Играем вечером, у Твайлайт

Перед игрой

— Анон! Эй, Анон! Я так рада, что застала тебя! Слушай, у нас запланирован игровой вечер, но Флаттершай в отъезде. Нам нужен пятый игрок для кампании в «Burrows and Basilisks»^[1]. Мы заказали пиццу и всё такое. Ты… ты не против прийти?

Оооох.

— Чёрт, Твайлайт, ты опять за старое?

Она поняла, что я её разгадал, но всё равно делает вид, что шокирована. Нельзя признавать поражение, знаю-знаю.

— Ты о чём, Анон? Я всего лишь предлагаю развлечься. Но если не хочешь, то конечно же…

Я протягиваю руку, чтобы не дать ей уйти, не прикасаясь, впрочем, к её телу. Она поворачивается ко мне, и на её лице та самая широкая улыбка, которая, как я давно уже понял, означает «Ну вот ты и попался!»

— Я этого не говорил.

— Ну, прозвучало это именно так. Я просто не знала, что ты настолько счастлив сам по себе, в одиночестве. Без друзей.

Я быстрым движением бупнул её по носу. Она хихикнула, отменяя режим «изображаем драму».

— Да, Нон, я за старое.

— Я знаю, что ты любишь водить по составленным тобой сценариям, но…

— Но я уже перестала делать их безумно сложными, — завершила она мою фразу. Она уже не раз слышала мои жалобы, но ей очень нравится «мастерить». А Данжон-мастер^[2] из неё при этом… Ну, бывают такие специфические мастера, к сожалению.

— Хочешь, чтобы я проверил сюжет, поискал косяки?

— Нет! Не будет у тебя никакого «запретного знания»^[3]! — о, этот блеск в глазах мастера, когда он обрубает хотелки игрока. Чёрт.

— Эй, я ещё не согласился!

…но мои возражения уже не слышат. Окружённый сиреневой магической аурой, я лечу за бегущей Твайлайт. Таскать игру «по рельсам»^[4] ей мало, игроков она тоже способна таскать.

Но вообще-то не всё так плохо. Я умею ломать такие рельсы, и это крутое интеллектуальное развлечение.

— Ну так в чём у тебя на этот раз проблема?

Сейчас я, наверное, разберусь, где она сваляла дурака. Чересчур сильные монстры, чересчур хитрые головоломки, чересчур непонятные подсказки…

— Ну-у… они все полегли.

— Плохо.

— Два раза уже.

— Это реально плохо. И что, теперь не хотят пробовать снова?

Она вздыхает и отводит взгляд.

— И в этом часть проблемы. Ты знаешь, какая Эпплджек бывает упрямая иногда. Она вбила себе в голову, что теперь обязана пройти эту кампанию, и не позволяет нам попробовать что-нибудь другое. Веришь, она даже запретила мне попытаться облегчить сюжет!

Я кивнул, соглашаясь. Да, Эпплджек, элемент честности, просто не умеет признавать поражения. И ещё она настолько верит в Твайлайт, что сама мысль о несовершенстве, и из-за этого непроходимости кампании, ей и в голову не придёт.

— Она считает, что просто что-то упустила, подсказку или секретную дверь, или ещё что-то…

— А на самом деле?

Твайлайт сердито смотрит на меня:

— Ну ты же понимаешь, что я не могу тебе рассказать!

Шутливо поднимаю руки жестом капитуляции.

— А ещё что? Я вот не верю, что Рэйнбоу Дэш захочет играть после двух вайпов подряд^[5]. Тебе одного игрока не хватает или двух?

— А это уже проблема номер два. Рэйнбоу увидела в этом вызов! Я думала, что она и на второй раз не придёт, но вот она, сидит с новым листом героя^[6] в копытах!

Я киваю, понимая, к чему это приведёт.

— Да, Рэйнбоу очень плохо переносит неудачи.

Твайлайт закатила глаза так, что мне показалось — они провернулись на триста шестьдесят градусов. Разумеется, этого не может быть, Твайлайт — не Пинки Пай.

— Я представить себе не могу, почему ты так решил.

— Ну, наверное, из-за того соревнования с Эпплджек, или из-за лётного чемпионата в Клаудсдейле, или из-за соревнования по телекинезу…

— Анон!

…а Твайлайт не умеет проигрывать соревнование в «кто тут самый саркастичный», да…

— Так что тебе от меня надо, принцесса?

Она остановилась так внезапно, что я чуть не врезался в неё. В любом случае это была бы её вина, потому что я, собственно, всё ещё лечу по воздуху в телекинетическом поле. И в любом случае она бы всё равно обиделась на это.

Она оборачивается и смотрит мне в глаза именно так, как, судя по книгам и рассказам, могла только Найтмэр Мун. Вуна это уже не умеет, она лапочка.

Твайлайт же выглядит так, словно готова произвести геноцид всего человечества — то есть меня, поскольку я тут единственный человек — так что это будет не столь уж большое достижение, но тем не менее… В её резюме это будет смотреться замечательно, и никто не поймает её на преувеличении.

Интересно, принцессы пишут резюме? Гм, а пони вообще резюме используют?

Кстати, надо запланировать на будущее — попробовать разобраться в механике поиска работы в Эквестрии. Сделать вид, что хочу поискать себе работу.

Твайлайт тем временем попыталась притянуть мою голову на один уровень со своей. После нескольких секунд подпрыгивания и протягивания копыт она сдалась и воспользовалась магией.

— Мне нужно, чтобы ты сделал ту хню, которой занимаешься постоянно.

Опа, принцессы, оказывается, ругаются матом.

— Чтобы ты. Сломал. Мою. Трахнутую. Игру.

Вот это было неожиданно.

— Чего?

— Что «чего»?

Так я ничего не добьюсь…

— Все те случаи, когда ты орала на меня за то, что я сбивал тебя с сюжета кампании, они что — пуф? Ты вдруг этого сама захотела?

Она смотрит в сторону, не решаясь поднять глаза. Как будто её вдруг поймали на измене её воображаемому другу. Гм, это же Твайлайт — как будто её поймали на жульничестве во время экзамена.

— Да, — проскрипела она.

Магия, удерживающая меня в неудобном скрюченном положении, рассеялась. Я поднялся, принял триумфальную позу и победительно рассмеялся. Прямо как… победитель.

Твайлайт знала этот смех. Именно из-за него меня не приглашали на многие игровые посиделки. Это смех человека, который разрушал тщательно составленные планы и строил из их обломков свой постамент. Смех человека, победившего в соревновании разума и хитрости множество мастеров.

А потом смех замерзает у меня в горле, когда я вижу слёзы в её огромных глазах.

— Пожалуйста?

Этот взгляд. Ох, этот взгляд… слезы собираются в её глазах, ещё не готовые вылиться на землю, и в глазах вспыхивают крошечные звёздочки…

И как обычно при виде этого взгляда я падаю на колени, обнимаю её за шею и глажу гриву.

— Конечно.

— Просто это… — её голос срывается. — Просто это уже не развлечение. Все злятся. Я абсолютно уверена, что Флаттершай сбежала вчера именно из-за того, что Рэйнбоу на неё наорала во время прошлой игры.

Я чувствую, как моя одежда намокает от её слёз.

— Это же работа хила^[7] — делать так, чтобы партия выжила в драке? Но у неё кончились заклинания, и когда их обошли сбоку…

Я ласково глажу её шейку.

— Дэш, как обычно, не глядя ломанулась в драку, и от этого все умерли?

Твайлайт даже не ответила. В самом деле, ну что тут ответить?

— Мы же друзья, Анон. Мы должны вести себя, как друзья! А друзья так друг с другом не обращаются! И это моя вина.

Я обнимаю её покрепче.

— Не беспокойся. Я это исправлю, — улыбаюсь и добавляю: — Я всё исправлю.

— Нон… ты меня пугаешь.

Последний раз провожу ладонью по шейке и встаю.

— Пойдём в твоё логово. Мне надо взглянуть на твои записи от прошлой игры.

— Я же говорила, никакого «запретного знания»!

— Конечно. Но я точно знаю, ты ведёшь записи во время игры. Я должен понять, что приводит к провалу. Я же должен всё исправить.

Она вытирает слёзы копытцем.

— Ты исправишь всё?

— Обещаю! Кексик в глаз себе воткну!

---

Ух ты жуть-то какая…

Я читаю записи Твайлайт… точнее, фрагменты записей Твайлайт, которые она специально переписала, чтобы я не узнал ничего лишнего… и прихожу в ужас.

— Эта кампания… Ты же предполагала, что её возможно пройти?

Она кивает.

— Предполагала.

Со вздохом я опускаю листок с записями на стол. Для двойного фейспалма мне нужны две свободные руки.

— Я уже вижу, в чём проблема.

— Видишь?

Её глаза широко распахиваются, в них сияет надежда. Потом глаза сужаются, она телепортируется с противоположной стороны стола на моё место, отталкивая меня в сторону, и впивается взглядом в бумаги, которые я только что положил на стол.

— Где? Я не вижу ничего нового!

Перед тем, как начать отвечать, я отодвигаюсь от стола. Спайк, не по годам мудрый дракон, дал мне великолепный совет, про который я сейчас забыл. Никогда и ни за что не становитесь между Твайлайт и информацией. Затопчет и не заметит.

Ткнув пальцем в один из листов с описанием героя, я начинаю толкать его в сторону записей от первой игры. Твайлайт следует за ним взглядом, постепенно залезая для этого на стол.

— Теперь видишь?

— Что я должна видеть?

— Они одинаковые.

— Нет. Этот — от первой игры. А вот этот, — она ткнула копытцем в другой листок с записями, — от второй.

— И?

— Что «и»?

— Чем ещё они отличаются?

Она почти упирается лицом в лежащие перед ней листки, сначала в один, потом во второй. Потом снова в первый. Прежде чем она, уже открыв рот, успевает что-то сказать, я перебиваю её:

— Не обращай внимания на цвет чернил, на синонимы, на незначительные различия.

Она снова рассматривает листки.

— Я сдаюсь. Скажи мне.

— Они реально одинаковые, за исключением незначительных деталей.

Твайлайт смотрит на меня, одна бровь поднята.

— Ты же писала эту кампанию специально для наших друзей?

Она кивает.

— Ты делала это с учётом опыта от предыдущих игр?

Снова кивает.

— Ты ведь хорошо знаешь, как они играют?

Ещё кивок.

— С намерением организовать для них настоящий вызов, выбить их из зоны комфорта?

— Я бы сказала по-другому… но… Да.

— А им ты про это сказала?

— Я… типа… ну… вроде да?

— Что, серьёзно?

— Ну, не буквально…

Моя маленькая печальная принцесса сидит, сжавшись, на краю стола, среди разбросанных исписанных листов.

— Вы уже накидывали героев^[8] для сегодняшней игры?

— Нет, планировали начать вечером.

— Я это исправлю.

Мой уверенный тон возвращает на её лицо улыбку.

— Твайлайт, а можно в этот раз буду DM-ить я?

— Анон!

— Это «нет»?

— Конечно, нет!

Попробовать стоило, хотя в то, что она согласится, я и сам не верил.

— Ла-а-адно… Я могу всё исправить. Мы сейчас, — я беру со стола толстое Копытоводство Игрока, — накидаем для них героев.

— Чё?!

Ой, это моя реплика. Именно это слово я произнёс, когда очнулся в стране разноцветных лошадок. Именно это слово я произнёс, когда понял, что магия здесь реально работает.

— Мы сейчас распишем для всех игроков заранее созданных персонажей. Надо успеть прежде, чем придут девочки.

— Я слышала, что ты сказал. Но я не понимаю… Ты всегда возражаешь на мои попытки заставить игроков следовать по предначертанному мной пути, говоришь про…

— Про «рельсы», принцесса.

— Да, рельсы! — радость от узнавания нового тут же сменяется подозрением. — И что же теперь?

Её глаза сужаются, взгляд становится напряжённым. Посторонний наблюдатель подумал бы, что это гнев, но на самом деле это голод. Голод познания. Твайлайт, маленький мозгосос, сейчас сделает «ням!» твоей информации.

— Всё просто. Группа глубоко в колее. Ты написала новую кампанию, но игроки всё равно в колее, ты сама всё для этого сделала. И теперь они раз за разом бьются об одну и ту же стену.

— Что же делать?

— Как ты думаешь, кинется ли Дэш в бой, если её героем будет хрупкий маг, а не могучий воин?

— Да.

— Плохой пример, согласен. Дэш в любом случае кинется.

Твайлайт улыбается. Принцессы любят, когда с ними соглашаются.

— И она погибнет, сразу же. Но в результате, возможно, что-нибудь поймёт.

— Что же?

— Что ей надо играть по-другому.

Твайлайт несколько секунд размышляет, потом говорит:

— Но у нас всегда в команде есть маг. В чём разница, что магом будет Дэш, а не Рэрити?

Вот просто не верится, что такие вещи приходится объяснять вслух.

— Ты можешь себе представить, как Дэш будет отыгрывать мага-иллюзиониста? Я вот не могу, реально.

— И я тоже не могу.

Твайлайт смотрит на меня со странным выражением лица, словно раздумывает, не зря ли она считает людей разумным видом.

Великолепно. Самое время для ехидной ухмылки.

— Именно так!

Выражение на лице принцессы просто не описать словами.

— Ты не можешь себе представить, как она будет играть.

Буп ей по носику для усиления эффекта.

— Она не может себе представить, как ей играть.

Ещё один буп.

— Вспомни, что ты обычно говоришь нашим милым Меткоискательницам?

Очень хотелось бупнуть её третий раз, но это будет уже реально рискованным делом.

— «Неограниченные возможности», да?

— Ага-с!

Она несколько секунд перекатывает эту мысль по своему разуму, но недоумение с её лица не исчезает. Ладно, продолжим.

— Ты составляла кампанию, предполагая, что наши друзья будут играть определёнными героями определённым образом.

— Правильно… — она тянет время, пытаясь самостоятельно прийти к выводу, прежде чем ты скажешь всё вслух и всё испортишь.

— И они действуют так, как ты планировала, и раз за разом проигрывают.

Вот, теперь до неё дошло.

— И если они начнут действовать не так, как я от них ожидала, они, возможно, пройдут кампанию?

— Убери «возможно». Я обещал, помнишь ещё?

— Ты пообещал исправить.

Она улыбается мне, её лицо светится от надежды.

— Нет, принцесса, — улыбаюсь ей в ответ. — Я пообещал всё исправить!

— Прекрати уже повторять! — она смеётся и игриво толкается. Похоже, толкается она не так уж и игриво…

Меня это уже начинает пугать!

---

Это кошмарная работа — расписать пять полноценных героев за — взгляд на часы — да, всего за два часа. Вот если бы мы играли в WFRP^[9]. Там всё создание героя основано на случайности. Так просто. Так быстро. Так невероятно трудно играть со всем этим потом.

Твайлайт активно помогает, разумеется, и два героя уже готовы. Очень надеюсь, что успеем.

Остаётся создать двух героев, когда Твайлайт вдруг роняет карандаш на стол:

— Чёрт!..

Она поднимает взгляд от рулбука^[13], в котором только что выискивала умения для героя, её глаза полны ужасом.

— Что стряслось?

— Ох нет, чёрт, нет-нет-нет-нет…

Протягиваю руку и кладу ладонь ей на плечи.

— Ты забыла поместить на карту монстра? Ловушку? Или нам придётся срочно переделывать всех героев?

— Ху-у-уже…

Я слегка встряхиваю её за плечи, надеясь вытрясти наружу застрявшее объяснение.

— У нас может не найтись подходящих миниатюр^[10] для новых героев!

— Да уж, это совсем паршиво, — отпускаю её плечо, изображаю на лице гримасу ужаса: — Упаси Селестия, нашему воину-мечнику придётся играть с фигуркой, вооружённой ТОПОРОМ!

…и тут же уворачиваюсь от просвистевшего мимо моей головы кубика^[11].

— Твою ж мать, Анон!

Она произносит это со смехом, но это всё равно меня беспокоит. Кажется, я плохо влияю на мою маленькую принцессу — раньше она так часто не материлась.

И кубик… застрял в стене. Интересно, а если бы я не уклонился?

— Знаешь, Твайлайт, многие компании, в которых я играл, вообще не заморачивались с миниатюрами.

— А как они тогда знали, где конкретно находится чей герой?

Пожимаю плечами.

— Не знали. Впрочем, знали — герой находится там, где нужно.

— Но… это же не по правилам!

Подмигиваю ей, подбираю карандаш и возвращаюсь к расписыванию героя.

— Помнишь правило номер ноль?

— Мастер всегда прав?

— Нет, это Золотое правило, самое популярное у тех, кто любит помыкать другими.

Она хмурится в ответ. Да-да, принцесса, не всегда правда звучит приятно.

— Нулевое правило в любой игре, самое важное правило в любой игре: получайте удовольствие. Ну какое удовольствие от того, что тебе не хватило половины шага для того, чтобы добежать до врага? Миниатюры привязывают героев к карте; если ты разрешишь игроку сдвинуть героя на эту половину шага, ты разрешишь ему нарушать правила — а это плохо. Но когда никто просто не знает, что эти полшага существуют, и игра просто продолжается — это удовольствие и есть.

Она смотрит с некоторым сомнением во взгляде, но не возражает. Она признала правильность моих слов; возможно я её и не переубедил, но уж точно заставил посмотреть на проблему с другой стороны.

— То есть ты просто не любишь использовать фигурки? — озвучивает она результат своих размышлений.

— Нет, ты что, они очень важны. Но только для того, чтобы иметь общее представление об обстановке, — выделяю голосом слова «общее представление». — Как-то играл я с друзьями, совсем не используя миниатюры, и мы та-а-ак запутались… Никто не понимал, где стоит, с кем дерётся… Ну и совсем не помогало то, что мы при этом ещё и выпивали.

— И чем дело кончилось?

— Я поставил на стол несколько пустых бутылок и бутылочных пробок. И всё, проблема была решена.

— То есть помогло то, что вы при этом выпивали! — она хихикнула.

— Ага!

Делаю паузу и начинаю с энтузиазмом в голосе:

— Знаешь, похоже, сегодня я узнал нечто новое! — подхватываю со стола лист бумаги и начинаю «писать»: — ДОРОГАЯ ПРИНЦЕССА СЕЛЕСТИЯ, СЕГОДНЯ Я… — Твайлайт, одновременно смущаясь и хохоча, хватается за мою руку. — СЕГОДНЯ Я УЗНАЛ, — уворачиваюсь от Твайлайт, продолжая «писать», — ОТ ТВОЕЙ ЛУЧШЕЙ УЧЕНИЦЫ…

— Бывшей ученицы! — поправляет она, снова пытаясь меня схватить.

— ЧТО ХОРОШАЯ ВЫПИВКА, — Твайлайт хватается за голову в театральном жесте ужаса, — МОЖЕТ РЕШИТЬ ВООБЩЕ ЛЮБУЮ ПРОБЛЕМУ!

Твайлайт прыгает на меня, обнимая за шею, и мы вместе, хохоча, шлёпаемся на пол.

— Эй, я — принцесса, ты должен относиться ко мне более почтительно!

— Возможно, но ты же не моя принцесса!

— Не твоя?..

По глубокому огорчению на её лице я понимаю, что она услышала совсем не то, что я хотел сказать. Тупо-о-ой Анонимус, научись думать, что говоришь…

— Ну-у-у… я хотел сказать…

Я, собственно, был первым, кто назвал её принцессой, причём задолго до того, как ей приделали крылья. Потому что она всегда была моей маленькой принцессой.

И ещё, наверное, важно то, что я всё же не пони, в которых уважение к принцессам, кажется, просто встроено. Даже в её ближайших друзей.

Ну, кроме Рэйнбоу Дэш, которая просто по жизни хамло. И вообще «свой парень».

Это появилось не сразу. Сначала она была моим учителем, читала мне лекции об эквестрийской цивилизации и обычаях. Но я из всего этого извлёк только «не раздражай начальство».

Потом она стала моей мамочкой, но быстро убедилась, что я вполне приспособлен к самостоятельной жизни.

И в какой-то момент Твайлайт вдруг осознала, что я не пони. Что рядом со мной ей не нужно думать о репутации — как любой нормальный человек не задумывается, какие выводы сделает кошка из того, что ты придёшь домой в зюзю пьяным. Что я не стану осуждать её за то, что она окажется вдруг не идеальной ученицей, не степенной представительницей высшего общества. Луне простительно иногда бывать… странной в глазах окружающих, но Твайлайт не такая, она должна быть для всех идеалом. Ну, для всех кроме меня.

Я обнимаю рукой её за шею и притягиваю к себе.

— Я совсем не это хотел сказать.

— А что ты хотел сказать? — она поднимает одну ногу и ставит копыто на мою руку, словно готовясь оттолкнуть её, если ей не понравится мой ответ.

Я обнимаю её сильнее, она аж пискнула слегка.

— Я хотел сказать, что ты моя принцесса. Для всех прочих ты — аликорн и Принцесса Дружбы, а для меня ты — моя принцесса.

Моя глупенькая идеальная принцесса…

— Но ты сейчас сказал…

— Я часто говорю всякую фигню.

Интересно, что означает вот это вот выражение её лица?

Раздаётся громкий стук в дверь. Твайлайт неловко выворачивается из моих объятий.

Я что-то серьёзно испортил. Не знаю пока что, но испортил — точно.

— Я… ну… надо открыть дверь. Это, наверное…

— Пинки Пай.

Именно она обладает талантом приходить максимально невовремя.

Стук в дверь становится ещё громче и отчаянней.

— ОТКРЫВАЙ, Я ПИСАТЬ ХОЧУ!

Чёртова Пинки Пай.

Я обмениваюсь взглядом с Твайлайт, похоже, мы сейчас думаем одну и ту же мысль.

— А ЕЩЕ Я ПЕЧЕНЬКИ ПРИНЕСЛА!

— Пожалуй, стоит открыть, пока печеньки не испортились.

— Хе-хе, да… я, сейчас… Анон… пойду её впущу.

Она уходит к двери, я сажусь и начинаю поправлять одежду.

— Ты привык к жизни в беспорядке, — говорит Твайлайт, оборачиваясь ко мне через плечо, — но попробуй всё же хоть немножко прибраться. Не будем наводить Пинки на ненужные мысли.

Оглядываюсь и понимаю, о чём она говорит. Разнообразные книги и бумаги усеивают пол, словно листья в лесу. Единственное пустое место, как ни странно — стол.

Да, это действительно выглядит очень неловко.

Твайлайт задерживается перед дверью, даря мне драгоценные мгновения для того, чтобы закинуть на стол ворох из книг и листов бумаги.

Стук в дверь становится ещё более отчаянным — и вдруг прекращается.

— У МЕНЯ ВСЁ ЕЩЁ ЕСТЬ ПЕЧЕНЬКИ!

Твайлайт распахнула дверь и успела вовремя отскочить, когда сквозь дверной проем пролетел размытый от скорости розовый метеор. На долю секунды мелькнуло мучительно перекошенное лицо и исчезло, зато на столе вдруг появилась абсурдно огромная куча выпечки.

Захлопнув дверь, Твайлайт пролевитировала к себе одну печеньку:

— Хорошая новость — мне не придётся мыть крыльцо…

— А плохая?

Твайлайт что-то промычала и сделала жест в сторону своего лица — «смотри, у меня рот занят, не могу говорить». Что же, я её понимаю, печеньки у Пинки просто объедение. Вместо ответа Твайлайт магией извлекла из кучи бумаг два незаконченных листа с данными героев.

Чёрт.

От расстройства я потянулся за печенькой, но в этот момент, отбрасывая меня от стола, в комнату вновь влетел стремительный розовый силуэт.

— Привет, Пинки Пай!

— ПРИВЕТ, НОН!

Ой блин, бедные мои уши…

— Поздравляю с возвращением из туалета.

— Чего? Ой, глупенький Нонни, я не была в туалете!

В обалдении смотрю на Твайлайт. Может быть она понимает… нет. Она качает головой. Не спрашивай, даже не задумывайся над этим, Анонимус, мозги целее будут. Это Пинки Пай.

— Я принесла наших миников!

Пинки достала небольшую коробку и с необычной почтительностью извлекла из неё маленькую розовую фигурку.

В нырке я успел подхватить выпущенную из копытец коробочку.

— Ты соскучилась по мне, Фуксия Вондер? — произнесла она, прижимая к щеке фигурку, словно встретив вдруг давно потерянного любимого. — И я соскучилась по ТЕБЕ, Нонни! — розовая фигурка в розовых копытцах ткнулась в мою щеку. — И Фуксия тоже соскучилась!

Фигурка исчезла, но прежде чем я успел повернуться к столу, Пинки уже стояла прямо передо мной:

— Почему ты перестал приходить?

— Да, почему ты перестал появляться? — Эпплджек ввалилась в дверь, не утруждаясь стуком, едва не снеся дверной створкой Твайлайт.

Такая вот наша Эпплджек, брутальная и прямолинейная. Пытаться обмануть её бессмысленно, всё равно сразу раскусит.

— Потому что мой стиль игры портит замыслы Твайлайт.

— Не смей обвинять её в этом! — прорычала в ответ Эпплджек.

Ложь она чувствует на лету, но подтекста просто не видит. Не удивительно, что её герои всегда Законопослушно Тупые Паладины^[12].

— ЭйДжей, ты принесла сидр? — вклинилась Твайлайт, пытаясь отвлечь подругу.

Эпплджек резко повернулась, глаза её всё ещё сужены от подозрительности.

— Зачем?

— Ну, потому что… Анон любит выпить во время игры? Помнишь?

Великолепно, теперь я виноват. Да, я единственный тут с тягой к выпивке. Твайлайт такая лапочка…

Эпплджек снова поворачивается ко мне, подходит в упор. Теперь у меня перед носом сразу две понячьи мордашки: одна с широченной улыбкой, другая — с яростной гримасой.

— Ага.

— Тогда давай я принесу! — Твайлайт выходит, чтобы внести в дом бочонки.

Надеюсь, Эпплджек принесла достаточно много — она ведь и сама серьёзная выпивоха.

— Не вздумай так поступать сегодня! — рычит Эпплджек, когда Пинки убегает вслед за Твайлайт. — У нас и без того куча проблем, так что нам твоего жульничанья точно не надо! От Пинки сплошная головная боль, но ты! — она резко тычет мне копытом в грудь. — Лучше бы тебе совсем не вмешиваться.

Она делает шаг назад, когда входит Твайлайт с бочонками. Три штуки… неплохо.

Эпплджек занимает своё традиционное место за столом.

— Что это здесь такое? — она вытаскивает из кучи и внимательно рассматривает один из листов героя, мне незачем было их куда-либо прятать.

— Видишь ли, Эпплджек… — да, я негодяй. И мне это нравится. — Это как раз твой герой.

Она смотрит на лист столь напряжённым взглядом, что никто, даже Пинки, не решается пошевелиться. Может быть, ей Флаттершай уроки давала? Или знаменитое «сбивание яблок» производится, на самом деле, не только ногами? Её взгляд столь яростен, что листок должен был бы сгореть на месте.

— Анон, ты как-то очень неправильно пишешь слово «Паладин». Не хочешь написать заново?

Она бросает листок в мою сторону, и его тут же перехватывает сиреневая аура телекинеза Твайлайт.

— Я понимаю, как эта кампания расстраивает тебя, — начинает она, — и я попросила Анона помочь мне в качестве личного одолжения.

Чёрт, это разозлило её ещё сильнее.

— Что значит «в качестве личного одолжения»? — Эпплджек впечатывает копыто в стол, сметая кучу книг. — Он что, заставляет тебя? — поворачиваясь ко мне. — Не вздумай что-либо требовать от неё! Она всю душу вкладывает в эти игры, а ты всегда всё портишь!

Никогда за всю свою жизнь ты не видел столь яростного обвиняющего жеста копытом. Поразительно, как пони добиваются такой выразительной жестикуляции без участия пальцев.

Вся моя сила воли потребовалась для того, чтобы не ответить Эпплджек своим жестом. Ведь где-то в глубине души я понимаю, что намерения Эпплджек благородны, она лишь…

— Черт побери, Эпплджек! Это Я его пригласила, прекрати меня защищать!

— Ты нуждаешься в защите! Каждый раз, когда он наконец уходит, я вижу по твоим глазам, как тебе больно!

…тишина…

Что… что это было? Я что, действительно такая мерзкая личность? Твайлайт продолжает меня приглашать из сострадания? Или надеется, что раз уж Дискорда удалось перевоспитать, то и для меня не всё потеряно?

Твайлайт стоит с отвисшей челюстью. Пинки под шумок протягивает лапку к куче печенья.

Меня охватывает знакомое сиреневое магическое поле и выносит за дверь.

— Пинки Пай, Анон, побудьте там, пожалуйста! Мне надо поговорить с Эпплджек наедине!

— Да, это очень неудобно получилось, — хлопает глазами Пинки, потом смотрит на свои копытца и добавляет. — Меня выгнали, я даже не успела взять печеньку!

— И правда, Пинки Пук, неудобно получилось… — я в обалдении, практически не слышу, что она говорит. Чисто рефлекторно продолжаю её поддразнивать. Почти неосознанно, потому что с осознанием сейчас какие-то проблемы.

— Эй, меня зовут Пинки Пай! — кричит она, подпрыгивая вверх-вниз на одном месте.

— Да, я знаю, я противный.

— Ох Селестия, нет, Анон! — она обнимает меня за пояс своими мягкими передними лапками. — Ты вовсе не противный, с тобой так весело вместе!

Она отпускает меня и делает шаг назад, хлопая глазами с умильным выражением на лице.

Это как-то не помогает. Ноги почему-то плохо держат меня, и я съезжаю спиной по двери, находя какое-то странное удовольствие в прикосновении твёрдой поверхности к спине.

Удивительно. Из-за двери не слышно абсолютно ничего, хотя там сейчас должен был бы проходить разговор на повышенных тонах.

Обычно Твайлайт активно (и громко!) защищала меня от нападок других пони; похоже, она сейчас тихо и спокойно объясняет Эпплджек, что просто не хотела расстраивать меня правдой и общалась со мной так, чтобы я не обиделся. Но то, что случилось, просто обязано было случиться. Эпплджек, Элемент Честности, не способна лгать.

— Хочешь печеньку?

Пинки, оказывается, опустилась на землю рядом со мной, я даже не заметил, когда это произошло.

Теперь она практически забралась ко мне на колени и тычет мне в лицо печенькой.

— Где ты взяла печеньку, Панки Пик? — слова вылетают из моего рта как сухие горошины, на автомате, потому что сказать мне совершенно нечего. Что я могу ответить? «Нет»? «Пойди убейся об стену»? Точно не стану говорить такое единственной, похоже, во всём Понивилле живой душе, способной со мной общаться без отвращения.

— Это Неприкосновенный Стратегический Запас Печенек, — отвечает она со счастливой улыбкой. — У меня такие по всему Понивиллю есть!

— Спасибо… — печенька вполне свежая на вкус, даже слегка странно после слов о Неприкосновенном Стратегическом Запасе. Я почти ожидал, что будет привкус ржавчины и Советских Технологий времён Холодной Войны.

Не то чтобы я знал, каковы на вкус Советские Технологии времён Холодной Войны, разумеется, но могу себе представить. С привкусом ржавчины, скорее всего.

Всё что угодно, лишь бы не думать.

Совершенно непонятно, сколько я уже так сижу, одной рукой поднося ко рту печеньку, другой поглаживая кучерявую гриву Пинки. Наверное, долго, потому что в голову приходит мысль о том, что неподвижная Пинки Пай это как-то неестественно. Она случайно не умерла? Вроде бы акулы умирают, когда перестают двигаться, вдруг Пинки тоже? Хлопающие глаза, широкая счастливая улыбка — нет, всё в порядке.

Потом вдруг приходит понимание — я уже четвёртый раз смотрю на Пинки, чтобы проверить, дышит ли она, и получаю в ответ улыбку. Она специально сидит неподвижно, чтобы меня успокоить.

Прежде чем мысль поблагодарить её полностью формируется в моей голове, кто-то загораживает свет.

— Зачем ты сидишь перед дверью, Анон? Твайлайт Спаркл ещё не пришла?

Рэрити. Она никогда не была со мной груба. Это было бы не вежливо.

— Твайлайт говорила, что хочет найти нам пятого игрока на этот вечер, — Рэрити многозначительно смотрит на меня. — Я полагаю, им должен стать ты.

— Ну а кто же ещё? — Пинки Пай подпрыгнула, чтобы поприветствовать подругу. — Трикси?

Вежливый смешок Рэрити сказал сразу всё, что на эту тему могло бы быть сказано. Это была выдающаяся по неудачности игра, и в порядке исключения, не по моей вине.

— Вы здесь сидите с какой-то целью, или же?..

Пинки оглянулась на меня с озабоченным лицом, я изобразил пожатие плечами.

— Твайлайт хотела наедине пообщаться с Эпплджек, — Пинки подмигнула, продолжая улыбаться.

— О чём, интересно?

Я чуть не свалился, когда дверь за моей спиной внезапно открылась.

— Ни о чём, — мрачный голос Твайлайт.

Ну правильно, разговор обо мне и есть разговор ни о чём… Надо здраво себя оценивать: я — ничто.

— Рэрити, не могла бы ты составить тут компанию Пинки?

— Конечно же, — ответила сразу понявшая просьбу Рэрити и отступила на шаг, одновременно придерживая за хвост Пинки, которая попыталась было прошмыгнуть внутрь.

Твайлайт смотрит на меня — это забота в её взгляде? Жалость?

— Эпплджек хотела бы кое-что тебе сказать.

Я тупо киваю. Твайлайт каким-то образом убедила Эпплджек в необходимости извиниться.

Теперь как-то надо будет провести сегодняшний игровой вечер. Я пообещал Твайлайт, что всё исправлю, и я не могу снова подвести свою принцессу.

Я выпрямляюсь и расправляю плечи, привычными движениями заставляя включиться мозги. Сейчас я услышу самую паршивую версию неискреннего извинения. Эпплджек не умеет лгать, и я прекрасно знаю, что она меня терпеть не может. Но мужчина должен иметь гордость — или по крайней мере изобразить, что эта гордость у него есть.

А я играю в ролевые игры много лет и способен изобразить многое.

Это удивительно, но лицо и поза Эпплджек выражают вполне настоящее раскаяние. Даже стыд, пожалуй.

Твайлайт толкает Эпплджек копытом. Даже в моем отупелом состоянии я вижу, что это не чрезмерно нежный толчок.

— Эпплджек, говори.

Эпплджек никак не может посмотреть мне в глаза; похоже, она считает, что я пойму, что она врёт, если буду видеть её глаза.

— Эта… Я извиняюсь, — Эпплджек бросает взгляд на Твайлайт, та фыркает.

— Скажи полностью!

— Я извиняюсь, сахарок, — Эпплджек смогла-таки поднять взгляд и сейчас виновато смотрит мне в глаза. — Я была не права.

