Защитник
Второй шанс
Огромный зал приёмов Солнечной Принцессы опустел, остался последний посетитель на сегодня, который просил личной аудиенции без чужих ушей. Отказать своему самому близкому сподвижнику Селестия не могла, тем более, уж слишком редко обращался он с просьбами. Неясной оставалась цель, обычно Фенси Пэнтс чётко излагал всё заранее, чтобы Принцесса могла подготовиться к диалогу, однако в этот раз, кроме просьбы о встрече — ничего. Единорог, как и всегда, выглядел идеально, чёрный наглаженный сюртук, монокль на цепочке, отполированные до блеска копыта, уложенная грива и струящийся водопад волос хвоста. Мечта для многих кобыл, но, увы, особенная пони у него уже имелась. Единорог степенно проследовал к ступеням, ведущим к трону Селестии, вежливо поклонился. Принцесса закрыла двери своей магией, дав безмолвную команду солнечной страже, не беспокоить их.
— Фенси, что-то случилось? – в фиолетовых глазах сияло беспокойство.
— Хм, прямо сразу к делу, хорошо. У меня большой клан, возможно, вы не знаете, три года назад, мы приняли к себе единорога из Кристальной Империи. Думаю, для вас не секрет, война изменила их. Он стал намного сильнее, неделю назад его пригласили провести курсы боевой магии. Если говорить о должности, командир отряда кристальных пони. Мне пришлось лично поехать для переговоров, они действительно очень сильно изменились, огонь горит в глазах, сила и целеустремлённость. А ещё, на его копытах кровь, полагаю, вы понимаете, о чём мои слова. Он сначала отказался, пришлось приложить все мои таланты, чтобы понять причину отказа и изменить его решение. Там до сих пор идёт брожение по поводу, кому они должны подчиняться, Принцессе или Шайнинг Армору. Однако её бывший муж исчез от слова вообще. Есть только слухи, он формирует некие отряды для военных действий, о цели никто ничего не знает.
Единорог снял монокль, протёр его платком и снова поставил на место.
— Фенси, мы тоже этим занимаемся, пока не так активно. Целью станут северные грифоны. Ты это хотел узнать? – неуверенно поинтересовалась Принцесса.
Пони отрицательно покачал головой и продолжил.
— Ожидаемое решение, простить гибель наших кристальных сородичей в таких количествах вы не сможете. Спасибо за откровенность. Что ж, небо нам судья. Сейчас расскажу, почему столь настойчиво хотел встречи. Я уговорил своего единорога приехать в Кантерлот, у него в наличии табун прекрасных кобыл, наверное, можно так сказать. Две кобылы. Без них он не поедет, курсы продлятся полгода. Кроме того, есть запрет Принцессы Каденс на посещение центральной Эквестрии теми, кто принимал непосредственное участие в боевых действиях. Ваша сестра настаивает на привлечении пони, прошедших войну.
— Начинаю догадываться... – нервно перебирая копытами, ответила Селестия.
— Одна из его кобыл является чейнджлингом. Формально, они обе — дочери моего клана. По законам о кланах, все кобылы, входящие в табун, признаются дочерями клана жеребца либо старшей кобылы. Брачные узы подразумевают переход из одного клана в другой. Я немного растерян, — единорог замолк и покачал головой, — ладно, не немного, скажем так, есть проблемы, ни в одном законе ничего не сказано, как поступать с чейнджлингами! Он сказал, поймёт, если попрошу выйти из клана, не станет держать обид, но я не настолько глуп, просьба — покинуть клан, обернётся громадными проблемами. Мои пони не оценят подобной добродетели, о реакции высших Кристальной Империи даже говорить не хочу. Поэтому, прошу вас с сестрой обдумать сложившееся положение и издать какой-нибудь указ по этому поводу. Понимаю, понадобятся переговоры с Королевой, неизвестно, как она отреагирует на вхождение своих пони в какой-либо клан.
Белоснежная кобыла на троне на миг закрыла глаза, обдумывая своё решение и его последствия. Затем устремила взгляд на единорога. В фиолетовых глазах появились искорки тепла, этот пони ей доверял, пришёл и рассказал об очень серьёзной проблеме, неясно, чем всё это обернётся в будущем. Доверие необходимо оправдывать, одной ошибки более чем достаточно, цена стала непомерно высокой.
— Пусть приезжают, посмотрят столицу, а ты приложи все необходимые усилия, чтобы им понравился наш город. Заодно, смотри и наблюдай за её поведением, особое внимание удели реакции обычных пони. Исключи нежелательные встречи с представителями народа грифонов. Сделай так, чтобы все знали об её принадлежности к клану Пэнтс во избежание каких-либо случайностей. Хочу от тебя полный отчёт, что ей нравится, о чём стоит беспокоиться, собственное поведение и реакция пони клана на неё. Каков статус у этой кобылы в рое?
— Глаза небесно-голубые, очевидно, обычный житель роя.
— Хорошо.
Пони потоптался на месте, потом бросил неуверенный взгляд на кобылу, сидящую на троне.
— Принцесса Селестия, есть ещё кое-что. Вы не могли бы повесить сферу безмолвия?
Рог белоснежного аликорна на миг вспыхнул, их накрыл плотный матовый полог, сквозь который не проходили звуки.
— Мне стала известная информация о Шайнинг Арморе. Абсолютно случайно. У него есть жеребёнок.
— Фларри? Я знаю, — растерянно ответила Селестия.
— Комет его имя. Он на месяц или около того старше Фларри.
Кобыла от удивления фыркнула и распахнула свои огромные белоснежные крылья.
— Его мать, Королева Крисалис. Полагаю, вы понимаете, где и как это произошло.
