Летописи Демикорнов
Глава 10. Дар Маскипалы. Часть III Холод и Ярость
Алая покинула комплекс Круг Древних, взяв с собой механическую часть Маскипалы, экс-главы комплекса. Теперь её путь лежал в сторону Северных Гор, где среди ущелий и опасных троп, располагался третий изолятор. Откроются ли ей тайны прошлого или предстанут новые следы отчаянной битвы за выживание, она не знала, но теперь, решимость переполняла её сердца.
Северные Горы встретили незваную гостью суровыми ветрами и острыми пиками застывшего прозрачными лезвиями льда, обрамляющего узкие тропы и перевалы. Снег сменялся градом, метель швыряла ей в мордочку острые снежинки. Белые, мерцающие серебристыми искорками смерчи, прижимали её к земле, не давая возможности распахнуть крылья, и всё же у погоды не хватало сил. Упрямое четырёхкрылое существо шло вперёд. Ледяные бусинки превращались в потоки шипящего пара, едва достигали её раскалённого оперения; лёд под копытами таял, обнажая каменную поверхность, проигрывая нестерпимому жару её тела. И всё же, горам удалось заставить её искать обходные пути, перегородив камнепадами несколько троп и обрушив ими же древние мосты. Время от времени, под копытами оказывалась мощёная булыжником дорога и останки конструкций, перекинутых через ущелья в те же времена, когда были построены комплексы. Время и лёд, превратили чудо инженерной мысли в причуду природы, почти стерев грань между обычными скалами и результатом тонкой работы с магией и инструментами.
В попадавшихся на пути проходах сквозь толщу скал, Алая с удовольствием отряхивалась от талой воды и переводила дух после битвы с ветром и снежными буранами. Именно там, ей впервые попались на глаза несколько покорёженных металлических дверей, надписи на которых разобрать так и не получилось. С легкостью открыв их, она столкнулась лишь с пустотой давно брошенных помещений, предназначение которых было загадкой. Вездесущий снег успел набиться и в них, скопившись белыми кучками по углам и вокруг металлических ящиков, сквозь ржавые бока которых торчали такие же ржавые бруски и полусферы.
— Это... это... служебные помещения системы воздухоснабжения нижних этажей. Место... Место... обозначенное как "третий изолятор" должно быть близко, если... если... записи о техническом комплексе обеспечения безопасности верны. — Гулко проговорила болтающаяся на шее Алой Луны механическая штука, запечатанная в надтреснутом прозрачном кубе. Для удобства, Алая сжала его с нескольких сторон металлическими пластинами, прикрепив к прочной цепи перекинутой вокруг шеи. Тусклое сияние магического механизма, окрашивало грудь будущей богини зеленовато-голубым сиянием мерцающим в такт движения сферы. Механический глаз крутился из стороны в сторону, осматривая помещение, в котором оказался. — Полагаю, это бывший жилой комплекс. Возможно, запасной. О его последнем назначении... нии... у меня нет сведений.
— Для чего это всё? — Алая осторожно открыла один из ящиков. На пол посыпались ржавые металлические детали.
— Запчасти, компо... ненты механизмов. На данный момент является бесполезным хламом. — Задумчиво отозвалась сфера, потратив несколько секунд на беглую оценку предметов у копыт Алой.
— Ты сказала, тут когда — то жили... Странно жить в таких неуютных местах. Тут холодно и грязно. Кругом серые стены. — Четырёхкрылая оглянулась вокруг. — Ты не ошибаешься? Зачем кому-то жить тут…
— Глу... глупое предположение. Массивные системы, вроде этой, требовали обслуживания. Жить рядом с ними было разумным решением. Сверяясь с более ранними данными, я могу заметить... — Глаз-сфера сделал небольшую паузу. — Климат тут был намного мягче, чем в настоящее время.
— С трудом могу в это поверить. — Алая выдохнула пар, едва покинула помещение, окунувшись в круговерть снежного потока.
Встретившиеся в пути, скованные льдом останки гигантского существа, с упрёком смотрели на такую живую и беззаботно идущую по тропе Алую Луну. Частично обломанные клыки неестественно распахнутой и перекошенной пасти, торчали сверху и снизу чудовищного грота, созданного черепом дракона, рухнувшего на тропу много десятков лет назад.
— Ледяной дракон. Отмечаю многочисленные термальные... ные... повреждения. Пробита грудь, повреждён челюстной механизм. Оста... нки датируются годами обозначенными как "Исход". Полагаю мы движемся в верном направлении. — Вновь заговорила сфера в кубе, когда Алая миновала застывшую в последнем крике пасть огромного существа. Чуть дальше, из-под обвалившихся камней торчала скрюченная лапа, протянутая вперёд, в последней попытке дотянуться до кого-то.
— Ты смогла это узнать, только взглянув на него? Как интересно... — Заметила будущая богиня, не в силах отвести взгляд от павшего в суровой битве существа.
— Меня создали как замену потерянного зрения и части отвечающей за память, специально для пострадавшей... главы комплекса Круг Древних. — Отозвалась сфера, шевельнув лепестками вокруг мерцающего в ней камня. — Ан... анализ окружения и выявление наиболее важных деталей одна из моих функций. Разумеется, объединившись со своей живой частью, мой функционал будет... будет... заметно выше. Предполагаю, она может быть обнаружена в месте, куда мы направляемся.
Алая шла, думая над словами механизма. Хоть эта вещь в стеклянном кубе и не была живой, в её словах сквозила тоска и желание вновь стать единым целом с той, для которой её изготовили.
— Ты грустишь по ней, я права? — Парнокрылая замедлила шаг, осторожно переступая очередной обвал в узком месте между скалами.
— Ответ отрицательный. Я вспомогательное устройство, а потому могу полностью фунцкионировать... вать... лишь соединившись со своей обладетельницей. Это заложено программой и является основой моего предназначения. — Отозвалась магическая сфера, шевеля лепестками заменяющей ей веки. Магический камень внутри неё тускло замерцал и почти погас.
— А если её там не будет, я могу оставить тебя себе? — Алая остановилась в небольшой нише и, сняв с шеи цепочку, положила куб на чистый от снега камень. Альмадинового цвета глаза с интересом рассматривали механизм в ожидании ответа.
— Делай что хочешь, дочь победителей. Полагаю в отсутствии живой части я буду бесполезна. — Сфера погасла и замолчала, не реагируя на попытки её расшевелить. Решив, что механизм обиделся, Алая надела цепь со стеклянным кубом обратно на шею и продолжила свой путь.
— Почему тебя создали? – Спросила она, когда горня тропинка изогнулась и свернула в сторону разрушенного перевала. Если тут и были следы битвы, время и снег скрыли их от любопытных глаз.
— Глава комплекса пострадала в одном инциденте. — Гулко проговорила сфера. — Ранение было слишком серьезным, и инженеры комплекса пошли на крайнюю меру. Соз… создание подобных магических устройств было лишь на стадии прототипов, никто не знал, какие будут побочные эффекты или последствия. В записях отмечены лишь незначительные изменения характера. А затем меня и мои запасные копии оставили в комплексе.
— А что означает… прототип? — Алая наклонила мордочку и пристально изучала надписи на покосившемся каменном столбе. Часть знаков была разрушена косым ударом чего-то острого и прочитать их было сложно. Сфера молчала, как это случалось, когда вопрос был слишком простым, чтобы на него отвечать.
