Заряд моих батарей на исходе, тьма сгущается

Интерлюдия - Прорыв

Орлиные глаза ярко светились меж тёмных деревьев, отражая слабый свет костра на соседней поляне и временами исчезая в темноте, когда листва его перекрывала.

Мощные крылья взмахнули в последний раз и устрашающие когти вцепились в кору дерева. Ветка прогнулась, но выдержала.

– Я нашла тебя! – крикнула грифон, указывая когтем. – Фруктовая летучая мышь, на второй ветке слева.

Вспышка света, и вместо летучей мыши на ветке уже сидела улыбающаяся чейнджлинг.

– Ладно-ладно, ты нашла меня, Габби, но как ты это сделала?

– Фруктовые летучие мыши обычно висят на ветках вниз головой, – ответила Габриэлла, скрестив когти и изогнув бровь. – Разве ты не знала об этом, Тиби?

Тибия пожала плечами.

– В бесплодных землях не слишком много фруктовых летучих мышей.

– Знаешь, что было бы лучше? Можешь изобразить сову?

Тибия быстро изменила свою форму на белую сову.

– Уху?

– Это так мило! – завопила Габби, хлопая в ладоши.

– Эй! – раздался окрик с лесной поляны, что заставило сову вздрогнуть.

– Вы двое должны быть в патруле по периметру! В прятки будете играть в свободное от дежурств время!

– Мы закончили наш обход, капитан Фаринкс, сэр, – ответила Тибия с испуганным видом, – Всё чисто! Мы были просто… э-э…

– Тренировка, сэр, – быстро прикрыла их Габби. – Тибия показывала мне, как можно отыскать злоумышленника-чейнджлинга, ну, вы знаете, на тот случай, если Красная Тень окажется одним из них.

Фаринкс посмотрел на них, потом покачал головой.

– Просто идите и проверьте ловушки на восточной стороне ещё раз. Я возьму следующую смену на себя.

После того, как двое молодых подчинённых подтвердили его приказ, и ушли, Фаринкс собирался вернуться к изучению карты лежавшей перед ним, но был вынужден бросить раздражённый взгляд на хихикающего грифона, сидящего слева от костра. Фаринкс всегда считал что смех существ с клювом, раздражает куда больше обычного.

– Увидели что-то смешное, капрал Гильда?

Грифонша закатила глаза и сдула случайное пёрышко, что при этом попыталось в этот глаз попасть.

– Я просто вспомнила то время, когда мы встретились в той пещере, ты был такой серьёзный и типа "Добро пожаловать в Теневой Патруль", – ответила она, сделав свой голос для последней части слишком драматичным и грубым, прежде чем усмехнуться. – То, как эти двое развлекают друг друга, иногда напоминает мне школьную экскурсию.

– Пусть и так? Только вот почему я чувствую, что это ты та, за кем мне стоит присматривать, чтобы ночью у нас не исчезли сигареты и выпивка? – проворчал он.

– Ой-ой, – ответила она в насмешливой обиде, прежде чем повернуться к третьему существу, сидящему у огня. – Эй, красношкурый, как там наш обед?

Красный дракон фыркнул.

– Я же сказал тебе не называть меня так, – он снял крышку с кастрюли и некоторое время помешивал черпаком. Дайте мне ещё пару минут.

– Спасибо, старший сержант Гарбл, – сказал Фаринкс, не отрываясь от своей карты.

Гильда усмехнулась.

– Да, я вот определенно не собираюсь обращаться к тебе по тем глупым званиям, которые Босс произвольно нам выдал. Кстати, говоря, почему это он старший сержант, а я лишь капрал? И почему ты всегда так вежлив с ним, покуда гнобишь остальных, Босс?

Фаринкс на мгновение поднял глаза.

– Он наш повар, – ответил он, как будто это всё объясняло.

– Ну, так и что? Он был единственным, кто был достаточно глуп, чтобы добровольно участвовать в этой работе, – заметила Гильда.

– Позволь мне рассказать тебе кое-что, чему я научился за свою многолетнюю военную карьеру: это называется "командная цепь", – начал Фаринкс. – Вот как она выглядит: командир, квартирмейстер, повар, а затем все остальные.

