Город солнца

Переезд

Лазурная пони села перед дверью собственного облачного дома, в её глазах сверкали искры печали и обиды. Она знала, Скуталу опять свернулась калачиком на её собственной кровати в томительном ожидании. Коричневая кобылка всегда так делала, когда ожидала. Боялась потерять обретённое счастье. В голове всплыли невесёлые мысли, собственная нерешительность, затянувшаяся на несколько лет. Они давно жили вместе, этот дом стал лучшим местом для юной кобылки. Пусть в нём не всегда вкусно кормили и не особо чисто порой, но здесь жила та, которую она искренне полюбила. Дверь открылась бесшумно, Рейнбоу не ошиблась. Скуталу спала, обняв подушку с родным запахом лазурной кобылы. Пегаска с радужной гривой подошла к постели и тихонько села рядом, погладила копытом приёмную дочь. Та подлетела на метр и повисла на шее.

— Привет, мелкая. Ты чего так рано спать улеглась?

— Устала, сегодня весь день помогала почту разносить. Мама, только не обманывай, ладно? Что-то случилось?

Взрослая кобыла вздрогнула.

— Рейнбоу, я рядом, пусть совсем юная и не особо много умею, помогу тебе, всегда помогу!

— Через пару дней я перееду в Мейнхеттен. Скорее всего – навсегда.

— В смысле? Не поняла, что значит, ты переедешь? – подозрительно поинтересовалась пегаска, слегка прищурив один глаз.

— У меня появился жеребец, он живёт там.

— Что-то это не сильно-то похоже на любовь.

— Да, малыш. Он любит меня, его Принцесса Каденс заставила. А меня не стала. Наверное, могу не поехать. Нет, кого я обманываю. Он из-за моих выходок и так пострадал. Ещё добавить разбитое сердце? Я Элемент Верности, не в силах такое сотворить.

— А я? А как же я? – обиженно спросила Скуталу.

— Дом оставлю тебе, с деньгами…

— Мама!!! Я с тобой! Пусть берёт двух кобыл! – юная пони возмущённо зафыркала.

Чуть красноватые глаза наполнились надеждой.

— Ты, правда, согласна? – лазурная кобыла непроизвольно начала вилять хвостом.

— Рейнбоу! Я тебя не брошу! – клятвенно заверила её коричневая пони.

— Но твои подруги…

— Ой, да нормально всё. Поезд стоит четыре бита, покатаемся в гости, ничего страшного! Только ты это, расскажи, что случилось?

Рейнбоу поманила коричневую пегаску за собой на кухню. Рассказ вышел долгим и немного сбивчивым.

---

Лазурная пони подошла к Дворцу, села перед дверью, некоторое время разглядывала знакомый узор, потом покачала головой и вошла внутрь. Слышалась ругань. Пегаска удивлённо навострила ушки. Знакомые с детства пони явно разговаривали на повышенных тонах.

— Ты всё ей отдаёшь! – верещал голос Пинки.

— Да, слышь, ты чо, больше нас её любишь, да? Чо это за несправедливость такая?

Рейнбоу от удивления икнула.

— Эм… я может тоже хотела! – тихий голосок Флаттершай.

Лазурная кобыла вошла в центральный зал, наступила тишина. Потом Рарити фыркнула и поскакала по направлению к выходу, на ходу резко взмахнула хвостом, легонько хлестнув по мордочке Рейнбоу. Пегаска громко ойкнула от растерянности.

— Вот и сиди с ней сама!

— Вы чего? Сидра перепили? – ошалевшим голосом поинтересовалась крылатая кобыла.

Рарити доскакала до выхода, потом замерла.

— Рарити, милая, прошу, вернись! Не обижайтесь на меня! Прошу вас! – дрожащим голосом попросила лавандовая кобыла.

— А ну-ка тихо! Что за разборки? – возмутилась пегаска с радужной гривой, попутно поймала зубами сине-фиолетовый хвост и потащила обратно единорожку.

— Ах! Тебе всё лучшее отдают! – тыкнула её копытом Рарити.