Прошло несколько дней, прежде чем перед Алой предстала каменная арка, проём которой был заполнен твёрдой тьмой. Да, мрак словно превратился в камень, преграждая ей путь. Под блестящей поверхностью шевелились неясные тени, размыто отражалась её мордочка и мерцающие глаза.
— Ты говоришь это тут? Это и есть тот самый изолятор, куда ушли все кого я ищу? — Она окинула взглядом арку, пытаясь найти способ войти в неё.
— Да... вне... вне всяких сомнений, это именно то место. — Раздалось из висящего на её груди куба с механическим шаром — глазом, вращающимся в пластине пытаясь рассмотреть как можно больше. — Поднеси меня к той панели, виднеющейся под коркой льда.
От куба скользнул тонкий зеленоватый луч, указавший пятнышком на замороженную часть стены возле входа. Предположение искусственной части главы комплекса было верным. Подо льдом виднелась каменная панель, похожая на встречаемые Алой ранее в древних руинах и комплексе "Круга Древних". Лёгкое прикосновение крыла, и талая вода потекла к копытам, обнажая древний замок.
— Печ... печально заметить, но она сломана. Кто-то уже пытался войти внутрь, но так и не смог. Полагаю, оста… нки этого кого-то мы сможем найти дальше в ущелье. — Сфера, шевеля лепестками, вглядывалась в косые царапины, превратившие панель в бесполезный кусок скалы. Куски металлических креплений лежали там же, погнутые и мерцающие зажатыми в них кусочками кристаллов. — Изолятор... хех... прости... изолирован от внешнего мира навсегда. Мне жаль, Алая, тебе нечего тут делать.
— Мой народ за этой странной чёрной штукой? — Парнокрылая не сводила глаз с поверхности застывшего мрака, словно прикидывала его прочность. Для неё, это была просто очередная не желающая открываться дверь… — Скажи... он там? За этой твёрдой тьмой?
— Это... это... не тьма. Барьер использует принцип... который тебе не понять. Просто знай, это не просто дверь, это часть искажения, гра... граница между тем, что снаружи и тем, что находится внутри. Полагаю. Полагаю, да, те, кто отправились прочь от комплекса во время "Исхода" могут быть там. — Сфера повернулась в сторону Алой, положившей её на ближайший камень. — Ты называешь их своим народом. Почему?
Алая молчала. Ей не хотелось вспоминать минуту слабости, когда другая она почти поглотила её мысли, но среди всего сказанного ею, лишь мысль о собственном вечно живущем народе согревало сердце и не давало впасть в отчаяние от уходящих в небытие друзей. Она помнила сказанные тёмной стороной слова, и воплотить их в реальность стало её главной целью, основой её кажущихся бесконечными поисков.
— Они будут жить вечно. Они будут всегда со мной. Они будут... всем для меня и я верну их оттуда. — Тускло проговорила она, медленно шагнув в сторону барьера. — Только они смогут взять мой подарок... и не рассыпаться в пыль.
— Это не дверь комплекса, которую тебе удалось сломать. Это... стой. Что ты делаешь? Ты погубишь себя! — Сфера казалось кричит, но тон её голоса был по прежнему механическим и безжизненным. Ей, понимающей природу барьера, было отчего волноваться...
Алая шла навстречу своему отражению, краем глаза замечая, как тёмная её сестра повторяет её шаги рядом с нею, отражаясь в мрачной поверхности барьера. Две пары крыльев встрепенулись, хлопнули, обдав нестерпимым жаром покрытый льдом и снегом камень, испаряя их. Каменная арка дрогнула, вспыхнула огнистыми символами и мелко задрожала. Не выдержавшая присутствия источника силы, каменная панель покосилась, покрылась трещинами и брызнула каменной крошкой в стороны, исторгнув клуб чёрного дыма. Будущая богиня шла. С каждым шагом она становилась всё ближе к тёмной поверхности, пока её рог не соприкоснулся с нею.
Барьер прогнулся. По твёрдой поверхности скользнули вспыхнувшие алым сиянием трещины, расходящиеся подобно узору паутины из центра к краям. Послышался жалобный стон камня, и тёмная поверхность стала поддаваться натиску.
— Бар... бар... рьер уничтожит тебя. Остановись, ты важна живой... — Послышались слова сферы. — Вполне возможно, в мире нет других подобных тебе.
— Я. Важна. Им. — Прошептала Алая, стиснув зубы и ощущая, как острые осколки барьера впиваются в её мордочку, скользят по телу, сопротивляются и одновременно поддаются её натиску.
Барьер не выдержал. Вспыхнув изнутри нестерпимым пламенем, он поглотил нарушительницу покоя и в круговороте пламени и тьмы её силуэт пропал, оставив у остывающего входа тёмную бескрылую сестру Алой.
— Вот, как ты обошлась со мной... Оставила меня позади, оставила меня одну... За преградой. — Шептало чёрное существо, повторяющее облик Алой, в бессильной ярости царапая неприступную поверхность копытом. Тьма поглотила огонь и арка приняла свой прежний вид. — Так не должно было случиться.
Тусклый свет от алых крыльев выхватывал из кажущейся живой тьмы застывшие фигуры. Алая Луна шла мимо них, вглядываясь в мордочки существ, скованных гранями прозрачного льда. Они были похожи на неё. Задняя часть рога блестела металлом, ловя скудный свет. На крыльях, пусть лишённых перьев и покрытых мелкой чешуйкой, виднелись когти, венчающие сгибы. Одни замерли готовые совершить прыжок, другие замахивались рогом, пытаясь нанести другим фатальный удар снизу вверх. И все из них, рослые жеребцы, чуть более тонкие кобылки, крошечные жеребята и подростки, были скованы цепями. Покрытые инеем металлические браслеты крепко стискивали их копыта, не давая одним из них дотянуться до других.
Алая остановилась возле закрывающей крылом двух жеребят кобылки. В её застывшей мордочке читался ужас и мольба. Приоткрыв застывший рот, она словно кричала что-то натянувшему цепи жеребцу, почти дотянувшегося до неё копытом. В его застывших глазах навечно замёрзло пламя ненависти.
— Это... мой народ? Их я искала столько столетий? — Алая оглянулась. Сотни силуэтов. Десятки сотен натянутых цепей. Они все приковали себя к стенам, к полу, ко всему, что могло остановить их, но даже при этом, многим из них удалось порвать несколько цепей, прежде чем лёд навечно сковал их, отобрав дыхание и биение сердца.
В тишине замороженной пещеры раздался тихий хруст, словно кто-то медленно перетирал копытом градины.
— Ты пришла в наш грот заточения... Кто ты такая? — Сухой, скрипящий голос послышался одновременно с тусклым холодным сиянием, спустившимся со свода пещеры вниз.
— Я пришла за своим народом. — Твёрдо ответила Алая, оглядываясь по сторонам, пока неожиданно не увидела смотрящие прямо на неё холодные мерцающие глаза. В синей ледяной дымке, виднелась тёмная костлявая морда существа, передняя часть торса которой плавно переходила в мерцающий прозрачный хвост, внутри которого виднелся силуэт позвонков.