– Перевожу, – ухмыльнулся Гарбл, прикрывая одну ноздрю, чтобы добавить огня струёй пламени из другой. – Не зли того, кто занимается твоей едой. И будь рада, что я тебя вообще кормлю. Ты, кстати, сильно похожа на курицу. Как насчет того, чтобы я теперь звал тебя цыплёнком табака?

Гильда переводила взгляд с улыбающегося дракона на чейнджлинга, который снова сосредоточился на своей карте.

– Я ненавижу вас обоих, – наконец сказала она. – Эй, шеф-повар, кинь-ка мне тот секретный ингредиент, что ты обычно добавляешь в свое рагу.

Гарбл извлёк флягу из своих припасов и без комментариев перебросил её грифону, которая её ловко поймала своей когтистой лапой. Она вытащила пробку и сделала большой глоток, счастливо вздохнув.

– Дружище, ты снова начинаешь мне нравиться, – сказала она, протягивая флягу обратно.

– Так куда мы направляемся дальше? – спросил Гарбл, оглядываясь на темный лес, лишенный каких-либо ориентиров. – Мы в нашем путешествии уже столь долго, что я даже не знаю, на какой стороне границы мы находимся.

– Я не уверена, что здесь вообще есть эта граница, – заметила Гильда, – Никто и никогда не удосужился хотя бы осмотреть эту глухомань. Но шеф-повар поднял хороший вопрос, Босс. Мы преследовали это в течение нескольких недель, и мы не стали ближе к тому, чтобы изловить его, чем когда мы только начали. Нам нужно опередить его, сыграть на упреждение.

Фаринкс кивнул.

– Завтра утром мы свернем лагерь и пойдем прямо сюда, – он выложил карту, чтобы остальные двое могли видеть. Несколько областей были обведены красным. – До сих пор мы реагировали на сигналы. Но у каждого места, которое мы исследовали, была одна общая с другими характеристика. Это всегда было место каких-то военных действий. И это означает, что нам просто нужно выбрать то место, которое он ещё не посетил, и мы можем перехватить Тень. Сначала я хотел быть уверенным, но мы, наконец, можем перехватить это. Рядом есть одно такое место и оно одно из немногих, где его еще не видели.

Гарбл покосился на точку, указанную Фаринксом.

– Там ничего нет.

– Это здесь. Просто это не отмечено ни на одной из карт. Хитомер, последний оплот бунтовщиков периода гражданской войны чейнджлингов.

Гильда и Гарбл посмотрели друг на друга.

– Я и не знала, что у чейнджлингов когда-либо была гражданская война, а ты? – спросила она.

Дракон покачал головой.

–Потому что у нас её и не было, – твердо заявил Фаринкс, складывая свою карту, – По крайней мере, по меркам остального мира.

Он безмолвно сжал челюсти.

– Наверное, не правильно называть это войной. Войны следуют правилам, – наконец произнёс он.

Наступила тяжелая тишина, когда Фаринкс просто смотрел на пламя костра, а Гарбл и Гильда, так и не сумели удовлетворить своё любопытство чем всё кончилось, из-за его задумчивости.

Тишина была нарушена, когда жужжание и хлопки крыльев объявили о возвращении двух самых молодых членов команды.

– Периметр чист, все ловушки заряжены, сэр, – сообщила Тибия бодрым голосом, не замечая тяжёлой атмосферы.

— Обед готов? – продолжила Габби, не обращая внимания на напряжённое молчание.

Фаринкс встал.

– Хорошенько наешьтесь. Я возьму на себя первую смену, – когда он уже начал уходить в тень, он добавил: – И пораньше сверните спальники. Мы выдвинемся с первым светом. In Silentio Vigilo, in Umbris Confido.

---

– Кристи! Мне срочно нужен его номер!

– И я надеюсь, что у тебя тоже будет хороший обеденный перерыв.

В отличие от большинства других посетителей кафетерия, она даже не взглянула на взволнованного Тома, когда тот ворвался внутрь и спокойно поднесла вилку ко рту и медленно пережёвывая кусочек салата, прежде чем ответить снова:

– Чей номер?

– Твоего сумасшедшего бывшего муженька. Астрофизика, – уточнил он.

Кристи умудрёно кивнула.

