Обратная сторона медали

Глава 1

Крэлкин сидел в своей комнате и ждал, пока ему принесут еду. Несколько недель Селестия не приглашала его на совместный завтрак, и он довольствовался приемом пищи в одиночестве. Ему нравилось быть одному, но сейчас он не хотел бы отдаляться от важных персон, от которых зависела его судьба. Так как к Целеберриуму ему доступ закрыт, да и, как понял Крэлкин, члены скрытой организации не особо хотят с ним общаться, а венценосная особа стала держать его на почтительном расстоянии, урезая все мыслимые и немыслимые свободы, которыми она его щедро одарила с недавнего времени, ему приходилось изо дня в день сидеть в своей комнате, выполнять порученную работу и изредка довольствоваться прогулками по городу.

В дверь постучались, и вошла кобылка с подносом. Комната тотчас же наполнилась запахом изысканных блюд, но чужак сконцентрировался на служанке. Единорожка была ничем не примечательна, кроме кьютимарки, розы с разноцветными лепестками, пестрящей на белой шерстке. Крэлкин ни разу не говорил с пони, только обменивался пустыми благодарностями. Сейчас же он был намерен расспросить ее о ресторане, в который его послала принцесса.

– Спасибо, – обыденно произнес жеребец, как только служанка поставила поднос на стол.

– Пожалуйста, – беспристрастно отозвалась гостья и поклонилась.

Чужак долго привыкал к извечным поклонам в стенах замка, но в итоге понял, что это больше дань традициям, чем необходимость. Впрочем, Селестия ничего не говорила по этому поводу, и он решил, что ей это просто нравится.

– Я приду через час, – сказала кобылка.

Земной пони поднялся со стула и посмотрел на угощения.

– Что тебе тут нравится? – поинтересовался он.

– Простите? – недоуменно обронила служанка и насторожилась.

– Да, извини, – замялся жеребец. – Давай, может, познакомимся? А то ты тут часто бываешь, а я даже не знаю твоего имени.

– Ну… – замялась пони и пошарила глазами по комнате, задержав испуганный взгляд на двери. – Меня зовут Рэйнбоу Роуз.

– Я Крэлкин, – представился собеседник. – Приятно познакомиться.

Единорожка кивнула и вновь взглянула на дверь.

– Я пойду? – поинтересовалась она.

– А ты не хотела бы составить компанию? А то мне тут скучно, а ты…

Глаза кобылки расширились, и она со страхом посмотрела на собеседника. Крэлкин понял, что сболтнул лишнего и осунулся.

– Я… Я не такая… – выпалила служанка, но внезапно переменилась в мордочке и уточнила: – У меня есть особый пони.

– Что? – переспросил чужак. – Особый пони? А… Ты решила, что я за тобой хочу поухаживать? Нет, можешь даже своего возлюбленного приглашать, мне будет приятно пообщаться и с ним. Он стражник?

– Нет… – неуверенно произнесла кобылка.

«Что с ней не так? – подумал Крэлкин. – Я ее напугал? Я же вроде сказал, что не собираюсь к ней приставать. Или у нее что-то другое на уме?»

– Прости, что я тебя испугал, – как можно мягче произнес он. – Может, в знак моих извинений все же попробуешь что-то сладкое? Я все равно сладкое не люблю.

– Я пойду, – пропищала единорожка и выскочила за дверь.

– Ну, вот и поговорил, – буркнул под нос жеребец.

Чужак лежал на кровати и читал книгу об Империи Грифона, которую ему любезно предоставила Селестия для изучения технологий. Он понимал, что если бы не поручение, книги ему не видать, как своих ушей, уж больно деликатная информация в ней была, хотя и устаревшая. Он бы уже давно отложил в сторону труды писателя, если бы не понравившийся стиль.

В дверь осторожно постучали, и в комнату вошла служанка. Крэлкин на нее внимания не обратил, лишь скосил взгляд, как только гостья вошла, и перестал читать. Не говоря ни слова, гостья подошла к столу.

– Вы не ели? – с недоумением спросила она.

– Я не так уж и голоден, – отозвался жеребец, не отрываясь от книги, – так что… Если хочешь чего-нибудь попробовать – не стесняйся. Повар тут великолепен.

– Вы действительно практически никуда не ходите, – с некоторой грустью отозвалась служанка.

– Что? – переспросил земной пони и посмотрел на собеседницу.

– Я поспрашивала у других служащих замка, и они сказали, что Вы никуда не ходите. Только… очень редко.

– И что? – фыркнул чужак и язвительно продолжил: – У меня поручение от Великосиятельной Принцессы Селестии. Да и куда мне ходить?

– У Вас же есть друзья…

Земной пони поднял взгляд в потолок, вспоминая всех, с кем ему довелось повстречаться, и с кем он действительно подружился.

– Подруга одна есть, – припомнил он, – но живет она не тут. Переезд в замок по велению Ее Высочества перевернул в моей жизни все с ног на голову. И, кроме всего прочего, я потерял друзей. Впрочем, я не сожалею. Просто иногда скучно. Принцесса Луна, с которой можно было бы поговорить по душам, вообще где-то пропадает уже не первую неделю… Я за нее волнуюсь, но верю, что с ней ничего не случится.

Внезапно Крэлкин уставился на служанку. Он решил действовать прямо и добиться цели, даже если это будет стоить ему презрения со стороны собеседницы:

– Слушай, раз уж ты не хочешь составить мне компанию, можешь хотя бы рассказать, что за место “Жирная утка” и где находится?

– А что Вас с ним связывает? – со слабым интересом поинтересовалась пони.

– У меня сегодня там встреча с кем-то, – отозвался чужак, почувствовав почву под ногами. – Устроила ее, естественно, Принцесса Селестия. А я даже без понятия, где находится ресторан.

– Это изысканное заведение только для элиты Кэнтерлота, – с трепетом произнесла кобылка. – Таких пони, как я, туда не пустят, да и жалование не позволит. Слишком все там дорого.

– Значит, мне предстоит с кем-то из элиты общаться? – подняв глаза к потолку, задумчиво спросил Крэлкин, ни к кому не обращаясь. – Как скверно. – Он посмотрел на служанку. – В любом случае, спасибо за информацию. Позже надо будет прогуляться, найти хотя бы…

– Я могу Вас провести, если меня отпустят, – с надеждой произнесла пони.

