Хищник

Глава 5. Под колпаком

В замке Твайлайт царила тихая паника. Мэр идеально справлялась со своими обязанностями и как-то не допускала паники шумной. Пони были напуганы. Никто не понимал, что происходит — тихий день, светит солнышко и никаких псов. Даже разведчики были в недоумении, но приказы исполняли. А вот шестёрка требовала объяснений.
— Нет времени! — рявкнул я. Они вроде немного успокоились. Кроме Рейнбоу Дэш.
— Ну уж нет, ты всё нам объяснишь!
Самое паршивое, что происходило это на глазах у гражданских. И им тоже нужен был ответ. Послышались вялые поддакивания, грозящие через пару минут перерасти в настоящий бунт.
— Рейнбоу, во имя Селестии, успокойся, пока я прибил тебя!— А силёнок-то хватит? — хамовато усмехается пегаска, принимая стойку. Я чувствую, как усиляется ток магии в её теле (это приводит и к усилению жизненных потоков) и это меня жутко злит. И я даю волю своему гневу. Нет, я не стал кидаться на Рейнбоу. Я оскалился и зарычал. И вложил всю свою ярость и голод в этот рык. От былого добродушия не осталось и следа. Останься мы с РБ одни я бы её сожрал. Медленно приближаюсь к ней и с каждым шагом пегаска сжимается всё сильнее.
— Ещё раз ослушаешься приказа останешься без крыльев. Ясно?! — голос как-то сам собой получился очень, очень злобным. И совсем не понячьим.
— Лучше слушайся его, Рейнбоу Дэш, — дружелюбно вставила Сиба, — а то и впрямь без крыльев останешься.
— Все жители в замке, — отчиталась мэр, — стража заняла позиции.
— Хорошо, — новости пришлись очень вовремя, изрядно погасив мой гнев. Но сжигающее изнутри беспокойство никуда не делось. Надо что-то делать.
— Собирайте наших, — шепнул я мэру. Она кивнула в ответ.
— Идём, — чуть более злобно чем следует позвал шестёрку.
— Обожаю, когда он командует, — доверительно шепнула Сиба на ухо Твайлайт. Принцесса мельком глянула на пегаску и покраснела.