— Небо моё... бедная Каденс, — она опечалено покачала головой, — прошу тебя, молчи о том, что узнал. Ей очень тяжело, время не подарит нам прощения. Спасибо Фенси, спасибо.
Единорог ничего не ответил и как-то совсем грустно вздохнул, глаза жеребца на миг заблестели, но он сразу же взял себя в копыта. Селестия покачала головой.
— Фенси, спасибо за поддержку в трудный час. Мы ещё не раз посмотрим на звёзды вместе. Рана до сих пор ноет, но мне лучше.
Жеребец покинул зал приёмов, Селестия надолго задумалась, сидя на своём троне, её глаза выражали лишь печаль. Она просидела до позднего вечера в тишине и одиночестве, открыла глаза, когда в темноте возникла, сверкающая звёздами фигура с плывущей синевой гривой.
— Почему ты плачешь? – прошептала Принцесса ночи, окутывая свою сестру тёплой звёздной вуалью магии.
Она обняла свою белоснежную сестру, та уткнулась ей в бок, слёзы капали на тёмно-синюю шёрстку.
— Шайнинг Армор дрался за свою землю, сражался насмерть, на тот момент, ему было всё равно, что ждёт нас впереди. Я видела, ты поставила щит, опоздала на секунду, они нанесли роковой удар по защитнику Кристальной Империи, окончательно подорвав его веру в Принцесс и любовь. Рапира в бок — это очень больно, сестра. Кажется, небольшое тонкое лезвие, а боль дикая, ноги сами подгибаются. Он мог меня убить и должен был это сделать, ради тех, кого защищал. Всё говорит о том, партия разыграна, как по нотам. Эквестрия наказала меня и Каденс за насилие над судьбой пони. Моя смерть казалась предрешённой, но кто-то не согласился с её решением, дал второй шанс. И это не Шайнинг Армор. Кто-то попросил его не добивать поверженную Принцессу. Я гадала, почему, ну почему он не завершил начатое? Почему не пошёл до конца? Теперь же мне стало ясно. Кто мог передать ему своё желание на таком расстоянии? Кто настолько силён, чтобы спорить с судьбой, предначертанной Эквестрией? Мы обе знаем ответ. У Шайнинг Армора есть сын, его мать — Крисалис. Лишь она могла попросить его сохранить мне жизнь, только её слова он мог принять. Рапира — это дар Королевы.
Луна покрепче обняла свою сестру и уткнулась в её гриву.
— Мы со страхом и болью смотрели за вашим поединком, с трудом удерживаясь от вмешательства. Мы не хотим остаться без сестры! Шайнинг сам не ожидал твоей ошибки. Мы поняли по его замедленным движениям, он не собирается убивать, от радости потеряли контроль над ситуацией, дав Каденс и Твайлайт совершить непоправимое, — Луна вздрогнула и закрыла глаза, какое-то время молчала, потом дополнила, — твою ученицу он простил.
— Родная кровь, ничего не поделаешь, мы всегда прощаем своих родных пони. За всей этой трагедией и переживаниями мы забыли одну деталь. Дар Каденс опасен, он меняет судьбу. Его нельзя применять ради целей отличных от изначального предназначения. Она применила свой Дар на себя и Шайнинг Армора. Эквестрия никогда не подарит ей прощения, Каденс не сможет его забыть и перестать любить.
— У тебя есть какая-то идея?
— Да. Крисалис, скорее всего это знает и понимает. Она правитель своего народа, но всё же, кобыла, как и мы все. Жеребцов мало, кобыл много. Такова раса пони.
— Сестра, она никогда не согласится! – фыркнула Принцесса Луна.
— Я попрошу. Пусть скажет своё слово, приму любой ответ, не стану настаивать. Но хоть эту малость для Каденс мы обязаны сделать, именно моя идея стояла в истоках событий.
Луна вновь обняла белоснежную кобылу и плотно прижала к себе.
— Она больше не пишет мне писем, сестра! Что я натворила? – прошептала Селестия.
— Не ты одна наделала ошибок, поверь, и нам ныне есть необходимость просить прощения у твоей ученицы.
Белая кобыла растерянно уставилась на сестру, та рассказала о случившемся не так давно с родителями Твайлайт.
Королева роя, самая сильная кобыла чейнджлингов, самая старая, видевшая взлёты и падения своего народа, зелёная восьмиконечная звезда в незапамятные времена стала её символом. Вчера случилось событие, выбившее её из привычной жизни. На этот раз, никто чейнджлингов не гнал, никто не собирался нападать, подготовка к большой войне только началась, северные Княжества стали занозой в крупе царственных сестёр, они многое прощали, но в этот раз, решили изменить судьбу целой расы, в данный момент они вели тяжёлые переговоры с грифонами центральной Эквестрии, пытаясь либо склонить на свою сторону, либо заставить принять нейтралитет в будущей войне. Селестия, как обычно, многословна, но не пользуется древней речью, в отличие от её ночной сестры. Напряжённые размышления над просьбой белоснежного аликорна ни к чему не приводили. Выигрыш велик, проигрыша нет в любом из вариантов, но есть тот, кому она дала слово. С другой стороны, одной кобылы любому жеребцу мало, а уж такому сильному, как Шайнинг Армор, её одной точно не хватит, рано или поздно придётся искать ещё. Он всегда с пониманием относится к отказу от близости, достаточно лишь обнять и смущённо попросить. Королева размышляла всю неделю, в итоге приняла окончательное решение. Ей придётся собрать целую цепь событий, и если она не ошибётся, выигрыш действительно станет приятным.
