Fallout Equestria: Influx

Глава 7: Жёлтый дом

Дверь вела в широкий длинный коридор с постом охраны, дверь которого была открыта настежь. Моему плохому предчувствию стало ещё хуже, когда я увидела хлам, мусор и сломанную охранную дверь… будто её выбили. От разбитого наблюдательного окна мне стало ещё хуже. Похоже, что здесь был бунт.

Мы оба смотрели с широко раскрытыми глазами на сцену перед нами — на губах застыл один единственный вопрос. Что здесь, чёрт возьми, произошло?

— Танго, где ты? — прокричала я, тут же ощущая себя не самой умной.

— Голова садовая, — вздохнул Фрутти и зашёл на пост охраны, начиная рыться во всём подряд. Я же не могла перестать пялиться на полностью разрушенный коридор, чувствуя себя глупой.

— Э-э, Кристалл, а с этим что? — растерянно спросил Фрутти.

— А? — Я помотала головой, стряхнув прострацию, и вошла в комнату. — Что?

Фрутти непринуждённо подсунул мне грязный лист бумаги, который выглядел как вырванная страница из какой-то книги. Я наклонила голову, чтобы прочитать записку. Похоже, что она была написана ртом.

Дорогой дневник,

Сегодня по какой-то причине у воздуха изменился вкус… не знаю как это лучше описать, но вкус… был слегка розовым? Я знаю. Звучит странно, но я не могу объяснить. Воздух на вкус был слегка розовым. Прошлой ночью я перегрела ужин. Может быть, из-за этого обожгла язык и теперь ощущаю вкус как-то странно.

Я всегда мечтала стать битником, но мои штаны слишком узкие для этого.

Я посмотрела на Фрутти с удивлением и моргнула.

— Это так странно, — прокомментировала я. — И последняя строчка вообще не к месту.

— Да, я тоже не понял к чему она.

Мы оставили странную записку и замусоренный пост охраны. Пошли дальше по коридору до самого конца. Коридор заканчивался дверным проёмом, справа от двери была лестница вниз. Я нажала на кнопку управления дверью — та взмыла вверх и открыла нам пустую кладовую.

— Похоже, нужно спускаться, — сказала я, оборачиваясь и начиная аккуратно идти по лестнице.

— В этом месте что-то не так, — прошептал Фрутти, взволнованно взъерошив крылья.

«Понимаю тебя, Фрутти. У меня тоже мурашки по коже», — мысленно добавила я, пока мы спускались вниз.

Внизу была ещё одна закрытая дверь. Я нажала на очередную кнопку управления. Дверь открылась, позволяя нам зайти в помещение, которое, судя по знаку, было атриумом. Я не могла сказать, где именно были враги — красных полосок на моём сенсоре было настолько много, что они сливались воедино. Мы зашли с Фрутти внутрь, и я почувствовала что-то странное. Что-то в воздухе. В стойле пахло отвратительно, ровно как и во всей пустоши, но что-то ещё было в этом дурном запахе. Однако, что именно, я никогда бы в жизни не сказала.

— Фрутти, не чувствуешь ничего странного? — спросила я и поглядела вполоборота на фиолетового пегаса, спустившегося с лестницы.

Фрутти сделал большой вдох носом, что напомнило мне отца, которой делал точно так же, прежде чем извергнуть большой ком соплей. Фу. Он покачал головой, но не так, чтобы сказать «нет». Закашлялся.

— Да, я определенно чувствую что-то не то, но не могу сказать чт… Кристалл, БЕРЕГИСЬ! — внезапно закричал он.

— Новые друзья, — какой-то сумасшедший голос раздался позади меня.

На мой затылок обрушился тяжелый удар, прежде чем я успела среагировать на красный восклицательный знак в поле зрения. Я закричала от боли. В глазах помутнело, а по шее медленно потекла кровь. Мои ноги по ощущению превратились в желе, когда я обернулась и увидела кобылу-единорога в комбинезоне стойла. Она выглядела совершенно безумной и помешанной с широкими дёргающимися глазами, которые напомнили мне один из старых плакатов с сумасшедшей Твайлайт Спаркл. Она левитировала кувалду. Я застонала, прежде чем упасть и потерять сознание.

---

— Дерьмо, нет! — закричал Фрутти в ужасе, встал на задние копыта и замахал крыльями для баланса.

Он достал свою плазменную винтовку, готовый вступить в бой с безумной кобылой, которая только что нокаутировала его биомеханического компаньона. Судя по безумному взгляду, она собиралась вырубить его и, скорее всего, сделать с ними обоими что-то нездоровое и безнравственное.

— Отведай плазмы, безумная корова, — прорычал Фрутти в гневе и нажал на спусковую скобу, но оружие зашипело… затем погасло. — Ради всего святого…  — раздраженно застонал жеребец, когда оружие снова дало сбой.

— Птичичка, у тебя замечательные крылья, можно я их заберу? — произнесла кобыла, выронила кувалду и достала ржавый хлебный нож из-за пояса.

— Чёрт, — жеребец побледнел в страхе, продолжая вертеть в копытах свою неисправную плазменную винтовку. — Когда мы выберемся отсюда… если выберемся… то я проведу тебе техническое обслуживание. КРИСТАЛЛ, ВСТАВАЙ!

Словно в ответ на мольбу, оставшийся органический глаз рухнувшей зебры распахнулся и залился угрожающе красным цветом. Она вздрогнула, прежде чем встать на копыта и начать медленно вращать головой. Её глаза, механический и органический, светились тёмно-красным цветом и осматривали окружение, после чего остановились на дёрганой кобыле-единороге, которая в свою очередь смотрела на зебру в расплывшейся улыбке.

— Йей, она хочет ещё поиграть!

— Инициирован протокол самообороны, — бесстрастно и монотонно произнесла Кристалл, чей голос звучал механически. В нём не было того характера, который Фрутти наблюдал с момента их знакомства, и у жеребца скрутило живот. Он наблюдал за подругой, которая полностью сосредоточилась на нападающем. — Угроза идентифицирована. Ликвидация.

Кобыла-единорог, похоже, не понимала, что ей грозит опасность. Она занесла свое ржавое лезвие для удара. Кристалл, в свою очередь, даже не беспокоилась о ноже у противника, к которому она приближалась. Безумно хихикая, единорог попытался ударить Кристалл в шею зазубренным ножом для хлеба. Зебра предвидела атаку и подняла переднее копыто, чтобы заблокировать удар, даже не смотря на то, что лезвие вошло в её плоть на дюйм.

— Глупая кобылка, ты порезалась, — с хихиканьем отчитала её кобыла.

Внезапным быстрым ударом копыта биомеханическая зебра отправила нож вглубь атриума с характерным звуком. Обезоруженная кобыла теперь была идеально открыта. Кристалл встала на задние ноги, замахнулась вправо, а затем изо всех сил ударила копытом по голове единорога.

— Пресвятая Луна, еби её в жопу! — вскричал Фрутти от ужаса, наблюдая, как голова кобыла прогнулась от мощного хука.

Та даже не закричала. Её тело упало на пол с мясистым звуком. Нога машины раздробила её череп и вдавила осколки в мозг — она умерла сразу. Желчь подступила к горлу Фрутти, когда он увидел то, что сделала его подруга с головой единорога. Зебра повернулась к нему, он увидел эти светящиеся красным глаза и почувствовал, как холод пробежал по его спине, а в животе осел свинцовый груз страха — она стала приближаться к нему. Взгляд Кристалл опустился сначала на оружие, а потом снова посмотрела ему в глаза. Казалось, что её механический взор обращен прямо в душу Фрутти, от чего тот не мог пошевелиться или отвести взгляд.

— Тихо-тихо, мир, — произнёс он и поднял копыта вверх, позволив квант-модулятору повиснуть на ремне и неудачно ударить в предмет гордости пегаса, отчего крылья его сжались, и он упал на пол. Фрутти схватился за свои причиндалы и пронзительно закричал от боли.

Машина наклонила голову и через пару секунд отвернулась, как будто решив, что он не представляет для неё угрозы. В этот момент открылись ещё три двери в атриуме и, привлеченные суматохой, появились ещё три пони из стойла.

— Обнаружены угрозы. Несколько.

— Подожди, Кристалл, — болезненно прохрипел Фрутти и попытался встать, несмотря на боль между задними копытами.

К несчастью, зебра уже направлялась к ближайшему обитателю стойла. Пегас покачал головой и взмахнул крыльями, чтобы снова встать на задние ноги и прицелиться из винтовки. Он молился, что оружие будет работать — ему нужно было прикрыть своего, если так можно сказать, одержимого друга.

— Посмотрите-ка на эту жопу, — сказал сумасшедший жеребец, появившись из-за спины зебры и хватаясь за рукоятку ножа.

— Демоны… демоны! — произнёс ещё один из сумасшедших с дёргающимся глазом.

Биомеханическая зебра даже не обратила внимания на угрозу сзади себя. Она сфокусировалась за земной кобыле, которая размахивала металлической бейсбольной битой.

— Пора играть в мяч, — пробормотала кобыла и замахнулась.

Кристалл заблокировала её, и, прежде чем успела атаковать в ответ, сенсор обнаружение в её позитронном мозге предупредил машину о том, что её ударили сзади. Она повернула голову и увидела две цели, которые были в опасной близости. Один из них ударил её в правую ягодицу. Пользуясь замешательством, безумная земная кобыла сделала ещё один взмах и ударила зебру рядом с её отсутствующим глазом, тем самым снося часть плоти и оставляя металлическую пластину под ней. На металле было выгравирован номер машины. И-01.

И-01 снова обратил внимание на кобылу с бейсбольной битой. Та размахнулась головой для очередного удара, но в этот раз И-01 был готов и ударил кобылу в голову, ломая ей череп и вызывая мгновенную смерть точно так же, как и у первой кобылы.

Фрутти снова вытаращил глаза, наблюдая за мгновенной смертью. Он задумался о силе своей биомеханической подруги, которую она вкладывала в удары ногами. Он вспомнил, как та снесла голову гуля с плеч и как проломила насквозь защитного дрона, чтобы защитить его. Пегас проклял своё оружие, которое отказывалось работать, и стал возиться с циферблатами и кнопками на его верхней панели.

— Пресвятая Селестия, я разберу тебя на запчасти для новой винтовки, когда всё закончится, — прорычал он на своё оружие.

Он поднял взгляд как раз вовремя — кобыла упала с дырой в голове, а копыто Кристалл было покрыто кровью. Он видел, как к ней подошли сзади два жеребца, и понял, что произойдёт, когда Кристалл поднимет копыта.

— Не смотреть, — пробубнил он и отвернулся, но вздрогнул от двух тошнотворных хрустов с последующими глухими ударами об пол.

Фрутти обернулся на место, где теперь лежало четверо мертвецов. Окровавленная Кристалл шла к нему. Он съёжился от того, что у Кристалл снова отсутствовала левая бровь, как и ранее утром. Он спрятал винтовку, когда машина подошла к нему, а затем прошла мимо.

— Ты куда, Кристалл?! — спросил он, пока та игнорировала его и направлялась вверх по лестнице. — Кристалл?

Он последовал за ней, постоянно повторяя её имя, но она продолжала молчать. Поднявшись на самый вверх, она повернулась вправо и зашла в маленькую кладовую.

— Кристалл, что происходит… подожди, ты не Кристалл… — он посмотрел на неё и заметил номер, выгравированный на её металлической брови. — И-01, что происходит?

— Активированы протоколы самообороны, защита сознания первостепенна. Цель самообороны — устранить любые угрозы сознанию, если сознание не в состоянии самостоятельно защитить себя. После устранения отступить в безопасное место для восстановления сознания, — заявила машина.

Фрутти теперь понял природу внезапных изменений в своей подруге, но это напугало его. Каждый раз, когда та теряла сознание, будучи в опасности, машина брала над ней контроль! Он увидел, как она воспользовалась кнопкой управления дверью и, не желая быть запертым снаружи, быстро проследовал за ней внутрь, когда она снова ударила по кнопке, чтобы закрыть дверь. После закрытия она активировала ручную блокировку двери — если кто-то из безумных пони попытается найти их, то они не смогут открыть дверь снаружи.

— Зона безопасна, протокол самообороны отключён, — произнесла она и после этого упала на пол, как мешок с картошкой.

