The Conversion Bureau: Ушедшие в пони

День второй: Хватаем и доставляем.

Внимание, гражданин! Вы были идентифицированы, когда открывали данную ссылку. Это необязательная, но строго рекомендуемая к распространению информация. Вы обязаны переслать её копию 1 (одному) стороннему пользователю. Отказ содействовать в распространении строго рекомендуемой информации карается отключением от гипернета сроком до шести часов. Перекрёстная проверка показывает, что вы пока не исполнили наших требований. У вас остаётся 14.22 часа, чтобы подчиниться.

День второй: Хватаем и доставляем.

Ведущая: Саншайн Лафтер.

…Вклю-ю-чить. Вот так! Наконец-то я научилась нормально это делать. Итак, всем привет… о, то есть... привет всепони, это опять Саншайн и Миллисента и у нас тут маффинов завтрак. Как вы можете видеть, это блины, и — да, они из настоящей муки, настоящих яиц, у них всё тут настоящее… И даже сироп. Я сейчас скажу нечто такое, что начисто сожжёт вам импланты: этот сироп добывают из дерева. Без пи… маффина. Из маффинова дерева. Оказывается, сироп образуется внутри деревьев, а потом его сцеживают из них. Как вам такое?

(Примечание: сироп из загущённого кленового сока – привычный для современных американцев продукт.)

— И он ВКУСНЫЙ!

О, что есть, то есть. Настоящий сироп с настоящими блинами, а вот это, друзья мои, это апельсиновый сок, и я имею в виду не ту жёлтую жидкость, которую у нас им называют, нет, его тоже добыли из дерева…

— С дерева. Апельсины — это фрукты, ты помнишь?

С дерева, из фрукта, который ВЫЖИМАЮТ в стакан, и он мог бы быть изумителен... но он наверняка растревожит мою язву, поэтому мне нельзя пить его помногу. Видите вот это? Это мои натуральные слёзы, потому что не судьба мне натуральный апельсиновый сок. Хнык-хнык…

— Саншайн, вот станешь пони, выпьешь апельсинового сока, сколько в тебя влезет!

Давай, топчи мою мозоль! Ых-ы-ы-ы...

— Я не это имела в виду, Саншайн! Ну правда!

Я знаю, я знаю… Всё хорошо, Милли. Знаешь, бывает трудно поверить, что ты была зломаффучей грозой фавел. Серьёзно, ты была как она? О, кстати, видите вон там? Следите за пальцем. Видите во-он ту темноволосую девушку с искусственной ногой? Это «Бритва», бывшая подруга Милли. Жуть берёт, правда? Ты была такая же?

— Я не люблю об этом вспоминать. Пожалуйста, не надо… не напоминай.

Прости, прости меня, Милли. Боже, я сегодня правда туплю. Прости. Эй, а хочешь мой сок? Я всё равно не допью, бери, если хочешь.

— Спасибо, Саншайн. Обожаю апельсиновый сок!

Опять эта её улыбка. Боже. Я обожаю эту улыбку. Я уже почти готова отдать Милли последние блины, но… нетушки! Я ещё блинов хочу… Мммм… О-о... Да, что тут скажешь, мне нравится в Бюро. Эти блины — они как те идеальные рекламные блины, которые рисуют на коробке, только эти — настоящие. Зацените. Лёгкие, воздушные, золотистые, а уж вкус какой, да они ещё и с маслом! О, это масло… Масло… Но ладно о нём.

Вы гляньте, где я сижу! За низеньким столиком? На подушке? Среди этих милых пони? Я сижу за понячьим столом благодаря моей лучшей подруге, пони Миллисенте. И вы знаете, что? Здесь именно так чудесно, как я и представляла. Все…всепони такие приветливые, такие доброжелательные, с ними никогда не скучно. И вообще, я зря пугалась, если верить Голденроду – скажи «привет», Голденрод!

— П-привет? Ещё раз, с кем мы говорим?

В основном, с людьми. Правительство дало мне эту штуку, чтобы показать людям, как выглядит Конверсия. В общем, это что-то вроде документалки про Бюро. У меня идея! Расскажи им про свою Конверсию: как это было, и что ты чувствуешь сейчас, став пони!

— Я не… не знаю, смогу ли я. Сколько людей нас смотрит?