Королева подошла к лаборатории, где жила Старлайт и заинтересованно заглянула внутрь. Кобыла сидела в одиночестве за столом преподавателя, обложенная тетрадями. В магическом сиянии мелькало перо. Крисалис посмотрела чуть вбок и заметила, что бывшая единорожка всё-таки не одна, её друг сидит напротив за столом и тоже с тетрадями. Полог невидимости скрыл Королеву, она легла на землю и заинтересованно уставилась на происходящее. Какое-то время стояла тишина, затем пони с бородкой подошёл к ней и начал что-то объяснять, бросился к доске, мелок в магическом сиянии заскрипел по дереву. Формулы, одна за другой, ложились на доску. Крисалис удивлённо смотрела на описание заклинания высшего порядка с элементами воздушной стихии и магии разума. Она прикинула необходимую энергию, поняла, что такое воспроизвести сможет только аликорн. Оба пони встали и радостно заулыбались, единорог подошёл к ней, остановился рядом, они начали плести заклинание, нацелив на какой-то предмет внутри. У Королевы открылся рот от удивления. Единорог плёл магию воздушной стихии, кобыла читала заклинание магии разума, при этом он успевал подсовывать ей листочки с записями, очевидно, чтобы не забыла. Последние магические символы затрепетали в воздухе, пони соприкоснулись своими рогами. Мощнейшее заклинание высшего порядка ударило в цель. Крисалис сидела, ошарашенно глядя в пустоту, эти двое, только что, воспроизвели заклинание высшего порядка. Да, они не смогли наполнить его энергией и стабилизировать. Но подобное само по себе являлось уникальным событием. Судя по реакции, пони остались довольны результатом и опять засели за тетради. Крисалис обратила внимание на Старлайт, её глаза выглядели странно, небесно-голубые и всё. Сама кобыла казалась очень уставшей, под глазами пролегли мелкие морщинки, лёгкое подёргивание ушей. Королева подошла к двери и открыла её, затем зашла внутрь учебного зала.
— Доброй ночи, Старлайт.
Кобыла лишь кивнула в ответ, она всегда смущалась, когда не могла поклониться. Санбёрст лёг на живот и вытянул правую ногу, как обычно пони приветствовали своих Принцесс.
— Я это... не нужен? – неуверенно поинтересовался единорог с бородкой.
Крисалис засмеялась, заставив жеребца нервно вздрогнуть.
— У вас хорошо получается совместное творчество. Заклинания высшего порядка это успех, я бы сказала. Будьте осторожны с разрушительной частью, ваша лаборатория не настолько прочна. Старлайт, подготовь мне перечень заклинаний высшего порядка, которые вы разработали.
Кобыла смутилась, но радостно закивала.
— Тебе не стыдно?
Она вздрогнула и попятилась.
— Моя Королева, пожалуйста! Я ничего плохого не делала!
Санбёрст сразу перебежал к ней и закрыл собой, испуганно глядя на огромную клыкастую кобылу.
— Обманываешь свою Королеву и самого близкого друга, разве это правильно? – Крисалис покачала головой в разные стороны, состроив обиженную мордочку.
— Позвольте, в чём это она меня обманывает?
Королева с интересом уставилась на жеребца, игра ей определённо нравилась.
— Пусть сама скажет.
Старлайт испуганно задрожала, её глаза наполнились слезами.
— Я помогла тебе получить желанный путь в жизни. Магия и её исследования. Твой избранник рядом, я обещала тебе, и это произошло, не так ли? Скажи, неужели я достойна того, что ты делаешь?
Кобыла тихо захныкала, пряча голову за единорогом.
— Ты плачешь, отчего же?
Мягкий обеспокоенный голос Королевы вибрировал где-то на низких тембрах, вызывая дрожь у обоих пони. Старлайт взяла себя в копыта, пытаясь сдержать слёзы.
— Я боюсь, мне страшно! Понимаете?
— На стене гарнизона, под обстрелом ледяных игл грифонов тебе не было страшно. Почему сейчас твои крылья трясутся? – голос Королевы стал растерянным.
— Грифонов можно победить! Есть хоть какой-то шанс. А вы... у меня нет шанса даже сбежать.
— О, моя благодарность! – Королева прижала передние ноги к груди и состроила обиженную мордочку, — Как хорошо, что пони всегда говорят «спасибо» столь странным образом. Ты хочешь со мной драться, интересно, чем я заслужила подобное, какие такие обиды тебе нанесла? — Королева оскалилась, вызвав панику у Старлайт.
— Мне кажется, она не это имела в виду, — поправив очки, ответил единорог.
Крисалис рыкнула, её глаза вспыхнули холодом.
— В моём присутствии жеребцы говорят только тогда, когда их спрашивают. И это не потому, что я злая. Правят Эквестрией кобылы — таковы правила судьбы.
— Простите Королева, не хотел вас оскорбить. Очень переживаю за свою подругу. Простите, пожалуйста.
— Я подумаю. Итак, Старлайт?
Кобыла чейнджлингов поникла и смежила веки, её рог неярко вспыхнул, прошла пара секунд, она, всхлипнув, открыла свои ярко-зелёные глаза.
— Хм, я думала, ты как-то подольше будешь сопротивляться, — поняв, что игра окончена, сообщила Крисалис.
— Я не заслужила! Понимаете? Кроме того, не хочу! Вдруг ошибку сделаю, и вы меня убьёте. Нельзя ли мне глазки вернуть назад?
Крисалис подошла к всхлипывающей кобыле и приподняла её мордочку копытом.
