Луна и магия

Пролог

Ночь была прекрасна. Свет полной луны омывал мир мягким сиянием. Лёгкий ветерок пролетал между травой и деревьями в большой долине. В этой долине гуляли две пони, одна – тёмно-синяя, практически чёрная, аликорн, а другая была маленькой фиолетовой единорожкой. Они играли, скакали туда и сюда, наслаждаясь ночью. Мать и дочь резво бегали по траве при свете луны.

Луна не могла нарадоваться, проводя время с двумя самыми важными созданиями в своей жизни – ночью и дочерью. Впрочем, если бы её заставили выбирать между ними, она бы выбрала приёмную дочь. Луна любила её как собственное дитя, и для неё не имело значения, что Твайлайт не её жеребёнок, важно было лишь то, что она любила кобылку. Да, не было пони счастливее её. Вот тогда-то и пришла беда.

Есть много звуков, способных вселить ужас в душу. Для некоторых это может быть крик, для кого-то – шипение, другие боятся жужжания пчёл и бегут, чтобы избежать опасности. Даже отсутствие звука может вселить ужас, неспособность услышать что-либо вообще может свести с ума из-за страха неведения надвигающейся угрозы. Тем не менее есть один звук, который напугает любую мать, и Луна услышала его.

— МАМА! — в страхе прокричала Твайлайт. Обернувшись, Луна увидела, как её дочь окружили пять пони в белых капюшонах. Они приближались к единорожке, и один из них удерживал кинжал телекинезом. Аликорн попыталась остановить их, побежав вперёд, используя магию, чтобы отбросить их в сторону, или телепортировать Тайлайт к себе на спину, но ничего не произошло. Она пыталась снова и снова, но без толку, ничего не получалось. Всё, что она могла сделать, так это в ужасе смотреть, как нож опустился на её дочь.

— ТВАЙЛАЙТ — подскочив на кровати, вскрикнула Луна. Она вся вспотела, дыхание сбилось, и сердце готово было выскочить из груди. Охваченная ужасом, какое-то время аликорн оставалась неподвижна, но потом, спрыгнув с кровати, побежала к двери своей спальни. Она выбежала в коридор Лунного замка и остановилась у покоев Твайлайт. Сделав несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, она медленно открыла дверь комнаты дочери.

В спальне было тихо, только еле слышное похрапывание лавандовой единорожки нарушало тишину. Мягкий лунный свет струился сквозь занавески на большом окне балкона, который соединялся с комнатой. Луна, не переступая порога, посмотрела на маленькую фигурку под покрывалом. Осторожно подойдя к ней, она оглядела молодую кобылку. “Твайлайт больше не жеребёнок”, — напомнила она себе.

“Поверить не могу, что прошло уже семь лет”, — вспомнила аликорн. Несмотря на то, что её дочь выросла, став красивой молодой кобылкой, для Луны она оставалась всё той же маленькой пони, которая появилась на балконе несколько лет назад. Ох, как время летит, ведь прошло буквально мгновение. Твайлайт было девятнадцать лет, и Луна опасалась, что наступит день, когда её дочь покинет её и отправится навстречу собственному приключению, поэтому она боялась завтрашнего дня.

Твайлайт всегда была чрезмерно любопытна и невероятно умна. В тринадцать лет ей удалось рассеять сильные чары, на преодоление которых даже Старсвирл потратил бы добрую минуту. Кобылка сделала это почти мгновенно, Луна была так горда в тот момент и с тех пор учила свою дочь всему, что знала сама; аликорн улыбнулась своим воспоминаниям.

Несмотря на силу, которой обладала Твайлайт, Луна по-прежнему боялась за её безопасность. Кто угодно, обладая таким набором магических навыков, легко может стать мишенью для тех, кто захочет воспользоваться подобной силой в недобрых целях. На луне они были в безопасности, но завтра всё может измениться. Твайлайт изучала лунный барьер, удерживающий их на планете, начиная с пятнадцати лет, и теперь она была уверена, что сможет сломать его за год до того, как печать сойдет естественным образом.

Ей хотелось ещё подождать, но Твайлайт настаивала, желая как можно скорее освободить маму. Аликорн улыбнулась, вспомнив решительный взгляд дочери, когда та заявила, что сможет сломать печать. Это не было вопросом магической силы, совсем нет, если бы дело обстояло так, тогда Твайлайт не могла бы и надеяться пробить барьер. Она была могущественным единорогом, однако на этом всё и заканчивалось — лишь простым смертным единорогом. Луна обладала куда большей силой, особенно в обличье Найтмер. Но при этом, Твайлайт владела невероятной способностью анализировать и разбивать заклинания на составные части. Что-то, что Луна и, вероятно, даже Селестия не могли осуществить.

Тогда и начались кошмары. С тех пор, как дочь смело заявила, что освободит их, Луна с ужасом ждала этого дня. Большую часть своей жизни она мечтала о дочери, но теперь, когда у неё была дочь, она боялась, что та скоро покинет её. Боялась, что единорожка может оставить её, или кто-нибудь отнимет малышку от матери-аликорна. Ей было страшно, что пони подумают о Твайлайт. Будет ли былой страх перед Луной заставлять пони совершать покушения на лавандовую единорожку, опасаясь того, что она принесёт разорение миру, как когда-то пыталась сделать её мать? Со временем сила Твайлайт возрастёт. Луна не сомневалась, что однажды единорожка превзойдет предел возможностей своей матери, это было неизбежно.

Однако несмотря на это, она всё ещё боялась за жизнь своей дочери. В ближайшем будущем они более не будут в пределах безопасной луны. Уже завтра они могут быть свободны, а опасности мира также будут вольны сломать их жизни. Отвернувшись от дочери, Луна посмотрела в щель между шторами. Там её взору открывался сине-зелёный шар, Эквус. В скором времени они вернуться туда, и это заставляло трепетать в ужасе.

Глава 1

Твайлайт едва могла усидеть на месте, находясь на балконе своей мамы. Сегодня наступил день, когда они смогут обрести свободу, и успех дела зависел только от неё. Она изучала лунный барьер в течение последних четырёх лет, и сегодня она попытается сломать его. Совершенно не прибегая к грубой силе, а при помощи тщательного расчёта и манипуляции, единорожка попытается освободить себя и маму. Самая дорогая для неё пони пребывала на луне уже 999 лет и заслуживала свободу. Также Твайлайт хотела снова увидеть своего брата, после её внезапного исчезновения из Эквестрии он, вероятно, думает, что её не стало. Твайлайт просто надеялась, что он не будет слишком зол на неё.

Была ещё одна пони, в ожидании встречи с которой Твайлайт сильно нервничала – её тётя Селестия. Единорожка совсем недавно осознала, что если бы не Селестия, она, возможно, никогда бы не встретила свою маму. Не потому что солнечная богиня заключила свою сестру на луне, нет, дело было в том, что именно Селестия подтолкнула кобылку к изучению магии, когда юная пони смотрела, как аликорн поднимает солнце на празднике Летнего Солнцестояния. Не будь у неё этих познаний, она бы не имела ни малейшего понятия, как работает телепортация или что пони загадывали желания на луну. Она надеялась, что тётя полюбит её.

— Ты уверена насчёт этого, Твайлайт? — спросила Луна, стоя слева от единорожки. Повернув голову и посмотрев на неё, Твайлайт заметила, что мама умело скрывала свои эмоции, но дочь хорошо знала эту её сторону. Та волновалась, если не боялась. Твайлайт не знала, что было почти тысячу лет назад, но она могла себе представить, как с Луной обращались в те далёкие времена, раз она так оттягивала возвращение. — Ведь барьер сломается через год, к чему торопиться?

— Ты не знаешь этого наверняка, мама. Это только предположение, ведь насколько пони известно, у заклинания нет срока давности, если только его принудительно не прервать. Кроме того, если печать сломается без моего вмешательства, воздушного щита также не станет, все растения, которые мы взрастили, погибнут и одновременно с этим вся вода испарится и замёрзнет. Мы потратили так много времени, превращая луну в рай, я не хочу им рисковать. Ты также не можешь оставаться здесь вечно, и мне хочется снова увидеть своего брата. А ещё я хочу встретиться со своей тётей. — Твайлайт снова оглядела равнины и леса на луне за пределами замка. — Мне хочется быть свободной, и я хочу, что ты тоже была свободна, мама. — Луна вздохнула.

— Наверное, ты права. — Несмотря на то, что ей было почти две тысячи лет, её дочь была лучшим голосом разума, если только единорожка не была одержима чем-то тривиальным. Луна не смогла сдержать небольшой смешок, вспоминая о том, как Твайлайт потеряла самообладание, узнав, что одна из комнат лунного замка ассиметрична. Повернувшись, она посмотрела на планету, куда они собирались вернуться, и легко нашла среди континентов Эквестрию. — Хорошо, я готова.

Кивнув, Твайлайт закрыла глаза и начала подготовку к заклинанию. Её магия потекла к барьеру, чтобы она смогла ощутить его. Она учла все составные части заклинания: “Фильтр восприятия, есть. Заклинание щита, есть. Энтропийный фильтр, есть. Хорошо, все три были на месте, и теперь начинается процесс их разбора. Сперва нужно удалить фильтр энтропии. Пока он активен, никакое количество магии не сможет изменить запечатывающее заклинание.” Энтропия оберегала заклинания и объекты от внешнего магического воздействия, с поразительной быстротой распространяясь по всей системе. Одно это делало рассеивание печати практически невозможным, но Твайлайт была уверена в своих силах. Ей нужно было изменить восприятие энтропии, убедить её распознавать внешнюю магию как родную материю – и единорожка это сделает. Она направила заклинание энтропии на её же фильтр, заставляя ту уничтожить саму себя.

Затем требовалось осуществить два действия одновременно. Единорожке нужно было изменить заклинание щита, чтобы дать пони возможность пройти сквозь него, но при этом уберечь атмосферу луны, при том что на щит уже было наложено заклинание, фильтр восприятия. “Вот почему кажется, что на луне голова единорога – побочный эффект фильтра. Заклинание существует, чтобы предотвратить возможное обнаружение аликорна на планете. Так с лёгкого копыта вся история с заточением стала легендой.” Твайлайт начала преобразовывать фильтр восприятия во что-то новое. Она даже наложила пару небольших заклинаний природы света и времени, чтобы у растений был свой дневной и ночной цикл, для их существования без присутствия Твайлайт и Луны.

— Готово, — произнесла слегка уставшая единорожка. Ей потребовалось гораздо больше магии, чем она предполагала, но она оставалась в сознании, что уже было хорошо. Пони почувствовала, как пара копыт заключили её в объятия.

— О, Твайлайт, это было удивительно, я так горжусь тобой! — похвалила её Луна, до хруста в костях обнимая дочь. Твайлайт от гордости зарделась.

— Спасибо, мама. — Ей также хотелось обнять Луну, но было очень сложно это осуществить, будучи прижатой спиной к груди и животу матери, и мёртвая хватка аликорна оставляла мало места для манёвра. Успокоившись, Твайлайт закрыла глаза и стала наслаждаться объятиями. В таком положении они оставались ещё несколько мгновений, прежде чем Луна наконец отпустила дочь. — Ну, ты готова встретится со своей тётей?

— Думаю, вопрос скорее в том, готова ли ты встретиться со своей сестрой? — понимающе сказала Твайлайт. Луна вздохнула.

— Нет, но мне нужно это сделать, и ты права, мы не можем оставаться здесь вечно. Залезай ко мне на спину, и я перенесу нас, — повелительно произнесла Луна. Твайлайт кивнула и телепортировалась на спину матери. Несмотря на то, что Твайлайт была взрослой кобылкой, её мать намного превосходила ту в размерах. Рог Твайлайт заискрился магией, усиливая защитное заклинание, чтобы преодолеть атмосферный барьер лунного вакуума. Убедившись, что дочь готова, Луна глубоко вздохнула, успокаивая нервы, и применила магию аликорна. “Время встретиться с семьёй”, — подумала она, прежде чем слететь с балкона и направиться на соседнюю планету.

Селестия ахнула и резко села в кровати. Её сон прервало ощущение, которого она боялась больше всего на свете. Кто-то изменил заклинания лунного барьера. Упав с кровати, аликорн поднялась на копыта и побежала в направлении ближайшего балкона. Посмотрев на небо, где раньше висела серебристо-серая луна с профилем единорога, она увидела красивую сине-зелёную сферу – планету без влияния фильтра восприятия.

Селестия ещё несколько мгновений смотрела на прекрасный шар, но прервалась, почувствовав что-то, что заставило её душу трепетать. Она почувствовала ещё одного аликорна… двух аликорнов? Нет, это невозможно. Это не имело значения, важнее было то, что Найтмер Мун вернулась с луны на год раньше, но и это было не главное, потому что у чёрного аликорна не было кого-то, кто мог быть носителем элемента Магии. В любом случае ей нужно придерживаться запасного плана. Ей придётся убить Найтмер Мун.

— Стража! — окликнула она, и, распахнув дверь спальни, к ней вошёл белый единорог, облачённый в обычную броню Кантерлота. — Разбуди капитана Шайнинг Армора и скажи ему, что я жду в зале военного совета, — приказала Селестия.

— Слушаюсь, ваше высочество. — Отдав честь, он быстро покинул комнату. Как только дверь закрылась, Селестия спешно направилась к своему гардеробу. Зайдя в шкаф, она прошла в его дальний конец, к большой эмблеме красивого золотого солнца, встроенного в стену. Магия заискрилась на её роге и направилась на солнце, после чего оно раскрылось по центру и две половины ушли в разные стороны, открывая Селестии тайный отсек.

Селестия вошла туда, и сияние множества магических светильников наполнили комнату нежным оранжевым светом. В центре помещения стоял большой поникен, слишком громоздкий для кого-либо кроме аликорна. Он был облачён в комплект массивных золотых доспехов. На самом деле доспехи не были золотыми, а были выполнены из давно забытого сплава, зачарованного, чтобы выглядеть как золото. Селестия не надевала их более тысячи лет.

Тяжело давили воспоминания о событиях той ужасной ночи прощания с сестрой, о которых напомнил древний доспех. Принцесса, не прибегая к магии, начала копытами стягивать его с поникена, постепенно облачаясь в золотую защиту. Селестия пришла в негодование, поняв, что латы плотно облегают её бёдра. Аликорн корила себя, что её диетолог оказался прав, говоря, что она ест слишком много сладостей. Затем, отогнав эту мысль, принцесса сосредоточилась на том, чтобы зафиксировать доспехи. Закончив с этим, она повернулась к предмету висящему рядом с поникеном.

