Хроники Постапокалипса: Иномирье

Глава №1 - Сбежавший коллега

Лос-Сантос – большой город, столица штата Сан-Андреас. Это Город Греха, Город Боли и Город Отчаяния. Так нередко его называют простые жители, которые ничего не могут поделать со своим образом жизни. Тлетворное влияние мегаполиса ощущается нередко даже в пригороде и на окраинах. А опустившимся на самое дно людям уже совершенно не хочется знать, как же этому огромному городу с населением в несколько миллионов человек удалось получить столь громкие имена, пусть и вполне обоснованно. Такой категории людей философские размышления нередко чужды, ибо им хочется лишь выжить и хоть немного подняться из грязи. Бедняки люто ненавидят тех, кто живет богато, на широкую ногу, жируя в своих роскошных особняках, катаясь на охренительно дорогих тачках. В это же время другие люди едва сводят концы с концами и считают каждый цент. Так было, так есть и так всегда будет, потому что человеческая природа никогда не меняется.

Другое дело, когда ты из той категории, которые не настолько богаты, чтобы этим кичиться, но и не бедны. Работа, приносящая хорошие деньги, всегда, как правило, трудна и опасна. Лично мне грех жаловаться. Платят в корпорации весьма прилично для того, чтобы не бежать, поджав иллюзорно-воображаемый хвост. У меня, Сантоса Наварры, есть и другая причина, по которой я не пошел вкалывать докером или же каким-то паршивым офисным клерком. Наёмником корпорации «Мерриуэзер» работал и мой отец – Диего. Он погиб пару лет назад в перестрелке с какими-то отморозками, похитившими из местного Федерального хранилища золотые слитки на сумму около двухсот миллионов долларов.

Грабителей тогда искали все, кому не лень, однако они как в воду канули вместе со своей добычей. Много людей погибло тогда – простые жители, полицейские, спецназовцы и наёмники корпорации, руководимой Доном Персивалем – достаточно уважаемым человеком. Ну, по крайней мере, про него так говорят. А вот что о нём люди думают, то это уже будет на их совести. Я не особо хочу думать об этом. Спустя пару дней стало известно о трагической гибели одного из крупнейших акционеров корпорации – мистера Уэстона. Я и еще около двух дюжин человек, включая высокопоставленных командиров подразделений побывали тогда в особняке погибшего. Удалось лишь найти десяток трупов и больше ничего.

Но стоило нам вскрыть дверь комнаты охраны и заняться изучением всей той аппаратуры, что была там расположена, так сразу и выяснилось, что у мистера Уэстона был маячок, благодаря чему охрана всегда знала, где его искать. То место, где в последний раз датчик получил координаты погибшего, располагалось к юго-западу от Палето-Бэй, на шоссе, ведущем к этому населенному пункту. Из-за несовершенства технологий, отслеживание велось не в режиме реального времени. Координаты поступали на компьютер раз в тридцать секунд. Судя по всему, именно в этот промежуток произошло что-то, из-за чего маячок перестал работать.

Оставив троих человек следить за особняком, мы отправились к тому самому месту, откуда в последний раз пришли координаты. Почти до самого захода солнца мы искали хоть какие-то следы мистера Уэстона. И в конце концов, нашли опрокинутую и взорванную машину на мелководье около ущелья, соседствующего с проливом к Аламо-Си. И хотя тело погибшего сильно обгорело, нам всё же удалось опознать труп. То, что происходило дальше, являлось уже не нашей заботой. Мотавшиеся с нами командиры подразделений корпорации, не жалевшие себя весь день, вызвали все службы, которые были нужны в данный момент – полицию и скорую помощь. А затем мы просто вернулись на базу, минуя каньон Ратон и Сэнди Шорс, на восточное побережье за горой Сан Чиански, в лабораторию Хьюман Лабс.

Вот уже пошел четвертый год, как я стал наёмником. На моём счету были и удачные операции, и провалы, несколько раз я получал легкие ранения, после которых приходил в норму достаточно быстро. Меня коллеги даже называли «Везунчик Сантос», на эти дружеские поддразнивания я всегда отвечал, что однажды госпожа Фортуна повернется ко мне своей жирной, вонючей жопой. И вот тогда-то мне и настанет полный и окончательный конец. Ну а пока я могу относительно спокойно, конечно же, наслаждаться своей жизнью.

