Призраки иного мира

Операция: Внешние небеса (часть вторая)

— Дети мои! Десять лет НКР без устали боролась с бедами и несправедливостью старого мира. Мы привели города к благополучию, а жителей к счастью. Наш мир исцеляется. Однако среди нас есть те, кто отказывается признать правду. Диссиденты, не желающие расставаться с хаосом прошлого и страшными бедами! Те, кто хочет отнять у нас всё то, что нам удалось достичь! Я говорю о тех беглецах из пенитенциарного учреждения «Арба», что трусливо скрываются в лесу вместо того чтобы принять реалии нашего мира. Они думали, что раз Вечносвободный лес не входит в зону покрытия погодных башен, то они смогут скрыться – они смертельно ошибаются. Мои доверенные источники сообщают, что беглецы совершили рейд и захватили основной лагерь «Детей Собора». Не знаю, на что они надеются, и что собираются делать дальше, но это должно прекратиться! Поэтому прямо сейчас, миротворцы из компании «Коготь», во главе с бесстрашным командиром Реджи, готовят наступление на прилегающих территориях, чтобы покончить с этой порчей раз и навсегда. Командование НКР гарантирует безопасность всем, кого может затронуть этот кризис. С вашей помощью мы подавим это радикально настроенное подразделение, и проведём следующие десятилетия в мире и процветании.

Отем выключил радио в своём КПК. Не знаю, зачем он его вообще включил. И без речи этого «копытного Геббельса» было ясно, что нас раскрыли. Неясен был план наших дальнейших действий, но отход обратно в зелёнку был бы явно плохой идеей.

— Пегасам не отвлекаться, продолжаем следовать плану, заряжайте облака, остальным довооружиться и собраться в ангаре, где вы получите дальнейшие приказы, — полковник говорил это в интерком внутренней связи, твёрдо и уверенно. Его приказ разнёсся по всем отсекам «Громовержца».

— Сулик: без приказа не взрывай Собор, — Отем обращался к гулю зебре, тот внимательно слушал, — Взрыв жар-яйца может вызвать распад облака. Грей, Соуп: займитесь организацией бойцов и обороной периметра, — на приказ пегаса мы, молча, кивнули. Далее Отем отдал Соупу «Гром Спитфайр» и продолжил брифинг:

— Я займусь перенастройкой системы обороны и подготовкой к вылету. Как только «Громовержец» будет готов взлететь, отдам приказ об отступлении. Вопросы есть?

На формальный вопрос мы помотали головами, и Соуп повёл меня и гуля к арсеналу корабля. В арсенале яблоку было негде упасть от копытных, копошащихся в ящиках и стеллажах. Там я оставил АR-15, так как данное оружие малоэффективно против силовой брони, и пополнил свои запасы гранат и зарядов для плазменной винтовки. Также, я обратил внимание на местный аналог базуки. У данного оружия была иная конструкция, да и перезаряжание производилось «переломом» трубы, но всё равно в данном вооружении угадывался одноимённый американский гранатомёт времён второй мировой. Я взял с собой один такой и ранец с ракетами. Мысленно оценил, сколько на мне снаряжения и что оно совершенно не кажется мне тяжёлым, всё-таки четыре опорные конечности не так и плохо. Вспомнив про вражеские БТРы, и бойцов в броне, я посоветовал остальным запастись тяжёлым вооружением. Мой совет приняли к сведению. Закончив с вооружением, вместе с остальными, отправился в ангар, где я и Соуп приняли командование.

Моей первой командой был приказ построиться в шеренгу, чтобы мог оценить, чем вооружились наши бойцы. Многие взяли классическое, стрелковое, но у большинства было энергетическое оружие, это успокаивало – оно эффективно против силовой брони. Помимо базук, у некоторых земных пони на спинах висели большие крупнокалиберные винтовки с оптикой. Осмотрев данные винтовки, я пришел к выводу, что их расчёт должен состоять из двух бойцов — один упирается в приклад, а второй первому в спину для смягчения отдачи. Дудаевцы кустарно делали нечто подобное из списанных пулемётов во вторую чеченскую. Также я обратил внимание на нескольких земных пони с огнемётами на спинах, а также на покрышки самосвалов в ангаре. Вспомнив один из упоминаемых мной сарказмов, в этом мире, у меня появилась очень глупая идея, которую пока не стал озвучивать.

Соуп принял командование своей половины бойцов (в основном снайперы) и занялся их размещением на борту «Громовержца», благо конструкцией были предусмотрены огневые позиции и бойницы. Я же, одной половине бойцов приказал выкатить покрышки и разместить их по периметру базы, впритык к постройкам, а далее строить баррикады. Другой половине приказал идти за мной и ждать дальнейших приказов. Выйдя на улицу, приказал занять круговую оборону близ корабля, так чтобы иметь возможность быстро подняться на борт. Я опасался, что наши бойцы могут подорваться на заложенных мной минах, и взяв с собой двух земных пони, нагруженных сумками с минами, отправился с Суликом укреплять нашу оборону. В процессе минирования мы наткнулись на трупы аликорнов сбитых зенитками Собора. Данные зенитки всё ещё работают в автоматическом режиме, но Сулик говорил, что теперь их можно отключить дистанционно с мостика «Громовержца» — это утешало. Вряд ли противник нападёт на нас с воздуха, а если и нет, то он будет разорван снарядами. От аликорнов остались буквально – рожки да ножки.

