Возрождение

С добрым утром, товарищ генерал!

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:00

Военного атташе разбудил сигнал тревоги. Сколько таких было в его жизни- и не упомнить. Только вот здесь он его услышать не ожидал.

Выскочив из постели, человек на рефлексах натянул бронескафандр вместо обычной "паркетной" формы и закинул за спину дизраптор. Спустя пять секунд после первой трели, атташе принял входящий вызов.

— Осинин,

— Генерал, сигнал бедствия из Дэндэлайн Филдс. Никакого внятного сообщения, пара криков и затем автоматический маяк,

— Кто отправлен?

— Вылетела группа из Балтимейрского гарнизона. "Аврора" должна была прибыть, но что-то не даёт им телепортироваться,

— Доложить, если что-то будет известно. Нет. Перекинуть доклад группы мне напрямую,

Человек отключил гарнитуру, вернул оружие в стойку и побежал докладываться.

Принцессам это точно не понравится.

Луна, ранее оторванная от своей еженощной медитации таким же докладом, не была обрадована ещё и визиту Осинина. Но немедленно созвала оперативный совет прямо в своих покоях, призвав капитана своей гвардии и явно прямо из постели выдернув магией растрёпанную и ошалело моргающую Твайлайт Спаркл.

Из глубокой тени у стены вышел здоровенный фестрал, поклонился Луне и опустился за стол. Генерал открыл ноутбук и вывел окно связи. Поисковая группа, уже прибывшая в Дэндэлайн Филдс, передавала безрадостные вести.

— Мы на месте и здесь всё совсем плохо. Мирных жителей не видно, противника тоже, селение разграблено.-

На голограмме над столом проплывали виды разорённой деревни и пехотинцев, осматривающих дома и закутки.

Каждый из сидящих в покоях наблюдал и выделял своё.

Луна видела, что нападавшие не оставили не убитых ни раненых. Это и вселяло надежду на вызволение её пони и настораживало.

Блад Винг и Осинин подмечали, что нападавшие действовали быстро и уверено, застав Дэндэлайн Филдс врасплох. Также, с техническим развитием у них туго- в кадре ненадолго показалась упавшая в пруд и потухшая зажигательная стрела.

Твайлайт закрыла глаза, протягиваясь восприятием и разумом к далёкой деревне. Ощущавшиеся следы магии были совершенно ни на что не похожи. А где-то чуть поодаль чувствовалась неправильность, от которой вставала дыбом грива. Словно ткань мира, обычно гладкая и цельная, прогнулась и разорвалась.

— Принцесса... Там у деревни- портал. Откуда неизвестно. Мне срочно нужно туда! Тогда я смогу узнать больше, откуда пришли захватчики,

Подтверждая её слова, вклинился командир досмотровой группы.

— В пяти километрах на запад драккар засёк что-то похожее на "пробой", я отправляю пару пехотинцев осмотреть место,

Луна запретила Твайлайт куда-либо прыгать и приказала осматривать местность имеющимися силами.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:22

Пилот вёл свою машину медленно расширяющимися кругами над разграбленной деревней. Почти над верхушками деревьев, едва не цепляя их днищем и подвесами на разворотах.

Но ни чувства штурмана, ни настороженные приборы не засекали пока ничего необычного, кроме "пробоя" в нескольких километрах. Лётчик уже запрашивал разрешения на осмотр аномалии, но получил отказ, вместо него отправили двух пехотинцев.

В тёмном небе быстро поднялись от зарева пожара две ярко-синие точки- солдаты включили прыжковые ранцы, чтобы быстрее добраться до места.

Пилот взял ручку на себя, забираясь на сто метров повыше. И тут же штурман, пребывавший в "нирване" нейроподключения, отправил сообщение. Образ проник прямо в сознание и развернулся.

Направление. Дальность. Количество живой силы. Характер светимости. Досягаемость для оружия.

— "Снегирь" центру. Засёк скопление живой силы в тридцати километрах от деревни. Разрешите осмотр?

В наушниках раздался бархатный, пробирающий до костей голос. Казалось, даже воздух в гермошлеме запах сиренью и черёмухой.

— "Снегирь", разрешаю осмотр. Если заметишь наших подданных, доложи немедля,

Пилот сглотнул. Общение с аликорнами, если не приглушить вовремя чувства, даже через радио непросто. Благо после вклинился генерал Осинин.

— Берёте четырёх пехов и ночных гвардейцев и идёте к скоплению. Если там есть мирные жители- эвакуировать. Если нет, доложить о происходящем,

Катер быстро спикировал к земле и завис в полуметре, приветливо распахнув аппарель. Четверо пехотинцев и четверо саблерогов запрыгнули на борт и машина тут же подпрыгнула до уровня верхушек деревьев.

Снова почти цепляя листву, катерок полетел вперёд. Гравитационные двигатели не издавали ни звука, только ветер тихонько посвистывал на обшивке. Пилот на всякий случай перекинул тумблер управления оружием в положение "Вкл".

Скопление свечений быстро приблизилось и уже стало можно различать отдельные. Штурман не выходил из нейроподключения, собирая и обрабатывая поток информации.

Не успел завершиться первый вираж над непонятным биваком на сотню душ, как всем сидящим в катере пришёл отчёт от подключённого штурмана.

"Светимости неизвестного типа, похожа на следы в деревне. 100-120 единиц пехоты. Замечены мирные жители, возможно угнанные из деревни. Пятнадцать свечений. Расположены ближе к центру лагеря."

— Центр "Снегирю". Вытащите гражданских и уходите. Применение оружия на усмотрение,

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:34

Лейтенант Ночной Гвардии мельком поглядывал на обзорный экран. Под брюхом катера расположился лагерь на сотню копий, где находились несколько пленных пони, которых было приказано вытащить.

В шлеме раздался короткий писк и на стекло легла построенная штурманом и приборами машины диспозиция в лагере. Как оказалось, пленные располагались весьма кучно, по-видимому рядом с командирской палаткой.

Саблерог проверил, как выщёлкиваются "когти", разложил и сложил наспинный манипулятор с лучевиком. Поёжился, когда включился усилитель магии в броне.

Его товарищи и земляне последний раз перед высадкой проверяли оружие и снаряжение.

Загорелась лампа над аппарелью.

В ночную темноту, слабо подсвеченную догорающими кострами, выпрыгнули четыре гвардейца и четыре морпеха.

Пора было вернуть должок за Дэндэлайн Филдс.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:33

Строберри Джем не считала себя храброй пони. Единорожка даже не ходила далеко в лес без коммуникатора и меднабора. Не то, что бы они пригождались, но так было спокойнее.

И вот сейчас она ведёт страшных вторженцев в сторону глухих болот. Куда даже люди стараются не лезть без острой нужды. Если уж Берри суждено пропасть, то она по крайней мере не даст пострадать другим пони.

Как так получилось, Джем не понимала. Она помнила, как проснулась ночью от криков и грохота. Выскочила на улицу, ослепла от огня пожаров, побежала, не разбирая дороги и вдруг почувствовала жёсткий аркан на шее. Потом была блаженная темнота и чей-то окрик, пробудивший её.

Что было дальше, Строберри хотела бы забыть. Очень бы хотела. Было противно, страшно и мерзко, когда она согласилась провести оленетавров к другому ближайшему селению.

Но видимо Небесные Сёстры услышали её молитвы и поняшка нашла в себе силы немного изменить маршрут. Джем решила, что пусть она пропадёт, пусть ей отрежут рог, но она не позволит эти монстрам никому навредить.

Строберри видела, что они делали с приведёнными с собой кобылками. Изменёнными странной магией, искалеченными, сломленными.

Но несмотря на ужасы сегодняшней ночи, в сердце теплилась надежда. Может, Гвардия уже спешит сюда? Может, вот-вот с тёмного неба упадут бесшумные, текучие тени? И фестралы в зачарованной броне защитят, укроют, унесут от этого кошмара?

Может, быть, летучие корабли людей засекли пожар или даже с орбиты увидели, что происходило в Дэндэлайн Филдс? И сечас их страшные, до зубов вооружённые солдаты уже на пути сюда, чтобы прогнать захватчиков обратно в ночь?

Ведь и Гвардия и армия нужны для того, чтобы помогать пони, попавшим в беду. Ведь правда? Правда?

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:34

Сон лагеря разорвал свист движков скафандров, когда морпехи тормозили у самой земли. В тот же миг же зарычал плазмомёт и раздались резкие хлопки разерных попаданий. Звонкие разрывы подствольников и глухие зажигательных гранат смешивались с гулом и звоном псионических ударов.

Неразбериха поднялась моментально, воздух наполнился криками подстреленных, иссечённых осколками и сгорающих заживо. От паники пришельцев удерживал, по-видимому, опыт сражений и то, что морпехов было всего четверо и стрельба была не такая плотная, как могла бы.

В сторону пехотинцев почти сразу полетели ударные заклинания. Неточные и редкие, из-за устроенного людьми хаоса и командирской палатки за их спинами. А так же мгновенной ответной стрельбы по замеченным заклинателям.

Под прикрытием шока от внезапного нападения и огня людей, ночные гвардейцы рванули к командирской палатке и привязи, у которой сжались в комок несколько изменённых магией пришельцев и оторопевших кобылок. Морпехи, обеспечивая безопасный тыл, лупили длинными очередями, особенно лютовал плазмомётчик, буквально прижимавший "оленетавров" к земле

Двое гвардейцев вмиг рассекли магией поводки и синхронно засветив рога отправили кобылок на безопасный борт катера.

Вторая пара саблерогов встретила выскочивших из палатки полуголых командиров "оленетавров" парализующими заклятьями. Те не успели ничего понять, даже не заметили толком гвардейцев, в силу рефлексов пытаясь найти противника своего роста

Гвардейцы, ранее телепортировашие кобылок на катер, влетели в палатку, окутанные пологом невидимости. Внутри обнаружились двое изменённых кобылок и нетронутая единорожка. Все трое смотрели на саблерогов огромными от ужаса глазами. Но на мордашке пони, прежде чем её телепортировали под защиту брони "Снегиря", проступило облегчение и радость, когда она поняла, кто ввалился в палатку.

Оказавшись на катере вместе со спасёнными кобылками и "языками", саблерог рявкнул напоследок в гарнитуру.

— Гражданские на борту, отходим!

В тусклой вспышке возникли двое его товарищией и под свист движков в аппарель влетели морпехи

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:37

Когда последний солдат запрыгнул на борт, пилот резко бросил машину в сторону и вверх, уходя от летящих с земли заклинаний. Щит катера гудел под редкими попаданиями, но проседал мало.

— "Снегирь" центру, гражданские на борту, мы уходим,

— Прекрасно. Скольких удалось спасти?

— Всех пятнадцать пони, что там были. Только вот все, кроме одной... Лучше вы сами посмотрите, Ваше Высочество, я перекину вам видео. У меня слов не хватит описать это,

— Мы распорядимся о целителях и сами прибудем на космодром. Спеши, "Снегирь",

Пилот включил громкую связь и передал, что катер начинает разгон и выход на суборбиту. Конечный пункт- Кантерлот.

Выводя катер на траекторию, пилот мельком глянул на тактический экран. К лагерю, уже оставшемуся далеко за кормой, шли две метки ударных катеров. А перед ними появлялись одни за другим маркеры ракет и стремительные засветки плазменных сгустков.

Счёт за Дэнделайн Филдс был почти что оплачен.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 03:41

Ефрейтор Ветров прикрыл глаза. Заложников освободили, языков взяли, никто не погиб. Выход удался.

Смущало, однако, состояние пони. Только одна кобылка осталась... Кобылкой. Целых четырнадцать же приобрели вид странных гибридов человека и пони. Голова, хвост и копытца на ногах. При в остальном человеческом теле.

От вида которого даже у кое-что повидавшего солдата перехватывало дыхание.

Как вообще можно издеваться над такими лапочками, а уж тем более тащить в боевой поход? Непонятно совершенно.

Попытка расспросить об этом одного из захваченных "оленетавров" привела только к потоку ругательств и угроз с его стороны. И тычку в дых от ближайшего морпеха и нескольким витков скотча из корабельных запасов на оленьей морде.

— Король Даинн... И до него доберёмся, не боись. А пока сиди и думай над своим поведением,

Товарищ сел обратно в кресло и пристегнулся.

За этим пристально, если не заворожённо наблюдали кобылки. Кто-то почти с ужасом, кто-то с интересом, кто-то спокойно, казалось, больше внимания уделяя внутренней обстановке катера.

Безумно хотелось курить. Рядом с кобылками Ветров бы не посмел, зная как они чувствительны к табачному дыму. Но руки сами собой извлекли мятую пачку из кармана скафандра и отправили в зубы сигарету. Ладно, пускай висит, утешает хотя бы запахом.

Из нирваны табачного аромата его вернул мягкий голос одной из изменённых.

— А... Можно сигарету? Пожалуйста, мис... Хм,

— А? Конечно, берите. Только, если ваши подруги не курят, подождите, пожалуйста, до посадки,

— Подруги? Такая как я "чёрная", хорошим "красным" не подруга. Так что пусть травятся вместе со мной,

Поймав укоризненный взгляд настоящей единорожки, изменённая вздохнула.

— Ох... Прости, малышка. Я подожду до прилёта,

— А действительно помогло бы тебе успокоиться?

— Да. Немного, но всё же,

— Тогда, думаю, я смогу потерпеть,

Изменённая надавила на кнопку зажигалки. Шикнула, когда та дала осечку и наконец зажгла сигарету. С наслаждением затянулась под полуиспуганные-полуосуждающие взгляды других несчастных. Закашлялась и выдохнула клуб дыма.

— Первая сигарета за сколько? Я уж и не помню. Спасибо, вам, м... Кхм... Спасибо,

— Данил или лучше товарищ ефрейтор. Что значит красная и чёрная?

— Вельвет Кантата. Взгляни на наши ошейники и всё поймёшь,

Морпех скосил взгляд на сидевшую рядом Кантату. На точёной шейке сидел широкий "воротник" чёрного цвета. На запястьях и лодыжках такие же браслеты. Толстые, снабжённые защёлками и ушками для вполне понятных целей. А небольшие потёртости шёрстки и кожи под ними говорили о том, что фурнитуру эту кобылка носит долго. Очень долго.

— Мрази они, эти олени. Что они с вами сотворили-то вообще?

— Карибу. Но согласна полностью...

Вельвет надолго замолчала. Сигарета в её пальцах до половины прогорела, но кобылка не обращала на это внимания. Мордочка её исказилась в гневе, уши прижались а в глазах заблестела первая влага.

Сидящая напротив неё изменённая, поёжилась и зашептала.

— Не надо, Вельвет. Не надо, тебя накажут,

Второй олень, до того молчавший, неприятно усмехнулся.

— А ты осмелела, кобыла... Уверена, что есть повод?

— Друг. Скотча ещё много. Не звизди на поняшку,

Наконец, Кантата усмехнулась.

— Уверена, Хуррин...

Услышав, как кобылка обратилась к нему по имени, "оленетавр" застыл. Поиграл желваками, но говорить ничего не стал, помня про злых морпехов и скотч.

А Кантата продолжала.

— Ты в самом деле хочешь знать, солдат? Хочешь, расскажу, как всех экв годы напролёт используют как рабынь? Как меня лично насиловали целыми днями? Толпой!? Хочешь, расскажу в деталях!?

Если бы взглядом можно было убить, Данила бы не спас ни его "Гранит" ни даже плита танковой брони, столько ярости было в глазах Вельвет. Но на выручку незадачливому морпеху пришёл лейтенант Ночной гвардии.

— Филледи Вельвет, ефрейтор Ветров имел в виду, почему вы имеете строение тела, похожее на его, а не на моё,

Изменённая, зыркнула на саблерога, но немного расслабилась, сделав ещё одну глубокую затяжку. Вытерла глаза.

— Почему? Да родилась такой... Как и любая другая эква,

— По прибытии нас будет ждать принцесса Луна. Вам бы следовало рассказать об этом ей,

Кантата вздохнула, поискала взглядом, куда пристроить бычок.

— Ещё и принцесса на свободе... Удивительный мир... Благословенный,

Ветров осторожно протянул кофейной кобылке полупустую пачку. Кантата окинула его напряжённым взглядом, но приняла. Уголки губ кобылки чуть дёрнулись.

— Я такая страшная, Данил?

— Страшная, Вельвет. До уср... Очень,

Сидящий напротив Ветрова саблерог фыркнул.

— А ввосьмером спрыгнуть посреди сотни рыл тебе не страшно, значит?

— Да вообще пофиг! Братишки рядом, лучевик есть, скафандр есть- прорвёмся! А что мне сейчас-то делать!?

Ветров старательно выпучил глаза и пожал плечами, насколько позволяли ремни кресла. Когда Кантата закуривала очередную сигарету, губы её тронула лёгкая, но уже заметная улыбка.

Пилот объявил, что до посадки осталось пять минут. И он просит пассажиров добить сигареты и не отстёгивать ремни.

Начинается работа.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 03:59

У взлётной полосы кантерлотского космодрома стояла принцесса Луна и команда чаромедиков из Королевской Больницы. Поняшки уже развернули оборудование, чтобы при необходимости принять пострадавших и сейчас просто коротали последние свободные минутки.

Со стороны служебных строений раздались дробные звуки бега, и в сопровождении двух пехотинцев появился Осинин.
Человек отдал приветствие Луне и посмотрел в небо, примерно в сторону, откуда должен был появиться катер.

— Генерал. Пилот сообщил, что они прибудут с минуты на минуту,

— Хорошо. Заложников освободили, разбойников пожгли, можно жить дальше,

— И готовиться встречать новых. Вы же помните, что сказала Твайлайт?

В вышине вспыхнул маленький красный огонёк, который быстро приближался, весело помаргивая. И скоро можно было уже различить силуэт катера, идущего на посадку. Пилот зашёл почти без глиссады, завис, развернулся кормой к ожидавшей делегации и приземлился. С тихим гудением приводов опустилась аппарель.

Генерал много повидал за свою жизнь. Так что спускающиеся на бетонку очеловеченные пони его не удивили. А ведь за тем порталом, чтоб его, целая страна таких же. Порабощённых и мучимых "оленетаврами", которых сегодня раскатали ударные катера.

Чаромедики осматривали и ощупывали сканирующими чарами прибывших. Но к удивлению и шоку целительниц на "очеловеченных" не было никаких трансформирующих заклятий или алхимических эффектов. На все подобные вопросы эквы отвечали отрицательно, даже порой не понимая, о чём говорят поняшки-медики. Какие изменяющие чары? Они такими родились.
Осинин на автомате прикидывал, сколько сил потребуется и сколько можно отправить за барьер, не ослабив оборону здесь. Выходило, что для манёвра "за завесу" набирется очень даже приличное количество войск. А в том, что от принцесс придёт приказ не только вызволить угнанных в плен поняшек, но и оказать помощь "соседям", генерал не сомневался.

Принцесса Луна подошла к прибывшим и распростёрла крылья. Словно хотела укутать тёплым, благоуханным пологом и свою маленькую пони и всех пришелиц.

— Приветствую, мои дорогие. Вы сейчас среди друзей, в безопасности, не бойтесь никого и ничего,

От аликорны раскатилась невидимая и неслышимая, но ощутимая волна. Даже генерал и пехотинцы почувствовали мимолётный покой и умиротворение.

Осинин сделал знак одному из сопровождающих его солдат. Тот скинул наземь баул цвета хаки и сноровисто расстегнул.

— Генерал. Вверяю вам и вашим людям заботу и охрану наших гостей. А Строберри Джем я приглашаю пойти со мной,

— Есть. Филледи, пожалуйста, вот кое-какая нателка и одежда. Разбирайте, надевайте и я вас провожу до вашего дома на ближайшее время,

Через несколько секунд, показавшихся бесконечно долгими, к баулу подошла первая кобылка из-за грани. Потом ещё одна. И ещё. На Осинина большинство старалось не поднимать взгляда, за исключением трёх кобылок. Небольшим, но заметным отличием оказался только цвет фурнитуры, которую осторожно срезали кусачками солдаты. У тех "очеловеченных" поняшек, что вели себя смелее и как-то свободнее, ошейники и браслеты были чёрные. У остальных же сочного, красного цвета.
Осинин отметил себе в нейроблокноте, что это нужно будет учесть и довести до разведгруппы которая отправится в ту, другую Эквестрию за завесой.

С нательным бельём у кобылок возникли некоторые проблемы. Сшитое на людей, оно не желало нормально налезать на хвосты и крылья экв. Пущенный по рукам генеральский складной нож проблему решил, хоть и не лучшим образом. Но дойти до космопортовских отдыхаек хватит, а завтра с утра придумают что-то более капитальное.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 5:11
Отделение Ветрова стояло в карауле около домиков, куда поселили освобождённых. Солдаты после скоротечной схватки и общего успеха операции пребывали в приподнятом настроении. Порой по внутренней связи проскакивала шутка-другая, в основном, по поводу "аленистости" недавних супостатов. Все понимали, что случись большой заруб, шапками закидать не получится, но солдатское зубоскальство над противником, особенно поверженным, это святое.

Фигуру, быстрым шагом двигающуюся от диспетчерской башни, заметили очень быстро. И так же быстро узнали генерала Осинина.
Генерал собрал всех пехотинцев и, о диво, начал личный инструктаж.
Отделение Ветрова, которое сегодня осматривало деревню и вытаскивало пленных экв, назначается ответственным за их размещение и безопасность. Так же, солдатам предстоит нелёгкая задача налаживания контакта и оказания им посильной помощи в реабилитации.
Насколько сильно "налаживать контакт" пусть смотрят сами морпехи. Если вдруг случится чудо- Осинин без колебаний даст три дня отпуска на свадьбу. Если что не так- виновный или же всё отделение будут подвешены вниз головой под городским уступом. И не за ноги, как они могут понять.
Сказать, что морпехи охренели от таких новостей- ничего не сказать. Да, все они были закалёнными, обстрелянными солдатами. Да, им было под силу многое, боялись они только своего ротного старшину да генерала.
Но помогать приходить в себя эквам, искалеченным долгим рабством? Как?
Осинин, вопреки ожиданиям, не разъебал за "глупый" вопрос, а ответил, что только лишь лаской, теплом и всей возможной мягкостью.
Солдаты стряхнули охуение и разошлись по постам, достаивать последние минуты.

Скоро придётся очень много побегать.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 04.47

В чёрной пустоте, прошитой жёсткими излучениями и светом тысяч и тысяч звёзд, вдали ото всего, чего только можно, висел катер и ждал сигнала от автоматического зонда, отправленного в прыжок впереди себя.
Машина стремительных и плавных очертаний была практически невидима в космической бездне. Это обеспечивал целый комплекс пассивных и активных средств маскировки. Впрочем, в бою катерок мог крайне неприятно удивить даже корвет.

Наконец, приборы поймали отчёт зонда. Автомат скурпулёзно выполнил всё, что было заложено в него программой, отправил зашифрованную сводку хозяевам и сгорел без следа в атмосфере.
Штурман чёрного катера ввёл пару поправок в курс, пилот разогнал реактор и двигатели.

Корабль ушёл в гиперпрыжок, вынырнув на орбите голубой планеты.

Все очертания континентов соответствовали Эквестрии. Но только чувства космонавтов и тонкие приборы говорили, что есть некоторые отличия.

Сделав три витка, катер зарылся в атмосферу, балансируя на кромке рассвета и быстро приближаясь к земле.

Спецназ человечества принимался за работу.

И лишь одна-единственная эква на этой планете знала о гостях. Лишь у одной была достаточно прочная связь со звёздным полотном, чтобы даже запертой в собственном теле, как в клетке, почувствовать два новых, неправильных и непривычных объекта в небе.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 6:54

Вельвет проснулась от бьющего в глаза солнца. С отвычки запуталась в одеяле и чуть не грохнулась на пол. После секундной прострации от незнакомой обстановки и отсутствия ошейника, с огромным облегчением вздохнула и потянулась за выданным вчера бельём.

Шорты, с пропоротой ножом дыркой для хвоста, и футболка чёрного цвета не были пределом мечтаний, но радовали уже возможностью одеться. Мелькнула мысль, что неплохо бы их ушить по фигуре, чтобы не болтались, как сейчас. И ещё брюки с кителем, доставшиеся от щедрот солдат, спасших их вчера.

Покалывало беспокойство насчёт того, что будет дальше. Дурные мысли насчёт того, что нежданные спасители могут готовить что-то похуже, чем было у карибу. Общая неуверенность в следующей минуте.

Взгляд Вельвет упал на мятую пачку сигарет, доставшуюся вчера от Данила. Простейшая вещь почему-тотуспокаивала одним своим видом. Кантата взяла её в руки, чтобы получше рассмотреть.
"Дары Камелу" гласило название марки, естественно, незнакомое.
Открыв окно, эква устроилась на подоконнике и закурила, щурясь от солнечных лучей и наслаждаясь покоем.
Нет. Всё будет хорошо.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.

Время 7:00

Чирайн Харт зашла в свой кабинет, зевнула и ткнула телекинезом кофеварку. Под уютное урчание и клокотание аппарата, напоминающее мурлыканье кота, наевшегося жестяных банок, саблерожка включила рабочий планшет.
Утро резко перестало быть беззаботным.
В графе "Срочно" стояло сразу несколько операций. Три установки протеза рога, шесть восстановлений сухожилий и костей крыла с пометкой "тяж. травма".
Саблерожка не глядя притянула к себе чашку, залпом хлопнула весь кофе и поскакала собирать врачей и готовить операционные. Такие заявки от армии по пустякам не прилетают.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 7:40
К домикам отдыха двигались шесть человек. Половина отделения Ветрова и он сам шли будить освобождённых ночью поняшек и тащили им новую, уже специально под них скроенную, одежду. Техник-скафандрщик опираясь только на записи с камер брони подобрал размеры. И за какие-то полчаса сделал четырнадцать простых брючных костюмов из лёгкой углеткани.
Солдаты разошлись меж домиками, стучались в двери.
Некоторые кобылки открывали сразу, кого-то приходилось ждать по несколько минут.

Кто-то робко выглядывал из щели меж дверью и косяком, как зелёненькая земная эква, очень зато обрадовавшаяся обновке. Кобылка буквально запрыгала от счастья, порывисто обняла плазмомётчика и нырнула в домик, переоблачаться.

Кто-то смело встречал гостей, как Вельвет Кантата, вышедшая с сигаретой в руке и облаке табачного дыма. Затянулась, поблагодарила ефрейтора за обновку и попросила оставить её и дать переодеться.

А кто-то...

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 7:41
Услышав стук, Грейсфул Глайд подскочила с кресла, как ужаленная и кинулась открывать. Лишь только когда пегаска повернула ручку и распахнула дверь, то вспомнила, что на ней одежда, которую вчера выдали ей солдаты. А одежда ей не положена.
Но было уже поздно и всё, что успевала сделать пегаска, это забормотать извинения и попытаться избавиться от запретных одежд, падая при этом на колени. Может, если Грейсфул проявит расторопность, её не накажут?

Чего она не ожидала совсем, так это того, что пришедший солдат кинется её ловить, сам при этом почти упав. Видела она его с каждым мигом всё более размыто.
Его крик "Кобылке плохо! Врач, сюда!" дошёл до неё не сразу, будто сквозь трубу, набитую ватой.

Острый запах нашатыря вернул пегаску к реальности. Глайд лежала на полу, а над ней хлопотали двое солдат. Один держал ватку перед её носом, другой водил над её головой и грудью руками.
— Хвала лучевику, просто обморок. Я боялся припадка или аревризмы,
От порхающих над ней ладоней расходилось то тепло, смывавше страх, то свежий холодок, прогонявший из тела противную вялость а из горла липкий ком. Грейсфул было очень хорошо.
Второй пехотинец, видя, что эква очнулась, очень мягко взял её за руку и вложил в пальцы ватку с нашатырём.
— Держи. Да, вот молодец, около носа. И... Ты меня так испугалась? Прости, я... Я не хотел, честно!
Солдат явно выглядел смущённым и расстроенным такой своей промашке. Почему?
— Ты встать сейчас сможешь? Или отдохнёшь сперва?

— Можно отдохнуть? Господин?
Медик покачал головой.
— Товарищ Хендрикс. Это товарищ Жилин. А как нам звать тебя?

— Как вы пожелаете...

— А как тебя назвала мама?

— Г-грейсфул Глайд. Господин Хендрикс,

— Товарищ Хендрикс. И "господ" тут нет, не бойся, Грейсфул,

— Даже если вдруг появятся- мы их перестреляем и к тебе не подпустим,

"Товарищ Жилин" улыбнулся так легко и обезоруживающе, что пегаска сама не смогла сдержать улыбку.

— Мы тебя сейчас переложим на кровать. Просто, чтобы ты отдыхала не на жёстких деревяхах а на матрасе. Только переложим? Хорошо?

Грейсфул немного потерялась. Жеребцы давно не обращались с ней столь бережно, обычно даже и не спрашивали ни о чём. Так почему же эти солдаты такие... Ласковые?
Зажмурившись, пегаска кивнула и почувствовала, как две пары крепких рук аккуратно отрывают её от пола и поднимают в воздух. Глайд пискнула, задрожала и оказалась на мягком матрасе.
Вновь источающие тепло руки прошлись над ней. Пегаска немного расслабилась и приоткрыла один глаз. Жилин уже вышел а Хендрикс стоял почти у двери.
— Отдыхай, Грейсфул, я подожду снаружи. Новая одежда на тубмочке. Когда будешь готова- отправимся к врачам, лечить твои крылья,
Глайд резко села на кровати, не веря своим ушам.
— Вы... Вы правда это сделаете?! Вы вернёте мне Небо?!
Хендрикс кивнул. Пегаска закрыла лицо руками,
— Сёстры Небесные, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет правдой...

— Когда поймёшь, что можешь идти- одевайся и сама убедишься, что это правда. Я подожду снаружи,
Едва за Хендриксом закрылась дверь, Грейсфул подобно тугой пружине взвилась с постели. Срывая с себя старую нателку, схватила с "тубмочки" сверток серебристой ткани.
Если это и был сон- просыпаться Глайд не хотела.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 10:00

— Что ж, подведём итоги. Мы столкнулись с нападением из параллели, если хотите "отражения" Эквестрии. Карибу, как интервенты зовут себя, пришли за пленниками и расширением территории влияния, ничего необычного. Техническое развитие у них низкое, на уровне пони эпохи Раздора. Есть некоторая разобщённость общества, которое сплачивает лишь военный лидер. Однако, карибу хорошие бойцы, устойчивы морально и обладают сильным ментальным фоном. Точный механизм его действия неясен, но штатные средства защиты спасают от него полностью,
Генерал сделал лёгкий поклон в сторону сидящей рядом фиолетовой аликорны.
— Расчёты принцессы Твайлайт позволили отправить к этому "отражению" несколько разведывательно-диверсионных групп. В приоритете у них поиск захваченных в Дэнделайн Филдс пони, но попутно ведётся сбор информации. Подтверждаются некоторые детали, сообщённые пленными карибу. Здесь же подготовлены силы для того, чтобы перехватить открывающийся портал и не дать повториться случившемуся,
— Генерал, я понимаю, что прошу о большем, чем следовало бы... Но мы просто не можем остаться в стороне, видя мучения экв из-за барьера. Пусть ваши солдаты посмотрят, что можно сделать, чтобы исправить их положение,
Луна не отрываясь смотрела на Осинина. Несмотря на все психоблоки, несмотря на защиту, несмотря на импланты, в голове прошелестел только ему слышимый голос принцессы. И генерал нехотя признавал, что Луна высказала ему его же собственные желания.
"Ты видел их боль. Ты видел их страдания. Отплати же за это! Вот мой приказ: обагри землю отражения Эквестрии кровью оленей! Заставь их страдать! Так же, как они заставили страдать наших пони и экв отражения!"
Глаза Владычицы Грёз медленно застилало молочное сияние, а голос заставлял дрожать воздух.
— Как только будете готовы- выступайте, мы встанем рядом. Мы не позволим тиранить ни наших подданных, ни пони другой Эквестрии! Никому! И вы, генерал, нам в том поможете!
Осинин едва заметно усмехнулся.
"Нет, принцесса. Мы не будем никого нарочно мучить. Мы просто уничтожим всех карибу, которые попадутся на глаза. "
"Сие тоже правильное побуждение, генерал. Действуйте!"

Искры надежды.

01.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 14:56
Около домиков отдыха столпилась странная, на первый взгляд, компания. Четырнадцать освобождённых экв и отделение морпехов стояли друг напротив друга.
Общее настроение стояло приподнятое, особенно среди пегасок и единорожек. Медики и целители уже прирастили им искуственные рога взамен отпиленных и восстановили перья и связки крыльев. Эквы не могли поверить такому счастью, свалившемуся на голову как снежный ком и потому поминутно проверяли возвращённое. Слышался шелест перьев, когда пегаски беспокойно шевелили крыльями, с упоением ощущая вернувшуюся в них силу и движение. Звенела и потрескивала магия, когда единорожки игрались с маленькими заклинаниями и энергетическими огоньками
Ефрейтор, вышел вперёд, вклинившись между ними так, чтобы видеть всех, козырнул и обратился к эквам.
— Филледи. Так как ни ночью ни с утра у нас с вами не получилось толком поговорить и познакомиться, сделаем это сейчас. Меня зовут Данил Ветров, или товарищ Ветров или товарищ ефрейтор. Я отвечаю за вашу защиту и размещение здесь,
Ветров сделал неопределённый жест рукой в сторону домиков и видневшейся за ними стройки. Бригада рабочих космопорта и земных поней сноровисто возводила двухэтажный корпус приятного песочно-розового цвета из готовых панелей.
— Сегодня до конца дня побудете здесь, в отдыхайках, а ночевать будете в собственном общежитии,
— Ну какое же оно собственное, товарищ Ветров? Оно же общее,
Кантата улыбнулась, чуть ехидно, магией крутя перед собой зажигалку. Но было видно, что эква в благодушном настроении.
— Но ваше! Для вас его строят из расчёта две мордочки на комнату. Метраж там, кстати, приличный... Мы будем рядом, и сегодня и впредь. Если что-то потребуется, обращайтесь ко мне или к товарищу Жилину, моему заместителю,
Один из морпехов козырнул эквам.
— Рядовой Максим Жилин. Отвечаю за всё то же, за что и товарищ Ветров,
Ефрейтор продолжил представлять своё отделение.
— Рядовой Герберт Уильямс. Наш плазмомётчик и ответственный за всё, что связанно со спортом и движухой у вас. Новые снаряды, организация спортгородка- к сему товарищу,
Плазмомётчик молча отдал приветствие. И заработал в ответ пару робких улыбок. Но менее тёплыми они от этого не становились.
— Рядовой Марк Хендрикс, он же Костоправ. Наш штатный медик, со всем что болит можете смело подходить к нему. Руки и сердце у него золотые, поверьте, кобылочки. Сколько раз он нас штопал и вытаскивал с того света- не сосчитать,
Грейсфул Глайд, выглядывающая из-за спины Цитрин, чуть улыбнулась. С руками Хендрикса ей уже довелось познакомиться и это было приятно.
— Рядовой Егор Баэльман. Наш техник и светлая голова. Как закончим, раздаст вам коммуникаторы и объяснит, как ими пользоваться,
Дальше имена посыпались на экв как из рога изобилия.
Рядовой Фёдор Лазин, стрелок, сможет помочь с устройством на работу, если денежного довольствия покажется мало.
Рядовой Денис Хруничёв, стрелок, пристойно для солдата рисует, захочется порисовать самим- к нему, всё обеспечит.
Рядовой Гарри Стенфилд, стрелок, сможет достать любого рода музыкальные инструменты.
Рядовой Артём Губерман, снайпер, неплохой псионик, потребуется литература, от технической до бульварной- можно трясти его.
Рядовой Ли МакФинниган, сапёр, сможет организовать экскурсию или поход в театры и музеи.
Рядовой Антон Гамаюн, стрелок, отвечает за закупки и распределение провизии и бытовых мелочей.
Рядовой Джереми Янг, стрелок, поможет найти портного или гипернет-магазин, где можно прикупить что-нибудь новое в гардероб.
Кое-что осталось невысказанным. Что каждый из солдат будет в первую очередь защищать и оберегать каждую экву. И потому, что есть приказ, и потому, что это правильно.

— Я понимаю, что нас много и мы на первый эквинский взгляд одинаковые. Если вдруг забудете, как кого зовут, ничего страшного, на комбезах справа на груди бирки. Уже заметили, филледи... Рокет Флейр? Очень приятно,
Оранжевая пегаска с красно-фиолетовой гривой фыркнула, беспокойно шевеля крыльями. Похоже, нетерпелось в небо.
— Что ж, филледи, с нами вы познакомились. И теперь мы будем очень рады, если представитесь вы,

Кобылки несколько беспокойно переглянулись.
Наконец, белая земноэква с красной гривой шагнула вперёд и чуть склонила голову.
— Вибрант Аберрейшен. Была магофизиком-оптиком, сейчас... Безработная, увы,

Серая эква с зелёно-голубой гривой и сильно изогнутым рогом, совершенно неожиданно для всех, помахала кокетливо ручкой.
— Уиллоу Уисп. Запомните имя, поскольку на него я откликаюсь в любой форме,
И добила морпехов, плавно сменив облик. Не было вспышки зелёного огня, как у чейнджлингов, просто её шёрстка приобрела жемчужно-белый, переливчатый оттенок а грива волной свесилась почти до колен и перекрасилась в глубокий ультрамарин. Фигура Уиллоу стала выше и тоньше, голос бархатистым и мурлыкающим. На преобразившуюся Уисп покосилась беленькая единорожка с длинной голубой гривой. Но не стала скандалить, а просто вздохнула, скрестив руки на груди.
Всё отделение во главе с ефрейтором поняли, что спокойно работать им не дадут. Снайпер же, безо всякой задней мысли, хмыкнул.
— Великолепно, филледи Уисп. А вот это сможете сымитировать?
Он потрепал рукав бронекомбеза, окрашенного в пиксельный камуфляж.
— А ты зайди ко мне ночью и всё увидишь. Всё-всё, рядовой Губерман,
Снайпер понял, что ему будет тяжело вдвойне.

— Уиллоу, пожалуйста, не надо! Не смущай так наших друзей. Я- Цитрин Неклейс, ювелир по призванию и профессии. И спасибо, что спасли нас всех, джентелько... Товарищи,
Цитрин чуть смущённо улыбнулась, сложив руки за спиной. Ефрейтор заверил её, что это их работа. Эква весело фыркнула, дёргая головой и заставляя белую с озорными жёлтыми прядками гриву свеситься на её лицо, как вуалетка.

