В поисках будущего

Ключ на старт!

В тронный зал ворвался пони с седой короткой гривой, в очках с толстенными стёклами и в белом халате. Он очень запыхался и выглядел взволнованным. Пони хотел сказать что-то, но дыхание его сбилось, поэтому с минуту он стоял перед принцессой Селестией, восстанавливая дыхание.

-В чём дело, профессор Спот? Неужели, у вас есть для меня хорошие новости?, — Селестия волновалась не меньше. Она даже вся подалась вперёд и слегка расправила крылья.

-Да, принцесса!, — торжественным шёпотом ответил профессор и, не в силах сдерживать улыбку, закончил:

-Он готов!

Селестия прошла вперёд-назад и задумчиво посмотрела в окно. По небу летали пегасы и разбивали редкие облачка.

-Неужели мы наконец-то сможем?...У нас получится...Скажите, профессор, вы уверены в этом...Мероприятии?

Профессор Спот покачал головой и пожал плечами:

-Принцесса, ни в чём нельзя быть уверенным до конца. Расчёты и эксперименты показывают, что всё должно пройти гладко и без проблем. Но мы ничего не знаем о том, что может ждать там...

Селестии не очень понравились эти неоднозначные объяснения, но это было всё же честно и логично.

Она согласно кивнула и спросила:

-Профессор, могу ли я видеть аппарат?

Спот с радостью закивал и даже затрясся от нетерпения:

-Конечно-конечно, принцесса! Затем я здесь! Идёмте! Уверен, вас впечатлит масштабность и монументальность плода нашей многолетней работы...

Спустившись в глубокое подземелье, принцесса и профессор, наконец, дошли до большой толстой двери. Профессор приложил копыто к электронному замку и дверь медленно раскрылась, обнажив большое помещение, заставленное различной аппаратурой и причудливыми механизмами. Туда-сюда бегали пони в белых халатах. Кто-то с чертежами, кто-то с паяльниками, кто-то просто слонялся из угла в угол, изображая кипучую деятельность.

При виде принцессы, учёные, словно кроты, которых вытащили на свет, начали растерянно суетиться, натыкаясь друг на друга, неуклюже кланялись и бормотали что-то. Селестия с лёгкой улыбкой кивала приветственно им и продолжала идти за Спотом, который вёл её в самое сердце лаборатории.

-Вот за этой дверью, — сказал, наконец, профессор, остановившись перед большой широкой дверью, -находится наше будущее. Символ нашего величия, принцесса. Вы готовы?

-Прошу вас, Спот, не томите, — мягко и настойчиво ответила Селестия и Спот вновь приложил копыто к идентификатору. Створки двери медленно раскрылись и принцессе открылся огромный ангар. Здесь уже не было этих задумчивых учёных в белых халатах. Тут трудились пони в комбинезонах, измазанные маслом, с гаечными ключами и паяльниками в зубах. Они были так заняты работой, что и не заметили монаршей особы. В ангаре тут и там раздавались крики, состоящие из указаний и ругательств в соотношении 1:1. Посреди ангара стоял вытянутый агрегат обтекаемой формы. Он располагался на трёх подпорках, высотой был метров десять и длиной около тридцати. У него были широкие крылья, к низу которых крепились по четыре трубы.

-Это он...Как он прекрасен, — прошептала заворожённая принцесса. -И его благородная миссия делает его ещё прекраснее...«Тысячелетний Пегас»...

Спот горделиво поправил редкую седую гриву и улыбнулся, не скрывая удовлетворённости собой.

-Я счастлив, принцесса, что вы оценили.

-Что это за трубы, Спот?, — поинтересовалась Селестия. Они с профессором стояли в тени у входа, чтобы не отвлекать рабочих.

-Принцесса, это вооружение нашего летательного корабля. Мы хотим по максимуму исключить неблагоприятный исход экспедиции.

-Насилие — не лучший способ гарантировать безопасность, профессор.

-Принцесса, — Спот был непреклонен, -если в том мире действительно есть что-то...Дружба и толерантность экспедиции не помогут. Кроме того, проект был согласован с вами, принцесса. Теперь поздно что-то менять.

Зелёный перламутровый корпус корабля ослепительно блестел в свете паяльных ламп и сварочных аппаратов.

-Правое ли дело мы затеяли, профессор? Не перегнули ли мы палку в этот раз?, — Селестия навострила уши в ожидании ответа. В каждом слове она надеялась найти поддержку и успокоение.

-Учёные сделали расчёты и сотню раз их проверили, принцесса. Инженеры сконструировали аппарат и провели сотни испытаний. Теперь уже поздно задумываться о правильности решения. В любом случае, это сделано ради счастливого будущего всех пони. К тому же, принцесса. Это же движение вперёд! Это скорость — между прочим, близкая к скорости света! Это сила! Мощь! Доказательство величия нашего народа! Если наш научный прогресс позволяет найти и другие миры, кроме нашего, оторваться от земли, взмыть вверх в межзвёздное пространство к этим мирам, то почему мы должны сидеть, сложа копыта?...И здесь кроется, спешу вам напомнить, не столько экспериментальный смысл, сколько даже, скорее, практический. За последние два года популяция пони возросла почти в четыре раза. С такими темпами перенаселение Эквестрии обеспечено. И вы сами выступали за освоение новых территорий с последующим основанием доминионов.

-Я помню, — прервала Селестия профессора., -Я не отрицаю необходимости в колониях. Я лишь хочу быть уверена в том, что мои подданные будут в безопасности. Вы можете мне это гарантировать, профессор Спот?

-Для этого, принцесса, и создаётся Первая Исследовательская Экспедиция. Мы прощупаем намеченное пространство на предмет возможности устройства там жизни.

-А как же безопасность самой экспедиции? Важна жизнь каждого поданного...

-Принцесса Селестия, — Спот скептически поджал губы, -с экспедицией всё будет в порядке. В любом случае, как бы не сложились обстоятельства, мы получим информацию.

— «Как бы ни сложились обстоятельства»?, — Селестия не скрывала своего недовольства, -Что вы имеете ввиду?

-Моя Госпожа... Пятью вполне можно пожертвовать ради нескольких миллионов.

В этом была своя логика. Ужасная, абсолютно неприемлемая, но логика...

Повисла нелёгкая пауза, которые Селестия с детства не переваривала.

-Так что, Спот, команду вы уже набрали?, — нашлась принцесса.

-Мы нашли командира, медика, специалиста по вооружению и биофизика. Осталось найти толкового инженера и всё будет готово.

-Что ж, профессор, я бы хотела увидеть экипаж.

-Прошу за мной, принцесса, — Спот учтиво поклонился и повёл принцессу в комнату персонала.

...

-...А я ему и говорю — я тебе щас копыто по самые гланды...

-Господа! Принцесса Селестия Эквестрийская!, — воскликнул Спот, вошедший в комнату, где сидели члены экспедиции. Вслед за ним вошла сама принцесса. Экспедиторы повскакивали с кресел и вытянулись по стойке смирно. Селестия добродушно улыбнулась и сказала:

-Расслабьтесь, друзья мои! Это неофициальный визит. Я лишь хотела познакомиться с новыми героями Эквестрии! Будьте любезны, представьтесь!

Первым в ряду стоял синий единорог с уложенными и зачёсанными на пробор густыми чёрными волосами. На крупе его красовался компас.

-Роуллинг Стоун, ваше величество! Командир экипажа корабля «Тысячелетний Пегас»!, — он отдал честь и выкатил грудь вперёд.

-Ты очень похож на свою пра-пра-бабушку. Её глаза, её улыбка...Она бы тобой очень гордилась, Роуллинг.

Принцесса учтиво улыбнулась и обратила взгляд к следующему пони.

-Оуэни Килларни, биолог, биофизик. Я соберу для вас максимум информации, принцесса!

Это был земной пони оранжевого цвета с прямыми короткими русыми волосами. На носу его были круглые очки с не менее толстыми стёклами, чем у Спота. Его кьюти-марка была в виде пробирки с бурлящей жидкостью.

Третьей стояла молодая кобылка-пегаска, белого цвета с голубыми волосами, собранными в хвост. Её отметка — таблетка — выдавала в пегаске медика.

-Ваше величество, Лилия Стронгхил, врач. Огромная честь для меня встретиться с Вами!

Последним стоял высокий, широченный земнопони с квадратной челюстью. Цвета он был бежевого, стрижен коротко. Трудно было судить о его особом таланте. На крупе его был изображён язык пламени. Он был очень высоким. Наверное, единственный пони в Эквестрии, кто ростом был с саму Селестию. Ноги его были настолько массивными, что каждое копыто было размером с голову взрослого пони. Грудной клетки хватило бы на шестерых и теперь он стоял перед принцессой, улыбаясь во все 32 белейших зуба.

-Айрон Мэйден!, — гаркнул он так залихватски, что Селестия невольно дёрнулась от неожиданности. -Эксперт по оружию. В нашей стране это, конечно, специальность не шибко нужная...Но я был обучен для этого. Так что если чё — можете на меня положиться!

Принцесса благодарно наклонила голову и затем сказала:

-Друзья мои! Для меня большая честь знать вас, героев, которые скуют славу для нашей Родины! То, что вам предстоит совершить — даже не подвиг. Вы спасёте миллионы пони и подарите им новую жизнь! На ваших плечах лежит светлое будущее Эквестрии!

Пони радостно зацокали копытами и загалдели, выражая полную готовность кинуться завоёвывать славу для Родины и принцессы. Вдруг дверь открылась и в комнату ураганом ворвался зелёный пегас с золотисто-пшеничными волосами и кьюти-маркой в виде греческой буквы «сигма» — σ.

Влетел пегас «удачно» — прямо в отметку самой Селестии. Отпружинив от королевских упругостей, пегас упал на пол и круглыми от ужаса глазами уставился на принцессу.

-При...пр...Прин-цес-с-са...Се-се-ик!-тия...Простите...Я не знал, правда...Я торопился. Но я не хотел вовсе...