К большой золотой рукояти меча. Большинство посчитало бы странным иметь мечи с громоздкими рукоятями, а не лёгкое лезвие, которым мастерски орудовали единороги. В конце концов, копыта пони плохо приспособлены к тому, чтобы удерживать эфес. Это, однако, отличалось от обычной рукояти меча. Посередине, где встречались черенок и гарда, располагался огненно-жёлтый драгоценный камень. Оружие подчинялось только одному владельцу.

— Здравствуй, старый друг, никогда не думала, что мне вновь понадобится твоя помощь, — сказала она. Камень на рукояти ответил ей небольшой вспышкой. Охватив эфес магией, она поднесла его поближе, чтобы лучше рассмотреть. — Привет, Путеводная Звезда, давно не виделись, — тепло обратилась она к драгоценному камню. Драгоценность запульсировала в ответ, радуясь встрече со старым другом. Селестия на секунду улыбнулась, прежде чем её чувства переменились на глубокий хмурый взгляд. — Прости меня, Луна. Мне не удалось спасти тебя от твоего безумия, теперь у меня не осталось выбора, кроме как убить этого монстра и тебя вместе с ним. — Слеза скатилась по её щеке. Направив магию на Путеводную Звезду, она вызвала золотой свет из рукояти, который оформился в широкий клинок, похожий на гладиус, но немного длиннее. — Прости меня, сестра.

Шайнинг Армор чувствовал страшную усталость. Было три часа ночи, и он допоздна тренировал новобранцев, так что да, он валился с ног. Тем не менее когда служба зовёт, он всегда откликается, как он делал в течение последних одиннадцати лет. Одиннадцать лет, и семь, как Твайлайт исчезла. Когда его сестрёнка необъяснимым образом пропала, он почти забросил военную службу. Если бы не один розовый аликорн, у него не было бы причины оставаться в гвардии. Теперь он был самым высокопоставленным членом королевской армии, капитаном королевской гвардии и командующим Эквестрийской армией, по полномочиям уступая только Селестии.

Словно отвечая на его мысли, вошла сама Селестия, облачённая в древние боевые доспехи. Тысяча тревожных предположений появились в уме Шайнинг Армора. Если принцесса приготовилась к битве, то дела обстояли очень, очень серьёзно.

— Принцесса, полагаю, что-то произошло, и оно не к добру, — прошептал он.

— Совершенно верно, капитан, — ответила аликорн. — Зло, угроза для всего живущего, вернулось в этот мир, — начала объяснять она. — Напасть эта – аликорн, известная как Найтмер Мун. Когда-то она была моей сестрой, но однажды тьма поглотила её и она попыталась ввергнуть Эквестрию в вечную ночь. Я была вынуждена заключить её на тысячу лет на луне. — Рассказывая об этом, принцесса ходила туда-сюда. — Я надеялась освободить сестру от безумия, но, к сожалению, у меня нет средства. Теперь я вынуждена принять печальное для себя решение и повергнуть её. — Она вздохнула, не осознавая, что с начала монолога ни разу этого не сделала. Повернувшись к Шайнингу, она произнесла: — Понимаю, что сообщаю вам всю информацию вот так сразу, но это необходимо, чтобы вы были в курсе настолько, насколько вам нужно. — Единорог кивнул, и Селестия продолжила: — Я собираюсь сойтись со своей сестрой в смертельном поединке лицом к лицу. Мне не хочется ничего оставлять на волю случая. Вы самый могущественный единорог, сведущий в боевой магии, прошу вас помочь мне в этой битве. Я не могу позволить себе потерпеть поражение, и вы единственный, кому я могу довериться в этом деле, понимаете? — спросила Селестия.

— Конечно, ваше высочество, — ответил Шайнинг, — я помогу вам в этом деле, если это обеспечит безопасность Эквестрии и Кейдэнс. — Селестия улыбнулась. Капитан её гвардии был, вероятно, величайшим солдатом, которого она когда-либо видела. Единорог проявлял себя как умелый боец на поле боя и в то же время не отказывал в сострадании. Он был известен хорошим отношением при встрече с вражескими нациями. Когда она услышала, что он предпочитает брать в плен вражеских солдат, а не убивать их, она повысила его до взводного. В первую неделю его командования взвод взял в плен сотни вражеских солдат, и только двенадцать убил. Несмотря на это, он мог убить, если иного выхода не оставалось. Вот почему она выбрала его. Когда ему нужно было убить, он не колебался, пытался сделать это как можно более быстро и безболезненно для своих врагов, вот поэтому единорог был зверски эффективным в вопросах убийства.

— Тогда экипируйся, мы выдвигаемся через час, и я думаю, знаю, где её искать, — сказала она. — Отдав честь, Шайнинг Армор покинул комнату, чтобы подготовиться. Селестия направилась к одному из маленьких окон в зале. Посмотрев вверх, она увидела, что луна по-прежнему была сине-зелёного цвета. — Что ты планируешь, сестра?

— Здесь я жила почти тысячу лет назад, — рассказывала Луна своей дочери, когда они шли между руин старого замка. — Мне грустно видеть его в таком виде, впрочем я не удивлена, мало что может пережить пески времени.

— Почему мы ждём здесь? — спросила Твайлайт.

— Потому что моя сестра наверняка знает, что я сбежала с луны, и будет искать встречи со мной. Было бы лучше, если бы мы находились вдалеке от цивилизации, на случай если всё пойдет не так. Кроме того, отсутствие каких-либо серьёзных отвлекающих факторов облегчит разговор с моей сестрой, — объяснила Луна.

— Надеюсь, до этого не дойдёт. Мне не хотелось бы, чтобы в мой первый день на Эквусе произошла битва.

— И мне тоже, но это всегда возможно. В любом случае я хорошо тебя обучила, и если будет битва, я уверена, ты сможешь за себя постоять, — вздохнула Луна. Твайлайт, обещай мне, если всё обернётся к худшему, ты покинешь поле боя. Не задерживайся, просто беги, найди путь обратно на луну и запечатай себя там, чтобы Селестия не смогла до тебя добраться. Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Мама, — начала Твайлайт, но Луна прервала её.

— Кто-то приближается, аликорн и могущественный единорог. Выгляди так, словно не представляешь угрозы, насколько это возможно.

— Сказала пони с чёрной шерстью, острыми зубами и кошачьими зрачками, — легкомысленно пошутила Твайлайт. Луна улыбнулась, когда напряжение в воздухе благодаря этой шутке немного спало.

— Хорошо, ты права, — ответила она.

Разговоры между ними прекратились, когда двое пони вошли через парадную дверь замка. Одна была высоким белым аликорном с эфирной разноцветной гривой. Другой – белый единорог с трёхцветной синей гривой. Оба облачены в боевые доспехи. У единорога был длинный клинок, покоящийся на спине, в то время как у аликорна на боку висела массивная золотая рукоять меча.

— Найтмер Мун, — обратилась Селестия к тёмному аликорну.

— Луна, — поправила Луна.

— Что!? — удивлённо ответила Селестия.

— Может, я и выгляжу как Найтмер Мун, но уверяю тебя, что я Луна, — объяснила она.

— Ты думаешь, я в это поверю?! — Селестия достала оружие. — Когда ты похитила эту молодую кобылку? — Селестия жестом указала на Твайлайт, которая по-прежнему стояла на месте, уставившись на другого единорога.

— Эта кобылка моя дочь и твоя племянница, — как бы невзначай ответила Луна. Селестия от такого заявления уставилась на тёмного аликорна.

— Т-Твоя… — запнулась Селестия, но не смогла подобрать слов. Прежде чем кто-либо из двух аликорнов успел сказать ещё хоть слово, заговорил жеребец:

— Твайли? — не веря своим глазам, спросил Шайнинг единорожку, стоящую напротив него с таким же недоверчивым выражением лица. Кобылка кивнула, прежде чем ответить вопросом на вопрос.

— Шайнинг? — спросила она, и жеребец также кивнул в ответ. Два единорога недоверчиво оглядывали друг друга, в то время как аликорны смотрели на эту сцену в замешательстве. Напряжение было прервано, когда жеребец ринулся вперёд и заключил молодую единорожку в объятия, которые мог подарить только старший брат.

— Ты жива. Не могу поверить, что ты жива! — кричал Шайнинг, уткнувшись в гриву сестры, не желая отпускать её, как будто она снова могла исчезнуть. Несмотря на то что холодные доспехи брата прижимались к её шёрстке, единорожка ответила на объятия и тоже заплакала.

— Так это Шайнинг Армор, — тихо произнесла Луна. Селестия вопросительно посмотрела на неё. Ночная кобыла заметила её взгляд и решила ответить на напрашивающийся вопрос. — Твайлайт с любовью рассказывала о своём брате и как после смерти родителей он поступил в армию, чтобы уберечь её от грифонов.

— Ты сказала, что она твоя дочь, — сказала Селестия с оттенком презрения в голосе. Луна проигнорировала это и продолжила:

— Она появилась на моей луне семь лет назад, крошка загадала желание ночной планете, прося о матери, и она исполнила её желание. Она раскрыла для единорожки магию и привела её ко мне. Луна посмотрела в глаза Селестии и её голос стал серьёзным. — Я удочерила её как свою дочь, и тебе лучше не разлучать нас, — закончила Луна и повернулась к двум плачущим единорогам.

— Сестра? — произнесла Селестия. Луна повернулась к белому аликорну и слегка удивлённо посмотрела на ту, кто назвал её сестрой. — Это действительно ты? — спросила она. Она больше не выглядела угрожающе, но вместо этого казалась более уязвимой и менее внушительной.

— Да, сестра, я всё ещё могу выглядеть как Лунная Кобылица, но я прежняя Луна, — искренне сказала она. Селестия сделала несколько робких шагов в сторону тёмного аликорна. Медленно, она сокращала дистанцию, разглядывая облик Найтмер своей сестры на предмет каких-либо признаков угрозы. Старший аликорн ничего не заметила, на сестре не было доспехов, она не скалила зубы, и её поза была расслабленной. Луна даже сутулилась. Прямо как во времена их молодости.

Селестия задрожала, её глаза были полны слёз. Она более не могла себя сдерживать и побежала вперёд, потянув тёмного аликорна в объятия. Селестия начала безудержно рыдать. Луна ответила на объятия, теперь уже и её глаза начали жалить слёзы.

— Наконец-то ты вернулась, п-после всех этих лет, м-моя сестрёнка в-в-вернулась! — бесконтрольно запричитала она. — Мне… мне так ж-жаль, мне так… так ж-жаль, Луна! Нужно было прислушаться к тебе! Я не должна была так тебя бросать! Я… я у… у-ужасная с-сестра! — услышав это, Луна крепче обняла дорогую ей пони.

— Я прощаю тебя, Селестия. Я простила тебя давным-давно. — Луна заплакала в ответ на рыдания сестры. — Ты не ужасная сестра, ты самая лучшая сестра, о которой только можно мечтать, — заверила она. — Я люблю тебя, Селестия. — Две пары родственников плакали, и казалось, будто для них прошла целая вечность. В конце концов их плач утих, и они разомкнули свои объятия.

— Итак, могу я познакомиться с моей новой племянницей? — спросила Селестия.

— Новой племянницей? — вопросительно посмотрела на сестру Луна, делая акцент на слове “новой”

— Кейдэнс тоже аликорн, она потомок Ми Аморы. Я также приняла её в семью, хоть и как племянницу, а не дочь, — объяснила Селестия.

— Кристальная Империя! Она вернулась?

— Нет, пока нет, но появление аликорна, который является потомком кристальной принцессы указывает на возможность её возвращения, — объяснила Селестия. Луна понимающе кивнула. — Мы можем обсудить это позже. Сейчас я бы очень хотела познакомиться с Твайлайт.

— Хорошо. — Луна повернулась к двум единорогам, которые радостно разговаривали друг с другом. — Твайлайт, можешь подойти сюда на секунду? — Единорожка кивнула и телепортировалась к сёстрам. Селестия была немного удивлена, но быстро вернув себе самообладание, заговорила.

— Здравствуй, Твайлайт! Приятно познакомиться, меня зовут Селестия, — начала белый аликорн. Твайлайт улыбнулась.

— Я знаю. Я видела вас на празднике Летнего Солнцестояния, когда мне было четыре. Именно вы вдохновили меня на изучение магии, — призналась Твайлайт.

— О, правда? Может, если Луна не возражает, я могла бы научить тебя нескольким тонкостям магии, — предложила Селестия, посмотрев на сестру. Луна кивнула в знак согласия. Глаза единорожки расширились и возбуждённо сверкнули.

— ДА, ДА, ДА, ДА! — радостно затараторила она, прыгая кругами. В этот момент Селестия заметила что-то странное. Незаметный для Твайлайт, небольшой свет исходил от её кьютимарки. Это была, скорее, мимолётная вспышка, но она не смогла скрыться от взгляда Селестии. Тогда-то она и решила получше разглядеть кьютимарку единорожки. Шестиконечная звезда, окружённая тремя звёздочками поменьше. Селестия вопросительно посмотрела на сестру, и Луна ответила ей понимающим взглядом.

— Я могу научить тебя тому, что знаю, но пока можешь продолжить общение с братом, а Луне и мне нужно кое-что обсудить, — объяснила Селестия, и, кивнув, Твайлайт улыбнулась солнечной богине. Быстро обняв свою тётю, она телепортировалась туда, где её ждал брат.

— Вижу, ты обратила внимание на её кьютимарку, — заметила Луна.

— Да, но что это была за вспышка света?

— Она установила с тобой связь, — объяснила Луна.

— Что ты имеешь в виду, сестра?

— Когда малышка только прибыла на луну, на её боку была одна шестиконечная звезда. На следующий день я обнаружила, что около неё появилась ещё одна небольшая звёздочка. Через несколько лет я спросила её о брате, и она рассказала мне, как сильно любит его. Тогда я тоже увидела вспышку света, так появилась вторая звезда. Появление третьей только что подтвердило мою теорию.

— И в чём суть теории?

