Хроники Постапокалипса: Иномирье

Пролог

Наёмники корпорации Мерриуэзер — мастера своего дела. Убийства, похищения, либо охрана объектов или субъектов согласно контрактам — их удел. Но бывали и такие, кто пытался завязать с этим. За предателями всегда шла охота, так как за их головы глава корпорации платил немалые деньги. Не всем нравилось выполнять подобную работу, но ради хорошо оплачиваемых контрактов наёмники были готовы терпеть жестокие порядки в корпорации. Из тех, кто уходил на вольные хлеба, почти каждый отправлялся на тот свет благодаря действиям бывших коллег. Очень редко кому удавалось сбросить хвост и остаться при этом в живых.

Моё имя — Сантос Наварра, и я один из наёмников корпорации Мерриуэзер. Я расскажу вам свою не самую обычную историю, которая перевернула всю мою жизнь. Историю, заставившую меня поверить в чудо. Сделать то, чего никто не делал раньше. Даже удивительно, что всё это выпало именно мне, а не кому-нибудь другому, более удачливому, более мечтательному человеку, нежели чем я. Однако, у судьбы на всех нас есть свои планы. Мы, как в какой-нибудь компьютерной игре, зачастую следуем железно по тем рельсам, куда нас направляют, как по своеобразным скриптам. Но не всем нравится такое предназначение. И я хочу стать одним из тех, кому удастся вырваться на свободу… Ну а сейчас… Сейчас над штатом Сан-Андреас начинается новый день, который, скорее всего, не принесет мне ничего нового.

Глава №1 - Сбежавший коллега

Лос-Сантос – большой город, столица штата Сан-Андреас. Это Город Греха, Город Боли и Город Отчаяния. Так нередко его называют простые жители, которые ничего не могут поделать со своим образом жизни. Тлетворное влияние мегаполиса ощущается нередко даже в пригороде и на окраинах. А опустившимся на самое дно людям уже совершенно не хочется знать, как же этому огромному городу с населением в несколько миллионов человек удалось получить столь громкие имена, пусть и вполне обоснованно. Такой категории людей философские размышления нередко чужды, ибо им хочется лишь выжить и хоть немного подняться из грязи. Бедняки люто ненавидят тех, кто живет богато, на широкую ногу, жируя в своих роскошных особняках, катаясь на охренительно дорогих тачках. В это же время другие люди едва сводят концы с концами и считают каждый цент. Так было, так есть и так всегда будет, потому что человеческая природа никогда не меняется.

Другое дело, когда ты из той категории, которые не настолько богаты, чтобы этим кичиться, но и не бедны. Работа, приносящая хорошие деньги, всегда, как правило, трудна и опасна. Лично мне грех жаловаться. Платят в корпорации весьма прилично для того, чтобы не бежать, поджав иллюзорно-воображаемый хвост. У меня, Сантоса Наварры, есть и другая причина, по которой я не пошел вкалывать докером или же каким-то паршивым офисным клерком. Наёмником корпорации «Мерриуэзер» работал и мой отец – Диего. Он погиб пару лет назад в перестрелке с какими-то отморозками, похитившими из местного Федерального хранилища золотые слитки на сумму около двухсот миллионов долларов.

Грабителей тогда искали все, кому не лень, однако они как в воду канули вместе со своей добычей. Много людей погибло тогда – простые жители, полицейские, спецназовцы и наёмники корпорации, руководимой Доном Персивалем – достаточно уважаемым человеком. Ну, по крайней мере, про него так говорят. А вот что о нём люди думают, то это уже будет на их совести. Я не особо хочу думать об этом. Спустя пару дней стало известно о трагической гибели одного из крупнейших акционеров корпорации – мистера Уэстона. Я и еще около двух дюжин человек, включая высокопоставленных командиров подразделений побывали тогда в особняке погибшего. Удалось лишь найти десяток трупов и больше ничего.

Но стоило нам вскрыть дверь комнаты охраны и заняться изучением всей той аппаратуры, что была там расположена, так сразу и выяснилось, что у мистера Уэстона был маячок, благодаря чему охрана всегда знала, где его искать. То место, где в последний раз датчик получил координаты погибшего, располагалось к юго-западу от Палето-Бэй, на шоссе, ведущем к этому населенному пункту. Из-за несовершенства технологий, отслеживание велось не в режиме реального времени. Координаты поступали на компьютер раз в тридцать секунд. Судя по всему, именно в этот промежуток произошло что-то, из-за чего маячок перестал работать.

Оставив троих человек следить за особняком, мы отправились к тому самому месту, откуда в последний раз пришли координаты. Почти до самого захода солнца мы искали хоть какие-то следы мистера Уэстона. И в конце концов, нашли опрокинутую и взорванную машину на мелководье около ущелья, соседствующего с проливом к Аламо-Си. И хотя тело погибшего сильно обгорело, нам всё же удалось опознать труп. То, что происходило дальше, являлось уже не нашей заботой. Мотавшиеся с нами командиры подразделений корпорации, не жалевшие себя весь день, вызвали все службы, которые были нужны в данный момент – полицию и скорую помощь. А затем мы просто вернулись на базу, минуя каньон Ратон и Сэнди Шорс, на восточное побережье за горой Сан Чиански, в лабораторию Хьюман Лабс.

Вот уже пошел четвертый год, как я стал наёмником. На моём счету были и удачные операции, и провалы, несколько раз я получал легкие ранения, после которых приходил в норму достаточно быстро. Меня коллеги даже называли «Везунчик Сантос», на эти дружеские поддразнивания я всегда отвечал, что однажды госпожа Фортуна повернется ко мне своей жирной, вонючей жопой. И вот тогда-то мне и настанет полный и окончательный конец. Ну а пока я могу относительно спокойно, конечно же, наслаждаться своей жизнью.

Ежемесячно я посылаю несколько тысяч долларов своей матери, оставшейся в Пуэрто-Рико. Она уроженка тех мест, в то время, как мой отец – чистокровный испанец. Вот так и получился я – смуглый, среднего роста, достаточно хорошо развитый физически парень двадцати семи лет от роду. Иногда в ответ на присылаемые мной деньги мама пишет мне письма, в которых спрашивает, каково мне там, где раньше работал мой папа. Изредка интересуется, не планирую ли я найти себе девушку, бросить эту опасную и оттого интересную работу, жениться, осесть где-нибудь и завести детей. И каждый раз я твёрдо отвечаю «нет». Увы, я не из тех людей, кто хочет променять адреналин и боевой азарт вкупе с холодной расчетливостью на пиво, толстуху под боком и вредных, орущих детей. От всего этого мне наверняка захочется сбежать куда подальше, снова стать свободным.

Каждый раз, когда я ложусь спать, то представляю себе самый райский уголок Земли, где я хотел бы на старости лет очутиться. Очень надеюсь, что доживу до того момента, так как моя работа не такая уж и безопасная. Зато за столько времени даже с учетом отправляемых матери денег я скопил уже приличную сумму, которой хватит на квартиру в центре Лос-Сантоса с большими окнами и крутым видом на какой-нибудь пейзаж. Или же на гараж и одну-две крутых тачки. Что и говорить, автомобили я люблю. И именно по этой причине уговорил начальство отдать мне в личное пользование один из джипов Granger чёрного цвета. С этой машиной я обычно ковыряюсь в свободное время, если оно у меня появляется между заданиями. А их иногда бывает много, порой даже на передышку толком не остается времени. В итоге едешь и клюешь носом, что не очень приятно бывает, ибо при резком торможении можно очень легко расквасить себе нос или о приборную панель, или же об сидение, расположенное перед тобой. Такое бывает в том случае, если едешь сзади. Ну а сон за рулём и во время движения вообще крайне чреват крупной аварией.

Каждое утро я начинаю обычно с того, что делаю зарядку, принимаю душ и затем уже завтракаю. Но в этот раз всё с того самого момента, как я открыл глаза, пошло наперекосяк. Начать стоит с того, что я запутался в собственном одеяле и грохнулся с кровати на пол. Во время проведения зарядки при повороте на девяносто градусов я ударился ногой об стул, не рассчитав траектории. Немного выправил ситуацию контрастный душ, который против моих опасений не стал ледяным или чрезмерно горячим. Немного воодушевившись, я оделся и пошел в столовую на завтрак. Уже в самой столовой встретил парней из своего отряда. Они вновь стали было меня подкалывать, называя везунчиком, на что я просто скорчил лицо в гримасе.

— Ой, да ладно тебе, Сантос, всем известно, что ты из паршивых ситуаций выходил всегда более-менее гладко, — говорил мне Джек, светлокожий мужчина тридцати пяти лет от роду. Он пригладил свои средней длины темно-русые волосы.
— Ага, вот как сегодня, например. Начал утром с падения, затем ушиб ногу об стул. И это ты называешь везением? – усмехнулся я в ответ.
— Ну не будь ты скептиком, смотри на жизнь с оптимизмом! – заявил Джек, одновременно уплетая злаковые хлопья с молоком.

Я лишь покачал головой и сам принялся есть. Остальные наши боевые товарищи не стали продолжать обсуждение этой темы, к моему большому облегчению. Ну не люблю я, когда меня обсуждают так, будто я нахожусь где угодно, но только не рядом с ними. Это всегда раздражало и даже настраивало на открытый конфликт. Хоть я и относительно миролюбив, доставать меня всё же не стоит, ведь я могу и врезать по роже оппонента от всей души. Бывали случаи, когда применение рукопашного боя помогало задержать разыскиваемых по контракту людей. Подойдешь, значит, к разыскиваемому, вежливо предлагаешь пройти в машину, на что в ответ часто сыпятся оскорбления, причем и в адрес моей матери. Ну как от такого не вскипеть? Вот так дашь по морде, уложишь рылом в асфальт и на душе сразу хорошо становится.

После окончания завтрака я собирался пойти и еще немного покопаться в своей машине, однако моим планам не суждено было сбыться – из рации раздался голос командира нашего отряда «Сигма», который уведомил меня о необходимости срочно явиться к нему в кабинет. Прокручивая в голове события последних пяти-шести дней, я не смог обнаружить ничего криминального. По этой причине я ускорил шаг, так как был в некотором роде заинтригован касаемо слов своего шефа.

Кабинет командира отряда «Сигма» располагался ярусом выше, поэтому я не стал тратить время на ожидание лифта, просто поднявшись по ближайшей лестнице. Через пару минут ходьбы по извилистым коридорам комплекса подземных лабораторий «Хьюман Лабс» я оказался перед нужной мне дверью. Я постучал костяшками пальцев правой руки по деревянной поверхности, в ответ на это немного приглушенный голос моего шефа велел мне войти. В кабинете я бывал уже множество раз за прошедшие три года, поэтому я не разглядывал ни стены, ни потолок. Интерьер оставался прежним на протяжении этих лет, что подтверждало пословицу «постоянство – признак мастерства». А уж в профессионализме нашего командира не смел сомневаться ни один наёмник. Это и говорило о высокой репутации мистера Уолтера Джексона, чье кодовое прозвище было «Кондор».

— Присаживайся и послушай, что я собираюсь сейчас тебе сообщить, — сурово произнёс шеф, присев на край стола, — сегодня ночью из гаража был украден один из наших джипов. И наш отряд заодно недосчитался одного из бойцов. А именно Грифа, он же Эрл Спилнер. Совершенно нетрудно догадаться, что это именно он спер тачку, которая ему нихрена не принадлежит! И так как он в основном общался с тобой, то на тебя и возложена задача найти его и уничтожить. Тебе прекрасно известно, что предателей корпорация «Мерриуэзер» совершенно не терпит. Совершенно не советую тебе испытывать свою судьбу, отказавшись от этого задания.

Я помолчал некоторое время, взвешивая слова мистера Джексона, а затем медленно кивнул. Если же честно, мне не особо хотелось тратить своё время на поиск этого придурка, который за каким-то хреном взял и сбежал. Однако традиции есть традиции… Да будут они прокляты. Я отлично знал, что денег мне за выполнение задание с доказательствами гибели предателя не дадут, как не давали никому, кто вынужден был браться за эту грязную работу.

— Хорошо, я уверен в тебе, парень, ты никогда не подводил ни меня, ни своих боевых товарищей по отряду «Сигма», — уголками губ улыбнулся Кондор, после чего махнул рукой, мол, уходи, не мешай работать.
— А где мне искать… — начал было я, а затем осёкся, когда до меня дошло, какую же глупость я сейчас чуть не спорол. Где, где – в Лос-Сантосе, конечно же!

Выразительный взгляд мистера Джексона подтвердил мои собственные мысли, после чего я спешно покинул кабинет. По дороге до своей мини-квартиры я думал о многих вещах сразу. И первоочередное – что я буду делать с Эрлом, когда отыщу его в этом гигантском муравейнике? Традиции требуют пули в лоб, но не могу я поступить так с человеком, которого я спасал пару раз, и который сам вытаскивал мою проблемную задницу из передряг! Должен быть какой-то другой выход, но об этом я подумаю потом, когда дойду до этого.

Очутившись в своей квартирке, я первым же делом надел на себя бронежилет. К счастью, финансирование позволяло регулярно пополнять запасы брони, чтобы не пришлось латать и затем вновь использовать однажды продырявленную защиту. Следующим пунктом стала проверка оружия. При поступлении в ряды наёмников корпорации я взял в оружейке штурмовую винтовку HK G36C, которая и по сей день служит мне верой и правдой. Разумеется, я постоянно слежу за состоянием вверенного мне оружия. За три года было всего одно заклинивание, в то время, как многие зачастую плевать хотели на состояние своего основного ствола и попросту брали взамен новую пушку, когда старая приходила в негодность.

Проверил также и свой излюбленный HK USP, к которому в комплекте идет глушитель. Мне многие говорили, что я не патриот, раз пользуюсь иностранным оружием. А что поделать, коли при хорошем обслуживании немецкий огнестрел может долго прослужить своему хозяину? Множество раз видел и слышал, как стреляют привычные для многих американские штурмовые винтовки М4 и М16. Воистину, состояние вооружения зачастую говорит о том, какой у него хозяин.

Поддавшись какому-то странному чувству, я подошел к железному шкафу и достал оттуда спортивную сумку. Что-то мне подсказывало, что сюда, возможно, я больше не вернусь. Открыв ящики стола, принялся перекладывать все свои вещи в сумку. Сборы заняли у меня немногим больше пятнадцати минут. И уже повесив через плечо свою G36C и засунув в кобуру USP, я взял в левую руку сумку, набитую самыми необходимыми вещами и замер перед входной дверью. Затем обернулся и мысленно попрощался с домом, который целых три года давал мне место, где я мог переночевать, отдохнуть и просто немного расслабиться. Квартира всё же не была обставлена совсем уж по-спартански. Стены были оклеены обоями, что придавало хоть немного уюта. Пол хоть и бетонный, но поверх него был линолеум, придававший еще больше сходства с типичнейшей американской жилплощадью, притом неважно, где именно. Это и квартиры в многоэтажках, и частные дома, даже фургоны на колёсах, в конце концов!
Вздохнув, я вышел в коридор, после чего хлопнул входной дверью и запер её на ключ. Нескоро я, должно быть, смогу вернуться сюда. Если дело затянется… Неизвестно, что тогда будет и не передумает ли Кондор с устранением Грифа. Время покажет, судя по всему.

Через несколько минут я уже стоял возле своего Granger, который от других внешне ничем не отличался. Однако, стоит только поднять капот или заглянуть под днище, и всё сразу становится на свои места. На этом внедорожнике уже три месяца стоял более мощный двигатель по сравнению со всеми прочими машинами такого класса, принадлежащими корпорации. Далее я не зря часами лежал под тачкой и занимался тонкой настройкой подвески. В оригинальном виде она жесткая, что иногда сказывалось на управляемости. Но стоило мне сделать эту немаловажную деталь немного более мягкой, так внедорожник стал иметь намного лучшее сцепление с дорогой. Даже поездки по грунтовке или вообще по бездорожью теперь не могут заставить меня ругаться сквозь зубы от того, что при жестком приземлении я бился обычно головой о потолок, а потом отбивал свою задницу. Мой отец ведь тоже любил в тачках копаться, одно время он даже был нелегальным стритрейсером, где применял свои таланты на практике.

Помотав головой, и, вернувшись таким образом в реальность, я отключил сигнализацию с брелка, затем открыл багажник и положил туда спортивную сумку. Каждый раз, когда нужно садиться за руль, я непременно осмотрю машину со всех сторон и обязательно загляну под днище. И только после этого забираюсь внутрь. Так произошло и в этот раз. Я проверил давление в шинах, внимательно оглядел внедорожник со всех сторон, а потом уже сел на водительское сиденье.

«Как обычно… Завести двигатель, немного дать ему прогреться, выжать сцепление и включить первую передачу» — мысль пронеслась в голове, а руки и ноги практически на автомате выполняли необходимые действия. Как только я покинул пределы комплекса «Хьюман Лабс», и охранник закрыл за мной шлагбаум – всё сразу изменилось. Мнимое ощущение безопасности исчезло, лопнуло, как мыльный пузырь. Теперь мне надо лишь чисто полагаться на самого себя. Я надел солнцезащитные очки, чтобы не щуриться от солнца, которое по утрам любит бить в глаза и мешать нормальной езде.

Вскоре я уже выехал на автостраду, ведущую в Лос-Сантос. Торопиться мне было особо некуда, так что по дороге я даже остановился у магазинчика, что торгует круглосуточно, и, заперев свою машину, зашел внутрь торгового зала. У прилавка со стороны кассового аппарата стоял чертовски знакомый мне мужик. Его имя – Маркус, и по его собственному признанию, он тут уже лет десять работает. Обычно всё спокойно бывает, но вот сегодня что-то шло не так. Перед продавцом стояло двое пьяных деревенщин. Вывод я сделал, исходя из того, что запах от них шел резкий и весьма характерный. Да и речь крайне бессвязная. Вмешиваться я не собирался, но внезапно один из них выудил из штанины обрез и практически ткнул им в лоб моего старого знакомого.

Такого поворота событий я не ожидал, но чисто на автомате отработанным движением я молниеносно достал пистолет из кобуры и снял с предохранителя, после чего нацелил на того реднека, что держал в руке обрез двуствольного ружья-горизонталки. Что интересно – вертикалки попадаются вообще редко, да и стволы у них обрезать большого смысла нет. По крайней мере, так считают «эксперты» по части дробовиков.

Когда обладатель обреза понял благодаря еще не до конца отключившемуся инстинкту самосохранения, что ему грозит большая беда, я свободной рукой нанёс удар по сонной артерии, в итоге туша деревенщины осела на пол, выронив при этом оружие. Напарник нападавшего начал доставать из кармана широких коричневых штанов нож-бабочку, но тут уже Маркус пришел в себя и, выудив из-под прилавка полноценное охотничье ружье, ударил незадачливого грабителя прикладом в лицо. Тот лишь издал какой-то непонятный звук и тоже свалился на пол без сознания, выронив при этом своё холодное оружие.

— Слушай, Сантос, вовремя ты сегодня… — медленно промолвил торговец, когда спустя минуту-другую полностью отошел от шока.
— Да ладно, пустое, Маркус. Я вообще хотел у тебя бутылку яблочного сока купить, но когда увидел, какие тут дела, блин, творятся, сразу понял, что без помощи никак, — ответил я ему, убрав пистолет обратно в кобуру.
— Так бери бесплатно! Как благодарность за помощь. В конце концов, я тебя уже не один год знаю, мы всегда были честны друг с другом, так что не сомневайся в искренности моих слов, — махнул рукой мой собеседник, глядя на две лежащие без сознания туши деревенщин и почесывая в задумчивости затылок.
— Кстати, что ты собираешься делать с этими придурками? – я заметил немного рассеянный жест Маркуса, смотревшего на реднеков.
— Полицию вызову, пусть копы с ними разбираются. И если несложно, то останься, пока со всем этим дерьмом не разберемся, — ответил торговец, после чего достал телефон и позвонил по короткому номеру «911».

======== *** ========

Несколько часов спустя я вновь ехал в Лос-Сантос. За что терпеть не могу полицейских, так это за их неторопливость и желание постоянно жрать гребаные пончики, запивая их кофе. От воняющих из-за жары жирных туш фараонов в полицейском участке, куда пришлось отправиться мне с Маркусом, меня аж затошнило. Я был очень рад, когда всё закончилось. Каждый из нас дал свои показания, копы обещали разобраться и наказать виновных. Сомневаюсь, что так именно и случится. Я снова подвёз торговца до его магазина, не вытерпев, всё-таки зашел и взял еще три бутылки сока, заплатив за них, хотя мой старый знакомый на меня едва не разозлился из-за моего упрямства. После нескольких минут спора он уступил мне с одной небольшой отговоркой – я плачу за две ёмкости, а не за три. Я согласился на его условия.

Не знаю, зачем вообще те два дебила пытались грабануть магазин. Если они из Сэнди Шорс, там свой круглосуточный магазинчик имеется. Хотя, скорее всего, их там просто отпинали как следует. И вот теперь они решились сунуться на шоссе. Впрочем, поделом им, не повезло деревенщинам сегодня, когда судьба столкнула их со мной нос к носу. Чтобы отвлечься от некоторых чрезвычайно навязчивых мыслей, я включил радио. Обычно я так не поступаю, но сегодня произошедшее немного выбило меня из привычной колеи. Полистав радиостанции, я остановил свой выбор на Los Santos Rock Radio, где как раз играла одна из любимых мной песен – «Rain» в исполнении группы «The Cult».

Под музыку и ехать стало проще, я немного повеселел, и улыбка понемногу стала расцветать на моём лице. Однако спустя пару миль, на въезде в Лос-Сантос, я застрял в пробке, и всё хорошее настроение моментально выветрилось. Пришлось тащиться со скоростью черепахи до ближайшего съезда с шоссе. По новостям передавали сводку ДТП за последний час. Как раз в центре, где шоссе и заканчивалось, была крупная авария. Повезло, что я решил объехать всё это дело.

Мой путь лежал в центр города, в Даунтаун, на Альта-стрит, где в многоэтажном доме жил информатор корпорации, знающий всё и вся о перемещениях наших людей по городу. Очень многим в «Мерриуэзер» было известно, что он обладает очень продвинутой технологией, позволяющей следить абсолютно за всеми людьми в Лос-Сантосе. И лишь совесть удерживала информатора от просмотра бесплатной порнухи, особенно на холмах Вайнвуда, где богатенькие жители любят в особенности предаваться разврату.

Порадовавшись тому, что я лихо объехал источник пробки на шоссе, я совсем забыл о том, что существуют заторы и внутри города. На перекрестке бульвара Вайнвуд и Пауэр-стрит фактически на моих глазах серебристый внедорожник столкнулся с красным кабриолетом. От столкновения последний едва не опрокинулся на бок. Фрагменты транспортных средств участников ДТП были разбросаны по всему перекрестку. Моментально возникла гигантская пробка со всех сторон. Пришлось немного поругаться с другими водителями, даже показать пару неприличных жестов в адрес особо долго думающих.

«Такое впечатление, что 75% жителей Лос-Сантоса, у которых есть права, совершенно не умеют пользоваться мозгами» — думал я, скрежеща зубами, так как завалиться к информатору на ночь глядя мне совершенно не хотелось. Повезло еще, что я у светофора стоял первым во втором ряду с левого края. Спустя двадцать потерянных впустую минут мне удалось всё же повернуть на Альта-стрит. Оттуда до моей цели было уже фактически рукой подать, да и солнце пока не торопилось садиться, поэтому я позволил себе немного расслабиться. От нечего делать я стал насвистывать мотивчик той песни, что совсем недавно звучала на одной из радиостанций. Признаюсь честно, не очень люблю попсу, которую гоняют очень много где. Что за приязнь к странному диковатому подчас звучанию и пению под фанеру вместо настоящей живой музыки? Видимо, мне этого просто не дано понять.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

Единорожка очнулась от того, что её кто-то легонько потыкал копытом в бок. Судя по услышанному ей вздоху, эти попытки вернуть пони к привычному состоянию продолжались уже какое-то время. Тем не менее, глаз она так и не открыла, немного опасаясь окружения.

— Вы в порядке? – раздался тихий мужской голос возле её правого уха. Кобыла уловила в интонации голоса тревогу.
— В относительном, — коротко ответила она, решившись открыть глаза. Окружающая её действительность оказалась в высшей мере неприглядной – серые стены, потолок и пол, одна большая тряпка, часть которой она занимала своим телом, а также тёмно-синий пегас, имеющий в качестве метки созвездие… Ориона вроде бы? Единорожка не стала уточнять этот момент, боясь прослыть совершенно необразованной.
— Вот и хорошо, — слегка улыбнулся жеребец, — меня Стар Хантером зовут, будем знакомы.
— Лина Инверс, — коротко назвалась чародейка. Она благоразумно решила опустить собственнокопытно придуманную характеристику «гениальная и очень красивая волшебница», так как было совершенно очевидно, что это всё не к месту и не ко времени. В частности, решетка, отгородившая их уголок от остального помещения, абсолютно не располагала к битью копытом в грудь и выяснению отношений на тему «кто же круче?»
— Скажи, что ты помнишь перед тем, как мы очутились здесь? – полюбопытствовал Стар, прогуливаясь по периметру камеры.
— Я гуляла со своей подругой, но тут вдруг с неба ударила какая-то хрень, засосавшая сперва тебя, а потом и меня. Если мы тут вдвоём, то больше никто из понивилльцев не попал в беду, — спокойно ответила Лина. Ей было не о чем волноваться, несмотря на то, что ни она сама, ни жеребец, угодивший в передрягу, совершенно не знали, где оказались. Это называется «оказаться не в том месте не в то время».
— Посмотри-ка во-о-о-он туда, — вдруг тихо шепнул жеребец, отойдя от решетки к стене на несколько шагов.

Я повернула голову туда, куда он указал, и увидела, как из-за угла появились три очень странных существа, с виду напоминавшие лысых мантикор, только размером поменьше. Они были одеты в халаты, каждый из них держал в верхних конечностях блокнот и карандаш. Троица подошла на расстояние пяти шагов от нашей импровизированной тюрьмы. Они сперва вполголоса что-то принялись обсуждать, судя по интонациям, даже спорили друг с другом. Ни я, ни Стар не могли понять, о чем они говорят. Ох уж этот дурацкий языковой барьер, лягать его! Но в следующую секунду один из этих существ внезапно задал вполне понятный вопрос:

— Вы меня понимаете?

Ох, ну еще б мы его не поняли. Если б эта лысая мантикора умела читать мысли, то его как-то странно покрытое шерстью лицо наверняка бы пошло пятнами. То, о чём я думала в тот момент, ему бы совершенно точно не понравилось. Однако, я плевать хотела на всё это. Мне было лишь интересно, где я очутилась вместе с товарищем по несчастью. Ну и, понятное дело, выбраться отсюда хоть куда-нибудь. По совокупности этих двух причин именно я и решила поддержать разговор.

— Да, я вас понимаю, — медленно и членораздельно подтвердила я, глядя этому существу прямо в глаза. Судя по всему, мой взгляд слегка заставил понервничать собеседника, раз он сделал шаг назад от клетки, настороженно всматриваясь в моё лицо и совершенно не обращая внимания на пегаса. Стар Хантер был далеко не тормозом, ибо он моментально навострил уши и глаза, собираясь разобраться в произошедшем.
— А это существо? – спросила лысая мантикора, указывая каким-то отростком передней конечности на жеребца.
— Мне понятно каждое слово, которое вы произносите, — спокойным тоном ответил Стар.
— Скажите пожалуйста, кто вы такие? – нетерпеливо спросила Лина.
— Моё имя Стив, и я являюсь представителем вида Человек Разумный, то бишь Homo Sapiens, — назвался собеседник поней, а затем указал на стоящих рядом людей, — а это Фил и Эдриан, рады знакомству.

«Ага, так уж прям и рады. Заперли в этой грёбаной клетке неизвестно для чего. Яйцеголовые поди, раз в халатах. Твайлайт я не могу так назвать, не вызывала она у меня никакого отвращения, в отличие от этой троицы человеков» — зло подумала Лина, заодно прикидывая, сможет ли она взорвать здесь всю эту богодельню своей чёрной магией.

Никто из людей не заметил, как слегка расширились ноздри рыжегривой единорожки. Человеческие глаза не способны заметить таких крохотных изменений. Чародейке это было, можно сказать, на руку. Однако её размышления прервал голос Хантера:

— А где мы? И как мы здесь очутились?
— Вы первые, кого нам удалось переместить сюда с помощью нашей новейшей разработки, — светясь от удовольствия, сообщил Фил, представлявший из себя невысокого роста мужчину с пышными усами и намечающейся на затылке лысиной.
— И теперь нам наконец-то есть чем заняться, а в частности, изучить вас всесторонне, — вставил свою реплику и Эдриан – полностью лысый высокий мужчина, на лбу у него красовались защитные очки для глаз.

От этих слов Лина нахмурилась. «Всесторонне» прозвучало так, будто их собрались вскрыть и посмотреть строение внутренних органов. По спине пробежал холодок, шерстка у единорожки встала дыбом. Стар Хантеру хватило короткого взгляда, чтобы всё понять. Он встал между людьми и волшебницей, расправив крылья. Однако учёных интересовало то, как же именно им исследовать вытащенных из родного мира поняш. Коротко переговорив, все трое ушли прочь.

Пегас тяжело вздохнул и отошел к стене, пристроившись на лежанке. Лина легла рядом с ним, игнорируя собственное волнение. Они сейчас не в таком положении, чтобы Стар до неё пытался домогаться. Люди так и не сказали им, где же пони конкретно оказались. Всё, что оставалось – только ждать и надеяться. Только вот на что именно? Никто не знает, что они здесь очутились. К тому же, по всей видимости, пегас и единорожка очутились в другом мире, который может быть совершенно не похожим на Эквус.

— Ничего, Лина, рано или поздно у нас появится шанс сбежать отсюда, — вполголоса пробормотал жеребец, укрыв кобылу своим крылом. Чародейка вскоре уснула, а вот сам Стар решил сторожить оказавшуюся вместе с ним единорожку.

Стоило только волшебнице погрузиться в сон, как она заметила знакомую черноту вокруг и огромное количество зеленых глаз-огоньков, что смотрели на неё со всех сторон. Впереди же стояла никто иная, как Мать всего Сущего. Как и в прошлый раз, она была в облике белой кобылы-единорожки.

— Здравствуй, Лина, — коротко поприветствовала она свою протеже.
— И вам, эээээ… не хворать, — неубедительно ответила Лина, которая начала немного опасаться своей неожиданной собеседницы.
— Судя по всему, всё пошло не так, как нужно, и отпущенных мной суток ты в Эквусе не провела, — проницательно заметила Повелительница.
— Я и еще один пегас застряли непонятно где, нами уже был налажен контакт с тремя человеками… — начала было рассказывать чародейка, но её перебили:
— Люди? Признаться, я удивлена. Именно в мир, населенный людьми я и собиралась тебя отправить. Однако… Эти существа оказались себе на уме и самостоятельно позаботились о доставке в свой мир моей помощницы, — сказала Мать всего Сущего, не обращаясь конкретно ни к кому.
— Но зачем? Что я вообще должна была сделать? – удивленно спросила Лина, приподняв бровь.
— Уничтожить угрозу миру. Есть существо, которое не подозревает, какая роль ему уготована судьбой. Твоя задача – сперва разыскать того, кто может уничтожить планету Земля, на которой и живут люди. Затем удостовериться, что ты не ошиблась с выбором. И убить его или её. Кто бы это ни был.
— А магия? Моё самое верное оружие будет работать в этом странном мире, населенном человеками? – живо поинтересовалась волшебница.
— Будет, но не удивляйся, если твои заклинания зачастую будут или не срабатывать вообще, или срабатывать, но частично или же совсем не так, как должно было. Сейчас я зачарую твоё астральное тело, защита передастся и на твою физическую форму. Тебя будет гораздо труднее убить пулями, но взрывов и прочего всё же поберегись. Ты нужна мне и своим друзьям. Как только Роза вернет себе былую силу, оправившись после родов, она случайно может узнать, что ты погибла. А кому ответ держать перед ней, как ни мне? Хоть госпожа Сансет и не сможет меня даже поцарапать, но я не хотела бы портить с ней отношения. Поэтому, Лина, береги себя, — выдала целый монолог Повелительница.

После этого она навела на розовошкурую кобылу свой рог и принялась шептать что-то себе под нос. Золотистое сияние охватило тело единорожки, и оно становилось всё ярче с течением времени. Даже с закрытыми глазами Лина не могла не видеть это сияние. Прошло то ли несколько часов, то ли несколько минут с тех пор, как началась волшба. Глаза чародейки уже стали болеть от постоянно бьющего даже по плотно закрытым глазам сияния. И когда оно внезапно угасло, кобыла даже не поверила тому, что всё закончилось.

— Вот теперь ты полностью готова к тому, чтобы выполнить возложенную на тебя миссию. Время от времени я буду связываться с тобой и узнавать, как у тебя идут дела. А теперь прощай, Лина, — с этими словами Мать всего Сущего развернулась и ушла прочь. Всё вокруг погрузилось в темноту. А дальнейшего чародейка уже не помнила, провалившись в мир без сновидений. На неё теперь возложена очень важная миссия, которую нельзя провалить, иначе она и Стар Хантер останутся в мире людей до конца своих дней.

Глава №2 - Обустройство

Припарковав свою машину возле нужного мне здания, я покинул салон своего внедорожника, не забыв прихватить свою штурмовую винтовку немецкого производства, и запер машину на ключ. Разумеется, одного этого мало, так что я не поленился пощелкать кнопками брелка, присоединенного к связке ключей, включив сигнализацию. В том случае, если какая-нибудь сволочь решит угнать мою машину, польстившись на её крутой внешний вид, я об этом легко узнаю. Ну и, понятное дело, припугну неудавшегося угонщика, чтобы по ногам потекло.

Сумку забирать я не стал, так как остановка у информатора по моему плану должна быть короткой, буквально минут пять-десять от силы. Максимум – пятнадцать или двадцать при условии, если возникнут какие-либо осложнения. Повесив свою штурмовую винтовку на плечо, благо у неё был удобный ремень, я направился к домофону и позвонил в нужную квартиру. Краем уха я услышал звуки, характерные для охранных камер, висящих по периметру здания. Меня сейчас пристально изучала и охрана, и сам информатор. К счастью, мой внешний вид послужил достаточным основанием для того, чтобы входная дверь немного приоткрылась.

Я смело вошел внутрь здания. Вокруг всё было чистенько, уютно, но другого от подобного здания ожидать было трудно. Информатор обитал на одном из верхних этажей, поэтому я прошел к лифту. Ломать ноги на бесконечных лестницах – не для меня. Зайдя в кабину лифта, лишний раз осмотрелся и только потом нажал на нужную кнопку. Пока длился достаточно долгий подъем, у меня было немного времени, чтобы задуматься о своём задании как следует. Следовало поразмыслить и над тем, что я собирался сказать информатору. Когда посылают устранять не какого-то там незнакомого дядьку, а своего боевого товарища, это в корне меняет дело.

Из размышлений меня вывел звуковой сигнал, оповестивший о прибытии на нужный этаж. Я поправил ремень штурмовой винтовки и вышел в коридор. Окинув взглядом окружавший меня интерьер, я тихо присвистнул, а затем медленно подошел к панорамному окну. Из него было видно примерно четверть Лос-Сантоса – центр, холмы Вайнвуда и верхушки этих холмов. Как ни крути, такой вид был завораживающим, но я не забыл о цели своего визита. Мои ноги сами понесли меня к нужной двери. Остановившись возле неё, я позвонил в дверной звонок, располагавшийся справа от проёма. К моему удивлению, реакции на моё действие не последовало совсем никакой. Выждав минуту-другую, я уже протянул руку к звонку, чтобы снова нажать на кнопку, но в этот момент дверь отворилась сама собой.

Я воспринял это как приглашение войти. Но винтовку свою всё же взял на изготовку, при этом держа руку так, чтобы снять оружие с предохранителя и привести G36C в полную боевую готовность. На тренировках этот маневр у меня занимал всегда секунду с небольшим. Однако, волновался я всё-таки зря. Из своего компьютерного уголка вышел человек, одетый в безупречно сидящий на нём чёрный костюм.

— Рад тебя видеть в добром здравии, Сантос! – он широко улыбнулся, разведя руки в стороны. Зеленые глаза смотрели на меня так, будто их обладатель знал меня много лет. На самом деле, я познакомился с информатором впервые всего четыре года назад. И такая радушная манера приёма – его фирменная фича. Я прекрасно знал, что он сейчас предложит мне что-нибудь выпить. Так и произошло.
— Не хочешь чего-нибудь выпить? Полагаю, ты с дороги успел нехило задолбаться, — он видел меня насквозь. Оно и не удивительно, ведь обладатель наилучшей в мире системы слежения засёк мою машину вместе со мной еще когда я ехал по шоссе мимо тюрьмы. Камеры установили на том участке всего полтора года назад, но информатор легко подключался к ним, как будто ему это ничего не стоило.
— Ты как всегда прав, друг. Чего-нибудь безалкогольного и холодного, если есть, — улыбнулся я в ответ. Таков наш глаз божий. Будь с ним любезным – и тогда он тебе точно поможет в поисках. Кого угодно из-под земли вытащит. Неписанное правило предписывало также никогда не спрашивать имени информатора. Уж эту информацию этот представительный человек умело всегда скрывал. Я уверен был, что даже Дон Персиваль не знает ничего об информаторе корпорации.
— Вот, держи, — мой собеседник протянул мне бутылку с холодным лимонадом, который был сейчас мне как раз впору.
— Спасибо, выручаешь, — я левой рукой показал ему одобрительный жест с выставленным вверх большим пальцем. Он в ответ подмигнул мне и показал на диваны в центре зала. Я присел на один из них, прихлебывая время от времени лимонад и оглядывая интерьер квартиры. С моего последнего визита несколько месяцев назад здесь мало что поменялось.

Сам хозяин квартиры сел напротив меня и, сцепив руки, испытующе посмотрел в мою сторону, после чего махнув рукой, произнёс:

— Я прекрасно знаю, зачем ты здесь, Сантос. Начальство еще до обеда уведомило меня о твоём новом задании и что-то там пробурчало типа: «Ближе к вечеру к тебе Наварра приедет, быстро введи его в курс дела, а затем продолжай наблюдение за трахающимися старперами, важный извращенец», — информатор хохотнул, оценивая шутку своего начальника.

Но его веселья я не поддержал, ожидая, что еще из важных данных мне повезет услышать прежде, чем я отправлюсь прочёсывать Лос-Сантос в поисках цели контракта. Информатор заметил моё сосредоточенное выражение лица и сразу сбросил маску веселья, став серьезным.

— Да, шутки про вайнвудских извращенцев в сторону. Я хочу сказать тебе три слова – его нигде нет. НИГДЕ. НЕТ, — подчеркнул мой собеседник последние два слова, делая между ними паузы, которые можно было бы назвать театральными.

Подобное откровение заставило меня выпрямиться и обратиться в слух чуть более, чем полностью.

— То есть, как это нигде нет? От тебя до сих пор ни один грёбаный предатель не мог укрыться. Как же это удалось Эрлу Спилнеру, бойцу отряда «Сигма» с кодовым позывным Гриф, так запросто пропасть с глаз долой? – удивился я, поставив бутылку с недопитым лимонадом на стол.
— Хочешь верь – хочешь нет, Сантос. Не смог я его обнаружить, во что сам до сих пор не могу поверить. Техника у меня первоклассная, подвести меня она не может. Значит, у него есть какая-то обманка, позволяющая запросто разгуливать по городу, не боясь ни меня, ни даже бога. Проклятье, меня так и подмывает попросить тебя задать ему вдвое больше трепки, если сможешь его найти, — стукнул информатор кулаком по ладони.
— Придется думать, с чего начинать поиски, — пробормотал я вполголоса.
— В общем, вот тебе мотивация. Если найдешь и грохнешь его, и принесешь мне доказательства – я притараню ящик лучшего, отборного виски. Такого ты в простых магазинах не найдешь! – и человек в чёрном костюме изобразил чисто итальянский жест, поцеловав три сомкнутых пальца и при этом изобразив звук смачного поцелуя.
— Посмотрим, получится у меня это сделать или нет. Зацепок у меня никаких, признаться. А начинать искать надо если не прямо сейчас, так завтра утром. Но кто может дать гарантии, что Гриф не махнул куда-нибудь на юга, в солнечный Вайс-Сити например? – я пожал плечами, снова взяв бутылку с лимонадом в руки.
— Не, там большой куш не снимешь, а в Либерти-Сити, Сан-Фиерро и Лас-Вентурасе свои заправилы бизнеса, свои правила и вообще всё своё. Так что готов поспорить – Гриф останется в Лос-Сантосе и будет искать способ заработка. И уж поверь мне, пойти и устроиться на легальную работу, например, таксистом или водителем автобуса, а то и шофером к какому-нибудь богачу, проживающему на холмах Вайнвуда, ему в голову не придет даже. Он отправится по более сложному пути, который по каким-то причинам имеет название «более легкий заработок». Да, полученные деньги после удачно проведенного дела с лихвой окупают сложность проведения того же самого ограбления, например, — наставительно подняв указательный палец правой руки вверх, сообщил мне информатор.
— Значит, нужно держаться возле грабителей и держать нос по ветру. Однако, как втереться к ним в доверие-то? Самому грабануть что-нибудь? – я вопросительно посмотрел на своего собеседника, на чьем лице была легкая улыбка.
— Именно. Слухи об удачно провёрнутом деле наверняка до них дойдут. И неминуемо какая-нибудь из команд воришек непременно захочет сделать тебе предложение присоединиться к ним и грабить вместе. И еще вариант – нелегальные уличные гонки. Там тоже отирается немало авторитетов преступного мира Лос-Сантоса. Но будь начеку, иначе подметки тебе на ходу срежут. В общем, желаю удачи. Кстати, ты уже определился, где остановишься на ночь? – вдруг обратил внимание на садящееся солнце информатор, встав с дивана и, щелкнув ближайшим выключателем, врубил свет в квартире.
— Вообще-то нет. Я, конечно, неприхотлив и могу спать даже в машине, если потребуется, — я пожал плечами.
— Ага, и чтобы тебя замочили во сне? – информатор скривил лицо в ответ на мои слова.
— А что ты можешь тогда предложить разумного? Снять квартиру в доме? – я внимательно посмотрел на него.
— Почему нет? Если найти хороший вариант, на первое время сгодится же. А там дальше уже будешь действовать и работать по своему собственному разумению, — информатор достал стакан и налил виски из рядом стоявшей бутылки.
— Хорошо, я займусь этим, спасибо. И мне, пожалуй, пора, надо приниматься за работу, — с этими словами я встал с дивана и, не забыв винтовку, пошел к выходу. Информатор не стал меня провожать, лишь махнул на прощание рукой и пообещал приглядывать за мной с помощью своего оборудования.

Спустя несколько минут я уже выходил на улицу и с облегчением заметил, что мой Granger стоит ровно на том же месте, где он и был мной оставлен несколько часов назад. Отключив сигнализацию и открыв с помощью ключей дверь, я забрался внутрь и положил свою немецкую винтовку на пассажирское сиденье и немигающим взором уставился вдаль, обдумывая своё текущее положение.

Эрла информатор обнаружить не смог, уже один этот факт был весьма удивителен. Я даже подумал, что в случае поимки бывшего товарища непременно узнаю секрет, а потом уже только, набравшись духу, спущу курок. Тем не менее, Гриф может быть сейчас где угодно, так что рыть одновременно во всех направлениях означало только впустую переводить время. Нужно выбрать что-то одно и сосредоточиться именно на этом. Но с чего начать…

— Дерьмо! – я даже в сердцах стукнул кулаком по рулю. Причина моего раздражения заключалась в том, что мне так или иначе придется ночевать в гостинице. Ведь звонить по поводу съёма квартиры было уже поздно – солнце скрылось за горизонтом, на улицах зажглись фонари. Ближайшей гостиницей была Рокфорд Плаза. Туда-то я и направился. К счастью, уличное движение снизилось до приемлемого значения, так что на путь мной было затрачено всего минут пять.

Поставив машину в подземном паркинге, я забрал свою спортивную сумку и G36C, после чего потопал в здание гостиницы на рецепшен. Вовремя показанное удостоверение избавило меня от целой кучи проблемы, связанных с наличием винтовки на плече и пистолета в кобуре, прикрепленного к правой ноге. Номер мне выделили из категории эконом, за который ежедневно шла оплата в размере пятисот долларов. Скрипя зубами, я решил какое-то время всё же пожить в гостинице, хотя и лелеял надежду, что проведу здесь всего одну ночь, а поутру отправлюсь по неотложным делам.

Прибыв в свой номер на пятом этаже, я присвистнул. Мои представления эконом-класса явно отличались от представлений хозяина Рокфорд Плазы. Внезапно даже потеря пяти сотен долларов каждый день перестала давить на совесть. Однако, может, совесть просто вспомнила, что на моём банковском счету лежит не такая уж и маленькая сумма. Но транжирить их вот так просто я не собирался. В моём мозгу постепенно складываться план действий. Первым делом надо заявить о себе, как об удачливом воришке. За это мне не будет стыдно, так как прочие бойцы не гнушались и более жестокими вещами, вспомнился даже случай изнасилования девушки одним оперативником. Он пошел на это ради запугивания. И добился своего таким крайним и низким методом. Ситуация, в которой я оказался, решила проверить меня, мол, а на что ты сам, Сантос Наварра, пойдешь, чтобы достичь цели?

Заперев дверь на ключ изнутри, я отправился в душ, не обращая внимания на собственный голод. А ведь и впрямь, я ничего с самого утра не ел. Каша та давно уже переварилась, не мешало бы чего-нибудь перекусить на ночь глядя. Решением именно этой задачи я занялся, приняв душ и освежившись таким образом. Чтобы не смущать горничную, которая должна была принести ужин спустя некоторое время после моего заказа, я одел халат, который немного приоткрывал мою смуглую кожу на груди. Но не более того. Всё в рамках приличий.

Через несколько минут горничная принесла ужин, который превзошел все мои ожидания по внешнему виду еды и размерам порций. Что называется, я дорвался до вкусной хавки. И пусть в корпорации тоже неплохую пищу дают, но здесь, да еще и за пятьсот баксов в сутки… Короче говоря, еда в Рокфорд Плазе выигрывает по всем параметрам! Я сам не заметил даже, как умял весь ужин и запил его прохладным соком. После того, как горничная покинула номер, я лег на кровать и с моего лица не сходила довольная улыбка.

«Жизнь, мать его, прекрасна! Даже не важно, сколько я бабла трачу на всё это! Можно позволить себе даже сбить режим дня немного, отоспаться как следует, а завтра с новыми силами взяться за задачу, какой бы сложной она ни казалась на первый взгляд!» — именно такая мысль пронеслась в моей голове, а рука уже тянулась к телефону. Чтобы зря не пролеживать свою слегка тощую задницу на кровати, я решил поискать варианты среди съемщиков жилья. И спустя примерно полчаса нашел хороший вариант на всё той же Альта-стрит рядом с пересечением с бульваром Веспуччи. Да и хозяин просит всего две тысячи долларов в месяц, что выглядит значительно более экономным вариантом, нежели чем проживание в течение целых тридцати дней с расходом в полтысячи баксов. Даже если бы я сказал на рецепшене, что въезжаю на месяц, сумма всё равно бы была пятизначной.

Сделав скриншоты страницы с адресом, телефоном хозяина и фотографиями квартиры, я положил мобильник на прикроватную тумбочку. После чего встал, потянулся и протопал к ближайшему выключателю. За окном уже давно стемнело, я снова забрался на кровать и почти сразу же уснул. Усталость и сытный ужин дали о себе знать в качестве сокрушающей моё сознание комбинации.

======== *** ========

На следующий день я проснулся по вполне естественным причинам – урчанию живота и желанию совершить утренний моцион. Начал я со второго пункта, затем привёл себя в порядок, оделся и уже тогда вызвал горничную с завтраком. К счастью, ждать долго не пришлось, вскоре я уже поглощал вкусную еду, которая напоминала немного ресторанную. Впрочем, может оно так и есть? В конце концов, у гостиницы Рокфорд Плаза наверняка был и свой собственный ресторан. После принятия пищи мне стало заметно проще думать, первым шагом, который был сделан мной – это звонок по номеру, который я накануне сохранил.

— Да, здравствуйте, я звоню по объявлению, которое нашел в интернете.
— Здравствуйте, вы согласны с условиями съёма квартиры? – спросил у меня на том конце женский голос.
— Абсолютно согласен. Могу подъехать прямо сейчас, если вас, конечно, это не сильно затруднит, — предложил я.
— Нет, не затруднит, приезжайте. Через сколько вы будете? – поинтересовалась моя телефонная собеседница.
— Минут десять, максимум пятнадцать, — ответил я.
— Хорошо, жду, — донёсся ответ, после чего девушка на том конце провода сообщила номер квартиры и этаж, куда мне надлежит подняться, чтобы обсудить всё тет-а-тет.

После того, как разговор был закончен, я почувствовал небольшой прилив позитива. Хоть что-то утром идёт по плану! Так как я обещал подъехать в ближайшее время, то нет смысла медлить. Я быстро собрался, закрыл дверь на ключ, а его отдал на рецепшен со словами, что к ночи в гостиницу не вернусь. Девушка, которая исполняла свои обязанности, сидя за полукруглым столом, подняла на меня глаза, а потом снова опустила их к куче бумаг, что в беспорядке были разложены перед ней.

За ночь с моей машиной не произошло ровным счётом ничего, я сел за руль, спортивную сумку кинул на заднее сидение, а штурмовую винтовку по привычке – на переднее пассажирское. Заведя двигатель, я дал ему немного поработать на холостом ходу, и, не теряя времени даром, обошел Granger кругом, осматривая внедорожник, как и делал практически всегда перед поездкой куда-либо. Не заметив ничего криминального, я вернулся в машину, выехал на дорогу и направился по указанному адресу, благо город я знал неплохо, да еще и на сайте была приложена схема проезда до нужного места. Удобно, ничего не могу сказать. Время подходило к одиннадцати часам утра, когда я припарковал внедорожник у нужного здания. Сказать, что я был впечатлен дизайном внешнего вида высотки – ничего не сказать. В руке у меня была бумажка с указанием квартиры и этажа. Повздыхав, я оставил штурмовую винтовку в машине, так как привлекать слишком много внимания не хотелось. Тем не менее, я взял с собой свою спортивную сумку с вещами. Командировка в Лос-Сантос будет очень долгой.

Пока поднимался по лестнице к домофону, словил немало косых взглядов от местных жителей, сидевших за столиками. Рядом с ними стояли большие зонты, закрывавшие людей от знойного солнца. Даже я после короткой прогулки успел слегка вспотеть, и потому гадал, не станет ли это препятствием в разговоре с хозяйкой квартиры.

К моему огромному облегчению, не стало. Дверь мне открыла жгучая брюнетка лет двадцати пяти с карими глазами и немного смуглой кожей. «Чёрт побери, а она ничего!» — подумал я мимоходом, входя в квартиру и закрывая за собой дверь. Хата оказалась довольно уютной, мало чем уступающей по комфорту жилищу информатора, у которого я вчера провёл в гостях несколько часов. Между тем, девушка прошла в центр гостиной и развела руки в сторону, провозгласив:

— Добро пожаловать!
— Симпатичная квартира, — оценил я интерьер, оглядываясь по сторонам.
— Я так понимаю, ты и есть тот человек, который звонил мне по поводу объявления? – спросила хозяйка хаты.
— Да, это я. Меня зовут Сантос Наварра, — сказал я, кивнув.
— Очень приятно, моё имя – Ванда Смит, — назвалась девушка, а потом продолжила, — итак, цена в две тысячи долларов точно тебя устраивает?
— Абсолютно. В гостинице за месяц с меня бы содрали в разы больше денег, — подтвердил я.
— Прекрасно, я уже подготовила договор, тебе осталось лишь прочитать его, а затем вписать своё имя и поставить роспись, — Ванда выудила откуда-то два листа формата А4, которые лежали в прозрачном файле. Она вытащила их и положила передо мной. Я взял одну из копий договора и погрузился в чтение, внимательно читая всё, вплоть до указанного мелким шрифтом. Очень не хотелось что-то упустить из виду, а потом очутиться на улице из-за того, что на некоторые мелочи совершенно не обратил внимания.

И только после десяти минут вдумчивого чтения (и перечитывания тех предложений, смысл которых сперва от меня ускользнул) я взял ручку, которую протягивала мне Ванда, и вписал своё имя туда, куда требовалось, а также поставил росписи на обеих копиях документа. Одну из них взяла девушка, а оставшуюся забрал я, тщательно убедившись, что оба листа имеют стопроцентное совпадение по своему содержанию.

— Что ж, Сантос, если тебе не сложно, то плату за съём привози по этому адресу в конце каждого месяца, — Ванда протянула мне листок с написанными координатами.
— Нет, мне не сложно, — я пожал плечами, глядя на адрес. Амарилло Виста – это ж, блин, через полгорода ехать! Но деваться некуда. И потом, до конца месяца еще полторы недели. Это что же, мне позволят десять дней прожить нахаляву? Не удержался и спросил об этом.
— Не переживай особо на этот счёт, я полагаю, что ты человек порядочный и не вздумаешь надуть меня, — строгий взгляд её карих глаз вынудил меня немного поёжиться. Ванда это заметила и хихикнула:
— Ладно, мне пора бежать! Твой номер у меня есть, так же, как и мой у тебя. Если что – звони! – после этих слов раздался хлопок дверью, а комплект ключей остался висеть нетронутым на крючке рядом со входом.
— Ну и зашибись, — вздохнул я и начал вытаскивать вещи из спортивной сумки. Эта квартирка на ближайшие несколько месяцев станет моим вторым родным домом. «И еще коё-что… Мне показалось, или же эта смуглокожая деваха на меня глаз положила? Да ну нахер, я не верю в чёртовы совпадения!» — думал я, стаскивая с себя бронежилет. Не мешало бы принять душ, а потом сделать ревизию продуктов в холодильнике, чтобы было чего поесть. А еще нужно будет забрать свою винтовку из машины, да и тачку загнать в подземный гараж, если уж на то пошло.

Осуществлению всего намеченного я посвятил ближайшие полтора часа. За продуктами всё равно пришлось съездить в ближайший магазин, а потом, вернувшись домой, вспоминать, как готовятся те или иные блюда. Спасибо маме, она меня многому научила по этой части. Как видите, пригодилось!

Попутно я размышлял над тем, с чего же мне начать. Появляться в тусовке стритрейсеров без тюнингованной машины – глупо. А пытаться что-то ограбить без хорошего плана тем более глупо. Я находился на распутье в своих мыслях остаток дня, лежа на диване и попивая пиво марки Pisswasser. Наименование стёбное, конечно, хотя на вкус очень даже неплохо. На что же всё-таки потратить имеющиеся на банковском счету деньги? И если всё-таки сделать упор на грабежи, то устраивать одно крупное ограбление или же целую серию мелких налётов по всему городу в сравнительно короткий срок? Так или иначе, я конкретно спалюсь копам. Они, конечно, увидев моё удостоверение, подумают, что оно липовое. А доказывать им – хуже ничего нет. В любом случае, надо устроить всё так, чтобы не спалиться им.

И вот для этого в GPS-навигаторе у меня установлена специальная прошивка, которая отображает маячки коповских машин. Исключительно удачное изобретение, сильно упрощающее жизнь, когда надо сбежать от преследования. У полицаев тоже есть подобное оборудование, но устаревшее, так что под носом у полицейских юркнуть в проулок и затеряться там – нет ничего проще. Но вот если увидят, что ты туда свернул… Непременно полезут.

В конце концов, я принял решение – устроить серию дерзких налётов на мелкие магазины по всему городу. Потребуется прежде всего проложить маршрут, который не заставил бы меня терять драгоценное время на простои в пробках. Далее – нужно будет около десятка комплектов одежды и масок, которые будут совершенно не похожи друг на друга. Еще один немаловажный пункт – отрепетировать несколько разных походок, чтобы уж наверняка. Четвертый шаг – оружие. Нужно будет достать еще стволов, причем разных классов. Ну и последнее – голос и возможный акцент. В общем, чем больше различий в налётчиках – тем лучше. Копы будут искать кого угодно, но только не меня. Такой расклад меня устроит гораздо больше, нежели чем если полицаи станут разыскивать меня одного, при этом на меня будут устраивать охоту спецназовцы и иже с ними.

«Утро вечера мудренее» — решил я, покончив с пивом, а потом встал и выбросил пустую бутылку в контейнер для мусора, стоящий рядом с мойкой. Раздевшись, лёг спать. Кровать, правда, была двуспальная, но меня это не особо смутило. Мне же места будет больше, так как иногда я люблю поворочаться во сне, а койки в моей квартирке на базе корпорации порой было мало. В итоге просыпался на полу нередко. Но тут мне такое вряд ли грозит. Да и заснул я достаточно быстро, что обычно редко бывает, если спать приходится на новом месте. Всё решится завтра.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

Неизвестность – это худшее, что вообще может случиться с разумным существом. И двое пони, угодивших в неприятности, не были исключением из этого правила. Лина и Стар Хантер вынуждены были набраться терпения. И с каждым приходом людей подвергаться всё большим сомнениям. Сперва у них взяли анализы крови, как сказали двое незнакомых мужчин. Затем анализы мочи. При этом единорожке пришлось помогать проделать фокус-покус пегасу с помощью телекинеза. Одно лишь радовало – кормили достаточно хорошо, чтобы невольные пленники не загнулись от голода. Но в тот день в покое их не оставили, переведя в более комфортабельные условия – отдельную комнату с одной большой кроватью, туалетом и столом с двумя табуретками.

— Уже неплохо, — прокомментировала Лина, когда за ней и Хантером закрылась дверь.
— Могло быть и хуже, — согласился с ней тёмно-синий жеребец, забравшись на табуретку при помощи своих крыльев.
— Кормят сносно, теперь предоставили хоть какие-то иные удобства, а то спать на лежанке достало. Я им, что, животное домашнее какое-то? – слегка разозлилась единорожка.
— Мы для них просто развлечение. Взяли кровь, заставили сдать мочу. За каким хреном только… И не собираются ли они… — и тут до Стар Хантера дошло то, что он собирался сказать. Кровь прилила к его морде, вынудив густо покраснеть.
— Ну уж нет, спариваться у них на глазах я не стану, иначе я им точно устрою, — зловеще посулила чародейка, пожалев в мыслях, что при ней нет амулетов. Может быть, они смогли бы стабилизировать её магию.
— А если всё же заставят? – выразил справедливое опасение крылатый пони.
— По обстоятельствам посмотрим. Но я бы не хотела всё равно делать это, — пожала плечами Лина.

Остаток времени до ужина они продумывали шуточные варианты того, что каждый из них сделал бы в случае принуждения к спариванию. Победила в этом соревновании волшебница, сказав, что разорвёт их на кусочки, а затем слепит магией обратно. Нет нужны упоминать, что в процессе творческой работы варианты становились всё кровавее и кровавее. После предложенного единорожкой варианта пегас признал, что ничего более изощренного не может придумать. Но чародейка особо не радовалась победе.

После того, как Лина и Стар Хантер расправились с немудрёным ужином, состоявшим из овощного салата, они легли на кровать. Жеребец по привычке заключил кобылу в крылатые объятия. Однако, он не мог сказать, что это вызвано его симпатией к чародейке, скорее потому, что тактил успокаивал и давал возможность расслабиться.

«Вот я лежу здесь, в компании пегаса, который регулярно заворачивает меня в перьевой кокон, и ничего не могу сделать, чтобы спасти этот мир, который мне пока что совсем не нравится. И черт его знает, сколько еще придется здесь проторчать, не зная ничего о том, что творится наверху. То, что мы под землей – и так ясно, в коридоре, по которому нас сюда привели, не было окон. Если бы была возможность сбежать – я бы ею воспользовалась, даже не думая» — размышляла волшебница, уже привыкнув к тому, что её таким вот бесстыжим образом обнимают.

— Скажи, Лина, а если тебя не будут принуждать к чему-то эдакому, то как бы ты поступила? – вдруг спросил Стар Хантер.

Единорожка уже было открыла рот, чтобы ответить, но призадумалась над словами пегаса. Поначалу она хотела сказать, что у неё есть особенный пони, однако затем осеклась, так как перед глазами промелькнули воспоминания о гибели Эпплсвита. И его воскрешение зависит только от неё. Если она облажается – не увидит ни его, ни Розу. Её душа будет тогда вечно бродить по Тартару, не зная покоя. Невольно из правого глаза вытекла слеза и покатилась по щеке.

— Прости, если мои слова тебя как-то задели, — тихо сказал жеребец с затаенной грустью в голосе.
— Я… Я не знаю, что тебе ответить. Только если одно – вернуться к этому вопросу когда-нибудь потом, — ответила Лина, гадая, а наступит ли это «потом» однажды. Но Стар Хантер ей не ответил. Он закрыл глаза и положил голову на кровать, а затем неожиданно произнёс:
— В Эквусе у меня осталась кобыла, которой я был явно симпатичен. Так же, как и она мне. Я летел к ней, чтобы признаться наконец в своих чувствах к ней. И в этот самый грёбаный момент эти человеки просто берут и ломают мою жизнь! – со временем голос пегаса становился громче и злее. Потом он соскочил с кровати на пол и стал кричать:
— Все в Понивилле думают, что я мёртв или пропал без вести! Лягать их всех, я для них мёртв. Я для всех мёртв! Для своей возлюбленной меня тоже не стало! Я исчез, растворился, оказался хрен знает в какой глуши! Вряд ли даже чудо сможет вернуть меня домой!

От избытка чувств жеребец лягнул табуретку со всей силы задними ногами. Предмет мебели отлетел в стену, и жалобно заскрипев, развалился. Но на этом Стар Хантер ограничился и прекратил буянить, плюнув напоследок в дверь, после чего улегся в дальнем углу комнаты на полу, причем демонстративно спиной к Лине.

Единорожка фыркнула про себя. Как будто она виновата в том, что пегас очутился здесь? Её саму в этот мир должны были забросить лишь через сутки. Но злая ирония судьбы оказалась сильнее. Только вот чародейке всё равно стало жаль пегаса. Испытания этой грёбаной машины, переместившей обоих пони в другой мир – крайне подлый поступок. Кобыла пообещала себе, что однажды, когда она окажется на свободе, то разнесёт весь этот подземный комплекс к черту, оставив лишь большой дымящийся кратер. Прямо как тогда, когда она уничтожила одним-единственным заклинанием город Ванхуфер – базу некогда существовавшего клана Алый Запад. Лина даже улыбнулась этим воспоминаниям. Тогда она отомстила за гибель сестры и всех, кого она знала.

— Выслушай меня, Стар Хантер, — в голосе кобылы зазвучала сталь, — когда мы выберемся отсюда, то я отомщу за нас обоих. Жестоко отомщу. Мне не впервой заниматься подобными вещами. Всё, что нам нужно – набраться терпения. А теперь пообещай мне, что не станешь здесь больше ничего крушить, если не хочешь, чтобы тебя пришибли нахрен, как сошедший с ума образец из другого мира.

Пегас обернулся, чтобы посмотреть на прищурившую глаза единорожку. В его взгляде она прочитала изумление. Ну и пусть, ведь жеребец нифига не знает о ней. Ни о её прошлом, ни о её талантах к разрушениям и уничтожению с помощью древней магии. И уж тем более Хантер не будет знать о том, что Лина Инверс – его ключ домой. Без неё он застрянет здесь навсегда.

Выговорившись, волшебница свернулась в клубок на кровати. Эх, как же ей не хватает её плаща, под которым можно было спокойно спать. По ночам здесь, под землей, бывает прохладно. Однако, спать под крылом пегаса было в самый раз. Но он возвращаться сюда что-то не торопится. Обижаться-то не на что, Лина сказала чистую правду. Жеребцу следовать держать себя в копытах и не показывать эмоций перед ней, как бы ни было обидно за то, что случилось.

Хантеру стало немного стыдно за то, как он себя повёл. И признавать правоту единорожки ему не очень хотелось, несмотря на то, что задумался о возможности мести человекам. Но, подумав еще немного, жеребец всё же решил поговорить с поняшей.

— Знаешь, Лина, ты права. Я зря вышел из себя, хотя и злость на этих лысых мантикор никуда не делась. Мне нужно лучше себя контролировать, но я подозреваю, что и ты довольно импульсивна, разве не так?

Слова Хантера об этой черте характера чародейка решила пропустить мимо ушей, но зато всё остальное, что он сказал, её порадовало. «Этот пегас не безнадежен» — подумала она, а вслух сказала:

— Хорошо, что ты подумал над моими словами. А теперь вернись на кровать, я не хочу мёрзнуть ночью.

Жеребец расправил крылья и взлетел к Лине, после чего улегся рядом с ней и накрыл её левым крылом.

— И табуретку ты всё же зря сломал, так как починить её мы не сможем. Инструментов при себе у нас нет, — заметила волшебница спустя некоторое время.
— Человеки починят. Скажем им, что она не выдержала почему-то моего веса, когда я на неё сел, — подмигнув, ответил пегас.

После этого воцарилось молчание, которое изредка прерывалось зевками Лины, боровшейся с подступающим желанием спать. Но единорожка всё равно вскоре сдалась и крепко заснула. Стар Хантер какое-то время лежал, не смыкая глаз, и в это время считал по порядку. Дойдя до трехсот семидесяти восьми, темно-синий крылатый жеребец сам широко зевнул, но не стал противиться и закрыл глаза.

В ту ночь ему снилась Эквестрия, которая теперь осталась лишь в воспоминаниях и снах. Вряд ли это помощь принцессы Луны. Она в другой мир банально не сможет дотянуться. Радовало пегаса лишь одно – он не видел во сне своей возлюбленной. Он не смог бы посмотреть ей в глаза. Хантер немного винил себя в том, что полетел именно тем маршрутом, а не чуть более длинным. Но жалеть уже поздно, ведь изменить произошедшее нельзя. Остается лишь пожинать итоги происшествия.

А Лине ничего не снилось. Высшее существо обещало лишь время от времени связываться с ней, но не каждую же ночь. Простые же сны чародейка очень редко запоминала. К её облегчению, не было и кошмаров, которые могли, например, издеваться над её воспоминаниями, переигрывая их так, как не должно было произойти. Большим плюсом отдыха без сновидений было хорошее настроение с утра, но только в тех случаях, если над единорожкой не нависало никаких бед. И даже пленение в мире людей оранжевогривая кобыла не считала большой проблемой. Нужно лишь подождать, и удобный случай для побега сам приплывет ей и Хантеру в копыта. Эту мысль обоим пони предстояло лелеять еще очень долго в своих сердцах…

Глава №3 - Нелегкие трудовые будни

Центр Лос-Сантоса, квартира на Альта-стрит/Бульвар Веспуччи

Встав на следующий день рано утром, я первым делом глянул на листок, оставленный Вандой Смит – хозяйкой данной квартиры – и вспомнил, что мне нужно обязательно в ближайшие несколько дней навестить девушку в доме на Амарилло Виста и отдать месячную плату. И если бы у меня не было более важных дел, то я отправился бы туда первым же делом. Но сначала нужно подготовиться к серии дерзких ограблений. Что же мне для этого будет нужно? После принятия душа и обычной порции утренней гимнастики я принялся бродить по квартире в раздумьях.

Очевидно, нужно будет несколько костюмов (если не сказать, что с десяток), затем куча масок. Часть из необходимых вещей можно купить в магазинчике около Веспуччи-Бич, а кое-что – в любой крупной Амму-Нации. Потратиться на это всё придется солидно, но если повезет, то мои труды вполне окупят себя. После завтрака, который больше напоминал легкий перекус, я собрал необходимые вещи и отправился по делам. И если я собираюсь поторопиться, то к выполнению своего плана я должен приступить сегодня же. Нет смысла ждать у моря погоды или изменения направления ветра, выражаясь образно.

Для пущей безопасности во время сбора я не стал отказываться от бронежилета. Оружие, конечно же, тоже не оставил пылиться. Сперва заехал в ближайшую крупную Амму-Нацию, которая располагалась на перекрестке Элджин Авеню и Бульвара Адама Эппла. В продаже было несколько разноцветных комбинезонов, поэтому я взял по одному экземпляру каждого цвета. Купив перед выходом из магазина банку содовой и помахав продавцу рукой на прощанье, я покинул помещение. Вообще, продавец оказался человеком словоохотливым и даже оставил мне свои координаты. Думаю, это к лучшему, ведь свой парень, который способен поставлять различные пушки, в команде точно лишним не будет. Я хочу сказать, не грабить же мне вечно военные конвои? Тем более, в одиночку этот процесс смертельно опасен.

Теперь мой путь лежал в сторону Веспуччи-Бич, к магазину масок и костюмов. На часах был полдень, но грёбаные пробки никуда не делись. В итоге, до нужного места я ехал порядка пятидесяти минут. И лишь во время поездки до меня дошло, какой косяк я допустил. И хорошо, что осознал это именно сейчас, а не в тот момент, когда дело дойдет до непосредственно ограбления.

— Мистер Сантос Наварра, ты болван, — простонал я вполголоса, а затем еще и по лбу ладонью себя хлопнул. Конечно же, ведь если я буду светиться всего с двумя пушками попеременно – своими G36C и USP – то всё равно привлеку немало внимания. Ну а копам добавлю большую зацепку, которая может стать нитью, ведущей ко мне. Необходимо продумать все до единой мелочи прежде, чем влезать в неприятности.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ, АМАРИЛЛО ВИСТА ========

— Ну вот скажи, почему ты решила, что тащить сюда одного из наёмников корпорации Мериуэзер – это хорошая идея? – строго спросил мужчина в годах, носивший очки и сидевший на инвалидной коляске перед компьютером.
— Потому что только ты можешь помочь там, где пасуют специалисты корпорации, — невозмутимо ответила Ванда, глядя своему собеседнику прямо в глаза.
— Ты забыла, что у меня с этими занюханными мужланами, которых мои хорошие знакомые пару лет назад отымели в фигуральном смысле слова, дел нет никаких, — добавив в свой голос немного стали, сказал мужчина.
— Неубедительный аргумент, — стояла на своём смуглокожая девушка, сложив руки на груди в знак своей непреклонности.

Повисла небольшая пауза, в течение которой спорщики обдумывали, чего бы еще такого сказать друг другу. Первым сдался обладатель инвалидной коляски:
— Ладно, чёрт с тобой, так уж и быть, поговорю я с этим парнем, но учти, Ванда, если он тупоголовый хрен, который не понимает ничего из того, что мне нужно будет ему сообщить, то это уже твои проблемы. Окучивать его сама будешь, как угодно – выпивка, секс, БДСМ в конце концов, — невозмутимо сказал мужчина.
— Лестер, спасибо тебе. Не знаю, что бы я без тебя делала, — улыбнулась Ванда. Однако мистер Крест на этом еще не закончил, подняв руку:
— Сообщи мне, когда он собирается прийти, чтобы я точно был готов с ним обстоятельно побеседовать.
— Через неделю примерно, плюс-минус день, — прикинула собеседница Лестера.
— Хорошо, но я в дом тебя больше не пущу, связь будем держать стандартным способом, а теперь будь добра, уйди пожалуйста, мне нужно немного побыть наедине со своими мыслями. Я назначил им свидание, — сострил Крест.
— Хорошо хоть чувство юмора не потерял, — улыбнулась девушка, после чего покинула его комнату.

Через камеру наблюдения, что стояла снаружи и показывала пространство перед входной дверью, Лестер видел, как она грациозной походкой вышла из его дома и отправилась куда-то по своим делам. Гениальный хакер мог бы легко проследить, куда именно пошла Ванда, но ему и впрямь нужно было как следует всё обдумать. Он сидел, массируя руками виски и соображал. План давно был продуман, но не было исполнителя. Майкл или Франклин не подходили, так как снова подвергать их опасности, когда всё снова пришло в норму, Лестер не хотел. Даже у такого расчётливого, хладнокровного и пытливого «мозга», как он, временами просыпается совесть. К Тревору же обращаться Крест не хотел, так как мистер Филлипс – это настолько непредсказуемая личность, что весь план мог накрыться медным тазом. А без предварительной подготовки и денег сотворить чудо почти невозможно.

Да и в прошлом, когда вся их компания спёрла нечто очень ценное у корпорации Мериуэзер, Лестеру пришлось вмешаться и вынудить вернуть это назад. Куш в двадцать миллионов долларов был упущен, что сильно разозлило Тревора. Хакер даже улыбнулся воспоминаниям. Те времена оказались очень хороши, но деньги были уже на исходе. Около трех миллионов долларов было потрачено за эти два года на оборудование. И всё это ради очередной волны ограблений. Таким образом, мистер Крест вернулся на исходную позицию – нужны люди, которые не побоятся драки с корпорацией.

«И с чего Ванда решила, что это парнишка, даром что сам наёмник, возьмет и так просто клюнет на сказку о больших деньгах и жизни в роскоши? Конечно, чутьё у неё феноменальное, но от ошибок всё равно никто не застрахован» — почесав затылок, подумал Лестер. До приезда этого паренька у него было несколько дней, которые можно было провести с очень большой пользой.

======== ВЕСПУЧЧИ-БИЧ, МАГАЗИН МАСОК ========

«Ну вот я и на месте. Так, после масок поеду в ближайший магазин оружия, который в Маленьком Сеуле располагается. Возьму побольше оружия, а затем в путь. Нужно будет еще продумать маршрут, которым я буду двигаться» — я изучал карту в своём смартфоне, делая пометки в виде чекпоинтов, через которые поеду совсем скоро. Начну с магазина на Тонгва Драйв, оттуда двину в западную часть Лос-Сантоса, затем прокачусь по центру, заверну на север, на Клинтон Авеню, далее мой путь будет лежать на Бульвар Эль-Ранчо, где расположено целых два магазина. И последним пунктом моего непростого и полного опасностей путешествия станет точка, размещенная около автозаправки на Паломино Фривей.

Забив весь маршрут в смартфон, я приступил к закупке масок, еще части костюмов, а потом и оружия. Зря я думал, что управлюсь до вечера. Когда я подъезжал к первому из десяти запланированных магазинов, время было уже около двух часов дня. Увидев, что на вывеске написано, мол, торговая точка работает 24 часа в сутки, я облегченно выдохнул. Если все магазины работают в таком режиме, мне только легче. Пофиг, что домой вернуться смогу только ночью, нужно просто проделать всё без сучка, без задоринки. Возни с копами предстоит очень много. Припарковав свой внедорожник без номеров (их я скрутил заранее, чтобы не палить тачку, да и не менять колёса от раза к разу), я одел маску и взял самое простое оружие – обрез двустволки. С ней-то на ограбление и пойду. Комбинезон рабочего я одел тоже заранее, и спрятал в глубинах комбинезона свою пушку. Грабеж же пошел по стандартной схеме – я ворвался внутрь, наставил ствол на продавца и потребовал выгрести бабки. Чтобы стоящий за прилавком мужчина всё понял, я пальнул по стоящим правее него бутылкам пару раз, затем быстро перезарядил обрез, не спуская глаз с человека, кидавшего наличку в полиэтиленовый пакет. Как только деньги в кассовом аппарате кончились, продавец передал пакет мне и поднял руки вверх. На мгновение, мне захотелось его грохнуть, но убивать гражданских без нужды даже при проворачивании таких тёмных делишек – себе дороже.

Выбежав из магазина, я на всякий случай пальнул еще по камере наружного слежения, сильно повредив её, затем прыгнул в машину и дал дёру. Навигатор в смартфоне показал, что у меня так называемый второй уровень розыска – у копов инструкция в таком случае попытаться задержать. Но если преследуемый будет отстреливаться или пытаться уйти от погони, тогда полицейские откроют огонь. И по направлению ко мне со стороны города двигались два экипажа, и со стороны Чумаша по Банэм Карьер Драйв направлялась еще одна машина. Единственное свободное направление – по Тонгва Драйв. А там разберусь по ситуации, куда сворачивать.

Но увы, далеко уехать не удалось, пришлось сворачивать у моста через речушку вправо и ныкаться в небольшом ущелье. К моему счастью, там росла густая растительность, и я без особых проблем спрятался в кустах так, чтобы мою машину нельзя было увидеть. Через десять минут навигатор показал, что копы меня потеряли, и я могу выбираться назад на дорогу.

Так дело и пошло по накатанной – добирался до точки, переодевался, грабил, затем возвращался в машину и скрывался от полицейских. После пятого ограбленного магазина специально прошитый навигатор в смартфоне показывал мне каждый раз уже третий уровень розыска. Несколько раз в небе видел полицейские вертолеты. Но формула «заныкайся под землей» работала безотказно, благо я знал универсальное место – пробитую дыру в стене аккурат под Альта-стрит. Тоннель небольшой вёл к стройке метро. Туда копы почему-то не совались, да мне это было только на руку, в принципе.

В самом городе было целых восемь магазинов. И именно восемь раз я убегал от полиции, скрываясь в этом тоннеле. Да, езды слишком много, я наверняка получил бы дохера штрафов, но меня это сейчас мало волновало. Главное, чтобы не зажали в углу и не пристрелили, ведь мою задницу вытащить из беды некому. Разумеется, ближе к концу дистанции я начал уставать. Пришлось по пути к девятому по счёту магазинчику купить энергетик и, припарковавшись, спокойно его употребить, чтобы получить заряд бодрости. К тому моменту уже опустилась ночь, и время приближалось к полуночи.

— Еще две точки обчистить – и всё, можно спрятать машину и добраться домой на такси. Потом свой Granger заберу, — пробормотал я, двигаясь по Бульвару Эль-Ранчо к последнему магазину в пределах городской черты. Серьезно, копы очень осложняли продвижение по маршруту, да еще и стёкла все в трещинах оказались, даже лобовое. Всё это создавало достаточно хреновый обзор, поэтому приходилось рисковать, опасно маневрируя в городском потоке гражданских.

Последние два точки я обчистил уже чисто на автомате, не вникая в происходящее. Этот длительный марафон, длившийся почти двенадцать часов, чуть не сыграл со мной злую шутку. Когда я покидал в спешке магазин возле заправки на шоссе, то не посмотрел, что продавец вынул из-под прилавка обрез и пальнул в меня. Лишь слух подсказал мне, что возникли проблемы. Я кинулся резко вправо, избежав таким образом, тяжелого ранения. При себе у меня была граната со слезоточивым газом, которую я метнул в сторону прилавка. Затем я ногой от души пнул стенд, чтобы отвлечь внимание противника, а потом, когда послышалось тихое «пффф», кинулся наружу, не забыв о пакете с наличными. По стандартному, уже привычному, сценарию убежал от копов, заныкавшись в какой-то укромный уголок.

Ждать, когда меня перестанут разыскивать, пришлось довольно долго – порядка двадцати минут. За это время я пересчитал награбленное – порядка восемнадцати тысяч четырехсот долларов. Не бог весть какая большая сумма, но с магазинов много и не стрясешь. Это ж ведь вам не банки с миллионными барышами в ячейках! Все деньги я закинул в спортивную сумку, которую предусмотрительно взял с собой перед тем, как уйти из дома. Пока мигали условные звезды на экране смартфона, отображая, сколько примерно ждать до того момента, когда копы перестанут меня искать, я переоделся в свою привычную одежду. И теперь с сожалением смотрел на всё купленное барахло.

— И что же мне со всем этим делать? – вздохнул я. Не выбрасывать же? Потраченного бабла своими грабительскими выходками я на все сто процентов не возместил. Лишь на одну пятую. Цены слишком сильно кусаются. Итого, почти половина денег, хранившихся на банковском счету, профукана на эту операцию. Надеюсь, весь устроенный шум того стоил, и я узнаю хоть что-нибудь про местонахождение Эрла.
— Ладно, придется избавиться от улик, — я собрал все вещи в кучу, отнёс их подальше от машины и поджег.

Поначалу ткань не хотела гореть, но постепенно импровизированный костёр стал разгораться. Хорошо, что я не на траву положил всё это. Не хватало только лесной пожар устроить. Так что вся эта хрень сгорит без особого ущерба природе. Я снова сел за руль и направился к последней точке маршрута – в Лос-Сантос, к одному из неприметных тупиков, где спустя сорок минут и оставил свой внедорожник. Попутно я его отремонтировал и поставил новые номера взамен якобы утерянных в мастерской Los Santos Customs. Сразу же на нём светиться я не стал, а то мало ли.

Выйдя на улицу, я вызвал такси, которое и отвезло меня домой. В конечном итоге, я лег спать лишь в половине четвертого, когда потихоньку начало светать. Надеюсь, чёрт побери, вся эта кутерьма стоила пережитых опасностей.

======== *** ========

На следующий день я проснулся поздно, что отразилось и на самочувствии – голова раскалывалась от боли, плюс ко всему был легкий сушняк. Выползать из дома совершенно не хотелось, поэтому сегодня я позволил себе устроить выходной. Пока готовил завтрак, попутно листал новостные сводки за прошедшие сутки. Во многих было сказано о серии дерзких ограблений, но почти все источники расходились во мнениях. Кто-то писал, что это была организованная преступная группировка, наносившая визиты последовательно, а некоторые на основе этих предположений выдвигали свои теории. Одна из них была крайне близка к истине, в заметке автор откровенно стебался над коллегами и писал, что все ограбления провёл один и тот же человек, так как если бы преступников было много, то они и грабили бы одновременно. А в данном случае грабитель появлялся через почти что равные промежутки, делал своё дело и исчезал из поля зрения полиции.

Над тем, как автор статейки распекал полицейских, которые «кроме пожирания тоннами пончиков вообще ни на что не способны», я от души посмеялся. Хотя вчера меня не раз видели и стреляли по мне, так что написанное немного не соответствовало истине.

Позавтракав, я улёгся на диван и принялся созерцать потолок. Вынужденное безделье и ожидание результатов моей грабительской деятельности уже через полчаса начали сводить меня с ума. Тело требовало хоть какого-то движения. Поначалу я хотел вызвать такси на дом, чтобы съездить и забрать свою тачку, но потом передумал и набрал номер Ванды. Ответа пришлось ждать довольно долго, тем не менее я был терпелив. Спустя примерно двадцать гудков она всё же взяла трубку. Разговор начался немного нестандартно:

— Сантос, какого чёрта? Ты меня прямо из душа выдернул! – воскликнула Ванда, а потом вдруг умолкла. До неё видимо дошло, что такие подробности сообщать было совсем необязательно.
— Я к тебе вот по какому вопросу. Можно, я заеду сегодня к тебе по поводу оплаты?
Девушка замолкла на несколько секунд, а потом ответила:
— Ты не будешь против, если я через полчаса сама заберу тебя?
— Не имею возражений! – ответил я.
— Вот и хорошо. Жди, я позвоню, когда подъеду, чао! – и Ванда повесила трубку.

======== *** ========

После окончания разговора Ванда принялась торопливо одеваться, попутно связавшись с Лестером:
— Привет, этот парниша хотел бы сегодня заехать к тебе в гости. Впрочем, он еще не в курсе, что по указанному мной адресу живу совсем не я.
— Ванда, ну что за чертовщина? Я как-то сегодня не готов к приёму гостей. Причем неважно каких, — недовольно пробурчал хакер в трубку.
— Зато скорее всего получишь продвижение по части появления исполнителей твоего плана, так что не вешайте нос, мистер Крест, ведь на жизнь надо смотреть с оптимизмом! – объявила Ванда, застегивая джинсы.
— Так уж и быть, пусть приезжает, — согласился Лестер, после чего повесил трубку.

«Жажда приключений в этом немолодом, но прогрессивном человеке прямо-таки бьёт ключом, не взирая ни на что» — подумала девушка, накидывая на себя серую толстовку с капюшоном.

Спустя несколько минут она уже садилась в свой оранжево-красный Sabre Turbo. Маслкары всегда были слабостью Ванды. Еще в юности она с завистью смотрела на простые Sabre и Dominator, а также Dukes и мечтала обладать одной из таких тачек. Повзрослев, девушка нисколько не изменила своей мечте и, накопив необходимую сумму, купила турбо-версию обычного Sabre. Уже два года за рулём и ни одной аварии, не взирая на безбашенный стиль езды. Штрафы за превышение скорости ей присылали пачками. Ванда не скупилась и оплачивала их все до единого, благо деньги были. Бизнес её отца, совладелицей которого она была, приносил достаточно большие доходы, чтобы о таких мелочах можно было не задумываться.

======== *** ========

Через полчаса Ванда набрала мой номер и сказала, чтобы я спускался. Единственное, что я забрал, уходя – это свои пушки. С ними я чувствовал себя куда увереннее, хотя мог и в рукопашной драке навалять хорошенько. Но пока, к счастью, поводов для использования кулаков не возникало, а про огнестрельное оружие и говорить нечего – накануне только применял для ограблений, хотя никого не убил и не ранил даже.

Выйдя на улицу, я обнаружил Ванду сидящей в красно-оранжевом маслкаре. Она помахала мне рукой, пригласив сесть в тачку. Что я и сделал, расположившись с максимальным удобством, и сразу же пристегнулся.

— Ну приветик, Сантос! – поприветствовала она меня.
— И тебе не болеть, как настроение? – решил я поддержать разговор.
— Хорошее, ведь день прекрасный. Ты готов? – спросила девушка у меня. И не дожидаясь моего ответа, резко тронулась с места.

Как же замечательно, что я пристегнулся сразу, как только сел в машину. От такой манеры вождения у меня сразу же по спине побежал холодный пот. Хотя накануне я управлял своим Granger вряд ли менее экстремально, чем Ванда своим Сэйбром Турбо. Девушка вытворяла на дороге множество запрещенных приёмов, вроде выезда на встречку, проезда на красный сигнал светофора, подрезания прочих авто. Про дрифт я вообще молчу, так как и не предполагал даже, что чистокровный маслкар способен на такое.

Заметив моё напрягшееся лицо в процессе весьма экстремальной поездки по городу, Ванда весело воскликнула:
— Да не бойся ты, я уже два года так езжу и не разу не попадала в ДТП!
— Ну спасибо, успокоила, — буркнул я, едва не поседев, когда мы в последний момент увернулись от грузовика, ехавшего по своей полосе. Чёрт побери, я лучше предпочту сам лихачить, чем подвергать свою жизнь опасности, сидя в тачке другого крайне рискованного водилы.

Через пятнадцать минут мы уже добрались до дома, который располагался на Амарилло Виста, я вылез из машины в состоянии, близком по ощущениям к укачиванию. И по прямой десяти шагов даже не мог сделать.

Пришлось привалиться к забору и глубоко дышать, чтобы побыстрее полегчало. Ванда же, глядя на меня, то и дело хихикала. Если у меня выдастся возможность прокатить её в своей машине, то я непременно покажу, как выглядит настоящее лихачество. Но это потом. Сейчас я настраивался на серьезный разговор, плюс полез в карман своей разгрузки на бронежилете, чтобы подготовить нужную сумму.

— Это тебе, — отдал я деньги смуглокожей девушке, одетой в кеды, джинсы, футболку и серую толстовку.
— Спасибо, — просияла Ванда, а потом немного посерьезнев, спросила:
— Ну, ты как, пришел в себя?
— Мантрами Харе Кришны, да, полегчало, — язвительно отозвался я, отлипнув от забора, и поправил ремень своей винтовки.
— Тогда вперед, — пригласила меня Ванда подняться по лестнице ко входу в дом, и сама же пошла первой, вынудив меня смотреть на её зад. В других условиях я, может быть, и отважился бы положить свои руки ей на бёдра, но только не теперь.

Девушка явно заметила, куда я смотрю и при каждом шаге стала вилять своей попой. «Вот же засранка! Она же меня явно троллит!» — гневно подумал я и чуть не выругался вслух, споткнувшись об верхнюю ступеньку лестницы.

Буркнув свои извинения Ванде, я уже было собрался открыть дверь, чтобы пропустить представительницу прекрасного пола вперед, как и подобает джентльмену. В следующий момент дверь открылась сама, вынудив меня удивленно воззриться на свою спутницу. Лихая гонщица же сделала вид, будто она тут не причем.

И в какой-то степени так оно и было, как выяснилось чуть позже, когда я пропустил всё-таки Ванду вперед и только потом прошел внутрь, не забыв закрыть за собой дверь. Любопытство моё меня пересилило, а потому я задержался около входа и осмотрел механизм, позволяющий двери открываться тогда, когда это нужно.

Голос девушки, окликнувшей меня по имени, а затем добавившей, что меня тут уже дожидаются, вынудил меня спешно проследовать на звук. В доме был эдакий полумрак, что само по себе выглядело достаточно подозрительно. Я переступил порог спальни, собираясь сказать несколько слов, но они застряли у меня в глотке на половине пути.

Комната была заставлена самым разнообразным оборудованием, а место у стола занимал мужичок с лысиной на затылке, с очками на носу, вдобавок он сидел не на стуле, а на инвалидном кресле. Достаточно солидная причина для того, чтобы сказать то, что я хотел изначально. Вместо этого вырвалась иная, более подходящая к данному случаю фраза:

— Какого чёрта здесь происходит?
— А-а-а-а-а, мистер Наварра? Что ж, я рад, что Ванда довезла Вас сюда в целости и сохранности, — взял на себя смелость ответить этот мужичок, проворно выезжая из-за стола на инвалидной коляске.
— Откуда Вы меня знаете? – ошалело спросил я, сжав ремень немецкой штурмовой винтовки так, что костяшки пальцев на правой руке побелели.
— Да я много чего обо всех знаю. И простите меня за мою бестактность, я же не представился. Моё имя – Лестер, а большего Вам знать пока и не надо, — с нажимом произнёс последние слова немолодой хакер.
— Ну хорошо, моё имя стало достоянием общественности, пусть и локально, но пока меня интересует другой вопрос – для чего я Вам понадобился? – спросил я, будучи совершенно сбитым с толку. Ванда же никак не помогала мне с этим разобраться. Она сидела на кровати и упорно делала вид, что её это не касается. Впрочем, если подумать, так оно и было. Мои тёрки с этим дядей её уже не затрагивали.
— Мне прекрасно известно, кто накануне устроил серию дерзких грабежей по всему Лос-Сантосу. И не отнекивайтесь, мистер Наварра, не стоит. Прошу также не беспокоиться, я не работаю на FIB, только сам на себя, — хитро улыбнулся Лестер, потирая руки.
— Господа, я так понимаю, мне необходимо покинуть помещение? – вскинула руку Ванда. И получив кивок от хакера, вскочила с кровати и быстро вышла на улицу. В воцарившейся тишине было хорошо слышно, как хлопнула входная дверь.
— Предположим, я вам верю, — я присел на стул, стоявший возле стены, — но всё-таки не вполне понимаю, чем наёмник корпорации Мериуэзер может Вам помочь? Особенно находящийся на задании. Уж поверьте, я в город приехал отнюдь не по своей воле. Меня сюда послало начальство.
— В курсе я. Меньше трепаться надо, — хмыкнул Лестер, — ты ищешь некоего Эрла Спилнера, тоже наёмника вашей корпорации. И ваш информатор, крайне веселый человек, которого я, не взирая ни на что, глубоко уважаю, посоветовал тебе навести побольше шороху для попадания в криминальные сводки. Тебе, Сантос, это удалось. Скажу еще вот что. То, чего не смог мой коллега, работающий у вас, того не смогу и я. Если ты ждал, что я назову так вот просто адрес этого твоего Эрла, то ты ошибаешься. Услуга за услугу.
— Ну хорошо. Что мне необходимо сделать? – волей-неволей мне пришлось играть по правилам настоящего хозяина этого дома. Ванда меня надула, и за это я потом ей выпишу отдельный счётец. А пока послушаю, что мне может сказать Лестер.
— Провернуть ограбление поезда, который будет перевозить кое-какие секретные вещи из Лос-Сантоса до склада в Палето-Бэй примерно через пару недель. Тебе, парень, предстоит обворовать собственных работодателей, — ухмыльнулся хакер, сложив руки на груди.

Меньше всего я ожидал услышать именно это. В инструкциях ничего не говорилось о том, как поступать в ситуации, когда ради получения информации о разыскиваемом Мэрриуэзер человеке бойцу приходится грабить корпорацию. Как по мне, так эта ситуация уникальна во всех смыслах. Плюс ко всему, ждать целых две недели… Очень долго. Следовательно, мне за это время нужно самостоятельно попытаться отыскать Эрла. Ну а пока…

— Чего только не сделаешь ради информации. Я согласен, — ответил я.

Но моё «да» лишь для вида. Если у меня ничего не получится с поисками, придется поступиться честью наёмника и помочь стырить «нечто» для Лестера.

— Отлично. Но не вздумай меня нагреть, от мистера гениального хакера еще ни одна живая душа не смогла скрыться, — прищурив глаза, сообщил мне хакер.
— Вопросик можно? Что мне надо будет украсть? – поинтересовался я.
— В день операции получишь всю информацию, а пока кыш, мне надо еще раз посмотреть план во всех деталях, — махнул на меня рукой Лестер, — да и к тому же, тебя наверняка Ванда заждалась. Берегись её, она может оказаться слишком большой занозой в заднице.

Под громкий хриплый смех моего собеседника я покинул дом. Солнце давно перевалило за зенит. Через несколько часов начнёт темнеть, а потом город накроют сумерки.

— Ну, что тебе сказал дядюшка Лестер? – спросила у меня Ванда, сидя на капоте своей тачки.
— Да ты знаешь, много чего наговорил, но и работу предложил, — ответил я девушке, но без особой конкретики.
— Не хочешь об этом разговаривать, я понимаю. Куда тебя отвезти, вот что мне скажи лучше? – представительница прекрасного пола спрыгнула на асфальт и, на ходу сняв с себя толстовку, села в машину, кинув снятый элемент гардероба на заднее сидение.

Я снова занял место пассажира спереди, тут же пристегнувшись ремнём безопасности. Но на этот раз моя предосторожность не вызвала ничего похожего на смех со стороны Ванды. Она была немного задумчива и даже малость рассеяна. Это было хорошо заметно, поскольку девушка лишь с четвертой попытки смогла выжать сцепление и тронуться. Такое поведение меня сильно пугало, особенно в сочетании с манерой вождения этой молодой гонщицы. Не хотелось бы мне в аварии пострадать или вообще стать трупом, имея травмы, определенно не совместимые с жизнью.

— Ванда? – я потряс её за плечо. Девушка помотала головой и встрепенулась, потом посмотрела на меня:
— А, прости, задумалась.
— Извини меня, но я не могу себе даже представить, о чём так можно крепко задуматься. Хорошо еще, что не на ходу задумалась, — слегка упрекнул я свою собеседницу.
— Знаешь, давай лучше ты за руль сядешь, — предложила тут же компромиссный вариант Ванда. Я ничего не имел против, поэтому мы быстро поменялись местами. Я заметил, что она тщетно пытается скрыть зевоту.
— Не спала что ли? – полюбопытствовал я.
— Можно сказать, Сантос, что ты мне и не дал лечь отдохнуть. Не знаю, зачем я решила за тобой заехать, — честно призналась девушка.
— Извини за прямоту, но ты либо всю ночь оттягивалась по полной программе, либо просто где-то тусовалась.

Хотя нет, первое отпадает, так как ты вполне себе уверенно вела машину по дороге сюда, пусть и рисковала нашими жизнями постоянно. Значит второе. Тачка покрашена не как гражданская, да и не выглядит таковой в целом. Ты, однозначно гонщица, стритрейсерша, как угодно, — принялся я вслух рассуждать, не замечая настороженного взгляда Ванды.

— Ладно, ты меня раскрыл. Я действительно была прошлой ночью на тусовке уличных гонщиков, — недовольно сказала девушка, — а теперь отвези меня домой, пожалуйста.
— Только сейчас тебе в мозг залезу и посмотрю, куда же мне именно ехать, — подколол я её.

Подавив очередной мощный зевок, гонщица достала смартфон и на карте отметила, куда ехать. Забрав iFruit у неё из рук, я ознакомился с той местностью. Ехать предстояло аж в Северный Чумаш по Западному шоссе. Охренеть, поди там домик с видом на океан… С трудом себе представляю, как буду оттуда добираться. Такси мне до Даунтауна обойдется в приличную сумму. Ладно, с этим разберусь, когда отвезу Ванду домой.

Поставив телефон девушки на специальную подставку, я мягко тронулся. Что ж, сегодня забрать свою собственную машину мне явно не светит. Минут через десять, когда мы уже ехали по Даунтауну в непосредственной близости от моего дома, я посмотрел на эту суровую уличную гонщицу – она уже спала, пусть и в весьма неудобной позе. Покуда стояли на светофоре, я опустил спинку пассажирского сидения так, чтобы Ванда оказалась в полулежачем положении. И в качестве дополнительной меры опустил козырек над лобовым стеклом на всякий случай. Всего-то около часа назад я хотел при удобном случае показать, как я умею лихо водить. Но обстоятельства поменялись, поэтому вместо крайне неаккуратного и рискованного стиля езды я вёл машину по городу, придерживаясь правил дорожного движения. Думаю, что эта смуглокожая девушка получила уже огромную кучу штрафных квитанций из-за своей привычки лихачить и ночью, и днём.

======== ГДЕ-ТО В ЮЖНОМ ЛОС-САНТОСЕ ========

Лысый качок стоял возле окна в своей квартире, расположенной на верхнем этаже жилого высотного здания, расположенного всего через улицу от наземной станции местного LRT. После прошлой бессонной ночи он только что проснулся и теперь, попивая пиво марки Pisswasser, размышлял о том, чем теперь можно заняться. В конце концов, он разжился большой денежной суммой, хотя и отсыпал часть денег владельцу элитного мощного спорткара, который одолжил у него совершенно легально, попросив разрешения.

Здоровяк прекрасно знал, что его ищут, а потому нисколько не удивился, прочитав накануне в электронных СМИ о серии грабежей. Это наверняка было устроено, чтобы вынудить его отреагировать. Но не взирая на весьма развитую мускулатуру мозги у лысого мужчины примерно тридцати лет от роду прекрасно работали. Он знал, что грабежи – лишь отвлекающий манёвр. Но у него была уверенность, что ищейка не знает его места жительства. Не было сомнений и по поводу кандидатуры, которую выбрал Кондор. Сантос Наварра, пуэрториканец с испанскими корнями.

«Эх, столько всего вместе прошли… А сколько раз друг друга из-под пуль вытаскивали? И не вспомнить. А этот говнюк, грёбаный командир отряда, посылает того человека, которого я мог назвать другом, для моего устранения. Тем не менее, мой боевой товарищ и не знает, что разыскиваемый им человек, то есть я, находится у него почти что под самым носом. Верно говорят, что лучше всего прятаться на виду. Это нагло, но в то же время действенно» — размышлял лысый здоровяк, допив пиво и поставив пустую бутылку на пол.

Денег у него пока что на жизнь хватало. Дельце, провёрнутое им сразу же по приезду в Лос-Сантос, обернулось хорошей прибылью. Примерно через две недели намечается что-то крупное, судя по тону Лестера во время последнего сеанса связи. «Не иначе, как снова Мерриуэзер надо будет обокрасть. Впрочем, это даже и к лучшему» — подумал качок. Через пару суток ночью у него были планы зарулить кое-куда и показать, что некоторым людям можно лишь доверить инвалидной коляской управлять. Да и то, после длительной стажировки. Однако, попадались и более серьезные и крутые парни, которых вот так запросто не обставить.
«Ну а пока… Думаю, можно отправиться в стрип-клуб «Ванильный единорог» и пошиковать в этом заведении немного. Пару-тройку приватных танцев заказать и приласкать тамошних танцовщиц. Слыхал, что они любят парней, которые с ними хорошо обращаются. А некоторым даже номерки оставляют… По-моему, справедливо» — садясь в свой чёрный Imponte Dukes, подумал здоровяк.

Его ждал отличный денек, а вечерком он поедет на пляж и оттуда полюбуется на закат. Они тут чертовски хороши!

======== ЭКВУС, ЭКВЕСТРИЯ, ПОНИВИЛЛЬ ========

Твайлайт Спаркл в ту ночь спала не очень хорошо. Аликорняша постоянно переворачивалась с одного бока на другой и время от времени тревожно стонала. А виной этому были кошмары, снившиеся принцессе дружбы уже три ночи к ряду. Фиолетовая пони не знала точно, что могло вызвать подобные вещи. Но просыпаться по утрам разбитой ей уже надоело. Тем не менее, даже принцесса Луна по просьбе Твай не смогла проследить причины кошмарных снов и уж подавно убрать их.

Спайк тоже не спал, так как боялся за свою близкую подругу и наставницу. Его не волновал даже тот факт, что днём он будет сонным и не таким расторопным, как обычно. Эта ночь выдалась немного душной. «Видимо, погодные пегасы собираются утром нас немного полить дождём. Что ж, пусть, им виднее» — подумал дракончик, вылезая из своей кроватки, чтобы спуститься вниз и попить, так как горло у него пересохло.

Вернувшись через десять минут, помощник принцессы «номер один» лег обратно и обратил внимание, что Твайлайт перестала ворочаться и спокойно уснула. Спайк тихонько вздохнул и смахнул несуществующий пот со своего лба.

Аликорну перестали сниться терзающие её ужасы только тогда, когда в сон к ней заглянула Мать Всего Сущего, Высшее Существо, чьё возникновение уже какое-то время пыталась разгадать Твай. Но безуспешно, в библиотеках Кантерлота, Мэйнхеттена и некоторых других городов не было ни единого упоминания об этом. Постепенно принцесса дружбы оставила все попытки что-то узнать. И тут вдруг Тартар во сне… Единственная, кому это место было явлено – Роза Сансет, уже некоторое время живущая в Понивилле вместе со своим особенным пони по имени Джесс.

Место, пришедшее к ней во сне, было похожим по описанию серошкурой единорожки. И сама Мать Всего Сущего выглядела точно так же. Твайлайт, не робевшая даже перед Тиреком, вдруг почувствовала себя жуткой шкодницей.

— Здравствуй, — бесцветным голосом произнесла та, без кого невозможно само бытие.
— З-здравствуйте, — прижав уши и даже изобразив некое подобие поклона, сказала фиолетовая пони. Она знала, что тут обитают души бесчисленного количества когда-то живших существ в семи мирах. Сей факт отнюдь не добавлял ей спокойствия.
— Твайлайт Спаркл. Я неспроста призвала тебя к себе через сон и избавила от кошмаров. Мне известно, что ты пыталась узнать хоть что-то обо мне и потерпела закономерную неудачу. Это так же естественно, как рождение и смерть. Я надежно храню свои секреты и своё эго в тайне от всех. Только избранные получают возможность увидеть меня, — холодно взирая на поняшу, говорила Она.
— И зачем же я нужна Вам? – с трепетом спросила Твай.
— Ты знаешь, что существует семь миров. Но у каждого мира есть бесконечное число реальностей. Они возникают каждый раз, когда в уже существующих реальностях принимаются сложные и судьбоносные решения. Таким образом, общее их число растёт в геометрической прогрессии. За всем этим следят так называемые Хранители Времени. В Эквусе это преимущественно пони. Все они носят кьютимарку с песочными часами.
— Так значит… эти пони и есть Хранители Времени?! Я ведь встречала нескольких таких и думала, что они являются часовщиками! – осенило вдруг принцессу. Она даже на круп с размаху шлепнулась, пребывая в некотором шоке от услышанного.
— Да, так и есть, — подтвердила Мать Всего Сущего, невозмутимо взирая на фиолетового аликорна, сидящего с открытым ртом и выпученными от удивления глазами.
— Но… я пока не очень понимаю, что же мне необходимо сделать, — призналась Твайлайт.
— Один из Хранителей в вашей реальности недавно связался со мной и сообщил, что в Хуффингтоне происходит что-то не то. Я дала ему указание двигаться в Понивилль, чтобы ты с ним встретилась. Вы должны разобраться, что же на самом деле скрывается во мраке промышленного города. Нехорошее предчувствие овладело мной, а такое лучше не игнорировать и побыстрее разобраться, в чём же дело.
— И кто же он? – поинтересовалась поняша, встав на ноги.
— Ты его уже видела несколько лет назад. Думаю, что когда вы встретитесь, то непременно узнаете друг друга. Тот случай забыть сложно, — голос Матери Всего Сущего странным образом потеплел, а сама она улыбнулась одними губами.
— Хорошо. Я бы взяла Розу в помощь, но трогать её сейчас, когда она занята своей трехмесячной дочерью, было бы неосмотрительно с моей стороны. И еще… — Твай немного смутилась, — как я могу Вас называть?
— Моё настоящее имя слишком длинное и сложнопроизносимое для вас, пони. К тому же, оно звучит на ныне мёртвом языке, поэтому… зови меня Амала, — на мгновение задумалась собеседница принцессы.
— Вы так просто позволите перейти на «ты»? – удивилась Твайлайт такому неожиданному повороту в разговоре.
— Знала бы ты, сколько лет я не разговаривала ни с кем… — вздохнула Амала, но принцесса дружбы её перебила:
— Я могу стать вашим… ой, твоим другом! Я ведь… — начала было тараторить аликорн, но теперь уже её саму прервали:
— Твайлайт Спаркл, я прекрасно знаю, кто ты такая, и друзей у такой, как я, не может быть. Хотя бы потому что без нарушения равновесия я не могу явиться ни в одну из реальностей просто так. Другое дело было там, в твоей лаборатории, когда вы боролись против Алабуруку. Там Лина целенаправленно вызвала меня, так как знала, что только я смогу высвободить тело и разум из-под контроля Повелителя Хаоса, будь он навеки проклят!
— И как ему в заточении живётся? – осторожно спросила фиолетовая пони.
— Очень несладко. Миллионы лет одиночества в тюрьме для него только еще начались. Все реальности связаны так или иначе с Тартаром, а Хранители Времени помогают мне устанавливать эти самые связи, в противном случае всё было бы очень плохо, — призналась Амала.
— Я выполню Вашу просьбу! – улыбнулась Твайлайт.
— Спасибо тебе… — поблагодарила принцессу Мать Всего Сущего, а потом разорвала связь с ней. Принцесса медленно растворилась во тьме, но след её смелой улыбки какое-то время еще стоял перед глазами Амалы.
— Если бы ты только знала, чем может вылиться эта командировка в Хуффингтон, Твайлайт… — тяжело вздохнула она и медленно пошла прочь.

Глава №4 - Тайное всегда становится явным

Северный Чумаш, Западное шоссе, штат Сан-Андреас

После долгого пути по городу с его непредсказуемо меняющимся трафиком, я выехал за пределы Лос-Сантоса и медленно ехал по Западному шоссе, сверяясь с открытой картой в iFruit моей спутницы, всё еще крепко спавшей на пассажирском сидении. Похоже, ночная жизнь и впрямь сильно выматывает.

— А еще я парням жаловался, что не высыпаюсь. Им бы вот с Вандой познакомиться, и тогда им определенно придется менять образ жизни вместе с привычным распорядком дня. Но они – не я, мне приходилось приспосабливаться к разным условиям, — вполголоса пробормотал я, включив поворотник и подъехав к съезду с шоссе.

Как назло, встречный трафик был очень плотный и пришлось долго стоять, выжидая момент, когда представится возможность надавить на газ и свернуть налево. В зеркало заднего вида я наблюдал, как за мной выстроилась очередь из таких же, как я. Через пару минут машины, следовавшие в город, остановились, пропуская нас. Этим вся небольшая очередь и воспользовалась, стараясь максимально быстро свернуть с шоссе, не задерживая остальных.

Через минуту я остановился напротив дома Ванды. Ну, по крайней мере, об этом сказал бесполый голос в навигаторе смартфона: «Вы достигли точки назначения». Пришла пора расставаться с девушкой и двигать домой. Тем более, уже потихоньку наступал вечер, солнце медленно стало клониться к закату. Я легонько потряс свою спутницу за плечо, но она никак не отреагировала, поэтому я потряс ее еще раз. Лишь тогда Ванда зашевелилась, протёрла глаза и потянулась, широко зевнув.

— Выспалась, красавица? – участливо спросил я.
— Не особо… — призналась смуглокожая девушка, отрегулировав пассажирское сидение в прежнее положение.
— Ну что, я тебя домой доставил… Теперь мне самому пора, — взяв все свои вещи, я открыл дверь, чтобы покинуть автомобиль, но Ванда меня остановила, схватив за руку:
— Слушай, а переночуй у меня? Сама тебя завтра подвезу, да и дела в городе провернуть нужно будет кое-какие.

Я задумался над её предложением. На Сэйбре Турбо гонщица меня быстрее довезет, чем если я вызову такси. К тому же… Я хотел влиться в стритрейсерскую тусовку, а Ванда мне сможет с этим помочь.

— Согласен, а то пока такси сюда доедет… — ответил я ей.
— Ну и отлично, — улыбнулась она, пересев на водительское сидение.

Я же остался стоять снаружи, наблюдая за тем, как она загоняет тачку в гараж. Мимоходом заметил там малолитражку, но марку издали не разобрал. Ванда через пару минут вышла из дома, чтобы открыть ворота. В ответ на её приглашающий жест, я прошел за ней. Так как я был тут впервые, девушка устроила целую экскурсию по своему большому дому. Мне было неясна ровно одна вещь – зачем ей такая здоровенная хата, коли она живёт одна? Конечно же не удержался и спросил девушку об этом.

— Сантос, это подарок моего отца, продать его и купить жилье поменьше мне не позволяет совесть, — Ванда притворно нахмурилась, — но в одном ты абсолютно прав. Я живу одна и порой бывает скучно. Впрочем, время от времени меня навещают близкие друзья, и тогда-то мы отрываемся все вместе по полной программе. Соседи уже привыкли ко всему этому и уже не ругаются на меня.
— Можно подумать, они сами не веселятся? – я вопросительно приподнял правую бровь.
— По праздникам если только. В будни все работают. Крайне традиционно и скучно! То ли дело я, совладелица бизнеса, получающая такие бабки, что я забиваю на количество штрафных талонов, приходящих каждый месяц на моё имя. Просто иду и оплачиваю прямо в полицейский участок, вызывая всякий раз шок у копов. Они уже знают меня в лицо, а некоторые даже здороваются. Впрочем, пусть их, — девушка махнула рукой и плюхнулась на диван в большой гостиной. Именно здесь и кончилась экскурсия по её дому.
— И сколько здесь спален? – задал я первый вопрос, пришедший мне в голову. И почему именно про них-то я спросил? Мысленно я схватился руками за голову от уровня своей тупости.
— Две. А для чего интересуешься-то? Меня боишься? – ухмыльнулась Ванда.

Ненавижу, когда мои мысли читают. Надо признать, она попала в точку. Но я, к своему удивлению, быстро нашел ответ, который нестыдно озвучить:

— Просто давай поужинаем и разбредемся по спальням, — уверенность к концу фразы меня уже покинула, когда я бросил взгляд в окно и понял, что для фразы «спокойной ночи» время еще не пришло. Солнце даже не село окончательно, чёрт возьми!

Ванда лишь в ответ хихикнула. Я смотрел на неё и ощущал себя глупым в полной мере. Проклятье, не умею я общаться с противоположным полом так хорошо, как некоторые парни из тех, кто числится в списке моих сослуживцев. Уж они-то способны девушку почти любую заболтать, сбить с толку почти кого угодно. Ну а мне-то что делать? Найти ответ на этот вопрос я найти не успел, так как моя собеседница пошла в наступление:

— Знаешь, Сантос, а ты забавный. Мне нравится это в мужчинах, — она мило улыбнулась, а я продолжал на неё смотреть, как на новые ворота. Как говаривал один мой знакомый русский, на эти ворота смотрят бараны. Вот им-то я себя и ощущал в полной мере. «Твою мать, мистер Наварра, скажи ей хоть что-нибудь, продемонстрируй хоть одно из умений (кроме вождения) или качеств, а то стоишь тут, как столб, того и гляди, понавешают на тебя кабелей всяких, опутают, спеленают и всё!» — в моём мозгу вдруг проскочила эта мысль, ставшая путеводной нитью, и я ухватился за неё, как за спасительный круг держится утопающий.
— А ты красивая, правда. Смуглая кожа тебе к лицу, — попытался я сказать красивый комплимент, понимая, что Ванда со мной заигрывает, а я своими словами лишь подливаю бензина в огонь. Понятия не имею, чем кончится этот странный день, хотя и примерно догадываюсь.
— Спаси-и-ибо, — улыбаясь, девушка на пару секунд прижалась ко мне. От этого тактильного контакта мой пульс участился, а сердце явно выбилось из привычного ритма. Что же это было? Почему мне стало легче? Нет, вы не подумайте, я не влюбился. Я вообще влечения к девушкам не испытывал, не желая открывать свою душу нараспашку, чтобы мне туда нагадили. Но тут что-то явно другое. Я уже было открыл рот, чтобы спросить кое-что, но Ванда прижала свой палец к моим губам, веля молчать. Сопротивляться не стал, однако на секунду мелькнула досадная мысль: «А ведь уже успел бы домой добраться и попивал бы себе пиво».
— Пиво будешь? – словно угадала мои мысли девушка. Я воззрился на неё с нескрываемым удивлением. Уже второй раз такое происходит за этот вечер.
— Не отказался бы, — кивнул я спустя несколько секунд, вновь приняв своё обычное выражение лица, с лёгкой и ничего не обозначающей улыбкой.

Ванда передала мне бутылку Pisswasser, я легко вскрыл её и сделал большой глоток. От холодного пива мне стало гораздо легче. Не удивительно, что я решил проверить только что пришедшую в голову мысль про эти совпадения, как будто меня мониторят. Принялся усиленно думать: «Эх, вот бы сюда еще пиццу и девочек…»

Пиццы мне действительно хотелось, а вот про представительниц прекрасного пола я подумал лишь для проверки. Повернулся к Ванде и обомлел – большая коробка с пиццей лежала на столе открытая, а сама девушка отошла на кухню за ножом. Три совпадения подряд – уже нифига не совпадения – целая, блин, система. А что же до девочек, видимо, и её самой хватит. Вообще понятия не имею, что происходит…

Остаток вечера посвятили просмотру коллекции фильмов, снятых в Вайнвуде лет эдак 30-40 назад. На удивление, у мисс Смит оказался очень приличный вкус по этой части. Конечно, шедевры киноиндустрии тех времен не чета теперешним продуктам, но в них был глубокий смысл помимо огромного количества разнообразных спецэффектов, которыми так славятся современные боевики.

Попутно я употребил еще шесть бутылок Pisswasser, которое хоть и пьётся легко, но потом ударяет в голову. Так вышло и на этот раз, и поэтому около полуночи мы разошлись по спальням. Как только я разделся и лёг под одеяло, то позволил себе наконец облегченно выдохнуть, так как боялся, что Ванда решит ночевать со мной в одной кровати. И тогда я точно не смог бы уснуть. Но не теперь. Стоило мне пристроиться поудобнее, как сон завладел мной почти мгновенно. Так хорошо мне не удавалось заснуть ни разу до этого дня, даже в состоянии еще больше алкогольного опьянения.

======== НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ========

Я проснулся от того, что кто-то гладил меня рукой по торсу. Небольшой шум в голове не дал мне сразу сообразить, а кто же это лежит со мной рядом. А вот когда до меня дошло, я чуть не вскочил с кровати. Уверен, если бы я так сделал, то сильно пожалел об этом. Но крик «ВАНДА, КАКОГО ХЕРА?!» всё вырвался наружу. А смуглокожая девушка лишь захихикала, прикрываясь одеялом.

— Щупальца кальмару в задницу, какого чёрта ты делаешь со мной в одной кровати?! – изобретательно выругался я, резко отодвигаясь от неё на другой край постели.
— Сплю. А тебя что-то смущает? – приподняла Ванда левую бровь.
— Ты же ушла в свою спальню! – возмутился я.
— В том-то и штука, что это не я ошиблась, а ты! Оглядись! – воззвала девушка к моему здравому смыслу.

Я послушался её и обвёл взглядом комнату. Действительно, здесь было слишком много вещей, которые сполна характеризовали их хозяйку. Успел себя обругать пару раз за поспешность и неосмотрительность, однако затем мои мысленные самобичевания прервала Ванда, снова прижавшись ко мне. Удивительно, но её молодое девичье тело, вовсю контактирующее тактильно с моим собственным, вовсе не вызвало у меня отрицательных эмоций. Вовсе напротив… Запах её тела привлекал меня не меньше того, что я увидел спустя совсем немного времени. Но еще и пощупал.

Все ненужные подробности опущу и подытожу – следующие пару часов своей жизни я провёл очень интересно и получил массу положительных эмоций. Вот чем внезапно обернулась моя ошибка накануне.

После всего мы лежали в обнимку, Ванда положила свою голову мне на грудь и иногда вздыхала. Как оказалось, она вчера выждала с полчаса, сидя на кровати, а потом перебралась в свою спальню, где я уже спал, как убитый. А она сама под утро не удержалась от вида моего накачанного торса. Всё-таки я за собой слежу. Кажется, мои слова о том, что от общения с девушками я воздержусь, этим утром были перечеркнуты многократно.

— Знаешь, Ванда, а я не жалею о том, что так ошибся, — я погладил её по голове, пропустив волосы девушки сквозь свои пальцы.
— Ты мне с первого взгляда понравился, Сантос. Такое бывает крайне редко. Но всё же это случается. Нигилистом всё равно невозможно постоянно прикидываться. Заметь, что я тебя в постель не тащила и не соблазняла. У нас это получилось так, будто две детали пазла нашли друг друга. И знаешь, а переселяйся ко мне насовсем, а? – с надеждой спросила смуглокожая девушка, довольно улыбаясь.
— Я не против. Только заедем на сдаваемую тобой жилплощадь и заберем остаток вещей. Кроме того… Так как я ищу кое-кого, то мне нужна твоя помощь. Лестер хоть и обещал помочь после того, как я одолжу ему услугу, но я не могу сидеть на одном месте эти две недели, — я поизучал потолок.
— Тусовка стритрейсеров? Только тебе тачка нужна хорошая. Не будешь же ты на своём внедорожнике гоняться? – заметила Ванда.
— Ты права. Хотя, конечно, я солидно его улучшил, но ему и впрямь с крутыми и быстрыми машинами не тягаться… — почесав затылок, признался я.
— Тогда помимо моей квартиры в центре, заедем еще в одно место и подберем тебе резвую лошадку, — хихикнула девушка, — но учти, на суперкар раскошеливаться не стану, так как тогда отец с меня спросит, куда я дела сумму эдак в восемь-девять миллионов долларов, — наставительно добавила Ванда.
— Я тебя понял. И выглядит это странно – девушка снабжает своего бойфренда нормальной машиной, — хмыкнул я, после чего тут же получил подушкой по лицу. Явно в шутку, но устраивать бой подушками, уродовать их – это не то, что мне сейчас хотелось. Было бы неплохо перед тем, как поехать по делам, немного подкрепиться. Это же я озвучил и вслух. Ванда встала с кровати, провела по талии ладонями, высунула язык и пошла на кухню. Прямо в чём мать родила.
— А ты явно своего тела не стесняешься! – крикнул я ей вдогонку.
— Сиськи есть, упругая задница тоже в наличии, да и потом, мне перед тобой что ли краснеть и прикрываться ладонями? Сантос, ну не дури! – отозвалась моя новая девушка с кухни.
— Любители подглядывать не мешают? – сменил я тактику.
— Скажешь тоже, я только перед тобой позволила себе наготу, — раздался вздох Ванды.
— Прошлым бойфрендам не позволяла заглянуть под футболку? – встав с кровати и одеваясь, спросил я.
— Только одному. Но недолго я с ним была, к сожалению. Ты мне его немного напомнил манерой общения, — Ванда зашла в спальню и грациозно потянулась. Мой взгляд ненароком задержался на её груди, но я взял себя в руки.
— И что же с ним случилось? – одевшись, спросил я.
— Разбился в ДТП, когда ехал домой после очередной тусовки уличных гонщиков. Однако, это официальная версия. Я же считаю, что его убили. И когда его машина врезалась во встречный грузовик на большой скорости, мой бывший уже был мёртв. Дырка в черепе – явно пуля, а не свидетельство того, что от столкновения какой-то элемент каркаса тачки пробил ему голову, чем и спровоцировал мгновенную смерть. Тогда дело замяли... — поёжилась Ванда.
— Ладно, давай не будем об этом. Не знаю, что мне уготовлено, но постараюсь прожить эту жизнь по максимуму, — твёрдо и уверенно сказал я, приобняв девушку и прижав её к себе.

Она поцеловала меня и уткнулась лицом в предплечье. Ей явно недоставало собеседника, который бы её поддержал. Прошлое всё еще гложет её, а моя задача – помочь ей перевернуть эту страницу и устремиться вперед с оптимизмом.

Постояв так немного, мы привели себя в порядок, затем неторопливо позавтракали и поехали в Лос-Сантос. Как и планировалось, сперва Ванда зарулила к квартире, расположенной в доме на углу Альта-стрит и бульвара Веспуччи. Я быстро поднялся наверх, забрал все свои вещи и запер квартиру на все замки, предварительно убедившись, что всё выключил и ничего не забыл.

— Можем ехать дальше? – поинтересовалась моя спутница, когда я сел в её Сэйбр Турбо и захлопнул дверь.
— Да, газ выключил, всё сделал, как надо. Вот ключи, — я отдал их Ванде, — думаю, что мне они уже не понадобятся.
— Отлично! – девушка завела двигатель, немного выждала, а затем плавно тронулась. В отличие от вчерашней резкой, быстрой и опасной манеры вождения сегодня она уже не так лихачила. Мне это было только на пользу, потому что ходить и пошатываться после поездки будто пьяному совсем не хотелось.

Как пояснила Ванда, нам нужно было теперь ехать за город, на шоссе 68. Там и жил её друг, приторговывавший тачками, годными для участия в уличных гонках, из-под полы. А легально он продавал машины, которые неплохо подходят для жизни в сельской местности. Через дорогу от жилища этого парня находилась мастерская Los-Santos Customs. Всего же за городом таких было две, и вторая располагалась в Палето-Бэй.

Через полчаса мы уже припарковались около дома, в котором проживал друг Ванды. Вылезая из машины, она мне сказала:

— К нему я схожу одна, так как этот мужик чужих не любит. А ты смотри в оба, тут сельские те еще проныры, с них станется и колёса с припаркованной тачки снять. Ладно, я пошла.
— Смотрю в оба, — пробурчал я, когда моя спутница отошла от машины на некоторое расстояние, но свою немецкую штурмовую винтовку всё же приготовил, только с предохранителя решил покамест не снимать.

Было заметно, что местные явно заинтересовались ярким маслкаром, но сокращая дистанцию, замечали на пассажирском сидении меня с оружием в руках и разворачивались прочь. Совет Ванды Смит оказался чрезвычайно полезным в данной ситуации.

Пятнадцать минут спустя из дома вышла моя смуглокожая спутница вместе с крупным мужиком лет сорока пяти. Когда они подошли к тачке, я открыл окно со своей стороны.

— Вот, познакомься, Сантос – это Стю. Стю – это Сантос. Тот самый парень, о котором я говорила, — представила нас друг другу Ванда.
— Ну, что, парняга, какую машину ты себе хотел бы? – спросил Стю.
— А это зависит от того, что есть в наличии, — ответил я.
— Ну тогда пошли, глянем. Ванда, если тебя не затруднит, подожди в своей машине, — попросил её наш общий знакомый. Она кивнула и села за руль, а я вылез наружу, но винтовку оставил в машине на всякий случай.

Отойдя чуть в сторону, Стю мне заговорщицки подмигнул и повёл сразу куда-то за дом. Там был небольшой гараж, по моим прикидкам, всего на одну машину. И когда торговец открыл гаражную дверь, там стояла оранжевая Эннис Элегия.

— Вот она, гордость моей коллекции! Никому не продавал, всё ждал особого случая. И как мне кажется, время для неё пришло! Ну-ка, дружище, погоди секунду, — с этими словами Стю совершенно легко вытолкал спорткар из гаража на улицу. Я только мог позавидовать его физическим данным.
— Давай, садись за руль, — сказал мне друг Ванды. Я так и поступил. Салон у тачки был явно побогаче, чем в машине моей девушки.
— Ну, как тебе? – улыбаясь, поинтересовался Стю.
— Совершенно справедливо согласен насчёт того, что данная тачка – гордость твоей коллекции, отдавать не жалко? – посмотрел я на торговца.
— Нет, для друзей Ванды ничего не жалко! Она уже за неё заплатила, так что вот тебе ключи, можете езжать с миром, — Стю вручил мне необходимое, а потом улыбнулся.

Я завёл машину и обнаружил, что топлива в ней полный бак. Друг мисс Смит действительно заботился о внешнем виде спорткара. Обернувшись, я показал Стю большой палец вверх. Он с довольным видом покивал.

Медленно тронувшись, я выехал обратно к дороге, остановился напротив Ванды и сказал:

— Ну, что, мисс Смит, наперегонки до дома?
— Дорогу-то помнишь? – усмехнулась она.
— Если вдруг я что-то забуду, пропущу тебя вперед и буду сидеть у тебя на хвосте, — пожал я плечами.
— Ну тогда догоняй! – она тронулась с места и, быстро набирая скорость, умчалась прочь.
— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул я и, в свою очередь, тоже нажал на газ.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

Пегас ходил по комнате, не в силах скрыть своё волнение. Человеки приходили утром и куда-то отнесли Лину, причем единорожка даже не проснулась. Прошло уже почти полдня по примерным прикидкам Стар Хантера. У него была очень большая причина нервничать. Если с чародейкой что-то сделают нехорошее, то может так получиться, что он никогда домой уже не вернется.

Но стоило ему только подумать об этом, как открылась дверь, двое человеков аккуратно внесли волшебницу и уложили на койку. Пегас заметил, что у неё забинтована правая передняя нога ближе к копыту.

— Она скоро очнётся, — коротко сказал один из пришедших, не обращаясь конкретно ни к кому. После чего оба человека вышли из комнаты и закрыли за собой дверь.

Стар Хантеру ничего не оставалось делать, кроме как ждать, когда Лина придёт в себя. Пегас сел на единственный целый табурет, несколько раз хлопнул крыльями, чтобы хоть немного разогнать наступившую тишину. Оглянувшись, жеребец заметил сложенные в углу останки другого табурета, который развалился после того, как он пнул его об дверь в приступе ярости. Человеки по этому поводу ничего не сказали, хотя и заходили несколько раз уже, не считая сегодняшних посещений.

— Ох… — раздался вздох Лины, которая пришла в себя к огромной радости пегаса.
— Ты как? – тут же спросил жеребец, спрыгнув с табурета и подойдя к единорожке.
— Мне вкололи какую-то дрянь, но подробностей я не слышала, человеки предпочли не распространяться об этом. Да еще нога болит как раз там, где перевязали. Впрочем, боль пройдёт… — кобылка вздохнула еще раз, не открывая глаз.
— Ну не убивать же они тебя собрались? Если бы и хотели, уже давно могли расправиться с нами. Им наверняка даже близко подходить не надо, — попытался утешить её Стар Хантер. Только вот получилось так, что он скорее себя утешал, чем чародейку.
— Я недооценила коварство человеков. Затащить меня спящую в какое-то большое помещение, после чего вколоть непонятную жидкость, а потом через несколько часов вернуть обратно в это подобие тюрьмы, — покачала волшебница головой.
— Признаюсь честно, я всё это время места себе не находил, — склонил голову жеребец.
— Потому что я – единственный способ вернуть нас обоих домой в Эквестрию, так что причина твоей тревоги обоснована. Впрочем, я пока еще жива, так что можно успокоиться и перевести дух. Этому лучше всего способствуют крылатые обнимашки, — напрямую сказала Лина.

Стар Хантер не стал спорить с кобылкой, короткий взмах крыльями – и он уже укладывается рядом с ней, заворачивает волшебницу в перьевой кокон. И ей хорошо, и ему самому приятно.

— Как думаешь, сколько нам еще здесь придется находиться? – спросил пегас свою спутницу.
— Ровно до тех пор, пока не представится удачный момент для побега. Оказавшись на свободе, мне будет проще найти свою цель и убить её. План мой прост, но необходимо набраться терпения и просто ждать. Конечно, я могу поступить проще и взорвать здесь всё, при этом одновременно поставив защитный заслон, чтобы нас самих не убило. Только вот… Мои силы сильно ограничены и следующий бабах я смогу устроить нескоро. А если вдруг цель под носом окажется, когда я не смогу колдовать? – ответила чародейка.
— Логично… Ладно, будем ждать, раз больше ничего не остаётся, — Стар Хантер закрыл глаза, собираясь вздремнуть. Сама же единорожка еще некоторое время лежала, прислушиваясь к дыханию жеребца, которое вскоре стало глубоким и спокойным. Ей бы на самом деле тоже поспать не мешало, чтобы восстановить силы. Так она и поступила, еще не зная, какое испытание ждёт её впереди.

======== СЕВЕРНЫЙ ЧУМАШ, ЗАПАДНОЕ ШОССЕ, ЛОС-САНТОС ========

Дорогу я всё-таки не забыл и примчался к нашему дому первый. Гонка по городским улицам выдалась достаточно напряженной, но нам с Вандой было плевать на штрафы. Моя подруга заехала купить кое-что в магазинчик на заправке, что перед Западным шоссе.

Элегия же, припаркованная возле дома, показала себя самым лучшим образом. Идеальное управление, отличные ходовые характеристики – сказка, а не тачка! Даже не знаю, сколько такая стоит стоковая, не говоря уже конкретной об этой оранжевой конфетке, потому что двигатель у неё наверняка не родной.

Через несколько минут к дому подъехала Ванда на своём маслкаре, хищно взрыкивая двигателем и распугивая любителей поглазеть на чужое средство передвижения. Заглушив своего монстра и покинув салон с пакетом в руке, смуглокожая девушка подошла ко мне и, поцеловав в губы, поинтересовалась:

— Что, как тебе бриллиант из коллекции Стю? Он полтора года доводил эту машину до ума.
— Слушай, я даже боюсь спрашивать, сколько денег ты ему за неё отвалила, потому что столько вряд ли смогу тебе за неё отда… — я не успел договорить, так как Ванда приложила к моим губам свой палец и тихо сказала:
— Не надо, это мои деньги, и я сама решу, как их тратить. Ты мне ничего не должен, Сантос… Просто покажи сегодня ночью, как надо ездить. В нашем дружеском заезде ты победил, но знай, что я тебе не поддавалась, а жала на газ так, как только могла. Твоя Элегия – просто бомба, она наверняка сможет обогнать даже стоковый вариант. Наш друг провёл изумительную работу, которая явно стоит своих денег.

Я молча слушал смуглокожую красавицу и просто беспомощно тонул в её глазах… «Что же она делает со мной?» — спрашивать вслух я, разумеется, не стал. Да и перечить Ванде мне тоже не хотелось. В конце концов, действительно, это её деньги, и ей решать, каким образом их тратить. С таким-то отцом она точно не пропадёт. Вот ведь повезло мне – заинтересовал богатую девушку, хотя было бы чем…

Судя по всему, мои мысли отразились у меня на лице, потому что продолжавшая говорить Ванда вдруг замолкла и с некоторым недоумением посмотрела на меня, а потом спросила:

— Только не надо думать, что если я обеспечена, то не могу позволить себе жить простой жизнью? Исключительно умные и богатые люди живут скромно, а не прожигают миллионы на бездумные, тупые тусовки, на роскошные виллы, яхты и прочее. Мой отец не такой, и я сама не такая.
— Ладно, успокойся, милая, я не хотел тебя обидеть, — я решил пойти на попятную, осознавая, что ниточка через уличных гонщиков пока еще слишком тонкая, чтобы взять и всё переиграть, оставшись без зацепок.

Насколько я знал, новые стритрейсеры появлялись в тусовках лишь тогда, когда кто-то из уже хорошо известных людей приводил ноунеймов в своём роде, ни разу не показывавшихся на глаза никому из ветеранов уличных гонок. И вот Ванда меня сегодня ночью как раз проведёт в тусовку. Возможно, что это будет действительно не зря.

Остаток дня мы провели в спальне с целью хорошенько похулиганить, отдохнуть и выпустить пар. И лишь когда на настенных часах пробило одиннадцать часов вечера, мы стали собираться. Я как обычно, нарядился по полной программе, не забыв и про оружие. Мало ли чего можно было ожидать от гонщиков при виде меня.

Стритрейсерская тусовка сегодня намечалась на парковке неподалёку от банка Пасифик Стандарт. Поговаривали, что этот банк еще никто не сумел взять благодаря очень надежной системе охраны. Не знаю, так оно на самом деле или же просто слухи, но факт остается фактом – денег из Пасифик Стандарт вынести не удавалось ни одному человеку. Нет, в расчёт не идут люди, которые относятся к числу клиентов этого банка. После того, как два года назад Федеральное Хранилище было ограблено, остальные подобные заведения стало грабануть намного сложнее.

Когда мы прибыли с Вандой на место проведения этой тусовки, я изо всех сил старался не теряться при виде суперкаров стоимостью от одного до десяти миллионов долларов, которые стояли отдельно от машин поскромнее. Однако, владельцы крутых тачек общались наравне со всеми остальными стритрейсерами. Покуда я вслед за своей девушкой пробирался к свободным местам на стоянке, моя ярко выкрашенная машина явно привлекла внимание как минимум половины тусовки. Что ж, осталось только навести справки, но это стоит сделать аккуратно, иначе заподозрят в том, что я тут не случайно.

Заняв свободные места, мы с Вандой вышли наружу, я прислонился к двери Элегии, а смуглокожая красотка уселась на капот своего маслкара, приветливо улыбаясь и помахивая рукой кому-то в толпе, обступившей нас. К моей девушке подошел лысый латиноамериканец, пожал ей руку и спросил:

— А это кто с тобой? Ноунейм?
— Да, так и есть, Гектор. Этот парень еще вам неизвестен. Пока что, по крайней мере.
Из толпы кто-то крикнул мне:
— Эй, чувак, откуда Элегию достал?
— Места надо знать, — хмыкнул я невозмутимо.

Гектор оценивающе посмотрел на меня, а потом спросил:

— Гоняться умеешь?
— У меня бензин вместо крови, — спокойно ответствовал я, не обращая внимания на шепотки из толпы.
— Тогда выставим тебя против человека, недавно к нам присоединившегося, но уже успевшего надрать задницы в гонках на четверть мили некоторым людям из нашей тусовки, — покивал головой латиноамериканец, после чего позвал:
— Эрл, я нашел тебе вполне достойного соперника!

Раздвигая толпу, к нам подошел… Гриф собственной персоной, с интересом осматривая меня. Его непосредственность меня временами бесила, а особенно сейчас, когда мне всего лишь надо было выхватить пистолет из кобуры на ноге и сделать ровно один выстрел в голову бывшему коллеге. Спилнер об этом явно не забыл, потому как поднял руку с открытой ладонью в мою сторону, после чего заметил:

— Разберемся на дороге.

Я лишь кивнул ему в ответ, сев за руль своей оранжевой Элегии и отправившись к точке старта, который был уже помечен краской на асфальте. Моё желание надрать задницу этому дезертиру было очень велико. Я даже начал планировать, что и в каком порядке стану делать, но сперва надо было заняться первоочередной задачей. А тут как раз Эрл подъехал и остановился рядом со мной, сидя за рулём черного Dukes с турбонагнетателем, торчащим из капота. Машина моего бывшего боевого товарища грозно зарычала и затряслась, когда тот немного погазовал. Это была попытка меня устрашить, дескать, я проиграю. Как бы не так, ведь у меня самого была далеко не стоковая версия Элегии. В том случае, если гонка окончится моей победой, то я обязательно угощу Стю пивом или чем-то даже покрепче. Простого «спасибо» будет мало, это я чувствовал интуитивно.

Старт гонке давала Ванда, встав прямо на разделительной полосе и показав последовательно один, два и три пальца. Хитро посмотрев на нас, она резко взмахнула руками, и наши гоночные болиды сорвались с места, причем тачка Эрла встала на дыбы. «Впечатляюще, но не эффективно», — подумал я, первым добравшись до перекрестка. Гонки на четверть мили всегда были по прямой. В нашем случае – еще и с рельефом. Проскочив перекресток, я собрал мысленно яйца в кулак и надавил на газ еще сильнее. Прыжок выдался отличным, только вот голова моя не была с этим согласна, столкнувшись с потолком салона, не взирая на то, что я был пристёгнут ремнём безопасности.

Взгляд в зеркало заднего вида, брошенный туда буквально на долю секунду, дал мне понять, что я вырвался вперед ненадолго. Эрл ехал по соседней полосе, глядя только вперед и не позволяя себе отвлечься. Впереди, сразу после перекрестка, показался еще один склон. «Синхронный прыжок, должно быть, красивое зрелище со стороны», — успел я подумал прежде, чем это произошло. Моей многострадальной голове снова досталось, но сбавлять обороты я не собирался. В крови кипел адреналин, вынуждая меня давить на газ.

После второго прыжка я едва не потерял управление над машиной, неудачно приземлившись, и буквально на несколько дюймов разминулся с припаркованным у обочины фургоном. Краем глаза успел заметить, что Эрл перепрыгнул машину, которая в этот момент двигалась в сторону Пасифик Стандарта. Думаю, и для горожанина, и для моего бывшего коллеги такая встреча была неожиданной, однако прыжок закончился благополучно. Самый тяжелый участок закончился, и по его итогам я оказался позади. И до финиша оставалось не то чтобы много, каких-то полквартала. И даже с учётом приземления, из-за которого скорость немного снизилась, эдакой секундной форы, я не смог догнать своего оппонента. Эрл пересек финишную черту первым, но не стал останавливаться, а поехал дальше.

Посомневавшись пару мгновений, я последовал за ним. Его Дьюкс нёсся впереди, обгоняя редкие машины, а мне оставалось просто не терять Спилнера из виду. Несколько поворотов спустя мы приехали на какую-то пустынную площадку между складами. Прежде чем выйти, я проверил свой пистолет и винтовку. Эрл никогда с пустыми руками не ходит – это я знал железно и потому готовился к этой встрече максимально серьезно. Под пассажирским сидением лежали два разводных ключа, которые я захватил с собой, выходя из машины.

— Сантос, знаешь, я думал, ты умнее, — покачал головой Эрл, покинув машину и встав напротив меня.
— Просто мне заказали твою голову, — ответил я, перехватывая ключи поудобнее.
— И сколько же за неё обещали заплатить? – поднял бровь мой бывший коллега.
— Достаточно для того, чтобы не передумать до сих пор, — таковы были мои слова.
— Прежде, чем ты попытаешься меня завалить, я предложу тебе работенку, которая принесет тебе явно больше денег, чем моя голова на блюдечке у боссов корпорации. Твоя мама больше ни в чем нуждаться не будет, равно как и мы, уж поверь, — сделал контр-предложение Эрл, надеясь, что жажда наживы перевесит, и что он сам останется в живых. При этом качок косился на пистолет в моей кобуре, наверняка строя в своей голове возможные варианты развития событий. Над площадкой воцарилась тишина на несколько мгновений, покуда я обдумывал, как мне стоит отреагировать на предложение мистера Спилнера. Лысый мужик явно решил, что сможет вставлять мне палки в колёса, хотя, впрочем, и корпорации тоже, чего уж греха таить. И правильно решил, потому что какой бы я сволочью не был, но друга убивать теперь, когда он стоит прямо передо мной…
— Что за работа? – как можно небрежнее поинтересовался я, аккуратно положив разводные ключи на капот Элегии.
— Хочешь ограбить руку, которая тебя кормит? – ответил вопросом на вопрос Эрл. Конечно, я сразу понял, что он имел в виду. Совпадений как-то многовато.
— Ты знаешь Лестера, значит… — подытожил я, почесав щеку.
— Конечно, именно он мне и помог обзавестись деньгами на первое время, — кивнул здоровяк, — только не спрашивай, когда я успел с ним познакомиться, не скажу, извини, друг, но это секрет фирмы.
— Стрелять не разучился, любитель маслкаров? – хмыкнул я, получив возможность осмотреть Дьюкс Эрла со всех сторон. Монстр с 900-сильным движком, корни которого произрастают из города, уже года два как являющегося банкротом – именно так я мог охарактеризовать машину моего друга. А он, в свою очередь, обошел вокруг Элегии, зачем-то провёл пальцем по переднему правому крылу, после чего коротко резюмировал:
— А неплохо так машину покрасили. Колись, где взял?
— Секрет фирмы, — откозырял я фразой, уже прозвучавшей буквально минут пять назад.
— Сантос, ну ты и пройдоха, а? – расхохотался Гриф, оценив мой ответ, и хлопнул меня по плечу, от чего я пошатнулся, поскольку у моего лысого друга силушки было прилично.
— Дружище, предлагаю поступить так – мы проворачиваем дельце Лестера, и уже потом решаем, как нам быть с контрактом на тебя, окей? – предложил я.

Спилнер открыл было рот, чтобы ответить, но тут меня отвлек входящий вызов на мобильнике. Это звонила Ванда, видимо, обеспокоившись, что нас почему-то долго нет. Так и оказалось:

— Привет, Сантос, ты где? Я за тебя переживаю, — в голосе девушки была заметна самая настоящая тревога, никакой фальши или наигранности я не услышал.
— Мы с Эрлом неподалеку от доков находимся. Стоим, болтаем, решаем кое-какие вопросы. Как закончим, я сразу же приеду, только скажи куда, хорошо? – постарался я успокоить свою возлюбленную, отойдя на несколько шагов от улыбающегося любителя маслкаров.
— В наш дом возвращайся, буду ждать, — от этих слов у меня ёкнуло сердце. Чёрт, всё происходит так быстро, и оттого мне непривычно слово «наш», употребленное моей девушкой в отношении и себя, и меня одновременно.
— Хорошо, я постараюсь побыстрее. Целую, люблю, — как можно мягче произнёс я и получив ответное «И я тебя люблю» от Ванды, завершил разговор.

Повернувшись обратно к Эрлу, я обнаружил, что он свою улыбку растянул едва ли не до ушей. Несколько минут мы стояли друг перед другом молча и не предпринимали совершенно никаких действий, разве что только я постепенно хмурился всё больше.

— Что, уже и девахой обзавёлся? А говорил, что отношения – это туфта, и что не под чьи женские чары не попадешь, — по-прежнему широко улыбаясь, заметил Эрл.
— Если ты сейчас же, мать твою, не перестанешь давить лыбу, то я тебе рожу-то разводным ключом поправлю быстренько, будто я грёбаный пластический хирург без толковых инструментов, — сплюнув в сторону, посулил я. Качок даже не отреагировал на мои слова, но всё же накал немного сбавил:
— Ладно, Сантос, пошутили и хватит. Менее, чем через две недели нам предстоит залезть в карман к нашим работодателям. Номер мой запиши, будем связь поддерживать именно так, — Эрл продиктовал свой номер, после чего мы пожали друг другу руки, и разъехались кто куда. Разводные ключи я вернул обратно под пассажирское сиденье. К счастью, они мне сегодня не пригодились, и всё прошло гораздо лучше, чем я мог ожидать.

Домой я добрался ближе к трем часам ночи, Ванда уже давно спала, и чтобы не разбудить её, я отправился ночевать в другую комнату, не забыв перед сном принять душ и немного подкрепиться.

Пока ел, невольно задумался о будущем. За неделю всё очень круто изменилось в моей жизни и теперь планы необходимо было менять. «Может быть даже женюсь на Ванде и порадую свою маму внуками» — подумал я, улыбаясь. Да уж, моя мать будет явно счастлива, узнав, что её сын перестал упрямиться и сделал то, что давно, возможно, следовало сделать.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

Лину поджидал неприятный сюрприз. Проснувшись, она открыла глаза, но вокруг было всё так же темно. Единорожка сперва решила было, что просто освещение накрылось медным тазом, но интуиция подсказывала ей, что дело не в этом.

— Стар? Стар, ты спишь? – она с трудом нащупала туловище пегаса в этой кромешной темноте.
— Нет, не сплю еще. Размышляю о своей нелегкой жизни. А почему ты спрашиваешь? – жеребец лежал спиной к ней, и потому лишь ощутил, как волшебница его нащупала копытами. Но этого хватило, чтобы насторожиться. И не зря.
— Почему тут так темно? Я ничего не вижу! – пожаловалась Лина.
— В нашей комнате вообще-то достаточно светло… — на половине фразы до Стара дошло, что единорожка попросту ослепла. Он рывком обернулся к ней и ощутил, как она копытами осторожно ощупывает его морду. Кобылка хоть и раскрыла глаза максимально широко, но это уже не имело смысла.
— Я… Я ослепла? – дрожащим голосом спросила чародейка, не веря в то, что с ней случилось.

Пегас промолчал, будучи не в силах это подтвердить. Все мечты о возвращении домой разбились в пух и прах. Ослепшая единорожка никак не сможет помочь, а он сам… Он просто бессилен перед обстоятельствами.

Волшебница свернулась на кровати в клубок и, спрятав голову, тихонько плакала. Она не могла поверить, что коварство человеков окажется столь велико. Пегас попытался обнять Лину, но та наугад стала взмахивать копытом, прося оставить её одну. Хантер лишь шумно вздохнул и спрыгнул с кровати на пол, после чего прошел в угол комнаты и уселся там, пытаясь не дать собственной панике разрастить и выдавить на время здравый смысл.

Так прошло около получаса. Кобыла снова заснула, так как её организм просто не выдержал свалившегося на свою хозяйку стресса. «А мне-то что делать? Гнить здесь и дальше, уповая на случай? Но далеко я Лину вряд ли унесу, потому что за оспепшей пони следить нужно, чтобы себе проблем не нашла и не травмировалась. Пресвятая Селестия, за что ты нас так наказала?» — думал пегас, взирая на дверь, но уже ни о чём не мечтая. Скорее всего, не видать ему больше Понивилля, своей семьи и своей возлюбленной, которой он так и не успел признаться в чувствах ввиду роковых обстоятельств, наложившихся так криво на жизни сразу двух пони.

Уйдя глубоко в осмысление всего свалившегося на них, Стар даже не заметил, как приоткрылась дверь в их комнату. Жеребцу было настолько фиолетово и оранжево на происходящее вокруг, что он не заметил, как остался в помещении один. Но когда заметил это, было слишком поздно что-либо предпринимать.

— Всё, теперь я точно здесь застрял. Лину куда-то забрали, а пегасы магией владеть никакой другой, кроме врожденной, не научились. И еще долго не научатся… Проклятье… Не уследил за единорожкой. Что же теперь делать-то? – вопрос повис в воздухе, ответить на него было попросту некому.

Глава №5 - Когда обстоятельства сильнее

======== Склад в доках, на юге Лос-Сантоса ========

Следующие несколько дней до назначенной даты я проводил так, как хотелось. Мог кататься с Вандой на Элегии, а мог пойти с ней на пляж загорать. Пару раз появлялся на стритрейсерских тусовках, где без особых проблем уделывал желающих погоняться. За ночь карман мой мог пополниться на двадцать, а то и тридцать тысяч долларов. Оранжевый спорткар привлекал внимание лучше, чем самая обклеенная стикерами Зенторно. Никакая аэрография вкупе с агрессивным внешним видом не могла помочь людям цепляться взглядом за тачку, в отличие от обычной монотонной покраски Эннис Элегии, но притом очень хорошего качества. Стю не зря полтора года возился, доводя эту красотку до ума.

Про предстоящее мероприятие я попутно тоже не забывал, тренируясь по ночам в тире одного из больших оружейных магазинов, хотя Ванда порой ломала мою уверенность в необходимости каждую ночь мотаться через половину города, чья ночная жизнь была куда опаснее дневной. Вы спросите меня, каким же образом смуглокожая дочь богатого дяди это делала? Всё проще некуда – загораживала выход из комнаты, будучи совершенно обнаженной. Такой аргумент пересиливал совершенно всё. И рука вместо того, чтобы отодвинуть девушку в сторону, просто гладила её по телу. Обычно это заканчивалось разбросанной одеждой, смятой постелью и довольными нами. Спалось после секса даже крепче обычного.

И за всеми этими заботами, развлечениями и мыслями о грядущем настал тот самый день, когда мы собрались в одном из складов, расположенных на территории доков. Помимо меня и Эрла явился Лестер, как координатор действий, которого привезла Ванда. Она в данной операции являлась лишь водителем для профессионального хакера, который ввиду бурной молодости теперь мог ходить только с тросточкой, да и то, не торопясь. Но мы были не одни. Спустя еще пару минут подъехал черный седан, с которого были скручены все шильдики, а потому я не сумел определить марку машины. Из тачки вышли двое человек в масках с оружием в руках.

— Это ваши помощники, их позывные – Пуппи и Смайл, — с серьезной миной на лице произнёс Лестер, указав на ребят.
— Ну и позывные… — хмыкнул Гриф, проверив лишний раз свой автомат, который был очень похож на знаменитый Калашников, но с планкой Пикатинни и всеми возможными обвесами: подствольным гранатометом, прицелом, тактической рукояткой и глушителем. Последнее, насколько я знал, было сделано Эрлом специально. Официально для его оружия такого усовершенствования попросту не существовало. Однако, мистера Спилнера это не смутило, и он сделал то, от чего отказались оружейники.
— Позывные как позывные, — буркнул Смайл, поправив маску.
— Ладно, чего зря языком трепать, поехали, груз скоро тронется, а нам еще до точки добраться надо, — предложил я, открывая дверь тёмно-фиолетовой Курумы. Эту тачку подогнал как раз-таки Эрл. По его словам, у машины все стёкла пуленепробиваемые, равно как и колёса, так что вывести из строя нас можно или с помощью С4, или ракетой.

«Или из крупнокалиберного пулемета», — подумал я, садясь за руль. Моей ролью в сегодняшнем мероприятии была именно роль водилы. По крайней мере, в первой части операции. После перехвата груза мы с Грифом меняемся местами. Он рулит, а я расчехляю свою винтовку и помогаю Пуппи и Смайлу (я чуть не фыркнул, потому что это на самом деле звучало смешно) отстреливать всяких гадов, что сядут нам на хвост.

В бардачке обнаружилось четыре комплекта гарнитуры, которые мы тут же нацепили на себя, дабы в бою не приходилось орать, да и с Лестером связь так держать было бы куда проще. И как будто мистер Крест прочёл мои мысли, в ухе раздался его голос:

— Отлично, теперь я смогу нормально координировать ваши действия, а не топтаться возле каждого и говорить, что делать, как будто он оказался с девушкой в постели в первый раз и не знает, как поступить, — не удержался от подколки немолодой хакер.
— Да поняли мы уже, — произнёс Эрл, покосившись на меня. Пусть думает, что хочет, но в этом отношении я уже не такой новичок, как могло бы показаться. Почти три недели, прожитых у Ванды, с постельными развлечениями едва ли не каждый день, показали мне, каков я, но мне еще есть, куда стремиться. Но сперва разберемся с нависшими, будто грёбаный дамоклов меч, проблемами.
— Тогда двигайте, груз не будет ждать, пока вы на него нападёте, — отрезал Лестер. Машина, в которой он ехал, тронулась и, мягко шурша шинами по асфальту, повернула направо. Нам же нужно было налево, чтобы добраться до съезда на шоссе, а там втопить педаль газа в пол, чтобы не опоздать.

======== Неизвестно где, примерно в то же время ========

Миновало то ли две недели, то ли три, с тех пор, как Лина ослепла. Человеки интуитивно определили, кто из нас является настоящей угрозой, не взирая на внешний вид. И этих двуногих не обманул вид красивой кобылы, что может притвориться слабой и беспомощной. Впрочем, радовало пегаса лишь то, что его так и не тронули. Зато единорожку каждый день забирали на несколько часов, но после неизменно возвращали. Желание волшебницы разнести всё вокруг, её непримиримый дух борьбы гасли медленно и неотвратимо. Но в один из дней всё резко изменилось. Стар Хантер лежал на кровати с закрытыми глазами, уже не надеясь не на что. Рядом посапывала Лина, зрение к которой всё еще не вернулось. Чародейка уже свыклась с тем, что больше никогда не увидит свет. Лишь первые дня три она временами ругалась такими словами, которых жеребец прежде не слышал.