– Я понимаю. Но это совершенно не повод прерывать мой обед. – Она махнула на человека, сидевшего напротив неё. – Можешь сам спросить у него.

Указанный мужчина был одет в старый коричневый жакет и очки, а в его волосах была прядь седины. Он повернулся к Тому и с улыбкой протянул руку.

– Привет, я её сумасшедший бывший муж. Но, пожалуйста, зови меня просто Джек.

– Ох. – Программист в ответ смог лишь робко пожать протянутую ему руку.

– О, не смущайся, Том. Я называла его намного хуже, чем это, – успокоила его Кристи.

– Это правда, – подтвердил Джек. – Тебе стоило бы слышать, как она меня обзывала, когда мы только-только развелись.

– Да, но теперь я отношусь к нему как к старому, пусть и эксцентричному другу, – сказала она с улыбкой чеширского кота.

– Ого? Я снова двигаюсь вверх в мировом рейтинге, – ответил Джек с улыбкой на губах. – Может быть, я должен перестать называть тебя гарпией-трудоголиком?

Она медленно прожевала свой следующий кусочек.

– Половина из твоего утверждения технически верна, – призналась она задумчиво.

– Хорошо, значит с этого момента – просто гарпия, – решил Джек, поворачиваясь к Тому и ловко увернувшись от импровизированного снаряда, который мгновенно вылетел в него из салатницы Кристи. – Теперь, чем я могу вам помочь, уважаемый?

– Я читал вашу статью, – ответил Том, садясь рядом с ним и напротив Кристи. – "Теория дальнего родственника".

Кристи застонала.

– О да. Глупость, написанная в юности. Интересное чтиво, не так ли? Правда, ловко объясняет тот небольшой наклон орбиты нашего Солнца относительно плоскости галактики.

Кристи закатила глаза:

– В качестве предпосылки для научно-фантастического романа может и нормально. Конечно, это был интересный математический эксперимент. Но трудно отстоять тезис о том, что наше Солнце – двойная звезда, когда на небе ясно видно лишь только одно светило.

Джек пожал плечами.

– Большинство современников Галилея тоже считали, что его тезис трудно защитить, поскольку Солнце, как это прекрасно все видели, двигалось вокруг Земли, а не наоборот.

– Ты мне мозги-то не парь своим Галилеем, – раздраженно сказала Кристи, – Ты же понимаешь, о чём я. Твоя математика работает, но эмпирических доказательств нет.

На самом деле, эти двое разыгрывали конкретно эту дискуссию чуть ли не до драки, как до, так и после развода⁵.

– Я думаю ты прав. Наше солнце – двойная звезда, – вмешался Том.

– Ну, – сказал Джек, похлопав мужчину по плечу и мгновенно проникаясь к нему симпатией, – Как теперь ты посмотришь на это?

– Отлично, – сухо ответила Кристи, – У моего лучшего старшего программиста извилины поехали, а мой бывший муж оказался заразен. Мы обречены.

Том посмотрел на своего начальника, надеясь донести до неё, что он был серьёзен как никогда, и это вовсе не было одной из его шуточек.

– Кристи, сколько людей сейчас ищут Оппи?

– Куча народу. Хаббл, Кеплер, ребята из APL и даже хотят вывести из спящего режима "New Horizons" в нарушение графика, чтобы взглянуть на край Солнечной системы. Никто из них пока не нашел ничего. Чёрт возьми, даже "Джеймс Уэбб" может быть запущен в этом столетии только для того, чтобы он мог помочь найти Оппи.

– Вот именно! И все они смотрят за пределы Солнечной системы.

– Правильно. Потому что SatCom прочесал каждый сантиметр поверхности Марса, а в том направлении откуда мы на самом деле перехватили "Восславим Солнце!" нет абсолютно ничего, даже завалящего астероида. Кроме того, аппроксимируя то, как он должен был путешествовать, мы получаем траекторию, уходящую из эклиптики.

– Есть только одно "но", – заявил Том. – Оппи не мог послать этот сигнал извне Солнечной системы – он бы никогда не получил там необходимой для этого солнечной энергии. Это то, что я говорил другим яйцеголовым и самая обычная математика меня в этом поддерживает. Согласно временной метке, пришедшей в сигнале, оно шло 16 минут 43 секунды с момента его отправки, до того момента, когда мы его получили. Кроме того, источником в заголовке значится MER-B Direct, то есть оно было отправлено непосредственно ровером и дошло до нас без использования ретрансляторов.

