Город солнца

Долги

Тёмное небо над Кантерлотом раскололось вспышкой, ночные пони, словно дымные стрелы, устремились к месту события. От кожистых крыльев сразу стало тесно. Резкие писки огласили окрестности. Точные команды, что и кому делать. Раненую пегаску, вылетевшую из вспышки мгновенно подхватили и плавно потащили вниз, Найт Мун мельком взглянула на лазурную кобылу, почесала голову, поняла, что это не Рейнбоу, всего лишь похожа по окрасу шёрстки.

— Найт Мун, нога сломана и крыло!

— В больницу тащите, я сообщу Принцессе о происшествии. Откуда вспышка?

— Не знаю, странная какая-то. Сейчас приведу единорогов, разберутся.

В вихре синего дыма появилась Принцесса Луна.

— Наши пони решили порезвиться ночью? Мы не должны нарушать покой… кто это?

— Только что поймали, выпала с неба, — отчиталась Найт Мун.

Луна подошла поближе, вгляделась в лежащую кобылу, потом её лицо озарилось страхом.

— Лекарей! Быстро! Найт Мун, выдёргивай всех, до кого дотянешься! Лучших! Мы просим, быстрее! Мы сообщим сейчас сестре о случившемся, полагаем, ночь будет длинной.

— Мне позволено…

— Призрак прошлого, слишком далёкий, чтобы пони помнили. Мы полагаем, она знает, где пропавшие пони.

Лазурная кобыла открыла глаза и застонала, увидела толпу фестралов, скривилась.

— Мы не ошибёмся, коль назовём твоё имя, Флэш?

— Луна, ладно тебе, можно подумать, в прошлый раз поругались немного, ты ж сказала, что не сердишься.

Неодобрительные взгляды жёлтых глаз в большом количестве уставились на лежащую пони. Луна поспешила пояснить.

— Тебе нужен лекарь, сейчас его приведут. Сестра спит. Всё хорошо.

— Да я сама…

— Лежи. У тебя сломана нога и крыло. Мы знаем, на что ты способна, не надо. Сестра не простит, если с её ученицей что-то случится в третий раз. Ночные пони позаботятся обо всём, просим тебя, не надо ворошить прошлые обиды.

Лазурная пони кивнула, через мгновение Луна превратилась в дымку и исчезла.

— Просите моё любопытство, вы ученица Принцессы Селестии?

— Селестии да, а чего это за титул такой? Принцесса, вроде же глава Совета? Так… погодите-ка. Где я? Где моя подруга? Она же меня втолкнула сюда! Портал наверное, никогда раньше не видела… где… где моя подруга? – зелёные глаза кобылы наполнились слезами.

— Вы в Кантерлоте. Это столица Эквестрии. Прямо на дворцовой площади.

— Столица Эквестрии? Деревня? – недоверчиво поинтересовалась кобыла и тут же заскулила, попытка пошевелить крылом отозвалась острой болью.

— Город. Красивый белоснежный город, центр управления Эквестрией, здесь живут диархи. Принцесса Селестия и Принцесса Луна. Они правят Эквестрией. Не в одиночку, конечно. Почему вы плачете? Больно?

— Совет пони, что с ними?

— Эм, нет никакого совета, то есть был когда-то, очень давно. Не надо плакать! Вылечим! Это лёгкие травмы! Прошу вас!

Пони легла на подстилку и закрыла глаза, по её щекам побежали слёзы. Она больше не проронила ни слова. Фестралы доставили раненую в больницу, там лекари быстро взялись за дело, засверкали заклинаниями рога, склянки с зельями, через два часа уже ничего не напоминало о травмах.

— Крыло использовать нельзя, нужно время, пока кости придут в норму. Они связаны с левитационным магическим контуром, частое повреждение у пегасов. Через неделю сможете летать.

Кобыла молчала, глядя куда-то вдаль. Лишь иногда она кривилась, когда становилось больно от медицинских манипуляций. Ранним утром единороги лечение закончили, оставив неразговорчивую пони в покое. Заснуть она не успела, дверь в палату чуть не вылетела от удара. Белоснежная кобыла с огромным рогом и крыльями ворвалась в комнату, словно вихрь и бросилась к лежащей пегаске. Та явно не обрадовалась встрече, уткнулась в подушку.