— Нас отрезали от внешнего мира, — сухо констатировал я. — Кто-нибудь пробовал использовать талисманы?
На стол полетела кучка поломанных кругляшков.
— Свитки? — все дружно достали свитки. Разумеется, ни один не отправился.
— Телепортация?
— По Понивилю можно, но очень тяжело. За его пределы не получается вообще. И, должен сказать, нас окружает невидимая стена. — сказал кто-то из единорогов.
— Стена видимая, — я мрачно улыбнулся, — только нарисовано на ней именно то, что мы должны видеть. Она создаёт идеальную имитацию внешнего мира. Ну, почти идеальную. Жизни в ней нет. Заклинание без каких-либо отголосков жизни вообще. Впервые такое вижу.
Обвожу собравшихся взглядом. Отрадное зрелище! Лица собранные, волевые! Все готовы сражаться.
— Понятия не имею, сколько у нас времени, поэтому медлить нельзя. Со мной на крышу идут маги и моя команда. Меткоискатели с нами. Остальные действуют согласно плану. Прекрасный вид открывался с вершины замка. Если не думать о том, что половина этого вида — иллюзия.
— Солнце словно ненастоящее, — задумчиво сказала Твайлайт и, смутившись, добавила, — оно как-то неправильно греет, будто неживое.
— Тоже почувствовала? — улыбнулся один из трёх единорогов. — Думаю это щит что-то делает со светом.
— Нет, просто это нихера не наше солнце, — я слишком беспокоился, чтобы следить за речью. — Этот щит полностью отсекает нас от внешнего мира и эта штука в небе — картинка, не более. Кто-нибудь чувствует этих [ЦЕНЗУРА] псов?!
— Пусто, — хором отвечают маги. Все, кроме меня и шестёрки, выглядят расслабленно. Меткоискатели и вовсе затеяли какую-то игру с Сибой.
— Свити Бель, — хищная улыбка расползается на лице, а беспокойство отступает, — я их нашёл, готовь заклинание.
Кобылка вмиг стала не по-жеребячьи серьёзной. Твари засели под землёй, на самом краю щита, что я и показываю кобылке.— Поняла, — Свити грустно вздыхает и её глаза вспыхиваю зеленоватым светом. Зажигается рог и кобылка направляет его прямиком на укрытие псов. Понадёжнее упирается копытами в кристальную поверхность крыши.
— Инициирую Армагеддон, — пустым, безэмоциональным голосом говорит Свити и её глаза вспыхивают ещё ярче. Лицо Рэрити в этот момент трудно описать словами. Безграничное удивление и беспокойство.
— Набираю мощность, — всё также сухо говорит кобылка и… начинает стремительно нагреваться. Даже стоя в трёх шагах от неё я чувствую жар.
— Десять процентов, — через минуту сообщает жеребёнок. Жар становится сильнее. Свити сообщает о каждом набранном десятке. К тридцати мне пришлось отойти подальше, слишком уж силён стал жар.
— Пятьдесят процентов, — её тело начало мелко вибрировать, а голос искажаться какими-то помехами.
— Семьдесят процентов, — голос уже утратил всякое подобие нормального и почти неразличим за шумом, вибрация стала настолько сильна, что я чувствую её копытами, а потоки горячего воздуха искажают крохотную фигурку.
— Девяносто процентов, — слов было не разобрать, но только тупой бы не догадался. От копыт жеребёнка разбегаются тонкие трещины, но их почти не видно за маревом. Всхлипывает Рэрити. Она очень, очень боится за свою сестру.
— Пуск, — неожиданно громко и ясно кричит Свити Бель и крохотный зелёный шарик света с грохотом срывается с её рога, а чудовищная отдача почти на шаг отодвигает жеребёнка. Её копыта оставляют глубокие борозды в кристальной поверхности. Волна жара вмиг нагревает всю крышу до температуры неплохой бани. Через несколько секунд шарик достигает точки назначения и сильнейший взрыв почти на другом конце Понивиля сотрясает замок. Взвизгивает кто-то из шестёрки, восторженно орёт Сиба, но это ещё не конец. Ещё один залп, а следом ещё и ещё. Пока второй шарик не долетел до цели Свити сделала ещё восемь залпов (и это десять, включая первый) и уже не взрывы сотрясали крышу, а грохот выстрелов. Опомнившиеся маги стали спешно охлаждать воздух, но это не слишком то