И вдруг в их камеру вошли несколько человеков, двое из которых держали шприцы в руках. Они без промедления воткнули их в шкурки пони. Сознание тут же оставило их обоих. Обмякшие тела пегаса и единорожки были вынесены прочь из камеры.

Сколько времени прошло прежде, чем Лина и Стар Хантер пришли в себя, неизвестно. Но в том, что вокруг творилось что-то непонятное, волшебница убедилась, лишь прислушавшись. Вокруг стреляли, а транспортное средство то и дело резко виляло из стороны в сторону.

— Лина? Лина, ты здесь? — обеспокоенный голос пегаса донёсся до неё откуда-то справа.
— Да, и нас, друг мой крылатый, куда-то везут. И кто-то в кого-то стреляет, но не могу понять, кто и с какой целью, — продолжая прислушиваться, поведала чародейка.
— Шикарно, — пробурчал жеребец, явно несогласный с тем, что судьба уготовила лично ему. Но, как и всегда, повозмущаться на эту тему он не успел. Транспортное средство, в котором его и Лину везли в неизвестность, вдруг резко вильнуло, а долю секунды спустя рядом что-то взорвалось.
— А вот это мне уже совсем перестало нравиться, — резко посерьезнела Лина, — еще разнесут нас на кровавые ошметки и не спросят даже, как звали.
— И такое бывает? — поёжился пегас.
— Слушай, если я тебе расскажу всю правду о себе, то вряд ли тебе понравится услышанное. Но зато ты познаешь, что быть убитым таким способом — не самое страшное. Поэтому не напрягайся и не истери, — предупредила волшебница. Она сама не паниковала, потому что вокруг была кромешная темнота, к которой она привыкла. И поэтому даже не спросила у Стара, а видит ли он что-нибудь вокруг. Но жеребец сам озвучил то, что она едва пожелала услышать:
— Ничего не вижу, — пожаловался пегас.
— Прикинь, я тоже, — развеселилась по неизвестной причине чародейка.
— Не смешно, Лина! — рявкнул на неё понь, явно не удержав внутри себя своё раздражение.
— А ты думаешь, я смеюсь что ли? Вокруг кромешная темнота, грузовик виляет из стороны в сторону, вокруг стреляют и доносятся взрывы. Я тебе не Пинки Пай, твою мать! Пойми уже, блин! — возвысила голос единорожка.
— Лучше бы ты подумала о том, как нам выбраться отсюда… — в голосе жеребца слышался неприкрытый упрёк.
— Селестия вашему роду два вида стояка подарила, а о мозгах явно забыла, — язвительно отозвалась Лина, — в итоге вы являетесь просто летающими членами с ножками. Про пегасок не знаю, а вот пегасы именно на это и тянут. И как только такой, как ты, вообще о семье задумался?
— Да пошла ты к Дискорду! — заканчивая перепалку, заявил Стар Хантер.
— О, а я его, между прочим, неплохо знаю, — не желая умолкать, сказала чародейка.

Крылатый жеребец лишь фыркнул и замолчал. То ли аргументов не нашел, то ли вспомнил наконец, что без неё в любом виде ему в Эквестрию не вернуться. Лина же в наставшей тишине слышала лишь шум двигателя и тихие выстрелы где-то неподалеку. Затем донеслось два взрыва и всё стихло. Что же это всё значит? Кобылка задавала себя этот вопрос уже не в первый раз за то время, что их куда-то везут. Ответа же предсказуемо не было. Но лишь до поры.

======== Окрестности озера Аламо-Си, округ Блэйн ========

Мы успели вовремя, впереди нас на шоссе выехали два военных легких джипа и фургон. В нём-то и находилась наша добыча. Я сбросил газ и старался не дергать машину, покуда Эрл и Пуппи (а может это был Смайл?) выцеливали головы водителя и пассажира джипа, что замыкал колонну. Два выстрела — и машина резко вильнула вправо, съехав с дороги. Неуправляемая тачка врезалась в первое же препятствие на своём пути, коим оказалось большое раскидистое дерево. Из-за фургона показался еще один джип, который перестроился влево и пропустил вперед себя наш куш на колёсах. До перевалочного пункта, где груз окажется на поезде — и всё, ищите, господа удачи, свои миллионы долларов, только не сотрите ноги, покуда искать будете.

— Вот дерьмо! — крикнул Эрл, который только было высунулся из окна, чтобы обстрелять джип, как ему пришлось спрятаться обратно и закрыть окно.

Военная машина оказалась с сюрпризом в виде стационарного пулемета, скрытого под брезентом в задней части. Пассажир джипа перелез к оружию и стал прицельно стрелять прямо по мне. Это только в кино пули высекают искры при попадании в стекла авто, а в реальной жизни я прикладывал все усилия, чтобы по нам не попали. Однако несколько пуль все-таки продырявили лобовое стекло, не взирая на заверения Эрла об обратном. Нам повезло, что никого не зацепило. Подозреваю, что долго наше везение продолжаться не могло, поэтому я стиснул зубы и решился выжать из Курумы максимум. Армейские джипы хоть и комплектовались форсированными двигателями, но при этом весили минимум в три раза больше нашей полуспортивной тачки. Так что я вскоре поравнялся с джипом, Эрл показал водителю вражеской машины средний палец. Не знаю, от чего тот офигел больше — от среднего пальца Грифа или от того, что слабое место армейской машины оказалось так быстро раскрыто.

— Ну всё, теперь-то они нам не помеха! — громко сказал Смайл (или же Пуппи, чёрт их знает, у них даже голоса похожи, а в шуме поди разбери, что к чему?), и открыл окно, чтобы снять назойливого пулеметчика. А до него уже дошло, что враги оказались в мёртвой зоне и потому взялся за автомат. Только сделал это слишком поздно, поскольку в следующее мгновение получил пулю в лоб и завалился на пулемет, который под весом мёртвого тела повернулся в сторону от нас. Труп в результате этого свалился на дорогу и стал причиной нескольких столкновений среди гражданских.

А еще через несколько секунд произошло сразу два события – в нашу сторону полетел брикет С4 из водительского окна фургона, а Эрл почти достал водителя джипа, взявшегося за пистолет. Я буквально ощутил, как мы проносимся над выпавшим на дорогу взрывоопасным подарком, но в этот самый момент взрывчатка сдетонировала, когда Курума уже ее проехала. К счастью, машина не взорвалась, но задницу хорошо так подбросило вверх взрывной волной, от этого я едва не потерял управление, но воздух в салоне всё равно взорвался матерными конструкциями на любой вкус. Во многом еще и потому что заднее стекло разбилось и сидевших на заднем сиденье осыпало осколками. Вильнувшая в сторону Курума поддела бампером заднее левое крыло джипа, который в тот же миг развернуло, а потом перевернуло на бок, да протащило еще некоторое расстояние.

Выровняв машину, я спрятался в мёртвой зоне и поехал впритык к фургону. Так нас не могли достать ни пули, ни гранаты, ни С4. Следовало обдумать тактику, согласно которой этот непрошибаемый форт на колёсах должен был перейти в наше владение. Но Эрл имел на этот счёт свою стратегию. С использованием миниатюрной артиллерии в виде подствольного гранатомёта на его псевдо-Калашникове.

— Значит так, — деловито произнёс Гриф, — сейчас ты обгоняешь фургон слева, желательно на некотором отдалении, а после этого действуй по обстоятельствам и будь готов желательно ко всему, что может произойти. Давай!
— Что у вас там происходит? — в гарнитуре раздался голос Лестера.
— Рабочие моменты. Стрельба, взрывы, аварии, но мы живы и предпринимаем попытки остановить транспорт, — бодро отрапортовал Спилнер.
— Поторопитесь, иначе вам придется иметь дело с несколькими десятками человек, что ждут груз на точке, — недобрым тоном посоветовал нам хакер.
— Нам и так с ними дело иметь, потому что когда до них допрёт, что груз куда-то испарился, они попрутся его искать. Логично же, — заметил я, обгоняя фургон так, как сказал мне Эрл.
— У меня есть вера, что и эта операция закончится успехом, как все предыдущие. Всё, действуйте! — отозвался голос Лестера в гарнитуре, после чего замолк.
— Так, еще чуть-чуть… — принялся целиться бывший наёмник корпорации перед фургоном, чтобы пульнуть туда гранату, но его план тут же пришел в негодность, когда наша цель резко приняла влево, решив попросту выпихнуть нас с дороги. Я мгновенно среагировал на это и двумя ногами вдавил по тормозам. Очень вовремя, поскольку иначе бы нам могло и не поздоровиться — фургон проскочил канаву, отделявшую наше направление движения от встречного, и погнал по встречке, гражданские едва успевали уворачиваться от восьмитонной махины. А враги даже и не думали останавливаться, лишь снова набрали крейсерскую скорость, решив, что мы их так не достанем.
— А вот хрен вам, суки, никуда вы не денетесь! — решительно произнёс Эрл, высунулся в окно и всё же выстрелил из подствольника на упреждение. Внезапно раздавшийся перед фургоном взрыв вынудил водителя транспорта передумать и свернуть в тоннель, над которым располагалась железная дорога.
— Сантос, рули за ними, никуда эти падлы теперь не денутся, оттуда выезд ровно там же, где и въезд. Ловко я их в ловушку загнал, а, парни? — обрадовался Спилнер, переключая режим ведения огня обратно на пули.

Однако Пуппи и Смайл промолчали, предпочтя следить за обстановкой вокруг. Копов, что могли нагрянуть к месту происходящего, только тут и не хватало. Я между тем нашел место, где можно развернуться и теперь направлялся к этому самому тоннелю, где чуть ранее скрылся фургон с грузом. По ту сторону бетонной кишки нас ожидал палаточный лагерь, в котором сейчас никого не было. Искомая машина стояла чуть левее, и на первый взгляд в ней никого не было. Когда же мы попали под плотный обстрел, стало ясно, что водитель и его напарник прятались за деревьями, что росли прямо перед нами. Высовываться было опасно, поэтому я принял решение покрутить восьмерки на свободном участке земли, а один из наших молчаливых напарников приготовил дымовые гранаты. И как только я принялся выполнять свой трюк, наружу друг за другом полетело три подарка, которые накрыли сектор между нами и противником.

Ситуацию под контролем держали явно не враги, поскольку густая дымовая завеса явно спутала им карты, а нам это было лишь на руку. Я остановился, схватил штурмовую винтовку и покинул машину, а за мной последовали и остальные. Пуппи и Смайл держали сектор под обстрелом, засев за Курумой, Эрл же рванул прямиком к фургону, а я прикрывал его. Сегодня у меня в распоряжении была читерская, выражаясь языком геймеров, штучка под названием тепловизор. Я спрятался за восьмитонной махиной и воспользовался одолженным у владельца сети оружейных магазинов по просьбе Лестера аппаратом. Противники, умело используя деревья как прикрытие, отступали к северу, но им это не помогло, так как дым уже рассеялся, и нам ничего не мешало броситься в погоню, чтобы прикончить гадов.

— Эрл, они уходят! — доложил я, продолжая следить через тепловизор за беглецами.
— Не уйдут! — решительно бросил лысый наёмник, снова целясь на упреждение. Через минуту враги показались на открытом пространстве, а за несколько секунд до этого хлопнул подствольный гранатомёт, выплюнув смертельный подарочек. Взрывом накрыло обоих, больше живых целей в тепловизоре не было видно.
— Вот и всё, теперь пора уходить отсюда… — начал было Эрл, переключая рычажок на своей адской машинке, собравшей сегодня какую-никакую, но жатву.
Однако нас самым невежливым образом прервали…

======== В ТОМ ЖЕ МЕСТЕ, В ТО ЖЕ ВРЕМЯ, ЛИНА и СТАР ХАНТЕР ========

— Мои глаза! — стонал пегас, катаясь по земле и прижав копыта к морде, но волшебницу, которой порядком надоело трястись в тесном фургоне, это не смутило. Она сперва наложила на себя и своего спутника защитные заклинания, а затем, дождавшись, когда выстрелы и взрывы утихнут, сделала свой ход — пустила самый обычный огненный шар, вызванный пожеланием единорожки, вслепую, разнеся транспорт, в котором их везли. Её глазам предстали четверо человеков, двое из которых носили маски, один высокий и почему-то без волос на голове, и последний — смуглокожий коротко стриженный парень, которого отбросило взрывом на несколько метров. Лина отчётливо чувствовала, что это и есть тот самый враг всему живому в этом мире. На первый взгляд он не выглядел опасным, но внешность всегда бывает обманчива. Алабуруку, будучи в облике пегаса, тоже подозрений не вызывал, покуда не показал свою истинную силу и не обозначил свою цель.

Человеки пока еще не осознали, что произошло, и этим следовало воспользоваться, а посему чародейка подхватила телекинезом первый попавшийся предмет, похожий на оружие — им оказалась копия автомата Калашникова (о чём кобыла, конечно же, не могла знать) — и неприцельно стала стрелять одиночными, не сразу освоившись с новым для неё видом оружия. Лина редко признавала что-то еще, кроме магии. Она знала в ней толк, умела применять и могла бы даже при необходимости создавать новые заклинания. Но сейчас её занимал отстрел врагов. Двоих в масках она уже прикончила, истратив около десятка патронов. Лысый, который почему-то ей напомнил того красного земного пони, помогавшего им очистить в Имперском городе карманы одной не в меру влиятельной сволочи по имени Ультор, выхватил пистолет и стал стрелять, целясь в волшебницу, но все пули отскочили от защитного поля.

Еще один выстрел — и лысый упал замертво. Лина осталась наедине с главным врагом, который так и не успел понять, что же произошло. Оно и понятно, человека слегка контузило взрывом, но убивать смуглокожего парня единорожка почему-то не спешила. Чутьё ей подсказывало, что он мог пригодиться. Клятву уничтожить человеков, у которых они со Стар Хантером пробыли в плену незнамо сколько дней, она еще не исполнила. Пегас же, кстати, всё это время прятался в близлежащих кустах, приходя в себя после яркой вспышки, что кратковременно его ослепила.

======== В ТОМ ЖЕ МЕСТЕ, В ТО ЖЕ ВРЕМЯ, САНТОС НАВАРРА ========

Взрыв фургона, возле которого я стоял, стал для меня полной неожиданностью. Меня отшвырнуло взрывной волной на несколько метров, откуда я наблюдал за появлением на сцене странного четвероногого существа с рогом (!) посреди лба и какой-то картинкой на бедре. Оно схватило автомат Эрла, пристрелялось, замочило Пуппи и Смайла, а после и самого Грифа, который зря расстрелял все патроны в магазине своего пистолета, а иного оружия у моего друга не было. После хладнокровного уничтожения трех моих напарников по операции на моих же глазах я осознал, хотя и с трудом, что дело дрянь. Контузия мешала нормально соображать, а штурмовая винтовка лежала слишком далеко от меня, чтобы я мог хоть что-то сделать.

Рогатое существо подошло ко мне и приставило псевдо-калаш к моему лбу (причём оружие как бы летало, окруженное полупрозрачной дымкой, которая была и вокруг рога этого существа), после чего на немного ломаном английском спросило:

— Откуда мы везли?
— Ээээ… — до меня примерно минуту доходил смысл заданного вопроса. Существо вздохнуло, после чего помахало передней ногой, и из кустов вышло еще одно такое же четвероногое создание, только у него вместо рога были крылья! Да это же, мать его, самый настоящий пегас! Только в миниатюре, пожалуй. Дело в том, что я немного увлекался когда-то мифологией. Ну, как сказать увлекался — просто прочитал пару легенд, в одной из которых было описание пегаса — крылатой лошади. Этот же на лошадь не походил, а скорее на пони.
— Откуда. Нас. Везли? – исправился единорог (а больше пони с рогом и не назовешь иначе).
— Корпорация. Наёмники. Могу отвезти, — моим мозгам потихоньку становилось легче, поэтому я уже начал понимать, почему меня не постигла участь моих товарищей.
— Вези. Стар, пошли, этот человек поможет нам, — обратился единорог к своему крылатому товарищу.

Я кое-как встал, отряхнулся и снял с себя гарнитуру, после чего кинул на землю и раздавил ногой. Лестер сильно просчитался, думая, что нам под силу довести операцию до логического завершения. В его уравнение успеха на сей раз закралась серьезная ошибка, которая стоила жизни трём ребятам, двоих из них я пусть и не знал, но хакер бы не стал подставлять собственноручно сколоченную команду, приставив к нам с Эрлом каких-то левых людей. Смешные позывные он дал им просто потому что эти двое были такими же наёмниками, как и мы, да и чтобы их не спалили потом работники корпорации по устранению неугодных. А позывные в остальное время у Пуппи и Смайла наверняка были нормальные.

Но зато, как ни странно, решилась проблема с заказом от корпорации Мэриуэзер на Грифа. Он мёртв, хотя и был убит не мной. Нужно лишь предоставить доказательства его смерти. С этой целью я подошел к телу Эрла, снял с него именной жетон и вытащил из внутреннего кармана куртки личный КПК, выданный моему другу за особые заслуги. Мало кому удавалось пробраться на военную базу в Форт-Занкудо, угнать оттуда истребитель, да еще выбраться живым. А всё ради устранения цели, уплывшей в море на катере. Вояки тогда знатно разозлились, даже хотели разбомбить к чёртовой матери Хьюман Лабс, но непосредственный глава корпорации сумел тогда замять инцидент, подарив военным целых три новейших истребителя.

Положив доказательства смерти Грифа в карман, я подобрал свою штурмовую винтовку и осмотрел её — прицел, к счастью, не разбился, да и в ствол земли не попало. Сколов и повреждений также обнаружено не было. «Значит, еще повоюем», — подумал я и направился к Куруме. Тачка слегка была помята и изрешечена пулями, но броня на кузове все же нигде не была пробита, насколько я понял в результате беглого осмотра. Пони направились следом за мной к машине и забрались на заднее сиденье через предусмотрительно открытую заднюю дверь. Пегас явно нервничал, и от громкого хлопка двери вздрогнул, а когда я завёл двигатель, так и вовсе спрыгнул с сиденья и улегся на пол, прикрыв уши передними ногами.

— Он никогда раньше не ездить на машина, — попробовал объяснить ситуацию единорог.

Я в ответ лишь поднял бровь и переключил коробку передач, чтобы выехать с этого пятачка свободного пространства через тоннель обратно на шоссе. И уже отдаляясь от того места, в зеркало заднего вида заметил несколько черных джипов, свернувших в этот самый тоннель. Задержись я там хотя бы на минуту — нам всем была бы крышка.

======== ЛИНА И СТАР ХАНТЕР ========

Пегас продолжал лежать на полу и мелко дрожать от страха. Единорожка не могла его винить за это, потому что Стар не рождался в том мире, где большие и серьезно вооруженные грузовики — это норма. «Была бы тут Роза, она бы упросила этого парня дать ей порулить. Хотя, вряд ли бы ей это удалось…», — подумалось почему-то Лине. Но зато она с каждой секундой была всё ближе к исполнению и клятвы, и своей главной миссии одновременно. Её цель сидела всего-то на расстоянии длины автомата, который чародейка взяла с собой чисто на всякий случай. Что-то ей подсказывало, что человек мог попытаться убить и её, и пегаса. Защитное поле поставить — дело не мгновенное, а в бою счёт идёт как раз на мгновения, даже не на секунды.

Только сейчас, сидя на заднем сиденье автомобиля, она вдруг осознала, что безумно рада возвращению своего зрения. Первоначальный план не изменился. Волшебница уничтожит Хьюман Лабс вместе с главным врагом, который даже и не подозревает о своём статусе. Впрочем, Лина допускала вероятность, что человек о чем-то догадывается и наверняка сейчас планирует, как бы избавиться от нежданных попутчиков.

Но шли минуты, а парень не предпринимал никаких действий. Только умело управлял машиной и изредка поглядывал в зеркало заднего вида.

— Мы скоро приедем. Я высажу вас перед последним поворотом дороги к «Хьюман Лабс». Когда выберусь наружу и подам знак, вот тогда действуйте, — сказал человек, когда машина повернула с шоссе на однополосную дорогу.

Он и впрямь остановился у поворота, после чего почему-то грустно улыбнулся и кивнул Лине. Единорожка открыла дверь и подтолкнула пегаса наружу, а потом вылезла сама и захлопнула дверь. Машина тут же стартанула с места, слегка обдав их пылью, и скрылась за поворотом.

— Что это было? — недоумённо спросил Стар Хантер.
— Он думает, что выберется оттуда живым. Это не совсем так, — ответила чародейка.
— Но… Ты собираешься убить его? — пегас сел на круп и помотал головой.
— Да. И в то же время — нет, — слова единорожки совсем сбили жеребца с толку. Он только глубоко дышал, приходя в себя после поездки на машине. Для него такой транспорт был абсолютно непривычен.
— Я сама не поняла его последних слов. Он как будто что-то предчувствовал. Смотрел, как бы глупо это не прозвучало, своей смерти прямо в лицо и сказал, что намерен выжить. Этот человек очень силён духом, у него есть цель в жизни, — уверенно произнесла Лина.
— И что же ты собираешься делать? — отдышавшись, Стар подошёл к единорожке.
— То, что должна. Но перед этим… Я случайно наложила на него щит. Долгое время без движения и без возможности ориентироваться в пространстве повлияло на меня. Он умрёт, но потом воскреснет. И уже не будет жаждать уничтожить мир человеков, — созналась волшебница.
— Он это как-то сумел почувствовать? В нём магии-то нет наверное! — удивился пегас.
— Так или иначе, пора сделать это, — твёрдо заявила Лина, — подними меня на холм повыше. Люблю наблюдать за своей магией с возвышенности.

Жеребец лишь вздохнул и, расправив крылья, слегка взлетел над землей, а потом обхватил единорожку передними копытами и аккуратно стал набирать высоту, попутно озираясь в поисках упомянутого спутницей «холма повыше». И вскоре нашел. Обозначенный элемент рельефа местности был как раз по соседству с лабораторией, служившей по совместительству базой наёмников. Пегас с трудом дотащил до цели Лину, её тушка была не такой уж и лёгкой, но Стар Хантеру не хотелось шутить по поводу веса кобылки. Если не магией ответит, так копытом в зубы даст, даром что они очень крепкие, раз можно спокойно таскать всяческие тяжести именно зубами. Что интересно, данная особенность была у всех рас, а не только у земных пони, не имевших ни крыльев, ни рога, но веривших в собственные силы.

Как только копыта чародейки коснулись земли и копыта пегаса отпустили кобылье туловище, Лина сухо кивнула своему спутнику, а уж только потом подошла на предполагаемую точку, с которой удобнее всего будет ударить. В принципе, это можно было сделать и прямо сейчас, но чутьё подсказывало, что надо выждать. Так всегда и было. Никаких объяснений, просто неясная мысль «Жди», пришедшая как будто из ниоткуда. Поэтому больше ничего не оставалось, кроме как мерять небольшой участок земли, в то время как Стар Хантер разместился на близлежащем дереве, чтобы подремать.

— Ох уж эти пегасы… Чуток перенапрягутся и тут же дрыхнуть, силы восстанавливать, — хмыкнула волшебница, но не стала ничего предпринимать в отношении жеребца. Сейчас не время.

======== САНТОС НАВАРРА ========

Я спрятал Куруму за кустами недалеко от входа на территорию комплекса лабораторий «Хьюман Лабс», и дальше пошел пешком, захватив из машины свою штурмовую винтовку. При мне также был и пистолет в кобуре. Я знал, на что иду и отчетливо понимал, что наверняка что-то пойдёт не так. Всё то время, что было мной проведено в компании пегаса и единорога, я ощущал всем своим существом неправильность происходящего, но поделать ничего не мог.

Меня на входе никто даже не остановил, стоило только достать удостоверение сотрудника лаборатории. Такое выдавалось на самом деле всем наёмникам корпорации. Так что я беспрепятственно вернулся, можно сказать, в родные пенаты. Только мой дом теперь в другом месте. Там, где меня ждут. А здесь… Я мог потратить на свою задачу полгода или даже год, и только затем вернуться, и про меня вспомнили бы только при виде трофеев. Бывало подобное, но не со мной.

Мой путь лежал к кабинету Уолтера Джексона по прозвищу «Кондор», командиру отряда «Сигма». Именно он выдавал этот контракт на убийство Эрла. И именно этот мужик замкнет этот круг, выдав награду. По сторонам я не смотрел. В этом не было надобности, потому что все возможные укрытия на своём пути я запомнил наизусть еще очень и очень давно. По пути мне попадались как знакомые лица, так и незнакомые, я лишь отрешенно кивал в ответ на приветствия. Всех их я всё равно видел в последний раз, а больше мне и не светило. Стук сердца лишь глухо отдавался в висках, когда я остановился перед нужной мне дверью. Сейчас всё решится. Раз и навсегда. Мне надоело быть наёмником.

Тройной стук в дверь. Разрешение войти. Всё как обычно. Знакомое лицо этого солдафона, которое что-то там сказало, но я не разобрал, что именно. Такой ответственный шаг, как сейчас, я делал впервые в жизни. Со стороны кажется, будто это всё глупости. Но на самом деле это нифига не так. Моя рука достала из кармана жетон Эрла и принадлежавший ему же КПК. Лицо Кондора просветлело, он похлопал меня по плечу, а после отвернулся к стенному сейфу, чтобы выдать денежный приз за успешное выполнение контракта. В тот же самый миг я достал пистолет из кобуры и направил в ту точку, где несколькими секундами позже оказался лоб мистера Джексона. Он, конечно, испугался неожиданной перемены и потому даже не стал хватать оружие, что лежало в пристегнутой к внутренней стороне стола кобуре.

— За твою голову мне никто не заплатит. А большего мне и не надо. Прощай, — словно издалека я услышал собственные слова. И нажал на курок. Кондор еще секунду постоял на ногах, даже попытался поднять глаза наверх, но не преуспел в этом и упал на пол. На стене осталось немного крови и мозгов бывшего босса, но зато посередине его лба зияла аккуратная дырка — весомый аргумент. Против смерти не попрешь. По крайней мере я стал свободным, но мне еще предстояло выбраться наружу. Завыла сирена, стоило мне только выйти в коридор. Потребовалась всего секунда, чтобы привести свою немецкую штурмовую винтовку в режим полной боевой готовности, а морально успеть прокачать себя на уничтожение любого, кто попрет на меня. Так и получилось – первыми кинули ребят из отряда «Сигма», но никому из них не удалось ликвидировать врага в моём лице. Их пули летели мимо, а мои — точно в головы противников. Никто из них не был экипирован так, как должен.

Когда спустя пару десятков минут ожесточенного боя у меня закончились патроны к винтовке, я просто кинул её на пол и достал пистолет. По моим прикидкам, я уничтожил уже треть всего личного состава наёмников корпорации, включая тех, что были сейчас на задании. Всех убить всё равно не удастся, но заметно проредить имеющееся прямо здесь на данный момент было, похоже, вполне реально. Ни одна пуля меня не зацепила до сих пор, однако я не поверил, как могло бы показаться, в собственную неуязвимость. Это была бы фатальная ошибка, однако судьба всё равно решила, жить мне или нет, за меня, когда я уже почти прорвался наверх. Раздался громкий взрыв, а потом вокруг распространилось странное пламя, моментально поглотившее всё вокруг. От такого не было спасения. Я лишь успел понять в последние мгновения, что происходящее очень даже правильно. Пусть даже оно и шло вразрез с моим желанием жить. Это было странно, но в то же время с этим не имело смысла бороться, потому что я был уже мёртв. Как и еще множество людей, находившихся на территории «Хьюман Лабс». Это был конец.

======== ЛИНА И СТАР ХАНТЕР ========

Выждав приблизительно десять минут, Лина без лишних слов приступила к решительным действиям. Пегас едва не упал с дерева, почуяв даже сквозь дремоту тёмную магию, которую собиралась применить чародейка. Разум советовал жеребцу укрыться как можно лучше и желательно подальше от эпицентра творимой волшбы. Стар сорвался с ветки вниз, приземлился на копыта и чуть ли не галопом побежал прятаться за большущим булыжником, располагавшимся в почти двух сотнях понячьих шагов от единорожки. И вовремя, поскольку она начала приводить в действие свою черную магию. В воздух неслись слова как на понятном пегасу наречии, так и на незнакомом ему языке.

Лина между тем встала на задние копыта, а передние воздела к небесам. Поскольку амулетов при ней больше не было, тех самых усиливающих магию амулетов, в достопамятные времена созданных Старсвирлом Бородатым, что верно служили ей, а потом и Розе. «Жди меня подруга, я скоро вернусь, осталось совсем чуть-чуть!» — подумала чародейка, во всю глотку выкрикивая слова заклинания:

О тот, кто беспорядочнее самого беспорядка...
О тот, чье имя не произносят вслух ...
Во имя тебя, погребённого в глубинах времён...
Во славу твою, я присягаю Хаосу...
Пусть те безумцы, что противостоят нам
Будут уничтожены Бедламом, взращенным нашими с тобой едиными силами!
Agbara Oro Idarudapo!!!

Как и всегда, по мере произношения заклинания, энергетический шар всех оттенков желтого и красного с чёрными толстыми прожилками всё увеличивался в размерах. Лина начала подозревать что-то неладное, когда магическая сфера по размеру превзошла даже то, что получилось, когда она колдовала в лаборатории Твайлайт. И потому произнеся главные слова, отправила подарочек прямо в направлении «Хьюман Лабс».

Признаться, результат превзошёл все ожидания волшебницы. Шарахнуло так, что взрывная волна сбила единорожку с ног и протащила по земле несколько метров, уши заложило настолько, что еще несколько минут Лина ничего не слышала. Когда всё утихло, кобыла обнаружила, что взрыв оставил после себя гигантскую глубокую яму на месте лаборатории и прилегающей территории в радиусе почти сотни метров. И это при том, что сам комплекс зданий занимал немаленькую по своей площади территорию. Дерево, стоявшее неподалеку, сбросило половину своей листвы, а из-за камня выглядывал Стар Хантер, что-то яростно говоривший.

Как только заложенность в ушах пропала, чародейка поняла, что он отводил душу, ругаясь на чём свет стоит. Единорожка не могла винить его за это, поскольку поблизости во время использования чёрной магии вообще находиться опасно, а правилами безопасности лично она пренебрегала всегда, вне зависимости от того, к чему это относилось. Хотя ругательства жеребца, в целом, выглядели достаточно безобидно. По крайней мере, у неё нашлись силы в ответ на фразу «сена тебе под хвост» ответить:

— Я предпочитаю под хвостом кое-что другое, если ты понял, о чём я.

Стар Хантер аж подавился словами, которые собирался сказать, и в результате переваривал случившееся молча. Через несколько минут он нашел в себе силы подойти к Лине и взглянуть на результат её трудов. А там было, на что посмотреть — в воронку, оставшуюся после магического взрыва, заливалась вода из залива.

— Это… Это ты натворила? — постояв с открытым ртом, спросил тёмно-синий пегас.
— Нет, Селестия телепортировалась и устроила тут филиал Тартара. Конечно я! — шутка про солнечную принцессу, возможно, была лишней, но Стар ничего на это не сказал.
— Не завидую я никому, кто попадёт под твоё горячее копыто, — вздохнул жеребец спустя несколько минут молчания, за которые воронка почти целиком наполнилась водой и стала напоминать искусственное озеро.
— Каждые пять минут магию такой мощности я не могу применять. Даже сейчас я чувствую себя выжатой как лимон, хотя заклинанию досталось гораздо больше энергии, чем даже с амулетами. И это сейчас для меня является куда более серьезным поводом для беспокойства. Человеки могут тут рыться месяцами, но не найдут ничего. От этих лабораторий не осталось вообще никакого следа. Видела бы Лейла, кем я стала…
— Кто такая Лейла? — поинтересовался пегас.
— Моя старшая сестра, — коротко ответила Лина. Не хватало еще вываливать перед этим пони историю собственной жизни. Узнать об этом удостоились крайне немногие. Только те, кому рыжегривая единорожка могла доверять. Молчание продлилось недолго, и его снова нарушил Стар:
— Ладно. Хорошо, вот ты уничтожила кучу человеков. Исполнила свою клятву и заодно еще возложенную на тебя миссию. Есть у меня главный вопрос — что теперь? — задал пегас еще один вопрос, который, как поняла волшебница, волновал его сейчас сильнее всего.
— Ждём ночи. Нам нужно безопасное место для ночлега. И желательно, чтобы труднодоступное для человеков, — ответила Лина, — последнее по твоей части. С высоты можно много чего углядеть, чего могу не увидеть я, блуждая в траве.
— Я тебя понял, — с этими словами Стар Хантер взмыл в постепенно темнеющее небо.

======== ЗА НЕСКОЛЬКО МИНУТ ДО ВЗРЫВА, ДОМ ЛЕСТЕРА ========

— Операция провалилась, — подытожил хакер, — такое бывает, но когда неудача постигает в тот момент, когда её не ждешь… Хочется на время всё отложить в сторону. Вот как сейчас, например.
— Отложи, — ответил Майкл де Санта, — невозможно всё время быть гением. И это нормально.
— Метка последнего выжившего — Сантоса Наварры — находится на территории «Хьюман Лабс»… Интересно, что он там забыл? — задался вопросом Лестер, следя за одним из экранов.
— Видимо, тем же вопросом задалась эта миловидная девушка, что рванула туда десять минут назад, — пожал плечами немолодой мужчина, который зарекся после ограбления Федерального хранилища ни с чем не завязывать. Много лет назад он, еще носивший фамилию Таунли, решил бросить грабежи и подставить своих товарищей. Но всё тайное становится явным… Впрочем, это уже совсем другая история.
— Как бы она дел не наворотила там, — постучал пальцами по столу пожилой хакер.
— С пистолетом можно сделать много, но уж точно не перебить кучу народа, — заметил Майкл, заметно лукавя. В своё время он проделал именно это, хотя это было практически самоубийством.

Лестер уже было собирался оспорить этот факт, как где-то вдалеке раздался мощный взрыв, а последний маячок на экране, за которым он следил, погас.

— Твою мать… — скрипнул зубами Крест.
— Интересно, что там случилось? — немного заинтересованно привстал со своего места де Санта.
— Если у тебя есть время, то поехали, — дотянувшись до трости, хакер встал с её помощью со своей инвалидной коляски.
— Встретимся снаружи, — кивнул Майкл и направился на улицу, чтобы подготовить свою машину к путешествию за город.

======== ВАНДА СМИТ ========

Нехорошее предчувствие гнало её в сторону «Хьюман Лабс», девушка одолжила машину у Лестера, но не спросила на то позволения. Не было времени. Не хотелось его терять впустую, Ванда очень боялась не успеть. И когда поворачивала с шоссе, за холмами в воздух внезапно взметнулся огромный поток пламени, а секундой спустя до ушей девушки донесся отдалённый звук взрыва. Она нажала на газ и за минуту добралась до последнего поворота перед въездом в комплекс лабораторий… который перестал существовать, а на его месте теперь была громадная воронка.

При таком взрыве невозможно выжить. Ванда понимала это, невзирая на сильный шок, но всё равно не хотела верить в гибель Сантоса. Вцепившись побелевшими руками в руль, она вглядывалась в воронку, которая стала заполняться водой. До последнего надеялась, что её любимый успел выбраться, но текли минуты, а со стороны нового небольшого залива никто не шел.

Девушка впала в прострацию, а по щекам потекли слёзы. Она плакала молча. Ей было всё равно теперь на любые внешние раздражители, поэтому Ванда никак не отреагировала на остановившийся рядом черный Obey Taligater, из которого вышли Майкл и Лестер. Немолодой грабитель присмотрелся к смуглокожей девушке, сидевшей за рулём синего седана, и понял, что она пребывает в глубоком шоке.

— Эй, Лест, кажется там, — де Санта указал рукой в сторону воронки, уже почти целиком наполнившейся водой, — погиб кто-то, кто ей дорог.
— Я знал, что она положила на Наварру глаз. И применила свои женские чары, которые подействовали на волка-одиночку. Парень оказался неплох, и я думаю, он бы вполне устроил её отца, — ответил пожилой хакер.
— А кто он? — облокотившись на капот своей машины, Майкл достал сигарету и, ловко щелкнув зажигалкой, закурил.
— Медиамагнат и потому довольно богатый человек. Его имени я тебе называть не стану, чтобы у тебя не возникло желания прикарманить его деньги. Не забывай о том, что ты и сам не беден, — сказал Лестер.
— Да куда уж мне, обладателю сорока миллионов долларов, задумываться о том, чтобы ограбить еще более богатого человека! — с явным сарказмом в голосе отозвался Майкл и сделал пару затяжек.
— С тебя станется, — коротко закончил беседу хакер и переключил своё внимание на Ванду, наконец-то отреагировавшую на присутствие тут еще двоих человек. Лестеру девушка лишь кивнула, а потом перевела взгляд на Майкла, что смотрел в сторону залива и курил.
— К-кто это? — указав ладонью на него, спросила Ванда у хакера.
— Мой давний друг. Его имя ты непременно узнаешь потом, — Лестер выдержал некоторую паузу перед тем, как сказать что-то соответствующее ситуации, — кхм, прими мои соболезнования.
— С-спасибо, — слегка запинаясь, поблагодарила его девушка, даже не вспомнив, что именно пожилой хакер, всю жизнь страдавший от астмы и проблем с вестибулярным аппаратом, послал Сантоса фактически в последний путь.
— Мистер Наварра сам сюда направился, к сожалению, по неизвестной причине. Посещение «Хьюман Лабс» не входило в план операции. Свою гарнитуру он потерял гораздо раньше, видимо, специально от неё избавился. Но зачем? Скорее всего, этого мы уже никогда не узнаем, — словно прочитав мысли девушки, заметил Лестер.
— Так вот о каком помощнике ты говорил, Лест, — докурив, Майкл кинул сигарету на асфальт и затушил её каблуком, — мог бы и меня с Франклином позвать.
— А вот как раз вас двоих я трогать и не хотел. Зачем подвергать ваши жизни опасности лишний раз? — деланно удивился хакер.
— Но ты сделал ставку на наёмника этой долбанной корпорации, который не справился! — повысил голос де Санта.
— Не суди людей по себе, Таунли, — спокойно ответил Лестер, — Сантос хотел спрыгнуть с этого крючка. И сюда он приехал именно для этого. У него был контракт на собственного друга, решившего, что на чужого дядю батрачить хватит. Этот самый друг погиб, как и двое свободных наёмников. Мистер Наварра собирался поставить в контракте и в собственной работе на корпорацию точку. Обстоятельства поставили точку в его жизни.
— Брось его оправдывать… — начал было закипать Майкл, но в разговор неожиданно влезла заметно осмелевшая Ванда:
— Мистер Не-знаю-как-вас-там, вы бы обороты сбавили! О мёртвых или хорошо, или никак.

Майкл лишь сплюнул на дорогу и махнул рукой. Он понимал, что спор в любом случае зашел в тупик, и каждый останется при своём мнении, но отношения от этого портятся в любом случае.

— Предлагаю вернуться ко мне домой, потому что сюда скоро нагрянут очень много человек, у которых появятся определенные вопросы к нам. Чего доброго еще посадят, решив, что мы тут любуемся на дело наших же рук, — предложил хакер. Ванда и Майкл переглянулись и кивнули, признавая правоту Лестера.

Де Санта сел за руль своей машины, завёл двигатель, врубил задний ход, затем развернулся, переключил передачу и тронулся. Девушка продублировала его действия, сидя в синем седане. Обе машины направились в сторону Лос-Сантоса. И никто не заметил, как из воды у берега вынырнул покрытый сажей и грязью человек…

======== ЛИНА И СТАР ХАНТЕР ========

Почти сразу после того, как пегас отправился искать укрытие, волшебница уселась на землю и принялась ждать. От её слуха не укрылись редкие обрывки фраз, доносившихся откуда-то издалека. Единорожка могла бы напрячься и разобрать, о чём говорят человеки, но её сейчас занимало совсем другое. Она надеялась, что не ошиблась. Так и случилось, когда на поверхность нового залива вынырнул покрытый сажей и грязью человек. Лина была уверена, что это Сантос. Больше никто не имел временной неуязвимости. И даже усиленное неизвестно чем заклинание из арсенала чёрной магии не сумело, к счастью, убить человека.

Сам же Сантос между тем кое-как добрался до берега и улёгся на земле. Его обнаженное тело было целиком в саже, которую не смогла смыть вода. Ему бы, по-хорошему, стоило убраться куда-нибудь прочь прежде, чем его найдут другие человеки. Далёкий вой сирен, похоже, вынудил парня подумать о том же. И он, с трудом встав на ноги, побрёл левее, чтобы спрятаться между холмов в густых зарослях. Лина не могла себе представить, каково человеку сейчас было. Он единственный сумел ощутить на себе перерождение в адском пламени заклинания.

«Запределельная боль», — подумала чародейка, глядя на скривившееся от муки лицо парня, — «Но так нужно было поступить. Я ведь не настолько низко пала, чтобы столь бессовестным образом лишать его жизни. Он вернулся, и теперь цепочка событий изменилась. Этот мир останется цел».

Кобыла еще несколько минут наблюдала за Сантосом, пока тот не скрылся из поля её зрения, а завидев вдалеке что-то летящее, сама кинулась в ближайшие кусты. Потому что сюда летел отнюдь не Стар Хантер, а вертолёт. Выглядел он несколько иначе, нежели чем те, что использовались учениками Пророка, то бишь Дискорда. И вряд ли человеки на борту летающей техники направлялись сюда с мирными целями. Но делать было нечего, приходилось терпеть ветки, то и дело норовящие ткнуть в глаз или ударить по затылку.

Однако вертолёт лишь покружил над заливом, и направился куда-то на юг. А вскоре из разведки вернулся пегас, нашедший уютную бухточку неподалёку.

— Лина, что это за летающая железяка, от которой мне пришлось прятаться по дороге обратно? — с места в карьер задал ей вопрос Стар.
— Вертолёт. Грубо говоря, техника, используемая человеками для полётов. У них нет крыльев, как у тебя, — ответила волшебница таким образом, чтобы предвосхитить все дальнейшие возможные расспросы. И сама же поинтересовалась:
— Ну, чего ждём? Веди к укрытию. А если туда нельзя дотопать своими копытами, то придется тебе туда меня нести.
— А телепортироваться?.. — бодро начал пегас, но к концу фразы он сам понял, что малость сглупил. Единороги не могут телепортироваться туда, где никогда не были. О чём ему дополнительно напомнила Лина с ехидством в голосе.

В результате ему всё же пришлось нести единорожку в передних копытах так, чтобы уж точно не выронить. Пегас не обманул — бухта была действительно уютная, и самое важное здесь было в том, что их не было видно ни с воздуха, ни с моря. Да и шум волн был не таким громким. Он скорее убаюкивал, приглашая вздремнуть. Лина посмотрела на жеребца — тот уже пристраивался вздремнуть. Пенять ему на это она не стала, так как за этот день и сама вымоталась. Так что успокаивающий тихий шелест волн лишь помог ей быстро заснуть.

Глаза она открыла в уже знакомом для неё месте — это был Тартар. Отправная точка для её злоключений. И здесь же всё закончится. Единорожку встретила Мать Всего Сущего в своём обычном облике для этого места.

— Я знаю, что ты выполнила мою просьбу, убив человека, который своими действиями уничтожил бы весь мир. Тебя, Эпплсвита и Стар Хантера, волею судьбы тоже угодившего к людям, я возвращаю в Эквус живыми и здоровыми.
— Но перед этим… Скажи пожалуйста, как тебя называть? — спросила Лина.
— Зови меня Амала. Моё настоящее имя ты всё равно никогда не сможешь произнести правильно. Упрощённый вариант будет проще запомнить, Лина Инверс.
— Хорошо… Амала, я тебе сознаюсь в том, что взяла на себя смелость сохранить жизнь тому человеку, — глядя ей в глаза, произнесла чародейка. Амала промолчала, безучастно взирая на розовошкурую единорожку. Поэтому Лина продолжила:
— Я наложила на него случайно временное бессмертие, которое моя чёрная магия, существенно усиленная, не смогла, к счастью, перебороть. Поэтому человек прошел через перерождение, но его душа теперь чиста от помыслов, да и цепочка событий изменилась. Теперь я понимаю суть твоего задания. Я должна была убить этого парня, чтобы на него не охотились бывшие работодатели. Однако, в голову мне пришла идея сделать иначе. Теперь этого человека не будет заботить желание устроить тотальный апокалипсис.
— Ты всё поняла правильно. Более того, поступила великодушно, хотя и не нарочно. Своё собственное перерождение ты отработала более чем сполна. Поэтому помимо Эпплсвита я могу позволить тебе выбрать еще одного пони, который, по твоему мнению, заслуживает жизни. Но подумай хорошенько, чародейка, — на губах Амалы проступило некое подобие улыбки.

Рыжегривая пони призадумалась. Выбор действительно был трудным. За всё время противостояния с Повелителем Хаоса погибло немало хороших пони, которые были верными друзьями и ей, и Розе. Но потом Лина вспомнила, как её близкая подруга отреагировала на гибель своего кузена Клода. Для серой единорожки это была самая большая трагедия. Она с трудом тогда сумела прийти в себя. «Эх, если бы не Джесс…», — подумалось волшебнице. А еще кобыле с трудом верилось, что Амала так просто решит воскресить одного из братьев Розы.

— А почему ты столь расщедрилась? — задала вдруг вопрос Лина.
— Без него вам не удастся выиграть еще одно противостояние, — туманно заметила Мать Всего Сущего.
— Тогда Клод Сансет, кузен Розы, — уверенно произнесла чародейка.
— Он попадёт в Эквус вместе с вами троими. Но на его памяти о последних мгновениях жизни будет стоять моя ментальная блокировка. Пусть считает, что тогда ему стало плохо, он не справился с управлением и от удара об дерево сильно поранился и впал в кому, и только теперь очнулся. Все, кто знают о его гибели, должны молчать. Я надеюсь, что Роза не сболтнёт языком лишнего при встрече. И еще, в Эквусе прошло гораздо больше времени, чем ты провела на Земле.
— Еще увидимся? — слегка улыбнулась Лина, а потом закрыла глаза.

Глава №6 - Старые друзья и новые враги

======== НЕИЗВЕСТНО ГДЕ ========

— Лина, Лина, очнись! – чьи-то копыта дотронулись до единорожки с целью привести её в чувство.
— Что еще там такое? – приоткрыв один глаз, спросила волшебница. Как только она разглядела, что происходит вокруг, то тут же вскочила на ноги. Она, Клод, Эпплсвит и Стар Хантер стояли невдалеке от каких-то руин, с виду напоминавших Понивилль. Но он ли это был?
— Где это мы? – спросила чародейка у Клода, который осматривался вокруг.
— Если меня не подводит память, то мы у развалин Понивилля, так как вон то полуразрушенное строение, — жеребец показал копытом, — очень сильно смахивает на ратушу… Однако, меня смущает такое обилие песка и сухой травы вокруг. И почему мы оказались именно тут? Ты что-нибудь об этом знаешь? – теперь уже пришла очередь Клода задать очень важный вопрос.
— Не хочу вас отвлекать, но сюда надвигается что-то страшное… — стуча зубами, сообщил единственный пегас в их компании, тыкая ногой куда-то за спины товарищей. Эпплсвит глянул в ту сторону, куда Стар указал копытом, и немного побледнел.
— Ребята, он прав. Мы в большой беде.

На четверку поней надвигался зеленоватый туман, в котором можно было разглядеть редкие всполохи молний. Выглядело это жутковато отчасти потому что надвигалось, как стена, закрывая коричневое небо и всё вокруг. Бежать не имело смысла, пытаться укрыться в развалинах – тоже. Оставалось лишь сидеть и обреченно наблюдать за приближением неминуемого конца. Ни у кого не было сомнений, что уцелеть в этом странного цвета тумане шансы нулевые.

«Ну вот, не успели выбраться из одной передряги, как угодили в другую. А тут еще странная смена декораций. Это явно не тот Понивилль, где мы должны были оказаться. Не та реальность. Здесь произошло что-то еще более страшное…», — задумалась Лина в поисках спасения. Внезапно за её спиной возникло сияние, а оттуда донеслось:

— Быстро, все сюда, если хотите остаться в живых!

Клод, не задумываясь, развернулся и с места рванул в открывшийся разрыв. Единорожке понадобилась примерно секунда, чтобы осознать, кто пришёл им на помощь, когда стена тумана приблизилась к ним на расстояние в почти десять метров. И еще секунда, чтобы схватить Стар Хантера телекинезом и вместе с Эпплсвитом последовать за Клодом. Разрыв закрылся в тот самый момент, когда туман почти достиг этого своеобразного портала в другую реальность.

Четверка пони оказалась на зеленой лужайке, а неподалеку был виден абсолютно целый и наполненный жителями Понивилль. Волшебница обратила внимание, что городок стал заметно больше. И это всего почти за месяц отсутствия?

— А я ведь говорила тебе, что мы еще встретимся? – ухмыльнулась коричневая земная пони с необычным для этой расы оранжевым цветом глаз.
— Линда?! А я еще подумала, почему этот голос кажется мне смутно знакомым, – произнесла Лина, — мы ж все теперь перед тобой и Робертом в большом долгу за спасение наших тушек.
— Приятно, что ты помнишь нас, — склонил голову в лёгком поклоне желтый единорог с такими же оранжевыми глазами, как у своей сестры-близнеца из другой реальности.
— Лина, может быть всё-таки ответишь на мой вопрос, который я задал тебе еще в той недружелюбной местности? – напомнил Клод.
— Я понятия не имею, почему мы появились там, а не здесь, — покачала головой чародейка.
— Мы можем рассказать вам, в чём причина, — предложила Линда.
— С большим удовольствием выслушаем вас, — сказал Клод, снова беря инициативу в свои копыта.
— Вся огромная совокупность реальностей в восьми существующих мирах носит название «Иномирье». И случается такое, что разрывы, открываемые нами, работают некорректно. Если в такой разрыв пройти, то можно попасть совершенно не туда, куда планировалось изначально. Кто бы не отправил вас в Понивилль, он не смог предотвратить неверное срабатывание портала. Поэтому вы оказались в реальности, где планета мертва уже почти сорок пять лет. О причинах гибели всего живого упоминать не буду, так как это слишком долгая и тяжелая для восприятия история, — начал Роберт.
— Предвосхищая же ваши расспросы о том, как мы узнали, что вы появились в той реальности, скажу лишь одно – нам позволяют наши способности, — продолжила Линда, — вам повезло, что мы успели среагировать и вытащить ваши тушки прямо из-под надвигающейся радиоактивной бури. Шансы пережить её у вас были нулевые. Смерть «под лучом» — не самый приятный вариант окончить свою жизнь.
— Причины, по которым Иномирье иногда становится нестабильно, следует искать в одной из реальностей. Точно сказать, где, мы пока не можем. Всё узнаете в своё время. А сейчас прошу нас извинить, нам нужно вернуться к неоконченным делам, — произнёс Роберт. И вместе с Линдой направился в Понивилль, оставив четверку поней переваривать всю полученную информацию.
— Вот так нихрена себе… — пробормотал Эпплсвит.
— Ладно, ребята, я думаю, мы эту неразлучную парочку еще встретим на своём пути и не один раз, — заметила Лина, — а теперь вопрос тебе, Клод. Что ты помнишь перед тем, как потерял сознание?
— Помню, что мчался на своём грузовике, не разбирая дороги, затем потерял управление, врезался на полной скорости в дерево и всё. Очнулся, лёжа на песке. Что было между этим – не знаю. Да оно, наверное, и к лучшему, — произнёс черногривый жеребец.
— Ладно, а теперь давайте навестим кое-кого, — предложила волшебница. Против никто не проголосовал, и четверка направилась в городок. Лина прекрасно помнила, где именно находится нужный им дом, а потому через пятнадцать минут уже стучала копытом в выкрашенную зеленой краской дверь.

======== В ТОМ ЖЕ МЕСТЕ, В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ========

— Мам, кто-то к нам в гости пришел! – произнесла тонким голоском белая единорожка лет пяти, услыхав стук в дверь.
— Да, я слышу, Ника, сейчас открою! – я вышла в коридор в своём любимом фартуке оранжевого цвета и открыла телекинезом дверь. Признаюсь честно, я ожидала увидеть кого угодно на своём пороге, но только не такую столь разношерстную компанию, возглавляла которую никто иная, как сама Лина Инверс, моя старая боевая подруга!
— Роза, я очень рада тебя видеть! – и чародейка, ничуть не смущаясь, стиснула меня в своих крепких объятиях.
— Скажи мне, где ты пропадала целых пять лет? – простой вопрос, сорвавшись с моих уст, удивил огненногривую единорожку.
— К-как пять лет? – запнувшись, волшебница подняла на меня свои рубиновые глаза, в которых я легко прочла изумление.
— А вот так. От тебя не было ни единой весточки ровно пять лет и один месяц, ни больше, ни меньше. Мне крайне интересно узнать о твоих приключениях. И, это, скажи мне, ты там себе жеребца не присмотрела? – игриво толкнула я свою подругу копытом. Но тут из-за спины чародейки донеслось недовольное бурчание, из которого мой слух разобрал нечто вроде «старых друзей не помнит».
— Нет, не присмотрела. У меня для тебя, Роза, есть целых два сюрприза. И первый – это Эпплсвит, — Лина пропустила мимо себя моего очень дальнего родственника по линии Эпплов. Теперь настала моя очередь заикаться:
— Т-т-ты? Но ведь ты же…
— Прости, Роза, но при жеребятах я не стану упоминать, что со мной было. Не для молодых ушей такие воспоминания, — жеребец коротко кивнул Нике, во все глаза разглядывавшей и его, и Лину.
— Кроме того… Я знаю, что ты сильно по нему скучала. Даже на краю собственной гибели я помнила твою реакцию на случившееся с ним, — начала издалека волшебница.
— О-о-ох… — только и смогла я сказать, когда вслед за Эпплсвитом в дом вошел… Клод собственной персоной! Этого не могло быть! Я хорошо помнила свою истерику, когда узнала, что моего кузена больше нет в живых.
— Я рад, что вернулся к жизни. Рад видеть тебя, кузина! – с этими словами брат стиснул меня в своих еще более крепких объятиях. Краем глаза я заметила, что по его щеке стекает слеза. И почувствовала, что не могу больше сдерживаться. Со стороны это может казаться постыдным, когда на глазах у своего жеребенка мать показывает столько эмоций. По моим щекам слёзы стекали гораздо чаще, чем у Клода, но остановиться я не могла.
— Стар Хантер, ты волен нас покинуть, мы тебя не держим, — обратилась Лина к тёмно-синему пегасу, в чьих глазах я прочла собственную внутреннюю боль и немного зависти к увиденному. Он лишь кивнул и ушел прочь. Не все, похоже, легко восприняли информацию, что их не было здесь больше пяти лет.
— Ну всё, всё, Роза, успокойся пожалуйста, я живой, я вернулся к тебе, и больше никогда не уйду, даю слово, — внушительно произнёс коричневый земной пони с меткой в виде компаса. Однако, пришла в себя я далеко не сразу. Из истерикоподобного состояния меня вывела Ника, погладив копытом по спине.
— Мам, не надо плакать, всё же хорошо? – с детской наивностью в голосе спросила она.

Вдалеке послышался чей-то громкий плач. Я отпустила, наконец, своего кузена из своих цепких объятий и поскакала в детскую со словами:

— Лину надо успокоить. Внимания требует, на полчаса даже оставить нельзя.
— Лину?! – ошалело уставилась мне вслед чародейка. Однако я не ответила своей подруге, открывшей от удивления рот так широко, что туда мог бы поместиться один продолговатый пульсирующий предмет… Шутки шутками, а младшая дочь успокоилась и заснула лишь через двадцать минут. Когда я вернулась в гостиную, то обнаружила, что пони расселись по местам и, выбирая выражения, осторожно обсуждают дела насущные, изредка кивая Нике. Старшей дочери надо отдать должное – не перебивала взрослых, даже наоборот, слушала и пыталась что-то понять или сделать для себя какой-то вывод. И это жеребенок, которому пять лет! Похоже, что единорожка будет расти умной не по годам. Главное теперь – приложить все усилия, чтобы направить любознательность в нужное русло.
— Роза… Мы тут поговорили, пока ты ходила, — начал Клод, как только я присела на диван рядом с ним.
— Пять лет я ждала момента, когда мы сможем отправиться за Скивом и вернуть его, — сказала я, — пять лет. И теперь, когда наша команда в сборе, пора приступать.
— Но сперва, кузина, дождись хотя бы своего Джесса и предупреди о том, куда собралась, — кузен меня слегка осадил. И был прав, потому что иначе бы мой муж, очертя голову, сунулся бы следом, оставив детей одних. А так хоть есть кое-какие варианты.
— А я бы предпочла сперва недельку передохнуть. Надоело быть между молотом и наковальней, — влезла Лина.
— Соглашусь, — присоединился к мнению волшебницы Эпплсвит.

Я вздохнула, потому что с одной стороны они правы. Им нужно притереться и узнать друг друга получше, так как в той суматохе, когда Алабуруку наступал нам на хвосты, у этой парочки возможностей было совсем мало. Я так и не поняла, как они умудрились найти время на уединение в лаборатории Твайлайт под Мэйнхеттеном. Однако, есть и другая сторона – если тут прошло пять лет, то столько же минуло и в покинутой нами реальности. Не факт, что за этот огромный промежуток времени Скива не убили. После того раза, когда Мать всего сущего сообщила о том, что мой родной брат жив и здоров, я больше её и не видела во сне. Кто я теперь такая, чтобы меня информировали о состоянии, в котором пребывает единорог, поступивший, получается, больше одиннадцати лет назад крайне опрометчиво?

Можно было предполагать, что в этой истории у меня наступил счастливый конец. Муж, дети, свой дом, любимая работа – у меня, казалось бы, есть всё. Но брата не хватает, так что я не отступлюсь от своей цели. Придется Нике-старшей и Лине-младшей какое-то время побыть без матери. Лишь максимально воссоединив семью, я успокоюсь. К мысли, что родителей уже не вернешь, придется привыкнуть. Эх… Сколько бы я отдала за то, чтобы увидеть выражение лица моей мамы, узнавшей о том, что у неё появились внучки… Как и реакцию отца на эту же новость. А что я в свои восемнадцать лет могла тогда сделать? Многое. Но не сумела. Не успела. Не получилось. И я буду вечно себя корить за это. Даже если мне станут твердить Джесс, Клод, Эпплсвит и Лина о том, что сделанного не воротишь. Это не так. Вокруг меня сидело три утверждения обратному. Живых и здоровых, из плоти и крови.

Все эти мысли заняли моего времени всего-то секунд двадцать, но каждый видел, что по моей мордочке пробежала тень, и каждый слышал, как скрипнули мои зубы, только никто не подал вида. И это правильно, ведь я не имею права быть настолько слабой при Нике. Она должна вырасти сильной, как я сама. Ей нужен хороший пример, которому единорожка могла бы последовать.

— Хорошо, выдвинемся через неделю. Вам нужен отдых, — сказала я, всё еще не очень хорошо владея собой.

Неделя… Именно столько мне потребовалось, чтобы принять очень трудное решение. С одной стороны, я хотела вернуть Скива и воссоединить семью по максимуму. А с другой… Что, если я погибну? Оставлю Нику и Лину без материнской опеки? В постапокалиптической Эквестрии нас могло поджидать что угодно, особенно, когда там тоже прошло пять лет с тех пор, как Повелитель Хаоса по имени Алабуруку был побежден. И это «что угодно» могло наверняка легко и непринужденно убить нашу четверку. У меня уже не будет при себе ЭМ-0, способной уничтожить практически любого противника. Вряд ли мне вернут и амулеты Старсвирла, так сильно выручившие нас во время бойни в Кантерлотском дворце. Повисший надо мной Дамоклов меч с каждым днём давил всё сильнее, я плакала по ночам, просыпаясь от кошмаров, в которых меня от детей оттаскивали во мрак чьи-то щупальца. Я знала, что это смерть, пришедшая спросить с меня за всё. И я боялась сильнее всего на свете оставить дочерей без своей опеки, защиты и покровительства. Джесс, который узнал в тот же вечер, куда я собралась, сперва долго молчал, что-то обдумывая.

Это затянувшееся молчание убивало не хуже, чем моё разыгравшееся не к месту воображение. Видимо, он прикидывал, что же будет, если меня там убьют, даже не взирая на присутствие Лины и Клода с Эпплсвитом, которые тоже вряд ли дали бы меня отправить на тот свет. Но то, что в постапе никогда не было безопасно – это факт. А факты, как говорят, вещь упрямая. Так или иначе, после долгого молчания мой муж сказал:

— Я не хочу тебя потерять. Потому что если тебя не станет, то и меня тоже. Пусть не физически, но душевно. Но решение нужно принять именно тебе. Я знаю, любимая, что это тяжело, но запрещать тебе идти туда я не могу.

Мои друзья в течение недели видели, как я обзавелась синяками под глазами, стала хуже питаться, и пропала вся моя былая бодрость. Увы, это видел и Джесс. А после того, как я при нём разрыдалась и через силу поведала о моих кошмарах, он молча повернулся и ушел из дома. Этот поступок меня добил, потому что я в силу своих расшатанных нервов решила, что всё, он меня за сумасшедшую принял. Спустя полчаса единорог вернулся и сказал:

— Я отправил письмо через Спайка нашей Принцессе Луне с просьбой помочь. Понимаешь, дорогая, не могу я смотреть, как ты мучаешься. Прошлое держит крепко, поэтому лучше покончить с ним как можно раньше. Это моё мнение, но, увы, я бессилен в принятии решения за тебя.

Мне ничего не оставалось, кроме как подойти и попасть в ласковые объятия мужа, старавшегося меня успокоить.

Серьезностью всего происходящего прониклись и Ника с Линой-младшей. Первая старалась сделать всё, чтобы мне стало легче, а вторая перестала капризничать. У обеих наверняка сжималось сердце от осознания того, что их маме плохо. День шел за днём, но кошмары не переставали мне сниться. И что самое страшное, они еще стали вариативными. То меня утаскивали во тьму, то их. Крики моих детей гарантировали мне, что я проснусь и побегу в детскую, чтобы обнаружить, что они обе живы и здоровы. Так не могло продолжаться вечно. И на седьмой день раздумий над нелегким вопросом о жизни и смерти моего родного брата нас навестила Луна. Властно ткнув копытом на нашу с Джессом спальню, она велела мне идти туда, а остальным даже не пытаться подслушивать.

Я улеглась на кровати, а Луна заняла место за столом и заперла дверь на засов телекинезом, а потом применила заклинание, чтобы нас не подслушали.

— Лучше уж так, чем на словах запрещать. Разговор будет серьезным и, похоже, тяжелым. Спрошу напрямую – что ты решила? Возглавишь свою команду или же останешься здесь, а они уйдут без тебя? – начала аликорн.
— Я не определилась. До сих пор. Кошмары очень ясно намекают, чтобы я осталась, иначе будет хуже. Мне-то только сдохнуть и осталось. Нервы на пределе, я совершенно не высыпаюсь, да вдобавок координация движений начала меня подводить. Я хочу вернуть брата, но не хочу оставить своих детей без матери. Каково им тогда будет? Узнать, что они больше свою маму никогда не увидят? Не услышат её голос? Не почувствуют её ласк, не вдохнут ставший столь знакомым запах? А когда вырастут, то для них станет бессмыслицей возвращение в родительский дом, где только лишь постаревший Джесс и будет существовать, — слёзы потекли по моим щекам, но я не обращала на это внимания.
— Для Ники и Лины моя смерть будет серьезным ударом по неокрепшей психике. Я… Я не могу так больше! – я спрятала голову в передних ногах и попыталась не разрыдаться. Луна долго молчала, а потом произнесла уже куда более ласковым голосом:
— Теперь я абсолютно уверена, что тебя и детей связывает не только родная кровь. Материнский инстинкт. С момента появления Ники на свет он стал лишь еще заметнее. И продолжает крепнуть с каждым днём. Как бы жестоко это ни прозвучало сейчас, но я знаю, что подсознательно ты скорее всего уже сделала выбор, но боишься признаться в этом не только себе, но и окружающим. Скив Спаркл ведь не чужой тебе пони. Он – твой родной брат. Такая же родная кровь, как и твои дети. Ты можешь спросить меня, зачем я тебя опекаю? И я отвечу – я не жесткая и прагматичная, как моя сестра Селестия. Кровные узы для меня значат много. Пусть я осознала это лишь когда находилась в тысячелетней ссылке, но поздно – лучше, чем никогда, поверь мне, Роза.

Принцесса сделала небольшую паузу, думая, что я что-нибудь скажу ей в ответ, но так и не дождалась ничего, а потому продолжила:

— К тому же, ты и твои друзья спасли Эквестрию от большой беды. Мы всё еще находимся в неоплатном долгу перед вами всеми. И потому я сделаю всё, чтобы максимально обезопасить тебя от разных напастей во время ваших приключений. Даю тебе слово. Слово Принцессы.

После этого Луна лишь добавила коротко:

— Завтра я снова навещу вас, так что успокойся, моя верная подданная. Я не позволю никому сгинуть во мраке.

Я так ничего ей и не ответила. Мои уши уловили еле слышный скрип открывшейся двери и поступь обутой в наличники Принцессы, покинувшей наш дом. Неожиданно даже для самой себя я крепко заснула.

======== НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ========

Меня разбудило легкое потряхивание копытом за плечо и голос Джесса, попросившего об одной простой вещи – о пробуждении. Глаза я разлепила далеко не сразу, хотя и пыталась.

— Ты сильна, конечно, спать… Остаток дня, вечер и всю ночь потратила на отдых, — заметил он, поглаживая меня по гриве.
— Похоже, что это Луна постаралась и наложила на меня заклинание, которое гарантированно заставляет пони провалиться в сон, — я почесала нос копытом, а потом до меня вдруг дошло. Я не видела кошмаров на этот раз! Да и самочувствие моё было намного лучше, чем во все предшествовавшие дни, когда у меня не получалось нормально поспать.
— И это заметно по тебе, — подмигнул Джесс. Упс, кажется, я последнюю фразу произнесла вслух от неожиданного осознания такого факта.
— Спасибо, любимый… А теперь послушай меня, пожалуйста, — я решилась наконец сказать своему мужу то, чего так страшилась последнюю неделю.
— Я тебя слушаю, — понимающе кивнул жеребец, присев на кровать.
— Мне необходимо спасти своего родного брата. Желание сделать это не дает мне покоя, у меня словно шило в крупе. Ничего не могу с собой поделать. Но знай, что я вернусь домой. Пусть даже пройдет год или больше, только верь в это и не смей усомниться. И ни за что не поддавайся на соблазнения со стороны свободных кобыл. Если я узнаю по возвращении, что до тебя домогались – им не поздоровится. Гарантирую, — говорила я, а единорог даже слегка поёжился, прочитав в моём взгляде нечто такое, что ему пришлось не особенно по душе. Однако, Джессу объяснять ничего больше не пришлось. Он принял меня такой, какая я есть. И не отвернулся, когда был повод для расставания. Пять лет брака – тоже ничуть не меньшее подтверждение тому, что я очень не зря пошла тогда прогуляться ночью по Миддлхорну.
— Мне нет нужды говорить, что задуманное тобой – смертельно опасно. Милая, ты и так знаешь, что идешь не на прогулку. К тому же, кровные узы, семья – это святое. Поэтому не смею тебе запрещать поступать так, как знаешь, — произнеся это, мой муж крепко обнял меня и подарил самый нежный поцелуй, на который он был вообще способен.
— Мам, там к тебе пришли, — в комнату заглянула Ника. Я встала с кровати, потерлась носом о шею Джесса, и отправилась в гостиную. Надо признать, что некоторых пони я не ожидала увидеть. Например, Принцессу Луну, Твайлайт и Линду с Робертом. Аликорны присели на одном диванчике, брат и сестра на втором, а Лина, Клод и Эпплсвит стояли возле стола.
— Итак, Роза Сансет, пришло время исполнить то, ради чего тебе пришлось ждать несколько лет, — слегка высокопарно высказалась Луна, но после поморщилась и добавила:
— Я обещала тебе помочь всем, чем могу, поэтому отдаю тебе комплект амулетов Старсвирла. Тех самых, которые пять лет назад позволили выйти нам победителями из схватки не на жизнь, а на смерть. К сожалению, придется обойтись без ЭМ-0, но думаю, в компании с самой сильной из единорогов по части магии кобылой, вам всем будет уж точно попроще. Да и достопочтенные жеребцы явно в стороне не останутся.

С этими словами принцесса достала телекинезом из-за дивана небольшой чемоданчик и ловко вскрыла его, продемонстрировав мне содержимое. В небольших углублениях действительно находились амулеты Старсвирла Бородатого, одного из сильнейших магов в истории Эквестрии. Разумеется, я их тут же надела на себя, а после сходила за своей старой потертой курткой. Понивилльские модницы, увидев меня в ней, то и дело норовили упасть в обморок от подобной вопиющей безграмотности по части выбора одежды. При виде их перекошенных мордашек мне всегда хотелось громко смеяться, но я как-то себя сдерживала. И не столько от смеха, сколько от желания вдолбить простую истину в головы этих модниц – я ношу не то, что красиво, а то, что привычно и практично. К тому же, расставаться с вещью, в которой мне удалось пережить столько всего – всё равно что предать старого друга.

Так что пусть шушукаются ровно столько, сколько влезет. Между тем Лина указала копытом на четыре перемётных сумки со словами:

— А вот тут наши припасы находятся. Не поверишь, Эпплджек хотела нам всучить столько еды, сколько бы нам даже вдвоём с помощью левитации не удалось утащить. С трудом удалось уговорить её ограничиться этим.

Без Твайлайт также не обошлось, фиолетовый аликорн уже открыла рот, но я её опередила:

— Приглядывай за нашим домом, оказывай содействие Джессу и моим детям во всём. За свободными кобылами нужен глаз да глаз, чтобы не увели у меня мужа, пока я брата спасаю. Не хочу вернуться сюда и узнать, что семью всю похерили. Понимаешь меня?
— Да, Роза, понимаю. После всего, что произошло, я всё прекрасно понимаю. Тебе не хочется потерять семью, а мне – твоё доверие, которое трудно обрести и легко потерять, — склонила голову Твайлайт, не осмеливаясь взглянуть на меня.

Это можно расценить или как боязнь, или как то, что госпожа Спаркл что-то скрывала от меня всё время, и продолжает это делать прямо сейчас. Я посмотрела на Принцессу Луну и одними глазами указала на самую молодую из аликорнов. А в ответ получила лишь многозначительный взгляд, который я прочла как «Расскажу тебе чуть позже». Ну хорошо, коли так. Не хотелось бы оставить в тылу что-то, что уничтожит все мои достижения, пока я буду отсутствовать.

— В нужную реальность доставим вас именно мы, — вклинился в разговор Роберт, а Линда продолжила:
— Потому что никому больше не дана возможность создавать проходы между реальностями. Только прежде мы хотели бы…
— … провести небольшую экскурсию по некоторым из реальностей, — закончил фразу жеребец.
— Хорошо, — согласилась я, — минут через двадцать выдвигаемся.

И направилась на задний двор, следом за мной из дома вышла Луна, которая сократив расстояние между нами до минимума, принялась нашептывать на ухо кое-что такое, от чего меня словно пригвоздило к земле.

— Вот же как бывает… — заметила принцесса после того, как я снова обрела возможность адекватно оценивать происходящее вокруг.
— Понятно теперь, почему Твайлайт не смотрела мне в глаза. Я не стану считать её виноватой. По крайней мере, пока ничего не случилось. И лучше бы, чтобы ничего и не происходило. Я прошу, принцесса, помоги нашей семье и эту напасть пережить, — меряя шагами небольшой участок заднего двора, говорила я.
— Хорошо, помогу тебе, — кивнула синий аликорн и, раскрыв крылья, взмыла в небо. Я проводила её взглядом, после чего задумалась. Что я скажу детям? И нужно ли? Если Ника услышит правду, то приложит все усилия, чтобы я снова передумала. Пусть лучше Джесс им скажет, где их мать. У единорога с чувством такта получше, чем у меня.

Через обозначенный мной промежуток времени мы вшестером стояли вновь на заднем дворе. Ни муж, ни дети не пришли провожать. Интуиция подсказывала, что прощаться с ними не надо, потому что это лишнее.

Роберт и Линда открыли проход в другую реальность. Первой туда шагнула Лина, за ней последовали Эпплсвит и Клод. Я недолго постояла, запоминая вид нашего с Джессом дома, после чего сделала несколько шагов и переместилась в уже знакомую местность. Песок, высохшие растения, коричневое небо и ни единой живой души, помимо нашей шестерки.

— Мы угодили в небольшое окно между радиоактивными бурями, поэтому буду краткой, — начала Линда, — Эквус в этой реальности, как упоминалось ранее, является мертвой планетой уже сорок пять лет. А начиналось всё стандартно. Грифоны и яки объединили усилия, чтобы разработать лекарство от заразы, начавшей распространяться по территориям их государств. Неизвестно, как так получилось, но ученые случайно вывели новый штамм болезни, которая принялась распространяться прямо из пробирки. Итог получился печальным – за первые сутки почти триста погибших. Пришлось мозговитым срочно пытаться создать сыворотку, но против болезни, повышающей давление в сосудах до таких величин, что не выдерживало сердце, у них ничего не вышло. Распространимость оказалась феноменальной. Никакие климатические факторы не ограничивали передачу болезни от одного живого существа к другому. Как непосредственно происходило распространение – уже ни у кого не узнаешь. В течение одиннадцати недель всё население планеты погибло.
— А радиация откуда взялась? – спросил Клод.
— Здесь всё просто до безобразия. Когда следить за атомными электростанциями во всём мире стало некому, то стали происходить аварии, последствия которых гуляют по планете. Пожалуй, единственное место, которое могло бы стать приютом – Кантерлот, но кто знает, что там происходило в последние сорок лет? Поэтому, пожалуй, предлагаю двинуться дальше, — поведал Роберт, после чего открыл портал и жестом предложил пройти в него.

На этот раз я пошла первой и по ту сторону портала меня ждал холм, поросший травой, с которого открывался вид на город. На город, навсегда потерянный для Эквестрии. Спросите, почему? Потому что из сиреневого тумана, окутавшего Мэйнхеттен, видны были лишь несколько высотных зданий, да и то, последние несколько этажей. Окруживших меня друзей это зрелище привлекло не меньше. Ответ на невысказанный нами вопрос, как и всегда, нашелся у Линды с Робертом:

— Сиреневый туман – смесь известных и неизвестных науке химикатов. Каким образом он очутился в канализации города – никто не знает. При первых же случаях гибели пони от отравления этой гадостью было решено эвакуировать население. Однако в процессе выполнения данной задачи погибло еще несколько тысяч пони вследствие быстрого распространения отравы под землей и появления на поверхности в разных районах Мэйнхеттена, — начала свой рассказ Линда.
— Военные решили сровнять город с землей, но сброшенные бомбы попросту не сдетонировали. Так и лежат там, среди смертельно опасных скоплений химии. Тогда выезды из города попросту оцепили, но лучше не стало, ведь по свидетельствам выживших однажды ночью на один из постов напали существа, лишь внешне отдаленно напоминавшие пони, с полностью фиолетовыми ярко горящими глазами. Прежде чем солдатам удалось что-то предпринять, большую часть порвали на лоскуты, не особо утруждая себя. Однако на этом сюрпризы не закончились… — продолжил Роберт, а после инициативу в рассказе перехватила его сестра:
— Выяснилось, что призраков возможно уничтожить только если отстрелить хотя бы одну конечность. Как всегда, по методу проб и ошибок, стоивших жизни еще нескольким военным. Тех, кто стрелял в сердце, чуть позже уничтожили снова пополнившие ряды призраков «убитые». Так что с тех пор город охраняется военными не хуже, чем королевская сокровищница гвардейцами. Очень редко кому удавалось попасть в Мэйнхеттен. Но еще меньшее количество пони выживало в тамошних условиях и возвращалось обратно. Таких негласно зовут Легендами. Нескольких Легенд даже написали брошюру по выживанию в непростых условиях. Не буду пересказывать всё, но упомяну самое важное. Во-первых, никакой очень сложной техники. Во-вторых, максимальная сосредоточенность. Если ты залез в сгусток тумана – считай, что ты труп. В течение пары часов наступит гарантированная на сто процентов смерть. В-третьих, стрелять только по конечностям или в голову, — Линда говорила долго, прерываясь и поглядывая в сторону мёртвого города, но её часть рассказа всё-таки подошла к концу.
— Призраки – это те жители, которым не повезло погибнуть в первые дни? – задал свой вопрос Клод, едва голос кобылы замолк.
— Да, это они. Впрочем, практически все умершие в Мэйнхеттене становятся призраками. И лишь очень малая часть погибших кем-то впоследствии превращается в голографические фигуры охранников. Ранее такого в городе не было. Секрет возникновения аппаратуры, способной на такое, как впрочем и секрет личности того, кто производит эти трансформации… Вряд ли кому-то удастся раскрыть их при всём немалом желании. Ну и не найдётся смельчаков, готовых отправиться в канализацию под городом, чтобы найти и уничтожить изначальный источник сиреневого тумана. Под землей его концентрация наверняка до сих пор практически везде смертельна, — ответил Роберт.
— Не знаю даже, что хуже. Смерть от попадания в радиоактивную бурю или то, что ожидает тебя после смерти в этой газообразной гадости, — поморщилась я, — плюс здесь только один: химическую смесь хоть видно, в отличие от известной всем нам постапокалиптической Эквестрии, сто лет имевшей в воздухе в качестве примеси нейропаралитический газ.
— Так или иначе, вряд ли Эквестрия сразу оправилась после такого. Мэйнхеттен, насколько я знаю, был крупным городом с развитой промышленностью, бизнесом и сферой развлечений. Урон от потери был явно очень большой, — заметил Клод.
— Не оправилась. Хотя и прошло почти столетие с тех пор, как случилась, как указано в сводках, крупная техногенная авария. Однако данных нет ни по источнику тумана, ни по возможным виновникам произошедшего. Уголовное дело было сплошь шито белыми нитками, да только некому оказалось всё это предъявить, — подтвердила Линда.
— Любопытная мелочь… Город, объятый сиреневым туманом, сохранился таким, каким он был в день, когда всё случилось. Улицы, по свидетельствам ходоков, забиты машинами, в любой дом можно зайти. Разве только нет электричества, но городу это не мешает по ночам светить окнами многочисленных зданий. Издалека это зрелище навевает не самые приятные ощущения и выглядит, в целом, несколько жутко. К счастью, дальше вся эта опасная для жизни химия не распространилась, но первые несколько лет все боялись повторения. Любой город мог разделить судьбу Мэйнхеттена, однако, за почти что сто лет ничего не изменилось. Страхи позабылись, а военные перестали ловить смельчаков, решивших посетить город, — произнёс Роберт.
— Думаю, нам пора двигаться дальше, — сказала Лина.
— Но прежде… Следует сказать еще и о том, что среди пони, которые бывали в мёртвом городе и вернулись назад, возникло негласное правило – ничего не брать с собой из тех вещей, что находятся в зараженной области. Увы, следовали этому завету не все. Таких больше не видели в живых, — добавила Линда, прохаживаясь по возвышенности.

Эпплсвит, молчавший до того момента, внезапно произнёс мрачным голосом:

— Твайлайт? Опять её проделки?

Я поперхнулась слюной от неожиданности, а Клод выпучил глаза и спросил:

— А она тут каким боком?
— Её лаборатория находится под Мэйнхеттеном. Именно там, но в родной для нас реальности, мы убили Повелителя Хаоса. Большую цену пришлось заплатить за эту победу, но это было совершенно необходимо, — всё так же мрачно ответил Эпплсвит, не глядя в сторону города, — и кто знает, нет ли в произошедшем её вины? Пусть, скорее всего, в этой реальности мы еще на свет не родились, да и можем не родиться, но принцесса уж точно была. Слишком много на этой кобыле всего завязано.
— И что же? Ты хочешь пробраться в город и попытаться её там отыскать? – подняв бровь, отреагировал на слова товарища по команде Клод. В словах жеребца сквозила неприкрытая ирония.
— Нет, она мне на хер не упала. И не садилась. И не сядет, даже если бы мне того хотелось, — вперив в моего кузена тяжелый взгляд, произнёс Эпплсвит, игнорируя при этом взгляд Лины. Моей подруге крайне хотелось треснуть своего особенного пони чем-нибудь тяжелым по голове, но как на грех, ничего такого под копытом не было.
— Мне другое интересно. Нет ли где рядом с городом или в нём каких-то пси-установок? Знакомый эффект… — задумчиво произнесла я, разглядывая верхушки высоток, выглядывавших из сиреневого тумана.
— Чтобы ответить на твой вопрос, нужно прочесать весь город. В существующих условиях это практически невозможно, — ответил Роберт.
— Ладно, уходим отсюда, пока словесная перепалка не переросла в драку, — приняла решение я. Линда кивнула и вместе со своим братом-близнецом открыла портал в другую реальность. Чтобы ускорить процесс перехода, я подхватила Клода магией и потащила за собой. Лина сделала то же самое с Эпплсвитом. Отход прикрывали Иноходцы, как я назвала про себя этих пони с необычными оранжевыми глазами.

На этот раз мы очутились на крыше высотки. Вокруг открывался неплохой вид, если не брать в расчёт заросшие деревьями и кустарниками улицы, полуразрушенные здания вдали и громаду какого-то завода за нашими спинами. В этот раз наши проводники не спешили высыпать на нас очередную порцию знаний, словно выжидая чего-то. Из любопытства я подошла к краю крыши и посмотрела вниз. Прямо по улице, пролегающей рядом со зданием, на котором мы оказались, бежал зеленый единорог в странном комбинезоне цвета хаки. Жеребец то и дело пробрасывал дорогу впереди себя маленькими железными предметами. Для чего он это делал, я не могла понять. А вот винтовка, которой пони водил по сторонам, красноречиво намекнула мне, что это место явно нельзя назвать гостеприимным.

Внезапно жеребец, словно почувствовав, что за ним наблюдают, вскинул магией винтовку прямо в мою сторону и выстрелил. Меня резко дернули за задние ноги, вынудив пребольно грохнуться на живот и клацнуть челюстями. Пуля прошла мимо моей головы. Больше вниз глядеть я не рискнула.

— Сдурела? – прошипел Клод, всё еще удерживая меня за ноги и не давая встать, — он мог тебя убить!
— Откуда мне было знать, что у него глаза на затылке? – тихо ответила я, пытаясь успокоиться. Сердце после впрыска адреналина в кровь никак не могло вернуться к прежнему темпу работы.
— И почему наши проводники молчат в тряпочку? – подозрительно спросила Лина, обступая Иноходцев вместе с Эпплсвитом с разных сторон.
— Неужели вы ничего не знаете об этой реальности? Или решили нас тут оставить? – Эпплсвит, еще не до конца отошедший после посещения окрестностей Мэйнхеттена, твёрдо вознамерился выбить из Линды и Роберта всё, вплоть до мозгов. Но его намерениям не суждено было сбыться. Жеребец с оранжевыми глазами вздохнул и начал свой рассказ:
— За нашими спинами расположена Хуфингтонская атомная электростанция, на которой произошла авария четверть века тому назад. Мы находимся сейчас в Хуфингтоне, опустевшем после экстренной эвакуации жителей сразу после произошедшей техногенной катастрофы.

Снизу внезапно раздался хлопок, а потом свист и подвывание ветра. Клод аккуратно выглянул вниз. Странный вихрь на его глазах подхватил странное существо, отдаленно напоминавшее собаку, раскрутил её и разорвал на мелкие кусочки. Жеребца, который стрелял в меня, он не заметил, о чем и сообщил, вернувшись на исходную позицию.

— Да, это была «Карусель», гравитационная аномалия, в которую лучше бы не попадать. Но я всё-таки продолжу рассказ. Вокруг ХАЭС образовалась сорокакилометровая Зона Отчуждения, в которую стали проникать смельчаки в поисках ценных вещей. Их стали звать сталкерами. Полную историю Зоны я рассказывать не буду, но скажу, что тут всё решает оружие. И тот самый единорог-сталкер принял Розу за вражеского разведчика или снайпера, потому и выстрелил в неё, а после поспешил скрыться. В принципе, по местным меркам такой шаг достаточно разумен, — поведал Роберт.
— И для того, чтобы рассказать это всё, нужно было обязательно дождаться, чтобы этот неведомо кто стрелял в мою сестру? – ледяным голосом осведомился Клод.
— Нет, но… — попыталась заступиться Линда.
— Отойди, иначе и тебе не поздоровится, — посоветовал ей мой кузен. Кобыла не посмела ослушаться и осталась на своём месте.
— И что ты сделаешь? – в тоне Роберта помимо тщательно скрываемого страха звучал некий вызов и бравада. Клод просто подошел к нему и отвесил оглушительную оплеуху по затылку, проштрафившегося жеребца отшвырнуло на несколько метров.
— Вот что, — ощерился коричневый жеребец, откинув копытом гриву с глаз, — и сейчас добавлю.
— Хватит с него, — произнесла я, поднявшись на ноги. Всё это время я лежала на животе и прислушивалась к ощущениям. Постепенно глухая боль утихла, позволяя мне вмешаться в происходящее.
— Хватит, — повторила я, сделав несколько шагов к Клоду.
— Как скажешь, сестренка. Но учти, если этот жалкий говнюк еще раз подставит тебя, я ему шею сломаю, — хмуро сказал он мне и наступил Роберту на хвост копытом.
— Достаточно! – заявила Лина, — уходим отсюда, покуда на нашу громкую перепалку не сбежались всякие чудища, какие тут могут обитать на пару с плохими пони, вооруженными огнестрельным оружием или чем еще похуже! Просто уходим. Но учтите вы оба, — она указала копытом поочередно на поверженного Роберта и ошеломленную произошедшим Линду, — если попытаетесь нас кинуть, мало вам потом не покажется. Это понятно?

Близнецы молча кивнули, причем жеребец сделал это через силу, потому как удар Клода, нанесенный по затылку, был достаточно силен для того, чтобы появились некоторые сложности со здоровьем. Кобыла с оранжевыми глазами в одиночку открыла портал и прошла в него первой. Мой двоюродный брат схватил Иноходца и потащил за собой. Мы с Линой и Эпплсвитом вошли в портал последними, после чего он закрылся за нами.

— Роберт не сказал вам одного. Улица, по которой шел тот вооруженный жеребец, названа в твою честь, — копыто Линды ткнулось в мою грудь. Сказать, что я была удивлена? Нет, я была шокирована таким известием. Кто же мог, интересно, отдать распоряжение назвать в мою честь улицу в Хуфингтоне? И за какие заслуги? Однако кобыла-Иноходец предпочла промолчать об этом, оставив мне поле для фантазий в свободное время.

Но увиденное мной шокировало меня еще сильнее. Мы очутились прямиком в тронном зале Кантерлотского дворца. И прямо в тот самый момент, когда другая я готовилась нанести финальный удар, используя электромагнитную пушку, чей урон был повышен с помощью чёрной магии. Я знала, что Алабуруку сгинет после выстрела. Но слова Линды, произнесенные над моим ухом, вынудили меня сжаться от страха:

— В этой реальности та битва закончилась совсем иначе…

В голосе кобылы было столько мрачных ноток, что я немедленно захотела отвернуться и ничего не видеть… Однако я не могла это сделать. Я была вынуждена смотреть на то, как другая я в любую секунду произведет судьбоносный выстрел, однако… Случилось то, чего я подспудно боялась тогда сильнее всего на свете. ЭМ-0 не выстрелила. Алабуруку пришел в себя после того, как его ослепило, и двинулся в атаку. Он пустил в ход все свои силы чтобы уничтожить тех, кто осмелился противостоять Повелителю Хаоса. Я просто не могла… смотреть на то, как погибает беременная кобыла серого цвета с каштановой гривой в старой, поношенной, многократно латанной куртке с уже достаточно хорошо видимым животом. Я не могла смотреть на собственную смерть, но и не могла отвернуться.

Свою погибель встретили все, кто был тогда в том месте. Принцессы Селестия и Луна, Твайлайт с подругами, другая я, Син, Дискорд – после атаки врага остались лишь бездыханные, сильно израненные тела с такими повреждениями, от которых просто невозможно оправиться. И невозможно выжить. Я ничего не могла сделать, хоть и была готова на всё, чтобы уничтожить Алабуруку еще раз. Никто из нас не мог пошевелиться. По морде Клода бежали слёзы. Лина прокусила губу до крови, а Эпплсвит стиснул зубы. Именно такой конец ждал всех в тот вечер. Простой отказ электромагнитной пушки свёл шансы уже не на победу, а на выживание к абсолютному нулю. Мне хотелось пришибить и Линду, и Роберта за то, что надавили самым бесцеремонным образом на больное. Я пять лет пыталась забыть обо всём. Напрасно. Меня снова ткнули в прошлое. Против моей воли.

Пришедший в себя после чувствительной оплеухи Роберт добавил, как мне показалось, немного злорадно:

— Вот что бывает с теми, кто лезет не в своё дело. А сейчас…

Жеребец открыл портал и выкинул нас в него абсолютно не церемонясь. Последнее, что я видела – его улыбку, которая была полна торжества.

======== ПОСТАПОКАЛИПТИЧЕСКАЯ ЭКВЕСТРИЯ ========

Очнулась я от того, что меня толкал Клод. Приоткрыв один глаз, я оглядела то, что находилось передо мной. Удивлению моему не было пределов… Мы оказались в трех кварталах от разлома в самом центре Сталлионграда… Того самого, где я с Линой несколько лет назад искала по подсказкам Дискорда нужные нам вещи! Если я права, то и здесь прошло столько же, сколько в обычной Эквестрии. За пять лет могло поменяться слишком многое. Например, мёртвый город вполне мог стать обитаемым…
Учитывая, что у нас не было ни боевой машины с оружием, ни хотя бы копытных огнестрельных пушек, то дела обстояли не сильно хорошо. На одну лишь магию полагаться – занятие наивное.

— Давайте уже двигаться хоть куда-нибудь, — предложила Лина, покрутив головой в разные стороны.
— Есть предложения? – спросил Клод.
— В Сталфорд, например, — сказала я, — там у нас друзья обосновались. Надеюсь, что они еще живы. А тут нам ловить совершенно нечего.
— И вечереет, ко всему прочему, — мрачно добавил Эпплсвит.

Дело и впрямь дрянь… В темноте искать что-либо абсолютно бесполезное занятие. Магией же мы себя попросту демаскируем для возможных врагов. Так что надо искать прибежище на ночь. Казалось бы, можно ввалиться в первое же попавшееся здание, но если Сталлионград обитаем, то мы можем наткнуться там на травмоопасные сюрпризы от тех, кто застолбил за собой место для отдыха. Поэтому я пошла вперед по улице. Идти к разлому не имело особого смысла. Кому охота в сгущающихся сумерках проморгать дыру в асфальте и ухнуть незнамо на сколько вниз и переломать не только ноги, но и шею? Мои друзья потянулись за мной, а Клод шел со мной нога в ногу, разглядывая урбанистически-постапокалиптические пейзажи. Я тоже поглядывала по сторонам. В какой-то момент позади осталось высокое здание, в прошлом, должно быть, бывшее величественным и служившее для каких-нибудь важных дел. Никто из нас не мог прочитать надписи на сохранившихся табличках, вывесках, потому что пони, жившие здесь, говорили на другом языке.

— Как думаешь, сестренка, какого хрена эти паршивцы нас именно сюда выкинули? – задал Клод вопрос спустя какое-то время, прошедшее с того момента, как мы двинулись вперед в поисках подходящего места для ночевки.
— Наверное, посчитали, что мы тут сдохнем. Припасы-то мы на себе прем, а вот с оружием у нас плохи дела. Одной магией не всегда возможно справиться. Плюс ни Роберт, ни Линда не удосужились даже обозначить тактическую ситуацию в этой Эквестрии. А это значит, что мы в гораздо большей заднице, чем можно было представить изначально, — промолвила я, поправив амулет на шее с помощью телекинеза.
— Некоторых из нас даже Алабуруку не смог убить, так что, пони, судите сами, может ли нас кто-то гораздо более слабый прихлопнуть? – задала вопрос Лина.
— Я считаю, что может, если у нас не будет тактики, — произнес Эпплсвит.
— Он прав, — кивнула я, — пока мы с Линой будем перезаряжать свои магические штучки, вам будет нечем нас прикрыть. Вкопытопашную идти против хорошо вооруженных врагов идти – почти на сто процентов означает гарантированную смерть. Какой из этого вывод следует?
— Наведаемся на местный завод, — сказала чародейка, — в этом же городе вроде Сталазы производились, разве нет?
— В этом, — подтвердил Клод, — я слышал название этого города еще десять лет назад, но не думал, что однажды доведется тут побывать.
— Только не думайте, что нам удастся добыть совершенно целый, чудом сохранившийся грузовик на территории завода. Фортуна почти никогда не расщедривается на такие подарки без последующей глобальной задницы, — хмыкнул Эпплсвит, заглядывая на улицу, пересекавшую ту, по которой мы шли. Ничего интересного, кроме завала, превышавшего рост пони минимум впятеро, там не было, поэтому жеребец немного прибавил шаг и догнал нас.
— Хоть с экскурсией сходим, — зловеще улыбнулась Лина, — а всех тех, кто против, пришибём. Ну или постараемся это сделать и уцелеть, — тут её улыбка слегка поблекла. Видимо, чародейка вспомнила, что одной магией многого всё же не сделать.

Между тем, вокруг почти окончательно стемнело, и к нашему немалому удивлению, на улице зажглись фонари! Правда, на один работающий приходилось до десятка неработающих, но и это уже было неплохо. Сам факт того, что лампочки спустя столько времени продолжают светить, радовал неимоверно. И нас ничуть не омрачало то, что свет был довольно тусклый. Лучше так, чем шариться в кромешной темноте.

Приободрившись, мы шли уже более бодрым шагом, но не забывали прислушиваться к тому, что творилось вокруг. Клод внезапно остановился и приложил копыто к губам, прося тишины, а потом лёг на потрескавшийся от времени асфальт и приложил к нему ухо. Судя по тому, как изменилось выражение на его морде, жеребцу совершенно не понравилось то, что он услышал. Вскочив на ноги, он прошипел:

— Ходу! Сюда кто-то едет!

Дальнейших подробностей выяснять никто не захотел, равно как и оставаться на месте, чтобы встретиться с кем-то, кому было не страшно раскатывать по мёртвому городу. Хотя, если тут теплилась какая-то жизнь даже по ночам, но Сталлионград уже нельзя было назвать совершенно мёртвым. Пять лет назад сюда полезли только мы с Линой, да наёмники с Алабуруку во главе. Кто же сейчас шарился по городу, выяснять никому не хотелось. Так что мы пустились вперед галопом. Впрочем, с тяжелыми сумками убежать далеко не получилось. Через пару кварталов мы выдохлись. Сказалось отсутствие практики. Я поняла, что запустила себя за то время, что сидела дома и занималась воспитанием детей и ведением домашнего хозяйства.

К счастью, мы остановились возле какого-то магазинчика. Я подняла голову и вздрогнула. На изрядно выцветшей вывеске было написано что-то на местном языке, но дрожь охватила меня не по этой причине. Слева и справа от надписи были изображены крайне знакомые плоды красного цвета. Я совсем недавно видела точно такие же на боках своей крайне дальней родственницы, тем не менее принявшей нас с Джессом в семью Эпплов с истинным радушием. На вывеске была изображена кьютимарка Эпплджек в количестве двух штук. В голове мелькнула мысль, но мне не удалось её сформировать, потому что Клод подтолкнул меня во мрак помещения. То ли он тоже понял, что это за место, то ли неведомые гости были близко и оставалось только скрыться здесь.

Мы едва успели затаиться неподалеку от спуска куда-то вниз, как вдалеке послышался шум двигателя некоего транспортного средства, двигавшегося именно по улице, по которой мы сами недавно шли, а потом бежали. Никому из нас не хотелось, чтобы неведомый владелец машины остановился именно рядом со входом в помещение, ставшее для нас укрытием. Но фортуна, о которой упоминал Эпплсвит, повернулась к нам спиной. Тёмный силуэт машины остановился именно там, где бы не хотелось. Мы с Линой кивнули друг другу и начали готовиться к бою. Однако голос, донёсшийся с улицы, показался мне крайне знакомым:

— Роза? Лина? Клод? Эпплсвит? Вылезайте оттуда, я не собираюсь вам вредить!
Я посмотрела на своего кузена. Даже не взирая на кромешную темноту, я знала, что он сейчас смотрит в сторону выхода, удивленно тараща глаза. Оно и понятно – меньше всего ожидаешь увидеть в этом месте давнего друга.
— Родас? Какого чёрта ты тут забыл? – недоверчиво спросила Лина.
— Мне сказали, что в Сталлионграде я должен найти здесь своих давних друзей, — ответил пегас, по-прежнему не показываясь на глаза.
— Кто тебе об этом сообщил? – громко спросила я, готовясь в любую секунду воспользоваться амулетами и атаковать нежданного гостя.
— Какой-то жеребец в плаще, у него был капюшон на голове, но я видел его глаза. Они были крайне необычного оранжевого цвета, но зрачки были как у самого простого пони, — послышался ответ.
— Я тебе не верю! – заявила Лина, а после пустила в дверной проём фаербол. На улице глухо чертыхнулись, и тачка едва успела разминуться с огненной сферой, врезавшейся в стену здания напротив.
— Какого хрена ты творишь? – прошипел Клод.
— Такого! Я не доверяю Иноходцам и тем, кто имеет с ними дело после того, как они нас попытались прикончить, выкинув именно сюда, — сверкнула глазами розовая единорожка.
— Покажись! – крикнула я уверенным тоном, хотя интуиция всеми способами сигнализировала об опасности, исходящей от Родаса. Или не от него?
— Да вот еще! Чтобы меня магией разнесло на кусочки? – недоверчиво произнес пегас, по-прежнему не желая показываться из-за машины.

Я ничего не ответила, вместо этого прикрыв глаза. Разом обострились все остальные чувства, особенно слух и обоняние. Отрешившись от происходящего, я уловила еле слышное посвистывание, как у змеи. Для чего это нужно проделывать жеребцу, да еще скрываться от нас? Что-то тут было не чисто. Я на ощупь дотронулась до Клода и зашептала ему на ухо свой только что родившийся план. Кузен сперва копытом у виска покрутил, но по мере того, как до него доходило, что затея может сработать, он колебался все меньше и в итоге согласился помочь.

— Эй, Родас, дружище! – надсаживаясь, во весь голос выкрикнул Клод, — нужно поговорить! Хватит там в своей тачке сидеть уже!

Пока он самым панибратским тоном вещал так, что слышно было с гарантией и снаружи, я под покровом сумерек аккуратно проскользнула вдоль стены и выбралась на улицу через боковую витрину. Теперь было самое трудное – прокрасться к машине и разведать обстановку. Насколько я помнила, у постапокалиптических транспортных средств зеркала заднего вида бывают не так уж и часто. Обычно ими брезгуют те водители, которым жизнь не особенно дорога. Иногда брошенный на долю секунды взгляд в кусок стекляшки в железном или пластиковом держателе может спасти жизнь.

Родас же явно пренебрегал сейчас осмотрительностью, что было на него совсем не похоже. От этого мои подозрения лишь усилились. Но зато я быстро проскочила незамеченной открытое пространство между чудом уцелевшими ящиками для почты и задней стороной машины, оказавшейся неплохо оттюнингованной Мантикорой. К счастью, Клод продолжал зазывать пегаса на огонёк, побрататься и вспомнить былые времена. Вновь закрыв глаза, я дала волю слуху. И он не подвёл. Еле слышный скрип водительской двери выдал нашего крылатого друга с потрохами. Самое время для меня уже появиться на сцене!

Но когда я увидела, кто вылез из машины наружу, то на секунду утратила дар речи. Ко мне спиной стоял самый настоящий чейнджлинг! Вживую я видела такого в первый раз, хотя и Син, и Твайлайт немало рассказывали мне об этой расе. Так или иначе, но я вновь услышала то самое посвистывание. Сомнений теперь не было – это существо с отверстиями в ногах провело нас! Вернее, чуть было не провело. И настоящий Родас был наверняка в заложниках у чейнджлинга. Так что пони-жука следовало нейтрализовать прямо сейчас. Я схватила первый попавшийся предмет магией и со всей силы треснула врага по затылку. Тот на мгновение застыл на месте, а после свалился на асфальт без сознания.

— Клод, Лина, Эпплсвит! Подойдите сюда! – позвала я своих товарищей по команде. Волшебница нахмурилась, когда увидела вырубленного мной перевертыша. Клод и Эпплсвит деловито связали его веревкой, обнаружившейся в переметной сумке у одного из них.
— Твой план сработал, сестренка, — подытожил мой кузен, — но если этот чейнджлинг мастерски изображал голос пегаса, то где же тогда находится наш настоящий крылатый друг?
— И я, кажется, знаю ответ на этот вопрос, — заметила Лина, открыв заднюю дверцу Мантикоры. Мы подошли к ней, чтобы поглядеть, о чем же волшебница говорила. Оказывается, в багажнике машины лежал связанным никто иной, как сам Родас! И на этот раз пегас был настоящим, судя по тому, как он оглядел нас всех, а в его взгляде помимо мольбы появилась еще и радость, когда он узнал нас. Оставлять нашего друга в таком положении Клод не пожелал, и помог крылатому освободиться.
— О-о-о-ох… Дружище, я у тебя теперь в неоплатном долгу! Думается мне, схарчил этот живчик меня по утру, если бы не вы! – хрипло сказал Родас моему кузену.
— Розу благодари и её интуицию. Именно она почуяла в поведении «Родаса» что-то странное и на тебя не похожее. А дальше дело стало за моей лужёной глоткой и рефлексами кобылы, ничуть не притупившимися за прошедшее время, — ответил коричневый земной пони и слегка меня приобнял.
— Я это запомнил, постараюсь должок вернуть, — кивнул Родас, а после не удержался и крепко обнял меня, — как же я рад видеть тебя живой и здоровой, подруга! И мне кажется, или ты немного поправилась?
К удивлению пегаса, я не разозлилась на эту древнейшую шуточку, но сказала:
— Как доберемся до относительно безопасного места, я тебе обязательно расскажу обо всём. Ну а теперь давайте запихнем чейнджлинга в багажник. Нечего его в салоне твоей Мантикоры возить.

После того, как всё еще находившийся в отключке гибрид пони и жука был водворен на своё законное место, а дверца багажника надежно заперта, мы все залезли в салон тачки Родаса и позволили себе расслабиться. Пегас завёл двигатель и, выждав немного, плавно тронулся.

— Ближайшее безопасное место сейчас – на заводе СталАЗ, — в продолжение темы сказал крылатый жеребец, — мы собираемся вновь освоить производство этих гигантских грузовиков, благо чертежи, эскизы и технические данные на удивление неплохо сохранились.
— Хорошо, если так, то где же собраны были те грузовики, что встречались мне на дорогах? – задала я резонный вопрос.
— На этот вопрос я ответа не знаю. Нам бы со своими трудностями справиться. Что же до отдыха, то ночевать будем на территории завода, а завтра утром двинем в Сталфорд. Думаю, Белла будет очень рада снова увидеть всех вас, — ухмыльнулся пегас, при этом повернув направо.

До самой территории завода мы ехали в молчании, каждый при этом был погружен в собственные мысли. Я скучала по мужу, по детям, по уютному Понивиллю. Это чувство мне предстоит испытывать еще довольно долго. И если подвести итог, то за первый день наша разношерстная компания обрела и старых друзей, и новых, с непонятной мотивацией к действиям и достижению целей, противников. Это хоть немного, но лучше праздных шатаний по Сталлионграду и опасностей, подстерегавших бы нас при этом.

Эпплсвит и Лина сидели обнявшись, земнопонь поглаживал свою особенную пони по голове, волшебница же явно задремала. Мои губы тронула улыбка, когда я вспомнила о её богатырском храпе, мешавшем спать кому угодно.

Клод же изучал какую-то брошюру, которую обнаружил в бардачке. Не знаю, каким образом он в темноте что-то мог разобрать, потому что Родас свет в салоне не стал включать из расчета на то, что возможные гости нас заметят далеко не сразу. Пегас был в чём-то прав. Если он бывает в Сталлионграде, то что мешает и всякому сброду окопаться в городе, построить свою базу и совершать рейды? И коли так, то нужно смотреть в оба глаза и довериться интуиции.

— Через пару минут приедем! – объявил наш крылатый товарищ, а впереди показался мощный бетонный забор, на котором через равные промежутки находились турели с оружием самых разных типов – гранатометы, пулеметы, плазмомёты и даже редчайшее энергетическое оружие, представленное двумя Доминаторами, способными попаданием в уязвимые места противника выводить технику из строя. Единственным недостатком, как я помнила, была очень долгая перезарядка между выстрелами. Что и говорить, СталАЗ был очень хорошо защищен, и к нашему облегчению, турели не открыли огонь по Мантикоре Родаса. Так что мы беспрепятственно въехали на территорию предприятия, а за нами закрылись ворота. Похоже, что тут всё на датчиках, а питание – от генераторов. Не думаю, что для этого всего пригодилась бы какая-нибудь электростанция. Да и кто станет её строить около завода, чтобы всё было в шаговой доступности?

Сам же Сталлионградский Автомобильный Завод представлял из себя полуразрушенное административное здание, склад, площадку готовой продукции, ныне заваленную металлолом и несколько цехов, которые заметно лучше сохранились. В один из таких мы и заехали.

Родас припарковал Мантикору и громко сказал:

— Добро пожаловать в святая, можно сказать, святых!

Удивительно, но практически всё оборудование в цехе выглядело отнюдь не двухсотлетним. Такое ощущение у меня возникло, что привезли это всё и собрали буквально с неделю назад. Учитывая, сколько лет Сталлионград был необитаем, то завод практически весь, получается, очень и очень хорошо пережил весь апокалипсис и всё прочее, что последовало за этим. Единственное, что приходило мне на ум – консервация, но сколько же сил должно было быть вложено в такое заклинание (при условии, что таковое вообще существует), которое развеялось совсем недавно? «Спросить бы потом у Сина об этом… Если это не государственная тайна, конечно» — подумалось вдруг мне. А что? Министр иностранных дел ЭКФ уж наверняка что-то мог знать об этом.

Между тем, пегас вылез из Мантикоры и прошел в угол, где стояло два дивана, большой шкаф и малость обшарпанный стол. Из шкафа жеребец достал столь знакомую мне банку консервированных овощей, о которых уже забыл мой желудок, но в зрительной памяти моментально всплыла этикетка, наклеенная на боковой стороне жестяной посудины. Мы вчетвером присоединились к Родасу, но пищу выудили из своих сумок, взятую из дома. Пока она не кончится, можно о консервах не думать.

Видя такое дело, пегас достал из шкафа еще и пару бутылок сидра, а по дороге к столу еще и включил свет в цехе, врубив один тумблер и закрыл дверь, зацепив копытом еще один.

— Теперь-то можно и расслабиться, — заметил Родас, присаживаясь к нам и вскрывая одну из бутылок.
— Расскажи, как там Белла поживает? Да и как в целом у вас дела обстоят? – задала я вопрос, малость опередив кузена, открывшего рот.
— Моя жена поживает отлично, — улыбнулся пегас.
— Так ты женился на ней? – вставила свою реплику Лина, вгрызаясь в кусок пирога, отчего её слова прозвучали немного невнятно.
— После всего, что мы пережили в Имперском городе? И не взять эту кобылу в жёны? – в шутливо-угрожающем тоне произнес Родас, ткнув копытом в чародейку.
— Детей не планируете? – я хлебнула немного сидра. Плюсом таких отгулов являлась возможность немного почудить, слегка повредить своему здоровью, двух жеребят хватило, третьего не хотелось…

Жеребец моментально побагровел. Я смотрела на него и не могла понять, почему такие простые слова вызвали немного неадекватную реакцию. Клод, Эпплсвит и Лина моментально подобрались, готовясь остудить пыл Родаса. Именно вид моих друзей подействовал немного успокаивающе на пегаса. Он несколько раз глубоко вздохнул, после чего немного виновато посмотрел мне в глаза и сказал:

— Когда ты была в положении и, не взирая на это, участвовала в наших смертельно опасных приключениях, связанных с грабежом Ультора, которого прикончил Майкл, сам потом погибший… Я не хотел, чтобы Белла аналогичным образом рисковала жизнью своего жеребенка. Наш постапокалиптический мир непредсказуем, и что принесет следующий день, никто не знает. Моя полукровочка не настолько вынослива, как ты. Я не хочу её потерять из-за всего возможного дерьма.

Я молчала. Крыть было совсем нечем. В войне с Алабуруку я действительно могла погибнуть и притом даже не раз. Вопреки всему, я выжила. Родас был кругом прав. Моя выносливость, позволявшая участвовать в смертельно опасных приключениях, а после родить здоровую дочь – случай, скорее всего, уникальный. Меня даже обследовали пару раз, но врачи лишь разводили копытами. Дело в том, что это не совсем естественным путём полученное изменение генов. Иными словами, мутация. Другой вопрос – где и под каким воздействием я побывала, что получила такое полезное изменение организма?

Ответ для меня самой неведом. Заклинание Скива либо так до конца и не развеялось, либо же оно всё-таки исчезло, но запечатанные память и знания пропали навсегда. Я взглянула на Клода, тот крепко задумался. Видимо, и его постигли похожие размышления. Все подробности путешествия, случившегося одиннадцать лет тому назад, остались сокрыты от нас обоих. И ныне мёртвый доктор Хаузер, которого в своё время убила Твайлайт по заказу Королевы Теней, не раскрыл совершенно никаких деталей. Выходит, что единственный возможный способ вспомнить окончательно всё – найти Скива. Если же его заклинание давно рассеялось, а частичная амнезия – остаточный эффект от магии, то правды ни мне, ни Клоду, никогда не узнать.

От тягостных мыслей меня отвлек Эпплсвит, слегка встряхнув меня за плечо. Лина поступила аналогичным образом с Клодом. Я посмотрела на своего двоюродного брата, а потом мы все вместе перевели взгляд на Родаса. Пегас уже явно успел многократно пожалеть, что взбеленился и после наговорил немного такого, о чём хотел бы промолчать. Я его понимала. Выбалтывать личное – всё равно что обнажаться перед всеми, задрать хвост. Не самое приятное ощущение. У меня самой есть вещи, о которых рассказывать – значит вредить самой себе. Например, о расправе над каннибалами, убившими родителей Джесса. Твайлайт потом шепнула, что я была берсерком под воздействием бескрайней, бесконечной ярости, когда тебе все раны и травмы по барабану, а в крови плещется адреналин. Повезло, что на Нике это никак не сказалось, равно как и на Лине-младшей.

Над столом еще долго висело тягостное молчание. Никому из нас не следовало задевать друг в друге какие-либо струны души. В конце концов, Эпплсвит спросил:

— Давайте на боковую, может?

Мы лишь покивали, бормоча утвердительно вполголоса, что дескать, да, было бы неплохо лечь спать. Жеребцы разобрали оба дивана, так что место нашлось на одном из них мне и Клоду, а на втором – Лине и Эпплсвиту. Родас же отправился спать в свою машину, не забыв прибрать весь бардак за нами, а также выключить в помещении свет. Окружающие меня пони довольно быстро перешли от сопения к глубокому дыханию спящих. И только я не могла уснуть, хотя тело моё и просило отдыха после всего пережитого за этот долгий день. Мозгу приспичило начать прорабатывать возможные варианты дальнейших действий.

И в самом деле, куда теперь? По-хорошему – в Кантерлот. Однако, бухты-барахты, без машины, оружия и снаряжения туда не сунешься. А значит, сперва в Сталфорд, а там дальше посмотрим, как пойдет. Вдобавок, не вечно же возить с собой пленного чейнджлинга. Расколоть бы его на допросе и выяснить, как много этот горе-шпион на самом деле знает. В совпадения я обычно не верю, как и в случайности. Как я поняла, в Сталлионград не так уж много нормальных пони ездит по каким-либо делам, так что наш крылатый друг был объектом слежки со стороны чейнджлингов скорее всего уже давно. Но тогда возникает очередной вопрос, вернее даже два – кто инициатор и какие цели этим шпионажем преследовались?

Постепенно мой мозг прекратил донимать меня бурными мыслительными процессами, словно поддавшись на просьбы тела о долгожданном отдыхе. Мои глаза закрылись, я провалилась в сон.

Чейнджлинг же, всё это время чутко прислушивавшийся к обстановке, ждал удобного момента для того, чтобы освободиться от пут. «Дилетанты… Даже магию не догадались заблокировать» — подумал он. Пришлось несколько часов изображать перед стенками багажника, в темноте, жалкого пленного полупони-полужука. Рог перевертыша осветился неровным зеленым светом, а веревки, опутывавшие его тело, ослабли настолько, что чейнджлинг легко освободился от них. В следующий момент он телепортировался за пределы завода так, чтобы не стать легкой мишенью для многочисленных турелей. Прислушавшись к ночным звукам, шпион распахнул крылья и юркнул в темноту.

Глава №7 - Адаптация и возможности

======== СТАЛЛИОНГРАД, ТЕРРИТОРИЯ СталАЗ ========

Следующее утро началось с того, что нас разбудила громкая ругань Родаса, сотрясавшего воздух такими выражениями, каковых я не знала и ранее не слышала. И хотя пять спокойных лет, проведенных за поддерживанием домашнего очага, поспособствовали тому, что я почти перестала ругаться матом, вся нецензурная брань из моей головы никуда не делась. Просто я научилась держать себя под контролем. Постапокалипсис же порой требовал решительных действий и озвучить команду литературным языком было порой долго. Но только не в данной ситуации.

Как оказалось, пленный чейнджлинг ночью сбежал. Именно поэтому пегас громко матерился, кляня судьбу и ругая себя за беспечность. Мат матом, но нам нужно сегодня было к ночи добраться до Сталфорда, а дальше что-то решать. Быстро перекусив, мы погрузились в машину Родаса и покинули пределы завода. Провожая взглядом стены, давшие нам приют на прошедшую ночь, я вдруг остро пожалела, что перед тем, как спуститься в лабораторию Твайлайт в Мэйнхеттене, никого не отослала вместе с моей большой, хорошо вооруженной и бронированной машиной прочь с целью её сохранения. Во взрыве, случившемся под конец сражения, и похоронившем Летти вместе с Лирой, вряд ли что-то уцелело. «Демон» — творение, созданное лучшими механиками из тех, что я когда-либо знала – мог бы нам сейчас очень сильно пригодиться.

Впрочем, Мантикора Родаса была глубоко модифицирована, о чем нам рассказывал сейчас хозяин машины, приводя в пример неудачные модернизации разных машин и грузовиков. Так что отбиться от бандитов, например, мы смогли бы легко. Но данный факт мог перестать им быть в том случае, если мы нарвемся на что-то серьезно оснащенное, в частности, Гром, Броненосец, Даггер или Сталаз.

Клод и Родас были погружены в обсуждение различных тем уже долгое время, встревать в их разговор мне не хотелось. Лина и Эпплсвит дремали в объятиях друг друга. Так что я была предоставлена сама себе, и было о чём подумать. Слова Луны, касающиеся Твайлайт… «Она не такая, как все, и не только потому что очень умная. Фиолетовый аликорн умнее в чем-то всех нас. Не удивляйся ничему и не злись на неё. Так надо» — сказала принцесса ночи незадолго перед тем, как иноходцы устроили всем незабываемую экскурсию по реальностям, а после выкинули в сердце Сталлионграда.

Что же имела в виду Луна? Неужели, яйцеголовая, как её любя именовала Рэйнбоу Дэш, решилась на шаг, который мне самой дался с заметным трудом? В прошлом ей пришлось и убивать ради того, чтобы узнать ответы на давно мучившие её вопросы. Наёмного убийцы из аликорна, к счастью, не получилось. И даже если допустить, что Твайлайт действительно отправилась в постапокалиптическую реальность, чтобы вызволить Скива, не дождавшись, пока на это решусь я, то кого она оставила взамен себя? Немногие способны носить чью-то личину долгое время.

Однако в этот момент у меня в голове словно кто-то зажег лампочку. Чейнджлинги! Ну, конечно же! Питаясь эмоциями, они способны притворяться кем угодно длительное время! И именно поэтому «Твайлайт» старалась не смотреть на меня, чтобы я не раскусила, кто же на самом деле прячется под личиной принцессы дружбы – идеологического символа, возведенного Селестией если не в абсолют, то значащего для пони очень многое.

Хорошо, если я не ошибаюсь в своих предположениях, то где же следует искать Твайлайт? Вряд ли в Кантерлоте. Даже после смерти Алабуруку, охрана мертвой столицы Эквестрии вряд ли разъехалась кто куда. Фиолетовый аликорн не слишком-то сильна в боевой магии, так что на рожон не полезет, а предпочтет сперва придумать толковый план, возможно, многоступенчатый. И начать постепенно претворять его в жизнь. Времени у неё всё равно достаточно, поэтому сказать, когда именно аликорн отправилась за Скивом, не может никто, даже сама Луна не смогла сразу распознать замену. Однако, она не стала поднимать тревогу, а лишь уведомила Селестию и потихоньку смогла найти общий язык с «Твайлайт».

Родас же в это время обсуждал с Клодом веяния автомобильной моды и взахлеб рассказывал о новом увлечении – вождении легковых машин с прохождением поворотов в скольжении – дрифтинге:

— Мода на это пошла года эдак три назад, и сперва все немало экспериментировали с настройками малокалиберных машин, которые используются совсем отчаявшимися бандитами, навроде этих! – с этими словами пегас нацелился в кусты и пару раз выстрелил по ним. Оттуда выскочила маленькая бандитская тачка без оружия и попыталась удрать от Мантикоры. Но куда там! Родас с ухмылкой на морде, достойной самого Алабуруку, принялся гнать жертву перед собой, время от времени толкая её сзади. Но бешеной гонки бандитская колымага с ржавчиной на нижней части дверей и крыльев, а также на крыше, не выдержала, и из-под капота повалил дым. Пегас крутанул рулём, чтобы не врезаться в остановившуюся тачку, объехал её и снова ускорился.
— Мы ему не поможем? – спросила я.
— Эээээх… Слишком ты, подруга, размякла за прошедшее время. Бандюков жалеть начала, — неодобрительно покосился на меня крылатый жеребец.
— Я имела в виду, не поможем расстаться с жизнью? – хмыкнула я.
— Это можно, но тратить патроны и время на говнюков я не хочу. У нас есть цель, мы мчимся к ней и всё. К тому же, тебе явно не этот дришпак требуется в качестве средства передвижения. Даже если ты за руль этого ржавого корыта села бы, то меня не догнала. Не те габариты, не та мощность, не тот объем двигателя, — доходчиво пояснил пегас.

Я промолчала, предпочтя пустой болтовне послушать про то, как менялся мир вокруг за пять лет. И поменялось на самом деле многое:

— Роза, ты не поверишь, но Мэйнхеттен, считавшийся много лет заброшенным, теперь стал обитаемым! Во всяком случае так болтают, однако доподлинно неизвестно, сколько в слухах правды, — обратился ко мне Родас.
— Когда мы там были, то отдельные места в городе оказались не такими уж и необитаемыми, — произнесла я, вспоминая приключения Дискорда и Сина в театре, где был спрятан последний элемент Гармонии. Пойди туда аликорн в одиночку – и его история окончилась бы именно в зале этого театра. Драконикус спас Кардинала от верной гибели, отразив атаку жившего в здании некроманта.
— Всякую нечисть я в расчёт не беру, — покрутил копытом пегас, — самое странное то, что эти пони, поселившиеся в городе, взялись как будто бы из ниоткуда. Мост, который связывал город с материком, давно обрушен. Но по ночам в Мэйнхеттене горят огни. Жуткое зрелище на самом деле.

Я поёжилась. Свежи были воспоминания о том, как мы продирались тогда через завалы на «Демоне», стараясь успеть к цели первыми. Это теперь становится жутко при осознании того, какой могущественный враг висел у нас на хвосте. А тогда мы старались не позволить страху овладеть нами. Делали всё возможное, отдавали жизни и воскресали, многократно пошатнули своими действиями равновесие, Мать всего сущего уже наверняка не хочет в Тартаре никого из нас видеть.

— Ты лучше про дрифтинг поведай! – у моего кузена горели глаза. «Всё понятно» — подумала я – «Если он конкретно чем-то заинтересовался, то всё, это надолго».
— А что тут еще рассказывать? – пегас включил омыватель лобового стекла и стеклоочистители, — на это смотреть надо, любоваться таким стилем вождения. Если повезет и окажемся в Имперском городе, то проведу тебя на одну такую встречу дрифт-гонщиков, дружище.
— В Сталфорде такого нет что ли? – задала я вопрос прежде, чем Клод успел сделать то же самое.
— С таким размахом – конечно нет. Так, локальные тусовки поней по пятнадцать-двадцать и хорошо если один-два заезда за одну сходку. Однако я стараюсь популяризовать пришедшее веяние от грифонов и в нашем городе, — ответил Родас.
— Грифонов? – удивленно переспросила Лина.
— Ага, около четырех лет назад они вышли с нами и Имперским городом на связь. Поскольку границы существовавших некогда стран стёрлись, то птицельвы переселились на другое место и понемногу восстановили всё, что умели до катаклизма. На связь не выходили по той причине, что опасались нас. Думали, насколько сильно мы их во всём превосходим. Но оказалось, что в технологическом развитии пони и грифоны идут на одном уровне, так что они стали с нами торговать. Культура немного перемешалась, и отдельные явления от них пришли к нам. Есть и обратный процесс, — рассказал пегас, после чего выключил стеклоочистители, удостоверившись, что лобовое стекло достаточно чистое.

======== СПУСТЯ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ========

Жеребцы всё еще продолжали обсуждать дела насущные, поэтому я обратилась к Эпплсвиту и Лине:

— Как думаете, с чего следует начать, когда мы прибудем в Сталфорд?
— Жилье найти. Я как-то не хочу обременять нашим присутствием Беллу и Родаса. К тому же мы не знаем, как у них с домом, — отозвалась чародейка.
— Логично, — кивнула я, пригладив гриву копытом.
— Роза, — сказал вдруг пегас, — не нужно думать, что на долю с того ограбления мы не смогли с Беллой купить себе хорошее жилище.

Я лишь развела копытами с улыбкой на мордочке, мол, не умею читать чужие мысли, извини уж, дружище. И как раз в этот момент Мантикору легонько тряхнуло, после чего под колесами машины дорога стала практически идеальной. Как и несколько лет назад. Приятно знать, что хоть что-то в изменчивых реальностях остается неизменным. Пони, взявшие на себя правление Сталфордом, явно знали, что хотят изменить в своей жизни и жизни обычных пони. Вопрос с Имперским городом пока остается открытым, потому что Родас отказался об этом говорить, дав лишь краткий комментарий:

— Белла расскажет.

Мы въехали в город через минуту после этих слов крылатого жеребца. И еще через три остановились у двухэтажного здания, которое выглядело внешне ничуть не хуже окружающих строений.

— Вот ЭТО и есть наш дом, — с улыбкой на морде произнес пегас и нажал на кнопку на приборной панели.

Ворота открылись перед Мантикорой, и хозяин этого дома, всё так же улыбаясь, въехал во двор, а потом нажал всё на ту же кнопку, и ворота закрылись за нами.

— Приехали. Выгружаемся, народ, — выключил двигатель Родас, после чего первым же и покинул машину.

Я лишь успела заметить смазанную цветастую фигурку, кинувшуюся от входной двери дома к пегасу и оказавшуюся Беллой, сграбаставшей мужа в свои крепкие объятия. Эпплсвит с Линой прижались друг к другу, а рядом со мной встал Клод, ободряюще улыбнувшись мне. Я же чувствовала себя немного неловко при виде супругов, бурно выражавших свои чувства. «Черт, не прошло и трех дней, а я уже скучаю по Джессу и дочкам» — подумала я, глядя, как фестралка выпустила из своих объятий пегаса, ставшего несколько помятым. Наверное, он уже привык к этому. Привык же?

В следующее мгновение Белла увидела нас и её умение крепко обнимать сперва ощутила на себе именно я. Лина так же не была обделена приветствием, причем несколько для неё неожиданным в виду того, что волшебница как раз о чем-то разговаривала с Эпплсвитом.

— Как же я рада вас видеть! – обрадованно воскликнула фестралка-полукровка, сграбастав меня и чародейку в крылатые объятия.
— Не… то… слово… как… — дозированно выдавая по одному слову за вдох, попыталась выразить свои эмоции Лина.
— Любимая, отпусти их пожалуйста, они не привыкли к твоему стилю еще, — вмешался пегас.

Белла послушалась и дала нам чуть больше свободы и много воздуха, что хлынул в легкие. Я чуть не хмыкнула, глядя как Эпплсвит приставным шагом попытался спрятаться за Клодом. Кузен же мой, вопреки увиденному, не подал даже вида, что его можно самую малость придушить объятиями.

Родас решил не терять инициативу и познакомил Беллу с теми, кого она еще не знала. Фестралка же, изобразив элегантный жест, обозначавший, что ей знакомство не менее приятно, чем моим родственникам, один из которых довольно близкий, а другой – весьма и весьма далекий. К счастью, после этого мы переместились в гостиную дома пегаса и фестралки. Изнутри жилище производило ничуть не менее приятное впечатление, чем снаружи. Мне почему-то вспомнился мой дом в Эплузе, с которого когда-то началась вторая часть моих приключений. Первая, вероятно, тоже началась оттуда, но далеко не всё мне известно было до сих пор, даже с учетом того, что в общих чертах я знала, куда мы направлялись и зачем. Подробности же… Когда-нибудь я буду знать об этом всё. А пока… Мы наслаждались трапезой.

Свежие овощи в салате, морковный сок и пирог с вишней – всё это было настолько вкусно, что я никак не могла наесться и потому активно поглощала еду, не обращая внимания на косой взгляд Лины и закрывшего морду копытом Клода. И лишь когда все остальные принялись друг друга расспрашивать о происходившем в разных местах за прошедшие пять лет, я почувствовала, что сыта. Рассказывать и делиться своим житьем-бытьем у меня не было желания, так что я с трудом слезла на пол и переместила свою осоловелую тушку на диван. Всё, чего мне хотелось – это поспать, поскольку я отвыкла от образа жизни «всегда в дороге», когда после целого дня езды еще остаются силы на иные дела.

«Интересно, сколько времени потребуется мне, чтобы вернуться в прежнюю форму? А то я и бока отъела, и круп… Уже не такая стройная, какой была…» — почему-то подумалось мне, а потом мои глаза закрылись.

======== *** ========

Я проснулась от того, что меня растолкала Лина, у которой, судя по её виду, было что рассказать. Однако, начала волшебница немного издалека:

— Как спалось?

«Спалось-то нормально… Темнит что-то любительница уничтожать врагов, которые старше неё многократно» — подумала я, вместо ответа лишь изобразив копытом неопределенный жест.

— Что-то ты больно загадочная сегодня… — пробормотала я, получив в ответ неуверенную улыбку оранжевогривой единорожки.

Глядя на неё, я начала подозревать, что здесь опять замешаны любители изображать из себя всех подряд, но Лина вдруг расхохоталась и долго не могла остановиться. Если бы мой взгляд, направленный на неё, можно было пропустить через увеличительную линзу, то он мог поджечь дерево, словно солнечный луч.

Отсмеявшись, чародейка произнесла, смахивая копытом слёзы с глаз:

— Да не подменили меня, я убила Алабуруку, спасла другой мир и вернула назад тех, кого, казалось бы, уже не получится вернуть. Чейнджлинги могут лишь менять внешность и пытаться подделать голос, но не могут скопировать абсолютно всю память. Ненастоящая я даже не смогла бы ничего такого припомнить. Так что, подруга, дыши глубже. У Родаса на тебя есть большие планы.

Я поглядела на единорожку, пребывая в полном недоумении. Какие еще планы у пегаса на меня могли быть? И кажется последний вопрос я озвучила вслух, потому что Лина явно хотела ответить, как её перебил тот самый Родас, вошедший в гостиную:

— Роза? Уже проснулась? Отлично! Давай быстро перекуси, и бегом в гараж.
После этого пегас выскочил из дома будто ошпаренный кипятком.
— Что это с ним? – сделав глаза еще больше, поинтересовалась я.
— Видимо, почуял запах денег и славы, — хитро прищурилась волшебница.

Я покачала головой в знак того, что не уверена в этом. Самое время подкрепиться, прежде чем узнать, что же именно задумал Родас. И хоть я догадывалась, для чего понадобилась пегасу, но всё же предпочла бы услышать его идею.

Десять минут спустя я вышла на улицу и зажмурилась, улыбаясь. Солнечные лучи согревали меня, повышая настроение и убивая всю меланхолию, что была во мне, пряталась в дальних уголках моей души. Постояв так пару минут, я открыла глаза и направилась к гаражу, возле которого уже стоял Родас.

— Ну так что у тебя за планы на меня? Давай, колись, — я шутливо ткнула копытом пегаса в крыло.
— Всё просто. Я научу тебя дрифтовать, а после мы отправимся на соревнования в Имперский город, — улыбнулся мой друг.

С моей мордочки улыбка сползла так же быстро, как и появилась на ней, когда я вышла на улицу. Я внимательно взглянула на пегаса, думая, что он не очень удачно пошутил. Однако, судя по его виду, крылатый жеребец говорил абсолютно серьезно.

— Ты понимаешь, что я постоянно водила только тяжелые грузовики и опыт с легковыми автомобилями у меня настолько незначительный, что меня за руль пускать не стоит? – медленно произнесла я, взглянув Родасу в глаза.
— Это означает лишь немного больше тренировок, — пожал плечами пегас.

«По сути, мне придется всё по новой вспоминать» — подумала я, но вслух сказала другое:

— Только не ори на меня, если я угроблю твою технику, на которой ты собрался меня учить.
— О, об этом не волнуйся, — с этими словами жеребец вытолкал на улицу из гаража нечто, скрытое от меня брезентом.

Я сдернула магией этот брезент и моему взору предстало нечто темно-зеленого цвета, похожее по форме кузова на перевернутый тазик для стирки вещей и поморщилась, заметив ржавчину на кузове, потеки на колесных дисках, отсутствие левой фары и почти выпавшую правую, державшуюся на честном слове. Обойдя вокруг машины кругом, заметила побитый багажник, отсутствие бампера и разбитые задние фонари. На мой вопросительный взгляд, в котором пегас точно прочитал некое разочарование, Родас только открыл дверь с водительской стороны и жестом пригласил заглянуть внутрь.

Признаться, в этот момент я даже протерла глаза, стараясь удостовериться, что мне это не снится. Салон в тачке выглядел так, будто он если и использовался, то не очень часто, однако пыли я не заметила, как бы ни пыталась её увидеть. Сей поразительный контраст между состоянием кузова и внутреннего убранства автомобиля – это для меня было весьма и весьма удивительно.

Отдельно про салон – задних сидений нет (если они изначально вообще были), водительское и пассажирское представляли из себя два достаточно жестких на первый взгляд сидения, в которых может быть не очень удобно.

— Сядь, попробуй, — предложил Родас, и я последовала его словам.

Я опять удивилась, когда обнаружила, что сидеть в эдаком сидении, по форме напоминавшем ковш было вполне себе комфортно. Передние копыта дотягивались до… круглого руля. Не до самокатного, как на большинстве грузовиков и машин, сделанного для удобства пони, а именно до круглого. Ноги вполне себе могли давить на педали, а справа был, как пояснил пегас, рычаг коробки передач, а около сидения длинный рычаг – ручник.

«Блин, как это сложно выглядит… Вот действительно придется учиться сначала водить эту бандуру, а потом уже проходить повороты в заносе» — подумала я, когда пегас сел на пассажирское сиденье рядом со мной.

— А теперь, пожалуй, начнем обучение, — с этими словами мой крылатый друг протянул мне ключ.

Говорить, что я не очень хочу всем этим заниматься, не имело смысла. Не потому что засмеют или обвинят в трусости. Просто мне немного не повезло уметь водить, раз меня пытаются научить водить более сложную технику и проходить повороты совершенно не в моем стиле. И даже, когда я с восьмой попытки смогла-таки сдвинуться с места, не заглохнув, Родас ничуть не потерял энтузиазма. В отличие от меня. Сегодня был определенно не мой день, потому что я не успела вовремя затормозить сразу после выезда со двора на дорогу и врезалась в столб. Судя по звуку разбившегося стекла, та самая многострадальная правая фара окончательно покинула своё изначальное место. Мятые капот, решетка радиатора и бампер только довершали печальную картину.

— Я ведь предупреждала… — мягко произнесла я, почесывая копытом затылок и оглядывая результаты столкновения, покинув салон. Столб при этом не пострадал. В том смысле, что на нём не осталось даже царапин после того, как пегас сел за руль, самолично отъехал назад и припарковал машину возле въезда во двор своего же дома. Родас нисколько не расстроился, что удивило меня в очередной раз за сегодня.
— Ты разве не огорчен тем, что я добавила боевых штрихов этой тачке? – осторожно поинтересовалась я.
— Неужели моя подруга думает, что именно этот автомобиль является у меня основным средством передвижения? – ответил вопросом на вопрос пегас.

Я даже не нашлась, что ответить. Поэтому жеребец, хлопнув крыльями и навернув вокруг меня пару кругов, продолжил:

— Это авто специально предназначено для тренировок. Поэтому я не особо заморачиваюсь над её внешним видом, а вот техническое состояние двигателя, подвески и многих других частей вполне сносное. А свою основную тачку я тебе потом покажу. А пока продолжаем.

Однако, в тот день я больше особо ничему не смогла научиться, потому как постоянно лажала. То передачу дерну не вовремя, то габариты машины не прочувствую и задену какой-нибудь мусорный бачок или что-то еще. Однако Родас не терял веры в меня, как способной ученицы и себя, как достойного наставника.

В каком-то смысле именно на его вере я день за днем начала водить всё лучше и лучше. Прошло примерно две недели, когда пегас объявил наконец, что мы можем перейти наконец к упражнениям в дрифте. И тут снова всё пошло наперекосяк. Однажды при попытке войти в поворот я зацепила задним левым крылом машины угол здания склада в заброшенном промышленном квартале Сталфорда. И зацепила так хорошо, что на крыле осталась хорошая такая вмятина, а багажник после этого перестал закрываться. Мой крылатый друг только лишь раздраженно пробурчал что-то, что я предпочла не слышать.

Вечером того же самого дня на ужин я не пошла, предпочтя дружеской атмосфере уединение. Я лежала на кровати в своей комнате и смотрела в потолок напевая строчки из песни, которую слышала пару лет назад по радио:

Не знаю, кому доверять, неудивительно,
Что я чувствую, что все так далеко от меня,
Тяжелые мысли просачиваются сквозь пыль и ложь
Пытаюсь не сломаться, но я так устала от этого обмана.
Каждый раз я пытаюсь заставить себя вновь встать на ноги
Всё, о чём я постоянно думаю, –
Это о времени, проведенном
В изнуряющих попытках вселить в себя веру
Отнимают у меня слишком много сил.

Я знала, какого труда стоит Родасу не ругать меня самыми последними словами. Он лгал мне, что всё творимое мной ничего страшного из себя не представляет. Лгал и думал, что я этого не замечу, что буду думать, будто у него всё хорошо. На фоне кузена я выглядела неудачницей. Так оно и было, потому что меня куда больше тревожили не собственные печальные успехи в освоении модного направления в гонках. Я не могла перестать тревожиться за Джесса и дочерей. И хоть даже Принцесса Луна обещала, что их никто даже копытом не коснется, я всё равно не была спокойной.

И в то же время, я не могла бы вернуться домой, даже если бы захотела. Иноходцы явно работают не на наших друзей, и искать Роберта и Линду, положа копыто на сердце, я не хотела. А никто больше на переход между реальностями не был способен из тех пони, что я знала.

Были попытки верить в себя. Это не приводило ни к чему, кроме злобы на саму себя и на опустошенность. Именно это было причиной, почему я не пошла ужинать. Я не хотела никого видеть. Не хотела ни с кем разговаривать. Мне очень нужно было побыть наедине с собой. В очередной раз обругать себя, уничтожить самолюбие окончательно. Возможно, я уже не была той Розой, которой меня знали Клод, Родас, Белла, Лина и Эпплсвит.

Кстати, чародейка со своим особенным пони целыми днями гуляла по городу. Над её головой не висел пегас с вечными командами, когда нужно дергать ручник или надавить на газ. Даже моего кузена так не опекали, как меня. Единственный способ, который я видела – взять и доказать, что я не расклеилась за пять лет семейной жизни, что я еще способна взять и сделать что-то такое, что вынудит их признать меня небесполезной. И я даже начала вставать с кровати, как вдруг меня осенило – ключи-то сейчас у моего друга. Без них мне машину не завести, а в потемках искать провода, которые можно было бы закоротить – это занятие достаточно малоприятное само по себе.

Но неужели такая мелочь меня остановит? Нет. Так что я одела свою старую куртку, тихонько спустилась вниз и осторожно прокралась мимо гостиной, стараясь остаться незамеченной. На комоде в прихожей Родас оставил ключи от машины. Однако я их не взяла, решив доказать себе самой, что еще чего-то стою, что не потеряла прежнюю хватку, позволявшую мне выживать в смертельно опасных боях в те времена, когда была беременна Никой.

Стараясь ступать как можно тише, я проникла в комнату, располагавшуюся ближе к гаражу и стоявшей возле него машине. К счастью, окна были открыты, поэтому я беспрепятственно покинула дом, едва не зацепившись задней ногой за выступ на внешней части подоконника и не упав. Временами я бываю очень неловкой пони, но на сегодня у меня еще осталась небольшая капелька везения. Машина была не заперта, и доступ к проводкам, которые следовало закоротить, чтобы завести автомобиль, оказался достаточно простым. Родас остаток дня ковырялся с этим корчемобилем, пытаясь привести его в порядок. Раму выправить до конца ему еще не удалось, как и исправить еще кое-какие моменты. Поэтому нижняя часть приборной панели была убрана, и вся проводка оказалась в свободном для меня доступе. Небольшой проблемой была темнота, но всё решилось включением небольшого фонарика, купленного мной пару недель назад на местном рынке.

Пару минут спустя тачка всё-таки завелась, я дала двигателю немного поработать на холостом ходу, после чего аккуратно тронулась. Ворота открывались автоматически только изнутри, что было очень кстати. Выехав со двора, я повернула налево, миновав тот самый столб, неведомо как даже не пострадавший при контакте с машиной. В моих планах было проехаться по центру Сталфорда, попутно вовсю, как выразился Родас, наваливая боком. И началось. Поворот, ручник, контролируемый занос, иногда почти контактный со столбами, стенами домов, но без столкновений. Затем газ в пол. Следующий поворот – и всё начинается сначала.

Это чувство свободы, эйфории и адреналин, что бушует в крови – больше мне ничего не нужно сейчас. Но когда в зеркале заднего вида мелькнула трехцветная сине-бело-оранжевая машина, явно спортивная, потому что внешне не корыто, как то, на чем я сейчас ездила… Явно по мою душу. И я не ошиблась. Спорткар догнал меня, и я заметила, что за рулем сидел Родас. И теперь уже он шел первым, а я, как приклеенная, следовала за ним, проходя повороты в той же траектории, что и пегас.

Он остановился на холме, где дорога делала плавный поворот в направлении лесопилки. Я припарковалась рядом и посмотрела своему другу в глаза. Жеребец смотрел на меня со злостью и одновременно что-то в его взгляде мелькнуло похожее на гордость.

— Зачем, скажи мне, на милость, ты решила угнать мою машину, которую ты же и разбила сегодня в очередной раз? – спросил он.
— Понимаешь, я хотела доказать самой себе, что чего-то еще стою. Невероятно сложно после пяти лет очень спокойной и размеренной жизни вновь кидаться с головой в омут. Показывать класс, как когда-то. Мне уже почти тридцать лет, и я уже не та, что раньше. Все эти неудачи и мелкие аварии на тренировках именно потому и происходят. Найти вновь свою волну и жить на ней мне очень непросто, Родас, — я отвернулась от него и уставилась немигающим взглядом на огни вечернего города, что раскинулся перед нами.

Пегас не сразу отреагировал на мои слова, некоторое время он молчал. Я его понимала, ведь он ждал от меня другого ответа. И признание в том, что я бесполезна теперь, определенно вынудило моего друга задуматься.

— Меньше всего я ожидал от тебя подобного, подруга, — произнёс наконец жеребец, — далеко не каждый день я слышу от кого бы то ни было о своем самом большом страхе. На самом деле, Роза, это похвально, что ты боишься. Бесстрашным быть попросту скучно.
— Это единственное, чего я боюсь именно за себя. Всё прочее связано с другими пони, и оно касается лично меня, — вздохнула я, прислонившись лбом к рулю.
— Зато ты научилась, наконец, дрифтовать. Не без мелких помарок, но идеально ездить не умеет никто, даже мне подобное не под силу. Что же касается самого факта угона… Давай сделаем вид, что этого не было. Но с ремонтом машины и доведением её до ума ты мне поможешь. В конце концов, на дрифт-соревнованиях именно тебе на этом маслкаре выступать. Это будет удивительно, потому что, как я знаю, этот класс авто строился для другого типа заездов, — говорил пегас.

Я его не слушала. Моя грива начала отчаянно чесаться, что было явно не к добру. Интуиция подсказала мне, что нужно лечь и прямо СЕЙЧАС! Сползти вниз по сидению было делом одной секунды, которая и спасла мне жизнь. Подняв взгляд, я заметила, что в дверном стекле с пассажирской стороны появилась достаточно крупная дырка от пули. Кто-то попытался меня убрать из снайперской винтовки. Самое очевидное, что пришло в голову — сбежавший чейнджлинг, наверное, доложил кому-то, и этот неведомый кто-то совершил ошибку, решив, что я являюсь легкой целью. Кроме того, враг упростил себе задачу, организовав снайперскую лежку неподалеку отсюда. И мы с Родасом были сейчас у врага будто бы на ладони. Но целью убийцы была только я одна.

Мой друг сейчас явно не бездействовал, судя по звукам, доносившимся снаружи. Помочь ему мне было нечем, если я высуну голову, то наверняка тут же схлопочу пулю. В следующий момент рядом со мной открылась дверь и моему взору предстал пегас, лежащий на земле и старавшийся не материться.

— Так и думал, что твоё возвращение будет связано с большими проблемами! – прошипел он.
— В данный момент нам лучше подумать о том, как убраться отсюда целыми и невредимыми, — резонно заметила я, чем немного остудила горячую пегасью голову, собиравшуюся произнести еще одну тираду по поводу старых подруг, волокущих за собой ворох неразрешенных проблем, грозящих большими неприятностями.
— Надеюсь, что у тебя есть план? – вслушиваясь, пробормотал жеребец.
— Только импровизация, только хардкор! – с этими словами я выползла из машины, затем вскочила на ноги и кинулась в предполагаемом направлении, где, по моему мнению, должен был находиться снайпер. Моё безрассудство явно слегка вывело врага из равновесия, потому что вторая пуля просвистела над правым ухом, а третья могла бы окончить мою историю, но к несчастью для противника я резко сменила траекторию, поэтому он промазал. А четвертого выстрела не состоялось, поскольку я достигла снайперской позиции, но там уже никого не было, лишь винтовка сиротливо лежала на земле.

«Не пропадать же добру!» — решила я и подняла оружие телекинезом, осмотрела его и решила, что годится. Но на этом приключение не кончилось. Из кустов внезапно выскочил темный силуэт и попытался выхватить трофей из моей магической хватки. На помощь подоспел Родас и попросту сшиб противника на землю и придавил его своим весом. Я даже испугаться не успела, но зато оказалась сбита с толку, когда увидела нападавшего. Снайпером оказался… грифон!

«Чертовски странные вещи происходят. За Родасом следил чейнджлинг, меня пытался убить грифон, а что же будет дальше? Яки какие-нибудь заявятся по душу Лины?» — думала я, разглядывая незадачливого убийцу, испуганно косившегося на меня.

— Что делать с ним будешь? Пристрелишь? – спросил пегас.

«Хороший вопрос…» — подумала я, нацеливаясь грифону в голову. Тот немедленно потерял контроль над своим мочевым пузырем. Пришлось отойти на десяток шагов, чтобы испытывать немного меньше отвращения. Мой крылатый друг вообще перестал удерживать противника, и отлетел подальше, всё еще следя за ним на случай, если захваченному нами в плен грифону вздумается сбежать.

Однако тот даже и не думал о побеге! Он всё еще глядел с испугом на снайперскую винтовку, которую я левитировала рядом с собой. Одного выстрела мне, полагаю, хватило бы, и еще пять патронов останутся про запас. Но прежде чем убивать, всегда можно попытаться поговорить, ведь так?

— Ты по своей воле действовал или же ты наёмник? – спросила я в лоб.

Пленник промолчал. Не верилось мне, что он эквестрийского не знает. Что же, придется прибегнуть к одному из самых нелюбимых мной методов разговорить практически любого. Я направила винтовку на одну из задних лап грифона. Птицелев начал понимать, что если сейчас ничего не скажет, то жизнь себе этим не продлит.

— Меня… наняли… — через силу, словно преодолевая некий ментальный барьер, произнес он.
— Имя! – потребовала я, ткнув в сторону грифона оружием.
— Я не могу сказать! – захваченного в плен противника начало крупно трясти. Мы с Родасом переглянулись, после чего я подошла поближе и легонько ткнула стволом винтовки грифону прямо промеж глаз.
— Убей меня… — проговорил грифон чуть слышно.
— Ну уж нет. Пока не услышу имя заказчика, ничего такого даже и не подумаю делать, — поморщилась я.
— Убей меня! – выкрикнул поверженный птицелев, — убей, потому что я не могу сказать! Если скажу – мы все трупы!

С этими словами грифон расстегнул свою броню. Родас прищурился, а я едва не выронила винтовку. На шее несостоявшегося убийцы был ошейник с мигавшим световым индикатором красного цвета.

— Что это такое? – всё еще пребывая в легком шоке, поинтересовалась я.
— Взрывчатка. И я не могу произносить целую кучу имен и названий, иначе эта штука взорвется. Я жить хочу! – взмолился грифон.
— Работа наёмным убийцей никому жизнь не продлит, — назидательно подняв копыто, изрек мой крылатый друг.
— Мне не оставили никакого выбора… — вздохнул пленник, — если я не убью зеленоглазую единорожку с серой шкуркой и каштановой гривой в старой потертой куртке и кьютимаркой в виде руля – пострадает моя семья.
— Кто-то очень точно тебя описал, — посмотрел на меня Родас.
— Хотела бы я знать, кто это был. Очень хотела. Но пока что поступим вот как…

А затем я призадумалась. По большому счету мне плевать на этого грифона и на его беды. Но и убить себя я не дам. Принимать бывших врагов в свою команду? Это не мой стиль. У меня есть цель, и мне нужно её достичь, не отвлекаясь на те раздражители, которые вообще не имеют никакого отношения к спасению Скива.

Однако… Я никому не давала до этого второго шанса, просто убивая тех, кто вставал у меня на пути с желанием прибить нашу команду. Так почему бы не попробовать?

— Я даю тебе шанс исправиться. Пуля могла всё решить, но сейчас решение было мной принято исключительно из моего глупого чувства миролюбия. Только есть один нюанс – попытаешься меня убить, и тогда тебе точно не поздоровится. Уяснил? – спросила я у грифона.
— Спасибо! Я не подведу! – птицелев поднялся с земли и улетел прочь, даже не потрудившись забрать сумку, всё еще лежавшую на его позиции. Зато я не поленилась её обыскать. Внутри оказалось немного патронов для снайперской винтовки, а также разобранный то ли автомат, то ли дробовик, в темноте было сложно разобрать. Моё заклинание света всё еще было не очень сильное, и освещать все вокруг я не могла.
— Ну что ж, пора возвращаться домой с трофеями! – Родас постучал копытами передних ног друг о друга.
— Клод, конечно, будет возмущаться, когда узнает, что я подставилась под пули этого грифоньего дилетанта, — вздохнула я, застегивая магией сумку.
— Почему ты решила, что он дилетант? – удивился пегас.
— Опытные снайперы никогда не офигевают с вида цели, несущейся прямо по их душу. Этот же удивился настолько, что второй выстрел смазал, — поморщилась я.
— Зато третий был бы в яблочко! – нахмурился мой друг.

Тут мне крыть оказалось просто нечем. Я и впрямь могла схлопотать пулю в грудь, если б не отскочила в сторону, ведомая своей интуицией. И отсутствие ранений в этом случае было крайне слабым оправданием. Мои уши поникли.

— А, долбись оно всё в три прогиба, ладно, забей, — закатил глаза Родас, садясь в свою машину.

Я положила сумку и снайперскую винтовку в свой немного покоцанный дрифт-автомобиль, завела его, и мы с пегасом двинулись назад в Сталфорд. Ночь уже почти опустилась на город, все пони разошлись по домам, и может быть я бы еще попрактиковалась в скользящем прохождении поворотов, но настроения не было. Мой крылатый друг тоже не стал выпендриваться, поэтому мы спокойно доехали до нашего дома.

Клод, как я и ожидала, устроил мне выволочку, упирая в основном на то, что мозгов у меня так и не прибавилось, не взирая ни на возраст, ни на наличие семьи и огромную ответственность. Я в ответ ничего ему не сказала, только кисло улыбнулась и ушла к себе в комнату.

======== *** ========

Через полторы недели состоялось то самое соревнование среди любителей дрифтинга, о котором столько времени Родас выносил мне мозг. К тому моменту мы всеобщими усилиями привели мою тачку в порядок – выправили вмятину, загрунтовали, а после покрасили. Салон тоже был изменен. В нём было установлено новое спортивное сиденье-ковш, а также каркас безопасности, как высказался пегас, на всякий случай.

На соревнование прибыли мы с Клодом. Родас долго сомневался, стоило ли давать моему кузену свою машину, но в итоге всё-таки решился. Признаться честно, я не знала, разобьет её Клод или нет. Оставалось надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.

Наши противники были на машинах куда более обшарпанных с виду, нежели чем наши. У кого-то ржавчина проела насквозь пороги, а кто-то даже не смог тронуться с места на старте. Стоило ли упоминать, что достойной борьбы попросту не было? Хотя конечно между мной и Клодом борьба была и нешуточная. По очкам мы шли ноздря к ноздре, на третьей попытке я с трудом смогла хоть чуть-чуть оторваться. В итоге земной пони отстал от меня всего на десяток очков, но ничуть этому не расстроился.

По дороге домой я задумалась вдруг о словах, сказанных мне Беллой в тот злополучный вечер, когда меня пытались убить. Фестралка-полукровка мне тогда говорила о том, что мне следует быть осторожнее. Более банального совета, на мой взгляд, тут даже дать было нельзя. Я собиралась отмахнуться от подруги, но она внезапно вполголоса спросила, оглядываясь, каково же мне было ходить и сражаться беременной. Ответ мой короток – «сложно».

Клод на половине пути свернул куда-то, видимо, решил покататься по городу. Что ж, это его дело, пока он способен платить за топливо Родасу. У меня же было желание покопаться в той самой сумке, взятой у грифона. Дома я первым же делом полезла в неё и выудила всё, что там лежало.

— Блин, тяжко без инструкции что-то собрать… — пробормотала я, глядя на разобранное по частям оружие.

Пришлось позвать Родаса и Эпплсвита, которые при виде содержимого сумки, лежащего на кровати, синхронно почесали затылки копытами, посмеялись над этим и взялись за дело. Через пять минут они мне передали новенький дробовик с барабанным магазином на двадцать патронов со словами:

— Роза, мы не знаем, на кой ляд тебе это надо, но постарайся не потерять эту пушку. Уж больно она хороша.

Лина также пришла в комнату, увидела дробовик у меня в копытах, взяла посмотреть и пару минут спустя вернула, констатировав:

— Я всё-таки больше предпочитаю магию, но чем пользоваться тебе – дело исключительно твоё, подруга.

