Призраки иного мира

Конец игры - Лирическое отступление

Было довольно странно, что активация устройства для меня сопровождалась очередным "замедлением времени". Обычно данная особенность проявлялась, когда происходили какие-либо стремительные события, и пусть я не всегда мог воспользоваться данной особенностью, но, по крайней мере, мог рассмотреть происходящее во всех подробностях. Данный случай был необычным даже не столько фактом своего наличия (замедление времени — очень странная особенность) сколько тем, что я увидел то, что не должен.

Может мне показалось, но тогда я был уверен, что увидел в углу поля зрения находящуюся среди различных плат и проводов "электромагнитную бомбу" что сейчас заложена в "Садах Эквестрии". Я даже различил панель с, высветившийся зелёными буквами, надписью на русском: "ВЗВЕДЕНО", и то, как эта надпись изменила свой цвет на угрожающе красный. В прошлом Сулик мне объяснял особенности работы устройства — красный цвет служил индикатором того что устройство настроено на "немедленную" активацию. Если увиденное не галлюцинация то я могу быть рад — сигнал прошел. Примерно через тридцать секунд "Сады Эквестрии" превратятся из высокотехнологичного достижения минестерки Твайлайт Спаркл в груду металлолома. Дожить бы до этого момента.

Лаенхарт обещал убить меня за двадцать секунд, и заметив что я активировал прибор, немедленно (ещё до того как для меня время вернулось в норму) принялся выполнять обещание. Злобно скалясь и выдвинув клинки, гулифицированный ночной пегас, оттолкнувшись крыльями, рванул в мою сторону. Я же отпустив в свободное падение уже ненужный детонатор, также бросился в атаку с мечом наизготовку. Ланхарт двигался вверх, я падал вниз — очень символично. Ещё до того, как детонатор упал на золотые монеты, мы, с позволения сказать, встретились.

Мой рубящий удар (замах я произвёл в прыжке) прошёл мимо над головой Лаенхарта. Тот смог увернуться и выставив клинки произвести по мне два колющих удара. Судя по тому, что они прошли мимо моих глазниц, манёвр уклонения можно считать успешным. К сожалению, успех был частичным — другие удары пришлись на брюхо. Конечно я был в бронежилете (драконью кожу клинками не пробить) но тот факт что клинки зацепились за его чехол хорошего не предвещали. Из хорошего было то, что я, будучи земным пони, был более увесист и так что предсказуемо мы продолжили мой курс, ведущий на твёрдый каменный пол. Оказавшись на твёрдой плоскости, я быстро осознал своё положение и, будучи сверху начал отчаянно лупить облезлую морду пока ночной пегас не вытащил клинки из моего жилета. Решение просто бить мне казалось логичным, я был не хилым, а меч слишком длинным, вот только противник был необычным. Получая от меня по морде он даже глаза не закрыл (ну почему я не использовал ауру, как тогда, с алмазным псом?) и вскоре смог освободить свою правую переднюю конечность. Я, заметив это действие, зафиксировал противника в районе плеча и замахнулся для очередного удара. К сожалению, в этот раз уже противник стал использовать особенности своей брони, так что вместо морды мой удар пришёлся на металлический шлем. На этом сюрпризы не окончились и пегас, помогая себе крыльями, совершил обратный перекат, одновременно освободив свой второй клинок. Я же провёл слишком много спаррингов на Мстителе, чтобы позволить так себя прижать, и после обратного кувырка противника я совершил свой обычный кувырок, после которого в слепую сделал удар назад. Судя по звуку удара о метал, удар настиг цель.

Далее я, резко развернувшись, узрел картину лежащего на спине Лаенхарта, который уже начал резко подниматься, и лежащий рядом меч. Понимая что кантерлотского гуля без оружия не убить я, сделав выбор, побежал к оружию, вот только когда я успел его поднять противник также успел подняться. Клишированной паузы в этот раз не было – мы, как в прошлый раз, одновременно рванули навстречу друг другу.

У Лаенхарта два небольших клинка на накопытниках, у меня один большой меч, так что было предсказуемо, что первые секунды я держал инициативу. Длина моего оружия позволяла держать дистанцию, которую я отчаянно пытался сократить. Ночной пегас же, пятясь назад, ловко уклонялся и парировал удары, лишь один удар прошёл вскользь по его броне. Ночной пегас был неуловим, уклоняясь, использовал свою способность летать, производил различные обманные движения и всячески пытался перейти в атаку после моих промахов. В один раз противник не стал уклоняться а, выставив свой правый клинок, парировал мой удар, левой же передней конечностью он ловко выбил меч из моей ауры. Со звоном металла данный клинок упал на каменную поверхность, для меня этот звук был особенно неприятен (я ведь хотел как «маленький комарик»: саблю вынимает и ему на всём скаку голову срубает) но не так как вид того как Лаенхарт задним накопытником после отправил меч в полёт по пещере. Я же проводив меч взглядом, будучи с противником в «близком контакте», произвёл два резких удара по незащищённому брюху гуля, а после провёл ему классический залом с переворотом. Однако «положить на лопатки» способного летать противника несколько сложнее, чем копытного другого подвида (я это понял ещё при первых спаррингах с пегасами на Мстителе) так что вместо переворота получился резкий взлёт. Мне пришлось отпустить врага, чтобы не стать нежелательным пассажиром, которого сбросят на камень.

Противник не очень далеко улетел и, сделав обратную петлю приземлился, застыв на задних ногах в боевой стойке. Находясь в похожей стойке я, глядя на врага, различил, как из его брюха исходит небольшой розоватый дымок. Похоже, ранение, что ему нанесла единорожка в толстовке, ещё не до конца затянулось, пусть от него и осталась лишь длинная царапина. У всех есть слабое место и, похоже, Лира Хартстрингс знала куда бить. Тогда она в «футбольном подкате» прошлась лезвием топорика по брюху Лаенхарта а после била по получившемуся порезу. Хотя она и окончила свою жизнь со свёрнутой шеей, но будет глупо не учитывать её опыт. Мне нужно вспороть ему брюхо, а после «выбить дух». План прост и понятен вот только у меня нет оружия, так что придётся начать сразу со второй части.

Вторую часть я начал нестандартным для себя приёмом – подбежав к противнику я, уйдя в блок, произвёл круговые удары «ногами» по задним ногам противника. Я не надеялся его сбить (противник летающий), только сбить концентрацию. Лаехарт же уклонился уйдя в невысокий прыжок и, наверное подражая мне, также стал наносить «ногами» круговые удары только его целью была явно моя голова. Теперь уже я уклонился я, встав ровно начал быть уже всеми четырьмя. Увы удары не достигали цели, ночной пегас уклонялся и выполнял контр приёмы, я понимая не эффективность, в этот раз целью выбрал то что выше шеи – большая ошибка. Противник, пригнувшись, воспользовался моей неустойчивостью и опрокинул меня на спину. Далее он, невысоко поднявшись в воздух, произвёл крутое пике целью которого была моя голова. От участи раздробленного черепа меня спасла непроизвольная реакция левого переката, с последующим обратным кувырком, совершив который я снова оказался на задних ногах. Далее последовала короткая перепалка, где я всячески уклонялся от клинков (не всегда удачно – на моей морде прибавилось порезов) параллельно колотя облезлую гулифицированную морду. Данный «обмен» окончился тем, что Лаенхарт смог зафиксировать мою правую «руку» и заломить её в полицейском стиле. Я же не просто так провёл на Мстителе столько спаррингов, чтобы позволить так себя захватить и, пятясь назад произвёл обратный удар «локтем» который противник успешно отбил. Я же воспользовавшись замешательством смог освободиться, отделавшись довольно сильным вывихом, но это не страшно – на мне всё быстро заживает, нужно лишь немного времени. Пытаясь выиграть это время я «пяткой» оттолкнул кожистокрылого и, вправив сустав, бросился в атаку – чтобы победить я должен быть агрессивен.