— Твайлайт не просто элемент Магии, а сама магия. Я думаю, она способна использовать особые силы пони, с которыми установила связь. Я верю, что чем ближе связь, тем больший доступ она сможет получить к талантам пони. Она уже вполне освоилась с моей тёмной магией.

— Насколько хорошо её заклинание щита?

— Практически не поддаётся разрушению.

— Тогда я думаю, ты можешь быть права, сестра. Шайнинг Армор лучше всего известен тем, что способен мастерски творить заклинание щита, даже я не всегда могу разрушить его, — объяснила Селестия. Через мгновение она усмехнулась. — Не могу в это поверить, моя сестра не только вернулась ко мне спустя почти тысячу лет, но и привела свою дочь, которая является воплощением магии. За последнюю тысячу лет этот день один из самых насыщенных в моей жизни. — Селестия рассмеялась, и Луна присоединилась к ней. Они растаяли в весёлом беззаботном смехе, после чего Луна продолжила:

— Полагаю, у тебя в планах восстановить меня на посту соправителя Эквестрии?

— Конечно, Луна, зачем ты вообще об этом спрашиваешь?

— Потому что я хочу, чтобы Твайлайт тоже получила этот титул как моя наследница.

— Луна… она единорог, она не проживёт достаточно долго.

— Не думаю, что это будет проблемой.

— Почему ты так говоришь?

— Я уверена, она сможет стать аликорном.

— Луна, тебе же известно, что это всего лишь гипотеза, которая никогда не была доказана.

— Как насчёт Кейдэнс?

— Она родилась аликорном.

— Сестра, если у кого и есть надежда на восхождение, так это у Твайлайт. Я уверена, со временем она сможет сделать это, — уверенно сказала Луна. Селестия немного подумала, прежде чем ответить.

— Хорошо, Луна, я верю тебе. Я провозглашу её принцессой.

— Благодарю тебя, Селестия. Я знаю, со временем она сможет превзойти нас обеих.

Селестия почувствовала, что тепло улыбается.

— Интересно, сможет ли она совладать с Элементами Гармонии?

— Мы пересечём этот мост, когда доберёмся до него. А пока довольно говорить об этом, мне хочется узнать, чем ты занималась в моё отсутствие. — Луна озорно улыбнулась ей.

— О, и что бы ты хотела узнать?

— Есть ли жеребцы, о которых мне следует знать? — Луна, прищурившись, улыбнулась. Селестия густо покраснела.

— С-сестра! — воскликнула белый аликорн, её голос слегка сорвался. Луна хихикнула и продолжила.

— Или сейчас тебя интересуют кобылки?

— Луна, будет тебе!

— Да ладно, сестра, неужели только у меня одной появилась мысль завести семью? — искренне спросила Луна.

— Я была занята, непросто быть единоличным правителем для целой нации. У меня нет времени, чтобы задумываться о подобных вещах.

— Не было времени, — поправила Луна. — Я вернулась и уверена, что у тебя будет время, когда я приступлю к своим обязанностям.

— Хм, думаю, здесь ты права. Есть у меня одна мысль, я всегда хотела иметь сына.

— Уверена, ваш страж смог бы тебе в этом помочь, — Луна многозначительно улыбнулась. Селестия засмеялась.

— О нет, он занят. Кейдэнс добралась до него раньше меня. Они уже обручены.

— Интересно, как Твайлайт отреагирует на то, что скоро у неё будет невестка? — задумалась Луна. Словно отвечая на её вопрос, Твайлайт пронзительно закричала:

— ТЫ ЖЕНИШЬСЯ!? ТЫ ДОЛЖЕН МНЕ ОБО ВСЁМ РАССКАЗАТЬ! — с этими словами Твайлайт повалила брата на каменный пол и нетерпеливо смотрела на единорога, ожидая от него разумных объяснений. Принцессы обернулись и обменялись взглядами, прежде чем повалились со смехом на пол. Твайлайт растерянно посмотрела на эту сцену, но затем, пожав плечами, присоединилась к тёте, заваливаясь на пол и заливаясь радостным смехом.

Причина их смеха не интересовала Твайлайт, единорожка просто была счастлива быть частью семьи. “Семья, у меня есть семья”. У неё теперь действительно была семья. Теперь Твайлайт не только имела маму, но и обзавелась любящей тётей, старший братом, а вскоре и невесткой, встречи с которой она не могла дождаться. Единорожка не могла быть счастливее.

Глава 2

Юная Твайлайт бежала по залам Лунного замка, левитируя книгу в деревянной обложке. Что-то сильно заинтересовало её в этой книге, и ей хотелось спросить об этом у мамы. В замке было не так уж много мест, где могла находится Луна, поэтому спустя несколько минут поисков она нашла аликорна на главном балконе замка, откуда открывался вид на равнины, окружавшие сооружение.

— Мамочка! — радостно воскликнула единорожка, выходя на балкон. Луна повернулась к ней и тепло улыбнулась дочери. Аликорн, раскрыв крыло, обняла им единорожку и притянула её ближе, и тут она заметила книгу.

— Что у тебя там? — спросила она у Твайлайт. Находясь на луне, тёмный аликорн могла выращивать деревья, и это было самое сложное, что она могла создать. И этого ей было достаточно, так как она знала, как делать пергамент, и могла легко обработать дерево, чтобы преобразить его в книжную обложку. Когда впереди тысячелетняя изоляция, письмо виделось хорошим способом сохранить мысли, пока они не истлели. Однако у неё закончились темы для написания, и аликорн начала медленно впадать в безумие, по крайней мере до тех пор, пока не появилась Твайлайт.

— Это правда? Ты действительно принцесса? И Селестия является твоей сестрой? Она действительно изгнала тебя сюда? — быстро спросила Твайлайт, глядя на маму большими любопытными глазами. От этих вопросов Луна нахмурилась, но решила, что лучше ничего не скрывать от дочери.

— Да, всё это правда. Я принцесса, и Селестия моя сестра. — Она сделала паузу и глубоко вздохнула. — Ну да, она изгнала меня на луну.

— Почему?

— Я бы предпочла не говорить тебе об этом до того момента, пока ты не станешь старше, — уклончиво ответила Луна. Этот вопрос с дочерью ей не хотелось обсуждать, по крайней мере до поры до времени. Твайлайт недовольно надула губы.

— Хмф, все взрослые так говорят, — проворчала она. Луна не могла удержаться от улыбки, глядя на то, какой же очаровательной была её дочка, выказывая подобные манеры. — Ну ладно, только пообещай, что когда-нибудь мне расскажешь, — самым командным тоном, на который была способна, произнесла единорожка. Луна усмехнулась выходкам дочери.

— Хорошо, обещаю, — заверила Луна, и Твайлайт тут же одобрительно улыбнулась, перед тем как задать следующий вопрос:

— Значит ли это, что Селестия моя тётя?

— Хм, думаю, что да.

— Когда-нибудь я познакомлюсь с тётей Селестией?

— Возможно, однажды. — Это была не совсем ложь, но Луна не знала когда, да и будут ли они вообще свободны.

— Мамочка? — слегка нервничая, спросила Твайлайт. Опустив взгляд, Луна внимательно посмотрела на дочь. — Если ты принцесса и моя мама, то кто я? — с некоторым трепетом спросила единорожка.

— Хм… — Луна на мгновение задумалась. “Что это значит для неё?” Аликорн посмотрела в широко раскрытые, полные любопытства и тревоги глаза дочери. В этих глазах Луна увидела ответ, протянув копыта, аликорн прижала кобылку к груди и обняла. — Это значит, что ты тоже принцесса. — ответила Луна. Не имело значения, что она удочерила кобылку; за последние шесть месяцев, что она провела с ней на луне, аликорн полюбила Твайлайт как никого другого на свете. Луна заботилась о ней так, словно та была её родной дочерью.

Луна сделала несколько глотков чая, прежде чем расслабленно вздохнула. Она расположилась рядом с сестрой в приватной столовой Кантерлотского замка. Кантерлот — такой удивительный город. За почти тысячелетнее её отсутствие старшая сестра хорошо устроилась. От этого Луна опечалилась, без неё Эквестрия процветала. Но посчитала, что не дело сейчас задумываться о подобных вещах, и выбросила подобные мысли из головы.

— Как же приятно снова выпить чаю. — Она сделала ещё глоток. — Самое сложное, что я могла сделать на луне — это вырастить дерево, потому что первые сто лет нашей жизни мы рубили деревья, помогая пони строить дома; если бы я больше внимания уделяла чаю, который пила, то, возможно, и его смогла бы культивировать.

— Так вот почему луна теперь голубая и зелёная? — спросила Селестия.

— О, не совсем. До того, как Твайлайт исполнилось пятнадцать, область вокруг Лунного замка была единственным местом, пригодным для проживания не-аликорнов. Спустя несколько недель после достижения пятнадцати лет, она начала работать над подарком для меня. Я не знала, что это было, зато видела, что моя дочь что-то прячет. В конце концов я выяснила, что созданный мною купол, оберегающий среду обитания, был преобразован: к нему добавился фильтр восприятия. Сняв его, я с потрясением обнаружила, что прежде серая луна теперь коричневого цвета.

— Твайлайт превратила поверхность луны в почву? — заключила Селестия.

— Да, я была сильно удивлена, но ещё больше меня потрясло то, что она, по-видимому, создала микроскопическую жизнь! — воскликнула Луна. — В итоге она объяснила мне, что существуют незаметные взгляду существа, это дало мне понимание того, насколько продвинулось общество пони, раз кобылка двенадцати лет так много знала.

— Она создала микроорганизмы?! — удивленно воскликнула Селестия. — Как она сумела, если только мы, аликорны, способны создавать подобные формы жизни?

— Как я уже сказала, сестра, однажды она сможет стать одной из нас.

— Возможно, ты права. Ладно, продолжай.

— Верно, Твайлайт была очень разочарована тем, что я узнала об этом до того, как она закончила свой подарок. Очевидно, у неё были трудности с созданием чего-то большего, чем то, что она называла бактериями. Я сказала ей, что ценю все проделанные ею усилия, и предложила помощь. Через год мы превратили луну в цветущий рай.

— Должна сказать, это впечатляет. Твайлайт явно очень умна.

— Разве это ненормально, для двенадцатилетней кобылки знать столько информации?

— Очень странно, моя собственная школа не учит этому, пока ученику не исполнится шестнадцать. Эта область знаний существует всего несколько поколений.

— Она сказала, что учится с четырёх лет.

— Умная, сильная и талантливая, — перечисляла Селестия.

— Может, в этом отношении и верно, но меня беспокоят две вещи, — высказалась Луна.

— Что же это, сестра?

— Первая — её магия. Думаю, у неё синдром бутылочного горлышка. Возможно, она не осознавала этого, но ей потребовалось два часа, чтобы сотворить заклинание, которое освободило нас, и дело не в том, что оно было слишком сложным, Твайлайт обладает удивительной способностью к структурированию заклинаний.

— У неё большой источник магии, но она с трудом черпает из него… судя по твоему описанию, это худший случай бутылочного горлышка, о котором я когда-либо слышала.

— Это плохо, я всё ещё хочу, чтобы её должным образом проверил эксперт. Её источник почти такой же большой, как и у меня, но способность к усвоению магии ниже среднего уровня. — Луна разочарованно вздохнула. — Я пыталась научить её боевой магии, но ей потребовалось слишком много времени, и в итоге мы отказались от всех аспектов наступательной магии, кроме телекинетических атак и телепортаций.

— Не думаю, что ей понадобится боевая магия, Эквестрия сейчас миролюбивая земля.

— Но ты не должна забывать пророчества матери, — напомнила Луна, на что Селестия нахмурилась.

— Тысяча лет мира… почти тысяча лет прошло со времени последней крупной катастрофы… — Селестия задумчиво посмотрела на свою чашку.

— Это подводит меня к следующему вопросу: мне страшно, как она будет адаптироваться в обществе.

— Уверена, у тебя схожая проблема, учитывая твоё долгое отсутствие, но опять же — ты выросла с пони.

— Да, Твайлайт живёт со мной вот уже семь лет, и судя по тому, что она мне рассказала, до этого у неё кроме брата друзей не было. — Луна нахмурилась. — Я боюсь, как пони будут обращаться с ней, зная, что она дочь демона.

— Я сокрыла твоё имя от пони, в попытке отделить тебя от Найтмер Мун. Я надеялась, что ко времени твоего возвращения мне удастся найти способ спасти тебя от порчи и ты станешь той, кем была раньше. Однако теперь ты снова Луна, но по-прежнему выглядишь как Найтмер Мун. — Селестия снова изучала глазами свою чашку.

— Если она не сможет завести друзей, получится ли у неё использовать Элементы Гармонии? — спросила Луна.

— Не знаю… если бы она использовала их одна, ей пришлось бы олицетворять все шесть Элементов. Очевидно, что она представляет Магию, но остальные пять… — Селестия замолчала, возвращаясь к своим мыслям. Через несколько мгновений в её глазах вспыхнула искра понимания. Луна заметила это.

— У тебя есть идея, сестра?

— Думаю, да. Когда у Твайлайт появляется новая звездочка на её кьютимарке, она устанавливает связь с другим пони, и благодаря этому может перенимать его таланты и умения, верно?

— Да, но только если это очень тесная связь, тогда она может копировать умения. К чему ты клонишь?

— Мне известны пять пони, которые олицетворяют черты других Элементов Гармонии. Если Твайлайт подружится с ними, она сможет управлять Элементами самостоятельно, — оживленно закончила Селестия.

— Должна отметить, сестра, что это блестящая идея, но как мы сведём их вместе? Если мы расскажем им о наших планах, они подумают, что мы используем их как оружие.

— Во многих отношениях мы делаем именно это, но мы не просто превращаем их в оружие для борьбы с врагами Эквестрии, мы делаем это, чтобы они стали стражами всего мира. Чем дольше мы лишены Элементов Гармонии, тем больше вероятность, что что-то, что мы не в силах остановить, придёт и ввергнет всё сущее в хаос, — мрачно произнесла Селестия.

— Да, и именно поэтому я считаю, что Твайлайт должна стать единственным носителем Элементов Гармонии. Я знаю, что однажды она вознесётся и её бессмертие гарантирует нам постоянное присутствие Гармонии на землях Эквестрии. — Луна посмотрела в окно на ночное небо. Сине-зелёная луна висела низко, давая понять, что скоро должно взойти солнце. — Надеюсь, она не возненавидит меня за это. Если она решит, что я манипулирую ею, чтобы сделать её оружием, она будет ненавидеть меня. Слёзы навернулись ей на глаза при мысли о том, что дочь не простит её всю оставшуюся вечность.

