Принцепс

Глава 5: Любопытство к добру не приводит

Стук, стук, стук. Я чувствовал, что бегу, как мышцы и связки под хитином то растягиваются, то сжимаются. Цокот копыт перемежался с судорожным дыханием, но не только моим. Мы скакали по какому-то узкому ущелью, иногда переходящему в пещерные туннели, и только падающие сверху неровные и тусклые лучи света, иногда высвечивающие серый мокрый камень, говорили о том, что мы не полностью под землёй.

Наконец, после безудержных скачек мы остановились передохнуть:

— Он всё ещё преследует? – донёсся женский голос сбоку.

Я обернулся и встретился с глазами чейнджлинга. Чейнджлингши? В целом, она… наверное она, выглядела более женственной, нежели другие представители оборотней. Размеры поменьше, хитин немного блестит и, вообще, какой-то гладкий на вид, плюс общее строение стройнее. Ну соответствующие непонятные дырки в ногах и крыльях остались без изменений.

— Он всегда преследует, нельзя останавливаться, — подал голос второй, который на удивление бодро держался, если судить по размеренному дыханию.

Это оказался единорог, хотя вполне мог быть чейнджлинг. Так, янтарные глаза, светло-синяя шерсть, серая грива. Он посматривал назад, пока его рог испускал настолько тусклый свет или это был не-свет, что тот только вычерчивал в темноте очертания прохода, помогая ориентироваться, но не более.

Интересно, мои сны никогда не отличались такой чёткостью, в основном они были о какой-нибудь чуши, что забывается сразу, как проснёшься. Стоит ли говорить о подобной осознанности? Подняв ногу, чтобы стереть капли влаги со лба, я смотрел на двух передо мной прямо через сквозную дыру в хитине ноги. Вот и объяснение. Я переживаю свою вторую память.

— А как же твой друг? Мы же оставили его одного против королевской стражи, — с беспокойством обратилась она.

— Он справится, если что, убежит, ему не впервой. А вот тот, кто идёт за нами, гораздо опаснее, — пробурчал единорог. – Надо бежать дальше, там вы полетите, а я затеряюсь в лесу. Встретимся в Филидельфии, в порту Балтимэйра.

— Чего же вы убегаете!? – раздалось угрожающее эхо. – Я не обижу, просто оторву чьи-то маленькие крылышки и заставлю ползать без ног, как и положено жалким насекомым. А тебе, мой старый друг, я отломлю рог. Всегда хотел узнать, отрастает он или нет.

— Уходим, немедленно, — шепнул единорог.

— И-идите, я задержу его, — не очень убедительно сказал я.

— Торакс, нет, мы не бросим тебя, — обратилась она, хм как её зовут?

— Или может отдать вас на растерзание Кризалис!? Действительно, надо узнать её мнение о любовной связи между жуком и пони? – каждое слово преследователя сопровождалось стуком чего-то металлического. На ум пришла увесистая шипованная булава. – Или сбагрить вас вендиго? Как много вариантов! Просто разрываюсь от того, что выбрать.

— Ты уверен? – серьёзно посмотрел прямо мне в глаза единорог.

— Конечно, — с нервной улыбкой выдал я.

Он опустил своё копыто мне на плечо и мрачно кивнул.

— Мне жаль, что я не узнал тебя лучше, Торакс. Удачи, надеюсь мы ещё встретимся.

Рог единорога загорелся вторым слоем, а вокруг неё появился ореол оранжевой ауры, поднявший в воздух. Прежде чем она поняла, что происходит и начала брыкаться, пытаясь вырваться из телекинетического поля, они скрылись за поворотом, а я остался один, выслушивая приближающийся мерный стук металла.

— Знаете, мне стоит признаться. Хоть я и стал магистром, мне пришлось согласиться с ним, что союз с Кризалис имеет свою выгоду, очень хорошую выгоду, кстати. Но лично я бы не стал сдавать вас ей так легко, но его доводы и планы гораздо весомее, чем мои.

Удары приближались, вдобавок к ним прибавился звонкий цокот, а я, дрожа всем телом и чуть не падая в обморок, застыл посередине тоннеля с высоким сводом. Хм, как здесь пропустить игровой ролик? Где геймплей, верните управление, и я ему покажу, что такое пермасмерть. Но к моим просьбам никто не прислушался, поэтому оставалось ждать неминуемой гибели.

