Fallout Equestria: Project Horizons - Speak
Глава 18: Рыжий Лес
Заметки автора:
Всем привет! Я ещё жива! Я всё ещё пишу! Я… просто моя жизнь была съедена работой и командировками на протяжении всего января и февраля.
Тем не менее, надеюсь, что это стоило ожидания! Кстати, для тех, кто спрашивал, я наконец-то нашла время для создания Patreon’а, так что… эм, на этом всё? Наверно?
Кроме того, если вы хотите пообщаться, поспорить или узнать новости о пустошных лошадях, синхронности или о других драббл-фиках, которые я писала, то загляните ко мне на сервер в дискорде Hearthmender HQ.
«Я колебался. Всего лишь мгновение. Несмотря на события предыдущих дней, часть меня всё же хотела увидеть это чудовище. Были ли это остатки учёного во мне, пытающегося хоть как-то объяснить произошедшее и применить логику, в тот момент когда единственным, что имело значение, было выживание? Если так, то чужеродная сила внимания существа выбила из меня последние капли любопытства. Я бежал», — Личный журнал Летуса Лифа, рыцаря стальных рейнджеров, 8-й батальон, 7-й отряд. Единственный выживший последней экспедиции в Рыжий Лес.
Я резко проснулась и начала ловить воздух, увязая в панике и задыхаясь от густой смеси крови и слизи, из-за которой я прилипла к грязному деревянному полу.
Оторвавшись от доски, на которой лежала, я попыталась содрать налипшую на моё лицо и стекающую в ноздри грязь. Тяжело кашляя, я отхаркнула кровавый сгусток, который вызвал во мне настолько сильную волну отвращения, что я, невольно вскинув голову от боли, отшвырнула ком мокроты в угол своей маленькой комнаты. Ударившись о стену с характерным — влажным, мясистым звуком, он на ней и остался.
«Где я, чёрт возьми, нахожусь?!»
Еле встав на копыта, я обнаружила себя в комнате, такого же размера и формы, в которой заснула прошлой ночью. Я стала искать свои вещи, которые теперь вымокли в отвратительной чёрно-красной жиже, скопившейся под моими копытами. Я повернулась к двери и поковыляла вперёд. С каждым шагом из моих лёгких вырывался мучительный скрежет, пока я шла, облокачиваясь на облупившийся гипсокартон. Мои ободранные ноги окрасили его в пылающий кровью цвет.
Я вывалилась в коридор, пытаясь отыскать кого-нибудь, кого угодно. Заглянув в соседнюю, справа от меня, комнату, я нашла там крепко спавших Глиттер и Бабблгама. Что-то внутри меня не посмело их разбудить. Поэтому, кренясь, я зашла в дверь слева, гостиную, где обнаружила Блэкджек и Солидарити.
Свет упал на их потные, извивающиеся в унисон, тела, подчёркивая изогнутый, телесный контур и каждый напряжённый мускул. Плотский танец, осколком засевший в мою память. И я была уверена, что никакая терапия не сможет вытащить его оттуда.
Мне удалось выдавить из себя одно-единственное слово, прежде чем я рухнула на землю.
— Блэкджек!
Я снова проснулась, но в этот раз на затхлом диване гостиной. У меня хватило здравого смысла помолиться простыне за то, что она отделяла мою окровавленную спину от результатов распутства Блэкджек.
Взволнованное лицо Гиацинт мгновенно возникло перед моими глазами.
— Блэкджек! Папа! Она проснулась! — прокричала та, прежде чем посветить маленьким фонариком в мои глаза.
Вблизи раздалось трио выстрелов. Оттолкнув источник света, я напряглась, чтобы выпрямиться и, хотя бы мельком, увидеть суматоху. Передние копыта Гиацинт толкнули меня обратно на склизкий диван. Фу.
— Не вставай! — прошипела она. — Несколько головорезов Семьи решили объявиться после того, как ты зашла к папе и Блэкджек, когда они… — она поморщилась, оглядывая меня. Волны отвращения бежали по её телу. — Ты вся истекала кровью. Что случилось?
— Я не знаю! — прохрипела я таким же сухим голосом, как и пустыня вокруг нас. Поперхнувшись собственными словами, я согнулась в приступе кашля.
Рядом со мной возникла Паддл, пока Гиацинт искала воду.
— Ты была вся в крови, которая шла из шрамов на твоей спине. Из тех, что очень старые, — пробормотала Гиацинт, приподнимая меня, чтобы я смогла отпить из погнутой фляги.
После того, как я всё выпила, она поменяла флягу на бутылку с лечебным зельем.
— Это было по-настоящему страшно! — добавила Паддл, пока я жадно глотала целительный нектар. — Ты… ты потеряла много крови, Треноди…
Паддл вздохнула, уткнувшись мордой в мою кьютимарку. Я тут же пожалела о тёплом прикосновении её носа к моей раскрытой книге и перу. В мозг хлынули обрывки воспоминаний. Осколки ушедшей чужой жизни пузырились у меня перед глазами. Страх Паддл, и её беспокойство за меня добавились к общему потоку, ещё больше взбурлив воды эмоций и мыслей, которые решили прорвать дамбу моего сознания. Я увидела несколько проблесков того, что, как я необъяснимым образом знала, было днём в школе в Стойле Девять.
— Ну, возможно, именно из-за этого я чувствую себя так, словно на меня упала лодка, — простонала я, пытаясь очистить свою голову от чужих воспоминаний.
— Это не смешно! — проворчала Блэкджек из-за дивана.
Секундой позже оттуда же раздался ливень выстрелов. Блэкджек, должно быть, вела огонь из одного из окон в гостиной. Снаружи доносился дребезжащий вой с другими приглушёнными звуками.
— Ха! Попался! — прокричала Блэкджек. — Думаю, что последний выстрел угодил прямо в мягкие пранцузские булки.
