Портрет Трикси Луламун
Глава 1. Предуготовительная
Старри смотрел на Луну, как она лежала на своём диванчике и читала.
Принцесса всегда была разной: иногда царственная, застывшая как изваяние во время торжественного приёма. Иногда подвижная и игривая как кошка, когда подданные не видят. Иногда загадочная, как взгляд из-под полуприкрытых век, но изящная. Даже было удивительно, как она умудрялась быть изящной при своих габаритах, но при взгляде на аликорна это как-то не ощущалось. Вот Селестия, хотя была выше всего сантиметров на десять, выглядела реально здоровенной. Может, дело было в цвете, а может, в количестве поедаемых тортов.
На пюпитре перед ночной принцессой стояла книга в суперобложке. Пегас мельком подумал, что это может быть как сборник страшных заклинаний на древнем и тайном, не используемом более языке, так и художественная книга романтического содержания. По бесстрастной мордашке аликорна понять это было невозможно.
— Что ты читаешь?
— А? — полуобернулась Луна. — Некромантию для чайников. — И, захлопнув книгу, подняла её в воздух, показывая Старри обложку.
— «Некромантия. — Прочёл он. — Пособие для студентов и слушателей ВУЗов. Под общей редакцией ЕИВ. 330-й год Империи. Центральный скрипторий. Экземпляр номер 115.» А разве некромантия не запрещена? — с удивлением спросил пегас. — Так для каких же это ВУЗов пособие?.. То есть, я в этом не разбираюсь, конечно…
— Да нет, всё верно, — кивнула принцесса. — Это зебринское издание, очень древнее. И год, по современному летоисчислению — шестисотый до Первой эры. В те поры, знаешь ли, не очень заморачивались ценностью единственной и неповторимой жизни всякой отдельной зебры. Считалось, что у каждого должна быть своя голова на плечах, и не дело монарха ходить за всеми, как за несмышлёнышами. Например, если кто-то продул всё золото в карты, то это не государство виновато, что не запретило азартные игры, а он сам — идиот. И это сугубо его, дурака, проблемы. Потому, если у тебя были деньги, ты запросто мог в те поры приобрести такую книгу, да и вообще всё что угодно, в лавке. Поскольку взрослый жеребец отвечал всем своим имуществом, башкой и семьёй за всякое своё решение. Никто не спрашивал степень твоей юридической вовлечённости. Всем было наорать, понимал ли ты. Ты сыграл, и проиграл свою жизнь … И я, что характерно, отвечала, как и все остальные. Только спросить с меня было некому. Это называется монархия. В нашем случае — диархия… А сейчас за обладание такой редкостью, да, можно нажить большие неприятности. Но у нас в библиотеке, в секретной секции, сохранилась пара экземпляров. Я взяла тот, что поновее… — Принцесса задумалась на секунду, — Удивительно, да? Вероятно, это последние два экземпляра, пережившие поступь времён и всевозможные исторические эксцессы, вроде войн или уничтожения «неправильных» знаний… Всё же многое утрачено безвозвратно. Есть специальная служба, — Луна на миг запнулась, но махнула копытом, — ладно, ты — офицер, тебе можно знать… Существует особая служба, которая ищет по всему миру, и изымает подобные «памятники прошлого». Тем же занимаются ваши извечные недруги — Управление спецопераций Зебрики. Притом все они часто работают под прикрытием, изображая авантюристов, чёрных археологов, похитителей… За что получают периодически от твоих коллег по морде, потом от суда — изгнание в подземелье, а потом я их тихонько выпускаю.
Старри пожал плечами — да, такое наверняка бывает. И спросил:
— А кто такой Еив?
— Такая… — Рассеяно пояснила Луна, думая о чём-то своём. — В данном случае это «Её Императорское Величество.» Когда Зебрика стала единым государством, то вместо целой орды монархов у них остался один король и одна, соответственно, королева. Такая реформа всегда экономически выгодна… И вот она, королева, так подписывалась — это считалось круто: мол, кто же не знает Е.И.В… А муж её, не столь честолюбивый, подписывался просто своим именем…
— А зачем ты эту книгу читаешь?