— Ценой ошибки высшего чейнджлинга роя всегда является чья-то жизнь. Да, за это я наказываю. Право распоряжаться чужой жизнью и судьбой есть только у высших. Ты вырвала у судьбы это право, но не хочешь за него платить. Я могу разделить наказание на две части, одна из них действительно станет тяжела. Рядом с тобой тот, кто может принять одну из частей.
— Королева! Прошу вас! Я приму наказание, не надо делать ей больно! — жалобно попросил единорог с гривой цвета киновари.
Королева прикрыла глаза и кивнула, согласившись с единорогом.
— На днях ты будешь сидеть с Фларри и покажешь Каденс рисунок кристального колокольчика, скажешь ей, мол, это часть древнего обычая, который позволяет обрести счастье, его сути ты не знаешь.
Крисалис хищно улыбнулась, её глаза сузились. Санбёрст заёрзал на месте.
— Но ты никому и никогда не скажешь о том, кто желал этого.
— Хорошо, но вы могли просто попросить, я бы и так сделал, — жеребец растерялся от столь странной просьбы.
— Нет, так не получится. Твои слова — жизнь Старлайт.
Единорог вздрогнул.
— Клянусь вам, никогда никому не скажу об этой просьбе.
— Хорошо, что же до тебя...
Глаза Крисалис ярко вспыхнули, рог засветился изумрудным светом. Она начала бить копытом пол, посыпались зелёные искры. Яркие лучики магии впились в тело чейнджлинга, через секунду всё погасло. Крисалис стояла и довольно улыбалась.
— Эм... то есть, всё? – бывшая единорожка растерянно оглядывалась.
— Твой друг просил не причинять тебе боль, — пояснила Королева, — не забудь завтра занести список заклинаний. Старайся по ночам спать, ты выглядишь уставшей. А ты, дружок, — она ткнула ногой в грудь единорога, — присматривай за своей кобылой, это твой долг жеребца, её здоровье и счастье в твоих копытах.
Зелёный всполох поглотил Королеву. Её дребезжащий смех затих в помещении. Санбёрст обнял свою кобылу и прижал к себе, сердце гулко колотилось в груди.
— Я в порядке, какое заклинание она прочитала?
— Прости, я не настолько хорошо разбираюсь в высших плетениях. Определённо, что-то из области «Разум», но чувствовались оттенки магии земли и воды. Никогда такого не видел.
В детской комнате Дворца на большом ковре расположились единорог и маленькая кобыла с рогом и огромными крыльями. В шкафчиках лежали игрушки, в основном куколки и плюшевые животные, но присутствовали и деревянные тележки, фигурки воинов пони из олова. Огромное количество кубиков и геометрических объёмных фигур, выточенных из разноцветных кристаллов, теснились на полках. В углу стоял деревянный ящик с детскими книжками, на витраже одной его створки красовалось солнышко, на другой полумесяц. Санбёрст щекотал маленького аликорна, та счастливо повизгивала и улыбалась, отбиваясь копытцами. Около него лежала большая тетрадь, раскрытая на странице с рисунком красивого зелёного цветка. С тихим хлопком в комнате возникла Принцесса Каденс, стоило малышке заметить мать, она с радостным визгом подскочила к ней, расправив свои не по возрасту огромные крылья. Розовая кобыла обняла свою дочь, прижав к себе.
— Санбёрст, что бы я без тебя делала?
— Благодарю вас, Принцесса!
Она бросила растерянный взгляд на раскрытую тетрадь, улыбка слетела с её лица.
— Кристальный колокольчик, ставший символом моего несчастья.
Единорог проследил за её взглядом и удивлённо фыркнув, замотал головой.
— Вы что-то путаете. Наверное, вам сложно в это поверить, но я увидел этот цветок два года назад, мне его рисунок принесла старенькая кобыла. Не помню, как её звали.
Каденс села, Фларри уже устроилась на её спине и заинтересованно перебирала прекрасные перья на крыльях матери.
— Имтей? Имтрейс? — он нахмурился и поправил очки, пытаясь вспомнить имя, — Имбрейс! Конечно же! Она ко мне обратилась с просьбой разыскать информацию об этом растении. Я перерыл все книги, к которым имел доступ. Не нашёл ответа, впервые сдался. Потом позабыл про него, других дел много стало. И вот, недавно, нашёл его! Представляете? – глаза единорога вспыхнули радостью, иногда он очень напоминал Твайлайт своей любовью к книгам.
— Я знаю, где он растёт.
— Если бы знали, тогда бы не делали такую печальную мордочку.
Розовая кобыла растерянно уставилась на него.
— Символ табуна чейнджлингов. Растёт на южных склонах Кристальных гор.
Единорог удивлённо фыркнул, потом отрицательно замотал головой.
— Символ табуна? Нет, вы ошибаетесь. Он позволяет кобыле обрести счастье. Там какой-то сложный обычай. Они всегда так смешно смущаются, когда спрашиваешь. Мне не удалось выяснить, что там делать надо, да и ладно! Я ж не кобыла. Старлайт согласилась на моё кольцо. Пока Фларри не вырастет, поживу здесь, а к ней лучше ездить, уж слишком холодно, привыкну со временем.
— Странно, поинтересуюсь у Мист, она наверняка знает, расскажу тебе.
— Я ещё спросить хотел, можно ли мне Фларри в рой возить? Там безопасно, я проверил. Вы часто задерживаетесь в Кантерлоте, Старлайт обрадуется гостье, дом у неё хоть и небольшой, но втроём точно поместимся. Пожалуйста! – увидев, как Принцесса нахмурилась, попросил единорог, — Мне так легче, поезд сам оплачу, вы не беспокойтесь.
Каденс опечалено опустила голову, потом поняла, место теперь не имеет значения. Чейнджлинги жили в Кристальной Империи, так же, как кристальные пони в рое.