-Всё нормально, — снисходительно улыбнулась правительница, -Встань! Как тебя зовут?

Пегас встал и встряхнул головой, чтобы привести мысли в порядок. Затем судорожно выдохнул и ответил:

-Аэрин Иарлэйт, только что утверждён на должность главного инженера и техника в экспедиции.

Селестия смерила его загадочным взглядом, затем развернулась и двинулась к выходу. Но, уходя, она наклонилась к нему и шепнула на ухо:

-Будь внимателен, Аэрин. Используй в нашем деле свою горячность по назначению...

Затем она ещё раз поблагодарила присутствующих, сказала некоторые пустые напутственные слова и удалилась в сопровождении Спота.

-А вот и последний член экипажа!, — воскликнул Роуллинг Стоун и протянул Аэрину копыто в приветствии.

Посмотрев на копыто с презрением, Аэрин поднял взгляд на его обладателя. Затем снова на копыто и снова на Роуллинга.

-Здорово, Роуллинг, — сквозь зубы процедил Аэрин и уж совсем сухо, даже не посмотрев в её сторону, сказал пегаске:

-Привет, Лил.

Отвернувшись от них, пегас поджал губы, закатил глаза и сделал несколько медленных неровных шагов. В эту секунду перед ним откуда ни возьмись выросла гора, преградившая молодому инженеру путь.

-Ну, вот мы с тобой и встретились, инженеришка, — прорычал Айрон Мэйден и мускулы его грозно заиграли.

Аэрин отступил на пол шага, усмехнулся и парировал:

-Прости, что избегал встреч с тобой, мордоворот…Просто я больше люблю свидания с кобылками, а не с жеребцами.

Громила нахмурил лоб и оскалил зубы. Он навис над пегасом настолько, что, начнись сейчас дождь, Аэрин остался бы совершенно сухим.

-Сейчас ты поплатишься за свою дерзость, Иарлэйт! Я тебя в порошок сотру…, — рявкнул Айрон и набросился на Аэрина, -…в порции обнимашек, разумеется!, — добродушно рассмеявшись, добавил он.

Друзья весело рассмеялись, Айрон продолжал прижимать к груди друга, словно это был не взрослый пегас, а мягкая игрушка.

-Аэрин, друган! Я ж тебя так давно не видал, крылатая ты задница! Где ты пропадал?!

Аэрин ответить не мог, похоже, он задыхался от чрезмерной любви.

-Айри, твою за ногу, пусти его, задушишь! Или кости переломаешь!, — крикнул Оуэни.

Гора отпустила инженера, и тот с грохотом вновь оказался на полу, скривившись от боли. Сзади раздался смешок наблюдавшей за происходящим Лилии. Впрочем, на это никто не обратил внимания.

Наконец, взгляды Аэрина и биофизика встретились, и инженер произнёс:

-Оуэни…, — сказал он это голосом таким, словно повстречал отца, пропавшего лет десять назад.

-Аэрин!, — воскликнул восторженно Оуэни.

-Оуэни…, — на сей раз это звучало, как укор.

-Аэрин!, — а это было смесью оправдания со взаимным укором.

-Оуэни…, — это прозвучало, как «Дружище, давай забудем всё, что было плохого! Я так счастлив тебя видеть!»

И друзья кинулись в объятия друг другу. Не выдержав такого эмоционального напряжения, проглотив комок в горле, к ним присоединился Айрон Мэйден. Он одним копытом сгрёб обоих и прижал к себе, пустив скупую слезу. И вот, этот ком из друзей стоял теперь и источал чистейшую радость и счастье единения.

-Очень мило, ребята, правда, это очаровательно, — раздалось с другого кона комнаты, -особенно если учесть, что вы не виделись аж целые сутки. Но соизвольте подойти ко мне, как к вашему капитану, и обсудить кое-какие организационные вопросы.

-Вечно ты момент портишь, Роул!, — пожаловался Оуэни и достал из холодильника бутылку сидра.

Команда подошла к столу и все сели на расставленные вокруг кресла. Впрочем, никому особенно не было дела до…дела. Оуэни присосался к бутылке с такой жадностью, будто её вот-вот собирались у него отнять, Аэрин и Айрон принялись играть в «копытца» (аналог игры в «кулачки»), дурашливо хихикая, как дети, Лили уткнулась в зеркальце и начала поправлять причёску.

Роуллинг выдохнул и, покачав головой, сказал:

-Ребята, понимаете, мало просто сесть за стол…Отвлекитесь от ваших дохрена важных занятий и послушайте меня!, — крикнул он и даже ударил копытами по столу. Все недовольно уставились на командира, но послушно успокоились.

-Спасибо. И так. Как вы знаете, надеюсь, полёт состоится уже послезавтра. Учёные говорят, что они обнаружили мир, который идеально подходит для нас. Мы должны исследовать его. Вполне вероятно, что мир этот очень опасен и просто кишит злобными тварями, желающими выжрать нас, — Лили вздрогнула и чуть не выронила зеркальце.

-Поэтому вот вам инструкции по выживанию в неизвестном мире. Тут и дельные советы всякие, и про оказание первой помощи…Короче, почитаете, — махнул он копытом, когда раздал всем по небольшой красной книжице в мягком переплёте.

-Хочу напомнить об ограничении на грузоподъёмность корабля. Не берите слишком много шмотья. Оно вам всё равно не пригодится. Максимум – десять килограмм на брата. Однако продумайте уже сегодня свой багаж. Полёт будет долгим, берите всё самое необходимое, чтобы потом не бегать и не выпрашивать. Я вам ничего раздавать не собираюсь, но и чужого мне не надо, — закончил Роуллинг.

Аэрин хлопнул крыльями и скрежетнул зубами.

-Ой, да неужели? Давно ли тебе не надо чужого?!, — воскликнул он, и в глазах пегаса сверкнули молнии.

Лилия шумно захлопнула зеркальце, густо покраснела и уставилась в пол. Роуллинг смутился и отвёл взгляд в сторону. Повисла немая пауза. Очень неловкая. Но капитан тут же взял себя в копыта и тихо ответил:

-Аэрин, послушай…Давай не сейчас. Мы здесь заняты делом и все…личные дела...обсудим позже. Раз тебе так невтерпёж.

Аэрин хотел сказать что-то, но сдержался. Вместо этого он спросил:

-Ты мне, кэп, скажи лучше, согласован ли маршрут? Не приведи Селестия нам отклониться от заданного курса…

-Это ещё почему?, — напрягся капитан.

Инженер презрительно фыркнул и положил на стол какие-то чертежи и пояснительные записки к ним.

-Аккумуляторы. Они могут подвести нас. Они рассчитаны на определённое время, соответственно необходим строгий курс и любое лишнее расстояние крайне нежелательно. Неприятно было бы зависнуть посреди космоса из-за того, что тебе вздумается на какой-нибудь новой планете нарвать для Лил цветочков.

Роуллинг сделал вид, что не заметил колкости и ответил:

-Курс согласован, отклонятся от него я не имею права. А касаемо аккумуляторов…Я думал, они сделаны с запасом энергии…Ну, на всякие непредвиденные ситуации.

-Так точно, — зло ответил инженер. –Мы всё делаем с запасом. Но эти штуки совершенно новые, необкатанные, поэтому сбоев будет — мама не горюй. Более того, «Тысячелетний Пегас» — модель удачная во всех отношениях. Кроме энергопотребления. Другими словами, жрёт он, как Айри. Поэтому особенно на запас энергии в батареях не надейся. Я боюсь, как бы в один прекрасный момент нам не пришлось переходить на энергосберегающий режим.

Пегас сел в кресло и замолчал. Ему было неприятно разговаривать с Роуллингом после того, как тот увёл у него Лилию. Аэрин до сих пор не мог понять, в чём этот самовлюблённый выскочка мог обойти его. Некоторое время инженер хранил портрет Лилии, но в один прекрасный день он его просто сжёг. И начал жить по новой. Он полагал, что этот полёт поможет ему отвлечься, развеяться…Каково же было его разочарование, когда он увидел эту парочку в списках участников экспедиции.

Между тем, Роуллинг продолжал.

-Теперь следующий момент. Оуэни, будь добр, прекрати пить! Ты первый пони-астронавт, в конце концов!

Биофизик закашлялся и поспешно допил остатки сидра, после чего решил продемонстрировать, что, даже выпивая, он не теряет ловкости и сноровки. Изловчившись, он подкинул бутылку, которая должна была по его представлению приземлиться в стоявшую в углу урну. Однако бутылка решила иначе. Она предательски остановилась на два метра левее ведра и на метр выше. Долетев до стены, она ознаменовала свою остановку весёлым звоном и фонтаном осколков.

-Браво, Килларни! Продолжай в том же духе!, — язвительно прикрикнул Роуллинг, -Твоё счастье, что состав менять уже поздно…Так, о чём это я…Ах, да! Айри, ты ведь спец по вооружению? Продемонстрируешь нам все модели, поступившие на вооружение. Ведь мы никогда не сталкивались с необходимостью их применения. Особенно после Комплементации Элементов Гармонии, когда гармония стала вечной и исключилась вероятность какой бы то ни было опасности.

-Тебе пушки что ль показать?, — усмехнулся Айрон, -Так бы и сказал. Там всё нормально, научитесь быстро. На вас навешивается «попона» со стволами любого назначения и калибра – от сигнальных ракет до миномётов. На голову цепляется особый датчик. Он реагирует на импульсы в башке. Захочешь стрелять — стволы палят. Передумаешь – перестанут. Но, надеюсь, до их применения не дойдёт. Я бы не хотел оказаться на месте того, кто встанет на их пути…А, ещё на борту у нас восемь пушек, под крыльями. Четыре среднего калибра, скорострельные, и четыре медленные, но убойные. Да, ещё нам скафандры на всякий пожарный выдадут. Так вот я тут подсуетился, — он загадочно и смущённо улыбнулся, -короче, нам их усовершенствовали. Ну, добавили всякой нужной фигни. Кстати, Роул, ты ведь и волшебством своим можешь оружием управлять. Тебе даже датчик не обязательно.