Миниатюрна голубая пегаска с аквамариновой гривой вдохнула, явно собираясь что-то сказать, но резко осеклась, прижав руки к груди. Уиллоу, заметив это тут же подошла к ней и мягко обняла, шепнув что-то на ухо. Эква расслабилась, взяла Уисп за руку, что явно придало ей уверенности.
— Рада, что вы так радушно принимаете нас... Меня зовут Грейсфул Глайд. И я воздушная танцовщица. По крайней мере, была ею...
Эква немного робко улыбнулась, не сводя взгляда с Марка.

Электрически зелёная пегаска с гривой трёх оттенков оранжевого с явным наслаждением потянулась, расправив крылья. .
— Раз пошла такая пьянка... Фриски Рифф... Напомните, кто из вас может помочь с музыкальными инструментами? Товарищ Стенфилд? Отлично, как-нибудь поговорим об этом,
Бывшая "чёрная" явно предпочитала ловить удачу за хвост и прочие причиндалы

Вельвет закинула зажигалку в нагрудный карман и изобразила почти незаметный поклон.
— Меня знают не все из вас, товарищи. Так что для тех, кого вчера не было на катере- Вельвет Кантата. Музыкант и композитор, была, есть и буду,
Однако так получилось, что розовогривую знали уже все. Трудно не обратить внимание на хрупкую кофейную единорожку, ярости в которой хватит на целый взвод мобильной пехоты.
— Фриски, ты не возражаешесли я потом тебе на хвост упаду? Насчёт инструментов? О, благодарю,

— Меня зовут Сильвер Рэдианс. И если вам потребуется опытная волшебница, я буду рада помочь, друзья,
Та самая единорожка, которую подначивала Уиллоу, сделала элегантный реверанс. В манере держать себя, в осанке, в выговоре ощущались благородство и чувство собственного достоинства. Не зря эту экву не смогли сломать и "наградили" чёрным ошейником.

— Бэльми Грейп. Можно просто Бэльми... Ох, товарищ Ветров? А можно будет разбить огородик у общежития?
Получив заверения, что можно, а если это для душевного спокойствия- так и вовсе нужно, медовая земная поняшка с фиолетовой гривой расплылась в довольной улыбке.
— Да, прекрасная идея! Травки, ягоды, цветочные клумбы... Чуть не забыла! Я Ти Лиф,
Тёмно-карамельная эква с бело-красной гривой тут же разговорилась с Бэльми.
— Блю Орчад. И кобылочки, можно я присоединюсь к вам? Можно? Ура-а!
Оранжевая кобылка с серо-жёлтой гривой услышав согласие от товарок кинулась к ним обниматься, чуть попискивая от счастья.

Наблюдавшая за этим фиолетовая пегаска с чёрной гривой улыбнулась
— Вот уж не думала, что всё будет так... Лилак Скайс, и передайте докторам спасибо за крылья,
Светло-жёлтая, почти белая с фиалковой гривой пегаска потрепала Лилак по макушке.
— Очередное? Скай, ты ведь ещё в лазарете медиков заобнимала, пожалей, они же не выдержат больше. Я Сиарин Стрик, погодник, шарю в горячих ветрах. Может, вам на космодроме нужны такие эквяши?
— Саммер Дропс. Я летала вместе со Стрик, только занималась больше поливом и регулярными дождями,
В сторону розовой пегасочки с белой гривой тут же заинтересованно повернулись ушки земноэкв, расспрашивавших Ветрова об огороде и шанцевом инатрументе. Ефрейтор загородился сапёром, озадачив того поисками землеройного оснащения для будующих огородниц и хлопнул по плечу техника.
— Ну, а теперь, рядовой Баэльман, твой выход,
Егор подошёл к эквам, раздавая по рукам коммуникаторы, запасные батареи и зарядники. И коротенько объяснил и показал, как этим всем счастьем пользоваться, хотя бы как телефоном и будильником.
Настроение экв из приподнятого становилось если не радостным, то приближающимся к этому. Движения становились более плавными, распрямлялись плечи, начинали блестеть глаза, чаще мелькали улыбки и слышались смешки.
Они на свободе. Им вернули магию и крылья, ничего не спросив взамен. Рядом друзья, что защитят и укроют. Им за просто так подарили новую жизнь.
Конечно, пройдёт время, прежде чем эквы полностью оправятся от пережитых ужасов. Даже такие сильные, как Кантата, Сильвер, Рифф.
Волшебница, уже убравшая коммуникатор в нагрудный карман, тронула за рукав рядом проходящего техника.
— Товарищ Баэльман. Можете ответить на один вопрос? Что будет с нашей Эквестрией? Вы сделаете что-нибудь с карибу?
Замерли все. Одной простой фразой аристократичная единорожка и привлекла к себе внимание и высказала то, что волновало всех освобождённых.
Взгляды экв перебегали от одного морпеха к другому. В них читалась надежда. Ожидание помощи. Ведь эти солдаты не оставят в беде их дом? Ведь помогут тем, кто ещё томится в рабстве?
Ефрейтор вздохнул.
— Простите, филледи Рэдианс, я отвечу за товарища... Я не знаю точно что будет делать генерал, но вашу страну он не оставит без помощи. А с оленями мы будем делать примерно то же, что и сегодня ночью. Они ж только разер в лоб и заслуживают,
Надежда, что светилась во взглядах каждой освобождённой, вспыхнула стамегатонным солнцем после слов Ветрова.
Каждый из морпехов видел это. Каждый чувствовал это. И каждый дал себе зарок не позволить этому огню угаснуть.

03.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 4:22
Глайд неспеша шагала по покрытой росой траве и круговыми движениями разминала плечи и крылья. Пегаска хотела немного полетать, пока не взойдёт солнце а потом ещё чуть-чуть. Рассвет всегда нравился Грейсфул, он помогал собраться с силами и дарил новую надежду. Дома, пока была возможность, каждый раз, когда принцесса Селестия поднимала дневное светило, пегасочка старалась подставиться под его самые первые, самые ласковые лучи.
Над горизонтом занималась тонкая оранжево-жёлтая полоска. В городе за спиной один за одним гасли фонари. Только космопорт жил своей отдельной жизнью, огни на диспетчерской башне горели негасимыми красными маяками.
Вытащив из кармана коммуникатор и парой тычков включив режим транспондера. Глайд расправила крылья, ловя воздушные токи, с улыбкой вспоминая, как Хендрикс очень-очень просил её и других пегасок не летать над космопортом и около, не обозначив своего присутствия в воздухе. Как медик объяснял, это нужно больше для кораблей, чтобы вовремя замечать пегасов.

Оттолкнувшись, Грейсфул свечкой взмыла в прохладное небо. Искусственные перья серебряного цвета, подаренные врачами вдобавок к исцелённым связкам крыльев, держали как родные.

Это было прекрасно.
Подниматься в небо, танцевать вместе с ветром и восходящим солнцем. Танцевать для них.
Взмывать и падать, у самой земли закладывая немыслимый разворот и свечой уносясь вверх, словно презрев тяготение.
Плескаться в заполняющем всё небо, весь мир огненном сиянии и великолепной свежести осеннего утра.
Резать перьями струи ветра, чувствовать, как воздух завихряется на крыльях, оставляя тоненькие следы за кончиками.
Встречать всем телом пылающую волну света, едва солнечный диск покажется полностью. Позволить этому сиянию достать до самых дальних уголков души, выжигая и очищая всё лишнее и давящее.
На бесконечный миг Грейсфул зависла в воздухе, раскинув крылья и руки, запрокинув голову и прогнувшись дугой. Солнце омыло её золотым огнём, сверкнуло на новых перьях и продолжило свой путь по небосводу.
Пегаска камнем рухнула вниз. У самой земли затормозила, мягко опустилась. Плавный, текучий реверанс рассветному небу завершил сегодняшний танец.
Чуть в стороне раздалось полное неподдельного восхищения аханье и быстрый дробный топоток. Как уже знала Глайд, здешние пони так аплодировали.
Пегаска развернулась к огненно-золотой единорожке, что всё ещё топотала копытцами по земле и радостно смеялась. Улыбнулась и поклонилась зрительнице, ранее не замеченной, благодаря за аплодисменты.
— Ты была просто потрясна! У меня просто слов нет, как ты смогла слиться с рассветом! Браво!
— Спасибо... Тебе действительно понравился мой танец?
— Да не то слово! Это... Это! Это просто... Взгляд не оторвать было! Ты великолепна!
Пегасочка зажмурилась от удовольствия и отвесила кудрявой единорожке ещё один поклон.
— Вииии! Будем знакомы, я Санни Трейл! Диспетчером тут работаю,
Поняшка мотнула пышной гривой в сторону вышки у взлётной полосы.
— Грейсфул Глайд. Ого... И как, трудно?
— Да не особо. Зато интересно очень! Сидишь такая себе в башне, смотришь за локатором, а по твоим командам движутся космические суда. Могучие корабли беспрекословно следуют указкам маленькой поняшки! Хи!

Санни расплылась в широкой счастливой улыбке. Мордочка её буквально засветилась от сознания собственной значимости и полезности. от зрелища расцветающего рядоп с собой маленького солнышка,Глайд весело фыркнула. И просто не смогла удержаться от того, чтобы не обнять это кудрявое чудо.
— Ууффф! Деликатнее, Глайд, я всё-таки маленькая поняшка, а не морпех!
С трудом сдерживаясь от того, чтобы не лизнуть Трейл в носик, пегаска отпустила её и села рядом. Диспетчер, оказавшись на свободе, картинно повалилась на спину, поджав ножки и вывалив насторону язык, демонстрируя своё возмущение излишне крепкими объятиями. Однако, под хихиканье пегаски, быстро «ожила»
— Кофе не хочешь, Глайди? С печеньками? С вкусными печеньками? Будешь? Отлично, утренний пикничок! Так, куда я кинула сумку?

03.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 13:00
Эквестрия.

Сильвер Рэдианс постучалась в кабинет с табличкой "Майор Прессли Харпер, военная миссия".
Найти в городе посольство людей оказалось не слишком трудно. Солдаты предлагали свою помощь, но волшебница отказалась, сославшись на то, что самостоятельные действия помогут ей быстрее оправиться.
Сейчас Рэдианс стояла перед дверью офицера, с которым хотела поговорить. И надеялась, что этот разговор хоть немного поможет освободить её дом.
За дверью раздались быстрые шаги и майор пригласил экву внутрь. Принял у неё пальто и отодвинул стул предлагая присесть.
Сильвер нашла в себе силы принять мимолётную заботу, пусть даже где-то внутри её кольнул холод. На порядки более слабый, чем до освобождения, но всё же холод. Эква надеялась только, что когда-нибудь он уйдёт полностью.
— Рад, что вы нашли для меня время, филледи Рэдианс. Чайку? Кофе? Вина, извините, нет, только самогон,
Сильвер чуть заметно улыбнулась и согласилась на чай. Харпер бросил быстрый взгляд на электрочайник, тут же щёлкнувший тумблером и деловито зашумевший. Достал из стола пару простых кружек из толстого углепластика, насыпал заварки и сахара.
Поставив парящий чай перед эквой, Харпер сел за стол напротив неё.
— Итак, филледи Рэдианс, вы хотели со мной побеседовать. О чём, смею поинтересоваться?
Единорожка подвинула кружку к себе и несколько секунд просто смотрела на то, как от поверхности поднимаются тонкие завитки пара.
— Мистер Харпер, я хочу кое-что рассказать о том, как обстояли дела в моём доме во время Падения и после. В надежде, что это хоть немного приблизит освобождение моей страны. Вы ведь понимаете, насколько трудно для меня это?
Рэдианс подняла взгляд на майора.
— Я практически не знаю вас и вашу расу... Но увидев то, как вы дружны с пони, пообщавшись с вашими солдатами, думаю что вы сможете помочь. И не навредить моей родине ещё больше...
Сильвер повела рассказ. О том, как падала прекрасная страна, получив удар в спину от одной из тех, кому верили больше всего. Как тот, кто раньше был первым защитником стал одним из первых мучителей. Как ломались Хранительницы Элементов.
И называла имена. Тех, кто продал родной дом за возможность повелевать телами экв. Тех, кто помогал захватчикам наводить свои порядки, соблазнившись дарами. Тех, кто бил в спину, хотя должен был стоять намертво.
Рассказывала об их чертах, характерах, привычках старых и приобретённых. Об их делах и финансах. О том, где они живут.

Харпер слушал очень внимательно, не перебивая и не переспрашивая. У майора была цепкая по долгу службы память и привычка держать включённый диктофон на комме. То, что рассказывала Рэдианс, могло не только упростить наступление, но и избавить от многих проблем после.

Сильвер, по тому, что видел Харпер, желала принять посильное участие в подготовке освобождения своей Эквестрии. И раз уж у волшебницы не вышло оборонить свою родину лицом к лицу с противником, так она хотя бы воткнёт им нож в спину.
— Я очень благодарен вам, филледи Рэдианс. То, что вы рассказали в равной мере тревожно и обнадёживающе,
— Позвольте? Что же вас обнадёживает, майор?
— Информация о предателях и их делах, филледи. Это прекрасная возможность провернуть много чего интересного, что может помочь в освобождении вашей страны. А тревожат меня вести о предательстве вашей принцессы Каденс. Это может стать проблемой. Не сразу, но всё же,
Харпер положил подбородок на сложенные руки и вздохнул.
— Однако, я бы хотел спросить, как все эти сведения к вам пришли. Не потому, что сомневаюсь, а потому, что это мне нужно для более точной их оценки,
— Понимаю, мистер Харпер. Жизнь в высшем обществе Кантерлота это тот ещё спектакль. Где все за всеми наблюдают, слушают и делают выводы, иначе там просто не удержаться. Когда началось Падение я была в столице. В самой гуще событий,
Эква вздохнула, отставив чашку и потирая виски. Ей было нелегко говорить о том, о чём она собиралась, но это было нужно.
— Я пыталась биться... Но не выстояла даже перед предателями. Однако, хорошо запомнила тех, кто отвернулся от страны ещё до прихода карибу и попадания под их... Влияние. А после, в плену, я говорила с другими аристократками. И так составила картину, которую только что поведала вам, майор. В надежде, что это поможет,
— Поможет, не сомневайтесь. И ещё раз спасибо вам филледи Рэдианс. Если вы захотите рассказать что-то ещё, то я ваш в любое время. Можете звонить по комму или прийти лично, как вам угодно,
— Спасибо вам, мистер Харпер. Однако, могу я попросить вас рассказать кое-что?
— Зависит от того, что именно вы хотите узнать. Сами понимаете,
— Почему вы так похожи друг на друга? Я имею в виду солдаты и все, кто имеет отношение к армейской службе?
— Поясните же, филледи. Что вы имеете в виду?
— Вы похожи, словно братья. Я не могу точно подобрать слов для этого ощущения, но вас всех будто связывает единый дух. Это для меня загадка,
Харпер, слыша удивление волшебницы, только улыбнулся. Подобный вопрос майор слышал не в первый и, видит лучевик, не в последний раз. Пони настолько часто спрашивали о том же, что у многих военных были свои заготовленные ответы.

— О, пожалуй, на этот вопрос я вам могу ответить. Это абсолютно не секрет, информацию можно найти даже в военных энциклопедиях для детей и жеребят,
Харпер сцапал свою кружку и откинулся на стуле.
— То, что вы описываете как "дух, что пронизывает вас" называется психоматрица. Если коротко, это комплекс знаний, навыков, идей, установок и осознаний, который закладывается в наш разум и душу,
Эква удивлённо округлила глаза. Ни сидевший перед ней офицер, ни солдаты, с которыми Рэдианс общалась до этого, совсем не походили на промытого болванчика, какими она привыкла считать всех магически запрограммированных.
— Но ведь это же, фактически, стирание личности? Как же так?
— Не стирание. Надстройка, новый полноценный фрагмент. Матрица встраивается в уже имеющуюся личность и систему убеждений. Однако, после приживления личность начинает меняться в соответствии с характером вложенного. Не стирается полностью, но становится другой. Вы никогда не задавались мыслью, что хорошо бы некоторым окружающим добавить ответственности? Или сделать должностные обязательства и этику самоисполняющимися, пусть и в определённых пределах? А психоматрицы позволяют сделать всё это,
Рэдианс слушала, поигрывая прядкой гривы. Откровения оказались для неё довольно неожиданными. Волшебница берегла свой разум и просто не представляла, как это- добровольно принять в себя структуру, которая изменит тебя под шаблон?
— Потому их ставят всем поголовно военным. В наших руках сосредоточена сила. Мы можем сделать много чего неприятного, если не будем сами себя держать в узде. И ещё кое-что...
Харпер мягко усмехнулся, будто несколько смущённый тем, что хотел сказать дальше.
— Основная задача солдата ведь какая? Защита мирного населения. Защита тех, кто не может выстоять перед силой, превосходящей его. Это основа, на которой стоят матрицы военных. Мы в первую очередь защитники слабых,
— Звучит весьма рыцарственно, но...
— Глупо? Вот вам ещё один плюс психоматриц- осознанность. Я понимаю, что моя задача- защищать и я буду выполнять её наилучшим образом, с учётом моих возможностей и навыков. Я мобильный пехотинец? Я буду действовать в бою так, чтобы выполнить задачу максимально эффективно, ни на что не отвлекаясь. Я танкист? То же самое. Я пилот? То же самое. Я офицер контрразведчик? Неважно. Ведь от того, насколько хорошо я справлюсь с боевой задачей, зависит то, насколько хорошо мне удастся защитить мирных граждан. Людей, пони, эквинов- не имеет значения,
— Странно. Такое впечатление, что ваши матрицы дают вам совмещать в сознании то, что в принципе не совмещается. Забота о мирных жителях и хладнокровие в бою? Как?
— Осознанность, филледи Рэдианс. И, говорите, совмещать несовместимое? Пожалуй, одну из функций можно описать и так. Матрица позволяет не очерстветь душой окончательно. Не быть бездушной машиной постоянно, а, скажем так, поворачивать тумблер, меняя восприятие и ход мыслей в зависимости от ситуцации.
— Получается, эти чары, хоть и привносят в личность чужеродные черты, укрепляют её и делают более цельной? Занятно. Хоть и довольно страшно,
— В точку, филледи, но это не чары а психотехника. Хотите, я скину вам кое-какую литературу по теме? Опять же, ничего секретного, всё из открытого доступа,
При словах о литературе по теме волшебница оживилась. Читать и узнавать что-то новое, находить новую силу Рэдианс любила. Это было, пожалуй, самым главным хобби эквы, гармонично сплетавшим в себе желаемое и нужное.
Пару минут поборовшись с коммуникатором и предложениями майора помочь, Сильвер добилась приёма файлов и сохранения их в нужную папку на устройстве.
Харпер подал ей пальто, проводил до выхода и всё-таки сумел настоять на такси до общежития освобождённых. Сильвер послала майору на прощание лёгкую улыбку, села в кеб и сообщила дюжей земнопони, что готова отправляться.

03.11.20... от Воцарения Сестёр
13:30
Эквестрия Павшая, Понивилль.
Поезд зашипел, заскрипел тормозами и остановился. На перрон выходили жеребцы в сопровождении своих рабынь, носильщики вытаскивали багаж, бросая жадные взгляды на прибывших. Но все предпочитали не замечать и уступать дорогу двум карибу, сошедшим из хвостового вагона. Один из оленей щеголял свежими бинтами поперёк широкой груди и мантикорьим жалом на поясе, подтверждающим охотничий подвиг.
Прибывшие сердечно распрощались и отправились в город, в разные стороны. "Здоровый" к мэрии, а "раненый" на рыночную площадь.
Если не приглядываться особенно внимательно, и без специальной аппаратуры оба карибу просто неспешно фланировали по улице. И никто не чувствовал их цепкого взгляда, схватывавшего каждую мелочь.

На рыночной площади перебинтованный олень так же неторопливо прогуливался, осматривая окружение.
Лотки с разнообразными товарами, живыми в том числе, казвлось, поглощали всё его внимание. Он придирчиво выбрал каравай и связку сладких ревенёвых стеблей. Плату просто оставил на прилавке, к удивлению хозяйки-"красной" и ушёл, сердито морщась от боли в ранах. Видимо, охотничий трофей утешал его в достаточной мере и "играться" с кобылкой олень не хотел.
Помахивая свёртком, карибу перешёл на сторону площади, где кучковались торговцы несколько иного толка. Тут были и подмостки, и привязи, и загоны. Рядом крутились велеречивые зазывалы или скучающие хозяева, как бы и не заинтересованные в выручке.
И там были эквы. Множество. В рабских ошейниках, с потухшими глазами и поникшими плечами. Погрузившиеся в уныние и безысходность. Покорённые, порабощённые, сломленные. На своём месте.
Забинтованный олень прошёл мимо рядов, пристально оглядывая всех. И торговцев и "товар". Пока не остановился на одной мятной масти экве без рога, носившей чёрный ошейник. Подозвал серого пегаса, выставлявшего поняшку на продажу.
— Сколько за эту?
— Повелитель, вы уверены? У меня есть более умелые и послушные...
— Сейчас в дых получишь. Сколько за мятную кобылу?
— Двести пятьдесят бит. Поводок и кляп прилагаются,
— Двести. И кляп оставь себе. Можешь даже сам надеть, раз такой умный,

Пегас облегчённо вздохнул, когда карибу увёл свою покупку. Проблемный товар ушёл к не менее проблемному покупателю. Ну, и древоволк их обоих заешь.

С площади карибу уходил уже несколько быстрее, внимательно следя при том, чтобы его "покупка" не споткнулась и не упала. Янтарный взгляд, полный боли и злости его не трогал.
У края площади забинтованный встретил своего товарища и тот передал ему ключ от снятого дома, где им предстояло жить.

Дойдя до места, карибу подхватил кобылку на плечо и так зашёл в дом, не обращая внимания на растущие красные пятнышки на бинтах.
Пройдя в гостиную, ссадил "приобретение" на диван и обошёл вокруг. Шторы при этом сами собой поползли вниз, закрывая окна.
— Так, просто чтобы вам было комфортнее...
Олень освободил запястья эквы и, опустился перед ней на корточки. А потом взял и безжалостно порвал остатки шаблонов.
— Филледи Хартстрингс, я попрошу вас не кричать, чтобы вы не увидели,
Взяв её руки в свои, олень продолжил.
— Есть кое-что, что я хочу вам показать. Вы можете пообещать мне вести себя тихо? Опять же, что бы не увидели?
Лира, пребывая в уверенности, что всё это сон, заворожённо кивнула.
На долю секунды воздух вокруг "оленя" пошёл рябью, размывшей и скрывшей очертания карибу.
Футуристические доспехи, закрывающие всё тело. За правым плечом рифлёная рукоять короткого клинка. На груди на ремне что-то отдалённо похожее на грифоний огненный самострел, только изящнее и совершеннее на вид. Ступни в бронированных ботинках. И безволосое, бледное плоское лицо под поднятым забралом шлема.
— Помните обещание, филледи Хартстрингс. Не вопить,
Сказал человек, державший её за руки.
У Лиры перехватило дыхание. В глазах начало темнеть и эква завалилась на диван. Когда Лира очнулась, человек никуда не делся, всё так же сидел рядом и поглаживал её ладонь затянутыми в броневую перчатку пальцами.
— Я понимаю, что у вас много вопросов к ожившему мифу, филледи. И готов на них ответить, по мере своих знаний... Но хочу сперва кое-что узнать и от вас. Согласны?
— А вы точно настоящий человек? Не карибу, который решил надо мной поиздеваться?
— Стопроцентный человек. Олени не умеют же делать такое?
Из кобуры на поясе человек вытащил такой же чёрный, как и его броня пистолет, направил в сторону и надавил на спуск. Само оружие не издало ни звука, только в стене появилась дырка.
— Излучатель тёмной энергии, он же пистолет-дизраптор. Универсальная, мощная и очень тихая игрушка,
Человек отомкнул от пистолета часть и протянул оружие Лире.
— Можете посмотреть. Я снял батарею и он не опасен,
Эква взяла пистолет в руки, закрыв глаза. Почти холодный, из неизвестного Лире материала, тяжёлый. Реальный. Пистолет словно хранил отпечаток силы владельца и расы, создавшей это оружие. Расы учёных, изобретателей, исследователей. И, как выяснилось, солдат.
— Я хочу знать, зачем вы здесь. Зачем вы притворялись карибу?
Человек забрал пистолет, зарядил и вернул в кобуру.
— Видишь, ли, аппетиты карибу неуёмны совершенно, не мне тебе рассказывать. И они начали открывать порталы в иные миры в поисках новых рабов и добычи,
— О, Сёстры! Тартаровы идиоты! Ой... Простите...-
— Филледи Хартстрингс. Тише. Или я не буду ничего рассказывать,
Лира закрыла лицо руками, провела, будто снимая паутину. И села на диване, похлопав рядом с собой ладонью. Человек улыбнулся. Тепло и мягко. Сел рядом с эквой, взял её за руки и продолжил рассказ.
— Олени пришли к нашим друзьям. Тоже в Эквестрию, но другую. Пришли и угнали в плен целую деревню. Это не эквы, как ты и твои друзья, а настоящие маленькие пони. Четыре копытца и длинная чёлка, большие глаза и хвостик метёлка,
Лира не смогла сдержать улыбки, слыша как воин, по виду способный положить целый хирд щитоносцев, нараспев читает детский стишок.
— Не видела таких здесь? Мы пришли, потому, что хотим вернуть их домой. Таковы наши уговоры с Небесными Сёстрами той Эквестрии. Такова наша работа. Лира, ты сможешь нам в этом помочь? Ты знаешь что-нибудь? Видела что-нибудь?
Лира не отрываясь смотрела на человека. Тот поскрёб по её запястью пальцами, возвращая в реальность.
— Я не помню точно... Слишком сейчас всё путается. Простите, я...
— Волнуешься, понимаю. Если ты поспишь, то сможешь вспомнить? Помочь тебе уснуть? Таблетку? Чары? Или колыбельную спеть? Или сказку почитать? Или всё вместе?
Лира прыснула и рассмеялась.
— Давайте таблетку. Интересно попробовать человеческие придумки

Вставка первая, контакт пони и людей.

04.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 16:30.
Аромат кофе с лёгкой ноткой коньяка окутывал кабинет подобно густому, мягкому туману. Недостаточно вязкому, чтобы в нём тонули мысли, но достаточно уютному, чтобы расслабиться и прийти в благостное расположение духа.
Сидевшая перед потрёпанным жизнью столом Сильвер как раз в таком и прибывала. Майор к её второму визиту расстарался, нашёл отличный кофе и коньяк для аромата, запас в холодильничке помимо своих сухпаёв ещё и бутылку сливок. А на все вопросы о гостеприимстве отвечал, что ему просто приятно общаться с Рэдианс и ничего более.
Эква, которая сама наливала себе в чашку коньяк, почти поверила. И вместе со слабеющим уколом холода пришло какое-то новое чувство. Неясное и смутное, но приятное.
— Спасибо вам снова, филледи Рэдианс. Знаете, мне начинает казаться, что вы моя коллега. Что? Бывших не бывает, ни в одном из миров,
— Увы, но я всего лишь наблюдательная эква с хорошей памятью. По другому не стать хорошей волшебницей,
Пригубив ароматный густой кофе, эква чуть заметно улыбнулась. Мысль её, прыгающая до того шкодливой кошкой, была поймана за хвост.
— Мистер Харпер, а как вообще люди нашли и подружились с Эквестрией?
Майор плеснул в свою чашку ещё коньяку и начал рассказ.
Началось всё три года назад, какая неожиданность, с разведывательного прыжка одного гордого корвета-охотника с именем северного ветра. После выхода штурман тогда почувствовал неизвестную аномалию и капитан принял решение её осмотреть поближе.
После ещё трёх прыжков экипаж обнаружил, что "аномалией" была голубая планета. Прекрасная, сияющая жемчужина бездны, что встречаются исключительно редко.
Корвет встал на орбиту, нацелив на планету все возможные средства наблюдения, что были. Экипаж был удивлён- мир населяло огромное число разумных, совершенно непохожих друг на друга! Разные светимости аур, разный психофон говорили о том, что это не могут быть представители одной расы. Но не было пожарищ взаимной ненависти. Нигде не рассыпалась багряными искрами война.
Поражённые, космонавты просто смотрели на это великолепие.
Когда корвет пролетал над самой ярко сияющей в ментальной фоне страной, штурман вышел на обшивку, полюбоваться этой красотой и попробовать дотянуться разумом до поверхности. Чего он не ожидал, так это того, что навстречу его кораблю взлетит принцесса той сияющей страны.
Луна, увидев, что космонавты не несут угрозы её подданным, пригласила их спуститься в Эквестрию.
Так начался первый контакт людей и пони. Быстрыми темпами стали развиваться отношения двух рас, таких разных, но удивительно хорошо поладивших.
Пони получали в достатке плоды человеческой науки и промышленности, делясь своими знаниями о магии и включаясь в совместные проекты невиданной доселе дерзости.
Эквестрия, вдобавок к "магии дружбы", которой была пронизана и скреплена, в одночасье получила доступ к ранее не то, что недоступным ресурсам, а просто невообразимым возможностям.
Пышным цветом цвели работы по освоению земель, ранее считавшихся для жизни непригодными. В замёрзшей тундре появлялись и росли города шахтёров-земнопони, возводились обсерватории и научные станции магических университетов, в которые стремились попасть учёные со всего мира.
В южных пустынях распустились сады и оранжереи, напоённые водой из глубоких скважин и защищаемые магией пони от песчаных бурь. Колдовство единорогов, труд земнопони и технологии людей позволили превратить бесполезные и опасные земли в одну из житниц страны.
Не все, правда, были довольны такому положению дел.
Грифоны ворчали, что их обделили чудесами науки, в ответ на что принцессы тыкали их клювом в орудующие на границах подозрительно организованные банды, которых в хвост и гриву гоняли Дети Ночи.
Минотавры, известные своим консервативным подходом к жизни, настороженно отнеслись к чужакам и отказывались иметь с ними дело массово. Лишь некоторые решались на общение с самими землянами и покупку их товаров.
А вот выходцы с далёких островов в холодных морях не были ни столь рассудительны ни столь дезорганизованны. Король Шторм, видя как расцветает Эквестрия, решил нанести отнюдь не дружеский визит.
Дети Ночи первыми встретили и остановили группу вторжения, дав время жителям маленького прибрежного городка уйти. Люди же в это время подтянули на подмогу Ночной Гвардии три роты мобильной пехоты.
И во время следующей атаки йети просто закончились, где истреблённые фестралами, где выкошенные лучами и плазмой. Часть их воздушных кораблей даже не смогла дойти до точки высадки десанта, сожжённые катерами людей.

Это послужило толчком к договору о создании в Эквестрии экспедиционного корпуса на случай, подобный Королю Шторму. В подчинение Сестёр переходила дивизия мобильной пехоты и батальон космодесанта.
Как потом показало время- силы избыточные для тех задач, которые мог выставить мир. Даже Тирек, хтон, сбежавший из Тартара, был быстро уничтожен насовсем.
Но ни Луна, непосредственно управлявшая корпусом, его размещением и постановкой целей, ни Селестия, занимавшаяся планированием в более долгосрочной и широкой перспективе, не согласились на уменьшение контингента. Пусть даже платить за это приходилось достаточно много в магии и артефактах, но это того стоило.
Однако, люди не сидели на месте, обучая и оснащая гвардию пони. Первыми опробовали новинки Дети Ночи, гонявшие банды "вольных рыцарей". Фестралам понравилось
И так экспедиционный корпус остался в Эквестрии. Де-факто, наёмниками короны, де-юре "контрактным миротворческим контингентом". Последнее Харпер произносил с изрядной долей ехидства.
Рэдианс, вспомнив как четверо морпехов ввалили сотне карибу, сарказм оценила.

— Да уж, миротворцы каких поискать... Мне нравится,

Майор развёл руками, чуть улыбаясь. Будто хотел показать, что огромная военная машина, частью которой он является, бессильна перед волей двух венценосных поняшек.

— Мы хотели остаться просто экспкорпусом или Эквестрийской дивизией... Но Их Высочества решили по другому,

Эква в шутливом укоре поцокала языком и притянула к себе телекинезом кофейник и сливки. Кофе у майора был хорош.

Жизнь идёт чередом

03.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 23:15
Эквестрия.
Ночь была тихой. Над головой висели россыпи звёзд. Прохладный ветерок ласково вился у самой земли.
Кантата откинулась на спинку лавки и глубоко вдохнула из открытой пачки. Да, прав был Ветров, такие сигареты на свободе курить лучше. Запах был мягче и глубже, чем у "Даров Камелу", чувствовался аромат вишни.
Эква вытащила сигарету из пачки, похлопала по карманам и вспомнила, что оставила зажигалку в другой рубашке. Идти в общагу не хотелось, ночка была ну просто изумительной, чтобы вот так скакать туда-сюда.
Может, стоит подождать чуть-чуть, чтобы кто-нибудь ещё вышел покурить? Фриски или кто-то из морпехов? А пока можно просто любоваться бездонным звёздным небом и огнями города в стороне.
Со стороны общежития раздались шаги.
— Доброй ночи, филледи,
— Доброй, товарищ Ветров. Я зажигалку забыла, не поделишься?
Ефрейтор опустился на другую сторону лавки и протянул Кантате зажигалку. Эква благодарно кивнула, прикурила от синего огонька и положила металлическую коробочку на лавку рядом с собой.
Ветров проводил взглядом колечко душистого дыма, которое выпустила единорожка и потянулся за зажигалкой сам. Только вот у Вельвет была привычка крутить что-нибудь в руках а зажигалка для этого подходила наилучшим образом.
Кантата усмехнулась, когда Данил коснулся её руки, одновременно потянувшись к злосчастной зажигалке. Человек быстро отдёрнул ладонь и смущённо кашлянул.
— Извини пожалуйста. Я не хотел,
— Эх, ефрейтор, ефрейтор... Что же, так боишься хрупкой эквы?
Ветров опустил голову на руки. И усмехнулся.
— Ну, не совсем. Больше генерала, который меня хржнлует, если вдруг с кем-то из вас что-то неприятное случится,
Вельвет ухмыльнулась, затягиваясь. Эква не спешила отвечать, казалось, всецело поглощённая созерцанием клубов густого, вкусно пахнущего дыма.
— Отговорился генералом, Ветров. Отговорился, я же сама слышала "не совсем"... Что же ты мне не досказал, а?
Эква глядела в пространство перед собой и слегка улыбалась. Сигарета её постепенно укорачивалась по мере затяжек. Наконец, Вельвет усмехнулась, отправляя окурок в мусорку.
— Что ж, ефрейтор, упустил ты свой шанс... На сегодня,
Встала и направилась к дверям общежития. Но на половине обернулась через плечо.
— В следующий раз не отдёргивай руку. А лучше вообще не убирай... Данил,
Ветров дождался, когда Канатата скроется в дверях, подобрал зажигалку и закурил, ощущая как внутри поселился росток тепла.
Предстояло ещё писать отчёт для генерала. Ветров достал комм, подключился и стал формировать из образов дня что-то внятное.

04.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 03:00
Эквестрия Павшая.

— Проснитесь, филледи Спаркл. Проснитесь, но петь не надо,
Тихий но уверенный голос вырвал Твайлайт из объятий беспокойной дрёмы. Эква поднялась на своей подстилке и увидела рядом незнакомого карибу.
Твайлайт засомневалась в том, что проснулась. Чтобы олень обращался к экве "филледи"? Это просто невозможно.
Но вот он, сидит перед ней на корточках и как-то странно улыбается.
— Филледи Спаркл, я хочу вам кое-что показать сейчас. Пообещайте быть тихой, что бы вы не увидели,
— Да, господин, всё, что пожела...
Воздух вокруг карибу на секунду зарябил. И явил закованное в невиданную чёрную броню создание. Или даже голема, поскольку живым нужны прорези в шлемах.
Твайлайт в оцепенении смотрела, как "голем" поднимает глухое забрало и под ним оказывается бледное плоское лицо. Которое улыбнулось и вполне обычным жеребцовым голосом весело сообщило.
— Надеюсь, вы не спорили на деньги с Лирой Хартстрингс о существовании людей,
Твайлайт обладала острым и ясным умом, который притупить не смогли даже годы пребывания в рабстве. До аликорны быстро дошло, что мифическое существо перед ней более чем реально.

Вот только привычки, выученные за годы неволи, взяли своё. Твайлайт как могла учтиво предложила себя жеребцу.
Но человек только цыкнул зубом, притянул её за плечо и кончиками пальцев коснулся лба. Прямо под обрубком рога.
Спаркл как холодной водой окатило. Аликорна отодвинулась, осознав, что она сделала. Прикрылась.
— Вот, уже хорошо. Филледи, психоконтур не продержится долго, мне очень нужно кое-что узнать от вас,
— Не продержится долго? Потом я вернусь... В прежнее состояние? Снова стану... Общедоступной?
Последнее слово Твайлайт почти прошипела. Человек кивнул.
— Я не волшебник. Вам потребуется много работы, чтобы вернуться к тому, что было до карибу. Мы можем помочь в этом. Но нам нужна и ваша помощь,
Твайлайт грустно усмехнулась.
— Чем секс-рабыня может помочь мифической расе, покорившей время и пространство? Неужели есть что-то, что неподвластно вам, изобретателям?
— Есть. А так же то, что просто неизвестно. И что вы можете знать, филледи Спаркл,
Человек вытащил из подсумка на поясе плоскую шкатулку, нажал кнопку на торце и над ней появилось объёмное изображение четвероногой поняшки. Пришелец коротко рассказал о том, почему они здесь и кого ищут. Рассказал о другой Эквестрии, о дружбе двух таких непохожих народов.
И сейчас визитёр просит Твайлайт помочь его друзьям. Рассказать, что она знает о пони, находящихся здесь.
Слова человека задели давно замолчавшие струнки в душе, заставив их стряхнуть с себя пыль и едва слышно, но всё же запеть.
Твайлайт рассказала гостю о необычных созданиях, так похожих на эквинов и так сильно от них отличавшихся. Всё, что знала Твайлайт, так это то, что их отвезли поездом в Кантерлот и собираются сделать диковинкой и гвоздём скорой ярмарки. Краем уха эква также слышала, что на этих пленников заявил права сам Даинн, как на первую добычу из пераллельного мира.
Человек поблагодарил аликорну и вновь неуловимо быстрым движением коснулся её лба. Твайлайт даже не почувствовала, что засыпает.
По пробуждении о реальности ночного гостя напоминал только холодок "психоконтура" в сознании. Да ещё и то, что правый наруч теперь превратился в эвм, будто сошедшую со страниц фантастических комиксов.
Браслет, внешне никак не изменившийся, поприветсвовал её голосом ночного гостя и заявил, что теперь это способ связаться с ним. И вдобавок якорь для отрезвляющего "психоконтура".