Я понятия не имею. Мне не говорят. Да ты не думай об этом, ты просто мне вот расскажи. Расскажи, что тебе нравиться и что не нравится в том, чтобы быть пони, о’кей? Итак: вот что тебе, например, понравилось?

— Эммм… Мне… Например, мне нравится… Нравится хвост.

Интересно. То есть, интересно, почему ты о нём сказал в первую очередь. Что такого особенного в хвосте? Вообще-то, конечно, ваши хвосты выглядят круто, я увидела — и сразу захотела себе такой же, но… Но кроме того, что они красивые, для чего они?

— Они… ну, в каком-то смысле, они заменяют штаны. То есть прикрывают круп, понимаешь? Ещё ими очень весело размахивать, можно шлёпнуть по чему-нибудь. Ими можно укрываться как одеялом, а ещё ими можно брать вещи. Мы с Аквамарин как-то сидели, взявшись хвостами, просто хотели попробовать, можно ли так. Это было как… очень похоже, как если бы мы держались за руки. И… ну… они…

Они что? Я ведь скоро свой заведу, ты в курсе?

— Просто, как-то вот, с хвостом лучше. Серьёзно. Веселее. Приятно, когда он касается пяток и бёдер. Приятно само по себе. И когда я случайно стегаю им себя по боку, тоже. Вот, как-то так.

Ого. Ладно, круто. Я и не знала. Надо будет всё это попробовать, когда отконвертируюсь.

— Мы подержимся с тобою за хвосты, Саншайн. Если… Если ты захочешь, конечно.

Хи-хи! С радостью, Милли. Миллисента! А вот тебе что понравилось в тебе как пони?

— Эмм… Я особо об этом не думала. Мне… просто нравится.

Но вот конкретно, что? Скажи. Это из-за хвоста, как у Голденрода, или… я не знаю, из-за того что ты теперь такая красивая, или?

— Саншайн!!!

Что?

— Ты сказала, что я красивая!

Ну, да. Это же не секрет. Всепони очень красивые. Даже пони-парни… жеребцы, то есть. Эквестрийцы – очень красивая раса… но, конечно… ну… ты очень красива и сама по себе. Так или иначе, скажи, что особенно хорошо в том, чтобы быть пони?

— Мне нравится, как я теперь хожу.

Нравится, как ты ходишь? С чего? Почему?

— Я чувствую себя устойчивей. Я теперь почти никогда не спотыкаюсь. Ещё мне нравится, как звучат мои копыта. А ещё я знаю, что могу бегать очень-очень быстро, если только будет, где. Обязательно попробую, как только попаду в Эквестрию. Я хочу бегать, бегать быстро-быстро.

Ага. Понимаю. Да, все пони на вид здоровые и крепкие. И сильные. И мне, кстати тоже нравится стук копыт. О’кей, ладно. Эммм… я хочу ещё блинов, уж простите, друзья. Ам. Ммм. О, да. Ам. Значит так… а есть что-нибудь, что вам НЕ нравится? Мне надо знать. Голденрод?

— Что-то, что мне не нравится?

Да, должны же быть какие-то новые проблемы, не знаю… Будущим пони стоит об этом знать.

— Ну… не забывайте отводить в сторону хвост когда… это самое, понимаете? Намочите – будет нифига не смешно, шёрстка потом сохнет ужасно долго…

— Это точно, Голденрод, я понимаю, о чём ты! Я пыталась помыться вечером в душе в день конверсии, и не знала потом, как обсушиться, а просить о помощи боялась. Я всё-таки решилась, пришла Сильвия и высушила меня полотенцем, но я всё равно, ещё час где-то, была влажной.

И что же делают пони, когда им надо обсушиться? Милли? Голденрод?

— Мы помогаем друг другу. Для одного пони тяжело делать почти всё. Мы как-то лучше подходим для работы в команде. Если, конечно, ты не единорог. Так что мойся с подругой и вы сможете друг друга вытирать…

— И расчёсывать друг дружке гривы и хвосты!

О, да! Я уже вижу один подходящий! Ты ведь не можешь всю себя причесать, разве что хвост…

— Если только ты не единорог!

Да, если только ты не единорог. Так что, опять-таки, дружба рулит…

— Извините!

