Математика разума

На свободе

Смотря вслед своим бывшим соратницам, Тирек осознал, что не имеет ни малейшего представления о том, что делать дальше. Не так давно ему удалось сбежать, и в силу удачного стечения обстоятельств стать намного могущественнее, чем он представлял. И даже тогда он потерпел сокрушительное поражение. Не стоило и надеяться, что в этот раз все будет удачнее. Нужен был новый подход.

Первым делом было необходимо встретиться с агентом Старлайт и получить от него все, что было возможно. Сейчас Тирек был ничтожно слаб, а любая попытка высосать силу будет замечена Дискордом. Учитывая же их текущие взаимоотношения, встреча с ним пугала кентавра даже больше, чем возвращение в Тартар. Нет, не стоило и пытаться действовать иначе.

По словам Старлайт, ее агент появлялся в нужном месте раз в три-четыре дня и всегда в одно и то же время. Это было не слишком скрытно, но достаточно удобно. Кентавр оказался более-менее удачлив – встреча произошла уже на второй день. К удивлению Тирека, агент Старлайт даже не был волшебником — возле дерева топтался обычный земной, с меткой садовода. Тирек будто бы невзначай показал ему знак, и тот сразу навострился.

— Ты от нее? – тихо спросил земной.

Кентавр кивнул.

— Ей удалось освободиться с моей помощью, и она пообещала мне помощь.

— Понятно, — пробормотал тот. – Давай письмо.

— Почему ты решил, что есть какое-то письмо? – поинтересовался Тирек.

— Она не из тех, кто дает нечеткие указания вроде «окажи помощь», — ответил агент.
Тирек протянул тому записку Глиммер, и к его удивлению, та, окутавшись зеленым светом, поплыла к его собеседнику.

— Ты маг? – удивился кентавр.

— Да. – Земной с любопытством посмотрел на него. – Это не мой истинный облик. Я не из их расы. Нас называют чейнджлингами.

Прочитав письмо (Тирек в это время вспоминал все, что слышал про чейнджлингов), он задумчиво хмыкнул и сообщил:

— Здесь сказано, что моя задача – поставить тебе мощнейшую маскировку, на которую я способен, к тому же скрывающую все изменения магического поля.

— Полагаю, это так, — согласился кентавр.

Окутавшись зеленым цветом, чейнджлинг принялся за работу. Тирек терпеливо ждал, чувствуя, как вокруг него строится защитная оболочка, скрытая и неявная, отгораживающая его действия от всех, кто на него смотрит.

— Готово, — наконец, произнес тот. Тирек с любопытством оглядел маскировку. Та и впрямь была выполнена не высшем уровне – если действовать, не покидая ее пределов, то можно было не бояться даже Дискорда. – Защита не абсолютная. От пристального прощупывания аликорнами не защитит, так что, чем бы ты там не собирался заняться, не вызывай подозрений.

Кентавр кивнул и отправился прочь. Больше его ничего не связывало ни с этим типом, ни со Старлайт. При следующей встрече он без колебаний выпьет любого из них.

Сейчас ему предстояла куда более важная работа. Даже с защитой он не мог воровать силы у обычных единорогов – пусть изменение магического поля и будет неощутимым, массовое исчезновение горожан не сможет остаться незамеченным, пусть даже на то время, что ему необходимо. Нет, в этот раз он должен использовать какой-то другой метод. Что-то иное. Что-то невероятное.

Слово «невероятное» эхом отозвалось в памяти кентавра. Будто бы он уже знал, что ему нужно, испытывал это, владел этим. Невероятное…


Он стоял возле клетки, в которой находились пятеро носителей элементов – все, кроме Твайлайт Спаркл. Его переполняла сила, украденная – нет, взятая – у этих ничтожеств. Дискорд, столь хорошо послуживший ему, стоял рядом. Внешне он был счастлив, и лишь в глубине его глаз проскальзывало сожаление.

— … и тогда никто не сможет противостоять нам! – подобострастно закончил Дискорд.

Пора было заканчивать этот фарс. Ему не нужны были конкуренты.

— Нам? – Дискорд чуть вздрогнул. – Кто говорил про «нас»?

— Но… ты…

— Ты помог мне стать сильным, и ты предоставил мне все необходимое, чтобы я смог забрать магию четвертой принцессы. – Тирек оскалился. — Теперь ты для меня бесполезен.