Признание своей неправоты из уст Эпплджек — явление нечастое, но «сахарок»… Она не называла меня так с Того Самого Вечера. Я помню, что когда Твайлайт в слезах убежала из-за стола, Эпплджек называла меня многими другими словами. Твайлайт вскоре меня простила, но Эпплджек — нет. Никогда.

— Ты простишь меня?

Я не знаю, что сказать, но кивка, похоже, оказывается достаточно. Твайлайт снова подталкивает Эпплджек, на этот раз куда более нежно.

— Впусти остальных, пожалуйста. Нам с Аноном нужно кое-что доделать.

Глядя вслед уходящей к двери Эпплджек, я почему-то надеюсь, что это чувство вины уйдёт от неё быстрее, чем уходил гнев.

— Итак, — прошептала Твайлайт, потершись о мои ноги, — что будем делать с двумя недописанными героями?

— Ты из-за этого отослала Эпплджек?

— Конечно же! Она уже осознала свою неправоту, и теперь давай займёмся нашими делами и не будем вспоминать о старых неприятностях!

Это прозвучало реально подозрительно… но прежде чем я успел что-либо сказать, моя маленькая принцесса вскинулась, обхватила меня передними ногами:

— Все уже пришли, кроме Рэйнбоу Дэш! У нас практически не осталось времени!

Да, один кризис закончился, да здравствует следующий.

Надо действовать, Твайлайт думает, что я решаю ситуацию с незаконченной генерацией новых героев, а на самом деле я всё никак не могу освободиться от того, что сейчас произошло. Моя маленькая принцесса ненавидит меня? Жалеет меня? Не могу спросить её прямо, просто не способен.

Если бы я мог, я бы всё выяснил уже давным-давно.

Твайлайт слегка встряхнула меня, пытаясь побудить к действию. Я погладил её чёлку, убирая волосы от глаз. Я ведь пообещал всё исправить.

— Чьих героев мы не дописали?

— К счастью, для Рэйнбоу и для тебя!

Ух, даже ещё более «к счастью», чем она думает. У меня на этих героев есть очень коварный план.

Опускаюсь на колени и, глядя ей в глаза, произношу:

— Твайлайт, мне нужен мой гаджет.

Твайлайт ахнула.

— Ты уверен?

Я киваю с мрачным лицом.

— Ну-у… если ты так уверен…

Снова киваю. Я, вообще-то, заранее предполагал, что айпад мне потребуется, и лишь тешил себя надеждой, что, возможно, обойдусь.

Многие годы я жить не мог без этих «умных железок». Попав в Эквестрию, я очень страдал, но с посторонней помощью постепенно начал отвыкать и сейчас даже немного гордился своей могучей силой воли.

К тому же пользоваться электрическими устройствами здесь просто невозможно, если тебе не будет помогать маг-единорог.

— Ну, если ты так уверен… — Твайлайт снова умоляюще посмотрела на меня. — Я так тобой гордилась…

Я ласково беру её лицо в ладони.

— Можешь продолжать. Мне надо только скопировать двух готовых героев. Больше я ничего делать не буду.

Она колебалась, желание помочь мне в борьбе с зависимостью сражалось в её голове с необходимостью иметь двух готовых героев к моменту прихода Рэйнбоу Дэш.

— А я смогу это сделать?

— Ну, если ты разрешишь мне посмотреть на сценарий кампании…

Она поняла — мы этот разговор уже один раз проходили. Во время предыдущей игры.

— Ладно, Анон, пойду достану. А ты пока что, — она кивнула в сторону своих подруг, — пойди и представь игрокам их новых героев.

— Ну-у, всегда мне достаётся самая неприятная работа…

Мои стенания оказали эффект на принцессу, но не тот, на который я рассчитывал. Она хихикнула.

— Ты представляешь себе, как сложно будет убедить их играть незнакомыми героями?

— Ага! — она игриво толкнула меня боком. — Именно поэтому отдаю это тебе!

С неяркой вспышкой телепортации она исчезла, оставляя меня с необходимостью убеждать (возможно) недовольных пони.

— А знаешь, Анон, — произнесла Рэрити от игрового стола, — мне даже нравится идея попробовать что-то новое.

Ох чёрт, они же всё слышали.

— Вот только имя я выбрала бы более благозвучное.

— Ну так поменяй на то, которое тебе больше нравится, делов-то?

— Не могу. Я ничего не знаю о том, какие у варваров бывают имена! — прищурившись, она оглядела лежащий перед ней лист героя. — А ещё я совершенно ничего не знаю об этих умениях. Ты не мог бы?..

Нахожу соответствующий рулбук и подаю ей.

— А у тебя как дела, Эпплджек?

У меня потеплело на душе, когда она не шарахнулась от меня. Похоже, она осмыслила свою вину и сделала выводы. Она не подведёт своих друзей. Не в этот раз.

— Мне бы не помешала помощь, чтобы вообще понять, как в этого героя играть, — она ткнула копытом в лист. — LG^[14], я поняла. Но при этом она воровка, и как это сочетается?

— Ну, возможны варианты. Исправившийся вор? Ловец воров?

Она покачала головой, поморщившись.

— Не-а…

— Охотник за сокровищами?

— Что-то типа Дэринг Ду?

— Нет, мы сделали совсем другой тип героя.

Она хмурилась, глядя на лист. И тут вдруг до меня дошло.

— О! Как насчёт секретного агента? Исполнителя на службе правосудия? Ты же обычно играешь паладинами в роли защитника, так ведь?

— Ты к чему это ведёшь? — она нахмурилась ещё сильнее.

Я вписал новое имя героя и вернул ей лист. Дредд.

— Твой герой, в своей основе, наёмный убийца.

Она хмыкнула. Ох, Эпплджек не умеет быть терпеливой, но вот упрямства у неё… Говорят, «ты можешь привести коня к реке» — но не эту пони. Хочешь, чтобы она напилась — дай ей фляжку.

— Если твой герой законопослушен и при этом наёмный убийца, то это должен быть представитель какой-то законной власти. У такого героя та же мотивация, что и у паладина, но радикально другой образ действия.

— Ну типа поняла… — она снова нахмурилась. — Эй, Рэрити, дай мне вон ту книгу.

Эпплджек принялась листать воровской рулбук, пытаясь разобраться в непривычных умениях.

— Что-нибудь ещё?

— Что это за имя?

— Ну, мне оно показалось подходящим. О, вот Пинки Пай!

— ДА, НОННИ! — отозвалась она со своим характерным энтузиазмом.

Чёрт, а почему всё это время она сидела так тихо? Задумала какое-то потрясающе разрушительное веселье, как обычно? Оглядываюсь — вроде ничего такого. Даже пушки, заряженной печеньками, не видно.

— Чем занимаешься?

Попробую просто спросить, раз уж не получилось догадаться.

Она слегка застонала, тыча копытцем в книгу.

— Пытаюсь разобраться со всеми этими заклинаниями.

Уже отыгрывает свою весьма ответственную героиню? Это как-то… неожиданно.

Столь же неожиданно, как Рэрити, согласившаяся играть варваром, или Эпплджек, не возражающая против героя-вора.

Что-то серьёзно не так. Я делаю шаг назад и подозрительно оглядываю троицу девчонок.

— Эй, подружки, честно, что происходит?

— Просто разбираемся со своими новыми героями, — проворчала Эпплджек, не поднимая глаз.

— И ещё Эпплджек пообещала убить нас, если… Ай!

— А ещё я сказала «Ни слова Анону и Твайлайт!» — она свирепо покосилась на Пинки Пай. — Так что не вздумай сказать что-нибудь при Твайлайт, сахарок!

Вот так, прогресс. Всё ещё угрожает убить, но делает это относительно вежливо.

— Эпплджек рассказала нам, — Рэрити заговорила, не отрываясь от варварского рулбука, — насколько это важно для Твайлайт, и нам очень не хочется разочаровать её.

Бампф! У финишной точки телепортации самый дурацкий звуковой эффект из всех возможных.

Но это Твайлайт, так что приходится терпеть.

— Я принесла.

О, классно.

— У тебя десять минут, понял?

Она хлопнула айпад на стол передо мной, прежде чем я успел маньячно захихикать — в результате я подавился и закашлялся.

— Десять. Минут. Я ровно настолько его зарядила.

Мне, вообще-то, очень повезло, что заряжающая и ремонтная магия не требуют от единорога разбираться в устройстве того, что именно заряжается или исправляется. А то превратился бы этот айпад в алюминиевый кирпич в первый же мой день в Эквестрии.

— Девять с половиной…

Я торопливо хватаю девайс, добираюсь до папки с наиболее экзотическими образами героев. Ох, Твайлайт проклянёт этот день… Впрочем, она же сама попросила, чтобы я сломал игру? Так что, возможно, и не проклянёт.

Прокручиваю экран одной рукой, пишу другой. Десять минут — не столь уж большое время для того, чтобы даже просто переписать данные реально сложных героев. Хорошо, что это не варианты героя «Old Man Hendriksen»^[15]. Такого героя я не переписал бы и за два часа.

Кстати, я один раз попытался. Себе на горе. Твайлайт, с её любовью к познанию, не стала, как поступил бы на её месте любой человеческий DM, пропускать трёхсотстраничную легенду героя — она её реально прочитала, как увлекательную книгу. И в результате знала моего героя лучше, чем я сам…

От Эпплджек донеслось сдавленное хихиканье.

— Ты чего?

— Яблоко спасает ситуацию, — заявила она чопорно. — Делом занимайся!

Три минуты — и мой герой готов. Не всякий сможет всего несколькими хорошо подобранными умениями так изуродовать правила. Разумеется, чтобы получить все эти преимущества, пришлось добавить кучу недостатков — но насколько часто герою придётся встречаться с литой серебряной посудой или праздновать под японскую поп-музыку?

Теперь — Рэйнбоу Дэш.

БЛАМС! — распахивается дверь. Как своевременно…

— ХЕЙ, АНОН! ТРАХНУТЫЙ ТЫ ГОВНЮК, ТЫ РЕШИЛ ПОИГРАТЬ?

— ДА, РЕШИЛ!

Блин, брофист в исполнении достаточно сильной Рэйнбоу… Когда я помру и предстану перед Тёмными Богами, я похвастаюсь, что научил пегаса брофисту. Они восхитятся моей крутостью и отправят меня в Валгаллу.

— ХЕЙ, ДЭШИ!

— Привет, Пинки Пай.

Рэйнбоу выглядит слегка озадаченной:

— Чем это вы все заняты?

— Все изучают своих новых героев, — ответила Твайлайт, не отводя взгляда от часов. — Эта игра будет с заранее созданными героями, по совету Анона.

— Ну раз это придумал Анон, вряд ли это совсем уж плохая идея. Герои, как обычно?

— Не-а, — отозвалась Эпплджек, — у меня вор.

— Варвар, — добавила Рэрити.

— Я сама не знаю, — поднесла к глазам свой лист Пинки Пай, — но у меня много контактных заклинаний.

— Клирик, Пинки-Понки. Ты будешь играть клириком.

— Ха, — фыркнула Рэйнбоу. — Тогда у меня будет какой-нибудь воин. Нам в партии потребуется как минимум два меча, чтобы пройти тех хеллхаундов.

— Не-а.

— Тогда кем, чёрт побери, я буду играть?

— Бардом.

— Бардом?!

— Ага!

— А что это, бля, за герой, бард?

— Рэйнбоу Дэш, дорогуша… ты не обращала внимания, насколько часто я играла бардом?

— Бард-шмард, — Рэйнбоу сделала в сторону Рэрити отметающий жест, — всё, что я помню, это какого-то дохляка, которого приходилось защищать от врагов.

Она покосилась на единорожку.

— Ну сама скажи, что ты обычно делала?

— Дипломатию.

— Дипломатию?! Анон, ты предлагаешь мне заняться дипломатией?

Я трачу драгоценные секунды и отвлекаюсь от переписывания самого хитрозадого героя из тех, что у меня были.

— Я тебе дам героя, а ты делай с ним всё, что хочешь.

На лице Рэйнбоу ничем не прикрытый ужас. Я её такой ни разу не видел.

— Ты справишься, Дэш.

— Чего? Да ни в жизнь! Я даже на тряпку-волшебника соглашусь, только дай мне героя, который реально что-нибудь может!

— Дэши, ты когда-нибудь видела, чтобы я делал паршивых героев?

— Нет, но…

— Пять минут!

— Пять минут, спасибо, Твайлайт. Пять минут на то, чтобы дописать самого безумного героя, которого я когда-либо набрасывал. Настолько безумного, что даже я сам им ещё не играл.

— Но это БАРД!

— Она способна играть метал.

— Пожалуй, я как-нибудь с этим проживу, — Рэйнбоу мрачно фыркнула и удалилась на кухню.

Некоторое время раздавался стук и побрякивание, потом вопль:

— ЧЁРТ ПОБЕРИ, ТВАЙЛАЙТ, ГДЕ У ТЕБЯ КРУЖКИ?

Твайлайт закатила глаза и фыркнула с отвращением:

— Рэрити, могла бы ты сходить на кухню и помочь Рэйнбоу Дэш? — она нежно толкнула мня в плечо. — Я с него следующие четыре минуты глаз спустить не могу!

— С удовольствием, — ответила Рэрити, аккуратно опуская книгу, которую в это время изучала. — Хотя я не особенно уверена в этой четырехминутной штуке…

— ЭЙ ТВАЙЛАЙТ! ТВАЙЛАЙТ!!!!

— Да не шуми так, Рэйнбоу Дэш, я сейчас тебе помогу! — фыркнула Рэрити в этой забавной понячьей манере. — Просто очень жаль, что Спайк сейчас вынужден помогать Принцессе Селестии. Я совсем не была бы против какой-нибудь закуски в дополнение к этим печенькам и сидру!

— Да, принцесса Селестия… Гм… — кажется, на щеках Твайлайт появился намёк на румянец. — Что напомнило мне: нам нужна пицца. Анон, поможешь мне забрать, прежде чем мы начнём?

— ХОРОШАЯ ИДЕЯ! ОНИ НАНЯЛИ ДЕРПИ НА ДОСТАВКУ, И МОЯ ПИЦЦА ОКАЗАЛАСЬ ПЕРЕВЕРНУТОЙ!

Как она вообще ухитряется что-то слышать, устраивая одновременно такой грохот?

— О, ДА ВОТ ЖЕ ОНИ!

Изгнанницы на кухню вернулись, притащив результат своих поисков: шесть кружек, каждая с символом одной из друзей. Я заказал их в своё время после первых нескольких игр.

Рэйнбоу грохнула одну из кружек — эта была простой, без украшений — на стол передо мной.

— Как вообще вышло, что ты запихнула их в самый дальний верхний ящик? — пожаловалась Дэш в направлении Твайлайт, прежде чем наброситься на ближайший бочонок. Ух, Твайлайт определённо покраснела…

— Одна минута, — ещё одно мягкое прикосновение.

Торопливо дописываю последние строки. Надеюсь, Рэйнбоу сможет прочесть. Так, умения, способности, инвентарь…

Бампф! С пурпурной вспышкой два самых важных для меня во всей Эквестрии объекта исчезли.

— Я надеюсь, ты успел закончить, — сказала Рэрити, глядя на лист с пьяно расползающимися строчками, — и ещё надеюсь, что ты планируешь это всё переписать начисто. Нам точно не потребуется дополнительный повод для путаницы с нашими новыми героями.

Рэйнбоу Дэш поставила свою кружку и перелетела стол, оказавшись рядом со мной:

— Давай, Анон, показывай мою новую крутость!

Я показал ей лист, мрачно осознавая, что переписать точно придётся — даже я сам не сразу мог понять, что же понаписал.

— Это что за «ропер»? Что-то про верёвки? Так это не ко мне, а к ЭйДжей!

Исправляю слово.

— Это рапира. Меч такой.

— КРУТО! Я, получается, смогу И драться, И играть метал… а это что, заклинания? ЗАЧЕМ ЗДЕСЬ ЗАКЛИНАНИЯ? Я смогу и драться, и играть метал, и колдовать?

Я ткнул пальцем в список умений.

— И ещё разряжать ловушки.

— И У МЕНЯ ЕЩЕ ЕСТЬ ВОРОВСКИЕ УМЕНИЯ! Есть ли вообще что-то, что этот герой не может сделать?

— Ну, у меня не хватило очков на умение «Вождение: Звёздные корабли», но поскольку эта кампания фэнтезевая, думаю ты не очень расстроишься?

Я подмигнул и ткнул пальцем ещё раз, в моё любимое комбо: «Вождение: моторизованный транспорт» и «Оружейное умение: импровизированное оружие».

— Подожди, а для чего это?

— Ну ты подумай сама.

Она подумала, и её глаза постепенно открывались всё шире и шире.

— Это же… — в уголках её глаз появились слезинки, — это круче, чем сидр!

Она обняла меня. Офигеть, она меня ни разу не обнимала. Пинала, было дело. Брофист — до сих пор рука болит. Но обниматься? Она, похоже, реально счастлива.

— Барды — КРУТЫ!

Бампф!

— Как-то много времени у тебя это заняло.

— Извини, Анон, — ни разу не видел, чтобы пони выглядела робко, но у Твайлайт получилось. — У меня заканчиваются подходящие места, где можно спрятать гаджет.

— Ты можешь этого и не делать…

Я пытался выкрасть у неё айпад два… нет, всего лишь пять раз, и вроде бы даже почти не пытался это делать после первой недели.

И вообще, три месяца со дня последней попытки, и ещё держусь!

— Анон, так ты перепишешь этот лист? Я уже вижу, что это круто, но… не могу это всё прочитать!

Глубоко в душе я заплакал. На самом деле нехорошо так вот обманывать друзей. Не то чтобы этот герой не был крутым, на самом деле он ещё как крут. Просто… не в том стиле, который хочет радужногривая. Соблюдая правила, не получится накидать Космодесантника-Библиария.

— Рэрити, не могла бы ты рассказать Рэйнбоу Дэш о бардах, пока мы с Твайлайт сбегаем за пиццей?

— Да, мэн, классная идея! — Дэш кинула лист на стол. — К черту разговоры, лучшее обучение — это когда делаешь! Ставлю бит, что поколочу твоего варвара!

— С удовольствием!

Рэрити потянулась к своим d20-м.

— Ты абсолютно права, Рэйнбоу Дэш, лучший вариант обучения — это попробовать сделать!

Одной ногой она стряхнула со стола лишние книги, прищуриваясь на оппонентку.

— Кидай инициативу, прыгучая фиглярка!

Ого, она уже отыгрывает своего героя.

Было бы круто посмотреть на то, что сейчас произойдёт, но Твайлайт уже тянет меня к выходу.

— Пойдём. Анон. Мне нужны твои руки, чтобы тащить пиццу.

— Но ты могла бы…

— Нужны руки. Это новое правило, я его только что утвердила. Пошли.

Из-за двери слышен смех Пинки и хохот Эпплджек; потом — «ЧЕГО? ДА Я УДВАИВАЮ!»

Да уж, хи-хи.

Твайлайт улыбается:

— Спасибо, Анон, они уже несколько недель так не веселились.

На улице ещё светло. Всё никак не могу привыкнуть. Твайлайт говорит, что это нормально. То ли из-за отсутствия смога и других загрязнений, задерживающих свет, то ли из-за того, что когда солнце садится, оно делает это почти мгновенно. Никаких долгих закатов, медленно удлиняющихся вечерних теней… Ну, разве что именно сегодня у Принцессы будет соответствующее настроение.

Этот мир такой ненатуральный. Увлекательный. Трахнуто-сумасшедший.

Начинать игру, когда солнце ещё на небе — ну сумасшествие же!

Да, и эти маленькие лошадки в цветах Техниколора. Но играть под солнечным светом — самое ненатуральное.

Воздух лишь слегка прохладный, прогулка кажется очень освежающей после столь длительного сидения за столом с охапкой бумаг.

Моя миниатюрная подружка стучит копытцами рядом со мной, три-четыре звонких цока на каждый мой шаг.

Это знакомый, хорошо нахоженный маршрут, мы вдвоём много раз так гуляли. Хотя после определённого события я и перестал приходить на игры, но в другие дни частенько заваливался к Твайлайт. И к другим друзьям.

Это здорово, что можно перестать избегать Эпплджек. Это же… это круто, снова иметь друзей. Много раз приходилось отказываться от встречи с Твайлайт или Рэйнбоу Дэш, чтобы случайно не оказаться в одной комнате с Эпплджек.

О, вот и пиццерия. Не так уж и далеко от жилища Твайлайт, что очень удобно в зимние месяцы. И от моего дома тоже. И недорого — что круто для лишённого реального заработка бездельника вроде меня.

Открываю дверь для Твайлайт — я настоящий джентльмен, да!

Чёрный жеребец с мятно-зелёной гривой приветствует нас из-за прилавка.

— Хей, Анон, рад тебя видеть!

— И я рад тебя видеть, Минти Фреш.

Он не рассказывал, как ухитрился добыть себе пиццерию — это не вяжется ни с его кьютимаркой, ни с характером. И тем не менее у него замечательно получается радовать большинство покупателей, и даже туристов и путешественников.

— Какую тебе пиццу, обычную? Пепперони?

К нему заходят и грифоны, и другие не-пони, так что он держит в запасе некоторое количество мясных компонентов для пиццы. Некоторым существам мясо нужно для нормальной жизни — это общеизвестно. Однажды он даже признался, что сам пару раз пробовал мясо.

Повар должен понимать, что готовит, в конце концов.

Однако, находясь среди пони, я всегда чувствовал себя очень некомфортно, поедая мясное.

— Нет, две обычные пиццы, одну овощную, одну сырную.

Твайлайт потянула меня за рукав, явно довольная, что я взял на себя заботу о покупке, но чем-то обеспокоенная.

— Ты уверен, что двух хватит?

— Сегодня пицца за полцены, — сказал Минти Фреш и подмигнул. — У меня тут вдруг образовались трое бесплатных помощников, взявшихся поработать чисто ради фана, — понизив голос, он добавил: — Они лапочки и всё такое, так что я решил дать им шанс, но за качество сегодня не ручаюсь.

Три жеребячьи головки вдруг появились вдоль косяка двери, ведущей на кухню. Как они ухитряются это делать? Друг другу на спины запрыгнули, что ли?

— Пришёл покупатель, Мистер Фреш? — спросила Скуталу, сверкая глазами от возбуждения. Её глаза стали ещё больше, когда она увидела нас с Твайлайт.

— ПРИВЕТ, АНОН! ПРИВЕТ, ТВАЙЛАЙТ!

— Привет, девочки! — ответила Твайлайт. — Пытаетесь получить кьютимарки в изготовлении пиццы?

Все три закивали, головки опускались и поднимались в унисон. На секунду в моем мозгу возникла сцена, которая случилась бы, если бы девочкам изменила их постоянная гармония: Скуталу ударяет затылком в личико Свити Белль, та вскидывается и стряхивает Эпплблум со своей спины… Эти жеребята настолько близки друг другу, что великолепно чувствуют одна другую.

— Теперь понятно, — лезу в карман и достаю горсть битов, — мы тогда возьмём четыре. Пусть будут грибная, сырная и две овощные.

Две из четырёх пицц уж точно будут съедобными. Ну и кроме того, я обожаю эту троицу. Даже когда её старшая сестра отказалась иметь со мной дело, Эпплблум с подружками приходила ко мне слушать мои рассказы о Земле или глазеть на посвящённые земной технике представления, которые у меня были вместо нормальной работы. Иногда они даже помогали мне в моих делах.

Отсчитываю битсы, отдаю их Минти Фрешу.

— Слыхали заказ, девчонки?

— Угу! — Эпплблум исчезает за дверью.

— Ага! — следует за ней Свити Белль. — Я сейчас сделаю основу!

— Справитесь без меня, девочки? — спрашивает Минти Фреш прежде, чем убежала ещё и Скуталу.

— Ээээ… Наверное? Вроде у нас уже получается, — она убегает вслед за подружками. — Сейчас должно выйти нормально, наверное.

Минти Фреш хмурится при её последних словах. Он запросил небольшие деньги, и его понятие «качественного» весьма высоко по моим скромным стандартам, так что всё будет в порядке.

А если и не будет, то с сидром всё сойдёт.

— Пожалуй всё-таки пойду помогу, — решает он. — Вы же побудете здесь? Крикните мне, если кто придёт.

— Разумеется.

Сажусь на ближайшую скамью. Твайлайт в нерешительности смотрит то на дверь, то на меня.

— Ты никогда не видела, как готовят пиццу?

— Нет…

Воображаемый хлопок в ладоши. Я угадал.

— Тебе интересно? Если хочешь, пойди посмотри. Не думаю, что Минти Фреш обидится.

Бросив ещё взгляд на дверь, Твайлайт залезает ко мне на скамью.

— Не настолько интересно.

Скамья выглядит слегка маловатой для пони. Не для чудачек типа Лиры, пытающейся сидеть, как я, но Твайлайт едва хватает места, чтобы лечь. Ей приходится прижаться ко мне.

Не то чтобы я был против, разумеется. Но это напоминает о том, что я недавно услышал. О словах Эпплджек.

Она извинилась. Сказала, что была не права. Но не сказала, в чём.

— Ты не противный.

— Ты это слышала?

Внимательно смотрю на окружающие нас стены. Интересный вариант росписи. Ориентировано, скорее, на грифонов, или на грубоватых молодых пони.

Она кивает. Я не решаюсь посмотреть на неё, но чувствую её движение. Или это она об меня потёрлась?

— Я думал, мы решили больше не говорить об этом.

— Я не… — Твайлайт не настолько неспособна на ложь, как Элемент Честности, но умелой притворщицей её точно не назовёшь. — Я хотела сказать…

Пауза затянулась. Не знаю, хочу ли я, чтобы она закончила это высказывание.

Чтобы уменьшить её неловкость, опускаю руку и глажу её по плечу.

— Я имела в виду…

— Всё в порядке.

Полное споров обсуждение новых героев отвлекло меня, но вот наступило затишье и принесло с собой возможность подумать. Похоже, мне совсем не хочется услышать от неё, что она пытается помочь мне стать хорошим человеком — это лучший вариант, который мне приходит в голову. Или получить благодарность за помощь в игре.

Она придвигается ещё ближе ко мне. Эти скамейки, похоже, совсем маленькие, раз ей настолько неудобно сидеть. О чём вообще думал Минти Фреш, устанавливая их? Что пони будут сидеть строго по одному?

— Мы можем и не говорить об этом.

— Ох.

Её голос выдаёт разочарование. Я не этого добивался, честно! Мне нужно, чтобы она не чувствовала себя виноватой, а не расстроить её ещё сильнее.

— Всё в порядке, я не обижаюсь.

— Ох.

Я прижимаю её к себе.

— Ну, улыбнись же!

Я всё-таки смотрю на неё. Она что, собирается заплакать?

— Я же обещал, что всё исправлю.

Поворачиваюсь, обхватываю её обоими руками и крепко обнимаю.

— Не беспокойся. Сегодняшний вечер всем понравится.

Похоже, слёзы исчезают из её глаз, и я разжимаю объятия.

— Эти скамейки чертовски неудобные, может пойдём пройдёмся?

— Нет.

Твайлайт закидывает одну ногу мне на бедро, прижимая меня словно кошка.

Она, должно быть, доведена до изнеможения всей этой эмоциональной раскачкой, а впереди ещё весь вечер… Я кладу на неё руку, слегка придерживая — пускай отдохнёт, ей сегодня ещё игру вести. Изо всех сил пытаюсь сконцентрироваться на рассматривании настенной росписи — но думать почему-то получается лишь о том, как движутся бока Твайлайт, когда она делает вдох. Интересно, а ей не неприятно, что она чувствует моё дыхание? Надеюсь, что нет. Мне же вот нравится…

Снова пытаюсь начать рассматривать стены. Интересно, а не забегал ли сюда ещё какой-нибудь человек, помочь Минти нарисовать всё это? Крайне маловероятно, но уж так похоже на то, что я видел дома, и совсем не похоже на нормальный понячий стиль. Я в этом мире всего год, но каждый раз, как захожу сюда, поражаюсь.

Минти высовывается из-за кухонной двери, открывает рот и вдруг замечает лежащую принцессу.

— Ещё минут пять, — громко шепчет он.

— Я не сплю-ю-ю-ю… — тихонько проскулила Твайлайт.

— Простите, принцесса, я не хотел бы вас будить.

— Нет, я не сплю.

А я вот в этом не особенно уверен.

— Я лишь… — она поворачивается ко мне. — Задумалась.

Я киваю:

— Да, у нас многое запланировано на этот вечер.

Блин, Анонимус, опять не думаешь! До меня доходит, что именно я сказал, когда Минти Фреш исчезает за дверью, старательно пряча улыбку.

— Мы начинаем новую игру в B&B!

Чересчур поздно для объяснений, все уже всё поняли. Даже Твайлайт надо мной смеётся, тыкая головой мне в грудь.

— Ещё пять минут, дай мне поспать!

Ну да, она спит. В полном сознании она бы так себя не вела. Впрочем, я не против…

Время проходит без происшествий; потом из кухни выбегают Меткоискательницы, каждая с коробкой пиццы. Они аккуратно складывают их на стол передо мной, Свити Белль, сбегав на кухню ещё раз, приносит четвёртую.

— А где Минти Фреш?

— Остался на кухне, — радостно ответила Эпплблум, улыбаясь мне в лицо. — Сказал, что хочет что-то почистить. Что именно, я, правда, не поняла.

— Ну и как с кьютимарками, получилось что? — сонным голосом спросила Твайлайт, медленно слезая с моих коленей.

— Не-е-ет… — жалобно протянули в унисон жеребята.

Я протянул руку и взлохматил гриву Скуталу — она всегда говорила, что ей это не нравится, но что-то ещё ни разу не уворачивалась от моей руки.

Если честно, я почти мечтаю, чтобы они вообще свои кьютимарки не нашли. Этот их бесконечный энтузиазм в поиске новых занятий вызывает восхищение и напоминает, что мне, возможно, тоже стоит попробовать что-нибудь новое.

Впрочем, тот, кто утверждает, что пробовать новое это всегда полезно — придурок, никогда не ломавший ногу при попытке съехать по тросу канатной дороги. Хорошо, что в этом мире есть лечебная магия.

— Хватай коробки, Анон, и пойдём. Нам надо успеть до того, как Рэйнбоу Дэш осознает, насколько барды на самом деле отстойны.

— А почему это я должен их тащить?

— Мой новый закон, помнишь? Только руками.

— Может, они? — скептически указываю на стоящих рядом Меткоискательниц, захлопавших глазами от удивления.

— В своей безграничной милости освобождаю их от этой повинности! — Твайлайт величественно кивает троице жеребят.

— Ээээ… Спасибо? — недоуменно отвечает Свити Белль, не понимающая, что вообще происходит.

Взмахиваю руками в театральном жесте гнева, хватаю коробки и иду к двери, чтобы придержать её перед Твайлайт. Я говорил, что я — джентльмен?

Была бы она человеком, коробки в моих руках помешали бы ей пройти, а так — она спокойно прошла под ними. В небольшом росте пони, как я много раз обращал внимание, масса преимуществ. Пони вообще размером с крупную мягкую игрушку, только гораздо более приятные на ощупь.

Мне повезло, что пони обожают высокие потолки и проёмы, иначе пришлось бы постоянно ходить пригнувшись, влезая в двери исключительно на карачках. А так лишь слегка опускаю голову, проходя в большинство дверей.

Солнце ушло с неба со своей уже привычной стремительностью, пока мы были внутри пиццерии, задул весьма прохладный ветер, и я пожалел, что не взял с собой куртку.

Пицца же остынет… Я попытался прикрыть её собою, но в этом не было особого смысла. К счастью, идти совсем недалеко, потому что Твайлайт явно тоже не жарко. Она шла рядом, периодически задевая боком за мою ногу, и посмеивалась над моими попытками прикрыть пиццу телом. Она даже развернула одно крыло, защищая меня от ветра — крыло достало мне до середины плеча, но действительно стало чуть теплее.

Я шёл молча, просто не зная, что сказать. Судя по её взглядам, она тоже находилась в затруднении. В отличие от приятной тишины пути в пиццерию, тишина возвращения ощущалась неудобной, а холодный ветер делал психологическое неудобство физически болезненным.

Первый день игры

Входную дверь открывала уже Твайлайт — отпирать дверь с руками, занятыми пиццей, было бы реально сложно. Не то чтобы я не попробовал, но она применила свой телекинез именно в тот момент, когда я наконец понял, как именно можно дотянуться до дверной ручки и при этом ничего не уронить.

— Я сдаюсь. Я СДАЮСЬ!

Я выглянул из-за стопки коробок и офигел от вида небольшой горы монет, лежащих на столе перед Рэрити.

— Ты не хочешь ещё раз попробовать? Вот уж не знала, что ты из тех, кто отказывается от спора! — с упрёком произнесла Рэрити.

— Мне просто нечего уже ставить!

Если бы пони носили одежду, Рэйнбоу наверняка сидела бы сейчас голой задницей на полу, а её трусы лежали бы сейчас в куче проигранных ставок. Впрочем, она, разумеется, и правда сидела голой задницей на полу, но это совсем другое дело…

Наконец она увидела меня.

— Барды — ОТСТО-О-О-О-О-ОЙ! Парень, покажи мне, как сделать, чтобы эта героиня не была такой отстойной!

А это круто — потеряв веру в своего героя, она тем не менее сохранила веру в меня.

— Конечно, подожди секунду.

Эпплджек расчистила место на столе, чтобы я мог поставить коробки с пиццей, и убежала на кухню:

— Я ща тарелки принесу!

— Угу, Анон, — это Твайлайт тихонько подобралась сзади. — Покажи Рэйнбоу, как сделать этого барда крутым.

Я покачал головой.

— Не могу я показать тебе её крутость. Рано ещё.

— Но, АНОН! — офигеть, Рэйнбоу делает жалобное личико. Я ничего не могу поделать, всегда теряю волю при виде жалобного понячьего личика.

Вздыхаю и сажусь за стол, подбирая горсть кубиков^[16].

Рэйнбоу Дэш быстро опускается рядом и протягивает лапку к пицце, но Пинки Пай останавливает её копыто:

— Ты же обещала!

Рэйнбоу Дэш жалобно застонала, когда Рэрити потянулась к коробкам:

— Ты, похоже, была в полном отчаянии, когда поставила свой первый кусок пиццы. Жаль, конечно, что у тебя не получилось… выступить.

— Подожди, — вступился я. — Я удваиваю.

Она внимательно посмотрела на свою гору битсов.

— Ты уверен, дорогуша?

— Да. Кидай инициативу^[17].

— Что ж, я уверена что найду для тебя способ, — она демонстративно осмотрела меня с ног до головы и пожала плечами, — отработать. Говорят, у тебя много свободного времени.

Пинки Пай захихикала. Я покраснел. Твайлайт топнула копытом. Рэйнбоу Дэш чуть не уронила свою кружку.

