Некромантия для Жеребят

Вторая Попытка

Через несколько минут комната вернулась в свое первозданное состояние. Боун остался сидеть на своем месте, мысленно пробегаясь по последним минутам, в то время как Синек всячески пыталась успокоить его.

Бормотания раздавались оттуда, куда вышли Селестия и ее свита. Время от времени они усиливались, когда кто-то кричал или судорожно хватал ртом воздух. Юный жеребенок понятия не имел, о чем сейчас переговаривалась элита Кантерлота, но предположил, что это точно как-то повлияет на его дальнейший жизненный исход. Он сомневался, что они просто так отпустят его после того, как тот напыщенный сноб предложил использовать его в качестве орудия против врагов Эквестрии, но Боун все же был неприступен, не желая принимать в этом участия. Он хотел, чтобы его оставили в покое, оставили жить нормальной жизнью с его особым талантом. Он не хотел, чтобы за ним, как и за другими Некромантами, гонялись столетиями, но что может удержать пони на расстоянии?

Боун взглянул на свою переволновавшуюся подругу, философствуя, действительно ли он хотел вести затворнический образ жизни до скончания времен. Хотел ли он спрятаться где-нибудь, каждый день надеясь, что никто его не найдет. Если же охотник за головами найдет его, ему придется избавиться от него и перекочевать в другое место, повторяя цикл раз за разом в надежде на изменения. Что это, если не безумие?

Пустота внутри него перманентно возвращала просьбу аристопони на самый пик мыслей некроманта. Сибарит сказал, что он станет героем. Значит ли это, что его никто больше не захочет убить, или же ему предстоит встретиться с куда более зловещей угрозой? Герои в историях всегда побеждали чудовищ, делая все возможное, чтобы сдержать ужасы подальше от хороших пони.

Он вздохнул. Если он и собирается стать героем, пони увидят в его новом обличье больше монстра, чем друга, что полностью отдавалось на волю обстоятельств, от него независящих. Он — Некромант, и не важно, какую сторону он примет. Воскрешать мертвецов, убивать пони и насылать мор — вот его особый талант.

— Боун? — нежно спросила Синек. — Все в порядке?

Он затряс головой, глядя на своего единственного друга.

— Нет.

— Что не так?

Жеребчик опустил голову на серебряный стол, отодвигая тарелку своей магией.

— Как смысл в этой кьютимарке, если она вынуждает тебя умирать снова и снова?

Она секунду мерила дверь своим тревожным взглядом.

— Боун, я не думаю, что все настолько плохо. Может, они уже решают, что ты им понравился?

Боун своим взглядом чуть не прожег Синек насквозь.

— Что насчет других некромантов? Сколько таких, как они, преследовались и истреблялись веками? — Он покачал головой. — Нет, они решают в той комнате, каким образом лучше убить меня.

Синек осмотрела комнату, заметив пару задержавшихся в ней стражей.

— Эй, — зашептала она, — что если мы выйдем наружу и вместе прогуляемся по Кантерлоту?

Его уши слегка воспрянули.

— А нам разве не нужно ждать здесь?

Кобылка отмахнулась.

— Ой да, никто ведь не сказал, что мы должны, так ведь? Кроме того, что нам сделают стражники; остановят нас?

Юный некромант улыбнулся, поднимая голову со стола.

— Хорошо, звучит гораздо лучше, чем просто тухнуть здесь и ждать моей погибели.

Дуэт спрыгнул со своих стульев на отполированные мраморные плиты и отправился к выходу, расположенному напротив переговаривающихся аристократов. Боун ухмыльнулся под своим капюшоном, его белая мордочка, напоминающая стражникам саму смерть, одарила их секундным вниманием и вскоре растворилась, исчезнув в дверном проеме.

— Куда нам стоит пойти в первую очередь?

— Не знаю, я никогда до этого не была в Кантерлоте.

