Одиссея воровки
08. В логове воров. Бриллианты в грязи
Твайлайт даже и не пыталась скрывать самодовольство, когда вынула корону Платины из сумки, подержала ее на весу и опустила на подушечку, подставленную Хард Тэком.
А почему бы и нет? Кто бы отказался – особенно после того, как минотавр заворчал и признал, что сомневался в ней, и когда он принес все возможные инструменты для оценки.
— Просто чтобы убедиться, — пробурчал он, аккуратно поднимая и поднося корону к свету, чтобы изучить все драгоценные камни на ее зубцах.
Хоть говорил он о деле, Твайлайт почувствовала в его голосе нотку восхищения. Он не хуже нее знал, что это подлинник. Настоящая корона. Добыча из добыч.
И что более важно, ключ к ее оправданию в глазах Селестии и Луны.
— Развлекайся сколько хочешь, — ответила она, осматривая его дом. – После этого наблюдать, как ты отсчитываешь мой выигрыш будет еще более приятно.
От мрачного бурчания, достигшего ее ушек, у нее лишь появилась улыбка. Может она и не могла винить его за желание лишний раз удостовериться, но это и не означало, что она не может его немного подколоть. Это подавляло желание постучать его головой о стену за то, что он принял взятку. Кроме того, это давало шанс узнать, что еще он успел добавить в свою коллекцию.
Хард Тэк хоть и был богатым жителем Юдоли Бродяг, жил все же достаточно просто – каменные стены, деревянный пол, застеклённые окна и покрытая тростником крыша, которую поддерживал один-единственный деревянный опорный столб и множество мелких в качестве стропил.
Вдоль стен стояли деревянные ящики, полные предметов, которые он собрал или которые были ему проданы за многие годы. Там были гравированные кинжалы, несколько книг, написанных на странных языках, достаточно безвкусно выглядящий чайный поднос, словно целиком отлитый из золота, и небольшой сундучок, полный монет и драгоценных камней.
Ничего такого, что могло бы привлечь ее внимание.
Ничего, пока краем глаза она не заметила фиолетовую искру. Твайлайт встрепенулась, ее ушки встали, а хвост радостно замахал, словно у вора при виде главной цели, и она осмотрела полки в поисках этого чудесного, зовущего света. Ее тянуло к верхней полке, как мотылька к пламени.
Он лежал на красной плюшевой подушечке, как фамильные драгоценности правящей семьи давно павшей империи, и был столь прекрасен, что Твайлайт была уверена, что за обладание им могли развязываться – и, возможно, развязывались – войны в далекие феодальные времена Западных земель. Прекрасный фиолетовый драгоценный камень, безупречный во всех отношениях, гордо являл себя миру. Он имел форму бриллианта, приданную ему тем, кто был превыше всех мастеров, и сиял даже в тусклом освещении гостиной-ставшей-лавкой Хард Тэка.
Нет. Не так. Это было неверно.
Он излучал собственный свет – который занимал все ее поле зрения, заполнял ее сердце теплом и пробуждал воспоминания об уроках прошлых лет. Всех тех уроках о помощи другим без ожидания благодарности или вознаграждения, которые она отложила, преследуя свои цели.
Все уроки Селестии о великодушии, в котором нуждалась настоящая принцесса, чтобы вести за собой пони сквозь века.
Тоненький писк и шлепок по ребрам вырвал Твайлайт из гипнотического зова камня. Она обернулась и посмотрела через левое плечо, повернув бедро так, словно собираясь посмотреть на свою метку. Так было проще разглядеть маленького кролика, который снова высунулся из кошеля и перемежал шлепки по боку с указанием на малиновое сияние, исходящее из того же кошеля.
Она моргнула. С каких пор ее кошель сияет?
Эйнджел прижал лапку к губам, косясь на бурчащего минотавра, словно говоря: «Не дай ему заметить это!». Затем он поманил ее и нырнул обратно в кошель, захлопывая за собой его клапан, чтобы его не было видно. Или, что важнее, не было видно того, что он нашел. Кобыла чувствовала, как он возится, доставая что-то и прижимая этот предмет к ее боку.
