Спасение
Глава 3: Ослабление запретов
Когда Рэйнбоу, наконец, проснулась, солнце уже заняло своё почётное место прямо посреди небосвода.
Поначалу Дэши не могла понять, где находится. Ярко-голубые стены были расписаны элегантными узорами. Потолок расчерчен, словно нотная тетрадь, которую кто-то разрисовал скрипичными ключами и нотами. Перина была... воздушной — единственное определение, приходящее в голову, чтобы описать то, на чем сейчас лежала пегаска. Не менее десятка разноцветных подушек соревновались за честь расположиться у изголовья, а не уступающее им по пышности одеяло покрывало оставшуюся часть постели. Было похоже, что это комната Рэрити.
Точнее, не Рэрити, а Свити Белль. Воспоминания о прошлой ночи медленно возвращались к ней, пока она продолжала валяться на кровати. Воспоминания о вечеринке, танцах и выпивке. Море выпивки.
Спешить было некуда, и Дэш снова закуталась в одеяло.
“Какое мягкое. Интересно, где можно такое купить? И сколько же оно будет стоить?” — рассеянно размышляла она, блуждая между сном и явью. В блаженной полудрёме она потеряла счёт времени.
Увы, это не могло продолжаться вечно. Дверь тихо приоткрылась, и в проёме показалась растрёпанная голова Свити Белль:
— Эй, сестра, ты уже... Ой! Простите, простите.
Единорожка исчезла, и дверь с тихим щелчком закрылась.
Рэйнбоу Дэш моргнула, глядя на дверь, потом зевнула и скривилась. Ей определённо нужно почистить зубы и умыться, желательно именно в таком порядке — ощущения во рту были такие, будто кто-то нагадил ей на язык.
Несколько минут у умывальника более-менее избавили её от неприятного привкуса. Глядя в зеркало, Дэш оценила состояние своей гривы — та больше походила на птичье гнездо, чудом уцелевшее во время взрыва на фабрике красок. “Не по уставу“, — как сказал бы Соарин. Пегаска хмуро поглядела на своё отражение, потом намочила копыто в воде и слегка пригладила волосы.
Вот так. Она тряхнула головой, забрызгав зеркало капельками воды. Превосходно.
Когда Рэйнбоу Дэш спустилась в гостиную, Свити Белль и Рэрити уже завтракали. Рэрити как-то ухитрилась выглядеть просто прекрасно, будто бы вовсе не она провела первую половину прошедшей ночи, отрываясь на вечеринке, а вторую в отключке. Ни один волосок не выбивался из гривы, шёрстка на её боках не была всклоченна, в отличие от боков той же Дэши, и даже макияж выглядел просто идеально. Стол был накрыт на троих, и пегаска заняла своё место. О, вафли. Отличненько.
— Доброе утро, Рэйнбоу Дэш! — сказала Свити, почему-то улыбаясь во весь рот. — Я так рада, что ты вернулась в Понивилль... и уже успела воспользоваться гостеприимством моей сестры!
— Э, да, здорово вернуться обратно, — ответила ей Дэш. Рэрити уставилась на сестру ничего не выражающим взглядом, а её губы сжались, как бывало всегда, когда что-то досаждало ей, но из вежливости она не хотела говорить об этом вслух, хотя при этом всё равно делала такое выражение лица, желая донести до собеседника своё раздражение, что было далеко от вежливости. Дэш переводила взгляд с одной единорожки на другую, размышляя, не пропустила ли чего.
— Рэрити только что рассказала мне, что дала тебе мою старую комнату, а сама отправилась спать вниз на диван. — Свити Белль прервалась, чтобы укусить вафлю и сделать долгий глоток из стакана с апельсиновым соком. — Якобы, — добавила она себе под нос, отвечая Рэрити самодовольным взглядом.
— Дэш, не могла бы ты довести до сведения моей сестры, — последнее слово воистину сочилось кислотой, — что после нашего возвращения с вечеринки я проводила тебя до твоей комнаты, а потом наши пути разошлись?
— Э... да? — Дэш не смогла скрыть замешательство в своём голосе. — Погоди, ты что, спала на диване? Я думала, у тебя тут есть ещё комната.
— Ну не могла же я позволить своей гостье спать на диване. — Казалось, одна только мысль об этом шокировала Рэрити. Самодовольная ухмылка Свити Белль по другую сторону стола сменилась гримасой разочарования.
Это показалась Дэш довольно странным. Сама она всегда именно так и поступала: каждый раз, когда кто-то из Вандерболтов оставался у неё на ночь, она отправляла его спать на диван. Ведь для этого-то диваны и созданы? Дэш только собралась это сказать, как Рэрити снова заговорила:
— Кстати, Свити, тебе удалось найти своего друга? — Рэрити подалась вперёд, облокотившись о стол. На её лице играла еле заметная, угрожающая улыбка. — Я с таким нетерпением ждала, когда же ты нас познакомишь.
Свити Белль залилась краской, тем самым очаровательным оттенком розового, какой может быть только у пони с белой шёрсткой.
— Ох, эээ... Ну, там была целая толпа пони, и мы так и не смогли тебя отыскать. А потом... Знаешь, давай-ка я лучше тут приберу. — Она поднялась из-за стола, и её рог засветился, увлекая за отступающей на кухню единорожкой вереницу грязных тарелок и пустых чашек.
Дэш в изумлении посмотрела вслед Свити Белль.
— Эмм... между вами всё в порядке? — спросила она у Рэрити.
— А? — Рэрити, похоже, удивилась такому вопросу. — О, ну конечно. У тебя что, не было сестры? Мы иногда подкалываем друг друга. Это всё лишь для забавы. — Она отпила из своей чашки, а потом внезапно крикнула в сторону кухни: — Кроме тех случаев, когда лезут не в своё дело!
Из кухни раздался грохот, как будто в раковину уронили кружку.
— А, ну хорошо, — сказала Дэш. — Не хотелось бы вам мешать.
— Ох, дорогуша, конечно же ты нам ничуть не мешаешь. — Рэрити коснулась передней ноги Дэш. — Поверь, Свити в восторге от твоего внезапного визита. Как и все мы.
Дэш улыбнулась собеседнице. С тех пор, как её последний раз приветствовали такими словами, прошло уже немало времени.
— Ну, спасибо. — Она покрутила в копытах чашку, раздумывая, что сказать дальше. — Так, у тебя уже есть планы на сегодня? Может, нам вместе типа затусить где-нибудь?
В комнате повисла тишина. Рэрити, хлопая ресницами, смотрела на пегаску, как будто та только что предложила ей копыто и сердце или что-то столь же нелепое. Холодная тревога скрутила живот Дэш. Она уже открыла рот, собираясь взять свои слова обратно, когда Рэрити заговорила:
— Почему бы и нет, Дэш, это было бы чудесно. — Медленно, будто бы сама по себе, на её лице появилась улыбка. — Вообще-то, я даже знаю подходящее местечко.
От такого ответа у Дэши появилось плохое предчувствие. Тем не менее, она встала из-за стола, и подруги направились к выходу.
— О, кстати, — произнесла пегаска.
— Да, Дэш?
— Что означало это “якобы”?
Планы Рэрити на первую половину дня начинались и заканчивались всего в паре кварталов от студии “Карусель”. К тому времени, когда подруги добрались до места назначения, Рэрити уже буквально подпрыгивала от нетерпения.