---

Теперь, когда пони получили разрешение от самой Селестии вернуться к своим повседневным делам, двое друзей спускались по золотым дворцовым ступеням в городские владения. У Боуна зародились сомнения насчет их плана, по которому ему нужно было скрывать свои глаза, что само по себе нелегкое занятие.

— Что такое пончик? — поинтересовалась Синек, указывая на витрину неподалеку.

— У Пони Джо? — добавил Боун с заядлым интересом. — Может, посмотрим, что там?

— Думаешь, это его настоящее имя?

— Кого, владельца?

Синек пожала плечами.

— Наверное, есть имена для пони и похуже, чем Пони Джо, но это тоже уже край.

— А разве Джо это не... напиток? Я слышал где-то «чашка Джо^[1]».

Они решили, что изучать всякие странности лучше в движении, нежели просто стоять у подножия лестницы и разговаривать об этом, поэтому они пошли к городскому фонтану на главной площади. Он иллюстрировал всю ту же Принцессу Селестию в ее золотой броне, побеждающей какого-то монстра из прошлого.

— Эй, Боун, что думаешь об этом? — осведомилась Синек, указывая на статую.

Некромант поднял взгляд, увидев Селестию.

— Возможно, убивает кого-то за то, что он «злой».

— А что если он и вправду был злым?

Он покачал головой:

— Синек, мне не очень хочется сейчас говорить о Селестии. Давай лучше насладимся Кантерлотом, пока я в состоянии это делать, хорошо?

Пегаска кивнула:

— Хорошо, Боун. Извини, что заговорила об этом так скоро.

---

Маленький колокольчик застрекотал на все помещение, когда дверь У Пони Джо, под совместными потугами двух друзей, наконец раскрылась.

— Добро пожаловать! — поприветствовал жизнерадостный голос посетителей. Но когда никого не обнаружил, продавец, сконфузившись, посмотрел вниз, где и заметил своих новых покупателей. — Чего желаете?

Боун почти что ответил ему, но отдернул себя. Сколько у него еще в запасе было времени, прежде чем кто-нибудь не закричит при виде некроманта?

— Что у вас самое лучшее? — спросила Синек. — Мы новенькие в Кантерлоте.

Кофейной окраски жеребец ухмыльнулся, указывая на огромных размеров меню над ним, распростершееся вдоль всей стены.

— Выбирайте, у нас много всего. За стойкой или на диване?

Боун бессвязно раскрывал рот, разглядывая разнообразнейшие блюда. Фруктовое Мороженое, Тройное Суприм Эспрессо с Макиато, Банановый Сплит, Двойной Бананово-Ягодный Твист... список и не думал заканчиваться. Жеребенок отродясь-то таких слов не слыхивал.

— Эм, — ответила Синек за двоих, — на диване?

Жеребец указал на ближайшие расположенные у окна места.

— Тогда прошу туда. Мисс Пломбир поможет вам разобраться с вашим заказом. Приятного времяпрепровождения в Кантерлоте!

— Э, спасибо, — беспечно проговорил Боун, в шоке поняв, что он только что проговорился. Он моргнул, прогоняя въевшиеся в голову слова, прежде чем повел Синек к их «дивану».

Места были упругими, хорошей выделки, а также невероятно удобными. Головы жеребят едва доставали до верхушки стола, но им было достаточно и того, что они видели друг друга. В окне мелькали прохожие и дилижансы, отправляющиеся на свои повседневные дела, будто ничего и не происходило, хотя некоторые все же бросали тревожные взгляды на дворец.

«Скорее всего, они думают, что я все еще внутри», — сделал вывод Боун.

— Здравствуйте! — раздался бодрый голос кобылы, которая положила каждому жеребенку по огромной салфетке. — Впервые У Пони Джо?

Боун кивнул, не гонясь за словами.

Синек ответила ей тем же радостным и вежливым тоном:

— Да. Мы увидели вывеску и не знали, что и подумать, поэтому и решили остановиться!

— Хочешь, я повешу твой плащ, дорогой? — предложила официантка.

Некромант быстро покачал своей головой:

— Нет, спасибо. Я в порядке.