Одна из крохотных лапок высунулась из-под клапана и отвела его, чтобы она могла видеть – в глубинах кошеля Твайлайт видела Эйнджела, снежно-белый мех которого был залит тем же малиновым сиянием. Он смотрел на нее со смесью удивления и опасения на мордочке, и держал что-то, похожее на шип.
Тут Твайлайт вспомнила подарок Хадкуны. Великолепный аметист в форме звездного взрыва. Тот самый, который она положила в бездонный кошель, пока не найдет шнур или цепочку, чтобы сделать подвеску в память об их отношениях. Ее аметист был еще более чарующ и прекрасен, чем раньше.
И он сиял, пульсируя неземным свечением изнутри. Задумавшись, Твайлайт приподняла бровь и последовала предчувствию.
На вершине полки Хард Тэка пурпурный бриллиант сиял, казалось, в такт, словно взывая к аметисту Твайлайт, как давно расставшиеся сестры, отмечающие свою встречу. Или, наверное, как старые друзья.
Да. Друзья подходили лучше.
Как-то.
— Она настоящая, — неверяще проворчал Хард Тэк.
Твайлайт снова дернулась.
— Что? – удивленно посмотрела она на него.
Минотавр на нее не посмотрел. Он просто стоял, едва ли не благоговейно держа корону в лапах. Челюсть его отвисла, а глаза выпучились, словно он утонул в камнях, украшающих ее зубцы, вертя корону из стороны в сторону.
— Она настоящая, — произнес он на этот раз громче. Только после этого он посмотрел на Твайлайт. — Как… забудь о том, как ты корону нашла, как, во имя Тартара, ты пережила ее?
Самодовольная, ехидная часть Твайлайт требовала ответить как-то вроде: «Я дам тебе знать после того, как поцелую ее, покончив с делами тут».
К счастью, рациональная, коварная воровка Твайлайт была на месте, заткнула рот той ее части и улыбнулась минотавру.
— Боюсь, это секрет фирмы. А наше пари не имеет ничего общего с пересказыванием историй, — ее улыбка стала опасно сладкой. – Мои деньги. Сейчас.
Задумавшись на секунду, она указала и на камень на полке.
— Его тоже беру, спасибо большое.
Взгляд Хард Тэка последовал, куда указывало ее копыто, и заледенел.
— Ты выжила из своего маленького понячьего…
— Компенсация за то, что принял взятку от Клиффорда Большого Рыжего Поганца, — оборвала она его. Затем, немного подумав, она влезла в кошель – обычный, в котором хранила вещи, которые было не жалко потерять – и выудила ожерелье и серьги, которые сняла с трупа воровки в тенетах Скиттершай. – Предлагаю это и позволяю забрать один мешок золота из моего выигрыша. Но этот красавчик идет со мной, или мне придется пойти на крайние меры за твою выходку.
Твайлайт старалась держать как можно более нейтральное лицо, хотя легчайшая улыбка все же коснулась ее губ, пока она смотрела на минотавра, сжавшего зубы и взвешивающего варианты.
Сделать себе врага из вора, вроде нее – плохой вариант. И это если позабыть о ее силах аликорна. Конечно, он знал это. Все в Юдоли Бродяг знали.
Поэтому они не попробуют ничего прямого – только что-то вроде подрывной пропаганды или засады.
Тем не менее, причин заводить врагов не было. Твайлайт нужно было отсюда убраться, а развлечений на сегодня ей было уже достаточно. Ей всего лишь нужно было подсластить для него сделку.
— Три мешка, — предложила она, все еще показывая ему серьги и ожерелье. – Три мешка золота и украшения в обмен на блестящий камень, который просто собирает пыль. И я дам двенадцать золотых, если продашь мне все, что нужно, чтобы сделать пару подвесок.
Уши Хард Тэка дернулись, и по его лицу пронеслась надежда прежде, чем он успел ее скрыть.
— Четыре мешка, — потребовал он.
— Три, — возразила Твайлайт. – За эту штуку тебе еще никто ничего не предложил – тем более, настолько много. Я оказываю тебе услугу.