— Хорошо Санбёрст, когда задерживаюсь, езжайте, только обязательно предупреди.
— А зимняя одёжка у вас есть для неё? Там холодно.
Принцесса смущённо улыбнулась. Этот умнейший единорог поражал своим характером. Добрый, отзывчивый, преданный. Он обожал Фларри, ухаживал за ней, словно она была его собственным жеребёнком. Переживал за неё больше, чем за себя. С огромным трудом аликорн убедила его принимать плату за свой труд, но от неё лично он наотрез отказался получать жалование, деньги перечислялись из казны Империи на содержание дочери Принцессы, именно так это проходило в официальной ведомости. Единорог получал жалование вместе с остальными пони, работающими во Дворце. Иногда ей становилось стыдно, государственные дела порой не позволяли находиться рядом с дочерью, когда та болела или у неё зубы резались. За эти два года она ни разу не услышала от него отказа побыть с Фларри.
— Дай мне пару дней. Ей сошьют.
Каденс забрала дочь и ушла в свои покои. Прислуживающие кобылки уже всё приготовили для купания. Она залезла в огромную ванну из мрамора, плавно опустившись в тёплую воду с добавкой розового масла. Мелкая кобыла соскользнула с её спины и сразу начала барахтаться, пуская пузыри. Ежедневный ритуал откровенно нравился маленькому аликорну. Копытца взбивали пену в мыльной воде, по помещению летели пузыри. Каденс оставила её забавляться с ними. Расплела свою гриву, затем хвост, начала бережно чистить их специальной щёткой, расправила крылья и прополоскала перья. Её на миг кольнули воспоминания, ласковые сильные синеватые копыта растирают спину. Кобыла всхлипнула и прикрыла глаза, потом покачала головой. Прошлого не вернуть. Закончив собственные процедуры мытья, она взялась за маленькую кобылу. В большой ванной сразу стало шумно, визг и писк дочери, радостно бултыхавшейся в воде, заставили взрослую кобылу забыть о проблемах. С трудом она промыла шёрстку и крылья Фларри, та вырывалась и норовила срочно куда-нибудь плыть. Им принесли большие махровые полотенца и гребешки. Каденс сначала вышла сама, затем вытащила дочь на пол, тщательно вытерев ей шёрстку. Расчесала гриву и хвост Фларри, оставив её сохнуть на полу с подогревом. Собственная грива заняла больше времени, Каденс на миг задумалась, для кого она прихорашивается? Покачала головой, тяжело вздохнула, но закончила приводить себя в порядок. Принцесса должна выглядеть идеально. Через полчаса они расположились в покоях Каденс с книжкой. «Давным-давно волшебной страной Эквестрией правили две сестры…». Мелкая кобыла заснула на второй странице, уронив голову на тёплый бок матери.
За завтраком к Принцессе Любви обычно присоединялась Мист, в связи с отсутствием собственного дома в Кристальной Империи. Дырявая старенькая кобыла жила в выделенных под её нужды покоях. До этого она обитала в комнате казармы, на её попытку остаться там, аликорн буквально встала на дыбы, не позволив подобного надругательства над высшим чейнджлингом роя. После долгих препирательств Каденс переселила дырявую кобылу в покои Дворца, обустроив их особой охладительной системой. Переезд Мист сильно обрадовал высших пони Кристальной Империи, в их глазах впервые за долгое время появилась благодарность своей Принцессе.
— Доброе утро, Мист.
— И вам, Принцесса, приятного дня. Вы опять плохо спали?
Каденс вздохнула, скрыть от чейнджлинга своё состояние за улыбками она не могла, дырявая пони прекрасно знала о происходящем с Каденс.
— Вчера Санбёрст невольно напомнил о кристальном колокольчике. Сидел, рисунок рассматривал. А ты не знаешь, для чего он нужен?
— Знак табуна, дар кобылы, — удивлённо ответила чёрная пони, — мы дарим его тем, кто нам понравился в надежде на их внимание. Что-то вроде предложения кольца на рог для обычных пони.
Каденс посмотрела на еду и вздохнула, она давно уже не ела с аппетитом. Некогда прекрасные блюда приносили радость, а сейчас, даже любимые сушёные томаты в морковном желе не доставляли удовольствия. Она поковырялась серебряной вилочкой в тарелке и, погасив сияние рога, положила прибор на стол. Взяла хрустальный стакан с яблочным соком, отпила немного, поставила обратно. Чёрная кобыла внимательно наблюдала за ней, пока, наконец, не покачала головой.
— Принцесса, вы хотите невозможного. Она никогда не расстанется с принадлежащим ей по праву.
— Я понимаю. Мой дар, стал проклятием для меня самой. Он действует на пару или на табун, на одного пони его невозможно направить. Я изменила не только его судьбу, но и свою собственную. Тогда это казалось правильным, его кровь подарила жизнь ещё одному аликорну, всё ради Эквестрии и наших маленьких пони. Расплата оказалась страшной.
— Вы всё ещё его любите, — чёрная кобыла с грустью взглянула на аликорна, та опустила голову и судорожно вздохнула.
— Спустя столетие ничего не изменится, лишь его смерть освободит меня от магии Дара Любви.
Мист много раз видела серебряные слёзы этой розовой кобылы, поставившей на кон своё счастье и, как водится, проигравшей. Она смирилась с одиночеством, но любовь в своём сердце погасить не смогла.
— Кристальный колокольчик.
Каденс растерянно уставилась на чёрную дырявую пони с изумрудными глазами.
— Подарите его Крисалис. Разденьтесь перед ней полностью и подарите. Лягте к её копытам и положите зубами цветок.
