме под Мейнхеттеном, выращивают жемчуг. Она пегас, он единорог! Несколько вкладок с благодарностями от академии, один наградной свиток от Принцессы Селестии за ликвидацию аварии на железной дороге. На сегодня Соарин проживал в маленьком облачном домике в Клаудсдейле, его каждый день ждала стайка молодых пегасов в надежде научиться крутым трюкам. Твайлайт некоторое время размышляла и поняла, что не сможет на него надавить, любая попытка закончится его переездом в Мейнхеттен с большой долей вероятности. Она попыталась действовать, как объясняла Сплит, выбрать возможные решения и оценить каждое. Напролом не получится, должно быть влияние вне его круга. Оставался единственный вариант, пойти и пожаловаться сестре, убедить её, что жеребёнку нужен отец и деньги… Твайлайт вдруг вспомнила, Рейнбоу работает в погодном патруле и получает около ста двадцати бит в месяц. У неё на копытах ещё и Скуталу. Денег она не возьмёт никогда. Почему-то на ум приходила грязная и замученная кобылка, просящая лишний бит на еду. От столь яркого видения, слёзы сами брызнули из глаз. Она решилась.

Как только аликорн зашла в здание городского совета, к ней тут же подскочил удивлённый пони и начал вежливо интересоваться, что ей нужно. Твайлайт сказала, что хочет пообщаться по личному делу с Рамбл. На удивление её приняли сразу же. Земная пони с фотокарточки сейчас сидела за своим столом и удивлённо смотрела на посетительницу.

— Мисс Твайлайт Спаркл. Не скажу, что мы очень рады вас видеть. Но что за личное дело привело вас именно ко мне?

Аликорн вздохнула, «больше не Принцесса». На душе стало тоскливо.

— Простите, что отнимаю ваше время. Я хотела поговорить о вашем брате.

— Котором? Соарин или Стил?

— Соарин.

— Внимательно слушаю, — беспокойство в глазах кобылы не укрылось от аликорна.

— Мне нужна ваша помощь. Одна моя подруга попала в переплёт, так скажем. В общем, она беременна. Отцом является ваш брат.

Рамбл издала удивлённое ржание и улыбнулась.

— А помощь в чём? — растерянно спросила кобыла.

— Я хотела, чтобы вы как-нибудь аккуратно с ним поговорили на предмет создания семьи. Моя подруга небогата, — Твайлайт вздохнула, — она не потянет двоих.

Земная пони подозрительно покосилась на аликорна.

— Может, я чего-то не понимаю? Какое мне дело, кого мой братец надул? Нет, я знаю, жеребята Эквестрии очень нужны. Но есть же фонды для помощи одиноким кобылам, за каждого жеребёнка платят пособие.

Твайлайт поняла, что ничего не добьётся, негативное отношение перевешивало все её способности «уговаривать».

— Простите. Я… неважно. Простите, что отняла ваше время.

Аликорн встала и потопала к двери, успела даже открыть её.

— Погоди, — тихо сказала земная кобыла, — вернись.

Твайлайт повернулась к ней и неуверенно поцокала обратно, снова села перед её столом. Кобыла поводила копытом по столу, зачем-то сдвинула чашку в сторону, потом заговорила.

— Давай попробуем ещё раз. Значит, мой братец кому-то сделал жеребёнка. Ты упомянула, это твоя подруга. В Мейнхеттене слово подруга имеет определённое значение, та, что всегда рядом и поможет. Почему бы тебе не помочь своей подруге материально?

— Не возьмёт, даже когда Скуталу заболела, она в дополнение к работе в погодном патруле, нанялась письма разносить. Я пыталась дать ей битов, слишком гордая. Обещала зубы выбить, если ещё раз приду с таким предложением.

— Второй жеребёнок от кого?

— Приёмная дочь, своих жеребят у неё ещё не было.

— Я могу называть тебя Твайлайт?

Лавандовая кобыла кивнула.

— Хорошо. Твайлайт, ты понимаешь, насколько я удивлена увидеть тебя в этом кабинете?

Аликорн опустила голову, стараясь не смотреть на собеседницу.

— Сестра у него одна, к кому мне было идти?

— Не в этом дело. Тебя шесть раз пытались убить.

Голова лавандовой кобылы опустила ещё ниже, разноцветная грива упала на глаза. Земная пони во все глаза рассматривала аликорна.

— Но это ни разу не получилось. Теперь мы знаем, кто нам противодействовал. И слава Селестии, что нам не удалось задуманное. Ещё год назад я мечтала об этом, а после всего что произошло, чувствую себя так, словно от меня воняет, порой стыдно в зеркало смотреть. Два из шести покушений на твою драгоценную голову организовывала я. А теперь ты сидишь перед моим столом и просишь помощи. У меня сейчас мозг взорвётся.

— Ч-что… ты… ты хотела меня убить? За что?!

— Долгая история. Диархи теперь знают её целиком, захочешь уточнить, спроси их. Я не хочу бередить душевные раны. Твайлайт?

Лавандовая кобыла начала размазывать слёзы по мордочке.

— Твайлайт, мы выучили урок. Я сожалею о своих делах, но Мейнхеттен никуда не делся, пять миллионов пони по-прежнему сидят на моей шее. Одев кулон представителя городского совета, покинуть этот самый совет можно только после выборов, при условии, что тебя не изберут повторно. Отказ от должности не предусмотрен.

Она налила апельсиновый сок и подала аликорну, та выпила и снова опустила голову, стараясь не встречаться взглядом.

— Вернёмся к делу. Значит, мой младший братик пристроил своё хозяйство к твоей подруге, и ей привалило счастье, — голос кобылы слегка подрагивал от переживаний, она постаралась отвлечь аликорна.

— Да уж, пристроил. Прямо на палубе, под взорами пяти сотен грифонов.

— Ты о каких грифонах? Он из Клаудсдейла последний раз выезжал два года назад, моря боится с детства, не уверена, что и сейчас плавать научился.

— Он летал в последнюю разведку, которую организовали грифоны.

У земной пони глаза стали огромными и квадратными.

— Это которую вёл лично сын Короля, Геор?

— Именно она.

— Как он вообще туда попал? Там же была ещё и эта лазурная пегаска, которую приняли как названную сестру. Подожди-ка…

— Рейнбоу Дэш.

— Он что, её обрюхатил?! — голос земной пони внезапно просел, — Соарин писал о ней пару раз, рассказывал, что она ему нравится, и он даже пытался с ней встречаться. Я ему оторву всё лишнее! Какой же остолоп! И он не предложил ей браслет? Идиот! Ему жить что ли надоело? Ели грифоны узнают, голову оторвут!

— Высший Гауд знает. Она с ним дружит.

— Спасибо за информацию, у меня давно не появлялось повода поехать куда-нибудь. Соарина последний раз видела полтора года назад. Вот же кобель озабоченный, это же надо было додуматься! Он бы ещё Принцессу… эм… прости, вырвалось. Ближайший поезд завтра утром, у тебя есть, где остановиться?

Твайлайт покачала головой.

— У вас тепло, на вокзале посижу.

— Так, будем считать, все размолвки между Мейнхеттеном и Принцессами улажены. Пойдём-ка погуляем, я знаю одно отличное кафе, там подают лучшее апельсиновое вино в городе. Заодно расскажешь мне, что из себя представляет твоя подруга. С чего бы это наш улыбчивый и ветреный братик такое вытворил?

Рамбл резво собралась и, вытолкав аликорна, закрыла кабинет, зашла ещё в один, сказала, что её не будет три дня по семейным делам.

Странная парочка сидела в закрытой ложе кафе, тяжёлые портьеры скрывали от любопытных глаз происходящее. На столе, в специальном ведёрке со льдом, лежала бутылка с чем-то ярко-оранжевым внутри. Две плошки с дольками ананасов, внушительных размеров чаша с малиной и, конечно же, свежее сено, куда без него? Твайлайт напиток понравился, но она явно не рассчитала допустимое количество.

— Я же хорошая! Ик! — пыталась объяснить собеседнице Твайлайт.

— Вижу, прямо цветущая. Слушай, ты выпила всего три стакана апельсинового вина.

Твайлайт смотрела на земную пони и трясла головой, перед глазами всё двоилось. Её глаза упорно пытались смотреть в разные стороны. Слёзы о несправедливости мира лились ручьём. Она что-то говорила невпопад, пыталась объяснить, потрясая в воздухе копытами.

— Ладно тебе, хорош плакать-то, ты ж не жеребёнок, — обеспокоенно косясь на опьяневшего аликорна, пыталась успокоить её кареглазая земная пони.

Она успевала убрать тарелки из-под копыт аликорна, та почему-то стала неуклюжей и явно была готова разнести вдребезги всю посуду на столе. Её рог периодически начинал пылать, по фиолетовой гриве с розовой полосой проскакивали магические искры.

— Пляж! Ты обещала пляж! Ик! — размазывая слёзы, начала канючить кобыла, — Сплит меня теперь не любит, Селестия украла мои письма, представляешь, украла все послания для моей подруги. Ик! Все только что-то требуют! А я тоже… ик!

— Чтобы ты утонула? — опешила Рамбл, — Вот же! Просто обалдеть! Я напоила Принцессу, ума палата.

Твайлайт закачалась на стуле, Рамбл, резко сорвавшись с места, успела подхватить летящее на пол тело. Закинула бесчувственную тушку себе на спину и потащила. На улице махнула копытом, останавливая такси и, бросив бит, указала пони-водителю адрес. Затем бережно разместила на сидении аликорна, приподняв ей голову. Через пять минут поездки самодвижущаяся повозка остановилась около большого особняка обнесённого аккуратным невысоким забором из ракушечника. Дойдя до дома, она кивнула своему помощнику, тот сразу же подошёл.

— Купи два билета на утренний экспресс.

— Позвольте уточнить, у вас на спине висит… — он поправил очки на своей мордочке.

— Она самая, три стакана апельсинового вина и две рюмки огуречной настойки.

Жеребец засмеялся и помог открыть двери, придержал соскальзывающую со спины кобылу. Рамбл затащила аликорна к себе, и бережно сложив крылья, уложила на кровать, потом накрыла кобылу тонким шёлковым одеялом. Погладила её по голове и ушла складывать вещи для поездки. Через час Твайлайт проснулась и под смех земной кобылы ломанулась в туалет. После плотного общения с сантехникой и стояния под холодным душем, лавандовая единорожка с крыльями пришла в себя.

— Рамбл, а полотенце есть?

— А чего? Там не висит? Сейчас принесу, погоди минутку, — отозвалась из комнаты земная пони.

Кобыла зашла в ванну и подала ей полотенце. Лавандовая пони стояла в большой чаше из розового мрамора, с неё всё ещё стекали капельки воды, грива обвисла небольшими сосульками по спине. Ванная комната могла соперничать размерами с аналогичной во Дворце, золотых украшений, конечно, не было, но всё необходимое имелось. Щётки с длинными ручками висели на специальной подставке, приделанной к стене, сами стены комнаты оказались выполнены из бело-серого ракушечника и покрыты прозрачным лаком, видимо для того, чтобы влага не разрушала камень. Мойка для копыт, отдельно стоящая душевая со сливом в полу. И ещё одна, огороженная округлыми стенками из стеклоподобного голубого камня с очень низко расположенными краниками, явно для жеребят.

— Кхм… ты прямо вообще, красавица. Прямо вся такая мокрая.

Твайлайт схватила магией полотенце и смущённо накрылась целиком, Рамбл засмеялась.

— Не, я серьёзно. Ты красивая! Пожалуйста, убери полотенце.

Кобыла аж присвистнула и, подойдя поближе, провела копытом по основанию крыльев, потёрла кьютимарку со звёздами, вызвав толпу мурашек, немедленно принявшихся маршировать ровным строем по коже аликорна.

— Никогда не видела аликорна вблизи. Слушай, я это, одна пока, табун весь в гости уехал, две недели в полном одиночестве. То есть, если это конечно… в газетах пишут, что ты с Селестией живёшь. Я не аликорн, но тоже хорошая кобыла, ну, если тебе земные пони… — Твайлайт обняла её крыльями, получив в ответ долгий поцелуй.

Они ехали в поезде, лавандовая единорожка с крыльями лежала на полке, земная кобыла спала, сложив голову ей на круп. Аликорн смущённо улыбалась, она почти ничего не знала о Рамбл, никогда раньше не общалась, может быть видела пару раз на совещаниях и на этом всё. «Спиртное? Нет, не в этом дело. Тогда что? Почему мне вдруг захотелось её обнять? Мне что, Селестии мало? А теперь ещё и Луна пристаёт. Я ничего о ней не знаю, она старшая кобыла табуна, есть подруги и жеребец, понятное дело и жеребята. И что такого в мокрой шёрстке? Селестия вызывает дикое желание, когда начинает прижиматься всем телом, от её теплоты и запаха мысли о чём-либо другом вылетают из головы напрочь. Луна такая же, только пахнет магнолией. И это ведь её естественный запах. Интересно, я никогда не видела, чтобы они целовались. Только обнимаются и прижимаются друг к другу, когда плохо на душе. Даже когда меня ласкали, не целовались. Наверное, всё же сёстры, родственная кровь вызывает совсем другие желания. Обнять, защитить, пожалеть. Шайнинг Армор всегда обниматься лезет. Странно, жеребцы мне тоже нравятся, некоторые даже очень!» Она опять посмотрела на мирно спящую кобылу, на глазах непроизвольно выступили слёзы «Ещё месяц назад, она была готова меня пристрелить, а теперь лежит и спит на моём крупе. Какие же мы всё-таки странные, вся наша четвероногая раса. Всё время ищем что-то, пытаемся добиться непонятно чего, а счастье вот оно, рядом, спит и улыбается во сне».

Соарин получил реактивное ускорение под зад. С конкретным таким объяснением, что ему оторвут в противном случае. Сестру он очень уважал, особенно помогло тяжёлое копыто, поставленное на грудь. С чувством выполненного долга, Твайлайт буквально впихнула подарки Рамбл и, поцеловав на прощание, отправила её домой, потом долго стояла на опустевшем перроне, смотря вдаль невидящим взором.

---

Кабинет главы клана должен олицетворять собой силу и могущество. Так гласили древние книги. В этот кабинет должны приходить за советом и помощью, но требовать чего-либо не мог никто. В этом тихом месте должно пахнуть книгами, хорошей бумагой и чернилами. Здесь решались судьбы тех, кто являлся частью клана либо присягнул ему на верность. Кланы были только у пегасов и единорогов. Земные пони имели огромные семьи, но подчинения как такового не существовало. Что порой приводило к казусам, ведь после того как три вида пони смешались, их потомство получалось абсолютно произвольным, у двух единорогов мог родиться земной пони или пегас. С пегасами ещё куда ни шло, а земные пони с трудом могли находиться в рамках клана и при первой же возможности убегали на вольные хлеба. Котёл бурлил постоянно, создавая самые причудливые проблемы главам кланов, а в особо интересных случаях разборки доходили и до Принцесс.

Дверь в кабинет вспыхнула золотистым сиянием и в неё вошли без стука. Единорог с усиками сидел обложенный бумагами. Десятки свитков сложенные аккуратной стопкой громоздились в специальных выемках стола, золотое подарочное перо порхало по бумаге в отблесках магии, оставляя подписи и пометки.

— Здравствуй Фэнси.

Он поднял на неё взгляд и вздохнул, потом устало улыбнулся.

— Я всё гадал, когда же вы доберётесь до меня. Чуть-чуть не успел дела закончить.

— История завершена? — тихо спросила она.

— Смерть из твоих копыт будет освобождением.

Белоснежный аликорн долго смотрела на него, потрёпанная грива, усталый взгляд, во множестве появились серебристые волоски в шерсти, откуда-то возникли морщинки под глазами, для его семидесяти двух лет это явно слишком рано.

— Как ты однажды сказала, солнце не всегда дарит тепло, оно может стать ревущим пламенем. Позволь мне попрощаться с Флер, не сбегу, можешь не переживать.

Она подошла к столу и села рядом. Взгляд Принцессы упал на бумаги, на многих были оттиски последних приказов, единорог готовился передать управление кланом.

— Фэнси, прежде чем мы наговорим друг другу то, о чём потом будем жалеть. Ответь, предавала ли я тебя хоть раз?

Единорог улыбнулся, этот вопрос он слышал не один раз. Счёт с того, первого раза лишь нарастал.

— Отобрала Филзи, хотя клятвенно обещала этого не делать. Логистический комплекс, который мы построили на свои деньги, ты сказала, нужно, чтобы он работал на благо всей Эквестрии. Не дала организовать свою магическую школу. Этот список можно продолжать долго.

Она положила голову на краешек стола.

— Фэнси, ты всегда меня прощал, пропадал на неделю другую и возвращался.

— Ты Принцесса.

Она вскочила и закричала, по белой шёрстке потекли слёзы.

— Кобыла я! Слышишь? Кобыла! У меня имя есть! Ты забыл моё имя?

— Принцесса Селестия.

— Почему так получилось? Объясни!

— Когда огонь сжигает тех, кого ты любишь, приходится идти на любые ухищрения, чтобы спасти их. Я пытался поговорить с твоей сестрой, она меня не услышала. Написал письмо Каденс, она ответила, что не может ничем помочь. Пришёл сюда в надежде, что хоть кому-то есть дело до моих бед. Они мне помогли. Конечно же, я понимал, ничего бесплатного в мире нет, разве что — наши улыбки. Я оплатил этот счёт тем, что у меня было. Как она сказала — «презренный металл». Они не взяли у меня ни одного бита, не потребовали клятву верности. Мейнхеттен успокоился, вы с сестрой не убили друг друга. Они выполнили свою часть сделки, а я заплатил назначенную цену.

Золотой накопытник ударил в пол, каменная плитка пошла трещинами, из-под копыта вырвалось облачко пыли.

— Что ты им ещё рассказал?

— Рарити и Свити Бель, письма Твайлайт, всё остальное несущественно. Принцесса Селестия, я больше не хочу с вами говорить.

— Ты не можешь!

— Могу. Мне больше нечего терять. Всё что у меня было, потеряно полгода назад, когда я впервые пришёл в Логово Королевы.

— У тебя есть Флер и ещё четыре кобылы, — глаза Принцессы вспыхнули огненными отблесками.

— Ты убьёшь моих подруг по табуну? Будешь что-то требовать от меня за их жизнь?

— Фэнси?

Единорог ничего не ответил, покачнулся, потом уцепился обоими копытами за стол и закрыл глаза, из-под сомкнутых век потекли слёзы.

— Мне недолго осталось. Уходи Принцесса. Я не стану ничего для тебя делать, коль сочтёшь нужным, убей нас всех. Не хочу больше тебя видеть. Зачем ты пришла? Иногда я думаю, всё это было зря. Вся моя жизнь и служение. Ученица Королевы рисковала собственной жизнью ради того, чтобы успокоить Мейнхеттен, она пролила кровь для того, чтобы вы остались у руля Эквестрии, чтобы стрела не пронзила сердце Твайлайт. Но для меня это всё стало прошлым, их идеи крепко засели в моей голове. Чем больше я о них думаю, тем меньшей мне кажется правильность моего поступка. Надо было оставить всё как есть, мой клан — ничто, перед судьбой миллионов пони. Разбежались бы и всё, развалился клан на две части и сено с ним. Зачем нужны Принцессы? Что вы можете дать своим маленьким пони? Ты нашла меня, пришла в мой новый дом и угрожаешь, ладно, пусть так, я это заслужил, но в чём перед тобой провинились мои кобылы? А наших жеребят ты тоже сожжёшь? Или в приют потом отдашь?

— Я не собиралась никого сжигать.

— Тогда зачем ты пришла? Письмо с прошением о лишении всех регалий и должностей лежит на твоём столе. Мы покинули Кантерлот, обустроились здесь, подальше от любопытных глаз. Добровольная ссылка. Чего ты ещё хочешь? Все наши предприятия и недвижимость я переписал на диархов. Больше у меня ничего нет. Эти дома для моего клана нам не принадлежат, собственность роя. Кроме нашей жизни ничего не осталось из того, что можно отобрать.

Селестия смотрела на того, кто столько лет был предан трону, её сердце сжалось от боли и обиды. Он оказался прав, нить управления оборвалась, как только они приняли решение об отказе от всего, что у них было. Единственный способ получить его преданность на какое-то время — шантаж, но это действие было допустимо против врагов, он не являлся противником. Она вспомнила слова Крисалис, «любая фальшь и всё, конец игры, самое страшное для них это настоящие слёзы» и решилась.

Мордочка аликорна скривилась, потом нижняя челюсть задрожала, из глаз потекли слёзы.

— Селестия, у тебя никогда не получалось плакать. На лице всегда красивая фарфоровая маска доброжелательности и всеведения, — недоверчиво сказал единорог.

— Одна дырявая кобылка расколотила её вдребезги, собрать не могу до сих пор. Именно из-за этого я с Твайлайт, она решила проверить, люблю ли я её. Проверила, но нашла совсем иное, то, что я так упорно прятала. Хочешь, ещё что-нибудь расскажу? Нас час обкидывали гнилыми фруктами, я закрывала сестру крылом. Унижение вышло на славу, стараемся успокоиться, пока плохо получается. Те, ради кого мы живём, решили отказаться от нас. Ты, знающий истину, ведающий великие тайны диархов, тоже пошёл по их пути и более не желаешь видеть нас. Почему ты не считаешь нас живыми? Почему не видишь, как тяжело нам сестрой даются споры и ссоры? Однажды ты задал мне вопрос, я лишь посмеялась над тобой. Молодой единорог искал моего расположения, верно служил диархам, работал днями и ночами на благо Эквестрии. Но я тебе ничего не дала, ты так и не получил должность при Дворе. Но ведь не это тебя заставляло рваться вперёд. Мой отказ и твоя надежда однажды услышать «да». Ты стал лучшим бизнес-пони, возглавил целый клан. Ты прощал мне всё и даже после того, как у тебя появился собственный табун прекрасных кобыл, ничего не изменилось. Тяжёлая работа на благо Эквестрии, за которую тебе никто никогда не скажет спасибо. Тебе никогда не поставят памятник, ведь ты же не Принцесса, твой образ никогда не появится на витражах Дворца. Если бы сорок лет назад я сказала тебе «да», ты бы остался в моей тени до конца жизни, у тебя никогда бы не появилось своего клана и прекрасного табуна. Ты считаешь, я тебя не хотела? Полагаешь, мне легко было сдерживаться? Думаешь, не ревновала того, кто мог стать моим до конца жизни? Я рыдала в подушку и билась головой о стенку, но держалась. Боль уходит, время лечит раны, но для аликорнов время не приносит облегчения. Я переживу твой уход, никогда не трону твой табун. Каждую ночь буду рыдать в подушку, а днём улыбаться тем, ради кого живу. Когда-нибудь всё повторится, появится талантливый молодой пони, которому я скажу «нет», в надежде на его стремление стать лучше, чтобы изменить мой ответ. Но другой ответ он не услышит никогда.

— У неё талант.

Селестия нервно вздрогнула, дыхание сбилось.

— Практически слово в слово. Я ей не поверил, но вот ты здесь и говоришь мне это. Сплит сказала, что это правда. Ты действительно так делаешь! Потому что считаешь правильным. Лишаешь себя всего, ради своих маленьких пони. Но это не всё, есть ещё один страх, ученица Королевы сказала о нём, а ты промолчала. Именно из-за него она делает вывод о вашей слабости.

— О чём ты?

— Она сказала, ты будешь угрожать, завуалированно, не говоря напрямую, намёками. Мне будет очень больно, но это не сработает. Потом ты начнёшь говорить правду. И если признаешься в своём страхе, то мне лучше вернуться к тебе на службу, ибо твоё доверие и любовь ко мне действительно велики. Но ты молчишь.

— Страхи? У меня их много.

— Он один. Тот, что касается тебя и меня.

Белоснежный аликорн опустила голову и улыбнулась.

— Какая хорошая ученица у Королевы, прямо завидую. Всё-то она знает. У Твайлайт пока нет этого страха, у меня и Луны есть. Это даже не страх, ужас от которого нельзя сбежать. Мы видели смерть наших близких пони. Мы пытались забыть о том, что в Вечнодиком лесу лежат памятные камни наших детей. Не получается. Страх, последний раз закрыть глаза собственным детям. Это тоже причина, по которой я не говорю «да».

— Я вернусь к тебе на службу по первому твоему зову.

— Когда я решилась пойти сюда, у меня не было даже тени надежды на твой возврат. Видел, как Принцессы прыгают от счастья?

Она выдала радостную дробь копытами и тепло улыбнулась.

— Я подпишу все твои прошения о лишении регалий и всего, что у тебя есть, отберу в пользу казны диархов то, что ты мне передал. Издам указ о лишении клана всех званий за предательство. Официально мы разорвём отношения с кланом Пентс. Ты поживёшь ещё полгода тут, подготовишь всё необходимое. Затем переедешь в Мейнхеттен, воссоединишься со второй частью своего клана. Тебе нужно будет войти в Городской Совет.

— Они подадут мою кандидатуру на главу совета, а ты её утвердишь.

— Я смотрю, ты не удивлён? Нет, не говори. Опять Сплит?

— Она не рекомендует резких действий, сейчас нужно сосредоточиться на главной цели, готовность восточного побережья к нападению с моря и помощь грифонам.

— Какие ещё рекомендации дала эта чёрная дырявая негодяйка? — нервно поинтересовалась Селестия.

— Переспать со мной.

— Ты еле на копытах стоишь! — возмутилась аликорн, потом охнула и покраснела, поняв, что именно она согласилась сделать.

— Всего лишь отсутствие еды со вчерашнего дня, много работы. Только и делаю что пишу. В клане две сотни пони, многим очень тяжело, они бросили всё, что было нажито честным трудом. Собираю их каждый день, пытаюсь внушить надежду на счастливое завтра.

Селестия долго не отвечала, потом смущённо улыбнулась.

— Накормишь свою любовницу?

Единорог засмеялся и, подойдя к аликорну, привстал на задних копытах, потом нежно подул в нос Селестии, она не отстранилась, лишь прикрыла глаза и улыбнулась.

— Всю жизнь мечтал это сделать.

Отпуск

Свити таращилась на маленькую чёрную пони с глазами цвета лимона без зрачка, доставшимися в наследство от матери. Та радостно пищала и носилась по комнате, изредка пытаясь помогать себе прозрачными крылышками, летать она ещё не могла. Тягала свою любимую игрушку, сшитую Рарити, с пуговичками вместо глаз. Почему-то этой чёрной непоседе не нравилось, когда Свити принимала свой прошлый облик, она сразу куксилась и начинала грустить, от чего у дочери Рарити сердце превращалось в загнанного кролика. Она никак не могла сообразить, уже который раз им вручали эту малышку под самыми разными предлогами, то у ученицы Королевы срочная работа, то эта троица поехала наводить дружеские мосты с грифонами. На самом деле Свити радовалась ей, ухаживала за маленькой и непоседливой кобылкой, та ещё только-только начинала говорить. Рарити разрывалась между своими любимыми камнями, пошивкой платьев, уходом за Свити и за дочерью табуна Сплит. Почему-то ей показалась приятной роль няни для этого жеребёнка, на удивление, мелкая кобылка вела себя очень хорошо, редко что-то портила или ломала, зато любила залезть на какой-нибудь шкаф и оттуда, словно из засады, наблюдать за работой Рарити, казалось, она могла часами смотреть, как медленно шлифуются камни, проверяется огранка, парит в магическом захвате увеличительное стекло. С таким же успехом она слушала, как Свити репетирует песни, правда, прослушивание в большинстве случае заканчивалось тем, что она засыпала.

— Добрый день, Рарити.

— Здравствуйте, Сплит! — Рарити присела на передние ноги и поклонилась.

Та явно смутилась и как-то неуверенно потыкала копытом в пол.

— Рарити, я к тебе по делу, можно на «ты»?

Неуверенная улыбка кобылы с блестящей антрацитовой шёрсткой стала ей ответом.

— Неудобно как-то, мы тебе свою дочь даём по просьбе Королевы, ты, наверное, давно догадалась о причине.

Рарити удивлённо уставилась на неё.

— Эм… понятно, не догадалась. Я объясню. Ты уже довольно хорошо знаешь физиологию чейнджлингов и наши отличия от обычных пони. Тебе известны пристрастия и особенности. Наверняка знаешь, как Королевство использует семьи кристальных пони и причину этого.

Рарити вздрогнула и потупила взгляд.

— Не переживай так, это плата за магию разума. Сейчас у нас всё хорошо, мы нашли способ, который позволяет нашим жеребятам выжить. Рарити…

Из небесно-синих глаз капали слёзы. Сплит бережно коснулась её магией, успокаивая и согревая. Потом решительно подошла и обняла.

— Всё будет хорошо, согласись, у обычных пони не меньше бед, одни проблемы с кланами чего стоят. Представляешь, сколько головной боли их разборки приносят Принцессам? Мы отвлеклись, Рарити, Королеве скоро придётся на какое-то время покинуть трон, два месяца точно.

— Декрет?

— Да, как бы это странно ни звучало, но она ничем от обычных кобыл не отличается. Месяц до родов и месяц после. Всё как у всех нас, почти. Последнее слово ключевое.

Рарити удивлённо уставилась на неё.

— Она большая кобыла, в прямом смысле. Рождение двойни у нас огромная редкость, тройня не зафиксирована ни разу. Обычно один жеребёнок. У неё будет шесть за один раз. Понимаешь… она действительно большая кобыла.

— Даже у земных пони столько не бывает, я слышала о тройнях, но это редкость. Шесть? Ужас! Это ужасно! Бедненькая.

— Ага, а через три месяца к этому добавится ещё один жеребёнок от аликорна. В общем и целом, наследие Шайнинг Армор сделал большое. У них хороший табун, он старается быть с обеими кобылами, любит их. Сама понимаешь, помощи от него в столь деликатном вопросе немного, разве что моральная поддержка. Но если Каденс может тихонько уйти на положенный срок в декрет, то с Королевой это непросто.

— Дорогая, я начинаю понимать… — испуганно ответила Рарити.

— Да, всё так и есть. Она решила, что я смогу посидеть на троне всё это время. Мне нужна твоя помощь. Знаю, ты скажешь, есть же Советники и высшие чейнджлинги. Они тоже окажут содействие, но на эти два месяца у нас запланировано проведение двух мероприятий, которые нельзя отложить. Обычно такими делами Королева занимается лично, но я в этой области ничего не умею. В общем, надо провести два мероприятия, одного в Логове, большой бал. Второе, концерт в честь дня рождения первой Королевы. Очень важные дела для роя. Крисалис всегда сама такое делала, ей нравится, но я не умею. Рарити, как ты посмотришь на предложение заняться их организацией?

— Я готовила праздники в Понивиле вместе с Пинки Пай. Но она больше по всяким развлечениям и вкусностям. Тут всё строго и официально, да?

Сплит кивнула и с надеждой смотрела на Рарити.

— Сплит, я попробую, а Свити будет петь?

— Конечно! От неё все в восторге. Можно сказать, поющая ценность роя. Основная проблема, подготовка самих помещений и меню, в котором надо учесть вкусы всех приглашённых, грифоны и пони. Ещё нужно организовать встречу с поездов, гостиницы, перевозку внутри столицы. Мне страшно от одной мысли об этом.

— Сплит, понадобятся деньги. Моих собственных запасов не хватит. Я не знаю как дела с финансами у роя.

— Советник Ирж даст всё необходимое, приказ я подпишу. Всё, что потребуется купить, отправляй ему запросы, у него есть необходимый штат чейнджлингов. Рарити… пожалуйста, не нужно плакать.

— А вдруг с ней что-то случится? — кобыла дрожала, словно замёрзла.

Сплит снова обняла её, потом постояла несколько секунд, чувствуя, как слёзы капают на её грудь и решилась. Тонкая нить соединила два сердца, озаряя душу тёплым ласковым светом. Рарити ошалевшим взглядом смотрела на кобылу, которая довольно сильно уступала ей по росту, заглядывала в бездонные глаза тёмно-синего цвета. Потом решительно легла, подогнув под себя ноги.

— Спасибо! Спасибо!

— Не нужно переживать, с ней всё будет хорошо, лучшие медики роя окажут необходимый уход. Рой не оставит свою Королеву в поддержке. И ты не оставишь, и твоя дочь тоже. Мы все её дети, мы все часть её большого сердца.

— Я сделаю всё, чтобы праздничные мероприятия прошли хорошо, обещаю! — клятвенно заверила её кобыла.

— Благодарю! — Сплит заулыбалась и собралась уходить.

— Погодите… — вспомнила Рарити, — а вы же не сказали! Про дочь!

— Ах, да. Вы с дочерью уникальные. Крисалис не знает, как это получилось и почему такое вообще возможно. Дело в том, что чейнджлинги любят только своих детей. Вы же со Свити любите нашу дочь, словно она ваша собственная. Вы даёте ей свою любовь, кормите её. Это невозможно. Вообще. Никак! Не существует такого заклинания, чтобы получить любовь чужого чейнджлинга. Но вы это как-то делаете. После того, как Имбрейс у вас побудет, она насыщается до состояния полного не стояния. Даже я не в силах ей столько отдать. Вот у Джу получается столько отдавать, но она обычная пони, а Имбрейс её биологическая дочь, поэтому противоречий нет. Вы являетесь чейнджлингами, все анализы и магические, и обычные, пробы крови, всё это говорит об одном, вы часть роя. Поэтому, мы и отдаём её вам. Небольшая привилегия для ученицы Королевы.

— Привилегия? Прости, я совсем не понимаю тебя.

— Как думаешь, может ли семья чейнджлингов хотя бы на день оставить своего жеребёнка?

— Бабушки и дедушки? Они же тоже родные! — удивлённо ответила Рарити.

— Увы, родство заканчивается табуном. Лишь Королева может выполнять функцию родителей и кормить своей любовью. Поэтому родители привязаны к жеребёнку гораздо больше чем любые пони. Они не могут отдать на выходные, отправить на лето к бабушке или что-то такое. Да, есть детский сад для малышей, он позволяет выкроить время на работу для родителей, но утром и вечером они навёрстывают упущенное. Ты наверняка видела, как малыши тихонько сидят, обняв отца или родную кобылу, перед тем, как уйти внутрь детского сада? Они насыщаются любовью. Думаю, ты замечаешь подобные детали. Ведь это твой дар.

— Да, много раз видела. Но я почему-то думала, они просто обнимаются. Ох, так вот в чём заключается привилегия? Это ужасно! Если я кому-нибудь расскажу, меня сочтут сумасшедшей. Никто не посчитает такое привилегией! Обычная няня. Даже у Твайлайт была няня. Для более-менее обеспеченных семей, считается вполне нормальным нанять кобылу для ухода за жеребятами.

— У Джу тоже была няня, я знаю. Но поверь, для моего табуна это привилегия.

— Дорогая, я буду рада такой привилегии, нам со Свити нравится ваша дочь. Приятно ухаживать. Есть даже капелька гордости за оказанное доверие. А я тебя буду чувствовать так же, как Королеву Крисалис?

— Не знаю Рарити, до полноценной Королевы мне очень далеко. У меня не получается принимать чейнджлингов, иногда чувствую — могу это сделать, вот как с тобой. Например, Джаинта я не смогла принять, хотя, куда уж ближе? Он станет отцом моих жеребят. Тебя легко приняла и чувствую, что Свити с лёгкостью приму. Я не понимаю причин. Крисалис только улыбается, говорит, всему своё время. Предположения есть, каких только вариантов я себе не придумывала и сопоставляла психологические портреты, и близость, и половые различия. Эм… ты только никому не рассказывай, я жеребцов вообще принять не могу. Пыталась это проделать с Джаинтом, как только его нить касается моего сердца, меня буквально отбрасывает, всё чужое, совсем не такое, не мягкое. Не знаю, как объяснить. Другие желания и мысли, чувства и мечты. С кобылами иногда не получается принять, так же отбрасывает, словно там внутри всё чужое. Крисалис говорит, мне надо пытаться принимать чейнджлингов. Это позволит дарить им больше любви, а значит, они станут счастливей. Я полагала, мы будем мешать друг другу, но нет, наши нити разные, никаких помех не создаётся. Как сказала одна из моих подруг детства, двойное солнышко вдвойне приятней.

Рарити улыбнулась и снова поклонилась. Обе кобылы обнялись и распрощались. Властительницу моды и драгоценных камней ждала любимая работа. Примерно в это же время в Эквестрии происходили подобные события.

Твайлайт носилась с выпученными глазами по покоям Селестии, верещала подобно испуганной птичке, оба царственных аликорна расположились на кровати дневной сестры и с интересом наблюдали за её деятельностью, синхронно поворачивая головы вслед мечущейся лавандовой кобыле. Пока на её счету присутствовала одна разбитая ваза и два перевёрнутых столика.

— Я не могу! Не могу!

Ласковый тёплый взгляд любящей белоснежной кобылы по идее должен был давно её успокоить, но пока это не помогало.

— Твайлайт, ты ведь говорила, что я устаю и мне нужен отдых. Почему сейчас отказываешься от своих слов? Подтверждаю тебе, мы с сестрой устали, последние события выбили нас из колеи, наша тележка подскакивает на ухабах и трясётся на кочках. Пожалей нас! Дай немного времени на отдых. Берег моря, шелест волн и никого вокруг. Позволь нам воспользоваться тем правом, что есть у всех пони Эквестрии. Мы хотим получить заслуженный отпуск. Прошу тебя! Ты в прошлом году брала две недели отпуска, радовалась книгам в своём замке Понивиля. Почему же хочешь лишить нас этого мимолётного удовольствия?

— Наша сестра права, ведь ты неоднократного говорила нам обеим, сколь сильно нас любишь! Что же получается, солгала?

Луна часто дышала, казалось, она сейчас начнёт всхлипывать, на Твайлайт слёзы сестёр действовали безотказно, она была готова на всё, лишь бы высушить их.

— Нет! Нет! Я вас очень люблю! — заметив состояние тёмного аликорна, пискнула Твайлайт.

— Тогда позволь нам отдохнуть, мы просим всего месяц, — обычно громкий голос ночной сестры в этот раз стал необычайно тихим и просящим.

— Вы же не бросите меня одну? — в аметистовых глазах сияло беспокойство.

— Твайлайт, откуда такие мысли? Мы не собираемся делать ничего подобного, ты моя ученица, пусть теперь стала Принцессой, но мы вместе, я не оставлю тебя одну.

— Они меня сожрут! — на очередном круге она врезалась в стол, мебель устояла и теперь лавандовая кобыла потирала ушибленную ногу.

— Думаю, Принцесса Дружбы сможет решить возникшие проблемы, как делала это всегда, ты никогда меня не подводила, — тёплая улыбка коснулась мордочки белоснежного аликорна.

Обе сестры продолжали лежать на кровати с огромной теплотой в глазах глядя на мечущуюся по покоям кобылу. Их прекрасные гривы плавно развевались в магических потоках.

— Хорошо Селестия, я сделаю это. Ради вас обеих.

— Мы привезём тебе красивые ракушки, обещаем! — улыбнулась Луна.