С этими словами он вырвал магию драконикуса, и прибавил ее к своим, и без того огромным силам. Но то была не светлая магия эквестрийцев, и даже не схожая с его собственной темная магия – то был чистый хаос, нечто, на что он не посчитал нужным обратить внимание, ибо был уверен в своей победе. Хаос…

Теперь он знал, что ему нужно. Невероятное, непостижимое, способное на все. Хаос.


Буря разыгралась не на шутку. Лайтнинг уже сильно жалела, что полчаса назад не поддалась желанию полететь назад. Видимость снизилась настолько, что пегаска с трудом находила свои ориентиры.

«Интересно, что лучше: пытаться переночевать в Империи, или просто завернуться в крылья и спать в снегу?» – мелькнула мысль в голове Лайтнинг.

Теоретически, возможным было и то, и то. Пару раз пегаска уже ночевала, завернувшись в крылья, но это было в достаточно теплой среде. Здесь же можно было и замерзнуть насмерть.

На краю ее обзора вырос снежный вихрь. Сжав зубы, Лайтнинг направилась в стороны, чтобы облететь его, однако тот неожиданно сдвинулся, преграждая ей путь.

— Что… — Слова замерли у нее в горле, когда внутри вихря она увидела снежного змея. Тонкая и длинная фигура, будто бы состоявшая из снежинок, медленно кружилась в потоках ветра. – Виндиго?!

Когда Сомбра рассказывал про них Старлайт, Лайтнинг уяснила, что эти существа весьма опасны, и уже больше тысячи лет считаются вымершими. Однако вот он, вымерший вид, перед ней.

Внезапно Лайтнинг осознала, что совершенно зря замерла на месте – виндиго ее заметил. Вынырнув из смерча, он быстро приближался к ней. Тело пегаски заледенело, слушаясь команд разума будто с нежеланием.

— Ос-с-становись! – послышалось ветреное шипение. Виндиго заговорил с ней?

— Ты… что тебе нужно? – выпалила Лайтнинг, уже давно уяснившая, что всем всегда чего-то нужно.

— Этот здес-с-с-сь, чтобы предложить помощь, — прошипел виндиго. – Этому извес-с-стно о вашем плане. Этот окажет ус-с-слугу вам, а вы – этому.

Пегаска встряхнула головой. Ей показалось, что она спит.

На языке вертелось сразу несколько вопросов, но Лайтнинг почувствовала, что задавать их нет смысла. Виндиго мог соврать, и ей ни за что не заподозрить лжи.

— Тогда тебе к Старлайт. – Она была уверена, что виндиго известны их имена. – Ее план, ее работа, ее проблемы.

Вендиго недовольно зашипел. Снежинки ускорили свой полет, сливаясь в завивающиеся спирали.

— Для этого нужно с ней встретитьс-с-ся!

— Понимаю, — оборвала его Лайнтинг, осознавшая, что признавать собственное бессилие в поисках волшебницы существу не хотелось. – Я плохо представляю, где мы. Ты можешь убрать бурю?

Кажется, виндиго обрадовало ее понимание ситуации. По крайней мере, вихрь чуть замедлился.

Лайтнинг терпеливо ожидала. И действительно, прошло не больше минуты, прежде чем снегопад полностью прекратился, а видимость стала такой ясной, что пегаска даже различила купол Империи.

— Давай так: завтра в полдень на пике горы Кармель, — предложила она.

Виндиго засмеялся. Выбор места его позабавил.

— Значит, договорились, – прошипел виндиго. Лайтнинг кивнула, и вихрь тоже дернулся, имитируя кивок, после чего змей внутри осыпался на сугробы грудой снежинок.


Хаос. Тирек провел три дня в раздумьях, пытаясь вспомнить, что представлял собой хаос. Все было тщетно. Как же он жалел, что не нашел ни минутки дабы рассмотреть нечто столь сложное и великое! Тем не менее, выбора не было. Чтобы изучить хаос, ему нужен был хаос.

Скрываться ему не было особой нужды, так что он попросту снял первую попавшуюся комнату. Деньги не были проблемой – украсть несколько монет было тривиально, хотя размениваться на такие мелкие вещи кентавру крайне не нравилось.

Удача пришла с другой стороны — бродя по улицам в поисках свежих идей и восстановлении воспоминаний, Тирек увидел приготовления к празднику с сильно заинтересовавшим его названием. «Фестиваль хаоса». Если и были шансы добиться желаемого, то только там. У него было еще четыре дня, чтобы подготовиться к возможной встрече с Дискордом.