— Да надо кое-что освежить в памяти, — ответила принцесса, и хитро посмотрела на гвардейца. — Мне тут доложили, из источника заслуживающего доверия, что ты в меня влюблён…
— Подумаешь, секрет. — Старри напустил на себя непреклонный вид. — В ваше высочество влюблены все жеребцы, кроме тех, кто влюблён в Селестию. А некоторые — сразу в двоих.
— Но не ты? — Уточнила Луна.
— Не я… А позвольте спросить, чем вы заняты нынче вечером?
— Увы, у меня сегодня дела в Вечнодиком лесу.
— Это хоть не романтическое свидание?
— Нет, вполне себе деловое. И вовсе даже с кобылкой.… Сопровождать меня не нужно — я справлюсь.
Старри тихонько вздохнул:
— Да. Ты — справишься.
Несколькими часами позднее Луна со своей гостьей шли через Вечнодикий лес.
— Слушай, — внезапно спохватилась Каденс, — а тут не опасно бродить в такое время?
— Ты же аликорн. — Удивилась Луна.
— Ну, я, эмм… — она смутилась, — не очень сильна в боевой магии.
— Понятно… Не беспокойся, я три тысячи лет командую армией и обучаю магов. Думаешь, я не совладаю с какими-то местными чудищами?
Каденс кивнула:
— Верю. Совладаешь.
— Скажу больше. В старые времена , пока портал в Лесу еще работал, я пару раз устраивала сюда рейды для вящего спокойствия подданных. Так что в генетической памяти у монстров должно быть записано: учуял этот запах — беги…
Молодая принцесса, которая в силу своего таланта знала о наследовании признаков больше, хотела возразить что всё совсем наоборот: тот кто выжил и дал потомство скорее всего незнаком с запахом ярости ночной аликорны. Тем более — Каденс потянула носом — та почти ничем и не пахнет.
«Впрочем, — спохватилась она, — это, конечно, была мрачная шутка здешней её «тётушки». Каденс помотала головой.
— Знаешь, я удивлена, что ты придумала именно такой план… Мне почему-то казалось, что сейчас для тебя любовь — это признак слабости или, в лучшем случае, игрушка.
— Ты ошибаешься, — спокойно ответила Луна.
— Не сердись, но… я умею, как ты знаешь, искать для пони самую лучшую пару. Для того-то ты меня сюда и притащила. Однако… Для тебя я не вижу «жениха». Такое бывает, но очень редко.
— Мы здесь не для того, чтоб обсуждать мою личность… Тем более, мы почти пришли.
Каденс покосилась на неказистую хижину.
— А кто здесь живёт?
— Зекора. Она зебра. Можно сказать, политэмигрант.
— Кто?
— Ну, беженец… В Зебрике, видишь ли, к немагам отношение нормальное. Как у нас к земнопони — ну, может, слегка покровительственное. Но критически нельзя пытаться обучать их эрзац-волшебству.
— Это как? — Удивилась Каденс.
— С помощью зелий, артефактов, использующих естественный поток, и всякого такого… С военной точки зрения развивать такое направление, наверно, было бы разумно, но на дыбы встанут и наши и их маги, притом единым фронтом. Так что даже мы с сестрой не осмелились бы открыть подобную школу. А вот отец Зекоры посмел, когда понял, что его дочь — не магесса… Не школу, понятно, основал, а вместе с дочерью разрабатывал такие себе «костыли». Зекора оказалась талантливым химиком. Со временем это, конечно, вышло наружу, и они с отцом были вынуждены уехать… И им еще повезло, хотя старик от потрясения вскоре умер, а она после некоторых приключений оказалась в Мейнхеттене. Там мы и встретились… Ты не пугайся, я сейчас превращусь в зебру…
— Почему в зебру? — удивилась Каденс.
— Потому что в нормальном виде не влезу в эту конуру… Я предлагала ей поселиться в Кантерлоте. Но Зекора видимо решила, что страх перед Вечнодиким лесом защитит её лучше гвардии… Может, она и права. Наш с сестрой дворец — тот еще проходной двор… И ты в кого-нибудь превратись. У нас народ, понимаешь, привык, что аликорнов всего двое. Появление ещё одной может вызвать нездоровый ажиотаж.
— А зачем мы вообще к ней идём? — спросила розовая кобылка.