Стоило только нам закончить с минированием, как полковник сообщил мне по рации о том, что робот шпион засёк приближение противника. Вскоре я и так убедился в этом. Далёкий звук работающих двигателей ничего хорошего не предвещал. Я вспоминал негромкий звук двигателей БТРов и лесовоза, а из леса слышался громкий «рёв» (танки?), вскоре мне предстоит познакомиться с новым представителем местной бронетехники.
Вместе с остальными побежал к оборонительным позициям у корабля. Звуки двигателей перестали приближаться, но не стихли. Вскоре Отем снова вышел на связь.

— Крупные силы противника с бронёй, движутся с кормы «Громовержца», роботы не засекли врага с других участков, рекомендую сосредоточить оборону на опасном направлении, — я решил последовать совету и отдал приказ об укреплении определённых позиций. Хотя меня терзали смутные сомнения насчёт того что противник не пытается нас окружить, и то что они могли прослушать команду полковника.

Заняв позиции в тени «Громовержца» мы ждали вражеского наступления. Обернувшись, я увидел, что синие облака в днище уже начинают «искрить» но ещё не похожи на настоящие грозовые тучи. Вскоре пегасы «зарядят» облака, и даже если мы не сможем взлететь, то к нам прибудет подкрепление — слабое утешение.

Внезапно с неба появились знакомые лучи прицела «Селестии Один» а за ними и лазеры, что выжгли несколько участков на границе леса. Минные поля теперь у нас с «тротуарами», но в каком-то смысле это был хороший знак — противник не хочет чтобы «Громовержец» пострадал. Когда дым от лазера рассеялся, мы увидели источники звуков двигателей.

Сминая деревья, из леса, на нас медленно ползли четыре жёлтых бульдозера. Бульдозеры на острие атаки это какая-то ближневосточная тактика. Что дальше: шахид-мобили, гантраки? К сожалению или счастью, дальше пошла уже знакомая местная техника.

За бульдозерами двигались БТРы и пони в синей броне, в том числе и силовой, некоторые из них неприцельно стреляли в нашу сторону.

— *Идут прямо как немцы на Москву, — зачем-то я произнёс свою мысль вслух, хотя картина была больше похожа на эпизод из фильма Чапаев, где белые шли в психическую. Но не время для воспоминаний советской классики, нужно командовать обороной:

— Всем боевым группам — огонь на подавление! Отсечь пехоту от брони! Огнемётчикам — зажечь покрышки!

С нашей стороны тут же последовали многочисленные выстрелы, в том числе и из системы обороны «Громовержца». Огнемётчики быстро зажгли скопления покрышек, но для образования дымовой завесы нужно время. Также послышался звук запуска двигателей «Громовержца» — двойные винты начали раскручиваться.

Однако наша стрельба не остановила наступление. Пехота, то есть конница, спряталась за техникой. Бульдозерные отвалы надёжно защищали и даже выстрелы из базуки никак не помогали. Я в панике схватился за рацию.

— Бронебойщикам, огонь по гусеницам бульдозеров! — крича в рацию, закреплённую на разгрузке, я одновременно перезаряжал базуку.

Через полминуты послышались громкие звуки выстрелов из крупнокалиберных винтовок, а после у одного бульдозера слетела гусеница. БТР, что объехал бульдозер, недолго стрелял в нашу сторону и был вскоре подбит мной из базуки. Пехота, что шла за техникой, «обосралась» без прикрытия и врассыпную защемилась к остальной технике.

Черный дым от покрышек становился всё гуще и, стелясь по земле, занимал всё большую площадь базы, прямо как на майдане. Винты «Громовержца» всё сильнее раскручивались и немного разгоняли дым над нами. От нашей стрельбы противник нёс небольшие потери и продолжал наступать. Вскоре снайперы бронебойщики вывели другие бульдозеры из строя, но противник уже успел подойти к постройкам базы. БТРы же остались в дали, и прижимали нас огнём, пока пехота, уничтожая охранные турели базы, приближалась к нашим позициям и Собору.

— Нас прижали, п...ец нам! — Сулик поддался панике и достал детонатор, явно собираясь подорвать Собор. Вспомнив мощность взрыва «жар-яйца» я решил, что не хочу быть разорванным взрывной волной. Также вспомнил, что Отем говорил об опасности такого взрыва для облака и я, не теряя времени, выхватил «копытокинезом» детонатор и ударил копытом в ухо гуля зебру.

— *В руки себя возьми! Успокойся и стреляй! — для долгих «нравоучений» времени не было, и я высказался коротко и ясно. Гуль с обидой на морде потёр ушибленное ухо, и, взяв лазерную винтовку, продолжил отстреливаться. Вскоре послышался оглушающий грохот грома из тучи в днище «Громовержца».