— Мы можем поменьше подстреливать пони в задницы?! Разве мы не можем попробовать разобраться как, блять, выбраться из этой кутерьмы, не превращая её в очередную кровавую баню? — выругался Бабблгам. Его дробовик и гранатомёт странно молчали во время того, что, я предполагала, было перестрелкой. — Они, очевидно, хотят нас поймать, иначе это место превратилось бы в сыр. Чёрт возьми, они настолько близко, что я не хочу рисковать, используя гранаты, — сказал он, опуская гранатомёт с бессильным гневом. Ну, это объясняло, почему снаружи дома никто не стрелял.
— Я работаю над этим! — огрызнулась в ответ Блэкджек. — Но… это было, вроде как, весело.
Бабблгам медленно, раздражённо выдохнул через нос.
— Да, — профырчал он, — вроде как, но я совершенно уверен, что это может повлиять на Треноди. Вот почему я не стреляю в них.
— Могу сказать, что тому парню это совсем не понравилось. Я чувствую его боль, — выдохнула я, прежде чем Гиацинт уложила меня обратно, сунув мне в лицо ещё одну бутылку с водой.
— Всё горит! — завыл раненный жеребец снаружи.
— Рад, что ты решил прийти и сообщить нам об этом, — невозмутимо ответил Бабблгам.
— Как ты думаешь, будет ли теперь при походе в туалет раздаваться свист? — невинно спросила Паддл.
— Больно смеяться, — пробулькала я.
— Паддл, сейчас не время, — произнёс Солидарити, растягивая слова. — Теперь, ну… я думаю, что мы с Глиттер придумали, как вытащить нас отсюда. Гиацинт, у Треноди есть силы двигаться?
Пегаска вытащила длинный кабель из своих седельных сумок, поспешно соединяя оба его конца с нашими пип-баками. Она нахмурилась, ткнув копытом в свой собственный. После многозначительной паузы она кивнула.
— Ей становится… лучше. Думаю, что нужно принять ещё одно зелье, прежде чем мы перенесём её, но… — она прикусила губу. — Пап, было бы проще, если мы были бы дома. Я всё ещё не знаю, что с ней произошло!
Я тоже не знала. Я вспомнила, как проснулась от ужасного сна и последовавшего за ним ужасного потока мыслей, чувств и образов. Я чуть не подавилась собственными соплями.
Моё тело покалывало, а разум был вялым. Увяз в туманной трясине, которая обычно следовала за беспокойным, слишком долгим сном. Часть меня всё ещё чувствовала себя потерянной в этом сне, погружая меня целиком в спокойные воды тихой тревоги.
Я не знаю, — слетело признание с моих губ через мгновение. — Эмпатическая отдача?
Я изо всех сил пыталась вспомнить многое из прошлой ночи. Вычурный сон, в своей простоте и ясности, затуманивал остальные мои воспоминания.
Одной мысли о хорошенькой кобылке с гривой, похожей на бекон, было достаточно, чтобы я теряла сосредоточенность.
— Я… наверно? — сказала Гиацинт и высунула язык, задумавшись над словами. — Я не знаю достаточно о том, как врачеватели справляются с магическим выгоранием. Я просто не знаю, на что мне нужно смотреть.
Она отсоединила свой пип-бак от моего и убрала кабель обратно в сумку.
— Так… что у тебя за план, папа? — спросила она, передавая мне очередное исцеляющее зелье.
Глиттер Бомб аккуратно подняла меня магией и положила к себе на спину. Когда я прикоснулась к её мягкой шерсти, в моей голове вспыхнул образ другой кобылы, на этот раз с голубой шкурой и серебряной гривой, в противоположность более тёплым оттенкам той нарушительницы. Это мимолётное ощущение пробрало меня до глубины души. Ради гнедых чертог, что здесь происходит?
— Блэкджек, прикрой нас, пожалуйста, — попросил Солидарити, когда все сгрудились вокруг Глиттер. — Если получится, мы должны оказаться достаточно близко к Рыжему Лесу, чтобы суметь сбежать.
— Простите, конечно, но «что» должно получиться и что будет, если оно не получится? — задыхаясь спросила я, посмотрев на Глиттер: — Что ты делаешь?
Солидарити трижды пальнул в ближайшее окно из одного из своих револьверов. Следом дробовик Блэкджек пролаял парочку собственных выстрелов.
— Я видел, что Семья проворачивала в Фолде благодаря ментально связанным единорогам, и, думаю, мы с Блэкджек можем устроить нечто подобное для Глиттер, чтобы дать ей достаточно сил на телепорт всех нас куда-нибудь недалеко отсюда. Просто чтобы мы сумели убежать в лес. Впрочем… я бы предпочёл не слишком отходить от проторенной тропы в том проклятом месте, — ответил он, и холодная дрожь пробежала сквозь него зимним ручьём.
— Что за… — я прервалась, когда Блэкджек плавно отскочила от окна и прижалась своим боком к Глиттер.
Моё сердце подпрыгнуло, когда я увидела, как она флиртует. Грудь сдавило, несмотря на то, что её… усилия с Солидарити были всё ещё свежи в моей памяти. Её бесстыдная дерзость… я не могла побороть комок ревности, что неудобно устроился в моём горле. Равно как не могла побороть и восставшее против него жгучее негодование, грозящее расплавить мои уши.
— Всё будет отлично. Что с нами произойдёт в худшем случае? — спросила она. Мой ком ревности поглотил её кокетливую улыбку и начал разрастаться острыми, вращающимися шипами.
— Глиттер отправит нас в горы? — пробормотал Бабблгам, подталкивая Гиацинт и Паддл ближе к троице магов.
— Ничего не случится, — вздохнула Блэкджек, зажигая свой маленький рог. — Вот увидишь.