Совершенно не торопясь, передо мной появился единорог в полных доспехах, если этот пластинчатый саблевидный отросток на голове действительно был рогом. Всё его тело покрывали чёрные металлические пластины, а поверх спины лежал красный плащ. Сквозь шлем виднелись глаза, притом они светились, полностью, с белком, да ещё каким-то ядовитым зеленоватым светом, плюс из них выходил фиолетовый дымок. Ну прямо все признаки страшной, злой магии на лицо.

— О, чейнджлинг решил поиграть? – он махнул булавой, висевшей в белой ауре рядом. – Покажи же мне свою великую магию оборотней, которой так славится ваш род! – рассмеялся единорог.

Прозрачные бирюзовые крылышки за спиной застрекотали, а во лбу возникло напряжение, вынудившее прикрыть глаза. Даже не смотря на дрожь, я принял боевую стойку, но противник, судя по расслабленному виду, не принимал меня в серьёз. Ну, учитывая, что вторая память теперь принадлежит мне, исход ясен.

Но неожиданно моё тело, словно подброшенное реактивным выбросом, полетело в свод, затем разворот и ещё удар в противоположную стену. По камню побежали трещины, которые только расширялись с каждым прыжком. На пятом ускорении, прямо в воздухе, меня перехватила булава, но было уже поздно. Натужный грохот знаменовал, что тонны каменной массы сейчас повалятся прямо сюда.

Единорог не стал размениваться на меня, он с лёгкостью, даже с пренебрежением, перехватил большую глыбу, падающую на него, после чего поспешно ретировался. Я даже попытался встать на ноги после сильнейшего удара тяжёлым набалдашником, вот только последующая серия ударов оказалась гораздо больнее, прижав тельце к полу. Хорошо хоть эти ощущения передавались только как лёгкий зуд, потому что переживать падение огромных глыб камня мне не хотелось. Я закрыл веки и открыл их только тогда, когда услышал голос.

— Как разрушительно. В его стиле, — послышался тихий голос, который оказался знаком уже именно мне.

Сначала в поле зрения попал свет и моя нога. Вот только она не должна была изгибаться таким образом, если остальное тело в таком состоянии, то жить мне оставалось ну очень мало. Следом появился обладатель голоса в том самом плаще, скрывающем его почти полностью и с той же фибулой: треугольный амулет в виде головы единорога и крыльев, в центре которого ромбовидный рубин. Он наклонился поближе, смотря прямо в глаза.

— Торакс, не так ли? Мне жаль, что так случилось, но его интересы предавать нельзя, по крайней мере пока.

Рог охватило сияние, а из-под плаща выплыл двухцветный драгоценный камень, разделённый ровно пополам. Одна часть оказалась белой, а другая отливала красным и, мне кажется, внутри клубилось что-то тёмно-синее.

— Не в моих привычках разбрасываться ресурсами, особенно теми, что лежат прямо под ногами, — уголки его губ немного приподнялись. – Закройте глаза. Это не будет больно.

Камень коснулся головы, но в последние секунды до меня донеслось:

— Посмотрим, как будет работать гибридная связь…

Стоя на обрыве, обдуваемом порывистым ветром, я прикидывал дальнейшие шаги и обдумывал предыдущие. Почти весь предыдущий день я потратил на то, чтобы попрятать тела. Убийц разбросал по лесу, старика зебру выкинул неподалёку у деревни, а кокон с единорогом упрятал в пещерке, рядом с которой, собственно нахожусь сейчас.

Грот на побережье оказался неплохим убежищем, да и располагался совсем рядом с побережьем, а вокруг раскинулся лес, укрывая пустую каверну от чужих глаз. И самый плюс — это довольно широкое ответвление прямо у верхней границы свода, куда я сложил все вещи, честно награбленные со всех участников водевиля. Ну и, само собой, наверх затащил кокон. К слову, зря я ругал свои крылья: может они и не самые быстрые на диком западе, зато очень сильные и выносливые. Особенно если нужно перетащить кучу увесистых трупов.

Теперь о насущном. Этот сон не забылся, как любой другой, а вспоминался мной, как моё собственное воспоминание, тем самым пробуждая ещё больше осколков второй памяти. Что из него можно узнать? Меня убил бронированный единорог, который при этом злой маг. Он – магистр, хм, тот ли самый? Ну и самое существенное на данный момент – я могу делать бдыщ. Или если говорить нормальными словами, то “ударный рывок”. Оказывается, когда махаешь крыльями, то они испускают магический импульс в соответствующем направлении. Так вот, его можно удержать, чтобы резко разогнаться, но дополнительно нужно поставить что-то вроде уплотнения перед собой, чтоб не разбиться. Не хотелось бы превратиться в лепёшку по своей глупости.