— Что? — Рэрити подняла бровь. — Что? Мне надо в магазине некоторый ремонт провести, и это такое утомительное… ох. ОХ. ВЫ ИЗВРАЩЕНЦЫ! Я НИКОГДА!

— Ух, спасибо, Рэрити, это точно не повредит моей самооценке. Приятно знать, что моя внешность столь ужасающа, что ты никогда…

— Это не то, что я имела в виду! — она потянулась за d20. — Постарайся победить, или я заставлю тебя заниматься настолько неприятными делами!

Пинки Пай захихикала. Я покраснел. Твайлайт топнула копытом. Рэйнбоу Дэш снова чуть не уронила свою кружку.

— Я тебя УНИЧТОЖУ!!!!

— Пожалуйста, будь нежной. Это мой первый раз…

Мы бросили кубики, и — опа! — инициатива моя. Разумеется, ведь у Меркьюри Флэйр столько разнообразных бонусов, от расового пегасьего перекидывания неудачных бросков до старой-доброй Улучшенной Инициативы.

— Я пытаюсь утихомирить варвара при помощи Дипломатии: О могучая воительница, я не знаю, чем могла обидеть тебя! Прими мои извинения!

Бросок — УСПЕШНО!

— Ух, да, хорошо. Я полагаю, можно считать это ничьей…

— Подожди. Мы же вне боя? Твой варвар больше не видит во мне врага?

— Ты видел кубики не хуже меня.

— Я спрашиваю имя могучей воительницы и приглашаю её в ближайшую таверну.

— Дюрарарог не настолько тебе доверяет!

— Проверка Дипломатии!

Кидаю кубик.

— Похоже, доверяет, сахарок, — замечает Эпплджек, вернувшаяся с тарелками.

— Хорошо же, я пойду с ней в таверну! — Рэрити вздыхает, похоже она понимает к чему идёт дело, она сама такое проворачивала много раз. — Но я буду внимательно следить за своей кружкой!

— Хорошо, кидай Внимание.

Двадцатка.

— Ни за что на свете не прикоснусь я к твоей кружке!

Её глаза сужаются. Теперь Рэрити уже встревожена — она в таких обстоятельствах попробовала бы отравить выпивку соперника, и раз я этого не делаю, значит, происходит нечто непонятное.

— Ты подозреваешь меня и сомневаешься в моем дружелюбии? Я всего лишь пытаюсь загладить свою вину в оскорблении! Я полагаю, всё твоё внимание сосредоточено сейчас на мне?

— Да, я ожидаю первого же признака враждебности для проведения ответной атаки!

— Малый гипноз, кидай сопротивление.

— Чёрт!

Это даёт мне лишь небольшой бонус, и вообще сработало только потому, что Дюрарарог следит за Меркьюри Флэйр столь сосредоточенно.

— Старший гипноз, штраф на сопротивление минус три.

Очередной провал.

— Теперь Очарование!

— Помни, при первом же признаке враждебности я вырвусь из-под внушения! Да я тебя пополам перерублю!

— Что ты, какая враждебность! Я предлагаю пойти выпить, и ты ощущаешь горячее желание нажраться. Я заказываю ещё пиво. И ещё. Пока ты не провалишь проверку Телосложения.

После нескольких проверок я заказываю всё более крепкие напитки, пока…

— Ой всё…

— А теперь, когда ты отрубилась и умирала бы от отравления алкоголем, вот только правила такое не учитывают, я спокойно перерезаю тебе горло, чтобы показать всем желающим, что со мной шутки плохи!

— Это было жёстко. И совсем не в моём стиле, — Рэйнбоу Дэш с подозрением разглядывает свой лист персонажа.

Я понимаю, что это далеко не самый убедительный вариант демонстрации эффективности Меркьюри Флэйр, но выдавать секрет этого героя пока рано.

— Но ты увидела, как эти умения работают, так ведь?

— Да уж… но это не мой стиль.

— Не беспокойся, у этого барда есть множество трюков, которые тебе несомненно понравятся.

— …но ты не хочешь, чтобы наша яйцеголовая…

— Я не яйцеголовая!

— …их увидела, — завершила высказывание Рэйнбоу.

— Я не сомневаюсь, что о многом Твайлайт догадается и сама, как только повнимательнее рассмотрит твой лист и заметит, например, сочетание Природной Маскировки и Старшей Примадонны.

— Я полагаю, теперь это твоё, — Рэрити подталкивает в мою сторону горку монет.

— Не-а, пускай Рэйнбоу заберёт.

Я открываю верхнюю коробку. Ура, сырная.

— Но я возьму себе два куска — моё право победителя!

На столе лежит, реально, немалая куча денег. Но забрать себе деньги Рэйнбоу, после того как подсунул ей героя, с которым она не имеет понятия как обращаться…

И вообще, это удачно вышло, что я победил. После такой ставки Рэрити могла бы приказать десяток раз перекрасить её магазин.

Несколько следующих минут все заняты кусками пиццы и кружками с сидром. Твайлайт ушла в свою комнату, чтобы принести принадлежности DM-а и свои заметки.

Эпплджек же, похоже, планирует провести время с пользой:

— Слушай, Анон, мы тут кое-что хотели выяснить. Мы с Пинки поглазели на твой лист и никак не можем понять. Ты сбрендил?

Качаю головой. Да, многие особенности героя выглядят странно, но это всё преднамеренно и в соответствии с планом.

— Да, Нонни! — Пинки практически подпрыгивает возле стола, подбираясь ко мне поближе. — Как ты можешь играть за паладина Луны и при этом иметь Недостаток «Заклятый враг: Луна»?

— Это епитимья. Мой герой служит, исполняя требования епитимьи, чтобы заслужить прощение.

— Но тем не менее, как ты можешь веровать в того, кого ненавидишь? — Рэрити всегда интересовалась ролеплеем^[18].

— Ты неправильно понимаешь смысл Недостатка «Заклятый враг».

Открываю Копытоводство Игрока, нахожу нужную страницу. Это несложно, страницы здесь куда более потёртые, чем в других местах книги.

— Вот смотри, здесь сказано, что враг ненавидит героя и мешает его действиям. То, что герой в ответ ненавидит своего врага, только предполагается.

— Но тем не менее, сама Луна? — простонала Рэйнбоу. — Как мы вообще сможем победить?

— Дэш права, дорогуша. Зачем тебе нужны были эти очки?

Поднимаю свой лист жестом иллюзиониста, вытаскивающего кролика из шляпы. Мой палец указывает на последние строки основных умений.

— Смотри: максимальные значения уклонения и парирования. Враг меня просто не коснётся!

— Ну, я уверена, Луна — сможет! — «отбривает» Рэйнбоу.

Я пожимаю плечами. Твайлайт уже спускается по лестнице со своими книгами, и ни за что на свете я не заговорю при ней о моем плане на самый худший случай.

— И ещё, пока мы не начали, — Эпплджек явно пытается сменить тему, — почему мой герой не пегас? Ведь дворянство — это важная часть гильдии…

— Нет, поскольку тебе предстоит сражаться в составе отряда.

Выставляю на стол несколько миниатюр.

— Смотри, ты стоишь позади, в скрыте, а мы все вступаем в бой с врагом. Мы расчищаем путь — убивая или отвлекая врагов — чтобы ты могла пройти к основной цели.

— Но потеря инициативы?

— И что? Ты всё равно ждёшь действий остальной группы, которая расчищает тебе путь. И когда расчистим, твоя бонусная Сила земнопони тебе очень пригодится.

Я откидываюсь на стуле, довольный своим объяснением.

— То есть я, по сути, не убийца, а палач?

— По сути, да.

— У тебя был какой-то хитрый план, когда ты делал своего героя человеком?

— Хитрый план… нет, на самом деле.

— ЧТО? — аура разочарования вокруг Рэйнбоу Дэш почти заметна взгляду. — Мало того что у тебя заклятый враг — Луна, так ты ещё и ЧЕЛОВЕКОМ играешь? Люди — ОТСТОЙ! — она аж взмахивает перед собой копытами. — Я не тебя имела в виду, не в жизни. Но в игре…

Снова пожимаю плечами. Мне сказочно, в прямом смысле этого слова, повезло. В этом мире нет людей, разумеется, но в правилах B&B есть такая выдуманная раса. Так что многие просто признали, что в данном случае выдумка оказалась правдой, и не были столь уж удивлены моим внешним видом.

— Можешь мне не верить, но это самый жуткий герой из когда-либо созданных мной.

Твайлайт Спаркл садится на своё место во главе стола, раскрывает DM-скрин^[19] и забирает тарелку с пиццей, которую мы отложили для неё. Сырной, разумеется.

— Серьёзно, Анон, почему человек? Ты же минимаксер^[20], почему ты выбрал расу совсем без бонусов?

— Они мне не нужны, в данном случае.

Она вздыхает и качает головой. Бесполезно дальше давить на меня, всё равно я не выдам свой секретный план до той секунды, когда будет уже невозможно помешать ему реализоваться.

— Все готовы?

Пришло время для традиционного представления героев.

— Меркьюри Флэйр, бард-пегас, готова!

— Экзистенциал Дредд, земнопони-убийца из Ордена Мстительной Луны, готова!

— Ты изменила имя героя?

— Звучит более угрожающе, не правда ли?

И ведь не поспоришь.

— Минт Джулеп, земнопони-клирик Ордена Великолепного Солнца, готова к ВЕСЕЛЬЮ!

— Дюрарарог Величественная, единорог-варвар, готова к приключениям со своими новыми друзьями!

— Аноним, человек-паладин из Ордена Мстительной Луны, готов искать себе искупления.

— Что, серьёзно? — Твайлайт искоса посмотрела на меня. — Ты назвал героя в честь себя?

— Нет, на самом деле я просто оставил поле «Имя» пустым.

— Придумать что-нибудь для тебя? — спрашивает Рэйнбоу Дэш, нашаривая карандаш.

Останавливающим жестом поднимаю руки, чтобы прекратить поток вопросов и предложений.

— Это специально: мой герой никому не называет своё имя, он анонимен.

— Но если я буду называть тебя «Нонни» и твоего героя «Нонни», никто же не поймёт, к кому я обращаюсь! — с истерикой все привыкли ассоциировать Рэрити, но лично мне кажется, что Пинки Пай в этом случае вынести тяжелее: Рэрити, по крайней мере, гриву на себе не рвёт.

— Ладно-ладно…

Задумываюсь, какое бы прозвище подошло для анонимного паладина.

— Зовите моего героя просто «Паладин», — тем более что сегодня других паладинов в партии нет. — Имею пушку, готов путешествовать!

Никто, разумеется, отсылки к фильму не понял. Да и про ручное оружие я вроде бы не рассказывал… Ладно, не стали переспрашивать — и хорошо.

— Ну что же, сойдёт, — неохотно признала Твайлайт. Все остальные просто пожали плечами. Похоже, никто не планировал, что Паладин проживёт достаточно долго.

Вот если бы у них была ВЕРА… Ха, этот образ мыслей будет уместен в следующей игре, по правилам Dark Heresy.

Итак… Минт Джулеп, Экзистенциал Дредд и Паладин были призваны главой Небесного Ордена, Дюрарарог и Минт Джулеп нанялись за звонкую монету. Властелин призывает вас на задание:

— Снова исходит зло из руин Даркмоу. Трижды мы посылали отряды на разведку, никто не вернулся с известиями. Наши Оракулы предсказывают подступающий ужас и неминуемую гибель. Даркины, местные жители, разбегаются из окрестностей, в том числе и заходя на наши территории, в нарушение договоров. Всё указывает на одну причину, герои: Лич снова возвращает себе силу.

— Лич? — Рэйнбоу присвистнула. — Мне казалось, Луна его крепко держит.

— Так было, юная Бард, до тех пор, пока не было похищено самое дорогое для неё, и в небе не появилась вторая луна. Теперь её внимание отвлечено, она не занимается почти ничем, кроме поиска вора, и не может справиться с бедой сама.

Твайлайт нависла над столом, её голос глух и угрожающ.

— Наша небесная защитница не способна нам помочь, чересчур много её сил тратится на удержании в небе второй луны в ожидании, когда покажется вор; даже если мы сможем привлечь её внимание, нет у неё сейчас лишних сил, потому что вторая луна это её копыто, которое она держит занесённым, чтобы обрушить на голову того, кто столь ужасающе ей повредил.

— Конечно же мы должны начать действовать немедленно, о святой предводитель Небесного Ордена!

— Не чересчур ли твой варвар вежлив?

Дэш, к сожалению, не понимает смысла ролеплея. Ну, ей же хуже.

— Цивилизованные пони бывают более невежливы, чем варвары, потому что знают, что могут надерзить и, как правило, не получить за это топором по голове, — ответила Рэрити угрожающим тоном. — Хочешь ещё попробовать?

Обалдеть, это что, ссылка на Роберта Говарда? Как к месту, однако же…

Рэйнбоу затрясла головой — урок понят и принят к сведению.

— Мы выступаем тотчас же, ваше святейшество.

Властелин прощается с вами:

— Да пребудет свет Солнца с вами в вашем путешествии, и да защитит вас гнев Луны от вражеской стали!

Партия приключенцев^[21] движется быстро — все они опытные путешественники, не привыкшие тратить время и силы зря.
Жрица Минт Джулеп частенько пытается заглянуть под скрывающие фигуру Паладина складки тяжёлого плаща, но ему удаётся избежать её внимания.

Чем дальше движется группа, тем меньше встречается беженцев — тревожный признак. Меньше беженцев означает меньше выживших после атак Даркинов. Иногда встречаются небольшие военные отряды, пытающиеся остановить нашествие, но их немного и они малочисленны.

Становится понятно, почему на важное задание отправили столь пёструю группу случайных людей — больше послать было просто некого. Знание о том, что три предыдущие группы встретили смерть где-то там, впереди, тяжело давит на сердце…

— Да, поскольку ты скормила их хеллхаундам, — бормочет Эпплджек, заставляя Твайлайт нахмуриться. Меня слегка беспокоят явные признаки любви Твайлайт к «суперзлодейскому поведению» — она так любит длинные мрачные монологи…

— Поскольку мы сейчас явно нарушили ритм повествования, могу я спросить, что это были за три предыдущие партии? Вроде вы, девчонки, пытались всего дважды?

— Наша первая группа уже считалась второй, идущей по этому пути, — ответила Пинки Пай. — Мне так нравились эти герои, жалко что они все погибли…

Ох, это явно ружье имени мистера Чехова. Вернётся и укусит тебя за зад…

— А давайте всё-таки ПРОДОЛЖИМ!?

На третий день пути партия достигла границы — ну, того места, где она проложена на выданной героям карте. Единственным признаком оказался усталый, поредевший отряд земнопони, многие из солдат изранены в непрерывных боях.

— Ваши земли мог захватить любой желающий, — заявила Дюрарарог, — защитой им служило лишь доверие и листок бумаги с подписями.

Невозможно оспорить её слова: как только сила Луны уменьшилась, также увяла и сила её Ордена. Паладин видел, как многие его соратники покидали церковь, утратив веру, и многие уходили в ряды поклонников Солнца, ожидая лишь мир в будущем.

— Мы ведь можем помочь этим солдатам!

— Чем? Нам не выдали никаких припасов, — ответила Экзистенциал Дредд. — Как мы им поможем?

— Пинки Пок, ты какие заклинания запоминала?

— Боевые контактные заклинания! — усмехнулась в ответ она. — Мне не терпится их опробовать!

— Жрецы Солнца умеют преобразовывать боевые заклинания в целительские, — сказал Паладин. — Здесь, похоже, безопасно, и не стоит ожидать внезапного нападения!

Эпплджек одобрительно кивнула.

Минт Джулеп направилась к солдатам, взяв с собой лишь Меркьюри Флэйр и оставив позади более грозно выглядящих компаньонов. Солдаты-земнопони и так выглядят встревоженно, не стоит пытаться выглядеть опасными.

Она заботливо оказывает помощь, трудясь до полного изнеможения, пока не помогла всем.

— Ну дайте мне хоть какие-нибудь кубики кинуть? — потребовала Рэйнбоу Дэш.

— Конечно, можешь попробовать проверить Дипломатию — солдаты, наверное, знают местную обстановку и всё такое.

Хныкнув, она потянулась к d20.

— Натуральная двадцатка! — Дэш исполнила короткий торжествующий танец, напомнивший мне некоторых атлетов, которых я видел по телевизору. — Ну что, теперь я знаю всё такое?

— Да, Рэйнбоу Дэш, — со вздохом ответила Твайлайт. — Теперь ты знаешь «всё такое».

— Похоже, вы и ваши солдаты чересчур долго обходились без сна, — обратилась к командиру отряда Меркьюри Флэйр. — Отдохните, мы постоим на страже в эту ночь!

— Благодарю вас, приключенец. Мы не были готовы — наши силы и припасы на исходе.

— Вы не ожидали нападения? Даркины — жестокие дикари, а эти земли совсем не защищены.

— Никто не ожидал. Ещё месяц назад они приглашали нас в свою деревню на праздник урожая. Происходит что-то странное, что-то напугало их. А военные действия вообще начались только после того, как один из наших отрядов попытался прогнать их с нашей территории.

— Как-то это всё подозрительно! — прервала повествование Эпплджек — надо поймать нескольких и поговорить с ними. Вместо того, чтобы, как раньше, всех убивать.

Настоящее это убийство или выдуманное, Эпплджек на стороне справедливости…

— Если командир говорит правду, — сказала Дюрарарог, — вполне возможно, что Даркины сражались только для самообороны. Возможно, нам удастся вернуть мир на эту землю.

— Ты забываешь об источнике проблем, — возразила Экзистенциал Дредд. — Даркмоу.

Герои не могут допустить, чтобы зло процветало — если богиня не может действовать, им придётся действовать самим, ради неё.

— Мы должны двигаться туда, — продолжила Дредд, с тяжестью вины на сердце. — Там основная угроза.

— Возможно, нам повезёт и мы встретим Даркин по пути в Даркмоу, — ответила Минт Джулеп, ободряюще опуская копыто на плечо Дредд.

— Эй, эй, что это ты делаешь? — закричала Эпплджек, когда Пинки Пай полезла за кубиками.

— Кубики беру!

— Ты не будешь колдовать на меня свои заклинания!

— Буду! — Пинки схватила d20 и прокатила его по столу. — Вот уже!

— Какого чёрта ты меня атакуешь?

— Я не атаковала!

Пинки Пай ткнула в одно из указанных в её листе заклинаний — «Неудержимое счастье».

— И для чего это?

— Дредд была печальна! — ответила Пинки с недоумением. Разве же непонятно? — Теперь уже нет!

Волшебное прикосновение жрицы оказало успокаивающее влияние на убийцу; если и не изгнав тревогу и грусть, то по крайней мере добавив сил и решимости держаться дальше.

Партия посменно охраняла спящий армейский лагерь; Дюрарарог разбудила Паладина, когда Луна достигла зенита. Паладин встал на пост, опустив капюшон плаща, чтобы прикрыть лицо от лунного света. Когда закончилась смена, он хотел было разбудить Минт Джулеп, но тут же отбросил эту мысль. Жрица выложилась сегодня до своего предела, оказывая помощь солдатам.

Паладин отстоял вторую смену, и лишь когда Луна начала заходить, он разбудил беспокойно мечущуюся в полусне Меркьюри Флэйр.

— Мы вообще будем хоть что-нибудь делать?

— Мы работаем над этим, Дэш. Не беспокойся, мы найдём для тебя замечательных негодяев, и ты сможешь их всех порубить.

Бард подняла всех ещё до восхода, выдавая своё горячее желание скорее продолжить приключение.

Герои попрощались с солдатами, надеясь, что те смогут пережить конфликт.

«Ах, если бы большее количество братьев сохранило веру», — думал Паладин. Разумеется, он не сделал ничего, чтобы прогнать их, но всё равно чувствовал вину. Надо было сделать так, чтобы они не ушли. Надо было сделать хоть что-нибудь.

А теперь здесь идёт война, если этот хаос можно так назвать. Где-то раздавались вопли, над горизонтом всплывали облака дыма.

Хотя паладину и хотелось помчаться туда, чтобы отразить нашествие Даркинов, он не мог. Долг звал его в другое место.

— Это как это мы не можем на них напасть? — Рэйнбоу Дэш протянула копыто к одной из изображавших Даркинов миниатюр. — Мы что, просто дадим им продолжать творить всё, что они хотят? Я даже согласна, — она поёжилась, — говорить с ними. Главное, чтобы мы сделали хоть что-нибудь!

Экзистенциал Дредд видела боль на лице паладина, по крайней мере на той его части, что была видна под капюшоном.

— Я чувствую то же самое, и очень соблазнительна мысль выпустить барда, чтобы она прекратила жаловаться, но на кого бы там ни нападали, они будут мертвы к тому времени, как мы доберёмся.

— Мы сможем отомстить за них!

— Но какой ценой? Каждая минута, что мы теряем, приближает мир к гибели!

С этим не поспоришь. Даже бард неохотно соглашается.

— Ну ла-а-адно, если мы всё же пройдём эту кампанию!

На следующий день пути небо и земля стали темны от зла.

— Темны от зла?

— Успокойся.

Дорога идёт вглубь территории Даркинов, и появляются признаки обустроенности. Вот впереди деревня. Если повезёт, она будет заброшенной.

— Ух ты, в первый раз вижу деревню в качестве случайного события, — Рэрити прижала копыто к груди. — И подумать только, ужасающая архитектура в Додж Джанкшн меня шокировала…

— Это явно не случайное событие.

Экзистенциал Дредд кивает.

— Мы должны воспользоваться случаем и выяснить, правилен ли наш взгляд на ситуацию.

С первого же взгляда видно, что деревня ещё обитаема: в ней остались те, кто не смог бежать, старики и больные. Они не пытаются прятаться от приключенцев, но и общаться не желают, полностью игнорируя героев. Минт Джулеп пытается оказывать помощь, но прекращает, опечаленная, когда третий подряд Даркин шарахается от её прикосновения. Похоже, у этих Даркинов не осталось даже страха смерти.

Всё разъясняется, когда через несколько минут герои слышат рычание и звуки раздираемой плоти, доносящиеся из-за одного из домов.

— Наконец-то начинается потеха! — торжествующе вскидывает копыто Рэйнбоу Дэш.

Меркьюри Флэйр кидается за угол, и всей партии ничего не остаётся, кроме как последовать за ней. То, что видят герои, сразу всё объясняет: два здоровенных собакообразных монстра, с торчащими из продранной шкуры оголёнными костями, отгрызают конечности у ещё живого Даркина, играя со своей добычей. Третий обгрызает плоть с головы Даркина, к счастью, уже мёртвого.

Меркьюри Флэйр атакует ближайшего монстра, её рапира слегка ранит…

— Эй, Дэшка, будь внимательней. Для тебя 17 — уже крит^[22].

…её рапира вонзается в бок твари по самую гарду. Два других монстра кидаются к барду, по дороге нарываясь на Паладина и варвара. Паладин уклоняется от лязгающих челюстей, тварь преследует его, подставляя уязвимую спину под меч Дредда.

Клинок убийцы перерубает хребет твари, заливая землю струями чёрной крови.

Один монстр почти повержен, два других ранены и связаны боем, и ничто не мешает Минт Джулеп пробежать к раненому Даркину. Она медлит секунду, вокруг одного из её копыт вспыхивает алая аура, вокруг другого — голубая, потом устремляется вперёд. Одна из тварей пытается её укусить, но Меркьюри Флэйр нажимает на всё ещё торчащую из бока твари рапиру, прикалывая её к стене дома. Варвар, тем временем, расправляется с врагом двумя могучими взмахами своего топора — её магия не настолько сильна, чтобы полностью удержать монстра на месте, но серьёзно мешает избегать сокрушительных ударов.

Одним быстрым ударом Паладин добивает своего врага — монстр уже подыхает, но лучше не давать ему никаких шансов на «последнее усилие».

Отпустив рукоять рапиры, Меркьюри Флэйр отступает назад и…

— Ну-ка, посмотрим, что может эта магия!

…разбивает череп твари одним волшебным словом.

— А неплохо! — ухмыляется Рэйнбоу.

Минт Джулеп отчаянно пытается облегчить состояние умирающего Даркина, но воля к жизни, похоже, абсолютно его покинула.

— Джулеп, прикосновение Солнца возвращает надежду. Попробуй, может быть у него ещё осталось ради чего жить?

Пинки Пай откладывает в сторону пластиковый d20, доставая из сумки каменный подарок от Мод Пай.

— Важный кубик для важного броска!

Глаза Даркина распахиваются, когда жизнь возвращается в его тело. Его задние ноги дважды резко распрямляются, лишь чуть-чуть не задевая копытом жрицу.

— Успокойся, я же пытаюсь тебе помочь!

Не похоже, чтобы Даркин вообще понимал, что к нему обращаются.

Сквозь панические вопли как целительницы, так и пациента внезапно раздаётся музыка. Меркьюри Флэйр достала свою гитару и теперь негромко наигрывает успокаивающую мелодию.

— Что? — оборачивается к игрокам Дэш. — Я праздную победу!

Она откидывается на сиденье и, покачивая головой взад-вперёд, положив одно копыто на стол, другим пытается изобразить, не особенно убедительно, игру на воображаемой гитаре.

— А не такая уж и плохая идея, — подмечает Рэрити, — в песнях барда есть сила.

Даркин прекращает биться, его внимание захвачено музыкой. Остальные постепенно собираются вокруг героев, пока к месту закончившейся битвы не сходится всё население деревни.

— Сначала музыка, потом сразу Очарование, — советует Рэрити.

— Вы ведь любите меня, черти? — восклицает бард.

Даркинам явно нравится выступление Флэйр, и похоже некоторые из слушателей уже готовы убивать и умирать по мановению её руки.

— Что, у меня теперь есть армия?

— В общем-то, нет, — предостерегает Твайлайт, — они не настолько в тебя верят. Но, похоже, тебе удалось вернуть им надежду, что им ещё есть ради чего жить. Они явно благодарны тебе.

— Ох, бля, — Рэйнбоу задумывается на мгновение. — В любом случае, они тут все старые и изувеченные. Они нас будут только тормозить, — Дэш злобно оглядывает всех остальных игроков и добавляет: — Тормозить ещё сильнее, — она откидывается на спинку и барабанит по столу копытами: — Но чем больше солдат, тем лучше. Надо это обдумать.

— Эй, Эпплджек! Сделай доброе дело, а?

— Канеш, Твайлайт. Чё тебе?

Моя маленькая принцесса стучит своей пустой кружкой по столу:

— Подлей? Рэйнбоу Дэш завела себе армию… В трезвом виде я этого не вынесу.

— Проверка Дипломатии! — наконец произнесла Рэйнбоу.

— Чтобы сделать что? — спрашивает Твайлайт.

— ЧТОБЫ ДИПЛОМАТИТЬ ИХ!

Твайлайт громко отхлёбывает из кружки.

— Может, отыграешь?

— Я УЖЕ!

— Ну что, гым, пойдёте со мной грабить руины Даркмоу и, возможно, там умереть за нас?

Твайлайт с ухмылкой поднимает в воздух d20, показывая всем, что именно кинула Рэйнбоу.

— Если ты не собираешься нормально ролеплеить, тогда хотя бы нормально кидай!

— Но я же не хотела получить тройку!

— Ну да, вы все умрёте…

Один за другим Даркины расходились в разные стороны; Минт Джулеп отчаянно пыталась уговорить самых изувеченных задержаться хотя бы для того, чтобы получить лечение. Ни один не соглашался, она пыталась догнать самых медлительных, чтобы на бегу произнести целительное заклинание.

Один из них чуть не запрыгнул на крышу, когда Джулеп ткнула его в зад светящимся от магии копытом.

— Ты его лечишь или лапаешь?

— Неудачно кинулось прикосновение, — с жалобной улыбкой ответила Пинки Пай.

Через несколько минут рядом остался лишь один Даркин — тот самый, которого спасли от монстров. Свежие шрамы покрывали его ноги, делая его в сгущающейся вечерней темноте слегка похожим на чейнджлинга.

— Я не сказала «стоп», ЭйДжей! — Твайлайт взмахнула пустой кружкой в сторону своей подруги.

— Но у Рэйнбоу больше нет никакой армии! — ответила Эпплджек.

— Но она была. Теперь я пью, чтобы забыть об этом. Наливай!

— Ух ты, один из них всё ещё любит меня!

Меркьюри Флэйр спрыгнула со сцены…

— Нет никакой сцены! — напомнила Твайлайт.

Меркьюри Флэйр подошла к последнему оставшемуся Даркину, хваля его за верность.

Даркин проигнорировал её, не отрывая глаз от жрицы.

— Я могу помочь вам, — сказал он, неуклюже ковыляя в сторону Минт Джулеп. Заклинания способны вылечить раны, но лишь божественная сила лечит старость. — Когда снова появилось Зло, мы, разумеется, отправили туда войска. Никто не сумел пробиться через главный вход.

— Мы, типа, это выяснили уже, — Эпплджек злобно взглянула в сторону Твайлайт Спаркл. — Дважды.

— Но когда я был юн и резв, я излазил все руины. Я знаю секретный вход, через который сможет пройти небольшая группа. Я проведу вас туда в надежде, что у вас получится то, что не получилось у наших воинов.

С проводником-Даркином партия быстро прошла к руинам, успев добраться как раз к заходу солнца. По дороге Экзистенциал Дредд и Паладин расспрашивали проводника, выясняя подробности «вторжения». «Армией вторжения» оказались остатки отрядов, отправленных из разных деревень Даркинов, разбитые и паникующие. Просто удирающие от Даркмоу, от растущего зла. Убегающие со всех ног как можно дальше, пока эти ноги способны двигаться.

— Что же, девочки, — Твайлайт кивнула мне, — и Анон. Это дальше, чем мы заходили в прошлые попытки. Вы всё-таки добрались до руин.

Все, включая Рэрити, присоединились к Рэйнбоу Дэш в её торжествующем танце. Ну, кроме Твайлайт. Она по какой-то причине не любит танцевать передо мной.

— К слову, о Рэйнбоу Дэш и её армии…

Она, нахмурившись, глядела на свою пустую кружку.

— Наливай!

— Э, гм… Твайлайт, у нас всё уже, — Эпплджек постучала по гулкому бочонку копытом.

Её нахмуренный вид с тревожной лёгкостью превратился в радостный.

— Ну, раз у нас кончилась пицца, кончился сидр, и мы зашли дальше, чем раньше, предлагаю на сегодня завершить игру.

— Но у нас так хорошо получалось! — мольба Рэйнбоу была проигнорирована.

— Да, пожалуй, время уже подходящее, — сказала Эпплджек, глядя на часы. — Мне завтра целый день яблони лягать. Надо заменить то, что мы сегодня выпили, в конце концов!

— А у меня есть проект, который надо завершить завтра! — Рэрити утешительно положила ногу на плечо Рэйнбоу Дэш. — Я понимаю, что ещё немного рано ложиться спать, но завтрашний вечер у меня свободен.

— А я всегда готова играть! — радостно пропела Пинки Пай, причём последние слова — с казу во рту. Чёрт побери, где она добыла казу?

— Ну, как указала Рэрити, у меня дофига свободного времени, — я подмигнул ей, заставив одновременно фыркнуть и рассмеяться.

— Да, я могу освободиться, если буду лягаться побыстрее. Ну что, значит, завтра вечером?

— Думаю, я смогу изменить свои планы, — ответила Твайлайт, не отрывая взгляда от пустой кружки.

Одна за другой, пони разошлись. Рэрити попыталась было задержаться, чтобы помочь с уборкой, но я выпроводил её, пообещав, что сам всё сделаю. Один чёрт мне нечем заняться, да и повода для раннего пробуждения завтра никакого нет.

Когда я вернулся, проводив всех гостей, моя маленькая сиреневая пони спала, положив голову на край стола.

Интересно, сколько же она выпила? Надо за этим следить — её пьянство начинало меня серьёзно беспокоить. Почему-то мне кажется, что армия Рэйнбоу была не единственным событием, которое она хотела утопить в сидре.

Уборка заняла совсем немного времени — за исключением Рэйнбоу Дэш, пони те ещё аккуратистки. Даже пати-пушка Пинки Пай каким-то образом способна сама за собой убирать.

Осторожно, чтобы не разбудить Твайлайт, я сложил DM-скрин и собрал её блокноты, старательно глядя мимо записей. Жульничать не хотелось, потом буду чувствовать себя виноватым. Сложив игровые принадлежности стопкой, я очень осторожно взял Твайлайт на руки — принцессы не должны ночевать щекой на столе. Держа пони, словно большого-большого щеночка, я поднялся по лестнице и прошёл в её спальню.

Удачно, что Твайлайт привыкла полагаться на Спайка во всех домашних делах — её одеяло валялось на полу. Одновременно положить её на постель и достать из-под неё одеяло у меня не вышло бы.

Аккуратно опускаю Твайлайт на постель, вытаскиваю из-под неё руки. Какая мягкая у неё шёрстка… Кроме разнообразия цветов, пони были ещё и очень разнообразны на ощупь.
Короткая шёрстка Эпплджек на ощупь напоминала замшу, жёсткий пух Рэйнбоу — пластиковую траву стадиона. Рэрити, что неудивительно, на ощупь воспринималась как шёлк, а вот Пинки Пай отнюдь не была липкой — ощущение было, как от прикосновения к туго надутому воздушному шарику. Постоянно казалось, что стоит её коснуться — и статическое электричество заставит мои волосы встать дыбом. Жёлтая шкурка Флаттершай была словно шёрстка маленького котёнка, Твайлайт же ощущалась мягким, тёплым вельветом.

Оказавшись на прохладных простынях, пригревшаяся на моей груди Твайлайт беспокойно завертелась. Возникла было мысль лечь рядом с ней, обнять, согреть… Не стоит, это было бы глупо.

Наклоняюсь, поднимаю одеяло и осторожно накрываю её, подтыкая со всех сторон. Она едва шевелится, пока я это делаю — алкогольное оглушение перешло в обычный сон.

Быстро согревшись, пони замирает с улыбкой на лице — похоже, ей снится что-то приятное.

Погладив последний раз её по плечу, я поворачиваюсь, чтобы уйти.

Нет, это неправильно — я не пожелал ей спокойной ночи.

Возвращаюсь, наклоняюсь к кровати и тихо шепчу:

— Спокойной ночи, Твайлайт Спаркл!

Поддаюсь внезапному импульсу и целую её в носик.

— Спокойной ночи, Нонни…

Ух, она во сне разговаривает… Поворачиваюсь и тихо выхожу.

…не замечая горечи в направленном мне вслед взляде.

— Почему ты всегда уходишь от меня?.. — шепчет она тихонько.

Утро второго дня

Когда я проснулся, солнце уже давно поднялось. У меня нет регулярной работы, так что нет и никакого повода рано вставать — да ещё и после вчерашнего утомительного вечера. Но так или иначе, а встать придётся.