Привет! Ага, вот сейчас мы спросим мнение единорога! Из того что я пока слышала, единороги, похоже, всё делают в одиночку? Кстати, я Саншайн, это Милли, а это Голденрод. Присоединяйся!

— Спасибо. Привет! Я пока не выбрала себе имя. Можете звать меня Джен. В общем, я так скажу — быть единорожкой — это совсем не так просто, как кажется. Я всё ещё часто пользуюсь ртом и копытами. Только недавно научилась поднимать вещи магией, а уж о точности и аккуратности и речи не идёт. Но… даже если я однажды научусь пользоваться рогом, я же не могу видеть собственную гриву!

Попробуй зеркало.

— Оу. Ну да, наверное. Ладно, вы правы. Но… когда делаешь всё сама, то чувствуешь себя какой-то одинокой. Может, однажды и я научусь расчёсывать себе гриву и хвост и высушивать себя магией, но… но я надеюсь, что это мне не пригодится. Ведь куда лучше вытирать друг друга, понимаете? Когда тебя расчёсывает пони – это намного приятнее. Совсем не то же самое, чем когда я причёсывала себя сама, ещё человеком.

— ДА! В том-то всё и дело. Как человек, ты просто проводишь гребнем по своим волосам — и на этом всё. Но вот если ты пони…

— Правда… Я ОБОЖАЮ, когда мою гриву укладывают расчёской. Или… или зубами.

— О-о-о, да! Это ни с чем не сравнится. Это совсем не так, как с человеческими волосами. Это так… так…

— Интимно. Хи-хи-хи!

— Хи-хи-хи!

Ну… я смотрю… мне многое предстоит узнать. У меня, похоже, тут огромный провал в знаниях. Надо же. Ладно, спасибо, это было и правда интересно. Э, Миллисента, а вот что я действительно хочу спросить, это…

МЫ ПРЕРЫВАЕМ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ РАДИ ЭКСТРЕННОГО СООБЩЕНИЯ * МЫ ПРЕРЫВАЕМ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ РАДИ ЭКСТРЕННОГО СООБЩЕНИЯ * МЫ ПРЕРЫВАЕМ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ РАДИ ЭКСТРЕННОГО СООБЩЕНИЯ * МЫ ПРЕРЫВАЕМ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ РАДИ ЭКСТРЕННОГО СООБЩЕНИЯ

Это специальный репортаж и я, Дэн Мэтерс, Корпоративная служба новостей, веду трансляцию с борта воздушного судна над Нью-Денвером, Северо-американская экономическая зона.

Мы видим, как граница Великого Эквестрийского Барьера поглощает Нью-Денвер. Это прямые кадры того, как рушится массивный жилой комплекс Роки-Маунтин-Арсенал. Барьер перерабатывает его в Эквестрийское подобие города, окружённого озёрами и холмами. Вы можете наглядно оценить по ним масштаб разрушений, причиняемых вторжением чужой вселенной.

Уже достигнув диаметра в тысячу пятьсот миль, Барьер и не думает останавливаться. Там где только что возвышались величественные руины жилого комплекса Арсенал, гигантская башня из оргстекла, стали и пластобетона, окружённая парковками и подземными складами, сейчас появились травяные поля, крытые соломой домики и другие странные постройки и ещё — просто невероятное количество деревьев, я такого за всю свою карьеру не видел.

То, что было центром ядерных исследований, почти полностью стало озером, заросшим странными цветами и какими-то, похожими на палки, растениями. Там, где буквально только что гордо возвышались творения человеческих рук, напоминием о днях богатства и процветания, сейчас тихие, пустые пастбища и гектары бесполезных деревьев. Это поистине ужасное зрелище – история великого и взлёта и падения Денвера исчезает, уступая яркой зелени, проваливается в эту сияющую стену.

Обновлённые данные учёных Мирового Правительства, показывают, что у нас осталось 1084 дня до Точки Ноль, чуть более трёх лет до дня, когда вся наша Земля исчезнет, до ужасного момента, когда вся наша планета будет поглощена вселенной Эквестрии. Если только не найдётся способа остановить этот процесс, Точка Ноль неизбежно наступит, и неконвертированным людям будет некуда бежать — и более того, им даже стоять будет негде.

Ранее сегодня мы попросили научного представителя Корпорации прокомментировать вторжение чужой Вселенной.

