Лунные Сонаты
Золотая паутина: Интервью
После ужина мы всей группой направились на интервью. Был ранний вечер, солнце ещё не коснулось горизонта и одаривало нас приятным теплом.
Войс и Райз шли во главе группы. Принц выглядел ещё более уставшим и нездоровым, чем сегодня утром, но я решила не лезть лишний раз со своей бестолковой заботой.
— Кстати, ребят, заранее предупреждаю, — обратился он к нам, чуть повернув голову. — Эта дама, Педдлинг Квилл, очень любит личные истории. Так что аккуратнее.
— Правда? — отозвался Орион. — И ты нас к ней ведёшь?
— Ну, я уже обещал, — вздохнул аликорн. — Она хорошая журналистка, именно журналистка. Ей не стоило больших трудов раскрутить новость о нашем первом концерте.
— Тц-тц, принц, ты не умеешь подбирать себе деловых партнёров, — подключилась к новому разговору Фрайхарт, насмешливо поцокав языком.
— И не говори, — подхватила Райз. — Недавно подписал заказ на поставку чая с такими странными поставщиками!
На этот раз отреагировали оба брата Гринлэнд.
— Говоришь так, словно вам не нравится наш товар!
— Ни унции больше вам не продадим, миледи! С грифонами договоримся!
В ответ Райз состроила дурашливую мордочку и показала язык.
Через некоторое время мы дошли до весьма обычного для столицы двухэтажного дома. Нежилого, помещения в нём сдавались под офисы и магазины.
Мы подошли к торцу здания, где был вход и лестница на второй этаж в обход всех заведений первого, как я могла догадаться. У двери висела табличка с номерами и кнопками звонков, и Райз, стоявшая к ней ближе всех, ткнула краем копыта в «210». Наша группа затихла в ожидании.
Вскоре послышались шаги, а затем дверь открылась. Нас встретила взрослая единорожка с шёрсткой приятного бежевого цвета и каштановой гривой, собранной в аккуратный пучок.
— О, мой принц, моя принцесса, — без лишних эмоций она приветливо поклонилась аликорнам, затем наклонилась чуть вбок, чтобы увидеть нас. — И доброго вечера всем.
— Доброго вечера, Педдлинг, — кивнула ей Райз.
— Пройдёмте? — предложила Педдлинг, сделав приглашающий жест копытом.
Мы по очереди зашли внутрь и оказались на небольшой площадке, переделанной под прихожую, чтобы гости могли оставить свои тёплые вещи зимой или вытереть копыта о коврики в дождливую погоду. И здесь действительно была лестница на второй этаж, как я и предполагала. Поднявшись по ней, мы вышли в длинный коридор с дверями, расположенными в шахматном порядке. Педдлинг провела нас почти до конца коридора.
На удивление, за дверью оказалось уютное помещение, а не строгий кабинет. Посередине в ряд были поставлены пара диванов и три кресла, отдельно от них стояло другое кресло, чуть лучше и дороже на вид, а между ними находился стеклянный столик. У стен стояли шкафы, наполненные по большей части папками с разными подписями и стопками журналов. Оставшееся на полках место занимали книги. Подсветка кристаллами и обои с цветочками добавляли теплоту этому месту, навевая ощущение доверия и приветливости. А в левом дальнем углу стоял небольшой холодильник и новомодный прибор в половину роста пони: кофейный аппарат. Как по мне, слегка монструозное создание мрачного гения из Параллели, судя по виду этого изобретения.
— Располагайтесь, — доброжелательно предложила Педдлинг, махнув копытом на диваны.
Мы неспешно распределились; я догадалась, что выбрать место рядом с Войсом будет не самой хорошей идеей, и заняла одно из кресел, оставив принца сидеть на диване между сестрой и Орионом.
— Благодарю вас, что согласились посетить меня вечером. Из-за предстоящего Гала дел невпроворот. — Райз отреагировала на слова журналистки шумным выдохом. — Итак... Давайте я представлюсь для всех. Меня зовут Педдлинг Квилл, я журналистка газеты "Солнечный вестник". К слову, не желаете кофе перед началом?
Мы отказались от предложения, и Педдлинг расслабилась в своём кресле.