Минотавр заворчал. Он передал принцессе корону и пошел отсчитывать выигрыш. Твайлайт убрала ее в кошель, внимательно следя, как он отсчитывает семнадцать мешков золота, каждый величиной с ее голову. И каждый из них, выложенный на стол, она аккуратно убирала в бездонный кошель, стараясь не задеть при этом Эйнджела. Из четырнадцатого она вынула двенадцать монет и выложила их на стол.
Кивнул, Хард Тэк вынул пару шнурков и застежек из какого-то ящика стола, которые последовали в тот же кошель.
— Ну. Довольна? – сложил он лапы на груди.
— Почти, — Твайлайт изогнула бровь и кивнула в сторону драгоценного камня. – Ничего не забыл?
— Я надеюсь забыть одну заносчивую маленькую Принцессу Воров, как только она покинет мой дом и больше не вернется. Проваливай.
Молодая кобыла резко вдохнула. Взмахнув хвостом, она встала во весь рост и произнесла:
— Я заплатила за камень, Хард Тэк. И была достаточно щедра, чтобы не затаить зло за то, что ты принял взятку и сдал меня Алмазным Псам.
— И как весь остальной город, я достаточно щедр, чтобы не вогнать нож в твою маленькую понячью грудь за то, что ты явилась сюда, делала, что хотела и опозорила каждого вора и мошенника на континенте! – от удара кулаком по столу мешки золота подпрыгнули. – Я достаточно развлекал тебя, чужачка! Забирай деньги и проваливай, пока я не решил подзаработать на награде, которую Фидо выставил за твою маленькую голову!
Награда за ее голову? В иные времена Твайлайт была бы польщена.
Это означало, что у нее не было лишнего времени. Но она и не желала спускать это Хард Тэку с лап. Особенно на этом континенте.
Эквестрия? Другое дело. Там она могла бы просто позвать Гвардию, как бы иронично это ни звучало. Здесь? Тут все было иначе.
Когда кто-то чувствовал себя обманутым, то кого-то другого били. Сильно.
Твайлайт смерила его пылающим взглядом и пожала плечами.
— Мы можем пойти простым путем, где ты получаешь деньги, а я – камень, или сложным. Что выбираешь?
— А что за сложный вариант, принцесса? – ощерился минотавр.
— Я забираю деньги, бриллиант и обрушиваю на твой толстый череп дом.
Это взбесило Хард Тэка окончательно. С ревом, полным гнева и ярости, он опрокинул стол и метнул его плоскостью в кобылу – как чтобы ограничить ей обзор, так и придавить им. Но Твайлайт была готова.
Ее рог вспыхнул. Разряд магии сорвался с него и расколол стол, половинки которого упали по обе стороны рассерженной принцессы. И как раз вовремя – она увидела, как над ней навис Хард Тэк с кривым ножом в лапе, летящим в ее шею.
Он не видел, как она охватила магией два мешка золота. Минотавр был настолько разъярен и жаждал наживы, что не слышал звона монет, когда первый врезался в его подбородок.
Удар мешком золота… ну, это как получить удар кирпичом. Но если учесть вложенную в удар силу юного аликорна, то существу на принимающей стороне позавидовать было сложно. Даже кто-то с головой и челюстью, как у Хард Тэка, не мог быть готов к удару.
Минотавр отшатнулся с широко раскрытыми глазами. Его лапа потерла ударенный подбородок. Медленно в его глаза вернулась ярость, и он снова заревел.
Твайлайт не упустила шанса приложить его вторым в брюхо. Минотавр согнулся пополам, а тем временем принцесса подхватила магией бриллиант и сунула в свой бездонный кошель, где сказала Эйнджелу: «Держи его крепко и не высовывайся отсюда!». Ее взгляд быстро пробежался по комнате — в голове формировался план, пока она захлопывала клапан. На секунду взгляд задержался на одной точке. По лицу принцессы расплылась уверенная улыбка: «Отлично!».