— Слышь, сахарок, эт нечестно! Я тоже себе такого жеребца хочу! Чо я, хуже её?

Рейнбоу выпучила глаза, до неё дошло, чему возмущаются её подруги.

— Так забирайте! Я с радостью останусь в Понивиле!

— Эт после того, что сделала Принцесса Каденс? Не, мы ж конечно с радостью, но любить он только тебя может. Зависть, оно не очень-то хорошо, мы понимаем. Решение Принцессы – закон для всех пони, а тем более, для её подруг. Слышь, Твайлайт, пообещай, ты поищешь нам жеребцов, агась? Ну чо, мы ж не хуже Рейнбоу!

— Девочки, клянусь, не хотела вас обижать! – лавандовая кобыла закрыла мордочку крыльями.

— Ладно, чо уж там, мы ж тебя любим.

— Вещи я собрала, если кто-то хочет обнимашек…

Все пятеро бросились к подруге, обнимая её ногами и крыльями.

— Может, не уживёмся. Поглядим. Скуталу согласилась пойти со мной, хоть какая-то радость. Вы приедете в гости?

— Рейнбоу Дэш, обещаю, ты не сможешь нас забыть, — клятвенно заверила её Твайлайт.

— Море? Рарити вон какая белая! Ей срочно нужен загар! Да! – радостно выпалила розовая кобыла.

— Что ж, спасибо. Мы полетим на своих крыльях, понесу Скуталу. Вещей немного возьмём. Если всё сложится хорошо, заберём остатки позже. Флаттершай, приглядишь за моим облачным домом?

— Эм… конечно!

Рейнбоу обняла подруг, потом потрясла головой и направилась к выходу. Пять кобыл остались внутри.

— Слышь, ты точно уверена, что эт’ хорошая идея? – обеспокоенно спросила Эплджек.

— Да. Ей нужна поддержка, она её получила. Если этот Кор хоть раз её обидит, отбивную из него сделаю!

— Да ты уж сделала. И, знаешь, чо думаю, не обидит. Он тысячу лет свою Минт любил, не забыл ничего. Хороший жеребец, чего там говорить.

Лавандовая кобыла немного грустно вздохнула, покачала головой, признавая правоту подруги.

— Эплджек, ты права. Иногда сложно смотреть правде в глаза. Девочки, нам унывать и расслабляться некогда. Карта всё ещё не работает!

— Ах, дорогая, мы всё перепробовали! – с ноткой печали в голосе ответила Рарити.

— Значит, не всё. Флаттершай.

— Он не отвечает на мой зов. Прости, эм… я не думаю, что мы остались друзьями. Не простил. Эм… наверное, доверие это то, что очень сложно вернуть.

За сутки Рейнбоу вместе со Скуталу добрались до Мейнхеттена. Адрес нашёлся быстро, многоэтажный дом, окошко располагалось на предпоследнем этаже. Обе кобылы опустились прямо около подъезда, затем вошли внутрь, лифт поднял их на девятый этаж, на площадке располагалось три квартиры. Нужный номер оказался прямо напротив лифта. Рейнбоу постучалась, через несколько секунд дверь распахнулась.

— Ну, это вот. Прибыла, — постукивая копытом по полу, сообщила лазурная пони.

— Добрый вечер, Рейнбоу… а кто это?

— Дочь. Отца нет и не предвидится.

— У тебя есть дочь?! – единорог от удивления фыркнул, потом махнул копытом, — проходите, я всё прибрал и еду приготовил и…

— Кор, успокойся, — кобыла погладила смущённого жеребца крылом, — мы ж круче всех, можно сказать на двадцать процентов.

— Почему на двадцать? – неуверенно поинтересовался единорог.

— Да, мама крутая, ага.

— Меня зовут Кор, а твоё имя, прекрасная юная кобылка?

— Скуталу, — она некоторое время подумала, потом тихонько добавила, — или Скути.

— Ты очень красивая, — мягко сказал единорог, у Скуталу глаза стали размером с блюдце.

Рейнбоу заглянула в комнату, потом в кухню.