— Флэш? Это ты? – дрожащий голос солнечного аликорна – ответь, прошу тебя.

Лазурная пони молчала, глядя мимо неё в окно, солнце бросило первые лучи на землю, раскрасив её оранжевыми отблесками.

— Мне вернули ожерелье, я напилась. Неделю не могла ничего с собой сделать, плакала. Ты погибла. Погибла! – всхлипнула кобыла, фиолетовые глаза наполнились горькими слезами.

Белое крыло накрыло лежащую пегаску, та вздрогнула и убрала его ногой.

— Почему? Я не могла предотвратить ураган! Это выше моих сил! Поговори со мной! Умоляю!

Пегаска долго всматривалась в плачущую кобылу рядом.

— Ты говорила, не хочешь власти над пони, давала слово не лишать голоса Совет. Помнишь? Помнишь наши споры? Всего лишь жалкие черви перед взором могущественного аликорна. Я не рада тому, что случилось. Я хотела запомнить тебя той, которая слушает пони и не использует свой дар ради получения власти.

— Полагаешь, что-то изменилось? Тысяча двести лет. Ровно столько прошло с того дня, как ураган разрушил строящийся город на берегу моря. Хочешь знать точное количество жертв? Я тебе скажу. Погибло более трёхсот тысяч пони. Ты стала одной из них! А сколько умерло от ран и болезней после? Я сделала всё, что могла! Помогала разрушенному городу, умоляла земных пони пожертвовать часть урожая для выживших. Вновь просила ресурсы для восстановления. Совет работал днями и ночами, они ездили по всей Эквестрии, пытались наскрести скудные ресурсы для пострадавших. В чём ты меня обвиняешь? О какой власти ты говоришь? Я лишь заботилась о городе! Ничего иного не делала!

— Ты прекрасно поняла мои слова. Разрушенный город тут ни при чём.

Селестия на миг замолкла, она всё поняла. Покачала головой.

— Совет распался. Ты об этом? Я его не разваливала специально. Ни я, ни Луна подобным не занимались. Я бы предпочла остаться главой Совета, нежели одеть корону Принцессы. Это случилось примерно… не помню, наверное, лет через сто после урагана. На совещание никто не прискакал. Вообще никто! Ни один высший пони Совета не соизволил прийти на него. Я посетила каждого! Спросила, в чём дело, они ответили, что больше нет смысла собираться и нам с Луной лучше стать правительницами всей земли. Так лучше для всех. После этого мы два раза пытались возродить Совет, искали умных и деятельных пони. Всё заканчивалось одинаково, пони не хотели править, либо молчали, либо соглашались с нашими предложениями. Если нет спора, нет смысла в совещаниях. Отсутствие иного мнения делает совещания бессмысленными. Мы с сестрой приняли тяжёлое решение, поверь, это стало ношей до конца времён. Теперь нам известно, что именно произошло. В тот день, когда мы выскребали ресурсы для пострадавшего города, не спали ночами, пытаясь разработать планы. Это всё стало высшей целью. Пони Эквестрии превратились в наших маленьких пони, которых нужно защитить любой ценой. Поверь, мы это воплощаем в жизнь. Теперь подобное называют «расписаться кровью в служении своему народу». Именно так говорят об аликорнах. В тот день мы расписались кровью в преданности и служении нашим маленьким пони. Понимай, как хочешь. Из друзей и соратников пони стали для нас теми, за кого мы будем сражаться до последнего вздоха. Нет больше Совета, он распался. Возможно, мы слишком хорошо работали, что-то не так сделали, я не знаю. Мы не могли допустить безвластие, страну бы разорвали на части. Так появились Принцессы. Одна из них перед тобой. Я нарушила своё обещание, ты права. Твоё беспокойство не было напрасным. Прости за это! Иногда выхода нет, мы вынуждены принимать тяжёлое решение, вразрез тому, что обещали.

Лазурная пегаска выслушала длинный монолог, потом вздохнула, некоторое время молчала.

— Тысяча двести лет? Я перенеслась на тысячелетие?

— Да, Флэш. Прости, мне не удалось сдержать обещание.