Роуллинг сделал какие-то пометки в ежедневнике и удовлетворённо закрыл его.

-Всем спасибо, все свободны. Пока. Но не забывайте – завтра в 9.00 контрольная подготовка. Не опаздывать. Аэрин, тебя я попрошу остаться.

Лилия, выходя из комнаты, повела жалобно бровями, как бы говоря: «Пожалуйста, не перегни палку!». Роуллинг лишь коротко кивнул ей. Когда все вышли, Роуллинг закрыл дверь и подошёл к инженеру.

-Аэрин, ты же понимаешь, что так продолжаться не может? Всем надоели твои постоянные подколы. Неужели ты до сих пор не можешь смириться?

-Смириться с тем, что ты спёр мою невесту? Просто ради забавы?!, — у пегаса даже жилка во лбу заиграла. Он выглядел очень разозлённым.

-Не всё же так просто, Аэрин. Да, я поступил в отношении тебя не очень красиво…Но сам пойми, если бы она тебя любила – что бы я мог сделать? Тут хоть в лепёшку расшибись…

Аэрин махнул копытом или еле-заметно кивнул.

-Ну, раз так, давай хотя бы на время экспедиции забудем об этом? Ситуация будет только мешать нам. В конце концов, я капитан и…

-И это меня охрененно бесит, — прошипел инженер. –Подчиняться тому, кто е*YAY*т мою девушку! Каково?!

Единорог тоже начал сердиться. Его рог заискрил, крылья пегаса расправились.

-Лил не твоя. Давно, Дискорд тебя побери, не твоя! И ты потерял на неё все права. Так что или ты ведёшь себя, как взрослый жеребец, или после первой же твоей подобной реплики я вышвырну тебя в открытый космос!, — последние слова Роуллинг уже кричал.

Аэрин вплотную подошёл к капитану и, глядя без отрыва ему в глаза, проговорил:

-Да что ты? А силёнок хватит?

Вопрос был справедливый. Хотя Аэрин и не был таким огромным, как Айрон Мэйден, который ростом был со взрослого аликорна, но всё же по габаритам Роуллинг своему оппоненту заметно уступал.

-Если надо будет – хватит, -Роуллинг всё же немного отступил. –Но я взываю к твоему благоразумию, Аэрин. Которое ты начал терять ещё в академии, когда встретил Лил. Пойми, ты нужен команде. Ты нужен всей Эквестрии! А так ты превращаешься просто в безмозглого ревнивца.

Аэрин сел на кресло, помолчал и ответил:

-Да. Да, ты прав. Я очень соскучился по своему холодному рассудку…Пора мне завязывать с этим. В любом случае, — он усмехнулся, -обижать меня не надо. Я же инженер. Глядишь, рванёт рядом с тобой система охлаждении…Так, случайно разорвётся трубопровод с отработанным кипятком…

-Ш…Что?, — Роуллинг не понял, шутит инженер или действительно ему есть, чего опасаться.

Аэрин хлестнул легонько капитана хвостом по носу и сказал, посмеиваясь:

-Шучу. Инженерный юмор. Расслабься. Увидимся завтра.

Роуллинг Стоун остался один. Он ещё раз достал карту с обозначенным маршрутом. Однодневный перелёт до планеты Луна. На обследование – трое суток. Затем пятидневный полёт до планеты Селестия. Исследование – трое суток. И, наконец, два дня до предполагаемого рая – планеты Гармония. Именно эти три планеты входили в так называемый «живой спектр», то есть там с большой вероятностью были условия для жизни. Гармония по предположениям была наиболее благоприятной. Именно этот лакомый кусок и притянул внимание Селестии и Луны, обеспокоенных перенаселением. Именно для её освоения была задумана эта экспедиция.

Роуллинг достал из сумки старый портрет. На нём была изображена молодая единорожка нежно-фиолетового цвета и лиловыми глазами. Она весело и ласково смотрела с картины из-под ровной прямой чёлки с розовой прядью. К груди она прижимала две какие-то книги.

-Двести лет назад ты наблюдала за звёздами через свой телескоп, дорогая пра-пра-бабушка…А теперь я лечу к ним…Наверное, ты этого всегда хотела. Впрочем, — он отложил портрет и мечтательно посмотрел в вечереющее небо, на котором рассыпались первые жемчужины, -я уверен, твоё желание сбылось и теперь ты ближе к ним, чем даже я буду скоро.

Это было недалеко от истины. Пра-пра-бушка Роуллинг Стоуна — Твайлайт Спаркл, хранительница Элемента Магии Дружбы — действительно была сейчас очень близка к звёздам. А если быть точным — она сама стала звездой. Она, как и остальные Хранители, прошла через Комплементацию — воссоединение со своим Элементом, слияние с ним в единое целое. Это произошло со всеми Хранителями после смерти. Их тела в этот момент попросту истлели, но на небе зажглась большая яркая шестиконечная звезда и пять звёзд вокруг неё. Хранители стали некими богоподобными сущностями — Комплементариями, олицетворявшими Гармонию, и способными поддерживать её вечно. Их сила была настолько велика, что возможность хоть какой-то неприятности, хоть какого-то злого умысла просто отсутствовала. За двести лет существования Комплементированной Гармонии Эквестрию действительно не постигло ни одного несчастья. А как же проблема перенаселения? Она пока не стояла остро, а решение её уже существовало. Такое предупреждение появления проблемы кто-то списывал на дальновидность и гениальность Селестии и Луны как правительниц, а кто-то придавал этому факту мистическое значение, уверяя всех, что это случилось только благодаря доброй воли Комплементариев.

Роуллинг, стоя у окна, помахал копытом Комплементариям. Он знал, что бабушка Твайлайт видит его и, наверное, в душе улыбается ему. Если у звезды вообще есть душа.

-Аэрин наверняка назвал бы меня сейчас «тупым гуманитарием», — в слух подумал Роул.

-Опять беседуешь со своей пра-бабушкой?, — раздался из-за спины тихий и ласковый голос и пара воздушных нежных крыльев обхватили единорога белоснежным покрывалом.

Роуллинг зажмурился от удовольствия и лениво, разнежившись, произнёс:

-Нуу...Скорее сам с собой...Но частично обращаюсь и к моей дорогой родственнице. Знаешь, Лил, — он повернулся к пегаске и приобнял её, -ты бы ей понравилась.

Далее последовал долгий и нежный поцелуй, а когда губы их расцепились, Лилия спросила:

-Ты поговорил с Аэрином?

-Да, он сказал, что не будет больше донимать себя и окружающих своей обидой. По крайней мере, на время полёта. Он ещё сказал, что ему холодный рассудок дороже.

Лилия презрительно фыркнула и прошлась раздражённо по комнате.

-Вот именно по этому мы и разошлись. Его рассудок! Его расчёты! Его проекты! Вот, что занимало его жизнь! А вовсе не я!, — Лилия с досады топнула ногой.

Роуллингу совсем не понравилась эта вспышка эмоций. Он нахмурился и подошёл к возлюбленной.

-Звучит так, будто ты жалеешь, что всё так получилось...

-Нет, нет...Просто...Мне его немного жалко, -она кокетливо улыбнулась, -потерять такое сокровище как я...А?

Роуллинг натянуто улыбнулся и ответил:

-Ну да, ну да...Всё именно так, -проговорил Роуллинг, изо всех сил давя в сердце какое-то гадливое чувство.

…

В комнате отдыха на трёх из пяти кроватях лежали Оуэни, Аэрин и Айрон. У каждого был свой атрибут — у Оуэни бутылка «ЭпплДжек Дэниэлса», Аэрин что-то считал на калькуляторе и вычерчивал в блокноте схемы, Айрон же достал откуда-то здоровенную гантель и делал теперь жим лёжа.

-Парни, а чего вас вообще сюда потащило, в эту ик-кх-спедиц-цию?, — с трудом уже ворочая языком спросил Оуэни, -Я имею вввви-ду, что вы надеетесь получить от этого полёта?

-Я головой хотел отдохнуть. Расслабиться. На космос посмотреть. А по возвращении чтобы все меня чествовали и обожали, — резюмировал Аэрин, зачеркнув на бумажке написанные ранее пункты.

Оуэни поморщился и махнул копытом.

-Всё у тя как-то машинно, никакой романтики. Вот я хочу открыть новые виды растений, животных... Я хочу нашу науку выдвинуть на качественно новый уровень, раз уж мы взялись за это дело. Я, в конце концов, -Оуэни встал на кровати и принял позу митингующего борца сопротивления, -хочу найти новые земли для пони! Как это сделали наши очень далёкие предки...Мне бабушка рассказывала, что мы потомки самого Смарт Куки, во как! Так что, цыц, пегасишка!, — пьяно-дурашливо крикнул земнопони-физик, но инженер прервал его

-Короче. Тобой тоже движет тщеславие и желание погордиться собой.

-Да нихрена, — спокойно возразил Килларни, -Я уже назвал причину. Я хочу...

-Я понял, — прервал его Аэрин, -Это повод, а не причина. Причина же — твоё самолюбие. Сам посуди — тебе ведь плевать, где будет жить какая-нибудь фермерша из Эппллузы. Тебе важно осознание того, что она будет счастлива благодаря тебе! И неважно, почему она будет счастлива. Да даже неважно, будет ли она счастлива. Ты выполнишь свой долг, получишь благодарности и отвалишь. Но ты и не вспомнишь о том, что за этим кроется нечто большее, чем открытие видов и новых земель.

-Айри!, — обратился биофизик к другу, -А ты-то чего хочешь? К чему стремишься?

Айрон Мэйден отложил гантель, перевернулся на бок так, что кровать под ним жалобно заскрипела, прося пощады, и, устроившись поудобнее, ответил:

-Я стремлюсь выспаться. Завтра рано вставать и на тренировку, забыли? Я-то помню, как вы «любите» центрифугу.