— Твой народ? Эти... ненавидящие друг друга существа? Пленившие нас, но не способные уничтожить — твой народ? — Костлявая морда сухо рассмеялась, закашлявшись и выдохнув облако холода в мордочку Алой.
— Они пленили вас? Кто вы такие? — Алая обернулась, заметив ещё две такие фигуры, плавно скользящие между замороженными фигурами. Они словно обнимали их, ласкали прозрачными костлявыми копытами, хранили как трофеи, с которыми не желали расставаться.
— Мы... вендиго... Духи вечного холода... — Прошептала тварь справа, сложив копыта на замершую над жеребятами кобылку. Тонкий прозрачный язык медленно лизнул её рог, рассыпая снежинки там, где лезвие оказалось острее.
— Духи вечного голода. Мы отнимаем тепло у любого, кому доведётся нас встретить. — Заунывно произнесла фигура слева, скользнув мимо вцепившихся друг в друга жеребцов. — Твой народ... Мы выпили его ярость и ненависть. Как они того и желали...
— А потом выпили тепло их тел. — Добавила тварь по центру, склоняясь к Алой и жадно облизывая прозрачные губы. не способные скрыть мертвую улыбку. — И проглотили огонь их сердец... на десерт. Они погибли. Ледяные статуи в оковах, в которые они себя сами заковали.
Алая стояла и смотрела на тварь, не отводя глаз. Говорящие были не такими как голоса в старинных постройках. Отличались они и от пони с единорогами уже встреченных ею. Не были они и близки к прозрачным фигурам из кристаллов, способным ходить сквозь обломки, повторяя одни и те же фразы. Они звучали как хруст льда и слова доносились словно со всех сторон сразу.
— Они пришли сюда... К тем, кого изгнали и заперли тут на многие столетия. Не в силах одержать победу. — Сухо шелестела правая тварь, царапая копытом крыло кобылки. — Ненавидь нас. Накорми нас. Стань сама, нашей едой... ведь мы те, кто сожрали твой народ, который ты так искала, маленькая алая кобылка.
— Медленно, столетие за столетием, мы позволяли им ненавидеть друг друга, поддерживали в них одно единственное желание, с которым они уже пришли сюда... — Тварь облизнулась и одним движением копыта разбила замороженное крыло жеребца в мелкую крошку. Осколки перепонок и рёбер жёсткости жалобно зазвенели, рассыпавшись по полу. Изогнутый коготь подкатился к самому копыту Алой и замер. — Уничтожать и становиться сильнее.
Вендиго рассмеялись, мерцая мертвенным голубым сиянием, отчего их тела, похожие на остовы, становились ещё темнее, выделяясь костлявыми силуэтами.
— Я заберу их с собой. — Голос Алой раздался подобно глухому удару в стальную пластину.
— Вот как... у тебя не выйдет. Но попытайся. — Тварь по центру прикрыла глазницы полупрозрачными веками, под которыми продолжало мерцать холодные огоньки зрачков. — Мы будем ждать твоего отчаяния.
— Ждать твоей ненависти. — Вендиго облизнулся, скользнув на покосившуюся колонну, обвивая её своим хвостом и украшая камень морозным узором.
— Мы умеем ждать... Ждать просто, когда ты вечен... — Расколовшая крыло тварь, раскачивала копытом цепь, отчего пещеру наполнил заунывный звон металлических звеньев.
Алая переступила через почти распавшееся тело. Жеребца пришпилило к полу сталактитом, словно ему пытались помешать покинуть это место. В последний миг, он продолжал попытку подняться, оставив на полу отметины от стёртых копыт. Многие стояли смирившись со своей участью, но были и те, кто отчаянно рвал цепи, так и застыв в бесполезной попытке вырваться на свободу. Крошечные фигурки, едва различимые под льдом и снегом, принадлежали жеребятам. Даже их копытца стягивали кованые металлические браслеты, от которых тянулись цепи к стенам или вбитым в пол каменным столбам. И на каждом обруче было имя, возле которого стоял номер.
— Видишь... твоего народа нет. Они сами подписали свой приговор. — Холодное копыто повернуло мордочку Алой в сторону замершей в гневе кобылки. Её острый рог замер, не добравшись до шеи испуганного подростка, когда цепи сдержали её, не дав сделать ещё один роковой шаг. — Сохранившие разум, заковывали тех...
— Кто пытался убить своих собратьев. — Закончил плавно плывущий над полом вендиго, огибая камни и треснувшие колонны.
— Но потом и они отдавались ярости, и другие заковывали в цепи их. Остающихся в рассудке становилось всё меньше... — Шептал другой вендиго, скользя от одной группы застывших существ к другой. — Десяток... пятеро... трое...
— Жеребята в оковах. Их матери в цепях. Они, поклявшиеся защищать их ценой своей жизни, в последний миг — рвали цепи в бессильной ярости и желании уничтожать всё, на своём пути. — Усмехнулся остановивший свой полёт вендиго. Рядом с ним темнели вмёрзшие в угол стены тела. Под толщей льда не было даже понятно, что они пытались сделать в последний миг своего существования. Грани льда переливались бликами, мешая разобрать силуэты под ним. — Они досыта кормили нас, как никогда. Лёд полон их криков. В воздухе витают неслышимые призывы к битве. Вслушайся в стон, это не ветер. Тут даже он застывает от холода. Это витает их ненависть. Впитай её, назвавшая их своим народом. Впитай и накорми нас, давай же...
Костлявая морда улыбнулась мерцающей пастью и выжидающе уставилась на Алую. Но та лишь покачала головой.
— Нет. Они пойдут за мной. Они пойдут со мной и останутся верными мне. — Весомо проговорила она. Твари не пугали её. Она не знала их природу и не понимала, что их стоило бы бояться, а потому она смотрела в льдистые глаза с вызовом.
— Кто ты такая? — Улыбка сошла с костяной морды вендиго и тот пристально вглядывался в незваную гостью их места заточения.
— Она не они... почему мы всё ещё голодны? — Шипел вендиго замерший слева и чуть позади от парнокрылой. Его хвост трепетал клубами льдистого тумана. — Ну же, лошадка красного цвета, дай ненависти прорости в себе... наполни своё... свои... свои сердца?
Вендиго отшатнулся рассыпая холодные огоньки. Его причудливое зрение, пробившись сквозь покров и сплетение рёбер, создающих внутренние доспехи, наткнулось на три бьющихся сердца, мощь среднего из которых напугала ледяное существо, вызвав в памяти неприятные воспоминания. Сила внутри этого сердца пробуждалась и всполохи её напоминали ледяным чудовищам время, когда по земле, считая себя её полноправными хозяевами, шагали огромные шестиглазые существа.
— У неё три сердца.... — Выдохнула тварь права.
— В ней три сердца... — Повторил другой.
— Почему у тебя... три сердца? Три сосуда жизни, что стучат в унисон и скреплены единой решимостью? — Рявкнула тварь перед Алой, оставляя следы льда на стене от своего хвоста.
— Назови... Назови себя! — Взвыли твари по бокам, алчно облизываясь, но держась на расстоянии.
Пещера озарилась алым сиянием, лепестки которого пронизывали бордовые всполохи. Разгоняя тьму и холод, оно прижало существ холода к стенам, почти развеяв их бесплотные тела вокруг тёмных остовов. Вендиго выли, уклонялись и пытались скрыться там, куда не дотягивался этот оказавшийся губительным для них свет. Вспышка обжигала их, лишала силы и вместо ярости несла спокойствие.