— Оу, — промурлыкала она, — стесняешься? Ничего, милый, У Джо ты в безопасности. Принести вам что-нибудь попить, пока вы изучаете меню?

— Эм... воду?

Официантка взглянула на Боуна, который теперь использовал салфетку как щит против пристального взгляда кобылы.

— Мне тоже воды.

Она кивнула:

— Вернусь через секунду. Дайте мне знать, когда будете готовы сделать заказ!

Когда официантка пошла помочь другим пони, забредшим в это заведение, Боун с облегчением вздохнул. Его меню шмякнулось о стол.

— Эта была плохая идея, — лихорадочно зашептал Боун. — Если кто-нибудь раскроет меня, то все сойдутся в бесконечном крике и повыбегают за дверь.

— Боун, тебе стоит немного расслабиться. Никому нет дела, кто ты такой. Как и сказала официант, ты, возможно, просто выглядишь застенчиво.

Он сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, зарываясь с головой в меню.

— Это самая ужасная, пугающая и неполноценная затея!

Послышался цокот копыт возвращающейся официантки, несшей два стакана воды для жеребят.

— Ваша вода... нашли что-нибудь по вкусу? — Она тревожно посмотрела на жеребчика в капюшоне, волнуясь, что, наверное, произошло что-то плохое. — С тобой все хорошо, дорогой?

— Агась, — пискнул Боун, возводя бастион между собой и ее взглядом. — Я возьму, все, что по вашему мнению самое лучшее.

Кобыла легонько похлопала жеребенка по голове.

— Бедняжка, надеюсь, твое пребывание в Кантерлоте не всегда такое угрюмое, как сейчас. — Она перевела взгляд на Синек и одарила ее своей прежней деловой улыбкой. — Уже выбрали?

Синек, выразив натуральное недоумение, вообще не имела ни малейшего понятия, что бы она хотела попробовать.

— Эм... что-нибудь вкусное?

Кобыла слегка дотронулась до плеча Боуна.

— Дорогой, не возражаешь, если я заберу меню?

Официантка целиком и полностью напомнила Боуну мать Синек. Сцена, где она лежит с арбалетным болтом в голове, крепко зацепилась в его памяти. Его начало трясти.

— Ох... Полагаю, пусть лучше у вас пока побудет. Скоро вернусь!

Она снова ушла, что немного успокоило юного некроманта. Он вновь очутился в лесу, вытягивающим болт из своего сердца одним мучительным рывком. Вновь почувствовал меч, рвущий в клочья его лицо, ломающуюся спину и крошащиеся зубы. Вновь — как ломаются ребра, как рвется сердце, пока он, лежа на земле, харкался кровью на листья под собой.

— Боун? — осведомилась Синек. — Хочешь уйти?

Ее друг-некромант поднял свой взгляд, затуманенный и остекленевший.

— Как я должен продолжать жить нормальной жизнью, Синек? Посмотри на меня! На это место! Я сюда никаким боком не вписываюсь, и все это прекрасно видят.

— О чем ты таком говоришь, Боун? Конечно, вписываешься! — возразила Синек, пересев со своего места на место рядом с ее другом. — Что не так?

Боун с заметным тремором обнял копытами Синек.

— Я не должен быть жив, Синек. Твоя мама должна быть сейчас жива! Я до сих пор вижу ее. Я вижу все свои смерти, они мелькают прямо перед моими глазами!

Ушки Синек опустились, когда ее друг становился все более безумным.

— Может, пойдем в другое место? Тебе нужно успокоиться, или ты рискуешь раскрыть себя.

Он еще сильнее обнял ее своей ледяной хваткой, в то время когда официантка подошла к ним.

— А, так вот почему ты был таким застенчивым! Вы двое, должно быть, на свидании; изумительно!

— Э-э... — выпалила Синек. — Да! На свидании…

На стол были поставлены две огромные витиевато украшенные миски, в каждой из которых был какой-то сладкий десерт

— В честь вашего первого приезда в Кантерлот два Банановых Сплита за счет заведения! — радостно объяснила им официантка. — Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам, раз уж я здесь?

