Ксенофилия: Блюз Кантерлот

Наследник в отчаянии

— Леро¹! — окликнула его Лотос, подняв глаза от дощечки с назначениями. — Ты заглядывал в расписание?

— Нет. А зачем? — отозвался единственный в Понивилле представитель человеческой расы. — Меня опять записали дважды?

— Неееа… кто-то забронировал весь спа-салон на следующий час, но из всех услуг указал только массаж. Должно быть, этот заказ приняла Алоэ.

Вдруг Лотос резко, со свистом втянула воздух:

— Да, точно она. Ещё и записку оставила. Пишет, что заказ несложный. А ещё… мы заработаем на нём больше, чем за всю оставшуюся неделю!

— Вы ведь знаете, как я отношусь к тому, что богатые пони накручивают цены на мои услуги, — начал было Леро, но Лотос покачала головой:

— На массаж цена нормальная, Леро. Это из-за… из-за бронирования всего спа на время твоей работы. АЛОЭ!

В дверь просунулась голова розовой пони с голубой гривой.

— Лотос? Ты что, ещё не готова?

— Готова к чему? Кто забронировал спа?

— Я разве тебе не говорила?

— Нет.

— О! Дью Риспект², из Кантерлота. Он спросил, сколько будет стоить снять весь спа, и я, шутки ради, назвала заоблачную цену. А он взял и согласился. И что мне оставалось делать?

Лотос в последний раз взглянула на расписание. И на солидную сумму, проставленную в нижней строке.

— Пойдём, перекусим. Не скучай, Леро!

И две пони, розовая-с-голубым и голубая-с-розовым, бодрой рысью отправились на обед.

Двери спа не были заперты, так что в том, что пони заходили в него без стука не было ничего необычного. Как-никак, дневной спа-салон Понивилля был коммерческим предприятием.

Но всё же, картина была не слишком привычная: красная ковровая дорожка, по бокам которой вышагивали два пони-трубача, сопровождаемые третьим, от голоса которого задрожали оконные стёкла:

— Встречайте! Его Высочество, принц Блюблад!

Не говоря уже о целой веренице других титулов, совершенно бессмысленных для Леро. Вскоре появился и сам поименованный блистательный белый пони.

Леро моргнул:

— ...Дью Риспект?

Принц Блюблад снисходительно усмехнулся:

— Да, с точки зрения этикета, интересная ситуация. В течение какого-то времени ваш титул был выше моего, но сейчас, я считаю, вам достаточно просто опуститься на колени и… что?

Герольд что-то прошептал Блюбладу на ухо. Вышеупомянутое ухо дёрнулось, и принц встряхнул головой, отчего его грива идеальной волной улеглась вдоль шеи.

— А. Значит, мажордом. Очень кстати. Похоже он не удосужился упомянуть, от чьего имени был сделан заказ. Это объясняет отсутствие должного приёма, — он фыркнул, — но не объясняет поведения той розовой пони. Ладно. Я прощу Риспекту эту оплошность. Noblesse oblige³, знаете ли.

— Если Дью хоть кому-нибудь сказал бы, от чьего имени он действует, ему никогда бы не удалось ничего забронировать, — не особо понизив голос, пробурчал один из трубачей.

Сделав вид, что ничего не слышал, Блюблад помахал своей свите копытом:

— Теперь насчёт вас. Встретимся снаружи через час.

Трое пони, не теряя времени, покинули спа, оставив озадаченного массажиста и безупречного белого единорога наедине.

— Если Рэрити когда-нибудь узнает об этом, она воткнёт в меня все иглы, какие только сумеет найти, — подумал Леро и указал на массажный стол. — Не соблаговолите ли начать, принц Блюблад?

Он не был точно уверен, что это правильная форма обращения, но учитывая, что принцесса Селестия и принцесса Луна были не против, когда их называли “принцессами”, он решил, что это будет не слишком большой ошибкой.

Единорог с сомнением посмотрел на массажный стол, затем пожал плечами и шагнул вперёд.

— Пожалуйста, наместник Михалидис, пока мы наедине, зовите меня просто Блюблад. Несмотря на то, что ваш титул довольно сложно определить, вы – единственный жеребец, когда либо правивший Кантерлотом, и вы единственное существо на свете, когда либо возглавлявшее и Дневной и Ночной Суд, хоть и временно. И если кто-либо и достоин использовать по отношению ко мне фамильярную форму обращения,  то, осмелюсь сказать – это вы.

Блюблад осторожно опустился на гладкую каменную поверхность.