Снова последовал обмен ударами только в этот раз он был более неравным – я с треском проигрывал. Лаенхарт был ловчее и что самое главное – не восприимчив к повреждениям. Его порез на брюхе уже окончательно затянулся, так что мои удары были бесполезны – гулифицированный ночной пегас даже не морщился. Я же был ещё как восприимчив – хотя мой бронежилет был достаточно эффективен и гибок чтобы не стеснять движения. Также заметил, что чисто физически я сильнее, хотя и проигрывал в ловкости, медленнее восстанавливался и летать не умел. Конечно я не собирался действовать в стиле тупого барана (рвануть на пролом) но чтобы победить мне нужно воспользоваться своими немногочисленными сильными сторонами. Сделав данный вывод, я слегка изменил тактику.

В этот раз не последовало очередного манёвра уклонения – я, используя свою ауру, зажал оба вражеских клинка и, используя импровизированные брусья, сильно оттолкнулся, произведя по морде гуля удар правой ногой в прыжке. Тот отлетел на добрых полтора метра, а я, закрепляя успех, продолжил наступать – это было ошибкой. Я, развивая успех, произвёл левый пинок от которого, уйдя вправо, Лаенхарт успешно уклонился. На этом ночной пегас не ограничился и, зажав мою ногу, произвёл круговой режущий удар выше моего «колена». Из получившейся раны кровь хотя и не текла фонтаном, но всё равно выглядело неприятно, хорошо хоть адреналин притупил боль. После такого я скорее рефлекторно начал пятиться назад, хотя и сохранял стойку на задних ногах. Лаенхарт же невысоко поднялся в воздух (буквально в сантиметрах над полом) и с криком «МЕНЯ ОБУЧАЛИ УБИВАТЬ ТАКИХ КАК ТЫ!» продолжил наступление.

Размахивая клинками на передних ногах и периодически крутясь вокруг оси, ночной пегас наносил мне порез за порезом. Я же всячески уклонялся и блокировал удары – не всегда удачно. Из-за этих режущих ударов и неудачных блоков я быстро лишился передних «рукавов». Моя морда также не избежала участи встреч с холодной сталью и сейчас наверняка сейчас выглядит как собранный пазл. Тем не менее я не оставлял попыток контратаковать и после одного удачного блокирования (обоих клинков) произвёл сильный двойной удар прямо по стилизованному под глаз нагруднику. Хотя сам удар был не опасен, но мне удалось оттолкнуть противника. Далее я, действуя нестандартно схватил и потянул Лаенхарта на себя за правую переднюю ногу — используя данное ускорение сильнее обычного вдарил по облезлой морде. На несколько секунд кантерлотский гуль был обескуражен, по крайней мере, шатаясь и махая клинками, он пропустил то, как я зашёл ему за спину. К сожалению, развить успех, свернув противнику шею, мне не удалось – когда я применил ауру на шее гуля, тот развернулся «на пятке» и, выставив коготь на сочленении крыла оставил на моей щеке очередной порез.

Теперь уже я был обескуражен, а Лаенхарт закрепляя успех, рванул ко мне на ближнюю дистанцию и, взяв меня под плечо провёл на мне приём греко-римской борьбы с опрокидыванием «на лопатки». Далее он, не поднимаясь с пола, произвёл колющий удар, целью которого был мой глаз, но я, уклонившись и уперевшись на правую «руку» сильно ударил задней ногой прямо в незащищённое брюхо (на брюхе были лишь ремни остальной брони). К сожалению, в этот раз выброса газа не последовало (порез затянулся) но мне удалось отбросить врага.

Как ни странно в дальнейшем мы будто прочитав мысли друг друга не бросились в очередную атаку, но данный «time out» был насыщен атмосферой взаимной ненависти. Примерно десять секунд (скорее всего меньше, но время для меня ощущалось по-другому) мы исподлобья злобно смотрели друг на друга. Лаенхарт выглядел как оживший труп но уверен, что и у меня видок был не лучше – морду сильно жгло, левая задняя нога болела особенно сильно, да и тот удар с проворотом что Лаенхарт нанёс мне, спрашивая «ГДЕ ДЕТОНАТОР?», также давал о себе знать. Тем не менее я ещё сохранял ясность ума и отчаянно думал: как убить того кто не умирает?

Ответ очевиден – отсечь голову (так в прошлом погиб Стилхувз), вот только у меня нет оружия, а противник очень силён. Серьезно – гулифицированный в кантерлотского гуля, ночной пегас казался неуязвимым. Создавалось впечатление, будто он всегда находится под действием лечебных зелий — то, что на мне заживает за три часа на нём зарастает за три секунды. Вот только не нужно паниковать и думать что враг непобедим. Я недавно смог убить дракона и с этой копытной помесью Бэтмена и Джиперса Криперса справлюсь, нужно лишь что-нибудь придумать.

Если у меня нет оружия, то нужно использовать подручные предметы что есть в пещере. Вообще-то я уже так поступил когда из кучи сокровищ взял меч – это решение себя не оправдало, нужно что-то другое. Тут меня «осенило» — я обратил внимание на множество костров зелёного пламени (туман из повреждённого морозильника не смог потушить драконье пламя), что повсюду были разбросаны по пещере. Гоняясь за мной Спайк палил во все стороны и это можно использовать — вряд ли кантерлотский гуль ещё и несгораемый. Данное озарение будто придало мне второе дыхание – боль притупилась, а также переключила мой разум для ответа на другой вопрос: Почему устройство всё ещё не сработало?

Сулик говорил, что при немедленной активации задержка будет от тридцати секунд до одной минуты, мы же дерёмся минимум три. Неужели сигнал не прошёл? Или устройство неисправно? Потом буду над этим думать, сейчас у меня другая проблема, которая вот-вот броситься в атаку.

Данное «вот-вот» не заставило себя ждать. С открытой пастью, скаля зубы как граф ОтоДракула, Лаенхарт невысоко паря рванул в мою сторону подобно арбалетному болту. Я же не стал ждать своей участи или позорно убегать поступил похожим образом, с поправкой, что летать я не умел. Наверняка это было специфичным зрелищем. Конечно, со стороны могло показаться, что у меня нет шансов, но это не так. У меня был план – устроить Лаенхарту аутодафе.

Мчась друг на друга мы оба даже не думали тормозить. Противник рассчитывал на свою скорость и наличие оружия, я на своё превосходство в физической силе и весе. Мои ожидания оправдались в большей степени. Получив очередной порез на морде, я смог взять противника в «стальные объятья» утопив его второй клинок в своём броннике. Его второй клинок зафиксировал нестандартным для себя способом – я зажал переднюю ногу гуля в своей пасти. В таком положении я продолжил движение. Идти на задних ногах с брыкающейся тушей было очень неудобно, но мне не привыкать делать странные поступки.