После этого все трое покинула комнату, оставив меня наедине с оружием и своими мыслями. Больше всего мне было интересно, сколько же аномальных зон такого типа, что образовалась на территории СталАЗа, всего существует и где конкретно они могут быть расположены. Ну не покидало меня ощущение, что дробовик этот был взят из одной из таких. Слишком он новый для этого гнилого времени.

И всё же я чувствовала, что лучше пушку носить с собой. Через пару недель, перед началом очередного соревнования я шла с брифинга, прокручивая в голове маршрут и раздумывая, до какой скорости тормозить и под каким градусом выкручивать руль. Клод шел рядом и вдруг толкнул меня копытом, вынудив отвлечься.

— Ну чего? – недовольно поинтересовалась я.
— Смотри, — шепнул он и кивнул в сторону моей машины, почему-то стоявшей с поднятым капотом. Создавалось ощущение, что в двигателе кто-то копался. Я подошла поближе и поняла, что давать второй шанс – дело бесполезное в некоторых случаях. С припаркованным авто возился тот самый грифон, которого я отпустила восвояси три недели назад, взяв с него обещание, что он сойдет с этого скользкого пути. Не сошел.

Я достала дробовик и демонстративно громко щелкнула предохранителем. Птицелев от неожиданности подпрыгнул и ударился головой о крышку капота с внутренней стороны. Потирая затылок лапой, он выглянул в сторону источника звука и сильно побледнел.

— Это не то, что ты подумала! Клянусь! – заверещал он, когда я не дала ему смыться, крепко схватив телекинезом за хвост.
— Я тебя предупреждала ведь, что не стоит пытаться меня убить, — спокойно сказала я, хотя внутри у меня всё кипело от злости.
— Отпусти! – крикнул грифон, однако я и ухом не повела.
— Или ты сейчас же говоришь, чем занимался под капотом моей тачки, или я тебе поочередно отрываю крылья, затем хвост и под конец кастрирую к чёртовой матери! – я возвысила тон и заодно больно дёрнула птицельва за хвост.
— Не надо кастрировать! – испуганно оглянулся на меня незадачливый убийца.
— Если не скажешь, что ты тут делал – начну именно с твоих яиц, ты меня понял? – рявкнула я на него, уже не в силах сдерживать свою злость.
— Роза, держи себя в копытах, — попытался заставить меня остыть Клод, вылезший из-за спин пони, что собрались посмотреть на источник воплей. Однако я даже и не взглянула на кузена.
— Говорить будем или как? – я приставила дробовик к голове грифона. Только после этого жеста, почувствовав, что игры закончились, он начал сбивчиво говорить:
— М-мне в-в-велели установить в-в-взрывчатку… в двигатель т-т-т-твоей машины. К-как только т-ты её заведешь – сразу и в-взорвешься… Н-н-не убивай!
— Убирай её оттуда. Найдешь другой способ спасти близких. А если даже и не сможешь – так тебя свои и прикончат, — заявила я, по-прежнему прижимая оружие к голове птицельва.

Он страдальчески посмотрел на меня и принялся демонтировать то, что успел сделать до моего прихода. Через десять минут все посторонние элементы из моторного отсека были убраны, я попробовала завести машину. Это мне удалось без проблем, и я не взорвалась. Но грифона отпускать мне крайне не хотелось. Приди я попозже, то моя история сегодня и оборвалась бы.

Клод встревоженно посмотрел на меня, а я вернула ему свой полный уверенности взгляд. И нажала на курок. От головы грифона не осталось вообще ничего, когда за секунду-другую мной был опустошена половина барабанного магазина. Дробовик оказался автоматическим.

Толпа несколько долгих секунд взирала на меня, словно решая, порвать меня на части или сделать вид, что кровавая расправа – дело для Сталфорда обычное. Тишину прервал стук упавшей в обморок пони, что стояла в первом ряду недалеко от Клода. Для меня дарить врагам смерть стало привычкой.

В течение следующей минуты площадь совершенно опустела. Остались только я, кузен и обезглавленный труп грифона.

— Это обязательно было делать? – вздохнул жеребец.
— Давать второй шанс во второй раз, когда в первый не вышло – слишком глупо. Кроме того, при первой встрече он всё равно просил его убить. Можно считать, что я выполнила его просьбу. Кроме того, соревнования теперь всё равно не будет, — пожала я плечами, затем поставила дробовик на предохранитель и вернула на своё место, расположенное на правом боку в специальном оружейном чехле. Это штуку для меня достал Родас. Естественно, не бесплатно. Денег с трех выигранных соревнований хватало только на Мантикору и на еду. У Клода – не хватало даже на Мантикору.
— Такими темпами мы тут надолго застрянем. С деньгами напряженка и легальным способом их вряд ли быстро добудешь, — почесала я гриву копытом.
— И так уже считай два месяца прошло, а мы ни с места. Эпплсвит и Лина даже устроились на подработку, чтобы побыстрее помочь нам скопить на две машины с оружием, топливом и провиантом, — опустил глаза Клод.
— Так дело не пойдёт… — решила я, — мы кого-нибудь грабанём. Тех же грифонов. Они и так станут на меня зуб точить за убитого собрата. Стоит им объявиться, сразу хватаем, вынуждаем вести нас к их базе, зачищаем её и уносим оттуда всё ценное. По-моему, неплохой план.

Кузен удивленно на меня поглядел, а потом в его глазах я заметила огонек. В моём брате проснулся дух авантюризма. Как же я скучала по старым временам… И пусть прошла уйма времени, некоторые вещи никогда не меняются.

Сзади раздался звук, который бывает, когда кто-то приземляется на землю после полета. Мы с Клодом синхронно обернулись, причем я вновь начала доставать дробовик, но тут же передумала. К нам прилетел Родас, который выглядел сильно встревоженным. Он посмотрел на меня, потом на дробовик, слегка запачканный подсохшей кровью, и наконец перевёл взгляд на труп птицельва.

— Ну ни дня без приключений… — вздохнул пегас, — давайте, рассказывайте, что здесь случилось. От прохожих, спешивших прочь отсюда, ничего не смог узнать толком.

Я поведала ему о грифоне, что вновь решил попытать счастья и убить меня, выполняя некий заказ. Клод ограничился тем, что вставлял отдельные реплики и под конец несколько неодобрительно высказался о пони, что едва его не снесли с ног, ломанувшись прочь после того, как я убила дважды неудачливого убийцу.

— Похоже, с гонками всё совсем не ясно теперь, — неодобрительно покосился на меня крылатый пони. Я попыталась выглядеть как можно менее виноватой.
— Роза предложила свой план по заработку денег, — небрежно сказал Клод, принимая нарочито незаинтересованный вид.
— Вот оно как. То есть мои попытки вывести вас в высшую лигу дрифтеров – это так, фигня какая-то? – оскорбился пегас.

А вот на это ни мне, ни Клоду нечего было сказать. Родас посмотрел на нас и махнул копытом, сказав обреченно:

— Да делайте вы что хотите. Но не приведи Селестия мой дом будет взорван или обстрелян из-за ваших действий… Короче, намёк вам, думаю, понятен?

Я коротко кивнула, мой кузен же никак не отреагировал. Ясно было только одно – нам пора выметаться из гостеприимного дома нашего друга. Слишком уж мы у него загостились. И Эпплсвита с Линой забрать тоже, чтобы не чувствовали себя так, будто их кинули. Подставлять Родаса и Беллу своими криминальными тёмными делишками – последнее, чего нам бы хотелось.

Когда пегас улетел, я почесала копытом затылок и обернулась посмотреть на наши машины. И не удержалась от вопроса по поводу их дальнейшей судьбы, о чем наш крылатый друг не удосужился упомянуть:

— Клод, как думаешь, эти тачки мы Родасу тоже должны вернуть?

Земной пони некоторое время молчал, размышляя о чем-то своем, а после отозвался:

— Если хочешь, можем вернуться домой и спросить у него про это. Только что-то мне подсказывает, что далее мы только пешочком передвигаться будем.

От слов я решила перейти к делу. Мы с Клодом вернулись в дом Родаса, припарковав обе тачки у гаража. У входа нас ждала Лина, чей недовольный вид сразу меня немного отрезвил. А ведь я была воодушевлена как можно скорее провернуть свою задумку и отправиться уже наконец искать Скива. Единорожка посмотрела сначала на меня, затем перевела взгляд на моего кузена и вздохнула:

— Это что же такого вы откололи, что пегас решил попросить нас всех на выход?
— Он разве не сказал? – ответил Клод вопросом на вопрос.
— Нет, только буркнул что-то про желаемое отсутствие криминальных элементов в его доме, — пожала плечами волшебница, — вот я потому у вас и спрашиваю.
— Всего-то убила грифона, уже разок покушавшегося на мою жизнь. Он решил попытать счастья еще в этом деле. Необходимую мне информацию птицелев отказался сообщать еще при первой встрече. Не думаю, что сегодня он был бы сговорчивее, — поведала я.
— А причем тут криминал-то? – спросил Эпплсвит, появившись из-за спины Лины.
— Я решила, что быстрее денег удастся заработать, приманив к себе других грифонов-убийц, а после выйти на их базу и утащить оттуда всё ценное, нежели чем годами пытаться стать иконой дрифтинга и грести биты лопатами, — я стукнула копытом об бетон, — Родас оскорбился, узнав о моих намерениях, вот и попросил как минимум нас двоих на выход. Не знаю, в чем тут дело, и не думаю, что крылатый поведает нам…
— Я могу рассказать, — прервала меня Белла, приземлившись возле нас. Я кивнула ей, а остальные переглянулись между собой.
— После успешно проведенной операции по ограблению Ультора, как большинство из вас в курсе, — кобыла посмотрела на меня и Лину, — мы поделили добычу поровну. Сумма получилась весьма приличная, надо сказать. Так вот, уцелевшие приспешники этого гаденыша три года не давали нам покоя, а когда поняли, что сами ничего не смогут добиться, то привлекли к этому делу грифонов. Их тоже пришлось учить уму-разуму. И лишь около полугода назад попытки нас прикончить прекратились, мы с Родасом смогли вздохнуть с облегчением. Думали, что дальше всё будет хорошо… Пока посреди Сталлионграда не появились вы четверо. Где Роза и Лина – там хаос, разрушения и убийства. Именно поэтому мой муж попросил всех вас покинуть наш дом, потому что нам обоим уже надоело, что нас хотят убить, — поведала фестралка-полукровка.
— Благоразумие пересилило жажду богатства, — кратко подвела итог сказанному Лина.
— Просто мы остепенились… — начала было Белла, но Лина её перебила:
— Посмотри на эту пони, — чародейка указала на меня копытом, — она тоже остепенилась, у неё двое детей, так почему же… почему же она снова лезет очертя в самое пекло, чтобы спасти своего родного брата? Роза могла плюнуть на всё. Но она не такая. Семья и друзья для неё являются самыми важными пони на свете. Она прошла через такое, что вам не снилось даже. Всё ради спасения двух реальностей и огромнейшего количества жизней от наступления конца света! – Волшебница кричала на мышекрылую кобылу, прекратив себя сдерживать, — зато вы живете тут, отгородились в конце-таки концов ото всех! И ладно бы детей завели и потому так поступили, но нет же, вы, блин, боитесь, что что-то случится с кем-то из вас! Ты, Белла, явно забыла «Азарию» и её долбанутого владельца Квазита, лизавшего жопу Ультору. А ведь этот зебра пытался тебя убить и ему это почти удалось, если бы не мы с Розой. Родас же тоже не остался непопятнанным. Я отлично помню тот взрыв в автомастерской. Пегасу невероятно повезло, что он отделался исключительно порезами. Ничто не могло нас тогда сломить. И за пять лет такой жизни вы скуксились и стали чрезмерно правильными. Я не вижу ни у тебя, ни у твоего супруга за душой ничего. Даже не вступи вы в брак, ничего бы не поменялось. Совсем, блин, ничего!

Лина какое-то время еще стояла и зло смотрела на ночную пони, будто уменьшившуюся в размерах. Конечно, огненногривая единорожка кое-где немного перегибала палку, но в целом она всё же была права. Как бы ты ни стремился отгородиться от приключений, они всё равно тебя найдут и утянут в сплошной водоворот, которому нет ни конца, ни края. Одиннадцать лет назад началась вся эта история. Я очень хотела наконец поставить в ней жирную точку.

— Какого хрена тут происходит? – к нам подошел Родас собственной персоной, — почему вы всё еще здесь?
— Мне жаль, — только и смогла я сказать, заходя в дом.

Через несколько минут я вновь стояла на улице вместе со всем своим нехитрым скарбом. И думала, куда же нам четверым податься.

Однако пегас даже не понял сказанного мной и вновь пристал:

— Роза, выметайся вместе со своими друзьями вон из моего дома!
— Мне жаль… — повторила я, — жаль, что тебя тут не было, когда Лина устроила промыв мозгов твоей дражайшей жене, над которой ты не потеешь, а трясешься! Боишься её смерти! Просто пипец! Мы лезем опять в эпицентр всего, рискуя своими шкурами, а вам с ней лишь бы, едрить трусливых пони за ногу, отсидеться в сторонке! Пять лет назад я знала совершенно другого Родаса. Который не остановился, когда Беллу избил Квазит. Который не остановился, едва сам не оказавшись на пороге смерти. Нынешний Родас – жалкая и ничтожная тень того Родаса. И даже если мы все сложим головы за то, что делаем, вы предпочтете забыть о нас. Чтобы никто не возмущал своим присутствием ваш хрупкий мирок. Ты прогоняешь нас? Хорошо, мы уйдем. Я лично могу понять всё, — тыча копытом пегасу в грудь, говорила я, — я могу понять, когда ты валяешься в больнице раненый. Я могу понять, когда ты уже мертв, а с убитого уже нечего спрашивать. Но я никогда не пойму трусости. Не пойму и этого долбаного притворства, мол, ты сначала рад был видеть нас, а после того, как я грохнула того грифона, который, между прочим, собирался прибить меня, ты не хочешь здесь видеть своих старых друзей.

Пепельно-серый пегас даже не нашелся, что ответить на мою длинную тираду. Набрав воздуха в грудь, я продолжила:

— А Чев? Давно ли ты спрашивал себя, а как он поживает?
— Ну… Он говорил, что приберет «Азарию» к копытам… — начал неуверенно Родас, однако я его перебила:
— И гребаных пять лет вы мотались по Сталфорду и Сталлионграду, даже не потрудившись хотя бы раз навестить его, заехав в Имперский город! Честно говоря… Я разочарована в вас обоих. Всё чаще начинаю думать, что нас снова чейнджлинги начинают дурить, неубедительно пытаясь изображать моих друзей. И если это действительно так, тогда настало самое время развязать войну против них и грифонов заодно, — с этими словами я приставила дробовик к голове Родаса, готовая нажать на курок в любую секунду.

Пегас смотрел на меня так, будто не мог поверить в происходящее. Соглашусь, даже я могу признать, что перегнула палку, однако здесь действует естественный отбор. Мягкосердечным в постапе не место.

— Я… Я подогнал Клоду новую машину в Понивилле! – выпалил Родас с такой надеждой в голосе, будто это могло спасти ему жизнь.
— Клод? – спросила я.
— Сестра, убери пожалуйста пушку от головы моего друга, — уверенно попросил меня мой кузен, — это точно Родас. Чейнджлинги не способны одолжить абсолютно всю память у того, кем притворяются. Помни об этом.

Выполнив просьбу брата, я повернулась и пошла прочь. На самом деле я далеко не всё высказала пегасу, но если бы эти слова всё-таки прозвучали, то могло случиться так, что дружбу бы мы точно похерили. Когда я оказалась за пределами придворовой территории дома Родаса и Беллы, то задумалась над тем, куда же мне следует направиться. Никаких зацепок не было совсем. А мотаться по Сталфорду в ожидании, когда на меня наткнутся грифоны, было слишком долго и непродуктивно.

Я уже было собралась обернуться, чтобы выяснить, почему за мной никто из моих друзей не последовал, но вдруг ощутила холодный металл, ткнувшийся к моему затылку. Скосив глаза, я поняла, что скучать в ближайшие минуты, а то и часы, мне явно не придется.

— Эммм… Привет? – неловко улыбнувшись, произнесла я.

Глава №8 - У всего есть своя цена

В себя я пришла по собственным ощущениям спустя несколько часов. Первое, что почувствовала — саднящую шишку на затылке. Но я не помнила, откуда она взялась, хотя и догадывалась, что меня вырубили, чтобы посадить в этот подвал, если судить по затхлому воздуху, не очень приятным запахам и далекому «кап-кап-кап». Ориентировалась я сейчас исключительно на слух, потому что мои глаза не видели вообще ничего, как будто на них темную повязку опустили. Я попыталась нащупать что-нибудь вокруг телекинезом, но сразу поняла, что похитители были отнюдь не дураками, раз нацепили на мой рог кольцо, блокирующее любые заклинания, включая пресловутый телекинез. Уюта не добавляло лежание на чем-то мокром. Видимо, моя куртка успела хорошо промокнуть за то время, что я пробыла тут.

«Мда… На этот раз я крепко попала. Конечно, мой план предполагал встречу с грифонами, но просиживания крупа в подвале — уж точно нет. И что стало с моими друзьями? По крайней мере с Линой, Клодом и Эпплсвитом, потому что я не уверена, что после сказанного Родас с Беллой захотят и дальше сохранять дружбу. С другой же стороны, открыть им глаза на правду было жизненно важно, ведь то, как изменились супруги за время нашего отсутствия, выносит мне мозг. Если рассуждать логически, трудности должны были их закалить, а не творить с их характерами что-то очень странное…» — думала я, продолжая лежать на боку и гадать о возможных вариантах развития событий.

Впрочем, мне не дали особо много времени на это. Где-то вдалеке с оглушительным скрипом открылась дверь, а затем я услышала шаги, приближавшиеся ко мне. И хотя мои ноги связаны не были, я не предприняла попыток встать, потому что похитители могли расположить мою тушку таким образом, чтобы я, после того, как поднимусь на ноги, обязательно ткнулась носом в стену, колонну или какой-то еще предмет и, в итоге, немного поранилась бы.

И тут с моей головы сняли нечто, мешавшее мне видеть. И это действительно была самая обычная повязка. Передо мной стоял довольно рослый и накачанный грифон, на котором было столько шрамов, сколько я и сосчитать при всем желании не смогла бы.

— Роза Сансет, собственной, мать твою, персоной! — ухмыльнулся птицелев, — вот мы и встретились наконец. Это какой же тупой надо быть, чтобы завалить нашего бойца и наивно полагать, что мы об этом не узнаем?
— Я на это и рассчитывала, — буркнула я в ответ, вызвав у наёмника легкое удивление.
— Отвертеться не получится, — заявил грифон, — чтобы восстановить равновесие, я тебя просто убью.
— Голыми… руками? — подняла я бровь в притворном изумлении, однако мне стало не до смеха, когда одну из передних конечностей он протянул ко мне. Одной правой гибрид мог спокойно сломать мне шею, совершенно не напрягаясь.
— В любую секунду, — кивнул он.

Оценивая свои шансы, я осознавала, что их практически нет. С кольцом на роге, блокирующим любую магию и вдобавок без оружия, мне попросту нечего противопоставить грифону, который, похоже, и был лидером группировки наёмников. К сожалению, всё было написано у меня на мордочке, и оппонент спокойно прочитал мои ощущения, мои страхи, будто открытую книгу. Хотя бы громогласно хохотать, показывая своё полное превосходство надо мной, не стал, и на том спасибо.

Я начала перебирать крайне немногочисленные возможности, что у меня еще остались. Вкопытопашную драться бестолково, мои пинки задними ногами явно не сдвинут с места этого гиганта. Заболтать или как-то принудить вернуть мне магию, а лучше — сразиться один на один с оружием — еще менее вероятно. Секунды текли не торопясь, будто понимая, что я попала на рейс с одним пунктом назначения. Вот только сдаваться мне никак не хотелось. Я всё еще была слишком далека от достижения главной цели. И отступиться или погибнуть права не имела.

Грифон сделал ровно два шага по направлению ко мне. Сомневаюсь, что с дружелюбными намерениями. И вдруг меня словно что-то легонько подтолкнуло в переднюю ногу. Я почувствовала гигантское облегчение, когда осознала, что мне недоступна лишь только традиционная единорожья магия. Древние же заклинания, освоенные мной не без помощи Лины, я могу применить в любой момент! Не знаю, как так вышло, что я забыла про боевую магию, которую заблокировать практически невозможно! И пусть у меня не было сейчас при себе амулетов Старсвирла, которые усиливают и стабилизируют применяемые заклинания, я вполне могла справиться и сама.

Ухмылка на моей мордочке становилась всё шире, а вот грифон замер и недоуменно глядел на меня. И то, что я ему приготовила, будет последним в его жизни зрелищем.

О повелитель ужасных кошмаров!
О меч холодной, темной пустоты!
Освободись от небесных оков!
Стань един с моей силой,
Стань един с моим телом,
Дай нам вместе пройти дорогой разрушения!
Сила, разбивающая даже души Богов!
Idati okunkun!

Эти слова не звучали из моих уст уже довольно давно. Я поднялась на задние ноги во время произношения заклинания, а в передних сформировался черный шарик, постепенно он трансформировался в рукоятку, а остальная часть сформировалась в достаточно длинное и широкое лезвие меча. По новоявленному оружию попеременно пробегали оранжевые и белые молнии, я сделала ровно два шага по направлению к грифону, а он — эти же два шага, но назад. Но это ему не помогло. Удар я нанесла без замаха, попросту сделав выпад и пронзив гада насквозь. Птицелев упал на пол и больше не шевелился.

После этого Меч Тьмы распался, а я с трудом удержалась от того, чтобы не свалиться рядом с трупом. Сил эта магия забрала у меня немало. Я боялась себе представить, что же будет, если сюда придет хотя бы еще двое грифонов. Мне нечего было им противопоставить. Хотя… Я взглянула на мертвеца. Ему его вещи уже точно не понадобятся. И это не мародерство, отнюдь. Обшарив грифона, я заполучила в свои копыта заряженный пистолет и пару магазинов к нему. Двадцать семь патронов в наличии в общей сложности — уже неплохо. Еще бы избавиться от этого кольца на моем роге — и будет совсем хорошо. Помимо этого, я взяла кобуру, которую нацепила на переднюю ногу и туда засунула пистолет. Чертовски сложно без телекинеза…

Бронежилет одевать я не стала, пусть он мог и спасти мне жизнь от пули, попавшей в туловище. Но наверняка враги стрелять будут в голову. Ну или по крайней мере стараться это делать. Больше мне в этом подвале делать было нечего, поэтому я открыла дверь и шагнула в следующее помещение, оказавшееся примерно таким же по площади, что и моя одиночная камера, но значительно более комфортным. Пол сухой, стены тоже, нигде ничего не капает. Идиллия, да и только, если бы не странный сладковатый запах, моментально меня настороживший. Выяснять, откуда так пахнет и что является источником, я не стала и, стараясь производить как можно меньше шума, направилась дальше.

Пару похожих помещений спустя я обнаружила лестницу, ведущую наверх. Через два пролёта я наткнулась на дверь, но открывать её не спешила. Чутьё подсказывало мне, что стоит выждать немного. Прижав ухо к деревянной поверхности, я старалась уловить какие-либо звуки. Поначалу я слышала лишь голоса, редкую стрельбу одиночными и звон чего-то металлического. Внезапно раздался звон выбитых стёкол и началась такая пальба, какой я услышать не ожидала. В разгар перестрелки открывать дверь и что-то предпринимать, ориентируясь по обстановке, было крайне опасно.

Моё чутье внезапно забило тревогу, и я ломанулась обратно вниз. И вовремя! Едва я успела преодолеть первые десять ступеней вниз, как деревянную дверь, к которой я минуту назад прикладывала ухо, разнесло на куски взрывом. К счастью, меня не зацепило. Выяснять, кто же именно решил проверить дверь на прочность, мне совершенно не хотелось, поэтому я спустилась обратно в подвал и быстро пробежалась по всем помещениям. Выхода, на первый взгляд, не было. По лестнице же между тем начал спускаться кто-то очень большой или очень тяжелый, судя по звуку шагов. Я была абсолютно уверена, что у этого неведомого посетителя вряд ли ко мне дружелюбное отношение. Что же до стрельбы, то она почти стихла, но мне было всё равно, кто выиграл в стычке. Другая насущная проблема висела надо мной, словно чёртов Дамоклов меч. Мне необходимо выбраться отсюда, но как это сделать?

Я заметалась по помещению в поисках хотя бы вентиляции, пока случайно не заметила краем глаза прикрытый тряпьем люк в углу. И всё бы ничего, если бы именно оттуда не шел этот сладковатый запах. Но делать было нечего, я раскидала копытами в разные стороны провонявшие этой вонью тряпки и попыталась сдвинуть люк с места. Но не тут-то было, так что пришлось взяться за дело всерьез, тем более неведомый посетитель почти закончил спуск с лестницы. Еще немного и нас будет отделять все пара комнат, а что будет дальше, думать не хотелось.

Только лишь приложив все возможные усилия, я смогла отодвинуть люк настолько, чтобы пролезть. И чуть не отпустила его, потому что в нос шибануло таким букетом запахов, что я рефлекторно едва не прижала копыта к мордочке. Однако мои конечности сигнализировали мне о том, как им тяжело удерживать эту железяку. Пришлось отринуть сомнения и скользнуть вниз, а люк сам мягко скользнул обратно. Видимо, там был специальный механизм.

Уже спустя минуту я сильно пожалела, что не осталась наверху. Вонь была просто удушающей, глаза слезились, да и в кромешной темноте органы зрения ничем не смогли бы мне помочь. Зато шкуркой я ощущала множество прикосновений, как будто это были насекомые. «Стоп» — подумала я, — «А что, если это и впрямь они? Но ведь всюду они исчезли во время Катастрофы! Кроме того… Почему они здесь?»

От последней мысли мне стало плохо до дурноты в совокупности с запахом разложения, донесшегося до моих ноздрей и перекрывшего весь остальной смрад. Видать, я настолько везучая, что залезла в здешний могильник, куда грифоны стаскивают убитых пленных. Но если я имею еще хоть немного везения, то выберусь отсюда, главное – это двигаться. Мои ноги сами понесли меня вправо. Под ногами что-то отвратительно чавкало, хрустело, и разок я ощутила, что копыто запуталось в чём-то склизком. Как меня не стошнило, не знаю, но этого очень хотелось. Не знала я и того, сколько шла. На ощупь четырежды забиралась на некие уступы и постоянно старалась думать о том, что обязательно выберусь из этого ада. Постепенно стало легче дышать, смрад остался позади, а под копытами было нечто похожее на ил вместо страшно даже подумать чего.

Был момент, когда где-то надо мной раздался громкий хлопок, но я не придала этому никакого значения, хотя меня и осыпало сверху пылью. Я шла вперед, не зная, когда этот тоннель наконец закончится. Я потеряла чувство пространства и времени, я не могла сказать, сколько я прошла и сколько часов у меня на это ушло. Ничего важнее веры в то, что я выберусь, уже не осталось. И ровно в тот самый момент, когда я была готова остановиться, вдалеке мои глаза, уставшие от кромешной темноты, узрели белое пятнышко. По мере приближения к нему я несколько раз падала, но неизменно находила в себе силы подняться и продолжать движение вперед.

Спустя еще какое-то время я достигла наконец-то выхода. Солнце почти что село, и ночь начала вступать в свои права. Надо мной на огромной скорости пролетали облака. Я еще когда-то давным-давно удивлялась, почему с ними такое происходит. Сейчас это не имело значения. Оглядев себя, я поняла одно – мне нужно где-то искупаться прежде, чем искать дорогу в Сталфорд. Копыта мои покрывало что-то красно-коричневое и отвратительно воняющее, шкурка вся была в грязи, каких-то потеках, хвост и грива спутались, резинки я потеряла.

Во всей этой ситуации меня радовало исключительно одно — я не видела, что именно было в том могильнике, и что привело к смерти того или иного пони или же грифона, а может быть и чейнджлинга. Это могло сломать меня психически, и я бы никуда не пошла. Кроме того, чутью своему я была бесконечно благодарна. Не отойди я от двери тогда, то кто знает, что со мной, оглушенной и помятой, в итоге стало бы. И то же самое про решение пойти в могильнике от спуска направо, а не налево. Упереться в тупик? Я даже позволила себе фыркнуть.

Пейзаж вокруг, кстати был, так себе — бетонный слив прямо передо мной, ведущий к какому-то болоту, из которого торчало нечто металлическое, немного странно изогнутые деревья и голая земля, на которой ничего не росло. Кое-как выбравшись наружу, я решила направиться обратно, но поверху. На сей раз это уже было не чутьё, а банальная логика. Но сперва предстояло забраться на холм, насыпанный как раз поверх здоровенной трубы, в которой я и блуждала невесть сколько времени.

Первое, что я увидела, поднявшись наверх — это столб дыма где-то далеко впереди. Я сразу же вспомнила о хлопке, который услышала, пока шла под землей. Но связывать одно с другим не спешила. Вот доберусь сперва до города, а там и узнаю, что случилось. Почти всё это время я не вспомнила ни разу о своих друзьях. Вот только было ли дело в том, что я стремилась спасти свою жизнь? Несомненно, да. А в могильнике и далее я лишь накручивала себя на тему успеха в пешем походе через кромешную тьму.

Хотелось мне дать затрещину самой себе, но не очень хотелось пачкаться, так что пока я была вся в грязи, чужой крови и чем-то еще, такая мера наказания за то, что думала не о друзьях, а о себе, вряд ли была бы достаточно эффективной. Но вот ведь сено, я даже не знаю, живы они или нет! Фейсхуф оказался слишком слабым, чтобы выразить свою досаду по поводу собственной чрезмерной временами эгоистичности.

Тем временем уже почти стемнело, и я решила поискать место для ночлега. В лесу спать не было желания, поэтому я пошла в сторону Сталфорда. Вернее сказать, в ту сторону, где он должен находиться. Во время моей прогулки еще и погода решила поменяться. Едва выглянувшая из-за горизонта луна быстро оказалась закрыта тучами, начал накрапывать мелкий дождик, но что-то мне подсказывало, что ночью будет хороший такой ливень, поэтому я прибавила шаг и пошла так быстро, как только мне позволяли мои уставшие ноги.

Где-то через час (по моим прикидкам) я вышла к окраине города, моему взору предстал частный сектор, в некоторых домах еще горел свет, но соваться к местным жителям в гости на ночь глядя не было никакого желания. Вместо этого я предпочла смотреть, какой из сараев или амбаров может быть вполне пригоден для ночевки. Однако, когда дождь пошел сильнее, я плюнула и, просочившись между двумя секциями покосившегося забора, заглянула в сарай возле деревянного частного дома, который выглядел так, будто вот-вот развалится. На удивление, сама пристройка выглядела достаточно крепкой, чтобы простоять еще несколько лет. Так что я остановила свой выбор на ней. Мне уже было всё равно, на чем спать, поэтому я просто забралась на кучу тряпок, лежавших на полу и, свернувшись в клубок, постаралась отрешиться от всех мыслей в голове. Думать буду завтра. Сейчас — спать. Хорошо, что мой организм со мной согласился, и я провалилась в сон достаточно быстро.

======== НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ========

Проснулась я от того, что кто-то тыкал в меня неким холодным металлическим предметом. Следом раздался голос, в котором я услышала достаточно агрессивных ноток, чтобы разлепить глаза и узреть, что в меня тычут целым ружьем-вертикалкой! Ничего себе утречко, бургер с сеном мне на завтрак…

— Ты че тут забыла нахрен? — «интеллигентно» поинтересовался у меня земной пони с короткой стрижкой, нацелившись в меня из своего ружья.
— Ночевала, — коротко ответила я.
— Ага, и поди че-то спиздила. Знаю я этих блядских единорогов, тащат всё, что плохо лежит, — выдвинул обвинение хозяин сарая (а иначе чего он прицепился-то так?), делая шаг в мою сторону.
— И в задницу себе засунула, да, — сарказм в моих словах различил бы даже полный кретин. Сей конкретный жеребец, по-видимому, им и являлся.
— А кто ж вас, ебучих единорогов, знает? — осведомился земной пони, ткнув меня ружьем промеж глаз.

Если б не этот долбаный блокировщик магии… Не пришлось бы лазать в дерьме и потемках, а также выслушивать всяких придурков, считающих единорогов плохими. Не то, чтобы я обиделась на этого недалекого за всю расу, но за знакомых и за себя лично – определенно.

— Так, сымай с себя всю эту херню, шо ты там на себя понавешала и стой смирно. Продам грифонам, будет им угощение, — ухмыльнулся жеребец.

Я решила ему подыграть и сняла с правой ноги пустую кобуру. Пистолет я потеряла еще во время подземного путешествия, так что при себе у меня был разве что ремень с подсумками, где лежало два снаряженных пистолетных магазина. Жаль, что сейчас от них толку не было ну совершенно никакого. Поэтому я без сожаления избавилась и остального. Владелец ружья облизнул губы и явно вознамерился меня пристрелить.

Ситуация повторилась вновь, я ощутила легкое дежавю. Я безоружна, противник знает, что может убить меня в любую секунду. Накануне я воспользовалась древней магией для призыва Меча Тьмы. А вот сейчас применить её у меня не было возможности. Так что у меня был шанс одолеть врага вкопытопашную. Я ушла с траектории выстрела как раз в момент, когда земной пони выстрелил из ружья дуплетом. Шаг, другой, рывок – и вот уже оружие у меня. Я незамедлительно продолжила движение и двинула прикладом оппоненту в лицо, опрокидывая его на землю.

— Ты че, сука, совсем ебанулась? — взвыл жеребец, хватаясь за ушибленный нос.
— Вчера база грифонов, похоже, сделала «бум», — решила я блефовать, поскольку всё еще не была уверена, что тот хлопок означал именно это, — так что кому ты там меня на мясо решил продать, я не знаю и не хочу знать. Вот только хрен тебе по всей морде, я очень живучая, в чем ты уже убедился.
— Всё равно урою нахрен, дай только встать! — трясясь от злобы, заявил жеребец, но я не дала ему перейти к осуществлению этой идеи и снова от души ударила его прикладом по морде. В третий раз пришлось врезать ему, когда он пообещал найти и выебать мою мать. Я лишь усмехнулась:
— Ну тогда мне просто придется отправить тебя на тот свет.

После этих слов быдлопони осознал, что я нисколько не шучу и стал вести себя поспокойнее. Но я не могла вечно его тут удерживать, дел и без разборок с упоротыми хватало.

— Слушай, как тебя зовут? — брякнула я чисто ради попытки поддержать нормальный разговор вместо взаимных оскорблений.
— Трой.
— Такое имя и такому… нехорошему пони? — я чуть было не назвала его ублюдком. Трой словно прочитал мои мысли и криво усмехнулся:
— Да, я ублюдок. Мой батя сходил налево, выебал какую-то кобылу, а она залетела. На свет появился я, внебрачный сын, второй по счету, кому отец дал жизнь. А первым… Первым был Чев. Тот еще мудак, на самом деле. Но он всё равно остается мне сводным братом, хоть мне и хотелось его пришибить не раз.
— Чев?! — я едва не выронила ружье, — твой сводный брат?! Охренеть!
— Ты че, знаешь его чтоль? — скептически спросил Трой.
— Знаю. В Имперском городе вместе грабанули пять лет назад одного гада. Насколько я знаю, Чев собирался прибрать к копытам гостиницу, хозяина которой я прибила не без помощи своей близкой подруги, — ответила я, всё еще не давая жеребцу встать.
— Про грабеж слухи и сюда доходили, но я решил, шо это всё брехня. Не знаю, почему я тебе верю, но из твоих уст подтверждение этому не звучит словно лютый пиздёж, — отозвался земной пони, — и дай мне встать, надоело уже до жопы валяться на земле. Ружье тоже верни, оно тебе ни к чему. Убивать не стану.

Я послушалась и сделала, как он просил. Трой отряхнулся, проверил оружие, но заряжать патронами не стал.

— Я больше чем уверен, шо этот краснозадый если и рассказывал о себе, то про меня не обмолвился ни единым словом, — сплюнул жеребец, — интересно, шо мой сводный братец сейчас поделывает? Ты не в курсе случайно?
— Нет, я не знаю, что с ним сейчас. После того громкого дела мы все разошлись кто куда. Но думаю обязательно навестить Чева, когда буду в Имперском городе, — сказала я, снова надев на себя ремень с подсумками и пустую кобуру.
— Постой, тебе даже не интересно, как меня звать? — спросила я у земного пони после небольшой паузы.
— Да мне, если честно, поебать, как тебя зовут. Хоть Цветочек Жопометка, хоть принцесса Пердолестия, хоть Вагиноструация, — хмыкнул жеребец.

Я даже не нашлась, что ответить на богохульство, немного задумавшись. Сводный брат Чева тут же поспешил сменить тему для разговора, подумав, что так будет лучше. И он даже не подозревал, как велико у меня было желание вновь выхватить у него из копыт ружье, да треснуть еще пару раз прикладом Трою в нос или куда попаду.

— Слушай, ты, это, извини, шо пытался прихлопнуть, — почесав копытом затылок и выдержав для проформы небольшую паузу после своих предыдущих слов, сказал Трой.

Я в ответ невесело усмехнулась и ответила:

— Со мной пытались это провернуть накануне целых два раза. Если бы я обижалась на любого, кто вздумает покушаться на мою жизнь, то попавших в мой черный список окажется слишком много, поэтому не вижу смысла злиться из-за этого.

После этого повернулась и добавила, уходя:

— А теперь прощай, у меня еще слишком много незавершенных дел…
— Передай Чеву привет от меня! — крикнул Трой мне в спину.

Я лишь отрывисто кивнула в знак того, что услышала земного пони. Теперь мой путь вёл меня к дому Родаса и Беллы. Ночной ливень наверняка уничтожил вчерашний ориентир в виде столба черного дыма, поэтому идти мне было больше некуда. Вчерашняя прогулка под дождем смыла с меня некоторую часть нечистот, заодно заставив щипать ссадины и царапины на шкурке. Похоже грифоны во время транспортировки моей тушки, находившейся без сознания, не особенно со мной церемонились. Сейчас меня это уже нисколько не заботило. Было лишь очень жаль потерянные амулеты Старсвирла и свою старую куртку. Без первых мне придется тяжеловато, а вторую я носила во время всех своих приключений. Всех, кроме вчерашнего.

Если подвести краткий итог невероятно содержательной беседе с Троем, то он тот еще грубиян, матершинник и любитель сальных шуточек и богохульств. Я зашагала прочь как можно быстрее, чтобы побороть желание вернуться, еще разок избить и отобрать ружье с патронами. Даже без телекинеза я могла бы им пользоваться. Кроме того, я не стала просить сводного брата Чева о помощи в избавлении от блокирующего магию кольца на моём роге. Лишиться своего главного магического инструмента совершенно не входило в мои планы. И спрашивать типичного деревенского жителя о том, что было накануне в городе, бесполезно, большинству попросту наплевать на события, происходящие дальше пары кварталов от дома.

Некоторые из встреченных мной прохожих почему-то тыкали в меня копытами и перешептывались. С одной стороны, было интересно, почему, а с другой, я торопилась. Любопытство всё же одержало победу над желанием побыстрее добраться до дома Родаса и Беллы. Наметив очередную группу пони, которые увидев меня, начали вполголоса что-то обсуждать, я направилась прямо к ним. Двое сразу же ретировались, а один почему-то остался. К нему я и обратилась:

— Добрый день! Не подскажешь причину, по которой каждый третий прохожий разглядывает меня так, будто я какая-то невиданная или чудная пони?
— Ты – демон! Выжила там, где другие сдохли! Не забирай мою душу! — с этими словами мой собеседник сорвался с места и дал хорошего драпака.

От такого высказывания я аж на круп села. «Я — демон? Что это значит?» — подумала я, но ответ пришел далеко не сразу. Посидев немного на тротуаре, я встала на ноги и возобновила прерванную прогулку к дому друзей.

Придя туда, я обнаружила ворота и калитку запертыми. Никаких записок оставлено не было. Телепортироваться за ограждение я не могла, пусть будет на веки вечные проклят тот, кто придумал кольца, блокирующие магию единорогов. Таким образом, мой план «найти друзей, выяснить, что произошло и придумать, что делать дальше» успешно застопорился на первом же пункте. Если тут никто не появлялся, то где же мне тогда искать Лину, Эпплсвита, Клода с Беллой? Сталфорд был хоть и не очень большим городом, пройти его насквозь можно приблизительно за час с небольшим, но легче мне от этого не стало.

Подытожим. Я одна, денег нет, из снаряжения лишь пустая кобура, пара подсумков и два пистолетных магазина с патронами. Где найти друзей, я тоже пока что себе не представляла. Всё, что мне теперь оставалось – пойти в центр города и надеяться, что я узнаю что-нибудь о произошедшем накануне. И поскольку никаких других идей у меня не было, то я решила последовать придуманному только что наброску плана. Почему наброску? Никакой толком конкретики в плане не было, лишь общее направление — куда примерно идти и что приблизительно делать.

Чем ближе к центру города я была, тем больше слышала о некоем взрыве здания на окраине Сталфорда. И о том, что этому предшествовала ураганная перестрелка в этом самом строении, которое впоследствии было уничтожено какой-то розовошкурой пони. Вот тут мои мозги наконец-то включились, и я смогла собрать воедино услышанное. Похоже, что Лина была очень-очень сильно не в духе и расхреначила базу грифонов своей боевой магией. Попутно всё больше прохожих обращало на меня внимание и слово «демон» переходило из уст в уста. Ко мне начало приходить понимание происходящего. Жители Сталфорда считают меня демоном, потому что я осталась в живых после буйства чародейки. Возникший в голове вопрос, мол, а откуда известно, что я была там вчера, испарился, когда мне удалось выцепить еще одного любителя сплетен.

Он мне поведал, что грифоны бахвалились, мол, схватили рогатую суку с рулём на жопе, и что она за всё ответит. Я скептически посмотрела на свою кьютимарку и коротко вздохнула. А вот услышанное дальше меня очень заинтересовало. Некая большая группа пони пошла на штурм здания, долгое время слышались взрывы и почти постоянная стрельба, потом на короткое время всё замолкло, и в итоге база наёмников была стерта с лица земли очень мощной магией, поскольку, по мнению моего собеседника, только единорог мог проделать такое. Недовольно скривившись, я скосила глаза на свой многострадальный магический инструмент, который предстояло еще высвободить из блокирующего плена.

Ну что же, благодаря сплетням и своему любопытству я узнала самое основное. Однако, когда я попыталась вызнать, а куда нападавшие делись, никто не мог дать внятного ответа. Пони тыкали копытами в разных направлениях, а некоторые лишь пожимали плечами. Такими темпами я еще долго буду выпытывать у жителей все возможные подробности. И не исключено, что больше ничего и не смогу узнать.

Солнце давно миновало зенит, когда я, решив отдохнуть, зашла в парк и присела на лавочку, чтобы хоть немного дать мыслям упорядочить свой бег и заодно определиться с дальнейшими действиями. Но стоило мне только закрыть глаза и устроиться поудобнее, как я тут же задремала.

Сквозь сон я чувствовала, как меня подняли и куда-то потащили. Попытки проснуться долго ни к чему не приводили, пока мне всё же в конце концов не удалось открыть глаза. Однако, заметив, что надо мной навис жеребец, пытавшийся сломать кольцо на роге, я подумала, что конец моим мучениям… но не тут-то было. Еще один принялся мацать мой круп копытами и даже попробовал заглянуть под хвост. «Странные какие-то насильники – вместо того, чтобы обездвижить и отодрать, снимают кольцо с рога и предпринимают попытки посмотреть на мою задницу. Что-то тут не так» — подумала я, и в этот момент ощутила, что снова могу использовать магию, мне наконец-то ничего не мешает!

— Приветик, ребятки! — я открыла глаза и с хищной ухмылкой схватила своего освободителя телекинезом и запустила его в того жеребца, что пытался полюбоваться моим крупом. Уклониться тот не успел, и оказался сбит с ног его товарищем.
— Знаете, не одобряю тех, кто пытается лезть мне под хвост без моего ведома. За то, что сняли это чёртово кольцо с моего рога, глубоко признательна. Ни разу еще не встречала пони, которые одновременно пытаются делать доброе и плохое дело сразу, — в моих словах сквозила ирония пополам с презрением.

Жеребцы ничего не ответили, только шипели сквозь зубы от боли и разочарования. Плохо они меня знают. Очень плохо. И вот пускай теперь пожинают плоды своего провала. Схватив телекинезом на сей раз обоих, я потащила их к стоявшему у края переулка большому мусорному контейнеру, открыла крышку и небрежно запустила туда обоих пони, не забыв закрыть за собой крышку. Поразмыслив чуток, я еще и щеколду задвинула так, что вылезти изнутри несостоявшиеся похитители и возможные насильники уже не смогут. И меня менее всего волновало, как их оттуда будут вытаскивать, и кто вообще этим станет заниматься.

Повернувшись, я углубилась назад в переулок, сложила их вещи в лежавшую рядом сумку и повесила её себе на спину. Чуть позже разберусь с тем, что было внутри. Проходя мимо контейнера, открыла его и с удивлением обнаружила только мусор. Жеребцов там уже не было. Я точно была уверена в том, что они не единороги, чтобы телепортироваться, и не всевеликие взломщики, чтобы отпереть крышку изнутри. Единственный возможный, хотя и маловероятный вариант – это были чейнджлинги, носившие облик случайно встреченных ими пони. Даже если так, то их мотивы мне оставались непонятны. Схватить спящую на лавочке в парке кобылу, чтобы оттащить её сюда, снять эту хрень с рога и трогать её за круп? Слишком странно, на мой взгляд.

И только сейчас я ощутила, что была невероятно голодна, когда мой живот скрутило спазмом, достаточно болезненным, чтобы его нельзя было проигнорировать. «Что ж, посмотрим, чего там такого в сумке у этих парней было» — подумала я, сев на пыльный асфальт и телекинезом вытряхнув содержимое. На этот раз мне повезло, в сумке оказалось немного еды, тут же мной съеденной. Стало немного полегче, однако до полного насыщения мне было всё еще довольно далеко. Поэтому я принялась изучать остальные вещи, лежавшие передо мной. Оказалось, что у жеребцов был пистолет, к которому у них не было патронов. Я стукнула себя копытом по лбу, и попробовала вставить один из имевшихся у меня магазинов в оружие. Раздался характерный щелчок, это значило, что теперь у меня есть из чего стрелять. Пистолет отправился в кобуру. В сумке также лежала старая газета, пара пустых консервных банок и куча разнообразных инструментов, назначение некоторых из них я не могла даже примерно назвать. Запихнув всё назад в сумку и повесив её на спину, я встала на ноги и вышла из переулка на улицу.

Вопрос «где мне искать своих друзей» оставался весьма актуальным, но у меня не было ни единого ответа. Кроме того, солнце начало постепенно клониться к горизонту, что только добавило ощущения досады от практически бесполезно проведенного дня. Пройдя несколько кварталов, я вышла на одну из центральных площадей и присела на лавочку, но спать мне уже не хотелось. Да и тот сон, во время которого меня утащили из парка, вряд ли был именно желанием моего организма отдохнуть. Я подозревала, что дело было в заклинании сна, наложенном на меня. Лишний плюсик к теории о чейнджлингах.

Ко мне подсел молодой единорог и попытался завести разговор, стараясь не глядеть на рукоятку пистолета, торчавшую из моей кобуры:

— Привет… Можно познакомиться?
— Нет. Лучше ответь на пару вопросов. От этого будет гораздо больше пользы, чем от попыток завести со мной отношения и вынудить меня изменить мужу, — я внимательно посмотрела на жеребца, который разом растерял всю уверенность в себе, стоило ему услышать, что я замужем.
— Итак, что вчера происходило в городе? — задала я первый вопрос, так и не дождавшись ответа от своего собеседника.
— Говорят, что некие пони напали на базу наёмников-грифонов, освободили кого-то, унесли всё, что только могли найти ценного, а после взорвали строение, в котором располагалась база, — произнес жеребец.
— И куда же делись нападавшие?
— Вскоре после взрыва они телепортировались, я больше ничего не знаю, — сказал единорог и быстро ретировался прочь.

Итог разговора меня не обрадовал, но и не особенно огорчил, потому что примерно такого развития сценария и ожидала. Между тем, на город опустился вечер, везде зажглись фонари, а я всё сидела на лавочке. В конце концов, теперь я могла переночевать в доме Родаса и Беллы, раз моя магия была снова со мной. Вспышка – и я очутилась почему-то снаружи, а не в своей комнате. Даже телепортация во двор не получалась. Кто-то поставил очень мощный защитный блок, убрать который мне было не по силам. Воспользовавшись магией еще раз, я вернулась обратно на площадь и снова уселась на лавочку. Хорошо, главный план по поиску ночлега провалился. Самое время придумывать запасные варианты.

Однако, в этот самый момент на площадь вошло пятеро одинаковых единорогов, от которых веяло чем-то очень нехорошим. Вскочив на ноги, я кинулась бежать, понимая, что интуиция не стала бы тревожно заявлять «спасайся, если хочешь жить!» просто так. Удрать как можно дальше у меня не получилось — пятерка телепортировалась прямо ко мне и за пару секунд обездвижила меня объединенными усилиями. Я даже рот открыть не могла, чтобы спросить, что за хрень здесь творится.

Очередная вспышка — и мы вшестером очутились перед обшарпанным трехэтажным зданием где-то на окраине Сталфорда. Вряд ли той самой окраине, куда я пришла прошлой ночью. Меня левитировали впереди, будто самый ценный трофей. Очутившись внутри строения, я поняла, что конкретно попала. Встречать нас вышла целая делегация из… чейнджлингов. В свете люстры, висевшей над нами, я разглядывала их и думала о том, что же меня может ожидать дальше. Из бокового коридора пришел какой-то крупный чейнджлинг, а с ним пришел тот самый, который в Сталлионграде пытался изображать из себя Родаса, в то время как настоящий Родас лежал связанный в багажнике собственной Мантикоры. Увидев меня, перевертыш ухмыльнулся и произнес:

— Вот ты и попалась…
— Роза?! Ты жива?! — растолкав чейнджлингов, ко мне подошла Лина, но такой удивленной волшебницу я еще ни разу не видела.

Её рог вспыхнул, и я тут же грохнулась вниз, с трудом удержавшись на ногах после приземления. К своему облегчению, я поняла, что ко мне вернулась свобода. Я хрипло ответила, потирая копытом затылок:

— Жива. Я жива.
— Но как? Мы думали, что грифоны тебя убили! — чародейка всё еще не могла поверить в моё чудесное спасение.
— Их главарь меня недооценил, я его убила Мечом Тьмы. Это было единственное доступное мне оружие, потому что моя магия было заблокирована с помощью кольца на роге, — ответила я и тут же начала рассказывать обо всём, что произошло со мной потом. Краем глаза я заметила, как крупный чейнджлинг потупил свой взор на моменте с дверью, которая взорвалась и кем-то тяжелым, топавшим в подвал явно по мою душу. Рассказала о встрече со сводным братом Чева, и о странных похитителях, и о щите, окружавшем дом Родаса и Беллы. И закончила свой рассказ на моменте собственной поимки в центре Сталфорда.
— Чейнджлинги нас и освободили, когда пришли атаковать грифонов. Мы присоединились к бою, а этот парень, — копыто Лины указало на большого перевертыша, — пошел тебя выручать. Подозреваю, что он и стал причиной твоего побега через канализацию, полную трупов, ведь тебе ничего не было известно. Всех наёмников мы перебили, унесли всё ценное и не забыли о твоих вещах, так что куртка, амулеты, дробовик и патроны дожидаются свою хозяйку. Кстати, что же до тех похитителей, то они лишь играли роль таковых, но не ожидали, что ты сразу после освобождения от магической блокировки их атакуешь. Они сейчас в медицинском крыле, так как ты их знатно помяла, играя в своеобразный боулинг, — заметила волшебница.
— А где остальные наши? — спросила я.
— Сидят в столовой и уничтожают пищевые запасы хозяев, — ухмыльнулась Лина.
— Странно, что ты не с ними, ведь ты та еще любительница вкусной еды в больших количествах, — поддела я свою подругу.
— Я уже успела как следует наесться, вот и весь секрет, — огненногривая единорожка даже не обратила внимания на мою подколку.
— Хорошо, я так поняла, что награбленного на всех не хватит? — спросила я у неё.
— Чейнджлинги запросили половину от всего. Мы согласились. У грифонов было столько всего, что даже того, что осталось, нам хватит с лихвой, — улыбнулась чародейка, поправляя гриву.
— Вот и отлично, а теперь я была бы не прочь как следует поужинать, — произнесла я.

Подруга направилась вперед и махнула копытом, приглашая следовать за ней. Краем уха я слышала, как ворчит перевертыш, которому не удалось достаточно долгое время изображать из себя Родаса. Почему-то мне казалось, что он еще попытается мешаться у нас под ногами.

Мы миновали коридор, затем повернули направо и, по словам Лины, в конце этого коридора и располагалась столовая. Волшебница предложила сделать моё возвращение немного необычным. Я не стала противиться и согласилась. Розовошкурая кобыла вошла в столовую, оставив меня стоять в коридоре. Я уловила едва слышный разговор:

— Лина, что там был за шум? — спросил Родас.
— Твоя ленивая чейнджлинговая копия устроила шум по поводу того, что мы его прижучили. Снова. Прошло уже полно времени, по словам некоторых живущих здесь перевертышей, с кем довелось пообщаться, а у него всё круп пригорает периодически, — произнесла чародейка, а потом зевнула.
— Про Розу ничего не слышно? — подал голос Клод. В его интонации чувствовалась неподдельная тревога и беспокойство. Я понимала своего кузена. Сперва Алабуруку убил его у меня на глазах, я помнила, как было потом плохо. Сейчас ситуация такая, когда все думают, что я погибла.
— Не верю я в то, что её больше нет, — Эпплсвит был предельно короток и точен в своем высказывании, обозначив собственную позицию.
— Как и я. Наша боевая подруга наверняка жива, выкарабкалась из всего этого дерьма, пусть даже и не с минимальными потерями, — высказалась и Белла. Голос полукровки едва уловимо дрожал, но она определенно старалась держаться.
— Даже если Розы действительно уже нет в живых, то мы должны закончить начатое ей дело, найдя и вернув Скива домой. Вот только я понятия не имею, что в таком случае сказать Джессу. Чувства, закаленные трудностями, сильнее всего, поэтому даже прогнозировать не берусь, как отреагирует единорог. А их дети? Очень сложная ситуация… — вздохнул Родас.

Слушая их разговор, я поняла, что вот-вот разревусь. К счастью, в столовую было два входа. Один тот, возле которого меня оставила Лина, и второй — через кухню. Туда-то я и направилась. Пора было брать ситуация под свой контроль. К счастью, мне удалось незаметно пролезть в окошко, где выдавали пищу, разделявшее кухню и столовую, и прокрасться как можно ближе к сидевшим друзьям. Если волшебница и заметила мои перемещения, то не подала вида, что знает об этом.

— … считаю, что в том случае, если Роза в течение следующих двух дней не объявится, нам придется разговаривать с Улиссом Йангом самим, — заканчивал начатую фразу Клод. Начало его реплики я не слышала, к сожалению, как и концовки сказанного пегасом.
— Кто его знает, этого жука напыщенного. «Я пони не доверяю и работать с ними не собираюсь», — передразнила вышеупомянутого Улисса Лина, — «проще избавиться от них и выбросить трупы в сточную канаву». Меня выкинешь, ага, как же. Если этот придурок хочет, чтобы я и от этой базы камня на камне не оставила — ради солнца Селестии, да хоть сейчас могу устроить представление!
— Никого из нас не выкинешь. Никого из нас невозможно просто взять и убить… — начала говорить немного воодушевившаяся речью волшебницы Белла, но её перебила я, выходя из своего укрытия:
— Меня и подавно не загнать в гроб!

Несколько секунд стояла тишина, а после мои друзья повскакивали со стульев и кинулись меня обнимать, даже не удостоверившись, что это действительно я, а не какой-то залетный чейнджлинг, решивший притвориться мной и хорошенько, от пуза, насытившись эмоциями, тихо свалить, найдя для этого удобный момент.

После того, как эмоциональный всплеск от моего возвращения немного поутих, Клод потребовал от меня рассказать обо всём, что со мной происходило. Я повторила рассказанное ранее Лине практически слово в слово, и попросила, в свою очередь, немного поведать мне о текущем состоянии дел. Роль повествователя взял на себя Родас:

— Очевидно, наша чародейка не удержалась и основное уже тебе сказала. Итак, мы застряли тут, потому что глава чейнждлингов в Сталфорде по имени Улисс Йанг поставил нас перед фактом. Или ты будешь с ним иметь дело, или он избавится всей нашей компании, наплевав на приказ свыше. Ему совершенно похрен, что тебя может быть и в живых-то уже нет. Хотя новость о твоём возвращении наверняка уже достигла его ушей, чтоб они у него увяли к черту, поэтому жди, что в любой момент тебя могут отправить к нему. Предупреждать о том, что этот говнюк не любит пони, полагаю, нет смысла, ты наверняка всё слышала.
— Он не говорил, от кого получил приказ? Или что за дело он хочет со мной обсудить? — спросила я, переводя взгляд с Родаса на Клода и Лину и обратно.
— Нет. Об этом он ни словом не обмолвился ни разу, — сказал мой кузен.
— Ладно, поговорить с Улиссом можно и позже, я была бы не против основательно подкрепиться, — сказала я, потирая копытом свой заурчавший живот.

Мы вместе с кузеном направились на кухню, и вскоре я уплетала за обе щеки вкусное картофельное пюре и салат из свежих овощей, запивая всё это компотом из яблок и вишни. После такого сытного обеда я хотела вздремнуть, но вместо этого пришлось идти на встречу с Улиссом Йангом.

Этот чейнджлинг и впрямь оказался довольно неприятной во всех смыслах личностью. Маленький, тощий, с противным голосом, но знающий себе цену перевертыш сообщил мне, что нашей компании предстоит незамедлительно отправиться в Имперский город, чтобы встретиться там с некоей особой. При этих словах он сморщился, у меня неожиданно возникло стойкое желание его придушить, настолько это выглядело отвратительно. Даже не дав мне ничего спросить, Улисс выгнал меня из своего рабочего кабинета, пробормотав напоследок, что не хочет иметь ничего общего с расой пони, каким угодно образом контактировать с ними, и пожелал, чтобы таких, как я, рождалось как можно меньше.

Вернувшись к друзьям, я тут же поведала о том, что узнала от Йанга. Буквально в четырех словах – «едем в Имперский город».

— А еще Улисс — тот еще мудак, блин. Противный внешне и противный внутри. Не будь он здесь главным, я его втихаря прибила бы с удовольствием, — добавила я.
— Значит, мы с Клодом и Эпплсвитом сейчас идём и организовываем нам транспорт, а вы пока соберите необходимые нам вещи и пропитание, — роздал указания Родас. И не дожидаясь реакции на происходящее, покинул столовую.

Когда я осталась с Линой и Беллой, то не смогла удержаться от ехидной ухмылки, на которую чародейка лишь удивленно подняла бровь, а фестралка-полукровка никак не реагировала, пока не услышала мои слова:

— Странно, вроде бы Родас и Белла так стремились от нас отделаться, выгоняли нас к черту на улицу из своего дома, и вдруг на тебе — оставляют своё уютное любовное гнездышко и едут вместе с нами!
— Роза, давай не будем начинать снова, а? Прошлая наша размолвка едва не закончилась плохо для тебя, — начала было фестралка, но я её перебила:
— Вы не хотели видеть нас в своем доме из-за одного убитого грифона, ранее покушавшегося на мою жизнь. А теперь мне, может, не хочется, чтобы вы с Родасом мотались вместе с нами? Зачем вам рисковать своими жизнями почем зря? Это не увеселительная поездка. Постапокалиптический мир не стал особо безопаснее. Да, удалось уничтожить практически всех бандитов. А по факту они, скорее всего, попросту осели в городах, и лично я в этом не вижу ничего хорошего.
— Погоди-ка, подруга, не торопись рубить с плеча. Если ты говоришь, что опасность ждет повсюду, то им и дома лучше может не оказаться. Что мешает какому-нибудь залетному единорогу-грабителю пробраться к ним, усыпить магией, обокрасть, а после поджечь всё и уничтожить таким образом следы преступления? — остановила меня Лина.
— Ничего, — помотала я головой.
— Кроме того, прочитанных нами лекций хватило, чтобы и Белла, и Родас передумали. А теперь, пошли собираться, — толкнула меня в бок чародейка.

Мы поднялись на второй этаж, где в трех комнатах временно разместили моих друзей. В комнате Лины на свободной кровати лежали мои вещи – куртка, в которую я тут же облачилась, амулеты Старсвирла, вернувшиеся ко мне во владение, патроны к дробовику, уложенные в подсумки и сам дробовик, который я прицепила на прежнее место. И только сейчас я почувствовала себя полностью готовой ко всем возможным приключениям.

Жеребцы вернулись лишь в три часа ночи, уставшие, но явно довольные собой. Нам они ничего не сообщили, только перекусили по-быстрому и легли спать. Мне, Лине и Белле тоже следовало бы отдохнуть. И если мои подруги вскоре уже посапывали, то я уснуть никак не могла, ворочаясь с боку на бок. Чтобы не мешать спящим, я тихонько встала и вышла в коридор, плотно притворив за собой дверь. В разных концах коридора стояло по двое чейнджлингов-стражей, которые не позволят никому постороннему добраться сюда. Охрана была и на первом этаже, и на третьем, поэтому я была спокойна.

Подойдя к окну, я смотрела на ночной город. Где-то не очень громко играла музыка, веселились пони, и мне невольно хотелось присоединиться к ним. И вот о веселье я думала, хотя завтра предстояло ехать в Имперский город. Уж там-то точно не до этого будет. Нас ждала работа. Неважно какая – грязная, грубая или бумажная. И меня не волновал тот факт, что чейнджлинги считают нас шестерых инструментом для достижения неизвестных никому из нас целей. Улисс, разумеется, об этом не скажет. Хоть он и крайне неприятная личность, терпеть не может пони и не хочет, чтобы мы тут оставались, но вряд ли Йанг мог нас кому-нибудь сдать, ведя двойную игру.

Цокот когтей по деревянному полу совершенно отчетливо раздался за моей спиной, когда я уже хотела спуститься на первый этаж и взять в столовой что-нибудь пожевать. «Если за спиной враг, то мне не успеть даже достать пистолет, с которым я решила на ночь не расставаться» — подумала я, и телепортировалась от десять шагов назад в тот момент, когда некая молодая грифониха взмахнула передними лапами, собираясь вскрыть мне шею. Но она промазала, и одна из её лап застряла в деревянном подоконнике, а второй она не могла дотянуться. Ждать, покуда враг освободится из немного затруднительного положения, я не стала, левитивировав пистолет и пристрелив грифониху. Её тело еще не успело даже обмякнуть, а ко мне уже бежали охранники с электрошоковыми копьями наперевес.

Увидев, что я стою над мертвым гибридом с пистолет в левитационном поле, чейнджлинги моментально объявили тревогу, и база ожила, моих друзей подняли практически сразу же и велели уезжать прямо сейчас, потому что считали, что целью убийц была не только я, но и Улисс. А его смерть была совершенно недопустимой.

Сам Улисс Йанг, явившись на место нападения, тут же обвинил меня в том, что из-за пони на базе, подконтрольной ему, то и дело возникают различные неприятности. Он целых десять минут брызжал мне в лицо своей слюной, перечисляя то, к чему я не имела никакого отношения. И я сильно сомневалась, что мои друзья могли свистнуть из гаража десять тонн металла, несколько банок с лекарствами и целую коробку двухсотлетних презервативов. Вся эта хрень меня достала так сильно, что я не удержалась и рявкнула на Улисса:

— Пошел ты нахуй!

Он аж побагровел и не сумел найти слов, чтобы бросить мне их в спину, когда я отправилась за вещами. Вот серьезно, достал! Нахрена нам пятьсот презервативов? А десять тонн ржавого металла, который годится разве что на переплавку? Лекарства-то еще ладно, но зная, сколько у нас денег, я могла просто пойти и купить все необходимое в ближайшей аптеке! Заниматься воровством не было никакого смысла.

Забрав все свои вещи, я спустилась вниз и вышла на улицу. Еще в вестибюле услышала визгливый голос Улисса, препиравшегося с кем-то из моих друзей. Оказалось, что с Клодом и Родасом. У жеребцов были абсолютно непроницаемые выражения на их мордах. У Лины копыто, казалось бы, прилипло к мордочке, а Белла и Эпплсвит молча наблюдали за срачем.

— Я, кажется, велела тебе идти нахуй! — заявила я, подходя к Улиссу, — нахуй, а не сюда! Объясни мне, на кой черт нам воровать металл? А лекарства? Про презервативы я уж вообще молчу, блин! Что, сказать нечего? Чего ты на меня свои зенки-то вылупил? Иди и дальше дрочи на инвентаризацию. И если я еще раз услышу, что ты на кого-то из пони вешаешь ярлык ворюги, учти, наведаюсь по твою душу и отучу тебя от этой вредной привычки. Ты меня понял? — я тыкала Улисса копытом в грудь, заставляя его отступать с каждым тычком на шаг назад.

Он ничего не ответил, лишь злобно глянул на меня и скрылся внутри базы. Ставшие свидетелями этого позора чейнджлинги-охранники лишь захихикали и, немного пообсуждав произошедшее, вернулись к несению дозора.

— Эк ты его, — покачал головой Клод.
— И кстати, из-за чего сыр-бор весь? — зевая, спросил Родас.
— Не спалось, пошла в коридор, постояла у окна, собиралась пойти перекусить, и тут на меня напала молодая грифониха, а вот и она, кстати, — я указала копытом на чейнджлингов, тащивших труп птицельвихи к ближайшему мусорному баку.
— И ты её убила, — утвердительно сказала Лина.
— Нет, блин, дружить предложила. Конечно, убила, иначе бы это сейчас моё тело с распоротой когтями шеей тащили куда-нибудь, — вздохнула я.
— А чего это Улисс Йанг так взъелся на нас? — спросила Белла, — я так ничего и не поняла, если честно.
— Решил, что мы сперли у него десять тонн ржавого металла, лекарства и пятьсот презервативов, сделанных еще двести с лишним лет тому назад. Я не выдержала и послала его. Но не могла даже предположить, что этот слабоумный решит, что «нахуй» и вы — это одно и то же направление! — разъяснила я, помахав копытом.
— Да у него крыша поехала на неприязни к пони! — воскликнула Лина.
— Ага, типа его в детстве кто-то из пони изнасиловал, — попытался пошутить Эпплсвит, но его шутку никто не поддержал.
— Неважно, что там у него случилось такого, из-за чего он к нашей расе плохо относится. Нам велели валить в Имперский город, но прежде, чем мы это сделаем, предлагаю найти круглосуточную забегаловку и оружейный магазин, — сказала я после короткого молчания.
— Если с кафе или ресторанчиком понятно, то оружие-то нам зачем? — недоуменно спросила чародейка.
— А обороняться чем? Бой вкопытопашную в большинстве случаев не имеет смысла, когда у твоего противника есть огнестрел. Ты-то еще можешь полагаться на магию, как и я, хотя для таких случаев всё же предпочту отвечать из оружия такого же типа, что и у нападающих, — пояснила я.
— Разумно, — поддержал меня Клод, а остальные кивнули в знак согласия с ним.
— А теперь… Что из транспортных средств у нас есть в наличии? — спросила я, стараясь не показать лезущего из всех щелей любопытства.
— Аж целый… фургон… своего рода, — махнул копытом Родас в сторону припаркованного напротив Макинтоша, к которому вместо кузова кто-то приварил кусок автобуса. На крыше этой конструкции находился пустующий слот под среднее оружие, в то время как на крыше кабины – традиционный слот под малое оружие, в качестве которого выступал СОРГ, как и Сталаз, выпускавшийся в Сталлионграде. Эта штука была неаккуратно выкрашена в бежевый цвет, прямо поверх многочисленных металлических заплаток и ржавчины. Кроме того, практически все окна были заварены.

Видимо, мой скептицизм так сильно отразился на моей мордочке, что пегас, как бы защищаясь, произнес:

— Это лучшее, что я только смог найти! Эпплсвиту и Клоду вообще неходовые развалюхи пытались впарить за сто тысяч!

Вышеупомянутые пони синхронно покивали головами в качестве подтверждения словам Родаса. Я лишь глубоко вздохнула. Легковые машины, заточенные под дрифтинг, для путешествия не годились. А всякие легальные авторынки или мастерские, видимо, по ночам здесь не работали.

— Эта штука хотя бы ЕЗДИТ? — не удержалась я, акцентировав внимание на последнем слове.
— Мы на ней сюда ДОЕХАЛИ, — пегас точно так же выделил интонацией последнее слово.
— Ладно, что толку спорить? Давайте загружать всё внутрь и поедем на поиски еды для раннего завтрака, потому что провизию трогать я пока что никому не дам, — заявила Белла, вклинившись между мной и своим мужем.
— И то верно, — согласно кивнул Клод, попутно кинув мне крайне выразительный взгляд типа «я бы на тебя посмотрел, как ты с этим справилась».

Однако сказать «пойдем и найдем работающее кафе» оказалось проще, чем сделать. Сидевший за рулем Макинтоша Клод несколько раз вполголоса выругался, когда мы проезжали мимо закрытых заведений. Между тем, небо на востоке начало потихоньку светлеть и над Сталлионградом начал заниматься рассвет. Солнце практически полностью поднялось над горизонтом, когда нам всё-таки удалось найти кафешку, в которой мы торопливо позавтракали, не тратя время на разговоры.

Теперь наш путь лежал к одному из оружейных магазинов, разбросанных по городу. Порадовал тот факт, что ближайший из них работал круглосуточно. Поскольку в огнестрельном оружии разбирались в достаточной мере только я, Родас и Клод, то мы и отправились за покупками. В итоге нами были куплены четыре пистолета, четыре кобуры и достаточно патронов. Лина, как и обычно, сказала, что полагается на собственную магию. Мой кузен, вылезая из Макинтоша, лишь пожал плечами, мол, как пожелаешь.

После похода в оружейный магазин и экипировки всех находившихся в салоне Макинтоша (за исключением Лины) мы наконец-то отправились в путь. Моя интуиция молчала насчет оставшегося пустым слота на крыше салона. Я бы, на самом деле, что-нибудь туда поставила, например, Хуфлинг, Четверку или Четверку-М. Такой огневой мощи хватило бы с лихвой для того, чтобы припугнуть всех возможных любителей наживы.

Покинув Сталфорд, мы вырулили на шоссе, соединявшее Сталлионград и Имперский город, однако хорошим покрытием мог похвастаться лишь западный участок трассы. А еще за прошедшее время с последней поездки по этой дороге, вдоль неё выросло число поселений. Мы все расслабились, хотя этого не следовало делать. Мои мысли до сих пор крутились вокруг ночного нападения. «Что, если грифина, пришедшая за мой, была не одна? И не все были на базе во время её штурма чейнджлингами? Тогда остальные, сколько бы их ни было еще, последуют за нами, чтобы избавиться уже не только от меня, но и от моих друзей.» — думала я, поглядывая в одно из немногих целых стекол в задней части салона.

В этот момент как раз с того направления, куда я смотрела, донеслась пулеметная очередь, распоровшая воздух над Макинтошем. Клод от неожиданности крутанул рулем вправо и следом тут же влево, возвращаясь на исходную траекторию движения.

— Вот дерьмо! — воскликнул кузен, поглядывая в зеркало заднего вида, в которое секундой позже прилетела шальная пуля.
— На пол! Все на пол! — рявкнула я, когда верхнюю часть салона пропороло очередью. Мои друзья не решились искушать судьбу и попадали рядом с теми местами, где сидели. Я незамедлительно последовала собственной команде, что спасло мне жизнь. Следующие пули, выпущенные из оружия противника, разбили стекло сзади и пролетели там, где еще совсем недавно была моя голова.
— Кто это? — громко поинтересовалась Лина у меня.
— Не знаю! У меня есть подозрения, но проверить их без возможности получить пулю в лоб попросту невозможно! — крикнула я, прижав голову еще ниже к полу.

Дряхлость приваренной к раме Макинтоша конструкции вышла нам боком. Враги совершенно беспрепятственно прошивали салон пулями практически насквозь. И если бы не Клод, отчаянно маневрировавший по дороге, наши приключения уже давно закончились.

Но мы всё еще были живы. Ругаясь на чем свет стоит, мы лежали на полу и вздрагивали, когда противники в очередной раз обстреливали наш грузовик. Мой кузен даже не пользовался СОРГом, его внимание целиком было обращено к тому, чтобы вилять по дороге с целью вынудить противников как можно чаще мазать. Однако, вскоре Клод зарычал и даже стукнул копытом по приборной панели, что совпало с заметным снижением скорости:

— Эти суки пробили нам колёса! И я чувствую, что мы даже километра еще не протянем, как они подберутся на расстояние, достаточное для расстрела, и перебьют всех к ебени матери! Роза, Лина, кто-нибудь, заставьте их передумать!

Но неведомые преследователи вместо этого дали пару коротких очередей по колёсам, пробив их еще в нескольких местах. Мой кузен заорал:

— ДЕРЖИТЕСЬ КРЕПЧЕ, СЕЙЧАС БУДЕТ НЕМНОГО СТРАШНО И ВОЗМОЖНО ОЧЕНЬ БОЛЬНО!

Он резко крутанул руль вправо и отправил Макинтош прямиком в кювет. Многострадальный грузовичок перевернулся шесть или семь раз и остановился, лишь врезавшись в деревья, от чего Родаса выкинуло в одно из разбитых и незаваренных железом окон, остальных же жестко приложило об стены, потолок и пол, а сам Клод невозможным образом умудрился усидеть на водительском месте.

Первые несколько минут после аварии я не могла вспомнить даже спустя несколько лет после произошедших событий. Всё вокруг было будто в тумане. Я слышала стоны пострадавших друзей, сама ощущала резкую боль во всём теле, словно меня избили и оставили подыхать. Никакие другие дорожные аварии или прочие происшествия не могли превзойти это решение моего брата.

Помню, что пыталась сдвинуться с места, но становилось настолько больно, что я прекратила попытки. А потом сверху донеслись звуки боя, но слышалось это так, будто в мои уши натолкали ваты. Слышались крики боли, пару раз что-то взорвалось, и вдруг резко всё стихло. Я сделала единственное, что еще могла — потеряла сознание.

======== *** ========

Я видела странный сон, в котором молодая единорожка, внешне очень похожая на мою старшую дочь Нику, брела по какой-то равнине. То тут, то там виднелась брошенная заржавевшая техника. Сама кобыла телекинезом удерживала штурмовую винтовку и некий незнакомый мне приборчик. Внезапно она остановилась, будто что-то почуяв и сменила винтовку на автоматический дробовик, лишь отдаленно похожий на тот, который был у меня самой. На равнину выскочил очень странный мутант, похожий на мантикору, только очень прыгучий и ростом бывший немного меньше того существа, показанного мне Твайлайт в одной из книг когда-то давно. Монстр попытался сходу сцапать кобылу, но она увернулась и открыла огонь, судя по вспышкам, возникавшим у ствола оружия и ранам на теле мутанта. Всё происходило почему-то беззвучно, что немного меня огорчило. Вот только увидеть, кто же вышел победителем из схватки, мне было, увы, не дано.

Внезапно откуда-то издалека до меня донесся голос, очень тихо звавший меня по имени, я пыталась найти его источник, но не могла никак понять, где же он находится. И проснулась. Желания открывать глаза совершенно не было. Отчетливо до этого сна я помнила, что мы ехали в Имперский город и на нас напали. Помнила аварию и последовавшую за этим боль, которой мне еще не доводилось испытывать ранее. Даже роды, что первые, что вторые, по ощущениям были гораздо менее болезненными.

— Роза! Наконец-то ты очнулась! — произнес усталый голос Лины, когда я всё-таки решилась открыть глаза. Вместо ожидаемого света или лица моей подруги, я не видела ничего, кроме темноты.
— Успокойся, у тебя просто повязка на глазах, — предвосхитила волшебница мой самый вероятный вопрос.

Но мне было совершенно жизненно необходимо знать, что же всё-таки произошло. Из моего пересохшего горла вырвался лишь хрип. Чародейка моментально поняла, что я хотела сделать и поднесла к моим губам кружку с водой, которую я выпила практически залпом. Зато способность говорить вернулась ко мне.

— Ч-что произошло? И г-г-где мы?
— Ты помнишь аварию? Как мы кувыркались в Макинтоше в кювет?
— Помню. П-потом пришла боль.
— Всем было больно. Даже мне. Хотя я перед тем, как произошел жесткий контакт с деревьями, успела схватить твой дробовик и пистолет у Беллы вместе с патронами и телепортировалась наружу. Родас вывалился наружу в самом конце пути перед жестким контактом нашего грузовика с деревьями, пегасу очень повезло, что он отделался лишь многочисленными ушибами, порезами и ссадинами. Он принялся вытаскивать вас из разбитой машины, — по голосу Лины я понимала, что всё очень плохо. И что повязка на моих глазах находится не просто так, но постаралась отвлечь и себя, и её просьбой продолжить рассказ.
— Я же направилась вверх по склону и устроила кровавую баню уродам, которые преследовали нас. Это были грифоны.

Я застонала от разочарования. У нас был миллион возможностей уничтожить их до того, как Клод устроил аварию. Никому в голову не пришло даже воспользоваться стоявшим на кабине СОРГом. И эта ошибка едва не стоила всем нам жизни.

— Я должна была… — начала я говорить, но волшебница мягко прижала копыто к моим губам и сказала:
— Ты не могла ничего сделать. Как и Клод. В пулемете не было патронов. Я не знаю, с кем жеребцы там так договорились, что получили безоружный тарантас, который даже после столкновения с деревьями каким-то чудом не заглох. И опять-таки никто из нас не додумался проверить, были ли патроны к пулемету в нашем распоряжении. Мы все виноваты в равной степени в случившемся.
У меня хватило сил только спросить:
— Как там остальные наши друзья?
— У Беллы переломы ног, правого крыла и сотрясение мозга. Про Родаса я уже сказала. Клод отделался переломом нижних конечностей и нескольких ребер и лишился глаза. Эпплсвит… — чародейка тяжело вздохнула, да так, что у меня сердце сжалось от нехорошего предчувствия, — он получил очень тяжелые повреждения большинства внутренних органов и перелом позвоночника. Врачи борются за его жизнь, но…

Я почувствовала, как по моим щекам катятся слезы. После всего услышанного я боялась даже спрашивать, а что же стряслось со мной.

— Мы все выкарабкаемся… — я судорожно вздохнула, пытаясь не расплакаться, — мы всегда вставали на ноги и шли дальше. Так будет и сейчас. Поверь в это, Лина, я прошу тебя!
— Я пытаюсь… Наши ошибки стоили нам слишком много, Роза. Я не готова потерять своего жеребца еще раз. Никакая Мать всего сущего мне его снова не вернет живым и невредимым, понимаешь меня? — волшебница разревелась, не в силах больше сдерживать свою душевную боль от осознавания того, что Эпплсвит уже двумя ногами находится в могиле. С такими повреждениями… В лучшем случае он останется инвалидом на всю свою жизнь.
— А что со мной? — полным отчаяния голосом спросила я.
— У тебя всё еще хуже, чем даже у моего жеребца... Твоё сердце… Сломанные ребра воткнулись в него. Когда я закончила с этими… ублюдками… и вернулась к Родасу, он глядел на меня глазами, в которых стояли слезы. Ты не дышала и других признаков жизни нам обнаружить не удалось, — я не видела лица подруги, но очень хорошо ощущала всё, что она чувствовала. Горечь, боль, страдания и… удивление?
— И я всё еще жива? — тихо спросила я.
— Да, врачам удалось ликвидировать осколки ребер, причем их удивило то, что оно само начало регенерацию поврежденных тканей и через несколько минут стало таким, как и должно быть. Но дальше — больше. Двое оперировавших тебя хирургов упали в обморок, когда оно вдруг забилось! Ассистентку пришлось отпаивать успокоительными. Для неё произошедшее оказалось больше, чем она смогла вынести.
— Я мутант, Лина… — произнесла я одними губами.
— Ч-что это значит? — недоуменно спросила она.
— Это долгая история… Попробую описать вкратце. Одиннадцать лет назад, когда Скив отправился в Кантерлот, и пропал без вести, я и Клод поехали его искать. Добрались в итоге до Нового Мэйнхеттена, а тамошний доктор Хаузер, которого ты знаешь, что-то сделал… Не знаю, что именно. Я лишь недавно догадалась, почему мне так легко давалась первая беременность, во времена которой мы противостояли Алабуруку. Раньше думала, что моя чертовски хорошая выносливость — это черта Эпплов, но теперь я уверена, что это именно док со своими экспериментами. Знаю, что всё это звучит очень фантастически, но иных объяснений всему случившемуся у меня нет, — говорила я, и сомневалась в своих словах. Пока врачи не исследуют мою кровь… Кровь… Я зацепилась за эту мысль словно за спасательный круг. Если они обнаружат в моей крови следы неизвестного вещества или что-то еще, то её следует перелить Эпплсвиту!
— Лина! Зови врачей! Срочно! — решительно скомандовала я.
— Ч-ч-что-то случилось? — непонимающе спросила чародейка.
— Просветление со мной случилось, блин! Им нужно взять анализ моей крови и как можно скорее, если хочешь попробовать спасти своего особенного пони! Если я не ошибаюсь, то он сможет поправиться и вернуться к нормальной жизни! А теперь беги, БЕГИ! — проревела я во весь голос, с трудом сдерживаясь от того, чтобы сорвать повязку со своих глаз.

Судя по дробному стуку копыт, она всё же послушалась меня. Через минуту меня уже окружали доктора, которым я объяснила причину, по которой позвала их. Еще через пару минут у меня несколько раз взяли кровь на анализ. Я была готова отдать её всю, лишь бы поставить друзей на ноги. В тот момент я не думала ни о Джессе, ни о своих детях.

Полчаса спустя врачи вернулись и вывалили на меня целую гору информации, содержавшей огромнейшую кучу разнообразных научных терминов, в которых я ничего не понимала. Пришлось попросить их перейти на более понятный мне язык. Только после этого мне наконец-то удалось узнать всю правду о своих невероятных возможностях к регенерации. Оказалось, что на меня воздействовали неким неизвестным видом излучения, вызвавшим изменение моей ДНК и в целом всего организма. Я стала сильнее, выносливее и даже полученное мной смертельное повреждение сердца не смогло меня убить сразу. Но в бочке мёда скрывалась своя ложка дегтя. Переливание крови не сильно поможет восстановиться Эпплсвиту, Клоду и Белле, но небольшой положительный эффект всё-таки окажет.

— Вы точно уверены, что хотите стать донором? Это может ослабить ваши собственные способности организма к восстановлению, — с опаской в голосе спросил один из докторов.
— Я абсолютно уверена, — заявила я, слабо улыбаясь.
— В таком случае, коллеги, подготовьте всю необходимую аппаратуру, — отдал указание доктор.

======== *** ========

Прошло несколько часов после того, как я отдала стандартный донорский объем крови. Врачи даже не стали спрашивать, уверена ли я в том, что знаю о группах крови. Однако, как сказала немного позднее Лина, фортуна повернулась к нам мордочкой — наши с Эпплсвитом группы крови совпали вплоть до резус-фактора — вторая положительная. Доктора продолжали следить за состоянием наших друзей. Изредка заходил Родас, которому медсестра обработала раны и перевязала его в самую последнюю очередь. Пегаса не смущал тот факт, что он так долго пачкал им пол капавшей с него кровью. Он больше переживал за свою жену, чем за собственные мелкие повреждения.

Услышав же о том, как я вернулась к жизни, долго молчал. На мой вопрос о том, где мы всё-таки сейчас находимся, коротко ответил:

— В больнице Сталфорда.
— Проклятье… Вернулись на исходную, да еще и израненными, — сморщилась я, осторожно шевеля своими конечностями, к которым потихоньку начала возвращаться чувствительность. Туловище еще слишком сильно болело, чтобы я могла перевернуться со спины на бок или на живот.
— И если Улисс прознает о том, что мы вернулись… Хорошего ждать от этого пони-ненавистника не стоит, — задумалась Лина.

Её глаза были красными от пролитых слёз, а рядом с ней на стул присел бледный, как тень, пегас. Совсем недавно с моей мордочки сняли повязку, и теперь я могла видеть своих наименее пострадавших в результате аварии друзей. Могла оглядеть и палату, в которую меня положили после операции. Напоследок мне вкололи некое вещество, которое сделало моё тело совершенно не ощущавшимся, как сказала медсестра, это было сделано для того, чтобы все мои силы уходили на восстановление.

Я пыталась поспать, но сон не шел. Я пыталась мечтать – и не могла. Весь мой разум превратился в тонко натянутую струну, и всё крутилось вокруг любых новостей о состоянии Клода, Беллы и Эпплсвита.

Еще спустя час, когда за окном начало темнеть, Родас отправился к докторам, чтобы узнать, есть ли улучшения. Я лежала, закрыв глаза. Моё «я» разрывалось пополам. Одна половина хотела домой, к мужу и детям, а вторая требовала довести начатое до конца. Что из этого было правильным, я не знала. Я не знала ничего. Я не могла ничего прогнозировать. Не могла попытаться предугадать шагов того же самого Улисса. Всё происходящее было неправильно. Чертовски неправильно.

В последующие несколько недель мало что менялось. Из всех нас полностью выздоровел только разве что Родас, который и пострадал меньше остальных. Эпплсвит благодаря переливанию крови начал чувствовать себя лучше. И это вопреки всем пессимистичным прогнозам врачей, считавших, что он уже не жилец! Переломы у Клода и Беллы практически полностью срослись и, как сказали доктора, состояние нашей подруги после полученного сотрясения мозга нормализовалось. Но и предупредить о возможных последствиях перенесенной травмы не забыли, чтобы не пришлось задаваться вопросом, что с фестралкой не так.

И только я оставалась под постоянным наблюдением врачей, старавшихся выявить у меня малейшие аномалии в работе сердечно-сосудистой системы и сердца, в частности. Два с половиной месяца спустя после аварии я всё еще пребывала в кровати, хотя мои друзья уже спокойно передвигались по больнице, кто до сих пор еще в лангетках, а кто без них.

Естественно, без визита гребанного Улисса не обошлось. Он был легко узнаваем даже в облике пони из-за своей дурацкой манеры общения. К моему огромному облегчению, его в мою палату не пустили Родас и Лина, загородившие входную дверь.

— Мне необходимо с ней поговорить, — противным голосом в который уже раз заявил Йанг.
— Ты говоришь с нами, а мы передаем твои слова Розе или же можешь валить на все четыре стороны, не солоно хлебавши. Я понятным языком выразилась? — холодно ответила ему волшебница.
— Нет. Это должна слышать именно она, — уперся на своём чейнджлинг.
— Что здесь за балаган вы устроили? — в разговор вмешалась медсестра, подошедшая к моим друзьям.
— Не мы, а вот он, — Лина не упустила возможности указать Улиссу, что он здесь лишний.
— Вас в списках посетителей нет, поэтому, прошу Вас, покиньте помещение, — обратилась медсестра к Йангу.

Тот недовольно фыркнул в ответ, развернулся и сделал ровно три шага, на ходу что-то кастуя. Мелькнула зеленая вспышка, и перевертыш вошел в телепорт, который закрылся за ним в ту же секунду.

Медсестра неодобрительно покачала головой, после чего открыла дверь и вошла в мою палату. С одной стороны, она была не очень довольна произошедшим, а с другой…

— Послезавтра мы Вас выписываем, миссис Сансет, постарайтесь больше так себя не травмировать, — кобыла с трудом сглотнула, видимо, вспомнив операцию, вынудившую двух хирургов взять потом недельный отпуск. Я их понимала — не у каждого пони сердце само восстанавливается после того, как в нём побывали фрагменты поломанных рёбер, а после еще и начинается биться самостоятельно.
— Я постараюсь. Спасибо вам за всё, — ответила я, слегка наклонив голову.

Медсестра улыбнулась и вышла из палаты, позволив моим друзьям войти и присесть на стулья возле моей кровати.

— Значит… Скоро снова в путь? — спросил Клод, выглядя немного уставшим.
— Только на этот раз поведу я. Кроме того… Нам нужно нормальное транспортное средство, а не тот тарантас, который ты разбил, спасая нас от грифоньих пуль, — ответила я.
— Наши легковушки, — сказал Родас, жестикулируя передней ногой, — я их уже почти закончил переделывать для нашего путешествия. Пришлось изрядно поработать, чтобы машины ехали адекватно, без заносов в любой момент. На сегодняшний день осталось только поставить недостающие сиденья в салоне обоих автомобилей и отрегулировать передаточные числа в маслкаре.
— А что двигатель? Максимальная скорость у моей тачки была явно ниже, чем у твоей, потому как ты на прямых отрывался от меня только так, — напомнила я.
— Там сейчас стоит новый движок, по мощности эквивалентный тому, что стоит у меня под капотом, — тут же ответил пегас.
— Тогда я спокойна, никому никого не придется ждать по дороге. Долёживаю здесь последние пару дней — и дело всё-таки спустя почти пять месяцев трогается с мёртвой точки. Из-за обстоятельств пришлось в Сталфорде изрядно нам засидеться. Я жалею, что не могу вам ничем помочь, находясь здесь, — вздохнула я.
— Ты про Эпплсвита помни. Ему еще как минимум полгода восстанавливаться теперь предстоит от полученных травм. Перелом позвоночника и множество покалеченных внутренних органов — это совсем не шутки! — нахмурилась Белла.
— Но не стоит забывать о том, что порция крови Розы спасла ему жизнь, хотя все доктора, видевшие жеребца, твердили, что нет смысла спасать труп. Эти пони потом извинялись передо мной, — глаза Лины сверкнули, когда она сказала об этом, — поэтому, подруга, даже не смей говорить, что ты была совершенно бесполезна. Я перед тобой в огромном долгу. И моей помощи в спасении Скива мало, чтобы расплатиться по счетам.
— Прекрати, — поморщилась я, — не люблю, когда говорят о том, что попали в кабалу и вынуждены постоянно крутиться, чтобы выжить с этим дамокловым мечом над шеей.
— План ясен, будем надеяться, что вторая попытка добраться до Имперского города увенчается успехом, — подытожил Родас, трогая копытом один из шрамов на груди.

Пегас после того, как на нем зажили все раны и порезы, стал владельцем целых восьми шрамов на туловище и конечностях. Некоторые из них постепенно начали зарастать шерсткой, а остальные остались на виду. Жеребцу не хотелось вспоминать о том, что он испытывал во время сумасшедших кувырков в Макинтоше. О том, как ему повезло вывалиться в разбитое окно за несколько секунд до столкновения с деревьями в кювете. Некоторые порезы Родас получил в тот момент именно об осколки стекол, торчавших из резинового уплотнителя. И мой друг искренне мне завидовал. Моя память сохранила только ощущение жуткой боли уже после жесткого контакта с деревьями.

Мои друзья покинули палату, прикрыв за собой дверь. Я уставилась в потолок, вспоминая, как мне пришлось надавить на лечащего врача, чтобы тот озвучил полный список повреждений, полученных мной. Кроме сердца и сломанных ребер были переломы и вывихи конечностей, повреждения некоторых внутренних органов, а также сотрясение мозга. Пришлось дать доктору слово, что я никому не расскажу об услышанном, иначе его отсюда сразу же уволят, как специалиста, который почему-то оказался не способен сохранить врачебную тайну.

Услышанное объясняло тошноту, мигрень и сонливость в первые две недели, как и иногда пронзавшую меня боль в конечностях. Это мои регенеративные способности сращивали обратно сломанные кости, напоминая мне с помощью боли о том, что так делать не стоит. Кроме того, какое-то время я и питаться нормально не могла, но благодаря комплексному лечению, всё постепенно зажило.

Иногда в голову закрадывалась мысль «А вернусь ли я домой сама собой?», однако рассуждать на эту тему с собственным сознанием мне не хотелось. Вместо этого я старалась убедить себя, что дальше всё пойдет как по маслу, я вызволю Скива, и мы все вернемся домой. Простое самовнушение порой помогало мне даже поспать, но по ночам мне частенько приходилось страдать бессонницей. Белле повезло, её не тревожили последствия сотрясения мозга. Завидовать ей я себе запретила и попросту смирилась с тем, что полученная травма наложила свой отпечаток на меня на всю оставшуюся жизнь.

За окном постепенно вечерело, а я всё лежала и смотрела в потолок, позволив своим мыслям бродить в произвольном направлении. Скоро всё закончится. Осталось недолго.

Глава №9 - По воле случая

— Пап, а мама скоро вернется? — в который уже раз за четыре месяца спросила Ника.
— Я не знаю, дочка. У неё есть дела, покончив с которыми, она вернется домой окончательно и больше нас не оставит. Поверь мне, я знаю это, — вздохнул Джесс.

Ему и самому хотелось верить в свои слова. Первые два месяца отсутствия он перенес стойко. Третий месяц подарил ему немного бессонных ночей. Четвертый – стресс. Сейчас единорог был готов лезть на стены. Причиной было не только отсутствие его любимой, но и приставания трех пони, занимающихся цветами — Роузлак, Дейзи и Лили.

Эти кобылы явно вознамерились его соблазнить и вынудить изменить Розе и провести ночь с ними тремя. Однако Джесс старательно делал вид, что не замечает их попыток, даже когда их выходки выходили за грань приличия. Шлепать хвостами по кьютимаркам женатого жеребца при других пони — это явный перебор.

— Я иногда вижу её во сне, — неожиданно сказала Ника, чем вынудила своего отца отвлечься от всё чаще одолевавших его мрачных мыслей.
— И какой она тебе предстает? — поинтересовался единорог.
— Уставшей, на её мордочке вымученная улыбка, а в гриве еще больше седых волос, чем есть на самом деле… — вздохнула единорожка.

Джесс промолчал. Роза за эти месяцы ему приснилась всего трижды, и эти появления непременно сопровождались сценами из прошлого. Самой запоминающейся по-прежнему оставалась расправа над каннибалами, зверски изнасиловавшими и убившими мать единорога. И как бы жеребец не старался забыть это, у него ничего не получалось.

— Даже Лина и та начала чувствовать, что что-то не так, папа, — дрогнувший голос старшей дочери вновь вернул Джесса к реальности, — ты не заметил, что она стала капризничать больше обычного, чаще плакать. Её теперь почти невозможно успокоить. Она всё чаще зовет маму…

Возможно, Ника и сама бы не выдержала, дав волю слезам, но от мрачных мыслей обоих отвлек стук в дверь. Отец и дочь недоуменно переглянулись. Роза никогда в дверь не стучится, потому что это её дом. Впрочем, долго им гадать не пришлось. Снаружи донесся голосок, принадлежавший, как определил Джесс, Лили.

Кобыла просила открыть дверь и впустить её и подруг внутрь. Единорог заскрипел зубами и поморщился, будто ощутил вдруг резкую боль. Ему никак не хотелось видеть эту троицу, слушать их бредятину о том, что такой прекрасный жеребец не должен оставаться один. Сколько раз за последние полтора месяца он это слышал? Джесс даже и не вел этому счет.

Попытки приухлестывать за ним Ника воспринимала в штыки. Она перестала здороваться с цветочницами, на попытки задобрить её награждала таким неожиданно тяжелым для маленькой кобылки взглядом, какой не мог повторить почти что никто. Единорог подозревал, что его старшая дочь готовит целую серию пакостей для этих искусительниц, и в глубине души даже жаждал приведения замыслов Ники в исполнение, внешне оставаясь совершенно бесстрастным.

Стук в дверь стал чаще, по всей видимости, теперь внутрь ломились все трое. «Странно… Какого лешего им надо-то? Вроде охота у кобыл весной и осенью, а сейчас август, последний месяца календарного лета. Ничего не понимаю» — Джесс определенно оказался сбит с толку, но открывать цветочницам дверь не торопился. Поломятся и уйдут восвояси, не солоно хлебавши.

И в то же время в голове единорога начал созревать план. Придется кое-чем пожертвовать, кое-кому понадоедать, но зато так будет немного спокойнее. Он сомневался, что эти неугомонные кобылы сунутся следом.

— Ника, собирай вещи, все самое необходимое, — жеребец был полон решимости, что отразилось на его тоне.
— Папа, ты что-то придумал? — встрепенулась единорожка.
— Да. И мне надо ненадолго отлучиться кое-куда, — кивнул Джесс, подойдя к двери и прислушавшись. Простояв так почти минуту и не обнаружив никаких следов цветочниц снаружи, еще минуту назад колотивших копытами по входной двери, он удовлетворенно хмыкнул и чуть ли не галопом отправился к Твайлайт, которая, согласно составленному плану, могла ему помочь.

На счастье слегка запыхавшегося пони, Принцесса была в библиотеке и с помощью Спайка, её верного помощника-дракончика пыталась что-то найти. На пороге с самым скучным видом сидела Рэйнбоу Дэш и пыталась тщетно скрыть свое желание до неприличия широко зевнуть.

— Привет, — впопыхах поздоровался с ней Джесс и, перейдя с галопа на шаг, вошел в библиотеку.
— Твайлайт, к тебе тут по делу, — обратился к аликорну Спайк.
— Привет, Джесс, какими судьбами? — отвлекшись от своих поисков, Твайлайт переключила своё внимание на единорога.
— Мне нужна твоя помощь в одном малость щепетильном деле… — начал издалека жеребец, и потом поведал ей о цветочницах и попытках заполучить его себе, а также о своем плане.
— То есть тебе… — начала говорить Твай, но её перебила Рэйнбоу, услышавшая про дерзкую троицу кобыл:
— Они тебя достают? Ну я им задам сейчас!

Радужная пегаска явно намеревалась немедленно устроить Роузлак, Дейзи и Лили хорошую трепку, но фиолетовая аликорн невозмутимо ухватила подругу телекинезом за хвост и этим на корню пресекла возможные беспорядки.

— Тебе нужно, чтобы за вашим домом присмотрели, пока ты и дети в Кантерлоте? Мы вшестером поможем с этим. Письмо Принцессе Луне я отправлю немедленно. Дэш сейчас отправится с тобой, Джесс, и проследит, чтобы ни одна из цветочниц не пыталась увязаться за тобой вплоть до момента, пока вы не сядете на поезд, — распорядилась Твайлайт.
— Спасибо, я у тебя в неоплатном долгу, — склонил голову единорог.
— Пошли, провожу тебя до дома, а потом до станции, — хмыкнула пегаска, получив свободу. Естественно, она, получив поручение, тут же выкинула из головы немедленное желание привести кое-кого в чувство живительными подзатыльниками. Однако, Джесс не сомневался, что попадись Дейзи, Лили и Роузлак на глаза Дэш, она немедля проучит чрезмерно самоуверенную троицу.

Когда Джесс вместе с Дэш вернулся домой, то обнаружил, что Ника собрала ровно самое необходимое для себя, для маленькой Лины, которая непонимающе смотрела на окружающих и для своего папы. Единорожка обвела вокруг копытом и сказала:

— Я сделала, как ты велел, папа, хотя я не очень понимаю, куда мы собираемся, если наш дом здесь?
— Мы отправляемся в Кантерлот, погостим там какое-то время, пока всё не утихнет или пока не вернется наша мама, — ободряюще улыбнулся Джесс обеим своим дочерям.
— Прямо в королевский дворец, — подмигнула Рэйнбоу.
— Ух ты! — обрадовалась Ника, — я даже и не мечтала там оказаться!
— В общем, выдвигаемся сейчас на станцию, где и сядем на поезд. У нас будет потрясная сопровождающая, — не преминул сделать дружеский комплимент радужной пегаске Джесс.

До станции добрались без приключений, цветочницы словно почуяли опасность и не показывались Рэйнбоу на глаза, которая зорко следила за возможным возникновением троицы порочных кобыл на горизонте. Однако, всё прошло спокойно, Джесс купил билеты до Кантерлота на ближайший поезд, прибывший через двадцать пять минут, в течение которых радужная пегаска что-то рассказывала Нике и Лине-младшей, а он сам, проверив еще раз, всё ли самое необходимое взято, облегченно выдохнул. Однако, тревога за свою жену его не покинула, единорог старался не показывать, что ему приходится несладко.

Но гудок прибывшего на станцию паровоза отвлек жеребца от овладевших им мрачных мыслей. Рэйнбоу помогла им загрузиться в вагон, а после отправления некоторое время летела рядом с открытым окном, но после помахала им копытом и, выполнив несложный трюк в воздухе, вернулась в Понивилль. Джесса и его дочерей ждал Кантерлот.
Путь туда отнял несколько часов, и впервые, находясь в дороге, понь не мог сочинять музыку или даже думать о чем-то другом, кроме как о Розе и о грядущем. Он не видел тревожного взгляда Ники, которая чувствовала, что на душе у папы неспокойно, но не подозревала, что же еще может грызть единорога изнутри кроме боязни за маму. Лина-младшая всю дорогу дремала, но её сон был очень чутким, под конец дороги она лишь тихонько хныкала, прижавшись к старшей сестре.

Встречать семейство Сансет на вокзал Кантерлота явилась сама Принцесса Луна, укутавшаяся в длинный плащ. На недоуменный взгляд Ники она дернула щекой, мол, потом расскажу. Джесс держал телекинезом все взятые с собой вещи и выглядел по мнению принцессы очень уставшим. Синий аликорн произнесла:

— Добро пожаловать в Кантерлот. Я всё знаю, Джесс. Как Твайлайт Спаркл и говорила, она известила меня, и поэтому я решила встретить вас лично. И на всякий случай взяла с собой подстраховку.

Из-за угла медленно вышла темно-фиолетовая кобыла с темно-голубыми глазами, одетая в черную броню. Ника вздрогнула — у пришедшей был сломан рог, а еще она высокомерно взирала на всех вокруг. Скользнула равнодушно взглядом по Джессу, на краткий миг посмотрела на аликорна, кивнула ей, а на Нику и Лину-младшую не обратила ровно никакого внимания.

— Позвольте представить мою помощницу — Темпест. Не интересуйтесь, пожалуйста, её прошлым. Она хочет не помнить этого, — прочистив горло, отрекомендовала Луна семейству Сансет пришедшую единорожку.
— Нам не стоит задерживаться здесь, — равнодушно бросила кобыла со сломанным рогом и направилась к выходу с платформы.
— Пойдем, — шепнул своей дочери на ухо Джесс.

Ника встрепенулась и неторопливо побрела за отцом, который решил прокатить на своей спине Лину-младшую. Всю дорогу до королевского замка она напряженно размышляла о том, что вокруг них начинает происходить что-то неладное. И маленькой единорожке это очень сильно не нравилось. Её мама правильно говорила, что она размышляет, будто ей не пять лет, а как минимум вчетверо больше.

Она не замечала ни красот Кантерлота, ни парка, разбитого вокруг замка, ни убранства в самом замке. Ноги сами несли маленькую пони вслед за отцом, принцессой и этой странной кобылой со сломанным рогом. Ей почему-то было неуютно находиться рядом с Темпест, Нику раздражало это ощущение, она не понимала, почему так, не понимала, как с этим справиться.

Темпест и Луна проводили их до выделенных им покоев и только после этого оставили наедине. Джесс распаковал вещи, взятые им и Никой, а после устало повалился на кровать и вскоре заснул.

Ника смотрела на спящего отца и поначалу растерялась. Единорог начал ворочаться и изредка глухо стонать. Несколько раз прошептал «Роза, нет!» и затем из его груди вырвался такой вздох, что у маленькой пони внутри всё оборвалось. Она не могла больше этого выдержать и, уложив Лину-младшую в другой комнате покоев, отправилась искать Принцессу Луну. Ника верила, что только она может здесь помочь.

На темно-синего аликорна единорожка наскочила, когда пробежала весь коридор и повернула за угол. Принцесса стояла на месте и не обратила внимания на то, что в её задние ноги кто-то врезался. Нике пришлось обойти младшую правительницу вокруг и несколько раз ткнуть её копытом в одну из передних ног.

— Хм… Ты что-то хотела? — Луна наклонилась к единорожке и заметила тревогу в её глазах.
— Моему папе снится кошмар, я искала Вас, потому что знаю, что Вы умеете путешествовать по снам пони и сможете помочь! — выпалила Ника единым духом.
— Хорошо, — решительно кивнула принцесса и быстрым шагом направилась в покои, оставив маленькую пони наедине со своими тревожными мыслями.

Впрочем, если ей и было суждено сегодня побыть одной, то не в данный момент. Тихий голос, раздавшийся за спиной, вынудил Нику подпрыгнуть на месте:

— И что же это маленькая кобылка здесь делает?

Единорожка обернулась — над ней возвышалась Темпест, поглядывая на свою собеседницу таким же равнодушным взглядом, каким смотрела на её отца на кантерлотском вокзале. Таким взором можно было заставить съежиться даже камень, что уж там говорить о пони пяти лет от роду?

— Моему папе начали сниться плохие сны, и я отправилась искать Принцессу Луну, потому что она может помочь! — прикинулась Ника действительно маленькой кобылкой, а не той, кем её все знают — не по-детски рассуждающей для своих малых лет пони.
— И ты её нашла, — Темпест не спрашивала — утверждала.
— Не смотря на все предосторожности со стороны принцессы, я знаю, что тебе хочется узнать обо мне побольше. Включая мое прошлое, от которого мне, вопреки всему, не убежать, — продолжала кобыла со сломанным рогом, — ну что же, слушай.
— Я не всегда была такой. В жеребячестве я, как и другие единороги, любила играть и частенько упражнялась с левитацией небольших предметов. Однажды я и двое моих самых близких друзей взяли мяч и стали играть им. По неосторожности мяч укатился в темную пещеру, где обитала Малая Медведица. Мне пришлось пойти туда, чтобы забрать нашу игрушку. Это действие стало роковым — хищник ударил меня лапой, отколов рог и наградив шрамом.

Темпест тяжело вздохнула и продолжила.

— Нет нужды говорить, что пользоваться магией в полном объеме я больше не могла. Лишь пускать искры. Вскоре мои друзья поступили в школу Селестии для одаренных единорогов, они наивно полагали, что у меня рог отрастет и станет, как прежде. Не стал. Я могла лишь им завидовать. Странно, что они не отвернулись от меня такой, привыкшей всё делать копытами, в то время как они вовсю пользовались левитацией, телекинезом и другой несложной магией.
— Я отвернулась от них, разочаровавшись в дружбе. Покинула Эквестрию, долго скиталась в южных землях. Я сильно изменилась, стала сильнее, повидала многое и служила одному правителю, обещавшему восстановить мой рог, если я ему помогу. Кое-какие детали лучше узнать у Твайлайт Спаркл. В конце концов, когда этот правитель получил желаемое, он рассмеялся мне в лицо и заявил, что использовал меня. Твайлайт своей уверенностью в магии дружбы смогла убедить меня в моей неправоте на этот счет. Я присоединилась к ней и её подругам. Мы одержали победу. И с тех пор я служу Принцессе Луне.

Темпест к полной неожиданности Ники вдруг запела:

It’s time you learned a lesson
It’s time that you understand
Don’t ever count on anybody else
In this or any other land

I once hoped for friendship
To find a place among my kind
But those were the childish wishes
Of someone who was blind

Open up your eyes!
See the world from were I stand
Me among the mighty
You caged at my command
Open up your eyes!

Give up your sweet fantasyland
It’s time to grow up and get wise
Come now little one
Open up your eyes!

We all start out the same
With simple naïve trust
Shielded from the many ways
That life’s not fair or just

But then there comes a moment
A simple truth that you must face
If you depend on others
You’ll never find your place

And as you take that first step
Upon a path that’s all your own
You see it all so clearly
The best way to survive is all alone

Open up your eyes!
And see the world from where I stand
Me among the mighty
You caged at my command

Open up your eyes!
And behold the fading light
It’s time to grow up and get wise
Come now little one
Open up your eyes!
Open up your eyes!

Маленькая единорожка завороженно слушала, хотя и не совсем понимала, о чем речь. Закончив петь, Темпест вновь вздохнула.

— В первый раз я исполнила эту песню перед Твайлайт, находившейся в моем плену. В те минуты я упивалась триумфом, ведь осуществление моей давней мечты стало ближе, чем когда-либо! Вскоре, не без помощи Принцессы Дружбы я поняла, что заблуждалась. И чуть позже, когда сорванный мной до этого Праздник Дружбы всё-таки состоялся, я впервые почувствовала себя окруженной теми, кому не важно, что я не совсем единорог. Панцирь одиночества треснул. Я назвала Пинки Пай своё настоящее имя. Не помню, когда называлась им в последний раз до той трагедии в пещере.
— Теперь ты знаешь почти всё. Я всё еще завидую единорогам, не могу ничего с собой поделать, — закончила свою исповедь Темпест.

Ника молчала. Ей и в голову даже не приходило спрашивать эту кобылу о её прошлом! А теперь она сидела, морально придавленная услышанным. Потеря рога — самое страшное, что может произойти с единорогом. Родители всегда об этом говорили Нике. Воцарилось молчание. Маленькая пони переваривала историю Темпест. И не смогла удержаться от вопроса.

— А как же Вас зовут на самом деле?

Темпест взглянула на Нику пронзительным взором темно-голубых глаз, как бы спрашивая: «А нужно ли тебе это знать, малышка?». Единорожка кивнула.

— Физзлпоп Берритвист.

======== ТАРТАР ========

Возмущение в двух реальностях из бесконечного множества таковых, имеющих отношение к Эквусу, с которым здешняя хозяйка поддерживала больше связей, чем с остальными семью мирами, находившимися под контролем Матери всего сущего, встревожило её, Амалу. Она прекрасно знала, что в одной реальности сейчас действует Роза и её друзья, а в другой остались родные Розы. И там, и тут поднимались странные силы, в случае с которыми было сложно прогнозировать дальнейшие события в этих реальностях. Но Высшая Сущность точно знала одно — пока что эти силы не направлены на уничтожение мира. Пропустить момент, когда случится переворот игры, было бы слишком неосмотрительно. Тем не менее, придется действовать окольными путями, так как самой спускаться в реальность Амала могла лишь в одном случае — её призовут в открытую. Так поступила Лина, чтобы уничтожить Алабуруку и дать своим друзьям с помощью оборудования в лаборатории Твайлайт Спаркл отправиться в более благополучное время и место.

Сам же эквестрийский Повелитель Хаоса, даже будучи развоплощенным, веселился в своей темнице. Он прекрасно знал, что план на случай его падения будет осуществлен. Но вот достигшие его отголоски странных возмущений, столь не похожих на то, что он привык ощущать, вынудили бывшего Повелителя встревожиться. А спустя несколько мгновений даже разгневаться, когда Алабуруку вспомнил, что же это за силы стали оживать.
Он жаждал реванша, потому что тогда, многие тысячелетия назад, проиграл и был заточен в гробнице далеко на юге, среди песков. Сил тогдашних жителей не хватило на полное уничтожение Повелителя Хаоса, однако они постарались над охранными заклятьями, взломать которые он смог спустя лишь пару тысяч лет.
Впрочем, Алабуруку отлично знал, что Она его не выпустит. Её не обмануть, Она видит своего созданного в незапамятные времена слугу насквозь. Притворяться хорошим бесполезно, он застрял здесь навсегда, последний из тех, кого Она явила на свет из своей Силы.

Амала была в курсе того, что ощущал сейчас её последний убитый простыми пони слуга. Он был прав — она никогда его не освободит. Равновесие не должно нарушиться. Иначе быть беде.

======== СТАЛФОРД, ЭКВЕСТРИЯ ========

Вторая наша попытка покинуть город оказалась успешной. Нам никто не мешал. Эпплсвит долго ворчал, что его оставляют в тылу, но в конце концов сдался. Если бы не моя кровь, жеребец уже давно оказался на том свете. И он об этом помнил, так что ворчание было скорее по привычке. Лине даже не пришлось ему напоминать о скорейшем воссоединении нашего друга с нами после расширенного курса реабилитации.

— Сам знаю, — таков был ответ Эпплсвита.

Так или иначе, наша дорога лежала на запад. Более двух месяцев назад мы уже ехали по ней, и всё закончилось тогда не очень хорошо. Время от времени у меня кололо в боку, Клод всё пытался потрогать пустую глазницу, которую прикрывала аккуратная черная повязка, Родас же носил несколько оставшихся наиболее заметных шрамов, остальные заросли шерсткой. Всё имеет цену, и свою мы уже заплатили, хотелось нам того или нет.
Место, где произошла авария, три наших автомобиля миновали как можно быстрее, и в рации стояло молчание. Никому не хотелось вспоминать о случившемся еще раз. Прошло необходимо оставить позади и не жить вчерашним днем.

Разговоры в радиоэфире на нашей закрытой частоте возобновились только километров эдак через десять. Молчание нарушила именно я.

— Итак, нас ждет Имперский город. Неизвестно, как поменялась обстановка за прошедшее время, а единственный знакомый у нас, по предварительным данным, владеет той самой гостиницей, чьего хозяина мы с Линой прикончили и где когда-то работала…
— Я, — закончила за меня Белла, — Квазита так просто забыть не получится. Редкостный полосатый гад.
— Родас, ты что-то говорил там о гонках, — вернулась я к тому, что хотела сказать.
— Было такое, отпираться не стану, но теперь я не уверен, что нам это нужно, — голос пегаса был таким, будто крылатый действительно крепко задумался.
— Подытожу. У нас есть два варианта — встретиться с Ирэной Йанг, как советовал нам её братец Улисс, чтоб ему на пики точеные сесть, — со всем возможным презрением произнесла я, — и заглянуть к нашему старому другу Чеву. Уж он-то точно знает о движухе в городе, а нам совершенно необходимо быть в курсе всего.
— Ирэна наверняка знает даже больше, чем Чев, — резонно возразил Клод.
— Но сперва нам добраться до Имперского города надо, а там уже решить, куда направиться в первую очередь, а куда потом, — напомнила я о расстоянии, всё еще разделявшем нас от точки назначения.

Дорога стелилась под колесами наших машин, навстречу несколько раз попадались караваны с охраной. Я хмурилась, глядя на вооруженные грузовики. Пять лет назад такого не было! Что-то изменилось. И мне это уже сейчас совершенно не понравилось. Неужели бандитов в округе развелось столько, что торговцам потребовались сопровождающие, чтобы отгонять желающих пошнырять по округе в поисках легкой наживы?

Однако мы проезжали километр за километром, а нам навстречу ехали или торговцы, или обычные жители, кто с оружием, а кто и без. Ни одного бандита! И чем меньшее нам оставалось преодолеть расстояние, тем сильнее я хмурилась. Чутье подсказывало мне, что впереди нас не ждут горячий обед, прохладный сидр и уютная кровать для ночевки.

— Я бы не расслаблялась, — обронила мрачно Лина.

Судя по вновь воцарившемуся молчанию в радиоэфире, остальные разделяли её позицию по отношению к происходящему, да и к тому, что ждало нас в городе.

И лишь на закате, когда мы все, откровенно говоря, устали ехать даже по такой хорошей дороге, чье состояние за прошедшее время совершенно не изменилось, перед нами вдали стали проявляться очертания столицы Кристальной Империи. А ведь когда-то здесь были снега! Я прекрасно помнила рассказ Твайлайт, да и читала историю, в том числе о Короле Сомбре. О том, что страна была скрыта от чужих глаз очень продолжительное время, о его возвращении и о спасении Империи от Сомбры. Вообще, я старательно пополняла свой багаж знаний за то время, что просидела в Понивилле, ожидая возвращения Лины.

Странное дело, но издалека Имперский город отнюдь не внушал тревогу, но чутью своему я верить привыкла. Судя по смущенному хмыканью, донесшемуся из рации, у кого-то из моих спутников разыгралось воображение сильнее, чем следовало. Кажется, это была Белла.

— Сперва к Чеву, — уверенно заявил Клод, когда мы въехали в город, — Ирэна Йанг ждала нас больше двух месяцев, подождет и еще сутки.
Однако мы не преодолели и трех кварталов, как нас остановила толпа вооруженных пони. На нас они смотрели враждебно, но убить пока что не пытались. Судя по тому, как зажмурилась Лина, сидевшая рядом, она явно готовила сюрприз.
— Кто вы такие? Откуда едете, и что вам здесь понадобилось? — раздался громкий выкрик из-за спин толпы, которая тут же расступилась, пропустив вперед потрепанного земного пони.
— А кто спрашивает? — отозвался Клод.
— Тебя моё имя ебать не должно, одноглазый кусок дерьма, — нагло заявил предводитель этой, без сомнения, шайки.
— В таком случае тебя, в свою очередь, никак не должно ебать, кто мы, откуда взялись и какие у нас в Имперском городе дела, — огрызнулась я, махнув копытом подруге, Лина явно поняла, что этот взмах означает и едва заметно кивнула, мол, сюрприз для наших врагов готов.
— Что же, я предлагал вам по-хорошему разрешить конфликт интересов. Ну ладно, значит, теперь будем по-плохому! Огонь! — крикнул земнопонь.

Заготовленные заранее заклинания нашей волшебницы начали работать с минимальной задержкой. Вокруг наших машин возник щит, который не могли преодолеть пули, летящие в нас. В отличие от боевой магии Лины. Она швырнула четыре огненных шара подряд, которые попросту уничтожили большую часть толпы, выжившие же кинулись наутек.

— Я бы поостереглась выделываться почем зря! — выкрикнула чародейка поднимавшемуся с земли земному пони, тому самому, что менее минуты назад был уверен, что сможет избавиться от чужаков.
— А у него чуйка, что надо. Он словно предвидел ответные меры Лины и упал на землю, — поделился впечатлениями Родас.

Самое интересное произошло в следующее мгновение — земной пони кинулся прямо на нас и, вопреки нашим ожиданиям, беспрепятственно проскочил внутрь области, окруженной щитом. Он тут же распался, когда Лина поняла, что сейчас придется драться всерьез.

Но до этого не дошло, потому что Клод резко сорвал свою машину с места и сбил наглеца на землю, для верности переехав его несколько раз. Волшебница в это время что-то бормотала себе под нос, я почуяла творимую ею магию, и в тот же миг тело земного пони загорелось. Он не успел понять, что с ним случилось. Через несколько секунд от него осталась лишь кучка пепла, которую тут же унесло порывом ветра.

— Ишь ты, умный выискался, — зло обронила Лина, прищурившись, — и не таких в Тартар отправляли. Термическая обработка правит балом, друзья мои.
— Давайте сваливать отсюда, пока по нашу душу не вернулись недобитые в результате первой атаки пони с оружием. Самое время проверить, как там «Азария», — заметила я, трогая свою машину с места.

Гостиница выглядела печально — стекол в окнах не было совсем, большая часть окон была заколочена наглухо, да и во многих местах стены были сплошь в дырах. Окружающие «Азарию» здания выглядели еще хуже: кое-где обрушились даже перекрытия, из-за чего остатки строений выглядели так, будто вот-вот рухнут.

— Ох ты ж… — я даже присвистнула.

Вот серьезно, чего-чего, а такой задницы тут я не ожидала совсем. Вооруженная огнестрелом толпа пони, заброшенные и полууничтоженные дома в центре города… Беда никогда не приходит одна. Где же теперь искать Чева? И, видимо, последнее я произнесла вслух, потому что мне ответил мой кузен:

— Где-где… Вопрос хороший. А спроси это же про Ирэну? Мы и так бы наверняка замучились её искать. А уж теперь, когда Имперский город выглядит так, будто тут шли бои, задерживаться в центре совсем уж небезопасно. Давайте убираться отсюда. Может быть, на окраинах нам повезет, узнаем хоть, что же тут произошло на самом деле, — внес свое предложение Клод.

Не согласиться с этим было сложно, так что мы развернулись и поехали на западные окраины города. По пути Лина шуганула своим усиленным огненным шаром пару раз группы поней, уж больно смахивающих на мародеров.
«Стоило только на пять лет отлучиться, как дела всюду идут под откос. Блин, даже в Сталлионграде кое-где здания пострадали от катаклизма и дальнейшей бесхозности в течение двухсот с лишним лет меньше, чем тут» — думала я, следуя за машиной Клода.

По дороге нас еще два раза обстреляли, Лина щедро угостила нападавших порцией усиленных огненных шаров, при попадании во что-либо они довольно мощно взрывались. Эффектно и эффективно одновременно. Волшебница знает в этом толк, определенно. Бегло осмотрев западные окраины Имперского города, мы после короткого совещания решили объехать город кругом и в итоге вернуться к «Азарии», точнее к тому, что осталось от гостиницы. Последний пункт я предложила с оговоркой, что мы поедем туда, если не наткнемся ни на Чева, ни на Ирэну.
Мотались в итоге половину ночи, пришлось и подраться. Напавшие совершенно не ожидали присутствия хорошо владеющих боевой магией пони, за что и поплатились своими жизнями. А еще я обнаружила, что хорошенько накаркала. Нам пришлось-таки возвращаться к гостинице. Оставлять машины опасно, или угонят, или взорвут. А припарковать тачки теперь было негде! Белла в сопровождении Родаса отправилась на разведку в поисках места, которое можно будет использовать в качестве укрытия для наших транспортных средств.

— Ситуация здесь гораздо хуже, чем мы себе могли представить… — вздохнул Клод.
— И никаких следов тех пони, что не стали промышлять разбоем и убийствами. Неужто таковых не осталось? — Лина поморщилась.
— У меня лично нет идей, где искать Чева или Ирэну Йанг. Либо они погибли, либо сбежали, либо нашли убежище такое, что обнаружить его можно разве что совершенно случайно, — фыркнула я недовольно.
— И никто не станет нам рассказывать, что же такого здесь случилось. Весь центр города превращен в руины, в «Азарию» заходить страшно, в любую секунду здание может сложиться, как карточный домик, прямо тебе на голову, — добавил Родас, вернувшийся с разведки вместе с Беллой.
— Нашли что-нибудь? — поинтересовался мой кузен у пегаса.
— Возможно, да, но не то, что мы хотели обнаружить изначально, — помахал копытом жеребец, — а именно двери, ведущие, судя по всему, в подвал гостиницы, но они заперты.
— Изнутри, — добавила фестралка-полукровка.
— А вот это уже интересно… — потерла Лина копытом свой подбородок, — стало быть, в том подвале или спрятано что-то ценное, или помещение под «Азарией» обитаемо!
— Нам в любом случае нужно убежище, прямо сейчас-то на нас атакой вряд ли кто полезет, но вот когда вооруженные пони скооперируются и начнут свою охоту, обложив нашу стоянку со всех сторон… Будет уже совсем не до смеха, так что пока у нас имеется передышка, мы должны найти способ попасть в подвал, — добавил Клод.
— В здание гостиницы я лично лезть не хочу в кромешной темноте, а просить рисковать Беллу, единственную, кто ночью видит хорошо, тоже затея, далекая от гениальной, — вздрогнула я.
— Значит, или стучимся в двери на заднем дворе, или разносим их в щепки, или ждем утра, — стукнул копытом об землю Родас.
— Сперва попробуем вежливо, — отвернувшись от пегаса, я бодрой походкой направилась ко входу в подвал и сперва просто ударила три раза передним копытом в двери.

После пары минут ожидания, в течение которых становилось понятно, что так меня не услышат, я врезала задними ногами по деревянной поверхности, вложив всю силу. Удар вышел на славу, Эпплджек бы его оценила, но увы, даже на поднятый мной шум никто так и не отреагировал. Только зря копыта отбила об дерево, оказавшееся тверже скалы.

— Теперь моя очередь! — к преграде вышла Лина, стоило только мне признать своё поражение.

Чародейка сначала испробовала заклинания стихийной магии, обрушивала шквал, заставляла появляться влагу на дверях и успешно её замораживала нетрадиционным видом магии, а потом старалась разбить. Безрезультатно. Лине не помог и столь излюбленный ею огненный шар.

Провозившись около часа, волшебница так и не признала того, что даже ей не под силу отпереть двери в подвал. И от своих неудач взбеленилась и незамедлительно перешла к боевой магии высшего порядка. Сперва она попробовала Меч Тьмы, который просто распался при ударе.

— Я не могу поверить своим глазам! Что это за двери-то, блин, такие, которым даже такое побоку?! — вскричала Лина, пнув со всей силы жалобно скрипнувшие остатки деревянного забора, окружавшего задний двор гостиницы.

И недолго думая, начала читать строки того самого мегазаклинания, которым она уничтожила Ванхуфер вместе с остатками клана «Алый Запад». Признаюсь честно, в этот момент я изрядно струхнула. Оказаться в самом эпицентре всеразрушающего, да еще и серьезно усиленного заклинания — последнее, чего мне хотелось бы. Я кинулась прочь, прокричав на ходу своим друзьям, чтобы убирались как можно дальше.

Мы успели рассесться по машинам и отъехать почти на два квартала, и в этот миг грянула буря. Ночное небо моментально стало оранжево-красного цвета, вокруг сделалось светло, как днем. Родас лишь пробормотал:

— Твою же мать…

Мы все смотрели за тем, как рос огромный шар, состоящий из энергии Хаоса, ведь заклинание обращалось к силе Алабуруку, уничтоженного в этой реальности Амалой, пришедшей в тело Лины, когда та призвала Мать всего сущего с помощью другого заклятья, а сама очутилась в Тартаре. Но вот сейчас… Как бы не очутиться в гостях Высшего существа нам всем прямо в эту секунду! Но нет, граница шара миновала нас, не причинив никакого вреда. Разве что заглохли двигатели у наших транспортных средств.

— Что… — начал Клод, но тут раздался очень громкий взрыв, от которого мы все без исключения вздрогнули.

Когда всё стихло, мы попробовали завести свои машины, но тщетно. Оказалось, что окончательно сдохли аккумуляторы, в один миг. Нам ничего не оставалось кроме как навьючить все вещи на себя и вернуться на задний двор «Азарии» пешком. Я сильно сомневалась, что так близко к эпицентру мог находиться кто-то еще, кроме нас четверых. Все посторонние, не знающие, что такое Лина в ярости, просто должны были бежать со всех ног куда подальше.

Когда же мы дошли до своей цели, то обнаружили лежащую на земле единорожку, в глазах которой стояли слезы. Она смотрела на так и не поддавшиеся ей двери, преграждавшие нам путь в подвал. Всё, что удалось волшебнице сделать с ними — лишь оставить пару обугленных пятен.

Клод хотел отругать Лину за то, что она подвергла нас серьезному испытанию, но увидев её, лишь в сердцах махнул копытом и промолчал. Слова тут были не нужны. Кто-то совершенно точно знал, что мы тут окажемся. И этот кто-то владеет силой не меньшей, чем наша чародейка, раз поставил защиту на вход такую, что её не пробьешь, пожалуй, даже заклинанием, взывающим к силе Амалы.

— Я… не смогла, — всё, что смогла сказать единорожка, наконец переведя на нас свой взгляд.
— До утра нам ничего не грозит… Но как тебе удалось не оставить тут один огромный котлован? — вдруг опомнилась я.
— Вспомни мой рассказ при первой нашей встрече. Вот что умел Алабуруку, того достигла и я. Вся энергия оказалась направлена точно в цель, потому-то и вас не зацепило, — поведала Лина.
— Разве что аккумуляторам в машинах настал полный и безвозвратный каюк, — хмыкнул пегас.

Тем не менее, до самого рассвета нас действительно никто не потревожил, как я и предсказывала. Другое дело, что мы сами не сомкнули глаз. Просто не могли. Строили планы разной степени сложности и осуществимости. Однако, почти всё предлагаемое выглядело слишком уж фантастически, чтобы это было возможно осуществить. Телепортация не сработает — никто из нас не знает, что находится сразу за дверями.

И только когда солнце поднялось достаточно высоко, мне пришлось признаться самой себе, что осталась только одна идея, от которой я так старательно открещивалась вторую половину ночи. Но она упорно возвращалась, вызывая мурашки по спине.

— Всё, что мы можем, — поёжившись, прервала я воцарившуюся очередную паузу между обсуждениями дальнейших действий, — это зайти в здание «Азарии» и как следует проверить там.
— И молить всех принцесс, чтобы гостиница не рухнула нам на головы в самый ответственный момент, — хмыкнул мой кузен, но было видно, что мои слова заставили его призадуматься.

Нам и впрямь некуда было идти. Не на чем ехать. Возвращаться в Сталфорд любым возможным образом — означало признать поражение, о чем Улисс непременно станет говорить еще очень долго. Это будет его поводом для гордости. Однако, идти внутрь строения, которому более двухсот лет и чьё теперешнее состояние вызывало вопросы — сомнительно. Ведь здание и впрямь может обрушиться прямо на нас, и извлекать наши тушки из-под завалов не станут даже любители наживы, коих предостаточно мотается по Имперскому городу. Тем не менее, иных вариантов никто из нас не сумел предложить. Оставалось только рискнуть.

— Ну, пошли что ли? — предложила Лина и первой направилась к парадному входу.

Через окна первого этажа пролезть было невозможно ввиду того, что они были заколочены. Ничего не оставалось делать, кроме как последовать за чародейкой и действительно просить принцесс помочь нам остаться в живых. Единорожка пригладила копытом свою огненного цвета гриву и толкнула дверь, которая с жалобным скрипом отворилась.

— Радуйся, хотя бы здесь не оказалось непреодолимого для тебя препятствия, — пошутила я для разрядки атмосферы.

Чародейка кисло на меня взглянула, и, перешагнув через порог, сделала несколько шагов и остановилась в вестибюле, так хорошо знакомом нам. Внутри творился форменный бардак — предметы интерьера уничтожены частично или полностью, на стенах надписи преимущественно с нецензурной бранью и вульгарщиной, столь же непристойные рисунки, изображавшие разное, от чего Белла неожиданно густо покраснела. В дальнем углу мы обнаружили надпись, гласившую: «Ультор, мы за тебя отомстим! Долой династию Йанг!»

А вот это уже было куда интереснее! Ко мне подошли мои друзья, и мы все вместе какое-то время глазели на явный призыв к насилию. Из ступора нас вывел упавший кусочек штукатурки с облупившегося потолка перед нашими носами.

— Обсудим это после, а сейчас надо разделиться, я с Розой, а ты, Родас, пойдешь с Беллой. Обыщем весь первый этаж, может быть, что-то сможем найти. Лина, ты попробуй осторожно проверить кабинет Чева, если помнишь, где ранее обитал прежний хозяин гостиницы. Всё, вперед! — отдал команду мой кузен.

Мы разделились. Наши друзья отправились налево, а я с Клодом пошла направо. Чародейка направилась наверх. Ну а мы первым же делом отправились на кухню, где я втайне рассчитывала найти какую-нибудь заначку на черный день, чтобы пополнить припасы. Тщетно, в разгромленном помещении не уцелело вообще ничего. Ресторану досталось еще больше — в центре комнаты в полу была огромная дыра, которую мы с братом сперва приняли за обычную воронку.

Однако, стоило мне направить вглубь этой ямы шарик света, наколдованный мной, то сразу стало ясно, что вниз из ресторана ведет подземный ход, но только куда? Без друзей мы решили туда не соваться. Хрен его знает, что нас там может ожидать. Клод отправился осмотреть остаток помещений в правом крыле, а вскоре он вернулся вместе с Беллой, Линой и Родасом.

— Ну что же, нам, видимо, туда? — поежилась полукровка, глядя на меня.
— Именно. Спускаемся, — скомандовала я и первой же полезла вниз. За мной направились волшебница и мой брат, а замыкали процессию крылатые пони, причем Белла попыталась создать такой же шарик света, но её рог лишь выдал пару искр и не более.
— Простите, — смутилась она под нашими с Клодом взорами, — я совершенно не сильна даже в такой магии.
— Прекрати, — поморщилась я, — невозможно владеть в совершенстве и полетами, и магией существу-неаликорну.

Дальнейший путь протекал в тишине, каждый из нас думал о чем-то своём. Меня не покидали мысли о роли Ирэны в том, что случилось с Имперским городом. И та надпись на стене… В принципе, все логично. Мы убили тогда Ультора и некоторых его слуг, но вряд ли всех. И не пытался ли Улисс еще тогда испортить все дело собственной сестре? Например, обставить всё так, чтобы приход к власти Йанг в городе выглядел именно как захват, как попрание оставшихся в живых приспешников Ультора? Многоходовочка с массой отнорков на самые разные случаи — вполне в стиле хитрого чейнджлинга. В любом случае, с Ирэной нам всё равно необходимо встретиться и обсудить то, что она хотела еще несколько месяцев назад.

Мои размышления прервал стук по плечу. Клод вытянул вперед копыто, привлекая моё немного рассеявшееся внимание. Грубо проделанный тоннель уперся в большой, неплохо освещенный коридор. Настало время выбирать, в какую сторону идти.

— Разделяться здесь не вариант, — заметила чародейка, а потом вдруг прищурилась.

Она стояла так некоторое время, в течение которого мы старались не шевелиться. Если Лина что-то учуяла (кроме денег и легких способов их получения), то сомневаться в этом не стоит. В конце концов единорожка стукнула копытом об пол и произнесла:

— Налево. Я чувствую, что нам стоит идти именно туда.

Оспаривать решение чародейки мы не стали. Коридор, которым мы шли, несколько раз петлял, объединяясь с другими коридорами. Поневоле сложилось впечатление, что этим стенам минимум две с лишним сотни лет, максимально возможный возраст я бы не взялась прикинуть.

Приблизительно через полчаса мы добрались до кодовой двери, перегораживавшей проход целиком. Жеребцы тут же принялись её исследовать, Беллу заинтересовал пульт на стене, а Лина вздохнула и, не сводя глаз с двери, пробормотала:

— И что же теперь?

За нашими спинами раздался голос:

— Неужели мой непутевый братец все же дал вам возможность добраться сюда?

Мы с волшебницей обернулись — перед нами стояло шестеро чейнджлингов и шестеро пони. Делегацию возглавляла, как я поняла, сама Ирэна Йанг, та самая, кого мы так долго искали. Чева среди её сопровождавших не было.

— Предварительно нас чуть не убили, — язвительно ответила Лина, делая ровно три шага вперед.

Ирэна одновременно с ней сделала эти три шага и встала с единорожкой мордочка к мордочке. Я от всей души понадеялась, что ни та, ни другая не сделают глупостей. Дюжина против пятерых — не очень-то в нашу пользу соотношение. Стоп, почему я вообще думаю, что до драки дойдет?

— Это Улисс постарался, — произнесла сестра выше названного чейнджлинга.

Возникла пауза, во время которой Клод медленно развернулся и бросил в адрес брата Ирэны такие слова, какие обычно при кобылах не произносят. Белла тут же залилась краской, Лина прищурила глаза, а я глубоко вдохнула воздух и постаралась успокоиться. Злость-таки проснулась во мне и требовала выхода. Думаю, что окажись Улисс Йанг передо мной — убила бы его на месте голыми копытами. Сама же кобыла даже не отреагировала на оскорбления в адрес своего брата. Видать, достал он и её своими странными выходками.

— Ну хорошо, он пытался нас прикончить, мы вопреки его ожиданиям выжили и явились сюда. Что будем делать теперь? — задал резонный вопрос молчавший доселе Родас.
— У меня приказ доставить вас к нашим главным, — ответила Ирэна.

А вот это уже было интересно. Не знаю, как мои друзья, но я лично считала, что именно этот чейнджлинг всем заправляет в Имперском городе. Выясняется, что над ней есть кто-то еще. Я была вынуждена признать, что не могу даже примерно прикинуть, кто же это. Чев отпадал сразу, потому что интриги, большая политика — совершенно не его профиль.

— Пошли что ли, — хрипло выдавил из себя мой кузен.

Ирэна и её свита подошли к двери, один из чейнджлингов подошел к пульту на стене и быстро ввёл цифровой код. Раздался шум сбоку от нас, и дверь раздвинулась в стороны, открыв огромное помещение. Нашу пятерку поместили в середину отряда, спереди шли перевертыши, сзади — пони. В таком порядке мы миновали еще два таких же громадных зала, как первое, располагавшееся сразу за кодовой дверью. Все три помещения были совершенно пусты. И только, когда мы их миновали, дорогу нам преградила еще одна такая же дверь. Всё повторилось вновь. За второй дверью скрывались уже жилые комнаты, выходящие в коридор, по которому мы шагали. Этот коридор закончился большой комнатой, из которой было несколько выходов.

— Вот мы и пришли, — обведя копытом окружавшую нас крайне скудную обстановку комнаты, сказала Ирэна.
— Прежде, чем что-то произойдет, объясни пожалуйста несколько вещей, — вступила я в беседу, — во-первых, что это за неуничтожимые двери, ведущие в подвал гостиницы? Лина использовала древнюю боевую магию, способную стереть с лица земли средних размер город, но не преуспела.
— Это обманка, созданная еще до Катастрофы. Для отвлечения сил противника подходит как нельзя лучше. И даже если эти двери кто-то сможет повредить и спуститься в подвал, то его ждет множество смертельно опасных ловушек. Мы сами не знаем, кем было построено здание теперешней гостиницы и кем наложено заклинание-обманка. Видимо, маг был очень силен и вложил в это заклинание все свое умение и силы, — терпеливо объяснила чейнджлинг.

Чародейка в ответ на это лишь громко фыркнула. Я наградила её недовольным взглядом и продолжила:

— Во-вторых, что вообще случилось в Имперском городе? Какого черта центр в руинах?
— Гражданская война. Помнишь Ультора? — неожиданно спросила меня Ирэна.

Я кивнула. Забудешь разве этого сукина сына, который стоил нам отличного оружейника Майкла.

— Уцелевшие сподвижники этого ренегата не согласились с тем, что к власти пришли мы, руководимые более умными политиками из тени. Долгое время они копили силы у нас под носом. Не могу сказать, что мы не знали об этом. У нас, тем не менее, была тогда другая цель. А потом эти гады устроили нападение на «Азарию». Гостиница оказалась им не по зубам. Те, кто её строили, знали толк в защите строений от обрушения, — поведала чейнджлинг, пару раз прошипев что-то невнятное между слов.
— В итоге, разразилась гражданская война. Сейчас у нас патовая ситуация, никто из сторон не может одержать верх, не хватает ресурсов и бойцов. Сперва Улисс искренне хотел отправить вас ко мне, чтобы немного отвлечь сторонников Ультора, пока он готовит к отправке подкрепление. Но после заварухи в логове грифонов в Сталфорде, когда оно оказалось стерто с лица земли, и всем казалось, что госпожа Сансет погибла, все изменилось.
— Я уловила изменение его ауры, он стал еще более скрытным. Все, что я смогла от него добиться — это подтверждения исполнения изначального плана. Но всё пошло не так, как задумывалось. Остатки грифонов сели вам на хвост и вынудили устроить крупную аварию. Это окончательно спутало карты даже самому Улиссу, который думал, что птицельвы просто немного шуганут вас. Кто-то, кто стал отдавать приказы моему брату, решил во чтобы то ни стало избавиться от угрозы и велел ему не мешать вам добраться до Имперского города. Неясно, чего ждать от нашего неведомого противника, — закончила долгую повесть Ирэна.

Мы стояли будто громом пораженные. Нам-то все эти попытки нас прикончить представлялись как чистой воды случайные моменты. Родас и Клод нахмурились, Белла просто хлопала глазами, Лина буркнула что-то себе под нос, а я… Я вдруг почувствовала себя песчинкой в чьем-то неимоверно обширном плане, включавшем даже свободу действий противника и учитывавшем практически все.

— Как ты узнала все тонкости случившегося и не водишь ли ты нас за нос? — отчеканил сурово мой двоюродный брат, глядя прямо Ирэне в глаза.
— У чейнджлингов есть свои способы общения. Поверь мне, Клод, скрыть в таком разговоре свои истинные намерения сложно даже высшей касте перевертышей. Ни я, ни Улисс к таковым даже близко не принадлежим. Я читала брата как открытую книгу, пока он мне это позволял согласно вероятному плану своего нового босса, иного объяснения я дать не могу. Понятия не имею, кому мы перешли дорогу, но уверена в одном — это кто-то очень могущественный, — дала комментарий Йанг.
— И все на волю неведомого оппонента, — сплюнул Клод, отворачиваясь от чейнджлинга, — как же удобно списывать происходящее на чью-то охуительную предусмотрительность. Вам самим-то это не кажется верхом идиотизма?
— Я понимаю твою точку зрения. Возможно, для тебя это именно так и выглядит. Улисс, сдающий нам ту часть плана своего босса, который касается непосредственно нас всех, — Ирэна кивнула нам, — да-да, и вас тоже. Наш враг прекрасно знает, кто вы, откуда вы и что вы из себя представляете. Как, впрочем, и мы. Пять лет назад, когда ваша компания собралась грабануть Ультора, мы, чейнджлинги, тайно помогали некоему Озилу Историку. Шум вы тогда подняли изрядный, но нашему плану это было лишь в пользу. А дальше…
— Хорошо, раз ты знаешь про нас все, то не можешь не упомянуть и об одном наемнике, входившем тогда в нашу команду, — я перебила перевертыша, не дав ей договорить, — что стало с Чевом?
— Чевом? Красным лысым земным пони со своеобразным чувством юмора? Он завладел «Азарией», и не знал даже, какие сюрпризы таятся в подвале здания, не то что в подземных коммуникациях города, как и не знал, для чего построили гостиницу несколько веков назад. Когда началась гражданская война, он тут же смекнул, что запахло жареным и решил скрыться. Нам удалось его перехватить и убедить, что мы и наши боссы желаем с ним сотрудничать. Но троих этот ваш Чев успел-таки положить, — Ирэна сделала вид, что не обратила внимания на мой не слишком подобающий поступок для столь приличной беседы.
— И где же он сейчас? — вступил в беседу Родас.
— Сторожит наших боссов. А поскольку мы собираемся к ним прямо сейчас, вы его скоро увидите, — таков был ответ.
— Снова пешком тащиться, — тихо буркнула Лина, но все же недостаточно тихо, чтобы я ее не услышала.
— Так надо, — одними губами сказала я.
— А может, мы сперва отдохнем? — неожиданно подала голос и Белла, — у нас был непростой день, непростая ночь, сутки на ногах без сна, а эти ваши боссы сходу пошлют нас туда, куда Селестии копыто не ступало и опять без передышки.
— После разговора с ними отдохнете. Нет времени у нас сейчас на это, — в голосе Ирэны появились металлические нотки.
— Какая, блин, разница, когда состоится встреча? Ведь на все воля этого вашего Врага, — не упустил шанса подпустить в свои слова шпильку Клод.

Один едва заметный знак от Йанг — и мы оказались под прицелом десяти пистолетов и двух винтовок. Земнопонь побледнел, но все же удержал себя в копытах. Не знаю, сколько на ногах пробыли бойцы Ирэны, но вкопытопашной нас уделать им бы удалось без проблем. Меня, Лину и Беллу тут можно скинуть со счетов, драки не наш профиль. А жеребцам вдвоем против одиннадцати и минуты не простоять. Молчание длилось несколько минут. Я смотрела в глаза главного чейнджлинга и с ужасом осознала, что она голодна. Из рассказов Твайлайт мне вспомнились подробности, касающиеся особенностей питания этой расы.

Клод, кажется, тоже понял, что перегнул палку, подвергая нас изрядному риску из-за своих сомнений в правдивости рассказа и чрезмерно длинному языку. Он хрипло выдавил из себя:

— Хорошо, ведите нас сейчас.

На этот раз сзади шли трое чейнджлингов и трое пони, которые держали нашу компанию на прицеле и старались, чтобы это было мотивацией не творить больше глупостей. Мы покинули комнату через правую боковую дверь и вышли в очередной большой коридор. Ход направо был завален наглухо, и мы пошли налево. Белла и Родас низко летели над полом, не давая повода нашим конвоирам для стрельбы.

Так прошло, по моим ощущениям, несколько долгих часов и даже Клод начал выбиваться из сил, когда коридор неожиданно закончился еще одним обвалом. Лина открыла рот, чтобы спросить, не на расстрел ли нас привели, как Ирэна неожиданно изобразила фрагмент некоего танца, мелькнула вспышка, и мы все очутились в пещере.

— Нихера себе, — только и сказал Родас.
— Что это было? — не утерпела я.
— Телепортационная система, реагирующая на определенное действие, — не вдаваясь в подробности, ответила Йанг, — пошли, осталось совсем немного.

Она не слукавила. Уже через несколько минут мы стояли возле самых обычных деревянных дверей, справа стоял незнакомый нам пегас, а слева…

— Чев! — воскликнули мы хором, увидев нашего друга, почти нисколько не изменившегося за те годы, что прошли с последней встречи.
— Роза? Лина? — не поверил жеребец своим глазам, — Вот это сюрприз! Я безумно рад, что вы живы!
— Не они одни, — вышел вперед Родас вместе с Беллой.
— И вы здесь? Если наша старая команда снова вместе, то быть великим делам, чую это, — убежденно заявил Чев.
— Именно что великим. Грабеж чейнджлинга-ренегата и присвоение себе гостиницы, принадлежавшей полосатому жополизу Ультора — не такое уж и великое дело, — хмыкнула Ирэна, — а теперь пропустите эту пятерку, у них встреча с нашими боссами. Пообщаетесь попозже.

Чев и его напарник распахнули перед нами двери, за которыми оказалась довольно уютная комната, которая резко контрастировала с пещерой, через которую мы только прошли. Я шагнула первая, остальные последовали за мной. И как только Клод, замыкавший наш небольшой отряд, вошел внутрь, двери закрылись.

Комната казалась пустой, но чутье подсказывало мне, что тут есть кто-то еще, кроме нас. Я не совсем понимала, для чего эти игры в прятки с использованием невидимости. Мы молчали. А неведомые боссы выжидали. Время шло, но ничего не менялось. Казалось бы, это может продолжаться очень долго, однако, терпение у одной из сторон истощилось, и во вспышках желтого и зеленого цветов в комнате материализовались два существа.
Сперва я пригляделась к чейнджлингу и не сдержала изумленного возгласа — передо мной стояла, возвышаясь над нами, сама Королева Кризалис! Вот уж кого не ожидала увидеть, ведь Твайлайт даже не обмолвилась в своём рассказе о судьбе этого высшего чейнджлинга, потерпевшего когда-то поражение в Кантерлоте.
Лина, стоявшая у меня за спиной, как-то странно поперхнулась, я чуть повернула голову и узрела аликорна!

— Не может быть! — вырвалось у меня.

Да, опять же Твайлайт ничего не говорила про белого аликорна с трехцветной гривой и глазами мягкого голубого цвета, что глядели сейчас на меня в упор. Если предположить даже, что о судьбе Кризалис после катастрофы моя фиолетовая подруга и впрямь не знала, то умолчать об этом аликорне, молчаливо расправившем крылья во всю ширь…

— Еще как может, — после паузы, во время которой я силилась перестать удивленно таращить глаза, произнесла мягко аликорн.

Возникла неловкая тишина, которую нарушил поперхнувшийся Клод, встав рядом со мной. Кузен вовсю буравил взглядом Кризалис, тотчас же изобразившую недоумение. И я не могла сказать, что жеребец был доволен встречей. Скорее наоборот, он был в ярости. Но сумел сдержаться и ограничился только игрой в гляделки.
Родас, Лина и Белла всё еще мучились немотой и могли только с изумлением наблюдать за происходящим. Даже аликорн приподняла бровь. Королева поначалу приняла странный вызов от моего брата, но уже через несколько минут хмыкнула и отвела взгляд. Клод будто этого и ждал, потому что сменил тактику и теперь лишь недовольно прищурил глаза, по-прежнему не говоря ни слова. Я бы очень хотела знать, что это только что было и потому выразила это вслух.

— Мое имя — Флерри Харт, и я являюсь принцессой Кристальной Империи, — проговорила аликорн, сделав вид, что не услышала моего вопроса.
— Принцессой без трона, — тут же вставила Кризалис.
— И позвольте представить вам королеву Кризалис. Без улья, — совершенно спокойно продолжила Флерри, мимоходом ввернув шпильку.
— Вам нет нужды представляться. Пять лет назад вы здесь пошумели как следует, а мы наблюдали за этим, однако потом все полетело кувырком. Ирэна Йанг наверняка вам рассказала о том, как все было, — перехватила у принцессы инициативу королева чейнджлингов.
— И теперь нам нужна ваша помощь, как опытных бойцов, сумевших выжить там, где погибали другие, — добавила аликорн, истинно царским жестом поправив свою гриву.

Я уцепилась взглядом за это движение и задумалась. Эфирные гривы были лишь у Селестии и Луны. Кейденс, Твайлайт и Флерри довольствовались обычными волосами. Интересно, почему так? Неужели даже аликорны делились на высших и низших? Ведь раса эта своего рода для пони, которых считали божествами, но выше упомянутая троица совершенно спокойно выпадает из этого ряда. Либо они еще слишком молодые, либо дело в чем-то еще.

— Какой вы дадите ответ? — услышала я, слегка тряхнув головой.

Лина и Родас что-то вполголоса обсуждали, Белла заинтересовалась картиной, висевшей на стене, а Клод поджал губы и нахмурился. Эх, следовало бы все же послушать, что еще путного рассказывали Кризалис и Флерри Харт, покуда я неожиданно увлеклась философскими рассуждениями (и что на меня нашло?).

Я сделала ровно два шага к Лине и шепотом поинтересовалась, что же я пропустила. Чародейка удивилась:

— А ты не слушала что ли?
— Я думала, — как можно более величественно изрекла я.

Единорожка лишь закатила глаза в молчаливом раздражении. Родас чуть слышно нашептал мне на ухо, осознав, что волшебница не собирается ничего говорить:

— Они изложили, какую помощь хотят получить. Сперва нам потребуется очистить Имперский город от ульторовской швали, чтобы принцесса смогла наконец-то стать правителем Кристальной Империи.
— Мы поможем вам, — громко произнесла я, повернувшись к двум таким разным существам, по неизвестным причинам объединившихся в тандем.
— И нам потребуется снаряжение, — добавил пегас.
— Хорошо, — кивнула Флерри Харт.

======== ПОЛЧАСА СПУСТЯ ========

Коль уж согласились, придется выполнять. И об отдыхе не думать до определенного момента. Порадовало в этой ситуации только то, что нам хотя бы дали поесть прежде, чем отправить прямиком в самое пекло.

Выбравшись из «Азарии», мы разделились на две команды. Клод, Родас, Белла и отряд, состоявший из чейнджлингов и пони, направились на восток города, куда лежал сегодня их маршрут патрулирования. Мне и Лине досталась другая роль — нам следовало пойти на юго-запад. По донесениям разведчиков там располагалось тайное убежище противника, которое необходимо было уничтожить вместе со всеми, кто осмелился бы нам сопротивляться.

— Так о чем же ты так крепко задумалась, что пропустила некоторые подробности мимо своих ушей? — не удержалась чародейка.

Я поведала ей во всех подробностях о своей спонтанно возникшей теории. Чем больше я говорила, тем больше Лина становилась задумчивой. Она некоторое время молчала, обмозговывая информацию, а потом заметила:

— Действительно любопытно! Жаль только, что Твайлайт неизвестно где, спросить бы её мнение об этом.
— Хотя нет, не стоит, а то она решит еще, что мы богохульничаем, — почти тут же передумала волшебница, — за эту возможную крамолу Спаркл может нас и не простить.

Остаток пути мы преодолели молча, погруженные каждая в собственные мысли. Все, чего мне хотелось — поскорее расправиться с этой частью плана и перейти к следующей. Только так мы станем на шаг ближе к ценной информации, которой царственные особы наверняка владели, только осмотрительно не торопились ею делиться. И подкидывать нам дезинформацию они точно не собирались.

И зря, потому что из-за этого Кризалис и Флерри становились куда более предсказуемыми. В случае с королевой такое её поведение выглядело нелогично, ведь в прошлом она не гнушалась и более грязных приемов, нежели чем обыкновенное вранье. Но что если именно это и было обманным маневром? Две интриганки вполне могли составить план, у которого если и имелось в наличии второе дно, то оно могло быть не последним. И где они обе были искренни с нами, а где нет, я не смогла бы понять вот так сходу.