— Хорошо. Тогда приступим? — Под влиянием её магии один из шкафов аккуратно открылся и к ней прилетела небольшая стопка листков и закрытая чернильница с пером. Крышечка отщёлкнулась, кончик окунулся в чернила, и на первом листке появилась первая надпись — дата, как я могла отсюда видеть. — Итак… Как я понимаю, передо мной сидит весь состав новой музыкальной группы «Крылья Свободы», верно?
— Верно, — кратко ответил Войс.
— М-м. — Перо зашуршало дальше, Педдлинг окинула нас всех взглядом. — Такая разнообразная компания. Даже иностранцы. И грифониха. Прошу прощения, можно узнать ваше имя?
— Грета, — кратко ответила подруга.
— Грета, красивое имя. — Перо продолжало безостановочно шуршать. — Приехали к нам из Гриффинстоуна?
— Из него.
— О, как интересно. Грифония — достаточно своенравная страна, и информация оттуда идёт довольно разнообразная. От тех, кто поближе к столице, новости довольно позитивные, но если обращаться к периферии… Можете поделиться чем-нибудь?
Подруга зависла, обдумывая вопрос и варианты ответа на него.
— Не думаю, что могу что-то интересное рассказать. — Растянув сначала пару слов, Грета вернулась в нормальный темп. — Я обычная грифониха, к вам такие постоянно переезжают. Навсегда.
— Ну, как скажете. — В голосе Педдлинг появились нотки раздосадованности. — Насколько я знаю, переезд в Эквестрию не считается хорошим поступком в Грифонии, не так ли? Можете прокомментировать?
— Ну, вы правы, — уклончиво ответила Грета. — Переезд у нас не приветствуется, и это не секрет. Но не думаю, что на этом стоит акцентировать внимание.
— Хорошо. — Педдлинг задумалась. — Тогда вернёмся к сути интервью. Какую роль вы выполняете в группе? Как я помню, на сцене вы не выступали. Вы пишете тексты, или же?..
— Я учусь организовывать наши концерты, — подхватила подруга слова журналистки. — При работе над прошедшим мне помогли хорошие пони, которые не первый раз организуют важные и крупные события. Но, набравшись у них определённого опыта, я уже самостоятельно буду отвечать за всё это.
— Оу. Важная работа за кулисами. Понятно. — Педдлинг снова задумалась на пару секунд, а потом обратилась к Войсу. — А почему, кстати, у группы такое название?
Напряжённая грифониха расслабилась, когда журналистка отвлеклась от неё. Кажется, она подготовилась к таким расспросам. По крайней мере, придумала, как уходить от неудобных вопросов так, чтобы из ответа нельзя было вытянуть ничего негативного. Молодец.
— Его придумала Грета. И мы подумали, что это название подходит. С учётом того, какая у нас особенность. — Принц слегка приоткрыл крылья.
— О, кстати. Не расскажете поподробнее? Это ведь не просто для эпатажа?
— Ну, как сказать, — выдохнул принц. — Это моя новая магическая разработка. Она позволяет всей группе лучше чувствовать ритм и музыку и улучшает общую сыгранность. А эти крылья — необходимый выплеск магии. И я решил, что лучше пусть будут такие украшения, чем просто развеивание в никуда.
«Он кратко рассказал о заклинании и не добавил ничего лишнего», — подметила я.
— Понятно, — слегка протянула журналистка. — Но, кажется, это немного несправедливо по отношению к другим группам. Использование магии для улучшения сыгранности? Звучит как-то нечестно, по-моему.
— Ну, — разговор перетянула Райз. — Не думаю, что это так. Честно говоря, мы пока что не уверены, что вообще наберём много фанатов. Да и мы с братом, как младшие аликорны, имеем определённые обязанности, которые необходимо выполнять. Наша группа не планирует устраивать такое большое количество концертов, как другие, и поэтому вряд ли мы сможем даже с таким преимуществом помешать уже популярным или набирающим известность певцам.
— Как скажете, моя принцесса. — Педдлинг посмотрела на меня. — Кстати, пока мы вспомнили о магии. Образ принцессы Луны был, несомненно, прекрасен. Но я пока не знаю заклинания, которое способно помочь так хорошо копировать голоса. Кажется, тут есть особый приём, так ведь, мисс…
— Мелоди, — представилась я, собралась с мыслями и взяла спокойный, серьёзный тон. — Да, вы правы. По словам врачей, у меня произошла первая в истории медицины мутация голосового аппарата.