Теперь всё решали секунды. Успею ли я добежать до костра до того как кожистокрылый поймёт что к чему? Не успел. Лаенхарт быстро сориентировался и, пытаясь откусить мне ухо, начал отчаянно махать крыльями. Его усилия не заставили себя ждать – через секунду мы сменили курс на противоположный паря над каменным полом. Мне не очень нравилась перспектива быть сброшенным в костёр (да и на камень когда мы наберём высоту) так что я быстро разжал объятья. Тут для меня случился очень неприятный факт – клинок «охотника за привидениями» застрял в моём бронике, так что вместо падения на все четыре я неуклюже повис. Конечно, чехол бронника был не настолько прочным как драконья кожа и вскоре лезвие клинка сделает своё дело, но на это нужны секунды, которых у меня не было.

Судя по ухмылистой улыбке Лаехарт понял, что к чему. Я в буквальном смысле повис на лезвии его ножа, он может убить меня десятком различных способов. Всё что я сейчас могу так это попытаться вынуть лезвие вот только враг не даст мне этого шанса. Что он сделает? Сбросит меня в огонь? Вторым клинком перережет мне горло? Судя по его замаху, он выбрал второй вариант. Жмуриться я не стал, не так я представлял свою вторую смерть (мне представлялось, что меня подстрелят, после чего я умру в падении с «криком Вильгельма», и ли меня убьёт Мелкопипка в стиле «шедевра» турецкого кинематографа*), но раз всё так сложилось то нужно встретить её достойно — с немигающим взглядом.

К счастью (а для многих к сожалению) вскрытие сонной артерии (или проникающего ранения в мозг) не состоялось. То, что этому помешало, не должно было быть для меня неожиданностью, но я всё равно был крайне удивлен, когда через пещеру прошёл разряд от электромагнитного устройства. Хотя задержка оказалась довольно долгой но: лучше поздно, чем никогда – по крайней мере, прибор сработал раньше, чем мне нанесли решающий удар. Сама же «детонация» сопровождалась сильными грохочущими звуками и множеством искр. Я бы их сравнил с работой местных ЭМИ гранат, вот только разряды были гораздо мощнее. Всё помещение пещеры стало похоже на лабораторию Николы Теслы или грозовую тучу – туман усиливал впечатление. Я же почувствовал себя приговорённым к электрическому стулу и, судя по морде Лаенхарта, он разделял мои ощущения.

Предсказуемо мы оба рухнули на каменный пол, корчась от действий разрядов. Электромагнитное устройство, что собрал Сулик, было гораздо мощнее «импульсных гранат», и естественно его работа была более долгой – пока вся накопленная на Мстителе (бывшем Громовержце) энергия не будет использована. Судя по тому, как долго устройство заряжалось, время его работы будет большим, чем у его яблоко подобных аналогов. Данный же момент у меня было смутное чувство времени, но уверен, что мы пролежали добрую минуту а «шоковая терапия» всё не прекращалась. У меня даже (находящийся во внешних карманах бронника) запас патронов совершил непроизвольную детонацию, также сработали сигнальные патроны для ракетницы, так что некоторое время я горел ярче новогодней ёлки. От множества ранений меня спасло то, что мой бронежилет был очень надёжен – я ощутил лишь несильные толчки, а вот от хлопков уши заложило. Но могло быть и хуже. Помимо патронов я взял с собой множество импульсных гранат и одну осколочную. Страшно представить, что бы случилось, если они сдетонировали (корпус гранат сработал как «Клетка Фарадея»?) – броник бы не помог.

Как я мог забыть, что у меня есть гранаты? Совсем котелок не варит. Что я ещё забыл? У меня есть нож! Голова садовая! Я как (нецензурно) бился в рукопашную, а у меня всё это время был нож! Хотя…. Нужно успокоиться и не быть к себе слишком строгим. Я лоботомит (у меня в башке ковырялись), так что не нужно удивляться собственной тупости.

В момент, когда я размышлял о собственных скудных умственных способностях устройство, наконец, прекратило свою работу. Теперь во всей пещере, и возможно за её пределами, вся электроника должна придти в негодность. Судя по тому что свет вырубился ожидания оправдались – Сады Эквестрии сейчас должны быть лишь большой грудой высокотехнологичного металлолома. Однако, несмотря на вырубившиеся освещение пещера не погрузилась в абсолютный мрак. Костры зелёного пламени всё ещё горели и придавали пещере специфичную атмосферу. Для меня же последствия были аналогичны тому когда Лайфблум ударил меня моим же шокером – я остался в сознании но не мог шевелиться. Судя по тому что Лаенхарт лишь смотрел на меня злобным «кошачьим» (из-за свечения в глазах) он разделял моё положение.

— Это была не атомная бомба, — гулифицированный ночной пегас первым прервал затишье, и что странно – его голос был не КАНТЕРЛОТСКИМ. Электромагнитный выброс повредил его звуковой усилитель? Может и его звуковое оружие прекратило работу? Дрожи в воздухе я больше не ощущал.

— Я слегка преувеличил, — параллельно с ответом я отчаянно пытался расшевелиться.

Сейчас между нами происходил очень странный поединок и победит в нём тот, кто сможет быстрее восстановиться. Парадокс в том, что формально мы оба имеем повышенные регенерационные способности, вот только кантерлотский гуль более живуч. Однако в этот раз мои «призрачные» особенности явно побеждали – пока Лаенхарт только начинал дёргаться я уже успел вынуть нож и, будучи пока неспособным, встать на ноги медленно, с ножом в пасти, полз к врагу. Достигнув цели я, не теряя времени, взял нож «по человечески» но так и не смог осуществить задуманное. Лаенхарт успел восстановить над собой контроль и, выставив блок, отвёл удар. Далее он, не вставая со спины, ловко выбил клинок и уже сам бросился в ножевую атаку — теперь уже я ушёл в оборону. Примерно минуту мы перекатывались по полу в положении «куча мала» или «кошачья сцепка» — противник пытался меня прирезать, я этому отчаянно сопротивлялся. Окончились данные обнимашки тем то я всё же смог оттолкнуть противника и в обратном перекате встать на ноги.

Может в данной ситуации было бы разумней продолжить рукопашную, но я решил: что без оружия Лаенхарта не убить – и вместо того чтобы воспользоваться форой отчаянно пытался найти брошенный нож. Увы – это было невозможно в такой темноте, а вот ночной пегас не просто так называется ночным, так что его пауза в наступлении была более обоснованна. Пока я в темноте и тумане безуспешно искал оружие кожистокрылый с негромким хлопком, поднялся в воздух. Для меня в этом не было ничего хорошего и вскоре я ощутил почему.

Будучи ночным животным Лаенхарт был в своей стихии и, уходя в пике, наносил мне один режущий удар за другим. Я даже не сразу понимал, с какой стороны меня атакуют и чувствовал себя …. Даже не знаю как выразиться – как персонаж одной из серий Ералаша, когда школяр, погоняв чёрного кота (я кошек люблю хоть и не умею их готовить), поставив портфель, разбил в подъезде лампочку; Далее он, выйдя на улицу, услышал вопрос «А портфель?» и, возвращаясь назад в тёмный подъезд, понял, почему не нужно бить лампочки, а кошек не нужно обижать (https://youtu.be/2ABbFeGemOI?t=84). Для того персонажа всё окончилось больничной койкой, для меня же вообще всё окончиться если ничего не придумаю. Увы, но котелок вообще не варил – я лишь безуспешно пытался предугадать направление удара, но даже если угадывал, то это не спасало. Я, получая порез за порезом, окончательно выбился из сил. Лаенхарт это заметил, так что его очередной заход был не режущего, а ударного действия после которого я, лёжа на спине, был прижат к каменному полу.