Аликорн чуть склонила голову на бок, на её мордочке появилось испуганное выражение.
— Я сказала больше, чем мне позволено. Сделайте это и, возможно, вы получите шанс снова увидеть его тёплый взгляд. Может когда-нибудь он сможет вас простить. Цена за счастье милых – не кошелёк, а голова . Он воин и защитник всех пони, тот, кто готов платить самую высокую цену за счастье своего народа.
Розовая кобыла растерянно смотрела на чёрную пони, сидящую напротив, та явно расстроилась. Каденс поняла, высшая роя ей помогла, по голове за это её точно не погладят. Аликорн вскочила и бросилась вон из комнаты, громко всхлипывая на ходу. Через десять минут она заскочила в поезд, на котором до этого так ни разу и не проехала, но теперь, все её страхи отошли на второй план. Через два часа кобыла выскочила на вокзале роя и начала спрашивать всех подряд, где ей достать нужный цветок. Кто-то согласился проводить аликорна за город к заветной поляне. Розовая кобыла пробиралась сквозь жёсткий колючий кустарник, поляна с кристальными колокольчиками оказалась труднодоступной, скальные выступы, нависающие над цветами, острые обтёсанные временем камни громоздились вокруг, кобыла побоялась телепортироваться, неясно на какую опору попадут копыта, не придётся ли лететь вниз словно камешку с горы. Обдирая бока и сбивая ноги она пробиралась к манящим цветам, петляя между валунами. Несмотря на холод, царящий в Кристальных горах, вокруг струился тёплый пар от горячих источников, ручейки из которых сбегали вниз, образуя маленькую речушку, пересекающую столицу Королевства. Мхи и всевозможные мелкие растения облюбовали тёплый склон. Расстояние казалось небольшим, но пока она добралась до узкой заветной полоски с цветами, от её великолепного платья мало что осталось, даже золотые накопытники погнулись. Как только кобыла завладела столь желанным цветком, телепортировалась вниз на пологий склон горы и бросилась обратно в город. Она уже не помнила, как доскакала до Логова, ведомая лишь собственной магией и отчаянием. Пролетела по пустому коридору и, раскрыв большие двустворчатые двери, вошла внутрь покоев Королевы Крисалис. Судя по ошарашенному виду всех присутствующих, она пришла не вовремя.
— Каденс, ты чего это тут забыла? – растерянно поинтересовалась крупная кобыла, восседающая на своём троне.
Шайнинг Армор сидел около Крисалис с отвалившейся челюстью, глядя на плачущую розовую пони с крыльями и рогом. Кобыла скинула с себя остатки платья, потом золотые накопытники.
— Гм, считаешь, это может нас заинтересовать? Кто тебя так поцарапал? – интонации Крисалис стали довольно нервными.
Вниз упало расстёгнутое шейное украшение, за ним последовала цепочка с голубым камнем в виде сердечка. Кобыла магией стянула с хвоста резинку, украшенную розовыми камушками.
— Принцесса Каденс, что вы делаете?! – растерянно поинтересовался единорог.
На ней осталась одна перемётная сумка, она подошла к ступеням, сняла её и вытащила оттуда заветный зелёный цветок, потом отшвырнула в сторону ненужную более сумку. Зажала цветок зубами и поднялась по ступеням прямо к трону, опустилась на запястья и положила на холодный мраморный пол кристальный колокольчик, слегка подтолкнув его носом к копытам Королевы.
Крисалис нервно зашипела, её голос зазвенел в огромном зале яростными нотками.
— Кто тебе рассказал? Кто? Я ему шею сверну! Кто у нас такой умный? Ах, да… конечно, против моей воли может идти только одна кобыла. Мист! – голос Крисалис наполнился силой, весь зал вспыхнул зелёным светящимся маревом.
— Крисалис, это что-то значит? – неуверенно поинтересовался Шайнинг.
Ответа не последовало. Глаза Королевы вспыхнули изумрудным огнём, она начала бить по зеленоватой плите пола копытом, в разные стороны полетели искры. Королева призывала своего пони, в мощном всполохе магии появилась Мист.
— Ты!
Пони съёжилась под её взглядом.
— Ты! Я тебя разорву! Он мой! Я никому его не отдам! Поняла? Только мой! Мой! – голос Крисалис вибрировал странными нотами, наполняя комнату очередными волнами зелёного огня.
— Ты всё портишь! Ты!
Высшие чейнджлинги ломанулись в разные стороны от изумрудного трона, магия Королевы бесновалась яркими завихрениями и мини-торнадо, огромный чёрный рог пылал энергией, по нему метались молнии.
— В порошок сотру! Тебе мало наказания за Кристальную Империю?
Мист испуганно уставилась на свою Королеву, та орала и одновременно плакала, по щёкам текли зелёные слёзы.
— Получай! Это за то, что вовлекла меня в эту авантюру!
Рог вспыхнул ещё ярче, вокруг начал раскручиваться магический смерч, чейнджлинги уже попрятались в углах зала, стараясь укрыть свои головы копытами. Гнев и ярость Крисалис никогда ни к чему хорошему не приводили. Копыто Королевы ударило в пол, опять посыпались искры.
— За их слёзы! За их памятные камни! За то, что натворила!
Столб зелёного огня ударил сверху, но за мгновение до этого единорог оказался рядом с Мист и поднял самый мощный щит, на какой хватило сил.
— Крисалис! Хватит! Прошу тебя! Она моя подруга! – закричал Шайнинг Армор.
Магический щит лопнул, словно перезревший арбуз, брызнув фиолетовыми искрами.
