The Conversion Bureau: Евфросина освобождённая

Глава первая: Бюро Лэнсинга

Койка была не слишком-то удобная, но сойдёт и такая, ведь в любом случае, Алесса знала, спать на ней ей придётся максимум неделю. Скорость, с которой шли Конверсии, сейчас сильно возросла, весть, что Эквестрийский магический барьер, расширяясь, уже накрывает собой последние остатки Лос-Анджелеса — Лос Пегасуса — поправила она себя, вызвала лихорадочную спешку во всех Бюро по Северной Америке. Здесь, в Лэнсинге, далеко от западного побережья, давка была ещё не такая ужасная, но и в её комнате, рассчитанной на двоих, спало теперь вдвое больше народу.

Она рылась в чемодане с её последними земными вещами. Конверсия была бесплатна, как и последующее расселение. Обучение, комната и койка также оплачивались и правительственными субсидиями, и бездонным Эквестрийским казначейством, но было правило: конверсант оставляет здесь всё что имел. Алесса закрыла свой скудный счёт в банке, раздала деньги соседям, какие остались, оставив себе только на дорогу до Бюро Лэнсинга. Она бросила свои вещи в квартире, как делали почти все а машину оставила на обочине в восьми кварталах от Бюро. Ближе запарковаться не получилось, брошенные транспортные средства покрывали каждый квадратный метр, намертво закупорив улицы.

То же самое творилось сейчас на всей пост-Эквестрийской Земле — брошенные человеческие вещи лежали, как безмолвный символ отказа от принадлежности к человеческому роду. Сейчас, через пять лет после Явления, большая часть человеческой расы уже "ушла в пони", как это называли.

Конечно, выбора никакого у них и не было. Алесса потратила массу времени, изучая в гипернете исследования о влиянии тауматургической энергии на биологию приматов. О том, как излучаемая Эквестрией магия убивает человеческие клетки, повреждает митохондрии, калечит липосомы, разрушает миелиновый слой нервных волокон, и...

— Стоп. — подумала она. — Хватит, устала от этого.

Это была правда. Она устала от книг, от диаграмм и журналов, устала таскать в голове тяжесть стольких не до конца усвоенных знаний. Она устала быть той, кем была, вечно прятаться под фальшивой личиной, скрываться за ней и от мира, и от самой себя.

Заучка, всезнайка, ботанка, книжный червь — таким было её детство, она так из него и не выросла. Слабая, вечно задираемая, она придумала защиту — надо казаться умнее, даже наверное умнее, чем есть на самом деле.

Это работало, и довольно долго, но чем старше она становилась, тем меньше оно помогало, и тем обременительнее это становилось для неё и для всех окружающих.

Ханна толкнула лишённую замка подпружиненную дверь и уставилась на Алессу:

— Кушать подано, Эли!

Ханна была в Бюро одной из трёх её соседок по комнате, пожилая компанейская женщина, приехавшая сюда аж из Орегона. У неё жила семья в Мичигане, ну а Лэнсинг, чтобы пройти Конверсию, был местом не хуже любого другого. Алесса мгновенно с ней подружилась.

В столовой творилось столпотворение, ставшее соответственно вдвое хуже с наплывом конверсантов; многие люди сидели на полу, держа подносы на коленях, или даже на одном. Среди людей затесались с десяток новопони, свеже-конвертированных, которые ожидали отправки в Эквестрию, или проходили курс молодого пони, прежде чем вернуться на улицу. Алесса заняла очередь за Ханной.

— Что будете? — спросила пони за нержавеющей стойкой.

Её имя — её новое имя, Алесса не встречала её до конверсии — было Флауэр Мидоу, и, подумала Алесса, звучало скорее как имя индейца Чиппева, нежели понячья кличка. Флауэр была мягкого светло-жёлтого оттенка с лиственно-зелёной гривой, отчего, наверное, и взяла себе такое имя. Было ясно, почему она его выбрала.

— Эм-м, думаю, морковный салат и тофу выглядят ничего...