— Моё имя — Алая Луна! — Громко раздался её голос в пещере. — И те, кого вы назвали своей пищей... будут моим народом!
В альмандинового цвета глазах вспыхнула решимость. Алая шагала вперёд, следуя пробудившемуся внутри чутью. Центральное сердце, принадлежащее ни пони, ни единорогам, но более древнему существу, однажды решившемуся помочь, за цену, равной этой помощи, наполнялось предвкушением чего-то, что Алая ещё не понимала до конца.
Ледяные твари, бессильно скрежеща клыками, смотрели на неё из тьмы, не в силах даже приблизиться к ней. Летящие от её крыльев крошечные искорки прожигали их насквозь, свет, хоть и тусклый, ослеплял тварей и пугал.
— Кем бы ты не была... тебе не вернуть их... — Шептали твари. — Живи среди "своего народа". Мы дождёмся, когда твой свет погаснет.
Алая искала. С момента как она прошла барьер, часть её освободилась от гнетущего ощущения присутствие незримой тёмной сестры. Ей было легко, и она ощущала себя способной на невозможное. Она едва не прошла мимо замершего в странной позе существа. Правое копыто прижималось к левому плечу, голова же была склонена, словно в последний миг оно отдавало честь, как в тех картинках, увиденных Алой в комплексе. Там, такие же существа, облачённые в доспехи и забавные части ткани, совершали этот же жест перед стоящей кобылкой, отличающейся от них лишь наличием хрустальной диадемы и отливающими медным цветом наплечниками. Та объёмная картинка, хотя и потерявшая большую часть деталей, всегда нравилась Алой. Вступая в призрачное изображение, она представляла эти наплечники на себе, и существа исполняют этот жест признания и уважения... ей.
Но задержаться парнокрылую заставило не это. Многие из закованных повторяли этот жест, но лишь у этой фигуры, покрытой инеем и коркой льда, отсутствовала правая часть мордочки. Вместо неё, в провале виднелись тонкие металлические стержни и мерцающие камни, продолжающие работать даже в таких условиях. Грани льда насыщались внутренним светом и гасли, чтобы снова медленно разгораться прохладным свечением. Механическая часть бывшей главы комплекса, продолжала работать, запуская и останавливая магические компоненты.
— Я нашла тебя, оставившую послание и говорящую штуку. — Улыбнулась Алая, склонившись к массивному существу. В живую существа из записей и воспоминаний, оказались ниже неё, хотя и двое выше тех единорогов и пони, с которыми ей довелось повстречаться. Если последние были ей подобно жеребятам, то эта замершая фигура была примерно в половину роста будущей богини. — Я назову вас... Демикорнами. Вы пойдёте за мной... Но... тебе нужна та металлическая часть... Без неё ты выглядишь жутковато.
Алая рассматривала обледеневший провал, под тонкой коркой льда в котором, тускло переливались голубыми огоньками кристаллы. Проведя крылом по замороженной фигуре, она развернулась к выходу.
— Ты не покинешь это место как не смогли покинуть его мы. — Мрачно произнес вендиго, преградив ей путь. Льдистые огни вместо глаз казалось пронизывали Алую насквозь, пытаясь отыскать хотя бы крошечный огонёк ненависти в её сердце. Всего лишь крошечный кусочек, а там уже он смог подобрать ключ и к этой, непонятной гостье. — Ты останешься тут, созерцать свой мёртвый народ пока холод не отнимет жар твоего тела, кем бы ты не была...
Фраза ледяного чудовища оборвалась, когда у его горла застыл объятый пламенем клинок рога. Магический огонь полыхал в уголках альмандиновых глаз Алой, смотрящей с вызовом на вендиго. Ледяная тварь была лишь помехой. Досадной и раздражающей, но не вызывающей ярости или гнева.
— Мои демикорны будут свободны. Они увидят мир и будут жить вечно, как буду жить вечно я сама. Они никогда не станут добычей таких... как ты! — Размеренно и уверенно произнесла Алая, приняв решение, от которого уже не собиралась отказываться.
— Ты хочешь вернуть их к жизни? — В голосе медленно скользящего сбоку существа холода и льда скользнули нотки удивления.
— Ты хочешь забрать их не смотря на то, чем они были? — Гулко проскрежетал другой, словно само воспоминание об этом было ему ненавистно. — Они пленили сильнейших. Уничтожили тех, кого могли победить, развязали битву на уничтожение друг против друга, пока последние остатки от них не пришли сюда. Но в их сердцах уже тогда жила отрава ярости, они принесли её с собой, поделились со своими потомками, выплеснули друг на друга, питая нас эти долгие годы. Они потомки живого оружия, созданного этими жалкими единорогами и приземлёнными пони, в попытке остановить жителей Тартара. Их «идеальная» защита, как они говорили. Где все они? Война развязанная жаждой улучшения, коснулась всех. Никто не остался в стороне. Те, кого ты видишь, пришли сюда не ради спасения, а чтобы остановить бессмысленную бойню друг с другом..
— Не важно. Это мой народ. Они будут моими и я вдохну в них новую жизнь. — Центральное из трёх сердец пело на древнем языке. Непонятное чувство захлёстывало Алую, отдаваясь бодрящей бодростью в теле, наполняя крылья жаром. Лезвие рога пламенело, окутываясь паром. — Прочь с моего пути, ледяные падальщики. Иначе... ваши жизни оборвутся сегодня...
Последние слова были произнесены медленно, но вибрация встряхнула ледяные колонны, покрывая их трещинами. Вендиго вздрогнули и попятились во тьму, огрызаясь и обещая вернуться. Они знали, когда стоит быть осторожными, а когда петь мелодию холода и сна. Сейчас для второго, было не подходящее время.
— Осторожнее, конт... кон... тактные стержни промёрзли насквозь. — Произнесла механическая сфера, едва Алая вынула её из стеклянного куба и стала прикладывать к мордочке застывшего существа. Согревая дыханием и теплом крыльев, она осторожно опускала механизм, пока не послышалась череда звонких щелчков. — Прои... звожу анализ биологической части. Отмечено сильное обморожение внутренних и наружных тканей. Её превратили в ледышку... Я могу попытаться счи... считать последние её мысли перед гибелью.
Сфера вращалась мерцая магическим камнем, вытягивая по кусочку последние воспоминания главы комплекса. Это было сложно, но механизм, не смотря на заключённую в нём личность, не ведал уныния от неудачи, снова и снова пытаясь подключить каждый из разьёмов.
— Она жива. — Тускло проговорила Алая рассматривая замороженную мордочку. Правая часть переливалась холодным светом, рассыпала одинокие искорки, где штырьки не с первой попытки смогли попасть друг в друга и соединиться. Множество шестерней взвыли, пытаясь открыть застывший рот, но оставили эту тщетную попытку.
— Ты считаешь, я не способна верно диагностировать ту, для кого меня создали? — Сфера остановилась и посмотрела на парнокрылую. — Я часть этого... этого тела. Глава комплекса Круг Древних, пострадала спасая жизни своих подчинённых и единорогов, работающих над устранением Феномена Регрессии. Десятки мастеров своего дела, трудились надо мной. Я часть её разума, часть её личности... почему... почему ты думаешь, будто ты лучше меня можешь определить её состояние?