04.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 07:00
Система не была особенно гостеприимна. Белый карлик, небольшая планетка и рои астероидов вокруг. Ничего, что могло бы привлечь хоть кого-то, дружившего с головой.
Идеальное место для автоматической резервной базы.
Одна из многочисленных опорных точек, раскиданных по всей хоть сколь нибудь изведанной части вселенной, терпеливо ждала корабли. Если пролетающее судно посылало правильный запрос, база приветливо зажигала огни, включала причальные маяки и распахивала створки ангаров. И хранила молчание, если что-то было не так.
Корвету с гордым именем "Борей" автоматика гостеприимно распахнула объятия.
Корабль мягко вплыл в ангар и опустился на пол. Тут же к нему потянулись манипуляторы и механические руки. Меняли выщербленные плитки брони и мёртвые датчики. Загружали ракеты и новые ячейки к плазмапушкам и забирали отстрелянные. Автоматические рукава подавали на корвет воздух высокого давления и хладагент.

Через каких-то несколько минут "Борей" был полностью готов к продолжению похода. Но экипаж не торопился выходить на маршрут.

Корвет, однако, совершенно не возражал, чтобы его команда взяла передышку. Он понимал, что не все, как он скроены из ниобия, фуллеренов и психоупрочнённых композитов. Некоторым нужен отдых. Борей вообще был понимающим в отношении своей команды. Правда, никогда не говорил им этого. Ну а вдруг расслабятся?

Капитан Гидеон Саммерэнд, дремавший не выходя из рубки, улыбнулся, полностью согласный с думами своего корабля.
Максим Кормухин, стрелок, проползший уже у всех орудий и излучателей, проинспектировавший загруженные ракеты, с чувством выполненного долга пошёл в душ.
Энергетик Август Холодов отправил грязную нателку и поддёвку скафандра в очиститель, помахал стрелку рукой и в чём мать родила потопал к себе в каюту.
Генри Дженкинс, инженер ОКС уже давно был в койке и видел десятый сон. Что-то яркое, захватывающее и на диво правдоподобное, что снится только в космосе.
Вадим Крылов, штурман, зашёл в кают-компанию, достал из футляра скрипку, поднастроил и положил смычок на струны. Но не успел взять и пары нот, как его коммуникатор сердито запищал. Пришедшее сообщение не особо радовало, даже с учётом того, куда предстояло лететь, бросив отдых.
— Та-ащ Саммерэнд! Приказ пришёл- запускаем реакторы и жмём в Эквестрию! Приоритет наивысший, срочность наивысшая. Эх... Чувствую, беда какая-то там приключилась,
— Не паникуй раньше времени, Вадим. Прилетим- увидим. А кому надо так и полную жопу тёмной энергии насуём. Экипаж! По местам становись, отлёт через три минуты! Курс на Эквестрию,

04.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 12:10
Эквестрия
— Ну, смотри, Вибрант. Тут у нас участок лазерной и разерной обработки. Резка, гравировка, раскройка, есть даже несколько металлопринтеров. Всё, что душенька-мерзавушка захочет, а копытца накодят,
Пони-пегаска малинового цвета с жёлтой гривой вела экву по цеху, показывая и рассказывая. Вибрант очень понравился уровень оснащения, а ведь это обычные ремонтные мастерские у космопорта! Что же можно найти в лабораториях?
Стинг Рэй рассмеялась и сказала, что больше, чем получится вообразить. Эква мечтательно вздохнула. И поймала себя на мысли, что может не стоит останавливаться на мастерских? Может поработать и попросить рекомендации куда-нибудь ещё?
— Стинг, скажи, а можно будет на этом всём научиться работать?
— Можно? Вибрант, нужно! Тебя на спине катать и на руках носить будут, если ты весь станочный парк освоишь!
— Хм. Думаю, мне будет достаточно немного повышенной ставки,
— А тут уж извини. Бюдже-етов ни-е-ет!
Пони и эква одновременно расплылись в понимающих ухмылках и рассмеялись. Рэй на пару секунд привалилась к ноге эквы и повела её дальше по мастерским, показывая и рассказывая.
Вибрант слушала не перебивая. Вновь окунуться в атмосферу производства, где каждый день и час делали что-то новое, где постоянно решались неожиданные и интересные задачи было приятно. Да, это была не родная лаба, где Аберрейшен и её коллеги трудились над головоломками взаимодействия магии и световых лучей. Но тем не менее, здесь было хорошо.
В какой-то момент слух эквы кольнуло что-то дотболи знакомое, такое привычное и обыденное ранее, что она не замечала, как не замечают своего носа. После секундной ностальгической прострации, Вибрант вслушалась и расплылась в довольной ухмылке до ушей.
Воздух соседнего цеха сотрясали могучие, как многовековой дуб, настолько же пышные и раскидистые матюки в адрес внезапно сошедшего с ума станка.
Вибрант счастливо вздохнула.
— Эх, почти как дома…
04.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 21:22
— Спутник зесёк эту группу несколько минут назад. Пока они далеко от любых селений, но двигаются довольно быстро. Наша задача- перехватить их, если есть пленные- освободить. Всё, все на борт и рвём когти,
Два десятка мобильных пехотинцев и четверо единорожек из мейнхеттенской городской стражи погрузились на катер. Сержант Ортега и лейтенант Коппер Шильд уже не в первый раз выходили на совместную задачу и команды были притёртые. И пони и люди были спокойны и собранны, готовясь встретиться с теми, кто вторгся без приглашения.
Катер еле слышно загудел движками, карабкаясь в стратосферу и выше, набирая скорость с каждой секундой.
Солдаты вполголоса переговаривались и шутили перед высадкой. Для них это была не первая и не последняя операция. А то, что предстояло встретиться с вторженцами из иного мира придавало уверенности. Получилось у ребят под Дэнделайн Филдс, получится и у них.
Пони, которым предстояло провернуть саму эвакуацию пленных, если таковые окажутся, были уверены в успехе не меньше, чем земляне. Четверо ясноглазых кобылок прекрасно владели всей необходимой магией. И повидать им пришлось многое на своём веку, пусть и не столько, сколько пехотинцам.
Катер прошёл верхнюю точку траектории и начал стремительное снижение сквозь ночь и редкие облака. Машина неслась к замеченной в равнинах группе вторженцев.
Пилот привёл оружие в готовность, активировал ракеты и управляемые бомбы. Поняшки закрыли шлемы вглухую и включили импульсные усилители магии в броне. Люди зарядили лучевики и плазмаганы. Ракетчик подтянул к себе свою сложенную установку, плазмомётчики примыкали к своим "дрынам" ячейки и кассеты хладагента.
Катер, потушив огни, вывалился из-под облаков. Сотню карибу, шедших маршем в сторону городка в пятидесяти километрах, штурман засёк моментально. Пилот облетел их по кругу, тщательно всматриваясь в прицелы. Чётко виднелась небольшая группа, шедшая в хвосте и отличавшаяся свечением от основной массы карибу.
Коппер Шильд, лейтенант мейнхэттенской полиции покачала головой, глядя на тактический экран.
— Два десятка гражданских... Кобылки, придётся выложиться капитально. Серж! Нам нужна будет вся магия что есть, так что прикрываете нас по дороге,
Сержант Ортега, инструктировавший своих подчинённых, кивнул.
— Первое отделение со мной. Сухов, Витольд- прикроете прорыв,
Плазмомётчики кивнули, отстегнули ремни и приготовились к высадке.
Катер выбросил солдат и пони на расстоянии атаки и ушёл вверх, готовясь прикрывать огнём, если потребуется.
Ортега отправил в нейролинк команду.
«По плану! Валим гадов!»
Началась атака. Ночь прошили первые разеры и психические удары, выбивая оленей в арьергарде. Карибу умирали мгновенно и падали как подкошенные. Только облачка дыма вырывались из места попадания разеров и сводило в посмертной маске лица от псионических ударов.
Долгие несколько секунд олени не понимали, что происходит. Потом раздались крики десятников и сотника. Разеры с успехом прожигали поднявшиеся дубовые щиты, но пасовали перед магическими полями, которые разворачивали олени.
Защитные заклинания помогли ненадолго. Пехотинцы быстро нащупали, что "связку" из выстрела и психического удара они уже не держат.
А через пару секунд к веселью подключились плазмомётчики и устроили натуральный ад. Ревущие струи полосовали воздух, землю, металл и плоть, не делая различий. Под плазмоидами прогибалось и рвалось коллективное защитное поле, которое пытались поднять карибу.
Первое же отделение во главе с сержантом со всех ног летело к отсечённой от охраны группе пленных. Под прикрытием их брони и защитных полей галопом шли четверо кобылок-полицейских.

Коппер засветила рог, накачивая телепортационное заклинание, как прямо ей под копыта рухнул чужак, убитый морпехом. Шильд перескочила его одним лёгким прыжком, но подскользнулась и проехалась на боку почти под ноги экв, сжимавшихся в комочек и с ужасом смотревших на творящийся вокруг беспредел.
Но хвала Сёстрам, не пытавшимся бежать куда глаза глядят.
Коппер и напарница завершили синхронный телепорт, выдернув на катер половину пленниц. Едва успели рассадить их по местам, как в сине-зелёной вспышке возникла вторая группа освобождённых экв, которых тоже пришлось в спешном порядке размещать. С одной из "человеко-кобылок" возникли проблемы, она упиралась всеми конечностями, едва завидев пристежные ремни.

Коппер, будто жеребёнку, объяснила вусмерть перепуганной единорожке, что эти ремни не для того, чтобы сделать что-то нехорошее. А чтобы нехорошего не произошло с ней при резких рывках. Катер он же железный, а лапочка... Амаретто? Нет. Амаретто хорошая и мягкая и стукаться об острые железки ей совсем-совсем не нужно. Может даже посмотреть, как пристегнётся сама Коппер. Ну вот, совсем не страшно же!

Пилот, видя что все эквы находятся на борту крикнул солдатам отходить. Ортега ответил, что оленей осталось немного, добьют сами. Нечего дорогостоящие бомбы на них тратить.
Более того, сейчас для морпехов это просто дело принципа, лично пустить в расход уродов, измывавшихся над эквами.
Неизвестно, случайно ли включена была в этот момент громкая связь или нет но услышали все, кто был на катере. Освобождёные эквы реагировали по-разному, но неверяще-радостных мордашек было больше, чем подозрительных или испуганных.
— Oh, Les Déesses. Détruire une centaine en moins de cinq minutes... Интересно, наши спасители во всём столь принципиальны?
Белоснежная эква с пышной светло-розовой гривой покачала головой.
На земле же пехотинцы добивали последних карибу. Постоянно двигаясь, меняя позиции после каждой очереди и пси-удара, солдаты не давали оленям ни подойти в ближний бой, ни понять, откуда же ведётся огонь. Боевые заклинания, которые швыряли карибу, не находили своих целей, впустую вспахивая землю или улетая в темноту.
Вот осталось двадцать оленей. Пятнадцать. Восемь. Трое. Ни одного.

Сотня была уничтожена полностью и Ортега с чистой совестью вызвал катер. Машина подобрала два десятка морпехов и взяла курс на Мэйнхеттен. Где освобождённых уже ждали с распростёртыми объятиями целители и медики.

На борту солдаты пустили по рукам экв фляги с водой и шоколадки из сухпаёв. Кому-то попался грильяж, что вызвало праведное возмущение. Земноэкву успокоили, извинились, поменяли вкусняшку.

Коппер, всё так же успокаивала Амаретто. Искалеченная эква не говорила ни слова, только обхватила её за шею и мелко тряслась. Особенно стоило кому-то из морпехов что-то сказать вслух. Шильд помнила, что говорилось в инструктаже о том, как обращаться с "красными" и "чёрными" эквами. Что означала фиолетовая фурнитура, полицейская не представляла. Только в глубине души была согласна со словами сержанта насчёт дела принципа.
За такое действительно нужно пускать в расход.

Первые прикосновения

04.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 22:34

— Итак, Уиллоу. О чём ты хотела со мной пообщаться?
Хендрикс поставил перед Уисп чашку с кофе со щедрым количеством сгущёнки.
Уиллоу, сейчас щеголявшая длинной гривой цвета слоновой кости и шёрсткой "кофе с молоком, приняла чашку. А потом, невинно улыбаясь, неспешно поменяла местами сложенные ноги. Вкупе с коротким платьем эффект мог бы быть потрясающим, если бы только медик не смотрел не отрываясь ей в глаза.

Уисп ещё несколько секунд излучала безмолвное сексуальное приглашение, но убедившись, что на Хендрикса это не производит впечатления, успокоилась.
— Знаешь, Костоправ, я тут вот о чём подумала... Я же ведь могу не только в припортовом спа работать. Ты сам говорил, что у меня... "Атипично-восстанавливающее взаимодействие" с чужими аурами. Я хочу помогать ставить на ноги экв, что вы вытащили. И тех, кого вы вытащите в дальнейшем,
Марк хмыкнул. Чего-то подобного он ожидал от Уисп, но не так скоро. Для медика вообще было некоторого рода шоком, что ранее покорившаяся эква восстановилась быстрее чем те, у кого хватило воли сопротивляться.
Хендрикс связывал это с её природой получейнджлинга, ибо не видел других разумных гипотез. В Кантерлотскую Академию Магических Искусств, где могли разложить всё по полочкам, не было времени сходить и пообщаться лично, а обсуждать подобные вопросы по сети тамошние профессора отказывались, по крайней мере с радовым медслужбы. Марк уже вставил пару кляузнических строк в отчёт, который Ветров должен будет переслать генералу.
Ещё Уисп оказалась мощным ментальным "донором". Она могла помогать другим залечивать душевные травмы и раны просто общаясь. И, чем ближе было общение, тем сильнее эффект. Вибрант Аберрейшен и Лилак Скайс уже испробовали на себе "донорство" Уиллоу, и им стало легче. Более того, обеим это понравилось.
— Что ж, Уиллоу, затея эта хорошая. Но учти, труд это регулярный и тяжёлый. И тебе придётся как минимум обучиться первой помощи,
Получейнджлинг фыркнула и весело рассмеялась.
— Марк, я тебя умоляю, тяжёлый регулярный труд! Не смеши мои нижние губки!
Хендрикс даже не поморщился экспрессии Уиллоу.
— Я на свободе и рядом друзья. У меня мягкая постель, тёплая ванна когда захочу. Отличная еда и возможность поразвлечься со статными жеребчиками, пусть и инопланетянами, когда возникнет желание,
— Насчёт последнего к тебе есть претензии. Точнее, насчёт того, насколько часто оно у тебя возникает,
Уисп захлопала ресницами, изображая неподдельный интерес, смешанный с удивлением.
— Ха. Думаешь, слишком редко? Неужели так много желающих моего расположения?
— Слишком часто, Уиллоу. Стабильно три-четыре раза на дню приставать к окружающим... Уильямс и Губерман вообще уже прячутся от тебя,
Уиллоу широко ухмыльнулась, да так, что сделала честь даже самым наглым представителям семейства кошачьих. Эква внимательно изучала содержимое своей кружки, посмеиваясь.
— Снайпер сам виноват, нечего было меня подкалывать, предлагая перекраситься в камуфляж. Мне подобные шуточки ещё со школы приелись. А Уильямс же просто очень мягкий. Каюсь, я не могу удержаться, чтобы этим не воспользоваться,
Медик недоверчиво хмыкнул. Он прекрасно знал, какой Герберт Уильямс "мягкий". Иногда с плазмомётчиком даже Ветров с трудом справлялся. Воистину, красота и обаяние это страшная сила.
— Про это я и говорю, Уиллоу. Твою нимфоманию нужно хоть немного контролировать,
— А зачем, Марк? Мне и так хорошо,
— Уиллоу, с таким подходом не может быть и речи о твоём участии в реабилитации других экв. Так что придётся выбирать,
Уиллоу вздохнула.
— Послушай, Костоправ... Мне это нужно как... Как вашим лучевым ружьям батарейки. Я без этого просто не могу. Ты, наверное, задавался вопросом, как эква, пережившая жуткое рабство может всё ещё настолько хотеть секса? А всё просто, Марк,
Уиллоу отставила опустевшую чашку. Пальцы её будто сами собой сплелись в неловкий замок.
— Я получейнджлинг, не эква. По другому чувствую, по другому думаю, по другому пользуюсь магией. Насилие, губительное для обычной эквы, для меня примерно как объесться фастфуда до невозможности ходить. Неприятно, но не смертельно. Но есть и свои минусы,
Уисп обхватила коленку и не поднимала глаз на медика.
— Я не могу запасать энергию впрок, как настоящий чейнджлинг, и потому мне нужна постоянная подпитка. В каком-то плане, в рабстве жилось легко, просто потому, что эту подпитку мне обеспечивали каждый день. А здесь мне приходится самой находить себе "подзарядку". И ещё такой момент... Представь, Костоправ, что ты шесть лет сидел на сухом пайке а потом попал в ресторан с роскошным шведским столом. А у тебя пытаются вырывать эту еду изо рта. Ты бы огорчился, Марк,
— Тебе стоило рассказать это раньше. Чтобы мы не ломали головы и не беспокоились, почему ты ведёшь себя так,
Хендрикс заглянул в кружку, поболтал и залпом допил кофе.
— С учётом твоего аномально-восстановительного взаимодействия с чужой энергетикой, я буду только за, если ты станешь помогать другим эквам. Но тебе придётся найти кого-то постоянного на роль партнёра,
Получейнджлинг взглянула в глаза Хендриксу. Долго. И улыбнулась, полупредвкушающе, полуплотоядно.
— Постоянного... Доктор, ты не представляешь, как этого хочу я. Учитывая то, как смотрит Глайди на одного пехотного медика... Ммм, думаю, у меня есть на примете один кандидат. С "золотыми руками и сердцем",
Уиллоу наклонилась поближе к Марку, всё так же широко улыбаясь. В глазах её мерцали голодные искорки, зовущие за собой как блуждающие огни. Аромат эквы изменился, стал более насыщенным и сладковато-пряным, волосы приобрели больший объём и манящий блеск. Уисп полуприкрыла глаза, тихо мурлыча и обрушивая на Марка всё доступное ей обаяние и притягательность.
— Догадаешься, кто этот счастливчик, а, Хендрикс?
— Примерно. Но причём здесь Грейсфул?
— Мы с Глайди очень близкие подруги, даже скорее табунные сёстры... Не съезжай с темы, Марк. Я согласна оставить в покое и ваше отделение, и персонал порта, и офицеров... Но только взамен на тебя, мой сладкий,
Уисп подошла к медику и положила руки ему на плечи. Будто бы не замечая, что платье её где задралось до опасных пределов, где натянулось, подчёркивая всё, что должно скрывать. Хендрикс сглотнул.
— Ну что, доктор, спасёшь своих товарищей? От стр-р-рашной и р-р-развр-р-ратной Уиллоу?
От эквы шёл странный жар, путающий мысли. Пряный аромат не духов, а самого её тела мягкими волнами окутывал всё вокруг, текуче меняясь, но оставаясь одинаково манящим.
— Решай сейчас, Костоправ. Я могу принести много пользы, ты знаешь это. Я могу помочь эквам перечеркнуть пережитый ужас. Я могу помочь исцелить их душевные раны. Но мне нужен ты. Взамен я хочу тебя. Что скажешь, Марк?
Хендрикс коснулся руки Уиллоу. Ведь не случится ничего страшного, если он обнимет Уисп? Всего разок, тем более, что её глаза так сверкают?
Момент, когда Уиллоу оказалась сидящей у него на коленях и тонко постанывающей от его поцелуя, медик пропустил. Да и не волновало Хендрикса уже ничего.
Кроме блеска её глаз. Кроме её жара, ощущаемого даже сквозь мешающее платье. Кроме её просящего шёпота над самым ухом.
— Ничего же страшного не произойдёт, правда?
Хендрикс, сам не сознавая того, произнёс это вслух. Уисп ухмыльнулась, отстранилась и одним грациозным движением избавилась от платья. Как выяснилось, надетого на голое, до одури прекрасное тело.
— Нет, мой сладкий, не произойдёт. И я рада, что ты согласился на моё предложение, доктор,
Ошалевший от близости Уисп и от её испепеляющего, но такого приятного жара, Марк поднялся, подхватывая экву как пушинку. Опусттвшись на узкую койку каптёрки, Уиллоу обняла медика за затылок. Слов её Хендрикс уже не мог разобрать, только знал, что Уисп зовёт его к себе.

05.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 08:00

Комната для совещаний сильно отличалась от привычных людям. Вместо обычной флотской минималистичности тут явно ощущалась работа весьма неплохого оформителя.
Иссиня чёрный потолок, расписанный картой созвездий. Изящные светильники, напоминавшие виноградные лозы, усеянные источающими приятное белое сияние «ягодками». Стол из полированного эбенового дерева, непривычно низкий, зато окружённый десятком подушек синего шёлка.
Все места кроме трёх сейчас были заняты. Во главе сидела принцесса Луна, что-то рассматривающая на экране ноутбука и обложившаяся мнемокристаллами, свитками и распечатками.
Рядом сидел абсолютно бесстрастный Осинин. Казалось, генерала больше занимает созерцание светильников и лежащего перед ним выключенного коммуникатора. Но впечатление было обманчиво, ибо Вячеслав сейчас получал по нейросвязи поток информации больше, чем принцесса.
Напротив же сидел полным составом экипаж «Борея». Все пятеро ожидали чего-то серьёзного, ради чего их дёрнули с маршрута патрулирования и направили сюда. Присутствие и Луны и Осинина очень ясно об этом говорило.
Наконец, принцесса отправила пару файлов капитану и штурману и нарушила молчание.
— Итак, друзья мои, вы уже поняли, для вас есть дело и важное. Вам предстоит включиться в битву за свободу Эквестрии. Не нашей, но её отражения,
Принцесса махнула крылом над ноутом, раскрывая голограмму.
— Капитан Саммерэнд, капитан-лейтенант Крылов. Вам я отправила информацию о расположении этого отражения. Ваша задача- рассчитать и проложить максимально быстрый курс к нему. До конца суток я разрешаю вам отдых и подготовку не покидая пределов порта. В полночь вы должны взлететь,
— Есть. Ваше Высочество, разрешите спросить? Будут ли попутные задачи? Доставка, разведка, бомбардировки?
— Да, капитан. Примете на борт комплект спутников наблюдения и дальше будете работать с наземными группами. О них вам расскажет уже генерал,
Осинин «проснулся», отложил в сторону комм.
— Товарищи космонавты, вы уже работали поддержкой наземных групп спецназа, так что тут мне ничего объяснять не нужно. Коды, каналы и психометки в шифрархивах передал на коммы капитана и специалиста связи. Откроете только встав на орбиту Павшей,
Старый вояка, как всегда в рабочей обстановке, был немногословен. Только напомнил звездолётчикам, что всё услышанное здесь секретно.
Получив подтверждение, что задача ясна, а файлы приняты без повреждений, попрощался с присутствующими и ушёл.
Аликорна покачала головой вслед генералу.
— Всегда в движении, всегда в готовности… Что ж, друзья мои, вы знаете, что делать и я не смею вас задерживать. Всех, кроме капитан-лейтенанта Крылова,

Оставшись наедине со штурманом, Луна быстро раскинула дополнительный полог тишины вдобавок к имеющемуся комплексу защитных чар. Опустилась на подушки вплотную к человеку и мягко улыбнулась.
— Я рада, что ты прибыл, мой старинный друг. Прости, что призывала тебя только чтобы вновь отправить в поход,
— Луна, я благодарен даже за такую короткую встречу, ты же знаешь. И, так чувствую, у тебя есть что-то для ещё дела?
Тихо усмехнувшись, аликорна выпростала крыло в сторону Вадима. Будто чтобы он полюбовался красотой восхитительных синих перьев и даже погладил. И её ожидания не были обмануты.
— Ты прав. Есть кое-что, что я бы не хотела показывать кому-то кроме… Но тебе это может помочь, звездоходец,
Привалившись к Вадиму и оказавшись в его объятиях, Луна тихо засветила рог. Штруман закрыл глаза, чтобы легче было принимать ментальные образы.
Передача от принцессы была поистине мастерской. Несмотря на насыщенность и сложность, образы не затапливали сознание, а плавно прокручивались. Не проносились мимо, оставляя лишь смутные очертания и головную боль а раскрывались полностью, во всех деталях.
Наконец, Луна оборвала магию. Но так и не убрала голову с плеча человека. Принцессе было слишком хорошо.
— Я знаю, ты справишься, Вадим. И, надеюсь, мой последний дар тебе в том поможет,
— Очень уж… Неожиданно это было. Но раз уж ты считаешь, что образ твоего отражения мне поможет, то оно так и получится. Я доверяю тебе,
— Отрадно слышать сие… Скажи, будут ли твои товарищи яриться, если ты задержишься ещё ненадолго?
Крылов обнял Луну уже всерьёз, прижав к себе и мягко почёсывая за ушками. И зарывшись лицом в дивную, благоухающую гриву принцессы, усмехнулся.
— Минут двадцать на обнимашки есть. Самое оно перед сном, Луняш?
— Вер-рно… Чуть левее, да-а, вот ту-ут… -
Аликорна урчала от удовольствия, когда чуткие пальцы массировали и почёсывали то её загривок, то шею. И старалась не заснуть, чтобы штурману не пришлось нести её на руках в её покои.

05.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 19:30
Эквестрия
В общежитии освобождённых было непривычно тихо. Кто-то уехал в город на экскурсию, кто-то просто погулять в парке около космодрома.
На кухне горел свет и вкусно пахло свежей выпечкой. У плиты крутилась Грейсфул, решившая пожертвовать культурной программой ради возможности вспомнить, как правильно печь пироги. Пегаска уже выставила остывать первую партию и, загрузив вторую, с удовольствием осознавала, что не потеряла в навыках.
Рядом что-то колдовал с тёркой, сыром и варёными яйцами Хендрикс. То ли его привлёк аромат выпечки, то ли необходимость готовить для себя. Но на пирожки Грейсфул без разрешения не покушался.
В воздухе разлился запах чеснока. Пегасочка заводила носом, обернулась к человеку.
— Ой. Марк, а что это?
Глайд ткнула кончиком пальца желтовато-белую массу в миске, которую размешивал медик.
— Замазка. Яйца, сыр, майонез. И чеснок, для аромата,
— И как её едят?
— Ложкой. Всместе с макаронами или ещё чем. Хочешь попробовать, Глайд?
Эква взяла на кончик ложки замазку, тронула языком. И аккуратно положила обратно на стол.
— Нет, это не моё. Как ты говоришь, замазка? Ну да, талию как раз хорошо замажет. Вот что съесть её, что просто ложкой на бока намазать- одинаково по скорости получится,
Хендрикс хмыкнул и полез в нижний ящик за новой головкой чеснока. Грейсфул, довольная своей подначке, открыла шкафчик в поисках корицы и жжёного сахара.
— Ну, я не воздушная танцовщица, мне можно. И покажи мне хоть одного пехотинца с талией, Глайди! Ууфффхххссс!
Провожая смеющийся взгляд эквы, Хендрикс поднялся и влетел головой точно в острый край открытой створки шкафа. Тот отчаянно громыхнул, блямкнул содержимым, но удержался на креплениях.
— Я в порядке! В порядке, и не так прилетало. Глайд? Глайди? Ласточка?
Банка с корицей выпала из пальцев Грейсфул и покатилась по полу, когда эква пятилась от Хендрикса, мелко дрожа.
— Прости... Простите... Простите... Я не хотела вас поранить. Честно, не хотела! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, простите! Не надо... Не надо, я буду хорошей, буду послушной... Не надо...
Хендрикс быстро и мягко направил Грейсфул к стулу, помог опуститься на него. Сел перед ней на корточки и взял за руки, сосредотачиваясь. Сила отозвалась и потекла в экву, какие-то секунды назад, живую и весёлую, а сейчас оцепеневшую от страха. Направляя поток энергии, медик как мог старался согреть и успокоить Грейсфул.
— Глайд, слушай. Слушай мой голос и выбирайся. Не падай, иди на свет. Иди на свет, Ласточка,
Кобылка продолжала дрожать и неразборчиво бормотать, по щекам её катились слёзы.
— Грейсфул, слушай меня и дыши. Пожалуйста, Глайди, дыши. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох...
В такт словам Марк медленно поднимал и опускал руку, задавая темп. Пегаска, как загипнотизированная, следила за его движениями.
— Вдох. Вы-дох. Вдох. Вы-ыдох,
Слушая мягкий голос Хендрикса и следя за его ладонью, то вздымающейся, то опускавшейся, Грейсфул постепенно выходила из ступора. Вскоре пегаска вырвала руки из ладони человека, спрятала лицо и просто разрыдалась в голос.
— Всё прошло, Ласточка. Здесь только друзья. Друзья не делают больно и не наказывают. Всё закончилось. Он мёртв и уже не тронет ни тебя, ни любую другую экву,
Хендрикс встал и очень осторожно коснулся ладоней Глайд, отправляя тёплый ментальный посыл. Эква вздрогнула, открыла лицо. Увидела перед собой человека, с беспокойством и болью смотрящего на неё. Почувствовала целительный жар от его ладоней. Всхлипнула и обняла.
— Марк... Марк! Марк, не отдавай меня! Не отдавай меня ему! Пожалуйста!

Хендрикс прижал Грейсфул к себе, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать от злости. Медик надеялся, что гад, который над ней так издевался, сдох в мучениях, сгорев в коллоидном напалме. Или получил луч в лёгкое.
— Я не дам тебя обидеть, Глайди. Никому. Никогда. Погибну сам, но не дам сделать тебе больно,
Грейсфул молчала, лишь отчаянно вцепилась в плечи солдата.
— Мне отнести тебя наверх, в твою комнату? Я только отнесу тебя и укрою одеялом. Ты разрешаешь? Глайди... Ты разрешаешь?
У Грейсфул уже не было сил, даже чтобы плакать. Она хрипло, опустошённо шепнула.
— Д-да... Марк. Разрешаю,
Когда медик осторожно и бережно поднял её на руки, Глайд затихла. И не говорила ни слова, пока он не опустил её на кровать и не укутал одеялом.
Но едва Хендрикс поднялся, Грейсфул выпростала руку из под одеяла и схватила человека за рукав.
— Не уходи. Пожалуйста. Мне страшно одной. Марк... Мне страшно,
Хендрикс опустился на край кровати, позволив Глайд схватиться за его руку. Марк пригладил растрепавшуюся гриву, провёл кончиками пальцев по щеке, стирая мокрую дорожку. Задержал ладонь надо лбом кобылки, направляя согревающий ток жизни.
— Всё хорошо, Глайди. Всё плохое ушло, сгорело в плазме, ракетами в землю вбито. Нет никого, кто мог бы тебя обидеть. Я здесь. Я рядом. Не бойся никого и ничего,
Пегаска не отвечала, только сильнее стискивала руку медика. Тот гладил её по мордочке и шептал тихие, успокаивающие слова. Грейсфул, подкошенная приступом страха, засыпала, порой мелко подрагивая.
В комнате темнело, Марк сидел и прислушивался к дыханию Глайд. Во сне эква немного расслабилась и не так часто дрожала. Но всё так же крепко держалась за руку солдата. Будто бы это был спасительный канат над пропастью страха.
Хендрикс не мог знать, что ей снится. Только надеялся, что влитая в Грейсфул энергия и бессменная дозорная снов, принцесса Луна, не позволят пегасочке свалиться в кошмары из прошлого.
Медик очень надеялся, что его помощь не понадобится никому до конца дня. Очень надеялся, ибо молитвы и обращения к "богу" людьми презирались, особенно солдатами.
Куда эффективнее оказалось обращение через нейролинк к целительнице из медслужбы порта. Единорожка должна была Хендриксу одну подмену, а причина сейчас была уважительная.
Когда на часах было уже за три ночи, вернулась Уиллоу. Чуткая получейнджлинг вошла очень тихо и молча показала марку комм.
"Что с Глайди? Опять страх?"
Хендрикс телекинезом вытащил свой, подтвердил нейроподключение и ответил.
"Да. Я ударился о дверцу шкафа, которую открыла Грейсфул. У неё была сильная паника. Смог немного купировать. Заснула моментально."
"Вижу. Спасибо тебе огромное, Костоправ"
Уисп стянула короткое облегающее платье и улеглась рядом с Глайд, обняв ту. Эква, чувствуя знакомое присутствие, чуть улыбнулась. Полупроснувшись, Грейсфул тихо выдохнула.
— Уиллоу?
— Да, Ласточка. Это я,
— А Марк здесь?
— Я здесь, Глайд,
Пегасочка мурлыкнула "Хорошо", посильнее обхватила руку медика и уснула вновь.

Под утро Хендрикс проснулся в том же сидячем положении, с рукой, пойманной в объятия Грейсфул. Пегаска сонно жевала его за пальцы и бормотала что-то про вяленые бананы. Уиллоу зарылась носом в её гриву и безмятежно сопела, отгоняя от подруги страхи.

Новые контакты

Оригинал заглавного изображения

06.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая.
Время 07:00

В лесу было по-осеннему приятно. Лёгкая прохлада, напоённая запахами земли, опадающих листьев и грибов. Шелест и посвист ветра в ветвях, качающихся под его прикосновениями и порывами. Тихий шорох кружащихся в воздухе ярких оранжевых, жёлтых, красных листьев, медленно укрывающих землю плотным ковром.
Над ничем не примечательной полянкой появилось странное искажение воздуха, будто бы над асфальтом в жаркий день. Марево подрожало немного и оставило после себя космический катер радикально чёрного цвета.
С аппарели спустилась Лира в походном снаряжении и человек в обманчиво лёгком скафандре.
Майор пристегнул сложенный лёгкий лучевик на магниты под ранцем брони. Теперь ни один из жителей Эквестрии не опознал бы в нём оружие.
— Ну что ж, филледи Хартстрингс, пора в путь. Идти нам недолго, километра три. Надеюсь, вы помните, что нужно делать?
— Да, Юра, не сомневайся… Эх, жаль сейчас опять «шкурку» карибу натянешь. Ты ведь вполне симпатичный на мой взгляд,
— Что поделать, Лирочка...
Сухощавый даже в броне солдат на ходу окутался маревом точь-в-точь как и катер, но не растворился в воздухе а принял облик оленя под два метра ростом и разворотом плеч не во всякую дверь. Только голос остался тем же самым, мягким и вкрадчивым.
— Так надо. Хотя я и польщён твоей оценкой, но наверное львиную долю симпатии заработал своими делами?
Лира хихикнула, шагая следом. Хорошо, что маскировка сейчас была только зрительная, майор не имитировал ментальный фон оленя. И не было той давящей на мозг и душу тяжести исходившей от настоящих карибу.
Экву сейчас беспокоило совсем другое.
Остро, как никогда ощущалась потеря рога. Сейчас, на свободе это свербило мысли каждую секунду и вызывало желание скрипеть зубами от злости или же забиться в уголок, оплакивать потерю. Но Лира кое-как держалась.
Будто бы набат, гудели мысли о том, что сейчас она и человек держат путь в улей чейнджлингов. Место, которое всякий имеющий самосохранение разумный всегда обходил десятой дорогой. А ведь после оккупации слухи об Улье стали ещё более жуткими.
Но люди, похоже, были либо начисто лишены страха, либо же каким-то образом знали о том, что не всё так плохо, как рассказывают. Или вообще всё сразу.

Смирнов внимательно прощупывал и вслушивался в окружение. Магия чейнджлингов и их характерный ментальный фон становились всё явственнее и ощутимее.
Эти эманации окутывали всё ровной пеленой, буто бы ментальным туманом. В котором становилось почти невозможно обнаружить стражей и пограничников по их свечениям. Только очень долгие тренировки и вспомогательные системы брони позволяли засечь двигающийся им навстречу отряд.
Стражи улья окружали их бесшумно и сноровисто. Но показываться не спешили, изучая пришедших. И солдат чувствовал, что чейнджлингов ситуация слегка озадачивала.
Чтобы карибу, которых тут не любят и выражают нелюбовь магией и отравленными стрелами, сам шёл точно в улей? И чтобы рядом с ним шла корнорогая эква, без ошейника, в одежде да ещё и с коротким клинком на поясе?
Ситуация странная и требующая разобраться в ней. На что и был расчёт.
Наконец, один из стражей сбросил маскирующие чары и возник в нескольких метрах перед мятной эквой и странным карибу, на месте которого в ментальном фоне было просто пустое место.
Чейнджлинг в тёмно-зелёной броне вытащил из ножен саблю, но пока держал её опущеной.
— Вы вошли на земли улья. Стойте и назовитесь,
Лира спряталась за «карибу», даже не подумав потянуться к клинку.
— Чейнджлинги. Сёстры, сохраните...
— Спокойно. Доброго дня, командир. Меня зовут Юрий Смирнов. Мою прекрасную спутницу- Лира Хартстрингс,
По голубым глазам чейнджлинга не было возможно понять, куда он смотрит. Но судя по всему он сейчас изучал Лиру. Всматривался в неё, слушал ментальный фон. И чувствовал, что эква напугана отнюдь не близостью оленя, к чьему плечу она натурально жалась.
И потом повернулся к Смирнову.
— Это не оленье имя. И ты- не карибу,
Губы «шкурки» растянулись в улыбке.
— Мы все разные, командир. Олени всякие на свете бывают,
Начальник патруля оставался непроницаем. Только чуть покачивал саблей. Будто чейнджлинг раздумывал, вести в улей странного «карибу» или прямо тут и пришибить. Но потом махнул рукой.
— Пойдёте с нами в улей. И не думайте бежать- лучницы у меня отличные,
«Юрий» успокаивающе приобнял Лиру. В этот момент от прежде пустого в ментальном фоне «оленя» разошлась волна умиротворения и ободрения для эквяши, которую чейнджлинги не могли не почувствовать.
Не только командир, но и весь патруль теперь был убеждён, что это не карибу. И что разбираться с таким «чудом» лучше самой королеве.
Что было только на руку землянину.

06.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 10:02
Эквестрия.
Отделение мобильной пехоты отрабатывало действия на местности. Каменистое плато предоставляло массу возможностей для засад, ловушек и обманных манёвров и солдаты отрабатывали то штурм и оборону, то преследование одиночки или группы.

В один момент пришёл сигнал из командного пункта и сержант остановил игру, аккурат в тот момент, когда половина отделения "штурмующая" позиции была близка к тому, чтобы закончить работу.

— Шпиль-4 Беззаботному. В пяти километрах от вас корабли засекли открытие портала и выход из него около сотни единиц пехоты. Судя по характеру светимости- это карибу. Осмотреть и доложить,

— Беззаботный Шпилю-4. Принял, выполняю. Так, бойцы! Игры и веселье кончились, двигаемся пять кэмэ на юг. Посмотрим, что тут забыли алени,

Пехотинцы, враз посерьезнев и погрузившись в боевой транс, вытянулись в цепочку и побежали. Масксистемы их скафандров не были таким продвинутыми, как у бойцов спецназа, но обнаружение затрудняли очень сильно. А на поросшем редким лесочком склоне морпехов заметить было просто нереально.