Мысли мыслями, а дело — делом. Мы очутились на позиции. Нашей целью являлся длинный одноэтажный барак, который следовало уничтожить. Поначалу я думала, что самым веселым займется именно Лина, а мне предстоит ее прикрывать. Но к моей полной неожиданности она отказалась:

— Если эти гаденыши повылезают откуда-нибудь из-за пределов действия мегазаклятья, нам потребуется вся огневая мощь, чтобы отбиться. Поэтому крикрывать буду именно я. Развлекайся!

И чародейка похлопала меня по спине, усмехнувшись. А меня внезапно осенило:

— Я понимаю, что сейчас не время, но почему заклинание, черпающее силу у Алабуруку, по-прежнему действует в полную силу, ведь мы его грохнули?

Лина явно собиралась огрызнуться, уже рот открыла для этого, но тут до нее дошел смысл моих слов.

— А ведь верно, черт бы побрал этого выродка-хаосита! Неужели он нас перехитрил? — медленно проговорила волшебница.

Мы посмотрели друг на друга. Вопрос единорожки остался без ответа, а предстоящее дело в Кантерлоте перестало казаться относительно легкой прогулкой. К тому же теперь меня стало беспокоить еще кое-что. Кем бы ни был наш враг, он может с легкостью отследить местоположение применения заклинания, обращающегося к силе Повелителя Хаоса, коей он владеет. Конечно, это исключительно предположение, но осторожность не помешает.
И вместо того, чтобы развлекаться, как пожелала Лина, я устроила бомбардировку стоянки последователей Ультора при помощи усиленных огненных шаров, в которые вкладывалось не просто больше магии, а немного изменялась сама формула их создания. То, что у меня получилось, я назвала метеоритным дождем. Мои огненные шары стали твердыми, словно скала, и потому с легкостью проломили стены и крышу и без того не очень крепкого на вид здания. А потом эта одноэтажная хибара издала звук, похожий на громкий стон и обрушилась на тех, кто еще был внутри, похоронив их всех разом.

Моя подруга сперва стояла с открытым ртом, наблюдая за устроенной мной вакханалией, а после подключилась к игре, принявшись за уничтожение тех немногих, кто рискнул выскочить из пока что стоявшего барака. И когда он перестал быть таковым, лишь кинула в остатки здания парочку обычных огненных шаров.

Дело было сделано, в живых не осталось никого, нам следовало вернуться обратно к «Азарии». Но Лина не торопилась с этим. Чародейка встала передо мной и, уперев мне копыто в грудь, спросила:

— Когда это ты успела превратить огненные шары в то, что я видела? И главное, каким образом?
— Пять лет не прошли для меня даром. Знакомство с книгами, имеющими отношение к магии, привело к тому, что ты видела, — я не стала вдаваться в подробности.

И тем более промолчала о том, сколько времени на самом деле заняло это знакомство, не говоря уже об экспериментах с магической формулой. Это нелегко, хотя ранее мне казалось, что из одного заклинания сделать другое для знающего единорога — не так сложно. Впрочем, даже Твайлайт в свое время изрядно попотела над задачкой, подброшенной Селестией в виде незаконченной книги Старсвирла. Фиолетовая единорожка смогла закончить заклинание старого аликорна и вернуть всё на свои места. За это её саму сделали принцессой. Порой мне думалось, что Твай жалеет об этом. Нет, я не о том, что ей удалось разобраться в первой части заклинания Старсвирла, а о том, что ей пришлось пройти аликорнизацию, а после — и коронацию. Не этого хотела некогда скромная ученица Селестии. Не этого.

Мне стало ясно, почему Принцесса Дружбы не дождалась возвращения Лины и отправилась вызволять Скива сама. Она хотела скинуть с себя оковы хотя бы на время. Оставила после себя чейнджлинга, искусно подделывавшегося под оригинал, да так, что не знающие этого ничего и не заподозрят! И это было как раз то, что нужно. Если выяснится, что Твайлайт исчезла, поднимется шумиха, аликорна начнут всюду искать… И закономерно не найдут. Решат, что принцесса покончила с собой или что-то еще в таком же духе придумают.

— Однажды я выведаю, что это были за книги, — хмыкнула волшебница и потопала в сторону гостиницы.

Я шла вторым номером и старалась тщательно прислушиваться к звукам вокруг. Вдалеке послышались одиночные выстрелы, затем буквально на секунду образовалась тишина, а после началась очень серьезная перестрелка. Я сперва не обратила внимания на то, с какой стороны ветер донес эти звуки. Лина среагировала первой:

— Кажется, это наши там сражаются!
— Это же не совсем их маршрут, — возразила я.
— Тем не менее, ты не знаешь, как их патрулирование проходило, так что ходу! — и чародейка сорвалась в бешеный галоп.

Я последовала за ней, не переставая удивляться логике огненногривой единорожки. Мало ли какая залетная банда из того же Сталфорда наткнулась на последователей Ультора? Однако затем я вспомнила о том, что отсюда наоборот все стремились уехать, чтобы не получить тут невзначай пулю в лоб. Но Флерри и Кризалис могли банально не сказать нам всего. Не обрисовать всего положения целиком. Только вот таким образом доверие не купишь. Мне начало казаться, что любая мелочь, любое самое незначительное действие — все входит в план этих двух интриганок.

Пробежав почти шесть кварталов, Лина остановилась. Ей, выглядевшей все так же лет на девятнадцать-двадцать и биологически соответствовавшей этому возрасту, бегать было легко, единорожка даже не запыхалась, хотя и несла на себе переметные сумки. Мне же, в мои двадцать девять, без пары недель тридцать, сей подвиг дался заметно тяжелее. Пока волшебница прислушивалась к гремевшей где-то впереди перестрелке, я старалась отдышаться, так как догадывалась, что сейчас мы опять побежим.

Я не ошиблась. Лина бодро преодолела еще два квартала, мне же надоело бежать, да и вступать в возможный бой уставшей я не собиралась. Поэтому я просто дважды телепортировалась у подруги за спиной. Нашим глазам предстала та самая перестрелка, звуки которой разносились далеко вокруг. Чародейка была права — крупному отряду противника противостояли наши! Я заметила Клода и Родаса, укрывшихся за бетонным блоком, расположившимся возле заброшенной стройки. А чуть погодя нашла и Беллу, оказывавшую медицинскую помощь раненым на первом этаже недостроенного жилого дома, оказавшегося по счастливой случайности именно рядом с позициями отряда Флерри и Кризалис.

Метеоритный дождь сверху и летящие огненные шары со всех сторон стали основой нашей атаки с фланга. Подоспели мы на помощь как раз вовремя, да и враги не ждали того, что кто-то вдруг еще решит дать им отпор. На небольшой площадке около стройки ад, конечно, не воцарился, но большая часть противников погибла в первые пару минут бомбардировки. Еще нескольких убили бойцы союзного нам отряда. Остальные начали отступать, и причем небезуспешно, не взирая на наши с Линой попытки этому помешать.

— Они уходят! — проорал Родас, не высовываясь из-за блока.

Пегас хоть и был в легкой броне, но голова его была не защищена. И словить шальную пулю именно этой частью тела жеребец не хотел.

— Не уйдут, — зло сплюнул Клод, ухватил своё оружие зубами за короткий ремень и кинулся в погоню первым, наплевав на собственную безопасность.

Я не могла позволить себе потерять брата еще раз, и рванула за ним, на ходу развертывая перед жеребцом защитное поле. Волшебница осталась позади, но только лишь для того, чтобы телепортироваться прямо перед убегавшими противниками. Они бросились врассыпную, даже не стараясь отстреливаться. Это показалось мне подозрительным, я на ходу заорала, надсаживаясь:

— РОДАС, ОТХОДИТЕ НАЗАД! ОНИ МОГУТ КОНТРАТАКОВАТЬ ГОСТИНИЦУ ДРУГИМ ОТРЯДОМ!

Оставалось только надеяться, что он все понял. Мы втроем гнали остатки врагов вперед, хотя это было больше похоже на заманивание в ловушку. И тем не менее, мы не то что наживку заглотнули, но и все остальное тоже. Отступавшие в беспорядке противники привели нас прямо к их лагерю. Метеоритный дождь в этот раз получился слабее, но зато он накрывал гораздо большую площадь. Лина телепортировалась туда-сюда, швыряя огненные шары. Клод встал на задние копыта, а передними держал винтовку и стрелял.

От нас не ушел никто. Лагерь был уничтожен. По крайней мере так мы думали, пока я не услышала какой-то странный звук, похожий на чей-то плач и доносившийся откуда-то неподалеку. Мой кузен тоже навострил уши и двинулся первым. Мы с чародейкой прикрывали его, держа настороже и слух, и зрение, и интуицию, и все, что только было возможно.

Завернув в двор трехэтажного дома, выглядевшего так, будто ему пара тысяч лет, мы, крадучись, двинулись через него, но из ближайшего подъезда донесся чей-то всхлип и следом исключительно нецензурная брань. Клод аккуратно подошел, стараясь не шуметь и заглянул внутрь. Какой-то грязный жеребец ударил связанного чейнджлинга и явно примеривался к изнасилованию. Рядом лежала мертвая грифониха с пробитой головой.
Лина как-то странно хмыкнула, мой брат уже было собрался её отчитать, используя бесшумную речь, но по счастливому стечению обстоятельств именно в тот момент насильник снова ударил пленного чейнджлинга и что-то сказал на незнакомом мне языке.

Клод побагровел, вскинул винтовку и выстрелил жеребцу точно в глаз. Тот рухнул, как подкошенный, прямо на перевертыша. Сил кричать у него не осталось. Мы втроем зашли в подъезд, мой кузен достал небольшой нож, при виде которого пленница (а это оказалась именно кобыла) с ужасом вытаращилась на нас.

— Мы пришли тебя освободить и вреда не причиним, — как можно спокойнее произнес Клод, делая два осторожных шага к чейнджлингу.

Пленница попыталась отодвинуться, но тело мертвого пони, лежащего на ней, не давало осуществить маневр. Я сперва применила к спасенной нами кобыле снотворное заклинание, а потом уже телекинезом убрала труп подальше. Клод отдал мне свою винтовку, а переметные сумки — Лине, после чего взгромоздил на свою спину спящего перевертыша и первым вышел на улицу. Я прищурилась, глядя на тело грифонихи. Похоронить по-нормальному её времени у нас не было, поэтому я просто сожгла убитую и развеяла пепел.

Назад мы возвращались медленно, Клод старался не уронить спасенную кобылу-чейнджлинга, а я и Лина прикрывали его, чтобы в случае чего отбить атаку. Это только на первый взгляд мы выглядели легкой добычей. А на второй — могли обратить охотников в бегство, пустив в ход магию и огнестрел.

Кстати, о винтовке. Я сперва в горячке боя не поняла, каким образом мой кузен из нее стрелял. Оказалось, что все проще некуда — спусковая скоба снизу была достаточно большой для того, чтобы ухватиться за нее копытом. А рычажки предохранителя, переводчика положения огня и затвор зацеплялись при помощи копытокинеза, но требовалась определенная сноровка. Когда Клод успел обучиться стрельбе из нее, я гадать не стала. Единорогам в плане работы с огнестрелом проще — все делается телекинезом, хотя при этом контролировать отдачу становится заметно сложнее, и оружие может после выстрела упасть на землю. Ранее при использовании различного оружия, использующего как патроны, так и снаряды (сходу вспоминается незабвенная ЭМ-0) я не заостряла на отдаче такого внимания. Происходящие события вынуждали думать о других вещах.

На самом деле я была не прочь уничтожить еще один лагерь противника, но город будто бы окончательно вымер. Ни единой живой души не попадалось навстречу. К «Азарии» мы дошли только, когда стало темнеть. У входа никого не было, хотя я втайне ожидала, что заслон на всякий случай оставят, но с другой стороны, отсутствие бойцов здесь было логичным шагом — они бы отсвечивали только, обозначая важную цель. Потому-то последователи Ультора до сих пор крутились вокруг да около, согласно словам Флерри.

Однако, спустившись в тоннели под городом, мы не расслаблялись ровно до тех пор, пока перед нами не открылась кодовая дверь, впуская нас на базу. Клод сразу отправился к доктору, а мы с Линой отправились дальше, к интриганкам на поклон с докладом. Чев, по-прежнему стоя у дверей их жилища, кивнул, дав понять, что рад нас видеть, но пока ему не до разговоров. Его напарник окинул меня пристальным взглядом, после чего таким же образом посмотрел на Лину и кивнул.

Мы прошли через открывшиеся двери и замерли, сделав ровно пять шагов через порог. Флерри и Кризалис стояли, склонившись над развернутой на столе бумагой, и негромко что-то обсуждали на незнакомом нам языке. Чародейка хоть и прислушалась, последовав моему примеру, но то и дело кривилась, пытаясь понять речь принцессы и королевы. Несколько минут спустя высший чейнджлинг все-таки обратила на нас внимание и поманила к себе копытом.

Встав рядом с ней, мы с Линой поняли, что интриганки обсуждали тактические действия, глядя при этом на карту Имперского города. Там были шесть крестов разных размеров. У трех из них были пометки в виде знака вопроса. Со стороны, наверное, и у нас тоже такие висели над головами, потому что стратегия — не совсем наш с волшебницей удел.

— Вы неплохо поработали, выполнив не только собственную боевую задачу, но и помогли отряду одолеть противника, попутно уничтожив еще один крупный лагерь, — начала Флерри.
— Почему я не вижу среди вас Клода? — поинтересовалась Кризалис, как мне показалось, с таким интересом, что это не укрылось даже от такой непроницательной пони, как я.
— Он отнес в лазарет найденного нами неподалеку от уничтоженного второго лагеря чейнджлинга, которую хотел изнасиловать и убить один… — я хотела высказаться резко, не взирая на то, что стою рядом с теми, в чьих жилах течет королевская кровь, но Лина вовремя перебила меня:
— … один нехороший пони. Мы этому помешали.
— Видимо, это та самая чейнджлинг, пропавшая несколько дней назад, когда наш небольшой дозорный отряд перебили почти весь во время перестрелки, а наши разведчики позднее обнаружили её следы, — сделала вывод принцесса.
— Твой двоюродный брат еще не знает, что его ждет. Спасенные чейнджлинги обычно сильно привязываются к своему спасителю, — ловко перевела разговор на другие рельсы королева.
— Ага, как Куно к Вардену, — согласилась Флерри.
— Только Катастрофа все равно наверняка их убила. Только потом я поняла, что зря пыталась прибить бывшего стражника. Он даже со своими травмами был хорош в драке и почти прикончил меня, пришлось инсценировать собственную смерть, чтобы пегас точно поверил, что сумел одолеть Королеву Кризалис, — устало проговорила высший чейнджлинг, сгорбившись и став немного ниже ростом.

Мы с Линой лишь удивленно переглянулись. Да только вот я лично была уверена, что разговор еще не окончен. И возле карты мы с подругой стояли точно не просто так. Похоже, нас ждет работа. Предчувствие меня не обмануло.

— Важно сейчас другое. Уничтожение сразу двух больших лагерей противника наверняка было неожиданным ударом для них. Успех необходимо закрепить. Разведчики донесли о том, что видели скопления последователей Ультора в шести местах, но какие это лагеря, выяснить не сумели, у них не было задачи выяснить все, рискуя жизнью. Ваша боевая задача — проверить места, отмеченные на карте и уничтожать всех врагов, до каких сможете дотянуться, — неторопливо говорила Флерри.
— Ну хорошо, допустим, сейчас цель — завладеть Имперским городом. А что дальше? — спросила Лина, сдувая непослушную прядь волос с мордочки.
— В данный момент вас это интересовать не должно, — ответила принцесса, а я постаралась заметить хоть какие-нибудь перемены в голосе или во взгляде.

Тщетно, аликорн была каменно спокойна. «Гребаная интриганка! Что она, что Кризалис!» — выругалась мысленно я. Только что толку… Нам оставалось только предполагать, используя логику. Но это потом. Сейчас следовало пойти поесть и на боковую. Я только сейчас ощутила, насколько сильно устала.

А вот Лина бдительности не утратила. Она помнила, как я скомандовала отряду в темпе отходить к гостинице. И именно потому спросила, не дав возникшей паузе затянуться настолько, чтобы царственным особам стало ясно, что пора заканчивать военный совет:

— Отряд, с которым пошли Клод, Родас и Белла, вернулся на базу?
— Вернулся, — кивнула Кризалис, — и по пути отбил нападение небольшой группы противника.
Я взглянула на Лину, а она на меня. Все случилось, как я и предсказывала. И вынудила толпу поней и чейнджлингов повернуть назад не зря.
— Вопросов больше нет? — спросила Флерри.

Тишина была ей ответом. Согласно одной старинной поговорке, тишина — это знак согласия. И именно ею руководствовалась аликорн, когда отправила нас отдыхать.

Времени поболтать с Чевом по-прежнему не нашлось, потому что за дверью нас ждали наши друзья. Красный жеребец лишь покосился на нас, но ничего не сказал. Служба есть служба.

— Ну, как там спасенная? — спросила я у брата.
— Недельки три в лазарете ей придется провести. Она была несколько дней в жутких антисанитарных условиях, подвергалась избиениям и чуть не оказалась изнасилована тем уродом, которого я очень вовремя подстрелил, — поделился Клод.
— И это только физиологическая сторона вопроса. Подозреваю, что психике кобылы тоже перепало немалое испытание, — заметила волшебница.
— Роза, ты была чертовски права! — воскликнул Родас, — через несколько минут после того, как ты скомандовала нам уходить, на нас напало около десятка каких-то отчаянно смелых, но совершенно не умеющих драться поней. Мы их опрокинули без убитых и раненых с нашей стороны.
— Зато до этого в стычке с основной массой врагов потери точно были, — не удержалась я от того, чтобы не приспустить слегка с небес окрыленного успехом пегаса.
— Четырнадцать убитых и дюжина раненых, — не моргнув глазом, ответствовал тот.
— Для отряда в шесть десятков — недееспособных многовато, почти половина, — не отступила я.
— Зато эта дюжина встанет после выздоровления в строй! — не согласился со мной Родас.
— Если только кто-то из них не стал инвалидом, — вступила в спор Лина.
— Хорош выяснять отношения, пойдемте поедим лучше, — предложил Клод, встав между мной и пегасом.

Я не замедлила вернуть кузену его винтовку, а чародейка помогла водрузить ему на спину переметные сумки. Все вместе мы отправились ужинать. Но настроения обсуждать что-либо уже не было. Мы молча поели и также молча устроились на ночлег в отведенной нам комнате, благо места там хватило всем пятерым.

======== МЕСЯЦ СПУСТЯ, ТАМ ЖЕ ========

Следующие четыре недели выдались тяжелыми. Уцелевшие после успешной операции противники не собирались сдаваться и наскоро укрепляли свои базы-лагеря всеми доступными способами. Я сильно удивилась, когда наша с Линой фирменная атака не обратила очередной оплот тех, что лизали Ультору жопу, в обломки, как это бывало раньше. С этими недалекими пришлось изрядно повозиться, и приобретенная чародейкой частичная неуязвимость во время ее приключения на Землю, пригодилась, когда в неё попали несколько пуль подряд — две в ноги на излете, одна в бок и четвертая по касательной зацепила спину. Единорожка упала на землю и принялась изрыгать проклятия в адрес Ультора и его жополизов. Две из четырех пуль наполовину вонзились в плоть, причиняя неслабую боль только лишь этим. А когда Лина принялась выдергивать их из себя, я заметила, что она плачет. Это были злые слезы. Покуда она занималась этим, я как могла прикрывала ее.

И хотя я в прошлом пользовалась и магией, и огнестрельным оружием, и много еще чем, сейчас мой выбор был очевиден — только заклинания. Но Клод насильно впихнул мне такую же винтовку, как у него. Интуиция не подвела жеребца. Я поняла, что не справляюсь и в три простых движения подготовилась к стрельбе. И если мой кузен иногда промахивался, то сейчас моя точность при выстрелах была повыше. Из двадцати выстрелов в этот раз мимо ушло всего-то два. Но не каждого врага удавалось вывести из строя одним патроном. На кого-то и два приходилось тратить.

В конце той битвы я плюнула на собственную осторожность и пошла на принцип "победа любой ценой", разнеся укрепленный лагерь и немного окружающего пространства заклинанием, использовавшим силу Алабуруку. Тогда я еще не задумывалась о том, к каким последствиям мой поступок мог привести.

После этого случая Флерри и Кризалис выделили нам с Линой в помощь десяток сильнейших единорогов из имевшихся в небольшой армии интриганок. И дали нам трое суток на их обучение, понимая задним умом, что главным уничтожителям живой силы противника приходится лезть в собственные резервы, уже не справляясь испытанным неоднократно оружием.

Зато, когда наша дюжина магов отправилась в следующий рейд, мы накрыли три небольших лагеря, атакуя метериоритным дождем и взрывными огненными шарами. Последнее было изобретением Лины, и она тут же научила этому подчинявшихся нам единорогов. То, как мы за минуту-полторы разносили врага плотными магическими атаками, явно воодушевило остальных бойцов. Даже интриганки начали верить, что Имперский город удастся очистить от сил противника.

Другое дело, что выматывающие рейды сказывались на самочувствии. Вся наша дюжина после боев использовала передышки после очередного разгрома, чтобы прийти в себя. Постоянная волшба никому не сходит с копыт. Мне было чуть полегче благодаря амулетам Старсвирла, Лина справлялась за счет молодого организма. А выданные нам под командование единороги спасались кто чем.

Впрочем, вне поля боя события разворачивались за прошедшее время не менее интересно. Выздоровевшая чейнджлинг по имени Дастра, которую мы спасли, явно неровно дышала по отношению к Клоду, но мой братец не подозревал об этом и даже не замечал ее. И кто знает, как бы могло все повернуться, если бы однажды после неудачного рейда наша дюжина не вернулась на базу раньше времени. Я пошла отчитываться о провале одна, поскольку не желала впутывать в это Лину и наших подчиненных. Как обычно, по дороге погрузилась в мысли, а мои ноги сами несли меня к жилищу Флерри и Кризалис. И я, как и всегда, открыла двери и вошла внутрь, даже не обратив внимания, что меня никто не поприветствовал на входе, как это обычно бывало. Моих ушей достигли чьи-то стоны, и только теперь я вынырнула из собственных невеселых мыслей.

То, что я увидела, вынудило меня уронить челюсть на пол. Я неловко шлепнулась на круп и протерла глаза копытами, искренне надеясь, что зрение в тридцать лет (а тридцать мне уже исполнилось, но праздновать юбилей в таких условиях я не хотела) меня все же подвело на этот раз. Нет, я все еще глядела на совершенно невозможное. И не могла в это поверить. Мой кузен проводил время в постели. И ладно бы это с Дастрой или кем-то еще из кобыл! В качестве партнерши выступила сама Королева Кризалис! Клод старательно трахал ее, не замечая ничего вокруг. Для него существовала только она и ее узкая пещерка, охотно принимавшая его член.
Когда я оторвалась от этого зрелища, странного, но притягательного настолько, что даже мое собственное либидо начало подавать признаки жизни, то заметила, что на другой кровати Флерри занималась тем же самым с незнакомым мне бежевым пегасом. Я не знала, что мне делать — либо втихаря убраться отсюда, либо досмотреть вечеринку с поневом до конца. Организм решил это за меня, отказавшись повиноваться. И, черт побери, это было шоковое состояние, а не банальный вуайеризм, как можно было бы подумать. Минут через пять Клод, зарычав, кончил в королеву и с чувством выполненного долга улегся на кровать. Вернее, почти улегся. Его взгляд зацепился за что-то, чего в комнате не было, когда он приступил к делу. За меня.

— Роза?! — громким шепотом воскликнул земной пони, уронив челюсть ну совсем как я несколько минут назад.

Я лишь кивнула, тяжело сглотнув и стараясь не смотреть на другую парочку, все еще занятую совокуплением.

— Не стоит опасаться, что ты за свое любопытство получишь наказание, — тяжело дыша, Кризалис взглянула на меня.

В ее взгляде сложно было прочесть что-нибудь конкретное. Ее только что трахнули как следует, но при этом свидетелем этого была одна из тех, что приносит чаще всего хорошие новости. Королева смогла определиться, но лишь благодаря хорошо постаравшемуся партнеру. Высшему чейнджлингу было лень вставать с кровати и что-то делать.

Левее донесся рык пегаса и довольные стоны Флерри. Вторая пара тоже закончила со своими делами. Интересно, что будет, когда Дастра узнает, с кем спал тот, к кому она крепко привязалась? Учитывая, что она иногда бывала очень прямолинейна и даже груба да вдобавок считала себя особенной пони Клода, то мой братец явно огребет от нее словесных люлей двойную порцию.

И мне не хотелось бы становиться свидетельницей разбора полетов. Я вообще не понимала, как мой брат вообще позволил себя уговорить на постельные подвиги, да еще с представительницей расы, к которой он относился с известным недоверием еще с тех пор, как некий чейнджлинг схватил Родаса, а после выдавал себя за него, использовав облик нашего друга. Недоверие стало расти после знакомства с Улиссом Йангом, тем еще сукиным сыном, пытавшимся угробить нас всех. И после этого Клод вдруг сдается и укладывается в постель к Кризалис?
Я подозрительно посмотрела на королеву, которая невинно уставилась на меня в ответ. Однажды я точно выбью из нее ответ. А сейчас мне хотелось пойти и подышать свежим воздухом. Кавардак в моей голове, возникший от увиденного, надлежало разгрести как можно быстрее. И о провале охоты я решила промолчать. Пока что. Незачем портить довольным кобылам настроение именно сейчас.

Так что я неторопливым шагом покинула комнату и заперла за собой двери. Мало ли, может быть, обеим интриганкам еще захочется покувыркаться, а я буду лишь мешать им. Свое встрепенувшееся либидо мне удалось успокоить по пути наверх. Лет двенадцать назад такой фокус не прокатил бы. И передо мной встал бы тогда выбор: клопать или же соблазнить какого-нибудь жеребца и провести с ним бурную ночь. Обычно я самоудовлетворялась при помощи копыт. Дело было в том, что контрацептивы в Эпплузе являлись довольно редкой вещью в наличии. Жеребят в восемнадцать я не хотела. Да что уж там, я и в двадцать четыре их не хотела заводить. Судьба щелкнула меня по носу и столкнула с Джессом и его друзьями. В итоге я родила единорогу двух дочерей с разницей в три года. Говорили мне, чтобы я не зарекалась, но пока была молодой, не верила в такие вещи. И зря.

А наверху уже был вечер, почти стемнело, облака сегодня затянули небо с самого утра. И даже сейчас мешали посмотреть на звезды, наверняка начавшие появляться на небосводе. Некоторое время я просто стояла и ни о чем не думала. Какое же классное ощущение… Но затем мыслям приспичило вернуться в мою голову. Я даже ничего не успела предпринять по этому поводу, как ситуация вдруг круто изменилась. Чутье подсказывало мне, что за моей спиной кто-то стоит. Прошло несколько секунд, и я расслабилась. Кто бы это ни был, перерезать мне горло пришедший не собирался.

— Я знала, что увижу тебя здесь, — произнесла кобыла, появляясь в моем поле зрения.

Эффектная внешность — темно-карамельная шкурка вкупе с гривой и хвостом бежевого цвета и лиловыми глазами — просто обязана была иметь успех у жеребцов! Лиловые глаза, проницательно смотрящие прямо в душу, вполне могли при этом и отпугнуть кого угодно. Эдакая роковая кобыла. Свяжешься с такой, а после проблем не оберешься. И кто же знал, что эта мысль окажется так близка к истине?

— Кто ты такая? — еще более банального вопроса я придумать не сумела.
— Мое имя в данный момент не имеет никакого значения. В отличие от моего предложения, — холодно ответила земная пони.

Да что ж это такое-то, ну в самом деле! Какого хрена всем от меня чего-то нужно? Я подозревала, что выгоды поиметь не сумею, и основания так думать действительно были.

— Занимай очередь, ты уже не первая, — сумев погасить в себе искорку гнева, максимально спокойно заявила я этой хрен знает откуда взявшейся кобыле.
— Поверь мне, когда я озвучу то, что хочу от тебя, все иное отойдет на задний план само по себе, — вкрадчивым голосом проговорила незнакомка.
— Тогда выкладывай, я отвечу тебе отказом, и мы расходимся. Нет у меня времени на эти игры, — я пустила в свой голос немного злости.
— Будь по-твоему, — не стала спорить кобыла, — но начну я с того, что прекрасно знаю, зачем ты здесь. Выполни несколько моих поручений и уйдешь с тем, ради кого сорвалась с насиженного семейного гнездышка.

«Проклятье! Она и впрямь все знает! Кто же она такая? И ее сила… Почему она так подозрительно мне знакома? Неужели… Нет, Алабуруку, хитрый гаденыш и ВПРЯМЬ всех нас перехитрил!» — мысль проскочила в моей голове и… я не сумела скрыть своих эмоций.

— Чшшшш… — незнакомка приложила копыто к губам, — я прекрасно тебя понимаю, но подумай, что ты своим отказом можешь навредить… нет, не только ему, но и мужу с детьми, и твоим друзьям. А прежде всего — самой себе. Помни, что я все о тебе знаю.

У меня не осталось выбора. Если Скив действительно у нее, то дело упрощается и усложняется одновременно.

— Я готова, — сорвались слова с моих губ. Я еще не знала, какие сюрпризы подготовила незнакомка, явившаяся по мою душу, но дурные предчувствия в тот момент накрыли с головой. Однако, отступать было поздно.
— Поздравляю, ты сделала правильный выбор. Так будет лучше для всех, — ответила кобыла, взмахнула копытом, проделав сложный жест, и перед нами открылся портал.

Я вошла в него и очутилась… в Кантерлоте. Точнее, в той его части, что осталась на горе после взрыва. От собственного выбора мне все еще было противно, но только так я могла стать ближе к своей цели. Рядом со мной встала та самая кобыла, хитро посмотрела на меня и в зеленой вспышке превратилась в чейнджлинга. Хотя, правильнее будет сказать, вернулась к истинному облику. И на самом деле завербовавшая меня представительница далеко не самой дружелюбной расы в Эквестрии была выше на полголовы. К нам подошел жеребец в черной броне, на голове он носил шлем с непрозрачным пластмассовым щитком, наброшенным на глаза. Его рог был защищён, но, как я подозревала, пользоваться магией ему это ничуть не мешало.

Чейнджлинг что-то скомандовала на незнакомом мне языке. Жеребец медленно снял свой шлем и твердо посмотрел мне в глаза. Я прекрасно помнила, что Скив где-то здесь. И пусть я так и не смогла вспомнить его внешность, но интуиция, которой я привыкла доверять, настойчиво подсказывала мне одно — передо мной стоял... мой брат!

Глава №10 - "Дивный" Новый Мир

======== КАНТЕРЛОТ ========

Немая сцена продолжалась уже около минуты. Я во все глаза разглядывала Скива, а он лишь на несколько секунд задержал на мне взгляд и затем уставился вдаль. Интуиция мне никогда до этого момента не врала. А память? Память все еще пестрела белыми пятнами, мешавшими вспомнить некоторые важные лично для меня вещи. Потребовалось почти двенадцать лет, чтобы встретиться наконец с родным братом.

Во взгляде жеребца я успела прочесть лишь равнодушие. Похоже, что он меня не узнал. Как знать… Либо Алабуруку промыл ему мозги хорошенько, либо за прошедшее время Скив попросту забыл, что у него есть сестра. На мой взгляд, первый вариант был значительно ближе к истине.

— Добро пожаловать в Кантерлот! — с едва заметной улыбкой на губах произнесла чейнджлинг, каких-то десять минут назад завербовавшая меня, и теперь она была этим явно довольна... Сволочь.

От этих слов мне стало больно в моральном плане. Я приняла предложение, от которого, как бы это банально ни звучало, отказаться нельзя. Никого не предупредив, исчезла без следа! Поставила собственные цели на первое место, послав к черту здравый смысл. Какая же я все-таки эгоистка… Клод и остальные, несомненно, попытаются меня отыскать, но им в голову даже не придет мысль, что я нахожусь далеко к юго-западу от Имперского города.

— Ты говорила о каких-то поручениях? — вспомнила я весьма убедительную речь незнакомки там, у «Азарии».
— Да, мне нужно, чтобы ты, Роза, выполнила для меня кое-что из того, чем не могу заняться я сама, — ответила чейнджлинг, переходя на деловой тон.
— Я вся во внимании, — буркнула я, осознавая, что влипла в не самую приятную историю. Впрочем… убийство всяких помешанных на лизании крупа давно мертвого чейнджлинга-ренегата тоже было тем еще занятием.
— Начнем с самого сложного. Отправляйся на юг, в Пустыню Смерти и достань для меня любые ценные сведения, касающиеся магии Древних. Чем скорее начнешь, тем скорее вернешься и сможешь помочь кое-с-чем еще, — абсолютно буднично сказала кобыла, как будто речь шла о походе в соседнее здание… пусть и являвшееся частично обрушенным.
— А… — начала было я, но меня перебили:
— Транспорт, провизию и все остальное тебе дадут. Этот единорог, — чейнджлинг кивнула в сторону Скива, — тебя проводит на склад.

Я пошла за братом. Ничего другого мне не оставалось. Сперва мы пересекли площадь, затем долго спускались по узким улицам, на которых, к моему удивлению, было не так уж много мусора в виде фрагментов стен, оконных рам, осколков от стекол и черепицы с крыш. Шагал жеребец достаточно быстро, и порой я за ним не поспевала. Приходилось переходить на легкий бег. Тут-то я и поняла в полной мере, что за пять лет жизни в мирном времени растеряла свое проворство и к моменту, когда мы пришли на склад, изрядно запыхалась.

Пожелавший не называть своего имени пегас, что заведовал складом, выдал мне провизии на два месяца. Это навело меня на мысль, что мое путешествие на юг наверняка затянется надолго. Скив же только бесстрастно наблюдал за быстро растущей горой коробок возле меня и не выказывал никакого желания помочь. Я даже начала гадать, как же потащу все это с помощью левитации, но тут к складу подогнали грузовик. Чертовски знакомый грузовик! «Демон» собственной персоной!

— Но как? — не смогла я промолчать, — как, если от нескольких жилых кварталов Мэйнхеттена тогда не осталось ничего, кроме очень глубокой ямы?
— Это не та реальность, к которой ты привыкла, — сказали прямо у меня над ухом, вынудив достаточно резво отскочить в сторону и помянуть Дискорда вдобавок.

Та самая чейнджлинг стояла позади меня. Именно она обронила фразу, которая теперь вызвала у меня мурашки по всему телу. «Вот же сволочи эти ваши путешественники во времени и пространстве, забросили хрен знает куда, гадай теперь, как сильно все изменилось в отличие от привычного для меня расклада вещей!» — подумала я.

— Здесь все немного иначе. Таких грузовиков мы построили по чертежам еще пять штук, взамен уничтоженного вами, — произнесла чейнджлинг, — остальное увидишь сама.
— Как мне хоть тебя называть-то? — приложив максимум усилий, спокойно спросила я, хотя мысленно в тот момент очень сильно ругалась.
— Раз уж тебе так важно имя, то пусть будет Табита, — ответила кобыла.
— Машина готова, — отрапортовал пони, пригнавший «Демона».
— Самое время приступить к исполнению возложенной на тебя задачи, Роза. Не подведи тех, кто на тебя рассчитывает, — туманно намекнула последней фразой Табита, после чего вместе со Скивом развернулась и исчезла во вспышке телепорта.

Механик (я предпочла так думать, глядя на густо усеянный пятнами от машинного масла комбинезон пони) помог мне пристроить припасы в кабине, после чего пожелал доброго пути. Я сидела за рулем и понимала, что пусть это не та самая машина, построенная непосредственно копытами Сайруса и Вэзерли, но некая ностальгия мной овладела все равно. Я скучала по своим друзьям, погибшим в привычной мной реальности. Здесь они, как я подозревала, остались в живых.

И тут меня внезапно прошиб холодный пот, когда в мою голову пришла мысль настолько опасная, смелая и дерзкая даже, что я тут же постаралась выкинуть ее прочь. Не получилось. Не получилось не думать о возможной встрече меня тутошней и меня тамошней. Мозги в спиральку закрутятся от такого у кого угодно. И я не была в данном отношении исключением. Мне стало страшновато даже выезжать куда-то. Дорога на юг точно пролегала мимо Эпплузы, когда-то бывшей мне родным домом. И мимо Понивилля, если он сохранился. Где обитает другая я, я могла только предполагать.

Чтобы отвлечься, я включила бортовой компьютер. В самом первом «Демоне» такой роскоши не было, если меня, конечно, не подводит память. Самое время посмотреть, чем же меня таким вооружили. Поглядев на оружейный лог, я присвистнула. Лихо… Я уже не помнила конфигурации по слотам на оригинале, но тут имелось целых девять слотов! Четыре центральных — два средних на крыше, два больших на кузове, затем по два средних по бокам и еще один малый сзади. Оказалось, что это был миноукладчик.

Впереди стояли «Четверка-М» и «Гладиатор-М», по бокам четыре «Гамбита», на кузове два «Доминатора». И они, судя по характеристикам, были заметно модернизированы. Нет, не в плане урона, плазменные пушки в паре разнести могли практически любого противника единым залпом. Скорострельность была увеличена в полтора раза, перезарядка стала заметно короче по времени. Я бы назвала эти штучки Доминаторами-М. А вот дробовики по бокам мало отличались от всех остальных такой модели. Впрочем, слитным залпом любой из двух пар таких можно шугать всякую мелочь, чьи водители потеряли где-то мозги, раз решились вдруг напасть на пятиосную махину, по живучести напоминавшую крепость.

Я завела двигатель и тронулась. Моя дорога лежала на юг. Неизвестность, как и многие годы назад, пугала и одновременно манила меня. Я не стала трепать себе мозг размышлениями о том, почему Табита велела выдать именно такой грузовик, а не «Броненосец», «Даггер» или даже «Гром». Захочет, потом сама расскажет.

На Эквестрию опустилась тихая теплая ночь, и только где-то очень далеко-далеко впереди слышались звуки стрельбы. Позабытая мной жажда приключений мало-помалу начала мной овладевать, не смотря на то, что я все еще ощущала жгучий стыд от своего необдуманного поступка. Мне никогда не было так сложно морально. Или ползать в опустошенном городе, зачищая очередной лагерь последователей Ультора, или обрести свободу, сидя в грузовике, и мчаться навстречу приключениям, пусть и была цель, которой нужно достичь. Но до того момента еще слишком далеко. Клод и остальные… Простите меня за это. Если сможете.

======== ИМПЕРСКИЙ ГОРОД ========

Сказать, что Клоду было неудобно перед Розой за то, что она увидела его в постели с Кризалис — ничего не сказать вообще. Тем не менее, освободился он лишь через час и еще ни о чем не знал.

— Ты где был-то? — заметила жеребца Лина.
— Решал дела немного личного характера, — как можно равнодушнее ответил он.
— А у нас тут ЧП, — влез в разговор Родас.
— Роза куда-то пропала! — дополнила его Белла.

Оба летуна выглядели взмыленными и уставшими.

— А куда она делась-то? — искренне удивился Клод.
— Вообще-то пошла к Принцессе Флерри и Королеве Кризалис, чтобы получить головомойку за проваленный рейд, пусть и не по нашей вине. И пошла она одна, чтобы не навлекать немилость на всю нашу дюжину, — ответила волшебница.
— Я ее видел… Как бы… — смутился вдруг жеребец.
— И что же? — проигнорировала смущение собеседника рыжегривая чародейка.
— Сказала, что зайдет… попозже, — последнее слово вырвалось у Клода в тот момент, когда до него дошло, что он в какой-то степени причастен к исчезновению своей кузины.
— И не зашла? НУ ТАК КАКОГО ХРЕНА ТЫ ЕЕ НЕ ОСТАНОВИЛ?! ЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ ТАКИМ ЗАНИМАЛСЯ, ЕДРИТЬ ТЕБЯ ЗА КОПЫТО?! — заорала Лина так громко, что все пони вокруг них бросили свои дела и уставились на возмутительницу спокойствия.
— Я не могу сказать это здесь! — обычно уверенный в себе понь почувствовал, что загнал в ловушку сам себя.
— Тебе придется раскрыть секрет, — топнул ногой Родас.

Лина в сердцах сплюнула, наставила рог на Клода и скомандовала:

— Встаньте вокруг него!

Пегас и фестралка-полукровка сжали с боков жеребца, а потом их кратковременно ослепила вспышка. Они очутились снаружи, у дверей «Азарии».

— Говори, Клод, — безнадежно махнув копытом, пробормотала волшебница.
— У меня был интим с Кризалис, — сдался земной пони и потупил взгляд.
— Нифига себе! — поразился пегас, — это ж как ты так умудрился?
— Она меня позвала. Я не смог отказаться. По крайней мере, я переборол ненависть к чейнджлингам и научился лучше их понимать, — не поднимая глаз, проговорил Клод.
— И при этом твоя кузина Роза бесследно куда-то пропала, — неожиданно ядовитым тоном заметила Лина.
— Ее искать надо, — предложил очевидный вариант Родас.
— Погодите-ка, — вмешалась вдруг молчавшая доселе Белла, — я ощущаю некий странный аромат в воздухе, как будто парфюм. И… запах грязи, боли и страданий. Причудливая смесь.

Воцарилась тишина настолько пронзительная, что фестралка даже смутилась.

— Ты что-то еще чувствуешь? — еле слышно, будто опасаясь спугнуть нечто никому не ведомое, поинтересовалась волшебница.
— След необычной магии. Как будто… Нет, оно не имеет вообще никакого порядка, — закрыв глаза, сообщила Белла.
— Магия Хаоса. Значит… Как отсюда можно быстро ускользнуть? Только телепортацией. Значит, Алабуруку и впрямь оставил кого-то после себя. И этот некто забрал Розу с собой. Остается непонятной только одна вещь — почему наша подруга пошла? Почему не отказалась? В чем же кроется секрет… — задумалась вслух Лина.
— Напомните-ка мне пожалуйста… — наморщил лоб пегас, будто пытаясь что-то сообразить, — для чего Роза вообще явилась сюда?
— Отыскать Скива… — начал было Клод, но его перебила чародейка:
— Он пропал у Кантерлота, и, видимо, единорог все еще где-то там! И наша подруга — тоже. Проблема заключается только в том, что у нас нет ресурсов и транспорта, чтобы самим отправиться туда, а я телепортировать на пару тысяч километров не могу.
— Придется договариваться с Флерри и Кризалис, — поморщилась Белла.
— Не отпустят они нас, пока мы не установим контроль над Имперским городом, — возразил Клод.
— Проклятье… Мы только впустую тратим время! — сплюнула волшебница и мотнула головой, сообразив, что интриганки с них спустят шкуры, узнав, что главное орудие возмездия ушло погулять далеко-далеко от Имперского города и неизвестно, вернется ли.

Так и оказалось. Флерри, узнав о пропаже Розы, пришла в ярость. Впервые с момента прибытия друзей под королевские очи. Кризалис попыталась ее успокоить, взяв часть вины на себя, ведь она тоже косвенно была причастна к этому происшествию. Это сработало. Аликорн постепенно успокоилась, но слишком уж заметно это отразилось на принцессе. Левый ее глаз дергался, грива растрепалась. Лина ее понимала, потому что совсем недавно точно так же разозлилась, правда только на Клода.

Жеребец оказался прав. Принцесса и королева их не отпустили. Но зато просвятили наконец-то хоть в какую-то часть своих планов. Оказалось, что после Имперского города дорога королевской парочки и их войск лежала на юго-запад, в Кантерлот. Они не знали, что их там ждет, но верили, что руины столицы коренной Эквестрии необходимо удерживать под своим контролем. Родас чуть было не заикнулся про Сталлионград, да вовремя сообразил, что конкретно этот заброшенный город не представляет особого интереса для интриганок.

Волшебница, слушая их, напряженно думала. «Минимум ресурсов, не так уж много войск, на что же они рассчитывают? На свои силы? Как же глупо и наивно. И сомнительно, что Сталфорд предложит им машины, бензин, оружие, провизию, наемников для похода в Кантерлот неизвестно зачем. А вот пегас наш мыслит верно. Сталлионград — земля сейчас ничейная. Сталлионградский автомобильный завод вполне может стать для нас отличной ресурсной точкой. Главное — это найти тех, кто сможет разобраться с механизмами и наладить не только производство грузовиков, но и обследовать город на предмет разнообразных источников оружия» — такие мысли воодушевили чародейку.

Она предложила это Флерри и Кризалис. Те сперва принялись спорить, чем окончательно убедили Лину, что с тактикой и здравым смыслом не очень-то дружат ни та, ни другая. Клод, Родас и Белла смекнули, что к чему, поддержав предложение единорожки. Таким образом, четверо голосов было «ЗА» и два «ПРОТИВ». К удивлению друзей, принцесса и королева подчинились, хотя и назвали эту авантюру пустой тратой времени.

— Тогда разделим обязанности так: я остаюсь тут, командую десятком лучших магов, чтобы помочь пехоте с зачисткой города от остатков сторонников Ультора, а Родас, Клод и Белла отправятся в Сталфорд, постараются заручиться там поддержкой кого-нибудь, кто имеет уважение в городе. Только не Улисс, знаем мы этого гнилого чейнджлинга. Выполнив этот пункт плана, они отправятся все вместе в Сталлионград.
— А в Сталфорд-то мы на чем добираться будем? Наши машины без аккумуляторов не поедут. Да и бензина в них было не слишком много на момент прибытия сюда, — резонно заметил пегас.

Друзья переглянулись. Об этом как-то никто и не подумал. Ситуацию разрешила Флерри:

— Дадим машину из нашего резерва. Только постарайтесь вернуть ее потом в целости и сохранности, — принцесса поморщилась, будто этот шаг доставил ей немало неприятных ощущений.

На этом совет был окончен, интриганки направились в гараж, чтобы распорядиться насчет отправки машины. Лина и ее друзья пошли за ними и наблюдали за подготовкой обещанного транспорта, оказавшегося «Параспрайтом», в качестве оружия выступил пулемет «Жало» — наислабейший по наносимому урону среди вообще всего арсенала. Родас уселся за руль, Белла залезла на заднее сиденье, а Клод занял место рядом с пегасом. Тот показал, что все в порядке, боезапас полный, как и бак.

— Вам там еще пару запасных канистр с топливом положили. И впрямь, это запас на черный день, — сообщила друзьям чародейка.

Прощаться друзья не стали, потому что твердо верили в успех и в то, что непременно соберутся в конце концов вместе. Пегас завел двигатель, некоторое время дал ему поработать на холостом ходу, выжидая, пока откроются двери гаража, а затем тронулся. Лина проводила их взглядом, а потом вздохнула. Ей предстояло самое сложное и опасное — помочь захватить Имперский город. О дальнейшем единорожка пока и не задумывалась.

======== ДЖЕСС И ОСТАЛЬНЫЕ ========

Музыкант в очередной раз оторвался от листа бумаги и задумчиво уставился в окно. Он уже несколько недель работал над новыми песнями, придумывая их фактически единолично — от текста до партий различных инструментов в аранжировке. К огромнейшему облегчению единорога, кошмары перестали ему сниться, и за это он был очень благодарен Принцессе Луне, которой, как оказалось, сообщила об этом его старшая дочь Ника. «Роза может гордиться ею, да жаль только, что она не здесь» — подумал Джесс и вздохнул, вновь принимаясь за работу. Написание музыки порой увлекало жеребца настолько, что он мог творить сутки напролет, а то и дольше.

Единорог успел немного похудеть и осунуться, но блеск в его глазах… Этот блеск был принцессе знаком. Она вспомнила слова сестры о тех днях, когда становилась одержима какой-либо идеей. Вот только Селестия не воспринимала ничего всерьез и к чему это привело?

Без дружеской поддержки, уверена была Луна, Джессу придется худо, поэтому она стала два-три раза в неделю приглашать единорога на прогулки по королевскому саду, пока было еще тепло. Музыкант не возмущался, что его отрывают от работы. Иногда он даже пел и играл принцессе, которая замечала мрачность музыки Джесса. Сплошь и рядом постапокалиптическая тематика и ничего иного. Луна задумывалась каждый раз о том, почему от Твайлайт нет никаких вестей. Неужели она не могла дать знать о себе и о положении вещей?

Атмосфера с каждым днем становилась все напряженнее и напряженнее. Но не для всех. Ника смогла завоевать доверие Темпест, которую так и звала по просьбе самой кобылы. Ни к чему было раскрывать всем настоящее имя. Протеже Луны охраняла ее и Джесса во время их прогулок по саду. Она слышала музыку и поневоле задумывалась о том, что же творится на душе у музыканта.

— Ничего хорошего, Ника, — как-то призналась Темпест своей маленькой, но не по годам умной собеседнице.
— Он скучает по маме, я тоже по ней скучаю. Очень скучаю. Да и капризы Лины-младшей и то, как она сквозь сон порой зовет маму… Это рвет мне сердце, — прижала единорожка уши к голове и отвела взгляд.
— К сожалению, остается только набраться терпения и ждать, — промолвила Темпест, обняв Нику.

Нельзя с уверенностью сказать, каким был этот жест: дружеским или же единорожкой в черной броне в тот момент двигало что-то иное? Например, запоздало проснувшийся материнский инстинкт? Темпест не так давно исполнилось двадцать шесть, многие кобылы в этом возрасте уже имеют жеребят, семью, мужа. Но не она. Став протеже Принцессы Луны, она отгородилась от всего этого, но природу не обманешь. Кобыла занималась самоудовлетворением при помощи копыта, хотя порой ей хотелось большого жеребцового… И однажды Темпест совершенно неожиданно получила желаемое.

В тот день она стояла у входа в покои Джесса, пока тот в очередной раз беседовал о чем-то с Луной. Слова неразборчиво доносились через закрытую дверь и при желании единорожка могла бы подслушать беседу, но она смогла отучиться от вредных привычек с тех пор, как осталась в Кантерлоте после победы над своим бывшим боссом Королем Штормом. К своему немалому удивлению, Темпест вдруг обнаружила, что дверь приоткрылась, а оттуда выглянула принцесса и поманила ее копытом. Бывшей наемнице ничего не оставалось, кроме как зайти внутрь.

Посреди покоев стоял Джесс и переминался с ноги на ногу. По жеребцу было отчетливо видно, как он нервничает. Луна встала позади Темпест, и спустя несколько секунд кобыла вдруг ощутила, что внутри нее появилось что-то непонятное.

Принцесса наклонилась к уху единорожки и прошептала:

— Это на всякий случай. Я отлично вижу, что и тебе несладко, и ему тоже. Сделайте друг другу приятно. И нет, с его стороны это будет не совсем измена. Розе, когда она вернется, я объясню, как нехорошо оставлять своего жеребца без права на более приятный вариант удовлетворения, нежели чем копытом. Оставляю вас наедине.

После этого аликорн и впрямь покинула покои и плотно прикрыла дверь, чтобы никто не помешал единорогам снять накопившееся напряжение.

— Т-темпест? — от волнения Джесс заикнулся, на его щеках выступил румянец.

Впрочем, сама Темпест, хотя в то мгновение она стала вновь Физзлпоп Берритвист, маленькой кобылкой, столкнувшейся с чем-то совершенно новым и неизведанным, выглядела не лучше, и это не взирая на то, что цвет шкурки позволял скрыть румянец практически полностью.

— Не надо слов… — прошептала единорожка и сделала несколько шагов к Джессу.

======== *** ========

Приблизительно через полтора часа Луна заглянула в покои и обнаружила, что Темпест спит в кровати с обнявшим ее жеребцом. Принцесса и впрямь вознамерилась объяснить Розе, что воздержание негативно сказывается на здоровье. Насколько она знала, Джесс и так терпел обе беременности своей жены. То ли единорожка не догадывалась, что можно просто позволить мужу в это время только с определенной партнершей время проводить, то ли дело было в банальном нежелании делиться…

Несомненно, вмешиваться в чужую личную жизнь Луна не имела особого права, но и наблюдать за музыкантом, который без женской ласки совсем бы зачах, уже просто не могла. И потому решила помочь и ему, и своей протеже. Судя по тому, что она увидела, затея сработала именно так, как задумывалось.

И к счастью, принцессе удалось на это время отвлечь Нику и Лину-младшую, устроив им встречу со своей сестрой, нашедшей для этого свободное окно в своем расписании. Селестия хоть и имела не очень много опыта общения с жеребятами, но старалась изо всех сил, рассказывала смешные истории из собственного детства о проказах, как своих, так и с сестрой. Луна даже подивилась этому, ведь все это никогда и никому не озвучивалось с тех пор, как случилась Найтмер Мун.

Вернувшись в тронный зал, младшая из принцесс со все возрастающим изумлением обнаружила, что Селестия совершенно забила на свое расписание, предоставив улаживать это своим помощникам, беспомощно топтавшимся у дверей. Она веселила жеребят, явно войдя во вкус и устраняя пробел в недостатке общения с самыми маленькими из подданных коренной Эквестрии.

======== *** ========

Джесс лежал в постели, обнимая Темпест, и думал о том, что будет, если об этом узнает Роза. Впрочем, стоило сделать акцент на слове «если». Луна пообещала, что возьмет объяснение этого на себя. Это звучало разумно, потому что иначе, как выражалась принцесса на большерозском языке, ему будет от жены «секир-башка».

— Как хорошо… — сонно пробормотала единорожка.

Жеребец впервые увидел ее без брони, которую та носила практически постоянно. Нервы его были хоть и натянуты как струна, но он оценил фигуру партнерши — стройные бедра, подтянутые ягодицы, нигде нет ничего лишнего. Тощей же назвать Темпест у него язык бы не повернулся. Она просто хороша. И не только телом, но и навыками. Джесс наконец-то смог расслабиться. И за доставленное кобылой удовольствие отплатил вдвойне.

Сравнивать ее с Розой единорог не стал бы ни в коем случае. Он не чувствовал особого стыда за содеянное, скорее лишь приятную усталость. И ощущение, что это был отнюдь не последний раз.

======== ОКРЕСТНОСТИ ПОНИВИЛЛЯ ========

Спустя несколько часов я уже подъезжала к Понивиллю. За все время пути от Кантерлота мне регулярно попадались патрули, ехавшие как мне навстречу, так и в попутном направлении. Ни о каких бандитах тут и речи быть не могло. Вскоре я миновала развязку, уводившую дорогу мимо Кантерлота к Ванхуферу. Впрочем, было заметно, что она заброшена. Асфальт растрескался, дав возможность зеленой траве прорасти и вытянуться к свету, влаге и теплу.

Сам городок почти ничуть не изменился в сравнении с тем, что я сохранила в своих самых светлых воспоминаниях. Разве что заброшенных домов практически не было, постапокалипсис тут совершенно не чувствовался. Понивилль даже ночью оставался весьма оживленным местом. По его улицам шагали пони, что-то обсуждали, смеялись, откуда-то доносилась… музыка? Я остановила грузовик и навострила уши.
Не зря.

Отрывок услышанной мной песни был мне чертовски знаком! Джесс! Больше некому было исполнять ее! Я с трудом смогла побороть искушение взглянуть на жеребца хотя бы одним глазком. Мой путь лежал дальше, к мастерской. И там я увидела еще один «Демон». Тот самый. Построенный Вэзом и Сайрусом по их собственным чертежам и наброскам! Я уже догадывалась, кого вскоре увижу. И предчувствие меня не обмануло.

Из мастерской вышла другая я и, насвистывая, пошла по улице, ничуть не опасаясь, что на одинокую кобылу ночью кто-то может напасть. Такое мог осуществить только тот, кто не знал Розу и не бывал здесь ранее. Местные наверняка отлично знали единорожку и ее нрав, временами весьма свирепый.

На углу другая Роза остановилась и, прислонившись к стене, стала ждать. Через несколько минут к ней подошла Лина, у которой были при себе амулеты Старсвирла! Ошибки быть не могло, я даже взглянула на свои собственные амулеты, чтобы убедиться наверняка. Вообще, следить за собой было увлекательно, но денек у меня выдался суетливый и, прежде чем я что-то предприму, следовало найти укромное место и отдохнуть.

А чтобы никто не смог меня потревожить, я решила устроить ночлег за границей городка, там, где начинался Вечнодикий лес. Когда-то он таким и был, но Катастрофа уничтожила всю фауну и теперь здесь можно было спокойно бродить, не опасаясь, что нарвешься на враждебные тебе неразумные и хищные формы жизни. Как оказалось, дорога в лес была относительно наезжена, это значило, что кто-то туда да ездит время от времени. Впрочем, не стоило включать параноика раньше времени и думать, что именно этой ночью меня внезапно навестят.

— Отличное место, — пробормотала я, остановившись на краю заросшей высокой травой поляны, где-то рядом текла мелкая речушка, чье журчание еле-еле слышалось за звуком холостой работы двигателя.

Я развернула «Демона» и поставила его под деревом. Самое время, наконец, поужинать и лечь спать. Заглушив двигатель и выключив фары, я поставила грузовик на ручник, а потом отправилась изучать выданную мне провизию.

— В кои-то веки не вся еда консервированная! — моей радости не было предела.

Были, конечно, и очень знакомые мне металлические банки, но встречались и пластиковые контейнеры, в которых была свежая пища. Вот жареный картофель, салат из огурцов и помидор, нарезанная длинными полосками морковь со специями. Ужинала я, что называется, по-королевски! Закончив с едой, я решила посмотреть, что еще у меня имеется в наличии. В частности, обнаружился термос с теплым чаем, часть которого я выпила.

Ощущая себя наконец-то сытой, я стала укладываться спать, благо койки в машине были комфортабельные, в меру мягкие. Сняв с себя поношенную куртку, которую так и не нашла время подлатать, я улеглась спать. Этой ночью меня согревало теплое одеяло, обнаруженное мной чуть ранее в специальном шкафчике за койкой.

======== *** ========

Проснувшись утром, я некоторое время позволила себе поваляться в постели, пустив мысли в свободный полет. Что получается у меня? Я, гребанная эгоистка, умчалась в Кантерлот через телепорт Табиты, получила задание и торчу около Понивилля. А друзья? Остались в Имперском городе рисковать своими жизнями хер знает за сколько тысяч километров отсюда. Невесело… А еще интуиция мне подсказывала не торопиться покидать городок. Ломиться на юг напролом мне сейчас не следовало.

От размышлений меня отвлек шум, донесшийся снаружи. Хруст ветки под чьей-то ногой в моем разуме прозвучал словно выстрел. Вот где мне пригодился бы пистолет, а не винтовка, лежащая на пассажирском сиденье. Я не оставила ее, уходя из покоев Флерри и Кризалис. Не оставила, отправившись в Кантерлот. И не забыла, взяла с собой после того, как обрела собственный транспорт.

Но кого нелегкая принесла сюда? Маловероятно, что обитающую здесь Розу. Она не могла меня накануне увидеть, потому что с земли увидеть водителя столь габаритной машины весьма затруднительно. Лина? Отпадает. А больше я никого даже теоретически заинтересовать не могла!

Хруст снаружи повторился. Некто уже намеренно привлекал к себе внимание. Дальше лежать в постели уже не было смысла, поэтому я аккуратно вылезла из-под одеяла. Стараясь не сильно цокать копытами по металлическому полу, пусть и прикрытому линолеумом (!), я подкралась к винтовке и взяла ее телекинезом. И чертыхнулась про себя, ведь открыть окно с пассажирской стороны так, чтобы не спалить тот факт, что я бодрствую, было попросту невозможно. С водительской — шансы на внезапность оставались, но не такие большие. А придумывать иной план у меня не было времени, потому что я услышала шаги как раз с пассажирской стороны. Кто-то старался аккуратно подойти к двери.

Раз — я открыла окно с водительской стороны, два — телекинезом вытащила оружие, три — перенесла его над кабиной, четыре — опустила вниз стволом и пять — дважды дернула курок, не забыв обернуть всю винтовку левитационным полем.

Результатом стала громкая ругань. С изумлением я узнала голос, который практически не отличался от моего, разве что был чуть более хриплым. С наиболее вероятным гостем, как оказалось, я не угадала. И оружие затащить в кабину обратно не успела. Другая Роза перехватила его у меня и выбросила, судя по глухому звуку, на землю.

— Ты какого хрена творишь? — возмутились мы в унисон.
— Кто ты вообще такая? — отойдя немного от шока, вновь попыталась я, но моя собеседница явно не отставала от меня по уровню развитости рефлексов.

По этой причине второй вопрос мы вновь произнесли одновременно. На сей раз молчание воцарилось куда более длительное. Я не торопилась вылезать наружу, а другая Роза — показываться на глаза. Сколько бы еще это продолжалось, никто не знал, но в утренней тишине леса я уловила хлопки крыльев. Кто-то летел сюда. И вскоре попался в поле моего зрения. Это оказалась Твайлайт, но которая — не хотелось даже гадать.

Подлетев к моему грузовику, она помахала мне копытом, потом аккуратно приземлилась на траву и, к моему немалому изумлению, произнесла:

— Вот вы и встретились. Именно этого я и хотела.

И тут я не выдержала настолько, что даже телепортировалась наружу и, наступая на аликорна, принялась тыкать ей копытом в грудь:

— Какого хрена тут творится? И кто ты на самом деле такая? В этой истории замешано чертовски много чейнджлингов, так где гарантии, что ты не одна из них, замаскированная под Твайлайт специально, чтобы исполнять собственные планы?

Принцесса даже опешила от такого и шаг за шагом стала отступать от меня. Далеко она не ушла — споткнулась о корень и шлепнулась на круп. Я нависла над ней с самым недовольным выражением на мордочке, на какое только была способна.

— А кто мне объяснит, что эта самозванка тут забыла? — быстрее всех отреагировала другая Роза.

Одновременно с этим моего затылка коснулось что-то круглое и прохладное. Я замерла на месте, стараясь не провоцировать свою… сестру-близнеца? Копию? Как мне классифицировать происходящее, я даже не знала.

— Успокоились. Обе! — прикрикнула на нас немного осмелевшая Твайлайт.
— Я настоящая! — продолжила она.
— Ага, предположим, — скептически изрекла я, с неожиданно возникшим раздражением вырвав оружие у другой Розы.
Как оказалось, она приставила к моей голове Тихоню. Сохранила, значит… Не то что я, блин.
— Я из той же реальности, что и ты! — все еще настаивала фиолетовая аликорн.
— Как докажешь? — теперь уже я навела пистолет в говорившую.

И сразу ощутила дежавю, потому что на сей раз другая Роза целилась в меня уже из винтовки. Да что, Дискорд побери, тут творится?

— Я знаю, что Скив жив. И где находится, — ответила Твайлайт.
— А ты не врешь? — иронично бросила моя копия, к моему полному удивлению, ведь эти слова чуть не сорвались с моего собственного языка, — все что угодно скажешь, чтобы уберечь свою фиолетовую шкурку от пуль.
— Она не врет, — вмешалась я, наставив пистолет теперь уже на собственное «зеркальное» отражение, — я сама его видела вчера в Кантерлоте. Вместе с неким чейнджлингом по имени Табита. Судя по всему, она там главная.
— Ну хорошо, допустим, что вы меня убедили, — не убирая винтовку в сторону, проговорила другая Роза, — но остается один крайне интересный вопрос. Кто она такая и какого хера выглядит практически точно так же, как я сама? — копыто единорожки указало на меня.

Мне удалось удержаться от того, чтобы случайно в нее не выстрелить, хотя жест был достаточно резким и внезапным. Повезло ей. И ведь не знай я ничего о путешествиях между реальностями, то могла бы задать этой серой кобыле в потертой куртке аналогичный вопрос. Кстати, о куртке. Она, в отличие от моей, была в несколько более лучшем состоянии.

— Это история долгая, но если я ее не расскажу, у тебя не будет понимания всей подоплеки. Собственно, эта Роза, — Твайлайт кивнула в мою сторону, — из другой реальности. Где нет никакой Табиты, часть Мэйнхеттена уничтожена, практически все большие города вдоль Тракта представляют из себя огромные кратеры от взрывов, а Имперский город никогда не раздирала гражданская война. Весь север, включая Сталлионград, Кристальную империю и Сталфорд, уцелел. Так вот, теперь стоит пройтись по теории реальностей. Каждая новая реальность образуется после любого достаточно важного и серьезного решения. Стало быть, согласившись работать на Табиту, Роза дала начало еще одной реальности. В которой, вероятно, попыталась убить этого чейнджлинга, но ее саму отправили на тот свет раньше, чем она достала винтовку.
— Допустим. А что теперь-то? — нахмурилась моя копия.
— Табита, если я правильно помню, появилась на сцене год спустя после падения Алабуруку, которого остановили гораздо раньше, чем там, откуда мы обе родом, — продолжила Твайлайт.
— Ага, мы убили его еще на южных подступах к Понивиллю, он не успел ничего с нами сделать. Только видели в бинокль стремительно уехавший на юг «Сталаз», принадлежавший Летти, — поделилась с нами подробностями другая Роза.
— Так она жива? — встрепенулась я.
— Жива, выходит. Но куда именно ускользнула, мне неизвестно. Эх, жаль, что так глупо Клод погиб, — вздохнула серая единорожка.
— В нашей реальности его воскресила одна могущественная особа, единственная на все необъятное мироздание, но ее имя я тебе не назову, ты и сама должна знать, о ком я говорю, — принцесса вновь присоединилась к диалогу.
— И он сейчас в Кристальной Империи, помогает бороться нашим против последователей Ультора, — добавила я
— Что?! Мы тогда не всех убили? — сверкнула кобыла глазами, отложив, наконец, винтовку в сторону. Я положила пистолет рядом с собой в качестве ответного жеста.
— Не всех. И они подняли голову спустя какое-то время, — ответила я ей.
— Так, стой, а кто «наши»-то? — насторожилась другая Роза.

Я замялась. Имела ли я право раскрывать имена тех, о чьих судьбах даже Твайлайт умолчала? Именно она и вмешалась, заметив мою нерешительность:

— Моя племянница, Принцесса Флерри Харт и некогда мой враг — Королева Кризалис, предводительница Роя, чуть не сорвавшего вместе с ней свадьбу Шайнинг Армора, моего родного брата.

Моя копия лишь громко присвистнула, не сдержав изумления.

— Кстати, а где здешняя Твай? — поинтересовалась я.
— Работает на Табиту. Мне удалось провернуть забавный фокус с подменой одной меня на другую. Чейнджлинг даже не заметила разницы, раз не выспрашивала обо мне у тебя, — ухмыльнулась принцесса.
— Это понятно. Но как ты именно в эту-то реальность попала? Неужто воспользовалась услугами Линды и Роберта? — моему любопытству не было пределов сегодня.
— Я… сама могу это, — с неожиданной робостью призналась Твайлайт.

Я стояла, будто громом пораженная. Моя подруга говорит мне о своих возможностях только сейчас?! В моей голове вертелось множеств матерных выражений, приличествующих случаю, но я ограничилась лишь бессильным рычанием.

— А ты не могла поставить меня в известность? Хотя бы намекнуть на разговор с глазу на глаз, а не ломиться самой сюда? Я понимаю, тебе не терпелось спасти своего многопраправнука, но, блин… У меня нет слов, — я кое-как справилась с обуревавшими меня чувствами.
— Прости, — склонила голову аликорн.
— Проехали с этим. Однако на мой прошлый и весьма интересный вопрос до конца ты так и не ответила, — напомнила я.
— Что-то пошло не так. Я собиралась отправиться в ту самую реальность, откуда мы и сбежали больше пяти лет тому назад, но очутилась здесь. Поняла, что Понивилля быть не должно, ведь тогда ты рассказывала об уничтожении городка. Там камня на камне не должно было остаться. Вскоре меня встретил какой-то единорог в броне, его лица я не видела…
— Это был Скив, скорее всего, — перебила я Твайлайт.
— Наверное. Он отвез меня в Кантерлот, я познакомилась с Табитой, стала на нее работать, а после мне помог случай, когда я столкнулась с другой «собой» и уговорила ее на подмен. Пыталась пробиться в нужную мне реальность, из нескольких попыток удалась только одна, но дольше минуты мне там пробыть не получилось, меня выкинуло обратно сюда через спонтанно возникший телепорт, — закончила повесть принцесса.
— Закрытая реальность? Интересно… — протянула я, почесав копытом затылок.
— А пока что, пожалуй, перейдем к делам насущным, — решила Твайлайт, — и потому спрошу, Роза, куда ты направляешься?
— Табите нужно добыть кое-что на юге, в Пустыне Смерти, что именно — я сама не знаю, конкретики не было дано вообще никакой, — ответила я.
— Вполне возможно, Летти тоже уехала куда-то в ту сторону. Так что… Не знаю, как тебя именовать, чтобы самой не запутаться, но я отправляюсь с тобой. В Понивилле, конечно, весело, да и жеребец под боком… — протянула таким голосом серая единорожка, что я не удержалась и покраснела.
— Это отличная мысль! — хлопнула крыльями, вставая, аликорн.
— Когда отправляемся? — хором спросили мы, а потом переглянулись.
— Если вам так не терпится, то после обеда, — покивала головой принцесса.
— Годится, — с этими словами другая Роза, сунув мне винтовку и забрав свой пистолет, галопом отправилась в Понивилль.

Честное слово, это утро выдалось сумбурным настолько, что я так и не поела! Бурчание моего живота, раздавшееся в тишине, вызвало у Твайлайт легкую улыбку. Она заметно расслабилась:

— Я рада видеть тебя живой, ты даже не представляешь себе, как сильно!
— Верно. И если не поем, то отброшу копытца, — пошутила я, почувствовав неожиданный подъем настроения.
— Припасов тебе, поди, Табита на три месяца отвалила?
— На два. Думаю, мне должно этого хватить, — пожала плечами я и телепортировалась обратно в кабину, потому что ключи оставила в ней, а снаружи иначе не проникнешь.

Отперев двери, я спросила:

— Не хочешь перекусить?
— Я хоть и немного тороплюсь, но пожевать чего-нибудь все равно не отказалась бы, — кивнула аликорн.

Пока мы угощались свежим салатом и закусками к нему, да пили чай, солнце успело миновать зенит. Скоро нужно было трогаться в дорогу. И так не хотелось… За те месяцы, что прошли с момента прибытия в эту реальность, я впервые попала в местность, где меня не хотели пристрелить (не считая небольшого конфликта с другой Розой, когда я еще не знала, что это она пришла в гости), где хотелось остаться жить. Но дела отложить в сторону надолго именно сейчас я не могла.

Через час вернулась другая Роза и бодро отрапортовала, что готова ехать. Твайлайт к тому моменту уже успела меня покинуть, отправившись по своим аликорньим делам. Я начала даже скучать и подумывала о том, что заехать в Понивилль и пропустить хотя бы стаканчик чего-нибудь крепкого на дорожку. Серая единорожка, забравшись в кабину, словно прочитала эту мою мысль и сразу предложила зарулить в местный бар и опрокинуть по стакану крепкого сидра за знакомство и за успех будущего мероприятия. Я согласилась. Через десять минут мы припарковались у бара. «Демон» моей компаньонши уже стоял тут как тут.

Внутреннее убранство бара «У принцессы» неожиданно вызвало у меня ностальгию… Потому что напоминало своим внешним видом в общем и целом подобное заведение в Эпплузе. С той лишь разницей, что тут было намного уютнее, опрятнее и чище.

Взяв по стакану с сидром, мы уселись за столик у окна, чокнулись и отпили примерно по трети. Приглядевшись к серой кобыле, я обратила внимание, что в ее гриве отсутствуют седые пряди.

— Красишься? — указала я копытом на ее каштановые волосы.
— Пришлось начать. Мне подобное кажется вполне естественным, ведь седина — ответ организма на серьезные стрессы. Но муж говорит, что ему это напоминает о пережитых мной приключениях, зачастую не самых приятных, — ответила моя сестра по оружию.
— Слушай… Нас ведь зовут одинаково, а между собой не очень удобно общаться, — я наконец-то ухватилась за актуальную для себя тему, но решила, что стоит обсуждать это на пониженных тонах, от греха подальше.
— Позывные. Альфа и Омега. Кто из нас кем будет, решай сама, — также в полголоса ответила мне единорожка.
— Я — Омега. Ты — Альфа, — не думая ни секунды, сказала я.
— Как скажешь, Омега, — в глазах Альфы появился огонек, будто она что-то придумала.
— У меня есть еще к тебе целых два вопроса: первый — Табита говорила, что кто-то уничтожил первого построенного «Демона», а ее умники взамен создали пять таких, но уже более продвинутых. Однако, я отлично помню работу Вэзерли и Сайруса, машинка-то на ходу! О чем говорила эта бешеная? — сообразила я кое-что, чокаясь с Альфой еще раз и опрокидывая в себя еще треть стакана.

Альфа поморщилась и некоторое время молчала, глядя в окно. Потом она ответила:

— Это было через год после того, как мы остановили Алабуруку. Заявилась эта мразота и пыталась подчинить нас себе. Мы бы и сами справились, но армия ее болванчиков оказалась великовата для нашей небольшой и дружной компании. Пришлось вызывать Пророка на помощь. Прилетели его ученики на летающих драндулетах и ракетами вынесли к херам почти половину нападавших. Прямо Алый Запад, дубль два. Именно так это ощущалось. Жители на этот раз не прятались, но и бой велся не в самом городке, а в километре-двух от него. Неприятным моментом оказалось то, что «Демон» на стороне противника был чертовски похож на мой. От окраски до набора оружия.
— Есть у меня мнение на этот счет, но я его чуть позже выскажу. Ты продолжай, — подбодрила я новую подругу.
— Так вот, мне это нихрена не понравилось. Я влепила в борт грузовику несколько ракет-целеуказателей, которые берегла как зеницу ока, это был подарок от Пророка. Вертолеты его учеников обрушили в помеченную машину слитный ракетный залп с нескольких сторон, покуда мы прикрывали их с земли. Откуда этот «Демон» мог взяться, я до сегодняшнего утра не понимала. Мои друзья не могли слить Табите чертежи, потому что они ее никогда не видели! — слегка повысила тон Альфа.
— Эта сука выудила грузовик еще из какой-то реальности. Вероятно, даже убила владелицу. Такую же, как мы сами, — сделала я ударение на два последних слова.
— Скажи мне, но только честно, Омега, — пристально глядя мне в глаза, начала Альфа, — мы едем на юг, чтобы достать что-то, что поможет нам победить эту дырявую сволочь?

Я вздохнула. Признаваться себе самой в мыслях в этом было в разы проще, чем собственному фактически зеркальному отражению, которому вдобавок и не дать тридцати. Тоже что ли начать краситься по возвращении домой? Чтобы убедить Альфу, я не должна врать. Мой ответ должен быть абсолютно, кристально честным.

— Да. Я хочу нанести ей поражение. Может, даже убить. Я хочу освободить Скива, пусть, как выяснилось, он из этой реальности, а не из той, откуда я сама, — решилась я.
— Пока ты не сказала, что он жив, я и не думала, что могу захотеть его вернуть, — с этими словами Альфа допила содержимое своего стакана и поставила его на стол, глубоко задумавшись.

Я не стала мешать ей, вместо этого решив опустошить оставшийся в собственном стакане сидр. Потягивая напиток небольшими глотками, я думала. Об очень многих вещах. О незаданном втором вопросе. О закрытой родной реальности. О Скиве и Табите. О друзьях, о муже и детях. Родившееся в эти моменты чувство даже вынудило меня шмыгнуть носом. Я чертовски сильно скучала по родным. Но чтобы вернуться к ним, я должна окончательно поставить точку в этой истории, разобравшись со всеми, кто может помешать нашему светлому будущему.

— Так какой второй вопросы ты хотела мне задать? Я внимательно тебя слушаю, — голос Альфы вырвал меня из светлой грусти, куда я секунду назад погрузилась практически с головой.
— Знает ли твой муж, куда ты собираешься?

Серая единорожка подняла бровь в ответ и заметила:

— Знает. Как ты думаешь, кто помогал мне с припасами?

Крыть мне было нечем. Про Джесса я как-то забыла даже. А в голове мелькнула шальная мысль, даже не то что шальная, а крамольная. И настолько, что я постаралась выдворить ее прочь из своего разума.

— Ладно, Омега, если у тебя больше тут нет дел и нет ко мне вопросов, то самое время выдвигаться. К ночи будем в Эпплузе. Если мой старый дом еще не развалился от старости, то попробуем заночевать в нем, — Альфа встала из-за столика, оставив на нем пустые стаканы и несколько битов мелочи — чаевых.

Я поспешила тоже оставить немного чаевых официантке, чье выражение мордашки мне было непонятно с первой же секунды пребывания в баре «У принцессы». То ли к ее мордочке прилипла постоянная ухмылка, то ли лимон съела на спор, и ее до сих пор корежит от кислого… Вопросов, как обычно, было много, но на них не было ответов.

Прежде чем трогаться, мы настроили свои рации на закрытый для других канал. Альфа не удержалась и заехала к библиотеке, расположенной внутри огромного дерева, повидаться с семьей перед отъездом. Пока она была внутри своего дома, я задумалась, поглаживая копытом руль, выполненный в современном стиле — как у мопеда. В «Демоне» Альфы руль был по старинке — круглый. Я успела поездить и так, и эдак в свое время. Привыкла именно к круглому рулю, и для меня оставалось загадкой, в связи с чем у пяти построенных грузовиков изменили рулевую систему и не только ее.

Альфа вышла на крыльцо вместе с Джессом и детьми. Я изо всех сил старалась не смотреть на них напрямую, но поглядывала периферийным зрением. Единорог обнял свою жену, Ника и Лина-младшая внятным и, соответственно, не очень, языком просили свою маму не пропадать надолго. Я почувствовала, что вот-вот дам волю слезам и потому отвернулась. Краем уха услышала вдруг фразу старшей дочери Альфы:

— А что это за странная тетя сидит в той большой машине? Она так на тебя похожа, мама.
— Это моя сестра-близнец, я хочу помочь ей сделать кое-что, что даст возможность ей победить зло, против которого она борется, — то ли в шутку, то ли серьезно ответила Альфа.
— Будь осторожна, Роза, прошу тебя, — произнес и Джесс.
— Возвращайся поскорее, мама, — сказала и Лина-младшая.
— Я всегда осторожна, милый. Путь далек, моя дочка, и торопиться стоит не всегда. Еще увидимся! — сказала Альфа в ответ.

Пока она обнимала мужа и детей, да поцелуи раздаривала, я пыталась вытереть текущие по щекам слезы. Как же мне хочется домой… К мужу и дочерям, и никуда больше надолго не отлучаться. Никогда.

Мне удалось привести себя в порядок прежде, чем Альфа уселась в машину и произнесла в рацию дежурное «Раз-раз, как слышно, прием?».

— Слышу хорошо, два-три, прием, — отозвалась я, шмыгнув носом.

Альфа первая тронулась, оставляя мне место замыкающей в колонне. Так началось наше долгое путешествие в пустыню. Пока что дорога в Эпплузу была простая и обитаемая, судя по следам колес на асфальте, гильзам и кое-где опалинам от горевших остовов бандитских машин, пущенных, по словам моей сестры по оружию, на переплавку. Металл ценился в Понивилле и округе очень высоко.

Прошло примерно три часа после отъезда из начальной точки нашего путешествия. Альфа все же не выдержала:

— Я пойму, если тебе наши семейные моменты доставили какие-то неудобства…
— Не столько неудобства даже… Я очень скучаю по своему мужу и детям. Но такой хвост проблем тащить за собой не имею права.

Серая единорожка замолчала, давая мне возможность немного прийти в себя. Дальнейшее путешествие проходило в тишине, лишь иногда Альфа кратко рассказывала о том, что мы встречали по пути. Ее прорвало, когда мы остановились у поворота к старой Эпплузе, где на моей памяти сплошь и рядом лежали скелеты. Солнце уже практически село к тому моменту, вокруг начинало понемногу темнеть.

— Мне всегда было жутко в этом месте, — призналась она, — и под землей тоже, когда пришлось навестить Пророка в его доме, заодно поубивав организовавших засаду поней из Алого Запада.
— Ты случайно не видела тогда в одном из коридоров трахавшуюся парочку? — вдруг вспомнила я.
— Ага, но я их отправила на тот свет битой, — пояснила Альфа бесхитростно. А потом насторожилась:
— А откуда ты это знаешь?
— Оттуда, что события в реальностях повторяются в основном, хотя бывают отличия. Твайлайт коротко об этом рассказывала же! — удивилась я.
— Ладно, поняла, — проворчала моя спутница.
— А как сейчас там? — спросила я после недолгого молчания.

Альфа некоторое время будто собиралась с мыслями, а потом ответила:

— Плохо. Я слышала, что несколько пони, пытавшихся убрать скелеты давно погибших, пропали без вести. Их так и не нашли. Секрет старой Эпплузы все еще не раскрыт. И, сдается мне, истину так никто никогда и не узнает.
— А Пророк, что же, не в курсе, что произошло у него над головой много лет назад? — искренне удивилась я.
— Нет. Или делает вид, что ничего не знает, — таков был ответ Альфы.

Я призадумалась. А ведь в свое время в мертвом городке был лагерь Восточной Конфедерации. И ничего, их лидер потом еще раз встретился мне. Весь секрет — дисциплина. У группировки она имелась, а у обычных пони, наоборот, фактически отсутствовала. Вот они и пропали без вести. Пророка же подобное запустение над базой максимально устраивает. Никто не сует свой нос в его дела, не мешается.

Между тем, солнце окончательно село, сумерки стали стремительно сгущаться, а ведь мы планировали добраться в Эпплузу к ночи!

— По времени не укладываемся, из графика немного выбились, — виновато заметила Альфа, когда мы медленно въезжали в спящий городок.

В отличие от Понивилля, здесь ночной жизни почти не было. К собственному негодованию я обнаружила, что охраны не было вообще никакой! Ни дотов, ни турелей, ничего! А устрой налет банда бандитов сюда, и что получится? Жителей поубивают, дома пожгут, все ценное вывезут. И станет одним городком-призраком больше, в дополнение к старой Эпплузе. Я не удержалась и высказалась на эту тему. Получилось длинно, изобиловало разнообразными эпитетами, метафорами, сравнениями и аллегориями и было приправлено нецензурными словами в адрес самых разных пони.

Альфа выслушала мою гневную тираду на удивление тихо и не пыталась как-то оправдаться. Она дождалась, когда я выдохнусь и рассмеялась в ответ. Я меньше всего ожидала именно такой реакции на свои слова.

— Ты и вправду думаешь, что городок никем не охраняется? — сквозь смех выдавила из себя моя спутница.

Не получив ответа, она продолжала:

— Пророк посылает сюда воздушные патрули несколько раз в день, которые чередуются с наземными. Точное расписание прибытия охраны никому не известно, так как порядок каждый день изменяется. Бандиты попробовали уже на себе, каково оказаться не по ту сторону баррикад. Сунулись было сюда, а тут как раз пересменка происходила. Машины местных гнали их километров пять на восток, а вертолеты ракетами подогревали ситуацию. Никто тогда не ушел. Весело было, а главное, что теперь тут стало гораздо спокойнее… Жаль, что Дискорд не мог двенадцать лет назад такое проделать, — последнюю фразу Альфа проговорила гораздо тише, фактически себе под нос, но я все равно это услышала.

Я прекрасно поняла, о чем она говорила только что. Увы, к сожалению, Пророк в те времена не совался в чужие дела обычных пони настолько, насколько стал делать это здесь и сейчас.

Между тем, Альфа остановилась у одного неприметного строения, я припарковалась прямо за ее грузовиком. В темноте не очень-то было похоже, что это тот самый дом, где когда-то жила моя семья. Именно отсюда я дважды срывалась в путешествие — когда искала Скива, и когда спустя шесть лет снова отправилась на его поиски. Третий раз случился уже с другого места. Заглушив двигатель, я осмотрелась. В домах вокруг нигде не горел свет. То ли все спали, то ли тут уже никто не жил. Луна хоть и взошла, но тут же скрылась за облаками, поэтому без фонаря на улице нечего было делать. У меня он нашелся. Я взяла и надела его себе на голову, благо имелась специальная эластичная лента именно для подобных целей. Помимо этого, взяла немного еды из запасов и приготовила винтовку.

Уже протянула копыто, чтобы открыть дверь и вылезти наружу, но вдруг четко ощутила, что не хочу этого делать. Моя интуиция изо всех сил сигнализировала об опасности. Я попыталась вызвать Альфу через рацию, но ответом стала гробовая тишина. Мне пока что еще не было страшно, хотя определенные подозрения были и насчет этого места, и насчет попутчицы, которая устроила мне отменно дрянное приключение.

В следующий момент я передумала насчет страха. Откуда-то снаружи донесся странный скрежет, вынудивший мою частично седую гриву встать дыбом от ужаса. Я плюнула на все и попыталась завести грузовик, но этот противный звук мешал сосредоточиться и вставить наконец ключ в замок зажигания. Несколько бесплодных попыток вынудили меня громко выругаться, я подняла голову и увидела, что через стекло на меня смотрит пара чьих-то синих, горящих инфернальным светом, глаз. Вокруг них была абсолютная чернота, сквозь которую не было видно ни силуэта «Демона» Альфы, ни окружающих строений, ни неба.

От сковавшего меня непередаваемого ужаса я даже закричать не могла, с губ срывался лишь еле слышный хрип. И только теперь я поняла, кто издавал этот скрежет. Лучше от осознания этого факта мне не стало. Я медленно, очень медленно потянулась за винтовкой, чтобы не спровоцировать это чудище напасть на меня. Однако на прежнем месте я ее не нашла, а отводить взор от лобового стекла безумно боялась, так как догадывалась, что стоит мне отвернуться – это нечто тут же пойдет в атаку.

От осознания того, что винтовка куда-то делась, мне стало еще хуже. По спине под курткой обильно стекал пот. Мне даже не приходило в голову, что все вокруг может оказаться ненатуральным, ведь если бы меня хотели сожрать – это уже давно произошло бы. Это понимание пришло много позже, но сейчас… Появление вдали еще одной пары глаз такого же цвета сделало меня еще более седой, чем я была до этого.

Я не переставала уже чисто на автомате шарить копытами справа от себя, потеряв надежду на спасение. В голове не осталось ни единой мысли. Только всепоглощающий ужас. Чисто случайно я наткнулась копытом на пульт управления оружейным блоком, не глядя его активировала, благо он работал автономно, не от аккумуляторов грузовика. И только теперь до меня дошло, что я могу шугануть чудищ из всех стволов, что у меня были.

Но я не успела. В стекло водительской двери врезалось что-то… напоминавшее череп единорога с непонятно как уцелевшими фрагментами мяса, кожи и парой прядей волос… Каштановых волос! Только-только отступивший страх вернулся вновь, навалившись всем своим весом. Я совершенно оцепенела, глядя на голову Альфы. Но это оказалось только началом… В лобовое окно внезапно прилетели кишки, тут же принявшиеся сползать вниз. От столкновения с твердой поверхностью они лопнули в нескольких местах, мой нос ощутил жуткую вонь, а еще меня затошнило, кое-как удалось сдержаться. Только вот это оказался не конец. Далее меня обстреляли почками, легкими, желудком, швырнули со всей силы мозг в стекло водительской двери в виде особенного жеста. Мне становилось все сложнее сдерживать тошноту. Но когда мне в лобовуху ткнули остатки крупа с общипанными остатками хвоста, отведенными в сторону, да еще принялись демонстративно выворачивать гениталии наизнанку… Я не выдержала, меня стошнило. Но легче не стало. Страха уже практически не осталось, было лишь безумно противно наблюдать всю эту сраную расчлененку. И я поняла теперь, каково было Лине в той лаборатории в Сталлионграде, когда ее поймала машина, а затем поместила в некий смоделированный мир. Я поежилась, вспоминая рассказ волшебницы о том, какой же кромешный пиздец там творился.

Вдруг я поняла, что уже какое-то время вокруг стояла гробовая тишина, я решила, что все закончилось. Но не тут-то было. Внезапный и мощный удар в бок «Демона», отчего грузовик пошатнулся, произошел в тот момент, когда я потянулась за тряпкой, чтобы прибрать за собой. Толчок привел к тому, что вместо тряпки в лужу блевотины прилетела я сама, свалившись с сиденья. Этот факт вывел меня из себя. Но неведомые враги решили, что будет интереснее возникнуть из ниоткуда сразу вдвоем прямо в кабине, чем пугать меня таранными ударами по корпусу машины!

Только теперь у меня прорезался голос, я заорала, закрыв глаза, так громко, что несколько секунд не слышала ничего, кроме собственного вопля. А когда заткнулась и рискнула открыть правый глаз, то с удивлением обнаружила, что мой грузовик стоит рядом с машиной Альфы на той самой развилке. Между тем, солнце окончательно село, сумерки стали стремительно сгущаться, а ведь мы планировали добраться в Эпплузу к ночи!

Я вырубила рацию и от души выругалась. Ни к чему моей компаньонше знать, что со мной что-то было не так. Закончив с сотрясанием воздуха отборнейшей нецензурной лексикой, я осмотрелась. Винтовка лежала на пассажирском сидении, кабина была абсолютно чистой, никаких следов блевотины не было, равно как и непотребства на лобовом стекле и сбоку на водительской двери.

— Твою же мать, что это такое было? — вслух спросила я. И содрогнулась, услышав где-то далеко-далеко чей-то злорадный смех.

Чтобы проверить, сплю я или нет, я хорошенько ущипнула себя при помощи телекинеза. Нет, это уже точно не сон и не видение. А ведь выглядело оно как акт устрашения. Или даже предостережения, чтобы я не совалась туда, куда собираюсь. Кому-то явно очень не понравился тот факт, что мы с Альфой едем в Пустыню Смерти.

Из тяжких дум меня вырвал стук в стекло, от которого я подпрыгнула на сидении и потянулась за винтовкой. В этот раз она никуда не исчезла волшебным образом, а покорно очутилась у меня в копытах, успокаивая своей тяжестью. Но стрелять ни в кого не пришлось, потому что меня решила навестить Альфа, включившая фонарь на голове как раз в тот самый момент, когда я опустила стекло.

— Ты какого хера рацию вырубила? — требовательно спросила серая единорожка. А потом пригляделась и добавила:
— И когда ты успела добавить в свою гриву седых волос?

Я промолчала. Альфа вздохнула и спустилась обратно, а потом забралась внутрь своего собственного грузовика. Оружие я положила на прежнее место. Вскоре мы уже ехали к Эпплузе, стараясь не потерять друг друга в потихоньку опускавшемся невесть откуда тумане. У границы городка он стал настолько густым, что звуки стали искажаться. Я приняла решение остановиться. От фар толку было совершенно никакого. Я вновь себя ущипнула, да посильнее. Но нет, все происходило взаправду. Где-то вдалеке раздался непонятный грохот, а рация стала издавать громкий шум сплошных помех, пришлось ее выключить, слушать это было невозможно.

Копытом я вновь нащупала винтовку и взяла ее, прижав к себе. Мне так было немного спокойнее. Грохот раздавался то спереди, то откуда-то сбоку, а разок жахнуло со всех сторон сразу, да так неожиданно, что я пригнулась, прячась за приборной панелью.

— Не нравится мне всё это… Ох как не нравится! — пробормотала я.

Спустя какое-то время я рискнула выпрямиться и заметила странный темный силуэт, что метнулся куда-то прочь от моего «Демона». Все стихло. Вокруг была мертвая тишина, а неизвестность пугала не хуже того, что успело мне присниться (или причудиться?) немного ранее. Выждав несколько долгих томительных минут, я завела двигатель, врубила заднюю передачу и предприняла попытку выехать обратно на трассу. Но всего секунд через пять, наверное, я ощутила, что грузовик во что-то врезался и остановился.

— Да что ж это такое? — буркнула я, по-прежнему прижимая к себе винтовку.

И откуда сзади-то препятствие взялось, если я никуда не успела повернуть после въезда в городок? Чертовщина! Чудеса в решете! Мне хотелось хорошенько выругаться, но подходящие слова подобрать я так и не успела. Откуда-то сверху донесся странный рокот, а потом туман сдуло порывами ветра в сторону. Разглядев, где нахожусь, я только и могла, что удивленно раскрыть рот. Моя машина какого-то хера стояла посреди старой Эпплузы, а вдалеке, у развилки, виднелись два «Демона».

— Стоп, что?! — я даже глаза протерла.

Но нет, мне не почудилось — два грузовика в полукилометре от меня стояли себе и никуда не торопились ехать, хотя солнце уже почти село.

— Солнце…? Но как? Да черт тебя дери, что происходит вообще? — я перестала улавливать суть происходящего и некоторое время сидела, ткнувшись лбом в руль. Винтовка, что я прижимала к себе копытом чуть ранее, странным образом вернулась на пассажирское сиденье, хотя я ее туда не укладывала!

Я готова была поспорить, что Эпплуза уже давно покинута. То дерьмо, что приключилось со мной, явно не осталось незамеченным жителями. То два каких-то черта, то туман… Что будет дальше, мне не хотелось даже думать. Я так и сидела, не поднимая головы от руля, а когда у меня начал болеть лоб, все-таки подняла голову. Вокруг уже стемнело, с ночного неба светила луна, а «Демонов» на прежнем месте не оказалось.

Возник первоочередный вопрос — что теперь делать? Идей у меня не было, а связываться по рации с Альфой или даже с Дискордом, хотя я и не помнила частоту, на которой тот сидел — затея, откровенно говоря, такая себе. И все это творилось менее, чем в сутках пути от Понивилля! Кто знает, что это такое, и чем оно может грозить всем остальным. В первую очередь, мне самой. Вопрос Альфы о том, почему я стала еще более седой, чем была, не давал мне покоя.

— Может быть, я одна испытываю на себе действие этой… аномалии? — теперь, когда я знала, как мне обозначить творящееся в этом месте, то мне стало чуточку легче и проще.

Однако, загадка Эпплузы все еще не давала моему уставшему разуму покоя. Спать я боялась, мало ли в какую задницу меня занести может, стоит только мне прилечь и заснуть. Но и без сна два или три дня колобродить мне было сложно. Я пришла к одному единственному правильному выводу — медлить нельзя. Но откуда начать? И с чего?

Поразмыслив немного, я определила приблизительную зону действия аномалии — обе Эпплузы и окрестности. Характер? Самый разнообразный. Цель – свести с ума попавшего под воздействие этой гадости, возможно даже убить. Источник? А вот он как раз мог быть в принципе где угодно в пределах зоны действия аномалии, в том числе и под землей.

И тут меня осенило. А что если это проделка Дискорда? Но на кой черт ему устраивать такое? Мрачные легенды о старой Эпплузе и огромная куча выбеленных временем и всеми ветрами скелетов отпугнут и так кого угодно. Ну, или почти кого угодно. Я же лазила в подземелье, перебила кучу алозападовцев и помогла Пророку, заодно выяснив тогда, кто он на самом деле такой.

Похоже, придется снова лезть под землю. Я поежилась, страсть как не хотелось это делать. Но делать нечего, а иных предположений у меня не было. Подготовку к вылазке я начала с того, что в переметные сумки сунула десяток консервных банок, три пачки с патронами к винтовке, парочку запасных магазинов я снарядила из другой пачки, а фонарик нацепила на голову.

— Ну что… Вроде все, что надо, взяла, а там… — я подняла голову и потеряла дар речи в который раз за этот сумасшедший… вечер? Или сколько уже прошло времени?

На развилке впереди стояло уже три «Демона», два из которых были абсолютно одинаковыми. Два. И оба точь-в-точь как мой собственный. И снова садилось солнце, хотя вот только несколько минут назад было темно и светила луна. Откуда у меня еще находились силы удивляться происходящему? И через много лет я не смогу, наверное, найти ответ. Если жива останусь, разумеется.

Следовало поторапливаться, пока в округе не появилась из ниоткуда еще целая армия серьезно вооруженных грузовиков, способных противостоять кому угодно. Забрав припасы и оружие, я покинула машину, будучи уверенной, что как только смогу разобраться в происходящем, то все станет как должно быть. Заперев машину, я спрятала ключи во внутреннем кармане своей куртки. Обернувшись, я замерла. Передо мной стоял скелет, на чьем черепе были остатки кожи и волос… Каштановых с сединой!

— Ну все, довольно с меня! — заявила я и, стреляя как можно точнее ради хоть какой-то экономии патронов, пробила несколько дырок в черепе помимо имеющихся.

Но скелету вообще было, по-видимому, ни жарко, ни холодно от летящих в него пуль, поэтому я прекратила стрельбу. И потихоньку начала обходить собственную костяную копию, однако та со скрипом разворачивалась мне вслед, вызывая у меня одновременно отвращение, жалость и недоумение. И удивление, от того, что во мне смешались столь разнообразные эмоции. К счастью, скелет не последовал за мной, оставшись стоять на месте.

Повернув за угол дома, в который мой грузовик уперся задом, я обнаружила, что с изнанки стена совершенно отсутствует! Я видела свою машину точно так же, как парой минут ранее. Аномальная зона продолжала играть с моим разумом, подкидывая все новые и новые сюрпризы. Начала со страшилок, перешла на расчлененку, а теперь начала выкидывать фокусы с пространством и временем.

Мне бы вспомнить теперь, где был вход в подземелье, которым я воспользовалась в прошлый раз. Пророк упоминал тогда о доме, который по факту домом уже давно не был. Но тут таких чуть ли не каждый первый! Пришлось потратить несколько часов на поиски, небо за это время светлело и темнело раз, наверное, десять, постоянно напоминая мне о том, что с каждым разом у той развилки становилось на одну Розу Сансет и вооруженный «Демон» больше. На мое счастье, аномалия напоминала о себе помимо неба только сюрреалистично изогнутыми остатками домов и вздыбленным в небеса фрагментом асфальтовой дороги на высоту в метра эдак три-четыре.

В конце концов, мне посчастливилось обнаружить нужное место и люк в полу. Но когда я его открыла, то не сдержалась и разочарованно застонала — под ним был сплошной бетон! Для верности я даже потыкала в него прикладом винтовки. Впрочем, закрыть вход могли давно, наверняка до возникновения здесь аномальной зоны. Я уже собралась уйти, как интуиция мягко и ненастойчиво внесла ясность — «дотронься ногой».

Выбора у меня не было, и я поступила именно так, как подсказали. Копыто преспокойно погрузилось в бетон! А по ощущениям — как будто в воду. Но меня внезапно пробрала дрожь от мысли, что препятствие в любое секунду может снова стать твердым, а застревать тут из-за угодившей в бетонную ловушку ноги я совсем не хотела. И потому отдернула копыто, отойдя затем для верности на несколько шагов назад.

Я решила присесть на землю, чтобы дать отдых уставшим ногам. Закрыла глаза и попыталась подумать о чем-то приятном. Внезапно в уши ударила целая какафония громких звуков, из-за которой я резко открыла глаза и вскочила на ноги. И оторопело уставилась на… живую Эпплузу, судя по всему, времен еще до Катастрофы! Зеленая лужайка, на которой я очутилась, располагалась перед домом, который был еще целым, ухоженным и явно обитаемым.

Отвалившуюся челюсть подобрать мне удалось только через несколько минут. Я пробовала закрывать глаза, представлять разруху — но видела по-прежнему траву, выкрашенный бежевой краской дом и слышала радостные крики жеребят, голоса взрослых. И не понимала, каким образом аномалия забросила меня сюда.

Потоптавшись по траве, я уселась и ошалело помотала головой. Черт-те что и сбоку бантик! Но зато… Спуск в подземелье должен быть свободен! От этой пришедшей идеи в мою и без того больную от всего происходящего голову я не стала сходу отмахиваться. Но и не торопилась осуществлять ее. Я даже подумывала присоединиться к веселью, но вдалеке вдруг раздалось эхо мощного взрыва.

— Твою мать! — я тут же сообразила, что это рвануло в Кантерлоте. С юга ветер принес звук еще одного взрыва, это сработала бомба в том городе, название которого я сходу не смогла вспомнить. То ли Лос-Пегасус, то ли Лас-Пегасус, но важно в данный момент было вовсе не это.

Я была абсолютно уверена в том, что Сталлионград сейчас тоже охватила паника, вызванная детонацией бомбы. А еще я поняла, что если сейчас же не полезу вниз, то помру тут от действия нейропаралитического газа, распространившегося в воздухе. Смерть всех, здесь находившихся, была вопросом времени. Из дома, перед которым я сидела, выскочили жеребец и кобыла, они обалдело уставились сквозь меня куда-то вдаль.

Медлить больше не имело смысла, я вскочила на ноги и бегом направилась в дом, нашла люк. Прямо над ним стоял шкаф, который я опрокинула ударом задних ног и с помощью телекинеза. Получилось излишне шумно, но меня не волновало, что хозяева дома могут вдруг меня заметить. Не увидели странную кобылу с оружием сразу? Не увидят больше вообще никогда, потому что я заперла за собой люк и стала спускаться вниз. Их же уже ничего не спасет. Где-то над головой глухо хлопнуло что-то еще.

— Наверное, очередной взрыв, — пробормотала я, спустившись по лестнице до конца и будто по наитию включив фонарик.

А ведь стоило только прикрыть глаза на секунду, не более, как освещенный проход превратился в его практически неосвещаемую версию двухсотлетней давности. Я пригляделась и ощутила дурноту. Коридор теперь совершенно был не похож на тот, что я помнила из своих странствий около шести лет назад и на тот, что только что видела!

— Ох… — только и могла я вздохнуть, привалившись к стенке.

Похоже, что блуждать в подземелье мне придется очень долго, разыскивая путь к… цели? Истине? Я не знала, что именно найду. Немного придя в себя, я осторожно направилась вперед. К счастью, пол коридора был покрыт откуда-то взявшейся здесь землей, поэтому шаги мои были приглушенными. Мне не хотелось раньше времени шуметь. Вскоре я достигла развилки и сперва пошла направо, но через несколько десятков метров ощутила, что чем дальше я углубляюсь в коридор, тем выше становится температура. Пот градом стекал по моей шкуре, кровь стучала в висках, сердце стучалось учащенно, а неровный свет фонаря выхватил оплавившиеся в некоторых местах стены. Не знаю, сколько градусов было в эпицентре, но дело постепенно становилось все более жарким для меня. Настолько, что уже через десяток шагов я остановилась и попятилась, потому что дышать уже было просто нечем! Именно легкое удушье и вынудило меня передумать прорваться здесь.

Вернувшись к развилке, я присела у стены и дала себе около десяти минут отдыха. Постепенно мое самочувствие вернулось в норму. Я же в это время позволила своим мыслям разбежаться в разные стороны. Часть их вернулась к моему провалу во времени, а другая анализировала необычность термальной микроаномалии. Так или иначе, пока у меня не было объяснения вообще ничему из того, через что мне довелось пройти.

Когда истекли отпущенные самой себе десять минут на передышку, я встала и направилась проверять левый коридор. С каждым шагом по нему вокруг становилось все холоднее. Я собрала все силы и решимость воедино и побежала, надеясь проскочить эпицентр этой разновидности термальной микроаномалии сходу и не замерзнуть. Коридор вскоре стал совершенно замороженным, стены и потолок покрывал лед, а под ногами захрустел самый натуральный снег!

Одежда на мне самой еще немного погодя начала замерзать, становясь все тяжелее и замедляя мой бег. Я выжимала из своего тела все, что могла. В легких стало не хватать кислорода, перед глазами мерцали черные круги, хотя это мог просто фонарик начать сбоить. Еще немного, и я упаду. Но бросать что-либо из вещей я отказывалась наотрез, в том числе винтовку, которая вполне могла прийти в негодность после того, как я побывала все равно что в сауне, а сейчас упрямо бежала через длинный морозильник.

Я не заметила даже, как миновала замороженный участок, как постепенно становилось все теплее, как лед исчез со стен и потолка, а под ногами вновь оказалась земля. Пробежав еще пару десятков шагов, я рухнула навзничь, ткнувшись носом в мягкую почву. Сил не осталось. Помигав, фонарик, освещавший пространство чуть выше уровня моих глаз, потух. Я осталась в кромешной тьме совершенно одна.

======== СТАЛФОРД ========

У ворот города Клода, Родаса и Беллу встретил сам Улисс Йанг. При виде него земной пони потрогал глазную повязку, поморщился, а потом сквозь зубы выдавил ругательство. У жеребца чесались копыта прибить этого дырявого гада. Марать их об дерьмо ему приходилось и раньше, хотя Клоду казалось, что такое случалось в прошлой жизни. Впрочем, так оно и было. Понь пережил возрождение, хоть это и было безумно больно.

— Вот только говнюка этого, продавшего нас грифонам, здесь и не хватало, — пробормотал пегас.

Белла лишь прижалась к боку своего особенного пони и прижала уши, опасливо поглядывая на Клода, а потом на Улисса.

— А я думал, что вас убили в Имперском городе, ведь там такая неспокойная обстановка, — издевательски произнес чейнджлинг.

Клод промолчал, нащупывая рукоятку найденного им пистолета по дороге в Сталфорд. Примерно на половине пути они остановились, увидев в кювете перевернутую машину. Жеребец тогда не удержался и быстро проверил, что к чему. Оказалось, что в сером «Рубаке» было три трупа, в бардачке лежал пистолет и пара запасных магазинов к нему.

Одноглазому поню хотелось убить Улисса прямо здесь и сейчас, настолько он его ненавидел. И он позволил своему желанию одержать верх над благоразумием. Громыхнул выстрел. Улисс рухнул, как подкошенный, в его лбу, аккурат под искривленным рогом, красовалась аккуратная дырка, откуда начала вытекать кровь.

— Сволочь, — плюнул в труп своего врага Клод и вдавил педаль газа, покидая место убийства.

Остановился он только у дома Родаса и Беллы. Пегас всю дорогу молчал, пребывая в нерешительности относительно вынесенного приговора Улиссу. Как бы сильно Ирэна терпеть не могла своего брата, они все же были близкими родственниками. Оставалось только гадать, как она отреагирует на весть о убийстве брата. И как отомстят те, на кого работал Улисс? Вариантов масса…

— Зря ты это сделал, друг, — набравшись смелости, заметил Родас.
— Эта паскуда продала нас грифонам. Предательство через череду событий едва не стоило жизни нам всем! — рявкнул Клод и сильно стукнул свободным копытом по рулю.
— Наши геройства в Имперском городе могли много раз оборвать чью-то жизнь, — возразил пегас.
— Эпплсвит до сих пор в больничной койке! И ты еще собирался сотрудничать с этим дырявым гондоном, ошибкой природы? — злым голосом продолжал жеребец, сдерживаясь уже с заметным трудом.
— Он мог бы вывести нас на тех, кто поедет в Сталлионград… — Родас попробовал возразить еще раз, но Клод перебил друга:
— Можно подумать, что больше нет вариантов найти таких поней и не только их?

Пегас промолчал, решив, что спорить с пребывающим в чрезвычайно возбужденном состоянии земным пони бесполезно. Ненависть к чейнджлингам в общем после секса с Кризалис трансформировалась в сжигающую душу ненависть к Улиссу Йанг. Перемена была заметна не всем, но те, кто это поняли… Как минимум половина из них была свидетелями убийства.

— Раз пока у нас нет никакого плана и идей, может быть, навестим нашего друга? — робко предложила Белла.
— Поехали, — бросил Клод.

Хоть у него в душе и клокотала злость, все еще ищущая выхода, он старался не лихачить, друзья за это спасибо не скажут.

Через десять минут он припарковал машину у больницы. Родас с Беллой вылезли наружу, а потом пегас заглянул обратно:

— А ты не пойдешь?
— Нет, — помотал головой жеребец, — передавай от меня привет Эпплсвиту и пожелание поскорее встать на ноги.
— Как хочешь, — крылатый понь захлопнул за собой дверь и в два взмаха крыльев догнал свою жену.

Они вошли в больницу, а Клод открыл окно и, повернув голову в сторону больницы, задумался. Возможно, он и впрямь погорячился, пристрелив Улисса. Родас был прав, вариантов найти желающих поехать в Сталлионград немало. Как и самих желающих. Целый пустой город, изучай на здоровье! Жеребец потянулся и ощутил, как его затылка коснулось что-то холодное.

— Тссс… — прошипел некто сбоку от Клода, — спокойно, кипятиться не стоит.

Жеребец, не делая резких движений, повернул голову влево и скосил глаза — на уровне окна находился никто иной, как сам Улисс!

— Я ж тебя замочил! — самым натуральным образом удивился Клод.
— Убивать моего дублера не было блестящей идеей, сосунок ты нетерпеливый, — насмешливо произнес Йанг.
— Ну и что ты задумал?
— Вот прямо все тебе и расскажи. Хотя, почему бы и нет? Трупу сведения будут уже ни к чему, ведь так? — чейнджлинг глумливо расхохотался, посчитав, по-видимому, что его шутка была очень остроумна.

Вот только пуля, прилетевшая через мгновение и разворотившая полголовы, не оставила Улиссу никаких шансов. Почти одновременно с этим до слуха Клода донесся звук выстрела, и он упал с сиденья, вжавшись в пол, но выстрелов больше не последовало. Однако, понь знал, что спокойствие и тишина могут быть весьма обманчивы, потому и не дергался. Даже не подумал взять пистолет на всякий случай.

— Простите, Вы что-то ищете? Вам помочь? — раздался над ним через пару минут кобылий голос.

Клод резко поднялся, стукнулся головой об руль и, прошипев пару проклятий в адрес мертвого Йанга и того снайпера, что его пристрелил, посмотрел наконец на задавшую вопрос. И обомлел — кобыла, земная пони, немного выше среднего роста, темно-синего цвета с фиолетовой гривой, тащила на себе здоровенную снайперскую винтовку с впечатляюще длинным стволом. В голове жеребца тут же будто щелкнули и сошлись воедино все элементы — именно она убила Улисса несколько минут тому назад!

— Не делайте вид, что видите меня впервые, — буркнул Клод, — перед этим Вы наверняка разглядывали свою цель и меня заодно в прицел вашей винтовки.
— Я не делаю, потому что так и есть. От лобового стекла я видела только блики и не могла разобрать, в кого Улисс Йанг тыкал оружием. Теперь уже не будет. Никогда, — уверенно произнесла кобыла, наклонившись над телом мертвого чейнджлинга.
— Ну хорошо, я Вам благодарен за спасение, хотя, быть может, сам бы справился, — сказал жеребец.
— Не справились бы. Плохо знаете Улисса… Простите, не знаю вашего имени, — замешкалась снайперша.
— Клодом меня кличут. Отвечать взаимностью и называть свое имя я просить у Вас не буду… По многим причинам, — отозвался кузен Розы.
— Зря. Вы у меня в долгу, а значит, чтобы расплатиться за спасение, поможете мне кое-что сделать, — покачала головой кобыла, — поэтому свое имя я Вам все же назову. Меня зовут…

Но договорить она не успела. Перед машиной приземлился Родас, весь растрепанный, а в глазах отчаяние. У Клода аж все оборвалось внутри, но пегас выпалил прежде, чем земной пони успел раскрыть рот:

— ЭППЛСВИТ ПРОПАЛ!

Секундная тишина была разорвана криком:

— Как пропал?! — куда громче, чем следовало бы, выразил свое удивление пополам с негодованием, Клод.
— Прости, брат, не знаю! — отчаяние так и сквозило в голосе крылатого пони.

И тут пегас заметил кобылу со снайперской винтовкой и труп Улисса с развороченной головой, но Клод произнес:

— Об этом я тебе как-нибудь потом расскажу, сейчас надо искать, куда мог деться наш друг, которому еще несколько месяцев восстанавливаться после ранений.
— Я могу помочь! — вклинилась в диалог кобыла.
— Чем именно? — опередил Клода Родас.
— Мне известны все укромные места, куда Улисс своих пленников отвозил и где держал их. Я более чем уверена, что это именно он сделал, — продолжала снайперша, поправив ремень винтовки.
— Веди, — бросил Клод, — Родас, а где Белла, кстати? — добавил он.
— Осталась в больнице на всякий случай. Она под надежной охраной, — ответил пегас.
Между тем кобыла забралась на заднее сиденье, сняв предварительно винтовку, и теперь сжимала ее копытами.
— Ну, сука, Улисс… Знала бы Роза, она тебя лично бы прикончила… — пробормотал Клод, трогаясь с места.
— Роза? Вы сказали, Роза? — оживилась кобыла.
— А что такого? — не понял Родас.
— Ходят слухи, что она бессмертна! — поделилась пони услышанными где-то сплетнями.
— Врут слухи. Показывай лучше, куда рулить! — незаметно перешел на «ты» Клод.

======== *** ========

Несколько минут спустя машина остановилась возле неприметного склада на окраине Сталфорда. Клод поправил повязку, закрывающую пустую глазницу и спросил:

— Это тут?
— Да, — подтвердила кобыла, назвавшаяся крайне странным именем — Ультима, в сокращении — Ульти. Такой вариант устроил всех, сама снайперша не имела ничего против.
— Отлично, кто пойдет и проверит, что внутри? — поинтересовался Родас.

Возникла неловкая пауза, продолжавшаяся около минуты, по подсчетам Клода. К громадному удивлению обоих жеребцов вызвалась Белла:

— Я хочу пойти.

Клод открыл рот, чтобы возразить, но был немилосердно заткнут Ультимой, ткнувшей копытом ему в нос. Получилось грубовато и в то же время достаточно действенно. Жеребец заткнулся. И прежде чем Родас успел высказаться, отметила:

— Я пойду с ней, а ты, крылатый, прости, не знаю твоего имени, забирайся на крышу и прикрывай сверху. И помни — идеальная позиция у снайпера та, где его никто не догадается искать, потому что для подавляющего большинства она неудобна. Мы пошли.

И обе кобылы покинули салон «Параспрайта». Родас растерянно произнес, беря в копыта снайперскую винтовку:

— Я же не снайпер, как мне определить в короткий срок-то…
— Все бывает в первый раз, — сочувственно произнес Клод, — давай, иди, я тут постою, на стреме. И вернись вместе с остальными живым.

Пегас тоже покинул салон и, тяжело взмахивая крыльями, поднимался вверх, прижимая к себе оружие. «А ведь Ультима права. Я не понял, с какой позиции она стреляла в Улисса. И мне повезло, что она не стала тратить пулю на лобовое стекло машины, проверяя, не сидит ли кто. Или просто убрать бликующую поверхность, чтобы ничто не мешало целиться» — подумал Клод.

Вокруг царила тишина. Из склада не доносилось никаких звуков стрельбы, ругательств или стонов раненых. Жеребца это мало-помалу начало напрягать, но в этот момент показались Белла и Ультима, поддерживавшие Эпплсвита с обоих сторон. Было видно, что похищение только ухудшило состояние дальнего родственника Розы. Возвращаться в больницу и вновь передавать жеребца под опеку врачей — вариант опасный, ведь никто не даст гарантий, что такого больше не повторится.

С крыши склада спускался Родас, по-прежнему прижимая к себе снайперскую винтовку. Он крутил головой во все стороны, готовый открыть огонь по любой угрозе, но таковых не показывалось ни ему на глаза, ни остальным.

Дождавшись, когда все залезут в машину, Клод повез их подальше отсюда, назад, к больнице. У него появилась одна достаточно дельная мысль, потому что он догадывался о последствиях проведенной только что успешной освободительной операции.

— Что, назад его отвезем? — подал голос пегас.
— Нет. Вы с Беллой уговорите кого-нибудь поехать с вами в Сталлионград, чтобы там в спокойной обстановке помогать Эпплсвиту поправиться, — ответил Клод.
— А ты? — если крылатый понь и удивился, то виду явно не подал.
— Мы с Ультимой останемся здесь и попробуем нанять рабочих для СталАЗа и не только. И постараемся не подохнуть в результате акта мести бывших подчиненных Улисса, — добавил одноглазый жеребец, заметив, что Родас собирается не то возразить, не то что-то сказать.

Сказано — сделано. Примерно через полтора часа пегас вместе с Эпплсвитом, Беллой и двумя медсестрами, которые и осуществляли наблюдение за пациентом до похищения, покинул пределы города. Снайперской винтовкой вновь завладела Ультима, не забывшая забрать ее из салона «Параспрайта».

Руководство больницы, по счастью, не стало возражать реализации плана Клода, потому что понимало, что бандиты могут пойти на любые действия ради того, чтобы завладеть Эпплсвитом. Пациент был выписан, а медсестер прикомандировали к нему вместе с необходимыми медикаментами и оборудованием.

Наблюдая, как вдали исчезал силуэт «Параспрайта», Клод только тяжело вздохнул. Нужно было что-то придумать, где-то залечь на дно и отдохнуть. После долгой дороги пришлось сразу же выручать друга, затем помогать с хлопотами, чтобы не дать бандитам Улисса снова похитить Эпплсвита. О передышке жеребец мог только мечтать. Он поправил свою черную повязку, прикрывавшую пустую глазницу и мысленно послал уже и без того дохлого Улисса к черту.

— Есть у меня одна лежка… — привлекая внимание задумавшегося поня к себе, заметила Ультима.
— Веди. Нужно отдохнуть, — кивнул жеребец.

К полному изумлению Клода, жилище кобылы оказалось на последнем этаже одной из многоэтажек неподалеку от центра города. Когда они подходили к подъезду, Ультима поздоровалась со старыми кобылами, сидевшими на лавке и что-то обсуждавшими. Они в ответ подозрительно на нее покосились, а когда мимо них проходил Клод, он услышал брошенное вполголоса: «Жеребца к себе привела. Шлюха, наверно».

— Ты не удивляйся им. Эти старые кошелки оскорбляют кого попало, даже собственных детей и внуков, — сказала Ультима Клоду, пока они поднимались на самый верх по лестнице.

В лифт с винтовкой влезть оказалось бы проблематично, поэтому они и пошли пешком. Жеребцу показалось странным, что старые кобылы не сказали ни слова об огромном по своим габаритам оружии.

Остаток пути проходил в тишине, каждый погрузился в собственные мысли. Клод был абсолютно уверен, что бандиты Улисса позволили забрать Эпплсвита, чтобы потом внезапно нагрянуть. Впрочем, зацепок у них теперь нет. Пленник ускользнул в неизвестном направлении. В Сталлионград соваться эти нечистые на копыто чейнджлинги и прочие нехорошие пони вряд ли станут.

И тут жеребец получил довольно чувствительный тычок в бок. Оказалось, они уже пришли. Ультима отперла дверь и пропустила Клода вперед. Тот удивился, что квартира была неплохо обставлена и прибрана. Послышался щелчок — это кобыла закрыла дверь. Понь подошел к окну — вид отсюда открывался просто изумительный!

— Сейчас приготовлю что-нибудь поесть, — Ультима убрала свое оружие в чехол и направилась на кухню.

Клод только и сумел, что удивленно открыть рот и выпучить единственный уцелевший глаз. Он, привыкший к кочевой жизни в стиле «туда-сюда», был немало смущен таким поворотом событий.

— Я… — начал он, но кобыла с кухни прервала его:
— И не спорь. Ты мой гость.

Жеребцу ничего не оставалось кроме как развести передними копытами в разные стороны, при этом усевшись на круп.

Через полчаса он, наконец-то как следует насытившейся вкусной домашней пищей и оттого разморенный, улегся спать на диван. Ультима некоторое время смотрела на спящего Клода, а потом стала собираться по делам. Уходя, она закрыла дверь на ключ. Жеребцу же в это время снилось странное…

======== ТАРТАР ========

Амале совершенно не нравилось происходящее с Иномирьем. Сперва просто какие-то неполадки, а теперь родная реальность Розы, Лины и еще нескольких поней совершенно неожиданно закрылась! И не только для посещения, но и для мониторинга происходящего. Что произошло, почему так получилось — у Матери Всего Сущего не было ответа на эти вопросы. И это ее раздражало больше всего. Доселе она никогда не испытывала подобных затруднений в своей непростой работе.

Совершенно случайно она обнаружила немного позднее в той реальности, где сейчас находилась Роза со своей спасательной миссией, странную аномалию, воздействовавшую на пространство, время, а заодно и мозг угодившего в нее. И заметила Розу именно в этой самой аномалии. Единорожка лежала плашмя в темном туннеле и не двигалась. Амала была уверена, что жена и мать двоих детей не погибла. Значит неподвижности способствовала какая-то иная причина.

А еще у нее была уверенность, что какое-то отношение, пусть и не прямое, к этому имеет Алабуруку, чья душа заточена здесь, в Тартаре. Но последний Повелитель Хаоса ничем ей не поможет. Торговаться или заключать сделки с собственным детищем Амала не имела ни малейшего желания. Все, что оставалось — это продолжать наблюдения. Вероятность того, что ситуация может сильно усложниться, существовала, и от этого Мать Всего Сущего просто не могла отмахнуться.

Неужели кому-то удалось обхитрить ее? Закрыть от ее взора целую реальность? Хотя там и без этого творилось странное и оттого не поддающееся анализу. Зебры, сидевшие на своей обычной территории в один прекрасный момент попросту исчезли. Учитывая любовь полосатых к шаманству и тому подобным вещам… Кто знает, может быть они узнали всю правду?

— Другой вопрос в том, могли ли они закрыть реальность изнутри? Теоретически — да. Но на практике — нет ни у кого из них таких сил. Даже если все зебринские шаманы соберутся, у них ничего не выйдет, — принялась рассуждать вслух Амала.

В последнее время это стало проявляться у нее все чаще и чаще. «Старею» — думала она, а потом осознавала, что это правда. Белая единорожка забыла, что было в самом начале ее собственного пути. Она не помнила, создавала ли она собственной силой это место или же нашла его. Не помнила, как появилась на свет или чьей силой была сотворена. Настолько давно это было.

Алабуруку в это же самое время испытывал состояние, близкое к абсолютному развоплощению. Хаос, что не может существовать без Порядка и сам по себе, изменился настолько, что стал чужд бывшему его Повелителю. Будь он в зените своего могущества, все было бы иначе. Но те времена давно миновали. Именно поэтому пони уничтожили его тело, но душу уничтожить Смертным не под силу. Амала могла бы, но она держится от него подальше.

Наблюдать за своей подопечной Алабуруку больше не мог, силы Хаоса ему уже не подчинялись. В любой момент он мог сгинуть окончательно, исчезнуть без следа. Но бывшего Повелителя это не пугало, скорее вынуждало ощущать досаду, что он не узнает, чем все кончится. О свободе нечего было даже думать, не то что мечтать. Амала сроду его отсюда не выпустит, считает опасным. О какой опасности речь, если он не в состоянии сопротивляться. Его душа — и против могущественной Сущности?

Ждать конца — все, что Алабуруку мог теперь. Однако даже сейчас он не стал показывать слабину, что ему очень плохо. Он появился на этом свете в муках. И умрет в муках, оказав напоследок Амале небольшую услугу — сэкономит ей толику ее сил, уходивших ранее на поддержание тюрьмы для самого ценного арестанта.

Глава №11 - Аномальные будни

======== РОЗА ========

Силы после пробежки через «Морозилку» (как я окрестила эту термальную микроаномалию) совершенно меня покинули. Вышедший из строя фонарик и кромешная тьма совершенно не способствовали попыткам встать и брести вперед наугад. Хотелось спать. Суматоха последних часов вымотала меня, дав понять, как сильно я растеряла форму после двух беременностей и пяти лет беззаботной, спокойной жизни.

Кажется, я даже проспала несколько часов. Я не понимала, а спала ли на самом деле, или мне это только кажется. Желудок протестовал против дальнейшего продолжения пути по подземелью, однако я все-таки собрала всю свою волю воедино и поднялась на ноги. Фонарик поднимать не стала, правда, пожалела об этом секунду спустя, когда споткнулась об него.

Открывать глаза я не спешила, ведь нет разницы, и так и эдак вокруг темнота и передвигаться теперь приходилось только на ощупь. Единственный звук, который я слышала – это собственные шаги. Стоило мне только остановиться, как тишина начинала давить на уши, а заодно и на психику.

Иногда я думала о другой Розе. Каково ей там? Сколько уже копий насоздавала аномалия за то время, что было потрачено мной на путь вперед? Я прекрасно понимала, что мне следовало бы поспешить, но как говорится в одной старой поговорке, поспешишь – поней насмешишь. Вокруг же не было никого, а мне вообще сейчас не до смеха.

Шаг за шагом я шла вперед. Время будто остановилось, а мне стало казаться, что я хожу по кругу, несколько раз приходилось делать привалы. На одном из них я не выдержала и съела порцию консервированных овощей. Подсветка рога немного помогала мне в процессе поглощения пищи, разгоняя тьму перед самым моим носом,но чтобы постоянно светить при помощи рога – об этом не шло даже и речи!

Иногда меня так и подмывало повернуть назад и проверить, а доберусь ли я назад к «Морозилке». Со временем эта мысль вытеснила все прочие. Я не выдержала, развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла в обратном направлении. И буквально через несколько десятков шагов больно стукнулась носом об стенку!

— Да чтоб тебя! — потирая ушибленный нос, я не выдержала и дала волю своим эмоциям, что скопились во мне.

Посотрясав воздух матерными конструкциями разной сложности, я немного успокоилась в эмоциональном плане, а выброс большой дозы адреналина в кровь придал мне сил для дальнейшего похода. Я ощупала копытами стены и обнаружила, что коридор повернул налево. Меня наверняка спросят, почему же мне было просто не воспользоваться вновь подсветкой рога? Ответ прост – силы так уходят значительно быстрее, даже если ничего не колдовать. Возможно, это только у меня так, потому что из знакомых единорогов, оставшихся в иной реальности и ином времени, никто на такое не жаловался. По крайней мере, при мне.

Неожиданно я вновь оказалась на развилке. На этот раз мой нос не пострадал, но глаза я все-таки открыла. Короткая рекогносцировка выявила следующее — из правого коридора тянуло теплом, а из левого внезапно на меня уставились чьи-то красные с желтым глаза… Жуткое зрелище. От этого меня аж мороз по шкуре продрал! И мне стало не по себе, когда обладатель этих глаз, чем-то неуловимо похожих на глаза Дискорда, сиречь Пророка, вдруг сильно сократил дистанцию.

— Не трогай меня! — испуганно пробормотала я, отступая в правый коридор.

Но мой неведомый противник на просьбы плевать хотел, так что мне снова пришлось пробежаться в попытках оторваться от преследователя. Меня внезапно посетило чувство дежавю – это был тот самый коридор! «Сауна» вновь встретила свою посетительницу. Но было и отличие от прошлого похода – здесь стены светились оранжевым, я снова начала страдать от жары. Назад решила не оглядываться, чтобы не чувствовать себя настигнутой.

Надо было не думать об этом – рык охотника на понятину раздался позади в считанных метрах от меня! Пришлось развернуться и одновременно попытаться привести винтовку в состояние, подходящее для стрельбы. Фокусы мне уже порядком осточертели – передо мной никого не было! Я сделала всего один шаг назад и… слепящая вспышка ударила по глазам.

Сразу после этого обстановка кардинально изменилась. Воздух, ветер и свободное падение.

— Что?! — заорала я, стоило мне осознать последнюю пришедшую на ум мысль.

Вдалеке была земля, и я приближалась к ней с угрожающей скоростью. Скорый конец в виде расплющенной об поверхность планеты понячьей тушки мне совершенно не нравился, но изменить прямо сейчас я ничего не могла.

Стоило мне только начать прощаться со всеми, кого знала, как меня снова ослепила вспышка, а когда зрение вновь вернулось ко мне, то обнаружила себя лежащей в коридоре… рядом с брошенным мной ранее сломавшимся фонариком.

— О-о-о-ох… — простонала я, отползая в сторону и потирая ушибленный бок.

И только потом до меня дошло, что коридор-то освещается! В кромешной тьме я бы не смогла увидеть выброшенное ранее и пришедшее в негодность незадолго перед этим имущество. Я не выдержала, опустошив содержимое еще одной банки с консервированными овощами и стремясь таким образом побороть стресс. И незаметно для себя вновь заснула.

К счастью, мне не снились сны. Я очнулась, но открывать глаза не спешила, боясь остаться снова один на один с темнотой. Но нет, освещение коридора никуда не делось. Поневоле я задумалась о том, что же произошло.

Когда я спустилась сюда – свет точно был. А стоило мне только прикрыть глаза – пропал. И само подземелье изменилось в миг. А теперь произошло обратное – освещение вернулось, а пол был каменным, как и стены с потолком. Но почему же приземление на довольно толстый слой земли вышло таким жестким после второй телепортации? Или это был камень, а сама подземка – некоей промежуточной версией?

— Эдак у меня скоро шарики за ролики заедут, если я не выберусь отсюда, — пробормотала я, с трудом поднимаясь на ноги.

Обследование этой версии подземелья заняло у меня какое-то время. Несколько коридоров, соединенных друг с другом, и одна единственная дверь. Разумеется, закрытая. Конечно же, я попыталась ее открыть, но не преуспела. Поневоле в мою голову закралась мысль об очередной ловушке. Мол, спасение за дверью, но ты, поняша, ее не откроешь и останешься здесь навсегда.

Я вновь вспомнила о Дискорде и решила попробовать действовать от обратного. Просто вежливо постучать в дверь, а не ломиться в нее, как всякий искатель приключений на свой зад. Как ни странно, после трех ударов копытом дверь открылась! По ту сторону оказалась комната, практически один в один обставленная, как та, где я впервые встретила Пророка, прятавшегося в облике пони от солдат Алого Запада.

В этот раз помещение пустовало, так что я не удержалась и скинула с себя все снаряжение, включая винтовку, которую мне повезло не потерять во время того свободного падения между двумя телепортациями. Но расположиться с максимальным удобством не успела. Прямо из стены появился драконикус собственной персоной, крутивший на пальце левой лапы брелок с изображением Флаттершай.

— О-о-о-о, привет, Роза, не ожидал тебя здесь увидеть, — Дискорд расплылся в своей обычной шаловливой улыбке.
— А уж как я-то не ожидала здесь оказаться, — ответила я, обнаружив, что не удивилась ни этой комнате, ни самому Пророку.
— Тут ты права, — мой собеседник перестал улыбаться, — я не ждал, что кто-то сможет пробиться сюда.
— Так в чем же дело? Может быть, расскажешь мне? — признаюсь, мне стало любопытно.

Как вообще Духа Хаоса что-то может удержать? Но потом я вспомнила снова солдат Алого Запада, которые в свое время загнали Дискорда в угол. В пике своего могущества простые существа не смогли бы остановить его. Но не его бледную тень себя всемогущего.

И вот что мне удалось узнать от неожиданно словоохотливого драконикуса. С подземельем стало твориться что-то не то около двух лет назад. Расположение коридоров постоянно менялось, выход на поверхность вообще исчез, Пророк оказался отрезан даже от собственных Учеников! Сперва Дискорд думал, что эти проделки принадлежат кому-то из возможных неприятелей, но мало кому удалось бы проделать столь крутой фокус. Полная изоляция – далеко не в новинку оказалось для драконикуса, тысяча и несколько лет в камне – вот это было действительно суровым испытанием.

А после этого настала моя очередь рассказывать о том, через что пришлось пройти, чтобы добраться хоть куда-нибудь, ведь на успешный поиск Дискорда я и не рассчитывала. Повествование было долгим, я старалась не упустить ни единой, даже самой малейшей детали.

Моя история действительно заинтересовала Пророка. Он даже частично согласился с моей теорией о действии очень мощной аномалии в том районе.

— Теперь-то мне известно о том, что вас сейчас две в этой реальности. Ты здесь, а она увязла в аномалии по самые уши. И если предположить, что все произошедшее с тобой – защитная реакция на вторжение извне, то эта аномальная зона явно хранит некий секрет, — задумчиво произнес драконикус, поглаживая свою бородку.
— Возможно. Все, что мне нужно – узнать, как выбраться из этой аномалии, — с напором в голосе произнесла я.
— А ты отчаянная. Я больше полутора лет находился в поисках выхода. И не преуспел. Откуда ты знаешь, что тебе повезет больше? —Дискорд вполне искренне поаплодировал мне.
— У меня нет выбора. Из любой ситуации есть выход, — упрямилась я.
— Я тоже так думал, когда пытался выбраться из камня, в который меня заключили Селестия и Луна. Со временем понял, что выход – это ожидание. Может быть, в этой ситуации тоже придется ждать, — Пророк отвернулся от меня и замолчал.

Не то чтобы я ожидала, что все будет так легко. Выходить из комнаты и блуждать по коридорам мне совершенно не хотелось. Но тут мне в голову пришла одна идея.

— А что находится там, откуда ты пришел сюда?
— Большая круглая комната. Но через стену ты вряд ли пройдешь… — покачал головой мой собеседник.
— Не обязательно, — хитро улыбнулась я, надевая на себя все свое снаряжение.
— Что ты задумала? — прищурился Дискорд.

В ответ я лишь сверкнула рогом, четко представила себе эту самую комнату и телепортировалась туда. По счастью, обстановка в ней не изменилась с прошлого моего посещения этого места.

Из стены позади меня выглянул Пророк, выглядевший порядком потрясенным. По правде говоря, меня его умение проходить через стены впечатлило все-таки сильнее. Драконикус не стал задавать никаких вопросов, просто последовав за мной. Я методично обшаривала помещение и в конце концов пришла к выводу, что выхода отсюда и впрямь нет. В такое верилось с трудом, ведь всякий раз, когда я начинала так думать, внезапно отыскивалась дорога дальше, какой бы безумной она ни была.

И именно из-за своего недоверия я пошла сперва на второй круг, а потом и на третий. Дискорд пристроился на одиноко стоявшем диване и наблюдал за моими тщетными попытками нащупать любую малейшую путеводную нить. Но на середине четвертого круга я прекратила дырявить взглядом каждую поверхность в этом месте и забористо выругалась.

— Ты закончила? — поинтересовался Дух Хаоса.

Я в ответ лишь смерила его недовольным взглядом.

— Позволь задать тебе вопрос. Как ты смогла телепортироваться через стену в этот зал, если ранее здесь не бывала? — было заметно, как моему собеседнику хотелось прояснить для себя данный момент.
— Бывала. В другой реальности. Спасала другого тебя от больших неприятностей, о которых ты знаешь ничуть не хуже меня.

Пророк лишь кивнул, но ничего мне не ответил. Он крепко задумался о чем-то своем, так что я решила перекусить и, возможно, даже вздремнуть немного. Прием пищи удался, а вот сон – увы, пришлось отменить. Причиной тому была неожиданная идея, поданная мне драконикусом.

— Роза, если ты говоришь, что была тут, то, может, и дорогу сюда с другой стороны помнишь?

Я открыла рот для ответа, и до меня вдруг дошло, что именно предлагал Дискорд.

— Сможешь найти выход? — добавил он.
— Только для себя. Аномалия не отпустит сразу обоих, — покачала я головой.

И прежде чем попробовать прорваться отсюда, вернулась в комнату, где оставила все свое снаряжение. Навьючив переметные сумки на себя и прихватив винтовку, я вновь перенеслась в круглый зал, и начала подготовку.

Но для того, чтобы получилось телепортироваться в другое место, одних воспоминаний и воображения оказалось явно недостаточно. Пришлось напрячься и подключить к игре всю свою силу воли и неистовое желание оказаться на свободе. Волшба пошла трудно, ожидать же другого в этой ситуации было глупо. Я будто бы протискивалась через крайне узкую трубу, понемногу продвигаясь вперед. Вдобавок ближе к концу процедуры возникло нехорошее предчувствие, что мне банально не хватит сил. Даже амулеты Старсвирла мало чем смогли помочь.

И все-таки получилось! Я очутилась в том самом коридоре, где когда-то в другой реальности убила парочку, предававшуюся утехам прямо во время несения дежурства. Самое удивительное было даже не в том, что эта сырая идея сработала. С этой стороны в покинутый только что мной зал вели двери! Попытки открыть их, конечно же, были абсолютно безуспешны.

— Прости, Дискорд, тебе придется какое-то время еще проторчать в ловушке, пока я не найду способ нейтрализовать аномалию, — прижавшись лбом к дверной створке, сказала я.

И от всей души понадеялась, что Дух Хаоса меня услышал. Выглядело это со стороны глупо и крайне наивно, но чем черт не шутит?

Немного придя в себя, я отправилась исследовать такие знакомые мне по прошлым приключениям коридоры. Увидев лестницу, с которой я некогда скатилась кувырком, я невольно улыбнулась. Сегодня коридор, напугавший меня своим внезапным погружением в кромешную тьму, не стал повторять давний фокус. Однако, я была уверена, что аномалия могла бы и выкинуть шутку-другую. Сколько их было за последние… несколько дней? Я понятия не имела, сколько на самом деле прошло времени.

Я все еще не знала, что именно ищу. Шагать и внимательно поглядывать по сторонам нетрудно, но тогда теряется контроль над ситуацией в целом. Именно поэтому я не сразу заметила, что иду по коридору, который мне абсолютно незнаком. Обернувшись, я лицезрела глухую стену. Признаюсь, мне уже осточертели подобные фокусы. Негромко пробурчав ругательство, я продолжила свой путь, превратившийся снова в исследование всего доступного пространства, что подготовила мне аномалия.

Коридор совершил несколько поворотов, но ни ответвлений, ни просто дверей я так и не увидела. Казалось бы, шагай себе вперед, но аномальная зона явно не собиралась сдаваться просто так, поэтому когда я сделала очередной шаг, то ощутила тошноту, как будто меня перевернули вверх ногами. Всего лишь иллюзия, но мой вестибулярный аппарат «кричал» обратное, «требовал» прекратить издевательства, но возникшую ситуацию я абсолютно не могла контролировать.

Через несколько шагов, каждый из которых стоил мне немалых сил, все вернулось в норму так же резко, как и началось. Я рухнула на пол и все-таки не выдержала, меня стошнило. Кое-как, собрав остатки сил, я отползла от лужи собственной рвоты и провалилась в беспамятство.

======== *** ========

В себя я пришла через какое-то время. Мои биологические часы абсолютно точно сбились, пока я пребывала под действием аномалии, да и кто его знает, как внутри обстояло дело с течением времени. Снаружи несколько раз наступал вечер в течение короткого промежутка времени. Лучше, к сожалению, мне не стало. Болел живот и вдобавок закружилась голова при попытке подняться на ноги.

— Ну его к черту… — прохрипела я, снова сползая на пол вдоль стены.

Думать о том, что за беда меня настигла совсем недавно, не хотелось. Но при этом я осознавала свою возможную близость к чему-то такому, что аномальная зона охраняла, согласно теории Дискорда. И поползла вперед, вопреки собственной усталости, вопреки возможным новым напастям, вопреки всему.

И как бы медленно ни шло дело, оно все-таки шло. Я ползла и временами делала остановки, пыталась дремать, но сон был очень чутким, и любое малейшее изменение вокруг меня вынуждало меня просыпаться. Пробовала и есть небольшими порциями, но первое время меня мутило от вида и запаха пищи. Со временем это прошло, и я даже смогла встать на ноги, сделать несколько шагов. Со стороны это выглядело несомненно жалко, но попробовал бы кто-нибудь пройти через «мозголомку», как я окрестила это бедствие, да еще и не сломавшись. Сомневаюсь, что это удалось бы Лине или Клоду с Родасом, не говоря уже про Беллу. «Табиту сюда надо, пусть испытает все на себе, а потом прикончить ее, пока она не сможет сопротивляться» — мстительно подумала я во время очередного привала.

Мне в конце концов удалось достичь небольшого прямоугольного зала, в центре которого было небольшое углубление. Подойдя поближе, я заметила там шар странного серого цвета с частыми белыми полосками. В зале больше не было больше ничего, а значит, что эта штука, скорее всего, и есть тот самый секрет аномальной зоны. Но что это? Какую функцию исполняет?

— Вряд ли декоративную… — пробормотала я, подходя ближе.

И неужели столько мучений именно из-за этого шара? Телекинезом он не подбирался, я просто не смогла сфокусироваться на нем. Попробовала копытами взять – и случайно чуть не шваркнула его об стену, не удержав, настолько он оказался легким.

После нескольких неудачных попыток мне удалось все-таки его удержать в копытах. Но что мне это дало? Если я пойду назад, то упрусь в возможную глухую стену наверняка шагов через двадцать, максимум через пятьдесят. Я даже обернулась на всякий случай в ту сторону, откуда пришла – коридор просматривался неожиданно далеко вперед.

Я попробовала аккуратно вращать находку между копыт – ничего. Швырять со всей дури в стену – ничего, только в стене вмятина почему-то осталась после этого. Чего я только не перепробовала в попытках выяснить, что же это за вещица такая. В конечном итоге после пятнадцати самых разных испробованных методов активации свойств находки, я просто положила шар на пол и, разозлившись, топнула по нему копытами хорошенько.

Очередная вспышка меня ослепила, да так, что я, очутившись в другом месте, только подслеповато щурилась какое-то время. Дул ветер, а это означало – я либо в какой-то вентиляционной шахте, либо на поверхности. Последний вариант меня устраивал больше. Когда мне удалось наконец проморгаться, я обнаружила, что стою на каменном плато поблизости от Нового Мэйнхеттена и гляжу в направлении моста к Старому Мэйнхеттену, который располагался по большей части на острове. Глядела и не совсем узнавала местность. Городок, созданный когда-то из пригорода, совсем измельчал, то там, то здесь виднелись заброшенные дома, да и высотки в бывшем мегаполисе обрушились практически все.

Увиденное мне совершенно не понравилось. И если играм с пространством я уже не удивлялась, то вот подобные изменения с представшими в поле моего зрения городами расшевелили мои самые худшие подозрения. Пока что конкретных подтверждений им я не видела. И надеялась, что не увижу.

Шар все еще лежал у моих ног, я подобрала его и положила в свободный подсумок, постояла немного и стала спускаться с плато к городу.

Новый Мэйнхеттен сверху казался не таким заброшенным. Во время прогулок по улицам я не встретила вообще ни одной живой души, окна в домах были заколочены, некоторые здания обрушились, только сваи и торчали из холмов, образованных остатками сооружений.

— Что же случилось здесь? — вполголоса пробормотала я, оглядываясь по сторонам.

От мысли разжиться транспортом пришлось отказаться. По причине полного отсутствия этого самого транспорта в округе. Куда идти и что делать? Два очень хороших вопроса, на которые ответов у меня не имелось.

Мне в голову пришла только одна мысль – поселиться пока что в бывшем убежище Твайлайт, которое было в гостинице. Однако, ее я не нашла, что наводило на меня печаль. Скорее всего, здание обрушилось. Оно и при самом первом-то посещении, если вспомнить, выглядело не очень.

Итак, очередная идея накрылась медным тазом. Что теперь? Я уселась на землю и крепко задумалась. Вот оно перепутье – осталось решить, куда двигаться. А с поправкой на то, что я не знаю, как дела в целом обстоят у здешних обитателей, решить что-то конкретно было сложновато. Заброшенный Новый Мэйнхеттен – неприятно, да, но еще не смертельно. У жителей города должна была быть очень серьезная причина покинуть свои дома и уйти прочь.

В теории, единственными из моих друзей в этой реальности могли быть Родас и Белла, но чтобы добраться до них, нужно преодолеть немалое расстояние. Пешком это проделать почти нереально, с учетом небезграничных запасов провизии, которую я теперь собиралась экономить. В итоге я вернулась к проблеме с транспортом. Нужна машина, пусть даже не грузовик.

За размышлениями я не заметила, как начало темнеть. Пошел дождь, и это обстоятельство вынудило меня начать поиски подходящего укрытия. После некоторых сомнений, я решила обосноваться в трехэтажном здании на бывшей городской площади на последнем этаже, где, к моему удивлению, имелась вполне сносная кровать. Прежде всего, я решила ее опробовать, сняв с себя всю снарягу. Предмет мебели скрипел, но вроде разваливаться не собирался. Ужинать я не стала, памятуя о собственнокопытно введенной экономии.

Попыталась заснуть, но когда стемнело окончательно, вдали внезапно зажглись огни. Я потянулась за винтовкой, встала с кровати и подошла к окну. Увиденное заставило меня занервничать. В Старом Мэйнхеттене на уцелевших небоскребах в окнах горели огни и звучала разносящаяся далеко окрест странная музыка. Вроде и торжественная, но было в ней что-то жуткое. Настолько жуткое, что моя грива встала дыбом. И я бы рада отвернуться, лечь снова на кровать, да только куда мне там! Краем взгляда я заметила кавалькаду машин, въезжавших в город, что отнюдь не добавило мне душевного спокойствия.

Почти час я проторчала у окна, невольно наблюдая за темными фигурами, что вылезли из тачек и что-то обсуждали. Музыка с острова внезапно замолкла, погасли и огни. Меня наконец-то отпустило, я стала заваливаться на бок, но успела заметить, как пропали и машины, и приехавшие на них! Меня била мелкая дрожь, и ни о каком сне уже не шло и речи. Зуб на зуб не попадал, попытки думать о чем-то ином не помогли.

И только во второй половине ночи я кое-как забылась тревожным сном, но то и дело просыпалась, сжимая в копытах оружие и подолгу вслушивалась в ночную тишину. Рассвет я встретила уже на ногах, совершенно злая и невыспавшаяся. По крайней мере, теперь мне стало понятно, почему жители покинули Новый Мэйнхеттен. Причина оказалась очень и очень веская. Другой вопрос – что за чертовщина творилась на острове? Там ж давно никто не живет особо, один-единственный некромант, ликвидированный Сином Сиикером и Дискордом давным-давно, и не в счет был.

Кое-как перекусив, я направилась на север. Мой путь лежал подальше отсюда, к тоннелю в Сталлионград. Мне это решение казалось правильным. Пережитое наложило отпечаток, поэтому на отсутствие транспорта, пригодного для путешествия, я уже не ворчала, а молча шагала, отмеряя километр за километром. К вечеру добралась до тоннеля, по дороге не было никаких происшествий вообще. Однако, моему разочарованию не была пределов! Въезд в тоннель оказался заперт!

— Нет, нет, нет! Назад туда я не пойду, хоть режьте меня живьем! — вслух воспротивилась я, усевшись без сил на круп.

Ногам нужно было дать отдых, но ночевать на открытом пространстве я отказалась наотрез, мне пришлось идти и искать служебный вход в тоннель, который, как подсказала мне интуиция, просто обязан был быть у объекта особо большой протяженности. Когда совсем стемнело, оказалось, что ночь тут темнее, чем южнее. Бесполезный фонарик я оставила далеко отсюда, поэтому приходилось действовать чуть ли не на ощупь. Ужас едва не сковал меня, когда до моего слуха порыв ветра с юга донес снова ту самую чертову музыку. Поворачиваться в сторону двух мертвых городов мне, к счастью, не захотелось. Выброс адреналина подстегнул меня к дальнейшим поискам.

Ночью, в лесу, без фонаря, в почти кромешной мгле, да с адреналином в крови, возникавшим каждый раз, когда ветер доносил отголоски страшной мелодии до меня. Я успела повидать столько всяческой чертовщины за последнее время, но моя нервная система отнюдь не стала немного более закаленной. Жутко было. Я спешила, как могла, потому что боялась, что по мою душу может кто-нибудь явиться, как это произошло прошлой ночью.

Моя поисковая деятельность в результате стала успешной – я нашла неприметную дверь в скале в пяти километрах к востоку от дороги, по которой пришла сюда. Пусть это был абсолютно точно не служебный вход в тоннель, мне уже было все равно. Входная дверь была заперта на самый простой амбарный замок, нейтрализовать который после гляделок на сложный кодовый механизм – легко и просто. А у въезда в тоннель без ключ-карты даже нечего было и ловить.

Я открыла дверь, зашла внутрь и чисто по привычке щелкнула выключателем. К моему огромнейшему изумлению, под потолком включилось две лампы, которые осветили длинную прямоугольную комнату, поделенную пополам. В той ее части, где сейчас находилась я, были все удобства для жизни. В другой же половине расположился склад. Пол, стены и потолок оказались бетонными, хоть и стилизованными под серый кирпич, который, вероятно, некогда был белым, как и сам изначальный цвет бетона.

Ради собственной безопасности я решила навесить амбарный замок на входную дверь с внутренней стороны. Кто бы сюда ни решил прийти, внутрь ему так просто не попасть, только если вынести преграду напрочь.

Однако, тщательно изучив обстановку жилой половины комнаты, я пришла к выводу, что вряд ли стоит опасаться хозяина – всюду лежал довольно толстый слой пыли, что указывало на долгое отсутствие здесь кого-либо. Как минимум, тут не было никого полгода, а может и год.

Подробным исследованием обнаруженного помещения я решила заняться завтра утром, дневной переход меня вымотал, плюс нервная встряска во время ночных поисков укрытия. Кое-как я скинула с себя снаряжение, доковыляла с винтовкой до кровати и рухнула на нее, тут же провалившись в сон, полный кошмаров.

======== *** ========

На следующее утро я проснулась от того, что мое чутье вовсю сигнализировало о близкой опасности. Некогда было даже привести себя в порядок и поесть, я быстро навьючила на себя все свое снаряжение, схватила винтовку и быстро направилась на склад, решив искать укрытие именно там. Из моей сонной головы совершенно вылетело, что мои следы на пыльном полу видно крайне отчетливо, любой в два счета меня найдет.

Мне удалось спрятаться за грудой пустых ящиков, я старалась не шуметь, и стала ждать. Чутье не переставало твердить о том, что мне скоро может настать конец, хотя в ту же входную дверь никто не ломился. Я прождала минут десять, двадцать, но когда по моим прикидкам прошло полчаса, а от неподвижности затекли ноги, вдруг раздался звук открывшей двери, а затем внутрь что-то влетело, судя по звяканью металла о бетон.

Я на всякий случай затаила дыхание, предварительно набрав полную грудь воздуха, а затем прижала уши к голове, закрыла глаза и чуть приоткрыла рот. В эту же секунду что-то оглушительно взорвалось, да так, что меня завалило пустыми ящиками с головой, но я не торопилась вылезать. Вот тебе и «не стоит ждать хозяина укрытия»! Я мысленно отругала себя за подобную глупость. И почти сразу же похвалила себя за то, что своевременно приоткрыла рот. Причиной взрыва была самая обычная противопехотная осколочная граната, мне удалось избежать сильной контузии, хотя звук взрыва, многократно отразившийся от стен, был просто оглушителен, и прижатые уши особо мне не помогли.Меня сейчас можно было брать голыми копытами, я бы ничего не услышала, кроме противного звона в своих ушах, который со временем утихнет. Если доживу.

«Проклятье! А как бы я была хороша, если бы все еще дрыхнула!» — подумала я, все еще не шевелясь. А потом мои мысли потекли вдруг в ином направлении. В комнату через дверь влетела осколочная граната, которая наверняка повредила обстановку жилой части помещения! Если бы сюда вернулся владелец укрытия, вряд ли бы он стал громить свой дом таким образом. Значит, это не хозяин. Просто враг, которого я каким-то образом прошляпила. А раз так, надо попытаться или убить его, или прикинуться шлангом и не выдавать своего присутствия. Может быть, ему надоест ждать, и он уйдет?

Хотелось бы верить в такой поворот событий, но нет, явившийся по мою душу враг не торопился уходить, но больше и не делал попыток уговорить меня показаться. Он не настолько глуп оказался, только вот и я не копытом деланная!

Должно быть, воцарилась тишина, но в моих ушах все еще звенело от взрыва, пусть уже и не так сильно, как несколькими минутами ранее. Я подтянула к себе винтовку и постаралась как можно беззвучнее подготовить ее к бою. Не успела. Рядом со мной упало что-то еще, я тут же закрыла глаза, приоткрыла рот и прижала свои многострадальные уши. На сей раз это была световая граната, потому что даже через закрытые глаза меня несколько ослепило.

Я мысленно выругалась, ведь брать меня голыми копытами все еще можно было легко! На какой-то момент совершенно выпала из реальности, а когда пришла в себя, обнаружила, что лежу на полу, а надо мной склонился какой-то пони в маске, сплошняком закрывающей голову. Зрение и слух восстанавливались медленно, будто бы нехотя. И это с учетом того, что моей голове в целом не особо много и досталось. Стоило мне скосить глаза в сторону, как голова вдруг резко заболела.