— Потому что она должна жить. — Алая улыбнулась в ответ на изумлённо распахнувшиеся лепестки сферы искусственного глаза. — Если она не будет жить, кто мне расскажет, почему они все тут? Что случилось с остальными, и почему меня называли там... странными названиями. Для чего был тот комплекс, и что за «слияние», должно было случиться или случилось в его стенах. Что было, до меня в этом мире?
— Ты... ты... наивна. Нельзя вернуть к жизни погибшее. Это не возможно и даже... — Фраза сферы оборвалась. Мерцающий призрачным светом камень озарился красным, словно его окунули в раскалённую лаву. От губ Алой Луны протянулся тонкий дымок, скользнувший к покрытой льдом мордочке. Искристая дымка втянулась в заиндевевшие ноздри, втиснулась между приоткрытых губ, оставляя красноватую пыль на их поверхности. — Отмечаю повышение температуры. Отмечаю изменения... изменения главного органа жизнедеятельности. Отмечаю изменения в системе доставки... доставки жидкостей. Производится сравнение... сравнение... Отмечается изменения структуры тела. В циркулирующих жидкостях отмечены нераспознаваемые компоненты. Произвожу замеры... Требуется время... время... на анализ.
— Ахххкккк... — Под шкуркой на груди существа полыхнуло тусклое сияние, на фоне которого тёмным размазанным силуэтом показалось медленно набирающее ритм сердце. Сфера в металлической пластине повторяющей утраченные контуры мордочки снова завращалась. — Отмечается пробуждение Феномена Регрессии... фиксирую изменения в поведении... фиксирую повышение шансов реконфигурации биологических комп... компонентов... Феномен Регрессии поглощён. Повторяю. Феномен Регрессии полностью поглощён неизвестной субстанцией в кругах циркуляции жизненно необходимых жидкостей. Произвожу замеры главного органа жизнеобеспечения. Фиксируются значительные уплотнения стенок. Фиксирую изменения мышечной структуры. Что ты с нею сделала?
— Вдохнула... вечность. — Тихо ответила Алая, рассматривая медленно пробуждающуюся кобылку. Лёд таял и падал, сползая с теплеющей шкурки. Крылья вздрагивали, набирали упругость и рвали на части ледяные оковы, столько лет не дающие им расправиться. Под шкуркой вспыхивали мерцающие узоры струящейся внутри силы, пульсируя в такт сердцебиения. Живой единственный глаз приоткрылся и уставился на неё.
— Дочь Побе... ди... телей... Они. Завершили... дело... всё... таки... — Отрывисто произнесла она, сделав неловкий шаг и замерев, ощутив, как натянулись цепи. Несколько ударов огнистым лезвием, рассекли звенья, слегка оплавив срез. — Комплекс... Алой... Они всё же смогли... завершить...
— Я не понимаю, о чём ты говоришь. — Отозвалась Алая. Она подняла обрывок цепи и проследив его до стягивающего копыто браслета заметила мерцающие символы, выбитые на металле. "Глава комплекса Круг Древних. Феномен Регрессии. Вторая степень." — Почему они в оковах, как и ты? Я прочитала ваши послания и видела в том странном месте, где сны показывали прошлое, а стены говорили через камни. Там я нашла эту странную часть тебя, она долго была моим собеседником. А теперь, ты будешь первой из моего народа…
— Оковы... для спасения от себя... — Выдохнула пришедшая в себя кобылка, хрустнув металлической челюстью и заставив шестерни работать как надо. Она пробуждалась от вечного сна. — Я не могу поверить... Они привлекли к своему комплексу всех, а потом выпустили эту чуму... Кьютипокс... Заразили себя и всех, кто вёл бой вокруг и внутри комплекса. Призвания перебирались учитывая... учитывая всех кто там был. Смешиваясь с Феноменом, пока носители не убили друг друга, пав в бессмысленной битве... и всё ради того, что стоит перед мной.
Живой и искусственный глаза, уставились на стоящее перед главой существо. В них читалась скорбь, недоверие и одновременно радость вновь оказаться живой. И при этом образы прошедшего времени скользили перед нею призрачными контурами, движущимися силуэтами и неясными тенями.
Глава комплекса Круг Древних стояла у огромного хрустального монитора, кристаллы по углам от которого проецировали почти объёмную картинку внутри его сложной структуры, отчего было ощущение, словно она смотрит в окно. Похожая на арбалетную стрелу, над землёй возвышалась алая башня, от которой крыльями с оперением — арками, отходили боковые пристройки. Конечно, одна из них уже была в руинах, среди клубов дыма и зарева пожарищ неповоротливо двигалась тёмная фигура. Загнутые назад три рога, как исполинский трезубец, насаживали на себя части здания, рассыпая в крошево прочный камень и вырывая наружу металлический каркас. Трубы рвались, зеленоватая жидкость призванная охлаждать магические резервуары выплёскивалась наружу, мерцая тусклым светом. Вокруг здания шёл бой, вот только понять, кого и с кем, было сложно.
Несколько раз в воздух взвились гарпуны с цепями, но исполин отбросил их ударом суставчатого хвоста в сторону, будто это были щепки, а не хорошо прокованные орудия. В клубах дыма сверкнули три пары глаз, наполненные нестерпимым сиянием, и поток пламени ударил по земле, очерчивая круг из обугленной горной породы.
— Мэм, Маскипала. Вокруг комплекса Алая, собрались почти все носители Феномена Регрессии... персонал... они выпустили на волю кьютипокс. Мне жаль. — Кобылка бледно розового цвета с каштановой гривой опустила голову, и в свете монитора её рог блеснул металлической задней частью. — Полагаю, они решили забрать с собой всех, кто окажется в радиусе действия резервуаров.
— Нет. Эти безумцы решили создать её. Дочь победителей этого пира силы, как последний шанс исправить ошибку создателей. Но если это не случится, и выживут победители, они получат в своё распоряжение силы, остановить которые не будет под силу даже тварям из Тартара. Если он будет существовать после всего. — Маскипала зло ударила копытом по экрану, и кристалл пересекла одинокая трещина, искажая происходящее. — Как проходит эвакуация остальных комплексов?
— Боевые единицы несут потери, но продолжают сдерживать носителей Феномена. Из всех мест подходящих для эвакуации отмечены всего два. Недалеко отсюда, третий изолятор, там содержатся опасные существа с высоким магическим фоном, в соответствии с таблицей опасности. Уничтожить их не представляется возможным. Они называют себя — вендиго. — Потомок оружия запнулась и отложила полупрозрачную дощечку в сторону. — Изолятор под номером семь... пал под атакой носителей. Мне жаль. Все кто там был, погибли.
— Не... важно. Сколько может вместить третий изолятор? Насколько опасны содержащиеся там существа? — Механическая челюсть глухо щёлкнула.
— Категория опасности... для потомков оружия низкая. Среди ряда свойств отмечена возможность временно сдерживать вспышки Феномена Регрессии... мэм... ваш кулон... он... — Розовая кобылка медленно показала на тускло переливающийся внутренним желтовато — зелёным светом кусок хрусталя. — У вас тоже симптомы Феномена.