Синек покачала головой:

— Нет, спасибо, мэм. Пока достаточно.

— Если что-нибудь понадобится, — нараспев чирикнула официантка. — Дайте мне зна-ать!

Кобылка изо всех сил постаралась повернуть голову Боуна к только что доставленным вкусностям.

— Эй, посмотри на все это хоть секундочку, хорошо?

Дрожь Боуна немного поутихла, пока его мозг был отвлечен тщетной попыткой понять, на что он вообще смотрит.

Синек сунула ложку в рот.

— Хошь попробовать?

Некромант оглядел помещение, замечая, что никто не оказывает им ни малейшего внимания. Он сдавленно вздохнул, беря ложку своей магией и задаваясь неуверенным вопросом, что же это такое, «Банановый Сплит^[2]». Ложка с легкость прошла сковзь сладость, и Боун наблюдал, как на ложке начинает формироваться странная масса.

Он посмотрел на свою подругу, которая уже принималась за второй кусок, и решил дать этому шанс. Оно было холодным, но в то же время очень вкусным. Его глаза округлились, как и снизошедшая на его мордочку ухмылка, когда все его тревоги в один момент отъехали на задний план.

Когда Боун Мэрроу успокоился и начал понемногу расслабляться, двое друзей наслаждались их угощением У Пони Джо без единого крика ужаса.

---

И Боун, и Синек теперь гладили свои выпяченные животы, плюхнувшись каждый на свою часть дивана.

— Думаю, это яд, — пробормотал Боун. — Кажись, скоро копыта отброшу...

Синек перекатилась на спину, используя спинку дивана как подушку под щеку.

— Полагаю, дело в том, что мы слишком много съели.

— Думаешь? — спросил Боун. — Я не знал, что ты способна столько съесть…

Дверной колокольчик слегка дзынькнул, оповещая о новом посетителе. Тихая череда ахов прошлась по толпе, что заставило Боуна насторожиться.

— Принцесса Селестия! — обомлел жеребец за прилавком. — Чем же я заслужил такую честь, чтобы оказаться в вашей компании?

Глаза некроманта чуть на лоб не полезли, поэтому он, надеясь, что его плащ укроет его от лишнего внимания, скрутился в маленький комок под столешницей.

— Вы не видели случаем небольших жеребчика и кобылку? Жеребенок носит прекрасно сшитый бело-голубой костюм и плащ?

— Да, ваше Высочество! — жадно заявил жеребец, указывая прямо на диван Боуна. — Они должны быть вон там!

Селестия вежливо кивнула:

— Спасибо вам, Пони Джо. Ваша семья всегда оказывала нам большую услугу.

Он также кивнул:

— Мы, Джо, всегда помогаем пони, а?

Возвышающаяся над всеми принцесса прошла к дивану, под которым прятался Боун, и ярко зажгла свой рог. Сияние рыскало и там и сям, пока вскоре не наткнулась на них.

— Ага, вот вы где.

Боун и Синек выплыли из своего укрытия, паря в магии Селестии.

— Ну как, насладились побегом?

Боун, который сейчас был в центре внимания, сжался под лучами света, прикрывая свои глаза, дабы не дать пони понять, кто он есть на самом деле.

— Я просто хотела, чтобы Боун- э-э, Берри почувствовал себя лучше! — выпалила Синек, чуть не осветив на всю толпу имя своего друга.

Селестия приподняла бровь.

— Вы оба возвращаетесь во Дворец.

— Почему вы не оставите нас в покое?! — выкрикнула Синек, чье терпение было уже на исходе, пока она отчаянно трепыхалась в воздухе. — Разве вы не видите, что делаете с ним? Он был абсолютно счастлив какую-то секунду назад, а потом явились вы и все разрушили!

Принцесса слегка ошалела от такого выплеска эмоций, но все равно смотрела на все через непреклонную призму спокойствия.

— Не сейчас.