Хард Тэк снова поднялся. Из-за спины он вынул еще один нож, сделанный из странного, блестящего черного металла. Он махнул им в лицо Твайлайт, заставив отскочить и откатиться, и получил мешком золота в нос. Затем они присоединились к своим собратьям в бездонном кошеле. После этого она показала язык разозленному минотавру и поспешила к двери – но не раньше, чем охватила несколькими лентами магии свою цель, заставив вцепиться в верх и низ…
Острая боль пронзила ее бедро, как раз под меткой. Твайлайт закричала и покатилась вперед. Она сжала зубы, а в уголках глаз выступили горячие слезы, но все же встала, стараясь не тревожить правую заднюю ногу.
Хард Тэк навис над ней с пылающими от ярости глазами.
— Слышать все это время, как ты болтаешь, видеть, как ты позоришь нас, — прорычал он. Минотавр сжал рукоять ножа так, что побелели костяшки. – Вся эта болтовня про обрушение моего дома…
— Подумай над этим, милый! – Твайлайт дернула головой. Раздался громкий треск дерева и свист ветра.
Удивленный минотавр обернулся – чтобы получить широкой частью деревянного столба промеж глаз. Он закричал от боли и пошатнулся. Нож выпал из лапы и воткнулся в пол.
Но он не упал. Твайлайт выругалась и взмахнула столбом снова, ударив минотавра в грудь, когда он обернулся, и отбросив к дальней стене. Его тяжелые сапоги оставляли в полу царапины, а мускулы напряглись, пока он боролся с магией и старался отпихнуть столб.
— Думаешь, это меня удержит?! – оскалился он. – Это… ничто! Я поднимал валуны, глупая маленькая пони! Я раздавлю твою голову, как арбуз!
Твайлайт лишь устало рассмеялась, отходя к двери.
— Знаешь, я наконец поняла, почему ты купец и мошенник, но не вор – ты совершенно не наблюдателен. Ты едва удосужился подумать, чем же я тебя бью, хотя предупреждала тебя не раз. Не заметил, чего в твоем доме не хватает? Или хотя бы задумался, чем тебя били?
Минотавр прищурился. На секунду он перестал отталкивать столб.
— Чего?
Ее улыбка была смертельной и ядовитой, как у того подменыша много лун назад.
— Это, — произнесла она, спокойно выходя из дома под теплый свет солнца. Ее рог вспыхнул, надавливая на стены дома. – Опорный столб твоей лачуги.
Было даже почти смешно. Хард Тэк нахмурился и посмотрел на столб, вжатый в его грудь. Когда легкий толчок магии сотряс стены дома, минотавр побледнел. Если бы не столб, он бы протянул лапу с криком:
— Погоди! Погоди!
Поздно.
Он решил напасть на нее, и пытался обмануть после того, как продал ее.
Твайлайт лишь издевательски ему отсалютовала и захлопнула дверь перед тем, как сложить стены внутрь и обрушить на голову Хард Тэка весь вес его собственного дома.
Недостаточно, чтобы убить минотавра. Но и вес камня, дерева и полок он списать со счетов не сможет.
Не выберется он еще долго.
Повисла тяжелая тишина. Твайлайт позволила плечам обвиснуть и устало вздохнула. Усилием магии она вытащила нож из бедра, скрежеща зубами от боли.
Ей предстоит многое выслушать от Хадкуны и Скиттершай. Ушибы, ссадины? Это она сможет объяснить. Но рана от ножа…
Твайлайт вынула бинт и привычным движением намотала на раненую ногу, а затем обернулась к целой толпе ошеломленных воров, мошенников и карманников. Некоторые стояли с обнаженным оружием, словно ожидая легкой добычи — до того, как она обрушила дом Хард Тэка.
Определенно пора уходить.
— Я ухожу, — заявила Твайлайт. – Вы можете либо напасть на меня и узнать, сколь мало терпения у меня осталось, либо вы будете умными, уберете свое оружие… — она кивнула головой в сторону прилавка минотавра. – И лишите этого идиота его богатств до того, как он выберется. Выбирайте.
Они стояли, переглядываясь друг с другом словно безмолвно обсуждая – польститься на богатства, которые король Фидо пообещал за голову Твайлайт? Или лучше взять немногое, но гарантированное?