— Собственно, именно поэтому я и приехал в этот… — он повёл копытом, — прелестный сельский уголок, столь милый вашему сердцу.

Леро сдержал вздох. Похоже, это надолго.

— Понивилль – нечто гораздо большее, чем сельский уголок. Это мой дом, здесь моя семья, — он опустил руки на спину жеребца. При всём своём томном виде, Блюблад был, на удивление, напряжён.

— О? — казалось, единорог хотел сказать больше, но, совершив заметное усилие, успокоился и продолжил. — Полагаю, живя в Кантерлоте, я не часто встречал пони, коим нравится деревенская жизнь.

Леро начал массировать спину Блюблада вдоль позвоночника. Почти в каждом месте, которого касались его пальцы, он натыкался на напряженные группы мышц.

— В жизни за городом есть свои прелести. И, конечно, тётя Селестия предпочла бы, чтобы Элементы Гармонии держались вместе. Вряд ли в Кантерлоте нашлось бы место для яблочной фермерши и дрессировщицы, хе-хе, — жеребец застонал, когда пальцы Леро глубже зарылись в его спину. — Не побоюсь этого слова, вы в этом очень неплохи. Надеюсь, вы не бросите это хобби, когда ваша Герцогиня получит наследство.

— Это не хобби, — терпеливо объяснил Леро. — Мне нет нужды работать, но я предпочитаю вносить собственный вклад, делать что-то хорошее для всего города и быть полезным.

Помолчав какое-то время, Блюблад медленно покивал головой:

— Я сделал очень хороший выбор, не так ли? Понимаете, я пришёл сюда не просто ради массажа. Нет, не останавливайтесь, вы так же хороши, как и ваша репутация, но мне… — он запнулся, но поспешил продолжить, — мне нужно поговорить с кем-нибудь, кто сможет понять, Леро. У нас больше общего, чем может знать обычный пони.

— Да? — как можно нейтральнее, спросил Леро. Если бы он согласился напрямую, Рэрити заперла бы его в шкафу с разъярённой Опалесенс на целую неделю. Ей даже не обязательно было его слышать. Она достаточно долго имела дело с Пинки Чувством, чтобы немного перенять его и знать наверняка.

— Да, действительно, — сказал Блюблад и снова остановился. Он вздохнул:

— Внезапно столкнуться с перспективой обретения власти, на которую вы никогда не рассчитывали, оказаться в месте, о котором вы не могли и мечтать… вы понимаете, о чём я, верно? Поветрие?

— Честно говоря, я был слишком занят, ухаживая за принцессой Селестией и Кейденс, чтобы тратить время на размышления о власти, — ответил Леро. Он продолжал массировать спину Блюблада, постепенно спускаясь вниз.

— Нет нет, я о себе. Вы ведь понимаете, в какой опасности находилась Эквестрия? Если бы тётя Луна заболела одновременно с ними, обе принцессы оказались бы недееспособны. Согласно Договору об Объединении, в этом случае правление Эквестрией вновь переходит к Командующему Пегасов, Канцлеру Земных Пони и Принцу Единорогов. Иными словами, я был тогда лишь одним из заболевших пони, наносящим неурочные визиты в Ночной Суд, отнюдь не Принцем Регентом… или, если бы случилось худшее – Правящим Принцем. Правящим наряду с Капитаном Спитфаер и тем трясущимся старым дурнем из Парламента.

Блюблад снова застонал и продолжил:

— Теперь вы понимаете? Время Поветрия было первым в моей жизни, когда я не просто был кем-то важным, но и делал что-то важное. И если бы от меня требовалось нечто большее, чем демонстрация уверенности в себе, я бы всё испортил. Вот так, вот так! Продолжайте в том же духе, и я начну подыскивать какое-нибудь графство, чтобы подарить его вам!

Человек улыбнулся и продолжил массировать одно особо напряжённое место, которое ему удалось найти. Ему было известно, что пони из Кантерлота уделяли гораздо больше внимания обещаниям, чем намерениям.

— Когда мы с ней только познакомились, принцесса Селестия сказала, что вы уже работаете над собой, — напомнил Леро.

— О. После Гала. Да, верно. Осознание того простого факта, что некто самолично оттолкнул от себя одну из личных спасительниц тёти Луны, кобылку, которая, возможно, в один прекрасный день могла бы стать для него величайшим приобретением, послужило поводом для некоторого самокопания. Это был тревожный звонок. Я даже пошёл на то, чтобы составить отчёт об Уроке Дружбы, навроде тех, что присылала ваша Герцогиня, а тётя давала мне читать. Я не забыл его до сих пор.