помогало. А потом шарики, один за другим, достигли цели. Последний, правда отклонился от курса и врезался в барьер, который никак не отреагировал на взрыв. Трясётся замок, от грохота закладывает уши, но я чувствую как эти псы дохнут сотнями и это дико меня радует. Хохочу как безумец, кричу что-то глупо-восторженное, радуюсь как жеребёнок. Успокаиваюсь почти одновременно с грохотом. Свити Белль целиком окутана клубами пара, он валит от её шкуры, густым потоком вырывается изо рта и ноздрей. Рэрити рвётся к сестре, но один из единорогов её удерживает. Жестом отдаю команду остальным. На Свити Бель тут же обрушивается поток воды, но с оглушающим шипением испаряется, даже не коснувшись её шкурки. Маги упорны и через десяток секунд вся крыша словно в тумане, но чего-нибудь пожарить на жеребёнке не получится.
— Охлаждение завершено, возвращаюсь в нормальное состояние, — всё ещё безэмоционально говорит Свити, однако, после этих слов её глаза гаснут. Кобылка сразу начинает выглядеть очень уставшей и едва не падает, но её подхватывает Рэрити. И в них тут же врезаются остальные меткоискатели, наперебой вопя, что было круто. Единорожка сонливо оглядывает эту компанию и отключается.
— Что с моей сестрой?! — паникует Рэр.
— Спит она, расслабься. Обычное переутомление, через пару дней будет в порядке, — успокаиваю я Рэрити. Она просто кивает, не став задавать сотню глупых вопросов. Быстро учится.
— Беда в том, что псы ещё остались, — хмуро сообщаю я. — И их ещё много. Маги, готовьтесь, залп по команде. Твай, усиль их заклинание. Залп Свити переполол землю на несколько десятков метров в глубину, оставил шикарный кратер и выкосил целую гору псов, но вся эта гора — едва ли половина. Откуда их столько?! Зато теперь они не рыли норы, а просто пытались выбраться. Дождавшись подходящего момента, командую единорогам и три десятка ярких шариков несутся в воронку. Они крупнее и ярче чем у Свити, но все тридцать не тянут даже на один выстрел Свити. К нашей радости, паникующие псы повыбирались на поверхность (так велел им инстинкт, доставшийся от нормальных сородичей — при сильной тряске лезть наверх) и заполонили кратер. Поэтому выстрелы магов тоже выкосили немало псов. К моему сожалению, меньше чем Свити.
— Должен разочаровать вас господа, но у нас всё ещё не порядочно много врагов.
— Мы пустые, — горестно выдал маг, — в ближайший час никакой магии.
— Ясно. Берите меткоискателей и присоединяйтесь к гражданским. Рэр, отлипни от Свити, всё с ней будет нормально.
— Не волнуйся ты так, — Сиба ласково обняла крылом изволновавшуюся единорожку, — Армагеддон это всегда хреново, но через пару дней она будет в порядке.
— Что же это заклинание такое? — спросила Твайлайт, после того, как единороги ушли.
— Не в заклинании дело, — хмыкает Сиба, — единороги наши использовали тоже само.
— Как жеребёнок мог сделать такое?! — вспылила Рэрити. — Почему эта ваша разведка смеет заставлять жеребят использовать такую ужасную магию?!
- Нельзя использовать жеребят! — в этот раз возражала уже Эпплджек.
— Это совсем невесело, — заявила Пинки.
— Совсем как дети, — вздохнула Сиба. — Понимаете, иногда у нас просто нет выбора. Вот, например, сейчас: не уничтожь Свити Бель большую часть псов и они бы попросту нас всех смели. Да и честно говоря, даже сейчас их всё ещё очень много. Дилон, можешь посчитать? Ты у нас в этом деле гораздо точнее
— Сотня, может полторы. Шансы у нас не очень. Если дадим псам напасть на замок — гражданским точно конец. Поэтому оставьте своё нытьё на потом, когда у нас под боком не будет оравы голодных пониедов. Если будет ещё кому ныть. Да, поняши, сегодня у всех нас есть не хилый шанс подохнуть. Хотелось бы оставить кого-нибудь из вас сидеть в замке, но вместе вы сильнее. Нет, не то слово. Вместе вы живее. А для нас это значит вкуснее. Поэтому мне нужны все. Соберитесь, нам ещё по всему Понивилю носиться.

