Fallout Equestria: Хроники Дитзи Ду
Глава 11. Спасение
"Мы хотим избежать варварства на Пустоши, а в особенности, насилия и фанатизма её жителей.”
Потеря.
Там внизу, в канализации под Троттингемом, мы все ощущали истинную тяжесть потери, которую понесли. С Мэй и Роттингтейлом, а также двумя гулями, которые разведывали дальние туннели, в общей сложности тридцать семь из нас смогли пережить бойню в эту кровавую ночь. Менее, чем десятая часть населения города была спасена, и большинство из них пострадали от травм различной степени тяжести. Я надеялась, что у нас будет время, чтобы зализать раны, прежде чем мы двинемся дальше.
Посадив искалеченное тело Роттингтейла рядом со мной, Мэй открыла свои седельные сумки и вытащила всё, что у неё было. У меня было искушение закричать ей, что всего этого было мало, но холодное понимание ситуации заставило меня замолчать; я должна была быть рада, что ей удалось спасти хоть что-то. Слишком многие гули вообще не смогли уйти. Мэй собиралась сделать всё возможное, чтобы те, кто ушёл живым, такими и остались. По крайней мере, уровень радиации здесь был достаточным, чтобы помочь всем нам в процессе заживления.
Мне было немного стыдно за то, что я была самая здоровая из всех. Моя грудь всё ещё болела от заклинания Эмеральд (серьёзно блин, кто в здравом уме додумался изобрести заклинание сердечного приступа?), но я не была при смерти. Того же нельзя было сказать об остальных гулях. Мэй использовала лишь целебные зелья для стабилизации состояния пациентов. У неё их было только три, и она должна была делить каждое напополам и вливала их только самым тяжело больным. Этого было едва достаточно, даже в сочетании с собственной магией исцеления Мэй.
После того, как Мэй помогла раненым, она вернулась к нам с Роттингтейлом. Она использовала облучённую воду и заклинание, чтобы залатать его ногу, и надела на неё единственную медицинскую скобу, которую ей удалось раздобыть. Скэттер прилегла отдохнуть, до этого избавившись от всех кусков шрапнели, застрявших в её боку, и перевязав каждую рану. Мэй ничего не могла сделать лишь для Блэкхуфа. Если бы у него всё ещё была нога, она смогла бы пришить её, но отрастить её обратно будет нереально.
Я сидела рядом с безвольным телом Роттингтейла, наблюдая за Мэй и ожидая, пока Шериф придёт в себя. Я понимала, что он, должно быть, чувствует себя полностью опустошённым, и не только потому, что потерял племянника (на самом деле, ни один из "юных" гулей не пережил эту бойню). Большую часть жизни, он был шерифом, мэром и генералом, самым главным в Некрополе, и всё же он не смог защитить город и его жителей от нападения Стальных Рейнджеров. Даже отряд дружинников, которых он сам лично тренировал, был уничтожен.
Я наблюдала за тем, как последствия паники, наконец, начали исчезать. Его глаза больше не застилала пелена гнева, вместо этого из них потекли слёзы. Заклинание Мэй по-прежнему работало, так что он был неподвижен. — Всего лишь одна вещь… — Он начал бормотать, но остановился, слова были хриплыми и сдавленными.
Мои уши оживились: — Что случилось? — Спросила я, жестом побуждая его продолжать говорить. Может быть, ему просто нужно было выговориться.
— Я обещал Брэйбёрну и моей сестре всего лишь одну вещь, когда они были вынуждены уйти, — заявил Шериф, его голос напрягся. — Они знали, что вся эта ситуация с войной выглядит очень мрачно, поэтому и оставили его со мной. Думали, что он будет в безопасности в Эпплузе; подальше от городов, подальше от опасности, подальше от зон военных действий.
— Эппл Крамбл, — сказала я, хотя было совершенно очевидно, что именно о нём он и говорил.
Роттингтейл кивнул: — Брейбёрн и Сильвер Сэнд доверили мне его жизнь, и я поклялся, что буду оберегать его, несмотря ни на что. А теперь... теперь он мёртв. Я облажался.
Я сочувственно положила копыто на плечо Роттингтейла. Я не была уверена, что он меня чувствует из-за онемения, но у меня не было сил поднять его, чтобы крепко обнять. — Это не твоя вина, — сказала я, пытаясь успокоить гуля-жеребца. — Крамбл прожил долгую, насыщенную жизнь. Наверное, он сейчас воссоединился с родителями.
— Как ты можешь такое говорить? — Сорвался он. — Он был со мной намного дольше, чем с ними. Чёрт, да, он был дольше даже с тобой, чем с его настоящими родителями.
Слова Роттингтейла ударили меня прямо в сердце. Ведь Эппл Крамбл не раз называл меня своей "тётушкой". Становясь всё ближе для Роттингтейла, я стала ближе и для жеребёнка. Они были моей самой близкой и дорогой семьёй. После всех перенесённых потерь, этот маленький факт просто ускользнул от меня. И теперь, когда Роттингтейл спустил меня с небес на землю, всё, что я могла сделать — это плакать. Я положила голову ему на грудь и громко зарыдала. У него же, однако, уже не было слёз, он пролил их все.
Мы не могли долго оставаться на этом месте. Хотя, битва и была окончена, одной из главных причин нападения Стальных Рейнджеров — было взять под контроль Стойло 12. Шансы на то, что они прочёсывают близлежащие туннели в поисках выживших, были слишком велики, чтобы их игнорировать. Несмотря на то, что мы не были готовы к путешествию на большие расстояния, мы должны были уходить. Как только Роттингтейл окончательно пришёл в себя, мы двинулись в путь. Для скорби и отдыха будет время тогда, когда мы окажемся в полной безопасности.
Блэкхуф и Роттингтейл замыкали нашу группу, идущую по туннелям канализации Троттингема. Оба они хромали от тяжёлых травм ног, хотя я думаю, что Блэкхуф, возможно, завидовал, что нога Роттингтейла, по крайней мере, всё ещё была на своём месте. Я соорудила для него импровизированный колышек, используя частички сломанной винтовки Скэттер и небольшое количество суперклея. Он был грубый и жутко неудобный, но это позволило ему двигаться хотя бы немного быстрее. Скэттер и я возглавляли группу, будучи единственными, не считая Роттингтейла, обладателями оружия. Мэй двигалась в толпе туда-сюда, проверяя каждого пони и оказывая поддержку тяжело раненым.
Большую часть дороги я молчала, говорить было не о чем. Я точно знала, о чём здесь все думают. Я слышала, как Мэй позади меня заводила короткие диалоги и запоминала имена выживших. Для диалогов у гулей сейчас, похоже, не было никакого настроения. Скэттер зажгла сигарету и начала смачно дымить, думаю, для того, чтобы просто отвлечься. Воздух здесь был затхлым и душным, так что у нас не было никаких причин для беспокойства. Туннели были тускло освещены, а свет от рога Скэттер, когда она подносила сигарету ко рту, ещё лучше освещал то, что было перед нами. Большую часть времени, это были бесконечные длинные туннели.
Я резко остановилась, так как уже в третий раз, с тех пор, как мы ушли, звуки чьего-то передвижения застали меня врасплох. И в третий же раз, это оказалась небольшая группка радтараканов. У меня по телу побежали мурашки; как жаль, что у меня нет ПипБака со встроенным ЛУМом, как у Мэй, для того, чтобы я могла видеть всех тварей, ползающих вокруг меня. Конечно же, я не могла попросить Мэй прийти сюда и отслеживать их, у неё были свои обязанности, от которых я не могла её оторвать. Как ни странно, радтараканы никогда не создавали нам проблем, либо потому, что мы были крупнее их, либо потому, что им не нравились ходячие трупы.
Прежде, чем мы снова продолжили движение, я увидела, как уши Скэттер оживились. — Вы это слышите? — Спросила она с любопытством.
Мгновение спустя, я услышала. Это был отдалённый звук, несущий отголоски того, что могло бы быть за километры от нас. Однако, как только я услышала его, то сразу же узнала. — Музыка. Думаю, что это спрайт-бот.
— Имеешь в виду то летающее радио, что мы видели на месте, где напали на Флэма? — спросила единорожка, ища подтверждения.
— Да, — заворчала я, не желая больше вспоминать об этом кретине.