Солдаты добрались до гребня, за которым корабли засекли чужое присутствие, и залегли, не доходя нескольких метров до бровки. Двое стрелков по команде подползли вплотную к гребню и аккуратно пустили по земле волоконные камеры.

Картинку сержант вывел прямо на нашлемный экран. Спустя долю секунды, потребовавшуюся на оценку, по волнам эфира помчался вызов, уже в пси-диапазоне.

"Беззаботный Шпилю-4. Видим отряд карибу по вашим координатам. Замечены пленные гражданские. Жду приказа."

Шпиль-4 молчал недолго. В нейролинке повеяло холодком и дежурный офицер вышел на связь.

"Сколько видите пленных? Кто это?"

Беззаботный доложил, что пленных видно около десятка, все эквы. Точнее сказать не может из-за оргии, которую устроили олени.

Дежурный сказал, что катер будет через десять минут, и через четыре подойдёт истребитель, чтобы добавить огоньку, если потребуется. Отделению Беззаботного приказано обеспечить встречу транспорта и эвакуацию экв. Карибу- в расход, насколько получится.

Сержант зарядил подствольный гранатомёт и вновь подключился к волоконным камерам, оценивая ситуацию за гребнем уже подробнее. Эдгар Кингсли, его заместитель, фыркнул.
"Даже не зачистка, а акт милосердия будет, тяжело ж жить такими ущербными-то. Групповуха на боевом выходе. Мля."

Быстро был создан план атаки. Кому и куда бить, когда и как подстраховать друг друга, как прикрывать экв до подхода катера.

Беззаботный лёг на гребень, выцелил оленя, в причудливом ожерелье из кристалликов, костей и прочего мусора, увлечённо пользовавшего белую экву-фестралку в гордом одиночестве. Скорее всего, шаман, опасный кадр, которого надо выбить в первую очередь
Сержант мысленно ощерился, когда доли секунды спустя бойцы подтвердили захват целей, а снайпер сообщил, что держит второго шамана.
"Ну, скоты, спокойной ночи. Огонь."

Разеры впились в карибу, стоявших в трёхста метрах спиной к гребню холма и всецело поглощённых происходящим "весельем". Им уже никогда не дождаться своей очереди, дырка в голове успокаивает очень хорошо.

После короткого шквала разерных очередей, морпехи поднялись с земли и отправили в сторону чужаков слитный психический удар. Усилители скафандров чуть ли не взвыли, накачивая его дополнительной энергией. Ненадолго, но эта волна заставила ближайших оленей застыть соляными столбами. Как раз чтобы получить свою порцию рентгена и плазмы.

Одновременно чуть в стороне на гребне заревел плазмомёт. Перегретая ионизированная смерть обрушилась на карибу, по какой-то причине решивших не участвовать в оргии, а отдохнуть в сторонке. Отдых их теперь растянется надолго.

Снайпер работал быстро и аккуратно, снимая всех, кто хоть как-то выделялся из разношёрстной ватаги и мог сойти за лидера. Йозеф Шварц бил точно и безжалостно, одного за другим отщёлкивая карибу.
Внезапно на склоне засиял голубоватый свет и уцелевших после первых очередей плазмомёта отдыхающих карибу накрыл полупрозрачный купол щита, который держал третий шаман. Избавившийся на время стоянки от облачения, он не выделялся ничем, чтобы заинтересовать снайпера, психофон его затеняли рядом находящиеся двое коллег по ремеслу. И на отдых он расположился за валуном, уберёгшим его от первых очередей.

Четверо солдат и Беззаботный, примкнув штыки, рванули вплотную к так и не успевшим сориентироваться, а где и просто вытащить оленям. Другие четверо морпехов же отошли чуть в сторону, давя огнём скучковавшихся под прикрытием своего мага оленей.
Это заставило шамана уйти в глухую оборону и не помышлять об атакующих заклятьях. Карибу, по вискам которого ползли капли пота, до белых костяшек стискивал посох, удерживая огонь плазмомётчика и четверых стрелков. И площадь защитного поля всё уменьшалась вместе с тем, как иссякали его силы.
Снайпер, протянувшись к защитному заклинанию, и сложив ощущения с тем, что показывали датчики скафандра, передал в нейролинк.
"Оценил щит. Могу пробить и снять шамана."
"Пока сидят не стреляй. Побегут на нас или от нас- вали гада."
Йозеф снизил мощность винтовки и присоединился к беспокоящему огню. Но даже на половинном заряде разерная винтовка оставляла на щите не сразу затухающие подпалины.
Под прикрытием товарищей Беззаботный и четверо стрелков добежали до споткнувшейся оргии. Трудно сохранять настрой, когда рядом ревёт плазмомёт а сородичи валятся замертво, попав под луч.

Пехотинцы ещё на бегу смогли отстрелить часть занимавшихся эквами карибу, но не всех. Слишком близко были некоторые из них, слишком впритирку пришлось бы стрелять, чтобы уверенно поразить. Из почти трёх десятков аккуратно удалось снять только девятерых.

Когда морпехи подошли на расстояние удара, на склоне вскипела скоротечная и кровавая рукопашная. Карибу были крайне неприятно удивлены тем, насколько быстро и ловко могут двигаться люди в бронескафандрах. Некоторые едва успевали отстраниться от эквы или потянуться к оружию, как падали под ударом штыка, приклада, бронированного ботинка или кулака.

Земляне не церемонились, не замедлялись. Нормально встретить их смогли буквально пятеро карибу из всех забавлявшихся с эквами. Только эти пятеро успели отстраниться от кобылок, схватить кто меч, кто топор или молот, и попытаться что-то противопоставить морпехам.

Получилось это у оленей откровенно хреново. Одного ударом в висок свалил сержант, даже не дав поднять секиру. Второй получил от Кингсли пальцами в глаза и рухнул с вырванной переносицей. Удар третьего стрелок Симонов перенаправил в землю и аккуратно свернул шею. Четвёртый попытавшись отойти, чтобы применить магию, "удачно" подставился под выстрел в упор из плазмагана. Меч пятого со звоном отскочил от защитного поля Волкова, а сам олень получил удар прикладом в грудь, продавивший рёбра и остановивший "мотор".

Беззаботный, понимая, что плазмомётчик и четвёрка прикрывающих не сможет вечно удерживать карибу, собиравшим защитные амулеты с тел павших собратьев и готовивших разворот более мощного синхронизированого щита, рявкнул эквам, махнув рукой в сторону гребня холма.

— Бегите! За холм, мы прикроем! Не стоять, пошли, пошли!

Сержантский рёв, усиленный динамиками скафандра, произвёл на экв действие бодрящее, даже сверх меры. Даже солдаты воспринимали его сперва спинным мозгом, а потом головным, а уж зашуганные кобылки даже не осознали, что рванули в сторону гребня холма.
Следом прыгнули Шеповалов и Самухин, на лету разрядив в зажатых под шаманским щитом ячейки плазмаганов и перезарядившись.
Эквы, от вида приземлившихся рядом пехотинцев, впали почти в оцепенение. Солдаты в бронескафандрах, для непривычных к такому соседству кобылок, казались какими-то големами-убийцами. Сперва покрошившими за здорово живёшь сотню карибу и теперь пришедшими по их души и ушки. И слишком сильно сидел вбитый страх, заставлявший напрягаться и сжиматься от вида лббых массивных фигур рядом. Шеповалов в кой-то веки включил высокое качество передачи на динамиках скафандра, чтобы не пугать экв ещё больше. Беззаботный этим не озаботился, отдав первую команду бежать обычным "металлическим" тоном. Медик так не мог.
— Не стойте! Бегите дальше, мы прикроем вас!

Белая фестралка с нежно-сиреневой гривой вцепилась в белогривую подругу, дрожа и неразборчиво бормоча что-то под нос. Ноги сиреневогривки подкосились, и если бы не помощь товарки, потерявшаяся от страха эква просто бы сползла на камни. Самухин помог им подняться и потащил за гребень холма, пытаясь приободрить тем, что сейчас подойдёт истребитель и оленей вкатает в грунт. Вот сейчас, совсем чуть-чуть осталось, каких-то восемьдесят секунд, и карибу ощутят всю злогребучесть точного машиностроения.
Стрелок нёс абы что, только чтобы слушали его и переставляли ноги.

Беззаботный и отделение остались против разрозненного, почти разбитого отряда оленей. Но ополовиненная сотня всё ещё представляла опасность, как минимум для убегающих экв. Сержант дал команду стрелять так, чтобы не дать карибу собраться и организоваться. На открытом склоне, на дистанции, которую постоянно держали прикрывающие друг друга и тяжёлых стрелков морпехи, шансов у оленей не было.

Но тем не менее, карибу отмочили такое, что потом надолго вошло в историю солдатского фольклора, как выдающийся пример идиотизма, несовместимого с жизнью. Заявку в дарвиновский комитет не отправили только по причине секретности.
Шаман, удерживая щит, отправил на перехват убегающих под прикрытием двух морпехов экв десяток карибу, снабив их каким-то амулетом из своих. Большего он сделать не мог, с явным напряжением удерживая щит под беспокоящим огнём.
Выделенная десятка, поснимав с павших собратьев уже не нужные им защитные амулеты, двинулась вперёд. Прикрывшись коллективным щитовым заклинанием, гасившим одиночные лучевые и плазменные попадания, олени даже ненадолго поверили в успех погони.
Морпехи такой акт самоубийственного идиотизма оценили. Плазмомётчик прыгнул на новую позицию, и дал длинной очередью, отсекая оленей от их добычи. Защитное поле прогрызли связки разерных выстрелов и пси-ударов, наперерез оленям полетели зажигательные и осколочные гранаты, выставленные на задержку взрыва, чтобы пропустить над собой щит и сработать под ним.
Самоубийство ловчей группы почти удалось, когда в нейролинке сержанта кольнуло, оповещая, что истребитель подошёл на расстояние стрельбы и ждёт целеуказаний. Сержант дал пилоту наводку засевших под куполом карибу, желая поскорее с ними закончить.
В это время Шеповалов и Самухин, дав по очереди для острастки, залегли на гребне, прикрывая убегающих экв.

Склон полыхнул одновременно в двух местах.
Под ногами суицидальной десятки, уже и без того потрёпанной, сработали гранаты, разбросав зажигательную смесь и выбросив потоки осколков. Все, кто был под щитом, погибли моментально.
Ударив по укрывавшимся щитом карибу, сверхсолнечным светом плеснули разеры и плазменные очереди истребителя. Пушки, расчитанные прожигать броню звездолётов и пробивать их защитные поля, даже не заметили щита, который держал шаман карибу.
Оленей, попавших под огонь истребителя, разметало как кукол и перемололо. Поднялись единицы, тут же оказавшиеся под огнём морпехов.
Через несколько секунд истребитель, окутанный конусом тумана, с громовым рёвом прошёл на бреющем и резко забрал вверх, разворачиваясь и готовясь атаковать снова. Но это было уже не нужно.
Беззаботный, мельком глянув на чёрный треугольник машины, реющей в вышине, бросил в нейролинк.
"Симонов, Мортимер, осмотреть место. Выживших- добить, чтобы не мучались."

Морпехи, прыгнули на движках к попавшим под огонь истребителя карибу. Но среди изувеченных, опалённых, перемолотых взрывами тел лежал смертельно раненый, но еще дышащий олень. Пришедший сюда за завоеваниями, новой добычей, новыми рабами. И последнее, что ему довелось увидеть в жизни- дуло плазмагана в руках человека.

Солдаты, державшие щит над эквами получили сигнал, что всё чисто и подопечным больше никто не грозит. Желая успокоить кобылок, потерявшихся и пребывавших на грани паники, медик открыл шлем и передал им слова сержанта, что последний карибу только что всё. И представился товарищем Шеповаловым, если кому-то надо будет к нему обратиться.

Белогривая фестралка, в плечо которой уткнулась и дрожала подруга, переспросила, что "всё". Солдат сказал, что "всё" в смысле закончился.

Потом, не повышая голоса, медик спросил, нуждается ли кто-то из экв в помощи. Одна фиалковая земная кобылка в чёрной фурнитуре ненормально тихо поинтересовалась, нет ли обезболивающих. Глядя на то, как эта эква шагает, медик терялся в догадках, как она вообще смогла добежать сюда.

Морпех налепил ей на плечо прозрачную полоску экспресс-теста. Когда та не показала ни одной реакции, поставил укол и переключился на других экв. Кто-то позволял осмотреть себя без страха как мятная единорожка с розовой гривой, кто-то жался, как морковно-рыжая пегасочка с пышными белыми кудрями, кто-то просто сжимался в комок, не реагируя на внешние раздражители вплоть до расстёгнутого и выброшенного куда глаза глядят ошейника, как сиреневогривая фестралка. Которая продолжала трястись и просить какую-то Кантату держаться и не сдаваться.

Глянув на её Метку, скрипку и смычок на фоне полной луны, медик предположил, что подбадривает она сама себя. И с помощью её белогривой подруги, отрекомендававшейся как Дип Дезайр, человек смог осмотреть дрожащую фестралку.

В целом, эквы были во вполне приемлемом состоянии. Несколько ссадин, несколько синяков неприятного происхождения, одно сбитое после бега по каменистому склону копыто. Для медика это была даже не рутина а нечто, что могло делаться вообще без участия мозга.

Где обработать дезинфектором, где напылить аэробинт, где налепить экспресс-тест и вколоть обезболивающее. Последнему многие эквы откровенно радовались. Медик плюнул и сказал, что после того, что с ними творили на склоне, обезбол он поставит всем.

По земле скользнула тень и послышался тихий гул двигателей заходящего на посадку катера. Пилот привёл машину прямо на склон, где собрались эквы и морпехи.
Хрустнули камни под шасси и опустившейся аппарелью. На склон тут же выскочило четверо поняшек-медиков, бросившихся к эквам. Те, видя такое дело, потерялись окончательно. Сперва големы-убийцы, потом это. Денёк не из лёгких.

Вблизи пони производили на экв успокаивающее действие. Особенно на тех, кто до того носил фиолетовую фурнитуру. Обнять поняшу-медика, накладывающую на твои синяки заживляющий компресс? Пожалуйста. Отказаться отцепляться и быть занесённой в таком состоянии в катер? Ничего сложного.
Эквы тянулись к пони, источавшим тепло и надежду. Дарившим если не душевный покой, то хотя бы успокаивающим растрёпанные чувства. Когда кобылки вытаскивали из-под сидений экстренно скроенные на космодроме для освобождённых одежды, эквы не спорили и не зажимались, облачаясь в нателку и лёгкие комбинезоны. У кого-то возникали трудности с магнитными застёжками, у кого-то запутался хвост.
Фестралку, всё еще бормотавшую просьбы к Кантате не сдаваться, пришлось облачать в комбез единорожке-целителю и Шеповалову. И так же усаживать в кресло и пристёгивать ремни.
Когда катер взлетел, сиреневогривая затихла, уставившись перед собой пустым взглядом. Даже обещания медиков, что по приземлении в Кристальной Империи сразу же отправятся на восстановительные операции крыльев и рогов, заметно обрадовавшие остальных экв, на неё не произвели никакого эффекта.
Сидевшая рядом Дип обняла белую фестралку, гладя по гриве.
— Всё будет хорошо, Вайолин. Всё будет хорошо,

06.11.20… от Воцарения Сестёр.
Павшая Эквестрия
Время 14:10
Кабинет был похож то ли на внутренность огромного дупла, то ли на светлую пещеру. Вся мебель тут казалась выращенной заодно с интерьером и имела приятные глазу плавные очертания. По одной из стен из чёрного камня, пронизанного прожилками всех оттенков зелёного, аквамарина и голубого, бежал небольшой водопадик, задорно ворковавший в чаше с кувшинками под ним.
Смирнов, всё ещё не сбросивший маскировку, сидел напротив королевы за массивным столом зелёного хитина, по форме напоминавшим пышное соцветие.
Это могло показаться беспечностью со стороны Кризалис, вот так оставаться наедине с чужаком. Только вот майор прекрасно представлял, на что способна королева и знал, что это всё, что угодно, но не беспечность.
А Кризалис прекрасно понимала, что Смирнов понимал.
— Итак, Юрий Смирнов, я хочу, чтобы ты принял истинный облик. Не оправдывайся, уж кому как не мне видеть, что кто-то укрывается личиной,
«Карибу» со странным именем Юрий пожал плечами.
— Как пожелаете, Ваше Величество. Однако предупреждаю, мой облик может вас смутить поначалу,
Слыша такое королева только усмехнулась, блеснув внушительными клыками.
— Какой предупредительный, однако. Не заставляй меня ждать, или я сама сорву с тебя морок,
Отключая маскировочную систему, майор ухмыльнулся под шлемом. Попробовала бы королева это сделать…
Кризалис несколько удивлённо воззрилась на сидевшего перед ней человека в лёгкой броне. Пустота вместо эмоций и ментального фона, глухое непроницаемое забрало вызывали у королевы вполне определённую ассоциацию.
— Удивительно. Голем, способный к маскировке. Кто тебя создал?
Смирнов сперва поднял забрало, дав королеве взглянуть на себя.
— Ваше Величество, големами порой называют солдат, когда хотят их оскорбить их же исполнительностью. Это не лучшее прозвище,
Вместе с взлетающими вверх бровями Кризалис, майор поднял шлем и опустил на колени. Губы его тронула лёгкая улыбка.
— А своих создателей мы истребили всех до одного. Не желая мириться с положением их рабов,
Откинувшись на спинку кресла, Кризалис наградила майора долгим изучающим взглядом. Ни по её лицу, ни по позе, ни по ментальному фону нельзя было понять, что она испытывает беспокойство.
Уничтожение собственных создателей могло быть бахвальством и попыткой запугать. А могло оказаться и правдой.
— Человек, значит. Я догадывалась, что вы не миф, слишком уж много характерных деталей в рассказах о вас. Вы и впрямь так резко не приемлете рабства?-
— Именно так, Ваше Величество, не приемлем совершенно,
— Зачем ты прибыл в мой улей?
— Ваше Величество, моё начальство и командование думает, что нам есть, что предложить друг другу,
Королева усмехнулась, ощущая, как беседа постепенно возвращается в привычное русло. Которое можно контролировать, которым можно управлять и играть.
Мифическая раса, изобретатели, по словам посланца уничтожившие собственных творцов- хотели поторговаться. Как порой приятно бывает встретить знакомое и привычное в неизведанном и новом.
— Замечательно, Юрий, просто замечательно. Озвучь, что человеки хотят предложить чейнджлингам. А я скажу, что мы можем дать взамен,
— Во множественном- люди, Ваше Величество. И сперва- медицинские технологии и услуги, которым вы, несомненно, найдёте применение на благо улья. И ещё освобождение всех чейнджлингов и полукровок, которые сейчас находятся в рабстве на территории, контролируемой карибу,
— Звучит красиво, но только кажется, что вы делите шкуру не убитого медвекрота. По Эквестрии разбросана не одна сотня моих детей и многие тысячи полукровок. Объём работы колоссальный,
Смирнов едва заметно улыбнулся.
— Человечество и более трудные задачи решало. Уверяю вас, до конца года все, кто пожелает вернуться в улей будут здесь. Все же прочие свободны от поработителей. -
Перспективы, нарисованные человеком, не могли не радовать королеву. Она слишком хорошо чувствовала, что творится с её чейнджлингами в оккупированной стране. Слишком хорошо помнила доклады от разведчиков о происходящем с полукровками, которых не смотря ни на что так же считала своими подопечными.
И сейчас перед ней сидел шанс на благополучие и спасение для всех её детей и подданных, что томились в неволе. Сказочный шанс, волшебный, пришедший в обличьи мифического существа. Предлагавшего будто по мановению рога, или щелчку бронированных пальцев избавиться от бед.
Кризалис не продержалась бы столько на троне, если бы не понимала, что такого просто не бывает бесплатно.
— Я принимаю это как полноценное обещание, Юрий. А теперь скажи, чего хочет твоё командование взамен на свободу моих детей и полулингов?
— Чтобы вы поделились вашими знаниями о магии эмоций и ментальных техниках. И некоторыми их продуктами. Конечно, за соответствующую плату, Ваше Величество,
Королева улыбнулась совершенно ослепительно, показывая посланнику удовлетворение и готовность сотрудничать.
— Тогда, думаю мы договоримся,
Облокотившись на стол, чейнджлинг в открытую рассматривала сидевшего перед ней человека. В ходе разговора было не до того, ведь попытки разглядеть, что же скрывается под ментальной пустотой и коркой серого льда требовали слишком много внимания. Королеве стало интересно.
И Смирнов решил её добить.
— И ещё, командование подумывает об одной комбинации… В которой вы можете найти нечто весьма приятное для себя лично,
— Я вся внимание. Чем же изобретатели и учёные вознамерились порадовать саму Кризалис?
— Вы в курсе того, что сделали принцесса Каденс и Шайнинг Армор. Нам они ни к чему, от них поначалу планировали избавиться… Но ведь можно их и по другому использовать, Ваше Величество. У вас ведь найдётся достаточно глубокий и глухой застенок?
Улыбка Кризалис становилась всё шире и плотояднее, а в глазах разгорался зелёный огонь. Легенды о сообразительности людей оказались правдивы.
Пусть это пока тоже «неснятая шкура». Но возможность вдобавок к освобождению всех, за кого она считала себя в ответе, заполучить в свои руки двух эквинов, из-за которых они пострадали, королеву радовала. Очень радовала.
Кризалис телекинезом опустила на стол тёмную бутылку и пару тонких бокалов. Голос чейнджлинга сделался мягким и воркующим, когда она разливала голубое вино.
— Признаю, эта «комбинация» действительно приятна. А застеночек для столь дорогих гостей я обязательно найду,
Смирнов поймал подплывший к нему бокал осторожно коснулся пальцем жидкости. Броня послушно выпустила пучок тончайших волокон, собиравших информацию о составе вина. Кризалис ехидно фыркнула на манипуляции майора.
— Пытаешься найти в нём яд?
— Пытаюсь определить, не является ли оно само по себе для меня ядом. У нас ведь разные биохимии, Ваше Величество,
Вытащив палец из бокала, Смирнов улыбнулся королеве. Вино не содержало в себе ничего опасного для человека, ни токсинов, ни «зеркальных» аминокислот, ни магических плетений.
— Всё же лучше минутное недопонимание, чем непредумышленное убийство, вы не находите?
— Действительно. А как ты относишься к убийствам предумышленным?
— Одобряю, как радикальный и сильнодействующий метод общения между разумными. Но применять такие меры нужно обдуманно,
Королева сделала глоток вина и облизнулась, стрельнув раздвоенным языком по губам. Пожалуй, этот вечер может стать ещё интереснее. Если человек хотя бы пригубит вино, Кризалис сможет немного подтолкнуть всё в нужном направлении.
В конце-концов, он сам пришёл в её улей и предложил обмен и торговлю. Так что вскоре познакомится с традиционными для чейнджлингов способами закрепления сделок.

Вставка вторая, немного об оружии.

06.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 11:34
Уильямс обвёл рукой окружающий стрелковый полигон, мишени в отдалении, стеллаж с подготовленным оружием, у которого проводил последние проверки Ветров.
— Итак, мы на месте, на огневом рубеже. Филледи, технику безопасности все помнят?
Все пятеро экв выразили утверждение в той или иной форме. Хендрикс, стоящий чуть в стороне, поправил медицинскую сумку на ремне.
Не всех кантерлотских освобождённых привлекла идея взять в руки оружие, пусть и для знакомства. Но пятеро эквяш нашли кто достаточно любопытства, кто просто решимости.
Вибрант Аберрейшен привлекала возможность "потрогать руками" образец технологий людей.
Сильвер Рэдианс проявляла скорее академический интерес, попутно спрашивая, а приспособлено ли стрельбище под боевую магию.
Вельвет Кантата хотела проверить утверждение, что стрельба хорошо снимает стресс и помогает выплёскивать гнев.
Фриски Рифф просто была за любой громкий и яркий кипишь, а тут ещё и возможность пострелять из "фантастического" оружия.
Ну, А Уиллоу Уисп пришла, похоже, из чистого любопытства, какое порой свойственно кошкам. Может, ещё для того, чтобы подействовать на нервы плазмомётчику. Хотя последний и был в "дежурной смене", прикрывшись психоматрицей и экранированным скафандром.
— Хорошо, тогда начнём с небольшого знакомства и рассказа, где что...-
Рука в массивной бронеперчатке зависла над лежавшими рядышком лучевыми пистолетами и штурмовыми винтовками. Все из тёмно-серого металла, лаконичных и простых очертаний. Сверху, снизу и по бокам "ствольной коробки" лучевиков и пистолетов были ребристые планки, для установки дополнительных модулей. А свободное пространство между "пикаттиньками", как этот крепёж назвал Уильямс, занимали тускло-серые полосы композитных теплорассеивателей.
— Это рентгеновские лазеры, основное оружие пехоты и десанта. Вы нас постоянно с ними видите, кто дежурный как товарищ ефрейтор и я, в скафе и с лучевиком, он же просто "автомат". Кто в свободной смене обычно таскает только пистолет,
Плазмомётчик одобрительно глянул в сторону "свободного" Хендрикса, за спиной которого висел ещё и лучевик.
— Разерное оружие относительно лёгкое, не имеет ни отдачи ни подброса, но склонно к нагреву и стрелять из армейских моделей хотя бы без перчаток может быть некомфортно. Питается от стандартных батарей, которые бывают трёх типов- пистолетная, промежуточная и винтовочная,
Сильвер, поднявшая со стола пистолет и примерявшаяся к тому, как он ложится в руку, удивлённо вскинула ушки.
— Простите, мистер Уильямс? Вы говорите, армейские модели лучевого оружия... Означает ли это, что есть ещё и гражданские?
— Конечно есть, и много. Разной цены и качества, но продаются свободно. Это не тяжёлое оружие, так что никаких разрешений и уведомлений властей не нужно,
— Я тебя умоляю, Герберт, разрешуху получить даже гражданскому дело на десять минут. Да, филледи, с оружием в Альянсе полный порядок,
— Я бы сказала по другому... Но понимаю, что у нас очень разные культуры и то, что мне кажется безумием для вас норма жизни,
Сильвер с некоторым разочарованием отложила пришедшийся ей не по руке пистолет. В то время как Вибрант изучала оружие с заметным интересом.
— Товарищ Уильямс, а можно где-нибудь найти литературу по принципам действия?
Плазмомётчик коротко кивнул, одновременно с пискнувшим коммом Аберрейшен.
— Что было в свободном доступе перекинул. Идём дальше. Плазменное оружие. Моё любимое,
Герберт показал на разложенные рядком пистолеты и карабины. Более тяжёлых и угловатых очертаний, нежели рентгеновское оружие, плазменные модели отличались "брусковым" обликом и явно больши весом.
— В принципе, по научному это называется "генератор шаровых молний направленного действия". Проще оказалось имитировать это природное явление, чем пытаться "в лоб" осуществлять запуск плазмы в атмосфере,
Фриски взяла тяжёлый, угловатый пистолет, прицелилась в далёкие мишени. Но палец на гашетку не положила, помня утренний инструктаж и обещанную кару на нарушение тб- отстранение от любых стрельб.
— То есть, эти штуки плюются огненными шарами? Круто, мне бы не концертах пригодилась парочка. Шучу,
Герберт не повёл и бровью и продолжил рассказывать и показывать
— Отдача у плазменников уже есть, и ощутимая, на некоторые модели желательно ставить компенсатор. Как вы видите, питается это оружие не от батарей а от зарядных ячеек, аккумулирующих водород или дейтерий, если нужно больше мощности. Также в пистолетах и плазмаганах стоит пистолетная батарея, которая выполняет роль стартового источника энергии и перезаряжается по мере стрельбы. Если оружие в хорошем состоянии и отрегулированно правильно, то её можно не менять почти никогда. Да, и чтобы не было путаницы- плазмомёт это то, с чем я сейчас,
Солдат похлопал по массивному оружию, висевшему за спиной.
— Он мощнее и дальнобойнее, а также не может вести одиночный огонь, "стартёр" в нём промежуточная батарея. А плазмаганы или плазмакарабины это то, что на столе. Оружие для средней и малой дистанции, обычно стреляют короткими очередями или одиночными. Филледи Вельвет! Пожалуйста, подождите, я дойду и до этого,
Пианистка с явным усилием подняла со стола длинную винтовку. В отличие от предыдущих видов оружия, здесь имелось и гнездо для батареи и окошко под магазин с маленькими заострёнными пулями, который сейчас лежали рядом с сестрой этой винтовки.
— Вы взяли, пожалуй, самое нетерпимое к начинающим оружие. Да, это старая добрая пулевая винтовка, только разгон у неё электромагнитный. Лягается как призовой тяжеловоз, без компенсатора стрелять даже нам несладко,
Ветров принял у Вельвет винтовку и опустил обратно на стол.
— Кинетическое оружие универсально в применении, надёжно, дёшево и достаточно распространено. Для стрельбы требует стандартных батарей и пуль из сверхпроводника. Нет, кусками гвоздей заряжать нельзя. Не взорвётся, но будет плохо работать и очень быстро сажать батарею,
Закончив рассказывать эквам о маленьком арсенале, что сейчас был разложен на столе, плазмомётчик улыбнулся.
— А теперь, филледи, то зачем мы здесь. Берите ствол, который на вас смотрит, боекомплект к нему и идите на рубеж. Будем дырявить мишеньки,
Фриски, расплывшись в довольной лыбе первая подскочила к столу и схватила плазмаган с ячейкой. Дёрнулась было примкнуть, но остановилась, помня инструктаж. И, сияя как новенький бит, чуть не в припрыжку подошла к рубежу, где её попытался успокоить Ветров.
Вельвет проводила её лёгкой улыбкой и взяла штурмовой лучевик с батареей. Пианистка не хотела на своих плечах проверять правдивость слов Уильямса про силу отдачи изначально приглянувшейся винтовки.
Уиллоу, которой само по себе оружие было не очень интересно, секунду колебалась. И с широкой ухмылкой подняла кинетический пистолет, батарею и обойму к нему. Невинно хлопая ресницами, мурлыкнула плазмомётчику.
— Товарищ Уильямс, вы подстрахуете меня? Боюсь сильной отдачи,
Человек едва заметно вздрогнул.
— Филледи Уисп!
— Ммдаа?
Хендрикс кашлянул, привлекая внимание полулинга. Медиком в тот момент двигала не ревность а банальное желание прикрыть товарища.
— Уиллоу, пожалуйста. Мы же договорились,
— Уж и пошутить нельзя... Скучный ты, Костоправ,
Вибрант весело фыркнула, глядя на то, как Уисп подначивает Герберта и последовала примеру Кантаты. Красногривкой в тот момент владел чистый научный интерес. Ей хотелось не просто увидеть разерный выстрел, коих в ночь освобождения было предостаточно. Эква хотела сама приобщиться к этому чуду техники, пусть и созданному для войны.
Сильвер подошла к столу последней. Волшебница размышляла, взвешивая на руке то один то другой ствол. Наконец, решила начать с плазменного пистолета.

На огневом рубеже Ветров и Уильямс проверили готовность экв, предупредили, что без разрешения оружие заряжать нельзя, даже наполовину, как кинетический пистолет.
Первой, конечно же, пошла чуть ли не подпрыгивающая от нетерпения Фриски. Энергичная пегаска в несколько очередей быстро опустошила ячейку плазмагана и поднялась с пенки, очень довольная результатом. Грохот выстрелов, яркие росчерки плазмоидов, запах озона действовали на эквяшу как новогодний фейерверк на жеребёнка.
Уиллоу сделала только один выстрел, после чего отдала пистолет Данилу и сказала, что попробует что-то другое, но попозже. Ефрейтор пожал плечами, встал чуть в стороне от готовящейся к стрельбе Вибрант и выпустил всю обойму в мишень, даже не дёрнувшись.
Красногривка, казалось, наслаждается процессом. Вибрант будто бы хотела понять и прочувствовать от и до все процессы, происходящие в лучевике. Так что батареи ей хватило надолго. Когда аккумулятор сел, эква потрогала рукой цевьё со всех сторон и удивлённо хмыкнула.
— Я думала, будет горячее. Или это из-за того, что я медленно стреляла?
Плазмомётчик подал красногривке руку, помогая подняться, принял и разрядил оружие.
— Да, лучевики греются в основном при интенсивном огне. Когда батарею быстро высаживаешь, рекуператор не справляется с количеством тепла и оно идёт на радиатор,

Вельвет, перед тем как примоститься на колено на рубеже, поинтересовалась, нельзя ли придать мишеням хотя бы силуэт карибу. Вибрант поёжилась и сказала, что подождёт в сторонке, пока писанистка выплёскивает злобу. Кантата неразборчиво буркнула сквозь зубы, пока ефрейтор ковырялся в настройках мишенного поля на комме. Через несколько секунд Ветров сказал, что загрузил программу полной имитации, не только внешнего вида но и поведения при попадании. И посоветовал стрелять в живот.
Спустя пару минут Вельвет поднялась с широкой яростной улыбкой. Экву чуть потряхивало от адреналина, глаза её блестели почти лихорадочно. Отдавая ствол Ветрову, пианистка изъявила желание потом сделать ещё по заходу с каждым видом оружия. Уж больно приятное зрелище, хоть и виртуальное.
Сильвер, наблюдавшая за тем, как Кантата отводила душу, была на удивление спокойна. Словно понимала, что розовогривка стреляет по неодушевлённым мишеням. Или же волшебницу вовсе не трогала смерть оленей.
Заняв подсмотренную у ефрейтора несколькими минутами раньше пистолетную стойку, Рэдианс сообщила, что готова стрелять. Но попросила вернуть мишеням нейтральный вид.
Плазменный пистолет волшебнице не понравился, оказавшись слишком тяжёлым и трудным в удержании. Особенно, если держать одной рукой, оставляя вторую свободной для магии. Так что для следующего захода Сильвер решила взять лучевой.
Прошла пара часов. Все батареи были высаженны, ячейки и обоймы пусты. Эквы, в целом, остались довольны проведённым временем.
Сильвер сравнила возможности оружия людей и своих заклинаний, что давно хотела. И теперь всерьёз задумывалась о приобретении собственного лучевого пистолета.
Вибрант подержала в руках и опробовала в действии образец технологий, не дававший ей покоя.
Кантата чудесно отвела душу на мишенях оленей и уходила со стрельбища с мордашкой кошки, объевшейся сметаны. Ветров поглядывал на неё со смесью опасения и нежности.
Фриски осталась довольна яркими и громкими "бластерами". А когда Уильямс, поддавшись на её уговоры и жалобные глазки, дал по мишеням длинную очередь, так и вовсе прыгала и хлопала в ладоши. И изъявляла желание прийти пострелять ещё раз.
Ну, а Уиллоу была просто приятна компания друзей и своего медика, под локоток с которым она и удалилась со стрельбища.
Хендрикс, к плечу которого льнула Уисп, же был рад тому, что сегодня обошлось без травм.

Разговоры по душам

Оригинал заглавного изображения

06.11.20... от Воцарения Сестёр

Эквестрия.

Время 18:30

Каденс, закрыв дверь покоев, прошла в ванну. Скинула регалии и накопытники прямо на коврик у входной двери и запрыгнула в купель.

В голубом сиянии магии повернулись краны, зашумели душевые лейки, исторгая тёплую воду.

И под шелестом тёплых струй нельзя было услышать тихое шипение принцессы. Стиснув зубы, Каденс мелко тряслась, стараясь хоть как-то успокоить кипящий внутри котёл.

Но эмоции не желали утихать. Раз за разом перед Ми Аморе вставали лица экв, которых она хотела утешить, которым хотела как-то помочь.

Айс Крик. Голубая кристальная эква с тёмно-синей гривой. Просто отказалась говорить с принцессой, лишь попросила медсестру-земнопони передать предательнице, что не желает её и видеть.

Вивид Блю, ультрамариновая пегасочка. Без конца тихо плакала. И вздрагивала, стоило в пределах слышимости раздаться жеребцовому голосу.

Мунлайт Вайолин. Белая фестралка с фиолетовой гривой. Словно ничего не замечая вокруг тихо шептала просьбы к Вельвет Кантате, чтобы та держалась и не сдавалась.

Харт Паззл. Шоколадная единорожка с тёмно-малиновой блестящей гривой. Просто молчала, ни на что не обращая внимания.

Отвращение, страх и пустота в их глазах, когда принцесса пыталась заговорить, жгли Каденс подобно адской смеси кислоты и напалма.

Она помнила отчёты разведгрупп из того "отражения" Эквестрии, которые прислала Селестия. Но разум словно отказался тогда принимать тот факт, что та, другая Каденс совершила столь чудовищное предательство.

Ми Аморе чувствовала его как своё собственное. Принцесса умом знала, что это не её вина, знала, что не предавала свой народ и страну.

Но всё же сердце жгло. И жгло нестерпимо. Каденс не могла смириться, что её отражение извратило саму суть любви. Надругалось. Осквернило. Вывернуло наизнанку.

Когда боль, горечь и такая непривычная злость достигли пика, в Ми Аморе что-то щёлкнуло. Не как излом, а как снявшийся предохранитель оружия.

Принцесса позволила струям душа смыть последние слёзы, поднялась и выключила воду. Простым заклинанием привела себя в порядок, облачилась в регалии и поскакала в библиотеку. Попутно набивая на комме запрос в Кантерлотский университет волшебства и одну закрытую гипернет-библиотеку.

Принцесса точно знала, что в одном из этих мест есть то, что ей нужно.

То, что замыслила Каденс, было авантюрой и весьма рискованной. Если что-то пойдёт не так, последствия могут быть катастрофическими. Но Ми Аморе чувствовала, знала сердцем, что обязана помочь сломленным эквам.

И тем четверым, что были сейчас на попечении докторов здесь и тем, что сейчас страдали за барьером.

И Каденс чётко знала, кто ей мог в этом помочь. Пусть хоть раз в жизни он сделает доброе дело. Уж принцесса придумает, как его заставить.

06.11.20… от Воцарения Сестёр.

Павшая Эквестрия

Время 19:00

В общественном бассейне в природной пещере плескалось несколько экв, чейнджлингов и эквинов. И даже один жеребёнок, которого клыкастый батя учил плавать. Малыш-полукровка старательно барахтался и сопел, удерживая голову над поверхностью.

Лира в слитном зелёном купальнике сидела на бортике и покачивала ногами в густой, фосфоресцирующей салатовым жидкости. Рядом расположилась молодая чейнджлинг, разминавшая ей плечи и увлечённо рассказывающая об истории улья и королевства. Особенно, о последних годах, когда перевёртыши стали принимать беженцев из Эквестрии.