— И спустя тысячу лет, ты помнишь моё имя? Помнишь обещания?

Селестия кивнула.

— Я храню письма всех своих учениц. Перечитываю, когда мне одиноко или тоскливо, — у белоснежной кобылы опять потекли слёзы.

— Тысяча двести лет… — пробормотала пегаска, — почему она так поступила?

— Кто?

— Ты её не знаешь, никогда с ней не встречалась. Подруга, очень похожая на меня.

— Я могу…

Пегаска подскочила на кровати и обняла Селестию за шею, та бережно укрыла её крыльями.

— Совет пони ныне невозможен, мы слишком далеко ушли от группового принятия решений. Принцессы правят пони, таков тысячелетний сложившийся уклад жизни четвероногого магического народа. Я придумала, как обеспечить участие пони в управлении государством. Они не должны надеяться исключительно на Принцесс. Сейчас есть высшие, мы их так называем, приближённые к диархам пони. Они занимаются исполнением стратегических планов в самых разных областях, начиная от медицины и заканчивая военным делом. Кроме этого, есть специальные пони, их очень мало, слишком мало. Элементы Гармонии. Ты говорила, что нашла себе подруг, я надеялась, успеешь собрать шестёрку Элементов. Тогда мы ещё не знали о Гармонии столько, сколько знаем сейчас. Я предполагала это крайне важным, не представляя причин и последствий. Теперь мы точно знаем назначение Элементов. Это пони, которые указывают Принцессам на правильные действия, своими качествами направляют нас к лучшему будущему. И это единственные пони, которые могут настаивать на своих решениях, Принцессы принимают их волю. Совета теперь нет, есть шестёрка Элементов Гармонии, как направление движения и высшие пони, принадлежащие Двору, как исполнители наших планов. Поверь, им приходится принимать собственные трудные решения, они не обращаются к нам за разрешением на каждое действие.

— Ясно, ученица у тебя сейчас есть?

Селестия отрицательно покачала головой.

— Пару лет назад, я бы ответила положительно. Сейчас – нет. Она достигла больше, чем я могла представить даже в самых смелых мечтах. Твайлайт Спаркл стала аликорном, получила крылья вдобавок к рогу.

— Ты же говорила, типа аликорн это с рождения!

— Я помню свои слова, в те времена, мы с сестрой считали именно так. Не совсем с рождения, скорее с обретения кьютимарки. Мы ведь родились единорожками.

— Ага, значит, единороги могут обрести крылышки. Это радует.

Селестия поняла, что пони успокоилась.

— Я сказала «единороги»? – удивлённо поинтересовалась белоснежная кобыла, — Прости, я такого не говорила. Пегасы тоже могут обрести рог, одна такая существует.

— Хм… интересно, значит и бессмертие?

Селестия обняла её крылом, вспомнив, что кобыла очень интересовалась этим аспектом жизни аликорнов.

— Для этого, как выяснилось, рог не требуется. Аликорны – это правители. Обычные пони тоже могут попасть на бесконечную дорогу, иногда это связано со злыми действиями, кражей жизненной энергии, иногда – наоборот, слишком важные дела, незавершённые свершения. Известен случай, когда на эту дорогу попал жеребец. В общем, ты ведь хотела править пони?

— Селестия, мне не нужна власть, ты это знаешь, ничего не изменилось, это для тебя прошло более тысячи лет. Я хочу управлять, а не править.

— Суть одно и то же, — Селестия зажгла рог, тихий хлопок, в воздухе повисло знакомое ожерелье.

— Ты… ты… правда… да, хочешь…

Белоснежная кобыла бережно одела его на шею пегаске.

— Я совершила множество ошибок, лишь однажды моя ученица погибла. Остальные покидали меня в положенный судьбой срок, оставив после себя дорогие сердцу письма и слова, воспоминания. А ещё, новые города, дороги и заводы, прекрасные фермы, изобретения и магическое искусство. Каждая из моих учениц вложила свои силы в будущее Эквестрии.

Пегаска неуверенно фыркнула, опустила взгляд.

— А постель с тобой делила тоже только одна?

Селестия резко покраснела и возмущённо заржала.

— Я совершила множество ошибок, иногда не получалось сдерживать свои желания, прости меня.