– Ну да, есть такое. Мы все работали, исходя из условия, что у Оппи в какой-то момент произошел сбой бортовых часов, – объяснила Кристи, хотя лично она в этом сомневалась – даже если батареи ровера каким-то образом полностью разрядились между потерей контакта с JPL и отправкой сообщения, этого было явно недостаточно, чтобы сместить бортовые часы, по крайней мере, на столь незначительный срок. Но факт оставался фактом – вычисленная точка пространства была абсолютно пуста.

– Любопытно, – пробормотал Джек. – Что свет, что радиосигнал в этом отношении потребовал бы около восьми минут, чтобы преодолеть расстояние от Солнца до Земли. Почти ровно вдвое меньше, чем шел этот сигнал.

– Точно! – сказал Том, указывая пальцем на мужчину. – Как будто это пришло с другой Земли! Земли в другой солнечной системе, которая каким-то образом занимает то же пространство, что и наша.

Кристи подняла бровь, но Том уже опередил ее.

Он вынул листок бумаги и ручку и нарисовал круг в центре, затем провёл линию от этого круга до другого круга меньшего размера. Он перевернул лист обратной стороной вверх и нарисовал там тоже самое.

– Хорошо, вот две солнечные системы в разных измерениях, – он перевернул страницу туда и сюда ещё несколько раз, чтобы донести свою мысль, и указал на один из маленьких кружков. – Планета в обитаемой зоне. Протокол "Восславим Солнце!" должен был послать сообщение к солнцу. Восемь минут от этого мира до этого солнца. А от этого солнца к нашему солнцу почти мгновенно. И потом ещё восемь минут на возвращение от Солнца сюда.

– Хорошо, подожди! – сказала Кристи. – У меня есть несколько вопросов, но давай начнем с очевидного: разные вселенные?

– И как что-то могло пройти между ними? – добавил Джек.

– Но в этом-то и вся прелесть, Джек, – сказал Том с почти безумной усмешкой. – Ведь ты это и доказал! Математически, по крайней мере. Два солнца, только одно из них видимо для нас, но оба они заперты силами гравитации в межзвездном танце.

Джек посмотрел на него и ахнул.

– Гравитация! – Его глаза расширились, и его улыбка стала такой же безумной, как и у программиста. – Межпространственная двойная звезда! И информация, которая может путешествовать меж двух звёзд по гравитационному колодцу.

Теперь, глядя на двух ухмыляющихся безумцев, Кристи упорно боролась, чтобы отстоять хотя бы свою крепость здравомыслия.

– Хорошо, допустим, я поверю в это теоретическое безумие ради того, чтобы выставить вам контраргумент. Сообщение Оппи не пришло со стороны солнца.

– Не со стороны нашего солнца, – сказал Джек, отобрав у Тома ручку и строча сложнейшую формулу на своей салфетке. – Но, вполне может быть, что из объединенного центра масс между двумя телами, что объясняет, почему мы думали, что там ничего нет, и, таким образом, предполагали, что сигнал пришел из глубокого космоса. Но если я смогу уточнить свою модель по фактическому движению нашего солнца и доказать, что то солнце было в нужном месте в то время… возможно, мы могли бы даже…

– Правильно, – снова подхватил тему Том, когда Джек начал бормотать что про себя, и удары ручкой усилились. – "Восславим Солнце!" было лишь шуткой. Этот сигнал никогда не был предназначен, чтобы его приняли на Земле. Оппи должен был отправить его прямо к солнцу, нашему солнцу. Вот что он и сделал, по крайней мере, в меру своих возможностей. Но сигнал прибыл сюда.

– Как? – нажала Кристи.

Том снова взял листок бумаги, чтобы показать то, что уже понял Джек. Вынув из кармана вторую ручку, он нарисовал новую линию с обеих сторон, соединяя два больших круга, а затем пометил срединную этого отрезка крестиком.

– Несмотря на то, что два солнца находятся в разных мирах, их гравитация действует друг на друга. Вот что я понял, когда прочитал статью твоего бывшего мужа. И вот где они встречаются. – Он проткнул ручку сквозь бумагу в нарисованной точке. Он оглядел стол, схватил салатницу Кристи и бесцеремонно опустошил её содержимое на поднос.