Янтарноглазая слушала не перебивая. За последние дни весь мир Лиры встал с ног на голову, все привычные шаблоны разлетелись вдребезги. Сперва люди оказались реальностью, вдобавок вытащили мятную экву из рабства. И предложили поработать вместе с ними, если эква захочет.

А теперь ещё и чейнджлинги на проверку оказались весьма дружелюбными и чуткими созданиями. К тому же отличавшимися обликом от привычного образа- неибыло жёстких гребней и будто изломанных конечностей. В мирной обстановке линги не скрывали маскировкой гривы всех оттенков серого и зелёного и обычные, почти эквинские, стати.

Как только их с майором привели в улей, то человека, так и не снявшего "шкурку", отправили на допрос, а Лирой занялись медики. Двое чейнджлингов-кобылок осмотрели и отсканировали её магией на предмет повреждений. Но не найдя таковых кроме отсечённого рога, сделали то, что поставило Лиру в тупик.

Целительницы обняли экву, ненадолго, но тепло и мягко. Будто извиняясь, что не могут излечить её рану. Будто прося прощения за своё бессилие.

Потом пришла перевёртыш, представившаяся как Файерфлай и потащила Лиру в город на «экскурсию». Попутно рассказывая самое основное, что следовало знать кобылке, оказавшейся в королевстве чейнджлингов.

Что Лира здесь политический беженец и гостья. Никто не посадит её в кокон, никто не будет высасывать любовь насильно. Если только эква не наворотит делов, за которые и эквестрийский уголовный кодекс не погладил бы по головке.

Что чейнджлинги давно поняли, что разделяемые чувства не угасают а крепнут и продолжают жить, давая эквинам силы, а им пропитание. И это оказалось огромным благом, когда пошёл основной поток беженцев.

Что эквины здесь живут спокойно, влившись в общество чейнджлингов и принеся с собой новые блага. Земноэквы и эквины облагораживают королевство зеленью. Пегаски и пегасы трудятся в погодной службе. Рогатые занимаются кто чем, но каждый нашёл себе здесь нишу.

Лишь в стражу и армию, по понятным причинам, берут немногих.

Так что день у Лиры был наполнен впечатлениями, напоминая рассыпающуюся стопку ярких открыток.

Вот они гуляют по Серебряному Парку, где все растения имеют белый с прожилками зелёного и аквамарина цвет. Необычная флора была плодом долгих трудов чейнджлингов-селекционеров, до того просто игравшихся с бонсаями и декоративными лозами. Пока однажды в Улей не попала группа земноэкв-беженцев. Двое из которых очень близко сошлись с одним из игравшихся с растениями чейнджей. Как оказалось, магия земных экв была тем недостающим фрагментом, который превратил несерьёзное хобби в красивый и пышный парк. Файерфлай даже тихонько шепнула Лире, что Серебрянный парк так хорошо разросся именно из-за любви в том табунке, который его разбил. Мятная эква, в тот момент валявшаяся на шёлковой серебристо-зелёной травке и наблюдавшая бег облаков по небу, только весело фыркнула в ответ.

Потом Файерфлай угостила Лиру в кафе, невзирая на всё желание последней заплатить из скромного пособия. И одновременно с благодарностью и неловкостью перед чейнджлингом к экве возвращается обратная волна эмоций.

Вот они видят, как в сквере здоровенный фестрал, один из немногих эквинов-стражников, трепетно надевает на голову отчаянно краснеющей экве венок из мятного цвета ирисов. Опускается перед ней на колено, делая предложение вступить в табун. А белая пегасочка с трёхцветной рыже-красно-карамельной гривой тихо плачет от счастья и падает рядом с мохноухом, заключая в объятия.

И вот сейчас Лира сидит на краю бассейна, раздумывая не только над тем, нырнуть ли в фосфоресцирующий гель. Может, стоит зайти с Файерфлай дальше массажа плеч сегодня?

А поскольку Лире Хартстрингс было хорошо и спокойно, то она решила, что стоит. Поймала мнущую её плечо руку чёрной кобылки и мягко поцеловала. Лира знала, что чейнджлинг всё поймёт правильно. С её-то чувствительностью к эмоциям.

Окатившая экву горячая волна показала, что Файерфлай поняла всё правильно.

Дойти до дома провожатой оказалось неожиданно трудно. Из-за спонтанных объятий и поцелуев, когда резонанс эмоций буквально швырял экву и чейнджлинга одну к другой. Лира не помнила, чтобы хоть когда-то в жизни её так переполняли чувства. Нежность, благодарность, желание. Стоило её собственным чуть ослабнуть, поглощёнными Файерфлай, как от неё приходила волна возвращённых.

Едва за кобылками затянулась мембрана входа в маленькую студию перевёртыша, как все приличия и сдержанность были забыты.

Лира чуть не спровоцировала неловкий момент, когда попыталась одновременно расстегнуть куртку и привлечь Файерфлай для поцелуя. Перевёртыш рассмеялась, легко подхватила экву на руки и опустила на скромную постель.

Файерфлай была нежна. Файерфлай была ласкова. Файерфлай была горяча. Файерфлай была умела.

Лира выгибалась и извивалась, будто колеблемый ветром стебель цветка под горячими руками. Стонала и задыхалась от мягких губ и длинного языка.

И засыпала, уставшая и очень довольная, обнимая такую тёплую, такую приятную Файерфлай. Которая даже сама погружаясь в сон не забывала возвращать экве радость и счастье.

06.11.20... от Воцарения Сестёр

Эквестрия.

Время 20:04

Кантата сидела над полупустым нотным листом и крутила в пальцах карандаш. Вдохновение не шло.

Со вздохом пианистка уронила голову на стол, обхватив виски руками. Полный затык.

Вельвет продолжала бесцельно крутить карандаш и скользила по обстановке невидящим взглядом. Соседки не было и комната ощущалась не то как-то пустынно, не то как-то хорошо и свободно

Из мутной пучины прострации и творческого кризиса Кантату вернул в реальность деликатный стук в дверь. После разрешения заглянула любопытная голубая мордашка. Грейсфул обрадованно сверкнула глазками и помахала единорожке рукой.

— Вельвет! Мы сейчас с эквяшами хотим собраться и посидеть немного вместе. Вроде, даже Марк и Гарри обещали прийти. Ты составишь компанию? -

— Спасибо, Глайд, но нет. Увы, но мне сейчас не хочется. -

Пегасочка, всё так же робко выглядывая из-за двери, вздохнула.

— Совсем-совсем не хочешь, Вельвет? Ну, может... -

— Совсем, Глайд. И, пожалуйста, не надо переспрашивать. От этого ничего не изменится. -

Пегаска явно огорчилась. Грейсфул расчитывала, что собрать удасться всех экв из их группы. Но Рэдианс уехала в Мэйнхеттен, Рокет пропадает на стрельбище, где с Ли они что-то химичат. Двое из четырнадцати не такая уж большая убыль, но всё же ощутимая.

Точнее, трое.

— Глайд? Ты так и будешь стоять в дверях? -

— Ой... Прости, Вельвет, я ухожу. Жаль, что ты не с нами. -

Когда пегасочка скрылась из виду, пианистка вновь уронила голову на руки и тихо буркнула себе под нос.

— А уж мне-то как жаль... -

Несмотря на свою неприязнь к бывшим покорившимся, Кантата не могла всерьёз сердиться на Глайд, пегасочка была слишком мягкая и открытая. Более того, Вельвет помнила, как ей доставалось... Нет, Кантата не могла себе позволить быть излишне резкой с Грейсфул.

Так что когда в дверь в очередной раз поскреблись и, не дожидаясь ответа, открыли, Вельвет не стала орать или бить магией.

— Грейсфул, ну что ты как жеребёнок, я же... Уисп?! Что тебе-то нужно? -

— Извини, что не дождалась разрешения... Кантата, всё в порядке? -

Вельвет откинулась на стуле и со стоном закрыла мордашку руками. Ей очень хотелось запустить в Уиллоу чем-нибудь тяжёлым, но она сдержалась. Получейнджлинг занимала невыгодное положение прямо напротив шкафчика соседки с магическими побрякушками.

— Уиллоу, не надо меня доставать, пожалуйста, уйди! Я хочу побыть одна и не горю желанием присоединяться к посиделкам "красных"! -

— Фриски с нами. И она не испытывает по этому поводу никаких волнений. -

— Я не Фриски. Если ей хорошо рядом с вами, то мне- нет! -

Получейнджлинг опустилась на свободный стул. И тихо-тихо вздохнула.

— Вельвет... А ты не задумывалась, почему? -

Насколько Уиллоу была спокойна, настолько же сильно взвилась Кантата.

— Блядь!!! Да, я задумывалась! Знаешь, в чём соль, Уисп?! Нимфоманка ты грёбаная?! Знаешь?! -

Рог и пальцы Вельвет окутались тёмно-малиновым маревом, когда она вскочила со стула и повернулась к получейнджлингу. Уиллоу на секунду пожалела, что вообще зашла к пианистке. Но всё же смогла удержать концентрацию.

— Я как могла пыталась выбраться из рабства! Как могла, сбивая всё, что можно, в кровь! А вы! Вы! Вы, суки, задрали ноги к верху и были тем довольны! Как же! Ебали вас вдоволь! -

Кантата неуловимо быстро выбросила вперёд руку и сжала пальцы в кулак. Получейнджлинг поднялась в воздух, окутанная тем же малиновым сиянием. Магия сдавила её грудь и шею, мешая вдохнуть. Уисп захрипела.

— Вельвет... Вельвет, пожалуйста... -

— Если бы мы помогали друг другу! Если бы мы держались вместе! Можно было бы сделать хоть что-то! Хоть что-то! -

Когда Уисп уже сипела от недостатка кислорода, в единорожке что-то оборвалось. Кантата взмахнула рукой, припечатав Уиллоу к стене, и опустилась на пол. Из глаз пианистки бежали злые, горячие слёзы.

— Хоть что-нибудь, Уисп... Мы бы могли хоть что-нибудь... -

Обхватив колени, Вельвет тряслась в беззвучном плаче.

— А... Знаешь, что... Самое... Худшее, Уисп? Они... Они... У меня на глазах... Замучали и сломали мою лучшую подругу... Почти сестру... Чтобы сделать мне больно. Чтобы сломать меня... Но я выдержала. А вот Мунлайт Вайолин- нет. И "красные" им помогали... Те, кто мог помочь моей подруге, помочь мне- помогали измываться над нами... Как после такого вас любить, ответь мне, Уиллоу? -

— Вельвет, я бы тоже возненавидела тех, кто сделал такое... -

— Вот не надо душеспасительных бесед о дружбе, Уисп! Я большая эква и не верю в эти сказки! -

— Даже здесь? Даже на этой земле? Среди этих пони? Среди людей, которые за красивые глаза вытащили нас и исцелили? -

Кантата зарычала, её буквально разрывало на части. Хотелось и прикончить Уиллоу и обнять её. Хотелось рыдать от горя и крушить всё вокруг в яростной вспышке.

Уиллоу очень осторожно подошла к Кантате, опустилась рядом и обняла её. Пианистку пробрала волна дрожи.

— Убери руки, Уисп. -

— Не уберу, Вельвет. Всё, что даёт тебе силы жить, это ненависть? -

— Да, Дискорд задери! Только это меня держит! Только это даёт силы не сломаться! -

Получейнджлинг со вздохом сильнее сжала объятия. Единорожка что-то неразборчиво рыкнула, продолжая трястись.

— Неужели, и сейчас она тебе так нужна? Неужели и сейчас ты живёшь, ненавидя всех вокруг? -

— Да! -

— Меня? -

— Да, чтоб тебя! -

— Глайди? -

— Д... Я... Н-нет... -

— Ветрова? -

— Уисп. Я... -

— Убьёшь меня, знаю. Но пожалуйста, Вельвет... Хоть на секунду, дай шанс своей собственной душе пожить. Посмотри вокруг, Кантата. Разве кто-то пытается сломать тебя? Сейчас? Здесь? Или же рядом друзья, которые не раздумывая встанут на твою защиту? И которых ты ранишь своей ненавистью? -

— Уисп, сука ты такая... -

— Да, Вельвет, сука, каких свет не видел. Но молю, если не мне, то хотя бы себе ответь на этот вопрос. -

Кантата молчала. Но чувствовалось, что она держалась последние секунды. Уисп вдохнула, как перед прыжком в воду. Интуиция и подсознание говорили ей, что всё правильно, но шея и спина ещё болели.

— Ты никого не подпускала к себе... Боялась, что больно будет тебе самой? Или же твоим друзьям? Ведь если их нет, их нельзя замучить и сломать? -

Вельвет не выдержала. Вскинув голову, пианистка закричала в потолок. Уиллоу не отпускала её и с удивлением и радостью почувствовала наконец ответные объятия.

— А что мне делать, Уисп?! После всего, что я говорила и делала там, в плену? После слов на катере? Уиллоу, кто захочет ко мне подойти? Кто захочет быть моим другом?! Уисп... Я своими руками удушила эту возможность! Потому, что боялась! А сейчас поздно... -

Получейнджлинг уткнулась носом в гриву Кантаты, чувствуя, как в горле завязывается горячий узел и намокают глаза.

— Нет, Вельвет, не поздно. Идём со мной. И я тебе покажу, что совсем не поздно. -

Вельет трясло от бушевавших, бивших через край эмоций.

— Я ведь уже отказала Глайд... -

— Зато мне не отказывала! Идём, Кантата! Ну пожалуйста! И я тебе покажу, как сильно эквяши тебя ждут, несмотря на все твои колючки. -

Внизу, в зале уже собрались почти все кантерлотские эквы. При появлении Уиллоу кто-то радостно заголосил и замахал руками. Когда показалась Кантата, в воздухе повисло недоумение.

— Привет. Я... -

Вибрант, едва увидев спустившуюся к компании пианистку, расплылась в сияющей улыбке до ушей. Безошибочно чувствовалось, что красногривка-физик действительно рада видеть единорожку.

— Вельвет, ты таки пришла! Счастье-то какое! Эквяши! Тискаем её! -

Кантата в мгновение ока оказалась посреди вихря обнимашек, поцелуев, лизей в щёчку и в нос, ласковых трепаний за уши и гриву. Пианистка плакала, обнимая своих теперь уже друзей. Которых так долго не позволяла себе иметь.

Вельвет просила у всех присутствующих прощения за былую злобу. За то, что отворачивалась, когда была нужна.

А её обнимали. И плакали в гриву. И говорили, что теперь всё хорошо.

Цитрин. Глайд. Уиллоу. Орчад. Сиарин. Лиф. Лилак. Бэльми. Саммер. Вибрант. Фриски.

Все её друзья теперь были рядом.

07.11.20… от Воцарения Сестёр
Павшая Эквестрия
Время 23:34

Беседа текла плавно и мягко, напоминая не то танец двух опытных партнёров не то дуэль на рапирах не менее опытных фехтовальщиков. Темы менялись от обсуждения возможных сделок и способов их осуществления до разговоров о жизни в целом, Эквестрии или самих людях.

Когда кончилась бутылка вина из «пещерного винограда», королева взмахом руки заставила открыться проход в стене улья. И предложила продолжить беседу в более спокойной и уединённой обстановке.

Майор, которого больше занимал контроль над роями нанитов, расщеплявших вино, хмыкнул.

— А разве ваш кабинет недостаточно спокоен и уединён, Ваше Величество? -

— Всегда есть возможность для большей… Приватности. Идём со мной. Или боишься? -

Посмеивающаяся Кризалис взяла Смирнова за руку и провела за стену. В небольшую но уютную гостиную, так же, выдержанную в зелёных тонах. Но здесь уже преобладали более тёплые оттенки. Салатовый, молодая листва, жёлто-зелёный.

И мебель была куда как уютнее, чем в кабинете королевы. Собственно, вся мебелировка состояла из низкой кушетки и огромной полукруглой кровати, занимавшей половину комнаты.

Майор отправил запрос через психолинк. Ему ответили действовать по ситуации, но добиться соглашений любой ценой. И не опозорить свой полк и человечество в целом.

Смирнов уселся рядом с Кризалис на кушетку и принял бутылку из зелёной ауры телекинеза. Желая немного развлечь королеву, психическим импульсом срезал горлышко чисто, как лазером.

Бокалы наполнило на этот раз нежно-лиловое, играющее маленькими пурпурными взблесками вино. Кризалис ухмыльнулась.

— А ты рисковый. Это вино наполнено эмоциями, и так близко к нему применять атакующий приём... Мог получиться весьма мощный всплеск, помутняющий сознание. И вино бы стало совершенно выдохшимся, что самое обидное. -

Смирнов, уже прогнавший цикл анализа искристого напитка, явно не был обрадован. Придётся нейтрализовывать не только чужеродные вещества с неизвестным действием, но ещё и весьма ощутимый психический заряд.

— И какие же эмоции в нём… растворены? -

— Ты бы лучше пригубил. И сам всё узнаешь, человек. -

Королева, потягивавшая своё вино, неожиданно закинула ноги на колени майору. И сделала совершенно невинные глазки в ответ на недоумевающий взгляд. Наконец-то королеве удалось что-то уловить в пустоте, которой ощущался человек. Наконец под слоем серого льда промелькнула едва заметная тень.

— Ваше Величество… -

И вновь невинная улыбка и хлопанье роскошнейших ресниц в ответ на вопрос человека. Прямо-таки наивная семинаристочка, а не королева перевёртышей.

— Да-а? -

— Скажите, а не приходится ли вам дальней родственницей некая полукровка по имени Уиллоу Уисп? Она точно так же любит совмещать приятное с полезным. -

Кризалис посерьезнела. Прикрыла глаза, протягиваясь к далёкому эху. Отзвуку голоса, которого даже не было в этом мире.

— Я не знаю Уиллоу лично. Но Рой помнит о её тихом голосе, от которого осталось лишь эхо. Почему же ты говоришь о замученной душе в настоящем времени, Юрий? -

— Потому что филледи Уисп жива и прекрасно себя чувствует. Не в загробном мире, а всего лишь в параллельном. -

Глаза королевы засверкали еле сдерживаемым интересом. Судьба даже одной полукровки была для неё небезразлична. Даже ту, кого Кризалис не знала в лицо она стремилась защитить. Чейнджлинг пододвинулась поближе к майору, не сводя с него голодного взгляда.

— Расскажи. Что ты ещё знаешь о ней? -

— Приведена в параллельный мир отрядом карибу вместе с несколькими другими эквами. В ходе стычки олени были уничтожены а пленные освобождены. Всеп предоставлено убежище и надлежащее лечение. Сейчас филледи Уисп работает в спа-салоне на окраине припортового города. Чувствует себя хорошо душевно и физически. -

— Значит, олени прихватили её как игрушку, с такими же несчастными... Что ж, мне уже есть, за что сказать спасибо людям- одна полукровка радуется свободе. Насколько это возможно с отрезанным рогом. -

Казалось, поглощённый созерцанием танцующих в вине пурпурных искр, Смирнов мягко улыбнулся.

— Я же сказал, все освобождённые получили надлежащее лечение. Так что филледи Уисп наслаждается жизнью в полной мере, с восстановленным рогом, на приятной работе и рядом с весьма хорошим человеком. Которого так же, как вы меня сейчас, поставила перед выбором без выбора. -

Откинувшись на спинку кушетки, Кризалис испустила полный довольства вздох.

— Ты не врёшь. Не говоришь всей правды, но и не врёшь. Что? Я королева чейнджлингов! И ложь от правды могу отличить даже когда они исходят из уст куска серого льда. -

Человек ничего не сказал на это, только продолжил любоваться искрящимся и переливающимся вином. И слушать мурлыкающий грудной голос королевы.

— Которому я оказала великую честь, предложив скрепить сделку именно так, как предложила. Но видимо эта сделка сорвётся. Или всё же нет? Что скажешь, Юрий? -

— Вы действительно умеете совмещать приятное с полезным, Ваше Величество. Прошу прощения, что нечаянно заставил вас сомневаться в твёрдости намерений человечества. -

Улыбка Кризалис с каждой секундой становилась всё более предвкушающей. Залпом осушив бокал, чейнджлинг тихо хихикнула. Зелёные, голодные глаза светились собственным светом, когда она прижалась к плечу человека и тихо выдохнула тому на ухо.

— Надеюсь, что ваше слово окажется не менее твёрдым, чем… Намерения. А пока сними с меня туфли. Ноги от них устали за день. -

Насколько помнил Смирнов, когда королева провела его в гостиную, туфель на ней не было. Но сейчас плюсны Кризалис обвивали зелёные шёлковые ленты, удерживающие затейливые накопытники из золотой проволоки.

И это не было ни мороком ни иллюзией. Как маги пони погут призывать броню, так и перевёртыш могла материализовать изящные аксесуары прямо на себе. Маленький, милый секрет королевы неравнодушной к приятным вечерам.

Шёлковые ленты соскользнули с плюсн Кризалис. А в следующий миг королева совершенно по-девичьи ахнула, оказавшись на руках майора. Оплела его шею руками и потянулась к губам.

Вскоре рядом с накопытниками на полу лежали броня и подбронник, платье Кризалис и её бельё.

Сделка была закреплена. И вечер получился действительно интересным.

Новые союзы

Оригинал заглавного изображения

07.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 08:12
Кристальная Империя.
За пределы магического купола скользила розовая фигурка пони. Словно не замечая ярящейся бури, окутанный голубым сиянием лёгкий крылатый силуэт держал путь на север. Вглубь ледяных пустошей, где нет ничего живого, где мир пронизывает странная магия. Где тонка граница.
Спустя долгий час полёта, аликорна оставила за хвостом бурю и пошла на посадку. Проскользила над ледяными торосами, почти касаясь их накопытниками, и опустилась на относительно ровной площадке. Лёд под ногами был напоён всё тем же неестественным, неправильным волшебством, что и всё вокруг. Но здесь был его узел, сосредоточие. Одно из многих, раскиданных по этой страшной ледяной пустыне и ближайшее к Империи.
То, что нужно для задуманного.
Каденс крепко упёрлась копытами в мёртвый лёд и начала плести заклинание. Ей повезло быть аликорном, не нужен ни ритуал, ни побрякушки. Требовалась лишь чистая воля и желание.
И с тем и с другим у Ми Аморе всё было в порядке. Заклинание окутало её рог колко сияющей спиралью. Так сияют звёзды в космической бездне. Так сияет сварка. Так сияют очереди плазмомётов. Безжизненным, жёстким и кусачим светом.
В один момент плетение вспыхнуло, распалось на искорки и рассеялось в воздухе без следа. Но это была лишь видимость. Словно детонатор, заклятье Каденс привело в движение неживую магию северных пустошей.
Незримые потоки энергии кипели и закручивались, когда в мир живых поднималось нечто. Нечто тёмное, сильное, давно отправленное в небытие.
Когда магическая буря утихла, не сдвинулся ни единый локон Каденс. Но теперь она была не одна в этой промёрзшей пустоши. Присутствие рядом было настолько мощным, что почти давило.
Прямо в голове аликорны, минуя уши, раздался тихий голос.
"Итак. Ты посмела меня побеспокоить, принцесса. Я мог бы выпотрошить твой разум, но мне очень любопытно услышать причину, по которой ты пришла, от тебя лично. В пустоте немного развлечений, знаешь ли. Поэтому не испытывай моё терпение и начинай говорить. Или думать. Неважно."
— Я полноправная правительница Кристальной Империи, тень! И разум мой тебе неподвластен, иначе бы ты не вообще не говорил со мной. -
"Думаешь? А может, мне просто скучно и я рад возможности поговорить? Даже такой? Смотри, не обожгись, принцесса... Здесь тебе некому помочь."
— Прекрати немедленно, тень! Запугать меня не удастся! -
"О, я всего лишь пытаюсь быть учтивым с тобой. Пугаю я чуть-чуть по другому, ты же знаешь, Каденс. Так всё же, что привело принцессу Любви сюда? Что заставило разбудить меня? "
Каденс закрыла глаза, формируя гроздь ментальных образов. На это ушло время, такая магия не была её профилем. Когда же заклинание передачи информации было готово, принцесса бросила его в пространство перед собой. Шарик света пролетел несколько метров и канул бесследно, словно поглощённый адресатом.
Который надолго замолчал.
— Ты ещё здесь? Тень? -
"Да, я здесь. Изучаю твоё послание, принцесса. Тебе не мешает подтянуть ментальную магию, ты это знаешь?"
— Отвечай по существу. Я показала тебе причину, по которой обратилась. Что ты скажешь? -
"Весьма безыскусно. Грубая работа. Кто вообще этим занимался?"
— Ты же у нас ловко управляешься с кошмарами пони, тень... -
Ментальный рёв чуть не расплющил Каденс по льду. Из носа её брызнули струйки крови, тело прошиб пот, когда принцесса кое-как поставила щит.
"Я НЕ РАБОТАЮ ТАК ТОПОРНО, РОЗОВАЯ ТЫ ШАЛАВА!!! Я МАСТЕР КОШМАРОВ, ЯСНО ТЕБЕ?! МОИ УЖАСЫ- ШЕДЕВРЫ, ПРОИЗВЕДЕНИЯ ТЁМНОГО ИСКУССТВА!!! КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПРЕДПОЛАГАТЬ, ЧТО ЭТО МОЕГО РОГА ДЕЛО?! ЧТО ЭТИ ЗАТРАХАННЫЕ ДО ПОМРАЧЕНИЯ, ШАРАХАЮЩИЕСЯ ОТ ЛЮБОГО ЖЕРЕБЦА НЕСЧАСТНЫЕ- МОЯ РАБОТА?!"
Розовая аликорна улыбнулась, стирая с мордочки струйку крови.
— Если ты столь ловок, как хвастаешь, сможешь обратить это вспять? Сможешь вытащить несчастных экв из их кошмара, мастер? Нет? Я так и думала. Пустозвон. -
Тень больше не ревела. Теперь это походило на нежнейший шёлк, в котором спряталась ядовитая змея.
"Дай мне шанс, принцесса. И увидишь, что я таков, каковым себе считаю. Только вот не оказаться бы тебе в кандалах, у моих копыт, униженной и обесчещенной тысячью способов... Ну что, показать тебе, какой я "пустозвон"?"
— Я верну тебя к жизни, тень. Но будут условия. -
"Что? Условия? Ты, видно, не хочешь, чтобы я развеивал страхи тех четверых?"
— Либо ты соглашаешься, либо и дальше остаёшься сидеть в бездне. Решай, тень. Ты не последний шанс этих экв, просто самый удобный. Есть и другие. -
Визитёр снова замолк. На этот раз ненадолго.
"Что ты хочешь, принцесса?"
— Я возвращаю тебя к жизни, в полном здравии и силе. Ты присоединяешься к работе реабилитационных групп и психологов. Здесь и, если возникнет надобность, в той Эквестрии. Ты помогаешь оправиться всякой экве или пони, которая будет в том нуждаться или попросит. Ты не ищешь конфликтов и не мстишь за старые обиды. Ты никому не причиняешь вред намеренно, напрямую и опосредствованно, а также не предпринимаешь ничего, чтобы поставить кого-либо в опасность благодаря действию третьих сил. Исключением является защита окружающих, самооборона при явно выраженной угрозе или же дуэль чести. Ты не манипулируешь ничьим разумом, если это не попадает под твои рабочие обязанности по избавлению от кошмаров или же не является инструментом защиты окружающих и себя. Ты оставляешь все претензии на власть над кем и чем либо, если это только не предусмотрено твоими прямыми рабочими обязанностями. Таковы мои условия, тень. -
"Могло быть и хуже. Я согласен."
— Нет, этого мало. Заключим сделку, как полагается. Приняв эту каплю крови ты примешь мою помощь и её условия безоговорочно. Если ты решишь нарушить соглашение- магия, удерживающая тебя в мире живых развеется. -
Принцесса чиркнула себя рогом по ноге, высекая маленькую рубиновую капельку. В ней плясали тёплые, разноцветные искры магии. Наполненной жизнью, любовь и светом.
И ещё кое-чем, что Каденс раскопала в закрытых сетевых архивах людей. На что возлагала надежды не меньшие, чем на правильность ритуала из древних книг. Принцесса не надеялась на надёжность методов по отдельности, но сердце подсказывало, что вместе они произведут нужный эффект.
В этот раз тень хранила молчание дольше всего. Наконец, вместе с порывом позёмки пришёл шелестящий голос.
"О, Лорен Создательница, за мою гордыню ты караешь меня. Воскреснуть, чтобы прибирать за кривокопытными неувязками... Но я согласен, и принимаю твой дар и условия, принцесса."
Голос тени едва ощутимо всколыхнул магию вокруг подготовленной ответной частью соглашения. Каденс усмехнулась.
И взмахнула ногой, отправив каплю крови в полёт за пределы щита. Едва красный шарик попал в морозный воздух, магия вокруг словно взбесилась. Казалось, от напряжения ярящихся потоков вот-вот порвётся мир и всё провалится в небытие. Тени удлинялись и становились глубже, в них начинало виднеться что-то не отсюда. Ватная тишина пожирала все звуки ледяной пустоши, давящая, как тяжесть лихорадки.
Напряжение магии достигло пика. Надо льдом появилась чёрная точка, разросшаяся в немыслимо глубокую тень, размером с крупного жеребца. Сгусток тьмы дрогнул, принял законченные очертания и окончательно проявился в мире.
На снегу остался стоять высокий чёрный пони с пылающими алыми глазами и искривлённым рогом. Древний маг едва заметно склонил голову, приветствуя Каденс.
— Спасибо за столь учтивое приглашение в мир живых, принцесса. А теперь, не проводите ли меня к... пациенткам? -

07.11.20... от Воцарения Сестёр
Павшая Эквестрия.
Время 06:32
После утреннего "разогрева" Кризалис была бодра и весела, порхая по покоям и мурлыча под нос мягкую мелодию. Правда, королева едва успела натянуть половину исподнего, как Смирнов уже оказался облачён в броню. На вопрошающий наклон головы он пожал плечами.
— Привычка. -
— Тогда помоги мне одеться. Раз такой быстрый. -
Майор не возражал. Тем более хорошо помнил последовательность застёжек с вечера.
Однако за дверью покоев к Кризалис вернулся деловой настрой, к огромному облегчению Смирнова. Ибо человеку становилось уже просто неуютно.
Королева вела майора длинными извилистыми коридорами и галереями огромного улья, знакомя со своим народом и царством.
Чейнджлинги, казалось, не удивлялись спутнику их владычицы. Казалось бы, что тут такого- бледнокожий чужак в странной броне? Если королева решила, что это существо достойно её сопровождать, то почему нет? Пусть идёт, подав их владычице локоть.
А вот периодически встречающиеся эквы и ещё более редкие эквины провожали майора удивлёнными взглядами. Землянин, не похожий ни на одного из обитателей этого мира привлекал внимание и внимательно смотрел по сторонам сам.
И подмечал, что среди пегасок и единорожек почти не было не покалеченных. У многих крылатых были искусственные перья из полупрозрачной зелёной мембраны. Попалась разок даже эква явно после недавней операции- ости крыльев охватывали лёгкие тёмно-зелёные лангеты и фиксирующие бинты.
А из единорожек сохранили рога только четверо из всех встреченных. Прочие маскировали обрубок как могли, причёской или шляпкой. Но вот только холодные льдинки отчаяния и безысходности в аурах и глазах скрывались куда труднее.
Кризалис, от которой не укрылись взгляды и пси-сканирование майором окружения, хмыкнула.
— Да, здесь действительно так много пострадавших от рук карибу. И всем им нужна ваша чУдная медицина, о которой ты мне пел ночью. -
— И все получат соответствующее лечение. Корабль с оборудованием и врачами уже в пути и прибудет сегодня в десять утра. -
— Лучше бы ему не опаздывать сильно майор. Хотя, ваши... Космонавты ведь предупредят о возникшей задержке? -
— Всенепременно, Ваше Величество, будьте спокойны. У вас будет время перенести выступление перед народом. Что? Просто удачная догадка. -
Королева ехидно фыркнула и несильно хлестнула майора хвостом по ногам.
Улей раскрывался перед человеком во всей своей неугомонной жажде жизни. Гул голосов, жужжание крыльев, звон маги сплетались в едином могучем фоне. Здесь было удивительно хорошо и спокойно, даже закутанному в многослойную пси-защиту Смирнову.
Сделав круг по небольшому скверу около дворцового комплекса, Кризалис повела Смирнова обратно. Но на этот раз их путь лежал на нижние уровни. Защищённые, огороженные от внешнего мира.
Там располагался лазарет, где чейнджлинги в меру сил и возможностей лечили самых тяжело пострадавших физически эквинов и экв. Майор поинтересовался, как можно будет доставить сюда оборудование, на что королева отмахнулась, что менять конфигурацию проходов ей и высокопоставленным офицерам нетрудно, как-нибудь проложат путь
Наконец, Кризалис подвела человека к широкой переходной мембране, из-за которой доносилась приглушённая музыка и пение. Смирнов с удивлением наблюдал, как королева приводит себя в надлежащее состояние, чтобы войти туда. Успокаивает эмоции, закрывает разум и начинает излучать тихую радость.
Когда она обратилась к человеку, одновременно просьба и металлическая угроза сплелись в её голосе.
— Остановись, майор. Остановись и приведи в порядок чувства. Ибо за этой дверью находтся самые тяжело пострадавшие. Те, кого даже я не смогла вытащить из их кошмаров. -
Переходная мембрана дрожала под пальцами королевы, будто раздумывая, расходиться или нет. Будто чувствовала, что рядом чужак.
— И сейчас они спят, ожидая момента, когда найдётся кто-то способный помочь. Взгляни на них, майор. Взгляни и скажи, это тоже под силу людям? -
Мембрана разошлась, пропуская внутрь. В зал, заполненный изумрудным сиянием от закреплённыэ на полу коконов, в которых плавали эквы. Все погружённые в глубокий магический сон, все подпитываемые потоками силы, что стягивались в это место.
Около коконов тут и там виднелись оплывшие свечи, мягкие игрушки, цветы, увядшие и свежие.
А посреди зала стояла Лира, играя на своём инструменте и выводя мягкую и нежную песню о любви и дружбе. Закрыв глаза, самозабвенно отдавшись перебору струн и звучанию мелодии. По щекам её бежали слёзы, не то радости, не то вдохновения, сверкавшие в сиянии коконов подобно изумрудам.
Рядом с Лирой безмолвной тенью застыла Файерфлай, не смея прикоснуться или даже слишком глубоко вдохнуть, чтобы не мешать музыке.
Майор чуть усмехнулся, глядя на королеву, подошедшую к поющей экве. Конечно же, его подопечная оказалась здесь совершенно "случайно", приведённая чейнджлингом. Чтобы Смирнов убедился лишний раз, что всё с Лирой в порядке. Милый, маленький жест от Кризалис.
Когда Лира закончила выводить последние ноты и струны её лиры замолчали, королева мягко тронула её за плечо.
— Это было великолепно, милая. А теперь дай мне… -
Когда эква послушно отошла к обнявшей её Файерфлай, Кризалис чуть развела руки в стороны, отправляя спящим мощную волну силы. Счастье, покой, радость и нежность сплетались в ней со страстью и надеждой. Королева блюла свой долг гостеприимства.
А майор очень чётко почувствовал, что в той силе, что Кризалис влила в спящих «сломленных», было много от той, что он "вливал" в неё ночью и с утра. То, как в королеве сочетались прагматичность и самоотверженность, нравилось человеку.
Бегло просканировав ментальный фон «спящих», Смирнов уверенно отчеканил.
— Да, Ваше Величество. Мы сможем помочь и им. -

07.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 10:00
За Сомброй закрылась дверь и единорог пошёл вглубь коридора.
Прибыть в свою старую вотчину тайно, будто вору в лавку, красться, чтобы не заметили стражи и новые соседи? Магу это не нравилось, но проклятая розовая выскочка сумела правильно связать его сделкой.
И, что было для Сомбры куда важнее, бросить вызов его мастерству. Он прекрасно умел ввергать пони и других созданий в худшие из мыслимых кошмаров. Но вот вытаскивать из пучины страха?
Единорогу теперь было интересно самому.
Вот ведь сердцепопая засранка!
Маг стал воскрешать в памяти то, что передала ему Каденс. Прокручивать образы раз за разом, изучая их, как ювелир камни. Да, сформированный принцессой пакет был чудовищно неполон и коряв, но позволял хотя бы примерно понять картину.
Медленная, уверенная поступь тяжёлых копыт сошла на нет в еле слышном шелесте чёрного дыма. И в коридоре запрыгала бойкая, рассыпчатая как горох, жеребячья рысь.
Сомбра плохо помнил, как выглядел в детские годы, так что скроил облик по наитию. Оставшись верным своей чёрно-серой гамме, маг превратился в голенастого, большеглазого жеребёнка. Пушистого, с кудрявящейся гривой и не по размеру отросшими ушами-лопушками. Облик безобидный, милый и обманчивый. То, что нужно для контакта со сломленными эквами.
Сомбра подошёл к приоткрытой двери, откуда раздавался едва слышный плач, сунул нос внутрь. В углу комнаты сидела обхватив колени руками и крыльями синяя эква-пегаска с бело-голубой гривой. На кровати расположилась её товарка, молча скользящая пустым взглядом по комнате и крутившая малиновую прядку в пальцах.
Карие глаза встретились с зелёными, задумчиво моргавшими недалеко от пола. Сомбра решил, что пора.
Отправил легчайший ментальный посыл. Успокоится, расслабиться, оставить все заботы. Забыть обо всём, как после глубокого, долгого и крепкого сна.
Харт Паззл, попав под действие чар, моргнула, удивлённо оглядела обстановку. Сфокусировалась на Сомбре, просовывавшем лопоухую голову в дверь, и улыбнулась.
— Ой, какая лапочка... Не бойся, иди сюда. -
И Сомбра пошёл. Изображая интерес, смешанный с готовностью удрать, жеребёнок процокал к тянущей к нему руки Паззл.
А сам в то же время осторожно коснулся её разума. Незаметно, неощутимо для эквы, Сомбра составлял для себя картину. Сознание единорожки пострадало очень сильно, травмы затрагивали даже душу. Сомбре это напоминало прекрасную, сложную до невозможности уследить, мозаику, собранную по многим измерениям. Но она утратила былой блеск и яркость, разбитая и разломанная на кусочки.
Маг стал аккуратно подгонять и совмещать фрагменты. Находил и выпалывал вбитый страх, пережитые ужасы и унижения. Через несколько минут Харт не будет помнить о плене у тех "карибу" почти ничего. Только то, что это было очень плохо. Но ни давящего ужаса, ни безысходности, ни апатии не останется. Эква будет свободна от калечащих переживаний.
Сосредоточившись на осторожных касаниях и сборке по частям сознания Паззл, Сомбра несколько потерял связь с реальностью. Буквально на пару секунд, но этого хватило, чтобы оказаться в крепких, пахнущих шоколадом и малиной объятиях. Жеребячье тело и радовалось такому и сопротивлялось в духе "я уже большой!"
Маг просипел.
— У-у-уф! Ты меня сейчас в лепёшку раздавишь! Аккуратнее! -
Харт только хихикнула и зарылась носом в кудрявую макушку жеребёнка.
— Блю! Посмотри, какой лапочка к нам пришёл. Пуши-и-истенький! Как тебя зовут-то хоть? -
— Смоуки Горизонт. Или просто Смоуки. -
Сомбра сочинял на ходу, накладывая последние латки и связи на разум Паззл. Совсем чуть-чуть...
Пегаска подняла красные от слёз глаза и тоже попала под действие чар беззаботности и расслабления, которые распространял вокруг себя маг. Вивид усмехнулась и потянулась потрепать "Смоуки" за ушки.
— Ребята говорили, что здесь поселили чужеземных принцесс. И, похоже, не соврали. -
Блю рассмеялась. Звонко, переливчато, под действием чар забыв обо всём, что раньше давило и мешало дышать. Страхи её исчезли, отодвинутые тихим шёпотом и будто бы ласковым ветром, касавшимся лица. Сейчас пегаска видела перед собой только подругу и умильного единорожика.
Сомбра усмехнулся про себя. "Игру на двух досках" он мог вести уверенно. И с честью закончить в свою пользу.
Ауры синей пегаски коснулся неощутимый ментальный щуп. Образы потекли потоком в сознание мага. Разум её напоминал акварель. Сложную, текучую, со множеством слоёв, потоков, струй. Которую марали грязные отпечатки чьих-то пятипалых лап и копыт, разрушающие гармонию и красоту этого сознания. Сомбра стал осторожно удалять пятна грязи, капля за каплей.
— Да какие мы принцессы, Смоуки, мы простые эквы. Кстати, как мы вообще сюда попали? Я помню только летучий корабль и тех големов... Жуткие. -
"Смоуки", которого в данный момент ласкали четыре руки, блаженно зажмурился и высунул кончик языка. Что не было полностью притворным, ибо маг находил такие нежные и мягкие прикосновения вполне приятными.
— Это не големы, это... Это.... Мопрехи, во! -
Жеребёнок надулся от гордости, что знает такие сложные слова. Зря. Вивид решила потрепать его за щёки.
Похоже, Сомбре не следует в будущем вплетать даже самые лёгкие формы "хочу-беру" в "умиляющие" чары. Он, конечно, существо только наполовину материальное, но воплощённое тело следует беречь.
— Они что-то вроде стражи... Только у них латы круче! И лучемёты! Лучемёты вместо копий, вот! -
Спасибо Каденс, просветила хоть немного. Так что имитировать восторженное жеребячье трещание по поводу "крутецких лат с моторчиками" он смог легко.
— А вы одни тут? Просто жеребята про четырёх принцесс говорили, а вас всего двое... -
— Какие вы глазастые однако. Вивид? Давай зайдём к Вайолин и Крик? Познакомим их со Смоуки? -
Харт чуть стиснула бока жеребёнка и чмокнула в пахнущую дымом макушку.
— Ладно, Смоуки, а ты сам хочешь познакомиться с нашими подругами? -
Сомбра мысленно ухмыльнулся. Игра на первых двух досках подходила к концу и пора было переключаться на следующие две. Маг изобразил живой интерес на мордашке и вскинул ушки.
— Хочу! Очень даже хочу! -
— Тогда пошли. Познакомим тебя и с этими "принцессами". -
Блю сделала странный жест. Подняла руки и дважды согнула указательные и средние пальцы. "Смоуки" растерянно заморгал. Да и Сомбре этот жест был не знаком.
— Ой. А что ты сейчас сделала? Пальцами вот только что? -
— Это кавычки. Значат, вроде как, условность сказанного. -
"Смоуки" только хлопал зелёными глазищами. Блю вышла в коридор, поманив за собой подругу, державшую на руках жеребёнка.
Сомбра мельком прощупал окружающее пространство. Рядом, буквально за соседней дверью, были двое экв, кому он обязан помочь по сделке.
Но теперь это был ещё и спортивный интерес. Кто бы мог подумать, что собирать по кусочкам сломленный разум и душу окажется так увлекательно? Лучшая в мире головоломка, никогда не повторяющаяся, никогда не надоедающая. Всегда подкидывающая новые задачки и материал для размышления.
Определённо, стоит поблагодарить Каденс. Потом. Как-нибудь.
Пока маг размышлял, Блю с некоторым усилием забрала Сомбру с рук Паззл, не желавшей отпускать тёпленького жеребёнка. Усадила на плечо и постучалась в комнату к товаркам.