«Добрых дней под этим небом Сплит. Это письмо до тебя точно дойдёт, диархи отбыли в отпуск, перехватывать корреспонденцию ныне некому. Прошу, прости меня, прости нас всех за боль и обиды. Не знаю, хватит ли тебе моих слов. Я остаюсь верной тому, что сказала раньше, дружба для меня значит больше всех сокровищ мира. И однажды я надеюсь вновь услышать твои слова в мой адрес, ощутить дружеское прикосновение прозрачных крыльев. Селестия всё ещё злится и рассержена на твою персону, но стальной стержень её воли тает, я прилагаю к этому максимум усилий. Она уже признаёт тебя спасителем моей драгоценной тушки, скрипя зубами и охая, но это так. Дай ей ещё немного времени, она умерит свой гнев, совладает со своими чувствами. Молюсь за вашу Королеву, пусть у неё будет всё хорошо, пусть сбудутся её самые смелые мечты. За тебя тоже радею, пусть беды обойдут стороной твой табун. Всё, свои мысли, моей лучшей подруге я высказала. Теперь о деле. Я с удивлением узнала, что на троне Королевства нынче восседает мелкая кобылка с дырявыми ногами и бездонными синими глазами. Это знание открылось мне случайно, неосторожное слово в письме Рарити о том, что ей доверили шить платье для Королевы. Мы обе знаем, платье — это совсем не то, что могло бы сейчас понадобиться Крисалис. Прошу, не ругай её, она с огромной теплотой отзывается о тебе. Я рада решению Крисалис! Несмотря на то, что мне сказал Дискорд однажды, я верю в твои светлые чувства и дела, верю в то, что ты всегда будешь защищать Эквестрию. Пиши мне, когда будет время! Я буду рада твоим письмам. Рейнбоу уже довольно круглая, на удивление ведёт себя спокойно. Соарин буквально прыгает от счастья, захапал себе столь красивую пегаску в безраздельное пользование, целый элемент гармонии. У остальных моих подруг тоже всё хорошо, Пинки встречается со своим любимым баянистом, Флаттершай и Эплджек ещё не нашли себе достойного табуна. У меня на личном фронте без перемен, Селестия и Луна. Однако есть ещё кое-что, о чём хочу тебе поведать при личной встрече. Боюсь даже этому нарочному письму доверять подобное. Служение Эквестрии — нелёгкая задача, теперь понимаю, зачем Селестии требовалась маска. Слишком много желающих получить что-либо от казны диархов. Порой, вместо нужных дел, приходится часами выслушивать их «крайне важные» и «необходимые» требования. Некоторые не гнушаются подлогом и шантажом. Об этом не хочется говорить, прости, что порчу тебе настроение. Что делать с такими, ума не приложу. Селестия их мягко разворачивала, у меня не получается, приходится всё время искать ошибки в их проектах и указывать на них, разрушать стойкие кружева лжи. Это отбирает много драгоценного времени. Я знаю, у чейнджлингов такого нет, но может быть, ты подскажешь, как лучше всего справляться с такими пони? Прости, за просьбу очередного совета. Если не захочешь отвечать, я не обижусь. Всё ещё, считающая себя твоей подругой, Твайлайт Спаркл».

«Здравствуй, пропавшая Принцесса. Ах, любовь! Увы, мне не познать её, не понять значения этого слова. Для меня любовь — лишь энергия жизни. Но я рада, что у вас с Селестией всё наладилось. Ты стала мудрее и это радует. Заметить оговорку в письме подруги, никак не связанном с политикой, это надо уметь. Да, Крисалис ушла в декрет. Великий день для роя приближается, я с нетерпением жду его. Это будут её первые жеребята за много сотен лет. Я рада продолжению рода самой великой кобылы роя, но одновременно страшусь этого. Жизнь твоего брата — лишь искра в её тысячелетнем существовании. Яркий лучик тепла и счастья. Мне почему-то кажется, второго такого не появится никогда и это сильно печалит. Сердце сжимается от боли, когда пытаюсь заглянуть в грядущее. Меня очень заинтересовало, что же такое сказал тебе Дискорд? И в честь чего это он вдруг заговорил обо мне, я с ним не знакома. Очевидно, ты его чем-то испугала. Было бы интересно услышать историю целиком. У Рарити много работы, Свити упорно репетирует. Скучают по своим подругам. К сожалению, ближайшие два месяца они нужны мне здесь. Однако о дальнейшем я хотела бы с тобой поговорить. Как ты смотришь на выступление Свити в главном театре Кантерлота? Если всё пройдёт успешно, думаю, тебе стоит переговорить насчёт её гастролей в Мейнхеттене. Мы обе знаем, этому городу необходимо уделять самое пристальное внимание. Что же касается твоего вопроса о нечестных пони, имеющих влияние на высших Эквестрии. Могу лишь обратить твой взор на огромный прекрасный остров, находящийся в водах моря Селестии. Заодно, оглянись на свою лазурную подругу, и ты узришь ответ в своей душе. Дружба для чейнджлингов значит больше чем весь мир. Я остаюсь твоей подругой, ученица Королевы, Сплит».

---

По обеим сторонам трона стояли высшие пони, все они являлись доверенными лицами Селестии и Луны. На троне восседала лавандовая кобыла и тепло улыбалась вошедшим, внимательно выслушивая очередную просьбу.

— Значит, вы считаете, это супер зелье позволит всех вылечить? — мягкий голос Твайлайт прозвучал в древних сводах замка.

Она подарила ласковый взгляд пришедшей пони, ровно так, как это делала её наставница.

— Да! Мы провели тесты, вот заключения, — гордо выпятив грудь, ответила жёлтая единорожка.

— Интересная методика выработки, — она повертела в копытах документ, — лягушачьи лапки, болотный газ. Что ж, вижу все необходимые подписи на документе. Ведь ответственные за разработку химических компонентов пони подписали сие прошение.

Стоящая рядом с ней кобыла аж дышать перестала, она испуганно посмотрела на Твайлайт с мольбой в глазах.

— Раз все подписали, значит, зелье действительно получится хорошим. Что ж, я выделю необходимую сумму на строительство опытной установки по выработке зелья, — продолжая тепло улыбаться, подытожила лавандовая кобыла.

У единорожки рядом потекли слёзы, она с трудом сдерживалась.

— Поушен, не нужно ронять слёзы, ведь это ваша подпись на документе. Испытания проведены, всё в норме, результаты хорошие. Что ж, решение принято.

Она взяла пергамент и перо, черкнула пару строчек и, поставив роспись, прикрепила скрепкой к прошению.

— Вам выделят необходимые средства из нижней казны. Проводите главу клана с должным уважением и обеспечьте исполнение.

Жёлтая единорожка с синей гривой от радости разве что не подпрыгивала. Она покинула зал, гордо вышагивая и цокая копытами. Как только дверь за ней закрылась, серая невзрачная единорожка, по имени Поушен и кьютимаркой в виде склянки с пробкой с рыданием попыталась броситься к выходу. Её охватило фиолетовое сияние и вернуло на место. Она стояла, склонив голову, слёзы капали из глаз.

— Что с вами, Поушен?

— Н-н-ннич-его… про...сти…те…

— Оставьте нас.

Через минуту они остались вдвоём. Единорожка сидела, понурив голову и тихо всхлипывала.

— Как она получила твою подпись?

— Принцесса Селестия разрешила так делать, когда не можешь отказать. Я была в её клане, она меня вытащила оттуда, привела ко Двору диархов. Вы же понимаете, не можете не понимать! Это пустая трата денег! Зачем вы дали своё согласие?

Твайлайт смотрела на эту единорожку и всё яснее понимала, она сейчас плачет, потому что подвела свою Принцессу. Она честно пыталась предупредить.

— Хорошо, Поушен. А остальные подписи?

— Ерунда. Я уверяю вас! Кто-то кому-то что-то должен. Где-то обязательства кланов, где-то личные симпатии. Шарпи глава моего клана, я хотела покинуть их, после того, как Принцесса Селестия привела меня к солнечному Двору. Она запретила выходить из клана. Клянусь! Я пыталась их исправить, там не все плохие, поверьте мне.

— Пойдём, тебе придётся принять непростое решение.

Серая единорожка с белёсой гривой и желтоватыми глазами с пониманием кивнула, печальная улыбка отразилась на её мордочке. Они вместе покинули зал приёмов и прошли по коридору, ведущему в нижние помещения Дворца диархов. Спуск не был долгим, мраморная отделка быстро сменилась обычным серым шершавым камнем.

— Зачем мы идём в подвал? — неуверенно спросила цокающая вслед Принцессе кобыла.

— Казна находится именно там.

— Когда вы успели её перенести? Ох, я не имею права на такие вопросы, простите Принцесса Твайлайт.

— О, нет. Эта казна всегда располагалась именно там.

— Простите, но Принцесса Селестия иногда выдавала мне наличные деньги для своих поручений. Это в её крыле Дворца, второй поворот, там большая дверь с магической охраной.

Твайлайт улыбнулась, единорожка была до одури честной. Именно так написано в её личном деле. За что имела непрерывные конфликты с множеством пони, в клане из-за неё постоянно возникали разборки, именно так и нашла её Селестия, случайно узнав о проблемах в столь интересном сообществе единорогов, практически неразбавленном пегасами и земными пони. Они дошли до небольшой залы, пустое помещение, разве что какие-то старые ящики и немного пыли, абсолютно ничем непримечательное место. Два ночных пони с кожистыми крыльями, ещё трое воинов из солнечной гвардии, четыре советника солнечного Двора.

— Отпустите! Развяжите! Что вы себе позволяете?

Жёлтая единорожка громко верещала, пытаясь вырвать передние ноги из кожаных ремней, которые были привязаны к толстому железному штырю, вбитому в стену. Она могла лишь обвиснуть, распластавшись по стене.

— Я буду жаловаться! Принцесса обещала денег на моё зелье!

Твайлайт внимательно наблюдала за реакцией Поушен, надеясь, что всё рассчитала верно. Та растерянно уставилась сначала на Шарпи, потом на свою Принцессу.

— Шарпи, вы обязательно сможете мне пожаловаться. Я приму вашу жалобу и рассмотрю. Сейчас мы проведём испытание вашего зелья, ведь в отчёте написано, оно хорошо заживляет раны, буквально следов не остаётся. Вам нечего бояться, вы же сами создали столь прекрасное зелье лечения. Я взяла на себя смелость, конфисковать у вас десяток порций. Пять плетей, пожалуйста, — очень мягким тоном, продолжая тепло улыбаться, сказала Принцесса, ласково глядя на висевшую единорожку.

Гвардеец взял кнут и отошёл к противоположной стене. Твайлайт подняла крылья и резко опустила. Свист и хлёсткий удар, крик боли и отчаянья.

— Высшая Поушен, думаю, вы знакомы с обычаями грифонов. Порой они кажутся мне полезными. Я ведь не зря убедительно просила вас прочитать свод клановых правил Стального пера.

Понимание вспыхнуло в глазах серой единорожки, взгляд наполнился решимостью, она бросилась к главе клана, встала на дыбы и закрыла собой. Твайлайт кивнула, кнут сменился на другой, с серебряными вставками. Крылья поднялись и резко опустились. Поушен лишь тихо стонала. Клочки серой шерсти полетели в разные стороны, на каменный пол полилась кровь, она обнимала передними ногами Шарпи, та смотрела ей в глаза, видя как с каждым ударом, тускнеет её взор, из уголков рта пошла кровь. На пятом ударе она съехала в лужу собственной крови, под копыта жёлтой единорожки.

— Я завидую тебе, такая преданность! Развяжите её.

Жёлтая единорожка опустилась рядом с серой. Мир вокруг стал чужим, такого просто не могло быть, невозможно! Она смотрела на пони стоящих рядом, на Принцессу, её била нервная дрожь.

— Бери своё зелье, показывай, как оно работает.

Шарпи трясло, словно она замёрзла.

— Врач… врача… нужно лечить… — заикаясь, шептала она.

— Лечи! Что же ты? Вот твоё зелье! — Твайлайт сунула ей склянку.

Та смотрела на склянку с этикеткой, на которой изображён красный крестик с надписью «Излечит всё!», словно видела в первый раз.

— Я… она… оно… врача, пожалуйста! — дрожала жёлтая кобыла.

— Не хочешь давать дочери клана лечащее зелье? Не понимаю, ты что, не желаешь прекратить её страдания? — подозрительно поинтересовалась Твайлайт.

Она вытащила из штатива ещё один флакон, откупорила его и попыталась поднести ко рту раненой, Шарпи с ужасом в глазах оттолкнула копыто Твайлайт.

— Это вода со сладким сиропом, просто вода! Врача, прошу вас, умоляю!

На лицах присутствующих Советников появилось сначала недоумённое выражение, а потом их глаза вспыхнули холодной ненавистью. Они поняли, для чего это всё было сделано. Твайлайт с силой метнула склянку в стену, осколки брызнули в разные стороны, мокрое пятно расползлось по шероховатому камню.

— Ты солгала Принцессе. Подделала документы. Она их подписала, зная об обмане. Это, — она показала копытом на серую единорожку, лежащую без сознания, — твоя вина! Её кровь на твоей совести! Убирайтесь из Дворца! Обе! Видеть вас больше не желаю.

Она протащила Поушен на своей спине до дома клана, оставляя за собой багровые капли на всём пути, ночные стражи отгоняли любопытных и желающих помочь. Дойдя до дверей, жёлтая единорожка рухнула прямо там, тяжёлое дыхание и пена, выступившая на уголках губ.

— Шарпи, посмотри на нас! Весь клан в сборе! Мы все пришли, когда узнали о случившемся. Клан требует объяснений! — высшая пони клана смотрела на неё.

— Это всё Принцесса! Она захотела испытать на мне действие зелья. Привязала меня к стене и била кнутом.

— Я не вижу на тебе ран, — в голосе кобылы появился холодок и недоверие.

— Она била другим кнутом, обычным, как плётка. Поушен выскочила и закрыла меня собой. И тогда она сменила кнут. Когда Поушен упала без сознания, она попыталась залить ей в рот наше зелье. Я хотела, чтобы позвали врача! Правда, хотела! Призналась, что это вода с сиропом.

Около сотни пони внимательно слушали её и следили за происходящим.

— А может всё случилось иначе? Принцесса поняла, что её пытаются обмануть, а ты всю вину свалила на Поушен?

— Нет! Нет!

— Она лежит вся в бинтах и крови! На тебе ни одной царапины!

— Честно! Клянусь! Спросите у других, там были советники и гвардия и ночные пони.

Доверие клана пошатнулось и треснуло, разлетевшись осколками. Кровь дочери клана взывала к справедливости.

— Мы спросим. Артан, ты у нас единственный ночной пони, сходи к своим, попроси. Если откажут, ничего страшного. Карисса, ты командир десятка, попробуй узнать. Я пойду к советнику Твил, моя единственная близкая знакомая, попытаю счастья.

К ней подошёл единорог с меткой в виде красного крестика на крупе.

— Высшая Кендл, я выложился полностью. Частицы серебра ослабляют мои заклинания лечения, нужен более сильный лекарь. Её били кнутом с серебряными вставками. Я дал лечебное зелье «бабочка», кровь удалось остановить. На спине живого места нет, мне удалось погрузить Поушен в магический сон, чтобы она не чувствовала боли.

— Спасибо.

Три часа им понадобилось, чтобы найти всех участников происшествия, клан рыл копытом землю, пытаясь выяснить, что именно произошло. Но ответ прозвучал одинаково для всех, «Поушен получила по заслугам». О главе клана никто вообще не упоминал, словно её и не существовало вовсе. Поздний вечер не остановил бурные разборки.

— Она пришла в себя!

Вся сотня пони опять собралась в зале, они перешёптывались, обсуждали, даже пытались что-нибудь решить, кто-то предлагал прекратить всю эту гадость, пока не пострадал кто-нибудь ещё.

— Ох, зачем вас так много? — смущённо шептала серая единорожка, кривясь от боли.

— Поушен, что случилось?

— Простите меня, прошу вас, не держите зла, я хотела как лучше. Шарпи, ты тоже прости, я больше не стану досаждать вам, знаю, мне запретили покидать клан, Принцесса Селестия запретила. Но теперь это всё не имеет значения, я больше не служу солнечному Двору. Шарпи, я прошу разрешения покинуть клан.

Сотня пар глаз вспыхнула злым огнём. Жёлтая единорожка судорожно заскребла копытами по деревянному полу общей комнаты клана, пытаясь опустить голову как можно ниже.

— Какие интересные новости. Поушен, ты никогда не говорила о запрете покидать клан, — Кендл прищурилась, — Шарпи, ты знала об этом?

Глава клана накрыла голову копытами и тихо застонала.

— Очень интересно! Поушен, понимаю, тебе плохо сейчас, болит всё, прости, что требуем ответов. Почему на ней ни царапины, а тебя избили?

— Я пыталась её защитить. Она же глава клана!

— Ты пыталась защитить ту, которая заставила тебя поставить подпись на очередном «важном» документе? — недоверчиво спросила высшая клана, — Зачем?

— Глава клана! У нас же жеребята, кобылки беременные.

Пони перестали шушукаться, в зале повисла тишина, лишь изредка вспыхивали кончики рогов.

— Шарпи, всё зашло слишком далеко. По твоей вине пролилась кровь, это переходит все границы допустимого. Я больше не хочу служить тебе.

Сорванная цепочка полетела под копыта жёлтой кобыле. Жеребец подошёл к Шарпи и заглянул ей в глаза, покачал головой, через мгновение его знак высшего лёг к копытам единорожки. Она закрыла глаза и сказала.

— По законам о кланах, недоверие половины высших означает смену главы или высших. Оба высших объявили о своём недоверии. Прошу выбрать нового лидера клана.

В большой комнате сразу стало шумно, они спорили, ругались, что-то доказывали друг другу, а потом затихли.

— Поушен, — громко сказала высшая Кендл.

— Поушен, — повторил вслед ей мощного вида жеребец.

Пони начали топать, одобряя выбор. Шарпи закрыла голову копытами и тихо заплакала.

Через три дня к ним пришла странная гостья, которую тут явно никто не ожидал увидеть.

— Поушен, какой у тебя красивый медальон.

— Да, Принцесса, — она с трудом сидела за своим столом в кабинете главы, попыталась встать, но крыло лавандового аликорна остановило её.

— Надеюсь, тебе уже лучше?

— Простите меня, прошу вас, умоляю! Пожалуйста! Мы хорошие! Мы исправимся!

Сидящие в комнате высшие пони опустили головы, стали слышны их тихие вздохи.

— Как себя чувствует Шарпи?

— Я не дала ей покинуть клан, она хотела сбежать. Куда ей идти? Не могу я так.

— Верное решение, клан должен оставаться единым в трудный час. Но я здесь не за этим. Это твоё прошение об отставке?

Она достала свиток из сумки.

— Да.

— Прошение не удовлетворено, — Твайлайт порвала его на две части и бросила на стол, — попасть ко Двору диархов трудно, лишь достойные пони могут достичь цели. Покинуть Двор можно только одним способом, и ты его прекрасно знаешь, но до этого дня тебе ещё предстоит прожить почти сотню лет. Поушен, слушай меня внимательно, времени на игры у нас остаётся всё меньше. Я поручаю тебе и твоему клану подготовку лечебных зелий, будете работать вместе с Флаттершай, отправишь к ней кого-нибудь, договоритесь о совместной работе. Мне нужен результат! Через год лечебные зелья должны стоять на вооружении нашей гвардии. Не справишься, будете собственными крупами прикрывать гвардейцев в бою, а затем объяснять родным погибших, почему их сыновья и дочери умерли от ран.

— Повинуюсь, Принцесса.

Твайлайт сражалась с невидимым врагом, заставляя пони вспоминать о чести, дружбе, честности, доброте и других принципах гармонии. Поток желающих получить что-нибудь хорошее из копыт Принцесс начал быстро редеть. Слухи и шепотки расползались по Кантерлоту, обрастая невероятными подробностями. То ли Принцесса лично кнутом вбивала умные мысли, то ли наказывала за провинности. Над грозными кланами высших пони нависла лавандовая тень, холод заглядывал в глаза лидерам, копытца страха дробно застучали по мощёным улицам прекрасного города. Нарастающее давление начало ломать устоявшиеся иерархические цепочки. Кровь особо настырных и непонятливых придавала тысячекратное ускорение процессам смены лидеров. Вперёд выходили те, для кого клан значил больше, чем собственная жизнь и жалкие звенящие кругляшки. За месяц она встряхнула Кантерлот до основания. В газетах начали появляться откровенно испуганные статьи с вопросом, куда делись диархи, и что вселилось в их добрую Принцессу? Нашлись и непокорные, отчаянно цепляющиеся за старые связи и традиции. Ночные пони очень быстро объясняли, кому именно они должны высказать свои претензии в лицо. Твайлайт сломила всех, она сжимала свою волю в копытах и сражалась за их души и сердца.

Возвращение диархов из отпуска Кантерлот встречал радостными воплями во всех газетах. Мол, наши возлюбленные и милостивые диархи всё быстро решат и страхи исчезнут.

— Значит, вы жалуетесь на Принцессу Твайлайт Спаркл, я правильно понимаю?

Белоснежный аликорн сидела на троне, читая очередную громадную пачку прошений на одну и ту же тему. «Она нас обидела! Смертельно оскорбила!»

— Да!

— Чего вы хотите, уважаемый глава клана Роуз? Что я должна сделать?

— Ну… накажите её! Да!

— Как?

— Ну… там… поговорите… я не знаю, шлёпните крылом! Да!

— То есть смысл вашего прошения на десяти листах в том, чтобы я её шлёпнула крылом и поговорила? — поинтересовалась Селестия растерянно-тихим голосом.

— Она ест пони! — жалобно сказал жеребец.

— Вы уверены?

— Да! Да! Она их ест! То есть нас! То есть… пусть она перестанет! — дрожащим голосом попросил единорог.

— Сколько же пони удалось съесть моей ученице?

— Ой, много! Честно! Я не знаю сколько точно! Мы только надкусанных видели.

— Надкусанных? То есть как это? Пожевала и выплюнула? — потирая копытом лоб, поинтересовалась Селестия.

— Обычно спину грызёт. Может, нравится, откуда нам знать?

— Обещаю, я поговорю с ней и шлёпну крылом, как вы того просите.

Пони начал часто кланяться и пятиться к выходу, он тихонько шептал и всхлипывал: «Хорошо, Принцессы вернулись, нас больше никто есть не будет, заступницы, наше солнышко и луна, как хорошо, что они есть».

— Только не говорите, что она и вас съесть пыталась, — прикрыв глаза от усталости, сказала белоснежная кобыла.

— Простите Принцесса? Вы о чём? — ещё одна глава клана, сталь во взгляде, верность своему пути и решимость.

— Столько жалоб я ещё ни разу ни на кого не получала.

— А! Понятно. Всё хорошо, нет, жаловаться я не стану, — развеяв опасения аликорна, ответила кобыла, — к сожалению, мне сказали, Принцесса Твайлайт взяла день отдыха, но дела не ждут. Она обещала решить вопрос со складами.

Селестия подняла магией заполненную карточками коробку, перебрала по буковкам, вытащила с искомым именем главы клана.

— Для доспехов склады на станции «Арида», для ростовых щитов на «Кантерлот-4», для арбалетов и мечей… хм… «не договорилась об охране». Отгружайте пока всё на обе станции, до вечера я вам пришлю посыльного с точной информацией, куда складировать изготовленное оружие и кто будет его принимать.

Как только глава покинула зал приёмов, рог аликорна вспыхнул и через минуту в помещении появился нужный ей советник, она отдала ему карточку и приказала «обеспечь и лично проконтролируй, оружие — не игрушки». Земной пони поклонился и ускакал исполнять распоряжение.

Под вечер Селестия еле стояла на копытах, иногда нервно подёргивая головой и прядая ушами. Сумрачная Луна пришла ей на смену, на её спине лежала такая же коробка с карточками.

— Разгребла треть, — устало сказала белоснежная кобыла.

— Знаешь сестра, у меня только один вопрос, когда она спала? Мне уже нашептали, что она тут чуть ли не половину населения Кантерлота слопала без соли.

— Шесть глав кланов сменились. Как она протолкнула Поушен, даже не представляю. Но есть у меня одно подозрение…

— Сестра, не начинай. Пожалей нас с Твайлайт. Ты причиняешь боль! Сплит и так сделала многое для блага Эквестрии, чего ты ещё хочешь от столь молодой кобылы? Для тебя жизнь Твайлайт совсем ничего не стоит? Ты только ей об этом не говори! Один раз мы застали её с клинком и слезами, вспомни, что пришлось сделать. Сестра, прошу тебя, перестань, это низко и подло. Ещё начни обвинять Сплит в том, что происходило до её рождения! В моём безумии, в высылке на луну! Я тоже полагаю, ценный совет она получила именно от Сплит, возможно, перестаралась где-то в чём-то. Но она твоя лучшая ученица! Кроме того, впервые мы отдыхали спокойно, никто нас не дёргал. Мне понравилась идея, думаю, надо на недельку туда зимой скататься, у нас снег, а у них жара и море!

— Может мне с ней поговорить?

— Крисалис просила не мешать два месяца, прошёл только один. Как только она придёт в себя, сядет на трон, тогда и пойдёшь. Сплит сейчас очень тяжело, в письме Крисалис сказала, у её ученицы есть серьёзные проблемы с принятием чейнджлингов. С жеребцами полный завал, с кобылами ещё как-то нормально, но знаю, кто может ей помочь и это точно не Твайлайт.

— Я постараюсь успокоиться и смириться.

У ночной сестры пачка прошений оказалась чуть поменьше, её отвели и наглядно показали, что именно делала лавандовая кобыла с плохими пони. Оценив всю изощрённость решения, Луна покивала головой и велела сделать такую же залу в своём крыле Дворца, а заодно принести рекомендованную книгу по традициям клана Стального пера, дабы в подробностях ознакомиться со всеми нюансами их жизни.

На обоих тронах сидели Принцессы, Селестия иногда кивала на какие-то реплики, её взгляд был тёплым, принося надежду. Пони распинался, как мог, нахваливал своё изобретение, позволяющее буквально из железа делать золото. Показывал результаты и даже готовые изделия. Солнечная Принцесса всё с той же улыбкой на лице его слушала, потом сказала.

— Дорогой мой Голд , мне нравится ваше изобретение. Но меня беспокоит точное содержание золота в результате преобразования, ведь необходимо знать пробу драгоценного металла, это крайней важно для ювелирного дела. Предлагаю вам доработать свой уникальный агрегат и прийти…

— О, нет! Селестия, прости что прерываю. Зачем доработки?

Селестия растерянно посмотрела на Твайлайт.

— Мы с радостью профинансируем твой проект! В казне есть множество средств, а уж сколько прибыли принесёт нам это, несомненно, величайшее изобретение…

Пони вздрогнул и начал неловко пятиться.

— Куда же ты направил копыта, наш дорогой друг? Мы с радостью…

Земной пони, с меткой в виде жёлтого кругляша с улыбкой, попытался броситься к выходу. Его подхватила фиолетовая магия и вернула на место.

— Голд, Принцессы очень рады выслушать вашу очередную идею! В прошлый раз вы не удовлетворились объёмами финансирования, я так полагаю?

Пони начал икать от страха, потом бухнулся на передние ноги, горькие слёзы потекли из красноватых глаз.

— Не бейте, пожалуйста! Я же больше ничего не умею! Ну, посмотрите на мою кьютимарку!

Селестия неодобрительно посмотрела на поникшую лавандовую кобылу и тихо шепнула, «Принцесса должна внушать надежду, даже тем, кто опустился до обмана».

— Голд! — глаза лавандового аликорна удивлённо вспыхнули яркими звёздочками, — Голд!

— Что госпожа? — испуганно спросил пони.

— Сейчас иди домой, а вечером приходи ко мне, я дам разрешение на проход в мои покои. Мы с тобой поговорим по душам, у меня возникла идея! Я знаю, как использовать твой выбор судьбы! Ты получишь своё задание, даю слово.

Пони вскочил, его глаза вспыхнули радостью, он несколько раз поклонился и попятился к выходу, через мгновение исчез за дверями.

— Твайлайт, чехольчики в тумбочке около окна, прошу, не забывай о них, — нагнувшись к самому уху лавандового аликорна, шепнула солнечная Принцесса.

— Ч-ч-что?! — опешила, мгновенно ставшая пунцовой, кобыла.

Селестия засмеялась в ответ и погладила её крылом. Двери открылись, вошёл следующий пони, на этот раз довольно серьёзный. Обе кобылы приняли величественные позы и благосклонно выслушивали отчёт и новые предложения. Прошедший месяц хорошо повлиял на Твайлайт, она научилась многому из того, что должна уметь Принцесса, но самый важный урок, извлечённый лавандовой кобылой, звучал просто и понятно. Нужно уметь не только слушать, но ещё и слышать.

Выбор судьбы

Лимонная кобыла упёрлась лбом в стену и категорически не хотела идти. Уговоры не помогали. Сплит прибегла к самому последнему средству и легонько коснулась её магией, та сразу же перестала дёргаться.

— Сплит, не надо, пожалуйста.

— Надо! Он ждёт этого! Мечтает! Почему ты не хочешь встречи?

— А вдруг он меня съест?

— О, небо моё, пасмурное и дождливое. Джаинт тебя тоже ест, почти каждый день! И тебе это нравится.

— Эм…

— Ты стала говорить намного лучше, нас это очень радует. Разве что болтать теперь не любишь. Пойдём, тебе нужно преодолеть свои страхи.

Лимонная пони кивнула и решительно отодвинула возмущённо пискнувшую дырявую кобылку с дороги. Смотрелась она теперь ещё более внушительно, ростом и телосложением напоминала Джаинта. Мощная грудь, увивающие ноги мышцы, крепкая спина и толстая шея. Сплит рядом с ней казалась подростком. Если говорить откровенно, она была лишь чуть ниже Джаинта. Ученица Королевы осталась за дверью. В эти покои без приглашения входить опасно, уж слишком грозным был их хозяин. Чистота вымытых полов, каменное ложе с толстой периной в самом углу, кобылы обычно любили накрывать большие кровати балдахинами, но здесь ничего подобного не было, две подушки и зелёное одеяло без каких-либо украшений. Чейнджлинг жил и работал в этих покоях. На стенке висела карта известного мира, множество горящих огоньков на ней явно что-то значило. Королевство выделено отдельно, зелёным контуром, не так давно к нему пришлось пририсовать небольшой кусок земли, подаренный грифонами. Сплит потом узнала от Крисалис, что диархи сильно обиделись и предлагали впредь, если Королевству чего-то не хватает, то говорить об этом прямо. Сам же чейнджлинг лежал на полу и оставлял тонким угольком, парящим в зеленоватом сиянии магии, какие-то пометки на разложенной карте. Как только Джу зашла в комнату, он сразу поднял на неё взгляд, в зелёных глазах Советника заплясали искры радости.

— Добро пожаловать, Джу. Я думал, вы никогда не решитесь.

— Сплит невозможно отказать, — смущённо ответила кобыла.

— Головной боли твоя подруга принесла нам немало, но мы рады её делам. Вечный покой сердце вряд ли обрадует. Меня зовут Советник Ирикс, хотя, полагаю, ты это знаешь и так. Советников всего два и второй довольно часто гостит в вашем доме.

— А вы с ним дружите?

— Конечно! Мы вместе уже много сотен лет. Фактически с того времени, когда Крисалис стала Королевой.

Он поднялся и потянулся всем телом, Джу смущённо отвела взгляд. Он выглядел ещё крупнее Джаинта, мощь, сила, какая-то внутренняя энергия, подобная бушующему океану. Его мордочка ничем не отличалась от других чейнджлингов, те же слегка угловатые обводы, как у других жеребцов, мощная грудь и ноги, дырявые крылья. Его дырочки на ногах выписывали странный рисунок в виде волнистой линии.

— Сплит говорит, кобылы не бывают Советниками. Не знаете, почему?

— Мы все любим Королеву, после того, как чейнджлинг повзрослел, она становится для него матерью. Той, к которой он обращается в трудный час. Той, чью поддержку он чувствует каждый день. Иногда, мы начинаем желать большего, новый путь открывается нам, появляются силы делать другую работу, не ту, которая принесёт радость или прибыль. Дела, за которые придётся держать ответ, общие задачи роя. Если чейнджлинг продолжает идти по этому пути, он становится высшим. Королева обращает на них внимание и соответственно дарит больше любви. Некоторые заходят ещё дальше, их идеи и желания меняют сам рой, за такими она следит пристально. Иногда помогает, реже ругает, ещё реже запрещает какие-либо действия. Именно так появляются Советники. Подавляющее большинство не в состоянии преодолеть её запрет, они остаются на предыдущей ступени. Делают множество полезных дел для роя, но в ту область, где получили запрет от Королевы, более не лезут. Советники — те, кто упорно пытается завершить задуманное, найти новый путь. Они снова и снова штурмуют крепость под названием Королева. Рассказывают, объясняют, доказывают, собирают факты, делают анализ и вновь идут к Королеве. И однажды она соглашается. Если такое происходит, появляется Советник. Теоретически, кобыла тоже может пройти этот путь. Никаких ограничений нет. Но, подумай сама, кому ты простишь всё? Для кого будешь снова и снова, несмотря на запреты пытаться что-то доказать?

— Вы её любите! Я поняла!

— Да. Она для нас любимая кобыла. Больше чем мать.

— А как же тогда Шайнинг Армор? А вы спите с ней?

— Какие у тебя интересные вопросы, — он засмеялся.

Советник сел за свой стол и показал копытом на диван, Джу запрыгнула и улеглась на зелёном диванчике.

— Шайнинг Армор хорошо, его мы тоже любим, как друга, как подобного нам самим. Насчёт — спать, не знаю, что тебе ответить. Это душевная любовь, не зов тела. Я её не хочу в плане постели. В этом попросту нет смысла, мы настолько близки, что чувствуем всё происходящее с ней. Её слёзы, обиды, радость, удовольствие. Представь, что ты будешь ощущать на себе, всё, что происходит с твоим жеребцом. Возможно, первое время ты будешь делить с ним ложе, но постепенно тебе станет неинтересно. Это больше чем любовь и близость. Мне трудно объяснить. Но если для меня её переживания, личная жизнь и всё остальное ещё может представлять хоть какой-то интерес, то для кобылы это будет вообще неинтересно. В нашей библиотеке есть книга по истории Королевства, «Цветы первой Королевы». Там есть сборник известных фактов о жизни Королев прошлого. В одной из них упоминается Советник Айсикл. Нынешнее Логово строила она. Это очень старое здание, если спуститься в подвальные помещения, то там можно найти небольшой зал, назначение которого нам неизвестно, в центре этого зала располагает чаша под фонтан, в ней стоят две статуи, Советник Айсикл и первая Королева. Увеличенная копия этой статуи Королевы установлена на центральной площади нашей столицы. Чем Советник занималась, кроме строительства Логова, что с ней случилось — неизвестно. Логово огромно, его наземная часть не так велика, ходы уходят глубоко в кристальные горы. Большинство из них проплавлены в толще камня, но также есть природные трещины и разломы, подземные озёра, всевозможные полости. Крисалис знает здесь всё до последнего камушка. Увы, она не хочет, чтобы кто-то кроме неё спускался на самые нижние уровни Логова. Не спрашивай меня о причинах, кроме самого банального объяснения ничего не скажу. Это место — её дом. Здесь она чувствует себя в безопасности. Лишь последнее столетие она стала покидать Логово, до этого мы были её голосом во всех делах, что не всегда благоприятно сказывалось на отношениях с другими разумными Эквестрии. Советник, это часть Королевы. Мы чем-то похожи на части её тела. Да, по многим вопросам спорим, ищем истину, но всегда идём за ней. Если же говорить о твоей подруге, она не следует за Королевой. Это нас пугает. Вот только объяснить, чем это так страшно ни я, ни Ирж не можем. Крисалис считает это правильным, мы не в состоянии оценить её дела и их последствия в далёкой перспективе. Однако выход к морю — вот он, на моей карте. Кристальная Империя, как часть Королевства, — он обвёл копытом новые области, окрашенные зелёными границами, — как это отразится на нашем будущем? Шайнинг Армор дал нам возможность увидеть иные принципы формирования армии. Защитные гарнизоны позволили рою с лёгкостью удерживать границы от нападений грифонов, — он заметил, как кобыла вздрогнула, — ты всё ещё боишься их. Джаинт упоминал, ты прикончила двух воинов своими копытами, без оружия. Им не помогла ни броня, ни острые клинки.

Джу даже не заметила, как легко Советник перевёл разговор на интересующую его тему, Сплит сказала, что он добрый и всегда будет помогать, значит, ему можно доверять.

— В Мейнхеттене я убила четырёх пони. Плохих. Они хотели лишить жизни Принцессу. Ждала до последнего, когда копыто ложилось на спуск арбалета, потом наносила удар. Один раз меня пытались поймать, раскидала их, не стала никого убивать. Я вижу плохих пони, чувствую это. Но почему-то только пони! Ни чейнджлингов, ни грифонов я не ощущаю так, не могу сказать, плохие они или хорошие. Когда мы с Джу бежали от поезда, я поняла — не уйдём, лес слишком редкий, с воздуха меня хорошо видно. Немного отстала от Сплит, её шёрстка была почти невидима на фоне листвы, выше шанс сбежать. Отстала и затем вернулась обратно к поезду, бежала со всех копыт, запрыгнула на подножку, а оттуда на вагон, даже не понимаю, как это получилось. Увидела, как большинство грифонов летит в лес, но эти двое остались и направились к телу Джаинта, я сиганула прямо с поезда на них, одного подмяла под себя и ударила копытом в голову, второй успел развернуться, я приняла удар клинка на копыто и встала на дыбы, вторым нанесла удар в шею. Потом пони рядом меня успокаивали, я говорить ведь тогда не могла, лежала рядом с ним и плакала. Клинок рассёк копыто, два дня еле ходила.

— Хорошо, что ты вернулась. Джаинт-то знает о подробностях?

— Нет, я не говорила. Не нужно, я его люблю, он столько сделал для меня и Сплит. Быть частью его табуна для меня в радость. А у вас есть кобыла?

— Бессмертие не приносит счастья тем, кого коснулось. У меня был табун, очень давно, больше я не смог никого оставить позади. Это происходило ещё до рождения Крисалис. Я старше её, где-то лет на сто.

— Ужас! Сколько же вам лет? Это получается около полутора тысяч?

— Да. Те времена другие, рой был очень маленьким, нас окружали со всех сторон драконы, они представляли огромную опасность. Множество магических созданий, желающих сожрать или убить тебя, они почти каждый день тревожили покой роя. Принцесса Селестия и Крисалис ровесницы. Раса пони самая старая в этом мире, грифоны появились после, что там на других континентах обитает, неизвестно до сих пор. Наша планета огромна, магия правит жизнью, рождая самые безумные варианты существ. Наш континент — Эквестрия, самый большой, но это если говорить о площади. К примеру, Зебрия хоть и меньше, но имеет прекрасные климатические зоны, где можно собирать урожаи четыре раза в год, при этом центральная часть их континента — пустыня с чахлыми растениями, ты ведь жила около Паломино, думаю, видела всё это своими глазами. По археологическим раскопкам расе пони более двадцати тысяч лет, до этого мы были обычным лошадками без разума и скакали по бескрайним равнинам Эквестрии. Почему неразумные создания обрели разум? Но при этом не получили хватательные конечности. Ответ один — магия. Все пони — магические создания, в отличие от тех же грифонов. Они стали разумными благодаря труду и магии. В них больше труда, чем магии. Алмазные псы — аналогично. Драконы — полностью магические. Теорий много, но никто не знает истины, первые аликорны тех далёких времён дрались за каждый клочок этой земли, сражались насмерть за будущее пони. Это их кровь лежит в основе нынешней Эквестрии. Рой тоже сражался за свой дом. Предположительно, чейнджлинги, как отдельный вид, появились чуть позже разделения пони на пегасов, земных и единорогов. Кристальные горы стали нашим домом. Суровые условия жизни потребовали от нас неимоверных усилий, чтобы выжить. Мы обрели единение для выживания, Королева стала той, что связывает рой воедино. Магия разума, как естественное развитие нитей роя, дырявые ноги для болот и крылья, неподвластные влаге и холоду.