«Интересно, почему она так быстро переменила свое мнение? Сначала не хотела позавтракать и поговорить, а тут сразу согласилась, даже не спрашивая ничего. Что может быть причиной? Уж не любовь ли?»

– Хочешь заодно проведать своего возлюбленного? – спросил чужак.

– Как Вы догадались? – с недоумением переспросила кобылка и залилась краской. – Если Вы не против…

– Да мне все равно. Я могу попросить Принцессу Селестию лично, если тебя не отпустят.

– Не стоит, – сдавленно произнесла пони. – Не нужно отвлекать Принцессу Селестию по пустякам. Я сама все постараюсь решить. Только… – Она замялась и через несколько секунд выпалила: – Только пообещайте, что мы зайдем по дороге…

– Зайдем-зайдем, – отмахнулся чужак. – Полчаса на сборы хватит?

Единорожка кивнула, с шумом вздохнула и выпрыгнула за дверь. Крэлкин отложил книгу, поднялся и, найдя сумки, выложил из них банку с цаворитом. Он посмотрел на зеленую пыль, лениво перекатывающуюся в прозрачной емкости, фыркнул и спрятал в шкаф. Из шкафа он извлек несколько мошон, в которых хранилось его жалованье, и положил в сумки. Селестия исправно присылала ему ежемесячно мешочки с монетами, но жеребец даже не открывал их. Покупать что-либо он был не намерен, да и не понимал, зачем, ведь всем необходимым его обеспечивала сама венценосная особа.

Спустя положенное время, служанка вернулась и сказала, что готова. Она была без рабочего костюма, а вместо него надела шарфик и шляпу с большими полями. Крэлкин с недоумением посмотрел на пони, поправил накидку, чтобы не было заметно отсутствие кьютимарки, и набросил седельные сумки. Его стало раздражать постоянно прятать под одежкой свой недостаток, да и сама одежда с некоторых пор ему стала претить, но деться пока никуда не мог. Он подумывал о татуировке или об изменении пигментации шерстки и кожи с помощью когитора, чтобы имитировать метку, но сейчас первоочередной задачей стояла поездка в Империю Грифона.

– Вначале зайдем к твоему избраннику? – поинтересовался чужак.

– Если Вы не против, – радостно отозвалась единорожка.

Они шли молча, стараясь не смотреть друг на друга. Крэлкин наслаждался теплым, летним солнышком, бархатным ветерком и ароматом свежих цветов. Жеребят на улице практически не было, зато сновало множество жителей. Они покупали всяческие украшения, перекидывались радостными воскликами и смеялись. Город словно готовился к какому-то празднику.

Служанка остановилась рядом с небольшой дверкой, уходящей в горную породу. Из скалы торчала труба, откуда валил густой белый дым. Белые клубы мгновенно подхватывались теплыми потоками, и те практически сразу же таяли. Рядом с дверью росла раскидистая яблоня, закрывая от посторонних глаз крохотное окошко. Над входом висела табличка с кованой веткой.

– Я тут подожду, – сказал Крэлкин, осматривая дерево.

– А познакомиться…

– Прости, но я не хочу, – перебил чужак. – Ваши личные дела – это ваши личные дела.

Внезапно что-то стукнуло, и в двери возник желтый жеребец в грязной шапочке. Из недр помещения повеяло жаром. Появившийся пони смахнул пот со лба, вдохнул полной грудью воздух и улыбнулся. Крэлкин скользнул по незнакомцу цепким взглядом и отметил крепкое телосложение. Внезапно ему вспомнился старый друг, но он моментально прогнал воспоминания и принялся искать яблоки.

– Жеребята все уже сорвали, – отозвался желтый жеребец. – Еще зелеными, сорванцы, съедают.

– Ну… – потянул земной пони. – Ладно. Я подожду…

– Можете пройти, все же Вы смогли вырвать Роуз с работы посреди рабочего дня, а это бывает так редко.

– Да я и не старался, – отмахнулся чужак.

«Интересно, как он узнал? Он же ждал нас. Не удивился ни тому, что его возлюбленная вообще пришла, и что она в компании со мной. Кажется, я чего-то не знаю об обитателях замка».

– Вы пьете ежевичный чай? – поинтересовался жеребец.

– Вам оно надо со мной панькаться? – с напором поинтересовался Крэлкин. – Я лучше подожду на улице. Думаю, часа будет достаточно на все про все.

– Спасибо, – радостно произнесла кобылка.

– Ага, – отмахнулся чужак, отметил лавочку и засеменил в ее сторону.

Целый час он рассматривал резвящихся жеребят и вспоминал про Твайлайт. Он никак не мог понять, что чувствовал к ней с тех самых пор, как переехал в столицу. Он рассматривал ее и как мать, и как сестру, и как подругу и даже как врага, и, что больше всего бесило жеребца, она подходила на каждую роль. С некоторых пор он был благодарен Селестии, что разлучила его и фиолетовую единорожку, но, как показало время, ситуация только усугубилась. Хоть теперь Крэлкин был избавлен от тягостного общения, груз неопределенности давил на сердце с новой силой.

Как только служанка пришла от своего кавалера, они немедленно пошли к цели. Кобылка повеселела и стала рассказывать о достопримечательностях Кэнтерлота. Чужак слушал вполуха, смотрел на нее, и ему становилось гадко на душе. Раньше ему говорили, что деньги решают все проблемы, что стоит заработать несколько миллионов самой дорогой валюты, и дела пойдут в гору, примут в закрытые клубы, и отношение влиятельных людей изменится к нему. Откроются мириады возможностей.

Но в Эквестрии, хоть и были деньги, ситуация не изменилась. Он дружил с правителями, мог пробиться куда угодно, и он понимал, что многие бы убили его за такое положение, однако он не чувствовал радости. Все его пребывание скатилось в чтение неинтересных ему книг в дворцовой башне и поеданию провианта. Даже убегая в своем мире от охотников за его головой, питаясь в фастфудах и ночуя в лесу под звездным небом, он был счастливее, нежели в Эквестрии при всех ее благах и его возможностях.