— Твайлайт умна, уверена, она поймёт, если узнает, и совершенно ясно, что она любит тебя, Лулу. Тебе ни к чему об этом беспокоиться, — заверила Селестия. Луна улыбнулась старому прозвищу.

— Благодарю, Селли, ты всегда знаешь, что сказать, — ответила Луна со счастливой улыбкой. Они сидели молча, пили чай и наслаждались обществом друг друга. Так много воды утекло с тех времён, когда они просто сидели и разговаривали, даже до её изгнания на луну они не уделяли этому слишком много времени. Было так хорошо снова стать сёстрами, прямо как в былые времена, пока бремя правления Эквестрией не легло на их плечи. Наконец Селестия вздохнула и поднялась с подушки.

— Думаю, пришло время мне поднимать солнце, через несколько часов я должна объявить о твоём возвращении, и мне также нужно объявить о притязаниях Твайлайт на престол и короновать её, — перечислила Селестия. Луна также поднялась и подошла к окну, встав рядом с сестрой.

— Давай дадим Твайлайт время освоиться, прежде чем устроим для неё коронацию.

— Эта коронация не будет официальной, таковую я отложу до того момента, когда она станет аликорном, — объяснила Селестия, и Луна кивнула в знак согласия. — А теперь, Луна, давай выполним наш долг, — сказала Селестия, зажигая рог и протягивая его, чтобы поднять солнце.

— Конечно, Селли, я буду рада, — улыбнулась Луна, прежде чем тоже зажечь свой рог, протягивая его, чтобы ухватить луну. Вскоре луна скрылась за горизонтом и начало восходить солнце, знаменуя собой начало нового дня и новой эры.

— Значит, Кейдэнс тоже аликорн? — спросила Твайлайт. Она вместе с Шайнинг Армором шла через покои Кантерлотского замка в направлении обеденного зала, где они должны были встретиться с Кейдэнс.

— Да, и это значит, что когда мы поженимся, я стану принцем, — ухмыляясь ответил Шайнинг Армор.

— Угу, но я уже член королевской семьи, потому что моя мама принцесса.

— Разве это не делает и меня членом королевской семьи, ввиду того что я твой брат?

— Хм… не думаю, я королевская особа, так как меня удочерили, и поскольку тебя не усыновляли, ты лишь приближённый к королевской семье… — объяснила она с глубокой задумчивостью на лице.

— Даже проведя семь лет на луне, тебе всё ещё известны законы наследования, которые ты изучала, когда тебе было девять; серьёзно, как тебе удаётся хранить всю эту информацию в своей голове? — сказал он, прежде чем дал ей лёгкий щелбан. Твайлайт хихикнула и оттолкнула копыто.

— Не знаю, наверное фотографическая память? Ладно, хватит обо мне, как ты познакомился с Кейдэнс?

— Ну ладно… — он умолк и на мгновение задумался, — я нёс службу в Сталлионграде…

Шайнинг Армор сидел за своим столом в Сталлионграде. В глубокой задумчивости он глядел на письмо. Рядом с этим письмом, поверх неиспользованного конверта, лежало ещё одно, только что написанное единорогом и готовое к запечатыванию. Письмо, которое он сейчас просматривал, Шайнинг получил ещё неделю назад. Этого послания единорог боялся весь последний год и всю прошлую неделю только и делал, что читал его. Он не мог принять содержание письма, надеясь, что это какая-то жестокая шутка, но по прошествии недели стало ясно; его сестра исчезла.

Уважаемый сержант Шайнинг Армор,

С сожалением сообщаю вам, что после года расследования все версии относительно местонахождения вашей сестры не подтвердились. Как её единственному живому родственнику, я приношу свои искренние извинения за то, что расследование закончилось. Твайлайт Спаркл объявлена мёртвой, мне очень жаль.

Следователь Игл Ай.

Мертва, Твайлайт была мертва. Из всей семьи в живых остался только он, и у него никого не было. Единственной причиной, по которой он служил в армии, было то, что он мог сделать Эквестрию более безопасным местом для сестры, но что теперь его держит? Он взглянул на письмо, лежащее на конверте. Это было заявление об отставке. Он не мог продолжать службу, потому что у него более не было причин продолжать её.

Вздыхая, Шайнинг Армор встал из-за стола, бросая старое письмо в корзину для бумаг на полу. Левитировав своё письмо, он сложил его и поместил в конверт, после чего запечатал. Положив его в карман мундира, единорог вышел из своего кабинета и направился через главный зал к входной двери. Выйдя на улицы Сталлионграда и закрыв за собой дверь, он и направился в офис старшего сержанта.

Многие, вероятно, задались бы вопросом, почему он не выглядит печальным из-за произошедшего, но эти пони, скорее всего, никогда не служили в армии. За семь лет службы Шайнинг Армор научился скрывать свои чувства под бесстрастной маской. Но это была всего лишь маска, и внутри он действительно был сломлен. Ему хотелось плакать, кричать и умолять, чтобы всё это оказалось неправдой, но здесь слезами горю не поможешь, произошедшего нельзя изменить.

Шайнинг прошёл всего несколько кварталов, когда что-то остановило его. Кто-то кричал? Его уши дёргались и поворачивались, пытаясь определить, откуда доносятся крики. Там! Повернув налево, он увидел переулок. Обычно его не волновала причина подобного шума, но что-то подсказывало ему: этот случай необычный, нужно выяснить, в чём дело. Не колеблясь ни секунды, он вошёл в переулок.

— Помогите! — крикнул чей-то голос, и Шайнингу хватило этого, чтобы пуститься галопом, петляя между домами. Крики становились всё громче, и единорог прибавил шагу. После очередного поворота он наконец увидел источник звуков. Перед ним предстала группа пони; пятеро были королевскими гвардейцами, четверо из которых лежали на земле, истекая кровью. Там также стояли четверо пони в мантиях, и самое большее, что он смог определить — все являлись единорогами. Также он смог приметить розового аликорна с кольцевым глушителем на роге. Одно из её крыльев было согнуто и, вероятно, сломано, на её теле было несколько порезов и царапин.

Последний живой стражник упал с ножом в горле вскоре после того, как Шайнинг вышел из-за угла. Пони в капюшонах сомкнулись вокруг аликорна. Она попыталась лягнуть одного из нападавших, но была вознаграждена тем, что кто-то из единорогов полоснул её по ногам зазубренным ножом. Вскрикнув, аликорн упала на землю, где начала расти лужа крови.

— Ну же, принцесса Каденца! — прозвучал женский голос со стороны нападавших. — Если ты будешь сотрудничать с нами, обещаю, когда мы с тобой закончим, твоя смерть будет быстрой и безболезненной. — Шайнинг не видел лица кобылки в капюшоне, но по тону её голоса мог с уверенностью сказать, что она улыбалась.

Не теряя ни минуты, Шайнинг бросился в бой, буквально прыгая между аликорном и нападавшими. Используя магию, он создал щит вокруг себя и раненого аликорна. Пони в капюшонах отступили, удивившись появлению откуда ни возьмись взявшегося жеребца. Простояв так и, казалось, глядя целую вечность друг на друга, один из нападавших, которого Шайнинг принял за вожака, заговорил:

— Убейте его и захватите аликорна!

По команде неизвестные ринулись вперёд, пытаясь взять верх над единорогом. Ни медля ни секунды, Шайнинг обратил щит в волну энергии, пустив её во врага, заставив атакующих на мгновение пошатнуться, но этого было достаточно. Воспользовавшись мгновением, жеребец вызвал ещё один щит, но уже не для защиты. Повернувшись к ближайшему противнику, он нанёс ему удар плотным магическим сгустком, отчего тот, потеряв равновесие, улетел в ближайший переулок.

Шайнинг Армор развернулся как раз вовремя, чтобы поймать копыто одного из нападавших своим, прежде чем оно опустилось на его шею. Резко скрутив его, он почувствовал, как оно хрустнуло, но прежде чем враг успел закричать от боли, единорог послал в него волну плотной магии, которая с противным хрустом впечатала нападавшего в стену.

Отскочив в сторону и быстро обернувшись, Шайнинг едва избежал удара двух пони, пытавшихся пронзить его кинжалами. Прежде чем он успел среагировать, ему пришлось откатиться в сторону, чтобы не попасть под магическую молнию, нацеленную ему в голову. Единорог оказался окружён, но было ясно, что нападавшие не учли ошибок своих собратьев, а потому он снова создал выброс плотной магии вокруг себя. На этот раз он сбил нападавших с ног.

Шайнинг Армор снова взял ситуацию под контроль и обрушил волну магии на поверженного пони. “Постой, разве их было не четверо?” Прежде чем он смог продолжить ход своих мыслей, единорог почувствовал внезапную боль в боку, за которой последовало ощущение невесомости, а затем удар о кирпичную стену. Застонав, он поднялся на ноги и открыл глаза.

Шайнинг нашёл себя окружённым семью пони, шесть из которых держали его на острие копья, а последний приближался с кривым зазубренным ножом. “Чёрт, должно быть, эти скрывались в тени. Кем бы они ни были, эти пони умны”. Шайнинг хотел сотворить заклинание, но как только у него заискрился рог, пони с ножом бросился на него.

Послышался болезненный стон, за которым последовала розовая вспышка, а затем звук кинжала, ударяющегося о землю. Шайнинг не заметил, что закрыл глаза, но открыв их, обнаружил, что на месте пони в капюшоне теперь розовый аликорн. Повернувшись налево, жеребец увидел, что его потенциальный убийца теперь лежит без сознания на двух других нападавших.

Шайнинг был очень удивлён, но тут же напомнил себе: аликорны обладают физической силой земных пони. Он повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое нападавших атаковали аликорна, а четвертый метнул копьё в Шайнинга. К счастью расстояние было достаточно велико, чтобы белый единорог откатился в сторону. Как только он снова оказался на копытах, он запустил плотную стену магии, отбросив негодяя через переулок к кирпичной стене.

Повернувшись, Шайнинг увидел, как двое злодеев прижали розового аликорна к земле, а ещё один вытащил из-под плаща шприц. Увидев иглу, аликорн начала отчаянно сопротивляться и в панике закричала. Прежде чем пони с иглой успел к ней подойти, волна магии швырнула его на землю.

До того как двое оставшихся осознали, что же произошло с их товарищем, на них напал белый единорог. Шайнинг повалил нападающих на землю, затем быстро поднял телекинетической хваткой и снова швырнул об твёрдую брусчатку переулка. В мгновение ока они потеряли сознание. Пони в капюшоне, некогда удерживающий шприц, поднявшись, бросил взгляд в сторону павших товарищей, и женским голосом произнёс "Хм". Кобылка извлекла из-под плаща золотую сферу, и до того, как Шайнинг успел что-либо предпринять, швырнула её об землю. Пространство заполнилось интенсивным белым светом и от громкого удара у Шайнинга в ушах зазвенело.

Когда зрение прояснилось, а слух пришёл в норму, он обнаружил, что переулок пуст, если не считать его и розового аликорна. Даже стражники, которые лежали мёртвыми, когда он пришёл, по-видимому, исчезли. Не успел он подумать, что случилось и куда все подевались, стон боли привлёк его внимание.

— Вас нужно доставить в больницу, — сказал он принцессе, помогая ей подняться на ноги и поддерживая, когда она прислонилась к его плечу.

— Спасибо… — начала она.

— Сержант Шайнинг Армор, ваша светлость, — ответил он.

— Просто Кейдэнс… — ответила аликорн, и они вышли из переулка. — Спасибо, что спас меня… Они застали нас врасплох и чем-то обрызгали, так что мы не смогли применить свою магию… — объяснила она.

— Рад был помочь, я не мог просто стоять в стороне и ничего не предпринять.

— Жаль, что мои стражники не выжили. — Слёзы навернулись ей на глаза. — Ховер собирался стать отцом. — Она заплакала и начала запинаться, — и… у Шарп дома была кобылка, которая ждала её возвращения! — Розовая аликорн упала на каменную землю и издала крик, полный отчаяния. Не зная, как поступить, Шайнинг сделал то, что делал всегда, когда его сестра плакала. Он сел на землю рядом с аликорном и обнял рыдающую пони. Кейдэнс, обхватив его крыльями и копытцами, плача, уткнулась ему в плечо.

Шайнинг нежно погладил её по спине, пытаясь успокоить. Они оставались в таком положении несколько минут, но вскоре рыдание аликорна утихло, и она упала на Шайнинг Армора. Поняв, что кобылка заснула, он осторожно положил её себе на спину и направился в ближайшую больницу.

Как только медсёстры увидели лежащую на спине у Шайнинга принцессу, они немедленно проводили его в палату. Оказавшись внутри, единорог осторожно положил Кейдэнс на кушетку. Как только принцесса оказалась на ней, медсёстры и врачи принялись обрабатывать раны. Шайнинг незаметно выскользнул из палаты, где сразу же оказался лицом к лицу со своим командиром.

— Старший сержант Стил Хорн! — воскликнул Шайнинг и отдал честь старшему по званию.

— Вольно, сержант Армор, — спокойно ответил командир своим скрипучим голосом. — Я получил сообщение, что принцесса Ми Аморе Каденца ранена, и вы отнесли её в больницу. Хотелось бы знать, что, во имя Эквестрии, произошло в трёх кварталах отсюда, свидетели слышали много криков.

— На принцессу и её эскорт было совершено нападение… — начал объяснять Шайнинг. После его рассказа Стил Хорн задумчиво сморщил морду.

— Признаю, вся эта история словно притянута за уши, но, глядя на то, в каком состоянии вы и принцесса, а также на отсутствие её стражников, я склонен вам верить. — Стил Хорн положил светло-серое копыто на плечо Шайнинг Армора, — сержант, вы отлично потрудились, уверен, как только принцесса Селестия услышит об этом, она будет очень благодарна за то, что вы спасли её племянницу. — Стил искренне улыбнулся, что казалось странным, учитывая, что кроме нейтрального выражения лица Шайнинг никогда более не видел у него никакой эмоции.

— Я просто выполнял свою работу, — попытался отмахнуться от похвалы белый единорог.