Лазурная кобыла обняла её за ногу и потёрлась головой о грудь, пытаясь заглянуть в фиолетовые глаза.

— Селестия, эм… я не откажусь, не думай. Мне нравилось. В Мейнхеттене у меня была подруга, с которой тесно общалась, да и жеребец у неё хороший, если это можно так назвать, не важно. Мне было хорошо с ними, я уже некоторое время подумывала над тем, чтобы объединиться в табун. Не решалась, глупая и трусливая. О тебе тоже думала…

Селестия резко наклонилась и поцеловала её прямо в нос.

— Ты единственная ученица, с которой я делила постель. Остальные были подругами и близкими пони. Я смогла удержать себя от соблазнов.

— А жеребцы?

Белоснежная кобыла тепло улыбнулась и подмигнула.

— Весной приходит охота, ничего не поделаешь, я такая же кобыла, как и ты. Приходится принимать меры, чтобы получить желаемое. Давай больше не станем обсуждать это?

Пегаска немного поникла, потом подняла на неё взгляд, полный надежды.

— Селестия, для меня это происходило пару недель назад. Для тебя – прошла целая вечность. Ты единственная пони, которой я верю и которую знаю, здесь и сейчас.

— Хорошо, я поняла твой намёк. Память аликорнов устроена иначе, мы ничего не забываем. Воспоминания тускнеют и становятся отдалёнными, но никуда не пропадают. Я помню твои ласковые поцелуи, с радостью окунусь в далёкое прошлое. Мир сильно изменился, тебе понадобится время, чтобы ознакомится с достижениями пони. Не стану торопить и с радостью предоставлю место на кровати в личных покоях солнечного диарха.

— А кто сейчас рулит Мейнхеттеном?

— Ничего не изменилось, городской совет. В твоё время их было шесть, сейчас четырнадцать, главу совета выбирают раз в десять лет, кандидатуру утверждаю я.

— А Луна?

— Твоя наставница совершила огромное количество ошибок. Луна вернулась ко мне совсем недавно, я отправила свою сестру в заточение на тысячу лет.

— Ты… ты шутишь, да? – испуганно спросила пегаска.

— Нет, Флэш. Я не горжусь этим, поверь. Тысяча лет разлуки. Я правила Эквестрией в одиночку. Не спрашивай больше, тебе всё расскажут, не хочу предвзятости. Сопоставишь факты, рассказы и книги. Ты это хорошо умеешь. Позволь мне поспрашивать тебя?

Кобыла обеспокоенно фыркнула, повела крыльями, потом обняла аликорна за ногу.

— Как ты попала сюда?

— У меня подруга есть, точнее – была, ты вряд ли её знаешь, она занималась строительством зданий, расхитительница битов. Мы дружили много лет после одного неприятного события в жизни. Это случилось на острове в четырёх днях пути от Мейнхеттена, там засели пираты, кроме них на земле оказалась крепость, скорее — храм. В нём держали кобылку, совсем маленького жеребёнка, молились ей. Мы уничтожили пиратов и разрушили крепость, разогнали этих ударенных на всю голову «хранителей». Кобылку моя подруга удочерила. Денег им хватало, у меня наотрез отказывалась брать биты. Когда начался ураган, мы пытались защитить склады с провиантом, стаскивали брёвна и тяжёлые камни, укрепляли берег. В какой-то момент волны стали огромными и одна из них буквально поднялась над нами, тысячи тонн воды. И вот это всё летит вниз, я испугалась, впервые в жизни так сильно испугалась, целая жизнь мелькнула перед глазами. И тут, вдруг, появилась моя подруга, она бросила кристалл на землю, зелёный. Это всё, что я успела разглядеть. Волна обрушилась сверху, меня немного задело уже при переходе, вот и всё. Надеюсь… она…

Слёзы брызнули из глаз кобылы, она судорожно всхлипнула, потом тихо спросила.

— Ты считала меня погибшей, нашла тело?

— Ожерелье. Там ничего не уцелело. Твоё ожерелье нашли под завалами, рядом с… — голос аликорна предательски задрожал, — скелетом крылатой пони. Завалы на берегу удалось разобрать только через полгода. К тому моменту в жарком влажном климате от плоти ничего не осталось. Мне вернули ожерелье, я поняла — моя ученица погибла.