— Рэрити, это же спа, — застонала Дэш.
— Нет, Дэши, это не просто спа. Это одно из лучших спа, какие только существуют на белом свете! — Лицо Рэрити озарилось, когда она начала расписывать достоинства “Лотус Лакшери”. — Даже в Филлидельфии всего несколько заведений, где можно понежиться так же хорошо, как тут!
— Ты же знаешь, я не очень-то люблю спа.
— И снова — нет. Тебе только кажется, что ты их не любишь. — Рэрити магией распахнула дверь, и они вошли в холл. Спа поприветствовало их мягким журчанием воды и едва уловимым, дразнящим ноздри ароматом. Сандаловое дерево? — Но сегодня ты узнаешь, насколько они восхитительны.
— Ты имеешь в виду, насколько скучны.
— Восхитительны.
— Скучны! — снова фыркнула Дэши, сдувая свою чёлку в сторону. Проклятые волосы постоянно лезли прямо в глаза. — Кроме того, мне не нравится, когда трогают мои копыта.
Рэрити закатила глаза. Она будто это репетировала.
— Дэш, никто не тронет твои копыта, если ты этого не захочешь. В общем-то, нам вовсе не обязательно делать хуфикюр. Если хочешь, мы выберем что-нибудь другое.
Внезапно чувство тревоги вернулось. Дэш спросила:
— Но... ты ведь хочешь сделать хуфикюр?
Рэрити легко кивнула в ответ:
— Да. И я думаю, тебе тоже понравится, если ты только попробуешь.
“А чем ещё тебе заняться?”
В последнее время все дни Дэш были наполнены... ничем. Утром просыпаешься. Смотришь, как тренируются Вандерболты. Сопровождаешь их во время гастролей. Подписываешь автографы. Придумываешь оправдания, когда фанаты спрашивают, почему ты не участвовала в выступлении. Вечером валишься на кровать в каком-нибудь дорогущем отеле. И так снова и снова. А теперь, с окончанием сезона, она была лишена даже этого. Неудивительно, что коллеги упрашивали её попутешествовать.
“Развеешься, станет лучше. Это поможет тебе двинуться дальше”.
Ага, конечно. Дэш медленно выдохнула и взглянула на исполненное надежды лицо Рэрити.
— Ладно, я попробую. Но только никаких девчачьих штучек!
Ради одного только выражения на лице Рэрити в этот момент, стоило согласиться потерпеть. Даже если кто-то будет трогать её копыта.
— Ты не пожалеешь, дорогуша. — Рэрити потёрлась с Дэш носом, а затем повернулась к стойке, за которой сейчас никого не было. Единорожка занесла копыто и постучала по маленькому серебряному колокольчику, заполнившему комнату громким, высоким звоном.
— Иду! — донёсся голос с необычным акцентом. И, конечно-же, через секунду, занавески за стойкой раздвинулись и из-за них выступила прекрасная бирюзовая земная пони с нежно-розовой гривой. Увидев посетителей, она ахнула. — Мисс Рэрити! Добро пожаловать! Ви так давно к нам не заходили!
Рэрити вприпрыжку приблизилась к стойке и перегнулась через неё, чтобы обняться с хозяйкой заведения.
— Привет, Лотус! Знаю, знаю. О, а Алоэ здесь?
— Oui, Oui. Вам повьезло — мы только что открылись. Не желаете ли ви и мисс... Дэшь, верно? Не желаете ли ви воспользоваться нашими услугами?
— Ты читаешь наши мысли, дорогуша. Обработайте нас по полной программе!
— Итак, что входит в полную программу?
Рэрити навострила уши. Это слова впервые нарушили тишину за те несколько минут, проведённых в ванне с горячей водой, к которой Лотус провела подруг. Сейчас Дэш мысленно была согласна, что по крайней мере начало было весьма неплохим: горячая вода распарила кожу, и тепло медленно проникало в тело, расслабляя закаменевшие мускулы. Разноцветные пряди волос прилипли к голове и шее, напоминая пегаске, как давно она не подстригалась. Может быть, здесь и это поправят.
— Для начала, как ты, наверное, уже догадалась, мы хорошенько отмокнем в горячей воде. — Рэрити переместилась поближе и откинулась на край ванны рядом с Дэш. — Потом быстренько окунёмся в холодную, чтобы освежиться.
— Звучит как-то не очень, — сказала Дэш. Грива Рэрити, как веер, расползлась по поверхности воды, и несколько слипшихся прядок коснулись тела пегаски. Даже мокрая с ног до головы, единорожка выглядела потрясающе.
— Ну, честно говоря, так и есть, — признала Рэрити. — Но отлично взбадривает. Поверь, ещё чуть-чуть тут попаришься, и тебе самой захочется охладиться.
— Хм. — Последнее вызывало сомнения, ну да ладно. — А дальше?
— Потом массаж. Для начала предлагаю тебе выбрать расслабляющий. Самый приятный вариант.
— Расслабляющий, поняла.
— О, а потом полировка рога, — продолжила Рэрити. — Мы с Твайлайт заказывали её не реже раза в месяц. Гладкий и опрятный рог — как раз то, что нравится жеребцам! — Она хихикнула и на несколько секунд погрузилась в воду до глаз.
— Ээ... — Дэш скосила глаза на лбу, где у неё мог бы быть рог. — Ладно, а давай-ка на минуту представим, что я не единорог.
Единорожка под водой пихнула Дэш копытом.
— Да, да. Нашей Флаттершай обычно чистили и смазывали крылья, может, и тебе тоже понравится. И, наконец, хуфикюр, который ты можешь пропустить, если хочешь.
Дэш была уверена, что так и поступит. Но всё остальное выглядело не так уж и плохо.
— Так что теперь?
— Теперь? — Рэрити хихикнула. Поудобнее облокотившись на край ванны, она склонилась к подруге, так что их плечи слегка соприкоснулись. — Сейчас мы будем просто наслаждаться компанией друг друга и отмокать.
Это запросто. Дэш закрыла глаза и откинула голову назад. Горячая вода, казалось, проникала в каждую ноющую мышцу, в каждое сухожилие, в каждую пору её кожи, до самых костей. Тепло разливалось по телу пегаски, медленно, по капле изгоняя все заботы. Прислонившаяся к ней Рэрити напоминала мягкую живую подушку, нежную, как облако. Дэш подумала отстранённо, что она сама вряд ли кажется единорожке столь же мягкой.
Пегаска потеряла счёт времени. То, что время не застыло на месте, доказывал лишь звон разбивающихся о кафельный пол капель, эхом отражающийся от стен заполненной паром комнаты, да ещё медленное дыхание подруги под боком. В какой-то момент эти звуки усыпили Дэши.
Она очнулась от скрипа двери и потока холодного воздуха, хлынувшего в комнату. В рассеявшемся тумане стала видна моргающая спросонья Рэрити.
— Мисс Рэрити, ви готовы? — спросила Алоэ, спешащая к ванне с двумя перекинутыми через спину халатами.
— Мм, кажется, да. — Рэрити потянулась и выкарабкалась из ванны. — Вообще-то, у меня уже даже копыта от воды сморщились.