— Не в этот раз. Всё, что вы сегодня осуществили, особенно ценится в армии и гвардии, — ответил Стил Хорн, готовясь уйти. — Мне нужно подать рапорт принцессе Селестии и также майору, а сейчас я поручаю вам присмотреть за принцессой Ми Аморе Каденцой до дальнейших распоряжений, — приказал он, продолжая идти по коридору к выходу. Шайнинг внезапно вспомнил о своём прошении об оставке.

— Старший сержант Стил! — окликнул он. Серый единорог повернулся и посмотрел на Шайнинг Армора. Нерешительный сержант замер, прежде чем успел вытащить письмо. Неужели именно этого он хочет? Его мысли вернулись к Кейдэнс и тому, что она, вероятно, была бы мертва или хуже, не окажись он там. “Что, если бы я прошёл мимо?” Его мысли вернулись к настоящему, и серый единорог смотрел на него, ожидая ответа от Шайнинг Армора.

— Спасибо, — ответил белый единорог.

— Не за что, сержант Армор, — ответил он, однако неожиданно ухмыльнулся, — хотя не думаю, что буду называть вас так после сегодняшнего — не удивлюсь, если принцесса сделает вас капитаном после этого подвига, — сказал он с усмешкой. Шайнинг Армор застыл с отвисшей челюстью: не только от того, что старший сержант только что усмехнулся, но и от мысли, что его повысят сразу до капитана. Если бы такое произошло, это было бы самое быстрое повышение в звании в истории Эквестрии. Его удивлённый взгляд вскоре сменился гордой улыбкой, и он кивнул в знак благодарности своему командиру. Стил Хорн ответил тем же жестом и повернулся, чтобы уйти.

Как только серый жеребец скрылся из виду, Шайнинг вытащил письмо об отставке и подошёл к ближайшей корзине для мусора. Оглядев конверт в последний раз, он сжёг его магией. Пепел упал в корзину, прежде чем Шайнинг повернулся к палате, в которой находилась Кейдэнс, и занял позицию рядом с дверью, как образцовый стражник, а всё это время лёгкая улыбка украшала его лицо. “Ты бы мной гордилась, Твайли”.

Глава 3

Кейдэнс сидела за обеденным столом в замке, наслаждаясь миской овсянки, фруктами и чашкой кофе. Она почти не спала, когда узнала, что её жених вместе с Селестией идёт сражаться с Найтмер Мун. К счастью, недавно она получила известие об их возвращении, а потому терпеливо ждала своего будущего мужа, чтобы вместе позавтракать. Аликорн решила откусить еще кусочек мускатной дыни, когда вдруг воздух стал очень плотным, её магическое чутьё кричало ей: к ней приближается кто-то могущественный.

Чувство страха всё нарастало, но Кейдэнс старалась подавить его и совладать со своими эмоциями. Через мгновение аликорн смогла дышать спокойнее, и ощущение могущественного существа рядом стало не более, чем уколом в глубине её сознания. Несмотря на полную уверенность, что страх исчез, принцесса по-прежнему немного боялась того, что она чувствовала. Она раньше ощущала силу своей тёти, но восприятие только что сказало ей, что это была сила другого аликорна, хотя ей и казалось, что бояться нечего. Она и не подозревала, что носитель сильной магии не была аликорном, однако обладала силой одного из них. В этот момент двери в комнату открылись, заставив Кейдэнс слегка подпрыгнуть, но она быстро успокоилась, увидев, кто это был.

— Кейди, я вернулся, и мне хочется рассказать тебе кое-что важное! — возбуждённо воскликнул Шайнинг, подходя к невесте. Кейденс встретила его на полпути, быстро обняв, на что он ответил тем же.

— Рада, что ты в порядке, Шайни, я так волновалась! Ты хотел мне о чём-то рассказать? — спросила она. В этот момент она заметила лавандовую единорожку, всё ещё стоявшую в дверях. Чувство безмерного ужаса едва сдерживалось, когда ощущение чего-то могущественного снова обрушилось на розовую принцессу.

— Помнишь, я рассказывал тебе о своей сестре? — спросил он. Кейдэнс снова взглянула на жениха и нахмурилась.

— Да, я помню… Ты рассказал мне, что она пропала, и её так и не смогли найти… — с печалью в голосе ответила Кейдэнс, но, к её удивлению, Шайнинг улыбнулся ещё шире. Аликорн снова посмотрела на застенчиво улыбающуюся кобылку в дверях. Ей не понадобилось много времени, чтобы разрешить эту загадку и выдохнуть. Гостья выглядела именно так, как Шайнинг Армор рассказывал о сестре: пурпурная шёрстка, тёмно-синяя грива и хвост с розовой и фиолетовой полосками.

— Кейдэнс, познакомься с моей сестрой, Твайлайт Спаркл. Твайлайт, это моя невеста, принцесса Ми Аморе Каденца, или просто Кейдэнс, — радостно сказал он. Единорожка подошла к аликорну, слегка нервничая.

— Приятно познакомиться, Кейдэнс, по дороге к замку Шайнинг без умолку говорил о тебе, — сказала она, прежде чем поклониться. Кейдэнс пребывала в шоке. Мало того что её будущая невестка была жива, но она внезапно вернулась из непонятно каких мест, и, вероятно, была самым могущественным существом, что находилось в комнате прямо сейчас. Принцесса направила к Твайлайт свою магию, чтобы увидеть, сколько любви в сердце единорожки. Как аликорн любви она могла чувствовать состояние сердца, и если сравнивать его с кусочком золота, то этот кусочек был самым чистым, который она когда-либо видела. Сердце Твайлайт было не просто добрым, оно было незапятнанным, но в то же время она чувствовала в единорожке частицу тёмной магии. "Что это за пони?" — спросила она себя.

— Пожалуйста, не кланяйся мне. Если ты сестра Шайнинга, то через несколько месяцев мы станем семьёй, — улыбаясь сказала она. Единорожка встала и искренне улыбнулась аликорну, принцесса не могла не ответить ей тем же. После чего Кейдэнс повернулась к Шайнингу и спросила:

— Где ты нашел её? — Это было действительно странно для пони, исчезнуть на семь лет, а потом появится из ниоткуда. — Где она была всё это время?

— Я была на луне, — небрежно ответила Твайлайт, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица и говорить как можно более нейтральным тоном. Но вскоре она потеряла самообладание и засмеялась, увидев потрясённое выражение лица Кейдэнс.

— Ты шутишь, да? — в замешательстве спросила Кейдэнс, недоверчиво глядя на единорожку.

— Нет, я не шучу, я была с моей мамой на луне семь лет, — объяснила Твайлайт. Кейдэнс выглядела очень смущённой, и Твайлайт не смогла сдержать усмешки при виде серьёзного недоумения на лице аликорна. Словно по сигналу, двери комнаты распахнулись, и вошли две богини. Взглянув на Луну Кейдэнс поразилась ещё сильнее.

— Прежде чем ты сделаешь какие-либо выводы, Кейдэнс, нет, это не Найтмер Мун, это моя сестра — Луна. Знаю, она выглядит как Лунная Кобылица, но уверяю тебя, что это не так, — быстро сказала Селестия, прежде чем Кейдэнс успела сделать умозаключения. Принцесса Любви лихорадочно переводила взгляд с одного аликорна на другого, пытаясь прийти к какому-то выводу. Она снова прибегла к своей особой силе и направила магию к сердцу тёмного аликорна. То, что она почувствовала, было удивительно; сердце Луны было израненное, но доброе, тёмное, но любящее. Было ясно, что Луна пережила что-то травмирующее и разрушительное в прошлом. Возможно, раньше её сердце было сосудом для ненависти и зависти, но теперь… оно восстановилось и снова наполнилось любовью. Её сердце, может, и покрыто шрамами, но благодаря этому оно было сильнее.

— Я… верю тебе, — сказала она, прежде чем подойти к Луне и почтительно поклониться. — Я рада наконец-то познакомиться с вами, прин… — она осеклась, — тётя Луна. Тётя Селестия много раз упоминала о вас. — Тёмный аликорн почтительно поклонилась в ответ.

— Взаимно. Я рада видеть, что линия Аморы по-прежнему существует, добродушно ответила Луна. — Вижу, вы познакомились с моей дочерью, — заметила Луна. При этих словах Кейдэнс смущённо моргнула. Твайлайт подошла к Луне, и аликорн приобняла её крылом. Розовой принцессе потребовалась всего секунда, чтобы понять, о ком идёт речь.

— Что?! Минутку. Луна — твоя мама, и вы были на луне? Но ты ещё и сестра Шайнинг Армора! Если Луна была на луне почти тысячу лет, то как это работает?! — спросила она, отчаянно пытаясь собрать кусочки головоломки.

— Да, объяснение займёт некоторое время, — заметила Твайлайт, когда Луна кивнула в знак согласия со своей дочерью.

— Давайте лучше дождёмся официального объявления о нашем возвращении, чтобы не повторяться, — произнесла Луна. Твайлайт смущённо посмотрела на мать.

— Объявления? — спросила она, наклонив голову.

— Верно, — подтвердила Селестия, — мы должны сообщить общественности о возвращении моей сестры и восстановить её власть. Нам также нужно короновать нового члена нашей семьи. — Твайлайт всё ещё выглядела недоумевающей.

— Нового члена королевской семьи? А ко… Ох… — Понимание промелькнуло на лице единорожки. Луна усмехнулась внезапному озарению дочери, сообразившей, о ком говорит Селестия. — Я забыла, что формально я принцесса, — промолвила она, потирая затылок и неловко посмеиваясь. Селестия мило улыбнулась Твайлайт.

— Не могу дождаться, когда увижу реакцию Блюблада, да и прочей знати, на это заявление, — усмехнулся Шайнинг. — Я знаю, что многие чуть было голову не потеряли, когда узнали, что я собираюсь жениться на Кейдэнс. — Селестия хихикнула, услышав это.

— Да, особенно мне запомнилась реакция Голден Кре́ста, — ответила Селестия, не сумев прекратить смешки.

— Я так понимаю, аристократы по-прежнему так же напыщенны, как и тысячу лет назад, — с ухмылкой обратилась Луна к сестре.

— Ещё бы! Пожалуй, даже слишком! — воскликнула Селестия.

— Я всё ещё не до конца понимаю, почему ты держишь этих жеребят при себе?

— Если бы я избавилась от них, то не смогла бы нанять столько шутов, — ответила белый аликорн и захихикала, а вслед за ней — сестра и племянница. Твайлайт не могла не улыбнуться тому, какой счастливой выглядела мама. Вокруг Луны всегда витала аура грусти, но сейчас тёмный аликорн была по-настоящему счастлива. Вид радующейся матери заставлял сердце единорожки трепетать. Это наполнило её надеждой на светлое и беззаботное будущее, Твайлайт была взволнована при взгляде на свою новую жизнь и гадала, какие сюрпризы ещё ждут впереди.

Глава 4

Шесть лет назад, Лунное королевство

— Мама, а что делают принцессы? — спросила у матери юная Твайлайт. Луна взглянула на свою дочь, которая присела рядом с ней на балконе, бросив взгляд на земли внизу. Аликорн что-то задумчиво напевала, глядя на Эквус, вокруг которого вращалась их планета. Несколько мгновений Луна раздумывала над вопросом, пытаясь решить, как лучше его раскрыть, и в конце концов с некоторой неуверенностью ответила:

— Ну… мы много чем занимаемся. Я и сестра защищали Эквестрию, в том числе используя магию, чтобы уберечь её от угроз. На заре нашего правления мы всегда возглавляли армию, чтобы защитить нашу новую нацию. С течением времени, когда нам удалось утвердиться на престоле, войны стали редким явлением, и мы открыли торговлю, начав переход к нации, ориентированной на дипломатию. Из под нашего пера выходили законы, и, конечно, приходилось следить за их соблюдением. По крайней мере, так это происходило в прежние годы. По мере того как Эквестрия росла, мы начали назначать пони на определённые руководящие должности, чтобы облегчить себе правление, сняв часть полномочий, хотя это обычно добавляло нам новых забот. Мы также приносили на наши земли свет дня и красоту ночи, потому неудивительно, что наши фигуры были центральными для поддержания гармонии, — объяснила она.

— Ух ты!.. Смогу ли я когда-нибудь стать такой же? — спросила Твайлайт у матери, которая скрывала беспокойство за заботливой улыбкой. "Я надеюсь на это, моя маленькая звезда. На большее я и не могу рассчитывать".

— Придёт момент, и ты сможешь. Я знаю, со временем ты совершишь великие дела, Твайлайт. Я вижу в тебе много потенциала, и когда-нибудь ты станешь великой принцессой.

— А ты можешь научить меня, как быть хорошей принцессой? — снова спросила Твайлайт взволнованным голосом. Луна посмеивалась над выходками дочери, аликорна забавляло её стремление учиться, и поэтому она всегда была готова помочь ей в этом.

— Да, конечно, я научу тебя, как использовать магию, чтобы защитить пони, и как править с уважением к подданным и уверенностью в своих силах. Я научу тебя, как стать лучшей принцессой. — При этом Твайлайт возбужденно запрыгала, заставляя Луну рассмеяться.

— А можно прямо сейчас? Ну пожалуйста?! — умоляла единорожка. Луна могла только улыбнуться в ответ.

— Ну хорошо. Почему бы нам не начать с того, как должно вести себя с другими?..

Твайлайт в одиночестве шла по залам Кантерлотского замка — редкое зрелище для места, где так много стражи; сторонний наблюдатель счёл бы такое странным, но кобылка именно этого и желала. Ей хотелось самой найти правильную дорогу через замок, так как она слышала об огромной библиотеке расположенной при нём, поэтому от поисков её копытца ничего не могло удержать. Учитывая, что за ней никто не следил, единорожка решила, что это не будет выглядеть подозрительным. Притом благодаря урокам, полученным от матери, она могла позаботиться о себе.

Твайлайт радостно напевала, пока мысленно составляла и каталогизировала карту залов замка. Единорожка была поражена тому, насколько же сложным в плане архитектуры было сооружение, и это заставляло её поверить, что витиеватость коридоров была создана с расчётом, чтобы врагу было сложно ориентироваться в замке. Такой ход Твайлайт сполна могла оценить, поскольку предпочитала перехитрить противника, а не вступать с ним в прямой поединок, хотя оба варианта не были взаимоисключающими.