— Селестия, успокойся. Я перед тобой. Каким-то сказочным образом оказалась здесь и вновь вижу милые сердцу фиолетовые глазки.

Аликорн обняла её крыльями и прижала к себе, кобыла ойкнула.

— Прости, хочется потискать, — смущённо пролепетала белоснежная пони.

— Ты хотела что-то спросить?

— Год назад у нас пропали пони. Важные пони. Этому предшествовала цепь событий. Начиная с обнаружения древнего единорога из твоего времени и заканчивая гибелью экспедиции в Кристальном море. Одна из них была Элементом Гармонии, «Верность». Лазурная пегаска, похожая на тебя… у тебя зрачки расширились… ты знаешь её?

— Рейнбоу Дэш?

Селестия нервно вздрогнула.

— Это и есть моя подруга, с которой я хотела создать табун. Её жеребец, синегривый единорог, умный и деятельный, военное дело хорошо знает. Шайнинг Армор. Они остались в прошлом, надеюсь, выжили, не могли не выжить!

— Очень плохие новости. Это и есть пропавшие пони.

Флэш неуверенно посмотрела на аликорна.

— Они отсюда? Из этого времени? Рейнбоу действительно такая, верность – её кредо. А Шайнинг? Он кто?

— В Эквестрии сейчас пять аликорнов. Я и Луна, Твайлайт Спаркл и Ми Аморе Каденза. У неё родилась дочь, сразу получив рог и крылья, ей сейчас семь лет. Назвали Фларри. Её отец – Шайнинг Армор.

— Он чего, особенный пони Принцессы?

— Так нельзя говорить, он особенный пони кобылы по имени Ми Аморе Каденза.

— А, я поняла. Чтоб не обижать жеребцов, — она замолкла на мгновение, — Каденза. Каденс? – неуверенно спросила лазурная пегаска.

— Для подруг, конечно же, она Каденс.

— Этого не может быть… розовая? Кьютимарка в виде голубенького сердечка?

Селестия растерянно посмотрела на подругу.

— Ты знаешь её? Откуда? Ты никогда ничего мне не говорила!

— Эм… Рейнбоу и Шайнинг, они попросили меня молчать. Это её мы вытащили из того храма. Они удочерили этого жеребёнка. Она меня тётей называла, сухофрукты любила. Первое время боялась воды, мне стоило огромных усилий привить ей любовь к морским волнам. Я… мы её полюбили, оставалась у них иногда на пару дней, когда…

Флэш зажмурилась, по шёрстке потекли дорожки слёз, она поняла, что мечтам уже не суждено сбыться. Селестия обняла и прижала к себе плачущую кобылу. Та начала громко всхлипывать. В дверь палаты тихонько постучали, потом внутрь всунулась любопытная мордочка лавандовой кобылы.

— Добрый день, — немного растерянно сказала пони, — почему вы обе плачете?

— Это Твайлайт Спаркл, — представила вошедшую Селестия.

— Луна прислала письмо, сказала срочно идти за тобой. Что-то случилось?

Белоснежная кобыла-аликорн опустила голову и вздохнула.

— Твайлайт, прости, боюсь, мы больше никогда не увидим Шайнинг Армора и Рейнбоу. Они попали в прошлое Эквестрии, оставив значимый след в истории. Теперь нам известны родители Каденс. Она стала их приёмной дочерью, там, в далёком прошлом.

Лавандовая кобыла поникла.

— Значит, они уже умерли? Если так, должны быть памятные камни!

— Тысяча двести лет, возможно, ничего не сохранилось.

Пегаска вдруг подскочила, потом хлопнулась обратно на койку и скривилась.

— Болит?

— Ага, — жалобно ответила пони, — я сейчас вспомнила, они кое-чего сделали, укреплённую сталь им доставала, особую. Подвал под домом, где жили, в Мейнхеттене, там хранилище, я ещё удивлялась, зачем такое нужно. Рейнбоу сказала, вдруг кто-нибудь найдёт. Теперь понимаю, почему она так на это надеялась. Там альбомы, один я сама делала, где мы вчетвером. Помню, отдала всё жалование за месяц, бумагу мне на заказ изготовили с добавкой шёлковых нитей. Фотографии приклеила и красивые подписи два дня выводила.