Единорожка влезла в предложенный ей халат и направила на Дэш взгляд больших голубых глаз, обрамлённых спадающей на лицо мокрой гривой.
— Ты идёшь, дорогуша?
— Ээ, да-да, иду.
Дэш выскочила из ванны, с трудом сдержав позыв отряхнуться по-собачьи. Крылья болтались у неё по бокам как два огромных намокших тюфяка, так что с чисткой и смазкой, похоже, придётся повременить. Пегаска втиснулась в свой халат, только уже без того изящества, с которым это проделала Рэрити.
Как только Дэш, наконец, оделась, они направились к соседней ванне поменьше. Рэрити быстро скинула с себя халат, передала его Алоэ и с громким “Ух!” прыгнула в воду.
Дэш в изумлении смотрела на происходящее. Она не знала, что именно потрясло её сильнее: то, что единорожка добровольно прыгнула в ледяную воду, или то, что она не поленилась надеть халат, только чтобы пройти пять шагов от одной ванны до другой.
— Т-теперь ты, д-дорогуша, — позвала Рэрити. Она как раз вылезла из воды и, дрожа, снова куталась в халат. Ну и зрелище.
— Хм, можно я это пропущу? — спросила Дэш. От воды веяло морозом.
— О, конечно можно. Я не стану тебя за это осуждать, и обещаю, что не расскажу остальным девочкам, какая ты на самом деле... как же это... ах, да, неженка. Какая ты на самом деле неженка.
“Ах вот, значит, как!”
Дэш прищурилась и сбросила халат.
“Неженка — да сена с два!”
Она окунула копыто в воду... и тут же отдёрнула. Холодная!
— Воу!
Рэрити приподняла одну бровь.
— Будет лучше, если ты просто туда запрыгнешь, дорогуша. — Пауза. — Неженка, — чуть тише добавила единорожка.
— Она вовсье не такая холодная, мисс Дэшь, — добавила Алоэ неубедительно.
Дэш фыркнула. Очевидно, купания не избежать, если не хочешь получить удара по самолюбию.
— Ладно. Но имей в виду, что если у меня остановится сердце, мой дух будет вечно преследовать тебя. — С этими словами она сделала вдох и прыгнула.
Насчёт температуры воды пегаска заблуждалась. Вода была не холодной. Она была ледяной! Как полёт сквозь метель на высоте шести тысяч метров, когда перья покрываются изморозью. Как падение в сугроб тёмной зимней ночью, когда нет сил пошевелиться и лишь безразличная луна наблюдает, как ты превращаешься в сосульку. Странно, что на поверхности воды не намёрзла толстая корка льда. У пегаски мгновенно перехватило дух, и она пулей вылетела из ванны.
— Ой, да ладно тебе. — Рэрити закатила глаза. — Тут не так уж холодно, уж точно не холоднее, чем в понивилльском пруду. Ты просто пересидела в горячей воде.
Дэш была уверена, что это враньё. Да здешнюю воду, должно быть, заколдовали, чтобы она не замерзала при минусовой температуре! Натянув халат и пританцовывая на месте, пегаска спросила:
— Л-ладно, ч-что дальше?
— Дальше? О, дальше самая замечательная часть. Пойдём. — Рэрити толкнула Дэш крупом и они последовали за Алоэ к выходу из парилки.
Дальше действительно последовало самое замечательное! По крайней мере, лучше предыдущих водных процедур. Не то чтобы они были чем-то плохим.
Но это... Да, это было настоящее блаженство.
Дэш пришлось выдохнуть, когда пара копыт уверенно надавила ей на спину. Прямо туда, на самое чувствительное место в основании крыльев. Потом копыта принялись массировать тугие крыльевые мышцы. Пегаска не выдержала и издала тихий стон.
— Ну что, наслаждаешься, дорогуша? — спросила Рэрити, лежащая на столике в шаге от Дэш. Одна из спа-пони... Алоэ, наверное? Дэш их не различала. Так вот, та не скупясь, втирала лосьон в уже блестящую в полутьме белую шёрстку единорожки, чья фиолетовая грива была зачёсана на одну сторону, открывая длинный изгиб шеи. В полуприкрытых глазах играла лёгкая усмешка, дополненная едва заметной улыбкой на губах.
— О... — Дэш собиралась ответить более красноречиво, но именно сейчас Лотус решила провести рёбрами копыт вдоль всей спины пегаски, как следует надавив. Давление почти причиняло боль, но мышцы Дэш ликовали под копытами земной пони. Волна невероятного облегчения накрыла пегаску с головой, оставив после себя приятное, тёплое гудение в голове. Это было похоже на опьянение, только без головокружения и тошноты.
— О? — Рэрити улыбнулась шире. — Не могла бы ты выражаться поточнее, дорогуша?
— Об... круть! — удалось наконец выдавить Дэш. — А... ох, вау, это было здорово!.. А ты сама как?
— Ради такого у меня появилось желание заезжать в Понивилль почаще.
Спустя несколько секунд Рэрити содрогнулась всем телом и широко распахнула глаза. Копыта Алоэ замерли.
— Ой, мисс Рэрити, я так извиняюсь. Надавила слишьком сильно?
Рэрити почти мгновенно успокоилась, однако по открытым глазам было видно, что она встревожена. Дэш не могла понять почему.
— Нет, Алоэ, всё было хорошо. Просто... задумалась кое о чём.
Как же. Пока Алоэ продолжала массаж, Дэш наблюдала за Рэрити, сразу же позабыв о том, что её спину тоже массируют.
“Странно. Интересно, что это с ней?”
Она, может, и развила бы мысль дальше, но как раз в этот момент Лотус нежно раскрыла её крыло на всю длину и надавила копытами на мышцу прямо под суставом.
“Во имя Селестия! Она же не пегас! Откуда ей об этом знать?”
— Поаккуратней, Лотус, — послышался голос единорожки. — Это её первый раз.
Они втроём засмеялись.
Между тем Лотус безжалостно продолжала работать над этой мышцей втирающими движениями. Дэш задержала дыхание, но давление становилось всё сильнее и сильнее, почти гранича с болью, — а потом судорожно выдохнула, когда массажистка отступила и бережно отпустила крыло. Пегаска едва успела перевести дух, прежде чем Лотус принялась за второе.
— Ну что ж, Дэш. — Рэрити снова обратила взор на пегаску. Алоэ, расставив задние ноги для устойчивости, передними копытами втирала лосьон в белую шёрстку на спине. Блестящая жидкость тонкими струйками стекала с бока единорожки. — Я ещё вчера хотела кое-что спросить. Не появился ли в твоей жизни кто-нибудь особенный?
“Встречаешься с кем-нибудь?” — перевела для себя Дэш вопрос подруги. Проглотив комок в горле, она ответила:
— Ты знаешь, постоянно куча дел в команде, ни на что не хватает времени. И... ну, и мне всё же кажется, что пока ещё слишком рано.
Рэрити ели заметно кивнула:
— Да, дорогуша, понимаю. Вовсе не следует торопиться.
На минуту они замолчали. Тишину нарушали только их дыхание и еле слышный звук копыт, трущихся о влажную шёрстку. Будто тая, Дэш всё глубже и глубже утопала в массажном столике.
— Но всё же, — нарушила молчание Рэрити, — нехорошо оставаться одной слишком долго. У каждой кобылки есть... потребности.