Когда Лайтнинг вернулась в пещеру, Старлайт быстро писала что-то с яростью на лице. Внимательно рассмотрев прочитанное, она порвала свиток и сожгла его светло-голубым лучом энергии. Пепел тут же развеялся по ветру.

— Как идут исследования? – поинтересовалась Лайтнинг.

— Работа идет неплохо, — не оборачиваясь, ответила волшебница.

— Понятно. – К удивлению волшебницы, Даст усмехнулась. – Помнишь, Сомбра рассказывал нам про виндиго?

— Тебе, а не нам, — недовольно поправила ее Старлайт. – Я про них знала и без того.

— Я сегодня встретила одного. – Волшебница выглядела пораженной,как Лайтнинг и ожидала.

— Но они вымерли!

— А этот – нет. Более того, он знает о нашей проблеме и желает оказать тебе помощь… в обмен на какую-то услугу.

Против ожиданий пегаски Старлайт не слишком обрадовалась этой новости.

— Принимать помощь от виндиго в обмен на услугу? – задумчиво протянула она. – Ты помнишь, что они вообще-то пытались заморозить Эквестрию? Я не слишком хочу участвовать в таких мероприятиях.

— Дело твое, — Лайтнинг пожала плечами. – Я ничего не обещала, кроме того, что передам его предложение. Хочешь с ним пообщаться – я покажу тебе, где он будет завтра в полдень.

— Мне нужно подумать, — волшебница явно занервничала.

— Вот и хорошо, потому что мне нужно поспать. – Оставив Старлайт размышлять, пегаска отправилась вглубь пещеры.


Фестиваль проводился на огромном поле, приличия ради закрытым невысокой стеной. Впрочем, вход все равно был бесплатный. Раздражаясь из-за беснующейся толпы, Тирек прошел внутрь. Через пару минут он уже пробивался в центр – туда, где находился Дискорд.

Драконикус парил в самом центре большой площадки, и вокруг него царил хаос. Кентавр и в мыслях не мог представить себе такого безумия, как то, что творилось здесь. Само пространство казалось ему искаженным, и, несмотря на это, Тирек не видел желаемого. Он не видел магии, которой желал.

Значит, выхода не было. Все или ничего. Тирек аккуратно потянулся к Дискорду, надеясь, что тот не ощутит такого мелкого, ничтожного касания. Коснувшись сущности драконикуса, он зацепил маленький, почти незаметный кусочек…

Дискорд вздрогнул. Ему показалось, будто его кто-то ущипнул.

«Чушь какая, — фыркнул он про себя. – Кто тут может быть такой сумасшедший, кроме меня?»


Хотя обычно на вершине любой из гор этой гряды стоял дичайший мороз, сейчас на вершине пика, где, согласно пророчеству, должна была произойти последняя битва сил Света и Тьмы, было лишь слегка прохладно. Демонстрация силы – или знак добрых намерений? Старлайт не знала, чего ждать.
Она прилетела на вершину пика чуть раньше полудня, однако элементаль ее уже ждал – в той самой форме, в которой его описала Лайтнинг.

— Ты сказал, что хочешь мне помочь. – Старлайт было очень неуютно перед виндиго, но она не подавала виду. – Что ты конкретно имел в виду?

— Этот хочет дать с-с-совет. Ты боль-ш-ше, чем остальные, раз в тебе течет его кровь.

— Его? – не поняла волшебница. – Подожди, ты имеешь в виду…

— Даркс-с-стар, — виндиго, похоже, наслаждался ее удивлением. – Этот надеялс-с-ся, он окажет помощь, но его мыс-с-сли были заняты другим.

— Так это ты спас нас во время падения? – поняла Глиммер. – Я тебе зачем-то нужна, верно?

— Разумеетс-с-ся. Важно другое. Твой план должен заверш-ш-шиться успехом, а ты допускаешь ош-ш-шибку в своих расчетах.

— Чушь, — холодно произнесла Глиммер. – Я все верно рассчитала. Сомбру можно восстановить таким способом.

— Бес-с-спорно, — согласился тот. – Только вот он будет слиш-ш-шком слаб, чтобы сражаться или хотя бы с-с-сбежать от принцес-с-сс. Его поймают прямо там и прос-с-следят, чтобы он никогда не вырвалс-с-ся на волю.

— Я смогу скрыть это… — Волшебница и впрямь об этом не подумала.