Её прелестный маленький рог.
«Почему ты об этом подумала, Треноди?»
Глиттер сглотнула, засветив рог фиолетовой аурой. Бледная магия Солидарити смешалась с магией Блэкджек, и обе потоком потекли к рогу аликорна.
Я почувствовала, как меня засасывает в дыру размером с мои глазные яблоки…
…и вместе со всеми упала с доброго метра прямо в клумбу цветов, чей оттенок невероятно быстро становился моим нелюбимым.
Алые лепестки взметнулись в воздух, когда мы всемером с грохотом повалились на землю. Паддл и Бабблгам устояли на копытах. Я слетела со спины Глиттер оттого, что она неудачно приземлилась.
Стоило мне врезаться лицом в цветы, как меня тут же облепили их липкие лепестки. Ошеломлённая падением и внезапной сменой освещения, я начала торопливо сметать их с себя. Каждый ощущался неприятно тёплым.
— У м-меня течёт кровь? — спросила я, приглядевшись к своим копытам, покрытым густой красной слизью.
Я бросила взгляд на Блэкджек и остальных. Все были пропитаны чем-то красным, будто вывалялись в пакете с кровью.
Один из нескольких оставшихся лепестков приземлился прямо на нос Блэкджек. Он тут же растаял, словно снег на печке, и превратился в алые ручейки.
Блэкджек подняла копыто, чтобы поймать капли, стекающие по щекам, и поднесла его ко рту. И сразу выплюнула слизь обратно.
— Кровь, — тихо произнесла она.
— Фу! Ты уверена?! — пропищала Паддл Сплэшер.
— Да. Уверена, — ответила Блэкджек. Её взгляд затуманился, и бурный поток уродливых, тёмных чувств хлынул под маской внешнего спокойствия. — По шкале от одного до Хуффингтона, это переходит на новый уровень пиздеца, — пробормотала она, стряхивая слизь копытами. — Кто-нибудь поранился по-настоящему?
Гиацинт покачала головой.
— Не настолько высоко было падать. Мы… просто приземлились в Кровавые цветы. Они отвратительны, но… безвредны, по меркам Рыжего леса.
— По меркам Рыжего леса?.. — пробормотал Бабблгам, подбежав к Глиттер, чтобы помочь той подняться на копыта. — Почему ты так говоришь?
Гиацинт побледнела.
— Ну, надеюсь, мы не слишком далеко от дороги. Не хочется углубляться в естество этой чащи, — она затрепетала, и я почувствовала, как водовороты дезориентирующего сомнения поглотили её. — А где дорога?
Когда Гиацинт опустила взгляд на пип-бак, до меня наконец дошло, куда мы попали. В какое бы место не отправила нас телепортация Глиттер, это явно было далеко от потрескавшейся и ухабистой Трассы 26. Кроны деревьев возвышались над нами плотной зловещей завесой из мёртвых сухих листьев, достаточно толстых, чтобы затмить небо.
Каждый миллиметр здешней коры окрасился в цвет ржавчины, превратив лес в гигантское ложе из старых кривых гвоздей. Среди окислившихся лиственных деревьев высилось несколько сосен. Их иголки необъяснимым образом всё ещё прилипали к мёртвым ветвям.
Даже в посмертии деревья ревниво цеплялись за свои листья и иглы, заслоняя солнечный свет ровно настолько, чтобы укутать землю в тусклые сумерки. Покров Кровавых Цветов скрывал всю землю, не занятую деревьями. В нескольких местах его пронзали когтистые папоротники, их листья были ближе к изломанным когтям грифона, чем к тому, что я видела на кьютимарке Фезер Фёрн.
Бабблгам подошёл к ближайшему, чтобы получше изучить листья. Они были трубчатыми и заканчивались луковицей длинных искорёженных шипов. Его лицо потемнело.
Гиацинт! Волна её паники накрыла меня сзади. Холодный и вязкий прилив, совсем непохожий на тёплые и липкие объятия, что лепестки устроили моим ушам, свернувшись на них и начав медленно стекать вниз по голове.
— Плохо. Ужасно плохо! — она всхлипнула, прежде чем Солидарити подхватил её своей магией.
Он крепко держал дрожащую пегаску довольно долгое время, прижав копыто к её мордочке, пока лепестки Кровавых цветов наконец не осели вокруг нас.
— Может… мне кто-нибудь, пожалуйста, объяснить эту неподыхающую ебанутость? Хоть что-нибудь? Хоть как-нибудь, прежде чем я начну палить здесь буквально во всё, что задевает мои чувства? — напряжённо спросила Блэкджек. — Это не первый мой поход в Проёбовилль, но мне он не нравится. Я предпочла бы не участвовать во второй части.
— Разве ты в Проёбовилле не мэр? — спросил у Блэкджек Бабблгам, приподняв бровь.
— Смотри. Я тут типа сбежала из Хуфа, спасаясь от этого дерьма, — пробурчала в ответ Блэкджек, свирепо посмотрев на жеребца.
Солидарити молчал несколько долгих, протяжённых мгновений, пока мы все устраивались и переводили взгляды на него. Он отпустил дочь из объятий, кинул взгляд на Блэкджек и прочистил горло.
— Что-то пошло не так, когда сформировался Рыжий лес. Мы не знаем, что именно. Никто не оказался в состоянии это выяснить, — сказал он, поворачиваясь к Блэкджек. — Те не надо палить тут во всё подряд. Хотя во многое не помешает. Но есть нечто… пальба в это ничем хорошим не кончится.
Это был способ усилить всеобщую тревогу раз в десять.
— Пошло не так? Так поэтому лепестки такие прилипчивые? — спросила Глиттер, осторожно поднимая меня в воздух телекинезом.