“Ох, вот и до этого дошло”.
Дэш почувствовала, что краснеет, и покосилась на спа-пони. Те, казалось, были полностью поглощены работой.
— Не волнуйся, дорогуша, — произнесла Рэрити. — Алоэ и Лотус — само благоразумие, и не стоит опасаться, что сказанное нами покинет пределы этой комнаты.
Обе спа-пони широко раскрыли глаза, их взгляд тут же стал серьёзен, и они согласно кивнули.
— Oui, пожалуйста, предьставьте, что нас тут нет, — прошептала Лотус на ухо пегаске. — И просто наслаждайтесь массажем.
Если второе было вполне осуществимо, то вот с первым было посложнее. Дэш сглотнула, и пока она пыталась собраться с мыслями, Лотус переместила копыта на шею пегаски и принялась нежно разминать затвердевшие мышцы, постепенно освобождая их от напряжения и скованности.
— Ну, знаешь... — На щеки Дэш вернулся румянец, но она всё-таки продолжила: — Есть другие способы справляться с... ну... ты поняла. О чём ты говорила.
Рэрити хихикнула:
— Ох, Дэш, извини, я не хотела тебя смущать. Забудь.
— Ничего я не смущаюсь! — Это была очевидная ложь, а Дэш совершенно не умела врать. Её лицо буквально горело.
— Конечно же не смущаешься. — Рэрити, похоже, могла врать безо всяких проблем. Тем не менее она воздержалась от дальнейшего развития темы. Спа-пони продолжили делать массаж в тишине.
Копыта Лотус поднимались вверх по бокам шеи Дэш, растирая её лёгкими круговыми движениями, потом добрались до затылка и, наконец, принялись массировать кожу на голове.
— Мисс Дэшь, у вас такая прекрасная грива. — Дыхание Лотус защекотало ухо пегаски. — Вам стоит лучше о ньей заботиться.
— Ммм, я ей это миллион раз повторяла. Хотя она никогда меня не слушает. — Рэрити говорила, отвернув голову в противоположную сторону, в то время как Алоэ трудилась над её шеей.
— Я слушаю, — сказала Дэш.
“Мне просто наплевать”.
Спустя какое-то время Лотус снова переключилась на спину пегаски. Её копыта прошлись вдоль позвоночника по длинным спинным мышцам: начиная над бёдрами, между крыльев и вернулись к шее. Дэш едва сдержала стон наслаждения, грозивший вырваться наружу. Земная пони повторяла это движение, с каждым разом начиная всё ниже и ниже. Наконец, Лотус всем весом уверенно надавила копытами на точку у самого основания хвоста. Пегаске показалось, что её таз сейчас расколется от нагрузки, и это было восхитительно! Потом вдруг...
— Эй-эй-эй! — Дэш вскинула голову и в панике распахнула крылья. Лотус моментально отдёрнула копыта от её ягодиц.
— Я так извиняюсь, мисс Дэшь. Вам не нравится?
Рэрити повернула голову и уставилась на происходящее.
— Ну ты что, дорогуша, тут массируют всё тело. Поверь мне, ощущения просто неземные.
— Да, но... — Никто не трогал её там с тех пор, как...
“Да ладно, какая разница. Это же обычный массаж”.
Пегаска сложила крылья и снова улеглась.
— Хех, извиняюсь. Просто это было слегка неожиданно.
— О, никаких пробльем, мисс Дэшь. А сейчас расслабьтесь.
Лотус подождала, пока пегаска устроится на массажном столике, снова положила копыта на ягодицы Дэш и навалилась всем весом, проминая толстый слой мышц. Это продолжалось несколько долгих секунд, и мышцы под давлением почти что начали болеть, заставляя Дэш прогнуться под копытами земной пони. Зато потом, когда копыта Лотус отстранились, блаженное облегчение было сравнимо с удовольствием от первых нежных прикосновений. Копыта массажистки скользнули ниже, на бедра, и снова надавили лишь немногим слабее.
“Ладно, согласна. Очень даже неплохо”.
Дэш улучила момент и взглянула на Рэрити, чей массаж уже продвинулся несколько дальше. Алоэ аккуратно с обеих сторон обминала лодыжку единорожки, постепенно поднимаясь по ноге вверх. Дэш ожидала, что она остановится где-нибудь на середине бедра, но нет: копыта поднимались и поднимались, пока... Пегаска моргнула. Закончила земная пони, только дойдя до копчика. Дэш наблюдала за этим с круглыми глазами, а тем временем Алоэ принялась за вторую ногу.
Рэрити перехватила взгляд пегаски, и уголки её губ изогнулись в лёгкой улыбке.
— Расслабься, Дэш. Все мы тут кобылки.
“Да, но..."
А эти спа-пони определённо не из стыдливых. Дэш только подумала об этом, как почувствовала, что Лотус принялась тискать её ногу, продвигаясь от лодыжки к бедру.
Массаж. Кто бы мог подумать?
Купание в ваннах расслабляло. Массаж же был... говоря откровенно, Дэш сбилась с толку. Удовольствие — да, даже самое настоящее блаженство, но точно совсем не то простое поглаживание, которое она ожидала по рассказам подруг. Определённо надо будет повторить.
— Пожалуйста, ложитесь сьюда, мисс Дэшь, — сказала Алоэ.
После массажа спа-пони поменялись клиентками. Теперь Лотус раскладывала на лотке перед Рэрити целый набор надфилей и щипчиков. Алоэ же, к немалому облегчению Рэйнбоу Дэш, держала только маленькую кисточку и флакон с маслянистой жидкостью.
Новый зал был просторней и светлей, чем уютная полутёмная комнатка для массажа. Здесь хватило бы места для нескольких клиентов и массажисток. Похоже, следующая часть не требовала такого уединения, что также добавляло пегаске спокойствия. Она устроилась на подушке, поджав ноги под себя.
— Чистка крыльев, да? Вы знаете, как это делается? — спросила Дэш.
Уход за перьями был одной из важнейших гигиенических процедур у пегасов. Хотя, по большей части, они летали за счёт врождённой природной магии, а не подъёмной силы машущих крыльев, всё же без прилежного ухода за перьями полёт был невозможен. “Несчастен, как пегас с растрёпанными перьями“, — говорилось в пословице. Дэш тратила бы на прихорашивание своих крыльев по часу каждый день, будь у неё такая возможность. За этим спокойным, умиротворяющим занятием обычно проводили время вместе родственники, близкие друзья или любимые.
И, похоже, спа-пони.
— Коньечно, мисс Дэшь. Уход за перьями пользуется большим спросом. Особенно умащьивание бальзамом. — Алоэ указала на флакон с жидкостью и устроилась напротив пегаски. — Пожалуйста, расслабьте крыло.
Точно, всё так же, как с Соарином. Дэш грустно вздохнула, но покорно вытянула крыло в сторону. Алоэ начала подвигаться ближе, пока не упёрлась плечом к плечу пегаски, и аккуратно провела копытом по переднему краю крыла.
— Такие сильные крылья. Ви, навьерно, очень хороший летун, oui?
— Ээ... хех, можно и так сказать. — Дэш натянуто улыбнулась. Рэрити неожиданно покосилась на неё из другого угла комнаты. На лице единорожки, кажется, смешались все эмоции сразу, но Дэш могла поклясться, что её подруга удивлена. На мгновение их глаза встретились и тут же разошлись.