— Я в курсе, это начальная стадия. Стальная часть меня, не даёт ей залить мою голову яростью. Слышишь меня, ты никчемность, второе жалкое поколение никчемных бездарностей!! Я держу себя под контролем! Держу!!! — Механическая часть мордочки вспыхнула бордовым пламенем и из щелей заструились белёсые струйки дыма. — Пфф... проклятье, сгорел ещё один из стабилизирующих камней, дай один из тех... в ящике.
Камешек подплыл к главе комплекса и та, перехватив его своим артефактом телекинеза, осторожно вставила его в опустевший паз, сбоку от металлической пластины. Послышался вздох облегчения.
— Отчёт по комплексам... И быстрее, пока я не потеряла терпение. — Прошипела она, ощущая, как в сердце снова стал сворачиваться неприятный клубок, подталкивающий её ввязаться в битву, неважно с кем, лишь бы это был сильный соперник. Победить, насытиться силой и стать сильнее самой.
— Мы отрезаны от системы сообщений. Механики пытаются устранить неполадки, но полагаю они не успеют сделать это до начала «исхода». Система будет собирать данные уже без нас. — Кобылка сделала шаг назад. — И всё же, нам удалось спасти чуть более пятнадцати тысяч особей. Это почти одна...
— Одна пятая населения. Я помню. Хорошо если они все дойдут до изолятора, но я не столь оптимистична в выводах. Боевые единицы с каждым поражением придают силы этим чудовищам. — Маскипала выплюнула последнее слово в монитор, одним ударом копыта заставив его погаснуть. В последний миг в нём отобразилась падающая башня, пронзённая всполохами режущих камень лучей. — Эти твари, они используют доспехи на полную мощность и это не сказывается на них совершенно никак. Черпают магию так, словно она безгранична. Ограничители воют о нарушениях, но они даже ухом не ведут! Война Кланов превратилась в бойню, они понимают, к чему это приведёт? Древние обманули всех. Обманули желающих остановить наступление Тартара. Обманули этих жаждущих знаний единорогов, а в итоге обманули даже себя. Где старейший из Древних?
— Он погиб... мэм... Комплекс Рубин превратился в часть океана, морская вода заполнила все помещения и часть силовых установок находится на дне котлована. — Она придвинула розовым копытцем несколько металлических пластинок ближе к мрачно сидящей главе комплекса. — Ему не удалось одержать вверх над «потомками оружия» в последней стадии регрессии. Боюсь, та же участь постигла остальных. Отряды из Клана Щита, обеспечивает безопасность создателей, но они тоже несут потери за потерями. От них нет вестей уже более недели.
Жилистое крыло резко притянуло кобылку к столу, почти ударив ту мордочкой о каменную поверхность. Сбоку закачался опасно сияющий хрустальный осколок. Зеленоватое свечение приобрело синий оттенок.
— Слушай... Выводи из комплекса всех. Всех в третий изолятор, последними идут те, у кого статус этой безделушки такой же, как у меня. Поняла? Заметишь позади бой, закрывай изолятор... закрывай его снаружи! Ты, жалкая никчемность!! Закрой изолятор и чтобы никто не вошёл в него!!! Жеребёнок или кобылка, раненый жеребец или ещё кто, все пусть останутся снаружи! Внутрь только... только... — Пустое гнездо заменил новый камень, на этот раз чёрного цвета, по поверхности которого пробежали алые прожилки и погасли. — Спасибо... приступы всё чаще. Действуй, у меня тут ещё дела...
Торопливые шаги стихли в проёме двери. Маскипала вздохнула и, немного повозившись, сняла механическую часть мордочки, положив на каменный диск. Копии этого механизма, одна за другой, загорались теплым светом, мерцали и гасли, словно засыпая в своих стеклянных коробках.
— Часть меня останется тут. Комплекс? – Она устало обернулась к каменной панели, мерцающей вставленными в пазы кристаллами
— Да, глава Маскипала? — Сухой металлический голос раздался от стены, где загорелся вставленный в оправу красный камень.
— Я покидаю это место. По факту пересечения мной пятого контура безопасности, включи систему консервации комплекса. — Устало проговорила она, меняя местами хрустальные трубки в каменных пазах и складывая в угол комнаты стеклянные кубы с механизмами. — Остальные директивы я введу сама.
— Глава Маскипала, имею предположение, что данный приказ ошибочен. В заданных секторах ещё остаются носители жизни. Среди них отмечены единороги и земнопони, как персонал комплекса и не поддающиеся учёту боевые единицы, а так же участники эксперимента по использованию сомнаопыта. Имеются ли какие-то особые инструкции на их счёт? — Участливо проговорил голос, мигнув алым камнем.
— Я сказала, включить консервацию комплекса. Никто не войдёт и не выйдет отсюда... никогда. — Маскипала зачерпнула горсть тёмных камешков и вышла из комнаты. В тусклом свете одиноко стоял искусно выполненный из металла скелет единорога. Маскипала задумчиво всматривалась в его силуэт, словно мысленно прощалась с этим местом.
— Слушаюсь, глава Маскипала. Включаю игнорирование носителей жизни в указанных секторах. Часть боевых единиц обеспечит вам возможность покинуть комплекс без осложнений. — Голос следовал за ней, перескакивая из камня в камень, подсвечивая их внутренним светом. — Желаю приятного путешествия и выходных.
Комплекс безучастно смотрел, как в зале девятого контура безопасности начинается бой, в котором все будут проигравшими. Шестиглазое существо натягивало цепи, пытаясь вырваться из вцепившихся в него кандалов... Вспышка гасителей магической эманации накрыла всех. Последний из монстров, ведущий бой у самой двери успел лишь вонзить рог в щель не дать металлической перегородке закрыться навсегда. Там он и остался, угасающим взором смотря на молчаливо стоящих боевых единиц, готовых пустить в ход своё оружие.
Комплекс записывал всё происходящее, пока хватало места в архивах. Затем стирал похожие события. Проходили века, и он просто отмечал раз в несколько суток небольшие изменения. Появившийся мох и растрескавшиеся стены. Пробившуюся воду и ползущие из оранжереи корни, взламывающие плиты и пробивающие потолки. Один за другим выходили из строя вентиляторы воздуховодов, делая воздух более душным и влажным. Комплекс отмечал запустение, стандартно делал записи и пытался отослать их в другие комплексы. Пока двери не открылись, и через первый контур безопасности не прошло необыкновенное существо. В этот день старинная постройка проснулась и попыталась вспомнить своё основное назначение. Проект "Слияние" был запущен вновь, а пострадавшая от времени программа обучения, насыщала гостью не всегда полезными знаниями, наивно готовя будущую богиню совсем к другой судьбе, имеющую совсем другие планы в этой жизни.
Реальность нахлынула на Маскипалу, плеснув в мордочку горсть колючего снега.
Раз за разом тёмную поверхность барьера раскалывало огненное зарево от проходящей через него Алой. Вместе с нею, из тьмы и холода изолятора выходили будущие представители её народа. Хвосты, покрытые шипами, отличающиеся по форме и толщине, заканчивающиеся стрелками с кисточками шерсти. Костяные наросты за ушами, формирующие вместе с ними перепонки "крылышки", шевелящиеся и прижимающиеся, когда их касался холодный ветер. Перепончатые крылья, покрытые с внешней стороны мелкими и крупными чешуйками, распрямлялись, ощущая свободу и предвкушая полёт. Они частично походили на свою правительницу и экс-глава комплекса невольно задумалась, как много от них, досталось ей, необычной парнокрылой, вобравшей в себя не поддающуюся вычислениям силу.
