Рыцарь в Паучьем Царстве

Жажда Славы

Даже после истребления немыслимого числа противников, Соул Найт не мог с уверенностью сказать, где кончается биология арахнидов, а где начинается их технология. Это были на редкость однородные существа, превосходно сочетающие в себе живые организмы и творения ремесленников. Они не носили ни доспехов, ни оружия. Броней им служили защитные хитиновые покровы, неразрывно связанные с естественной оболочкой, а оружием они владели в той же степени, в которой пони владеет своими ногами и челюстями. Найт испытывал к ним одновременно ненависть и любовь. Он ненавидел их за неуёмную жажду истребления. А любил в них идеал врага, в борьбе с которым Дети Ночи, избранная гвардия Принцессы Луны, совершенствовали своё мастерство и использовали все свои возможности. «Нам всегда необходим соперник», – сказал как-то лорд Айер в публичной беседе с Принцессой Ночи, и эти слова врезались в память Найта. – «Нужен настоящий противник, сильный и стойкий. Только в такой борьбе мы можем показать Вам свою храбрость».
Но сейчас дело заключалось не только в добром имени их Ордена, и Найт с горечью осознавал это. Братья гвардейцы попали в беду. Ордену предстояла миссия, хотя никто и не осмеливался так назвать операцию по их спасению. Открыто предположить, что Преторианцы нуждаются в спасении, было бы совершенно неуместно.
Подкрепление. Именно это слово было приказано использовать, но трудно укрепить тех, кого невозможно отыскать. Они провели в Долине Убийце уже шестьдесят пять часов и до сих пор не нашли никаких признаков присутствия Десятой разведывательной экспедиции. Даже не могли найти друг друга. Лорд Айер отправил на землю сразу целую когорту. Высадка прошла неудачно, даже хуже, чем их предупреждали перед отправкой, а предостережения звучали довольно таки мрачно. Кошмарное небо, словно вырванное из чужого мира, ощетинившись аномальными штормами и лучами ветвистых молний, разбросало десантные группы, словно мягкие игрушки, и зашвырнула далеко от намеченных ориентиров. Найту казалось, что не все достигли поверхности. В итоге он оказался одним из двух оставшихся капитанов, а под его командованием осталось немногим более тридцати воинов, приблизительно одна треть от сброшенного десанта, и это были все силы, оставшиеся после высадки. Из-за сплошных грозовых туч стало невозможно связаться с оставшейся выше уровня облаков флотилией, как невозможно было установить связь и с командующим Айером, и с другими частями десанта. Если только Айер и ещё кто-то из десантников оставались в живых. Воздушная разведка также оказалась невозможной из-за аномального шторма, который буквально разрывал на части всех и каждого, кто пытался взлететь, молниями и яростным ветром.