— Облако заряжено! Все на борт! — по рации, через треск помех Отем отдал долгожданную команду.

Картина того как все бегут на борт мне напомнила побег в лес из перевёрнутого самосвала. Хотя были и отличия: некоторые отступали задним ходом, одновременно стреляя в сторону противника. Многие были ранены или хромали, одна единорожка волочила по земле раненую земную пони, держа ту зубами за зашкирок. Я решил ей помочь и, закинув раненую на спину, побежал к дверям ангара.

— КП, все на борту! Взлетайте! *Отдать концы! — я прокричал в рацию.

— Отлично! Взлетаем! Продолжайте вести огонь! — в этот раз голос полковника исходил из динамиков интеркомов расположенных повсюду на корабле.

Услышав команду те, кто был не ранен, заняли позиции у дверей ангара и продолжили перестрелку. Я же отдал раненую подоспевшим к нам на помощь пегасам. В это время «Громовержец» затрясся и начал движение вперёд и вверх. Мы «улетали в закат» в совершенно буквальном смысле.

— Почему так медленно?! — раздался голос Отема из интеркома.

— Остановка двигателя номер пять, критическое падение тяги, — судя по голосу, это была Симфони. Похоже на мостике заклинило кнопку интеркома внутренней связи.

— Отключить систему обороны, форсировать двигатели, всю энергию на винты! — Отем отдал команду. Ему виднее разумный ли это компромисс.

Далее последовал рывок корабля, и мы увидели, как задымлённая база сектантов всё отдаляется от нас. В плане операции, строго запрещалось вылетать за границу леса до того как мы поднимемся на определённую высоту. Поэтому мы поднимались по спирали всё выше, и выше, наблюдая под собой «зелёное море тайги». От музыкальных мыслей меня отвлёк Сулик, указывая на мой карман, в котором находился отобранный у него детонатор, я вернул его зебре.

— Дельта это Лямбда. Мы на достаточном расстоянии? Разрешите взвести детонатор, — гуль по рации обращался к Отему.

— Лямбда это Дельта, подтверждаю разрешение, — ответ пегаса был спокоен.

Далее Сулик привёл детонатор в действие, и мы через открытую дверь ангара увидели яркую вспышку вдали. Вскоре на зелёном фоне леса вырос такой же зелёный грибок, а потом нас догнал грохот взрыва.

— *Поджарили копытных, с потрохами, жаль заснять нельзя, — увиденное меня реально впечатлило. После последовал звук работы механизмов запирания двери ангара, и мы побежали на мостик.

По пути нам встретились множественные кровавые следы и раненные пони, которым помогали пегасы. Я вспомнил, как в этом мире действуют так называемые зелья. Скоро «трёхсотые» снова станут боеспособными. Также по пути мне вспомнились странности прошедшего боя. Противник явно не пытался нас окружить, а хотел выдавить нас обратно в лес, но перед боем, видя изображения с роботов шпионов, я чётко помнил множество грифонов. В этом же бою с вражеской стороны участвовали только копытные. То, что мне так и не пришлось столкнуться с новыми противниками, радовало, но наводило на тревожные мысли – мы что-то упустили.

Добравшись до мостика, я высказал свои опасения. Отем признал данные опасения обоснованными, но пока ничего подозрительного не происходит и есть мнение, что грифонам просто мало заплатили. Сарказм пегаса был явно неуместен.

Далее по плану «Громовержец» должен был по спирали облетать лес, параллельно набирая высоту. Что делать после того как мы перейдём границу «Внешних Небес», в плане операции не указывалось, но думать над этим будем после того как операцию можно будет считать оконченной. Мои мысли прервал голос одной из пилотов.

— Полковник, нас преследуют, — послышался мягкий голос Мелоди.

— Преследуют? Подробности, — для Отема погоня стала неожиданностью, а я не удивился.

— Радар показывает, что за нами следует вражеский «Хищник», вскоре мы окажемся в зоне досягаемости его орудий, — в голосе пегаски чувствовалась дрожь.

— Раз нам от него не уйти, тогда мы будем драться, — судя по голосу и выражению морды, пегас не шутил.

— Полковник, у «Громовержца» демонтировано основное вооружение, он громоздок и неповоротлив, и вообще — данная платформа не предназначена для воздушных битв, — Соуп решил выступить голосом разума.

— Тогда разместите бойцов по бортам платформы для усиления огневой мощи, — Отем потихоньку выходил из себя.

— Полковник, ваш приказ абсурден, — Соуп произнёс это максимально чётко.

— Я не сдам свой флагман без боя! Я скорее взорву его жар-яйцом, чем отдам НКР! — произнеся это, пегас затих на секунду, а потом ухмылисто улыбнулся и продолжил:

— Кстати, неплохая идея, — может Отему это и показалось неплохой идеей, но остальные на мостике были явно с ним явно не согласны.

— Сэр, вражеский «Хищник» просит выйти на связь. Предоставить видеоканал? — голос пегаски-радистки был как гром среди ясного неба. На пять секунд на мостике образовалась абсолютная тишина, которую прервал полковник.