— У тебя однокомнатная квартира?

— Это большой город, жильё стоит дорого. Прости, я не богат. Одной комнаты хватало, теперь вижу, придётся потрудиться. Твоей дочери место нужно. У меня есть накопления и клан поможет, они обещали. Скуталу, поспишь на кухне?

— Эм… конечно, — с удивлением разглядывая обстановку, ответила юная пони.

Деревянная мебель с резными завитками по всей поверхности, полки с книгами, с отодвигающимися стёклами. Мягкий светло-коричневый цвет декора. На потолке висел магический светильник с шестью рожками, в каждом довольно ярко сияло заклинание света. Судя по всему, жеребец тут тщательно всё прибрал перед их приходом, полы сияли чистотой.

— Вы устали?

— Ага, есть такое. Душ?

Единорог скользнул в комнату, через мгновение вернулся оттуда, неся в магическом сиянии два больших махровых полотенца.

— Поесть приготовлю, купайтесь.

Через полчаса будущая семья собралась за столом. Единорог суетился по кухне, подавая им свежие фрукты, нарезку из водорослей и сладости. Вино досталось только Рейнбоу, от чего Скуталу обиженно зафыркала, жеребец остался непреклонен. Юную пони уложили на диванчик в кухне, выдав постельные принадлежности.

— Мне на полу спать? – неуверенно поинтересовался жеребец.

— Только не приставай, ага? Не могу я так сразу, — смущённо ответила кобыла и показала копытом на кровать.

Жаркая южная ночь опустилась на побережье прекрасного города, над домами зажглись высокие звёзды. Рейнбоу опустила голову на подушку и закрыла глаза, единорог повозился рядом, потом улёгся, через десяток минут его дыхание стало ровным. Утром лазурная кобыла открыла глаза и удивлённо поставила уши торчком. Тонкое покрывало на спине и подбитая под голову подушка. Она явно никогда так не делала. Из кухни доносился тихий разговор. Кажется, Скуталу пыталась выяснить, кто он такой и что вообще происходит. Потом замолкла, послышались хрустящие звуки и чавканье. Судя по всему, она получила завтрак. Рейнбоу отстранённо подумала, «надо бы приучать к хорошим манерам». Заспанная лазурная пони выглянула из проёма, радостное фырканье стало ответом помятой мордашке.

— Перелёт длинный, я столько не сплю обычно.

— Что ж, я вас оставлю до четырёх часов дня. Нужно же содержать свою семью, деньги сами себя не заработают. На вечер запланируем прогулку. Рейнбоу, все мои сбережения в тумбочке.

— Скачи уж, добытчик.

Через пару минут они остались со Скуталу в пустой квартире.

— Мам… он странный. Улыбается мне, словно я его собственный жеребёнок, тёплый такой. В глазах светлый огонь. Почему он считает, что ты ученица Принцессы Селестии? Ты же говорила, врать не хорошо!

Лазурная кобыла долго не отвечала, потом вздохнула.

— Представляешь, мелкая. Я вчера отрубилась, положила голову на подушку и заснула. Ночью очнулась, спать неудобно, перелегла, как оказалось, ему на бок. Выспалась! Давно так хорошо не спала. Тихо и спокойно.

— Мам, он ведь тебе нравится.

— С чего бы? – искренне возмутилась кобыла.

— Не отрицай, вижу, глазки блестят. Ты весной к Соарину так же ластилась.

— Соарин… да, теперь не судьба. Мой жеребец рогат.

— Погуляем?

— А то! Я в ванну!

После обеда они буквально приползли в квартиру, палящее солнце сделало своё дело. Уставшие кобылы с трудом шевелили ногами. Прохладный душ и фрукты придали им новых сил. Жеребец вернулся точно в срок. Они быстро добрались до городской черты, единорог тащил с собой сумку приличных размеров, несмотря на просьбы Рейнбоу поделиться грузом, так ничего ей и не отдал. Попутно жеребец рассказывал всякие истории о зданиях и памятниках, рядом с которыми они скакали. Багровый горячий шар солнца покатился вниз, с моря подула лёгкая прохлада, рассеивая знойный воздух. Пустой заброшенный пляж, около песчаной линии чахлые деревья, с трудом добывающие влагу, соляные разводы на земле, переходящей в песок с мелкими камушками.