Итак, скажите нам, есть ли способ остановить это... как бы назвать, это вторжение на нашу планету эквестрийской реальности?

— Что я вам могу сказать, Дэн... Власти Мирового Правительства бросили все наши ресурсы на решение одной этой проблемы. Все мы помним Трёхдневную войну, когда человечество испробовало на Барьере все известные нам виды оружия – и без малейшего результата. Во всех Зонах мы были свидетелями попыток остановить, отогнать, уничтожить Барьер, было предложено множество способов защиты людей от смертоносных эффектов чаротронного излучения, но опять-таки, ни один не сработал. Я не скажу, чтобы мы не пытались, мы испробовали буквально всё возможное и даже кое-что невозможное.

Невозможное?

— Ну, например, приглашали друидов, проводили Всемирную неделю молитвы, я не говорю уже о провальном Всемирном Викканском съезде спасения Земли. Но факт в том, что в нашей Вселенной как не было, так и нет средств для защиты от чаротронного излучения. Мы даже не смогли понять, что оно такое, и способа защитить от него наши тела по-прежнему не существует. То, что Эквестрийцы называют «магией» — это магия и есть, во всех смыслах, мы здесь имеем дело с физическими законами неизвестной нам Вселенной.

И что нам тогда остаётся?

— Нам ничего не остаётся, Дэн. Мы целиком во власти сил, которые выше нашего понимания, и чужой реальности, которая поглощает наше будущее. К счастью, у той реальности нашлись добрые хозяева, которые предложили человечеству путь к спасению. Я имею в виду Конверсию, Дэн. Говоря попросту – все люди, которые хотят выжить в этой, во всех смыслах, вселенской катастрофе, должны быть конвертированы.

Так значит, это хорошо, что Мироправительство постоянно открывает новые Бюро Конверсии?

— Именно, Дэн. И истинное свидетельство величия человеческого духа и мудрости Мирового правительства в том, что сейчас по всему миру открыты Бюро. Я повторяю: идите и конвертируйтесь. Берите с собой семью, друзей, уговаривайте всех знакомых конвертироваться как можно быстрее. У вас всего тысяча сто тридцать четыре дня до Точки Ноль, и я лично заверяю и вас, и всех, кто нас смотрит — другого выхода нет.

Как насчёт космоса, может стоило бы попытаться возобновить космическую программу и вывезти население на Марс?

— Это было бы интересным решением, и оно сработало бы — только с очень небольшой группой людей, но времени на это нет, да и пользуясь теми ресурсами, что у нас ещё остались, мы смогли бы основать только очень маленькую колонию, её шансы на выживание будут мизерными. Случись это полвека назад, оно могло бы получиться — по крайней мере, для горстки избранных. Но для всей огромной массы людей, даже если бы это ещё было возможно, конверсия всё равно осталась бы единственным способом выжить.

Когда вы и ваша команда планируете конвертироваться?

— Я не вправе это обсуждать, Дэн. Мироправительство должно сохранять порядок – чтобы по-прежнему искать возможный выход и помогать массам людей в этой сложной ситуации. Но когда придёт время, уверяю вас, Мировое правительство найдёт способы выполнять своё предназначение. Это безусловно.

Есть запись вашего интервью от этого года, в котором… подождите, там внизу что-то происходит. Как можно увидеть при сильном увеличении, группа людей движется прямо к Барьеру! Это невероятно! Они наверное из… Да, точно. Это Исламохристиане, а также Фронт Освобождения Человечества. Смотрите, они размахивают флагами! Они маршируют прямо к Барьеру что-то скандируя... а, нет, они поют. Они поют исламохристианский гимн и — ох, похоже, они начали спотыкаться. Я видел такое раньше, это воздействие сильного чаротронного поля. Они падают прямо на землю, некоторые корчатся… наверное, они вошли в зону очень сильного излучения. Вы посмотрите только, благодаря технологии СамСонЙота™ можно даже видеть, как по их коже расползаются чаротронные ожоги… наверное, действительно сильное поле… плоть буквально тает, никогда такого раньше не видел. Мы можем ещё увеличить? Мы видим обнажившиеся кости того, что, только что, по-видимому, было молодым человеком, судя по всему, из ФОЧ. Это была смелая попытка, но бессмысленная. Я не вполне представляю, чего эти смелые люди хотели добиться, погодите… на флаге написано «Лошади, катитесь в ад!» Это была акция протеста, закончившаяся трагедией здесь, в исчезающих развалинах Нью-Денвера. Я Дэн Мэтерс, спасибо, что смотрели наш специальный репортаж. Сейчас мы переключим вас на прежний инфоканал.