— Лежи смирно, не шевелись, — уверенно заявил незнакомец.
— Кто ты такой? — подозрительно спросила я.
— Друг, случайный прохожий, просто пони, на выбор, — предложил мой собеседник.
— Не похож ты на случайного прохожего, как и тот гад, что расшвырялся гранатами, — я попыталась изобразить ухмылку, а получилась болезненная гримаса.
— Зато он больше никого не побеспокоит, — заверил меня этот странный пони, у которого даже копыта были скрыты под своеобразной обувкой.

Я заметила, что в отличие от масок, которые когда-то носились всеми без исключения, эти не имеют ни эластичного рта, ни даже прозрачной зоны для глаз. Вместо них были узкие отверстия, через которые вряд ли можно было что-то видеть. Однако мой спаситель определенно хорошо ориентировался в пространстве. Очередная загадка, не иначе.

— Лучше скажи, почему он напал на меня? — спросила я о самом неочевидном из того, что довелось пережить.
— Он думал, что ты – это я, — абсолютно спокойно произнес жеребец.
— И явился утром, решив, что застанет тебя врасплох?
— Совершенно верно. Даже ошибившись, он достиг своей цели. Я не ждал, что мое укрытие так быстро найдут, — пони покачал головой.
— Ну, вероятно, этому я стала причиной, — я закрыла глаза.
— Возможно.

Меня совершенно точно смущало его каменное спокойствие. Если он насолил этому бандиту чем-то, что тот не поленился проследить за мной и в итоге обнаружить это укрытие… И решить, что может накрыть две цели одной гранатой сразу. Это стало фатальной ошибкой, потому что, как я поняла, враг был убит моим таинственным спасителем, так и не назвавшим своего имени.

— В таком случае разбегаемся, — решила я.
— Зависит от того, куда ты собираешься, — равнодушно пожал плечами жеребец.
— На север.
— Ты не пройдешь.
— Спасибо, я еще накануне это поняла! — невольно я начала закипать.

Вот серьезно, если он не проявит сейчас хоть какую-нибудь эмоцию, я не поленюсь и даже с мучающей меня мигренью настучу!

— Где ключ-карта от тоннеля? — потребовала я, осторожно приподнимаясь.
—В тоннеле.

Я несколько секунд оторопело «переваривала» услышанное.

— В… тоннеле?
— Я разве неясно выразился? — вопросом на вопрос ответил мой спаситель, но в голосе его не было ни грана изумления или чего-то похожего.

Прямо, блин, потомок Мод Пай, не иначе. Та тоже много лет была абсолютно безэмоциональна, и это с такой сестрой, как Пинки, которая единственная из четырех сестер являлась позитивной пони. Марбл стеснительная, а Лаймстоун – вечно недовольная, норовящая кому-нибудь ненароком нагрубить. Твое сено, вот мне везет же на всяким странных личностей!

— Каким образом ключ-карта от тоннеля там очутилась? — я старалась держать себя в рамках приличий.
— Это не имеет значения. Тебе нечего делать на севере.
— Ну так аргументируй мне свое последнее заявление. Мне интересно знать, что же такого приключилось в Сталлионграде и в Кристальной Империи, — я попыталась сменить гнев на милость, а точнее на любопытство.
— Бесплодные земли. Никого в живых на много сотен километров вокруг, — в своем пофигистичном стиле ответил пони.
— Почему?
— Беда.
— Да твою ж мать за копыто, с тобой каши не сваришь! — не вытерпела я и поднялась на ноги, наплевав на больную голову.

Жеребец не препятствовал этому. Тело убитого бандита все еще лежало на полу. Я подошла к нему и сорвала маску. Лучше бы я этого не делала. Вместо головы ничего не было… Совсем ничего! Но одежда ведь на чем-то держалась! Что за чертовщина происходит здесь?

Я вытаращилась на безголовое тело и разинула рот, как деревенская пони, впервые попавшая в город на ярмарку. Как я когда-то… Неожиданно вспомнилось раннее детство, но ностальгию прогнал голос моего безымянного спасителя.

— Мы не живем. Всего лишь существуем.
— В каком смысле? — нахмурилась я.
— Нам не нужно питаться. Мы не можем размножаться. Нам даже воздух не требуется. Но все мы по старой привычке уже двести сорок пять лет цепляемся за старую понячью жизнь. И нас постепенно остается все меньше.
— И ты совершенно не отреагировал на мое нормальное тело именно потому что еще помнишь, какими все были когда-то? — осенило меня.
— Правильно. Все, кто пережил Событие – бессмертны, но не неуязвимы. Я убил этого бандита, тем самым уменьшив и без того изрядно сократившуюся популяцию пони. Если нас так еще можно называть, — наконец-то в голосе Спасителя прозвучало что-то вроде тоски и даже сожаления!

Да, я решила так и звать жеребца Спасителем, коли уж он не назвался до сих пор сам.

— А припасов тебе зачем так много? — полюбопытствовала я.
— На всякий случай. Вот тебе они точно не помешают.
— Мне бы не помешало определиться все-таки с направлением движения. Коли уж север закрыт, остаются юг и запад страны… Постой! Ты сказал, что прошло двести сорок пять лет с того момента, как случилось… Событие. Так какой же сейчас год? — насторожилась вдруг я.
— Две тысячи четыреста девяносто шестой, — вернулся к своему насквозь спокойному состоянию Спаситель.
— Кипятить твое молоко, нифига себе… — я аж на круп присела, потому что не ждала такого ответа.

Далеко меня, однако, этот шарик закинул в будущее… Мои подозрения оказались абсолютно оправданными! Именно такого я и опасалась. Этот продукт пространственно-временной аномалии в полной мере перенял ее свойства. Может, все же причислить эту штуковину к числу артефактов? На месте возможных исследователей я бы именно так и поступила.

— А что такое Событие? — немного переосмыслив услышанное, задала я очередной за это утро вопрос.
— Событие – это падение на остатки Кристальной Империи огромного инопланетного корабля, — таков последовал ответ.
— Стоп. Ты это сейчас серьезно? Какой еще к сену инопланетный корабль? — опешила я.
— Обыкновенный. Раса элейтов давно обещала нам вечную жизнь, высочайшие технологии, развитие и процветание, нам надо было всего лишь пройти последний этап трансформации, который прошел именно при Событии, — спокойно сказал Спаситель.

Я лишь ядовито усмехнулась в ответ. Элейты просто всех обманули. Да, вечная жизнь – это действительно не обман, но с остальным… Ни технологий, ни процветания. И я так ему и сказала. Ожидала какой угодно реакции, но не равнодушного «я знаю».

— Это проклятие, а не дар. Понятия не имею, за какие грехи, ведь двести с лишним лет после Катастрофы мы прожили в масках, пока одна пони со своими друзьями не открыла глаза всем. Мы вернулись к прежней жизни, но потом все пошло в тартарары, несколько городов уничтожил какой-то псих, едва не настал конец света. А потом пришли элейты. И превратили нашу жизнь в сущий кошмар, — поведал мне Спаситель.

А потом добавил:

— Я буду ждать тебя снаружи.

После чего вышел, оставив меня наедине с моими спутавшимися мыслями. Мне повезло, что я получила ответ на практически все интересовавшие меня вопросы, пусть и не сразу. Но прежде, чем мой путь заведет меня еще куда-то, следовало все-таки позавтракать… Хотя вернее сказать, пообедать, за всеми событиями и разговорами с момента моего пробуждения солнце успело миновать зенит.

Прикончив очередную порцию консервированных овощей, я не удержалась от того, чтобы не посмотреть, какого же рода вещи лежат на складе. Как оказалось – вполне очевидные: все те же консервированные овощи для пони, немного мяса для грифонов, даже саморазогревающаяся пища, для которой нужен костер. В другом отсеке я обнаружила оружие и патроны.

Осмотрев выданную мне уже очень давно и очень далеко отсюда винтовку, я пришла к выводу, что ей пора на покой. Себе я взяла более новую на вид (но лишь на вид!), но той же модели, благо нашлись такие, а заодно пополнила боезапас и попутно стала счастливой обладательницей парочки обвесов к своему оружию.

В следующем отсеке лежали аптечки самых разных комплектаций. Я взяла себе пару штук самых простых и добавила к ним несколько упаковок бинтов. После чего вернулась к продовольствию и забрала еще с десяток-другой банок с овощами, и на пробу – две упаковки саморазогревающейся еды. По составу она была вполне пригодна для меня, мясо отсутствовало. На вид и то, и другое выглядело вполне годным к употреблению.

Изрядно нагрузившись всем необходимым, я покинула укрытие. Спаситель стоял в десяти шагах от двери и оглядывался по сторонам. Обернувшись на шум, с которым я захлопнула дверь, он кивнул мне, а потом жестом велел следовать за ним.

Но прежде, чем направиться на возможные поиски новых приключений на собственный круп, я решила быстро кое-что проверить. Для этого мне понадобился найденный мной артефакт в самом сердце аномалии. Я уложила его на ровный участок земли и сильно топнула по нему копытом. Ничего не произошло, и это меня несколько обескуражило. Несколько повторных попыток тоже ни к чему не привели, я засунула шар назад в подсумок и пошла догонять нового знакомого.

Оказалось, что он приехал сюда на светло-синем Параспрайте, вооруженном переделанным под малый слот шестиствольным миниганом системы Хуфлинга. Достойный выбор для того, кто любит за пару секунд разделать тачки поменьше, а иногда и побольше. А неподалеку стоял Рубака коричневого цвета, с ржавчиной на видных местах. Подойдя к нему, я обнаружила, что если наступить на пару ступеней, что ведут в кабину, то они, скорее всего, просто отвалятся. На этом, так скажем, тарантасе (машиной ЭТО назвать язык у меня не повернулся) стоял редкий представитель огнестрельного оружия – Ванхуферский Пулемет семьи Фидо, причем изрядно модифицированный.

Сходу я лишь заметила удлиненный ствол, переделанную систему подачи патронов. Сделано кустарно, но для самоделки выглядело все на удивление достаточно добротно. И в отличие от тарантаса – не было ржавым.

Заметив, с каким интересом я окинула обе машины внимательным взором, Спаситель откликнулся:

— Разбираешься в этом.
— У меня немалый опыт… Для моих тридцати лет, — ответила я.

Упоминание собственного возраста мне пришлось добавить к своим словам, потому что я сообразила, сколько моему собеседнику на самом деле может быть лет. Никак не меньше двухсот семидесяти, а то и двухсот семидесяти пяти. На внешность в данном случае опираться не имело ни малейшего смысла. По голосу этот пони был уже явно взрослым, никак не молодым.

— Ну и куда мы направляемся? — спросила я у жеребца.
— Есть одно хорошее место к югу от Мертвого Мэйнхеттена, — ответил он и бросил мне ключи, найденные им, очевидно, у убитого.

Я ловко поймала их телекинезом и в тот же момент вспомнила, что без них было бы куда сложнее. В кабину, конечно, можно было бы и телепортироваться, а завести это ржавое корыто, закоротив определенные провода между собой. Однако, я считала это излишним. Мне почему-то не пришло в голову обыскать убитого бандита сразу, хотя, наверное, все найденное у него в карманах на момент моего пробуждения уже осело у Спасителя в его сером комбинезоне.

Но на этом казусы с обретенным мной транспортным средством не закончились. Я вставила ключ в дверной замок, попыталась повернуть и случайно выдернула вместе с ключом из двери сам замок. Дверь после этого распахнулась сама, громко поскрипывая несмазанными петлями. Мне так хотелось обругать нерадивого хозяина этого корыта, но о мертвых или плохо, или вообще никак. Поэтому едкие эпитеты мне пришлось придержать при себе. Сев за руль, я с негодованием обнаружила здоровенные дыры в полу. С потолка свисали провода, заднего сиденья у Рубаки не было от слова «совсем».

Если кратко, это было самое убитое транспортное средство на моей памяти, за рулем которого мне доводилось сидеть. Даже мой старенький Макинтош, с которого все некогда началось, и то выглядел не так удручающе! Вдовесок ко всему, в этой тачке не было даже рации! Ну это уже совсем полное дерьмо. Без связи с другими обитателями этого не самого приятного на вид мира мотаться стал бы только самый отбитый пони. Хотя, напавший на меня бандит, определенно отбитым и был. Но делать нечего, придется поездить на этой рухляди, место которой, если честно, только под автомобильным прессом.

======== ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ ========

Обстановка на дороге от Нового Мэйнхеттена до Филлидельфии была такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Там, где я по прямой даже на трофейном корыте, по ошибке названном Рубакой, доехала бы часов за пять-шесть, с поисками объездных путей мы потратили почти одиннадцать. А все потому что попадаться бандитам в мои планы не входило, не говоря уже о Спасителе, за чьей головой и вовсе давно охотились, похоже.

И уже в дороге я сообразила, что не спросила, что же это за бандиты такие. Но ввиду отсутствия рации в новообретенном тарантасе общаться с проводником приходилось через окно. Так или иначе, к обещанному укрытию мы добрались уже затемно. Я без труда узнала место – это была пещера Твайлайт, в которой фиолетовая принцесса просидела некогда двести без малого лет.

Войдя внутрь, я первым же делом пошла проведать могилы Селестии, Луны и Кейденс. Меня ждал неприятный и даже отчасти пугающий сюрприз – под импровизированными могильными камнями земля была разрыта как будто изнутри, а не снаружи. Спаситель посмотрел на меня, пожал плечами и прошел в обитаемую часть пещеры.

Выглядело это так, будто костяки трех аликорнов выбрались погулять сами по себе. Однако, было у меня подозрение, что тут поработал некромант. Вот уж действительно сюрприз так сюрприз. Покоиться с миром принцессам не дал, паскуда.

Осмотрев могилы еще раз, я присоединилась к жеребцу. Он сидел на кровати и таращился в стену. Я уселась на пол, достала консервы из числа тех, что взяла на складе этим утром. Открыла и поняла, что их можно выкинуть. Четырех сотен лет хранения они не выдержали. Чары, наложенные на банки, просто выветрились за столько времени. Я выудила все консервы с такой же маркировкой и отложила в сторону. Ужинать мне пришлось запасами, взятыми еще в Кантерлоте у Табиты.

— Скажи, а что это вообще за бандиты такие, которые подослали к тебе убийцу? — вспомнила я.
— Остатки филлидельфийской мафии, скатившиеся до обычного банального бандитизма на дорогах, — равнодушно произнес Спаситель, — я нашел однажды их схрон и обнес его подчистую. Вот они и пытаются меня поймать.
— А как с дорогой в центр Эквестрии, не знаешь?
— Нет, — последовал лаконичный ответ.

Вот уж воистину, краткость – сестра таланта.

— Ну хорошо, тогда вопрос такой. Вот мы добрались сюда, а дальше что? — не выдержала я.

Жеребец задумался. Судя по всему, он думал, что я распрощаюсь с ним, даже не добравшись до пещеры.

— Не знаю, — выдал он спустя нескольких минут раздумий.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не стукнуть себя копытом по лбу. Могла себе позволить, ведь я не какое-то там энергетическое существо высшего порядка, у которого даже тела нет в привычном смысле слова.

— Ну в таком случае я поеду дальше одна, — подвела я итог разговору.
— Ты не сможешь, — неожиданно сказал Спаситель.
— Неужели? — прищурилась я.
— Ты не сможешь, — повторил жеребец и снова замолк.

Мда, разговор совершенно не клеился, коли уж пошло повторение одних и тех же фраз.

— Почему не смогу? — выждав пару минут, поинтересовалась я.
— До самого Кантерлота вдоль трассы нет ни одного города, — наконец расщедрился на крохи ценной информации Спаситель.
— А бандитское поселение не в счет что ли? Должны же эти псевдо-мафиози где-то жить, в конце концов? — удивилась я.
— Оно не около трассы, — в своей привычной манере произнес мой странный собеседник.

Я не выдержала и отмахнулась от него. Пока что есть лишь две зацепки – бандиты и кто-то, вынудивший мертвых принцесс встать из могил. И если первые были ближе, то где искать некроманта? Ну не костяки же вдруг обрели разум и ожили сами по себе? Верилось больше в вариант магического воздействия со стороны.

Ну так куда же… Может, бандитов сперва общипать? У них, может быть, и тачка получше найдется, чем это корыто, в котором почти полсуток трястись пришлось. И запасы бензина, если уж на то пошло.

— С мафиози ты не справишься, — заявил жеребец, будто прочитав мои мысли.
— Брось заливать, ты меня слишком плохо знаешь, — ухмыльнулась я.

Из сумки я вытащила футляры, в одном из которых был глушитель, а в другом – оптический прицел. На установку апгрейдов ушло несколько минут, сказалось отсутствие опыта в таких вещах, ведь в мои копыта обычно попадало уже готовое к бою копытное оружие с обвесами.

— Укажи, где их искать, — заявила я, проверяя винтовку.
— Перед кратером Филлидельфии за несколько километров есть поворот налево, к берегу. Там их поселение, — все так же равнодушно буркнул Спаситель.
— Значит, утром выдвинусь в путь, — бросила я, аккуратно уложив оружие рядом с собой и примериваясь к кровати, которую занял мой собеседник.

Однако, к моему разочарованию, жеребец улегся на нее, явно не поняв намека. Ему-то, скорее всего, и сон теперь был не нужен. Однако, как он и сказал, привычка жить по-понячьи сильно укоренилась в его сознании. Так что мне ничего не оставалось, кроме как лечь спать на единственный сохранившийся ковер.

======== *** ========

Проснувшись утром, я обнаружила, что пещера пустует, Спаситель, чьего настоящего имени я так и не узнала, видимо, куда-то уехал. Быстро приведя себя в порядок и забрав вещи, я не спеша вышла из пещеры. Светило солнце и дул ласковый ветерок. «Ух, какая же все-таки благодать» — подумала я, и вдруг обратила внимание, что у пещеры не было ни моей трофейной тарантайки, ни машины моего невольного спутника.

— Еще веселее… — вздохнула я, поправила ремень винтовки и пошла пешком.

Прокручивая в голове события прошлого вечера и этого утра, я вдруг нашла еще одно совершенно огромное отличие – могилы утром НЕ БЫЛИ разрыты, я специально, уходя, бросила взгляд в их сторону! Это открытие настолько меня ошеломило, что я остановилась и галопом устремилась обратно. Мне и впрямь не показалось, могилы выглядели нетронутыми.

— А что, если… — я нашла ржавую лопату в дальнем углу пещеры и стала копать.

Полчаса спустя все три могилы были вскрыты. Внутри лежали скелеты Селестии, Луны и Кейденс. Я уселась на круп и почесала копытом затылок, разлохматив еще сильнее и без того неухоженную гриву. Одно предположение было страннее и необычнее другого.

— Я же вырвалась из-под воздействия аномалии! Что за хрень? — спрашивала я себя на протяжении какого-то времени раз за разом, но не находила ответа.

«Вполне возможно, что и Спаситель, и тот бандит, и все остальное – лишь часть того, что подбросила мне аномалия. А ну как еще и прицел с глушителем с винтовки пропадут» — я телекинезом подняла оружие, однако обвесы были на месте. Для верности я даже потрогала их копытом, чтобы быть хоть чуть-чуть увереннее в том, что я еще не свихнулась.

Стать обитательницей дома с мягкими стенами и смирительными рубашками я совершенно не желала. И надо было что-то сделать, но не сидеть на месте, изводя себя вопросами и не находя ответов на них.

Покинув пещеру во второй раз за день, я обнаружила, что окружающая меня реальность как будто сбоит – то солнце и голубое небо, то вдруг одномоментно дождь и тяжелые тучи, закрывшие весь небосвод. И что самое странное, и даже, пожалуй, страшное – так же возникали и пропадали две машины и фигура Спасителя.

Я не была уверена в том, что делаю. Совсем не уверена. Сняв винтовку и прицелившись, я попыталась высчитать, с каким интервалом появляется и исчезает этот жеребец. Понаблюдав какое-то время, я примерно прикинула, когда стрелять. Сосчитала до пятнадцати и выстрелила. И не попала – пони пропал ровно за долю секунды до того, как пуля пронзила бы его голову.

— Проклятье! — сплюнула я и снова выстрелила.

И снова. И снова. И только после того, как я истратила полный магазин в десять патронов, перезарядилась и сделала еще пару выстрелов, мне наконец-то улыбнулась гребаная удача! Тринадцатая пуля устремилась по той же траектории, что и предыдущие, но на сей раз жеребец не успел исчезнуть. Он упал на землю после того, как я подстрелила его, маска уже не скрывала отсутствия материального тела и, конкретно, головы.

— Вот холера! — сделала я вывод, обыскав карманы у трупа.

Ничего необычного среди добытого я не обнаружила, хотя рассчитывала на обратное. И кстати, с гибелью Спасителя реальность явно отпустило – установилась облачная погода, а тачки перестали исчезать.

— Странно, вроде бы с ним были связаны глюки Иномирья в этой конкретной точке, но ничего такого я не нашла у убитого… — вслух заметила я, разглядывая маску.

На первый взгляд – самая обыкновенная маска. Однако, угодившая в нее пуля ничуть ее не испортила, к моему изумлению. Пуля неизбежно должна была ее немного повредить. Похожая маска была, кстати, у поверженного бандита, однако я, сама все еще не до конца понимая, что делаю, подняла ее и сунула в переметную сумку. Интуиция же дала оценку этому ровно в два слова: «так надо».

Интуиции я доверяла, равно как и чутью, и если мне советуют поступить так, а не иначе, значит есть резон. Взять маску в качестве трофея – тоже, но истинный смысл этого действия я поняла, как всегда, гораздо позднее, а сейчас мне следовало поторопиться и отправляться в путь.

======== *** ========

Вечер я встретила в окрестностях кратера Филлидельфии. Параспрайт покойного Спасителя оказался весьма бойкой тачкой, и благодаря этому я не выбилась из графика. Я, конечно, могла бы рискнуть и попытаться добраться до Кантерлота сперва на машине, пока топливо не кончится, а потом пешком. Но этот вариант меня абсолютно не устроил. Мне нужен бензин, а добыть его я могла только у бандитов-мафиози. Чисто теоретически. Глупый риск, но не попытаться было бы неразумно.

Вскоре показался тот самый поворот налево, о котором говорил покойный проводник. Я свернула с трассы и, погасив фары, тихонько катилась по грунтовой дорожке. После пары первых преодоленных километров я загнала машину под большую ель с раскидистыми лапами, вылезла с винтовкой наперевес, слегка укололась шкурой об иголки, пока выбиралась наружу из-под этой самой ели, а дальше пошла пешком.

Погода была как нельзя лучше – светила луна сквозь разрывы в облаках. Дул легкий ночной ветер, я вдохнула воздух полной грудью. Впереди, между тем, показался небольшой пригорок, у его вершины я легла на живот, предварительно сняв с себя переметные сумки, чтобы подвижность моя не была низкой. Этой ночью мне предстоит поработать снайпером и уменьшить популяцию то ли пони, то ли каких-то надпони, хрен поймешь, как называть этих существ.

— Ну, поехали, — прошептала я и аккуратно заняла позицию на вершине холма так, чтобы оставаться незамеченной.

Главное правило снайпера – найти такую позицию, где тебя точно искать не станут. Сегодня я им пренебрегла, ночью меня искать, все равно что иголку в стоге сена. Глянув в прицел, я заметила первую цель. Бандит сидел на заднице и чистил свой револьвер. Сидел и вдруг упал. Пуля пробила маску и то, что было вместо лба в другой, земной, жизни. Гибели этого охранника никто не заметил.

Спустя еще четырех убитых остальные, кто был на ногах, наконец-то начали реагировать на отсутствие обратной связи с теми, кто должен был сторожить лагерь этой ночью. Вскоре поднялась тревога, но проснувшиеся надпони (буду на будущее прошедших странную трансформацию так и называть) вели себя как обычные пони, вяло и неохотно реагируя на раздражители… в виде окриков и пуль, летевших в одну цель за другой с завидной регулярностью.

И только лишь один смекнул, откуда стреляют. Но поделиться своим открытием с товарищами не успел, уснув вечным сном. Скольких я за эту ночь отправила покоиться наконец с миром, даже не считала. Могла бы сделать это по потраченным патронам, но точность моей стрельбы оставляла желать лучшего. Каждый третий, наверное, выстрел был, что называется, в «молоко».

И никто не оказал мне достойного сопротивления. Никто… И тут моего затылка коснулось что-то холодное и явно металлическое.

— Сволочь! Это ты перебила весь лагерь! — тихо подкравшийся со спины бандит был, определенно, в ярости.
— Только не думай говорить, что сейчас повеселишься со мной. Ты же не пони, у тебя члена уже давным-давно нет, — невозмутимо заметила я, сделав вид, что револьвер, касавшийся моего затылка, отсутствовал начисто.
— Ах ты блядь! — взревел бандит и даже попытался меня прикончить.

И вот тут он допустил фатальную ошибку – не взвел заранее курок. Я телекинезом вырвала у него револьвер, ровно секунда понадобилась мне, чтобы взвести этот самый курок и выстрелить. Враг рухнул, будто подкошенный, даже не успев ничего сделать.

— Ругаться матом в присутствии кобылы нехорошо… — вполголоса заметила я, роняя орудие убийства на траву.

Экипировавшись, я подумала и все же забрала себе и выроненный чуть ранее револьвер, проверив карманы убитого на предмет патронов. С этим оказалось совсем не густо – три штуки. К рассвету в моем распоряжении оказалось в достатке патронов и к револьверу, и к винтовке, даже коробку с патронами к моему шестиствольному пулемету удалось найти. Единственное, чего я так и не нашла – бензин. Без него мне жопа в самом прямом смысле слова.

А еще странным мне показалось то, что в лагере не было главного. Все бандиты были примерно на одной ступени иерархии, и какого-либо босса среди трупов я не заметила. Неужели он почуял беду и смылся заранее, прихватив самое ценное?

Ответ я получила, не успев даже додумать сам вопрос. К лагерю приближался Параспрайт… Мой Параспрайт! Даже без оптического прицела на винтовке я заметила, как начали раскручиваться стволы на Хуфлинге.

— Твою же мать! — воскликнула я и бросилась за стоявший рядом большой железный контейнер, показавшийся мне хоть сколько-нибудь укрытием.

И в ту же секунду неизвестный принялся дырявить его со скоростью в тысяча двести выстрелов в минуту! Пришлось сразу упасть на живот и опустить голову так, чтобы рог не оказался ненароком на линии огня. Было неудобно лежать, я быстро устала. Радовали в этой ситуации лишь две вещи – во-первых, в сам лагерь тачка не проедет, а во-вторых, патроны далеко не бесконечные. Хуфлинг очень прожорлив по части патронов, так что через пару-тройку минут выстрелы стихнут… Если меня не разорвет на части немного раньше.

Привставать я боялась – пули летели буквально в считанных сантиметрах над моей головой, на меня сыпался какой-то мусор. Стрельба затягивалась… Или это течение времени так сильно замедлилось?

Внезапно воцарилась оглушающая тишина. Даже не верилось, что у противника закончились наконец-таки патроны. Я чуть подняла взгляд – большая часть контейнера перестала существовать, сохранилось только то, что по высоте ненамного превышало лежащую на животе кобылу приблизительно моей комплекции.

Отвратительное чувство опасности меня не покинуло, а стало лишь нарастать. Но я ничего не могла сделать. Если встану – окажусь на виду, и кто знает, что еще приготовил для меня враг?

А приготовил он аж целую осколочную гранату, которую мне удалось перехватить на лету телекинезом, а потом швырнуть в сторону от лагеря, где этот сюрприз благополучно взорвался, не причинив мне вреда. Пришло время действовать жестко – я телепортировалась прямо к Параспрайту, враг совершенно не ожидал от меня такой прыти, а потому застыл на подножке и уставился на меня через свою нелепую маску.

Я схватила его за ногу и стащила на землю, тут же прикончив выстрелом в голову из револьвера. Тщательный обыск позволил мне найти ключ от какой-то двери, которую еще предстояло только отыскать. Кроме того, я обнаружила записку, в которой совершенно кривым и безобразным ротописным почерком было написано следующее: «Рагнор, как закончим дела у Филлидельфии, сразу двинем в Кантерлот, а пока жду смельчака, способного доставить тебе это сообщение. Твой братан Беолан.»

Не дождался Беолан курьера. Именно он и пытался меня убить, завладев, казалось бы, более-менее надежно спрятанным Параспрайтом. Плюс один повод ехать в Кантерлот. Понятия не имею, кто такой Рагнор, но он, возможно, даст мне ответ на самые волнующие меня вопросы. И именно для этого я забрала записку, сыграю роль курьера. И самое время поискать бензин в тайнике. Вряд ли подобранный с трупа ключ отпирает комнату, заваленную старыми журналами PlayPony. Это было бы чересчур даже для бандита. В постапокалипсе – тем более.

Покружив некоторое время по лагерю, я нашла тропу, что вела на близлежащий холм. Ключ открывал незаметную дверцу, замаскированную с помощью накиданной поверх травы. Заглянув внутрь тайника, я нашла несколько канистр с бензином, оказавшихся полными, а потому довольно тяжелыми. В дальнем углу лежала стопка журналов. Достав их, я лишь кисло улыбнулась. Моя мысль оказалась пророческой, но при этом весьма некстати. Да, это были журналы для взрослых, но даже не PlayPony, где была в основном эротика… Это были самые что ни на есть настоящие порнографические журналы! Датированные, кстати, две тысячи третьим годом. Удивительно, что они так хорошо сохранились, ведь миновало без малого уже почти половина тысячелетия. Бумага за столько времени должна была давно рассыпаться в прах. Если только на эту взрослую продукцию кто-то не наложил заклинания, позволяющие снизить воздействие времени на заклинаемый объект. В любом случае, это должен был быть очень сильный маг, иначе бы сия порнография здесь не лежала, дожидаясь того, кто мог бы взять все с собой.

— Не, мне такого не надо, — я решила вернуть найденные раритетные журналы назад в тайник.

А канистры я оттащила к Параспрайту и с трудом погрузила их в багажник. Больше мне здесь делать было нечего, напоследок я еще раз прошлась по лагерю, на тот случай, если вдруг чего пропустила. Потом села в машину, развернулась и направилась в сторону трассы, чтобы потом взять направление на Кантерлот.

======== ПЯТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ ========

Шел моросящий дождь, небо начало темнеть, близился закат. Отмахав немало километров, я приближалась к Кантерлоту. Позади остались кратеры, на месте которых ранее были города. Особенно больно было смотреть на то, что осталось от Понивилля. Это место – перекресток судеб, перекресток времен и событий. По невероятному стечению обстоятельств команда Носительниц Элементов Гармонии образовалась именно в Понивилле.

Других событий тоже было немало. Здесь обретались новые надежды, ломались судьбы, строились грандиозные планы на будущее. И для многих будущее в этой реальности не наступило. Алабуруку и Летти, что контролировалась им, пытались устроить конец света. Удалось этому помешать, но уплаченная цена оказалась огромна.

Несколько раз надо мной кто-то пролетел, у меня лишь было предположение, но я до последнего надеялась, что ошибаюсь. Нет. У въезда в наземную часть Кантерлота, разрушенную не меньше, чем те районы города, что были на горе, меня ждала таинственная фигура в плаще с капюшоном. А рядом с ней приземлились те самые скелеты аликорнов, что привиделись мне перед тем, как реальность начало странным образом переключать из одного состояния в другое.

Я словно по наитию, остановилась и выудила маску, взятую у убитого Спасителя. И поняла, что если не изобрету какую-нибудь хитрость, то этот повелитель мертвых меня раскроет. Пошарив по Параспрайту, обнаружила в бардачке, крышка которого при открытии отвалилась, покрытые толстенным слоем пыли солнцезащитные очки! Вот уж не знаю, каким их образом занесло в тачку жеребца, но они могут меня спасти.

Тряпка, немного воды, и найденная вещица практически как новая. Во всяком случае, я хоть что-то видела через них. После недолгих раздумий я надела поверх маску и попыталась спрятать гриву под нее, благо маска закрывала всю голову, но при этом ушам места не нашлось. Пришлось прижать их к голове. Оказалось, что так носить маску чертовски неудобно, мысленно я послала долбаную расу элейтов, решивших зачем-то обмануть пони ради преследования каких-то целей, куда подальше.

Наконец, я была готова. Забрав нужные мне вещи, я заглушила мотор Параспрайта и вышла наружу, под дождь, который только усилился. Вдобавок ко всему, потемнело еще сильнее, так что с очками, маскирующими мои зеленые глаза, вышел просчет – я практически ничего не видела даже у себя под носом!

И только теперь сообразила, что зря не прихватила комбинезон у Спасителя. Встречающему были превосходно видны мои ноги, материальные, из плоти и крови. Но было уже слишком поздно что-то менять.

— Кто ты такая? — низким резонирующим басом спросила фигура в плаще, по-прежнему не показывая своего лица.

Я сходу заметила, что в отличие от спасшего меня от бандита пони, этот умел говорить хоть с минимальным проявлением эмоций. И сейчас неизвестный был немного удивлен, но не более того.

— Это имеет какое-то значение? — небрежным тоном ответила я вопросом на вопрос.
— Просто так сюда никто не суется. Повторяю еще раз – кто ты такая? — теперь в голосе фигуры, закутанной в плащ, отчетливо слышалось раздражение.
— Курьер. У меня послание некоему Рагнору от Беолана. Он послал меня найти своего братана в Кантерлоте. И вот я здесь. Где получатель? — теперь я старалась изо всех сил убедить своего собеседника, что я на самом деле сюда ради этого приехала.
— Я и есть Рагнор, — с этими словами фигура в плаще скинула с головы капюшон.

В этот момент я приложила все силы, чтобы не отшатнуться и не заорать. От Рагнора веяло силой… мертвых. Это вселяло ужас, вынуждало смотреть куда угодно, но не на него. А поскольку на моей голове была маска, под которую я сдуру нацепила на нос солнцезащитные очки, то я и так в наступивших сумерках не видела ничего. Все, что я ощущала – это напор чужой силы, совершенно инородной той чистой искре магии, которая была мне доступна, как единорогу.

— Какой глупый маскарад… — некромант (а кому же еще такие силы подвластны?) хмыкнул, дождавшись, когда меня немного отпустит и забрал записку, с изрядным трудом вытащенную мной из нагрудного кармана куртки, куда я ее и положила пять дней назад.

Я страшилась Рагнора куда больше, чем аликорнов-скелетов. И никак не могла решиться сдернуть с головы маску Спасителя. Ничего не могла. Просто стояла под дождем, мокла и смотрела, как некромант читает послание, сжигает его и безмолвно исчезает во тьме, оставляя меня наедине со скелетами тех, кого при жизни называли принцессами.

— Вы ведь не дадите мне чаевых, ведь так? — нерешительно спросила я, и, не дожидаясь ответа, телепортировалась в кабину Параспрайта.

И только тогда я сдернула маску вместе с очками, отшвырнув их в сторону. Секунда-другая, двигатель машины заурчал, но времени прогревать его на холостом ходу у меня не было. Я включила оружейный модуль и нацелила Хуфлинг прямо на стоявшие впереди костяки. Признаюсь, у меня были сомнения, что пули не причинят скелетам вообще никакого вреда.

Однако в тот момент, когда я в лагере нашла патроны для этого шестиствольного невероятно прожорливого пулемета, фортуна повернулась ко мне передом. Часть боезапаса оказалась разрывной, а часть зажигательной. И судя по тому, как пули стали дробить и поджигать скелеты разом – дождь огню был определенно нипочем. Либо это был чистейший напалм, либо огонь был магическим, водой негасимым.

Перемолов в труху наиболее крупный из скелетов, принадлежавший Селестии, Хуфлинг перестал стрелять. Я ведь уже говорила, что эта пушка ужасно прожорлива? Мне нечем было угостить то, что осталось от Луны и Кейденс. Имелся выбор – либо прорываться в Кантерлот, либо драпать обратно в направлении кратера Понивилля.

Второй вариант я отмела сразу. Еще раз приблизиться сюда мне так просто не дадут. И толкового повода, как сейчас, у меня уже не будет. Значит, только вперед! Я надавила на газ и рванула по дороге, включив дальний свет. Странно, но те полминуты, прошедших с момента, когда пулемет замолчал, поднятые некромантом принцессы совершенно никак не реагировали на внешний раздражитель, упокоивший Селестию навсегда.

Параспрайт двигался по дороге на предельной скорости, скелеты Луны и Кейденс вскоре остались позади. «Эх, сюда бы «Демон»… Или Сина с Дискордом, эти двое уже одного некроманта победили, хватит ли мне сил…» — думала я и не находила на последний фрагмент мысли, больше смахивающий на вопрос, точного ответа.

Стеклоочистители работали на пределе своих возможностей, но ливень все равно вскоре вынудил меня значительно снизить скорость, разбиться на машине совершенно не входило в мои планы. Одного раза вполне было достаточно. Я даже не сразу заметила, что въехала в сам Кантерлот, заметно преобразившийся за двести с лишним лет с момента моего последнего пребывания в родной реальности.

— Неужели пони смогли-таки всеобщими усилиями прогнать тех, кто сторожил это место? Или со смертью Повелителя Хаоса они пришли в себя и сами разъехались кто куда?— рассуждала я вполголоса.
— Время, не имевшее над стражами власти при Владыке, резко возобновило для них ход. Многие погибли в течение нескольких минут, ведь их жизнь давно должна быть оборваться, — мягким голосом произнес… Рагнор, неведомо как попавший на пассажирское сиденье Параспрайта!

Я ударила по тормозам. Машина встала, будто вкопанная. Сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. Еще бы, столь неожиданное и оттого эффектное появление некроманта прямо у меня под боком вызвало огромный выброс адреналина в кровь! И я никак не могла отдышаться, как будто отмахала галопом с десяток километров без остановки.

— Можно было бы и не пугать так, — укоризненно пробурчала я, когда меня немного отпустило.

Но на некроманта я по-прежнему не могла смотреть. Что-то не давало мне это сделать. Не только страх, сковавший меня совсем недавно, при первом встрече.

— Тем не менее, я был свидетелем этого. Я был одним из стражей, молодым, амбициозным, жаждавшим денег и признания, но угодивший в ловушку Повелителя. После его смерти я стал таким, каким ты меня увидела. А заодно обнаружил, что старшая из давно умерших принцесс когда-то давно тайком практиковала некромантию. И я унаследовал ее записи, сам стал таким же, — уголками губ улыбнулся Рагнор.
— И зачем же ты мне об этом рассказываешь? —недоверчиво поинтересовалась я.
— Я догадываюсь, что ты ехала в Кантерлот, чтобы догнать меня и тут же надрать мне задницу, возможно, что даже и убить. Огорчу – я не хочу с тобой драться, так как не вижу в этом никакой необходимости. К тому же мне неведомы твои мотивы. Так что, быть может, решим вопрос мирно? — все с той же едва заметной улыбкой предложил некромант.

Меньше всего я ожидала такого поворота событий. Крыть было нечем. Я ведь действительно думала силой выбить из него информацию.

— Я ищу какие-либо данные о всяких необычных вещицах, — выдержав паузу в пару минут, медленно произнесла я.
— Занимаешься поиском артефактов? Как это похоже на меня прежнего… — вдруг вздохнул Рагнор.

Моя соображалка ухватилась за эту фразу мертвой хваткой. Я сопоставила услышанное чуть ранее и услышанное только что. Вывод был опасным для высказывания вслух. Да что там, я даже боялась подумать и боялась поверить в вероятность того, что этот Рагнор может быть на самом деле не тем, за кого себя выдает!

— А кем ты был раньше? — стараясь не выдать своего волнения, спросила я.
— Искателем приключений на свой понячий зад. И нелегкая завела меня в Кантерлот, где я попался на удочку Владыки Хаоса, заглотив не только приманку и поплавок, но и леску вместе с удочкой целиком.
— Семья была? — я пыталась осторожно задавать наводящие вопросы, все еще боясь поверить.
— Не помню, был ли у меня кто. Не помню, как меня раньше звали. Но твоя мордашка кажется мне очень смутно знакомой, как будто я где-то тебя видел, — прищурившись, произнес Рагнор.

Некромант и впрямь вглядывался в меня. Чтобы упростить ему задачу, я наощупь нашла тумблер на приборной панели и включила в салоне свет. И в этот момент его и без этого не самая приятная на вид физиономия побледнела еще больше.

Возникло неловкое молчание. Оно сбивало с толку, я никак не могла понять, узнал он меня все-таки или нет. И если узнал, то, может быть, к нему вернулись и остальные воспоминания?

— Роза? — еле слышно, будто боясь ошибиться, спросил Рагнор... хотя, вернее сказать, Скив.
— С утра была ею, — чисто на автомате скаламбурила я, чем вызвала неловкую улыбку уголками губ от своего родного брата.
— Неужели это правда ты? — и он неожиданно заключил меня в крепкие объятия.

Исчез страх. Рухнул и последний барьер, столь долго не дававший вспомнить все и мне, и ему. Я даже заплакала, обнимая Скива. Воссоединение семьи неожиданно свершилось. Кто бы мог подумать, что я найду брата настолько далеко в будущем?

— Успокойся, сестренка, я больше никуда не сбегу и не стану блокировать память. Я вспомнил все. Абсолютно все. Мне стыдно за то трусливое бегство… — торопливо пробормотал он, выпуская меня из своих объятий и вытирая копытом слезы на моих щеках.
— Ты хоть знаешь, что родители мертвы? — вырвалось у меня.

Скив посуровел, брови сошлись. Единорог недовольно засопел. Абсолютно седая грива, темно-фиолетовый окрас, близкий даже к черному, лиловые глаза… Что-то в нем было-таки от Твайлайт. А я унаследовала часть генов от Эпплджек. Мы с ним такие разные, но все же мы друг другу не чужие отныне. Я не торопилась расспрашивать брата о том, чем он занимался эти две сотни лет. И он не интересовался тем, как я жила последние двенадцать без малого лет.

— Кто их убил? — тяжелым голосом спросил Скив.
— Залетные бандиты какие-то. Я их потом и прикончила не без помощи кузена Клода, — попыталась я подсластить хоть чуть-чуть горькую пилюлю.

Единорог задумался. Видимо, вспоминал, о каком кузене речь. Через некоторое время он оживился.

— Да, помню такого. Это хорошо, что ты осталась не одна.

А затем мы рассказывали друг другу о том, чем жили и какие приключения выпали на долю каждого. На это ушел остаток вечера и вся ночь. Когда мой брат замолк, вконец охрипнув от долгих разговоров, начало светать. Ливень ближе к утру стих, даже луна показалась в разрывах туч на ночном небосводе.

— Нас обоих неслабо помотало с момента расставания, — сделал вывод Скив.

Мы с ним неторопливо позавтракали, и встал логичный вопрос – что же дальше? Мне нужно найти что-то, что вернет меня к Альфе. Исследования в пустыне никто не отменял.

— Если вернуться к вопросу об артефактах… Что-нибудь знаешь об этом? — как бы между прочим спросила я.
— Нашел лет пятнадцать назад у Миддлхорна странную черно-зеленую сферу, с тех пор всегда таскал с собой… Как знал, что пригодится, — с этими словами темно-фиолетовый единорог достал из внутреннего кармана своего плаща некий артефакт.

Я взяла сферу копытами и едва не выронила. Она оказалась неожиданно чертовски тяжелой! Я покинула Параспрайт, забрав все свое снаряжение, отошла на безопасное расстояние и вытащила первый найденный мной артефакт. Глянула на Скива – тот не торопился покидать машину. Я махнула копытом несколько раз, приглашая его присоединиться ко мне. Он нехотя подчинился.

— Я думала, что ты со мной пойдешь, — немного удивленно заметила я.
— А я думал, что ты останешься здесь, — заявил он в ответ.
— Мне нужна вся помощь, какую только смогу получить. Тем более, что тебе тут делать? Цивилизация пони в этой реальности после пришествия пришельцев оказалась практически стерта с лица земли, — принялась я его уговаривать.
— Исследовать тарелку возле Сталлионграда. Я посчитал, что тебе это будет интересно, —кинул он контрдовод.

Я замолчала. Это действительно неплохое предложение, но… подводить друзей – это самое последнее дело. Скив, видя мою нерешительность, вздохнул и сказал:

— Помогу тебе. Надеюсь, там будет на что взглянуть.
— Тебе разве вещи не нужны там какие-нибудь или что-то в таком духе? — немного удивилась я.
— Готов идти прямо сейчас, — пожал плечами жеребец.

Я кинула на него взгляд и кисло улыбнулась, когда порыв ветра растрепал мои собственные отчасти седые волосы в гриве. Похоже, ранняя седина – это у нас семейное.

Глубоко вдохнув воздух полной грудью, я положила оба артефакта перед собой. Скив встал рядом со мной и приобнял меня одной ногой. Не хватало только еще его потерять при переходе. Вскинув передние ноги, я ударила ими изо всех сил по артефактам. Вспышка ослепила нас. Пару секунд было ощущение, будто я в свободном падении. И возможно, так и было, потому что почти сразу же я совершила жесткую посадку животом на землю. Рядом упал мой брат. Больше просто некому было телепортироваться вместе со мной. Застонав от боли, я с трудом перекатилась на бок. Единорог, между делом, что-то явно ругательное пробурчал себе под нос.

Спустя несколько минут зрение восстановилось, но вставать желания никакого не было. Зря я поела перед тем, как совершила переход. Артефактов нигде не было видно. Либо они самоуничтожились, растратив всю свою энергию, либо делись куда-то еще. Важно другое – мы оказались в Старой Эпплузе, на закате дня. Вдали был виден перекресток…И я облегченно выдохнула, тут же вновь поморщившись от боли. «Демон» стоял там только один. Мой собственный же стоял в сотне метров позади. И никаких скелетов, прочей нечисти и непотребства. Похоже, аномалия и рожденные ею артефакты взаимоуничтожили-таки друг друга!

— Либо, блин, эти сферы умудрились заставить материнскую аномалию схлопнуться и исчезнуть, таким образом, с лица земли. Освободив при этом Дискорда, то есть Пророка, и Альфу, которая другая ты, — сказал Скив, поднявшись на ноги и не показывая при этом, что ему может быть больно.

Я недоуменно посмотрела на него.

— Ты просто про взаимоуничтожение сказала вслух, сестра, и даже этого не заметила. И давай помогу, — предложил мой брат.

Я кивнула в знак согласия. Он аккуратно подхватил меня телекинезом и легко отбуксировал по воздуху к моему «Демону». И только сейчас до меня наконец-то дошло – мы выбрались из ловушки!

— Ключи не потеряла? — заботливо поинтересовался жеребец.

К счастью, обошлось без этого. Я достала их из потайного кармана своей куртки, куда упрятала… несколько дней назад? Хрен его знает, сколько на самом деле времени прошло. Скив взял у меня ключи, отпер дверь и аккуратно уложил меня на койку, предварительно сняв с меня переметные сумки и положив винтовку на пассажирское сиденье. Сам же единорог уселся за руль, захлопнул дверь и завел двигатель.

— Дай мне рацию, надо же обрадовать Альфу, что все кончилось, — попросила я, все еще морщась.

Брат выполнил мою просьбу, всучив мне необходимое, немного погазовал, а затем медленно тронулся и аккуратно покатил по дороге к перекрестку. Я улыбнулась – то то другая Роза удивится. Хотя, может быть и спокойно воспримет конкретно факт воссоединения меня с братом.

— Альфа, Альфа, как слышно, прием! — достаточно бодро, как мне показалось, сказала я в рацию.
— Омега? Это правда ты? — послышался уставший голос другой Розы.
— Я. За рулем, если что, сидит мой брат, — максимально небрежным тоном бросила я в ответ.
— Скив? Ты все-таки добилась своего? — теперь в голосе Альфы слышалось изумление.
— Чисто случайно получилось. Я тебе позже все расскажу, а пока поехали в Новую Эплузу, заночуем там.
— Ты уверена, что мы опять не окажемся в этом всеми богинями проклятом месте? — усомнилась моя боевая подруга.
— Уверена, — твердо ответила я.

И я оказалась права. Аномалия прекратила свое существование. По правде говоря, теперь мне было уже все равно, каким именно образом это случилось. Факт есть факт. Мы остановились в бывшем доме Альфы, поужинали и, лежа на одной из кроватей, я рассказала подруге о своих злоключениях в аномалии. Единорожка то и дело удивлялась тому, что слышала. А узнав о том, что Дискорд тоже попался в ловушку, причем первым, выразила искреннюю надежду, что мы вскоре снова увидим его.

— Кстати, ты изрядно похудела, — заметила Альфа.
— И хорошо, легче будет бегать, — беззаботно отмахнулась я.
— Это все прекрасно, но вы обе можете объяснить, какая у вас цель? — встрял Скив.
— У нас, а точнее, у нее, — Альфа указала на меня, — есть задание от одной местной большой шишки по имени Табита, которое заключается в поиске древних знаний далеко на юге, в пустыне. И все, никаких подробностей или наводок. Поезжай туда, не знаю толком куда, найди то, не знаю что. Кроме направления у нас с Омегой нет ничего.
— Вы так себя называете, чтобы не путать друг друга, мудрый ход, — обратил на эту мелочь свое внимание единорог.
— Мы ж одинаковые, фактически. Не близняшки, не однояйцевые уж тем более, просто из разных реальностей, — покивала я головой.
— Есть что-то еще, о чем мне следует знать? — деловым тоном осведомился мой родной брат.

В ответ на его вопрос я рассказала в подробностях о том, с чего началась эта порция приключений, о встрече с Кризалис и Флерри Харт, о тяжелых боевых буднях в Имперском городе, о неожиданности появления Табиты и о том, что я видела другого Скива, явно находившегося под контролем чейнджлинга.

— Перевертыши, — фыркнул единорог, — далеко не самая приятная раса из всех тех, о которых мне довелось слышать. Использовать в своих целях мою здешнюю версию, заблокировав память – гнусно и низко. Омега, ты ведь собираешься с этим что-нибудь сделать?
— После того, как выполним волю Табиты, мы хотели поменяться местами. Я поеду в Кантерлот, а она останется в Понивилле, далее как сложится, — пожала плечами Альфа, а затем громко зевнула.

Я заметила, что и ей досталось. Серошкурая единорожка тоже несколько осунулась, а под глазами появились мешки от недосыпа. Каким образом, если она постоянно оказывалась в одном и том же фрагменте времени, на закате? Неизвестно. Ни ей, ни мне, никому. Важно не это. Мы остались в живых, Дискорд теперь свободен. Я рассчитывала на его поддержку в грядущей заварушке, ведь Табита – угроза этой реальности, самая что ни на есть угроза.

Но об этом потом. Сейчас надо отдохнуть. Я успела забыть, когда нормально спала в последний раз. Кажется, это было в Понивилле образца две тысячи двести какого-то там года. Совсем недавно. А ведь по своей сути история и началась с этого дома, еще когда мне было восемнадцать лет… Молодая я была, глупая, безбашенная, хотела приключений. Получила. Потеряла Скива, потеряла родителей, потеряла Клода, теряла друзей… Обретала и снова теряла. И какого сена меня вообще потянуло на сентиментальность? Спать надо.

======== СТАЛФОРД ========

В течение нескольких следующих недель Ультима и Клод искали тех, кто умеет работать со сложной техникой, не чурается запачкать лапы или копыта и не боится драки, ведь возрождаемому заводу могла понадобиться и охрана. Помимо турелей. Автоматику можно умудриться и отключить, поэтому в этом случае оплошать живая сила не должна.

Дело шло неожиданно туго. Немногие хотели покидать насиженное место и отправляться в город, некогда населенный большим числом пони, грифонами и иными разумными существами. «Смертельная авантюра» — так сходу охарактеризовало большинство наемных рабочих предлагаемую поездку. Однако одноглазый жеребец и талантливая снайперша не отчаивались. Пожилые кобылы у подъезда, в котором жили компаньоны, каждый раз называли Ультиму шлюхой. Клод пробовал игнорировать подобные оскорбительные характеристики. На исходе третьей недели слыша набившие оскомину фразочки, он лишь скрежетал зубами, пытаясь смолчать.

— Я знаю, что тебе непросто слушать про меня гадости, — однажды вечером кобыла сама завела эту тему, моя посуду после ужина.
— Совершенно невоспитанные… агрх, я, к своему прискорбию, слишком иногда бываю порядочен, чтобы обзывать последними словами старших, — земной пони поправил повязку, прикрывавшую пустую глазницу.
— А ты попробуй как-нибудь подколоть их так, чтобы слов в ответ у них не нашлось, — предложила Ультима.
—Клод, какого хрена? — взвизгнул сзади чей-то голос… не принадлежавший напарнице Клода.

У жеребца внутри аж все похолодело. Миллион мыслей промелькнул за секунду, а затем он все-таки решил обернуться.

— Дастра?! — воскликнул он.
— Какого хрена? — повторила чейнджлинг, указав копытом на Ультиму.
— Обычного, — заявила снайперша, потихоньку вынимая нож из ножен на правой задней ноге.

Это движение не укрылось от Клода, и он решил сыграть на опережение событий.

— ВСЕМ СТОЯТЬ НА СВОИХ МЕСТАХ! — внезапно прогромыхал он во весь голос.

Ультима выронила нож, Дастра вздрогнула и рефлекторно пригнулась, а с улицы донеслись визгливые вопли пожилых кобыл, наперебой пытавшихся что-то донести до окружающего мира.

— Прежде чем кто-то станет кого-то убивать, позвольте мне высказаться, — заметно снизив тон, сказал одноглазый жеребец.
— Дастру я спас в ходе приключений в Имперском городе. Как я вижу, она выздоровела, явилась сюда и выследила меня. Не удивительно. Чейнджлинги привязываются к своим спасителям. Ультима – моя напарница, помогающая поднять один завод в Сталлионграде. Никакого интима, даже намеков. Смекаете? — бросил пару коротких объяснений Клод, убедившись предварительно, что перечить ему никто не собирается.

Воцарилась тишина. Ультима задумалась, а Дастра медленно распрямилась и громко, будто бы насмешливо, фыркнула.

— Помолчи, — одернул ее посерьезневший земной пони.

Спустя нескольких минут раздумий снайперша кивнула как будто самой себе, соглашаясь со своими мыслями, которые не давали ей покоя с того самого момента, как тихий вечер на окраине Сталфорда оказался нарушен. Нарушен появлением аж целого наглого чейнджлинга.

— Оставайся, — отрывисто бросила Ультима, подобрала нож и вернула его обратно в ножны, а затем отвернулась.

Заметив взгляд Дастры, Клод покосился на нее. Чейнджлинг покачала головой и покинула кухню. Раздался скрип дивана, по которому понь легко определил, что неожиданная гостья расположилась в гостиной.

— И как ты сюда попала? — присоединившись к Дастре, первым делом поинтересовался Клод.
— Это неважно. Главное, что я тебя нашла, — неожиданно мягко проговорила она, а затем потянулась и чмокнула жеребца в нос.

Клод от неожиданности аж издал неопределенный звук и в полнейшем замешательстве уставился на Дастру. Кобыла улыбнулась, будучи явно довольной произведенным на земного пони эффектом.

— Давайте решать, как будем ночевать, — в гостиную вошла Ультима и встала перед своими сожителями.
— Я на диване, — тут же брякнул Клод.
— Э-э-э, нет, напарничек, я с кобылами не сплю, — хитро прищурилась снайперша, — оставлю вам с Дастрой кровать, а сама переночую в этой комнате. Кто знает, что чейнджлингу придет в голову…

Ультима намеренно оставила последнюю фразу недосказанной, чтобы каждый из собеседников сам додумал ее в меру собственной испорченности. Перевертыш тут же просияла, как будто ждала этого решения, а Клод, напротив, помрачнел, осознав, что может этой ночью и не выспаться. Но менять что-то было уже поздно.

Снайперша попутно отметила, что Дастра определенно втрескалась в жеребца, а потому задалась вопросом, станет ли чейнджлинг питаться эмоциями Клода или же побережет его. «Время покажет» — решила Ультима и толкнула Клода в бок.

Жеребец обреченно поплелся в спальню следом за перевертышем. Захлопнулась дверь. Ультима, преувеличенно бодро насвистывая какую-то мелодию, принялась устраиваться на ночлег. И хотя ей хотелось спать, она еще около часа прислушивалась к любым звукам. Из спальни почти все это время не доносилось вообще ни звука, и только когда кобыла уже почти заснула, оттуда стал доноситься знакомый легкий храп Клода. Земная пони сочла это добрым знаком и позволила себе наконец-то провалиться в сон.

На следующее утро Ультима проснулась от того, что ее аккуратно потрясли за плечо. С трудом разлепив глаза, она увидела склонившуюся над ней Дастру. Кобыла вздрогнула и попыталась отодвинуться.

— Клод куда-то ушел, — еле слышным шепотом проговорила чейнджлинг.
— На поиски отправился, — земная пони с трудом подавила мощный зевок, — мы этим уже несколько недель занимаемся. Дай поспать, слушай, а?

И с этими словами Ультима отвернулась от Дастры, застывшей на месте с таким видом, будто ей только что влепили пощечину. Мысленно кобыла-снайпер праздновала победу и приготовилась снова погрузиться в сон, но в следующую секунду ее схватили за заднюю ногу и бесцеремонно стащили с дивана. Во время падения хозяйка квартиры треснулась головой об пол, но не успела даже возмутиться, как ее поставили на ноги, обрычали и вытолкали на лестничную клетку через предварительно открытую входную дверь.

Дастра вышла следом через пару минут и сунула ключи Ультиме. Та немного осоловелым взглядом уставилась на чейнджлинга. Та лишь вздохнула, забрала ключи обратно и поковырявшись, сама заперла входную дверь, вновь вернула ключи хозяйке квартиры, а потом потащила на улицу.

Пожилые кобылы, видимо, еще спали, потому что лавки перед подъездом пустовали. Над городом вставало солнце, дул прохладный ветер. Ультима поежилась, приходя в себя. Не так она планировала начать новый день, совсем не так.

— Пошли, чего встала? — нетерпеливо вопросила Дастра.
— Да ты охренела! Поспать не дала, пожрать тоже не дала, головой об пол приложила, а теперь еще возмущаешься! Можешь валить искать своего ненаглядного… а вот и он, кстати, — схватив копытом подбородок чейнджлинга, земнопони грубым жестом повернула ее голову в сторону Клода, что-то несшего в переметной сумке.

Одноглазый жеребец был несколько удивлен, увидев их на улице в столь ранний час. И быстро смекнул, глядя на все еще не до конца проснувшуюся Ультиму, кто вывел снайпершу на прогулку. К нему подошла Дастра, цокая языком.

— Ммм, привет… — нервничая, произнес Клод.
— Ты куда делся? — строго спросила чейнджлинг.

«Во попал… Точно привязалась и не денешься от нее никуда. Вот смеху будет, если Роза узнает, как мне «повезло»» — промелькнула мысль в голове жеребца, а потом его мозг нежданно-негаданно получил новую загадку — Дастра, недолго думая, поцеловала Клода. Легко и непринужденно, как будто так и должно быть.

— А что тут происходит? — задалась вопросом Ультима, непонимающе переводя взгляд с земного пони на чейнджлинга и обратно.
— Ничего, — бросила в ответ кобыла-перевертыш и направилась в подъезд.

Дождавшись, пока Дастра скроется внутри, земная пони подошла к Клоду и вполголоса заметила:

— Все-таки ревнует. Меняет гнев на милость и обратно быстрее, чем я успеваю понимать своей ушибленной головой суть происходящего.
— А когда ты успела головой-то стукнуться? — удивился Клод.

Ультима вкратце поведала ему о совсем недавних событиях, случившихся какие-то десять минут назад, не более.

— Слушай, как там у нас дела с рабочими? — между делом, поинтересовалась кобыла.
— Сходил к заинтересовавшимся накануне нашим предложениемпоням. Они согласны.
— Так может и нам пора в Сталлионград махнуть? — спросила Ультима своего напарника в лоб.
— Пора. И желательно прямо сейчас. Мне совершенно не нравится общество Дастры, — снизив голос почти до шепота, добавил Клод.
— Я все слышу! — из подъезда донесся недовольный голос Дастры.

Одноглазый жеребец только и смог, что обреченно покачать головой в ответ на это.

======== СТАЛЛИОНГРАД ========

Дорога в заброшенный город выдалась спокойной, без происшествий, приставленные к Эпплсвиту медсестры хорошо справлялись со своей задачей. Земной пони почти все время лежал с закрытыми глазами, все надеялись, что он просто спит.

И лишь однажды жеребец выдавил из себя фразу «я обуза» еле слышным голосом. Родас с этим категорически отказался соглашаться, его в этом поддержала Белла.

— Не твоя вина, что тебе так досталось, — неожиданно подал голос один из троих рабочих, что сходу согласились поехать в Сталлионград поднимать СталАЗ.

Второй промолчал. Добавить к этому было нечего. Третий же хоть и согласился сразу, но предложил остаться в Сталфорде и помогать с вербовкой своими методами, отличными от действий Клода и Ультимы. Аргумент был железным – полезные знакомства. Пегас и фестралка-полукровка не стали с ним спорить, понимая, что так будет продуктивнее.

В качестве основной базы была выбрана территория Сталлионградского автомобильного завода. Защита стен, турели, а в будущем, возможно, и патрули, если удастся привлечь не только рабочих, но и просто крепких пони, которые согласятся дополнительно охранять объект.

Родас без проблем проехал на завод, турели хоть сперва и навелись на машину, готовые в любую секунду открыть огонь на поражение, уничтожив всех, кто находился в салоне автомобиля. Пегас что-то сделал, и турели снова потеряли к нему и остальным всякий интерес. Открылись ворота, жеребец въехал в тот самый ангар, где они ночевали в полном составе, с Розой, Линой и Клодом несколько месяцев назад.

Переночевать решили именно здесь. А на следующее утро двое рабочих пошли осматривать территорию завода, осваиваться. Их тоже удивили прекрасно сохранившиеся рабочие места, не смотря на две с лишним сотни лет запустения. Одно было понятно точно – СталАЗ хранит свои секреты и поныне.

В течение последующих нескольких недель к команде присоединились почти полтора десятка пони – старались и тот пони-рабочий, так и не назвавший своего имени, и Ультима с Клодом. Не за горами был день, когда Родасу и Белле предстояло высунуть нос за пределы базы и отправиться изучать город на предмет полезных мест. Летуны морально и физически старались подготовить себя к любым неожиданностям во время своих исследований. При этом оба понимали, что учесть абсолютно все нюансы практически невозможно, ведь и произойти здесь могло практически что угодно.

Угрозы голода для команды не было, потому что склад, обнаруженный в самом дальнем углу территории завода, оказался с сюрпризом. Во-первых, даже если его опустошить, на следующий день он опять был заполнен провизией и другими нужными вещами. Этот феномен никто и не пытался объяснить. Все просто восприняли это как должное. Во-вторых, если кому-то очень сильно хотелось найти на складе что-то, чего там не было – то эта вещь чудесным образом оказывалась в шаговой доступности. Когда первый собранный СталАЗ в максимальной комплектации выехал из цеха на улицу, то немедленно встал вопрос о вооружении.

Родас, не говоря ни слова, пошел на склад. Через полчаса он вернулся, таща в копытах четырехствольный пулемет для среднего оружейного слота под названием Гладиатор-М.

— Ты где это взял? — удивилась Белла.
— Там, где и все остальное, — туманно ответил пегас.

Однако, не взирая на то, что с оружием проблема оказалась решена, как и с патронами, топливом для машин, провизией и медикаментами, супруги прекрасно понимали, что в Сталлионграде можно найти немало интересного, необычного и полезного.

Между делом, рабочие собрали уже десяток гигантских грузовиков, выдавая по одному такому в среднем за день-другой, благо все было автоматизировано и работало от генераторов. Нужно было в скором времени послать гонца в Имперский город, чтобы прислали бойцов, умеющих ездить и сражаться.

И однажды такой день настал, когда муж и жена решили, что оттягивать вылазку больше нельзя. Они запаслись провизией, не забыли взять со склада по винтовке, несколько сотен патронов на двоих, что материализовались там словно по волшебству. В голове у Родаса родилась очень интересная идея, как можно сократить по времени процесс перемещения в пространстве, но пока он решил никому об этом не говорить, а попробовать сразу, как только они с Беллой вернутся на территорию СталАЗа. Пегас и фестралка-полукровка поднялись в воздух и беспрепятственно перелетели бетонный забор, ограждавший территорию завода от остального города. Чувство безопасности сразу же покинуло обоих. Теперь они были один на один с вероятными противниками в виде мародеров или даже кого похуже. Но их это не смущало. Муж и жена уже не были теми самыми боязливыми пони, не желавшими вступать в конфликт с кем бы то ни было, в чем их какие-то несколько месяцев назад обвинила Роза во всеуслышание.

Однако, есть вещи, которые никогда не меняются.

Глава №12 - Солнце Мертвых

[1] – события канона в "Хрониках" учитываются частично до середины четвертого сезона, частично до середины шестого. Родилась Флерри Харт. У Сомнамбулы же совершенно другая судьба. И другое предназначение.

Вам доводилось хоть раз бывать в пустыне? И не просто поглазеть на нее из полупустыни как климатической зоны? Нет? И хорошо. Ведь на самом деле это адское место. Эквестрийская пустыня, раскинувшаяся на многие сотни километров вокруг, вполне оправдывает свое название, данное кем-то много лет назад. Пустыня Смерти. Передвигаться по ней можно лишь по ночам, когда прохладно, но при этом искать оазисы и пережидать жару в них. Так проще и так легче.

На четвертую ночь с момента выезда из Новой Эплузы я окончательно поняла, в какую жопу мы залезли. Задача, выданная Табитой, была похожа на «пойди туда, не знаю куда и найди то, не знаю, что». Скив сходу определился с тем, что нужно искать — какие-нибудь некрополи или большие гробницы. Но пока что нам ничего похожего не встретилось. Все, что нам оставалось — углубляться дальше на юг, в самое сердце Пустыни Смерти.

За последние несколько часов мы несколько раз видели далеко впереди какие-то огни, как будто не только нам нужно было успеть до восхода солнца найти очередной оазис и переждать там день. Такая активность тревожила, но в отличие от местных, мы старались ехать с выключенным освещением. Меньше шансов, что нас заметят и, возможно, вступят с нами в открытый бой.

Я ничуть не питала иллюзий по поводу пустынных обитателей. И подспудно опасалась, что Летти, которая должна была быть где-то здесь, среди кажущихся бесконечными песков, стала такой же сумасшедшей. Мой брат лишь мрачнел день ото дня. Хоть он и сделался некромантом, но силы, что спали в этой пустыне, были во многом чужды даже ему. Что уж там говорить о магии Хаоса, которой отчасти владели и я, и Альфа.

Всесильными мы себя не ощущали, скорее наоборот, песчинками мироздания. Нам, несмотря на растущую в глубине души тревогу, нужно было всего лишь сделать дело и выбраться живыми. Юг нас жалеть не станет. Дадим слабину — и останемся здесь навсегда.

— Куда меня только не заводила дорога… Восток, Север и, с натяжкой, Запад. А теперь настала очередь Юга, — задумчиво произнесла я, сощурив глаза.
— Самый опасный регион? — спросил Скив.

Я кивнула. Брат вздохнул. Как мне показалось, тяжко, с надрывом. Его тяготило одно только пребывание здесь. Причем сильнее, чем Альфу или меня. На некоторое время в кабине «Демона» повисла тишина, но потом мой брат, кутаясь в плащ, сказал:

— Если попадутся какие-нибудь крупные селения, обращайся ко мне не по моему настоящему имени, а по тому имени, которое я носил в нашей родной реальности. Буду Рагнором для всех. Поняла?
— Поняла, — кивнула я, тут же передав слова брата Альфе по рации.

Если та и удивилась, то вида не подала. Голос не дрогнул, не изменилась тональность ее речи. Да и чего тут удивляться на самом деле, если мы с другой Розой сами для упрощения общения назвались Альфой и Омегой в начале этого путешествия?

Миновало еще несколько дней. Потихоньку Пустыня начала давить и на меня. Я не могла понять, как можно тут жить не то что годами — десятилетиями и даже целыми поколениями! Такое, по вполне очевидным причинам, не укладывалось в голове. Альфа же в разговорах никак не упоминала факт психического воздействия этого места на ее разум. Либо точно так же молчала и терпела, либо костерила природу вкупе с неизвестными силами всякий раз, когда переключала рацию исключительно на прием наших со Скивом реплик.

А поскольку она делала так по два-три раза за ночь, я бы ничуть не удивилась, узнав, что именно так Альфа и поступала, когда мы не могли ее слышать. На двенадцатую ночь после первых преодоленных километров я ощутила смутную тревогу. Мне это не понравилось, я пыталась думать о позитивных вещах, но вместо того, чтобы отвлечься, я напрягалась все больше. Сидящий рядом Скив был мрачным, как самая черная туча. Все это могло означать две вещи — или мы приближаемся к одному из древних мертвых городов, или же по нашу душу скоро неминуемо заявятся местные жители… И я не могла даже определиться, что из этого лучше.

Все оказалось куда как прозаичнее — из-за ближайшего бархана прямо на нас выскочило четыре Матадора, сходу открывших по нам огонь. Атаку отбила я одна — вооружения на «Демоне» было достаточно для этого. Но ладно бы только этим дело ограничилось. У меня были основания подозревать, что на нас могут бросить куда более мощную технику.
К сожалению, они подтвердились.

— Омега, нам на пятки наступают несколько Даггеров и Броненосцев! У них даже танк есть! Прием! — это проснулась рация.
— Танк? — недоверчиво переспросил Скив.
— Это тебе не легкие грузовики уничтожать одним выстрелом. Крепкая броня, внушительный калибр танковой башни плюс пулемет большого калибра сталлионградского производства. Стандартный комплект, — пояснила я.
— И это, если не считать не менее крепкие Даггеры и Броненосцы, чья вариативность вооружения в принципе огромна! — добавил мой брат.
— Ну так что делать будем? — спросила я.
— А у кого тут внушительный опыт боев в условиях постапокалипса? — ответил вопросом на вопрос жеребец.

И в тот же миг сзади завязался бой. Началась стрельба, я не без дрожи разобрала выстрел главного оружия на танке. Альфа ответила, открыв огонь сразу из всего, что у нее имелось в наличии. Затормозив и развернувшись, я присоединилась к сражению. Сразу вспомнилась техника боя — стреляешь и уворачиваешься. До победного. Но в эту ночь был особый бой — вдалеке я заметила еще и СталАЗы. Но на гребне песчаного бархана остался только один из них, остальные направились к месту схватки.

— Тут стало слишком жарко! — из рации донесся встревоженный голос Альфы.
— Пора задать трепку… — произнесла я.

В памяти всплыла судьбоносная битва, решившая исход всего. То заклинание, чья энергия была передана на ЭМ-0. Здесь можно поступить аналогично!

И я принялась читать заклятье, черпающее силу от Повелителя Хаоса. Скив с огромным изумлением смотрел на меня. Да, братец, я очень изменилась за двенадцать лет. Энергию заклятья я передала сразу на все оружие, установленное на моем «Демоне». И жахнула разом по скоплению противника. Альфа едва успела убраться из-под удара, сообразив, что же я затеяла. Усиленное артефактами Старсвирла заклинание, сработавшее вместе с пушками, уничтожило практически всех врагов. На их месте осталась лишь глубокая дымящаяся воронка. Повезло выжить лишь одному удачливому сукину сыну на Даггере, вовремя заметившему неладное и поспешившему убраться подальше. Пусть бежит, докладывает своему боссу, и так видевшему все от начала и до конца.

В облике СталАЗа мне почудилось что-то знакомое, словно я видела где-то этот здоровенный грузовик и раньше.

— Неужто это Летти? — не веря самой себе, произнесла я.
— В той здоровенной махине на вершине бархана? — переспросил Скив, все еще не способный справиться с удивлением.

Про Летицию Хартстрингс помнит, а про то, что я владею некоторой часть магии Хаоса — нет. Ох уж эти жеребцы… Ну не суть, важно сейчас другое.

— Да. Похоже, что это все-таки она, — к разговору подключилась Альфа.
— Ты цела? — первым делом поинтересовалась я.
— Цела. Я ведь чуть было сама не воспользовалась магией Хаоса для усиления оружия на машине, что ж тогда произошло бы, ударь мы вдвоем? — нервно рассмеялась моя подруга по оружию.
— Мы бы очутились в глубокой заднице? — осторожно предположил Скив.
— Вы и так в ней, сучки! — по другому каналу из рации донесся злой голос, совершенно не похожий на привычную речь Летти.

Мой брат решил умолчать, не уточняя, что он жеребец. Разумное решение.

— А ты кто такая, чтобы врываться в наш радиоэфир? — неприятным голосом спросила Альфа.
— Вам я отчет давать не стану. Помните, что вам всем конец! — и на этой довольно предсказуемой сентенции общение с кобылой, определенно пришедшей в ярость из-за гибели практически всех ее подчиненных (в голову больше ничего и не пришло вот так сходу), прекратилось.

И в течение нескольких секунд СталАЗ покинул наше поле видимости. Но преследовать обладательницу этой махины мы не стали. Вместо этого взяли паузу минут на двадцать, перекусили и двинули дальше на юг в поисках очередного оазиса.

Но к рассвету вместо него неожиданно наткнулись на древний некрополь, на удивление достаточно неплохо сохранившийся. Стены строений время, конечно, не пощадило, но из тех зданий, что были видны нам, ни одно не выглядело так, будто обвалилось. Древние строили на совесть, раз спустя столько тысячелетий город еще относительно пригоден для жизни. Это, конечно, если не брать в расчет пески, окружавшие бывший населенный пункт.

— Попробуем начать поиски знаний отсюда? — поинтересовался Скив.
— Да. Но прежде переждем день где-нибудь между зданий так, чтобы наши совершенно неприметные боевые машины не было видно всем желающим, — саркастично ответила я.

Укромное место найти удалось не сразу. И хотя было несколько вариантов, каждый из них обладал как преимуществами, так и недостатками. Поспорив, мы решили выбрать наиболее безопасный из вариантов. Добравшись до этого места, мы расположились на отдых, поели и определились с порядком дежурства. В этих местах необходимо было выживать именно так, чтобы пока одни спали, хоть кто-то бодрствовал и поднимал тревогу в случае опасности.

И мне дежурить выпало первой. По правде говоря, я обрадовалась, так как спустя несколько часов с чистой совестью могла лечь поспать до вечера. Самое паршивое дежурство досталось Скиву. Он сперва поспит немного, затем ему предстоит охранять меня и Альфу от чьих-то злых умыслов, а после, передав нашей боевой подруге очередь, снова приляжет отдохнуть.

Хотя меня так и подмывало отправиться поисследовать некрополь прямо сейчас, не дожидаясь ночи, я все же послушала свой здравый смысл и интуицию, которая предупреждала меня о близкой опасности. Я покосилась на спящего брата, затем посмотрела на «Демона» Альфы. Сложно сказать, в чем конкретно крылась причина беспокойства моего внутреннего «Я».

Спустя час я все-таки не выдержала и вылезла наружу, обошла по кругу свой грузовик, затем пошла поглядеть, все ли в порядке у машины другой Розы. Интуиция в этот момент забила тревогу, мол, берегись! Но понимание, что я опоздала, пришло вместе с ударом по голове. Я падала на землю с вялой мыслью в голове — «Как же это банально…».

======== СПУСТЯ КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ ========

Боль. Неприятные ощущения, иногда даже отвратительные. Мне было очень больно в тот момент, когда я через силу открыла глаза. Лучше бы я этого не делала. Все двоилось, и я ничего не могла разглядеть. Вдобавок меня затошнило и закружилась голова, даже не смотря на тот факт, что я лежала навзничь на чем-то холодном. Вроде это был металл, но ручаться за это я не могла.

Последнее, что я помнила перед тем, как лишиться сознания — сильный удар по затылку, обрушившийся на мою многострадальную голову сзади. Чертовы некрополи… Это только так кажется, что в них никто не живет. А получилось наоборот, древние города были весьма даже обитаемыми.

— Черт бы побрал эту Табиту… — прошипела я после неудачной попытки встать на ноги.

Голова все еще кружилась, хотя зрение и пришло постепенно в норму. Осмотревшись, я вздохнула. Мою тушку посадили в самую обычную клетку высотой в три понячьих роста. Если коротко, пространства хватало, чтобы ходить кругами. И в то же самое время не хватало, вздумай я колдовать. А на магию я как раз и не могла рассчитывать. Ни на врожденную, ни на заемную магию Хаоса.

Вряд ли клетка обычная. Иначе бы я оклемалась и просто сбежала, чего схватившие меня неизвестные личности вряд ли собирались допустить. Я им для чего-то нужна. А значит, пока трогать не станут. Эта мысль хоть и не успокоила меня до конца, оставив в дальнем уголке сознания опасения за свою жизнь, но помогла переключиться на другие мысли. Например — где Альфа и Скив? Схватили ли и их тоже? Или же они смогли отбиться и удрать? Вопросов много — ответов ни одного. Остается ждать.

И даже тут мне повезло. Ожидание не затянулось надолго. Издалека послышались шаги, вскоре из-за угла вышла та, кого я все-таки меньше всего могла ожидать увидеть — Летиция Хартстрингс собственной персоной! Подозрения — это одно, а факты — совсем иное. Я догадывалась, что это она послала на убой своих соратников, но подтвердить это было нечем. До этой минуты.

Но как же Летти изменилась… Заметно похудевшая, с колючим взглядом и пренебрежительной улыбкой кобыла подошла ко мне и издевательски произнесла:

— Наша пташка пришла в себя? Отлично. Отсюда ты уже никуда не денешься.
— Летти? Ты не узнаешь меня? — с наивной надеждой в сердце спросила я.
— Не знаю никакую Летти. Меня зовут Ингрид, сучка, — злобно ощерилась единорожка.

Алабуруку и тут успел нагадить… Дочь Лиры, также именуемой Королевой Теней, не помнила, кто она такая. Проклятье… А ведь я надеялась, что хоть какую-то частичку себя Летти смогла сохранить, не позволив уничтожить свое собственное «Я» до конца. Теперь стало понятно, что мои надежды были абсолютно напрасны.

Ну, а Ингрид продолжала издеваться:

— Где твои друзья? Бросили? Правильно сделали. Кому нужна такая слабосильная сучка, не способная даже засечь приближение врага? Запомни одно: дружба — это (и кобыла принялась поносить на чем свет стоит и меня, и моих друзей, и вообще весь белый свет впридачу, совершенно не стесняясь в выражениях), ты останешься в этой клетке навсегда. Пока не сдохнешь. И не пытайся колдовать. Я знаю, что такое Хаос и как ему можно противостоять.

Ингрид-Летти злобно расхохоталась, глядя прямо мне в глаза. А я лишь жалела о том, что со мной сейчас нет Клода. Может быть, при виде моего кузена в душе этой кобылы всколыхнулось бы хоть что-то, способное вернуть нам Летицию. Но я была совершенно одна, оставшись без поддержки родного брата и сестры по оружию.

Кроме того, меня посетило чувство дежавю. Слишком часто в последнее время я натыкаюсь на старых знакомых и родственников, пострадавших от амнезии. Неважно, чем вызванной. Скив, к счастью, смог вернуть себе воспоминания, узнав меня. Летти меня, напротив, совершенно не узнавала. Как не узнала и в тот день, когда спешно сбежала на юг, едва не переехав одолженный мной Параспрайт вместе с моей невезучей понячьей тушкой.

— Зачем я вообще тебе нужна? — я надеялась, что ответ на этот вопрос будет достаточно информативным, чтобы понять, что происходит.

Ответ оказался информативным, но в обратную сторону.

— Не твое дело! — огрызнулась Ингрид-Летти, шарахнув передними копытами по прутьям клетки изо всех сил.

Потом она продолжила орать на меня, всячески оскорблять, используя в том числе и грязные ругательства, прочую нецензурную лексику. Я сама могла ничуть не хуже. При желании могла обложить любого так, что оппонент лишь выпучит глазки и ничего не сможет ответить. Чем черт не шутит? Вдруг сработает?

И я принялась громко браниться, заглушив Ингрид. Та поперхнулась на полуслове, прищурилась и поджала губы. И слушала меня ровно до тех пор, пока я не прервалась буквально на секунду, чтобы перевести дух. Мне пришлось тут же грохнуться на пол — над моей несчастной седой головой пролетел нож и со звоном врезался в стену позади клетки.

— ЗАТКНИСЬ! — заорала Ингрид в бешенстве.

Я даже не успела понять, откуда она взяла нож вообще. Меня моя интуиция сумела спасти на этот раз, буквально за секунду до броска ножа велев упасть на пол. А иначе бы… Мне совершенно не хотелось заканчивать мысль. Пришлось признать, что метод выведения оппонента из равновесия в данном случае оказался совершенно бесполезен.

— Еще раз рот откроешь — я тебе его зашью, сучка! — прошипела аквамариновая единорожка, плюнула на пол, подхватила телекинезом брошенный в меня нож и покинула меня, оставив в одиночестве.

Полежав на полу какое-то время, я собралась с силами и попробовала самое простое — телепортацию. Не получилось. Меня шибануло в ответ с такой силой, что я чуть не заорала от боли. Стало ясно — слова про невозможность колдовать не были блефом. На клетку были наложены чары. И тот, кто накладывал эти чары, был на пару порядков сильнее меня. Мои магические способности оказались абсолютно бесполезны. Магию Хаоса даже не имело смысла пробовать. Наверняка, используй я даже Меч Тьмы, отдача могла бы убить меня на месте. А это не выгодно, по понятным причинам, ни мне самой, ни Летти, упорно именующей себя Ингрид.

И где-то в душе теплился огонек надежды, что Альфа и Скив смогут найти меня и вытащить из плена, попутно усадив в эту самую клетку дочь Лиры, от греха подальше.

А затем я вновь вспомнила о последних мгновениях перед тем, как получить по затылку. Вокруг стояла оглушительная тишина, и при всем желании я бы не сумела понять, что меня атакуют, а интуиция слишком поздно дала сигнал об опасности. Даже стало интересно, кто же именно меня «порадовал», а после взял в плен. Цель этого мероприятия оставалась для меня секретом. Я даже примерно не могла предположить, на кой-черт той же Ингрид понадобилась моя тушка, не владеющая никакой ценной информацией о Пустыне Смерти.

И коли уж я настолько важна, значит от голода мне загнуться вряд ли дадут. Рано или поздно сюда явится кто-нибудь с порцией хоть какой-то еды, пусть даже не самого лучшего вида и вкуса. Я не ошиблась. Когда по моим прикидкам прошло несколько часов, вдалеке снова послышались шаги. Ко мне шел пегас, удерживая раскрытым левым крылом тарелку. Остановившись возле клетки, он завозился, выудив из кармана своей куртки ключ. Крылатый пони в пару поворотов ключа отпер дверь клетки, но не стал спешить. Через полминуты к нему присоединились двое громил-земнопони. Их габариты не внушали мне ничего хорошего, а мелькнувшую было мысль о побеге пришлось запрятать в глубины сознания.

Даже если мне и удалось бы выскочить наружу, затолкав пегаса в клетку вместо меня, и при особой удаче запереть его там, то оставались еще громилы, с которыми даже банальный фаербол метнуть не удалось бы из-за нехватки времени. Как ни меняй план — все время оставалась переменная, угрожавшая травмами, почти наверняка не совместимыми с жизнью.

Пегас, между тем, вошел внутрь клетки, поставил тарелку и покинул мою тюрьму. Мне почудилось даже, что оказавшись снаружи, жеребец будто выдохнул с облегчением. Неужели настолько боялся уставшей кобылы с практически целиком седой гривой? Мне в это совершенно не верилось. Куда более вероятным выглядел вариант, в котором этот крылатый понь перед входом в клетку просчитывал все возможные шаги с моей стороны и удивился, когда я не стала предпринимать абсолютно никаких действий, чтобы попытаться освободиться.

Я совершенно точно знала одно — чтобы побег оказался успешным, надо предварительно усыпить бдительность охранников. Пусть думают, что я сломалась и не помышляю о сопротивлении. С какой-то долей вероятности через некоторый промежуток времени громил перестанут присылать для наблюдения за мной. И тогда-то настанет время для осуществления побега, план которого я надеялась продумать к тому моменту хотя бы примерно.

Однако, прошло несколько дней, я исправно демонстрировала полную покорность даже когда Ингрид приходила в гости и покрывала меня таким слоем словесной грязи, что мне становилось противно даже слышать о себе подобное тому, что она говорила в мой адрес и не только. Больше всего я опасалась того, что Скив и Альфа меня попросту не смогут освободить. И если я стала так думать, значит начала ломаться морально на самом деле. Плохи мои дела…

Как сложно, оказывается, одновременно показывать покорность и стараться не сломаться окончательно. Никогда не думала, что актерам приходится так непросто изображать что-нибудь для съемок кинофильмов. И теперь на своей шкуре узнала, что это такое. Проклятая Пустыня Смерти выжимала из меня все соки, все сильнее с каждым днем. Балансировать становилось все сложнее. Я начинала задумываться о том, чтобы улучить удобный момент и поквитаться с Ингрид. Вернуть ей память и вернуть, таким образом, Летти казалось уже маловероятной для реализации затеей. При самом неблагоприятном варианте развития событий мне придется убить ее.

Очередной день в плену подходил к своему завершению. Уже знакомый мне пегас принес ужин и открывал клетку как раз в тот момент, когда я заметила, что он пришел один. Я резко вскочила на ноги и устремилась к выходу, а после резко втолкнула в клетку пегаса вместе с тарелкой. Наконец-то я поквитаюсь за то, что столько дней (а их без малого было почти двенадцать, я считала!) маялась от неизвестности. В спешке заперев пегаса в клетке и выкинув ключ в дальний угол помещения, я крадучись направилась вперед.

Отсутствие хоть какого-то оружия меня поначалу обеспокоило. А спустя несколько секунд я морда к морде столкнулась с одним из громил-земнопони. Похоже, везение мое на этом практически себя исчерпало. Если бы не одна деталь — я начала действовать на целых две секунды раньше, чем противник. У этого качка была при себе дубинка, которую я тут же выхватила телекинезом и использовала по прямому назначению, ударив громилу прямо по морде, а потом еще добавив по шее.

Однако он лишь прошипел проклятие, сплюнул кровью из разбитого носа и рассеченной губы. А времени использовать что-то изощренное у меня не было. Громила взревел дурным голосом и кинулся на меня. Это его и погубило. Я направила дубинку ему на встречу и так получилось, что жеребец напоролся собственным глазом на отнятое оружие. Да так сильно, что дубинка исчезла в глазнице почти наполовину.

До меня враг не добежал, и даже инерция ему не помогла дотронуться хотя бы копытом до моей ноги. Тело громилы распласталось на полу, дубинку, доставшую до мозга и повредившую его, я доставать не стала. Не подумайте, что я брезглива и никогда не видела холодного оружия, испачканного остатками выбитого глаза и чужими мозгами. Приходилось делать и более жуткие вещи, например, расправиться с бандой каннибалов их же методами. Будучи в положении. Просто дело было в другом — мне нужно оружие посерьезнее.

И не с каждым врагом выйдет расправиться таким же образом, как с этим громилой, тупым, как бревно и представляющим, по сути, гору мышц. Любой более умный противник и, что куда опаснее, более ловкий, может легко меня уничтожить. И никакая регенерация не поможет. «Придется воспользоваться Мечом Тьмы» — решила я.

Именно с помощью этого страшного оружия я стала пробиваться к выходу. Смертельно опасные пляски с оружием по коридорам — так можно описать происходящее. У врагов были пистолеты, у меня — только меч. Приходилось подключать еще и интуицию по максимуму. Сил мне хватило только на двадцать минут. И Меч развеялся, но теперь я могла подобрать себе подходящий пистолет и забрать патроны нужного калибра.

Коридор, длинный и извилистый, практически без ответвлений (а если таковые и встречались, то были тупиками), окончился в большом зале. На возвышении сидела Ингрид и лениво игралась телекинезом с кинжалом. Заметив меня, она хищно оскалилась.

— Ну и нахрена ты убивала моих пони?
— Зачем я тебе нужна? — повторила я свой вопрос, заданный впервые двенадцать дней тому назад, и начисто проигнорировав вопрос Ингрид.

Аквамариновая единорожка прекратила скалиться и засунула кинжал в ножны, после чего произнесла:

— Знаешь, сучка, ты принесла мне немало проблем. И теперь тебя проще было бы прикончить прямо тут вместо ответа. Но твоя тушка мне, к сожалению, пригодится.
— Все ходишь вокруг да около? Это мне тебя проще убить, — хмыкнула я в ответ.

Кобыла аж вскинулась, услышав такое. Кинжал в ножнах отлетел в сторону, и она выудила откуда-то здоровенный меч. Я сделала шаг назад, впечатленная его внешним видом и габаритами. Вот только Ингрид забыла обо одной простой вещи — чтобы зацепить меня, ей придется подобраться на расстояние удара. Даже телепортация ее не спасет от пули, летящей куда как быстрее. Глупая, глупая Летти. Убивать мне бывшую подругу, потерявшую память, не хотелось. Ее было жаль. Ровно до тех пор, пока та не решит забрать мою жизнь.

— Драться будем? — прицелившись в Ингрид, поинтересовалась я.
— Хрен с тобой, сучка рогатая, я скажу тебе, зачем мне нужна твоя тушка, — зло произнесла кобыла-единорог.
— Ну наконец-то! Я слушаю.
— Мы по-прежнему находимся в тот самом некрополе, где моя банда пленила тебя. Есть в этом мертвом городе одно крайне интересное сооружение, у которого нет входа. Мои ребята пытались проникнуть внутрь, но им это не удалось, — ухмыляясь, поведала Ингрид.
— А сама?
— Мне, что, делать больше нечего? Выполнять грязную работу — не моя задача, поняла, сучка?! — огрызнулась единорожка.
— Ладно, я попробую, хотя есть у меня ощущение… — начала я.
— Засунь себе в задницу свои ощущения, ясно?! Пока ты работаешь на меня, я запрещаю тебе думать, сука рогатая! — окончательно вышла из себя Ингрид.

Я промолчала. Похоже, Летти уже не вернуть. Придется поработать, пусть мне и казалось, что это абсолютно лишено смысла. И тот факт, что я сегодня убила девятерых из ее команды, казалось, не сильно и расстроил Ингрид. Интуиция тут же дала о себе знать. Но я боялась даже думать о своем шансе. Спугнуть удачу — это последнее, в чем я сейчас нуждалась.

======== ДЖЕСС И ОСТАЛЬНЫЕ ========

Работа вновь поглотила единорога-музыканта с головой. Его одержимость этим беспокоила Луну. Джесс уже который раз отказывался отвлечься и погулять по королевскому саду. Он забывал поесть, порой забывал поспать. Выглядел он, прямо сказать, не очень. И даже Темпест не смогла отвлечь его, вынудить переключить хоть раз свое внимание с исписанных, исчерканных листов бумаги, коих в покоях скопилось уже изрядно. Такая одержимость беспокоила и Нику, которая чувствовала себя покинутой, хотя и понимала, что папа старается не думать о том, куда же пропала мама и почему ее так долго нет.

Но настал момент, когда единорогу пришлось все-таки отвлечься от бесконечного написания мрачноватой музыки и не самых позитивных текстов и даже стихов. В покои ворвалась Темпест и с порога заявила:

— Джесс, пойдем быстрее, ты должен это увидеть!
— Если ты опять попытаешься затащить меня в койку, Темпест, у тебя ничего не выйдет, сразу говорю, — сухим безжизненным голосом заявил ей жеребец в ответ.
— Да ну тебя к лешему с твоей постелью! Сюда добралась Твайлайт из другой реальности, и ей есть, что рассказать! И про твою жену в том числе! — ничуть не смутилась такому отпору протеже Принцессы Луны.

Джесс отбросил ручку в сторону, отложил акустическую гитару и последовал за Темпест. Она прекрасно видела, что ему не терпится послушать новости. Сама она их не слышала, только пространный и короткий пересказ от Луны, которая и послала темно-фиолетовую кобылу в броне за единорогом-музыкантом.

В тронном зале на своих местах восседали Принцессы Селестия и Луна. Перед ними, у подножия тронов, стояла Твайлайт в несколько запылившемся плаще с капюшоном, при каждом движении аликорна с плаща сыпалась земля из складок ткани.

— Расскажи еще раз, только теперь уже Джессу, будь так любезна, — вежливо произнесла Селестия.

«Чертов этикет! Здесь же кроме нас никого нет вообще!» — подумал единорог, пытаясь пригладить свою торчащую в разные стороны гриву. Этот жест вызвал у Темпест легкую усмешку.

— Почти месяц тому назад я видела Розу. Обеих, если быть точным. Они решили отправиться в Пустыню Смерти. Полагаю, они и сейчас там. По заданию большой шишки Табиты, проживающей в Кантерлоте, наша Роза должна найти какие-то сведения о Древних. Возможно, тайные знания или заклятья. Может быть, что-то даже еще более интересное. Я сама понятия не имею, кто такие Древние. Но в любом случае — две Розы лучше, чем одна, — торопливо проговорила Твайлайт, покосившись на запачканный пол.

На морде Джесса было заметно огромное облегчение. Ясное дело, ведь он уже и не чаял услышать о том, что его жена все еще жива. И хотя Роза ему многократно доказывала, что убить ее не так-то просто, сомнения у единорога оставались до сих пор. Особенно сейчас, когда она спустя пять лет после предыдущих смертельно опасных приключений снова сорвалась в постапокалипсис, чтобы на этот раз выручить Скива. И собрать свою семью в максимально возможном составе.

— Позволь спросить — почему ты в таком виде? — не удержался Джесс.

Твайлайт мрачно посмотрела на него и ответила:

— Мне пытались помешать совершить путешествие между реальностями.

Аликорн уставилась в пол и добавила:

— Дружба способна убивать. Мне пришлось отправить нападавших на тот свет.

Выглядело это так, будто Твайлайт пыталась оправдать свои действия перед более старшими принцессами. Она словно забыла, что присутствовала во время сражения с Алабуруку в этом самом месте больше шести лет тому назад. Забыла о том, как почти все попали под вихрь Хаоса. И только призрак Старсвирла Бородатого, неожиданно пришедший на помощь в самый критический момент, смог переломить ход битвы добра со злом. Тело Повелителя Хаоса было уничтожено, но его душа угодила в вечную тюрьму в Тартар, где и пребывает, как все надеялись, поныне.

Джесс не понимал, что такого особенного в подобном виде самообороны. Постапокалипсис — место суровое, где убить могут даже за пару монет в кармане, а то и просто так, потому что ты не понравился.

— Постарайся оповестить нас о том, когда обе Розы — наша и местная — вернутся в Понивилль. Желательно сделать это своевременно, хорошо? — медленно проговорила Селестия.

Твайлайт в ответ поклонилась, позволив остаткам земли из складок плаща запачкать пол еще сильнее. И буквально растворилась в воздухе! Единорог потер копытом сначала один глаз, затем другой, подумав, что ему это почудилось. Когда Линда и Роберт вызвались подбросить Розу и ее друзей в нужную реальность, процесс перемещения выглядел совершенно иначе — в виде некоего портала.

— Я рада, что Роза жива. Там, где она сейчас находится, весьма неспокойно, — раздался голос Селестии.
— Откуда Вы это знаете, принцесса? — Джесс позволил себе усомниться в словах аликорна.
— Интуиция. Твою законную жену она выручала не раз, — старшая из сестер не спрашивала, она утверждала.
— Пусть будет так, — с этими словами единорог вернулся в свои покои, но не стал возвращаться к работе.

Он только теперь осознал, как же сильно устал. Стоило ему только прилечь на кровать и закрыть глаза, как он погрузился в крепкий здоровый сон. Жеребцу он был просто необходим.

======== КЛОД, УЛЬТИМА И ДАСТРА ========

Завтрак прошел необычно тихо. Чейнджлинг не скандалила, вела себя смирно. Но одноглазому жеребцу легче от этого не становилось. Он не без оснований подозревал, что все это лишь до поры, до времени. Ультима тоже предпочла помалкивать, хотя и было заметно, как ей сложно сдерживаться и не начать вынуждать Дастру уйти. Кобыле-снайперу общество перевертыша явно было неприятно.

Но как лучше обставить дело так, чтобы чейнджлинг сама решила покинуть Ультиму и Клода? Черногривый земной пони придумывал и сходу отметал одну идею за другой. К концу затянувшегося завтрака ему стало ясно, что от Дастры отделаться разговорами разной степени жесткости, грубостями и иным негативом не выйдет. И во многом потому что не верил в неприкосновенность со стороны влюбленных перевертышей к своим вторым половинкам, дескать, подчиненные высших чейнджлингов не могут убить своих спасителей или вероятных будущих особенных пони. Как потом выяснилось, не верил совершенно зря.

Собрав грязную посуду, Клод отнес ее в мойку, помыл и оставил сушиться. Ультима и Дастра сидели друг напротив друга и пытались проделать друг в друге дырки взглядами, красноречиво говорившими о взаимной нарастающей неприязни. Жеребец на секунду застыл перед ними, не сразу решившись нарушить «идиллию».

— Ну так что, в Сталлионград? — спросил он.
— Да, только сначала грохну эту сучку, — в один голос заявили обе кобылы, а затем переглянулись.
— А потом я грохну победившую, — пообещал Клод, ничуть не приврав.

Ему на самом деле это уже успело надоесть менее, чем за сутки. «Эх, с Летти все было совсем иначе» — тоскливо подумал он, даже не подозревая, что в этой реальности дочь Королевы Теней жива.

В ответ на его последнюю фразу воцарилось молчание. И Ультима, и Дастра удивленно смотрели на одноглазого жеребца.

— Ты это сейчас серьезно сказал? — произнесла земная пони.
— Абсолютно, — уверенно отчеканил Клод, понимая, что здесь чья-то дорога может уйти в другую сторону.

И он искренне надеялся, что это будет дорога Дастры. От Ультимы до сих пор было в разы больше пользы. Чейнджлинг успела за прошлый вечер и нынешнее утро продемонстрировать себя во всей «красе», самым бесполезным звеном, не желающим даже шевельнуть копытом, чтобы принести хоть немного пользы. Но реальность оказалась хитрой штукой, с ног на голову за мгновение перевернувшей ситуацию… не в его пользу.

— Тогда скатертью дорога, — ответила Клоду Ультима точно таким же уверенным тоном, каким он сам воспользовался не далее, чем несколько секунд назад, — можешь катиться в Сталлионград и заодно эту шмару дырявую забрать.

Тишина, наступившая после этой фразы, стала вскоре просто невыносимой. Клод пытался незаметно найти себе укрытие, потому что Дастра явно пришла в ярость, ее выдал потемневший хитин вокруг глаз. Одноглазый жеребец успел повоевать с чейнджлингами в одном отряде против прихвостней главного гада в Имперском городе и попутно изучить большинство их повадок, а также узнать о разных способах выражения перевертышами эмоций. Спасенная им кобыла сейчас совершенно точно разозлилась. Ну, а кому понравится, когда тебе в мордаху говорят, что ты дырявая шмара, намекая на любые другие дырки, а не только те, что в ногах?

Но все равно Клод не успел найти себе укрытие на кухне, а потому кинулся в гостиную как раз в тот момент, когда Дастра издала громкий боевой клич и, отшвырнув от себя стол, набросилась на не ожидавшую такого Ультиму. Жеребец в гостиной спрятался за диван, опасаясь даже выглядывать. Ему еще не доводилось видеть в своей жизни чисто женских драк. И ладно бы кобылы дрались за право обладания единственным понем в их компании. Они стремились нанести друг другу как можно больше телесных повреждений.

Земнопони-снайпер просто перешла границу, вынудив чейнджлинга достигнуть точки кипения. И чуть было за это не поплатилась, потому что первые удары Дастры были нанесены с такой силой и быстротой, что Ультима едва успела от них увернуться. Ее спасли рефлексы и скорость реакции, явно натренированные неизвестно где и когда. Клод не спрашивал ее о том, почему она стала такой, что было для этих изменений предпосылкой. Кобыла была для него просто напарником, в жизнь которого ему совсем не хотелось лезть.

И пусть Ультима была ошеломлена внезапным нападением на нее, она все же смогла сосредоточиться и отвесить пару болезненных ударов в ответ. Но Дастра все еще находилась сверху и стремилась добраться клыками до горла земной пони, попутно нанося удары по голове кобылы, по ее передним ногам, блокируя встречные выпады.

Клоду, сидевшему за диваном, были слышны лишь звуки ударов. Кобылы били друг друга на удивление молча, терпя боль и не позволяя противнице воодушевиться, услыхав болезненный стон или крик. И от этого одноглазому жеребцу становилось все больше не по себе. И в то же время он придумал, как можно остановить эту бессмысленную драку.

======== *** ========

Раздался выстрел. Дастра сбилась со своего боевого ритма и пропустила сокрушительный удар в голову от Ультимы, сумевшей наконец сбросить противницу с себя. Теперь инициатива была на стороне земной пони. Однако затем она краем глаза заметила Клода, целящегося в них из пистолета. Чейнджлинг могла бы воспользоваться неожиданной паузой, чтобы прийти в себя, но и она увидела одноглазого пони с пистолетом. Драка прекратилась сама по себе.

— Следующая пуля найдет одну из вас, — пообещал Клод, не торопясь прятать оружие в кобуру.

Жеребец совершенно забыл об одной вещи — чтобы добраться до Сталлионграда, нужна тачка, хоть какая-нибудь, пусть даже захудалый Параспрайт! Но в его распоряжении не было вообще ничего. Поэтому немедленный побег отменялся.

— Ультима, извинись за свои слова… — начал было Клод.
— Прости меня! — тут же ответила земная пони.
— … перед Дастрой, — как ни в чем не бывало закончил он.
— Что?! — завопила кобыла-снайпер, — с какого перепугу я должна перед ней извиняться вообще?!
— С такого, что если ты этого не сделаешь, я не пожалею на тебя пулю, — Клод мрачно посмотрел на Ультиму.
— С ума все посходили, — подала голос Дастра.
— Рот закрой, — огрызнулась земная пони.
— Заглохли обе. Раз уж вы между собой договориться не в состоянии, то отныне всеми действиями буду руководить именно я. Ультима, ты сейчас идешь и добываешь нам транспорт. А ты, чейнджлинг, отправляйся за провиантом. Святым духом в пути я питаться не намерен. Вам все ясно? — с угрозой в голосе обратился к кобылам Клод.
— Выметайся из моей квартиры! Я тебя не боюсь! — явно бравируя показушной храбростью, Ультима попыталась взять жеребца на понт.

Вместо ответа земной пони выстрелил вновь. Пуля прошла в считанных сантиметрах от головы снайперши.

— Заканчивай треп и выполняй приказ, иначе я и впрямь тебя грохну. Мне не впервой заниматься мокрухой, — заявил Клод.
— Да ты гребаный бандит… — начала было Ультима, но ее перебила Дастра:
— Слезь с меня, скотина толстожопая! Я тут помирать по твоей милости совершенно не хочу!

Земная пони подчинилась и, поднявшись на ноги, вышла прочь из кухни, а затем громко хлопнула входной дверью.

— Ты ведь понимаешь, что это все из-за нее? — моментально сменив личину стервозной кобылы на личину милой поняхи, чейнджлинг попыталась убедить жеребца в том, что Ультима является причиной всех проблем, и что ее желательно убрать.
— Я выразился непонятно? Или мне и тебя убеждать таким же образом? — Клод покосился на Дастру с явным неудовольствием.

Несколькими секундами спустя входная дверь хлопнула еще раз. Одноглазый жеребец остался в квартире один. И только теперь он позволил себе обругать обеих кобыл самыми крепкими ругательствами сложной конструкции, какие только был в состоянии придумать и какие знал раньше. Бандитское прошлое, несмотря на то, что оно являлось липовым, все равно из памяти не стерлось.

Та бандитская группировка, что временами выползала грабить на дорогу от Понивилля до Эплузы, в целом была весьма изобретательна на нецензурные выражения разной степени сложности. И именно от них Клод научился ругаться. Хладнокровно стрелять и убивать — это тоже все пошло оттуда.

Понь даже и предположить не мог, что однажды ему это очень пригодится. И вот уж если друзьям рассказать, то они вряд ли поверят в то, что укрощение строптивых кобыл происходит с помощью угроз немедленной смерти через стрельбу меж глаз. Впрочем, в местных реалиях этот способ оставался, наверное, одним из самых невинных. Главное — не промахнуться. Глазомер же Клода, к счастью, не подвел.

Оставалось теперь только ждать, когда вернутся подчиненные. И если они не справятся, он отберет у Ультимы ключи, обыщет всю квартиру на предмет отмычек или запасных комплектов ключей, и закроет кобыл снаружи, чтобы у них не возникло соблазна сбежать. И только потом отправится искать все сам.

Однако, спустя несколько часов, аккурат к обеду, обе кобылы вернулись. На мордах улыбки, но при виде мрачного Клода, поигрывавшего пистолетом, эти самые улыбки моментально исчезли. Ультима и Дастра тут же нахмурились, словно осознавая, что их может сейчас ожидать.

— Транспорт и провиант найдены? — строго спросил одноглазый жеребец, поправляя черную повязку на пустой глазнице.
— Все готово, — взяла на себя смелость ответить земная пони.
— Тогда отправляемся, нечего рассиживаться. Сталлионград ждет, — заявил Клод, поднимаясь на ноги, но не убирая пистолет.

Сборы отняли не более десяти минут. Ультима заперла квартиру на ключ и взяла его с собой. Они с Дастрой стали спускаться первыми, жеребец последовал за ними.

— Вот видите, добрым словом и пистолетом можно добиться куда большего, чем просто добрым словом, — хмыкнул Клод.

Ответом ему стало дружное негодующее фырканье земной пони и чейнджлинга. Но уже через минуту, покинув подъезд и выйдя на улицу, понь встал, будто вкопанный. И на то была весьма серьезная причина таких размеров, каковых Клод не видывал уже достаточно давно.

— Вы где его, черт возьми, откопали? — не своим голосом спросил он у своих спутниц.
— Я просто отжала этот грузовик у какого-то торговца, — приторным голоском поведала чейнджлинг.
— Отжала?! — жеребец даже поперхнулся от неожиданности.
— Отжала, — невозмутимо подтвердила Дастра, хотя было видно, что ее аж распирало изнутри чувство гордости.
— На самом деле, она просто приняла облик давно умершей Принцессы Луны и велела несчастному пони отдать ей грузовик на какое-то время, — глядя в сторону, добавила Ультима.
— Я абсолютно точно помню, что поручил транспорт тебе, а не ей, — нахмурился Клод еще сильнее.
— Дастра все решила за меня. И за тебя тоже, если на то пошло, — кобыла развела копытами в сторону.
— Ладно, хрен с вами, разбираться будет потом. Садимся в транспорт и отправляемся наконец-то в путь, — подвел итог жеребец.

Если честно, он ожидал, что кобыла-снайпер раздобудет Параспрайт или Рубаку, на самый худой конец — старенький Макинтош. Но в дело вмешалась Дастра и умудрилась достать для них аж целый Матадор в стандартной комплектации с Гладиатором-М, представлявшим из себя довольно громкий аргумент в совокупности с внушающим калибром патронов. Жеребец так и не понял, откуда здесь взялся торговец, если через Сталлионград практически никто не ездит ввиду слухов про мертвый город. А немного более короткая дорога от Имперского города под горами прямиком в центральную часть Эквестрии оказалась заброшенной с тех самых пор, как начались боевые действия. Так или иначе, но из Сталфорда им удалось-таки выбраться, невзирая на неблагоприятную обстановку.

Пройдет не так уж много времени, и Клод воссоединится наконец с Родасом, Беллой и Эпплсвитом. Оставалось надеяться, что неприятных сюрпризов в дороге не возникнет никаких.

Так и получилось. И к вечеру следующего дня вдали троица путешественников увидела уцелевшие здания Сталлионграда. Они достигли своей цели.

======== РОДАС И БЕЛЛА ========

Стоило только супругам покинуть территорию завода, как у пегаса моментально выскочила из головы идея о быстром перемещении куда-либо. Нет, полеты никто не отменял, на самом деле, но сверху много чего можно упустить из виду. Поэтому оба решили идти пешком.

— Как думаешь, откуда вообще взялись аномалии в Сталлионграде? — не выдержала фестралка-полукровка всего через полчаса после начала похода.
— Роза, как я помню, что-то вскользь упоминала о проблемах с родной реальностью. Но я сам не понимаю, каким образом все это взаимосвязано, — ответил ей пегас.
— Ладно, не отвлекаемся. Не хотелось бы влипнуть в большие неприятности только из-за того, что никто из нас не глядит по сторонам, — помахала ногой кобыла.

Совет действительно был дан вовремя. Родас чуть не проморгал очень необычное место, странность которого заключалась всего лишь в том, что тени предметов в нем падали в другую сторону, навстречу солнечным лучам, пусть и с трудом пробивающимся через облака. Пегас подобрал камень и кинул его вперед. Но с ним ничего не случилось. Пробовать самому туда лезть совершенно не хотелось, как и предлагать Белле, поэтому крылатые пони просто обошли аномальное место по дуге, насколько позволяла ширина улицы.

«А что, если в воздухе еще более странных аномалий только больше?» — пришла пегасу в голове такая мысль. Он не стал отмахиваться от этого, но взял на заметку, что полеты могут быть опаснее пешего путешествия в разы.

— Куда мы вообще идем? — не утерпела Белла.
— Мы просто исследуем город, как и другие, подобные нам. Может быть, нам удастся найти здесь что-то интересное, — ответил Родас и продолжил, внимательно вглядываясь, идти вперед.

Фестралка шла за ним след в след сама, без понуканий со стороны супруга. Она прекрасно понимала, что им предстоит вовсе не развлекательная прогулка. И тени, падающие против солнца, могли оказаться самым безобидным из того, что могло им повстречаться за этот день. Но вскоре она обратила внимание на то, что на улицах, кроме мусора от разрушившихся зданий, выросших деревьев прямо через асфальт, травы и прочих признаков запустения, совершенно не встречается скелетов погибших во время Катастрофы. И тут же сообщила об этом мужу.

Пегас аж с шага сбился. Постоял, потер лоб копытом, нахмурился, а потом бросил фразу из трех слов. Кобыла кивнула, соглашаясь, и они продолжили путь.

Жеребец ничуть не сомневался, что шарить по зданиям и подвергать себя излишнему риску точно смысла нет. Особенно после того, как им пришлось полчаса пролежать в траве, выжидая, пока какая-то еще вооруженная группа из четверых пони пересекала улицу, по которой шли супруги. Как на грех, эта четверка решила обшарить угловые здания, оставив двоих часовых. Родас уже морально приготовился к тому, что придется прятаться гораздо дольше, но пони управились значительно быстрее.

Дождавшись, когда голоса смолкнут в отдалении, он рискнул аккуратно высунуть голову из травы и осмотреться. Впереди на самом деле никого не было, поэтому он подал жене знак вставать. Их путь лежал только вперед, поскольку идти в направлении, откуда пришли другие исследователи мертвого города, не имело смысла. Следовать за ними, выдерживая дистанцию, пегас не хотел. По его мнению, это была плохая идея.

По пути им удалось еще дважды обходить аномальные места. Ветра не было, но около земли клубилась пыль, причем в этих местах трава совершенно не росла через остатки асфальта. И только благодаря этому удавалось не вляпаться в большую проблему. Кто знает, какими бедами обернулось бы попадание в аномалию? Родас был уверен, что не продлением жизни и не суперздоровьем.

— О, смотри! — жена ткнула его в бок спустя еще какое-то время.

Пегас помотал голову, изгоняя из головы лишние мысли и только теперь заметил, что они стояли на краю некогда большой площади, ныне превратившейся в небольшую рощицу ввиду выросших из-под асфальта и плитки деревьев. Кобыла же конкретно указала копытом на необычный угловой дом.

Родас хотел было спросить, что такого она увидела, но после заметил это и сам. В одном месте последний этаж здания выглядел так, будто время над ним практически не имеет власти. Сохранившаяся яркая окраска стен, лишь самую малость выцветшая. Целые окна и стекла. И скорее всего, крыша в превосходном состоянии. Кроме того, на здании сверху была какая-то надпись, частично нечитаемая из-за того, что букв не хватало. Впрочем, никто из супругов прочесть их не смог бы, не зная языка.

— Скорее всего, просто очередная аномалия, — сомневающимся тоном произнес он.
— Пошли, проверим! — Белла твердо решила уговорить супруга.
— Ладно, но бдительности не теряем. Кто знает, что это такое? — вздохнув, согласился пегас.

И только теперь увидел нечто вроде большого балкона на все том же последнем этаже здания. Соблазн взлететь и поглядеть начал подтачивать со всех сторон его собственное решение не пользоваться крыльями.

Родас шумно прокашлялся и пошел вперед, стараясь больше не смотреть на балкон. Но даже попытки сосредоточиться не помогли от того, чтобы вдруг не увязнуть левым передним копытом прямо в остатки плитки.

— Твою ж мечту! — выругался он и не без помощи Беллы, вцепившейся зубами в хвост своего мужа, сумел покинуть опасное место.

Отойдя метров на двадцать, оба решили сделать короткую передышку. Фестралка бегло осмотрела ногу, но никаких повреждений внешне та не имела. Боли пегас тоже совершенно не ощущал по той простой причине, что ее и не возникало.

— Что это такое было, блин? — не обращаясь ни к кому конкретному, пегас задал вполголоса столь интересовавший его вопрос.
— Судя по всему, очередное аномальное место, — развела копытами Белла.
— Ну-ка, кинь туда камень, посмотрим, что будет, — велел Родас.

Кобыла поступила, как того хотел ее муж. Камень со стуком приземлился на остатки плитки, и никуда не провалился, оставшись лежать на своем месте.

Пони наблюдали за происходившим еще какое-то время. Но ничего не изменилось. Наконец Родас решил, что они достаточно отдохнули. Проходя мимо аномалии, он рискнул собственной конечностью еще раз. Но на этот раз нога, как чуть ранее брошенный камень, никуда не провалилась и нигде не увязла. Пегас лишь хмыкнул.

Внезапно вдалеке послышались звуки стрельбы, жеребец моментально упал на живот и отполз в ближайшие кусты. Белла последовала его примеру. Ветер доносил отголоски перестрелки то громче, то тише, но обоим исследователям стало ясно одно — ближайшее время придется провести именно здесь. Попасться кому-либо на глаза или случайно поймать шальную пулю не входило в планы супругов.

Мало-помалу солнце начало клониться к горизонту, стало потихоньку темнеть, но то и дело откуда-то издалека были слышны звуки выстрелов. Кто-то совершенно не экономил боеприпасы. Кто именно — ни Белле, ни Родасу не хотелось узнать на своем примере.

Когда же на небе появились первые звезды, пегас молниеносно выпрыгнул из кустов, потратил буквально пару секунд на краткий осмотр местности и шмыгнул в темноту. Полукровка последовала за ним. И теперь она становилась глазами, благо ночь не была Белле помехой. Впрочем, от этого легче не становилось ни разу, ведь риск прозевать какой-нибудь аномальный очаг вырастал в геометрической прогрессии.

Крадучись, оценивая каждый шаг и выбирая, куда ставить ногу, пони пробрались во двор. Родас приглушенно выругался, ведь он рассчитывал, что до захода солнца им удастся добраться до цели. В темноте же идти туда — означало чрезмерно испытывать свою удачу. Коротко посовещавшись вполголоса, супруги вошли в соседний подъезд и выборочно быстро осмотрели пару квартир на третьем и четвертом этажах. И, казалось бы, можно было заночевать в одной из них, найдя достаточно укромный угол, но оставаться в разгромленных, пустых и непригодных для жизни квартирах пегас отказался наотрез. Фестралка попыталась его урезонить, на что он привел ей один простой довод:

— Двери изнутри нечем запереть, и если кому приспичит посреди ночи вломиться сюда, без стрельбы дело вряд ли удастся решить. Поэтому идем смотреть чердак и подвал. Уж первое-то здесь точно должно быть!

Так и оказалось. Причем супругам даже удалось найти место, где чудом сохранилась целой крыша. Мало ли, ночью вполне мог пойти дождь, а влага ни оружию, ни снаряжению не товарищ. Так они ночь и провели. На удивление, спокойно, хотя первую половину ночи Родас на дежурстве отстоял сам. А после, около трех часов ночи, разбудил Беллу, коротко вполголоса поведал ей об обстановке и велел будить, если вдруг чего.

Но кобыла честно отстояла свои четыре часа, разбудив пегаса в семь утра и сообщив ему, что ничего подозрительного за прошедшее время не заметила.

— Отлично. Значит, сейчас завтракаем и идем наконец-то к цели, — коротко распорядился пегас.

Пока Белла занималась завтраком, Родас занял место на наблюдательном пункте и увидел, что прямо к дому через площадь идет трое пони. Оружие было только у одного из них. Пистолет. В кобуре. Против вооруженных винтовками искателей, рыскающих по городу — это было смело. Пожалуй, даже чересчур.

— Белла, у нас гости, — не отрываясь от наблюдения, сказал пегас.
— Какие? — донеслось в ответ.
— Трое. Пистолет только из оружия… А ну-ка погоди, — насторожился понь, — эх, блин, надо было захватить бинокль. Мне кажется, что обладатель пистолета — это Клод. Стоп, точно, это он! Я издали не разглядел под капюшоном плаща повязку на глазу.

Секундой позже крылатый пони высунулся с чердака чуть ли не целиком и заорал во всю глотку, наплевав на конспирацию:

— КЛОД!!! СТОЙ!!! СТОЙ, КОМУ ГОВОРЯТ, ТАМ АНОМА…

Его заглушил оглушительный крик одного из сопровождавших Клода пони, угодивших в ту же самую аномалию, что и пегас накануне. Мгновением позже, он уже летел вниз, наплевав на то, что в воздухе могла быть смертельная ловушка. Пронесло. И вот Родас уже обхватил ногами земную пони за туловище и, крякнув от напряжения в мышцах, вытянул ее из опасной зоны. Клод стоял, как ему было велено, а рядом… Его копия?

Уложив кобылу на землю на некотором отдалении от аномалии, пегас повернулся к другу.

— Дастра, прими свой родной облик, — негромко обратился одноглазый жеребец к своей копии, оказавшейся чейнджлингом.
— На будущее — когда я говорю «Стой!», никаких «ать-два-три». Даже если занес ногу для следующего шага — остановился и замер. И я, черт побери, не шучу, — сурово произнес Родас.
— Я и замер, все вопросы к Ультиме, — невозмутимо пожал плечами Клод, — кстати, что с ней?
— Ничего. Отделалась испугом, как и я накануне. Меня Белла за хвост выдернула из… — начал пегас, но его прервала Белла сверху:
— Что у вас там?
— Все в порядке, сейчас поднимемся! — ответил ей Родас.
— Идем в наше укрытие на чердаке, нам есть о чем поговорить, — обратился он к Клоду, Дастре и приходившей мало-помалу в себя Ультиме.

Добравшись до укрытия, Родас и Белла в первую очередь попросили рассказать Клода об их приключениях с момента расставания. Тот поведал, покуда супруги завтракали, обо всем, очень коротко упомянул конфликт чейнджлинга и земной пони. Свою снайперскую винтовку, она, как оказалось, потеряла уже в Сталлионграде, угодив в аномальную зону, начавшую медленно поднимать Дастру. Ультима полезла ее вытаскивать, но попала туда сама, в итоге винтовку просто утащило куда-то наверх.

— Снайпер без винтовки — будто кобыла без п… вагины, — не преминул ехидно высказаться в ее адрес одноглазый жеребец.
— Ничего, раздобудем тебе новую, — подмигнул Ультиме Родас.
— А вы что тут делаете? — в свою очередь поинтересовался Клод.

Настала очередь супругов рассказывать. Троицу новоприбывших заинтересовал аномальный склад на территории завода. Снайперша тут же смекнула, откуда ей найдут новую снайперскую винтовку взамен нелепо утраченной.

Затем речь пошла об исследовании Сталлионграда и других искателях, бродящих по городу. Так и вышло, что встреча старых друзей состоялась возле углового дома на бывшей площади.

— Так что же привлекло ваше внимание? — попросил уточнения Клод.
— Есть с другой стороны дома участок, прекрасно сохранившийся спустя двести с лишним лет после Катастрофы. Мы с женой считаем, что это может быть аномалия, поэтому хотели проникнуть в нужный подъезд и изучить ее. Но немного тормознули, принявшись обыскивать все подряд. Так что вам повезло, что мы ночевали на чердаке, и я смог помочь Ультиме весьма своевременно, — ответил Родас.

Закончив завтракать, компания из пяти пони спустилась во двор и сразу направилась к нужному подъезду. Но на площадке первого этажа их встретила неожиданность — с потолка свисало странное растение, медленно качавшееся в разные стороны с небольшой амплитудой. Однако, сквозняк отсутствовал вовсе, поэтому каким образом эти раскачивания были вообще возможны — никто не был в состоянии объяснить.

Казалось бы, хрен с ней, с этой маленькой особенностью, но растение занимало большую часть площадки и проскочить там было попросту невозможно.

— Вот зараза, — недовольно произнес Родас, потоптавшись на верхних ступеньках лестницы, ведущей на площадку.
— Нужно что-то длинное, чтобы отодвинуть свисающие части растения и, таким образом, проскочить наверх, — на удивление быстро нашел решение Клод.

И не стал дожидаться реакции остальных, выскочив во двор. Дастра тут же последовала за ним, оставив Ультиму стоять с открытым ртом.

— А из него еще может получиться неплохой искатель, — Родас оценил стремление друга помочь.

Вскоре одноглазый понь вернулся, таща с собой чудом сохранившуюся здоровенную деревянную стремянку. У пегаса аж язык зачесался поинтересовался, где же тот умудрился найти такую хреновину. Но без помощи крылатого пони втащить стремянку под эту странную растительность у Клода ни за что бы не получилось. После почти двух часов возни безопасный проход через лестничную площадку первого этажа все-таки был сооружен.

Аккуратно преодолев препятствие, пятерка пони стала подниматься дальше. Но до самого пятого этажа никаких проблем больше не возникло. На площадке пятого этажа взорам команды предстала одна из дверей, выглядевшая совершенно новой, в отличие от соседних, изрядно потрепанных времен. Стены рядом с этой дверью выглядели ухоженными, как и пол перед дверью.

— Ничего себе! — удивилась Ультима.
— Вот сейчас и узнаем, что же это на самом деле, — с этими словами Родас поднял лежавший на полу фрагмент старой штукатурки и швырнул в самый центр двери.

Пущенный в полет объект столкнулся с дверью и упал на пол. Словом, не случилось совершенно ничего необычного… Но лишь на первый взгляд. Потому что через несколько секунд дверь приоткрылась!

— Похоже на ловушку, — высказал свое мнение о ситуации Клод.
— Согласен, но пока что я не наблюдаю больше ничего аномального, — покачал головой пегас и двинулся ко входу в квартиру.

Войдя в нее, Родас замер с открытым ртом. Но изумление крылатого жеребца возросло многократно, когда в коридор вышел пони-единорог в плаще.

— Хер ли ты встал? Зови остальных и запри за собой дверь потом, — ворчливо произнес единорог, показавшийся жеребцу смутно знакомым.

Пегас послушался. Вскоре вся пятерка стояла в прихожей, Родас запер дверь и на всякий случай проверил ее.

— Кто вы такие? — спросил единорог, снова появляясь в коридоре.
— Мы просто исследователи, — ответил за всех пегас, пока его друзья и товарищи мучились немотой.
— Допустим. Но меня интересует, что тут забыла одна знакомая мне морда, — внезапно заявил единорог, глядя прямо на Клода.

Тот явно почувствовал себя крайне неуютно хотя бы потому что не узнавал собеседника. Зато пегас уже догадался, кто же стоит перед ними. Рассказ Розы мгновенно всплыл в его памяти. Белый аликорн с черной мордой и янтарными глазами — Син Сиикер, он же Кардинал Восточной Конфедерации, настоящий лидер, находящийся в тени. А плащ, надетый на нем, использован для маскировки крыльев.

— Зато вижу, что меня узнала другая морда, — ехидно заметил выражение морды пегаса Син.
— Да, он не ошибается, ваш крылатый друг. А еще у него есть манера совать нос в чужие дела, но все его сородичи такие, — продолжал аликорн, — выгонять вас я не буду, оставайтесь, но вот сам вынужден буду вас покинуть. На все возможные вопросы отвечать сам не стану, в моем кабинете найдете ответы, изложенные письменно. Читать-то умеете, надеюсь? — не сбавляя ехидства в голосе, закончил единственный в мире аликорн мужского пола.
— И больше никогда не кидайте всякой херней в дверь. Сильно отвлекает от мыслей, — с этими словами Син покинул квартиру и запер ее снаружи.
— Что это было, мать вашу? Почему он сказал, что знает меня? — ошеломленно произнес Клод.
— Вспомни рассказы своей кузины, ;— все, что смог ответить ему Родас.

Пегас, не медля ни секунды, направился в кабинет аликорна и впрямь обнаружил бумагу, лежавшую на столе. Прочесть ее он решил потом, пока просто аккуратно сложил и положил в наружный карман куртки. Все равно уходить отсюда сейчас было бы большой глупостью.

Вернувшись к друзьям, пегас потряс копытом Клода. Тот поднял на него свой все еще озадаченный взгляд.

— Ясно, не вспомнил еще. Ладно, народ, остаемся пока что здесь. Это однозначно лучше чердака и разгромленных квартир, в которых мы с Беллой побывали накануне, — объявил Родас.

Чейнджлинг довольно улыбнулась, Ультима кивнула, Белла прижалась к мужу и издала один из своих фестральих звуков, коими обозначала особо важные моменты. Давненько пегас их не слышал, в чем себе немедленно и признался.

Компания из пятерых пони вскоре разошлась по квартире, изучать их новое временное пристанище. Оказалось, что оно четырехкомнатное, с большой гостиной. Балкон, который было видно снаружи, имел выход через кабинет Сина. Помимо этого, обнаружилась кухня с типичными местными нотками, которые были более-менее узнаваемы, не смотря на разгром в других квартирах, где успели побывать Родас и Белла накануне. Спальня — небольшая, с двухместной кроватью. Фестралка-полукровка при виде нее очень лукаво взглянула на своего мужа, который моментально смекнул, что к чему.

Дальняя комната оказалась детской, и здесь чувствовались явно родные эквестрийские мотивы в оформлении. Пони сделали вывод, что Син был женат и у него был ребенок. Никто из видевших и знавших аликорна ранее, не могли припомнить, чтобы он рассказывал о своем прошлом. Кардинал предпочитал молчать. Вполне вероятно, что это было верным решением. По крайней мере, пятерка поней, применяя дедуктивный метод, смогла немало нового узнать о неожиданном хозяине квартиры.

Пегас теперь точно был уверен, что это не аномалия. Скорее всего, без магии здесь не обошлось. Впрочем, сохраненный облик квартиры не распространялся к некоторым элементарным удобствам вроде рабочего водопровода или газоснабжения, не говоря уже об электричестве. Ничего из этого в Сталлионграде не было уже более двухсот лет практически на всей территории города, за исключением разве что местного автомобильного завода.

На город опустился вечер, друзья поужинали и перебрались в гостиную, где стали решать, кому в какой комнате ночевать. Белла уверенно предъявила свои права на супружескую спальню. Родас не удивился напору кобылы. Она хотела ласк. Клод кисло улыбнулся в ответ на это и покосился здоровым глазом на Ультиму и Дастру, переругивавшихся шепотом. «Могли бы не стараться, я ведь все равно их слышу» — подумал одноглазый жеребец. А вслух сказал:

— Я, пожалуй, в гостиной буду ночевать. А этих двоих отправим в бывшую детскую.
— Не стану я спать с кобылой, я тебе уже говорила! — немедленно возмутилась кобыла-снайпер.
— А твоего мнения никто не спросил, — тут же подколола ее чейнджлинг.
— Как и твоего, — бросила в ответ Ультима.
— Я, в отличие, от тебя, не стану спорить с Клодом и пойду спать именно туда, куда он скажет, — язвительно произнесла Дастра, — а если ты с ним не согласна — ну так катись вообще на балкон!
— Или вообще с балкона вниз, — вдруг добавила Белла и хихикнула.

Земная пони очень тяжело посмотрела на фестралку и буркнула: «Уродина».

Родас даже не успел остановить свою супругу. Белла кинулась на Ультиму, сбила ее с ног и не без помощи своих практически неразвитых магических способностей стала пытаться задушить оскорбившую ее кобылу. Однако осуществить замысел полукровка не смогла — пегасу удалось оттащить свою жену в сторону, однако та почти сразу вырвалась. На помощь пришел Клод, сделавший хитрую подсечку и накрывший фестралку сверху.

— Да что на тебя нашло? — пропыхтел одноглазый жеребец, силясь не дать Белле встать на ноги.
— Я убью ее! — прошипела полукровка, прилагая неимоверные условия, чтобы сбросить с себя жеребца.

От того, что произошло в следующее мгновение, Клод и Родас просто остолбенели, а Белла прекратила вырываться. Дастра подошла к лежащей навзничь Ультиме, помогла встать, а после размахнулась и хлестко наотмашь врезала копытом земной пони по морде, отправив ту вновь валяться на полу.

На несколько долгих секунд в гостиной наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием фестралки-полукровки и полным обиды сопением Ультимы. Чейнджлинг весомо произнесла:

— Никогда не смей без весомой причины оскорблять пони. Еще раз скажешь Белле такое — и я лично помогу ей тебя прибить на месте, поняла?

Земная пони, вытиравшая копытом кровь из разбитой губы и носа, лишь злобно посмотрела на Дастру в ответ, но ничего не ответила.

— Молчание — знак согласия. Ты уж прости эту дуру за ее несдержанность. Как она свою пушку просрала, так стала хуже некуда. Хоть в смирительную робу ее запеленай, — продолжала чейнджлинг, обращаясь уже к Белле.
— Убогая, — бросила полукровка в сторону Ультимы.

Пегас же припомнил, что Роза и Лина в свое время чуть не поубивали друг друга из-за включенной психотропной установки. К счастью, тогда ее удалось уничтожить. Но, судя по всему, таких опасных штуковин под городом явно было несколько. И вот теперь кобылы словно с цепи сорвались, оказавшись под воздействием психотропного оружия. Родас поделился вполголоса своими соображениями с Клодом.

— Коли так, нужно найти эту гадость и постараться уничтожить, — заявил одноглазый жеребец, пытаясь не дать Белле встать, потому что ругань кобыл снова набрала обороты.

Оскорбления полетели уже не только между ними друг на друга, но и в сторону жеребцов. Клод услышал про свой отсутствующий второй глаз столько всего, а Родаса так и вовсе обозвали ощипанной курицей. Но ни тот, ни другой никак не реагировали на оскорбления в свой адрес. Они просто ждали удобного момента. Интуиция подсказывала обоим, как следует угомонить чрезмерно разбушевавшихся представительниц женского пола, перешедших и к копытоприкладству в том числе. Ультима и Дастра отвешивали друг другу хороших тумаков, но было видно, что чейнджлинг вкопытопашную дерется лучше, чем бывшая владелица снайперской винтовки, столь бездарно утратившая свое оружие. Белла же попыталась укусить Клода за ногу, придя в ярость от того, что ей не дают показать, как надо драться. Пришлось в целях безопасности и пегасу лечь на свою жену так, чтобы той точно не удалось вырваться.

Ситуация явно зашла в тупик. Друзья не могли оставить кобыл без присмотра, чтобы те не порвали друг друга на лоскуты, пока они сами занимаются поисками источника проблемы и ее уничтожением. Но никто из всей пятерки в тот момент даже и не мог предполагать, что дела могут пойти еще хуже, чем есть сейчас.

======== ЛИНА ========

Огненногривая единорожка очень сильно скучала по друзьям. Прошло уже несколько недель с тех пор, как Роза пропала, а Родаса, Беллу и Клода отправили в Сталфорд и далее в Сталлионград. Ни от кого из них весточек не было, а из старых знакомых волшебница только и перебрасывалась словами с Чевом, все также охранявшим покои Кризалис и Флерри.

Зачистка Имперского города от остатков сопротивления проходила успешно, и молодая кобыла, как когда-то, до встречи с Розой и ее командой, вернулась к своим корням — грабила остатки лагерей и найденное складывала в тайнике, находившемся на верхнем этаже самого ближайшего уцелевшего здания к гостинице «Азария». Что делать с накопленным — Лина не решила. Плюс ко всему, все чаще она стала задумываться о дезертирстве. Все началось с того, что пехота стала справляться и без помощи магов, которыми командовала единорожка. В итоге, все они остались без работы и сидели на базе по большей части.

Напрашивался логичный вопрос — что тут делать? Ни Флерри, ни Кризалис не были в состоянии придумать Лине достойное ее умений занятие. И единорожка была бы рада свалить в Сталлионград, но ведь транспорт раздобыть ей не дадут. В гараже не осталось ни одной тачки, которая была бы на ходу. Не осталось и топлива.

— Атас… — буркнула чародейка, в очередной раз пополнив тайник и расположившись на полу, прислонившись спиной к стене, — это тупик. Казалось бы, свалить отсюда — проще некуда, но только на словах. В каком-то смысле, я даже завидую Розе. И завидую ребятам. У них есть хоть какая-то свобода действия. Они вольны выбирать свой путь к достижению цели. А я сделала все, что могла. И теперь только и остается мне, что лезть на стену от скуки.

Углубившись в размышления вслух, Лина не заметила, как к ней подошел Чев. Красный жеребец деликатно прокашлялся, пытаясь обратить на себя внимание. Но волшебница обратила на него внимание лишь когда бывший наемник громко чихнул.

— Будь здоров, — машинально сказала огненногривая пони, и только потом заметила, что она не одна, — о, привет, Чев, как живется?
— Спасибо, помираю от скуки, — честно признался он, — с вашей компанией было проворачивать дело куда интереснее, нежели чем охранять их величества хрен проссышь от кого. Ну, а ты как, Лина?
— Тоже пожалуюсь тебе на скуку. Кажется, венценосные особы больше не нуждаются в услугах опытного мага, но отпускать его не торопятся. Бляди, — в сердцах выругалась чародейка.
— Значит, не я один такой, кому кажется, что он не на своем месте, — с облегчением произнес Чев.
— Хоть на своих четверых пешочком на восток, — хмыкнула Лина.
— Далеко ли уйдешь? Расстояния такие, что копыта сотрешь нафиг, — помотал головой бывший наемник.
— Но можно, наверное, где-нибудь добыть тачку? — глаза единорожки хитро блеснули.
— За спасибо или за минет? — хмыкнул понь.
— Я тут не просто так сижу, если что, — Лина не обратила внимания на последнюю фразу Чева.
— Тайник? — догадался красный жеребец.
— И притом не пустой. Нужно лишь найти, у кого купить тачку и топливо со снарягой, — кивнула волшебница, но при этом вдруг засомневалась в искренности слов жеребца.

И было от чего. С какого он вдруг оставил свой пост посреди дня? Самоволка? Так его потом аликорн и чейнджлинг «натянут» по самое не балуйся за такое. Но скорее всего было похоже, что Чева и послали королевские особы на поиски Лины. Вот только не совсем понятно, с какой целью. Неужто проверить, не намерена ли единорожка уйти вопреки планам дуэта? И если это так, то каким образом они догадались?

— А теперь лучше колись сам, иначе я из тебя правду вытяну самыми неприятными способами, — довольно грозно произнесла Лина.
— Ты с ума сошла? — вполне натурально удивился бывший наемник.
— Все зависит от того, скажешь или нет, — не собиралась так просто сдаваться чародейка.
— Ты думаешь, что я шпионить пришел? — снова удивился Чев.

Единорожка кивнула, не говоря ни слова.

— Ты с ума сошла, — резюмировал жеребец, отвернувшись от нее, — я за друзьями никогда не стану шпионить, даже если те же Флерри или Кризалис подставят свои задницы и попросят их трахнуть. Меня не купить ни за какие сокровища мира, когда речь идет о тех, с кем я прошел огонь, воду и медные трубы. Поэтому зря ты так, Лина.

Волшебница по-прежнему молчала, не говоря ни слова. В ее голове шла война мыслей. Одни предлагали извиниться перед, кажется, всерьез разочаровавшимся в боевой подруге наемником, а другие считали его шпионом, а все слова, сказанные им — высокопарной херней, которой так удобно прикрывать истину.

Чев так и не дождался ответа. Посмотрев на единорожку, он ушел, оставив ее в одиночестве. И было похоже, что во всех смыслах. Лина только что потеряла друга, поссорившись с ним, по своей сути, из-за ерунды, но адекватно отреагировать она была не в состоянии ни на ссору, ни на приступ внезапной подозрительности. И подозрительность эта не имела под собой ни доказательств, ни основания. Получается, она оскорбила Чева просто так.

В душе стало пусто. И невыносимо плохо, но она, будто очень молодая кобыла, еще не успевшая нюхнуть всей это жизни как следует, сомневалась, что если догонит Чева и попросит у него прощения, то бывший наемник ее простит. «И зря» — произнес кто-то в голове волшебницы — «В эти темные времена нельзя сомневаться, нельзя тянуть до последнего. Просто догони его и извинись. У тебя больше не осталось рядом тех, с кем можно говорить, не выбирая, какими словами говорить».

И в кои-то веки Лина послушалась совета. Жеребец даже не успел спуститься по лестнице до первого этажа, перед ним мигнула ярка вспышка, из которой появилась более чем встревоженная чародейка. Чев прежде ее настолько встревоженной еще не видел. И не дал ей даже заговорить:

— Я прощаю тебя. Хорошо, что ты осознала свою ошибку столь быстро. Друзья не должны ссориться.
— Вот такая я дура, — вздохнула Лина.
— Ты не дура. Мы все ошибаемся, а потом учимся на своих ошибках и стремимся больше их не допускать. Самое главное в этом — своевременно осознать, что ты совершил и все исправить, — философски изрек Чев.
— А не совершим ли мы ошибку, сбежав? — вдруг хитро поинтересовалась огненногривая пони.
— Даже если ошибемся, то сможем все исправить. Так что нам нужна тачка, — уверенно ответил Чев и выглянул в окно, где среди облаков потихоньку садилось солнце, озаряя землю первыми закатными лучами.

======== РОЗА И ИНГРИД, НЕКРОПОЛЬ В ПУСТЫНЕ СМЕРТИ ========

Ингрид лично конвоировала меня к тому самому месту, оказавшемуся пирамидой. По дороге, увы, я не имела возможности осмотреться, поскольку шла, спотыкаясь, с мешком на голове. Было тяжело дышать, еще сложнее думать и практически невозможно анализировать происходящее со мной адекватно. Черт бы побрал этого Алабуруку…

— Пришли, — грубо заявила аквамариновая единорожка, сдергивая с моей головы мешок. Но вопреки ожиданиям, свет меня не ослепил. Просто вокруг была ночь. Я ведь говорила, что анализировать сложно, как и думать, пока у тебя на голове грубая ткань без прорезей?
— Открой эту пирамиду, и тогда, может быть, я тебя отпущу, — потребовала Ингрид, отходя шагов на десять назад.

«Отпустит она, ага, как же» — мелькнуло в голове, но я, тем не менее, кивнула и принялась внимательно осматривать стену пирамиды, подойдя к ней вплотную. На первый взгляд, как, впрочем, и на все последующие — стена как стена. Где тут может быть вход и задумывалось ли вообще в это строение его делать — вопрос весьма важный в существующих условиях. Я даже обошла несколько раз по кругу пирамиду, но убедилась в правдивости слов Ингрид. Попасть внутрь было невозможно. Имитируя деятельность, я стала вспоминать прочитанные книжки о приключениях Дэринг Ду. В некоторые места неугомонная крылатая искательница приключений проникала с помощью тайных ходов, кое-где необходимо было знать определенные слова — пароль, назвав который, можно было пройти. Были и иные, весьма фантастические варианты, но их я отнесла к категории «в данный момент абсолютно бесполезно».

Тайные ходы если и существовали, то Ингрид все равно бы не дала мне их поискать. Паролей я никаких не знала, как, собственно, и древних наречий. Оставался один, наиболее сомнительный на мой взгляд, вариант. Магия крови. Да, это звучит очень глупо, даже рискованно, если порез от ножа нечем будет хотя бы перебинтовать. И я сознательно решила рискнуть. Но потом вспомнила, что моя мутация вряд ли даст мне истечь кровью и умереть от такой незначительной раны.

Я с содроганием до сих пор помнила об осколках ребер, воткнувшихся в сердце. О том, как хирурги в сталфордской больнице попадали в обморок, когда мой насос вдруг снова начал биться сам по себе. И если меня не убило тогда, хоть я и находилась буквально на грани, то порез не убьет точно.

— Дай мне нож! — громко крикнула я, не глядя протянув копыто к Ингрид.
— Если ты решила им вскрыться — сообщаю, достану даже из Тартара, — неожиданно спокойно ответила кобыла, протягивая мне необходимый инструмент телекинезом.

«А где же традиционное «тебе нельзя думать, сучка рогатая»?» — успела подумать я перед тем, как сделать порез на передней правой ноге. Из ранки потекла кровь, но я подняла ногу так, чтобы кровь никуда не капала. И аккуратно, передвигаясь на трех ногах, пошла вдоль стены пирамиды, время от времени взмахивая окровавленной ногой так, чтобы кровь попадала точно на стену. Порез затянулся быстрее, чем я успела дойти до ближайшего угла. «Проклятая мутация. Вот вроде и полезно, а когда надо — так только мешает» — яростно подумала я, делая еще один порез и продолжая свой нелегкий путь.

Спустя двадцать минут и еще два пореза я остановилась, ощущая, что больше не могу сделать ни шага. Уже испытанным жестом я махнула ногой, кровь попала на участок стены и в тот же миг внутрь открылся проход. Ко мне уже неслась Ингрид со всех ног, горланя что-то радостно-нецензурное. Будто во сне я вошла внутрь и проход закрылся прямо у аквамариновой пони перед носом. Я слышала все, что она мне желала. В мои несчастные уши словно кто-то натолкал ваты, биение сердца вдруг стало отдавать прямо в голову. Сделав через силу еще несколько шагов, я споткнулась и грохнулась оземь, моментально потеряв сознание.

Что-то я слишком часто вырубаюсь во всякого рода подземельях или иных сооружениях, искусственно созданных кем бы то ни было. Дурная привычка, если подумать, и от нее следовало избавиться как можно скорее. Удивительно было другое — я видела Тартар, видела Высшее существо, немало изумившееся при виде меня.

— Сюрприз… — устало проговорила я.
— Ты все-таки проникла в Пирамиду Древних? Но ты ведь не имеешь никакого отношения к ним! — отбросив всю свою обычную величественность, продолжала удивляться Мать всего сущего.
— Возможно, дело в моей крови или в моей дурацкой настойчивости. Или, может, потому что Алабуруку сдох, — при этих словах Повелительница дернулась.
— Он действительно… ушел, — помолчав, призналась она наконец.
— Этого быть не может, — не поверила я своим ушам.
— Хаос изменился. Уж не под твоим ли отчасти влиянием, благодаря твоим действиям, твоим и твоих друзей? — вслух размышляла Амала.
— Табита? — ответила я вопросом на вопрос.
— Эта удачливая чейнджлинг, унаследовавшая часть силы Повелителя Хаоса Эквестрии? Возможно. Ты будь с ней поосторожнее, потому что ты мне еще нужна живой, сохранять этот мир в равновесии. Пока ты в деле, Эквусу ничего не угрожает, — огорошила меня моя белая собеседница.
— Только не надо говорить, что спокойной жизни у меня никогда не будет, пожалуйста, — чуть ли не моля, вполголоса произнесла я.
— Ты влезла в круговорот событий двенадцать лет назад и выпутаться из этого будет возможно лишь ценой твоей жизни. Роза, ты уверена, что желаешь заплатить ТАКУЮ цену? Оставить мужа и детей одних? Я ведь знаю, что тебе это приключение надоело, ты хочешь вернуться домой, к семье. Особенно сейчас, когда даже родной брат нашелся в таких странных краях и временах. Тройственная связь, возникшая не так давно и сохраняющаяся между реальностями Иномирья, приводит к изменениям. Непредсказуемым и грозящим очень большими бедами всем живым в будущем, — абсолютно серьезно спросила Амала.
— Погоди-ка. Я может и отупела малость, но все равно никак не могу сообразить, к чему ты клонишь. Сперва сообщаешь, что мне так и придется торчать на передовой до самой, возможно, смерти, затем ре-е-е-е-езко разворачиваешь разговор на сто восемьдесят градусов и заливаешь мне про цену моего выхода из всего этого. Ты не Мать всего сущего, а лишь бесполезная и никчемная подделка, — во второй половине тирады я неожиданно прозрела.

Настоящая Амала хоть и общалась со мной в похожем ключе, но различия крылись в очень незначительных, на первый взгляд, деталях. И хорошо, что я смогла заметить то, что не каждому дано. И вдруг я неожиданно проснулась, ощущая, как затекло мое тело от долгого лежания на каменном полу в весьма неудобной позе. Вокруг горел свет факелов, освещая коридор, уводивший куда-то вглубь пирамиды. В их неровном свете я аккуратно перевернулась на левый бок и осмотрела свою порезанную ногу. Все порезы успели затянуться, но шерстка на ноге была покрыта засохшей кровью, которую потом по-хорошему следовало отмыть, а все порезы продезинфецировать и перебинтовать на всякий случай.

Не сказать, чтобы после нескольких часов сна, проведенного в неудобной позе, которые были похожи на бред сумасшедшего, я была добра и полна сил, но пока я могла перебирать копытами, продвигаясь вперед по своему странному и отнюдь непрямолинейному пути, больше похожему на сраный лабиринт… Я только и могла, что двигаться.

Вскоре я достигла просто огромного зала, чей потолок терялся во мраке, как и центральная часть пола. Там был гигантский провал, у которого, возможно, совершеннейшим образом отсутствовало дно. Ухнешь туда — и будешь лететь, не зная, когда же случится конечная остановка, от которой одна исхудавшая серошкурая понячья тушка превратится в блинчик, начиненный мясом и сломанными всеми до единой костями.

Стены этого зала были покрытыми письменами на неизвестном языке. И стоило мне только присмотреться к ним повнимательнее, будучи весьма неумной пони, как письменами прямо на моих глазах начали меняться! Я поморгала, даже потерла мордашку копытами, но так или иначе то, что я еще минуту назад не могла прочитать, теперь выглядело точь-в-точь как эквестрийские письмена!

— Сколько же еще секретов хранит эта Пирамида Древних? — задумчиво пробормотала я, читая написанное на стенах зала.

И чем дольше я читала, тем задумчивее становилась. Иногда мои тяжкие думы менялись местами с чистой, концентрированной злостью, иногда с разочарованием пополам с удивлением. Дело дошло до того, что я наткнулась на перечень имен, на изучение которого потратила огромное количество времени, в течение которого многократно успела пожалеть, что не умею себя левитировать достаточно долго. Подавляющее множество имен было мне абсолютно не знакомо. И вдруг среди них я увидела одно знакомое, заставившее мое сердце пропустить удар и начать биться после этого как ему захочется — Твайлайт Спаркл.

— Да ладно? — не веря своим глазам, пробормотала я, — ей же не несколько тысяч лет, и здесь она вряд ли побывала. Так откуда же…

Но фразу закончить не успела, когда заприметила имена собственных родителей, имя родного брата и свое собственное. Моргнула — и ровно под «Роза Сансет» появились надписи «Ника Сансет» и «Лина Сансет». Увиденное повергло меня в небывалый шок, вынудив неловко шлепнуться на круп и глупо хлопать глазами в течение следующих нескольких минут.

И вместе с тем на меня снизошло понимание — Пирамида была разумной! И впустила она меня внутрь только потому, что мое имя было здесь! Пресвятая Селестия, и во что же я все-таки ввязалась?

Кое-как придя в себя спустя какое-то время, я на нетвердых ногах продолжила изучение Пирамиды. И почти не удивилась, заметив сначала имена принцесс Селестии, Луны и Кейденс, а чуть ниже имена Флерри Харт и Сина Сиикера, а также имена Королевы Теней и ее дочери. «Мне повезло, что Ингрид не успела проскочить внутрь, а ее нож остался у меня» — подумала я и кисло улыбнулась. Причиной было осознание того, что без еды меня хватит ненадолго. Из чего мой мозг сделал вполне логичный (для кобылы среднего ума) вывод, что нужно шевелиться и успеть найти что-то интересное помимо странного списка имен, в котором я увидела несколько знакомых (включая свое собственное). Этого крайне недостаточно. К тому же, мне до сих пор было непонятно, что этот список здесь делает и какой подзаголовок у него имеется (в том случае, если вообще имеется). Задача ясна, осталось набраться сил и терпения. И изучать все, до чего смогу дотянуться.

Вскоре мне стало понятно, что я наткнулась на множество любопытной информации. От рецептов блюд, подававшихся на стол королевских особ и медицинских сведений о болезнях, чьи названия не говорили мне ровным счетом ничего и вплоть до боевой магии. Данные шли вперемешку, они совершенно не были каталогизированы, отчего порой отделить одно от другого становилось нелегкой задачей. Твайлайт бы справилась куда быстрее меня, потому что она родилась умной, с ранних лет читала книги и в свои десять лет была способна на то, что мне вряд ли будет когда-то под силу.

Фиолетовый аликорн — мозг, а я — просто боец, умеющий применять немногое, но это немногое для врагов было смертельно опасно. Но так или иначе, мне надо как следует напитать свои извилины информацией, мало ли где и когда оно может пригодиться.

Я догадывалась, что самая ценная информация находилась в труднодоступных местах. И снова Твайлайт бы справилась играючи в такой ситуации. Мне же крайне не хотелось рисковать, левитируя себя. Ронять собственную тушку аккурат в пропасть посреди зала — последнее, чего я хотела. Кто знает, есть ли у этой дыры вообще дно…

Спустя несколько часов впитывания всей доступной для меня информации я почувствовала, что жутко устала. Пройдя в дальний угол от входа в зал, я легла на пол и моментально уснула. Усталость взяла свое.

На этот раз я не видела никакого Тартара и поддельной, ненастоящей Амалы. И сочла, что так будет лучше для меня самой. Однако, пробудившись от таинственного гула, я не сразу поняла, что вообще происходит. Протерев глаза, я узрела девственно-чистые стены зала Пирамиды. Там, где перед сном были бесценные сведения, теперь ничего не было!

— Древние все шутки шутят… — буркнула я, моргнула — и тут же зажмурилась от нестерпимо яркого света, внезапно появившегося в зале.

Выждав некоторое время, я рискнула открыть глаза. Стены снова были покрыты бесконечной мудростью прошедших тысячелетий. Не обращая внимания на громко бурчащий живот, я снова принялась изучать написанное.

Так прошло несколько дней. И каждый раз Пирамида являла мне все новые и новые сведения, сохранившиеся сквозь столько времени. Я старалась запомнить все, что представляло для меня хоть небольшую ценность. Но одно магическое заклинание буквально приковало меня на месте. Не потому что обладало конкретно таким эффектом. Но потому что чем дальше я читала, тем больше росла надежда внутри меня.

— Солнце мертвых, — задумчиво проговорила я, — заклинание, способное изгнать темную сущность из практически любой души. А коли Летти одержима личностью Ингрид, неведомо как загнанной в чужое тело Повелителем Хаоса по имени Алабуруку, то это наверняка поможет. Пусть процесс изгнания небыстрый, но эффективный. Древние знали…

Меня внезапно осенило. Если бы моя упавшая в переносном смысле челюсть могла упасть в буквальном смысле, то звук падения оказался бы весьма громким. Все эти имена, что были на стенах зала в день, когда я только попала в Пирамиду… Все эти пони, а возможно, не только они, были потомками Древних! И я, и Скив, и Твайлайт, и мои родители, и обе моих дочери — у всех нас в жилах течет толика Их крови. В нас живет первородная искра Магии! И вот почему Твайлайт так сильна магически. Дело не столько в ее кьютимарке, сколько в ее истинном происхождении.