— С тех пор как мы познакомились, я никогда не видела своего друга таким счастливым, — продолжала Синек. — Просто оставьте его!

Селестия поднесла кобылку поближе к себе.

— У нас будет с тобой серьезный разговор, Синек. Наедине.

---

Боун теперь возвращался обратно в свою комнату во дворце. Его скелеты остались целы, показывая железную дисциплину как реальные стражи, хотя его мало волновало их присутствие. Шелковые простыни были сброшены на пол, когда Боун забрался под кровать, обернувшись в безопасный кокон.

Его мысли яростной бурей перебирали все возможные перспективы; все те вещи, которые Селестия могла сделать с его подругой. Она не отстанет от него. Селестия будет всегда наступать ему на пятки и дышать в затылок, будет убивать его до тех пор, пока он не свалится в вулкан и не сгинет навсегда. За прошедшие секунды Боун начал убеждаться в этом еще больше.

Стук в дверь. Боун переключался на одного из своих скелетов, посмотреть, кто это был. Селестия, конечно. Его ненависть оскалила зубы, а комната заметно охладела.

Принцесса вошла, с настороженностью замечая легкий холодок.

— Боун Мэрроу? — позвала она. — Я знаю, что ты здесь.

Юный некромант хранил молчание. Она ничего не получит от него, особенно ответов.

— Я ошибалась в тебе, — добавила принцесса с толикой вины в голосе. — Ты поговоришь со мной?

Боун, завладев одним из скелетов, приказал ему покачать головой и в недоброжелательном жесте указать на коридор, чтобы она уходила.

— Могу я доверить тебе кое-что?

Боун заметил, что это была не та Селестия, которая искала в каждой мелочи повод для его убийства. Что-то было не так. Он опустил копыто скелета, устанавливая доверительную связь между ними.

— Я увидела кое-что сегодня, чего не видела никогда в своей жизни, — продолжала тем временем Селестия. — Я видела некроманта с другом. Я видела тебя и Синек, наслаждающимися временем друг с другом, и это напомнило мне кое о ком, чья память все еще теплится в моем сердце.

Комната еще сильнее похолодела, когда Боун предположил, что Селестия пытается им манипулировать.

— Я не обращала внимания к деталям. Я не обращала внимания к деталям. Я не осознала того факта, что она была расстроена, что ей была нужна моя помощь, но твоя подруга все поняла.

Селестия вздохнула, подходя ближе к центру комнаты.

— Она поведала мне, по-своему. Как ночь будет все темнее; как она говорила мне это мимолетом. Маленькие, крошечные детали, которые показались мне тогда незначительными.

Юный некромант все еще сомневался в намерениях Селестии, но по мере того, как он слушал, комната чуть потеплела.

— Я поняла, что рано или поздно все пони замечают мелочи. И проблема даже не в сиюминутном порыве. Одно событие никак не может довести пони до такого безумия…

Она заглянула под кровать, уставившись прямо в сияющие голубым глаза Боуна, когда тот вылез из-под нее.

— Это день ото дня сводит пони с ума. Я увидела это, когда ты покидал дворец сегодня. Я видела твою борьбу, что напомнило мне о моей сестре, Луне. Она всегда действовала подобным образом, но никогда не показывала другим этого. Она держала все свои секреты по бутылкам, которые выбросила далеко в море.

Селестия, вздыхая, покачала головой.

— Хотя нет, все было ясно, как белый день. Смотря через розовые очки, я просто-напросто отказывалась замечать этого.

— Почему вы говорите мне это? — осведомился Боун.

Какое-то время они сидели, Принцесса Солнца и юный некромант, смотрящие друг другу в глаза.

— Я совершила ошибку, когда изгнала свою сестру, когда я изгнала Найтмер Мун. Я не могла чувствовать ее боли, я использовала на ней Элементы Гармонии, которые пытались преподать мне урок.

Боун одарил ее непонимающим взглядом, побуждая Селестию продолжить.

— Моя сестра всегда была лучше всех нас. Она была Доброй, она была Щедрой... она умела прощать, в отличие от меня.