Но Оуэни не унимался:

-Нет, Айрон, скажи – для чего всё это? Серьёзно, мне интересно! Поговори со своим другом!, — ныл пони-учёный заплетающимся зыком.

-Щас мой лучший друг – подушка, — отрезал гигант и закутался в одеяло ещё сильнее и плотнее. Помолчав, он добавил:

-Всё равно ведь не отстанешь. Мне ни для чего не нужен полёт. Я нифига от него не жду. Я просто делаю, что мне велено. Я просто выполняю приказ.

Друзья замолчали.

-Я досчитал, я спать, — вымолвил Аэрин.

-Да, давайте спать, завтра хреновенький денёк, — согласился Оуэни и тут же рухнул на подушку из-за выпитого.

Айрон Мэйден ничего не сказал. Он просто захрапел, да так громогласно, что окна зазвенели. Инженер и биолог переглянулись и протяжно вздохнули. Эта ночь обещала быть долгой.

Никто не любит, когда его будит будильник с этим мерзким, резким протяжным сигналом. Но Аэрин и Оуэни были бы только рады, если бы их поднял с постели будильник, а не Айрон.

-Подъём, солдаты!, — весело проорал он, отчего Аэрин мгновенно проснулся с бешено колотящимся сердцем, а у Оуэни появилась седая прядь на гриве. Друзья спросонья не понимали толком, что происходит, однако в следующую секунду Айрон рывком вытащил их из постелей и, закинув на спину, отнёс в душ. С широкой и добродушной улыбкой кинул ребят в ванну и включил ледяной душ. Всю комнату отдыха наполнил вопль боли и отчаяния. «Заледенённые» (это как ошпаренные, только на 98 градусов ниже), пулей выскочили друзья из ванной. Вслед за ними, сгибаясь пополам от смеха, шагал Айрон.

-Айрон, *YAY* ты *YAY* делаешь*YAY* *YAY* что ли совсем *YAY* *YAY*??!!!, — возмущались инженер и биолог на пару, от чего оружейник хохотал ещё громче. Парни закутались в одеяла и стучали сейчас зубами в кроватях. То ли от холода, то ли от гнева.

-Зато вы теперь проснулись! Глядите, какие бодрые!, — радовался Айрон.

-Когда нас в полёте проберёт воспаление лёгких, тебе будет очень стыдно!, — буркнул Оуэни.

Айрон Мэйден подошёл к друзьям, которые рефлекторно попятились от него. Но пятиться от такой скалы бессмысленно. Земнопони обхватил друзей и прижал покрепче к себе:

-Ну же, парни, я не дам вам замёрзнуть и заболеть! Чуете тепло?! Это моя дружба к вам идёт из самого сердца!

Дверь комнаты открылась и на пороге оказался Роуллинг Стоун. Он выглядел вполне довольным, а перед ним левитировала чашечка кофе. Увидев дрожащих, завёрнутых в одеяла Аэрина и Оуэни с шокированными взглядами и обнимавшего их довольного Айрона, Роуллинг тихо закашлялся и сказал:

-Я не буду вдаваться в подробности, что тут у вас произошло, хотя выглядит это любопытно…В любом случае, напоминаю вам, что тренировка через час. Отнеситесь к ней серьёзно. Условия будут максимально приближены к реальным. То, как вы покажете себя на генеральной трене, продемонстрирует вашу готовность к полёту.

Аэрин вырвался из настойчивых объятий Айрона и едко спросил:

-Роул, а тебе на центрифуге кофе в животике не помешает? Не боишься харч кинуть?

Улыбнувшись, капитан ответил:

-Верно, верно, не лучшая идея набивать желудок перед тренировкой. Но я без этого никак не могу проснуться.

Аэрин повеселел и хлопнул Роула по плечу:

-Знаешь, у Айри есть отличная методика. Пятнадцать секунд – и ты настолько бодрый и полный сил, что без всякого «Тысячелетнего Пегаса» до Гармонии долетишь своим ходом!

Друзья весело рассмеялись, а Роуллинг, ухмыльнувшись ради приличия, сказал:

-Ждём вас в тренировочном зале. Готовьте внутренности. Сегодня мы на них поглядим.

С этими словами Роуллинг удалился. Умывшись и одевшись, будущие астронавты направились по длинным коридорам в тренировочный комплекс.

Дойдя до комплекса, друзья столкнулись с профессором Спотом.

-Ага, вот и вы! Отлично! Раньше начнём, раньше закончим. Пройдём!

Спот провёл космонавтов в тренировочный зал. Ещё один огромный зал, выстроенный в подземельях Кантерлота уже в эпоху Комплементариев. Здесь было всё необходимое оборудование и опять же множество учёных.

-В общем, ребята, — Спот был уже весь в деле с головой, -программа такая. Час в барокамере на высоте 15 километров. Пятнадцать минут – перерыв. Сорок пять минут термокамеры при температуре 70 градусов. Перерыв – 10 минут. Затем направляетесь в сурдокамеры, там проведёте 2 часа. В одиночестве, разумеется. И завершите на сегодня центрифугой – шесть ступеней по сорок секунд с восьмикратным ускорением свободного падения.

-Надеюсь, направление «грудь-спина»?, — с опаской спросил Оуэни.

-Разбежался!, — Спот получал какое-то удовольствие от того, что приносил неприятные новости, -«голова-таз»!, — Аэрин от этих слов поморщился, Оуэни застонал и лишь Айрон удовлетворённо улыбнулся.

Никто, кроме Айрона, не любил направление «голова-таз». В таком направлении перегрузки на центрифуге воспринимаются в почти сидячем положении, что гораздо неприятнее, чем «грудь-спина», когда испытуемый принимает почти лежачее положение. А Айрон просто очень любил преодолевать трудности и превозмогать физические неудобства. Возможно, поэтому о нём ходила слава пони, притягивавшего к себе неприятности. Зачастую это было правдой. Айрон иногда сознательно портил себе жизнь и загромождал её кучей сложностей. Просто потому, что он мог с ними справиться. Что ж, каждый развлекается по-своему. Спот, зная эту особенность громилы, провёл с ним специальную беседу о том, что нельзя устраивать сложности ради веселья во время полёта. Ведь гибель экспедиции – не лучшее развлечение. Айрон пообещал, что этого не случится и в тот же день на испытаниях огнемёта сознательно не соблюл технику безопасности, отчего огнемёт рванул прямо на оружейнике, а пламя мигом распространилось по всему помещению. Айрон вынес всех служащих, что были в загоревшемся помещении, сам получил ожоги, потом несколько дней потратил на ремонт огнемёта, но был чертовски доволен – ему удалось справиться с этой заварушкой. И теперь, собираясь в эту экспедицию, Айрон всей душой надеялся на неприятности.

-То есть, вы хотите сказать, что все испытания мы должны пройти за один день?!, — воскликнул Оуэни, который переставал быть нытиком, только когда хорошенько примет. –Это ж безумие! Вы нас что, убить хотите?!

-Мистер Килларни, — Спот заговорил быстро и раздражённо, -если вы сможете договориться с перегрузками во время полёта, чтобы они не действовали на вас все вместе – я с радостью отменю генеральную тренировку. Ни мне, ни тем более королевскому казначею эти тренировки особой радости не приносят. Или вы хотите поблажек? Так вот знайте, что даже мисс Стронгхил проходит все испытания наравне с остальными. Условия одинаковы для всех. А теперь все живо в барокамеры. Мы начинаем!

Через четыре часа с лишним с центрифуги сполз Роуллинг Стоун. Раскачиваясь из стороны в сторону, он кое-как добрёл до дивана, где сидела остальная команда, уже отмучившаяся. Выглядели пони жутко, словно трое суток без сна и пищи разгружали вагоны.

-Ребята…Я ничего не чувствую от кончиков волос гривы и ниже…, — простонал Роуллинг и рухнул на диван рядом с остальными.

-Да. Пожалуй, они несколько перегнули…Хотя, что нас не убивает – делает сильнее, — вставил Аэрин, который никак не мог отдышаться.

-Меня щас стошнит, — булькнул позеленевший Оуэни. Никто прежде и не думал, что он может зеленеть. Впрочем, сейчас всем было на это просто плевать.

-А меня уже стошнило…, — проканючила Лилия. -Ещё на центрифуге.

Довольным выглядел только Айрон. Он мечтательно потянулся и сказал:

-А мне всё понравилось. Как в каком-нибудь отеле. Термокамера – баня. Сурдокамера – вообще красота, никого не видно и не слышно, отдыхаешь себе…А центрифуга – ну чисто карусель!

Перед командой, напоминавшей теперь кучу дров, возник профессор Спот.

-Ну вот, малышня, а вы боялись. Все живы-здоровы. Все молодцы. Стоун, Мэйден – идёте со мной. Вам надо воочию ознакомиться с кораблём. Иарлэйт, не составишь компанию? Ты же его конструировал.

-Нет, профессор…Мне там делать нечего. Я там и так каждый винтик знаю. А экскурсии устраивать я не подписывался.

-Ну, как знаешь. Вы, двое – за мной, а мистера Килларни ждут в лаборатории. Получите кое-какие инструкции по поводу предстоящей работы.

Спот увёл за собой бодрого Айрона и полудохлого Роуллинга, а Оуэни встал с дивана и сказал, покачиваясь:

-Друган, я оставлю тебя на время. Не парься, я скоро вернусь, — он попытался подмигнуть Аэрину, но вместо этого получилось только закатить глаза.

-Да я и не парюсь. Плевать я хотел, — слабо пробормотал пегас и махнул на уходившего друга копытом.

Теперь на одном конце дивана лежал инженер, а на другом – Лилия. Аэрин старался об этом не думать. Он просто закрыл глаза и слушал свой пульс.