Алоэ ещё раз погладила крыло, потом прильнула к нему и нежно ухватилась за перья губами. Небольшие кроющие пёрышки ещё не высохли после купания в ванне, и земная пони, соблюдая всю осторожность, чтобы не зацепить их зубами, принялась умелыми движениями выдавливать из них остатки влаги. Неторопливо пройдя по всей длине крыла, она переключилась на следующий ряд перьев. Эти, более крупные, она лёгкими подёргиваниями выстраивала в один ряд, медленно выравнивая беспорядочно торчащие перья в ровную, обтекаемую гладь.
Это невероятно расслабляло, даже лучше, чем массаж. Каждое пощипывание за перо стимулировало кровеносные сосуды в крыле пегаски и отзывалось во всем её теле. Постепенно мысли спутались, и тело поддалось древнему инстинкту, требовавшему начать расправлять перья своему партнёру. Дэш неосознанно потянулась головой к плечу Алоэ...
Но, конечно же, у её партнёра не было крыльев. Алоэ заметила внезапный порыв пегаски и хихикнула:
— Всё в порьядке, мисс Дэшь, — прошептала она на ухо. — Все пегасы так делают. Мне кажется, это так мило.
Нда. Рэйнбоу Дэш — милая. Она отвернулась, чтобы Алоэ не заметила румянца на щеках. Её взгляд упал на Рэрити, тихо беседовавшую о чём-то с Лотус, пока та миниатюрным надфилем подравнивала ей канавки на роге. Рэрити заметила взгляд пегаски и улыбнулась в ответ.
Алоэ передвинулась на другую сторону и занялась вторым крылом, уделяя каждому пёрышку столько заботы, что Дэш уверилась, что у земной пони когда-то был пегас-любовник. Как ещё она могла всему этому научиться? Это было просто потрясающе! Прошло несколько минут, и Дэши так и не решилась об этом спросить, а Алоэ уже закончила выравнивать перья и отошла за бутыльком и маленькой кисточкой.
“Хм, а сейчас что она будет делать?”
Дэш изогнула шею, чтобы не упускать из виду Алоэ, усевшуюся позади пегаски. Земная пони откупорила поставленный на пол флакон, окунула в него кисточку и стала аккуратно наносить капли густой жидкости на стержни её маховых перьев. Когда каждое перо было одинаково увлажнено, Алоэ стала равномерно размазывать бальзам по всей поверхности крыла. Везде, где проходила её кисточка, перья начинали сверкать подобно драгоценным камням. Когда она закончила свою работу, крыло пегаски искрилось, как водопад под лучами солнца.
— Ох, ты только посмотри! Просто сногсшибательно! — откуда-то сзади сказала Рэрити. По всей видимости, полировка её рога уже завершилась. — Флаттершай с блестящими крыльями была, без сомнения, великолепна, но ты... честно говоря, я совсем не ожидала увидеть тебя такой! Не в обиду сказано.
— Неа, я не обиделась. — Пегаска на пробу взмахнула крылом, чуть не уронив потоком воздуха полотенце. — Странные ощущения.
— Странные — в смысле плохие?
— Не, просто необычно. Привыкну. — Дэш сложила блестящее крыло и стала терпеливо дожидаться, пока Алоэ закончит с другим, а затем спросила: — Долго такая раскраска продержится?
— Несколько дньей, — ответила земная пони, уже убирающая кисточку и заткнутый пробкой флакон. — Чуть мьеньше, если ви будете много летать.
Рэрити искоса посмотрела на пегаску, но та сделала вид, что не заметила.
— Отлично. Итак... — Дэш огляделась в поисках кассы. — Сколько я вам должна?
Рэрити, конечно же, такой вопрос возмутил.
— Ах, gauche, — воскликнула она, что бы это ни значило, и вполголоса прочитала пегаске целую лекцию о том, как в порядочном обществе следует “вознаграждать” профессиональных представителей сферы услуг. А потом заплатила за обеих. Дэш так и не поняла, во сколько им обошлось посещение спа.
— ...но всё же, дорогуша, надеюсь, тебе понравилось, — завершила свою тираду Рэрити. Дэш спохватилась в последний момент, едва не пропустив вопрос мимо ушей.
— Знаешь, Рэр, это было не так уж и плохо.
На самом деле это было превосходно, но пегаска не могла вот так сразу признать свою неправоту. Может, через несколько дней...
— Ммм... Ну что же, я рада, что тебе не пришлось слишком сильно страдать из-за моей прихоти, — сказала Рэрити с лукавой улыбкой на лице.
Они шли по Понивилю, и сейчас его улицы были куда оживлённее, чем утром. Одни пони ходили по магазинам, другие спешили по делам, а некоторые просто прогуливались, наслаждались погожим деньком. Дэш не раз и не два замечала, что проходящие жеребцы провожают подруг взглядом. Она предпочитала думать, что все они оглядываются на Рэрити.
— Ну, куда двинемся дальше?
— Дальше? — Рэрити наклонила голову. Её пышная грива соблазнительно качнулась. — Давай-ка проведаем Пинки.
Сначала Пинки Пай, потом Твайлайт Спаркл и, наконец, Эпплджек с Флаттершай. До заката Дэш и Рэрити поочерёдно обошли всех своих подруг, успев насладиться свежей выпечкой, порадоваться новой книге, распить по кружечке яблочного сидра и наобниматься. Визг восторга Рэрити, когда она увидела Флаттершай, до сих пор стоял в ушах. Единорожка провела не меньше двадцати минут, прислонив голову к выросшему животу Флаттершай и слушая сердцебиение растущего внутри маленького жеребёнка. Никто из присутствующих не мог сдержать слёз радости, кроме Эпплджек. Оранжевая пони только закатила глаза и пробормотала: “Ох уж эти девчонки“. Но такая уж она была, за что её и любили.
Только под вечер они покинули ферму Эпплов. Небо над головами подруг было усыпано тысячами ярких блёсток. Тёмные кляксы редких облаков, медленно гонимые ветром, постепенно сливались с фиолетовым бархатом ночи. Тот же ветер приносил запах сухого сена и шелест опадающих листьев и заставлял Рэрити ёжиться от прохлады.
В “Карусели” их уже ждал ужин — запеканка из свежих овощей. Свити Белль потёрлась носом с Рэрити, обняла Дэш и принялась расставлять тарелки. Рэрити что-то прошептала на ухо своей сестре, после чего та положила на тарелку Дэш двойную порцию.
“Хм...”
— Ну, как прошёл первый день после возвращения? — спросила Свити, проглотив последний кусок. Зачем-то она отбирала все кусочки красного перца и откладывала их в сторону. Странно как-то.