Селестия прижала пегаску к себе, кобыла понемногу начала осознавать, она осталась одна, никого, кроме Селестии и Луны, не знает, все её родственники давно ускакали на небесные луга.

— Прошу, перестань, слезами делу не поможешь. Твайлайт, возьми своих подруг и отправляйтесь в Мейнхеттен. Флэш, покажешь им, где искать? Даю слово, — она указала копытом на лавандовую пони, — она лучше всех умеет работать с книгами и старыми записями. Мне ближайший месяц не отлучиться, приезжают послы из Седельной Арабии и ещё гиппогрифы обещали переговоры.

— Я надеюсь, там что-нибудь сохранилось. Хоть что-нибудь…

— Твайлайт, ты помнишь мой рассказ, это Флэш, кобыла из далёкого прошлого, ставшая моей ученицей.

Лавандовая пони подошла поближе, села и кивнула головой.

— Рада знакомству.

— Она не только моя ученица. Прошу вас об одном, не ссорьтесь.

Твайлайт сделала круглые глаза, мол, с чего бы это она стала ссориться с незнакомой пони.

— Флэш, — белоснежная пони с немой просьбой посмотрела в глаза лазурной кобыле.

— Ага, я поняла. Буду мирной и спокойной.

Солнечная Принцесса исчезла во вспышке телепортации.

— Эм… привет?

— Всё как обычно, даже времени поговорить нет, опять работает не покладая копыт.

Твайлайт задержала дыхание, лазурная пегаска заплакала. Самым натуральным образом.

— Что вы, не надо, успокойтесь. Принцесса Селестия не оставляет своих учениц. Она уделяет личное время, в их письмах нет иных сведений. Я часто засыпала под её крылом, тепло и уютно.

— Ага, — кобыла потянула носом воздух и удивлённо уставилась на аликорна.

Твайлайт подозрительно фыркнула.

— Кушать хочется, у тебя ничего с собой нет?

— Только сено в карамели. Будешь?

Флэш смущённо улыбнулась, горсть конфет перекочевала из перемётной сумки в копыта пегаски. Лазурная пони некоторое время смотрела на неё, потом вздохнула.

— Спасибо Твайлайт, я не люблю конфеты. Хотела проверить, действительно ли ты хорошая пони. Обычно едой не делятся с незнакомой кобылой.

Лавандовая пони открыла рот и закрыла.

— Я поняла. Ты точно конфеты не любишь?

— Фрукты сушёные, цукаты, орехи. Карамель не люблю.

— Флэш, тебе нужно кое-что знать. В Эквестрии сейчас нет мест, в которых имелись бы проблемы с едой. Таких уголков в Эквестрии не существует довольно давно, пони не помнят голодных лет. О том урагане и его последствиях знают только Принцессы, не смотри на меня так, я не знала. Мне сорок лет, молодая кобыла. Крылья получила недавно, подруги поделились своей силой. Я иногда думаю, что украла у них что-то, они так не считают. Селестия лишь смеётся над моими страхами. Я очень люблю книги и науку. Мне нравится дарить пони дружбу, вижу в этом своё призвание. Рейнбоу была одной из шести Элементов. «Верность». Мои подруги живут в Понивиле, я вытащу их, чтобы поехать в Мейнхеттен. Для нас это важно, мы скучаем по Рейнбоу. Понимаю, потеряли её, прошлого не вернёшь, — в фиолетовых глазах появилась печаль, — она больше не с нами. Полдня туда, немного времени собрать их и вернусь, отсюда на поезде чуть более суток. Скоростной состав ходит в Мейнхеттен, отправляется в полдень. Долечивайся и не думай о прошлом, ты в новом мире, тебе обязательно повезёт, мы с подругами постараемся, чтобы чувство одиночества тебя не посещало.

Флэш кивнула и устроилась на кровати, аликорн коснулась её крылом и телепортировалась.

— Нет бы как все, через дверь. Обязательно надо магией воспользоваться, — задумчиво пробормотала кобыла.