— Ты оплатишь мне всех погибших в этой войне за чужой дом, всех до единого, своим животом расплатишься! Это твоё наказание, а потом я тебя прощу, возможно, — слова Королевы превращались в странные символы непонятного языка и повисали в воздухе, единственное, что удалось понять жеребцу, это какое-то негативное заклинание из раздела высшей магии, такое точно не изучают ни в одной академии.
Каденс сидела неподвижно, боясь даже вздохнуть, прекрасно представляя, чем может закончиться срыв подобного плетения, живых в зале точно не останется, вместе с самим заклинателем обратятся в пепел. Огонь яростно вспыхнул и накрыл обоих пони, Шайнинг Армор так и остался лежать, закрывая собой Мист. Крисалис закричала что-то нечленораздельное и свалилась подле трона без сознания. Несколько секунд в комнате висело непрозрачное марево, зелёный огонь заливал всё вокруг, не давая возможности приоткрыть глаза, потом воздух стал тускнеть. Каденс вскочила первой и начала испуганно озираться, подскочила к Королеве, приподняла ей голову, из носа и ушей кобылы текла зелёная кровь. Аликорн зажгла свой рог и, закрыв глаза, вложила всю свою энергию в заклинание лечения, Крисалис застонала, потом открыла глаза.
— Ты должна его голову поддерживать, уж точно, не мою.
Серебряные слёзы полились прямо на мордочку чейнджлинга.
— Пожалуйста, не нужно больше крови, прошу тебя, не повторяй моих ошибок.
— Ладно, отпусти, мне лучше.
Каденс послушно убрала копыта, Мист и Шайнинг зашевелились.
— Моя Королева, вы жестоки, — тихо прошептала кобыла.
— О, ты ещё не знаешь, на какие гадости я способна! – нервно захохотала Крисалис.
Шайнинг Армор осмотрел себя, не обнаружил никаких повреждений, затем подозрительно уставился на Королеву.
— Что смотришь? Поздоровайся с младшей кобылой своего табуна.
У единорога буквально отвалилась челюсть, глаза стали огромными, понимание в них отсутствовало напрочь.
— Ты так упорно защищал Мист, твоя подруга, да? Видишь, она всё решила за тебя, с ней такое случается, забывает, где заканчивается её судьба и начинается чужая. Иногда кобылам чейнджлингов хронически не везёт, такое редко происходит. Много сотен лет назад я обязала всех чейнджлингов принимать таких кобыл. Та, которая принесёт цветок старшей кобыле табуна, получит право войти в него на правах младшей. Если она сделает это одетой во что-нибудь, значит, жеребец имеет право на своё мнение по этому поводу, если же без вещей, это как… мы все рождаемся голыми, она полагается на справедливость и честность старшей, вверяет свою судьбу в её копыта, мнение жеребца не учитывается.
— Мист?! Зачем?
— Заклинания её Дара читаются на двух пони, не на одного. Я больше не могу смотреть на её слёзы.
Шайнинг Армор устремил свой пылающий взгляд на Каденс, та испуганно пискнула и одним прыжком оказалась за троном Крисалис, вызвав хриплый смех кобылы чейнджлингов. Единорог заметил хитрую улыбку Королевы, уж слишком радостно горели её глаза, видимо опять в голове некий план появился, отнять и поделить по-честному. Мист сидела, опустив голову, потом встала, погладила копытом единорога и понуро пошла к дверям.
— Мист, подожди, — в голосе Крисалис послышались просящие нотки.
— Вы обещали больше не наказывать меня так сильно.
— Я… прости, тяжело даются переживания. И вообще, ты сама виновата!
— Более сорока тысяч чейнджлингов. Вы всерьёз считаете, я смогу столько родить? Даже если каждые пять лет у меня получится дарить этому миру одного жеребёнка, это двести тысяч лет. Кроме того, вы не подскажете, куда ушло столько энергии? Накопители роя практически пустые!
Крисалис начала нервно перебирать копытами на месте, её взгляд заметался по комнате, в поисках ответа, куда делась вся энергия. Через секунду она смотрела только на своего жеребца.
— Ой… — огромная кобыла начала икать от страха.
— Действительно, «ой». И каким же образом Шайнинг Армор сможет разделить со мной эту участь?
— Мист, о чём ты? – растерянно спросил Шайнинг, испуганно глядя на свою подругу.
— Её наказание задело двоих, слишком мощное заклинание, она потратила всё накопленное за последний год.
— Крисалис? – обеспокоенно поинтересовался единорог, в надежде услышать понятный ответ.
Кобыла поникла и начала стукать копытом по полу, стараясь не встречаться взглядом с единорогом.
— Я сорвалась, не хотела, прости, это она во всём виновата! – она схватила Каденс и вытащила перед собой.
— Знаю, я не очень умный, любовь моя, поясни, пожалуйста.
— Эм… кхм… так получилось… — после слов «любовь моя» мордочка огромной чёрной кобылы пылала ярким румянцем от смущения.
— Шайнинг Армор, выражение – оплатишь своим животом, означает, рождение жеребят. Я не смогу покинуть этот мир, пока не компенсирую всех, кто остался в прошлом, защищая Кристальную Империю, чужой дом для чейнджлингов. Как именно это станешь делать ты, не знаю. Полагаю, никак. Но если допустить нереальное, то всё, что произошло на земле Кристальной Империи для тебя чужой дом, ты родился в Кантерлоте, в нём жили твои родители, там твоя родина. Значит, все погибшие пони стали твоим долгом. Ты должен родить, чтобы искупить свою вину и снять наказание Королевы роя.
— Родить? – единорог тупо уставился на старую кобылу.
— Кобылы умеют рожать, есть такое дело, — пояснила Мист.