Рядом с ним шла попутчица, и ее мордочка сияла от счастья, от простого счастья, которое подарили ей минуты, проведенные с возлюбленным. Ей было куда возвращаться, ее было кому ждать, за нее было кому волноваться. Он же потерял единственного друга, а замены ему так и не нашел. Он так и не смог отказаться от старых привычек, и попал впросак из-за того, что не смог измениться ради нового мира.

Крэлкин и Роуз постепенно зашли на улицу с роскошными домами, и пони притихла. Чужак посмотрел на нее, потом обвел взглядом окружающих и увидел холод и колкость во взглядах прохожих. Пришельцев негласно выгоняли, показывали всем видом, что им не рады, и что они тут лишние. Помпезные здания и вычурные наряды тотчас все расставили все на свои места.

Земной пони поднял бровь, с недоумением посмотрел на замерших жеребцов и кобылок и, пожав плечами, двинулся дальше, не обращая на соглядатаев никакого внимания. Служанка некоторое время семенила за ним молча, оглядываясь по сторонам и прижимая уши.

– Разве тебя они не… – она осеклась, не найдя подходящего слова.

– Возмущают? – продолжил Крэлкин. – Раздражают? Бесят?

– Скорее, вызывают чувства несостоятельности. Они такие утонченные и красивые, что дух захватывает, а мы…

– Мы? – удивленно вопросил чужак. – Почему ты думаешь, что будешь счастлива, если получишь то, что имеют они? Ну, да, будет у тебя дом в хорошем районе, будет у тебя много воздыхателей, а дальше что? Тебя заставят разойтись с твоим особым пони, потому как у него социальный статус другой, надо будет соблюдать массу правил и носить только то, что тебе будут говорить модные журналы. Разве ты не счастлива там, где сейчас находишься? Зачем тебе еще куда-то стремиться? Счастье может уйти и уже не вернуться.

– Но ведь все хотят быть похожи на них, – капризно заметила Роуз, – мы не можем позволить себе того, чего могут они…

– А они не могут позволить то, что можем позволить мы, – заметил Крэлкин. – Не примеряй на себе чужие маски, это дрянная практика.

– Но разве плохо стремиться к таким, как они? Это самые влиятельные пони в Эквестрии, попасть к ним в ряды…

– Стремиться к таким, как они не грех, если тебе это близко к сердцу. Но, мне кажется, что ты не понимаешь, о чем я толкую.

– Это Вы, наверное, не понимаете, что дает общение с ними.

Роуз остановилась и посмотрела в сторону. Крэлкин последовал ее примеру и увидел надпись на деревянной табличке “Жирная утка”, над которой была нарисована черная толстая утка в цилиндре и с тростью. Не говоря ни слова, чужак решительно зашел в помещение и оказался в маленькой комнатушке, обшитой темным красным деревом, с одной дверью и полукруглым столиком, за которым стоял единорог во фраке. За земным пони зашла служанка, робко озираясь по сторонам.

Консьерж бросил холодный взгляд на посетителей и беспристрастно поинтересовался:

– Что вам тут нужно?

– Столик заказать, – брезгливо бросил Крэлкин, рассматривая закрытую дверь.

– Простите, но это элитный ресторан и простым пони тут не место, – отрезал единорог. – Попрошу покинуть заведение.

– Мне кажется, ты не понял, – отозвался чужак, посмотрел на собеседника и наткнулся на пылающий взгляд.

– Мне кажется, это ты не понял. Пшел отсюда, щенок.

– Если я сюда приду с Принцессой Селестией, это решит проблему? – со злобой спросил гость.

– Вы от Принцессы Селестии? – недовольно поинтересовался консьерж. – Сразу бы так и сказали. Крэлкин?

– Он самый, – сплюнул белый жеребец. – Чего так не любите простых пони?

– А чего вас любить? – вопросил работник ресторана, делая пометки в толстой книге.

– Взаимно.

Единорог посмотрел на посетителя исподлобья, слегка удивленно, но тем не менее презрительно:

– Приглашения, как я понял, можно не ждать?

– И для чего оно? – поинтересовался чужак. – Для…

– У нас приличное заведение, лучшее в Кэнтерлоте, – пылко перебил консьерж и демонстративно отложил перо. – Так что не указывайте мне, что делать, а чего не делать, что мы должны требовать, а чего не должны. Мы задаем ритм всем подобным заведениям Кэнтерлота, и мы знаем, что можно делать, а чего делать нельзя.

– Роуз, ты не могла бы нас оставить наедине? – попросил Крэлкин.

– Да, конечно, – произнесла кобылка, оторвавшись от разглядывания комнаты, и несмело вышла.

– Так, а теперь давай нормально поговорим, – сказал чужак, посмотрев прямым взглядом на единорога. – Зови собственника ресторана.

– Я тебя слушаю, – прошипел собеседник.

– Отличное представление, – язвительно заметил земной пони. – Но сегодня не твой день, так что если ты не хочешь, чтобы Селестия закрыла твой ресторан…

– Принцесса Селестия, – перебил консьерж.

– Это для тебя она принцесса, – раздраженно отозвался Крэлкин, – а для меня просто Селестия. Так что, если ты не хочешь, чтобы заведение закрыли…

– Принцесса Селестия никогда такого не сделает, – уверенно заявил управляющий.

«Никогда не сделает? Возможно, он прав. В любом случае, я ей стал безынтересен, а потому на ее поддержку в подобной ситуации можно не рассчитывать. Что же, у меня все равно есть оружие».

– Возможно, ты прав, – кивнул пони и хищно ухмыльнулся. – А что на счет Луны?

– “Принцессы Луны”? – переспросил жеребец и поджал губы.

«Значит, я правильно выбрал точку для давления. Все они боятся порождение сумрака. Им проще считать Луну монстром, чем принять ее изменение. На их страхах можно играть, и даже построить религию, но это уже буду делать не я. Хотя идею Луне необходимо дать».

– Ну, так что, рискнешь? – с ехидством поинтересовался чужак.

Единорог с ненавистью посмотрел на собеседника.

– Чего тебе надо? – злобно отозвался он.

– Самая малость, – улыбнулся Крэлкин. – Не бойся, это не потребует от тебя чего-то сверхъестественного. Видел мою попутчицу?

– И что?

– Я хотел бы, чтобы она сегодня вместе со своим кавалером поужинала в твоем заведении.