Итак, пошёл третий день моей новой жизни, а половину назначенной задачи, фактически я уже выполнил. Солнце резко выскочило, пока не привык, на востоке и тут же по воде пробежал солнечный луч, мерцающий на волнах, что бились об скалистый уступ. Вздохнув полной грудью, я подхватил мешок, сделанный из чьего-то плаща, с вещами и полетел к границе леса, стараясь держаться ближе к кронам.

Где-то за полкилометра до окраины, где кончались деревья, притормозил, нашёл местечко, где можно спрятать барахло, в которое входило: табельный пистолет с магазином на четырнадцать патронов, меч (решил, что идти с мечом дворянина не лучший вариант, чтобы не привлекать внимание), одежда единорога. Сам же, одетый в походный плащ, естественно полученный путём мародёрства, на моём месте теперь стоял земнопони. К слову, в вещичках убийц нашлось немного монет: пятьдесят штук, вот только номинала я не знаю, поэтому без понятия много это или мало, но пусть будет.

Таким образом этот пони вышел из леса и прорысил в сторону города, предварительно свернув на широкую дорогу, ведущую к воротам. Чем ближе я приближался, тем больше домов появлялось по обе стороны от меня, а полей становилось меньше. Сначала это были какие-то халупы, а затем уже вполне себе приличные, на каменном фундаменте, а улочки между строениями всё уменьшались и уменьшались, достигнув момента, когда пара прохожих смогли бы с трудом развернуться в ней. Дорога, кстати, тоже перестала напоминать кучу притоптанной грязи с колеёй, а сменилась настоящей мостовой. И это я ещё в город не вошёл.

Даже в такой ранний час жизнь кипела. То и дело проходили мимо всевозможные пони, зебры, грифоны, даже небольшие драконы и это только самые попадающиеся на глаза. Каждый чем-то занимался. Одни таскали всякие вещи, начиная от безделушек, заканчивая целыми тюками, которые зачастую оказывались больше них самих. Другие только направлялись в город. Третьи зазывали в лавочки, открытые прямо здесь, на широкой улице по бокам.

К слову о чистоте. Улица, конечно, не блестела, но никакой грязи и мусора я не увидел, кроме утрамбованной земли в стыках между каменными блоками. Не то, чтобы я недооценивал пони, но они ведь… Хм, но они ведь разумные, а значит не должны вести себя как неразумные собратья. А ведь в современном мегаполисе даже грязнее, чем в псевдосредневековом городе.

Задумавшись, я не заметил, как прямо предо мной материализовался рослый грифон, с металлической кирасой которого моя голова звонко встретилась.

— Что-то не так? – приподнял он бровь.

— Н-нет, простите, — промямлил я и отошёл вбок.

Кошкоптиц пожал плечами и вернулся к стоянию на месте, вооружённый… ружьём. Это действительно было ружьё, напоминавшее мне что-то из курса истории о ранних пороховых оружиях. Интересно, а как же закон запрета технологий в магическом мире? Ну да ладно, я поправил плащ, который оказался весьма распространён среди народу, так что привлекать внимание мой вид не стал, а затем побрёл в раскрытые ворота втянувшись в толпу.

Великий град Мондел оправдывал своё название. Мощная стена высотой, наверное, метров в пятнадцать, грозно нависала надо мной. Хотя её полезность сомнительна, учитывая, что здесь куча рас может просто-напросто летать, или я чего-то не знаю, что вполне возможно. В общем, я пошёл дальше, миновал поднимающийся мост, прошёл под широкой аркой, которая в случае нападения перекроется решёткой, и ступил на территорию города.

Мне казалось за стеной дома выглядели богато, но здесь, прямо сразу за стенами, двух- и трёхэтажные дома оказались целиком и полностью из гладкого камня. Даже дорога здесь вместо обычного серого камня была раскрашена в разные цвета, в основном жёлтого, фиолетового и белого. Я сместился к краю, чтобы не нестись дальше в плотном потоке, а неспешно идти, запоминая местность.

Южные ворота, через которые мне довелось пройти, вели прямо в Солнечный район, на что указывали жёлтые и белые тона. Стоило пройти дальше, как стали заметны признаки осады, у некоторых зданий не хватало стены, крыши и это в лучшем случае, так как иногда не хватало самих строений. Большего об этом месте и сказать было нечего, кроме как того, что многие местные с явным недовольством посматривали на городскую стражу, которая в большинстве своём состояла из грифонов.