— Нихуя себе! — закричал Фрутти, когда зебра упала на пол с глухим звуком. — Что ж, спокойной ночи в таком случае. Так… может, теперь у меня получится заставить тебя работать, кусок дерьма, — прорычал он, присаживаясь и доставая квант-модулятор для того, чтобы повозиться с ним, пока Кристалл не проснётся.

---

— Ох, моя голова, — простонала я, поднимая голову с пола и прикладывая переднее копыто к виску с левой стороны головы.

— Кристалл, это ты? — осторожно спросил Фрутти.

— Я? Фрутти, что ты имеешь ввиду? Конечно же, это я! — произнесла я сквозь стон из-за боли, которая пульсировала в моей голове.

— Слава Селестии, это ты, — он вздохнул с облегчением.

— О чём ты говоришь? — произнесла я.

— Тебя вырубили несколько часов назад, — произнёс он, прикрепляя ствол обратно к квант-модулятору. — Но практически сразу после этого машина взяла над тобой контроль.

— Снова? — спросила я с тревогой и посмотрела на него.

— Ага, вроде того. После того как ты упала и сумасшедшая кобыла начала идти ко мне… ты снова встала, но это была не совсем ты, — он замолчал и вздрогнул. Я видела страх в его взгляде. Что бы ни случилось… это напугало его.

— Зрачок твоего правого глаза светился красным цветом, и я понял, что это была совсем не ты. К тому же первое, что ты сказала, когда пробудилась, было «протокол самообороны активирован», — сказал Фрутти, пытаясь спародировать голос робота.

Мои глаза широко раскрылись, и страх из-за самой себя прокрался внутрь, так как машина во мне могла забирать контроль над моим телом.

Но, к счастью, прежде чем я ещё больше растревожилась, Фрутти продолжил.

— После этого ты напала на безумную кобылу и ударила её по голове так сильно, что проломила череп, — объяснил Фрутти, вспоминая с тошнотой мысленные картины. Мне тоже стало тошно, когда я посмотрела на свою левое переднее копыто и заметила застывшую кровь на своём пип-баке. — К несчастью, после того, как ты её убила, появилось ещё три обитателя стойла, такие же безумцы, как та, что ты убила. Ты продолжала убивать их точно таким же образом, несмотря на то что один из них ударил тебя по лицу бейсбольной битой. Слава Селестии, что у тебя всё зажило, пока ты лежала тут, — закончил Фрутти с грустным вздохом.

Фрутти закончил, и я осознала, что моё зрение больше не разделено на красный и естественный. Я потянулась копытом к своему глаза и с облегчением вздохнула, когда нащупала веко и бровь. Я полежала ещё несколько секунд, прежде чем моя головная боль исчезла. На моём лице появилась улыбка, которую я не могла сдержать, когда ощутила, что моя задняя правая нога потяжелела. Я обернулась и счастливо вздохнула, когда увидела, что конечность в носке выглядит целее, чем прежде.

— Наконец-то она начала исцеляться.

— Ага, мы здесь надёжно заперты, в безопасности. Твоё тело быстро исцелилось, — сказал Фрутти, перекидывая винтовку. — Кристалл, нам стоит возвращаться туда, вниз, чтобы отыскать того парня? Я знаю, что он обещал много крышек, но риск… ты уже лишилась глаза и была вырублена, а я повредил крыло. Что-то не так с этим местом. Стоит ли нам продолжать поиски? — Фрутти спросил с беспокойством.

Я могла понять его беспокойство. Он был прав — достаточно рискованно продолжать нашу погоню за тем пони стоимостью в пять тысяч крышек, но тогда нам придётся искать другой способ раздобыть как минимум три тысячи для того, чтобы попасть в город. Я не знала, сколько времени это займёт и куда это нас приведёт, но прямо здесь и прямо сейчас у нас была цель, которая могла бы дать то, что нам нужно. Я хочу знать, что со мной произошло. Мысль о том, что машина может контролировать моё тело, дала мне ещё больше причин разыскать Танго, а не ждать дальше.

— Я понимаю твоё беспокойство, Фрутти, но чем дольше я откладываю это, тем меньше чувствую себя пони. Как ты только что сказал… машина взяла контроль над моим телом, пока я была без сознания. Если она может так делать, то я предпочла бы разобраться в том, что со мной не так, сейчас, а не позже. Я готова пойти на риск.

— Ты точно уверена? — спросил он.

— Фрутти, что бы ты сделал, если бы был мной? — спросила я с надеждой.

Он замолчал, обдумывая ответ. Я могла видеть по его лицу, как он спорит сам с собой. Пегас сокрушенно вздохнул и повесил голову.

— Если бы я был в твой шкуре, то тоже хотел бы узнать как можно раньше. Ладно, давай покончим с этим.

— Не переживай, вместе мы справимся, — сказала я и попыталась ободряюще потереться о его мордочку, но Фрутти отвернулся от меня.

Внутри я почувствовала укол боли. Неужели я так сильно испугала его, когда машина взяла надо мной верх? Или свою лепту внесла и ужасная правда обо мне, открытая утром? Так или иначе, поведение Фрутти послужило хорошим напоминанием, что отныне наши отношения становятся весьма шаткими. Прижав уши к голове, я подошла к двери и отперла её.

— Закончим с этим, — удручённо вздохнула я.

Мы вновь вошли в атриум, и моим глазам предстали те ужасы, которые ранее пришлось увидеть моему другу. Четыре мёртвых тела, и головы у всех размётаны в клочья.

— Это я сделала? То есть машина внутри меня? — оторопело выдохнула я, чувствуя подступающее желание срочно вытереть обо что-нибудь копыта. Фрутти угрюмо кивнул.

— Не хочу больше, чтобы эта хрень брала надо мной контроль. Совсем-совсем не хочу, — прохныкала я, скривившись от зрелища перед собой.

Вдруг перед глазами снова вспыхнул маркер угрозы, вынудив судорожно оглядеться в поисках оной. Тем не менее никакой опасности я так и не нашла.

— Кажется, тот удар молотом что-то повредил у меня в голове, — пробормотала я себе под нос.

— А, с чего ты взяла?

— Детектор опасности не умолкает, но ничего для нас опасного я не вижу.

— У тебя есть детектор опасности? — поднял бровь Фрутти.

— Похоже на то. У меня перед глазами вспыхивает восклицательный знак в момент угрозы, но иногда я не успеваю вовремя среагировать.

— Вот как, — кивнул пегас, после чего причмокнул губами. — Воздух до сих пор странный на вкус.

Я глубоко вздохнула.

— Ага, что-то явно здесь не так.

— Ладно, так откуда начнём поиски этого засранца? — спросил Фрутти. Он облизнулся и тихо пробормотал: — Странно, я как будто чувствую клубнику…

Мой друг задался верным вопросом. Я подняла левую ногу с пип-баком и сосредоточилась, отчего возник экран с локальной картой. На ней отразился атриум, примыкающие к нему комнаты и ведущие наружу двери. Три из них были помечены: «Жилые помещения», «Научные лаборатории» и «Техобслуживание». Ближайшая оказалась слева от нас, и вела она в жилые комнаты.

— Думаю, сперва проверим жилой блок, — предложила я.

— Лады, — согласился Фрутти, и мы зашагали через разгромленный атриум.

Дождавшись кивка от пегаса, который вскинул ружьё и взял на прицел и взял на прицел дверь, я стукнула по кнопке и открыла проход. Перед нашими глазами предстал коридор, полный хлама. По примеру Фрутти я достала из кобуры Счастливчика 13 и приготовилась чуть что палить. Меня порадовало наличие окон в каждой комнате, из-за чего нам не требовалось входить в них — мы могли просто посмотреть через стекло. Никому из нас не хотелось оставаться в этом кишащем психами и чем-то похуже месте ни одной лишней минуты.

Каждая комната на пути выглядела заброшенной, однако спустя десяток окон мы наткнулись на помещение, столь же чистое и ухоженное, как при открытии стойла двести лет назад. Ведомые любопытством, мы вошли внутрь, и я тут же проверила свой ЛУМ, который, к моему удивлению, показал невраждебную метку в примыкающей комнате — судя по всему, спальне. Я нажала кнопку, и дверь скользнула вверх, открывая такую же ухоженную спальную комнату, какой была гостиная. На кровати сидела сжавшаяся земная пони и покачивалась взад-вперёд.

— Чистить-чистить, обожаю чистить, — бормотала она сама себе, однако вскоре увидела нас и аж подскочила от испуга, после чего схватила странную жёлто-розовую швабру. — О нет, грязь! — заорала она и принялась усердно тереть под нами пол, упирая свой инструмент прямо нам в копыта.

— Нет же никакой грязи… — проныл Фрутти.

— Грязно, грязно, надо чтоб чисто было. Как я буду шваброй чистить, если ты тут встал, а? — безумно вращая глазами, продолжила она своё занятие.

В конце концов, кобыла вполне успешно вытолкала нас обратно в коридор.

— Никогда ещё меня не выпроваживала за дверь поехавшая баба с ОКР, — остолбенело выдал Фрутти.

— Не думаю, что ей по силам сделать комнату ещё чище, чем уже есть, — добавила я, с трудом воспринимая происходящее.

Мы помотали головами, дабы вытряхнуть из них часть здешнего безумия, а после продолжили путь. Для стойла тут было довольно пустынно, хотя, учитывая распахнутую настежь входную дверь, это в общем-то не удивляло. Тем не менее пони было достаточно, чтобы на ЛУМе было не продохнуть.

Долго ли, коротко ли мы вышли к двери, которая при нашем приближении сама разъехалась в стороны. За ней мы увидели двух разговаривающих жеребцов, у одного из которых я, без преувеличений, на голове разглядела поварской колпак.

— Хреноватенько… — вздохнул Фрутти.

Он имел на то полное право, потому как местный кулинар был весь заляпан кровью и на поясе носил целый арсенал ножей.

Оба жеребца обернулись к нам; их глаза были столь же безумны, как у недавно встреченной кобылы.

— Чую, ща нашнёша, — пробормотала я с револьвером во рту.

— Ха-а-а-а, посмотри, Сизл Стикс, коровы, ах-ха-ха-ха-ха! — собеседник Шефа показал на нас и зашёлся смехом.

— Дебил, это не коровы, — протянул тот, отчего мы с Фрутти облегчённо вздохнули. Счастье было недолгим, впрочем. — Это самые толстые и жирные индейки, что я видывал на своём веку!

— Сожрём их?

— Идея — огонь, — согласился Шеф и вытащил наизготовку здоровенный тесак.

— Да вы шутите… — вздохнул снова Фрутти и вскинул квант-модулятор.

— Не-а, выхлядят голоднымы, — прикрыла я один глаз, целясь в своего врага.

По кивку Фрутти мы дёрнули скобы, и коридор наполнился взрывом и разрядкой свинца и плазмы. Моя .357-ая пуля чётко влетела в лоб напарнику Шефа, отчего тот заспотыкался и повалился на пол, к несчастью, навечно сохранив безумное выражение в уцелевших глазах. Второму бедолаге плазмой снесло полшеи, отчего из открывшихся артерий хлынула кровь, и кашляющий жеребец повалился на пол, утопая в собственной крови.

— Говно! — опять вздохнул пегас, склонил винтовку к голове поверженного врага и выстрелил второй раз.

Я закричала в ужасе, оторопи и страхе, когда шар плазмы не испарил жеребца, как я ожидала. Он вместо этого взорвал ему башку, обрызгав нас кровью и мозгами.

— Пресвятой хуец-огурец с яйчишками в жопе! — заорал Фрутти, нихера не ожидавший такого поворота.

Я принялась судорожно стряхивать с себя всё копытами и смахивать хвостом, непрерывно повторяя: «Гадость-гадость-гадость!»

— Ты совсем поехавший?! — воскликнула я, принявшись оглядываться в поисках любого намёка на ванную или душевую, когда мы всё же двинулись дальше.

— Уф-ф, ха-тьфу! Оно попало мне в рот… — выплюнул Фрутти кусок чего-то, что я даже не стала рассматривать, дабы не травмировать больше нужного свою детскую психику. — Он страдал из-за того, что я не попал ему в голову сразу, так что я решил избавить беднягу от мучений. Я видел, как рейдеры развлекались, разрезая жертвам горло и оставляя их медленно умирать себе на потеху. Это ужасная смерть, и я не хотел так поступать с этим Шефом, пусть он и был полным психом.