В замке наблюдалась массовая истерика. Мэр пыталась всех успокоить, но пони, напуганные тряской и грохотом, не обращали на неё внимания. Пришлось ей помогать. Сначала наорать на всех, потом объяснить природу взрывов. Не слишком помогло, ведь необходимость таких взрывов мягко намекала на очень сильного врага. Тем не менее пони перестали вопить и начали слушать. Мэр умело этим воспользовалась и вмиг успокоила всех. Мы засели подальше от замка и псов в обыкновенном доме. Из всей нашей компании только Сиба выглядела спокойной. Она развалилась прямо на полу и, кажется, уже спала.
— А если не станут охотиться на нас, а сразу нападут на замок? — нервно спросила Твайлайт.
— Тогда вы останетесь тут, а мы с Дилоном пойдём развлекаться с собачками, — вяло ответила Сиба.
— Знаешь, вместо глупых вопросов ты бы о друзьях подумала. Времени у нас мало, а они всё ещё без щитов. Нам с Сибой защиты не ставь. И таки да, мой план работает. Большая часть псов отправилась за нами.
Беспокойство окончательно улетучилось. Теперь всё просто и ясно. Вытаскиваю из сумки полную бутылку с ворванью и залпом выпиваю всё. Жизнь мне понадобится.

Сколько часов мы сломя голову носимся по Понивилю? А солнце, как назло, уже который час продолжает висеть в зените. Псами кто-то управлял, это точно. Слишком уж слаженными были их действия, слишком грамотно они нас загоняли. Приходилось изрядно напрягаться, чтобы избегать мастерски поставленных засад. Не будь у меня возможности точно знать расположение псов, мы бы давно попались. Наше положение было очень шатким. Долго бегать мы не сможем, кобылки уже с ног валятся. Не считая нас с Сибой, только Эпплджек и Рейнбоу всё ещё полны сил. Где-то полчаса остальные ещё смогут бежать. На подмогу рассчитывать не приходилось — на защитников замка свалилось немало псов и они надолго завязли в бою. И самым поганым было то, что засады у псов получались всё лучше и лучше. Похоже, выхода нет, придётся принимать бой. Но только по нашим правилам. В идеале нам нужен тупик, что бы ни одна мразь не зашла сзади или сбоку. Увы, тупиков Понивиле нет. А даже если бы и были, то ничто не помешало бы псам проломиться сквозь дома или даже залезть на них, а потом внаглую свалиться на нас. Лавирую я вывел всю нашу компанию на самый край Понивиля.
— Опа, ты таки решил поразвлечься с собачками? — Сиба искренне радуется. Рейнбоу врезается в щит.
— Сражаться?! — восклицает радужная пегаска, оглянувшись на несущуюся за нами толпу, — да нас же сожрут и не заметят!— Поверь мне, заметят, — я скалюсь так, что псы мне бы позавидовали. — Сиба, готовь Армагеддон!
— Есть, сэр — уныло отвечает она. Псы всё ближе. Сиба выходит вперёд, а по её шкуре проскакивают крохотные жёлтые молнии, почти невидимые на фоне шерсти. Твайлайт спешно накачивает щиты подруг, Флаттершай прячется где-то за её спиной, остальные линией выстраиваются позади меня. Принцесса предлагает поставить большой щит, но я кратко напоминаю ей, что собачки разломают его секунд за пять. Пока мы говорили псы почти добежали до нас. Один, самый шустрый, вырвался вперёд и, роняя слюни, нёсся на Сибу. Ох, хотел бы я видеть её лицо в этот момент!

Магия стремительно перетекала в щиты, мигрень словно тиски сжимала голову и отдавалась в рог. Колдовать становилось тяжелее с каждой секундой, но щиты всё ещё не были достаточно прочными. По крайне мере мне так казалось. Сиба стояла впереди всех. Уверенная, непоколебимая. Её грозный вид слабо сочетался с её внешностью: некрупная, целиком жёлтая пегаска слишком напоминала мне Флаттершай. На кьютимарках в этот раз у неё были весёлые рожицы, что то же не способствовало грозному виду. А вот несущийся на неё пёс выглядел грозно: оскаленная пасть полная острых зубов, чёрная шерсть и безумный яростный взгляд. Он меня пугал. Пёс подскочил к Сибе совсем близко, но она не сдвинулась с места. Только её огромные, для простого пегаса, крылья, словно ножницы сомкнулись на груди пса и... разрубили его. Одно тут же прижало нижнюю половину пса к земле, а другое вскинулось вверх, отправив верхнюю в полёт. От такого шкура на её крыльях местами содралась, обнажив блестящий в лучах солнца металл. У неё железные крылья?! [прим. автора: протезы крыльев таки канон. Демонстрировались во время баловства Старлайт со временем] Псы недоуменно замерли, настороженно принюхиваясь.
— Армагеддон инициирован, — тихо сказала Сиба расправив крылья. И закрутившись, врезалась в толпу псов. Вокруг летели куски тел и уже через пару мгновений земля покраснела от крови. Не знаю, кого боялась больше — псов или Сибу. А потом в бой вступил Дилон. Он не дрался. Просто ел врагов. Подскакивал, вырывал куски покрупнее и тут же проглатывал. Один невезучий пёс попробовал его ударить и остался без руки. Но этих двоих было мало. Псы банально обошли их и бросились на нас. Рейнбоу Дэш не сплоховала и разом раскидала троих. К ней тут же присоединились Эпплджек и даже Рэрити с Пинки Пай (хотя от последних пользы почти не было). Я помогала им чем могла, используя телекинез и те немногочисленные из известных мне заклинаний, что можно было использовать в бою. Странное чувство охватило меня. Лёгкость, неистовство и предельная сосредоточенность органично уживаясь, образовывали то, что в давние времена пони называли "раж". За всем этим я как-то перестала следить за Флаттершай, испуганно вжимающейся в барьер позади меня.