ЭТО БЫЛИ СРОЧНЫЕ НОВОСТИ И МЫ ВОЗВРАЩАЕМСЯ НА ПРЕЖНИЙ КАНАЛ * ЭТО БЫЛИ СРОЧНЫЕ НОВОСТИ И МЫ ВОЗВРАЩАЕМСЯ НА ПРЕЖНИЙ КАНАЛ * ЭТО БЫЛИ СРОЧНЫЕ НОВОСТИ И МЫ

…Сюда. Привет. Мы сейчас во второй аудитории, изучаем «Основные физические навыки для эквестрийской жизни». Это общие основы, поэтому урок совместный, и мы с Милли ходим на него вместе. Голденрод, Аквамарин и единорожка Джен тоже с нами. Всепони, с кем мы завтракаем, сидят вместе. И я этому рада!

— Йе-и-и!

Хи-хи. Наверное сейчас вы спросите, зачем я держу эту миску между запястьями. Я недавно очень удивилась, узнав, что человеческие запястья — это как колени пони, а первый сустав пальца – это то же самое, что их надкопытье. Пони используют их вместо рук.

Смотрите, запястьями я могу поднять миску, чашку, да что угодно. Пони всё время так делают. Ещё пони может использовать надкопытья – вот, как сейчас делает Миллисента – они даже ещё более ловкие. Видите, она держит чашку надкопытьями почти как человек руками — похоже, только копытами.

Я пока так не могу, мои пальцы недостаточно сильные, или может, недостаточно широкие. Я только смогла убедиться, что это сложно. Но я могу удержать миску запястьями, которые скоро станут моими коленями – у пони и так тоже принято. Вообще, так даже проще, миска получается ближе ко рту.

— Саншайн, надкопытьями лучше. Видишь, тут такая маленькая складочка, которой можно зажать край миски?

Хммм… ну, тебе виднее. Просто уж так скелет устроен. Эх. Инструкторша Блюфлауэр Глейд говорит, что принцип тот же, так что занятия пригодятся потом, когда я понифицируюсь. Я, кстати, сильно из-за этого переживаю. Здорово выматывает нервы — сидеть и гадать, когда же тебя позовут. Аква говорит — обычно нипони не вызывают раньше, чем на третий день. Ну, как правило. Знаете, хочется, чтобы скорей уже. Но, повторю, я-то здесь только второй день.

Итак, в наши мисочки налит чай и мы должны попытаться его выпить, не разлив, причём используя для этого запястья – или, в случае пони, колени и копыта. Наверное, лучше и то, и другое. Некоторые люди умудряются пользоваться тыльной стороной рук, вон, видите, парень пьёт чай, удерживая чашку костяшками пальцев, которые скоро станут его надкопытьями.

Надо, наверное, тоже так попробовать. Тихонько… тихонько… почти... ай! МАФФИН!

— Всё хорошо, Саншайн. Давай я позову Блюфлауэр. Простите! Блюфлауэр? У нас тут авария!

Милли… о, боже. Я и правда дура. Да, здравствуйте. Вот, обожглась немного. Простите.

— Всё хорошо. Вот вам ещё чай, попробуйте снова. Нипони не смог с первого раза! Продолжайте, и всё получится!

Спасибо, Блюфлауэр. (Вздох) Скажите это вон тому парню. Боже, он ещё и ухмыляется. Давай, смейся! Да, я вижу. Вот гад.

Я точно смогу не хуже какого-то лыбящегося придурка с лапами гориллы. Давай-ка… Ещё раз, вот только… чёрт! Ну, на этот раз чай хотя бы не разлился, уже что-то. Я просто не понимаю, как это должно работать. У меня легко получается кистями.

— Саншайн, попробуй держать между костяшками. Вот так вот. Смотри, видишь, тут ложбинка, прямо под копытом?