Сегодня особенный день — мне реально есть чем заняться. Ну да, есть ещё моя типа «работа», но это практически не считается.

Пони почему-то находили земную философию и технологию интересными; я организовывал лекции и показывал кое-какие земные устройства, которые мне удалось воссоздать. Не то чтобы многое было полезно для пони, владеющих магией и не имеющих пальцев — но интерес всё равно привлекало и собирало немалое количество зрителей. И приносило битсы.

Лекции, демонстрация устройств… Кажется крутым, но я осознаю, что на самом деле я типа уличного музыканта, а заодно и экспоната выставки экзотических животных.

Ну, сегодня Понивилль обойдётся без цирка с моим участием.

Быстро одеваюсь — не то чтобы надо торопиться, Твайлайт всё равно сейчас, скорее всего, занята всяческими важными для принцессы делами. Но то, что можно отложить, можно и отменить — а я не хочу потерять весь кураж.

Открываю дверь — с улицы врывается волна прохладного воздуха, напомнившая про вечер, холодный ветер, крыло Твайлайт, прикрывающее меня… или пиццу? Да, надо одеться потеплее.

Беру свою куртку с привычного места — скамьи возле стола. Гости ко мне практически не заходят, так что по прямому назначению скамья практически не используется. Надо, конечно, прибить крюк возле входной двери… Как-нибудь потом.

Из миски на столе хватаю яблоко и запихиваю в карман. Не знаю, будет ли у меня время, чтобы поесть. Корзинку этих яблок, с просьбой попробовать, мне принесла Эпплблум. Называются Амброзия. К слову, она так и не спросила, понравилось ли мне.

Мысли почему-то свернули на пиццу с яблоками. В принципе, возможно, ведь… Да блин, наверняка у Эпплджек есть полтора десятка рецептов на эту тему. Вечером специально спрошу.

Но сначала — дела. Вот он, «Сахарный Уголок». Пинки отсутствует, так что не пришлось объясняться, зачем мне два капкейка. Мистер Кейк пакует их, благодарит за покупку — и я иду по своим делам.

Приятно, для разнообразия, обойтись без тысячи вопросов и приглашений на вечеринки. И кроме того, от Пинки сложно уйти с целой, не надкушенной выпечкой. Да, я понимаю, как её радует вид удовольствия на лице покупателя, обнаружившего, что выпечка и правда изумительная, но вот сейчас мне нужны целые, а не надкусанные капкейки.

Достаю из кармана яблоко и начинаю грызть его на ходу.

А ничего так, сладкое… просто аж жалко, что я с трудом отличаю один сорт яблок от другого.

Некоторые пони кивают мне или машут лапкой. Другие спрашивают, есть ли планы на сегодня — это у меня таким образом интересуются, будет ли сегодня рассказ о Земле. Приходится извиняться и ссылаться на наличие важных дел.

Впрочем, даже такой ответ привлекает внимание, и подходя к дому Твайлайт, я просто спиной чувствую взгляды. Не то чтобы за мной идёт толпа, просто ощущение — что-то ожидается…

Стучусь в дверь, дважды. Как правило, дверь не запирается, но не хотелось бы ввалиться посредине каких-нибудь важных принцессовых дел. А может быть, Твайлайт просто не будет дома. Или она так зачитается, что не услышит и наступление конца света.

Проходит, кажется, почти вечность, и я стучусь снова.

— Да-да, иду уже!

Дэш?

Моя крутая радужно-голубая бро/подружка открывает дверь и делает приглашающий жест.

— Твайлайт нет дома, но ты заходи. Поможешь мне кое с чем.

Пересекая порог, я вдруг почти слышу тяжёлый вздох позади. Оглядываюсь, чтобы понять, что могло вызвать такой звук — но ничего необычного не замечаю. И вообще, готов поклясться, что народу на улице вдруг как бы стало меньше, и вообще город выглядит практически полупустым.

Пожав плечами, захожу в дом и прохожу в игровую комнату — стол до сих пор завален книгами и бумагами, но Твайлайт явно нашла время убрать свои блокноты и записи.

— Ты чего так рано пришёл? — интересуется Рэйнбоу, поглядывая на мою коробку с выпечкой.

Да, до момента, когда подружки соберутся, чтобы продолжить остановленную вчера игру, ещё часа три.

— Хотел кое о чём поговорить с Твайлайт.

Чувствуется, что она очень хочет продолжить расспросы, но в кои-то веки справляется с собой. Это хорошо. Я пока не знаю, как всё это рассказать.

Ну, раз уж с Твайлайт поговорить не получается, почему бы и не помочь Рэйнбоу Дэш?

— Так что случилось?

— Вот это! — Рэйнбоу тычет копытом в раскрытый рулбук. Беру книгу, смотрю, о чём идёт речь — похоже, Рэйнбоу решила обновить свои знания о социальных взаимодействиях. — Как, чёрт побери, ты вчера использовал Дипломатию на Рэрити? Тут сказано, что на героев она не действует!

— Ты совсем, что ли, не обращала внимание, что происходило во время других кампаний?

— Обращала, — она отводит взгляд. — Когда оно того стоило!

Перевожу: «когда надо было кого-нибудь убить».

— Тогда открой страницу девяносто три, там есть правила о действии Дипломатии на героев.

Она открывает книгу на нужной странице, некоторое время читает.

— Какой чудак согласится на такое?

— Это может подходить к сюжету.

— Чего?

— Смотри, во время игры мы стараемся вести себя соответственно. Ну, большинство из нас.

Она хмурится. Надо же, я думал — не обратит внимания.

— Но мы — не наши герои. Я не способен уворачиваться от стрел, как мой Паладин. Ты, Рэйнбоу… ты можешь играть на гитаре?

Она принимает ту же позу, что вчера во время игры, несколько раз шевелит передними ногами.

— Да я!.. — она опускается обратно на стул, — нет, не могу.

— То есть мы признаём, что мы — не наши герои. Что мы не можем делать то, на что способны они. Я бы точно не смог никого заманить в трактир, как Меркьюри Флэйр вчера.

— Вот здесь написано, что заставить ты никого не можешь. Рэрити знала, что ты что-то затеваешь, почему вчера она просто не убила тебя?

— Ты права, социальные умения не могут никого заставить делать или не делать что-либо, так же как Законопослушно-Доброе мировоззрение не может запретить убивать жеребят или пинать щеночков. Как я говорил, это всё ради сюжета.

— Почему ты раз за разом это повторяешь?

— Потому что мы здесь, собственно, ради этого. Мы живём в сюжете, все вместе. Проживаем историю. Если бы мы хотели просто потусоваться вместе, не нужны были бы все эти сложности, — показываю пальцем в сторону горы рулбуков на столе. — Если хочется просто поиграть, выбор разных игр огромен. Но мы выбрали эту — потому что она не только для того, чтобы пообщаться и повеселиться, она для того, чтобы принести новую, интересную жизнь в новый, волшебный мир.

…и всё равно по Рэйнбоу видно, что ни в чём я её не убедил. А круто было бы сделать из неё настоящего ролеплеера… Похоже, не в этот раз.

Её глаза бегают по странице рулбука, словно она ищет там подтверждение моих слов… и не находит.

Но, по крайней мере, она всерьёз пытается лучше научиться использовать Меркьюри Флэйр — это, пожалуй, первый случай, когда Рэйнбоу пытается заняться отыгрышем более сложным, чем кидание кубиков и «а-а-а, я всех зарежу!»

— Моя армия, — произносит она. Что же, это многое объясняет. — У меня была армия. Покажи, как сделать такое ещё раз.

Рассказываю о приложении и сочетании умений барда, но при этом понимаю, что занимаюсь вполне бесполезной работой. Её армию погубило не незнание скиллов, а неудачный бросок и отсутствие отыгрыша.

Пока Дэш перечитывает описания скиллов в рулбуке, я иду вдоль полок — у Твайлайт просто обязана быть подходящая книга.

Несколько минут поисков, и я готов сдаться, просто попрошу потом Твайлайт, для неё это будет секундным делом — когда вдруг вижу корешок с надписью «Генерал Файрфлай». Просматриваю содержимое — да, оно, то что надо.

Возвращаюсь к столу с книгой в руках и вижу, что коробка из «Сахарного Уголка» открыта. Да, не сбылась твоя мечта, Анон…

Протягиваю руку и забираю второй капкейк — подарок испорчен, надо уничтожить улики.

С набитым кексом ртом, протягиваю книгу Рэйнбоу.

— Фоф эфоф? — её рот полон моими надеждами и мечтами… в смысле, капкейком.

— Биография генерала Файрфлая.

— И чё?

— Хочешь научиться произносить более внушающие доверие речи, чем «ОЙ, МЫ ВСЕ В ЖОПЕ!»?

Открываю книгу на первой странице, там, где напечатано одно из самых известных высказываний генерала.

— Попробуй научиться вот у него.

— А может, я просто кубик буду удачнее кидать?

— Как ты этому научишься?

На этот вопрос у неё нет ответа, и она с ворчанием начинает читать произнесённые генералом речи.

Скрип двери.

— Рэйнбоу Дэш? Ты здесь ещё?

— Ага, и Анон.

— Ох.

Твайлайт останавливается прямо в двери, наполовину уже здесь, наполовину ещё там.

— Анон капкейки принёс.

Мать твою, Рэйнбоу Дэш, за ногу…

— Но на тебя не хватило.

— Потому что всё сожрала голубая лошадь! — впрочем, я не уверен, что произнёс это вслух, сквозь скрежет зубов.

— Ой, ну и ладно! — она всё-таки заходит внутрь, пинком закрывая дверь. — Я не голодна.

Она злится, что ли?

Без лишних слов Твайлайт проходит мимо нас и уходит по лестнице наверх.

— Дэш, у тебя как?

Она отвечает понячьим аналогом жеста «поднятый большой палец».

Подняться вслед за Твайлайт? Уйти? Чёрт, вот всегда в такой момент я становлюсь нерешительным и готовым сбежать от трудностей. К тому же Рэйнбоу испортила мой классный сюрприз.

Со стоном, поднимаюсь на ноги. Бесполезно винить Рэйнбоу за то, что она такая, какая есть, но если я сейчас уйду — винить надо будет только меня.

А если я не уйду, и случится самое плохое? Смогу ли я жить в Понивилле один?
Без неё?

С ощущением приближающейся катастрофы в груди, поднимаюсь по лестнице. Словно иду навстречу смерти.

Все двери закрыты, но я знаю, куда идти. Ничто не помогает принцессе после тяжёлого дня так эффективно, как чтение.

Но в библиотеке её нет.

Открываю дверь в спальню — и вот она, лежит свернувшись на кровати.

— Привет, Анон.

Даже не глядя на меня…

— Привет, Твайлайт, — сажусь на край кровати.

— Спасибо за то, что отнёс меня вчера в кровать.

— Откуда ты узнала?

Она поворачивается, я чувствую спиной тепло её тела.

— А кто ещё мог это сделать?

Поворачиваюсь к ней:

— У тебя всё в порядке?

— Просто… тяжёлый день.

Некоторое время мы сидим молча. Как, как ей сказать?

— Почему ты пришёл так рано? — её слова разбивают тяжёлую тишину.

— Я хотел поговорить с тобой кое о чём.

Она вроде бы слегка поморщилась.

— О кампании?

— Нет.

Интересно, это всё моё воображение, или я чувствую, как стучит её сердце? Оно и должно стучать так часто?

Её лицо настолько спокойное и нейтральное, что аж не верится.

Она молчит.

— Я беспокоюсь за тебя.

Она слегка отодвигается.

— Ты пьёшь чересчур много. Чересчур часто.

Твайлайт натягивает на себя одеяло.

— Что-то не так.

Я пытаюсь притянуть её к себе, но она сопротивляется.

— Ты не можешь мне сказать?

— Если бы я могла, это не было бы проблемой… — произносит она тихонько.

— Твайлайт, пожалуйста, поговори со мной. Я беспокоюсь за тебя. Ты — мой лучший друг, ты — моя маленькая принцесса. Всё время, что я здесь, с тех пор как я здесь…

Опускаюсь на кровать, обнимая завёрнутую в одеяло пони. Если она не хочет идти ко мне, я приду сам.

— Без тебя я не знаю, где бы я был. И не хочу знать.

Она не отодвигается, но и не отвечает на моё прикосновение.

— И я знаю, что сделал тебе больно.

Она дёргается при этих словах, но я не отпускаю её.

— Я боюсь, что продолжаю ранить тебя, Твайлайт. Ты была другой. Не напивалась по малейшему поводу. Не материлась. Не плакала…

Твайлайт дрожит в моих руках.

— Пока ты не встретила меня… И я боюсь… После того, что сказала вчера Эпплджек, я боюсь, что это из-за меня. Я должен тебе больше, чем у меня есть и будет, Твайлайт, но если захочешь — я всё отдам. Если тебе больно из-за меня, я готов перестать приходить. Я готов уйти из Понивилля. Я не знаю, чем раню тебя — боги, хотел бы я знать! — но если есть способ прекратить — я сделаю.

Её тело продолжает дрожать, по щекам из зажмуренных глаз текут слёзы.

— Когда я обещал всё исправить, я имел в виду не игру и не дружбу. Я имел в виду всё — а иначе зачем бы я жил?

Слёзы текут по её щекам, образуя влажные дорожки. Я смахиваю их с шёрстки, поражаясь, насколько на ощупь она мягче, чем простыни рядом.

— Если тебе нужно подумать, я буду внизу с Дэш, буду решать проблему, решение которой знаю.

Она всё равно не отвечает, и я начинаю вставать с постели.

— Не уходи… — шёпот такой тихий, но у меня получается услышать.

— Хорошо, я останусь в Понивилле, — я спускаю ноги с постели.

— …нет, не уходи от меня…

Я замираю.

— …никогда не уходи от меня…

Я запускаю руку под одеяло и обнимаю её. Она такая мягкая… такая гладкая…

— …не бросай меня снова…

Я обнимаю её в тишине, не зная, что можно сказать, не зная, что можно сделать.

Неудивительно, что она нуждается во мне — её друзья просто не видят её боли. А если бы и увидели, никто бы не набрался решимости помочь ей. Они оставили её решать свои проблемы в одиночку.

Я сделаю всё что угодно для моей маленькой принцессы. Я останусь с ней. Она словно специально создана для того, чтобы держать её в руках было счастьем.

Наверное, в какой-то момент я заснул, потому что вдруг внезапно услышал зовущий меня голос Рэрити. Не мог же я бодрствовать все эти часы, не замечая хода времени?

Твайлайт рывком поднимается на постели.

— Вставай! — произносит она шипящим шёпотом.

— Они твои друзья, Твайлайт. Разве мы…

— Нет!

Я хмурюсь.

— Чем раньше мы им расскажем, тем быстрее они смогут помочь… Гм, ладно. Забей. Будем держать в секрете.

Абсолютный ужас на её лице убеждает лучше сотни слов.

Мы спускаемся вниз по лестнице, и я про себя подтверждаю своё решение: я останусь с ней, пока я ей нужен. Возможно, когда-нибудь она разрешит мне помочь ей.

Второй день игры

Все уже собрались вокруг стола, даже установили DM-скрин и тарелки с закусками. С удовольствием отмечаю отсутствие сидра.

— Чем вы там занимались? — скулит Рэйнбоу Дэш. — Я тебя три часа прождала!

— Три часа? — Рэрити прикрывает рот копытом. — Про это ты не говорила…

— Мы разговаривали.

— Ну да, конечно, разговаривали, — Эпплджек хмурится. — О чём можно разговаривать столько времени?

— О кампании, — отвечает Твайлайт, — уточняли детали того, что в прошлом происходило с Паладином.

— Ух ты, расскажешь что-нибудь интересное?

— Нет, Пинки, но могу дать намёк.

Изо всех сил изображаю бесстрастное лицо.

— Перечитай миф о Небесных Стражах, — Твайлайт подмигивает мне. — И в частности о появлении второй луны.

Ох чёрт. Это нехорошо. Это, пожалуй, даже плохо.

— Ты хочешь заставить меня читать ещё? — Рэйнбоу Дэш хлопает по столу биографией генерала. — Знаешь, сколько я за сегодня прочитала?!

— Немножко чтения тебя не убьёт, — Твайлайт усаживается за стол на своё привычное место. — Тебе может даже понравится, это интересная история.

Рэйнбоу Дэш открывает рот, чтобы возразить, но внезапно хватает рулбук и принимается торопливо его листать.

— Это ближе к началу… — Рэйнбоу игнорирует совет Рэрити, пролистывая книгу всё дальше и дальше, потом стучит копытом по столу, найдя наконец-то искомое.

— Я колдую «Знания Барда»!

— Глупенькая Дэши, это же не заклинание! — смеётся Пинки Пай, рассыпая крошки из набитого печеньем рта.

— Хорошо, я ИСПОЛЬЗУЮ Знания Барда!

— Ну нельзя же быть такой ленивой…

— Я ОТЫГРЫВАЮ! Ну, выкладывай мои знания, Твайлайт!

Проводник — Даркин — прощается с героями у входа в секретный проход, приключенцы один за другим спускаются ко входу в узкий туннель. Меркьюри Флэйр замирает, глядя в небо, свет двух лун отбрасывает на её лицо странные тени.

— Моя бабушка рассказывала историю той ночи… — начала она. — Земля содрогнулась, яростно взвыл ветер, и новая луна, вторая, нависла над их головами. Это была странная луна. Противоестественная. Всегда полная, невзирая на вид своей старшей сестры. Всегда ожидающая.

— Жрецы говорили, что у Небесных Стражей, двуликого божества, защищающего всех нас, было украдено нечто важное. Что-то было украдено у Луны. Что-то очень ценное. И когда вор будет найден, новая луна упадёт на него божественным отмщением.

Следующие годы были трудными. Города и сёла воспользовались поводом выгнать нежеланных жителей под предлогом, что один из них мог быть тем самым вором, который навлечёт гнев Луны на всех жителей города.

— Ваш орден, — бард сделала жест в сторону Паладина и Дредда, — организовал несколько крестовых походов для поимки вора, в то же время игнорируя разнообразное зло, поднявшее голову после того, как Луна перестала обращать внимание на всё, кроме поисков вора. Она должна была защищать нас, ограждать от демонов и злодеев, в то время как Солнце даровало нам пищу. И вот теперь зло пребывало на свободе.

— К тому времени, как я родилась, походы были завершены — если бы вора можно было найти, он бы уже был найден. Одни считают, что он давно умер и сгнил в какой-нибудь яме; другие — что Солнце сжалилось над ним и превратило в другого пони, так что Луна не может его узнать.

— Солнце чересчур милосердно, — мрачно произнёс Паладин, — если бы оно не сжалилось над вором, Луна вновь начала бы защищать наш мир.

— Подожди-ка, Твайлайт! — встряла Эпплджек. — Мы что, должны заняться поисками этого вора, вместо того, чтобы сражаться с Личем?

— Я не могу это сказать!

— А можешь ли ты сказать, что это допустимая альтернатива? — спросила Рэрити, оценивая варианты.

— Я… да, наверное, — Твайлайт что-то искала в своём блокноте, перелистывая страницы. — Можете заняться этим, если хотите…

— Если бы мы могли найти вора… — прошептала Экзистенциал Дредд, — найти и предать правосудию, эти тёмные дни сразу бы закончились…

— Но где его искать? — ответила Минт Джулеп. — И сколько времени займут поиски? Здесь, перед нами, зло. Можем ли мы оставить его причинять жуткие беды, в поисках обещанного наступления светлого будущего?

В словах жрицы была горькая правда, признал Паладин. Не раз в прошлом его Орден забывал среди деревьев о лесе, позволяя злу разрастаться.

— Мы продолжим наш путь, — слова Паладина не оставили места спорам. Даже Экзистенциал Дредд неохотно кивнула, соглашаясь.

Туннель уходил в глубь каменных костей земли, мимо фундаментов старых зданий.

Руины Даркмоу существовали с древних времён. Ещё до восхода Небесных Стражей, возможно, до появления первых живых существ. И всегда из руин исходило зло, превращая пони, населяющих окрестные земли, в искажённых созданий, называемых «Даркины». Даже люди и грифоны, виды, известные своей безрассудной отвагой, не пробовали захватить эти земли.

Путь привёл героев к узкому каменному мосту через реку светящейся зелёной слизи. Чтобы двигаться дальше, надо было по нему пройти.

За DM-скрином раздался стук катящихся кубиков.

— Ух, бля…

— Анон, следи за своим языком! — упрекнула Рэрити. — Мы пока не знаем, насколько плохо дело.

Со свода пещеры на голову Меркьюри Флэйр упало небольшое существо, царапая её лицо на…

…стук катящихся кубиков…

— На двенадцать хитов. Оставленные когтями царапины испускают тускло-зелёное свечение.

— Ух бля…

— Следи за своим языком, Рэрити!

— Ну, мы теперь знаем, насколько всё плохо, — она фыркнула. — Уже можно ругаться, Анон…

Минт Джулеп кидается вперёд, протягивая к лицу барда светящиеся магией копыта. Одно копыто, объятое жгучим солнечным пламенем, сметает омерзительное создание, другое, окружённое мягким тёплым светом, нежно проходит по щеке, устраняя скверну в ранах.

Все в восхищении смотрят на Пинки Пай.

— Что? Для контактного заклинания требуется одно копыто, а у меня Улучшенная Обоерукость!

— Это… реально круто, Пинки Пай, — признаёт Твайлайт. — Пожалуй, я разрешу так сделать.

Новые существа падают с потолка, отрезая героям путь к отступлению, и ещё больше их выбирается из зловонного потока. Даже будучи в единственном числе, такое существо показало себя опасным, а теперь их вокруг несчётное множество.

Единственная надежда приключенцев — прорваться к мосту, где враги смогут атаковать лишь с двух сторон. Паладин торопливо берет на руки раненую Меркьюри, но монстры уже перекрыли путь к мосту.

— Пропусти! — кричит Минт Джулеп, вытягивая вперёд обе передние ноги. Испепеляющий солнечный луч срывается с её копыт и проходит по полу пещеры, сжигая импов.

Партия приключенцев устремляется вперёд, к сомнительной безопасности моста; Дюрарарог и Экзистенциал Дредд сметают отдельных выживших монстров, пытающихся преградить им путь.

Паладин старается нести раненую пони как можно бережнее, но ситуация не позволяет — она вскрикивает при каждом его торопливом шаге.

Первой подножия моста достигает Экзистенциал Дредд, убийца разворачивается и обрушивает клинок на монстров, которые один за другим появляются из зелёного потока, чтобы перекрыть путь бегущим героям.

Паладин поворачивается к Минт Джулеп, чтобы передать раненую ей.

— НЕТ! — отчаянно кричит Дюрарарог. — На центр моста, НЕМЕДЛЕННО!

Паладин, улучив момент, обходит сражающуюся убийцу — варвар права. Главное — доставить в безопасность Меркьюри Флэйр; когда она будет в безопасности, наступит черёд зачистки спуска с моста.

Мимо пробегает Дюрарарог, широкие взмахи её боевого топора расшвыривают монстров.

— Оставайся в центре моста! — кричит она.

— У тебя же есть Быстрее Мысли? — спрашивает Рэрити.

— Да, полезная способность, даёт огромный бонус к уклонению.

— А ещё заставляет кидать Уклонение до того, как сработает любая другая защита, — она указывает копытом на карту места действия, выложенную Твайлайт на стол.

— Хочешь попробовать выяснить, что будет, если твоё Уклонение приведёт тебя в эту зелёную слизь?

Минт Джулеп подбегает к Паладину, когда он опускает барда на камни моста. Ему потребуются две свободные руки, чтобы осуществить задуманное.

Бард больше не кричит, и это плохой знак. Джулеп приближается, чтобы помочь, но Паладин отсылает её:

— Я справлюсь! Дредд больше нуждается в твоей помощи!

Жрица оборачивается и обнаруживает, что убийце реально тяжело. Сначала она отступала по своей инициативе — мост сужается от краёв к середине, и с каждым шагом назад уменьшалось количество одновременно нападавших врагов. Теперь она уже вынуждена отступать, не выдерживая огромного количества одновременных атак.

Жрица вскочила и устремилась на помощь убийце. Зрелище Солнца и Луны, сражающихся бок о бок, вызвало улыбку у Паладина.

Часть врагов отвлеклась на жрицу; получив помощь, Экзистенциал Дредд стала наносить более точные и смертоносные удары.

Паладин снял латные рукавицы, опустился на колени, возложил руки на израненное лицо барда и воззвал к Луне.

— Слушай, ну позволь мне просто помереть и отправляйся сражаться!

— Нет, Дэш.

— Пинки сможет оживить меня после боя! Ты просто тратишь время!

— Нет.

Луна не торопится отвечать на молитву Паладина; кровь пони всё ещё течёт по его рукам, уже медленнее, чем раньше.

— Мне плевать, что ты ненавидишь меня!

Паладин поворачивается лицом к Луне: даже под землёй, он ощущает, где она.

Абсолютно всегда.

— Если ты ещё ценишь этот мир, ты поможешь ей. ТЫ ВЫЛЕЧИШЬ ЕЁ, ЧЁРТ ПОБЕРИ!

Дыхание барда становится тихим и прерывистым.

— Пожалуйста…

Шёпот Паладина едва слышен.

— Пожалуйста, это не для меня. Для меня бы ты не сделала ничего. Для неё. Для этого мира.

Неяркий голубоватый свет возникает под ладонями Паладина.

— Пожалуйста… мы служим тебе. Даже я до сих пор.

Свет постепенно становится ярче.

— Мы умрём за тебя, моя богиня. Только пусть это будет во имя какой-то цели. Не здесь и не сейчас.

Свет под его ладонями становится ослепительным; холодный голубоватый свет Луны, отбрасывающий вокруг резкие тени.

Потом свет постепенно начинает угасать, вливаясь в тело Меркьюри Флэйр, и чем слабее становится свет, тем сильнее и полнее становится её дыхание. Когда свет исчезает совсем, Паладин поднимает ладони с лица пони. Раны исчезли, не оставив даже шрамов, только кровь густо пятнает её шерсть. И его руки. Доспехи, плащ Паладина — всё в крови… сколько же она её потеряла.

Но сейчас она в безопасности… если герои победят в этом бою.

Паладин выпрямляется, надевая свои латные рукавицы. Сколько живых погибло из-за того, что Луна отвлечена от дел мира… Довольно! Это должно закончиться, даже если ему придётся ради этого умереть.

Священный клинок с шипением покидает ножны.

Довольно!

Дюрарарог уже расчистила дальний конец моста, в одиночку удерживая толпы мелких демонов. Она даже не пытается их убивать, понимая, что вместо павших тут же придут новые. Широкие взмахи топора просто сбрасывают врагов с моста.

Количество врагов кажется бесконечным.

— Мы так ничего не добьёмся. Надо попробовать что-то другое.

— Я просто ждала тебя, Паладин. Займи моё место и постарайся не умереть.

Паладин грациозно поменялся местами с варваром, не уступив врагу и шага; поблёскивающий лунный клинок врезался в тела демонов.

Отбросив все попытки защиты, Паладин обрушился на врагов в отчаянной атаке — как бы ни был остёр зачарованный меч, он легче и короче варварского топора. Враги наносили удары, и броня поначалу выдерживала. Но потом по ней побежали струйки крови, когда часть из огромного количества ударов когтистых лап пришлась на уязвимые места.

— Что бы ты ни задумала, Рэрити, делай это побыстрее. Без защитных умений я долго не простою.

— Ещё один раунд. Всего один.

Паладин верил, что идея его спутницы сработает; он даже не мог обернуться и посмотреть на неё. Секундное отвлечение привело бы к его гибели, к гибели всех, кого он пытался защитить.

— Я кидаю на Устрашение! — заявила Рэрити с улыбкой.

— AVE LUNA! AVE SOL!

Слова силы прогремели оглушительно, заполняя своей давящей мощью всю пещеру.

Монстры отступили… заколебались… побежали! Часть устремилась в тоннели, часть попрыгала в реку. Часть просто исчезла, полностью сбежав из этого мира.

Потрясённый Паладин обернулся — варвар стояла на высшей точке моста, топор торжествующе воздет к потолку.

— Это. Было. КРУТО! Брохуф?

Рэрити неохотно протянула лапку, несильно стукнув по подставленному Рэйнбоу копыту.

— Не прими за оскорбление, — прокомментировала Эпплджек, — но как-то это не укладывается в роль.

— В мою — может быть, — она взяла в копытца лист персонажа, — но не в роль Дюрарарог, — она наклонилась вперёд, ухмыляясь. — Я просто отыграла своего героя. И, на мой взгляд, получилось великолепно.

— О да, — ответила Твайлайт. — Заслужила бонусный опыт за сегодняшний вечер.

— А теперь предлагаю прерваться. Кто-нибудь голоден?

— Но… но… Нет! Мы не можем сейчас остановиться! — казалось, Рэйнбоу сейчас впадёт в истерику. — Происходят такие крутые вещи, а я вообще ничего не сделала!

Эпплджек зарылась в свои седельные сумки, вытащила яблочный пирог и положила его на стол:

— Я прихватила с собой, на всякий случай. Нам не придётся никуда идти.

— А я принесла ещё печенек! — добавила Пинки Пай, выставляя на стол две тарелки с выпечкой.

Не иначе, где-то в этой комнате один из её Неприкосновенных Стратегических Запасов. Надо будет потом поискать — полезно знать, где можно взять печеньки.

— Спасибо, девочки, — Твайлайт посмотрела на стол, внезапно оказавшийся уставленным вкусностями. — Но как-то мне сейчас не хочется.

Что-то толкнуло мою ногу. Смотрю под стол — это коробка из Сахарного уголка. Бросаю удивлённый взгляд на Пинки Пай — к чему бы это?

Она подмигивает.

Достаю коробку, открываю — в ней два капкейка. Не совсем такие, такие я брал утром, но похожие.

Это ни фига не совпадение. Откуда Пинки Пай узнала?

— Твайлайт, а как насчёт капкейка?

— Ой, мои любимые! — она хватает один. — Я мечтала о таком весь день. Как ты узнал?

— Просто догадался.

Надо будет потом поблагодарить Пинки Пай, и заодно попытаться узнать, зачем она это сделала.

Твайлайт заглатывает капкейк в два укуса, рассыпая вокруг крошки. Моя маленькая принцесса может иногда быть такой свинюшкой… Впрочем, я не в обиде — даже это у неё получается очень мило.

Пока все остальные изничтожают пирог и печенье, я откусываю кусочек капкейка. Твайлайт… Твайлайт пожирает его глазами.

— Доешь мой?

— Нет… нет…

Протягиваю ей:

— Ты уверена? Если хочешь…

Капкейк исчезает из моей руки до того, как я успеваю договорить.

Фу, понячьи слюни… Вытираю руку о штаны.

— Ну, что дальше? — спрашивает Рэйнбоу между двумя печеньками.

— Что ж… — Твайлайт открывает свой блокнот.

Импы разбежались, и в данную секунду поблизости не видно ни одного врага. Но безопасным положение героев не назовёшь: Минт Джулеп практически израсходовала свои заклинания, Паладин весь покрыт кровью и ощущает, как в его тело вгрызается порча. Меркьюри Флэйр вне опасности, но потеряла много крови — отчётливо видно, где Паладин её нёс.

Паладина охватывает тошнотворное ощущение запоздалого страха — из-за него она чуть не умерла, из-за его претензий на служение богине, которой он не достоин.

Экзистенциал Дредд и Дюрарарог в куда лучшей форме — первая благодаря лечению Минт Джулеп, вторая благодаря тому, что длинный топор не подпускал к ней врагов во время боя.

Приключенцы быстро обсудили варианты дальнейших действий, и все согласились, что надо спрятаться и отдохнуть. Продолжать путь в таком состоянии будет просто самоубийством.

Паладин ощущает, как с каждой секундой становится всё слабее и слабее под действием порчи в его ранах, но продолжает идти вперёд, надеясь быстро найти убежище. Место, где можно было бы обороняться, если что.

Он точно знает, что его богиня ему не поможет.

Минт Джулеп обращает внимание на его неустойчивую походку.

— Что с тобой, Паладин? Ты как… о Солнце!

Она пытается подхватить человека, когда у того вдруг подкашиваются ноги, но разница в весе между пони и облачённым в броню человеком не даёт удержать его от падения. Остальные кидаются ей на помощь, ахая от ужаса при виде количества ран Паладина.

— Дредд, быстро! Найди нам безопасное место! — убийца убегает вперёд, Минт Джулеп наклоняется над неподвижным человеком. — Это моё последнее лечащее заклинание, Пал. Не умирай, пожалуйста…

Мир гаснет.

— Анон, почему ты мне не сказал? — Пинки отчаянно размахивает передними лапками. — Ты правда хочешь умереть?

— Я думал, у тебя давно уже кончились заклинания. И, кроме того, Паладин не хочет никого утруждать…

— Ох, глупенький. Помочь другу — это не труд!

Паладин очнулся в небольшой комнатке, тускло освещённой магическим огоньком на кончике рога варвара.

— Ты очнулся, хорошо, — она отложила в сторону свой топор. — Мы уже боялись, что ты вообще не придёшь в себя.

Человек оглядывается — в уголке, свернувшись, спит Меркьюри Флэйр. Наверняка компаньонам было очень нелегко притащить сюда вас двоих.

— Сколько времени я так валяюсь?

— Шестнадцать часов. Минт Джулеп выбилась из сил, весь день пытаясь поддерживать в вас двоих жизнь.

Теперь Паладин замечает спящую рядом жрицу; на её лице морщинки усталости, но при этом мягкая улыбка.

— Где Экзистенциал Дредд?

— Выискивает нам дорогу. Здесь тот ещё лабиринт, так что мы решили не терять времени, раз уж не получается идти вперёд.

Единорог смущённо отвела взгляд.

— На самом деле она чувствует вину за то, что вышла из боя практически без царапины, а вы чуть не умерли. И когда она увидела, как напряжённо работает жрица, это…

— Но ты, надеюсь, никакой вины не чувствуешь?

— Ну, кто-то должен был остаться для охраны…

Это, впрочем, тоже ответ на вопрос.

— Я сам, в общем-то, виноват в том, что так свалился. Моя слабость и моё высокомерие…

Глаза варвара яростно сверкнули.

— Слабак не выжил бы со столькими ранами. Не унижай наш бой словами о своей слабости — ты выстоял под атакой демонов, и это спасло всех нас!

В дверном проёме появилась Экзистенциал Дредд, подволакивающая ногу, со свежими бинтами на фланке.

— Я нашла то, что нам надо!

— А безопасный путь?

Убийца слегка застонала, продемонстрировав перевязанное бедро:

— Я встретила много зла, которое была вынуждена оставить неотмщённым.

— Ух ты, ЭйДжей, ты правда бежала от боя?

— Как ты думаешь, чем мы с Твайлайт занимались, перекидываясь этими записочками? Обсуждали, какие нам жеребцы нравятся?

Интересно, почему это Твайлайт слегка покраснела?