— Эквяши? Мы зайдём? Тут к нам такое чудо познакомиться пришло! Говорит, принцесс искал. -
Сомбра протянулся магией через стену, через дверь. Пелена беззаботности и лёгкости окутала экв в комнате, стирая из сознания страхи и боль. Приводя в расслабленное состояние духа и облегчая будущий контакт разумов.

Маленькой делегации открыла синяя кристальная эква, к ауре которой маг немедленно потянулся. Перед Сомброй раскинулся образ зелёной долины, полной звонкоголосых быстрых ручьёв. Говорливые струи шлифовали цветные камни и дробились радужными брызгами на перекатах. К воде склоняли ветви и гроздья мелких голубых цветов деревья, похожие на ивы. Сейчас чистые ручьи были где завалены мусором, где варварски перекопаны и пущены в запруды, на берегах валялась дохлая рыба. Деревья были где покалечены, где срублены на кострища, пятнавшие зелёную шёлковую траву.
Сомбра взялся за дело. Прекрасная долина стала постепенно возвращаться к своему первозданному состоянию.
А кристальная эква приняла у Блю жеребёнка и усадила на плечо.
— Тяжёленький. Принцесс, говоришь, искал? А с чего ты решил, что мы принцессы? -
"Смоуки" замялся. Потупил взор перед подошедшей белой фестралкой и тихо буркнул.
— Гворят, что только принцессы такими красивыми бывают. -
Мунлайт Вайолин мягко рассмеялась. Бупнула единорожика в нос и стала гладить его лохматые щёчки.
— А кто так говорит? Другие жеребята? -
Точно так же, как сиренегривая эква коснулась его носа, Сомбра осторожно прикоснулся к её разуму. Нежная, пробирающая до глубин души мелодия окутала его. Аккорды становились цветными полотнищами, перетекавшими одно в другое, завивавшимися в спирали и фантастическое кружево. Музыка была здесь всем, сотворяя мир вокруг и саму себя.
И её звучание уродовали резкие, грубые крики, удары и глумливый гогот. Диссонанс, порождённый ими убивал красоту и вносил сомны фальшивых нот в полотнище симфонии.
Маг очень осторожно стал вылавливать и глушить чужие крики. Смягчать звуки ударов до полного их исчезновения.
Но всё же музыка вокруг казалась неполной, ей не хватало чего-то неопределённого. Важного, дорогого, отнятого давно. Сомбра позволил себе чуть-чуть коснуться мелодии в месте, где сильнее всего чувствовалась неполнота.
Переливы музыки дрогнули, будто замёрзнув на секунду и в них вплелось новое звучание. Песня о потере, о подруге, что была ближе сестры. О тоске по ней и боли расставания.
Сомбра не стал глушить эту мелодию, дал ей войти в общий хор и укрепиться. Пусть Вайолин и тоскует по отнятой подруге, но встреча с ней произведёт столь мощное укрепляющее действие, что дух и разум фестралки станут сильнее, чем были до того, как её сломали.

Держать и восстанавливать одновременно четыре разума было трудно, даже для Сомбры. И "Смоуки" начал подтормаживать, будто засыпая. Единорожек зевал и растягивал слова, порой тряс ушками и сонно причмокивал. Но кое-как поддерживал беседу с эквами, стащившими одеяла и матрасы с кроватей и устроившими коллективную лежанку прямо на полу.
Кобылки обсуждали то, как они оказались в Кристальной Империи, куда здесь можно сходить, если нет битов в кармане. Чесали "Смоуки" за ушами, порой трепали за них. Гладили по гриве, обнимали. Расспрашивали про "мопрехов", кто они такие и чем занимаются.
Конечно же, вопросы о том, что эквы делали голые в каменистых холмах, оставались без ответа. "Смоуки" удивлялся такой "беззаботности" неподдельно. И высказывал мнение, что "мопрехи" прилетели помочь эквам, у которых одежду стащили какие-то нехорошие пони.
Но это не отвечало на вопрос, как они оказались в холмах. Что было перед тем, как с неба спустился летучий корабль и распахнул аппарель?
Никто не мог вспомнить. Будто бы утыкаясь в глухую стену все четверо бывших сломленных терялись в догадках. А маг осторожно уводил эти воспоминания поглубже в их память, откуда он так просто не всплывут раньше времени и не разрушат хрупкое благополучие душ и умов.
Раз за разом прогоняя восстановительные чары, Сомбра так же раз за разом касался аур Вивид, Харт, Айс, Вайолин. И понимал, что даже ему потребуется ещё минимум два сеанса, чтобы с уверенностью сказать, что дело сделано и травмы душ и сознаний излечены.
Даже ему, мастеру игры разума и кошмаров, волею Фауст связанному сделкой отречься от былого, оказалось нелегко.
Позволив жеребячьему телу окончательно "пригреться и заснуть" в коллективных объятиях, Сомбра прикидывал, не получится ли ему встретиться с теми, кто экв сломал. И сказать большое профессиональное "Фи!". Клеймором по черепу.

Протянуть руку помощи

Оригинал заглавного изображения

07.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 10:05
На площади перед дворцовым шпилем было не протолкнуться. Чейнджлинги и эквины слушали выступающую королеву.
Двоящийся голос Кризалис волнами накатывал и отступал. Королева вела речь о нежданном союзе и выгодах, которые он мог принести её детям и подопечным, попросившим укрытия и защиты. Гордилась тем, что считавшаяся мифической раса выбрала именно чейнджлингов для заключения первого соглашения в Эквестрии.
— А сейчас, я хочу сказать кое-что всем эквам, которые пришли ко мне, под моё крыло и руку. Я благодарна за ваше доверие. За ту любовь и счастье, что вы дали улью и всем моим детям. И я бы хотела сделать вам ответный жест доброй воли,
Кризалис указала в зенит, где виднелись быстро растущие очертания корабля.
— Я смогла убедить наших союзников поставить нам невиданное доселе медицинское оснащение. Все эквы, кого искалечили карибу, будут излечены. Ваши рога и крылья к вам вернутся в ближайшие пару месяцев,
«И всё благодаря моему искусству убеждения» повисло невысказанным хвостом фразы над площадью. Смирнов, стоявший чуть в стороне от королевы, улыбнулся. Молодец эква, умеет работать.
— Юрий, выйди вперёд. Скажите спасибо посланнику, что хоть и пришёл под личиной оленя, но принёс добрые вести,
Над площадью прокатилась волна гомона, возгласов всех видов, немногочисленных маханий руками и крыльями. Похоже, действительно был рады или же просто безоговорочно верили Кризалис.
А тем временем корвет снизился настолько, что стал ясно различим. Сделал широкий вираж над ульем и сбросил четыре контейнера, которые выпустили парашюты. Груз опускался к земле медленно и плавно, как будто с силой притяжения у него были свои договоры. Кризалис обернулась к Смирнову, вопрошающе вскинув брови.
— Так вот зачем ты просил расчистить не только место для посадки корабля но и площадку рядом с ульем… Эти купола ведь надёжны?
— Надёжны, Ваше Величество. И там не только парашюты но ещё и собственные гравитационные тормоза. Контейнеры пятого класса безопасности, с дублированной тормозной системой. Специально для ценных и хрупких грузов,
Корвет контролировал спуск сброшенного груза, нарезая круги над ульем. Попутно давая себя рассмотреть всем, кто в эту минуту высыпал на улицы и площади. Обтекаемый, гладкий, тёмно серый, вытянутого треугольного силуэта с несколькими чуть выступающими из корпуса гондолами и орудийными турелями, корабль скользил в воздухе абсолютно бесшумно, будто гигантский воздушный змей.
Контейнеры мягко коснулись земли на огороженной и оцепленной стражами специально для этого площади чуть в стороне от той, где выступала Кризалис. Парашюты поникли, укрывая бронированные стенки пологом тонкой углеткани.
А корвет, выпустив шасси, зашёл на подготовленную для него площадку на окраине города. Завис над ней и медленно опустился, чуть спружинив на стойках.
С аппарели спустились несколько человеческих медиков, пони-целительницы и капитан корабля. И если врачей в лёгких скафандрах стражи-провожатые встретили, можно сказать, радушно, то космонавта в полётном «Граните» чуть ли не отказались пропускать в улей.
Только окрик через коллективный разум от королевы убедил их, что чужак в «тяжёлой броне» угрозы не представляет. Наоборот, поведёт корабль, чтобы доставить самых тяжело пострадавших экв в другой, более мощный госпиталь.
Люди у чейнджей не вызвали особого шока, а вот пони почти что заставили ронять челюсти. Стражи практически спамили в коллективный разум кто вопросами, кто удивлением, а кто просто бессвязными волнами умиления.
Но дисциплина и строгое предупреждение от королевы своё дело делали. И последний гвоздь в крышку гроба желания «потрогать милашек-поняшек» вогнала угроза одной из целительниц наложить заклинание горчичников тому, кто попытается хватать. Малиновая единорожка добавила, что чейнджлингам бы не понравилось, если бы они оказались среди пони и те попытались бы их зажамкать? На сём инцидент был исчерпан.
Волнение, нетерпение, надежда и радость буквально физически ощущались в воздухе. Казалось, эмоции колышутся и извиваются полупрозрачными полотнищами. На странную делегацию смотрели с ожиданием и надеждой. Меж прохожих гуляли шепотки и тихие разговоры. Чейнджлинги и эквины строили догадки насчёт прибывших, делились мыслями. Правда, никто не решался заговорить с пони или людьми. Пока что.

Медики дошли до улья, где их встретил Смирнов и Кризалис. Королева поприветствовала специалистов, не сдержав улыбки при виде той самой грозной целительницы, малиновой единорожки небольшого роста, затянутой в лёгкий гермокомбинезон. И явно обросшей не для эквестрийской тёплой зимы- щёки и шея её так и пушились пышной шёрсткой.
«Пушиночка» поклонилась королеве, приветствуя, и представилась как Голден Лансет. Получив разрешение подняться, пони спросила, когда можно приступить к работе. Королева сказала, что хоть сейчас.
И началась работа. Команда медиков ушла вглубь улья, капитан корвета отправился вместе с чейнджлингами-целителями осматривать коконы «спящих» и рассчитывать их погрузку. Космонавт, отрекомендовавшийся как Гидеон Саммерэнд, поклонился королеве, пожал руку Смирнову и стал выяснять, сколько экв отправятся в первый рейс.
Перевёртыши-целители, присутствовавшие среди встречающих, предупредили капитана, что полетят вместе со своими подопечными. Ибо «спящим» крайне важно обеспечить мягкое пробуждение.
Пока капитан связывался через корабль с командным пунктом, Кризалис как будто медитировала. Прикрыв глаза и что-то едва слышно шепча, королева подключилась к коллективному разуму, опрашивая и отдавая приказы.
«Выйдя из астрала», Кризалис сообщила, что есть ещё как минимум три десятка пострадавших экв, которым она бы желала обеспечить лечение как можно скорее, не дожидаясь, пока медики соберут и настроят своё оборудование.
Гидеон, знающий корабль как свои пять пальцев, сказал что принять пятьдесят пассажиров он сможет, пусть двадцать из них и будут в коконах. Королева, без преувеличения, наградила капитана сияющей улыбкой. Попрощалась со всеми присутствующими и удалилась в сторону своего кабинета.
Смирнову же предстояло проконтролировать буквально всё- и погрузку экв на корвет и установку медиками оборудования. Другой бы может и схватился за голову, но только не майор. Для тренированного человека, к тому же облачённого в силовую броню, не составляло труда лично бегать между «Бореем» и лазаретом в коридорах улья. А если ситуация, кровь из носу, требовала личного присутствия и контроля, то всегда можно было связаться по комму.
Майор проследил сперва, как проходит перенос «спящих» и размещение эквяш, которых Кризалис сочла заслуживающими получить лечение как можно скорее.
Коконы транспортировались со всей возможной аккуратностью, на гравитационной тележке, которую спустили с корабля и гоняли по улица туда и обратно. Потребовалось пять рейсов медленным ходом, чтобы перевезти всех спящих и разместить их на «Борее». Земляне не спешили никуда, с величайшей осторожность помогая лингам загружать коконы с пребывающими в искусственном сне эквами на палету. По максимуму использовался телекинез и прямо на месте кроящиеся чехлы-держатели из углеткани, поверх которой инженер надевал «рукава» из самотвердеющего материала, который использовался в бронекомбезах и скафандрах. Чейнджлинги целители, хоть и ворчали поначалу на излишние манипуляции с коконами, всё же приняли такой способ «упаковки».
Вместе с неторопливо плывущей над улицей палетой обычно шагали двое-пятеро экв. Не настолько тяжело пострадавших, но на их мордочках читалась печать застарелой боли и пережитого кошмара. Капитан замечал, что многие из них имели «научные» и «магические» имена и иногда вышитые на одежде Метки. Кризалис и тут нашла, как и помочь подопечным и выгоду получить- никто из отправлявшихся на «Борее» не хотел потом возвращаться в Эквестрию, предпочтя новый дом в Улье.

А в улье у медиков всё спорилось и горело. Лансет в команде врачей явно была за главную- пушистая лапочка умудрялась быть буквально везде, где требовалось. Где проверить и помочь откалибровать «Кератин», где дать морального пинка за «копание» с силовыми разъёмами, где навопить на двух чейнджлингов, опустивших контейнер с рабочей частью «Композита» без должной плавности и аккуратности.
Если медкоманда сохранит темп, то к вечеру оборудование будет подключено а завтра утром лазарет начнёт приём. И придётся чейнджлингам думать, куда же всё-таки сливать те потоки счастья, которые тут будут рождаться. А пони и людям следить, чтобы излеченные не сломали им шею обнимашками.

07.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 12:45
— Можно мне в кабину? Пожалуйста? Пожалуйста-препожалуйста? Я буду тихо сидеть и ничего не трогать!
Игнорировать просящие глазки и мягкий голосок охряной корнорогой эквы становилось всё труднее. Кобылка-инженер начала тихонько попискивать от радости ещё по дороге к «Борею», когда тот только показался. И чем ближе к корвету была Пэйпер Мартлет, тем сильнее становился восторженный писк и начинали сыпаться вопросы.
А из чего сделан? А какие двигатели? А откуда берёт энергию? А далеко ли может долететь? И как быстро? А как воздух на борту обновляется? А сервомеханика гидравлическая или электрическая? А какая механизация плоскостей?
Инженер Дженкинс, сопровождавший паллету с последними «спящими», решил немного просветить столь явно заинтересовавшуюся экву. На свою беду.
Пэйпер теперь не отлипла от него, выспрашивая всё новые и новые подробности. А когда закончилась погрузка и «Борей» должен был взлетать, натурально повисла на руке Генри, просясь «хоть одним глазком» взглянуть на рубку.
Причём вцепилась эква всерьёз, аккуратно вытащить руку из её хватки не получилось бы а вырывать или стряхивать Дженкинс не хотел совершенно.
В нейролинке кольнул голос капитана.
«Дженкинс, ты где?»
«Товарищ капитан, тут такое дело… Одна эква просится посмотреть в рубку, обещается не мешать и ничего не трогать. Сейчас у меня на рукаве висит и смотрит молящими глазами. Командир, разрешим жеребёнку в рубке посидеть? Ты бы видел эти глазищи… »
«Кто она?»
«Была авиаконструктором, судя по имени и Метке. Товарищ капитан, я так долго не выдержу!»
Инженер сбросил капитану образ Мартлет, буквально заглядывающей в душу. После микросекундного молчания, нейролинк снова ожил.
«Судя по всему, это поможет ей прийти в себя и в целом оправиться. Пусть жеребёнок побудет с нами, разрешаю. Чтоб ни на шаг от неё, сердобольный ты наш.»
«Есть. Идём в рубку.»
Весь разговор занял несколько бесконечно долгих миллисекунд. В течении которых Дженкинс старался не утонуть в полных мольбы, радости, надежды и застарелой боли глазах.
Эква даже не дала ему вслух высказать разрешение, по обречённому вздоху и изменившемуся выражению лица поняв всё наперёд. Пэйпер радостно завизжала и порывисто обняла закованного в полётный «Гранит» Генри, тычась мордочкой в лицо и шею, которые единственные не были укрыты жёсткой и холодной бронёй.
— Спасибо! Спасибо! Так, Мартлет, спокойно, ты взрослая и ответственная эква… Фух… Извините за прыжки, мис… Товарищ Дженкинс,
Инженер не удержался от того, чтобы потрепать экву по шёлковой макушке, мимолётно пожалев, что скафандр не передаёт всей гаммы ощущений. И сделал Мартлет, возмущённо забухтевшей на встрёпанную гриву, знак следовать за ним. Эква вздохнула и отправилась за космонавтом вглубь по коридору.
В рубке Пэйпер на несколько секунд забыла как дышать, издавая тонкий, на грани ультразвука восторженный писк. Огромные обзорные экраны, охватывавшие стены, потолок и даже часть пола. Пят кресел экипажа, из которых одно сейчас пустовало, располагающиеся полукругом. Мягкое оранжевое свечение голографических панелей и индикаторов около кресел экипажа и над подковообразным пультом. Сама атмосфера рубки космического корабля, о которых Пэйпер раньше только читала и мечтала, почти опьяняла. Кобылка помнила своё обещание не отвлекать и не трогать ничего, так что когда Генри усадил её в кресло, которое должен был занять сам и развернул на вывод голографический экран, Мартлет была на седьмом небе от счастья.
Капитан, заканчивавший предвзлётный цикл проверок, обернулся и помахал рукой любопытной экве.
— Ну привет, жеребёнок! Раз уж напросилась в рубку, лови момент,
— Спасибо. Но я уже не жеребёнок,
— А кто радостно визжал и прыгал, узнав, что идёт в рубку? Кто-то с охряной шёрсткой и сине-чёрной гривой. Кто это, не подскажете, филледи Мартлет?
Эква только вздохнула.
Экипаж закончил предстартовые процедуры и корвет едва заметно вздрогнул, когда двигатели проснулись и стали наращивать мощность до взлётной. В рубке в эти моменты было тихо, ибо космонавты общались по нейролинку, а Пэйпер не решалась говорить из опасения отвлечь или побеспокоить на таком важном этапе.
Корабль оторался от земли и плавно пошёл вверх. На обзорных экранах земля уплывала всё дальше и дальше, стало видно Улей целиком от края до края, окружающие его леса и степи. Далёкие Кантерхорнские горы на севере и тонкая голубая полоска Лунного моря далеко на западе.
Инженер аккуратно тронул экву за плечо.
— Сейчас можешь говорить. Не бойся, ты не помешаешь, если не будешь нарочно отрывать от работы,
Пэйпер, во все глаза следящая за альтиметром перед собой, перевалившим за километр, тихо выдохнула.
— А… Я не знаю, что сейчас и спросить. Когда шла сюда, голова от вопросов пухла, а сейчас всё как вымело,
— Понятно. Что ж, тогда если что-то появится, я рядом. Кстати, сейчас мы наберём два километра высоты и включим горизонтальную тягу. Смотри, как изменятся показания приборов,
Дженкинс, стоя за спинкой своего кресла, ткнул пальцем в участок голографического экрана перед Мартлет, где выводилась информация об относительной угловой скорости.
— Тебе точно понравится то, что ты увидишь,
Эква не отрываясь смотрела на шкалу и не верила своим глазам. Высота и удаление от планеты росли стремительно, корвет достиг скорости убегания, но никакой перегрузки не ощущалось. По словам Генри, за это отвечали гравикомпенсаторы, сейчас настроенные на максимальную мощность из-за пассажиров и «спящих».
Когда корабль поднялся в стратосферу и небо вокруг почернело, пискнул, оповещая о контакте, локатор. Пэйпер навострила ушки и вопросительно взглянула на инженера.
— Засекли кого-то в воздухе. Судя по засветкам- дирижабли или небесные суда. Да, они нас даже не увидят, но автоматика работает по заданным программам,
Штурман, до того погружённый в наблюдение за обстановкой вокруг корабля, неожиданно включился в разговор.
— Верно. Потому что никогда не знаешь, что там- мирные суда, вражеские перехватчики или хуже того, ЗУРы,
— Да ладно, ЗУРы, это пол беды, их сбить на подлёте можно. А вот лучевые орудия это противно,
Стрелок, уже успевший изучить скорости и курсы засветок, был спокоен и тоже позволил себе замечание. Слыша, что экипаж переговаривается в голос, эква осмелела.
— Хм, простите… А что такое эти ЗУРы?
Стрелок, не отрываясь от своего экрана и не теряя собранности, тем не менее, пояснил.
— Зенитные управляемые ракеты. Несут на себе отнюдь не фейерверочный заряд и нужны для того, чтобы сбивать подлетающие корабли. Их существует много видов, и каждый заточен под свои задачи,
Но эква сама уже залипла в курсовой экран, где рисовалась траектория полёта. За исключением маленького криволинейного участка над Эквусом, прямая как струна и обрывающаяся примерно на половине расстояния до Селены.
Пэйпер не была знатоком небесной механики, но понимала, что так двигаться корабль может только при наличии постоянного ускорения. И очень большого, судя по тому, как быстро перемещалась точка, обозначающая «Борей» по проложенному курсу.
— Генри? А почему здесь курс обрывается? Ну вот тут, где на конце траектории изображён кружок?
— Никуда он не обрывается. Просто в этой точке мы совершаем первый прыжок. Чтобы можно было это сделать безопасно и с меньшими затратами нужно отходить от массивных тел на какое-то расстояние. Чем легче корабль, тем ближе к одной и той же массе он может уйти в гипер. Истребители и некоторые лёгкие катера вообще могут почти от поверхности планет прыгать. А вот «Борею» нужно отойти подальше, пусть он и делает это очень быстро,
Чем ближе становилась точка прыжка, тем сильнее волновалась Мартлет. Эква беспокойно стригла воздух ушками, взгляд её перескакивал с обзорных экранов, за которыми расстилалась усыпанная звёздами чёрная бездна, на курсовой, где всё меньше оставалось до заветной точки.
До места перехода оставалось пятнадцать тысяч километров и полторы минуты полёта. Цифры, от которых у Пэйпер голова кругом шла. Как вообще можно непринуждённо разгоняться до таких скоростей? Ведь этот корабль должен весить многие тонны! Что же являют собой гравидвигатели, раз сейчас на индикаторе мощности светится «35%»? Что будет, если корвет даст полный ход?
Всё вокруг заполнил низкий гул и тонкий звон- пробойные двигатели заряжались и готовились прорвать пространство, бросить «Борей» через невообразимое расстояние к цели. Штурман начал отсчёт вслух, явно для Пэйпер, чтобы как можно полнее дать ей почувствовать атмосферу и дух полёта.
— Десять секунд до прыжка. Девять. Восемь,
Звон набирающих энергию пробойных двигателей всё сильнее напоминал песню. Удивительно сильную, пробирающую насквозь. В обрубке рога Мартлет поселилось странное чувство. Эква не могла описать его словами, ибо просто не знала подходящих. Но это не было больно или неприятно. И Пэйпер откуда-то знала, что сумела бы назвать то, что чувствует, если бы у неё был рог. Если бы она позволила этой песне силы проходить сквозь себя и течь как должно...
— Семь. Шесть. Пять. Четыре,
Звёзды на обзорных экранах были столь безмятежны, что не верилось, что вот-вот корабль прорвёт ткань пространства, разбив вдребезги все представления Мартлет о физике и вселенной.
— Три. Две. Одна. Пошёл!
Звон достиг пика и оборвался. По кораблю прошла волна, заставившая экву застыть соляной статуей на несколько бесконечно долгих секунд.
Мартлет готова была выть от обиды. Если бы у неё сейчас был рог, она бы почувствовала это! Она бы смогла понять, что же было! Да, эква помнила, что летит как раз на операцию по восстановлению, но совершенно детское разочарование всё равно грызло острыми зубами.
Потонуть в разрозненных эмоциях и лихорадочных раздумьях не дал голос капитана.
— Минута на уточнение позиционирования и идём в следующий прыжок. Ты как, жеребёнок?
— Хорошо. Хорошо… Только рогу как-то странно. И я не жеребёнок!
— Ладно, «нежеребёнок» . "Борей" будет делать ещё несколько рейсов между отражениями. Хочешь побыть с нами?
Мартлет расплылась в счастливейшей улыбке.
— Спрашиваете! Конечно да!

07.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 18:00
В кабинете Принцессы Солнца собрался очередной кризисный совет. Селестия, Луна, Твайлайт, Каденс со всё ещё красными за её "подвиг" ушами, Осинин, взирающий на всё с полным спокойствием.
Белоснежная аликорна то поглядывала в свой комм, то одну за одной просматривала бумаги со стола.
Луна , казалось, всецело поглощена просмотром кристалла памяти от целителей из Мэйнхеттена. Владычица Грёз уже имела всю возможную информацию о положении в Павшей Эквестрии, ибо генерал отчитывался и обсуждал происходящее сперва с ней.
— Пора подвести итоги недельной работы. Я знаю, что экв хорошо встретили и помогают влиться в общество. Но отражение всё так же остаётся оккупированным. Генерал, вам слово,
— Проведена разведка в оккупированном отражении Эквестрии. Известно расположение вражеских сил и ключевых фигур. Есть достаточные силы для того, чтобы провести операцию быстро и чисто. Есть возможности и планы разворота гуманитарной помощи пострадавшему населению,
— Я видела ваши выкладки в утреннем письме. Вы хотите отправить за завесу батальон Детей Ночи, полк мобильной пехоты и две роты космодесанта, чтобы не оголять оборону здесь. Довольно внушительные силы, но их может оказаться мало, особенно если речь пойдёт о том, чтобы поддерживать порядок сразу после освобождения,
— Если потребуется, Альянс может прислать дополнительные силы и корабли. Так что волнений и разрухи можно избежать, особенно если сумеем вовремя уговорить Сестёр отражения обратиться к народу,
— Прекрасно, товарищ Осинин. В другой ситуации я бы задала вопрос о том, стоит ли вообще посылать войска куда-то. Но для изоляции от отражения потребуется недопустимо много времени, магии и постоянных усилий на поддержание завесы. И ещё меня очень беспокоят некоторые детали в отчётах разведчиков... Так что необходимость военной операции для меня очевидна,
Белой аликорне не доставляла ни радости ни удовольствия такая перспектива. Но Селестия не была наивной кобылкой, и если вопрос стоял ребром могла принимать жёсткие решения.
Луна же была более прямолинейная и жёсткая, открыто высказавшись, что между благополучием своих пони и свободой экв из отражения и жизнями оккупантов она выберет первые два не раздумывая.
— И нужно ещё решить, что делать с последствиями твоих, племянница, поспешных действий,
Селестия наградила Каденс долгим чуть задумчивым взглядом.
— Ты воскресила Сомбру, пусть и приживив ему новое мировосприятие, по образцу своего разумения и прямоты человеческих солдат. Кстати, как ты смогла получить образец матрицы для установки?
— Задала правильный поиск в архивах, тётушка. Я… не знаю, откуда взяла нужные слова, словно бы сердце подсказало,
Луна покачала головой.
— Если усилиями нашей дражайшей племянницы у Сомбры нынче стоит психоматрица «воинского образца», то я могу принять его участие в операции. Но только в первой волне десанта. Отставив пока вопрос о том, как Каденс получила доступ к таким секретам и подъяла великого тёмного мага, никого не предупредив,
Сомбра, по понятным причинам, отсутствовал на совете. Маг остался в Кристальной, окончательно приводить в порядок четверых сломленных, вверенных ему, а потом собирался прыгнуть в Мейнхеттен, где обреталась ещё одна искалеченная ментально эква.
Под замок единорога не посадили потому, что он на своей магии поклялся спешно прибывшим в Империю Сёстрам, что заниматься старыми делами не будет и не претендует ни на какую власть.
И ещё, возможно, что встретил аликорн с привалившейся к нему, как к пуфику, кристальной эквой, читающей при этом книгу.
Каденс вздохнула, сама не веря в то, что собирается сказать.
— Тётя Луна, я поддерживаю идею взять Сомбру с собой в наступление. Когда мне придётся возвращать то Кристальное Сердце к нормальному состоянию, нужно чтобы кто-то его сперва отключил. Сомбра тут подходит идеально,
— Плюс, в отражении Кристальной Империи велик процент сломленных, ради которых вы его и подъяли. Я одобряю эту идею,
После недолгих раздумий, дали добро и Сёстры. Селестия поднялась и официально расправила крылья, её примеру последовала и Луна, едва слышно вздохнув.
— Генерал, проводите последние приготовления и выступайте по намеченному плану. Я возьму на себя заботу о безопасности моих маленьких пони, а Луна и вы отправитесь за барьер,
Осинин взял под козырёк и отправил в нейролинк пакет команд. По пришедшей в ответ волне подтверждений, почувствовал, как начала прогревать реакторы и орудия военная машина.

Собирая мозаику

Оригинал заглавного изображения

07.11.20… от Воцарения Сестёр
Павшая Эквестрия
Время 19:00
В доме Хиртира стоял гул голосов, аромат хорошего табака и алкоголя. Комендант Понивилля привечал двух карибу, приехавших с Побережья. Ингвар и Хаген оказались очень приятными гостями. Бравыми, исполненными гордости, подобающей истинным воинам севера. Их истории то заставляли всех присутствующих разражаться громовым смехом, то заворожённо внимать.
Особенно хорошо Ингвар рассказывал о своей недавней схватке с мантикорой, похваляясь трофейным жалом и забинтованными ранами на груди.
— Да-а, славная была охота, хоть и стоила мне недёшево… -
Хиртир, у ног которого расположилась обнажённая масляно-жёлтая единорожка с голубой гривой, фыркнул.
— О чём ты, друг мой? Неужели эти царапины для тебя такое бремя?
— Дискордова тварь ещё и вскользь зацепила меня хвостом. Теперь ещё две недели нужно пить противоядие, чтобы раны не открылись и не загнили. Сам знаешь, какая это погань, мантикорий яд,
Перебинтованный олень, в свою очередь, блаженствовавший когда светло-зелёная пегаска с синей гривой массировала его плечи, печально вздохнул.
— Но ещё большая дрянь- противоядие. Ведь вместе с ядом оно угнетает и мужскую силу, пусть и временно! Эх, как только закончится приём, всласть поиграюсь со своей новой сучкой. Она будет даже покрасивее той, что ты сейчас ко мне приставил, друг,
— Да, Ингвар, действительно, ужасная цена… Но трофей великолепен,
-Нет ли здесь в городе, кстати, хорошего алхимика? Мой запас зелья на исходе, и надо бы пополнить,
— Тебе повезло, одна из моих рабынь- зебра, которая умеет смешивать зелья,
— Звучит отлично. Сколько ты хочешь за её время?
Хиртир вспомнил о купленной сегодня новой покерной колоде. Явно ручной работы, она представляла собой настоящее произведение искусства. И оленю не терпелось её опробовать в деле.
— Посмотрим, посмотрим… Пусть всё решит игра. Я собираю сегодня небольшой покер и хочу, чтобы ты и Хаген составили мне компанию. Всё, что проиграешь будет зачтено как оплата работы полосатой суки. Всё, что выиграешь… Ну, твоё по праву,
Ингвар благодарно кивнул Хиртиру и откинулся в кресле.
Вечер постепенно перешёл к своему завершению. За столом расселись шестеро карибу, четверо городских и двое прибывших. Один так и вовсе привёл в качестве ставки бывшую «принцессу дружбы». Её запустили под стол для пущего веселья.
Игра шла жарко. Банк то и дело менял состав и объём, переходил из рук в руки. Верх одерживал то один то другой карибу, словно колесо фортуны крутилось со скоростью взбесившегося гироскопа.
В ставках оказалось и мантикорье жало, и секира Хагена, и даже не время Зекоры а она сама. Зебра, прислуживавшая за столом, не подала виду, что ей интересна собственная судьба. Напротив, пара блестящих капелек уже успела пробежать по её бёдрам. Хотя, это могло быть и действие кобыльих афродизиаков, которые зебра обычно готовила для продажи хозяином.
Наконец, был объявлен последний кон. Напряжение, висящее в воздухе можно было рубить секирой Хагена, отыгранной обратно и спрятанной под задницу, чтобы не приведи северные боги, её больше не лишиться.
Хиртир обвёл цепким взглядом всех сидящих за столом и коротко выдохнул.
— Вскрываемся,
У него оказался стрит. У Тенмара, заведовавшего городским «приютом» для бесхозных экв, сет на валетах. Каймо, кузнец, похвастался двумя парами десяток и дам. Симнир, сотник, сердито кинул на стол одну единственную пару восьмёрок. Ингвар выложил сет из семёрок.
А Хаген, едва не проигравший свою секиру, неспеша раскрыл стрит-флеш.
Повисла тишина. Наконец, Хиртир вздохнул.
— Да-а, это было жарко… Ну что же, победитель, забирай свой выигрыш. Ингвар, об использовании полосатой шлюхи теперь будешь договариваться со своим другом,

Уже в арендованном доме, куда по темноте пришли приезжие со своим «выигрышем» Хаген оскалился, закрыв и подперев дверь. Шторы были задёрнуты и до того, так что с улицы не было видно решительно ничего.
Усадив обеих экв на диван, «Ингвар» усмехнулся.
— Ну что, таащ старлей? Вскрываемся!
Звук отключаемой маскировки и появившиеся на месте карибу «големы» заставили вздрогнуть и застыть Зекору. А Твайлайт же медленно расцвела в улыбке, искренней и приятной. Потянувшись к психоконтуру, отгородившему её от вбитого «этикета», принцесса вздохнула.
— С самого начала вечера я подозре... Надеялась на что-то подобное. Зекора, знакомься- это люди. Да, те самые мифические существа, по которым фанатеет Лира,
Округлившиеся глаза зебры метались от одного человека к другому. То на стоящего у двери «старлея» то на «Ингвара»
— Спросить осмелюсь, хоть сильно я изумлена,
Какой моей услуги желают господа?