Глава мрачно посмотрела в даль, где находился брошенный комплекс Круг Древних, а не с обожанием в глазах на полный силы стан богини
— Я выполнила твою просьбу. — Раздался над её головой голос Алой. — Там, пробудившись от оков льда, получив свободу ты долго смотрела на меня, прежде, чем попросить... Ты назвала меня дочерью победителей, почему, Маскипала?
— Благодарю. Раз мне не суждено забыть совершившееся, и механическая часть меня будет всегда помнить события тех лет и последовавшее за ними, пусть, хотя бы они не будут испытывать эту горечь, начав всё с чистого листа и не зная о своём происхождении. — Она обернулась, рассматривая искусственным глазом Алую. В стальной части мордочки он горел ярче, раскрывая лепестки заменяющие веки и подсвечивая пустоты, в которых медленно вращались шестерни и шевелились тонкие металлические поршни. — Прежде, чем я отвечу… Ты назвала себя Алой Луной. Как ты думаешь, почему?
— Это же просто... Я так решила. — Улыбнулась Алая, вспоминая круг ночного светила, мерцающий сквозь завесу из застывшего в кристалл пламени. — Я проснулась и назвала себя так. Многое в мире имеет имена, созданные до меня. Многому в мире я ещё могу дать имена сама.
— Понятно. Ты просто назвала себя так... — Маскипала отвернулась. Когда она впервые увидела, как сквозь нерушимый барьер проходит это стоящее рядом существо, мир пошатнулся в представлении бывшей главы комплекса Круг Древних. То, что было призвано быть непроницаемым, пропускал Алую прогибаясь под её силой. Но более того, такую силу обрели и те, кого она вывела оттуда. Механическая часть фиксировала множество изменений. В крови текла магия, но не буйная и бесконтрольная, приводящая к неожиданным проявлениям внутренним и внешним, а спокойная, медленная, насыщающая уверенностью. Пламя пожрало само себя и выплюнуло сжатую эссенцию своей сути. И эта суть, в виде высокой четырёхкрылой богини ходила между теми, кто уже принял своё новое имя, улыбалась им и ласково прижимала к себе крыльями, даря заботу и делясь счастьем от воссоединения. — Твоё имя принадлежало некогда одному из самых укреплённых и оснащённых строений, созданных потомками тех, кого создатели называли оружием и боевыми единицами в последствии…
Маскипала видела последние дни комплекса, записанные механическим глазом. Предающихся панике единорогов, предки которых стояли у истоков создания живых орудий. Битву внутри контуров безопасности, яркую и яростную.
Огромная вырвавшаяся из оков тварь отбрасывала от себя лезвиерогих соплеменников главы комплекса и боевые единицы, для которых смыслом жизни была безопасность и выполнение приказов. Второй контур безопасности подвергся атаке, превращающей достижения столетий в пыль и обломки. Битвы вспыхивали в разных секторах, а в это время извне в комплекс пробивались те, кто уже перешёл границу разумной гонки за силой. Лидеры бойни названной "Войной Кланов", пробивались через защитные механизмы комплекса в поисках новых, сильных соперников. Игнорируя слабых, они ввязывались в бой с охранной системой, получая раны и моментально преобразовываясь, адаптируясь к новой угрозе, меняя свои тела на более смертоносные варианты. В аварийном свете мелькали тени и раздавались грозные выкрики. Жизни боевых единиц обрывались, но они продолжали выполнять свой долг, предупреждая о необходимости применить силу. Раз за разом, повторяя одни и те же фразы, они защищали комплекс до последнего, выполняя отданным им приказ.
Битва сменялась полем поражения. Одинокие, израненные, но не способные делать что-то за рамками директив, боевые единицы патрулировали пустые помещения, постепенно выходя из строя одна за дугой. Останки превращались в костяные остовы, механизмы разрушались и нашедшие себе путь подземные воды, затапливали помещения, превращая оранжереи в подземные сады плесени и диковинных растений, питающихся тусклым светом аварийных ламп. Подземные строения наполняла тишина.
Она не жалела о своих словах, в пещере, где её сердце остановилось много сотен лет назад и там же забилось вновь, насытившись магией Алой Луны.
Демикорны.
Теперь это их имя и даже механическая часть её личности, не смогла удержаться от соблазна, наконец ощутить себя частью единого целого, а не частью нового поколения живых орудий, отличающихся лишь наличием своей воли. Стать народом, во главе которого будет вечно стоять вдохнувшая в него жизнь...
— Богиню... — Выдохнула Маскипала. — Эти безумцы в комплексе Алой... создали богиню из крови и магии всех, кто пал вокруг их стен. Кьютипокс же дал ей единственный талант, способный вместить её силу — «вечность». Война кланов окончена... и лишь я могу насладиться этой победой.
Алая уже ушла, направившись к тёмнеющей поверхности арки. С каждым забранным кусочком прошлого, ей открывалось её прошлое и лишь она могла сделать свой выбор, в новой эпохе после великого катаклизма. Она не слышала последних слов Маскипалы, но возможно уже догадывалась о природе своего рождения. Оставалась лишь одна тайна. Сердце какой расы стучало в унисон с сердцами единорога и земнопони, подпитывая способности к магии и даря возможность познавать мир. И разгадка её становилась всё ближе…
— Вы плачете? Наверное это от холода. Тут довольно неприятная погода... не знаю, но мне кажется тут когда-то было теплее. Наверное. Тут все знакомятся, я — демикорн. Корраптела... так написано на моём... браслете, кажется. С цепочкой. А у вас написано — Маскипала. — Серая с крыльями бежевого оттенка демикорн встала рядом, не понимая, что именно экс-глава рассматривает в тёмной дали. — Мне кажется, я готова пойти за Алой Луной... куда бы она не позвала меня. Как странно, она пугает, но при этом я чувствую, будто знаю её очень давно.
— Пожалуй я ощущаю то же самое. — Глухо отозвалась Маскипала, взглянув на кобылку механическим глазом. После настройки, часть функций вернулась и теперь в сизой дымке она видела, как учащённо бьётся сердце стоящей рядом лезвиерогой. Бронированный орган размеренно качал не только кровь, но и концентрированную магию, мерцающую и спокойную. Маскипала подумала и тихо добавила, когда кобылка отошла в сторону с интересом рассматривая кусок креплений моста и остатки фундамента небольшой башенки. — Она сдержала обещание... они правда начинают жизнь с чистого листа. Модуль памяти два-девять-семь, отчёт о первом контакте с Алой Луной.
Маскипала замерла, вслушиваясь как механизм зачитывает параметры будущей богини, совершившей невозможное, получив в свои копыта собственный народ. Механизм перечислял данные обработанные скудными возможностями разрушившегося комплекса. Записи разговоров, результаты многочисленных тестов, не оставляли места сомнениям. То, что казалось невероятным, ходит по земле, вобрав в себя магию древних, силу достигших предела развития носителей Феномена Регрессии и финальный аккорд поглощающего свои жертвы кьютипокса. И все три части продолжали развиваться, становясь сильнее.
— Повтори запись... — Сухо проговорила Маскипала, когда что-то в записанном разговоре смутило её.