Сворачивать с главной дороги я не решился, поэтому просто шёл дальше, миновав внутреннюю стену между районами. Дома по правую сторону остались бело-жёлтыми, а вот слева сменились на тёмно-синие, которым, кстати, тоже досталось, но не так сильно. Разглядывая серебряный полумесяц, до меня с параллельной улочки донёсся приглушённый призыв:

— Встаньте, дети Солнца! Не нам проливать кровь за прегрешения Принцепса, но им!

Последовав основному инстинкту, который направляет любого приключенца, то есть любопытство, я свернул на среднюю улочку и прибавил ходу, ориентируясь на восторженное улюлюканье. Миновав пару кварталов, улиц и переулков, я резко остановился у перехода на площадь перед собором с самым большим символом солнца, который мне довелось увидеть. Здесь столпилось самое большое количество пони, зебр, драконов и грифонов, что я когда-либо видел, что, впрочем, не удивительно. Тут было, наверное, тысяч пятьдесят представителей разных рас. Я даже видел возвышавшихся над толпой минотавров, горгулий и кентавров.

Вот только переходить из тени здания мои ноги не решились, остановившись за уголком, чтобы только подсматривать. Уж очень мне не нравилось количество стражников по периметру площади, среди которых всё-таки бывали все расы, нежели только кошкоптицы. К слову о последних: мне всегда казалось, что грифоны — это смесь льва и орла, вот только тут это смесь любого кошачьего и любой птицы.

— Принцепс и Ипат безропотно открыли ворота перед поклонником Ночи, но именно мы! Мы стали теми, кто противостояли! Мы стали теми, кто простояли! И мы не собираемся мириться с тьмой, поселившейся в сердцах наших властителей! Сколько мы станем терпеть, пока Ночь проникает в наши дома!

На высокой трибуне стояла белоснежная единорожка с длинной насыщенно-жёлтой гривой, которую не скрывало даже целомудренное одеяние. Её рог горел ослепительным белым светом, аура которого виднелась на её шее. Наверное, какое-нибудь заклинание, работающее как рупор.

Рядом с ней, чуть ниже, находился молодой зебр с приглаженной гривой, не стоящей торчком, как у остальных. Что весело, так то, что его полоски и грива оказались жёлтыми.

— Мы не станем! Свет воссияет вновь, разгоняя Ночь, полную обманчивых звёзд! Именно мы станем вестниками рассвета, когда настанет этот день! Когда Она даст нам знак, мы зажжём новое светило в темноте, стирая истоки зла! – завораживающе призывала она, судя по всему, действительно веря во всё, что несёт. – Встаньте же и восславьте Солнце! Пусть Она дарует нам своё тепло и любовь! Встаньте!

После каждого предложения по толпе пробегал радостный крик, но на последних словах это перешло все границы, просто превратившись в оглушающий шум. Ничего не слыша, я тупо уставился на то, как все поднимаются на задние ноги и вскидывают передние конечности вверх.

— Да воссияет солнца Свет! – заорала единорожка в исступлении.

Вот после этого мне пришлось отступать назад по улице, чтобы не потерять слух. Развернувшись на месте и собираясь перейти в галоп, я встретился глазами с земнопони. Сразу сработал мой инстинкт примерки обличия: бежевый оттенок, двухцветная грива: розовый и тёмно-синий, на крупу метка в виде трёх конфет. Она с недоумением смотрела мимо меня, зажав при этом уши.

Так продлилось недолго, я вышел из оцепенения и стал обходить её, как вдруг сверху на меня упала пегаска, пригвоздив к мостовой. Бирюзовая шкура, грива оранжевая двух тонов, метка – белая молния с тремя звёздочками. Она, не позволяя мне встать, обратилась к соседней кобылке, но звон в ушах не позволил мне расслышать. После пегаска указала куда-то назад, в сторону площади с религиозным выступлением, и я, после того как посмотрел туда, заметил, что сюда идут четверо стражников с недружелюбным выражением лица, но пока они не достали оружие, что небольшой, но плюс.

Неожиданно давление в голове и на меня пропало, а я стал различать отдельные звуки, попутно вставая на ноги, чтобы начать быстренько драпать.

— Уходим, нас обнаружили, — донёсся до меня женский голос.

Поднявшись, я смотрел, как земнопони и пегаска быстренько убегают по направлению к главной улице. Притом вторая могла бы уже улизнуть, но первая тормозит её. Бросив взгляд за спину, я увидел, как в мою сторону отделяются два грифона. Вернув голову вперёд, мои ноги напряглись и резко бросили меня вперёд. С ухмылкой я погнался вслед за парочкой, которая втянула меня в проблемы со стражей. Эх, любопытство к добру не приводит.