Жестяная музыка доносилась где-то впереди, хотя где-то должен был быть изгиб, так как мы не могли видеть конец прохода, в котором находились. Идея нахождения спрайт-бота в канализации показалась мне не очень правдоподобной, за исключением того, что он мог попасть сюда через крышку люка, когда та провалилась. Это привело меня к мысли о том, что где-то поблизости может быть открытое отверстие, через которое мы смогли бы выйти. Если мы её найдём, то он, наверняка, окажется достаточно далеко от Троттингема, а значит, мы сможем передохнуть. Рассказав мои предположения Скэттер, она согласилась со мной, хотя и с небольшим скептицизмом.
Осторожно, мы снова продолжили идти, руководствуясь звуками музыки спрайт-бота. Когда мы подошли ближе, она стала столь громкой, что каждый пони в нашей группе мог её слышать. Я также слышала шёпот среди гулей позади меня, их эмоции были самыми разнообразными, от надежды до беспокойства о том, с чем же мы столкнёмся в конце туннеля. По собственной воле, Мэй присоединилась к нам со Скэттер, нажимая на ЛУМ и высматривая любые движущиеся объекты, кроме радтараканов и себя. Благодаря ей, мы смогли ускорить темп, так как теперь были в курсе любых потенциальных угроз ещё до их появления на горизонте.
Когда мы обогнули последний поворот, томный свет позднего вечера открылся перед нами. Оказалось, что мы добрались до конца туннеля, и он вывел нас на открытую территорию Пустоши. Теперь я, наконец, увидела спрайт-бота; он покорно парил перед выходом, как будто, он остался там специально, чтобы вывести нас наружу. Я вспомнила о странном голосе, который помог мне в МинМорали, но спрайт-бот, видимо, заметив нас, решил полететь вперёд. Кто-то наблюдает за нами?
Приближаясь к концу туннеля, который, к счастью, был безопасен, я окинула взглядом Пустошь. Мы стояли на краю озера, сточные воды Троттингемской канализации стекали в него. На дальнем берегу озера, я увидела водоочистное сооружение. Больше ничего не попало в поле моего зрения.
— Мы собираемся купаться? — Спросила Скэттер.
Мэй подняла бровь в недоумении. — На самом деле, погружение в радиоактивную воду может помочь с некоторыми из лёгких травм.
Я не плавала с тех пор, как начался Апокалипсис. Но, в любом случае, я не очень-то и умела. — Куда мы пойдём дальше? — Спросила я, надеясь, что у Мэй будет план получше, чем "бродить, пока мы куда-нибудь не придём". Мой глаз скосился на водоочистную станцию. Я показала её Мэй. — Это здание может быть хорошим местом для отдыха, и Богини знают, как нам это необходимо.
— Как мы доберёмся туда? — Недоверчиво спросила Мэй.
Заглянув через край трубы, я поняла, что она имела в виду. Туннель, в котором мы находились, высовывался из склона холма, по крайней мере, в тридцати футах над речушкой, которая несла канализационную воду в озеро. — Я могла бы поле-
Прежде, чем я успела договорить, нас всех ослепило взрывом.
Все громко кричали. Учитывая яркую вспышку света и громкий хлопок, было трудно винить их в такой реакции. Многие гули убежали обратно в туннель, из которого мы только что вышли, в то время, как большинство — просто стояли и смотрели на всё происходящее в жутком страхе. Не имея понятия, куда бежать, я была среди последних. Свет вспышки не погас после того, как затих звук, и я была вынуждена прикрыть глаза. Когда они, наконец, приспособились к новому освещению, я смогла посмотреть на источник света. У меня перехватило дыхание.
Светящееся существо, которое стояло перед нами, было пони. Более того, это был гуль! Несмотря на яркое сияние, исходящее от неё (я думаю, что это была кобылка, так или иначе, свет затруднял уверенность), я всё ещё видела разложившуюся плоть и отсутствие волос, которыми обладал наш вид. Её светящаяся кровь была чистой, беспрепятственной радиацией, и я поняла это не только по дикому крику ПипБака Мэй. С того момента, как она появилась, я внезапно почувствовала себя бодрее и энергичнее, а боль в груди значительно притупилась. Даже моё вывихнутое крыло восстановилось. И другие не убежавшие гули явно чувствовали похожий эффект.
— О, Богини, — сказала гуль, поворачиваясь, чтобы посмотреть на тех, кто убежал в туннель. Её голос отражался эхом, но не из-за стен канализации. — Если бы я знала, что моё внезапное появление вызовет такую тревогу, я бы телепортировалась дальше и подошла бы к вам на копытах.
Мы с Мэй тупо уставились на неё, даже не зная, что и думать. Это было отлично от всего, что мы когда-либо испытывали раньше. Мэй первой преодолела свой шок: — Что… ты такое?
Я бы спросила "Кто" ты, но любознательный характер Мэй заставил её попытаться понять именно явление, которое мы наблюдаем. Светящийся гуль не сразу повернулась к ней, а вместо этого позвала сбежавших гулей вернуться обратно. — Не бойтесь, братья мои, я не причиню вам вреда. Пожалуйста, вернитесь, у меня есть новости, которые касаются всех вас.
По причинам, в которых я не была полностью уверена, голос гуля имел успокаивающее звучание. Слыша её голос, я чувствовала себя непринуждённо, хотя ничего не знала о ней. Это было вызвано облучением, которое она получила, или она по жизни была обаяшкой? Эффект почувствовали и все остальные гули, которые медленно, но верно возвращались в строй. Любопытный шёпот пробежал по толпе.
Мэй, казалось, долго пялилась на круп светящегося гуля, но затем, покачала головой и снова задала вопрос: — Кто ты? — Возможно, она решила, что спросив по-другому, получит ответ на вопрос, который её так сильно мучал.
Она всё же ответила, хотя не все выжившие Троттингемцы спустились с туннеля. — Приветствую Вас всех, — сказала она, её голос по-прежнему раздавался эхом. — Меня зовут Брайт Лайт (серьёзно?), и я пришла сюда с замечательными новостями. Я путешествовала по Эквестрии, чтобы найти других гулей и передать им весть о нашем спасении.
Я ещё больше уставилась на Брайт. Гуль, который буквально светится от радиации, появляется перед нами из ниоткуда с посланием о каком-то "спасении"? Возникло так много вопросов. И первый из них озвучил Роттингтейл: — О чём, чёрт возьми, Вы говорите?
Брайт взглянула на Роттингтейла; непонятно, какую эмоцию она испытывала в тот момент, но, по крайней мере, пыталась казаться сострадательной. — Ах, простите, если мою загадочную речь было трудно расшифровать. Я просто хотела сказать, что-
— Я спросил не о том, — огрызнулся Шериф, его ярость снова достигла пика.
— Я хочу знать, как, чёрт возьми, какой-то странный гуль, которого мы никогда раньше в глаза не видели, да ещё и загоревшийся, как грёбаная жар-бомба, волшебным образом знал, что мы все здесь. Ты за нами шпионила?
Не уверена, что понибудь, настолько бросающийся в глаза, как этот гуль, сможет шпионить за понибудь, не будучи замеченным. — Разумеется, нет, — ответила Брайт. — Ваше присутствие в этом месте мне было предсказано.
Роттингтейл начал говорить злее; — Предсказано? Типа, видишь будущее?
— Некоторым образом; — Брайт никак не могла понять из-за чего же так злился Роттингтейл. — Моё предвидение-
Ну вот; Роттингтейл взорвался. Я слышала, как он перезарядил своё боевое седло и шагнул вперёд навстречу гулю. — Ты хочешь сказать, что жаждешь помогать другим гулям, можешь заглядывать в будущее и получать так много радиации, чтобы убивать всё живое вокруг себя. ГДЕ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ТЫ БЫЛА ЭТИМ УТРОМ?!
— Лон Стар! — Промычала я, глядя на Шерифа. Я знала, что он был расстроен, но и все остальные — тоже. Он не имел права срываться на этом гуле, кем бы она ни была. — С. Тебя. Достаточно.