— А что, нет?

Мне послышалось, или она тихонько пискнула?

— НУ, — проревела Эпплджек, — может, вам интересно узнать, что я там нашла?

— Мы можем отбросить все сомненья, кто именно наш враг. Это точно Лич, — заявила убийца мрачно. — Я видела его слуг, и он явно собирает армию.

Отчаяние повисло над героями ощутимо тяжёлой тучей, полной мрачных горестей.

— Их уже намного больше, чем мы сможем порубить нашими мечами, и они более круты, чем те монстрики, с которыми мы сражались, — она посмотрела на Дюрарарог. — Твой фокус против них, наверняка, не сработает.

— Значит, выдумаю новый, — твёрдо ответила варвар.

— Там, в глубине, есть даже шахты, в которых работают порабощённые Даркины и пони; а ещё там машины, подобных которым я никогда не видела.

— Подожди, — Меркьюри Флэйр, оказывается, проснулась и слышала всё это, — там есть рабы, и против нас целая армия? У меня, кажется, есть очень крутая идея…

— Дэш… — простонала Твайлайт, — мне что, срочно нажраться сидра?

— Нет! И это точно будет круто!

— У Лича есть армия, — голос барда был твёрд и звонок. Паладин ощутил радость при виде того, что к ней вернулись прежние силы. — Но и у нас тоже будут бойцы! Нам только надо будет освободить их.

— Эпплджек?

— Извини, сахарок, чота я забыла принести…

Твайлайт жалобно вскрикнула, в отчаянии воздев над собой копытца.

— Ну-у-у… — Эпплджек оглядела сидящих за столом, и её жалобный взгляд остановился на мне. Она явно не просто так «забыла» принести сидр, но не хотела говорить об этом вслух.

— Я думаю, на ферму идти не стоит, — все удивлённо воззрились на меня, типа «Анон отказывается от выпивки, что это творится-то?» — Потребуется никак не меньше часа, вы точно хотите на столько времени прерывать игру?

— Нет, разумеется, — Твайлайт затрясла головой так интенсивно, что её грива летала из стороны в сторону, — мне придётся это как-то пережить.

Бард встала.

— Расскажи нам всё, что ты выяснила — надо начинать планировать наши действия, — она кивком указала на спящую Минт Джулеп. — Мы должны дождаться, пока отдохнёт наша подруга, но это не значит, что можно терять время.

Экзистенциал Дредд мрачно кивнула, залезла в свою седельную сумку и достала карту. Расстелив её на полу, она придавила края мелкими предметами.

В нескольких местах карту пятнали капли крови — свидетельство опасностей, преодолённых убийцей. Впрочем, далеко не все пятна были красными, встречались и пятна крови врагов, чёрные и зелёные.

Четверо героев придвинулись к карте, оставив Минт Джулеп отдыхать.

Твайлайт Спаркл вытащила лист из своего блокнота и положила его в центре стола.

— Экзистенциал Дредд видела довольно многое, я дорисовывала её карту теми местами, по которым вы прошли, — она указала на несколько пустых мест на листе, — вот сюда она не заходила, так что там, возможно, есть что-то ещё.

— Возможно? — переспросила Пинки Пай. — Ты что, не уверена?

— Там, ВОЗМОЖНО, что-нибудь есть.

— Но для нас это не важно, — Экзистенциал Дредд отмела все возражения жестом копыта, — рабы в основном здесь, — она указала на одно из мест, заляпанных красным, — но там же и больше всего Ревари.

— Ревари? — переспросила Дюрарарог. — Кто это такие?

— Приспешники Лича, предатели всего живого!

— Ух ты, культисты! Ты видела, где они хранят свой лимонад? Мы сможем его отравить^[23]!

— Я не видела ни одной возможности победить их хитростью, — поморщилась убийца, — их склад с припасами хорошо охраняется. Нам придётся вырезать всех Ревари, чтобы до него добраться, так что нет смысла и пробовать.

— Гм… — бард задумчиво почесала копытцем подбородок, — а что ты говорила про машины?

Экзистенциал Дредд покопалась в своих сумках и достала ещё один лист бумаги.

— Мне самой было интересно, когда вы обратите внимание на них; в любом случае, особой пользы вам от этого не будет, — Твайлайт выложила на стол рисунок изображавший нечто вроде плода жестокого изнасилования шахтной вагонетки грузовиком.

Да, пони не очень-то увлекались автомобилестроением, но даже в этом случае Твайлайт могла бы придумать что-нибудь более совершенное.

Ни один из вас не понимает…

— Я знаю, что это такое! — голос Меркьюри Флэйр был полон уверенности.

— Чего?!

Рэйнбоу Дэш продемонстрировала Твайлайт свой лист персонажа, указав копытцем нужную строчку: «Вождение: моторизованный транспорт».

— Серьёзно? — Твайлайт была потрясена. — Ты ей дал это умение? — она повернулась ко мне с ошарашенным лицом. — Я думала, что это была шутка…

— Почему ты решила, что это шутка?

— Но ведь игра по сказочному сеттингу^[24], зачем там такое умение?

Пожимаю плечами.

— Как видишь, пригодилось.

Взгляд, которым она обожгла меня… Если бы мы реально были парой, ночевал бы я следующий раз у себя дома.

— Ладно.

— Я знаю, что это за механизм, — повторила она, повернувшись к убийце, — если сможешь довести меня до одного из них, я смогу с ним управиться. Выглядит довольно прочным…

— Он прочный, Твайлайт?

— Ты на нём сквозь кирпичную стену проедешь, — со вздохом ответила моя принцесса и добавила жалобным тоном: — Эпплджек?

Поймав взгляд оранжевой кобылки, я изо всех сил затряс головой, надеясь, что Твайлайт этого не заметит.

— Я… давай ща не будем останавливаться, а?

— Ладно… — простонала Твайлайт. Впрочем, я уже видел, что сдаваться она явно не собиралась.

— Планируйте пока без меня, я сейчас вернусь, — прихватив с собой пустые кружки, я ухожу на кухню.

Через несколько минут мне удаётся найти яблочный сок, и, добавив в него немного уксуса, я разливаю его по кружкам.

На вкус… пакость. Но слегка похоже на дешёвый сидр. Пакостного качества.

Собираю кружки в две руки… Шесть кружек за один раз, и чтобы не пролить ничего, оказывается, я унести не могу.

— Эй, Эпплджек, не поможешь мне слегка?

Через несколько секунд в дверь просовывается голова в неизменной шляпе.

— Чё ты хотел, Анон? — потом она замечает кружки.

Это беспокойство у неё на лице? Она заходит на кухню и подходит к столу рядом со мной.

— Надеюсь, это не сидр у тебя.

— Нет, в основном сок.

— Слава Селестии, — облегчённо вздыхает Эпплджек. — Не знаю, заметил ли ты, но Твайлайт как-то чересчур налегает на выпивку последнее время.

Она тоже уже заметила? Печально…

— Именно поэтому я и не принесла ничего сегодня, — поясняет она.

Одобрительно киваю ей.

— Знаешь… — Эпплджек говорит тихо, доверительным тоном, — она даже попросила меня сделать для неё эпплджек.

Смотрю на неё в обалдении. Сделать эпплджек?

— Она попросила сделать — что?

— Это когда ты замораживаешь сидр и потом вылавливаешь куски льда, — объяснила она, — замерзает при этом только вода, так что крепость удваивается, а то и утраивается.

— Тебе дали имя в честь… выпивки?

— Я тебя щас в будущую неделю залягаю, если ты продолжишь развивать эту мысль!

Захлопываю рот. Я, в общем-то, уверен, что она не станет делать ничего такого, но проверять пока не готов. Молча показываю на кружки, потом на дверь.

С её помощью удаётся переместить полные кружки с кухонного стола на игральный, почти ничего не пролив. Сам не знаю, почему мне в голову пришло, что пони способны носить полные кружки, однако же Эпплджек умеет точно.

Никак не удаётся выгнать из головы мысль, что Эпплджек зачали в ночь большой пьянки. Не важно, так это было в реальности или нет, теперь у меня это головопушка.

Да, у меня в реальной жизни есть головопушки.

И я никогда, ни за что, вот НИ ЗА ЧТО не скажу это вслух при ней.

— У меня было немного сидра. В холодильнике стоял, — ставлю кружку перед Твайлайт, и она смотрит на меня так, словно любит меня всей душой. А на моей душе скребут кошки, потому что я обманываю свою принцессу. И к тому же угощаю её такой гадостью.

— К сожалению, это точно не с фермы Эпплов. Качество совсем не то.

— Это не важно, я просто не могу сейчас продолжать, будучи трезвой, — она делает глоток. — На вкус… ничего.

— Ничего? — хихикает Рэрити. — Я, пожалуй, не буду; тебя ведь это не обидит?

— Абсолютно нет.

Сажусь и заставляю себя сделать глоток. Боже, ну и гадость…

Даже Пинки Пай лишь немного отпивает из своей кружки, а уж она приложиться любит. Кстати, что странно, пьющей я её видел не раз, а вот пьяной — ни разу.

Или, может быть, я ни разу не видел её трезвой?

Не знаю. Это же Пинки Пай.

— Я ничего важного не пропустил?

— Нет, ничего, — Рэйнбоу с отвращением смотрит на свою кружку. — Просто выясняли, где стоят эти машины.

Она указывает на другое красное пятно, рядом с которым надпись «вход в шахты».

— Мы проберёмся туда, сахарок, — Эпплджек хмурится, — но не факт что выберемся обратно.

— Знаешь, у меня есть мысли на этот счёт.

— Хотя Ревари там немало, но они все какие-то расслабленные, — со злобной ухмылкой произносит Экзистенциал Дредд, — мы с бардом проберёмся туда с лёгкостью.

Меркьюри Флэйр это кажется сомнительным, но в итоге она соглашается.

— Но как будем возвращаться? — спрашивает убийца.

— Знаешь, эти механизмы выглядят прочными…

Герои прождали ещё несколько часов, давая Минт Джулеп как следует отдохнуть; потом Паладин неохотно растолкал её. Проснувшись, жрица ласково обняла Паладина:

— Я так рада, что ты живой!

Паладин обнял её в ответ.

Довольно быстро удалось добраться до небольшого зала около входа в шахты; к счастью, удалось избегнуть встреч как с монстрами, так и с Ревари — любая драка могла поднять тревогу.

— Следует ли нам что-то делать, пока вы… — Рэрити замялась, подбирая подходящее слово, — обеспечите нас транспортом?

— Просто постарайтесь не погибнуть.

— Ты поступил правильно на мосту, — обратилась Меркьюри Флэйр к Паладину, — теперь моя очередь!

Экзистенциал Дредд молча достала кинжал и исчезла в тенях.

Двое приключенцев пробирались по слабо освещённым закоулкам мимо Ревари, патрулирующих погрузочный зал. Каждые несколько минут рабы-пони прикатывали новую вагонетку, содержимое которой высыпалось в кузов машины. Несколько раз их чуть не заметили, когда прикрытые капюшонами головы культистов поворачивались в сторону барда.

Экзистенциал Дредд злилась и корчила гримасы каждый раз, когда Меркьюри Флэйр за что-нибудь цеплялась, спотыкалась, наступала на скрипучие кучки камней… но в конце концов им удалось незамеченными добраться до отдельно стоящей машины.

Убийца смотрела с восхищением, как бард нажимала кнопки, тянула рычаги… Мотор оглушительно взревел, облачённые в капюшоны фигуры по всей пещере забеспокоились.

— Теперь держись, Экзистенциал Дредд! — перекрикивая рычание мотора, радостно прокричала Меркьюри. — Начинаем веселье!

Машина поехала, некоторое количество Ревари бросилось наперерез, другие блокировали выходы из пещеры.

— Правильно, говнюки, собирайтесь поплотнее! — Меркьюри Флэйр дёрнула скрежещущий рычаг, машина взвыла и ломанулась вперед.

Никто из переживших этот день не смог бы сказать, что было громче: рёв разогнанного движка, крики напуганной убийцы или маниакальный хохот водителя. Даже Ревари, служители злобного бога, рассказывали об этих событиях приглушённым шёпотом.

Меркьюри крутанула руль несущейся машины, та завертелась в заносе и вломилась в группу преграждавших путь Ревари. Раздавленные и разорванные тела разлетались в стороны, раненые вопили и стенали.

— Не забудь про +3 от специализации на импровизированном оружии!

— Почему это должно учитываться? — ответила Твайлайт и потянулась к кружке Эпплджек. — Ты не будешь допивать?

— Не-а, забирай!

— Грузовик в данном случае используется как оружие, не так ли?

— Параметры этого оружия показать сможешь?

Киваю на стопку рулбуков:

— Искал, но не нашёл.

Твайлайт смотрит на меня и вздыхает. Трудно сказать, рада она моему трюку или всё же нет.

Стоны раздавленных Ревари стихли.

Меркьюри Флэйр крутит руль, возвращая машину из заноса под контроль.

— Кто из этих тебе особенно не нравится? — обращается она к Экзистенциал Дредд. — Они снова собираются вокруг нас, и мы вполне можем позволить себе ещё один заход.

— Гм… — убийца высовывается из машины, оглядываясь, — вон тот! — она указывает на сутулого Ревари, стоящего спиной к машине, единственного, кто не убежал. — Этот говнюк даже не пытается убегать, он не принимает нас всерьёз!

— Да-а-а-а! — Меркьюри Флэйр снова дёргает рычаг, машина почти мгновенно покрывает расстояние до сгорбленной фигуры и врезается в неё, превращая в облако разлетающихся кровавых брызг.

— Это что это было? — хлопает глазами Рэйнбоу.

— Он был глухой и не заметил вас. Ты поймала его неподготовленным, — объясняет Твайлайт.

— И-и-и-и? — продолжает Рэйнбоу Дэш, с ожиданием глядя на неё.

— И я решила, что ты потребуешь тройной вред от бэкстаббинга^[25].

— Я обэкстабила врага грузовиком? — я и предположить не мог, что огромные глаза Рэйнбоу могут стать ещё больше. — Да-а-а, я сейчас обэкстабила врага грузовиком, а-а-а! — она крутанулась на месте, поворачиваясь к Эпплджек с высоко поднятым копытом. — Брохуууф!

Бешено хохоча, Меркьюри Флэйр снова крутит руль, заставляя машину вилять по пещере. Ревари набегают со всех сторон, и открытая кабина грузовика практически не защищает от вражеских стрел. Пора выбираться!

Грузовик снова прорывается сквозь строй Ревари — часть успевают увернуться, другие, на свою беду, — нет. Мотор ревёт, грузовик набирает скорость в тоннеле… уводящем вглубь шахты?

— Это так и планировалось? — круглыми глазами смотрит на карту Рэрити. — Мы планировали не это!

— У меня есть план получше! — гордо отвечает Рэйнбоу.

— Очередной твой план? — прищуривается на неё Эпплджек. — Ты сейчас утащишь за собой в могилу ещё и моего героя, ты не подумала об этом?

— О, это замечательный план! Врагов всё равно ещё чересчур много для нас, — она вопросительно смотрит на Твайлайт, — да?

— Ну, вы можете с ними подраться. Но победить… это не мне решать, — она смотрит на карту, подсчитывая количество стоящих на ней миниатюр. — Я бы сказала, что против вас ещё около пятидесяти бойцов.

— А сколько рабов в шахте?

Я кажется понял, к чему она ведёт.

— Ты не знаешь — Экзистенциал Дредд туда не забиралась.

— Но я видела достаточно, чтобы предположить? — Эпплджек потянулась к d20.

— Ну попробуй, — Твайлайт заглядывает на последние страницы своего блокнота. — Кидай.

Эпплджек запускает кубик катиться по столу, все затаив дыхание смотрят на мелькающие цифры. Четырнадцать.

— Ну, это успех, хотя едва-едва. Пожалуй, ты можешь предположить с приемлемой точностью, — Твайлайт пожимает плечами. — Около двухсот, плюс-минус.

— Круто! — Рэйнбоу Дэш начинает запихивать свои вещи в седельную сумку. — Пора на сегодня закругляться!

— Ты уверена? — нерешительно переспрашивает Твайлайт. Она, явно, хотела бы всех выгнать, но… — Ты же обычно требуешь продолжения.

— Мне надо кое о чём подумать, — отвечает Рэйнбоу. — Составить планы.

Очнуться в Эквестрии, оторванным от привычной жизни, от друзей, от своего биологического вида — это серьёзно сбило меня с толку, дезориентировало. Но я справился.

Рэйнбоу Дэш, заявляющая что собирается что-то планировать — вот это уже реально страшно. Надеюсь, в Эквестрии водятся психологи, мне точно потребуется помощь одного… нет троих… надёжности ради, я ко всем схожу!

— Пожалуй, и правда хороший момент для перерыва, — Рэрити тоже начинает собирать свои вещи, — я предполагаю, что поезд уже подъезжает к последней станции.

Спасибо, Господи, что я сдержался и не сказал вслух то, что мне вдруг захотелось сказать.

— Замечательно, девочки, продолжим через…

— Завтра? — все присутствующие смотрят на неё, широко улыбаясь.

— Ох, хорошо, завтра, — сдаётся под коллективным давлением Твайлайт. — Анон, поможешь мне прибраться, как обычно?

— Конечно, сейчас только всех провожу…

Я выхожу с поньками за дверь, вежливо обнимая Рэрити, стукая по копыту Рэйнбоу, машу рукой в ответ на помахивание шляпой уже убегающей Эпплджек и хватаю за хвост ускользающую Пинки Пай.

— Эй, Принки Пайк, что за дела с капкейками?

— А, с этими… Ну, я видела коробку в мусоре. Рэйнбоу рассказала мне, что слопала один, и я решила, что тебе потребуется замена, — она подпрыгивает, бупая своим носом мой. — И потом, глупенький, ты выбрал неправильный!

— Как ты догадалась, что мне нужны два?

Она закатила глаза.

— Ну разумеется же, что тебе нужны два! — назидательным тоном объяснила она. — Один для Твайлайт, а второй, чтобы отдать ей свой.

Она хихикнула и вырвала у меня из руки свой хвост.

— Подожди! Откуда ты знала, что они нужны мне для…

Заканчивать фразу было бесполезно, Пинки уже куда-то исчезла. И потом, это не те слова, которые мне хотелось бы орать на весь Понивилль.

Со вздохом, возвращаюсь обратно в дом. Твайлайт так и не встала из-за стола и с голодным видом смотрит на тарелку с остатками печенья.

— Ты сегодня ела вообще?

— Только капкейки, — она ткнула копытом в печенье, — но я не люблю этот вид печенья. Не понимаю, почему Пинки Пай принесла именно эти, она же знает, что я их ненавижу, — она замечает сомнение на моём лице. — Ну не то чтобы ненавижу, но…

— Приготовить тебе что-нибудь?

Её лицо светлеет.

— Это было бы здорово! Без Спайка я просто не успеваю…

Да, пожалуй, она вообще не ела домашней еды с тех пор, как Спайк вдруг оказался занят.

— Верю! — я взлохмачиваю её гриву, она хихикает.

— И что ты хочешь?

— Завтрак! — произносит она, когда я захожу на кухню.

Что там есть в холодильнике? Та-а-ак, яйца, масло, немного фруктов… И всё. Похоже, кухонными закупками занимался тоже Спайк. Завтра обязательно надо сходить на рынок. Спайк вернётся ещё нескоро, и кто-то должен позаботиться о принцессе. Бедная девчонка… гм… кобыла… в общем, сама о себе она заботиться забывает.

О, а вот приправы у неё есть. Много-много приправ.

Надо приготовить что-то быстрое — она голодна, я замучен… так что будет яичница-болтунья.

Масло летит на сковороду, и пока оно разогревается, нахожу хлеб и запихиваю пару кусков в тостер. Размешиваю масло, разбиваю туда несколько яиц, немножко розмарина, немножко соли… Уже почти готово, быстрее, чем я думал, так что добавить ещё масла, чтобы не получилось чересчур сухо.

Выключаю плиту, оставив лишь самый минимальный нагрев, чтобы не остыло, пока готовятся тосты. Чищу апельсин, разделяя его на дольки.

Гм… еда оранжевая, жёлтая, коричневая… не хватает красного. Вот! Есть клюквенный сок.

Наливаю пару чашек.

Блям! — готовы тосты. Раскладываю всё по тарелкам и несу в комнату кормить принцессу.

Она уже расчистила стол — я ставлю её тарелку прямо перед ней, сам сажусь напротив.

— Спасибо, Анон! — она улыбается и толкает тарелку через стол. Взяв в копыто свою чашку, проскальзывает вдоль стола, упираясь в мой бок.

— Это были такие суетливые дни… в основном из-за того, что постоянно приходилось менять планы из-за игры.

Она опускает голову мне на плечо.

— Но знаешь, оно того стоило! Мы так классно развлекаемся! — она улыбается мне. — Спасибо, Анон!

— Кушай, Твайлайт. Остынет.

Утро третьего дня

Ух, прямо в глаза…

Поднимаю руку, чтобы прикрыться от дьявольского солнечного луча, который злобно разбудил меня. Пахнет… едой?

Сажусь в постели, тут же хватаясь за голову. Так, я дома у Твайлайт. Спал на её диване… Как в шутке, меня выгнали спать на диван, потому что я разозлил свою девушку.

Твайлайт, правда, не моя девушка… И вообще, почему я не помню ничего после вчерашнего ужина? Почему, пытаясь встать, я чувствую, что отлежал ноги? Диван достаточно большой, чтобы даже с моим ростом вполне нормально на нём вытянуться.

Впрочем, важнее другое. Чем это так приятно пахнет?

Делаю несколько шагов в сторону кухни, и тут же:

— Рано! — голос Твайлайт. — Посиди пока, не готово ещё!

Ну ладно, в любом случае мои ноги явно протестуют против попыток на них стоять — шлёпаюсь обратно на диван. Смотрю на часы — надо же, середина утра, обычно я встаю позже.

Запах еды… Спайк вернулся? Не может же быть, чтобы Твайлайт занялась готовкой?

И тут с кухни появляется моя маленькая принцесса, несущая в магическом поле две тарелки с вафлями.

— Награда за вчерашний вечер, — она радостно улыбается. — Ты заслужил вафли.

— Ты их сама испекла?

Да не может быть…

— Конечно! Кто же ещё?

Она шлёпается на диван… ну точнее, ко мне на колени — но я же на диване сижу?

Вдруг становится понятно, как я отлежал ноги: это не я виноват, мне их отлежали.

Твайлайт магией придвигает стол и опускает на него тарелки с вафлями; поднимает взгляд и обнаруживает обалделое выражение на моём лице. Её взгляд тут же виновато опускается:

— Ох, извини… — теперь она смотрит куда-то в сторону. — Мы вчера так и не добрались до спальни…

Совершенно не представляю себе, что тут можно сказать умного, и, пока не прозвучало что-нибудь глупое, вцепляюсь зубами в вафлю.

— Мы, наверное, были чересчур усталыми, чтобы подниматься по лестнице в спальню, — продолжала Твайлайт, — а тут такой удобный диван…

Она откусила маленький кусочек вафли, как-то очень нерешительно. Похоже, просто чтобы обозначить какое-то действие.

— То есть… мы просто уснули на диване?

— Конечно, а что бы мы ещё… — и вдруг замолчала.

— Мы были ОЧЕНЬ усталыми.

— Да-да, очень, очень усталыми… — она попыталась запихнуть целую вафлю себе в рот, абсолютно безуспешно.

Увидев, как она пытается спрятать смущение за вафлями, я не выдержал и рассмеялся. Её щёки и без того были почти малиновыми, мой хохот только всё ухудшил. Она соскользнула с моих коленей на пол, не отрывая взгляда от своей пустой тарелки, словно от очень интересной книги.

Обнимаю её за плечи и прижимаю к себе. Она не сопротивляется, вообще не шевелится.

— Я не знала, что можно умереть от смущения, но у меня получилось…

— Но ты же вроде жи…

— Поскольку если бы не умерла, то мне следовало бы это сделать.

Она смотрит в одну точку ничего не видящим взглядом.

Что бы такое сказать? Не представляю себе. А, ладно.

Одной рукой прижимая её к груди, другой беру вафлю и откусываю кусочек.

— Знаешь, как обидно, что ты умерла?

Ещё кусочек.

— Эти вафли чертовски вкусные.

И ещё кусочек.

— Я бы не отказался от добавки.

— У нас мука кончилась, — бормочет она мне в грудь.

— Не сейчас, разумеется. Я точно не смогу есть, когда моя принцесса только что умерла, — обнимаю её чуть крепче. — А вот завтрашним утром было бы здорово.

— Но я и завтра буду мёртвой.

— Тогда мне придётся отправиться в квест, чтобы вернуть тебя.

Намёк на улыбку мелькает на её лице. Слабенький такой намёк, но клянусь, он был.

— Я клянусь, моя принцесса, что верну тебя, как бы мне ни мешали законы жизни и смерти, — сжимаю руку в кулак, воздеваю её к потолку: — Никто, даже боги, не остановит меня! — и замираю на пару секунд в героической позе. — А если не получится, я отправлюсь за тобой.

Она отшатывается, ахнув от ужаса.

— Ты не станешь!

— И оставить тебя совсем одну?

Глажу её лицо ладонью.

— Как ты думаешь?

— Я… я…

— Я думаю, нам надо на рынок за едой.

— Я… Да, конечно! — она радостно соглашается на смену темы, это куда проще, чем продолжать разговор.

Она выскальзывает из моих объятий.

— Надо составить список! — и убегает на кухню, унося в магическом поле карандаш и бумагу.

Пока она составляет Большой Список Всего Что Понадобится… гм, вычеркнуть… просто Большой Список Всего, я пытаюсь разгладить свою одежду. Пони нечасто носят одежду, но наверняка смогут понять, что я в своей одежде спал.

Надо выглядеть нормально. Не стоит запускать новые слухи…

— Я хотела спросить тебя, — Твайлайт высовывает голову с кухни, — где ты взял сидр?

Чего? Какой сидр… ах да, ТОТ сидр.

— Э-э-эм… Не помню.

— Нам стоит купить ещё, — она что-то отмечает в своём списке. — На вкус он пога… приемлемый, я смогла продержаться вечер, а утром ни малейшего похмелья! — она улыбнулась. — Так что постарайся вспомнить.

Чёрт, а ведь когда-нибудь придётся рассказать ей правду.

Она снова убежала на кухню. Ощутив желание хоть чем-то заняться, огляделся и обратил внимание на стоящие на столе тарелки, вчерашние и сегодняшние. Значит, предстоит мытьё посуды.

Принёс стопку тарелок на кухню, свалил их в раковину, потянулся за губкой — и тут магическое поле ухватило меня и оттащило назад.

Твайлайт закончила составлять свой список, и теперь собирается начать его выполнять — разумеется, без малейшей задержки. Если Твайлайт готова идти, значит она и правда готова идти — прямо сейчас, немедленно, и ничто её не остановит.

— Ну хоть немножко собственного достоинства ты мне оставишь? — я размахивал руками и ногами в воздухе, безуспешно пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться.

— Что? — она обернулась и увидела меня, болтающегося в воздухе в её телекинетическом поле. — Ой, извини.

Слава тёмным богам, она разрешила мне выйти из дома своими ногами.

Бросаю взгляд вверх — да, практически полдень. Хорошая новость: рынок сейчас полупустой. Пони в основном отправляются за покупками с утра, пока всё свежее и выбор получше.

Рынок не то чтобы далеко, но молча идти скучно, почему бы не поболтать по дороге?

— Интересно, что Луна думает о том, как она показана в Burrows and Basilisks?

— Что? Ох… — Твайлайт на несколько секунд задумывается. — Как-то ни разу с ней об этом не говорила. И вообще, это же просто игра, Анон.

Пожимаю плечами. Я, в общем-то, и не рассчитывал на какую либо важную информацию.

— Но Селестия однажды сказала мне кое-что, — продолжила вдруг Твайлайт, — когда поймала меня за чтением одного из романов, написанных по материалам игры, в то время, когда я должна была учиться, — она виновато улыбнулась. — Сказала, что это было наиболее точное описание её сестры из всех, написанных за время изгнания. Я хотела сказать… в течение многих сотен лет Луна была для нас просто легендой. Лунной Пони.

Она замолчала, я шёл и думал о том, что только что услышал.

— И кто же написал предысторию для игры?

Твайлайт никогда не забывает автора прочтённой книги, так что я удивился, когда в ответ она просто пожала плечами. Потом подумал и…

— Знаешь, а может, это была сама Селестия?

Твайлайт смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

— Знаешь, она смотрела на меня с таким умилением в тот момент… — она задумывается, несколько секунд мы идём в тишине. — А ведь это многое объясняет.

Ох блин, вот этот взгляд я видел не раз. Твайлайт готова вскочить и отправиться ИССЛЕДОВАТЬ.

— Эй, мы за покупками собрались, помнишь?

Это вроде бы вывело её из режима… или не совсем?

— А может, ты просто спросишь Селестию?

— Я не посмею!

— Ладно-ладно, тогда спрошу я.

— Ты не посмеешь!

— Разве что если завтра получу вафли!

Рынок куда оживлённее, чем я ожидал. Сегодня же суббота, оказывается. Когда живёшь без рабочего графика, дни летят незаметно…

Впрочем, в компании Твайлайт теснота — не помеха. Пони с готовностью расступаются перед ней, а я просто иду следом.

Мы переходим от прилавка к прилавку, моя сумка постепенно наполняется покупками, и всё происходит без происшествий, пока…

— О, привет, Анон!

Обнаруживаю рядом с собой розовенькую пони. Разумеется, когда я называю её «розовенькой», она каждый раз старательно поправляет меня. Как бишь… а, «светло-вишнёвая».

— А, Черили! Привет! Как дела?

— Да вот, вышла немножко закупиться, — немножко? Ну-ну, её сумки выглядят реально раздутыми. — Буду готовить закуски для следующего игрового сборища, на будущей неделе.

Ушки Твайлайт встали торчком при этих словах. Сама она не повернулась, продолжая разговаривать с торговцем, но старательно прислушивается к моему разговору.

— Ты ведь придёшь?

Перевожу взгляд с неё на Твайлайт, и задумываюсь. Моя кампания у Твайлайт завершится завтра, но…

— Знаешь, я очень извиняюсь, но вряд ли.

— Ох, — произносит она с разочарованием в голосе. — Жалко. Ну, как сможешь, скажи, ладно? С тобой всегда интересно!

— Обязательно.

— Увидимся, Анон!

Машу рукой ей вслед.

— Что это сейчас было? — Твайлайт закончила разговор с торговцем и подала мне очередной пакет.

— Да ничего важного. Я хожу играть пару раз в месяц… к ней…

Блин… Слова примерзают к моим губам.

— Ты можешь идти куда хочешь, Анон! — она отворачивается и с высоко поднятой головой направляется к следующему прилавку.

Я устремляюсь ей вслед, но быстро отстаю. Перед ней пони расступаются, мне же приходится проталкиваться, и я быстро теряю её из вида.

В списке осталось всего несколько позиций, это я помню, но не знаю, к какому именно торговцу она за ними отправится. Не то чтобы рынок был реально большим, но если она не захочет, чтобы я её нашёл — я, скорее всего, и не найду.

В голове возникает мысль вернуться в замок. Мои сумки полны, моя принцесса куда-то убежала, и все, НУ ВОТ ПРЯМО ВСЕ пытаются не дать мне пройти туда, куда мне нужнее всего.

Она может найти меня позже.

Я могу просто уйти.

Я делаю шаг… второй… и отправляюсь разыскивать Твайлайт.

По ощущениям, я бродил по рынку часы, хотя наверняка не прошло и десятка минут, пока я не услышал вдруг знакомый голос:

— То есть как это «такого не бывает»?

— Ещё раз повторяю, если бы существовал сидр, после которого не бывает похмелья, уж я-то знала бы!

О, великолепно. Ещё один знакомый голос.

Я проламываюсь сквозь толпу прежде, чем скандал успевает разгореться всерьёз.

— Вот ты где, Твайлайт. Я тебя всюду разыскивал.

— Я же сказала, ты можешь идти куда хочешь, — она едва бросает на меня взгляд, ей явно более важен прилавок, возле которого разгорается спор между нею и Берри Пунш.

— Я знаю.

— И что же ты не пошёл домой? — спрашивает она, поднося к глазам одну из бутылей с сидром.

— Потому что ты сказала, что я могу идти туда, куда хочу.

— И ты захотел купить выпивку? — насмешливо фыркает она.

— Нет, я хочу быть с тобой.

Берри Пунш успевает схватить бутыль, когда та выскальзывает из копыт Твайлайт.

— И что же вы делаете? — со злостью восклицает она. — Нельзя так обращаться с бутылками, надо быть аккуратным!

Торговец пытается отобрать у неё бутылку.

— Чёрт побери, Берри, шла бы ты отсюда, пока я не рассказал всем, что на самом деле ты трезвенница!

— Ты не посмеешь!

Торговец угрожающе привстаёт над прилавком:

— Если ты не уберёшься отсюда ПРЯМО СЕЙЧАС…

Пони убегает, продолжая удерживать бутылку. Я делаю шаг в её сторону, но торговец машет вслед:

— Она вернёт её завтра.

— Что, она и правда не пьёт? — спрашивает Твайлайт, глядя ей вслед распахнутыми глазами

Торговец молчит, пока я увожу её от прилавка.

— Дай-ка взглянуть на список…

— Серьёзно? Наша городская пьяница на самом деле не пьёт?

Качаю головой — не время и не место это обсуждать.

— Я тебе потом всё расскажу. А сейчас давай завершим покупки. Что там нам осталось?

— Мука, фрукты… и сидр.

Демонстративно разглядываю свиток:

— Где тут сидр?

— Что? Но я уверена… — она снова просматривает список.

— Нет его там. В другой раз купим.

— Но можно сделать исключение… — начинает было спорить она, потом вдруг замолкает. — Нет. Ты прав, Анон, сидра нет в списке.

Удерживаемый сиреневым магическим полем карандаш взлетает из её сумки и быстро проводит черту по бумаге.

— Какие будем покупать фрукты? — спрашивает Твайлайт, поворачиваясь ко мне с улыбкой.

— Клубнику. Может, ещё бананы?

— Посмотрим, что здесь найдётся, — она делает несколько шагов вперёд, потом останавливается и оборачивается. — Будешь рядом?

— Всегда.

---

Стою на кухне с охапкой свёртков в руках. Ох, и зря я взялся разгружать сумки… Куда, ну вот куда деть всю эту огромную кучу продуктов?

Для начала сваливаю всё на стол. Не с полными же руками открывать ящики?

Яйца и прочее скоропортящееся — с этим просто: в холодильник.

А вот мука и крупы — куда их? Здесь столько ящиков!

Всё было бы куда проще, не убеги Твайлайт наверх в ту же секунду, когда мы вошли в дом. Что-то на тему «представить новую книгу её новым друзьям».