Селестия протянула через весь ковер копыто к Боуну.

— Я хотела быть для нее лучшей сестрой, но сперва я хочу кое-что узнать…

В комнату опять вернулась стужа, когда Боун предположил, что ради этого момента Селестия все подстроила, чтобы использовать его в своих грязных целях.

— Можешь ли ты посмотреть, жива ли она? Можешь ли ты посмотреть глазами Луны и сказать мне, что с ней все в порядке?

Он моргнул, совершенно обомлев от такой просьбы.

— Вы хотите, чтобы я…

Селестия кивнула.

— Не окажешь ли ты мне такую честь?

Воспоминания, где его убивают Королевские Стражи, где он вырезает свои глаза, чтобы избежать рыцарей Селестии, нахлынули на него. Боун сжал челюсти, сделав комнату практически ледяной.

— С чего бы вдруг? — проклокотал Боун. — Зачем вы пришли сюда и просите меня об услуге, хотя сами только и делаете, что привносите страдания в мою жизнь?

Селестия отпрянула, уставившись в пол.

— Я пойму, если ты не захочешь помочь мне, Боун Мэрроу. Для тебя я — чудовище. Я осознала это слишком поздно, чтобы что-то уже менять.

— Ты в любом случае убьешь меня, Селестия, — прошипел Боун. — Ты действительно думаешь, что я помогу тебе, когда моя жизнь будет зависеть лишь от мнения разодетых снобов?

Уши принцессы опустились, ее маска спала, обнажая истинное лицо.

— Я не хочу, чтобы то, что случилось с моей сестрой, случилось и с тобой. Только не после сегодняшнего дня. Только не после всех тех ошибок, которые я натворила.

Некромант потряс головой:

— Уже слишком поздно, Селестия. Ты уже натравила на меня своих головорезов, пытающихся убить или бросить меня за решетку с тех пор, как я получил свою кьютимарку. А теперь ты приходишь ко мне и надеешься, что я помогу тебе снова увидеться с Принцессой Луной?

Окна заледенели, и даже скелеты с дверью покрылись коркой льда, когда Боун еще больше разозлился.

— За все, что ты сделала со мной, я желаю, чтобы ты никогда больше не увидела свою сестру!

Дабы убедиться в том, что она мертва, Боун Мэрроу сосредоточился на одном имени, чтобы подтвердить свои тщеславные желания.

Принцесса Луна

Зрение Боуна поплыло сквозь бесконечную черноту, пестревшую белыми пятнами и вскоре закончившуюся обширным полем серых камней.

Его зрение переместилось, и теперь он видел темные копыта пони, будто задающиеся вопросом, что с ними происходит. Луна подняла взгляд на огромную сферу в небе. Голубые и зеленые тени искусно переплетались с коричневыми, образуя тем самым невиданных масштабов шедевр.

Боун плюхнулся на круп, ошеломленный видами, которым он только что был свидетелем. Его дыхание замедлилось, злость поутихла, а комната начала обретать свою прежнюю температуру, от чего с потолка начали ниспадать на пол капли воды.

— Это... — тихо прошелестел Боун.

— Что такое? — в отчаянии потребовала Селестия. — Она жива? Что ты видишь?

Он видел облака, сплетающиеся в причудливые формации; зеленые и голубые сияния, проходящие на границах сферы, образовывали с окружающих их светом невероятной красоты амальгаму. Он заметил крошечные огоньки в темной части шара…

Луна моргнула, указывая копытом на зеленый рай. Затем она опустила взгляд на аляповатый камень под собой и начала выводить копытом на земле послание.

Прости меня, сестра.

Сеанс связи закончился, и Боун вернулся в свое прежнее тело. Селестия приблизилась почти вплотную к жеребчику, напряженно смотря на него.

— Что ты увидел? — с надеждой в голосе спросила она.

Ледяные глаза некроманта дернулись на Принцессу Солнца. Стужа вновь навалилась на комнату, когда пустота внутри него дала о себе знать.

— Ничего.