Один за другим они убирали оружие. Каждый ей кивнул, а потом они ушли разбираться с финансами Хард Тэка.
Твайлайт, тем временем, облегченно вздохнула и потащилась по дороге из города, ведущей в порт Соммерсет.
— Эйнджел, — проговорила она. – Можешь уже вылезать.
Кролик высунулся из убежища и аккуратно запрыгнул ей на спину. Принцесса услышала его тоненькое аханье и быстрое попискивание.
Ее нога, несомненно. Твайлайт обернулась и устало улыбнулась.
— Да, я знаю. Болит, но ничего страшного, — она наклонилась потереться об его ушки. – Сколько моркови потребуется, чтобы убедить тебя поддержать мои слова, что это случайная рана и такое могло произойти с кем угодно?
После его тяжелого взгляда кобыла тяжело вздохнула еще раз. Хорошо это не закончится.
— Ножевая рана, — ровным голосом произнесла Хадкуна. Ее сапфировые глаза прищурились, и она нависла над Твайлайт, глядя на маленькую кобылу с неодобрением, портящим ее прекрасные черты лица. – Ты встретила нас на пути из логова воров и мошенников с ножевой раной.
Сидящая на поваленном дереве Твайлайт заерзала. Ее правая задняя нога была вытянута, чтобы взволнованная паукобыла могла ее осмотреть.
Сопротивляться настойчивой Скиттершай было так же сложно, как избежать пронзительного взгляда возлюбленной. Паукобыла знала, как удержать ее взглядом каждого из восьми глаз – строгость вздымалась за ней, как приливная волна, и даже звуки Эйнджела, жевавшего уже пятую морковку, не могли потревожить тихий покой.
Взгляд самопровозглашенной Принцессы Воров опустился к земле.
— В свою защиту, — ответила она. – Я не влезала в неприятности. Большую часть времени.
— О, большую часть времени? Отлично тогда! – дымно фыркнула Хадкуна. – Это определенно все меняет, не так ли, Скиттершай? Она не совалась в неприятности большую часть времени.
Паукобыла фыркнула под нос.
— И все же у нее ножевое ранение бедра. И глубокое, — закончив бинтовать паутиной бедро Твайлайт, она смерила ее еще одним строгим взглядом. – Что заставляет меня гадать, откуда у нее ушибы и ссадины на спине и ребрах.
Твайлайт едва сдержала проклятие. Она и позабыла, насколько наблюдательна Скиттершай – достаточно, чтобы разглядеть мельчайшие следы, оставленные камешками на ее лице.
Прежде, чем подруги успели разразиться очередной тирадой, Твайлайт подняла копыто.
— Да, это было групповое нападение, — признала она. Не совсем правда, конечно, но она не собиралась рассказывать им про Клиффорда Большого Рыжего Дурака и его лихую банду дворняжек. – Честно, это могло произойти с каждым. Я заполучила все это, борясь за свои сумки и Эйнджела.
— Действительно? – обе они изогнули брови, и Скиттершай обернулась к кролику, радостно жующему взятку на ее спине. А потом обернулась к Твайлайт. – Случайное нападение случайного грабителя? И это не связано с твоей попыткой что-то украсть?
Ну, технически да. Но не на этот раз. Она вела себя хорошо! По крайней мере, пыталась.
— Никоим образом, — как и раньше, Твайлайт подняла копыто в шуточной клятве. – Я ничего не воровала, и даже не пыталась. Я всего лишь продавала сворованное раньше и покупала вам подарки, — о пари им знать не стоило. С болезненной улыбкой она указала на сумки, стоящие у упавшего дерева. – Если хотите, я с радостью вам их покажу.
К ее разочарованию, Скиттершай и глазом не моргнула. И даже не обратила внимания ни на сумки, ни на обещания подарков.
Вместо этого паукобыла задумалась, как мать, уверенная, что ее жеребенок лжет. Затем обернулась к Эйнджелу и спросила:
— Эйнджел? Будь добр, расскажи мамочке, что происходило сегодня в городе?