— Вы так интересно рассказываете! — радостно сообщила Джу, потом потёрла голову и смущённо поинтересовалась, — Ох, а про что я спрашивала?

— Думаю, если мы будем видеться чаще, я смогу найти ответы на твои вопросы. Как ты смотришь на небольшую демонстрацию своей судьбы?

— А у вас есть… это… чтобы не пораниться?

— Поверь, во всём рое мне нет равных в боевом искусстве. Ты не сможешь причинить мне вреда, а я не стану этого делать.

— Но если что, я не виновата! — обеспокоенно ответила кобыла.

Чейнджлинг встал и поманил её за собой. Они прошли по Логову, куда-то вниз, Джу топала рядом и любовалась красивым чёрным жеребцом, шедшим чуть впереди. Её мордочка иногда озарялась улыбкой. Хотя он был более статным, сильным и каким-то таким текучим, но всё равно — чужой. Джаинт казался лучше, такой близкий и родной. Через пару минут они дошли до очередных дверей, почему-то охраны тут не было. Две створки раскрылись, повинуясь магии Ирикса, и они оказались в пустом зале. Зелёные магические лампы вспыхнули под потолком, свет разлился по всему помещению. Около входа стояли деревянные стойки с оружием, самые разные мечи, от грифоньих сабель, до клинков с двумя лезвиями. Различные копья, украшенные красивыми кисточками у железного наконечника.

— Джаинт сказал, копьё ты не любишь. Либо накопытники с лезвиями, либо обычный меч.

— Да.

Он взял со стойки меч, тот повис в зелёном сиянии. Джу схватила себе такой же, примерилась и положила на место, оказался тяжеловат, выбрала чуть покороче и полегче.

Танец смерти. Копыта плавно скользили по ровным мраморным плиткам комнаты, отточенные движения. Её кьютимарка легонько сияла серебристым светом, показывая использование способностей, определивших судьбу. Стоило Ириксу приблизиться на расстояние удара, и меч Джу сверкал в опасной близости от его шеи. Он пробовал её оборону на прочность, клинки встречались, высекая искры. Узоры из сверкающей стали, восьмёрки вращающихся мечей… Джу сначала боялась, что поранит его, потом поняла, он слишком силён и быстр. Минут десять сверкания стали, и она села, тяжело дыша, пот лился градом с лимонной шёрстки. Чейнджлинг поклонился и сказал.

— Шайнинг Армор удержать меня не может, поединок заканчивается за несколько секунд. Но он всё-таки маг, клинки — не его призвание. Джаинт один из лучших бойцов, его рекорд полторы минуты. Ты — всего лишь устала, но я так и не смог нанести ни одного удара, впрочем, и тебе это не удалось.

— Ты… ох… я вся мокрая! Хоть выжимай! А душ тут есть?

Он кивнул на нишу в стене, Джу прошла туда и зашла в небольшую выемку, сполоснулась в прохладной воде, дыхание пришло в норму. Чистое полотенце прошлось по лимонной шёрстке, и она радостно выскочила в зал. Ирикс стоял около стойки с оружием и задумчиво её разглядывал.

— Вот, попробуй. Я пока сполоснусь, — он кинул ей глефу с двумя лезвиями и рукоятью посередине, изогнутую точно по обводу копыта.

Джу впервые видела что-то подобное. Она легонько взмахнула и тут же стукнула вторым лезвием о пол, побоявшись оттяпать свою вторую переднюю ногу. Попробовала ткнуть им невидимого врага, получилось не особо, затем её глаза озарились пониманием, кьютимарка ярко вспыхнула и глефа запела в воздухе, она вращала её с бешеной скоростью, рукоять чётко огибала копыто и держалась на нём за счёт центробежной силы и копытокинеза. Она не заметила, как вышел Ирикс и потрясённо уставился на неё. Глефа размазывалась в воздухе в один сверкающий круг. Свист вспарываемого воздуха и лёгкий стук рукояти о копыто. Радостная улыбка кобылы и пьянящее удовольствие. Ирикс покашлял. Джу сразу остановилась и поставила глефу вертикально.

— Это какая-то сказка! Ты раньше видела такое оружие? Как?! Я учился его использовать лет десять.

— Кьютимарка. Я могу драться чем угодно. Что-то нравится больше, что-то меньше. Только вот из арбалета даже в упор попасть не могу.

— Ясно. Теперь понимаю, почему Сплит так упорно хотела нашей встречи.

Ирикс задумчиво уставился куда-то в пустоту.

— Джу, я хочу предложить тебе работу. У чейнджлингов есть талантливые бойцы, очень часто нам нужно проводить операции за пределами роя. Эти воины всегда на переднем крае невидимой войны. Именно их кровью оплачивается покой роя и безопасность нашей Королевы.

Джу испуганно заржала.

— Да, Джу. И её покой тоже. Рой должен защищать тех, кто дарит нам любовь. Пусть она пока мала и в её сердце не более сотни чейнджлингов, но она — залог безопасности в случае гибели Крисалис. Наш долг защищать их обеих любой ценой. Я предлагаю тебе стать частью этой невидимой армии.

— А Сплит не будет против? — лимонная пони испуганно захлопала глазами.

— Будет, — тихо ответил Советник.

Джу закрыла глаза и судорожно вздохнула.

— Я буду её защищать! Королеву вашу тоже буду! Даже если придётся умереть! Лишь бы она жила.

— Спасибо. Тогда пойдём наверх. Прежде чем ты сможешь действовать самостоятельно, предстоит многое узнать о состоянии дел на границах роя и всей Эквестрии. По заверениям одной мелкой синеглазой кобылки читать ты не любишь, значит, нам предстоит долгая и нудная учёба. Но я верю, ты справишься! Ради своей подруги по табуну.

Джу вернулась домой довольно поздно и растерянно уставилась на ожидающих её Джаинта и Сплит. Мелкая кобыла прижималась к нему и пыталась спрятать мордочку, она тихо всхлипывала.

— Ты приняла предложение, да?

— Прости Сплит.

Через мгновение её буквально стиснули с обеих сторон. Джу почувствовала, как зелёные слёзы падают ей на шёрстку, и закрыла глаза, она всё яснее видела свой путь. Лимонная кобыла улыбалась, счастье накрыло её тёплой волной, она поняла, чего хотела, горе тем, кто попытается отобрать у неё самое дорогое. Её старый дом — Кристальная Империя, новый — в виде табуна и зелёных звёзд в пасмурном небе Королевства взывали к ней, требовали защиты и верности. Она была готова отдать свою жизнь за это.

---

Концертный зал Мейнхеттена сиял сонмом огней, мощные магические прожекты врывались в темноту неба слепящими лучами. Круглое здание зала с высоты казалось похожим на гигантскую раковину, с яркой жемчужиной сцены, слегка сдвинутой к одному концу. Кресла забиты до отказа, в небе парили сотни пегасов и грифонов в потоках восходящего тёплого воздуха. Охлаждающие контуры гигантского строения работали на полную мощность, создавая лёгкий ветерок, треплющий шёрстку пони. После небольшого концерта в Кантерлоте, информация о том, что Принцессы лично посетили мероприятие с никому не известной кобылкой в качестве главной исполнительницы, подогрела интерес к выступлению. По решению городского совета Мейнхеттена концерт сделали бесплатным, но если кто-то пожелает оплатить билетик, то средства пойдут на благотворительность. На сцену вышла белая единорожка с двухцветной гривой и зелёными глазами.

— Я рада видеть столько пони и грифонов сразу в этом прекрасном городе на берегу моря. Простите, не умею говорить красивых фраз, но этот город прекрасен! Сейчас перед вами выступит начинающая певица Свити Бель, а я буду объявлять антракты для особо проголодавшихся.

Она ушла за небольшой занавес и через мгновение на сцену вышла чёрная кобыла, почему-то никакого микрофона у неё не было. Она расправила свои прозрачные крылья, кривой рог вспыхнул зелёным огнём, зал замер, голос буквально взорвался, заполняя всё пространство вокруг. Свити запела. Полная тишина в зале, пони сидели как прибитые к своим креслам, голос журчал подобно трелям птиц, звенел набатом, взлетал на самые высокие ноты и падал вниз. Час до антракта пролетел, словно считаные минуты. Как только чейнджлинг замерла в лучах софитов, зал разразился топотом, с неба орали пегасы и грифоны.

— Тяжело у вас петь, очень жарко для чейнджлингов. Но видя вашу радость, хочу надеяться, что мои песни кому-то понравились. Последняя на сегодня песня посвящена одному жеребцу, который мне очень нравится, но боюсь, никогда не смогу взглянуть ему в глаза и сказать, как хочу быть с ним.

Она вновь запела…

От героев былых времён, не осталось порой имён, -

Те, кто приняли смертный бой, стали просто землёй и травой.

Только грозная доблесть их поселилась в сердцах живых,

Этот вечный огонь нам завещанный одним, мы в груди храним.

По залу начали проскакивать искорки, единороги зажигали кончики своих рогов, словно маленькие фонарики. В темноте огромная площадь покрылась этими огоньками. Где-то стали слышны всхлипы, кто-то уткнулся кому-то в бок и тихо заплакал. Прожекторы погасли, упал занавес. Через мгновение громкий топот и крики с просьбой выйти буквально встряхнули зал. На подиуме снова появилась белая единорожка, а потом, под дружный «ох», по ней проскочил зелёный огонь. Все собравшиеся поняли, что на сцене всё это время никого больше не было. Крики «браво!», «круто!», «отпад!» и ещё самые разные возгласы, заставили чейнджлинга смущённо потупить взгляд.

Свити лежала, распластавшись на диване в гримёрной, Рарити обмахивала её полотенцем.

— Я не то, что мокрая, с меня пот бежит ручьём! Эти прожекторы на сцене…

— Софиты.

— Да, вот они! И так жарко, ужас.

— Дорогая, ты хорошо спела, они запомнят надолго. Скажи, а кого это ты имела ввиду, а?

— Рарити, зачем спрашиваешь, я же тебе говорила! — смутилась мелкая кобыла.

— Я зачем? А ничего, что тебе девятнадцать лет? И мы с тобой теперь чейнджлинги, а у них с восемнадцати лет считается очень даже правильным подыскать себе пару или даже табун. Именно с этого возраста они понемногу начинают переходить от родительской любви к поддержке Королевой роя.

— Мам! Ты же меня не выгонишь?! Рарити!

— Дорогая, откуда такие глупые мысли? До тридцати лет ты не покинешь родительский дом, таков закон роя. Кто-то опять забыл дочитать учебник?

Она продолжала обмахивать её большим полотенцем, Свити больше всего напоминала выжатый лимон, даже не вставала. Два часа на сцене, магическое напряжение рога и жара сделали своё дело. В дверь тихонько постучали.

— Заходите, открыто.

Как только гость зашёл, у обеих кобыл вытянулись мордочки, они попытались нагнуться в поклоне.

— Спасибо за приглашение, Свити Бель, — от этого низкого басовитого голоса мурашки по шкуре кобыл начали маршировать толпами.

— Да… ой… то есть…

Рарити всё поняла и кивнула Свити, потом сделала вид, что у неё срочные дела и выскочила из комнаты. Тут где-то находилась Твайлайт, можно хорошенько пообщаться.

Крупный чейнджлинг с зелёными глазами сидел напротив дивана и заинтересованно наблюдал за кобылой.

— Я вся потная, не смотри! — наконец сдалась она.

— Значит, герои былых времён? Надеюсь, моё имя в какой-нибудь книжке всё же останется. Давно я тебе нравлюсь? Свити, мы чейнджлинги, ты ничего не сможешь скрыть от меня, так же как и я от тебя.

— С того первого раза, когда пела для вас с Королевой. Прости, пожалуйста.

— Простить? Разве за такое просят прощение? Первый раз о подобном слышу. И что же тебе так понравилось во мне? — немигающий взгляд чуть светящихся глаз, заставил Свити потупить взор.

— Сильный, смелый, красивый! Эй! Ты зачем спрашиваешь?

Чейнджлинг подошёл поближе к дивану, Свити попыталась вжаться в бортик, на неё оттуда упала подушка, Ирикс бережно взял её и отложил в сторону.

— Непростая ситуация. С одной стороны, по долгу службы я знаю о тебе всё, с другой, голос стал сюрпризом даже для нашей Королевы. Про меня и говорить не стоит. Скажи мне, юное дарование. Ты действительно желаешь увидеть меня на своём ложе?

Свити отчаянно покраснела и смущённо опустила голову, ответ перестал быть нужным.

— Ты ничего не знаешь обо мне, — обеспокоенно сообщил чейнджлинг.

— Наверное. Просто понравился. Прости. Я ни на что не претендую, кобыл много, жеребцов мало. Закон жизни. В моём мире такие вещи молодых кобылок не волнуют до двадцати пяти лет примерно. Пожалуйста, не обижайся, я не назову твоего имени, не стану бегать хвостиком.

Он лёг и положил свою голову на диван, прямо около кобылы. Его тёплое дыхание коснулось мордочки Свити.

— Считаешь, Королева одобрит подобное поведение жеребца? — удивлённо поинтересовался Советник, — Боюсь, ты плохо её знаешь. Для молодых такое поведение считается нормой, но для более взрослых жеребцов недопустимо. Скажи, кроме пения тебе нравится что-либо ещё?

Свити задумалась, потом тихо сказала.

— Однажды мне приснился плохой сон, я бежала впереди и за мной множество воинов. Я пела им, а потом ещё появились какие-то ворота крепости, я ударила их звуковой волной, от укрепления ничего не осталось, лишь балки и доски полетели в стороны.

Глаза чейнджлинга вспыхнули яркими изумрудными огоньками.

— Ты пробовала?

— Нет. Просто знаю, что могу.

— Прими свой исходный образ.

По Свити прокатился зелёный огонь. Чейнджлинг склонился над её крупом, рассматривая кьютимарку.

— Щит и нотка. Я так и думал, — печально сказал чейнджлинг.

Она растерянно посмотрела на мощного жеребца.

— Много сотен лет назад во время сражения за Кристальную Империю отряды воинов пони вёл за собой единорог, у него на кьютимарке был щит и нота, правда, звёздочка отсутствовала. Невозможно изменить судьбу, я говорил об этом Крисалис. Ваши кьютимарки часть выбора, какую бы форму вы не приняли, что бы с вами не случилось, это ваша судьба. Нам придётся познакомиться с тобой поближе, посмотрим, возможно, Шайнинг Армор сможет придумать, как использовать твой талант на полную. А сейчас, марш в душ! Пять минут тебе на сборы. Мы пойдём гулять по набережной. Ты и я.

Рарити проскакала по опустевшему залу и перешла на другую сторону сцены, открывшееся зрелище оказалось прекрасным и интригующим. Твайлайт зажала какую-то земную кобылу с красивой жёлтой гривой в угол и увлечённо целовалась с ней. Чейнджлинг удивлённо раскрыла рот, от обеих кобыл струились эмоции тепла и радости, счастье заливало их с головой, словно набежавшая волна. Через мгновение она поняла, что рядом ещё кто-то сильно удивился, обернулась. Жёлтая пегаска с отвалившейся челюстью сидела чуть поодаль с другой стороны коридора, в сапфировых глазах плескалась целая вселенная удивления. Рарити подошла к ней, стараясь как можно тише цокать копытами, приобняла подругу, ощутив мягкое крыло на своей спине в ответ.

— Не знаешь, кто это? — прошептала жёлтая пегаска.

— Дорогая, я вообще впервые вижу, чтобы Твайлайт целовалась! От них идёт радость и тепло, очевидно это не первый раз. Счастье заливает обеих до самого хвоста.

— Рарити, мы по тебе скучаем.

— Крисалис вернулась на трон, через неделю я приеду в Понивиль, Сплит требовалась помощь в организации мероприятий. Я справилась! Ученица Королевы получила свой первый настоящий отпуск и я вместе с ней. Флаттершай, кто-то мне обещал письмо написать?

Жёлтая пегаска смущённо опустила голову.

— Прости. У меня особых событий нет, сдала квалификацию на хирурга и получила первую ступень по лечебным зельям. До Зекоры мне далеко, но стараюсь. Я бы больше выучила, но не успела.

Рарити удивлённо уставилась на неё своими небесно-голубыми глазами.

— Клан Поушен. Мы готовим зелья для гвардии, иногда спать некогда, нас засыпали заказами. От требований уже в глазах рябит.

Две кобылы оторвались друг от друга и, видимо, вернулись в реальный мир, удивлённо уставившись на тихо разговаривающих пегаса и чейнджлинга.

— Эм… это вот, девочки, познакомьтесь, Рамбл, заместитель главы городского совета Мейнхеттена, — она замолкла, потом немного подумала и добавила, — вы ничего не видели!

— Мы ничего не видели, — одновременно ответили Рарити и Флаттершай.

— Надеюсь, ты не станешь говорить, что в гостинице хорошо?

— Твой табун дома, как я им на глаза покажусь? Что подумают?

— Ничего, подругам по табуну я всё сказала, а наш жеребец тебя явно не интересует. Посидим, чай попьём, поговорим.

Три подруги цокали по набережной, купол звёздного неба висел над ними, шелест волн и крики чаек. Дневная жара спала, приятный тёплый бриз трепал их шёрстку. Завидев лавочку, они расселись на прогретом за день деревянном настиле. Все трое молчали, потом одновременно сбились в кучу, обнявшись и издавая тихое пофыркивание. Зачем слова?

— А где Эплджек?

— Они с Пинки уехали на каменную ферму, семейный праздник. Рейнбоу сидит дома с Соарином, головы чешут, проблемы у них возникли.

— Какие? — растерянно спросила Рарити.

— У двух пегасов родится единорог, а они, знаешь ли, летать почему-то не умеют. Мало того, что рогатый будет, так ещё и жеребец. Теперь представь характер нашей подруги, помножь на магию, и ты поймёшь, насколько они оба перепуганы.

Все трое тепло засмеялись. Они рассказывали друг другу о последних событиях, больше всех говорила Рарити, восхищалась чёткой и правильной организацией жизни чейнджлингов, высказала свои мечты, по поводу скоростной железной дороги до Понивиля, чтобы почаще видеть подруг. Рассказала о поездке к Королю Грифу вместе со Сплит, красочно описала водопады, о которых ранее говорила Рейнбоу. Упомянула о том, что больше не хочет плавать. Ей не интересно, перегнувшись через бортик, оставлять очередной обед в море и даже несмотря на чёрный цвет шёрстки, зелень где-то там явно проступает. Они разошлись по домам довольно поздно, первой отправили Рарити в гостиницу, она явно вымоталась, помогая Свити готовить свой концерт. Но до второй гостиницы так и не добрались. Под копыта идущим кобылам упала стеклянная колба, Твайлайт успела поставить щит, но это не помогло, сон мгновенно окутал обеих пони. Очнулась аликорн, когда уже стало светло, бережно укрытая тонким одеялом, с мягкой подушечкой под головой. Наверху кто-то явно возмущался, шла довольно шумная перебранка. Слышался скрип дерева, плеск воды и хлопки ткани, по всей видимости, от ветра.

— Голд, ты зачем её притащил?

— Госпожа! Прошу вас! Я не мог оставить кобылу посреди ночного города, не ругайте меня! Она моя Принцесса! Я и так не спал всю ночь из-за переживаний, поймите, она моя правительница!

— Ладно, успокойся, отчасти моя вина. Поторопила тебя.

Она поднялась и выскочила из каюты, распахнула крылья, подставляя тело яркому южному солнцу.

— Сплит? Сплит?! Сплит!!!

Через мгновение Твайлайт с надеждой уставилась на небольшую чёрную кобылу с бездонными синими глазами. Та вздохнула.

— Ну, ладно… ладно! — смущённо ответила Сплит.

Обе кобылы бросились друг к другу и обнялись.

— Твайлайт, ты чего, не надо, прошу, ты сейчас мне сердце взорвёшь!

Из глаз цвета аметиста катились слёзы. Аликорн обнимала и гладила её своими крыльями, прижималась нос к носу.

— Надеюсь, ты не сильно испугалась?

— Слова «похитю» нет, есть похищу. Я тебе доверяю.

— Уважаемые правительницы, пожалуйста, там ваша подруга пришла в себя, сейчас она кого-нибудь за борт выкинет.

Разъярённая и шипящая жёлтая пегаска выскочила на палубу, там и замерла со шваброй наперевес, глядя на обнимающихся кобыл.

— Это Сплит, ученица Королевы Крисалис.

— Эм… я Флаттершай. А куда вы нас везёте? — ошалело глядя на бескрайние синие волны, простирающиеся до горизонта, спросила жёлтая пони.

— Пойдёмте вниз, плыть нам долго, я всё подробно расскажу.

Нервно вздрагивающая пегаска с ужасом в глазах слушала план, с каждый словом она всё больше втягивала голову в тело и пыталась сжаться в незаметный комочек.

— Итак, слушок я пустила. Твой Голд оказался очень деятельным на поприще слухов и сплетен, можно сказать — талант. Так что, везём мы довольно внушительную сумму в виде драгоценных камней и слитков, сначала в Филидельфию, затем к грифонам Стального пера. Мне стоило больших усилий сбросить с хвоста Советника Ирикса, не хочу его втягивать в это всё. Знаю, Твайлайт, не смотри на меня так. Я его люблю, как и всех других чейнджлингов, но Крисалис жива, с ней всё в порядке, моя жизнь ничего не стоит. Он не должен рисковать собой ради меня. Я столько долгов за эти два месяца на троне наделала, мне не рассчитаться никогда. Джу со мной, как обычно отсыпается. Они с Голдом вас притащили. Гауд прислал письмо по поводу участия грифонов, он полагает, что там два или три клана промышляют морским разбоем, настоял, чтобы с нами пошли и его подданные. Тем более, они любят море и хорошо разбираются в кораблях. Кое-кого дал городской совет на условиях анонимности, так скажем. На этом корабле в итоге тридцать два пони и десять грифонов. Мы с тобой отдельные боевые единицы, — она хихикнула, — к кому причислить, даже не знаю. Команда корабля надёжная, два грифона и десять пони, это помимо воинов. Но если что, они тоже будут сражаться, — она расстелила на большом столе карту моря и побережья, — за последний месяц нападения произошли тут и вот здесь — Сплит ткнула копытом, — как видишь, это области за границами контроля морских сил Мейнхеттена. Филидельфия и Балтимаре значительно слабее в этом плане. Я рассчитываю, что перехватят нас буквально завтра, если шторма не будет. Голду удалось узнать некоторое количество сведений о наших врагах, и Гауд кое-что дал. Нам будет противостоять один корабль, достаточно мощный. Если сильно не повезёт, то два. Мы будем выполнять все их команды, ровно до момента начала абордажа. Как только корабли сойдутся, — хищная улыбка озарила мордочку чейнджлинга, глаза вспыхнули зелёным пламенем, — мы должны их удивить. Командира обязательно надо взять живым, я побеседую с ним, выясню, где находятся базы. Если всё пройдёт успешно, мы отправляем информацию Королю Грифу и в Мейнхеттен, два флота зажмут их со всех сторон, на какое-то время воды станут безопасными. Если наш корабль не сильно пострадает во время первого сражения, присоединимся к веселью. Таков мой план вкратце.

Твайлайт сидела, понурив голову, потом вздохнула.

— Без крови никак?

Сплит встала, открыла небольшое круглое окно, посмотрела вдаль.

— Правда, красиво? — она кивнула на бесконечную водную гладь, уходящую за горизонт, — Они везли фрукты, самые обычные апельсины. Двенадцать пони, их кости теперь на дне морском. Хочешь посмотреть в глаза их матерям? Что ты им скажешь?

— Почему этим занимаешься ты? Что ещё случилось? — тихо спросила аликорн.

Чейнджлинг поникла, стало видно, как затряслись её прозрачные крылья.

— Я приняла двадцать шесть чейнджлингов в своё сердце. Теперь их двадцать пять. Ты её не знала, мы дружили с детства, Джу рыдала полночи, когда я сказала. Обычная молодая кобыла, ничем не знаменитая, хорошая и добрая. Была. Теперь её нет, а я жива! — глаза чейнджлинга вспыхнули ледяными зелёными звёздами, — И у меня есть должок. Те одиннадцать пони, не мой долг, но я знаю чей.

Глаза аликорна засияли белым светом.

— Флаттершай, как ты считаешь, мы имеем право пустить на дно пиратский корабль, который убил двенадцать хороших пони?

— Эм… перевоспитать же не получится, да? Там ведь и грифоны есть, Гауд хороший, значит, они могли быть другими, это их выбор. Доброта не поможет, но пообещайте, что вы никого мучить не станете.

— Только их командира, надо узнать, где находятся базы.

— Я с вами.

— Вот да, Твайлайт, мы же договаривались, ты будешь одна!

— Прости Сплит, без моих подруг я пустое место. Когда они рядом, жизнь кажется светлее.

На палубе собралась дружная компания, бренчала гитара, звучали песни. Голд показывал фокусы, веселил всех до дрожи в копытах, особенно его номера с пропадающими монетками шли на ура. Твайлайт и Сплит уединились на корме, постелив себе одеяло под живот, лежали и тихо разговаривали о чём-то. К ним никто не приближался, все держались на почтительном расстоянии. Под вечер пони и грифоны разошлись по каютам, Голд сидел и смотрел вдаль, куда-то за горизонт, где в багровых отблесках виднелся самый краешек солнца, на его лице иногда проскакивала улыбка. Он сложил передние ноги на бортик и приник головой к стойке с канатом.

— Тебя Голд зовут, да?

Жеребец подпрыгнул на метр вверх и испуганно уставился на жёлтую пегаску, подошедшую словно тень.

— Да, госпожа.

Она несмело улыбнулась и легла рядом.

— Ты первый пони в моей жизни, который назвал меня госпожой. С чего бы это?

— Так вы же Элемент Гармонии, подруга Принцессы.

— Думаешь, я имею какие-то привилегии?

— Я не знаю и знать не хочу! Из-за неё я увяз в этой гадости по самый хвост, меня три раза пытались убить, раз пять избили. В общем, иногда жалею, что согласился на её предложение. Но в целом, жить стало интересней. Наверное, будет честным сказать, мне лучше, чувствую себя нужным.

— У тебя кобыла есть?

Голд засмеялся и покраснел.

— Я мошенник и воришка. Какая у меня может быть кобыла? Если не в злачных местах занимаюсь добыванием денег, значит, возникла идея, где и с кого можно вытрясти битов. Вся моя жизнь, которая закончилась полтора месяца назад. А теперь, тёмные подворотни, общение с ночными пони и страх за собственную шкуру. Что я могу предложить? У меня даже дома своего нет. Ищу по заданию Принцессы плохих пони, расследую всякие подозрительные дела. Госпожа, вам вряд ли понравится общение со мной.

Жёлтая пегаска улыбнулась и перелегла к нему поближе, буквально прижав своим боком, накрыла его спину своим крылом. Заглянула в глаза и прикоснулась своим носом к его. Земной пони буквально тонул в её глазах, пытаясь вынырнуть из них, словно из омута.

— Ш-ш-то это вы делаете… Принцесса Твайлайт меня убьёт! Госпожа! Она меня… — Флаттершай повернула его голову к себе и закрыла рот поцелуем.

Земной пони смешно сжал задние ноги, стараясь не показывать, как именно на него подействовал запах кобылы рядом, напоминающий цветущий луг, и её поцелуй. Она засмеялась и застенчиво шепнула, «пойдём ко мне в каюту».

---

Ирикс открыл один глаз и недоумённо уставился на дверь, стук раздался повторно. Он аккуратно переступил через кобылку и подошёл к выходу из номера.

— Извините, скоро поезд, она копуша, — смущённо сказала Рарити.

— Сейчас поднимем, — засмеялся Советник.

— Я к Сплит постучалась, никто не открыл.

Чейнджлинг исчез в зелёном всполохе, через секунду вернулся обратно, громко ругаясь на весь белый свет. В его копыте находилась свёрнутая записка со словами «Не ищи».

— Свити, вставай.

— Ох, ой, что это я? А где Ирикс? Всё, теперь вижу.

Чейнджлинг подошёл к кровати и сел, подозрительно уставился на Свити, та тёрла глаза и зевала.

— Скажи, ты Сплит говорила, что я тебе нравлюсь?

— Эм… ну… да. Я хотела совета попросить. Прости?

Он как-то печально улыбнулся.

— Это она тебе предложила сказать про песню для друга?

— Да. Сказала, раз ты мне так нравишься, то надо пригласить на концерт. И ты всё поймёшь. Но она уточнила, что если вдруг, ты не захочешь, чтобы я не обижалась, потому, как ещё будет время привлечь к себе твоё внимание. Сказала, что ты очень хороший и… я что-то плохое сделала? — обеспокоенно спросила мелкая кобыла.

— У Королевы невозможно выиграть. Поединок она может проиграть, но партия всегда будет за ней. Сплит пока не Королева, но у неё даже поединок нельзя выиграть! Собирайтесь, милые дамы, нам пора на поезд.

Он сидел и бубнил про себя, пока кобылы собирались. «Это ж надо так! Крисалис, вот и Ирикс едет, ничего со мной не случится! Он охранять будет! Прямо так и сказала. И я хорош, уши развесил. Забыл, что она делает лишь то, что считает нужным. Конечно же, ей поверили! На ночь заняла меня, естественно, а то она не понимает, насколько Свити красива и привлекательна. Куда она могла направиться? Точно что-то задумала. Неужели я такой старый стал? Ведь всё так легко просчитывалось».

Он сложил себе на спину два небольших чемоданчика, ещё один взял в зубы и не спеша пошёл за двумя кобылами, те сначала нервничали, но потом успокоились. Обсуждали прошедший концерт, кто как сработал, свет и поведение пони. Свити возмущалась по поводу жара от софитов, предлагая заменить их, на магические лампы холодного света. Потом они решали, какое платье надо одевать под какую музыку, когда лучше антракты делать. Ирикс немного отвык от этого всего и сейчас с каким-то затаённым наслаждением слушал разговор двух кобыл на излюбленные темы. Мать и дочь, их чувства сияли под этим солнцем огромной радугой, они согревали друг друга своей любовью. Он не обратил внимания на изменившийся цвет глаз Рарити.

Волны примут тела наших врагов

В тишине слышался скрип дерева, корабль пытался сбежать от преследователей, внизу готовились воины, они подтягивали ремни на лёгких доспехах, проверяли своё оружие. Флаттершай приказали сидеть внизу и не лезть в бой. На аликорна и чейнджлинга тоже одели кожаную броню, инкрустированную самоцветами с защитными чарами. Джу тщательно проверила обеих кобыл, подтянув ремешки. Сама она броню не носила, лишь накопытники и поножи, на растерянный взгляд Твайлайт, Сплит покачала головой, мол, на неё одевать что-либо нет смысла. Крики приближались

— Твайлайт, ты сражаешься только в крайнем случае. Не дай никому уйти, вешай сферы и пологи. Дар аликорна применять нельзя, Эквестрия не потерпит подобного использования того, что должно защищать саму жизнь.

Лавандовая кобыла кивнула, она понимала, дар аликорна предназначен для борьбы с врагами Эквестрии. Против пони, что бы они ни натворили, его нельзя применять. Флаттершай раздала всем по одной бутылочке зелья. На удивлённый вопрос, «откуда?!» Гордо сообщила, что у неё специальная зачарованная перемётная сумка и туда много чего полезного входит. Удар бросил всех воинов на пол, корабли соприкоснулись. Радостный клёкот грифонов быстро сменился растерянными криками. Из обоих выходов на палубу посыпались воины Эквестрии. Взвизгнули клинки от первых соприкосновений, кровь полилась на палубу. Твайлайт накрыла поле боя силовым куполом, не давая никому подняться в воздух или улететь. Ядовито-зелёные отблески магии чейнджлингов слетали с рога Сплит. Джу вершила свой суд, боевые накопытники сминали лёгкие щиты грифонов и отбрасывали их самих. На помощь пиратам выскакивали всё новые и новые бойцы, Твайлайт со всевозрастающей яростью увидела среди них пегасов и даже единорогов. Один из них бил магией своих соплеменников, ветвистые молнии с его рога летели в разные концы корабля. Заметив ту, что держала щит над ними, он устремился к Твайлайт, не видя, что под бронёй скрыты крылья. Выпущенная молния ударила прямо в магический щит аликорна, заставив её буквально задымиться. Она схватила его телекинезом и ударила о палубу. Бой стал затихать. Твайлайт осмотрелась и увидела, как Голд сидит рядом с лежащей Флаттершай, под которой растекается багровое пятно. Она хотела броситься к подруге, потом с усилием закрыла глаза и осталась на месте, щит нужно держать до последнего. Голд суетился рядом с раненой, выдернул засевшую в боку стрелу, влил лечебное зелье в рот, приподнял голову. Сплит отдавала команды, они обыскивали чужой корабль, выгребая оттуда все бумаги и карты. Чейнджлинг подошла к единорогу и холодно улыбнулась.

— Здравствуй, дорогой друг. Я думала, ты будешь грифоном, это бы облегчило твою участь. Теперь же, я не имею никаких прав распоряжаться твоей судьбой.

Встать тот не смог, очевидно, удар Твайлайт сломал ему кости. Через пять минут горящий корабль ушёл на дно. Аликорн бросилась к своей подруге и начала читать лечебные заклинания, затем побежала к остальным раненым. Чейнджлинг схватила единорога телекинезом и потащила к грот-мачте.

— Есть два варианта, первый ты всё рассказываешь вон той фиолетовой. Второй, я сама узнаю необходимую информацию. Выбор за тобой. Сразу говорю, выжить после общения со мной не получится. Ты маг и прекрасно знаешь, что такое заклинания влияния.

Твайлайт подошла к ним, в её глазах не было тепла, ледяной взгляд Принцессы. Единорог молчал, глядя на двух кобыл.

— Говори, я приказываю.

— Ты кто такая, чтобы приказывать мне?

Она потянула ремешок брони и та соскользнула с её спины. Глаза единорога расширились, потом он усмехнулся.

— Теперь понятно, почему не сработало заклинание. Против аликорна слабоват я.

— Где находятся ваши гавани с лагерями?

— Отпустите, расскажу.

— Торгуешься за свою никчёмную жизнь? — тихо спросила Твайлайт.

— Ну, это ж вы у нас богатые, каждый зарабатывает, как может.

— Хорошо, отпущу.

Он расчертил карту, указал, где находились базы и примерное количество пони с грифонами. Твайлайт перечертила всё это на вторую карту. Потом посмотрела на Сплит, «Я не смогу!» — говорили её глаза, чёрная кобыла устало улыбнулась в ответ. Глаза чейнджлинга ярко вспыхнули, краткий отблеск рога и единорог заснул навсегда.

— Сплит, может нужно как-то иначе? Я не хочу пачкать свои копыта в крови.

— Они сбились с пути, обратно уже не вернуть. Он ничуть не раскаивался в содеянном, ему безразличны судьбы пони, лишь блеск золота в глазах. Чем меньше таких, тем лучше. Ты дала слово, его нарушать нельзя, но я ничего не обещала.

— Чувствую себя отвратительно.

— Погиб один грифон и два пони с нашей стороны. Я сообщу их семьям о том, что они выполнили свой долг перед Эквестрией. Пойдёшь со мной?

Твайлайт закрыла глаза, в уголках появились слёзы, она кивнула и тихо ответила «пойду».

— Хорошо, отправляем карты и ждём команды.

Аликорн побежала к своей подруге пегаске, выяснять, почему она покинула каюту с охраной и вообще полезла в бой. Увы, ей это не удалось, её рана оказалась несерьёзной, хватило одного лечащего зелья с магией, чтобы от раны остался только небольшой шрам. Пегаска оказывала помощь остальным раненым. Всё взятое с берега быстро пошло в ход.

---

Твайлайт впервые шла впереди воинов, принимая на себя кровь, лучи с её рога били насмерть. Лопались щиты единорогов, отправляя на суд тех, кто отринул вечный зов Принцесс Эквестрии. Мечи и магия наводили порядок на восточном побережье великой страны. Сплит вела грифонов и пони с другой стороны, клещи быстро сжались, не оставив места для бегства. Сопротивление было сломлено за два дня, блестяще проведённая операция завершилась пленением сотен грифонов и пони, а ещё освобождением для тех, кто по глупости попал туда, куда не надо. Аликорн дралась, применяя весь арсенал заклинаний доступный ей, она знала, где-то там, вдали, сверкала ядовито-зелёным светом магия ученицы Королевы. Взрывался камень и прочные защитные укрепления разлетались на куски, стрелы сгорали, не долетая до наступающих воинов Мейнхеттена. Освобождённые пони падали ниц перед своей Принцессой, целовали её копыта и молили больше никогда их не оставлять, грифоны искренне радовались своим сородичам, а узнав, что тех послал Гауд, обещали отплатить ему, как полагается у их народа.

Жёлтая пегаска слегка прихрамывала на обе задние ноги, она лечила всех, бинтовала раны, раздавала задания единорогам, владеющим лечащими заклинаниями, фактически развернула полноценный госпиталь, забрав под свои нужды половину одного из кораблей Мейнхеттена.

В зале приёмов Дворца стояла тишина, все советники и высшие пони находились по обе стороны своих Принцесс. Обстановка напоминала натянутую до предела струну.

— Мы рады твоему возвращению, Твайлайт Спаркл. Расскажи нам, как ты провела свой отпуск? Было ли тепло? Не омрачали ли дожди твой отдых?

— Хорошо провела, дождика не было.

— Дворец завален письмами! С требованиями награды. Но есть и другие послания, с угрозами и хулой. Это несильно похоже на отпуск. Поведай нам, что случилось в прекрасном городе Мейнхеттен? Откуда эти слухи о недостойных и подлых действиях Принцессы?

Твайлайт удивлённо посмотрела на Селестию и Луну, величественные сестры отводили взгляды. Лавандовая единорожка с крыльями впервые видела, чтобы они так себя вели. Поушен, стоящая чуть позади белоснежного аликорна опять плакала, очевидно, Селестия заставила её рассказать о тысяче доз лечебных зелий, которые забрала с собой на «отдых» лавандовая кобыла.

— Побережье очищено от пиратов, на какое-то время воды стали спокойными для торговцев.

— Давал ли тебе кто-нибудь из нас такое задание?

— Нет.

— Значит, за содеянное отвечать тебе, — тихо сказала Луна.

Твайлайт села, поняв, куда клонят диархи.

— Почему ты в платье? Ты ведь не любишь такие, с длинными рукавами, я хорошо это помню. Сними! Сейчас же! — глаза белоснежного аликорна вспыхнули оранжевыми отблесками, пони начали отходить от трона.

Фиолетовый аликорн отрицательно замотала головой.

— Я приказываю! Сними платье.

Твайлайт тихо всхлипнула и закрыла глаза.

— Поушен, помогите ей.