Флауэр сначала сноровисто ухватила зажатыми во рту щипцами морковки с изюмом, а затем большим черпаком плюхнула на тарелку Алессы тофу с подливкой. Алесса всегда поражалась ловкости их челюстно-лицевого аппарата, ей было интересно, будет ли она сама такой же ловкой... после.

— О! У вас остались те Эквестрийские яблоки?

Эквестрийские фрукты в Бюро были большим хитом, и у людей, и у пони. Они словно воплощали в себе радостный образ будущего, когда будет только Эквестрия, только пони, а умирающая Земля станет чем-то иным. Эквестрийские яблоки были на вкус как сам идеал, к которому стремится в своей жизни каждое яблоко, безо всяких генетических модификаций, нанотехнологий или химии.

Алесса часто задавалась вопросом: были ли земные яблоки так же хороши до наступления индустриального, атомного а затем нано-веков, или, без Эквестрийской магии, ещё ни одно яблоко в истории не было таким вкусным?

— Мне жаль, миленькая. — Флауэр казалась глубоко огорчённой. — Со всем этим наплывом конверсантов они давно кончились.

Алесса всё равно надула губки, яблоки правда были хороши.

 — Я тебе вот что скажу, будет следующая доставка, я тебе одно припрячу! — Флауэр была особо милой пони.

Ханна нашла участок пола возле мусорок, достаточно широкий чтобы можно было сесть в стороне от толпы и позвала Алессу. Алесса сначала поставила поднос, затем уселась по-турецки на бетонный пол. Ставя поднос на колени, она заметила, как зашли Элла и Хлоя — две другие соседки по комнате. Она помахала им над толпой, затем подвинулась чтобы освободить им немного места, пока они брали свои подносы.

Элла была из Бостона, ещё одна жертва безработицы. Бездомность перестала быть для неё проблемой с тех пор как пони стало больше, чем людей и какое-то время она роскошествовала в брошеных домах богачей. В конце концов, она пришла к выводу, что жизнь за счёт разграбления пустых складов и магазинов не сравнима с жизнью в прекрасной волшебной стране, даже если это означает, что ходить по ней придётся на четырёх ногах.

— Ну, каким трюкам учили? — Элла провела большую часть утра в классе Б, Алесса с самого завтрака её не видела.

— Изучали основы Эквестрийского этикета и обычаев — кланяйтесь Принцессе, говорите спасибо-пожалуйста, всякое такое. А у вас?

— То же самое, в общем. Так ты что думаешь, эти принцессы правда богини, настоящие, всемогущество и всё такое? — Элла с несчастным видом ковыряла тофу. Она очень тосковала по мясу, её особенно расстраивало, что в этом Бюро его убрали из меню навсегда.

— Такого не может быть! — к ним присоединилась Хлоя, с подносом полным кексов и маффинов — очень уж любила она углеводы — и стала пытаться присесть, ничего не разроняв. — Не, ну серьёзно. Богини? Да фиг-то. Это уж они придумали!

— Я бы не была так уверена. — начала Алесса. — Мы говорим тут о магии. Настоящей магии, чем бы магия ни была. Такой же, как у Гэндальфа, Гарри Поттера или Ученика чародея. Мы её каждый день видим, например у тех же единорогов. Левитация, иллюзии, превращения. Да блин, вы помните, как Вирлигиг применила чинящее заклинание на чашку, разбитую за день до того? Я скажу вам, это прямое нарушение законов физики, серьёзно... — Алесса задумчиво помолчала, — "Тауматургическая экстропия!" — Она улыбнулась, гордясь тем, какая она умная.

— Таума-что? — Эллу раздражало, когда Эли начинала выпендриваться; она тайно подозревала, что девушка специально выбирает километровые слова, зная, что никто их не поймёт.

— Тауматургия — это магия, а экстропия — противоположность энтропии. Так-то, Алесса. Хлоя была образованнее, чем старалась показывать, и тоже чувствовала, что Алесса иногда слишком уж выставляет напоказ свой интеллект.