— Ясно. На будущее: постарайся избегать подобных недоразумений, хорошо?

Мы обогнули угол, и я увидела две таблички с указателями в мужской и женский туалет.

— Ну наконец-то! — порадовалась я и опустила взгляд на надписи, чтобы понять в какую дверь идти.

Однако стоило мне моргнуть, как мой взор заполонила розовая пелена — возможно из-за тусклого освещения, — и в центре коридора я вдруг увидела кобылу, от которой у меня кровь застыла в жилах. Она сверкала розовой шёрсткой, её грива с хвостом были жёлтыми, глаза мерцали голубым в полумраке коридора. Она повернула голову и улыбнулась мне, после чего прошла через дверь в комнату для кобылок.

— Мама… — выдохнула я, после чего замотала головой.

— Всё нормально? Ты будто призрака увидела, — бросил Фрутти.

Я моргнула разок-другой, прежде чем смогла внятно ответить.

— Э-э, да, кажется, почудилось что-то, — сказала я и снова встряхнулась.

Теперь я тоже ощущала клубничный привкус.

— Ты видел там кобылу? — указала я в коридор.

Фрутти медленно помотал головой. Ну зашибись, у меня тоже начались проблемы. Кажется, давящая атмосфера этого места таки взяла своё.

— Мне надо в комнату для кобылок, — простонала я и побежала прямо туда, медленно заглянув в старое испачканное помещение в поисках увиденной кобылы. Пусто. — Кажется, мне мерещятся всякие странности, — пробормотала я себе под нос, входя внутрь.

Включив воду в ближайшей раковине, я посмотрела в зеркало и только сейчас поняла, что розоватый туман тоже исчез. Да что тут творилось? Плохое предчувствие внутри меня только усилилось, когда я принялась плескать на лицо водой в попытках лучше смыть ошмётки неудачного убийства.

— Нет! Только не мутафрукты! — вдруг закричал Фрутти.

Я быстро выбежала обратно и увидела, что пегас вжался в стену и тяжело дышал, словно в глубоком страхе.

— Ты чего? — в лёгкой панике спросила я, капая на пол водой с невытертой мордочки.

— Склад! Он забит до потолка! Мутафруктами! — прерывисто пропыхтел Фрутти, трясущимся копытом указывая на дверь с табличкой «Подсобка №7».

Я изогнула бровь и двинулась открыть дверь.

— НЕ-Е-ЕТ! — завыл пегас и спрятал голову в крыльях.

Надавив на кнопку, я чуть подождала и заглянула внутрь, ничего не обнаружив, кроме швабр, вёдер и просроченных чистящих средств.

— Тут ничего нет, — сказала я и посторонилась.

Фрутти одним глазком выглянул из-под перьев и ахнул при виде почти пустой комнаты.

— Зуб даю, на меня целая лавина этих мутафруктов падала, еле дверь закрыть успел! — воскликнул он и, подбежав к двери, просунул голову внутрь, но, ничего не увидев, просто уселся на пол и потёр глаза. — Гх, какой-то неправильный мед-икс мне попался, уже мерещится всякое.

— Может, и не мерещится — я свою мать видела минуту назад.

Фрутти моргнул.

— Ладно, пойдём найдём ублюдка и уже выберемся отсюда. Тут творится какая-то хрень… — он снова причмокнул. — Откуда тут клубника-то, не пойму никак.

— Ты тоже её чувствуешь?

Пегас кивнул. Плохой знак.

— Как будем искать парня, если ЛУМ не помогает? — спросил он.

Я в раздумьях постучала копытом по подбородку. Как бы нам так ухитриться найти его, при этом не поставив на уши всё стойло? Подождите — кабинет смотрительницы! Терминал в её комнате должен иметь доступ к камерам слежения, а остальное уже будет делом техники. Слава Селестии, я слушала, что говорили на презентациях Стойл-Тек.

— Пойдём в кабинет смотрительницы, — бросила я и уставилась на пип-бак.

Нам повезло, комната находилась в жилом отсеке — там же, где и мы, — однако этажом выше. Да и по размеру она была громадной, с видом на атриум.

— Надо пойти дальше по коридору, там будет развилка. Повернём к лестнице и поднимемся на нужный этаж, — объяснила я.

Тем временем я ещё пригляделась к двум другим дверям, выходящим к упомянутому перекрёстку, и заметила, что если лестница будет слева от нас, то на перекрёсток будут выходить справа научные лаборатории и прямо — комнаты отдыха.

— Ладненько, потопали, — сразу подорвался с места пегас.

На втором этаже беспорядка оказалось не меньше, чем на первом. Поневоле задумаешься, как же стойло дошло до жизни такой.

— Нужно идти по коридору до конца, чтобы попасть в офис смотрительницы, — произнесла я, когда мы прошли мимо перекрестка.

Второй коридор соединялся с первым, судя по карте, так что мы продолжали просто идти вперёд. Фрутти кивнул, паря надо мной. Коридоры, к счастью, были достаточно широкими для того, чтобы он мог лететь и держать оружие наготове.

Апартаменты, мимо которых мы шли, выглядели больше, чем те, что были на нижнем этаже. Я предположила, что они предназначались для более богатых или важных пони стойла, которым были необходимы большие дорогие комнаты. Мы подошли к углу, за которым была прямая дорога к офису смотрительницы. Я остановилась из-за красного знака на своём ЛУМе.

— Враги, — с предупреждением произнесла я, когда в коридоре появилась жёлтая единорожка со светло-фиолетовым хвостом и косичками.

На ней красовалось бело-светло-розовое клетчатое платье, точно такая же шляпка и чёрные армейские ботинки на задних копытах. Она повернулась и заметила нас, но, к удивлению, она выглядела спокойно и собрано, а не сумасшедшей с огромными глазами, коих мы встречали до этого в стойле. И всё-таки в её наряде было что-то неправильное.

— Какого чёрта? — тихо пробормотал Фрутти, когда кобыла подняла переднее копыто, на котором свисала чёрно-розовая кукла дракона.

Окей, она точно была ёбнутой.

— Они были непослушными жеребятами, не так ли, миссис Несси? — кобыла-единорог задала вопрос своей кукле.

Она повернула её к себе, чтобы посмотреть в шаткие глаза марионетки.

— Да, — произнесла кобыла, но более высоким и писклявым голосом.

— Что делают с непослушными жеребятами, которые плохо себя едут, миссис Несси? — спросила она у куклы нормальным голосом, словно это был диалог.

Фрутти поднёс копыто к уху и сделал им круговое движение — универсальный знак, чтобы показать кого-то сумасшедшим. К сожалению, эта кобыла вызывала у меня плохие, очень плохие предчувствия, не говоря о том, что моё предупреждение об угрозе мигало всё ярче.

— Я думаю, нам нужно пойти другим путём, — прошептала я.

— Что она собирается делать? Стрелять лазерами из глаз? Она вооружена простой куклой.

— Тётушка Глиммер поджаривает их заживо свои магическим взглядом, — снова произнесла кобыла кукольным голосом.

Нет, не может быть.

Фрутти поднял винтовку и приготовился к выстрелу, когда его глаза расширились от ужаса.

— Тебе обязательно нужно было это говорить? — проворчала я.

Кобыла садистки улыбнулась.

— Правильно, миссис Несси, — ответила она спокойным тоном и снова посмотрела на нас. Её рог засветился кроваво-красным цветом, а за ним и глаза. Я резко подняла свой револьвер, делая шаг назад.

— Как будто я знал, что она так умеет, — парировал он и выстрелил пылающим шаром плазмы по безумной кобыле в платье.

Её глаза вспыхнули, и красная молния ударила в энергетический сгусток, заставляя взорваться его прежде, чем он смог бы достичь кобылу.

— Вот дерьмо, — Фрутти разразился проклятиями и прицелился для второго выстрела, но очередной залп из глаз заставил его упасть на пол.

— Ёбаный рот, что за магия наделила кобылу колдовским зрением?! — кричал пегас, пока мы бежали обратно.

У единорога было преимущество — её магические зрение было быстрее и более точным, чем наше оружие, а узкие коридоры не давали нам атаковать её в лоб. Наилучшим планом в данной ситуации было отступление.

— В другую сторону, — произнесла я, показывая левым копытом дорогу перед спускающейся вниз лестницей. Позади нас раздался громкий разряд из-за того, что кобыла ещё раз выстрелила. Я закричала от боли, когда магическая молния, словно выстрел, пробила мой пыльник и впилась в бок, оставив небольшой ожог. Слава Селестии, что это всего лишь царапина.

— Почему мы никогда не встречаем кого-то доброго? — я закричала, шипя в агонии, когда мы повернули за угол и увернулись от очередного разряда.

— А почему мы никогда не встречаем кого-то меткого? — добавил Фрутти, пока мы бежали и перепрыгивали мусор, не сбавляя скорости и не останавливаясь, пока не достигли перекрестка, который был за кобылой, преследовавшей нас.

Мы остановились, и я медленно высунула голову из-за угла, чтобы найти безумного единорога на месте нашей первой встречи, но… там никого не было.

— Она ушла, — я вздохнула с облегчением.

— Отлично. Давай поторопимся, пока она не вернулась, — настоятельно произнёс Фрутти. Я кивнула, мы повернули вправо и быстро поскакали прямо к офису смотрительницы.

Коридор имел несколько открытых дверей, которые делили длинный проход на секции. Полагаю, для пожарной безопасности. Последняя дверь в коридоре была закрыта.

—  За этой дверью офис. Прямо в самом конце, — произнесла я.

— Какой дверью? — спросил Фрутти, щурясь.

Он не видит? Я повернулась в сторону двери — и тут поняла, что перед глазами опять розовеет. Что за розовая ерунда? Вдруг дверь распахнулась и… Нет, я еду крышей. Три кобылы — три моих мамы — выскочили изнутри и понеслись на меня галопом, но когда до нас оставались считанные шаги — исчезли, будто их и не было.

— Да что за бред?! — Я с визгом шарахнулась в сторону. Проехав по грязному полу, я бешено заозиралась, но розовизна уже спала с глаз.

— Что не так? — встревожился Фрутти.

— Дверь открылась, и на нас понеслись три пони, но точь-в-точь как моя мама, и тут пропали, — выхрипела я надрывно. Всё, доигралась, нервишки сдают?

— Я говорил, но ещё повторю: здесь что-то не так, — Фрутти вздохнул с досадой.

Он был прав: тут внизу определённо было что-то не так. Я потрясла головой, чтобы избавиться от лишних мыслей, — а мы как раз остановились у двери в кабинет смотрительницы. Фрутти вскинул винтовку, кивнул, и я приложила хвост к контрольной панели; дверь отъехала вверх, явив разнесённый в пух и прах кабинет. Внутри будто отгремела война, и скелет в истлевшем комбезе, откинувшийся в кресле за столом-подковой, дырой во лбу красноречиво свидетельствовал о том, кто пал жертвой пули. На полу валялись несколько гильз и пистолет — видимо, из него стреляли до того, как смотрительница простилась с жизнью. Вдруг у меня над головой прошипел сгусток в плазмы, попал в кресло и обратил его в зелёную светящуюся лужицу.

— Селестия тебя долбани мопедом, за что?!

Я поражённо обернулась к Фрутти, потирая левое ухо — чуть не опалило! Фрутти таращился на меня глазами навыкате, будто увидал привидение, но вскоре сконфуженно заморгал и посмотрел по сторонам.

— Я… Чесслово, я видел там анклавовца с плазмаками наизготовку. А от Анклава я б-бегал ещё с тех пор, как меня изгнали. Дашитов они стреляют на месте.

Видимо — очень крайне видимо, — нам обоим что-то мерещится. Я дважды видела маму, которую не видел Фрутти, а он дважды испугался чего-то, не видимого для меня. И почему привкус клубники становится с каждым разом всё сильнее?

— Всё хорошо? — с тревогой спросила я.

— Д-да, всё пучком, я посторожу дверь… — пегас, вздохнув, сел у двери со встревоженным лицом, бормоча под нос: — До конца жизни буду блевать от клубники.

После такого, наверное, и я не смогу к ней притронуться, не вспоминая об этом аду. Стойло уже залило нас топливом ночных кошмаров по самые ноздри, так что на ближайшие недели можно забыть про здоровый сон.