— Это то место, где вы отдыхали с Минт? – тихо спросила Рейнбоу.

Жеребец кивнул и вздохнул.

— Раньше тут много пони отдыхало, город разрастался, это направление забросили из-за сложности строительства на зыбких почвах. Чуть дальше начинаются пустынные земли, барханы до горизонта. Через пять сотен километров пустыня резко обрывается, начинаются Кристальные горы. Никто точно не знает, почему здесь такая погодная аномалия. В Кристальных горах холодно и земли вокруг них ледяные. Заканчивается пустыня из песка, начинается ледяная. Я как-то читал, не помню что именно, Мейнхеттен стоит на берегу, в точке, где сходятся тёплые течения с юга. Зимние туманы именно этим вызваны. Холодный воздух встречается с тёплым течением, влага конденсируется и город тонет в молоке. Ты ведь зимой здесь не была?

Пегаска отрицательно помотала головой.

— Ещё то приключение. Дожди и туманы три месяца подряд. Для кораблей это большая проблема. Прокладка курса, маяки, сложности в уклонении от других кораблей. Чуть дальше на север зачастую появляются айсберги из кристального моря. В условиях тумана это может стать трагедией. Магические сканеры помогают морякам избежать столкновений. Морская стихия не прощает ошибок.

Он развернул сумки, выложил на песок подстилки. Скуталу во все глаза таращилась на жеребца, никак не могла для себя решить, хорошо, что он рядом или плохо. Её приёмная мать явно испытывала неудобство и стеснение. Если бы они находились тут вдвоём, она бы уже давно носилась по берегу или плескалась в море, подставив пузо солнышку. Кор надул небольшой плавательный жилет и выдал его коричневой пегаске, та скептически уставилась на ярко-оранжевую вещь.

— Эм… одеть? Я умею плавать.

— Конечно, умеешь, но всё-таки одень. Пожалуйста.

Коричневая пони смущённо вздохнула и быстренько облачилась в жилет, жеребец аккуратно затянул ремень на её животе. Скуталу решила проверить воду, оставив их наедине.

— Хорошо, когда есть родная пони, которая тебя любит, — Кор улыбнулся вслед ринувшейся в волны юной пегаске.

— Я думала, жеребцы всё-таки больше любят собственных жеребят, чужие им малоинтересны.

— Это инстинкт, от него не сбежать.

Рейнбоу некоторое время лежала неподвижно, потом придвинулась к нему и накрыла его спину собственным крылом.

— Я должна кое-что тебе рассказать.

Единорог улыбнулся и кивнул.

— Я не ученица Селестии.

У единорога непроизвольно открылся рот.

— Да, да не смотри так. Надурили тебя Принцессы.

— Как это… нет, я же точно её помню!

Рейнбоу фыркнула, потом прижалась к его боку, положила голову на переднюю ногу жеребца.

— Когда ты говоришь, «я точно помню», сам-то веришь? У тебя память похожа на решето. Нет, прожить тысячу лет, круто конечно. Но так, как жил ты – это тяжко. Обочина жизни, тебя словно выпихнули с вечеринки, на которой все радуются и веселятся, а ты заглядываешь в окошко и плачешь, глядя на них. Я должна была сразу отказаться, упираться и вообще всё такое. Не смогла. Боюсь перечить Твайлайт, страх глубоко в душе. Она моя подруга, лучшая! Только у неё рог и крылья. Принцесса повелевает судьбами пони. У Принцессы Селестии сейчас нет ученицы. Твайлайт говорит, она ищет. Наша подруга обрела крылышки, став Принцессой, а до этого именно она являлась ученицей Селестии. А я – Элемент Гармонии.

Жеребец захлопал глазами.

— Ты Элемент Гармонии? Я… прости… не понимаю… а что это? Это лучше чем ученица или хуже?