– Что?! – воскликнул управляющий. – Не бывать такому! Это очень сильно повлияет на репутацию ресторана! Я и тебя с твоей пассией согласился принять, потому что это личная просьба Принцессы Селестии, а эту…

«Мою пассию? О ком он? Что же Селестия им наговорила?»

– Считай, что это личная просьба Принцессы Луны, – перебил земной пони. – Подумай, что будет, если твоей драгоценный ресторан прекратит существование, а тебя выгонят из Кэнтерлота?

Единорог сжал зубы и простонал, смотря исподлобья на посетителя.

– Удовольствие будет дорогим, – процедил он сквозь зубы.

– Это неважно, – отмахнулся жеребец. – Я за все заплачу.

– Платишь либо сейчас, либо выметаешься и больше не смеешь появляться даже на пороге.

– Сколько?

– Двадцать монет за то, что я вообще их пущу, – произнес консьерж и стукнул копытом по столешнице. – Двадцать монет за платья, потому как вкуса у кобылки, как я посмотрю, нет. И сорок монет за то, что повара будут им готовить, а официанты будут следить за выходками.

Крэлкин пожал плечами, зарылся в сумку и достал один из мешочков с монетами.

– Хватит? – поинтересовался он, положив вещицу перед консьержем.

Единорог магией подхватил мешочек, раскрыл его и высыпал на стол монеты, попутно раскладывая стопками по десять штук. Чужак насчитал одиннадцать желтых стопок. Консьерж небрежно смахнул положенную сумму в недра стола и положил остаток кругляшей обратно в мешочек.

– Можешь оставить себе в качестве… – начал Крэлкин, но мешочек с монетами закрыл ему рот. Он скривился и выплюнул импровизированный кляп. Управляющий, не говоря ни слова, указал на дверь. Земной пони пожал плечами и положил в сумку мешочек с монетами.

– До вечера, – попрощался он.

– Скажи, чтобы твоя знакомая зашла. А ты подожди, минут двадцать.

– Вечно я только жду, – пробормотал земной пони.

– Скажи честно, – внезапно обронил консьерж, и чужак остановился у двери, – ты воспользуешься своей дружбой с Принцессой Луной, если я не выполню свою часть сделки?

– Даже не сомневайся, – кивнул жеребец.

– Но зачем тебе это надо? – с обвинением бросил управляющий. – Я понимаю, что кобылка хочет быть ближе к светскому обществу, и тебя она подбила на подобный казус, но тебе какой резон помогать ей? Ты же даже не единорог!

– Помогать? – усмехнулся Крэлкин. – Я ей не помочь хочу, а показать изнутри это ваше светское общество, чтобы она не стремилась к вам.

– Все единороги хотят быть среди элиты Кэнтерлота, – уверенно заявил собеседник и фыркнул. – Тебе этого не понять.

– Может быть, хотят все, – согласился чужак, – а всем ли оно надо?

– Уж не тебе это решать.

– Потому я и хочу подарить Роуз и ее кавалеру сегодняшний вечер, – пояснил земной пони, на что консьерж неодобрительно фыркнул. – Они сами должны выбрать.

Крэлкин оказался на улице, сказал служанке зайти в ресторан и прождал ее некоторое время. Он вновь задался разгадкой тайны личности незнакомки, с кем его хотела свести Принцесса Селестия. До последнего он полагал, что с ним будет говорить кто-то из элиты Кэнтерлота, из высшего света с особыми полномочиями, но слова консьержа привели его в замешательство. Ему казалось, что вопрос “Кто мог быть настолько влиятельным на грифонов и не состоять в высшем свете?” не имел ответа.

Вечером Крэлкин вновь стоял перед входом в ресторан “Жирная утка”, надев одну из предложенных накидок модельером Принцессы Селестии. Он пришел на полчаса раньше в надежде увидеть ту, с кем ему предстояло разговаривать, но, прождав положенное время, в заведение так никто и не зашел. Вздохнув, он направился внутрь, и спустя несколько минут уже сидел за столом, а его заказ принимал официант в строгом костюме.

Непринужденная атмосфера ресторана располагала к себе, и чужак слегка отвлекся от своей цели и огляделся. Небольшое светлое помещение с уютными столиками, расположенными достаточно далеко друг от друга, чтобы не мешать соседям, художественные люстры, свисающие с потолка, дополняли солнечный свет, бьющий через большие окна. В зале играла спокойная, тихая музыка. Музыканты стояли в углу, поодаль от посетителей. Обслуживающий персонал сновал между столиками с едой и грязной посудой.

Селестия выбрала для Крэлкина угловой стол, недалеко от выхода. С этого ракурса можно было следить за всей обстановкой в ресторане и прекратить беседу, если официанты подойдут слишком близко. Мягкие диваны показались чужаку настолько удобными, что он чувствовал расслабленность и легкую сонливость.

Официант принес ему часть заказа, и запах ароматного, как было написано в меню, аристократического чая расплылся по помещению. Он уставился в окно на редких проходящих пони, и внезапно краем глаза увидел, как напротив него кто-то развалился на диване. Он посмотрел на незваного гостя и увидел белую единорожку в больших фиолетовых очках, полностью закрывающих глаза. На ушах у нее расположились наушники, и она слегка качала головой в такт какой-то песни.

Чужак помахал ей, но кобылка никак не отреагировала. Он даже не был уверен, видит ли она его и замечает ли вообще. Посетительница же не теряла времени: она подозвала официанта, взяла меню, быстро просмотрела и, ткнув в несколько пунктов, отправила работника на кухню.

– Привет, – сказал Крэлкин, однако будущая собеседница, словно смотрела сквозь него, никак не реагируя. Он вновь помахал копытом, но никакого эффекта это не произвело. – Значит, сознательно игнорирует, – заключил он и посмотрел на люстру. – И что Селестия хочет добиться этим нелепым спектаклем? Можно же найти и другой способ попасть к грифонам. Пообещать технологию или продать ее. На научную конференцию с другими учеными пойти.

– А ты ученый? – поинтересовалась кобылка.

– Значит, игнорируешь, – укоренился в своей догадке чужак и посмотрел на пони. – И зачем это тебе?

Она стянула наушники на шею и положила копыта на стол.

– Просьба от Принцессы Селестии нестандартная, – заявила она. – Я бы поняла, если бы ты хотел устроить у себя тусу, но мы же не для этого приперлись сюда.