— Но… Я не видела имени Эпплджек в этом списке. Странно все перемешалось. Попахивает инцестом за сотню-другую лет до моего рождения, — рискнула я озвучить возникшую крамольную мысль и поморщилась, будто ожидая кары за свое вольнодумие.

И раз я потомок Древних, значит имею полное право обладать Их знаниями. Но среди них были и предания, легенды, описания божеств, которым поклонялись обычные существа, считавшие Древних прислужниками этих божеств. Имелись сведения и о других древних городах, ставших некрополями. Я постаралась запомнить это как можно тщательнее. Чем больше знаний Древних я смогу сохранить и передать Твайлайт, тем будет лучше. Род Древних не должен угаснуть. Поневоле я начала собой гордиться.

«Здравствуй, Хранителица!» — прозвучал в моей голове чей-то бестелесный и безэмоциональный голос. Испуг был так силен, что я подпрыгнула почти на метр, хлынувший в кровь адреналин сделал мои ноги на какие-то две секунды крылатыми. Иначе фиг бы мне дался такой трюк.

«Прошу прощения, если напугал, Хранительница» — у обладателя голоса прорезались эмоции. Он ощущал себя виноватым. Кем бы он ни был, зла на него я спустя полминуты уже не держала. Хорошие манеры в постапокалипсе — редкость.

— Кто ты? — спросила я вслух.
— Я — дух этой Пирамиды! — торжественно произнес Голос, перешедший на вербальный вариант диалога с моей подачи.
— Почему ты назвал меня Хранительницей? — задала я следующий интересовавший меня вопрос.
— Ты стремишься сохранить как можно больше информации, сохраненной в недрах двенадцати Пирамид Старейшинами расы Древних! Это достойно уважения, сестра по крови! — Дух действительно был доволен тем, что сюда кто-то пришел.
— Погоди, то есть в этом месте находится нечто вроде сосредоточия всех знаний? Нечто вроде главной Пирамиды? — я оглянулась, но не увидела ничего.

Голос шел, казалось бы, из ниоткуда, и в то же самое время звучал отовсюду. Очень непонятное ощущение. Источник, в таком случае, никак не обнаружить. Да и нужно ли оно мне вообще?

— Ты права, Хранительница, — таков был ответ Духа.
— А можно ли получить определенные знания? Или мне придется здесь сидеть до тех пор, пока не склею копыта от голода и жажды, и ждать, когда Пирамида явит мне то, что я хочу знать? — заданный мной вопрос был достаточно провокационным.
— С моей помощью, сестра по крови, ты получишь то, о чем спросишь. Но будь готова уплатить цену за это, — с гордостью произнес Дух.

Та-а-а-а-ак, а вот платить цену, притом неважно какую, казалось мне уже лишним. Превращаться в сверхпони или какую-то сущность я совершенно не желала. Сохранить себя как пони и уцелеть — было моей целью.

— И что за цена? — недоверчиво поинтересовалась я.
— Когда решишь воспользоваться моей помощью, Хранительница, тогда и познаешь цену за это, — Дух, казалось бы, был абсолютно искренен.
— Тогда последний вопрос. Как мне выйти из Пирамиды? — по правде говоря, я здесь чересчур засиделась, успев забыть про Альфу и Скива. А их помощь мне бы очень сильно пригодилась сейчас. Без них мне не скрутить Ингрид, чтобы испытать «Солнце мертвых» на аквамариновой единорожке.
— СТАНЬ СО МНОЙ ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ! — прогрохотал Дух так, что я в этот раз не подпрыгнула, но взамен изрыгнула изощренное проклятие, сдобренное высокой концентрацией нецензурной лексики.
— Вот зараза, — закончив ругаться, я лишь горько усмехнулась. Пирамида хоть и дала мне множество интересных сведений из разных областей жизни Древних, но делить свое собственное тело с кем попало я не собиралась.
— Это и есть цена? — осведомилась я, когда эхо от фразы Духа наконец затихло.
— И ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЕЕ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЕЩЕ ХОТЬ РАЗ УВИДЕТЬ ДНЕВНОЕ СВЕТИЛО! — от еще одной чрезмерно громкой реплики Духа у меня зазвенело в ушах.

Беда заключалась в том, что в своем теперешнем крайне голодном состоянии я не сумею применить ни одного сильного заклинания, включая и магию Хаоса. Таким образом, я даже поцарапать Пирамиду не смогла бы. Неужели у меня нет выбора? Мне не хотелось в это верить. Представлять, чем может закончиться соседство Духа или кого он подсунет вместо себя в мое тело, с моей собственной душой, я совершенно не хотела. Страх перед неизвестностью сейчас был своеобразным ядом, травившим меня похлеще какого-нибудь дихлофоса от надоедливых насекомых.

Передо мной был крайне трудный выбор, последствия каждого из решений — совершенно не очевидны ни в ближайшей перспективе, ни в будущем. Неужели придется соглашаться на это совершенно невыгодное мне условие, поставленное Духом? Продать, в каком-то смысле, душу неизвестно кому? Теперь я была абсолютно уверена в том, какой именно конец мог ожидать Древних. Хотите знать, какой? Хреновый!

Но в то же время… У меня возник план в голове, как потом избавиться от назойливого будущего соседа по телу. И «Солнце мертвых» сыграет в нем главную роль.

— Стать с тобой единым целым, говоришь? — усмехнулась я, — ну давай, попробуем!

Ответом стало молчание. Похоже, Дух ожидал, что кобыла, проникшая в Пирамиду, начнет умолять отпустить ее и не делать с ней ничего такого. Это не совсем про меня. Не то чтобы я собиралась так поступить… Это было бы на самый крайний случай, когда шансов никаких, все идеи кончились.

Вокруг стало гораздо темнее, как будто факелы, расставленные по периметру зала, сами по себе стали давать меньше света, словно понимая важность момента. Дух по-прежнему молчал, но внутри себя я стала ощущать чужое присутствие. «Решилась на это — теперь терпи, Роза» — подумала я, прикусив губу.

«А что терпеть-то?» — произнес чей-то женский голос в моей голове — «Хоть я и Дух Пирамиды, но контролировать тело, в которое вселилась, не имею возможности. Могу только лишь надоедать длинными речами».

«Дух — ты женского пола что ли?» — изумилась я.

«При жизни меня звали Сомнамбула [1], и я была одной из последних Древних, Хранительницей этой Пирамиды» — ответил мне голос.

«Ого, а резонирующий громкий бас зачем? Для убедительности, небось?» — спросила я.

«Ты бы не восприняла тогда мои слова всерьез» — произнес в моей голове голос Сомнамбулы, и после этого она затихла.

Что же, если желание стать со мной единым целым было продиктовано действительно тем, что иначе Пирамида меня не выпустит, то ладно. Но если же на самом деле все это было простой уловкой — я знаю, чем ответить.

Мои ноги сами понесли меня в направлении коридора, ведущего к выходу наружу. Вскоре я стояла у стены и гадала, как мне быть. Дух молчала то ли из вредности, то ли просто устала. Пришлось еще раз ножом, который мне повезло не потерять и не забыть, сделать порез на все той же правой передней ноге. Подождав, пока кровь не начнет стекать вниз, я размахнулась и окропила своей кровью стены. В ту же секунду открылся проход, ведущий наружу.

Я вышла и остановилась, дыша полной грудью. Вокруг была ночь, и яркий свет луны позволил мне увидеть некрополь в ином виде. И хотя древний город населяли такие, как Ингрид, остатки былого великолепия все же еще были. Пирамида была крупицей давнего прошлого. Настолько давнего, что я даже не удосужилась спросить у Сомнамбулы, сколько же ей лет.

Может быть, я бы так и стояла, любуясь окружающим меня миром, но вдали внезапно послышался голос, принадлежавший, как выяснилось всего через несколько секунд, Ингрид. Аквамариновая единорожка, пребывая в бешенстве и плюясь нецензурными выражениями, проскакала галопом по самому краю площади, на которой и располагалась Пирамида, и вскоре скрылась между остатками зданий. Меня она не заметила разве что только чудом. Если учесть, что в памяти Ингрид скорее всего не осталось воспоминаний о навыках, которыми владела Летти, то мне крупно повезло.

Теперь дело было за малым — подкараулить момент и применить «Солнце мертвых» на Ингрид. Ну или хотя бы попытаться. Но если я не смогу это проделать за одну попытку, то кобылу придется просто убить, потому что у меня не будет времени набраться сил. Ингрид точно ждать не будет. А я не стану ждать ее и просто направлюсь вслед за ней, благо ее громкие ругательства были отличным навигатором для меня в этом мертвом городе.

Я следовала за Ингрид довольно долго, стремясь выдерживать такую дистанцию, чтобы не упустить ее саму из вида, но при этом не попасться ей на глаза даже случайно. Луна уже почти села, когда аквамариновая кобыла вновь вышла к Пирамиде и застыла перед ней. Я спряталась в тени руин здания и оттуда наблюдала за моей целью, которая просто стояла и тяжело дышала. Назревал вопрос — что дальше?

Вариантов было немного, но я решила не упускать свой шанс и начала шептать на древнем языке заклинание, собирающее силу Древних. Солнце, только начавшее вставать из-за горизонта, тут же потускнело, и вскоре вокруг стало темно настолько, что хоть глаз выколи! Но теперь я хотя бы могла спокойно ориентироваться в кромешной мгле, окутавшей всю округу, благодаря умениям Сомнамбулы, спокойно дремавшей где-то в моей голове. На секунду я даже увидела ее — бежевую пегаску в полупрозрачной накидке и в украшениях.

Ингрид давно смекнула, что все вокруг катится куда-то не туда, но во тьме только лишь спотыкалась и из раза в раз падала, громко ругаясь. Теперь я могла быть уверена в том, что она никуда не денется. Я продолжала шептать слова заклинания, мощь его продолжала увеличиваться, а закутавшееся во мглу солнце медленно поднималось над Пустыней Смерти.

И вдруг я услышала топот, звук шагов приближался прямо ко мне.

— СУКА, УБЬЮ! — вопль Ингрид, в котором не было ничего понячьего, вынудил кровь в моих жилах застыть.

По этой причине я чуть не пропустила момент атаки, уклонившись буквально в самый последний момент. Удар кобылы лишь зацепил кончик моего хвоста. Единорожка проскочила мимо меня и развернулась, двигаясь так, будто видела сквозь тьму. Пришла запоздалая мысль: «Она ведь тоже потомок Древних!».

В итоге мы оказались в равных условиях. Ну, почти. Сомнамбула на грани слышимости зевнула, просыпаясь, и через пару секунд уже помогала мне с заклинанием. Этого я от нее, признаюсь честно, совсем не ожидала, считая пегаску в моей голове балластом. И зря.

Если бы не она, я бы потеряла шанс использовать «Солнце мертвых». Заклинание продолжало готовиться, мы обе продолжали читать строчки преумножения силы магии Древних, покуда я успешно уклонялась от атак совершенно осатаневшей Ингрид. Она определенно поставила своей целью уничтожить меня, вкладывая всю себя в каждую атаку.

Неизвестно, чем бы все могло закончиться, если бы не настойчивый мысленный пинок от соседки по черепной коробке, оповещающий о том, что заклинание готово и его бы неплохо применить, стараясь не затягивать. В противном случае, торопливо тараторила Сомнамбула, «Солнце мертвых» развеется и тогда не миновать беды.

Я ощутила, что дневное светило, окутанное мглой, успело подняться достаточно высоко над землей. Казавшийся бесконечным бой в темноте успел вымотать меня. Ингрид тяжело дышала, но не сдавалась и, цедя сквозь зубы ругательства, продолжала попытки дотронуться до моей тушки хотя бы краем копыта. Еще немного — и у меня просто не останется сил.

«Быстрее!» — заорала пегаска в моей голове изо всех сил.

Я и сама чувствовала, что заклинание начинает терять силу. Нужен был только удобный момент. Но время шло, а аквамариновая зараза все никак не хотела сдаваться, пусть и успела устать. Напряжение нарастало с каждой секундой, я уже находилась на той самой грани, за которой можно было смело ударяться в панику.

Единорожка попыталась между тем совершить очередной выпад, но оступилась и упала на землю. И в последние мгновения я выкрикнула те несколько фраз на древнем языке, что удерживали скопленную и нацеленную энергию вместе. Чернота начала проникать в тело Ингрид, которая заорала так громко, что легко оглушила меня. Аквамариновая пони каталась по земле, дергалась, будто в припадке, кричала, а мир вокруг постепенно приобретал краски.

«Это очень сильная магия… Магическое истощение может меня убить, и никакая мутация не поможет мне» — подумала я, делая шаг назад.

То ли я оступилась сама, то ли меня пошатнуло от накатившей чудовищной слабости, но я все-таки не смогла удержаться на ногах и упала, погружаясь в столь желанный сейчас обморок.

Я плавала в огненном океане, состоявшем из безграничной боли — своей и всех тех, кто жил когда-то и живет сейчас. Над головой висело то самое Солнце Мертвых, теперь уже безо всяких кавычек. Пришло понимание — я одновременно достигла своего и все-таки почти облажалась. Это был совсем не обморок. Это было что-то совершенно другое, но явно не смерть. Скорее нечто такое, чему просто еще не успели придумать названия в современности. И наверняка придумали те же Древние.

Я попробовала достучаться до Сомнамбулы — ничего. Не удивительно, ведь я находилась вне своего тела. Если смогу выбраться отсюда самостоятельно и очнуться — непременно спрошу, где же это я побывала.

Боль же, из которой был соткан здешний огненный океан, мной совершенно не ощущалась ввиду отсутствия у меня материального тела. Да и была эта боль скорее метафорической, нежели чем физической.

И вряд ли здесь бывала Амала, чье полное имя мне ни за что не выговорить правильно, настолько оно сложное. Мать всего сущего сама говорила об этом со мной. Хотя, если ей ведомо все, что происходит во всем известном Иномирье, в бесконечном числе реальностей, появляющихся и гаснущих каждую секунду, то ей известно, что это за место. И Древних она видела, возможно, даже успела с ними пообщаться, пока они почти все не исчезли.

Я прекрасно осознавала, что мне тут делать нечего, что надо возвращаться в Эквус, ведь я нужна Альфе и Скиву. Нужна Джессу, детям, друзьям, нужна даже принцессам! И хотя эти интриганки, особенно Селестия, никогда в этом не признаются, я все равно это знаю.

Но все возможные попытки очнуться не приводили ни к чему. Я пыталась бить себя по щекам копытами, однако, потом вспомнила, что у меня сейчас и копыт-то в привычном понимании нет. Пыталась орать, пыталась беситься, принялась даже сходить с ума. И вскоре осознала, что заперта в этом месте. «Неужели отбегалась?» — возникла передо мной моя собственная мысль, как будто ее кто-то написал ярко-оранжевыми чернилами. Мне чертовски не хотелось верить в такой поворот. Вряд ли мне судьбой написано в итоге застрять черте где без возможности выбраться самостоятельно.

От собственного бессилия мне становилось противно. Я висела посреди места, ставшего моей тюрьмой, и не знала, что делать, как быть и с помощью чего вернуться в гораздо более привычный мне мир. И хоть я ранее вспомнила про Альфу и Скива, но у меня не было уверенности, что они найдут мою лежащую посреди площади тушку. И что вообще с моим братом и подругой по оружию все хорошо, и я не могла надеяться, что они вот так запросто отыщут способ помочь мне вернуться. Но всем пони свойственна вера во что-то хорошее, и нередко надежда на лучший исход в той или иной ситуации не оставляла многих представителей нашей расы. Все, что оставалось мне — это надеяться и ждать.

Мой путь еще не завершен.

Глава №13 - Неизвестный Сталлионград

[1], [2], [6], [7] — нецензурная брань и грубости на большерозском (аналог русского) языке;
[3] — лошадь (с геррского языка);
[4] — геррский язык — аналог немецкого языка в Эквусе;
[5] — выродок (с геррского языка).

======== АЛЬФА И СКИВ ========

Они успели в самый последний момент. На площади перед пирамидой без сознания лежала аквамариновая кобыла, в которой Альфа тут же опознала сбежавшую пять лет назад Летти. На некотором отдалении от нее распростерлась Роза, по ней невозможно было сказать точно, жива она или нет. Видок у серой единорожки с практически целиком седой гривой был, откровенно говоря, потрепанный.

Скив телепортировался прямо к телу сестры и попытался обнаружить признаки жизни, но не преуспел. Пульс отсутствовал, дыхания не было. Единорог применил простейшее заклинание из арсенала некроманта, позволявшее определить, полностью ли жизнь покинула тело, чтобы констатировать факт смерти.
На счастье Скива, что-то глубоко-глубоко внутри теплилось, душа еще оставалась здесь, но времени осталось… да что там, его практически не было!

Альфа же пыталась привести в чувство Летти, но преуспела в этом не больше некроманта.

— Быстро, составляем магический круг, мне потребуется вся твоя магия, чтобы вытащить ее, на счет три! Раз, два, три! — и они оказались внутри пентаграммы, наложившейся на землю так, что тело Розы оказалась ровно в середине.

Скив закрыл глаза, максимально сконцентрировался и начал плести длинное, сложное и очень ресурсоемкое заклинание из высшей некромантии. Альфу пробрала дрожь от творящейся рядом черной магии такой силы. Магия Хаоса по сравнению с тем, что творил брат Розы, выглядела еще относительно безобидно. Правда, смотря какое из заклятий Хаоса использовать в этом сравнении.

От напряжения на морде единорога вздулись вены, сам он покрылся потом, шипел от боли, приносимой магическим откатом, о котором Скив упомянул вскользь в ночь перед их путешествием в пустыню. Альфа терпела, хотя ей было не по себе от такого количества отнимаемой у нее силы через пентаграмму. Сколько продолжалась борьба за жизнь Розы ни Альфа, ни Скив не могли впоследствии сказать даже примерно. Им казалось, что дневное и ночное светила успели сменить друг друга на небосводе несколько раз.

Некромант выругался на незнакомом языке, он явно проигрывал борьбу, но сдаваться не собирался даже теперь. Альфа перебросила через пентаграмму практически все свои силы, оставив только необходимый минимум для поддержания магического инструмента.

От того, что пошло в ход, единорожку даже замутило. «Не хватало только этого» — мимоходом подумала она, осознавая, что даже брошенные в бой последние резервы могут ни на грамм не приблизить благоприятный исход.

Рискуя погасить пентаграмму, Альфа телепортировала к себе амулеты Старсвирла, нацепила их на себя и хорошо известной ей формулой привела их в действие:

— Повелители Хаоса семи миров! Дайте мне свою силу без остатка!

Стало значительно легче. И все, что давали амулеты, Альфа через пентаграмму отправляла Скиву. Некромант продолжал работать. Стремительно строя невероятно трудную и сложную сеть заклинаний высшей некромантии вкупе с чем-то совершенно незнакомым, единорог трудился, не позволяя себе ни секунды передышки.

— Я пуста! — выкрикнула Альфа спустя какое-то время, когда перестала ощущать присутствие магии. Амулеты закрыли канал, пентаграмма перестала существовать секундой позже, когда единорожка по инерции отдала Скиву последние крохи своих сил.

Жеребец снова выругался, сжав зубы, из его носа на песок капала кровь, а сам он успел осунуться. Альфа магически выгорела и не могла оценить, близок ли некромант к победе или нет.

— Я сумел! — вдруг громко заорал он, глядя невидящими глазами в небо.

Его рог погас, и Скив стал медленно оседать на песок, теряя сознание. И в тот же миг Роза, до того момента лежавшая без движения, судорожно вдохнула воздух и зашевелилась.

— Он сумел… — добавила Альфа, не зная, что ей делать. Она впервые за долгое время пребывала в полной растерянности. Два пони в бессознательном состоянии и едва живая Роза, открывшая глаза, но еще не полностью вернувшаяся разумом в материальный мир. Такой растерянности Альфа не испытывала даже когда ее боевая подруга пропала однажды днем больше двух недель тому назад. Тогда просто возникли крупные проблемы у нее и Скива. Пришлось покинуть некрополь и прятаться, хотя два «Демона» могли уничтожить небольшую армию.

Самым важным событием стало «обратно в некрополь», немедленно подхваченное интуицией. И вот оно — возвращение, обошедшееся в итоге длинной магической схваткой без погибших.

— Несколько дней колдовать не смогу, — вздохнула Альфа.
— Простите меня все, — еле слышно прошептала Роза.

Серошкурая единорожка подошла к лежащей навзничь пони. Разум все еще не был целиком подвластен Розе, а взгляд демонстрировал полное отсутствие понимания происходящего.
Оставалось только ждать.

======== КЛОД, РОДАС И ОСТАЛЬНЫЕ ========

Внезапно в квартиру вернулся Син. Аликорн был серьезен, как никогда. Клод хотел было язвительно поинтересоваться, чего же этот важный персонаж снова удостоил их своим вниманием, но увидев взгляд Кардинала, прикусил язык.

— Не время для шуток. Нам нужно обезвредить ближайшую установку, а потом… — но Сина заглушили вопли явно съезжающих с катушек кобыл.
— ЗАТКНИТЕСЬ! — рявкнул аликорн, сверкнув рогом.

Все трое оказались связаны и с кляпами во рту. Но это не помешало им мычать и дергаться. Аликорн удовлетворенно кивнул и продолжил:

— Итак, перед тем, как нас так грубо прервали, я хотел сказать, что нам придется прямо сейчас идти уничтожать пси-установки в городе. Часть работы сделали Роза и Лина в свое время, но тогда работала лишь одна такая, под чье воздействие они и умудрились угодить.
— Откуда они здесь вообще взялись?! И на кой хрен нужны? — возмутился Родас.
— Я не знал, что они существуют, до недавнего времени. Но благодаря моему информатору, этот пробел восполнен, — ответил Син.
— И кто же он? — на этот раз не удержался от вопроса Клод.

Произошедшее в следующее мгновение до крайности удивило и пегаса, и одноглазого жеребца — аликорн малость смутился.

— Это моя дочь, — произнес он, отводя взгляд янтарных глаз в сторону.
— Она тоже… ну, знаешь, как ты? — пришла очередь Родаса смутиться.
— Да, я — как он, — произнес сзади него чей-то незнакомый женский голос.

Клод развернулся вместе с Родасом и вытаращил глаза – в гостиную зашла кобыла-аликорн. Ее лиловые глаза сверкнули весельем, она наблюдала за реакцией друзей. И только Син выдохнул с явным облегчением.

— Батя, ты же знаешь, меня khuy [1] так просто убьешь, — произнесла аликорн, ввернув какое-то слово на незнакомом языке, — как и тебя, кстати, тоже, напомню. Если ты вдруг забыл об этом.
— Шейд, я ж просил тебя всегда только об одном — быть осторожной, — ответил Син, подойдя к дочери.
— Что такое… khuy? — с заметным трудом попытался повторить слово на незнакомом языке с ужасным акцентом Клод.

Аликорны кисло улыбнулись, а Родас в это время имел возможность воочию убедиться, что они одной крови — Шейд продемонстрировала улыбку точно такую же, что и Син. Оба аликорна при этом не смотрели друг на друга, их интересовал одноглазый жеребец, изрядно смутившийся такой ответной реакции.

— Мне кажется, сейчас не лучшее время для уроков большерозского, — заметил Кардинал, убирая улыбку с морды.
— Я тебе потом покажу, что это такое, — подмигнула Шейд, а потом посерьезнела, аналогичным образом стирая следы веселья со своей мордочки.
— Четверых хватит для уничтожения установок? — проникся этим пегас.
— Разделимся попарно. Поскольку вы оба ничего не знаете о них, то считаю необходимым пойти с Родасом. Дочь, ты идешь с Клодом, — распорядился Син.

Клод только приложил копыто ко лбу. Он одновременно был зол на себя за этот дурацкий, совершенно не к месту и не ко времени, вопрос, и смущен необычностью этой кобылы песочного цвета с лиловыми глазами. Было в ней нечто завораживающее. Жеребец понимал, что ему, мягко говоря, жопа. Ультима и Дастра порвут его на ремни, образно говоря, когда освободятся.

Однако белый аликорн с черной мордой будто прочел мысли жеребца с черной повязкой на глазу.

— Этих троих мы не оставим без присмотра. Я имел смелость позаботиться об этой проблеме. Вскоре сюда прибудут те, кому и придется приглядеть за пострадавшими от пси-воздействия, — произнес он.
— А пока мы ждем… Пальба накануне днем — это тоже из-за этой шняги? — неопределенно помотал передней ногой Родас.
— Да, но активна была другая установка. Нам эта, как ты сказал, шняга, не будет грозить. У меня и Шейд есть артефакты, позволяющие минимизировать подобного рода засирание мозгов извне. А вы с Клодом устойчивы к этому от природы, раз не слетели с катушек, как ваши незадачливые спутницы, — покивал Син.
— Аномальные зоны с разными свойствами — чьих копыт дело? — не удержался от вопроса пегас.
— Я не знаю, — потирая подбородок копытом, призналась Шейд.

Кардинал же молча помотал головой, мол, не имею представления, откуда они взялись. По крайней мере так подумалось Родасу. Возможно, белый аликорн имел в виду что-то иное.

К вящему неудовольствию Сина, его дочь вскоре начала игриво подкалывать Клода, который уже минут через десять не знал, куда деваться. Дастра и Ультима яростно мычали сквозь кляпы и пытались даже ползти к попавшему в неловкое положение пони. Пегас же только хмыкал, пытаясь сдерживать рвущийся наружу смех.

Так прошло еще около получаса, Кардинал сходил на кухню, а потом подошел ко входной двери. Через несколько секунд в нее постучали.

— Вот так надо было, а не камнем, — с легкой укоризной заметил он, открывая дверь.

На лестничной площадке стоял Эпплсвит, с двух сторон поддерживаемый медсестрами, которые и помогали жеребцу все это время проходить реабилитацию. Сложно было сказать, что кобылы были довольны таким поворотом событий.

— Какого хрена?! — обратился к Сину Клод, сумевший отмахнуться от заигрываний со стороны Шейд.
— Во-во, он же на ногах с трудом стоит! — поддержал друга Родас.
— Ничто не мешает ему проходить реабилитацию в более комфортных условиях, чем в больнице или где-то еще в не самом подходящем для этого месте, — невозмутимо заметил аликорн, наблюдая за тем, как медсестры помогают Эпплсвиту войти в прихожую.

Клод лишь прошипел сквозь стиснутые зубы какое-то страшное проклятие. Пегас был согласен с этим. Власть имущие и через двести с лишним лет нифига не изменились, для достижения своих целей готовы использовать любые средства, прикрываясь отговорками.

Шейд ушла показать медсестрам, куда положить жеребца, Син снова отправился на кухню. Одноглазый жеребец тяжело вздохнул, с заметным трудом пытаясь успокоиться. Родас подошел к окну и с тоской уставился в серое, затянутое тучами, небо. Ему уже все успело осточертеть в глубине души. И вместе с тем давняя выволочка от Розы, произошедшая, казалось, в другой жизни, все еще имела силу. Крылатый жеребец не желал выглядеть трусом в глазах друзей, прикрываясь таким словом, как «благоразумие». В безумном мире после Катастрофы порой приходилось поступать противоположным образом.

— Мне показалось, или Шейд и впрямь с тобой заигрывала? — попытался пегас разрядить гнетущую атмосферу, воцарившуюся в гостиной.

Даже взбесившиеся кобылы заткнулись, будто проникнувшись этой атмосферой, и уже не пытались шуметь и куда-то пытаться ползти. Одноглазый жеребец косо поглядел на друга, но ничего не произнес. На самом деле у Клода в душе было настолько дерьмово, что он удивился даже, как умудрялся не замечать этого. Он был убит Алабуруку, потом вернулся в мир живых, потерял глаз, к нему пристали две поехавшие кобылы, пытающиеся поделить его. Теперь еще Шейд, с которой не ясно, то ли она шутит, то ли всерьез. И с ней же идти мозгозасирающие шняги уничтожать в паре.

— Пиздец, — коротко высказался Клод, вложив в это слово всю свою злобу, которая искала выхода за последние… несколько лет?

Пегас посмотрел на своего друга и отвернулся, будто сообразив, что одноглазого пони, прошедшего через столько дерьма, включая собственную смерть, сейчас лучше не трогать. Это было, пожалуй, самым лучшим решением крылатого жеребца за весь этот сложный день, который еще даже не закончился.

Выдвинулись еще через двадцать минут. Все это время Син и Шейд консультировали медсестер касаемо оставленных на их попечение Ультимы и Дастры. Обе кобылы, кажется, то ли смирились со своей участью, то ли просто пси-установка отключилась на какое-то время.

Белый аликорн закрыл входную дверь своей квартиры на ключ, после чего достал из-под плаща еще один такой же и отдал его своей дочери.

— Это на тот случай, если вы с Клодом закончите раньше нас и доберетесь первыми. Ну, да помогут нам все, кто только может, — напутствовал он и первым стал спускаться вниз.

Родас неопределенно покивал головой и направился следом. За пегасом пошли и Клод с Шейд. На улице они разделились — Кардинал и пегас направились на юго-восток, а дорога кобылы и одноглазого пони лежала на север.

Клоду пришлось признать — из него ходок по городу откровенно слабый. Не в последнюю очередь из-за потерянного в той страшной аварии глаза. Сталлионград изменился, и теперь тут приходилось смотреть не только в оба, но еще и слушать не только город, но и себя. А вот Шейд вела его вполне профессионально, обходя ловушки и попутно кратко описывая и иногда даже показывая, что они из себя представляют.

— Вот эта, — аликорн указала копытом на опору освещения, с которой свисало нечто похожее на водоросли, — зовется «мочалкой». И лучше бы под ней не проходить — можно начисто лишиться гривы. Волосы выпадают пучками, после чего больше никогда не отрастают.
— Мда, — коротко буркнул понь, размышляя над одним интересовавшим его вопросом.

Вдалеке послышалась стрельба. И менее, чем через минуту, снова воцарилась тишина.

— С востока донеслось, — определила Шейд.
— Такой вот вопрос у меня возник. Как в нашем случае можно определить, работает установка в данную минуту или нет? У тебя артефакт, а я, как неожиданно выяснилось, на редкость невосприимчив к пси-излучению, — поинтересовался Клод.
— В этом нет необходимости. Мы приходим, уничтожаем оборудование, необходимое для функционирования это хрени, и уходим, затем проделываем тот же самый цикл со второй установкой, а после возвращаемся домой. Нет ровным счетом никакой разницы, будет эта долбаная пси-установка работать в момент ее уничтожения или нет. Не заморачивай себе голову ненужными вопросами, — такова была отповедь дочери Сина.

Поначалу Клод не хотел себе в этом признаваться, но он чувствовал, что кобыла-аликорн говорит отнюдь не все из того, что следовало бы сказать. «Наверняка и Кардинал всегда поступает так же» — подумал жеребец.

От размышлений его отвлек чувствительный тычок копытом в бок. Шейд недовольно поглядывала на своего спутника, а потом сказала:

— Под ноги себе смотри, да о высоком не думай на ходу. А то можешь сгинуть с концами, навсегда и окончательно.

И затем кобыла указала на странную переливающуюся всеми цветами радуги лужу. При этом вокруг не было грязи, только пыль. Аликорн подняла камень и швырнула его в непонятную преграду, возникшую на их пути. То, что произошло потом, поразило Клода. Камень исчез с концами, по воде не пошли круги, как это должно было быть.

— А куда делся камень? — изо всех сил стараясь не повышать голос, хотя его так и подмывало громко воскликнуть, спросил одноглазый жеребец.
— В том вся и штука, что он исчез в никуда. Вопреки всем законам физики, на первый взгляд. Правда, я придерживаюсь мнения, что это может быть телепорт. Но вот куда такие телепорты-аномалии ведут, мне проверять совсем не хочется. И если бы я тебя не ткнула копытом в бок, ты бы как раз и проверил, на мою голову… — ответила Шейд, окончив фразу тяжелым вздохом.

Обойдя ловушку, которая так и называлась — «радужная лужа» — спутники продолжили свой путь. И через полчаса неторопливой прогулки среди разрушенных зданий, аномальных зон разной степени опасности и посиделок в кустах, когда совсем рядом вдруг раздались выстрелы, а после они обнаружили три свежих трупа, кобыла-аликорн и одноглазый земнопони добрались до ничем не примечательных развалин здания. Цвет его стен спустя двести с лишним лет уже невозможно было определить… Ввиду того, что от стен мало что осталось.

И только теперь Клод ощутил сильное беспокойство. Несколько секунд он боролся с искушением вытащить пистолет и попытаться пристрелить свою спутницу, но сумел в итоге остаться полноправным хозяином своего разума, без навязчивых приказов извне. Нет, ему все еще пытались внушить убить Шейд, но теперь это ощущалось как малопонятное бормотание где-то на задворках сознания.

Клод обернулся к своей необычной спутнице, чтобы поделиться своими мыслями об этом месте. Но слова застряли в его глотке, когда он обнаружил, что смотрит прямо в винтовочный ствол.

— Вниз! — резко приказала Шейд и выстрелила, едва жеребец убрал свою голову с линии огня.

Оказалось, что позади него метрах в пяти стояла фигура пони в черном балахоне с обрезом дробовика-«горизонталки» в магическом захвате. После выстрела неизвестный упал, а Клод на какое-то время потерял возможность слышать что-либо, поскольку аликорн открыла огонь на поражение прямо у него над головой.

Слух вернулся к жеребцу еще примерно через полчаса, хотя и не до конца. Он вынужден был найти себе укрытие такое, чтобы его никто не потревожил. Услышать приближение врага сквозь писк в ушах было совершенно невозможно. Шейд в это время зачищала окрестности от любой возможной живности, включая вероятных коллег первого убитого.

Первое, что сказал Клод, когда наконец смог услышать хоть что-то кроме писка, было почти целиком сплошь из нецензурных выражений в адрес производителей оружия, не утруждавших себя установкой хороших глушителей.

— Да не расстраивайся ты так, — попыталась утешить его крылато-рогатая кобыла.
— Иди в жопу. Лишить меня на время слуха было твоим способом показать, что я в бою совершенно бесполезен, не так ли? — огрызнулся на нее Клод.
— Знаешь что, мой дорогой? — не осталась в долгу Шейд, — в подземелья ты pizduesh’ [2] первым и зачищаешь всю территорию строго в одно рыло, пока я буду чесать жопу копытом или заниматься чем-нибудь еще. Задолбал! Если бы не я, ты бы сейчас мог вообще здесь не стоять! Этот khuy с обрезом собирался проделать немало дырок прежде всего в твоей шкуре, открыв огонь дуплетом. Патроны у него были с картечью, на такой малой дистанции разлет этой самой картечи минимален.
— Какой я тебе дорогой? — недопонял Клод.
— Я все сказала, — отрезала кобыла-аликорн.
Она и впрямь уселась на землю, демонстративно отвернувшись от своего спутника.
— Да и хрен с тобой, один управлюсь, — махнул на нее копытом одноглазый жеребец, поправляя свою многострадальную черную повязку, прикрывающую пустую глазницу.

Клод первым делом обыскал убитых, и нашел у одного из них пистолет с глушителем, другой модели, нежели чем у него самого. К счастью, оба пистолета использовали один и тот же тип патронов, так что земнопони лишь пополнил их запас.

Поскольку Шейд напрочь отказалась контактировать с ним, в частности, показав, где же находится вход в подземные помещения, то Клод направился искать его самостоятельно, прочесывая окрестности максимально внимательно.

И в итоге он обнаружил вход всего в двадцати метрах от явно обидевшейся и потому сидевшей к нему спиной кобылы. Густо росшие кусты между развалин домов прекрасно скрывали спуск, как оказалось, в подвал того дома, к которому они с Шейд изначально пришли. Здесь не было ничего интересного — бетонные обшарпанные стены, несколько пустых бочек и всякий мусор под ногами. В дальнем углу обнаружилась узкая лестница, что вела на несколько пролетов вниз. И вот тут-то Клод, спустившись на два пролета, начал жалеть, что не уговорил-таки аликорна прикрыть ему спину. Где-то сзади и сверху послышались голоса, свидетельствовавшие о крупных неприятностях. Сражаться на два фронта у Клода не было ни возможности, ни желания, ведь едва откроется стрельба, внизу поймут, что столь громкий шум неспроста и тоже придут поздороваться. Это равносильно самоубийству. Но жеребец все равно решил продать свою жизнь подороже, коли у него не осталось другого выбора. Он даже начал подниматься обратно наверх, стараясь шагать по ступенькам как можно тише. Но до верхней площадки Клод не добрался — над ним раздались крики, мат и ураганная стрельба. Земнопони замер. В голове промелькнула безумная мысль, но рассчитывать на то, что эта мысль правдива, он не стал. И зря.

Стрельба умолкла всего через минуту, снизу послышался топот, а сверху голос Шейд, еле слышимый на фоне громких шагов:

— Сюда иди.

Клод послушался. Картина, что предстала перед ним наверху, оказалась малоприятной — стены подвала были в крови, вдобавок пять трупов «украшали» интерьер содержимым своих черепных коробок.

К оружию убитых понь не притронулся. Шейд фыркнула и растянула губы в ухмылке, приготовившись стрелять на поражение. Топот стал значительно громче — противники вот-вот окажутся в подвале и тут начнется еще одна ураганная перестрелка. Земной пони достал пистолет и приготовился к бою. Так получилось, что именно Клод начал бой, сделав первый выстрел. Преимущество было на их с Шейд стороне. Лестница же была достаточно узкой, поместиться там могли одновременно лишь двое с некоторыми затруднениями.

Враги же оказались не столь глупы, как надеялась аликорн, открывая огонь. Убить удалось лишь одного, второй отступил. Атака захлебнулась, толком не начавшись. Даже Клод понимал, что позиционная война не годится в их ситуации, даже с учетом того, что в их распоряжении было оружие убитых ранее, еда, патроны и даже парочка упаковок бинтов. И в то же время, ни он, ни Шейд не могли знать, а сколько всего могло быть у их противников. Мало ли, целый склад?

— Позиционная война — не для нас, — еле слышно выдохнула Шейд, склонившись к уху своего спутника.
— План есть? — в тон ей осведомился Клод.
— Нет, — честно призналась аликорн, — в противном случае план был бы прост донельзя. Светошумовая граната и хладнокровный расстрел тех, кто не сумел вовремя спрятаться от этой гранаты.

Может быть, Шейд бы сказала что-то еще, но ее прервали самым невежливым образом — с лестницы в подвал влетела осколочная граната. По крайней мере, Клоду этот вариант пришел в голову первым. Аликорн же не сплоховала — отправила «подарок» обратно. Послышались крики ужаса, потонувшие в грохоте взрыва. Клодовы уши испытали очередное потрясение, он даже не помнил, как оказался в какой-то квартире.

И только намного позже, когда ему стало легче, Шейд рассказала ему о произошедшем в подвале:

— У них с собой было дохрена взрывчатки. И граната активировала цепную реакцию, судя по тому, что начался обвал. Не удивлюсь, если у них там вся лаборатория была заминирована. Так или иначе, но одна установка уничтожена.
— Ценой моего слуха, — пожаловался Клод.
— Не ной, — строго сказала аликорн.
— Моя кузина тебе задницу надерет, если узнает, что по твоей милости я еще и слуха лишился наполовину, — угрюмо посулил жеребец.
— Я ее не боюсь, — Клоду на мгновение показалось, что Шейд произнесла это неуверенным тоном.

Видимо, слышала все-таки о деяниях Розы и имеет хотя бы примерное представление о том, на что способна единорожка.

— Лучше объясни, каким это образом ты вытащила меня из больших проблем в первый раз? Когда я оказался между двумя отрядами вооруженных недругов? — Клод попытался перевести беседу в другое русло.
— Трудно не заметить, когда мимо тебя прутся пятеро вооруженных придурков, даже не пытавшихся поглядеть по сторонам, — фыркнула аликорн, — а когда я проследила, куда они направились, то смекнула, что пришла пора тебя спасать. Пошла следом и устроила им кровавую баню. Остальное тебе известно. Ну и второй раз — телепортировалась подальше от обвала вместе с тобой. Отец меня по голове не погладит за растранжиривание ценных кадров в условиях дефицита таковых в этом регионе.
— За это спасибо тебе, — ответил Клод.
— Спасибо на хлеб не намажешь, — загадочным тоном произнесла Шейд.

По спине жеребца побежали мурашки. От этой фразы за версту несло такой двусмысленностью, что одноглазому пони стало не по себе. Особенно, когда он вспомнил про Ультиму и Дастру, которым такое «спасибо» определенно не понравится. И одновременно он попытался успокоить себя тем, что вряд ли аликорн позволит им себя одолеть.

Клод украдкой глянул на кобылу. Она чистила винтовку, что-то тихонько напевая себе под нос, временами прядая ушами, если ее беспокоили звуки вокруг. Жеребец вдруг заметил, что Шейд довольно симпатичная. И тут же мысленно обматерил себя за это. И за то, что окончательно запутался. Интерес к нему проявляли и Дастра, и Ультима, и теперь еще Шейд. Одноглазый пони приложил копыто к морде и едва сдержался, чтобы не выругаться в голос.

Внутренние голоса в голове Клода шептали ему совершенно противоположные вещи. Что-то про «отымей всех троих» и «держись подальше от кобыл, целее будешь». Он даже заткнул копытами уши — не помогло. Зато в сон он провалился подозрительно легко и сам не понял, как умудрился заснуть.

На следующее утро Шейд призналась своему спутнику, что наложила на него усыпляющее заклинание:

— Тебе требовался отдых, — настойчиво повторяла она раз за разом в ответ на вялые попытки Клода протестовать, — или ты хочешь, чтобы твоя кузина надрала мне задницу за то, что я поступила дважды весьма опрометчиво и навредила твоему здоровью?

Жеребцу пришлось признать ее правоту. Одновременно он отметил, что ему полегчало после всех перенесенных накануне приключений. Но вот слышать Клод все равно стал хуже. Взрывы и стрельба в замкнутом помещении без защиты для ушей никогда особенно не были полезны для здоровья.

— Раздобудь-таки глушитель для винтовки, — посоветовал он спутнице во время завтрака.

Шейд неопределенно махнула копытом, мол, если понадобится — добуду, а до той поры терпи меня, как есть, другого выбора, дескать, у тебя нет.

После завтрака они покинули квартиру, оказавшуюся на третьем этаже многоэтажного когда-то жилого дома и направились ко второй установке. И снова Шейд продемонстрировала себя отличным проводником, обнаруживая аномальные ловушки на их пути и грамотно обходя их. Клод же тяготился мыслями о том, как ему поступить. Не было у него уверенности ни в одном из нескольких вариантов дальнейшего развития событий. Это угнетало даже больше ухудшения состояния собственного слуха, что для такого, как он, очень нехорошо. Врага подпустить к себе из-за того, что не услышал его приближение — смерти подобно в буквальном смысле.

======== СИН И РОДАС ========

Аликорн и пегас добрались до первой пси-установки подозрительно легко, ввязались в скоротечный бой, прижав с фланга каких-то пони в балахонах. С ними перестреливалась группа исследователей города, после уничтожения противников они поблагодарили за помощь Сина и Родаса. Вскоре они направились по своим делам, а дуэт из аликорна и пегаса затаился в кустах. Кардинал не зря чуть ли не силой затолкал своего напарника в густые заросли, потому что всего через несколько секунд откуда-то справа от них на открытое пространство выбрались еще несколько пони в балахонах, вооруженные чем попало.

Покрутившись вокруг, поглазев на убитых в недавней перестрелке собратьев, они разделились на две равные группы и отправились в разные стороны. Аликорн долго молчал, явно собираясь с мыслями, в то время как у Родаса язык так и жгло от желания задать целую кучу вопросов.

— Похоже, эти бомжики и впрямь имеют отношение к пси-установкам, — пробормотал наконец Син.
— Ты видел этих в балахонах и ранее? — немедленно спросил пегас.
— Видел. Но не придавал этому особого значения. Что поделать — ошибся. И на аликорна бывает проруха… — ответил Кардинал, но не закончил фразу.

И было от чего.

На открытое пространство неожиданно выскочил единорог, облаченный в весьма подходящую для прогулок по Сталлионграду экипировку, удерживая телекинезом винтовку с глушителем. Выждав пару минут, жеребец уверенным шагом направился прямо в те самые кусты, из которых совсем недавно вышли «балахоны». Вскоре из-под земли донесся какой-то шум и все смолкло.

— Кто это был, интересно? — не удержался Родас от вопроса, весьма подходящего к данной ситуации.
— Я этого пони не знаю. Нужно запомнить, как он выглядит и потом поинтересоваться у Шейд, вдруг она во время своих походов по окрестностям встречала такого единорога, — задумчиво произнес Син.

Воцарилось недолгое молчание, нарушенное тем, что аликорн внезапно переместил себя и своего напарника подальше от того места, где они находились.

— Что проис… — начал было возмущаться пегас, но его прервал Кардинал, властно взмахнув копытом.

И через пару секунд они ощутили легкий подземный толчок, эпицентр которого находился, судя по поспешности действий аликорна, в опасной близости от того места, где они прятались. Син Сиикер выглядел малость взволнованным. Родас понял, что интуиция спасает Кардинала от гибели явно не так уж и часто.

— Обычно я стараюсь не бывать настолько беспечным, — будто прочитав мысли напарника, обронил аликорн и потер свою черную морду ногой.
— Похоже, этот единорог имеет те же цели, что и наша команда, так, может, найдем его и попробуем с ним поговорить? «Балахоны»-то тоже определенно преследуют какие-то цели, — предложил пегас.
— Я не удивлюсь, если он поймет наши намерения неправильно и наверняка попробует убить нас, — вздохнул Син.
— А может и не попробую, — раздался с крыши двухэтажного здания чей-то голос, — ваша милая беседа меня несколько позабавила.
— Кто ты? — громко спросил Родас.

Неизвестный собеседник помолчал какое-то время, а потом сказал:

— Странно, что ты не выдвинул требование показаться вам на глаза, как это бывает обычно в такого рода ситуациях. Хоть кто-то не следует дурацким книжным канонам. Что же, отрадно, отрадно.
— Зубы заговариваешь? — тихо поинтересовался Кардинал, закрыв глаза.

Пегас сперва не понял, зачем его напарник это сделал, а потом его осенило — аликорн магией осторожно прощупывал пространство там, откуда доносился голос, с целью понять, с кем же они имеют дело.

— Заговариваю, — и Родас в ту же секунду ощутил прикосновение холодной стали к своему горлу.
— Эй, Дракон, ты чего? — совершенно неожиданно на «сцене» появились те самые исследователи города, которым аликорн и пегас не так давно помогли, — эти двое от придурков в балахонах нам помогли отбиться!
— Ну раз так, то ладно, — и нож у горла пегаса исчез, Родас смог спокойно выдохнуть, толком не успев даже испугаться столь неожиданной угрозе собственной жизни.

Как оказалось, он и Кардинал действительно имели дело с тем самым единорогом, проникшим в лабораторию, где находилась пси-установка.

— Начнем сначала, — нейтральным тоном произнес Син, — что это был за подземный толчок?
— Взорвал пси-установку. Вам-то двоим какое нахрен дело? — вяло огрызнулся по ходу ответа единорог.
— У нас общие цели, нам нет смысла враждовать, — все таким же нейтральным тоном продолжал аликорн.
— Ну вот, пошли книжно-канонные попытки меня разговорить, — фыркнул Дракон.
— Ничего подобного, пси-установки мешают не тебе одному, — влез в разговор Родас.
— Тебя не учили, что в разговор взрослых лезть без спроса — плохо? — насмешливо поинтересовался единорог.

Пегас дернулся, как от пощечины. Зло зыркнув на оппонента, крылатый жеребец отошел в сторону и занялся осмотром своего оружия, даром что не сделал из него за этот поход ни единого выстрела.

— На чем мы остановились, Pferd [3]? — продемонстрировал знание геррского [4] языка Дракон.
— На том, что ты, Abartling [5], поможешь уничтожить еще одну пси-установку мне и моему напарнику, коего лучше не злить почем зря, — сделал ударение на еще одном геррском словечке Син.
— А не пошел бы ты нахер с такими предложениями? Я с цирком уродов не работаю, — заявил единорог, после чего присоединился к другим исследователям Сталлионграда. Он вместе с ними исчез во вспышке, телепортировавшись в другое место.
— Вот сучонок, — язвительно бросил Родас.
— Не у всех пони бывает покладистый характер, согласен, — у Сина мнение о Драконе сложилось весьма двоякое.

Хоть характер у единорога оказался весьма дрянной, но в то же время он несколько раз за разговор показывал, что явно не прочь читать книги самых разных направлений – начиная художественной литературой времен до Катастрофы и заканчивая словарями иностранных слов. Аликорн сомневался, что в Гермэйнии спустя двести с лишним лет осталось в живых так уж много носителей языка, чтобы понь сумел что-то у них напрямую перехватить. Да и до той страны еще добраться надо суметь, что в условиях постапокалипсиса представляет определенные трудности. Так что Син был уверен — геррский язык единорог приобрел из словарей. Их всяко проще раздобыть, нежели чем добраться до бывшей Гермэйнии.

Так или иначе, но до второй действующей пси-установки на маршруте им с Родасом все равно топать. И лучше бы не задерживаться, потому что ночевать где-то в городе за пределами родной квартиры Кардиналу очень не хотелось.

— Поднимайся, напарник, нас ждет дорога, — скомандовал Син.

Пегас неохотно поднялся на ноги, было заметно, что эти мотания по городу ему несколько осточертели. С другой стороны, возвращаться к бесящимся Ультиме, Дастре и Белле, крылатому жеребцу тоже не особенно хотелось. Но выбор у Родаса попросту отсутствовал, поэтому он последовал за аликорном, стараясь идти строго по следам более опытного напарника. Пусть Кардинал и не обладал навыками проводника, бродящего по заброшенному городу годами, но он имел острый глаз, мгновенно анализировал ситуацию, подмечал мелочи, что определенно сглаживало разницу в опыте.

— Другое дело — моя дочь… Она родилась и выросла в этом городе, она чувствует Сталлионград лучше меня, — заметил Син в ответ на вопрос Родаса о том, насколько велика разница в опыте отца и дочери по выживанию в таких местах.
— А ты откуда родом? — спросил пегас.
— Я родился в коренной Эквестрии, еще до Катастрофы, в Мэйнхеттене. Поэтому, окажись я там снова, смог бы даже там жить, пожалуй, — почесал затылок Кардинал, — но ближе мне все-таки Сталлионград. Тут я обрел настоящее счастье. Но тут его и потерял, сильно позже… А потом неожиданно родилась Шейд. Мы с женой первые годы жили в окрестностях города, несмотря на то, что в самом центре столицы ССР была взорвана бомба с тем самым нейропаралитическим газом, убивавшим все живое, что имело неосторожность вдохнуть отравленный воздух, — неожиданно для самого себя разоткровенничался аликорн.
— Маски спасли вас, — утверждающе произнес Родас.
— Дитзи случайно повредила свою маску. Я ничего не успел сделать — через минуту она была уже мертва, в ее медленно стекленевших глазах был ужас. Она поняла, что совершила роковую ошибку, но осознать это до конца уже не смогла. И мне до сих пор больно. Прошло две сотни лет, а я все убиваюсь из-за смерти жены. Мне сложно об этом говорить, но я должен высказаться, иначе это сведет меня с ума, — морду Сина исказила гримаса, словно от зубной боли.

Но пегас знал, что боль та совершенно другого плана. Он уже далеко не в первый раз слышал истории с печальным концом, становился свидетелем смерти друзей, сам испытывал эту боль. Он хорошо понимал Сина, каково ему пришлось много лет назад, как случившееся гложет его до сих пор. Родас мог лишь слушать своего напарника. И попытаться поддержать, коли уж обычного скрытного аликорна пробило на откровения.

— Я забрал Шейд и отправился на юг. Дорога привела меня в Новый Мэйнхеттен, где я поначалу обосновался. Находиться между двумя крупными мертвым городами мне тоже не очень понравилось, буду откровенен. Особенно, если Мэйнхеттен в хорошую погоду был виден из окна любого дома в городке. К счастью, небоскребы в островном городе начали рушиться уже после того, как я перебрался еще дальше на юг, в Филлидельфию, а потом и в Бэлтимэйр, где со временем стал тем, кем меня знают — Кардиналом, настоящим лидером Восточной Конфедерации. Дальше наши пути с дочерью разошлись. Я остался руководить кланом, а она отправилась обратно на север, в Сталлионград, надо думать. Наверное, дочь хотела навестить могилу своей матери, — голос Сина стал глухим.
— Родные живы в наших сердцах, пока мы о них помним, — произнес Родас простую истину.
— Я пытался забыть жену, но иногда она приходила ко мне во снах и с укором смотрела на меня. Это страшно… очень страшно. Я просил у нее прощения, но она никак не реагировала на это. И все прекратилось лишь в тот день, когда настала и моя очередь навестить могилу Дитзи. Случилось это не так уж и давно, но зря я столько времени откладывал поездку сюда. Шейд скучала по мне, но покидать Сталлионград не хотела, чувствовала, что ей лучше не оставлять родной город. Неспроста, чувствую я. Неспроста, напарник. «Балахоны» и пси-установки связаны между собой. Это не к добру, — произнес Син и замолчал.

Пегас счел за лучшее не задавать больше никаких вопросов, ведь он и так услышал гораздо больше, нежели чем вообще мог себе представить. Одно он знал точно — аликорну должно стать гораздо легче после разговора по душам.

======== ШЕЙД И КЛОД ========

По дороге не происходило ровным счетом ничего примечательного. Впрочем, одноглазому жеребцу и без того скучно не было. По идее, раз уж он идет ведомым, то должен хотя бы интересоваться, не сел ли им двоим кто на хвост. Клод даже обратился к своей спутнице по этому поводу, но получил ответ, уложившийся ровно в два слова:

— Я сама!

Земной пони лишь покачал головой, но все равно старался хоть как-то следить за обстановкой, даже имея проблемы со слухом и всего-то один глаз. О скверной истории, в которой он потерял второй, вспоминать не хотелось. Клод знал, что рассказывать ее не будет никому, если будут спрашивать, как так вышло, что он стал одноглазым. «Когда-нибудь я придумаю красивую историю на этот счет. А сейчас надо как можно быстрее покончить с этими погаными пси-установками и вернуться домой» — размышлял он.

— Как думаешь, Клод, у нас возникнут проблемы на второй точке? — неожиданно спросила Шейд, отвлекая своего напарника от раздумий.
— Скорее всего, — коротко ответил он.

Но не успели аликорн и земнопони сделать после этих слов хотя бы шаг, как перед ними телепортировался какой-то единорог, а после всех немного тряхнуло. Клод не устоял на ногах и покатился по земле, чудом не угодив ни в одну из возможных смертоносных ловушек на его пути.

— Та-а-а-а-а-а-ак… — насмешливо протянул единорог, — одноглазый неуклюжий и аж целая самка-аликорн! Развелось же в Сталлионграде всякой швали.
— Рогатую шваль вижу перед собой, — огрызнулась Шейд прямо ему в морду.

Клод между тем поднялся на ноги и стал доставать пистолет с явным намерением прикончить единорога. Тот, разумеется, заметил телодвижения земного пони и глумливо произнес:

— Боюсь. Так боюсь, что прямо сейчас могу телепортироваться тебе за спину, мгновенно достать нож и перерезать твою глотку. И не испытаю при этом ни капли угрызений совести.
— Постой-ка, — вдруг нахмурилась Шейд, — это не тебя ли Драконом кличут?
— А тебя ebet [6]? — хмыкнул тот, — я Дракон, а вас обоих как звать, даже не хочу и знать. Катитесь, откуда пришли, пока я тебя, самочка, не trakhnul [7] в жопу, а твоего напарничка просто не грохнул в качестве благодарности за твою тугую попку.
— Точно Дракон, — прищурилась аликорн, — только ты грозишься всех выебать, поубивать и затем снова выебать, но при этом известен ты во многом лишь склочным характером, многочисленным угрозами и в то же время неплохо знаешь город. Неплохо. Но лучше меня его не может знать никто.
— Тебе слова не давали, — огрызнулся Дракон, а потом добавил:
— Да ну вас обоих в жопу.

И телепортировался прочь.

— Вот ведь khuy, — выругалась Шейд.
— Кажется, теперь я начинаю потихоньку понимать этот язык, — пробурчал Клод еле слышно.
— Большерозский. Так он называется. И носителей его в изменившемся мире осталось не так уж и много. Поэтому ругаться на нем удобно, не всякий поймет, что было сказано, эквестрийский все больше в ходу на территории бывшей Эквестрии, ССР и Кристальной Империи, да и не только там, — с заметным удовольствием пояснила спутница Клода.
— Понятно. Но что Дракон делал в округе, мне интересно, — жеребец переключился на дела более насущные.
— Не знаю, только вот нам по-прежнему нужно добраться до второй в нашем списке пси-установки и уничтожить ее, — покачала аликорн головой задумчиво.
— Тогда пойдем. Чем раньше начнем, тем быстрее и закончим, — предложил Клод.

Шейд согласилась. Но до цели они не дошли по причине возникшего препятствия на их пути, имевшего вид явно копытотворный. Аликорн мгновенно вспомнила, как их тряхнуло. Сопоставила простые факты и пришла к выводу, что это Дракон уничтожил пси-установку. Но поделиться мыслями не успела, Клод не хуже нее сориентировался в ситуации, сказав:

— Что же, теперь все ясно, что единорог тут делал. Так или иначе, но НАМ здесь находиться незачем. Обратно как — пешком или телепортируешь?

Шейд сверкнула рогом, Клода на мгновение ослепило яркой вспышкой, и через несколько секунд они оказались во дворе, можно сказать, родного дома. Напарники подошли ко входу в подъезд, и сзади них на долю секунды что-то вспыхнуло.

— Наконец-то дома, — раздался голос Сина.
— Привет, отец, как сходили? — повернулась к нему аликорн.
— Могли бы не ходить. За нас всю работу сделал некий пони по прозвищу Дракон, — вздохнул Кардинал.
— Мы его тоже повстречали. Как собеседник он так себе. Но вторую установку уничтожил тоже он. А вот с первой… Есть риск, что Клод останется глуховат на оба уха. Стрельба в опасной близости, стрельба в замкнутом помещении… Не знаю, будет ли от медсестер, что сидят у нас дома, толк, — неожиданно созналась дочь Сина в некоторых своих поступках.
— А я ей говорил — найди глушитель, — не удержался и Клод.
— Ладно, давайте пройдем в дом и там поговорим о том, что же будет дальше, — вмешался Син.

======== ЧУТЬ ПОЗДНЕЕ ========

По возвращении домой все они первым делом перекусили. Клод и Родас навестили Эпплсвита, но медсестры дружно заявили, что он отдыхает. Друзьям пришлось уйти. К кобылам зайти они долго не могли решиться, пока дочь Сина не подошла к ним и не предложила свою помощь.

Но пегас и земной пони опасались практически напрасно — Ультима, Дастра и Белла почти что пришли в себя, выглядели кобылы помятыми во всех смыслах. Это не было удивительным — пси-излучение способно и не на такое, как заметила Шейд. И тут же игриво подмигнула Клоду. Земнопони судорожно сглотнул ставшую вдруг вязкой слюну, стараясь при этом смотреть куда угодно, но не на аликорна и не на навязавшихся в подруги чейнджлинга и земную пони. И именно по этой причине жеребец даже краем глаза не видел, как Ультима с Дастрой наградили крайне неодобрительными взглядами Шейд. Но аликорн, судя по всему, твердо вознамерилась не ограничиться одними только намеками.

Их прервал Син, появившись в комнате, и позвал в гостиную, где, по его словам, нужно обсудить текущие дела и решить, как быть дальше. Первой слово взяла именно дочь Кардинала.

— Итак, пси-установки уничтожены не без помощи Дракона. Но остается проблема в виде «балахонов», каким-то образом связанных со всей этой гадостью. Так или иначе, именно за единорогом вероятнее всего откроют охоту остатки этих пони в балахонах. Подгадил Дракон им преизрядно, чтобы они оставили его в живых, — произнесла Шейд.
— «Балахонов» надобно добить? — спросил Родас.

Аликорн кивнула.

— К тому же, не стоит забывать, зачем НАС сюда прислали, — вмешался и Клод, — нам надо запустить СталАЗ и обеспечить наших работодательниц армией.
— И кто же поручил вам такое дело? — не удержался Син от вопроса.
— Королева Кризалис и Флерри Харт, — таков оказался ответ земного пони.

Шейд ахнула, а Син дернулся, как будто ему залепили пощечину.

— Боардорская королева чейнджлингов пережила всемирный апокалипсец, — немного зловеще произнес Кардинал.
— Я и не знала, что дочь Шайнинг Армора и Кейденс выжила! — удивилась вслух аликорн.
— Обе живы и здоровы. По крайней мере, когда мы отправились сюда. В любом случае, они собирались просить у тебя помощи, Син, в противостоянии с некой Табитой, занявшей руины Кантерлота, — на этот раз вмешался Родас.
— Мне нет дела до Кантерлота. Проблем на своей собственной территории хватает выше крыши, уж поверь мне, — покачал головой Сиикер.
— Тогда такой вопрос. Разведчики хоть раз близко к Кантерлоту подходили? Изучали, что на территории соседей творится? — неожиданно инициативу перехватил Клод.
— Нет. И нет. Хочешь сказать, этой Табите может приспичить устроить экспансию на восток, прямиком на земли Восточной Конфедерации? Сомневаюсь, что она настолько наивна. Я, знаешь ли, без дела не сижу в пределах своих владений, — тон Сина из нейтрального сделался холодным.
— В общем, Флерри и Кризалис передать, что помощи от Восточной Конфедерации ожидать не стоит? — Родас уже понял, к чему идут эти переговоры.
— Странно, что ты, весь такой осторожный из себя, внезапно игнорируешь возможную опасность, — не отставал Клод, не замечая попыток пегаса вынудить его попридержать поней в разговоре с главой крупного клана.
— Поверь мне, друг мой одноглазый, если Табита рискнет-таки захватить хотя бы маленький кусочек моих земель, то потом ее войска попросту умоются такими кровавыми слезами, что она еще и контрибуцию военную выплатит добровольно, — осклабился Син.
— Господа! — вмешалась Шейд, — давайте решим еще один небольшой вопрос прежде, чем устроим перерыв. Уверяю, много времени это не займет.
— Слушаем, — ответил за всех Кардинал.
— Во что превращается Сталлионград, ваши мнения?
— Да хрен знает. Какие-то разномастные ловушки, от безобидных на вид до смертельных, стоит лишь угодить в нее. Город, похоже, меняется. В свой прошлый визит сюда, несколько месяцев тому назад, ничего подобного и близко не было, — озадаченно проговорил Родас.

Клод лишь молча развел копытами. Он хотел сходить к медсестрам и узнать насчет своего слуха. Этот вопрос его волновал больше, чем все прочее. С потерей глаза пришлось смириться в свое время, но вот с порчей слуха жеребец категорически не хотел соглашаться. Чувствовать себя неполноценным было не очень во все времена, а он и так уже ощущал себя нецелым. И не очень-то хотел, чтобы эта негативная тенденция в отношении конкретно него продолжала распространяться.

Син лишь буркнул что-то вроде «Произошло нечто такое, раз Сталлионград стал меняться в такую сторону», разведя передними ногами в разные стороны. Ему, судя по всему, тоже было не до увлеченных попыток разобраться в предмете вопроса. Аликорна что-то тревожило, но он пока не мог понять, что конкретно. «Балахоны» лично за ним вряд ли бы пошли, он в разрушении пси-установок участия не принял никакого, как и Родас. А вот Шейд и Клод… Они успели выполнить часть работы до того, как на сцене неожиданно появился Дракон и за сутки уничтожил три объекта из четырех. И что же все-таки для Сина было не так? Он поднял глаза к потолку и тяжело вздохнул. Шейд моментально отреагировала на этом коротким заявлением: «Перерыв господа. Через час собираемся снова здесь, есть еще пара моментов».

Клод, услышав это, тут же отправился к медсестрам. Жеребец надеялся, что его недуг или пропадет сам, или же его можно вылечить. Кобылы предложили ему пройти осмотр, на что он согласился. Чем больше единственные имеющие отношение к медицине пони знают о том, что с его слухом не так, тем лучше.

— Я так понимаю, проблемы начались в результате воздействия чрезмерно громких источников шума в опасной близости от Вас? — поинтересовалась первая медсестра после осмотра.
— Да. Сперва у меня над головой стреляли из винтовки, вскоре после этого довелось находиться в закрытом помещении, где велась крайне интенсивная перестрелка. В результате я стал слышать хуже. И совсем недавно появился шум в ушах, — поведал Клод.
— Давайте проверим, с какого расстояния Вы отчетливо слышите звуки, — предложила вторая медсестра.

Одноглазый земной пони покивал, и вместе с медсестрами вышел в коридор. Одна из них осталась стоять рядом с Клодом, а вторая встала в другом конце и принялась говорить. Жеребец поморщился и помотал головой, дав понять, что практически не слышит речи медсестры. Она подошла немного ближе, на расстояние примерно четырех метров и повторила процедуру. На этот раз Клод очень хорошо слышал, что она говорит, и кивнул ей.

— Вторая степень посттравматической глухоты. Не фатально, но доставляет неудобства. В принципе, в существующих условиях избавить Вас от проблем со слухом возможно. Потребуются ноотропные препараты, которые восстанавливают мозговое кровообращение, точнее, циркуляцию крови в сосудах головного мозга, а также витаминные комплексы, — сделала вывод первая медсестра.
— Еще неплохо было бы провести курс физиотерапевтических процедур, но в условиях, в которых мы находимся, функционирующее оборудование в больнице найти не получится. Это в случае, если хоть одна таковая в Сталлионграде уцелела после катаклизма, — добавила вторая медсестра.
— Вы можете написать мне список необходимых препаратов? — попросил Клод с мрачной решимостью.
— Конечно, конечно. Зайдите через час, к тому времени мы составим для Вас этот список, — ответила первая медсестра.
— Спасибо, — поблагодарил ее одноглазый жеребец и вернулся в гостиную, где сидел только Родас.
— Остальные где? — спросил Клод.
— На кухне, отдыхают и чаевничают. Ты как? — поинтересовался пегас.
— Выяснил, что с моим слухом. Немного печально, но вылечить можно. Всего-то нужно достать лекарства, список которых мне дадут примерно через час, — ответил земной пони.
— Я даже знаю, где их можно найти, — улыбнулся Родас.
— Да? И где? — оживился Клод.

И пегас рассказал ему про крайне полезную аномалию, расположившуюся на складе Сталлионградского автомобильного завода.

— Суть в том, что там появляется абсолютно любой предмет, который загадать может абсолютно любой пони, — рассказывал крылатый пони.
— То есть если я приду туда, загадаю мысленно те самые препараты, то они потом там появятся? — переспросил Клод.
— Именно так. После собрания решим, как тебе помочь с твоей бедой, — заверил своего друга Родас.
— Спасибо, дружище! — от всей души поблагодарил пегаса одноглазый земнопони.
— Да еще пока что не за что, — подмигнул крылатый жеребец, а потом, понизив голос, спросил:
— А как ты поступишь с Ультимой и Дастрой? Я знаю, что они вроде успокоились, хоть и выглядят малость пришибленными.
— Да, в себя они еще не пришли до конца. Нет, друг мой, я не знаю, что мне с ними делать. И не знаю, к кому обратиться… — покачал головой Клод.
— Ничего, думаю, все образуется, главное в это верить, — заявил Родас.

На некоторое время в комнате повисло молчание — каждый думал о чем-то своем. Тишину внезапно оборвала перестрелка, что началась где-то вдалеке. Пару раз до жеребцов донеслись звуки взрывов, а потом стрельба стала мало-помалу приближаться к площади, на краю которой стоял дом Сина.

— Так, что-то мне это не нравится, — в гостиную вошел хозяин квартиры.

Выражение морды суровое, винтовка наготове. Аликорн аккуратно встал у окна и выглянул краем глаза. Понаблюдав за окрестностями, он вернулся в центр комнаты.

— Кто стрелял? — к Сину, Клоду и Родасу присоединилась Шейд.
— Пока что не знаю. Да и не так это важно, ведь даже если победитель из текущей схватки заявится сюда и попробует начудить… Мало ему не покажется, — мрачно посулил Кардинал.
— Ладно, вернемся к нерассмотренным нами темам, — покивала Шейд, — во-первых, кто отправится в Имперский город, чтобы известить Флерри Харт и Кризалис об официальном ответе от истинного лидера Восточной Конфедерации?

Клод с Родасом переглянулись.

— Вы съездите? — малость посмурнела дочь Сина.
— Не доверите же вы это дело Ультиме или Дастре? — резонно возразил пегас.
— Когда? — спросил Кардинал.
— Послезавтра утром. На завтра у нас с моим крылатым другом имеются дела личного характера, — туманно ответил Клод, по привычке поправив свою глазную повязку черного цвета.
— Это какие же? — повышенным тоном поинтересовалась Шейд, но, заметив взгляд своего отца, слегка осадила поней, пробурчав, что на самом деле это не ее дело.

Впрочем, одноглазый земной пони и так не собирался уточнять. Не обязательно же прям всем-всем-всем знать, куда он с Родасом собирается отправиться завтра.

— И второй вопрос, — опередил Син свою дочь, — что со Сталлионградским автомобильным заводом? Я слышал, он снова начал выпуск продукции. Конкретнее обрисуйте ситуацию.
— Это так. Раз Восточная Конфедерация отказала в союзе и любой помощи, на что Флерри и Кризалис рассчитывали, то в ход пошел заранее продуманный план по восстановлению СталАЗа. Грузовики, выпущенные на заводе, составят основу армии Королевы и принцессы. Против Табиты любые средства хороши, — неожиданно хорошо поставленным голосом выдал пегас.
— И далась вам эта Табита… — еле слышно произнесла Шейд.
— Далась. Но это вопрос уже решенный, предлагаю к нему не возвращаться, — ответил Клод.

На этом импровизированное собрание окончилось, его участники разошлись по комнатам кто куда. Клод, найдя укромный уголок, позволил своим мыслям пуститься вскачь. Время текло, а он все рисовал в голове различные картины. Погрузившись в себя, жеребец не заметил, как наступил вечер. Он вздрогнул, когда около него кто-то прокашлялся.

— Ужинать будешь? — рядом с ним стояла Шейд.

Земной пони кивнул и направился за аликорном на кухню, стараясь не смотреть на ее бедра и ягодицы. Он догадывался, чем все может закончиться. И очень не хотел, чтобы этот вариант действительно осуществился. Вряд ли Син одобрит действия дочери. Не говоря уж о порче более-менее наладившихся отношений с белым аликорном, имевшим черную морду и янтарный цвет глаз, не характерный для этой расы.

На кухне сидели все остальные, за исключением Эпплсвита и ухаживавших за ним медсестер. Белла едва заметно улыбнулась, Ультима и Дастра прожгли взглядами Шейд, Син и Родас кивнули. Клод занял свободное место, положил себе еды и принялся за ужин без особого аппетита. Эти попытки Шейд затащить его в койку жеребцу покоя не давали. В какой-то момент одноглазый земной пони был готов принять наиболее невероятную версию из всех — его специально околдовала Королева Кризалис в момент интима с ней. Но сразу возникал резонный вопрос: зачем ей это надо? Как Клод ни бился над разгадкой — действительно интересных вариантов ответа так и не нашел. Ерунду вроде «ради развлечения» жеребец даже не стал рассматривать, потому что не верил, что верховный чейнджлинг станет делать что-либо просто так. Любое действие, по мнению Клода, преследовало свою определенную цель.

За ужин никто не произнес ни слова, что только устраивало земного пони. Разговаривать не хотелось, да и тем для разговора не было, все обсудили ранее, на импровизированном собрании.

После ужина Клод сразу пошел спать, брякнулся на кровать и крепко заснул. Однако вскоре проснулся от того, что кто-то идет к нему, едва слышно ступая копытами по полу. Он мысленно простонал, опасаясь худшего. И, увы, не ошибся.

— Как насчет того, чтобы провести ночь вместе? — шепнула Шейд на ухо жеребцу.
— Ты с ума сошла, — еле слышно, практически одними губами ответил он ей.
— Вовсе нет. Эти две, как я поняла, тебе покоя не давали. Странная земная пони, профукавшая свою снайперскую винтовку, что вообще противоречит неписаному кодексу снайпера. И стервозная чейнджлинг, чьи цели мне совершенно не ясны, — добавила на словесное поле битвы пару весомых аргументов аликорн.
— Дастру я спас от изнасилования и смерти в Имперском городе, — трудно было совмещать тяжелый тон и низкую громкость слов, но Клод смог-таки это сделать, — она привязалась ко мне, а стервозность всего лишь черта характера, причем, вероятно, не естественная.
— Хочешь сказать, что и я могу быть стервой? — шепот Шейд вынуждал Клода нервно прядать ухом.
— Именно, — прошептал как отрезал жеребец.
— А я не хочу быть такой. Я хочу другого — помочь тебе скинуть груз с плеч, который ты взвалил на себя, — шепот кобылы неожиданно стал сочувственным.

Клод аж поразился. То ли в дочери Сина пропадала недурственная такая актриса, то ли Шейд действительно чувствовала, что ему требуется помощь. И чуть было не согласился, но страх все-таки удержал его от поспешных решений. Понь решил послушать, что еще скажет ему аликорн, найдет ли она еще аргументы, способные вынудить его изменить свое мнение.

Но, похоже, она все уже решила. О том, что именно произошло между ними дальше, Клод не стал бы рассказывать даже Родасу, даже наедине. Сопротивляться жеребец не стал, чтобы не будить остальных. Вот только ему самому это казалось весьма притянутым за уши. Пикантности же происходящему добавляла кромешная темнота, ставка делалась на слух, обоняние и тактил. В какой-то момент Клоду даже почудилось, что по коридору скользнуло нечто белое. Понь испугался, что шума они подняли слишком много и их спалили, но нет, никто так и не пришел посмотреть, кто же не дает спать порядочным пони.

После всего жеребец просто провалился в сон, измотанный, но впервые за много дней очень довольный.

А вот утро… Утро началось со скандала.

— Какого хрена?! — громко поинтересовалась Дастра, обнаружив Шейд спящей рядом с Клодом.
— Нифига себе, друг, ну ты и отчебучил! — внес свою реплику и Родас, пришедший вместе с Беллой посмотреть на источник шума.
— Хоть бы убрали за собой, — почему-то печально произнесла Ультима.

Клоду показалось, что именно ей хотелось побыть с ним вот так наедине, но потом до него дошел истинный смысл слов кобылы. Он приподнялся — и, черт, покрывало было действительно испачкано результатом ночных приключений!

— Где Син? — спросил он у пегаса.
— На ваше с Шейд счастье, его нет дома. По-моему, он еще ночью ушел, — взмахнул копытом Родас.

Клод похолодел. Так вот чей силуэт почудился ему в разгар интересной ночи! Если он видел их вдвоем, это просто труба.

И в этот момент в гостиной что-то хлопнуло. От этого звука Шейд открыла глаза и еле слышно сказала:

— Отец вернулся.

Остальных тут же как будто ветром сдуло, а через несколько секунд в комнату заглянул Син.

— Проснулась? Это хорошо. Ходил ночью разведать окрестности, — сказал он, упреждая все вопросы и упорно не замечая пытавшегося съежиться Клода.
— Вчерашняя перестрелка? — поняла Шейд.
— Именно. За завтраком расскажу, что мне удалось узнать, — Кардинал зевнул, даже не пытаясь соблюдать этикет.

И кому вообще нужен этикет в постапокалипсисе посреди умершего, но тем не менее обитаемого города? У Клода не было даже здравых предположений на эту тему, а потом он предпочел встать с кровати и пойти поесть. На пятно, оставшееся после ночного приключения жеребец упорно старался не смотреть.

Шейд же вытянулась, расправив крылья, и сквозь ресницы достаточно благосклонно смотрела на земного пони.

— Странно, что ты вновь не поинтересовался, что же такое khuy. Расскажу сама — это то, на чем я ночью так аккуратно скользила, совершая поступательные движения, — ласково проговорила аликорн.
— Уроки большерозского? — в комнату снова заглянул Син, — не очень вовремя, все только вас и ждут.

Было заметно, что ночная прогулка утомила янтарноглазого жеребца — он выглядел невыспавшимся и малость потрепанным.

Клод покивал, а Шейд поднялась на ноги, широко зевнула, затем хлопнула крыльями пару раз и сверкнула рогом. Жеребец скосил глаза — пятно на покрывале исчезло. Аликорн протиснулась мимо одноглазого земного пони, попутно слегка толкнув его своим боком, и отправилась на кухню. Клод вздохнул и встретился с Сином взглядом.

— Не парься, — произнес Кардинал, — просто не парься.

И пошел на кухню, оставив жеребца в растрепанных чувствах. Проще говоря, сбитым с толку. Но подумать об этом не успел — с кухни донесся крик, дескать, если Клод сейчас же не придет, то завтрак пойдет добывать себе сам.

Оказалось, что кричала Дастра. Завидев своего спасителя, она ухмыльнулась. Земного пони аж передернуло от мелькнувшей в ухмылке плотоядности. Ультима точно с ней поделилась. И, вероятнее всего, не только с ней. В итоге завтрак в глотку Клоду банально не полез. Он через силу доел свою порцию, совершенно не слушая, о чем говорил Син, и отправился собираться. Одевшись и собрав снарягу, жеребец направился к выходу из квартиры, но ровно через пару шагов замер, прислушиваясь к разговору, доносившемуся из коридора.

— Вам проводник точно не нужен? — реплика принадлежала Шейд.
— Нет, спасибо, думаю, мы сами справимся, — уверенно ответил Родас.
— Ну как хотите, — немного разочарованно ответила аликорн и удалилась в гостиную, судя по цокоту копыт.

Клод же стукнул себя по лбу — вот же он растяпа! За списком лекарств к медсестрам вчера он так и не зашел, начисто забыв об этом! Так что вместо выхода на лестничную клетку понь отправился именно к кобылам, ухаживавшим за Эпплсвитом.

Постучавшись и получив разрешение войти, Клод поинтересовался насчет лекарств и извинился за то, что вчера не зашел, сославшись на собственную забывчивость. Судя по взглядам медсестер, они тоже знали о ночных делах. Жеребец лишь мысленно проклял чрезмерно болтливый язык Ультимы и возрадовался тому, что ни она, ни Дастра, ни Шейд с ним и Родасом не пойдут.

Откланявшись и пряча листок в карман своей куртки, Клод направился теперь уже точно к выходу. Там стоял Родас и чесал копытом свою непослушную гриву.

— Пошли что ли? — предложил пегас.

Клод согласился. Пришла их провожать только Белла, очень долго уговаривавшая быть своего мужа как можно более осторожным. Тот спорить с ней не стал, пообещал вернуться живым и здоровым, затем поцеловал фестралку-полукровку на прощание так крепко, что на мгновение Клод себе представил подобный поцелуй в его исполнении с Шейд.

И тут же подловил себя на мысли, что думает так совсем не об Ультиме и не о Дастре. «Может, это потому что она хочет меня захомутать? Или это она искренне?» — вновь начал сомневаться Клод.

Покуда он размышлял, мимо него и Родаса с Беллой промчалась Ультима, едва не раскидав их в разные стороны. Земная пони выскочила на лестничную клетку и сломя голову понеслась по ступенькам вниз. Пегас и фестралка моментально сообразили, в чем может заключаться опасность и кинулись обратно в квартиру, в один голос выкрикнув:

— Балкон!

Клод же бросился следом за Ультимой. Но отставал от нее с каждым лестничным маршем все больше, поклажа в переметных сумках и пистолет в кобуре не способствовали быстрому преодолению расстояния. Еще не успев спуститься на первый этаж, он услышал вскрик снаружи. Остаток пути он пробежал так, как будто у него открылось второе дыхание.

Выскочив наружу, жеребец резко затормозил — всего в десяти шагах от него расположилась крайне коварная аномальная ловушка, которую Шейд назвала «радужной лужей». Клод похолодел, вспомнив слова аликорна о том, что может происходить с вещами, попадающими туда. Не то чтобы Ультима была ему так уж дорога, но забвение такого рода, какое могло ожидать бывшую снайпершу…

Сама же кобыла, судя по всему, даже не поняла, от чего ее спасли. Сидела в сторонке от аномалии на крупе и часто моргала, во взгляде не было ни единого намека на осмысленность. А чуть дальше стоял Родас и ругался, тяжело дыша. Белла парила на высоте примерно третьего этажа, помахала Клоду копытом, затем взлетела повыше и скрылась из виду за крышей.

Через несколько минут во дворе стояла Шейд и взглядом профессионального специалиста по аномальным зонам разглядывала «радужную лужу». Не удержавшись, аликорн кинула туда сломанную сухую ветку от дерева — предмет исчез в «луже», поверхность ловушки от этого ничуть не изменилась.

— Похоже, некоторых надо запирать и постоянно следить за ними, — проговорила Шейд медленно и отчетливо, чеканя слова непререкаемым тоном, — вот какого рожна ты ломанулась на улицу, а?

Но продолжавшая глупо хлопать глазами Ультима ничего не ответила, все еще не придя в себя.

— Еще только овоща не хватало… — еле слышно буркнула аликорн, но ее, не взирая на проблемы со слухом, все-таки услышал Клод, тут же сделавший вид, что он абсолютно глухой.
— Она, наверно, расстроилась, что их с Дастрой якобы альфа-самец, это самое, ночью-то не спал… — неловко вставил свою реплику пегас, с трудом подыскивая слова.

Клод чуть не фейсхуфнул. Да мог бы и не стараться, раз все обо всем уже знают! Но Родас на правах их дружбы попытался быть скромнее, даже если ему была известна правда.

— Понятно. Самоубийца, значит. Камикадзе, — отчеканила Шейд, поднимая телекинезом Ультиму и направляясь с ней к подъезду.

Сказать, что аликорн была рассержена — ничего не сказать. Однако Клод не понимал, что могло стать причиной. А потом в его голову пришла мысль настолько крамольная, что он тут же попытался забыть ее, но не вышло. «Она не рада, что Ультима выжила благодаря крайне своевременному вмешательству Родаса!» — проиграл борьбу жеребец, раз уж смог выразить мысль конкретными словами с конкретной интонацией.

— Ну и денек… — фыркнул пегас, подождав, пока из подъезда донесется хлопок входной двери на пятом этаже, а после сплюнул прямиком в «радужную лужу», абсолютно равнодушно принявшую плевок вслед за сухой веткой.
— И не говори. Создалось впечатление, что Ультиму кто-то сперва подтолкнул к попытке суицида, а потом рассердился, когда кобыла оказалась спасена тобой, — озвучил Клод еще более крамольную версию своей мысли.
— У нас нет улик против дочери Сина. Расследовать этот случай я не хочу. Мне попросту противно ковыряться в чужом грязном белье. Своего, мать его ети, навалом. Ладно, потопали. Медленно и аккуратно, не спеша и осматриваясь. Иначе рискуем попасть в беду, и тогда нас самих уже никто, скорее всего, не спасет, — Родас взглянул в чистое голубое небо с редкими облаками и направился к выходу со двора.
— Слушай, а о чем Син утром говорил? Я его не слушал, — вспомнил Клод.
— Вчерашняя пальба — это Дракон воевал с отрядом «балахонов», шедших покарать неверных в лице нашей разношерстной компании, — почти беззаботно ответил пегас.
— Фанатик воевал против других фанатиков… Мда, — высказался одноглазый жеребец.
— Пока он незаметно для самого себя охраняет наши задницы от неприятностей, меня его терки с собственным разумом абсолютно не волнуют, — отмахнулся Родас.

Клод не стал развивать эту тему. Пегас поддержал это решение. Они молча направились в сторону завода, стараясь максимально сконцентрироваться на главной задаче — дойти без происшествий. Вляпаться в какую-нибудь гадость — последнее, чего хотелось бы обоим. Но это был неизвестный для них Сталлионград. Изменившийся Сталлионград. Не в лучшую сторону, судя по всему. Только Родас бывал здесь ранее и еще помнил, как по городу можно было спокойно пройти из конца в конец, наискосок и вообще любым мыслимым маршрутом. Но не теперь.

Двигались они гораздо медленнее, чем могли бы. В этом городе ныне самое главное правило звучало так — не спеши и осмотрись. Последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми.

— Слушай, а где вы транспорт-то оставили? — вспомнил вдруг Клод спустя несколько часов напряженного похода.
— Оставили? — погруженный в поиск ловушек, Родас даже не сразу понял, о чем его спросили.
— Ну да, а иначе что вы могли сделать с дефицитным в Сталфорде, как я понял, видом транспорта? Сжечь? Утопить? Взорвать? — одноглазый понь засыпал своего друга вопросами.
— В последний момент выскочили из грузовика, он провалился в крупную «радужную лужу», которую мы приняли за масляное пятно. Интуиция подсказала, мол, если не покинем кабину, рискуем исчезнуть без следа. К счастью, уцелели все, но часть припасов канула в небытие. Ну а оружие свое Ультима профукала уже позднее, об этом я уже рассказывал, — увлекся немного пегас.
— Ну вы даете, блин, — покачал головой Клод.

По пути друзья больше ни о чем не разговаривали. Дорога на первый взгляд казалась недлинной, но временами приходилось закладывать виражи, петлять в поисках оптимального маршрута через образовавшиеся кое-где целые поля аномальных ловушек.

К заводу выбившиеся из сил жеребцы вышли поздним вечером. Оба устали настолько, что даже не среагировали толком на зажужжавшую турель, повернувшую пулемет в их сторону. К счастью, охранная система узнала обоих, и друзья беспрепятственно прошли на территорию завода СталАЗ. Родасу показалось, что прошло несколько недель, а то и месяцев с момента, когда он вместе с Беллой отправился исследовать город. А на самом деле миновало меньше недели. Но плотность событий оказалась такова, что время будто растянулось.

Клод же думал только об ужине и о том, чтобы придавить постель минут на шестьсот. На склад он решил пойти завтра утром, на свежую голову, и добыть нужные лекарства для лечения своего многострадального слуха. Жеребец все еще немного злился на Шейд из-за того, что эта ленивая аликорнья задница не удосужилась обзавестись глушителем. Он бы и рад ее ненавидеть, но дочь Сина дала прошлой ночью Клоду то, чего ему так, откровенно говоря, не хватало.

— Нифига себе! — от размышлений одноглазого пони отвлек своим громким восклицанием Родас.
— Что такое? — покрутив головой, не понял Клод.

В темноте лично он ничего толком не видел, а фонарь включить не догадался.

— Какого хрена цех обрушенный стоит? Что тут произошло? — продолжал пегас.
— В смысле? Он разве не таким и должен был быть после двухсот лет запустения… — недоговорил Клод, бросив взгляд правее.

Родас посмотрел туда же. И в сердцах плюнул на грязный потрескавшийся асфальт. Бросил пару нецензурных фраз, на что в ответ справа донесся такой же отборный мат, а потом тот же голос спросил:

— Вы кто еще нахрен такие? Катитесь отсюда, пока дырок в бошках не понаделал!
— Я первый, кто это место нашел! — крикнул в ответ пегас.
— А ну-ка… Родас, ты чтоль? — спросили из темноты.
— Он самый.
— А что ты там-то забыл?
— В темноте заплутал немного. Последние дни выдались насыщенными, до сих пор в себя прихожу, — буркнул крылатый пони.
— Так сюда проходи. Ты один? — продолжал расспросы голос в темноте.
— С другом. Ты его вряд ли видел, но зато я его хорошо знаю. Проблем не будет, к тому же он здесь бывал однажды, — ответил Родас и направился в ту сторону, откуда звучал голос неизвестного Клоду жеребца.

Одноглазый земной пони последовал за своим крылатым другом. Их встретил единорог в годах, державший в копытах снайперскую винтовку, да не простую, как мог сходу оценить оружие пегас. А Клод смекнул, что сторож неспроста не воспользовался телекинезом — в темноте свечение слишком хорошо заметно. И если единорог знает это, значит он точно успел повоевать. Неважно, когда и с кем.

Сторож отвел друзей в цех, и вернулся на улицу. Казалось бы, зачем излишние меры предосторожности, если территория завода ограждена бетонными забором и турелями? Видимо, единорог с винтовкой знал больше, чем Клод и уж подавно, чем Родас.

Но ни тот, ни другой не стали задумываться над этим, равно как и обсуждать это за импровизированным ужином, после которого оба улеглись спать. Долгий переход, полный опасностей, вымотал одноглазого земного пони и пегаса так сильно, что сон сморил их практически моментально.

Утром Клод проснулся сам, кое-как разлепил глаза и широко зевнул. Оказалось, Родаса уже не было на месте. Спросонья идей, куда пегас мог подеваться, у жеребца не возникло. Он поправил свою повязку, прикрывающую пустую глазницу, позавтракал все той же немудреной пищей и только начал подумывать, у кого бы спросить дорогу на склад, как в цех ввалился немного потрепанный пегас.

— О, вот ты-то мне и нужен! — громко произнес Родас.
— Слушай, а ты где пропадал-то? — начисто проигнорировал земной пони реплику друга.
— Неважно, пошли на склад, я тут задумал кое-что… грандиозное, на мой взгляд, — отмахнулся крылатый понь и чуть ли не бегом направился к выходу.

Перед складом пегас притормозил, но входить внутрь не стал. Вместо этого он закрыл глаза и заметно напрягся. Клод наблюдал за происходящим с некоторым недоумением. Текли минуты, ничего не происходило, земнопони откровенно заскучал, как вдруг за дверью раздался жуткий грохот, от которого друзья подпрыгнули.

Родас рывком открыл дверь и ворвался внутрь. Клод не последовал за ним.

— Мать моя Селестия! — раздалось изумленное восклицание пегаса.
— Что там? — отозвался лишний раз возблагодаривший себя за осмотрительность жеребец.
— А ты зайди!

Но Клод лишь ограничился тем, что заглянул через дверной проем. Увиденное заставило его удивиться как никогда раньше. На складе оказались некоторые фрагменты от угодившего ранее в «радужную лужу» Матадора. Того самого, на котором он с Ультимой и Дастрой добрался до Сталлионграда несколько дней тому назад. На бетонном полу лежали фрагменты кабины, рама, к которой крепился кузов и выхлопная труба. Судя по грохоту, эти отнюдь не легкие железки свалились из ниоткуда с некоторой высоты.

— Ты что загадал?! — все еще изумленный Клод не удержался от самого банального в данной ситуации вопроса.
— Угодивший в ловушку Матадор, — ответил все же справившийся с эмоциями Родас.

Земной пони переваривал произошедшее минут десять, бродя вокруг останков грузовика и что-то бормоча себе под нос. Пегас не стал ему мешать. В конце концов Клод прекратил наворачивать круги по складу, в центре которого лежала груда металла, некогда бывшая Матадором.

— Я свое на сегодня загадал. Тебе лекарства нужны были, если я ничего не забыл? — напомнил своему другу пегас.
— Да, точно, — Клод достал бумажку, на которой был написан перечень наименований лекарственных средств, полученных жеребцом накануне от медсестер.

Крылатый жеребец отправился к рабочим, которые занимались сборкой Сталазов, оставив одноглазого жеребца одного, дабы не мешать ему, так как знал, что в момент загадывания чего-либо, внутри склада должен находиться только один пони. Остальным желательно в этот момент находиться подальше, чтобы не возникло каких-либо ненужных осложнений.

Клод пришел примерно через час, его сумки, переброшенные через спину и закрепленные ремешками на животе, заметно топорщились. Причем Родас хорошо видел, что его друга гложат сомнения. С одной стороны, тому хотелось побыстрее вернуться в уютную квартиру Сина и пройти курс лечения, а с другой, земной пони не очень хотел вновь видеть Дастру, Шейд и Ультиму. Но раз уж назвался грибом, полезай в кузов. То есть, поезжай в Имперский город передавать ответ Королеве Кризалис и Флерри Харт, которую принцессой язык назвать не поворачивался ни у Клода, ни у Родаса. В конце концов, не каждый аликорн имеет столь высокий титул? Шейд тоже не королевская особа, как и Син.

Впрочем, Родас считал, что глава Восточной Конфедерации не был с ним откровенен до конца. Да и не особенно стремился осуждать его за это, ведь у каждого есть разные причины что-то недоговаривать или вообще врать напропалую, плевав на возможные последствия.

Клод вздохнул, отвлекая пегаса от мыслей. Потом поморщился и прикусил губу, напряженно что-то обдумывая. И, помолчав, произнес:

— Честно говоря, я и Кризалис видеть не хочу. Ведь моя с ней интимная связь стала косвенной причиной тому, что Роза нас покинула. Я себя за это до сих пор не могу простить. Лучше бы головой подумал, а не хером.
— Ты не мог знать, что так все обернется. Ни один ныне живущий пони не способен на такой фокус, как предвидение вообще всего. Каждого действия, каждого сказанного слова, ведь вариантов возможного развития событий увеличивается до абсолютно неприличного количества, я таких цифр-то даже не знаю! — Родас попытался немного отвлечь друга от подобных мыслей.
— Тогда как быть? Мне ни назад, ни вперед не хочется двигаться, — снова вздохнул Клод.
— Оставайся здесь в таком случае. В Имперский город и обратно попробую сам добраться. Если повезет, уговорю Лину и Чева присоединиться к нам. Хватит им там сидеть, я так мыслю, — определился с дальнейшим планом пегас.
— Договорились, — кивнул Клод.

Через час Родас покинул территорию завода и отправился на запад. Его Сталаз еле протиснулся в ворота, земной пони начал гадать, что делать, если эта махина вдруг застрянет, но обошлось. Ну а ему самому предстояло изучать предписания лекарств, и начать их принимать самостоятельно. Вряд ли пегас сумеет обернуться за пару-тройку дней. Неделя – наиболее реалистичный прогноз, какой мог дать одноглазый жеребец.

Ноги понесли Клода обратно на склад. Что-то тянуло его вновь взглянуть на останки Матадора, попавшего в аномальную ловушку. Простое ли это было любопытство, или же, быть может, интуиция подала знак?

======== РОЗА, СКИВ И ОСТАЛЬНЫЕ, ПУСТЫНЯ СМЕРТИ, ДРЕВНИЙ НЕКРОПОЛЬ ========

Возвращаться в свое тело оказалось для меня процессом необычайно трудным. Примерно таким же, как и пытаться привыкнуть к отсутствию тела в привычном понимании. Я прекрасно понимала, что не рассчитала своих сил, но не знала, как смогла вернуться.

Лежать на холодном песке было неудобно, мозг отчаянно сигнализировал о том, что мне стоит подняться на ноги, в противном случае я рисковала серьезно простудиться и вдобавок ко всему еще и застудить спину. И, честное слово, понимание было, а вот тело свое я ощущала очень и очень отдаленно. Ноги мне не повиновались практически совсем, хорошо хоть моргать получалось достаточно легко.

Поваляться на песке и все-таки простудиться мне не дали. В поле зрения возникла Альфа, попытавшаяся взвалить мое тело себе на спину, но ей это никак не удавалось. Я с трудом разлепила губы:

— Почему… не магией?
— Все ушло на помощь Скиву, чтобы он вернул тебя, — слегка растерянно ответила единорожка, будто до конца не осознавая происходящее, находясь в состоянии «не от мира сего».

С пятой попытки Альфе все же удалось перенести меня в ее грузовик. Она включила печку, настроив в качестве источника потребления внутренний генератор, а не двигатели. Аккумулятор, как я поняла, моей сестре по оружию сажать не хотелось.

Через несколько долгих минут кобыла притащила Скива, пребывавшего без сознания. Единорог был бледен, заметно исхудал, словно его не кормили долгое время. Уложив моего брата на свободное спальное место, Альфа вновь покинула «Демон». Я сначала задалась вопросом, что же она там забыла. А когда к нам со Скивом присоединилась Летти, тоже оказавшаяся в глубоком нокдауне, я все поняла, вопросов больше не было. Кроме одного – а что теперь?

Продолжение следует...

Глава №14 - И вновь сгущается мрак

Внимание, в главе присутствует небольшое количество нецензурной лексики.

======== РОЗА, АЛЬФА И ДРУГИЕ ========

Наше долгое и местами очень даже плодотворное путешествие в Пустыню Смерти наконец-то подходило к своему логическому завершению. До Понивилля оставались считанные километры, нам начали попадаться обжитые места там, где раньше были лишь руины. И эти перемены впечатлили меня в значительной степени. Знакомо ли вам ощущение того, что в такие моменты не обошлось без шуток со временем? Мне — да. Мы с Альфой отсутствовали всего лишь примерно чуть больше пары месяцев. А теперь кажется, что нас не было здесь каких-то года два или, быть может, три.

И если окрестности Понивилля так сильно стали расширяться, образуя своеобразный пригород, то во что же превратился сам городок?

Ответ на этот вопрос мы получили всего через двадцать минут, въехав непосредственно в городскую черту. Удивленный вздох вырвался не только у меня и Скива, но и у Альфы с Летти. Я уловила отголосок похожей эмоциональной окраски, донесшийся из моей головы. Подобной архитектуры Сомнамбула ранее никогда не видела, поэтому в ее удивлении не было ничего необычного.

Так что же такого мы увидели, спросит меня любой любознательный пони? Вопрос на десять из десяти баллов. Ответ прост — городок превратился в город, по его улицам ходило гораздо больше пони, чем было в день отъезда, здания местами выросли на один, а то и два этажа, появилось уличное освещение. Словом, сюда пришла цивилизация. Настолько, насколько это вообще возможно в мире, пережившем глобальный катаклизм.

И невольно я задалась вопросом — а что же стало причиной столь массового переселения пони в некогда тихий и уютный городок? Получить ответ на этот и другие вопросы можно было во всех подробностях только у Твайлайт. Туда-то мы и отправились, стараясь ехать медленно и аккуратно во избежание неприятностей. Закончить жизнь под колесами многотонной здоровенной махины – это последнее, чего бы я пожелала любому из прохожих, кому не повезло бы выскочить на проезжую часть прямо перед моим «Демоном».

Еще любопытная деталь – пони воспринимали наши грузовики как должное. «Уж не значит ли это, что в наше отсутствие Понивилль угодил под власть Табиты?» — невольно подумалось мне. Собственный «Демон» имела Альфа, еще несколько таких боевых машин имелось в армии чейнджлинга-ренегата.

Перед библиотекой, по-прежнему располагавшейся в большом дубе с соответствующей вывеской, стоял только Вэз, сонно чесавший гриву. Смотрел он при этом на входную дверь будто бы в ожидании чего-то, попутно поправляя переметные сумки, видимо, сидевшие на жеребце не очень удобно.

— Так, джентльпони и кобыледи, как поступим? Согласно плану? — произнесла я.

В ответ из рации донеслось:

— Да. Сейчас мы идем к Твайлайт, а затем разделяемся, благо нас теперь и мать родная навряд ли различит.
— Тогда вперед, — с этими словами я выключила рацию, припарковалась и заглушила двигатель.

То же самое сделала Альфа. Наша компания, увеличившаяся ровно в два раза, дружно направилась к библиотеке. Шум шагов вынудил Вэзерли обернуться. На его морде было написано легкое недовольство, а потом он разглядел как следует, кому еще в этот час понадобилась библиотека.

— Роза…? И Роза? Летти?! — сперва механик выглядел сбитым с толку, а заметив аквамариновую единорожку, напрягся и весь подобрался, видимо, решив, что она пришла всех поубивать.
— Они самые, — буркнул Скив, ожидавший, что его и не узнают.

Однако Вэз перевел взгляд на него и призадумался в явных попытках вспомнить, знает он этого единорога или нет. Но от необходимости скрипеть извилинами его избавила Твайлайт, выглянувшая из библиотеки. Не иначе, как фиолетовый аликорн услышала громкие удивленные реплики жеребца.

— Сюрприз! — ухмыльнулась я.
— Я уже и не думала вас увидеть, заходите! — моментально сориентировалась в ситуации принцесса и распахнула дверь пошире, впуская всех нас, не исключая и механика.

Пройдя внутрь, мы с удобством расселись на диванчике в гостиной. Всегда приятно ощутить под задницей что-то другое, нежели чем трясущееся на кочках и ухабах водительское кресло. Я знала, что у Альфы проблем не было ни с рабочим местом, ни с подвеской грузовика, «проглатывавшей» все неровности. Это вам не кривокопытные механики Табиты, «Демон» моей сестры по оружию собирали Вэз и Сайрус совместно с рабочими одного весьма ушлого пони, чье имя я благополучно запамятовала. Впрочем, в данный момент это было не так важно.

Твайлайт выслушала нашего друга, который пространно ей что-то излагал. Похоже, ему понадобилась какая-то литература. Судя по выражению мордочки Альфы, она тоже несколько удивилась, поскольку наверняка думала, что Вэзерли уже перечитал все книги по автомеханике и технике в целом. Вот уж точно, золотые копыта у жеребца! Странно было, что он до сих пор никого себе не нашел. Кобылы давно должны были запасть на пони, способного починить практически что угодно.

Впрочем, я отвлеклась. Да и не мое это дело, как у кого дела на личном фронте. И невольно я вспомнила Джесса и дочерей, в носу тут же предательски защипало. К сожалению, это испытание предназначено не только для моего мужа или для меня. Для всех нас, для нашего союза. Такую же тоску я испытывала и по Лине, Эпплсвиту, Клоду и Родасу с Беллой. Как же мне не хватало моих друзей, если бы кто-то только мог знать!

Тем временем принцесса вручила несколько книг Вэзу, которые тот бережно уложил в переметные сумки, попрощался с нами и ушел по каким-то своим техно-механическим неотложным делам. Очевидно было, куда именно — в мастерскую. Твайлайт же обратила внимание на нас, вгляделась и охнула. Было от чего: все мы исхудали, седые гривы имели мы с Альфой, но в остальном на первый взгляд выглядели достаточно терпимо.

Когда первое удивление схлынуло, аликорн уселась напротив нас и еле заметно усмехнулась каким-то своим мыслям. После чего сказала:

— Рассказывайте давайте о своих злоключениях. Как можно подробнее, не упуская ничего. Важной может быть любая мелочь, любая деталь, от ощущений до имен. Кто начнет?

Повествование растянулось почти до поздней ночи, даром что мы в Понивилль приехали во второй половине дня. Несколько раз мы совершали перерывы для легкого перекуса, хотя лично мой живот активно протестовал против столь пренебрежительного к нему отношения.

Начала Альфа, рассказав про то, как я вместе с ней угодила в какую-то непонятную аномальную зону, искажавшую пространство и время, и про ту долю странностей, что выпала ей. В свою же очередь, я весьма подробно, как Твайлайт и просила, говорила о своих приключениях. Мордашка фиолетового аликорна по мере моего рассказа становилась все более удивленной, а глаза все больше и больше увеличивались в размерах. Принцесса остановила меня властным взмахом передней ноги аккурат на моменте встречи со Скивом, именовавшим себя некромантом Рагнором.

Она долго молчала, явно что-то пытаясь понять для себя, но судя по крайне задумчивому выражению ее мордочки, ей это не особо удавалось.

— Как так вышло, что ты посвятил себя изучению столь отвратительной темной магии? — задала Твайлайт вопрос моему брату, пытаясь ничем не выдать себя.

Но тщетно, фиолетовая аликорн все еще плохо владела своими эмоциями, так что ее можно было читать, будто раскрытую книгу.

— Во-первых, после гибели Алабуруку я ничего другого и не нашел среди его архивов. Да, он собирал литературу по некромантии, — подтвердил единорог свои слова, глядя прямо в глаза принцессе, явно ужаснувшейся услышанному.
— Во-вторых, никто не знал наверняка, в Кантерлоте я или где-то еще. В-третьих, если бы не эта отвратительная некромантия, Розы с нами сейчас и не было, — отчеканил Скив Спаркл прямо в морду аликорну.
— Таким образом, тайн у Эквестрии меньше не стало. Что-то удалось раскрыть, но с течением времени их вновь сделалось слишком много, и в не последнюю очередь вот почему, — и единорог рассказал о встрече со мной, о разговорах, о нашествии инопланетного разума, решившего «одарить» остатки цивилизации пони какой-то хренью, превратившей их тела в бесплотную субстанцию.

Этот «дар» оказался ловушкой, ключом к окончательному уничтожению к началу двадцать шестого века привычного нам постапокалиптического мира, пережившего, пожалуй, самую темную главу своей истории. Со временем этот мир опустел бы сам по себе, последние пони поубивали бы друг друга, ведь новые «тела» не требовали ни сна, ни еды, ни питья, размножение перестало быть возможным в принципе. Взамен погибшим не рождалось никого.

На моменте воссоединения Альфы со мной и Скивом, моя боевая сестра по оружию вновь взяла слово и стала рассказывать про дальнейшие приключения, вплоть до момента, когда я куда-то пропала прямо посреди белого дня абсолютно бесследно. Настала моя очередь. Пожалуй, фрагмент истории с Пирамидой был кульминацией описания нашего долгого и трудного пути к цели.

В моменте с брошенным Ингрид ножом все как по команде посмотрели на Летти, которая лишь смущенно улыбаясь, развела копытами:

— Я не помню этого. Было лишь долгое полузабытье, наступившее, когда я повторно бежала в Пустыню Смерти. В чувство меня привело то, что использовала Роза. «Солнце Мертвых» из арсенала магии Древних.
— Кто же такие эти Древние? — не выдержала Твайлайт, — я так и не сумела найти никакой толковой информации об этом!
— Раса, жившая задолго до появления первых аликорнов, многим магическим заклинаниям и открытиям в самых разнообразных научных дисциплинах ВЫ ВСЕ обязаны именно нам, — внезапно для всех и для себя самой в том числе заявила я тем самым голосом, которым Дух Пирамиды впервые обратилась ко мне.

Надо думать, моим друзьям еще повезло, что Сомнамбула, каким-то образом перехватившая контроль над голосовыми связками, не стала использовать повышенную громкость, дабы донести до всех свою мысль.

И я поняла, откуда пошли громогласные реплики Принцессы Луны, которыми она общалась с окружающими в первые месяцы после своего возвращения из изгнания. Аликорны и впрямь были обязаны Древним. Но то, что было сказано в следующее мгновение моим же ртом, заставило всех, не исключая и меня саму, выпучить глаза, а Твайлайт — уронить челюсть на столик.

— Аликорны — это в каком-то смысле наше творение. Своеобразная мутация, оказавшаяся крайне полезной в дальнейшем, — продолжала вещать Сомнамбула, нимало не заботясь о реакции всех присутствовавших во время подобных откровений.

«ХВАТИТ!» — мысленно завопила я, — «СЛИШКОМ МНОГО КРАМОЛЬНЫХ СЛОВ!»
«КАК БЫ ТЕБЕ НИ ХОТЕЛОСЬ ТАК ДУМАТЬ, ЭТО ПРАВДА» — громко «подумала» в ответ Сомнамбула.

— Какого хрена вообще происходит? — удивлению Скива не было пределов.
— Это все Дух Пирамиды… — прокашлявшись, ответила ему я.

Я, а не эта оголтелая пегаска, невесть сколько тысячелетий проторчавшая в гордом одиночестве.

— В общем… Мы все тут потомки этих Древних. Ты, Скив, ты, Твайлайт, ты, Летти, ты, Альфа, ну и я сама, — я по очереди указывала левой передней ногой на всех присутствовавших, а правой — стукнула себя в грудь подсмотренным когда-то давно жестом в одном случайно найденном в библиотеке Понивилля рассказе про некое воинское формирование в Эквестрии, созданное одной непоседливой пегаской.
— Отсюда повышенная магическая сила? — заинтересовалась Летти.
— Над тобой еще и Лира, твоя мама, эксперименты проводила, — брякнула я.

В библиотеке повисла очень неприятная тишина, нарушаемая лишь засопевшей от обиды и злости аквамариновой кобылой-единорожкой.

— Какого хрена ты столько об этом знаешь? — еле сдерживаясь, учинила мне допрос дочь Королевы Теней.
— От первоисточника, — расплывчато ответила я, не желая конкретизировать сказанное.

Я и так уже поняла, что сказала лишнее. Правда, я подразумевала то, что над нами всеми в том или ином смысле проводились какие-то непонятные эксперименты. «Эх, дура ты все-таки, Роза, дура!» — мысленно обругала я себя за это неудобную сцену.

— Ты не думай, я не со зла, — быстро пробормотала я, силясь исправить свою ошибку.
— Я внимательно тебя слушаю, — прошипела Летти, буравя меня взглядом так, что мне моментально сделалось не по себе.
— Двенадцать лет назад, когда пропал Скив, мы с Клодом отправились его искать. Проехали большую часть Эквестрии и очутились в Новом Мэйнхеттене. Подробностей путешествия ни я, ни он не помним. Крайне расплывчатыми остались воспоминания и о какой-то операционной, где со мной что-то сделал доктор Хаузер, чтоб ему жилось хорошо. И вот тебе конкретный факт. Тот же самый Клод, спасая нас от незавидной участи быть продырявленными какими-то грифонами-наемниками из Сталфорда, устроил очень тяжелую аварию. По ее итогам сам Клод лишился глаза, Эпплсвит получил множественные травмы, его спасло переливание моей крови, он сейчас проходит курс реабилитации, насколько я знаю. Белла, жена Родаса, отделалась куда легче, как и сам Родас, вывалившийся наружу в самом начале пути в кювет. Лина единственная додумалась телепортироваться, прихватив оружие, чтобы дать отпор противнику, — отчеканила я, а потом сделала максимально эффектную паузу.
— А что же ты? — не удержалась Летти.
— Я умерла от остановки сердца, — реплика вызвала огромнейшее удивление и у Твайлайт, и у моей оппонентки.
— И вернулась с того света. Практически самостоятельно, едва не доведя оперировавших меня хирургов и их ассистентку до сердечного приступа. Регенерация поврежденных тканей прямо у них на глазах, а после забившееся вновь сердце. Не знаю, что со мной сделал Хаузер, но я до сих пор испытываю двойственные ощущения. С одной стороны, я смогла пережить противостояние Алабуруку, будучи беременной и вернуться к жизни после вышеописанного, а с другой… Я мутант, Летти, понимаешь? — мне едва хватало выдержки, чтобы не разрыдаться в голос, вспоминать все это было еще очень больно.
— Я… Мне очень жаль, — шокированная моим откровением Летти с трудом нашлась, что ответить.
— Тебе жаль… — пробормотала я, — мне было жаль ТЕБЯ, когда я узнала правду. Понимаешь ты это или нет?!
— ХВАТИТ! — рявкнул вдруг Скив, заставив умолкнуть и меня, и аквамариновую единорожку, порывавшуюся что-то сказать.
— Хватит себя жалеть! Что было, то прошло! — продолжал жеребец, — Лучше бы нам вернуться к изложению истории.
— А то Роза-Омега свернула не туда. Ко всему прочему еще только кобыльих слез или хорошей драки не хватало, — ввернула свои пять битов и Альфа, по чьей мордочке было сложно прочесть, какие эмоции она испытывала в данное мгновение.
— Короче, я изгнала Ингрид из тела Летти заклинанием Древних, чуть не откинула копыта, брат вытащил меня из какой-то странной местности, вообще не похожей ни на что другое из ранее встреченного, — торопливо сказала я, стараясь смотреть в потолок.
— А что было потом? — спросила Твайлайт.
— Минимум неделю приходили в себя, потому что представь ситуацию. Альфа посреди царства немощных, Скив без сознания после того, как спас мою жизнь, Летти без сознания после применения «Солнца Мертвых», а я сама чуть живая, толком не понимаю еще, где я, что я и как я. Она перетащила всех нас в свой грузовик и присматривала за нами всеми до тех пор, пока мы сами не встали на ноги. Когда это случилось, я предложила от лица Духа, вселившегося в мою голову, добраться до Тропы Мертвых, в конце которой находилось некое святилище. И в нем-то Духу и нужно было оказаться, что было бы невозможно без моей помощи, — успокоившись, я говорила размеренным тоном.
— А почему в названиях так много упоминаний мертвецов? — не удержалась фиолетовый аликорн от очевидного вопроса.
— Мы изобрели некромантию. И мы же ее практиковали, — вновь вмешалась Сомнамбула, используя мой рот для вещания вслух.

Принцесса погрузилась в раздумья и несколько раз то ли хмыкнула, то ли фыркнула, хрен ее разберешь. Но лично у меня создалось впечатление, что бывшая ученица Селестии явно что-то знала, а в свете полученной информации начала сравнивать то, что услышала с тем, что знала. Однако, вслух Твайлайт так ничего и не сказала, ограничившись лишь торопливым кивком, означавшим, чтобы я продолжала свой рассказ.

— До Тропы мы добрались без особых проблем, да и по самой Тропе прошли спокойно, исполнили волю Духа. Сомнамбула узнала свое настоящее предназначение и успела разочароваться в старейшинах, когда-то придумавших грандиозный обман тех, кто согласился хранить знания в Пирамидах подобно той, где довелось побывать мне. Подробности я не могу разглашать, простите, — на самом деле эта часть наших путешествий была не столь проста и безоблачна, как я изобразила.

Твай лучше не знать того, что ее не касается напрямую, пусть даже и она дальний потомок Древних подобно нам. И я совершенно не хотела раскрывать истину о происхождении аликорнов как расы. Слов Сомнамбулы, на мой взгляд, было более чем достаточно.

— А потом мы просто поехали домой, хоть едва и не заблудились благодаря взбрендившим компасам, чьи стрелки крутились абсолютно в бессистемном порядке, не желая показывать, где же находится север. Немного сражений, и вот мы здесь, — просто и безыскусно закончила я свой рассказ, решив изрядно его сократить.

За окном уже давно стемнело, принцесса зажгла в библиотеке свет еще несколько часов назад. Аликорн молчала несколько минут, а потом произнесла:

— Роза, зайди ко мне завтра, да, ты, — указала она на меня копытом, причем я видела, как фиолетовая кобыла сомневалась, кто из нас кто.

«Если уж она не может отличить Альфу от Омеги, то окажется ли под силу Джессу подобное?» — подумала я, поднимаясь с диванчика.

По правде говоря, нам бы с дороги сразу отдохнуть следовало, а не к Твайлайт тащиться, но получилось уж как получилось. В качестве места для ночевки Альфа выбрала ту самую полянку в лесу, где мы каких-то два с лишним месяца назад воочию познакомились. И пока Скив и Летти устраивались на ночлег, я предложила обговорить сестре по оружию наши дальнейшие действия.

— Значит, смотри. Для большей правдоподобности прежде, чем я двину в Кантерлот, а ты к Джессу, мы меняемся грузовиками, вещами и куртками. Внешность у нас фактически идентичная, но мелочам надо уделить внимание, — начала Альфа.
— До сих пор не могу поверить, что ты так легко предложила СВОЕГО мужа обмануть, подсунув ему меня, — вздохнула я.
— Напомню, что я соседствую с Табитой гораздо больше времени, нежели чем ты. Твайлайт сомневается, кто из нас кто. Джесс не распознает подмены. И, вероятно, эта богомерзкая паскуда тоже. Далее, мне нужно будет установить с Твайлайт, которая работает на чейнджлинга, контакт и решить, как действовать дальше. А вы с ЭТОЙ фиолетовой продолжите действовать по другую сторону… — уверенно говорившая единорожка вдруг осеклась и взмахом ноги велела мне молчать.

Вместе с тем, она распласталась на земле, вытаскивая пистолет из кобуры. Я пожалела в этот момент, что не взяла винтовку с собой. Пришлось обойтись таким же оружием, приведенным в боевое положение путем снятия с предохранителя. Заодно я подстраховалась, грохнувшись на живот и откатившись за колеса «Демона», оказавшись в своеобразном укрытии.

— Опасность? — одними губами произнесла я.

Еле заметный кивок Альфы подтвердил мое предчувствие беды. Вскоре эта самая беда нарисовалась собственной персоной в виде еще трех «Демонов», принадлежавших армии Табиты. Моя сестра по оружию мгновенно оценила обстановку и тоже укрылась под своим грузовиком, явно прошипев сквозь стиснутые зубы какое-то проклятие. Серая единорожка могла себе это позволить, благо шум от приехавших в гости боевых единиц врага был слышен по всей округе.

Внезапно в моей голове родилась бредовая идея. Самая бредовая из всех, что посещали мою седую бошку за последнее время. Спрятав пистолет, я выбралась из-под «Демона», начисто игнорируя выпученные глаза Альфы и показанный жестами приказ не превращаться в самоубийцу попусту.

Встав в свет фар, я приветливо помахала ногой. Спустя несколько секунд все три грузовика заглушили двигатели и выключили фары, погрузив поляну в темноту. По правде говоря, мне даже стало интересно, какого хера бойцы Табиты забыли здесь поздним вечером.

«Вспомни свою же теорию» — посоветовала Сомнамбула.
«Вот дерьмо, неужели Понивилль действительно теперь под властью этой сволочужки…» — подумала я так громко, что мне показалось, будто я услышала еле различимый вздох пегаски в моей голове.

— Лечь на землю, копыта за голову! — неожиданно прозвучала команда прямо над моим ухом.

Я поняла, что позорно профукала момент, когда бойцы Табиты начали действовать. Однако, Альфа не дремала. И не только Альфа. В одном мгновение оба наших «Демона» зарычали двигателями, а пушки открыли огонь на поражение, превратив врагов в крайне неаппетитные кучки из плоти, сломанных костей и прочего добра, благо враги были в зоне обстрела. Моя сестра по оружию успела сделать только один выстрел, выскочив из-под грузовика, служившего ей укрытием.

Все было кончено менее, чем за несколько секунд. Вот были пони, и вот их не стало. Открылось окно в моем «Демоне», оттуда высунулся Скив и крайне громко поинтересовался:

— Какого хрена у вас тут происходит?! Спать пони не дают, блин! Завязывайте шуметь и топайте спать обе, ясно?!

Летти же сочла нужным промолчать. Однако, вместо того, чтобы орать на всю округу посреди ночи, она устроила мне выволочку на следующее утро, когда оглядела результаты ночного скоротечного боя. И при этом аквамариновую язву ничуть не смутил запах начавших разлагаться останков, который не позволял дышать носом. К тому же, о моем безрассудном поступке и ей, и моему брату дополнительно успела нашептать Альфа.

Видимо, это случилось, пока я дрыхла. После завтрака все трое единогласно решили, что меня точно надо оставить в Понивилле под присмотром Джесса. Альфа мерзко хихикала, намекая, что единорог будет очень рад меня видеть во всех смыслах. И в ТЕХ САМЫХ тоже. Ее толстые намеки так меня рассердили, что я не удержалась от язвительного ответа:

— Тогда половину кобыльего населения городка тоже оставь у него жить. Чего мелочишься-то? Не все ж мне одной должно достаться?
— Не тебе решать, — прищурилась Альфа.
— Так, а ну стоп, — вмешалась Летти, — прекращайте, а то слово за слово и поссориться легче лёгкого. Никому из нас это не нужно. Лучше обрисуйте мне, что нам делать с тремя «Демонами», оставшимися бесхозными после ночного происшествия?
— Табите ни в коем случае не возвращать. Чем меньше у нее таких агрегатов в распоряжении, тем проще нам будет впоследствии, — веско заявила Альфа.

Мне ничего другого не оставалось, кроме как кивнуть, соглашаясь. Подобная мысль и мне пришла в голову.

— Скив, Летти, остаетесь сторожить наши боевые трофеи, я заскочу к Вэзу и Сайрусу, порадую их новостями, потом двинете к ним, ну а ты, Омега, отправляйся к Твайлайт, коли уж она тебя просила, — решила все моя сестра по оружию.

В Понивилле мы с Альфой разделилсь, она поехала в мастерскую, а я повернула к библиотеке. По пути я только и могла гадать, чего именно аликорн хочет, быть может, услышать от меня или же дать какое-то задание.

Все оказалось проще — Твайлайт просто соскучилась, и мы почти до вечера болтали о всяких пустяках, попутно попивая чай со всякими вкусностями. Когда начало темнеть, принцесса вдруг опомнилась:

— Ты давай, беги к Джессу, а то он наверняка видел другую Розу, которая на самом деле и есть его жена.

Я уже распрощалась было с подругой, намереваясь отправиться к единорогу, как у самого выхода меня настиг задумчивый голос аликорна:

— Если честно, я все еще не понимаю до конца, почему вы так решили…
— Что решили? — спросила я, слегка растерявшись.
— Подменить одну Розу другой, — ответила Твай.
— А почему ты отправила рисковать шкурой к Табите другую себя? — выдвинула я аналогичную претензию.
— Потому что… Да конский же редис! — вдруг фыркнула принцесса.
— Дошло? — с легкой ехидцей в голосе спросила я.

Ответом был кивок малость смутившегося аликорна, наверняка в душе укорившую себя за этот несколько неловкий момент.

— До скорой встречи, — теперь уже точно попрощалась я, закрыв за собой дверь.

Будем надеяться, Твайлайт не проболтается никому о том, что к Джессу вернулась не совсем его жена. А иначе я эту фиолетовую болтушку точно отучу использовать свой язык не к месту. Я даже злорадно улыбнулась, максимально подробно представляя себе эту картину.

Что ж, осталось только нанести визит самому Джессу. Черт, мне все еще не нравилась идея подмены одно на другое! Забравшись в свой грузовик, я уставилась вперед, положив на руль передние ноги. Мысли, естественно, тут же начали прыгать в моей голове в разные стороны, время от времени натыкаясь на уголок, облюбованный Сомнамбулой, свернувшейся в клубок и явно дремавшей.

Меня раздирали противоречивые настроения. С одной стороны — нежелание участвовать во всем этом цирке. С другой же — Джесс, дети и единственный простой факт о возвращении блудной единорожки, что наверняка будет обсуждаться жителями Понивилля. И вскоре это дойдет и до самого единорога, мое же отсутствие может вызвать подозрения. Это неминуемо перерастет в ненужные осложнения, чему ни Альфа, ни Твайлайт, ни остальные точно рады не будут. Выходит, надо отправляться к Джессу, хочется мне этого или нет. Потому что надо.

По дороге я сообразила, что не поинтересовалась у Альфы, каких сюрпризов стоит ожидать в хозяйстве. Исправлять эту оплошность было уже поздно, так что я решила, что смогу справиться и так.

Минут пять спустя я уже была возле дома мужа и старательно гнала прочь мысль, что это не совсем МОЙ муж. Уверенности в общем и целом у меня так и не прибавилось по части правильности происходящего. Но отступать было уже некуда. Забрав с собой все свои скромные пожитки, включая оружие, я покинула грузовик. Понятное дело, не забыв при этом заглушить двигатели, коих, напомню, у «Демонов» целых три. Попытавшись успокоиться, я подошла ко входной двери и робко постучалась в нее, не ощущая себя хозяйкой положения. По правде говоря, я даже не могла вспомнить, когда мне в последний раз было настолько не по себе в обычной житейской ситуации.

Открывать дверь никто не торопился, я уже было с облегчением подумала, что Джесса нет дома и даже начала поворачиваться обратно к грузовику, как дверь вдруг распахнулась настежь. В следующий момент меня стеганул по ушам громкий радостный вопль жеребца, на который прохожие начали озираться в поисках источника шума. А еще мгновение спустя я совершенно неожиданно пискнула, когда меня заключили в крепкие объятия и гладить ногой по седой гриве.

— П-прекрати! — слабо попыталась я сопротивляться.
— Ты вернулась! Слава Селестии, пессимистичные прогнозы некоторых злых языков не оправдались! — отпустил меня единорог, вынуждая своей искренней радостью густо покраснеть.
— Т-ты же знаешь, меня не так-то просто убить, — фраза звучала излишне клишированной, но в голову мне вот так сходу больше ничего и не пришло.
— Я знаю. Ладно, чего на улице стоять, проходи, проголодалась небось с дороги? — Джесс пропустил меня вперед, вошел в дом сам и запер за собой дверь.

Единорог тут же направился на кухню, а я зачем-то уставилась на его круп, пока снимала с себя переметные сумки, куртку и укладывала снаряжение так, чтобы к нему было удобно вернуться и быстро нацепить на себя.

«Либидо… Не удивительно, я все еще молода, хоть уже и тридцать стукнуло, вот и захотелось» — размышляла я, вспоминая свой первый раз с музыкантом.

Легкая улыбка, возникшая на моей мордочке, превратилась в развратную ухмылку, когда я вошла на кухню. Джесс чуть не выронил сковородку, на которой что-то разогревал. Сомнамбула в моей голове недовольно зыркала из своего уголка, проснувшись и увидев очень непристойные картинки, что возникали будто бы сами по себе. Крылатая кобыла пыталась не дать своим крыльям оформиться в знаменитый крылатый «стояк», но против моего богатейшего воображения она ничего не могла поделать, только разочарованно простонать:

«Ро-о-о-о-о-оза… Что ты творишь?»
«Прости, но я слишком долго терпела» — мысленно ответила я ей, а вслух намекающе произнесла:

— Этой ночью, мой муженек, мы спать не будем. Отправим детей к Твайлайт, а сами будем восполнять запасы эндорфина.

Джесс вполне себе оправился от лицезрения моего первичного намека на ночной марафон в виде ухмылки, потому что лишь покивал головой, вернувшись к разогреванию обеда.

— Кстати, а где Ника и Лина? — спросила я, понемногу «остывая» после нежданно-негаданно захлестнувшей меня волны желания.
— Они сейчас у Эпплсвита и Лины-старшей в гостях. Чародейка собиралась проверить, насколько свободно в будущем обе наши дочери смогут пользоваться магией, — ответил единорог, беря тарелки и укладывая на них нечто такое, чего я ранее не видела.

Заметив мой немного недоуменный взгляд, направленный на содержимое тарелок, Джесс сказал:

— Это всего лишь самый обычный омлет. Наготовил накануне его себе на неделю вперед, совершенно не ожидая, что ты приедешь. Дети же предпочитают немного другую пищу, в основном растительного происхождения.
— На неделю вперед? — переспросила я.
— Да. Благодаря заклинанию, позволяющему еде дольше не портиться, — с важным видом кивнул жеребец, с трудом сдерживая ухмылку.
— И насколько же в самом деле пища может храниться? — поинтересовалась я, почти сразу же осознав, что ответ мне известен.
— От силы и умения заклинателя зависит, — что ж, так я и думала.

Разогретые Джессом порции омлета кончились достаточно быстро. Ни я, ни он не отвлекались от поглощения еды, понимая, что еще успеем наговориться. Но в уме я стала прикидывать, как подать историю о путешествии так, чтобы не выйти из образа Альфы, коли уж мне предстояло изображать ее на протяжении, скорее всего, длительного времени.

После обеда посуду помыть решил сам жеребец, хотя я собиралась сделать это сама, как и должна была поступить добропорядочная жена и домохозяйка… Однако, не в этот раз. Подождав, пока единорог закончит, я направилась в гостиную. По спине забегали мурашки, когда я поняла, куда смотрит супруг. Бросив взгляд через плечо, я лишь мысленно хмыкнула. А потом громко чертыхнулась вслух, едва не наткнувшись на столик.

«Зато не придется выкручиваться из положения. За пару месяцев вполне можно забыть, как стояла мебель в доме» — подумала я с некоторым облегчением.

— Не ушиблась? — сочувственно спросил единорог.
— Нет, все хорошо, — ответила я, усаживаясь на диван.
— Тогда расскажи мне, как все прошло, — попросил «мой» муж.

И я стала рассказывать все так, будто сама пережила то, что испытала на себе моя сестра по оружию. Настоящую Альфу я именовала Омегой и говорила о своих похождениях как о ее. Многие моменты Джесса попросту заставили вжаться в спинку дивана и выпучить глаза. Я его понимала. Музыкант никогда не был бойцом, не дрался, чудом в свое время избежал гибели. И мне не хотелось бы вспоминать, что сделала Альфа, что сделала я сама с теми, кто убил родителей единорога. Слишком неаппетитно, чересчур много крови и прочего непотребства.

Говорила я долго, успев порядком охрипнуть. Закончила я лишь когда за окном уже давно стемнело. Невольно меня посетило чувство дежавю, ведь накануне все было похожим образом, пусть и в библиотеке Твайлайт, всего в пяти минутах крайне неторопливой езды отсюда. Только вот о своей принадлежности к Древним (и не только своей) я предпочла умолчать, выдав историю о произошедшем в Пирамиде за своеобразное путешествие Дэринг Ду, но без сфинксов и тому подобной лабуды.

Тишина после окончания моего рассказа продлилась дольше, чем я рассчитывала. Джесс задумчиво рассматривал меня и молчал. Затянувшееся безмолвие стало меня напрягать еще на третьей минуте (я постоянно поглядывала на часы от нечего делать), но, к счастью, дольше оно не продлилось.

— Ну и досталось же вам всем… — начал было единорог.

Договорить он не успел — распахнулась входная дверь и в прихожую вошли Лина-старшая (которая Инверс), Лина-младшая, которую чародейка несла на своей спине, и Ника, что-то рассказывавшая огненногривой единорожке.

— МАМА! — едва завидев меня, завопила старшая из дочерей и бросилась в мои объятия.

Поглаживая единорожку по гриве, я перевела взгляд на волшебницу и отметила интересную деталь — она была беременна, судя по хорошо заметному животу. Похоже, в ближайшие три месяца Лина Инверс собиралась стать мамой. Маленькая поправка — местная Лина. Моя же подруга наверняка до сих пор торчит в Имперском городе, в то время как Эпплсвит поправляется после той злополучной аварии.

— Я так рада, что ты вернулась! — уткнувшись мордочкой в мою грудь, произнесла Ника.

Свободной ногой я помахала чародейке, призывая подойти ее ко мне. Кобыла кивнула и, не торопясь, направилась в сторону дивана, на ходу левитируя мне младшую дочь со своей спины. Мысленно я поморщилась. Насколько мне стало известно, боли в спине беременных кобыл донимают всегда. А тут еще почти десяток килограмм на этой самой многострадальной спине лежали какое-то время.

— Мама! — произнесла не вполне разборчиво Лина-младшая, покуда я прижала ее к себе свободной ногой.
— Я пойду, наверное, — было заметно, что волшебница изо всех сил не хочет мешать семейной идиллии.
— Ты одна пришла? — вмешался Джесс.
— Нет, я с мужем, он снаружи решил остаться, — несколько неловко (на мой взгляд) пояснила чародейка.
— Это хорошо, что не одна. Все-таки темно уже, — максимально нейтральным тоном промолвил супруг.

Лина-старшая лишь кивнула и побрела к выходу. Я перевела взгляд на единорога и вкрадчиво полюбопытствовала:

— А что произошло такого за время моего отсутствия? Теперь твоя очередь рассказывать!
— Поссорился с Эпплсвитом, — начал Джесс с главного, когда за волшебницей захлопнулась входная дверь.

Надо признать — это оказалось сильным заявлением. Когда-то я встретила Джесса, Эпплсвита и Сержа на заброшенной грузовой станции в Миддлхорне, жеребцы стояли друг за друга горой. И тут вдруг такой неожиданный разлад!

— А что же Серж? Он не пытался вас как-то помирить?

Жеребец отвел взгляд, но в глазах его я успела-таки прочесть что-то не очень хорошее… ударившее меня пониманием спустя несколько секунд. Очень грустным пониманием.

— Его больше нет в живых… — прошептала я.

На душе стало погано. Вот уж к кому за советом всегда можно было при желании обратиться. Мудрость… которая, к сожалению, угасла. Блин, как же обидно!

— Мы потому и поссорились. Каждый из нас хотел увековечить память о Серже, но компромисса достигнуть у нас не получилось, — грустно пробормотал Джесс, явно жалея, что заговорил об этом.
— Значит так, дорогой, — поразмыслив, я приняла решение и теперь озвучивала его тоном, в котором звенела сталь, — завтра же мы идем к Эпплсвиту, ты с ним миришься. Я помогу вам обоим увековечить память о нашем друге. Он и для меня был не чужим пони, ты понял меня?
— Понял, — прижав уши к голове, ответил муж.
— А сейчас ужинать и марш спать, я, если честно, устала за день. И, прости уж меня, милый, но не сегодня, — подвела я итог разговору, осознавая, что мне нужно сперва отоспаться, привыкнуть к новому режиму, а уж затем только тратить ночное время на интересные вещи.

«Ничего, либидо может и подождать несколько дней. Потом я уж точно наверстаю упущенное, ничего страшного, муженек потерпит» — так рассудила я, поднимаясь с дивана.

Поужинав, я уложила детей спать, рассказав им несколько сказок, которые еще не успела забыть, а после отправилась в спальню, где залезла на кровать, под одеяло и прижалась к Джессу. Супруг ласково поцеловал меня в лоб, потом выключил свет, и вскоре спальню начал оглашать легкий храп, поначалу не дававший мне заснуть. Однако усталость взяла свое, и я вырубилась с одной-единственной мыслью, посетившей мой мозг: «Новый день принесет нам всем новые хлопоты».

======== *** ========

Встав рано утром на следующий день, я, как порядочная жена, сварила своему мужу кофе, банка с которым обнаружилась в одном из шкафчиков на кухне. Взглянув на дату изготовления, я сперва оторопела — указанный год принадлежал не этому и даже не прошлому столетию точно. Очевиднее всего, кофе было изготовлено еще до Катастрофы. Банка скорее всего пролежала уйму времени где-то на Богинями забытом складе, пока кто-то не наложил свои весьма предприимчивые копыта на его содержимое.

В процессе приготовления кофе я начала насвистывать мелодию, то ли когда-то давно услышанную где-то, уже не вспомню, где, то ли сама придумала ее только что… Удивительно, но в голове мелькали воспоминания минувших лет. Обретение друзей, своей самой большой любви в жизни, трагические моменты и многое другое. И все это привело к тому, что прямо на ходу сочиняя слова, я начала напевать что-то очень в духе постапокалипсиса.

Здесь хаос правит миром,
И смерть царит повсюду.
Здесь дети не боятся
Открытого огня.

Здесь миром правит сила,
И я молчать не буду,
Что встреча с кем-то станет
Последней для меня.

* * *

Не сходя с дорог,
Не обратив внимания,
Мы движемся вперед
Навстречу старине.

Мы истину искали,
Мы ждали понимания,
Но поняли, что смерть
Лежит на глубине.

* * *

Здесь хаос правит миром,
И смерть царит повсюду.
Здесь дети не боятся
Открытого огня.

Здесь миром правит сила,
И я молчать не буду,
Что встреча с кем-то станет
Последней для меня.

* * *

Здесь нет добра и зла,
Иные нынче мерки.
Навечно нас покинули
Властители небес.

В который раз взглянув,
И сверив часов стрелки,
Я вскидываю на спину
Рюкзак наперевес.

* * *

Здесь хаос правит миром,
И смерть царит повсюду.
Здесь дети не боятся
Открытого огня.

Здесь миром правит сила,
И я молчать не буду,
Что встреча с кем-то станет
Последней для меня.

* * *

Товарища теряя,
Бежали по пустыне,
Что некогда казалась
Нам родной землей.

Мы не оставим след,
Мы сбросим наше бремя,
И обратимся в пепел,
Седого праха слой.

* * *

Здесь хаос правит миром,
И смерть царит повсюду.
Здесь дети не боятся
Открытого огня.

Здесь миром правит сила,
И я молчать не буду,
Что встреча с кем-то станет
Последней для меня.

— Мне никто не поверит, если я кому-то расскажу, — раздался за моей спиной голос Джесса, в котором я легко прочла удивление пополам с сонливостью.

Видимо, своим пением я его все-таки разбудила. Единорог пришел посмотреть, что происходит и обнаружил свою жену готовящей кофе и одновременно напевающей нечто мрачноватое.

— А ты не рассказывай, пускай это будет нашим секретом, — я повернулась к мужу и передала ему чашку с горячим кофе.
— Спасибо, — поблагодарил меня жеребец и сделал глоток, после чего зажмурился от удовольствия, смакуя вкус напитка.

В незнакомом для меня самой доме я сориентировалась так быстро, будто много лет здесь прожила. Завтрак был мной приготовлен в течение десяти минут, покуда Джесс не торопясь пил кофе. Подспудно я ожидала вопроса о том, что же я такого напевала. И не зря.

После приема пищи, когда у меня наконец дошли копыта до того, чтобы привести себя в порядок, единорог направился за мной. На секунду я даже задумалась о том, чтобы в душевой кабине осуществить свои грязные фантазии, чему способствовал явно взбодрившийся супруг. Его хитрый взгляд, прошедшийся по моему телу, подсказывал мне, что фантазии могут стать реальностью, но и в этот раз нас обломали. В ванную комнату посреди процесса принятия душа зашла зевающая Ника, дабы умыться и тоже привести себя в относительный порядок.

— Доброе утро, мам, доброе утро, пап! — поздоровалась она, увидев, как Джесс трет мочалкой мою спину.

Мы с мужем синхронно кивнули, но я почуяла, что настроение жеребца изменилось, в нем исчезло то желание пошалить, которое было всего пару минут назад. Обидно, что поделать. А еще ж ведь сегодня надо помирить Джесса и Эпплсвита. Серж бы не одобрил происходящего.

— Как ОН ушел? — дождавшись, пока Ника уйдет, спросила я, фыркая от лезущей в глаза пены от шампуня.
— Судя по тому, что сказал доктор — наш друг умер во сне. Возможно, просто пришло его время уйти, — грустно сказал Джесс.
— Тогда поведай мне в подробностях, что именно вы с Эпплсвитом не поделили. Насколько я поняла из вчерашнего разговора, не был найден компромисс по способу увековечивания памяти о нашем общем, хорошем и мудром друге, — настойчиво подтолкнула я боком своего супруга, занимавшегося смыванием пены с моей гривы.
— Я хотел ежегодно, в день смерти Сержа, устраивать концерт-воспоминание о нем. Петь те песни, с текстами которых он мне помогал. Я не оставался в долгу и в таких случаях записывал его в соавторы, — поделился своими мыслями Джесс.
— А Эпплсвит? — спросила я, наблюдая за тем, как муж намывает мой хвост, в большинстве своем сохранивший свой естественный цвет, седых волос там было гораздо меньше.
— Он хотел организовать музей с мемориалом, поскольку Серж при жизни был неплохим мастером на все копыта. Вещи, созданные нашим другом, должны храниться, напоминая нам всем о том, каким ОН был… — единорог изрядно погрустнел.
— И в чем же проблема? — поинтересовалась я, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Вскладчину у нас есть возможность организовать только что-то одно, — слова Джесса буквально пригвоздили меня к полу душевой кабины, — или музей на постоянной основе, или концерт в этом году, а потом собирать средства для следующего концерта в будущем году.
— И неужели… с деньгами все настолько плохо? — брякнула я, не подумав, чем и заработала странный взгляд супруга.
— Та банка кофе обошлась нам весьма недешево. И это была твоя идея, не спорь, моя дорогая, — голос мужа ужесточился, в нем мне послышалась сталь.

«Вот же Альфа, зараза! Не могла хотя бы кратко ввести меня в курс дела касаемо семейного бюджета? Да и я тоже хороша, забыла спросить обо всех нюансах» — разозлилась я на этот неприятный сюрприз, а также на расточительность серошкурой кобылы и свою собственную забывчивость.

— Моя так моя, — не стала я спорить с жеребцом, — но я непременно найду способ, как заработать достаточно денег на реализацию ваших с Эпплсвитом идей.
— Пока не выполнишь это, никакого секса, — безапелляционно заявил Джесс, заканчивая с моей помывкой и выпроваживая мою чистую понячью тушку из душевой кабины.

Вытиралась я и расчесывала хвост с гривой уже самостоятельно, покуда единорог сам принимал душ. Попутно в голове моей метались мысли о том, как же раздобыть денег. Брать взаймы у кого-либо я отказывалась наотрез, потому что влезать в долговую яму в мои планы не входило. По мелочи на подработках батрачить — слишком долго и нерационально. Выходит, надо идти к мэру городка или в бар, где мы несколько месяцев назад с Альфой сидели на дорожку, и интересоваться о работе. Освоенный грузовик с вооружением есть, чем же еще мне зарабатывать на жизнь?

А еще я восхищалась коварством супруга. И в то же время жалела его. Каково это — знать, что можно присунуть жене как следует, доставив немало приятных минут и себе, и ей, но сознательно отказаться от этого, предпочитая терпеть? Я слышала, что воздержание вредно для здоровья. Но насколько… Это лучше всего известно квалифицированным врачам.

Так или иначе, решено, я сейчас привожу себя в порядок и отправляюсь на поиски работенки. А там дальше как пойдет.

Когда я закончила укладывать гриву с хвостом в привычном для себя стиле, с использованием резинок, шум воды в душевой кабине стих, оттуда вышел Джесс, что-то напевая про себя. Встретившись со мной взглядом, он неожиданно подмигнул мне, явно вновь придя в благодушное настроение.

На этот раз уже я помогала ему по мере своих скромных умений вытираться и приводить себя в порядок. Из ванной мы вышли вместе. По дороге на кухню нам попалась медленно шедшая по своим неведомым жеребячьим делам Лина-младшая. За ней шла Ника, контролируя свою маленькую сестру. Даром что ей было уже три года, по моим приблизительным прикидкам.

— Ладно, я пойду пройдусь, может, сумею найти какую-нибудь работенку, — я поцеловала на прощание сперва мужа, затем обняла обеих дочерей.

Перед тем, как уйти, надела свою куртку и прихватила снаряжение. Вот уж ирония, казалось бы, только-только вернулась в тихую гавань, чтобы отдохнуть… Но нет, мне, судя по всему, снова придется отправляться в путь. Так не хотелось, но куда деваться? Я обещала Джессу решить его проблему. А раз дала обещание — надо его выполнять.

По пути к ратуше я зашла сперва в бар «У принцессы». Точнее, попыталась зайти, поскольку входная дверь оказалась заперта, а после нескольких минут лютого непонимания, где же подвох, я заметила маленькую записку, торчавшую между окном и оконной рамой, ближайшей ко входу.

— Бар не работает, — прочла я вслух, разозлившись такому повороту, — Да, а еще мельче объявление об этом повесить нельзя было? Беспредел какой-то, честных пони нормально не предупреждают!

На секунду возникло желание пнуть дверь задними ногами со всей силы, в лучших традициях Эпплджек, околачивающей яблони в саду, но потом я передумала. Гораздо более продуктивным способом побороть одолевавшую меня злость оказалась хорошая пробежка до ратуши. Я даже запыхаться не успела толком.

Войдя внутрь здания, в котором Джесс когда-то пел для меня и про меня при всех, я направилась к пони, которого сочла мэром. Воспоминание же о том концерте окончательно настроило меня на миролюбивый лад. Жеребец же, подняв на меня взгляд, нахмурился.

— Извините, что-то не так? — вежливо поинтересовалась я.
— Вы, простите, кто? — тон мэра, которым он задал этот вопрос, мне совершенно не понравился.
— Живу я в Понивилле, — вежливости и в моем голосе резко поубавилось.
— Ни разу вас не видел. Так что уйдите и не мешайте мне, — потребовал понь.

Я внимательно на него посмотрела. Темно-красная шерсть, темно-серые глаза, отсутствие рога и крыльев, одет в заметно поношенное пальто, а его кьютимарку я не видела, но мне это уже было не нужно. Все, что мне нужно — это действие. Любое.

— РАБОТА ЕСТЬ?! — схватив мэра за воротник, рявкнула я, стараясь не дать ему отвернуться от моей перекошенной мордочки.
— Отвали! Найди себе какой-нибудь склад, да разграбь его, только будь так добра, уйди нахер отсюда! — громко возмутился жеребец.
— Я тебе сейчас уйду… Вперед ногами вынесут, понятно?! — чуть сбавив тон, но не отпуская земнопони, зло бросила я.
— Что тут происходит? — вмешался чей-то голос, раздавшийся у меня за спиной.
— Пришла какая-то манда и чего-то хочет от меня! — немедленно пожаловался темно-красный жеребец, скосив глаза и глядя мне через плечо.
— Работа мне нужна! — повторила я, не спуская глаз с пытающегося вырваться мэра.
— Хочешь помочь городу? — невозмутимо спросил у меня некто, подошедший слишком близко сзади.

«И как не боится, что я ему вломлю коронным ударом Эпплджек?» — на мгновение удивилась я, а потом на мою спину легло неожиданно мягкое крыло, заставив меня дернуться. А потом боковым зрением я увидела, кто пришел. И несколько обалдела, да так, что мэр вырвался из моего захвата и тут же на рефлексах врезал мне ногой по мордочке. Я лишь отшатнулась, ощущая боль от удара в разбитом носу, которому сравнительно недолго везло быть целым и невредимым.

Моему взору предстал зеленый пегас с темно-синей гривой, легко и непринужденно отогнавший ударившего меня земнопони подальше от моей ошалевшей тушки. Из носа между тем на пол начала капать кровь. «Убью!» — мелькнула мысль и тут же растворилась, стоило пегасу заговорить.

— Прошу простить моего импульсивного советника. Меня все называют Мэром. Чем могу помочь? — мягко произнес крылатый жеребец.
— Мне нужна работа, как вы сами сказали, чтобы помочь Понивиллю, — угрюмо произнесла я, пытаясь побороть желание навалять звездюлей жеребцу, уронившему уровень моего достоинства до уровня отсутствовавших в эти времена элементов декора, носящих название «плинтус».
— У нас есть определенный дефицит бытовой химии и разнообразных мелочей, пригодившихся бы для строительства зданий. Как ты, наверное, уже успела заметить, городок заметно разросся. И продолжает расти, — пегас сложил доселе расправленные крылья и начал прохаживаться передо мной взад-вперед, будто отгораживая меня от «советника», чтобы я ему не накостыляла.
— И что вы предлагаете? — я поморщилась от боли в носу, когда легкое дуновение ветра из приоткрытого окна достигло моей мордочки.
— Наши исследователи нашли нетронутый склад примерно в двух днях езды на северо-восток, к горам. Они рассказали, что там рядом обитала банда каких-то отморозков, которых идентифицировать даже как вид им не удалось. Но это точно не пони. Насколько я тебя знаю, опыта боев тебе не занимать, так что заодно еще от возможной угрозы городу нас избавишь. Две помощи за одну поездку. Берешься? — на удивление невозмутимо рассказал Мэр.
— Какова цена? — попыталась я выглядеть максимально по-деловому, но капающая кровь из носа нивелировала все мои старания.
— Все, что найдешь на том складе помимо вышеописанных мной категорий вещей — твое. Вот мое предложение, — ответил пегас.
— У меня есть контр-предложение, — с удивившей меня саму поспешностью, произнесла я, — зачистка склада, нужные вещи и вся добыча плюс очная разборка с вашим «советником», поспевшим поднять ногу на кобылу, после моего возвращения.

Крылатый жеребец лишь усмехнулся, покачав головой в знак несогласия с выдвинутым мной дополнительным условием.

— Ладно, тогда я просто поймаю его сама и заставлю ответить за мордобитие. Если ваш «советник», — я снова максимально иронично выделила это слово, — станет артачиться, то я за себя не ручаюсь. Ему лучше быть покладистым и не сопротивляться.
— Да пошла ты нахрен, рогатая сука! — донесся злобный крик земного пони.
— Ну-ну, — хмыкнула я, сплюнув на пол, и повернулась, чтобы уйти.
— Оскорблять кобылу сверху того, что ты уже сделал — верх неразумия, — вполголоса принялся втолковывать своему «советнику» пегас.
— Да я на нее свой хер спокойно могу положить, что она мне может сделать? — продолжал ерепениться темно-красный земной пони.
— Мне рассказать, как я однажды прикончила группу каннибалов, воспользовавшись их же жестокими методами? Со всеми подробностями, вплоть до самых тошнотворных из них? Я могу, мне не трудно, — зловеще произнесла я, скривив губы в неприятной улыбке, которой конечно же жеребцы не видели.

Ответом мне была тишина. С гордо поднятой головой я вышла из здания ратуши и негромко выругалась. Виной тому был не столько разбитый нос, сколько проснувшаяся интуиция, сигнализировавшая об опасности. Ориентировка, выданная Мэром, была крайне расплывчата, и я уже было почти решилась вернуться и потребовать вызвать этих самых исследователей. Даже почти развернулась обратно к двери.

Хорошо, что подойти к ней я не успела — та распахнулась настежь, создав воздушный поток и вынудив меня вновь прошипеть от боли в разбитом носу, благо хоть кровь перестала капать. На улицу вышел Мэр, крылом постучавший по своему крупу, приглашая идти за ним. Я побагровела, причем даже не могла сказать, то ли от гнева, то ли от смущения. Этот жест, как мне довелось однажды узнать в одной истории про ту самую пегаску, создавшую новый тип войск, у пегасов означал абсолютно неприкрытое намеками приглашение к интиму.

Наставлять так называемые рога Джессу я не собиралась, пусть даже и не знала точно, правдив был факт об истинном назначении этого жеста или же чисто чья-то выдумка. Но за Мэром я все же пошла, прикидывая, как бы обломать этому крылатому все перья, особенно маховые, чтобы улететь от меня этот жеребец не сумел. Мне совсем не понравилось то, что он прикрылся должностью, не назвав своего имени. Такие пони никогда не отличались чистотой помыслов. Поэтому я решила не терять бдительности, особенно в свете своей интуиции, упорно предупреждавшей меня о нависающей над моей головой опасности. «Что ж, узнаем, чего этот хер летающий от меня хочет» — совершенно неуважительно подумала я о Мэре, следуя за ним на некотором отдалении.

Пегас шел какими-то окольными путями, я поневоле приготовилась схватить пистолет в случае опасности. Текли минуты, но ничего не происходило. Мы пересекали одну улицу за другой и в итоге вышли к нашему с Джессом дому. Во мне боролись раздражение и изумление, но я выдала себя лишь негодующим фырканьем.

— Не удивляйся, но самое безопасное место для подобного разговора — именно в вашем доме, — невозмутимо произнес Мэр, стучась в дверь.

Крылатый жеребец не заметил того, что увидела я — в окне дома мелькнул Джесс, при виде меня несколько удивившийся. Через пару секунд дверь открылась, впуская нас внутрь.

— Прежде чем мы начнем… — сказал Мэр, устраиваясь поудобнее на диване в гостиной, однако я бесцеремонно перебила его, обратившись к мужу:
— Милый, скажи мне, как выглядит мэр Понивилля. Это важно, поверь.

Единорог нахмурился, будто начав что-то подозревать, но затем он потряс головой и сказал, пытаясь не выдать своей тревоги:

— Он перед тобой.

Подозрительность всегда расшатывала доверие. Я ощущала, что мой супруг одновременно встревожился и начал считать меня кем-то вроде сошедшей с ума.

— Если мы закончили с проверками на вшивость, прошу выслушать меня, — невозмутимо обратился Мэр ко мне.

Я лишь молча склонила голову в знак того, что готова уделить главе города несколько минут своего времени.

— Итак, в ратуше речь шла о зачистке склада, маршрут был обрисован лишь приблизительно, однако мне удалось «одолжить», — пегас интонацией выделил это слово, — карту, нарисованную исследователями.

И Мэр раскрыл правое крыло, которым он прижимал к своему боку небольшую папку, в которой и лежала та самая карта, как оказалось чуть позднее. Папка эта была передана мне под мою ответственность, по части остальных условий и вознаграждения ничего не изменилось. Покончив с формальностями, пегас покинул наш дом, оставляя меня наедине с Джессом.

— Объясни мне, будь добра, что за приступы подозрительности на тебя набрели? — осведомился единорог.

Я рассказала ему о сцене в ратуше, о своих мыслях касаемо этого темно-красного земного пони, которого сперва и приняла за мэра. Но даже мужу я не решилась говорить обо всех своих подозрениях. Без неопровержимых доказательств мои слова примут за нелепую шутку, хотя пока что все как раз выглядело не так. Тот визит трех «Демонов» на поляну близ городка не давал мне покоя. Солдаты Табиты явно намеревались убить Розу Сансет, причем у меня даже не было сомнений в том, что им был дан такой приказ.