— Мне нужна краска определённого состава, с определёнными магическими свойствами, да еще и так, чтоб Селестия об этом не узнала…
Зекора с некоторым удивлением поглядывала на Каденс, замаскированную под розовую пегаску. Она не привыкла, чтобы Луна водила к ней гостей.
Сама принцесса превратилась в довольно жуткого вида старую зебру, и выглядела теперь гораздо больше похожей на ведьму, чем сама Зекора.
— Могу я спросить, для чего это? — Поинтересовалась хозяйка дома, просматривая список ингридиентов, которые надо добавить в состав краски.
— Для мира во всём мире, — туманно ответила Луна.
Следующим пунктом программы они посетили упоминавшийся портал, ведущий к Дереву Гармонии.
Когда-то в незапамятные времена он разрегулировался, и из него тогда поналезло всякое инопланетное зверьё. Узнав о проблеме, аликорны заблокировали окно, но произошло это — учитывая тогдашние средства связи и плотность населения — даже не через месяц. Так что фауна Эквестрии успела пополниться десятком новых видов. Кроме того, у портала, когда он работал, пони часто сходили с ума. Все полагали это действием ядовитых спор и болотных миазмов Леса, но принцессы, знали истинную причину.
Накрыв окрестности защитным куполом, Луна шагнула в портал пока что одна, оставив Каденс любоваться величественным остовом Замка Двух Сестёр. Когда он строился, считалось очень престижно держать резиденцию около портала, в подражание бывшим владыкам Зебрики. Впрочем с годами само понятие «престижно» — «не престижно» потеряло для принцесс значение. На своём континенте выделываться стало не перед кем, а зебры часть знаний растеряли, а часть засекретили.
Накопытники Луны процокали по холодному каменному полу самого тайного на Эквусе помещения.
«Интересно, сколько пони, да и не пони, приходили сюда, принося к подножию кристального «куста» свои желания», — подумала ночная гостья, оглядев мерцающее таинственным светом Дерево Гармонии. — «И сколько не дошло».
— Что же они у тебя просили? — сказала она Дереву, вспомнив тех, чьи тела видела когда-то давным-давно на подступах к этому месту. — Долгой жизни, силы, или, может быть, любви?.. Впрочем, надеюсь, я буду самой оригинальной… Понимаю, что ты хочешь сказать: в основе моего желания лежит страх. Да, я боюсь остаться одна, если Селестия покинет нас… А ведь это случится, верно? Но если сестра останется, её присутствие пойдёт на пользу не только мне.
Луна прошлась вперёд-назад, не пересекая, однако, невидимую черту.
— В параллельной реальности я познакомилась с одной странной кобылкой, называющей себя принцессой любви. Думаю, что для сестры это будет самый лучший вариант — по-настоящему влюбиться в кого-нибудь, и пришлая аликорна нашла мне этого кого-нибудь. Тут, недалеко, в Понивиле… Да, я сознаю, что если ошибаюсь, Селестия, пожалуй, сильно разозлится… Где я взяла параллельную реальность? А я починила зеркало после того, как его крайний раз угробили ученики.
Принцесса прислушалась к чему-то.
— Ты думаешь: очень отдалённая точка пространства? Ну, может и так. Как по-твоему это можно проверить? Но знаешь, маловероятно, чтобы в рамках одного мира существовали две столь похожих планеты… Впрочем, и я подумала, что сие неважно… Нашу гостью зовут Каденс. Странное имя. Сначала она меня испугалась, никак не могла поверить, что я — версия Луны из другого мира. И это при том, что в их истории между мной и Селестией была гражданская война, чуть не приведшая к уничтожению Эквестрии. Но боится она почему-то меня… Кстати, я слышала как-то теорию о «развилках» реальности, и возможно, миры «разошлись» именно в тот момент, когда у них война произошла, а у нас нет. Это весьма глобальное событие… Кто был виноват? Ну, в войне обычно виноваты все, но в данном случае — скорее моя «заслуга». Ну, той меня, которая там… Вот, притащила я эту Каденс сюда, показала сестру так, чтоб Селестия нас не видела. И «принцесса любви» сказала, что-де, «наша» Селестия жёсткая, а я возразила, что мол, может быть, «их» Селестия — просто лучше притворяется?.. Ты хочешь поговорить с Каденс? Ну, она с тобой — тоже, но обещай мне, что ты ничего не станешь с ней делать.