Иногда Твайлайт напоминает мне героиню одного из аниме, которое я видел дома. Не то чтобы книги — плохая штука. Ими очень удобно дубасить увлёкшихся игроков.

Специально покупал рулбуки в жёстких качественных обложках.

Угрожать избиением при помощи ноутбука или айпада — совсем не то. Чёртовы электронные версии книг…

Со вздохом начинаю открывать ящики. Не то, здесь тарелки. Кастрюли. Банки. Снова тарелки. А это… компоненты для зелий?

Нафиг, сама потом разложит продукты, это её кухня, в конце концов.

Займусь мытьём тарелок. Хотя бы знаю, куда их убирать.

К тому моменту, когда последняя тарелка была вымыта и вытерта, отсутствие Твайлайт уже начало меня слегка злить. Вот наверняка же забыла о том, что собиралась спуститься ко мне, лежит сейчас, свернувшись, и читает.

Бросаю взгляд на гору продуктов на столе. Попробовать ещё раз понять, куда их разложить? Нафиг!

Вытираю руки насухо. Пора выяснить, чем там занята моя принцесса.

Поднимаюсь наверх: библиотека или спальня? Ну-ка — нет, спальня пуста. Значит, библиотека.

Тихонько открываю дверь.

Ага, вот она, сидит на скамье спиной ко мне. В библиотеке ещё две скамьи, но эта — её излюбленное место.

Почему она постоянно садится там? Мне вот как-то неуютно сидеть спиной к двери. Нет, я не из «этих». Это просто в человеческой природе… Хотя я не стал бы теперь говорить, что именно в человеческой, у пони я тоже замечал такой эффект. Но не у Твайлайт.

Интересно, что она читает? Не похоже, что это одна из книг, купленных сегодня. Даже от двери видно, что книга старая и зачитанная.

Со вздохом Твайлайт закрывает книгу и опускает её на столик.

— Анон.

— Принцесса.

Пересекаю комнату и сажусь на соседнюю скамью, через столик от занятой.

— Я думала о том, что ты сказал, — произносит она тихо, — о Селестии.

Она слегка подталкивает копытцем книгу в мою сторону. Я присматриваюсь — это одна из новеллизаций Burrows and Basilisks. Я не читал ни одну из них; несомненно, они интересные, но я как-то предпочитаю творить в игре свои истории, а не читать про прохождения чужих.

— Это и есть?..

Она кивает.

— Да, та самая книга, с которой меня поймала Селестия.

— Сколько раз ты её читала?

Края переплёта превратились в мятые тряпочки, корешок держится исключительно на честном слове.

— Не знаю, — отвечает она с печальной улыбкой, потом снова пихает книгу в мою сторону, уже решительнее. — Именно эта книга привлекла меня к ролеплею.

Вопрошающе смотрю на неё, наклонив голову на бок.

— Это было такое замечательное приключение, — объяснила она, — и мне захотелось создавать такие же.

— А написать такую же книгу?

Она отрицательно мотает головой, её чёлка плавно покачивается.

— Ты же сам знаешь, что это разные вещи, — киваю, соглашаясь. — Я пробовала раньше… прежде чем у меня появились… друзья, — на её лице всё та же печальная улыбка.

— Да, это совсем по-другому, создавать историю вместе с другими.

— Да, по-другому, — теперь на её лице уже настоящая, тёплая улыбка. — Мне куда больше понравилось.

Книга уже на самом краю стола, если она толкнёт её ещё раз, то скинет её на пол.

— Ты хочешь, чтобы я её прочитал? — Твайлайт опасливо кивает. — А просто рассказать мне, о чём там?

Она мотает головой, не поднимая взгляда.

— Я просто… — договорить у неё не получается.

— С удовольствием.

Протягиваю руку за книгой, задевая кончиками пальцев её копытце. Повинуясь импульсу, опускаю руку и обхватываю её лапку рукой.

Твайлайт удивлённо поднимает взгляд; минуту мы сидим в молчании, не отрывая взгляда от глаз друг друга.

Она опускает голову, на её щеках румянец.

— Мы почитаем вместе.

Если что-то стоит того, чтобы это делать, стоит делать вместе с теми людьми — пони — которые для тебя важны.

Киваю на дверь:

— Пойдём, покупки разложим.

Встаю, продолжая прикасаться к ней рукой, она соскальзывает со своей скамьи; протянув другую руку к столу, подбираю книгу и запихиваю в карман куртки.

Хлопнув по карману, добавляю:

— Чуть позже.

Спускаюсь вместе с ней вниз, и, только дойдя до кухни, она разрывает прикосновение.

Вместе мы быстро распределяем покупки по разным ящикам; даже если Спайк и выполняет основные работы по дому, Твайлайт абсолютно точно знает, что и где должно лежать.

Я и не обращал внимания, что кухня, на самом деле, достаточно маленькая: нам двоим места оказалось мало, и мы постоянно натыкались друг на друга. Мне столько раз приходилось тянуться над её головой и задевать её, что к тому времени, как мы закончили, грива Твайлайт оказалась в абсолютном беспорядке.

Пытаюсь пальцами расчесать её гриву, ото лба к шее, Твайлайт хихикает.

— Извини.

— За что? — удивлённо спрашивает она.

— За то, что всё привожу в беспорядок.

Она тихонько хихикает, прижимаясь ко мне.

— К слову о беспорядке, тебе пора домой, — удивлённо опускаю руку, — твоя одежда — это просто позор, — и хихикает.

Ах, да.

— Если ты переоденешься до того, как все соберутся, это будет вполне уместно, — продолжает она.

— Да, не будем давать им повод думать, что я спал здесь. Я быстро!

Опускаюсь на колени, обнимаю её и, поднявшись, широкими шагами устремляюсь на выход.

Проходя мимо игрового стола, вываливаю большую часть того, что было у меня в сумке — блокнот для записей, планшетка для зарисовок, всякие мелочи. Мне потребуется много свободного места.

С каждым моим шагом тяжёлая книга в кармане куртки хлопает по бедру. Достаю её и на ходу разглядываю. Похоже, книга никак не моложе своей хозяйки. Осторожно открываю её, опасаясь, что она рассыплется прямо в руках. А неплохо, интересно даже, хотя составлять свою историю и правда увлекательнее.

Чёрт, я же планировал читать её вместе с Твайлайт.

Неохотно закрываю книгу и прячу обратно в карман. Впрочем, вот уже и мой дом.

Раздеваюсь, споласкиваюсь, натягиваю чистую одежду: джинсы и футболку, мой излюбленный вариант.

Та одежда, в которой я прибыл в Эквестрию, досталась Рэрити и была распущена на лоскуты, но оно того стоило: теперь Рэрити знает, что для меня шить, и сделала несколько великолепных комплектов.

Аккуратно сворачиваю ещё один комплект одежды. Надеюсь, он пригодится. Я старался заслужить завтрашние вафли.

В сумке ещё осталось место, оглядываюсь, раздумывая, что бы ещё взять с собой.

Все мои игровые прибамбасы уже у Твайлайт, да и вообще не так уж много у меня вещей.

Больше мне ничего, пожалуй, не надо.

Надеваю куртку, и книга в кармане хлопает меня по бедру.

Поправка: мне ничего не надо здесь.

Выхожу, захлопывая за собой дверь. На улице уже вечерняя прохлада, соседи топят камины и печки, в воздухе плывёт приятный запах сгорающих дров.

— ПРИВЕТ, НОННИ! А ЧТО У ТЕБЯ В СУМКЕ?

Аргх! Отскакиваю, спасая сумку от уже засунувшей туда голову Пинки Пай.

— Привет, Пинки Пай!

Во-первых, откуда она взялась так внезапно?

Во-вторых, почему это её хвост летает из стороны в сторону, как у очень довольного собой щенка?

Крайне подозрительно!

— Эй, ты чего?

— Такие забавные вещи! — она невинно моргает. — Пока! — и стремительно куда-то убегает.

Я иногда задумываюсь, кто же из моих друзей самый быстрый. Да, Рэйнбоу Дэш способна преодолевать звуковой барьер. Но Пинки… Она, похоже, способна преодолевать законы реальности и занимается этим регулярно. Не очень удивлюсь, если когда-нибудь выяснится, что меня притащила сюда именно она.

Да, иногда меня посещают ну очень странные мысли. Анон, очнись, ты бредишь на ходу!

Это просто глупо.

Это же просто Пинки Пай.

Ох блин.

Достаю из кармана книгу Твайлайт, чтобы хоть таким способом отвлечь входящие в штопор мозги. Ну прочту я пару страниц…

Желудок вдруг резко напоминает о себе. Что я сегодня ел? Вафли, несколько часов назад.

Я собирался сразу же направится к Твайлайт, не задерживаясь — а почему? До того, как начнут собираться игроки, ещё несколько часов! Совершенно некуда торопиться, но почему-то мне хочется побыстрее вернуться в замок.

Желудок напоминает: а ещё неплохо бы что-нибудь съесть.

Мои шаги становятся неуверенными, я вдруг оказался на перепутье. Пиццерия Минти Фреша совсем рядом; у Твайлайт никакой готовой еды точно нет, наверняка она сейчас по самый хвостик в какой-нибудь новой книге.

В конце концов я принимаю решение и меняю курс. Вот, прямо за углом. Сейчас куплю… БУМ!

Дверь пиццерии распахивается, выпуская облако конфетти, окна звенят, по счастью, оставаясь целыми. Что это такое?

— А НУ ВЕРНИСЬ И УБЕРИ ВСЁ! — это вопит возмущённый Минти Фреш.

— Упс! — и мимо проносится розовый хихикающий метеор.

Ох ты ж блин, опять Пинки Пай.

Минти Фреш возмущённо кричит:

— Твоя подружка выпалила у меня на кухне из пати-пушки! — он встаёт на дыбы, яростно размахивая передними ногами. — Я же теперь весь день там убираться буду!

Я потихоньку ускользаю, пока Минти Фреш падает на колени, завывая от отчаяния.

С пиццей облом… Ну, Пинки Пай, ты мне это объяснишь, когда я до тебя доберусь.

Возможно, удастся по-быстрому что-нибудь организовать на кухне у Твайлайт. Или найти Стратегический Запас Пинки, хотя печеньки, если честно, слегка уже надоели.

На улице ещё холодает, запах топящихся печей становится сильнее. Приходится убрать книгу Твайлайт и засунуть руки в карманы, чтобы хоть немного согреть их.

Вроде бы прошлой ночью так холодно не было? Брр, моя лёгкая куртка, похоже, почти не греет.

Я совершенно не чувствовал приближения холодного фронта; с другой стороны, здесь, с управляемой пегасами погодой, и не почувствовал бы заранее.

Брр, холодрыга. Все встречные пони кутаются в шарфы и накидки. Где-то есть газета с планом погоды, а я забыл на неё подписаться?

Втягиваю голову в плечи, в отчаянной попытке уменьшить потери тепла, и устремляюсь к замку.

По улице плывёт приятный запах готовящейся пищи. В каком-то из окрестных домов скоро сядут кушать… Вот бы кто-нибудь и для меня…

Увлёкшись такими размышлениями, чуть не влетаю лбом в дверь жилища Твайлайт.

Мимоходом оглядываюсь, пытаясь понять, откуда так вкусно пахнет. Впрочем, это не важно.

Стучу в дверь, открываю её и захожу.

Запах завладевает мной в течение секунды, не закрывая дверь (и не замечая розовой лапки, сделавшей это за меня) я устремляюсь в сторону кухни, на ходу роняя свою сумку возле игрового стола. Всё равно там внутри нет ничего хрупкого.

Вот она, моя фиолетовая пони, стоит у плиты, держа копытцем большую ложку и помешивая что-то в кастрюле.

— А магией не проще?

Твайлайт подпрыгивает от неожиданности.

— Ох, ты уже вернулся? — её глаза перебегают с меня на кастрюлю и обратно.

Качаю головой.

— Не-а. Пока ещё у себя дома. Но могу прийти… через десять минут?

Твайлайт внимательно смотрит на плиту, оценивая готовность супа, и кивает.

— Ну, примерно так… — отвечает она с сомнением в голосе.

— Ну и здорово, буду через десять минут.

Выхожу из кухни, шлёпаясь на диван.

Жаль, что в комнате нет камина — внутри тоже начинает ощущаться вечерний холод. Зато есть одеяло, аккуратно сложенное на краю дивана. Заворачиваюсь и, пытаясь согреться, принимаюсь ждать.

Готов поспорить, прошло меньше десяти минут, когда из кухни появилась Твайлайт с двумя мисками. Поставив их на стол, она забралась на диван и прижалась ко мне, забираясь под край одеяла.

Наконец-то мне становится комфортно — от её тела исходит приятное тепло…

— Мама всегда говорила, что самая вкусная еда — та, что приготовлена твоими копытами, — тихо произнесла она, отвечая на уже подзабытый вопрос.

Вытаскиваю руку из-под Твайлайт, обхватываю её за фланк и затягиваю к себе на колени.

— Будем кушать?

Она покачала головой, щекоча мой нос гривой:

— Нет, ещё чересчур горячо.

Тихо сижу и наблюдаю, как в коричневатом бульоне плавно кружатся кусочки моркови и других овощей, вверх поднимаются облачка пара…

Твайлайт, чуть отклонившись назад, заглядывает мне в лицо и улыбается моему сосредоточенному виду.

— Ты счастлив?

— Ты со мной. Что может быть лучше?

Она не отвечает, продолжая улыбаться.

Через несколько минут она наклоняется, чтобы взять миски — они наконец остыли, и теперь их можно было держать, не обжигаясь.

Ставлю свою миску на ручку дивана, не отпуская Твайлайт с колен.

Это лучшая еда, которую я ел в Эквестрии.

Нет, это вообще лучшая еда за много лет.

Доев, складываю миски одна в другую и ставлю их на стол, потом поправляю прикрывающее нас одеяло.

— Спасибо, Твайлайт!

Притягиваю её поближе к себе и обнимаю двумя руками. Несколько минут наслаждения, тишины и тепла…

Бросаю взгляд на часы.

— До прихода наших друзей ещё целый час. Хочешь, почитаем книжку?

— Нет.

И хорошо, мне тоже сейчас не хочется.

— А ещё что-нибудь хочешь?

— Нет.

Даже хорошо, что в этой комнате нет камина — было бы чересчур жарко, пожалуй, с Твайлайт, одеялом и ещё огнём одновременно.

А если бы пришлось выбирать между огнём и Твайлайт?

Ну, я точно знаю, что приятнее на ощупь…

Она не шевелится, только чувствуется, как поднимаются её бока от дыхания. Я бы решил, что она вообще заснула, если бы не её улыбка.

Я смотрю на сидящую у меня на руках маленькую принцессу и в первый раз осознаю: а ведь я по-настоящему влюблён в неё.

Я люблю её.

Весь мой мир сейчас сидит у меня на коленях; не удивительно, что я не замечаю розовое личико, выглядывающее над краем лестницы. Пинки Пай улыбается, гладя на обнимающихся Анона и Твайлайт, и тихонечко ускользает из вида. Дело сделано.

Мы молча сидим на диване, не шевелясь. Довольные. Счастливые.

Словами как-то трудно описать, что я испытываю. Довольство? Нет, не то… Эйфория.

Вельветовая мягкость её шёрстки, тепло её тела, ощущение от обнимающих её рук… Её голова слегка запрокинута, и какая элегантная у неё шейка… Она кладёт свои лапки поверх моих рук, обнимая меня в ответ, трётся носиком о мою шею.

— Надо убрать со стола… — тихонько шепчет она.

— Потом…

Твайлайт не спорит, и я чуть сильнее обнимаю её и крепче прижимаю к себе. Ещё масса времени, целых… смотрю на часы… блин. Всё, уже сейчас начнут собираться игроки. Ещё раз обнимаю принцессу и с сожалением отпускаю.

Твайлайт смотрит разочарованно: обычно она радуется, когда я с ней соглашаюсь, но явно не в этот раз. Соскользнув с моих коленей, она уносит пустые миски на кухню.

Без неё одеяло и диван кажутся пустыми и бессмысленными. Я сгребаю одеяло в угол дивана, отодвигаю стол на привычное место, раскладываю книги, бумаги и прочие игровые принадлежности. Однако много же их накопилось за время игры…

Эта комната начинает походить на ту, в которой я жил раньше. Не на ту хижину, которая у меня сейчас, а дома, на Земле.

Впрочем, такого беспорядка, какой там был, Твайлайт всё же не допускает.

Она возвращается как раз в тот момент, когда я перебираю книги, раздумывая, какие из них убрать на полку.

— Нет, оставь, — она слегка покачала головой, — они ещё могут пригодиться.

Останавливаюсь, держа в руке один из экзотических рулбуков.

— Ты уверена? Их тут уже столько…

Твайлайт с улыбкой кивает:

— Ну давай немного приведём всё в порядок.

Приведение в порядок заключается в складывании книг стопками — но на столе и правда появляется чуть больше свободного места.

Внезапно раздаётся грохот ударов в дверь — Твайлайт аж подпрыгивает от удивления.

— Пойду их встречу, ты пока принеси свои мастерские принадлежности.

Она кидается по лестнице наверх, я иду к двери, размышляя, когда это Рэйнбоу или Эпплджек заморачивались ожиданием перед тем как вломиться в дом?

Из-за двери раздаётся громкий голос Рэйнбоу Дэш, раздражённо на что-то жалующейся. Похоже, несколько игроков пришли к двери одновременно.

ВСЕ одновременно — обнаруживаю я, распахнув дверь и увидев на пороге четверых пони.

— …и тебе надо было тащить нас, — Эпплджек поворачивается ко мне, прерывая своё гневное высказывание на полуслове. — Привет, Анон. Извини, что мы слегка опоздали, но вот эта, — она дёргает головой в сторону розовой пони, — потащила нас какой-то кривой дорогой…

— Разумеется, при этом она на полпути забыла, куда шла, — перебивает Рэйнбоу Дэш, — и нам ещё пришлось возвращаться, чтобы выйти на нормальную улицу.

— И у нас на это чуть ли не полчаса ушло, — добавляет Рэрити.

— Ну извините! — весело отвечает Пинки Пай, радостно запрыгивая в комнату.

Остальные переглядываются, вздыхают и тоже заходят.

Третий день игры

— Я рад, что вы пришли.

— И я тоже. Очень интересно, что этот вечер нам готовит, — Рэрити кивнула с благодарностью.

— Да, это, несомненно, будет… интересным.

— Интересным? Этот вечер будет ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ! — Рэйнбоу Дэш на секунду взлетела, и я почти увидел взрывы и радуги за её спиной, словно видеоэффекты в дешёвом музыкальном клипе. Её лицо стало серьёзным, она подняла копыто словно кулак: — У меня теперь АРМИЯ! Мы их всех РАЗНЕСЁМ! — она пристукнула копытом по полу, подкрепляя свои слова. — Давайте же НАЧНЁМ!

— Угу! — согласилась Эпплджек с глазами сияющими энтузиазмом. — Мы сегодня уже достаточно времени потеряли.

Она протиснулась в дом, я задержался на пороге, глядя в вечернее небо. Как же хорошо видеть своих друзей.

— Эй, ты идёшь? — позвала Эпплджек.

— Да, сейчас.

Тихо закрываю дверь и прохожу в комнату. Твайлайт уже вернулась, кобылки расселись вокруг стола — только меня и ждут, оказывается.

— Итак, где мы? — сажусь на пол у стола, откапывая из бумаг свой лист персонажа.

— Ждём, пока эта, — Рэрити ткнула копытом в Рэйнбоу Дэш, — снова нас всех угробит.

Несмотря на жёсткость слов, её тон был вполне шутливым.

— Я не собираюсь СНОВА нас всех угробить! — вступает в спор Рэйнбоу. — Ну, не всех… Наверное.

— Ну если это не называется «абсолютная самоуверенность», то я не понимаю смысла этих слов, — прокомментировала Твайлайт.

— Я надеюсь, ты всё же потренировалась в отыгрыше?

— О да!

— ВЫ БОЛЕЕ НЕ РАБЫ! — гремит голос Меркьюри Флэйр, пронзающей рапирой одного из последних оставшихся на ногах Ревари. Группы рабов с шахтёрскими инструментами в зубах стаптывают всех остальных.

Один из надсмотрщиков-Ревари пытается сбежать. Из теней позади него возникает Экзистенциал Дредд, её передняя нога обхватывает шею врага в жестоком объятии, зажатый в зубах нож коротко взблескивает — и из разреза на шее Ревари вырывается струя крови, пятнающая каменный пол и стену; сделав несколько неуверенных шагов, надсмотрщик падает и, вздрогнув несколько раз, замирает.

Толпа рабов бурлит в замешательстве. Некоторые начинают уходить глубже в шахты, чтобы скрыться от неизбежного, по их мнению, возмездия. Другие собираются кучками, строя планы спасения, бегства из шахт. Некоторые с мрачной решимостью подбирают оружие убитых надсмотрщиков.

— Вы можете спастись, — голос Меркьюри Флэйр негромок, но его слышит каждый Даркин и пони в пещере. — Мы с друзьями расчистили путь.

Некоторые рабы порываются бежать, но бард поднимает копыто — она ещё не закончила.

— Никто не обвинит вас в бегстве из этого жуткого места. Наслаждайтесь жизнью, пока можете. А мы вступим в бой, защищая вас, и падём и вознесёмся в ночное небо, чтобы встать подле Луны.

Бард сделала жест вверх.

— Каждую ночь, пока не наступит конец — а он наступит, если мы здесь проиграем — вы сможете смотреть на звёзды и вспоминать, как мы сражались за вас. Каждая точка света там, наверху — это душа воина, сражавшегося и павшего во имя Луны, боровшегося с возвращением тьмы.

Её голос, и ранее негромкий, стал ещё тише, вынуждая бывших рабов приблизиться и столпиться вокруг, чтобы услышать её слова.

— И мы будем в их числе, если это потребуется.

Она замолчала на несколько мгновений, с выражением бесконечного горя на лице.

— Звёзд множество, и хотя ночная тьма возвращается каждый раз, они освещают наш путь. А мы… — рядом с ней встала Экзистенциал Дредд. — Нас мало.

Ещё одна пауза.

— И как бы ни темна была ночь, это место — темнее. Я не знаю, хватит ли наших сил справиться с этой тьмой в одиночку.

Голос барда тих, словно шёпот.

— Мы нашли, где держат ваши семьи. Мы будем сражаться, чтобы их спасти, но вряд ли справимся без помощи, — она оглядела ряды рабов, словно заглядывая им в души. — Я спрашиваю вас, свободные пони и Даркины, — её голос приобрёл отзвук мольбы, — поможете ли вы мне нести факел надежды в этом тёмном месте?

Серебристый пегас с ободранными крыльями огляделся, шагнул вперёд и произнёс:

— Нет такого места, где мы смогли бы спрятаться от этого зла, — он повернулся к Меркьюри Флэйр: — Если уж мне суждено умереть, пусть это будет здесь, так что я смогу снова взлететь в ночное небо.

Меркьюри Флэйр утешающе коснулась его плеча копытом:

— С нами жрица Солнца, она могла бы вылечить твои крылья.

Жеребец лишь потряс головой.

— Нет. Моя жена убита, мои дети погибли. Моё сердце не будет способно к полёту, пока я не окажусь рядом с ними.

— На небе достаточно звёзд, — крупный жеребец-земнопони шагнул вперёд, наступая на шею мёртвого Ревари и ломая её с хрустом. — Я не смогу их все сосчитать. Я буду сражаться, чтобы остальные смогли выжить.

Он наклонился и подобрал ртом нож мёртвого культиста.

Некоторые пони высказывали сомнения, но Меркьюри Флэйр остановила Дредд, которая пыталась было угрожать трусам.

— Я не погоню к смерти тех, кто не желает сражаться, — сказала она. — Пойдёшь ли ты в бой с треснувшим мечом?

— Нет, — неохотно ответила убийца.

— Тогда почему ты гонишь в бой треснувшие души?

Экзистенциал Дредд кивнула, соглашаясь:

— Следуйте за нами и бегите, когда мы вступим в бой. Враги будут заняты нами, это ваш лучший шанс на спасение.

Меркьюри Флэйр улыбнулась своей спутнице и обратилась к армии бывших рабов:

— Вперёд. Ваши семьи ждут вас!

— Это из книги Генерала Файрфлая?

Рэйнбоу гордо потрясла головой.

— Нет, всё оригинальное! Я целый день речь сочиняла!

Ну что же, похоже, она осознала нужность отыгрыша…

— Итак, с вами теперь, — Твайлайт поискала нужные записи в своём блокноте, — примерно сто пятьдесят боеспособных ополченцев, но только у тридцати есть оружие.

Дэш нахмурилась при этих словах.

— Враги уже преследуют нас?

Твайлайт кивнула Эпплджек, которая подобрала ближайший d20 и прокатила по столу.

— Экзистенциал Дредд не слышит шума преследователей из туннеля, — сказала Твайлайт, оценив результат броска, — но учтите, что до входа в шахту достаточно далеко.

— Готов поспорить, я знаю, где враги. Они собирают подкрепление, — беру со стола свой d20. — Проверка Тактики?

Твайлайт кивнула, и я кинул кубик.

— При помощи великолепного понимания особенностей тактики Ревари…

Ну да, натуральная двадцатка.

— …и карты, тщательно составленной убийцей, вы смогли предсказать планы врага.

Она выложила на стол новую карту и расставила на ей фигурки культистов. Потом зарылась глубоко в коробку с миниатюрами, бормоча:

— Где-то же он был, я помню… Ага! — и выставила на стол фигурку, изображающую паладина.

— Кроме того вы предположили, что враги призовут на помощь кого-нибудь более сильного, чем простой культист.

— Паладин? — с удивлением спросила Эпплджек, рассматривая миниатюру.

— Нет, — ответила Твайлайт, — это просто чтобы показать кого-то более мощного, чем культисты.

— И что же это такое?

— Сюрприз.

— Я ОБОЖАЮ СЮРПРИЗЫ!

— Я уверена, этому сюрпризу мы не обрадуемся, — Эпплджек нахмурилась.

Рэйнбоу задумчиво оглядела новую карту.

— У меня есть план.

— Справедливости ради, — быстро сказала Рэрити, прежде чем кто-нибудь успел вставить слово, — предыдущий её план сработал очень даже неплохо.

— Когда мы выйдем из туннелей, мои друзья атакуют врага с противоположной стороны, сдвигаясь налево и выманивая врага на себя, — Меркьюри Флэйр разъясняла свой план бывшим рабам, — а мы двинемся направо к их складу. Так мы сможем захватить их припасы и вооружиться.

Она рисовала схему боя копытом на утоптанной земле:

— Мы продолжим движение, окружая врага, сжимая кольцо всё туже, пока не сможем всей силой ударить по численно уступающему противнику.

С удивлением смотрю на смутно знакомый рисунок:

— Сила спирали^[26]?

— Чего?

— Ну, ты мне кое-что напомнила…

Она посмотрела на меня с поднятой бровью, но поняв, что я больше ничего не скажу, продолжила излагать свой план.

— Также этот манёвр даст нам возможность прикрыть тех, кто желает спастись, — Меркьюри Флэйр окинула взглядом своё войско. — Все готовы?

Пока бард говорила со своей армией, Паладин обсуждал планы с остальной частью партии:

— Если мы хотим, чтобы восстание рабов не было разгромлено, нам надо оттянуть на себя врагов, охраняющих склад.

Паладин ткнул пальцем в карту.

— К сожалению, враг серьёзно превосходит нас в численности, и возможно, против нас выступит кто-нибудь более сильный, чем культисты. Жрица, — Минт Джулеп, отвлёкшись от карты, подняла встревоженный взгляд на Паладина, — каким волшебством Солнце в состоянии нам помочь?

— Устойчивое Тепло в состоянии ненадолго спасти нас от смерти, — подумав, тихо произнесла она, — когда от нас отвернётся удача, тепло Солнца некоторое время не даст нам умереть, и ополчение Меркьюри Флэйр успеет прийти нам на помощь.

— Значит, мы готовы? — бросила последний взгляд на карту Дюрарарог.

Встречаюсь взглядом с Рэйнбоу Дэш.

— Ну что, уроем этих говнюков?

— Уроем, да!

Брохуф.

Герои выбежали из тоннеля, обнажённые клинки сверкали в свете факелов.

— ГНЕВ ЛУНЫ ДА ОБРУШИТСЯ НА ВАС, НЕГОДЯИ!

— Чего?

Твайлайт Спаркл сгребла с карты миниатюры, изображающие Ревари, и переставила их на другие места.

— На самом деле, ваши предположения не оправдались, — извиняющимся тоном сказала она.

— Какого чёрта?! — вскричала Рэйнбоу, бешено размахивая передними ногами. — У нас же двадцатка выпала!

— У меня тоже, извини…

— Чёрт… — Эпплджек, привстав, рассматривала миниатюру-паладина. — Анон, что твой паладин видит в этом месте?

Возле входа в пещеру Паладин видит Тень — искажённую, порабощённую душу некогда благородного героя, ныне подвластную воле Лича. С сожалением он понимает, что перед ним бывший брат по Ордену.

— Ага, мой предыдущий герой, — обхватив голову копытами, произносит Эпплджек. — Чёрт, у неё Продвинутая Тактика…

— Это объясняет, почему здесь всё не так, как мы предполагали.

— Лучше бы тебе убить её быстро, — посоветовала Эпплджек, — прежде чем она начнёт усиливать свои войска.

Герои видели, как толпа бывших рабов вырвалась из тоннеля, устремляясь к складам, и была быстро остановлена опытными воинами. Меркьюри Флэйр отчаянно пыталась воодушевить их, направить, перегруппировать — но солдаты Тени всё время сбивали её манёвры.

Экзистенциал Дредд возникла из скрыта за спиной Тени, занося кинжал — и была с лёгкостью отброшена и затоптана, оставшись в живых лишь благодаря помощи подбежавшего земнопони, ухватившего её бессознательную тушку зубами за воротник и утащившего обратно в шахту.

Атака провалилась, плавно приближалась катастрофа.

Слева рубилась Дюрарарог, её топор повергал Ревари одного за другим; из-за её спины при случае наносила удары Минт Джулеп. Они пытались придерживаться плана, но это всё было бессмысленным, пока армия барда была заперта у выхода из туннеля.

Необходимо срочно помочь им.

Паладин атаковал, пытаясь побыстрее добраться до Тени сквозь ряды защитников. По нему не попадали, но раз за разом вынуждали отступить. Бессильно он наблюдал, как взлетела Меркьюри Флэйр, обрушиваясь с выставленной рапирой на Тень сверху — и не достигла ничего, рухнув теряющей перья кучкой ног и крыльев под стену и замерев без движения.

— Чёрт тебя побери, Эпплджек! — закричала Рэйнбоу Дэш. — Почему ты делаешь себе таких сильных героев?

— Потому что обычно я ими потом играю, — ответила та хмуро.

Могучая Дюрарарог, однако, добилась успеха там, где оплошал Паладин: её атаки нарушили построение врага, и даже сама Тень вынуждена была отступить. Рабы ворвались в пещеру сплошным потоком, на бегу подбирая оружие павших врагов.

Бой превратился в неуправляемую свалку, лишившиеся строя враги рубились спина к спине.

Я отодвинулся от стола, оглядываясь вокруг. Перспективы всё равно были мрачными, даже с участием дополнительных бойцов.

То, что происходило вне воображаемого мира игры, тоже не внушало надежды: Рэйнбоу и Эпплджек сцепились в яростном споре, обрушивая друг на дружку обвинения в кривокопытости и манчкинстве^[27]; Рэрити в отчаянии оглядывала распахнутыми глазами карту в поисках чего угодно, что могло бы помочь исправить ситуацию; Пинки Пай грустно опустила голову на стол поверх сложенных лапок, её пышная прежде грива утратила курчавость, свисая теперь гладкими сосульками.

Твайлайт глядела на меня со слезами на глазах. Я пообещал ей всё исправить, как я мог обмануть её? Мою маленькую принцессу?

Часть рабов попыталась сбежать, окончательно потеряв волю к битве; около пятидесяти израненных бойцов ещё сражались, прикрывая отступление вдвое большего числа дезертиров.

Трусы.

Паладин отшвырнул нападавших на него культистов и воздел свой меч к потолку пещеры.

— УСЛЫШЬТЕ МЕНЯ, БРАТЬЯ!

Его голос привлёк внимание, но не изменил происходящего.

— Каждый человек, каждый пони когда-нибудь умрёт.

Паладин не опускал воздетый меч, отбивая вражеские атаки броневым наручем другой руки.

— Но мы должны сделать так, чтобы наши смерти были не напрасны!

Он схватил приблизившегося врага рукой, раздавливая его горло в кулаке и отбрасывая труп в сторону.

— И нет лучшей судьбы, чем служить Звёздным Стражам!

Он отбил ладонью вражеский меч, вогнав его в другого врага.

— Душа каждого, погибшего во славу Луны, становится яркой звездой на ночном небе!

Паладин отскочил, пропуская мимо себя вражеское копьё.

— Чем славнее смерть, тем ярче звезда!

Он схватил древко копья и сломал его, вогнав расщепившийся обломок в лицо врага.

— Умрёте ли вы, выбросив свои души во мрак пустоты, или СРАЗИТЕСЬ РЯДОМ СО МНОЙ?

Тень пробивалась к нему навстречу, отталкивая с дороги своих солдат; её меч сверкнул, обрушиваясь на воздетую руку Паладина.

Меч из освящённой лунной стали, залитый кровью брата по Ордену, не дрожал в её зубах, когда она вновь подняла его против стоящего с окровавленной рукой Паладина.

Дождавшись конца замаха, тот схватил вражеский меч за клинок своей боевой рукавицей.

— ЕСЛИ МЫ УМРЁМ СЕГОДНЯ, ЛУНА ВСТРЕТИТ НАС С РАСПАХНУТЫМИ ОБЪЯТИЯМИ!

Паладин вывернул меч из захвата Тени; кровь из рассечённой ладони хлынула на её лицо, и в следующую секунду туда же обрушился удар бронированного кулака.

— СЕГОДНЯ МЫ СРАЖАЕМСЯ ВО ИМЯ ЛУНЫ!

Широким ударом тыльной стороной стальной рукавицы он сбил с ног ошеломлённую Тень.

— ЗАВТРА МНОГИЕ ИЗ НАС БУДУТ СРАЖАТЬСЯ РЯДОМ С НЕЙ!

Паладин сделал шаг вперёд, наступая стальным сабатоном на грудь Тени и прижимая её к земле.

— И ПУСТЬ НОЧНОЕ НЕБО СВЕРКАЕТ ЯРЧЕ СОЛНЦА!

Меч Паладина сверкнул ярче солнца, когда его лезвие обрушилось на шею вопящей от ужаса Тени, перерубая её.

Я поднял со стола d20:

— Кидаю на Воодушевляющее Присутствие!

Твайлайт протянула лапку поверх DM-скрина, останавливая меня.