– Ты никогда тут не была?

– Я такие места не люблю. Мало места, негде развернуться. Да и музыка тут отстойная.

– И что тебе нравится?

Крэлкин понял, что начинает задавать дурацкие вопросы, которые не относятся к делу, но понимал, что вначале необходимо расположить собеседника к себе, а потом уже говорить по душам.

– В друзья набиваешься? – с неприкрытой неприязнью спросила собеседница и махнула копытом. – Не парься.

– Не очень-то и надо, – холодно отозвался жеребец. – Ладно, давай тогда к теме.

– Нет.

– Ты хочешь сначала поесть? – удивился чужак.

– Ответ на твой вопрос: нет, – уточнила единорожка.

– Почему?

– Много о себе думаешь, – фыркнула кобылка. – Грифоны таких не любят.

– И каких же любят грифоны? – уточнил Крэлкин.

– Разных.

– А поконкретнее.

– Ты ведь уже был у грифонов. Тебя выгнали? За что?

– Не был я у грифонов.

– Был-был, – заверила пони. – Ты первый не удивился наушникам. В общем-то, кэнтерлотцы им и не удивляются, но они их и видят часто, но ты не отсюда.

«Какое двузначное утверждение».

– С чего ты так решила? – поинтересовался жеребец.

– Да видно по всему: манеры, поведение, характер. Фермерский дурачек. У нас такие только на заработки или за шармом приезжают. У меня двое грузчиками работают. Они трудолюбивые, но бестолковые.

– А ты тут родилась?

– Ага, – кивнула единорожка. – Только это тебя не должно волновать.

– Мне просто интересно, – отмахнулся Крэлкин, – ничего больше.

– И что же тебе еще интересно? – язвительно отозвалась кобылка.

– Например, твое имя.

– Я в шутку спросила, – нахмурилась собеседница.

– А мне действительно интересно твое имя, – признался чужак. – Меня зовут Крэлкин.

– Можешь называть меня Винил.

– Приятно познакомиться.

– Если ты знаешь мое имя, это еще не значит, что мы с тобой друзья. Я c селюками не общаюсь.

– Мне действительно приятно познакомиться, – произнес жеребец, и кобылка вскинула бровь.

– Странный ты какой-то, – заметила пони. – Неужели так сильно хочешь в Империю к грифонам? Я же сказала, что ответ: нет.

– Значит, буду продавать технологию, – уверенно заявил чужак.

– И что ты можешь им предложить?

– К примеру, могу предложить концептуально новую технологию, основанную на александрите, – стал фантазировать земной пони. – Или усовершенствовать существующую технологию.

– Ты же не единорог, – подметила Винил, – а с александритом только единороги работают. Что-то ты темнишь, – с подозрением обронила она. – Хочешь как-то насолить грифонам? По приказу Принцессы Селестии?

– Да накой оно мне надо? – удивился жеребец.

– Кто вас знает? Я не спорю, что тут много хороших пони, но есть и отпетые негодяи, которым все сходит с копыт. Могу ли я поручиться, что ты не один из них?

«Какие странные у нее в голове мысли. Откуда? Неужели принесла с собой от грифонов? Значит, там не любят пони? Или она просто связалась с плохой компанией? Или она сама разобралась в Эквестрии? Теперь темнит она».

– И кого ты уже успела заподозрить? – поинтересовался Крэлкин.

– Тебя это не касается, – парировала кобылка. – Я тебе так скажу: хочешь выжить – держись подальше от этого места.

– Иначе что?

– А это уже не мои проблемы, – отмахнулась собеседница. – Чай будешь?

– Чего? – удивился чужак.

– Чай, говорю, будешь? Люблю зеленый чай с лимоном.

– А, да бери.

Кобылка тут же подвинула к себе кружку и с подозрением посмотрела на собеседника.

– Ты же туда ничего не подсыпал? – спросила она, косясь на горячий напиток.

– Да откуда у тебя это все в голове? – недовольно проворчал чужак. – В общем-то, неважно. Меня Принцесса Селестия сюда не просто так прислала. Да и тебя тоже. Нужно, чтобы ты мне помогла попасть к грифонам.

– Я слышала и уже сказала, что помогать не собираюсь, – устало проговорила кобылка. – Что ты еще от меня хочешь?

– Помощи.

– Помогла я как-то такому, как ты, – кисло отозвалась Винил и уставилась в кружку. – По приказу Принцессы Селестии, конечно же. В итоге просидела за решеткой несколько дней. Сам Император Гидеон тогда со мной общался. Я не собираюсь вляпываться в подобные передряги. И вообще, мне сказали, если еще раз со мной какой-то непонятный пони припрется, особенно под мое поручительство, то путь к ним мне заказан. А я не собираюсь попадать из-за тебя или прихотей Принцессы Селестии.

– Ну, и зачем ты тогда сюда пришла?

– Интересно, что тут и как, – бодро произнесла пони. – Я же тут никогда не была, а место элитное. Тут должен побывать каждый единорог хотя бы раз в жизни.

– По-моему, кому-кому, а тебе грех жаловаться, – заметил Крэлкин. – Ты могла сюда прийти в любой момент. Особенно, если есть средства на покупку наушников и плеера.

– Откуда ты знаешь и про плеер? – насторожилась Винил.

– Слушай…

– Ты точно был у грифонов, – перебила кобылка. – Пони, которые у них не были, ничего не знают про их примочки. Тебя выкинули оттуда, и если я тебе помогу пробраться, то меня уже никогда не впустят к ним. Это же прямое нарушение…

– Да будет тебе, – прервал стенания жеребец. – Еще истерику тут закати…

– А я должна из-за тебя страдать? – возмутилась единорожка. – Я там известная личность, если хочешь знать. Я лучший ди-джей.

– Ну, и что? Ты ди-джей, а мне все равно.

– Темнота, – проворчала пони.

– Слушай, – вздохнул Крэлкин, – я понимаю, что я тебе не понравился, но и ты мне тоже не понравилась. Давай просто с этим смиримся.

– И что решится? – с издевкой поинтересовалась Винил. – Ничего. Я не хочу выполнять ни приказ Принцессы Селестии, ни потакать твоим просьбам.

– Да будет тебе. Мы можем и договориться, – серьезным тоном проговорил чужак.