Маленький кролик застыл на полуукусе. Он медленно по очереди посмотрел на Хадкуну, Скиттершай и Твайлайт. Принцесса могла практически увидеть, как он решает – рассказать правду или прикрыть ее, но рискнуть рассердить драконессу и паукобылу.
Он нервно улыбнулся и прочирикал чего-то, что, как надеялась Твайлайт, совпадало с ее историей.
— Твайлайт вела себя хорошо, не воровала и не начинала драки? – уточнила Скиттершай.
Твайлайт задержала дыхание. Момент был серьезный. Она попыталась отчаянно, умоляюще посмотреть, не делая этого на самом деле – Хадкуна все еще нависала над ней, бдительно высматривая всякую ложь в ее истории.
К ее счастью, Эйнджел молча кивнул. Ее сердце начало биться в куда более приемлемом ритме.
— Так, так, — медленно произнесла Хадкуна. – Наша маленькая воровка вела себя хорошо и в неприятности влипла лишь случайно.
Она обменялась понимающими взглядами со Скиттершай. На лице драконессы было написано веселье.
— Даже слишком хорошо, чтобы быть правдой, не так ли?
Ухмылка на лице Скиттершай, казалось, не принадлежала этой обычно доброй паукобыле. Ухмылка, которая стала лишь сильнее, когда она взяла кроху на копыта и нежно погладила по маленькой голове.
— Да, практически. Но если мой любимый, милый, честный кролик говорит, что она не лжет…
Взгляд, который Эйнджел бросил на Твайлайт, сказал ей то, что она не ожидала. Предательство. Они как-то узнали?
— Д-да, так, — она вымученно улыбнулась. – Итак? Как насчет подарков?
Наконец Хадкуна проявила интерес. С рычащим мурлыканьем она присела и взмахнула когтем.
— Конечно. Посмотрим, что ты нам принесла, — в ее глазах заплясали веселые огоньки. – Не стану притворяться, что не надеюсь, что моим будет что-то блестящее, драгоценная моя.
В ответ на это Твайлайт смогла найти в себе уверенности на искреннюю улыбку. Теплое чувство в груди заставило ее перья затрепетать.
Во имя Селестии… к слову, она попыталась представить себе лицо Селестии, когда та увидит Твайлайт настолько очарованной могучей Хадкуной!
Твайлайт, решив немного подразниться, начала с подарка Скиттершай. Немного рисуясь – и немного наслаждаясь удивлёнными возгласами при виде ее бездонного кошеля – она вынула плюшевое покрывало и развернула его, чтобы паукобыла могла его разглядеть.
— Для тебя, — подмигнув, передала его принцесса. – Или чтобы ты использовала его в тот момент, когда тебе покажется, что мне недостаточно тепло и меня надо в чего-то завернуть.
— Ой! Вредная кобылка! – рассмеялась Скиттершай, с благодарностью принимая подарок. Она прижала покрывало к лицу, зарываясь в его пушистые объятия с широкой улыбкой и счастливым пощелкиванием. – О, оно будет просто великолепно зимой! Или в открытом море – я думала, будет ли мне достаточно моей шерстки!
— Я рада. И… ой! – маленькая кобылка была схвачена в крепкие объятия, смеясь, пока челюсть и кончики клыков Скиттершай терлись и касались ее гривы.
— Это просто идеально, Твайлайт! Какая чуткая маленькая кобылка!
Хадкуна рокочуще рассмеялась.
— Определенно, — Твайлайт видела, как она положила подбородок на лапы, медленно постукивая кончиками когтей по земле. – Мне даже интересно стало увидеть свой.
Густо покраснев, Твайлайт обняла Скиттершай в ответ и выбралась из ее объятий, чтобы явить высшую награду ее недавнего предприятия.
Как только его блестящее тело было вынуто из кошеля, то глубокое, пурпурное сияние окатило их своим светом. Хадкуна и Скиттершай ахнули и подобрались ближе.
— Он прекрасен, — прошептала Скиттершай. – И… могуч! Никогда раньше не ощущала такую магию!
Хадкуна согласно рыкнула.