Я был почти благодарен псам за это вторжение. Впервые за всю жизнь можно выпустить всю ту гамму гнева, ярости и голода, что долгие годы копилась где-то на задворках разума. Сражение мне нравилось, пускай псы далеко не самое вкусное, что я ел в жизни. О, с пони ничто не сравниться! Где-то рядом бесновалась Сиба. Она уже не крутилась, как вначале, но казалась от этого только опасней. У неё уже было несколько крупных прорех в шкуре, но под ними блестел металл. Я даже не знаю, нарвалась ли она на чьи-то когти или её шкура просто лопнула, не выдержав нагрузок. Впрочем, в некоторых местах за металлом виднелись вполне органические части и толика той крови, что покрывала её, принадлежала отнюдь не псам. О мой милый киборг, рви врагов, рви! Восторг переполнял меня и я бы смеялся, но пасть была занята мясом. Жаренное, конечно, эффективнее, но по вкусу ни в какое сравнение не идёт с сырым. Вот только голод, вместо того чтобы утихнуть наоборот, разгорался с каждым куском. Однако, когда еды вдоволь, он становится приятным дополнением.

Тонкий писк Флаттершай прервал создание очередного заклинания. Резко обернувшись я невольно застыла. Пёс держал мою подругу за горло, подняв в воздух. И на моих глазах его вторая рука вонзилась ей в грудь с лёгкостью пронзив щит. С отвратительным хрустом он вырывает половину рёбер вместе с частью лёгкого и сердцем. "Нет" — тихо шепчу я, безвольно смотря, как пёс жуёт часть моей подруги. Внутри только тянущая, болезненная пустота, я не могу даже моргнуть. Он замахивается, вновь собираясь оторвать кусок от Флаттершай. В голове словно что-то взрывается и дикая боль пронзает саму душу. "НЕТ!" — кричу я, перехватывая телекинезом его руку, отрывая его от своей подруги и оттаскивая подальше. Всё тоже пресловутое "нет" вырывается раз за разом, всё громче и громче. Магия сама по себе разрывает пса на части. Что-то обрывается где-то в глубине души и бесконечно краткий миг я слышу звон, словно от лопнувшей струны. Теперь я убийца. И что ещё хуже — не смогла спасти свою подругу. Гнев пополам с болью разрывают изнутри и я кричу, сама не ведая что. Заклинание всплывает откуда-то из самой глубины моей сущности и я вкладываю в него всё, что есть, даже выпиваю магию из всего вокруг.

Принцесса кричит от боли и ярости. Я вижу, что произошло с Флаттершай, но единственная мысль, а позволят ли мне забрать тело? Шкура Твайлайт становится белоснежной, а грива и крылья вспыхивают пламенем самого Тартара. И на конце её рога появляется огненный шар. Отовсюду в него стекает магия и ещё на подходе обращается пламенем и это пламя сливается с шаром, но он не становится больше. Псы в испуге отскакивают подальше. Я неожиданно понимаю, что за заклинание использует Твайлайт.
— Всем лечь на землю, выйти из разгона, закрыть глаза и уши, заглушить внимание! — последнее, впрочем, только для меня и Сибы. Все послушно исполняют мой приказ. Сейчас на роге Твайлайт набирает мощь гребаный Экстерминатус! Невозможное, по словам Селестии, заклинание. Огненный шар, к моему облегчению, срывается вверх. Врезается в щит и разрывает его нахрен! А шарик летит дальше.