– Договаривайся с официантами, чтобы они… – собеседница осеклась, пошарила глазами по интерьеру и фыркнула. – Да не знаю я…

– Мы можем помочь друг другу, – не унимался жеребец.

– Вряд ли у тебя есть то, чего нет у меня.

– Ошибаешься, есть у меня кое-что, – улыбнулся Крэлкин. – Но это тебя лично не заинтересует, зато заинтересует твоих пернатых друзей.

– Да брось, – отмахнулась кобылка. – Они потому с пони и не хотят иметь никаких дел: все думают о себе дискорд знает что. – Она указала на чужака копытом. – И мою репутацию ты портишь подобными фокусами.

– Александрит, – перебил земной пони.

– Чего? – нахмурилась Винил.

– Александрит, – повторил собеседник. – Я уверен, что за килограмм этого минерала грифоны сделают много чего.

– Откуда у тебя столько александрита? – с подозрением вопросила Винил.

– Это не твое дело. Есть и все. И я весь спущу на твои прихоти, если ты мне немного поможешь.

– Что ты конкретно за это хочешь? Сразу предупреждаю, что я приличная пони.

– Ты сейчас издеваешься?

– Чего такого? – с непониманием сказала кобылка. – Ты хоть представляешь, что можно купить у грифонов за килограмм александрита? Да можно разработать специальное оборудование под копыта, довольно компактное и достаточное мощное, чтобы звук доносился до самых окраин Кэнтерлота! Так еще и останется на две таких установки!

– Да плевать, – безвкусно произнес чужак. – Ты выполнишь мое условие?

– Я…

Винил замешкалась и отвела взгляд. Она отпила чай, пошарила глазами по интерьеру и тяжело вздохнула:

– Нет.

– А сейчас что не так? – с недовольством спросил жеребец. – Ты же готова за этот александрит голову сломать.

– Это меня и отличает от тебя, – гордо отозвалась пони. – Мне противно предавать друзей. Даже за килограмм александрита. И моя гордость стоит гораздо дороже.

– Назови цену, – моментально среагировал Крэлкин.

– Да пошел ты! – рявкнула Винил и откинулась на спинку. – Цену тебе назвать… Я не продаюсь.

– А ты мне и не нужна.

– Ты хочешь отобрать у меня совесть! Один раз я продалась, второй раз я не повторю своих ошибок.

– Как же с тобой трудно… – вздохнул чужак.

– Я довольно простая пони, не стоит делать вид…

– Да нет, простые пони не якшаются с грифонами, – с обвинением выпалил жеребец.

– “Якшаются”… – словно в трансе повторила собеседница. – Хочешь оскорбить моих друзей?! – внезапно вспыхнула она.

– Нет мне никакого дела до твоих друзей и твоих проблем, – жестко отозвался земной пони.

– А стоило бы проникнуться! Ты не видишь, где живешь.

– Так покажи!

– Ты не поверишь.

– А ты попробуй.

– Ты когда-нибудь чувствовал, что тебя предали? – с презрением спросила Винил. – Чувствовал, как родные разрывают твою душу на куски, а ты ничего сделать не можешь? Ты видишь всю грязь, а все твои друзья вокруг только радостно кричат, как нам всем повезло. Потому я жила некоторое время у грифонов, с ними сдружилась, потом научилась не замечать окружающий мир…

– С помощью музыки, – закончил жеребец. – Грустно, конечно, но надо жить дальше.

– Ты думаешь, что с таким просто можно жить дальше? Я-то никого исправить не смогу…

– Но ты это делаешь, – заметил Крэлкин. – Музыкой. Хотя, может, не совсем понимаешь. Не просто же так ты стала ди-джеем.

– Просто мне это нравится, – отмахнулась кобылка, – вот и все.

– Да нет, все гораздо глубже, но ты просто не хочешь об этом говорить.

– Не хочу.

– Тогда забудем. Давай просто поедим.

– Я за этим сюда и пришла.

Чужак посмотрел на пустой стол и вздохнул. Заказы им еще не принесли, и официанты не суетились.

– Знаешь, а ведь Селестия на самом деле делает плохие вещи, – как бы между прочим произнес жеребец. – Но как без них?

– Может быть, не делать их? – спросила Винил.

– И что изменится? С точки зрения обывателя это плохо, – согласился земной пони. – Да, урезание свободы, да, шагать строем, но это ведь все ради сохранения страны, ради сохранения Эквестрии.

– А кому такая Эквестрия нужна?

– А ты оглянись. – Чужак обвел копытом зал, и собеседница невольно посмотрела на посетителей. – Им и нужна. Сними наушники и послушай, что говорят окружающие, как проводят досуг жители. Это их мир. Да, может быть неидеальный, со своими изъянами, но это их мир. Мир, в котором они живут. Здесь нет места технологиям грифонов не потому, что они тут не нужны, а потому что пони и без них прекрасно обходятся. Ты готова разрушить этот мир, чтобы привнести сюда собственное воззрение?

– Может быть, и готова, – заявила Винил. – Эти пони сами не понимают, от чего отказываются. Технологии грифонов – это прекрасное замещение магии. Даже земной пони сможет выполнять работу единорога, если будет использовать машины.

– Значит, ты готова построить свой собственный мир на страданиях тех, кто с тобой не согласен? – вопросил жеребец, и единорожка опустила голову. – Но ты выбрала грифонов, зачем вернулась? Там ведь жить проще и приятнее, а здесь мрак и суета.

– Тут я родилась, – несмело произнесла ди-джей. – И как бы я не питала неприязни к родителям, я хочу убедиться, что с ними все в порядке. Приходится тут что-то делать.

– А вот мои родители остались в далеком прошлом, – в задумчивости произнес жеребец.

– Не дави на жалость, – поморщилась собеседница.

– Не собираюсь я ни на что давить, – возмутился земной пони. – Что думаешь делать после того, как родителей не станет?

– Не знаю, – пожала плечами кобылка. – Я не думала. – Она фыркнула. – Со мной все понятно, а ты? Тебе зачем в Империю Грифона? Ты же селестиелюб, я права?

– Селестиелюб, – тупо повторил Крэлкин. – Не знаю, тебе виднее. А в Империю Грифона мне нужно по собственным причинам. Но…

– Поделишься?