Она наложила на меня отдельное заклинание. Неприятный, липкий остаток Кровавых цветов вытягивало из моего меха, постепенно вычищая шерсть и материал пыльника. Я постаралась не дрожать; её магия была как у Блэкджек. Те же щипки и потягивания, которыми та слегка прихорашивала мои крылья прошлой ночью.
«Неужели моя магия настолько плоха?..» — голос Глиттер эхом отозвался в моей голове, когда она положила меня себе на спину. — «Это делает меня плохой пони?»
Что во имя Эквестрии…
— Они… да, частично, — кивнула в знак согласия Гиацинт. — Насколько мы можем судить, флора и фауна Рыжего леса имеют некие… уникальные для себя свойства. И под этим я понимаю то, что мы находим пони-гомеозисные гены у большинства растений.
— Пони-что? — нетерпеливо выпалила Блэкджек.
Жёлтая пегаска вздрогнула и вытерла с себя часть отвратительного кровоподобного остатка.
— В биологии гомеозисные гены являются частью ДНК, отвечающей за распределение конечностей по телу. В Рыжем лесу довольно много растений, обладающих такими генами. И поэтому мы находим их растущими в форме пони. Естественным путём. То есть никто не ходит здесь и не придаёт им эту форму специально. Они просто… растут так.
— Лады, для тех из нас, кто вырос не в Стойле и ещё пару лет назад не умел читать, это… что значит-то? Поточнее? — попросил Бабблгам, хмурясь, пока трудился в поте лица над очисткой собственной шкуры от остатков Кровавых цветов.
— Это значит, что если ты отдашь часть этой жижи со своей шёрстки Гиацинт и дашь ей взглянуть на неё с помощью оборудования лаборатории в Стойле Девять, то в ней будет пугающее количество сходств с кровью пони, — протянул Солидарити. — Вплоть до того, что некоторые из них содержат те же отметки, которые показывают, какая у тебя группа крови. Не так ли, дорогая?
Гиацинт кивнула, когда все, кроме её отца, выскочили из Кровавых цветов к ближайшему дереву. Я прижималась к спине Глиттер, как будто от этого зависела моя жизнь, пока остальные пытались вытереть цветочную пони-кровь с себя.
— Мама сказала, что у меня группа крови "QT", и я не хочу никакой крови цветов на мне! — простонала Глиттер. Её рог сиял, пока она очищала свою шёрстку с помощью магии.
— Так, я привыкла быть покрытой кровью по той или иной причине, но… это новая планка отвращения. Даже для меня, — пробормотала Блэкджек, повторяя за Глиттер, прежде чем помочь Паддл с её шерстью.
Солидарити пожал плечами и вышел с цветочной поляны.
— Отсюда всё будет становиться только страннее. Но я понимаю, что ты пытаешься оценить угрозу, Блэкджек, так что… Я бы сказал, не доверяй ничему, что движется. Здесь есть вещи, которые сразу тебя убьют. Заметь, большая часть этого леса состоит не только из когтей и клыков. Это очень жуткое место. Монстры за пределами понятий плоти и крови бродят здесь. Такие, с которыми ты точно не сможешь сражаться.
Солидарити осмотрел местность на наличие хотя бы намёка на тропу. Безрезультатно.
— Я знаю, что было бы безопасней вернуться к Трассе 26, — проворчал он. — Лес… будет влиять на тебя независимо от того, где ты в нём находишься, но… похоже, его влияние на твой разум там почему-то слабее, — он повернулся к Блэкджек. — Будь осторожна, держись ближе, не убегай стрелять по теням.
Я взглянула между Солидарити и Блэкджек. Что-то прокатилось между ними. Это не было похоже на то, что, как я думала, должна чувствовать пара пони, которые только что вместе провели интимную ночь. Почти как…
Глиттер взорвалась действием, прерывая мой межличностный анализ.
— О! Смотрите! Виноград! — воскликнула она, рванув в сторону ряда свисающих лоз.
— Глиттер! Нет! Остановись! — прокричала Паддл, споткнувшись о собственную гриву, пока она бежала остановить аликорна.
Глиттер остановилась посреди шага, озадаченно оглядываясь на Паддл. Снова обратив свой взгляд на лозу, она закричала. Не от удивления — её озадаченность испарилась. Она закричала в ужасе, чистом и сворачивающем кровь. Она оступилась и упала на круп, отправив меня кувыркаться с её спины, пока она бешено пятилась обратно, глубоко в поляну цветов.
Её разум был бушующей бурей паники, слишком сильной для меня, чтобы чётко понять, а тем более полностью принять её.
С отчётливым глотком я вернула неприятный привкус обратно, туда, где ему место, и перепрыгнула истерящего аликорна, прежде чем она успела бы протолкать меня через всю поляну Кровавых цветов. Я робко шагнула в сторону тропы, которую Глиттер только что протаранила в своём бешеном отступлении. С нездоровым любопытством, перевесившим любые другие инстинкты во мне, я осмотрела растение издалека.
Из тёмных и скрюченных лоз свисали белые виноградины, находящиеся между двумя полуприкрытыми коричневыми веками. Единственное чёрное семя смотрело из каждого фрукта, подобно булавочному уколу. Посмотрев на раскрывшуюся предо мной сцену, я почувствовала, как во мне начало расти отвращение: несколько из них начали сжиматься, и коричневые веки натянули себя на влажные фрукты. Виноградины моргнули…
У растений были глаза.
Мне казалось, что моё сердце качает холодную воду. Я расправила крылья и отшатнулась назад только для того, чтобы быть пойманной в магию Блэкджек. Дробовик Бабблгама взревел, разрывая плетущийся виноград, праведный дождь ледяного свинца стирал неверные лозы с лица Эквестрии, но не из нашей памяти.
— Прекрати стрельбу! — прокричал Солидарити. — Это не чудовище. Ну… по крайней мере не тот, кто съест твою подругу. Но если продолжишь стрелять из этой штуки, то рано или поздно привлечёшь внимание тех, кто не прочь полакомиться плотью пони!