Я коротко кивнула и направилась к комплексу терминалов в задней части разрушенного кабинета. Никогда раньше не пользовалась подобными системами, — что же с ними делать? Как только я об этом подумала, то почувствовала знакомое жужжание в затылке, и в мозг полились знания о терминале. Я закатила глаза: штука бесхитростно звалась «Терминал смотрительницы». Никакой вычурности в стиле Стойл-Тек или Робронко. Пожав плечами, я села перед терминалом и начала нажимать клавиши, сначала я нажала кнопку питания, чтобы убедиться, что терминал находится в сети, и, к счастью, так оно и было: четыре экрана засветились мягкой вспышкой. Используя знания, которые мне предоставил мой электронный мозг, я нажала на соответствующие клавиши, а затем выбрала систему камер безопасности, которая разделила все четыре экрана на десятки маленьких окошек, каждое из которых показывало разную часть стойла.

Я медленно осматривала их все по одной: жилые помещения, комнаты отдыха, научные лаборатории, а затем и техобслуживание. На последнем экране я начала думать, что педофил мог выскользнуть из стойла без нашего ведома, как вдруг нашла его. Он был в комнате для хранения запасных материалов не так далеко от входа в научные лаборатории, вглубь зоны техобслуживания. Жеребец прямо посерел от страха, как будто увидел, что его худшие кошмары стали явью; к тому же он выглядел очень избитым. Полагаю, по пути он столкнулся с несколькими безумными обитателями.

— Нашла! — крикнула я, и Фрутти очутился подле меня в мгновение ока.

— Наконец-то, пойдём уже кокнем этого дрочилу.

— Ага, дай только ещё тут пошарюсь, — кивнула я, вызвав поиск по всем файлам.

К сожалению, многие данные, хранившиеся на этом терминале, были повреждены или удалены, но кое-что найти я всё же смогла. Сообщение, которое смотрительница разослала пони-охранникам всего через две недели после запечатывания двери.

«Всем сотрудникам службы безопасности стойла: если кто-то из наших жителей заметит необычный запах или слабый привкус в воздухе, пожалуйста, заверьте их, что всё в порядке. В нашей системе фильтрации произошла небольшая неполадка, но это не повод для беспокойства; системы уже исправлены и снова функционируют на сто процентов. Если заметите, что кто-то из пони ведет себя странно, пожалуйста, немедленно сообщите об этом, чтобы можно было прислать медицинскую помощь».

— Чё-т подозрительно, — выдал Фрутти и чуть ли не залез в терминал головой, внимательно перечитывая написанное.

— В каком смысле?

— Если нужно объявить пони, что система вентиляции пострадала, но уже восстановлена, то почему сообщение разослано только охране? — изрёк умную мысль Фрутти.

— Хм, а ведь ты прав.

— Погоди-ка…

Пегас ахнул от удивления, о чём-то догадавшись.

— Странный привкус, странные пони, — он повернулся ко мне. — Как думаешь, может, это связано с причинами, почему тут всё так всрато?

— Знаешь, а ведь что-то в этом есть, — ахнула я. — Мы с тобой чувствуем клубнику, а все пони тут как будто съехали с катушек.

— Давай не задерживаться, — поторопил Фрутти.

Когда мы свернули в сторону двери, мне в глаза бросилась погнутая картинная рама; полотно давно рассыпалось прахом, обнажая стенной сейф.

— Секундочку, — сказала я, заинтригованная его содержимым.

Я мордочкой открыла дверь до конца и разочарованно вздохнула — там было пусто, если не считать разорванной стопки истлевших бумаг. Я протянула копыто и вытащила один из обрывков — посмотреть, что на нём написано. Сгнивший лист бумаги был почти нечитаем, но логотип Стойл-Тек всё ещё хорошо различался. Любопытствуя, я потянулась внутрь и вырвала ещё какой-то клочок, оказавшийся лишь небольшой частью статьи, а конкретно заголовком, напечатанным жирным шрифтом, «Директива Стойл-Тек…» Бумага оборвалась до начала текста самой директивы.

— Чего добыла? — вдруг подал голос Фрутти из-за спины, чуть не напугав меня до дискордиков.

— Дурак! Не делай так! — заорала я на него. От испуга я так подпрыгнула, хлопнув крыльями, что бумаги в сейфе всколыхнуло порывом воздуха и вымело на пол.

— Хе-хе, прости… Так что ты нашла? — переспросил, залившись краской, Фрутти.

— В том-то и дело, ничего, — я испустила скорбный вздох, — я не знаю, что там написано, но это явно инструкции для смотрительницы: там был логотип «Стойл-Тек» и говорилось о директиве, но дальше бумага порвана. Как будто нарочно кто-то постарался.

Я отвернулась и зашагала к двери.

— Пошли, найдём Танго, разберёмся с ним и свалим.

— Поддерживаю.

Прогулка обратно к лестнице, к счастью, прошла без происшествий — и без новых столкновений с той сумасшедшей кобылой, что тоже было плюсом. Спустившись по лестнице обратно на первый уровень, мы оказались перед дверью в научные лаборатории. От первого же шага вперёд моё предупреждение об угрозе замигало ярче, и прямо перед нами появился красный маркер.

— Погоди, впереди враждебная цель, — я остановила Фрутти, пока он не успел отойти.

Внезапно дверь в научную лабораторию засветилась по центру беловато-красным.

— Ой, дрянь, ой, дря-янь… — зашептал Фрутти.

Свечение усиливалось по мере роста жара, вскоре металл двери начал деформироваться, а затем и вовсе расплавился. Яркий луч магической энергии прожёг в двери отверстие. Оно расширялось всё дальше, а свечение разгоралось всё сильнее, так что нам пришлось прикрыть глаза.

— Да что за херота?! — раздражённо рявкнул Фрутти.

Как только мы подумали, что уж совсем ослепнем, несмотря на все наши попытки защитить глаза, свет прекратился. Затих и магический звук, оставив лишь шипение остывающего раскалённого металла.

Я опустила переднюю ногу, Фрутти убрал крыло от лица. Мы в шоке вытаращили глаза на то, что появилось в отверстии, проделанном в двери. Это была одетая в платье кобыла, державшая марионетку, и она смотрела на нас, прижимая куклу к груди и баюкая её. Мы с Фрутти застыли, лишившись дара речи. Как она это проделала?!

— Миссис Несси очень недовольна, — начала кобыла тихим голосом, но при этом глубоко оскорблённо и все ещё глядя на нас. — Вам не стоило убегать, как же с ними поступить, миссис Несси? — спросила она, подняла куклу на уровень глаз и повернула её лицом к себе.

Она потрясла марионеткой, имитируя, будто та шепчет ей, и выразительно ахнула, широко открыв рот в шоке от того, что, похоже, услышала. Сумасшедшая кобыла повернулась к нам и слегка наклонила куклу так, чтобы её глаза-стекляшки тоже смотрели на нас. От движения фальшивых глаз и зловещей ухмылки у меня побежали мурашки по телу.

— О не-ет, так же нельзя-я, — издевательски протянула она, но тут же злобно и садистски продолжила: — Кто будет это убирать?

Рог кобылы вспыхнул кроваво-красным, но вместо её глаз засветились глаза марионетки, выстрелив в нас пучком сглазера.

— Бля…

— ВАЛИМ! — завизжала я, развернувшись хвостом к угрозе, и буквально вытолкала пегаса в коридор до комнат отдыха.

Как только мы завернули за угол, я услышала рёв сглазера, пронёсшегося следом. Эта кобыла была совершенно новым уровнем безумия, и я не хочу думать, какой ответ от куклы она себе сочинила! Я чувствовала, как сердце колотится в груди. Будь у меня рёбра, я бы сказала, что оно чуть ли не выпрыгивает.

Мы добежали до закрытой двери и, жмакнув по контрольной панели, влетели внутрь. Дверь автоматически закрылась за нами, но Фрутти не торопился мчать дальше.

— Ты чего творишь? — истошно завопила я, кое-как затормозив на полном скаку.

— Хочу её замедлить, — ответил он, встав на передние ноги, и пнул контрольную панель, разбив её и навсегда запечатав вход. Затем он схватил ртом рычаг, торчащий из двери, и крутанул его — с сильным лязгом по краям двери зажалась серия запирающих зажимов. — Надеюсь, этого хватит.

Фиолетовый пегас нагнал меня, и уже вместе мы слетели по лестнице в стойловские комнаты для отдыха.

— И что ты сделал?

— Запер дверь на неавтоматический замок. Ты же сама показывала, ну, не совсем ты, а И-01…

— «И»-ноль… что? — я вскинула бровь; мы тем временем вышли в коридор.

— Это… — Фрутти вздохнул. — Это твой серийный номер. Ты заперла дверь в хранилище на неавтоматический замок, когда включился ПСО.

— А-а…

После того, как речь зашла о том, что меня контролирует машина, между нами воцарилось неловкое молчание. Я удручённо вздохнула, чувствуя себя подавленной от осознания собственной неполноценности. Мы продолжали молчать, не в силах преодолеть возникшую неловкость, и просто шли по коридору. А коридор был усеян окнами и дверями, которые вели в разные комнаты для различных занятий. Я повернула голову направо и мимоходом загляделась в грязные стёкла: там были парикмахерская, кинотеатр, библиотека и даже спа.

Я моргнула, проходя мимо одной из дверей, а когда снова открыла глаза, заметила, что все вокруг снова подёрнулось розоватой дымкой. О нет, только не это. Испугавшись того, что могу в итоге увидеть, я замерла и уставилась на стену — или, вернее, в окно, у которого остановилась, — но когда заглянула туда, мои глаза расширились, так как окно закружилось, и я увидела Кристальную империю со склонов северных гор. Этот вид на империю я хорошо запомнила, так как часто видела его из вагона поезда, идущего через горный перевал, когда приезжала в империю ещё кобылкой, чтобы навестить бабушку и дедушку. Отчётливо был виден защитный купол магии, ограждавший империю. Из-за него казалось, что посреди замёрзшей тундры есть только одно место, где светит солнце. Внезапно купол замерцал и исчез, оставив империю без защиты, и я вдруг поняла, что я наблюдаю. Словно в подтверждение моей догадки, в небе появились три ракеты. Нет, нет, нет! Эта галлюцинация заставляла меня пережить кошмар с другого ракурса. Возник щит Шайнинга Армора и отклонил первую ракету точно так же, как в моём кошмаре, но не выдержал и разбился, и вторая ракета попала во дворец. Я со своей позиции на горе наблюдала с ужасом, как вихрь зелёного огня растёт, а затем вырывается наружу, а ударная волна уничтожает всё на своём пути, оставляя после себя лишь дымящийся кратер.

— НЕТ! — закричала я в панике, вкладывая всю силу в удар, направленный в окно.

Стекло брызнуло осколками — и галлюцинация оборвалась.

— Твою мать! — закричал Фрутти, отпрыгивая от меня, когда я саданула копытом по окну. Я несколько раз моргнула, глядя на разбитое стекло и свою переднюю ногу.

Моя нога теперь была покрыта мелкими порезами, а рукав плаща порвался в нескольких местах по всей длине. Я почувствовала чьё-то копыто на своём плече — меня тряс Фрутти.

— Кристалл, ты в порядке, Кристалл, алло?

Я совершенно не обращала на него внимания, глядя на пострадавшую ногу и тяжело дыша. Воспоминания о кошмаре проносились в голове, пока я смотрела на струйку крови, медленно сочащуюся из порезов. Нога пульсировала от лёгкой боли.

— Только не говори бить тебя по темечку, если ты заглючишь.

Раздался треск металла, а затем сопение, как будто пегас что-то поднял. Я быстро повернулась к нему лицом, заранее заслонившись повреждённой конечностью от грядущего удара.

— Я в порядке, Фрутти! — крикнула я, едва он занёс надо мной железную трубу, встав на дыбы.

— Чёрт, — пробормотал Фрутти, стоя рядом с металлической трубой, а затем упал на спину и выплюнул ржавый кусок металла. — Ты внезапно застыла, что на тебя нашло? — протяжно произнёс он, лёжа на спине.

— У меня… я видела ещё одну галлюцинацию.  Из-за неё я вспомнила кошмар, который приснился мне прошлой ночью, — грустно вздохнула я.

Пегас перекатился на живот и поднялся. Вскинув бровь, он спросил:

— К… кошмар?

Я кивнула.