— Вот ты спросил! Я представляю Дух Верности. «Будь потрясным». Примерно так звучит. Всегда верна своему слову, всегда иду до конца. Учитывая, что рождена пегаской, иногда это приводит к проблемам. Вот как с тобой, это я выбила ворота в доме твоего клана. А до этого, решила показать крутизну на дирижабле, в итоге Темпест нас сразу нашла. В общем, Дух Верности и крылышки пегаски это тот ещё фейерверк. Ты слышал о возвращении Столпов?

— Нет, кто это?

— О! Это шесть пони, которые стали прообразом Духов Элементов. Старсвирл их возглавляет.

— Имя знакомо… единорог, кажется один из самых сильных магов Эквестрии.

— Ага! Они недавно вернулись из Лимба.

— Но… они как я?

— Нет, Старсвирл уже не молод, далеко за сотню. Твайлайт сильно расстроилась из-за этого. В Лимбе время не идёт. Они остались без родных пони, никто их не помнит, легенда. Ты жил все эти столетия в Мейнхеттене, пусть многое забыл, но вносил свой вклад в развитие города и всей Эквестрии. Для них прошло лишь мгновение, между далёким прошлым и настоящим. Принцессы отпустили их в родные края, не знаю, соберутся ли они ещё раз вместе. Ты хороший пони, — лазурная пегаска усмехнулась, — ничего не требуешь, встав вровень с Принцессами, не считаешь себя выше других. Добрый и отзывчивый. Пустил к себе в постель кобылу, даже пытался устроиться на полу. Определённо – нравишься! Посмотрим, как сложится дальше. Сложно признаться, мне нравится Понивиль! Мой дом, где живут подруги, там прошла моя юность. Только, одни и те же пейзажи надоедают, пегас, крылья тянут к путешествиям. Ты вытащил меня за полторы тысячи километров от родного дома, хотя, я из Клаудсдейла. Не потребовал оставить приёмную дочь. Подслушивала утром, ворковал с ней. Юная кобылка нашла благодарного слушателя.

Жеребец несмело обнял её второй ногой, она прильнула к его груди.

— Вообще, я не сильно люблю нежности. Иногда хочется отдаться во власть своей сущности, надеть платье и ожерелье, накраситься, покрасивее накопытники, вплести ленточки в гриву и хвост. И чтобы меня кто-то дожидался, а потом повёл куда-нибудь.

Они не заметили, когда рядом появилась Скуталу.

— Кор, я тебе тайну расскажу. Каждую весну она такая. И ещё рыдает иногда, заливает слезами всё вокруг. Мне страшно, я тоже такой стану!

— Эй! – лазурная пегаска подскочила и сгребла коричневую пегаску крылом себе поближе.

— Тебе понравилось море?

— Я думала, оно прохладное! А совсем не остужает! – обиженно ответила юная пони.

— Скуталу, сейчас разгар лета. Ещё два месяца такой погоды. Как вы смотрите на небольшое путешествие в пустыню?

Обе кобылы заинтересованно уставились на жеребца, тот засмеялся.

— Я многое понял из писем Минт. Никогда более не допущу такой ошибки. Единороги любят уединение и постоянство, пегасы не в состоянии сидеть на одном месте. Нужно учитывать желания родной пони. Рабочая неделя закончится и в пятницу к вечеру, мы отправимся в путь. Нужно кое-какое снаряжение взять. Тут полно ферм в округе, дальше в пустыне ничего живого, а значит, помочь нам никто не сможет. Опасные приключения я не люблю, увы.

Скуталу радостно взбрыкнула ногами и унеслась обратно к морю, там шлёпнулась на горячий песок и начала строить песочный замок, периодически издавая возмущённое ржание, когда волна докатывалась до постройки, частично обрушая сооружение. Рейнбоу удивлённо улыбнулась, ей было хорошо! Она плотнее прижалась к жеребцу и закрыла глаза, через несколько минут ускользнула в сон. Единорог замер и уставился вдаль, очередные воспоминания неизвестно из какого времени опутали его туманной дымкой.