– Пожалуйста, продолжай, – сказала она с хмурым взглядом, – Я все равно уже покончила с салатом и больше не хотела его.

Не обращая на нее внимания, он положил лист бумаги поверх стеклянной чаши.

– Вот здесь появляется мистер Эйнштейн, – объяснил Том.

– О, хорошо. А то мне всю дорогу было любопытно, куда он делся, – сказала Кристи с почти исчерпанным запасом терпения.

– Гравитация двух звезд изгибает пространство-временной континуум, – продолжил он, ничуть не смущаясь её замечаний и слегка прижимая бумагу посередине, чтобы придать ей вогнутую форму.

– Теперь, на краю чаши, вот здесь – Оппи. Мы находимся снизу. – Он взял горошину с подноса Джека, который зашёл слишком далеко в своих расчётах, чтобы возражать. – И вот это сообщение Оппи. Это было направленно по той точке пространства, где находится наше солнце. Смотри.

Том положил горошину на маленький кружок на верхней стороне и слегка толкнул её вниз, но немного под углом.

Кристи наблюдала, как горошина кружится по конуснообразной поверхности бумаги, приближаясь к центру, пока, наконец, не упала сквозь отверстие, проделанное Томом, в чашу, то есть в другую вселенную.

Она так и сидела совершенно неподвижно, наклонив голову к поверхности стола, чтобы видеть горошину в салатнице, и позволяя всему уложиться у неё в голове, пока Том внимательно следил за ней.

– Подожди, так мы всё это время… смотрели в неправильном направлении? Если ты прав…

– Я прав, – сказал Том с убеждением. – Я написал код. Я знаю, что он должен был сделать.

Она подняла бумажку и поднесла ее близко к лицу, глядя на своего подчиненного через крошечное отверстие посередине.

– Это означает, что теперь мы точно знаем, как сообщение Оппи дошло до нас. Так что, если мы сможем выяснить точку в пространстве, где находится то солнце…

– Дайте мне! – воскликнул Джек, оглядываясь по сторонам и хватая ещё одну салфетку и продолжая яростно строчить формулы.

– …Тогда мы могли бы теоретически направить сигнал в расчётную точку их взаимодействия и отправить сообщение обратно Оппи точно таким же образом, как и он нам. – они сделали это, эта парочка заразила и её тоже! Ей не нужно было зеркало, чтобы понять, что улыбка, которая начала расползаться по ее собственному лицу была не менее безумна чем у них. Кристи резко встала. – Мне нужно сделать телефонный звонок. С математической точки зрения всё выглядит безупречно, но НАСА потребует реальных доказательств, чтобы принять теорию, которая на первый взгляд звучит абсолютно безумно.

– Кому ты звонишь? – спросил Том.

– Да одной моей подруге – учились вместе в колледже. Как оказалось, она теперь работает в команде солнечного зонда Паркера².

– Кристи, – сказал Том, готовясь уйти и действовать в соответствии с этим новым откровением. – Есть ещё одна вещь. Мне нужен доступ к одному из SSTB³.

---

– Каково оно, жить среди пони, а? – спросила Тибия, незаметно сидя среди ветвей в верхушке дерева рядом со своей новой подругой. Время шло к закату и была их очередь патрулировать эту дикую местность, что лежала в неспокойном пограничном регионе меж трёх стран.

– Ты что, никогда не была в Эквестрии? – спросила Габби.

– Ни разу не приближалась ближе чем на несколько миль к границе и уж конечно не бывала внутри одного из их ульев, – ответила чейнджлинг. – Я только слышу истории от Торакса и других, кто там бывал.

– Хм. – Габби на мгновение задумалась. – Думаю, это ничем не отличается от других мест. Раньше я думала, что пони совершенно отличаются от грифонов, но я поняла, что это больше зависит от того, как мы относимся друг к другу. В этом вся разница. Встречные просто должны больше слушать друг друга. Я думаю, что тебе понравится Эквестрия, и я точно знаю, что ты поладишь с Меткоискателями.

– С кем? Кто они такие? Какой-то элитный отряд стражи? Наподобие Теневого патруля?