Ежемесячно я посылаю несколько тысяч долларов своей матери, оставшейся в Пуэрто-Рико. Она уроженка тех мест, в то время, как мой отец – чистокровный испанец. Вот так и получился я – смуглый, среднего роста, достаточно хорошо развитый физически парень двадцати семи лет от роду. Иногда в ответ на присылаемые мной деньги мама пишет мне письма, в которых спрашивает, каково мне там, где раньше работал мой папа. Изредка интересуется, не планирую ли я найти себе девушку, бросить эту опасную и оттого интересную работу, жениться, осесть где-нибудь и завести детей. И каждый раз я твёрдо отвечаю «нет». Увы, я не из тех людей, кто хочет променять адреналин и боевой азарт вкупе с холодной расчетливостью на пиво, толстуху под боком и вредных, орущих детей. От всего этого мне наверняка захочется сбежать куда подальше, снова стать свободным.

Каждый раз, когда я ложусь спать, то представляю себе самый райский уголок Земли, где я хотел бы на старости лет очутиться. Очень надеюсь, что доживу до того момента, так как моя работа не такая уж и безопасная. Зато за столько времени даже с учетом отправляемых матери денег я скопил уже приличную сумму, которой хватит на квартиру в центре Лос-Сантоса с большими окнами и крутым видом на какой-нибудь пейзаж. Или же на гараж и одну-две крутых тачки. Что и говорить, автомобили я люблю. И именно по этой причине уговорил начальство отдать мне в личное пользование один из джипов Granger чёрного цвета. С этой машиной я обычно ковыряюсь в свободное время, если оно у меня появляется между заданиями. А их иногда бывает много, порой даже на передышку толком не остается времени. В итоге едешь и клюешь носом, что не очень приятно бывает, ибо при резком торможении можно очень легко расквасить себе нос или о приборную панель, или же об сидение, расположенное перед тобой. Такое бывает в том случае, если едешь сзади. Ну а сон за рулём и во время движения вообще крайне чреват крупной аварией.

Каждое утро я начинаю обычно с того, что делаю зарядку, принимаю душ и затем уже завтракаю. Но в этот раз всё с того самого момента, как я открыл глаза, пошло наперекосяк. Начать стоит с того, что я запутался в собственном одеяле и грохнулся с кровати на пол. Во время проведения зарядки при повороте на девяносто градусов я ударился ногой об стул, не рассчитав траектории. Немного выправил ситуацию контрастный душ, который против моих опасений не стал ледяным или чрезмерно горячим. Немного воодушевившись, я оделся и пошел в столовую на завтрак. Уже в самой столовой встретил парней из своего отряда. Они вновь стали было меня подкалывать, называя везунчиком, на что я просто скорчил лицо в гримасе.

— Ой, да ладно тебе, Сантос, всем известно, что ты из паршивых ситуаций выходил всегда более-менее гладко, — говорил мне Джек, светлокожий мужчина тридцати пяти лет от роду. Он пригладил свои средней длины темно-русые волосы.
— Ага, вот как сегодня, например. Начал утром с падения, затем ушиб ногу об стул. И это ты называешь везением? – усмехнулся я в ответ.
— Ну не будь ты скептиком, смотри на жизнь с оптимизмом! – заявил Джек, одновременно уплетая злаковые хлопья с молоком.

Я лишь покачал головой и сам принялся есть. Остальные наши боевые товарищи не стали продолжать обсуждение этой темы, к моему большому облегчению. Ну не люблю я, когда меня обсуждают так, будто я нахожусь где угодно, но только не рядом с ними. Это всегда раздражало и даже настраивало на открытый конфликт. Хоть я и относительно миролюбив, доставать меня всё же не стоит, ведь я могу и врезать по роже оппонента от всей души. Бывали случаи, когда применение рукопашного боя помогало задержать разыскиваемых по контракту людей. Подойдешь, значит, к разыскиваемому, вежливо предлагаешь пройти в машину, на что в ответ часто сыпятся оскорбления, причем и в адрес моей матери. Ну как от такого не вскипеть? Вот так дашь по морде, уложишь рылом в асфальт и на душе сразу хорошо становится.