Время идёт к закату, а совещание всё не кончается. Аристопони вновь занимаются перемалыванием воды в ступе. Итак из года в год. Принцесса смотрит в сторону Понивиля и совсем не слушает очередной доклад, автоматически отвечая. За долгие годы она наизусть выучила всё, что говорят эти пони. Вдруг какой-то невероятной мощности магия сотрясает Понивиль и словно лопается мыльный пузырь, окружавший город, выпуская в небо чудовищное заклинание. Не сказав ни слова принцесса телепортируется.

С яркой вспышкой над нами возникает сама Селестия и с её рога срывается десяток ярких лучей. Вдруг рядом с ней возникает странного вида пёс: он в броне, такой же чёрной, как его шерсть, а в руках у него копьё. И это копьё он вонзает в шею принцессе, пробив её насквозь. А затем пёс вспыхивает, под взглядом Селестии и почти мгновенно рассыпается пеплом. Принцесса спокойно выдёргивает копьё. Рана заживает настолько быстро, что кажется, будто её и не было, а копьё просто прошло сквозь принцессу, не причинив вреда. Солнцеликая яростным взглядом окидывает оставшихся псов и те рассыпаются пеплом. Трупы она телепортирует одним заклинанием.
— Принцесса, принцесса, — невнятно вопит Твайлайт, показывая копытом на свою почти мёртвую подругу. Рог Селестии тут же вспыхивает и Флаттершай окутывает сложное лечащее заклинание. Такая магия требует абсолютной концентрации, ведь магу приходиться полностью контролировать рост каждого сосуда, каждого нерва, каждой мышцы. Вообще всего. Твайлайт внимательно следит за тем, как восстанавливают её подругу. Да и взгляды остальных тоже прикованы к Флаттершай. Только Сиба не присоединилась к созерцанию — она возвращалась в нормальное состояние и ей было не до них. Никто не смотрел на меня. Шаг, ещё один. Твайли так близко, я каждой клеточкой чувствую текущую в ней жизнь. Такую желанную, такую вкусную. Она сильно отличается от жизни простых пони. По сравнению с ней они серы и безвкусны. Ещё шаг. Голод прожигает разум насквозь и только одна мысль крутится в голове. Никто не смотрит, никто не остановит. Прыжок. Зубы почти впиваются ей в шею, но золотистая вспышка с силой поезда врезает в грудь и меня откидывает метров на десять. С хрустом ломаются рёбра, но тут же заживают. Да что я творю?! Я только что едва не убил Твайлайт! Разум возвращается, но голод слишком силён и я не могу контролировать тело. Зато могу жизнь. И я стягиваю всё что есть в сердце и мозг. Разогнанный мозг стремительно выжирает кислород из крови, а сердце стабильно обеспечивает приток всё новой. Но лёгкие не работают и я даже не могу сделать вдох. И пошевелиться тоже. Ко мне медленно подходит Селестия и лишь задумчиво смотрит на меня. Её рог светится, ведь она так и не прервала лечение Флаттершай. Как она может удерживать такое сложное заклинание и отвлекаться на меня? Пытаюсь совладать с голодом и, о чудо, у меня получается. Постепенно я возвращаю контроль над телом и вместе с ним магию. Осторожно, если вдруг что, просто стяну всё обратно.
— Я отправлю тебя домой. Сможешь контролировать себя, будешь жить.