Вся эта ситуация попахивала полным провалом, а Дети Ночи не могли и не хотели с этим мириться. Чтобы исправить положение, ничего не оставалось, как только собрать уцелевшие силы, и воины рассредоточились на местности в поисках выживших, которым требовалась помощь. По пути, если удастся, можно будет собрать рассеянные части неудачного десанта или даже определить свое точное географическое положение.
Район приземления мало способствовал ориентированию. Под чернильно-черным небом, смятым и раздираемым аномальными штормами, простиралась холмистая долина, окруженная острыми вершинами серых гор, покрытая слоем каменной пыли, а над ней поднималось море гигантских бамбуковых стеблей, зеленых и желто-зеленых, словно гигантское травяное поле. Каждый стебель, жесткий, сухой и колючий, был толще ноги закованной в броню и поднимался вверх на десяток метров. Растения слегка покачивались, но даже эти небольшие колебания наполняли воздух беспрестанными скрипами и стонами. Фестралы пробирались через стонущие заросли, словно жуки через поле. Ко всему прочему, видимость была просто отвратительной. Осветительные ракеты взвивались над головами, но неуклонно упирались в низкое небо. Гигантские стебли росли так густо, что взгляд не проникал дальше нескольких метров в любом направлении. Почти все стебли у самого основания были усыпаны раздувшимися черными личинками. Эти бесформенные создания размером с лошадиную голову покрывали растения на высоту около метра над землей. Они ничего не делали, просто висели и, возможно, пили соки этих растений. В последнем случае личинки испускали шипящие и свистящие звуки, которые вплетались в и без того зловещую какофонию леса.
Найтмер Ред предположила, что личинки могли быть детенышами местных чудовищ, и в первые несколько часов воины систематически уничтожали все, что попадалось по пути, при помощи копыт и мечей, но занятие оказалось слишком изнурительным и бесконечным. Личинок оказались слишком много, и постепенно Дети Ночи предпочли не обращать внимания на эти свистящие мешки. Кроме того, брызги вылетавшей из них зловонной жидкости, попадая на края доспехов, оставляли глубокие, проплавленные следы.
Первое дерево, среди леса гигантской травы обнаружил Люций, второй капитан и приятель Найта. Он подозвал остальных, чтобы осмотреть находку. Дерево намного превышало траву, а формой напоминало огромный мухомор. Гигантский купол метров десяти в поперечнике опирался на крепкий ствол диаметром около десяти метров. Куполообразную крону составляли острые похожие на кости шипы, еще и усеянные колючками в два или три метра длиной.
– Интересно, для чего они? – удивился Найт.
– Ни для чего, – ответил Люций. – Это дерево. У него нет никаких целей.
В этом случае Люций ошибался.
Люций был моложе Найта, хотя оба они прожили достаточно долго, чтобы повидать немало чудес в своей жизни. Они были друзьями, но их дружба периодически подвергалась нешуточным испытаниям. Соул и Люций по характерам представляли собой два противоположных полюса их ордена. Как и все Дети Ночи, они стремились достичь совершенства в воинском искусстве, но там, где Соул проявлял упорное прилежание, Люций действовал из честолюбивых побуждений.
Соул Найт уже давно понял, что Люций однажды обгонит его по числу наград и в табеле о рангах. Не исключено, что в будущем Люций дослужится до ранга лорда-командира и станет частью замкнутого кружка иерархической верхушки ордена. Его это ничуть не беспокоило. Найт был прирожденным офицером, способным воином и не стремился к повышению. Он был вполне доволен тем, что на своем месте и с достойным прилежанием прославляет свой народ и возлюбленную Повелительницу Ночи.
Иногда Люций добродушно посмеивался над ним и утверждал, что отсутствие честолюбия Найта объясняется его неспособностью завоевать авторитет среди своих товарищей. Найт смеялся в ответ, зная, что его друг ошибается. Соул Найт неуклонно следовал кодексу и гордился этим. Он знал, что с большей пользой будет служить в качестве боевого офицера. Требовать большего было бы проявлением самонадеянности и некомпетентности. Найт придерживался собственных критериев и презирал всех, кто жертвовал ими ради достижения неуместных целей.
Все это касалось понятий безупречности и превосходства. Воинам других армейский подразделений они были недоступны.
Примерно через пятнадцать минут после обнаружения первого дерева, первого из многих, увиденных позже среди зарослей стонущей растительности, которую Найтмер квалифицировала как очень бледный бамбук – им пришлось иметь дело с арахнидами.
Приближение этих существ было отмечено тремя признаками: все находящиеся поблизости личинки прекратили свистеть, гигантские стебли стала сотрясать дрожь, словно от действия электрического тока, а потом Фестралы услышали странное чириканье, уловимое на пределе слышимости ночного существа.
Во время первой схватки Найт едва успел увидеть вражеских воинов. С громким лязгом они выскочили из зарослей и двигались так быстро, что казались серыми расплывчатыми пятнами. Схватка продолжалась двенадцать хаотичных секунд и сопровождалась лязгом мечей, криками и странными, увесистыми толчками. А потом враги исчезли так же быстро, как и появились, стебли травы прекратили дрожать, а личинки возобновили свист и шипение.
– Ты видел их? – спросил Шедоу, перезаряжая многозарядный арбалет.
– Я видел… не знаю что, – ответил Найт, занятый тем же.
– Дарк погиб. И Виспер тоже, – без предисловий обронил подошедший Люций, держа под крылом какой-то предмет.
Найт не сразу поверил услышанным словам.
– Они мертвы? Убиты? – переспросил он Люция.
Схватка казалась слишком короткой, чтобы кто-то мог за это время одолеть двух ветеранов Детей Ночи.
– Мертвы, – кивнул Люций. – Если хочешь, можешь взглянуть на их трупы. Это вон там. Они оказались слишком медлительными.
Найт с мечом наготове бросился через густые заросли травы. Несколько стеблей оказались сломанными от рубящих ударов мечей. На красной от крови земле, среди упавших стеблей лежали два тела. Красивые, иссиня-черные с серебром доспехи были пробиты, и из-под них все ещё сочилась кровь.
Он в отчаянии отвел взгляд.
– Разыщи Шторма, – приказал он Шедоу, и тот убежал на поиски медика.
– А мы убили кого-нибудь? – спросила Найтмер Рэд.
– Я задел кого-то, – гордо ответил Люций. – Только не могу найти тела. Осталось только это.
Он поднял принесенный предмет. Это была конечность или часть конечности. Длинная, тонкая, твердая. Большую часть обрубка составляло слегка изогнутое лезвие около метра длиной, изготовленное из начищенного цинка или оцинкованного железа. Заканчивалось оно изумительно острым наконечником. Всё лезвие было тонким, к самому концу расширялось и крепилось к более толстому обрубку. Эта часть тоже была усилена вплавленным в плоть серым металлом, но резко обрывалась в том месте, где ее перерубил клинок Люция. Обрубленный конец на изломе открывал металлический кожух, прилегающий к оболочке из характерного для членистоногих хитина, а внутри него виднелась влажная розоватая плоть.
– Это нога? – спросила Найтмер.
– Это меч, – поправил ее Роб.
– Меч на суставе? – фыркнула Найтмер. – И с мясом внутри?
Люций схватил обрубок чуть повыше сустава и взмахнул им, словно саблей. Он выбрал целью ближайший стебель и перерубил его одним ударом. Массивный сухой стебель с резким треском накренился и стал падать, задевая соседние растения. Люций засмеялся, но тотчас, вскрикнул от боли и выронил обрубок. У самого сустава имелась такая острая кромка, что рассекла накопытник доспеха.
– Он порезал меня, – пожаловался Люций, показывая медику прореху, из которой уже сочилась мелкой струйкой кровь.
Найт нагнулся и внимательно осмотрел неподвижно лежащий на красноватой земле обрубок.
– Удивительно, что они не разрезали нас всех в клочья.
Спустя полчаса, когда стебли снова задрожали, Найт лицом к лицу встретился со своим первым арахнидом. Он убил противника, но перед этим несколько секунд они сражались на равных. После очередной схватки Соул Найт начал понимать, почему преторианцы назвали эту долину Убийцей.