Через десять минут пришли лекари. Опять бесчисленные заклинания лечения, склянки с алхимическими настойками. Ближе к полудню пегаска поняла, что её тело полностью восстановили. В её время единороги такого не умели, это уж точно. Крыло больше не болело, как и нога. Шёрстка везде ровная, ни одной царапины. На обед подали ромашковый суп с сенными клёцками, на второе – горка из долек яблок в плошке и в завершение, прохладный компот из неизвестно чего, от него приятно щипало язык. Флэш спросила лекаря, можно ли ей погулять, та закивала и отпустила на час, правда, летать запретила. Больничный комплекс был полон пациентов, больше всего пегасов, в основном травмы крыльев и ног, видимо от падений ещё никто не научился защищаться. Некоторое количество земных пони, этих вообще мало. Единорогов на удивление много оказалось, неясно почему. Тенистая аллея вдоль здания, ухоженные дорожки и деревья, высокие кусты, усыпанные мелкими белыми цветами. Несмотря на солнце и лето, жары не ощущалось. Не Мейнхеттен, сделала вывод пони. Сквозь живую изгородь просвечивали белокаменные дома, украшенные узорчатыми башенками. Она слегка распустила крылья, пытаясь определить высоту, поняла, что они довольно высоко над уровнем моря, прикинула, выходило — город располагался на горе! Увидев симпатичную лавочку с коваными перилами, кобыла улеглась на неё, свесив передние ножки. Щебетание птиц, тихий цокот копыт по мостовой, невнятные разговоры, тёплый ветерок шевелит шёрстку. Пони положила голову на ноги и закрыла глаза, через некоторое время по шёрстке побежали дорожки слёз. Воспоминания о подругах медленно брали своё, чем больше она осознавала, что перенеслась в другое время, тем чётче понимала, ей никогда больше не увидеть Рейнбоу и Шайнинг Армора. Кобыла очнулась от прикосновения, рядом сидела зевающая ночная пони.

— Вы спали, вам снился очень плохой сон. Пришлось разбудить.

— Это не сон.

— И слёзы у вас, конечно же, ненастоящие. Не нужно лгать, вам плохо, приснился дурной сон. Я отвечаю за больничный комплекс, вообще, мне сейчас отдыхать положено. Пациенты обычно тревожатся по ночам, кошмары приходят, я их защищаю.

— Эм… спасибо? – удивлённо ответила лазурная кобыла.

— Не за что, не думайте о плохом, в Эквестрии много прекрасного, подруги появятся. С кем-то мы расстаёмся, кого-то находим. Такова дорога жизни. Не печальтесь о том, что осталось в прошлом.

Флэш вздохнула, тихонько всхлипнула.

— Ты права, я не должна об этом думать. Они прожили достойную жизнь, я уверена! Нужно найти их памятные камни и положить цветы, это правильно!

Ночная кобыла растерянно посмотрела на пегаску, та улыбнулась.

— Всё хорошо, спасибо. Слушай, а ты не могла бы проконсультировать меня?

— С радостью! Что вас интересует? – ночная пони смешно сморщилась, потом замахала перепончатыми крыльями. Было заметно, она всё время щурится на яркое солнце, вертикальные зрачки стянулись практически в линию.

— Меня интересует пони, с которым можно поговорить о Луне. Чтобы правду мог рассказать.

— Вы о Принцессе Луне?

— Ага.

Ночная крылатая пони неуверенно посмотрела на лазурную пегаску.

— Поговорить можно с главной Ночной Стражи. Найт Мун. Она живёт во Дворце, ночное крыло здания, там спросите. Единственное что, не называйте её Луной, она Принцесса. Ночные пони обижаются на подобное обращение к своей Госпоже.

— Да я уж поняла, прости, пожалуйста. А ты действительно спишь днём?

— Вы ведь спите ночью, что в этом удивительного? У каждой из сестёр свои пони. Мы охраняем ночной покой солнечных пони, а днём они защищают нас. Сейчас в Кантерлоте сделали шесть кварталов, там живут только ночные пони со своими табунами. Улицы днём патрулирует солнечная гвардия. После возвращения Принцессы Луны ночных пони стало немного больше, численность понемногу растёт. Так быстро жеребята не рождаются, увы, мы стараемся. Наша Госпожа очень хочет увеличить количество ночных пони.