— Нам не о чем с ними говорить … хотя, — Отем задумался и после высказал свою мысль: — Они будут предлагать сдастся. Надеюсь, никто не станет принимать данное предложение, — мы все отрицательно замотали головами: — Отлично, другого и не ждал. Нам ещё нужно время чтобы подняться на нужную высоту. Продолжаем следовать изначальному плану, в переговорах я буду лишь тянуть время. Остальных прошу придумать, как нам сбить вражеский «Хищник». У меня идей нет, но я в вас верю, — закончив, Отем немного отдышался и сел на место командира корабля. — Предоставить видеоканал, — пегас отдал команду уверенным голосом. Вскоре на одном из мониторов появилась птичья морда грифона.

— Все-таки решились на переговоры, мудрое решение, — её голос был, я даже не знаю, с «клёкотом», и звучал надменно.

— С кем я говорю? — Отем сохранял безэмоциональность.

— Ты говоришь с командиром компании «Коготь» — Реджи. А ты, как я полагаю, полковник Отем Лиф? Честно, даже сейчас, я с трудом верю, что это и впрямь ты.

— Да, я — он самый. Ближе к делу. Что вам от нас нужно?

— Что нам нужно? Ха, ха, ха. Лично мне бы хотелось, чтобы вы сдохли, а ты в особенности, но у нас контракт, и Вельвет Ремеди обещала премию, если мы доставим тебя ей живьём.

— А остальные?

— Беглецы будут сданы «Рейнджерам Эпплджек» и, я полагаю, продолжат отбывать своё наказание. Что же до темноглазого лоботомита, то «Общество Сумерек» им очень заинтересовалось. Если мы его доставим живым, то нам доплатят, но и за труп заплатят немало.

— И ты надеешься, что мы просто сдадимся?
— Я надеюсь, что «Дарительница Света», прострелив тебе голову, не задела ту часть мозга, что отвечает за здравый смысл. В НКР не практикуют казни добровольно сдавшихся и отбывание наказания в тюрьме лучше бесславной гибели. Если ты всё это делаешь желая блага для пегасов, то тогда ты обязан делать что велят — у руководства НКР на пегасов большие планы. Также, мне жалко сбивать «Громовержец». Эта платформа в будущем послужит благим целям, а избавившись от «Детей Собора» ты сэкономил нам большие деньги.

— Да уж, ты умеешь уговаривать.

— Что?! Вы, правда, сдаётесь?

— Это был сарказм. Мы отказываемся от вашего «лестного» предложения.

— У тебя ещё есть шанс передумать. Я бы с удовольствием прострелила тебе голову, но у меня контракт. Для вас это последний шанс выжить.

— Я не передумаю! Лучше смерть в бою, чем такая жизнь.

— Глупый выбор. Жаль, что мы не выполним контракт Вельвет, но может это и к лучшему. Взорвав Собор, вы сильно меня удивили и разозлили. Вы убили многих хороших пони, но они были новички, проходящие проверку боем. С военной точки зрения «Когти» не сильно пострадали, но если ты думаешь, что их смерть не будет отомщена, то ты ошибаешься. Не только вы можете устраивать «неприятные сюрпризы». Сам выход на связь и переговоры были ловушкой, и как красиво ты в неё угодил. Буду, рада если мне удастся лично выклевать тебе глаза и печень, — далее птичья морда засмеялась, и связь прервалась, а на мониторе появилась эмблема птичьей лапы.

Вскоре такая же эмблема появилась и на других экранах. За этим последовало отключение основного освещения и включение красного аварийного. На некоторое время все затихли, не понимая, что происходит. Тишину прервал панический голос Симфони:

— Полковник! Произошла непроизвольная остановка двигателей! Управление перехвачено, я не могу управлять «Громовержцем»!

— Вражеский хакер заслал вирус в управляющие системы, используя для этого видеоканал, если перезагрузить центральный терминал, управление будет восстановлено, — Сулик высказал своё мнение о нашей проблеме и возможное решение.

Я же не «айтишник» и не понимал, как можно передать вирус по «Скайпу» но, похоже, в этом мире такое возможно. Да и вообще: я не представлял, как можно перехватить управление боевым пилотируемым кораблём. В реальном мире случаи перехвата беспилотников не редкость, но перехват управления пилотируемого вертолёта или танка, в реальности, невозможен. Вот только я нахожусь не в своей реальности.

Пока нам загружали вирус, я думал над тем, как сбить вражеский «Хищник», как же я не люблю думать. Я вспомнил то, что облака могут распасться от взрыва «жар-яйца» а также рассказы Отема об истории Анклава – ту часть, где пегасы в поисках ресурсов «срезали» верхушки гор. Идея посадить «Громовержец» на брюхо на такую гору, а потом выстрелить в противника ракетой из базуки, с «жар-яйцом» на длинном наконечнике, заслуживала бы премии Дарвина. Был даже немного рад, что мне не пришлось её озвучивать и тем более исполнять. Но то, что мы сейчас большая, неподвижная мишень, висящая в воздухе, совсем не радовало.