— Я вот что хотела сказать, — продолжила Алесса, не обращая внимания, — Собрать воедино чашку, так чтобы следов не осталось, невозможно. Так не бывает. Нельзя де-разлить чай, или де-разбить обратно яйцо. Просто пожелав это. Так что мы имеем дело с настоящей, как перед богом... богиней... магией. И раз уж такое возможно, то где её пределы? Может, эти принцессы могут управлять самой реальностью. Может то, что нам говорят про управление солнцем и луной в их мире — чистая правда. А существо, которое переключает день и ночь простым усилием воли... ну, как по мне, это и есть бог или богиня!

— Меня растили в Ново-Католицизме, — Ханна удиляла внимание пудингу, который Алесса, к огорчению своему, не заметила, — Я долго верила в Бога. Но в конечном итоге, поняла — всё это ради власти. Правительство, церковь — неважно, они точно так же рассказывают нам истории и басни. Я считаю, Селестия и Луна ничем от них не отличаются. Да, мы видели магию. И что? Одна собранная чашка ещё не означает, что есть какие-то бессмертные, всемогущие существа. Это просто сказки, которыми они пользуются, чтобы удержаться на верхушке.

Элла разволновалась:

— Так что, становясь пони, мы вступаем в какую-то секту?

— Не бери в голову, — Ханна вытирала руки салфеткой, — В Египте были боги-цари, и ничего, жили как-то, это просто очередная байка, чтобы держать народ в повиновении. Тебе не обязательно им молиться. Поклонись им и займись своим делом, это как с Папой Римским.

Внезапно из громкоговорителя раздалась громкая музыкальная нота. Затем донёсся голос.

— ПРИВВВЕЕЕЕеееет!! — голос какое-то время хихикал и издавал непристойные звуки. Он был незнаком, — Это наземный контроль Майору Тому! Ву-Ву, Ву-Ву! Внимание! Внимание! У нас сегодня особые пони!

Алесса поглядела на соседок. Хлоя пожала плечами.

— Прямо из Эквестрии, то есть, вообще-то, из бывшего Бюро Лос-Пегасуса, проездом через Альбукерке, Мемфис, Блумингтон и Хэмтрек...

— ПИНКИ! — вмешался другой голос.

— Ага? — ответил первый.

— Им не надо знать всё наше расписание, просто представь нас!

— Может, они хотят знать. Может им НУЖНО знать. Никогда не знаешь.

— Простите все, — второй голос, похоже, перехватил инициативу, — Мы здесь, чтобы посмотреть, как идут дела в разных Бюро, и сегодня мы здесь, в... — голос сделал паузу, — Лэнсинге. Лэнсинг, Мичиган. Мы пробудем недолго, но я хотела бы встретиться и поговорить с вами, услышать ваши впечатления, узнать, как идут дела, и что мы можем улучшить. Меня, кстати, зовут Твайлайт Спаркл, а это была Пинки Пай, и, может быть, мы даже понаблюдаем за трансформациями. Не беспокойтесь, мы здесь только чтобы сделать ваше пребывание как можно более удобным. Спасибо.

Эти имена знали сейчас все. Когда Эквестрия только-только возникла из моря рядом с тем чему недолго осталось быть западным побережьем Северной Америки, первыми её посланцами стали шестеро ярко раскрашенных кобылок. Вслед за ними пришла их правительница по имени Селестия. В Бюро Лэнсинга не было человека или пони, кто не был бы радостно взволнован от мысли, что лично увидит настоящих послов. Они давным-давно были по всем каналам 3-Ви, во всех новостных лентах, это были самые известные в мире пони. Алессе стало интересно, все ли шестеро здесь, или только Спаркл и Пай.

Следующая лекция была особенная, на неё пришли все...пони, поправила себя Алесса: она старалась начать мыслить как пони, прежде чем на самом деле ею станет. Их набилось столько, сколько смог вместить Класс С, самый большой из трёх. Он лучше всего подходил на роль конференц-зала, потому как кафетерий здесь был на удивление маленьким.