Этот «советник» мэра вызывал у меня отнюдь не положительные эмоции. Да еще склад, с которым тоже не все было ясно. Я бы, вне всяких сомнений, попросила помощи у Летти или Скива, а лучше у обоих, но дергать их мне не особо хотелось. Отдых нужен был нам всем, но в моем случае обстоятельства оказались выше.

Единорог же в ответ лишь задумчиво хмыкнул. Однако меня этим с толку сбить было сложно, поэтому жеребец расщедрился на подтверждение моей мысли:

— Тебе нужен отдых, Роза, а вместо этого ты опять рвешься куда-то, будто тебя кто-то дальше по дороге приключений палкой гонит.

«Он прав» — в мои сумбурные мысли вклинился голос Сомнамбулы.

— Мне раньше надо было об этом думать… — я сказала это вслух, одновременно продублировав еще и мысленно, специально для Духа Пирамиды, поселившегося в моей голове.
— Но раз уж ты приняла решение, то, быть может, все-таки поедешь завтра утром? — с надеждой в голосе поинтересовался супруг.
— В связи с чем такой интерес? — слегка напряглась я.

Ответ жеребец прошептал мне на ухо, заодно слегка прикусив его зубами. Признаюсь, предложение оказалось крайне заманчивым. И возник соблазн согласиться. После некоторых раздумий я дала ему свое согласие. В первую очередь потому что я оставалась кобылой. Замужней кобылой. Все эти спасения Эквестрии и членов моей семьи в данный конкретный момент времени отходили на второй план.

Поцеловав мужа, который подмигнул мне, пребывая в очень благодушном состоянии духа, я отправилась готовиться в спальню к тому, что меня ожидало. Мной двигало отчасти нетерпение, а отчасти и… тут до меня кое-что дошло.

— Не поняла… — опасным тоном сказала я своему отражению в зеркале, — а на какие шиши он все это подготовил?! Этим утром я узнала, как все плохо с семейным бюджетом, и вдруг на тебе! А после меня еще считают повернутой на своем желании подозревать всех в каких-то грешках. Ну, Джесс, ну охламон рогатый! Берегись…

На долю секунды стало обидно даже, что со мной не делится всей информацией не то что близкая подруга, на чье место я успешно внедрилась, но даже муж! Ладно, пусть он не совсем мой, как и Ника с Линой-младшей не совсем мои дети в этой реальности, но суть остается, тем не менее, прежней. В следующие пять минут меня посетила масса мыслей и идей, но я отвергла абсолютно все, пытаясь успокоиться.

Не знаю, сколько так времени прошло, но из задумчивого состояния, что перемежалось приступами ярости и желанием расколотить зеркало, в котором отображалась моя седоголовая тушка, меня вывел голос Джесса, стоявшего за дверью:

— Милая, ты готова?
— Готова, — буркнула я, заканчивая приводить себя в порядок.

На самом деле, следовало бы еще гриву покрасить, потому что резкий контраст между ней и хвостом совершенно мне не шел. Жизнь же, зараза, считала определенно иначе.

Когда я вышла из нашей спальни, единорог на несколько мгновений потерял дар речи. И только по прошествии этих мгновений он потрясенно произнес:

— Ты невероятно красива!
— Да брось ты. Седая грива, ранние морщины, отметины после перенесенных травм, где ты в этом красоту увидел, даже не берусь судить, — поморщилась я, продолжая злиться на мужа.

И, кажется, по моей интонации голоса Джесс понял, что его супруга чем-то очень недовольна. Он поспешил меня заверить:

— Я не потратил ни единого бита!

Ответом стало мое недоверчивое фырканье. Лучше бы муженек меня просто и без затей трахнул, чем сводил в бар на ужин. Посидеть и поесть можно было и дома. И не надо мне про отсутствие желания окунуться в романтику, когда предлагают. Когда вокруг творится что-то темное и неправильное, мне не до этого. Если же взглянуть на ситуацию с другой стороны – отвлечься мне бы и впрямь не помешало. Так что я похоронила свои недовольство и подозрительность так глубоко, как только могла и позволила Джессу препроводить себя к выходу из дома.

И пока он в спешке прихорашивался, я оглядела свой наряд. Это было то самое платье, в котором когда-то я и Альфа бывали на концерте певчего единорога. Свой экземпляр я порвала тогда, так уж вышло. Моя сестра по оружию, видимо, не теряла времени даром и не просто сохранила наряд, но и восстановила ее. Не удивительно, ведь у нее было целых пять лет в запасе на освоение навыков, присущих любой среднестатистической супруге.

Через пару минут Джесс снова присоединился ко мне, будучи причесанным, и от него приятно пахло жеребцовым парфюмом. Я еле-еле сдержалась от действий со своей бровью, готовой вздернуться вверх. «То есть, по мнению музыканта, это я расточительница семейного бюджета, да? Во сколько ему обошлась склянка с парфюмом, мне спрашивать даже страшно. Во многом потому что не хватало только еще из-за этого поссориться» — размышляла я на ходу, следуя в бар «У принцессы» за мужем.

Возле входа нас ждала никто иная, как сама Твайлайт Спаркл! При виде фиолетового аликорна я слегка нахмурилась, пока еще не понимая, что принцесса тут забыла. В те секунды я даже и не задумалась над тем, почему у бара такое название. Оказалось же все гораздо прозаичнее, чем я могла себе представить.

— Приветствую вас! Добро пожаловать в бар «У принцессы»! — продекламировала Твай с широкой и совершенно искренней улыбкой.

Хорошо хоть она догадалась не раскрывать свои порхалки, копируя стиль Селестии, а иначе б я вряд ли сдержалась бы. Заржать в самый ответственный момент — это не та реакция на приветствие, которая могла понравиться бывшей ученице солнечнокрупой кобылы.

Вместо этого я, получив легкий толчок в бок от Джесса, склонилась в поклоне, вызвав этим жгучий румянец на мордашке аликорна. Дискорд бы ее побрал, лучше уж копирование Селестии и мой громкий смех, нежели чем такое.

— Н-не стоило так делать… — запнувшись, пробормотала фиолетовая принцесса, лишь еще раз подтверждая, что своими эмоциями она так и не научилась владеть.

Да и откуда, если те, кто начинал учить Твайлайт этой науке, внезапно бросили все почти на половине? В результате вышло ни то, ни се.

— Мы должны оказывать почести… — начал было мой муж, но совершенно неожиданно для нас обоих аликорн прижала свое копыто ко рту единорога в отчаянном призыве ничего не говорить.

Джесс подчинился. Но меня-то никто не затыкал!

— Ты лучше мне вот что скажи, подруга. Каким образом ты обзавелась собственным баром? Точнее, другая Твайлайт, — устремила я взор своих абсолютно честных зеленых глаз на фиолетовую принцессу.
— Она умудрилась выкупить заведение у прежней владелицы, которой срочно нужна была большая сумма денег. Прекрасно понимая, что в этом бизнесе она вообще ничего не понимает, Твайлайт просто оставила бывшую владелицу работать в этом же баре. Сменилась вывеска, был сделан ремонт. Так появился бар «У принцессы», — поведала мне аликорн, косясь на моего муженька, чтобы он не вздумал снова ей отбивать поклоны.

Я составила фиолетовой кобыле компанию и тоже покосилась на единственного жеребца в нашей маленькой компании. Джесс поглядывал то на Твай, то на меня, словно силясь понять, где же именно он совершил ошибку.

— Ладно, неважно, — вздохнула я, прикладывая копыто ко лбу.

Не помню, чтобы МОЙ муж вообще был религиозен. Принцесса дружбы была нашей хорошей подругой, у которой всегда можно попросить помощи, и она не откажет, пусть даже дело может оказаться весьма непростым. Что же до супруга Альфы… Серая единорожка и тут не сочла своим долгом предупредить меня о некоторых нюансах. «Ну ничего, вот встретимся, я выставлю ей такой большой счет, оплачивать замучается!» — чуть не фыркнула я в праведном возмущении, но потом вспомнила, что я банально забыла боевую подругу попросить рассказать о том, с чем мне предстояло столкнуться в повседневной семейной жизни.

Посчитав, что неловкий момент был исчерпан, Твайлайт проводила нас внутрь бара, где в основном зале был всего один столик, со свечами, на стол была накрыта скатерть, присутствовали тарелки, столовые приборы, бутылка с вином и легкие закуски. Я покосилась на подругу, не веря, что это все не за счет нашего крайне скудного семейного бюджета.

Джесс, как истинный джентльпони, отодвинул стул, предлагая мне сесть. Я с легкой улыбкой на мордашке кивнула и устроилась поудобнее, после чего единорог занял свое место и почти минуту возился с бутылкой вина. Твайлайт принесла два бокала, в которые жеребец налил вина и один из бокалов передал мне.

— В своих странствиях ты вряд ли следишь за календарем так пристально, как это делаю я, сидя дома, но знай, милая, что сегодня исполнилось ровно шесть лет с момента нашего удивительного знакомства, — начал свою речь Джесс.
— Сама судьба велела мне пройтись в ту ночь по Миддлхорну. Чтобы не разводить длинных рассуждений, которые на тост не похожи, скажу так: все было не зря. За нас! — я выпила вино, смакуя каждый глоток этого кисловатого темно-красного напитка.
— За нас! — повторил единорог, опустошая свой собственный бокал.

Закуска, к сожалению, была только одного типа. Я подловила себя на мысли, что почему-то мне такое «разнообразие» пришлось не по душе. Вроде бы уже почти год безвылазно в постапокалиптической Эквестрии провела, да только к отсутствию множества различной пищи в цивилизованных местах я так и не привыкла.

Стоит все-таки отдать должное — закуска была приготовлена из свежих овощей! Не из консервированных! Я с удовольствием съела свою порцию, отметив наличие специй, которые достать оказалось явно не так просто. Покосившись на Твайлайт, самолично выступавшую в роли обслуживающего персонала бара в этот вечер (за окном уже начало смеркаться), я соображала, сколько мне предстоит отрабатывать все это великолепие. Ну не верилось мне, что этот романтический ужин действительно обойдется нам бесплатно. И чем дальше, тем все больше я была уверена в наличии неприятного сюрприза под конец.

Но пока что все было просто великолепно, не придраться вообще ни к чему. Второй тост, предложенный уже единорог, оказался таким же простым — «За наших друзей!»

Не поддержать оказалось невозможно. Съев вторую порцию закуски и ощутив, как красное вино, очевидно полусладкое, слегка ударило в голову, я решила сделать паузу, чтобы привести свои несколько разбежавшиеся в разные стороны мысли в порядок. Этого же настойчиво и уже достаточно давно требовала и Сомнамбула, стремясь достучаться до своей хозяйки в моем слегка нетрезвом лице.

Сюрпризы же на этом не закончились. Джесс встал со стула, обошел стол, за которым мы сидели и поцеловал меня. Я отметила, что он сделал явное усилие, чтобы оторваться от моих губ. Единорог не стал говорить, куда он пошел. Бросив взгляд на безмятежную и довольную Твайлайт (червячок подозрения вновь принялся подтачивать мои и без того расшатавшиеся нервы), я едва удержалась от того, чтобы подтащить подругу в зону ближнего боя своим телекинезом и ценой общипанных королевских крыльев узнать, что кроется под всем этим неожиданным праздником.

Мне следовало признать… Путешествие в Пустыню Смерти изрядно подкосило мою нервную систему, сделав меня еще и параноиком заодно. Везде мне чудилось теперь нечто плохое, даже если на самом деле ничего подобного и близко не было. Мои подозрения частично развеялись, когда Джесс вернулся, удерживая в своем телекинетическом поле акустическую гитару. Пегаска в моей голове даже привстала на задние ноги, раскрыв крылья. Вроде бы это был жест обозначения интереса, но точно сказать могла, наверно, лишь Белла. Или Родас. Но они оба сейчас находились очень далеко отсюда, поэтому мысль свою я отбросила в сторону, приготовившись слушать.

Все ещё я вспоминаю
Ту лихую ночь.
Были тысячи сомнений,
Я прогнал их прочь.

Осознание, что же будет,
Вновь пришло ко мне.
И мне стало так непросто
Удержаться на земле.

Пр:
Все же, я сейчас
Не скажу ни слова.
В этот самый час
Счастье стало ново.

Среди тысяч звезд
Есть всего одна.
И в далекий путь
Зовет меня она.

* * *

Жаль, что это все
Длилось так недолго.
Короткий миг, мгновение,
Я не помню толком.

Знаю лишь одно:
Будет все иначе.
И так нужно мне
Хоть чуть-чуть удачи.

Пр:
Все же, я сейчас
Не скажу ни слова.
В этот самый час
Счастье стало ново.

Среди тысяч звезд
Есть всего одна.
И в далекий путь
Зовет меня она.

Я вспомнила эту песню! Джесс пел ее уже однажды, на тот самом концерте, где я порвала то самое платье, вырываясь из цепких копыт друзей. Это случилось чуть позднее, когда какой-то молодой дурачок попытался повторить фокус и спеть произведение собственного сочинения. Вот только это было настолько дерьмово, что я пришла в ярость и рвалась на сцену прочистить этому дурачку мозги.

Эти воспоминания вызвали у меня ухмылку, потом я поняла, что мой рот начинает разъезжаться чуть ли не до ушей, попробовала сдержаться, но хохот все равно прорвался наружу. Он оказался настолько заразительным, что спустя минуту ко мне присоединились и Джесс с Твайлайт, смеявшиеся во весь голос. Но ни единорог, ни аликорн, скорее всего, не поняли, почему я начала вдруг улыбаться, а потом расхохоталась, еле сдерживаясь, чтобы не стучать копытом по столу.

Отсмеявшись, я вытерла слезы, что текли по щекам, Твай пыталась прокашляться, а муж без лишних слов налил себе еще вина и одним длинным глотком опустошил бокал. Шумно выдохнув, он поинтересовался слегка осипшим голосом:

— Что же тебя, дорогая, так насмешило?
— Помнишь одного дурачка, который посвятил мне ужасную песню? Я хотела ему навалять, рвалась на сцену так, что меня даже впятером не сумели удержать от этого спонтанного буйства. И платье вдобавок порвали. Вот почему мне стало очень и очень смешно, — пояснила я, тоже наливая себе вина.
— Было дело. Я тогда был куда более наивен и молод, и потому был не готов увидеть тебя выскакивающей на сцену в порванном платье и утаскивающей куда-то любителей плохой музыки. Напомни, что ты с ними сделала тогда? — улыбнулся единорог.
— Поставила у стенки во внутреннем дворике ратуши и так их напугала своим пистолетом, что один из них сперва обделался, а потом упал в бессознательном состоянии прямо в свою же лужу, а второй потом тоже брякнулся в обморок, но хотя бы в моих глазах опозорился меньше. Они думали, что я их пристрелю. И в первые мгновения я действительно хотела так поступить, но остыла раньше, чем выволокла обоих наружу. Что с ними сделалось потом — не знаю, — поведала я, наблюдая по ходу рассказа, как побледнела Твайлайт.
— Все так же живут в Понивилле, но музыкой после того случая ни тот, ни другой больше не занимались. Я не уверен, что при виде тебя они вновь не обгадятся посреди улицы с перепугу, поэтому даже к лучшему… — фразу свою единорог не закончил, слегка округлив глаза от удивления.

В бар зашли те самые недомузыканты. Когда я читала во всяких рассказах о подобных вещах, когда перед героями появлялись те самые личности, о котором только что шла речь, то думала, что в реальности такого не бывает. Выходит, я ошибалась?

— Э-э-это она! — воскликнул первый, кажется, Шон.
— Приве-е-е-е-е-е-ет! — растянув второй слог, отозвалась я, растянув губы в зловещей ухмылке.

Ответом стал дикий вопль обоих, после чего Шон на пару с Тимоном ломанулись наружу. И, как это часто бывает, не сумели разделить дверной проем, умудрившись застрять в нем. Джесс опять начал покатываться со смеху, а Твайлайт умоляюще посмотрела на меня. Громко вздохнув, я рявкнула:

— ВОН!

И застрявшие жеребцы моментально просочились через дверной проем, в котором не уместились несколько мгновений назад. Повезло, что хоть на этот раз обошлось без неприятных дополнений в виде желтых, неприятно попахивавших луж.

Муж от простого смеха перешел к громовому хохоту, едва не упав со стула. Странно, но меня саму эта встреча не особенно развеселила. Подумаешь, напугала убогих еще раз. Зато обходить будут двадцатой, а то и тридцатой дорогой, если таковую найдут в городке.

— Ну ты даешь! — отсмеявшись, единорог вытер слезы и икнул несколько раз.
— Твай, а вы на эту парочку памперсы для взрослых не нашли? На всякий случай, — совершенно серьезно спросила я, малость неодобрительно поглядывая на своего жеребца, громко фыркнувшего в ответ на мою реплику.

Широченную улыбку сдерживать супруг просто не мог, но хотя бы при этом он старался не смеяться. Не понимаю, что такого смешного я вообще сказала? Фиолетовый аликорн выглядела несколько расстроенной. Видимо потому что забыла запереть входную дверь в бар, вот эти двое и приперлись, видимо, не заметив через окно объект своего самого большого в жизни страха.

— Вот поедешь на склад завтра, попробуй отыщи, — сердито отозвалась принцесса, пытаясь нахмуриться, но ее дрожавшие брови почему-то казались мне несколько смешными.

И откуда вообще столько эмоций-то, Дискорд бы их побрал?

— О, так у вас застолье? Какой повод? — прозвучал над моим левым ухом крайне знакомый голос.

Клянусь, убила бы. Вечер стремительно начинал катиться к чертям, но благодаря следующей реплике драконикуса мой депрессивный настрой практически исчез без следа:

— Встретил тут бежавших от бара пони, и мне стало любопытно, почему же они так громко нарушали общественный порядок, едва ли не гадя дальше, чем им было видно.

Я громко фыркнула, не удержавшись. Слишком уж смешной показались мне последние слова Духа Хаоса.

— А оказалось, что природу портить их вынудила одна простая фраза самой обычной кобылы. Браво, госпожа Сансет, — драконикус обошел стол и даже изобразил поклон, пусть на морде химеры и была усмешка.
— Роза, Джесс, может хватит на сегодня? — чуть ли не простонала фиолетовая аликорн, вложив в этот вопрос все отчаяние, какое только могло постичь принцессу этим вечером.
— Пожалуй, да, событий случилось столько, что хоть отбавляй. Дискорд, тут осталась бутылка вина недопитая, можешь разделить с Твай, думаю, она не будет против, — теперь уже я не удержалась от шутки.
— Тс-с-с-с-с! — видя, что бывшая ученица Селестии явно желает громко возмутиться по поводу сказанного, Дух Хаоса просто прижал палец своей правой лапы ко рту принцессы.

В ответ младшая из некогда коронованных правительниц Эквестрии лишь прожгла Дискорда взглядом, ограничившись только этим.

— Спасибо за вечер, Твайлайт, поверь, мы с Розой не пытались его никоим образом испортить! — совершенно искренне произнес Джесс, прикладывая правое переднее копыто к своей груди.

Я лишь покивала в ответ с самой благодарной улыбкой, на какую только была способна ваша покорная слуга, никогда не блиставшая в роли актрисы.

— Еще увидимся! — помахал нам Дискорд на прощание, когда мы выходили на улицу.

На половине пути к дому супруг неожиданно наклонился ко моему уху и начал шептать всякие непристойности. Я сперва обомлела, подумав, что драконикус соизволил еще и пошутить напоследок, но Джесс опроверг мои подозрения. Как оказалось, он подсыпал в вино немного афродизиака, а Твайлайт придала открытой бутылке такой вид, будто она до этого была закрыта.

— Ах ты, подлец какой! Опоил меня, а теперь желаешь трахнуть? — чуть громче, чем следовало, поинтересовалась я.
— Тс-с-с-с-с! — жеребец повторил жест Дискорда, заставив меня заткнуться.
— Э, нет, дорогой мой! Не вздумай только сказать, что без помощи химии у тебя уже не встает на жену, — попыталась пошутить я, но поняла, что переборщила, когда единорог нахмурился и неожиданно сурово взглянул на меня.

Этого хватило, чтобы слова, которые я собиралась сказать, застряли в глотке. И откуда только супруг научился этому убийственному взгляду? И на ком он его тренировал, интересно? Уж не на Твайлайт ли? Хотя вряд ли, если бывшая ученица Принцессы Селестии сподобится стать пироаликорном, станет не до смеха всему Понивиллю. Уж больно яркое меня посетило на долю секунды видение пирогрива из воспоминаний по мотивам рассказов самой Твай.

Похоже, при встрече я вытрясу из Альфы все, что должна была узнать ДО ТОГО, как стала изображать непосредственно ее саму. До, а не после! Проклятье! От шепота мужа я сама начала было заводиться, но после этой неудачной шутки единорог лишь сверлил меня взглядом, вынуждая переступать с ноги на ногу.

— Джесс, милый, может не надо все усугублять? — робко поинтересовалась я, кляня себя за внезапно одолевшую меня нерешительность.
— Домой! — властно велел жеребец, указав левой передней ногой направление.

Пришлось идти первой, и прямо-таки всей своей шкуркой ощущая неудовольствие мужа, определенно обидевшегося на мою дурацкую попытку пошутить. Хотелось даже самой обидеться на единорога, мол, какой он ранимый, с тонкой душевной организацией. Но хоть тут я язык прикусила, вспомнив размер агрегата. Лишаться этого было бы слишком глупо, особенно, когда все так хорошо шло прямо к этому. Да только вот своими словами я и так добилась отмены того, чего мне, должна признать, очень не хватало.

До самого дома мы не произнесли ни единого слова. Молчание становилось лично для меня просто невыносимым, поскольку я знала, что виновата. Вино немного развязало мой язык, сделав его слишком длинным. И это только три бокала я выпила! Неужели напиток оказался гораздо крепче сидра? Или это афродизиак еще с чем-то вперемешку так подействовал?

Я даже собиралась открыть рот, чтобы повторно обвинить Джесса в том, что он меня напоил. И уже почти развернулась, попутно глубоко вдохнув, дабы донести единорогу свою точку зрения. Но вместо этого получила шлепок копытом по крупу, насмешливое фырканье супруга и легкий толчок, намекнувший мне, что мы еще не дошли до дома.

Меня хватило всего на сотню шагов, которые я считала, попутно накручивая себя в своем глупом кобыльем желании получить правдивый ответ на свой вопрос. Как только я начала замедляться, Джесс подхватил меня телекинезом и положил себе на спину, заставив меня издать столь нехарактерный для моей тертой всеми возможными испытаниями серой тушки громкий писк.

Но зато теперь я получила возможность громко возмущаться вслух, глядя на асфальт, по которому топал единорог, чеканя шаги почти по-военному. В памяти вновь всплыл тот рассказ про пятнистую негодницу. Музыкант на мои гневные сентенции не обращал ни малейшего внимания ровно до того момента, пока не донес до дома.

Поначалу я подумала, что супруг так и в спальню меня занесет на своей спине, но вместо этого он телекинезом поставил меня на землю, немного небрежно, как мне показалось. И вот тогда-то я и решила начать хулиганить, склоняя мужа к интересному времяпрепровождению. В прихожей было слишком темно для того, чтобы единорог увидел нечто очень интересное, поэтому я просто ждала нужного момента. И он настал.

Перед тем, как войти в спальню, я игриво взмахнула хвостом, ненадолго обнажая перед супругом свои прелести, чем вынудила его густо покраснеть и сжать задние ноги.

— Я-я же не железный! — слабо попробовал возмутиться единорог, однако я не стала его слушать, предпочтя словам виляние бедрами во время ходьбы.

Джесс покраснел еще гуще и попытался спрятать от меня то, что он сам вообще-то и желал показать, нашептывая удивительно откровенные непристойности мне на ушко по пути домой. Его походка, которой он вошел в спальню, была очень неуклюжей по причине непонятно откуда появившегося стеснения.

— Расслабься и не дергайся, милый, ты же сам хотел показать мне свою «пушку», помнишь? На ухо нашептывал всякое? Домой торопил так, что не выдержал и меня тащил какое-то время? Что же не так? — несколько недоуменно спросила я, на самом деле не понимая, почему жеребец вдруг стал таким нервным.
— Я думал, мол, раз ты пошутила так, значит я как сексуальный партнер тебе уже не интересен, — признался Джесс, заставив меня выпучить глаза от удивления.

Черт побери, когда я произносила те злосчастные слова, то у меня в мыслях даже не было подобного! Ну и как мне теперь из ситуации выкручиваться-то? Эх, тридцать хоть мне стукнуло, но ума так и не прибавилось. Травмы развитию интеллекта никогда особо не способствовали. Ну а уж на мне постапокалипсис отыгрался по полной программе, сделав из когда-то красивой молодой пони седую, дважды умершую неврастеничку, разевающую свой рот исключительно тогда, когда в этом нет никакой нужды.

Похоже, все мои мысли отображались на моей мордашке самым красноречивым образом, потому что внезапно Джесс притянул меня к себе и крепко обнял. От него наверняка не укрылось это мысленное самобичевание. И похоже, что секс этой ночью откладывался. Желание жеребца пропало, а уж у меня и подавно. Еще только не хватало фригидности на фоне всех перенесенных мной приключений за последнее время.

Не выдержав, я всхлипнула, понимая, что еще чуть-чуть — и самым позорным образом разрыдаюсь. Единорог только крепче прижал меня к себе, прошептав:

— Поплачь, родная, тебе полегчает, вот увидишь.

И я дала волю слезам.

Плакала я долго, поминая пошедшую по пизде молодость со всеми этими ебучими приключениями, проклинала судьбу, решившую, что похерить необходимо именно мою жизнь. И хоть я знала, что жалеть себя — это не очень хорошо, но не могла удержаться. Я слишком устала от всего этого дерьма. Скив спасен, а больше мне ничего и не нужно. Альфа же и сама, наверно, сумеет справиться с Табитой. И я была б рада рвануть домой вместе со Скивом хоть завтра, но, вот проклятье, Клод, Лина и Эпплсвит находились все еще очень далеко на севере, а Альфа была в Кантерлоте и не было понятно, когда же ждать ее обратно, чтобы совершить обратную рокировку. А дальше дело техники – отправиться на север, забрать друзей и свалить прочь. Хер с ней, с Табитой.

Накрутив себя надеждой на сравнительно скорый исход, я успокоилась. Единорог внимательно посмотрел на меня и поцеловал в лоб, после чего отпустил, намереваясь постелить одеяло и взбить подушки на кровати. Крепкий сон был мне крайне необходим. Черт с ним, с интимом. Хоть и было немного обидно, что все так сложилось, но я смогла добиться гораздо более важной вещи — мира с супругом. Ссоры с Джессом Альфа мне не простила бы.

Пока муж заканчивал устраивать нам комфортабельные условия для сна, я, повинуясь своей интуиции, положила на прикроватную тумбочку пистолет и из переметных сумок выудила два запасных снаряженных патронами магазина, сложив их рядом с оружием. Мне казалось, что так будет правильным.

В сон же я провалилась практически сразу, едва приняв удобную позу и накрывшись одеялом. Сначала была боязнь того, что мне станут сниться кошмары по мотивам пережитого за день, но нет, мне не привиделось вообще ничего. Но и поспать относительно спокойно до самого утра не получилось. Я проснулась посреди ночи, вообще не понимая еще толком, а продолжаю ли я спать или уже нет. Мои уши сразу уловили шум, доносившийся с первого этажа. Он напомнил мне ковыряние замка отмычкой.

«Не к добру. Вооружайся» — заявила мне неожиданно проснувшаяся Сомнамбула.
«Да поняла уже, что интуиция меня не подвела в который уже раз» — слегка раздраженно подумала я в ответ.

Пистолет был сам по себе заряжен, магазины я прихватила с собой, положив их в карман куртки, которую смогла надеть на себя почти бесшумно. Почти. Подозрительные звуки стихли, но только на мгновение. Затем послышались легкий скрип входной двери и срабатывание замка, оповестившие меня о том, что неизвестный или же неизвестные (это только еще предстояло установить) проникли в дом.

Так как вокруг была кромешная тьма, я закрыла глаза и обратилась в слух. Неизвестные, буду называть их пока именно так, явно старались красться, не издавая шума, но все равно умудрялись передвигаться так громко, что даже Джесс во сне на мгновение насторожился, перестав сопеть. Я уже была абсолютно уверена в том, что это не воры пришли обчистить дом. В гости к нам заявились самые обычные убийцы. Но возникал вопрос — а по чью конкретно душу они пришли? На кого у них мог быть контракт? На меня? На Джесса? Или на детей? Чем Дискорд не шутит, может они грохнуть пришли всех разом?

Вот только нифига у них не выйдет — я не дамся так просто!

А пока что я выжидала. Вот убийцы подошли к лестнице на второй этаж, очень много времени потратив на то, чтобы пройти прихожую и небольшой коридор, ведущий к подъему наверх. Дилетанты? Вполне возможно. Наемники? Тоже не удивительно. За кучку звонких монет эти ребята готовы даже мать родную продать.

Впрочем, вторую версию я тут же отмела, поскольку по рассказам Чева наемники обычно к операциям по устранению неугодных личностей готовились добросовестно, досконально изучая распорядок дня жертвы, привычки, излюбленные места и еще миллион мелочей, способных как-либо помочь в деле. И будь это наемники, они бы проникли в дом и выполнили контракт без шума и пыли, не колеблясь и четко зная, кто где спит.

Дилетантов же можно было просто напугать. Или пленить и устроить допрос с пристрастием при участии пистолета. Как с Шоном и Тимоном когда-то. Но уже без фокусов с предохранителем, а всерьез. Мне очень хотелось узнать, кто же заказчик. Я как могла усмиряла свое нетерпение, слушая, как шаги потихоньку приближаются к нашей спальне. Благодаря ковру, мне удалось бесшумно отойти в сторону от входа, убийцы даже ничего не заподозрили. Зато я вскоре была вознаграждена за терпение, услышав, как кто-то сопит буквально за стенкой.

— Ты уверен, что она тут вообще есть? — донесся до меня еле слышный голос.
— Уверен! — чуть громче, чем следовало, ответил кто-то еще.

Я чуть не испортила все дело, настолько мне хотелось насмешливо фыркнуть. Это же позор! Стоять посреди коридора в чужом доме и решать, как быть дальше. На секунду возникла озорная мысль напугать этих «убийц» до полусмерти, начав завывать так, как если бы в доме завелось приведение.

«Ага, приведение по имени Роза» — хихикнула Сомнамбула в моей голове.
«Почему бы и нет, Дискорд их раздери?» — не удержалась я от легкого озорства в ответ.

И вместо того, чтобы медленно выйти в коридор, заставив незваных гостей поседеть от страха, я вдруг громко чихнула, чуть не выронив пистолет.

Джесс проснулся, а несостоявшиеся убийцы, синхронно вскрикнув, бросились прочь. Секундой позже донесся жуткий грохот вперемешку с ругательствами. Кто-то упал с лестницы кувырком?

Уже не таясь, я выскочила в коридор и наставила пистолет на кучу-малу, образовавшуюся у подножия лестницы.

— Стоять! Не двигаться! — громко приказала я.
— Вот же блядство! — простонал в ответ один из «гостей».
— Рот закрой! — огрызнулся кто-то под ним.
— Захлопнули хавальники, все! — рявкнула я, едва не выстрелив в копошившееся скопление тел.
— С-сука! — моему предупреждению не вняли.

Прогремел выстрел, и почти тут же раздался громкий стон того незадачливого убийцы, в которого попала моя пуля. Я не старалась стрелять на поражение, мне было важно лишь заставить этих придурков заткнуться и отвечать только на мои вопросы.

— Какого черта тут происходит? — в коридор выглянул сонный Джесс.
— У нас гости, но не волнуйся, я сама с ними разберусь, — обнадежила я своего супруга.

Единорог лишь покивал, и зевнув во весь рот, отправился досыпать. Точнее, пытаться досыпать.

На этот случай у меня было крайне простое решение — я просто подняла «гостей» телекинезом, и не давая им вырваться из захвата, для надежности обвязала их магической веревкой. За эти пару минут я услышала столько цветастых пассажей в свой адрес и не только в свой, сколько не слышала за последние полгода. Но мне было уже наплевать. Я твердо решила, что выбью из этих говнюков всю правду.

— Лучше вам не врать, — доверительно сообщила я банде несостоявшихся убийц, когда принесла их к речке на окраине Понивилля спустя пятнадцать минут.
— Поцелуй меня в подхвостье! — немедленно оскорбился один из «нападавших».
— Ответ неверный, — я выстрелила в сказавшего, попутно повращав в воздухе попавшихся на «крючок».

Их оказалось четверо. Два единорога, земнопони и, к моему немалому удивлению, грифон. Этих крылатых паскуд я не видела с того самого дня, как попала в плен к этим типчикам в Сталфорде. А до того — аж в Кантерлоте незадолго до предполагаемой даты Х. Один хрен, я все еще терпеть не могла грифонов за это предательство по отношению ко всему живому. Сраные наемники-гибриды!

Попавшемуся же по нелепому стечению обстоятельств молодому птицельву теперь предстояло держать ответ, как и его сообщникам.

— Кто ваш заказчик? — сурово спросила я, поигрывая пистолетом в телекинетическом захвате.
— Пошла нахер! Мы тебе этого не скажем! — плюнул в меня один из единорогов, чудесным образом избежавший моих пуль.

Ничего, скоро я это исправлю.

— Под пытками вы мне все расскажете, — зловеще отметила я, — у меня есть опыт расчленения недоумков.

После этих слов затихли даже раненные, а грифон подавился словами, которыми наверняка попытался бы меня смертельно оскорбить. К несчастью для него, пули способны быть гораздо более смертельными, нежели чем любые слова.

Выдержав достаточно длинную паузу, я повторила свой вопрос:

— Кто ваш заказчик?
— Мы тебе не скажем нихрена! Можешь даже поубивать нас одного за другим! — вякнул грифон, наверняка считая, что я не способна на подобное. Зря.

Раздался выстрел. Один из ранее раненых мной «нападавших» отправился на тот свет. Я даже не повела бровью, когда его сообщники с испугом и немалой долей отвращения покосились на мертвеца, по-прежнему связанного вместе с ними.

— Когда я говорю, что могу что-либо сделать, вам лучше в это верить! — хмыкнула я, поигрывая пистолетом, — в третий раз спрашиваю: кто вам заказал меня? Ну? Говорить будем или как?
— Будем! Заказчик остался дожидаться нас на старом складе в паре дней пути отсюда на север-северо-восток, — торопливо пробормотал грифон, косясь на мое оружие.

«А вот это уже интересно. Мэр меня послал в тот же квадрат. Как все это может быть взаимосвязано?» — задумалась я.

— Т-теперь, когда ты узнала, что хотела, ты нас отпустишь? — заикаясь, осмелел единорог, единственный из оставшейся в живых парочки пони, который не словил пулю.
— Об этом речи не шло, — развеяла я его наивную надежду и тремя выстрелами поставила точку во втором акте этой странной понивилльской истории.

Первым же актом, если кто не понял, была встреча с Мэром и его «советником», который, на мой взгляд, был из той же банды. И вот теперь мне совершенно точно следовало отправиться в указанный квадрат в надежде, что я смогу не только помочь Понивиллю, но заодно разобраться во всем этом деле. К сожалению, теперь я оказалась втянута в это по самые уши.

Кроме того, это совпадение точки встречи с тем, кому была выгодна моя смерть и точки по заданию от Мэра мне показалось очень подозрительным. Что-то тут было не так. Стоит еще вспомнить ту троицу на «Демонах», которые в городок прибыли тоже не от скуки вовсе. Кажется, Табита стремится закрутить гайки так, чтобы добиться воцарения своей власти здесь.

Забавно, но со стороны кажется, будто одна и та же пони работает на нее и в то же самое время против нее. И что же мне сделать с телами незадачливых убийц?

======== ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ========

Мы покинули Понивилль и двигались в сторону того незаметного съезда с трассы к горам, где располагалась тайная тропа к Имперскому городу через тоннель. Всем наверняка станет интересно, а что же произошло за остаток ночи и утро? Я отвечу. Мертвецов я закопала в лесу, как можно дальше от Понивилля. Для этого пришлось ненадолго одолжить лопату, найденную возле одного из домов. Покончив с уничтожением всех следов своих ночных приключений, я вернулась к Джессу, рассказав ему обо всем. И о своих подозрениях в том числе. Про возможную роль Мэра я умолчала, так как сама пока еще не могла понять, стоит снова заводить речь об этом или нет. Так или иначе, единорог посоветовал отправиться к Вэзу и Сайрусу, подняв заодно Летти и Скива.

Так и получилось в итоге – друзья-механики под мою ответственность выдали дочери Королевы Теней и моему брату по «Демону», так как совершенно не хотели допускать ничьей гибели. Им я тоже поведала о случившемся и некоторой части своих подозрений, вновь умолчав о Мэре. В результате спасенные мной в прошлом путешествии пони совершенно исключили возможность моего ненужного геройства. Спорить с ними я не собиралась.

— Мы едем с тобой. И точка, — твердо решив стоять на своем, заявил Скив, переглядываясь с Летти.

Аквамариновая единорожка за этот короткий период отдыха определенно стала выглядеть лучше, как и мой брат. На их фоне я как раз имела самый тяжелый отпечаток предыдущей поездки на своей внешности. Мою седую голову посещала мысль о покупке краски подходящего цвета, и не раз, но я так до этого и не дошла. Не то, чтобы я так сильно пеклась о мнении посторонних касаемо моего изможденного вида. Мне хотелось быть красивой хотя бы для Джесса. Он заслуживал симпатичную жену, а не то, что вернулось домой вместо таковой.

Эта мысль терзала меня все утро, и перед самым отъездом Летиция не выдержала, и мягко приобняв меня, сказала:

— Перестань себя казнить. Ты едва концы не отдала, чтобы вернуть меня настоящую. Седая насквозь грива — это цена за жуткое магическое перенапряжение. Кажется, Лина проходила через такое, но ее волосы недели через три сами вернули себе рыжий цвет. Твой же случай несколько иной.
— Ага, я мутант, — расстроилась я, вызвав натуральный ступор аквамариновой пони, такой реакции на ее слова единорожка никак не ожидала.
— Прекрати разводить сырость, — строго произнесла Летти, заметив, что у меня глаза на мокром месте.

Я и впрямь чуть снова не дала волю слезам. А ведь каких-то шесть лет назад меня подобные вопросы волновали мало. С головой бросаясь в авантюры, опасные приключения, я совершенно не заботилась о том, как выгляжу. Единственной моей задачей было выжить. Как и сейчас, впрочем. Разница была только в положении.

— Эх, кобылы… — проходя мимо, буркнул Скив.

К несчастью для него, эту фразу услышали и я, и Летти. Дабы не испытывать свое везение, жеребец вынужден был срочно ретироваться прочь с крайне озабоченным видом. Что ж, хоть что-то в этом мире не особо изменилось с течением времени.

Около десяти часов утра мы тронулись в путь. У возможных соглядатаев этого неведомого заказчика была фора, но благодаря «Демонам» разницу в несколько часов можно было нивелировать, достигнув склада практически одновременно. По крайней мере, хотя бы это я смогла понять из пространных объяснений Вэза, взявшегося анализировать ситуацию. Скив и Летти, видимо, поняли больше меня. Но они не торопились раскрывать мне то, что стало ясно для них, хотя бы даже мельком упоминая об уроке аналитики.

Лично же я придерживалась мнения, что наблюдатель был вместе с группой убийц прошедшей ночью. И вполне допускала вариант его бегства, когда исполнители воли заказчика спалились по полной программе, в спешке навернувшись с лестницы. Разумеется, сообщать о том, что думаю немного иначе, я не стала. Время рассудит, кто был прав.

И тут меня резко осенило. Да так резко, что я остановила свой грузовик, пусть и сделать это было непросто ввиду длинного тормозного пути. Сердце колотилось в груди от осознания возможной истинной причины столь упорной отправки меня как можно дальше от Понивилля.

— Возвращайтесь в городок, — заявила я в рацию.
— Ты с ума сошла? — брат был прямолинеен в суждениях.
— Табита может голыми копытами брать Понивилль, пока мы катаемся до склада и обратно. Единственными, кто сумел бы дать ей отпор, как Алому Западу когда-то, являемся именно мы. Поэтому я настаиваю на вашем немедленном возвращении, — второпях обрисовала я открывшуюся мне истину.
— А ты не думаешь, что это может оказаться лишь плодом твоего воображения? — Летти тоже не оценила результат моего неожиданного просветления.
— Дуйте домой! Потом спасибо скажете! — повысила я голос, внутренне негодуя от того, что меня не понимают.
— Да как тебе будет угодно, — холодно ответил брат, после чего развернулся и поехал обратно. Летиция последовала за ним, промолчав.

У меня не было сомнений в том, что я обидела их обоих, но сейчас важнее было вовсе не это, на кону стояли свобода и независимость жителей разросшегося Понивилля. Какое отношение у Табиты было бы по отношению к простым пони, я не знала. По увиденному в Кантерлоте судить было невозможно, так как там была расквартирована армия чейнджлинга, также в бывшей столице Эквестрии проживали механики и прочий обслуживающий персонал. Простых жителей там не было.

На мгновение я представила, что попаду в опалу к друзьям, если ошибусь и все прямо-таки кричащие факты о грядущей экспансии — лишь совпадения и не более. Пусть так. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Последствия чрезмерно пофигистичной оценки возможных вариантов развития событий могли стать катастрофическими. Я не имела права относиться к угрозе расширения империи Табиты несерьезно.

К складу я торопилась как могла, делая короткие остановки для приема пищи, и стремилась сократить вдвое время на сон. Впрочем, это не имело большого смысла, так как я сэкономила времени от силы часов восемь-девять. За сутки добраться до точки назначения было невозможно, так как я считала, что меня ждет бой по прибытии, поэтому сонной, голодной и не готовой к грядущей стычке. Крайне жесткая экономия привела бы к моей смерти. Одна, да на всю толпу неведомо кого — это самоубийство чистой воды!

К вечеру второго дня поездки я уже была практически в окрестностях названного и Мэром, и грифоном из той четверки, по чьей гибели горечи я абсолютно не испытывала, склада. Более того, угрызений совести по поводу приложенных мной копыт к их смерти тоже не было. Да и с какого перепугу меня должна волновать гибель тех, кто покушался на мою жизнь?

Сверившись с картой, которую мне выдал Мэр, я остановилась перед предполагаемым местонахождением склада. Недоуменно фыркнула, еще раз внимательно посмотрела на карту. Вместо объекта был небольшой лесок, в глубине которого не виднелось вообще никаких признаков того, что здесь когда-то существовало какое-то сооружение!

Методично прочесав ко второй половине ночи всю местность в округе, постепенно раз за разом увеличивая охват территории в своих поисках, я подвела достаточно мрачный итог: никакого склада не существовало! Я была права — меня обманывали, стремясь отвадить от Понивилля! Это означало, что Табита пошлет кого-то на захват городка, если уже не послала. Проклятый Мэр! А ведь он мне сразу не понравился. И не зря!

— Твою же мать! — заскрипев зубами, я выругалась.

Неужели я одна была настолько прозорливой, раз заметила некоторые нестыковки во всей этой странной истории? Те, кому я рассказала все, в чем была уверена, решили, что я изрядно приукрашиваю. Отнюдь!

В Понивилль я не могла перенестись телепортацией по двум достаточно существенным причинам. Во-первых, бросать «Демон» где-то посреди пустынных районов Эквестрии мне абсолютно не хотелось. Каждая боевая машина постапокалипса на счету теперь. И во-вторых, даже реши я оставить грузовик тут, то мне не хватило бы магических сил на телепортацию. Портал в данной ситуации я открыть не могла, поскольку не знала, как это делать.

Вывод был прост — катить обратно как можно скорее в надежде на то, что я успею вернуться до открытого столкновения с Табитой. Кроме того, меня волновала судьба Альфы. Не найдется ли у чейнджлинга, правящего Кантерлотом, настолько сильный козырь в рукаве, образно говоря, что моя сестра по оружию вынуждена будет выступить против нас? Как говаривал один древний мудрец: «Возможно все, что только возможно представить».

Отталкиваясь от этого высказывания, я пошла от противного и поэтому боялась себе нарисовать в воображении те варианты, что смогут в силу ситуации поставить меня и Альфу по разные стороны баррикад. Оставлять живущего в этой реальности Джесса без жены, а его дочерей без мамы, стало бы тогда для меня личным кошмаром.

Несколько раз я поглядывала на рацию, собираясь попытаться связаться с Понивиллем и узнать, как там идут дела, но меня что-то останавливало. Интуиция? Или трусость, которую я так стремилась выдать за интуицию? Я так и не решилась сделать это сама. Судьба на следующее утро распорядилась так, что после бессонной ночи я собралась прилечь на несколько часов и отдохнуть. Включившаяся рация заставила меня подскочить на месте, а нехорошее предчувствие заставило встать шерсть на загривке дыбом.

— Роза! Роза! Прием, как слышно? — из рации донесся голос Сайруса.
— Прием! Слышу тебя хорошо! Какие новости из Понивилля? — ответила я, напрягшись в ожидании.
— Ночью на нас напали кантерлотские сволочи, но мы дали им понять на языке силы, что их повелительницу видеть не желаем! — таков был ответ механика.
— Я была права, значит, когда заставила Скива и Летти вернуться, — немного упавшим голосом произнесла я.
— У тебя чуйка на неприятности просто офигенно работает, подруга! Если бы не два этих «Демона», мы бы не сдюжили, пожалуй! — радостно сообщил мне Сайрус.
— А что другая Роза? От нее была хоть какая-то весточка? — спросила я.
— Нет. Как она уехала в Кантерлот, ни слуху, ни духу, — теперь механик явно озадачился судьбой единорожки.
— Значит, слушай меня внимательно, Сайрус. Слушай и передай всем, кто еще не понял одной простой очевидной вещи. Табита вас так просто в покое не оставит. Тот небольшой, скорее всего, отряд был на пробу брошенным камешком. Против всей ее армии вам не выстоять. Но я знаю, у кого можно попросить подмогу. Поэтому прямо сейчас я отправлюсь в Бэлтимэйр, к главе Восточной Конфедерации. И пусть только не попробует помочь. Табита вряд ли ограничится только Понивиллем. У нее может хватить сил на захват всей немаленькой территории от кратера Ванхуфера на западе до самого Мэйнхеттена на северо-востоке. А если припрет — под ее копытами окажется и бывшая Кристальная Империя на пару со Сталлионградом. Пока меня не будет — укрепляйте оборону всеми силами, — спазм перехватил мое горло, но я все равно упрямо выговаривала в рацию слово за словом, стремясь донести до собеседника всю сложность создавшегося положения.
— Я тебя понял, Роза, сообщу всем. Небоеспособным выдвигаться на восток, к Миддлхорну и далее? — серьезно отнесся к моей речи Сайрус.
— Да. Будем надеяться, Восточная Конфедерация не ссучится и тоже поймет, насколько большая может грозить опасность, — я сумела вернуть контроль над своим голосом.
— О наших не беспокойся, враги в Понивилль не попали, мы смогли удержать их на подходах, поэтому Джесс и дети не пострадали, равно как и все остальные жители городка. Будем ждать твоего возвращения с подмогой. Конец связи! — и рация умолкла.

И только теперь меня начала бить мелкая дрожь. Эта дырявая паскуда решила все-таки пройтись катком по останкам цивилизованного мира! Новая война была не за горами. И на фоне грядущего конфликта противостояние Алого Запада и Восточной Конфедерации казалось абсолютной ерундой. Лидер АЗ просто не имел при себе силы Хаоса, доступной Алабуруку. И поэтому был гораздо менее опасен. Табита же… Я стремилась не думать об этом, но рядом с ней было страшно даже просто находиться, не то что воевать в открытую.

Выхода нет, мне придется прокатиться на восток, до Балтимэйра. Жди меня, Кардинал!

Глава №15 - Воссоединение

======== ЛИНА И ЧЕВ ========

Вот только сказать «давай добудем тачку» оказалось гораздо легче, чем сделать. У выхода чародейку и наемника уже ждали трое чейнджлингов. Огненногривая единорожка переглянулась с красным земным пони, услышав фразу: «Вас желают видеть Королева и Принцесса».

— Ведите, — неприятным тоном произнес Чев.

И уже через десять минут друзья стояли перед дверью, которую чаще всего сторожил наемник в последнее время. Жеребца вызвали первым. Пока его не было, Лина ходила по коридору по круговой траектории, время от времени останавливаясь и фыркая. Ей было, о чем подумать.

Наконец, из покоев вышел Чев, мрачный, словно грозовая туча, и пошел прочь, отмахнувшись от волшебницы. Настала ее очередь. Единорожка зашла в покои, обнаружив Кризалис и Флерри сидящими за столом и внимательно смотревшими на нее.

— Закрой за собой дверь, будь добра, — произнесла Королева.

Дождавшись, когда чародейка выполнит требуемое, высший чейнджлинг продолжила:

— Что ж, Имперский город, можно считать, уже под нашим контролем. Наша главная цель – Кантерлот, как нам туда попасть, если до Сталлионграда лететь или идти пешком очень долго? Стоит ли рассчитывать на посланных туда твоих друзей? И не вздумай врать.
— Думаю, что они выполнят требуемое, — обтекаемо ответила Лина, не желая вступать в бесполезную полемику с королевой.
— Когда? —влезла Флерри, однако Кризалис фыркнула в ее сторону, веля аликорну помолчать.
— У вас есть средства связи, вы и выясняйте, — нагло брякнула волшебница, мечтая побыстрее отделаться от этого допроса с пристрастием.

Однако, прищурившаяся королева не оценила такого отношения к себе и прошипела:

— Ах ты, мерзавка…
— После оскорблений в свой адрес я на вас работать не намерена, — пошла в атаку чародейка, осознав, что отбрехаться в результате не получится.
— Ну так катись отсюда и своего наемника забери, который вообще наш план обфыркал целиком, от начала и до конца, — снова влезла Флерри.
— ПОМОЛЧИ! — рявкнула на нее Кризалис.

Но дочь Кейденс и Шайнинг Армора не осталась в долгу. И пока королевские особы на повышенных тонах выясняли отношения, Лина предпочла незаметно выскользнуть из покоев, что ей и удалось.

Чев ожидал Лину на улице. Судя по следам копыт на стене гостиницы «Азарии», жеребец успел выпустить свою злость, пиная задними ногами ни в чем не повинную стенку. Судя по тому, что он все еще злобно фыркал, возведя очи горе, услышанное от коронованных особ ему совершенно не понравилось.

— Ну, что тебе эти суки сказали? — произнес наемник, все еще злясь.
— Потребовали связаться с Родасом, Беллой и Клодом, дабы узнать, когда на Сталлионградском автомобильном заводе сделают достаточно грузовиков, чтобы можно было дать бой узурпаторше, укрепившейся в Кантерлоте, — фыркнула Лина.
— А ты?
— Заявила, что раз у них рация есть, им и пробовать связаться с нашими друзьями. В ответ обе взъярились и почему-то начали ругаться друг с другом. Я смогла свалить прежде, чем ощутила бы на своей шкуре гнев обеих. Ну их под хвост, вот что я скажу. Тачку надо найти и самим поехать в Сталлионград. Это становится уже попросту невыносимо! — заявила чародейка, почесывая копытом свою гриву, давно потерявшую всякий лоск.
— Помнится, когда в прошлый раз, совсем недавно, эта мысль высказывалась, то в итоге мы оказались на крайне неласковом приеме у этих рогато-крылатых кобыл, про которых нельзя сказать, что они королевских кровей, — насмешливо заметил Чев.
— Тогда придумай сам, чем нам заняться, — раздраженно произнесла Лина.
— И я уже знаю, чем. Стоит проверить, не обнесли ли слуги Кризалис и Флерри Харт твой тайник. Ну или не сделал ли этого какой-нибудь случайный пони, — предложил жеребец.
— Верно. Сейчас проверю, никуда не уходи, — с этими словами волшебница сверкнула рогом и пропала.

Чев ждал недолго. Всего через две минуты и девятнадцать секунд (наемник от нечего делать считал) Лина вернулась. И шутка, которую земной пони собирался озвучить, застряла у него в глотке. Чародейка была крайне зла.

— ОБНЕСЛИ, СУКИ! — рявкнула она и направилась обратно в королевские покои с самыми недобрыми намерениями.
— Лина, постой! — попытался остановить ее Чев, но потерпел неудачу, будучи отодвинутым в сторону телекинезом кобылы.
— Убью. Обеих! — гневно заявила волшебница, поглядев на друга.

Повидавшему за свою жизнь многое, жеребцу стало не по себе, когда он заметил огонек в глазах единорожки, говоривший о том, что она в ярости. А когда Лина в ярости, то разнести половину города к чертовой матери для нее – пара пустяков.

— Лучше бы этим сукам объяснить, какого хера был обчищен мой тайник! — громко рявкнула чародейка, отшвырнув магией и стоявших у входа в покои чейнджлингов в разные стороны, после чего ворвалась в покои.

На несколько секунд там воцарилась пугающая тишина. Чев уже хотел было войти туда самому и зубами за хвост, если придется, выдернуть Лину в коридор. Но кобыла вышла обратно спустя почти минуту сама. От былой злости и рвения надрать чужие крупы не осталось и следа. Наемник попытался из чистого любопытства заглянуть в покои, но чародейка помотала головой, обозначив, что жеребцу туда лучше не заходить. Вместо этого земной пони просто закрыл двери, ведущие внутрь покоев, и последовал за Линой.

Оказавшись на улице, он не вытерпел:

— Что ты там такого увидела?
— Я тебе не скажу. Не потому что не хочу, а потому что увиденное может сломать тебе все представления о царственных особах. Поверь мне, Чев, оно того не стоит, — деревянным голосом, без малейшего намека на эмоции, пробормотала волшебница.
— Ладно, я упорствовать не буду. Но как же тайник? Ты ведь довольно долго заполняла его трофеями, — вернулся к главному жеребец.
— Переживу, — последовал лаконичный ответ Лины.

После недолгого молчания чародейка пешком отправилась к своему разграбленному тайнику, по всей видимости, решив побыть в одиночестве какое-то время. Чев смотрел ей вслед до тех пор, пока кобыла не скрылась в соседнем от гостиницы здании, где на последнем этаже и был тайник единорожки до недавнего времени.

— Жаль, что так вышло… — пробормотал наемник, не зная, куда же ему податься.

Возвращаться к покоям Кризалис и Флерри Харт он совершенно не хотел, зная, что ничего хорошего его там не ждет. Вспоминать, что ему сказали эти две подлые, двуличные интриганки, не хотелось. Их короткая, но обличительная речь привела жеребца в лютую ярость. Он, подобно Лине, и сам собирался продемонстрировать, что им помыкать опасно. Выдержки едва хватило, чтобы не наворотить бед.

Лина пропала на следующий день и отсутствовала почти две недели. Чев даже не пытался ее искать, зная, что единорожка с огненно-рыжей гривой вернется сама. Так и получилось. Кобыла явилась к нему вся в пыли, со множеством царапин и ссадин на шкурке, но весьма довольная собой.

— И где же ты столько времени пропадала? — неодобрительно поинтересовался наемник, оглядывая волшебницу.
— Там, где нет никаких ссаных интриганок, срущих тебе в уши всякой херней, — ответила Лина, заваливаясь на диван.
— Ты б хоть свои царапины продезинфицировала что ли, — продолжил распекать земной пони свою подругу.
— На мне все заживает, как на собаке, — беспечно ответила чародейка.
— Ну-ну, — скептически отнесся Чев к такому заявлению.
— А еще сюда совсем скоро приедет Сталаз, — как бы между прочим сказала Лина, рассчитывая на заинтересованность своего друга. И не прогадала.
— Сталаз? Значит, из Сталлионграда, кто-то из наших… Доложиться этим паскудным кобылам, имеющим несчастье командовать (причем не всегда с толком) всеми нами, — мигом уловил ситуацию наемник.
— И это наш шанс вырваться наконец отсюда! — теперь в голосе волшебницы звучало торжество.

И Чев ее понимал. Ему самому ничуть не меньше надоело торчать в Имперском городе. Даже наоборот – гораздо больше, ведь он просидел на одном месте долбаных пять лет, видел всяческое дерьмо, включая падение города, революцию и все то, что происходило потом. Жеребец заждался момента, когда придет пора наконец-то действовать.

Лина оказалась права – всего через пару часов после ее возвращения к «Азарии» подъехал бежевый Сталаз, из которого выбрался Родас. Крылатый жеребец оглянулся по сторонам, закрыл водительскую дверь грузовика на ключ и подошел к дверям гостиницы, но внутрь заходить не стал.

— Это правильно, ведь уцелевшие фрагменты здания легко могут сложиться, будто карточный домик, — вполголоса обмолвилась чародейка, наблюдая за действиями пегаса.
— И сейчас его должны встретить, ведь разведка Кризалис и Флерри Харт определенно не спала. Такую крупную махину, вторгающуюся в пределы подконтрольного королевским пёздам города, разве только слепой не заметит, — грубовато развил свою мысль Чев.

При этих словах Лина заметно напряглась, словно собираясь ударить наемника. Земной пони заметил, как некрасиво исказилось выражение мордочки единорожки. При желании он мог бы сопоставить факты и то, что волшебница предпочла не раскрывать. Докопаться до истины, если угодно. Но терять подругу Чев не хотел. Особенно, если она не собиралась рассказывать об увиденном. У него самого чуть ранее случился эпизод, о котором он хотел умолчать, а еще лучше – забыть нахрен!

Тряхнув головой и, таким образом, выбираясь из омута собственных мыслей, наемник заметил, что Родаса уже и след простыл. Ему хватило одного взгляда, брошенного на чародейку, чтобы понять – пегаса ведут к королевским особам, ранее обозванным пёздами. «Пёзды и есть» — абсолютно непочтительно подумал Чев.

— Ждем, — коротко бросила Лина, укладываясь на постеленный ей плащ, которого при кобыле не было, когда она исчезла.

Однако терпения у нее хватило лишь на несколько часов. Родас так и не появлялся в поле зрения Чева. Наемник мог спокойно довериться своему слуху. Он прекрасно знал, как звучит работающий двигатель в Сталазе. И если он не слышит этого – значит причин волноваться нет.

— Подкрепиться не хочешь? — устав лежать на своем плаще, волшебница поднялась на ноги.
— Предположим, что я дам тебе точный ответ, если услышу, где же ты пропадала эти две недели на самом деле? — ухмыльнулся красный земной пони.
— Ценности собирала. И еду, —фыркнула Лина.
— И если со вторым понятно, то по поводу ценностей вопрос – только блестяшки таскала, будто сорока? — шутливо поинтересовался Чев.
— Сорока? — переспросила единорожка, проигнорировав часть вопроса, касавшуюся добычи.
— Птица есть такая, — ответил наемник, а потом поправил сам себя, — вернее, была такая птица, после Катастрофы-то их вообще не осталось.
— Так вот, — продолжил жеребец, — я неспроста тебя с сорокой сравнил.
— Я даже не знаю, воспринять это как комплимент или как оскорбление, — прищурилась Лина, изображая задумчивость.
— Как оскорбительно крутой комплимент, — выкрутился из положения Чев, почуяв, что дело начало принимать нежелательный оборот.
— Так уж и быть, — сдалась чародейка, — но за едой идешь ты. Она недалеко, найдешь.

Кобыла закрыла глаза, давая понять, что разговор окончен. Земнопони лишь фыркнул и отправился на поиски. Отсутствовал он всего минут десять, но этого Лине хватило, чтобы преисполниться желанием отомстить Флерри Харт и Кризалис. Увиденное ею было унизительным, ей очень хотелось сделать больно королевским особам, сбить с них спесь и опустить мордами в грязь и дерьмо. Единорожка именно для этого и послала наемника сходить за едой, чтобы недолго побыть одной и позволить себе помечтать о подобном. В присутствии Чева она бы не решилась на подобный подвиг.

Волшебницу одолевало сомнение. Земной пони мог лишь притворяться дружелюбным, а по факту следить за ней по заданию той же Кризалис, как главной в их с Флерри тандеме. Совсем недавно Лина уже обожглась на подобном, позволив себе вслух озвучить собственные сомнения. Теперь она будет умнее и просто станет вести себя естественно, как всегда, ничем таким не выделяясь.

С другой стороны, недоверие к друзьям никогда не заканчивалось чем-то хорошим… Портить снова отношения с Чевом на фоне всего происходящего было очень глупо. В результате встал вновь извечный вопрос – как быть и что делать?

Наемник вернулся через те самые десять минут, неся на спине небольшой мешок, в котором обнаружились металлические банки с консервированными овощами, несколько опостылевшие и самому жеребцу, судя по его постному выражению морды, и Лине в том числе. Но куда деваться, если иных припасов в Имперском городе, превратившемся в руины, найти было практически невозможно?

— Интересно, удалось ли нашим друзьям в полной мере запустить завод или же этот Сталаз стал единственным выпущенным грузовиком? — уплетая овощи, обратилась чародейка с вопросом к Чеву.
— Надеюсь, что у них все получилось, — прожевав, отозвался жеребец.

Остаток ужина (ввиду того, что начало темнеть) оба молчали, сосредоточенно работая челюстями. Скорее всего, им предстояло провести здесь ночь, дежуря по очереди, чтобы внезапное отбытие Родаса не стало неприятным сюрпризом.

— Я подежурю первой, разбужу тебя примерно в два часа ночи, — решила Лина.
— Не придется, — серьезным тоном проговорил Чев, вынудив волшебницу повернуться в его сторону.

Снизу послышались голоса, среди которых оба легко узнали Кризалис и Флерри, в них были слышны командирские нотки.

— Так, быстро собираем монатки и ВАЛИМ! — рыкнул земной пони, хватаясь за мешок с консервами.

Лина кивнула, после чего телепортировалась куда-то. Через несколько секунд появилась снова, и после этого телепортировалась уже вместе с Чевом вниз, прямиком к Сталазу.

Их прибытие вызвало крайне неоднозначные реакции. Королевские морды прищурились, рядовые и офицеры расступились в стороны, настороженно поглядывая на вновь прибывших. Единственным, кто действительно оказался рад видеть неугомонную парочку, предсказуемо стал Родас, широко и искренне улыбаясь. А вот Ирэна Йанг выглядела несколько расстроенной, поскольку у нее, видимо, были на Лину и Чева свои планы.

— Вот теперь, кажется, все в сборе, — пегас довольно потер передние копыта друг об друга.
— Мы обсуждали, что этим двоим надо остаться, — надменно прошипела Кризалис.
— Да какое твое дело, королевская ты морда! — сказала, будто плюнула, чародейка, бесстрашно глядя высшему чейнджлингу в глаза, — решать ты еще за нас будешь, где нам сидеть, спать, размножаться и так далее. Во время войны мы говна наелись под вашим бестолковым с Флерри Харт руководством. Стратеги из вас ну просто никакие!
— Родас, загружай королевские морды в кузов, как и всех тех, кто поедет в Сталлионград с нами, — распорядился Чев, игнорируя недовольно засопевшего бело-розового аликорна.

И в этот момент Лина поняла, что земной пони и впрямь не имел никакого отношения к возможному шпионажу за ней. Вот так, в открытую поддержать ее, перед двумя крайне недовольными королевскими мордами – это по меньшей мере, заслуживает уважения.

— За старшую остаешься ты, Ирэна. Тебе будет подчинено три десятка солдат. Для целого города этого, несомненно, мало. Но даром мы что ли так долго и упорно сражались с нашими врагами? — пытаясь успокоиться, Кризалис глубоко дышала и потому ее фразы были короткими и рублеными, будучи произносимыми на выдохе, но пару раз она все же сорвалась на начальственный рык.

Единственная из рода Йанг (по крайней мере, о других чейнджлингах с такой фамилией Лина не слыхала, если не считать Улисса, того еще сукина сына) коротко кивнула, наблюдая, как Королева опять нарычала на подчиненных, сгрудившихся в кузове рядом с ней и Флерри Харт. Аликорн стоически вынесла это возмутительное попрание собственного происхождения, ведущего от Кейденс и Шайнинг Армора.

Лина и Чев, между тем, с удобством разместились в кабине вместе с Родасом. У них впереди была масса времени, чтобы рассказать о своих приключениях, поделиться мнениями о грядущем и попытаться, вероятно, даже выработать какой-то план. Дорога до Сталлионграда обещала быть долгой.

======== ДЖЕСС И ОСТАЛЬНЫЕ ========

У единорога выдался чертовски сложный день. Впервые за много месяцев ему пришлось выступить в концертном зале дворца (о наличии которого музыкант даже и не подозревал) перед гостями из далекого Камелу. Дромадов, как назывались эти существа, и сам Джесс, и дети, да даже многие из прислуги видели в первый раз. Больше всего Нике и Лине-младшей запомнилось наличие двух горбов на спине, а также привычка дромадов все время что-то жевать. Единорог этой мелочи не заметил, ведь ему наконец-то нашли дело, достойное его умений.

Музыкант исполнил перед гостями около десятка песен из своей лирической части репертуара, что имели большой успех у провинциалов из все того же Понивилля, Эплузы и других небольших селений. А теперь по достоинству оценить творчество единорога предстояло дромадам. И реакция их сперва Джесса потрясла до глубины души – они лишь лениво кивали после каждой песни, не прекращая работать челюстями. Под конец жеребец даже слегка расклеился от столь прохладного восприятия его музыки.

И тогда единорог пошел ва-банк – грянул на акустике что-то потяжелее, с другими гитарными риффами, более простым текстом, но от того не менее цеплявшим. По крайней мере, так было все с теми же пони из провинциальных городков и поселений помельче. И риск оправдался: дромады слушали уже с гораздо бо́льшим вниманием, нежели чем прежде.

На этот раз после того, как смолкли последние звуки акустической гитары, они неуклюже затопали ногами и выкрикивали какие-то слова, смысл которых угадывался Джессом только по восторженной интонации.

Чуть позже Принцесса Селестия на приеме в тронном зале после концерта подтвердила мелькнувшую тогда у музыканта догадку – дромадам по душе более энергичная, с определенном ритмом, музыка. Тексты песен они если и поняли, то наверняка не до конца.

— Мне, как принцессе, удалось удовлетворить потребности своего подданного? — с доброжелательной улыбкой поинтересовалась белоснежный аликорн.
— О да, вполне, — поклонился единорог, вспоминая, как носился по покоям и дворцу с самого утра, будто наскипидаренный.

Ведь привести себя в порядок, чтобы вечером блистать на сцене, оказалось не так просто, как казалось Джессу, всегда жившему просто. Ему думалось, что достаточно помыться, тщательно вымыть гриву с хвостом вдобавок, придать гриве привычную форму, может быть еще воспользоваться недорогим парфюмом.

Принцесса же решила взять жеребца в оборот по полной программе. Единорог не запомнил и трети названий производившихся над ним действий да и не особенно старался. Зато когда его увидела Темпест – к полной неожиданности Джесса, кобыла мгновенно залилась густым румянцем, хорошо заметным даже через ее темную шкурку.

— Что? — с трудом проговорила она, стараясь не смотреть на жеребца, но у нее ничего не вышло.
— Это должна была быть моя фраза, — смущенно улыбнулся единорог.
— Просто ты такой красивый стал! — призналась протеже Принцессы Луны и поджала губы, будто бы эти слова вырвались против ее воли.
— Вот если бы тебя саму туда загнали, тогда настала моя очередь восхищаться твоей естественной красотой, дополненной умелыми действиями мастеров, через которых прошло много знатных пони, — Джесс сразу понял, в чем дело.
— Прости… — Темпест отвернулась, прижав уши к голове, — я не должна была говорить подобное. Я же знаю, что ты уже женат. Но я никогда раньше не любила, для меня это новые и необычные ощущения. И я не знаю, как мне с этим справиться! Все становится только запутаннее изо дня в день! Прости…

И кобыла кинулась бежать прочь. Джесс удивленно смотрел ей вслед, не понимая, как же воспринимать услышанное. Нет, ему и раньше незнакомые поняши оказывали знаки внимания, не зная, что у него уже есть жена. Но никто вот так, почти в открытую, не признавался ему в своих чувствах. Роза и так недолюбливала поклонниц, иногда ведя себя чрезмерно ревниво. Парочку таких она даже за гривы оттаскала как следует.

— Эх… — музыкант вспомнил, сколько уже прошло с момента расставания с женой, когда она отправилась в будущее, не слишком благополучное, в надежде вернуть родного брата.

Приходилось заставлять себя каждый день думать, что все будет хорошо, и Роза вернется живой и здоровой.

Вернувшись из тронного зала, единорог вспоминал фразу Селестии, сказанную ею напоследок: «Помни, что мы пишем свою историю, совершая каждый день определенные действия и делая выбор». Старшая из коронованных сестер обычно никогда не имела привычки просто так бросаться словами. Но вникать очень глубоко в смысл этих слов Джессу не хотелось. Он улегся спать и почти моментально вырубился, устав за день.

======== *** ========

Темпест вернулась во дворец только после полуночи. Ее грива была растрепана, глаза опухли от пролитых слез, она с содроганием думала о том, как низко пала в глазах Джесса, втюрившись в него, будто молодая кобылка. И будто этого было мало, еще и практически призналась ему в своей симпатии.

Ноги понесли ее в покои, которые занимал единорог и его дочери. У входа обычно по ночам стояли двое фестралов, приветствовавших ее шипением и подмигиванием светящихся в сумраке глаз. И вот их отсутствие как раз насторожило бывшую прислужницу Короля Шторма. Вряд ли ее теперешняя наставница, Принцесса Луна, взяла и отменила свое решение о дополнительной охране Джесса по ночам. Подобные изменения, когда вошедшие в привычку мелочи вдруг куда-то исчезали, ни разу не доводили до добра.

И именно сейчас Темпест остро пожалела о том, что не носила с собой пистолет. Глядя на огнестрельное оружие, она всегда лишь фыркала, мол, справится и вкопытопашную. Драться, как считала она сама, еще не разучилась, выделяя время на тренировки. И вот настал момент, которого кобыла втайне опасалась. Кто знает, что ее ждало в покоях?

Торопиться «командир» не собиралась, вместо этого обратившись в слух. Несколько минут стояла пронзительная тишина, а потом по ту сторону двери донесся легкий цокот когтей по полу. «Грифоны!» — мгновенно опознала Темпест нежданного гостя, тут же введя поправку на отсутствие данных о количестве противников. Когтями на передних конечностях обладали еще гиппогрифы, но их кобыла отмела моментально. Представители этой расы, умеющей благодаря своим ожерельям превращаться в морских пони, обитающих в Сиквестрии, не особенно стремились к тихому передвижению. Им это просто было не нужно.

Медлить больше кобыла не собиралась. Выбив дверь мощнейшим ударом задних ног, благо она открывалась внутрь, Темпест ворвалась внутрь, и не взирая на темноту, почти сразу поняла, что происходит. Один грифон, который валялся на полу после того, как ему досталось по голове дверью. Еще двое выглянули на шум, держа в лапах пистолеты.

Кобыла лишь нацелила на них свой осколок рога, и представила, как враги бьются в судорогах от пронзившего их тела мощного электрического разряда. Через несколько секунд с птицельвами случилось именно то, что Темпест Шэдоу нарисовала в своем воображении в мельчайших подробностях, вливая в свою магию всю свою ненависть. На Джесса, который был ей не чужим пони, покусились эти засранцы-гибриды!

Открывшись, бывшая последовательница Короля Шторма, пропустила удар по голове, нанесенный сзади четвертым грифоном, доселе сидевшим в самом темном углу комнаты. Но вопреки надеждам птицельва, кобыла не упала, а лишь прошипела ругательство, выбрасывая задние ноги в ударе, достигшем цели. Нападавший отлетел к стене и осел на пол, не шевелясь.

Первым же делом Темпест убедилась, не взирая на головную боль, что больше ни один пернатый гад не потревожит покой Джесса и его дочерей. Потом проверила единорога – он крепко спал, а рядом валялся платок, смоченный какой-то жидкостью. Осторожно понюхав, протеже Луны поняла, что это был самый обычный хлороформ, обычно использующийся как наркоз. Вот поэтому-то музыкант и не проснулся, даже когда рядом с ним несколько раз очень сильно пошумели.

А вот Ника и Лина-младшая лежали связанными и с заткнутыми ртами. Обе были напуганы до полусмерти, при виде фигуры Темпест, возникшей в дверном проеме их комнаты, они синхронно замычали, пытаясь отползти прочь. Кобыла походя пнула обоих грифонов, получивших в качестве подарка мощный разряд электричества, а потом принялась освобождать жеребят. Получив свободу, обе громко разрыдались, подвывая от пережитого ужаса. Единорожка неуклюже попыталась успокоить детей, напевая колыбельную, что ей пела в детстве мать.

— Меня зовут Физзлпоп Берритвист, — напомнила она Нике, — и я жалею, что все так получилось.

Сперва же следовало связать нападавших, чтобы они не сбежали. И кобыла даже встала, чтобы одолжить моток веревки у Джесса для этой цели, но вдалеке она услышала дружный топот множества ног, закованных в железо. Перепутать ни с чем другим Темпест этот звук просто не могла. Через минуту в покои ворвались гвардейцы Селестии вместе с ночными стражами Луны.

— Что тут происссссс… ходит…? — начал бодро один из фестралов, характерно шипя на звуке «С», а потом увидел двух грифонов и запнулся.
— Нападение на проживающих в покоях единорога и двух его дочерей, — морщась от боли в затылке, Темпест вышла в большую комнату покоев, — нападавшие обезврежены. Единорог был усыплен хлороформом, а жеребята оказались связанными, будто бы они и являлись целью грифонов.
— Врачей сюда! — немедленно распорядился один из пони в позолоченной броне.

Темпест не сомкнула глаз до самого утра, сперва рассказывая принцессам о случившемся, потом ухаживая за Джессом, которому от всего случившегося, пока он спал, будто убитый, сделалось нехорошо. Жеребец смертельно побледнел, услышав рассказ своей телохранительницы, сожалевшей, что она не смогла явиться немного пораньше, чтобы предотвратить само проникновение грифонов.

Всех до глубины души шокировало это происшествие, ведь даже принцессам казалось, что безопаснее места, чем королевский дворец, не может быть. А оказалось, что и многомудрые аликорны заблуждались. Царственные сестры принесли свои извинения Джессу через неделю после случившегося, когда тот достаточно оправился после перенесенного.

— Где мои дети? — в очередной раз спросил он, рассеянно уставясь на Селестию, поежившуюся от плохого предчувствия.
— В закрытом крыле дворца, куда не пройдет ни один враг, даже самый хитрый и изобретательный, — хмурясь, бросила Луна, заметив, что один уголок рта единорога опустился ниже другого.
— Как тебя зовут? — встревоженно спросила и Темпест, присутствовавшая при этой сцене и проникнувшаяся встревоженным видом старшей из царственных сестер.

Она переглянулась с принцессами, уже понимая, что случилась еще одна беда. И, казалось бы, жеребец уже практически оправился от случившегося, как его поразил новый недуг…

— Дж… Дже… — неразборчиво пробормотал единорог, глядя куда-то в потолок совершенно пустым взглядом.
— В ГОСПИТАЛЬ ЕГО, БЫСТРО! — рявкнула Темпест, как только сообразила, что же случилось с несчастным единорогом.

Через полчаса пострадавший уже попал в заботливые копыта врачей, поставивших по итогам обследования неутешительный диагноз – микроинсульт. Услышав это страшное слово, Темпест обхватила копытами голову. И было отчего. Это она виновата, что не охраняла единорога, когда должна была это делать. Если супруга Джесса узнает обо всем, она имеет полное право покарать не справившуюся со своими обязанности телохранительницу.

Кобыла и не собиралась перекладывать с себя ответственность за произошедшее. Но ей очень хотелось поговорить наедине с Луной, поскольку расследование инцидента, включая и допрос попавшихся на горячем грифонов, не обходилось без личного присутствия синего аликорна, с суровой мордой взиравшего, по слухам, на арестованных.

— Повезло, что это был микроинсульт, а не полноценный ишемический, — промолвил лечащий врач Джесса на следующий день, когда Темпест поинтересовалась о состоянии единорога.
— Повезло? — брови единорожки удивленно поползли вверх.
— Именно. Он легко отделался. Если при лечении и дальнейшей реабилитации соблюдать все мои предписания, как лечащего врача, то к нормальной жизни наш пациент вернется уже через месяц. Полноценный же ишемический инсульт, куда более распространенный, в отличие от геморрагического, мог оставить свой неприятный след после себя на всю жизнь, — ответил жеребец в белом халате, пролистывая больничную карту, заведенную на Джесса.
— Спасибо, успокоили, — с заметным облегчением выдохнула Темпест.
— Но это не отменяет того, что за пациентом необходим соответствующий уход. Вы, случайно, не знаете, у него есть родные? — взглянув на свою собеседницу чуть более внимательно, полюбопытствовал врач.
— Двое детей, в закрытом крыле дворца находятся после ночного нападения, супруга уже почти год в отъезде, — почему-то слегка хриплым голосом ответила кобыла.
— Значит, ухаживать некому… — начало было жеребец, но Темпест его перебила:
— Я могу!
— Вот как? — на секунду непробиваемая, казалось бы, броня спокойствия врача дала трещину.
— В конце концов, это все, что я могу сделать для Джесса прямо сейчас, — понурившись, добавила единорожка.
— Вы меня простите, если лезу не в свое дело, но кем Вы ему приходитесь? — справился с секундным удивлением врач, вновь вернув себе душевное равновесие.
— Я его телохранительница, приставлена по распоряжению Принцессы Луны I Эквестрийской, — нашла в себе силы попытаться сделать морду кирпичом Темпест.
— Хорошо. На Ваше имя мы выпишем пропуск, чтобы Вы могли беспрепятственно приходить к нашему пациенту. Посему хочу узнать, как Вас зовут? — покивал жеребец, поправляя свой белый, даже, пожалуй, можно сказать, белоснежный халат.
— Те… Физзлпоп Берритвист, — сперва единорожка хотела назвать то имя, под которым она была известна как подчиненная Короля Шторма, как Командир Темпест Шэдоу, но после секундной заминки назвала свое настоящее, почти забытое имя, что было дано ей от рождения.
— Тогда подождите, пожалуйста, здесь, — все тем же спокойным тоном произнес врач и направился дальше по коридору, оставив единорожку одну у окна.

Впрочем, просто побыть одной у нее вышло недолго.

— Грустим? — спросил знакомый голос за спиной у кобылы.
— Принцесса Луна! Как хорошо, что Вы здесь! —Темпест, развернувшись, в спешке попыталась изобразить поклон, но синий аликорн досадливо взмахнула копытом, мол, сейчас не до куртуазности и соблюдения этикета. Принцесса выглядела очень уставшей, словно не спала все эти дни столько, сколько было необходимо для полноценного отдыха.
— Я хотела поговорить с тобой, моя дорогая ученица, — на этих словах глаза Физзи сделались совершенно круглыми и обалделыми от удивления, — об очень важных вещах.
— О каких же?
— Ты наверняка задавала себе этот вопрос и не раз. И я уверена, что ты задала бы его сейчас, так что позволь, я озвучу. Двоих стражников из числа моих подчиненных должны были сменить другие двое, но по дороге к ним по неизвестным причинам пристали гвардейцы, — начала объяснять Луна.
— Ряженые, поди, — буркнула Темпест.
— Так и оказалось. Задачей этих левых гвардейцев было любой ценой задержать представителей Ночной Стражи. И они своего добились! Жаль, что найти их пока не удалось, но зато у нас есть описание внешности любителей дешевого маскарада, — понемногу заводясь, все громче говорила принцесса, — найдем их, возьмем и ответственного за весь этот ужас. Повезло, что ты вернулась во дворец, когда грифоны не успели еще сделать ничего по-настоящему плохого жеребятам.
— Я должна была находиться рядом с Джессом, — сказала единорожка, опустив голову, — но позволила чуть ранее, еще днем, возобладать эмоциям над разумом, что и привело к этому неприятному инциденту.
— Значит, виновата не только я и те двое стражей, которым по-хорошему следовало послать гвардейцев. Нет никаких сомнений, что в случившемся есть и твоя вина, пусть и частично искупленная благодаря своевременному вмешательству в ситуацию, — подвела итог Принцесса Луна.
— Откуда эти грифоны родом, установлено? — поинтересовалась Темпест.
— Гриффонстоун, — ответ аликорна был короток.
— Значит, судить их будут по эквестрийским законам, а не по законам Грифоньих Королевств. В противном случае, случился бы международный скандал, что на пользу отношениям между государствами не пойдет, — провела простенькую логическую цепочку единорожка.
— Скандалы стараются обычно замять как можно быстрее. И тех же самых грифонов из их Королевств удалось бы заткнуть, полагаю, — добавила принцесса и с легкой улыбкой кивнула, в целом довольная услышанным.

Протеже – это не только выполнение заданий своей наставницы, но и интенсивная учеба, изучение множества вещей, необходимых для вхождения в любые двери с использованием ума. Иногда же требовалась и сила. Но и с этим у Физзлпоп Берритвист не возникало проблем. Недавняя стычка продемонстрировала данный факт в полной мере. Выбить задними ногами дверь так, чтобы вырубить одного из четырех, затем пропустить хороший разряд электричества еще через двоих, а потом добить последнего, что решил проверить прочность черепа кобылы, пнув его в сторону стены со всей своей немаленькой силы, было под силу далеко не каждому.

Принцессу беспокоил сам факт того, что дворец перестал быть безопасным местом, ведь даже наличие аликорнов, кучи стражников и много кого еще, нападавших абсолютно не смутило. Следовало что-то предпринять помимо запирания в четырех стенах жеребят, переживших жуткий стресс. Психологи предлагали скорректировать им память, чтобы они не помнили о случившемся. Сестра, услышав об этом, посуровела настолько, что уважаемые господа едва не испортили ковер, наверняка обзаведясь седыми волосами.

Вспоминая об этом, Луна чуть не захихикала, что явно было бы не к месту. К счастью, ей удалось даже не подать виду, будто ей что-то показалось смешным. К Темпест же подошел лечащий доктор, протянув ей пропуск, а затем поклонился синему аликорну. Принцесса отреагировала на это соответствующим образом – легким кивком.

— Следующее задание для нашей дорогой ученицы — помочь восстановиться Джессу после перенесенного единорогом микроинсульта, — перейдя на официальный тон, произнесла Луна.

Темпест поклонилась ей, совсем как доктор чуть раньше, дождалась кивка и только тогда разогнулась. Аликорн сочла надлежащим телепортацию из коридора, оставив единорожку в одиночестве.

— И пусть небеса разорвут меня пополам, если мне что-то помешает помочь ЕМУ встать на ноги… — пробормотала кобыла, направляясь в сторону палаты, где лежал Джесс.

======== АЛЬФА-РОЗА И ТАБИТА ========

Расставшись с Омегой, Скивом и Летти, Альфа отправилась в сторону Кантерлота, не догадываясь еще, какой сюрприз был ей подготовлен. Не догадываясь о том, насколько сложно ей вскоре придется. Не подозревая о скором развороте ситуации, настолько крутом, что даже Дискорд со своей крайне богатой фантазией не сумел бы даже додуматься до такого.

В Кантерлот Альфа прибыла уже во второй половине дня, ее встретил только жеребец в броне, не пожелавший показать своей морды. Поманив копытом к себе, он отвел единорожку прямиком к Табите, стоявшей на смотровой площадке, явно построенной уже после Катастрофы. Погода стояла изумительная, но теперешней правительнице бывшей столицы Эквестрии было абсолютно все равно. Что яркие солнечные лучи, что легкие облака, что туман, дождь или сплошная облачность – для чейнджлинга это не имело значения.

— Ну вот, наконец-то и ты. Я рассчитывала, что путешествие может оказаться долгим, но нетерпение меня одолевало тем сильнее, чем дольше о тебе не было известий, — произнесла чейнджлинг.
— Следила за мной? — пока еще спокойным голосом осведомилось Альфа, уже начиная подозревать, что все было не так просто, как казалось на первый взгляд.
— Конечно. Ты же не думала, что я вот так возьму и отпущу ту, что убила моего Повелителя, на все четыре стороны с четкой целью? — изобразила удивление Табита.

«Черт! Омега, конечно, на моем месте тоже бы не подумала, что за ней станут следить, поэтому винить сестру по оружию не стану при следующей встрече. Но теперь ситуация определенно стала гораздо пикантнее…» — промелькнула мысль в голове серой единорожки.

— Правильно думаешь. Я знаю все, но пока что не буду говорить ничего дискредитирующего по отношению к тебе, — произнесла Табита.
— Я могу объяснить это, — сказала Альфа, все еще сбитая с толку тем, как просто иногда выглядят некоторые вещи.

Например, слежка, которой никто и не почуял. Но кто? Кто оказался таким мастером маскировки? Единорожка не знала. Ее пугало растущее количество вопросов, на каждый из которых не было ответа и поныне.

— Попробуй, — прищурила глаза чейнджлинг в попытке устрашить собеседницу.
— Той Розе требовалась передышка. Поскольку я оказалась втянута во все это ничуть не меньше, то решила подменить ее, ведь она – это почти та же самая я, — Альфа понимала, что несет откровенную хрень, но в такой ситуации все средства хороши.
— Ну и что же мне с тобой делать? — задумалась Табита, потирая копытом подбородок.
— Понять, простить и отпустить? — предложила серошкурая единорожка.
— Это я решу позднее, — отмахнулась властительница Кантерлота и подошла к краю смотровой площадки.

На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом работ по восстановлению тех строений, что оказались не сильно потрепаны взрывом той злосчастной бомбы под дворцом двести лет назад и временем, прошедшим с тех пор.

— А как вообще так получилось, что ты стала главной здесь? — не удержалась Альфа, ей безумно хотелось получить ответ хоть на какой-нибудь из терзавших ее вопросов.
— Похвально, что ты стала первой, кто меня спросил об этом, — улыбнулась чейнджлинг одними уголками губ, — поскольку я пока что весьма сентиментальна, то так уж и быть, расскажу.
— Все началось много лет назад, еще до Катастрофы. Я была простым боардорским перевертышем, но в отличие от других таких, как я, меня всегда привлекала власть. К тому же, не все в стране были довольны тем, как Кризалис правила нами. Работать приходилось помногу, а еды было очень и очень мало, проводимая внешняя и внутренняя политика не давала нужных плодов. Скорее наоборот, Боардор оказался в полной заднице, не в последнюю очередь после фиаско Королевы при нападении на Кантерлот во время свадьбы какой-то там принцессы. В результате я бросила Королеве вызов, попытавшись свергнуть ее с помощью верных мне чейнджлингов, — пустилась Табита в воспоминания.
— Ты их обманывала? —перебила ее Альфа.
— Нет. Я хотела власти не ради самой власти, а ради того, чтобы повести нашу страну в светлое будущее. Мне было известно, как это сделать! Анализ ошибок Королевы Кризалис, которые она совершала раз за разом, вырабатываемая стратегия развития, в которой не было места повторению этих ошибок. Не было там места и самой Кризалис. И так получилось, что день, когда я выступила против ее режима правления, стал судным днем для мира. Случилась та самая Катастрофа, убившая очень многих. Судьба Королевы меня более не заботила, основной целью теперь являлось выживание, — ничуть не обиделась Табита, продолжая свой рассказ.
— И что же случилось дальше?— казалось, серая единорожка с седой гривой действительно заинтересована в том, чтобы услышать всю историю целиком.
— Я смогла не сдохнуть в числе первых. Это было уже достижением. А потом появился ОН. Повелитель Хаоса, как ОН представился. И ему нужна была та, кто сможет владеть частичкой его силы. Так я стала последовательницей Алабуруку. Через несколько десятков лет я узнала, что Кризалис выжила. Но бывшая Королева меня уже не интересовала, поскольку она была неудачницей. До поры до времени. Еще через какое-то время, когда воздух очистился, до меня дошли слухи, что бывший лидер Боардора сколотила себе на севере маленькое государство и тайно правит им на пару вместе с еще одним, доселе почти никому не известным аликорном, — увлекшись, Табита даже не обращала на попытки Альфы перебить ее.
— В один прекрасный день Повелитель Хаоса позвал меня к себе. Он поведал мне, что во время Катастрофы подменил ту Королеву, которую я почти что смогла свергнуть, на другую, из иной реальности. И не дал ей умереть в тот же самый миг! В тот день я еще не понимала, зачем ему все это надо. Только недавно до меня дошло – посадить семена Хаоса в том самом мире, куда и угодила жившая когда-то тут Кризалис. Это экспоненциально – чем больше хаотических событий происходит, тем Алабуруку становился сильнее. Так и происходило, пока ту Королеву спустя несколько лет не казнили. Я была права – ничему глупая Кризалис не научилась, раз сумела позволить обвести вокруг копыта саму же себя, — откровенно обфыркала свою бывшую повелительницу Табита.
— Ты же понимаешь, что не можешь предвидеть абсолютно всего? Те ошибки, что совершила она, ты не повторишь, но кто даст гарантии тому, что ты не ошибешься где-то еще? —не удержалась Альфа.
— Я смогла привлечь на свою сторону многих, Кантерлот скоро вновь станет столицей Эквестрии! — эта фраза Табиты, по мнению серой единорожки, звучала слишком уж пафосно, вдобавок самоуверенность чейнджлинга била через край.
— Казненная Кризалис получила на откуп собственной спасенной жизни достаточно ресурсов, не смогла ими распорядиться в той афере с Солеем, — помолчав, добавила обладательница хитинового панциря.
— Информаторами выступили… — начала было Альфа, уже догадываясь, чьи имена услышит.
— Да, это были Роберт и Линда. Их способность путешествовать по слоям этого мира, проникать в разные реальности, бывать всюду, оказалась крайне полезной не только для меня, но и для Повелителя Хаоса. И все шло очень хорошо, пока какие-то нехорошие пони не бросили ему вызов, как я когда-то сделала то же самое с Кризалис. Вы убили его. Но он оставил во мне часть своей силы очень давно. И тогда я, подобно прокля́тым аликорнам, стала бессмертной! Хаос жил, Хаос жив, Хаос будет жить! — распалялась Табита.

Альфа подозревала, что сейчас ей придется драться не на жизнь, а на смерть. В голосе чейнджлинга прорезалась злость. И единорожка догадывалась, на кого может пасть гнев «Повелительницы» Хаоса.

— И если ты думаешь, что вам удалось убить ЕГО, то это неправда. Часть ЕГО души живет во мне! Но… — неожиданно вздохнула чейнджлинг, — если быть максимально откровенной, я не очень рада подобному соседству. Но я не хочу об этом рассказывать. Мне необходимо решить, как быть с той, что убила моего Повелителя. И я, кажется, знаю, что сделаю. А сейчас следуй за мной, я хочу тебе кое-что показать, — небрежным тоном бросила Табита, направившись к выходу со смотровой площадки.

Стоявший безмолвно и, кажется, не дыша, жеребец замкнул нашу процессию, шедшую по темным коридорам куда-то вниз. Альфа с каждым шагом напрягалась все сильнее и сильнее, просчитывая комбинацию возможной драки.

«Удар Эпплджек задними копытами по жеребцу, выхватить пистолет, пустить в эту суку пулю. Главное, в голову и только в голову. Ошибусь – и тогда мне придет крышка» — самый простой вариант, которого так хотелось придерживаться и даже начать реализовывать прямо здесь и сейчас, но…

— Мы пришли. За этой дверью ты увидишь, что я тебе приготовила, — произнесла внезапно остановившаяся Табита.

Альфа едва не наткнулась на нее, уже собравшись огрызнуться, но когда в голову в упор целятся из пистолетов несколько наемников откуда-то из темноты, поневоле приходится принимать правила игры. Так что единорожке ничего иного не оставалось, кроме как последовать за чейнджлингом, открывшем дверь.

В соседней комнате часть пространства занимало стекло, отгораживающее нас от того, что скрывалось в полумраке. Табита щелкнула выключателем, а Альфа приросла ногами к полу. По ту сторону стекла на нее смотрели постаревшие родители. Ее мама и папа, которых она уже много лет считала погибшими!

Чейнджлинг встала прямо передо кобылой с седой гривой и медленно, угрожающим тоном, произнесла:

— Роза попыталась меня обмануть. Поплатитесь вы обе.

В голосе Табиты была помимо угрозы и холодная уверенность. Она знала, что выполнит сказанное, однако Альфа все-таки отодвинула перевертыша со своего пути и дотронулась передним копытом до стекла. То же самое сделали и родители единорожки – Саншайн Блейз и Глиммер Сансет. По щеке моей матери стекала слеза, а отец с трудом удержался от того, чтобы не показать свою слабость перед теми, кто их пленил.

Серошкурая кобыла стояла так некоторое время, пока не поняла, что охрана Табиты во главе с ней покинули комнату, чтобы дать возможность немного пообщаться. Как великодушно, чтоб их…

— Мам… Пап… Как так получилось, что вы очутились здесь? — голос Альфы был тих, а в голове шел активный просчёт возможных вариантов развития событий.
— Нам не удалось добраться до Эплузы всего чуть-чуть… Была яркая вспышка, а после этого темнота. Где мы были, что делали – знает лишь эта рогатая и дырявая паскуда, — ответил Глиммер Сансет.
— В конце концов нас посадили сюда. И настал день, когда мы увидели тебя, дочь. Увидели взрослой пони, способной принимать сложные решения, — добавила Саншайн Блейз.
— Знали бы вы, сколько таких решений пришлось принять для того, чтобы я стала именно той, кем стала, — Альфа лишь тяжело вздохнула. Ее грива жутко чесалась. Кобыла ненавидела такие моменты в своей жизни, когда не дают даже принять душ и привести себя в порядок.

«Эта сучка Табита собрала здесь, в Кантерлоте, не только Скива. Еще и родителей моих. И всё только ради того, чтобы я работала, как выразился отец, на эту рогатую паскуду. Одного брата ей показалось мало» — подумала Альфа со злостью.

Нет, не надо думать, что единорожка не была рада неожиданной встрече. Положительные эмоции всколыхнулись в ее душе на небольшой промежуток времени, но затем ей стало не до радости. Ведь жить родителям осталось очень недолго.

— Время вышло! — объявила Табита, включив свет по ту сторону барьера.

В ее телекинетическом захвате был пистолет.

— Я свои слова выполняю всегда, — на секунду голос чейнджлинга дрогнул, или же Альфе это показалось?

Грохнуло два выстрела. Саншайн Блейз и Глиммер Сансет упали замертво с дырками в головах, даже не успев сделать хоть что-нибудь. В душе белоголовой единорожки поднялась дикая ярость, да такая, что она уставилась со злостью через запачканное мозгами и кровью стекло на Табиту, дунувшую на ствол пистолета, как в дешевом экшене. В голове крутилось заклинание, способное стереть к ебаной матери весь Кантерлот и окрестности вместе со всеми. Альфе было уже плевать на себя. Она хотела убивать. Убивать всех, кто причастен был к «спасению» ее родителей от гибели. По щекам единорожки текли злые слезы.

Возле ее рога начал расти такой знакомый огненного цвета шарик с черными прожилками, растущий с каждой секундой. Табита, заметив это, тут же скрылась.

«Не убежишь! Это заклинание, помноженное на злость и зашкаливающий уровень адреналина в крови, перекачиваемой по сосудам моим сердцем, не оставит никому не единого шанса!» — едва успела подумать Альфа, как кто-то хорошенько врезал ей задними ногами ко крупу, вынудив врезаться головой в стекло.

— Убить всегда успеешь… Свою родную сестру! — рявкнула вне себя от злости и боли единорожка на бронированного жеребца, возникшего в отражении, одновременно гадая, как уцелел ее рог от столкновения головой с препятствием.

Да, она сообразила, кто таков этот гад, закованный в железо, если вспомнить рассказ Омеги. Рогу хоть и повезло, но вот нос она определенно расквасила. Из ноздри теперь стекали струйки крови, а речь Альфы стала неразборчивой.

— Она права. Мы дадим ей шанс уйти. Пешком, — в поле зрения серой единорожки вновь появилась Табита, — в противном случае ты просто будешь убита на месте, поняла меня?
— Да пошла ты! — Роза этого мира сплюнула кровью в сторону чейнджлинга, постаравшись продемонстрировать максимальный уровень презрения к этой персоне.
— Ай, как невежливо. Я говорила о том, что решу, как с тобой быть? И вот мое решение. Скив, будь добр, выстави ее вон из Кантерлота, — скомандовала бывшая ученица Повелителя Хаоса, — после чего командуй общий сбор. Через сутки выступаем в сторону Понивилля. Я достаточно терпела этот оплот свободы у себя под носом!

Закованный в сталь жеребец нанес удар по затылку Альфы,когда она встала на ноги и повернулась к нему спиной, вынуждая ее снова упасть на пол, но уже в бессознательном состоянии. Верный соратник Табиты подхватил ее тело телекинезом и телепортировался прочь.

— Пора нанести удар по этим заигравшимся пони. Они и так, в каком-то смысле, между молотом и наковальней находятся. Западнее – я, восточнее – Конфедерация. И кто первым получит контроль над Понивиллем – теперь лишь вопрос опыта моих солдат. ВК далеко, в неделе езды. А я тут, менее, чем в сутках, — хихикнула чейнджлинг, разглядывая сквозь запачканное стекло тела убитых ею родителей Розы.

И почти сразу настроение повелительницы Кантерлота изменилось. Она помрачнела, отвернулась от трупов и вполголоса забормотала:

— Я же не хотела убивать их… Хотела ограничиться лишь внушением, даже если меня и попытались обвести вокруг копыта с неизвестной целью. Это все ОН… Я ничего не могу с этим поделать!

Табита вдруг коротко взвигнула, как будто ей что-то причинило сильную боль. Начала метаться по комнате, но потом так же быстро успокоилась, прислонившись к стене и осев на пол. Если бы кто-то мог слышать ее, то этот кто-то сильно бы удивился, столкнувшись с загадочной фразой, брошенной чейнджлингом в воздух перед тем, как закрыть глаза и погрузиться в беспокойный сон.

======== *** ========

Альфа пришла в себя, когда солнце уже практически село. Очень болела голова, но тянуть копыта к месту, куда ее ударили, кобыла не спешила. Равно как и вставать, куда-то мчаться, спешить. Не то чтобы в этом не было смысла. Нужно было адаптироваться после пробуждения хотя бы немного. Поэтому единорожка лишь аккуратно перевернулась с левого бока на живот, мысленно послав Скива, закованного в металл, в такое место, куда в сравнительно приличном обществе постеснялись бы отправить.

Пока Альфа лежала на животе, она успела оглядеться. Ее тушку положили «отдыхать» в перелеске неподалеку от Кантерлота. При себе – только куртка и личные вещи. Пистолета нет, все иное оружие осталось у Табиты, равно как и «Демон», собранный Вэзом и Сайрусом. Единорожка заскрипела зубами от разочарования по отношению к себе. Ведь она могла еще сражаться! Но предпочла сдаться и словить по затылку.

— Дура… Обратно теперь только пешочком… Хотя, никаких обратно, пока свой грузовик не верну! Негоже чуду инженерной и малость кустарной мысли оставаться в копытах врага, — теперь уже Альфа нисколько не сомневалась, что никакого мира с Табитой не может быть.

Больших усилий стоило кобыле подняться на ноги и неторопливо направиться к дороге, что виднелась невдалеке от того места, где она очухалась после весьма непродуктивных переговоров. В душе Розы этого мира росло нечто темное, отравлявшее ей жизнь, и вскоре оформившееся в ненависть по отношению к чейнджлингу, правившему Кантерлотом.

— Я только обрела своих родителей и теперь уже окончательно их потеряла… Табита, ну ты и сука… — прошипела Альфа, борясь между необходимостью вернуться в Понивилль, предупредив о грядущих больших неприятностях, и попыткой тайно проникнуть назад на территорию бывшей столицы Эквестрии.

Благоразумие все-таки победило, и единорожка поплелась пешком в сторону ставшего для нее родным городка, проклиная Табиту на чем свет стоит. Однако, вскоре события приняли совершенно неожиданный поворот, когда кобыла остановилась передохнуть спустя несколько часов пути.

Вдалеке послышалось столь знакомое рычание двигателей, и сердце Альфа сделало неожиданный кульбит, когда в ее поле зрения показался принадлежавший ей «Демон»! Грузовик плавно замер возле нее, из окна высунулась (вот сюрприз!) Твайлайт, с растрепанной гривой и свежими кровоподтеками на мордочке:

— Быстрее, садись! Все объясню по пути в Понивилль!

Упрашивать серошкурую пони дважды не понадобилось – она подбежала к кабине с пассажирской стороны и весьма споро забралась внутрь. Аликорн тут же начала разгоняться, демонстрируя достаточно неплохое пилотирование столь внушительных габаритов грузовиком.

— Что произошло, спросишь ты меня? — без долгих предисловий начала Твай, — я слышала, как Табита объявила о всеобщей мобилизации. И решила, что пора делать оттуда ноги. Шпионские игры шпионскими играми, а разрушить Понивилль и поубивать моих друзей и знакомых я не позволю! Так что я прихватила свои научные труды, подралась с охраной, сторожившей твой «Демон», который не узнать было невозможно, и угнала сей продукт гениальной инженерной и творческой мысли. Попутно слегка проредила ряды вражеской техники, попытавшейся преградить мне путь. Я знала, что тебя вышвырнули прочь. Догадывалась, что догоню, ведь как бы тебе ни было сейчас больно, прости уж меня за это, но ты тоже не допустишь огромных жертв, предпочтя предупредить понивилльцев. И даже если бы твое решение было бы иным, то согласно теории относительности… — аликорна явно понесло.
— Я просто рада видеть тебя живой и более-менее здоровой, — прервала Альфа все ускорявшуюся речь фиолетовой пони.
— Теперь-то Табите придется с нами считаться! — все еще пребывая на взводе, с бурлившим адреналином в крови, громко воскликнула Твайлайт.
— Скажи лучше, что за научные разработки ты забрала?— попыталась отвлечь аликорна единорожка.
— Помнишь генерала Стила Страйка, командовавшего Алым Западом? — сбавив тон, ответила вопросом на вопрос бывшая принцесса.
— Да как ж не помнить… — удивленная таким поворотом в разговоре, не сразу нашлась Альфа.
— Так вот, пони Табиты недавно наткнулись на бункер в горах, что к северо-востоку от залива Ванхуфер. По виду этот бункер был построен еще задолго до Катастрофы. Так там велись разработки приспособлений, позволявших серьезно увеличить броню грузовика, принадлежавшего лично Страйку. Пусть до рабочих прототипов таких весьма интересных вещей дело не успело дойти, но зато сохранилась вся документация. И вот что странно… Бункер был открыт нараспашку, да только никто за эти годы даже и не подумал туда заглянуть, — начала рассказывать Твайлайт.
— Все логично – что делать у нового залива, образовавшегося на месте Ванхуфера стараниями Лины? — резонно возразила серая единорожка, — вдоль дороги туда ведь сплошняком глухомань, а поселения все Алый Запад сам же и разорил когда-то.
— Ты права, я как-то не подумала об этом, — признала фиолетовый аликорн.
— Документацию, совершенно предсказуемо, отдали тебе, как самой умной в окружении Табиты, — подытожила Альфа, — но каков же итог твоих изысканий? — подтолкнула подругу кобыла к продолжению рассказа.
— Я смогла разобраться в том, что придумали работавшие на генерала Страйка ученые. Но история вновь совершила оборот – до создания прототипа хотя бы одного из устройств дело снова не дошло, но уже по причине фактического объявления войны Кантерлотом Понивиллю… Эх, как же дико звучит эта фраза, ты себе даже не представляешь! — Твайлайт даже вздрогнула.
— В прежние времена это была единая страна… И как знать, спустя столько лет, убрав Табиту, мы сможем встать на путь к преобразованиям? — задала вопрос потолку Альфа.
— А кто править станет? — нервно ржанула бывшая принцесса, явно ощутив, что всю тяжесть бремени могут свалить именно на нее.
— Ты.

Ответ был крайне лаконичен и вызвал те самые страхи у аликорна, что подспудно поселились в ней с недавних пор. Фиолетовая пони не понимала, почему так боится повышенного уровня ответственности, ведь когда-то давно она могла с этим справиться.

Неловкое молчание повисло над двумя кобылами. Одна из них судорожно пыталась решить, что сказать, а другая просто задумалась над неожиданно заинтересовавшим ее вопросом.

— Слушай… — начала Альфа, — а какой сегодня день по календарю?

Твайлайт недоуменно на нее взглянула.

— Общая мобилизация была объявлена более суток назад…

Теперь пришел черед Розы этого мира посмотреть в глаза бывшей принцессе. С ужасом.

— И ты… хочешь сказать, что… промедлила целые сутки?! — с трудом подобрав слова, воскликнула серошкурая кобыла, стараясь не перейти на крик.
— Мне пришлось это сделать! — защищаясь, возразила Твай.
— Зашибись… И ты говоришь еще, что не позволишь Табите уничтожить Понивилль, попутно превратив его в свой форпост? — крайне ядовито осведомилась единорожка.
— Войска еще не выступили! — вложив в эту фразу максимум надежды, снова попыталась оправдаться фиолетовый аликорн.

Еще порция тишины. Альфа смотрела на Твайлайт теперь уже недоуменно. Пытаясь переварить то, что услышала.

— Как это не выступили? Я же своими ушами от Табиты слышала, что она очень конкретно обозначила время начала похода – через сутки! — непонимающе сказала серая кобыла.
— Она позднее изменила решение и войска ее теперь должны выступить лишь на рассвете завтра… — ответила аликорн.
— … то есть уже сегодня утром, по всей видимости, — подхватила Альфа.
— Чейнджлинг прикрывалась якобы подтягиванием к Кантерлоту своих патрулей, когда объявила о переносе начала наступления, — задумчиво произнесла бывшая принцесса.
— Твою же ж в душу! Табита ПОДЫГРАЛА нам! Убрала патрули, чтобы ты смогла без проблем подобрать меня по пути в Понивилль, выждала аж сутки, покуда я валялась без сознания где-то в окрестностях Кантерлота! Но зачем ей это? — обхватив копытами все еще пульсировавшую от боли голову, Альфа вскочила со своего сиденья и отправилась к аптечке, чтобы принять пару таблеток, способных избавить ее от страданий хотя бы на время.
— Полагаю, у нее были на то причины, — заметила Твайлайт.

Проглотив две обезболивающих таблетки и запив водой, взятой из своей же переметной сумки, серая единорожка приземлилась обратно на пассажирское сиденье, невидящим взором глядя вперед. Помолчав какое-то время, она сказала:

— Табита обмолвилась о фрагменте души Алабуруку, что попал к ней после его гибели несколько лет назад. Все жестокости, в том числе убийство моих родителей на моих глазах – прихоть этого гада. Я не оправдываю ее действия даже когда Повелитель Хаоса внутри нее дремлет. И не хочу оправдывать. Этот ее поступок, позволивший нам практически беспрепятственно сбежать, говорит о многом. Однако, мои мысли пока что являются исключительно догадками. И я искренне надеюсь, что правда всплывет наружу при следующей встрече.

Бывшей принцессе нечего оказалось добавить к высказанному, поэтому она промолчала. Альфа была искренне благодарна ей за это, ведь тема странных поступков чейнджлинга, прибравшего Кантерлот к копытам, себя исчерпала на данный момент более чем полностью.

======== РОДАС, ЧЕВ, ЛИНА И ОСТАЛЬНЫЕ ========

Дорога до Сталлионграда оказалась достаточно протяженной для того, чтобы трое друзей успели рассказать о своих приключениях, поругать Кризалис и Флерри, а потом перейти к обсуждению грядущих событий.

Первым делом, пегас зарулил на территорию Сталлионградского автомобильного завода, на площадке готовой продукции которого уже стояло три десятка таких же тяжелых боевых машин постапокалипсиса, разных цветов и с разнообразным вооружением. Делегацию встретили рабочие, что трудились все это время на благо… двух опездалых недоцарственных особ, как метко подметил неожиданно образованный старший бригадир, увидав впервые высшего чейнджлинга и аликорна, что вылезли из кузова Сталаза в весьма помятом виде.

— Тоже мне, армия, мать твою за вымя, — выругался он же чуть позднее, наблюдая за неуклюжими попытками подчиненных Королевы и почти-что-принцессы-без-двух-веков забраться в кабины их новых грузовиков.
— Согласен, это та еще залупа конская, — хрюкнул от еле сдерживаемого смеха пегас, глядя на весь этот цирк.

И чтобы не навлечь ненароком гнев царственных кобыл, Родас отправился проведать Клода, который как раз принимал очередную порцию лекарств согласно предписаниям.

— Готов к долгой поездке? — весело спросил крылатый жеребец, брохуфнув с другом.
— Конечно! Сидеть на одном месте в течение достаточно долгого времени не только не интересно, но и даже вредно, как по мне, — хмыкнул земной пони, уж как-то чрезмерно торопливо и как будто нервно поправляя свою черную глазную повязку.
— А ну-ка покажи, что у тебя под ней? — вдруг проявил пегас нездоровый интерес по отношению к увечью своего друга.

Клод выполнил просимое, заметно скиснув.

— Что, терроризировал волшебную аномалию на складе, возжелав вернуть себе второй глаз, пока я отсутствовал? — Родас оказался чертовски проницателен.
— Да, я хотел вернуть себе нормальное зрение! — огрызнулся земной пони, по всей видимости, все еще тяжко воспринимавший физическую потерю какой-то части себя.
— И не получилось… — вздохнул крылатый пони, — прости, что заставил тебя снова страдать. Мы с тобой и так отделались относительно легко в той истории. Вспомни Эпплсвита, что до сих пор оправляется от последствий. Или свою кузину, какое-то время считавшуюся мертвой. И подумай, как бы мы жили, не оживи Роза вопреки всему. И если бы она не догадалась о переливании крови своему родичу. Подумал?
— Не дави на больное, прошу, — Клод опустил голову, его голос дрожал, чувствовалось, что он не выдержит и самым позорным образом разрыдается.

И при этом жалея уже не себя, а тех, кто разминулся со смертью буквально впритирку, едва не свалившись с острия метафорического ножа в бездонную пропасть, возврат оттуда – всегда исключение из правил.

Выйдя обратно на улицу, пегас ощутил, что и у него защипало в глазах. Он невольно вспомнил Беллу, получившую в той аварии достаточно тяжелые травмы, но к счастью, хотя бы ее жизни ничего не угрожало.

Украдкой вытерев копытом глаза, крылатый жеребец буркнул себе под нос нечто вроде: «Не время расклеиваться», и отправился обратно в свой грузовик, где по-прежнему находились Чев и Лина, оживленно обсуждавшие шансы на победу в грядущей войне.

Забравшись в кабину, Родас начал постукивать копытом по рулю в раздумьях.

— Ты чего такой хмурый? — отвлеклась чародейка от активного обсуждения вероятного вооруженного конфликта двух сторон.
— Клода жаль. Травма покоя ему не дает, он считает себя неполноценным. Ко всему прочему… Когда у него намечается нечто вроде табунка с двумя кобылами, но его воротит от обеих… Он умудрился переспать с третьей, действительно проявившей сочувствие, — не глядя на подругу, ответил пегас.
— Воу, а сам он что планирует с этим делать? — присоединился к разговору и Чев.
— По его взглядам, бросаемым на тех двух, я бы предположил, что он просто и без затей удавил бы их в укромном уголке, — совершенно серьезно сказал Родас.

Волшебница и наемник удивленно переглянулись.

— Он же никогда на кобыл копыто не поднимал даже? На вид простоватый, а в душе тот еще интеллигент, и чтобы вдруг так… Воистину, в тихой заводи черти водятся, — протянула единорожка, почесав копытом свою гриву огненно-рыжего цвета.
— И в связи с этим я не знаю, как мне быть. Проехать на этих весьма негабаритных грузовиках по Сталлионграду – затея слишком опасная, «радужные лужи» и Сталазы поглотят, как нефиг делать. Выходит, надо выезжать из города и пускаться в объезд до дороги, ведущей к тоннелю на юг, — предположил пегас.
— А кобылы эти где? — напомнил Чев.
— В центре города, есть там одна хорошая квартирка, сохранившаяся до наших дней в первозданном виде, — неохотно поделился этим знанием Родас.
— Предлагаешь их бросить там? — удивилась Лина.

Крылатый пони едва удержался, чтобы не поднять бровь в ироничном намеке на ненатуральность этой эмоции, исходившей от чародейки. И ничего не ответил.

— Знаешь, это Клоду решать, как поступать в этой ситуации, — с мудрым видом изрек наемник, обращаясь к волшебнице.
— Бинго! — постучал передними копытами друг о друга пегас, — не перекладывайте решений с одной головы на другую, у меня своих собственных проблем полно!

И слегка сник, вспомнив, что у Сина дома сидят не только Ультима и Дастра, но и Белла, не говоря уже о Шейд и ее отце. К сожалению, быстро покинуть Сталлионград не получалось, как бы Родас ни пробовал прикидывать дальнейшие свои действия. Вариант «оставить супругу на попечении дочери Сина» жеребец отмел сходу. Зная Беллу, пегас был абсолютно уверен, что полукровке он не понравится, даже если исходить из соображений безопасности кобылы.

В самый сложный момент раздумий от этого трудного занятия Родаса оторвал Клод, с совершенно несчастным видом забравшийся в кабину Сталаза. Чев и Лина при виде одноглазого пони оборвали свою негромкую беседу.

— Прекращайте на меня пялиться, эй! — земной пони попытался разрядить атмосферу с помощью грубого тона, но должного эффекта это действие не возымело.
— Что решил, брат? — вздохнув, пегас задал своему другу такой сложный и одновременно простой вопрос.
— В смысле? — переспросил Клод, непонимающе уставившись на Родаса.
— Ультима, Дастра. Как ты с ними поступишь? — расшифровал Чев, придя на помощь крылатому жеребцу.
— Забуду про их существование, — помедлив, ответил земной пони, — я не знаю, какого лешего они решили таскаться за мной, но мне табун из таких, как они, не нужен.
— Все упирается в такую простую вещь, как секс, — хихикнула Лина, поглядывая на побагровевшего от смущения Клода, — и та, и другая наверняка думали, что ты их рано или поздно трахнешь. Вместо этого ты с радостью сделал от них ноги, как мельком упомянул Родас в своем рассказе о ваших приключениях.
— Ну спасибо, брат, удружил, — задушевным тоном обратился одноглазый пони к своему другу.
— Так же, как и ты мне пару минут назад, — не остался в долгу пегас, — ты понимаешь, что если я полечу за Беллой, то эти две вцепятся в нас, словно пара клещей. И тебе от них тогда тоже отвертеться не получится. Мне жена голову открутит, если узнает, что я ее бросил. От огорчения это сделает. Так что, брат, мы оба оказались в достаточно специфических условиях.

Повисло тоскливое молчание, когда никому из сидевших в кабине большого грузовика пони больше нечего было сказать. Не только на эту тему, что оказалась достаточно сложной для обсуждения, но и на любые другие.

Эту импровизированную минуту молчания, помноженную почти что на десять, прервал тот самый бригадир, нелестно высказавшийся в адрес Флерри и Кризалис в момент их появления на земле советской. Забравшись на подножку, он постучал копытом по стеклу, всем своим видом показывая, что ему есть, о чем сообщить.

— Родас, тебя эти недокоронованные видеть хотят… Я б сказал, недотраханные. Одна клыки скалит постоянно, словно сожрать хочет, а вторая ну чисто золотая молодежь, — над откровением бригадира не улыбнулся бы только тот, кто не имел понятия, о чем шла речь.

Прозвучали эти слова действительно очень смешно, и вскоре громко смеялись все пятеро, заливисто, без остановки, до слез, выступивших на глазах. Первым не выдержал Чев, глядя на гулко хохотавшего наемника, присоединилась и Лина. К их дуэту вскоре добавился басовитый смех бригадира, в то время как Родас до последнего пытался сохранить серьезное выражение морды. Но, как и Клод, он не преуспел в этом.

Отсмеявшись, бригадир спрыгнул с подножки на землю, неловко при этом качаясь из стороны в сторону. Пегас, глядя ему вслед, утер крылом слезы, что потекли по щекам и отправился к аликорну и чейнджлингу. Он примерно догадывался, о чем может пойти речь, и не ошибся.

Первым же делом Кризалис, взяв все дело в свои копыта (ну или точнее говоря, попыталась это сделать), задала вопрос о дальнейших действиях.

— Выезжаем из города и следуем в объезд к трассе, ведущей на юг, к тоннелю. Через него мы попадем к Новому Мэйнхеттену, а оттуда к Филлидельфии, Бэлтимэйру и дальше на запад, к Кантерлоту, — максимально скучным тоном пояснил Родас.
— Почему не через город? — требовательно спросила Королева.
— Если в ваших намерениях есть пункт «потерять часть армии», что идет перед пунктом «устроить Табите кровавую баню» — тогда можете направляться через Сталлионград, просрать в аномальных зонах все до единого грузовики, а после обвинить меня в том, что я виноват во всех смертных грехах, — развел передними копытами в разные стороны пегас.
— Так уж и быть, — прошипела Кризалис, — свободен.
— Идиотка, — буркнул на выходе крылатый жеребец шепотом.

В его голове уже созрела идея, как же именно выкрутиться и ему, и Клоду одним махом. Оставалось только добраться до дороги, ведущей на юг. А дальше – действовать, но своим замыслом жеребец не собирался делиться ни с кем, даже со своими друзьями. Этот план отчасти пах плохой импровизацией, но времени на придумывание чего-то более изощренного уже практически не осталось.

======== РОЗА-ОМЕГА ========

Четыре дня потребовалось мне, чтобы добраться до Бэлтимэйра. Минимум сна и отдыха, максимум движения. Что и говорить, этот марафон дался моему организму непросто. За последние двенадцать лет я слишком часто подвергала себя разнообразным опасностям и перенесла немало травм. Пусть и происходило все это лишь временами, а между приключениями возникали иногда паузы аж по несколько лет. В свои тридцать я ощущала себя на пятьдесят. Но жаловаться на жизнь я стану потом, когда закончу это дело, последнее, надеюсь.

Естественно, на въезде в город меня остановили солдаты Конфедерации и учинили допрос, растянувшийся почти на двадцать минут. Пару раз я порывалась наорать на них, мол, какого хера я трачу время впустую тут вместо того, чтобы с гораздо большей пользой уламывать Сина Сиикера, настоящего лидера Восточной Конфедерации, на выделение подкрепления. По правде говоря, я не была уверена в том, что Кризалис и Флерри чего-то смогли добиться.

К счастью, когда желание накричать на тупых солдафонов возникло в третий раз, а я сама совсем уже вознамерилась проверить, насколько мне удастся быть убедительной в споре на очень повышенных тонах, меня наконец пропустили в город. Вот только грузовик свой мне пришлось оставить на первой же парковочной площадке, так как оценив ширину проезда к штабу клана, я поняла, что «Демон» попросту там не поместится. Навьючив на себя переметные сумки и оружие, а затем заперев свою боевую машину, я в бодром темпе направилась по самому важному делу за последние несколько дней.

Но и на входе в штаб меня притормозили. Затем в коридорах останавливали несколько раз. В конце концов я разозлилась и рыкнула на какого-то новичка, пожелавшего выслужиться перед старшими. Молодой жеребец с очень важным видом преградил мне путь и надменно (гребаные аристократы…) поинтересовался, куда это я пру, словно чернь неотесанная. И вот тут-то я не выдержала.

— Еще раз назовешь меня чернью, солдатик, и я тебя с огромнейшим удовольствием познакомлю с прикладом своей винтовки. Тоже мне, аристократ хренов. А теперь брысь с дороги! Задолбали!

Телекинезом я сдвинула с места мешавшее мне пройти тело (которое немного впало в ступор от столь неподобающего к себе отношения) и едва ли не бегом кинулась вперед. К счастью, перед кабинетом Сина не было никого. Подняв глаза, я прочла надпись на двери – «Кладовая». Только вот меня не обманешь – дверь выглядела слишком новой, а табличка, чье содержимое совершенно расходилось с тем, что было за этой самой дверью, была аж ни много ни мало позолоченной. Разводить таким образом получилось бы разве что первый раз попавшего в подобное место какого-нибудь пони из глубинки.

Разумеется, стучаться в дверь я не стала. Этому было две причины, и первая – не хотелось пачкать пыльным копытом ее чистую поверхность, а вторая – я спешила.

Войдя в кабинет, я обнаружила Сина стоящим у окна и глядящим куда-то вдаль. Не поворачиваясь ко мне, он вместо приветствия выдал:

— Печально, что ты забыла о правилах хорошего тона. Нахамила пони, который начал служить при штабе три дня назад. Едва не нахамила моим солдатам. И в конце концов, даже не сочла нужным постучаться перед тем, как войти.
— И отмывать за собой дверь, угу, как же, — иронично хмыкнула я.
— Копыта не отвалились бы, — парировал аликорн, — ну так зачем ты пришла? Учти, у меня времени нет, я жду важного гонца с вестями с запада.
— В каком-то смысле, господин Сиикер, я и есть этот самый гонец. По крайней мере, мне есть что сказать, — я позволила себе добавить в голос побольше иронии.
— Тогда говори, — велел Син.
— Про Табиту слыхал? — начала я.
— Твои друзья пытались убедить меня дать им подкрепление, чтобы было чем воевать против нее. Я уверяю тебя, эта ваша Табита не такая уж и великая угроза, — фыркнул аликорн, собираясь сказать что-то еще, но увидев мой свирепый взгляд, передумал.
— Несколько дней назад она предприняла попытку захватить Понивилль, — сказанная мной фраза упала, будто это была бомба.

В кабинете стало так тихо, что я услышала, как тренируются пони на плацу, располагавшемся с другой стороны здания штаба. Там же были и казармы, и все прочие удовольствия военной службы.

— Захватить? — еле слышно переспросил Син, будто не веря своим ушам.
— Да. К счастью, атака была отбита, новых же поползновений со стороны хозяйки Кантерлота на восток пока не было, — подтвердила я.
— То есть ты хочешь сказать, что в случае успешного захвата Понивилля Табита не остановится? — осведомился пугающе тихим голосом жеребец.
— Через рацию мне удалось узнать много интересного прямиком от Твайлайт, — я нарочно не стала упоминать Альфу, а не то у главы клана еще когнитивный диссонанс случится ненароком.
— Значит… Твои друзья были правы, — опустил голову аликорн.
— Собирай армию, Син «Кардинал» Сиикер. Нас ждет война за светлое будущее, — тяжело вздохнув, подвела я итог разговору.

Жеребец помрачнел и отвернулся от меня, явно давая понять, что принесенные мной новости его совершенно не обрадовали. Я лишь надеялась, что голова моя останется при мне. Ведь, как известно, гонец, явившийся с плохими новостями, отправлялся на тот свет. Это был совершенно дикий обычай давних времен, но мне все равно было не по себе.

Однако, лидер Восточной Конфедерации уже спустя пару минут мрачного молчания сбросил с себя навалившуюся на него меланхолию и выставил меня вон, не очень любезно подсказав, что своих друзей я встречу, если проеду пару километров на запад и сверну на грунтовую дорогу у одной неприметной рощицы.

Так я и поступила.

Рощица нашлась, как и грунтовка. К счастью, по ней проехать было легко, словно ранее здесь побывала целая куча здоровенных машин по габаритам. И вскоре я поняла, что моя догадка на этот счет была весьма близка к истине. Моему взору предстали, по самым предварительным подсчетам, более двадцати Сталазов разных цветов и с самым разнообразным вооружением.

Остановив «Демон» неподалеку от, казалось бы, самой обычной стихийной стоянки, я из чистого любопытства решила подождать, обратит ли кто внимание на незваного гостя в виде здоровенной пятиосной боевой машины постапокалипса, оснащенной значительным оружейным арсеналом.

Долго ждать не пришлось – уже через пять минут (я засекла время!) к моему грузовику подошла целая делегация, возглавляли которую Королева Кризалис и Флерри Харт, а за ними следовали Чев, Родас с Беллой, Клод с незнакомой мне земной пони и спасенным нами в Имперском городе чейнджлингом, а также Лина и Эпплсвит. Последний был бодр и твердо стоял на ногах, что явно говорило об удачно пройденной реабилитации после той страшной аварии, сделавшей моего кузена одноглазым. Но такова была цена тому, что мы вообще остались в живых в результате нападения наемников.

Решив не испытывать терпение венценосных (и не очень) особ, я вылезла из грузовика и ограничилась лишь легким кивком в ответ на аналогичные жесты со стороны Кризалис и Флерри.

— Рассказывай, — велела аликорн, пытаясь выглядеть строгой, будто Принцесса Луна, но у нее это не получилось.

И я потратила добрых полтора часа, чтобы поведать обо всем, что со мной произошло с тех пор, как меня нелегкая свела с Табитой тет-а-тет. Зная, что Син Сиикер теперь в курсе возможной угрозы, и что он больше не будет медлить, я изрядно сократила свой рассказ, беспощадно опуская немало подробностей и ограничиваясь исключительно краткими версиями тех или иных событий. Вздумай я испытать на прочность пришедших меня послушать (а вскоре к месту нашей дислокации подтянулись бравые вояки из армии Кризалис и Флерри), то им бы пришлось слушать меня часа три подряд без перерыва, если не все четыре.

Максимум внимания я уделила самому началу своей повести, в которой постаралась как можно подробнее рассказать о том, что видела в Кантерлоте и Понивилле, об обстановке в этом районе и многом другом. Это в контексте ситуации виделось мне самым важным, что и логично. Очень порадовало, что меня никто не сбивал с мысли, задавая вопросы прямо во время рассказа.

Вопросы посыпались позднее гораздо, а пока я скомкано завершила свою длинную повесть приездом сюда, решив, что на полную версию произошедших событий меня может и не хватить в таких условиях.

— Понятно, — только и сказала Флерри.

Кризалис долго разглядывала меня, будто впервые увидела, а потом сухо кивнула и отдала распоряжение солдатам вернуться к прерванному ими занятию. По правде говоря, реакция обеих «командирш» меня удивила. За такую информацию, добытую с изрядным риском, одним «понятно» и кивком обойтись было бы минимум странно.

Когда же королевские особы соизволили наконец удалиться, я пригласила всю компанию в свой грузовик, где мы все с удобством смогли расположиться. Клод, Родас, Белла и Лина с Чевом по очереди рассказывали о событиях в разных местах. Друзья даже подтрунивали над моим одноглазым кузеном, интересуясь его связью с некой Шейд. Я в очередной раз удивилась, поскольку не знала о том, что у Сина здешнего помимо Динки, о чьей судьбе думать не очень хотелось, есть еще одна дочь. Еще и аликорн, вдобавок, как оказалось. Зато Дастра (я вспомнила наконец-то имя спасенного нами чейнджлинга) и незнакомая мне кобыла-земнопони при упоминании о Шейд Сиикер каждый раз неодобряюще посматривали на Клода.

Они и на меня-то смотрели с некоторым презрением, мол, явилась из ниоткуда, да еще и «параде». И наконец незнакомка не выдержала:

— Клод, милый, а что эта некрасивая, больная на вид и в целом весьма измученная кобыла тут делает? Ты же не собираешься ее принимать в табун?

Двоюродный брат, услыхав эту фразу, поперхнулся. Я выпучила глаза, а рассказывавший байки об интимных связях королевских особ Чев моментально сбился с мысли, запнувшись на полуслове. Все остальные посмотрели на земную пони с огромным удивлением, и лишь Дастра задрала голову и со все нарастающим вниманием изучала потолок.

— Мммм, полагаю, что мы забыли сказать Ультиме об одной простой вещи, — молчание нарушила Белла, сразу перехватив все внимание присутствующих на себя, — видишь ли, Клод и Роза приходятся друг другу двоюродными братом и сестрой. Они родственники. А инцест… Лично я такое не одобряю.

Клод только криво улыбнулся, как будто это простое действие причиняло ему боль. Глядя на него, мне стало понятно, что эта каша заварилась не совсем при его участии. А как ее расхлебывать, одноглазый жеребец наверняка так пока и не придумал.

— Лучше скажите мне вот что – давно вы тут? — собралась я все-таки с мыслями.
— Два месяца, наверно, и ожидание, я тебе так скажу, надоело уже. Особенно мне, вообще провалявшемуся в постели последние полгода безо всякой пользы для остальных,— сказал молчавший доселе Эпплсвит.

Мой дальний родственник не участвовал в общем повествовании по понятным причинам. Да и о чем ему рассказывать? Как он однообразно проводил дни, даже не пытаясь разнообразия ради в шутку приухлестывать за медсестрами, что ухаживали за ним в Сталлионграде? Об этом вкратце упомянул Родас, не считая этот момент достойным подробного рассказа, равно как и многое другое. Но по хитрой морде пегаса я догадывалась, что многое узнаю в дороге, что наверняка вскоре будет ждать нас.

— Ого. И что же Син так долго вас мурыжит-то? — удивилась я.
— Именно что мурыжит. И уйти мы не можем, нас просто не пропустят. Ни на запад, ни даже обратно на север. Вот и торчим тут, хрен проссышь, для чего, — буркнул Родас.
— Ничего, это скоро должно закончиться, я уговорила аликорна выделить подмогу. Полагаю, узнав очень неприятные для себя вещи, он больше не станет медлить, — заметила я.

Так и получилось. Уже на следующий день Кардинал лично заявился в лагерь и собрал всех значимых, по его мнению, персон на импровизированный военный совет. Приглашены на него оказались Флерри и Кризалис, я, Родас, Клод, Белла и Лина с Чевом. И это если не считать бравых вояк-тактиков со стороны Восточной Конфедерации.

— Через час выдвигаемся колонной на запад в сторону Понивилля. Настроить рации на определенный канал. Слушаться беспрекословно, это военная операция, а значит дисциплина должна быть на высшем уровне, — Син был мрачен, но собран и достаточно кратко обрисовал картину.

Аликорн и высший чейнджлинг насупились, осознав, что не они будут рулить намечающейся движухой. Я же одобрительно подмигнула Сиикеру, мол, так держать. Жеребец слегка посветлел мордой (если так можно сказать про его черный нос), заметив мою реакцию на его слова.

— Но дисциплина дисциплиной. Среди нас есть те, кто многократно проходил через сложнейшие бои и выживал там, где другие отправлялись на тот свет. Именно поэтому приказываю трем десяткам бойцов Королевы и ее ассистентки разбиться на десятки. Ими будут командовать Роза, Клод и Родас. Внутренние войска Восточной Конфедерации уже давно знакомы с такой формацией, поэтому каждый из здесь присутствующих командиров знает своих непосредственных подчиненных. У меня все, — добавил Син.

Хитин на морде Королевы Кризалис потемнел от гнева, а Флерри попросту растерялась. Они обе поняли, что ситуация совершенно вышла из-под их контроля, и что Кардинал не намерен плясать под кобылью дудку. Высший чейнджлинг попыталась как можно незаметнее просверлить меня и моих друзей взглядом, полным злобы. Однако, затея ей удалась лишь частично – я ощутила этот взгляд.

У меня возникло нехорошее подозрение, однако я изо всех сил старалась не подать виду, что мой ум что-то гложет. Так или иначе, вряд ли высший чейнджлинг так просто оставит меня в покое. Следовало теперь ожидать неприятностей, которые со стороны наверняка бы напоминали мелкие пакости. Или даже нечто покрупнее.

«Берегись» — отреагировала Сомнамбула, совершенно неожиданно подавая признаки жизни. С тех пор, как она узнала, что ей предстоит сделать, она намного реже стала проявлять себя, комментируя те или иные события. То ли сил набиралась, то ли хотела побыть одна, то ли попутно еще и мне не стремилась докучать. На самом же деле, я бы не сказала, что такое соседство было чем-то плохим. Скорее, напротив.

Но раз неприятности почуяла даже Сомнамбула, это значит, что её своеобразная интуиция и мой простенький логически выведенный итог совпали. Когда я рассказала об этом Клоду и Родасу, оба жеребца согласились с моими словами. Не потому что не имели своего мнения по обсуждаемому вопросу. И не потому что не заметили брошенного злобного взгляда Королевы. Они сочли логичным, что властолюбивый чейнджлинг попросту не оставит столь откровенного попрания ее свободы в выборе методов по части стремления к дополнительной власти.

Но пока что… Нас ждал Понивилль. И на секунду меня посетило странное ощущение, что ждала нас и Табита. Не всех, только лишь некоторых.

Глава №16 - Последний бой

[1] — неисчислимое множество. С исторической точки зрения, мириада — это десять тысяч. Кроме того, мириад — это вымышленная мера счета из романа Герберта Уэллса "Когда Спящий проснется", она равна 2 985 984. Конкретно в этом случае слово "мириады" употреблено в значении "неисчислимое множество".

Нашей компании и впрямь было чем поделиться друг с другом во время сравнительно скорого марша от восточного берега Эквестрии к Понивиллю. И Кантерлоту. Ни для кого уже не было секретом, что близится кульминация этого донельзя странного противостояния, когда обе стороны только и кидались пафосными речами. До поры до времени.

И вот теперь нам предстояло очутиться в глобальной (по словам Флерри) мясорубке. Хотя на самом деле конфликт будет сугубо локальным. Подозреваю, что этот момент в образовании сравнительно молодого аликорна был упущен.

Армия Сина Сиикера насчитывала немногим больше ста тридцати грузовиков, что по нынешним меркам очень много. И это только выделенная им сотня боевых машин вместе с тридцаткой из Имперского города и нами. О размерах же армии Табиты я могла только догадываться. Ежедневно мы связывались с Понивиллем с помощью моей рации, слушали последние новости о творящемся в окрестностях городка.

Происходившее там мне абсолютно не нравилось. Солдаты Табиты возникали то тут, то там, устраивали мелкие пакости и убирались восвояси, умудряясь оставаться безнаказанными. Изо дня в день.

На седьмые сутки нашего марша через половину страны мы въехали в Понивилль. Жизнерадостность пони, проживавших здесь, испарилась. Вместо этого нам попадались исключительно насупленные, серьезные морды, с недоверием глядевшие на нашу длинную колонну. По понятным причинам, в городке не было такого места, где мы смогли бы разместиться, поэтому после короткого совещания с нами белый аликорн с черной мордой, известный так же, как Син «Кардинал» Сиикер, приказал заложить лагерь к западу от Понивилля, одновременно стремясь таким образом хоть немного прикрыть опасное направление.

Всю дорогу я не забывала и о своих обязанностях командира, и старалась по мере сил втолковывать своему десятку о премудростях жизни водителя, обладающего здоровенным домом на колесах, нередко вооруженным едва ли не сверху до низу.

К счастью, Син озаботился и притащил несколько банок с краской и кисти, чтобы командиры свежеиспеченных десятков могли упростить себе задачу. К моменту начала марша каждая машина из десятков получила трехзначный номер в формате «х-хх», где первая цифра – номер десятка, а вторая – число от одного до десяти (01-10). И каждый боец получил соответствующий номеру грузовика позывной. Практика показала, что так действительно было проще, чем судорожно пытаться запоминать имена подчиненных.

— В армии должен быть порядок и дисциплина. Знала бы ты, сколько сил и времени я и мои заместители потратили на то, чтобы обучить этому ораву в полтысячи пони? И это не только солдаты, непосредственно выезжающие патрулировать те или иные районы. В подробностях обрисовывать не буду, потому что знаю – ты от этого всего очень далека, — сказал мне Син, встречая меня возле своего личного Даггера.

Я все еще не вполне понимала, на кой хрен аликорну понадобилось меня видеть, когда мы едва-едва развернули внушительный по размерам лагерь, потратив на это гораздо больше пространства, чем я себе представляла.

— Давай без предисловий, Син. Зачем звал, выкладывай, — с хрустом потянулась я.

Мой позвоночник и круп все еще не слишком жаловали очень долгие поездки. И это не взирая на то, что я ездила на «Демоне» Альфы, построенном Сайрусом и Вэзом. Жаловаться на хреновую подвеску было грех, но я попросту отвыкла от такого образа жизни, когда в твоем грузовике тебя некому сменить.

— Созывай всех своих друзей, которые могут быть боеспособны. Я уверен, Табита уже знает, что возле Понивилля появилась армия противника внушительных размеров. Медлить она не будет, а значит боя в формате «стенка на стенку» нам не избежать в любом случае. Лучше всего в нашей ситуации – это нанести удар первыми, если такая возможность в принципе предоставится, — высказался Сиикер.
— На нашей стороне тогда будет преимущество – еще несколько таких же тяжелых боевых машин с кучей оружия, как у меня. Я не знаю, то ли Табита стратег уровня Флерри и Кризалис, то ли это было задумано, но она попыталась меня убрать, заслав солдат. Понятное дело, мои друзья не дали им осуществить приказ. Так что в сумме мы располагаем четырьмя «Демонами», каждый стоит по своей огневой мощи и носимой броне как парочка Сталазов, наверно, — издала я нервный смешок.
— Какой из Табиты стратег, полагаю, мы оценим в бою, а пока что у тебя есть задача, которую нужно выполнить, — ненавязчиво намекнул мне Син.
— Хорошо, — я стукнула себя копытом по груди.

Аликорн лишь поднял бровь, отметив непривычный для него жест. Я не знала, что там в его армии за жест используется, поэтому попробовала не ударить мордой в грязь. Тот рассказ о необычной пегаске слишком глубоко запал мне в душу.

К счастью, мне даже не потребовалось отправляться в Понивилль за подмогой лично. Когда я вернулась к своему грузовику, меня там встретили Альфа и Скив. Оба на вид были помятыми, несколько сонными, но от этого они не были менее рады видеть меня живой и здоровой.

— Так значит, война? — подытожил мой родной брат, выслушав рассказ о моих приключениях.
— Война, — кивнула я, — и наши два трофейных «Демона» вместе с машиной Альфы понадобятся в бою, что наверняка грядет в скором времени.

Если бы я знала в тот момент, насколько была близка к истине, то промолчала бы, скорее всего.

— А мы и не собирались уклоняться от участия в обороне Понивилля. Эх, как же мне это напоминает…
— … нападение Алого Запада на этот городок, — подхватила я, проговорив вторую часть фразы в унисон с Альфой.

Моя сестра по оружию этому не удивилась. Мы обе прошли через это.

— Эпплсвит, наверное, сумеет справиться… — прикинула вслух Альфа.
— В общем, подгоняйте сегодня все три «Демона», — подытожила я, доверившись проснувшейся интуиции.
— Как скажешь, — и Альфа со Скивом отправились обратно.

Я же, тем временем, доложилась Сину об успешном выполнении своего поручения, а после вернулась к своему собственному грузовику, и разлегшись на койке в салоне «Демона», неожиданно задумалась о Кризалис и ее мести. По идее, Королева не должна была оставить случившееся совершенно без внимания. Это не ее стиль. Но за неделю, потраченную на дорогу до Понивилля, о высшем чейнджлинге не было толком упоминаний. Она отошла на второй план, в то время как впереди всего остального имелись насущные, каждодневные проблемы.

— Затаилась, ждет чего-то… — пробормотала я, уставившись в потолок.

Через полчаса ко мне вновь присоединились Альфа и Скив, а также здешний Эпплсвит, все еще выглядевший несчастным. То ли его беременная Лина ему мозг выносит постоянно, то ли угроза нападений так на него повлияла, не знаю, но разговорить жеребца мне за остаток дня и вечер не удалось. Он отвечал односложно, явно не желая вступать в диалог. Так что я в конечном итоге отстала от него, предпочтя послушать о пришедших суровых буднях военного времени, наступивших почти что одновременно с моим отъездом из Понивилля.

За разговорами мы засиделись допоздна, я угостила троих моих собеседников ужином, а потом они разбрелись каждый к себе. Я так устала за последние две недели, что заснула, едва успев лечь на койке поудобнее.

А на следующий день… Меня абсолютно бесцеремонно растолкали мои друзья и потащили на брифинг в исполнении Сина, который как раз говорил о донесении разведчиков. Услыхав про наступление Табиты со стороны Кантерлота, я практически моментально лишилась сонливости, меня будто бы окатили из большого металлического таза ледяной водой. Мои вчерашние слова и высказанное до этого предположение аликорна сбылись. Согласно прогнозу Сиикера, у нас было не более пары часов до того, как мы выступим навстречу противнику.

И это время впоследствии я вспоминала с большим трудом. Может быть, оно и к лучшему. Но как мне потом говорили, меня всю трясло, я очень сильно боялась предстоящего сражения, ведь предсказать его исход не взялся даже Син с его аналитическим складом ума. Слишком много было неизвестных переменных в этом уравнении, а времени на их нахождение оставалось все меньше и меньше…

В результате же мы справились со сворачиванием лагеря даже немного быстрее обозначенного Сиикером времени. Через час и пятьдесят минут после окончания брифинга вереница разномастных боевых машин уже двигалась навстречу Табите. И как знать, может быть, даже и своей судьбе. Впоследствии этот бой назовут «Судный день», вспомнив о словах Королевы Кризалис, которая тоже была на брифинге. Чейнджлинг попросту приняла чужой облик, не желая привлекать к себе внимание. Она не удержалась от короткой фразы: «Судный день настал…», которую слышали только те, кто находился неподалеку. В результате об этих словах узнал Син, но гораздо позднее. Даже Королева, как упомянул потом аликорн, страшилась грядущего, страшилась встречи со своим заклятым врагом спустя столько лет.

Спустя еще какое-то время наша кавалькада достигла большого пустыря почти на середине пути между Кантерлотом и Понивиллем. Син по рации распорядился занять здесь оборону, поскольку счел данное место подходящим для боя. И не он один. Со стороны Кантерлота на пустырь стали выкатываться первые грузовики противника. Их навскидку было ничуть не меньше, чем наших.

— Похоже, бой будет жарким, — проронила Лина по рации.

Вскоре две армии стояли друг напротив друга. По одну сторону – Табита, околдованный ею брат Альфы и куча солдат, по другую – я, Альфа, Скив, Лина, Эпплсвит, Родас, Белла, Клод, Летти, Син, Флерри Харт и Кризалис, а также подчиненные двух аликорнов и высшего чейнджлинга. Вэз и Сайрус остались в тылу в качестве механиков, способных подлатать мелкие повреждения у боевых машин апокалипсиса. Волшебница, как оказалось, со склада в Сталлионграде умудрилась каким-то образом умыкнуть ЭМ-0. Все всплыло буквально во время наступления. Ох и хитра же ты, Лина…

Что же до обеих Твайлайт… Я не знала, где находились они, и какой план был разработан ими. Я лишь надеялась на то, что у двух фиолетовых аликорнов действительно имелся план действий. В противном случае нас могла ожидать задница.

Как по мне, аномальная зона на заводе оказалась крайне полезной для нас. Без нее нам бы не удалось выставить целых тридцать Сталазов разной комплектации только от королевы и принцессы. Остальные силы – от Восточной Конфедерации, сто грузовиков разных типов. И изюминка… Четыре «Демона», способные устроить немало проблем врагу. Беспокоило только то, что и у Табиты были такие машины, пусть и в меньшем числе. На поле боя я их не видела среди выстроившихся солдат противника. По данным разведки, все силы противника насчитывали порядка ста пятидесяти грузовиков. Не очень-то и большая разница, которая может быть нивелирована за счет присутствия «Демонов» с нашей стороны.

— Заварушка знатная наклевывается… — заметила Альфа по рации.
— Моя цель – Табита. Я не знаю, собирается ли она лично участвовать в бою или же решила поберечь свою чейнджлинговую тушку для сражения со мной один на один, — я покачала головой.
— Интересно, когда уже что-то изменится? Или так и будут две крупнейшие армии постапокалиптического мира стоять друг напротив друга и нихрена не делать? — пробурчал Чев.
— У меня есть одна идея, как заставить прихвостней Табиты шевелиться… — судя по тону, чародейка что-то задумала.

И точно! Я услышала через динамик рации, как она произносит то самое заклинание, которым я когда-то убила Повелителя Хаоса, передав магическую энергию на орудия своего грузовика.

— А может не надо? — неуверенно пробормотал Эпплсвит, который определенно не чувствовал себя в своей тарелке, находясь рядом с колдующей нечто страшное Линой.
— Надо, Эпплсвит, надо, — ответила ему волшебница после значительной паузы, во время которой в разговор не влез ни один из соратников. Даже королевские особы молчали, хотя и слышали весь диалог от начала и до конца.

Молчала в моей голове и бежевая пегаска с зеленой двухцветной гривой. Она выжидала своего часа, чтобы исполнить предназначение и покинуть этот мир наконец спустя многие годы. Даже она, Дух Пирамиды, не знала, что ее истинная цель – это вовсе не ожидание потомка Древних с целью передать ему знания. Сомнамбула видела и узнала многое еще при жизни. И ей повезло, что именно я наткнулась на нее в той пирамиде.

Мне не был безразличен этот мир. Пегаске, как оказалось, тоже. И мы сделали практически все возможное для того, чтобы остановить главную угрозу. Оставалось сделать лишь последний шаг.

Мои размышления прервала Лина, воинственно выкрикнувшая главные слова в заклятии и пустившая чудовищных объемов энергию в дело. Она выстрелила из всех своих орудий. Эффект ожидаемо оказался лишь немного скромнее, нежели чем когда я использовала на «Демоне» главный калибр, прокачанный магией по самое не могу. Но дело было не только и не столько в оружии. Значительную часть энергии поглотил неожиданно возникший перед армией Табиты щит. Значительную часть, но далеко не всю. Громыхнуло и в середине первых трех рядов возник огненно-магический шар в результате взрыва, уничтоживший от силы десять, а может и пятнадцать грузовиков, попросту испарив их.

Грузовик чародейки от отдачи едва не опрокинуло набок, если бы не соседний "Демон", удержавший боевую машину Лины на колесах.

На месте локального катаклизма, устроенного волшебницей, осталась неглубокая воронка радиусов метров в двадцать-тридцать.

— Никак Табита самолично щит поставила, поганка трухлявая! — заругалась Лина.
— При участии брата Альфы, походу. Он ведь тоже далеко не маленький жеребенок, чьи способности в магии толком не проявились. Это достаточно могущественный пони, — ответила я.

Альфа никак это не прокомментировала. Я догадывалась, что она просто не сумеет поднять копыто на родного брата. Как не смогла бы, скорее всег,о и я сама, не попадись мне Скив в моей родной реальности. Именно поэтому я думала, что когда придет время сразиться с Табитой один на один, брата Альфы желательно изолировать. Иначе полезет защищать свою повелительницу, и тогда его придется убить. Беда заключалась как раз в отсутствии толковых идей для второй части сражения.

Предусмотреть решительно все варианты развития событий было абсолютно невозможно. И даже такой мозг нашей компании, как Син Сиикер, признался, что не может проанализировать такой объем вариантов. Как я упоминала немного ранее, в этом уравнении было слишком много неизвестных, и теперь, когда бой мог начаться в любую секунду, до распутывания этого уравнения уже никому не было дела. Кончилось время для сражений сугубо на интеллектуальном поле. Теперь в дело пойдет исключительно сила.

Едва я начала гадать, кто же все-таки начнет бой, как меня ослепила яркая вспышка, одновременно с этим началась пальба. Дезориентированная, я осталась стоять на месте, в то время как другие наверняка рванули навстречу врагу.

— Твою мать, как не вовремя, — сжав зубы, пробурчала я, дожидаясь, когда мои глаза снова смогут увидеть что-нибудь.

Это случилось примерно через полминуты. Невероятно долгих полминуты, в течение которых мой мозг рисовал мне картины одна страшнее другой. Вдобавок ко всему меня начало трясти так сильно, что зуб на зуб не попадал. С удивлением я поняла, что боюсь. Боюсь не самого сражения. Боюсь не справиться с Табитой. Она была последним шагом в моем невероятно затянувшемся приключении, и я не без оснований подозревала, что сейчас она сильнее, чем когда-либо.

— ДВИГАЙСЯ, НЕ СТОЙ НА МЕСТЕ! — заорал Клод так громко в моем наушнике, что я подпрыгнула от неожиданности.
— Меня кто-то ослепил… — начала я, но кузен, видимо, решил, что сказал далеко не все.
— ТАБИТЫ НЕТ НА ПОЛЕ БОЯ. СРАЖЕНИЕ – ОТВЛЕКАЮЩИЙ МАНЕВР! НАЙДИ И ПОКВИТАЙСЯ С ЭТОЙ МРАЗЬЮ! — проорал понь на одном дыхании.
— Откуда ты знаешь? — нашла я время удивиться.
— Она бы повела армию в бой лично, если верить словам нашей Твайлайт и Альфы, а здесь лишь злая версия Скива. Щит ставил только он! — громко ответил кузен, — а теперь шевелись и не отсвечивай, а не то из тебя слишком хорошая мишень для врагов получается.

Клод был прав.

Боардорский чейнджлинг могла находиться только в одном месте – в Кантерлоте. Вот туда-то я и направилась, попутно уничтожая любого врага, что пытался преградить мне путь. Машины поменьше я просто таранила, превращая их в груды металла. И видела, как сражаются мои друзья – яростно, бескомпромиссно и жестоко убивая солдат армии Табиты. Самая лучшая оборона, как известно, это нападение.

Из размышлений меня вывел писк активировавшейся противоракетной защиты. Глянув, кто это решил пощекотать корпус моего «Демона» сзади, я громко и грязно выругалась. На хвост мне сел Скив. Но не тот, которого я могла спокойно назвать своим братом. Это был околдованный Табитой единорог-потомок здешней Твайлайт Спаркл. И по совместительству родной брат Альфы.

— Альфа, твой спятивший братец решил на меня поохотиться! — отрапортовала я в микрофон рации, пытаясь подавить легкую панику.

В ответ донеслась нецензурная брань, а потом моя сестра по оружию прибавила: «Держись, я еду!»

Секундой позже я услышала свист позади и резко ушла правее, разминувшись с ракетой буквально считанными сантиметрами. Потом взглянула в зеркало заднего вида и заметила, что «Демон» Скива приближается с явными намерениями меня протаранить. Усмехаясь, я ударила по тормозам, чего мой преследователь определенно не ожидал. Увернуться он не успевал, оттормозиться тоже. Раскочегаренный до ста двадцати километров в час «Демон» массой в пятьдесят пять тонн остановить непросто, его тормозной путь слишком велик. «Физика, масса, инерция, спасибо вам!» — я едва успела об этом подумать, как ощутила сильной толчок сзади и криво улыбнулась.

Вот ведь ирония – противника можно расстрелять прямо сейчас, совершенно легко, но его жизнь слишком ценна, чтобы так поступать.

— ПОБЕРЕГИСЬ! — закричала Альфа через рацию, вынудив меня дернуться.

Что же это сегодня за день? Все кричат, вынуждая меня пугаться. А мне и так было страшно, хоть во мне и бушевал адреналин, лишь немного сглаживающий мой страх перед Табитой.

Секундой позже мимо меня проехала Альфа, дергая ручник изо всех сил, чтобы развернуть собственный «Демон» как можно скорее. Мне стала ясна ее задумка. Недаром моя сестра по оружию пилила Вэза и Сайруса последние пару недель, пока я моталась до Скива и обратно. Венец творения механиков – «Автостоп» – был направлен прямиком на машину Скива. Я не могла видеть, что он пытался предпринять еще, отъезжая назад, но догадывалась, что единорог пока не понимал, какие непредвиденные сложности вскоре у него могут возникнуть.

Альфа победоносно улыбнулась, я это видела, и ткнула на кнопку. Ничего не произошло. Единорожка принялась буквально истязать кнопку активации «Автостопа», громко ругаясь посредством комбинирования интереснейших эпитетов, метафор и даже аллегорий, да только вот момент неожиданности уже был упущен. Улыбка с ее мордочки испарилась, сменившись выражением растерянности. К счастью, Альфа очень быстро пришла в себя.

— Бей в передний двигатель, всеми пушками, какие есть! — скомандовала она по рации и открыла огонь, целясь гораздо ниже лобового стекла, хоть и покрывшегося паутиной трещин, но не разбившегося при столкновении.

Я последовала ее примеру, прицелилась и начала стрельбу. План Альфы был прост – вывести один из двигателей «Демона» из строя, оставшиеся распределят нагрузку равномерно, однако динамические характеристики пятиосного грузовика тем не менее станут заметно хуже. И таким образом, позволят задержать Скива, пока мне предоставится возможность добраться до Табиты.

