Шкатулка Скрю
Глава 9
Я всё еще надеюсь. Не знаю на что.
Три дня. За эти три дня не произошло каких-либо изменений. Я один раз уже приводил Скрю в город. Особенного результата это не дало, но…
Я наладил с ней контакт. Хорошее начало. Было бы гораздо лучше, если бы она познакомилась и с другими, но, кажется, что до этого ей еще далеко.
Скрю не любит говорить. Для неё мир пони не совсем понятен. Она знает основы грамматики, немного арифметики, которую дают еще в начальной школе. Но она так и не смогла их развить до более-менее подходящего уровня. И тогда я подумал: какое будущее её ждет, если её выпишут из больницы? Увы, но кьютимарка – это далеко не диплом.
-Да, спасибо, Скрю… я знаю, что она невкусная, но тебе надо поесть, — Стэйбл вздохнул.. Овсянка довольно липкая, на линзах останутся мутные разводы. С помощью левитации он вытащил салфетку из нагрудного кармашка в халате, и протер очки.
Вытащил вторую и вытер ей мордашку кобылке.
-Извини, — услышал он, — она невкусная.
Да, теперь Стэйбл ничему не удивлялся. Но каждое слово, сказанное Скрю Луз, было адресовано лично ему. С Редхарт она почти не разговаривала, а другие пони не услышали от неё ни единого словечка.
-Что есть. Поешь, пожалуйста.
Скрю вздохнула. После каши она чувствовала отвратительное послевкусие, как будто её делали из металлической стружки. Но к счастью, поняшка не была капризной. Сложно быть знатоком изысканных блюд, если в больничном рационе их всего два. Да и голодать из-за собственных капризов она вряд ли станет.
-Я хочу мяса, — протянула она, тоскливо посмотрев на свою тарелку. Комок овсянки, больше похожий на слипшийся кусок белой грязи, с холодным равнодушием смотрел на неё. В столовой её плохо разогревают.
Глаза у доктора чуть не полезли на лоб.
-М-мясо? – он быстро осмотрелся, надеясь, что другие посетители столовой их не слышат.
-Ну да. Один грифон рассказывал, что мясо очень сытное и питательное. И вкусное.
Ах, вот оно что. Грифон рассказывал. Стэйбл вздохнул.
-Пони не едят мясо, — сказал он, — и тебе не стоит.
-Почему же? – спросила она.
-Грифоны – хищники. А пони – травоядные… в основном.
-А волки мясо едят, — добавила она. Стэйбл нахмурился.
-Ты не волк, Скрю. И не грифон. Ты – пони.
-Я не хочу есть траву.
-Не обязательно есть траву. Ешь рис. Или пирожные, — к ним подошла Редхарт. По её виду стало ясно, что ей что-то нужно. От Стэйбла.
-Жеребец, дело есть. Скрю поела? Нет? Вижу, что нет, но кормить её с ложечки не обязательно, она у нас взрослая, может поесть сама.
-Что там у нас?
-Кобылка. Поможешь мне? Хорс куда-то запропастился.
-Не вопрос, — кивнул Стэйбл, — что там с кобылкой?
-Сейчас увидишь.
…Кобылка, которую ждала Редхарт, появилась эффектно. Она влетела через открытое окно, минуя парадный вход. Пролетела с трудом, и по пути задела горшок с цветами на подоконнике и осторожно приземлилась на четыре копыта. А с трудом, потому что её большой и раздутый, как мячик, живот неуклонно тянул её вниз.
Беременная кобылка. Ну что же. Понивилль еще не успел «порадовать» молодого доктора появлением новой жизни. Он со стороны насмотрелся на это в Мэйнхэттене. Зрелище не из приятных. Впрочем, тогда роды принимали знатоки своего дела, так что он не особенно волновался по этому поводу.
А зря. Здесь Стэйбл не был уверен в своих силах. Но к счастью, роды у кобылки не начинались сию же секунду. И Редхарт, и другие медпони, и Хорс – наверное, они знают, что делать в подобной ситуации и как на это реагировать.
-А вот и мамочка прилетела! – Редхарт улыбалась пегасочке. Взгляд Стэйбла прошелся по дневной гостье. Простая серая пегасочка с меткой-пузырьками. Она довольно молода, может, даже моложе его, и многое в ней казалось странным. Например, доктор обратил внимание на её глаза, косившие в разные стороны. Да и кобылка выглядела она как не от мира сего.
-Фуух… Дерпи! – двери клиники раскрылись, и на пороге появилась земная пони. Желтенькая, а грива и хвост – рыжие. И метка с тремя морквами. И сама кобылка похожа на большую морковку. Тяжело дыша, как после долгой скачки, она встала рядом с подругой, свесив язык.
-Я же просила меня подождать, — раздраженно сказала она, — и летать в твоем положении опасно! О чем ты только думаешь?
Пегасочка виновато склонила голову.
