Последний бой Арнау / The Last Stand of Arnau

«О Фортис, где же ты?» Прежде Грифоньих Королевств были грифоньи племена. Прежде единства был раздор. Прежде мира была война. Блаженная Арнау, последняя Леди Севера, сталкивается с невыполнимой задачей. На грифонов надвигается неостановимая орда врагов – Солнечный Рой. Без устали продвигаясь на север, они выслеживают остатки грифоньих племён, и те решают дать последний бой под твердыней Фальштайн, крепостью, что не знала войны уже многие десятилетия. С обещанием поддержки от Фортиса, незнатного простолюдина острейшего ума и воли, она должна возглавить оборону, и лишь последний бой решит, суждено грифонам выжить или умереть..

ОС - пони

Подарок для Принцессы

Самый необычный способ приготовить самый обычный подарок. Ну или наоборот.

Твайлайт Спаркл Дискорд

Восход Боевой Луны

Древний метод сохранения здравого рассудка для бессмертных гласит: "Если вы начинаете уставать от жизни, начните изучать фундаментальную науку - очень быстро вы поймёте, что надоевшие виды времяпровождения были не столь уж плохи". В общем, неудивительно, что за тысячу лет заточения Луны та превратила спутник Эквуса в огромный боевой корабль. А ведь всё началось с того, что Луна просто решила не кричать на Найтмер...

Принцесса Селестия Принцесса Луна Дискорд Найтмэр Мун

Поступь Порчи

Это - второй из цикла рассказов о фестралах (и не только), посвященный истории Эквестрии. Основное действие происходит за несколько лет до Войны Сестер и событий рассказа "Звездная пыль". Принцессы-аликорны решаются впервые за долгое время посвятить учеников во что-то большее, чем обычно. Селестия - серебристого единорога, принца далекой северной страны, Луна - юную Поющую-в-Ночи из народа фестралов. Но что из этого получится?..

Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони Найтмэр Мун Король Сомбра

Аустраеох

Рейнбоу Дэш летит на восток.

Рэйнбоу Дэш ОС - пони

Одиночка

Описание жизни одной пегаски, уверенно держащей первое место в номинации "самая замкнутая пони в мире". Ее страхи, мечты, увлечения - и бесплодные попытки что-либо изменить. В таких делах нужна помощь друзей. Но разве возможно подружиться с той, для кого даже выйти на улицу - громадное свершение?

Эплджек ОС - пони

Отвратительный Порядок!

Никогда еще Элементы Гармонии не могли предположить, что идеальный порядок может быть таким ужасным...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони ОС - пони

Fall in Love

Что способна сделать дружба, когда случаются неприятности в жизни? Насколько могут быть верными друзья и к чему приводят некоторые жертвы и неожиданные поступки.

ОС - пони

О Дискорде / Рассказ в стихах

Кто есть Дискорд? Откуда взялся? Просто... Просто рассказ о Дискорде. Завершено - 33% (Комментарии ускоряют написание)

Другие пони ОС - пони Дискорд

Топ Эдж

Максилла – изгнанная из Улья чейнджлинг, что живет неподалеку от Балтимэйра и зарабатывает на пропитание писательским ремеслом. Ее жизнь была вполне обычной и достаточно похожей на понячью, пока ее не посетил очень необычный поклонник, который просто не желает оставить Макс в покое.

Чейнджлинги

Автор рисунка: Siansaar

Иные

Полет

Я третью минуту бился об Купол. Медленно, со всего размаху. Иногда я бил всего лишь копытами, иногда со всего налета плечом. Иногда я пытался что-нибудь сотворить с помощью магии.

Осознание вбивалось в мою голову такими же ударами. И это вгоняло меня в такое отчаяние, что я продолжал свои бессмысленные попытки. И каждый раз я бил все сильнее и сильнее.

Я упорно не хотел ничего признавать. Но с каждым ударом надежда во мне все таяла и таяла, пока я, наконец, не сдался.