Серая единорожка подошла к аликорну и тихо прошептала, «прости!», потом бережно потянула завязки на платье, через несколько секунд ткань упала на пол. Грудь с огромным неровным шрамом, тянущимся куда-то на подгрудок и дальше на живот, росчерк чего-то острого тянулся от плеча через весь бок, явно залатанный наспех единорогами. Белоснежная кобыла впервые в жизни закрыла лицо крыльями.

— Оставьте нас, оставьте все! Я больше не могу на это смотреть!

Она убрала крылья, из глаз солнечной сестры текли слёзы.

— Поушен, спасибо за зелья, ты спасла не одну жизнь, — Твайлайт погладила крылом проходящую мимо единорожку, та бросила на неё полный благодарности взгляд.

Огромный зал опустел, как только последний пони покинул помещение, оба аликорна бросились к лавандовой кобыле, на их рогах вспыхнули мощные лечебные заклинания, они обрушились на тело Твайлайт подобно водопаду. Белый аликорн заговорила дрожащим голосом, стараясь не сорваться на всхлипы.

— Думаешь, у меня сердце из железа? Полагаешь, я могу спокойно спать, зная, что моя ученица и любимая пони рыскает по морю в поисках врага? Почему ты так поступаешь со мной? Ты случайно не забыла, что говорила мне тогда, в нашу первую ночь? Давала мне слово быть хорошей кобылой, нести всем свет и процветание. Я чувствую следы магии огня и льда на твоём роге. Скольких пони ты убила?

— Я сражалась честно!

— Скажи, что нам делать с этой толпой, которую вы притащили с собой в цепях? На каждом из них мы чувствуем отпечаток зла, тюрьма их не исправит!

— Всех, кто сдался и опустил оружие, я пощадила. Ты Высший Судья Эквестрии, я не вправе принимать такие решения.

— Где Сплит?

— Домой поехала, Джу за ней приглядывает, ей сильно досталось. Летать долго не сможет.

— Селестия, надо издать закон, по которому этим двоим категорически запрещаются совместные операции без одобрения диархов или Королевы.

— Не поможет. Никто не в силах остановить ураган в душе той, которую мы столь сильно любим. Пока она жива, будет драться за каждого пони, жертвовать собой ради дружбы. Твайлайт Спаркл, официально объявляю тебе выговор и жду наиподробнейшее письмо с полным описанием всего произошедшего! Сейчас мы отправим тебя в больницу Понивиля, будешь там, пока не сойдут эти ужасные шрамы. Как себя чувствует Флаттершай?

— Две стрелы поймала, одну первый раз, когда мы настоятельно требовали не высовываться, вторую, когда флоты соединились и громили самую крупную базу пиратов, корабль прошёл слишком близко от наземного сражения.

— После твоего выздоровления, вы все начнёте брать уроки фехтования. Все Элементы Гармонии! Лично буду проверять вашу готовность, об обучении Рарити я договорюсь отдельно. Каждый месяц мы с Луной будем проверять ваши навыки. И горе вам всем, если мы останемся недовольны!

Твайлайт громко икнула, испуганно уставившись в глаза Селестии, солнечная Принцесса не шутила.

— Тия… есть проблема. Рейнбоу, она… ну… ты же знаешь.

— Нагонит, она спортсменка. Через месяц после рождения жеребёнка, пусть приступает к тренировкам. Указ мы подпишем вдвоём с сестрой, больше не жди покоя и тишины библиотеки. Ты сама этого захотела.

Сплит отворила оградку и подошла к последнему дому своих родителей. Если бы кто-то увидел её сейчас, визгу стало бы много. Обломанный рог, глубокие порезы, едва заживлённые магией единорогов, одного клыка не было, да и зубов во рту явно не хватало. Она хромала на перевязанную ногу. Шёрстка с правой стороны крупа оголилась, большой ожог расплылся почти на всю его поверхность. Кобыла легла и тихо прошептала.

— Простите, сегодня пришла без цветов. Очень скучаю по вас, так одиноко. Но я не могу никому рассказать, как плохо без родителей. Я знаю, моим мечтам не суждено сбыться, так хочется увидеть остальных кобыл твоего табуна, отец. Живыми! Не эти никчёмные старые фотографии. От них только слёзы бегут сильней. Устала, очень устала от всего этого. Надо жить ради Джу и Джаинта. Почему я не могу стать как все, наслаждаться каждым днём, зачем эти постоянные видения о будущем?

Она лежала на мраморной плите и тихо говорила, рассказывала, что у неё случилось, жаловалась на жизнь. Через десять минут усталая кобыла сомкнула веки и заснула. Снег плавно опускался на чёрное тело, превращая его в небольшой белый сугроб.

Луна на миг выскользнула из плотных объятий туч, заливая всё вокруг серебристым светом. Земля полыхнула зелёным огнём, Сплит подняла голову, около ограды стояла Королева и оба её Советника.

— Накажете? — тихо спросила кобыла.

— Ты солгала мне, обманула Советника. Скажи, Сплит, разве в рое принято подобное? Я вообще могу тебе доверять? Что мешало поговорить с нами, получить необходимую помощь и облегчить участь тех, кто отдал свои жизни в войне с пиратами? Воины роя сильны, я не вижу причин не поддерживать мир и порядок в Эквестрии. О том есть множество писем Селестии и наши договорённости. Почему ты вела за собой грифонов и пони, но не тех, кто с тобой одной крови?

Сплит опустила голову и тихо всхлипнула.

— Я не могу! Не могу!

— Ты ранена. Лишилась крыла, с ногой что-то, круп в ожогах. Что я должна сказать рою? Рой не смог защитить свою Королеву? Как я могу это объяснить миллионам чейнджлингов?

— Значит, заслужила наказание! — Сплит тихо заскулила и легла, обхватив плиту всеми копытами.

— Прости Сплит, я знаю единственное место, которое тебе не нравится. Пока крыло не отрастёт, будешь сидеть там.

— Мам?! Не надо! Пожалуйста! — испуганно залепетала кобыла.

— Вспомнила о родстве? Сплит, ты как-то поздновато вспоминаешь о правильных поступках. Я тебя никогда ни в чём не ограничивала, не устанавливала запретов, в надежде на честность и преданность. Ты использовала то, чему я тебя научила, искажение взора. Оно предназначено для борьбы с врагами, чтобы тебя не нашли те, кто владеет магией разума. Почему ты использовала его против меня?

Кобылка молчала, зелёные слёзы капали на снег. Рог Крисалис ярко вспыхнул, Сплит впервые в жизни почувствовала приказ Королевы роя.

— Молчишь? — Королева вздохнула и продолжила, решив, что двухнедельного наказания вполне достаточно, — Ты два месяца просидела на троне. Я благодарна за сделанное тобой, рой в порядке, никаких катастроф не случилось. Догадываешься, как мы нашли тебя? — Крисалис почему-то улыбнулась, — У тебя появится время подумать, на кого не подействовало твоё заклинание. Джу и Джаинту я скажу правду о наказании, для остальных, ты вернёшься на пару недель позже, предъявить ученицу Королевы рою в таком виде я не могу.

Советник Королевы

Зарисовка — The times we share (небольшой грустный комикс, запавший автору в душу)

Очередная репетиция перед выступлением закончилась, и мелкая кобыла чейнджлингов поскакала в свой дом с тремя трубами. Она и Рарити решили жить в ювелирной мастерской, чердак обустроили для дочери, а её мать обитала в переоборудованной комнате, выходящей сразу в цеховое помещение. Они были счастливы вместе, их родители пару раз приезжали и обнимали обеих кобыл, наконец-то получивших долгожданный покой и справедливость. Прогулки по столице роя вчетвером и уютные кафе для замёрзших пони, оставили самое тёплое впечатление у старшего поколения, холодные зелёные звёзды на зданиях теперь казались им теплее.

— Мам! Я дома!

Ответила ей тишина, Свити удивлённо зафыркала и проскакала в мастерскую. Рарити лежала на диванчике, накрывши голову подушкой, были слышны тихие всхлипы. Мелкая кобыла чейнджлингов почувствовала эмоции печали и грусти.

— Мам, ты чего?

— Она посадила Сплит под замок!

— Ого, так сильно обиделась?

— Сплит виновата, я понимаю, но мне от этого не становится легче. Опять не видеть её глаза.

— Рарити, ты последние месяцы сама не своя, что с тобой? Ты влюбилась в неё? Хочешь разделить с ней табун?

— Дорогая, нет! Не знаю! Не понимаю что со мной. Хочу видеть её улыбку, ощущать тихую радость в сердце, помогать в делах.

— Мама, давай ты успокоишься, Сплит выйдет, никуда не денется. Крисалис нас всех любит, а уж про её ученицу и говорить нечего. Если Королева считает, что её приёмная дочь заслужила какое-то наказание, значит так и есть. Вспомни, как Твайлайт наказывали! Селестия её хворостиной отхлестала, помнишь?

— Наверное, ты права, я лезу туда, куда не следует. Как прошла репетиция?

— Мама, я учусь, Ирикс дал новые баллады, не знаю где он взял их, но они на древнем языке Эквестрии. Полдня просидела со словарём, удалось перевести всего две, зато какие! Но я ещё не разучила, обещаю, ты будешь первой, кто их услышит. Королеве пришло приглашение на Гранд Галопинг Гала в Кантерлот. У нас с тобой будет много работы.

Рарити изобразила драматический вздох и приложила копыто ко лбу, правда на её мордочке засияла улыбка.

— Платье для двух Королев!

— Дорогая, ты забыла важную деталь! — подражая голосу матери, ответила Свити.

Кобыла удивлённо уставилась на свою дочь.

— Эм… мам, Советники тоже пойдут. А меня точно попросят петь.

Выпученные небесно-синие глаза без зрачка стали немым ответом, отвалившаяся челюсть и выпавший язык довершили картину.

— Я у Ирикса просмотрела весь гардероб, кроме синей накидки и боевых накопытников у него вообще ничего нет.

— Сколько у нас времени?! — занервничала кобыла.

— Чуть больше месяца. Мне кажется, тебе нужно сходить к Королеве и предложить свою помощь, будет совсем нехорошо, если они приедут на праздник в своих обычных платьях. Заодно, спросишь про Сплит, она ведь обещала отвечать на наши вопросы, — рассудила Свити Бель, — кстати, мам! Если ты не против…

— Неси перо и бумагу, это ужасно! Сколько ещё разрешений на твою ночёвку мне понадобится дать?

Свити смущённо постукала копытом.

— Мам, я невиновата! — окончательно покраснела мелкая кобыла.

— Ну, хоть до дела дошли?

Мелкая кобыла запустила в неё подушкой и возмущённо фыркнула, потом смущённо кивнула.

---

Свити уселась за стол в ожидании Ирикса, вытащила старинную книгу, разложила словари и погрузилась в работу. Перевод давался тяжело, она никогда раньше ничем подобным не занималась, но желание петь перевешивало всё на свете, она хотела видеть улыбки пони, их слёзы и радость от навеянных воспоминаний. К Крисалис уже несколько раз приходили бизнес пони с предложением заключить контракт, но ответ оставался тем же, кобыле девятнадцать лет, до совершеннолетия она не имеет права работать за деньги. Рой сожрёт любого, кто попытается нарушить закон предков и даже саму Королеву. Поэтому, только бесплатные концерты по приглашению диархов. Приносите письмо от любой из Принцесс и Свити будет выступать, но те почему-то писем не давали. Час напряжённой работы над текстом закончился предсказуемо, Свити заснула, положив голову на поверхность стола. Она не слышала бесшумных шагов жеребца, он словно тень скользнул в свои покои и, завидев кобылу, улыбнулся. Предположение Крисалис о пристрастии к древним балладам и текстам нашло своё подтверждение, Свити старательно переводила манускрипты древних времён, получая от этого удовольствие. Огромный чейнджлинг подошёл к кобыле и бережно погладил её копытом. Она едва доставала ему до груди.

— Соня.

— Ирикс! — мгновенно подлетевшая вверх, и повисшая у него на шее Свити, легонько подула жеребцу в нос, потом слезла с него, смущённо начав водить копытом.

— Прости, задержался, сегодня много дел. Свити, давай поговорим? Ты расстроена чем-то и явно опечалена. Не хочешь ничего рассказать?

— Это не из-за тебя, дома проблемы, маме плохо.

— Пойдём на центральную площадь, — он хорошо знал её любимое место в городе, Свити могла сидеть там часами, глядя на прозрачную воду в чаше и слушая шелест фонтана.

Два чейнджлинга шли рядом, Свити изредка прижималась к нему своим боком, Советник в ответ поглаживал её крылом. Чейнджлинги, завидев Ирикса с кобылой, улыбались и легонько кланялись. Парочка подошла к фонтану, который работал всё время, памятник первой Королеве роя.

— Семья чейнджлингов — прежде всего доверие и дружба, мы не умеем любить.

— Но ведь и Рарити моя мама, тоже семья. Как быть?

— Для этого в рое есть Советники и Королева, один из них сейчас рядом с тобой.

— Ирикс, ты ведь не станешь причинять боль Рарити?

Он постукал копытом по мраморному ободку чаши фонтана, сбив с неё небольшие сосульки.

— Ты задаёшь странный вопрос, мы дети одной Королевы, её сердце скрепляет нас всех, Крисалис не одобрит подобного. Понимаю, ты сейчас спросишь, а как же Сплит. Но это из другой области. Не нам в неё лезть, лишь Крисалис может принимать подобные решения. Отношения ученицы и учителя, матери и дочери. Поверь, мой долг — защита роя, причинение боли чейнджлингам является противоположностью моего служения Королеве. Этого не будет никогда! Кроме того, я всё ещё надеюсь видеть твою улыбку.

— Ладно, я не в силах тебе сопротивляться, не могу просто, попытка от тебя что-то утаить причиняет мне боль, — тихо ответила Свити.

Он с лёгкостью забросил её себе на спину, от удивления кобыла смогла лишь ойкнуть. Затем поскакал по улице, быстро набрав внушительную скорость. Цокот копыт разносился далеко по улочкам.

— А мы куда? — весело подскакивая на спине крупного чейнджлинга, поинтересовалась Свити.

— Никуда, скачем по улице, разминка. Рассказывай.

— Ну, мама много делала тогда, этот концерт и бал были важны для Сплит, она работала до поздней ночи. Ирж очень помог с закупками, мама старалась, чтобы потратить поменьше, но не ударить в грязь мордочкой. Выискивала дешёвые варианты, писала письма своим знакомым бизнес пони, чтобы получить их помощь, некоторые откликались. Я сначала думала, она соскучилась по своей любимой работе, потом поняла — нет, это не то. Она стала реже шить платья, зато больше времени камням уделяет. Ведь на самом деле у неё на кьютимарке именно камни. Мне кажется, она больше тяготеет к камням, получает удовольствие от работы с ними. А когда сшитое платье украшает драгоценными камнями, прямо тает от счастья. Я отвлеклась, прости. Сплит периодически давала ей задания на мелкие мероприятия в рое, что-то организовать, провести встречу, договориться с кем-нибудь. Они часто вместе с Иржем ездили в Кристальную Империю. Крисалис запретила Сплит общаться с тобой на военные темы, поэтому и Рарити тоже этого не делала. Эти задания стали для мамы очень важными, она радовалась благодарности ученицы Королевы. Видимо и Сплит нравилось общение с мамой. Она рассказала Рарити, что собирается сделать, я не знаю почему. Мама её отговаривала, но та осталась непреклонна, военный корабль отправился в свой путь из Мейнхеттена. Потом была ночь с тобой, я забыла обо всём. Вернувшись сюда, стала замечать, мама иногда замирает, словно не видит ничего, далеко мыслями. Потом пару раз увидела, как она прижимает к себе подушку и плачет. Спросила её, она сказала, что ей больно. Я уговорила её пойти к Королеве, она возвратилась немного ободрённая, та обещала, что с её ученицей всё будет в порядке. А потом Сплит вернулась, она зашла к нам. Я не знаю зачем, когда Рарити увидела в каком она состоянии, свернулась на кровати и тихо плакала. Та погладила её и сказала, что отправила Джу на пару дней повидаться с родителями. Мне показалось, Сплит очень неудобно, словно она что-то плохое натворила. Она сказала маме, что её скорее всего накажут, чтобы та не переживала и мол, всё будет хорошо. А сейчас она пойдёт поговорить с родителями, хотела пожаловаться на судьбу. Вечером Рарити сказала, что Сплит посадили под замок. Я её такой никогда не видела, с трудом смогла успокоить. Мама хочет выкрасть Сплит и сбежать с ней в Понивиль к Твайлайт, побыть там, пока Королева Крисалис не успокоится.

Ирикс засмеялся, потом остановился и начал икать от смеха.

— Ты чего?

— Настоящая кобыла! Уважаю за решительность! Но идея мне нравится, думаю, мы поможем твоей маме.

— В смысле? Эй! Я не считаю это правильным! Ты же не серьёзно сейчас говоришь, правда? — она свесилась с его шеи.

— Мы поможем твоей маме. Крисалис поддержит это решение. Но тебе придётся поработать.

Свити испуганно ойкнула и спрыгнула с его спины, затравленно уставилась на улыбающегося чейнджлинга.

— Я чего-то не понимаю?

— Да. Но большего я тебе не скажу. Итак, вот что мы сделаем.

---

Рарити зашла в Логово и аккуратно проскользнула мимо стражей, те не обратили на неё никакого внимания, кобыла часто бывала здесь. Она спокойно провезла небольшую тележку за собой, полную платьев. Пробравшись на нижний уровень, где уже не было охраны, она оставила тележку, вытащив оттуда небольшую сумочку. Через пять минут она дошла до закрытых покоев и достала ключ, который отдала ей Свити. Приложила его к замочной скважине, двери вспыхнули зеленоватым пламенем и открылись, она бросила на пол склянку, та разбилась, кобыла достала платок и прижала к своему носу. Сплит так и осталась лежать, уткнувшись носом в книгу. Вытащив её на себе до телеги, положила на пол, взяла банку с серебряной пастой и кисточку, аккуратно нанесла вещество на рог. Потом сгрузила в тележку и укрыла платьями. К её удивлению, на обратном пути охрана Логова вообще не попалась на глаза. Через пять минут она во весь опор скакала к поезду, а полчаса спустя уже ехала в вагоне, передав на перроне ненужные более платья Свити, та осталась в рое. Всё прошло просто идеально, теперь требовалось спрятать подругу от гнева Королевы. Рарити предполагала, что та не сможет долго обижаться на свою ученицу и быстро сменит гнев на милость. Письмо, отправленное Твайлайт о необходимости помощи, вернулось сразу же, типа, приезжай, всё сделаем в лучшем виде.

— Ух, голова-то как болит… вот это я… где это я?! — огромными и круглыми глазами Сплит осматривала незнакомое помещение. Потом почувствовала, что её кто-то держит за копыто, подняла взгляд на Рарити, открывшийся рот и вывалившийся от удивления язык стали немым ответом на заданный вопрос.

— Проснулась!

Сплит судорожно попыталась натянуть на себя одеяло.

— Эй, что за шутки?

— Привет Сплит! — Твайлайт обняла кобылу и погладила крылом.

— А чего такая маленькая? Ты ж говорила, она типа будущая Королева, а правители, они ж большие, как Селестия там иль Луна, — подозрительно заявила оранжевая пони в шляпе.

— Рарити? Ты что, выкрала меня из роя? — растерянно спросила Сплит, та лишь улыбнулась в ответ.

— Девочки, выйдем-ка на пару минуток, чай попьём, кажется этим двоим надо обсудить что-то очень личное.

Сплит встала, потирая голову, потом прочитала несколько заклинаний, видимо снимала головную боль. Села рядом с Рарити.

— Ты, правда, считаешь, что так будет лучше для меня?

Кобыла лишь опустила голову в ответ, в тёмно-синих глазах появились слёзы.

— Поговори со мной, Рарити! Как ты вообще смогла меня освободить и вытащить из Логова?

— Свити украла ключ у Ирикса, я прочитала книгу о том, как работает магия поиска, пока ты без сознания, найти тебя Королева не может. Кроме того, серебро препятствует тонкой магии, я покрыла твой рог серебряным напылением. Но ты уже сожгла всё, твоя магия слишком мощная. Взяла тележку с платьями и дошла до твоей тюрьмы, бросила снотворное на пол и вывезла тебя обратно в ней с платьями. Всё.

— Хочешь сказать, Логово так плохо охраняется?

— Когда к тебе шла, охрана присутствовала, я встретила шестерых стражей, один даже поинтересовался, что я делаю, ответила, мол, везу тележку с платьями для Королевы. А на обратном пути никого не попалось, наверное, смена караула у них, я не знаю.

Глаза Сплит вспыхнули зелёным светом, из уголков пошёл туман.

— Нет, так быть не может. Тебе разрешили уйти. Остаётся понять, почему Крисалис позволила меня утащить. Ты с ней говорила?

— Когда стало совсем тяжело, не выдержала, пошла к ней.

— Из-за меня, да? — в уголках глаз Сплит появились слёзы, — прости меня! Прости! Я не хотела причинять тебе боль, клянусь! Рарити, я тебе нравлюсь? Хочешь войти в мой табун?

— Нет, у меня есть друг. Спайк, я тебе рассказывала о нём.

— Помню, дракон. Помощник Твайлайт. Тогда что с тобой? Поверь, твоё поведение, мысли и переживания нехарактерны даже для очень близких кобыл. Мама упоминала, моё заклинание искажения взора не подействовало на кого-то. О тебе речь? Ты знала, где я, видела всё?

Рарити кивнула и зажмурилась.

— Кажется, я начинаю понимать, что случилось. И мне это очень не нравится!

— Прости.

— Уж поверь, гадкая кобыла, которая должна просить прощения в этой комнате одна и это не ты. Рарити, посмотри мне в глаза, не отводи взгляд.

Сплит внимательно осмотрела кобылу, обратив особое внимание на глаза.

— Твои глаза изменили цвет, они стали тёмно-синие. Такие же, как у меня. Прости, что так получилось, я не хотела тебе зла, ты стала для меня важна, кобыла, которая всегда рядом, на которую могу рассчитывать в самой сложной ситуации.

— Дорогая, я не понимаю, — испуганно ответила Рарити.

— Теперь уже ничего изменить нельзя, мы обе сделали свой выбор. Через столетие ты похоронишь своих подруг, чуть позже свою дочь и детей, если они у тебя будут. Твои зелёные слёзы упадут на их памятные камни. Теперь понятно, почему Королева тебя выпустила. Лучше Крисалис никто не знает чейнджлингов, она увидела то, что мне открылось только сейчас. Какая же я дура! Рарити!

Обе кобылы обнялись, постояли некоторое время.

— Отдохнём пару дней с твоими подругами, мне есть о чём поговорить с Твайлайт, потом вернёмся в рой, письмо Крисалис сейчас напишу. Она всегда меня прощает, как и я её. Мне очень стыдно перед тобой!

Сплит легла на пол, потом поджала ноги под себя и коснулась сломанным рогом пола.

— Прошу прощения, чейнджлинг Рарити. Я очень виновата перед тобой. Прости меня.

Рарити взвизгнула и начала поднимать свою подругу, зелёные слёзы закапали прямо на мордочку Сплит.

— Хочу услышать твои слова, Рарити! Прошу тебя!

— Я же вытащила тебя, пусть глупо или мне помогли, но страх за твою жизнь стал слишком сильным. Не понимаю, о чём ты сейчас говорила. Дорогая, в моём сердце нет обиды! Только страх за тебя. Клянусь!

Сплит радостно вскочила.

— Всё будет хорошо, даю тебе слово! Забудь о бедах и переживаниях, наслаждайся дружбой, общайся с теми, кого любишь и по ком скучаешь. Кстати, познакомишь меня со Спайком? В прошлый мой приезд его не было с Твайлайт.

— Хорошо! — тихо сказала Рарити и ещё раз прижала к себе Сплит, та была немного ниже её по росту, — Девочки! — громко позвала кобыла.

Сплит попросила у Твайлайт перо и бумагу, чтобы написать срочное послание Крисалис, аликорн с пониманием кивнула, они оставили разговаривающих подруг, поднявшись в спальню.

«Мама! Ты самая лучшая! Я так рада, что ты у меня есть, спасибо за заботу и понимание. Заодно, прости за всё, не могу себя заставить жертвовать чейнджлингами, от одной мысли о смерти из-за прямого приказа моя грива встаёт дыбом, а сердце пытается выпрыгнуть из груди. Видимо, тебе досталась слишком мягкая ученица, но я знаю, рано или поздно ты сломаешь меня, и корона ляжет на мою голову тяжёлым грузом. Смирилась со своей судьбой, ради тебя и тех, кто мне дорог. Я спала больше суток, отдохнула хорошо, спасибо за зелье. Отдельная благодарность Ириксу за вовремя потерявшихся стражей Логова. Рарити так ничего и не поняла, это к лучшему. Видения подсказывают, как именно ты будешь поступать, если захочешь меня наказать, и я уже серьёзно переживаю. Крисалис, пожалуйста! Не надо. Я не выдержу её слёз, сердце на куски разрывается. Мы ещё поговорим на эту тему, не представляю, как ей объяснить, кем она стала. Рарити не восприняла мои слова про слишком долгую жизнь, не услышала. Пообщаюсь с Твайлайт, наметим планы на будущее, у меня есть хорошие идеи, она поможет их реализовать…

— У тебя есть хорошие идеи? Мы же больше не будем топить корабли? — нервно поинтересовалась фиолетовая кобыла, заглядывая в письмо.

Сплит легонько боднула её головой и улыбнулась.

«Сидит рядом и спрашивает, будем ли мы ещё топить корабли. Думаю, надо её успокоить, пока подобных событий не предвидится. По моим расчётам Каденс не сможет принять участие в Гранд Галлопинг Гала по объективным причинам, тащить беременную кобылу через море не лучшая идея. Думаю, Король Гриф привезёт с собой Гилду и Гауда. Уже пора, в последних письмах он согласился с моими доводами о правильности выбора. Мечта о единой Эквестрии всё ближе. О Мейнхеттене теперь не говорит только ленивый, я думаю, нам стоит ответить положительно на запрос городского совета установить памятник двум ученицам. Пусть зелёная звезда роя и пурпурная с кьютимарки станут напоминанием о достойных деяниях правителей Эквестрии…

— Что?! Какой ещё памятник?! — удивилась лавандовая пони.

— Селестия и Луна дали своё согласие, Крисалис ждала моего решения.

«Крисалис, я прошу наше пасмурное небо укрыть тебя от невзгод. Твоя верная ученица, Сплит».

Твайлайт ещё раз пробежала глазами письмо, покачала головой.

— Иногда мне так хочется объяснить тебе, что такое любовь. Рассказать, что значит взгляд любимых глаз. Мне стыдно и противно от невозможности объяснить это моей лучшей подруге. Хочется побиться головой о стенку, когда понимаешь, что результата не будет никогда. Дружба и преданность, основа семьи чейнджлингов. А я и есть Принцесса Дружбы. Это мой долг, знать всё о дружбе. Я буду старательной ученицей!

Сплит задумчиво почесала лоб копытом, покачала головой.

— Да, ты права, любовь вызывает интерес. Я точно знаю, Джу меня любит и Джаинта тоже. Как разряд молнии, вижу радугу этого огня души. Она заряжает энергией, еда, без которой я не смогу жить. Но ведь ты не видишь этой энергии, для тебя радуги любви не существует. Вам нужны слова, чтобы выразить свои чувства. Не знаю, кем лучше быть, ответа на этот вопрос не существует. Так же, как нет ответа на вопрос пола, у каждого свои преимущества и недостатки. Знаешь, мне интересно, вот ты и твои подруги, связь огромна, словно стальная цепь, ваши души и сердца соединены. Это гораздо больше, чем дружба, но ещё не любовь. Что-то среднее. А вы спите друг с другом?

Твайлайт стала пунцовой и замотала головой в разные стороны.

— Не понимаю, почему? Вы же не родственники. Разве близость не ведёт к большему единению душ?

— Сплит, я одна из шести. Хочешь получить ответ, спроси всех, пойдём, спустимся вниз, там чай и торт. Поинтересуйся, возможно, они смогут ответить. А про Рарити, ты ничего не хочешь рассказать?

— Не знаю с чего начать, мы подружились. Мои способности отказывают мне в видении её судьбы, сначала редкие встречи, мне она казалась такой странной, королева драмы. Чуть что, сразу копыто ко лбу и возглас «это ужасно». Я не воспринимала её всерьёз. Видела в ней только Элемент Гармонии, приятный бонус для роя за нашу помощь диархам и ничего более, — лавандовая кобыла явно опечалилась, — Твайлайт, не обижайся на меня, ты ведь хочешь правды, если нет, зачем тогда спрашиваешь?

— Прости, тяжело даются переживания за подруг. Продолжай.

— Крисалис выдала перечень мероприятий, которые должны пройти в её отсутствие, там много всякой ерунды, важной скорее как формальность, но были те, которые важны для чейнджлингов. Те, которые согревают их сердца. Ирикс занят всё время, я не решилась его отвлекать, проблемы с мелкими кланами грифонов, разбирательства со стражей диархов кто кому на хвост наступил, разборки с алмазными псами. Последнее вообще за гранью логики. Королева дала им разрешение на работу в истощённой рубиновой шахте, там только мелкие кристаллы остались, их никто не купит. Но псы почему-то просили именно эту шахту. Год всё шло нормально, они радостно копали, выгребали мелкие рубины, отдавали налог в рой. Потом шахта взорвалась, десяток псов погибло, ещё пять ранено, троих вытащила служба спасения роя. Ирикс накатал письмо главе стаи, тот примчался как ошпаренный. Начал выспрашивать, почему клан вообще сюда полез, диархи дали достаточно земли, у них рабочих лап катастрофически не хватает. Это нам они могли не говорить правду, а попробуй альфе не скажи. Оказывается, рубины были побочным продуктом добычи, им требовался гематит. Они его переправляли в Зебрию, а там из него делают красную краску, которая используется для их традиционных масок. Взорвался метан, эти не очень умные псы не пользуются магическими сигнализаторами повышения концентрации метана. Итог, заваленная шахта, плачущие псы, расстроенный альфа стаи и гора проблем у Ирикса. И это всё в те два месяца, когда я сидела на троне. Иногда мне так жалко Крисалис, она буквально разрывается от гор дел, огромная куча, куда всё сыплется. Чем больше нас становится, тем больше эта куча. Когда она уже ходила круглая, я на неё кричала, чтобы шла спать, а сама сидела ночами, разбирала письма. К чему всё это говорю? Тяжело взвалить на свою спину рой, Ирж помогал изо всех сил, но грузить его ещё и мероприятиями я не могла. Вспомнила о Рарити, поговорила, она дала согласие поработать на благо роя. С этого момента всё и завертелось, точнее, покатилось под откос. Сначала концерт, потом бал в Логове. Поняв, что она справляется, я начала грузить её всё больше, сначала организация встреч и совещаний, потом отписывала ей письма всякие, касающиеся ювелирного дела и проведения мероприятий. Обсуждала с ней проблемы разнообразные. Её внимание к деталям поражает! Ты не представляешь, сколько раз она спасла мой круп от громкого шлепка в лужу. Вовремя сказанное слово, деталь одежды, интерьер с намёком. Она стала важной для меня. Я больше не видела в Рарити ту манерную единорожку, королеву драмы, чуть что, сразу копыто ко лбу и «ах, это ужасно». Мы сблизились на поприще служения рою. Нет, она осталась всё той же драматической кобылкой, которая даст фору любому актёру театра. Только для меня это перестало иметь значение, я вижу в ней ту, что всегда рядом, не предаст, изо всех сил будет стараться выполнить задание и благодарность ей не требуется, Элемент Гармонии «Щедрость». Но и этого судьбе показалось мало, Рарити по неизвестной причине, стала за меня переживать, слишком близко принимать всё к сердцу, мои неудачи и ошибки болью отзывались в её душе. В какой-то момент мы обе приняли выбор. Её глаза изменили цвет, как они меняются у высших чейнджлингов роя. В насмешку от Эквестрии это не стало концом, её глаза полностью повторили мои. Полагаю, ты понимаешь значение этих слов.

— Полный повтор цвета глаз Королевы — Советник роя? — ахнула лавандовая кобыла.

— Я боюсь ей говорить, пыталась намекнуть, просила прощения. Она не поняла моих слов.

— Даже не знаю, что сказать. Подругам ничего не говори, пусть она сначала сама всё осознает. На Гала ей придётся одеть серебряный кулон со звездой, символ Советника роя. Про внезапную страсть Свити она рассказала, ты бы видела лица моих подруг! Что ж, пойдём! Нет, погоди, — кобыла задумалась на секунду, — сначала я, а ты через минуту, скажу пару слов девочкам, чтобы тебе никто в лоб копытом не заехал.

Аликорн грациозно поднялась и пошла вниз, голоса сразу же затихли.

— Твайлайт, у тебя на мордочке написаны проблемы. Крупные такие! — тут же заявила Эплджек, ловко разливая по кружкам сидр.

— Да, есть одна. Скоро спустится к нам, приводит себя в порядок. Девочки, я хочу вам напомнить, чейнджлинги не умеют любить, вообще, никак, совсем и много других эпитетов. Их семья — это дружба, доверие и верность. Слова «любовь» там нет, они лишены этого. Помните об этом, когда будете отвечать на её вопросы.

— Чагось? — недоумённо поинтересовалась оранжевая земная пони.

— Любить не умеют, природой не предусмотрено.

— А! Так и чо?

Твайлайт подошла к оранжевой пони с зелёными глазами, приобняла её крылом.

— Я посижу с тобой, чтобы ты её копытом не отоварила.

Сплит вышла и тут же смутилась под недоумёнными взорами, кобылы почему-то занервничали.

— Сахарок, ты это, давай уже, не тяни, чо ты там хотела спросить. Твайлайт какие-то загадки загадывает. Ничо не понятно.

Лазурная пегаска лежала на диванчике, укрывшись пледом и обняв подушку, даже под покрывалом виднелся её большой живот. Наступила тишина.

— Спасибо что приютили, — смущённо постукивая копытом по полу, сказала Сплит.

— Мы же подруги! И ты тоже наша подруга! — растерянно ответила Флаттершай.

— Беглых учениц обычно отлавливают наставницы, потом всякие нехорошие вещи делают с теми, кто их прячет. Ладно, как сказала Твайлайт, мне очень интересен один аспект. Вы ведь все подруги, носители элементов Гармонии, давно дружите. Так?

Кобылы важно закивали в ответ.

— Многое пережили вместе, открыли свои сердца друг другу. Да?

— Если ты про то, что туда больше никто не поместится, так это, кексик мне в глаз, одна мелкая чёрная кобыла точно влезет, — подозрительно ответила Пинки.

— Спасибо. Но я хотела спросить о другом. Вы самые близкие кобылы, так ведь?

— Дорогая, я не понимаю, — забеспокоилась Рарити, — к чему ты клонишь?

— Мне интересно, а вы спите друг с другом? Вас шестеро, то есть получается надо как-то по очереди, чтобы никому обидно не было. Правильно?

Чашка с сидром покатилась по полу, оранжевая пони с отвалившейся челюстью смотрела на чёрную как ночь кобылу с тёмно-синими глазами.

— Это ты на чо намекаешь?

— Эплджек, она не намекает, а прямо спрашивает. Спим ли мы друг с другом и если да, то в какой очерёдности, — пояснила Твайлайт и обняла крылом фермершу, плотно прижав к своему боку.

Рейнбоу уткнулась в подушку и начала икать от смеха.

— У тя чо, крыша протекает?

— Эплджек, вспомни, о чём я говорила пару минут назад, — продолжая прижимать к себе крылом оранжевую пони, попросила Твайлайт.

Та некоторое время молчала, потом глубокомысленно сказала «у-у-у».

— Слышь, подруга. Мы не спим, чтобы этого захотелось, надо любить. А дружба это не любовь, но я ж тебе объяснить разницу не смогу, да? Наша самая умная пони, говорит, ты не сможешь понять, природой не предусмотрено, типа как бы я не пыжилась, всё равно летать не получится, крыльев-то нету. В общем, не спим мы.

— Эм… иногда, — ответила Флаттершай и сразу спрятала мордочку в своей розовой гриве.

— Чо?! — оранжевая пони села на хвост и выпучила глаза на подругу.

— Дорогая, это было совсем необязательно, — фыркнула Рарити и гордо отвернулась, задрав голову кверху, сквозь чёрную шёрстку на мордочке проступил румянец.

— Но ведь лгать подругам нехорошо? — еле слышно пискнула жёлтая пегаска.

Рейнбоу уткнулась в подушку окончательно и давилась смехом. Потом подняла мокрые от слёз глаза и хихикнула.

— Ой, я не могу больше. Пинки, помнишь, ты меня поймала в слезах, расстроенной из-за того, что Скуталу ногу сломала?

— Это было пару или тройку раз, — задумчиво ответила розовая пони, потом почесала голову и добавила, — забыла, надо ежедневник достать, там всё записано. Твайлайт, а тебе моё пособие пригодилось?

— Ещё как! Селестия была в восторге, за наглядную практику тебе огромное спасибо, — искренне ответила лавандовая кобыла.

— Вы чо, сговорились? — тихим голосом спросила оранжевая пони, в уголках её глаз заблестели слезинки.

— Эплджек, ты всегда так бурно реагировала на проявления ласки, мы боялись оскорбить свою подругу подобным предложением.

Сплит заулыбалась, поняв, что её предположения подтвердились.

— Эплджек, мне кажется, эти кобылы отдадут всё, ради твоей улыбки. Дружба сияет над вашей шестёркой, словно огромное солнце.

— Не дамся! — выпучив глаза, ответила оранжевая кобыла, она смешно скрестила передние ноги на низу живота.

— Дорогая, «не дамся» находится у тебя с другой стороны, а то, что ты так упорно закрываешь, называется — вымя. Это всё принадлежит тебе по праву рождения. Твоя жизнь никогда не была простой, хотя ты об этом не любишь говорить. Думаешь, мы не видели, как ты часами стоишь у старого дуба рядом с памятным камнем матери и плачешь? Ты сохранила семью Эплов! Сама воспитала свою младшую сестру и старшего брата, ухаживаешь за бабулей Смит. Твоя ферма и яблоневый сад процветают. Это достойно уважения. Твои подруги тебя любят!

— Эй, эй! Ты чо ревёшь?! А ну-ка перестань! Сейчас же!

Эплджек вырвалась из-под крыла аликорна и обняла чёрную блестящую кобылу. Та уткнулась в её мощную грудь, тихо всхлипывая. Твайлайт подошла и села рядом со Сплит, укрыла её крылом.

— Вот так и живём. Ты заставила нас раскрыть самые жуткие тайны элементов гармонии. Иногда достаточно вместе выпить крепкого сидра или погулять под дождём. Есть Пинки, которая не даёт нам грустить. Ответ на вопрос получен? Можем приступать к вечеринке?

Сплит закивала.

— Пинки! Твой выход!