Он закрыл глаза и продекламировал по памяти:

Дорогая тётя Селестия.

Сегодня я узнал, что независимо от того, насколько невероятно великолепным может быть жеребец, пони вокруг него тоже могут иметь некоторое значение. Проявление открытости и дружелюбия по отношению к новым пони очень полезно, ибо таким образом можно узнать, стоит ли вообще иметь с ними дело, вместо того, чтобы сразу отослать прочь, если, конечно, у них есть чувство такта и они не устроят из этого целую драму. Неважно, сколько падких до общественного признания кобылок тратят чьё-либо время; всегда есть шанс, что одна из них может сыграть свою уникальную жизненно важную роль в защите Эквестрии.

Ваш смиренный племянник,

Принц Блюблад.

Леро не знал, как ему быть: закатить глаза, сделать фейспалм, засмеяться или побиться головой о стену. К счастью, жеребец продолжил:

— Тётя Селестия сказала, что весьма гордится мной, и что мне никогда не состариться настолько, чтобы перестать купаться в лучах её внимания. Она сказала, что никогда не видела подобного урока дружбы. Если хотите, я пришлю вам копию. Недурно вышло. Но… как бы то ни было. Поветрие. Я осознал, как прискорбно был бы не готов к правлению Эквестрией, если бы меня к этому призвали. Мне раньше доводилось заседать в тётином Дневном Суде, и я ненавижу эту тягомотину ещё с юности. Но сейчас, когда я понял, что возможно когда-нибудь взойду на Солнечный Трон, всё это кажется совсем другим.

— Ответственность настигает тогда, когда меньше всего её ждёшь, — перейдя к плечам Блюблада, сказал Леро. Все пони были разными: кому-то нравилось приходить сюда с другом или подругой и болтать между собой, совершенно игнорируя его, кому-то – говорить с ним, а кому-то – говорить ему. Разумеется, Блюблад принадлежал к третьему типу. Всё, что Леро нужно было делать – поддакивать время от времени, просто чтобы обозначить своё присутствие.

— Это больше, чем ответственность, — сказал единорог, — это возможность не просто быть кем-то, а сделать что-то. Всю жизнь мне вполне хватало одного – быть стильным, чудесным принцем Блюбладом. А потом мне понадобилось кое-что сделать, что-то, что потребовало от принца Блюблада нечто большее, чем быть лидером кантерлотской знати. И оказалось, что просто быть – недостаточно. Быть там, в случае крайне маловероятной катастрофы. Я начал присматриваться ко всем этим маленьким пони и понял, насколько они отличаются друг от друга.

— О? — снова спросил Леро. В устах Блюблада выражение “маленькие пони” звучало совсем по другому. Не как у Селестии, дружелюбно и по-матерински, а пренебрежительно. Но большой белый жеребец был так убийственно серьёзен, что Леро не смог придумать способ, как сказать ему об этом.

— О, да. Их метки означают то, чем они занимаются. Моя – то, что я есть. Путеводная звезда, маяк, указующий путь для всей остальной Эквестрии, обречённый сиять и стоять в одиночестве, дабы остальные могли равняться на него. До тех пор, пока однажды я их не возглавлю. Но время моё ещё не пришло. Я потратил столько сил, чтобы подготовиться к этому, чтобы стать ещё более потрясающим, чем сейчас, и я всё ещё чувствую себя таким несостоявшимся. Вам знакомо это чувство, и у вас нет метки, чтобы хоть как-то вас направить. Может вы подскажете, как мне быть?

Человек продолжал работать. Франт и неженка он или нет, у принца Блюблада определённо было, что помассировать. Леро не мог высказать ему то, что сразу пришло в голову, но были и другие варианты.

— Я бы сказал, это хороший повод начать обращать внимание на других пони. Не только на тех, кто может быть вам полезен. В каждом ищите что-то особенное.

— Что-то особенное в каждом пони? — безучастно переспросил жеребец. — Что такого особенного может быть в посторонних пони, бродящих по Кантерлоту?

— Вы никогда этого не узнаете, покуда не узнаете их, — ответил Леро. — И, возможно, вы удивитесь. Иногда у пони есть чему поучиться, хотя глядя на них такого не скажешь. Возьмём Черили. У неё на кьютимарке три маргаритки. Как думаете, каков её талант?

Блюблад повернул голову и посмотрел на Леро:

— Полагаю, выращивание цветов.