-Ты плохо себя чувствуешь, Аэрин?, — послышался над ухом знакомый тихий голос, а в нос ударил запах лаванды. Не открывая глаз, словно не желая связываться с внешним миром, инженер сквозь зубы процедил:

-Всё в порядке, Лил. Просто отдыхаю. Тебе бы тоже не помешало. Так что хватит нависать надо мной. Иди ложись.

И вдруг Аэрин почувствовал, как сверху на него навалилось что-то…Нетяжёлое, тёплое и мягкое, как ноздри его защекотали сотни голубых шёлковых волос…Пегас невольно открыл глаза. От всей души он надеялся, что Лилия ушла, а это просто большой мохнатый кот, пахнущий, как его бывшая, рухнул на него с потолка…Но нет. Была пятница, а по пятницам в кантерлотских катакомбах мохнатые коты обычно с потолков не падают. Они не так воспитаны.

-Лил! Кризалис тебя побери! Ты что делаешь?!, — Аэрин вскочил на ноги и спихнул с себя удивлённо-раздосадованную кобылку.

-Я думала, ты скучаешь по мне…, — обиженно вывернув нижнюю губу, сказала Лил.

-Ты думала, я скучаю по предательствам и бессонным ночам?! Ты думала, что я кретин?!, — негодовал Аэрин. Он очень сильно сейчас себя сдерживал. Ему сейчас очень хотелось крушить, ломать и сворачивать шеи…

-Вовсе нет, — примирительно заговорила Лил и подошла к Аэрину на расстояние вытянутой передней ноги. –Я лишь думала, что ты хочешь всё вернуть…, — она направила инженеру в глаза взгляд, исполненный нежности и любви и подошла совсем близко. Даже вплотную.

Запинаясь и задыхаясь от волнения, покрываясь испариной и слегка подавшись назад, Аэрин спросил:

-Ты хочешь сказать, что…Что ещё возможно…Вернуть нас?

Пегаска медленно и уверенно кивнула.

Аэрин нервно сглотнул и приблизился к её белоснежной мордочке и, обжигая её горчим дыханием, зашептал на ухо:

-Лили…Дорогая…

-Да, Аэрин?, — шепнула она в ответ, прикрыв глаза.

-Иди ты на *YAY*.

Сказав так, Аэрин резко развернулся и вышел из комнаты, гордо расправив крылья. А Лилия долго ещё стояла в комнате и пыталась осмыслить произошедшее.

Роуллинг и Айрон поднялись по выпущенной из корабля лестнице на борт. Во главе шёл Спот, просто излучая гордость и самовлюблённость.

-В хвостовой части располагается двигатель и аккумуляторы. Туда без ведома Иарлэйта не суйтесь. Видите эти двери?, — Спот указал на две двери справа и слева, -Тоже для вас ничего интересного. Электрощитовая, венткамера, котельная…Короче, коммуникации. Это всё вас не касается. Идём по коридору.

Весь корабль – от хвоста до носа – пронизывал длинный коридор, из которого можно было попасть в необходимые отсеки.

-Тут лаборатория – это для Килларни. Оружейный склад, — продолжал Спот, -Мэйден, запомни. Ты ответственный. Если что-то случится там – весь корабль просто разорвёт в клочья. Вот тут медпункт, а это – ваши личные комнаты, — он указал на пять раздвижных дверей. Вон столовая, а это, — Спот указал на круглую комнату, в которую плавно входил коридор. Она не был никак от него отделена., -Это пункт общего сбора.

Посередине этой «поляны» стоял круглый стол с пятью стульями. Выйдя из пункта общего сбора, парни попали в командную рубку. По периметру располагались пульт управления с тысячами лампочек, сотнями кнопок и тумблеров и с десятками датчиков. Разумеется, рубка была остеклена толстым стеклопакетом высотой метра три. Эти иллюминаторы давали прекрасный обзор.

-Мэйден, смотри, — обратил Спот внимание оружейника, -вот твоё место. Система управления огнём. На этом экране ты будешь видеть всё, что происходит снаружи для ведения боя. В хвостовой части установлены две автоматические турели. Они сами позаботятся о противнике.

Роуллинг несколько напрягся. Он подошёл к Споту, отвлекшись от изучения капитанского места, и спросил:

-Профессор, вы говорите так, будто заранее известно о том, что нас ждёт какой-то бой. Не в первый раз я вижу намёки…

Спот сердито глянул на Роуллинга и зачастил:

-Мистер Стоун, я не намекаю. Я всегда говорю открыто и чётко. Да, я говорю о боях. Вы знаете, куда вы летите?

Роуллинг нахмурился и встал в позу.

-Мы летим на исследование необитаемых планет на предмет наличия там благоприятных…

-Так значит, необитаемых?, — ехидно подметил Спот, -Молодой пони, мне бы вашу уверенность…

Тут взгляд Роуллинга упал на неприметный диск в полу. Его и не увидеть при обычных обстоятельствах, но у этого единорога внимание к мелочам было в крови.

-Профессор, а это что за люк?, — указал он диск.

Спот как-то встрепенулся и затараторил:

-Какой люк? Ах, этот…Это электрощитовая. Не бери в голову, Стоун.

Прищурившись подозрительно, единорог спросил:

-Профессор Спот, но ведь щитовая была ближе к хвостовому отсеку? И располагалась отнюдь не в полу.

Спот начал сердиться и левый глаз его задёргался.

-И что? По-твоему, не может быть двух электрощитов? Чего ты приколебался к этому люку?! Это дело инженера!

Роуллинг не хотел, чтобы Айрон слышал их разговор. Лишняя информация – лишняя паника. Поэтому он воспользовался тем, что оружейник был увлечён своей аппаратурой, и отвёл профессора в сторонку:

-Слушайте, док, — зашептал Роуллинг, -я чувствую – нет! – я просто уверен, что вы чего-то недоговариваете. Вы скрываете что-то, и я хочу знать, что! Я капитан корабля и я ответственен…

Спота перекосило от гнева. Он обхватил передней ногой голову Роуллинга и, притянув к себе, яростно зашептал:

-Слушай сюда Стоун. Говорю первый и последний раз, поэтому запоминай сразу. Или, если память девичья, записывай. Всё, что от тебя требуется – вести звездолёт к цели. Просто сидеть и рулить! Ты хочешь что-то новое придумать? Всё придумано за тебя! Ты хочешь что-то контролировать? Всё контролируют за тебя! Понимаешь, Стоун, в космосе нет ничего лишнего. И твои вопросы не должны стать исключением! Дошло?

Он отпустил Роуллинга и тот, сердито посмотрев на профессора, тихо ответил:

-Дошло.

-Вот и молодец, — улыбнулся Спот. –Ты свободен. Иди, забирай Мэйдена, готовьтесь, завтра большой день!

Спорить Роул сейчас не собирался – не было смысла. Однако он понял однозначно — теперь ему надо быть на чеку…Этот полёт ещё не начался, а какие-то тёмные дела и интрижки уже начали всплывать. Роуллинга это совсем не радовало. Ему очень хотелось выговориться кому-то, но единственный пони, кому он доверял и от которого он мог получить дельный совет в свете недавних событий, мягко говоря, недолюбливал Роуллинга. Тем не менее, он мог получить поддержку только от Аэрина.

Поэтому, перешагнув через себя, Роуллинг направился в комнату персонала. Он пошёл наугад, в надежде, что Аэрин там. К счастью, так и оказалось. Пегас висел в воздухе в позе лотоса, мягко покачивая крыльями. Глаза его были закрыты, а сам он бормотал что-то себе под нос.

-Опять молишься Комплементариям?, — с добродушной улыбкой спросил Роуллинг, но ответа не последовало. –А я давно не молился…Как-то странно молиться собственной родственнице, — единорог смущённо хихикнул. Никакой реакции от Аэрина не последовало.

-Короче, Аэрин, мне надо с тобой потолковать, — Роуллингу надоело ходить вокруг да около. К тому же это не давало результата. На сей раз пегас открыл глаза и медленно спустился на пол.

-Я слушаю, — глухо произнёс он.

-Короче, парень, этот полёт таит в себе какую-то подоплёку. Всё очень странно и это очевидно. Спот ничего не объясняет, только бесится. А я нутром чую – здесь замешано какое-то чёрное дельце…И он в этом принимает непосредственное участие. От всей души надеюсь, что это исходит не от Селестии…, — он нервно сглотнул от одной этой мысли.

-Ты заговор ощущаешь?, — спросил тихо инженер, -Неужели ты потерял веру в благосклонность Комплементариев?, — его рот искривился в ухмылке. –А если серьёзно, Спот просто говнюк. Если он на тебя наорал, ничего не объяснив, то просто потому, что он нервный идиот. Какой заговор? Против кого? Оцени наше мероприятие, и ты поймёшь всю абсурдность любых подозрений.

Роуллинг несколько успокоился. Однако один вопрос его всё ещё мучил.

-Аэрин, ты конструировал «Тысячелетнего». Скажи, что за люк в полу в пункте сбора?

И бровью не поведя, Аэрин уверенно ответил:

-Электрощитовая. В целях безопасности я сам предложил разместить её внизу.

-Но Спот на входе показал мне…, — начал возмущаться Роуллинг, но инженер вновь спокойно прервал его.

-Показал тебе ещё одну щитовую, всё верно. Они дополняют друг друга. Если одна выйдет из строя, мы просто перейдём на экономный режим. А расположены они в разных местах в целях безопасности и, в первую очередь, для корректировки расположения центра тяжести корабля. Достаточно доходчиво?

Роуллинг выдохнул. Видимо, волнение, перенапряжение, связанное с планированием полёта и постоянными тренировками, дало о себе знать.

Роуллинг решил не напрягаться больше и остаток вечера провести с пользой для головы и тела. Ну и духа, разумеется.

Поблагодарив мудрого инженера, он вышел из комнаты. Аэрин же сокрушённо покачал головой в ответ на какие-то свои мысли и вновь завис в воздухе, продолжив духовное единение с Гармонией.