Но потомок Твайлайт оказался хитрее – он воспользовался тем, что стреляют не по нему конкретно, навелся на Альфу и пустил ракету. Однако моя сестра по оружию среагировала вовремя и врубила противоракетную защиту, в результате чего летевшая в ее сторону ракета резко изменила траекторию полета и отправилась куда-то в перелесок, где и взорвалась при столкновении с деревьями.

Цели своей Скив все-таки достиг – Альфа отвлеклась на пущенную ракету и прекратила стрелять. А у меня спустя несколько секунд все оружие отправилось на перезарядку. После пальбы из всех орудий тишина казалась невероятно оглушающей, будто разом выключили все звуки. Но продлилось это ровно до момента, пока сам единорог не открыл огонь по Альфе, стремясь убить ее. Бил он точно в лобовые стекла, которые пусть и были дополнительно защищены от случайных пуль, но целенаправленного обстрела даже они не могли выдержать.

Так и случилось – я увидела, как разбилось бронебойное стекло, не выдержавшее ураганного обстрела, услышала по рации крик Альфы и стала свидетельницей того, как пули влетают внутрь «Демона», громя все вокруг. В ушах застучала кровь от гнева, когда я сообразила, что единорожка или убита, или серьезно ранена этим ублюдком.

И первым же делом, когда перезарядка хотя бы одной из пушек завершилась, я перенесла огонь прямо на потрескавшееся лобовое стекло «Демона» ближайшего прислужника Табиты. Если он убил ее… Я убью его за это!

Кажется, я кричала это вслух, стреляя в одну точку, начисто забыв про Табиту и всех остальных. Мой мир сузился лишь до крохотной точки, куда летели пули. Моя ненависть казалась мне всесокрушающей мощью, перед которой не устоит даже боардорская сволочь, как однажды назвал Табиту Син Сиикер в сердцах.

Если злобный Скив убил свою сестру, его собственная жизнь мгновенно обесценилась, но...

Я скорее ощутила, чем увидела, что в моем грузовике появился кто-то еще. Но среагировать не успевала, чем и поплатилась, получив удар по своему многострадальному затылку в который уже раз за последнее время. Какой-то миг я еще видела уничтоженную моими усилиями кабину грузовика, принадлежавшего Скиву, а потом сознание оставило меня, уронив во тьму беспамятства.

======== *** ========

Очнулась я от того, меня достаточно невежливо потрепали копытом за плечо, вынуждая подавать признаки жизни. И едва я приподняла голову от приборной панели, еще не до конца придя в себя и лишь поэтому гадая, что за хрень происходит, как к моему затылку, чуть ниже образовавшейся шишки, вплотную приставили пистолет.

— А теперь будь хорошей кобылой и замри, — холодно произнес такой знакомый голос.

Проклятье! Брат Альфы обхитрил нас обеих. И именно он вырубил меня ударом по затылку… Сколько времени прошло? Пять минут? Десять? Или же и вовсе пара часов?

Но нет, вдали все еще слышны были звуки битвы. Значит, потеряла я не так уж и много. И теперь я лихорадочно гадала, каким должен быть выход из сложившейся ситуации. Время уходит, что задумала Табита – я не знала, как и не знал никто из нас. Логично, что этот Скив знал… И конечно же планами он не поделится, разболтав их словно типичный злодей. Единорог был определенно умнее и не собирался следовать сюжетным штампам из книг, комиксов и фильмов.

— Ну и какого хера, Скив? Ты решил, что ты крутой, и ударив меня по затылку, а после пленив, убедился, что добился своего? — устало осведомилась я, попутно гадая, осталась ли Альфа в живых.

Ее крик я слышала, но не разобрала, звучала ли в нем боль. И от всей души понадеялась, что сестра по оружию уцелела. Спрашивать об этом Сомнамбулу я не стала. Пегаска в моей голове притаилась в ожидании момента, когда ей надлежит осуществить свою часть плана и последовать своему истинному предназначению навстречу.

— Я не намерен говорить с врагом моей госпожи, — тон единорога был все еще холоден.

Госпожи? Нихрена себе Табита его захомутала! Не удивилась бы, узнав, что она его, кхм, того. Со сбруей, плеткой и прочими атрибутами. Точно боардорская сволочь.

Ситуация казалась безвыходной. Ствол пистолета продолжал упираться мне в затылок, единорог застыл, точно изваяние. «Что-то должно случиться…» — едва успела подумать я, уже почти решившись на самоубийственную затею, пришедшую только что в мою голову, как обстановка резко изменилась. По ту сторону лобового стекла, точно за спиной Скива, медленно выпрямилась Альфа, чья голова была вся в крови, грива слиплась, одно ухо почти отсутствовало, а в глазах кобылы плескалась злость пополам с безумием.

Увиденное поразило меня, а единорог моментально среагировал на появление Розы этого мира, левитировал пистолет в ее сторону и выстрелил. Но Альфы там уже не было. Пуля же застряла в стекле, не сумев его пробить. Неудача ничуть не обеспокоила жеребца, он оставался совершенно спокойным.

У меня же было не более двух или трех секунд, чтобы перевернуть ситуацию в свою пользу. За водительским креслом у меня была деревянная бита – дань этому оружию, которым я однажды очень удачно воспользовалась. Хоть «Демон» и принадлежал Альфе, тот эпизод с битой помнила и она. Все, что я успела за оказавшийся в моем распоряжении промежуток времени – выхватить свое оружие возмездия и замахнуться. Скив, как назло, легко увернулся и вновь направил на меня пистолет, да только выстрелить не успел. Альфа явила себя во всей красе, если можно так сказать о кобыле, получившей увечья. Она телепортировалась прямо за спину Скиву, почти сразу выхватила мою (а точнее, ее) биту из моего магического левитационного поля и нанесла удар по затылку жеребца.

От такой неожиданной и отчасти подлой атаки сзади уклониться у главного бойца Табиты не получилось. Но и после этого единорог не упал! Он лишь зашатался, будто пьяный, а пистолет, который он левитировал, опасно запрыгал перед моим носом. Пришлось его отобрать и, поставив на предохранитель, положить вне зоны досягаемости для Скива.

— Сука! — прохрипела Альфа, — мудак, ты вообще понимаешь, что чуть во второй раз собственную сестру не грохнул?!

Однако, судя по внешнему виду единорога, он уже ничего не понимал. И секундой позже Скив лежал на полу, находясь в глубокой отключке.

— Мать твою, Альфа, ты меня напугала! Я думала, этот шельмец тебя убил! — откровенно призналась я.
— Меня замочишь, как же, — мрачно буркнула единорожка, начиная морщиться от боли.

Это было знакомо – до этого момента моя боевая подруга действовала, имея значительно заниженный болевой порог благодаря адреналину, попавшему в кровь в больших количествах. Сейчас же у нее начинался так называемый отходняк. Я слезла наконец со своего места и вскрыла аптечку, принявшись обрабатывать раны единорожки.

Помимо почти полной потери правого уха, мордочка кобылы была посечена осколками стекла. Глаза, к счастью, не пострадали.

— Клод у тебя одноглазый, я одноухая. Эх, не зря Джесс не хотел отпускать меня. Он будто чувствовал что-то, — не своим голосом пробормотала Альфа.

До нее только сейчас дошло, что она буквально разминулась со смертью. Я знала одно – нельзя дать скатиться в апатию, так как хрен знает, чем это закончится. Поэтому, закончив перебинтовывать голову своей боевой подруги, я посмотрела прямо в ее зеленые глаза, такие же, как у меня, и непререкаемым тоном сказала:

— Сдашься сейчас – и я перестану тебя уважать. Перестану ценить, не взирая на все то, что мы пережили до этого вместе.

Альфа вздрогнула. Об уважении в свое время начала говорить первой именно она. По отдельности каждая из нас представляла определенную опасность для противников. Но вместе мы были еще сильнее. И дело вовсе не в том, что двое всегда сильнее, чем каждый из них по одиночке. Словосочетание «сестра по оружию» — это про нас. Между мной и Альфой не было недомолвок и секретов. И потому я все-таки решилась рассказать ей, что видела по ту сторону, хотя поначалу не планировала. Это не считалось утаиванием ввиду практически полного отсутствия пони, сперва погибших, а потом неожиданно для всех воскресших.

Потеря взаимного уважения – один из наихудших нелетальных вариантов, при котором сестры по оружию переставали быть таковыми. Хуже подобного была только смерть.

— Только не это, — с неподдельным страхом в голосе сказала Альфа.
— Встряхнись. У нас дело есть, — я легонько пнула ногой лежавшего в отключке Скива.
— Верно. Прости, что расклеилась. Таких увечий мне раньше еще не доводилось получать, — кивнула единорожка.

Она хотела сказать что-то еще, но осеклась, заметив мою кривую улыбку. Я еще не рассказывала ей подробностей о той аварии, в результате которой умерла, а потом неведомым чудом воскресла. Пришла пора поведать моей сестре по оружию об этой весьма темной странице моей истории.

Вкратце я описала единорожке свои злоключения в Сталфорде. И о последствиях той аварии тоже обмолвилась. Альфа побледнела, услышав про мое сердце, вдруг забившееся само по себе, хоть его никто и не трогал.

— На моего кузена посмотри, — грустно улыбнулась я напоследок, — он долгое время скрывал, как ему тяжело быть калекой. И только после долгой разлуки Клод созрел для откровенного разговора со мной. Он совершил весьма необычную вещь – разрыдался и попросил прощения за то, что убил меня. Совесть мучила его все это время. Пони с несгибаемым характером, смелый и отважный, сломался под гнетом ответственности не только за собственное увечье или травмы других. Моя гибель сломила его, пусть я и вернулась… Он сделал это тайком от всех, пока мы торопились в Понивилль, вам на помощь.

Молчание пораженной единорожки стало ответом.

— Короче, мораль сей истории такова – не время обращать внимания на совесть, когда на кону наши жизни! — нарочито бодро закончила я, хотя на душе было сквернее некуда.

Может быть, я зря теряла время, вскрывая не такую уж и старую, лишь едва зарубцевавшуюся рану, но выговорившись и скинув с себя этот груз, я ощутила, как сильно мне полегчало.

— А что с этим? — теперь уже Альфа пнула Скива.
— Связать. И желательно заблокировать ему магию, чтобы не вздумал исподтишка нанести удар, — мгновенно определилась я.

И не удивилась, потому что поняла – Сомнамбула дала ответ моими устами, не тратя сил на невербальное общение. Если вдуматься, так было действительно проще.

— Оба «Демона» придется бросить. Они слишком повреждены, чтобы на них можно было ездить. И тебе понадобится помощь, — Альфа связалась по уцелевшей только лишь чудом рации и запросила у наших друзей поддержку в Кантерлоте, как только они смогут.

И после этого серая единорожка без сожалений уничтожила единственный имевшийся у нас канал связи. Я молча наблюдала за этим актом бессмысленного (по моему мнению) вандализма.

— Вот теперь порядок, — я скептически посмотрела на Альфу, потиравшую копыта.
— Нас скорее всего будут ждать и отнюдь не с дружелюбными намерениями, поэтому спалиться ненароком из-за рации, зашумевшей в самое неподходящее время, мне бы не хотелось, — пояснила Роза этого мира.
— Тогда устраивайся поудобнее. Наша цель – Кантерлот, — мрачно скомандовала я и снова завела двигатель, заглохший после того, как главный прислужник Табиты совершил на меня нападение. Альфа достала из внутреннего кармана своей куртки какое-то кольцо и до упора насадила на рог валявшегося без сознания жеребца, после чего чуть ли не спеленала плохого Скива с помощью моей веревки.
— Теперь-то точно никуда не денется, — кивнула моя сестра по оружию, усаживаясь на пассажирское сиденье поудобнее.

======== *** ========

Оставшаяся дорога до Кантерлота далась нам с большим трудом, Табита оставила массу заслонов, состоявших в основном из двух-трех грузовиков, расставлены они были через определенное расстояние. Солдаты этой боардорской сволочи совершенно не желали мириться с тем фактом, что кто-то прорвался с поля боя в тыл, и потому всякий раз их атаки были яростными. В чем-то даже, наверное, безрассудными.

Мы с Альфой лишь могли теряться в догадках, почему же сама Табита отказалась от появления на поле боя. Вариантов, что мы предлагали друг другу, было совсем немного. Во многом из-за того, что приходилось все время отвлекаться на ликвидацию очередной порции противников.

Но все однажды заканчивается, и наш путь не был в этом плане исключением. Мы подъехали к воротам, что вели в Кантерлот. И перед нами встала еще одна дилемма – как быть с пленным и с грузовиком. Я выступала за то, чтобы пробиться к Табите прямо на нем, а Альфа предложила применить к единорогу достаточно мощное сонное заклинание. Идей по судьбе «Демона» ей в голову так и не пришло.

— Будь по-твоему. Возьмем твоего брата с собой, ты наложишь на него свое заклятье, а грузовик я на всякий случай запру. Как знать, может он нам больше и не понадобится… —я махнула копытом на все попытки придумать способ сохранить это огромное по габаритам и очень ценное во всех смыслах имущество.

В результате оказалось, что дальнейшее путешествие пешком было наилучшим решением. По дорогам было во многих местах просто не пройти ввиду здоровенных завалов, появившихся, судя по всему, в результате реализации оборонительной тактики Табиты. Так что нам приходилось блуждать в этом лабиринте, кое-где срезая через некогда жилые дома, ныне давно покинутые и зачастую обветшавшие. Альфа материлась почти не переставая, обругав спящего крепким сном брата, умудрившегося в очередной раз свалиться с ее спины. Единорог при этом крепко приложился затылком об пол коридора, через который мы шли к своей цели.

Это был очередной нежилой дом. Пыльные предметы быта, лежавшие так, будто хозяева просто вышли ненадолго и вот-вот должны были вернуться. Но так и не вернулись… Я представила себе их жизнь, размеренную, спокойную, счастливую. И оборвавшуюся с наступлением Катастрофы. Двести с лишним лет здание стояло, постепенно ветшая, покинутое, никому не нужное, как и все соседние дома, через часть которых мы проложили себе дорогу.

И черт меня дернул, невзирая на спешку, заглянуть в детскую комнату, находившуюся в дальнем конце коридора. Альфа пролезала через оконный проем, ругаясь в тщетных попытках не уронить тело жеребца в который раз. Я переступила через порог комнаты и замерла. На кровати лежала плюшевая Принцесса Луна, гораздо менее покрытая пылью, чем все прочие вещи в доме. Рядом лежал скелет маленького пони, судя по анатомии, это мог быть пегас или фестрал, точнее определить я не могла ввиду отсутствующего черепа. По зубам установить точную принадлежность к расе погибшего жеребенка мне было бы гораздо проще. И именно в этот момент я поняла, что непременно должна сохранить игрушку, не дав ей пропасть в пучине неумолимого времени.

«И кому мог понадобиться череп мертвого жеребенка, интересно?» — подумала я, еще раз взглянув на скелет маленького пони.

Мне было известно, почему пыли на плюшевой Луне было меньше. Пока была жива принцесса, явно наложившая когда-то заклинание на игрушку… Двести лет ничего не смогли с игрушкой сделать. А вот потом… Я максимально аккуратно уложила трофей в свою сумку, наплевав на злые окрики Альфы с улицы, требовавшей немедленно тащить наружу свой ленивый круп, потому что Табита сама себя не прикончит.

— Иду я, иду! — крикнула я, направляясь к выходу из комнаты.

С этого момента я старалась быть максимально аккуратной, хотя понимала, что в бою с Табитой будет не до этого. Сомнений уже не оставалось, что с чейнджлингом невозможно будет разойтись миром. Или она, или мы с Альфой, третий вариант в этой ситуации совершенно не предусмотрен самой судьбой.

— Что ты там так долго делала? — поинтересовалась Альфа.
— Я потом расскажу. Если живы останемся, — уклонилась я от ответа.

Сестра по оружию лишь хмыкнула, оценив нежелание раскрывать правду и порысила вперед. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, прикидывая, размышляя и пытаясь анализировать наши шансы на победу. Получалось не очень, ведь я не Син Сиикер с его мозгами и складом ума.

Дальнейший путь проходил в тишине. И только через полчаса мы вышли на ту самую площадь с наблюдательной площадкой, где Альфа не так давно пыталась навешать лапши Табите на уши. Я помнила, как дрожал голос серошкурой пони, рассказывавшей о последовавшей за этим сцене. Встреча с родителями, короткий разговор и затем их смерть – это очень сильно повлияло на меня. На миг я подумала, а что если подобный сценарий мог повториться и в моей родной реальности? Вероятность такого совпадения была невелика, поэтому я переключилась на другую, менее мрачную и более насущную, тему для раздумий.

А именно – где же Табита? Мы совершенно точно были одни, наверное, на всю уцелевшую часть Кантерлота. Кажется, я даже задала этот вопрос вслух.

И подпрыгнула на месте от неожиданности, услышав вдруг ответ:

— Не меня ли ищешь?

Развернувшись и на ходу доставая оружие, я обнаружила… Табиту, на чьей спине лежал спящий Скив… Твою же ж!

— Да, мне было нелегко прикинуться второй такой, как ты, но ты меня все-таки не раскусила. Значит, я еще гожусь на подобные фокусы, — заявила владелица Кантерлота, бережно укладывая своего подчиненного на землю.
— Ага, сейчас ты его разбудишь, и вы вдвоем с легкостью убьете меня, — буркнула я совершенно очевидный вариант развития событий, глядя на Табиту и ее спящего слугу, что являлся ее орудием.
— Ошибаешься. Я не собираюсь с тобой драться прямо сейчас. У меня есть проблема, и я думаю, ты знаешь, какая, — произнесла чейнджлинг, пройдя мимо меня к наблюдательной площадке.
— Часть ЕГО души? Внутри тебя? — на всякий случай уточнила я.
— Бинго! Да, меня это тревожит. Я могу в любой момент впасть в безумие. Именно из-за этого я убила родителей… Той Розы. Я действительно не хотела так поступать. Поверь мне, такое соседство меня совсем не радует, — Табита отвернулась от меня.

«Кажется, настал мой черед, верно?» — это Сомнамбула подала признаки жизни.
«Да, Дух Пирамиды, пора изгнать последний след Повелителя Хаоса из этого мира. Навсегда» — мысленно ответила я.
«В таком случае, начинаю» — донесся до меня голос пегаски, а потом она замолкла.

Повинуясь неожиданно пробудившейся интуиции, я и сама начала произносить начальные слова «Солнца Мертвых». Речитатив слов на давно мертвом языке разносился над площадью, вызвав живейший интерес Табиты, вновь повернувшейся ко мне и жадно слушавшей, и наверняка надеявшейся…

Я почти дошла до конца заклинания, накапливая энергию, как ворвавшийся на площадь изрядно покоцанный «Демон» (что любопытно, не мой) едва не сбил мою концентрацию. Врезавшись в здание правее наблюдательной площадки, грузовик заглох. Оттуда вывалились Лина, обе Твайлайт (я чуть еще раз не сбилась, все-таки для нормальных пони подобное появление ломает шаблон, и я в данном случае не исключение) и настоящая Альфа. Она была злая как сто чертей, и сразу же кинулась к Табите с самыми недружелюбными намерениями, однако Лина ловко бросилась ей наперерез. Врезавшись в серую единорожку, изрыгавшую нецензурную брань в адрес Табиты и всех чейнджлингов в принципе, чародейка сбила ее с ног и не без помощи обеих Твайлайт смогла ненадолго обездвижить.

Это оказалось бесполезным шагом – Альфа просто телепортировалась прямиком к Табите, но Твайлайт (какая из, я не разглядела) поставила щит, защищавший чейнджлинга и отбросивший в сторону пришедшую в ярость кобылу.

— Ты, мать твою, с ума сошла?! — заорала серошкурая единорожка, — она незаметно оглушила меня и оттащила в такое место, откуда вы меня легко заметили, а сама прикинулась мной, пока Роза там валандалась где-то! А ну сними щит, принцесса, иначе я за себя не отвечаю!

Но наложившая его Твайлайт лишь покачала головой. И уже второй Твайлайт пришлось спасать первую, тоже поставив щит, потому что Альфа кинулась к аликорну.

— Я считаю, что ее надо судить по законам Эквестрии, а не быть первобытными дикарями! — защищаясь, сказала первая Твайлайт, та сама, что защитила Табиту.
— За ее проступки, неважно кем навеянные, наказание одно – смерть! — рявкнула, будучи вне себя от бешенства, Альфа.
— Дурдом… — покачала головой Лина, достав между делом ЭМ-0 и принявшись заряжать оружие.

Чейнджлинг, окруженная щитом Твайлайт, вдруг злобно улыбнулась, и бросилась на Альфу, спорившую с аликорном до хрипоты.

— Берегись! — еле успела крикнуть чародейка.

И вовремя! Альфа тут же телепортировалась на крышу «Демона». Но она забыла об одной мелочи. Табита расправила крылья и резво взмыла в воздух, по-прежнему окруженная щитом Твайлайт.

— Твоя защита пропускает атаки изнутри? — второпях продолжая заряжать ЭМ-0, поинтересовалась волшебница.

Аликорн лишь мрачно кивнула, и сняла щит как раз, когда Альфа приготовилась давать отпор летающему противнику.

Мне же чертовски хотелось узнать, какого хрена чародейка не зарядила свою электромагнитную бандуру раньше, а занялась этим именно сейчас. И почему все происходившее напоминало сборник самых дурацких клише из ранее упомянутых книг, комиксов и фильмов?

— Нам нужно обездвижить ее! — я едва смогла найти момент, чтобы крикнуть ключевую фразу, не потеряв при этом концентрацию.
— А вот это уже похоже на план! — улыбнулась Лина.

Энергия копилась чудовищно медленно. Судя по всему, у Сомнамбулы дела шли ничуть не лучше. Моя сестра по оружию сражалась с Табитой на крыше «Демона». Обе кобылы бились вкопытопашную, яростно пыхтя и издавая стоны во время особенно болезненных попаданий от противника, нашедших цель.

Прицелившись было в Табиту, чародейка опустила заряженную наконец электромагнитную пушку и покачала головой, сказав:

— В столь быстро движущуюся мишень мне ни за что не попасть. Твайлайт, обе, придумайте что-нибудь! Нам нужно обездвижить чейнджлинга, пока он не порвал Розу номер два на портянки.

Единорожка была прискорбно права – Альфа постепенно слабела, пропуская все больше ударов. Я не удивилась, ведь и у меня с копытопашным боем были очень большие проблемы, такие драки – это не моя стихия.

Но в критический момент, когда моя сестра по оружию уже готова была упасть, Табита вдруг споткнулась (сама или помог кто?), и оступившись на краю, свалилась вниз, распластавшись на земле.

— И все-таки… я ее… убью! — нашла в себе силы на крик Альфа и спрыгнула следом, намереваясь впечатать копыта в морду чейнджлинга.

Последующее было словно в замедленной съемке. Серая единорожка летела вниз, вокруг Табиты зажегся щит, одновременно с этим в нашего врага выстрелила Лина. И чуть-чуть опаздывая, активировались мое и Сомнамбулы «Солнца мертвых». Яркая вспышка ослепила меня, а потом меня что-то очень больно ударило в грудь и отшвырнуло на несколько шагов, вынудив упасть навзничь. Свет сменился тьмой…

======== *** ========

— Вот мы и встретились вновь… — произнес надо мной крайне знакомый голос.

Я с трудом открыла глаза. И с горестным вздохом снова закрыла их, осознав, ЧТО именно произошло.

— Добро пожаловать в Тартар, Роза, — обладатель голоса не желал сдаваться.
— Да, я все-таки умерла, мне нечем гордиться. Оставила детей без матери, а мужа вдовцом… Блин, осталось сделать всего ничего. Так глупо оступиться… — мне было очень плохо, хотелось дать волю слезам.

Но позволить себе бурю эмоций перед Амалой (а это именно она меня и поприветствовала) я не могла.

— Да, ты в третий раз сорвалась в пропасть, — кивнула она, — но поговорить с тобой сейчас я хотела бы не об этом.
— Теперь уже не имеет смысла все, что ты скажешь. Я унесу это с собой в могилу, и буду вечно скитаться по Тартару, — опустив голову, справедливо заметила я.
— Все равно выслушай меня, пожалуйста, — терпеливо попросила Амала.

«Коль уж меня вежливо просит владычица без малого восьми миров, то лучше не противиться» — решила я и кивнула.

— Не столь давно мне открылось, что Иномирье начало волноваться, структура слоев реальностей стала изменяться, и одно из таких изменений коснулось твоей родной реальности, — начала издалека Амала.
— Я все-таки побывала там, пусть и в еще более далеком будущем, — я достаточно бесцеремонно перебила ее.
— Расскажи об этом, — если белая кобыла и удивилась, то смогла удержать это проявление эмоций под контролем, оставшись спокойной.

И я начала говорить. Упомянула ту самую аномальную зону, некие артефакты, позволявшие мне перемещаться сквозь слои реальности и время. Встречу со Скивом, случившиеся события в реальности за двести с лишним лет от времени моего последнего пребывания там, я упомянула вкратце.

— Это действительно интересный опыт, Роза. Но позволь, я вернусь к тому, на чем остановилась, — произнесла Амала, дождавшись, когда я замолчу.

Я кивнула. Лишь для того чтобы она вывалила на меня кучу сведений и отстала. Мне они в любом случае уже были ни к чему. Я свое отбегала.

— Итак, мне удалось установить причину, по которой все это началось. Признаюсь, я не подозревала, что совершенные мной ранее действия приведут к такому результату. Речь о той миссии, которую для меня выполнила твоя близкая подруга Лина, убив в мире человеков местного Повелителя Хаоса. Хоть тамошний носитель Хаоса и не успел еще себя осознать, я сочла необходимым перестраховаться, — поведала белая кобыла.
— Он же не тобой был создан, — неподдельно удивилась я, на время сбросив навалившуюся апатию.
— Это так. И я поставила себе цель выяснить, откуда же мог появиться аналог моим собственным слугам, — согласилась со мной Амала.
— И выяснила? — подала я необходимую реплику для того, чтобы услышать продолжение, хотя часть меня противилась этому.
— Да. Мир человеков появился в результате столкновения слоя реальностей двух изначально созданных мной миров. Это произошло еще в те далекие времена, когда там хозяйствовали Повелители Хаоса. Иномирье и ранее бывало неспокойным, но случившееся недавно превзошло по силе предыдущие возмущения во много раз. В каком-то смысле ситуация уникальная, поскольку я считала, что образовавшийся мир вряд ли вынудит меня однажды обратить на него свое пристальное внимание, — кивнула белая кобыла.
— Стой. Так ты знала?! Лина в своих рассказах упоминала немного иное! — насторожилась я.
— Я знала, — согласилась Амала, — но я не сочла нужным рассказывать об этом Лине. Это было ей не нужно для того, чтобы выполнить свою задачу.
— Ну нисколько я не удивлена тому, что ты использовала ее, будто инструмент. Будь твоя воля, ты бы и меня использовала! — теперь я кричала прямо ей в морду, поняв в ту же секунду, что так оно и было.

Опасный поступок, учитывая, какие силы доступны были моей собеседнице. Но она лишь печально усмехнулась, вопреки моим ожиданиям. С Амалы бы сталось просто раздавить то, что от меня осталось. Но она, как и ранее Табита, не торопилась причинять мне вред. Ей что-то от меня было нужно.

— Я понимаю твой гнев, Роза, правда, — промолвила белая кобыла, прижав копыто к своей груди.
— Да куда тебе? — зло фыркнула я, — ты никогда не жила по-настоящему. Все свои мириады [1] лет проторчала здесь, используя других для достижения своих целей.
— Я – нет, не жила. А вот ты… Тебе пора просыпаться. Мне было приятно с тобой побеседовать, но тебя уже ждут. Там, где тебя всем не хватает. И поторопись, иначе рискуешь через очень короткий промежуток времени снова оказаться здесь. Но уже навсегда. Рано или поздно мы все равно еще встретимся. Нет смысла слишком быстро приближать этот момент. До встречи, Роза, — мне показалось, или Амала улыбнулась на прощание перед тем, как меня накрыла тьма?

======== *** ========

Свет… Он напоминал мне о пресловутом конце тоннеля, которого на самом деле нет, это была всего лишь чья-то выдумка, подхваченная теми, кто проходил через клиническую смерть и выжил после этого. Фразой про свет в конце тоннеля было удобно отвечать в подобных случаях. Но я действительно была окружена тьмой и видела впереди свет. Я тянулась к нему изо всех сил, но добилась лишь того, что пришла в себя.

Пробуждение было не из приятных. Все тело невыносимо болело, но сильнее всего досталось грудине, принявшей на себя всю силу смертельного удара. Во рту было сухо, как в пустыне. Поворочав языком, я захрипела и попыталась пошевелиться. Глаза я так и не открыла, но почти сразу же поняла, что мое тело оказалось в очень тесном месте. Не помню, бывали ли у меня приступы клаустрофобии ранее, но сейчас это определенно было похоже на боязнь замкнутого пространства.

Особенно, когда вокруг темно. Это стало понятно, когда я соизволила все-таки открыть глаза. Сделалось только хуже. Я не понимала, где я нахожусь, пока рядом со мной не начали доноситься чьи-то голоса. Очень хотелось применить магию телепортации или же левитации. Однако, в моем случае (как и для любого единорога, про аликорнов не знаю) действовало одно неприятное ограничение — невозможно что-то сделать, когда не видишь, на что хочешь воздействовать. Исключения возможны, но это был явно не тот случай.

Припомнив вдруг намек Амалы о промедлении и последующей скорой встрече, я все поняла. Осознание одномоментно сложившейся картины навалилось на меня, липкий страх еще больше охватил мое сердце. Я не могла ни закричать, ни поднять хотя бы одну ногу, ни воспользоваться магией. Я ничего не могла. Кроме одного – отчаянно позвать Сомнамбулу, попросив у нее совета в моей сложной ситуации.

Тишина в голове. Я впала в еще больший ужас, и чуть дыша, еле слышно пытаясь хрипеть, начала бешено сопротивляться, толкаясь в разные стороны, хотя подвижки при этом составляли хорошо если сантиметров десять-пятнадцать. Мне было очень больно, но я не прекращала попыток сделать хоть что-нибудь. Обидно подыхать вот так, лежа в закрытом гробу(!), когда уже трижды удавалось обмануть смерть. И слышать, как рядом с тобой кто-то говорит, а после тебя возьмут и предадут земле заживо, так и не узнав, что похоронили живую пони, а не погибшую.

Перед моими глазами проплыли Джесс, Ника, Лина-старшая, а затем все ближайшие родственники и друзья. Это придало мне хоть немного сил, и я принялась биться головой о крышку гроба, ритмично, стараясь, чтобы подрагивание этой самой крышки заметили и помогли мне выбраться.

К счастью, крышка прилегала не совсем плотно, поэтому доступ воздуха если и был, то очень незначительный. Чтобы не задохнуться, я попыталась дышать неглубоко. Мне было совершенно не понятно, почему гроб был закрыт, хоть и не до конца, ведь мне же в грудь досталось, а не в голову. Я попыталась еще раз ударить головой крышку гроба, но из глаз в ответ на это брызнули слезы.

Я еле слышно захныкала, ощутив, как на голове лезет большущая шишка. Все бесполезно… Моих усилий было недостаточно, чтобы выбраться на свободу таким образом.

«Я не хочу умирать вот так! Пожалуйста, кто-нибудь, вытащите меня отсюда!» — я не знаю, на что рассчитывала, посылая эту мысль куда-то вперед, но в кромешной мгле вдруг еле заметно зажглись огоньки амулетов Старсвирла, которые не стали почему-то снимать с моего тела. Как это случилось, какая здесь была связь, я стану разбираться потом, а сейчас пора вылезать отсюда!

Я начала нашептывать слова заклинаний, выстраивая их в причудливую связку. Сперва щитовая магия, затем ее усиление через амулеты и тем, что осталось, я создала огненный шар, который взорвался практически тут же, разнеся гроб на кусочки и являя меня белому свету, больно ударившему в глаза.

Щитовые чары спасли меня от риска загореться самой и умереть от ожогов. Как же хорошо, что Лина по пути в Понивилль научила меня этой магии! Волшебница с огненно-рыжей гривой будто знала, что это пригодится.

Мгновение ошеломляющей тишины сменилось громкими криками изумления и радости. Ошалевшие от моего неожиданного появления пони, можно сказать, ликовали. Хотя я и не совсем понимала, почему. Солнечные лучи били мне в глаза, из-за чего я не могла их открыть, лишь пытаясь повернуться на бок, но боль пронзила мое тело, напомнив мне о том, что не стоило торопиться.

Секундой позже надо мной кто-то склонился и заплакал, роняя слезы на мою измученную понячью тушку, повидавшую столько всего и до сих пор почему-то живую. По тембру голоса, что-то неразборчиво и еле слышно говорившего мне, я поняла, что это был мой родной брат.

— Унеси меня отсюда… — как же сложно дались мне эти слова, сказанные шепотом, ведь голос ко мне еще не вернулся.

Сил больше не осталось, я была выжата, будто лимон. Все, что я смогла сделать, сделала, теперь все зависело от других пони. Единорог подхватил меня телекинезом и только теперь я соскользнула в спасительное забытье, не угрожавшее моей жизни.

======== *** ========

Полное восстановление после очередного воскрешения заняло у меня почти месяц. Местный доктор у меня диагностировал физическое и магическое истощение, когда меня принесли в общинный дом, полностью отданный нашей компании по распоряжению здешней Твайлайт.

И казалось мне, что помочь встать на ноги приходил весь Понивилль. В этом самом общинном доме, куда меня отнес Скив, постоянно были суетившиеся пони, что-то обсуждавшие или что-то делавшие. В основном это были малознакомые мне морды, постоянно со мной сидел мой родной брат и иногда его сменяла Летти, каждый раз с тревогой заглядывавшая в мои глаза. Чего она страшилась там увидеть, я не знала. Зато догадывалась, что пропустила многое, но разговаривать об этом со мной будут только когда мне удастся окончательно поправиться. Я была в этом абсолютно уверена.

И я точно больше не хотела никаких приключений. Я только за этот год умирала и возвращалась с того света трижды. Мой организм вовсе не железный, ему такие нагрузки переносить с каждым разом становилось все сложнее. В свои тридцать я ощущала себя древней старухой за девяносто. Постапокалипсис выпил меня практически досуха.

Но благодаря неустанной заботе всех неравнодушных, четкому выполнению предписаний доктора и стремлению даже незнакомых пони всячески поддерживать меня, почти четыре недели спустя я выздоровела. За это время я неоднократно подумывала плюнуть на расспросы и даже продумывала максимально нейтральные варианты ответа на вопрос, а хочу ли я узнать, что произошло.

Покинув оказавшийся неожиданно гостеприимным общинный дом, я в сопровождении Скива и Летти вышла на улицу и вдохнула полной грудью, почти не морщась от боли. Мои физические повреждения лечили в основном при помощи целебной магии. Помимо истощения, у меня была сломана грудина, хотя я и гадала, чем же в мою тушку таким пульнули. И, по всей видимости, сегодня настал День Ответов На Все Вопросы.

Конечной целью нашего непродолжительного путешествия оказался бар «У принцессы», в котором я, казалось, не так давно ужинала с Джессом, который хоть и являлся супругом Альфы, но о подмене он ничего не знал. Но это была уже совсем другая история, перевернутая страница которой более не предусматривала ничего подобного. Внутри меня ожидала вся честная компания – Альфа, одна из двух Твайлайт, Лина и Эпплсвит, Родас и Белла, Клод, почему-то один, без своих «подружек» и Син Сиикер с Флерри Харт. Второго же фиолетового аликорна не было видно.

Дочь Кейденс и Шайнинг Армора, увидев меня, густо покраснела и отвернулась, чем вызвала довольную ухмылку белого аликорна с черной мордой и янтарными глазами.

— Привели, — доложила Летти, закрыв за нами дверь.
— Во-первых, Роза, позволь поздравить тебя с успешным выздоровлением, — прокашлявшись, начал Син.

Я ограничилась легким кивком. Мне не совсем хотелось обсуждать эти неполных четыре недели, проведенных в постели.

— Во-вторых, сражение при Кантерлоте мы выиграли, практически целиком уничтожив воинство Табиты, — Кардинал будто прощупывал меня, словно я была миной, готовой взорваться от неосторожного действия, и я не могла оценить даже для себя, почему жеребец так себя повел. Сплошные загадки…
— В-третьих, с нашей стороны тоже есть погибшие, — продолжал аликорн.
— Кто? — спросила я чуть более резко, чем хотела.
— В тот день, когда ты неожиданно вернулась с того света, мы похоронили четырнадцать пони и еще двадцать два чейнджлинга, среди которых оказалась… — Син сделал паузу, словно не решаясь сообщать плохие новости. Я почему-то не сомневалась, что они действительно были плохими.
— Королевы Кризалис больше нет в живых, — мягко продолжила Лина, перехватывая у жеребца инициативу.

Наступило молчание, невольно вылившееся в минуту молчания в память всех погибших. Я пыталась найти нужные слова, но так и не найдя их, лишь опустила голову. Какой бы плохой, циничной, грубой и необразованной на первый взгляд не казалась Королева, она все-таки была на стороне добра, а не на стороне зла, как на той королевской свадьбе. Добра именно в понимании Кризалис, а как она отделяла зло от добра, теперь уже не узнать.

— Уже после боя на той самой хорошо знакомой тебе поляне, на которую отправились посмотреть Ультима и Дастра, раздался взрыв. Мы нашли лишь ошметки тела Дастры. Нам так и не удалось установить конкретную причину ее гибели. Ультима же пропала бесследно, словно она никогда не существовала. Вторая Твайлайт продолжает искать ее, уже из чистого упорства, — произнесла Альфа, стараясь не смотреть на Клода.
— Взрыв… Разорванное на фрагменты тело… Вам не приходило в голову, что это могла быть обычная противопехотная мина? — вдруг заметила местная Твайлайт, но ей никто не ответил.

Мой кузен имел самый изможденный вид, чем-то напомнивший меня саму, когда я в первый раз глянула на себя в зеркало спустя неделю после возвращения в мир живых. Мешки под глазами, безжизненный взгляд. Я поняла, что он винил во всем себя, и не мог простить произошедшего сам себе. Это был его «табун», от которого ему так хотелось избавиться в своих мечтах, а получилось все абсолютно случайно.

Все, что я могла сделать сейчас для Клода – это подойти и обнять его, поглаживая по спутавшейся гриве. Жеребец не ответил на объятия. Я отпустила его, с болью глядя на когда-то деловитого и рвущегося к своей цели пони. Сейчас же он напоминал побитого жизнью инвалида, потерявшего не только глаз, но и смысл жизни.

— А что Табита? — осторожно произнесла я, будто боясь, что она сейчас выскочит из-за угла с криком «Сюрприз!».
— Понимаешь ли, какая штука случилась… — почесав гриву копытом, замялась Лина, — когда я начала стрелять в нее из ЭМ-0, обе Твайлайт поставили щиты, отразившие и мою атаку, и атаку Альфы. Случилось, помимо этого, что-то еще… Очень странное, хочу заметить. Из тебя, подруга, словно вырвалось два больших черных шара, устремившихся к Табите. Если чейнджлинг и была в тот момент в сознании, то она наверняка бы опешила.
— Что же случилось потом? — слегка напрягшись, спросила я.
— Это был пиздец в миниатюре, я серьезно, — пробормотала чародейка, стараясь не смотреть на меня, — мой выстрел отрикошетил прямо в тебя. Это чистой воды совпадение! Я клянусь! Альфу просто отшвырнуло в сторону, а сама Табита…
— Здесь, — произнес за моей спиной ее голос, который в то же самое время напомнил мне совсем другую пони.
— Скажи спасибо, что нервы мои были добиты ранее, а иначе я бы тебя охотно на свой рог намотала, — негромко, но угрожающе проговорила я, не поворачиваясь.

Однако, меня схватили копытами и силой заставили взглянуть на говорившую. Я никогда не думала, что такое возможно. Передо мной стояла Сомнамбула, во плоти!

— … — дар речи оставил меня и не обещал вернуться в ближайшее же время.

Вспышка зеленого пламени – и передо мной возникла Табита.

— Я сначала думала, что мое истинное предназначение подразумевало под собой изгнание фрагмента души Алабуруку из тела чейджлинга, принесение в жертву себя без остатка. Даже в таком виде Повелитель Хаоса оставил после себя опасное наследие, но в дело вмешалась ты, — чейнджлинг говорила голосом пегаски, — второе «Солнце Мертвых», необычайной силы, вышвырнуло вон и душу Табиты, а я скользнула внутрь этого тела. К счастью, я могу носить облик, выглядящий как я при жизни. Настоящей жизни, до того, как мне было уготовано стать Духом Пирамиды.
— Это же надо было так поймать момент, чтобы ударить всем сразу, — оторопело отозвалась я спустя пару минут молчания и разглядывания вновь принявшей облик пегаски Сомнамбулы.
— Сама судьба решила исход сражения, — ответила бывший Дух Пирамиды.
— И что теперь будет? — спросила я, собравшись с мыслями.
— План Кризалис заключался в возведении Флерри Харт на трон и образовании Новой Эквестрии. В каком-то смысле жаль, что Королева этого не увидит, — сообщил Син, косясь на дочь Кейденс и Армора, украдкой разглядывавшую меня.
— А если по факту, какое будущее ожидает вас? — планы планами, а факты фактами, последним я верила больше.
— Аликорн должен править страной. Я не хочу быть у руля еще более объемного образования, мне достаточно Восточной Конфедерации, — убежденно заявил Сиикер.
— Полагаю, с этим вы и без меня разберетесь. Остался лишь один вопрос – почему Флерри так на меня смотрит? — признаюсь, мой язык чесался задать его с самого начала.
— Она оказалась столь впечатлена твоим уничтожением гроба, что от избытка чувств упала в обморок. К сожалению, это вредит имиджу будущей правительницы, — произнес белый аликорн покровительственным тоном, подмигнув бело-розовой кобыле.

Флерри в ответ на это отвернулась, гневно фыркнув.

— Полагаю, что все тогда, пора домой, дамы и господа, — подвела я итог.
— Не торопи события, Роза, — вмешалась растрепанная Твайлайт, только что телепортировавшаяся в комнату.

И откуда-то из-за ее спины вышла… Ультима! Живая, невредимая, но напуганная до полусмерти.

— Клод, я передаю эту пони на твое попечение, — объявила фиолетовый аликорн.

Мой кузен уставился сначала на Твайлайт, потом на Ультиму, разинув рот в полнейшем изумлении.

— Где же она была? — этот вопрос сорвался не с моих губ. Реплика принадлежала Альфе.
— В Лесу. Смерть Дастры, по-видимому, вынудила ее с перепугу бежать глубже в Лес, а потом она набрела на старый замок Двух Сестер. Там-то я ее и нашла в конце концов, — произнесла Твай.

Вот теперь, кажется, больше дел здесь у меня не было. Кроме одного, но это была забота уже не столько моя, сколько Альфы. «Пробуду здесь еще от силы пару дней. Хватит, пора домой» — подумала я, выходя вместе со всеми на улицу, — «Меня семья заждалась… Надеюсь, обойдется без скандала».

======== *** ========

Последнее дело, о котором я хотела позаботиться, касалось Альфы напрямую, поэтому когда все начали расходиться кто куда, я притормозила сестру по оружию, попросив немного задержаться. Мне было крайне необходимо с ней поговорить.

— Тебе чего? — пряча недовольство, поинтересовалась Альфа.
— Ты знаешь, что твой муж с Эпплсвитом поругался? — задала я встречный вопрос.
— В курсе. Пока ты лежала без сознания два дня после сражения, мы добрались до сокровищницы Табиты. И каждый взял себе некоторую часть добычи. Мне досталось немного больше, чем остальным, поэтому я помогу Джессу с этим разобраться, — Альфа положила мне копыто на спину и добавила:
— По этому поводу не переживай.

«Добыча? Интересно, а мне что-нибудь перепало вообще?» — подумала я, глядя на Альфу, невольно стремившуюся побыстрее уйти. Это выглядело так, будто она мечтала оказаться как можно дальше от меня.

Пора было пойти куда-нибудь и мне. Например, догнать Сина и расспросить о сокровищнице, ведь это наверняка он распределял добытое. Вот только чтобы догнать аликорна, умеющего летать, надо сперва самой отрастить крылья. Это во-первых. Во-вторых, надо узнать, где он сейчас живет, чтобы точно подкараулить и поговорить по душам.

«Кто у нас обычно все-все-все знает? Правильно, под это описание отлично подходит Твайлайт!» — я победоносно улыбнулась и отправилась в библиотеку.

По дороге туда я думала, что фиолетовый аликорн, а может даже и оба, будут сидеть внутри, но нет, они обе сидели в тени дуба, внутри которого библиотека и расположилась. До сих пор мне кажется забавным такое жилище.

— Привет, Твайлайт! — поздоровалась я, подойдя к ним. Честно говоря, я и сама не знал, к кому из них обращаюсь. Наверно, все-таки к обеим.
— Привет, Роза, как ты? — спросила местная Твайлайт, всегда следившая за своей прической.
— Жива и более-менее здорова, — ответила я.
— Ты что-то спросить хочешь? — вступила в дело второй аликорн, на чьей голове все еще был беспорядок. Я подозревала, что она специально не стала расчесывать свою гриву, ведь только так их можно было сейчас отличать друг от друга.
— Да, где мне искать Сина? Хочу у него кое-что узнать, — задала я свой вопрос.
— Пойдем, я тебя провожу, — вызвалась растрепанная Твайлайт, поднимаясь на ноги.

Я не без оснований подозревала, что она хочет о чем-то со мной поговорить. Так и оказалось. Разговор на ходу, да еще на щепетильные темы – вау, что может быть лучше?

— Слушай, Роза… А каково это, умереть трижды и столько же раз вернуться назад? — ну началось… Куда же у нашей умной пони и без вопросов на тему недостижимого для нее?
— Это больно. Прости, но я не хочу об этом разговаривать. Только не через месяц после того, как я чуть не была похоронена заживо, — ответ мой был коротким. И, пожалуй, я нисколько не соврала и не приукрасила.
— Хорошо, тогда напомни мне об этом через несколько лет? — от аликорна прямо веяло нездоровым любопытством.
— Посмотрим, — уклончиво сказала я.
— Вот мы и пришли, — остановилась Твайлайт, — это старый дом Дитзи Ду. Чудо, что он еще сравнительно целый спустя столько времени!
— Спасибо, — поблагодарила я фиолетовую пони, развернувшуюся и порысившую обратно к библиотеке. Порысившую, а не использовавшую телепорт. Видимо, даже аликорнам иногда необходимо пройтись, подумать о делах насущных.

Иногда мне казалось, что Твай в каком-то смысле ненормальная. Возможно, какое-то зерно истины было в этих подозрениях. Или же я просто плохо ее знаю, и она была такой всегда? В любом случае, я должна была настроиться на деловой разговор. Несколько раз глубоко вдохнув и слегка поморщившись от неприятных ощущений в груди, я постучала копытом в дверь.

Через несколько секунд дверь мне открыл Син, малость взъерошенный и выглядевший так, будто я своим визитом отвлекла его от чего-то важного.

— Чем обязан? — спросил белый аликорн.
— Мне тут сказали, что состоялся дележ сокровищницы Табиты, вот я и пришла узнать у тебя, причитается ли мне что-нибудь оттуда или нет. Ведь, как я понимаю, ты за это ответственный, не так ли? — без обиняков заявила я.
— Да, твоя доля у меня, — Син буквально на пару секунд отошел от приоткрытой двери, при этом на пол упал какой-то журнал. Одного внимательного взгляда на него хватило мне, чтобы понять, от какого дела я отвлекла жеребца.
— Вот, держи, — он заметил лежавший на полу журнал, подхватил его телекинезом, всучил мне внушительной массы мешочек (предположительно с битами) и захлопнул перед самым моим носом дверь.

Получилось как-то не слишком вежливо. Впрочем, откуда мне было знать, чем будет заниматься аликорн на момент моего визита?

Я немного потопталась на месте, решая, потратить ли мне мою долю сейчас или же забрать их домой. Честно говоря, мне ничего не нужно было покупать, я не нуждалась даже в кобыльих безделушках, бижутерии и тому подобных вещах. Не до этого как-то было все это время. В результате я отправилась в общинный дом, чтобы поужинать и остаток вечера посвятить чем-нибудь еще.

На следующее утро я решила найти Сомнамбулу, мне стало интересно, что она будет делать теперь. Конечно, мне и так было очевидно, что без дела бывший Дух Пирамиды сидеть точно не будет. «Мое любопытство меня совершенно точно однажды может погубить, хотя конкретно в разговоре с пегаской нет ничего такого, за что меня следовало бы незамедлительно отправить на очередное свидание с Амалой в Тартаре» — подумала я во время завтрака.

После я вышла на улицу с целью пройтись немного. Понивилль хоть и стал занимать несколько больше места, чем раньше, но его все еще можно было пройти из конца в конец что с севера на юг, что с востока на запад и обратно менее, чем за пятьдесят минут.

Пошатавшись по улицам, я вышла к небольшому мостику, перекинутому через речку, и обнаружила там Сомнамбулу, глядевшую куда-то вдаль с таким мечтательным видом, как будто ничего красивее в своей жизни она не видела. Хотя… Если подумать, может и видела, но очень-очень давно, многие сотни и тысячи лет назад. И вот теперь, обретя тело Табиты, она снова получила возможность ощущать себя живой настолько, насколько это было возможно.

— Привет… — вполголоса сказала я, не особо желая прерывать своеобразную медитацию бывшего Духа.
— Рада видеть тебя наконец-то в полном здравии, Роза, — улыбнулась пегаска.
— Я тут задумалась о том, что ты теперь будешь делать, когда предназначение исполнено, Табита побеждена, а добро восторжествовало? — мое любопытство выплеснулось-таки наружу.
— Кто бы ни стал править Новой Эквестрией, я непременно стану приглядывать за происходящим. Хватит с нас неоправданного зла и жестокости. Пони забыли о своих корнях. И им надо напомнить об этом. В этом моя цель, без дела сидеть не намерена я, — медленно покачала головой кобыла одновременно с последней произносимой фразой.

Во мне шевельнулось подозрение. За образец, так скажем, мнимого идеала Сомнамбула наверняка собиралась взять меня и моих друзей. Я поморщилась, что не осталось без внимания моей собеседницы.

— Вы станете образцом для подражания, — подтвердила мои мысли пегаска, чем вызвала яростный скрежет зубами с моей стороны.
— Мы плохой образец. Нас нельзя идеализировать, недостатков мы не лишены. И порой минусов в нас гораздо больше, чем плюсов, — попыталась я отговорить бывшего Духа Пирамид от этой идеи.

Она осталась непреклонна.

— Герои и не должны быть идеальны во всем. Внутренние противоречия – основа наиболее интересных моментов биографии, поэтому прости, Роза, но ваша команда наилучшим образом вписывается в мою концепцию.

Я только и могла, что стиснуть зубы вновь. Постояв какое-то время, я заметно прохладнее попрощалась с Сомнамбулой и отправилась в библиотеку Твайлайт. Больше меня тут ничего не держало. По дороге меня посетила мысль об избавлении от всей лишней экипировки перед возвращением домой. Нужно лишь было перебрать содержимое своих переметных сумок, выкинуть куртку, верой и правдой служившую мне столько времени. А еще лучше – сжечь. Я хотела порвать с прошлым. В светлом будущем темному следу из постапокалипсиса не должно было быть места. Единственная вещь, которая была действительно ценной для меня – это плюшевая Принцесса Луна. Остальное больше не имело значения. Кроме разве что денег. Семейный бюджет должен быть пополнен хоть чем после моего возвращения. Биты, доставшиеся мне от Сина, подходили для этого идеально.

Постучавшись в библиотеку и получив право войти, я перешагнула порог. В гостиной сидели обе Твайлайт, радушно улыбнувшиеся мне. К счастью, улыбки их отличались, иначе бы мне стало сложно отличать их. К сожалению, наш аликорн, из мирной реальности, все-таки привела свою гриву в надлежащий вид. Могла бы и потерпеть немного.

— Итак… — заговорила фиолетовый аликорн, — пришла пора возвращаться домой?
— Да. Полагаю, остальных здесь тоже больше ничего не держит. Но лучше все-таки собраться всем вместе и решить этот вопрос, — проговорила я, глядя в потолок.
— Это легко устроить, — оба аликорна переглянулись, и уже через пятнадцать минут вся команда была в сборе, включая и Ультиму, все еще вздрагивавшую от громких звуков.
— Итак, пора нам домой, думаю. Здесь мы сделали все возможное для дальнейшего мирного развития цивилизации пони, — начала я.
— Мы с Беллой еще не решили, останемся жить в Понивилле, или вернемся в Сталфорд, — сказал Родас.

Вот черт, я и забыла, что супруги — уроженцы этой реальности. Я покивала в ответ, мол, ребята, это ваши личные дела.

— Мы с тобой, — обняв Лину, заявил Эпплсвит, — тут есть другие мы, смущать их своим присутствием, а заодно и всех прочих, не будем.

Летти взглянула на Клода, который, в свою очередь, посмотрел в другую сторону, и тяжело вздохнула:

— Я остаюсь здесь.
— Как и я. Но отправлюсь в Сталлионград, — бросил свое слово на чашу весов мой кузен.

В гостиной установилась абсолютная тишина. Решение одноглазого жеребца оказалось неожиданным для всех. И для меня в том числе.

— Ты понимаешь, что мы, возможно, больше никогда не увидимся? — мой голос дрожал от еле сдерживаемых слез, наворачивавшихся на глаза.
— Понимаю. Именно поэтому я и принял такое решение, — не глядя ни на кого, мрачным тоном бросил Клод, — ты притягиваешь неприятности не только к себе, но и ко всем, кто находится рядом с тобой. Посмотри на меня. На себя, на Эпплсвита или на Беллу и Родаса. Мы все так или иначе пострадали из-за тебя.

Это был очень чувствительный удар по моему самолюбию, и без того почти истощившемуся. Удар в самое сердце. Предательство кого-нибудь постороннего я спокойно могла пережить. Но когда такой поступок совершает твой двоюродный брат…

— Клод, ты рехнулся, — вмешался Скив, до сих пор не высказавший своих дальнейших планов на жизнь, — вспомни, благодаря кому ты вообще дышишь, благодаря кому ты вернулся в мир живых. Если бы не связи Розы, гнить бы тебе до сих пор в Тартаре.

Одноглазый жеребец побледнел. Аргумент единорога оказался крайне весомым, но он все равно упрямо мотнул головой и покинул библиотеку, громко хлопнув дверью.

— Вот же засранец… — неодобрительно промолвил Родас, — он хоть и прав отчасти…
— И ты туда же? — я еле сдержалась, чтобы не зарыдать. Стержень во мне истончился настолько, что, глядишь, вот-вот сломается.
— Постой, — примиряюще поднял копыто пегас, — позволь мне сперва объяснить, что я именно имел в виду.

Я махнула копытом, уже и так расстроенная поступком кузена.

— Клод прав только лишь в том, что ты как магнит для неприятностей, — сказал крылатый жеребец.
— О да, а в Сталлионграде ваши беды вызывала тоже я, находясь в этом время за несколько тысяч километров от вас? — ядовито осведомилась я, вытирая глаза платком, заботливо переданным мне одной из двух Твайлайт.

На эти слова Родас не нашелся, что ответить. Он почесал гриву, усиленно соображая, но в итоге сдался и развел передними ногами в стороны, признав свое поражение.

— Вот поэтому Клод не прав, говоря, что только я притягиваю неприятности. Мы ВСЕ здесь их притягиваем, в той или иной степени. Мы влипаем в приключения вместе. И выпутываемся из различных скользких ситуаций тоже вместе. В этом наша сила. По одиночке мы не настолько сильны и не настолько хороши, как может показаться на первый взгляд, — назидательно произнесла я, усилием воли стряхивая с себя навалившуюся чертову меланхолию.
— Что же до Клода, то лично я его не держу. Он пони свободный, посему может уебывать на все четыре стороны, — грубо подытожила я, выдержав небольшую паузу после своей небольшой пламенной речи.
— Хрен с ним, пускай катится куда хочет. И это после стольких приключений, начавшихся более двенадцати лет назад, согласно рассказам Розы, — добавил вдруг Чев, молча наблюдавший за происходящим и доселе не вступавший в дискуссию, — что же касается меня, я могу пойти за нашим зеленоглазым лидером хоть на край света. Здесь мне нечего делать, а там, куда мы отправимся, я наверняка смогу найти себе занятие по душе.
— Скив? — оставался только мой родной брат.
— Я тебя не предам, сестра. Ты рисковала, чтобы разыскать меня, и не раз. Я уважаю тебя за это, — ответил единорог, подойдя ко мне и крепко обнимая.

Я уткнулась мордочкой в его грудь, осознавая, насколько искренними были его слова. Он наверняка давно не вспоминал, что у него когда-то была родная сестра и кузен, что у него были и родители. И внезапно, будто снег посреди лета, его однажды отыскивает младшая сестра. Все просто – семья для меня всегда являлась самым важным в жизни. Если бы не Амала, сказавшая, что Скив жив, разве я сорвалась бы опять в постапокалипсис, когда семейная жизнь наладилась, и все пошло своим чередом?

Скорее всего нет. Но Мать Всего Сущего не лжет, и я в этом убедилась.

В суматохе же проходившего собрания все начисто забыли про Ультиму, которая сидела в дальнем углу и после того, как Клод ушел, только и могла что открывать и закрывать рот в шоке. «Табун» развалился после смерти Дастры. Кто косвенно приложил к этому копыто, оставив там противопехотную мину, уже невозможно было выяснить наверняка. Но бывшая снайпер все же собрала остатки выдержки, ненавидя себя за то, что расклеилась, и сказала:

— Клод к своему аликорну наверно поедет.

От удивления я даже от брата отлипла, разомкнув объятия. Повернувшись к Ультиме, я спросила:

— К Шейд что ли?
— К ней самой, — вместо земной пони ответил Родас, — но там, по правде говоря, и Сталлионград стал превращаться в какое-то непонятное место. Странные ловушки, часто противоречащие законам физики и не только им – это только минимум. Дальше, похоже, будет все еще серьезнее.
— Да и пускай… — вздохнула я.

Пока я вылеживалась, восстанавливаясь после всего, что со мной происходило, в моем распоряжении было достаточно много времени, чтобы узнать все-все-все возможные подробности. Так что про связь Клода и Шейд Сиикер, дочери Сина, родившейся уже после Катастрофы, мне было хорошо известно. Но я даже и не могла себе представить, что мой кузен решит похерить те достаточно дружественные отношения, что были между мной и им.

— Все определились с тем, кто отбудет, а кто остается? — спросила Твайлайт из мирной реальности.
— Я не знаю… Здесь мне места, наверное, нет. Да и там тоже… — неуверенно протянула Ультима.
— Оставайся, мы с Беллой поможем тебе, — весело сказал Родас, — не оставлять же тебя в подвешенном состоянии. Уверен, что в Понивилле найдется подходящая работа даже для бывшего снайпера.
— Как скажете, — отозвалась кобыла.
— В таком случае, через пару часов жду всех отбывающих у библиотеки, — нашла я в себе силы произнести эти слова громко, официально подводя итог нашему собранию, получившемуся настолько неоднозначным по эмоциональной окраске.

Все прошло совсем не так, как я себе представляла. И по дороге в общинный дом, предоставленный местной Твайлайт нашей разношерстной компании, я поняла, что в свои тридцать осталась местами по-жеребячьи наивной. Иначе мне бы не было так больно слышать сказанные Клодом слова.

Переступив порог дома, я нос к носу столкнулась с кузеном, уже собравшим все свои вещи и явно двигавшимся к Сину Сиикеру за советом касаемо проживания с Шейд.

— В тот кювет ты съехал сам. Не вини меня за свои ошибки, — все, что сказала я ему вместо прощания.

Одноглазый жеребец лишь нервно дернул хвостом и ушел. Как сказал кто-то давным-давно, «с глаз долой, из сердца вон». Я больше не собиралась зацикливаться на этом. Мне предстояло собраться, а заодно навестить Вэза и Сайруса.

Как я и хотела еще утром, из переметных сумок я выложила все вещи, кроме плюшевой игрушки, к счастью, не пострадавшей во время противостояния с Табитой, и мешочка с деньгами. Свою куртку я тоже сняла, предварительно пошарив по карманам и убедившись, что там нет ничего важного. По правде говоря, я так привыкла к куртке, что выходить на улицу без нее казалось мне своеобразным эксгибиционизмом, выставлением своего тела напоказ. Из оружия у меня остался только пистолет, который поначалу также входил в число вещей, от коих я планировала избавиться. Но потом передумала, совсем без средств к самообороне оставаться мне не хотелось.

Постояв какое-то время на месте, я решала, как поступить со своей одежкой, и в какой-то момент чуть было не надела куртку опять… Но все-таки я оставила ее лежать на своей кровати. Надев заметно полегчавшие сумки, я отправилась к друзьям-механикам.

— Мы слышали, ты нас покидаешь? — спросил меня Вэз, когда я пришла в их с Сайрусом мастерскую.
— Да, пора уже домой. Позаботьтесь о моем «Демоне», я оставлю его вам. Мне он больше не понадобится, — попросила я.
— Как скажешь, Роза, мы тебя, в отличие от Клода, не подведем, — произнес Сайрус.

Слух о нашей размолвке уже дошел чьими-то стараниями даже до них. Хрен его знает, хорошо ли это. Скорее, теперь это уже неважно.

— Прощайте, — я обняла обоих жеребцов, понимая, что и их больше не увижу, — я буду помнить вас.

Следующей остановкой, несмотря на мое изначальное нежелание туда ходить, стало кладбище. Я просто обязана была посетить могилу Сержа. Уйти и не попрощаться с ним, пусть даже так, я сочла неправильным. И поэтому решила исправить свою оплошность. По дороге я сорвала несколько цветов и возложила их на могилу самого мудрого из всех пони, что я знала.

Посидев немного и поблагодарив от всей души Сержа за все хорошее, что он сделал для меня лично, для Джесса и остальных наших друзей, я неторопливым шагом (ввиду наличия запаса по времени) направилась к библиотеке, столкнувшись по пути с Эпплсвитом. Его намерения наверняка совпадали с моими, поскольку он направлялся на кладбище. Он определенно желал проститься со старым другом и в какой-то мере даже наставником.

У библиотеки «Золотой дуб» за полчаса до общего сбора околачивался только Скив, у которого все всегда было с собой. Я подошла к нему и обняла так крепко, как только могла.

— Спасибо, что не бросил, — сказала я, ощутив, как он прижал мне к себе, обнимая в ответ.
— Я не ожидал такого поворота событий. Не думал, что Клод окажется вдруг настолько слабохарактерным пони, что плюнет на всех нас, в особенности на тебя, и решит свалить к кобыле, которую трахнул только один раз, и больно-то о ней ничего и не знает. Он ЕЕ саму-то не знает практически! — заметил Скив.
— Да хер с ним. Собственно, хером он и подумал. Не мозгами, — поморщилась я.
— Согласен, — ответил мой родной брат, после чего замолчал.

Мы простояли, обнимаясь, еще какое-то время, а когда к библиотеке подошел Эпплсвит, то отлипли друг от друга.

— Не парьтесь, — замахал передними ногами мой дальний родственник, присев при этом на задние ноги, — я понимаю, что вы очень много времени друг друга не видели.
— Как-то ты не очень похож на Эппла. Где фирменный деревенский говорок? — усмехнулся единорог.
— Я научился говорить без него. Между прочим, Роза сама наполовину Эппл, так что почему ты свою сестру не подкалываешь на эту тему? — криво улыбаясь, поинтересовался Эпплсвит.
— Не хочу быть малодушным говнюком, а уж уподобляться Клоду после всего этого и подавно, — отрезал Скив, очевидно, больше не желая разговаривать на эту тему.
— Как скажешь, — кивнул мой друг.

Через полчаса все были в сборе, ожидая лишь появления Твайлайт. Она по каким-то причинам задерживалась, что для нее вообще-то было не особенно характерно. Поневоле я забеспокоилась, ведь она – наш билет домой.

Когда прошло еще двадцать минут сверх назначенного времени, аликорн все-таки пришла. И она была не одна. С ней пришли Альфа, Джесс, Родас, Белла и местные Лина с Эпплсвитом.

— Мы пришли вас проводить, — объяснил мне пегас, — все-таки за этот год с лишним мы вместе провернули много дел, часть масштабнее, а часть попроще. Было бы невежливо не попрощаться.

Обычно немногословная супруга крылатого жеребца улыбнулась, соглашаясь с ним.

Описывать множественные обнимашки, в том числе и групповые, полагаю, нет смысла. Я жалела лишь о том, что с тех пор, как освободила Дискорда из плена, в котором он был благодаря невесть откуда взявшейся аномальной зоне, так с ним больше и не увиделась. Драконикус навел меня тогда на очень полезную мысль, позволившую преодолеть влияние аномалии.

Наобнимавшись до одури, наша группа отделилась от провожавших нас пони, и Твайлайт повела нас на ту самую поляну, где месяц назад Дастра подорвалась на противопехотной мине. Я поневоле вернулась к мыслям о том, кто же мог оставить столь опасный сюрприз.

— Так-так-так, какие пони! — послышался возглас, едва мы добрались до нужного места.

Этот голос… Блин, неужели…

Из кустов вышли Линда и Роберт, да будут они прокляты! Физики, работавшие на Табиту, буквально в шаге от телепорта домой, появились с некой целью. Наверняка решили помешать. Отомстить. Прикончить нас.

— Я надеялась, что больше никогда вас не увижу! — осмелев, громко заявила я.
— Зря ты из гроба вылезла, ой зря. Тогда тебе бы не пришлось… — начала ехидно Линда.
— … видеть нас сейчас, — закончил начатую фразу Роберт.

Меня выбесила их привычка так делать. Раньше я старалась не особо обращать на это внимание, но только не теперь.

— И не надейтесь уйти, у Табиты был запасной план на случай, если ты выживешь, а она вдруг нет, — доверительно сообщил мне жеребец, глядя своими оранжевыми зрачками глаз прямо мне в душу.
— Мы окружены, вокруг расселась дюжина снайперов, — услышала я Скива, чуть заметно прошептавшего мне на ухо эту информацию.
— Патовая ситуация. Вы хотите нас грохнуть, а мы не хотим умирать почем зря. Кроме того, если бы действительно желали от нашей компании избавиться, то мы бы уже были трупами. Медлите-то тогда чего? — не выдержал Чев.
— Они ждут меня! — раздался голос позади нас.

Мы обернулись, одновременно роняя нижние челюсти на землю. Там стояла Табита! Живая и невредимая! У меня вдобавок чуть не подкосились ноги. Неужели все, через что мы прошли в том бою чуть больше месяца назад, было зря?!

— Мои верные подчиненные ждали меня здесь, чтобы помочь мне покончить с вами, а потом уйти и начать в другом месте все с нуля! — громко и торжественно провозгласила чейнджлинг.

Она прошла между нами, поманив всех своих соратников к себе. Ее рог несколько раз зажегся, но я не поняла, что именно она сделала. Следующим ее шагом стало открытие портала.

— Идите, дети мои, я справлюсь с ними сама, — Табита выглядела очень уверенной в себе кобылой, хотя я бы сказала, что дело пахло самоуверенностью с излишком.

Линда и Роберт нахмурились, но первыми прошли через портал, а за ними потянулись все остальные. На короткое мгновение рог Табиты стал светиться еще ярче. Я все еще не понимала, что именно происходит. Остальные тоже растерялись, особенно Твайлайт, выглядевшая так, будто провалила самый важный тест в академии единорогов Принцессы Селестии.

Перед тем, как портал закрылся, раздалась серия мощных взрывов, но нас, к счастью, не зацепило. Табита осталась одна. Я начала было доставать свой пистолет, чтобы прекратить этот глупый фарс, но чейнджлинг приняла вдруг облик Сомнамбулы и надсадно прокашлялась. Это сбило нас всех с толку еще больше, хотя, казалось, что дальше уже просто некуда. Мы переглянулись, абсолютно шокированные произошедшим.

— Простите меня за это, — сказала пегаска, виновато улыбаясь.
— Это что это такое сейчас было?! — к немалому удивлению всех присутствоваших, вопль принадлежал ни мне и даже не Лине. Это была Твайлайт.
— Я избавила вас от общества врагов, мешавших попасть домой, — взмахнула крыльями Сомнамбула.
— Каким образом? — вмешалась чародейка, самым грубым образом заткнув аликорну рот копытом.
— Невидимые и невесомые мины, которые я повесила на каждого из противников, а потом активировала их все разом. После Табиты в ее мозгах осталась огромная база знаний. Именно так я и узнала, что вам непременно помешают уйти. Бывшая владелица Кантерлота отдала Линде и Роберту приказ об этом за пару часов до своего последнего боя, — пояснила бывший Дух Пирамиды.
— Зрелище было действительно сильное, тут я могу только снять шляпу, если бы она у меня была, — отозвалась я с немалым уважением.
— Спасибо тебе, Роза, что помогла мне найти себя в этом мире, — помолчав немного, сказала Сомнамбула.
— Как ни странно, но за это тебе стоит благодарить Табиту. Не отправь она меня в Пустыню Смерти, кто знает, как бы все сложилось, — вздохнула я.
— Ладно, мы из графика выбиваемся, а нам еще до Кантерлота предстоит добраться! — вздрогнула Твайлайт и начала работу над созданием телепорта.
— Спасибо еще раз и прощай! Удачи тебе, и вам всем тоже, — пегаска улыбнулась широко и искренне, от нее повеяло теплотой и добром, которого нам так не хватало.

Я почувствовала себя значительно лучше. Особенно полегчало в психологическом плане, поступок Клода стал для меня совершенно не важен. Мои друзья тоже почувствовали немалое облегчение, судя по их пока еще несмелым улыбкам.

— Готово, — Твайлайт улыбнулась нам всем, — пора.

======== *** ========

Понивилль за год отсутствия не сильно изменился, на мой взгляд. Зато я наконец-то ощутила, что нахожусь дома. Однако коварный фиолетовый аликорн не дала мне насладиться этим в полной мере, переместив нас прямо в тронный зал королевского дворца в Кантерлоте.

При виде нашей компании, состоявшей из меня, Скива, Твайлайт, Лины с Эпплсвитом и Чева, принцессы спустились к нам с возвышения, где располагались их троны.

— Вы уже вернулись? — с благожелательным интересом на мордочке поинтересовалась Селестия.
— Да, — поклонилась Твайлайт и пересказала вкратце о событиях, произошедших за последнее время. Очень многое она предпочла не упоминать, видимо решив, что всю историю следует рассказывать именно мне и моим друзьям. Резонно.
— Сестра, будь так добра, передай через Темпест Шэдоу Джессу, что его супруга вернулась живой и здоровой, — солнечная принцесса не особенно долго размышляла над своим следующим шагом.

Луна кивнула и телепортировалась прочь. Ее не было около двух минут, в течение которых я разглядывала тронный зал, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Принцессу Селестию. Белый аликорн, в свою очередь, пребывала в раздумьях над лишь ей одной известным вопросом.

Еще одна вспышка – и вот вместе с принцессой ночи в зале появился Джесс вместе с детьми. Первым же делом, конечно, они втроем кинулись меня обнимать.

— Живая, слава Богиням! — мой муж плакал от счастья, не стесняясь никого и не замечая слегка перекосившуюся морду пришедшей кобылы со сломанным рогом и шрамом, пересекавшим ее правый глаз.
— Мама, мама вернулась! — радостно кричали Ника и Лина-младшая, прижавшись ко мне.

Лина Инверс и Эпплсвит переглянулись между собой с улыбками, как будто решая, не пора ли и им обзавестись потомством. Чев разглядывал незнакомку, косившуюся на Джесса, Твайлайт просто счастливо вздыхала, предвкушая долгожданный отдых, а Скив улыбался лишь одними уголками губ.

— Вы закончили? — поинтересовалась Луна спустя пятнадцать минут.
— Да. А что? — насторожилась я сразу же.

И принцессы рассказали мне обо всем, что случилось за время моего отсутствия. Услыхав о ночном нападении на Джесса и детей, я оказалась неприятно удивлена. Эпизод с навалившейся болезнью мужа вслед за атакой грифонов прямо во дворце оставил у меня исключительно негативное впечатление. Я ненавидела птицельвов отныне еще сильнее, чем раньше.

— Беспринципные наемники, творят любую мерзость за деньги, — поморщился мой родной брат.
— И что же вы хотите всем этим сказать? — с болью в голосе спросила я, глядя Селестии прямо в ее лавандовые большие глаза, видевшие за тысячу с лишним лет все-таки больше дерьма, чем я за последние полтора десятка лет.
— Мы с сестрой подумывали предложить тебе возглавить частную контору по решению проблем в разных слоях реальности этого мира, — без обиняков заявила солнцекрупая.

Я ощутила, как во мне поднимается лютая, всепожирающая злоба. Джесс, заметив, как некрасиво исказилась моя мордочка, принял меры, заткнув уши обеим дочерям, поскольку догадывался, что я сейчас начну ругаться. И он был абсолютно прав.

— За последний год я умирала и вновь возвращалась к жизни ТРИ раза! Вы думаете, это не больно? После всего, что случилось со мной во время этого приключения, я уже не та, что прежде! И уж простите за прямоту, но идите вы в жопу! Я рвалась домой не для того, чтобы услышать такое предложение, и не чтобы узнать о том, что мой муж и дети тоже подверглись смертельной, блять, опасности! Да еще прямо у вас, сука, под носом! Не дворец, а сраный проходной двор! — я орала на принцесс, уже ничего не боясь.
— В том, что Джесс и его дочери оказались в опасности, виновата я! — вмешалась неизвестная мне кобыла, наставив на меня свой сломанный рог.
— Вот ты сейчас у меня за это и огребешь, паскуда, — и к полной неожиданности всех присутствующих, я подскочила к ней и врезала по морде так сильно, как только могла, отправив оппонентку валяться на полу.
— Кто она вообще такая?! — тяжело дыша, я повернулась к принцессам.
— Моя протеже и по совместительству телохранительница твоего мужа и твоих детей, согласно моему распоряжению, — деревянным голосом отозвалась Луна, недовольно поглядывая на меня.

Однако ее взгляд предвещал мне огромные неприятности, если я продолжу бушевать и заниматься копытоприкладством не только конкретно на ее глазах, но и в присутствии Принцессы Селестии.

— Дерьмовый из нее получился телохранитель, — сказала я как плюнула.
— Я знаю. Позволила себе влюбиться в Джесса, позволила эмоциям возобладать над служебным долгом, — кобыла с поврежденным рогом медленно поднялась на ноги после моего удара.
— Что ты сделала?! — ахнула я, не веря своим ушам.
— Пиздец… — коротко прокомментировал происходящее Чев.

Скив наблюдал за этим, задрав брови так высоко вверх, что они почти пропали из виду, скрывшись под его растрепанной гривой. Твайлайт, Лина и Эпплсвит широко разинули рты, пытаясь понять весь глубинный смысл разворачивавшихся на их глазах событий.

— Темпест, уймись, пока ты не сделала все только еще хуже, — прижав копыто ко лбу, простонала Луна.
— Боюсь, сестра, что она уже это сделала, —Селестия покосилась на меня, злую настолько, что от подаренного напоследок Сомнамбулой тепла и ощущения, что все будет хорошо, не осталось ни следа.
— Только попробуй сказать, что ты еще и спала с моим мужем… — угрожающе произнесла я, потихоньку подбираясь к Темпест.
— Прости меня, дорогая, но ты же меня оставила наедине с воздержанием, — попробовал вмешаться Джесс.
— Я не намерена тебя ни с кем делить. И делиться с тобой кем-то – тоже! — рявкнула я сильнее, чем хотела.
— Твой муж бы зачах, не прими я меры, — вмешалась Луна, почуяв, что дело принимает слишком скверный оборот.
— А как он вообще с детьми в Кантерлоте оказался, а?! — я уже не могла успокоиться.
— В Понивилле меня цветочницы доставали, не давая проходу, —Джесс сник.
— Они нажили себе большую проблему, — страшным голосом резюмировала я, —Твайлайт, немедленно телепортируй меня в Понивилль.
— Нет, — последовал категоричный ответ фиолетового аликорна.
— Я собираюсь… То есть как это нет?! — я не сразу поняла, что именно услышала в ответ.
— Ты прежде всего должна успокоиться, — твердо сказала принцесса дружбы.
— Охренеть. Вернувшись домой, я узнаю, что мой муж спал с протеже Принцессы Луны, которая позволила грифонам причинить вред здоровью моей семье, затем Джесс перенес микроинсульт, а теперь выясняется, что его еще и цветочницы домогались? Так какого же хера я должна быть спокойной, если без меня тут все пошло совсем не так, как я себе это представляла! — каждое свое предложение я сопровождала сильным тычком копытом в грудь Твайлайт.
— Прости, но ты перешла уже все границы, — и не успела я ничего предпринять, как на меня навалилось неодолимое желание поспать.

Фиолетовый аликорн мягко опустила мое погрузившееся в сон тело на пол и сказала:

— Извините ее за эту некрасивую вспышку. Она месяц назад чуть не оказалась нами заживо похоронена. Это обстоятельство подкосило Розу во всех смыслах. Боюсь, что стержень в нашей единорожке, прошедшей огонь, воду и медные трубы, сломался. К сожалению, мы все в равной степени виноваты в этом.
— И что же ты предлагаешь? — снова нацепив маску благожелательного интереса, спросила Селестия.
— Ей нужен отдых, — коротко ответила Твайлайт, — и лучше всего будет, если с Розой поработает лучший психолог в Кантерлоте.
— Не нужно было ей ничего сейчас рассказывать,— убирая копыта с ушей Лины-младшей и Ники, произнес Джесс.
— А почему мама спит? — не удержалась маленькая пони от вопроса.
— Она устала, — ответила своей младшей сестре Ника, — маме нужно отдохнуть.

Твайлайт в сопровождении Темпест левитировала тело поседевшей единорожки, крепко спавшей и, как от души понадеялся музыкант, не видевшей снов. Две кобылы направились в направлении покоев Джесса, унося с собой Розу.

— Похоже, тебе придется задержаться в Кантерлоте, — вздохнула Селестия, — твоя супруга действительно нуждается в помощи грамотного психолога. По правде говоря, я слабо себе представляю, как объяснить ему ситуацию. История Розы слишком невероятна, чтобы рассказать ее целиком и полностью без риска получить ярлык фантазерши, коим меня могут наградить у меня же за спиной.
— Спасибо, — низко поклонился единорог и после легкого кивка старшей из царственных сестер покинул тронный зал.

Некоторое время Луна что-то обдумывала, а потом, видимо, придя к какой-то мысли, сказала:

— Роза, придя в себя и вспоминая эту неловкую сцену, когда она ударила Темпест и когда кричала на нас, наверняка откажется от твоего предложения.
— Я не могу понять только одного, — нахмурилась Селестия, — как эта самая обычная на вид единорожка умудрилась трижды воскреснуть после своей смерти?

Синий аликорн уставилась на свою сестру с приоткрытым ртом, словно только сейчас уцепившись за слова Селестии.

— Она же не может быть посланницей кого-то, о ком мы не знаем? — медленно произнесла Луна.
— Полагаю, будет справедливо, если Роза и ее друзья сами расскажут обо всем, что произошло с ними за этот год, — помолчав, заметила Селестия осторожно, будто пробуя пришедшую ей в голову мысль на вкус.
— Да будет так, сестра, — ответила младшая из царственных сестер, выходя на балкон и глядя куда-то вдаль.

Эпилог

======== РОЗА ========

Задержаться в Кантерлоте пришлось еще на три месяца. По настоятельной рекомендации царственных сестер я прошла курс психологической реабилитации у лучшего психолога в столице Эквестрии. Усилия этого умудренного сединами единорога, что помогал мне оправиться после всех испытаний и ужасов моего последнего путешествия по постапокалиптическим просторам этой страны, не прошли даром.

Я действительно стала чувствовать себя гораздо лучше и старалась больше не вспоминать о гробе, кошмары с участием которого снились мне по меньшей мере месяц. Сама Принцесса Луна развела копытами в стороны, когда обнаружила, что ничем не может мне помочь. Один и тот же ужасный сон возвращался каждую ночь, заставляя меня кричать от страха и боли. Я будила мужа и детей своими воплями. Ночные стражи иногда недовольно шипели в мою сторону, но вряд ли это было всерьез. Чаще всего они советовали мне прикладывать все усилия к тому, чтобы нарушать ночную тишину как можно реже.

Профессор и доктор психологических наук Кальт Штерн, чье имя вообще-то намекало гораздо больше на астрономию и физику, чем на психологию, почувствовал, что моя проблема — это вызов его способностям. По правде говоря, я до сих пор не знаю, то ли три принцессы позвали его, то ли единорог явился во дворец сам, прослышав о моей беде. Уж чьими стараниями поползли эти сведения до всех свободных ушей — не знаю.

Мне не нравилось, что в таком ключе о моей скромной персоне прознала и аристократия. При встрече со мной все они кривили морды так, будто я была невесть откуда взявшимся куском говна. Я платила им абсолютным игнорированием, что стоило мне, буду откровенной, изрядных усилий. Некоторые из аристократов (особенно принц Блюблад, вечная заноза в крупе… неважно, в чьем именно) грозились, что меня скоро вышвырнут из дворца вон.

Но шли дни, тянулись недели, а я как жила в покоях с мужем и детьми, так и жила. От Темпест, которой я все-таки простила ее ошибки, я знала, что Блюблад требовал от Селестии выкинуть меня прочь. Забавно… Племянник требовал что-то у своей царственной тети. Требовал! Я давилась от смеха, слушая рассказ бывшей приспешницы Короля Шторма.

Было вполне ожидаемо, что старшая из сестер ответила категоричным отказом на все требования своего племянника и велела Блюбладу учиться быть более терпимым к простым пони. В противном случае он будет отлучен от королевской семьи и лишится титула принца. С тех пор единорог при виде меня становился аж зеленым от бессильной ярости.

— А однажды он плюнул в меня, — я рассказывала с азартом зашедшим на огонек Лине и Эпплсвиту, — так Джесс едва ему морду не начистил за это. Никогда не думала, что муж так рассвирипеет, обычно он пони скромный и достаточно миролюбивый.
— Он решил, что Блюблад оскорбил этим героиню Эквестрии, — хихикнула чародейка.
— Вы сговорились что ли? — поморщилась я.
— Если тебе так угодно, то да, — всерьез ответила единорожка, пригладив свою огненно-рыжую гриву, что вечно торчала в разные стороны.

Я промолчала. То же самое мне говорила и Сомнамбула, а теперь… И тут меня озарила мысль! Зачем страдать мне одной, если можно устроить так, чтобы страдали от этого все!

— Хорошо, я буду героиней, но только если вы присоединитесь ко мне! — широко улыбаясь, возвестила я.
— Нет! — в один голос воспротивилась парочка.
— Да, — зловеще протянула я, — хватит мне одной почестей, я и с вами поделюсь! Мне не жалко, правда!

Ответом стал хлопок двери.

— Да ладно? — мой вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.

Дравшихся Блюблада и Джесса разнимали тогда гвардейцы обеих принцесс. Зря они полезли, на самом деле, потому как с полдесятка пони в попытках остановить драку получили различные травмы, попав под раздачу. Я потом лично обрабатывала оставшиеся на Джессе синяки, кровоподтеки и иные следы боя, который замер сам собой, когда в коридоре показалась Принцесса Луна. Блюблад при виде нее драпал оттуда так, что только копыта и сверкали. Мой муж же горделиво выпятил грудь, мол, защитил честь супруги.

Младшая из царственных сестер только усмехнулась в ответ и затем неодобрительно посмотрела на пострадавших гвардейцев, велев им отправляться в больничное крыло.

— Ну и зачем ты затеял драку? — дождавшись, когда коридор опустеет, поинтересовалась синий аликорн.
— Я не потерплю какого-то высокомерного засранца, ведущего себя недостойно по отношению, во-первых, к той, что спасла всех, во-вторых, к кобыле и, в-третьих, к моей супруге. Титул ему только за кровное родство с Принцессой Селестией достался? — загородив меня от Луны, заявил Джесс.

Если аликорн чего и ожидала, то точно не этого. Какое-то время она молчала, разглядывая попеременно то меня, то единорога.

— Меня Блюблад опасается. Совершенно справедливо, скажу я вам. А вот Селестии он точно побежит и нажалуется, что ему какой-то обычный пони морду набил, — наконец промолвила Луна, улыбнувшись уголками губ.
— Да пускай жалуется. При необходимости я буду ставить его на место каждый раз, стоит ему только повести себя оскорбительно в адрес Розы, — фыркнул недовольно музыкант.

Принцесса ночи долго разглядывала жеребца, ничего не говоря. Затем повернулась и взмахом крыла велела нам следовать за ней. Идти пришлось достаточно далеко, прямиком в покои Луны, где она сняла с себя нагрудник, диадему и накопытники, а потом, устало вздохнув, улеглась на кровать.

Я переглянулась с Джессом, не вполне понимая, что происходит.

— Расскажи мне про ту игрушку, что ты нашла, — попросила принцесса.
— Это было в Кантерлоте, в одном из домов, рядом лежал скелет жеребенка, который не имел черепа, поэтому было сложно сказать, кем он был при жизни. Сама же игрушка была гораздо менее пострадавшей от неумолимого времени, чем все вокруг, — я меньше всего хотела погружаться в длительный рассказ и заново все это переживать.
— Птерас… — прошептала Луна.

Я вопросительно посмотрела на аликорна.

— Так звали фестрала, которому я подарила зачарованную игрушку в виде меня самой. Плюшевый синий аликорн, чье состояние не должно быть подвластно времени, — произнесла младшая из царственных сестер.

Джесс посмотрел на меня, а я не знала, куда мне девать свой собственный взгляд. И чтобы неловкий момент не слишком сильно затягивался, я задала единственный интересовавший меня вопрос:

— Чем этот жеребенок-фестрал так дорог тебе?
— Его ждет удивительная судьба, как и… — начала было Луна, но затем замолчала, явно не желая разглашать что-то, известное лишь ей одной.
— Как и кого? — переспросила я.
— Сейчас это не имеет значения, — поспешно сказала ночная принцесса, — а теперь идите.

И я, и мой муж хранили молчание до самого входа в наши покои, около которых стояли фестралы из Ночной Стражи, отсалютовавшие (!) нам.

Войдя в покои и закрыв дверь, я велела единорогу далеко не уходить, ведь мне предстояло обработать полученные супругом травмы во время драки с Блюбладом, будь он не ладен!

====== РОДАС И БЕЛЛА ========

Прошло десять лет с момента победы над Табитой. Новую Эквестрию возглавила Принцесса Флерри Харт, которой волей-неволей пришлось помогать Сину «Кардинал» Сиикеру помимо собственных дел с управлением Восточной Конфедерацией, вошедшей в состав нового государства. О возвращении территории в границах до Катастрофы речи не шло, но даже в теперешнем виде страна простиралась от берега до берега, на берегу бухты Ванхуфера был заложен небольшой город, предсказуемо названный Новым Ванхуфером.

— Надеюсь, он не повторит судьбу прежнего города, — отметила Лина, вспоминая собственные приключения почти пятнадцать лет назад.
— О да, — улыбнулась Альфа, — только если там не образуется еще один Алый Запад.
— Давайте не будем ворошить прошлое, — попросила фестралка-полукровка, с прошедшими годами еще больше похорошевшая.

Старые друзья собрались у Альфы и Джесса дома, чтобы обсудить последние новости и слухи, среди которых было что-то и про Сталлионград. Несмотря на то, что тамошний завод продолжал еще какое-то время выпускать грузовики, со временем город поглотила невесть откуда взявшаяся тьма.

— Эх, как там Клод и Шейд, интересно? — потянулся Родас.
— Стругают небось армию аликорнов, чтобы огорошить Сина, — пошутил вернувшийся с кухни Джесс, неся с собой несколько кружек с кофе.
— Ага, захватить Кантерлот и свергнуть Флерри с престола, — хихикнула Белла.

И пока одни шутили, будучи в прекрасном расположении духа, единственный аликорн-жеребец все порывался в Сталлионград, беспокоясь за дочь. Хоть она и была уже давно взрослой, Сину все равно было неспокойно на душе. Тьма накрыла город в один миг, будто хищник, совершивший наконец свой прыжок. Это случилось через шесть лет после победы над Табитой. К бывшей столице ССР с тех пор было не подобраться. Генерал армии Новой Эквестрии, как теперь его именовали, отказывался верить, что он больше не увидит дочь. На Клода ему было плевать, одноглазый земной пони, предавший доверие своей двоюродной сестры, не заслуживал внимания Сина.

Пегас и фестралка-полукровка за прошедшее десятилетие не раз вспоминали пони, подаривших светлое будущее, при этом считая собственный вклад в общее дело незначительным. Поэтому, когда у них появились жеребята — жеребчик и кобылка — супруги назвали их Клаудом и Роузи соответственно. Не совсем точь-в-точь, но уж лучше так, чем если бы все пары стали называть своих детей в честь Розы и Скива, а то и Клода.

Клауд родился пегасом, а Роузи — фестралкой-полукровкой, такой же, как и мать, с рогом. Родас даже размечтался, мол, надо больше пегасов, может армия крылатых пони сможет вернуть погоду Новой Эквестрии под свой контроль. И облака больше не будут нестись по небу с огромной скоростью, как это было с самой Катастрофы, когда большая часть пегасов исчезла, как и Клаудсдейл. Тайна исчезновения города на облаках занимала Родаса давно, но только теперь он сумел взяться за все это в полную силу, имея достаточно свободного времени.

Но даже время оказалось неспособно излечить помрачнение рассудка у спасенного родного брата Альфы. Он по-прежнему не помнил ни ее, ни себя, не мог назвать свое имя, но хотя бы не пытался больше убить свою сестру или окружавших ее пони. Единорог дни напролет лежал и смотрел в потолок, не говоря ни слова. И только когда к нему приходила Сомнамбула в облике пегаски, жеребец оживал, прося прощения, что попался в плен неверным.

— На реабилитацию потребуется гораздо больше времени, — говорила бывший Дух Пирамиды каждый раз Альфе, покидая комнату, где теперь обитал Скив.
— Он видит Табиту даже сквозь магию чейнджлинга. Это по-своему удивительно, хоть меня и печалит общее положение дел, — у Розы этого мира едва хватало сил улыбаться, ее душа болела при взгляде на брата, но она искренне старалась верить, что однажды все наладится.

Иногда оставшиеся в живых после событий десятилетней давности вспоминали Ультиму, которой Родас и Белла старались помочь вернуться ей в привычную колею, земная пони, что была когда-то снайпером, много занятий перепробовала за два с половиной года попыток.

Но однажды ночью она исчезла. Альфа высказала осторожное предположение, что кобыла могла последовать за Клодом в Сталлионград.

— Пусть ей помогут Богини, — сказал тогда помрачневший Родас.

Его супруга выглядела ничуть не меньше мрачной и растерянной. За столько времени внезапно наметился прогресс, Ультима заинтересовалась лепкой посуды из глины, и теперь оказалось, что все было зря.

Но шли годы, а о кобыле-снайпере больше ничего не было слышно. Скорее всего, она, как ранее Клод, сгинула в Сталлионграде, охваченном тьмой. И ее жалели гораздо больше, чем одноглазого жеребца, предавшего свою двоюродную сестру, обвинив серошкурую единорожку во всех своих бедах.

Никто не знал и о судьбе жителей Сталфорда, которые оказались между двух огней. С одной стороны распологался наполовину разрушенный и практически опустошенный Имперский город, ставший мрачным местом, невзирая на то, что там осталась Ирэна Йанг с небольшим количеством солдат. И с другой – Темный Сталлионград, куда нельзя было просто так попасть и откуда невозможно было выбраться. Все лишь могли надеяться, что тьма не двинется ни на юг, ни на запад, а останется в своих нынешних границах.

======== КЛОД И ШЕЙД ========

Одноглазый земной пони-жеребец и кобыла-аликорн по прошествии многих лет прекрасно помнили момент, когда Сталлионград в один миг изменился до неузнаваемости. Город, переживший многое, переживший и Катастрофу, но лишившийся практически всех своих обитателей, стал ловушкой для сотни-другой исследователей. Ловушкой, из которой невозможно было выбраться, ведь куда ни пойди, а на границе города встретишь сплошную стену из черного дыма, сквозь который ничего не было видно.

Небо тоже оказалось закрыто дымом, который не давал солнечным лучам проникнуть под завесу, от чего ночь теперь мало отличалась от дня. Вечный сумрак, сделавший постоянно растущее число смертельных аномальных ловушек главной угрозой для жизни и выживания в этом месте. Поэтому сталкеры, как однажды назвала себе подобных Шейд, сплотились и перестали цапаться по пустякам. Главной базой для бродяг стал завод СталАЗ, имевший в своем распоряжении аномальный склад, позволявший добывать пропитание и нужные вещи без особых проблем.

И вот уже почти четыре года Клод и Шейд пытались разгадать тайну Тьмы (именно так, с большой буквы), окутавшей несчастный Сталлионград. Зацепок оказалось ничтожно мало, распутать клубок не получалось, путеводная «нить» постоянно обрывалась. В какой-то момент даже бежевая кобыла-аликорн чуть не бросила все дело. Какой смысл, если отсюда не было выхода?

Шейд завидовала своему спутнику, ведь тот смертен, и рано или поздно умрет, если не угодит в аномальную ловушку, конечно. А вот она будет жить вечно. Смерть от местных специфических элементов реальности ей не грозила, ведь дочь Сина знала город очень хорошо, плюс обладала чутьем, позволявшим выживать без особых проблем и находить дорогу там, где это на первый взгляд казалось невозможным.

Обладая этими весьма нужными навыками, кобыла-аликорн работала проводником для остальных сталкеров в обмен за доступ к складу. Так что у нее и Клода всегда было пропитание. Жили они в квартире Сина, по-прежнему не тронутой временем, благо Шейд регулярно обновляла заклинание. И в те редкие моменты, когда оба были дома, они или обсуждали насущные проблемы, или набрасывались друг на друга как звери и страстно подолгу занимались любовью. Однажды после очередного секс-марафона между ними состоялся весьма примечательный диалог, затрагивавший тему, о которой Клод наотрез отказывался говорить ранее:

— И все-таки, почему ты бросил Розу? — спросила аликорн, восстановив дыхание после того, как ее партнер помог достичь ей очередного пика.
— Я говорил уже, что не стану обсуждать это. Скажу и сейчас, и буду говорить это еще в течение долгих лет, — отрезал одноглазый земной пони.
— Учти, милый мой, у меня есть немало способов вытянуть из тебя правду, — зловеще заметила Шейд, прищурившись и глядя на своего партнера.

Жеребец хоть и занервничал, но ему крайне не хотелось показывать свою слабость. К несчастью, кобыла читала его, будто раскрытую книгу. Аликорн выждала какое-то время, надеясь, что земнопони скажет все сам, но он упорно молчал. Ей ничего другого не оставалось, кроме как заставить поведать столь неприятную истину:

— Лучше признайся сам. Я же вижу, что тебе стало не по себе.
— Ну хорошо… — сглотнул Клод, — я сбежал от Ультимы. Они с Дастрой никогда не пытались показать, что я им действительно нужен. Мне казалось, что я словно инструмент для достижения неких целей этих двоих.
— А я? — одними уголками губ улыбнулась Шейд.
— Твой случай вроде бы противоположный. Вроде бы. Если конечно ты просто не игралась со мной из-за самой обычной скуки. До сих пор до конца не понял, — подбирая слова, медленно произнес Клод.

Кобыла-аликорн молчала, что-то обдумывая. В отличие от нее, земной пони не умел читать собеседников по их выражениям морд и иным мелочам, поэтому он только мог гадать, что принесет ему это молчание.

Десять минут спустя (по приблизительным прикидкам одноглазого пони) Шейд наконец сказала:

— С точки зрения обычной симпатии ты, невзирая на свою травму, показался мне симпатичным жеребцом. И тот секс ночью был и для того, чтобы сбросить напряжение самой, и дать то же самое сделать тебе. Только не говори мне, что тебе тогда не понравилось! — замахала передними ногами аликорн.
— Ну хоть не из жалости дала, — осмелился еле слышно буркнуть Клод.
— Кстати, об этом… Мне жаль Розу, что она, перенеся так много всякого дерьма, получила самую большую и вонючую порцию говна от тебя, когда ты покинул ее в не самый простой момент ее жизни, — ловко перевела тему дочь Сина.
— Она до меня дерьма наелась по уши, — не согласился одноглазый жеребец, поправляя свою изрядно потрепанную глазную повязку.
— Э, нет, это сейчас прозвучало будто плохая отговорка. Ты, фигурально выражаясь, насрал в тарелку и поставил кузине под нос, когда решил уйти. И сейчас тебе даже неизвестно, что с ней происходит, — голос Шейд потяжелел.

Это значило, что дочь Сина начинает злиться.

«Ох уж эта кобылья чертова солидарность» — чуть не застонав, подумал Клод. И обрадовался, что не сказал этого вслух. Аликорн очень любила читать длиннющие лекции на тему солидарности между пони одного пола. Преимущественно это касалось кобыл, что и логично. Было бы странно, если бы Шейд вдруг прочла лекцию о солидарности между жеребцами.

— У каждого из нас теперь своя жизнь. И я бы не хотел, чтобы Роза узнала, что мы тут заперты, в этом чертовом городе. Она из тех пони, что рвутся спасать… Но не всех подряд, отнюдь. А только конкретных пони. Иными словами, для своей выгоды. В каком-то смысле она эгоистка та еще, — этот аргумент показался Клоду подходящим. Ровно до того момента, пока его собеседница не открыла рот для ответа.
— Эгоист здесь только ты один. Бросил сестру и друзей ради того, чтобы притащить свой круп сюда и застрять в городе вместе еще с сотней пони. Я бы смогла обойтись без ебли, а копыт и игрушек меня, к счастью, никто не лишал. Но это все ерунда. Озвученная тобой причина, по которой ты добрался до Сталлионграда, на мой взгляд, даже и близко на правду не похожа. Что же тобой на самом деле движет-то? — возведя очи горе [1], спросила Шейд.
— Ты считаешь, что я соврал тебе? — ледяным тоном осведомился жеребец.
— Соврать может и не соврал, но правды не сказал, — кивнула аликорн, уставившись в глаза Клоду.
— Знаешь, что? Иди к черту! — не выдержал и повысил голос тот.
— Вот только твой голос против моего ничего не сделает. Мне достаточно выгнать тебя прочь и попросить других сталкеров не пускать тебя никуда. И кто тогда пойдет к черту, а, дорогой мой? — дьявольская усмешка расцвела на губах кобылы.
— Ты этого не сделаешь, — мигом пошел на попятную Клод, поняв, в какую задницу попадет, если продолжит этот бесполезный конфликт.
— Не тебе решать… — многозначительно произнесла Шейд, — я могу сделать много такого, о чем ты даже никогда и не имел представления ввиду собственной узколобости и ограниченности мышления. Не будь ты таким, каков ты есть, все в твоей жизни могло бы быть иначе.

Клод промолчал. Всего за полчаса он потерял если не все, то многое из того, что у него было… И теперь его судьба висела на волоске. В одиночку в Сталлионграде выжить ныне попросту невозможно.

Вот только теперь, когда вся истинная натура жеребца вскрылась, Шейд недолго колебалась между двумя очевидными вариантами развития событий. Как бы ей ни было сложно, она всегда справлялась. И этот случай не станет исключением…

======== ЛИНА, ЭППЛСВИТ, ЧЕВ И СКИВ ========

— Как думаете, Роза полностью оправится после всего? — этим вопросом Эпплсвит открыл почти что ежедневные посиделки по вечерам.

Дело было в конце ноября, серая единорожка уже более двух месяцев проходила психологическую реабилитацию. Ей, несомненно, хоть и становилось лучше, но даже профессор Штерн не мог гарантировать полного избавления от возможных последствий. По его словам, этот случай в его практике необычный и даже неоднозначный в каком-то смысле.

— Если уж Кальт Штерн, съевший, образно говоря, собаку на этом, не может обещать этого… То сомневаюсь, что нашей подруге удастся окончательно восстановиться, — сказал Чев.
— Только в том случае, если мы не поможем ей своей поддержкой, — уверенно сказала Лина.
— Придется приложить гораздо больше усилий. Будь навсегда проклят Клод с его чертовым эгоизмом! — поморщился Скив.
— Я сомневаюсь в том, что стоило рассказывать принцессам всю историю, включая и происходившее с Розой, — после небольшой паузы промолвил Эпплсвит.
— А что случилось-то? Меня просто не было во дворце в тот момент, — заинтересовался Чев.
— Принцессы крайне неоднозначно восприняли многое из истории миссис Сансет, — хмыкнула Лина, — особенно, когда услышали, что она потомок Древних и имеет мутацию, позволявшую ей воскресать после смертельных травм.
— Они решили, будто она стала сродни аликорнам, — добавил Скив.
— И это их встревожило? — поразился Чев.
— Да, это встревожило и меня, и мою сестру, — в покои телепортировался темно-синий аликорн, наверняка до этого подслушивавший под дверью.
— А постучаться? — слегка пожурила Луну огненногривая чародейка.
— Нам можно игнорировать двери! — несколько громче обычного возвестила принцесса ночи.
— Этикет соблюдать необходимо даже принцессам, — невозмутимо произнес родной брат Розы.
— Я пришла побеседовать с вами приватно, этикет здесь не нужен, — парировала Луна, — наша общая знакомая, спасшая несколько раз мир от превращения в невесть что, всего через пару недель уже будет готова отбыть в Понивилль, домой. Я хочу попросить вас всех отправиться туда завтра и подготовить дом Розы, Джесса и их детей, приведя его в порядок. Твайлайт хоть и положилась на подмену, дав распоряжение приглядывать за несколькими объектами в Понивилле, но наша Принцесса Дружба порой и сама на себя не может положиться из-за множества иных дел. Справитесь?
— Можете не сомневаться! — ответила за всех чародейка, улыбнувшись.

Дождавшись, когда Луна покинет покои, она добавила:

— Вот именно так мы и поддержим нашу подругу-героиню.
— Она, между прочим, наотрез отказывается считать себя таковой, несмотря на то, что даже Сомнамбула ее таковой сочла, — сказал Скив, — условие, что выдвинула моя сестра, по правде говоря, меня смущает.
— Если герои – то все мы? — уточнила волшебница.
— Да, — кивнул единорог.
— Какой из меня герой? Полгода недееспособности, пока моя далекая родственница была в самом центре намечающейся бучи, — развел передними ногами в стороны Эпплсвит.
— Постельный герой, — мигом нашелся Чев, вынудив друга покраснеть.
— О да… — дьявольски усмехнулась Лина, добавив на морду своего особенного пони еще больше красного цвета из-за прилившей крови, — в постели он тот еще гигант… мысли. И герой в том числе.

Скив лишь кисло улыбнулся, наблюдая за тем, как чародейка и бывший наемник от души прикалываются над представителем семьи Эпплов. Бедолага пытался протестовать против выданного ему прозвища, но было уже поздно. «Постельный герой» приклеилось к нему, по всей видимости, крепко…

======== РОЗА ========

Курс психотерапии у профессора Кальт Штерна я прошла успешно. Благодаря помощи единорога мне удалось несколько изменить свое видение на собственные приключения. И отчасти именно поэтому я решила по весне съездить в Сталлионград и поговорить с Сином Сиикером, убедив его оставить меня в покое.

Почему я не собиралась говорить об этом с Селестией и Луной? Первая не стала бы особо слушать, по старой традиции набросив маску доброжелательности и делая вид, что она внимательно вникает во все сказанное. А вторая себе на уме, почти никто и никогда не мог предсказать, как поступит младшая из царственных сестер.

А сейчас я собиралась наконец-то домой, в Понивилль, вместе со своей семьей. Хватит уже с меня этого Кантерлота. Надоело видеть кислые морды знати, иногда имевшей наглость перешептываться при виде моей серошкурой тушки, шедшей по коридорам дворца по своим делам. Вряд ли они опасались Джесса, который неплохо так накостылял Блюбладу. Слухи об этой драке ходили до сих пор, вероятнее всего, подпитываемые Селестией. Она его предупреждала ведь, чтобы он был терпимее к простым пони. Однако, белый единорог и не подумал прислушиваться к словам аликорна, за что и получил.

Возвращение в Понивилль прошло без особых проблем, разве что я давно не видела ни Скива, ни моих друзей. Куда они запропастились – я не знала, но и дергать принцесс с такой мелочью не стала. У них и без меня имеется немало поводов для головной боли.

В день отъезда я обнаружила в шкафу свою зимнюю куртку, которой тут раньше определенно не было. Еще один вопрос в копилку к таким же, что по-прежнему оставались без ответа. Можно было и удивиться, мол, а как же на улицу выходить? А я и не выходила, вместо этого предпочитая безвылазно сидеть в замке.

К моему удивлению, встречать меня с семьей в Понивилле собралось по меньшей мере десятка три пони, среди которых были Твайлайт с подругами, Меткоискательницы (эта неугомонная троица в первые два года жизни в городке достала меня вопросами, дескать, а что означает моя кьютимарка?), еще несколько знакомых пони и… троица цветочниц, при виде которых я тут же вспомнила, как сильно хотела прибить их.

Мои ноги сами понесли меня прямиком к ним, а мои губы растянулись в ухмылке, не предвещавшей ничего хорошего. Странно, что они не бросились наутек в тот же миг. Наверно, думали, что я сейчас просто над ними пошучу. Вот только слова, что я сказала им во всеуслышанье, не были шуткой.

— Еще раз увижу, что вы пристаете к моему мужу… Поймаю и буду пороть до тех пор, пока из ваших очаровательных голов все мысли о Джессе не выветрятся. Все. До единой!

Слова эти были произнесены настолько ледяным тоном, что одна из цветочниц, кажется, Роузлак, поежилась. Я не удосужилась запомнить их имена настолько хорошо, как имена тех пони, с кем поддерживала хорошие отношения. Зато я достаточно хорошо помнила внешность каждой кобылы из этой троицы, плюс запахи, что чувствовал от них каждый даже зимой, не позволили бы мне ошибиться. И маскарад этим засранкам не поможет!

Однако подруги Роузлак лишь смерили меня презрительными взглядами, посчитав, видимо, что я бросаюсь словами на ветер.

— Забей на них, — негромко произнес Джесс, когда я напоследок зыркнула на цветочниц своим самым убийственным взглядом, на какой только была способна, и снова присоединилась к супругу и дочерям.
— Ты же знаешь, что я не могу, — покачала я головой, — мы слишком долго боролись за свое счастье, пройдя через то, о чем ни одна из этих трех… кобыл… даже не может и помыслить.
— Мама, ты сердишься на этих пони? — вступила в разговор Ника.
— Сержусь, дочь моя. Еще как сержусь, — кивнула я, — но развивать эту тему и продолжать рассуждать в этом направлении я не хочу.

Если эти глупые кобылы не внимут моему предупреждению, тогда и воспользуюсь высказанной им вслух угрозой порки. Скорее всего, публичной, чтобы этой троице подобное унижение запомнилось как можно лучше. А пока что я позволила мужу препроводить себя к нашему уютному дому.

Вскоре над нами донеслось хлопанье крыльев – это была Твайлайт, которая догнала нас всего через несколько минут после того, как я предупредила Роузлак и ее подруг. Остаток пути мы проделали в ее компании.

— Пришлось пригласить эту троицу на воспитательную беседу. Я конечно далеко не Принцесса Селестия, но я намерена приложить все возможные усилия, чтобы отвадить цветочниц от твоего мужа, — извиняющимся тоном произнесла фиолетовый аликорн.

Она открыла входную дверь, просто толкнув ее… Мой мозг почему-то зацепился за эту деталь, посчитав странным факт наличия оставленного без присмотра дома.Но стоило мне переступить порог дома, и раздевшись в прихожей, пройти в гостиную… Словом, я поняла причину, по которой дверь была не заперта. В гостиной сидели Скив, Лина с Эпплсвитом и Чев.

— А вот и хозяева вернулись! — широко улыбаясь, возвестила волшебница.
— Так вы все это время были здесь? — удивившись не меньше моего, спросил Джесс.
— Принцесса Луна попросила нас привести в порядок ваш дом, чтобы ни тебе, ни Розе не пришлось возиться с уборкой и все такое, — развел передними ногами в разные стороны Чев.
— Вот за это спасибо! — улыбнулась и я.

Я успела забыть, каково это – ощущать себя как дома. С мужем Альфы по вполне понятным причинам это ощущение было не совсем настоящим. Весной же я поеду к Сину в Сталлионград. Луна весьма тонко намекнула мне в разговоре, состоявшемся незадолго до моего отъезда из Кантерлота, что по проблемам вмешательства в чужие личные жизни и вытаскивания замужних кобыл в смертельно опасные приключения мне нужно обратиться именно к белому аликорну с черной мордой и глазами янтарного цвета.

Полагаю, у принцессы не было причин просто прикольнуться надо мной. Тема-то серьезная, в каких-то случаях даже весьма кровавая и имеющая прочные корни прямиком из далекого-далекого прошлого. И я хотела больше не иметь с этим ничего общего. Хватит с меня всего этого, пора пожить обычной жизнью, сколько бы в ней ни было однообразия. От этого не умру, ведь пережитых мной приключений хватит кому угодно на две, а то и на три жизни.

======== ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ========

В Сталлионграде была середина весны. Ещё не расцвели деревья, не прилетели все птицы, но уже было тепло и дуло свежим ветром с Пролива. Снег с улиц и газонов недавно исчез, и трава ещё не обрела того нежно-зеленого цвета, создающего ту самую атмосферу. Природа только-только начала оживать, делая это заметным для всех. Именно в такой солнечный день, кстати, ни разу не выходной, Роза Сансет сошла по ступеням шикарного железнодорожного вокзала и направилась в сторону парковочного «кармана», где стояли многочисленные таксомоторы, пройдя мимо вестибюля с гордо красующейся на вершине буквой «М», куда считал войти своим долгом каждый приезжий.

Пройдя мимо шести таксомоторов Роза остановилась у чёрной машины с обилием хромированных деталей, на лобовом стекле которой был наклеен автопропуск с надписями на непонятном ей языке, а за рулем сидел со скучающим видом белый пегас.

Именно о такой машине говорил ей Син Сиикер. Миссис Сансет связалась с ним за несколько дней до поездки и добилась встречи с этим пони, что должен был помочь.

Серая кобыла с рыжей, хотя и явно окрашенной гривой, постучала копытом в стекло этого автомобиля, пегас лишь кивнул в ответ, и дверь сама ни с того ни с сего открылась.

— Добро пожаловать, миссис Сансет, — сказал пегас с легким акцентом, обычно не присущим носителю эквестрийского языка.
— Видала я ваш городок, — с ноткой тоски ответила Роза, — хотя и немного в ином обличии. Может, сейчас мое впечатление о нем изменится...
— Надеюсь на это, — сказал пегас, регулируя зеркало заднего вида — ехать нам совсем недолго, но Товарищ Сиикер в разговоре настоял на встрече именно на этой машине.
— Хорошо, — просто кивнула Роза, оглядывая белого пегаса и все убранство салона автомобиля, — и где же его превосходительство?..

Хоть Син и упоминал о том, какие обращения наличествуют в ходу у жителей ССР и конкретно Сталлионграда, серая единорожка определенно упустила этот момент из виду. Опять…

— Только «Товарищ», — оборвал кобылу крылатый жеребец, — он совершенно не терпит монаршьих регалий или буржуазных титулов. Да и тут это не принято.
— Кажется, я все-таки что-то упустила в этом городе, — заметила единорожка задумчивым тоном.

Машина тронулась и поехала по улицам. Роза стала рассматривать город, и он ей показался совершенно непривычным. Да, кажется, этот дом она уже видела, а у этого дома когда-то подстрелила сам Хаос из ЭМ-0. Памятник, мимо которого проехал автомобиль, показался ей ужасно знакомым, и она улыбнулась, вспоминая, как примитивно устроен вход в то, что было под ним. Только вот площадь не была такой бесконной, сквозь асфальт не пробивались цветы, здания вокруг были выкрашены свежей краской, а элементы от них не отваливались, фонарные столбы стояли ровно, словом, никогда не было той картины. «Но картины же и впрямь не было» — поймала себя на мысли миссис Сансет.

Спустя ещё пару минут машина остановилась, и белый пегас показал, в каком направлении Розе нужно идти. Это были ворота парка, выходящие на основную улицу. Аллеи парка были засажены деревьями, раскидистыми и высокими, по бокам стояли скамейки, в центре бил фонтан. Немногочисленные пони прогуливались по дорожкам, сворачивая то на одну, то на другую. За лотком слева от основной аллеи стоял скучающего вида продавец. Надпись на тележке была выполнена на все том же непонятном языке. Дверь машины за спиной Розы захлопнулась, и шикарный автомобиль тронулся, через мгновение исчезнув где-то за поворотом. А Роза пошла по аллеям вглубь парка. Подойдя к лотку и увидев, что там продается кукуруза, серая единорожка решила купить один початок, однако, продавец лишь удивленно уставился на нее, произнеся что-то вроде «shto?».

— Так, послушайте, мистер, я хочу всего лишь один початок вашей сраной кукурузы, что тут не понятного? — сказала Роза с большим нажимом, взирая на незадачливого продавца, ещё сильнее выпятившего глаза.
— Можешь не распинаться, — послышался сзади знакомый голос, — он понимает только большерозский.

Голос принадлежал так сильно знакомому Розе белому аликору с чёрной мордой, гривой и хвостом, а также с ярко-янтарными глазами, в этот раз весело взиравшими на данную ситуацию. Син Сиикер лишь усмехнулся и подошёл к продавцу, протянув ему пару монет и сказав что-то на языке, видимо, на том самом, на котором были надписи. Нельзя сказать, что язык был грубым, но и плавным его не назовёшь. Обилие произносимых Сином гласных имели математически одинаковую длительность, притом отличавшуюся для гласных под ударением и без, но непрерывно словно спотыкавшихся о столь непривычные для эквестрийца согласные, часть которых была шипящей, а другая ну уж очень мягкой.

После недолгого разговора Сина с продавцом аликорн все-таки протянул Розе початок кукурузы и коротко поприветствовал.

— Видимо, тебя совсем забыли предупредить о том, что стоит нанять переводчика, — улыбнулся Син, — эквестрийский тут мало кто понимает.
— Мммм... Да? — недоверчиво спросила Роза, — это вроде как всегда было Эквестрией?
— И да, и нет, — ответил жеребец, — У Большерозья веками складывались сложные отношения с Королевством. И только сейчас на условиях равноправия мы добились хоть какой-то взаимности. С Селестией каши не сваришь, увы.
— Я заметила, — едко ответила серошкурая кобыла.
— Ну давай, рассказывай, по какому вопросу напросилась на встречу, ради которой мне пришлось выпросить отгул? — полюбопытствовал аликорн, — из нашего предыдущего разговора я так ничего и не понял, по правде говоря.
— Я напросилась на аудиенцию, — неразборчиво парировала Роза с полным ртом, набитым горячей кукурузой, — вовсе не обязательно брать для этого отгул.
— Я не очень хотел бы обсуждать ту тему, с которой ты напросилась ко мне в моем кабинете. Знаешь, этому есть две причины: первая — эта тема имеет достаточно серьезную степень допуска к информации, и вторая, вытекающая из первой — там слишком много любопытных ушей. Общение в этом замечательном парке окажется для нас гораздо более безопасным, а я смогу отвечать на твои вопросы с меньшим количеством обиняков.

Аликорн и единорожка пошли дальше вглубь парка, дорожки которого в одну сторону вели в пойму какой-то реки, а в другую, напротив, к достаточно высокому месту.

— Итак, Роза, как тебе правильно сказала Твайлайт, а Луна перед этим еще и намекнула, я уже в течение приличного количества лет занимаюсь вопросом Иномирья. Эта деятельность осуществляется по совместительству с основной, но деятельность эта несомненно важная для нас.
— Что? Сиикер, какого сена эта деятельность важна для вас? И для кого... — возмутилась было Роза, но Син поднёс копыто к губам, показав, что миссис Сансет говорит слишком уж громко.
— Тише, тише, Роза, тут тоже есть лишние уши, пусть их и меньше.
— Эти лишние уши наш язык не поймут даже, — язвительно заметила серая кобыла.
— Не наш, а твой, — столь же ядовито ответил Син, — кому надо — поймут, Роза. Но ты мне вовсе не даешь договорить. А зря. Задумайся в определенный момент, сколько важных слов ты пропустила в припадках своей непонятно откуда взявшейся вспыльчивости. И если я еще потерплю тебя, то, наверное, много кто из остальных пони терпеть не станет.

Роза издала лишь звук, похожий на недовольное «фыр». Дорога тем временем двигалась все выше, а деревья становились все реже. Место, к которому подходили собеседники, напоминало обзорную террасу, всю оклеенную плакатами на разных языках.

— Мы не ставим экспериментов над миром, можешь выдохнуть, — сказал Син, — я лишь тебе скажу одну вещь. Реальности Иномирья имеют точки соприкосновения. И порою, один мир имеет не лучшие последствия в другом.
— Что? — недоуменно сказала Роза, — как это вообще взаимосвязано?
— Попробую объяснить максимально понятным для тебя языком, на конкретном примере, — вздохнул аликорн, — мне известно, как и тебе, надеюсь, тоже, о том, что стало происходить со Сталлионградом в той реальности, где вы убили того самого чейнджлинга в Руинах Кантерлота. Там начали появляться опасные аномальные явления. К тому же, если тебе этого недостаточно, могу напомнить о твоих же приключениях в подземельях Пророка и той чертовщине, через которую ты прошла. Луна описывала мне данный эпизод максимально подробно с твоих же собственных слов. Слои реальностей иногда сталкиваются друг с другом, образуя те самые точки соприкосновения. Аномальные ловушки — это лишь самый минимум возможных неприятностей. О вариантах похуже не хочу даже и говорить. И все это не контролируется никем. Даже той, что ведает всем сущим и чье полное имя не выговорить никогда даже мне. Теперь ты понимаешь?
— Да как-то не особо, — хмуро заметила Роза, — если хочешь знать...
— Известная истина, — терпеливо перебил ее Син, — для меня и для всех остальных, занимающихся проблемами Иномирья, заключается в том, что между мирами и слоями многочисленных реальностей расположены не вакуум, не хаос, и не антипространство. Между мирами находится вполне понятная среда, природа которой нам пока неизвестна. Притом, колебания в мирах и колебания среды находятся во взаимозависимости.
— И какова твоя цель? — спросила Роза, хмурясь все сильнее. В этот весенний день ей хотелось услышать четкий и понятный ответ на максимально интересующие ее вопросы.
— Моя цель очень проста — понять, можно ли предотвратить колебания реальностей или по крайней мере снизить вероятность этого. Сделать так, чтобы именно эта мирная реальность оставалась примерно такой же. По официальной работе я пытаюсь не допустить крупномасштабной войны, по неофициальной — создания извне ситуаций, при которых что-то подобное произойдет.
— Ха! Не получится, — ответила Роза, — если Амала захочет — она уничтожит мир, она создаст нового Повелителя Хаоса, да что угодно еще!
— Амала? — переспросил Син, — Амала это всего лишь воплощение Иномирья в разумной форме. Она всем является в разном обличии. Амала лишь хранит равновесие Иномирья или, по крайней мере, пытается. Нет, она не создатель этого всего, и сомневаюсь, что создатель вообще есть. Она что-то вроде выражения формы Иномирья.
— Брешешь! Ты не встречался с ней!
— Отнюдь нет, не брешу. Если ты могла заметить, силы Матери Сущего ограничены. Она не может нарушить установившееся равновесие сама. Напрямую, конечно же. Именно для этого она использовала Лину.
— Так ты и про это в курсе? — удивленно спросила Роза.
— А как же! — ответил аликорн, — правда, в отличие от тебя, до нее самой пришлось ехать именно мне.
— А знаешь, зачем я приехала к тебе? Я хочу получить гарантии, что меня точно не отправят еще раз спасать очередной мир или какую-либо другую реальность, — продолжила Роза, — чтобы тебе не пришлось ко мне ехать, я скажу наперед, я не буду больше таким заниматься! И Селестии передай это, а то она уже агентство по спасению миров собралась открывать. Со мной во главе!

Син в этот момент стоял немного позади Розы, но было слышно, с каким звуком его копыто приложилось к его же лбу.

— Селестия, во-первых, сама не в курсе, с чем имеет дело, а во-вторых, ее философия и самый главный тактический прием — использовать поней по-максимуму. Так что можешь не обращать на нее внимание. Если это я такой сумасшедший, что готов ради авантюр разрывать семью на месяцы и годы — это не значит, что все такие. Так что, спи спокойно, — уверил Розу Син, — я позабочусь о том, чтобы тебя больше никуда не позвали.
— Спасибо, — ошеломленно сказала Роза, — нет, правда, спасибо, я думала, ты станешь мне говорить о том, что надо еще раз, или что-то в этом духе.
— Ты четыре месяца назад проходила курс психологической реабилитации, после которого, правда еще устроила недавно сеанс публичной порки. Как ты думаешь, с тебя хватит? Мне кажется, хватит. Поживи простой понячьей жизнью, Роза Сансет, — улыбнулся Син, и Розе показалось, что эта улыбка была гораздо теплее, чем любая редкая улыбка Кардинала из той самой реальности.
— А ты совсем не тот Серый Карлинал Восточной конфедерации, каким я привыкла тебя знать, — заметила Роза, немного прищурив глаза, — ты сговорчивее и относишься к окружающим как-то...
— Бережнее, — ответил Син, — Я Министр иностранных дел Эквестрии, а не Префект Восточной Конфедерации. Знаешь, это на деле многое меняет.
— Например? — спросила Роза, которой стало интересно в связи с чем же произошли такие изменения.
— Син Сиикер той реальности — это Син Сиикер со сломанной душой, стальным духом, наверное, более сильным, чем мой, но абсолютно точно со сломанной, травмированной, душой. У него трагически погибла жена, первая дочь, друзья... Все, кто у него есть — его вторая дочь — его последнее утешение. Он тешил себя идеей восстановления Эквестрии, но был вынужден считаться с аристократическими отбросами постапа. Перед его глазами было множество смертей каждый день, и какие-то из них даже от его собственных копыт. Это сломанный, пожёванный Син с порушенной верой в лучшее, но пока еще не сдавшийся. В этом наша с ним разница. Он до последнего верит в лучшее, что он восстановит страну, что может быть там будет и новая жена, и новая жизнь. Но он мучается от своего бессмертия и от того, что пережил Катастрофу, а многие из тех, кого он знал — нет.
— Ты так говоришь, будто ты его на самом деле видел, — с некоторой ехидцей заметила Роза.
— Видел, что уж там, — ответил аликорн,— и не самым приятным оказалось общение с самим собой. Мне кажется, он в обиде на меня за то, что я могу видеть Дитзи каждый день и живу в реальности, где миром правит не ужас, а интриги. Хотя в последнюю встречу мне удалось с ним поговорить нормально, но было это недолго — время пребывания жестко ограничено.
— Стоп, что? — не поняла единорожка, — как это возможно? Ведь…
— Мы частично смогли раскрыть секрет иноходцев,— перебил ее Син, — нашли способ узнать, как именно они путешествуют и сделали почти также. Но более сорока минут это все пока не получается, ибо есть риск остаться там навсегда. А риск этот грозит мирам потрясениями, так как тогда неизбежно сломается столь хрупкое равновесие.
— Давай без этого, — заметила Роза, — мне так нравится этот мир, можно хотя бы в нем без потрясений?
— Стараюсь, уж чего греха таить, — кивнул аликорн, — но и ты не обольщайся, в этом мире полно такого, что и постапу не приснится. Если тебе жизнь в Понивилле казалась идиллией — не думай, что так все живут везде. Ты просто очень плохо знаешь этот мир. Изучи его побольше на досуге, кроме того… Ты вообще где успела побывать?
— В Кантерлоте и теперь тут, — растерянно ответила Роза, пытаясь переварить услышанное.

Ей не верилось, что в этом мире может существовать что-то страшнее хама Блюблада и трех на редкость приставучих цветочниц-извращенок. Она в упор отказывалась верить в то, что что-то может сравниться с каннибалами или тем треклятым тоннелем, в который сталфордские грифоны скидывали трупы. НЕТ! Это невозможно в живом мире, где пони не сошли еще с ума.

— Предлагаю начать твоё дальнейшее знакомство с этим миром прямо отсюда, — улыбнулся Син, — погляди, миссис Сансет, этот город — столица ССР, тут говорят на большерозском языке и следуют идеалам коммунизма. А еще это моя, можно сказать, малая родина. Здесь я прожил значительную часть своей весьма насыщенной жизни.

Некоторое время постояв и полюбовавшись красотами парка, открывающимися с площадки, напоминавшей обзорную террасу, аликорн направился кратчайшей дорогой к выходу из парка. Попутно он рассказывал Розе обо всех мало-мальски значимых событиях в истории ССР, не обойдя вниманием и вооруженные конфликты с коренной Эквестрией в лице Селестии.

— Именно поэтому солнечную принцессу тут не любят? — образно говоря, сложила два и два Роза.
— Да. И поэтому с нами контактирует Принцесса Луна, проявившая не только гораздо большую тактичность, но местами и кобыльи чары обольщения, — отметил Син, выйдя на достаточно широкую улицу.
— А куда мы идем? — полюбопытствовала серошкурая единорожка, выкинув оставшийся без семян початок кукурузы в урну.
— Я хочу показать тебе Совет-Холл, к которому мы доберемся, двигаясь по Солнечному Проспекту, — ответил жеребец.
— Его не в честь Принцессы Селестии ведь назвали?
— У нас в городе есть Проспект Дружбы, однако он был так назван уж точно не в честь Твайлайт Спаркл, — иронично хмыкнул Син.

Роза намек поняла и остаток пути провела за разглядыванием вокруг буквально всего, что попадалось ей на глаза. Местность для нее была совершенно незнакомой. А затем кобыла вспомнила, что ТАМ в центре города зиял огромный и весьма глубокий разлом. И именно туда, по всей видимости, канули парк и его окрестности во время Катастрофы.

Сам же Совет-Холл, до которого прогулочным шагом от парка идти было минут десять-пятнадцать, представлял из себя достаточно монументальное здание, чьи фасады имели четырехярусное членение, обычно нехарактерное для домов в Сталлионграде. Син вкратце рассказал об истории сооружения, о том, как его используют нынче. Розу сильнее всего изумил тот факт, что в одном из залов музыканты иногда выступают для дипломатов и не только для них.

— И все-таки я не понимаю… — пробормотала единорожка, следуя за аликорном в сторону его дома.
— Музыкальные выступления в Совет-Холле тебя, значит, смущают, а в Понивилльской ратуше как-то не особо, а? — усмехнулся жеребец, хлопнув крыльями.

Серая кобыла сочла за лучшее не развивать эту тему. Ей было о чем подумать на досуге, ведь продолжающийся визит неизменно подкидывал все больше пищи для размышлений на те или иные темы. И этот мир, даже спустя почти шесть проведенных здесь лет, продолжал быть для Розы сложным, малопонятным и… попросту огромным. ТАМ мир ограничивался лишь территорией бывшей Эквестрии, Сталлионградом и Кристальной Империей на севере, а также Пустыней Смерти на юге. Об остальных землях единорожка ничего не знала и упоминаний о судьбах других народов ей не попадалось на глаза.

Но по-настоящему странным Розе показалось чаепитие с Сином и его женой Дитзи. Пегаска с пшеничной гривой оказалось весьма доброй, ее не подкосили сложности в жизни, о которых она упоминала без особых подробностей.

— Залетела от своего особенного пони в четырнадцать, он думал, что поможет с охотой, но просчитался. А дальше события понеслись вскачь и по наклонной. Вся эта история заняла без малого двенадцать лет. Прошлым летом все наконец-то закончилось, — начало рассказа жены аликорна выглядело достаточно интригующим.
— И что же случилось? — не удержалась единорожка от вопроса.
— Этот пони, который был когда-то для меня особенным, скатился во всех смыслах. Сексуальные преступления, убийства… Он распускал слухи, порочащие тех пони, что пытались мне помочь. В одном случае едва не дошло до суицида, — сморщившись, будто от боли, сказала Дитзи.
— За слухи в таком знакомом мне мире попросту убили бы нахрен, — хмурясь, заметила Роза.
— От мести тот пони не смог скрыться. По-глупому спалился, его один наш близкий друг семьи затащил в проулок и устроил самосуд, закончившийся множеством переломов, ссадин, гематом. Дело чуть было не дошло до комы, — дополнил рассказ своей супруги аликорн, — и это обстоятельство помогло распутать клубок событий далеко не первой свежести.
— И чем же все закончилось?
— В Понивилль явился, думая, что о его «подвигах» все забыли. Не тут-то было… Один очень хитрый и начитанный чейнджлинг поймала нашего забияку на живца, заставив публично признаться в своих преступлениях. Чем и обеспечила ему пожизненный срок в одиночной камере. Дюжина лет, несколько сломанных в разной степени жизней… Справедливость по итогу все-таки восторжествовала, — закончил рассказ Син.

Роза подозревала, что услышанная ею история была изрядно сокращена, дабы не посвящать не вполне знакомую пони во все подробности. Впрочем, единорожка достаточно здраво рассудила, что данный ход супружеской четы был логичным, с какой стороны к нему не подойди.

Аликорн еще немного поразвлекал всех забавными историями с участием некоторых своих знакомых – и тоже без имен и других подробностей, способных помочь составить вполне конкретный психологический портрет этих пони (и не только пони).

— Я позаботился о том, чтобы купить тебе билет до дома на поезд, отходящий через час и десять минут. Соответственно, я тебя провожу до вокзала и помогу с посадкой, поскольку с большерозским языком ты не в ладах, — сказал Син, допивая очередную чашку с чаем.

Белый аликорн с черной мордой поступил именно так, как сказал. На улице вечерело, когда жеребец вышел из здания железнодорожного вокзала, посадив Розу на поезд до Понивилля. Он искренне надеялся, что единорожка сумеет адаптироваться к этому все еще новому для нее миру. Ведь пять лет безвыездной жизни в небольшом городке абсолютно не дали миссис Сансет ничего, чтобы узнать этот Эквус получше, чем ТОТ, в котором она родилась и выросла. ТАМ, если подумать, живется проще и не нужно идти на излишние ухищрения, чтобы добиться своей цели.

======== ОКРЕСТНОСТИ БЫВШЕЙ ЛАБОРАТОРИИ «ХЬЮМАН ЛАБС» ========
======== НЕСКОЛЬКО МИНУТ СПУСТЯ ПОСЛЕ ВЗРЫВА ========

Де Санта сел за руль своей машины, завёл двигатель, врубил задний ход, затем развернулся, переключил коробку передач и тронулся. Девушка продублировала его действия, сидя в синем седане. Обе машины направились в сторону Лос-Сантоса. И никто не заметил, как из воды у берега вынырнул покрытый сажей и грязью человек…

С трудом выбравшись на берег он закашлялся и еле слышно что-то прохрипел, поглядев наверх. Небо постепенно темнело, но это не мешало вертолетам и наземным средствам передвижения стремиться к месту разыгравшейся катастрофы, не оставившей от лаборатории никаких следов.

У человека было совсем немного времени, чтобы где-нибудь спрятаться. Но сил на то, чтобы подняться и бежать, у него не было. Максимум – ползти на четвереньках куда-нибудь в сторону. Проклиная в мыслях Эрла «Гриф» Спилнера, погибшего совершенно глупо и абсолютно зря, покрытый сажей и грязью человек полз в сторону небольшой бухты. Он помнил все и не понимал, как ему удалось выжить. Жертва, что он принес… Не оказалась ли она слишком велика и не поэтому ли его вернули назад?

Вопросов было слишком много, а ответы получить было теперь не у кого. Помимо этого, переживший страшный взрыв парень понимал, что если его найдут – он не жилец. Ему нечем было защитить себя, нечем было дать сдачи в противоположность агрессии, направленной против него. Это несколько печалило человека, его единственный выход – спрятаться как можно лучше. Пусть все утихнет, и тогда он сможет вернуться к той, что наверняка уже знает о случившемся, кроме самого-самого важного. Выживший был уверен – она узнает и это. От него самого. Когда придет нужный момент, а сейчас… Сейчас все, что требовалось от человека, лишившегося всего, кроме огромной веры в себя и свои силы – это залечь на дно и хоть немного восстановить силы.

Первые несколько дней единственный выживший после взрыва отлеживался в бухте, приходя в себя. Ему не хотелось ни есть, ни пить, но при этом приходилось терпеть боль во всем теле будто от перенапряжения. Но после произошедшего это было совершенно не удивительно. Гораздо больше волновал человека тот факт, что его так никто и не нашел, хотя прочесать местность вдоль берега как к северу, так и к югу от места взрыва в поисках вероятного подрывника спецслужбам никто не мешал. Впрочем, встав на ноги после почти четырех полных суток, проведенных в бухте, Выживший воспринимал возникшую передышку как подарок судьбы.

И теперь ему предстояло решить самые главные насущные проблемы. Способы для этого годились любые, поэтому одежду он украл у какого-то мужика. Пусть шмотки и были на пару размеров больше, чем нужно, парень не стал привередничать – не тот случай. Перед тем, как одеться, некогда смуглокожий человек по максимуму постарался счистить со своего тела всю грязь. Удалось это ему не до конца, но теперь можно было наконец надеть на себя украденные вещи. С пищей и водой вопрос был решен способом гораздо более цивилизованным. С помощью денег, что обнаружились в карманах клетчатой рубашки, Выживший купил себе поесть. Но прежде он раздобыл себе самое тривиальное транспортное средство из всех доступных – велосипед.

Ради этого пришлось преодолеть немалое расстояние пешком вдоль берега. Дело шло к закату, когда смуглокожий парень вышел к докам, обнаружив на песчаном пляже три трупа, минивэн и велосипед. Первым делом Выживший обыскал мертвецов, обнаружив пару десятков долларов к уже имевшейся у него в кармане сумме в тридцать баксов, ключи от машины и несколько упаковок презервативов. Идея взять тачку была здравой сама по себе, ведь двум парням и одной девушке, лежащим на песке, она уже не пригодится.

Однако… Автомобиль отказался заводиться. Причину этому молодой человек обнаружил быстро – севший аккумулятор. А поскольку искать ему замену было негде, он решил взять велосипед, что являлся наиболее отказоустойчивым транспортом ввиду гораздо меньшего количества запасных частей, требующих со временем замены.

Поесть он взял себе в ближайшей забегаловке на заправке в Миррор-парке. Сумму в пятьдесят долларов словно корова языком слизнула. Выживший чертыхнулся, без денег в Лос-Сантосе туго было всегда и всем. Но у него хотя бы была конкретная цель – добраться до Чумаша. Вариантов было, на первый взгляд, всего два – велосипед или же машина, которую следовало угнать и не попасться на глаза копам. От затеи взять такси и не заплатить по прибытии молодой парень отказался. Таксисты могли и ствол при себе иметь. Выстрелить в спину «зайцу» для них не особенно сложный поступок по части морали. Другое дело, если вместо несмертельного огнестрельного ранения решивший не платить погибнет от попадания в критически важные точки тела.

Перекусив, Выживший принял решение угнать какую-нибудь машину как можно менее приметного вида. Но судьбе в тот вечер было угодно столкнуть его нос к носу с мистером Таунли, а ныне мистером де Санта.

Майкл заехал на ту самую заправку, чтобы пополнить запас бензина, и вдруг увидел подозрительно знакомое лицо. Пусть грязное, осунувшееся, но от того не менее узнаваемое. Этого парня бывший грабитель видел чуть менее недели назад в доме Лестера после того, как побывал рядом с местом таинственного взрыва.

— Этого не может быть! — удивленно произнес Майкл, наблюдая за неудавшимся исполнителем спецоперации пожилого хакера.

Выживший почувствовал на себе чей-то взгляд и поднял глаза. Мистер де Санта тут же сделал вид, что заправляет машину, но прошедшего через огонь, воду и медные трубы (в буквальном смысле) парня было не так-то просто обмануть. Он поднялся с бетонного парапета, на котором сидел, и направился прямиком к Майклу.

— Я просто обознался! Ты напомнил мне другого человека, который не так давно погиб! — заявил бывший грабитель, не давая молодому парню и слово вставить.
— А вот я Вас, кажется, знаю, — задумчиво произнес Выживший.

Все сложилось как нельзя лучше, как показалось ему.

— Откуда? — спросил де Санта, а потом стукнул себя ладонью по лбу, — ну конечно, репортажи по ящику об ограблении ювелирного магазина и много чего еще. Хорошо, это мы выяснили. Что тебе надо от меня?
— Все просто, подвезите меня до Чумаша, если нужно — отработаю долг, — предложил смуглокожий парень, в наступившей темноте казавшийся черным.
— Да брось, какой долг, я не настолько тронулся головой, чтобы напрягать людей из-за нескольких литров топлива, потраченного на хороший крюк, — отмахнулся Майкл, — садись в машину, я ее сейчас заправлю и поедем.

Выживший так и поступил. Предчувствие не обмануло, вариант путешествия своего рода автостопом годился больше, чем угон чужой тачки.

Мистер де Санта заправил свой автомобиль, оплатил стоимость топлива и вернулся в машину.

— А одежка-то на тебе явно чужая, — как бы между прочим заметил он спустя пару минут, когда выезжал на автостраду.
— Предположим, — нейтральным тоном отметил молодой человек.

Майкл покосился на него еще раз – следы засохшей грязи на лице и на руках. Все-таки после этого парня салон мыть не придется, ведь он не Тревор Филипс, который… Вспоминать даже не хочется, что однажды после него однажды в машину не хотелось садиться.

— Почему Вы мне помогаете? — не удержался от вопроса Выживший.
— Пытаюсь измениться в лучшую сторону. И черт побери, получается далеко не всегда. Или не совсем так, как задумывал. Люди ныне принимают постороннюю помощь с большой осторожностью и недоверием, — поморщился Майкл.
— Таков мир, — лаконично заметил его собеседник.
— Моя молодость в этом плане нравилась мне куда больше. Люди были немного более открытыми, не стеснялись просить помощи и помогать в ответ самим, — чуть было не пустился де Санта в пространные воспоминания.

Однако, ему удалось сдержаться. Болтать языком при посторонних, расписывая свои первые шаги на преступном поприще, определенно, не самая лучшая идея, по мнению Майкла. Поэтому он замолчал и максимально сконцентрировался на вождении. Выживший не стал ему мешать, предпочтя вместо этого немного вздремнуть. Дорога обещала быть достаточно долгой.

Спустя всего два с половиной часа, множество разнообразных ругательств со стороны отставного (теперь уже точно) грабителя – и они на месте.

— Просыпайся, мы в Чумаше, — Майкл слегка потряс за плечо своего спутника.
— Спасибо, — потирая лицо ладонями, ответил парень.

Он отстегнул ремень безопасности, открыл дверь и вылез наружу. Было весьма прохладно, но Выживший не чувствовал этого, будто приобретя некую стойкость к климатическим изменениям. Либо дело было в том, что сердце его грела надежда на светлое, лучшее будущее из всех, что могли быть.

Майкл же облокотился на крышу своего Obey Taligater и улыбался одними уголками губ. Этот молодой парень, пусть и переживший, судя по его виду, что-то очень темное, напоминал мистеру де Санта его самого в том же возрасте.

И не смотря на тот факт, что отставной грабитель вслух счел, что обознался, на самом же деле Майкл был абсолютно уверен – фотография на мониторе, выведенная Лестером, изображала именно этого смуглокожего, местами все еще покрытого засохшей грязью молодого человека.

— Удачи тебе! — от всей души пожелал де Санта, чувствуя, что тугой узел на его душе, образовавшийся за многие годы жизни, стал чуточку свободнее.
— И Вам тоже, — ответил Выживший, широким шагом направляясь к такому знакомому дому, что виднелся невдалеке.

Майкл сел в свою машину и отправился домой, по пути размышляя о превратности всемогущей судьбы. Если принять за аксиому принцип «ничто не происходит просто так», то получается, будто эта встреча на заправочной станции вполне может обернуться чем-нибудь в будущем. Причем вполне возможно, что не столь и отдаленном. Однако, новых приключений мистер де Санта не очень хотел. Как он сам однажды отметил в разговоре со своим боевым товарищем Франклином Клинтоном, стареть – это отстой. Слишком много пустого брюзжания, недовольства из-за мелочей. И Майкл начал замечать это за собой. Но с другой стороны, семейная жизнь – это рутина в каком-то смысле. Поэтому нежелание ввязываться во что-то еще имело в своей основе типичное противоречие.

======== В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ ========

Прошла неделя с момента гибели близкого Ванде Смит человека. И все это время она отказывалась верить в это, отвечая на все соболезнования исключительно презрительно. Девушку абсолютно не смущало, что в результате взрыва не нашлось ни останков, ни иных следов. Для полиции оставалось загадкой, что же произошло с лабораторией «Хьюман Лабс». Некому было, по мнению высших чинов и самих полицейских, пролить свет на истину. В этом свете мало кого заинтересовали и найденные вскоре трупы и взорванный грузовик гораздо севернее, близ Палето-бэй.

Ванда не собиралась хоронить ЕГО. Что-то подсказывало ей, что РАНО, слишком рано делать выводы. Многие люди остаются пропавшими без вести спустя годы после некоторых трагических событий, зависнув благодаря бюрократии между жизнью и смертью, хотя по факту нередко в этих списках числятся одни трупы. Их просто не нашли. Не важно, не смогли или не захотели.

И именно по этой причине девушка совершенно не удивилась, услышав звонок в дверь почти в три часа ночи. Да, она уже несколько ночей толком не спала, ОЖИДАЯ развязки. И похоже было, что дождалась. В компании с бутылкой виски. Третьей по счету, но не за эту ночь, а суммарно.

Нетвердой походкой в одном халате (Ванде было совершенно наплевать, застукают ее какие-нибудь папарацци в таком виде или нет) мисс Смит добрела до двери, и повозившись с замком, распахнула ее.

В неверном свете наддверного фонаря стоял смуглокожий парень, на лице и руках которого виднелись присохшая грязь и нечто похожее на сажу. На его лице была легкая улыбка, когда он произнес фразу, сразу расставившую в разуме девушки все по своим местам:

— Ну вот я и дома.
— Милый, это ТЫ?! — воскликнула Ванда, почти моментально протрезвев (читая об этом в книгах, она обычно относилась к этой возможности персонажей с иронией, но как оказалось, внутренние резервы организма были способны и на такое).
— Пусть тебя не смущает мой внешний вид. Для человека, прошедшего через то, о чем я не хочу говорить, это является всего лишь небольшим и временным неудобством. Пустишь меня? Очень хочется расслабиться после пережитого, принять ванну, смакуя виски, а после уснуть рядом с тобой, Ванда, — Сантос позволил своей улыбке стать гораздо шире.

Сердце девушки радостно ёкнуло в груди. Этот голос, эта улыбка, этот запах – перед ней точно стоял ОН! Ее самый любимый в данный момент человек, по которому она очень сильно скучала. Интуиция (Ванда вспомнила, как называется это чувство, когда ты знаешь что-то, но не можешь объяснить рационально, просто знаешь и все тут) не обманула ее, Сантос действительно выжил и вернулся к ней.

Все это она додумывала, впустив парня домой, заперев за ним дверь и заключив его в свои очень крепкие объятия. И лишь теперь Ванда позволила себе слезы. Но уже не горя и отчаяния. Это были слезы радости, слезы счастья. Она верила – теперь все будет хорошо.

Выживший обнял ее в ответ, прижав к себе и вдыхая запах столь знакомого ему парфюма, слегка перебиваемого алкогольными парами.

Они простояли так достаточно долго, а потом Ванда все-таки разомкнула объятия и потянула парня за руку прямиком в ванную комнату, пояснив:

— Мне плевать, что сейчас середина ночи, но пока я не помогу тебе привести себя в порядок, об уютной кровати и крепком сне думать забудь!

Сантос подчинился. Не потому что его можно было счесть за подкаблучника, вовсе нет. Ему и самому хотелось отмыться, сколько бы времени у него это ни заняло.

Для осуществления этого намерения им обоим пришлось провозиться до самого рассвета, извести большой флакон жидкого мыла и порядком устать. Грязь держалась до неприличия стойко, словно желая остаться саднящим воспоминанием на всю оставшуюся жизнь о вещах не самых приятных. И о судьбе.

Однако, тем не менее, к восьми утра изрядно взмокшая сверху и намокшая целиком Ванда наконец объявила, что цель достигнута, грязь побеждена и парень вновь вернулся к своей смуглокожести без всяких намеков на пережитое. Девушка слегка злилась на Сантоса за шутку с душем, окатившим ее водой с ног до головы и в наказание наотрез отказалась раздеваться. Для этого ей пришлось приложить значительное усилие и не поддаться на соблазн, набраться терпения и выдержать неприятное ощущение прилипшего к телу халата.

Хитро улыбаясь, Выживший подошел к Ванде и крепко обнял ее, прижавшись к ней. Дочь миллионера ощутила, что к ее животу прижимается что-то твердеющее и постепенно становящееся все теплее. Скрыть это не смог даже чуть-чуть подсохший после неожиданного приема душа халат. И девушка не смогла удержаться от довольно банальной пошлой шутки, пусть и в сокращенном варианте:

— Это кто-то так рад меня видеть?
— Твоя выдержка достойна уважения, — отметил Сантос, целуя свою возлюбленную.

Этот поцелуй заставил Ванду забыть об усталости. Она отстранилась от своего мужчины и сбросила халат на пол, обнажив свое тело. Девушке было наплевать на бессонные ночи, накопившуюся усталость, подавляемую силой воли. На энергетические напитки мисс Смит подсаживаться не собиралась, сохранить чуть-чуть больше здоровья ей казалось куда более здравой идеей. Впрочем, дальнейшая бессонница все равно эту разницу нивелировала бы.

Сантос подхватил ее на руки, будто невесту, и потащил в спальню, где они без промедления устроили длительную постельную баталию, успев перепробовать почти все наиболее любимые позы. И только после четвертого раунда парень крепко заснул, откинувшись на подушку, которую ему под голову едва успела подложить Ванда, сама крайне уставшая. Но она в то же самое время была очень довольна, получив долгожданную разрядку. Теперь же ее организм требовал отдыха, и сопротивляться девушка не стала, положив голову на грудь любимому. Под постепенно успокаивающийся стук сердца она уснула со счастливой улыбкой на лице.

Выживший проснулся первым и после нескольких дней, проведенных в глуши, не сразу осознал, что он теперь дома, с любимой. За окном вечерело, закат показался Сантосу не таким красивым как всего пару суток назад. Однако молодой человек был совершенно точно уверен, что в городе на закатное солнце смотрят совсем не так. Ведь и ему самому оно там мешало, ослепляя своими лучами. И лишь теперь парень получил шанс взглянуть на все совершенно с другой стороны. С той самой, про которую современные люди напрочь забыли.

Ванда спала рядом, улыбаясь во сне. Девушка была прекрасна, как…

Однако придумать подобающее ей сравнение бывший наемник корпорации не успел. Во входную дверь кто-то очень настойчиво постучал. У Сантоса мигом включились рефлексы, он заозирался в поисках хоть какого-нибудь оружия, но в итоге решил встретить опасность с кулаками. И в штанах, которые парень в спешке натянул на себя, дабы не пугать незваного гостя или гостей своей наготой.

Отперев дверь, Выживший увидел представительного пожилого мужчину в пепельном костюме. Несколько долгих мгновений висела тишина, пока новоприбывший разглядывал Выжившего, еле заметно приподняв правую бровь.

— Вы? — наконец-то произнес гость, совладав с собой.
— А кого Вы ожидали встретить? — вежливо поинтересовался Сантос, прекрасно зная, что именно за человек стоит перед ним.
— Свою дочь. Кстати, где она? — кашлянул отец Ванды (а это был именно он).
— Спит. Видите ли, я вернулся домой прошлой ночью, имея не самый презентабельный внешний вид… — начал объяснять молодой человек, но бизнесмен поднял руку с раскрытой ладонью, прося дать ему слово.
— Я рад, что Вы живы и здоровы. Моя дочь была полностью уверена в том, что ее возлюбленный уцелел. Не стану спрашивать, как Вам это удалось, я все прекрасно понимаю, ведь у каждого из нас есть свои секретные приемы, — произнес нежданный гость.
— Папа! — раздался из-за спины Сантоса удивленный возглас Ванды.
— Здравствуй, моя непутевая дочь, — едва заметно улыбнулся мистер Смит, обнимая прижавшуюся к нему девушку, одетую в длинную футболку с коротким рукавом.
— А можно спросить тебя, что ты тут делаешь? — разомкнув объятия, дочь бизнесмена тотчас же приобняла Выжившего.
— Собирался проведать. И предложить уехать в Вайс-Сити, но ввиду новых обстоятельств вижу, что в этом, скорее всего, нет никакой нужды, — посерьезнел отец девушки.
— Я говорила ведь, что мой парень живой, — высунула язык Ванда, демонстрируя свое превосходство в поддразнивающей форме.
— Однако я пришел не только для этого. Предложение покинуть Лос-Сантос основывалось на грозящей тебе, моя дочурка, большой опасности. Дон Персиваль крайне огорчен уничтожением здешней базы его корпорации и собирался прислать несколько боевых вертолетов и все здесь разбомбить. Со мной разговаривать он отказался наотрез, ссылаясь на нежелание поддерживать связь со своими врагами. Если вам интересно, то лично мое мнение таково — Дон Персиваль просто большой ребенок. Его обидел мистер Наварра, но мстить он собрался совершенно постороннему человеку.

Установилось молчание. Сантос нахмурился, напряженно что-то обдумывая, а Ванда сразу лишилась своего разудалого веселого настроения, сделавшись весьма серьезной.

— Насколько длинны руки у Дона Персиваля? — поинтересовался Выживший спустя несколько минут.
— Он может достать свою цель с помощью корпорации Мерриуэзер практически где угодно в пределах Штатов. Впрочем, есть основания полагать, что и за пределами нашей страны тоже. Этот человек представляет из себя слишком крупную фигуру, чтобы пытаться договориться с ним. Или противостоять ему. Мистер Наварра, я уже знаю, что Вы ответите. Это самоубийство… Сражаться в одиночку, — вздохнул отец Ванды.
— Сантос будет не один, — заметила девушка, еще сильнее прижавшись к своему парню.
— Мне очень хотелось бы сказать, чтобы ты не лезла в это, но ты и так уже втянута в данную историю. Поэтому я пришел предупредить тебя о грозящей опасности, — произнес бизнесмен, собираясь уходить.
— Подождите, мистер Смит, Дон Персиваль знает о том, что я остался в живых? — насторожился вдруг Сантос.
— Пока еще нет. Кто бы ни устроил тот взрыв, он знал, как насолить наемникам сполна. Оставшись без базы, без оборудования, жалкие горстки оперативников на заданиях потеряли многое. Они дезориентированы. Они в замешательстве. А в грядущем столкновении союзники понадобятся любые, мистер Наварра. Удачи нам всем. И да поможет нам Господь Бог, — отвернувшись от Выжившего и своей дочери, бизнесмен размашистым шагом направился прочь.

Сантос задумчиво смотрел ему вслед. Молодому человеку было о чем поразмыслить на досуге. Спокойная жизнь, можно сказать, закончилась, не успев начаться. И, тем не менее, у них с Вандой была небольшая фора. Бывший наемник корпорации уже знал, с чего следует начать, чтобы распорядиться имевшимся в запасе временем с максимальной пользой.

— Наше будущее принадлежит только нам. И только мы будем решать, какое оно будет, — с уверенностью произнес парень, подняв взгляд в постепенно темнеющее небо, — только мы.