— Ты ведь не станешь бить лежачего? – с учетом, что ранее я сам полз с ножом к лежащему, данный сарказм был крайне неудачен.

— Тебе не будет пощады, — хриплый голос гуля даже в не КАНТЕРЛОТСКОЙ обработке звучал угрожающе.

Договорив ночной пегас поднял свой клинок для решающего удара, я же придал своей морде максимально счастливое выражение – всегда хотел умереть с улыбкой на … морде. У кого-то в подобные моменты должна была вся жизнь промелькнуть перед глазами, со мной такого не было, но не могу сказать что перед моими глазами ничего не мелькало. Позади Лаенхарта я различил тёмный силуэт копытного, что на задних ногах (с каким-то длинным предметом в передних) бесшумно подкрадывался к ночному пегасу.

Очень скоро в тусклом свете зелёного костра я опознал «крадущегося тигра». Точнее это был зебра (я уж думал он — копыта отбросил), но в данный момент травоядный выглядел как хищник. Зебра, тигр – оба полосатые. Серьезно – будучи гулем, внешне Сулик не выглядит угрожающе. С лысой башкой и плешью на шкуре он больше походил на дряхлого старика, чем на зомби или демона. В данный момент Сулик был сам на себя не похож. Конечно, по критерию криповости, Лаенхарту он сильно уступал, но всё равно — видок у него был жутковат. Особенно сильно данное впечатление усиливал цвет его глаз. Даже в этом полумраке мне было видно, что белок его глаз был неестественно красным. В дополнение к этому из его ушей «текли кровавые ручьи» как при баротравме. На этом фоне я не сразу обратил внимание на оружие, с которым Сулик подкрадывался, хотя данная алебарда (как в фильме про меняющего профессию Ивана Васильевича – что застряла в машине времени) была довольно заметной. Нёс он её в перевёрнутом виде – топором вверх, колющим вниз, и вскоре я понял почему.

Удар в район плеча (конечности которой Лаенхарт на меня замахнулся) колющим концом легко пробил броню ночного пегаса – из получившегося отверстия тут же повалил розовый дым, хотя Сулик ещё не вынул своё оружие. Далее гуль зебра орудуя алебардой как багром оттащил другого гуля и, вынув острый конец бросился в атаку.

Я не стал следить за подробностями данного поединка. Даже моего скудного ума было достаточно чтобы предсказать его исход – гулю обыкновенному ни за что не удастся победить гуля кантерлотского. Я должен помочь своему прогнившему полосатому напарнику, вот только что я могу? В данный момент я был «обессилен и обескровлен» что даже подняться не мог. Конечно, я быстро восстанавливаюсь вот только у меня нет этого времени. Тем не менее, я не стал отказываться от своего плана и тактики – нужно найти нож и вспороть голо и брюхо Лаенхарта. С данной мыслью стал быстро осматриваться в поисках упавшего ножа – в отличие то прошлого в этот раз поиски были недолги и успешны. Нож был совсем рядом нужно лишь немного подползти и потянуться.

Параллельно с добычей оружия я краем глаза всё же следил за поединком двух гулей – представителям разных стран, и Эквестрия явно побеждала. Алебарда с переломанным древком лежала в стороне, Лаенхарт уверенно наступал, а Сулик со снятыми передними белыми тапками отчаянно уклонялся и парировал удары. Судя по приёмам зебры, наши спарринги, прошли не зря, но всё равно некоторые удары он пропускал и на полосатой морде гуля появлялись дополнительные красные полосы. От всего этого у меня, наверное, случилась адреналиновая передозировка, по крайней мере, я слишком чётко ощущал, что мои раны затягиваются быстрее обычного, однако силы возвращались не так быстро, так что я всё ещё двигался ползком. Дерущиеся же меня вообще не замечали, так что момент, когда Лаенхарт заставил полосатого отступить к моей туше можно назвать удачной случайностью. В данный момент я уже успел взять нож, но ещё не до конца восстановился, чтобы броситься в бой, однако надеялся, что к моменту когда доползу у меня появятся силы а Сулик будет всё ещё жив.

Двигаясь по пластунски я про себя отметил что Лаенхарт учёл что в поединке со мной удары в туловище были мало эффективны. По крайней мере, бронник гуля-зебры был мало поврежден, а вот его конечности и морда резали глаза множеством красных полосок. Также, ночной пегас не стеснялся применять классические пинки, держа полосатого на удобной для себя дистанции. На всё это Сулик отвечал лишь приёмами классического бокса которые были совершенно неэффективны. Уверен, что полосатый это понимал – он тянул время, ожидая от меня помощи. Я должен успеть. Увы — не успел.

У меня силы так и не появлялись, а вот ночной пегас, похоже, вообще был не знаком с понятием усталости. В момент, когда я только начинал подползать он, совершив обманное движение, попытался применить оба своих клинка, на этот раз как колющие оружие. Однако Сулик не попался на эту уловку и, выставив блок, остановил оба клинка буквально в пяти сантиметрах от своей туши – один клинок был у глаза второй в «районе печени» где у жилета небольшая брешь. Лаенхарту было известно это слабое место. Недавно (когда он меня допрашивал) он уже вонзил мне нож в данную точку. Конечно, это не смертельно, но хорошего мало. Тем не менее, я, думая о хорошем, медленно приближался к замершим в жуткой паузе гулям и тут для меня (скорее для моего напарника) случилось неприятное – меня наконец-то заметили. Сулик заметив мою ползущую тушу, слегка отвлёкся и Лаенхарт не простил такой ошибки. Пользуясь полусекундным замешательством, он всё же смог протиснуть свой клинок в ранее упоминаемую брешь, откуда тут же ручьём потекла кровь. Но этого ему показалось мало, он, удерживая гуля зебру в стоячем положении нанёс ещё два колющих удара, а после буквально поднял его на ножах над полом. Сулик же всё это время был в сознании, но смотрел на меня немигающим взглядом с выражением морды: просьба о помощи. С данным выражением он плашмя упал на каменный пол. Увиденное подействовало на меня не хуже разряда дефибриллятора – у меня будто открылось второе дыхание.

Обретя силы я, встав на ноги и глуша свои шаги, быстро сократил расстояние до цели. Находясь у противника за спиной, я поначалу хотел провести классический захват с последующим режущим ударом ножа в горло, но оказался от данной затеи – противник необычен и с ним такое не эффективно. Вместо этого я, беря пример с врага заметил слабое место во вражеской броне и немедленно воспользовался данным открытием – с размаху воткнул нож в район бреши в броне, где из спины Лаенхарта растёт кожистое крыло. Расчёт оправдался – я не вынул нож, но из пробоины всё равно начал исходить розовый дым. Попытки же кожистокрылого взлететь не оправдались – нож мешал и не думаю, что он сможет туда дотянуться. Однако дезорганизация была недолгой – противник, быстро сориентировавшись, произвёл круговой удар клинком. Могло сработать, но я ожидал чего-то подобного и, поставив блок после захватив правую переднюю ногу, применил всю свою лошадиную силу земного пони. Опорная конечность гуля не выдержала такого напора и сломалась под самым неестественным углом, но я не остановился на достигнутом. Видя накопытник с выдвинутым клинком, я направил холодное оружие против его владельца, воткнув клинок в горло Лаенхарта. Однако тот не растерялся и, используя свои задние ноги, смог меня отпихнуть, а после вынуть клинок из своего горла – из бреши отчаянно повалил розовый газ.