— Не сможеш-ш-шь, — оборвал ее виндиго. – Даже если бы ты с-с-смогла обмануть Селестию и скрыть воскреш-ш-шение, уничтожение Сердца будет подобно взрыву с-с-солнца.

— Тогда что ты предлагаешь мне сделать? – поинтересовалась Старлайт. – Отказаться от этой затеи?

— Ты не знаеш-ш-шь, как работают элементы гармонии. – Этот переход не слишком понравился Глиммер, но она промолчала. – Это подарок, и лиш-ш-шь с носителями они обретают мощь, рас-с-спыляющую любую тьму. Без них же они с-с-сработают иначе.

— Как оружие, — согласилась волшебница, однако, к ее удивлению виндиго покачал головой.

— Нет! Элементы были порождены им, чтобы очищ-щ-щать, не чтобы уничтожать.

— Что? – возмутилась Старлайт. – Одна из принцесс была изгнана на луну, Сомбра был заперт во льдах, а Дискорд – обращен в камень! И ты говоришь, что элементы – не оружие?!

— С-с-селестия хорошо владеет ими! – прошипел виндиго. – Она с-с-стала первой избранной, но лишь вдвоем, с с-с-сестрой. Для полной с-с-силы нужно шестеро! Вс-с-се шестеро! А она научилас-с-сь применять их, как оружие!

— Не слишком убедительно. — Слова элементаля все же покоробили ее уверенность. – С чего ты взял, что элементы не запрут Сомбру вновь?

— Вс-с-се зависит от того, кто их нес-с-сет! Селес-с-стия сможет повторить то, что с-с-сделала тогда. Но ес-с-слиих использует ос-с-сновной носитель, тогда и только тогда может произойти твой ус-с-спех.

— И что тогда произойдет? – спросила Старлайт.

— Элементы не с-с-смогут уничтожить тьму. Но и не с-с-смогут дать ос-с-сечку. Маг по имени Мидоубрук подробно рас-с-смотрел этот вариант работы много тыс-с-сяч лет назад. Этот же с-с-смог узнать то, что узнал он.

— Сомбра перестанет быть темным, но тьма не исчезнет… — Старлайт чуть призадумалась. – Хочешь сказать, если элементы использует Спаркл и без поддержки остальных носителей, то они попросту обменяются с Сомброй энергией?

— Так и случитс-с-ся. Это единс-с-ственный спос-с-соб с-с-сделать так, чтобы твой нас-с-ставник получил шанс-с-сы возродитьс-с-ся.

— Чтобы такой артефакт, как элементы, обратился против хозяина? – поразилась Глиммер. – Это еще менее убедительно, чем твои слова про Селестию.

— С-с-светлый породил их для одной-единс-с-ственной цели – обратить тираническую империю Шэдоувейла в ис-с-сцеленную империю Даймонд Сана! Для него и шес-с-стерых, что были с ним! Он не мог ос-с-сознать, как они будут ис-с-спользованы в одиночку!

«Что-что? – Старлайт не верила своим ушам. Виндиго только что осыпал ее сразу несколькими историческими загадками. Но для этого не было времени».

— То есть Спаркл должна оказаться в Империи, одна и в то самое время, когда я буду уничтожать сердце?

— Да. Есть спос-с-соб. Ты должна с-с-создать двойников всех нос-с-сителей. Этот может помочь, но управлять ими придется тебе с-с-самой.

— Ну конечно, куда же без злых клонов, — саркастично заметила Старлайт. – Во всякой борьбе света и тьмы это обязательно должно произойти хотя бы раз.

— Не злых! Вс-с-сего лишь под твоим контролем! – Перехватив вопросительный взгляд волшебницы, элементаль продолжил: — Двойник С-с-спаркл должен увес-с-сти прочих далеко от нас-с-стоящей! Дальше этот покажется в Империи, и зас-с-ставит их призвать элементы. Ес-с-сли Спаркл прибудет в империю вмес-с-сте с пятью двойниками, то пос-с-сле ты их развеешь, и получишь необходимую с-с-ситуацию.

— Ты думаешь, Спаркл не ощутит подмены?

— Ты сама знаешь, что тактика с-с-создания двойников эффективна именно потому, что с-с-светлые всегда на нее ведутс-с-ся, даже ес-с-ли двойники темные и неестес-с-ственные.

— Я поняла. — Это могло сработать, но доверять виндиго было опасно. – Ты говорил об ответной услуге. Я хочу знать, о чем ты.