Этой ночью не спал никто. Слишком волнительным, слишком ответственным был предстоящий день. В 10.30 пяти героям предстояло покинуть родной дом, отправиться в неизвестность всё за той же неизвестностью. Конечно, астронавты понимали, что перед полётом необходимо выспаться, но ничего не могли с собой поделать. Глаза предательски не хотели смыкаться, а мозг им подыгрывал — рисовал всевозможные фантастические картины.

Лили и Роуллинг лежали под одеялом в индивидуальной комнате и фантазировали о том, как они полетят к звёздам, а затем положат начало новой популяции пони. Оуэни собрал две сумки — одну с сидром и виски, вторую — с инвентарём для сбора «нового генетического материала». Ещё он набрал кучу пустых тетрадей, дабы описывать новые виды. Айрон отжимался, тягал гири и занимался йогой. Только так он мог отвлечься от терзавших ожиданий. Аэрин же всю ночь провисел в воздухе, уйдя в себя и бормоча себе под нос молитвы.

Ровно в девять утра сработали будильники всех членов будущей экспедиции. Но никому они так и не пригодились. Все были возбуждены и считали минуты до старта. На автомате привели себя в порядок, затем лёгкий завтрак из сена с соком... В 9.40 все были уже в общей комнате персонала. Исследователи галактики сидели за столом в полном молчании. Роуллинг обнимал Лили и как-то недобро смотрел на Аэрина. Аэрин смотрел в потолок. Айрон сидел, положив голову на стол. Он смотрел в одну точку и взгляд его был совершенно отсутствующий. Оуэни против обыкновения был трезв и листал какую-то книгу по микробиологии. Минуты тянулись мучительно долго и нервозная обстановка наполняла комнату всё полнее. Наконец, когда циферблат электронных часов на стене показал 10.00, дверь открылась и на пороге оказался профессор Спот.

-Вы ещё здесь?, — удивлённо спросил он, -А ну, живо надевать скафандры! Через пол-часа вы будете творить историю!

С радостными воплями экспедиторы кинулись из комнаты и чуть не смели Спота. Лишь Роуллинг Стоун, как капитан, считал себя не в праве давать волю эмоциям. Он повернулся к Споту, прокричавшему вслед : «Табун!», и сказал:

-Я прослежу за их дисциплиной, профессор. Всё будет в порядке. Если, конечно, у вас нет каких-то сюрпризов.

Спот смерил презрительным взглядом Стоуна и прорычал:

-Вперёд, капитан Стоун, не задерживайтесь!, — и Роуллинг поспешил за остальными.

В раздевалке пони натянули на себя терморегулирующие костюмы, плотно облегавшие тело. Взглянув в таком виде на Лилию, Аэрин впервые пожалел, что оттолкнул её день назад. Впрочем, он тут же отогнал эти мысли.

Затем пони-астронавты надели громоздкие скафандры и направились в ангар.

-Эй, Айри, ты разобрался со своими пушками? Не подпалишь нас, как тогда?, — подкалывал друга инженер.

-Даю слово, Эри, если Оуэни опять нажрётся, а ты начнёшь гнать всякую пургу про то, что нас кругом подстерегают опасности, как ты это любишь, так я сам вас с удовольствием подпалю!, — хохотал в ответ Айрон.

-Вот не согласен с формулировкой!, — вставил Оуэни, -Я не нажираюсь. Я лишь поддерживаю себя в состоянии...эмм...как бы это сказать...

-Упоротости!, — закончил за него Роуллинг и компания дружно рассмеялась. Сейчас даже самая несмешная шутка казалась им верхом юмора.

За такой бестолковой, немного нервозной болтовнёй, команда дошла до корабля. В ангаре стоял подиум и по периметру толпились пони — учёные, конструкторы, рабочие... Толпа взорвалась в приветствии своих героев. На встречу команде выбежал Спот и сказал:

-Сейчас будет коротенькая церемония. Встаньте рядом с кораблём. Сейчас принцессы будут говорить.

Астронавты расположились рядом с кораблём и тут заиграл гимн Эквестрии.

Blessed bodies of the Heavens
Sun and Moon of greatest light
Bathe us in your warm embraces
Shield us with your peerless might
Help us to stand firm as mountains
Doing right and shunning wrong
May we find our strength in friendship
Unite our herd as one group strong.

Kindness save our herd from sorrow
Laughter lift us through the day
Honesty shall purge our anger
Generous we’ll be in our ways
Loyal to our roots remain us
Day by day the magic swells.
Love and tolerance shall lead us
O’er the seas and hills and dells.

Под заключительные аккорды на подиум вышли Селестия и Луна. Пони снова загалдели и зааплодировали. Селестия подняла копыто вверх, требуя тишины. Когда все до единого пони умолкли, принцесса начала.

-Подданные! Сегодня великий день! Исторический! И мне жаль, что не вся Эквестрия присутствует при этом...Но тем не менее, мы собрались здесь, чтобы воздать почести доблестной команде корабля «Тысячелетний Пегас»! Под командой я понимаю не только отважных смельчаков, отправляющихся в опасный и неизвестный путь ради нашего светлого будущего, но и всех вас, кто трудился всё это время над созданием программы по отправке пони в космос. Учёные, инженеры, строители — вы гордость нации! Благодаря вам сегодня пони станут ближе к Комплементариям! Ближе к Гармонии! И я говорю об этом в прямом смысле!

Луна недовольно глянула на сестру и шепнула ей:

-Сестревич, не слишком ли...Фанатично? Звучит так, будто мы служители культа...

Селестия скептическим взглядом окинула младшую и заявила на весь зал:

-Моя сестра Луна хочет так же сказать несколько слов! Прошу!

Пони восторженно затопали ногами и тут же умолкли. Текст у Луны не был готов, она не знала, что говорить. Поэтому, смущённо хихикнув, она прокричала кантерлотским голосом, впрочем, молодым и звонким:

-Слава Эквестрии! Пони рулят!!

В зале воцарилась тишина. Никто толком не знал, как реагировать на эту мысль и является ли она законченной.

Селестия довольно ухмыльнулась и шепнула злорадно:

-Touché !

Однако толпе очень понравилось это незатейливое, но ёмкое высказывание и по всему ангару волной прокатилось: «Пони рулят!»

-А теперь, — продолжила Селестия, -пока у нас есть минута, даю слово капитану корабля Роуллингу Стоуну, между прочим, пра-пра-внуку Твайлайт Спаркл!, — по залу прокатилось восторженно-почтительное «вау!».

Роуллинг, смущаясь, вышел на сцену и сказал, глядя в подготовленную на бумажке речь:

-Я, от всей цивилизации пони..., — но тут он понял, как ущербно звучат эти казённые фразы и убрал в карман скафандра эту бумажку. -Ребята...Я буду скучать по Эквестрии!

В ангаре была тишина. Её прервала Селестия, которая начала легко, по-королевски аплодировать копытами. Её поддержала Луна, а вскоре и все пони. Роуллинг поспешно сошёл с подиума и подбежал к команде. Помахав напоследок и попозировав перед вспышками фотографов, капитан первым поднялся по лестнице корабля и скрылся внутри. За ним вошли Лили, Оуэни, Айрон и последним зашёл Аэрин, даже не взглянув на публику. Шагая по ступеням, он шевелил губами, проговаривая что-то. Когда Аэрин вошёл, лестница за ним задвинулась, а герметичная дверь плотно закрылась. Команда расположилась в креслах в командной рубке. Закрепившись в креслах, команда ждала команды. Наконец, по громкой связи прозвучал голос Спота:

-Капитан Стоун, Минутная готовность!

Капитан и инженер, как второй пилот, включали какие-то тумблеры и жали на кнопки, готовя машину к взлёту.

-Во имя всех Элементов, как же страшно, — пролепетала Лили.

-КЛЮЧ НА СТАРТ!, — проинформировал Спот.

-Не бойся, Лил. В конце концов, с нами есть Айри, — успокоил её Роуллинг.

-ПРОТЯЖКА — 1 !

-Только если Айри не захочет опять веселить нас в своём стиле!, — усмехнулся Оуэни.

-КЛЮЧ НА ДРЕНАЖАХ!

-Я постараюсь, — смущённо ответил Айрон и поелозил на кресле, которое было ему очевидно мало.

-ПУСК!, — Спот неумолимо сокращал время между родным домом и неизвестностью.

Люк, ведущий на поверхность, открылся, предоставив кораблю свободу движения. Все системы корабля теперь работали, всё искрило и гудело.

Аккумуляторы прогрелись и теперь оставалось только надавить на заветную педаль.

-ПРОТЯЖКА — 2!

-Ну, ребята, держитесь крепче. Щас из нас сделают сидр, — предупредил Аэрин.

-ВПЕРЁД, СОКОЛЫ!

Роуллинг и Аэрин надавили на педали и потянули резко на себя штурвалы. Корабль оторвался от земли.

-Понеслось..., — шепнул капитан. -Убрать подпорки, — скомандовал он.

-Есть, — отозвался Аэрин и нажал на соответствующую кнопку.

Корабль начал набирать скорость и высоту. Корпус весь затрясся и команда начала ощущать настоящие перегрузки...Всех просто вдавило в кресла и они не могли пошевелиться. Было ощущение, будто из них и впрямь сейчас выжмут сок.

-Держитесь, — хрипел Роуллинг, не выпуская штурвала из копыт. -Сейчас достигнем второй космической и нагрузка снизится!

В окне голубой озоновый слой стремительно становился всё бледнее, а вокруг становилось всё темнее.

-10.3 км/с...10.8 км/с, — орал сквозь жуткий гул Аэрин. Уши закладывало от шума и разницы в давлении. Но вот спидометр показал 11.3 км/с и нагрузка действительно начала спадать. Постепенно перестало вжимать в кресла, уши разложило и шум не был уже таким неистовым. На самом деле стало даже тихо...В окне экспедиции открылось бескрайнее чёрное пространство с миллиардами вспышек далёких звёзд.

-Это невероятно...Просто волшебство какое-то!, — шептала Лили.