Роттингтейл обернулся ко мне, по-видимому, больше не заботясь о том, на ком он вымещает свою ярость; — Не называй меня так! Этот пони — мёртв! Он умер вместе со своим племянником. А я-
Роттингтейл был прерван, когда вспышка света позади меня послала небольшую частицу магической энергии в Шерифа, заставляя его рухнуть в ту же секунду. Мэй подошла ко мне, свечение её рога медленно исчезло; — Кому-то здесь не помешает остыть, — заявила она. Это было то же самое заклинание, что она использовала ранее для ликвидации последствий паники. — Ты не единственный, кто сегодня кого-то потерял. Ты-
Я положила копыто на плечо Мэй и покачала головой; Роттингтейла нужно было оставить в покое. Любые слова сейчас могут ещё больше усугубить его ситуацию, а я не собиралась терять ещё одного друга, только потому что он не может сдерживать свой гнев. Я обратилась к Брайт: — Мне очень жаль, сегодня не... сегодня было трудно для всех нас. Мы потеряли наш дом, и очень много друзей. Он плохо держится.
Брайт Лайт выглядела слегка смущённой (по крайней мере, мне так показалось; свечение радиации, окружающей её, затрудняло прямой взгляд в её глаза). — Нет, — сказала она, — это я должна извиниться перед всеми вами. Мои предчувствия всегда направляли меня на спасение моих собратьев — гулей. Если бы я почувствовала этот сигнал раньше. Кроме того, я никогда не ощущала эмоции печали других гулей. Я прошу у вас прощения, и у него тоже.
Роттингтейл просто фыркнул в ответ, не в состоянии больше сделать что-либо. Однако, любопытство Мэй снова возродилось: — Эти предчувствия, о которых Вы всё время упоминаете, сможете рассказать мне них побольше?
Брайт кивнула: — Как вы, само собой, видите, я сильно отличаюсь от других гулей. За многие годы путешествий, я ни разу не встречала таких же, как я. Сначала я подумала, что это проклятие, но потом шёпот грядущих событий начал проскальзывать в моих снах. Я верю, что они — благословение Богини, способ исправить несчастную судьбу, постигшую наш мир.
Скэттер решила уточнить, её любопытство было слишком велико. — Богини? Ты имеешь в виду Селестию или Луну?
Брайт пожала плечами: — Мне трудно сказать, исходит ли шёпот от Селестии, от Луны или от них обеих, но он действительно идёт от Богинь, в этом я уверена.
Прежде, чем кто-либо из нас смог задать свой следующий вопрос, свечение вокруг на мгновение усилилось. В этот момент, её голос стал громче, эхо увеличилось раз в десять. — Когда убежище отвергнутых будет разрушено стальным копытом, настанет время для спасения. Разыщи ту, кто смотрит сквозь свои копыта, ибо она и есть ключ к далёким землям.
Мы с Мэй обменялись странными взглядами; я понятия не имела, что с этим делать, хотя всё это звучало довольно устрашающе. — Что это значит? — Спросила Мэй.
Свечение вдруг потускнело до уровня, на котором оно было раньше. — Я повторила слова, которые пришли ко мне в медитации два дня назад. Меня огорчает, что значение первой части, я узнала только после того, как Троттингем был уничтожен.
— Как именно Вы об этом узнали? — Спросила я.
— Новости по радио, — сказала Брайт. Ди-Джей Пон-3. Он всегда сочувствовал бедственному положению гулей. Конечно, он должен был знать. — Как только я услышала об этом, я пришла сюда, надеясь, что ещё остались те, кого можно будет спасти.
— Вы уже говорили о этом несколько раз, — отметила я. — Но о каком спасении идёт речь?
Брайт повернулась ко мне лицом, заставив меня отвернуться. Прежде, чем ответить, она посмотрела на меня. Она изучала мои крылья? Я не обижалась на неё; гуль-пегас был, вероятно, таким же редким зрелищем, как и она... кем бы она ни была. Она изучила мои глаза, её собственные же расширились. — Ну конечно! — воскликнула она, застав меня врасплох. — Конечно, она должна быть пегасом. — Теперь я окончательно запуталась.
— О чём ты вообще говоришь? — В голосе Мэй слышалось такое же недоумение, как и у меня.
Брайт не спускала с меня глаз: — Ты — ключ, который предсказал мне мой шёпот!
Что? — Мне кажется, Вы ошибаетесь, — категорически сказала я. — Я не-
— Сколько вас здесь? — Спросила гуль, перебив меня.
— Тридцать семь, — быстро ответила Мэй, — но почему ты-
Брайт оставила свои загадочные манеры, сменив их на явное волнение. — Мне будет проще показать. Секундочку!
Во вспышке яркого света, она исчезла. Наверное, она телепортировалась; я видела, как Твайлайт Спаркл пару раз использовала ту же магическую способность. Я слышала гул толпы, обсуждающей происходящее, все гули пребывали в полнейшем шоке. Я действительно надеялась, что мы получим какое-то объяснение, по возвращению Брайт.
Зажглась ещё одна яркая вспышка, и, издав хлопок, Брайт вернулась по прошествии десяти минут. Она светилась ярче, чем прежде, и, возможно, ослепила тех, кто осмелился смотреть на неё больше нескольких секунд. Магическая энергия просочилась в воздух, позволяя нам зарядиться её силой. К тому же, если ПипБак Мэй не начал барахлить, то судя по нему, она стала излучать ещё больше радиации. Прежде, чем спросить, какой же цели это служило, её рог зажёгся магией, усиливая свечение. А потом мы все исчезли.
Я никогда раньше не путешествовала по телепортации, поэтому можно с уверенностью сказать, что у меня возникла паническая атака. Когда мы рематериализовались, я сразу же начала часто и быстро дышать, находясь в смятении от внезапного изменения нашего окружения. Мэй положила утешительное копыто мне на плечо. Я была уверена, что больше никогда не захочу телепортироваться. Потребовалось несколько минут, чтобы моя паника утихла, после чего я воспользовалась возможностью и осмотрелась.
Насколько я могу судить, мы были очень далеко от Троттингема. Карта на ПипБаке Мэй подтвердила это, заявив, что мы теперь находимся в нескольких милях от Сталлионграда; путешествие, которое бы вкопытную заняло больше недели. Степень подвига, который совершила Брайт, стала очевидной. Она сама перевезла каждого из выживших, а также саму себя, в это новое место. Глядя на неё, я заметила, что свечение её радиации значительно уменьшилось. Использовала ли она большую часть энергии, чтобы совершить заклинание массового телепорта?
Брайт немного покачнулась, по-видимому, истощённая телепортацией. Мэй подбежала к ней и подпёрла с одной стороны. — Спасибо, — сказала она, слабо улыбаясь.
Мэй кивнула: — Как ты это сделала?
— Мы, дети мегазаклинаний, не просто залечиваем раны с помощью создавшей нас энергии, — объяснила она. — Достаточное воздействие может изменить нас и укрепить. Я обнаружила, что могу использовать эту сырую магическую энергию, чтобы усилить мои собственные заклинания.
Мне хотелось засмеяться, когда Мэй вытащила свой журнал из седельных сумок и начала записывать. — И где же вы берёте такую радиацию столь быстро?
— Кратер Прекрасной Долины, — сказала Брайт, уклоняясь от Мэй, когда она попыталась идти самостоятельно.
Прежде, чем отвечать на следующие вопросы, Брайт подозвала нас, чтобы мы последовали за ней.
Сначала я думала, что она поведёт нас к Сталлионграду, но вместо этого, она пошла в противоположную от города сторону, где я увидела искривлённую массу чёрного металла на расстоянии полумили от нас. Приближаясь к строению, Брайт остановилась. Её рог зажёгся, оборачивая тело Роттингтейла в магию левитации. Она сделала это вообще без каких-либо проблем, в отличие от Мэй, усердно волочащей Шерифа. Свечение радиации вновь вернулось к Брайт.
Во время пути, она стала намного более разговорчивой, ведя нас к источнику её "спасения". — Я стала такой в Прекрасной Долине, — заявила она, отвечая на вопрос Мэй о её происхождении. — Раньше я работала в Министерстве Тайных Наук на объекте “Мэрипони”, во время падения мегазаклинаний.
Мэй кивнула: — Куча шахт с драгоценными камнями, верно?
Брайт покачала головой: — Изначально да, но потом, мы стали использовать их для хранения и некоторых других проектов. Я находилась в жилом комплексе, прикреплённом к объекту, вдалеке от защищённых комнат, когда по нам ударило мегазаклинание. Сам факт, что я выжила, был ничем иным, как чудом, особенно когда я была единственной выжившей на объекте.
— А как насчёт пони, находящихся в безопасных комнатах? — Спросила я. — Разве они не выжили?
