Почти свободен
История всей жизни
Данная глава расставит все точки над "ё", да и вообще поставит точку в истории хмурого стражника. Однако, далее вас ждёт короткая заключительная глава.
Случайные моменты жизни проносились перед его глазами на бешеной скорости, как вдруг…
Яркий свет ослепил Бэна. Как не странно, этот свет не бил в глаза, он был каким-то более… мягким? Открыв глаза, воин понял, что он полностью исцелён и уже стоит на копытах, а вокруг него одни лишь облака. Небо над головой было светло-розоватого оттенка, на нём почти повсюду сверкали звёзды, вдали светило солнце, а из-под копыт жеребца внезапно поднялась широкая ступенчатая лестница. У ступенек, состоящих из мягких облаков, не было основы, они левитировали, и проходя по ним, Бэн испытывал необычайную лёгкость, будто он находился в невесомости. Бэн знал – такие чувства можно испытывать, только поднимаясь по лестнице в небеса. Что ж, на этот раз именно так всё и было. Пройдя через некоторое время до конца, Бэн узрел те самые Райские Врата. Они были сделаны из золота, в каком-то утончённом стиле. Врата медленно распахнулись, а за ними жеребец увидел своих высших судей. Да. Это были две принцессы – Селестия и Луна. К ним был протянут широкий красный ковёр, а сами они стояли на чём-то вроде стенда, за которым возвышался красивый сияющий белый дворец, построенный из какого-то гладкого, блестящего белого камня.
Селестия приветствовала прибывшего своей милой, и так приятной Бэну улыбкой, в то время как Луна смотрела на него очень серьёзным и даже недовольным взглядом.
— Помнишь? Я обещала тебе эту встречу Бэн… Подойди.
Воин медленно встал на ковёр перед двумя принцессами, ожидая высшего суда.
— Бэн, для тебя не секрет, что ты стал самым близким мне пони после моей сестры…
— …после… — пробормотала вторая принцесса, отвернувшись в сторону.
— Но для меня до сих пор остаётся загадкой то, как ты вырос, каким было твоё детство и твоя жизнь до меня.
— Ты действительно хочешь это знать?
— Да. И, кроме того – без этого я не смогу принять решение.
— … — жеребец задумался.
— Скажи мне Бэн… ты готов пересказать свою жизнь?
Опустив глаза и ещё немного подумав, Бэн начал рассказ…
— Все эти годы, до того как я пришёл к тебе, я жил без родителей. Мать не хотела меня, а отцу просто не хватало денег на моё содержание. Но я жил с ним некоторое время. Отец многому меня учил, но самое главное – он учил меня не сдаваться. Поэтому я всегда хотел носить его имя – Бэн, чтобы быть таким же смелым и сильным – по-настоящему свободным. Уроки отца очень пригодились мне в детском доме, где надо мной часто смеялись и попросту издевались другие жеребята. Я никогда не терял надежды, я знал, что отец всегда со мной, что он меня очень любит и всегда поддерживает. Тогда-то я и усвоил, что надежда – это первый шаг на пути к разочарованию. В детдоме отец всегда навещал меня раз в неделю, но однажды он не пришёл. Я знал, что у него очень тяжёлая жизнь, и, конечно же, простил его. Затем он не пришёл на следующую неделю, и на следующую, и после следующую… И вот я наконец решился спросить у своей вожатой, почему мой папа так долго не приходит меня навестить. Та в тот момент о чём-то говорила с подругой, о чём-то… смешном. Я до сих пор помню, как резко прервалась её улыбка. Она закусила губу, её глаза чуть заслезились, а взгляд пал на пол.
— Альберт, твой отец… он…
— …в командировке! – договорила её подруга. Или, если сказать точнее – придумала оправдание.
— Да…! Он в командировке! Уехал очень далеко, и сказал, что вернётся не скоро…
— Нет! Неправда! У папы не бывает командировок!
Я расплакался и убежал в другую комнату. Там я начал бить копытом по окну, чтобы попробовать сбежать и найти отца. Я всё ещё помню, какой тогда был сильный ливень за окном. Это было ещё в Клаудсдейле, и в тот день пегасы не могли отогнать огромную разрастающуюся тучу от города. Но мне было плевать, что творится на улице, я очень хотел снова увидеть своего отца. Я нигде не мог найти себе места. Мысли о смерти отца очень пугали меня. На протяжении всего дня я плакал, а по ночам мне постоянно снились кошмары. Почти такие же, как те, что я видел, когда был твоим стражем.