— О, чудесно! Лучше просто не бывает, дорогуша! — сказала Рэрити. — Сначала, ты не поверишь, Дэш действительно пошла со мной в спа! Поразительно, да? Я же говорила, что когда-нибудь затащу её туда. И, веришь ли, ей действительно понравилось. Она отказалась от хуфикюра, увы, но, как я всегда говорила, надо в первую очередь довольствоваться тем, чего удалось добиться. О, и наконец-то я снова насладилась прекрасным массажем от сестёр Лотус. Да, конечно, спа в Филлидельфии вполне на уровне, уверяю тебя, но есть что-то очаровательное, когда приходишь в заведение, в котором ты не просто посетительница, но и хорошая подруга. А потом! Потом мы пошли в гости к девчонкам. Конечно, вчера на вечеринке я их почти всех повидала, но тогда у нас не было времени хорошенько поболтать. А сегодня всё было прямо как раньше, никто ничуть не изменился... ой, да что я говорю! Флаттершай беременна! Ну, ты-то, конечно, уже знаешь, но я впервые вижу её такой. О, подумать только, наша Флаттершай будет мамой! У меня слёзы на глаза наворачиваются от одной этой мысли. Она, конечно, будет превосходной матерью, я всегда была в этом уверена. Она самая добрая из нас и так хорошо заботится о зверушках, а у семейства Эпплов большой опыт с жеребятами... Ты знаешь, иногда я думаю, что они там что-то себе в воду добавляют. Каждый раз, когда я заезжаю к ним в гости, кто-нибудь или беременный, или уже нянчится с младенцем, или где-то рядом маленький бегает. Может, дело в жеребцах? Забавная мысль. Но тем не менее, отвечая на твой вопрос: день прошёл просто чудесно.
Рэрити умолкла и глотнула воды из чашки.
— Понятно. А ты, Рэйнбоу Дэш? Как прошёл день? — Свити, согласно кивавшая во время монолога своей сестры, задала вопрос пегаске.
— Э, неплохо.
— Неплохо — и то хорошо, — ухмыльнулась Свити.
Рэрити надула губы:
— Неплохо? Это всё, что ты можешь сказать, дорогуша?
— Ну... — Дэш задумалась. — Всё, о чем ты говорила, было клёво, да.
— И ты вновь поражаешь меня своим красноречием. — Рэрити изобразила саму невозмутимость. — Свити, позволь мне помочь убрать со стола.
Дэш беспомощно наблюдала, как две сестры удалились на кухню, перетягивая друг у друга фарфоровые тарелки и столовые приборы, “помогая” отнести посуду, чтобы вторая могла сразу приступать к мойке.
Следующие несколько часов они провели в главном зале студии, некогда бывшей бутиком. Ныне тут стояли призы, а на стенах висели медали и наградные грамоты, заслуженные младшей сестрой Рэрити на поприще начинающей певицы. Ещё здесь появились и книжные полки. Бесспорно, по количеству хранящихся на них книг они существенно уступали библиотеке Твайлайт Спаркл, но вряд ли ещё какой-то другой дом в Понивилле мог похвастаться такой богатой коллекцией. Даже у Флаттершай, наверное, меньше.
Бегло оглядев корешки, Дэш не могла не отметить, что здешнее собрание было не только многочисленнее, но и серьёзнее. Если Флаттершай могла гордиться самой большой коллекцией любовных романов и сентиментальных историй, то здесь были собраны сочинения по теории музыки, биографии известных музыкантов и творчество знаменитых поэтов.
Заметив знакомое название, Дэш взяла с полки книгу стихов и завалилась с ней на диван. Единорожки были увлечены общением.
На большую часть вечера она погрузилась в чтение, изредка поддакивая одной из сестёр или коротко отвечая на заданный вопрос. В основном те без умолку болтали друг с другом, навёрстывая годы разлуки.
Внезапно пегаска заметила, что разговор умолк. Она оторвалась от книги и перевела взгляд на сестёр, уставившихся на неё.
— Извиняюсь, что? Не расслышала.
— Я спросила: нашла новую книгу о Дэринг Ду? — На губах Рэрити промелькнула тень улыбки.
— А, ха, Дэринг Ду... — Дэш на секунду погрузилась в приятные воспоминания о тех романах. — Ты знаешь, не читала её уже несколько лет. Не в курсе даже, выходят ли ещё продолжения.
— Хм, а это тогда что? — Рэрити склонилась к книге, которую пегаска бережно держала в копытах. Сейчас единорожка выглядела неподдельно заинтересованной.
— Просто стихи.
Рэрити приподняла бровь. Свити Белль посмотрела на книжную полку, где стояла книга, и её лицо приобрело задумчивое выражение.
— Не знала, что тебе нравится такое... культурное времяпрепровождение, — произнесла Рэрити.
Дэш помедлила с ответом, водя копытом по странице.
— Соарину очень нравилась поэзия, — наконец, выговорила Рэйнбоу. — Остальные Вандерболты из-за этого постоянно над ним смеялись, но он не обращал на это внимание. Говорил, что стихи открывают истину, что одной строфой можно выразить то, что бессильны описать тысячи простых слов, они будут не такими ёмкими, слишком ограниченными.
Пегаска перевела взгляд на книгу и начала читать:
Вверх, вдоль безумной, жгучей синевы, —
С небрежной грациозностью мечты;
Там ни орла, ни жаворонка вы
Не встретите... Волнуясь, я проник
В чистейшую святыню высоты,
Простёр копыто — и тронул Божий лик.
Когда Дэш подняла глаза на сестёр, те смотрели на неё, как на какую-то незнакомку. Она беспокойно потёрла копыта друг о друга.
— Чего?
— Извини, просто это было... совершенно неожиданно, — ответила Рэрити. — Ты сильно изменилась с тех пор, как мы покинули Понивилль. Повзрослела, не в обиду тебе сказано.
— Все мы повзрослели, Рэр. — Пегаска пожала плечами. — Такова жизнь.
Она закрыла книгу и, подойдя к полке, поставила её на прежнее место.
“Нда, печальная мысль. В самый раз испортить настроение”.
Настроение не то чтобы испортилось, однако разговор больше не клеился. Свити, зевая, встала.
— Извините, девочки, но мне, в отличие от вас, завтра разлёживаться в постели нельзя. Не передеритесь за диван, — последнее она добавила с ухмылкой, перед тем как подняться по лестнице.
— Конечно не передерёмся, — сказала Рэрити. — Я сплю на диване, а Дэш наверху.
“Что? Нет!”
— Сегодня я сплю на диване. Ты уже спала на нём прошлой ночью.
— Это мой дом, дорогуша, а ты у меня в гостях. Я настаиваю, чтобы ты спала в нормальной постели.
— Вообще-то, это мой дом, — прокричала сверху Свити Белль. — Но тебе, Дэш, я советую делать, как она говорит. Иначе не отстанет.
“Ну и ладно. Самой же хуже от собственной щедрости”.
Рэрити ухмыльнулась, подбежала к ней и подтолкнула Дэши к лестнице. Потом, посмотрев наверх и убедившись, что Свити скрылась в своей комнате, она приблизила губы к уху пегаски и прошептала:
— Сразу не ложись. Я сейчас поднимусь.
Дэш вопросительно подняла бровь, но вместо ответа получила ещё один толчок в бок. Пожав плечами, она поднялась по лестнице и по тёмному коридору на ощупь добралась до старой комнаты Свити Белль. Уличный фонарь отбрасывал на стену квадратное пятно рыжего света, и ориентироваться было проще. Пегаска, подобрав под себя ноги, устроилась на заправленной постели и стала ждать.
Меньше чем через минуту раздался осторожный стук в дверь и Рэрити просунула голову в комнату. Увидев, что Дэш ещё не улеглась спать, она вошла внутрь. Её рог светился магией, наполняя комнату расплывчатыми тенями. В воздухе рядом с ней парили две пустые стопки.