Ученица Королевы сидела на живописной поляне, глядя на мечущуюся лавандовую пони, та поставила телескоп и разложила линзы к нему. Все шестеро элементов Гармонии расселись в томительном ожидании. По расчётам Твайлайт именно в эту ночь пролетит комета, которую можно увидеть невооружёнными глазами. Согласно её описаниям, это явление возникало один раз в семьдесят лет и красотой своей могло затмить даже звёздный купол неба. Сплит редко видела звёзды дома, тяжёлый плотный слой облаков кристальных гор не располагал к чистому небу. Если оно и очищалось от туч, то это явление длилось от силы десяток минут. Флаттершай постелила небольшой тёплый коврик для Рейнбоу и уложила шипящую пегаску на него, укрыв сверху плотным одеялом. Та громко возмущалась, что она ещё молодая и запчасти с неё не сыплются, но, несмотря на свои слова, беспрекословно повиновалась подруге. Твайлайт сверялась с книгами, по листкам бумаги скрипело перо, Сплит заинтересованно заглядывала в них, с трудом узнавая какие-то астрономические формулы и математические выкладки. Рарити уделяла всё своё внимание оранжевой пони, рассказывая о жизни в столице чейнджлингов. Ночь опустилась тёмным пологом на поляну, солнце село за горизонтом. Лес вдали потемнел и наполнился тихими шорохами. Запели ночные птицы, кое-где послышались звуки цикад. Деятельность лавандовой кобылы достигла пика, она носилась по поляне, переставляя свой телескоп с места на место, снова и снова сверяясь со своими записями. Сплит не выдержала и улыбнулась, её глаза неярко вспыхнули, магия разума бережно коснулась аликорна, успокаивая разнервничавшуюся кобылу. Та удивлённо посмотрела на чёрную пони и благодарно кивнула. Тихим колокольчиком зазвучал хронометр, Твайлайт уселась рядом со своими подругами. Рарити давно сменила свой вид на изначальный, и сейчас, с интересом ожидала захватывающего зрелища. Твайлайт приникла к окуляру телескопа и подняла правое копыто, подавая знак всем смотреть на небо. Где-то в безбрежной вышине чёрного купола неба, наполненного россыпью тысяч звёзд, вспыхнула яркая точка. Потянулись секунды, точка росла и увеличивалась. Сплит приготовила фотоаппарат, ещё раз посмотрела на шестёрку друзей, убедилась, что нужный кусок неба входит в объектив. Яркая точка дошла до середины небосклона, стал заметен белый шлейф за ней. Комета становилась всё больше и больше, вот уже яркий росчерк плавно пронзает небо, оставляя красивый, расходящийся волнами след, быстро истаивающий в темноте. Сплит нажала на спуск, фотоаппарат тихо щёлкнул. Застывшее время, ставшее судьбой. Шесть пони сидели на поляне в разных позах, прижавшись друг к другу тёплыми боками, они смотрели на пролетающую комету. Пинки зачем-то отобрала корону со звездой у Твайлайт и на фотографии получилась с ней на голове. Счастливые звуки лошадок наполнили ночную тишину поляны. «Ву-у-ух!», «Вау-у-у!». Сплит улыбалась, потом её глаза вспыхнули зелёным светом, из уголков пошёл туман, она тихо произнесла.

— Каждые семьдесят лет пролетает комета. Второй раз увидеть её — благословение, третий раз — горько.¹

Твайлайт обернулась на голос, в её глазах на миг вспыхнул страх, она крепко зажмурилась.

Родная кровь

Ответ от Королевы пришёл через два дня, она поздравила Сплит с обретением Советника и попросила возвращаться поскорее. Снова поезд, тихий разговор о будущем роя, множество идей. Рарити забрала последние журналы, туго набитые в её почтовый ящик одной неуёмной серой пегаской с раскосыми глазами. Она сидела на своей полке и запоем читала про последние изыски моды, события в светском мире аристократических пони и многое другое. Сплит лишь улыбалась глядя на неё, иногда заставляя кобылу покраснеть и начать оправдываться, мол, ей действительно интересно. Несколько раз мелкая кобыла подводила разговор к теме будущего, но кроме удивлённого фырканья и «я не понимаю» так ничего и не добилась. На вопрос, продолжит ли Рарити работать, та сделала круглые глаза, издала свой коронный вздох и сказала — «с радостью!» По приезду обе кобылы разошлись по домам, получать свою порцию любви. На следующий день с утра пораньше Сплит поскакала в Логово, радостно пролетев по мраморным ступенькам, зашла в зал. Крисалис сидела на троне, опустив голову.

— Крисалис?

— Добрый день Сплит, — в усталых зелёных глазах светилась печаль.

Мелкая кобыла испуганно заверещала и бросилась на грудь Королеве.

— Мама! Не сердись! Ты что? Не надо! Пожалуйста, не плачь! Я всё тебе отдам, прошу, не нужно так! Не надо, пожалуйста! Пожалуйста, молю тебя!

Крисалис её обняла и прижала к себе, Сплит почувствовала, как слёзы закапали на её спину. Через мгновение она уже сама поливала грудь Королевы своими собственными слезами. Обнимала её и прижималась со всей силы, старалась согреть теплом. Рог Сплит за прошедшие дни практически полностью восстановился и сейчас он полыхал зелёным огнём, передавая её энергию Королеве.

— Сплит, всё хорошо.

— Как же хорошо? Моя Королева плачет! Из-за меня!

— Отчасти. Во многом моя собственная вина. Письмо пришло.

Сплит отпустила Королеву и села рядом, преданно глядя в глаза. Крисалис подняла конверт магией со своего стола и передала Сплит, та растерянно осмотрела. Обычная корреспонденция, Риверстоун, бумажный прямоугольник со штемпелем, явно не королевская переписка. Она бережно вытащила сложенный вдвое лист из конверта и прочитала десяток строчек, написанных аккуратным почерком.

«Королева Крисалис, добрых вам дней. Простите, что отрываем вас от важных дел, но нам больше не к кому обратиться за помощью. Письма, отправленные в Кантерлот, остались без ответа, а больше мы не знаем, кому писать. У нас была сестра, Сплит. Мы знаем о случившемся с ней несчастьем, понимаем, что наша сестрёнка виновна, но всё-таки родная кровь. Мы хотели бы поставить её памятный камень рядом с родителями, она была их последним жеребёнком. Мы надеемся, там она заслужит прощение. Нижайше просим вас сообщить, есть ли доступ к её останкам и можно ли их похоронить, как полагается, около наших родителей. С уважением, Иргал, Интена, Ивирь и Иреа».

Сплит шумно выдохнула и громко застонала, потом начала хватать ртом воздух, Крисалис успела её подхватить, кобыла обвисла без сознания на её копытах. Королева прижимала к себе небольшое тельце и гладила, потом её рог вспыхнул, в зал вбежали служащие в Логове кобылки, она попросила принести одеяло и подушку. Крисалис лежала, обняв свою приёмную дочь и согревая её своей любовью. Через час Сплит встала на дрожащих ногах из её глаз катились горькие слёзы.

— Сплит, это и моя вина. Я так тщательно старалась скрыть твоё появление, что забыла о кровных родственниках. А потом от радости за твои успехи позабыла о том, что должно сделать давным-давно.

— А я? Почему не написала им письмо?! Хотела же! Какая же я тварь, Селестия права. Они три года считали меня мёртвой! Почему им из Кантерлота не ответили?

— Скорее всего, письмо попало в какую-нибудь канцелярию, там вообще не поняли о ком речь. Если бы они написали письмо Принцессе, тогда возможно, получили бы ответ. Сплит, ошибку надо исправить, это очень важно. Мы должны попросить прощения.

— Я их плохо помню, туман вместо лиц, даже орнамент дырочек не могу вспомнить, когда я была маленькой они приезжали к родителям, но те времена не отложились в моей памяти. Когда умерли мама и папа, я им всем написала письма, они приезжали, помогли с организацией ритуальных процедур, но я была сильно подавлена, ведь у меня ничего в этом мире не осталось, ещё с Джу проблемы. Всё плывёт, словно отражение в воде, помню, как меня успокаивали и гладили, обещали, что всё будет хорошо, — зелёные слёзы капали на пол, Сплит громко всхлипывала, её дыхание опять начало срываться, Крисалис обняла кобылу и прижала к себе, начала потихоньку дуть в нос, успокаивая.

— Я приглашу твоих родных пони в Логово, но встретишь их ты.

— А можно я спрячусь за твоим троном? Там как раз хватит места!

— Сплит, — Королева улыбнулась, — не будь такой трусихой, то идёшь грудью против стальных мечей, то боишься посмотреть в глаза тем, кто тебя любит.

— Мне страшно. Я же не тварь, правда?

— Ох, Сплит, какая же ты всё-таки молодая. Поймёшь со временем, все правители такие. Хорошо, я помогу тебе, ведь в случившемся часть моей вины.

Через два дня четыре чейнджлинга вошли в зал приёмов Логова и поклонились Королеве. Она находилась одна в пустом зале, без Советников и высших роя.

— Спасибо, что позвали, Королева Крисалис, — потупив взор, сказал жеребец.

— Получать такие письма больно, особенно зная, что в них содержится правда. Но я рада видеть вас здесь. Позвольте задать несколько вопросов?

Крисалис сидела на своём троне, в её глазах светились тёплые зелёные огоньки, она буквально наполняла сердца чейнджлингов, сидящих рядом, энергией. Четверо чёрных пони сели и растерянно уставились на свою Королеву.

— Вы все живёте в Риверстоун? — её тихий и успокаивающий голос вкупе с мягкой улыбкой заставил чейнджлингов немного расслабиться и перестать нервничать.

— Я и Иреа в Риверстоун, а Интена и Ивирь в Майнклиф. Остальные на другой стороне кристальных гор, туда ещё нет железной дороги.

— Как часто бываете в столице?

— Редко, детей вот возили два года назад, показывали памятники. А так, зачем? Работы много, семья, времени не хватает. К родителям раз в год по очереди ездим… — жеребец низко наклонил голову, стало слышно, как он пытается успокоить дыхание.

Крисалис сразу продолжила, не желая навевать плохие воспоминания.

— У меня недавно жеребята родились.

— Ох, да! Мы знаем! Поздравляем от всей души! — радостно ответила Интена.

— Спасибо, Шайни с ними возится, наконец-то я смогла подарить ему настоящее счастье. А у вас у всех жеребята?

Все четверо закивали и начали смущённо улыбаться.

— По правилам роя, кобыла должна уйти в декрет за месяц до родов и пребывать в нём, пока кормит молоком жеребёнка, затем можно работать по несколько часов, до передачи малыша в детский сад. Правильно?

Они опять дружно закивали.

— Я ведь тоже кобыла.

Все четверо пытались понять, что она хочет сказать, но пока не преуспели.

— На работе вас могут подменить на какое-то время ваши товарищи, во многих случаях это возможно. Значит, кто-то помогал и мне?

— Ох, наверное. У вас же Советники есть.

— Жеребцы. Лишь кобыла может стать Королевой роя. Та, что дарит жизнь.

— Иргал, кажется, в газете что-то писали. Королева Крисалис, городки наши совсем небольшие, новости приходят с опозданием. По-моему была какая-то заметка о передаче полномочий и праве подписи на время декрета. Я не обратила внимания.

Жеребец потёр голову копытом, потом развёл передними ногами в воздухе.

— Простите Королева, у нас есть любимая работа, мы счастливы своим табунам и жеребятам, о делах высших чейнджлингов знаем лишь из газет. Про вас пишут только когда какие-то новые договорённости с другими народами Эквестрии случаются. Мы же знаем, что у вас всё хорошо, чувствуем это.

Глаза Королевы пылали изумрудным огнём, в нём чувствовалась искренняя радость и поддержка для чейнджлингов.

— Я рада вашим ответам, вы настоящие дети роя. Вера и надежда горит в ваших сердцах. Меня это радует. Я действительно передавала право подписи документов, впервые за многие сотни лет, — она замолкла, потом как-то так неуверенно оглянулась назад, словно оттуда кто-то наблюдал за ней, и чуть тише продолжила, — вы пришли просить останки Сплит или её памятный камень, мне очень жаль вас расстраивать, но я не в состоянии исполнить вашу просьбу. Но не потому, что не хочу или какие-то политические мотивы.

Над чейнджлингами повисли облачка печальных эмоций, они опустили головы.

— Дело в том, что я не смогу отобрать у живой кобылы останки. В смысле, она не отдаст, ругаться будет и шипеть. Камня по той же причине не могу выдать.

Эмоции растерянности запрыгали по залу, Крисалис тепло улыбалась.

— Она жива? Жива?! — зашептал Иргал.

— Сплит жива, не совсем здорова, но это не связано с тем, что случилось три года назад.

— Но где же она? Почему пропала?

— По моей вине, я пыталась её спрятать. Сплит! Выходи, я же не могу за тебя и дальше отдуваться, — Королева опять обернулась и посмотрела куда-то назад.

Из-за трона высунулась смущённая мордочка. Кобыла, опустив голову, вышла сзади и подсела к Крисалис, прижавшись головой к её ноге. Королева её погладила.

— Корона! — четверо пони во все глаза рассматривали маленькую кобылу, одетую в обычное прозрачно-зелёное платье, с небольшой короной на голове. Тёмно-синие накопытники на её ногах были выполнены под цвет глаз, металл сверкал магическими искорками.

— Спадает постоянно и голова чешется.

— Сплит, малышка, ну же! Они твои родственники! — подбодрила её Крисалис.

Мелкая кобыла оторвалась от ноги Королевы и спустилась по ступенькам к сидящим пони, потом легла, подогнула ноги под себя и коснулась рогом пола, корона слетела с головы и откатилась вбок, она аккуратно подгребла её к себе ногой.

— Простите меня, пожалуйста, я должна была написать вам письма, забыла, мне очень стыдно, не сердитесь, прошу вас! — дрожащий голос сменился тихими всхлипами.

Шепотки понеслись по огромному залу, «Сплит… Сплит…», чейнджлинги окружили её. Она увидела слёзы в родных глазах и решилась. Вспыхнул зелёный ореол на роге, глаза запылали магическим огнём, она приняла трёх кобыл сразу же, потом затравлено оглянулась на Крисалис и потянулась к жеребцу, ореол погас, но она зажгла свою магию снова. Вновь решительно потянулась к нему, и через мгновение в её сердце появился первый жеребец. Всё действо заняло считанные секунды. На мордочках пони застыло ошарашенное выражение, они замерли на какое-то мгновение, почувствовав вместо одной нити сразу две, потом легли.

— Ты Королева? То есть, настоящая Королева роя?! — заикающимся голосом спросил Иргал.

— Ученица Королевы, — ответила Сплит.

— Скорее младшая Королева роя, — поправила её Крисалис, — мы всё ещё решаем, как её называть, в официальных документах она фигурирует как ученица Королевы. Довольно сложный вопрос, но из-за последних событий видимо придётся остановиться на младшей Королеве роя.

— Сплит, ты о нас забыла из-за короны?

Вспыхнувшая боль и обида заставили его замолчать.

— Я понял, прости за такие мысли, набрался от обычных пони. Иногда с ними так тяжело, у нас много кристальных работает.

— Мам, можно мы пойдём домой, а?

— Идите, — тёплая улыбка Королевы осветила зал, словно мощный прожектор.

У пони на мордочках возникло странное выражение, но спросить что-либо они явно не решились. Сплит потащила всех за собой, на миг обернулась и благодарно улыбнулась той, что дарит надежду в трудный час.

— У меня табун. Я старшая кобыла! — гордо сообщила Сплит, цокая рядом с жеребцом, она была на пол головы ниже его.

— Сплит, ты совсем не выросла, кажется, только вширь раздалась. Разве Королева не должна выглядеть большой кобылой? — обеспокоенно спросила Иреа.

— Я не знаю, а что, так плохо, да? Совсем не смотрюсь?

— Сплит! — все четверо засмеялись, согревая её своим теплом.

— Ты жива, для нас это счастье. Скажи, почему ты назвала Королеву Крисалис своей матерью?

— Ух, долгая история. Длиной в три года, два из которых я провела в тюрьме. Джу недавно родила, думаю, вы помните кто это. Она младшая кобыла моего табуна. Она кормила меня своей любовью два года. Каждый день приходила к моей тюрьме и спасала от смерти без нити Королевы роя. Иргал, ты первый в моей жизни жеребец, которого я смогла принять. Очень боялась, что не смогу, и ты страшно обидишься. Я хотела вам написать письма, даже вспоминала об этом несколько раз, Джаинт напоминал, но потом всё завертелось, похищение моей тушки грифонами, сражения за рой, решение проблем в Мейнхеттене, пираты восточного побережья. Я не знаю почему, но Крисалис обратила на меня самое пристальное внимание, это похоже на галоп в гору, которая каждый день становится всё круче. Разлад с диархами, я поругалась с ними, меня там не любят, без необходимости лучше в их Дворец не соваться. Принцесса Селестия обещала меня поджарить, с Принцессой Луной чуть лучше. Принцесса Твайлайт — о, с ней всё хорошо, мы подруги. Каденс… она… да, лучшая Принцесса из всех. Возможно, я немного предвзято отношусь, всё-таки она кобыла табуна Крисалис. Я познакомилась с Джаинтом, очень хороший жеребец, предложил мне кольцо на рог. Требовалось у кого-то спросить разрешения, решила, раз я ученица Королевы, у неё и просить. В общем, теперь я её приёмная дочь. Дружба и преданность в наших отношениях стали счастьем для нас обеих. За могилками я ухаживаю.

— Сплит, Сплит! — её прижали с двух сторон тёплыми боками.

— Простите, до сих пор не могу ничего забыть, мама прощалась со мной. Просила прощения, сказала, что не может жить без отца.

— Сплит! Перестань, это их судьба, они заслужили право быть вместе в жизни и смерти. Вырастили двенадцать жеребят, почти три сотни лет на службе рою. Нельзя требовать большего, это несправедливо.

— Да, наверное. Но именно с того дня всё и началось. Я до сих пор падаю в обмороки, когда сильно переживаю. Кровавое наследие за родителей, отобранную жизнь молодого пони и тюрьму. Мы прискакали.

Все четверо недоумённо уставились на старенькое двухэтажное здание с одним входом, над которым установлена треугольная крыша с выцветшей зелёной звездой на фасаде. Дверь тихонько скрипнула, пропуская гостей внутрь, Сплит встала на дыбы и ткнула колокольчик носом, вызвав улыбки всех четверых.

— Он специально так повесил колокольчик, ему, видите ли, нравится, как я подпрыгиваю! — слегка обиженно ответила кобыла.

Сплит лежала на кровати, её глаза слегка светились в темноте, лимонная кобыла, как обычно, храпела во сне. На дочь, лежащую между ними, это не действовало, она отрубалась мгновенно, стоило лишь улечься между двумя кобылами. Джаинт пошёл провожать гостей на поезд, тепло их сердец согревало Сплит, она чувствовала всех четверых, посылая им в ответ волны тепла по нитям роя. Множество попыток понять, что собой представляет нить, не увенчалось успехом, дар не давал ответа на этот вопрос. Отличие Королевы от всех чейнджлингов роя — возможность замыкать на себя нити. С одной стороны, чейнджлинги не знали, что такое любовь, с другой, они чувствовали любовь Королевы и в свою очередь могли дарить собственную любовь своим детям. Выходило странно, новорождённый чейнджлинг получал нить матери, чуть позже к этой нити присоединялись все члены табуна. Кормили малыша своей любовью. Её было достаточно для роста жеребёнка, но чем старше он становился, тем больше ему требовалась нить Королевы роя. Отличие у этих нитей было существенным, по родительской шла только любовь и тепло, а нить Королевы давала гораздо больше. Информацию о состоянии самой Королевы, невыраженные словами пожелания, общие для всех чейнджлингов запреты. Очень многие вещи нельзя облечь в слова на бумаге. К примеру, запрет на заклинания влияния для не магов. Запрет на использование жеребят кристальных пони с целью получения энергии любви. Экзотические запреты, вроде, не ешьте синие грибы — тоже существовали. И это всё постоянно транслировалось по нитям. Все чейнджлинги знали, что Королева Крисалис боится медуз. Откуда в горах медузы? Ответа на этот вопрос не знал ни один из чёрных пони со стрекозиными крыльями. Нити позволяли Королеве видеть, где находятся её подданные, а при необходимости смотреть их глазами. Чем важнее для роя становился чейнджлинг, тем больше влияния имела на него Королева. Советникам она вообще могла передавать мысли телепатически.

— Сплит, перестань ёрзать, что с тобой? — открыв один зелёный глаз, прошептала Джу.

— Прости, не спится.

— Иди ко мне.

Через минуту Сплит тихонько стонала от удовольствия, ощущая тепло и любовь своей подруги по табуну. Успокаивать Джу умела очень хорошо, после её ласковых копыт обессилившая чёрная кобыла засыпала мгновенно.

---

Рарити сидела и тихо плакала, держа в копытах серебряную цепочку с зелёной звездой. Свити её подбадривала, убеждая, что всё нормально так и должно быть. До заветной даты оставался один день, вчера пришло официальное письмо от Королевы Крисалис на имя Рарити, его принёс один из высших чейнджлингов, которого раньше никто из кобыл не видел, он вручил письмо под роспись и шкатулку. Пожелал удачи на Гала и улетел, жужжа своими прозрачными крыльями, куда-то в снежную пелену. Сломав печать, Рарити вытряхнула из конверта листок, на нём значилось всего одно слово, «Поздравляю!», кобыла схватила шкатулку и открыла её. Когда-то давно, она мечтала ходить по Дворцу, как одна из высших пони, грезила об аристократическом обществе. До сих пор интересовалась всеми событиями вокруг Дворца диархов, но стать рядом с высшими роя? Это подобно удару молотка по голове, единственная привилегия, которую получали высшие чейнджлинги роя — возможность обращаться к Королеве без предварительной записи, и получать от неё очередную трудновыполнимую работу. Знак высшего — браслет с орнаментом из зелёных звёзд, чейнджлинги их обожали, особенно нагрузить своими проблемами. Однако существовал ещё один символ, зелёная звезда на серебряной цепочке. Рарити присмотрелась и узнала собственное изделие, которое заказала ей Сплит, кончики зелёной звезды были выполнены из синего сапфира. Получилось что-то вроде плавного перехода от зелёного к синему. Она прижала к груди цепочку с медальоном и опять начала всхлипывать. За тысячелетнюю историю правления Крисалис она не отпустила ни одного из тех, кто принял знак Советника. «Без права на смерть» — именно эти слова выбиты в исторической галерее Логова напротив символа Советника.

— Рарити, почему ты плачешь? Ведь тебе хотелось стать высшей пони.

— Я давно уже этого не хочу, остался только интерес к их жизни, наряды и сплетни. Почему всё так неправильно?

— Мам, ты какую-то ерунду сейчас говоришь. Ты хотела помогать Сплит, радовалась её достижениям, расстраивалась, когда что-то не получалось. Стала близкой для неё, не просто же так! Это твоё осознанное решение.

— Дорогая, она интересная кобыла! С ней не заскучаешь! Но зачем мне эта звезда? Я никогда ничего у неё не просила и не стану просить! Я не жеребец! Какой из меня Советник?

— Мам, помнишь, ты однажды сказала, пусть Принцессы принимают судьбоносные решения? — Свити обняла родную кобылу и потёрлась рогом о её грудь, заглянула в глаза, — Принцесса приняла решение, оценила твои заслуги. Ну, конечно у нас теперь не Принцессы, а Королевы. Но тоже хорошо! Опять же, есть плюсы, теперь тебе не надо просить разрешение на посещение Логова. А то уже стыдно самой, мне так разрешают, а моей маме — нет.

— Причины разные. У Ирикса нет своего дома в городе, всю жизнь живёт в покоях Логова, не может же он тебя за дверью оставлять, как ты себе это представляешь? Но мне кажется, тебе стоит озадачить его поиском жилья.

— Да, там не очень уютно и поесть можно только в определённое время, я ему сушёное мясо иногда оставляю, чтобы не сидел голодным. Мне всё время кажется, что его недокармливают, он такой здоровый, а ест чуть больше меня. Это же неправильно!

Рарити тепло засмеялась, Свити прикипела к этому грозному чейнджлингу, её маленькое сердечко буквально прыгало от счастья при одном только виде Ирикса. Тот сначала посчитал, что она со временем успокоится и уйдёт, но бывшая единорожка очень быстро смогла стать для него отдушиной в жизни, принеся давно позабытое тепло в его сердце. Мелочи, вроде оставленной тарелочки с сушёным мясом, прибранной постели, разложенных по местам книг и свитков — дарили ему удовольствие. Он иногда переставал чувствовать себя одиноким.

Галлопинг гала

Сотни приглашённых пони разошлись по Дворцу диархов, они улыбались, радовались новым встречам, обсуждали последние события, шепотки о важных гостях летели во все концы великолепных залов. Небольшие ниши скрывали от любопытных глаз тех, кто желал уединиться и обсудить важные коммерческие дела. Аристократические пони в накрахмаленных костюмах, тихий шелест прекрасных платьев, вежливые кивки и мягкие удары в пол копытами. Главы кланов, за которыми стайкой носились разные пони в надежде на их внимание.

— А чо? Где Рарити? Они опоздали что ли?

— Не должны, она прислала письмо, что едет вместе со всеми. Раньше только Свити прикатила, ей требовалось акустику проверить. Эплблум и Скуталу с ней ускакали, — ответила Пинки, — Ох, ты не представляешь, как она круто поёт! — розовая пони заулыбалась до ушей.

— Этот урожай стоил мне стольких зрелищ.

— Эй! Что это за грусть-тоска-печаль? — возмутилась Пинки, — из потерь у нас только Рейнбоу, но ничего, скоро вернётся в строй, и мы закатим супер-пупер-вечернику! В честь рождения жеребчика!

— Чот мне кажется, нервничают они сильно, — обеспокоенно сказала оранжевая земная пони, — в платье она чувствовала себя не в своей тарелке, но раз Твайлайт попросила, значит надо одеться соответствующе.

— Ха! Ты просто земная пони, нам с тобой не понять, что такое единорог. Это ж фейерверк каждый день! А они-то не маги, пегасики! Как учить? Во! И я не знаю, но Твайлайт обещала помочь.

К ним подбежали три мелкие кобылки и, отдышавшись, уселись рядом.

— Свити, а мама где?

— Приехали, готовятся, — почувствовав волнение Эплджек, — успокаивающе ответила чейнджлинг, — Рарити с ними будет выходить, до этого не спустится сюда. Но потом мы её отловим! Ох, если бы вы знали, как она скучает по вас! Для неё каждый приезд в Понивиль — большой праздник души. Ой, а где Флаттершай?

— Она с Голдом разбирается, ушла мыть его.

— Жених и невеста, тили-тили тесто! — радостно заявила Эплблум.

— Голд немного старше её, а на пороге ещё Дискорд маячит с претензиями на копыто одной жёлтой пегаски. Я бы сказала, всё сложно, — потирая подбородок, ответила розовая пони.

— Тихо! Начинается!

Перед пустым троном вспыхнула оранжевая искорка и с тихим хлопком появилась Принцесса Селестия. Её улыбка осветила всех собравшихся. Статная белоснежная кобыла с теплом осмотрела притихший зал.

— Я рада видеть вас, мои маленькие пони на столь важном для Эквестрии мероприятии. Сегодня в этом зале собрались подданные разных правителей нашей великой земли. Тяжёлым стал нынешний год, много бед свалилось на наши спины, но мы с честью преодолели все подготовленные судьбой испытания. Так начнётся же Галлопинг Гала! Наши сегодняшние гости.

Принцесса распахнула свои огромные белоснежные крылья, её рог вспыхнул золотистым сиянием, голос прокатился волной по всем залам Дворца.

— Алмазный пёс Редикт. Альфа стаи.

Двери на противоположном конце ковровой дорожки распахнулись, пёс вошёл в зал, провожаемый взглядами сотен пони, он был одет в синий пиджачок, украшенный драгоценными кристалликами. Пёс дошёл до ступеней, ведущих к трону и лёг на передние лапы.

— Мы рады приглашению на столь важный праздник. Я с огромным уважением преклоняю колени перед троном диархов, — Редикт улыбался во всю свою зубастую пасть, он был счастлив, ведь это стало первым приглашением к трону в жизни стаи.

Селестия кивнула ему, пёс отошёл в сторону.

— Король народа грифонов, Гриф Стальнопёрый и его сын Гауд.

Оба грифона вошли в зал, подошли к трону, затем поклонились Принцессе.

— Мы благодарны за приглашение на прекрасный бал, всегда мечтал увидеть это мероприятие и вот, сбылось! Спасибо! — оба грифона ещё раз поклонились, Селестия им кивнула.

Она снова расправила крылья и, слегка приподнявшись, ударила двумя копытами в пол.

— Что ж, остались те, с кем мы так долго и упорно враждовали много сотен лет, но сегодня, диархи принимают их в своём Дворце с благодарностью в душе и радостью в сердце, ибо наши жизни теперь связаны самой Судьбой. Королева роя чейнджлингов и правитель Кристальной Империи — Крисалис! А так же, младшая Королева роя — Сплит.

В зале наступила полная тишина, все обратили свой взор на открывшиеся двери. Королева вышла первой, за ней отстав на полкорпуса оба её Советника, чуть дальше шла Сплит, по её правую сторону, отстав подобно остальным Советникам, шла Рарити, она боялась поднять взгляд, видно было, как её шёрстка стоит дыбом от переживаний. На шее кобылы висела серебряная цепочка с зелёной звездой, лучики которой на концах становились синими. Сама же Рарити находилась в своём исходном образе серо-белой кобылы с пурпурно-синей гривой. Удивлённые возгласы сотен пони, растерянный шёпот прокатился по залу.

— Это чо такое? — ошалело спросила Эплджек, глядя на красную дорожку к трону.

— Кексик мне в глаз, это наша Рарити! — Пинки потыкала подругу копытом, — Ты посмотри, какая красавица и платье чейнджлингов на ней из синих прозрачных полосок.

Рядом раздался удивлённый тихий возглас.

— Девочки, почему Рарити идёт по дорожке? — испуганно спросила Флаттершай, ответил ей уже знакомый всем голос.

— Госпожа, она выбрала свою судьбу, видите эту зелёную звезду на шее? Это знак Советника роя. Она склонила голову перед Королевой роя, которая приняла её клятву на крови. Для всех нас она теперь правитель роя, по её велению тысячи чейнджлингов разорвут любого врага.

Флаттершай легонько куснула его за ногу за очередную «госпожу» и сразу сказала «извини». Между тем, Крисалис дошла до ступеней к трону и легла, коснувшись рогом пола. Никто не услышал возмущённый шёпот аликорна «Крис, зачем? Что ты творишь?»

Крисалис встала и улыбнулась, Селестия низко поклонилась в ответ.

— Пусть же начнётся праздник! И каждый найдёт желаемое в этот светлый день.

---

Рарити быстро ускользнула к своим подругам, те насели на неё, требуя подробностей. Гауд пробыл всего полчаса и улетел в Понивиль вместе с Гилдой, туда, где находилась Рейнбоу, о счастье которой он так беспокоился. Сплит ушла в покои Твайлайт обсудить очередные срочные проблемы, четыре правителя уединились в комнате переговоров и обсуждали сложившуюся на морских границах ситуацию. Распорядители праздника объявляли приезжающих гостей и подгоняли пони, обслуживающих залы, стараясь угодить самым привередливым вкусам пришедших. Как только стемнело, свет во Дворце начал угасать, на троне появилась Принцесса Луна. Величественная и сверкающая подобно ночному небу аликорн поприветствовала собравшихся, и предложила всем умолкнуть, ибо сейчас зазвучит голос Эквестрии. На небольшой сцене вспыхнул зелёный огонёк, голос Свити Бель разлился по Дворцу подобно водопаду. Впервые она получила разрешение петь в полную силу, её рог ярко пылал в полумраке и перед взорами собравшихся поплыли картины. Эпические битвы, шторм в море и борющийся со стихией корабль, низкое серое небо с тучами в столице роя, оградка с памятными камнями внутри. Кто-то плакал, были слышны тихие всхлипы. Чарующий голос пасмурных небес нёс понимание и прощение, показывал и направлял. Видения скользили и растворялись в полутьме и зелёных отблесках магии чейнджлингов. Одинокий пони, бредущий по дороге без конца, в поисках своей судьбы. Уставшая и растрёпанная кобыла, обнимающая своего новорождённого жеребёнка. Час истёк, кобыла со стрекозиными крыльями сошла вниз, в залах снова вспыхнул свет. Эту ночь гости запомнили на всю жизнь, столько эмоций они не переживали ни на одном концерте.

— Что ты хотела мне рассказать?

Сплит лежала на кровати рядом с Твайлайт, та прислонилась головой к её боку.

— Помнишь Рамбл?

— Заместитель главы городского Совета Мейнхеттена? Да, очень интересная кобыла, деятельная. Она могла бы стать следующим правителем города. Остальные члены совета намного слабее её в волевом плане.

— Она им станет.

— Мне кажется, у Селестии другие планы.

Сплит растерянно посмотрела на подругу, зачем-то зажужжала крыльями, её глаза наполнились магическим туманом. Она молчала какое-то время, потом покачала головой.

— Давно встречаетесь?

— Чуть меньше года.

— Твайлайт, это ведь нечестно.

— Знаю, но ничего с собой поделать не могу, она никогда ничего у меня не просила, ни поблажек, ни информации. Ничего. Кроме тепла в сердце. Она в табуне, старшая кобыла. Два жеребёнка собственных. Её жеребец мне не понравился, хотя Рамбл его очень любит. Я не хочу стать причиной разрушения табуна. Пыталась реже ездить в Мейнхеттен, не получается. Селестия и Луна видят, у меня лучше них получается договариваться с советом, суют туда по поводу и без. Приезжаю, копыта сами несут к её дому, — лавандовая кобыла зажмурилась, в уголках прекрасных фиолетовых глаз алмазами вспыхнули слезинки, — Скажи, есть такое заклинание, чтобы стереть любовь? А? Я запуталась, не знаю что делать.

— Заставить забыть можно что угодно, на какое-то время. Но если напоминание о забытом предмете появится, то память снова вернётся. Так уж мы устроены. Это заклинание называется «Забвение». Его малые и средние версии являются точечными, позволяют сделать то, о чём я говорила. Высшее приложение позволяет стирать воспоминания полностью, без возможности возврата, но оно уничтожает не конкретное воспоминание, а временной участок жизни. Иногда такое используется для кристальных пони, когда гибнут на глазах родителей их жеребята. Катастрофы и стихийные бедствия случаются, такова жизнь. Твой случай является моральной дилеммой, в нём нет пострадавших. Я бы всё рассказала Джу, если бы со мной подобное случилось. Но у тебя ещё и политика замешана, это опасно. Зная, что Селестия довольно ревнива, полагаю, напрямую говорить ей такое не следует. Ух, вот ты задачку подкинула… — Сплит потёрла голову копытом.

Твайлайт зарылась в её бледно-синюю гриву носом и судорожно вздохнула.

— Давай сначала про политику. Это сейчас действительно важно. Селестия планировала Фэнси на пост главы совета, ей необходим контроль над строительством укреплений на побережье и флота. Ты готова поручиться за Рамбл? Она будет делать то, что нужно Селестии?

— Вряд ли, совет после твоего вмешательства потеплел к Принцессам, но не настолько, чтобы лечь под них. Операция против пиратов восточного побережья принесла совету немало плюсиков, но памятник не про диархов. Они подчинятся тебе без лишних разговоров, если попросишь. Со мной ситуация иная, есть уважение, некоторые даже кланяются и называют Принцессой. Но это именно уважение, а не подчинение, приказать я не могу. Уговариваю, объясняю, показываю и доказываю. Заслуженное уважение даёт возможность поговорить и что-то им доказать. Многие из совета уже заметили неладное между мной и Рамбл, поняли, что я не могу сказать ей «нет», судя по шепоткам, совет в растерянности на мой счёт, подозревают, что Рамбл чем-то меня обязала. Некоторые воспринимают это как норму, типа, у них крутая кобыла в начальниках, иные же недовольны, ведь я вела за собой воинов Мейнхеттена и показала свою доблесть, влияние обычаев грифонов тут довольно сильно.

— Фэнси два месяца назад благополучно избрался в городской совет. Глава совета может уйти на пенсию в любой момент. Ты решила поддержать Рамбл на выборах?

— Да.

— Селестия тебя не простит, так нельзя делать.

— При победе Фэнси, он уберёт Рамбл из совета в первую очередь, как конкурента. Я не смогу смотреть ей в глаза. Что мне делать? — она тихо всхлипнула.

— Поговорить с Рамбл, я так думаю. Если она согласна подчиняться тебе, тогда поддержать её на выборах.

— Что станет с нашими отношениями? Ты можешь приказать Джу?

— Только попросить. Приказ возможен, но с точки зрения старшей кобылы табуна. Джаинт может приказывать нам обеим, мы подчинимся.

Твайлайт задумалась, потом подгребла под себя подушку, и улеглась на неё мордочкой.

— Поговорить с её жеребцом? Заставить выполнить то, что мне нужно?

— Он тебя отлягает прямо там же за свою кобылу. Это тупиковый путь, нет, я вижу лишь один способ. Рамбл станет главой совета, а Селестия получит прямое командование над военными силами Мейнхеттена, так ей будет спокойней. Рамбл придётся назначить Фэнси ответственным за военный участок. Полагаю, такое можно сделать и это несложно. Но тебе придётся поговорить с Рамбл. Расскажи ей правду о том, что произойдёт, на крайний случай сошлись на меня. Селестию я возьму на себя, чувствую, когда-нибудь она превратит меня в кучку пепла.

Аликорн соскочила с кровати и вытащила из тумбочки резную деревянную шкатулку, подала её чейнджлингу. Та удивлённо на неё уставилась, приоткрыла крышку, на бархатной подушке лежал стилет.

— Я хочу отдать тебе его в знак своей признательности. Ты спрашивала о причине интереса Дискорда. Он утверждает, мы все должны молиться, чтобы тебе никогда не удалось стать Королевой роя, если это случится, то ты подчинишь себе всю Эквестрию, а может быть и весь мир. Только я почему-то думаю, даже если такое произойдёт, всем пони станет только лучше.

— Твайлайт, это даже не смешно. Он мыслит категориями «мир и вселенная», а мы живём на земле, топчем её своими копытами. Сколько писем в день тебе приходило, когда диархи уехали в отпуск? Ты всерьёз считаешь, я подпишусь на такое? Правителем стать легко, но придя к власти на волне крови и страха, кем ты будешь? Магия Эквестрии породит что-то для баланса, таков закон этого мира. Диархи уравновешивают друг друга, Элементы Гармонии стали гирьками на чаше весов против стороны Дискорда и Тирека. Вы дарите пони дружбу! Ничего важнее этого в мире нет! Пони живы — пока мы едины. Раздор приведёт к уничтожению Эквестрии. В одном из видений я наблюдала подобное.

— Ч-ч-что?

— Началась война с применением магических бомб, Эквестрия превратилась в погибший мир, на руинах которого кровь и жестокость правили балом. Не хочу вспоминать это видение.

— Кто стал второй стороной?

— Зебры.

— Как ты смотришь на поездку в Зебрию? — глаза Принцессы вспыхнули белым огнём, Сплит успокаивающе прижалась к ней и подула в нос, её прозрачное крыло легло на спину кобылы.

— Хорошо смотрю, но давай сначала разберёмся с твоей проблемой, а затем возьмёмся за зебр, надо хорошо подготовиться, прочитать книги о традициях и обычаях. Я видела полосатую пони один раз в жизни.

— О! Это я люблю! Книги — моя страсть!