В один день, я вместе со всем городом пришёл посмотреть, как наша принцесса поднимает солнце. Я не хотел этого видеть, меня заставили прийти туда, я ведь даже не знал, кто такая принцесса, на самом деле меня это попросту не интересовало. В тот момент я думал лишь о том, чтобы сбежать оттуда, слившись с толпой, и отправиться, наконец, на поиски отца. Но затем на стенд вышла ты – добрая, красивая, нет…, просто невероятная. Стоило мне лишь бросить не тебя свой хмурый взгляд, как я был поражён. Я стоял, разинув рот, и широко открыв глаза. Я в жизни не видел ничего красивее. Твоя тогда ещё светло-розовая грива заставляла мои глаза светиться счастьем, а твоё доброе лицо было настолько великолепным, что мне не хотелось больше ничего, кроме как вечно стоять там и смотреть на тебя. Все мои проблемы тут же испарились, я уже не думал ни о побеге, ни об отце… Я просто не мог в тот момент думать о чём-то плохом, ведь я видел перед собой сущее воплощение добра. Ты стояла на стенде, с кем-то разговаривала, и вдруг что-то заставило тебя посмотреть на собравшуюся вокруг толпу. Ты пробегалась взглядом по всем, и внезапно остановилась на мне. Я заметил это, но никак не мог понять, не смотришь ли ты на кого-то другого. Я покраснел, резко сильно вспотел и нелепо заулыбался. Ты это видела, и слегка посмеялась. Я влюбился в эту улыбку. Чуть позже, я с невероятным восторгом наблюдал за тем, как ты поднимаешь солнце, и когда посыпались аплодисменты, я пытался топать громче всех, чтобы удивить тебя. Примерно через десять лет я вышел из детдома и стал жить отдельно. Я каждый день смотрел на королевский дворец через окно и уже тогда знал, когда и в каком окне можно тебя увидеть. Я постоянно тебя рисовал, пробовал писать о тебе стихи и миллиард раз представлял себе, как буду признаваться тебе в любви. Тогда ты сделала меня действительно счастливым.
Мне было 19, когда я в очередной раз проходил мимо твоего дворца. Тогда я понял, что так больше не может продолжаться. Мне очень не хватало твоей любви… Мне не хватало тебя… Тогда, я решил попробовать устроиться к тебе в личную охрану, и, переборов всякие собственные страхи и сомнения, одним прыжком перескочил через главные ворота. Стража дворца пыталась схватить меня, но выйдя из детдома, я увлёкся гимнастикой и боевыми искусствами. Я знал, что когда-нибудь мне это понадобится, и с лёгкостью дал отпор. Затем я вошёл во дворец. То, что было там, ты уже знаешь, но я хочу напомнить тебе о том, что было после. Спустя неделю службы я был атакован Кризалис, вследствие чего стал монстром и изгоем, потерял свою внешность, всякое уважение окружающих, обрёл ненависть к жизни и ко всему живому. Затем, я провёл 20 лет, стоя у твоего трона, выслушивая твои жалобы, пугая твоих гостей своим видом, проведя только четыре ночи во сне, а во снах ко мне приходила покойная Кризалис, которую я убил, защищая тебя. Потом, я отправился с тобой в Зебрику. На протяжении пути я уснул ещё два раза, и оба сна – кошмары. Будучи уже в Зебрике, я провёл ради тебя три сражения: «охота» в степи, кровавая бойня в особняке, и финальная битва двух фракций. Я мучился, страдал, убивал ради тебя. Теперь же, проведя большую часть жизни будто бы под проклятьем, я умираю в канализационном туннеле, как последняя крыса!
— …
Принцесса Солнца почувствовала свою вину перед Бэном, и опустила взгляд.
— Быть может, Кризалис была права, и ты действительно самая обыкновенная шлюха, которая меня использует…
— Эй! Не забывай, с кем говоришь! – отреагировала Луна.
— Луна, прошу… — успокоила сестру старшая принцесса.