– Я не знаю, можно ли тебе доверять, – заявил земной пони. – Ты единорог, как-никак.

– И что с того, что я единорог? – возмутилась Винил. – Это имеет какое-то значение?

«Ну, либо она хорошо прикидывается, либо действительно ничего не знает о Целеберриуме. Что-то и я стал о нем гораздо реже слышать. Нужно встретиться как-то с Кресцентом, спросить, все ли у них в порядке?»

– Имеет значение, – пространно ответил чужак. – Впрочем, я рискну. Вряд ли ты с такими идеалами смогла бы выжить в том обществе. У меня есть зачарованный минерал, цаворит. И я хочу…

Крэлкин замолчал, как только увидел официанта, который направлялся к их столу с подносом. Работник ресторана принес заказ, поинтересовался, нужно что-либо еще уважаемым гостям и, получив слова благодарности и заверения, что ничего не нужно, удалился.

– Так вот, – продолжил он, как только официант отошел на безопасное расстояние, – этот цаворит я хочу вживить под кожу. Создать магический щит.

– Ты серьезно? – в растерянности поинтересовалась кобылка.

– Серьезно. И только не надо мне говорить про этические нормы и риски, я уже давно все просчитал и смирился с возможными осложнениями.

– В Эквестрии любой врач-единорог сможет такое сделать, – заметила Винил.

– Не сможет, – покачал головой собеседник. – На цаворит нельзя влиять магией.

– Ну, есть же другие пони, – предложила единорожка. – Они тебе должны помочь. Не обязательно ехать к грифонам.

– Мне посоветовал туда поехать один знакомый, а я ему доверяю.

– Значит, твоего знакомого уже вытурили…

– Как хочешь, так и понимай, – нетерпеливо перебил чужак. – Впрочем, мое предложение остается в силе.

– Я не хочу брать за тебя поручительство, – вновь повторила собеседница.

Краем глаза Крэлкин заметил, как зашла пара в сопровождении управляющего, и перевел взгляд на них. Винил тоже повернулась и увидела новых посетителей.

– Твои знакомые? – поинтересовалась она.

– Ну, кобылка, – пояснил жеребец, – служанка в замке Принцессы Селестии. Мне еду приносит и убирает в комнате…

– Так ты в замке живешь? – удивленно вопросила ди-джей.

– Это неважно, – скривился чужак.

Винил перескочила на диван, умостилась рядом с земным пони и уставилась, как консьерж лично обслуживает гостей.

– Тебе интересно, что ли? – спросил Крэлкин и отодвинулся. Ему было неприятно такое тесное соседство с вынужденным знакомым, но возражать в открытую он не стал.

– Их сюда пустили, – прыснула пони. – Глазам не верю, пустили же. Жеребец не из элиты, да и вообще как ты, не из Кэнтерлота. Не понимаю, как они…

– Я за них заплатил, – сказал чужак. – Ну, и пригрозил, чтобы их взяли, а то…

– И ты думаешь, что это хорошая идея?

Крэлкин посмотрел на Винил, и уперся взглядом в ее улыбающуюся мордашку и горящие глаза.

– А что в этой идее плохого? – возмущенно поинтересовался жеребец. – Роуз сама хотела тут побывать, так почему бы им не организовать подобный визит?

– Какой ты глупый, – усмехнулась собеседница. – Это место – не обычный ресторан. Сюда попадают только самые из самых. Вот мы с тобой такие, потому что знакомы с Принцессой Селестией. Все тут присутствующие имеют какие-то свои привилегии в обществе и давление на окружающих. В этом ресторане заключаются самые важные сделки и происходят самые важные переговоры. Стены этого ресторана хранят столько тайн, сколько мы себе и вообразить не можем.

– Зачем ты мне это все рассказываешь? – удивился чужак. – Это не поменяет моего отношения к тому, что они должны быть тут. К тому же посмотри, как сияет мордочка Роуз.

Крэлкин посмотрел на служанку.

– И, тем не менее, им тут не место, – уверенно заявила Винил.

– Ты сама говорила, что каждый единорог должен тут побывать.

– Говорила, – кивнула кобылка. – Потому что, чтобы сюда попасть, нужно не только иметь рог, а добиться в жизни того, чего не могут добиться многие. Это закрытый клуб. Ты, к примеру, не можешь просто так купить себе наушники. Нет, может быть, монет или александрита у тебя хватит, но это пропуск в закрытый клуб, где тебе могут быть и не рады. Это как крылья у пегасов и рог у единорогов. Это определенные правила и обязательства, которые должны выполняться, и нарушать их нельзя. Не принято.

– И почему ты тогда так счастлива?

– Люблю тех, кто нарушает правила, – усмехнулась она и тоже перевела взгляд в сторону новоприбывших. – Правила скучные и не всегда правильные. А вечно хмурые морды, которые смотрят на тебя искоса, если ты делаешь что-то не так… Это как минимум раздражает. Я по этому поводу всегда закатываю скандал и ухожу. Может быть, не очень красиво, но один раз живем, и я не собираюсь тратить всю жизнь на споры. Куда интереснее придумывать свои мотивы или петь речитативом любимую песню вместе с друзьями, чем гарцевать под бурные овации публики, зная, что любое неправильное движение скривит радостные мордашки от негодования и неодобрения. И вокруг только яд и наговоры.

– Ты ждешь, пока все тут перессорятся? – уточнил жеребец.

– Именно, – усмехнулась пони.

– Ты странная, – констатировал Крэлкин.

– Не страннее пони, которые меня окружают, – заявила кобылка. – Кстати, а что ты себе заказал?

– Не знаю. Тут названия такие, что язык можно сломать.

– Это верно, – усмехнулась Винил. – Я вообще наугад ткнула, только теперь побаиваюсь, что мне принесут что-то еще живое. Хотя… тут же не грифонья кухня.

– А в грифоньей кухне что такого?

– Ну… – замялась собеседница и понизила голос. – Там даже есть мясо пони.

– Весело, – мрачно отозвался Крэлкин.

– Ну, не будем о грустном.

Чужак промолчал. Он пододвинул тарелку с горячим блюдом и, склонившись над тарелкой, попытался рассмотреть ингредиенты. К тарелке подвинулась и кобылка и с шумом втянула аромат.

– А твоя особая пони также готовит? – поинтересовалась ди-джей.