— Разве они не прекрасны, сестра? Смотри, смотри внимательно на тех, кто лежат в этих кандалах. Ах, их острый рог их буйство силы. Совсем иное дело, чем эти марионетки исполняющие приказ не думая. Воля к жизни, воля к улучшению… жажда превосходства! Ты же знаешь это чувство… оно поёт в тебе. Ведь одно из сердец… — Вкрадчиво шептал чей — то голос. Властный, сильный, уверенный в своих силах и искажённый, будто запись прерывали помехи или что-то шуршало возле звукоорбов комплекса.
— Ты боишься… ты боишься… ты боишься, сестрёнка! Маленькая глупенькая сестренка, забравшая мою силу! В тебе течёт вечность… в тебе течёт сила… но ты боишься. Хахаха! — Тот же голос звучал сразу отовсюду, наполнял голосами пустой коридор.
Послышалось лязганье цепей и ломающихся креплений. Что-то хрустело и царапало каменный пол, рассыпая мелкие камешки вокруг себя.
— Зафиксировано отклонение в исходных данных. — Грохотнул механический голос. — Аварийная… аварийная система гашения магической эманации зафиксировало Феномен Регрессии. Аварийная система гашения магической эманации зафик… фик… сировало Феномен Регрессии. Источник… источник определён. Производится запуск системы гашения. Всему персоналу покинуть… покинуть помещение. Отчёт…
— Феномен Регрессии... всё ещё жив? — Растерянно проговорила Маскипала, садясь на камень. Бывшая глава комплекса, а теперь представительница целого нового народа... ничего не знающего о своём прошлом, бессильно уставилась на скалистую землю. Услышанное взволновало её. — Это невозможно... Конечно же, это не Алая, источник был рядом, но в комплексе ничего не было. Датчики много лет записывали всё, что происходило даже в законсервированных отсеках, если бы там было хоть что-то, это бы проявилось намного раньше.
Этот голос, он звучал похожим на голос спасшей их парнокрылой, но точно не принадлежал ей.
— Ты выглядишь озадаченной, а твой ответ был скорее загадкой. — Голос раздался над Маскипалой, обдав ту теплым ветром от крыльев. Нет, стоящее позади существо не могло быть источником Феномена. Возможно, она встретилась с ним и пережила даже систему гашения, но точно не была опасна. Напротив, голос её внушал доверие, располагал и...
— Очередная хорошая идея? — Не поворачиваясь отозвалась кобылка с механической частью мордочки.
— Да. Тут все такие как ты или почти такие. Им нужен будет новый дом, а значит, нужны будут самые сильные из них. Я не знаю, как поступить с теми, кто уже ранен. — Алая улыбнулась и ободряюще прижала два крыла к боку Маскипалы. — Ты научишь их тому, как пользоваться полезными штуками, которые я видела в старых строениях. Новый дом должен быть уютнее, чем те ужасные места с голосами из стен. Правда? Я согласилась выполнить твою просьбу, но лишь с этим условием. Ты знаешь куда больше, чем говоришь. Те, кто лишились крыла или ранены, нуждаются в помощи. Такой, какую оказали тебе. А ты кажешься мне лучшим вариантом, чем поиски в старых книгах или попыток разговорить древние голоса.
Маскипала молчала.
Помнить всё, было великим даром... и кошмарным проклятьем. И теперь светлая часть его будет передаваться спасённым из заточения. А тёмная...
Демикорн вздохнула, плотнее сжав механические челюсти.
А тёмная сторона прошлого будет вечно внутри неё, лежать запечатанным файлом и пробуждаться обрывками в кошмарных снах. И она будет молить каждую ночь, чтобы её механическая часть не отказала, будучи охваченной этим тёмным прошлым. Она обернулась к удивлённо знакомящимся друг с другом демикорнам, не так давно, по её меркам, желающим вонзить друг в друга рог. Они смеялись, рассматривали горы и читали имена на кандалах друг друга. А если имени не было, придумывали сами, порой крайне удачно угадывая настоящее имя.
Так же, как поступила их богиня, совершенно не задумываясь выбравшая своим именем, название комплекса давшего ей жизнь. Маскипала медленно кивнула, и Алая Луна покинула её, присоединившись к своим детям, демикорнам получившим новую жизнь
— Дочь... победителей. Финальный аккорд каждой капли пролитой крови существ, почти достигших уровня божества. — Тихо проговорила она, всматриваясь в медленно шагающий среди других алый силуэт богини. — "И магия достигла предела и нашла себе разум под стать своим силам". Лицентия... ты опередила свою эпоху, но теперь из всех только я помню твои слова о результате эксперимента. А ты даже не сможешь рассмеяться и упрекнуть меня как прежде.
— Не только ты... — Статный жеребец, грудь с глубоким рубцом на груди с металлическим блеском в конце, словно под шкуркой, плохо сросшейся на верхних рёбрах, блестела стальная пластина. — Глава комплекса Маскипала. Нас не так много, в памяти которых частично сохранилось прошлое. Полагаю, причина в наших механических частях, их свойства не были до конца изучены когда всё это случилось, но моя память всё ещё в тумане и я не уверен... Вы верите ей?
— А ты полагаешь, можно не верить в жизнь? — Усмехнулась кобылка, узнав по голосу одного из руководителей третьего отсека Кольца Древних. Он всё же выжил, хотя ей показалось самое худшее, там, в пещере. Когда холод сковал её грудь, последнее, что она видела, был его силуэт, падающий на бок в тусклом сиянии напавшего вендиго. Жеребец встретил духа льда в бою, и всё же проиграл.
— Хороший вопрос, мисс Маскипала, я подумаю над ним и дам ответ... позже. — Довольно бодро, для недавно оттаявшего, отозвался жеребец и направился к устало облокотившейся на скалу кобылке. Она ещё не до конца пришла в себя и дрожала, ощущая после жара крыльев, пронзительно холодный ветер гор.
— Да, всем нам определённо нужен дом... — Вздохнула бывшая глава и направилась к той, что приковывала к себе взгляд каждого. Случай подарил ей вторую жизнь и отбрасывать её просто так, она не хотела.
Чёрное бескрылое существо стояло на скале, не ощущая ветра и холода. Оно зло смотрело серебристыми глазами в сторону покидающих изолятор демикорнов, но медлило, переступая с копыта на копыто. Нарастающий хруст ломающихся камней резко прервался, и бескрылая копия Алой Луны растеклась чёрной маслянистой жидкостью по скале, проникая в глубины вырытых ходов, просачиваясь в разрушенные трубы и огибая гудящие силовые установки, кристаллы в которых продолжали питать никому ненужные механизмы и помещения. Жидкая тень собралась в брошенном туннеле и медленно зашагала следом за появившимся в Эквестрии народом. Наследием отгремевшего Великого Катаклизма, как называли смутные века племена единорогов и земнопони. Она шла, и твари подземного мира прятались в тёмных углах, стараясь не попадать под её взгляд. Тёмное копыто прикоснулось к двери покосившейся концентрационной комнаты, и та рассыпалась мелкой металлической крошкой.
— Играй в свои новые игрушки. Придёт время, и игры закончатся. – Тихо прошептала она укладываясь в центр сердца силовой установки. Она спала чутким сном, ожидая нужного момента и он, вскоре, настал…