Луна до половины влезла в портал, и поманила кобылку на той стороне.
Через полминуты из «рамки» появилась розовая аликорн, выглядящая маленькой на фоне ночной принцессы.
— Вот это оно и есть?
— Ага.
— Ой, — молодая аликорн спряталась за крупом Луны.
— Ну я же просила, — устало сказала та.
— А мне совсем и не страшно, только прохладно тут. — Заявила Каденс, — просто я не видела раньше трёхметровую лошадь.
— Нет тут никаких лошадей, кроме нас двоих, — пояснила Луна. — Это проекция в твоей голове. Кстати, обычно, чтобы сюда войти, надо заплатить большую цену. Встретиться лицом к лицу со своими самыми тайными фобиями. Некоторые не выдерживают, и сходят с ума.
— Значит, мне повезло. — Каденс уже вполне оправилась, и подошла вплотную к Дереву.
— И кстати, приближаться к нему тоже нельзя, — запоздало сообщила принцесса, — впрочем, тебя оно почему-то не трогает.
Молодая пони покачала копытом одну из «веток».
— А почему нельзя-то?
— Схватит и съест… Не задавай глупых вопросов.
— А ему можно?
— Что можно? — не поняла ночная аликорн.
— Ему задавать глупые вопросы?
— Знаешь, я поняла, почему тебя назначили управлять Кристальной Империей, — вздохнула Луна. — Можешь задавать любые вопросы. Но не факт, что оно ответит.
Каденс повернулась к Дереву.
— Скажи, а почему здесь Луна не попробовала захватить всю страну себе?
— Потому что мне это даром не надо… — почти неслышно пробурчала себе под нос принцесса.
Молодая аликорн тем временем уже гарцевала по полу, видимо, получив-таки ответ.
— Я так и знала! Я так и знала!..
— Как тебя, однако, много, — поморщилась Луна.
— Оно сказало, что ты была тогда влюблена в капитана Клемана, и не интересовалась всем прочим… Это правда?
Про себя Луна подумала, что подобное объяснение сгодится для юной кобылки, а тысячу лет назад она была уже достаточно стара, чтоб верно расставлять приоритеты. Вслух же ответила:
— Ну, правда… Мы вобще-то были женаты. Это был третий и пока последний и самый удачный мой официальный муж.
— А почему удачный? — продолжая скакать, поинтересовалась розовая аликорн.
— Потому что со вторым мы так побили горшки, что Эквестрия тряслась. В прямом смысле. — Буркнула принцесса. — Будешь спрашивать что-то ещё? А то мне надо с ним договорить, желательно наедине. Это не очень эстетично, а душа у тебя, я вижу, хрупкая и ранимая...
Когда гостья вышла, Луна сбросила непрошибаемую маску, и поинтересовалась у своего невидимого собеседника:
— Это правда? Про меня и Клемана?.. Отчасти? Ну, я так и думала. А в чём другая причина?.. Вот значит как. Ну ладно, это их проблемы. Но ты поняла, что я хочу? Я, увы, в этом бездарна. На эстетическое чувство мне медвежук наступил в раннем детстве. Когда-то писала стихи, помнишь этот позор? Только когда военные их испохабили, я поняла, что поэтесса из меня та ещё… А портрет-филактерия, желательно, чтобы был написан лично мной, но я же не умею. Так что дай мне, пожалуйста, это умение. Да не рубилом по камню, знаю я тебя, а кистью по бумаге.
Несколько дней спустя.
В кабинет Луны Оз Эшш вошёл с некоторой опаской. Конечно, они давно «помирились», и принцесса обещала больше не вспоминать ту историю, но… Она, безусловно, держит своё слово, однако, она кобылка, а они подвержены импульсивным поступкам.
Эшш уже сто раз проклял свой тогдашний приступ вдохновения и злого духа, который «нашептал» ему нарисовать «Утро в стогу.»