— Простите, — стыдливо пробормотал Бабблгам, распространяя заботу как туман.
— Что это было? — прервала их я, вздрогнув, когда Блэкджек опустила меня на землю.
— Моргающий виноград, — сказала Гиацинт. — Гомеозисные гены, помнишь?
Бабблгам взглянул на неё.
— Нет, я скорее всего не помню, — сказал он сквозь зубы. — Ты продолжаешь использовать странные слова, как будто ожидая, что я знаю их! Я отдалённо припоминаю урок о том, как пони получают цвет своих глаз, — его раздражение, похоже, испарилось, и черты лица смягчились, когда он начал выглядеть… сожалеющим? — Мы сравнивали картинку красивой кобылки с её внучками. Честно говоря, главное, что я помню, это то, как я хотел поносить её наряд.
Солидарити вопросительно посмотрел на него. Глиттер, Паддл и Гиацинт выглядели задумчиво. Я боялась, что у меня снова пойдёт кровь из носа.
Первой тишину конечно же нарушила Блэкджек.
— Что за «наряд?»
— Ну, это был белый халатик, шапочка скрасным крестом. И очень милая мини-юбка. Полагаю, я думал, что буду выглядеть мило в нём, — ответил Бабблгам, пожав плечами.
Кобылки в группе обменялись мечтательным взглядом. Солидарити покачал головой и вздохнул.
— Слушай, давай разберёмся с этим позже, — обрывисто сказал он, отбрасывая растения и их жидкие останки в сторону магией. — Давайте двигаться, пока наш Малыш не ввёл вас, кобылок, в состояние охоты, и вы не выработали настолько сильные гормоны, чтобы привлечь что-то, с чем мы не справимся.
Мне не понравилось его отношение к моим влажным мечтам, особенно под предлогом нашей безопасности. И меня вдвойне задело то, насколько он был прав.
Подыскать подходящий для защиты просвет, чтобы сориентироваться на местности или просто перевести дыхание, было далёкой и быстро испаряющейся надеждой. Мы плелись, шатались и спотыкались, доводя себя до изнеможения. Лес держал нас в ежовых рукавицах.
Хотя у каждого из нас на Л.У.М. был компас, мы всё равно заблудились. Не было никаких ориентиров на наших экранах или намёков на наше местоположение в окружении. Из-за этого нам казалось, что мы направлялись вглубь Рыжего леса, от того места, куда магия Глиттер перенесла нас. По-видимому, много, много километров от Стойла Девять. Я втайне надеялась, что лес нас обманывает, что необъятность этого места — всего лишь иллюзия и что мы действительно близки к относительной безопасности Стойла.
После нескольких часов изнурительного перехода мы добрались до поляны, которая, хоть и заросшая, была самым подходящим местом, которое мы видели, чтобы перегруппироваться и немного отдохнуть. Я следила за флорой и фауной. Весь Рыжий лес был... искажён. Растения деформировались. Листья и побеги росли тут и там, причём не так, как им положено расти.
Моргающий виноград лениво смотрел на нас холодными глазами. Когтистый папоротник срастался в искажённые растопыренные когти, готовые схватить любого, кто осмелится подойти. В болотистых местах рос тростник, всегда группами по четыре ростка, и выглядел, как две пары искалеченных понячьих ног, вечно тянущихся к небу. Они даже увенчаны блестящими копытами, тускло поблескивающими в полуденных сумерках под гнетущим иссохшим пологом. Интересно, если раскопать, найду ли я корни в форме тел пони?
— Почему всё имеет настолько простые названия? — спросила я, пока Гиацинт указала на другое скопление моргающих виноградин для обхода.
— Пытаться дать им научные названия было тяжело, — объяснила Гиацинт. — Поэтому пони, исследовавшие местность, соблюдали простоту. Особенно, когда находили что-то опасное.
Она перелетела на ближайшую ветвь дерева, чтобы указать на скопище разноцветных цветов.
— Взгляните на этот цветок. Это Antirrhinum vexillo-calyculatum, или Львиный Зев. Но посмотрите внимательно, — сказала она, указывая на стебель. — Нет конкретного места, где заканчивается Львиный Зев и начинаются другие цветы. Например, как эта Болотная Астра, — она указала на цветок, похожий на розовую маргаритку, — это совершенно другой вид.
Она указала кончиком копыта туда, где стебли цветов сливались вместе, прежде чем срастись с корой дерева, из которой они, казалось, росли. Каждый цветок другого вида прорастал из одного и того же тела.
Эти растения выросли такими. Естественно, с точки зрения биологии это не может произойти. Это не должно произойти. Но тем не менее это происходит. Так что, — пегаска приземлилась и пожала крыльями, — мы просто называем их мешаниной цветов, потому что когда организмы перестают обращать внимание на виды, как, блять, нам их ещё называть?
— Отставив научную странность, — сказал Солидарити из головы колонны, — я думаю, что этот просвет может поспособствовать вызову с передатчика. Что скажешь, цветочек?
Гиацинт посмотрела сквозь красные кроны деревьев на просвет в небе.
— Э-э-э, наверное? Радиопередатчик должен пробиться. Надеюсь, — ответила она, нервно сглотнув.
Блэкджек и Бабблгам заняли позиции на противоположных сторонах поляны, их глаза искали скрытые опасности. Паддл стояла рядом со мной, пока я наблюдала, как Гиацинт возится со своим пип-баком. Жёлтая кобылка воткнула наушник в свой пип-бак и начала говорить.
— CQ CQ CQ DX, это 9EQLF вызывает частоту 7700. Запрашиваю ответ от станции или патруля. Пытаемся определить позицию в Рыжем Лесу. Пожалуйста, ответьте, — сказала она, вслушиваясь, приложив копыто к уху.