Алесса и трое её соседок сели все вместе на одну из длинных скамей, которыми была заставлена комната. Они уже догадывались, что сегодняшняя лекция будет особой и заняли места в третьем ряду справа.

Фиолетовая единорожка поднялась на простой подиум, и, хотя её не нужно было представлять, кто-то всё же коротко сообщил: "Мисс Твайлайт Спаркл, Посол Эквестрии, желает обратиться к вам."

Алесса решила, это наверное был инструктор Сильверспарк, серьёзный новопони-единорог, который преподавал основы Эквестрийской истории в первый день Алессы в Бюро.

— Эхем. Здравствуйте. Я Твайлайт Спаркл, — грохот копыт и аплодисменты разорвали тишину, естественная реакция толпы на визит знаменитости. — Думаю, вы слышали обо мне.

Последовал ответный смех.

— Я попросила кое-кого из местных... преподавателей раздобыть первоначальный текст моей вступительной речи. Мне не очень хотелось это делать, потому что он не очень хороший, он в своё время вызвал внезапное недоверие. Я всё ещё изучаю тонкости вашего языка и, ну, в общем, он не так хорош, как мог бы быть.

— Но, — рог Твайлайт засветился и бумаги перед ней начали шурша листаться. — Похоже, для многих из вас это важно, так что вот он:

"Я почти уверена, что все вы здесь потому, что хотите стать пони. Это факт. Вы не пришли бы сюда, если бы не хотели быть пони, разве что кто-то пригнал вас под дулом пистолета – но это уже другая история."

Твайлайт оглядела притихшую, внимательно слушавшую толпу. Никто из людей не засмеялся её первой попытке шутить на человеческом языке, и похоже, не собирался.

"Я могу не понимать до конца всех причин, побудивших вас стать пони — потому что сама я пони родилась. Но я вижу, с чем тут пришлось столкнуться в последние годы. Люди вроде вас привели этот мир к катастрофе – и дело здесь не только в безрассудной алчности большого бизнеса, но и в саморазрушающем образе жизни большинства людей вообще."

Бумаги снова зашуршали. С этим местом были проблемы, вся речь была написана в состоянии тихой паники во время транспортировки на одной из шумных и страшных летающих человеческих машин. Большую часть информации она почерпнула от сопровождающего, который объяснял ей, с его точки зрения, как работает человеческий мир.

"Пони столкнулись с перенаселением, маленький остров Эквестрия больше не может вместить всех желающих. Поэтому мы начали заселять ваши города и посёлки."

Эта часть вообще была неправдой, но это лучшее, что она смогла тогда сочинить. Только гораздо позже она узнала, что слово "остров" не означает вселенную, а "перенаселение" — рост числа жителей, а не расширение космического пространства. Всё это, казалось ей тогда, передавало общий смысл, она тогда ещё боролась с основами человеческой грамматики. Самое ужасное, что речь звучала так будто пони собирались захватить человеческие земли. Неудивительно, что столько людей это возмутило. Если бы тогда у неё было больше времени выучить язык...

"Наш план — чем раньше, тем лучше, превратить вас всех в пони. Будьте готовы, если это произойдёт в самый неожиданный момент. Вы привыкнете к нашей культуре, нашей еде и отсутствию больших пальцев. Поверьте, это легче, чем кажется. Поскольку человек не может вынести магическую радиацию, излучаемую границами Эквестрии, стать пони — это ключевой момент для распространения ауры мира и дружелюбия, которая окружает Эквестрию каждый день каждого месяца каждого года. Спасибо!"

Заключительные слова фиолетовой пони потонули в аплодисментах и овациях, хотя Алессе и явно показалось, что Мисс Спаркл это было не по душе. Алесса понимала, что речь в том виде звучала немного угрожающе, но во всём, что Эквестрийцы делали, во всём, что она лично (понячно?) наблюдала, она пока не заметила ничего, кроме бесхитростной доброты.