После окончания завтрака я собирался пойти и еще немного покопаться в своей машине, однако моим планам не суждено было сбыться – из рации раздался голос командира нашего отряда «Сигма», который уведомил меня о необходимости срочно явиться к нему в кабинет. Прокручивая в голове события последних пяти-шести дней, я не смог обнаружить ничего криминального. По этой причине я ускорил шаг, так как был в некотором роде заинтригован касаемо слов своего шефа.

Кабинет командира отряда «Сигма» располагался ярусом выше, поэтому я не стал тратить время на ожидание лифта, просто поднявшись по ближайшей лестнице. Через пару минут ходьбы по извилистым коридорам комплекса подземных лабораторий «Хьюман Лабс» я оказался перед нужной мне дверью. Я постучал костяшками пальцев правой руки по деревянной поверхности, в ответ на это немного приглушенный голос моего шефа велел мне войти. В кабинете я бывал уже множество раз за прошедшие три года, поэтому я не разглядывал ни стены, ни потолок. Интерьер оставался прежним на протяжении этих лет, что подтверждало пословицу «постоянство – признак мастерства». А уж в профессионализме нашего командира не смел сомневаться ни один наёмник. Это и говорило о высокой репутации мистера Уолтера Джексона, чье кодовое прозвище было «Кондор».

— Присаживайся и послушай, что я собираюсь сейчас тебе сообщить, — сурово произнёс шеф, присев на край стола, — сегодня ночью из гаража был украден один из наших джипов. И наш отряд заодно недосчитался одного из бойцов. А именно Грифа, он же Эрл Спилнер. Совершенно нетрудно догадаться, что это именно он спер тачку, которая ему нихрена не принадлежит! И так как он в основном общался с тобой, то на тебя и возложена задача найти его и уничтожить. Тебе прекрасно известно, что предателей корпорация «Мерриуэзер» совершенно не терпит. Совершенно не советую тебе испытывать свою судьбу, отказавшись от этого задания.

Я помолчал некоторое время, взвешивая слова мистера Джексона, а затем медленно кивнул. Если же честно, мне не особо хотелось тратить своё время на поиск этого придурка, который за каким-то хреном взял и сбежал. Однако традиции есть традиции… Да будут они прокляты. Я отлично знал, что денег мне за выполнение задание с доказательствами гибели предателя не дадут, как не давали никому, кто вынужден был браться за эту грязную работу.

— Хорошо, я уверен в тебе, парень, ты никогда не подводил ни меня, ни своих боевых товарищей по отряду «Сигма», — уголками губ улыбнулся Кондор, после чего махнул рукой, мол, уходи, не мешай работать.
— А где мне искать… — начал было я, а затем осёкся, когда до меня дошло, какую же глупость я сейчас чуть не спорол. Где, где – в Лос-Сантосе, конечно же!

Выразительный взгляд мистера Джексона подтвердил мои собственные мысли, после чего я спешно покинул кабинет. По дороге до своей мини-квартиры я думал о многих вещах сразу. И первоочередное – что я буду делать с Эрлом, когда отыщу его в этом гигантском муравейнике? Традиции требуют пули в лоб, но не могу я поступить так с человеком, которого я спасал пару раз, и который сам вытаскивал мою проблемную задницу из передряг! Должен быть какой-то другой выход, но об этом я подумаю потом, когда дойду до этого.

Очутившись в своей квартирке, я первым же делом надел на себя бронежилет. К счастью, финансирование позволяло регулярно пополнять запасы брони, чтобы не пришлось латать и затем вновь использовать однажды продырявленную защиту. Следующим пунктом стала проверка оружия. При поступлении в ряды наёмников корпорации я взял в оружейке штурмовую винтовку HK G36C, которая и по сей день служит мне верой и правдой. Разумеется, я постоянно слежу за состоянием вверенного мне оружия. За три года было всего одно заклинивание, в то время, как многие зачастую плевать хотели на состояние своего основного ствола и попросту брали взамен новую пушку, когда старая приходила в негодность.