— Ничего ос-с-собенного… — тот замедлился. – Этот лишь хочет, чтобы вы не предали с-с-свой мир… когда придет время.

— Не предали свой мир? – не поняла волшебница. Заметив, что виндиго собирается исчезнуть, она крикнула: — Стой! Как тебя зовут?!

— Бореалис. – Услышав имя элементаля, Глиммер вздрогнула. И Сомбра, и она сама неоднократно встречали это имя в своих исторических исследованиях – начиная от грифоньих хроник и заканчивая появлением Дискорда в этом мире. Казалось, что Бореалис появлялся везде.

Снежинки осыпались оземь. Элементаль исчез, оставив Старлайт ломать голову над его предупреждением.


Руны вспыхнули и исчезли.

Тирек выругался — времени оставалось все меньше. Частица хаоса, вырванная им из Дискорда, упорно не желала копироваться. Кентавр уже десятки раз проводил подобные ритуалы, но хаос, казалось, смеялся над его потугами.

Чтобы обеспечить себя энергией, Тирек в течение недели воровал энергию эквестрийцев, выбрав в качестве жертв жителей Лас-Пегасуса – города развлечений и гуляний, где пропажа на пару дней считалась обычным делом. Это могло дать ему лишнее время – но, к сожалению, не бесконечное.

Хаос все еще оставался загадкой. Кентавр уже понял, что эта энергия получилась из смешения светлой и темной силы, но всякий раз, когда он это делал, получившаяся мощь исчезала, не оставляя после себя ничего.
Ничего. Вот, чего он добился. Нечто подсказывало Тиреку, что принцессы уже в курсе не только пропаж, но и его причастности. Даже Дискорду хватило бы сил перерыть город, и щит Илдрика уже не поможет кентавру скрыться. Времени оставалось лишь на несколько попыток. Ничего… или все?

В эту попытку он влил всю оставшуюся у него силу. Светлая энергия никогда ему не нравилась – смешиваясь с его собственной темной мощью, она подавляла его возможности, и, собрав силу, которой не обладали даже боги, Тирек мог пользоваться лишь малой частью – иначе она уничтожила бы его. Теперь же эта сила, сила, порожденная силой, станет его.

Было уже утро, когда кентавр закончил последний ритуал. Вымотавшись до предела, кентавр почти утратил веру в успех. Закрыв глаза, он ждал легкого порыва ветра, означавшего разрушение сдерживающих рун и очередной провал.

Вместо него он почувствовал удар, чуть не сбивший его с ног. Открыв глаза, Тирек увидел, что руны не были разрушены, скорее, высвободившаяся энергия попросту распылила их, не оставив и следа. Более того, щит, столь надежно укрывавший его от принцесс, тоже был уничтожен.

Но все это было неважно. В центре комнаты сиял шар энергии, не имеющей законов и правил. Хаос, который наконец-то подчинился ему. Достаточно было попросту протянуть руку и взять его.

Мощь наполнила все тело кентавра, делая слабаками всех, когда-либо противостоявших ему. Селестия? Ничто! Ахн’киньих? Ничтожество! Даже сам Дискорд казался ему едва достойным внимания.

Новообретенная сила подсказывала ему, что принцессы заметили этот выброс. Достаточно было просто подождать, и его враги придут, лишь для того, чтобы пасть.

Так и случилось. Не прошло и пяти минут, как в комнате будто из ниоткуда появились обе старшие принцессы и Дискорд. Тирек рассмеялся, и все трое вздрогнули. Селестия вопросительно взглянула на Дискорда, но драконикус проигнорировал ее, пристально рассматривая кентавра.

— Я и представить себе не мог,что ты обладаешь такой силой! – Тирек щелкнул пальцами, и пол сотрясся, заставив принцесс упасть на колени, однако Дискорд даже не шелохнулся. – Как, как ты мог быть побежден? Я застал тебя врасплох, понимаю, но они – они ведь ничто перед любым из нас!

— Ты дурак, — спокойно произнес Дискорд. – Ты и понятия не имеешь, что такое хаос – и я.

— Хаос – это сила! – рявкнул кентавр, и стены комнаты дрогнули. – Я повелеваю им, так же, как и ты!

— Нет. – В голосе драконикуса почувствовалась злоба. – Ты лишь владеешь им. Сейчас я покажу тебе разницу.
Прежде, чем Тирек успел среагировать, Дискорд взмахнул рукой, и оба исчезли.


— Где мы? – хрипло спросил кентавр.