— Увы, я так и не узнала, — сказала Брайт, выглядя немного пристыженной. — С момента вспышки мегазаклинания, я была облучена радиацией. И понимала, что даже если бы кто-то и выжил, то само моё присутствие было бы для них смертельным. Я решила уйти, надеясь, что кто-то другой придёт, чтобы спасти их. Твайлайт была в тот день на объекте, так что, возможно, ей удалось их вытащить. Она всегда была лучшей ученицей Принцесс Селестии и Луны.
Упоминание о Твайлайт Спаркл заставило моё сердце дрогнуть от ностальгии. Как и другие кобылы Министерств, я знала её ещё со времён Понивилля. Что же с ними, в конце концов, случилось? — Я всегда возвращаюсь к кратеру, чтобы погреться в лучах радиации и помедитировать, — заключила Брайт. — Я считаю, что голос Богинь всегда самый сильный именно там.
Теперь, я видела, что куча чёрного металла была гораздо меньше, чем казалось. Оказалось, что это было большое строение, похожее на лачугу. Когда мы подошли ближе, несколько гулей с энергомагическим оружием, направили его на нас, так же, как и пару автоматических башен, предположительно магического происхождения. Увидев Брайт, гули опустили оружие и отключили турели.
Я слышала, как Роттингтейл ворчал себе что-то под нос. Я думаю, он был расстроен; энергомагическое оружие, которое было в распоряжении этих гулей, было бы крайне полезным против Стальных Рейнджеров, нежели наши собственные боеприпасы. Брайт выглядела смущённой, и на этот раз, я смогла разглядеть выражение её лица, так как свечение вокруг неё исчезло с момента телепортации. Но она по-прежнему излучала достаточно радиации, чтобы я ощущала теплоту в своём теле.
Повернувшись лицом к выжившим, Брайт сделала объявление. — Теперь, дети мои, настало время Вам узнать истину нашего спасения. Вот оно, лежит прямо перед Вами. — Она показала на чёрную металлическую конструкцию позади себя.
— На что именно мы смотрим? — Спросила я. На мой вопрос ответила Скэттер, раньше она служила в Вооружённых Силах Эквестрии.
Она впечатлённо присвистнула: — Это ведь Хищник, не так ли? — Спросила она, глядя на Брайт.
Я взглянула на неё в замешательстве. А Брайт кивнула и улыбнулась. — Это он. Это был и остаётся бывший Военный Летающий Корабль Эквестрии класса Хищник. Он летел над Сталлионградом, когда мегазаклинание сбило его с неба. Моё предчувствие привело меня и моих последователей к нему, чтобы мы смогли его использовать. Я увидела видение, в котором были земли, далеко за пределами Эквестрии, стёртой с лица планеты во время Апокалипсиса. Там не будет никого, кто смог бы нас преследовать, ненавидеть или бояться. Мы сможем жить свободно и безопасно столько, сколько захотим. Эта старая машина станет нашим билетом к миру.
Вау. Это было чересчур амбициозно. Однако идея земли, свободной от проблем, с которыми гули ежедневно сталкиваются здесь, в Эквестрии, была невероятно привлекательной. Интересно, как много у неё гулей-последователей?! Учитывая размер боевого корабля, внутри него могут находиться одновременно несколько сотен гулей. Однако, сам факт того, что перед нами стоял восьмидесятилетний летающий линкор, бросало серьёзную тень на возможность его использования.
— Изначально, этот корабль принадлежал пегасам, ведь так? — Спросила я. — И как вы планируете на нём летать?
Брайт посмотрела на меня с пониманием. — С тех пор, как я впервые его обнаружила, мы с моими последователями прочесали Эквестрийскую Пустошь, чтобы найти способ заставить его снова летать. Транспортные средства пегасов, подобные этому, часто полагались в полёте на помощь облаков, и обойти это — было самой трудной задачей, с которой мы когда-либо сталкивались. Однако, благодаря моим предчувствиям и неустанным усилиям моих последователей, мы почти закончили работу над ним.
Я слышала звуки впечатлённой толпы, доносящиеся позади меня. Даже я была в восторге от этой новости. — Вы говорили что-то о ”ключе", а затем резко посмотрели на меня, — вспомнила я, что хотела об этом спросить.
Брайт широко улыбнулась, даже её дёсны светились от радиации. — Безусловно. На вершине корабля находится защищённая комната, которую не смогло поразить даже упавшее мегазаклинание, которое уничтожило остальную часть корабля и убило весь экипаж. Эта комната запечатана по последней облачной технологии, открыть которую сможет только пегас. Я верю, что Богиня привела меня к тебе, чтобы ты открыла для нас эту дверь.
— Что за ней? — Спросила я. В моём голосе слышался одновременно и восторг, и беспокойство. Было бы замечательно помочь этим гулям, но что, если я не смогу?
— Командная палуба, — ответила Брайт. — Мы знаем об этом по схемам, которые нашли в другом отсеке корабля. Упомянутые схемы также позволили нам провести масштабный ремонт судна. Как только мы сможем войти и починить управление, мы будем полностью готовы к путешествию.
Перспектива иметь новый дом, где они были бы в безопасности от гонений и преследований, которые и привели к разрушению Троттингема, была очень важной для поднятия морального духа выживших. Это был первый приятный момент с тех пор, как закончилась битва. Это была новая надежда, шанс начать всё сначала. Я могла понять, почему так много гулей сразу же стали цепляться за эту возможность. Даже для тех, кто был настроен более скептически, корабль будет идеальным местом для отдыха и зализывания наших ран.
Нашу группу любезно приветствовали последователи Брайт, которые слышали о том, что случилось с Троттингемом из трансляции Ди-Джея ПОН-3. Я где-то слышала звуки радио, играющего приятную музыку. Гули, живущие в Хищнике, были очень отзывчивыми, они любезно поделились с нами всем необходимым. Кроме того, все гули, казалось, отдавали дань уважения Брайт, когда мы приближались к кораблю. Из-за её природной харизмы и света радиации, исходящего от неё, было нетрудно понять, почему. Большинство из нас просто хотели немного отдохнуть и прийти в себя, и были сопровождены по своим комнатам несколькими последователями Брайт.
Когда она вела оставшихся гулей из нашей группы, я видела, что те неустанные усилия, о которых она говорила, всё ещё продолжаются. В коридорах были выставлены внутренности корабля, с которыми возились различные гули. Некоторые из них запитывали провода, меняли спарк-батареи и приваривали части панелей на свои места. Это зрелище было очень впечатляющим; перспектива того, что эта старая довоенная машина сможет полететь снова, выглядела очень реальной.
— Извините меня, мисс Брайт, — вмешалась Мэй, после нескольких минут любования кораблём, — но работает ли медицинский отсек этого корабля? Радиоактивное излучение, исходящее от Вас, несомненно совершило чудо, но некоторые из оставшихся в живых гулей по-прежнему нуждаются в правильном лечении.
Брайт кивнула: — Конечно. Медицинский центр находится на третьем этаже, рядом с лифтом. — Она указала на лифт, который, казалось, совсем недавно был восстановлен.
Мэй любезно поклонилась и направилась к нему. Уходя, она забрала Роттингтейла вместе с собой. Все, кроме одного из Троттингемских гулей, последовали за ней. Осталась только Клэнк, которая начала болтать с гулями, работающими на корабле. Она расспрашивала их о различных запчастях, с которыми они работали, и предложила им свою помощь. Механизмы были её стихией.
Я хотела последовать за Мэй в медицинский отсек, чтобы не отходить от компании, но Брайт положила копыто мне на плечо. — Не хочу отрывать Вас от друзей, но должна попросить Вас о помощи. Обещаю, это не займёт много времени.
Я согласилась. — Всё в порядке, я могу помочь Вам с этим, а затем, вернусь к своим друзьям.
— Пройдёт ещё несколько дней, прежде, чем корабль будет полностью введён в эксплуатацию, даже если у нас, наконец-таки, появится доступ к командному центру, — объяснила Брайт. — Мы будем рады позаботиться о Вас и остальных выживших на время ремонта корабля. Как только Хищник будет готов, мы сможем совершить великое путешествие вместе.
Мне пришлось постараться, чтобы сохранить нейтральное выражение лица. Хотя, перспектива помочь Брайт не была лишена привлекательности, я по-прежнему не была уверена, что именно чувствую по этому поводу. Эквестрия была моим домом уже более ста лет. С другой стороны, с разрушением Троттингема, я потеряла уже три дома, находящихся в Эквестрии, и так много друзей. Может быть, шанс начать всё заново в новом доме с новыми друзьями, где не будет страха их потерять, не так уж плох. Я бы обсудила это, по крайней мере, с Мэй и Роттингтейлом.