— Снова привет, дорогуша. Одну секунду, она точно в какой-то из этих сумок... — Рэрити подошла к одному из своих чемоданов, которые до сих пор лежали в комнате. Немного покопавшись внутри, она радостно вскрикнула “ага!” и поскакала к кровати. К двум пустым стопкам в воздухе рядом с ней присоединилась высокая прозрачная бутылка.
“Воу!”
— Это то, о чём я думаю? — Дэш сощурилась, пытаясь в темноте разглядеть этикетку.
Рэрити хихикнула:
— Именно то! “Серый пегас“. Я бы открыла её внизу, но Свити ещё слишком молода, даже если она считает, что это не так. — Единорожка отвинтила пробку и разлила водку. Её рог на секунду засветился ярче, и стопки засияли холодным синим светом. — Вот так. Теперь надо чуток подождать, пока охладится.
Рэрити закупорила и отставила бутылку в сторону, а затем вскарабкалась на кровать рядом с Дэш. Их бока соприкоснулись, прямо как в ванне в спа.
— Хех, спасибо. — Дэш подобрала свою стопку копытом и подула на неё. Стекло запотело от дыхания. — Скажем тост?
— Определённо. — Рэрити подняла стопку. — За дружбу, отныне и навсегда.
“Конечно, почему бы и нет”.
Дэш со звоном чокнулась с Рэрити.
— За дружбу, отныне и навсегда, — повторила она и залпом выпила.
Отличная штука этот “Серый пегас”. Дэш зажмурилась, когда ледяная жидкость обжигающим потоком пронеслась по горлу, потом судорожно выдохнула. Судя по тому, как содрогался бок единорожки, та испытала то же самое.
— Ого, крепче, чем мне раньше казалось. — Рэрити ещё раз вздрогнула всем телом, её шёрстка при этом потёрлась о шёрстку Дэш. — Ещё по одной?
“Само собой!”
Пегаска улыбнулась до ушей и протянула подруге пустую стопку. Рэрити наполнила её, опять провернула свой фокус с охлаждающей магией, и они снова чокнулись. На этот раз они пили не залпом, а маленькими глотками. Водка была настолько холодной, что вкус совсем не чувствовался, если только не согревать её во рту, и тогда она начинала жечь. Спустя всего несколько минут пегаска ощутила лёгкое опьянение.
“Проклятье, крепкая штука!”
Напиток, похоже, подействовал и на Рэрити. Её постоянная высокомерная поза куда-то исчезла, и в темноте единорожка казалась обычной, хотя и очень красивой, кобылкой. Время от времени она отпивала из стопки, закрывая глаза при каждом глотке.
— Я прошу прощения, если обидела тебя, дорогуша, — сказала Рэрити, когда стопки опустели. Не спрашивая, она открыла бутылку и снова их наполнила. — Когда мы говорили о поэзии. Я вовсе не хотела намекать, будто раньше ты была невеждой.
— А, это. Не парься. — Дэш не смогла удержаться от улыбки. В этом вся Рэрити — переживать о такой ерунде. — Когда мы жили здесь, я и сама не подумала бы, что меня заинтересуют стихи.
Повисла тишина, когда они сделали ещё по глотку. Алкоголь уже закружил Дэш голову, и она расслабилась, как утром в спа. Рэрити удовлетворённо вздохнула и сильнее облокотилась на бок пегаски.
— Поэзия была одной из тех вещей, которые делали Соарина таким замечательным, — продолжила пегаска. — Он был... ну, он был просто потрясающим.
Дэш взболтала остатки жидкости в своей стопке.
Единорожка ответила не сразу. Фонари на улице, наконец, потухли, и комната погрузилась во тьму, нарушаемую лишь тусклым свечением рога Рэрити.
— Наверное, он был удивительным жеребцом. Я... Мне жаль, что я так и не познакомилась с ним поближе.
— Ты бы ему понравилась, — сказала Дэш. Она почувствовала, что её глаза становятся влажными, и с усилием удержалась от того, чтобы пустить слезу.
“Я не заплачу. Я не заплачу. Я Вандерболт. Я не заплачу”.
— Не сомневаюсь. — Рэрити тихонько шмыгнула и допила свой напиток. Она отставила в сторону пустую стопку и ополовиненную бутылку и продолжила: — Мы все были так рады за тебя. Мы никогда... Ну, я никогда не думала, что ты будешь первой, кто найдёт себе особенного пони.
“Ага, я тоже”.
Дэш опрокинула в себя остатки водки, смакуя то, как напиток обжигает язык. Не спрашивая, Рэрити взяла её стопку и поставила рядом со своей.
— Не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, — продолжила Рэрити. Её голос совсем утратил присущую живость и теперь стал скорее невнятным бормотанием. Дэши никогда не видела Рэрити такой. — После произошедшего Твайлайт хотела попросить тебя вернуться и немного пожить в Понивилле. У неё, или, может быть, у Эпплджек... Любая из нас с радостью приютила бы тебя.
Вот это новость. Дэш поморгала, обдумывая слова лежащей под боком единорожки.
— А почему не попросила?
Рэрити ответила после недолгого молчания:
— Ты была... Ну, сначала мы решили поговорить со Спитфаер. Она сказала, что будет лучше, если ты останешься с Вандерболтами, что они о тебе позаботятся.
И они позаботились. Вандерболты сделали всё, чтобы поддержать Дэш в самые трудные дни её жизни. Они даже отменили ради неё несколько выступлений!
— Они позаботились. — Дэш прервалась, проглатывая накатывающийся комок в горле. — Но я рада, что вы хотели мне помочь. Правда рада.
Рэрити плакала. Слёз в темноте видно не было, но издаваемые ею звуки было невозможно перепутать ни с чем.
— Я просто... просто подумала, что тебе следует знать об этом.
“Я не заплачу. Я не заплачу. Я Вандерболт. Я не заплачу.”
В комнате снова воцарилась тишина, и Дэш решила, что Рэрити заснула. Её собственные глаза закрылись, и она тоже начала погружаться в сон. Единственным, что пока удерживало её в сознании, было размеренное дыхание прильнувшей к боку единорожки.
— Дэш?
Всё-таки ещё не спит. Пегаска зевнула, силясь собрать сонные мысли воедино.
— Хм?
— Почему... Почему ты не летаешь?
— Давай поговорим об этом завтра, Рэр.
Ответа не последовало. В глазах пегаски потемнело, и она провалилась в сон.
Пара копыт легла на закрытые глаза.
— Угадай, кто? — произнёс Соарин из-за спины.
Рэйнбоу Дэш усмехнулась. Эта шутка ему никогда не надоест.
— Спитфаер?
— Хм, неа, кто-то покрасивее. Попробуй снова!
— О, ну тогда точно Клауд Фаер.
Дэш попыталась развернуться, но копыта пегаса надёжно удерживали её на месте. Она, наверное, смогла бы вырваться, но это превратило бы милую игру в нешуточную борьбу, а для этого пока ещё было слишком рано. К тому же дремота Дэш ещё не развеялась до конца, а в постели было так уютно...
Жеребец, обнимавший пегаску, усмехнулся.
— Что, он? Да ты шутишь.