— Нет, — прошептала она, — не надо.

Пока Паладин говорил, приключенцы и вооружённые рабы собрались позади него, формируя строй. Постепенно ряды становились плотнее, по мере того, как возвращались одумавшиеся, воодушевлённые гибелью вражеского командира дезертиры.

Паладин прорубил себе путь к входу в шахту, оказавшись рядом с израненным серебристым пегасом, яростно сражающимся над телом Меркьюри Флэйр; капающая из его ран кровь смешивалась на полу пещеры с её кровью.

Меч Паладина отбил клинок, летящий к шее пегаса — тот был недостаточно быстр, чтобы увернуться — и обратным движением разрубил атаковавшего врага. И всё равно пегас споткнулся и упал на колени.

Когда он свалился совсем, Паладин увидел обломок копья, торчащий из его бока. Оттолкнув руку потянувшегося к нему на помощь Паладина, пегас невероятным усилием смог подняться и ударить врага, пытавшегося рубануть лежащего барда. Враг отвлёкся, и атака Паладина добила его.

— Минт Джулеп!

Паладин видит жрицу, она сражается почти рядом, всего в нескольких метрах. Дюрарарог, защищающая её, слышит зов Паладина и реагирует. Одним могучим ударом разрубив своего противника почти напополам поперёк спины, она хватает жрицу и оттаскивает от культиста, с которым та в настоящий момент сражается.

— Ты нужна Паладину!

Следующим движением варвар сносит того культиста, с которым дралась жрица, разбивая его череп древком топора. Другой культист пытается перехватить жрицу, но два сражавшихся рядом Даркина яростно вонзают в его бока свои трофейные клинки. Культист падает, жалобно крича. Паладину приходится подавить желание оторваться от боя, чтобы добить несчастного врага.

— Ох милосердное Солнце… — жрица с ужасом смотрит на многочисленные раны пегаса, не зная, с чего начать. Тем более что он отталкивает её копыта, яростно крича: — Помоги ей! — и указывая на барда.

В этот момент очередной удар приходится на его ногу, и пегас валится, окончательно лишившись способности стоять. Жрица пытается воспользоваться этим, но Паладин встаёт между нею и умирающим героем:

— Он выбрал свою судьбу сам. Да воссияет ярко его звезда!

Содрогаясь от рыданий, жрица протягивает копыта к барду.

Ей не понять.

Солнце всегда слишком милосердно.

Вражеское копьё пробивает шею пегаса, но последним усилием тот вцепляется в своего врага.

— Да воссияет ярко звезда его души, — одними губами повторяет Паладин, убивая схваченного уже мёртвым пегасом копейщика.

К моему удивлению, Рэйнбоу Дэш сидит неподвижно, когда Пинки Пай пытается исцелить NPC^[28]. Не спорит. Не кричит, чтобы та перестала расходовать ресурсы на декорацию.

Она слегка хмурится, когда я сдвигаю Паладина, чтобы загородить пегаса от жрицы.

Я горжусь ею.

Она вздрагивает, когда Твайлайт озвучивает результат очередного удачного удара культиста, и тихо произносит, обращаясь к Пинки Пай:

— Полечи меня, пожалуйста. Я устала ничего не делать, пока остальные страдают.

Подсвеченные солнечным отблеском целительного заклинания глаза Меркьюри Флэйр распахиваются, она принимается шарить по земле в поисках своей рапиры. Паладин нагибается, подбирает клинок и подаёт ей.

— Подожди! — кричит Минт Джулеп, пытаясь удержать барда. — Ты не сможешь сражаться!

Меркьюри Флэйр отстраняет её — нежно, но твёрдо.

— Он тоже не мог, — произносит она со слезами на глазах.

— Это уже добивание, Пинки. Я постараюсь быть осторожной.

Меркьюри Флэйр обрушивается на ближайшего врага, нанося удары рапирой и копытами.

— Что? Я же сказала «постараюсь»!

Паладин присоединяется к барду, прикрывая её от ударов, на которые она не успевает реагировать.

Меркьюри внезапно замирает, поражённая: перед ней на полу пещеры тело пегаса, одного из тех, что выбрали бегство, а не сражение в её отряде.

Все раны на теле пегаса — спереди.

— Почему? Он же хотел бежать…

— У него появился повод сражаться.

Бард поднимает взгляд на Паладина, слёзы капают из её глаз:

— Почему?

— Треснувший меч может быть перекован в пламени; треснувшая душа — тоже.

Несколько раундов — и последняя фигурка культиста исчезает с карты, когда Дюрарарог добивает своего врага.

Хорошо, что я не вёл счета своим победам — она, бесспорно, впереди.

— Итак, за мной двадцать три… — ну да, зато вела Рэрити, — и десять за Паладином.

Угу, поэтому я и не стал считать.

— Перерыв? — предлагает Твайлайт, оглядывая карту, чтобы убедиться, что ничего не забыла.

— Да, мне нужно… — Рэйнбоу Дэш вскакивает из-за стола, устремляясь в сторону ванной. — У меня в глазу что-то!

— Перерыв, перекус! — Пинки Пай подпрыгивает с видом счастливого щенка. — Пицца?

— У меня не получилось купить пиццу.

— Ну и ладно, бывает! — она хихикает. ХИХИКАЕТ!

— Анон, поможешь мне на кухне? — поднимается из-за стола Твайлайт.

— Конечно.

— Может быть, я могу… — начинает вставать из-за стола Рэрити, но тут же опускается обратно, когда Пинки закидывает одну переднюю ногу на спину ей, вторую — на шею Эпплджек, удерживая обеих подруг на их местах.

— Мы должны решить, что делать дальше! — заявляет она со странным блеском в глазах. Отпустив на секунду Эпплджек, она делает мне указующий жест в сторону кухни: — Нам есть чем заняться! — и возвращает лапку на спину оранжевой пони прежде, чем та успевает воспользоваться своим шансом и сбежать.

Не очень понятно, что они смогут спланировать без меня и Дэш… Но, возможно, что-нибудь и смогут. Рэрити вообще-то вполне умеет в тактику.

Подруги настолько освоились со своими новыми героями, что начали применять разнообразные новые способности совершенно без моего руководства. Эпплджек, вот, по собственной инициативе и вполне успешно устраивала атаки из скрыта.

Собственно, этого я и добивался.

Зайдя на кухню, морщусь, увидев выставленные в ряд кружки.

— Я тут нашла твой «сидр», — улыбается Твайлайт, разливая по кружкам яблочный сок.

— Э-э-э…

— И это всё, что ты можешь сказать? — интересно, что означает этот взгляд? — Ты меня обманул!

Она вскидывается на дыбы, прижимая меня к краю кухонного стола, и опускает передние копытца на стол по сторонам от меня.

— Я…

Её голова с силой упирается мне в грудь.

— Я… да. Я виноват…

— Нет, ты не виноват.

Её ноги обхватывают меня, и мне ничего не остаётся, кроме как обнять её и начать гладить по спинке. По сильной такой, красивой и шелковистой спинке…

— Ты позаботился обо мне.

Она трётся головой о мою грудь, глаза блестят сквозь сиреневую чёлку. Просто невозможно не улыбнуться…

— Начос? — мурлычет она.

Провожу рукой по её голове, убирая чёлку с глаз. Мне хочется видеть её глаза.

— Начос? — повторяет она.

— Есть из чего сделать?

— Мы покупали… — она говорит, не убирая ни лапок, ни взгляда. — Чипсы вообще были первым, что мы покупали, помнишь?

Признаться, что совершенно не обращал внимания, что именно мы покупали, будет совершенно не мудрым действием.

— Первым? То есть мы потом поверх них навалили всё остальное?

— Ох нет! — её рог вспыхивает магией, из распахнувшихся створок одного из ящиков вылетает пакет и разворачивается на столе, открывая кучу чипсов.

— Слава Селестии, всё в порядке!

Всё это время она так и не отпускает меня, на самом деле её объятие становится ещё крепче. Она, оказывается, задержала дыхание, и я понимаю это только тогда, когда её облегчённый вздох окутывает теплом мою грудь. Кажется, что она даже стала чуть меньше.

— Начос, — повторяет она, ещё раз сжимая меня в объятиях и неохотно отпуская.

— Надо… начать готовить…

Она всё ещё стоит на задних ногах, упираясь одной из передних о край стола; снова поднимает взгляд на меня:

— Ты сможешь сделать?

Я слегка приседаю и обхватываю её, прижимая к себе:

— Я же говорил, что сделаю для тебя всё. В том числе и начос.

Провожу ладонью по её спинке, между крыльев, ощущая на щеках её дыхание. Она замирает, не шевелясь, даже дыхание становится тише, словно она боится неосторожным движением или вздохом что-то разрушить.

— Надо… посмотреть… они же рядом… за дверью…

— Конечно…

Её взгляд не отрывается от меня, она не делает попыток отвернуться, чтобы посмотреть на дверь. Я тоже.

Я чувствую, как стучит её сердце. Интересно, а она чувствует моё?

Её спина напрягается, она чуть-чуть сдвигается в моих объятиях — и я перехватываю движение на середине, наклонив голову. Губы пони прикасаются к моим, осторожно, нерешительно.

Чуть-чуть отвожу голову, только чтобы можно было говорить; мой нос прижат к её носу:

— Они рядом…

— Плевать…

— Не умеешь ты врать…

— Я не вру…

— Я знаю…

Ей уже действительно всё равно.

Я чуть опускаю голову, её голова наклоняется в сторону, и наши губы снова соприкасаются; она дрожит в моих руках, когда сбывается её — моя — мечта.

Подгибающиеся задние ноги практически не держат её, если бы не мои руки, она бы упала.

Через несколько секунд поцелуй разрывается, её голова отклоняется назад — и я поднимаю одну руку с её спины, придерживая её под затылок, зарываясь пальцами в её гриву, и целую край челюсти, шею, ниже, ещё ниже с каждым поцелуем…

Ноги Твайлайт дрожат, я перехватываю её, поворачивая спиной к себе и обнимая под передними ногами, чтобы она не выскользнула. На груди моей принцессы шёрстка более шелковистая и очень гладкая, влажная и скользкая от пота. Ладони скользят по ней практически без сопротивления…

Пони поворачивает голову, снова прикасаясь со мной губами, потом ноги её совершенно отказывают, она выскальзывает из моих объятий и опускается животом на пол. Я падаю на колени рядом, придерживая её голову.

— Ты в порядке?

Она устало улыбается, чуть прикусывает свою губу и произносит шёпотом:

— Ты заработал вафли…

Улыбаюсь в ответ и провожу рукой вдоль всего её тела, останавливая ладонь на фланке:

— Может быть, чуть позже я заработаю на вторую порцию?

Она отводит взгляд.

Ой.

— Во время игры! Я имел в виду во время игры!

Она поднимает одну лапку и гладит меня по ноге.

— Всё в порядке, Анон, я понимаю, — похоже, она постепенно приходит в себя, по крайней мере, уже дышит нормально. — Просто мне больше нравится мой вариант…

Ощущаю, что настала моя очередь покраснеть.

Мы вместе поднимаемся на ноги, Твайлайт всё-таки бросает взгляд на дверь, первый за… за целую вечность, наверное.

— Серьёзно, надо посмотреть, как они там, — произносит она с сожалением. — Начнёшь готовить начос?

Я киваю, не решаясь говорить, чтобы не сказать что-нибудь глупое.

— Хорошо, — она улыбается, — посмотрим, заработаешь ли ты на третью порцию вафель.

Мои щёки, наверняка, становятся ещё краснее.

— Я… ну… — она сбивается, торопливо пытаясь объяснить, что имела в виду. — Начос! — восклицает она, эхом к голосу Пинки Пай из-за двери.

— Я понимаю, моя принцесса.

Она явственно вздыхает от облегчения.

— Просто мне очень нравится мой вариант.

Её смущённый писк — такая милота… Очень здорово, что мне нравится этот звук — я предчувствую, что в ближнем будущем услышу его ешё не раз.

Она торопливо убегает с кухни, прежде чем я успеваю сказать — или сделать — что-нибудь ещё.

С удовлетворённым вздохом смотрю ей вслед, не желая оторвать взгляд ни на секунду. И стоит ей выйти за дверь, я…

— ПИНКИ ПАЙ! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!

— Сижу!

— НА РЭЙНБОУ ДЭШ?!

— Ну, у меня только две руки!

Пинки Пай и её шуточки: скучно не будет никогда!

Голоса за дверью стихают ровно настолько, что я уже не могу понять слов, но явно слышу, что Твайлайт и Пинки продолжают кричать друг на дружку.

Достаю из холодильника сыр, масло, молоко…

— Просто… ПРОСТО ПРОВАЛИВАЙ НА КУХНЮ И ПОМОГАЙ АНОНУ! — вопит Твайлайт.

Чуть не роняю кувшин с молоком. Боже, надеюсь, она говорила не с…

— ПРИВЕТ! — в дверь влетает Пинки Пай. — Я пришла помогать!

Торопливо оглядываюсь, пытаясь быстро придумать, чем бы её занять, чтобы она не мешалась.

Пинки Пай тычется головой мне в ногу и гордо заявляет:

— Я так рада, что выбрала тебя!

— Спасибо, Понки! — отвечаю я, не задумываясь, и начинаю раскладывать чипсы по противню.

— Сможешь разложить чипсы? Сейчас запихнём в духовку!

Она смотрит на чипсы с восторгом, пока я нарезаю перец и томаты:

— У нас будут круты-ы-ые начос!

Если я буду часто готовить здесь, надо заказать стол под мой рост; готовить, согнувшись над столом, подходящим по высоте для Твайлайт и Спайка, неудобно — спина уже начинает обижаться.

Пинки Пай, раскладывая чипсы, серьёзным тоном произносит:

— Я реально рада, что выбрала тебя.

Переспрашивать смысла не было: всё, что говорила Пинки, неизменно имело два свойства: смешно и бессмысленно. Поэтому я просто мимоходом погладил её по голове, собирая компоненты соуса в миску.

— Ты на меня сердишься?.. — тихо произносит Пинки Пай.

— Нет, с чего ты взяла? — бросаю на неё взгляд, доставая из ящика большую деревянную ложку и начиная смешивать соус.

— Потому что ты со мной не разговариваешь, — обиженно ответила она.

Ну да, ей скучно, когда на неё не обращают внимания хотя бы несколько секунд.

— Ох, ладно. Почему ты сидела на Рэйнбоу Дэш?

— Я же сказала Твайли, У МЕНЯ ТОЛЬКО ДВЕ РУКИ! — встав на дыбы, она помахала передо мной передними лапками, как будто доказывала своё высказывание.

— А зачем ты это делала?

— Потому что она хотела пойти на кухню и посмотреть, чем вы там занимаетесь! — Пинки закрыла лицо лапками, словно в ужасе. — Я не могла ей позволить!

Чего-чего?

Она открыла духовку и задвинула туда противень.

— Я знаю, что вы все считаете меня чудесатой, но на самом деле я умею быть, когда надо, совершенно серьёзной! — выставляя таймер, она хмуро на него посмотрела, оскалила зубы и слегка зарычала. — Вот, видишь какая я серьёзная!

У меня не получилось сдержаться, и я расхохотался.

— Да, Фанки Пайп, ты умеешь быть серьёзной! — после чего оттащил её от таймера, когда она начала на него гавкать. — Но не надо быть чрезмерно серьёзной, ладно?

— Хорошо! — с улыбкой ответила она. — Как тебе подарок? — она запрыгала вокруг меня, я доставал из духовки противень с разогретыми чипсами.

— Какой подарок?

Я не обращал особого внимания на то, что она говорила, пытаясь смешать соус и ничего при этом не пролить; прыгающая вокруг пони абсолютно не упрощала задачу.

Пинки вдруг замерла, её зрачки внезапно сузились, лицо скривилось, словно у неё вдруг начался приступ желудочной боли:

— Не важно. У тебя же здесь всё хорошо? Хорошо же? — и с этими словами она, пятясь, всё с тем же странным выражением лица, ушла за дверь.

Ох чёрт, вспомнил, как мы встретились возле моего дома. Тогда я подумал, что она пытается заглянуть в мою сумку, а она что-то туда засунула. Меня вдруг посетили жуткие мысли о том, что именно теперь у меня там лежит.

Ладно, я справлюсь.

Итак, шаг первый: отнести девчонкам начос.

Шаг второй: утащить из-под стола сумку.

Шаг третий: спрятаться и выяснить, что же там лежит.

И, возможно, шаг четвёртый: уничтожить улики.

Хороший план, надёжный. Начинаю выполнение.

Горячие чипсы ссыпаются в миску, сверху наливается соус и посыпается порезанными перцами и томатами. С миской в руках захожу в комнату и вижу, что все по-прежнему злобно посматривают на Пинки Пай. И у неё всё то же выражение лица.

Ставлю миску в центре стола, по дороге снова погладив Пинки по голове. Что бы она ни сделала, она делала это чтобы помочь друзьям, и сердиться на неё нельзя, даже если я не понимаю или не одобряю её действий.

Бросаю взгляд на сумку — она там же, где я её оставил.

Это… перевожу взгляд на розовую поняшу… проблема, которой я займусь чуть позже.

Наклоняюсь над столом и щёлкаю пальцами перед носом у Рэйнбоу Дэш.

— Эй, Дэши!

Она переводит на меня пылающий взгляд, но через секунду соображает, что злиться следует не на меня.

— Что делаем дальше?

Её глаза удивлённо распахиваются — я поручаю ей командовать?

Глаза Эпплджек удивлённо распахиваются — Анон хочет, чтобы командовала Рэйнбоу?

Рэрити согласно кивает:

— За исключением недавнего провала, который был не её виной, а частью приключения, её план работает просто великолепно!

— Именно! Хотя не будем забывать и о твоём взносе в успех, Рэрити.

Не знаю как такое возможно, но она ухитряется сделать реверанс, лёжа на полу.

Сажусь на своё место у стола, вертя в руках фигурку Паладина.

— Эпплджек, дай карту, пожалуйста…

Партия приключенцев сгрудилась вокруг карты, которую держит в копытах Экзистенциал Дредд, чтобы спланировать дальнейшие действия.

— Их семьи, — Меркьюри Флэйр ткнула копытцем в место максимального сосредоточения рабов, — мы должны нанести удар там!

— Но многие из бойцов с нами только потому, что их семьям сейчас угрожает опасность! — Мне неприятно играть эту роль, но кто-то же должен. — Если мы освободим их, заметная часть нашей армии решит, что цель уже достигнута.

— И бросит нас, — завершает мысль Паладина Дюрарарог. — Какой, однако, неприятный образ мыслей!

— Не могу не согласиться, но мы должны рассматривать такую возможность.

— Мне просто не верится, что ты это сказал! — кричит Минт Джулеп на Паладина, привлекая внимание бывших рабов.

— И куда делось вот это всё про «сломанную душу, которая может быть перекована»? — гневно топает копытом Меркьюри Флэйр. — Это было ложью?

— Нет…

— Я настаиваю, чтобы ты объяснился! — угрожающе произносит Экзистенциал Дредд.

— Серьёзно, Анон, — хмурится Твайлайт, — ты поступаешь нехарактерно для твоего героя. Мне наложить штраф на твой опыт?

— Если мы спасём семьи, наша армия может разбежаться.

— И что? — резко отвечает бард. — Это не их бой!

— Но это их бой! Все, живущие под небом, должны сражаться против Тьмы!

Паладин оттолкнул Меркьюри с дороги, сильнее, чем надо, вызвав сердитый шёпот среди её сторонников. Некоторые из тех, что раньше смотрели на него как на героя, теперь выглядят разгневанными.

— Ты оскорбляешь тех, кто сражался на твоей стороне! — шагнул вперёд один из бывших рабов. — Осторожнее выбирай слова, паладин!

— Я не оскорбляю никого и не сомневаюсь ни в чьей храбрости, — Паладин сделал шаг назад, чтобы иметь возможность говорить сразу со всей армией.

— Ты уверен, что стоит так говорить? — спросила Твайлайт. — Я не смогу отнестись к этому со снисхождением, несмотря на…

— На мою героическую речь ранее? — торопливо вставляю я.

Она изумлённо моргает, сообразив, что именно чуть не произнесла вслух.

— Да, твою речь… — бормочет она.

— Это абсолютная необходимость! — разносится под сводами пещеры голос Паладина. — Как ни сложно в это поверить, а ваши семьи прямо сейчас находятся в самом безопасном месте.

— Какое удивительно необычное понимание слова «безопасность», — мрачно произносит убийца, теребя копытом рукоять кинжала.

— И что ты сделаешь?

Слова Паладина сбивают убийцу с мысли.

— Спасём сейчас семьи, и половина нашей армии превратится в разбредающуюся толпу, пони по одному падут жертвой ужасов этой пещеры? Да, мы уничтожили часть врагов, но уж ты-то лучше всех знаешь, как здесь опасно! — Паладин отворачивается от убийцы и обращается к бывшим рабам: — Или мы возьмём их с собой в бой, обрекая на верную гибель? Может, мы даже вооружим их?

Последние слова Паладин не произнёс, а прошипел, словно сами слова несли в себе змеиный яд.

— В каком бы отчаянном положении мы ни оказались, я не позволю детям гибнуть под ударами, направленными на меня.

— Тогда мы отошлём их всех до одного, — твёрдо ответила Меркьюри Флэйр. — Двигаясь как один отряд, они смогут пробиться к выходу.

— И мы выступим против Лича в одиночку?

— Да! — ответила Дюрарарог.

— И мы погибнем?

— Если потребуется, — ответила Минт Джулеп.

— Наши тела да будут щитом для невинных! — произнесла девиз своего Ордена Экзистенциал Дредд.

— Тогда я согласен.

— Чего?! — Рэйнбоу Дэш шарахнула копытами по столу, заставив кубики подпрыгнуть, а миниатюры — затанцевать. — Почему ты не мог сказать нам это с самого начала?

— Потому что вы решили бы, что у меня туз в рукаве…

— А у тебя постоянно туз в рукаве… — хихикнула Рэрити

— …и это твоя армия, Дэш. Твоя, я не могу ей распоряжаться, только ты. Мне нужно было, чтобы ты сама пришла к этому решению.

— И ты не мог доверить нам довериться тебе? — презрительно произнесла Эпплджек.

— Я доверяю вам саму мою жизнь, но Паладин… Он просто не станет рисковать жизнями всех этих людей.

— Как-то это… — Твайлайт задумалась, пытаясь найти причину согласиться с моей идеей, и не находя её. — Как-то это не убедительно, — она вздохнула и извиняющимся тоном произнесла: — Мне придётся наложить штраф на твой опыт за эту кампанию.

— Пускай. Жизни этих пони того стоят.

— Но они же не погибнут, если пойдут с нами! — простонала Рэйнбоу Дэш.

— Погибнут, гарантированно.

Рэйнбоу Дэш вскинулась, чтобы высказать следующее возражение, но Рэрити опустила копыто ей на плечо:

— Он хитрит, дорогуша. У него, как обычно, туз в рукаве, так что не беспокойся.

— Надо раздеть его догола, — пробурчала пегаска, мрачно скрещивая передние ноги перед собой. — Нельзя доверять существу, которое постоянно носит столько одежды.

— А это идея… — Рэрити смотрит на меня распахнутыми глазами, обдумывая перспективы.

— Рэрити, — произнесла Твайлайт предостерегающим тоном, — помнишь, что Анон рассказывал нам про человеческое отношение к наготе?

— Я в любом случае не стала бы делать этого без его согласия, — невинно ответила Рэрити, вызвав злобный взгляд у Твайлайт, — но подумать только, какие краски мы могли бы… — она вскинула лапки в жесте капитуляции, когда Твайлайт начала угрожающе подниматься в её направлении: — И вообще, Анон, который одет в одежду, это не такая уж страшная напасть…

— Хех, Твайлайт, как-то чересчур уж заботливо ты его опекаешь, — прокомментировала Эпплджек с ухмылкой, — и я согласна с Твайлайт, неубедительно он врёт!

— Ага! То есть у него точно туз в рукаве! — Рэйнбоу Дэш торжествующе ткнула в мою сторону копытом: — А ну, РАЗДЕВАЙСЯ!

Я окидываю взглядом сидящих за столом девчонок:

— Кто за то, чтобы проигнорировать требование этой извращенки?

Четыре ярких разноцветных копытца присоединились к моей поднятой руке.

— Похотливая бард не выражает мнение нашего коллектива! — хихикнула Пинки Пай.

— Решение принято!

Рэйнбоу Дэш пыталась было возражать, но после нескольких безуспешных попыток сдалась и обмякла.

— Теперь, может быть, всё же продолжим? — жалобно воззвала Твайлайт. — Пожалуйста?

— Тогда я согласен.

Паладин ткнул пальцем в то место на карте, где держали семьи рабов:

— Мы нанесём удар туда, и надо подумать, как сократить потери — чем больше бойцов погибнет, тем опаснее будет отступление для всех оставшихся.

— Мы справимся с культистами и мелкими монстрами, — произнесла Дюрарарог, рассматривая карту, — но что делать с Тенями? Одной было почти достаточно для того, чтобы мы оказались на грани гибели; а если в них превратились все пропавшие герои, то Теней там будет четырнадцать!

— Наверняка большая их часть охраняет Лича: он до сих пор не возродился, иначе все мы были бы уже мертвы. Так что их там будет одна, максимум две.

— Но нам в любом случае придётся с ними столкнуться, — сказала Меркьюри Флэйр, — только позже.

— Да, наверное.

Герои проигнорировали ответ Паладина: они уже поняли, что от этого разговора толку не будет.

— Я начну прибираться пораньше, продолжайте планировать без меня!

— Ах, прости, тебе скучно с нами?

— Да что ты, Эпплджек, нет конечно же! — я поморщился от её недовольного тона. — Сейчас всё решают Рэрити и Рэйнбоу Дэш, помнишь?

— Думаю, мы справимся, — вежливо ответила единорожка, подняв глаза от карты для того, чтобы обменяться со мной взглядом; Рэйнбоу промолчала, опасаясь продолжения потока насмешек о раздевании.

Собрав грязную посуду, я унёс всё на кухню и принялся отскребать кастрюлю.

— Анон…

Поворачиваюсь и вижу силуэт Твайлайт в проёме двери. Она замирает на секунду, бросает взгляд назад в комнату и, придя к какому-то решению, проходит на кухню и останавливается рядом со мной.

— Ты ведь не… ну…

Она явно колеблется, не решаясь сформулировать вопрос или сомневаясь, стоит ли его вообще произносить.

Вытираю руки и опускаюсь перед ней на колени, так что моё лицо оказывается на одном уровне с её лицом.

— Что стряслось, Твайлайт?

— Ты не обиделся, что я оштрафовала тебя на опыт? — беспокойства в её голосе, однако, куда больше, чем следовало бы из-за такой мелочи.

— Ты раньше штрафовала меня серьёзнее за меньшие провинности.

— Да, но…

Тихонько прикасаюсь пальцем к её губам, вынуждая её замолчать.

— Нормальные игроки всегда обижаются, когда девушке DM-а, или парню, как в данном случае, прощают нарушение правил.

Гм… «Парню»… следует ли мне говорить «кольтфренду», как здесь принято? Но ведь я не жеребец…

— Тогда почему же ты ушёл? — на этот раз её голос звучит рассержено.

— Потому что я им доверяю. И вообще, мой герой сейчас совершенно не важен, в отличие от их героев. Практически до самого конца.

— Но ты же не станешь делать то, о чем я думаю? Не станешь? — эти такие большие, такие печальные глаза…

— Я должен. Ты же сама просила сломать твою игру.

Протягиваю руку и нежно глажу её по щеке.

— Но игра идёт так весело, может быть не стоит…

— Ты видишь другой путь к победе?

Она отшатывается и совершенно ненатуральным тоном произносит, торопливо смаргивая слёзы:

— Я должна пойти присмотреть за игроками. Их нельзя оставить одних ни на секунду!

Твайлайт убегает, а я остаюсь с болью в сердце и вопросом: что же мне делать?

С тяжёлым вздохом сваливаю грязные тарелки в раковину, но возиться с ними не хочется совершенно. Просто стою, облокотившись на стол, и гляжу в стену. Стоило подождать до завтра? До конца сегодняшней игры?

Почему всё всегда так сложно?

Какая-то часть меня пытается разозлиться на Твайлайт: она сама просила, чтобы я сломал игру, так какого чёрта она вдруг этим расстроена? Она боится чего-то? Того, что я не останусь с нею, завершив кампанию?

Я пообещал ей, что не брошу её, что всё исправлю — почему она не верит мне?

Мне стоило бы рассердится, но я не могу. Совершенно не могу.

Она боится, похоже. Боится, что потеряет меня. Что сделает что-то, что меня прогонит. Боится, что даст мне уйти.

Нельзя сердиться на того, кто боится за тебя, кто заботится о тебе. Я всю жизнь мечтал о том, что найдётся человек — или пони — кто будет искренне обо мне заботиться.

Я снова вздыхаю, когда до меня доходит, что именно мне следует делать. Невозможно заставить её поверить моим обещаниям, она сама должна прийти к мысли, что я от неё не уйду. Я, как Паладин в игре, должен выйти за пределы своей роли, чтобы совершить правильный поступок.

Тарелки вполне подождут ещё час — я выхожу из кухни обратно в комнату; Твайлайт сидит на своём месте, отгородившись от игроков DM-скрином, стеной куда более прочной, чем тонкий картон, из которого он сделан.

Она сидит, навалившись на край стола, подперев голову обоими передними лапками. Проходя мимо, чешу её между ушек — она удивлённо вскидывается, я улыбаюсь ей.

Устраиваюсь на своём месте и начинаю разбираться, что же тут происходит. Рэрити и Дэш что-то обсуждают, время от времени кидая кубики, не обращая внимания ни на меня, ни на Твайлайт.

— Эй, Анон, ты в порядке? — Эпплджек протягивает лапку за спиной Рэйнбоу Дэш и встряхивая меня за плечо.

— Всё нормально, просто задумался.

Она хмурится от уклончивости моего ответа и толкает в плечо свою соседку, прерывая её разговор:

— Эй, Дэш, давай поменяемся местами. Ты же сейчас только с Рэрити общаешься, вот и посидишь рядом с ней!

Рэйнбоу Дэш меняется местами с Эпплджек, не прекращая что-то говорить Рэрити.

Эпплджек устраивается на полу возле меня, загораживая своё лицо от подружек шляпой:

— Анон, я же вижу, что-то происходит. Ты сидишь как Рэйнбоу прежде — обращаешь внимание на других, только когда от тебя этого требуют, — она прерывается на секунду, опустив взгляд. — Я понимаю, что мы последнее время не были лучшими друзьями, но я же пытаюсь? — Она оглядывает стол. — Смотри, то, что ты организовал, это круто: Рэрити и Рэйнбоу просто тащатся от своих героев, Пинки в восторге, как обычно, да и я не то чтобы против, — её щёки слегка розовеют. — Возможно, я ещё попробую сыграть каким-нибудь вором, потом.

— Но?

— Но сейчас с тобой что-то не так. И с Твайлайт. Скажи мне — в чём дело?

Бросаю взгляд на Твайлайт — она смотрит куда-то в сторону.

— Мне придётся сделать кое-что, что ей не понравится.

— И ты снова хочешь сорвать кампанию? — голос Эпплджек становится жёстким.

— Она думает, что это так.

— А ты?

— Я… я делаю то, что надо сделать. От этого будет только лучше.

— Ей?

— Да.

Эпплджек удовлетворённо кивает.

— Тогда кончай беспокоиться и начинай играть. Я уверена, всё будет хорошо. Просто верь в себя.

— Я не уверен, что смогу.

— Тогда поверь в то, что ты сможешь. Ну, сможешь?

Улыбаясь, я отвечаю:

— Да, смогу. Спасибо, ЭйДжей.

— Парень, для этого и нужны друзья. Так что давай, возвращайся и сделай это для неё.

Я выпрямляюсь.

— Эй, Рэйнбоу Дэш!

— Что «эй»?

— Ну что, готова?

Пинки Пай отрывает голову от поверхности стола, её глаза разгораются, на лице медленно расцветает улыбка.

— Нет, мы пытаемся придумать, как…

— Ну что, готова?

— Ну что, готова? — подхватывает Пинки.

— Ну что, готова?

— Ну что, готова?

— Ну что, готова?

— Да, бля! Почти! Только…

— Ну что, готова? — перебивает её Эпплджек с ехидной ухмылкой во весь рот.

Рэйнбоу Дэш хватает свой черновик и, скатав в комок, швыряет мне в лицо — Пинки, подпрыгнув, перехватывает его на полдороге.

— В общем, давай считать, что мы готовы. Теперь рассказывай свой план!

— Ну, мы, в основном… — Дэш оглядывается на Рэрити за помощью.

— Мы кидаемся на врага. Всеми силами сразу. Из всех проходов.

— Не особенно хитрая тактика, но у вас наверняка был повод выбрать именно её?

Рэрити кивает.

— Да, мы должны связать боем все их силы сразу, иначе они начнут использовать против нас заложников.

— Как? — встревает Эпплджек. — Может, я проберусь и выведу их?

Рэйнбоу Дэш качает головой, и Рэрити продолжает:

— Нет, их гораздо больше, чем ты сможешь вывести незаметно, — она поднимает копыто, видя, что я готовлюсь возразить, — и тоннели чересчур узки для того, чтобы проехать на одной из тех машин.

— Но я хотя бы смогу отвлечь их на себя!

— Нет, — печально смотрит на неё Рэрити. — Если что-нибудь случится, у нас не будет ни малейшей возможности спасти тебя.

— Похоже, вы всё предусмотрели. Что надо будет делать мне?

Рэрити указала на группу фигурок-ополченцев.

— Мы сначала думали, что ты поведёшь этот отряд…

Я понял, что сейчас услышу что-то неприятное.

— …но… — ага, вот оно, — …но мы кидали их доверие к тебе, и получилось, что они не захотят идти за тобой, — она вздохнула. — Ты тут такого наговорил…

Я передёрнул плечами. Надо было.

— Так что вместо этого… Паладин будет охранять Минт Джулеп.

Пинки Пай радостно замахала мне лапкой со своего края стола.

— То есть я буду нянькой?

— У неё практически закончилась магия, — объяснила Дэш, — всего несколько лечащих заклинаний, Устойчивое Тепло… и та лазерная штука.

— Полуденный Луч! — гордо объявляет Пинки Пай.

Да, ни одно из оставшихся у жрицы заклинаний не будет особенно полезным в хаотичной свалке, которую Дюрарарог запланировала на горе Ревари.

Неудивительно, что для Минт Джулеп потребуется защитник: жрица отдаёт всё, что у неё есть, ни секунды не задумываясь о будущем и о своей безопасности.

Как обычно. Солнце всегда чересчур милосердное.

И поэтому, когда солнце заходит, пони нуждаются в Луне, чтобы защищать их.

Паладин обнажает меч, готовый защищать жрицу, если потребуется, ценой своей жизни.

