Марсиане

Много, много позже

"Арес III" Сол 1167

"Арес IV" Сол 4

Марсоход "Сириус-8" (все марсоходы "Арес" теперь назывались "Сириус", даже уже существующие были переименованы задним числом) свернул в избитую ветрами впадину на северо-восточном склоне холма, который Международный астрономический союз официально назвал Amicitia Mons. Любые следы, которые могли быть оставлены предыдущими посетителями, были сдуты за марсианский год, но более глубокие колеи и выбоины, оставленные частыми поездками, оказались более устойчивыми к слабой марсианской погоде.

Если бы какой-нибудь марсианин или космический зонд оказался здесь и захотел бы поприветствовать первых за более чем семьсот солов прибывших землян, ему пришлось бы слегка подождать. Хотя в последние дни некоторые технологии совершили огромный скачок, часть из них осталась неизменной, и воздушному шлюзу ровера потребовалось несколько минут, чтобы совершить цикл шлюзования и позволить пассажирам выйти. Но в конце концов они вышли: доктор Альберто Родригес, командир миссии и главный полевой геолог проекта "Арес", Пиу Чен, тайконавт, переведенная в эту миссию из "Ареса V", когда было принято решение отправить "Арес IV" снова в Ацидалийскую равнину, и Хантер Уэбб, ботаник миссии.

Если бы позволили обязанности и пространство внутри одного из марсоходов, то все шесть членов команды "Арес IV" отправились бы к горе Амицитас в этот сол. Но был новый Дом "Арес IV", который нужно было распаковывать и собирать, старый Дом "Арес III", требующий проверки, наддува и переоснащения новым оборудованием, отправленным в специальных дополнительных рейсах для пополнения запасов, эксперименты, нуждавшиеся в установке и настройке, и так далее. Остальные могли посетить это место в другие солы – у "Арес IV" были запасы для подобных экскурсий на шестьдесят сол, благодаря Спаркл-двигателю, установленному на "Гермесе", дополнительным запускам снабжения, осуществлённым с использованием новых систем запуска на репульсорах, и неиспользованным дополнительным припасам, отправленным на "Слейпнире-2" и "Слейпнире-3". Если исключить вероятность какого-либо нового безумного шторма, каждый член экипажа должен был получить шанс посетить пещеру.

Но Хантер Уэбб должен был присутствовать при первом посещении по очевидным причинам – чтобы увидеть, была ли ещё жива пещерная ферма, которая кормила членов экипажа "Арес III"/"Амицитас" и предоставляла им убежище, и если да, то определить её текущее состояние. Пиу Чен выбрали в знак особой благодарности китайскому правительству за помощь во время кризиса с "Арес III", а также за то, что они отозвали свои протесты о том, что НАСА обладает слишком уж сильной монополией на новую науку о магии. А доктор Родригес должен был быть там как командир, как человек, который подготовил специалистов по геологии первых трёх полётов "Ареса"…

…и как специалист миссии по магии, обученный перед стартом самим Марком Уотни.

Трое астронавтов, каждый из которых нёс большой ящик с инструментами и оборудованием, осторожно подошли к воздушному шлюзу пещеры. Все они были проинструктированы – опять же самим Марком Уотни лично – о работе со шлюзом. Но прежде чем попытаться что-либо с ним сделать, они собирались убедиться, что шлюз всё ещё функционирует. Час они потратили на осмотр места, отмечая слабую изморозь, покрывающую конец атмосферного предохранительного клапана, торчащего из склона горы неподалёку, три из четырёх индикаторов состояния, которые всё ещё работали, слой пыли в несколько сантиметров, скопившийся в выемке, в которой и находился воздушный шлюз. Они поднялись на склон над шлюзом и обнаружили кристаллы-солнцесборники в точности там, где и было описано, лишь с тонким слоем пыли в самых глубоких впадинах цветочной огранки кварца. Они спустились обратно и очистили сжатым воздухом двери от пыли, а затем нанесли силиконовую смазку в качестве дополнительной меры предосторожности.

Только после того, как они проверили управление дверью и расположенную рядом топливную установку на наличие напряжения в сети и проверили двери на наличие следов коррозии или нарушения герметичности, они ввели код, открывающий внешнюю дверь шлюза. Сперва она открывалась неохотно, но как только она начала двигаться, движение стало плавным, и вскоре проём открылся для входа астронавтов. Оказавшись внутри, они ввели новую команду, и дверь тут же закрылась, как будто и не было до этого никаких заминок. Они набрали код для повышения давления в воздушном шлюзе, и воздух немедленно начал поступать в маленькую камеру. Скафандры зафиксировали быстрое повышение атмосферного давления, а пыль, которую они занесли с собой в шлюз, закружилась на месте, не находя себе выхода.