Впрочем, она никогда не могла победить мать в стратегических играх, хотя Луна и признавала, что ей было нелегко одержать верх над Твайлайт. Может, молодая пони и не была аликорном, но и слабой её было не назвать, и это сыграло свою роль спустя несколько мгновений при встрече с жеребцом. К счастью, единорожка была внимательна, в противном случае ей бы не удалось избежать столкновения с ним. Он также заметил её и остановился, чтобы взглянуть на незнакомку, прежде чем заговорить.

— Приветствую, — начал он. — Могу я узнать, кто вы? Не думаю, что встречал вас раньше, — прямо спросил он. Твайлайт смутилась тому, насколько безэмоционально повёл себя незнакомец, но, не желая показаться грубой и вспоминая наставления матери, единорожка выпрямилась и ласково ответила:

— Меня зовут Твайлайт Спаркл, приятно познакомиться, — сказала она, слегка склонив голову. Вместо ответного жеста жеребец поднял бровь.

— Твайлайт Спаркл? Я не знаю ни одного благородного дома, который бы носил имя Спаркл, — заявил он с лёгким подозрением. Твайлайт растерянно посмотрела на белого жеребца. "Причём здесь благородный дом?" Она недоумённо смотрела на жеребца, но всё же ответила ему.

— Э-э, я не отношусь к благородной фамилии, я дочь Принцессы Луны, так что, полагаю, технически я из дома Солнца и Луны? — объясняла она. Теперь взгляд жеребца совсем переменился, и в его глазах читалось полное недоверие.

— Ты лжёшь, у нас есть только одна принцесса, и это моя тётя Селестия. И нет дома Солнца и Луны, есть просто дом Солнца, — констатировал он с надменным выражением на морде. Твайлайт нахмурилась, услышав тон и увидев поведение жеребца, но не захотела отвечать ему в том же духе. Вместо этого она решила пояснить ситуацию.

— Я говорю правду. Вам просто не сообщили о её возвращении.

— Возвращении?

— Да, она вернулась из изгнания.

— Если она принцесса и аликорн, то, должно быть, была изгнана очень давно, раз я о ней не слышал, — снисходительно заметил он. Твайлайт не была уверена, что сможет избежать упоминания того, что Луна — это Найтмер Мун, но, похоже, особого выбора у неё не было. Она могла разве что просто уйти от этого разговора, но это было бы невежливо.

— Да, почти тысячу лет назад.

— Теперь-то я точно уверен, что ты лжёшь; ты обычная плебейка, которая решила сесть принцессе на шею. — Твайлайт это сильно задело, но она изо всех сил старалась не показывать этого и продолжала опровергать утверждения собеседника.

— Я не лгу, моя мама была на луне почти тысячу лет. — "Да уж, я определённо говорю как сумасшедшая, устраивая столь громкую тираду", — отметила единорожка, и золотогривый жеребец, казалось, согласился с ней, усмехаясь над её словами.

— Право, лжец из тебя неважный. Предлагаю тебе покинуть замок до того, как я позову стражу, либо самолично вышвырну тебя, — заявил он и вскинул морду. "Ладно, довольно быть любезной пони", — подумала Твайлайт, потеряв терпение.

— Нет, я иду в библиотеку. Можешь мне не верить, но я более не намерена терпеть подобное отношение, — сказала она вызывающе. Жеребец ахнул и выглядел настолько обиженным, что это выглядело как-то наигранно.

— Как ты смеешь говорить со мной таким тоном? Я Принц Блюблад! Я благороднейший по рождению, а ты, простая кобыла, должна мне подчиняться. А теперь с глаз долой, пока я сам тебя не выпроводил! — приказал он, утвердительно топнув копытом по полу. Твайлайт безразлично на него смотрела.

— Как я сказала, мне нужно в библиотеку, так что желаю вам крайне приятно провести день, — заявила она, прежде чем двинуться туда, куда она и собиралась. Не успела пони сделать и трёх шагов, как почувствовала, что окутана чьей-то магией, а перед глазами поплыл голубой туман.

— Нет, не сегодня. Я провожу тебя до ворот. Обычным пони не место в замке, — заявил он, будто это неоспоримый факт. Твайлайт, однако, всё это было безразлично. Сверкнув рогом, она легко рассеяла удерживающую её магическую хватку и впилась испепеляющим взглядом в Блюблада. Он всё ещё казался равнодушным и только раздражённо посмотрел на неё. — Ты действительно испытываешь моё терпение, маленькая кобылка. — Он говорил так, будто обращался к несговорчивому жеребёнку, вкупе с недовольным видом принца это дополняло картину.

— Это ты ведёшь себя как жеребёнок, — возразила она, продолжая препираться, — я же занимаюсь своими делами — пытаюсь найти библиотеку — а ты говоришь со мной свысока и хватаешь меня своей магией, желая вышвырнуть из замка. Всё это время я старалась быть вежливой, ты же был просто занозой в крупе. Предлагаю тебе оставить меня в покое и дать мне идти своей дорогой. Мне не хочется причинить тебе боль. — Блюблад уставился на неё с открытым ртом. Спустя мгновение он собрался с новыми силами, а его лицо покраснело от гнева.

— Твоё поведение просто возмутительно! Я принц — ты должна уважать меня! — закричал он. Твайлайт снова почувствовала, что окутана его магией. Единорожка опять зажгла свой рог, но вместо того, чтобы рассеять заклинание, она перенаправила магический поток обратно на принца, отчего тот пошатнулся и немало удивился. — Что? Как ты это сделала?

Твайлайт пожала плечами, отвечая без особого интереса:

— Просто перенаправила твою магию, это не так уж сложно.

— Нет, откуда у тебя такие магические способности? Ни один низкорождённый не должен быть столь искусным! — в неверии воскликнул он. Твайлайт раздраженно фыркнула, устав от его установки "Я благороднее тебя".

— Тебе действительно стоит повзрослеть. То, что ты принц, не делает тебя лучше других, — объяснила Твайлайт, с трудом сдерживая насмешку в голосе. "Не моё дело учить его, хотя очевидно, что он не усвоил того, что большинство жеребят понимают ещё в самом начале жизни".

— Именно так это и работает! — возразил Блюблад, на его лице проскользнуло разочарование. — Моя родословная могущественна, и поэтому вполне естественно, что я талантливее других, — заявил он, вздёрнув морду. Твайлайт прикрыла лицо копытом на его заявление, после чего со стоном опустила ногу. Было ясно, что одними словами своенравного единорога ей убедить не получится.

— Хорошо. Тогда докажи, что ты сильнее. Победи меня на дуэли, — бросила она вызов, думая: "Это не займёт много времени".

— Принимаю вызов, но не здесь. На тренировочном поле для гвардейцев есть дуэльная арена. Мы можем сразиться там.

— Это на территории замка? Тебе не вышвырнуть меня так просто.

— Да, это на территории замка. Я покажу дорогу, — сказал он и, не дожидаясь ответа, повернулся и пошёл. Твайлайт совсем не хотелось доставлять ему удовольствие, следуя за ним, но она проглотила свою гордость и на этот раз решила уступить. Пока они шли, Твайлайт думала, как приступить к дуэли. Мать пыталась научить её чувствовать магию в окружении, но у единорожки никогда не получалось почувствовать что-то менее могущественное, чем аликорн рядом.

Вместо этого она должна была просчитать магическую силу своего противника исходя из того, что ей было известно. Блюблад уже дважды пытался схватить единорожку своей магией, и оба раза она справилась с ней без особых проблем. И всё же по заклинанию телекинеза, как одному из самых простых, судить было рано. Другими словами, она почти ничего не знала о своём противнике, и если он считает себя настолько великим, в этом есть доля истины. Если он дворянин, то он, вероятно, с рождения обучался магическому мастерству, поэтому он может оказаться не таким лёгким противником, как она изначально полагала. “Моей лучшей стратегией может быть быстрая атака с целью уничтожить противника, прежде чем у него будет шанс что-нибудь предпринять, либо позволить ему сделать первых ход и распланировать свои следующие действия”. — Твайлайт подумала, прежде чем принять решение. — “Мне лучше выбрать второй вариант, хочу сперва узнать своего противника”.

— Пришли, — сказал Блюблад, открывая массивную дверь, за которой виднелся большой двор, наполненный различным инвентарём: тренировочные манекены, мишени для лучников и множество поднятых и наклонённых платформ из различных типов местности. Кроме того, там также была большая дорожка, окружавшая белый круг с разделительной линией посередине — дуэльный круг. — Предлагаю тебе отступить. — Твайлайт закатила глаза от его заявления.

— Также предлагаю тебе такую возможность, но я знаю, что каждый из нас намерен идти до конца, так что нахожу это бессмысленным, — возразила кобылка, заходя в круг. Знатный жеребец только усмехнулся, прежде чем направиться в сторону дуэльного круга. Твайлайт хранила молчание, направляясь к другой стороне арены. На ходу она заметила, что многие стражники прервали тренировку и озабоченно смотрели в её сторону. В глазах многих из них читалось беспокойство за неё. “Что это с ними?” — озадачилась она.

— Сестра, замок выглядит восхитительно… — произнесла Луна, когда они с Селестией заканчивали экскурсию по дворцу.

— Удивлена, что он тебе понравился, ведь при возведении дворца учитывалась только тема солнца. Когда шло строительство, у меня кошки скребли на душе из-за того, что не сделала его с темой солнца и луны, но многие подданные по-прежнему были… боялись тебя в то время, — пробормотала Селестия последнюю фразу, заставляя Луну улыбнуться и накинуть крыло на сестру.

— Не беспокойся, дорогая сестра, я уже давно оставила ревность позади. Теперь у меня есть собственный замок на луне, не стыдись, что у тебя есть то, что принадлежит тебе, но не мне, — заверила её Луна, и Селестия благодарно улыбнулась в ответ.

— Значит, ты вернёшься на луну?

— Возможно, рано или поздно, может даже несколько пони согласятся отправиться вместе со мной, но, думаю, тебе стоит поговорить об этом с Твайлайт. По-видимому, у неё вообще есть идея сделать транспортное сообщение между Эквестрией и луной.

— Что, правда? Если она сможет осуществить что-то подобное, мне, возможно, нечему будет её учить.

— Мы всегда можем впустить её в королевский архив.

— Боюсь представить, что случится, если она соприкоснётся со столь великими знаниями. — Две сестры усмехнулись при мысли об этом. Они продолжили идти по коридору ещё несколько минут. Вскоре аликорны прошли через большую двойную дверь, которая вела к арке, выходящей, как предположила Луна, на ристалище. И тут она увидела пурпурную единорожку.

— Ах, вот и моя дочь! — улыбнулась Луна. Селестия повернулась и увидела, что Твайлайт действительно была там, но в отличие от сестры взгляд старшего аликорна был озадаченным.

— Что она делает на тренировочном дворе? Я думала, она пошла искать библиотеку. — Луна посмотрела на сестру, затем снова на дочь.

— Да, это хороший вопрос… — ночной аликорн замолчала, заметив Твайлайт, стоящую на краю дуэльного круга. Она перевела взгляд на другой конец круга и разглядела белого единорога с золотой гривой. — Похоже, она сражается с тем жеребцом. — Луна указала на пони. Селестия проследила за копытом сестры и слегка ахнула, увидев, кому противостоит её новая племянница. — В чём дело, сестра?

— Надеюсь, Твайлайт так хорошо обучена бою, как ты рассказывала, потому что этот пони не даст слабины, если дело дойдёт до магии, — заметила белый аликорн.

— Кто он?

— Принц Блюблад, четырнадцатый этого имени, — объяснила Селестия, — он происходит из союза домов Золота и Платины. Два благородных дома соединились вскоре после твоего изгнания и стали Блюбладами.

— Хм, значит, он из благородной семьи?

— Да, Блюблад обучался использованию магии, начиная с двух лет, а также некоторое время учился в моей школе. Он исключительно талантлив. Твайлайт придётся быть осторожной, потому что у него широкий, большой канал и огромный магический источник.

— Но я лично обучала Твайлайт, — возразила Луна, — с ней всё будет хорошо.

— Уверена, что так оно и будет. Но, честно говоря, Блюблад может приспособиться к поединку и корректировать свои действия, — с ухмылкой сказала Селестия. В то же время внизу стражник выступил вперёд, чтобы судействовать на дуэли.

— Оба участника знают правила дуэли? — спросил он, получив в ответ кивок от обоих пони. Он тоже понимающе кивнул. — Хорошо, тогда можем начинать, — сказал стражник, прежде чем отойти на несколько шагов назад.

Блюблад сделал первый ход, зажигая свой рог и посылая в сторону единорожки интенсивный луч золотой магии. Не дрогнув, Твайлайт создала плоский щит, повернув его под углом сорок пять градусов, чтобы отбросить луч вверх. Видя, что его атака не нанесла урона сопернице, Блюблад немедленно прервал её и перешёл к следующей, не давая передышки.

Вокруг жеребца появилось несколько магических сфер, которые тут же устремились к фиолетовой пони со всех сторон с разной скоростью. Не медля Твайлайт изменила магический барьер в форму длинного клинка. Задействуя плоские края телекинетического лезвия, она отбросила магические сферы в стороны, после чего они взорвались при соприкосновении с землёй, создавая небольшие чёрные пятна в местах удара. Последние несколько магических сфер она расколола пополам так, чтобы их части прошли вокруг неё. Твайлайт по-прежнему не сдвинулась с места.

Блюблад выглядел озадаченным и приступил к следующей атаке. Жеребец начал испускать сильные магические заряды в кобылку. Вслед за ними он послал телекинетическую ударную волну, а затем мощный луч магической энергии. "Теперь тебе придётся сойти со своего места", — размышлял он, готовясь к следующей атаке. Для нападения потребуется время, но его у него будет достаточно, пока она занята другими его атаками.

Твайлайт ещё раз отбила его разряды магическим клинком. Не теряя ни секунды, она преобразовала лезвие в защитный барьер, который вонзила в землю перед собой, предварительно изогнув, чтобы рассеять атаку ударной волны. Однако несмотря на то, что ей удалось отразить волну, она не была полностью готова к энергетическому лучу, следующему за ней, и ударом её отбросило со своей позиции. Единорожка сделала несколько шагов, прежде чем выпрямиться. "Да!" — мысленно воскликнул Блюблад, готовя следующее заклинание. Золотые усики взметнулись из земли около единорожки. Они обхватили её туловище и конечности, повалив на землю.