— И очень, очень древен. Много старше чем ты или я, дорогая подруга, — взгляд драконессы перенесся на Твайлайт. – И ты нашла его в Юдоли Бродяг – из всех мест? Как, во имя всего разумного, ты заполучила его не своровав, дорогая?
— Я, эм… — Твайлайт провела копытом по гриве. – Было одно пари, и ставкой были семнадцать мешков золота. Я отказалась от трех мешков и приплатила двенадцать золотых за все необходимое, чтобы сделать подвески из него и того аметиста, что ты подарила мне.
— Пари? О чем же, поведай, дорогая!
Румянец вернулся на щеки в полных силах и перешел в наступление на шею.
— Что я никогда не войду в Эребарк и выйду из него живой.
Хадкуна запрокинула голову и расхохоталась.
— О, какая ирония! Моя неспособность защитить свои богатства подарила мне прекрасный драгоценный камень и еще более прекрасную кобылку! – она наклонилась вперед и любяще потерлась о Твайлайт. – Хорошо, дорогая. Продолжай.
Великая драконесса отступила назад и подставила шею, готовясь украсить ее подарком.
И Твайлайт была готова его дать. На самом деле. Она уже достала шнурок и застежки, и закрепила их. Она была так рада, так нетерпелива, что не заметила фатального изъяна, даже когда продела шнурок в петельки.
Нет. Она поняла, только когда на это вслух указала Скиттершай.
— Эм, Твайлайт? Не хочу показаться грубой, но… Мне кажется, ты не приняла во внимание, эм, размер Хадкуны.
— Э? – Твайлайт сначала секунду смотрела на шнурок, потом перевела взгляд на шею Хадкуны. Посмотрела еще раз. Драконесса опустила взгляд, увидела шнурок и на ее лице медленно начала рисоваться улыбка.
Все встало на свои места.
Твайлайт спрятала лицо в копыта. Ее плечи тряслись от смеха.
— Я, — объявила она. – Идиотка! Полная и совершеннейшая!
От звука хихиканья ее возлюбленной ее ушки дернулись. Огромный коготь, медленно прошедшийся вдоль ее спины, заставил принцессу поежиться от удовольствия.
— Нет, ты не глупа, моя драгоценная, — промурлыкала Хадкуна. – Ты просто без ума от любви, как и я, — она коснулась головы Твайлайт поцелуем. – Спасибо тебе за этот подарок, но я бы попросила оставить его пока у себя. Может, во время наших странствий мы найдем что-то, чтобы сделать ожерелье впору.
Грудь Твайлайт наполнило разочарование. Тяжело вздохнув, она убрала бриллиант в кошель, пряча его на время.
— Ага. Я придумаю что-нибудь для тебя, — ее ушки прижались, и принцесса склонила голову. – Мы обе будем носить наши камни, как ожерелья. До тех пор – пока спрячу их.
— Хорошая кобылка. К слову… — Хадкуна игриво ее лизнула, подхватила и посадила на спину. – За то ножевое ранение ты наказана.
— И ты пообещаешь нам, что больше не будешь ходить в города, вроде Юдоли Бродяг, — добавила забравшаяся на спину Хадкуны и устроившаяся рядом с Твайлайт Скиттершай. Не ее губах играла хитрая улыбка. – Раз уж ты не можешь не влезать в неприятности, даже если пытаешься.
На этот раз возразить ей было нечего.
Конечно, она попросила Эйнджела солгать, но все же…
Учитывая, что король Фидо IV ищет ее и объявил о награде за ее голову, в ее лучших интересах будет не соваться в города между Юдолью Бродяг и портом Соммерсет, в которых не будет приглядывать за порядком какой-нибудь лорд с вассалами.
Кивнув, Твайлайт подняла копыто.
— Никаких посещений городов, вроде Юдоли Бродяг, — произнесла она с ноткой торжественности. Тут до ее ноздрей добрался странный резкий запах и заставил поморщиться. Пахло почти как…
Да нет, глупость какая-то.
Но разрази ее гром, если не пахло так же, как когда она ускользнула от охотников Фидо в торфяных болотах.
Твайлайт медленно огляделась.
— Мне кажется, или что-то действительно пахнет, как паленая шерсть Алмазных Псов?