---

Серо-белый жеребец сидел на вывернутой бетонной плите, покрытой грязью и какими-то ошмётками. Он слегка щурился на солнце скрытое туманной пеленой. Хотя, наверное, жеребцом назвать этого пони довольно сложно, скорее – жеребёнок. Худой и усталый, рёбра выпирали из-под кожи, резко очерченные скулы со впалыми щеками. Взгляд бездонных пронзительно-зелёных глаз выдавал в нём того, кто уже многое повидал за свой короткий век. Он легко спрыгнул вниз, цокнув копытами по камню, потом поскакал поближе к береговой линии в поисках чего-нибудь съедобного. Выброшенные штормом растения пони собирал в замусоленную тряпку. На его крупе висела потёртая матерчатая сумка. Следы копыт быстро исчезали на песке, смываемые прибоем. Пару минут спустя он радостно заржал, обнаружив большой пучок водорослей с крупными листьями. Быстро оглянулся по сторонам и лёг, начав жадно жевать сочную морскую зелень. Через полчаса пони устало брёл среди разрушенных пирсов и складов, выискивая более-менее приличное место. Ночлег единорог нашёл под покосившимся зданием какого-то склада, улёгся на остаток деревянного поддона и заснул. Поспать ему не удалось, проливной дождь обрушился на зимний берег моря, сверху в укрытие он не попадал, однако снизу вода быстро поднялась и намочила шёрстку пони. Единорог подскочил и перепугано заржал, потом успокоился. Быстро нацепил перемётную сумку и выскочил из своего укрытия. Холодный дождь и общая усталость заставили юного пони отойти от берега, поближе к манящим огонькам уцелевших домов. Он нашёл большую деревянную коробку и забрался под неё, дождь барабанил сверху, холод пробирал исхудавшего жеребца до костей. Очередное туманное утро разбудило маленького пони голосами.

— Диана, кто там?

— Кажется, жеребёнок.

Перед глазами всё плыло, жар разливался волнами по телу.

— Дэш! Осторожней, неси! Давай в больницу, он цел? Не нервничай так!

— Вроде внешних повреждений нет, горит весь, у него жар, — чьё-то копыто коснулось его лба.

Очнулся единорог в больничной палате, посмотрел вокруг, непроизвольно улыбнулся. В голове билась лишь одна мысль – «его накормят!».

---

Кор открыл глаза, рядом сидел две обеспокоенные кобылы.

— Воспоминания, простите. Детство не удалось, очень кушать хотелось. Большинство жеребят в то время промышляли водорослями, соль вызывала постоянную жажду, с чистой водой всё не очень хорошо, постоянные проблемы с животом. Вам бы там не понравилось. Болезнь грязных копыт всласть поиздевалась над жителями прекрасного города. Простите, что я не всегда весёлый и радостный.

Обе кобылы начали тихо пофыркивать и обняли единорога.

— Грусть должна быть светлой! Так говорит Пинки Пай, а это значит, что лучше бы её вообще не существовало в нашей жизни! Мы же круче всех! Кор, у меня вопрос. Вчера ты просил походить по кварталу Изумрудного берега, поискать какие дома продаются из расчёта на двадцать пони одновременно. Мы со Скути всё поглядели, в принципе, есть из чего выбрать, не считая проблем с ценой. Оно стоит как весь Понивиль целиком!

— Тут дорогая недвижимость, я уже говорил. Это не мне, для клана нужно. Найт Виспер сказал, что бюджета хватит. Их жеребятам негде отдыхать, кристальное море не располагает к тому, чтобы полежать на берегу. Уж очень холодно.