Позже, в её комнате, Хлоя начала валять дурака — умение, которому Алесса завидовала. Алесса никогда не чувствовала себя достаточно раскованно, чтобы дурачиться на людях.

— У-у-у! Мы ПОНИФИЦИРУЕМ ТЕБЯ, когда ты МЕНЬШЕ ВСЕГО ждёшь! Вот сейчас как превращу тебя в ПОНИ! — Она прижала Эллу к стенке возле кровати. — Крибле-крабле-бумс! Всё, ты теперь пони! — молодая Хлоя и взрослая Элла хихикали как дети. Ханна старательно игнорировала шум. Она писала в свой дневник.

— Как думаете, на что это будет похоже? — внезапно спросила Алесса.

— Мы, вроде как, уже знаем. Я спрашивала тех, кто это уже делал. — Хлоя села на кровать рядом с Эллой. — Ты засыпаешь и просыпаешься пони. — она пожала плечами и покосилась на Алессу.

— Нет, я имею в виду то, что понификация сделает с нашим сознанием. Она поменяет наше мышление? Я хочу сказать, ну, это ведь полная физиологическая трансмогрификация. Мозг меняется. Это не просто как отрастить копыта и научиться есть сено. Как оно будет ощущаться внутри? — Алесса постучала по голове, чтобы пояснить свою мысль.

— Боже, вот ты замороченная, а? — сердито уставилась на неё Хлоя.

— Всё что я знаю, это то, что никто из превратившихся не вернулся назад таким же, каким был. — Ханна закрыла дневник. — Ну... почти.

— Вот об этом-то я и говорю! — Алесса напряглась. — Есть же целая пропасть между "такой же" и "почти". Что ты имеешь в виду под "почти?" Уточни!

— Я заметила, что все, кто возвращаются, становятся... — Элла задумалась, какое бы слово подобрать, — ...милее? Определённо, счастливее. Я видела, как туда вошёл парень, у которого, судя по виду, в жизни не было ни одного друга, и когда он вышел, он был... счастлив. Он улыбался. Бегал вокруг и со всеми говорил. До этого я не слышала от него ни слова.

Элла была здесь дольше всех, её первая неделя уже подходила к концу.

— Это гигантская перемена. Это не просто "почти то же самое", это как день и ночь. Но... — бостонка глядела задумчиво. — Это перемена, которой я хотела бы. — её глаза были на мокром месте.

— Да-да, счастливее, милее, вежливее, но... что ещё меняется? — Алесса выглядела, будто тщательно сдерживала бушевавшее внутри безумие. — Вы думаете что, ну, вы действительно станете кем-то СОВСЕМ другим? Думаете, именно это и произошло с тем парнем?

Всем вдруг стало интересно.

— Он помнил, как кого зовут. Явно помнил, кем был, и как сюда попал. Может, он просто стал тем, кем всегда хотел быть. Прежде чем жизнь надавала ему тумаков. — То, как Элла это произнесла, давало понять, что она, отчасти, почувствовала себя на месте того парня.

На следующий день, после овсянки и фруктов, когда женщины возвращали свои подносы, знакомый звук — сообщение из громкоговорителя — привлёк их внимание.

— Внимание всем! — это была Доктор Пастерн, да, это была её настоящяя человеческая фамилия, и шутки про фамилию, означающую часть лошадиного тела, в Бюро Лэнсинга не иссякали.

— Из-за чрезвычайного переполнения и в связи с недавними новостями, сегодня мы будем непрерывно производить срочную конверсию. Те из вас, кто чувствует что готов, могут более не ждать. После Конверсии вы будете сразу отправлены в Эквестрию, необходимое обучение и адаптацию пройдёте там. Это отличная возможность для тех, кто чувствует что готов решиться.

Посетители кафетерия взбудоражились.

— Может, это оттого, что Твайлайт здесь! — сказал кто-то.

— А если ты не чувствуешь, что готов? — взволнованно спросил другой.

Хлоя поглядела на Эллу, которая поглядела на Ханну, и все трое поглядели на Алессу. Алесса уставилась в ответ широко открытыми глазами.