— Потом расскажу.

— Видимо, на редкость пакостный, если ты чуть душу не отдала, — грустно заметил он, когда мы двинулись по коридору. — Так и куда мы?

Я была благодарна за поддержку и подняла свой пип-бак. Мне пришлось идти на трёх копытах, что, к удивлению, было не так сложно, пока я пыталаь сконцентрироваться на изображении. Экран засветился и появилась локальная карта. На ней был коридор, по которому мы шли, и куча разных комнат по периметру для различных комнат отдыха и развлечений. В конце коридора, за левым углом, был яблочный сад стойла. Не знаю, по какой причине он располагался здесь, но за садом была дверь в научные лаборатории.

— По ту сторону есть научные лаборатории, в конце яблочного сада, который будет за этим углом, — произнесла я и показала копытом на поворот влево. Пегас кивнул и мы продолжили путь. За углом мы резко остановились, так как по коридору слонялось около пяти обитателей стойла.

— О НЕТ, СЕЛЕСТИЯ УПАСИ, ХВАТИТ АНКЛАВОВЦЕВ! — завизжал в ужасе Фрутти и дал заднюю, нырнув за угол.

Я поняла, что он попал под воздействие галлюцинаций, иначе по какой причине он начал кричать что-то про Акнлав? Его слова привлекли лунатиков. Я быстро схватила револьвер ртом и приготовилась стрелять, расставив широко ноги, чтобы заблокировать коридор.

Я сузила глаза, фокусируясь на приближающихся безумных, каждый из которых был вооружен холодным оружием и смотрел на меня с намерением убить. Я должна была уничтожить их, другого выхода не было. От Фрутти помощи можно было не ждать, так как галлюцинация парализовала его страхом. Я должна была защитить его. Я сосредоточилась, и в моём поле зрения появилась сетка прицеливания красного цвета. Прицелы появились на головах нападающих, и всё, казалось, очень сильно замедлилось, чтобы я могла прицелиться. Перед глазами появилось сообщение о том, что ЗПС активирован. Я воспользовалась заклинанием прицеливания, чтобы выстроить очередь выстрелов в голову каждого из пони. По крайней мере, я так планировала, так как на четвёртом пони ЗПС предупредил меня о том, что очков заклинания недостаточно. Трёх из пяти хватит, а разобраться с двумя другими копытами будет не так уж и сложно. Подтверждая заклинание пип-бака и очередь выстрелов, я быстро нажимала на курок и слегка поворачивала голову, когда доходило дело до следующей цели. Время снова стало течь нормально. Пули Счастливчика проделали дыру в голове всех целей, мгновенно убив их и положив конец их безумной жизни. После трёх убитых осталось ещё двое, один из которых бросился на меня, видя, что я открыта для атаки после использования ЗПС.

Я прицелилась по нападающему жеребцу, но он уже был слишком близко. Безумец вонзил кухонный нож глубоко в мою грудь. Я закричала от агонии, роняя пистолет — лезвие было так глубоко, что застряло между талисманом регенерации и моей плотью. Инерция никуда не делась, и жеребец, напавший на меня, врезался в моё тело, отбросив меня на грязный пол. Нож в моей плоти был как рычаг, его лезвие собиралось вырвать талисман из моей груди. Безумный обитатель стойла отскочил и упал с болезненным стоном. К счастью, его нож упал вместе с ним, не причиняя мне серьёзный вред, но я чувствовала, что мой талисман в груди сместился. Я застонала от боли и подняла переднее копыто, чтобы ударить себя по груди с глухим звуком. С моих губ сорвался крик, когда в коридоре раздалось аудиосообщение. «Талисман регенерации снова подключён».

Когда я подняла глаза, то увидела как упавший жеребец встаёт, а другой пони уже обходит меня с фланга. Моё зрение всё ещё было в красном оттенке. Я наблюдала за окружающими меня пони, и сетка прицеливания навелась на их головы. Моё внимание было приковано к пырнувшему меня жеребцу, и второй обитель стойла воспользовался этим, чтобы зайти мне в тыл. Мой детектор угроз засветился ярче, и я отпрыгнула в сторону, чтобы избежать атаки, но, к несчастью, его холодное оружие рассекло мне правую заднюю ногу, разрезая грязный, в синюю полосу носок и повреждая полурегенерированную плоть.

— Аргх, будь ты проклят! Это же из коллекции Коко Поммель! — завизжала я с возмущением, когда моя любимая пара носков была испорчена.

Не думаю, что мне нужно акцентировать на этом внимание в данной ситуации. Теперь, когда враг был рядом, я схватила его за хвост своим, нановолокнистым, и сильно дёрнула его назад. Достаточно сильно, чтобы сбить с ног и уронить на брюхо. Чтобы не дать ему выбраться, я поставила заднее правое копыто ему на спину, мощно надавливая своей механической силой до того, что он начал извиваться и стонать от боли.

Оставшийся жеребец поднял не только свой нож, но ещё и мой пистолет, направив его на меня. Он начал безумно хихикать, прицеливаясь.

—Я подебил, — заржал он и нажал на спуск. Я закрыла глаза и собралась с духом в страхе перед неизбежным.

Раздался громкий хлопок и прозвучал выстрел. Я думала, что это всё, игра закончена, я провалилась и закричала от боли. Однако смерть не явилась, чтобы забрать меня. Вместо этого жуткая, колющая боль разверзлась в центре моего лба, когда в него ударило что-то раскалённое докрасна. Я вскрикнула, как будто ударилась обо что-то головой, когда наклоняешься, чтобы что-то поднять с пола. Боль была резкой. Я сделала шаг назад, тряся головой и используя правое копыто, чтобы вытереть голову. Я могла чувствовать, как что-то застряло в моей шерсти, и небольшую струю крови от выстрела. Пони, на которого я наступила, вскарабкался на копыта обратно и отошёл на безопасное расстояние. Пуля была искорежёна и вмята, словно попала в твёрдый предмет. Только тогда я поняла, что произошло. Похоже, что мой эндосеклет был достаточно прочным, чтобы выдержать выстрел из магнума .357 калибра. Я глубоко вздохнула с облегчением от того, что со мной всё будет в порядке и что потребуется нечто большее, чтобы убить меня, но это ко всему остальному добавило мне беcпокойство. Полагаю, из-за того, что меня волновала прочность моего механического скелета.

— Она демон, — глаза жеребца, который резал и стрелял в меня, расширились от ужаса.

Он выронил моё оружие и побежал, скрываясь в одной из комнат дальше по коридору. Он больше не был проблемой из-за преследующего его ужаса, белая метка жеребца на ЛУМе была тому доказательством. Остался единственный жеребец, которого я приковала к полу ранее. Для того, чтобы по мне больше не стреляли из моего собственного оружия, я быстро подняла его своим хвостом и, прикладывая нановолокна к спусковому крючку, направила его на одинокого жеребца.

— Если в тебе осталась хотя бы капля здравого смысла, то беги, — прокричала я ему. Он, к сожалению, не послушал. Вместо этого он вытащил из-за пояса ещё один нож, бормоча что-то, что я не могла разобрать из-за рукоятки в его рту. Я вздохнула. — Так тому и быть. У тебя был шанс.

Он оттолкнулся от пола, начал бежать на меня, а я выстрелила. Пуля прошла мимо жеребца на дюйм. Я отступила в сторону, чтобы увернуться от его атаки, но недооценила скорость жеребца. Он нанёс удар по моему бедру и боку, снова нанося рану моей ноге и разрывая носок.

— Только не снова, — застонала я и отпрыгнула, чтобы увеличить дистанцию между нами. Я удручённо вздохнула, когда ЛУМ предупредил меня о том, что в барабане револьвера остался последний патрон. Я должна попасть, или всё скатится в резню.

Я держала револьвер хвостом, снова целясь в жеребца, пока тот поворачивался ко мне лицом, с которого капала моя кровь. Я стиснула зубы от боли, которой отдавало от моего поврежденного лба и бока. Он снова что-то пробубнил и бросился вперёд. Я ждала, пока метка из четырёх углов сводилась на его голове. Когда на ней образовался квадрат, я нажала нановолокном хвоста на крючок, чтобы выпустить последний патрон из изготовленного на заказ пистолета. Я съёжилась, когда пуля слегка отклонилась от траектории и попала в левый глаз жеребца. Выстрел был смертельным — его тело дёрнулось и упало на пол с глухим шлепком.

— Селестия, — вздохнула я с отвращением, глядя на лопнувший глаз.

— Их больше нету? — Фрутти осторожно высунулся из-за угла.

— Нету, нету, — со вздохом я перезарядила Счастливчика 13 и затолкала его в кобуру.

— Прости… — Он замер и посмотрел вокруг. — Тупое говно… тупого стойла с галюнами! Говно!

— Ничего, Фрутти, я знала, что галлюцинации ещё затронут тебя, — я улыбнулась ему. — Ты не виноват.

— Всё равно, не стоило нестись наобум, как от ссаной тряпки, — вздохнул фиолетовый пегас, но вдруг поражённо ахнул, глядя на мой лоб: — Луна благослови меня велосипедом! Ты нормально?

— Нормально, череп крепче, чем я думала, — натянуто улыбнулась я в надежде разрядить обстановку.

Я слегка улыбнулась, и мы продолжили путь, пока не оказались в яблочных садах. Это была огромная комната, практически с хуфбольное поле, покрытая десятками деревьев с ярко-красными фруктами. Судя по кучам гнилых яблок, здесь давно уже никто не работал. Полагаю, что автоматические системы стойла поддерживали жизнь деревьев, но никто из пони не прибегал к ручному сбору плодов.

— Пройдём тут и окажемся в лаборатории, — заверила я Фрутти. — Правда, это в другую сторону от того, куда нам надо.

— Ну, мы как минимум будем двигаться, а я ни за что не вернусь к этой убивашке с лазерами в глазах, — простонал Фрутти. — Кроме того, можем набрать яблочек по пути, — и облизнулся.

Мы углубились в дебри огромного сада и снова почувствовали тепло солнца на спинах, как будто очутились снаружи. Невольно улыбнувшись знакомому ощущению, я подняла взгляд; так же поступил и Фрутти — судя по всему, из любопытства. Высоко над кронами деревьев висело миниатюрное солнце — «солнечный генератор» этого Стойла, а чтобы всё выглядело ещё правдоподобнее, потолок был выложен голографическими плитками, имитирующими дневное и ночное небо. Оттенок голограммы и сияние искусственного солнца говорили о том, что сейчас поздний вечер — мы пробыли внизу весьма долго.

— Может, сходишь налягаешь нам яблочек про запас? — предложил Фрутти.

— Сам иди, хоть облягайся, — я махнула на дикую, разросшуюся траву под деревьями, пропитанную бурой мякотью. — Лично я не хочу выковыварить нормальные из гнили.

— Не хочешь — как хочешь, — и он, взмыв в воздух, завис у ближайшего ствола.

Я улыбнулась, глядя, как он парит в широком, открытом пространстве сада. Не могла не задуматься о том, каково это — уметь летать. Пока Фрутти срывал яблоки и выбрасывал негодные, я, замечтавшись, не заметила, что иду под траекторией его бреющего полёта..

— Мусор, — он, вздохнув, выпустил яблоко, пролетая надо мной.

Внезапная тень, упавшая на морду, вырвала меня из мыслей, и я задрала голову.

ШЛЁП!

Cгнившее до сердцевины яблоко тюкнуло меня в нос и разлетелось липкой кашицей по всему лицу. Попало в нос, в рот и… О Луна благая, какая мерзость! Забыв про манеры, я заплевалась, отхаркивая гниль, затем яростно вытерла лицо копытами, чтобы выскрести коричневую кашицу из шерсти.

— Ты чего это? — спросил через минуту-две Фрутти, зависнув с охапкой яблок в копытах на груди.

— Ты уронил на меня гнилое… — протянула я жалобно, не прекращая оттираться. Повезло ещё, что бурая масса не попала в гриву или на шляпу. Стиральной машины у нас в перспективе не предвиделось.

Услышав, что он случайно приголубил меня плохим яблоком, пегас нахмурился и извинился. И конечно, заухмылялся, но — надо отдать ему должное — не заржал во весь голос, отчаянно давясь смехом.

— Мне нужно в ванну, — заныла я.