Хмм. Да, я вижу. Тут такая небольшая впадинка, прямо перед местом, откуда растёт копыто. Получается, как если бы я держала между внутренних суставов рук. Если ещё и пальцами помогать, это совсем легко. Хорошо-о-о… У меня получилось! Эй, эй, смотри, у меня получилось, эй…

— Простите! Мисс Блюфлауэр! Подойдите, пожалуйста, у неё на этот раз почти получилось!

Мне хоть провались. Гадство какое. Милли…

— Что? Она же сказала, всё в порядке! Нипони не смог с первого раза, помнишь?

Ты-то смогла. И тот парень смог. Погоди…Есть! Ха-ха, теперь мы квиты! Он тоже уронил свою чашку, Йе-и-и! Что, съел?

— Саншайн. Это нехорошо. Он тоже старается изо всех сил, хоть он иногда и дразнит тебя.

Ой, ладно, ладно. Извини, Милли. Я постараюсь быть хорошей. До-бро-же-лательной ко всепони. Мне же так непросто, Милли, я по-прежнему старая злая обезьяна.

— Саншайн, не раскисай. Ты очень славная и совсем не злая. Но ты можешь стать добрее. И знаю, что станешь!

Ага, как только стану пони. О, привет ещё раз, Блюфлауэр. Я почти смогла. Наверное, я слишком перевозбудилась в начале.

— Получается или нет, это неважно, главное, чтобы вы тренировались. Эти упражнения для того, чтобы ваш мозг понял, что конечности можно использовать по-всякому. Просто продолжайте! У нас хватит и чая, и полотенец, на случай, если вы его разольёте.

Спасибо, мисс Блюфлауэр. Милли, она и правда очень славная.

— Да, я думаю, она прекрасный учитель. Мне она тоже нравится.

Ну, давай ещё раз. Пожелай мне удачи.

— Удачи, Саншайн!

Хи-хи. Итак, я держу чашку между запястьями, воображая, что это копыта, как у тебя. Тихонько подымаю… эй, вот так-то лучше, хорошо… Хлю-юп! Ха! У меня получилось! Я пью, как пони. Так, теперь поставим миску, вот сюда, тихо, вот так… ДА! Я теперь самая поньская пони! Я выпустила свою внутреннюю пони наружу! ВУ-ХУ-У!

— Поздравляю! Вы прекрасно справляетесь. Теперь давайте ещё раз.

Хорошо, мисс Блюфлауэр. Хи-хи. Да здравствую я!

Знаете, я раньше удивлялась, как вообще пони обходятся без рук. Ну да, они пользуются зубами и копытами, и, как я теперь знаю, также боковинами ног. Копытами и коленными суставами можно хватать и держать, иногда довольно неплохо. Милли, можешь её подержать, так как ты это делаешь? Сейчас, я допью свою чашку. Хлю-ю-юп. Вот. Можешь ещё раз?

Ага, видите? Здорово, да? Пони могут зажимать вещи между ногой и копытом. Задняя сторона копыта мягкая и плоская и ей можно неплохо хватать. Она держит чашку, прижав её копытом к своей… не знаю как это назвать, к лодыжке, наверное. Держит вполне крепко… смотрите, я ведь дёргаю со всей силы.

— Хи-хи.

Так, наверное, всё что угодно можно держать. Инструменты, рукоятки всякие, может быть даже дверные ручки. Знаете, это похоже, как если бы я… держала чашку пальцами, прижав к ладони. Без большого пальца. Очень похоже. Надо сказать, я очень удивилась, сколько, оказывается всяких штук можно проделывать копытами. Раньше я и не догадывалась.

Голденрод, Эй, прикольно. Ты пьёшь из чашки, держа её копытным… зажимом, не знаю, как это назвать. Правда, это здорово.

Эй, а ты можешь… Ух ты, Милли, ты тоже так умеешь… В общем, видимо, пони могут держать вещи копытом тремя разными способами. Может, обходиться без рук и вправду не так уж и сложно. Джен, о, смотрите как круто. Балансирует чашку на копыте. Офигеть. Ей даже рог не нужен, просто удивительно.

Видимо… видимо мы дальше будем заниматься с другими предметами. Разных форм и размеров, отработаем навыки хватания и держания. Однако, что-то во мне многовато чая. Слишком многовато. Мисс Блюфлауэр? Простите, мне бы… Только эту штуку выключу…