— Происходит непроизвольное открытие двери ангара! — голос пегаски дрожал. Мелоди тоже паниковала.

Далее последовал мощный толчок, Сулик даже не смог удержаться на четырёх ногах и кубарем полетел к приборной панели. Мы все поняли, что этот толчок означал.

— *Нас берут на абордаж, — я это произнёс тихо и спокойно. Меня вряд ли поняли, да и термин «абордаж» был не совсем корректен, но после того как я закончил фразу Отем побежал к интеркому внутренней связи, а после выругался поняв, что он тоже «перехвачен». Но он не растерялся и, взяв рацию, принял командование.

— Всем боевым группам, это КП Дельта! На борту множественные силы противника! Занимайте оборону в отсеках, баррикадируйте коридоры, защищайте облачный отсек! — далее полковник обратился к нам:

— Сулик и я бежим к центральному терминалу. Грэй и Соуп — к ангару, задержите противника. Симфони и Мелоди — оставайтесь здесь, защищайте мостик, — мы все кивнули в знак согласия и разбежались.

В отсеках «Громовержца» и так было довольно мрачно, а красный аварийный свет дополнял атмосферу. Но, похоже, вражескому хакеру этого было мало, и он решил дополнить психологическое воздействие на нас музыкой** из интеркомов. В другой ситуации я, может быть, и оценил бы данную композицию, но сейчас сбивал прикладом некоторые интеркомы. Это слабо помогало, но становилось не так шумно.

Направляясь к ангару, мы замечали, как наши копытные ставят в коридорах и отсеках импровизированные баррикады из ящиков, коек, стеллажей, да и вообще и чего попало. Некоторые из них, что были не достроены, мы перепрыгивали, как скаковые лошади, в других приходилось искать бреши и по-кошачьи протискиваться.

Вскоре помимо звука музыки мы услышали звуки стрельбы. Идя на шум перестрелки, мы встретились с небольшой группой наших отступающих бойцов. Тёмно-красная пегаска из этой группы обратилась ко мне:

— Грифоны. Их много. Скоро они будут здесь, — пегаска явно не надеялась выжить, хотя её раны были не смертельны. Её левая передняя нога была вывихнута, а левое крыло висело плетью, но кровь была малозаметна на фоне шкуры.

«Мне похер сколько их, я убью столько сколько нужно», с данной мыслью я привёл в боевое положение плазменную винтовку и двинулся в бой. На входе в один из коридоров мы наткнулись на баррикаду из ящиков, у которой наши пегасы вели перестрелку. Решив действовать «с места в карьер» я, достав базуку, произвёл выстрел ракетой в сторону противника. Коридор был не очень длинный и нас тоже задела взрывная волна, но не фатально. Мысленно отчитав себя, выбросил базуку и пошёл дальше с плазменной винтовкой.

— *Они уже сливаются. Работаем, работаем, — я говорил, покашливая от дыма.

В конце коридора увидел трупы грифонов и пони. Внезапно один труп грифона, в силовой броне, ожил и, сжимая в птичьей лапе лазерный пистолет, попытался прицелиться в меня. Я выстрелил раньше: зелёный сгусток вещества, попав грифону в голову, превратил того в яркую лужицу. Видя трупы других грифонов без силовой брони, я отметил про себя, насколько уродливы эти твари. Брать их живыми не буду, даже если будет возможность. Также обратил внимание на то, что у некоторых грифонов под синими разгрузками были какие-то жёлтые кожаные жилетки. На фоне разорванных взрывом разгрузок эти жилетки выглядели целёхонькими. Надо будет потом снять с трупа одну такую, мне надоело воевать без бронника, а пока буду, по возможности, стрелять в открытые части тела.

Закончив на этом участке, мы с боем продолжили путь к ангару. Я не гнушался закидывать врагов гранатами, но только если сам был в надёжном укрытии. По дороге нам встречались трупы наших бойцов и многочисленные отряды противников, состоящие из пони и грифонов. Соуп понимая, что от «гламурной снайперки» в коридорах толку мало, снял с одного из трупов ранцевый огнемёт. Зачищая помещение за помещением, мы двигались по отсекам, у меня был большой запас гранат, но он быстро кончился. Я вслепую стрелял из-за углов, когда противник был прижат, Соуп с огнемётом подбегал к укрытию противника и выжигал его. Потом я добивал горящих и обескураженных противников, и тех, кто был в силовой броне.

В отсеке, что был впритык к ангару, мы увидели, как в помещениях потух аварийный красный свет, одновременно с этим затихла музыка – это был хороший знак. Вскоре свет зажёгся, только не аварийный, а основной; а через минуту за этим последовал рывок всего «Громовержца». Судя по тому, как нас опрокинуло, «Громовержец» слегка задрал нос и движется вверх. То, что управление восстановлено, меня сильно радовало, но ещё рано расслабляться – на борту враг.