Вспышка телепортации на миг ослепляет. Я дома, в Понивиле. На своей кровати, на втором этаже. Тело вроде слушается меня, но голод всё ещё очень, очень силён. Спускаюсь на первый этаж, а затем в подвал. Не знаю зачем, просто чувствую — надо. Селестия зачем-то отправила целую кучу мёртвых псов ко мне в подвал. Ну не пропадать же им впустую? Очнулся я когда уже доедал третьего. Мысленно отругав себя, поднимаюсь на первый этаж. Залезаю на диван и впиваюсь в него зубами. Держись Дилон, держись. Тебе рано умирать.

— Всё? Дилон больше не с нами? — скрещещущим голосом спросила Сиба. Селестия сухо кивнула. Ни единой эмоции не прослеживалось на её лице.
— Жаль, — вздохнула пегаска.
— Что? О чём это вы? — встревожилась Твайлайт. Сейчас она прижимала к себе вполне целую, но перепуганную Флаттершай. Все подруги изрядно изнервничались, пока Селестия восстанавливала Флаттершай.
— Он пытался тебя съесть, Твайлайт, — тихим, пустым голосом сказала Селестия, — а значит окончательно утратил самоконтроль. Дилона, которого вы знали, больше нет, есть только пониядное чудовище.
— А чудовища не заслуживают жалости. Даже если когда-то были нашими друзьями, — тихо сказала Сиба. — Я не понимаю только одного, почему вы сразу его не убили?
— Не знаю.
— Но ведь должен быть какой-то способ вернуть его в норму! — в отчаянии выкрикнула Твайлайт.
— В норму? — всё так же тихо усмехнулась Сиба, — Дилон в норме. Жрать пони и есть его норма. И если уж он вернулся в норму, то ни одна магия не вернёт его обратно. Сивасу конец, нам остаётся только смириться.
Твайлайт с надеждой посмотрела на солнечную принцессу, но та не спешила говорить её успокаивать.

"Они обе уже смирились" — эта мысль ясно и чётко проносится в голове. Даже Селестия не верила, что Дилону можно помочь! Но ведь такого просто не может быть!
— Нет. — твёрдо говорю я, сама поражаясь той силе, что была в моём голосе.— Сивас мой друг и я не дам ему стать чудовищем!
— Нет, — холодно говорит Селестия, — я запрещаю даже пытаться ему помочь.
Её слова бьют сильнее, чем свалившийся с неба рояль, но я никак не выдаю своих эмоций.
— Простите, принцесса, но я уже давно не ваша ученица и не простая пони, который Вы можете приказывать. — говорить такое принцессе, да ещё таким презрительным и злобным голосом... я чувствовала себя предательницей. Хотелось разреветься, словно жеребёнок, броситься к ней и просить прощения. Мои слова, я знала, ранят Селестию. Ей ведь тоже больно от того, что произошло с Дилоном, хоть она и старается этого не показывать, а теперь ещё предательство от лучшей ученицы и... друга. Но Сивасу нужна моя помощь, поэтому я не могу позволить меня остановить. Расправляю крылья, выпрямляюсь и царственным голосом заканчиваю:
— Я Твайлайт Спаркл — принцесса дружбы. Никто не смеет стоять у меня на пути.
Я иду вперёд самой царственной из всех возможных походок, как ходят лишь самые зазнавшиеся из аристопони.
— Твайлайт, — тихо произносит Селестия. Её голос звучит так... потерянно. Это заставляет моё сердце буквально разрываться от боли и стыда. Принцесса пытается перегородить мне путь, но я отталкиваю её крылом. Нет, скорее бью. Довольно сильно. Она явно не ожидала такого и сейчас, неловко споткнувшись, падает. Я смотрю на неё взглядом полным гнева. Словами не описать, насколько паршиво мне становится. Но стоит мне хоть чуть-чуть дрогнуть и Селестия не позволит мне помочь Дилону. Может, даже свяжет и запрёт в темнице, пока всё не закончится, но точно не даст ему помочь. Сиба отступает на шаг, встретившись со мной взглядом, и бормочет нелепые извинения. Я пускаюсь в галоп. Слишком уж силён поселившийся в мыслях бардак, чтобы пытаться воспользоваться телепортацией.Твайлайт стремительно бежала прочь, а Селестия смотрела ей вслед. Все были слишком шокированы и не заметили их слёз.