Сейчас видок у Лаенхарта был довольно специфичен и сильно отличался от того что был в начале нашей встречи. Конечно, и сейчас он выглядел, как адский демон, но с источающем газ горлом и правой передней ногой повисшей плетью он был не так страшен. Особенно это подчёркивало выражение его морды, на котором чётко выражалась эмоция паники. Он осознавал, что потерял инициативу и это его пугало. Меня же пугало то, что он может быстро восстановиться так что, не теряя драгоценные секунды, я бросился в атаку.

Будучи фактически без передней ноги и неспособный летать Лаенхарт был уже не так крут, так что было несложно, уклоняясь от клинка, нанести несколько ударов по морде, а далее зайти за спину чтобы вынуть нож — дым из ножевого ранения также был достаточно густым. Будучи теперь с холодным оружием я всё же применил классический захват сзади с последующим опрокидыванием на спину, а после начал наносить многочисленные удары ножом по незащищённому брюху. Из данных ран также вместо крови валил газ но гуль похоже не чувствовал боли и сориентировавшись воспользовался своим вторым не повреждённым крылом чтобы вместе со мной оттолкнуться от пола. Хотя мы подлетели не очень высоко, но всё же упали в небольшом отдалении друг от друга. Хотя встали на ноги мы почти одновременно, но было заметно, что в отличие от меня (твёрдо стоявшего на двух задних) Лаенхарт на своих двоих заметно качался. Похоже, потеря крови, то есть – розового газа, для него не прошла без последствий. Я же не собирался поступать по-джентельменски и ждать пока враг сориентируется и бросился в атаку. В этот раз я убрал нож в ножны – в Лаенхарте и так дырок больше чем в швейцарском сыре, и из гуля «дым» хлещет как из травяного костра. Всё что мне нужно так это продолжить отбивание конины в направлении костра драконьего пламени. Хотя зачем эти лишние манипуляции, у меня есть то, что можно использовать как импровизированный огнемёт.

Я совсем забыл про баллончик с охлаждающим спреем что дала мне Дестини. Сейчас вспомнил – лучше поздно, чем никогда. На земле на таких баллончиках обычно пишут предупреждения об опасности перегрева или контакта с огнём. Не знаю, что за компоненты использовала белая палкоголовая от медицины, но наверняка они также обладают горючими свойствами. Было немного жалко его тратить, но тогда между выбором «лечить или калечить» я выбрал второй вариант. Основываясь на выборе я, заметив и взяв лежащий на полу тлеющий журнал (что-то подсказывало, что в прошлом это был драконий комикс – на обложке можно было различить как-то бешенную копытную с зелёной растительностью на голове) достал баллончик. Далее поднеся к баллончику тлеющую бумагу, я нажал на клапан.

Ожидания частично оправдались – спрей действительно оказался горючим. Попытка Лаенхарта укрыться от струи зелёного пламени была просто жалкой, вот только на таких баллончиках не просто так пишут: беречь от огня. Я смутно помнил, как его разорвало но, судя по тому, что я, держа его «на расстоянии вытянутой руки» не сильно пострадал можно сделать вывод что моя «аура» отразила от морды часть огненной волны, остальное поглотил бронежилет. Хотя можно сказать что «всё обошлось» но в будущем нужно думать о последствиях, прежде чем проявлять «изобретательность». Мне снова вспомнилась фраза, что говорил мой учитель ОБЖ: кто играет с огнём тот в нём и сгорит – я чуть не сгорел после «игры». Нужно заканчивать с такими играми.

Похоже, что в этот раз мне придётся действовать по старинке: меньше думать – больше бить. Возвращаюсь к старому плану – дерясь в рукопашной, оттесняю противника к ближайшему очагу пламени. Если бы я так и поступил, то всё бы прошло хорошо, вот только я совершил нетипичную для себя ошибку.

Боксируя я уверенно гнал гуля в нужном направлении (говоря про себя: Веньямин, пора в камин) но, войдя в раж, стал действовать не всегда адекватно. Часто вместо того чтобы теснить я просто сбивал Лаенхарта с ног, то что он быстро вставал меня всё больше злило – мне хотелось чтобы он упал и больше не вставал. После очередного такого падения напротив шкафа с шарами памяти я решил использовать особенности местности и с криком «**Я не закончил!» прыгнул на угол шкафа, заставив тот упасть в направлении лежащего противника. Тот даже будучи тяжело раненым, оказался достаточно проворен, чтобы уклониться от массы железа и сферического стекла. Меня такая картина окончательно вывела из себя и в очередной раз, отправив Лаенхарта в нокдаун, я, будучи в ярости и уверенным в своём превосходстве, прижал лежащего противника и начал методичное отбивание его гулифицированной морды. В этот раз Лаенхарт не стал использовать обессиленное крыло. Вместо этого он здоровой передней ногой воткнул мне свой клинок прямо в голову. Вряд ли это был такой план, но мне от этого не легче. К счастью из-за потери (крови) газа, зрение и координация движений ночного пегаса была нарушена, так что вместо виска или горла клинок попал мне в щёку. Это было не смертельно, но очень болезненно – клинок, войдя мне в правую щёку прошел, насквозь выйдя с другой стороны морды порезав при этом язык. Вынув нож я попытался произнести известное ругательство, но вместо этого просто залил морду гуля собственной кровью.

Теперь у меня окончательно поехал рассудок. Я забыл о своём плане устроить «рыцарю ада» аутодафе, мне хотелось убить его собственными «руками». Я был как отбойный молоток. Всё бил, бил, бил, будучи в состоянии аффекта. Не защищённая шлемом гулифицированная морда всё больше теряла свою форму, а выбросы газа всё не прекращались. Лаенхарт не умирал, но был без сознания. Чтобы его убить без использования посторонних предметов мне нужно оторвать ему голову или…. Лаенхарт ведь смог на моих глазах убить кантерлотского гуля. Тогда он просто свернул Лире Хартст…. какая-то там, шею. Вспомнив данный момент я, приподняв защищённую шлемом голову, провернул ту на сто восемьдесят (условно) градусов – хруст был громким.

Наконец-то с ним покончено – это было тяжело и странно. Серьезно, бой против Лаенхарта можно описать примерно так. Лаенхарт меня побеждает, но перед тем как меня добить ему кто-то мешает, после чего он убирает помеху и снова принимается за меня. Я, в моменты когда у противника появляется новая проблема, жду своего неполного восстановления и, учитывая предыдущий опыт, бросаюсь в бой. Произошедшее даже можно сравнить с ранними электронными развлечениями, где игроку давали «три жизни» — мне пришлось использовать все три. Но в итоге антигерой всё же победил героя, добро проиграло нейтралитету, призрак справился с тем кто на призраков охотится. Увы, но мои союзники оказались менее удачливы. Сейчас «спецагент Мятная» лежит где-то в тёмной пещере со свёрнутой шеей. Старичок Сулик был вообще поднят на ножи, хотя ... Я не видел, чтобы его пырнули в жизненно важные части тела. Может он ещё жив, если не умер от потери крови. Нужно его найти, или хотя бы его вонючий труп. Приняв данное решения я, пытаясь встать на ноги, понял, что адреналин начал (удивительно быстро) прекращать действовать – мне хотелось упасть и заснуть долгим сном. К счастью разум оказался сильнее данного желания, и я всё же нашёл в себе силы подняться и, сориентировавшись выбрать направление, где должен находиться Сулик. Не быстрым шагом я начал движение, какого было моё удивление, когда меня остановили.