Затем, когда индикатор панели управления загорелся зелёным светом, подтверждая выравнивание давления, они открыли внутреннюю дверь…

…и вступили в сверкающую страну чудес.

Стены переливались волнами цвета, радуги перекатывались от дальнего конца пещеры до входа. Тонкие сплошные синие полосы проходили вдоль стен, разделяя световое шоу на сегменты. Солнечный свет, значительно ярче, чем естественный свет снаружи, лился из десятков кварцевых стержней на потолке.

А пол пещеры был покрыт сплошным ковром различных оттенков зелёного цвета. Всюду, куда бы астронавты ни посмотрели, стояла люцерна по пояс, за которой не было видно картофельные кустики. Молодые вишнёвые деревья вдоль правой стороны пещеры выросли до потолка, и их ветви тянулись к солнечным кристаллам наверху.

– Проверьте состав воздуха, – произнёс доктор Родригес, оглядываясь вокруг. – Я нашёл атмосферную систему "Сириуса-5". Кажется, она всё ещё работает.

– Я думаю, это довольно очевидно, Док, – пробормотал Уэбб. Он вытащил один из приборов из своего набора инструментов – портативный анализатор атмосферы, инструмент, которого не было в комплекте для "Ареса III". – Кислород двадцать девять процентов, углекислый газ триста десять частей на миллион. Следовые количества метана. Ничего токсичного. Давление воздуха одна целая пять сотых атмосферы, температура окружающей среды двенадцать градусов по Цельсию. Я думаю, можно безопасно снять скафандры. Хотя будет довольно холодновато.

– По сравнению с тем, что снаружи, я считаю, что тут тропический рай, – сказала Пиу, которая первой открыла свой шлем. Другие последовали её примеру, глубоко вдыхая прохладный воздух пещеры. – Пахнет старой, прелой листвой, – добавила она.

– Неудивительно, – произнёс Уэбб. – Здесь некому было сгребать листья или ухаживать за посадками в течение двух лет, – он выскользнул из своего скафандра, отошёл от него и потянулся к корням ближайших растений люцерны, разгрёб почву у корней растения, понюхал её, потерев между кончиками пальцев.

– Почва довольно бедная, – тихо добавил он. – Надо взять образцы обратно в Дом для анализа, но я предполагаю, что калий и фосфаты низкие. Люцерна выглядит немного болезненной. Я не знаю, почва ли это виновата, биологическое старение или что-то ещё, – он посмотрел на деревья и добавил: – С вишнёвыми деревьями, впрочем, всё в порядке.

Доктор Родригес, не отводя взгляда от бывшего компьютера с Ровера-1 миссии "Арес III" и атмосферной консоли, произнёс:

– Она не погибает, я надеюсь?

– Я так не думаю, – ответил Уэбб. – Просто растёт не так хорошо, как могла бы. Удобрения, которые мы взяли с собой, должны помочь. И, конечно, нам нужно будет срезать люцерну, чтобы стимулировать свежий рост. Мы можем даже увидеть цветы до нашего ухода.

Пиу обратила внимание на импровизированную систему атмосферной регуляции – трубу, которая периодически перекачивала концентрированную марсианскую атмосферу в пещеру, и клапан, который снова выпускал избыточное давление наружу.

– С этой стороны предохранительный клапан значительно корродирован, – отметила она. – Влажность выпускаемого воздуха, должно быть, ускорила процесс. Я бы рекомендовала перенести на более ранний срок установку новой системы регулирования атмосферы.

– Согласен, – сказал доктор Родригес. – Клавиатура на этом компьютере всё время сбоит. Полагаю, это чудо, что он вообще ещё работает. Всё равно что оставить компьютер работать под открытым небом на несколько лет.

Уэбб начал обходить пещеру по левой стороне, по узкой тропинке между дикой люцерной и стеной.

– Эй! – крикнул он. – Я нашёл брошенные магические батареи! – он протянул руки и, слегка закряхтев, поднял одну. – На рамах не видно ни следа ржавчины! Как это возможно?

– Мне сказали, что магические артефакты автоматически защищают себя от старения, – ответил доктор Родригес. – Я полагаю, они работают?

– Что ж, индикатор на этой батарее зашкалило, – произнёс Уэбб. – Либо он застрял в этом положении, либо батарея полностью заряжена.

– Что ж, скоро мы это узнаем, – доктор Родригес отошёл от консоли и вернулся к тому месту, где у двери шлюза стоял его собственный ящик с инструментами. – Как бы мне ни хотелось исследовать эту пещеру, сперва нужно выполнить обещанное. Давайте соберём все эти батареи вместе и соединим.

Это заняло какое-то время, но вскоре восемь магических батарей были подключены и готовы к работе. Доктор Родригес подключил провода от батарей к небольшой коробке, которая засветилась в тот момент, когда провода были плотно прижаты к клеммам.