В ангар мы решили идти через верхние двери, решив, что ангар большой и позиция сверху будет идеальной для того чтобы Соуп применил снайперку. Зайдя в ангар, мы, выйдя на балкон или леса (не знаю как правильно) увидели: лежащий на брюхе (грозовой туче) вражеский «Хищник», запертые двери ангара и трупы наёмников. Три грифона, один единорог, два земных пони лежали в лужах свежей крови. Мы были хоть и удивлены, но рады увиденному. Не теряя бдительности, мы решили осмотреть «Хищник».

Соуп спрыгнул с балкона, планируя на бритых крыльях, я же, подбежав к лестнице, скатился по перилам. Идя к трапу «Хищника», я решил осмотреть трупы: у большинства из них были пулевые ранения в голову, у некоторых в шею, у одной из земных пони на шее был кровавый след от удавки. Кажется, знаю, кто нам помог.

На борт «Хищника» мы поднимались с максимальной осторожностью, также осторожно мы двигались к кабине пилота, но по пути нам никто не встретился, лишь в кабине был труп оранжевой пегаски наёмника со следом удавки на шее.

— Здесь сражаться не с кем, битва там, — Соуп сказал это, показывая копытом, через стекло кабины, на дверь, из которой мы вышли.

Я же не стал ничего отвечать на данную очевидность и двинулся к выходу, но на выходе остановился. Картонная коробка с надписью «THE ORANGE» выглядела не к месту подозрительной. Я указал Соупу на мою находку, тот приготовил огнемёт. Я «на цыпочках» подошел к коробке и, взяв край «копытокинезом» резко поднял её.

— Не стрелять! — я скомандовал Соупу держа переднюю правую ногу «согнутой в локте» направленной вверх, — Она, вроде как, за нас.

Под коробкой пряталась знакомая единорожка, кантерлотский гуль, в толстовке. Её морда была скрыта платком «арафаткой» аналогичной моей, но было видно, что её большие жёлтые глаза смотрят с хитрым прищуром. Далее я услышал приближающееся цоканье шагов Соупа а затем и его голос:

— Может, перестанешь прятаться и скажешь кто ты такая?

Но отвечать она не стала и лишь подняла переднюю правую ногу, я заметил, что на её копыте была подкова. Далее последовало то, что не мог предугадать, я не видел, но был уверен, что в этот момент у единорожки под платком была улыбка. Из её подковы повалил белый газ, от которого Соуп моментально обмяк, а у меня закружилась голова и ноги стали «ватными». Упав на пол, видел только размытое пятно убегающей единорожки.

Сопротивляясь потере сознания, я пополз к лежащему Соупу, тот был жив, но в отключке. Потыкав пегаса копытом и проморгавшись, я заметил висящий на стене шкафчик с розовым крестом и бабочками. Собрав силы, я поднялся, и, шатаясь, пошёл к шкафчику надеясь найти там нашатырку. Открыв дверцу, увидел: множество склянок с зельями, шприцы Мед-Х, коробочки с таблетками и прочее. Снова собрав силы, я буквально вырвал шкафчик из стены, и швырнул его к Соупу. Подойдя к рассыпанным лекарствам, стал искать что-нибудь подходящее и вскоре нашёл шприцы с адреналином. Взяв один из шприцов вспомнил фильм «Криминальное чтиво» но делать укол в сердце не решился.

— *Была, не была, — произнёс, перед тем, как воткнул шприц пегасу, в заднюю часть, а после ввёл препарат. Вскоре Соуп задергался и пришёл в сознание, часто дыша, он, вынул шприц и, помогая мне идти, вывел меня с корабля в ангар.

Пока мы ковыляли, я думал об «Спецагенте Мятной». Она хоть и не враг, но явно не настроена на общение и полна сюрпризов. В этом мире все полны сюрпризов — нужно ждать любых неожиданностей.

Вскоре в ангар ворвались пегасы и другие пони с оружием на изготовку. Соуп расправил бритые крылья, показывая, что мы свои. Действие газа стало проходить, и когда я перестал клевать носом, в моей разгрузке затрещала рация.

— Всем боевым группам, это КП Дельта. Доложите ситуацию, — голос Отема был спокоен. Неужели мы победили?

— КП, это Эпсилон четыре: большие потери, враг уничтожен, занимаюсь патрулированием, сил противника не наблюдаю. КП это Омикрон Десять: группа Каппа уничтожена, полагаю, что силы противника тоже, веду патрулирование, противника не наблюдаю …. — далее из рации шло перечисление наших позывных и потерь, а также выводы что вражеская «абордажная» команда уничтожена.

Я и Соуп решили присоединиться к одной группе из трёх пегасов, что занимались патрулированием. «Громовержец» огромен, когда-то Мелкопипка успешно скрывалась на борту данной платформы — всё это говорило об опасности того что на борту могли остаться остатки вражеских сил. Зайдя с группой в спортзал для пегасов, переделанный сектантами в оранжерею, меня беспокоил тот факт, что никто не сообщил о командире наёмников Реджи. Я помню её птичью морду, и среди убитых грифонов в ангаре, её не было. Возможно, она, будучи летающей тварью, спрыгнула с корабля или ….