«Старлей» покачал головой и замер, прислушиваясь к передаче в нейролинке.
— Мы не господа а вы больше не рабыни, запомните это накрепко. Но вас вытащили всё-таки не ради прекрасных глаз, а в надежде на некоторую помощь,
Зебру завязало узлом от нахлынувших эмоций. Паника, надежда, робкая радость смешивались в ней в такое зелье, что свари она подобное в своём котле и хижину пришлось бы отмывать пару дней кряду.
Кое-как собравшись с мыслями, Зекора робко выдохнула.
— Взаправду дарите вы нам свободу
Аль смеха ради, шутке злой в угоду?
— Взаправду. Более того, предстоящее дело вам точно придётся по душе. Ваше Высочество, как давно вы творили магию? Филледи Зекора, когда вы в последний раз готовили что-то кроме афродизиака и зелий подчинения?
Твайлайт натурально вздрогнула от обращения к ней по титулу, открыла рот, но не смогла ответить ничего внятного. Аликорна была готова разделить ту же бурю чувств, что и сидящая рядом зебра. Чтобы успокоиться, Твайлайт закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.
И почувствовала, как сидящую рядом Зекору начинает натурально трясти от тихих, но постепенно набирающих силу рыданий. Не то счастья, не то страха, не то просто перенапряжения.
— Филледи, вам лучше успокоиться и не шуметь. До прибытия катера, который вас заберёт, осталось три минуты. Да, у него есть маскполе но не следует проверять его на прочность,
Вложенное в зебру за эти годы подчинение сейчас сгодилось хоть к чему-то реально нужному для неё. Пусть Зекора и не смогла остановить слёзы полностью, но обняв Твайлайт и уткнувшись ей в шею, теперь только тихо бормотала на родном языке.
Аликорна, успокаивающе поглаживая полосатую экву по гриве, подняла взгляд на "старлея".
— Говорите, катер... А куда он повезёт нас? Тоже узнаем на месте?
— В госпиталь, на восстановление ампутированного... Ваше Высочество, только не говорите, что у вас тут какие-то незаконченные дела. Вы нужны Эквестрии в полном здравии как можно скорее,
Твайлайт буквально рвало надвое. С одной стороны обещание вернуть утраченное, здоровье, силу, достоинство. А с другой были пятеро экв, лица которых вставали перед Твайлайт как живые. Пятеро лучших подруг, пятеро доверявших ей безмерно, пятеро Хранительниц. Рэйнбоу, Пинки, Рэрити, Флаттершай, ЭпплДжек.
И всем им бывшая принцесса "помогла приспособиться", читай, помогла прогнуть и покорить, там, где осквернение Элементов работало слишком медленно.
Из-за действия "подаренного" человеком психоконтура, нейтрализовавшего "воспитание хорошей кобылки", вина рухнула на Твайлайт свинцовой плитой, в лепёшку раздавив все прочие заботы. Ей уже не было важно, сумеет ли она излечиться или так навсегда и останется калекой. Аликорне хотелось только увидеть подруг в добром здравии, чего бы это не потребовало.
— Я... Я не могу, не заслуживаю. После всего, что сделала. Простите..,
Голос Твайлайт сел, стал хриплым. Но тут подала голос Зекора, уже немного успокоившаяся и пришедшая в себя.
— Послушай Твайлайт, не вини себя
У нас на всех одна беда.
Ты много раз друзей вперед вела
В единстве вашем сила вся была
Подруги все поймут и все простят
Прими лечение, ведь это не пустяк.
Терзать себя виной не нужно впредь
Лишь вместе сможем все преодолеть.

Заглянув в глаза аликорне, Зекора стёрла тихие слёзы, бежавшие по её щекам.
— Друзья тебе когда-то помогли
Свет дружбы с ними вместе вы зажгли
Теперь твой долг им помогать
От тьмы кошмаров души их спасать.

Наградой для зебры были ответные объятия и тихий плач уже на её плече.
Трогательный момент прервал "Ингвар", сообщивший, что катер уже садится и пора выходить.
Старлей открыл дверь и выглянул на улицу, где перед самым крыльцом сидел чёрный катер стремительных обводов, приглашающе опустившая аппарель. Машина стояла кормой к лесу и носом к ратуше, даже так почти задевая краями консоли дома. Пилот должен быть просто ювелиром, чтобы сесть так быстро и точно, мельком подумалось Твайлайт.
О поздних прохожих и пролётных можно было не беспокоиться- по словам "старлея" катер развернул маскировочное поле так, чтобы его можно было видеть только из дома, откуда они выходили.
Как во сне эквы поднимались по аппарели и пристёгивались к креслам, явно рассчитанным под доспехи, даже более массивные чем у вытащивших их сегодня воинов.
Взлёт был неощутим, только на обзорных экранах, опоясывающих салон, окружение плавно уплыло вниз. Твайлайт окинула прощальным взглядом вечерний город, становившийся всё меньше и меньше.
Аликорна вспомнила всё, что было в Понивилле. Радость, грусть, победы и поражения. Зекора была права- если Спаркл подставила своих подруг, думая, что помогает, то будет правильно ей же и исправить это. Но примут ли они её помощь?
Аппарель закрылась и катер плавно оторвался от земли, невидимый и неслышимый. Взмыл к низко повисшим облакам и взял курс на юго-восток.
«Старлей», сидевший напротив экв кашлянул, привлекая их внимание и едва заметно улыбнулся тому, как они заводили ушками.
— Филледи, под вашими креслами нателка и одежда, доставайте, облачайтесь. И у нас есть примерно двадцать минут на то, чтобы обрисовать ситуацию в целом. Как вы понимаете, вам обеим предстоит большая работа. Филледи Зекоре попроще- нужно будет включиться в создание и наладку производства алхимических препаратов для регенерации кожи. Мы можем восстанавливать рога и крылья без особых затрат и усилий, но массовая пластика Меток для нас будет тяжеловата,
Твайлайт бросила взгляд на свои бёдра, где поверх символа магии пролегли выжженные клейма в виде перечёркивающих Метку цепей. Мало кто из экв может носить такое и не слабеть с каждой минутой. Мало кто мог стойко выносить такое жестокое, нарочитое попрание личности и проявления души, которым были Метки.
Зекора отнеслась к поставленной задаче совершенно спокойно. Только едва заметно покачала головой.
— Хоть я могу такое зелье вам сварить
Вопрос один сначала надо обсудить.
Без компонентов не пойдут у нас дела
И помощь явно будет мне нужна.

— Помощь, конечно же, будет, одну вас никто не заставит тянуть такой объём. Все нужные реагенты и оборудование вам найдут. Любые, какие душенька-мерзавушка запросит. После наладки техпроцесса- полная свобода действий,
Зекора закрыла глаза ладонями, откидываясь на спинку кресла. И просто глубоко дышала, не сдерживая крупных, чистых слёз счастья.
А по лицу "старлея" пробежала тень улыбки, когда он повернулся к Твайлайт.
— Ну, а что же касается вас, Ваше Высочество, то перед вами самое настоящее не паханое поле, но кроме вас это не сделает никто, даже мы не сможем. Вам необходимо заново собрать Хранительниц Элементов. И очистить сами Элементы от скверны, что принесли карибу. Дело долгое, трудное, но без него никак,
Твайлайт напряглась. Сейчас слова человека задели в сознании что-то не то, пробудили ту самую скверну, что вошла в неё вместе с магией, извратившей Кристальное Сердце и её собственный Элемент.
И в голове набатом зазвучали грубые, трубные голоса.
"Знай своё место!" "Служи хозяину, шлюха!" "Твоё предназначение- боготворить мой ствол, мясо!"
Скверна, опутавшая разум, тянула вязкие щупальца, постепенно разрушая психоконтур, который держал Твайлайт до того.
А навстречу маслянистой, липкой слизи отчаянно вспыхивал давно позабытый свет души и воли. Магия, так и не сдавшаяся, не исчезнувшая, давала бой.
Твайлайт чувствовала себя на краю пропасти, в которой лежало безумие и исступление, не оставляющее шанса на трезвую мысль. И аликорна медленно и верно сползала вниз.
Но сорваться ей не дали руки, подхватившие её. С одной стороны, тёплые, полосатые, пахнущие далёкой саванной и травами. С другой, покрытые жёсткой и холодной бронёй, сделанной под далёкими звёздами.
— Твайлайт! Твайлайт! Ты держалась шесть лет, не сдавайся сейчас! Не сейчас, прошу тебя!
Шёпот и аромат трав саванны, тёплый ветер на мордочке принесли знание о том, что никакая засуха не длится вечно, и всегда оканчивается животворящим дождём. И чем свирепее палило солнце, тем пышнее потом распустится жизнь после.
— Держитесь, Ваше Высочество. Вы сильная эква, вы смогли за шесть лет сохранить свет в душе. Вы выстоите,
Из скорлупок в бесконечной пустоте, с цветущих миров, с непригодных для жизни каменных планет пришёл чёткий цифровой сигнал. Что пока бьётся сердце, пока разум сохраняет ясность, пока есть в руках сила, нет ничего безнадёжного и непоправимого.
Твайлайт всхлипнула, посильнее прижимая к груди руки человека и зебры, поймавших её над пропастью. Липкая неготь, опутывавшая её душу, отступила.
Принцесса, досуха выжатая приступом, просто сидела и тяжело дышала, переводя благодарный взгляд с Зекоры на старшего лейтенанта, так и не назвавшего своего имени. Твайлайт хотела спросить, как всё же зовут их спасителя, но не могла сейчас и двух слов связать осмысленно.
Катер накренился на нос, снижаясь. Не прошло и пары минут, как раздался глухой стук шасси об землю и машина замерла. Но пилот не спешил открывать аппарель.
На вопросительный взгляд Твайлайт ответил «Хаген», до того молчавший, погруженный не то в сон, не то в медитацию.
— Пожалуйста, Ваше Высочество, филледи Зекора, не перебивайте, это очень важно. Мы сейчас прилетели в Улей Кризалис. Вопреки слухам, чейнджлинги не творят зверств и не превращают эквинов в живые батарейки или инкубаторы.
Человек не давал эквам вставить хоть слово, держа перед собой поднятую руку. Простой жест и посыл не пугал, не давил волю, но мягко направлял в нужную сторону.
— И ещё, мы взяли на себя смелость собрать небольшой комитет по встрече. Думаю, вы найдёте там пару близких и приятных лиц. А теперь, филледи, последняя минутка на то, чтобы подготовиться морально. Глубоко подышать, привести в порядок растрёпанные чувства,
И Твайлайт и Зекора, не задумываясь, повторяли то, что говорил «Хаген». И на диво, простейшее глубокое дыхание сейчас успокаивало и охлаждало раскалённое сознание. Когда открылась аппарель, эквы уже не были на взводе, осталось лишь лёгкое беспокойство.
Но Твайлайт всё же не смогла сдержать судорожного вздоха, когда аппарель опустилась достаточно для того, чтобы дать рассмотреть встречающих. Аликорна хотела, наплевав на всё, просто рвануться и стиснуть в объятиях двоих подруг, что сейчас стояли среди встречающих.
Рэрити, в серо-стальном гермокостюме явно подаренном людьми, беспокойно переминалась с ноги на ногу и посекундно отряхивалась или бросала быстрые взгляды на землю, словно опасалась чего-то, что могло скрываться под ней.
Флаттершай тихо стояла рядом с единорожкой. Пегасочка не стала запаковываться в гермокостюм, ограничившись простыми брюками и рубашкой. Но не говорила ни слова, даже не поднимала взгляда ни на почётный караул чейнджлингов, ни на прибывшую Твайлайт, ни на королеву Кризалис, стоящую рядом.
Сойдя на землю, принцесса коротко поклонилась встречающим, соблюдая протокол, который за годы неволи почти что и забыла. Когда аликорна поблагодарила королеву за предоставленное убежище для её друзей. Кризалис фыркнула.
— Что, Спаркл, не ожидала, что всё так повернётся? Но забудем старые раздоры и добро пожаловать в мой Улей. Я жду не дождусь, когда ты окажешься в подземельях и оценишь приготовленный сюрприз,
На укоризненный вздох стоящего рядом человека, Кризалис только дёрнула хвостом.
— Майор, ты посол, а не советник, так что не мешай мне развлекаться невинными шпильками. Лучше скажи, медики аппаратуру подключили? Настроили? Отлично! Пусть начинают приём,
Развернувшись и взмахнув в сторону Твайлайт хвостом, Кризалис величаво удалилась, забрав с собой караул, оставив экв наедине с людьми.
Твайлайт медленно спустилась с аппарели, чувствуя, как в глазах набухают слёзы а в горле завязывается горький комок. Всё быстрее и быстрее, в итоге сорвавшись на бег, аликорна кинулась к подругам и обняла обеих.
Рэрити дёрнулась, не сразу поняв, что её лучшая подруга рядом. Белая эква судорожно стиснула Твайлайт в ответ и из динамиков шлема раздался дрожащий голос.
— Твай, дорогуша, как же я рада тебя видеть. Прошу, смотри под ноги, они только и ждут,
Рэрити не стала объяснять, кто же только и ждёт, да и Твайлайт не было до этого дела, когда Флатти присоединилась к судорожным объятиям.
— З-здравствуй. Давно не виделись, Твайлайт. Я так скучала по тебе, мой хозяин не позволял мне видеться ни с кем,
Несколько минут протекли в молчании, которое не нарушил даже взлёт катера. Эквы, разлучённые давно, не нуждались в словах. На тихие слёзы Твайлайт Флаттершай и Рэрити только сильнее сжимали объятия. Всем троим ещё недавно казалось, что надежды нет, что всё потерянно. И в один момент всё изменилось.

Человек, сопровождавший Кризалис, дал эквам время на объятия и проявления чувств. Когда Твайлайт, Флаттершай и Рэрити смогли немного воспринимать окружающую действительность, кашлянул, привлекая их внимание и козырнул.
— Майор Юрий Смирнов, посол человечества в Улье. Прошу за мной, филледи, в лазарете уже ждут,
— Лазарет? Подождите, это тот сюрприз, о котором говорила Кризалис?
— Да. Не знаю, что связывает вас и королеву, но будьте готовы к новым шпилькам. Впрочем, дальше них дело не пойдёт,
Твайлат, смахнув слёзы, счастливо вздохнула.
— Я уступлю очередь Шай и Рэрити. Зекора? Ты с нами?
Майор не возражал, чтобы зебра прогулялась вместе с Хранительницами до лазарета. Хоть Зекора и была полностью здорова, алхимику и целителю никогда не вредно узнать что-то новое.
Зебра, с интересом оглядывающая почти пустые в это время улицы города чейнджлингов, поинтересовалась.
— Мне здесь свой зельевара труд придется приложить
Чтоб рабства знак с клеймленных удалить?

— Что? О, нет, не здесь. Корабль, который вас заберёт, будет только через четыре часа. Так что, филледи, у вас есть время посмотреть на медицину чейнджлингов и нашу и немного отдохнуть. Вечер был трудный, так что тёплая ванна будет к месту. Я прав?

07.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 22:34
После встречи с Черри Амаретто, Сомбра остался доволен. Эква, усилиями принцессы Луны и мейнхеттенских докторов, шла на поправку даже без его вмешательства. Единорог не стал лезть в её разум, лишь позволил себе прикоснуться к нему, чтобы убедиться, что всё в порядке.
Сознание тёмно-вишнёвой эквы встретило его благоуханным лесом, где кроны прошивали солнечные лучи а над землёй вился лёгкий парок, порой игриво менявший цвета.
Маг не коснулся там ни единой былинки, не потревожил ни завитка тумана, скользя по дивному лесу. Кое-где виделись следы былого ужаса, но быстро затягивавшиеся новой жизнью и укрываемые ароматной дымкой, будто бы зализывающей эти раны. Что интересно, дымка эта имела отчётливо выраженный аромат кофе с амаретто.
Сомбра и не беспокоился, что за Луной придётся переделывать, но что-то толкало его убедиться, что всё хорошо лично. Пусть в плане избавления от кошмаров и умения врачевать души принцесса далеко превосходила единорога.
Амаретто, хоть и беспокоилась сперва, весьма душевно встретила бывшего короля Кристальной. Возможно, потому, что Сомбра пришёл как простой пони, без регалий, короны и ауры страха, может потому, что рядом с эквой всё время сидела молчаливая лейтенант мейнхеттенской полиции. Медных цветов жилистая единорожка ничего не сказала за всё время разговора мага и Голден. Только в самом начале наградила Сомбру "просвечивающим" взглядом и влезла на колени Амаретто, тут же оказавшись в объятиях.
И сейчас единорог просто фланировал по набережной, наслаждаясь свободными минутами и ощущением ветра на морде и в гриве. Влажным туманом, будто бы пытающимся пропитать шерсть чем-то клейким. Гулом и гомоном огромного, незасыпающего города вокруг. Светом фонарей, где привычных кристаллических где явно импортных, заливавших всё вокруг колким белым светом.
Спокойствие вечерней прогулки нарушил требовательный сигнал коммуникатора. Маг со вздохом вытащил из складок плаща подаренный приборчик и, после пары секунд вспоминания, принял вызов. Отображавшийся на экране абонент не располагал к игнорированию.
Мягкий голос, который маг слышал второй раз после тысячелетнего перерыва заставил сердце подпрыгнуть, но нейтрально-дипломатичный тон тут же сбил всю тень радости.
— Доброй тебе ночи, Сомбра. Прости, что прерываю наверняка приятные минуты, но тебя ждут на кантерлотском космодроме. Появились новые обстоятельства, о которых расскажу на месте,
— Ах, Селли… Умеешь же ты рушить очарование,
— Тебя ждёт корабль. И уже не Селли для тебя. Ты знаешь, почему,
Маг раздражённо дёрнул ушами, пытаясь загипнотизировать взглядом зелёный кружок на экране, обозначавший установленное соединение.
— Задача та же? Вытаскивать из кошмаров и безумия?
— Да,
— Три минуты. Рассчитаю портал.
Селестия ушла с линии и коммуникатор замолк, вновь став для Сомбры раздражающим куском металла и углекомпозита, чем бы эта дрянь ни была, к которому надо привыкать и учиться обращаться.
Маг быстро провесил портал до припортовых кварталов Кантерлота, жалея, что нет времени поковыряться с защитой порта и обойти её чисто из спортивного интереса, в пику Селестии и этим пришлым.
Через пятнадцать минут единорог был перед опущенной аппарелью космического корвета, у которой стояли принцесса Селестия и чужак-капитан.
Тон Солнцеликой снова был бесстрастно-доброжелателен, словно на светском приёме или встрече с дипломатами и маг с облегчением вздохнул. Не осталось ничего, кроме новой жизни, нового мира и новой работы. Старые надежды и желания канули в прошлое, оставив после себя только остро белеющие скелеты ошибок, которые надлежало исправить.
— Мэтр Сомбра. Познакомьтесь с каптри Саммерэндом, который отвезёт вас в отражение Эквестрии,
Человек и чёрный единорог одарили друг друга бесстрастными оценивающими взглядами.
— Вас ждёт, вероятно, самая трудная работа там. Нужно очистить от скверны и страха сперва Хранительниц отражения а потом и Элементы. Без этого мы увязнем в целом море последствий и проблем. Каптри, мэтр. Не смею вас задерживать,
Человек вздохнул вслед величаво упорхнувшей аликорне. После чего махнул рукой Сомбре.
— Ну, вот и всё. Пойдёмте, помогу разместиться.
— Да, показать дорогу будет не лишним. Я ведь в первый раз поднимаюсь на такой корабль,
— Вы вполне спокойно держитесь, я бы сказал, величественно. А вот в рубке у меня сейчас засело чудо с недавно прирощеным рогом, которое теперь лебёдкой не оторвать…
Сомбра на фразу о чуде с прирощеным рогом только хмыкнул. То, как развилась медицина совместными усилиями пони и людей, магу было по нраву.
Полёт особо не запомнился Сомбре, который всё время провёл в каюте инженера, вместе с эквой, летевшей в Улей Кризалис после восстановления рога. Чародейка пребывала в настроении столь радостном, что даже когда во время первого прыжка с Сомбры слетела маскировка, не стала кричать или забиваться в угол. Маг, как мог, объяснил ей, что теперь он другой в силу сделки и не кусается, если его очень не попросить.
Беседа с Вайолет Стар, как представилась единорожка, позволила отвлечься от ощущения гиперпрыжов, во время которых корабль будто проваливался в Бездну и тут же выныривал в реальный мир снова. Только эта Бездна была другой, не той, где сидел после встречи с магией Кристального Сердца Король Теней.
Эква тоже ощущала изменения мира. По её словам, "Борей" в эти секунды переходил в пространство с иной мерностью, где привычное понятие расстояния и времени стиралось и изменялось.
Правда, суть процесса и устройство агрегатов, делающих его возможным, Вайолет представляла крайне смутно. Знала только, что они используют накопители энергии запредельной ёмкости и какие-то "контура".
Когда корабль чуть ощутимо тряхнуло при посадке, эква попрощалась с магом и пригласила побеседовать в следующий раз, как у него будет время.
Но Сомбра, даже спускаясь с аппарели, понимал, что времени у него в ближайшие пару лет будет кот наплакал. О чём, конечно, не стал сообщать Вайолет.
Взглянув на встречающую его местную Кризалис, единорог испытал лёгкое дежа-вю. Селестия и Луна, прибывшие в Кристальную, поначалу смотрели на него с точно таким же выражением.
— Приветствую в улье, Король Теней. Если ты пришёл с добром для моих подопечных, будешь желанным гостем. Если нет, лучше уходи сейчас,
Маг протокольно склонил голову перед королевой, встречавшей его в сопровождении отделения личной охраны. Опытные, закалённые бойцы казались расслабленными и будто даже не обращающими на единорога особого внимания. Но даже ему пришлось бы попотеть, чтобы справиться с такой группой. Впрочем, справляться с чейнджлингами в бою не было нужды.
— Рад видеть тебя, королева. Увы, но всё именно так, как тебе рассказали, сделка с Ми Аморе изменила меня. Но довольно болтать, мне передали, что здесь есть трое особо важных пациенток. Это так?
— Так. Следуй за мной, Король Теней,
— Надо же, кто-то ещё помнит мой титул мага... Я польщён,
Дорога до лазарета прошла быстро. Кризалис вкратце поведала, что же случилось с Хранительницами после восстановительных операций. И Сомбре рассказ не понравился, особенно реакция на обретение рогов и крыльев. Ни один искалеченный не будет паниковать и напрягаться, когда ему возвращают потерянные части тела. По крайней мере, не будет без соответствующей магии внушения.

Королева довела Сомбру до мембраны палаты, где содержались эквы, отдыхающие после операции.
Маг привычно потянулся разумом внутрь, чтобы наложить расслабляющие и умиротворяющие чары, но будто наткнулся на стенку.
Улей здесь очень активно противился любой сторонней магии и ментальным воздействиям. Более того, Сомбра почувствовал на себе его внимание и недоброе. Будто большая, очень большая собака поднялась и глухо заворчала.
Кризалис, почувствовав то же самое, отправила в коллективный разум короткую, никому не адресованную, команду "Нельзя. Не враг". Маг, перехвативший её, только ухмыльнулся.
— Врачей я отослала отдыхать, а своих целителей увела. Действуй, маг. И покажи, как ты изменился,
Мембрана разошлась и Сомбра вошёл в палату. Несмотря на свой обычный облик, ступал он беззвучно, копыта его постепенно обращались в вуаль чёрного дыма.
Мембрана затянулась и, вдобавок к ней, по стенам пробежало зелёное свечение, намертво отрезающее эту келью от Улья.
Маг тихо хмыкнул себе под нос, подходя к трём кроватям, где спали Хранительницы-эквы.
— Ха, мамочка-наседка. Так, что у нас тут...
Не став тратить время на ностальгии, рефлекси, самокопания и прочий мусор разума, единорог коснулся ауры Твайлайт-эквы и провалился в её сознание.
Огромная библиотека под витражной стеклянной крышей раскинулась вокруг. Солнечные лучи, падая сквозь цветные картины, одевали всё вокруг в волшебные пёстрые вуали. Вальяжно дрейфующие пылинки казались крошечными духами-светлячками. В воздухе стоял умиротворяющий аромат старого дерева, бумаги, карамели и свежего хлеба.
Сомбра огляделся, выискивая следы психических травм, старых кошмаров и пережитого рабства. Но библиотека вокруг была идиллически спокойна.
Маг усмехнулся и резко выдернул с ближайшей полки тяжёлый фолиант в алой бархатной обложке.
И тут идиллия закончилась.
Книжные полки потекли, быстро превращаясь в грязно-малиновую слизь, обнажавшую обглоданные остовы, расщепленные доски и изорванные великие труды, которыми вдобавок и подтёрлись после.
Скверна кинулась на мага, пытаясь спеленать его удушливым коконом и сломить, как почти что сделала с разумом Твайлайт. Но Сомбра даже не двинулся с места, лишь окутался холодным чёрным дымом. Неготь, касавшаяся его, застывала как лужица в лютейший мороз и рассыпалась мелкой чёрной пылью, уже безвредной для мастера кошмаров. Маг позволил этой угольной взвеси присоединиться в своему «дыму», изучая её.
Скверна не была произведением искусства, не была как-то особенно коварна или опасна для окружающих. Столь сокрушительный эффект на экву заклятье произвело из-за то, что налагалось через связанный с её душой Элемент Магии, послуживший воротами и одновременно якорем.
Из-за топорности, на взгляд Сомбры, и простоты структуры не потребовалось много времени, чтобы изучить и рассмотреть в деталях скверну, пеленавшую разум Твайлайт. И теперь всё, что оставалось сделать- нанести точно выверенный удар по одному из компонентов, что дестабилизирует неготь и заставит её выпустить обратно отрезанную ей энергию и силу.
Маг заставил клубы своего чёрного дыма вскипеть и взвиться свистящим бешеным ураганом. Везде, где дым касался грязно-малиновой слизи, та костенела и рассыпалась, обнажая изувеченную библиотеку. Ледяной чёрный вихрь стальной щёткой проходился рядам полок, стенам, витражному потолку, счищая с них клейкую мерзость.
И вместе с этим перед Сомброй встала необходимость тут же начать восстановление сознания Твайлайт. Ведь магия, что сейчас пожирала налипшую скверну, могла с лёгкостью доломать разум эквы окончательно.
Единорогу приходилось натурально раздваиваться, расщеплять внимание, магию и сознание, исполняя абсолютно противоположные по цели дела. Одновременно контролировать и ювелирно направлять яростно шипящую и ревущую бурю чёрного снега. И затягивать раны сознания Твайлайт, собирая его как разорванную книгу по страничкам. Залатывать дыры, заново собирать переплёты и возвращать грубо содранную драгоценную отделку. Восстанавливать письмена и руны, повествующие о жизни и свершениях. По осколочкам собирать витражи и полки по кускам.
Разорвав контакт, Сомбра почувствовал, как с него градом валит пот. Поглощённый работой, маг не сразу осознал, сколько же она сжирала сил. И то, что он сам сожрал оскверняющее заклятье, погоды не делало, ибо оно содержало до обидного мало энергии.
А впереди было ещё пятеро таких же осквернённых Хранительниц- двое в этой палате и трое разбросанных по оккупированной стране.
В душе единорога, мягко подходящего к постели Флаттершай-эквы вскипала злость, абсолютно непривычного происхождения. Наблюдая, как жёлтая пегасочка беспокойно ворочается в лекарственном сне под тонким нежно-салатовым покрывалом, Король Теней скрежетал зубами от осознания того, что кто-то столь безпонячьи поступил с этим чудом и целой страной. Осознание того, что кто-то жестоко и мерзко надругался над чистыми и беззащитными созданиями вызывала желание рубить клеймором направо и налево и наводить удары с орбиты.
Последняя мысль была столь неожиданной, что потушила гнев. Сомбра даже потратил пару секунд, любуясь спящей эквой и раскручивая в уме ассоциацию и воспоминания, которым было просто неоткуда взяться.
Как связаться с кораблями. Как указать и обозначить цель и дать поправки артиллеристам на орбите. Как вести огневой вал.
Все эти знания всплывали из той части его разума, которая сформировалась после воскрешения. Новое образование столь гармонично вплелось в сознание, что маг не замечал его до настоящей секунды. Что же применила Каденс? Что она вложила в соглашение такого, что не просто заставило Сомбру изменить поведение, подчиняясь условиям, но и его самого изменило, принеся новые установки, новые ценности и знания?
Впрочем, ответ на все эти вопросы можно найти позже. А сейчас есть работа.
Сознание Флаттершай встретило мага сказочной красоты садом. Раскидистые деревья простирали ветви, увитые пышным вьюном, доверчиво раскрывавшем белые и розовые цветы. Благоуханная сирень росла тут и там, наполняя воздух нежным сладким ароматом. Розовые кусты, шиповник, гортензии и тюльпаны устилали всё обозримое пространство пышной цветной пеной, над которой порхали стаи пёстрых бабочек.
Сомбра, формируя два противовесных заклинания, скрипнул зубами. Здесь будет труднее, чем с Твайлайт-эквой из-за хрупкости и ранимости этого сознания и души. Сложно будет не нарушить тонкой структуры и мягких образов разума Флаттершай.
Чёрный дым разрушительных чар взвихрился, яростно и туго. Вынуждая притаившуюся и маскирующую раны Элемента Доброты неготь взвиться в тщетной попытке защититься. Стараясь действовать как можно аккуратнее, Сомбра напрягал все силы, придавая «дыму» свойства о которых ему поведала новая, «приживлённая» Каденс часть разума и памяти. «Разумная пыль», состоявшая из мириад крохотных автоматонов, нацеливавших свои аппетиты на что-то конкретное и способных воспроизводить себя, поглощая целевой материал. Это было чистой идеей, энциклопедическим фактом, без технических подробностей, но Сомбре хватило.
Теперь заклинание, стирающее и рвущее структуру скверны, действовало ещё быстрее и представляло меньше опасности для разума Флаттершай. Но сил при этом стало жрать куда больше, что совершенно не восполняла энергия от разрушенной и поглощённой скверны.
И вместе с этим маг восстанавливал и затягивал раны и повреждения сознания Хранительницы. Напитывал жизнью завядшие и варварски вытоптанные цветы, затягивал раны деревьев и приращивал отломанные ветви. Стирал следы костровищ и скармливал раскиданный мусор беснующейся чёрной метели.
Из контакта с сознанием Флаттершай Сомбра буквально выпал. Впервые за необозримо долгий промежуток времени единорог чувствовал подступающую усталость.
Не тратя времени на раздумья и анализ воспоминаний, идущих всё усиливающимся потоком со стороны «психоматрицы», наконец услужливо назвавшей себя самое, Сомбра стягивал в себя силу, возмещая потраченное. Новый фрагмент личности же настойчиво требовал действовать, ведь перед Сомброй лежало, сладко посапывая и не смотря ни на что улыбаясь во сне, ещё одно дело. Рэрити-эква, Хранительница Щедрости, также нуждалась в помощи мага.
Сомбра, на всякий случай принял облик Смоуки и протянулся к ауре белоснежной мастерицы.
Там его встретила прекрасная комната, которая могла бы принадлежать дворцу особо увлечённой и понимающей в изящных искусствах особы. Весь интерьер был гармоничен, аксесуары, мебель и украшения дополняли одно другое и всю картины в целом, раскрывая при этом своё блеск и изящество.
И снова маг спровоцировал скверну на нападение, и снова она попёрла в лоб, не в состоянии придумать что-то ещё.
Дестабилизирующее заклятье в этот раз работало даже лучше, вероятно потому, что маг успел немного обдумать и подшлифовать формулу в паре мест.
Работа здесь не отняла так много сил, как с хрупкой и чуткой Флаттершай, но заставила попотеть, выверяя каждую мелочь и деталь. Изысканное убранство и декор возвращались к прежнему виду, укрытые в самые ответственные моменты расщепляющим чёрным дымом как одеялом.
Кропотливая работа заняла едва ли не больше времени, чем бережное очищение разума Флаттершай. Но маг остался доволен проделанным.
Такое незнакомое прежде, но теперь крепнущее с каждым исцелённым разумом, удовольствие от того, что помог кому-то, подставил плечо и защитил приходило согревающей волной. Не было возможности понять откуда- от матрицы, всё сильнее сливавшейся и растворявшейся в нём, или из самого рассудка Сомбры, под действием сделки избавившегося от обременительной жажды власти и садизма.
Слушая мерное дыхание троих спящих Хранительниц, которым скоро предстояло взвалить на свои хрупкие плечи восстановление страны, «Смоуки» едва заметно улыбался.
Ради таких моментов стоит жить и работать.

Вставка третья, коротко об армии Альянса.

08.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 15:52

Аметист Призм, кристальная пони-чародейка, слегка пихнула розовогривую экву. Поняшка мягко улыбнулась своей спутнице, ободряя мятно-зелёную единорожку тёплым касанием бока.
— Это же "твои", морпехи. Ты думаешь, что они откажут в разговоре?

В небольшом сквере чуть ниже по улице расположилась пятеро мобильных пехотинцев, из состава "опекающего" отделения, и четверо фестралок. Не снимая доспехов и скафандров, они явно отдыхали после тренировки, который в последние дни у гарнизона было много. Только шлемы у кого покоились рядышком на лавке, у кого были сложены на спину. По копытам и рукам то и дело блуждали термоса с чем-то парящим и бутерброды с кирпич размером.

— Ф-фух-х… И страшно и любопытно, из первых рук послушать... Побудешь рядом, Аметист? Моральной поддержкой?

— Для чего ещё нужны друзья, Айви?

С тёплым смехом эква потрепала кристальную пони по макушке и тронулась вместе с ней к скверу, где болтали человеческие солдаты и ночные гвардейцы. В груди прыгал то лёгкий кусачий холод, то жгучее любопытство бывшей стражницы. Хотелось и пройти мимо и заговорить с «големами»

Медик, который тогда на склоне оказывал первую помощь освобождённым, «товарищ Шеповалов», также заметил Айви и помахал ей рукой с лёгкой улыбкой.
Торни улыбнулась в ответ и загнала сомнения батогами вглубь разума. Слишком интересная возможность, чтобы упускать. Не давая росткам неуверенности пробиться вновь, вспоминая давние тренировки стражи, Айви подошла к сидящей в сквере компании.

— Товарищ Шеповалов! Можно к вам присоединиться?

— Конечно, филледи, присаживайтесь. Чайку?

В руках у Айви и в копытцах Аметист как по волшебству оказались термосные крышки, полные парящим тёмным чаем и бутерброды с пол кирпича размером. Пару минут эква и кристальная поняшка отдавали должное нехитрому но весьма приятному угощению.

Айви то и дело бросала взгляды на беседующих морпехов и фестралок. Экве было почти до зуда интересно расспросить людей об их службе и устройстве в целом. Но она не решалась, лишь перекидываясь короткими фразами и шуточками. Аметист, заметив это, потёрлась щекой о плечо подруги. Жест не укрылся от остроглазых фестралочек, и одна из них, с синей гривой и шёрсткой цвета ночных облаков, тихонько хмыкнула.

— Ты что-то хотела, Айви? Не бойся морпехи не кусаются, пока мы рядом,

— Поклёп! Мы вообще не кусаемся!

— Да, хочу кое-о чём спросить. Товарищ Шеповалов, а долго вы тренировались? Чтоб как на склоне двигаться в ваших доспехах?

— Очень долго, но скафандры тоже с особенностями. Профессиональный интерес, я смотрю?

— Да. Была стражницей и, глядя на вас, думаю возобновить карьеру,

По компании прокатился радостный гомон. Теперь на экву смотрели с уважением и одобрением и люди и пони. Всем было приятно видеть, как коллега, пусть и бывшая, встаёт на ноги после перенесённых травм.

Синегривка так и вовсе расплылась в улыбке до ушей.

— Получается, ты наша сестрюня? Айви, это классно!

Очень быстро беседа сделала виток и потекла куда живее. Экве стало легче воспринимать и общаться и с фестралками и с людьми. Последних Айви буквально засыпала вопросами про специфику службы, организацию и тренировки.

Эдгар Кингсли, заместитель сержанта, рассказал, как совмещаются долгие тренировки и моторизация в скафандрах. Пехотные «Граниты» буквально несли сами себя, ускоряя и усиливая владельца. Управляемые через нейрошунт, скафандры ощущались как вторая кожа и совершенно не стесняли, стоило лишь чуть привыкнуть.
Айви решила, что хочет себе такой «Гранит». Кингсли одобрил и сказал, что похлопочет за неё, если эква всерьёз решит идти в пехоту.

Следом подключился сержант Беззаботный, устроив небольшой ликбез по организации службы в целом.
В регулярной армии служат только контрактники, каждый «заход» по тридцать лет. Первые пять лет первого контракта это учёба и подготовка. Первый год на боевые задания не выходят без крайней необходимости, отдавая его углублённым и очень интенсивным тренировкам. Работа в отряде, взаимодействие с техникой и огневой поддержкой, обращение с оружием, рукопашка, инженерное дело, первая помощь, методы допросов и многое другое, что необходимо солдату.
Абсолютно вся теория вкладывается на гипнообучении, вместе с психоматрицей солдата. И, по сути, пять лет «учёбы» нужны для того, чтобы полученные знания нормально интегрировались, прижились и стали своим собственным опытом, который не покинет никогда и никогда не подведёт.

После года чистой учебки начинаются боевые выходы, чем дальше, тем больше. Четвёртый и пятый курсы, фактически, служат уже как полноценные пехотинцы и десантники. На флоте ситуация похожая.
После пяти лет подготовки начинается действительная служба во всей красе. И там уж как кому повезёт.
У большей части отделения подходил к концу первый контракт. А снайпер Йозеф Шварц так и вовсе уже на второй пошёл. При этом выглядел он довольно молодо и спокойно поведал, что за последние двести лет люди довели продолжительность жизни до трёх-четырёх веков. Если только не словить раньше разер.

Тему подхватил и развил Шеповалов, рассказав о модификациях тела, необходимых для солдата. Ускоренной реакции, укрепления кожи и костей, улучшения мышц, изменения свойств крови и иммунной системы. Чем больше стаж, тем больше «аугментаций» оказывается в теле. К стандартным добавляются модификации всего, что только можно. Расширение диапазона зрения и пси-восприятия, имплантированные процессоры для работы с техникой, армирование крупных артерий углеволокном, размещение в теле «микрофабрик» нанитов, замена костей на искусственные, из сверхпрочных композитов, рои микропроекторов силового поля под кожей и много чего ещё, что только может потребоваться и помочь протянуть на поле боя лишние пять минут.

Айви заново развернула перед собой события на склоне. Из только что услышанного выходило, что выйти вдесятером на сотню карибу для морпехов даже не трудность, а просто рутина. Даже если отставить в сторону оснащение и модификации тела, каждый из этих людей имел за плечами по двадцать-тридцать лет боевого опыта. При среднем возрасте карибу в ватагах в двадцать восемь-тридцать пять лет.