Брайт повела меня вглубь корабля. Большинство гулей остановились, чтобы поприветствовать её, когда мы проходили мимо них, а некоторые даже бросали на меня любопытные взгляды, по-видимому, они никогда раньше не встречали на Пустоши гуля-пегаса. Когда шёпот начал распространяться среди рабочих, Брайт сказала своим последователям, чтобы они вспомнили о её последнем предчувствии. Однако, она попросила их оставить все обсуждения до тех пор, пока я не попытаю судьбу в командном центре. Единорожка была рада дать им надежду, но и в случае чего, не хотела их разочаровывать.
В конце концов, мы пришли к лифту. Она подняла копыто и нажала кнопку вызова. — Я просто хочу, чтобы Вы знали, — сказала она, повернувшись ко мне, — что я искренне сожалею о том, что случилось с Вами и вашими товарищами в Троттингеме. Я хотела бы оказать Вам куда большую помощь.
Я понимающе положила копыто ей на плечо. — В этом нет Вашей вины. Вы были так добры, что приняли нас после той трагедии. — Я лишь тепло улыбнулась; — Честно говоря, я едва держу себя в копытах. — Несколько слезинок стекли по моим щекам. — Я очень благодарна Вам за доброту; мы все. Я счастлива попытаться отплатить Вам хоть чем-то.
Пришла очередь Брайт покачать головой: — Вы не должны рассматривать это, как оплату за наше гостеприимство или доброту. Вы должны понять, что, на самом деле, это — возможность. — Речь Брайт прервал прибывший лифт. Она продолжила разговор после того, как мы вошли, направляясь к вершине корабля. — Я пришла не для того, чтобы найти вашу группу, а для того, чтобы использовать Вас в наших интересах. Я хотела повлечь за собой так много гулей, сколько смогу. То, что ты — ключ к нашему спасению, это — как глазурь на торте. — Она широко улыбнулась.
Я кивнула, испуская вздох благодарности. — Это очень много для меня значит. Для всех нас. Спасибо вам.
Когда лифт завершил своё движение, двери открылись, и я увидела короткий, переполненный коридор. Как и другие части корабля, коридор, ведущий на командную палубу, находился в состоянии сборки. Тем не менее, одно ключевое отличие у него всё же было; это мягкая, серебристая облачная конструкция. Рядом с ней стоял гуль, вооружённый двумя энергомагическими винтовками, встроенными в боевое седло. Судя по ожогам на двери, казалось, что они пытались, но не смогли пробиться в защищённую комнату. Они бы, несомненно, потерпели неудачу, ведь эта дверь выдержала удар мегазаклинания, аварийную посадку и восемьдесят лет простоя.
Я медленно подбежала к облачному терминалу, осознавая, что все гули вокруг ошеломлённо смотрят на меня. Они посмотрели на Брайт со взглядом надежды. Я очень надеялась, что у меня всё получится. Я подняла копыто и постучала по консоли, та вдруг тихо загудела. Это было немного странно и непривычно; ведь я так давно не касалась облака в течение длительного времени. Я наблюдала за тем, как текст сползает вниз по экрану, наконец, терминал загрузился. Это заняло около пяти минут. Он запросил пароль. Бля.
Я чувствовала, как моё сердце разбивается на мелкие осколки; после всего, что произошло сегодня, все надежды Брайт и её последователей будут разрушены, просто потому, что терминал, до которого могла дотронуться только я, был заблокирован. Я повернулась к ней, выражение грусти на моём лице вопиюще бросалось в глаза. — Нужен пароль...
К моему удивлению, Брайт начала смеяться. Её мощный смех раздался громким эхом по всему коридору. Ей потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться и перестать смеяться, а затем, она схватилась за свои бока. — О, Богини, смилуйтесь, — пробормотала она. Я приподняла бровь в удивлении. Наконец, она смогла окончательно успокоиться и объяснила: — Извините, я не хотела Вас обидеть, но Ваш взгляд говорил о том, что у нас возникла проблема, которую мы не сможем решить.
— Но я не знаю пароля, — возразила я. — И я недостаточно хороша в технологиях, чтобы-
Брайт лишь тепло улыбнулась. — В этом нет необходимости. Я более, чем опытна в тайных науках, чтобы помочь Вам. Просто делайте в точности то, что я говорю...
По инструкции Брайт, я набрала, казалось бы, случайную последовательность символов в терминале.
Было обидно, что мой недостаток опыта испортил эту попытку входа в терминал. После ввода комбинации, он выбросил кучу надписей на техническом жаргоне, которые мне были абсолютно не понятны. Далее, по экрану побежали строки сплошного текста. По словам Брайт, одно из них и будет паролем. Я не завидовала тем, кто делал подобные вещи на регулярной основе; даже действуя с чьих-то слов, от напряжения у меня заболела голова.
После дюжины попыток и нескольких случаев неудач, сложившихся из-за моей собственной неуклюжести, мне удалось получить пароль. “Шэдоуболты”. После ввода пароля, терминал счастливо запищал и обнажил для меня своё содержимое. Большая часть того, что в нём содержалось, были журналы, которые вели члены экипажа. Я обратила внимание лишь на последний, который гласил, что те, кто работали на командной палубе во время крушения, были Полковник Стрэйф, Лейтенант Хайвинд и Адмирал Спитфайр.
Под всем списком журналов, была команда “открыть дверь”. Я нажала на неё, а затем отошла назад. Дверь начала медленно открываться, издавая дикий стон. Я уже собиралась было зайти в командную рубку, но резко остановилась, увидев, что внутри комнаты находилось три неподвижные фигуры. Все они были одеты в чёрные, магические доспехи, которые раньше носили пегасы Анклава. Они все смотрели на внезапно открывшуюся дверь. Я бы подумала, что они умерли, стоя на своих копытах, если бы не слышала мягкого дыхания, исходящего от них. Вопрос был в том, были ли они гулями или же зомби.
Громкое рычание одного из них ответило на мой вопрос. Я быстро взлетела, но и они взмыли в воздух, напоминая мне о том, что у них тоже были крылья. В закрытой и тесной комнате было мало места для манёвра, поэтому всё, что я смогла сделать — это резко спуститься, одновременно пытаясь снять винтовку со спины. Ближний ко мне пегас-зомби столкнулся со стеной и упал на пол. Двое других развернулись в середине полёта и снова набросились на меня. Я была очень рада, что они не догадались использовать своё оружие; боевые магические сёдла, встроенные в их доспехи, не выглядели очень уж приятными.
Несколько мгновений спустя, маневрируя и совершая пируэты в воздухе, мне, наконец-таки, удалось снять винтовку Стронгхуфа и поднести её к моему рту. Я не могла чётко навести прицел, так как один из пегасов зажал меня в тугом захвате. Я нащупала спусковой крючок и от выстрела была отброшена назад ударом приклада по морде. Пуля разорвала бронированное крыло зомби, в результате чего, он грубо врезался в стену. Я же упала обратно на пол и подошла к раненому пегасу. Двух выстрелов в заднюю часть шлема было достаточно, чтобы убить его. Очевидно, эта броня была не такой прочной, как у Стальных Рейнджеров. Учитывая, что пегасы нуждались в скорости и ловкости во время полётов, лёгкая мобильная броня имела смысл.
Теперь, когда я крепко стояла на своих двух, я смогла подготовить свою винтовку и выстрелить по оставшимся зомби. Когда один из них бросился на меня, я навела прицел и выпустила два последних патрона. Пегаса моментально убило, и он рухнул рядом со мной. Когда я обратила своё внимание на того, кто столкнулся с дверью, я увидела, что гуль, оснащённый магическими винтовками уже позаботился о себе сам; его шлем и большую часть головы расплавило. Судя по золотой филиграни на броне, я подозревала, что это могла быть Адмирал.
Брайт подбежала ко мне. — С Вами всё в порядке? Я думала, что весь экипаж погиб от взрыва и аварии.
Я оглянулась на мёртвых пегасов. — Учитывая, что это была самая укреплённая часть корабля, я думаю, они выжили. Почти. — Я чувствовала, что моё сердце замерло; после всех гулей, убитых этим утром, я только что собственнокопытно убила ещё троих. Несмотря на то, что они были дикими, это всё равно было ужасно.