Зря, наверное, об этом подумал, мысль и впрямь материальна. Сверху послышался негромкий звук мотора, а потом нашу группу разрезала пулемётная очередь. В этой оранжерее-спортзале, под высокими потолками, были кольца, через которые как я понял, тренируясь, летали пегасы. Противник явно был на одном из них – умно.

Два пегаса тут же упали замертво. Мне же очередь попала в заднюю часть, несколько пуль словила и моя плазменная винтовка. От боли у меня подкосились задние ноги и, спасаясь, я заполз под стол с импровизированной грядкой. Оттуда увидел, что другой пегас и Соуп не ранены и поступили аналогично мне. Под грядкой они что-то быстро обсуждали, а Соуп попутно снимал с себя громоздкий огнемёт, но меня больше беспокоила боль от собственных ранений. Я вспомнил, что у меня в разгрузке есть шприцы с обезболивающим и «окрылённый» этим воспоминанием вколол себе "Мед-Х". Боль тут же стала уходить, но я недолго радовался.

Яблоко-подобная граната, брошенная сверху, быстро напомнила, что сверху враг. Я и пегасы в панике покинули свои укрытия, спасаясь от взрывной волны и осколков. Более широким, чем у людей, боковым зрением, я увидел, как Соуп выбежав из под стола успел его лягнуть. Опрокинул стол он явно для того чтобы использовать его как щит от гранаты. Может осколки и не задели пегасов, но длинная пулемётная очередь превратила другого пегаса в дуршлаг, а после за убегающим Соупом последовала дорожка пулемётной очереди.

Ото всех этих пулемётных очередей и взрыва в оранжерее поднялось облако пыли из пороховых газов, почвы и растений. У меня начали слезиться глаза от поднявшейся пыли, спасаясь от этого облака я одел противогаз. Находясь в этом облаке, увидел сверху возмущение воздуха и, изготовив плазменную винтовку, произвёл несколько выстрелов навскидку. Тут же со стороны, в которую стрелял, послышался крик боли, а потом звук падения тела на металлический стол.

Я взял винтовку на изготовку, и медленно глуша шаги копытокинезом, направился в сторону предполагаемого нахождения противника. Вскоре услышал цоканье копыт Соупа, что приближался ко мне сзади — очень не вовремя. Ориентируясь на шум этих шагов, противник открыл по нам огонь, аккурат, когда пегас поравнялся со мной. Благо, перед этим я вновь услышал этот звук мотора и, взяв пегаса за голову, лёг вместе с ним на пол. Пулемётная очередь над нами была длинной, противник явно не жалел патронов. Пока велась стрельба, я отдал Соупу свой пистолет, его снайперка для нынешней ситуации очень неподходящее оружие.

Когда стрельба затихла, Соуп встав на четыре ноги, в полный рост, побежал рысью в сторону врага с пистолетом в пасти, неприцельно стреляя. Я же бежал вместе с ним, но решил следовать принципу «не видишь, не стреляй». Вскоре Соуп истратил все патроны в пистолете, но до того, как я решил передать ему полный магазин, в дыму показался силуэт грифона в синей, не силовой, броне, с большой раной на правом крыле, на самих крыльях у неё были закреплены саблевидные лезвия. Грифон, заметив нас, вскинул на изготовку большой трёхствольный пулемёт. Видя, из чего по нам стреляли, Соуп буквально оцепенел. Я же взял «химеру» на мушку, и узнал в этой птичьей морде ту самую Реджи. Нажал на курок, но выстрела не последовало — попадания в плазменную винтовку дали о себе знать.

Оценив безнадёжность ситуации, уже я впал в панику и оцепенел, но, похоже, другая «леди удача» оказалась на нашей стороне. Пулемёт издал знакомый звук мотора раскрутки перед выстрелом, но, к счастью, в нас не полетел ливень пуль. У «Гатлинг» оружия просто бешеный расход боеприпасов, а данная особь птицельва, стреляя в нас, не жалела патронов. Я не заметил у неё на амуниции кобуры с пистолетом, да и вообще какого либо огнестрела (только нож в ножнах), а у Соупа была «Громспитфаер». В данной ситуации даже наличие такого неподходящего оружия давало огромное преимущество. Я и пегас, похоже, одновременно поняли данную очевидность и быстро пришли в себя.

Грифон же явно запаниковала и, достав нож, метнула его в пегаса. Но я не растерялся и, вскинув переднюю ногу, поймал нож копытокинезом в воздухе, прямо напротив глаза Соупа. Я был немного удивлён и доволен тем, что спас пегаса, да ещё таким способом.

— И что дальше? — мой короткий вопрос грифону был неприкрытым сарказмом, но та, похоже, поняла его буквально.

Грифон с размаху швырнула в нас тяжёлый пулемёт. Я не собирался ловить эту железку и увернулся, а синий пегас, похоже, впал в новое оцепенение из-за лезвия ножа у глаза. Как пулемёт ударил пегаса, я не видел, но звук был звонкий, а, обернувшись, увидел лежащего Соупа, без сознания, с большой красной ссадиной на голове.