Всю свою жизнь я не видел никогда Купол так близко. То есть я знал что он есть, и всегда — ну, по крайней мере, когда стал совсем взрослым — всегда мог подлететь поближе. Но до этого момента Купол меня совсем не интересовал. Да и вообще меня мало что интересовало в жизни. По крайней мере, в личной. Я просто пытался жить счастливо и не мешать другим так же.

Но сейчас это все стало таким важным, таким нужным!

Купол отблескивал слабыми разводами из чистой магии вокруг моих копыт; в остальном же он был прозрачен как чистое стекло. Я видел весь Этерн! Абсолютно, будто он был прямо у меня на копытах! Я видел маленький садик Апериль; я видел наш дом рядом с ним. Видел я и огромные поля Био с разными культурами. Видел я и библиотеку.

И, конечно, я видел статуи Богинь, благо я был прямо над ними.

Острый рог Богини Дня указывал прямо на меня, словно показывая, что будет с теми, кто осмелится нарушать Их законы. Снизу я, наверное, больше похож на таракана; впрочем, перед волей Богинь я и есть таракан, если не мельче.

А ведь и в правду, может быть, это мое наказание? Я совершил проступок — значит, я заслуживаю наказания!

Не стоило мне несколько дней назад приходить на центральную площадь, ой не стоило...

Ну, если это и есть мое наказание, то оно уже сработало: я ужасно хочу домой, к матери и отцу. И к сестре. Я уже скучаю по ним. Они сейчас, наверное, не дома, и не подозревают, что их сын висит где-то над городом!

Зато когда узнают...

Точнее, сначала они узнают что их сына ни у кого в гостях нет. Пройдет пара дней, пока родители не забеспокоятся — наверное, мать будет первой — и они начнут искать меня по всему острову.

Я окинул взглядом всю территорию, простилавшуюся подо мной, и окончательно приуныл: я всегда знал, что остров был огромен, чтобы вместить на себе и горы с лабиринтом пещер внутри, и берег моря с тремя живописными бухтами и пещерными гротами, и огромный дремучий лес...

Наверное, легче найти иголку в сене, чем искать заблудившегося жеребенка по всему Этерну.

А это значит, что моя семья все слезы выплакает до того момента, когда будет осмотрено последнее место, куда раньше никогда не ступало копыто аликорна.

Этого я хотел меньше всего. Я не хочу чтобы мама с Апериль плакали. Отец сильный, но ему еще тяжелее придется: как отец семейства он должен обо всех нас заботиться и поддерживать нас в минуты грусти и печали.

Но как самому не упасть духом? Как быть сильным, зная, что твой сын сейчас в беде и ему очень плохо? Как быть сильным, если уже нет никакой надежды? Папа сильный жеребец, я это знаю; и я не могу представить его в слезах. Но лучше ли держать все в себе? В детстве я любил играть с ручейками, строя маленькие плотины из палочек. Вода все накапливалась и накапливалась, а потом кучку сносило течение.

И никто, конечно же, не подумает, что я могу быть вне самого Купола! Почему?

Да потому что ни один аликорн в здравом уме не нарушит законы! Да и зачем кому-то вылетать за пределы Купола?

Или самый оптимистичный вариант — родители сразу узнают у мистера Делерия где я был в последний раз, находят меня высоко-высоко над городом и все нормализуется. Так хотя бы они будут знать что я в безопасности и будут журить. Обещаться уши оторвать, запереть в комнате...

Все лучше, чем неизвестность.

Или они просто решают что меня забрали Богини. И они тогда меня просто не ждут... Ну, кроме матери. Но свою религиозность, как говорил папа, я унаследовал от нее. И мне кажется, что мама просто поселится около центральной площади.

Я подавленно вздохнул. От нахлынувшей грусти я прослезился и лег на Купол. Поле сухо протрещало под моим телом.

— И ты меня... — печально сказал я и без всякой надежду стукнул по нему. Копыто оставило маленький круглый развод, который через некоторое время исчез.

Так или иначе, они верят в меня и знают, что я без серьезного происшествия никуда бы не полез, не оповестив их.