Проверил также и свой излюбленный HK USP, к которому в комплекте идет глушитель. Мне многие говорили, что я не патриот, раз пользуюсь иностранным оружием. А что поделать, коли при хорошем обслуживании немецкий огнестрел может долго прослужить своему хозяину? Множество раз видел и слышал, как стреляют привычные для многих американские штурмовые винтовки М4 и М16. Воистину, состояние вооружения зачастую говорит о том, какой у него хозяин.

Поддавшись какому-то странному чувству, я подошел к железному шкафу и достал оттуда спортивную сумку. Что-то мне подсказывало, что сюда, возможно, я больше не вернусь. Открыв ящики стола, принялся перекладывать все свои вещи в сумку. Сборы заняли у меня немногим больше пятнадцати минут. И уже повесив через плечо свою G36C и засунув в кобуру USP, я взял в левую руку сумку, набитую самыми необходимыми вещами и замер перед входной дверью. Затем обернулся и мысленно попрощался с домом, который целых три года давал мне место, где я мог переночевать, отдохнуть и просто немного расслабиться. Квартира всё же не была обставлена совсем уж по-спартански. Стены были оклеены обоями, что придавало хоть немного уюта. Пол хоть и бетонный, но поверх него был линолеум, придававший еще больше сходства с типичнейшей американской жилплощадью, притом неважно, где именно. Это и квартиры в многоэтажках, и частные дома, даже фургоны на колёсах, в конце концов!
Вздохнув, я вышел в коридор, после чего хлопнул входной дверью и запер её на ключ. Нескоро я, должно быть, смогу вернуться сюда. Если дело затянется… Неизвестно, что тогда будет и не передумает ли Кондор с устранением Грифа. Время покажет, судя по всему.

Через несколько минут я уже стоял возле своего Granger, который от других внешне ничем не отличался. Однако, стоит только поднять капот или заглянуть под днище, и всё сразу становится на свои места. На этом внедорожнике уже три месяца стоял более мощный двигатель по сравнению со всеми прочими машинами такого класса, принадлежащими корпорации. Далее я не зря часами лежал под тачкой и занимался тонкой настройкой подвески. В оригинальном виде она жесткая, что иногда сказывалось на управляемости. Но стоило мне сделать эту немаловажную деталь немного более мягкой, так внедорожник стал иметь намного лучшее сцепление с дорогой. Даже поездки по грунтовке или вообще по бездорожью теперь не могут заставить меня ругаться сквозь зубы от того, что при жестком приземлении я бился обычно головой о потолок, а потом отбивал свою задницу. Мой отец ведь тоже любил в тачках копаться, одно время он даже был нелегальным стритрейсером, где применял свои таланты на практике.

Помотав головой, и, вернувшись таким образом в реальность, я отключил сигнализацию с брелка, затем открыл багажник и положил туда спортивную сумку. Каждый раз, когда нужно садиться за руль, я непременно осмотрю машину со всех сторон и обязательно загляну под днище. И только после этого забираюсь внутрь. Так произошло и в этот раз. Я проверил давление в шинах, внимательно оглядел внедорожник со всех сторон, а потом уже сел на водительское сиденье.

«Как обычно… Завести двигатель, немного дать ему прогреться, выжать сцепление и включить первую передачу» — мысль пронеслась в голове, а руки и ноги практически на автомате выполняли необходимые действия. Как только я покинул пределы комплекса «Хьюман Лабс», и охранник закрыл за мной шлагбаум – всё сразу изменилось. Мнимое ощущение безопасности исчезло, лопнуло, как мыльный пузырь. Теперь мне надо лишь чисто полагаться на самого себя. Я надел солнцезащитные очки, чтобы не щуриться от солнца, которое по утрам любит бить в глаза и мешать нормальной езде.