— Мы отнесёмся к ним с таким же почтением, с каким и к остальной команде корабля, — сказала Брайт, склонив голову к каждому из мёртвых зомби по очереди. — Прежде, чем мы начнём здесь работать, мы устроим для них погребальный костёр.
Это был один из самых утомительных и эмоционально мучительных дней в моей жизни. Всё, что я действительно хотела сделать, это найти кровать и поспать в течение хорошей пары дней. Однако прежде, чем я смогла это сделать, мне нужно было ещё раз поговорить со своими друзьями. Оставив Брайт и её последователей присматривать за мёртвыми командирами и осматривать командную палубу, я вернулась к лифту. Нажав кнопку, я спустилась на третий уровень корабля, где находился медицинский отсек.
На третьем уровне, было несложно найти дорогу в медицинский центр, последователи Брайт с радостью указали мне верное направление. Дойдя до него, я остановилась, прежде чем открыть дверь. Я сделала глубокий вдох, зная, что Роттингтейл был по-прежнему агрессивен. Я шагнула вперёд, и дверь автоматически открылась с противным шипением. Внутри, находились несколько медицинских коек, большинство из которых были заняты гулями, которых Мэй привела сюда для лечения. Большинство из них либо спали, либо были под успокоительными, и я наблюдала, как Мэй рысцой бегала от одной кушетки к другой, проверяя своих пациентов.
Роттингтейл лежал на кровати, ближайшей к входу. Едва я вошла в медотсек, он сразу же поднял голову, чтобы посмотреть на меня, Шериф выглядел довольно удручённым. То, что он двигался, говорило о том, что заклинание Мэй исчезло с тех пор, как мы виделись последний раз. Его больная нога была перевязана бинтами и висела в подвешенном состоянии. Он недовольно отвёл от меня взгляд.
Я медленно подбежала к его кровати, но он по-прежнему не хотел на меня смотреть. — Послушай, Лон Стар… — Начала говорить я, поднося копыто к его плечу.
Он оттолкнул его своим. — Я знаю, что ты собираешься сказать, Дитзи, — сказал он, не поворачивая головы. — И ты будешь совершенно права. Моё сегодняшнее поведение было совсем не ангельским, и я сейчас не пытаюсь оправдываться.
Изначально я ожидала, что мне придётся столкнуться с агрессией и недопониманием Роттингтейла о его поступках. Я хотела посочувствовать ему. — Этот день был тяжёлым для всех нас.
— Я знаю, но хочу, чтобы и ты меня поняла; — сказал Роттингтейл, всё ещё не глядя на меня. — Эппл Крамбл был моим единственным родственником, оставшимся в живых после Апокалипсиса. Я пообещал себе, что с ним никогда ничего не случится. Не только самому себе, но и Брейбёрну, Сильвер Сэнд, и всем остальным, кого я потерял. Не только он, весь Троттингем был под моей ответственностью. Я не смог защитить город и его жителей, не смог защитить Крамбла, не смог защитить тебя, после всего случившегося. Я просто неудачник по жизни.
— Это не твоя вина, — сказала я. — Это я хотела попробовать поговорить с ними. Я могла просто организовать эвакуацию или-
Роттингтейл прижал своё копыто к моей мордочке, в попытке меня успокоить. Он, наконец, повернул голову, чтобы взглянуть на меня. — Не смей так говорить. Именно я пытался обернуть всё так, чтобы всё не пошло к чертям. Это я должен был сделать всё возможное. Троттингем был под моей опекой, и сейчас, именно я обязан взять всю вину на себя. Я не хотел заводить подружку, я ни о ком не заботился, чтобы не винить себя потом в том, что облажаюсь в отношениях.
При любых других обстоятельствах, я бы покраснела от такого комментария, но я была слишком уставшей, чтобы отреагировать на него. — Я знаю, что это больно, и знаю, что ты чувствуешь, что тебе нужно многое наверстать, но это не твоя вина. Когда я поговорила с Эмеральд, стало ясно, что она не собирается отступать, несмотря ни на что. — Я начала плакать при мысли о ней. — Мы мало что могли сделать перед лицом такой ненависти.
— Ну тогда, думаю, мне лучше извиниться перед мисс Брайт. Может быть, я и не смог спасти Троттингем, но, возможно, я смогу помочь этим гулям.
Я согласилась с ним. Койка рядом с Роттингтейлом была пуста, и я залезла на неё. Она была даже удобной, или, чуть менее удобной, чем мне нравилось. Я легла, будучи очень рада появившейся возможности для отдыха. В конце концов, я заснула.
Я проспала весь следующий день. Даже Мэй немного удалось поспать после того, как она подлечила всех своих пациентов. От радиации Брайт, магии Мэй и медикаментов, находящихся в медотсеке Хищника, все, кроме Роттингтейла и Блэкхуфа, полностью восстановились. Роттингтейл чувствовал себя хорошо, учитывая то, что он жил со своей больной ногой вот уже восемьдесят лет. Блэкхуф же мог наслаждаться новеньким протезом ноги, взамен того, что он потерял.
Следующие дни были самыми напряжёнными в моей жизни. В то время, как последователи Брайт разрабатывали способы обхода облаков, это заняло не один год, и попытка сделать то же самое с помощью командной палубы, также могла занять годы. Если бы у них не было гуля-пегаса, помогающего им. Я смогла взлететь ко дну облачного слоя и принести обратно небольшие кусочки облаков для их использования на корабле, но их нужно было постоянно формировать. Так же, как с терминалом, мой недостаток профессионализма с такими передовыми технологиями очень сильно сказывался, хотя я потихоньку всему училась.
Полёт к облачному слою напомнил мне о том, как мы побывали за пределами облаков. Учитывая то, как пегасы отреагировали, увидев меня с повозкой и несколькими пассажирами, я боялась и подумать, что они предпримут, если среди них внезапно появится довоенный Линкор. Мои опасения исчезли, благодаря главному механику Брайт, который вместе с Клэнк определил, что без облачных компонентов корабль не сможет набрать более пятидесяти футов высоты. Это было и облегчением, и разочарованием, учитывая, насколько впечатляющими были изменения, позволяющие летать без облаков.
За то время, что я помогала ремонтировать командную палубу старого корабля, Роттингтейл и Мэй взялись за собственные проекты, помогая Брайт и её последователям. Роттингтейл всё время чинил энергомагические пушки Хищника, заставляя их вновь работать. Он утверждал, что, несмотря на предчувствие Брайт о том, что земли, в которые они намеревались отправиться, свободны от пони, там всё ещё могут находиться другие угрозы, от которых нужно будет защититься. Честно говоря, я думаю, что это было его попыткой компенсировать свои неудачи в защите Троттингтема.
По той же причине, Мэй отправилась на миссию по сбору мусора с последователями Брайт, чтобы добыть как можно больше медикаментов. В это время, сама Брайт путешествовала по Эквестрии, каждый раз возвращаясь с небольшими группами гулей, которые решили присоединиться к ней и её последователям в путешествии к их "спасению". Она работала над тем, чтобы привести столько гулей, сколько сможет вместиться в Хищника. Мэй почти всегда ходила туда же, куда и Брайт. Учитывая присущее ей любопытство, я думаю, что она потратила столько же времени на изучение её феномена, сколько и на уборку мусора.
Спустя почти неделю, работа, наконец, подошла к концу. Последние несколько панелей были приварены на место, все ранее неиспользуемые генераторы были активированы, и лачуга, построенная вокруг военного корабля, была демонтирована, когда гули, жившие там, переместили свои вещи в каюты на борту корабля. В целом, нас собралось около трёхста гулей, решивших совершить путешествие вместе с Брайт, включая Мэй, Роттингтейла и меня.
После резни в Троттингеме, последователи Брайт оказывали нам всем огромную поддержку. Пообщавшись с ними лично, мы узнали, что многие из тех, кто решил пойти за Брайт, сделали это, потому что чувствовали, что Эквестрия больше не является их домом, и захотели получить шанс начать всё сначала на Новой Земле с новыми друзьями и семьями. С потерей Троттингтема, мы все лишились дома. Не было ни одного выжившего гуля, который решил бы остаться в Эквестрии.
Наступала последняя ночь перед путешествием, и все гули были вне корабля, за исключением нескольких, которые в последнюю минуту вносили коррективы и проводили тестовые испытания корабля до его взлёта.