После длительной паузы она повторила сообщение.
Солидарити нахмурился.
— Что-нибудь?
— Ничего, отец. Может, деревья мешают сигналу, или... или мы действительно настолько далеко забрались, — ответила Гиацинт, пряча волну страха за маской решительности.
— Сможешь сделать так, чтобы эта штука повторяла твоё послание? — спросила Блэкджек, оглядывая лес вокруг. — Пип и я встречали такие радиосигналы. Некоторые из них крутились ещё с конца войны.
— Я... хм…— Гиацинт проверила пип-бак. — Ну да! Я могу настроить его на циклическую трансляцию. Это... не сильно поможет, если мы всё ещё пытаемся двигаться к Трассе 26. Но! Есть вероятность, что один из Волков сможет нас услышать. В зависимости от того, насколько глубоко в лесу они проводят разведку.
— Извини, Волков? — переспросила я, внезапно вспомнив разговор с Солидарити несколько недель назад. — Кто, или что такое Волки?
— Небольшой отряд Стальных рейнджеров, который присоединился к Стойлу Девять. Это произошло после того, как Звёздный Паладин Стилхувз решил настоять на своём. Он призвал всех желающих следовать за ним, чтобы вернуться к первоначальной цели рейнджеров — защите Эквестрии. Между двумя сторонами в Ванхувере вспыхнула жестокая гражданская война, — объяснил Солидарити. — Те, кто бился рядом со Стилхувзом, были уничтожены, а немногочисленные выжившие укрылись в Стойле Девять и с тех пор живут там. Они зарабатывают себе на жизнь, но из-за них на нас постоянно нападали другие стальные рейнджеры.
«Мам! Пап! Нет! Не открывайте дверь!» — эхом прозвучал голос Паддл у меня в голове.
Что за нахрен?
— Видать, после того, что произошло в Ванхувере, у них не осталось родства со своими отрядами на востоке. Поэтому они отказались от имени “Рейнджеры Эпплджек”. По крайней мере от “Рейнджеров", — продолжил Солидарити. — Как бы то ни было, когда они устроились в Стойле Девять, то обнаружили, что им очень, очень нравится работать охраной, поэтому они решили остаться и дать себе новое имя. Они даже проголосовали. Один из рейнджеров, рыцарь Банана Крим Пай, услышав рассказ Снежноягодника о волках, и предложил название. Видать, посчитали себя волками, которые охраняли стадо.
Блэкджек нахмурилась.
— Это... непомерно круто для кучки броненосцев, — пробормотала она.
Бабблагам бросил на неё взгляд.
— Тебе просто завидно что ты сама не додумалась до такого крутого названия, — усмехнулся он.
— Заткнись!
— Тихо! — прошипел Солидарити, падая на землю.
Все вокруг пригнулись, наши уши навострились, пытаясь расслышать хоть что-то. Шелест листьев, сминаемых тяжёлыми шагами, эхом отдавалсягде-то вдалеке. Мы замерли, пытаясь определить направление шагов.
Слева что-то зашуршало. То, что я сначала приняла за почерневшие стволы деревьев, плавно заскользило между другими стволами и ветвями. Мои глаза, должно быть, сыграли со мной злую шутку, но я могла поклясться, что лес избегал этих чёрных деревьев. Листья раздвигались, корни уходили в землю. Что-то явно продвигалось сквозь заросли.
Я мельком увидела его. Бледные потрескавшиеся шипы торчали из почерневшей шкуры, как сломанные кости из ужасной раны. Затем последовал отвратительный запах гнили, просачивающийся на нашу поляну.
Я уставилась на Паддл. Она была ближе всех к краю поляны. Широко раскрыв глаза, зелёная кобылка быстро сглотнула. Она прижала копыто к морде, чтобы не выблевать. Земля и мокрые листья на наших копытах были сладким ароматом по сравнению с ужасной вонью, которая окружала нас. Прошло несколько мгновений, пока Гиацинт очень, очень медленно потянулась к Паддл, прикрыв морду крылом. Слёзы текли по щекам кобылки.
Мой Л.У.М. не показывал ничего, кроме синих полосок моих друзей. И всё же я смотрела прямо на него, видела и чувствовала, как под его колоссальной тяжестью проминалась земля. Зловоние, казалось, окружило нас, пока прячущееся существо вышагивало по краю нашей поляны. Эта хреновина излучала неправильность. Мне не нужно было знать, что это такое, чтобы знать, что я его ненавижу. Хоть я и не чувствовала никаких эмоций, исходящих от него, почему-то у меня сложилось впечатление, что это чувство ненависти было взаимным.
И по-прежнему не было красной или синей полоски на Л.У.М’е, которая бы принадлежала кому-то, кроме моих друзей. И всё же он был здесь, его присутствие безошибочно определялось по звуку и свидетельству его движения, окутанного всепоглощающими миазмами разложения.
Внезапно движение прекратилось, но звук всё ещё приближался.…
Единороги и земные пони издревле инстинктивно ожидают угрозу на земле, и крайне редко — выше их прямой видимости. Пегасы, с другой стороны, прекрасно знают, что опасность может прийти откуда угодно. Когда это дошло до меня, я замерла и посмотрела вверх.
Он был, по меньшей мере, пятнадцати метров в высоту и нависал над поляной. Он был намного выше, чем я ожидала. В ранних вечерних сумерках я смогла разглядеть множественные светящиеся глаза. Я легко могла видеть его, и всё равно мой поражённый страхом разум мог только догадываться, что же это было; я могла разглядеть лишь некоторые части его тела. Я хотела сказать остальным. Предупредить их, даже просто отвернуться, но всё, что я могла сделать, это стоять и смотреть.