Вскоре я уже выехал на автостраду, ведущую в Лос-Сантос. Торопиться мне было особо некуда, так что по дороге я даже остановился у магазинчика, что торгует круглосуточно, и, заперев свою машину, зашел внутрь торгового зала. У прилавка со стороны кассового аппарата стоял чертовски знакомый мне мужик. Его имя – Маркус, и по его собственному признанию, он тут уже лет десять работает. Обычно всё спокойно бывает, но вот сегодня что-то шло не так. Перед продавцом стояло двое пьяных деревенщин. Вывод я сделал, исходя из того, что запах от них шел резкий и весьма характерный. Да и речь крайне бессвязная. Вмешиваться я не собирался, но внезапно один из них выудил из штанины обрез и практически ткнул им в лоб моего старого знакомого.

Такого поворота событий я не ожидал, но чисто на автомате отработанным движением я молниеносно достал пистолет из кобуры и снял с предохранителя, после чего нацелил на того реднека, что держал в руке обрез двуствольного ружья-горизонталки. Что интересно – вертикалки попадаются вообще редко, да и стволы у них обрезать большого смысла нет. По крайней мере, так считают «эксперты» по части дробовиков.

Когда обладатель обреза понял благодаря еще не до конца отключившемуся инстинкту самосохранения, что ему грозит большая беда, я свободной рукой нанёс удар по сонной артерии, в итоге туша деревенщины осела на пол, выронив при этом оружие. Напарник нападавшего начал доставать из кармана широких коричневых штанов нож-бабочку, но тут уже Маркус пришел в себя и, выудив из-под прилавка полноценное охотничье ружье, ударил незадачливого грабителя прикладом в лицо. Тот лишь издал какой-то непонятный звук и тоже свалился на пол без сознания, выронив при этом своё холодное оружие.

— Слушай, Сантос, вовремя ты сегодня… — медленно промолвил торговец, когда спустя минуту-другую полностью отошел от шока.
— Да ладно, пустое, Маркус. Я вообще хотел у тебя бутылку яблочного сока купить, но когда увидел, какие тут дела, блин, творятся, сразу понял, что без помощи никак, — ответил я ему, убрав пистолет обратно в кобуру.
— Так бери бесплатно! Как благодарность за помощь. В конце концов, я тебя уже не один год знаю, мы всегда были честны друг с другом, так что не сомневайся в искренности моих слов, — махнул рукой мой собеседник, глядя на две лежащие без сознания туши деревенщин и почесывая в задумчивости затылок.
— Кстати, что ты собираешься делать с этими придурками? – я заметил немного рассеянный жест Маркуса, смотревшего на реднеков.
— Полицию вызову, пусть копы с ними разбираются. И если несложно, то останься, пока со всем этим дерьмом не разберемся, — ответил торговец, после чего достал телефон и позвонил по короткому номеру «911».

======== *** ========

Несколько часов спустя я вновь ехал в Лос-Сантос. За что терпеть не могу полицейских, так это за их неторопливость и желание постоянно жрать гребаные пончики, запивая их кофе. От воняющих из-за жары жирных туш фараонов в полицейском участке, куда пришлось отправиться мне с Маркусом, меня аж затошнило. Я был очень рад, когда всё закончилось. Каждый из нас дал свои показания, копы обещали разобраться и наказать виновных. Сомневаюсь, что так именно и случится. Я снова подвёз торговца до его магазина, не вытерпев, всё-таки зашел и взял еще три бутылки сока, заплатив за них, хотя мой старый знакомый на меня едва не разозлился из-за моего упрямства. После нескольких минут спора он уступил мне с одной небольшой отговоркой – я плачу за две ёмкости, а не за три. Я согласился на его условия.

Не знаю, зачем вообще те два дебила пытались грабануть магазин. Если они из Сэнди Шорс, там свой круглосуточный магазинчик имеется. Хотя, скорее всего, их там просто отпинали как следует. И вот теперь они решились сунуться на шоссе. Впрочем, поделом им, не повезло деревенщинам сегодня, когда судьба столкнула их со мной нос к носу. Чтобы отвлечься от некоторых чрезвычайно навязчивых мыслей, я включил радио. Обычно я так не поступаю, но сегодня произошедшее немного выбило меня из привычной колеи. Полистав радиостанции, я остановил свой выбор на Los Santos Rock Radio, где как раз играла одна из любимых мной песен – «Rain» в исполнении группы «The Cult».