— Тогда не тормозим, — сказал пегас, приземлившись на задние ноги, и, балансируя, открыл медицинский ящик на моём боку, высыпал в него шестёрку яблок и защёлкнул крышку. Оставшиеся плоды он быстро рассовал по карманам и наконец опустился на четыре копыта. — Теперь яблок всем поровну, так что пойдём.

Я с улыбкой кивнула. Нам потребовалась пара минут ходьбы по длинному широкому помещению яблочной фермы, прежде чем мы добрались до конца. Когда же мы вышли в коридор, я источала вонючее амбре.

— Ух! Паршиво попахиваешь, — ляпнул Фрутти, попутно зажимая нос. Ответом ему был мой сдавленный стон. Поганое зловоние разъедало мои обонятельные рецепторы и отдавало кислятиной изо рта.

Коридор оказался коротеньким: он уходил налево и направо, где оканчивался тупиками с дверями. Налево — в научную лабораторию, направо — пара дверей друг напротив друга. Разглядев на них символику, я запищала от радости. Ванные! Я подскочила к ближайшей уборной для кобылок и саданула по панели, но улыбка сползла с моего лица, когда дверь не отреагировала. Я повторила, но — всё то же самое.

— А ну!

Я зарычала от досады и схватилась ртом за ручную защелку двери. Потянула, но дверь не поддавалась; впрочем, магия в рту размягчила металлическую ручку, и в итоге я, прокусив её, бухнулась на задницу — с мятным куском железа во рту.

— Видимо, заперто на неавтоматику, — Фрутти попробовал уборную для жеребцов, и с тем же успехом.

Жалобно постанывая, я задвигала челюстями, сомкнутыми на бруске. Ну вот что с моей удачей?

— Пойдём лучше, — я не жуя заглотила остатки.

— Угумс, — согласился Фрутти.

Мы припустили к двери «Научные лаборатории», как наших ушей достиг отрывок разговора… и мы застыли, различив знакомый спокойный голос.

— Миссис Несси в бешенстве. Ты не видел двух сорванцов, которые от неё сбежали?

— Наверное, спрашивает того пони, которого я пощадила, — шепнула я Фрутти, прежде чем вглядеться в садовые дебри, выискивая глазами двинутую кобылу.

— Поэтому сваливаем нахрен! — зашипел пегас.

— Она бестия! Демоница! Сатана! — верещал вдалеке пони.

— А-та-та, врать нехорошо, да, миссис Несси? — раздался отдалённый голос, затем пауза (видимо, за куклу она отвечала более тихим голосом), и затем снова: — Правильно, миссис Несси, — и громкий шорох сглазера. Пони, которого я пощадила, заорал, сожжённый безумной кобылой.

Внутри меня поднялась волна гнева. Я пощадила его, он не хотел причинить вред другим пони, у него хватило ума понять, когда нужно завязывать. Я оставила его в живых, а эта кобыла, эта психопатка, обвиняет его во лжи и просто сжигает. Я повернулась лицом к фруктовому саду.

— Тпр-ру! Времени без того в обрез, — шикнул Фрутти.

Вдруг с другой стороны фруктового сада в меня устремился пучок красной молнии.

— Вот дерьмо! — вскрикнула я и рухнула на бетонный пол коридора, чтобы не попасть под луч сглазера. — Она стреляет через всё стойло!

Я заскулила и быстро отползла от фруктового сада за надёжную стену и присоединилась к Фрутти у двери в научную лабораторию.

— Открывай, открывай! — поторопила я.

Как бы мне ни хотелось отомстить за убитого пони, в этом стойле правил закон сглазера. Даже на расстоянии я была в невыгодном положении. Если я снова столкнусь с этой чокнутой, то убить её придётся, застав врасплох, иначе поджарят уже меня, а думать об этом было страшно.

Фрутти распахнул дверь в лабораторию, мы вихрем влетели внутрь и быстро закрылись. Только навесив на дверь замок, я повернулась к моему фиолетовошкурому другу.

— Ты можешь приварить дверь? — спросила я, указывая на плазменную винтовку под его невредимым крылом.

Он кивнул и поднялся на задние ноги, используя крылья для равновесия, взял винтовку и прицелился в дверь. Ствол выплюнул три пучка плазмы, ударивших примерно посередине с обеих сторон и сверху по запорным зажимам. Раскалённая плазма деформировала и расплавила металл, соединив его и окончательно запечатав дверь.

— Надеюсь, это её притормозит, — выдохнул Фрутти.

Я с надеждой кивнула, оглядываясь по сторонам. Мы находились в коридоре, который разветвлялся за углом позади, а впереди нас отделяли ворота безопасности. Судя по тому, где мы стояли, мы находились на противоположной стороне от того места, где прятался Танго Джек, и чтобы найти его, нужно было попасть на другую сторону. Быстрый осмотр ворот выявил электронный замок, для разблокировки которого требовались ключ-карточка или терминал удалённого доступа с поста охраны, если верить светящемуся зелёному экранчику рядом со считывателем карт. Не имея другого выбора, мы пошли по единственному открытому для нас пути.

Коридор окончился тупиком, и в сером бетоне перед нами предстала лишь одна единственная дверь. Оглядевшись, мы увидели надпись про пункт охраны. Имело смысл, ведь иначе в научные лаборатории из комнат отдыха мог попасть кто угодно. Это также означало, что нам прийдётся пройти через пост, так что мы вошли через дверь и оказались в разгромленном офисе.

— Ого, да тут как будто торнадо пронеслось, — выдохнул Фрутти, оглядывая царившую вокруг разруху.

Комнату покрывали обрывки бумаги и всякий мелкий мусор. Похоже, кому-то пришлось убегать в спешке. У дальней стены виднелся терминал, к которому я подошла и приложила карту. К счастью, экран заработал и высветил интерфейс. Я нашла опцию открытия нужной двери, активировала её и собралась было отвернуться, как вдруг увидела очень любопытную заметку.

«Стойл-Тек — убийцы!»

Я не смогла устоять перед искушением разузнать больше о компании, в которой работала до войны.

Не могу, нахуй, в это поверить. Смотрительница, Стойл-Тек, все они повинны! Я с самого начала понял — что-то не так с той запиской, которую она прислала спустя две недели после закрытия двери. На следующий же день стали поступать жалобы на странный клубничный привкус в воздухе, и будь мы прокляты, если не чувствовали того же. Согласно приказу, я отвечал, что всё в порядке и неполадка уже устранена, но какое же это было враньё. Шли недели и месяцы, и жители начали вести себя странно, подчас даже жестоко. Каждого из них лечили как могли, но все они говорили о каких-то галлюцинациях, становящихся хуже и хуже с каждым разом. Мне показалось странным, что ни охранный и медицинский персонал, ни я, ни смотрительница не столкнулись с какими бы то ни было видениями или психическими расстройствами, так что я решил расследовать это дело.

Вскрылась тревожная правда. Несмотря на лабораторное оснащение, в стойле не было инструментов для химического анализа, и поэтому медики не могли брать у больных тесты на кровь. К несчастью, события стали развиваться слишком быстро — галлюцинирующие пони начали нападать на охрану и врачей. В одну из ночей разгорелось самое настоящее восстание, в ходе которого мы потеряли четверть и треть персоналов соответственно, прежде чем успели забаррикадироваться. Было совершенно непонятно, что тут творится, но мы не могли перебороть стойло, полное сумасшедших. Я решил обратиться к смотрительнице, потому как её происходящее будто и вовсе не волновало.

Это она стояла за всем. Она совершенно не удивилась моим словам, даже наоборот — обрадовалась. Отвратительно. А стоило мне попросить её о помощи, смотрительница сказала лишь: «Нет, всё происходит согласно инструкциям Стойл-Тек». Я не мог поверить в это, однако моей главной целью оставалось благополучие оставшихся пони, так что я потребовал открыть дверь. Она отказалась. Тогда я решил сделать это сам с её терминала, и смотрительница наставила на меня пушку. Не осталось другого выбора — если я хотел спасти тех, кого ещё можно было спасти, мне нужно было выстрелить. В ответ мне в грудь также вонзилась пуля, однако броня охраны остановила её. Убрав смотрительницу с пути, я воспользовался её терминалом и открыл дверь, а ещё позаимствовал ключ от сейфа: посмотреть, что же за приказы такие она получила. Увиденное шокировало меня и сбило с толку.

Стойл-Тек по всей вентиляции расставили контейнеры с дистанционным управлением, наполненные психотропным наркотиком. Он должен был вызывать галлюцинации, а по мере воздействия и психическое расстройство, что и произошло в точности со здешними жителями. Смотрительнице надлежало активировать распыление через две недели после закрытия двери и вести заметки о прогрессии безумия среди населения. И о том, как охрана и медперсонал будут справляться с ситуацией в условиях ограниченных ресурсов. Также выяснилось, что наши уколы при входе в стойло несли противоядие, что объясняло невосприимчивость к наркотику. Ну, и отсутствие оборудования для химанализа стало понятным.

До сих пор не могу поверить, что Стойл-Тек и эта сука смотрительница сотворили с нами. Они должны были спасать нас, а не убивать кошмаром безумия! Я соберу оставшихся и уведу прочь отсюда. Даже через столько времени среди простых жителей остались здоровые пони. Галлюцинирующие, но сохранившие рассудок. Медики говорят, на открытом воздухе наркотик со временем выветрится из организма. Знаю, выход на поверхность не выглядит как хорошая идея, учитывая царящую там радиоактивную катастрофу, однако это всё же лучше, чем сидеть здесь и умирать от безумия.

Длинная записка подошла к концу, оставив меня в полнейшем ощеломлении и ужасе. Не в силах отойти от произошедшего в стойле, я отступила в сторону и тяжело осела на круп. На моём лице застыла гримаса страха, а в мыслях засели новые знания о Стойл-Тек. Нанявшая меня компания, помогавшая пони, для которой я продала столько товаров, сделала всё это!

— Кристалл, всё хорошо? — с беспокойством спросил Фрутти, разглядывая меня.

Я не отвечала, всё ещё слишком шокированная увиденным. Тогда пегас сам подошёл к терминалу и уставился в экран.

— Да вы там говна, что ли, хлебнули, полтора половничка!!! — закричал он от злости и удивления. — Я тут срусь под себя от всякой хуйни просто потому, что какие-то пидоры из Стойл-Тек напустили наркоты в стойло?

Пока Фрутти орал и топал копытами, я потрясла головой и наконец смогла подняться на ноги.

— Нам нужно спешить. Чем дольше мы тут, тем хуже будут видения, — проговорила я.

— Да какого ж хуя не так с этими придурками? — кипел от злости жеребец.

— А мне легко, что ли? — позволила я выйти собственной ярости и горечи, отчего, впрочем, мой голос будто зазвучал слегка роботически. — Я работала на них когда-то.

Мы вышли из комнаты охраны и двинулись к воротам. Лаборатории оказались похожи на комнаты отдыха по планировке, и мы могли заглянуть в каждый отсек через окно. Ничего необычного видно не было — всё, что пережило испытания временем, выглядело как обыкновенное научное оборудование.

— Не могу поверить, что они даже не предусмотрели запасного плана, — вздохнул Фрутти.

— Да, я тоже. Это вообще какая-то херня, — грустно согласилась я. — Когда вернёмся домой, посмотрю записи в своём терминале. Надеюсь, я не продала ни одного места в эту дыру.

Я правда очень на это надеялась, хотя даже и не помнила, давали ли мне информацию, что в этой горе вообще будет стойло. Либо мне не сказали, либо его построили в те пять лет, пока я была в отключке.

Мы обогнули угол и оказались в длинном коридоре, который вёл прямо в нужную часть лабораторий. К своему великому облегчению, я заметила на стене указатель к туалетам.

— Слава Селестии, — счастливо выдохнула я и поспешила в комнату для кобылок.

Фрутти уселся у закрывшейся двери.

— Подожду здесь тогда. Нас же не убивает невидимая психотропная муть, — с сарказмом изрёк он.

— Прости, Фрутти, — повысила я голос, дабы перекричать льющуюся из крана горячую воду, — но я ни секунды дольше не проживу с гнилым яблоком на лице.

— Быстрее шевели своей роботической задницей, — поторопил жеребец.

Я решила пропустить мимо ушей деталь про роботов и сосредоточилась на омывании. С моих губ сорвался вздох удовольствия, когда я почувствовала, как почти засохшая корка слезла с шёрстки. Посмотревшись на всякий случай в зеркало, я вдруг опять увидела розовый цвет.