Вот оно, серьезное происшествие. Богиня была чем-то огорчена, я хотел узнать в чем проблема и как я могу помочь, и вот результат. Не знаю даже, хорошо ли я поступил, или плохо, ведь я снова правила нарушил!

Мало что могло сейчас меня немного взбодрить или обрадовать меня... Ну, разве что явление кого-нибудь знакомого с другой стороны Купола или появление самой Богини. Но, как назло ко мне никто не летел, а от Богини остался только яркий желтый след, ведущий куда-то вдаль и постепенно угасающий...

Так и придется мне, наверное, сидеть до следующего раза. Только когда он, этот раз-то? То раз в двадцать лет, то через три дня. И от меня это никак не зависит.

От меня здесь вообще ничего не зависит, если честно. Так что мне придется здесь терпеливо лежать и ждать, ждать, ждать...

Я почти заснул, когда все встало на свои места.

Богиня! Золотой след от ее полета!

Ведь по нему можно найти Богиню! Можно попросить о помощи! Умолять, стоять на коленях, признавать свои ошибки, обещать их больше не повторять и вообще быть куда лучше чем раньше, соглашаться на любое наказание, только чтобы родители знали, где я и что со мной случилось! Все, что нужно — это не отставать и не медлить, пока золотая пыль не разлетелась!

Да, это, может быть, не самое лучшее решение сейчас, но я не мог просто вот так вот сдаться!

Пыльца все это время медленно порхала прямо у меня перед носом, будто звала куда-то туда, за горизонт. Отдельные пылинки то подлетали, то отпархивали от меня, но свое место сохранять долго не могли — они либо медленно падали вниз, либо пытались упасть мне на рог.

Появилось даже вполне себе жеребячье желание попробовать одну на вкус, но я вовремя себя одернул. Все-таки это было бы уже слишком. Да и страшно было...

Если честно, то больше всего меня сейчас пугала высота. Она занимала все мое внимание, ну, может быть, после тревоги о родных. Так высоко над городом я не поднимался никогда в жизни; да что там, я вообще редко когда поднимался выше облаков. Сейчас я был уж точно выше их, и мог даже потрогать те маленькие облачка, которые раньше мне были совсем не интересны.

Но в то же время с такой высоты мне открывался огромный захватывающий вид; думаю, я был первым аликорном из Этерна, кто мог бы его оценить. После Богинь, конечно же.

Отцу бы понравилось, и он бы непременно решился зарисовать эту красоту.

Золотистый луч летел от меня в сторону заходящего Солнца. Красно-желтое полотно контрастом выделялось над темной поверхностью моря и было похоже на золотую корону, подобную тем, что носили принцессы из сказок.

С другой стороны были видны белые звезды. Одни мигали, другие светили непрерывно; у меня создавалось впечатление будто они были украшением ночному полотну.

Немудрено почему влюбленные парочки любят смотреть на небосвод. Днем его украшает Солнце, показывая красоту этого мира. А ночью звезды делились своей особенной атмосферой покоя и умиротворенности.

Я знал что наше поселение находилось на огромном острове, со всех сторон окруженным водой, но никогда не думал, что смогу увидеть его в виде темнозеленой кляксы посреди темносинего моря. Раньше-то я мог море увидеть только на горизонте.

И город был таааким маленьким паучком на этой кляксе.

У нас еще много-много места там, внизу, чтобы жить и не горевать. Да там столько земли, что наверняка влезет не одна сотня Этернов! Может, даже больше!

Где-то там внизу загорелся маленький огонек.

У меня все похолодело внутри. Потому что этот огонек лился из окон моего дома. А это значит что мои родные вернулись. А это значит...

Я решительно встал и распростер крылья. А это значит, что нельзя терять время! Чем дольше я тут сижу, тем хуже будет для всех.

Надо просто собраться.

Я глубоко и медленно вздохнул. Потерпел секунды три, и выдохнул. Может быть, это не самое верное решение в данной ситуации, но я не могу ничего придумать лучше.