– Скорее всего, он проработает всего несколько минут, – сказал он, – но этого должно быть вполне достаточно.

Родригес щёлкнул выключателем, и в воздухе между маленьким ящиком и стеной пещеры открылось нечто похожее на большое окно. На мгновение в нём закружились цвета, после чего появились слова на двух языках: "Соединение установлено".

В следующий миг в проекции появились лица собравшихся вокруг консоли в диспетчерской. Астронавты узнали некоторых: тёмная кожа и полуироничная улыбка доктора Венката Капура, недавно назначенного администратором НАСА, капитан Мелисса Льюис, вышедшая на пенсию из военно-морского флота США и корпуса астронавтов и теперь исполняющая обязанности капкома, и, конечно же, Марк Уотни, который навсегда войдёт в историю как первый марсианин. Но были и другие лица, которые среди окружающих космонавты до этого не видели.

Вернее, не видели среди людей. Было здесь также пять существ, не являвшихся людьми, но любой, кто смотрел новости или читал отчёты НАСА, узнавал эти лица, в том числе и большое розовое лицо со светлыми вьющимися волосами вокруг огромных взволнованных серо-фиолетовых глаз.

Но это был первый раз, когда кто-либо из них видел инопланетян-пони в реальном времени.

– Центр управления, – произнёс доктор Родригес, – это "Арес IV", проверка связи.

– Слышим вас, "Арес IV", – сказала Льюис. – И видим тоже.

– Какие вести о пещере, Док? – перебил его Марк Уотни. – У нас тут есть пони, готовая взорваться от нетерпения.

– Вести хорошие, доктор Уотни, – вежливо ответил доктор Родригес. – Первоначальные результаты показывают, что пещера всё ещё жизнеспособна и пригодна для использования в будущих миссиях. Растения живы и, хотя и не процветают, но достаточно здоровы, – глубоко вздохнув, он добавил: – Проекту "База Спасения" дан зелёный свет.

Зал управления полётами взорвался аплодисментами, но и они не смогли перекрыть ликования розовой пони со светлой гривой, которая кружилась, плясала и кричала от радости.

В следующие пятьдесят солов их ждало немало работы: нужно было привезти сорок новых магических батарей, изготовленных на Земле под эквестрийским руководством, посадить новые культуры в более глубоких частях пещеры, заменить воду, пропавшую из-за утечек в импровизированной системе контроля атмосферы, заодно заменив её специально разработанным атмосферным регулятором, и, наконец, в самом конце миссии, установить Зеркало. Разработанное на Земле (и намеренно использующее совершенно другие методы, чем манипулирующие молекулами кристаллы жизнеобеспечения), Зеркало представляло собой один конец портала, который позволит новым астронавтам перемещаться между планетами всего за один шаг. В конце работы пещера станет "Базой Спасения", первой постоянной базой на Марсе и отправной точкой для всех последующих исследований и завоеваний Марса после "Ареса".

Конечно, путешествие в другом направлении через Зеркало потребовало бы недель, если не месяцев перезарядки батарей, поэтому "Арес IV" вернётся на Землю на "Гермесе"… стартовав к нему в том же недавно разработанном марсианском шаттле, который заменил как МВМ, так и МСМ. Используя вариант магических кристаллов из системы жизнеобеспечения, чтобы передавать топливо и окислитель на судно (трижды продублированные кристаллы, размещённые на достаточном удалении  друг от друга и от камеры сгорания) новая конструкция избавилась от веса и того, и другого, что позволило судну использоваться как для спуска, так и для взлёта, в то же время увеличив полезную нагрузку в обоих направлениях.

Многое изменилось за эти два года… однако шаттл уже устарел, благодаря не только Зеркалу, но и другим достижениям магии. Сам "Гермес" устарел, и после "Ареса VI" он должен был быть переведён в новый статус и стать ядром ​​новой космической станции где-то над Землёй, Марсом или на лунной орбите. И, поскольку технологические эксперименты со Спаркл-двигателем продолжались, вскоре человечество сможет сделать следующий шаг во внешнюю солнечную систему, а затем и к звёздам, используя вселенную пони с её неограниченным запасом магии в качестве короткого пути между любыми двумя точками земной вселенной, на который не нужно тратить топлива.

И технологические достижения едва ли шли только в одном направлении, о чём свидетельствовало присутствие трёх пони, чейнджлинга и дракона в Хьюстоне. Так же, как новые горизонты открылись для человечества, так же они открылись для рас Эквуса. Им предстояло исследовать свою собственную вселенную, а вместе с ней и тайны своего родного мира, который, по земным меркам, оставался в основном незаселённым и неизведанным.

Так много всего изменилось. Так много ещё будет меняться.

…и всё же, голос, который никто из трёх астронавтов "Ареса IV" не мог услышать, провозгласил: "Сегодня я всё ещё здесь."

КОНЕЦ