Шайнинг сел и начал чесать голову копытом.
— Крисалис, меня-то ты за какие прегрешения наказала? – наконец сообразил единорог.
— Попался под горячее копыто, — она смущённо заулыбалась, — ты мой! Навсегда! – тихо ответила зеленоглазая кобыла, потом задумалась и добавила, — Будет точнее сказать, наш.
— Я её не люблю. Это действие Дара Принцессы!
Крисалис села на своём троне, с толикой неудовольствия посмотрев на единорога, он сразу же поник, не в силах выносить её осуждающий взгляд. Глаза Королевы вспыхнули зелёным огнём.
— Верю тебе, Шайнинг Армор! Вот, прямо, как себе! – она театрально прижала передние ноги к своей груди, и патетически вскинула голову, огромный рог замерцал зелёными искорками, — Ты хороший жеребец, защитник слабых. Гони её прочь! Пусть эта розовая, обиженная судьбой, кобыла с красивой гривой, сдохнет от тоски в собственном прекрасном Дворце, а мы понаблюдаем. А чего, весело же будет! Её вина велика, ты прав. Она расплатилась своей незавидной судьбой за желание Селестии усилить обычных пони. Поддержим её начинание не словом, но делом. Сам кинжал ей выдашь?
— Она меня изнасиловала! – закричал жеребец, из синих глаз потекли слёзы.
— Я не хотела тебе зла! Клянусь! Не могу я разрушить заклинание Дара Принцессы, никто этого сделать не в силах, — дрожащий голос Каденс разнёсся по залу.
— Шайни, вспомни мои слова. Тебя будут использовать все. Смирись. Ты не виноват в силе своей крови. Старайся воспользоваться всем, до чего дотянутся твои копыта. И, таки да, проблем у тебя прибавилось. Армия Кристальной Империи, которую ты создал и закалил в боях, вряд ли подчинится Принцессе Любви с должной эффективностью. Не пора ли принять командование? И повод есть! Розовый такой, за моей спиной прячется.
Жеребец шумно дышал, раздувая ноздри, потом лёг и накрыл голову копытами, не понимая, куда ему скакать дальше.
— Шайни, пойдём.
— Куда? – он поднял растерянный взгляд на Мист, кобыла мягко улыбалась, легонько подталкивая его в грудь своей головой.
— Ко мне в покои. Твоим кобылам нужно поговорить наедине, обсудить всё. Они должны решить важные вопросы, кто чем в табуне заниматься станет, ограничения, по жеребятам, по личному времени. Этот разговор не для ушей жеребца. Насколько помню, у твоих родителей нет табуна?
Мист обладала талантом успокаивать пони, Шайнинг не являлся в этом плане исключением. Тем более, он искренне любил и уважал эту кобылу. О доверии даже говорить не требовалось, единорог верил ей больше, чем самому себе.
— Нет, не сложилось. Так и живут вдвоём. Я отца спрашивал, он только вздыхает, сказал, они с мамой много раз пытались, но так ничего и не вышло. Про Бриз вот недавно рассказали.
Он встал и бросил взгляд на двух кобыл, одна сидела на троне, вторая выглядывала из-за спинки каменного кресла. Обе смущённо улыбались. Мист обошла лежащего жеребца и, уцепив зубами за хвост, потянула к дверям. Как только тяжёлые створки за ними закрылись, Крисалис заржала от радости и соскочила с трона, затем выдала радостную дробь копытами по мраморному полу.
— Получилось! Получилось! Я гений! Хвалите меня! Да!
Каденс немного растерянно уставилась на неё, кончик розоватого рога едва доставал до шеи самой большой кобылы роя.
— Что смотришь? – фыркнула она и угрожающе надвинулась на аликорна, обнажив острые клыки.
Розовая кобыла сначала села, потом вообще легла и перекатилась на спину, прижав ноги к животу и распластав крылья по полу, у пегасов подобный жест означал полное доверие тому, кто рядом.
— Каденс, ты серьёзно? – Крисалис перестала изображать угрозу, клыки почти исчезли, на мордочке появилось какое-то странное, немного растерянное выражение.
Она кивнула.
— Ладно, ладно. Но вы ж меня хорошо знаете, словам я не верю. Селестия тут права, как ни крути, выгода для роя однозначна, про себя так вообще молчу, Шайнинг хороший жеребец, но одной кобылы ему мало, уж слишком активный. Как ты с ним справлялась в одиночку? Итак, Каденс, как насчёт того, чтобы доказать мне свои искренние намерения? – зелёные глаза вспыхнули.
— Это нечестно! – взвизгнула розовая кобыла, — Но… я согласна. Обещай заботиться обо мне и не прогонять.
— Старшая кобыла табуна Шайнинг Армора принимает твой цветок, — тихо ответила Крисалис.
Каденс зажгла свой рог, её кьютимарка ярко вспыхнула, вокруг разлетелись магические голубые искорки, затем в воздухе возникло синеватое сердечко, рог засиял ярче, волна магии Дара обрушилась на двух кобыл. Розовая пони засияла, а на чёрную это не подействовало, её сердце осталось холодным, как и тысячу лет до этого дня. Несколько секунд спустя, Крисалис обнимала своими прозрачными крыльями и успокаивала свою подругу по табуну. Шептала, плачущей Каденс, какие-то банальные глупости, крепко прижимая к себе обретённое розовое сокровище c красивой трёхцветной гривой. Королева очень радовалась случившемуся, она обеспечила себе весёлую компанию на много столетий вперёд, одиночество растворилось в тумане прожитых лет, новая жизнь ждала свершений и побед великого табуна Крисалис.