— Ах! — воскликнула Твайлайт, будучи обездвиженной.

— Ты думаешь, что была умна, защищая место, где стояла, и думая, что тебе не придётся перемещаться по своей половине круга, — насмешливо произнёс он, видя руны, созданные пурпурной единорожкой, призывая ещё больше магических сфер и бросая их в сторону своего оппонента. Они попали в цель, заставив Твайлайт застонать от боли, но вместо того, чтобы выражать досаду, единорожка улыбалась.

— Ты глуп, если думаешь, что это удерживающее заклинание, — заметила она. Озадаченность Блюблада вскоре сменилось маской ужаса, когда место с руническими узорами, где находилась Твайлайт, засветилось. Тёмная энергия вылетела из рун и устремилась в сторону жеребца. Он попытался вызвать щит, но это было тщетно. Тёмная магия прорвалась сквозь защиту и окутала его. Жеребец в шоке вскрикнул, когда его собственная магия покинула тело через рог. Щупальца, прижимающие Твайлайт к земле, исчезли, и она встала, лишь слегка поцарапанная. Пони рассеяла тёмную магию, окружающую её противника, и тот упал на землю.

Блюблад вспотел и тяжело дышал. Он чувствовал слабость, будто вся энергия была высосана прямо из его тела, и, если быть честным, так, вероятно, и было. Он лежал несколько секунд, прежде чем подняться на копыта. Ему потребовалась пара попыток, но в конце концов он сумел встать на все четыре ноги. Блюблад уставился на Твайлайт и попытался сотворить заклинание, но из его рога вылетело лишь несколько искр. Дворянин потерял равновесие и в бессилии присел на круп.

— Я… я признаю своё поражение, — произнёс он сквозь тяжёлые вздохи. Стражнику, наблюдавшему за дуэлью, потребовалось мгновение, чтобы оправиться от шока. Встряхнув головой, он вернул свои мысли в реальность. Стражник-арбитр повернулся к Твайлайт, выражение его лица было отнюдь не спокойным.

— Ты победитель в этой дуэли, — с недоверием в голосе произнёс судья. Твайлайт понимающе кивнула, после чего повернулась к Блюбладу и подошла к нему с обеспокоенным выражением лица.

— Ты в порядке? — спросила единорожка поверженного противника. Благородный жеребец хранил молчание несколько секунд. В следующее мгновение он начал усмехаться, и вскоре послышался полноценный смех. Твайлайт вопросительно посмотрела на него, смущённая его весельем. — Что здесь смешного?

— Э-это было у-удивительно! — воскликнул он между вдохами, глядя на Твайлайт с широкой улыбкой. — Я уже много лет не проигрывал дуэлей! — с волнением в голосе произнёс Блюблад, медленно переводя дыхание.

— Ну, спасибо. Я тренируюсь под руководством матери почти семь лет.

— Надо же, она, должно быть, великий маг, потому что ты хорошо обучена; ты выглядишь так, словно и вовсе не устала, — похвалил он.

— Да, похоже, она приняла наши уроки близко к сердцу, — произнёс царственный голос, полный гордости. Когда Блюблад повернулся к говорившей, у него отвисла челюсть.

— Должна признать, я также впечатлена. Мне было любопытно, насколько хорошо тебя обучила моя сестра. Похоже, ты почти не пользовалась магией, — удивлённо заметила Селестия.

— Это был первый урок, который преподала мне мама: эффективный расчёт превыше силы. Или, как она говорила: "Будь наковальней, а не молотом — молот всегда ломается первым", — гордо произнесла Твайлайт. Луна улыбнулась и заключила дочь в объятия.

— Я очень горжусь тобой, моя звёздочка. — Она уткнулась носом в голову дочери с любящим выражением на лице.

— Мама, мы не одни, не смущай меня, — пожаловалась единорожка, но всё же обняла аликорна в ответ.

— ТАК, СТОП! ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! — воскликнул Блюблад. — Твоя мать Найтмер Мун?! И она не пытается погрузить Эквестрию в вечную ночь?! — обескураженно выпалил жеребец, переводя взгляд с тёти на обнимающуюся пару. Селестия усмехнулась реакции Блюблада, прикрывая рот копытом.

— Моя сестра вернулась из изгнания, победив свой внутренний мрак, и теперь принимает форму своего тёмного "я", оставаясь той, кем она на самом деле является, внутри, — объяснила Селестия, пытаясь успокоить принца.

— Так ты действительно дочь принцессы Луны? Неудивительно, что ты настолько могущественна — во имя Фауст, твоя мать аликорн! — почти в истерике изрек жеребец.

— На самом деле, меня удочерили — Луна не моя биологическая мать, — объяснила Твайлайт, уткнувшись носом в живот матери. Луна выглядела слегка расстроенной этим заявлением, но Твайлайт, заметив это, крепче обняла аликорна. — Но она является моей мамой, несмотря на то, что не родила меня, — заверила Твайлайт, и Луна счастливо улыбнулась, крепче обнимая дочь.

— Так в твоих жилах нет королевской крови? — спросил Блюблад, прежде чем посмотреть на свои копыта, бормоча: "Я повержен обычной пони…"

— Надеюсь, ты извлёк из этого урок, Блюблад, — заметила принцесса Селестия. Блюблад поднял глаза и увидел самодовольную улыбку Селестии, которая заставила его вздохнуть с поражением.

— Да, конечно… — он повернулся к Твайлайт. — Простите мои прежние предположения на ваш счёт, принцесса Твайлайт Спаркл, — с поклоном извинился жеребец.

— Пожалуйста, просто Твайлайт достаточно.

— Хм, хорошо, Твайлайт. Для меня было честью сразится с вами на дуэли.

— Для меня тоже.

— Сестра, гильдия магов всё ещё функционирует в эту эпоху? — спросила лунная принцесса, поворачиваясь к старшему аликорну.

— Да, гильдия магов по-прежнему здесь. Почему ты спрашиваешь? — ответила она, затем, взглянув на Твайлайт и мгновенно осознав, что имела в виду сестра, произнесла: — Ты хочешь, чтобы Твайлайт вступила в гильдию магов? — Блюблад рассмеялся, в исступлении качая головой.

— Вступила? — Он усмехнулся, прежде чем воскликнуть: — Они, вероятно, сделают её главным магом!

— Я думаю, сперва мы должны сосредоточиться на коронации её как принцессы, — сказала Селестия. Аликорн опять услышала усмешку от Блюблада, на этот раз несущую неверие.

— Другие аристократы ни за что не согласятся на такой расклад, — заметил он, продолжая, — вам придётся сообщить им, что Твайлайт приёмная дочь, и поскольку она не благородная и в ней не течёт королевской крови, они проголосуют против. Разумеется, у вас определённо есть мой голос, и я уверен, что у вас в копытах голоса Фэнси Пэнтса и его жены, но это только три голоса из девяти. Для решения такого вопроса необходимо одобрение большинства.

— Это не проблема. За изгнание Луны ответственна только я, и только в моей власти отменить изгнание и восстановить её в качестве диарха. Осуществив это, я могу воспользоваться старой статьёй законодательства, которая гласит, что если две принцессы пожелают, они могут отменить любое решение, сделанное дворянством, — объяснила Селестия, заканчивая своё заявление с улыбкой.

— Всё ещё эксперт в политических манёврах, как погляжу, — сухо заметила Луна, на что Селестия коротко рассмеялась в ответ.

— Ну да, как же ещё я могу править государством?

— Сестра, мы практически богини; будь твоя воля, ты бы просто заставила их подчиниться.

— Тогда было бы не так весело наблюдать, как они предпринимают усилия, полагая, что смогут перехитрить меня, — дерзко улыбаясь, сказала белый аликорн.

— Ты всегда была умна, Селестия, — сказала Луна, качая головой.

— Да, а ты всегда была воинственна, сестрёнка, — ответила она с тёплой улыбкой. — И кстати говоря, через несколько минут состоится заседание Совета. Думаю, нам пора выдвигаться. — Твайлайт простонала, отрывая копыто от земли.

— Мне никак не попасть в библиотеку! — с досадой воскликнула единорожка. Луна только посмеялась над разочарованием дочери.

— Не волнуйся, в ближайшие дни у тебя найдётся на это время, — Луна заверила свою дочь, которая вздохнула, но тем не менее согласно кивнула.

— Ладно, завтра я пойду в библиотеку, и никто не сможет меня остановить! — заявила она, топнув копытцем. Двое аликорнов захихикали над выходкой молодой кобылки, а Блюблад просто покачал головой, прежде чем снова встать на все четыре ноги.

— Мне лучше пойти в комнату Совета. Как высокому представителю знати, мне важно быть пунктуальным, — заявил Блюблад, уходя с поля, пусть и медленно: недавняя дуэль не прошла для него незаметно.

Как только он ушёл, Твайлайт спросила Селестию серьёзным голосом:

— Так как вы собираетесь представить меня дворянству? И они действительно попытаются отвергнуть меня?

— Сперва я расскажу и объясню им, что вернулась моя сестра. Какое-то время потребует убеждение, что она вернулась не за тем, чтобы воцарилась вечная ночь. Как только с этим будет покончено, мы скажем им, что появился новый член королевской семьи, и вот тогда я представлю тебя. Что касается того, отвергнут ли они новую принцессу, почти наверняка большинство тебя не примет. Главная проблема с дворянством заключается в том, что они свято верят в благородную родословную, за несколькими исключениями. Учитывая, что ты не рождена в королевской семье, большинство будет категорически отвергать тебя. Однако, как я уже говорила, Луна и я можем легко отменить их решение, — объяснила Селестия, заставив Твайлайт понимающе кивнуть.

— Если я буду принцессой, мне придётся планировать политические ходы?

— Возможно когда-нибудь, но пока ты будешь просто называться принцессой. Я могу обучить тебя искусству дипломатии, если моя сестра не против, — она искоса посмотрела на Луну, невербально спрашивая её мнение.

— У меня нет опасений, сестра. Думаю, Твайлайт важно узнать о сложностях управления и о том, как выжить в мире политики, — ответила лунный аликорн, слегка улыбаясь.

— Очень хорошо, но сперва давайте уладим насущные проблемы. Идём в Зал Совета. — Селестия пошла в том же направлении, что и Блюблад.

— О, сестра, если тебе так нравится возиться со знатью, то у меня есть одна идея, — Луна озорно улыбнулась, и Селестия улыбнулась в ответ.

— Слушаю…

Большие двери в Зал Совета распахнулись в золотистом сиянии магии. В комнате девять голов повернулись к вошедшей. Помещение представляло из себя массивный круг с круглой платформой в центре, вокруг которой располагались ряды сидений, хотя только девять из них были заняты. На противоположной стороне возвышался большой трон, разделявший ряды сидений, которые окружали комнату. Все присутствующие следили за пони, которая вошла в Зал, направляясь к трону.

— Не сомневаюсь, вы все удивлены, почему я созвала вас сегодня, — спокойно сказала принцесса Селестия, устраиваясь на троне. — Уверена, вы все заметили, что луна изменилась. Она уже более не серая планета с изображением единорога на поверхности, а сине-зелёный драгоценный камень в небе.

— Да, Ваше Высочество, мы действительно это заметили, — заговорил белый единорог с голубой гривой и усами, одетый в причудливый костюм с моноклем, — полагаю, у вас есть объяснения этому?

— Конечно, Фэнси Пэнтс. Но сначала я должна рассказать вам одну историю; менее тысячи лет назад я не была единоличной правительницей Эквестрии и по факту управляла государством вместе с сестрой, — начала она рассказ. Среди членов совета послышался шёпот, но никто не стал перебивать, позволив Селестии продолжить. — Мою сестру звали Луна, и мы вместе много лет правили Эквестрией. К сожалению, пони не ценили ночь моей сестры так, как они любили мой день. Со временем в ней проросли ростки зависти и ревности, и в конце концов она взбунтовалась, ввергнув Эквестрию в гражданскую войну. Война бушевала много лет, пока не закончилась последним столкновением между мной и моей сестрой. В этой последней битве моя сестра уступила тьме, которая превратила её в Найтмер Мун. — Многие члены совета ахнули от шока, в то время как некоторые решили сделать комментарий.

— Это просто сказка, которую рассказывают старые пони, Ваше Высочество, — заговорил один из дворян, совсем юный синий жеребец-единорог с кобальтово-голубой гривой, по которой бежала серебряная полоса. — Вы думаете, мы поверим в это? — скептически спросил он, в его голосе ясно читалось недоверие. Тёмно-рыжая кобылка с белой гривой, сидящая рядом с ним, пробормотала что-то о том, что, похоже, принцесса "впадает в маразм". Обычно Селестия не реагировала на подобные замечания, но на этот раз решила последовать совету сестры и утвердить свой авторитет.

— Я ещё достаточно молода, чтобы услышать подобные замечания, леди Файр Лили, — нейтрально ответила Селестия, поворачиваясь, чтобы посмотреть прямо на кобылку, которая тут же замерла и начала заикаться.

— Я-я-я н-не и-им-мела в в-виду н-никаког-го ос-скорбл-ен-ния, Ваше Высочество… — проговорила она, переводя взгляд с одного коллеги на другого.

— Не сомневаюсь, Файр Лили, просто, пожалуйста, впредь держи свои замечания при себе, — спокойно произнесла принцесса, но с явным оттенком решимости. Кобылка только кивнула и с опаской закрыла рот. — Как я уже сказала, в финальной битве моя сестра стала Найтмер Мун. В итоге битва осталась за мной, и я изгнала сестру на луну, в результате чего на поверхности серой планеты проступил контур единорога.

— Выходит, если это правда, и луна более не отмечена единорогом, всё это означает… — тихо проговорила Флёр де Лис, светло-розовая кобыла с розовой гривой и проходящей через неё белой полоской, прежде чем замолчать, складывая части головоломки в единое целое.

— Да, моя сестра вернулась из изгнания. — В Зале Совета повисла гробовая тишина, нарушенная спустя несколько мгновений, когда заговорил ещё один представитель знати, жеребец с тёмно-синей шерстью и чёрной гривой.

— Если Найтмер Мун вернулась, то почему сейчас не Вечная Ночь? Если я правильно помню, в рассказе говорилось, что Найтмер хотела, чтобы воцарилась Вечная Ночь. Вы уже победили её? — нервно спросил он.