Силы героев разделяются: Экзистенциал Дредд и Меркьюри Флэйр уводят свои отряды для атаки через боковые проходы.

Паладин стоит возле главного туннеля, прячась в тенях; позади жрица, завернувшаяся в его маскировочный плащ. Вначале герои возражали — чересчур велика вероятность, что враги заметят — но демонстрация скрывающей магии плаща убедила их.

Пока Паладин и жрица не пожелают, чтобы их заметили — никто не заметит.

Они ожидают возле входа в большую пещеру, пока придёт сигнал от барда.

Паладину поручена роль отвлекающей приманки; поначалу он возражал, считая, что это подвергнет опасности жрицу — но его компаньоны ответили, что верят в его боевые способности.

Яростнее всего возражала жрица — тоже желавшая бросить свою жизнь на весы боя. Но не потому что… нет, она доверяла ему абсолютно.

«Если бы я ещё был достоин этой веры», — подумал Паладин.

Они ожидают.

Тянутся длинные минуты.

— Ну что, все прибыли на позиции?

— Да, Рэйнбоу, — бесстрастно, совершенно без энтузиазма отвечает Твайлайт.

— Есть ли признаки того, что нас заметили? — встревоженно интересуется Рэрити.

— Кидай, — Твайлайт оценивает результат броска и информирует: — Вы ничего такого не наблюдаете.

Всеобщий выдох облегчения.

— Окей, Эпплджек, — обращается к подруге Рэйбоу Дэш, — начинай!

Лишь чудом Паладин замечает убийцу, производящую разведку пещеры; даже не саму убийцу, а хлопнувшую полу её плаща.

— Итак, Твайлайт, удалось ли обнаружить Тень?

— Кидай, Эпплджек.

Земнопони поморщилась от тона, которым говорила её подруга, и бросила кубик. Твайлайт даже не стала выглядывать из-за DM-скрина, чтобы оценить результат.

— Восемнадцать! — настойчиво произнесла Эпплджек. — Удалось ли Дредд что-нибудь заметить?

— Нет.

Паладин не видел, как возвращалась Экзистенциал Дредд, но она несомненно вернулась, потому что под потолком пещеры внезапно вспыхнул шар холодного белого света.

— Вот уж не ожидала, что найду применение иллюзорной магии, — заявляет довольная Рэйнбоу.

Поворачиваясь ко мне, она добавляет:

— Начинай, Анон. Это будет круто!

С воздетым мечом Паладин выходит в пещеру, малозаметная в плаще жрица следует за ним.

— ГНЕВ ЛУНЫ ДА ОБРУШИТСЯ НА ВАС, НЕГОДЯИ!

Паладин стоит в угрожающей позе, холодно поблёскивает священный клинок.

На самом деле он ожидает, что сейчас всё покатится к Дискорду, но как ни странно, враги замерли, остолбенев от неожиданности.

— ВЫ НАДЕЯЛИСЬ СПРЯТАТЬСЯ ОТ ЛУНЫ ПОД КАМНЯМИ, НО ОНА УСТАЛА ЖДАТЬ!

Патрульные и постовые культисты устремляются к одинокой фигуре, все остальные бросают свои дела, торопливо вооружаясь.

— ПОДХОДИТЕ, НЕГОДЯИ!

Паладин заносит меч над головой, готовый нанести удар.

— ПРИШЛО ВОЗДАЯНИЕ!

Твайлайт передвигает миниатюры культистов к центру пещеры:

— Ты успешно выманил на себя большую часть культистов, почти никто не остался охранять рабов. — И добавляет печально: — Пусть тебе повезёт!

Паладин обороняется. Он уклоняется и отпрыгивает, блокирует, отбивает, и ни один вражеский клинок не достаёт до его доспехов.

Жрица подпрыгивает на месте, изо всех сил сдерживая желание кинуться в бой, только иногда её посох наносит удары по врагам, сумевшим миновать Паладина.

Лишь у немногих это получается.

Только изредка, когда враг подставляет самые уязвимые места, Паладин наносит удары: в ту секунду, когда его меч пронзает врага, нечем отвести вражескую атаку.

Культисты сбиваются в толпу и начинают мешать друг другу; вот один заносит тяжёлую секиру, но Паладин отступает, выманивая вперёд другого врага, и тот получает удар от своего соратника.

Культист падает, раненый, но не убитый — и из-за спины Паладина выступает жрица, наносящая добивающий удар.

Паладин чувствует её боль: вокруг валятся раненые враги, они страдают — а милосердному Солнцу противны любые страдания, даже вражеские. Жрица пытается облегчить их страдания единственным доступным ей путём.

Даже убивая, Солнце чересчур милосердно.

Раз за разом Паладин рискует, кидаясь под направленные на жрицу атаки: эти враги не смогли бы её достать, если бы она не порывалась выйти вперёд и совершить своё милосердие.

Всё больше раненых врагов на полу пещеры, и Паладину становится всё сложнее защищать жрицу.

— Серьёзно, Понки Пок, может ты прекратишь?

— Нет, моя героиня не способна поступать по-другому! — отвечает Пинки Пай с абсолютной уверенностью в голосе.

— Ладно, продолжай…

В пещеру врываются отряды бывших рабов, с лёгкостью уничтожая тех немногих культистов, что не покинули свои посты.

Это уменьшает нагрузку на Паладина, но лишь ненамного: пусть врагов стало меньше, но зато они перестали мешать друг другу.

Сражаясь, он видит поверх голов своих врагов, как ополченцы уничтожают Ревари, нападая группами по несколько воинов на одного и стремительно срубая его десятками одновременных атак.

Ополченцам уже не требуется руководство, и герои начинают атаковать самостоятельно. Они перехватывают культистов, выходящих из боя с Паладином, не давая им пройти к пленным пони.

В центре наступает Дюрарарог, широкие взмахи её топора собирают кровавую жатву; тех, кто пытается обойти её, она подталкивает магией — и спотыкающиеся противники падают жертвой клинков Экзистенциал Дредд и Меркьюри Флэйр.

Медленно, но верно они продвигаются вперёд; запертые между непробиваемой защитой Паладина и неостановимой атакой варвара, Ревари паникуют и пытаются разбежаться по сторонам, попадая под мечи последней группы бывших рабов — той, что должен был бы вести за собой Паладин.

Поскольку им не досталось вождя, Меркьюри Флэйр поручила этим ополченцам роль стражей, охраняющих входы в туннели. Паникующие и бегущие культисты зачастую замечают стражей лишь в тот момент, когда на их бока и животы обрушиваются яростные удары из темноты.

В отличие от жрицы, бывшие рабы не вспоминают о милосердии, вымещая на своих врагах гнев, скопившийся за недели и месяцы мучений в плену.

Минт Джулеп пытается пройти к избиваемым беглецам, но Паладин останавливает её.

— Моя цель здесь и сейчас — защищать тебя, жрица. Я не могу позволить тебе сделать это.

— Я неспособна безучастно стоять, когда кто-то страдает! — жрица пытается обойти Паладина, но он хватает её и останавливает.

— Тогда помогай тем, кто достоин помощи! — с этими словами Паладин подталкивает её в сторону загонов с пленниками, многие из которых страдают от ран и болезней.

— Используй на них свою магию, но исключительно целительные заклинания!

— Помни, Понк, не превращай в лечение Устойчивое Тепло и Полуденный Луч, они нам обязательно потребуются потом!

— Но я могла бы вылечить столь многих…

— Я понимаю, но нам предстоит сразиться с охраной Лича, и там будет четырнадцать Теней!

— Ты могла бы отдохнуть и восстановить запасы магии, — советует Твайлайт с затаённой надеждой.

Это первое проявление эмоций, которое я наблюдаю у моей принцессы с тех пор, когда она ушла с кухни.

Ушки Пинки Пай от этих слов встают торчком, и земнопони, наклонившись над столом, смотрит на меня с мольбой.

Качаю головой:

— Мы атаковали два укреплённых пункта, после первой атаки они послали на нас Тень, после этой — тоже пошлют карателей.

Рэрити опускает копытце на загривок Пинки Пай, оттаскивая её назад:

— Пожалуйста, сделай так, как говорит Анон. Нет шансов, что враги позволят нам беспрепятственно отдохнуть.

— Но не лучше ли будет выманить и победить Теней по одной? — произносит Рэйнбоу Дэш, уже начиная продумывать следующий план.

— Не-а, — возражает Эпплджек, — лучше мы нападём на них, чем они нападут на нас. И потом, кто сказал, что они будут приходить по одной?

— У Анона есть план, — добавила Рэрити. — Он нам не говорит, но я в него верю.

— Пожалуйста, Пинки Пай.

Было видно, что эта просьба разрывает ей сердце.

— Я… я понимаю, но Минт Джулеп не может… она просто не сможет…

— Кидаю Дипломатию! — вскричала Рэйнбоу, хватая со стола ближайший d20. Это оказался каменный кубик Пинки, подаренный ей старшей сестрой, Мод Пай. Пинки рефлекторно вскинулась, чтобы отобрать его — даже у добросердечных пони считалось нехорошим поступком пользоваться чужими кубиками.

— Важный кубик для важного броска! — добавила Рэйнбоу, увидев, что именно попало к ней в копыта, и пустила каменный двадцатигранник катиться по столу. — Я кидаю на попытку убедить Минт Джулеп не расходовать последние боевые заклинания!

Все шестеро сидящих за столом замерли, глядя на катящийся кубик. Он звонко клацнул, отскакивая от моей кружки, и покатился в сторону DM-скрина Твайлайт. Покачнулся, останавливаясь…

— Двадцать! — торжествующе вскинула передние ноги Рэйнбоу Дэш. — Да!

Твайлайт мрачно уставилась на кубик; готов поспорить, что она даже попыталась толкнуть стол боком, чтобы кубик ещё раз перевернулся.

С мрачным выражением лица она повернулась к неподвижно замершей Пинки Пай.

— Это социальное умение, — произнесла она, — Минт Джулеп вовсе не обязана подчиняться барду.

Глаз Пинки дёрнулся, она поднесла лапку к кубику, нежно поднимая его со стола.

— Нет… — прошептала она. — Мой кубик не причинит мне зла. Должен быть повод…

— Ты можешь проигнорировать… — снова начала Твайлайт.

— Нет! — перебила её Пинки Пай. — Я только… Почему? Минт Джулеп нужен повод…

— Наша просьба совсем ничего для тебя не значит? — вскричала Меркьюри Флэйр прямо в лицо жрице.

Минт Джулеп шагнула назад, неуверенно оглядываясь.

— Но эти пони… — пробормотала она, — я могу столько сделать для них…

— А мы погибнем ради них! — Меркьюри Флэйр в ярости топнула копытами по каменному полу.

— Ты видишь хоть какой-нибудь способ, чтобы остаться в живых? Потому что я — нет! Мы отправимся в тронную залу Лича, и там мы УМРЁМ!

— Но если мы всё равно умрём, пусть остаток моих сил поможет этим бедным пони…

— Ты правда хочешь, чтобы я умирала, крича от боли? — теперь бард говорила очень тихо, опустив голову, стыдясь своих слов и капавших из её глаз слёз. — Ты считаешь, что даже Ревари достойны милосердия… А мы?

— Мы собираемся погибнуть, чтобы дать этим пленникам время убежать подальше… — простонала она, — и я… Я чувствую, что мы делаем правильное дело… но быстрой наша гибель не будет, и пусть нежное прикосновение Солнца станет последним, что я смогу ощутить, а не бесконечность мучений… Пожалуйста…

— Я верю, Паладин найдёт выход! — воскликнула жрица, сама уже едва сдерживая слёзы.

— Моё тело да будет щитом для невинных! — ответил Паладин. — Оно было им, уже очень долго, и я предчувствую, что скоро моё служение завершится. Но до последнего вздоха я буду защищать вас!

Минт Джулеп не выдержала и тоже зарыдала.

— Пожалуйста… — взмолилась Меркьюри Флэйр в последний раз.

— Ладно, — встряхнула гладкой гривой Пинки Пай, — Минт Джулеп поступит так, как её просят.

— Вот это способ сменить настроение… — Эпплджек улыбнулась, стирая копытом слезу со щеки.

Оглядываюсь на Твайлайт. Она… она сидит расстроенная и какая-то отстранённая. Она понимает, что не может остановить меня.

Рэрити перехватывает мой взгляд и хмурится, видя состояние Твайлайт.

— Дорогуша, ты беспокоишься, что мы опять все погибнем? Но всё же в порядке, мне нравится игра! Нам, — исправилась она, оглядев подруг, сидящих вокруг стола, — нам нравится игра.

— Да, я вижу… — ответила моя принцесса. — Давайте уж продолжим.

Жрица расходовала свои последние лечебные заклинания на самых тяжёло больных и раненых рабов; бард со слабой улыбкой вытирала лицо от слёз и пыли.

— Ты не боишься смерти?

— Боюсь, ещё как, — жалобно ответила она. — Но я верю тебе.

К ним подошли несколько пони и Даркинов из числа ополченцев; Паладин сделал несколько шагов назад, оставляя барда с её бойцами наедине. Даже после яростного боя его слова наверняка не стёрлись из их памяти.

Бойцы склонились перед бардом, благодаря её за руководство, предлагая помощь, клянясь умереть за неё. Она печально покачала головой и указала на освобождённых кобыл и жеребят, которые постепенно выходили из сорванных дверей рабского загона.

Паладин не слышал, что он сказала, но видел эффект её слов: бойцы торопливо собрали столько трофейного оружия, сколько смогли, и, окружив свои семьи, направились в сторону выхода. На свободу. Уходя, они оглядывались на одиноко стоящую Меркьюри Флэйр.

Паладин подошёл к Экзистенциал Дредд:

— Настало время для последнего боя. Веди нас!

На этот раз герои двигались по тоннелям не таясь, отвлекая на себя остатки сил культистов, чтобы сделать безопаснее путь спасающихся пленников.

Им встречались враги, иногда атаки происходили лоб в лоб, иногда из засады.

Удачливый вражеский копейщик нанёс Дюрарарог касательный удар в голову, струящаяся кровь залила её левый глаз.

Тремя тоннелями дальше, лезвие вражеского ножа вонзилось в ногу Паладина, найдя в доспехах щель столь узкую, что более массивный клинок не прошёл бы.

Паладин не остановился, ковыляя вперёд по тоннелю, ведущему всё ближе к поверхности. Там, над каменным потолком, восходила Луна, и он чувствовал приближение к ней.

— Будьте осторожны! — предупредила друзей Минт Джулеп. — Я чувствую приближение… чего-то…

Тревожно оглядывающаяся Экзистенциал Дредд шагнула в сторону, пропадая из вида.

Паладин углом глаза заметил движение — вот! — и рядом возникла Тень с ножом в занесённой для удара руке.

— Моя… — с грустью произнесла Пинки Пай. — Из нашей первой попытки.

Оранжевое копыто отразило удар, блеснул лунной сталью клинок, вонзаясь в грудь Тени.

Та повалилась, выкрикивая богохульные ругательства, а из тёмных тоннелей набегали культисты, пытаясь её отбить…

— Прощай, Фуксия Вондер, — печально вздыхает Пинки, когда Твайлайт убирает миниатюру с карты.

Следующая атака чуть не стала для врагов успешной; без божественного исцеления Меркьюри Флэйр больше не взлетит.

Когда остатки врагов отступили, бард вернулась на то место, где её ранили, и мрачно глядела на рассыпанные по каменному полу перья, залитые кровью.

Минт Джулеп чуть не обрекла всех на гибель — её движения, её стремление исцелить раны Меркьюри были практически непроизвольными, словно она не владела собой.

Но в этот момент бард плюнула на окровавленные куски крыльев, валяющиеся на полу:

— Обойдусь! Всё равно здесь негде летать!

— После боя она сможет меня полечить, когда мы победим Лича, — объяснила Рэйнбоу Дэш, пока мы все сидели с отвисшими челюстями.

— Чёрт, а я уж было подумал, что мы таки сделали из тебя настоящего ролеплера!

— Я уверена, что всё-таки сделали, — ответила Рэрити, вытирая слёзы Пинки Пай.

Следующая атака Тени чуть не убила Дюрарарог — Паладин попытался защитить варвара, но раненая нога подломилась. Впрочем, Дюрарарог услышала его восклицание и успела повернуться, превращая вражеский удар из смертельного в просто опасный. Ответные атаки варвара и убийцы прошли мимо, Тень ускользнула.

Паладин старательно перевязал длинную рану на боку Дюрарарог; варвар сможет сражаться, но двигаться с прежней скоростью уже не будет способна. Вряд ли у неё получится увернуться от следующего такого же удара.

— Чёрт, Твайлайт, ты всерьёз пытаешься нас всех угробить? — шарахнула копытом по столу Эпплджек.

— Я просто делаю то, что должна! — с мёртвым лицом ответила та.

Я придвинулся к ней и попытался нашарить под столом её копыто, чтобы незаметно приласкать её и успокоить — но она вырвала копыто из моей руки, пронзив меня гневным взглядом, совершенно не скрывая свои действия от подруг.

Туннель приближался к поверхности, его стены теперь состояли не из грубого дикого камня, а из плотно уложенных плит. Культисты встали последним заслоном перед огромными дверями, изукрашенными причудливыми защитными рунами — их свечение окрашивало сражающихся в неестественные голубоватые цвета.

Везение изменило Экзистенциал Дредд, её уклонение запоздало на секунду — и остриё вражеского копья прочертило неглубокую кровавую борозду вдоль всего её живота. Пинком копыта она вышибла древко из захвата, сверкающая дуга ответного удара завершилась в горле копейщика, потом убийца перехватила рукоять клинка обратным хватом, вырвала его из горла врага и, продолжив движение, рассекла лицо стоящего рядом культиста.

Когда стихли крики, лишь Минт Джулеп невредимой стояла перед дверью. Она посмотрела в одну сторону — прежде белая шёрстка Дюрарарог теперь была красной от её собственной крови, но варвар выглядела всё столь же решительной. Рядом Меркьюри Флэйр, яростно глядящая на дверь, из запёкшейся крови на спине торчат ошмётки перьев. Экзистенциал Дредд ответила на её взгляд уверенным кивком, при этом прижимая одну ногу к животу в попытке сдержать кровотечение.

Жрица не стала даже искать взглядом Паладина: она знала, что ничто и никто, даже Луна, не сможет теперь его остановить.

Даже моя собственная принцесса…

— У нас есть план? — тихонько произнесла Пинки Пай, прижимаясь щекой к поверхности стола.

— Дорого продать свои жизни! — уверенно ответила Рэрити, воздев копыто. — Погибнуть с честью и вознестись на звёздное небо!

Я улыбаюсь:

— Нет.

Головы всех сидящих за столом поворачиваются в мою сторону. Всех, кроме Твайлайт — она смотрит в сторону, изображая, что ищет что-то в своих записях.

— Я захожу первым.

— Разумеется, — пожимает плечами Рэйнбоу Дэш, — это само собой. Ты же танк.

— Следом за мной — Минт Джулеп.

— У нас осталась одна надежда.

Паладин протягивает руку к двери, готовясь распахнуть её.

— Луна.

— Но… — Паладин не даёт Меркьюри Флэйр завершить возражение:

— Она отвлечена, я знаю.

Оглянувшись через плечо, он бросает последний взгляд на своих друзей.

— Мы сумеем привлечь её внимание.

— Но это невозможно! — кричит в ответ Экзистенциал Дредд. — Не получится!

Паладин печально улыбается в ответ, в первый раз позволив всем увидеть своё лицо.

— Согласилась бы ты умереть без надежды?

— Нет, — ответила убийца.

— Тогда верь!

— Минт Джулеп, нам надо, чтобы Луна увидела нас. Направь Полуденный Луч в потолок — здесь неглубоко, дыра получится большой.

Жрица мрачно кивает.

— Потом примени Устойчивое Тепло: нам потребуется время, чтобы привлечь внимание Луны, и я надеюсь, что заклинание не даст нам умереть, пока всё происходит.

— Только помни, что тебе надо быть поблизости, Паладин. У этого заклинания очень небольшой радиус действия!

— Я знаю.

— А что делать нам? — спрашивает Дюрарарог, тяжело дыша.

— Защищайте жрицу. Все вы. Будьте рядом с ней.

Паладин глубоко вдохнул, задержал дыхание и с шумом выдохнул.

Настала пора закончить всё.

Дверь распахнулась.

— Не делай этого, пожалуйста, — тихо попросила Твайлайт, в её глазах блестят слёзы.

Уверенным шагом, на одной силе воли игнорируя боль в ноге, Паладин входит в комнату. Тут же его меч отражает удар Тени, отбрасывая её клинок к стене, и ударом другой руки он сбивает её с ног. Опасность приходит слева, и Паладин уклоняется, широким взмахом отгоняя врага. Обратным движением — по врагу сзади, локтем в лицо, это та самая Тень, что атаковала нас из засады, осознаёт он.

— Жрица, СЕЙЧАС!

Твайлайт вскакивает, ударяя копытами по столу, переворачивая DM-скрин и сшибая миниатюры с карты.

— Пожалуйста, Анон! — кричит она. — Не делай этого!

Ладно, карта мне больше не потребуется.

Струя солнечного огня срывается с копыт жрицы, в секунду уничтожая потолок комнаты. Холодный свет Луны сияет через пролом, освещая центр комнаты.

— Пожалуйста, — всхлипывает она. — Зачем ты это делаешь? Разве же тебе не понравилось играть с нами?

Атака Паладина расчищает ему путь вперёд, и он делает шаг, отталкивая врагов. Впереди видны прикованные к полу части тела Лича, сияющие ядовитым светом.

— Разве же тебе не понравилось со мной?

— СЛЕДУЮЩЕЕ ЗАКЛИНАНИЕ, ЖРИЦА!

— Нельзя, ты вне зоны эффекта!

— Всё правильно, КОЛДУЙ СЕЙЧАС!

Паладин делает ещё шаг и встаёт в центре лунного луча, срывая с головы капюшон.

— Пожалуйста…

Я подхожу и обнимаю её.

— Я не хочу, чтобы эта история закончилась…

Паладин поднимает взгляд к ночному небу, меч выпадает из его руки и с лязгом ударяется о каменный пол.

— Я не хочу, чтобы это закончилось…

Я обнимаю её крепче.

— Прости меня…

Паладин срывает с себя плащ, ткань расползается от силы его рук. Магия пропадает, и любой теперь может отчётливо видеть его.

Она обвисает в моих руках, моя футболка мокра от слёз. Её глаза крепко зажмурены в тщетной попытке спрятаться от боли.

— Прости меня, моя богиня!

Тени приближаются к Паладину, но не решаются войти в лунный луч.

— Прости, Твайлайт, но…

Я нежно глажу её щёку.

— Смотри на меня! — кричит Паладин, подняв лицо к небу.

— СМОТРИ НА МЕНЯ!

Твайлайт приоткрывает свои глаза, лишь немножко, и я смотрю в них.

— Я УСТАЛ ОТ ЛЖИ! Я УСТАЛ ОТ ОДИНОЧЕСТВА!

Она отшатывается от моего взгляда, лишь чуть-чуть, лишь на секунду. Как бы ни хотелось ей сейчас спрятаться в библиотеке, спрятаться от меня, она не может удержаться и отвечает на мой взгляд.

— ВОТ ОН Я, УВИДЬ МЕНЯ!

Свет становится ярче, сильнее.

— Нам было так хорошо… — шепчет она. — Я не хочу, чтобы это заканчивалось…

— КОЛДУЙ ЖЕ, ЖРИЦА!

— Но ты же умрёшь!

— ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ!

— И я тоже…

Лунный свет ослепителен, но Паладин не опускает взгляд. Он заслужил эту боль, это справедливое воздаяние за то, что он сотворил.

— Тогда зачем?.. — Твайлайт пытается сморгнуть слёзы, но у неё не получается.

— Ты можешь представить себе лучший финал для этой истории?

Броня и одежда Паладина вспыхивают под яростным взглядом Луны.

— Нет… — тихонько шепчет она.

Паладин видит лик своей богини, искажённый яростью и болью потерь.

— Я могу.

— Я ВОЗВРАЩАЮ ТО, ЧТО Я ПОХИТИЛ, МОЯ БОГИНЯ!

Кожа Паладина воспламеняется в холодном лунном свете.

Глаза Твайлайт широко распахиваются.

— Как?.. — ахает она.

— Я ВОЗВРАЩАЮ ТВОЮ ЛЮБОВЬ!

Я целую Твайлайт.

Комнату заливает ослепительное, всеразрушающее пламя, лишь чуть холоднее солнечного, когда вторая луна — копыто богини — с сокрушительной силой низвергается сквозь пролом в каменном своде.

— Ну, как вам такое завершение?

— Да-а-а… Мы выжили?

Голова Твайлайт вздёргивается, словно она только что вспомнила, что мы не одни в этой комнате.

— Что? — она удивлённо хлопает глазами.

— Мы выжили? — повторяет свой вопрос Рэрити.

Твайлайт лишь хлопает глазами от удивления.

— Минт Джулеп колдовала Устойчивое Тепло, которое должно было спасти нас от получения смертельного удара, — поясняет Рэрити. — Ну? Мы выжили?

— Да?.. — неуверенно произносит Твайлайт.

— Тогда наша история не закончена, дорогуша, — заявляет Рэрити с улыбкой. — И нечего было бояться!

Она подталкивает копытцем в мою сторону рулбук:

— Перекидайся, Анон, — произносит она с улыбкой. — У нас в партии теперь не хватает одного героя!

Эпилог

Глаза Пинки Пай широко распахиваются, она замирает, сойдя с порога замка.

— Я… я кое-что забыла…

— Не-а! — Эпплджек закидывает ногу ей на загривок.

— Не-а, не судьба! — ухмыляется Рэйнбоу Дэш, обнимая её ногой за шею.

— Мы сбежали совсем не зря, дорогуша!

На лице Рэрити настолько озорная улыбка, что аж удивительно видеть такую у столь правильно воспитанной кобылы.

— Нет! Правда! — кричит Пинки Пай подругам. — Мне нужно вернуться!

Подруги продолжают тащить её вперёд, упирающиеся копытца оставляют борозды в земле.

— Знаю, сахарок, ты хотела бы продолжить игру, — сочувственно произносит Эпплджек, — чёрт, я бы тоже задержалась, чтобы узнать, сколько опыта мы заработали.

— А я бы хотела узнать, какую добычу мы… — пегаска вдруг резко замолкает.

— Какую добычу мы… — ахнув, Рэрити останавливается.

Эпплджек смотрит на них с удивлением.

— Что с вами случилось?

— МЫ НЕ ПОЛУЧИМ НИКАКИХ СОКРОВИЩ! — в унисон вопят пегаска и единорожка, оглушая оранжевую земнопоньку.

Пинки Пай осторожно выскальзывает из захвата, переводя взгляд с одного ошарашенного лица на другое. Потом она стремительно скрывается из виду, хихикая на бегу, оставив троих подруг потрясённо стоящими посреди дороги.

---

С трудом успокаиваю грохочущее в груди сердце — самому не верится, что я сейчас сотворил.

Кажется, вроде бы Твайлайт я только что отпустил — она что-то сказала на тему посещения ванной.

Друзья, похоже, разошлись — по крайней мере, их не видно. Вроде бы вспоминается звук аплодисментов… что, неужели моя речь была настолько хороша?

Правая рука болит — я что, обменялся брохуфом с восторженной Дэшкой?

Кажется, Рэрити говорила что-то про меня, Твайлайт, что мы уже месяцы как… и я поправлял её… или это мне глючится? Вроде помню её потрясённое и смущённое лицо… да не мог я ничего такого сказать!

Похоже, Твайлайт восприняла всё куда серьёзнее, чем я планировал, я чересчур нагнал эмоций, подстраиваясь под неё. Почему меня постоянно заносит слишком далеко? Хотя вроде бы она в этот раз плакала от счастья, а не от гнева. Так ведь? Так?

Надо проверить.

Надо сходить и посмотреть, как она себя чувствует.

Как-то она долго, давно бы уже должна спуститься вниз.

Что-то явно не так.

Иду к библиотеке — если с Твайлайт что-то не так, значит, надо её искать в библиотеке.

Берусь за дверную ручку, делаю глубокий вдох — и открываю.

Не та комната. Я, оказывается, в спальню зашёл, а не в библиотеку.

И тем не менее — вот она, лежит спиной к двери на кровати.

Ну, если она не в библиотеке, значит, всё хорошо, выдыхаю с облегчением.

Обнаруживаю, что у меня что-то в руках. Рулбук.

Зачем я держу в руках рулбук? Надо держать в руках Твайлайт Спаркл.

Разжимаю руку, книга падает на пол с глухим стуком.

Твайлайт поворачивает голову и смотрит на меня с мягкой улыбкой.

— Почему ты так долго?

Сдираю с себя куртку, кидаю её на скамью.

— Прости меня…

Делаю шаг к кровати. Потом ещё один.

— Я просто… в потрясении…

— Я не об этом, — качает головой она, — не о сегодняшнем вечере.

— Я знаю.

Протягиваю левую руку и глажу её по задней ноге. Ощущение её тёплой шёрстки под пальцами такое успокаивающее… привлекательное…

— Я никак не мог принять, что кому-то могу быть дорог.

— Ты дорог мне. Очень.

— Как я мог поверить, что ты — из всех пони — полюбишь меня?

— Как ты мог вообще сомневаться в этом?

Делаю попытку опуститься на кровать, поближе к ней, но моя принцесса качает головой.

— Я хочу чувствовать тебя.

Снимаю майку и, видя что выражение её лица не меняется, всю остальную одежду.

Твайлайт улыбается, её лицо сияет любовью и желанием.

Она приподнимает одеяло, и я залезаю под его.

Она тихонько пищит, когда я обнимаю её и прижимаю к себе. Её бархатная шёрстка ощущается такой мягкой, когда соприкасается с кожей моей груди.

И ещё приятнее становится, когда её мускулы расслабляются, её тело идеально подходит для того, чтобы лежать рядом со мной, чтобы обнимать её.

Её тело ощущается более длинным, чем я привык, плечи и бёдра практически на уровне моих; когда она слегка сдвигается, чтобы потереться спиной о мою грудь, я понимаю, что она потягивается, чтобы увеличить площадь соприкосновения; чтобы лучше меня почувствовать.

Она поднимает переднюю ногу и обхватывает меня за руку. Прикасается головой к моим губам, и я пользуюсь случаем поцеловать её ещё раз.

Она смотрит мне в глаза, долгие, долгие секунды.

— Выключишь свет, Анон?

Неохотно отрываюсь от неё и тянусь, пытаясь не глядя нащупать лампу на прикроватном столике. Её там нет, и после нескольких безуспешных попыток нащупать приходится всё же повернуться и посмотреть.

На скамье, куда я бросил куртку, стоит моя сумка с приоткрытым клапаном. Внезапно, словно её подтолкнули, она опрокидывается, и из неё вываливается небольшой свёрток.

Это явно не моё, но форму я узнаю сразу же. Именно так выглядят книги в бумажной обложке, упакованные продавцом книжного магазина.

— Спасибо, Понки, — произношу я беззвучно, одними губами.

Только вот никакая сила не вытащит меня сейчас из кровати Твайлайт, так что книге придётся подождать до утра.

Моя принцесса тихонько скулит — она уже скучает без моего прикосновения.

Выключаю лампу и снова поворачиваюсь к Твайлайт, закидываю на неё руку и обнимаю.

Она тихо стонет от удовольствия, радуясь моему возвращению.

В комнате теперь гораздо темнее, но я вижу её в свете звёзд.

— Хочешь вафли утром?

— Угу!

Она вертится в моих руках, пока не устраивается лицом ко мне.

Её лицо возле моего лица.

Её грудь возле моей груди.

Её…

— Ты плохо вёл себя сегодня, — призывно улыбается она, — тебе придётся заработать их.

---

Я просыпаюсь от ласкового прикосновения солнечного луча и от сладкого запаха вафель.

Чёрт, я же хотел проснуться раньше неё.

Переворачиваюсь, бросаю взгляд на скамью — книга всё там же, всё так же завёрнутая. Есть у меня подозрения…

Вафли, судя по запаху, уже практически готовы — пора вставать. И одеваться.

Свежая одежда в сумке, да. Подхожу, нагибаюсь.

Но рука почему-то протягивается не к клапану сумки, а к книге.

Как я и подозревал, упаковочная бумага не эквестрийская — чересчур гладкая на ощупь. Но слегка потёртая.

Отрываю край бумаги — и вижу на краю обложки очень знакомое изображение красного дракона^[29]. В детстве я провёл в этом мире столько часов… взгляд сам переходит на карман куртки, где лежит книга Твайлайт.

Теперь понятно, зачем Пинки Пай добыла для меня эту книгу, и что с ней следует сделать.

Снимаю остатки обёртки, больше она не нужна. Надеваю свежее бельё, футболку и направляюсь к лестнице, задержавшись лишь для того, чтобы вытащить из кармана куртки ту книгу, что дала мне Твайлайт.

Подозреваю, что болтать за завтраком моей принцессе не захочется.

Сажусь за стол, волшебным образом свободный от игрового хлама. Либо Твайлайт успела всё убрать, либо…

Пинки.

Счастливо улыбаюсь.

— Ты уже встал? — голос Твайлайт из кухни.

— Ага!

Выкладываю её книгу на стол перед собой, а новую книгу кладу там, где обычно садится Твайлайт.

Когда пони выходит с кухни, я тут же обращаю внимание, что она приготовила-таки тройную порцию.

Либо Твайлайт пошутила о завершении игры, либо… либо ей настолько понравилось то, что было после.

Она ставит мою тарелку передо мной, свою — рядом и садится, прижимаясь к моему боку.

Чёрт, она что, не заметила?

Вокруг её рога вспыхивает магия, и моя книга подлетает к ней.

Нет, просто расстановка приоритетов.

Не получается сдержать улыбку — обалдеть, обнимашки со мной ценятся выше, чем новая книга!

— Что это?

Я не отвечаю, но поднимаю со стола её книгу.

Она смотрит на новую книгу, глаза вспыхивают предвкушением.

Внимательно рассмотрев обложку, она спрашивает:

— Ты выбрал эту книгу из-за названия?..

— Да.

Просто невозможно удержаться и не подразнить её.

— Обожаю драконов!

Она в ответ показывает язык, открывает книгу на первой странице и прижимается спиной ко мне.

У моей маленькой принцессы явно не получается одновременно есть, читать и сопротивляться желанию получить обнимашки.

Открываю её книгу на том месте, где остановился в прошлый раз.

Очень надеюсь, что Пинки удастся добыть для меня остальные две книги трилогии.

Пусть это и не самые лучшие книги, я согласен. Но они очень важны. Для меня, по крайней мере.

Как Твайлайт с её книгой, я даже представить себе не могу, сколько раз я их перечитывал.

Ведь история не завершается в «Драконах осенних сумерек»^[30]. Как и в этой истории, там дальше ещё много интересного.