-Ну, вообще-то она права, — более снисходительно заметила Редхарт, — я бы воздержалась от полетов. Хотя бы на время. Скоро у нас никаких цветов в горшках не останется. ТЕЕЕЕНДИИИИ!!!
-Ну чего? – раздался недовольный голос из процедурной. Сестра Тендерхарт отсыпалась после ночного дежурства
-У нас горшок разбился! Приберись! Мамочка, Стэйбл – прошу за мной, — и Редхарт довольно поцокала на второй этаж. Пегасочка вместе с подругой последовали за ней, Стэйбл шел позади.
-Ой, вы только посмотрите, какая милашка! Дерп, можешь посмотреть, — Редхарт повернула к ней монитор. Стэйбл держал на её животе датчик — трансдюсер, присоединенный к аппарату УЗИ. Держать его телекинетическим полем было нелегко – он скользил по круглому животу, смазанному кремом. Пегасочка держалась молодцом, хотя что-то ему подсказывало, что ей щекотно.
-Ух ты! Экран с картинками! А это моя дочка?
-Ага. Прошу любить и жаловать, у вас единорожка. Если верить предварительным анализам, — Редхарт сверилась с бумагами, — она вполне здорова, патологий нет… Стэйбл, держи ровнее! – рявкнула она так, что даже оконное стекло дернулось и задрожало.
-Держу, держу.
-Воот. Четкий снимок. То, что нужно. Будет, что повесить на холодильник. Стэйбл, можешь убирать.
-Не хотел бы я такой магнитик, — сказал он, убирая трансдюсер. Редхарт помогла пегасочке встать, и ждала, когда проявится снимок.
Стэйбл открыл дверь, чтобы проводить довольную пегасочку. Там её ждала подруга.
И Скрю. Доктору показалось, что он отвлек их от какого-то разговора.
-Извините?.. миссис Ду готова к вылету, — сказал он.
-Никаких полетов, пожалуйста. Дерп, — взмолилась морковная кобылка. Дерпи высунула язык, но покорно встала рядом с ней, улыбаясь и бросая взгляд то вверх, то вниз. То вниз, то вверх. Причем одновременно. Доктор Стэйбл обратился к подруге Дерпи:
-Простите, миссис…
-Можно просто Кэррот, — сказала она.
-Хорошо. Кэррот, можно с вами поговорить? По возможности, наедине?
-Ну… — кобылка по имени Кэррот обеспокоенно смотрела на подругу. Не очень-то ей хотелось снова оставлять её одну. Но если врач просит, значит надо.
-Хорошо. Дерп, подожди меня внизу, ладно? Я скоро приду.
-Ага, — пегасочка ушла, громко ступая по длинному коридору.
-Простите, но мне показалось, что вы разговаривали со Скрю…
-С кем?
-С ней, — доктор показал копытом на Скрю. Она не проявляла никакого интереса к беседе. Пони решила, что гоняться за собственным хвостом гораздо интереснее.
-А… Это её так зовут, да? Я не знала. Она иногда захаживает ко мне на поле. Ну, это даже неплохо: туда забираются кролики Флаттершай. Знаете её? Желтенькая такая, всё время с животными нянчится…
-Припоминаю, — кивнул доктор.
-Ну да. Как-то раз я услышала шум. Писк, возня. Думала, что опять эти животные полезли… а вместо этого я вижу, как эта кобыла бегает как угорелая и гоняет зайцев по всему полю.
-И вы ничего не сделали?
-А я не могу. Флаттершай расстроится, так бы я всё пестицидами обработала…
-Да я не об этом… я имел в виду Скрю.
-А, это… — кобылка скривилась, — доктор, я уже ничему в этом городе не удивляюсь. Понивилль – средоточие зла. Здесь все спятили.
-Согласен, — вырвалось у него. Солидарность в подобных вопросах его радовала. Тем более, что в этом проклятом городе еще остались те, кто это признает.
-Я не знала, что она у вас лечится, — заметила кобылка, — она больше на нормальную похожа. Ну, то есть… — быстро поправила она, — у нас в городе немало пони, которым точно больничка не помешает.
Кэррот попрощалась с ним и ушла. Стэйбл посмотрел на Скрю. Кобылка смотрела на него, сосредоточенно жуя кончик хвоста. Она его всё-таки поймала — ценой долгой и упорной работы над собой.
-Ты точно доела овсянку? – спросил он. Кобылка ему не ответила.
-…О, да ничего страшного. Кобылки иногда рожают, — заметила Кросс, попивая из кружечки горячий кофе: — если этот факт тебя шокировал, жеребец, то это прогресс. Правда.
-И почему же? – Стэйбл внимательно посмотрел на неё.
-Ну… по крайней мере, ты кое-что узнал о кобылках. И с каждым днем здесь ты будешь узнавать всё больше и больше. А чтобы узнать еще больше (хотя куда уж дальше), тебе придется мыслить, как кобылка. Вести себя, как кобылка. Ну, и в конце сделать себе шикарные бигуди и прикупить шерстяные носочки, и смириться со своей истинной природой.