— Просто явитесь в Класс А, если вы заинтересованы. Вас обработают в самое ближайшее время. Спасибо.

Женщины, не сговариваясь, направились в свою комнату.

Хлоя казалась нервной.

— Что, как вы думаете, это может означать? Я не слышала никаких "сегодняшних новостей!" Думаете, это Ф.О.Ч.?

Фронт Освобождения Человечества был опасной террористической организацией, протестующей против превращений, они бешено боролись против самого существования Эквестрии, и в прошлом уже устраивали жестокие атаки на Бюро.

— Скорее всего, наверное, поэтому конвертированных сразу отправляют в Эквестрию! Может мы все тут в опасности! — Элла зарылась в гипернет со своего компакта. Она начала просматривать все новости касательно Бюро.

— Да наверное, всего лишь устраивают показуху перед знаменитостями, — предположила Ханна, — Я имею в виду, хотят получить высокий рейтинг или что там у них.

Алесса не сказала ничего. Ссидя на краю койки, она пристально глядела на свои руки, сомкнутые на коленях. Её сердце громко колотилось. На мгновение она подумала о риске вызванной тахикардией сердечной недостаточности. Она себя на этом поймала. Она слишком много думает. Она хотела бы вообще не знать этих слов. Она хотела не быть... той, кем была.

— Это Ф.О.Ч.! — прошептала Элла. — Они выпустили угрозу насчёт ИМЕННО ЭТОГО Бюро! Они намереваются уничтожить Бюро Лэнсинга. Ничего о том когда или как, но могу поспорить, это из-за наших особых гостей!

Убить высокопоставленного Эквестрийского посла или двух было бы для них верхом мечтаний.

— Почему не эвакуировать всех? — Хлоя нервно раскачивалась на койке.

— Потому что некуда. — холодно, безэмоционально произнесла Алесса. — Мы сожгли все мосты, когда пришли сюда. Ни денег, ни дома, чтобы вернуться. Они не могут выкинуть нас на улицу. Они так не поступают.

Женщина уставилась на Алессу.

— Они не сказали, когда будет нападение, так?

Элла кивнула.

— Тогда неизвестно, сколько есть времени, чтобы убрать нас отсюда. Так терроризм и работает. Они победят, даже если не нападут. Они хотят остановить конверсии. Хотят, чтобы Бюро закрылись. И это может сработать.

Это была серьёзная угроза. Большинство людей уже стали эквестрийцами. В мире осталось, наверное, не больше полутора миллиардов человек. Если закроются Бюро, что им останется? Ничто не сможет остановить расширение Эквестрии. Ничто не может защитить от ползучей смерти — магической радиации, начавшей распространяться по планете после её появления. В самом конце и прятаться будет уже негде, даже на другой стороне земного шара. Оставаться человеком означало верную смерть, хотя группы типа Ф.О.Ч. и утверждали, что найдут способ это остановить.

Алесса на мгновение вспомнила краешком ума, как действует на людей чар-радиация. Сначала сморщивается кожа, человек как бы усыхает. Галлюцинации, потеря координации, иногда пятна некроза. Затем отказ всех внутренних органов. Возле барьера, отделявшего Эквестрию, были места, способные убить человека за считанные часы или даже минуты. По всему миру возникали зоны, непригодные для жизни всех, не-пони.

Сейчас или никогда.

Алесса не хотела упустить свой шанс выжить. Она побыла здесь три дня. Этого достаточно. Что ещё ей нужно знать? Кроме того, она всегда всё досконально анализировала. Следуя своему обычному подходу, она изучала Бюро неделями, постаравшись стать экспертом во всех, самых мельчайших деталях. Это был её способ закрыться, её маска, её стена. Маленький профессор, который не сталкивается с реальностью лицом к лицу, потому что всегда есть, что изучать.

Она встала. Её руки сжались в кулаки.

— Я иду.

Хлоя казалась удивлённой.

— Я иду в комнату А.