— Я сказала, что моя сестра вернулась — не Найтмер Мун, — с ухмылкой уточнила Селестия. Дворяне посмотрели на принцессу в замешательстве, но вскоре оно переросло в шок, когда из ниоткуда раздался другой голос:

— О, сестра, зачем же так долго? Я уже утомилась прятаться, — сказала тёмный аликорн, выходя из тени.

— Это была твоя идея, сестра, — игриво возразила Селестия.

— Да, так и есть. Я просто не ожидала, что ты настолько затянешь этот спектакль, — сказала Луна, закатив свои драконоподобные бирюзовые глаза.

— Н-Н-НАЙТМЕР МУН! — в шоке взвыл маленький синий жеребец, а затем, вскочив на копыта, зажёг свой рог. Тёмно-синяя молния устремилась в сторону аликорна, пони даже не шелохнулась, остановив её своей магией. Совет в шоке смотрел на то, как магический разряд был просто пойман и Луна стала с любопытством изучать его, словно какую-то старую, давно забытую игрушку.

— Ты вправду думал, что это сработает? Я живущий вот уже несколько столетий аликорн, и ты думал навредить мне таким простым заклинанием? — риторически спросила она, прежде чем рассеять магический заряд, фыркая. — К тому же я ничего не сделала, чтобы заслужить подобное отношение. Неужели ты атакуешь всех, кто хоть малость пугает тебя? — Луна не получила ответа, атаковавший её жеребец оставался неподвижным и молчаливым.

— Значит, вы не заинтересованы в сотворении Вечной Ночи или завоевании мира? — спросил Фэнси Пэнтс настороженным голосом.

— Нет, это осталось в прошлом. Я выгляжу как моя извращённая сущность только потому, что смирилась с этим. Пусть я на вид как Лунная Кобылица, внутри я другая. И только одного желаю — вернуться к сестре как соправитель Эквестрии и исполнять свои обязанности принцессы ночи и пастыря снов, — объяснила она.

— Это одна из причин, по которой я созвала вас. Я хотела объявить о возвращении сестры и восстановлении её в должности.

— Ни в коем случае! — воскликнула Файр Лили, стукнув копытом по столу. — Совет ни за что не позволит этому случиться!

— Но мне не нужно разрешение Совета. Я изгнала сестру на луну, и это означает, что только я вправе восстановить её.

— Нет, если Совет единогласно проголосует против! — горячо возразила Файр Лили.

— Хорошо, поставим этот вопрос на голосование. Поднимите копыта все, кто против того, чтобы Луна вернула себе титул? — спросила Селестия. Шесть копыт взметнулось вверх. — А теперь кто за? — Три копыта поднялись вверх.

— Что? Как вы можете мириться с этим?

— Она не сделала ничего, что бы представляло для нас угрозу, и я доверяю Селестии. Она не сделала ничего предосудительного, что заставило бы усомниться в справедливости её суждения, — спокойно объяснила Флёр, и несколько мгновений спустя её мысли дополнил Фэнси Пэнтс:

— Я согласен со своей женой, принцесса Луна не проявляла враждебности, а Селестия никогда не притесняла нас и не делала ничего, что могло бы заставить меня усомниться в её доверии.

— Я тоже так думаю, — заговорил Блюблад, — я имел возможность встретиться с ней перед заседанием Совета, и она была очень приветлива, у меня нет причин отказывать ей в возобновлении её обязанностей принцессы. — Файр Лили раздраженно фыркнула, но уступила, сев на место и не сказав больше ни слова.

— Тогда провозглашаю: Луна вернётся к своим обязанностям и будет моей соправительницей столько, сколько нам суждено править, — решительно заявила Селестия, топнув копытом. Луна улыбнулась и направилась к трону сестры, заняв место рядом с ней на возвышении. — Вероятно, нам придётся добавить ещё один трон… или два… — Селестия замолчала.

— Два, Ваше Высочество? — спросил синий жеребец.

— Да, Блю Стил, нам могут понадобиться три трона, что подводит нас ко второй теме…

— К моей дочери, — закончила Луна. В Зале снова воцарилась мёртвая тишина, которая длилась гораздо дольше, чем предыдущая. Однако в конце концов она была нарушена, когда послышался треск магии. Все члены Совета повернулись к центральной трибуне, раздалось несколько вздохов. В середине трибуны быстро выстраивался круг рунических символов. Как только рисунок был завершён, руны засветились и в его центре образовался портал, откуда поднялась лавандовая кобылка. Как только её копыта оказались на уровне платформы, портал рассеялся, а сгустки магии быстро исчезли.

— Кто-то звал меня? — как бы невзначай спросила она, умело скрывая своё веселье от потрясённых взглядов дворян.

— Да, Твайлайт, ты как раз вовремя, — ответила Селестия со своей фирменной улыбкой.

— Верно, мы как раз собирались рассказать дворянам о наших планах короновать тебя как принцессу Эквестрии, — сказала лунный аликорн, и Твайлайт понимающе кивнула. При этих словах кобальтово-синий жеребец потрясённо заговорил:

— Но позвольте! Не помешало бы прояснить! Вы были на луне в течение почти тысячи лет, а она просто единорожка, которой на вид ещё и двадцати нет! Так как она может быть вашей дочерью? — возразил он, и на его лице отразилось замешательство.

— Я удочерила её. Она оказалась на луне семь лет назад, когда загадала желание о матери, которая бы любила её. Я исполнила это желание, когда она пришла ко мне.

— Если она приёмная дочь, она не вправе претендовать на трон Эквестрии, если только в ней не течёт королевская кровь.

— Нет, она не является благородной. Но это не имеет значения, Кобальт, — объяснила Селестия дворянину, который только усмехнулся в ответ.

— Нет, это имеет значение — вы предлагаете сделать обычную пони принцессой! Мы все знаем, что подобного произойти не может. Обычная пони не обладает достаточной силой, чтобы соответствовать высокой позиции.

— На твоём месте, я бы не спешил с такими заявлениями, Кобальт, — вмешался Блюблад, предупреждая своего приятеля.

— И почему же, Блюблад?

— Потому что сейчас она самый сильный единорог в Зале. По правде, с ней в силах соперничать только принцесса Селестия и принцесса Луна.

— Как ты можешь такое говорить!

— Я говорю правду; я не горжусь признаваться в этом, но она уже победила меня на дуэли, причём я поблажек не давал. И она даже не устала. На самом деле я бы хотел, чтобы мы поскорее закончили заседание, потому что мне нужно пойти на кухню и съесть побольше углеводов, в противном случае я попросту свалюсь без сил. — Кобальт быстро закрыл рот и сел обратно.

— Да, давайте заканчивать, — заявила Селестия. — И Луна, и я постановляем, что она будет коронована принцессой Эквестрии через три дня, — закончила она, топнув копытом.

— Постойте, а как насчёт поставить вопрос на голосование? — спросила Голденрод, кобыла с красной шёрсткой и золотой гривой.

— В этом нет необходимости: две принцессы вправе отменить решение всего совета, если того пожелают, — возразила Луна, даже не потрудившись скрыть ухмылку.

— С каких это пор? — спросил другой пони, жеребец с тёмно-красной шерстью и огненно-оранжевой гривой.

— Это очень старый закон, Флейр, который существует с тех пор, как мы с Луной начали править Эквестрией более двух тысяч лет назад, — легко возразила Селестия. Спустя несколько мгновений, когда никто больше не задавал вопросов, она решила завершить встречу. — Поскольку, по-видимому, вопросов больше нет, заседание объявляется закрытым, — закончила белый аликорн, в последний раз топнув копытом. Дворяне начали выходить из комнаты, большинство из них отказывались признавать существование Твайлайт. Единорожка не возражала и просто подошла к матери и тёте. Когда они остались втроём, Твайлайт заговорила.

— Так что же будет дальше?

— Сейчас нам нужно подготовиться к тому, чтобы объявить о возвращении Луны сегодня вечером, а также о твоей коронации, которая состоится через три дня, — объяснила Селестия.

— Столько событий за такой короткий промежуток времени… — заметила единорожка.

— Я считаю, с этим нужно покончить как можно скорее, — объяснила аликорн. "И чем скорее ты встретишь пятерых Элементов Гармонии, тем будет лучше", — подумала она. — К тому же, всё пройдёт скромно. Единственными пони, присутствующими на коронации, будут те, кого пригласят. Большинство же узнают об этом из новостей, — сказала Селестия.

— Журналистика действительно активна в эту эпоху. Я помню, что она только зарождалась, незадолго перед моим изгнанием, — прокомментировала лунный аликорн.

— Многое произошло с тех пор, как ты ушла, сестра, но не волнуйся, ты приспособишься. В конце концов у тебя есть Твайлайт и я, чтобы помочь тебе в этом, — заверила она сестру, обнимая крылом младшего аликорна. Единорожка также подошла к матери и обхватила копытами шею тёмной кобылы. Луна улыбнулась и обняла дочь в ответ.

— Благодарю вас.

— Всегда пожалуйста, сестрёнка, — тепло улыбнулась Селестия. — Теперь нам лучше начать готовиться к твоему возвращению как соправительницы, — слегка восторженно сказала Селестия.

День клонился к концу, и солнце вот-вот должно было зайти. На низком балконе, выходящем на Кантерлот, стояла Селестия, готовясь начать свою речь перед пони. Позади неё, вне поля зрения горожан, с тревогой ждали Луна и Твайлайт. Луна была встревожена гораздо больше дочери: после всего аликорн не знала, как отреагируют на неё пони. Будут ли они разбегаться и кричать от ужаса? Отвергнут ли они её? Захотят ли они причинить вред ей или её дочери? Эти мысли ужасали вернувшуюся принцессу, особенно последний сценарий. Она не имела представления, что ей делать, если кто-то нападёт на её маленькую звёздочку.

— Как многие из вас уже заметили, луна серьёзно изменилась. И я могу вам сказать почему. Моя сестра вернулась ко мне после тысячи лет разлуки. Она сегодня здесь, и мне хочется, чтобы вы встретились с ней! — провозгласила Селестия, прежде чем сделать шаг влево и повернуться к сестре. Луна проглотила страх и пошла вперёд. Она вышла на балкон и оказалась на виду. Вечернее солнце отражалось в её гриве, придавая ей загадочный блеск. Её бирюзовые глаза с опаской оглядывали толпу. Собравшиеся около балкона пони молча взирали на неё, на лицах многих читался благоговейный страх. — Ну же, Луна, скажи что-нибудь, — прошептала Селестия. Луна кивнула, прежде чем открыть рот.

— Приветствую вас, пони, — начала она с лёгким волнением в голосе. — Столько времени минуло с тех пор, как я видела так много пони… Прошло также много времени, когда на меня смотрели со страхом… — Аликорн замолчала на несколько секунд, потом резко встряхнула головой, прогоняя опасения. — Но это в прошлом. С тех пор прошла почти тысяча лет, настало время двигаться дальше и смотреть в будущее! — воскликнула она с уверенностью в голосе. — Обещаю, как принцесса ночи я сделаю всё, что в моих силах, чтобы Эквестрия процветала! — закончила она с тёплой улыбкой и уверенным взмахом копыта. Толпа молчала ещё несколько мгновений, прежде чем волна приветствий и аплодисментов заполнила улицы города. Селестия одобрительно улыбнулась сестре, на что Луна также ответила благодарной улыбкой. Когда толпа начала успокаиваться, Селестия снова заговорила:

— Есть ещё одна пони, которую вы должны увидеть, потому что моя сестра вернулась не одна. С ней также прибыла дочь! — воскликнула она, и пони начали вздыхать и перешептываться. — Прошу внимания, поприветствуйте мою новую племянницу и вашу новую принцессу, Твайлайт! — Это был сигнал для единорожки, и она также вышла под лучи заходящего солнца, чтобы предстать перед толпой пони. Луна отошла вправо, чтобы Твайлайт оказалась между ней и сестрой. Солнце красиво отражалось от её шёрстки и смягчало черты лица. Многие в толпе охали и ахали. Большинство были удивлены, что она не аликорн, а единорог. Твайлайт неловко улыбнулась, чувствуя, как нервозность заполняет её грудь.

"Я так хорошо держалась перед дворянами, но теперь я словно под скалой ползу!" — кричала самой себе Твайлайт. Она изо всех сил пыталась скрыть свою нервозность, но мать видела её насквозь и обеспокоенно смотрела на дочь. Как только Твайлайт достигла перил балкона, она просто уставилась на толпу, застыв на месте. Луна быстро наклонилась и прошептала дочери на ухо:

— Всё хорошо, моя маленькая звезда, я рядом, не нужно бояться. — Твайлайт повернулась, чтобы посмотреть на мать и была встречена добрым и заботливым выражением лица. Единорожка почувствовала, как уверенность наполняет её грудь, и повернулась к зрителям. Она открыла рот, приготовившись говорить.

— П-приветствую всех… — начала она, прежде чем нервно сглотнуть. "Давай, ты сможешь сделать это, здесь ничего сложного". — Я… я мало что знаю о том, каково быть принцессой или править страной… — она сделала паузу, чтобы собраться с мыслями, — но подобные вещи никогда не останавливали меня раньше. — Твайлайт почувствовала комок в горле из-за грамматической ошибки, но всё равно продолжила: — Со временем я научусь и смогу править как принцесса. Я также надеюсь узнать многих из вас, потому что не хочу, чтобы вы видели меня как принцессу или вашу правительницу, я хочу быть вашим другом! — закончила она, обретая новую уверенность в голосе. Толпа молчала, пока один пони не начал аплодировать, потом два, потом четыре, затем сто, а дальше все собравшиеся. Пони аплодировали и приветствовали свою новую принцессу. Твайлайт широко улыбнулась, радуясь, что они так радушно приняли её.

Пока толпа продолжала аплодировать, Селестия зажгла свой рог магией и потянулась, чтобы схватить солнце. Луна, видя это, сделала то же самое и схватила Луну. Кивнув, Селестия опустила солнце за горизонт, Луна последовала её примеру и подняла луну на небо. Этим актом закончился первый день новой эры.

← Оглавление →

Два признания

Холодный синтез

Отчужденные

Принцесса Селестия разоблачает лженауку

В свете погасших фонарей

Metal Gear: Bestial Alternative

Беспокойный вечер

Непрощённый

Шипучие Обнимашки

Быть лучше