На балконе высокой белой башни сидела мелкая чёрная пони с синими как самые тёмные сапфиры глазами. Она рассматривала звёзды и улыбалась безоблачному небу. В залах Дворца играла негромкая музыка, десятки пар кружились в радостном танце, шуршали по полу прекрасные платья кобыл, похрустывали накрахмаленные пиджаки жеребцов. Тихие разговоры наполняли комнаты, кто-то рассказывал о новых достижениях, другие делились сведениями, некоторые искали выгодные сделки и возможности. Принцессы Эквестрии превращали подобные мероприятия в объединяющую силу для всех пони.

Раздался тихий цокот копыт и через мгновение белоснежный аликорн присела рядом с чейнджлингом.

— Здравствуй Сплит.

— Доброй ночи, Принцесса Селестия.

— Зачем ты сюда забралась? Обычно с этого балкона сестра поднимает и опускает луну. В этот раз я старалась ничем не задеть тебя. Долги превысили все разумные пределы. Твайлайт скоро плешь мне проест, она умеет быть настойчивой, особенно когда дело касается её подруг.

— Принцесса Селестия, я не просила её об этом.

— Пусть будет Селестия, хорошо? Ты прошла сложный путь для обретения короны, иногда я думаю, моя верная ученица сломалась бы. Не хочу проверять. И всё же, почему ты покинула зал? Почему не пошла на встречу лидеров? Твайлайт тоже отказалась.

— Мы не хотим мешать тем, кого любим.

— Сплит, прошу простить меня за те грубые слова. Она растопила лёд в моём сердце, подарила надежду, вернула веру в будущее. Одиночество немного отступило.

Чёрная кобыла улыбнулась и закрыла глаза, зелёные слёзы полились на прохладный мраморный пол смотровой площадки.

— Почему… Сплит? Ты почему плачешь?

— Страх, самый обычный страх. Боюсь будущего, переживаю за свою подругу. Селестия, скажи, что там — на луне?

— Лишь аликорн может выжить в таких условиях, резкая смена температуры, нет воздуха, из еды — только энергия. Солнце — раскалённый шар, выжить там могу только я. Мой дар неразрывно связано с этой звездой. Луна спала, погрузила себя в магический сон. Не знаю, бродила ли она по поверхности. Мне страшно даже вспоминать о том, что я сделала однажды.

— Очень скоро Твайлайт сойдёт с ума, как это когда-то давно случилось с твоей сестрой.

Белоснежная кобыла рядом вздрогнула всем телом, она перестала дышать и со страхом посмотрела на небольшого чейнджлинга.

— Вы её куда-нибудь вышлете, ради безопасности всех пони. Я не смогу смириться, начнётся война с роем. Возможно, Крисалис удастся меня остановить, подарив вечный покой. А может быть, наше столкновение закончится моей победой и тогда я стану той, что уничтожит диархов, подарив новое рождение вашему дару.

Селестия сидела и молча плакала, глядя в безоблачное тёмное небо, полное звёзд. По белой шёрстке катились слёзы.

— Ты можешь помочь ей? Что нужно сделать?

— Вам нужно понять причину её состояния. Это несложно, ведь ваши сердца бьются в такт. Мы с ней говорили почти час, она рассказала о своей проблеме, всхлипывала мне в гриву. Страх потерять ту, которую она столь сильно любит. Он разрушает её душу.

— Она из-за Фэнси расстроилась, да?

— Твайлайт об этом не знает и я говорить о таком не стану. Но если вы признаетесь друг другу, и примете общее решение, одно на двоих, есть большая вероятность, что Твайлайт успокоится. Мы планируем через какое-то время поехать в Зебрию, до этого момента надо решить все вопросы. Я не хочу сражаться с моей приёмной матерью, не хочу становиться монстром!

— Спасибо, меняющая судьбы. Дискорд прав, называя тебя так. Я лишь надеюсь, что мы никогда не встанем по разные стороны баррикад.

Она бережно обняла белоснежным крылом мелкую кобылу, та некоторое время сидела на месте, потом всё же прильнула к её тёплому боку.

— Я у Крисалис спрашивала, она тоже в растерянности, почему ты такая маленькая? Ты же меньше Твайлайт, едва дотягиваешь по росту до пегаски!

— Мой дар не даёт ответа на этот вопрос, а это так важно?

Селестия задумчиво уставилась в небо, потом улыбнулась.

— Можешь мне не верить, но в этом мире существуют магические правила, одинаковые для всех рас. Чем сильнее существо, тем больше его размеры, в разумных пределах конечно. Твайлайт со временем подрастёт, сейчас она очень молода для аликорна. Каденс начала этот путь маленькой пегаской. Сложность состоит в том, что для чейнджлингов действуют немного иные правила. Масса тела уменьшается пропорционально физической силе, ты маг, к тому же — кобыла. Но сено побери, не до такой же степени! — Сплит почувствовала искреннее недоумение и растерянность солнечной сестры, — Крисалис чуть меньше меня ростом, поверь, наши прошлые разборки никогда не приводили к войне рас. Ни я, ни она такого не хотели, никогда бы не допустили. Я принимала её как равную. Враг, да, но равный мне, правитель своего народа, та, что переживает за своих маленьких пони. Поэтому ты нигде не услышишь о том, что армии пони и чейнджлингов шли друг на друга. Такого не будет никогда! Но тебя я боюсь. Не знаю, что ты можешь сделать, это пугает до дрожи в копытах. Твоё влияние на Каденс привело к тому, что она стала символом грифонов, а в Кристальной Империи сменился правитель. С другой стороны, население её Империи еле дотягивало до пяти миллионов пони, грифонов же около четырёх сот миллионов и она фактически влияет на этот народ. Это не правление подданными, всё намного сложнее. Ты фактически передала в её копыта всех грифонов. Мы лишь теперь осознали произошедшее! Луна до сих пор не может прийти в себя, осознав, что ты сделала с нашей подругой. Грифоны сильны, их могущество зиждется на иных ценностях, доблесть и честь. Влияние пернатых кошек на пони Мейнхеттена приводит к самым разным проблемам и последние события стали тому подтверждением. В том есть большая доля вины диархов, но и грифоны поучаствовали. Но я не о том пытаюсь тебе сказать. Твой размер не соответствует нормам правителей Эквестрии и меня это пугает. Скажи, это правда, что за последние месяцы ты только поправилась, но не прибавила роста?

— Джу кормит вкусно, без плотно набитого живота от стола не выпустит, — тёплый смех стал ответом аликорну, — да, только вширь, уже рёбра не прощупываются. Это вам Крисалис рассказала? У меня возникла небольшая проблема, ага. Такая же, как у вас. Но вам теперь тортики не дают, а мне жареное мясо. Пихают всякие варёные кусочки с овощами! Сахар в чай ограничивают, а я люблю сладкий! Вы только никому не рассказывайте.

Селестия плотнее прижала к себе кобылку и засмеялась.

— Значит, мне надо открыться Твайлайт и уговорить её сделать тоже самое? И тогда твои видения станут несбывшимся будущим.

Чейнджлинг закивала головой.

— Спасибо Сплит, я это сделаю. Даю слово!

Тихие хлопки крыльев и рядом с ними из темноты выскользнула мерцающая звёздами фигура.

— Ах, вот вы где! Что это мы видим? Сестра, это ты так с ней ругаешься? Новый способ? Обнять крылом и погреть? — смех Принцессы ночи был похож на перезвон серебряных колокольчиков, — идите вниз, гости жаждут видеть правителей Эквестрии.

«Сплит, ты всё знала! И не сказала мне ни слова! Это ужасно! Мне так стыдно, я повела себя как… ох, даже не хочу описывать. Они меня вдвоём прижали, начали расспрашивать, о чём я им не говорила. Я сказала, что у них самих тайн предостаточно. Селестия предложила меняться. Она периодически развлекается с Фэнси! Кажется, даже Луна удивилась, хотя кто её знает, актриса ещё та. Я рассказала о своих отношениях с Рамбл, ты не поверишь, мне стало легче. В общем, мне поручена миссия, под кодовым названием буря в стакане, в смысле в Мейнхеттене. Письмо с просьбой для Рамбл я написала, попросила организовать моё небольшое выступление в Городском Совете. Она будет удивлена, надеюсь, ночью не станет страшно мстить, искусав мне что-нибудь мягкое. О нашем плане поездки в Зебрию. Предлагаю это осуществить ровно через полгода. Я переговорила с Зекорой, она поедет с нами, необходимо время на подготовку. Список литературы по обычаям зебр прикладываю к этому письму, если каких-то книг у вас нет, напиши, я вышлю. Спасибо за всё, Сплит! П.С. Не ешь много сладкого. Да, это я тоже выпытала!»

Любовь и яблоки

Крисалис вместе с жеребятами и Шайнинг Армором уехала к Каденс на неделю, оставив на троне младшую Королеву, пообещав той, что даст отпуск для поездки с Твайлайт. Понимая желание табуна быть вместе и столь редкие возможности для этого, Сплит лишь улыбнулась своей приёмной матери и махнула копытом, мол, поезжай.

— Королева, к вам пони просится, — страж Логова зашёл в покои и поклонился.

Она оторвала усталый взгляд от бумаг и тепло улыбнулась чейнджлингу.

— Эплджек, оранжевая земная пони.

Удивление на мордочке мелкой кобылки сменилось вспыхнувшими глазами и туманом, потёкшим из их уголков. Дар не дал ответа, почему она здесь.

— Веди в зал приёмов, я буду там.

Страж поклонился и поцокал выполнять распоряжение. Сплит пару секунд сидела неподвижно, потом сложила письма в папку и быстро поскакала по внутреннему проходу в зал приёмов, через минуту она уже сидела на троне. Повинуясь её воле, вспыхнули магические светильники, по полу разлилось зеленоватое сияние. Страж завёл кобылу в зал, как только увидел вспыхнувший свет. На Эплджек были одеты две перемётные сумки, перекинутые через круп, на их боках красовались вышитые красные яблоки, неизменная ковбойская шляпа довершала портрет.

— Здравствуйте, это вот, чо. В общем, Королева Сплит, да, я ж не знаю, как правильно обращаться, а ваши чего-то молчат, спросила, а они только улыбаются.

— И тебе доброго вечера Эплджек, — синие глаза вспыхнули зеленоватым светом.

— Вы это, простите, в общем, неудобно очень получилось. За помощью я пришла.

Сплит почувствовала неладное, оранжевая пони находилась в расстроенных чувствах, что никак не вязалось с её характером.

— Эплджек, опустим титулы. У тебя что-то случилось? Нужна моя помощь?

— Ить не знаю я. Понимаете…

— Эплджек, мы не чужие друг другу, давай на ты.

Пони сняла шляпу и легла на пол, подогнув под себя передние ноги.

— Помощь надо.

— Встань, — обеспокоенно ответила Сплит, — я помогу, если это в моих силах. Расскажи о случившемся, что заставило тебя поехать в такую даль? Отчего ты низко кланяешься мне?

— Флаттершай теперь отвечает за зелья и медицину. Рарити стала Советником, тож большая ответственность. Пинки организует праздники во Дворце, Галлопинг Гала она готовила. Твайлайт… ох, да, ну, говорить не стоит. Рейнбоу вела крыло грифонов, со слов нашей лавандовой подруги, после рождения свободного времени у неё не будет. А я? Я просила Твайлайт дать работу, чтоб чувствовать себя нужной. Ничо не дала, лишь удивлённо хлопнула крыльями, мол, куда мне ещё больше работы, ферма обеспечивает целый город яблоками и сидром. Понятно, толку от меня никакого, вот выращиваю яблоки, ухаживаю за садом. Предел мечтаний, на кьютимарке тож яблоки. Тяжёлый труд земных пони — залог безопасности всей Эквестрии, так сказала наша самая умная пони. Ну чо, я крайняя што ли? — всхлипнула Эплджек, — тож хочу быть полезной! А они нос воротят! Ты тогда сказала, если чо будет трудно, поможешь. Вот и вспомнила о тебе. Помоги, а?

Сплит растерянно смотрела на поникшую оранжевую пони, потом улыбнулась.

— Помогу я твоей беде, проблему поняла. Письмо с объяснениями Твайлайт отправлю, не переживай.

— Эт, не хочу я, прости, не надо её вмешивать. Мои подруги сами нашли судьбу, а я чо, хуже что ли? Твайлайт опять посадит меня на ферму, яблоки ведь действительно нужны, их все пони кушают.

Сплит неподвижно сидела на троне, из её глаз опять пошёл магический туман, она искала путь.

— Ты хочешь поработать на благо всей Эквестрии? Желание похвально, побольше бы таких пони. Кроме того, Твайлайт говорила, что у тебя с финансами не очень хорошо. Из-за твоей честности и доброты вся ваша огромная семья пользуется плодами твоего труда. Как думаешь, почему Принцесса Селестия никогда не даёт денег тем, кто их просит? — Эплджек отрицательно покачала головой, она не знала ответа, — Я дам тебе возможность изменить свою судьбу, всего лишь шанс. Ты честная кобыла, элемент гармонии, поэтому в отличие от любой другой, я скажу тебе правду. Для меня это тоже должно стать выгодным. Тебе придётся дать обещание младшей Королеве роя.

— Сплит, да чо ты? Я сделаю всё чо скажешь. Ты ж наша подруга, Твайлайт тебя очень уважает. Только не пиши ей ничо, прошу!

Кобыла на троне улыбнулась.

— Ты была в Эпллузе?

— Конечно! Там родственники есть.

— Однажды ты собирала вишню в Додж Джанкшен, Твайлайт рассказывала о том случае.

— А, да, у Черри. А чо?

— Каждый из этих и множества других городков производит продовольствие. Диархи сейчас обеспокоены военным аспектом и готовностью флота к отражению возможной атаки. Земля Эквестрии плодородна и богата на урожаи. Но что произойдёт, если мы потеряем какую-то часть территорий в результате военных действий? Что, если возникнут проблемы с недостаточным количеством пони для обработки земли? Ведь именно земные пони составляют костяк наземных воинов, значит, именно их численность резко упадёт.

— Ты какие-то страшные вещи говоришь! — Эплджек прижала шляпу к своей груди.

Сплит не улыбалась, сейчас в её глазах светилась мудрость роя, его сила и воля. Трон неярко горел зелёным магическим огнём, по полу струились изумрудные отблески.

— Таков наш мир, ты хочешь изменить свою судьбу, взвалить на свою спину ответственность за других пони. Сидя на ферме и обрабатывая сад, ты отвечаешь лишь за яблоки и свою собственную семью, но тебе хочется большего. Слёзы не раз прольются из твоих глаз, пони не всегда такие хорошие, некоторые похожи на плохие яблоки, сверху кожура красивая, а внутри всё прогнило. Готова ли ты принять свою судьбу?

— Ладно, чо, куда мне деваться? Я ж тебе верю, как и Твайлайт. Говори, чо надо делать.

— Тебе надлежит отправиться в путешествие по всем районам, где хоть что-то выращивают, составить подробную карту по каждому участку Эквестрии. Какую культуру возделывают, сколько пони принимает участие, куда отправляют урожай. После Эквестрии приедешь к нам, осмотришь земли роя и Кристальную Империю, далее тебя будут ждать грифоны. Тебе понадобится помощь, ты способна вести за собой, но скрупулёзные подсчёты не твой конёк, нужен пони, который сможет наносить данные на карты и аккуратно заполнять записи. Готовые карты и записи пересылай мне, артефакт для связи дам. Где-то тебе будут отказывать, ты должна задавить всех. Если сможешь, получишь свою новую судьбу.

Эплджек сверкнула своими зелёными глазами и поклонилась.

— Спасибо! Я всё сделаю. А к Рарити можно зайти?

— Она в своей мастерской, Свити Бель сейчас нет, уехала вместе с Советником Ириксом на новое побережье.

Оранжевая пони покинула зал счастливой, оставив Сплит в задумчивости. Кобыла закрыла глаза и осталась сидеть на троне, её мысли унеслись далеко, к одной умной фиолетовой единорожке с крыльями. Неясным оставалась причина столь нерационального использования потенциала пони. Что мешало? Почему они не ищут способных? Чего ждут? Мы сбиваемся с копыт в поисках, пытаемся использовать каждый талант. Талант! Была ведь какая-то идея, Крисалис жаловалась на сроки доставки корреспонденции. Вайз, конечно же! Высший Вайз. Рог Сплит вспыхнул и в зал, повинуясь её зову, вошёл страж.

— Пригласи высшего Вайза на завтра. Тема — коммуникации.

Чейнджлинг бесшумно исчез, словно его никогда не было, цепочка уже начала работу. Сообщение ушло в канцелярию, там родилось письмо, которое бережно опустили в сумку, курьер чейнджлинг на всех парах понёсся на ближайший поезд в Кристальную Империю. Через четыре часа чёрный пони положил запечатанный конверт прямо на стол высшему Вайзу, тот лишь удивлённо икнул, распечатал, прочитал короткую запись и кивнул, мол, задачу понял и приедет. Единорог зашёл к Черри, сообщил ей, что его хочет видеть младшая Королева роя, показал письмо, та удивлённо поинтересовалась, о каких коммуникациях идёт речь, Вайз не знал ответа на её вопрос, лишь развёл копытами в воздухе. Следующим утром единорог погрузился в поезд и поехал в Логово, как выяснилось, дома он забыл не только голову, но и всё, что вообще можно забыть, с собой сумка с книгами по заклинаниям хоть как-то связанным с темой беседы. Сердце встретило его липким мокрым снегом, быстро набившимся в гриву. Единорог понуро дошёл до Логова.

— Добрый день, высший Вайз. Почему вы без шарфа и попоны?

— Что? — первый же вопрос выбил его из привычной меланхолии, единорог смущённо уставился на мелкую кобылу, сидящую на троне.

— Я вижу, вы замёрзли, — её рог вспыхнул зелёным ореолом, через несколько секунд перед Вайзом бережно опустили столик с горячим чаем и блюдечком с сотами. На единорога было смешно смотреть, он испуганно таращился на Сплит, не зная как реагировать.

— Высший Вайз, что с вами? Я пригласила вас обсудить одну идею, которая пришла мне в голову недавно. Что-то случилось? Я могу чем-то вам помочь? — обеспокоенно сверкая синими глазами, спросила кобыла.

— Нет, нет, всё хорошо, правда.

Сплит обиженно фыркнула.

— Ох, не начинайте, это уже не смешно! Я чейнджлинг, ваши эмоции — открытая книга. Вы чем-то расстроены, опечалены. Плохо себя чувствуете. Почему все кристальные пони начинают врать, когда им плохо? Моя Джу такая же, как только ей тоскливо, сразу улыбаться начинает, ага, радуется жизни. Вайз, рассказывайте.

Пони опустил голову и затравленно уставился на мелкую кобылу, сидящую на троне. Молчал несколько секунд, потом всё же решился.

— Мне восемьдесят два года, хочу на покой, Черри не отпускает. Иногда мы устаём от дел, хочется уединения и тишины, не нужны мне деньги! Устал от переживаний, сначала эта ссора с Каденс, потом фотографии, присоединение к рою. Она нам отомстила за предательство, странный способ, доступный кобылам. Теперь Крисалис и Шайнинг Армор с ней помирились, жеребята вот получились. Не успеваю за мыслями и полётом фантазии, устал очень.

Сплит удивлённо слушала единорога, хлопала своими синими глазами.

— Ладно, начнём по порядку. Вы не предавали Каденс, она сознательно пошла на это, до сих пор хочет собрать вас всех в кучу и извиниться. Я надеюсь, вы не станете на неё давить, жеребёнок — дело хлопотное, будущей матери точно не нужны никакие дополнительные переживания. Фотографии — моих копыт дело, она в этом вообще не участвовала, даже не знала, что её снимают. Это требовалось для того, чтобы обезопасить Кристальную Империю от налётов грифонов. Результат достигнут, вы в безопасности. Да, ей пришлось пожертвовать местом правителя, но разве есть цена, которую Принцесса не заплатит за жизнь своих подданных? Она заплатила сполна. На её крыльях сейчас лежит хрупкий мир между грифонами и пони. Каденс будет упираться всеми копытами, лишь бы все мы находились в безопасности. Таковы Принцессы Эквестрии, ничего с этим не поделаешь. Крисалис её обожает, Шайнинг Армор любит, пусть их табун наслаждается счастьем, ведь нам так мало отпущено на этой земле.

— То есть, она сознательно… вот это всё…

— Ми Аморе Каденза — Принцесса Эквестрии. Никто изменить этого не в силах. Принцесса Эквестрии — это не должность как таковая, она может сидеть в берлоге на самом дальнем острове, но её влияние на мир вокруг подобно урагану. Теперь на её спине повисло много миллионов грифонов со своими странными традициями и обычаями. Наше дело — помогать им, нести свою ношу. Если бы она действительно предала пони, то это закончилось бы так же, как с Сомброй. Мир, горящий в огне страха и крови, цепи на тех, кого мы любим, сырые подвалы и всё, что обычно происходит в таких случаях. Но сейчас мир не такой, Каденс пользуется уважением диархов, её по-прежнему любит Твайлайт, она часть табуна Шайнинг Армора. В общем, не думайте плохо о случившемся, это цена, которую заплатила Принцесса за чистое небо кристальных пони.

— С копыт на голову… ужасно. Неужели Черри всё это знает и нам не сказала?

— Может и не знает, не вижу смысла обсуждать. Я бы и вам не стала рассказывать, но видя ваше состояние, переживаю за будущее Империи. Рой без вас ничто, пустое место.

Единорог вздрогнул, словно его ткнули чем-то острым.

— Зачем вы так говорите? — голос дрожал и срывался, он зажмурился, Сплит заметила, как заблестели глаза единорога.

— Потому что это правда. За прошедшие два года взаимопроникновение культур достигло пика. Ни кристальные пони, ни чейнджлинги больше не видят границ между роем и Кристальной Империей. Мы стали одним целым. Без одного глаза или ноги можно жить, но как-то знаете, не очень удобно. Я не делю подданных на чейнджлингов и кристальных пони, для меня нет разницы, как они выглядят. Да, естественно, принимаю во внимание особенности поведения и обычаи, но прежде всего — мы все представляем расу пони. Есть особенности, чейнджлинги не смешиваются с остальными пони, семьи можно пересчитать по копытам, если точнее — шесть табунов. Зато много дружбы! Мне кажется, вместе нам стало лучше.

Вайз улыбнулся и потёр голову копытом, допил свой чай. Он явно никогда не ел мёд в сотах, потому как задумчиво пытался прожевать воск, который упорно лип к зубам.

— Никогда не думал, что надежду мне будет внушать Королева роя, а не Принцесса. Это странно даже для меня, но я рад! Спасибо вам, Королева Сплит. Мне немного лучше. Придётся многое переосмыслить. О чём вы хотели поговорить по поводу коммуникаций? — решительно перешёл к делу единорог.

— Ты создал систему наблюдения для Дворца диархов.

Он кивнул.

— Как передаётся изображение и звук от магических датчиков?

— Иллюзия. На всех датчиках установлено и поддерживается заклинание чтения, оно один раз в секунду проходит магическим лучом всё пространство, куда направлен датчик, ответ этого заклинания с помощью преобразователя вплетается в структуру заклинания молнии, только очень слабой, на самом минимальном уровне. Со звуком делается примерно тоже самое. Дальше всё просто, от этого устройства по потолку проложена медная нить в резиновой оболочке, медь хорошо проводит электричество. На втором конце стоит устройство с обратной функцией, электрическое заклинание раскладывается на составляющие и от его энергии питается заклинание иллюзии, оно создаёт объёмное изображение в воздухе, был ещё вариант транслировать на плоский прозрачный кристалл, но Принцесса Луна почему-то не захотела.

— Какова максимальная длина медного провода?

— Около километра, потом заклинание молнии затухает. А если сделать мощнее, то начало провода в месте стыка плавится.

Сплит всю ночь думала на тему передачи посланий без бумаги и сейчас хотела предложить идею.

— Скажи, а если использовать нить роя вместо медного провода?

— Если вы сообщите заклинание нити, я подумаю, как это сделать. Но вы же не скажете, потому что это свойство чейнджлингов и вы не знаете, как это работает.

— Раздел «магия крови», связь двух сердец, подойдёт? — неуверенно спросила Сплит.

— Магия крови? Если бы это была магия крови, её бы реализовали давным-давно, от потери пары капель ни один пони не умрёт, однако же, не получается. В этом разделе популярны только клятвы. Прочитайте заклинание на вашей второй кобыле табуна и посмотрите, появится ли связь. Гарантирую, ничего не получится. Связь двух сердец применяют для установления родственных отношений, когда жеребёнок приёмный. Нет, Королева Сплит, это тупик. Нить роя — это магия разума, высшее проявление этого раздела, лишь Королева может использовать её. Так же, как аликорны применяют свой дар.

— Мой дар говорит — это возможно, я лишь попыталась. На втором месте я увидела то, что соединяет всех нас.

Единорог удивлённо уставился на неё, опять почесал голову.

— Железо проводит электрические заклинания.

— Эм… и что?

— Есть то, что соединяет стальным поясом Кристальную Империю и рой.

Жеребец нахмурился, пытаясь понять, к чему она клонит.

— Вайз! Это же так просто! Железная дорога!

— Вы про рельсы? — неуверенно поинтересовался единорог.

— Именно! Они толстые, не расплавятся.

— Опасно очень, электрические заклинания нестабильны на больших энергиях.

— Поставим забор и надписи сделаем.

— А на станциях как защищать? Нет, Королева, это тоже тупик, но в нём есть рациональное зерно, — он зажмурился и надолго задумался, Сплит легонько коснулась его магией разума, передавая своё тепло и поддержку, единорог открыл один глаз и покачал головой.

— Вы очень молоды, не нужно так делать, единороги не любят, когда кто-то лезет к ним под ментальный щит. Вы настолько сильны, что проходите мою защиту, словно её не существует вовсе, но у меня во время прокола возникают крайне неприятные ощущения.

— Я никогда не причиню вреда хорошим пони. Прости, хотела тебя поддержать.

Вайз благодарно кивнул, потом снова прикрыл глаза, кобыла буквально слышала, как работает мощный разум этого единорога, взвешивая варианты и делая анализ идеи.

— Королева Сплит, нужна медь и резина, а ещё, много пони, которые смогут монтировать всё это. Вы в Логово хотите завести провод? Значит надо и по вашему городу проложить и у нас до Кристального Дворца.

— С меня пони, медь и резина, с вас скорейшее завершение проекта. По прокладке до Дворца я приказ напишу, отправлю сегодня Черри.

— Надо проект сделать, на всю математику и расчёты мощностей заклинания потребует два-три дня, озадачу наших единорогов. Спасибо Королева! Спасибо за идею! Мы постараемся её реализовать.

Пони ушёл приободрённый, а Сплит взялась разбирать новые письма, которых становилось всё больше и больше, гора росла быстрее, чем она успевала прочитать и ответить. Не помогало присутствие двух Советников, им тоже писали сотни писем в день. Рарити с головой сидела в драгоценных камнях, пыталась сделать ревизию всех шахт, её заваливали отчётами, письмами об очередных проблемах с безопасностью добычи, просьбами нового инструмента, какими-то предложениями по усовершенствованию процесса. Кобыла работала, забывая об отдыхе и еде.

Сплит загрузила один плавильный комплекс изготовлением медного провода по чертежам Вайза, Черри быстро собрала команду монтажников, единороги растапливали резиновую крошку и тщательно делали толстую изоляцию на проводе. Чейнджлинги вместе с земными кристальными пони монтировали в пазах рельса полученную конструкцию, прикручивая её к толстому стальному полотну специальными хомутами, единороги делали точечную сварку, намертво скрепляя металл. Вайз, взбодрённый Королевой, рьяно взялся за дело, повторители электрических заклинаний выходили из его магической лаборатории десятками, их тут же утаскивали для установки вдоль всей железной дороги. Пони строили очередное чудо инженерной мысли, маги работали днём и ночью, составляя сложные заклинания, уменьшающие шумы электрического заклинания, очищающие иллюзорную картинку от ошибок. Пегасы обеспечивали отсутствие дождя и снега, погодный патруль выбивался из сил, крылатые лошадки работали круглосуточно, сменяя друг друга, буквально падая в палатках от усталости. Чем ближе стройка продвигалась к Кристальным горам, тем сложнее становилось удерживать погоду, но они не сдавались, выкраивая считаные минуты для сварки у нестабильных снежных облаков, не поддающихся воздушной магии. К возвращению Крисалис все основные работы закончились, особенно учитывая, что она вернулась не через неделю, а только через две. Первое совещание, на котором в виде иллюзий присутствовали все высшие пони Кристальной Империи, состоялось через месяц. Сплит выразила благодарность за самоотверженный труд и предложила подумать на предмет того, чтобы появилась возможность не один канал сделать, а много. Высший Вайз стал самым счастливым пони на свете, меланхолия с него слетела, подобно весеннему ветру. Черри прислала младшей Королеве письмо со словами признательности и благодарности за этого, так нужного ей пони. Крисалис попросила его связать все крупные города подобным образом, хотя бы для экстренной связи на случай стихийных бедствий.

---

Сплит открыла глаза от тихого стука, осмотрелась, поняла, что очередной раз заснула прямо за собственным столом, прижав щекой недописанное письмо. Чейнджлинг помотала головой и потёрла мордочку копытом, пытаясь согнать сон, затем открыла магией двери. В покои вошла кобыла и поклонилась.

— Королева Сплит, извините, что отвлекла вас.

— Высшая Ирма, я видела ваши письма, не успела прочитать, что-то важное?

— Вы просили составлять карты, понимаете, сообщения перестали приходить, последнее появилось две недели назад, а до этого почти каждый день. Я сама написала письмо и отправила туда, но артефакт не сработал, словно ответная часть сломалась. Что мне делать?

— Несите последние карты и все её письма, только этого нам не хватало.

Через час Сплит написала весточку Принцессе Луне и отправила по срочному каналу.

---

В тёплой тишине приглушённого света статная фигура Принцессы склонилась над свитком с эмблемой в виде зелёной звезды с синими кончиками, удивлённо разглядывая скрученную бумагу. Никогда раньше сёстры не получали писем от Сплит. В глазах аликорна возникло беспокойство, она сломала печать и развернула письмо.

«Доброй ночи, Принцесса Луна, вот и пришло моё время просить вас об услуге. Чуть больше месяца назад ко мне пришла подруга Твайлайт Спаркл, оранжевая пони по имени Эплджек. Она находилась в крайне подавленном состоянии, печаль и обида тёмным пологом лежали на её сердце. Столь странное состояние элемента гармонии обеспокоило меня, решила выслушать и оказать посильную помощь. К сожалению, я дала слово не сообщать её подруге о случившемся. Возможно, это стало опрометчивым решением, но история не имеет сослагательного наклонения. Посему я вынуждена обратиться к вам. Эплджек была расстроена тем, что кроме как яблоками, она ничем не занимается, тогда как все её подруги стали важны для Эквестрии и множества пони. Кроме того, её доброту и труд используют все родственники, не всегда это выглядит красиво, я намекнула об этом, но она не смогла понять. Дар подсказал мне хорошее решение, как можно улучшить её талант и обеспечить большую вовлеченность в дела Эквестрии. Я предложила собрать информацию о сельском хозяйстве и пони, которые занимаются возделыванием земли, создать карты. Около месяца дела шли нормально, она присылала свои отчёты, посетила множество мелких городков и деревень. Однако вот уже две недели отчёты не приходят. Я обеспокоена, ведь элемент гармонии не может нарушать свои обещания, а значит, случилось что-то непредвиденное. Прошу вас помочь найти её. Если же моё беспокойство окажется напрасным, не сердитесь. К письму прикладываю её последние отчёты и карты, по ним можно определить направление движения. В них есть упоминание о той, что помогала в составлении — Мод Пай. К сожалению, я не знакома с этой кобылой. За мной должок. Ученица Королевы, Сплит».

Глаза тёмного аликорна вспыхнули в полутьме зала, она смежила веки и сосредоточилась, пытаясь проникнуть в сон оранжевой кобылы, через несколько минут на её зов явился ночной пони.

— Возьми Голда, что своей улыбкой развлекает нас. Найдите их! Коль возникнут трудности, иль сия мелкая Королева окажется права, знай, диархи не простят причинивших вред элементам гармонии. О действиях своих молчи, ибо Слово Королевы дано для Твайлайт, не нам его нарушать.

Серый жеребец с перепончатыми крыльями поклонился и беззвучно растворился в тени. Приказ Принцессы должно выполнить любой ценой. Он зашёл в тёмный зал ночной стражи и ударил копытом, в наступившей тишине пони выслушали своего главу. Внимательно рассмотрев письмо и карту, они разбивались на тройки, затем исчезали в темноте. Выцепить Голда обычно не составляло труда, он либо общался с жёлтой пегаской, либо исполнял поручения Принцессы, после которых в большинстве случаев его тушку приходилось вытаскивать из неприятностей. Этот странный жеребец нравился всей ночной страже, его дела очень помогали в расследованиях, а количество знакомых превосходило все разумные пределы. При этом он помнил каждого пони по имени, мог с закрытыми глазами среди ночи рассказать все проблемные дела. Голд определял на глаз поддельные документы, подписи, биты, драгоценные камни, видел насквозь тех, кто лгал. Его кьютимарка творила чудеса, за которые он зачастую расплачивался своим здоровьем, неизменно оказываясь в заботливых копытах жёлтой пегаски. Об их напряжённых отношениях наслышаны все, кому следовало. Жеребец упирался всеми копытами, стараясь исчезнуть, но одна из Принцесс клятвенно пообещала ему оторвать очень нужную деталь, если ещё раз услышит расстроенный голос своей подруги по его поводу. Принцесса Луна ничуть не способствовала спокойствию этого земного пони, отказавшись даже слушать мольбы о защите от одной неуёмной лавандовой персоны. У всех свои интересы, пегаске он нравился, иногда она проводила с ним ночи, но слово «люблю» так и не прозвучало из её уст. Принцесса Луна использовала Голда в интересах ночной стражи и собственных делах. Принцесса Твайлайт интересовалась с точки зрения хорошего настроения для своей подруги. Солнечная Принцесса пока не вмешивалась. Кроме того, Голд оказался замазан по самый хвост в событиях с пиратами восточного побережья, при упоминании которых, диархи начинали недобро сверкать глазами. А уж когда к нему на очередном мероприятии подошла и приобняла крылом младшая Королева роя, вся ночная стража стала ещё более интенсивно интересоваться столь странным пони. В общем, бежать ему было некуда, впоследствии выяснилось, что и грифоны знают об этом пони.

«В дверь постучали» — обычно так начинаются все истории, но в этот раз никто не стучал. В полумраке домика на самом краю Вечнодикого леса вспыхнули жёлтые глаза с вертикальным зрачком. Через мгновение громкий визг жёлтой пегаски чуть не разнёс домик на части, Голд слетел с кровати и ткнул носом в светильник, заставив его ярко вспыхнуть.

— Премилостивая Селестия, когда же вы научитесь стучаться? — приложив копыто к мгновенно вспотевшему лбу, спросил Голд.

— Приказы Принцессы подлежат немедленному исполнению…

Из-под кровати доносился тихий скулёж перепуганной пегаски.

— Флаттершай, выходи, это ночной пони, он хороший.

Скулёж стал громче. Голд опечаленно посмотрел на приунывшего пегаса с перепончатыми крыльями

— Я подожду снаружи.

Земной пони с улыбкой на кьютимарке покачал головой и начал тихонько всхлипывать, ткнув копытом стража, чтобы тот не вмешивался. Скулёж мгновенно затих.

— Г-г-го-олд? — жёлтая голова сверкнула сапфировыми глазами из-под кровати.

— Почему ты их ненавидишь? Что плохого тебе сделали мои друзья?

Ночной страж удивлённо открыл рот и тут же получил копытом по своей ноге.

— Страшные! — жалобно ответила жёлтая пони с розовой гривой.

Голд развернулся к кровати и заглянул под неё, пегаска увидела, что из глаз земного пони текут слёзы.

— Кого ты ещё ненавидишь? Пожалуйся Принцессе Селестии, она с радостью пойдёт тебе навстречу! Сделаешь мир чище, никто сверкать красивыми жёлтыми глазами в ночной дымке больше не сможет. Бояться более не придётся.

Пегаска выскочила из своего укрытия и возмущённо зашипела на него.

— Давай же! Только и делаешь, что обижаешь ночных пони. Мало над ними солнечная Принцесса поиздевалась? Посмотри! Он себе до сих пор кобылу найти не может, не знаешь почему? Я тоже служу их Госпоже, вот, раз ты так хочешь всех нас изгнать.

Он развернулся, выхватил у ошалевшего от таких заявлений стража, короткий клинок из ножен и сунул его в копыто пегаске, потом потянул её за ногу на себя, остриё упёрлось ему в грудь.

— Ты сможешь! Это легко!

По салатовой шёрстке потекли капельки крови.

— Голд… пе… пере… ах… перестань… — заверещала жёлтая пегаска, из её глаз покатились слёзы.

— Почему ты нас ненавидишь? Где твоя Доброта? Или она только для подданных Селестии? А для тех, кто не спит ночью, останется лишь твой холодный взгляд?

— Эм… прости! Прости! — она всё-таки отвела копыто с клинком.

— Не нужны мне твои извинения, они ему требуются! Поцелуй, ты кобыла, тебе всё можно.

Жёлтая пегаска опустила голову, посидела несколько секунд, потом понуро подошла к ночному стражу, вложила клинок в ножны на его ноге и приобняв крылом поцеловала, потом покраснела и пролепетала «Прости…»

— Я… я вас… снаружи… там… — ночной пони с полыхавшей от смущения мордочкой, выскочил из домика на максимальной скорости.

Через три минуты Флаттершай с Голдом вышли, страж хотел было что-то спросить, но явно передумал.

— Едем на место, поезд через двадцать минут.

— Куда и зачем мы едем?

— Уважаемая Флаттершай, мы едем искать двух пропавших пони. Принцесса Луна обеспокоена их судьбой.

— А что с ними случилось?

— Именно это нам и предстоит выяснить, ваше присутствие необязательно.

— Ну, нет! Так не пойдёт! Вы мне уже который раз возвращаете Голда в никудышном состоянии, на этот раз я всё проконтролирую.

Страж посмотрел на её перемётные сумки с вышитыми на боку розовыми бабочками, явно полные медицинскими принадлежностями.

— Тогда мне придётся на время операции принять вас в ночную стражу.

— Эм…

Он извлёк из своей сумки медальон «драконий глаз» на серебряной цепочке и бережно одел ей на шею.

Пегаска быстро уснула под мерный стук колёс вагона, главный страж кивнул Голду.

— Зачем ты это сделал? Госпожа не любит, когда кто-то принуждает к чему-либо элементы гармонии.

— Вы стали мне дороги.

— С чего ты решил, что я не могу найти кобылу?

— Потому что у тебя её нет. Флаттершай очень трусливая кобыла, так было раньше. До бойни на восточном побережье.

Глаза стража вспыхнули, он уставился на Голда.

— Скажи-ка друг наш нелетучий. Там участвовала Принцесса Твайлайт Спаркл, за что мы получили такой нагоняй от ночной сестры, лучше об этом даже не вспоминать! До сих пор многие нервно вздрагивают. Ты тоже там присутствовал и что-то делал, но об этом диархи даже словом не обмолвились. После этого мы узнали о твоих близких отношениях с младшей Королевой роя. Со слов Советника Ирикса, к которому я ездил лично, пытаясь по заданию Принцессы Луны, выяснить подробности, тебе удалось расстроить Королеву Крисалис и наступить на хвост диархам. Но сейчас ты сидишь напротив меня, живой и здоровый! Пони, пнувший трёх правителей Эквестрии, тысячелетних богинь нашего мира, сидит рядом со мной. За твоей спиной сопит в две дырочки Дух доброты. О чём ещё мы должны знать?