Под музыку и ехать стало проще, я немного повеселел, и улыбка понемногу стала расцветать на моём лице. Однако спустя пару миль, на въезде в Лос-Сантос, я застрял в пробке, и всё хорошее настроение моментально выветрилось. Пришлось тащиться со скоростью черепахи до ближайшего съезда с шоссе. По новостям передавали сводку ДТП за последний час. Как раз в центре, где шоссе и заканчивалось, была крупная авария. Повезло, что я решил объехать всё это дело.

Мой путь лежал в центр города, в Даунтаун, на Альта-стрит, где в многоэтажном доме жил информатор корпорации, знающий всё и вся о перемещениях наших людей по городу. Очень многим в «Мерриуэзер» было известно, что он обладает очень продвинутой технологией, позволяющей следить абсолютно за всеми людьми в Лос-Сантосе. И лишь совесть удерживала информатора от просмотра бесплатной порнухи, особенно на холмах Вайнвуда, где богатенькие жители любят в особенности предаваться разврату.

Порадовавшись тому, что я лихо объехал источник пробки на шоссе, я совсем забыл о том, что существуют заторы и внутри города. На перекрестке бульвара Вайнвуд и Пауэр-стрит фактически на моих глазах серебристый внедорожник столкнулся с красным кабриолетом. От столкновения последний едва не опрокинулся на бок. Фрагменты транспортных средств участников ДТП были разбросаны по всему перекрестку. Моментально возникла гигантская пробка со всех сторон. Пришлось немного поругаться с другими водителями, даже показать пару неприличных жестов в адрес особо долго думающих.

«Такое впечатление, что 75% жителей Лос-Сантоса, у которых есть права, совершенно не умеют пользоваться мозгами» — думал я, скрежеща зубами, так как завалиться к информатору на ночь глядя мне совершенно не хотелось. Повезло еще, что я у светофора стоял первым во втором ряду с левого края. Спустя двадцать потерянных впустую минут мне удалось всё же повернуть на Альта-стрит. Оттуда до моей цели было уже фактически рукой подать, да и солнце пока не торопилось садиться, поэтому я позволил себе немного расслабиться. От нечего делать я стал насвистывать мотивчик той песни, что совсем недавно звучала на одной из радиостанций. Признаюсь честно, не очень люблю попсу, которую гоняют очень много где. Что за приязнь к странному диковатому подчас звучанию и пению под фанеру вместо настоящей живой музыки? Видимо, мне этого просто не дано понять.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

Единорожка очнулась от того, что её кто-то легонько потыкал копытом в бок. Судя по услышанному ей вздоху, эти попытки вернуть пони к привычному состоянию продолжались уже какое-то время. Тем не менее, глаз она так и не открыла, немного опасаясь окружения.

— Вы в порядке? – раздался тихий мужской голос возле её правого уха. Кобыла уловила в интонации голоса тревогу.
— В относительном, — коротко ответила она, решившись открыть глаза. Окружающая её действительность оказалась в высшей мере неприглядной – серые стены, потолок и пол, одна большая тряпка, часть которой она занимала своим телом, а также тёмно-синий пегас, имеющий в качестве метки созвездие… Ориона вроде бы? Единорожка не стала уточнять этот момент, боясь прослыть совершенно необразованной.
— Вот и хорошо, — слегка улыбнулся жеребец, — меня Стар Хантером зовут, будем знакомы.
— Лина Инверс, — коротко назвалась чародейка. Она благоразумно решила опустить собственнокопытно придуманную характеристику «гениальная и очень красивая волшебница», так как было совершенно очевидно, что это всё не к месту и не ко времени. В частности, решетка, отгородившая их уголок от остального помещения, абсолютно не располагала к битью копытом в грудь и выяснению отношений на тему «кто же круче?»
— Скажи, что ты помнишь перед тем, как мы очутились здесь? – полюбопытствовал Стар, прогуливаясь по периметру камеры.
— Я гуляла со своей подругой, но тут вдруг с неба ударила какая-то хрень, засосавшая сперва тебя, а потом и меня. Если мы тут вдвоём, то больше никто из понивилльцев не попал в беду, — спокойно ответила Лина. Ей было не о чем волноваться, несмотря на то, что ни она сама, ни жеребец, угодивший в передрягу, совершенно не знали, где оказались. Это называется «оказаться не в том месте не в то время».
— Посмотри-ка во-о-о-он туда, — вдруг тихо шепнул жеребец, отойдя от решетки к стене на несколько шагов.