Все, что он видел и чувствовал, казалось безумием. Поверхность места, где они оказались, была похожа на мозаичное стекло – только с разными видами рельефа вместо кусочков. В метре от него была уютная травянистая поляна, резко переходящая в безжизненное каменное плато, или в снежную долину. Рядом, петляя меж затвердевших магматических пород, протекала лавовая река, совершенно спокойно вливаясь в темное болото.
Тиреку казалось, что его части его тела находятся в километрах друг от друга. Он точно мог сказать, что правой ногой он стоит на песке, и, глядя на нее, он видел лишь бескрайнюю пустыню вокруг. Однако его левая нога стояла посреди лесного ручья, и касающаяся кентавра вода лишь доказывала это.

Он закрыл глаза – те лишь обманывали его. Как и все его чувства.

— Где мы? – повторил Тирек.

— Среди хаоса, — послышался ответ.

Казалось, что Дискорд находится рядом, однако на самом деле он был близко, далеко, окружал его. Тирек знал это, даже с закрытыми глазами. Энергия внутри него подсказывала ему то, что он все еще боялся осознать – все это по-настоящему. Все это безумие – настоящее.

— Это и есть твоя сила? – прорычал кентавр. – Это безумие – твое основное оружие?

— Скажи мне, мой бывший друг, — невероятно, но в голосе Дискорда прозвучало сожаление. – Что такое хаос? Откуда взялась та сила, что наполняет тебя?

— Из света и тьмы… — Тирек и сам не знал, почему отвечает.

— Так и есть, — Драконикус улыбнулся. – Но ты видишь лишь то, что хочешь. Ты путаешь пламя с отблеском свечи на стене.

— Отблеском?! – закричал Тирек. – Это – отблеск?!

— Я же сказал тебе – ты понятия не имеешь, что такое хаос, – повторил Дискорд. – Хаос – это пепел.

Тирек замолчал. Слова будто застыли у него в горле.

— Когда-то это была цветущая планета, наполненная жизнью и магией. У ее жителей было все, что они могли пожелать, но даже этого было мало. Жажда большего привела к тому, что магическое ядро планеты взорвалось. Тьма и свет смешались, разорвав планету. – Драконикус огляделся. – Остались лишь эти осколки, я… и хаос. Пепел сгоревшего мира.

— Но…

— Я не знаю, почему я жив. – Дискорд предугадал его вопрос. – Но это и неважно. Все мы – пепел. Тебе никогда не понять, что это такое.

Послышался щелчок пальцев, и Тирек в ужасе почувствовал, как хаос внутри него поднимается, повинуясь воле драконикуса – или целого мира?

— Вот что значит «хаос», — произнес Дискорд.

Еще секунду кентавр пытался понять, что тот собирается сделать. А затем он почувствовал все.

Все, что он когда-либо чувствовал и ощущал. Жар палящего солнца. Мороз пронизывающего ветра. Дикую жажду. Приятную расслабленность. Боль от занозы в пальце. Предвкушение чего-то приятного. Раздирающую боль в горле от долгого, пронзительного крика. Ощущение триумфа после победы над Твайлайт Спаркл и бессильную злобу после своего поражения. Ненависть к предавшему его брату и отчаяние, когда его народ отправлялся на бойню.

Все.

Дискорд видел, как Тирек замер, когда хаос внутри него выплеснулся, повинуясь воле своего хозяина. Разум Тирека оказался разбит, расколот, будто стеклянная ваза. Его нельзя было даже назвать сумасшедшим – это было бы мелко.

— Вот то, чего ты желал, -произнес он, зная, что кентавр уже ничего не услышит. – Теперь ты часть нас.


Когда Дискорд вернулся в комнату, где Тирек проводил ритуал, принцессы все так же стояли, дожидаясь его.

— Спасибо, что согласились принять участие в этом фарсе, — драконикус, вздохнув, посмотрел туда, где стоял Тирек. – Я знаю, вы достаточно заняты, и тратить ваше время подобным образом не слишком правильно.

— Зачем мы были тебе нужны? – возмутилась Луна. – Мы же ничего не сделали.

— Я хотел отомстить, — просто ответил тот. Селестия кивнула, понимая, о чем идет речь. – С вершины мира всегда больнее падать… даже если ты стоишь там только в своих мыслях.

— Что с ним теперь? – спросила старшая принцесса.

— Он получил то, чего хотел, не понимая, чего хочет, — просто ответил Дискорд. – Теперь он никогда не станет угрозой. Никогда.