-Обожаю слушать эти предрассудки, когда знаешь о существовании технического прогресса, — хмыкнул Аэрин. Впрочем, он и сам со скрываемым восторгом глазел в космическое пространство.

-Я мечтал об этом всегда, — всхлипнул Айрон. -Я даже маме всегда говорил — буду космонавтом. А она так снисходительно смеялась и кормила меня булочками с изюмом...

-Господа!, — весело произнёс капитан и повернулся к остальным, -Дальше действовать будем мы со вторым пилотом! А вы можете пока погулять по кораблю и ознакомиться с ним получше. Ну, или позаниматься своим любимым «нихрена»!

-Да, точно! Корабль смотреть! Ура!, — радовались, как дети Айрон и Лилия, Оуэни же, молча отстегнувшись от кресла, направился сразу в лабораторию. С начала полёта его тянула туда, как магнитом. На самом деле, Оуэни был, пожалуй, единственным из экипажа, кого не угнетала мысль о том, что он покидает родину. На самом деле, он не видел никакой разницы. Вся родина для него ограничивалась стенами лаборатории, а весь патриотизм выражался в его научной деятельности. Поэтому он не видел разницы, где любить Эквестрию – в лаборатории Кантерлота или «Тысячелетнего Пегаса». Оуэни Килларни, несмотря на свои многочисленные минусы, был профессионалом в своём деле. Оуэни часто приставляли к наградам за продвижение науки и, надо сказать, совершенно заслуженно. Кроме открытия новых видов в животном и растительном мирах Эквестрии, Оуэни удалось выявить закономерности развития этих видов на различных этапах их существования. Систематизировав эти наблюдения, Оуэни создал, можно сказать, новое учение о происхождении всего живого и о его дальнейшей эволюции. Так же ему принадлежало открытие законов наследования, за что и был удостоен гений государственной премии. К слову сказать, на вечеринке в честь этого события Оуэни впервые напился…

Коллеги-учёные, не скрывая, завидовали Оуэни. Некоторые даже пытались строить ему козни. Впрочем, земнопони всегда выходил сухим из воды. Частично потому, что он был очень удачливым, а частично из-за того, что его прикрывали «сверху». За исключительные заслуги. Так вот, коллеги не могли взять в толк, в чём же секрет гениального биолога? Как ему удаётся получать такие плоды, когда сажают все на одном поле? Оуэни Килларни не был чем-то особенным. В лаборатории, где он работал, нашлось бы множество учёных, куда более подкованных (какой каламбур, право) в науке. Однако Оуэни подходил к делу с крайней отдачей, если не сказать, с фанатизмом. Как никто другой работал он, вкладываю душу в каждое слово, в каждое движение. Занимаясь научной работой, он будто ухаживал за своим ребёнком. Иногда своим трактатам он даже давал имена. Когда Аэрин сказал, что Оуэни желает лишь потешить своё тщеславие и самолюбие, это было неправдой. Оуэни был из тех немногих учёных, кто всей душой болел за будущее науки. Боялся ли пони-учёный полёта? Безусловно. Он очень боялся погибнуть. И не потому, что он боялся смерти как таковой, а потому, что в этом случае его долг перед научной Эквестрией будет не выполнен…

-Теперь, когда они отошли и мы наедине, мне нужно поговорить с тобой, Аэрин, — сказал жёстко, глядя в окно, Роуллинг.

-Я слушаю, кэп. Чего случилось? Судя по твоему голосу разговор неприятный. А неприятный разговор у нас с тобой может быть только на одну тему – Лил. И так, что же тебя тревожит? Хотя, дай угадаю – она рассказала тебе о происшествии в комнате отдыха? И судя по твоему голосу и взгляду, исказила факты в свою пользу?, — пегас присмотрелся к единорогу и понял, что каждым словом попал в цель.

-Она сказала, что ты приставал к ней. А когда она тебя отвергла, ты послал её. Ещё и толкнул. Аэрин, какого хрена?

Аэрин только головой покачал на это.

-И ты ей поверил?

-Разумеется, поверил!, — возмутился Роуллинг. –Она мне ещё ни разу не давала повода усомниться в себе!

-А то, что она меня кинула, тебя не смущает?, — парировал Аэрин.

Роул прикрыл глаза и наклонил голову набок:

-Ну так тебя же. Не меня. Ты в ней потому и сомневаешься, а я нет.

-Справедливо, справедливо, — закивал Аэрин и, хмыкнув, добавил, -Но жаль, что ты не понял сути. Она способна на подлость. Так что будь начеку.

Капитан успокоился и хлопнул товарища по плечу:

-Эр, в любом случае, хочу вот что сказать. Мне не хочется подозревать ни её, ни тебя. Так что, чтобы эти подозрения не возникали, прошу – постарайся с ней пересекаться пореже, хорошо?

-Да с большой радостью, — ответил пегас и хотел что-то ещё добавить, но его отвлекла красная сигнальная лампочка. Она внезапно начала мигать и делала это нестерпимо ярко.

-Аэрин, что это?, — встревожено спросил Роуллинг, -У нас какие-то проблемы?

Инженер потянулся, зевнул сладко и махнул копытом:

-Не, всё в порядке. Это просто «тревожный» сигнал. Видать, какие-то неполадки появились.

Сказав так, он спокойно откинулся в кресле и начал что-то напевать себе под нос.

Роуллинг воззрился на него и после минутного созерцания всё же спросил:

-Ну? Инженер, может, ты исправишь эти неполадки?

Развернувшись к капитану, Аэрин пафосно посмотрел на него сквозь приопущенные веки и, всё так же вальяжно сидя в кресле, ответил:

-Ты просишь меня устранить неполадки. Но ты не просишь с уважением. Ты не предлагаешь дружбу. Ты даже не думаешь назвать меня «Господин инженер».

-Аэрин, кончай выпендриваться. Просто исправь эту грёбаную неполадку!

Вздохнув, пегас посмотрел на показания датчиков. Всё в норме. В чём же дело? Ага, а вот этот показатель, кажется, выше нормы…

-Масса превышена, — подытожил инженер. –На 36 килограммов.

-Масса перевозимого груза?, — уточнил Роуллинг.

-Ну, груза, и нас тоже…Короче, кто-то набрал слишком много «нужных» вещей. Пойду разберусь. Роуллинг остался у штурвала. Он сверился с электронной картой. Корректировка маршрута не требовалось, корабль шёл как по маслу.

Аэрин поспешно процокал по коридору к вещевому отсеку. У самого отсека он встретил Лилию. Он бы и рад был пройти мимо, но ему необходимо было проверить массу грузов. Аэрин начал взвешивать все сумки, что лежали здесь на стоявших рядом электронных весах. Пегаска наблюдала за инженером с коварной и злорадной ухмылкой.

-Ну? Роуллинг поговорил с тобой?, — спросила она довольно.

-Заткнись, — буркнул Аэрин, продолжая своё дело.

-Фу, как грубо. Недостойно джентльпони, — она подошла к нему сзади и слегка приобняла крылом, -Но ты знаешь мою доброту. Я прощаю тебя и даю тебе ещё одну попытку, — последние слова она прошептала пегасу на ухо, прижавшись к нему всем телом.

-Я не собираюсь поддаваться на твои ущербные провокации. И тебя провоцировать не собираюсь. Не мешай мне работать, — ответил он спокойно. Хотя сам разрывался между двумя желаниями – завалить пегаску прямо здесь в хорошем смысле и завалить её в плохом смысле.

Она отпустила его и направилась к выходу.

-Что ж, я подожду. Будет время – обращайся, — она подмигнула и, кокетливо помахивая хвостом, вышла.

Аэрин с отвращением сплюнул и продолжил взвешивать багаж. Когда же он закончил, оказалось, то багаж нормы не перекрывает. Значит, в превышении массы виновато что-то другое.

-Может, нам загрузили запасные аккумуляторы, — поразмыслил вслух инженер и двинулся в хвостовую часть. Дойдя до туда, он вошёл в отсек с дополнительным оборудованием.

-Аккумуляторов больше не стало…, — продолжал мысли вслух пегас, -Секунду! А это что за хрень?!

Внимание инженера привлекло нечто, совсем не похожее на запчасть. Подойдя поближе, Аэрин просто ахнул от удивления. Схватив копытом «не запчасть», он поднял «нечто» с пола и заорал:

-Ты, мать твою, кто, пугало?!

На Аэрина смотрели два сонных и испуганных глаза. Рот был приоткрыт и пытался произнести какие-то слова, но язык, скованный сном и страхом, не позволял объяснить ситуацию.

-Я спрашиваю, пугало, кто ты?!, — продолжал орать Аэрин, тряся перепуганного земнопони.

Это был светлогривый коричневый пони в рабочем комбинезоне с гаечным ключом в кармане. На голове его была кепка, а морда была вымазана сажей и машинным маслом.

-Я…Я Стил Конкрит, сэр! Просто рабочий! Ну, маленько прикарнул, простите меня…Я…Я уже ухожу, не сердитесь, — лепетал рабочий.

-Куда ты выйдешь?, — застонал Аэрин, -В открытый космос? Идиот!, — добавил он, отпустив беднягу.

Парень вообще ничего не понял. Он продолжал пялить глаза на инженера и лепетать:

-Как в космос?...Но ведь до старта ещё…, — он посмотрел на часы, -Ой-ой! Г-господин…

-Аэрин Иарлэйт, старший инженер и второй пилот, — тихо, но раздражённо ответил пегас.

-…Господин инженер, мы что, уже летим?..., — в голосе его слышалось отчаяние, а в глазах читалось: «Пожалуйста, скажите, что мы ещё на земле!»

-Да, мы уже летим. А ты своей тушей создаешь нам перегрузку!

Пони сел на пол и зашмыгал носом.

-Простите, сэр, я не хотел…Правда…Прошу, пожалуйста!, – он вскочил и с мокрыми глазами обратился к Аэрину, -Верните меня назад! Умоляю! Мне никак нельзя в космос! Я просто рабочий! Меня мама дома ждёт, пирожков напекла…Пожалуйста, сэр!, — молодой жеребец опустился на колени и заплакал.