Все остальные собрались перед металлической сценой, на которой стояла Брайт. Мэй, Роттингтейл и я стояли во главе Троттингемских гулей, ожидающих решения Брайт.
— Дети мои, — крикнула Брайт, магическое эхо её голоса заставило её звучать почти богоподобно. — Время, ради которого мы все трудились и боролись, наконец, настало. Скоро мы отправимся в новые земли, свободные от тех, кто будет нас преследовать, бояться или даже сочувствовать. Я благодарю Богинь за их благословение, за то, что одарили меня способностью предвидеть, направляли на истинный путь, которым я смогла поделиться со всеми вами.
Раздался громкий топот аплодисментов. Брайт подождала, пока толпа успокоится, прежде чем продолжить. — Давайте же с надеждой смотреть в наше будущее на этой Новой Земле, но не будем забывать и о том, что мы оставляем позади. Хотя Эквестрия больше не питает нас, она давала нам жизнь до и во время войны. И пусть сейчас мы уходим, чтобы построить свой новый дом, давайте не будем забывать тот, в котором все мы выросли.
— Наконец, давайте не забывать о тех, кто не смог присоединиться к нам на этом пути спасения. — Толпа затихла. — Граждане Троттингема, желавшие жить только в мире, были вышвырнуты из собственного дома и несправедливо убиты просто за то, кем они являются. Многие из нас столкнулись с аналогичными трагедиями, вызванными невежеством и страхом. А ещё есть и те, кто не смог избежать жестокой участи поддаться своим диким порывам. Давайте же перенесём их память в наш новый дом, чтобы мы не допустили повторения этой трагедии.
— Итак, в честь наших домов и друзей, как старых, так и новых, и тех, кто не смог быть с нами сегодня, я заявляю, что наше путешествие начнётся завтра.
Брайт отвернулась от толпы, её рог зажёгся, и поток концентрированной магической энергии вырвался наружу. Луч ударил по наибольшему листу металла, приваренному к корпусу. Она начала вращать рогом, чтобы написать на этом листе название судна. Когда она закончила, и её свечение потускнело, мы все увидели новое имя нашего корабля. Возрождение.
Брайт снова развернулась к толпе: — Теперь я прошу всех моих собратьев подняться на борт Возрождения и отдохнуть этой ночью. Хотя мы, возможно, и не нуждаемся в этом так, как когда-то, отдых всё равно будет для нас полезен перед путешествием. Пока вы набираетесь сил, я восстановлю свои запасы энергии, чтобы вы смогли разделить благословение дарованного мне свечения.
Я проснулась от мощного толчка. Там, куда меня направили вместе с несколькими другими гулями, включая Роттингтейла, я увидела, что все они внезапно проснулись. Шериф, уснувший прошлой ночью, явно отсутствовал. Сквозь стены обновлённого интерьера я слышала, как двигатели бывшего военного корабля скрипели и ревели. Сначала я подумала, что проспала, но взглянув на часы, висящие на стене, я поняла, что до путешествия оставалось ещё два часа.
Что-то пошло не так? Или это было последнее испытание двигателей для того, чтобы убедиться, что корабль будет работать корректно, имея на своём борту вес всех пассажиров. Быстрый взгляд на остальных гулей дал мне понять, что они тоже не в курсе происходящего, и многие из нас быстро поднялись с наших кроватей. Мы выбрались в коридор. Все пребывали в полнейшем смятении от ситуации.
В конце коридора раздался гул магически усиленного голоса Мэй. — Все, пожалуйста, сохраняйте спокойствие. — Все резко остановились и взглянули на Мэй. Двое последователей Брайт с энергомагическими винтовками встали у неё за спиной. Когда внимание каждого пони сосредоточилось на ней, она отключила своё заклинание. — Кто-то ворвался в командную палубу и захватил управление Возрождением. На данный момент, мы пытаемся выяснить, кто и по какой причине это сделал.
По толпе пробежал тихий шёпот беспокойства. Мой глаз скосился обратно в мою каюту, из которой я только что пришла. Я побежала в комнату, проверяя сундук в конце кровати. Боевое седло, шлем, а также броня Роттингтейла отсутствовала. Меня захлестнуло волной паники; нет, он не мог...
Раздался треск динамиков, который только подтвердил мои опасения. — Дико извиняюсь за турбулентность, — раздался голос Шерифа, — но я не особо силён в полётах на подобных штуках. Не переживайте, мы вернёмся к нашему путешествию для “спасения”, но сперва, мы обязаны посетить несколько другое место.
Я почувствовала, как меня слегка прижало к полу, когда корабль начал подниматься. Не теряя времени на раздумья, я быстро подлетела в воздух; спасибо, что здесь было достаточно пространства для полётов. Я думаю, что должна благодарить судьбу за то, что раньше этот корабль принадлежал пегасам. Лететь над толпой тоже было удобно, так как пространство мне это позволяло. Я услышала крики Мэй, но полетела мимо неё прямиком к лифту, направляясь в командную палубу вместе с остальными.
Я замедлилась, когда почувствовала покалывание в своём теле. Остановившись и обернувшись, я увидела, как Мэй скачет позади меня, её рог зажёгся. Два охранника-гуля бежали вместе с ней. — Что... здесь... происходит? — Спросила она, пытаясь отдышаться.
Как ни странно, я знала ответ. Или, по крайней мере, у меня было разумное предположение. — Роттингтейл пропал, когда я проснулась. Я думаю, что он направляется в Троттингем.
— Что? — Голос Мэй звучал более хрипло, чем обычно. — Зачем ему-
— Мы находимся в летающем Линкоре, — ответила я до того, как Мэй закончит свой вопрос. Я хотела добраться до Роттингтейла прежде, чем что-то плохое случится с ним, или ещё с понибудь.
— Чего он ещё хочет? — Мэй громко сглотнула, когда я развернулась и полетела по коридорам Возрождения. Я слышала топот Мэй и её охранников, когда они пытались бежать за мной, но другие гули, мечущиеся в замешательстве, замедляли их бег. Мчась через весь корабль, мой разум был удивительно пуст. Я хотела, чтобы всё было хорошо, чтобы ни с кем ничего не случилось. Я знала, что было очень наивно так думать, но всё равно надеялась на обратное. По крайней мере, я хотела быть первой, кто достигнет командной палубы, чтобы хотя бы попытаться поговорить с Роттингтейлом. Когда я добралась до лифта, вокруг меня было очень много пони. Это или очень хорошо, или очень плохо.
Лифт, казалось, ехал целую вечность, чтобы спуститься до моего этажа, и вечность, чтобы подняться обратно. Я бы уже давно взлетела в шахту, если бы знала, что доберусь туда быстрее без него. Во время подъёма, мой разум пытался расставить всё по своим местам. Мне казалось, что Роттингтейл идёт на поправку, работая с последователями Брайт. Было ли всё это только ради мести Стальным Рейнджерам? Запланировал ли он это ещё давно?
Дверь лифта открылась, я увидела узкий коридор, ведущий в командную палубу и двух вооружённых последователей, сгорбившихся на коленях. Они были живы, но, казалось, с трудом дышали. Я подбежала к ним и помогла подняться на копыта. У обоих были множественные, серьёзные синяки на груди. На полу лежали использованные резиновые пули. Я выдохнула с облегчением, понимая, что Роттингтейл не собирался кого-либо убивать.
Прежде, чем я успела расспросить охранников, позади меня возникла вспышка света. Я обернулась и увидела Брайт, стоящую позади меня. Меня удивило, что она была больше взволнована, чем пребывала в бешенстве. Она спросила спокойным, но твёрдым тоном. — Дитзи Ду, Вы можете это как-то объяснить?
Мне пришлось покачать головой: — Я не знаю, что на него нашло. Он был со мной прошлой ночью, и, казалось, что он идёт на поправку и-
Брайт положила копыто на моё плечо, пытаясь меня успокоить. Затем, она подошла к охранникам, и радиация, исходящая от неё, заставила их синяки исчезнуть невероятно быстро. — Что здесь произошло?
Кобыла-единорог, лежащая слева, ответила ей. — Мы следили за входом в командную палубу, когда он поднялся на лифте. Сначала мы напряглись, потому как заметили, что он был вооружён, но он просто начал болтать с нами.
Другой гуль, земнопони, продолжил: — Он был быстрым. На середине фразы, он начал в нас стрелять. Три резиновых пули попали в грудь, прежде чем мы смогли среагировать. Он переступил через нас и запечатал дверь.