– Нет у меня особой пони.

– Странно, – в задумчивости потянула Винил, – уже должны быть и жеребята. Не любишь никого?

– Да какая разница?

– Да мне, в общем-то, все равно, – отмахнулась единорожка. – Я это не в упрек, у самой нет никого. Да и не хочу я ни с кем жить из пони. Мне больше грифоны по душе. Но к пони грифоны относятся настороженно.

– Ну, это понятно, если они нас жрут, – заметил Крэлкин.

– Не надо так говорить…

– А как говорить? Правду не любишь?

– Правда уместна там, где она уместна.

– Уже отговариваешься. Мясо-то пробовала?

– Ты совсем рехнулся?! – воскликнула кобылка, и посетители оглянулись.

– Не ори, – попросил чужак.

– А ты не гони пургу! – парировала Винил. – Кретин безмозглый!

К ним подбежал консьерж и с презрением посмотрел на земного пони.

– Я бы попросил вас не кричать так, – ядовито заявил он.

– Тебя не спрашивали! – рявкнула единорожка. – За все уплачено! Катись к дискорду, морда светская!

На несколько секунд повисла тишина. Чужак сглотнул и внимательно смотрел на ошарашенного владельца ресторана. Потом тот нахмурился и заявил официальным тоном, словно ничего не случилось:

– Соблюдайте правила и не мешайте никому приятно проводить время.

– Все, мы поняли, – вставил Крэлкин, видя, что собеседница готова была обругать управляющего. – Постараемся не повторяться.

Консьерж недовольно фыркнул и спешно удалился, бурча под нос проклятья.

– У него и так дел много с новенькими, а мы еще тут доставляем неприятности, – заметил жеребец.

– А не надо выпендриваться и гадости говорить, – не унималась Винил.

– Но ведь ты сама говорила, что у них в меню есть мясо пони. Значит, они нас кушают. Разве не очевидно?

– Так, давай проедем эту тему.

– Согласен, ругань ни к чему не приведет. Трудно вообще у грифонов?

– Трудно… – фыркнула кобылка. – Таким, как ты – да.

– Ну, правду никто не любит…

– Опять начинаешь?

– Ладно, прости.

К столу подошел официант, искоса смотря на посетителей, и поставил на стол еще блюда.

– А ты что заказала? – поинтересовался жеребец, как только работник ушел.

– Не знаю. Какую-то бяку, судя по запаху, – недовольно произнесла пони, посмотрев на свои блюда.

– Если хочешь, то бери мою еду. Я все равно не хочу есть.

Однако кобылка никак не отреагировала.

– Ну, прости меня. Дурак я, что возьмешь?

Винил едва заметно улыбнулась, подвинула к себе суп и, подхватив ложку магией, стала понемногу цедить яство, посматривая на служанку из дворца.

– Как ты вообще попал в замок Принцессы Селестии? – спросила единорожка. – Я думала, что там живут только ее приближенные.

– Ну, я как бы ее приближенный, – неловко ответил чужак и с неуверенностью добавил: – Наверное. Я не знаю. Раньше я жил под Вечносвободным лесом в одной из заброшенных лабораторий, а потом…

– Под Вечносвободным лесом есть заброшенные лаборатории? – оживилась пони.

– Есть, – кивнул Крэлкин. – Но там ничего интересного нет. Пустота, мрак, сырость и пауки. Много-много пауков. Неприятная мелочь.

– Все равно интересно. Я бы там походила.

– Кстати, там есть и технологии грифонов, – заметил жеребец. – Электрические лампы, приборы всякие. Хотя, возможно, отчасти и наши, эквестрийские штуковины там есть.

– У любимчиков Принцессы Селестии всегда были самые интересные игрушки, – с некоторой обидой в голосе произнесла собеседница. – Нам до них не дотянуться. Но хотя бы так можно посмотреть. Авось чего осталось.

– Ну ты-то… ты-то куда лезешь? – возмутился чужак. – Ты у грифонов должна была такое видеть, что все игрушки, которыми Селестия пичкала своих любимчиков, покажутся хламом.

– Да, но ведь интересно же, – улыбнулась кобылка. – И все же, почему тебя поселили в лабораториях, а теперь и в замке. Ты вроде бы простой земной пони.

– Простой, – кивнул жеребец.

– И почему ты тогда живешь в замке у Принцессы Селестии?

– Понравился я ей. Свадьбу в конце лета решили сыграть.

– Да ладно! – воскликнула единорожка.

– Вот только не говори, что приняла мои слова за правду. Просто я знаю кое-что о минералах такое, что заинтересовало августейшую особу. Как только я изложу все свои знания на бумаге, меня, скорее всего, отправят в какую-то глушь восвояси.

– Значит, время тяни, – тут же предложила кобылка. – Все мечтают жить с Принцессой Селестией под одной крышей. А там глядишь, и полюбите вы друг друга.

– Это я и Селестия? – скептически переспросил земной пони.

Винил хихикнула в копыто.

– Аж покраснел, – заметила она.

– Ладно, – вздохнул чужак. – Разговор уходит все дальше от темы. Наверное, пойду я. Не нравится мне тут. Да и готовят они… специфически.

– Куда пойдешь?

– Известно куда, в замок. Куда же мне еще идти?

– А ты правда жил в заброшенной лаборатории?

– К чему этот вопрос? Ты же знаешь ответ.

– У меня есть к тебе контрпредложение, – заявила пони. – Сводишь меня туда, в заброшенные лаборатории, и я проведу тебя на территории Империи Грифона. Но с одним условием.

«Все же, подкупить и ее можно, правда, оплата какая-то странная».

– Каким?

– Как только мы прибудем на материк – ты исчезаешь, – заявила Винил. – Меня ты не знаешь и никогда не знал. Я не хочу из-за тебя попадать. Окажешься в передряге – не мои проблемы. Выбираться от грифонов – опять же не мои проблемы. Согласен?

«Надо бы продумать пути отступления, но эту уже будут мелочи, если я получу в копыта щит от магии».

– Такой вариант меня всецело устраивает, – кивнул Крэлкин.

– И александрит приготовь, иначе как я его от тебя не получу?

– Ставки повышаешь? – усмехнулся чужак.

– А что делать, если я не знаю, можно тебе верить или нет? – пожала плечами кобылка.