Я повернула голову туда, куда он указал, и увидела, как из-за угла появились три очень странных существа, с виду напоминавшие лысых мантикор, только размером поменьше. Они были одеты в халаты, каждый из них держал в верхних конечностях блокнот и карандаш. Троица подошла на расстояние пяти шагов от нашей импровизированной тюрьмы. Они сперва вполголоса что-то принялись обсуждать, судя по интонациям, даже спорили друг с другом. Ни я, ни Стар не могли понять, о чем они говорят. Ох уж этот дурацкий языковой барьер, лягать его! Но в следующую секунду один из этих существ внезапно задал вполне понятный вопрос:

— Вы меня понимаете?

Ох, ну еще б мы его не поняли. Если б эта лысая мантикора умела читать мысли, то его как-то странно покрытое шерстью лицо наверняка бы пошло пятнами. То, о чём я думала в тот момент, ему бы совершенно точно не понравилось. Однако, я плевать хотела на всё это. Мне было лишь интересно, где я очутилась вместе с товарищем по несчастью. Ну и, понятное дело, выбраться отсюда хоть куда-нибудь. По совокупности этих двух причин именно я и решила поддержать разговор.

— Да, я вас понимаю, — медленно и членораздельно подтвердила я, глядя этому существу прямо в глаза. Судя по всему, мой взгляд слегка заставил понервничать собеседника, раз он сделал шаг назад от клетки, настороженно всматриваясь в моё лицо и совершенно не обращая внимания на пегаса. Стар Хантер был далеко не тормозом, ибо он моментально навострил уши и глаза, собираясь разобраться в произошедшем.
— А это существо? – спросила лысая мантикора, указывая каким-то отростком передней конечности на жеребца.
— Мне понятно каждое слово, которое вы произносите, — спокойным тоном ответил Стар.
— Скажите пожалуйста, кто вы такие? – нетерпеливо спросила Лина.
— Моё имя Стив, и я являюсь представителем вида Человек Разумный, то бишь Homo Sapiens, — назвался собеседник поней, а затем указал на стоящих рядом людей, — а это Фил и Эдриан, рады знакомству.

«Ага, так уж прям и рады. Заперли в этой грёбаной клетке неизвестно для чего. Яйцеголовые поди, раз в халатах. Твайлайт я не могу так назвать, не вызывала она у меня никакого отвращения, в отличие от этой троицы человеков» — зло подумала Лина, заодно прикидывая, сможет ли она взорвать здесь всю эту богодельню своей чёрной магией.

Никто из людей не заметил, как слегка расширились ноздри рыжегривой единорожки. Человеческие глаза не способны заметить таких крохотных изменений. Чародейке это было, можно сказать, на руку. Однако её размышления прервал голос Хантера:

— А где мы? И как мы здесь очутились?
— Вы первые, кого нам удалось переместить сюда с помощью нашей новейшей разработки, — светясь от удовольствия, сообщил Фил, представлявший из себя невысокого роста мужчину с пышными усами и намечающейся на затылке лысиной.
— И теперь нам наконец-то есть чем заняться, а в частности, изучить вас всесторонне, — вставил свою реплику и Эдриан – полностью лысый высокий мужчина, на лбу у него красовались защитные очки для глаз.

От этих слов Лина нахмурилась. «Всесторонне» прозвучало так, будто их собрались вскрыть и посмотреть строение внутренних органов. По спине пробежал холодок, шерстка у единорожки встала дыбом. Стар Хантеру хватило короткого взгляда, чтобы всё понять. Он встал между людьми и волшебницей, расправив крылья. Однако учёных интересовало то, как же именно им исследовать вытащенных из родного мира поняш. Коротко переговорив, все трое ушли прочь.