Скандал в узких кругах пять лет назад грянул жуткий. Самого Эшша богема моментально записала в любовники Луны, и чем больше он уверял, что это-де не так, тем меньше ему верили. Дошло, наконец, до двора. В гвардии роились идеи, что этого пачкателя холстов надо бы пристрелить, поскольку дуэль для него — слишком почётно. Дворцовая полиция, рассмотрев дело по существу, ничего такого не усмотрела, но поскольку дело касалось репутации правящего Дома, было доложено наверх…
Вскоре Луна вызвала художника с портретом к себе, и долго его, портрет, рассматривала, пока автор стоял ни жив ни мёртв. Потом сказала:
«Значит так. Написано хорошо. Особенно удалось лукавое выражение лица. Но противоречит правде жизни… Я, конечно, когда-то спала на сене, но это было ещё когда твоих пра-пра-пра- не было на свете. Посему, объявим это историческим портретом на тему поздней античности. От греха подальше, я его куплю, пусть у меня повисит. А ты, пока всё не уляжется, съезди-ка на годик в южные города. В творческую командировку…»
Сегодня Луна несколько секунд рассматривала визитёра, а потом начала говорить. Обычно, в частных беседах принцесса не здоровалась, а словно возобновляла прерванный когда-то разговор. Не все быстро привыкали к этой особенности.
— Я хотела, чтоб ты взглянул на пару портретов. Один из них, тот что справа, выполнен с помощью новой краски. — Под невидимым телекинетическим воздействием с вышеупомянутых портретов слетела драпировка. — Как ты их оцениваешь?
В принципе, Эшшу достаточно было беглого взгляда, но он опасался показаться небрежным, поэтому несколько минут преувеличенно внимательно рассматривал полотна.
— Новая краска определённо хуже. Бедная цветовая гамма, и ложится комками. Если вы планируете какой-то заказ для дворца, то старая была лучше.
Луна кивнула.
— А как ты оценишь художника, который это рисовал?
Единорог вздохнул.
— Начинающий. Не хватает опыта.
— Если он будет практиковаться, то сможет стать мастером?
— Всё случается, конечно, — Эшш пожал плечами. — Но почти наверняка нет. Крепким ремесленником — да, безусловно… Художники, бывает, неожиданно входят в моду, но… Тут не тот случай. Тут всё очень академично, и как из полена вырублено. Впрочем, и с голоду этот живописец не умрёт.
Принцесса чуть улыбнулась.
— Да, этот живописец с голоду точно не умрёт… Что ж, спасибо за правду. На неё, как известно, не обижаются.
Смысл фразы дошёл до Оза через несколько секунд, и он ужаснулся:
— Это вы?!
— Ну да… Увы, в этом я оказалась бездарна. Даже Дерево Гармонии не помогло.
— Что не помогло? — переспросил Эшш.
— Неважно… Значит, эту часть работы выполнишь ты… Я хочу заказать у тебя пару портретов. — Сказала Луна, и выслушав с каменным лицом ритуальные благодарности, продолжила, — ты снова поедешь в творческую командировку…
Эшш дёрнул ухом. Не то чтоб ему не понравилась первая, к южным морям. Он много из неё вынес, да и путешествие было точно лучшим вариантом, чем лежать в канаве с пулей в голове после близкого знакомства с каким-нибудь фанатиком-гвардейцем, но… Неприятно, когда за тебя решают. Эшшу вспомнилась старая поговорка: «быть возле власти — быть возле смерти.» И хоть времена сейчас вполне вегетарианские — не чета тем, что были условных полтысячи лет назад — но как раз напротив него сидит сейчас живая свидетельница тех кровавых веков.
— …В Понивиль. — Продолжала тем временем принцесса. — Это городок на южной границе Кантерлотской губернии. Там ты напишешь сначала один портрет. Обязательное условие — этими новыми красками. А вот выбор натурщика или натурщицы оставляю за тобой. Любой пони, чья внешность покажется тебе достойной увековечивания, кроме одного-единственного пони. Его ты напишешь потом, когда мы убедимся, что с этими красками всё в порядке… И разумеется, ты должен хранить в секрете то, что тебя отправила я. Пусть это будет сюрприз. Кстати, — Луна протянула Эшшу кулон в виде головы пони. — Подаришь тому, кого выберешь.
Принцесса тепло улыбнулась, но Эшш всё равно занервничал. Зачем такие тайны на ровном месте? Уж не влюблена ли она в этого загадочного жеребца? Да, в такой ситуации, чем меньше знаешь, тем дольше живёшь.
Вслух же художник заверил аликорну, что несмотря на некоторую недоделанность новых красок, он приложит все старания.