- Убей меня, — жалобно простонала Сиба, повернув зарёванную мордочку к Селестии, — пожалуйста!
Солнечная принцесса встрепенулась и, вернув себе обычное заботливое выражение, подошла к поскуливающей пегаске. И только сейчас кобылки обратили внимание на израненную пони. Ей изрядно досталось от псов — её шкура была изодрана, словно истрепавшаяся одежда, обнажая серо-стальные мышцы. Но когти псов легко рвали метал и местами из-под железных мышц проглядывали странные механизмы и живая плоть. И на лице у пегаски застыло выражение чудовищного страдания.
- Я... я больше не могу! — сквозь слёзы хныкала киберпони — слишком много боли. Убей, пожалуйста, убей!
- Терпи дитя, — преисполненным сочувствия голосом сказала Селестия, — ты нужна Эквестрии, поэтому терпи!
Белоснежная аликорна стала осторожно гладить дрожащую кобылу, а та прижалась к ней, тщетно пытаясь найти утешение и избавление.
- Хоть что-нибудь! Усыпи, накачай, что угодно! Я не могу больше терпеть! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
Сиба продолжала безостановочно плакать. Подруги Твайлайт смущённо отводили взгляд, не зная как можно ей помочь.
- Сама знаешь, сейчас тебе нельзя спать. Я отключу ограничитель на препараты, но это не избавит тебя от боли.
- Вылечите её! — взметнулась Флаттершай, — вы ведь смогли залечить мои раны, так сделайте то же для неё!
- Это не поможет, — Селестия горестно покачала головой, — её боль вызвана отнюдь не повреждениями тела.
- Это всё трижды проклятый Армагеддон! — крепко зажмурившись, сквозь зубы просипела Сиба и в этот раз её голос был полон злобы, — что мне делать принцесса? Я больше не могу, я... я не выдержу!
- Плачь.
И бедная пони заревела во весь голос, слезами и криком выпуская боль израненной души. Горячие слёзы капали на пропитанную кровью землю, никак не желая ни затеряться в шерсти, ни смешаться с кровью. На этом месте долгие годы ничего не будет расти...

Жрать! Край дивана изодран в кашу. Голод? Нет, это слово ничто, перед этой безграничной и вечной жаждой самой пустоты стать заполненной. Неутолимой жаждой, ведь у пустоты нет рамок и всё, что соприкасается с ней в неё и обращается. Я точно знаю, что мой голод не получится утолить и сколько бы плоти я ни поглотил этого будет мало. Всегда. С тихим скрипом открывается дверь.
— Дилон? Это я, Твайлайт.
ВОТ ЗАЧЕМ ОНА ПРИШЛА?! Мне не хватит сил сдержаться.
— Уходи, — мой голос идеально подходит тому монстру, которым я стал.
— Нет, не уйду! Ты мой друг, я не могу тебя бросить.
— Я не твой друг, — сводит мышцы и каждая клеточка тела требует кинуться на неё и сожрать. — Ты еда. Не друг. Уходи, пока...Очередной приступ охватывает тело и я лишь сипло рычу, пытаясь сдержаться. Разумом я понимаю, что не должен её есть, но разум так слаб перед Голодом. Эй, а на фига вообще пытаться, если я всё равно провалюсь? Если уж не получится сдержать голод, то может есть другой способ выжить? Если у меня будет достаточно жизни… кто знает, к чему это приведёт? Но это шанс! Бросок был безупречным, но принцесса каким-то чудом успела поставить щит! Причём не какую-нибудь вторую кожу (её я бы с лёгкостью прокусил), а обычный сферический щит. Его я прокусить не могу, моя пасть так не раскрывается.
- Стой, Дилон! — жалобно пищит пони, но мне как-то плевать. Она что-то там ещё лопочет про дружбу и прочую чепуху, но все её слова я просто пропускаю мимо ушей. Голод окончательно завладевает сознанием.