Пегас тяжело вздохнул и отошел к стене, пристроившись на лежанке. Лина легла рядом с ним, игнорируя собственное волнение. Они сейчас не в таком положении, чтобы Стар до неё пытался домогаться. Люди так и не сказали им, где же пони конкретно оказались. Всё, что оставалось – только ждать и надеяться. Только вот на что именно? Никто не знает, что они здесь очутились. К тому же, по всей видимости, пегас и единорожка очутились в другом мире, который может быть совершенно не похожим на Эквус.

— Ничего, Лина, рано или поздно у нас появится шанс сбежать отсюда, — вполголоса пробормотал жеребец, укрыв кобылу своим крылом. Чародейка вскоре уснула, а вот сам Стар решил сторожить оказавшуюся вместе с ним единорожку.

Стоило только волшебнице погрузиться в сон, как она заметила знакомую черноту вокруг и огромное количество зеленых глаз-огоньков, что смотрели на неё со всех сторон. Впереди же стояла никто иная, как Мать всего Сущего. Как и в прошлый раз, она была в облике белой кобылы-единорожки.

— Здравствуй, Лина, — коротко поприветствовала она свою протеже.
— И вам, эээээ… не хворать, — неубедительно ответила Лина, которая начала немного опасаться своей неожиданной собеседницы.
— Судя по всему, всё пошло не так, как нужно, и отпущенных мной суток ты в Эквусе не провела, — проницательно заметила Повелительница.
— Я и еще один пегас застряли непонятно где, нами уже был налажен контакт с тремя человеками… — начала было рассказывать чародейка, но её перебили:
— Люди? Признаться, я удивлена. Именно в мир, населенный людьми я и собиралась тебя отправить. Однако… Эти существа оказались себе на уме и самостоятельно позаботились о доставке в свой мир моей помощницы, — сказала Мать всего Сущего, не обращаясь конкретно ни к кому.
— Но зачем? Что я вообще должна была сделать? – удивленно спросила Лина, приподняв бровь.
— Уничтожить угрозу миру. Есть существо, которое не подозревает, какая роль ему уготована судьбой. Твоя задача – сперва разыскать того, кто может уничтожить планету Земля, на которой и живут люди. Затем удостовериться, что ты не ошиблась с выбором. И убить его или её. Кто бы это ни был.
— А магия? Моё самое верное оружие будет работать в этом странном мире, населенном человеками? – живо поинтересовалась волшебница.
— Будет, но не удивляйся, если твои заклинания зачастую будут или не срабатывать вообще, или срабатывать, но частично или же совсем не так, как должно было. Сейчас я зачарую твоё астральное тело, защита передастся и на твою физическую форму. Тебя будет гораздо труднее убить пулями, но взрывов и прочего всё же поберегись. Ты нужна мне и своим друзьям. Как только Роза вернет себе былую силу, оправившись после родов, она случайно может узнать, что ты погибла. А кому ответ держать перед ней, как ни мне? Хоть госпожа Сансет и не сможет меня даже поцарапать, но я не хотела бы портить с ней отношения. Поэтому, Лина, береги себя, — выдала целый монолог Повелительница.

После этого она навела на розовошкурую кобылу свой рог и принялась шептать что-то себе под нос. Золотистое сияние охватило тело единорожки, и оно становилось всё ярче с течением времени. Даже с закрытыми глазами Лина не могла не видеть это сияние. Прошло то ли несколько часов, то ли несколько минут с тех пор, как началась волшба. Глаза чародейки уже стали болеть от постоянно бьющего даже по плотно закрытым глазам сияния. И когда оно внезапно угасло, кобыла даже не поверила тому, что всё закончилось.

— Вот теперь ты полностью готова к тому, чтобы выполнить возложенную на тебя миссию. Время от времени я буду связываться с тобой и узнавать, как у тебя идут дела. А теперь прощай, Лина, — с этими словами Мать всего Сущего развернулась и ушла прочь. Всё вокруг погрузилось в темноту. А дальнейшего чародейка уже не помнила, провалившись в мир без сновидений. На неё теперь возложена очень важная миссия, которую нельзя провалить, иначе она и Стар Хантер останутся в мире людей до конца своих дней.