Брайт понимающе кивнула: — Комната запечатана и охраняется; это объясняет то, почему я не смогла туда телепортироваться. — Она повернулась ко мне. — Дитзи, ты для него ближе всех, и я знаю, что ты не хочешь, чтобы ему причинили вред. И я не хочу причинять вред моему собрату. Сможешь отговорить его от этой затеи?
— Я постараюсь, — сказала я. Отвернувшись от Брайт, я побежала к облачному терминалу. Как я и подозревала, он был нетронут, и всё ещё разблокирован. Я приказала ему открыть дверь и вошла внутрь.
В пустом командном центре, Роттингтейла было очень легко найти. Он стоял молча и неподвижно, глядя в окно на движущийся корабль. Корабль, на самом деле, не был таким уж быстрым, и даже на его максимальной скорости, вероятно, потребовалось бы несколько дней, чтобы добраться до Троттингема. Он обернулся, когда я вошла, ни капли не выглядя удивлённым. Он отвернулся от меня и продолжил смотреть в окно, его взгляд был устремлён на Троттингем, лежавший за горизонтом.
Я поднялась в воздух, пролетела через мост и приземлилась на небольшом расстоянии от него. Шериф даже не пошевелился. — Знаешь… — Начала я, пытаясь придумать, что сказать.
— Это не месть, — спокойно ответил гуль. — Это справедливость.
— Что? — Я оглянулась на дверь, но Брайт стояла за ней, контролируя охранников. К счастью, она дала мне шанс разобраться с этим самой.
— Правосудие на Пустоши имеет немного иной вкус, чем когда я был просто Шерифом маленького города в Эпплузе, — утверждал он, всё ещё отказываясь на меня смотреть. — Но я всё равно знаю, что это такое, а что нет.
— Это неправильно, — возразила я. — После всего, что Брайт и её последователи сделали для нас, чтобы помочь-
Роттингтейл покачал головой: — Я получил огромную поддержку от неё и её народа, но это так не работает. Стальные Рейнджеры пришли на нашу землю и убили более пятиста невинных гулей. Если понибудь другой на Пустоши сделал бы что-то подобное, понибудь хороший, несомненно, положил бы этому конец. Единственное, что останавливает пони от возмездия Рейнджерам, это то, что не существует на данный момент такой силы, способной им противостоять. Почему ты думаешь, я был так настойчив в том, чтобы этот корабль был подготовлен к сражению?
— Это будет не драка, — возразила я. — Это будет бойня.
— Это то, что они заслуживают, — самообладание Роттингтейла начало исчезать.
— А что насчёт тебя? — Спросила я с серьёзной интонацией. — Убийство их не сделает тебя лучше, чем они, если тем самым ты не пытаешься кого-то защитить.
— Я знаю, — заявил Роттингтейл к моему удивлению. Казалось, он изо всех сил пытался укрепить свою решимость. — Именно поэтому, я и действовал в одиночку. Я был ответственен за сохранность Троттингема, и теперь я удостоверюсь в том, что они получат по заслугам и больше никому не смогут причинить такой боли. Эти Стальные Рейнджеры должны быть наказаны, даже если Эквестрия и прогнила, то одной заразой на этом будет меньше. Рано или поздно кто-то должен был с ними разобраться.
— Будет ли тебе этого достаточно? — Спросила я. Часть меня хотела злиться на Роттингтейла за то, что он вытворял, но я знала, что он был расстроен так же, как и я. Если бы я только могла заставить его спуститься... — Хватит ли тебе убийства Стальных Рейнджеров, разрушивших наш дом?
— Нет, — сказал он категорически. — Если бы всё зависело от меня, я бы взял этот Линкор и стёр бы каждого из этих ублюдков с лица Эквестрии. Но это не в моей компетентности, только Троттингем.
Я ничего не ответила. Я пыталась найти хоть какой-то способ заставить его понять, что это будет ошибкой. — Что насчёт... Эпплджек?
Роттингтейл заметно напрягся. Он повернулся ко мне, в его взгляде кипела смесь эмоций. — Если уж на то пошло, кто-нибудь из семейства Эпплов? — Продолжила я. — Разве Сильвер Сэнд, Брейбёрн, Эпплджек или Эппл Крамбл хотели бы этого?
Роттингтейл замешкался: — Какого чёрта ты об этом задумалась?!
Мне было тяжело говорить на эту тему, но продолжила: — Я не знаю. Они были твоей семьёй. Я знала Эппл Крамбла лишь наполовину так же долго, как и ты, поэтому я считаю, что ты должен знать, чего он или любой из них действительно хотел бы.
Лицо Роттингтейла резко исказилось. Его нижняя губа задрожала и он, наконец, разрыдался. Он не плакал со времён бойни в Троттингеме, и сейчас всё, что наболело, выходило наружу. Шериф рухнул на пол, его больная нога больше не могла держать его вес. Я легла рядом с ним, приобняв его крылом и подтянув к себе. Он просто лежал и плакал. Так продолжалось почти полчаса, и я всё это время лежала рядом с ним в обнимку.
К тому времени, как мы, наконец, перестали плакать, пришла Мэй, и она, Брайт, и ещё двое охранников вошли в командную палубу. Я помогла Роттингтейлу встать. Он посмотрел на Брайт и охранников, а затем снова опустился на пол. Ему было нечего сказать. Мэй выглядела так, будто разрывалась между гневом и симпатией к другу, и в конце концов, симпатия победила. Она подбежала и обняла нас обоих.
После обнимашек, Брайт шагнула в сторону Роттингтейла. Он даже не поднял головы, не желая смотреть ей в глаза. — Шериф Роттингтейл, что Вы скажете в своё оправдание?
— Мне нечего сказать, — ответил он, его голос хрипел, как обычно. — Я совершил слишком много ошибок, и не имею права пытаться избегать последствий.
Брайт покачала головой, её голос звучал печальнее всего на свете: — Я не причиню Вам вреда, но этот поступок не может обойтись без наказания. Вы показали себя агрессивным, мстительным и напористым, это именно те черты, с которыми я не позволю Вам попасть в новые земли. Таким образом, я не могу позволить Вам полететь с нами. Вы останетесь в Эквестрии до конца своих дней.
Роттингтейл молчал, видимо, он был готов принять эту участь. Честно говоря, я была немного удивлена, что Брайт была настолько снисходительна. Опять же, учитывая её убеждения, отказ в "спасении", возможно, был, по её мнению, худшей судьбой, чем любая другая. Я шагнула вперёд: — Я тоже остаюсь.
Брайт посмотрела на меня с выражением шока на лице: — Но Мисс Дитзи Ду, без вас путь к спасению был бы невозможен. В любом случае, Вы та, кто заслуживает этого подарка от Богинь больше всего.
— Во мне нет ничего особенного. Кроме того, я уже оказала Вам всю возможную помощь. А он сейчас нуждается во мне больше, чем Вы.
Брайт вздохнула, но, казалось, смирилась с этим. — Если таково Ваше желание, то я не буду отговаривать Вас. — Она повернулась, чтобы посмотреть на Мэй. — Вы тоже остаётесь?
Мэй не колебалась; — Конечно. Я не собираюсь бросать своих старых друзей. Кроме того, здесь живут ещё много других гулей, которым нужна моя помощь.
Брайт кивнула в согласии: — Очень хорошо. Я расскажу остальным о том, что здесь произошло. Надеюсь, они не воспримут это, как дезертирство или предательство. Если у вас нет возражений, я могу отправить вас обратно в Сталлионград. Они могут быть или не быть готовы принять вас, но из моих предыдущих взаимодействий с ними, я знаю, что, по крайней мере, они не будут бояться вас.
Я посмотрела на Мэй и Роттингтейла, и мы втроём кивнули в унисон. Брайт шагнула вперёд, её рог засиял магическим светом, подпитываемым радиацией. Свечение охватило нас троих, и в следующей вспышке мы исчезли.
Заметка: Статус обновлён!
Текущее состояние: Обычный гуль; слегка облучённый.
Рассудок: Умеренно-низкий
Заметка для гуля: Никогда не забывайте их лица — держитесь за воспоминания Ваших друзей и семьи так долго, как можете. Даже если они уже больше не с Вами, их дух может помочь Вам найти утешение в проклятых руинах Эквестрии.
Переводчик: Julia_Craft93
Редактор: Shade Past