Дни наполнились теплом и радостью. Рейнбоу носилась по всему городу в поисках недвижимости, Скуталу записалась в порт и начала подрабатывать по паре часов в день. Вечером семья собиралась вместе и шла в какое-нибудь интересное место на отдых. Месяц ознаменовался бешеной неделей, на которую пришлась покупка недвижимости для клана. Кор, на пару с Рейнбоу, работал не покладая копыт. Оформление документов единорог взял на себя, обустройство всего особняка на берегу свалилось на спину Рейнбоу, двором занималась Скуталу. Время конкретно так поджимало, через неделю должны приехать первые пять табунов с жеребятами. Теперь Рейнбоу хорошо знала, сколько стоит отделка плиткой ванной комнаты, очищающее устройство для копыт, подогреватель для сауны. Она впервые столкнулась с тем, что каждое действие наёмных пони нужно контролировать. Порой вечерами кобыла начинала закипать. Кор быстро её успокаивал, прижимая пегаску к себе. Приезд ознаменовался радостной встречей с прародителем клана, пони кланялись Кору, а тот смущённо опускал голову и просил этого не делать. Скуталу с удивлением узнала, что с жеребятами придётся общаться ей! Юные пони радостно скакали вокруг коричневой пегаски в количестве шести штук. Получив деньги на развлечение подрастающего поколения, Скуталу занялась тем, что умела лучше всего. Под вечер уставшие жеребята развалились на ковриках в пределах внутреннего двора. Большинство кобылок лежали без сил, закрыв глаза и улыбаясь. Под вечер родители разобрали жеребят и освободили Скуталу, пегаска буквально рухнула на свою кровать. Теперь у неё в наличие собственная комната, Рейнбоу и Кор расположились за стенкой. На следующий день коричневая пегаска повела жеребят на море. К концу недели Скуталу напоминала выжатый лимон в тщетных поисках приткнуться куда-нибудь в тень. Однажды вечером юная кобыла увидела ещё одного жеребёнка, удивлённо фыркнула, припомнив, что не видела её с остальными ни разу. Мелкая единорожка серебристого окраса с зелёной гривой и голубыми глазками. Скуталу прикинула возраст, видимо на пару лет младше её самой. Кобыла не отлипала от родителей, один земной жеребец и пегаска. Ошибки быть не могло, юная единорожка не имела кьютимарки. Поняв, что скорее всего её дразнят, Скуталу решила восстановить справедливость. На следующий день, она с раннего утра постучалась в их комнату. Судя по всему, родители юной кобылы удивились, но с пониманием закивали, одобряя действие.

— Ирис, милая, это к тебе, — голос у её матери оказался довольно приятным.

Жеребец смущённо вздохнул. Единорожка выглянула за дверь и удивлённо уставилась на коричневую пегаску.

— Доброе утро, — растерянно пролепетала серебристая кобылка.

— Ага. Я Скуталу. Как на счёт моря?

— Нет, нет, я не хочу, спасибо. Очень плохо жару переношу.

— Хочешь. По глазам вижу.

Кобыла испуганно ойкнула и шлёпнулась на хвост, потом растерянно уставилась на пегаску, вновь подскочила и начала отступать, смешно пятясь назад.

— Кто вы? Зачем вы меня пугаете? – в глазах кобылки задрожали слёзы.

— Эй, эй! Ты чего? Я жеребятами занимаюсь, приёмная дочь Кора. Который ваш дальний родственник. Мне поручили всех обеспечить занятиями, море и солнечные ванны. Развлекаю гостей. Почему ты не с остальными?

Кобылка некоторое время хлопала глазами, потом успокоилась и улыбнулась.

— Я приёмная.

— И? Я тоже вообще-то. Как это связано с отдыхом?

— Ну… то есть… — внятный ответ юная единорожка явно придумать не смогла.

— Через пять минут жду тебя на улице, пойдём на пляж. Надувной жилет не забудь и панамку.

Скуталу с места ускорилась, не давая времени на ответ. Пять минут спустя она поняла, что не ошиблась в тактике. Серебристая кобылка стояла чуть поодаль остальных с сумочкой, из которой торчал краешек оранжевого жилета. Коричневая пегаска довольно фыркнула и, показав копытом на пляж, направила гомонящую толпу к морю. Игра в мячик, развлечения в воде под бдительным контролем Скуталу. Жеребята оказались самыми обычными пони, радовались солнышку и тёплой воде. Под вечер Скуталу обессиленно опустилась на лавочку возле дома.