— Стой! – голос был знакомым, «старческим», скрипучим. — Он не мёртв! Добей его!

— Жива?! – неожиданный даже для меня ответ, который одновременно являлся риторическим вопросом так и не был произнесён. Вместо этого я издал невнятное мычание вперемешку с выбросом крови – разрезанный язык давал о себе знать но, похоже, Лира поняла, что я имел ввиду.

— Разумеется, и он тоже! – прокричала единорожка в толстовке, одновременно светя жёлтым светом из своего отростка на башке. Судя по её виду (была в том же положении тела, в котором её оставил Лаенхарт) она парализована, хотя может говорить и использовать магию.

Данное открытие многое меняло. Сколько мы дрались? Десять минут? Меньше? Примерно за столько Лира пришла в сознание. Нет сомнений, что и ночной пегас также скоро проявит признаки жизни, хотя… Единорожка, которой свернули шею, выжила, но сейчас неподвижна – её голова живёт отдельно от тела. Скорее всего, придя в сознание, Лаенхарт также будет в положении Стивена Хокинга, но лучше не рисковать. Я знал, что должен сделать, и быстро понял, что не могу. Может после всего пережитого это звучит странно, но я не мог так просто бросить кожистокрылого копытного в огонь. Я же не инквизитор, хотя и не гуманист. Я не могу просто бросить его в пламя как какого-то жадного еврея. Нужно что-то придумать, а пока мне придётся волочить этот мёртвый груз.

Волоча Ленхарта за зашкирок я сперва подстраховался и, найдя в его подсумке единственную болу связал его по всем четырём ногам, отчаянно вспоминая как сам был связан аналогичной болой. Также без внимания не остались и клинки на накопытниках – их я обезвредил, используя золотые монеты, что повсюду были раскиданы в этой «пещере Али Бобы». Двух монет на каждый клинок оказалось достаточно, чтобы заклинить механизмы. Видок у получившегося результата оказался ещё тот, в смысле – ненадежен, поэтому я и волочил сросшегося со своей бронёй копытного, будучи готовым, воткнуть нож ему в горло. К счастью далеко волочить не пришлось – Сулик быстро нашёлся. Вид у него был изрядно потрепан, но факт наличия рядом пустой бутыли из-под лечебного зелья навевал оптимизм. Вскоре оптимизм подтвердился.

— Мы победили, — произнёс гуль зебра хриплым обессиленным голосом, а после (подобно персонажу комиксов Джокеру) засмеялся истеричным смехом. Хотя смех был заразителен, но больной язык присёк мои попытки присоединиться к «веселью». В данное «веселье» прервало то чего я ожидал и опасался – очнувшийся Лаенхарт тут же вцепился зубами мне в левую заднюю ногу – нож в горло его успокоил.

— Ты взял его в плен? – вопрос гуля зебры был понятен, но я не смог на него ответить, только невнятно промычать плюясь кровью, — Эмм – я тебя не понял, — я снова замычал указывая на пленника, — Что? Почему так тихо? – задавая вопросы Сулик поднимал и опускал уши. — АААААА!!! ТИШИНА! Я – ОГЛОХ! ААААА!!!

Этого ещё не хватало. Как объяснить глухому, что я немой? Незавидное у нас положение, хотя с другой стороны – это справедливо. Недавно я прострелил глаз одноглазому, а в туннелях гончих Сулик сунул ствол дробовика в пасть одноглазой собаке — натянутая ирония. Честно говоря, нужно смотреть на ситуацию с хорошей стороны. Мы живы, выполнили задание, а про то, что больше не можем говорить и слышать, можно сказать что «легко отделались» — Лира вообще парализована. Уходя нужно про неё не забыть – на этой мысли единорожка напомнила о себе:

— Чего ты с ним таскаешься?! Он убивал подобных тебе ещё до падения бомб, и нас бы не пощадил! Убей его!

С ней было сложно не согласиться – Лаенхарт действительно не стал бы брать пленных, но я решил не выполнять её предложение. Вместо этого, заметив лежащую рядом алебарду со сломанным древком и вспомнив, что в пещере находится мёртвый дракон, принял другое решение – связать Лаенхарта покрепче. Конкретнее, взяв «топорище» направился к головной части Спайка и, выбрав место у основания морды начал рубить его тонкий, но очень длинный язык. Это было неприятно, даже чисто психологически – у меня язык тоже был порезан. Хотя чисто технически это было несложно – драконий язык оказался не таким прочным как драконья шкура. Далее я замотал ночного пегаса в этот «пожарный шланг» — теперь Лаенхарт стал похож на хот-дог.

— Ты действительно лоботомит? – Лира прервала мои мысли об американском фастфуде. — Его нельзя оставлять в живых.

На риторический вопрос я ответил положительно, если бы мог говорить, со вторым аргументом также было сложно не согласиться, и я бы выполнил просьбу, если бы не встал новый вопрос – вопрос морали. Нет сомнений, что на моём месте Лаенхарт не стал бы задумываться об такой мелочи, да и мне, учитывая мой род деятельности, было как то стрёмно над этим задумываться. Я чувствовал себя … даже не знаю, как выразиться – офицером вермахта, а не палачом. Неудачное сравнение, но мой переживший лоботомию мозг смог придумать только такую аналогию хотя стрёмно сравнивать себя с этим вы…ом российского кинематографа. С другой стороны то, что мой противник сам жестокий убийца делало выбор более лёгким – нет сомнений что, оставшись в живых Лаенхарт убьет ещё многих и есть шанс, что я буду одним из них. Причём местные власти эти убийства полностью оправдают как нужные и полезные. Серьезно, то, что я сравнил Лаенхарта с Бэтменом, удивительно точно показывало его роль в этом мире. Разница лишь в том, что герой комиксов боролся со злом, чётко следуя принципу «не убивать» (вообще-то в ранних выпусках ещё как убивал), Лаенхарт же был свободен от данной, да и вообще каких либо рамок. Даже иронично и немного смешно, что я, будучи злодеем, загоняю себя в рамки.

Мозг говорил мне убить мышекрылого, а то, что называют сердцем, прямо противоположное. Убивать ли местного Бэтмена и мучиться со своей совестью, или оставив его в живых мучиться от последствий? Выбор был сложен и затрагивал вопрос нравственности в этом безнравственном мире. Ранее я уже делал подобные выборы. Первый раз сделал выбор сам, отпустив Вельвет Ремеди, второй раз я доверил выбор монете и результат мне не понравился. Похоже, мне придётся вновь довериться случаю – поступить с местным Бэтменом в стиле Двуликого. Честно говоря мне и сейчас это не нравилось, не столько из-за того что я собирался кого-то убить сколько из-за того что я сам сравнивал себя с Двуликим. Из антигероев мне больше нравился образ Джокера, вот только моё чувство юмора хромало, хотя сейчас моя изрезанная морда имеет выражение джокеровской кровавой улыбки.