— Вот и нет. Он в самом деле самый красивый жеребец, которого я знаю, — Дэш оскалилась. — Такие сильные мышцы, красивая грива, а тело... Ох, какое у него тело. Точно. Ставлю на Клауд Фаера.
— Ну, всё равно, угадывай ещё раз.
— Оу... ты что, не мог притвориться Клауд Фаером? Проклятье, я связала свою жизнь с неудачником.
— Знаешь, ты сейчас просто растоптала моё достоинство. — Сжимавшие пегаску копыта ослабили хватку, и она развернулась лицом к своему любимому. Соарин состроил вид обиженного котёнка.
— Растоптанное достоинство, значит? Не соответствующее высоким стандартам? — Дэш провела копытом по груди жеребца, наслаждаясь упругостью мышц под кожей.
— Ну, это у тебя такие высокие стандарты. — Он приблизился к ней и лизнул в губы. — Да, кстати, с днём рожденья.
Вот блин. Пегаска скривилась.
— Что, сегодня? Как ты вообще запоминаешь даты?
— При помощи невероятного изобретения, называемого календарём. Будешь хорошей девочкой и когда-нибудь я научу тебя им пользоваться.
— Ха, хорошей девочкой. — Дэш похотливо улыбнулась и подвинулась ближе, скользнув копытом ниже по животу, прямо ему между ног. Соарин вздрогнул, когда пегаска принялась ласкать его яички — не прилагая, впрочем, излишнего рвения, так ему не нравилось. Однажды она переусердствовала, и Соарин преждевременно выбыл из их постельной игры, жалуясь на “боль, которую кобылке не дано познать”.
Улыбка Дэш расползлась ещё шире.
— Ага, хорошей. Хорошей и отзывчивой, — ответил ей пегас. Дыхание его участилось, а тело буквально источало напряжение.
— Это когда же я не была отзывчива? — проурчала пегаска и прильнула к губам своего любимого. Их языки игриво сплелись. Соарин погладил копытом по боку пегаски, и Дэш ощутила, как член жеребца медленно выходит из своего укрытия. Она легонько потянула за мошонку, просто забавы ради, и опрокинула партнёра на спину. Тот не стал сопротивляться, и пегаска забралась на него сверху.
Только потом парочка разорвала свой долгий поцелуй.
— Ладно, иногда ты бываешь отзывчивей, чем другие.
— Хм, пускай так. Потом расскажешь, какая я сегодня. — Она слегка ущипнула губами его подбородок, а потом медленно двинулась вниз, усыпая свой путь поцелуями и иногда легонько покусывая. Пройдя по шее, плечам, груди и животу, она упёрлась подбородком в член жеребца, полностью напряжённый и настойчиво требовавший её внимания.
И разве она могла его проигнорировать? Дэш на секунду перевела взгляд на лицо своего партнёра, широко улыбнулась и поцеловала головку. Член вздрогнул от прикосновения её губ, как будто радостно приветствуя старую подругу. От этой мысли пегаска чуть не расхохоталась.
— Что-то смешное? — Голос жеребца звучал натянуто.
— Ничего, — соврала Дэш. Она принялась лизать головку члена, извлекая из своего любимого стоны каждым движением языка. Её хвост невольно задвигался в ответ на нарастающий между задних ног жар. Пегаска открыла рот и обхватила член губами, энергично водя языком по головке.
Насколько можно было судить по участившемуся дыханию, Соарину нравилось. Его копыта теребили гриву пегаски, гладили шею и играли с ушами — в общем, всячески отвлекали её от самого важного занятия — обсасывания кончика члена. Это продолжалось несколько минут, жеребец всё сильнее ёрзал на месте, а промежность пегаски становилась всё горячее и влажнее.
— Дэш!
— Мм? — Дэш не ограничилась бы этими звуками, но её рот был занят.
— Если ты... ах-х-х... если ты прямо сейчас не остановишься, то я тебя всю уделаю.
Хм. Ей этого совсем не хотелось. По крайней мере пока. Она неохотно оторвалась от члена. Тонкая ниточка слюны, касаясь губ, протянулась от предмета её обожания, и разорвалась.
— Слишком отзывчива? — притворно надулась Дэш.
— Что-то типа того. — Соарин скинул пегаску на бок, а потом и вовсе очутился на ней. Движение не было сильным или исподтишка, как когда они боролись, так что пегаска охотно подчинилась. Как и всегда, какая-то часть её рассудка порывалась отбиваться, кусать и пинать любимого до тех пор, пока она сама не окажется сверху. Но стоило только Соарину слегка прикусить её загривок, как все эти мысли унёс поток животной страсти. Пожар между задних ног пегаски, казалось, разгорелся вдвое жарче, чем прежде. Она чувствовала, как на её половых губах собираются капельки влаги.
А потом Соарин двинулся ниже, покусывая сначала грудь, потом живот, потом сосочки. Она погрузила копыта в гриву жеребца, пытаясь подтолкнуть его голову ниже: к месту, отчаянно желавшему его прикосновения, но Соарин не спешил подчиняться кобылке. Он целовал её бёдра, приближаясь к горящей щелке, но не трогая её. Водил носом по промежности, дразня горячим дыханием и прикосновением щетинистого подбородка. Когда он ухватился копытом за её хвост и легонечко дёрнул, Дэш завыла так, что было слышно на всех соседних облаках.
“Давай же, сделай это! Ну сделай уже, чего ты тянешь!”
И он не заставил себя ждать. Шершавый язык Соарина прошёлся по её щелке, раздвигая края в стороны и задержался на самой главной точке сверху. Пегаска подавилась собственным дыханием, когда волна удовольствия прокатилась от задних копыт до кончиков ушей. Её тело, не послушное разуму, содрогнулось.
А Соарин и не думал останавливаться. Он беспощадно теребил губами щель подруги, открывая ласкам всё больше горящей влажной плоти. Наконец, он снова дёрнул Дэш за хвост и одновременно проник языком в её нутро. Сдавшись атаке с двух сторон, пегаска затряслась в первом и, как она надеялась, не последнем оргазме.
Когда она сумела собраться с мыслями, Соарин снова взобрался на неё. Их губы слились в поцелуе, и пегаска ощутила, как в промежность упирается головка члена. Дэш почувствовала, как партнёр напрягся, а потом резко подался вперёд, проникая внутрь. Её лоно с безропотной радостью уступило напору любимого. Внезапное безжалостное вторжение едва не заставило пегаску кончить ещё раз.
Если бы недавний оргазм не вытянул из неё все силы, Дэш отвечала бы в такт движениям партнёра, но всё, на что она была способна сейчас — это лежать, пока Соарин раз за разом пронзал её. Едва продержавшись минуту, он ускорился и, издав крик, от которого заложило уши, излился внутрь подруги.
Некоторое время они так и лежали, переводя дыхание — мокрая от пота пегаска внизу и её любимый сверху. Потом Соарин приблизил губы к самому уху Дэш и прошептал...
Рэйнбоу Дэш распахнула глаза. Лежавшая под боком пони, конечно же, не была Соарином, но на секунду пегаска почти поверила, что тот вернулся. Рэрити что-то грустно пробормотала и дёрнулась во сне. Очевидно, ей тоже что-то снилось.
Дэш заснула далеко не сразу.