Габби усмехнулась.

– Нет, не совсем. Я впервые встретила их, когда…

Тибия оборвала ее, внезапно поднявшись в воздух и зависнув вытянув перед собой копыто. Издалека послышался грохот.

– Ничего не видишь?

Грифон, с ее превосходным зрением, посмотрела в указанном направлении.

– Вон там! – указала в свою очередь она, и Тибия увидела вздрогнувшее вдали дерево.

Она затаила дыхание и продолжала наблюдать. Высоченная ель вдали немного вздрогнула ещё раз, прежде чем внезапно исчезла из поля зрения под аккомпанемент звука ломающейся древесины.

– С чего это дерево рухнуло? – спросила Габби.

Тибия молчала, ожидая и наблюдая. Она не собиралась вызвать ложную тревогу, но вдали, с мощным треском рухнуло ещё одно вечнозелёное растение.

– Это он! – Чейнджлинг-разведчик превратилась в выпущенную стрелу ещё до того, как закончила свою фразу.

– Тиби, подожди! – позвала Габби ей вслед. – Сначала мы должны сообщить и только после этого идти туда!

– Найди Фаринкса и других, – крикнула она уже в воздух, несущийся мимо неё, – На этот раз я не позволю Красной Тени уйти от меня!

Затем она нырнула вниз и скрылась из виду среди верхушек деревьев. Если Габби и говорила что-то ещё, то она этого уже не слышала. Юная разведчица наклонялась в разные стороны, лавируя между стволами древних, нетронутых деревьев. Это будет стоить ей времени, но это прекрасно замаскирует её приближение. На этот раз её жертва не сможет её заметить и позорно сбежать.

Она неуклонно двигалась, используя свои замечательные глаза, способные видеть в темноте, чтобы уворачиваться от стволов в полумраке, и свои уши, чтобы не сбиваться с курса, следуя за звуком раскалывающейся древесины.

– Бубух!

Когда она выскочила из-под покрова леса, ей пришлось прикрыть глаза от лучей низкого солнца, и она на мгновение замерла на краю того, что показалось ей поляной. Но как только её глаза приспособились к изменившемуся освещению, на поняла что эта поляна не была естественного происхождения. Это была полоса поваленных деревьев, ведущая на запад. Тибия усмехнулась.

Внезапный треск, раздавшийся в новом направлении, заставил её взглянуть вверх, и Тибия увидела яркую магическую вспышку в небе и тянущуюся к ней с земли тоненькую струйку дыма. Это был знак для всех остальных из Теневого патруля – должно быть Габби отыскала Фаринкса, но это было последнее, что пришло в голову Тибии в тот самый момент.

– О чём они там думают? – проклинала она их про себя. – Если он это увидит, он снова уйдёт!

Она снова повернулась к просеке и посмотрела вдоль неё. Месяцы бесплодных погонь и промахов выдвинулись на первый план ее мыслей. Не в этот раз. Она была самым быстрым летуном в Улье, и на этот раз она не позволит ему уйти, несмотря ни на что!

– Ааааааа! – закричала она, когда внезапно дерево рухнуло прямо на её пути. Резко извернувшись, она зацепила лесную подстилку и, кувыркаясь, рухнула в сухую листву.

– О-о-о, – простонала она, садясь на корточки и держась за голову. К счастью, почва была суглинистой и мягкой, что избавило её от вариантов более печального приземления.

Она услышала два неторопливых удара, приближавшихся к ней и, когда у неё в голове хоть немного прояснилось, Тибия сглотнула и обернулась. То, что она увидела, было явно не из этого мира.

– Esne saucius?⁴

Существо, которое задало вопрос, было огромным, возвышаясь почти так же высоко, как древние вечнозелёные исполины вокруг него. Тибия никогда не видела ничего подобного. Самым близким аналогом, который она могла бы дать, был, вероятно, минотавр, по крайней мере, его верхняя часть тела, включая и тот факт, что он был с обнажённой грудью, бугрящейся мышцами. Но на нём не было шерсти, только блестящая кожа бронзового оттенка. Нижняя часть существа была прикрыта юбкой, собранной из отдельных полосок, и на нём были сандалии. Бронзовая защита покрывала его предплечья и правое плечо, а ещё на нём был изодранный красный шарф, который, возможно, когда-то был плащом, укрывавшим его плечи и спину. Голова почти целиком скрывалась в бронзовом же шлеме, хотя он и оставлял открытыми глаза и нос. Огромные зарубки и царапины от прошлых сражений были видны по бокам. Поверху шлем был увенчан большим гребнем из красной щетины. И глаза! Эти красные, светящиеся глаза! Все кто видел его до этого, были правы.