— А что не получается-то? – неуверенно спросила Флэш.

Чёрная-серая кобыла мгновенно стала пунцовой.

— Ну, понимаете, многие всё ещё боятся. Вдруг она опять нас бросит.

— Как я поняла, Селестия… — уловив неодобрительный, лазурная пегаска поправилась, — да, да, вспомнила… Принцесса Селестия, очень сожалеет о случившемся.

— Мы её не виним, это страх, самый обычный. От него не ускакать. Госпожа регулярно собирает ночных кобыл, обещает больше никогда не оставлять своих пони и просит чаще обзаводиться жеребятами. Мы стараемся, только иногда страх побеждает.

— Мне, видимо, не понять. Значит, говоришь, Найт Мун знает больше?

— Да, Госпожа доверила ей Ночную Стражу. Она знает больше всех нас, мы к ней часто за советами приходим. У неё есть свой табун и жеребята.

Флэш поблагодарила разговорчивую ночную пони и отправилась обратно в койку, час истёк. Под вечер её опять накормили и осмотрели, радостно сообщив, мол, с утра она может быть свободна. Следующее рассвет кобыла встретила весело, её разбудили самым внезапным образом. Приехали подруги лавандового аликорна и толпой ввалились в палату. Пони по очереди представились и сообщили, что она почти полная копия Рейнбоу. Правда, когда Флэш встала, они заметили, что она намного крупнее их подруги. Самые обычные кобылы, только свет в глазах и тепло в словах. Вещей у неё самой не было, как и битов. Она неуверенно шепнула об этом аликорну, та с пониманием отнеслась к проблеме и пообещала обо всём позаботиться. Поезда изменились, скорость поражала воображение, при этом слышался только стук колёс на стыках рельс. Лазурная пони забралась на полку и слушала разговоры пятерых кобыл, иногда замечая нотки печали в их словах, когда они говорили о Рейнбоу. Кое-что ей показалось довольно странным, жёлтая тихоня выдавала реплики реже других, почему-то смущаясь самых обыденных вещей. Флэш внимательно присмотрелась к ней, розовая грива кобылы выглядела как обычно, но что-то не давало покоя. Её саму ни о чём не спрашивали, Твайлайт, по всей видимости, предупредила подруг повременить с расспросами. Вечер наступил быстро, Флэш наслушалась самых разных историй, начиная от обретения Элементов, до событий с Темпест. Вечером она вернулась в своё купе, Твайлайт осталась с ней. Остальные кобылы разбились по двое, заняв ещё два купе. Флэш легла и закрыла глаза, дождалась пока Твайлайт поглубже заснёт и мягко спрыгнула с полки, тихонько открыла дверь и высунулась в коридор. Прошла в купе, где спали Флаттершай и Эплджек, заглянула к ним. Обе пони спали. Флэш внимательно осмотрела жёлтую кобылу, пытаясь понять, что ей не нравится. Наконец она поняла, Селестия когда-то очень давно пыталась её научить видеть магические потоки. Лазурная пегаска сосредоточилась, действие далось неожиданно легко, раньше это удавалось с огромным трудом. Её глаза неярко вспыхнули призрачным магическим светом. Грива жёлтой пони сияла очень тусклыми искорками. Флэш попыталась ощутить магию, что-то далёкое и мощное отозвалось эхом, судя по всему, жёлтая кобыла что-то украла у аликорна и получила лишь частичное прощение за это. Селестия упоминала о таком, именно тогда Флэш попросила её не использовать свой дар власти против пони. «Девочка, кого ты обокрала? Ещё и часть Силы прихватила!». Флэш в полной задумчивости вернулась к себе, улеглась на полку и подумала, «Интересные подруги у аликорна, подозрительно таинственные, хотя по рассказам, вполне нормальные кобылы». Утром ничего интересного не происходило, Твайлайт зевала и потягивалась, потом ушла мыться, спустя полчаса она уже выглядела довольно презентабельно. Утренний чай с печеньем и сеном. Опять разговоры и рассказы. Флэш периодически поглядывала на Флаттершай, как только жёлтая кобыла замечала взгляд, тут же пряталась в свою гриву.