На краю поляны рухнуло дерево — треснуло ровно посередине и рухнуло между мной и моими друзьями. Я всё ещё не могла оторвать взгляд от гигантского существа, нависавшего надо мной, наблюдая, как он замер, а затем посмотрел вниз. Он не издавал ни звука, и его глаза не останавливались на мне. Но я знала, что он нас заметил.
Беззвучное чудовище задышало, он начал раздуваться и шириться, его тошнотворная шерсть надулась, превратившись в гигантский мешок с шипами. Даже с его огромной высоты тошнотворные испарения, исходящие от его тела, казались смертельными. Я готова поклясться, что могла увидеть, как прогорклые пары касались моего лица, и эти мгновения казались мне часами.
Спустя будто целую жизнь, наполненную ужасом,он отступил. В пустой гробовой тишине, которая последовала за этим, никто не осмеливался смотреть друг на друга.
— Это что за нахер... только что произошёл? — прохрипела Блэкджек после долгого, напряжённого паралича. — Это одна их тех херовин из списка «пожирателей лиц»?
— Давайте не будем вспоминать про этот список? — просипела Глиттер тоненьким голоском.
Её колени скрипнули, когда она двинулась ко мне. Перепрыгнув через сломанное дерево, она подползла ко мне и зарылась лицом в мою гриву. Её рыдания пронзили мою душу, а слезы обжигали кожу.
Солидарити, не отводя взгляда от того места, откуда ранее доносились звуки, сказал:
— Признаться, я не столь…
Взрыв из палок и листьев прервал его.
Бабблгам внезапно оказался в воздухе, крутясь и пролетая над поляной. Потоки крови расходились живописными брызгами, вырываясь из глубоких рваных прорех в его броне, которые продолжались и на корпусе его гранатного пулемёта.
Я обернулась и увидела, как на поляну выскользнуло массивное существо с отвратительным, иссохшим черепом вместо лица. Пряталось ли оно там всё время, пока мы все глядели на другого монстра? Я не знала. Я не могла думать.
Гнилые массы розовых грибов покрывали его шкуру, прижимая челюсть к голове влажными канатами сухожильных волокон. Грибковая масса напряглась и растянулась, когда зверь распахнул свою пасть.
Он зарычал.
Блэкджек с вызовом закричала в ответ.
Поляна взорвалась ослепительным светом её магии, когда она бросилась на массивного зверя. Я закричала, когда её волшебное лезвие потухло в когтях монстра.
Лоскутное одеяло из больной плоти и гниющей растительности врезалось в Блэкджек. С тошнотворным хрустом зверь отбросил её с поляны.
Тяжёлый влажный шлепок, сопровождаемый треском дерева, эхом раздался за пределами моего поля зрения.
Искалеченное тело Бабблгама лежало без сознания недалеко от меня. Блэкджек нигде не было видно.
Солидарити не преувеличивал, против этой хреновины у нас не было шансов!
Когда всплеск адреналина, наконец, подействовал и я обнаружила, что могу двигаться, я увидела, как Глиттер нырнула к Бабблгаму, а зверь нёсся прямо за ней. На короткое мгновение я подумала, что у нас есть шанс, когда Глиттер призвала самый прочный магический щит, который я когда-либо видела, чтобы удержать ужасные режущие когти чудовища. Моя надежда разбилась так же, как и щит Глиттер под ударом когтей.
Паддл и Гиацинт уже бежали к деревьям. Они обернулись, бросив последний испуганный взгляд на поляну, прежде чем исчезнуть в чернильных глубинах леса. Мои друзья разбежались. За кем мне бежать? Что мне делать?! КАКОГО ХРЕНА МНЕ…
Солидарити хлестнул меня по лицу. Когда я посмотрела на него, он произнес одно-единственное слово.
— Беги.
И вот так цель кристаллизовалась в моём сознании. Я взмыла в воздух, яростно цепляясь за него крыльями, махая так сильно, как только могла, надеясь вылететь за пределы поляны, подальше от чудовища. Я не знала, куда лететь, и мне было всё равно. «Подальше отсюда» было достаточно. Я отбросила любые сомнения или подобие рациональной мысли, которые могли бы утянуть меня обратно на поляну, и просто улетела. И тело, и разум кричали мне: “Спасайся!”
Я не хотела умирать.
Не знаю, как долго я летела над лесом. Я просто старалась отлететь как можно дальше от поляны и от друзей. Часы? Минуты? Секунды? Прямо сейчас это всё чувствовались одинаково, и я не знала, сколько времени прошло, прежде чем я, в конце концов, нашла группу деревьев, которые казались слишком тесными, чтобы монстр смог пролезть вслед за мной.
Сердце колотилось в моей груди и ушах. Мои лёгкие горели, и сколько бы воздуха я ни втягивала, я чувствовала, что вот-вот задохнусь. Слёзы текли по моему лицу. Я бросила своих друзей умирать где-то в этом проклятом месте.
Бабблгам. Тот удар, которым монстр снёс его... такая рана могла быть смертельной даже при должном медицинском уходе и целебных снадобьях, а ведь прямо сейчас он всё ещё был во власти твари....
Разъеби меня Луна! Ведь все медикаменты-то были у меня! С целительными заклинаниями Глиттер, моими бинтами и запасными целебными зельями я смогла бы хоть что-нибудь сделать.
Блэкджек...
Я прикрыла рот, пока беззвучные рыдания сотрясали моё тело. Я только что видела, как оно убило двух моих друзей? Может быть, оно уже съело остальных?
Я осталась одна.
Одна в этом ужасном, злом месте.
Я часто дышала в копыта, пытаясь заглушить панику, которая быстро нарастала. Я осталась одна. Снаружи меня поджидали ужасные твари. Л.У.М. даже не замечал их. Я посмотрела на пипбак. Бесполезный кусок старого мира!