Аэрину даже стало жалко его, хотя пегас давно не замечал за собой этого глупого постыдного чувства.

-Ну…Ну ты это, парень…Не паникуй. Вернуть мы тебя не можем. Это, блин, не такси. Через три дня мы будем на Луне, тогда можно будет выйти на связь. Мы сообщим о тебе. Но тут есть и положительная сторона, — ободрял Аэрин Стила, как мог, -теперь ты с нами будешь творить историю новой Эквестрии. Твоё имя тоже теперь напишут…где-нибудь. Наравне с нашими.

Рабочий немного успокоился и даже слабо улыбнулся.

-Господин инженер, простите мне мою глупость…Я подвёл вас. Что же делать с этой перегрузкой?

Инженер подумал немного и направился к куче вещей.

-Так, — бормотал он, переворачивая сумки зубами, -Это шумка Роуллинга…Это шумка этой шучки. Так, шнащала её – тьфу, – он отшвырнул в угол сумку Лил и отплевался. Роуллинг набрал блокнотов и перьев – тоже ко всем перевёртышам! Айри…Жратвы-то набрал! «Бедный родственник». Тоже выкинем. Ну вот. Теперь даже ниже нормы получилось. У нас запас пять килограмм. Так что можешь потолстеть в случае чего, — пошутил Аэрин.

Затем инженер отнёс сумки к механизму удаления отходов, поместил три сумки в контейнер и выпустил его в открытый космос.

-Господин инженер, сэр?, — тихо спросил Стил, -А те, чьи сумки вы выкинули…Не рассердятся?

Аэрин усмехнулся и легонько ткнул его копытом в бок.

-Не рассердятся? Да они в ярости будут! Они всенепременно захотят меня казнить. Ух, хочу скорее увидеть их рожи!, — радостно прохихикал Аэрин. –А теперь идём к капитану. Хочу вас скорее познакомить. Аэрин решительно двинул к командной рубке, а рабочий опасливо посеменил за ним следом.

Дойдя до рубки, Аэрин звонко и задорно крикнул:

-Эй, кэп, я обнаружил причину перегрузки и даже исправил её! Хочешь посмотреть на причину?

Стоун обернулся и просто обомлел. Ему понадобилось добрых секунд пять, чтобы одуматься и вернуться к управлению кораблём. Развернувшись обратно к штурвалу, Роуллинг спросил вкрадчиво:

-Кто. Это. Такой. ?

-Да рабочий. Стил Конкрит. Просто случайно заснул и стартовал с нами. Я хотел выкинуть его в космос, но передумал. Его дома мама с пирожками ждёт.

Роул затряс головой и замахал копытами.

-Эр, Эр, подожди! Какая мама, какие пирожки…Это чудо не может лететь с нами! И как, интересно, ты снизил массу?

Удовлетворённо улыбнувшись, Аэрин облизнулся в предвкушении грозы.

-Я выкинул твою сумку с канцтоварами, сумку Лил с её шмотками и косметикой и сумку Айри со жратвой.

Роуллинг кашлянул и решился-таки поставить корабль на автопилот. Сделав это, он медленно встал и подошёл к Аэрину.

-Ты что сделал?...Аэрин, да кто тебе позволил?!, — вскричал капитан и Стил вжался в стену от страха. Инженер же стоял с улыбкой. –Чё ты лыбишься?! Ты совсем оборзел?! Ты выкидываешь вещи членов экипажа, да ещё и своего капитана?! Да я …Тебя…, — задыхался Роуллинг от возмущения.

-Да ты меня что?, — рявкнул в ответ пегас, -В угол поставишь?! Или, может, побьёшь?! Или премии лишишь?! Запомни, капитан-му*YAY*ила, прежде чем сыпать угрозами, будь уверен, что исполнишь их. А то прослывёшь треплом. И скажи на милость, хрен ли мне надо было делать?! Парня за борт выкинуть? Или ноги себе отпилить, чтобы весить меньше?! Ну простите, ваше капитанское-у*YAY*банское величество, что пришлось разгребать ваши ошибки таким радикальным способом! И…Твою мать! Это что, астероид?!, — завопил Аэрин, указывая копытом на окна.

-Проклятье!, — в ужасе воскликнул Роуллинг и кинулся к штурвалу. Кинулся так резко, что оступился и растянулся, ударившись зубами о кресло.

-Хотя нет, — сказал спокойно инженер, -видать, показалось мне. Убожество, — добавил он, глядя на лежавшего на полу капитана Стоуна. –Пошли, Стил. Будешь моим личным рабом. Ну, в смысле, подчинённым, — поправился он в ответ на озадаченный взгляд паренька. Аэрин увёл рабочего к себе в отсек и заперся с ним и кипой чертежей.

Через час Роуллинг вышел на громкую связь с разбредшимся по кораблю экипажем и сообщил, что пришло время долгожданного ужина. В столовой произошла встреча Стила с остальными членами команды. Историю все в итоге сочли смешной и все пятеро оказались только рады шестому товарищу. К тому же он всем понравился своей стеснительностью и гипертрофированной вежливостью. Эдакий монтёр-тихоня. На ужин была питательная смесь. По словам Спота, питательная смесь обещалась выдаваться теперь регулярно и иной пищи не предполагалось. Это была желтоватая паста в тюбиках, специфического, но не отвратительного вкуса. Главным её плюсом была крайняя питательность. Одного тюбика хватало часов на двенадцать. Впрочем, Спот сделал некое послабление для Айрона. Ему он отвёл по два тюбика за один приём пищи. Этот ужин как-то сблизил команду. Все шутили, болтали на разные темы и смеялись. Не осталось и тени того напряжения, которое проскакивало между отдельными личностями. Впрочем, Айрон был немного смурной из-за того, что ему и двух тюбиков было мало. Он предупредил Аэрина, что если вдруг услышит ночью рёв и грохот, пусть не пугается – это будет желудок Айрона.

Пришло время чая. Роуллинг вынес каждому кувшинчики с тёмно-бурой жидкостью. Над чаем заманчиво витал прозрачный пар. Экипаж с жадностью накинулся на напиток и, обжигаясь, пил его, словно это был последний чай в их жизни.

Роуллинг, допив свою порцию, повернулся к Стилу и спросил:

-Ну что, Стил, как тебе космическая еда?

-Говно. Хотя всё одно – лучше стряпни твоей мамаши, — ответил Стил и закинул задние ноги ноги на стол.

-Чего?!, — ошарашено переспросил Роуллинг. На Стила сейчас уставились пять пар глаз, но ни одна пара не могла понять, что происходит.

-Ты слабоумный или слабослышащий?, — спросил Стил и поднялся на задние ноги, передними уперевшись о стол. –Я не собираюсь повторять дважды, козлина!

-Стил, что с тобой?, — опасливо спросила Лилия.

Физиономия Стила искривилась, словно на него вылили ведро помоев.

-Не смей трепаться при мне! Твои слова отвратительны уже потому, что ты кобыла! Они выходят из твоего рта, а не известно, что ты этим ртом делала прошлой ночью. Уверен, что нихрена хорошего.

От этих слов все члены экипажа сидели, словно контуженные. Они даже не представляли, что с ним теперь делать. Расспрашивать? Бить? Уговаривать?

Только Аэрин хихикнул и в пол-голоса сказал:

-Вот тут я согласен.

Тут Стил повернулся к нему и, нагло глядя в глаза, спросил:

-А чё ты ржёшь, болезный? По-твоему я смешной?

Аэрин встал с кресла и выпрямился, расправив грудь.

-Ты на меня-то пасть не поднимай. Не знаю, что на тебя нашло, да мне и насрать, Стил. Но я тебя предупредил.

Поморщившись презрительно, рабочий ответил:

-Во-первых, хватит называть меня этим ублюдским именем. Я не Стил, я Райзинг Пауэр! А во-вторых, я ведь ночую в твоей каюте. Так что не вякал бы ты особенно…

Стил-Райзинг не договорил. Метки ударом обеими задними ногами в лоб Аэрин уложил бунтаря в глубокий нокаут.

После минутного молчания тишину нарушил Айрон:

-Ого. Эр, это было…Метко.

-Спасибо, Айри. Мне это от двух ... предков досталось.

Лилия всё же отошла от шока и подбежала поспешно к молодому пони. Она прощупала пульс и посмотрела зрачки, посветив туда фонариком, зажатым в зубах.

-Он жив, но зрачки на свет почти не реагируют. Он в отключке.

-И что это вообще было?, — полюбопытствовал Роуллинг.

Лилия нахмурила лоб, подумала и пришла к выводу:

-Похоже на раздвоение личности. Он называл себя другим именем и поведение его было кардинально иным…Что-то спровоцировало этот «переход». Я смогу точно сказать, когда он придёт в себя. Айрон, помоги мне дотащить его до медотсека.

Айрон с готовностью взвалил тело на спину и они с Лили удалились.

Оставшиеся трое жеребцов молча смотрели друг на друга. Аэрин сказал за остальных:

-Ну, во всяком случае, с ним полёт не будет скучным. Оуэни, пойдём, пофилософствуем. Мне перед сном полезно. Роул, спасибо за ужин. Ты чудо-хозяюшка.

Пони-друзья удалились, а Роуллинг, дождавшись, когда все разойдутся, дошёл до люка в полу и навис над ним в раздумье.

Затем он напрягся, рог его засветился вместе с крышкой люка…Но Роуллинг почувствовал лишь толчок в голову. Словно люк сопротивлялся открыванию.

-Что за?..., — Роуллинг такого никак не ожидал. –Люк защищён магией?! Что это за электрощитовая, защищённая магией?!

Полёт нравился капитану всё меньше и меньше, а вопросов становилось всё больше и больше. Ответов на них не было и Стоуну стало страшно – неизвестность, от которой до этого его спасали стенки корабля, неумолимо начала просачиваться внутрь…