Ксенофилия: Shotglass оneshots
21. Отцовская поддержка
— Пустобокая! Пустобокая!
Двое гарцевали вокруг третьей. С тиарой и очками, поблескивающими в дневном свете, две кобылки, казалось, не замечали порывистый холодный ветер и град, постоянно падающий на их, цвета зелёного леса, пончо с капюшонами: так радостны они были, мучая свою добычу.
Скуталу, одетая в тёмно-красное пончо, тем временем продолжала плестись дальше, вперив взгляд в землю перед собой. Её самокат, как правило, источник скорости и свободы, в настоящее время использовался лишь в качестве костыля, поддерживая заднюю правую ногу, которая была полностью заключена в тяжёлый гипс. Правое крыло было в более простом гипсе и плотно привязано к телу. Крепко сжимая ручки скутера, Скуталу полностью сконцентрировалась, пытаясь сохранить равновесие на всё более и более скользком пути. И тот факт, что вокруг скакали два мучителя, этому вовсе не способствовал.
Чувствуя, что левая задняя нога, которой она отталкивалась от земли, неожиданно заскользила на участке льда; Скуталу инстинктивно раскрыла неповрежденное крыло, чтобы сохранить равновесие. Однако этот маневр чуть не закончился печально: без противовеса травмированного крыла открытое левое крыло поймало порыв ветра и чуть не опрокинуло её на землю. И лишь природный атлетизм позволил оранжевой кобылке в последний момент удержать равновесие и не упасть. С раздражением она быстро свернула открытое крыло, сделала глубокий вдох и снова медленно продолжила путь. Так или иначе, две кружащихся вокруг неё пони обратили на это внимание и скорректировали свои насмешки.
— Калека, калека, пустобокая! Калека, калека, пустобокая!
В голове Скуталу они представлялись как два древесных волка, которые нашли раненого ягнёнка, отбившегося от стада. Тем не менее, она продолжала молча двигаться: нужно было только добраться до следующего поворота, и она окажется в поле зрения библиотеки. Тогда, возможно, эти два древесных-волка-в-понячьей-шкуре оставят её в покое.
— В чём дело, калека? Нечего сказать?
Скуталу стиснула зубы, пытаясь решить, что более раздражающе: град, бьющий по спине или подколки? Она действительно сожалела, что рано ушла с выпускного вечера. Тем более, что она ускользнула, не известив друзей-меткоискателей. Именно они всегда помогали ей добраться до дома и держали этих двух хулиганок подальше. Вместе с тем, Скуталу начала впадать в депрессию, имея возможность лишь наблюдать, пока её одноклассники и друзья танцевали рядом с украшенным амбаром в саду семьи Эпплов. С другой стороны, она не хотела заставлять своих друзей покидать вечеринку, чтобы составить ей копанию. Так что оранжевая кобылка подумала, что тихо смыться в одиночку будет разумнее. Однако оказалось, что её нынешние мучители заметили её уход и решили немного “поразвлечься”.
— Ты знаешь, мой папа говорит, что крылья пегаса почти никогда не срастаются правильно, однажды сломавшись. И я держу пари, что есть 50% вероятность, что ты останешься калекой навсегда!
Это, конечно, был её страх, лежащий на поверхности. Что крыло срастётся неправильно, несмотря на заверения доктора из Клаудсдейла. Она была в ужасе, представляя, что никогда не будет в состоянии летать или делать трюки снова. Что её кумир, Рейнбоу Дэш, потеряет к ней интерес. Что закончит она, как одна из жалких и покалеченных пони, о которых пишут в газетах — умирая одна где-нибудь в канаве, после жизни, что для пегаса будет считаться полужизнью в лучшем случае.
— Должно быть, трудно быть не только пустобокой, но даже не в состоянии ходить и летать прямо… и теперь ты ещё ранена! Хахаха!
Они устраивали травлю, стараясь вынудить её попытаться поймать их. Они хотели видеть её падение снова. Она уже искушала судьбу однажды. Вскоре после выписки из больницы, она рассердилась на колкости, брошенные в её сторону от вышеупомянутой парочки, однако почти сразу же завалилась на бок, пытаясь разогнаться на своём скутере. Только быстрый поворот помешал ей приземлиться на сломанное крыло. Она получила грозное предупреждение от персонала больницы, который видел её падение. Всё это привело бы к ещё одному разрыву и её крыло уже никогда бы не восстановилось.
— Эй! Может быть, когда ты получишь свою кьютимарку, это будет сломанная палка и что-то подобное, и твой особый талант будет калека-неудачница! Ха-ха-ха!
Несмотря на решимость, Скуталу была близка к точке срыва. Либо она постарается и достанет их, либо заплачет — любой исход будет победой для хулиганов. Продолжая двигаться вперёд, раненая кобылка медленно и молча завернула за поворот дороги, её уже слезящиеся глаза по-прежнему смотрели в землю.
Разочарованные отсутствием реакции со стороны жертвы, хулиганки усилили злобность насмешек.
— Пффф, чего не веселишься, калека! Не удивительно, ты же приёмыш! Могу поспорить, твоя мама бросилась под поезд, только чтобы забыть, НЕУДАЧНИЦУ…
Новый голос оборвал их тираду.
— Девочки… хватит!
Хулиганок остановил скорее тон голоса, чем сказанная им команда. Хотя в голосе слышался некоторый гнев, он был решительным и… разочарованным?
Посмотрев вверх, Скуталу увидела Леро, стоящего в полный рост вопреки неприветливой погоде. Его голова и верхняя часть лица скрыта под капюшоном плаща, и кобылке виднелась только борода. Если её мучители были парой древесных волков, то Леро был Урсой, башней из ткани и волос нависшей над ней.
На мгновение ей показалось, как будто бы лесные волки попытаются напасть на Урсу, впрочем, эти две хулиганки смогли уловить взгляд Леро, в котором читалась решимость и разочарование, как и в голосе. Новые эмоции начали просачиваться в умы двух кобылок, чувства, что они, как правило, не чувствуют за пределами своего собственного мирка.
Скуталу покосилась на своих мучителей, ожидая, что те будут делать. В какой-то момент она могла поклясться, что видела проблески сожаления и стыда на их лицах. Впрочем, две похожие маски безразличия сразу скрыли собой любые другие эмоции. Две кобылки повернулись, держа головы приподнятыми, а носы задрав к небу, и потрусили по дороге обратно.
Леро посмотрел вниз на Скуталу, которая теперь смотрела прямо в сторону библиотеки, всё ещё с трудом сдерживая слёзы. Одним плавным движением, человек переместился к молодой кобылке и успокаивающе положил руку на её левое плечо.
— Давай, малышка, пойдём домой.
Затем он помог ей на скользкой дорожке. Он легко мог унести её на руках, даже вместе с самокатом. Тем не менее, Леро чувствовал, что это путь, который Скуталу нужно закончить с минимальным количеством помощи, насколько это возможно.
С высоким человеком, помогающим сохранить баланс, темп Скуталу резко возрос. Она была горда собой, что до сих пор контролировала свои эмоции. О, слёзы еще будут, но теперь они будут для тех, кто заботился, а не трофеем для хулиганок.
Таким образом пара пробиралась к своему дому, ярко освещённому вопреки потемневшему небу. Когда они приблизились, Скуталу остановилась. Её глаза закрылись, молодая кобылка окунулась в атмосферу безопасности, защиты и поддержки, которую излучал этот свет… и её человеческий опекун, стоящий рядом.
Защищавший её.
От автора:
Это продолжение "Материнской заботы". Так что прочитайте историю о травме Скуталу.