— Она была там, со мной, — он закрыл глаза и погладил спящую пегаску по гриве.

— Флаттершай находилась с вами на корабле?

— Именно там всё и случилось первый раз, она подошла, я не смог устоять, ты ведь знаешь о её способности королевы взглядов. Хотя, она отрицает, что сделала это. Флатти пахнет цветочным лугом, заглянув в её глаза, можно утонуть в них навсегда. Принцесса Твайлайт обещала выкинуть меня за борт, когда узнала. Флаттершай её успокоила, сказала, что сама этого хотела. Это я, по приказу Сплит, утащил их двоих на корабль, со мной ещё Джу работала, вторая кобыла табуна младшей Королевы. Сонное зелье под копыта и делу конец. Всю операцию на восточном побережье организовала Сплит. Только не требуй от меня объяснений о её целях, я не настолько умён, чтобы понять планы Королевы роя.

— Голд, в твоих глазах стоят слёзы. Спасибо за рассказ. Твоё доверие важно для нас.

— Как ты думаешь, у меня есть шанс? — Голд кивнул на пегаску, обнявшую его во сне всеми ногами.

— Она спит за твоей спиной, ты ей снишься.

— Но почему она не говорит «да»? Я устал от такой жизни, то зовёт, то выбрасывает на улицу пинком. Принцесса Луна однажды сказала, моё место в тюрьме и я должен благодарить судьбу за то, что не сижу там. Сказала, что я ей не нравлюсь, и она меня терпит, пока терпит.

Страж с интересом смотрел на земного пони. Пару раз он становился свидетелем очень неприятных сцен. Как-то после очередного расследования во время доклада Принцессе, она соскочила со своего трона и со всей силы ударила его копытом, он улетел аж в конец зала. Потом пытался выползти за дверь, оставляя багровую дорожку на полу. В тот раз ночные пони впервые позволили себе посмотреть на свою Госпожу неодобрительно. Голд провалялся в казарме ночной стражи два дня, встать не мог. Написал заявление об увольнении, тёмный аликорн лишь холодно улыбнулась, порвав свиток на мелкие кусочки, правда, бить не стала. По слухам, солнечная Принцесса вела себя с ним не лучше. А он только загибался от боли и плакал, низко кланялся обеим Принцессам. Что между ними происходило, никто решительно не понимал. Глава ночной стражи рыл копытом землю, пытаясь выяснить причину столь пакостного отношения к Голду. Во Дворце отирались самые разные личности, но царственные сёстры никогда не позволяли себе поднять копыто на кого бы то ни было, ведь они действительно любили своих маленьких пони, хотя, порой огорчались их поступками. Но с этим салатовым жеребцом с красноватыми глазами всё получалось иначе, словно они не видели в нём их подданного. При этом он не жаловался на унижения, никто никогда не слышал от него плохого слова о Принцессах. Всё это, тихие шепотки глав кланов, оскорбления и удары от Принцесс, недовольство его присутствием вместе с нежеланием отпустить, приводило к тому, что земной пони везде стал изгоем, кроме самых злачных мест Кантерлота. Его могли вышвырнуть из любого приличного заведения, а стража имела только один приказ, не вмешиваться. Мало того, ему ещё и не платили довольствия, можно сказать земной пони боялся потратить лишний бит. Ему определили небольшую каморку в казарме ночной стражи, весь его скудный скарб находился именно там, сундучок с вещами, коробочка со старыми семейными фотографиями. Естественно ночные пони тщательно проверили вещи, когда земной пони отсутствовал, но ничего интересного не нашли. С родственниками он отношения не поддерживал, родители давно ушли пастись на небесные луга. Был смешной эпизод, во время исполнения небольшого задания Принцессы, Голд притащил бумаги с записями к себе в каморку. Каково же оказалось удивление ночной стражи, когда к ним пожаловали воры. Попытка кражи успехом не увенчалась, десятки жёлтых пар глаз с вертикальным зрачком, выскакивающие из теней, не одобрили присутствия чужих пони в своём доме, придавая ускорение стальными накопытниками несостоявшимся воришкам. Однако опыт стал поучительным, глава ночной стражи усилил охрану казарм, пообщался со своей коллегой из солнечной стражи, та последовала его совету, укрепила двери и окна, поставила магическую сигнализацию, усилила караулы, заодно поделилась информацией, что во время последнего собрания, Королева Крисалис попросила царственных аликорнов передать приветы от неё и Каденс их знакомому с кьютимаркой в виде монетки с улыбкой. Голд отпирался, говорил, что никто никаких приветов ему не передавал и Королеву Крисалис он видел лишь издалека.

— Знаешь, Голд, хороший ты жеребец и чего вы не поделили?

— Им не нравится, что Флаттершай делит со мной постель. Вор и мошенник с элементом Доброты. Истинная причина всего этого. Но разве я виновен в том? Не хотят отпускать, все мои прошения порвали, денег не дают. Думаешь, не пытался сбежать? Поехал в Кристальную Империю, просил убежища у Наместника Черри, она выслушала и долго вздыхала, велела ехать обратно, мол, при всём желании ничем помочь не сможет. Куда мне бежать? Пытался договориться с чейнджлингами, жаловался Сплит, она лишь качает головой, говорит, нужно стойко переносить невзгоды и беды. Да куда мне?

Он бросил взгляд на спящую пегаску, его глаза наполнились теплом.

— Ради этих мгновений и живу. Когда гонит прочь, всё вокруг теряет смысл!

— Ложись спать, мы поговорим с нашей Принцессой, возможно, она сменит гнев на милость.

Голд бережно сложил распахнутое крыло пегаске и лёг рядом, ночной страж нагнулся к нему, положил копыто на лоб и прошептал «Ссс-спи, брат…», глаза с вертикальным зрачком вспыхнули жёлтыми отблесками, магия ночи окутала земного пони, погружая его в сон.

День выдался хлопотным, стражи отсыпались после ночных поисков, Флаттершай бродила по небольшому городку и рассматривала домики пони, зашла в местную больницу, посмотрела, как лечат. К ней сбежался весь персонал и горячо благодарил за зелья и руководства. Вырваться из больницы она смогла только поздним вечером, её проводили до указанного дома, где расквартировались ночные стражи. Судя по царящей нервозности, искомые пони не нашлись, главный ночной страж отправил письмо об отсутствии успехов Принцессе и получил в ответ пожелание скорейшего завершения поисков. Голд вернулся почти под утро, еле стоял на копытах, от него разило сидром.

— Ой, я тебя знаю, чо та опять нажрался, что-то хотел? — покачиваясь, поинтересовался земной жеребец.

— Да, Голд, ты ведь ушёл искать, есть ли что поведать?

Салатовый земной пони сел и затряс головой, пытаясь согнать муть.

— Тут недалече есть странная ферма, туда мало кто ходит, только телеги иногда с тюками приезжают, что в тех тюках никто не знает. Говорят, кто сунется, тому пинка дают.

— Где эта ферма?

Он неуклюже покопался в своей сумке и вытащил сделанный от копыта набросок, передал его стражу.

— Голова кружится.

К ним в комнату зашла Флаттершай и подошла к Голду, тот сжался. Она неодобрительно покачала головой.

— В больницу иногда привозят избитых пони, в стражу они не жалуются, не хотят, — робко сказала жёлтая пегаска.

— Отдыхайте, дальше наша работа.

Ферма оказалась действительно странной, в ночной темноте десятки жёлтых точек окружили её со всех сторон, атака ночной стражи должна была стать молниеносной, но их встретили ветвистыми молниями с рогов. Стражи прятались в тенях, уходя от ударов, из стальных накопытников со щелчком выскакивали лезвия, кровь начала заливать всё вокруг. На зов появлялось всё больше ночных стражей, они выпрыгивали из ниоткуда, пользуясь дарованной им Принцессой ночи силой. Однако противостояние не затихало, единороги выбивали появившихся стражей, молнии и огненные стрелы летели в нападающих.

— Флаттершай, проснитесь. Очень много раненых.

Час сражения принёс в больницу десяток израненных тел фестралов. Жёлтая пегаска улетела в госпиталь. Перед её глазами снова замаячила скрипящая палуба и стоны раненых. Она быстро организовывала операционную и занималась тем, что умела лучше всего. Местный десяток медиков выполнял её указания, холод скальпеля и пинцетов, заляпанная кровью жёлтая шёрстка, дезинфицирующие заклинания единорогов. Всё смешалось, больница оказалась не готова к пятнадцати раненым пони одновременно. А потом она закричала, громкий крик раненой в самое сердце кобылы.

— Заносите, быстро!

На одних носилках лежало изувеченное тело оранжевой пони, на вторых её подруга, она находилась в сознании.

— Отправляйся к Принцессе, сообщи о случившемся лично, мы возобновим поиски бежавших ночью. Никаких писем, только лично. Погибло четверо с нашей стороны и десять с другой, в основном единороги.

Выдернутые с ближайшего гарнизона пони в белоснежной броне оцепили место ночного сражения. Фестралы и Голд перерыли всю ферму, пони с улыбкой на кьютимарке иногда выходил на свежий воздух, головная боль после вчерашнего не проходила, но ему было всё равно, он работал с тем, что удавалось найти, обнаружил тайник с документами, долго читал их, потом сел писать письмо, как с него требовала Принцесса.

— О! Ты гляди, мне определённо везёт. Какие симпатичные глюки.

Рядом с её кроватью сидела жёлтая пегаска, она уронила голову себе на грудь и спала.

— Флаттершай?

Земная пони впервые в жизни видела её такой измученной, резко осунувшееся лицо, обострились скулы, усталые покрасневшие глаза, сеточка лопнувших сосудов, набрякшие тёмным веки.

— Здравствуй Эплджек.

— Это... вот, чо... так получилось.

— Хорошо получилось, наверное. Твоя подруга выглядит получше, одела на неё корсет, три ребра сломано. Не нужно ничего рассказывать, твоё тело мне и так всё сообщило. Глава ночной стражи Найт Виспер ничего не сказал о том, почему они тебя разыскивали, но я прижала Голда, тебе нужно поблагодарить Сплит, за то, что озаботилась отсутствием писем и попросила Принцессу Луну поискать тебя. Скажи, почему? Почему я должна латать своих подруг? Почему иглы в моих копытах должны сшивать тела тех, кого я люблю больше собственной жизни? Почему?! — слёзы катились из сапфировых глаз, она пыталась вытирать их трясущимися от усталости копытами.

— Слышь, сахарок, я ж это, не специально.

— Твайлайт тоже не специально! И Рейнбоу просто так! Разве что Пинки до сих пор радует отсутствием травм. А? За что вы меня наказываете? — слёзы продолжали оставлять дорожки на жёлтой шёрстке, она закрылась крыльями.

— Флатти, послушай, я не хотела, прости.

— Пинки взяла бы с собой, она бы предотвратила всё это! Почему ты не сказала Твайлайт? Она дала бы тебе охрану.

— Она бы оставила меня собирать яблоки на ферме, эта поездка вообще бы не состоялась. Я Мод взяла! И вообще, эт всё случайность!

— Поправляйся, я сделала всё что могла. За живот свой не волнуйся, зачатия не произошло, остальное привела в порядок. Надеюсь, ты всё же сможешь порадовать кого-нибудь своим «не дамся».

Пегаска слезла со стула, и, устало пошатываясь, вышла из комнаты. Оранжевая пони с зелёными глазами зажмурилась и тихо заплакала.

Зал Принцессы ночи окутался тенями, но на этот раз тут находилась и её солнечная сестра, а так же Твайлайт. Ночные стражи отчитывались в проведённой операции, солнечные об арестованных пони из трёх кланов, которые оказались замешанными в выращивании зебринского корня для приготовления блестящей пыли.

— Мы рады завершению этой гнусной кровавой истории. О погибших стражах позаботились, их семьи получат щедрое вознаграждение и посмертные награды за службу Эквестрии, — глаза Принцессы Луны вспыхнули печалью.

Селестия молча сидела на троне, прижимая к себе лавандовую пони, та прильнула к её ноге, и, закрыв глаза, глубоко дышала, пытаясь спрятать слёзы, получалось у неё очень плохо.

— В Кантерлоте операция закончена, виновные кланы найдены. Мейнхеттен сам накажет замешанных, с Лас Пегасусом не вышло, они успели оборвать след, — продолжила Луна.

Белый аликорн недовольно посмотрела на главу солнечной стражи, та опустила голову.

— Повелеваю, продолжить поиски в Лас Пегасусе, постарайтесь более не подводить меня, — тихо сказала Принцесса Селестия.

— Голд, что же ты опять спрятался за спинами моих верных стражей? Мы неоднократно предупреждали тебя о необходимости усердного служения Эквестрии.

Пони с салатовой шёрсткой и красноватыми глазами вышел чуть вперёд и лёг на согнутые передние ноги.

— Расскажи нам, почему на тебя опять пришла жалоба?

Все три Принцессы холодно смотрели на земного жеребца.

— Как так получилось, что тебя выгнали из дома пинками? Расскажи, почему Дух Доброты больше ничего о тебе слышать не хочет?

Салатовый пони вздохнул и не ответил.

— Как нам сообщила Флаттершай, вместо поисков ты пил сидр и радовался жизни, сие правда?

Голд промолчал, потом глянул на жёлтую пегаску, сидящую в другом углу, та старалась не встречаться взглядом.

— Госпожа, будет ли позволено...

— Не будет, Найт Виспер.

Страж явно напрягся, множество глаз ночных пони вспыхнули желтоватыми отблесками.

— Так что же нам ответит тот, кто давал обещания в этом зале год назад?

— Ничего Принцесса Луна, я не стану оправдываться.

— Плетей ты уже получал, работу без жалования получил, удары по спине от Принцесс. Скажи, что ещё требуется для перехода на путь исправления? Мы теряемся в догадках!

Рога всех трёх Принцесс вспыхнули, по залу закружились магические огоньки, они постепенно свились в круг, который сжался около земного пони.

— Ты не понимаешь слов и физического воздействия. Убирайся с нашей земли, мы более не желаем тебя видеть здесь. В память о твоих прежних похвальных действиях не станем просить рой и грифонов отринуть тебя.

Яркая вспышка поглотила земного пони. Глава ночной стражи со страхом смотрел на свою Принцессу.

— Мы повелеваем! Найдите всех причастных, это слишком опасно для наших маленьких пони, подобное может привести к уничтожению тысяч. Найдите их и подайте в этот зал, суд станет скорым и справедливым.

---

Эплджек всё ещё немного прихрамывала, её брат и младшая сестра заботились о ней. Она уже пыталась выполнять работу по дому и саду, с ненавистью разглядывая пока ещё зелёные яблоки. Флаттершай уехала в тот маленький городок, под названием Гринфилд, провести нормальные курсы по хирургическим операциям и лечению магических травм. Твайлайт приходила несколько раз, но её подруга не стала с ней разговаривать, сославшись на головную боль и плохое настроение. Пинки впервые оказалась отослана подальше со своей вечеринкой.

«Здравствуй дорогая Эплджек, новости о тебе дошли и до нас. Сплит сожалеет о случившемся, она не желала такой судьбы тебе. Мне очень жаль. Если не считаешь нас виновными, прошу, приезжай в гости, как можно скорее. Моё сердце разрывается от боли и печали. Твоя подруга, Рарити».

Сердце чейнджлинга

Оранжевая земная пони прижала драгоценное письмо и улыбнулась солнцу, которое светило в окошко её дома. Она вспомнила слова Флаттершай, взяла перо и бумагу, написала просьбу подруге своим не очень ровным почерком. Потом сложила в конверт и поскакала к Замку, ей повезло, лавандовая единорожка с крыльями обреталась дома.

— Твайлайт. Вот.

Лавандовая пони растерянно уставилась на подругу.

— Письмо?

Она повертела в копытах конверт, потом раскрыла его, растерянно просмотрела.

— Эплджек! Мы же подруги! Подруги!

— Я эт знаю, ну, положено же. Вот. Прошу тебя.

Твайлайт тихо заскулила, потом закрыла глаза. Повинуясь её магии, прилетело перо и чернильница, она макнула остриё в баночку и поставила подпись.

— Эплджек, не делай больше так. Да, я Принцесса, но это не значит, что те, кто сделал меня такой потеряли что-то из ранее доступного. У меня стало больше дел, но я живу ради вас и нашей дружбы. Мои бессонные ночи и усталость только ради пони и особенно всех вас, моих самых близких подруг. Тебе не нужно просить разрешения поехать к Рарити. Я волнуюсь за вас! Всё, что мне требуется — знать, где вы, ничего более. Достаточно просто сказать, я поехала к Рарити. Моя душа будет спокойна.

— Эт Флатти отругала меня. Ну, она ж теперь тоже важная пони. Мод Пай дома, прислала письмо по поводу отчётов, ей интересно.

— Так езжайте вместе! Познакомь её со Сплит.

— Ты чо? Она ж Королева! Кто меня пустит? — растерянно фыркнула земная пони.

— Один раз пустили, ведь так? Значит, пустят и второй.

— Ладно, скажу. Там у них камней-то много, мож чего подскажет им, иль сама умное что-нибудь найдёт.

Эплджек улыбнулась, благодарно прижав подписанное письмо к груди, легонько поклонилась, потом стукнула копытом и ускакала. Она не видела, как лавандовая кобыла бросилась в свою постель и долго рыдала в подушку, проклиная свои крылья.

Поезд привёз двух пони в Сердце, лишь одна ранее бывала здесь, но сейчас обе с интересом внимательно разглядывали открывшийся пейзаж. Вечный мокрый снег и свист ветра, погода радовала своим нравом. На перроне их встречала чёрная блестящая кобыла со звездой на шее. Мод как всегда была немногословна и удивлённо рассматривала огромный вокзал с облачками пара от котельной.

— Здравствуй Мод!

— Вас сложно узнать, совсем непохожи на ту, которую я однажды видела.

— Да, дорогая. Много воды утекло с тех пор. Идёмте же! Весь дом в нашем распоряжении.

Эплджек в неизменной шляпе, накрытая плотной попоной, цокала стальными накопытниками по промёрзшим камням мостовой. На этот раз она хорошо подготовилась, её копыта не разъезжались на каждом скользком участке. Мод во все глаза рассматривала громады каменных зданий с острыми шпилями, украшенные зелёными звёздами.

— Изумруд? — она кивнула Рарити на украшения.

— Да, ещё со времён первого освоения этого горного плато. Эти здания считаются историческими памятниками роя. Мод, ты хотела бы встретиться с Королевой?

— Опасаюсь.

— Тогда она сама придёт к нам в гости на чашечку чая. Твоя семья не возражала поездке в рой?

— Переживают, обещала письмо.

Серая кобыла с фиолетовой гривой говорила короткими рублеными фразами. Её обычный синеватый наряд украсился толстым стёганым слоем ткани, шарф под цвет зеленовато-синих глаз, мягко обвил шею и свободно ниспадал на грудь.

— Сделаем.

Они дошли до домика с тремя трубами и, сбив прилипший снег с накопытников, вошли внутрь. Глаза Мод засверкали от радостного предвкушения, стоило кобылам пройти в мастерскую Рарити. На стенах висели огромные ячеистые коробки, забранные стеклом. В каждой ячейке лежал камень, некоторые можно было определить на глаз, на иных же не значилось даже подписей.

— Цель?

— Дорогая, я специалист по драгоценным камням, но в шахтах добывают множество всего такого, о чём я не имею ни малейшего понятия. Там, где нет подписи — нам не удалось определить добытую породу.

— Позволишь помочь?

— С благодарностью приму любую помощь, мне ближе ювелирное дело и платья, в добыче и горном деле не такой уж я хороший специалист.

Мод открыла стекло и начала по одному вытаскивать камни, Рарити дала ей увеличительное стекло, заготовки под надписи и улыбнулась, обнажив клыки.

Оставив земную пони за работой, они улеглись на диванчик с зелёным покрывалом, прижавшись друг к другу боками.

— Рарити, ты ж чо-то хотела, да? Я не такая глупая.

— Сплит считает, тебе нужно продолжить начатое дело.

— А ты чо думаешь? Я на яблоки смотреть не могу, тошнит.

Рарити вдруг приблизилась и нагнула голову к ней, их носы соприкоснулись. Чейнджлинг закрыла глаза.

— Эт ты чего творишь? — опешила земная кобыла.

— Эплджек, прошу! Я знаю, что стала не очень-то красивой по меркам обычных пони... прошу! Прошу тебя! Закрой глаза!

Оранжевая пони закрыла свои зелёные глаза и почувствовала, как мягкие губы касаются её носа, попыталась несмело лизнуть в ответ, язык коснулся клыков, она сразу же удивлённо ойкнула и отпрянула. Рарити смущённо опустила взгляд и отодвинулась, её нижняя челюсть предательски задрожала, словно она собралась расплакаться.

— Клыки! Круто! А чо, мне нравится! — видя состояние подруги, подбодрила её Эплджек.

— Погоди, дорогая.

Мод с головой ушла в разглядывание камней, перо в её копыте плавно скользило по очередной карточке, она вообще не обратила внимания на целующихся кобыл.

— Мод, как ты смотришь на то, чтобы сделать небольшую прогулку до шахты, тут два часа пути, там нашли интересные голубые кристаллы, но вытащить не могут, даже отколоть не получается, пока оставили так. Хотела бы глянуть? А потом сразу обратно к нам и пойдём знакомиться с Королевой роя или если устанешь, отдохнёшь, а утром навестим Сплит.

Серая кобыла оторвалась от камней и голубые с зеленью глаза с усмешкой взглянули на покрасневшего чейнджлинга. Она кивнула в знак согласия. Рог Рарити ярко вспыхнул, под удивлённые возгласы подруг. Сияние буквально слепило, кобыла пояснила, это зов роя, одно из заклинаний доступных только высшим чейнджлингам. Спустя пять минут Мод уже отправилась в шахту, разбираться с кристаллами, в сопровождении двух кобыл со стрекозиными крыльями.

— Сахарок, ну чего, зачем ты? Эт вот... ну...

Рарити обняла её и прижала к себе. Оранжевая пони увидела, как зелёные слёзы падают вниз.

— Я ничего не забыла! Ничего! Ни твоей помощи, ни твоих зелёных глаз, дарящих тепло и покой. Помнишь, как мы остались на пижамную вечеринку у Твайлайт? Это рой отправил тебя в путешествие, ставшее кровавой драмой. Сплит переживает, а я теперь часть её судьбы в этих пасмурных небесах. Позволь мне рассказать о том, что такое сердце чейнджлинга! О том, как оно болит, когда подругам плохо.

Её рог вспыхнул магическими отблесками, Эплджек ощутила, как магия освежающей волной ласкает её душу. Что-то тёплое, радостное и понимающее. Рарити обняла свою подругу, та в ответ уткнулась лбом в её чёрную грудь.

— Ты эт, не обижайся, я ж ничо не умею.

Комната вспыхнула зелёными огнями и отблесками с рога кобылы, Эплджек несмело отвечала на ласки Рарити, понимание и тепло сияло в душах самых близких подруг. Через час объевшаяся любовью чёрная кобыла радостно скакала по своей мастерской, взбрыкивая копытами. Оранжевая пони удивлённо наблюдала за всем этим действом, лёжа на диванчике под тёплым одеялом.

— А ты чо скачешь? Нет, хорошо конечно, я ж первый раз, если честно.

— Я больше никогда не смогу полюбить, только дружба, но она для нас значит больше, чем все сокровища мира. Ты дарила мне любовь, я наелась.

— Эт как? — сев на хвост, поинтересовалась оранжевая кобыла, неуверенно оглядывая себя, на предмет наличия недостающих частей, но всё вроде как осталось на месте.

— Дорогая, мне сложно объяснить, твоя радуга любви напоила меня силой. Смотри!

Рарити села, её глаза вспыхнули зелёными звёздами, она развела передними копытами в воздухе и магически вихрь раскрутился в небольшое торнадо, затем, послушный воле своей хозяйки, превратился в крутящийся изумрудный шар. Хлопок и он исчез.

— Ух ты! Красота какая!

— Это твоя сила, Эплджек. Мощь твоей любви.

Эплджек подвинула поближе к кровати столик с зелёным чайничком, налила себе кружку и подозрительно посмотрела на лежащие в плошке медовые соты.

— Слушай, я чот не поняла, вот чего надо делать с сотами? Медок в блюдечке, вкусно конечно, но воск не жуётся, тока к зубам липнет. Как его есть-то?

— Дорогая, это страшная тайна чейнджлингов! Но тебя я открою её! — кобыла изобразила крайне серьёзное лицо, всем своим видом показывая важность момента, постучала своей дырявой ногой по каменному полу. Эплджек заулыбалась и навострила уши.

Рарити отломила небольшой кусочек сот серебряной ложечкой, бережно положила в рот, пожевала, потом выплюнула воск обратно на тарелочку и гордо уставилась на оранжевую пони, явно ошалевшую от увиденного, через мгновение обе кобылы смеялись.

— А где Свити?

— Укатила на гастроли по заставам на границах роя, поднимает боевой дух чейнджлингов. До тридцати лет семья живёт вместе, таковы законы роя. Кобыла считается несовершеннолетней до этого срока, жеребцы в двадцать пять лет получают право покинуть родительский дом. Они совсем непохожи на наших, слишком сильные, чрезвычайно ответственные. Ведь дорогу им указывает Королева роя. За своих кобыл загрызут любого врага. Поверь мне, то, как ведут себя наши жеребцы, если их обидели — воистину цветочки. Пока не притёрлись друг к другу с кристальными пони, такие страсти кипели! Сейчас стало лучше, рой принял жителей Кристальной Империи, как часть самих себя. Представляешь реакцию жеребцов чейнджлингов на нападения грифонов вдоль границы Кристальной Империи? Королева с трудом сдерживала их, ей приходилось отдавать прямые приказы по нитям роя, запрещающие наступления и контратаки. У кристальных пони тоже возникли проблемы, над решением которых бьётся Наместник Черри, пока безуспешно.

— О! Чо такое? — горячий чай с мёдом в сотах поразил Эплджек до глубины души.

Мёд она ела и раньше, особенно в тортиках, которые готовила Пинки. Но его привозили в бочонках. Соты можно было купить только в столице, стоили они немало. Но даже тот мёд, который использовался для тортов и всяких кондитерских изделий, не шёл ни в какое сравнение с этим. Чуть горьковатый, душистый, цвета самого тёмного дерева. Эплджек сделала себе заметку на память, посмотреть хоть одну пасеку.

— Это тайна! Но тебе расскажу. Чейнджлингов что-то около четырёх сот миллионов. Этого недостаточно, чтобы заселить все плато кристальных гор, коих, если считать только крупные, более сотни. В Кристальной Империи проживает всего пять миллионов пони, я имею в виду наших кристальных родственников. В своё время Принцесса Каденс активно пыталась улучшить демографические показатели, но даже с её даром это оказалось непосильной задачей. Теперь произошло объединение Кристальной Империи и роя, земли слились и те территории, что ранее считались пограничными и нейтральными получили своих хозяев, там, где холодно, живут чейнджлинги, а где тепло — кристальные пони. Но и тех и других катастрофически не хватает, прибавь к этому небольшую область на восточном побережье, которую даровали грифоны рою. В общем, нам всем требуется много жеребят. Только никто не знает, где их взять. Кобыла чейнджлингов дарит миру четыре-пять жеребят за свою жизнь, а это три сотни лет. Обычные пони семь-восемь за жизнь, некоторые умудряются и десяток жеребят сделать, особенно земные пони. Среди чейнджлингов тоже есть уникальные кобылы, рекорд девять жеребят за жизнь. Ох, Эплджек, ты не представляешь, как это трудно, решать подобные вопросы. Вот взять тебя, тридцать шесть лет и ни одного жеребёнка.

— Дык эт самое, нету жеребца-то. Чож я одна-то буду? — обеспокоенно ответила оранжевая пони.

Рарити отмахнулась.

— А все так говорят, чего же я одна буду, мол, жеребца не нашла. Итог, некем заселять пустующие земли. Черри пытается увеличить «поголовье» кристальных пони, пока безуспешно, но она бьётся над трудной задачей не покладая копыт.

Две кобылы лежали на диванчике, рассказывая свои истории о жизни. Эплджек описывала в подробностях месячное путешествие и как случайно они узнали о том, что рядом с городком Гринфиелд выращивают нечто необычное. О двух неделях в подвале она тоже поведала, дрожа всем телом и прижимаясь к чёрному боку своей подруги. Она делилась своей болью, и ей становилось легче, страх отступал. Мод вернулась ближе к вечеру, поела и, завалившись в постель, сразу же заснула. Утро встретило их очередным броском мокрого снега в лицо, вызвав возмущённое ржание оранжевой пони. Все трое отправились к младшей Королеве, по заверениям Рарити, та выделит для них время. Прогулка в шахты явно подняла настроение Мод, она уже не боялась идти в Логово. Эплджек смотрела на знакомые плиты зелёного мрамора и чёрного гранита, устилавшие пол древнего здания. Мод иногда комментировала встреченные камни, «змеевик, халцедон, гранит, слюда…». Её глаза сверкали от радости, завидев очередной новый камень. Они подошли к залу приёмов, Эплджек тихонько тронула копытом Рарити, показав на салатового жеребца, который, по всей видимости, ожидал своей очереди.

— Голд?

Тот вздрогнул и попятился.

— Голд, погоди, ты чо, это ж я! Эплджек!

Салатовый пони остановился и сел, опустив голову.

— Ты чо, опять с Флаттершай поцапался?

— Нет, госпожа, всё хорошо.

Рарити фыркнула и покачала головой.

— Голд, врёшь ведь, меня хоть постесняйся, — чёрная кобыла подошла к нему, тот вздохнул, — Ты опять пришёл просить убежища?

— Меня выгнали из Эквестрии, так что, теперь я бездомный.

Двери вспыхнули зелёными светом и приглашающе открылись. На троне сидела Королева Крисалис. Рарити удивлённо ойкнула.

— Заходите, Сплит пришлось срочно уехать, она предупредила меня. Голд, ты тоже проходи.

Эплджек подошла к ступеням, ведущим наверх, к трону, и низко поклонилась.

— Я это, рада приветствовать вас, Королева Крисалис, — сказала она, сняв шляпу.

— Взаимно, счастлива видеть тебя живой, диархи прислали письмо о случившемся, мне очень жаль, что началом твоего пути стала идея Сплит, но она не могла знать о подобной проблеме. Ты продолжишь поиск своей судьбы?

— Да, Королева Крисалис, продолжу. От яблок тошнит, мы с Мод закончили лишь западную часть Эквестрии, восточная беднее в этом плане, но тож кое-чего есть. Эт, если хотите, мы с земель роя и начнём, моей подруге у вас очень понравилось, камней множество, есть на чо поглазеть. Да, Мод? — легонько толкнув кобылу копытом, попросила ответа оранжевая пони, та закивала.

— Да, Королева! Шахты прекрасны, камни многое говорят о прошлом.

— Тогда пусть так и будет, я дам вам проводника. Он покажет все наши пастбища и заодно, если захотите какую-нибудь шахту посмотреть, окажет содействие.

— Благодарю вас, Королева Крисалис, — Эплджек смущённо улыбнулась.

Королева посмотрела своими зелёными глазами с горящими в них тёплыми изумрудными звёздами на Голда, пони сидел, опустив голову.

— Голд, мы давно с тобой не виделись.

— Ох, Королева, мы с вами вообще никогда не виделись, я знаком лишь с вашей приёмной дочерью. Зачем понадобилось передавать мне привет? Насилу отбился от вопросов ночной стражи.

Крисалис натурально захихикала, обнажив клыки в тёплой улыбке.

— Ты просто не знаешь, что такое нити роя, меня и Сплит тоже связывает такая нить, но пользоваться ей мы можем вплоть до передачи ощущений, а уж образы и мысли вообще не представляет труда передать. Расскажи, что стряслось на этот раз?

— Госпожа, вам наверняка диархи всё написали.

Крисалис отрицательно покачала головой.

— Королева Сплит прислала письмецо с просьбой поискать Эплджек. Принцесса Луна дала задание ночным пони, я ж служил в ночной страже. Они меня вытащили прямо от Флаттершай, она увязалась за нами. В общем-то, случайность, но для раненых это стало хорошим знамением. Стражи искали, но ничего не нашли около последнего места, откуда пришлось её письмо — он кивнул на оранжевую пони, — я пошёл по ночным кафе и закрытым местам, напоил многих пони, узнал про эту ферму. Сам конечно тоже напился, по-другому не получается. Чудесное везение, обычно первому разу редко сопутствует удача. Притащил набросок карты, где всё это расположено. Дальше ночные стражи дрались, там много единорогов оказалось, отпор получили серьёзный, есть жертвы. Утром пошёл документы смотреть, рыл копытом землю, искал. Всё как обычно. Нашёл тайник, ребята редко такое находят, но я ж… ну, вы всё и так знаете о моих способностях. Там обнаружились списки контактов, кто покупал, кто перевозил, кому сколько должны. Я всё это обработал и написал письмо Принцессе.

— А выгнали тебя почему?

— Флаттершай видела меня пьяным.

— Так это она на тебя пожаловалась? — неодобрительно поинтересовалась Крисалис, от её голоса с хрипотцой жеребец вздрогнул.

— Расстроилась из-за случившегося с её подругой, тяжело пачкаться в крови близких. Да, ладно, им любой косой взгляд в мою сторону в радость. Ничего, Флаттершай меня выгнала, говорить больше не о чем, в Эквестрию я теперь могу вернуться только в виде урны с прахом, если конечно пустят. Ваша приёмная дочь обещала, коль станет совсем невмоготу, дать убежище. Хуже вроде как уже некуда. Да и жить-то надо где-то. Если вы не будете против, поселюсь в Кристальной Империи, либо у вас, как скажете. К грифонам чего-то не хочется обращаться, побаиваюсь я их.

Королева сошла со своего трона и начала расхаживать кругами вокруг него, видимо, размышляла.

— Твоя история становится всё интересней. Что же такое случилось с вашими правительницами? Почему они так себя ведут?

— А чо, Твайлайт тоже тебя выгнала? — подозрительно спросила Эплджек.

— Сначала-то хорошо всё складывалось, до войны с пиратами. Если бы я тогда отринул Флаттершай, ничего бы этого не случилось. У меня имелась бы работа и надежда на будущее.

— Значит, Твайлайт на тебя обижена за то, что ты делил ложе с Флаттершай? И ваши Принцессы тоже? — заинтересованно спросила Крисалис, сверкнув зелёными глазами, — Они не нашли ничего умнее, чем выслать тебя подальше. Это так не похоже на мудрых правителей. Мне кажется, это не их решение, но сопротивляться они не могут. Кто же может быть недоволен столь сильно, что пошёл на подобное?

— Это вы на чо намекаете? — обеспокоенно поинтересовалась оранжевая пони.

— Эплджек, я лишь предполагаю, истина мне неизвестна. Лезть в личные отношения диархов мы не можем, они не одобрят подобного.

— Кажется, я поняла, на чей лавандовый круп, заслуживающий хорошей взбучки, вы намекаете, — обеспокоенно сообщила земная пони.

Королева села рядом со своим троном, подняла одну ногу и внимательно осмотрела свой зелёный накопытник, видимо приняла решение.

— Хорошо Голд, останешься у нас. Работу Советник Ирикс даст, успокоишься немного, отдохнёшь. Мы можем предоставить тебе жильё в Кристальной Империи или же тут, в Сердце. О погоде ты знаешь и без моих подсказок. Где тебе станет лучше?

Голд впервые за время разговора улыбнулся, потом смущённо поводил копытом по полу и ответил.

— Сердце. Я знаю, тут всегда холодно и пасмурно. Но у вас кафе бесплатные, для меня это — ух! Всегда можно посидеть в тепле, а рядом будут другие пони, никто не станет гнать прочь. Квартиру где-нибудь на отшибе, чтобы я никому не мешал.

— Рой принимает тебя в свои прохладные объятья.

Салатовый земной пони низко поклонился, его глаза заблестели слезами, он начал тереть их копытами. Крисалис незаметно покачала головой и вздохнула.

— Сейчас иди к Ириксу, он у себя. Выдаст документы и поставит метку роя.

— Спасибо, госпожа! — прошептал пони и попятился к выходу.

Эплджек подозрительно смотрела на Королеву, Мод явно отвлеклась и рассматривала вкрапления в мраморных плитах стен.

— Зуб даю, ни слова правды. Чо с ним такое?

— Эплджек, мне стыдно это признавать, но все три Принцессы на него окрысились ровно за то, о чём я сказала. Им очень сильно не нравятся его отношения с Флаттершай, Элементом Доброты. А она вообще его не защищает, ещё и периодически гонит из дома. Всё это в совокупности довело их до мысли, что лучше, если таковой семьи не состоится. Я по этому вопросу с Каденс консультировалась, наши табуны на других принципах строятся, любить мы не можем. Так вот, Каденс сказала, если её царственные подруги всё же выгонят этого пони, то надо принять его к нам, вреда особого не будет, а пользу он может принести немалую. Со временем Принцессы успокоятся, примут более мудрое решение. Я ей доверяю в таких вопросах, она эксперт по любовным отношениям. Мод, ты уже минуту смотришь на этот камень.

— Простите, Королева. Но у вас везде изумруды, а это — крашеный хрусталь.

— Так и есть, когда этот зал Логова строился, чейнджлингам не хватило изумрудов, они сделали звезду из зелёного хрусталя. Спустя годы появилась возможность всё переделать, но мастер, который изготовил эту хрустальную звезду, ушёл в наши пасмурные небеса. В память о его труде мы решили оставить всё как есть.

— На нашей каменной ферме выращиваются кристаллы на заказ, для этого необходима ритуальная магия земных пони. Если у вас появится желание, пришлите к нам на обучение земных кристальных пони, мы всё покажем и расскажем. Искусственные кристаллы меньше ценятся, но для магических нужд они подходят в большей степени, ведь свойства можно задать заранее.

Эплджек и Мод ещё долго говорили с Королевой роя, они не замечали тёплых огоньков в её глазах, не чувствовали поддержки, исходящей от неё. Но для оранжевой пони, разговор на равных с правительницей целого народа подарил надежду на то, что яблоки не станут для неё последним желанием. Эплджек высказала свои идеи по тем местам, которые она нашла на западе Эквестрии, рассказала о съедобных культурах, которых катастрофически не хватало, и они ценились лишь потому, что их выращивали в мизерных количествах. О встреченных уникальных мини-производствах, к примеру, душистых грибов. Их применяли как приправы. Уточнила очень заинтересовавшую её деталь в Мейнхеттене, там пони с удовольствием ели водоросли, особенно консервированные или пожаренные в мучной панировке. Кроме того, есть какой-то странный слух о неких улитках, которые очень дёшевы, но пони из-за своей брезгливости не едят их, однако, эти штуки любит Принцесса Каденс. Крисалис пообещала Эплджек уточнить у своей подруги, о каких таких улитках идёт речь.