Леро покачал головой:

— Обучение жеребят. Раскрытие их врождённых талантов. Её метка не трактуется буквально, это метафора. А теперь вспомните свою. Что ещё она может означать?

Единорог снова опустил голову и задумался. Леро был слегка впечалтён. То, что ответ не последовал сразу, пустой и пренебрежительный, было необычно, учитывая, что о Блюбладе говорили в Кантерлоте и что рассказала о нём Рэрити.

— Другое значение моего компаса? Что ещё он может означать?

— Ну, у Дэринг Ду похожая метка, но она символизирует приключения.

Жеребец язвительно усмехнулся. Да, в насмешках он был большой дока.

— Вымышленный персонаж.

Леро пожал плечами:

— Это лишь общая идея. Поиск, наставничество, руководство – вот примерный перечень подходящих тем, связанных с развитием и открытием.

Блюблад спокойно перевернулся на бок, и Леро перешёл к его бедру. Наконец, единорог сказал:

— Что я должен открыть? Я не могу отправиться в экспедицию за пределы Эквестрии, я наследник принцессы Платинум, а это накладывает определённые обязанности, даже если важнейшая из них – выглянуть в окно и убедиться, что взошло солнце.

— Как насчёт того, чтобы выяснить, что необходимо знать лидеру? Сейчас вам не хватает этого потому, что вы ещё не нашли. Вы могли бы написать об этом книгу, чтобы поделиться своей мудростью с грядущими поколениями.

За предположение, что Блюблад может поделиться с кем-нибудь своей мудростью, Рэрити, наверное, просто притопнула бы на Леро копытцем, пару-тройку раз. Это ещё можно пережить.

— Там, откуда я родом, есть книга, которая называется “Принц”, её написал человек, которого звали Макиавелли. Она вся состоит из наставлений о том, как быть успешным правителем. Впрочем, он был не очень хорошим человеком, и его советы полны цинизма. Возможно, вам удалось бы создать для Эквестрии нечто более позитивное.

Блюблад задумался. Леро, тем временем, переключился на другое бедро.

— У меня уже есть с чего начинать – один отчёт об Уроке Дружбы. Возможно, тётя тоже захочет внести свой вклад. Может быть, что-нибудь и получится. Или я обрету новые жизненные цели. Я знал, что сделал правильный выбор. Итак. Позвольте предложить вам поделиться со мной собственным мнением, наместник. С какого урока я должен начать?

— Самая важная персона в жизни каждого – он сам, — сказал Леро. — Даже если в вашей жизни он не важен, относитесь к нему так, как он к себе.

Блюблад нахмурился. Затем открыл рот, нахмурился ещё сильнее, и закрыл его. Наконец он сказал:

— Я над этим поработаю.

Он встал, потянулся и удовлетворённо вздохнул:

— Ваша магия уникальна для Эквестрии, наместник. Таким расслабленным и, при этом, полным сил я не чувствовал себя годами. И если однажды настанет тот тёмный день, когда я стану Правящим Принцем, будьте уверены – я приглашу вас к своему двору.

— Всегда рад помочь, — ответил Леро.

Единорог подошёл к двери, распахнул её своим телекинезом и шагнул вперёд… уткнувшись носом в пони, пытавшуюся попасть в спа без предварительной записи. Её сияющая шёрстка была такого же оттенка, как и у принца.

Рэрити ошеломлённо уставилась Блюбладу в лицо.

Он хотел было отшатнуться и сказать что-нибудь резкое, но, пересилив себя, выдавил:

— Приношу свои глубочайшие извинения, Леди Рэрити. И прошу прощения за ваши страдания во время нашей злополучной встречи на Гранд Галопинг Гала.

Он вышел прочь, спешно окружённый своей свитой.

Рэрити молча смотрела ему вслед.

Нагнув голову, Леро вышел через дверь спа-салона и опустил руку на спину белой единорожки.

— Процесс идёт, Рэрити. Должен же каждый с чего-то начинать...

1. На самом деле “Lërö”. Автор весьма нетривиально решил передать акцент спа-пони, заменив в их речи почти все гласные на такие же, но с двумя точками сверху. В русском так не выйдет. Да оно и по-английски выглядит слегка пугающе: Dïd yöu nötice thë schëdüle?
2. Игра слов.  “Due Respect” — имя пони и одновременно что-то вроде “Моё почтение?”, что объясняет реакцию Блюблада на слова Леро.
3. Положение обязывает (фр.)