— Мутация? — Перо зависло в воздухе, чтобы законченный листок отлетел в сторону. — Можно поподробнее?
— Разумеется. — Я скопировала голос Педдлинг, и она ожидаемо удивилась. — Я могу говорить голосами других пони. Долго, часами, днями. — Я переключилась на голос принцессы Селестии, а затем на голос принцессы Луны. — Ночами, неделями и так далее. И даже голосами жеребцов.
На последней моей фразе комнату «посетил» принц Мунлайт.
— Занимательно, хм… — задумчиво произнесла журналистка. — И вправду, впервые слышу о таком. Прошу меня простить за такое предположение, но это послужило вашим козырем в такой быстрой карьере певицы, не так ли?
— Можно и так сказать, — уклончиво ответила я.
— Расскажете подробнее? Думаю, за вашим знакомством с младшем принцем Эквестрии стоит интересная история. Да и до этого момента о вас, как я знаю, не было ни единой новости. А такой самородок бы заметили.
Я напряглась и переглянулась с Войсом. Мне показалось, что он едва-едва кивнул мне, словно поддерживая и разрешая отвечать.
— Ну… — протянула я, чтобы было ещё немного времени обдумать слова. — Я училась сначала в обычной школе Понивилля. Пока не произошёл несчастный случай: пожар унёс жизни моих родителей.
— Святая Селестия… — выдохнула журналистка.
— Меня приняла к себе моя тётушка, которая поспособствовала моему обучению уже в музыкальной школе, — продолжила я свой рассказ. — И изредка там репетиторствовал знаменитый певец, Пьюр Сайд. Он заметил мой особый талант, предложил поучиться у него, а под конец школы поспособствовал моему попаданию в Академию, где преподавал. И уже там я познакомилась, опять же по большей части благодаря Пьюру, с младшим принцем Войсом. Он прознал про мои способности и предложил вакансию в своей группе. Была, правда, небольшая документальная заморочка с Домом Опеки, но она решилась.
— А, вы, наверное, про опекунство принца над вами? Понятно. И я соболезную вам. Потерять родителей в юном возрасте? Какое горе. — Кажется, слова Педдлинг были искренны. — Благо, вам помогли ваши родственники.
— Ну, могу сказать спасибо им. — Я пожала плечами и отогнала мысли о настоящей истории и родне, довольно быстро забывшей о моём существовании. — И спасибо принцу Войсу.
Журналистка вдруг резко переключилась на братьев, заведя разговор с ними, и я смогла расслабиться и выдохнуть. Кажется, всё правильно сказала. И по интонациям, и по истории.
За всё долгое интервью Педдлинг не раз расспрашивала нас о нашей жизни и довольно часто возвращалась ко мне. Я старалась не поддаваться уютной атмосфере офиса и следила за своими словами, как и Грета, от которой журналистка пыталась любыми путями получить хоть каплю информацию о честном положении дел в Грифонии. С хозяйкой этого места мы попрощались уже за полночь, и, измученные долгим разговором, тихо и молча всей группой направились в Замок.
— Мел? — обратилась ко мне шёпотом грифониха. — Я неплохо держалась, правда?
— Нормально, — также шёпотом ответила я. — По крайней мере, точно не сказала ничего лишнего.
— Столько расспросов. Я надеюсь, завтра я не прочитаю то, что обидит других грифонов. Иначе мне точно не жить, — грустно ухмыльнулась Грета.
— Я тоже надеюсь, что она не переврёт все наши слова.
— Может быть, побоится? — К нам подошла Фрайхарт. — В конце концов, писать что–то совсем бредовое и желтушное про аликорнов — как играть с нервной кошкой. Могут и цапнуть.
— У нас бы точно такое не простили, — сказала ей грифониха. — Император быстро бы направил дерзкого писателя держать в лапах не перо, а кирку.
— Ужасно, на самом деле, — прокомментировала Фрайхарт.
Их мысли и идеи осели в моей голове, и я погрузилась в грустные раздумья. О прессе, Грифонии и прочих неприятных вещах.