— Может всё действительно именно так, и врываться тогда к тебе во дворец было большой ошибкой… Но, даже если так и есть, то ты – моя самая лучшая ошибка в жизни…
Селестия заулыбалась, её глаза слегка заслезились.
— В конце то концов, я сам выбрал этот путь… Это Я решил провести с тобой остаток своей жизни… И начиная с того дня, я был абсолютно счастлив. Я был счастлив идти куда угодно, лишь бы ты была рядом. Я был счастлив страдать сколько угодно, лишь бы это было ради тебя. Ради тебя мне не было жалко ни своей, ни чужих жизней.
— Ох, Бэн…
— Я люблю тебя и любил всегда, Молли. Даже, не смотря на то, что мне пришлось пережить. Но я не хочу такой судьбы для нашего жеребёнка. Поэтому я прошу тебя дать мне ту участь, которую я заслуживаю, а ему – долгую и счастливую жизнь.
— Бэн. Была бы моя воля… я бы… я бы воскресила тебя, и-или… оставила жить здесь – в небесном царстве… но…
— Молли.
— …
— Всё то время, что я был с тобой, я будто бы был в раю.
Принцесса снова улыбнулась.
— Думаю, с меня уже хватит. Настало время новой жизни зародиться. Ну а я… Я пролил слишком много крови, чтобы это увидеть.
— Бэн, будь уверен, наш сын…
*Громкий стук копыта*
— Достаточно! – вдруг возразила грубым тоном младшая принцесса – Мы с сестрой должны удалиться для принятия решения.
После этих слов Луна развернулась, и хмурым взглядом позвала Селестию за собой во дворец.
Когда огромные сияющие золотые двери дворца захлопнулись, с внутренней стороны можно было услышать диалог следующего содержания:
— Да у тебя совсем крыша поехала?!
— …
Луна ходила из стороны в сторону, разговаривая громким тоном со своей старшей сестрой. Та же лишь смирно стояла на месте, и выслушивала всё, что она говорит…
— Про детей они заговорили… Ты хоть понимаешь, что этого ребёнка НУ НИКАК не должно было быть?! Это просто непозволительно для Аликорнов! Это непозволительно для Богов! Ну нельзя, нельзя, НЕЛЬЗЯ Аликорну просто так взять и иметь земных детей! Даже больше скажу: Аликорну ВООБЩЕ нельзя заниматься… ничем… ТАКИМ…! НИКОГДА!
— Луна, я всё это прекрасно знаю даже лучше тебя…
— Сдаётся мне – нет! Иначе ничего этого сейчас бы не было!
— Просто Бэн, он…
— А что Бэн?! Бэн был прав – он пролил слишком много крови! Он отправится в ад – такова его участь!
— Но Луна…!
— ЧТО?!
— ...
— …
Принцесса Солнца не решилась ответить разозлённой собеседнице. А вторая немного успокоилась и отдышалась.
— Луна, я лучше тебя знаю, какой участи заслуживает Бэн…
— ЧЁРТА-С-ДВА!
— Но всё, что он делал, он делал ради меня! Только для того, чтобы меня защитить!
— Может быть! Но убивая своих жертв, он испытывал удовольствие! Думаешь, он разрывал всех тех едва-ли не беззащитных зебр на мелкие кусочки только для того, чтобы защитить тебя?!
— Это просто последствие его постоянных убийств!
— НЕПРАВДА! Он сам сказал, что ему не было жалко чужих жизней ради тебя!
— РАДИ МЕНЯ!
— ТИЯ! ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ!!!
— … — Селестия расплакалась.
— Пойми же! Нельзя принимать решения, исходя из личных побуждений! Так ты нарушаешь Законы Небес! Несмотря на то, кем он был для тебя на Земле, сейчас он просто очередной пони, которого нужно отправить в преисподнюю.
— Я не дам тебе этого сделать…! – в голосе Селестии проревели злобные нотки.
— Тия! Я же сказала…!
— И я тебе говорю! Бэн ни за что не отправится в ад!
— *Фейсхув и вздох* Не была бы ты моей сестрой, тебя бы ждала казнь просто за то…
— Вот видишь? Ты должна бы казнить меня, но не можешь сделать этого просто из личных побуждений.
— Эх, сестра… ты меня в конец запутала.