— Спасибо вам, Скуталу.

— Ирис, я довольна, познакомилась с новыми друзьями. Очень надеюсь, вы будете приезжать почаще. Расскажи о себе.

— Эм… что? Я приёмная, меня звали обратно, не хочу. Мне нравятся мама и папа, хочу с ними жить.

Скуталу от неожиданности икнула.

— Твои родители живы? То есть, тебя отдали на воспитание?

— Эм… нет, ну, то есть не совсем. Ох, сложно объяснить. Жеребята меня немного побаиваются, вы не думайте, они хорошие. За год мы сошлись.

Скуталу заинтересованно наклонила голову на бок.

— Дай догадаюсь, твоя кьютимарка. Из-за этого дразнят?

Ирис почему-то заулыбалась, потом тихонько засмеялась. Голос чем-то напоминал серебряный колокольчик.

— У меня не появится кьютимарки.

— Это с чего вдруг? Я, между прочим, многим помогла найти свою судьбу. Меткоискатель! У меня две подруги, мы вместе этим занимались.

Ирис вздохнула.

— Нет, вы не поняли. Не у всех есть кьютимарки. Многие их не имеют. Грифоны например.

— А, это да. Но на грифона… — до Скуталу дошло, кто перед ней, — ты чейнджлинг?

Единорожка кивнула.

— Врёшь же! Чейнджлинги – они такие красивые! И крылья у них прозрачные! И летают круто!

— Эй! – возмущённо фыркнула кобылка, — по ней прокатился зелёный огонёк, пони предстала перед пегаской в первозданном виде.

Скуталу восхищённо уставилась на кобылу.

— Ты красивая! Ты же обалденная!

— Ну, понимаете. Ох, я вам нравлюсь, да, чувствую. Рождаемся мы всё-таки чёрными. Это наш изначальный вид. После того, как подрастаем, принимаем новую форму. Её называют даром любви. В ней мы можем излучать энергию любви. Да и покрасивее она, чем наш обычный вид. Хотя, некоторым жеребцам не нравится. Мне кажется, они жуть какие привередливые! То суп слишком горячий, то цвет не нравится. Да… то есть… извините.

Скуталу засмеялась откровенным речам юной кобылки чейнджлингов. Время пролетело незаметно, три недели истекли, пони отправились домой в Кристальную Империю. Перед отъездом Скуталу получила тихое «спасибо» от чейнджлинга. Та порывисто обняла пегаску и прижалась к её груди головой. Потом некоторое время смотрела в её слегка фиолетовые глаза и тихо поинтересовалась, может ли она рассчитывать на следующую встречу. Через две недели Скуталу получила письмо от подруги чейнджлинга. Следующая группа прибыла точно в срок, очередные жеребята, радость и визг, улыбки на мордочках. Коричневая пегаска радовалась жизни, ощущая свою необходимость. Лето мелькнуло молнией, оставив приятные воспоминания. Кор сообщил, что следующий приезд аж через полгода и им оплатили труд по организации отдыха. Скуталу получила внушительный кошель с битами, вытаращенные глаза стали причиной для смеха её родителей. Она никогда даже не видела столько бит. По просьбе кобылы Кор договорился и устроил её в порт для обучения корабельному делу. Пегаска рассудила вполне логично. Зима и начало весны свободны – нужно чем-то заняться. Корабли и море манили её к себе. Получив очередное письмо от подруг из Понивиля с заверением, мол, у них всё нормально, она вышла в свой первый рейс. Рейнбоу за прошедшие месяцы свыклась с мыслью, что она теперь имеет своего собственного жеребца и, тот очень даже хорош. Кор продолжал работать в своей фирме, иногда принося что-то новенькое на поприще переработки солнечной энергии. Еженедельно он получал письма от Принцессы Каденс, реже от главы своего клана. Рейнбоу видела, как он радуется письмам царственной кобылы. Твайлайт ему так ни разу и не написала, а жеребец ничего не спрашивал. Идиллия продолжилась до начала короткой зимы.