Тем более, Богини есть Богини... Они единственные, к кому я сейчас могу обратиться. И еще они Богини! В самом деле, тут даже вопросов быть не должно. Да, я не самый лучший аликорн на свете, но что я могу поделать? Любое наказание, которое Они мне предложат, будет справедливым. Ведь они Богини! Они мудрее всех аликорнов вместе взятых!

Все равно за любой проступок когда-нибудь придется расплачиваться. Ну а если придется, то какая разница, сейчас или позже?

Я вздохнул еще раз и полетел вдоль золотого следа.


Не знаю, долго ли я летел. Я не мог понять, настал ли день ли в Этерне, или там все еще ночь.

Солнце уже давно ушло за горизонт, и только звезды были моими спутниками в этом путешествии.

И это, наверное, хорошо. Будь сейчас день, то я не смог бы лететь по следу: он и так был едва заметен сейчас, а при свете Солнца он бы совсем растворился.

Но мне казалось, что это и есть мое наказание — лететь в темноте вдоль исчезающей ниточки к спасению.

Каждый жеребенок боится темноты, абсолютно каждый. Ведь в темноте не понять, есть ли кто-то в комнате, или ты совсем один-одинешенек. Впрочем, для жеребенка это одно и тоже.

Такой же жеребячий страх одолевал и меня. Я не знал где нахожусь; не знал куда лечу; не знал как вернуться домой.

Я знал только одно — я летел уж слишком долго.

Я пытался вспомнить, знал ли я что-нибудь о мире вне Купола. И с горечью признавал что не имел ни малейшего понятия. Раньше меня это не интересовало — а сейчас мне просто не у кого спросить. Да и не знаю, смог ли я с кем-нибудь заговорить, встреть я этого кого-нибудь сейчас. И вообще не знал, а есть ли вообще кто-нибудь за пределами Этерна?

Тут меня впервые за всю жизнь посетил вопрос: а почему вокруг города поставлен Купол? Нет, конечно, раньше я с таким вопросом подбегал к отцу, да и себя тоже спрашивал, но ответ был всегда таким: «не знаю, Богини поставили, значит, так надо».

А теперь я задавал себе вопрос: а почему так надо? Пока я летел, подо мною на фоне безграничного массива воды проносились только редкие облака. Из них можно было бы сделать легкое укрытие на ночь, не следуй я изо всех сил за следом Богини.

Но упускать свою последнюю надежду и остаться потерянным в абсолютной тьме я не хотел, поэтому все свои силы я вкладывал в крылья. Хорошим летуном я не был, и похвастаться всякими трюками как моя сестра я не мог. Что уж говорить о том, что я не мог похвастаться скоростью или длительностью пребывания в воздухе? Полеты — это не моя стихия.

Но ни замедлиться, ни тем более приземлиться, я права не имел. Стоило бы мне чуточку отстать — и я бы потерялся навеки.

Поэтому все свое внимание я сосредоточил на своем единственном ориентире, который становился все менее и менее заметным.

Наверное, поэтому я и не заметил, как внизу океан сменился побережьем, а облака стали появляться чаще и чаще, пока не сменились единым монолитным покровом.

Может быть, из-за этого, а может быть, из-за темноты.

Я сумел обратить на это внимание только тогда, когда влетел в большой облачный холм и кубарем прокатился внутри него.

След, оказывается, все время снижался. Я мог это понять, когда высунул голову наружу и начал осматриваться. Высунул я довольно удачно — я приземлился вверх тормашками, и, вытащив голову из покрова, мог только удивляться тому, как невысоко были эти облака. И еще тому, как ровно были приткнуты облака друг к другу — да так, что холм, в который я врезался, был единственным кубарем во всей облачной гряде.

Но время было упущено. След попросту исчез, как я не старался его найти.

И дороги назад я не помнил.

Что же...

— Утро вечера мудренее, — грустно выдохнул я и полез обратно в холм.

Я дико устал, потерялся и замерз — точнее я знал, что замерз, но холода не чувствовал — и поэтому сделал то, что мне казалось логичным.

Я соединил во едино несколько маленьких туч, обмотался ими как одеялом и заснул.

Продолжение следует...

Вернуться к рассказу