– Tu exaudi me? Tu loqueris?⁵

Тибия подскочила от звука этого низкого и гулкого голоса. Только теперь она поняла, что с того момента, как началась погоня, она ни разу не подумала о том, что она на самом деле будет делать, когда столкнется лицом к лицу с Красной Тенью.

– Я… от имени… от имени Федерации Чейнджлингов и лично короля Торакса, я приказываю тебе остановиться и объяснить цель твоего пребывания здесь, – сказала она дрожащим голосом, поднимаясь на ноги.

– Хм? – непонимающе посмотрела на неё Тень своими жуткими глазами.

Она открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, но обнаружила, что не может вымолвить ни звука. Она просто смотрела прямо в эти красные глаза, которые, казалось, смотрели прямо в глубины её души, вызывая на поверхность все первозданные страхи. Теперь она знала, что чувствует кролик, когда смотрит на змею, или как должны были чувствовать себя пони, когда смотрели на воина-чейнджлинга до Реформации.

Что-то хрустнуло, и к ней метнулась огромная рука. Тибия видела это и её ноги подкосились.

– In Silentio Vigilo, In Umbris Confido. In Silentio Vigilo, In Umbris Confido. In Silentio Vigilo, In Umbris Confido, – повторяла она снова и снова как мантру, закрыв глаза и ожидая неизбежного. – Извините, капитан. In Silentio Vigilo, In Umbris Confido

Что-то хрустело, а Тибия все дрожала и ждала удара, который почему-то не спешил размазать её по земле. Горячие слезы пробивались сквозь её плотно закрытые веки, лишь для того, чтобы скатиться по её щекам.

– Tu Latine loquis⁶.

Она снова подпрыгнула от звука голоса, но стиснув зубы постаралась сдержать себя. И снова, удар так и не последовал.

Тибия открыла глаза, с сопением сморгнув слезы страха, и заставила себя по-настоящему взглянуть на ситуацию в которой оказалась. Над ней была огромная рука, которую мгновение назад она считала своей погибелью, но рука держала трухлявое дерево. Само таинственное существо нависало над ней, прикрывая её, хоть она и стояла на коленях. Она поняла, что, если бы падение дерева не было остановлено, то оно упало бы именно туда, где она сейчас стояла.

– Ты… Ты спас меня?

Красная Тень откинул дерево в сторону, и оно упало на землю на безопасном расстоянии. Красные глаза, казалось, снова пронзили её.

– Non potes adiuvare? Quaero meum amicum⁷.

Чейнджлинг моргнула.

– Amicus? Я знаю это слово. Это Древний Чейнджлиндж. – Она медленно вытянула копыто, и Красная Тень посмотрел на него. Он тоже начал протягивать руку.

– ТИБИА!!! – момент был прерван, когда крик Фаринкса прогремел по лесу. Вскоре после этого и сам капитан-чейнджлинг на максимальной скорости прорвался через границу леса и его глаза были широко распахнуты от страха перед тем, что он мог найти, но они мгновенно сузились, когда он заметил огромное существо, нависшее над его драгоценным подчиненным.

– Отстань от неё, чудовище! – взревел он и прямо в полёте трансформировался в ужасающего кротокрыса.

Красная Тень едва успел среагировать, когда гигантское животное врезалось в него, швырнув его в соседнее дерево, которое недолго сопротивлялось под натиском их совместного веса.

Он поднялся на ноги, свалив в процессе подъёма своего огромного тела ещё одну ель и хватил капитана гигантской рукой, сжатой в кулак.

– Horrida bellua⁸! – Красная Тень на этот раз явно гневался.

Фаринкс отшатнулся от удара направленого в него и сумел вцепиться в землю, встав в оборонительную стойку между Тибией и разъяренной Тенью. Он ударил когтями, сумев попасть, и оставил свежие следы на бронзовом шлеме.