— Только не снова!

Оставив воду капать с мордочки, я непреклонно уставилась на своё лицо.

— Нет, никаких взглядов по сторонам, нет, — сказала я себе.

Впрочем, одного зеркала оказалось достаточно — меняться начало само отражение. Мои щёки растянулись и поползли вниз, нос удлинился, губы опустились, а брови раздвинулись. Как будто кожа у меня на лице обратилась провисающей резиной.

Я дотронулась копытом до щеки. Касание ощущалось нормальным, однако кусок моей плоти в зеркале смазался подобно краске. Когда я убрала ногу, он тут же опал обратно и из-за инерции оторвался, образовав зияющую дыру. Вскоре за ним последовала остальная кожа, после которой остался лишь стальной череп с глубоко посаженными красными огоньками вместо глаз. На брови красовалась простая гравировка: «И-01».

Я смотрела на истинную себя, окутанная страхом.

— Страх, недоверие и отвращение будут сопровождать тебя всюду, — сказала машина моим синтезированным голосом, отчего я подпрыгнула. — Никто не полюбит робота-шпиона.

На этом опадать стала оставшаяся плоть, и я закричала.

Фрутти ворвался внутрь как раз под конец наваждения, уже готовый к бою.

— Кристалл, что случилось? — обеспокоенно спросил он.

— Я, м-меня… мне б-было ужасное видение, — заплакала я.

Теперь, когда в зеркале вновь обосновалась моя полосатая мордочка с голубыми глазами, слезы полились свободно.

— Ебал в рот это стойло, — пробормотал Фрутти. — Ты в порядке?

— Буду, когда выберемся отсюда, — шмыгнула я.

— Правду говоришь.

Путь мы продолжили в спешке. Фрутти заметно волновался, предчувствуя собственную галлюцинацию — до сего момента они шли у нас почти синхронно. И стоило нам прешагнуть порог коридора к хранилищу, как пегас замер и принялся удивлённо озираться по сторонам.

— Кристалл, а ты куда де… — он внезапно замолчал и принял тревожный вид. — Какого хуя я делаю в своей старой пивнухе?

Кажется, бредовые видения стали сильны настолько, что овладели самой сутью стойла вокруг нас. Я страшилась, что будет у меня в следующий раз, если мы не выберемся отсюда к тому времени. Не зная, как помочь другу, я решила, что лучшим выбором будет проследить за его безопасностью, пока галлюцинация не кончится. Так что я принялась беспрестанно поглядывать в обе стороны коридора и на свой ЛУМ, дабы не пропустить незваных обитателей стойла (особенно эту придурочную в платье).

Фрутти внезапно попятился прочь с испуганным визгом, но стоило ему оказаться за порогом, как пегас остановился.

— А? — резко выдохнул жеребец.

Он оглядел мрачные стены стойла и перевёл взгляд на меня.

— Я сейчас был в своём старом баре, всё казалось таким… реальным, а потом… анклавовцы выломали дверь, — объяснил Фрутти, постепенно успокаиваясь.

— Ты как, нормально? — с волнением поинтересовалась я.

— Нормально, — вздохнул пегас.

Я потянулась было ткнуться в друга мордочкой, но вспомнила его недавнюю реакцию на это, когда активировался СП. Я тихо вздохнула, надеясь остаться неуслышанной, и повернулась спиной, зашагав к последнему прибежищу Танго Джека.

— Тут, — прошептала я, остановившись перед дверью.

— Пора с этим кончать, — тихо произнёс Фрутти.

Я кивнула и нажала на кнопку. За скользнувшей створкой обнаружились десятки полок и коробок с медицинскими припасами и научным оборудованием. На полу, меж двух ящиков, обнаружился и Танго Джек. Дрожащий и хнычущий после всех ужасных галлюцинаций, с которыми он тут наверняка столкнулся. А раны на теле свидетельствовали и о стычках с местными психами. Я шагнула внутрь и отодвинулась в сторону, чтобы дать пройти Фрутти, когда полный чистого ужаса взгляд беглеца поднялся на нас.

---

Танго услышал звук открывающейся двери, сопровождавшийся перестуком копыт, и приподнял голову — убедиться, что безумцы всё же достали его. Однако стоило его взгляду пасть на фиолетовую шерсть, как розовая пелена вновь явила себя. С расширившимися от ужаса глазами он смотрел, как какой-то пегас вдруг превратился в земного пони и начал увеличиваться в размерах. Он рос и рос, пока не стал высоким, как принцесса Селестия, а его свалявшаяся масса волос хвоста и гривы почернела и приобрела опрятный вид.

— М-Мотор Раннер? — в ужасе промямлил жеребец.

Мираж высокого киберпони повернул голову и злобно ухмыльнулся. Его тело облачилось в чёрный костюм с белой рубашкой и красным галстуком, а спустя секунды облик сформировался окончательно. Мотор Раннер поднял аугметированную ногу и указал перед собой.

— Ты не можешь скрыться от своего страха, — полным скрытой угрозы голосом сказал он.

Внезапно всё Стойло затряслось как от землетрясения. Танго Джек закричал и обхватил голову копытами, укрываясь от могущих упасть коробок, однако их не последовало. Вся комната дрожала, и по стенам начала расползаться сеть огромных трещин. Одна из них обогнула дверной проём и в конце концов замкнулась в кольцо через всё помещение.

— Чё происходит-то?! — испуганно завопил Танго, когда дрожь земли стала усиливаться.

Зловещая улыбка Мотор Раннера стала шире.

— Наступает время твоего величайшего страха, — произнёс он, и сразу же после этих слов потолок комнаты сорвало напрочь, словно крышку с банки.

Танго Джек взглянул выпученными глазами наверх и увидел лишь пустоту, как будто складское помещение плыло в ином измерении. Его мысли, впрочем, прервал оглушительный грохот со стороны двери.

Громадное стальное копыто раскрошило остатки стен в углу комнаты, а мгновение спустя за ним последовало второе — в противоположном углу.

— Не-е-ет, невозможно… — сжался Танго и уставился обратно на Мотор Ранера; точнее ему за спину, где вздымалось бестелесное нечто.

Огромная грива раскрылась голубым парусом, ввверх взметнулись стальные шипы, а по бокам показались по-военному покрашенные в зелёный уши. Вынырнула чёрная морда с респиратором на месте рта, и где-то в глубине глазниц зажглись искусственные, но похожие на настоящие глаза. Они смеряли Танго Джека взглядом с высоты всё поднимающейся головы, за которой последовало туловище с многоствольными пулемётами по бокам, дюжиной дул уставившимися на жеребца. Мощные ноги твёрдо встали на пол, удерживая вес всей возвышавшейся над Танго громады, ощетинившейся на свою жертву даже ионными пушками. Страха и ужаса на оную жертву навевал ещё и ореол призрачного пламени, окружавший машину войны.

— Ты страшишься, что не способен остановить его или хотя бы понять; что твою жалкую жизнь сметут в мгновение ока.

Мотор Раннер зловеще улыбнулся, и пулемёты над ним завращались. Танго Джеку не оставалось ничего иного, кроме как свернуться калачиком и жалко завыть.

---

Я посмотрела на Фрутти, который в ответ просто пожал крыльями. Как только Танго увидел пегаса, то начал дрожать и в итоге свернулся в тугой клубок, словно пытаясь от чего-то спрятаться. Фрутти кивком головы указал на жеребца, мол, «вперёд», на что я только вздохнула. Что ж, в конце концов, именно поэтому мы и оказались здесь.

Я вытащила Счастливчика 13 из кобуры, подошла к скулящему пони, который теперь лихорадочно бормотал какую-то чушь про некоего «Крогота», и направила ствол ему в голову. Танго тут же закрылся копытами. Я буравила его взглядом, набираясь храбрости раз и навсегда покончить с чёртовым извращенским ублюдком, однако он выглядел столь жалко, испуганно и разбито, что я ничего не могла с собой поделать. Я зарычала и убрала револьвер, но вдруг в мою голову закралась идея. Шаг, другой, и вот моя мордочка уже у самого уха жеребца, а хвост обвит вокруг его шеи, готовый сорвать кулон-доказательство.

— Ты не заслуживаешь смерти. Она — роскошь для любого в этом аду, и даровать тебе такой лёгкий выход было бы неправильно. Нет, ты останешься жить и каждый день будешь окружён призраками своего прошлого. Прощай, — прошептала я и, развернувшись, пошла прочь; в хвосте покачивался кулон.

— Нам же надо грохнуть его вроде как.

— Да, но он не достоин. Пусть страдает, — рыкнула я. — К тому же Мотор Раннер сказал, что кулон будет достаточным доказательством. Нет причин не верить нам, если мы заявимся с этой штукой.

Я многозначительно покачала золотой безделушкой.

— План надёжный, если я всё правильно понял. Можем сваливать? — с надеждой спросил Фрутти.

Я кивнула.

— Ебануться, да здравствует Фауст, — обрадовался пегас.

Мы оставили растлителя жеребят страдать от галлюцинаций в кладовке, а сами быстрым шагом направились по коридорам лабораторий в сторону атриума. Теперь, когда у нас было то, за чем мы пришли, причин оставаться тут и дальше не осталось решительно никаких. Мы свернули налево из коридора к  жилым помещениям, где поехавшая магичка расплавила дверь, и оказались на пути к атриуму через медицинский отсек.

Там мы быстренько распахнули дверь и подобрались к ступенькам.

— Тётушка Глиммер говорит…

Знакомые интонации кукольного голоса кобылы-сглазера заставили нас тут же застыть на месте.

— Игра окончена, жеребятки, — добавила она нормальным голосом.

Мы медленно повернули головы и увидели единорожку, чья поднятая кукла взирала на нас.

— Чёрт, тут ведь не укрыться и не убежать, слишком открыто, — шепнул Фрутти.

— И она нас зажарит при малейшем движении.

— Время наказания, — провозгласила кобыла, и её рог загорелся.

— Фрутти, отвлеки её своим квант-модулятором, а я атакую со спины. В просторном атриуме можно и подраться, — прошептала я.

Пегас кивнул, взхмахнул крыльями, отчего сразу поморщился — должно быть рана ещё не зажила — и схватил в копыта винтовку.

— Эй, мисс Ебанашка, ты не сумеешь долбануть в пылающий шар, если тот долбанёт тебе в лицо, — закричал Фрутти и поднялся в воздух, демонстративно целясь из винтовки.

— Какие манеры и язык! Похоже, нам с миссис Несси придётся хорошенько тебя проучить, — сказала колдунья и пульнула красной молнией из глаз.

Я воспользовалась своим шансом и начала тихо обходить кобылу, отвлёкшуюся на выстрел глазным лазером во Фрутти, который увернулся и открыл ответный огонь горящими шарами зелёной плазмы. Кобыла даже не потрудилась отойти; она просто снесла медленно движущиеся сгустки выстрелом заклинания, вскоре полетевшего и в моего друга. Сколько магии у этой поехавшей твари? Подобравшись-таки к ней сзади, я вытащила Счастливчика из кобуры. Фрутти отменно справлялся, отвлекая её.

— Это всё на что ты способна? Ох, ах, моё крыло! Как же теперь жить! — дразняще кричал тот тем временем. — УХ ЁПТ!

Пегас еле увернулся от очередного выстрела.

Я встала возле кобылы и приставила дуло револьвера к её виску.

— Игра действительно окончена, — пробормотала я.

Краем глаза я уловила движение: кобыла подняла и повернула свою куклу, давая той посмотреть на меня, и её глаза засветились красным. Вот ведь залупа! Я быстро нажала на спусковой крючок языком, вышибив колдунье мозги, но не раньше, чем почувствовала обжигающее копьё на правой стороне лица, заставившее меня слегка отшатнуться назад и закричать от жгучей боли.

«Предупреждение: правый оптический модуль отключён»

«Предупреждение: правый звуковой рецептор отключён»

«Причина: магическая перегрузка»

«Состояние/статус: задействована ремонтная система»

— Вот дерьмо, Кристалл, ты жива?! — спросил Фрутти, приземляясь рядом с трупом единорожки.

— Более-менее, — ответила я со вздохом. — Кажется, от её заклятья у меня онемела правая сторона лица, что-то я ничего не чувствую. Насколько там всё плохо?