Оранжевая пони написала письмо домой, сообщив, что задержится в рое дольше обещанного в связи с новой идеей. Получив от Королевы небольшой задаток за работу, она выслала его своему брату, чтобы тот успел купить всё к весеннему огородно-садовому сезону. Мод буквально цвела от счастья, количество камней вокруг, шахт и всего, что связано с горным делом превышало её самые смелые ожидания. Каждое пастбище, теплица, грибная пещера, всё было задокументировано, указано куда доставляется и как перерабатывается. Три недели мелькнули молнией, чейнджлинги едва завидев оранжевую пони с радостным визгом бросались ей рассказывать о том, что они делают. Эплджек за всё время ни разу не видела такой открытости у пони, обычно приходилось сначала разговорить и объяснить, лишь потом появлялось сотрудничество. После земель роя она поехала в Кристальную Империю, ей выдали одного из высших пони, та мгновенно решала любые вопросы из разряда «ты кто такая?», «чего надо?». Браслет на ноге с вписанным в зелёную звезду синеньким кристалликом заставлял, даже самых несговорчивых, поджимать хвост. Эплджек удивлённо спрашивала высшую пони Кристальной Империи, чего это они так себя ведут? Та улыбалась в ответ и говорила, что Королева Крисалис стала для них настоящей Принцессой, внушающей уверенность в завтрашнем дне, защитившей их от нападений грифонов. С удивлением, оранжевая кобыла поняла, насколько кристальные пони доверяют чейнджлингам, ради своих дырявых родственников они готовы на всё. И если вдруг какой-то чейнджлинг находился рядом и выглядел расстроенным, их бурная деятельность начинала напоминать Пинки Пай, они налетали на него, обнимали, начинали верещать, что всё будет хорошо, старались передать свою любовь и тёплое отношение. Много раз она слышала упоминание о том, что им стало веселее по сравнению с прошлым. В их душах поселилась уверенность, Королева всегда рядом, она защитит. Собственно этим Крисалис и занималась, на пару со своей приёмной дочерью. Сплит же любили иначе, при её упоминании многие пони начинали хихикать, мол, она такая смешная и классная, всё время с ней что-то происходит, свет её синих глаз дарил пони настоящее удовольствие. На вопрос, где проходит граница Кристальной Империи, большинство пони отвечали — восточное побережье с одной стороны и кристальные горы с другой стороны. Они не видели разницы между землями роя и своей Империи, это всё принадлежало им. По мнению большинства кристальных пони, это не рой их присоединил к себе, а они присоединились к нему, чтобы расширить свои владения. О Принцессе Каденс редко говорили, всегда с какой-то затаённой грустью, Кристальное Сердце стало немым напоминанием о Принцессе. Около Кристального Дворца пони воздвигли статую, Шайнинг Армор, одетый в броню, и обе его кобылы чуть позади. Композиция напоминала аналогичный витраж в Логове. Полтора месяца истекли очень быстро, Эплджек завершила свой титанический труд, передав всю аналитику в рой. Она выдала множество рекомендаций по улучшению ситуации и необходимым заводам для переработки даров земли. Домой она уехала счастливой, особенно из-за «прощальной ночи», устроенной Рарити в одном тайном месте с горячим источником. Эплджек пару раз видела Голда, он сидел в любимом кафе, обнимая кружку с горячим вином и улыбался, глядя на чейнджлингов и кристальных пони вокруг. В его красноватых глазах, впервые появились искорки небольшого счастья.

По возвращению Эплджек обняла своих родных пони и выставила на потёртый стол два мешочка с битами. Эплблум испуганно начала выспрашивать, не сделала ли чего плохого её сестра, чтобы получить столько битов. Бигмак лишь приобнял сестру и уткнулся в её бок. Ей с трудом удалось успокоить своих родных пони. Эплблум показала два очередных письма от родственников, с просьбами о помощи и впервые услышала ответ от зеленоглазой пони, «Деньгами больше помогать не будем, но работой обеспечим». Вместо передачи битов, Эплджек пригласила их к себе, поработать на ферме. Эплблум удивлённо смотрела на свою сестру, в зелёных глазах которой плясали искры, что-то в ней круто изменилось. Пинки устроила небольшую вечеринку в честь возвращения подруги из дальнего путешествия.

Оранжевая пони сидела на крылечке своего дома и любовалась звёздами. Деревянная кружка с сидром покоилась рядом. Лёгкий запах прелых яблок разлился вокруг.

— Эм… Эплджек, можно поговорить?

К ней подсела жёлтая пегаска, смущённо теребя свою гриву.

— Ага. Чо хотела?

— Ты на меня злишься, я чувствую. Прости за резкие слова, я перенервничала тогда.

— Злюсь, твоя правда.

Флаттершай закрыла голову крыльями, оранжевая пони поняла, что та плачет. Придвинулась к ней и обняла.

— Сахарок, раз ты так хочешь, давай поговорим. Я тебе всё скажу и ты мне. Ага? Мы ж подруги! — она толкнула её в бок.

— Я не смогла всех спасти на той скрипучей палубе, пыталась! Выбивалась из сил, сама вытаскивала раненых, хотела успеть. А потом Твайлайт ранили, балка с корабля прилетела ей прямо в грудь, магический щит спас, но повреждения были страшными. Я собрала всех единорогов и заставила лечить только её. За это двое или трое раненых заплатили своей жизнью. Мне пришлось делать выбор, между их и её жизнью. Я поняла, как мало знаю о травмах, всё это время училась, разбирала пособия, общалась с Зекорой, чтобы спасти больше пони. А потом принесли тебя на носилках, и я снова сделала выбор в пользу своей подруги.

— Флатти, я благодарна тебе за мою спасённую жизнь. Ты эт, я ж не умею особо красивых фраз говорить, чай не Рарити. Дело вообще не в том. Скажи, зачем ты гадости про Голда написала?

— Если бы он работал, как остальные ночные стражи, я бы спасла больше жизней! А он пил и гулял по кафе. Не могу простить.

— Ах, вон оно чо! Ты сама-то хорошо разбираешься в этих самых делах стражи?

— Эм… нет.

— Но письмо Принцессе накатала, да? — сверкнув зелёными глазами, поинтересовалась Эплджек.

— Твайлайт просила написать всё в точности, как было.

— А, ещё и она замешана. Просто отлично. Вы обе хорошо поступили! Так ведь? Именно так и надо дела делать. Я видела Голда в Сердце.

Флаттершай отвернулась и закрыла глаза.

— Ага, прямо в Логове встретились. Его ж выгнали, ты эт знаешь, да? Опустился на согнутые передние ноги перед Королевой и просил убежища. Он его получил, терь там живёт. Сидит с кружкой горячего вина и смотрит на дырявых пони, улыбается им. Ему дали квартиру около серебряного ручья, самый конец города. Я заскочила в гости перед отъездом. Площадь маловата по меркам Понивиля, но у чейнджлингов всегда так, горные условия не дают строить большие комнаты. Да и сами дырявые пони любят находиться поближе друг к другу. Вот, чо хотела сказать. Вещички свои притащил, весь сундук, больше-то у него ничо нету. Чего с него взять, вор и мошенник, сам так говорит. Только чего-то их этот Советник Ирикс от радости гарцевал на месте, мол, такого классного пони рой захапал. Я слыхала, у ночных стражей тож размолвка произошла с Принцессой, эт мне Сплит по секрету сказала, типа конкретно так поругались из-за Голда.

Флаттершай сидела, обняв копытами кружку сидра, изредка поглядывая своими сапфировыми глазами на подругу.

— Эм… я не понимаю.

— А чего тут понимать? Это Голд нашёл ту ферму с зебринским корнем. Работа у него такая, спаивает пони и выведывает информацию. Стражи ничо не знали ни о корне, ни о ферме, они нас с Мод искали. Если бы не Голд, раненых стражей бы не было, правда и меня тоже ждала бы незавидная судьба.

— Ч-что… он пил… он…

— Угу, а кто-то тебе настойчиво подсказал написать письмо.

Пегаска начала надуваться, она вся покраснела, потом заорала дурным голосом. «Твайлайт… тебе… конец!». Дверь влетела внутрь вместе с пегаской. Эплджек рванула за ней, успела схватить за задние ноги. Потасовка оказалась удачной, летели стулья, шипела Флаттершай, Пинки с удовольствием метала подушки в обеих пони, не давая им размахнуться посильнее и поранить друг друга. Эплджек пыталась встать между ними, через десять минут потасовки жёлтая пегаска выдохлась. Лавандовая пони прижимала к разбитому носу лёд, Флаттершай светила подбитым глазом.

— Подруги дерутся, нехорошо. Кто-то виноват! Но кто? Не я! А раз не я, значит кто-то другой. Рейнбоу занята, Рарити далеко, остаёмся только мы. Если Флаттершай обещает кого-то прибить, это значит, ой, это страшно! Девочки, давайте присядем.

— Ты! Как ты могла?! — опять взвилась жёлтая пегаска, хватаясь за табуретку, Пинки сразу же перепрыгнула на неё, намертво придавив оружие возмездия к полу.

— Чего я? — отводя взгляд в сторону, спросила лавандовая пони.

— Ты меня подбила написать письмо о событиях той ночи.

— Луна просила подробности! С некоторых пор, она не доверят суждениям своих ночных пони по поводу Голда. Флаттершай, я хотела, чтобы ты написала правду, ничего более. Мы воспользовались твоим письмом потому, что отчёт ночной стражи выставил его чуть ли не главным героем. Я тебе больше доверяю, чем им!

— Слышь, подруга, ты это, не расстраивайся. Чот мне кажется, тут кто-то нагло врёт и не краснеет.

Пинки удивлённо уставилась на своих подруг.

— Я не вру, если я не вру, тогда Эплджек, но она элемент честности, значит, врать не может, а тогда кто-то из вас двоих! Я не люблю, когда мои подруги врут!

— Твайлайт, ты же умнее нас! Как я могла судить о том, в чём не разбираюсь? Почему вы поверили мне, а не ночным стражам? Нет, не говори… он тебе не нравится, поэтому ты так поступила, да? Воспользовалась моим непониманием ситуации.

— Флаттершай, я хотела как лучше, ты дала мне веский повод. Наверное, мне не следовало слепо доверять твоим словам, я выдала желаемое за действительное. Значит, он не был пьян и не провёл тот вечер в кафе?

— Он был пьян и шлялся по кафе, а утром я ему зелье дала от головной боли.

Твайлайт начала икать, потом возмущённо заржала.

— Тогда зачем ты в меня табуреткой запустила?

— Потому что именно он нашёл ту ферму, стражи не солгали. Он подпаивал пони, чтобы узнать, где прячут Эплджек и Мод.

Твайлайт аккуратно села, потирая ушибленный круп, очередной раз провела холодной тряпочкой по носу.

— Селестия с Луной отправят меня в ссылку на долго-долго! О, нет… я ошиблась.

Лавандовая кобыла легла и накрыла голову крыльями, тихие всхлипы заполнили небольшую комнату, подруги сразу же бросились к ней и обняли.

— Слышь, сахарок, мож Флаттершай помирится с ним, адресок я дам. А чо? Пусть пока там поживут, глядишь, и пополнение будет, а? С Принцессами сами как-нить разберёмся. Ты это, хорош реветь, а то я тайну не расскажу.

Три пары глаз подозрительно уставились на оранжевую пони.

— Тайны? Какие такие тайны? Ты выведала страшный секрет чейнджлингов? Они хотят всех нас съесть? Они неправильно пьют чай? — гадала, явно заинтригованная, розовая земная пони.

— Если рог полизать, с него искры сыплются. Эт довольно вкусно.

Звук упавшего тела Пинки стал предвестником наступившей тишины.

— Чо? — Эплджек недоумённо уставилась на прищурившуюся не подбитым глазом Флаттершай, — я серьёзно! Кислый виноград напоминает. А ещё она любит, когда её за холку покусывают, гривы теперь нет, гребня тож не досталось.

— Эплджек?! Ты серьёзно или шутишь?

— После часа развлечений Рарити заведённую юлу напоминала, сказала, мол наелась на год вперёд. Она всё время скакала и подпрыгивала. Продемонстрировала мне зелёное торнадо, типа сделала его из моей любви. Вот! Эй… вы чего… эй…

Её завалили на спину и тыкались мордочками, издавая радостное ржание. Она увидела слёзы счастья у своих подруг и покраснела.

— Я попрошу прощения у Селестии и Луны, они разберутся с обидами ночных пони. Или же сама пойду и буду их всех целовать, пока не простят. Флаттершай, если…

— Я поеду к нему.

— От хорошо! А я делами займусь. Яблоки опять же… — невесело вздохнула оранжевая пони, — завтра приезжают Эплснек и ЭплБлоссом, они согласились поработать на ферме. Эплснека опять обдурили, денег за работу не заплатили, а у ЭплБлоссом неприятности, одна осталась, молодая и с жеребёнком, не знает куда приткнуться.

— Эплджек, завтра поговорим насчёт твоих отчётов, хорошо?

— Твайлайт, зачем? Я ж тебя только как производитель яблок и сидра интересую. Сама говорила, кушать хочется всем.

Лавандовая пони вздрогнула и опустила голову.

— Прости, я привыкла, что ты ни о чём кроме сада не думаешь. Поговори со мной, прошу! Вместе что-нибудь придумаем. У тебя же есть идеи? Я обговорю с диархами, наверняка дадут добро на какой-нибудь из проектов.

— Твайлайт, знаешь чо тебе скажу? Я многое поняла. Житейская мудрость, работу бери сам, по результатам пусть оценят её. Мне больше не нужно добро от диархов, сама всё сделаю. Что им какие-то мелкие вопросы яблок? У нас война на хвосте! А мы не готовы. Лучше с улитками помоги, тут без тебя я ничо сделать не смогу.

— Улитки? — Пинки вытаращила на неё глаза, — Я хочу заниматься улитками, они медленные и не разбегаются! А что делать надо?

— Договориться с Мейнхеттеном о поставке партии, хорошо бы начать с Понивиля, чтобы пони их попробовали. Но как уговорить пони?

— Ты хочешь, чтобы травоядные лошадки ели улиток? — и без того огромные глаза аликорна стали напоминать окна в другой мир.

— Твайлайт, дух честности, ага? Так вот, я тебе говорю — верь мне! Эти морские улитки вкусны, как… я даже не знаю с чем сравнить, кисло-сладкий торт! Одна твоя знакомая с голубеньким сердечком на кьютимарке без них жить теперь не может. По моей просьбе привезли небольшую партию в Сердце, чтобы попробовать. Сначала страшновато конечно, всё-таки это не растение и жевать немного сложнее. Но поверь мне, однажды попробовав, будешь считать деликатесом всю жизнь! Кроме того, в них содержится больше энергии для тела, чем в сене. Да, ты права, нам нужен овёс и травка, овощи и фрукты, это основа рациона, но добавка улиток снизит потребление растительных продуктов. Шайнинг Армор тож любит улиток, ты ж помнишь, сколько сладостей ела, когда магию активно пользовала? Единороги едят сладости после магических усилий, кажись, ты даже сиропом не брезговала.

— Эплджек, я тебе верю, но так не получится. Прежде чем потащу это в Понивиль, надо дать попробовать диархам и только после их одобрения везти заморский продукт сюда. Если вдруг что-то случится, они голову оторвут и тебе и мне.

— Слухай! Твой брат любит их, живой и здоровый, Каденс тож обожает. Тебе чего ещё нужно?

— Давай так, я договорюсь с Мейнхеттеном, возьму небольшую партию на дворцовую кухню. Если сёстры откажутся кушать, тогда поступай, как знаешь, а если согласятся и им понравится, то нам станет намного проще.

— Лады, тебе видней.

— Нам придётся вместе ехать в Мейнхеттен, вести переговоры об улитках. Ты как?

— У меня двенадцать писем от родственников с просьбами очередной помощи, всех позову, Эплблум и Бигмак справятся, шалить не дадут.

---

Два царственных аликорна собрались за вечерним столом на трапезу, но еда почему-то задерживалась. Их любимая Твайлайт обещала некий сюрприз. Возмущённые вопли за дверями, «Вы не дадите это Принцессам!», «Отцепись!»… наконец двери открылись и, улыбающаяся до ушей, фиолетовая пони вбежала в зал, неся в заклинании накрытое серебряной полусферой блюдо. Она опустила его на центр стола, потом за ней вбежали две единорожки, они быстро расставили перед сёстрами странного вида столовые приборы, плошки с маслом и лимонным соком, развесили накрахмаленные полотенчики и, поклонившись, ушли.

— Милая Твайлайт, мне кажется, запах морских водорослей это не то, что нам нужно на столе, — обеспокоенно сообщила Селестия, не решаясь открыть блюдо.

Твайлайт встала, покашляла в копыто, потом гордо выпятила грудь, развернула свиток и зачитала.

— Мои царственные подруги, прошу принять вас этот скромный дар, от той, что делит с вами жизнь. О том, как правильно его есть, мной будет поведано в точности.

Она подняла вилочку с двумя зубчиками.

— Это вилка, которой нужно выковыривать из скрученных ракушек содержимое, а это ножик для разделки плоских ракушек, вот тут лимонный сок, в него нужно макать, а в этой плошке масло со специями, приготовленное по особому рецепту с добавлением острого перчика.

Белоснежный аликорн сунула нос в одну плошку, затем во вторую, зачем-то принюхалась.

— Ужель тебе мы надоели столь сильно, что отравить решила нас? — как-то испуганно поинтересовалась Луна.

Твайлайт стоически прикрыла глаза, потом помотала головой. Она бережно открыла блюдо и облизнулась, схватила одну ракушку, ловко выдернула вилкой внутренности, макнула их в масло, потом в лимонный сок и затолкала себе в рот. На мордочке лавандового аликорна появилось блаженство. Сёстры сидели с каменными лицами.

— Моя милая Твайлайт…

— Селестия, прошу тебя! Клянусь, вам понравится. Думаете, я с первого раза смогла решиться это съесть? Поверьте мне!

— Этого морского гада я знаю… мидия. Как вижу, она сварена? — Селестия держала около мордочки тёмно-коричневую двустворчатую ракушку в магическом сиянии рога, если бы у моллюска имелись глаза, от столь пронзительного взгляда фиолетовых очей он бы точно превратился в угольки.

Твайлайт поднесла к ней острую лопатку и, вставив в узкую щель, повернула. Ракушка хрустнула, две половинки повисли в фиолетовом сиянии. Она подняла вилку своей магией, наколола содержимое, макнула в масло, потом в лимонный сок и поднесла к белому аликорну.

— Прошу тебя, Селестия, ради меня! Закрой глаза и открой рот!

Белая кобыла с сомнением смотрела на предложенное угощение, потом перевела взгляд на мелкую лавандовую пони, вниз сорвалась капелька масла и растеклась по белоснежной ткани скатерти.

— Селестия… — голос молодого аликорна задрожал.

Она закрыла глаза и приоткрыла рот, мидия была бережно положена на язык. Кобыла задумчиво пожевала, потом открыла один глаз.

— Луна!

— Сестра, ты тоже нас пугаешь! — обеспокоенно ответила тёмный аликорн.

— А эти штуки в других ракушках, они такие же?

— Чем-то свежий огурец с виноградом напоминают. Надо попробовать, вкус невозможно описать.

Луна не выдержала и тоже разломила ракушку, засунув в рот угощение. Ровно через две минуты на тарелке остались только пустые раковины и створки. Рог Селестии вспыхнул, и в зал вбежала шеф-повар королевской кухни. Она низко поклонилась, потом с ужасом уставилась на опустевшее блюдо и двух облизывающихся кобыл.

— Мы повелеваем, найдите пути снабжения Дворца сим деликатесом, не ставя никого в известность, наслаждение, достойное Принцесс!

Кобыла с кастрюлькой на кьютимарке быстро зацокала в обратном направлении, что-то тихо причитая про себя.

— Откуда столь странное яство?

— Вы не поверите мне, но это Эплджек привезла из своего путешествия на земли роя. Хотя чейнджлинги не особо любят эти ракушки.

— Догадка наша станет верной, сие лакомство грифонов? Каденс — первооткрыватель этого странного блюда?

— Да, грифоны не считают моллюсков деликатесом, они больше рыбу любят, используя мясо из ракушек в качестве приправы к супам. Каденс полюбила этих моллюсков, от неё и пришёл рецепт. Эплджек стала первой из нас, кто решился попробовать.

— Мы выразим признательность за столь важное открытие!

Лавандовая пони постояла, потом легла и подогнула под себя ноги, коснувшись рогом пола.

— Я прошу не высылать меня ну… туда, куда вы там можете выслать. Я очень виновата перед вами.

— Встань, верная ученица и подруга. Мы всегда сможем решить наши разногласия без столь суровых мер. Тем более кое-кто категорически против, а мне не хочется злить меняющую судьбы. О том, она вполне конкретно нас предупредила. Так что же ты натворила такого, о чём мы не знаем?

Твайлайт рассказала о событиях с Эплджек, исходном мотиве письма и собственных действий.

— Твайлайт, ужель думаешь, тысячелетние кобылы не видят твоих помыслов, написанных на твоём теле языком, который нельзя скрыть? Почему забываешь о том, что мы с сестрой обещали тебе? Мы дали слово не допускать действий, от которых будут страдать хорошие пони. Почему считаешь, что есть пони, пострадавший в этой истории?

— Так Голд! Он же пострадал! И твои ночные пони обиженны.

Селестия поддержала сестру, тихо сказав.

— На то есть множество причин, любовь Флаттершай к этому не имеет отношения. Родители этого странного пони не оставили ему ничего. Может ли произойти подобное в благословенной Эквестрии? Он не общается с родственниками. Как много пони тебе знакомо, которые не общаются с родными?

Твайлайт подошла к Селестии и прижалась к её ноге, ища поддержку и тепло, белое крыло накрыло её спину.

— Ужель сама не увидела признаков смешения крови? — Луна неодобрительно покачала головой.

— Нет, обычный земной пони, даже кьютимарка есть. Обманщик, каких ещё поискать надо.

— Имена его родителей неизвестны, он никогда не называл их и не назовёт, они погибли. Он стал первым, кого спасли кристальные пони от страшной судьбы, ждущей тех, кто остался без родительской любви.

— Вы намекаете…

— Его отец — чейнджлинг, а мать — кристальная пони. Думаю, ты видела дочь Джаинта и Джу. Её отличают только глаза. Но так происходит не всегда и Голд один из сложных случаев. Если представить пони как магическую энергию, то соотношение магических сил определяет, что будет даровано ему от родителей, крылья, рог или земля. Та энергия, которой больше, даст развитие в своём направлении, у обычных пони не бывает поровну всех типов энергии, одна из них всегда станет доминирующей. Но это правило нарушается чейнджлингами. Голд — это равная пропорция энергии между чейнджлингом и земным кристальным пони. Не спрашивай, как такое возможно, это тайна даже для нас, мирная жизнь с роем только-только налаживается, нам не из чего строить выводы, Крисалис тоже в растерянности. Мы выгнали его, повинуясь твоему желанию, но мотивы иные, он не смог найти здесь настоящих друзей, только соратники, партнёры и знакомые, дружбы не сложилось. Больно об этом говорить, но этого не изменить. Крисалис даст ему убежище в рое, возможно, он сможет обрести друзей в их пасмурных небесах. Его выбор станет судьбой. Мы желаем скорейшего завершения осознания себя этому пони. В планах есть создание общей структуры скрытого воинства из представителей пони, грифонов и алмазных псов. Необходимость назрела, проблемы нарастают как снежный ком, мы не справляемся, нужно единение всех рас, чтобы эффективно противодействовать творимому злу на нашей земле. Сложи чейнджлингов, кристальных пони и обычных, да ещё грифонов. Крисалис считает такую структуру необходимой, твоя подруга сейчас занята именно этим. Эта всемогущая организация должна подчиняться в одинаковой степени всем правителям, механизмы сдерживания, сглаживания внутренних конфликтов. Младшей Королеве предстоит решить нелёгкую задачу. Лидер этой организации уже выбран.

— Кто? Нет… не может быть…

— Он предан Эквестрии, как никто другой, для него одинаково дороги чейнджлинги и обычные пони. Каждая из рас должна сформировать штаб, он будет подчиняться ставке командования, которую возглавит Голд.

— А… от нас…

— Ты её хорошо знаешь, видишь очень часто.

Твайлайт удивлённо захлопала глазами.

— Пинки Пай. Это будет её самая большая вечеринка. Кстати, мы доверим тебе, сообщить ей столь радостную новость.

— Мне страшно.

— Сплит считает войну неизбежной, необходимо привести Эквестрию в порядок. Процессы, которые растягивались на десятилетия, ныне требуется уместить в месяцы.

— А с ночными пони как быть?

— Ты пойдёшь и поговоришь, они прислушаются.

Любовь и жеребята

Жёлтая пегаска буквально выползла на перрон из вагона, прогибаясь под тяжестью четырёх перемётных сумок, она вытащила набросок карты города, ещё раз посмотрела, куда ей идти. Подняла удивлённый взгляд на очень крупного чейнджлинга, которого тут не стояло ровно секунду назад.

— Добрый день, Флаттершай.

— Эм… здравствуйте… — она попятилась назад.

— Я не кусаюсь, честно. Зачем вы приехали?

— К Голду. Я вас помню, вы Советник Ирикс.

— Зачем он вам? Этот пони начал успокаиваться, ему стало лучше. Рой планирует его использование в важных делах.

— Я была несправедлива, наделала много ошибок, хочу попросить прощения.

Он вытащил скрученный свиток и подал пегаске, та раскрыла его и быстро пробежала глазами. «Я, Голд, хочу получить подданство роя и согласен подчиняться Королеве роя в делах и жизни. Обязуюсь, верно служить рою, и защищать его детей, как своих собственных. Клятва принесена по добровольному согласию». Подпись Голда явно выглядела бурой, Флаттершай поняла, клятва из раздела «магия крови».

— Мне нравятся чейнджлинги. Иногда побаиваюсь, но это пройдёт. Я рада, что он нашёл ту, что примет его служение.

— Он не сможет покинуть рой.

— Моя подруга здесь живёт, редко видимся, скучаю. Если Голд не выкинет за порог, мы сможем чаще с ней встречаться.

— Вы меня убедили, пойдём.

Он бережно снял с кобылы сумки и повесил себе на спину. Флаттершай по дороге подробно рассказала о том, что произошло. Дом около серебряного ручья оказался довольно красивым, жёлтая пегаска аж ойкнула, текущая с горы вода создавала лёгкий шум, взвесь капель висела в воздухе. Всё строение, сделанное из камня, поросло разноцветным мхом, ручей оказался водой из тёплого источника.

— Ох, я никогда такого не видела! Как же вы делаете, чтобы внутрь не просачивалась влага?

— Двухслойные стены, между ними проложены нагревательные элементы, магическая энергия для города вырабатывается на многочисленных плотинах, столицу полностью обеспечивают две крупные и одна средняя. Для наших домов это стандартная практика, кроме того, камень укреплён магией. Этому дому уже около двух сотен лет.

Кованая дверь, украшенная металлическими завитками в виде цветов, открылась беззвучно. Голд жил на первом этаже, Ирикс составил сумки на пол и постучался, за колокольчик почему-то дёргать не стал. Дверь через пару секунд приоткрылась.

— Советник Ирикс? Ой…

— К тебе гости. Удачи, — он исчез во всполохе зелёного огня.

Жёлтая пегаска с розовой гривой так и стояла, а Голд выглядывал в щель.

— Эм… Голд, я… ух, так долго готовилась, речь написала и вот, всё забыла.

— Зачем ты пришла? — тихо спросил салатовый жеребец, потом заметил уже позеленевший синяк под левым глазом, — Эй, почему у тебя синяк под глазом?

— Подралась с Твайлайт, я ей табуреткой по носу, она мне копытом в глаз. Но мы помирились.

Голд, наконец, открыл дверь полностью и сел на пороге. Пегаска опустила голову и съёжилась, потом тихо захлюпала носом, она опустилась на передние ноги и поджала их под себя.

— Прости, пожалуйста, я глупая кобыла. Мне тоскливо и одиноко без тебя.

— Но ты же сама меня выгнала! — непонимающе воскликнул жеребец.

— Это ты во всём виноват! — сходу заявила кобыла и спрятала глаза в своей шикарной розовой гриве.

Голд нервно вздрогнул и икнул, уже поняв, что она никуда не уйдёт, а он теперь всегда будет виноват. Конечно же, жёлтая пегаска не обманула его ожидания.

— Да, ты во всём виноват! Кто должен был мне по голове настучать, чтобы не лезла с ценными советами в дела, в которых ничего не смыслю? Кто должен сказать «Цыц! Кобыла!» ах, я его, видите ли, выгнала — пинка под зад и в постель! Вот так должен поступать настоящий жере… эй!

Голд легко перекинул её через свою спину и потащил внутрь, словно паук в логово. Пегаска вяло отбивалась и возмущалась несправедливостью мира, потом быстро замолкла, когда мягкие губы начали бережно касаться её живота. Земной пони прижал её крылья своими тяжёлыми копытами к кровати и целовал.

— У меня спина болит! Ты тяжёлый, я пегас, а не земная пони.

— О, разговаривает, значит можно ещё разок…

Следующим утром им отдохнуть не дали, раздался громкий стук в дверь и Голд, недовольно сопя, пошёл открывать.

— Советник Рарити… что такое? Вы почему в слезах?

— Флаттершай у тебя? Срочно! Очень!

Пегаска пулей вылетела из тёплой кровати и подскочила к подруге.

— Свити чем-то отравилась, я хотела врачей позвать, но вспомнила, что ты здесь.

Жёлтая пегаска схватила сумку и понеслась вместе с подругой к её мастерской. Мелкая кобыла выглядела плохо, сменив цвет мордочки на что-то близкое к сине-зелёному. Она жалобно смотрела на Флаттершай и обнимала ведро. Жёлтая кобыла распаковала сумку и быстро осмотрела мелкую пациентку. Откуда она доставала все эти бутылочки и склянки оставалось загадкой. Сначала скормила некую траву, потом влила зелье. Через полчаса нормальный цвет лица вернулся к Свити.

— Отравление есть, желудок не принял. Что ты ела?

— Мясо с минеральной водой.

Флаттершай погладила Свити крылом, в её глазах сияла бездна тепла. Мелкая кобыла улыбнулась и обняла за ногу свою спасительницу.

— Ложись на диван, я ещё тебя посмотрю, на всякий случай.

Она прослушала живот, потом проверила кристаллами повреждения и начала строчить пером на небольшом листочке, что нужно пить. Некоторое время записывала, потом удивлённо уставилась на лежащую кобылу.

— Свити, когда у тебя должен быть цикл?

— На днях, а что?

— Ничего, — Флаттершай улыбнулась, потом поманила за собой Рарити.

Они вышли в другую комнату.

— Ты писала письмо, она с Ириксом живёт? Поздравляю. Токсикоз это называется, можешь порадовать.

— Флатти! Ей нет тридцати, при всём желании ничего не выйдет.

— Может быть заклинание, которым вас обратили, имеет какие-то побочные эффекты? Срок у неё около месяца. Организм слишком резко перестраивается, это нехарактерно для обычных пони, скорее всего, влияние нового тела кобылы чейнджлингов.

— Будет крутая разборка с Ириксом, я с ним говорила о дочери, он не уверен, что она останется с ним, хотя очень хотел бы этого. Слишком молодая и непостоянная.

— Полагаю, для чейнджлингов в такой ситуации выбора нет. Любить вы не можете, а значит, дружба и преданность превалируют. У обоих нет другого пути, Советник роя, его сила и власть, доверие Королевы. Он не сможет пойти против себя, подарив ей свободу от обязательств.

Рарити сидела с открытым ртом и растерянно сверкала своими глазами цвета тёмных сапфиров. Её подруга никогда раньше такой не была, она, словно стала старше, как будто за её спиной осталась целая жизнь. Флаттершай покачала головой.

— Рарити, не смотри на меня так, я многое узнала за этот год.

---

Свити подошла к покоям Ирикса и села на хвост перед тяжёлыми дверями из чёрного дерева, хотела толкнуть створки и не решилась, страх зацокал своими копытами в душе мелкой кобылы. Посидев минутку, она смогла себя перебороть и, открыв дверь, вошла, громадный чёрный жеребец сидел за столом, опять что-то строчил своим поскрипывающим пером.

— Ты сегодня раньше обычного. Репетиция закончилась?

Она кивнула и подошла к столу, положила голову на уголок, Ирикс нахмурился, отложил перо в сторону.

— Чем ты обеспокоена?

— Скажи, а когда мне платить начнут за концерты? — неуверенно поинтересовалась Свити.

— После тридцати лет чейнджлинги получают право на работу за деньги. Исключение составляют пони, семья которых не может обеспечивать своих жеребят. Как правило, это касается добровольного ухода до совершеннолетия, либо каких-то стихийных бедствий.

— А я могу у тебя денег попросить? — она смутилась и опустила голову.

— Конечно, какую-то сумму я в состоянии тебе предоставить.

Она достала свиток, её копыта затряслись.

— Вот… посмотри, я посчитала примерно. Сейчас ничего не надо, чуть позже потребуется.

Он развернул свиток, по мере чтения глаза чейнджлинга начали разгораться зелёным огнём.

— Накидка? Пелёнки? Корзинка? Бутылочки? Соски?

— Да, я самые дешёвые выбрала. Если тебе не очень трудно… — из глаз Свити закапали зелёные слёзы.

— Свити, что с тобой?

Он вышел из-за стола, потянулся всем телом и присел рядом с ней, показывая своим видом, что её слёзы явно напрасны. Для мелкой кобылы это всегда казалось очень странным поведением. Она хорошо помнила, как вели себя жеребцы, если их подругам становилось плохо. Они начинали напоминать ураган, подсовывая что-нибудь вкусное, тыкаясь мордочкой в бок своей подруге, улыбались, ворковали на ушко. Но вот так, как вёл себя чейнджлинг — Свити никогда и нигде не видела. Тихая спокойная уверенность в том, что всё хорошо, тёплые слова, поглаживание крылом. Она сама не замечала, как быстро он её успокаивал. Но сейчас даже это не помогло.

— У тебя ведь много дел, я с мамой договорилась, она помогать будет и тоже денег немножко даст. Мы не причиним тебе хлопот. Если с деньгами поможешь, буду очень благодарна. Прости.

Кобылка закрыла глаза, по её щекам текли слёзы.

— Свити… ты что, беременна? — тихим растерянным голосом спросил жеребец.

Она кивнула, Ирикс выпучил глаза и шлёпнулся в обморок. Кобыла подскочила и начала растерянно носиться вокруг него, она ожидала какую угодно реакцию, от лёгкого возмущения до скандала, но только не такую. Мелкая кобыла схватила графин с водой и, намочив тряпочку, начала протирать ему лоб.

— Эй, ну хватит, это секундная слабость, ты же никому не расскажешь? Советник роя падает в обморок, так быть не должно. А это точно? Можно я проверю?

Свити кивнула, рог чейнджлинга ярко вспыхнул, он сверкал какое-то время зелёными отблесками, потом погас.

— Около месяца. Как это возможно?! Тебе нет тридцати лет! Стой тут!

Он исчез во вспышке зелёного огня, Свити удивлённо уставилась на пустое место, вернулся ровно через минуту. В зелёном сиянии рядом парила коробочка, жеребец бережно открыл её, на бархатной подушечке лежали два серебряных кольца. Ирикс опустился на согнутые передние ноги.

— Чейнджлинг Свити Бель, примешь ли ты моё кольцо?

— Я тебе точно не помешаю? — беспокойно перебирая копытами на месте, спросила кобыла, жеребец в ответ замотал головой и улыбнулся.

Она бережно вытащила кольца и опустила одно на свой рог, затем аккуратно одела второе на рог жеребца.

— Теперь мы идём к Королеве! Разбираться!

— А можно я… ну… тут останусь? А вы там разбирайтесь…

Его рог вспыхнул зелёным пламенем, через мгновение рядом появилась Королева. Неуверенно посмотрела на обоих пони, заметила кольца на их рогах и улыбнулась.

— Поздравляю.

— Крисалис, кто-то меня долго уговаривал, мол, она мелкая ещё, ничего не будет.

Королева удивлённо уставилась на Свити, её рог вспыхнул на мгновение и погас. Она задумчиво уставилась на них обоих.

— Свити Бель, у меня нет слов, чтобы выразить свою радость! Я не думала, что ты действительно согласишься на подобное, полагала, выберешь кого-то из своих старых знакомых для столь ответственного события. Благодарю тебя за оказанное рою доверие. Мы не обманем твоих ожиданий, покой тебе гарантирован, Ирикс позаботится об этом.

Свити почему-то стояла с открытым ртом и растерянно слушала свою Королеву, пытаясь сообразить, чему собственно она так радуется. Крисалис погладила бывшую единорожку крылом и тепло улыбнулась, послав по нити импульс радости и поддержки, зелёный всполох скрыл её.

— Ирикс, я опять ничего не понимаю, да? — обеспокоенно поинтересовалась Свити.

— Она имеет право на подобную радость, мы действительно считали, что ты погуляешь со мной, потом уйдёшь к тем, кто тебе близок.

Свити замерла, потом покачала головой, вытерла слёзы и тихо заговорила.

— Мой любимый Понивиль, место, где случилось столько хорошего, там мои подруги, Скуталу и Эплблум, те, кого я люблю и по ком скучаю. Мой дом на двоих с сестрой. Зелёные лужайки и Вечнодикий лес. Небо совсем другое, безоблачная синева и тёплый воздух... — её слова изменились, став какими-то тягучими, странное мелодичное наречие, — красиво, не могу спорить, но так хочется видеть стальные клубящиеся тучи, влажную дымку в зелёных огнях. Сверкающие льдом вершины кристальных гор. Выдерживаю в Понивиле неделю, потом тянет обратно, к этим горам и мокрому снегу. Болезненно сжимаются мышцы на ногах, только бы ощутить тонкий ледок под копытами, лишь бы цокали накопытники по камню мостовых этого древнего города.

Свити вдруг увидела что-то странное, чейнджлинг растерянно уставился на неё, наведя уши, его крылья легонько затрепетали.

— Свити?

Она подняла на него растерянный взгляд.

— Я не понял ни единого слова кроме «Понивиль», «Скуталу» и «Эплблум». Ты на каком языке говорила? Когда ты успела выучить его? — от удивления Ирикс вывалил язык на бок и смешно склонил голову, чем-то напоминая огромного чёрного щенка.

— Язык северных кланов единорогов, сейчас практически не используется из-за сложности произношения и больших несоответствий между буквами и звуками. Он самый мелодичный из трёх. На нём много старинных баллад, которые вы с Королевой давали мне на перевод.

Она повторила сказанное на современном языке, потом прислонилась к его груди. Чейнджлинг обнял её и прижал к себе, прошептав: «Всё будет хорошо!» и услышал в ответ тихое: «Я тебя люблю». Одиночество растворилось в тумане далёких лет, он закрыл глаза, чувствуя, как непрошеные слёзы счастья, слетают мелкими зелёными каплями с его подбородка.

Эпилог

Туман скрывал очертания береговой линии чужой земли. Методичный звук чего-то похожего на барабаны раздавался по всему каменистому извилистому берегу. Корабли поднимали паруса и отплывали от берега. Они готовились пересечь море и попробовать чужую землю на прочность. Серая ткань раздувалась, наполняемая магическим ветром. Странные создания, чем-то напоминающие крупных пауков со светящимися жёлтым светом глазами, на хитиновых конечностях одеты стальные колпачки, которыми они довольно громко цокали по палубам своих кораблей, звуков речи не было, лишь скрип дерева и удары волн о днище. Сотни кораблей вышли в море и направились к острову грифонов…