— Просто позволь МНЕ решить судьбу Бэна. Для меня это очень важно.
Принцесса Луна смирилась с мыслью о том, что сестра будет стоять на своём до последнего, и устало проронила: «Делай что хочешь…»
Тяжёлые золотые двери снова распахнулись. В ожидании слов, что укажут его дальнейшую судьбу, Бэн задержал дыхание и невольно стал перебирать у себя в голове все возможные варианты дальнейшего развития событий.
— Бэн. – начала Селестия – Обернувшись назад, на те двадцать лет, я так и не смогла увидеть хоть частичку своего прошлого без тебя. Всё это время ты усердно служил мне, не обращая внимания на кьютимарку, которая велела тебе быть абсолютно свободным, и слепо веря в мою к тебе любовь. А я порой даже не замечала твоего присутствия… я… я почти не обращала на тебя внимания, я… — *принцесса вновь слегка заплакала* — я почти никогда не испытывала к тебе тех чувств, что ты испытывал ко мне. Я чувствовала подобное лишь в последние секунды твоей жизни. Тогда я поняла, что без тебя моя жизнь уже никогда не будет прежней, и дико испугалась. Но теперь это случилось… и настало моё время платить по счетам. Бэн, я хочу подарить тебе ещё одну жизнь…
— Что?! – испуганно воскликнула Луна.
— …жизнь… без меня.
— Сестра...!
— Луна. Я тебя попросила...
В ответ младшая лишь разочарованно опустила взгляд.
— Но Молли... Зачем?
Принцесса посмотрела на Бэна с недоумением.
— Зачем мне такая жизнь? Жить без тебя? Я уж лучше отправлюсь в ад...
— Но ты ведь даже не будешь меня помнить...!
— Ты слишком дорога мне, чтобы забыть тебя уже в следующей жизни. Даже, если в следующей жизни я никогда тебя не увижу, что-то всё равно останется внутри меня, оно будеть терзать мою душу. Это те чувства, которые я испытывал к тебе всю жизнь. К сожалению, или к счастью — они бессмертны, и этого никак не исправить.
— В таком случае, я точно всегда буду с тобой. Ведь ты тот самый, за кого я могла бы отдать свою душу. Стало быть — моя душа принадлежит тебе. А когда такое случается с Аликорном — это навсегда...
До самого конца времён,
После начала новых.
Мои душа и сердце -
— Твои небесные покровы.
Бэн. Ты заслужил право родиться заново. Твоя личность и память уйдут в небытие, однако ты всегда будешь чувстовать меня рядом. Я буду следить за каждым твоим шагом, вдохом, словом. Буду направлять тебя на верный путь. Буду защищать тебя. Настала Моя очередь быть Твоей тенью.
— А что насчёт нашего жеребёнка?
— Фактически, это будет Дитя Божье, и скорее всего, станет принцем, или принцессой.
— Он будет счастлив?
— Да Бэн. Он... он будет счастлив — Селестия снова не смогла сдержать слёз.
— Теперь я могу уйти в спокойствии...
Бэн засветился ярким белым светом. Свет становился всё ярче, вокруг воина всё сильней рассекались потоки ветра.
— Кажется, мне пора...
Принцесса подошла к Бэну, сквозь слёзы посмотрела ему в глаза, и страстно поцеловала. В этот поцелуй она вложила всю свою любовь к своему стражу, и в этот же момент у неё в голове мелькали лучшие воспоминания о всех тех годах, проведённых с Бэннетом.
— Прощай, Бэн — прошептала Селестия.
— Прощай, и... спасибо...
— ...
— ...за всё!
Их губы снова сомкнулись в последнем поцелуе. Вскоре свет стал настолько ярким, что полностью поглотил Бэна. Ветер мощным вихрем крутился вокруг влюблённой пары. Внезапно произошла резкая яркая вспышка. Ветряной вихрь словно рассеялся, и Селестия поняла, что своими губами она уже не чувствует своего героя. Перед ней в застывшей позе остался стоять бездушный образ Бэна, который тоже медленно и плавно рассеивался.
— Когда-нибудь... мы ещё встретимся. Я буду ждать — едва-ли вслух прошептала старшая принцесса, смотря при этом в глаза мёртвому исчезающему силуэту.
To be continued...