— Может ты победил меня, но не Эквестрию! – очнувшийся «Бэтмен» прервал мои «философские» размышления. — Мы знаем кто ты, твои особенности и слабости! Тебя всё равно найдут и покарают! Ни сегодня так завтра, не я так кто-то другой!

Хотя мне было, что ответить, но порезанный язык был не способен выполнить свои функции, так что свои дальнейшие действия я выполнил в абсолютном молчании. В этом даже был небольшой шарм, и я решил это использовать, для полноты картины глуша шум своих шагов.

Бесшумным шагом я подошёл к пленнику и почти механическим движением поднял одну из множества валяющихся в пещере монет. Многие из них были оплавлены с одной стороны драконьим пламенем, и эта не была исключением – ещё одно сходство с известной серией комиксов. Вращая обгоревшую монету в своей ауре, я показал Лаенхарту обе её стороны. Далее всё решил случай – беспристрастный, беспощадный, честный. Лира одобрила данный выбор.

Теперь уже я должен сделать выбор – каким образом выполнить решение судьбы. В огонь я связанного бросать не стану, к счастью лежавшая в кармане осколочная граната сама натолкнула на решение. Не знаю о чём думали копытные, создавая гранаты стилизованные под яблоки, но сомневаюсь, что они собирались совать их кому-то в пасть. Уверен, что это уже современное придуманное применение, и я не был его первооткрывателем. В первые я его увидел, когда Сулик и Отем сунули данное яблочко в пасть Беатрикс, потом аналогичная граната побывала в пасти Вельвет, но ещё ранее Мелкопипка убила дракона (броник из шкуры которого я ношу) забросав его пасть данные взрывные шарики. Теперь уже моя очередь «отдать ужин врагу». То как я доставал гранату и изоленту (в связи с предыдущим опытом изолента всегда при мне) Лаенхарт не оставил без внимания.

— Ночная гвардия, тяжёлыми шагами, идёт сметая крепости с огнём в очах! Сверкая боевыми орденами как капли свежей крови сверкают на ме…! — Лаенхарт решил погибнуть без музыки, но с песней – это вызывало уважение. Вот только мне не нравилась данная рифма (в прошлом полковник Отем напевал ее, будучи в наркотическом бреду – это было мерзко) так что «на мечах» я заткнул в совершенно буквальном смысле, а после примотал её изолентой.

Обычно в художественных произведениях на таких моментах персонаж произносит какую-либо пафосную фразу. Я же так не мог опять же из-за пореза на языке, но я мог думать и, вспоминая данные произведения, мысленно перебрал множество вариантов:
Всё Бэтмен – игра окончена, ты проиграл. Лучше бы ты остался дома. Вы играете с огнём ублюдки. Надо было слушаться маму. Я рыцарь летящий на крыльях ночи. I’ll be back. Ты когда-нибудь танцевал с дьяволом при свете бледной луны? Ты недооцениваешь тёмную сторону силы. Я уже говорил тебе, что такое безумие? Кончилась твоя сучья служба. Да просто сдохни уже.

В конце концов, я сделал свой выбор: Вы мне ещё за Севастополь ответите. Не то чтобы мне очень нравился «Брат 2», просто просьба Селестии рассказать как «Америке кирдык» наталкивала именно на этот вариант. Но как описано выше я, будучи немым, оставил мысли при себе и также молча, вынул чеку.

Сулик заранее отбежал на безопасное расстояние, Лире вообще это было по…р, а вот мне пришлось побегать чтобы укрыться за тушей Спайка до окончания задержки. Звук взрыва ничем особенным не выделялся, но Лире были нужны чёткие гарантии.

— Убедись что он сдох, — произнесла всё ещё парализованная гулифицированная единорожка. Я убедился когда рядом со мной упал шлем с гребнем, а после того как дым рассеялся лицезрел «укороченную» тушу из шеи которой исходил розовый дым. Смерть подтверждена.

Теперь дело за малым – мы втроём должны выбраться из пещеры, прорваться через оцепление рейнджеров, добраться до точки эвакуации и собственно говоря, эвакуироваться. После пережитого это не звучало, как что-то тяжелое, хотя мне придётся кое-кого потаскать. Конечно, класть себе на спину ту кто ранее мне удавку на шее затянула было не очень умно, но умом я и не отличался, к тому же вряд ли она желает мне смерти. Вообще она со мной с самого начала еще, когда я и полковник штурмовали "Пенитенциарное учреждение Арба". Тогда она очень помогла, и далее её появление спасало мою шкуру. Я не стану её бросать.

На мыслях о прошлом я погрузил единорожку в толстовке себе на спину – она оказалась лёгкой, хотя если у неё вместо крови розовый дым, то это не удивительно. Удивила меня её просьба сразу не уходить. Я удовлетворил данное пожелание и подождал пока единорог, светя своим отростком как прожектором, указала на участок каменного пола с лежащим пистолетом. Я подобрал указанный предмет, который перед тем как положить в карман тщательно осмотрел. В подобранном пистолете явно угадывался знаменитый Walther PPK с глушителем. В фильмах про Джеймса Бонда английский агент пользовался именно данным продуктом немецкого ВПК. Раз в этом мире большая часть если не всё местное вооружение создалось с оглядкой на Земные прототипы, то нет ничего удивительного что «спец-агент Мятная» пользовалась именно таким оружием – удавка и бесшумный пистолет, хотя тактический томагавк выделялся на этом фоне. Стоило мне только о нём подумать, как я тут же об него споткнулся, к счастью не о режущую часть. Естественно данный непрактично раскрашенный топорик не избежал участи быть подобранным. Подходящих карманов не было, но была брешь в чехле бронежилета, в которую и сунул «рукоятку» топорика – выпасть не должен.

Перед окончательным уходом я всеже остановился чтобы осмотреть пещеру Спайка после моего посещения. Жаль, что я так и не увидел «Сады Эквестрии» но и здесь было на что смотреть — контраст между «до» и «после» был разителен. Всё было раскурочено, куча сокровищ теперь была не такой аккуратной и весь пол был усеян монетами, свет не горел, но помещение скудно освещалось многочисленными кострами драконьего пламени. Сам дракон лежал мертвым с высунутым обрезком языка. Также из его пасти и пустой глазницы пробивались струйки розового дыма. Судя по их напору, давление в туше Спайка продолжает расти и вскоре газ пробьёт большую брешь.

Никто от меня такого не ожидал, я сам такого не ожидал – я буду долго отходить от впечатления того как убил дракона. Полковник Отем будет удивлён и доволен. Если смотреть на произошедшее с иронией то и Спайк должен быть мне благодарен, точнее за тот способ, которым я его убил. Будучи отравленным розовым дымом его туша не представляет какой либо ценности, только угрозу, а это значит, что он не разделит участь своего убитого Мелкопипкой собрата, шкуру которого пустили на бронежилеты. Это плюс – СНС всё равно бы не смогло бы этим воспользоваться, а так хоть у НКР не появятся бойцы в фиолетовой непробиваемой броне.