Я снова обратил внимание на противника. Грифон стояла на задних лапах, расправив крылья с лезвиями, и демонстрировала птичьи лапы с когтями — это явно была какая-то боевая стойка. У меня же в копыте был зажат нож, что она метнула, но у неё на двух крыльях по сабле плюс по «ножу» на каждом из четырёх пальцев каждой лапы, про когти на задних лапах и клюв лучше не думать. Против всего этого идти с одним ножом очень тупая идея. Я же вспомнив, где нахожусь, решил действовать ещё более тупо и, бросив нож под ноги, достал «сапёрную лопатку». Грифон, видя мои действия, вначале удивленно широко раскрыла глаза, а потом хитро прищурилась.

Далее мы одновременным рывком двинулись навстречу друг другу. Я замахнулся лопаткой в прыжке, но грифон, выставив лезвие, на крыле парировала мой удар и вцепилась когтями мне в шею. Она, поставив меня «на дыбы», пыталась вспороть мне горло когтями, одновременно резко вытягивая шею пытаясь выклевать глаза. «Арафатка» защищала, но всё равно почувствовал когти на горле, от клевания защищали стёкла противогаза.

Моё положение было очень стесненным, и я смог лишь несильно ударить Реджи по клюву широкой частью лопатки. Быстро поняв, что это неэффективно я просто лопаткой заслонил ей обзор, а сам применил все свои «лошадиные» силы чтобы отцепить её от своего горла. Мне удалось отцепиться, пожертвовав «арафаткой», и отбросить её от себя ударом копыта в брюхо, но на шее у меня остались множественные кровоточащие царапины. Через три секунды передышки Реджи по кошачьи прыгнула на меня, её прыжок был сильным, мы вместе отлетели до бессознательного Соупа.

Она прижала меня к полу, «сапёрная лопатка» валялась рядом, но я не мог до неё дотянуться, так как грифон крепко прижала мои передние ноги и похоже собиралась проклевать моё горло. Я не хотел так умереть, вообще не хотел умирать, и инстинктивно упёр левое копыто задней ноги в причинное место Реджи. Далее по-человечески произвёл обратный кувырок — теперь я был сверху. Помня о «сапёрной лопатке» ударил её копытом справа, но добраться до садового инвентаря, мне было не суждено — я почувствовал удар в свой правый бок. Боковым зрением увидел торчащий оттуда нож, что я так глупо бросил себе под ноги, и то, как его проворачивают против часовой стрелки. От рукоятки ножа исходил львиный хвост с кисточкой на конце, то, что эти твари могут держать предметы данной частью тела, растущей из жопы, я и представить не мог.

Однако я был ещё не убит и вместо «сапёрной лопатки» решил использовать предмет, находящийся на расстоянии «вытянутой руки». Трёхствольный пулемёт грифона показался мне не очень тяжелым, но возможно это было из-за адреналина в крови. Использовать пулемёт как дубинку это всё равно, что забивать гвозди микроскопом, но отчаянное положение требовало отчаянных мер. Но я так и не смог нанести ни одного удара, Реджи отчаянно боролась, схватив пулемёт за два из трёх стволов. Я же навис над ней всем своим весом, если мне не удастся забить ее, то я её задушу. Пытаясь её задушить, успел прочитать выгравированную надпись на пулемёте, которую мысленно перевёл как «Малышка Гильда». Однако эта попытка была неудачной, грифону хватало сил, чтобы держать вес, и тут мне в голову пришла идея.

Не прекращая давить, я заметил кнопку электроспуска, и копытокинезом нажал на неё. Мотор пулемёта закрутил его стволы, а вместе сними и птичьи лапы Реджи. Та закричала по-птичьи, но с громкостью, что и лев позавидует. Даже без передних лап эта тварь была опасна, да и вообще я не собирался брать грифонов в плен, также мне хотелось скорее прервать этот жуткий крик. Покончить с Реджи решил также с помощью разряженного пулемёта, и направив его к голове грифона наблюдал мерзкую картину того как её крючкообразный клюв зацепился за крутящийся «барабан» стволов. Стволы «Малышки Гильды» на секунду остановились, а потом оторвали клюв грифона. Крик Реджи резко изменил тональность, но не громкость. Видя всё это, перед собой, я уже хотел её скорее убить из чувства гуманизма.

— *Сдохни наконец, не делай из меня идиота! — данная фраза очень точно показывала мой уровень интеллекта. Продолжая давить я закрыл глаза и отвернул морду. Вскоре крики стихли, но тело подо мной ещё дёргалось в судорогах.

Как ни странно, но увиденное не вызвало у меня рвотных порывов, наверное это из-за ножа торчащего из моего бока и противогаза на морде. Лёжа в луже крови, на левом боку, вынул нож и зажал копытом хлещущую рану, а после снял измазанный кровью противогаз. Силы покидали меня — я потерял много крови. Перед тем как потерять сознание увидел входящих в помещение группу пони, и зебру гуля среди них.

* — говорит на русском
** — https://www.youtube.com/watch?v=bmRgCIDcl6M