Стэйбл недовольно фыркнул. Он начинал понемногу жалеть о том, что променял привычные посиделки в комнате для медпони на кабинет Ред Кросс. Довольно уютный, кстати, хотя пегасочка уже успела завалить его всяким хламом по полной программе. Медицинские дела валялись огромными кипами по пятнадцать-двадцать штук. Стол был захламлен какими-то чертежами, которые к медицине вообще никакого отношения не имели. Она что, в свободное время инженером-эзотериком подрабатывает?
-Ну, спасибо на добром слове.
-Всегда пожалуйста. Кстати, как там твоя пациентка?
-Ты про Скрю? Потихонечку. Я работаю над этим.
-Хм, — пегаска пододвинула к нему тарелку с сушками, — хорошо. У меня есть пара интересных моментов по этому по…
Оба врача встали, как вкопанные. Из-за двери выглянула довольная мордашка пациентки.
-А вот и наша красавица. Заходи сюда, — позвала её Кросс. Кобылка вошла, присев рядом со Стэйблом, на полу. Не зная, для чего её позвали сюда, она посмотрела туда же, куда и он. То есть, на пегасочку, которая взяла слово.
-Стэйбл, если эта кобылка так к тебе привязана, я бы хотела кое-что проверить. Ты не против? Но сразу предупреждаю, что мне очень жаль.
-Ну, ладно, — протянул он, — а чего жаль?
И без лишних слов, пегаска перешла к действиям. Она подошла к нему… и врезала копытом. В лоб. Он почувствовал удар, довольно неслабый – чувствуется, что пегаска находилась в хорошей физической форме. Пока он приходил в себя, отряхиваясь и поправляя спавшие очки, он уже заметил, что Скрю набросилась на Кросс и повалила её на пол. Кобылка гневно рычала, чуть ли не срываясь на лай, когда пегаска пыталась её сбросить с себя.
-Скрю! – он позвал её. Кобылка послушалась не сразу. Порычав еще минуту, она всё-таки слезла с помятой пегасочки и встала рядом с ним. Кросс поднялась, чувствуя на себе её рассерженный взгляд.
-Всё в порядке, в порядке… — она вздохнула, — ну, хорошо.
-Нет, не хорошо! — рявкнул Стэйбл, — Кросс, какого сена..?!
-Я заранее извинилась, — невозмутимо заметила она, — а что, сильно ударила?
Стэйбл приложил копыто к ноющему лбу. Шишка, как минимум.
-Оу. Ну, ладно. Приложи что-нибудь холодное. С ней пока всё ясно. Защита хозяина в действии. Как у хорошо тренированной собаки.
-Вообще-то я знаю! Тебе Редхарт не рассказывала про мою прогулку по Вечнодикому лесу?
-Слышала что-то, — невозмутимо ответила она, — хотела сама убедиться. Значит, всё верно.
-Но теперь посуди сам, Стэйбл. Если она чувствует такую привязанность к тебе, что ей помешает проявить другие, более… «кобылиные» чувства?
Стэйбл перевел дух.
-Ты сейчас о чем вообще? – устало спросил он.
-Мы лучше собак, Стэйбл. Мы все что-то испытываем. Страх, гнев, ревность… ну, а еще есть радость, надежда… — Кросс довольно усмехнулась, глянув на Скрю, — любовь. Когда она начнет проявлять именно такие чувства – она станет пони. Хоть что-то из этого списка, и она ей станет, я тебе точно говорю.
Стэйбл тяжело вздохнул. К чему она клонит, он уже догадывался.
-Скрю, пойдем отсюда, — сказал он, открывая за собой дверь и пропуская кобылку вперед. Кросс довольно пристукнула копытцем.
-Размазня, — подытожила она, оставшись в гордом одиночестве.
-Тебе не больно?
Эти слова Стэйбл услышал, уже держа с помощью телекинетического поля холодный компресс. Он кивнул.
-Всё в порядке. Ред Кросс просто веселится.
-Мне она не нравится, — сказала Скрю.
-Она странная, согласен. Но может быть, так и надо, — заметил Стэйбл, — по крайней мере, всё не так уж и плохо. Хотя, пожалуй, это больно.
-Если она тебя еще раз тронет, я её укушу, — просто ответила кобылка.
-А вот этого не надо, хорошо? – Стэйбл встревоженно огляделся, — она хорошая пони. Наверняка. А обижать пони нельзя.
-Но она тебя обидела.
-Тоже верно. Но так надо. Чем только врачи не жертвуют. А я ограничился шишкой на лбу. Я еще легко отделался, не так ли?
Стэйбл постарался произнести эти слова, чтобы подбодрить кобылку. Но она молчала. Глядя в окно, из которого падал солнечный свет, изредка затеняемый пушистыми облаками.
Доктор понимал сейчас одно – что-то нехорошее приближается к рассудку Скрю Луз. А это значит, что придется пожертвовать чем-то большим, нежели пара синяков.