Я несколько раз ударила лбом об него, и кровь потекла по моей морде. Эти монстры были реальны. Эта кровь была настоящей. И это не был кошмар, от которого я могла проснуться.
«Что значит ”их не видно на Л.У.М.”? Как, нахрен, мы должны защищаться, если мы даже не знаем, есть ли они рядом?!» — отчаянный крик Гиацинт эхом отозвался в моей голове.
В горле у меня всё сжалось. Я прижалась к одному из деревьев и свернулась в рыдающий клубок. Одна из моих ног не переставала дрожать.
Я мысленно повторяла слова моих друзей. Снова и снова. С каждым разом я всё больше вспоминала вчерашний сон. Этот ужасный сон с Пекулиаром и воспоминаниями кошмаров других пони.
Может быть, у нас как-то было одно сновидение на всех? Я не знаю.
Я прижала голову между ног, пытаясь замедлить дыхание. Мне нужно было думать, преодолеть панику. Думать и придумать, как найти моих друзей.
Мои друзья!
Я вытерла кровь с экрана пип-бака. Он всё ещё был надёжно прикреплён к моей правой ноге. Крепкий. Я тоже должна быть крепкой.
Перед тем как мы покинули Фолд, я скопировала номера их пип-баков на случай, если мы потеряемся. Если я смогу найти хоть кого-то, мы сможем найти остальных вместе. Я потратила пару минут, разглядывая карту местности, и из всех своих друзей умудрилась найти только Паддл! И она была рядом!
Я вытерла сопли, собираясь с духом, чтобы покинуть моё безопасное убежище. Если Паддл видно на карте, это значит, что она всё ещё жива. И, скорее всего, прячется.
Собравшись с мыслями, я сделала несколько долгих, медленных вдохов. Поскольку ни одно из этих массивных существ не отображалось на Л.У.М.’е, мне придётся полагаться на свои чувства. Не так уж сложно! У меня было отличное зрение! Мой слух? Я дёрнула левым ухом и обнаружила, что оно больше не звенит. Ладно! Может быть, у меня получится. Я тревожно усмехнулась.
Я медленно выползла из-за деревьев, мои уши дёргались и поворачивались туда-сюда, пытаясь уловить любой звук, какой могли. Тревожно было то, что ничего не было слышно. Никакой стрельбы. Никаких странных звуков, издаваемых существами пустоши, делающими то, что делают существа пустоши. Ничего. Никаких звуков хруста листьев, кроме тех, что были под моими копытами.
Решив полететь прямо над землёй, я медленно двинулась через лес в направлении отметки Паддл на карте пип-бака. Мне потребовалось около тридцати минут, чтобы приблизиться к её отметке, пока я медленно и бесшумно, как призрак, плыла через подлесок.
— Паддл!.. — тихо позвала я, надеясь, что подруга меня услышит.
Рядом что-то зашуршало, но никто не ответил. Может, она ранена? Может быть поэтому я не видела никаких признаков жизни на Л.У.М’е?
Я мягко заскользила к кусту папоротника.
— Паддл? — прошептала я, в гнетущей тишине леса.
Взрыв перьев и криков вырвался из кустов. Когда я пригнулась, десятки пернатых существ выскочили оттуда —птицы! Я никогда раньше не видела настоящих живых птиц. Только в книгах!
Моё замешательство быстро сменилось ужасом, когда что-то схватило меня за заднюю ногу. Я закричала, когда что-то затянуло меня под гроздь моргающего винограда!
Чьё-то копыто захлопнуло мне рот.
— Погодь, Треноди? — спросила Паддл, отпуская мою ногу. — О, слава стихиям! —
Паддл обхватила меня и заключила в объятия, от которых захрустели мои крылья.
— Ай... Паддл! Пега... не могу дышать! — выдавила я, прежде чем испуганный маленький демон отпустил меня.
— Прости! — прошептала Паддл, ослабляя хватку, но не выпуская окончательно. — Мы с Гиацинт потерялись. Ты первая, кто меня нашёл. Мне так страшно! Этот монстр уложил Блэкджек и Бабблгама?
В уголках наших глаз стояли слёзы. Я моргнула.
— Не знаю, Паддл. Но... мы должны найти их. Я попыталась найти всех на карте. Ты была ближе всех.
Я одарила её, как я надеялась, ободряющей улыбкой.
— Я довольно хорошо знаю Блэкджек, её трудно убить. А Бабблгам земной пони. Я уверена, что он ранен, но он выживет. Вы, земные пони, сильные, верно? — я игриво толкнула её в плечо.
Охтыж Луна, Паддл тоже была твёрдой, как сталь! Чёртовы земные пони!
Паддл всхлипнула, вытирая уголки глаз.
— Ты права. Им может понадобиться наша помощь! У меня... есть пара медицинских навыков. Может быть, я смогу помочь Бабблгаму, — сказала она.
Я почувствовала, как что-то внутри неё укрепилось и настроилось против её страхов.
— Все целебные средства были у меня, — призналась я. — Так что давай переведём дыхание и попробуем найти следующую метку на карте. Похоже на план? Мы пойдём очень медленно и будем готовы спрятаться при первом же звуке.
Паддл согласно кивнула. Потом она посмотрела на меня расширенными от ужаса глазами... Нет, она смотрела не на меня. За меня!
— Ла... — она замолчала, когда её заразительный ужас проник в меня.
Я замерла, когда она медленно подняла копыто в сторону пролеска позади меня.
Кислый запах мочи заполнил крошечную выемку, в которой мы прятались, когда она наконец смогла выговорить: — Ла-л-л-лапы!
Позади меня раздался резкий хруст листьев. Громкий удар, похожий на удар массивного копыта по твёрдой утрамбованной земле, прогрохотал в опасной близости от нас. Над нашими головами раздался громкий треск.
Беззвучный монстр нашёл нас!