Закончив с прощальным осмотром, я продолжил движение по каменному коридору. Как ни странно, но и в этот раз мне пришлось остановиться – Лира сказала, что оставила здесь свои сумки и указала светом из дрели на их расположение. У меня и так был на спине груз, так что в этот раз уже Сулик нагрузил свою спину.

Выходя из пещеры, я слишком поздно вспомнил что, по сути, мы находимся в оцеплении и какого же было моё удивление, когда я увидел что опасения оказались напрасны. Не в том смысле, что вход в пещеру блокируется множеством копытных в силовой броне, а тем, что от воздействия электромагнитного импульса их броня стала им тюрьмой. Множество копытных в красной силовой броне могли лишь крыть нас самыми грязными выражениями – это было даже смешно, я бы засмеялся, но не хотелось травмировать больной язык и всё остальное. Особенно это смешно выглядело в сочетании с выражениями на их шлемах – точнее с визорами стилизованными под злобный прищуренный взгляд, а также с неработающими голосовыми фильтрами – теперь вместо суровых прокуренных голосов рейнджеры звучали так, будто надышались гелия. Мы не стали вступать в оскорбительные словесные перепалки и подложили движение.

В момент нашего выхода Солнце уже успело зайти, но ещё не успело окончательно стемнеть, так что был велик риск, что нас могут заметить. Риск оказался ещё более серьезен, когда я различил в небе множество летящих силуэтов, определённо аликорнов. Самое неприятное было то что я весь красный от крови будто в ней искупался, благо что на склоне горы оказалось множество крупных камней за которыми можно было спрятаться, что мы и сделали. Долго дожидаться темноты не пришлось – вскоре мы покинули укрытие и медленным шагом двинулись в направлении «Вечно Свободного леса». По пути я очень опасался патрулей аликорнов, что прямо в полёте светили из своих отростков подобно прожекторам вертолёта, а также размышлял над тем, как много вопросов я задам той кто сейчас лежит у меня на спине.

На данных размышлениях я очень пожалел над тем как потратил баллончик с охлаждающим спреем. У меня столько вопросов, а я не могу говорить, а ведь спрей мог бы решить данную проблему. Но нужно думать позитивней – язык, как и всё остальное, рано или поздно заживёт да и не думаю что Лира в этот раз станет убегать. Довольно иронично, что мы отступаем и при этом я несу на себе Лиру – это какое-то «Лирическое отступление». Неудачная игра слов.

В сравнении с "Операцией Нечистоты", «Лирическое отступление» прошло удивительно спокойно. Мы без приключений добрались до зелёнки и, плутая по лесу (и надеясь, что нам не попадутся дикие животные) к утру всё же смогли найти вход в пещеру с зеркальной лужей. Дело в том, что мы предусмотрели, что после уничтожения Садов НКР будет как разворошенный улей и немедленная эвакуация – слишком большой риск. Основываясь на данном выводе, мы заранее приняли простое решение – переждать там, где ранее НКР нас найти не смогли, там, где мы планировали захват Громовержца, там, где можно найти воду и еду, и ранее упомянутая пещера удовлетворяла всем этим требованиям.

Пещера не сильно изменилась после нашего ухода, даже «наскальные рисунки» сохранились что усиливало чувство дежавю. Тем не менее, мы были рады, что находимся здесь. Сулик тут же побежал в глубь пещеры, ища светящиеся грибы (он был полон надежды, что радиация от грибов сможет вернуть ему слух) я же, уложив Лиру на сохранившуюся циновку, подошел к зеркальной луже, чтобы оценить свою внешность. Увиденное было одновременно страшным, мерзким и жалким. Я решил по мере возможностей исправить это положение – долго промывал раны. Водные процедуры прервала Лира с очень странной просьбой – она попросила снова свернуть ей шею. На мой вопросительный взгляд она ответила, что она парализована лишь из-за того что после предыдущего перелома она находилась в неестественном положении, отчего её позвонки неправильно срослись. Сейчас ей откровенно надоело быть «мёртвым грузом» и она решила, что я смогу её вылечить, используя метод «клин клином». Я не стал отказывать и, выполнив просьбу, аккуратно уложил пациентку. «Лечение» помогло – примерно через десять минут Лира смогла шевелить конечностями, а ещё через пять даже встать на ноги.

Я впечатлился но не удивился столь быстрому восстановлению. Недавно я также проявлял похожие способности, вот только сейчас всё замедлилось. Замедлилось но всё равно шло быстрее чем естественное восстановление — мой язык уже почти затянулся. Хотя я и опасался, что слишком раннее шевеление может негативно сказаться на восстановлении, но всё же решился начать разговор.

— Значит твоё настоящее имя Лира Хартстрингс – довольно сложно произносимая фамилия.

— Поэтому я и назвалась как «Леди Удача» и «Спецагент Мятная».

— Судя по твоему оружию, ты действительно тайный агент, — говоря я, отдал Лире её пистолет.

— Это снаряжение не моё. Точнее, ранее оно принадлежало не мне, но и какой я агент без агентства?

— СНС подойдёт на роль нового агентства? – я решил начать вербовку.

— Подойдёт, но мне не нравится название. Смени его на: «Лира и другие».

— Это вряд ли.

— Другого и не ожидала. Но всё равно буду рада стать новичком в вашем движении сопротивления.

— Новичком? Ты с нами с самого начала и действовала довольно профессионально для агента без агентства.

— Спасибо за сарказм. А если серьезно, то ты угадал, только я была «спящим агентом» а сейчас моё агентство давно расформировано Селестией, за что я её ненавижу.

— Вот это уже интересно, только давай по порядку.

— Это будет долгая история. Тебе краткую версию или в подробностях.

— Лучше в подробностях, но можешь вначале выдать и краткий вариант.

— Краткий – как тебе будет угодно, — сделав вдох гулифицированная единорожка продолжила: — Предрассудки зебр насчёт звёзд хотя и далеки от реальности, но не безосновательны. Само существование этого мира является одной большой шуткой. Осознав данный факт «Благородные Сёстры» попытались это исправить, чем чуть не уничтожили наш мир. Селестия врала, говоря, что призванные были лишь марионетками, и что сами призраки не осознавали факта манипулирования. Призывы подобных тебе начались гораздо раньше начала торговли со страной зебр, и вообще раньше появления самих принцесс. Первые призывы осуществляли те, чья власть гораздо выше, чем у Селестии и Луны, те, кто создал Эквестрию как мир гармонии. Сейчас они «забыли» (это было сказано особым тоном) о нашем мире и «Благородные Сёстры» воспользовались данным фактом.

— Звучит бредово но интригующе, но можешь быть чуть подробней на счёт перемещений между мирами. При всём уважении – мне здесь не нравиться и я хочу попасть назад.

— С этим, увы, я не могу помочь, но я могу сказать несколько неутешительных фактов.

— Эта планета: Земля? — я высказал самое неутешительное предположение.

— Нет, вовсе нет, но для тебя это будет всё равно неприятно. Из-за того кто создал наш мир человечество, и не только оно, отброшено в своём развитии, что бы это ни значило. Однако в прошлом, когда Эквестрия была образцом гармонии, я видела огни в небе, да и в самой Эквестрии находились «следы» инопланетного происхождения. В будущем я узнала то, что на меня произвело впечатление – ранее эта планета принадлежала людям и их союзникам, и её настоящее название "PGS54 B13".

* — https://www.youtube.com/watch?v=lG6_et5SFBI
** — говорит на русском