Я повернула голову и посмотрела на Фрутти левым глазом, так как правый был практически слеп. Было понятно, что её атака ослепила меня, а также оглушила и повредила нервные окончания, так как я вообще не чувствовала боли, несмотря на удар в лицо магическим лучом.

— У тебя ужасная выжженная линия от носа до уха, через глаз. Который выглядит, будто расплавился и вытек. Повезло, что ты ничего не чувствуешь, а то было бы дико больно.

— Не достанешь мне лечебное зелье из сумки? — попросила я.

— Без проблем, — ответил Фрутти и исполнил просьбу. — А зачем тебе вообще их пить, у тебя разве нет регенерирующего талисмана какого-нибудь?

Я вытащила пробку и выдула лекарство.

— Ох, Фрутти, ну не обращайся со мной как с машиной, раз уж всё узнал, — с обидой в голосе и на лице ответила я. — Я по-прежнему из плоти и крови, пусть и с эндоскелетом.

Зелье начало свою работу, и на правую половину головы вернулась обжигающая боль, от которой я поморщилась.

— Прости, — нахмурился пегас и виновато уставился в пол. — Я не хотел.

Я вздохнула. Опустив уши, я посмотрела на друга.

— Ничего, заслужила, — грустно сказала я. — Давай-ка уже выберемся отсюда.

Фрутти кивнул, и мы вышли из атриума к ступеням.

— Слушай, до меня тут дошло, — поднимаясь, произнес жеребец. — Как эта психотропная дрянь тебя проняла, раз ты у нас полуробот?

Хороший вопрос, так-то. Хм, почему же наркотик подействовал на меня — больше машину, чем пони? Подождите, сердце и лёгкие у меня органические, я дышу воздухом, как и другие пони, и мой мозг органический тоже, пусть и с компьютером внутри. Исходя из школьных уроков биологии, насыщенная кислородом кровь из лёгких поступала в сердце, а затем направлялась по артериям к остальным частям тела. Полагаю, что, поскольку наркотик был распылён в воздухе, моя кровь накачивала мозг не только кислородом. Иного объяснения я не нашла, так что рассказала свои соображения Фрутти.

— Звучит разумно, — кивнул пегас, выходя в длинный коридор к комнате с входной дверью.

— Эй, а предупреждающий знак-то исчез! Мы больше не в опасности, — воскликнула я, не увидев иконки на её обычном месте.

Фрутти обернулся и посмотрел на лестницу.

— Спустись на пару ступенек и скажи, если он вернётся, — задумчиво произнёс жеребец.

Я кивнула и сошла вниз. Примерно на середине лестницы восклицательный знак загорелся вновь, и я бегом залетела обратно наверх.

— На полпути вернулся, — выпалила я.

— Есть у меня одна теория… — протянул Фрутти, вновь двинувшись по коридору.

— Да ну?

Пегас кивнул.

— Ну да. Мы стали ловить глюки, только спустившись в самые недра стойла, а потом случился твой… как его там, СП? Который отвёл тебя наверх, со словами о защите твоего здоровья и сознания. Да и сам я просидел до твоего пробуждения без единой проблемы. Потому я считаю, что твой детектор всё это время мигал от распылённого наркотика.

Я моргнула. Звучало очень похоже на правду, если так подумать. Действительно, значок угрозы мигал с того самого времени, как мы вошли.

— Думаю, ты прав, — кивнула я.

Фрутти улыбнулся и гордо выпятил грудь. Я улыбнулась, видя, как ему понравилось моё признание.

Наконец мы дошли к открытым дверям в вестибюль.

— Ну, хоть смотаться отсюда можно, в кои-то веки.

Мы зашли внутрь, и внезапно розовая дымка заволокла моё зрение, заставив остановиться как вкопанную. Почему я подверглась очередной галлюцинации, когда мы вышли из отравленного воздуха? Подождите, остаточная доза ещё неслась по моим жилам. О нет. Я подняла глаза на дверь стойла, но вместо стальной шестерни увидела яркий свет. Свет был таким ослепляющим, что я вообще ничего не могла разглядеть, однако так же быстро, как появился, он исчез. Вокруг уже не было стойла, вместо этого я стояла посреди кристальной дороги, хорошо знакомой с детства, и вид кристального дворца прямо передо мной развеял последние сомнения.

— Бульвар Дворцовой Площади, — оторопело выдохнула я, оглядываясь вокруг.

Я запомнила эту улицу, потому как она была центром торговли и общения. Всякий раз, как я навещала своих бабушку и дедушку, мы приходили сюда. Единственное, что выбивалось из общей картины, — вокруг не было ни души. Ну, и позади меня был дверной проём стойла.

— Как ты могла, Кристалл? — спросил очень знакомый голос.

Я обернулась и увидела маму, очень разочарованно смотрящую на меня.

— Это был наш дом! — произнёс тот же голос, но уже справа. Там тоже стояла мама.

— Здесь ты родилась, — ещё одна стояла слева, рядом с первой.

— Здешние пони были ни при чём, они не заслужили такой смерти, — снова послышалось справа.

— И самое худшее: твои дедушка с бабушкой оставались здесь, — вновь слева.

— Разве они заслужили смерть?

Теперь меня со всех сторон окружали копии матери, все как один со злыми и огорчёнными лицами. Сердце кровью обливалось от такой картины.

— Ты мне не дочь, коль способна сотворить подобное, — наконец сказала последняя, что стояла прямо передо мной.

— Нет, вы всё врёте! — закричала я, но мой вопль утонул в грохоте огромного взрыва, а в его огне утонул кристальный дворец.

Я закричала от душевной боли, наблюдая, как многочисленные копии моей матери сгорают и превращаются в пепел. Медленно пятясь, я тем не менее смогла пройти через порог стальной двери позади себя. Как только это случилось, галлюцинация закончилась, и передо мной снова предстал вестибюль стойла. Я тяжело задышала, пытаясь оправиться от головокружения после пережитого. Да, я очень боялась, что меня так или иначе использовали. Я понятия не имела, что могло произойти за пять лет моей формальной смерти, и боялась даже помыслить о том, как мама бы стала думать о дочери-убийце. Убийце многих невинных.

— ДЕРЖИ ЭТУ ШТУКУ ПОДАЛЬШЕ! — услышала я тревожный крик Фрутти.

Когда я подняла на него глаза, он уже развернулся и бежал на меня, как будто спасаясь от кого-то или чего-то. У него, должно быть, тоже галлюцинация. Подождите, он направляется прямо ко мне и под влиянием наваждения не может меня видеть.

К сожалению, осознание пришло слишком поздно, и, прежде чем я успела убраться с пути убегающего пегаса, он врезался мне в грудь плечом. Я тихонько застонала от довольно сильного удара, сместившего меня назад на несколько дюймов, в то время как Фрутти издал болезненный крик и упал на пол, успешно протаранив свою стальную подругу.

— А-а-ай, бля-я-ять, — катался он по полу, держась за ушибленное плечо.

— Ты как, нормально? — протянула я ногу помощи.

Пегас принял моё копыто и встал, однако продолжил потирать плечо.

— Учитывая, что я будто врезался прямо в кирпичную стену, да, нормально, — со вздохом ответил он. — Эти галлюцинации меня доебали уже.

— Полностью поддерживаю. Я только что видела множество копий матери, твердящих, насколько они во мне разочарованы.

Фрутти нахмурился.

— Мне привиделся не самый приятный день, — кивнул он на свой бок.

Пыльник жеребца чуть съехал, и теперь была видна его выжженная метка.

— Ох, мне жаль. Должно быть, это было ужасно… — мягко сказала я.

— Да неужели? — саркастично усмехнулся он. — Прости, прости. Я просто на взводе, не хотел огрызаться.

Я легонько улыбнулась в ответ.

— Да ничего, — затем кивнула на огромную стальную дверь. — Давай, уйдём уже отсюда.

Фрутти кивнул, и мы вновь оказались в стенах вестибюля. Кажется, мы оба натерпелись достаточно, чтобы оставить это Тиреком проклятое место позади.

— Как же хочется нажраться после такого, — вздохнул Фрутти. — Просто забыть всё это кошмарное дерьмо.

— Я с тобой, — поддакнула я.

Я вот никогда-никогда не захочу возвращаться сюда. И никому не пожелаю оставить в этих стенах свой разум, прибыв сюда за убежищем, полезным мусором или, как мы, за чьей-то жизнью. Мои глаза расширились — благодаря целебному зелью я вновь чувствовала их оба, но смотреть правым пока не могла. Я повернулась к Фрутти.

— Фрутти, нам надо запечатать это стойло, чтобы никто больше не мог прийти сюда и сгинуть в наркотических парах, — обеспокоенно сказала я.

— И как мы это сделаем? — вопросил пегас, указав на многотонную дверь, прочно сидящую на своём месте.

— Отключим механизм управления, — в свою очередь показала я на приборную панель.

— Просто разломаем его, да? — спросил пегас, на что я кивнула. — Тогда у меня есть мысля.

С этими словами он нырнул мордочкой в карман и высунулся с двумя микро-мана-батареями. Усевшись на пол, жеребец выплюнул их на копыта.

— Если мы вскроем корпуса на этих штуках, это дестабилизирует их начинку и приведёт к высвобождению энергии. Получится взрыв, близкий к взрыву гранаты, который надёжно сломает управляющие механизмы и навсегда запечатает стойло, — объяснил Фрутти.

— Отлично! Как будем вскрывать?

— Ну, сильный удар должен справиться. А раз уж ты у нас вся такая стальная — тебе достаточно только наступить.

— А, хорошо, — кивнула я пегасу, раскладывающему батареи на земле.

Подняв копыто, я с силой обрушила его на маленькую жёлтую ячейку. Послышался отчётливый треск, эхом прокатившийся по коридорам вглубь стойла. Когда я убрала ногу, Фрутти наклонился посмотреть на результат.

— Хорошо, трещина есть, я даже вижу, как начинает просачиваться свет. Займись второй, а я пока установлю эту.

Я кивнула, и Фрутти уместил повреждённую ячейку меж кабелями, идущими от задней панели управления, а затем потянул за открывающий рычаг. Когда я наступила на вторую батарею, большое механическое крепление спустилось с потолка и состыковалось с огромной стальной шестернёй. Последовал мощный рывок, сопровождающийся зубодробительным скрежетом, от которого стальная дверь вышла из своего закрытого положения. Я была благодарна своим ещё не зажившим ушам, потому как не сомневалась, что сохранись у меня нормальный слух — от металлического визга мне бы изрядно поплохело.

— Пресвятая Селестия, громко-то как, — проскулил Фрутти, держась за виски.

Ему повезло меньше — все децибелы шума он ощутил в полной мере.

— Вот, вторая батарея, — пнула я к нему ячейку.

Пегас кивнул и крылом поставил её куда надо, после чего присоединился ко мне, ждать полного открытия двери.

— Скорей бы наружу, — выдохнул он.

— Ага, — согласилась я.

Механическая рука отпустила дверь и вернулась к потолку, а огромная стальная шестерня откатилась в сторону, чтобы освободить нас из жёлтого дома Мэрхаве. Снаружи мы с удивлением увидели пустынного рейнджера; он застал нас врасплох, и мы замерли на полушаге. Сначала жеребец посмотрел на Фрутти, а затем медленно повернулся ко мне. Стоило мне посмотреть на его шлем и на его светящиеся красные линзы, я почувствовала, как по спине пробежал ледяной холод.

— Вечер добрый, И-01. Я ждал тебя.

Слова автора:

Моим американским и другим иностранным читателям за пределами Великобритании, не знакомым с британским сленгом. Дабы устранить любую путаницу со словами «Owt» и «Nowt», поясняю, что первое означает «Anything», а второе — «Nothing».

Наконец-то готово. Глава отредактирована моим другом Alicorn~(CF).

Танго Джек однажды сопровождал Мотор Раннера в Ангар, и когда увидел там Крогота и его оружие, получил неизгладимые впечатления, отчего впоследствии у него развился страх перед «неудержимой» машиной. Опасения Танго лишь подтвердились, когда Мотор Раннер обратился против своей команды.

Надеюсь, что вам всем понравилась эта глава. Ещё я черпал вдохновение у сериала Красный Карлик, для сцен с участием тётушки Глиммер и миссис Несси, поскольку история мистера Флиббла была просто идеальной для этого стойла. :D