– Вот так! Выбирай себе кого-нибудь другого размера!

– Тибия! С тобой все в порядке? – Рядом с ней приземлилась запыхавшаяся Габби, а Гильда и Гарбл обступили их с обеих сторон.

– У меня все хорошо, – ответила она, но её мысли неслись галопом. Оттолкнувшись от земли, она кинулась вперед. – Капитан! Остановитесь!

– Ух, ты что творишь? – только и успел спросить Гарбл, когда она пролетела мимо него. – Ты что, с ума сошла?!

– Послушай его, малышка, – прокричала понесшаяся за ней Гильда. – Пусть взрослые разберутся с этим!

– Капитан, вам нужно остановиться! – Тибия неслась вперед, к битве титанов между Красной Тенью и Фаринксом в его форме кротокрыса, но те бились друг с другом, игнорируя призывы посторонних разойтись.

– Скажи ЕМУ об этом! – хмыкнул в ответ Фаринкс.

Что это было за слово? Что это было за слово? Тибия с трудом вспоминала уроки истории. Фаринкс решил дать ей некоторое представление об этом предмете, когда стало ясно, что Тень интересуется старыми полями сражений.

– Pax! – закричала она, вспомнив декларацию, положившую конец Гражданской войне чейнджлингов, – Pax Mutara⁹.

Красная Тень заколебался, услышав эти слова. Ободренная реакцией, Тибия взлетела между двумя гигантскими бойцами, протягивая копыта и повторяя слово.

– Pax! Amicus!¹⁰

Фаринкс слегка отступил назад, когда он понял, что Тень прекратил свою атаку.

– В чем дело?

– Капитан, вернись в свою обычную форму, – проинструктировала его Тибия, удерживая зрительный контакт с Красной Тенью, внимание которого теперь было сфокусировано прямо на ней. – Он не нападал на меня, он спас мне жизнь. Я думаю, что мы можем поговорить с ним.

Фаринкс осторожно посмотрел на гороподобное существо.

– Ты уверена?

– Просто поверьте мне, пожалуйста.

– …Надеюсь, я не пожалею об этом, – пробормотал он, но, тем не менее, вернулся к своему естественному виду.

— Видишь? – Тибия жестом указала на другого чейнджлинга. – Amicus. Pax.

– Amicus? – прогремел гигант.

– Правильно, он друг, – ответила Тибия. – Pax. Мир.

– Это… Древний Чейнджлиндж? – удивленно спросил Фаринкс.

– Да, – подтвердила Тибия. – Я знаю только несколько слов, но, кажется, он говорит именно на нём.

– Берегись! – рявкнул Фаринкс, когда Красная Тень снова поднял руку.

– Всё в порядке, – ответила она, двигаясь вперед и прикладывая копыто к вытянутому указательному пальцу странного существа, и в ответ тот не предпринял никаких агрессивных действий. Она указала на себя.

– Тибия, – сказала она, похлопывая себя по груди и снова указав повторила: – Тибия.

– Тибия? – Красная тень почему-то казался смущенным¹¹.

– Фаринкс, – продолжила она медленно, указывая на своего начальника, а потом, по очереди и на остальных членов Теневого патруля, которые медленно поднялись в воздух и осторожно приблизились. – Гильда, Габриэлла, Гарбл.

Наконец она указала на Красную Тень.

Казалось, он понял смысл её пантомимы.

– Марс, – буркнул он в ответ, положив свободную руку на грудь.

Тибия оглянулась на Фаринкса.

– Мы можем общаться с ним. Я не думаю, что он на самом деле желает нанести какой-то вред. Всё, что нам нужно, это кто-то, говорящий на древнем чейнджлиндже.

Фаринкс посмотрел на Красную Тень, или на Марса, раз уж тот представился, понимая, что в глубине души он жаждет, чтобы бой продолжался и продолжался, пока один из них не падёт замертво. Это выглядело как некая головная боль, а не откровенная жажда битвы.

– Я сам знаю только пару слов. Он нахмурился. – Но я знаю одного чейнджлинга-ботана, достаточно сдвинутого, чтобы говорить на этом мертвом языке.

– Кто?

– А сама-то ты как думаешь?