Йозеф, видя, что эква задумалась, что-то высчитывая, добавил, что в эквестрийском корпусе, даже среди пехотинцев, есть ветераны Последней, которым лет по сто сорок-сто шестьдесят.

Эква попыталась представить, что было бы, столкнись карибу с такими. И снова получила эмоциональный "тянитолкай". С одной стороны, представлять, что бы творили с оленями такие ветераны было приятно, заставляя после пережитого расплываться в улыбке.

И вместе с этим по спине бежал холодок от осознания того, какую войну могли назвать Последней люди.
Но Торни решила всё-таки спросить про неё. Семён Волков, один из стрелков, на удивление спокойно объяснил, что в той войне человечество сражалось за своё существование с собственными создателями. Началась сто двадцать лет назад, длилась тридцать лет, самых тяжёлых за всю историю. Тогда люди ценой огромных потерь и усилий всё-таки смогли выгрызть себе свободу и начисто уничтожить тех, кто долгие века кормился с их пси-энергии.

Масштабы происходящего были воистину космические, и Последняя перетряхнула всё общество до основания, оставив раскалённые, негаснущие следы во всех сферах жизни. Люди так и остались сильно милитаризованной расой, где армия и общество спаяны настолько прочно, что границы порой теряются.

От предложенных исторических материалов Айви отказалась, аргументировав тем, что ей бы после оленей в себя как следует прийти, а уж потом читать подробности о Последней. Но вот если есть история мирного времени, история культуры и искусства, то эква будет рада познакомиться с ними. Волков был только рад перекинуть Айви запрошенное.

Меч занесённый.

08.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая
Время 07:15
Додж Джанкшен проснулся и сейчас вливался в очередной осенний день. Мастерские деловито шумели, на рынке уже стоял гомон покупателей и периодические вскрики подвергавшихся наказанию экв.
Вокруг большого ящика, поставленного на краю площади, собралась группка эквинов и несколько карибу. Надпись «Лучший минет в мире! Попробуй бесплатно только сегодня!» и просверленное в досках отверстие под ней привлекала жеребцов обоих видов, как лампа мотыльков.
Никто не видел, как этот ящик привезли и поставили сюда. Никто не знал, кто это мог сделать. Да и не было это интересно никому.
Сунувшегося было к ящику эквина отстранил олень, коротко бросив «Подождёшь!» и рассупонил шнуровку штанов.
Через пять секунд в воздух взлетел жуткий, вибрирующий крик. Настолько высокий, что трудно было поверить, что он вообще принадлежит карибу.
Нетерпеливый олень, шатаясь, неловко ковылял прочь от ящика, пытаясь руками унять хлещущую из оторванной мошонки кровь.

А в амбаре на окраине городка повисла немая пауза. Микрокамеры, установленные на площади и в самом ящике, передали прекрасную картинку происходящего, а уж вопль карибу было слышно и без аппаратуры.

Командир подпольщиц, серая пегаска с чёрной гривой, похлопала по плечу человека и весело рассмеялась.
— Проспорил! Так что, когда всё закончится, катаешь меня на закорках вокруг города!
Офицер только развёл руками, с выражением полнейшего недоумения. Видеть настолько тупые поступки ему не приходилось за долгие годы службы в спецназе ни разу. И, хоть по результатам спора с решительной и злобненькой пегасочкой, он остался должен, шалость однозначно была хороша.
Командой через психолинк человек запустил спрятанные в городке несколько сигнальных ракет. Красные воющие шары взвились в небо, оповещая подполье о начале операции. Его-то бойцы и так знали всё, выйдя сейчас впереди сидевших в засаде ударных групп.
А драконья черепаха, сидевшая в том самом ящике, была довольна донельзя, несмотря на липкую ленту, удерживавшую её на месте. Плотно позавтракав, рептилия всегда приходила в благодушное настроение.
И её не волновало, что сейчас городок захлестнули скоротечные уличные бои. Не волновало, что сейчас эквы, которых долгие годы прессовали, издевались и мордовали сейчас получили в руки оружие и возможность отомстить. Не волновала гибель эквинов, известных особо противным отношением к рабыням, карибу всех подчистую, стражников, пытавшихся «усмирить и поставить на место».
Эквы из сопротивления, до того скрывавшиеся по лесам и непролазным топям, были полны решимости отомстить за себя свой поруганный дом. Для стражников и карибу было крайне неприятным сюрпризом, что в этот рейд сопротивление пошло не с одной лишь магией и холодняком, а с любезно предоставленными людьми разерами и лёгкой бронёй.
Четверо землян же носились по городу как жаждущие крови духи, поддерживая атаки экв, где это было нужно. Где восставшие замедлялись, наткнувшись на слишком сильного для себя врага, как по волшебству оказывался спецназовец, в несколько секунд переламывавший ситуацию.
Буквально за полчаса Додж Джанкшн был отбит. Благодаря своевременной помощи и новой экипировке ни одна эква не погибла. Несколько переломов и порезов не в счёт.

Лидер восставших, Фрости Виндс, серебристая пегаска с чёрной гривой, забралась на статую Даинна на главной площади и толкнула короткую, но прочувствованную речь, потрясая разером над головой.
И эйфория, надежда, счастье от наконец-то сброшенного ярма окутывали город практически видимой искрящейся задорными золотыми блёстками пеленой.
Пусть впереди неизвестность. Пусть это только маленький провинциальный городок. Пусть остальная Эквестрия ещё томилась в рабстве. Но робкий огонёк надежды уже занялся.

08.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 09:11
Кристал Вижен чувствовала, что горит заживо. А ведь это только начало приступа, дальше будет только хуже. Эква билась в цепях, в который раз раздирая в кровь руки и шею, не в силах контролировать судороги.
Она не могла направить поток духовной энергии, не могла сформировать и пропустить сквозь себя пророчество, когда на месте её тонкого, изящного рога торчал короткий обрубок, полный тянущей, обжигающей боли.

Будто капли дождя, сгустки памяти о грядущем один за другим проявлялись и сливались воедино, разворачивая перед Кристал события.
Эква металась на своей подстилке, крича от страшных картин и боли, хлещущей по нервам.

Острые взгляды с высоты, прикованные к земле. Белые полосы в небе, как брошенный на могилу букет. Последние секунды тишины старого мира.
Синие крылья, распростёртые во всё небо, блеск лунного серебра.
Слепящие вспышки, стирающие любую защиту, сдувающие щиты городов как ураган карточный домик. Стальные драккары, плывущие по небу и рассылающие невидимые жалящие лучи и огненные стрелы, что сами отыскивают жертву.
Механические воины, падающие с заоблачных высот. Двуногие, подобно эквинам, и четвероногие разумные- они идут не останавливаясь и не ведая жалости.
Под стальной поступью дрожит и падает в серый пепел королевский штандарт. Боевые порядки могучих карибу косит, будто траву. Запах грозы и сожжённой плоти висит в воздухе густой, забивающей ноздри пеленой.
Корону оленей как масло рассекает тёмно-серый клинок.
Массивная фигура в доспехах не из этого мира, с глухим безглазым забралом делает шаг из-за угла дома. Лучевой самострел опускается, а бронированная рука протягивается к провидице...
Голос её хозяина доносился как сквозь толстый слой воды, Кристал слышала, но не понимала, что говорит эквин.
— Я уже раз велел тебе замолчать, сука! Пеняй на себя!

Мордочку провидицы оплели ремни, рот заполнила холодная, мерзкая на вкус резина, которую Вижен ненавидела всем сердцем. Как можно так глушить слова пророчества? Как можно столь жестоко затыкать пробкой её душу?
Руки, когда-то давно бывшие родными, грубо поставили Кристал в коленно-локтевую. Провидица глухо вскрикнула от резкой боли, стараясь удержать осколки ускользающего и разбитого видения. Чтобы хоть немного отрешиться от того, что с ней делал тот, кого она когда-то любила.
Когда эквин закончил и оттолкнул Вижен на её подстилку, эква не смогла удержать остатки транса и кое-как расслышала последние слова.
— Пасть откроешь, когда подумаешь над своим поведением, вещь,
Оставшись одна, провидица сжалась в комок, рыдая не столько от боли внизу, сколько от горечи и тяжести видения. До исполнения которого оставались сутки, едва ли больше. Подобное было у Кристал и перед Падением, которое она встретила лёжа в постели, абсолютно раздавленная знанием о грядущем как и сейчас.
Может, приближающийся апокалипсис полностью заслужен? Может, вторжение послужит лишь во благо и на пепле старого мира взрастёт что-то новое, может в очищающем огне переродится доброта, любовь и гармония?
Но возможно ли создать её на крови, пусть и крови поработителей? Может ли блеск выстрелов стать искрой надежды?
Кристал, полностью истощённая пророческим приступом, в очередной раз униженная тем, кого когда-то любила, чисто и беззаветно, кем была предана и истязаема, лежала и тихо рыдала от скрутившей душу едкой горечи и безысходности.
И, вместе со слезами, бежавшими по её мордочке, пришёл негромкий, теперь уже ласковый отзвук провидческого приступа. Будто бы большое и тёплое белое крыло укутало Кристал.
Новый рассвет. Разбитые цепи. Изящная ладонь царственной эквы, пожимающая массивную, покрытую невиданной бронёй десницу. Новая дружба.
Надежда.
Измотанная, Кристал провалилась в сон без сновидений. И на губах её играла тень улыбки.

08.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 11:15
Мягкий толчок вывел Зекору из объятий дрёмы, в которой сюрреалистическим хороводом кружились образы последних дней. Игральные карты, верхом на которых катались «шкурки» «Ингвара» и «Хагена», чёрный катер, отрастивший огромные перепончатые крылья, нескончаемый океан звёзд, в котором весело смеясь брассом плавает эква, что напросилась в рубку «Борея».
Зебра проморгалась, всё ещё боясь в глубине души, что скромная маленькая каюта тоже растает, как недавние фантасмагории и она проснётся в доме Хиртира.
Но окружающие её технологичные интерьеры и не думали расплываться зыбкой дымкой, оставаясь обнадёживающе реальными.

Зекора откинула прозрачную мягкую створку и поднялась из спальной ячейки, с наслаждением потягиваясь. Всё было реально, уж проснувшаяся полностью шаманка могла с уверенностью отличить одно от другого.
Даже странная аура "Борея", в первый раз пугавшая своей непривычностью и чуждостью теперь стала казаться уютной. Зекора, привыкшая всегда благодарить окружение за заботу и услуги, прижалась лбом к стене в безмолвном выражении этой благодарности. И корвет не остался безответным, послав зебре щекотную волну одборения.
Странно было ощущать подобный отклик от чего-то неживого, но корабль сейчас казался разумным существом со своей волей, чувствами и мыслями. Хотя, почему казался? Был на самом деле.
Из философских размышлений Зекору вырвал шорох динамика и голос стрелка, вопрошающий, одета ли она и можно ли войти. Зебра поспешно завернулась в сдёрнутое с кровати одеяло и ткнула пальцем по пиктограмме открывающейся двери на контрольной панели. Сотканный из оранжевого света без видимого источника, значок ненадолго поменял цвет на зелёный и гермостворки бесшумно разъехались.
Человек протянул полосатой экве очищенные от краски золотые кольца.
— Мы на месте, вас уже ждут. Да, и ваши украшения, филледи. Как новенькие, ни чешуйки красного не осталось,
— Да, мне был важен украшений блеск
Спасибо за заботы жест.
Однако ж я осмелюсь попросить
Пару минут одной побыть.
Свобода снова раз уж мне дана
Наедине одеться хочу я.

Стрелок вскинул руки в до боли знакомом жесте «без вопросов» и скрылся за дверью.
Удовлетворённо вздохнув, Зекора стянула и бросила одеяло обратно в спальную ячейку и вытащила из прикроватного шкафчика одежду. Нательное бельё, облегающее плотно но невесомо мягкое и нежное, рубашку из лёгкой и прочной «углеткани», брюки и куртку из более грубой «самотвердейки», которыми зебру одарил инженер «Борея», сказав, что этот "наряд" удержит даже мантикорьи когти и зубы, во что зебре верилось с трудом.
Стрелок уже ушёл вместе с остальным экипажем проводить послеполётную проверку и подготовку к следующему рейсу, но дорогу до аппарели Зекора помнила хорошо.
Из бокового отсека, где плотно жались друг к другу несколько кают, зебра прошла мимо лестницы в рубку, располагавшуюся вопреки всем представлениям, не на носу или верхней палубе, а в глубине корабля, мимо нескольких запертых дверей в технические отсеки.
Чуткая травница уловила, как сухой, многократно регенерированный воздух смешивается со свежим, пахнущим дождём и травой.
И хоть она была благодарна «Борею», корабль был слишком чуждым и непривычным. Зебра предпочла поскорее сойти, почувствовать под копытами мягкую траву и землю вместо композитных коридоров и брони.
Почти дойдя до лестницы, ведущей к трюму, Зекора услышала бодрый перестук копыт и застыла, мордочка к мордочке столкнувшись сама с собой. Те же полоски, те же синие глаза, одинаковые ирокезы и золотые кольца на шее и ногах.
Зебра-эква была настолько удивлена, что не обратила внимания на сопровождающую свою пони-копию пегаску с медальоном королевской служащей. Ярко-зелёная крылатая кобылка же не стала вмешиваться, дав двум зебрам спокойно пережить и принять встречу своего отражения.
Зекора-эква опустилась на корточки, чтобы не нависать над самой собой, но о четырёх копытцах. Зекора-пони мягко усмехнулась, не сводя долгого изучающего взгляда со своей копии из параллельной Эквестрии. Спустя несколько долгих секунд обе синхронно рассмеялись.
— Мне говорили, что помошница придется мне по нраву
Однако же, такого я не ожидала.
Но изумление сумев я превозмочь
Тебе скажу — добро пожаловать, саванны дочь!

— И мне друзья такое же сказали
И как я вижу вовсе не соврали.
Столь необычной встрече рада я
Тебе желаю под копыта теплого дождя,
Полосатая эква с тихим вздохом обняла четвероногую знахарку. Зелёная пегаска хихикнула и присоединилась, укутав зебр крыльями.
— Я бы поприветствовала вас от имени Сестёр, но раз уж у нас спонтанные обнимашки… Можете звать меня Диссолент, или Дисси, если хорошо сработаемся. Идёмте, я покажу лабу, которую собрали для вас,

08.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая
Время 14:57
Хиртир шагал по улице в пасмурном настроении. Его грызла обида за проигранную какому-то приезжему зебру. Полосатая сука была на редкость полезной и приятной в обращении, лишиться её было жалко, но карточные обязательства нерушимы.
Краем глаза зацепив поворот на улицу, где остановились Ингвар и Хаген, комендант хмыкнул и резко сменил направление, не сбавляя шага. Стоит снова пустить в ход чудесную колоду и отыграть зебру обратно.

Дверь открыла заморённая служанка, когда-то владевшая этим домом. Не смотря в глаза склонилась и сказала, что господ сейчас нет, но она готова услужить гостю, пока они не явятся.
Хиртир взял её за горло и втащил в прихожую, намереваясь воспользоваться услужливостью прямо сейчас.
Дверь закрылась сама по себе и мир для Хиртира померк. Последнее, что он запомнил это жуткое ощущение неправильности каштановой служанки и холодный металл под пальцами там, где должна была быть тёплая, податливая плоть.
Спустя какое-то олень вышел на улицу. Окинул взглядом вечерний город, будто бы видел его впервые и быстрым шагом отправился в сторону казарм стражи. Мотив, который он коротенько намурлыкал себе под нос не узнал бы никто в этом мире.
— Вновь и вновь я вижу сон: кровью залит го-оризонт.
И-и земля в огне на много ми-иль.
Шесть минут до часа икс, небо скоро рухнет вниз.
Ветер всех развеет сло-овно пы-ыль...

08.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 18:31
В гарнизоне Колд Крик царило довольно мрачное настроение.
Командир почему-то възелся при очередном строевом смотре на недостаточно начищенные латы и мечи у нескольких новеньких пегасов. Орал долго, самозабвенно и высокохудожественно, так, что даже у бывалых уши в трубочку сворачивались.
Комендант был явно в плохом настроении, заставив в качестве наказания весь гарнизон в ближайшие трое суток до усёру работать на спортгородке, чистить снарягу и маршировать.

А так же отослал в близлежащий городок всех экв, что стражи держали для обслуживания, развлечений и нескольких пойманных подпольщиц.
— Чтоб вам жизнь мёдом не казалась, засранцы! Охуели вкрай!
Так прокомментировал комендант завхозу и начкараула свой приказ.

08.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 20:30
Карибу, весело насвистывая, шёл по вечернему Балтимейру, придерживая поводок своего нового приобретения. Кремовая эква-пегаска двадцати трёх лет досталась ему сегодня не без торгов. Товарищ из городской управы почти перебил цену, но мастер рун пустился на крайние меры, раскупорив заначку.
Эта сука была слишком хороша, чтобы вот так просто упускать её. "Красная", миниатюрная и изящная, узкая где надо, восхитительно послушная и умелая.
Дома, всласть поразвлекавшись со своей новой рабыней, мастер рун отошёл ко сну, радуясь про себя, что предыдущий хозяин этой сучки сломал шею, упав пьяным с лестницы.
Мастер рун всхрапнул и перевернулся на другой бок. Кремовая пегасочка открыла глаза. Звёзды за окном сияли холодно и колко, мертвенным светом превращая реальность в застывший кошмар. Казалось, само время замерзает под касанием тонких бледных лучей, вытягивающих жизнь из мира. И не бархатный купол ночных небес повис над головой, а Бездна разинула усеянную игольно острыми зубами пасть.

Когда на истошные и бессвязные крики далеко за полночь прибежали соседи и стража, комната напоминала скотобойню. Стены, пол и потолок заляпаны брызгами крови, ошмётки тела мастера рун валялись по углам и мебели. Голова карибу с воткнутыми в глазницы рогами, покоилась на столе в окружении рисунка четырёхлучевой звезды, выполненного его же кровью. В комнате завывал ветер, вольготно влетавший в высаженную внутрь раму. И холодные осенние звёзды насмешливо играли в осколках стекла на полу.

Новая рабыня, каким-то чудом уцелевшая, забилась под кровать в дальний угол и тряслась. Когда её вытаскивали, обезумевшая эква лягалась и кусалась, придя в себя только после нескольких сильных пощёчин. Не соображая от страха, что происходит, не понимая, что напала на жеребцов, кремовая пегаска бессвязно бормотала о демоне, спустившемся по звёздным лучам и забравшему мастера рун.
— С-ст-т-тало т-т-так х-хол-лод-дно, т-тоск-кливо и п-пусто... В-всё ст-тало б-бес-смыслен-но... Он п-пришёл из Б-безд-дны... Он пр-ришёл... Он придёт снова! Придёт за мной! Умоляю! Умоляю! Добрые господа! Защитите! Спрячьте! Я не хочу! Я не хочу! Пожалуйста!
Для расследования произошедшего в дом покойного мастера рун прибыли двое шаманов-карибу и один маг-единорог. Но не нашли ничего, а эквин так и вовсе в обморок хлопнулся когда попытался исследовать странные следы на полу, будто бы оставленные подошвами защитных накопытников, но вытянутой формы. Всё, чего касался "демон со звёзд" буквально поглощало магию и дышало Бездной.
Долго выносить это не смогли даже олени и вскоре вышли, опечатав дом. По совету шаманов командир стражи перевёл своих карибу и эквинов на военное положение, собрав в гарнизоне.

А сошедшую с ума пегаску отвели в приют для осмотра и перепродажи. Вскоре она вновь оказалась на торговом помосте, но уже в фиолетовом ошейнике и с большой скидкой. Новый хозяин нашёлся быстро и кремовая пегасочка отправилась вместе с франтоватым эквином к нему домой.
Жаль, только, что выходя из паланкина, где новенькая по дороге ласкала его, франт зацепился ногой за порожек и упал виском на бордюрный камень.
В суматохе никто не заметил, как кремовая пегасочка куда-то пропала.
Нашли её сильно позже, неприкаянно бродившую около балтимейрской ГЭС. Пегска, даже когда её трясли на допросе продолжала бормотать про демона из звёздного света, выжигающий душу холод и три светящихся зелёных глаза.

Последнее затишье.

08.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия.
Время 21:00

Вельвет сощурилась от света рампы. Стараясь дышать медленно и глубоко, вышла на сцену и встала перед залом.
Уиллоу уговорила Кантату дать концерт для аудитории побольше, чем освобождённые в общаге. А МакФинниган с Жилиным и Ветровым «закинули удочку» в кантерлотский Дом Офицеров.
Кантата бросила быстрый взгляд на компанию, стоящую за кулисами, и почувствовала как теплеет на душе. Глайд, Уиллоу, Цитрин, Вибрант, Рокет. Её друзья. И Ветров с МакФинниганом, выглядывающие и машущие рукой из-за спин экв.
Вельвет вышла на сцену и поклонилась залу, чувствуя, что вот-вот взлетит от, казалось, давно забытых ощущений. Нетерпение, радость, щекочущий жар предвкушения заставляли душу звенеть.
Публика в зале была в подавляющем большинстве понячья. Патрульные офицеры с улиц, ночные гвардейцы, охрана дворца. Где-то на галёрке и балконе можно было заметить более привычные очертаниями фигуры людей, но их бы не набрался и два десятка. Большей частью в чёрной форме флота, но было несколько оливковых комбезов пехоты.

— Добрый вечер, почтенная публика. Я хочу сказать вам спасибо, что приняли меня и моих друзей в час нужды, что протянули руку помощи. И я хочу немного вас отблагодарить. Эти мелодии я написала уже здесь, и ещё никогда не играла для широкой аудитории,
Кофейная эква, ощущая дрожь нетерпения, прошла к инструменту и, лишь на одной силе воли, медленно и грациозно опустилась на стул. Магией открыла партитуру и почти нежно положила руки на клавиши.
Несколько секунд Кантата ловила счёт и сосредотачивалась. И начала играть.
Полилась лёгкая, быстрая и озорная мелодия. Будто бы стайка пёстрых бабочек, она порхала по залу, дробясь цветными переливами. Вдохновение создать её пришло, когда на утренней прогулке Кантата увидела порхающую в рассветном сиянии Грейсфул. Пегасочка щедро делилась с миром и небом красотой танца, дарила его восходящему солнцу. Вельвет тогда натурально ушибло вдохновением, комм с нотной записью она отложила только ближе к трём часам дня.

Вторая мелодия походила на прохладную позёмку. Такая же текучая, искристая, музыка окутывала всё туманной пеленой. Написанная буквально за один вечер, вдохновлённая рассказом приглашённого Вибрант штурмана космического корвета о дальних мирах и системах, о голубых гигантах и белых карликах, о квазарах и войдах. О чудесах вселенной, с которыми космонавт сталкивался во время полётов.
Казалось, ноты сами сверкают и зовут в далёкий путь, как звёзды в тёмных небесах.

Третья мелодия дробилась цветными брызгами и переливами нот. Кофейная единорожка писала её во время небольшого похода на Радужные водопады. Договорившись с поняшками из космодромных рабочих, Рокет и Фриски вытащили кантерлотских экв прогуляться и поваляться на травке. День тогда прошёл абсолютно идиллически и мирно, за разговорами, играми и пикником.

Четвёртая композиция была полна величественного спокойствия. Дышала тайнами и исконными загадками мироздания и разума. Мелодия расплеталась на мириады перетекающих одна в другую звонких капель, рисующих в общем слаженном танце прекрасный и сложный узор. За неделю пребывания в этой Эквестрии Вельвет встретила во сне принцессу Луну. И Владычица Грёз очень помогла пианистке советом и объятиями синих крыльев.

Пятая мелодия лилась плавно и нежно, словно розовое рассветное сияние, согревающее и очищающее мир. Мягкой и ласковой волной она накрыла зал, окутав души публики солнечным жаром. Кантата в лихорадочном темпе, буквально чувствуя за спиной сильные горячие крылья, написала её позапрошлым вечером, кода общежитие освобождённых навестила принцесса Селестия. И, вопреки всем протоколам и «этикету», удостоила экв коллективных объятий огромных белых крыл. Многие освобождённые тогда даже не пытались скрыть слёзы счастья.

Кантата остановилась и глубоко вдохнула. Руки её чуть подрагивали, когда она вернула их на клавиши.
Ноты в партитуре закончились. Ибо не осталось больше нот, способных запечатлеть это.
Первые же прикосновения к инструменту родили, казалось, невозможное звучание. Тягостное, давящее, оно пыталось пригнуть к земле, расплющить в блин, разрушить волю. Тут же навстречу ему взвивались полные ненависти и злобы аккорды, порождая настоящую бурю. Бурю, от которой бросало в дрожь, в трепет, в гнев и ярость.
Вельвет вскочила, почти опрокинув стул и буквально била по клавишам. Руки её метались как у одержимой, высекая из фортепиано её собственную историю.
Закипая, музыка стремительно набирала темп, приближаясь к крещендо. В наивысшей точке Кантата взмахнула рукой над клавишами и мелодия изменилась. Приобрела чёткий ритм, в неё вплетались дробные металлические ноты.
Словно раскалённый ураган, звук взмыл под высокие потолки. Чуть вслушайся и услышишь рёв плазмаганов, ласковый шелест рентгеновских лазеров и разрывы ракет.
Но буря стихла, лишь успев развернуться во всю ширь. Кантата, измотанная игрой, вывела последние, мягкие, ласковые аккорды.

С явным трудом отойдя от инструмента, единорожка поклонилась зрителям. Волна аплодисментов поднялась, толкнула её в грудь, чуть не заставив покачнуться. Вельвет чувствовала, как её распирает от счастья. От гордости за свой труд.
Пони топотили копытами по полу, рассыпая гулкие хрусткие раскаты, в которые сиротливо примешивались едва слышные и более привычные хлопки немногочисленных людей.
Когда Кантата ушла за кулисы, то попала прямиком в вихрь обнимашек, поздравлений и радостных голосов подруг. Плакали в гриву пианистки, она сама плакала в чужую. Вельвет зацеловали в нос, в лоб, в щёки. Кантерлотские эквы соизволили отпустить пианистку лишь тогда, когда затискали и заобнимали вдоволь, вдоль и поперёк.
Уиллоу улучила момент и мурлыкнула на ушко пару слов, напомнив пребывающей в эйфории Вельвет кое-о чём, для чего пианистка просила помощи. Кантата, выдернутая из счастливой прострации после первого за шесть лет концерта, встрепенулась, благодарно чмокнула получейнджлинга и стремглав умчалась в гримёрку.
Спустя какие-то пару минут, трясущимися пальцами застёгивая блузку, пианистка вышла в коридор. Как раз вовремя, чтобы заметить почти ушедшего ефрейтора. Единорожка глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду.
— Данил! Подойди сюда на секунду. Мне нужно кое о чём тебя спросить,
Человек, не чуя подвоха, подошёл к кобылке и чуть улыбнулся.
— Да, Вельвет? Что ты хо...
Договорить Ветров не успел. Кантата, резко обхватила его за шею, прижалась, так как сил сдвинуть человека с места не хватило, и коротко но жарко поцеловала.
Морпех остолбенел. Ему это напоминало взрыв светошумовой гранаты, ослепляющий, оглушающий, оставляющий звон в голове и полную спутанность мыслей. Но поцелуй эквы был шоком куда более приятным.
Отстранившись, пианистка усмехнулась оторопевшему выражению Ветрова.
— Этого-то мне и не хватало... Иди сюда!
В глазах Кантаты сверкнуло пламя, не уступавшее по жару и ярости перегретой плазме, когда она полуподтянулась, полуподтянула Данила уже телекинезом.
Почти рыча и сбиваясь с дыхания от нетерпения, Вельвет впилась в губы ефрейтора. Не отпуская его и не давая отстраниться, целовала долго и жадно. Наконец, эква опустила голову на плечо солдата и тихо, удовлетворённо вздохнула.
— Ветер мой... Ну обними же меня наконец. Ты не представляешь, как мне надо сейчас,
Ефрейтор, чувствуя, будто сейчас взлетит безо всяких движков, мягко и трепетно обнял Вельвет. Светящуюся, звенящую сейчас от нежности и счастья.
— Не думала, что так вымотаюсь,
Ветров не был особо хорошим эмпатом, но гладя пианистку по гриве, ощущал, как покалывает в пальцах от её бушующих эмоций. Чувствовал, как давняя корка, броня, которую Кантата носила шесть лет только наращивая толщину, сейчас падает целыми пластами, обнажая душу. И человек не говорил ни слова, околдованный ласковой доверчивостью эквы.
— И... Я не уверена, что смогу дойти до общаги. Меня аж трясёт,
— Хочешь, донесу тебя? Или прозаически на такси?
Эква ткнулась носом в шею ефрейтора, пряча улыбку.
— Не надо мне наёмных извозчиков. Донеси меня, ветер мой вольный,

Вельвет быстро задремала, убаюканная темпом шагов Данила и мягкими покачиваниями в такт. Лишь порой, полупросыпаясь, покрепче обхватывала человека за шею и снова погружалась в неглубокие грёзы. А солдат гадал, когда успел совершить что-то, чем заслужил такое чудо.
На подходе к общежитию освобождённых, Кантата проснулась, зевнула и потянулась, насколько позволяло положение на руках у пехотинца.
— О, уже почти пришли. Знаешь, Данил, я тут вспомнила кое-что. Моя соседка сегодня на ночь отправилась на посиделки к эквяшам из Мейнхеттена... И у меня залежалась бутылка вина. Составишь мне компанию?
Ветров остановился, поставил экву наземь и заглянул ей в глаза.
— Посмотрим, Кантата.
— Посмотрим. Ветер мой...
Ефрейтор, собиравшийся что-то сказать, осёкся. Вся ярость, вся застарелая боль, которая до сегодняшнего дня постоянно чувствовались в поведении Кантаты, куда-то ушли. В экве не было больше иссушающего пламени, скрытого тонкой корой самоконтроля.
Солдат снова собрался что-то сказать, но сбился с мысли, замедлился на секунду, достаточную, чтобы Вельвет накрыла его губы ладонью и совместное молчание было куда красноречивее любых слов. Ефрейтор приобнял хихикнувшую единорожку за талию и повёл в жилой корпус.
Общежитие встретило их тишиной и коридорами, погружёнными в тусклое дежурное освещение.
В комнате Вельвет обнаружилась не только бутылка вина, но и пара бокалов, которых, как точно помнил Ветров, в общежитие не завозили.
Сидеть бок о бок на кровати было не очень просторно и пианистка откинулась на морпеха, щекоча ароматом пряных духов и гривы. Ветров, чуть усмехнувшись, вновь мягко обнял её за талию, ловя кончиками пальцев враз подпрыгнувший пульс. Пианистка с тихим, полным нежности вздохом прижалась к нему.
— Данил?
— Да, Вельвет?
— Скажи... Чего ты боялся раньше? Нарушить приказ?
— Нет. Я боялся другого,
Солдат отставил в сторону бокал, покрепче обнял привалившуюся к нему экву и зарылся лицом в её гриву. Ветров не верил в то, что это происходило взаправду. И не видел, как Кантата улыбнулась, но чувствовал её тёплую волну.
— Боюсь нечаянно сделать тебе больно. Сказать, сделать что-то не то. Да, я понимаю... Я вижу, какая ты сейчас... И всё равно чувствую себя как на минном поле,
— Брось, ефрейтор, у тебя это просто не получится. Ту слишком хороший. Слишком добрый и чуткий, чтобы сделать мне больно,
Ефрейтор собирался было возразить, но Кантата не дала. Лишь заслышав вдох, она извернулась и тронула лоб человека губами.
— И я тебе это докажу,
Поднявшись с кровати, Вельвет взялась за первую пуговку рубашки.
— Помню, Уиллоу сокрушалась, что ты только выпроводил её из душевой, когда она "нечаянно" завалилась туда в кружевном белье,
Под пальцами пианистки пуговицы вылетали из петель одна за другой.
— А ты потом, со своими в курилке орал, опять же сокрушаясь, что девушку в таком белье видел только на картинке... Знаешь, кажется я поняла в чём была соль твоего возмущения,
Под рубашкой оказался туго зашнурованный корсет, а Кантата с поистине дьявольской ухмылкой завела руки за спину, добираясь до застёжки юбки.
— Просто это была не не та эква, которая тебе нужна. Уисп могла делать что угодно, но у неё ничего бы не получилось. А вот я...
Юбка упала на пол вслед за рубашкой и эква неспешно повернулась на месте, подняв руки к потолку и вытянувшись, как струнка. Человек поднялся, шагнул к ней, не веря своим глазам и ощущая, как полыхающий внутри костёр подбирается к горлу.
На Вельвет был классический полный комплект нижнего белья. Чулки, пояс, трусики, корсет. Всё цвета слоновой кости, оттенявшего кофейную шубку. Ветров мягко положил ладони на щёки эквы, закрывшей в блаженстве глаза.
— Я лучше чем картинка, не находишь? На меня можно смотреть. А трогать...
Кантата поплотнее прильнула к морпеху, обжигая своим шёпотом.
— Даже нужно. Ветер мой вольный...

08.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 22:43
В ангарах мейнхэттенского космопорта было непривычно суетно. Оружейные погрузчики, нечаатые гости здесь, деловито сновали между машинами, подвозя ракеты и бомбы в куда большем количестве, чем требовалось для дежурных вылетов. Да и никто никогда не брал в простое патрулирование тактических плазменных ракет переменной мощности.
Ян Зелинский, пилот ударного катера, осматривал свою машину, размышляя, для чего могли потребоваться аж четыре такие ракеты, которые подвесили на его "Снегиря".
Даже без чуйки, наработанной за долгие годы службы, полётов и боёв, было понятно, что на носу замес. У Зелинского были догадки, с кем именно, сам же вылетал с морпехами на перехват отряда вторженцев. А то, как снаряжались катера, говорило о том, что либо грядёт большое вторжение, либо командование решило навешать оленям на их же территории.
Забираясь в кабину, где уже сидел и ждал его штурман, Мэтт Тейлор, Ян едва заметно улыбнулся. На шлеме у товарища, помимо наклейки "Не кричи, мне тоже страшно!" теперь красовалась ещё и залитая прозрачным защитным слоем каллиграфическая надпись "В нужное время- в нужном месте!" и маленький рисунок трёх геральдических лилий. Автограф на память от одной из спасённых в ту ночь экв, как-то раз летавшей по делам в Кантерлот на их катере. Наблюдать за Тейлором, в непритворном изумлении глядевшим тогда на двух Флёр-де-Лис, пони и экву, было весело.
Подключившись к нейроуправлению, Ян почувствовал, как холодок пробежавший по позвоночнику, сменился электрическим покалыванием. Пришло чувство присутствия Тейлора, ощущение тела раздвоилось на привычное человеческое и тело машины, сейчас державшей в своих объятиях.
"Снегирь 508 диспетчеру, к старту готов. Разрешите рулёжку на полосу."
"Диспетчер 508-му. Рулёжку разрешаю, дорожка 8."

08.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия
Время 23:23
Осинин правил свой фальшион, просматривая сводки и отчёты о выполнении приказов. Шорох "бархатного" фуллеритового брусочка по лезвию из тусклого серого металла действовал на генерала как медитативная музыка, облегчая работу в нейролинке.
Потоки информации со всей Эквестрии сейчас проходили через разум Вячеслава, раскручивая в своём стремительном беге картину происходящего.
Вот гарнизоны один за другим рапортуют о том, что для проведения "тренировок на местности" согласно графику собраны и готовы выдвигаться группы по роте в каждой. Восемь оповещений, тысяча двести морпехов ждут команды на отправку.

Вот с космодромов приходят оповещения о вскрытии хранилищ тяжёлого вооружения и загрузки его на машины. Две дюжины "Воронов", тяжёлых истребителей, из которых половину пилотируют эквестрийские пегасы, и сотня катеров, от десантных до ударных, набирали "гостинцы", которые предстояло доставить в отражение Эквестрии. Цели были уже назначены и распределены.
Вот приходит сообщение от девятнадцатого космофлота, который отправляет ещё три корвета. "Лазурит", "Клён" и "Среброгрив" будут ждать в промежуточной точке маршрута и отправятся в прыжок к отражению вслед за "Бореем". Если империю карибу можно было просто сжечь из космоса, хватило бы одних корветов. Но, увы, артиллеристам в этой операции нужно будет быть предельно аккуратными.
Вот через буй-ретранслятор приходят короткие шифровки из отражения. О подготовленных диверсиях. О начатых восстаниях. О подменённых вражеских командирах. О расставленных маяках для авиации и орбитальной артиллерии.
Всё должно пройти быстро, не оставив карибу шансов на понимание ситуации и ответ.
Целую неделю готовилось наступление. Целую неделю работали пони и люди здесь и за завесой. И сегодня ночью взведённый курок будет спущен.
Генерал открыл шкафчик с бронёй и стал неторопливо облачаться. Обманчиво лёгкий на вид боевой скафандр привычно заключил в свои объятия а оружие заняло положенные места.
Осинин отправил сигнал сбора своему взводу и вышел за дверь.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 02:32
В комнате было тихо. Только лёгкий ночной бриз чуть шелестел шторами.
Кантата, счастливая, довольная и абсолютно расслабленная, обнимала ефрейтора, положив голову ему на грудь.
Сегодня, впервые за последние годы, ярость и боль ушли окончательно и бесповоротно, не оставив даже тени. Было легко, даже дышалось свободнее, когда грудь не стискивал добела раскалённый обруч.
Данил смотрел ей в глаза. И самыми кончиками пальцев гладил то её лоб, то переносицу, то щёки. Трепетно, ласково, будто бы боясь, что если прикоснётся сильнее, Вельвет растает как сон поутру.
Млеющая эква вздохнула, утыкаясь в шею пехотинца, и замурлыкала.
— Ветер мой... Упал с ночного неба... Унёс из неволи... К свободе. К теплу. К свету. Милый мой... Любимый...
Данил не знал, что сказать. Впервые в жизни ему было настолько хорошо. От того, что он обнимал Вельвет. От её доверчивого трепета. От её жара. От того, что было немногим ранее.
Ветров нежно накрыл ладонями щёки Кантаты, привлёк её к себе, чуть коснувшись губ.
— Радость моя. Моё счастье. Моё чудо. Ради тебя стоило пройти в тысячу раз больше, чем мне за всю жизнь довелось. Вельвет... Я просто не могу этого выразить, мне слов не хватает,
Ефрейтор крепко обнял экву, благодарно заурчавшую.
— Единственное, что я знаю- мне повезло неимоверно. Встретить тебя, чудо моё. Яркую. Яростную. Жаркую,
Кантата, охнув от избытка чувств, вцепилась в морпеха, прильнула всем телом. И поцеловала так, что даже у видавшего виды Данила почти перехватило дыхание.
Куснув Ветрова за губу, эква уселась на нём. Тонкие, сильные пальцы пробежались по груди человека, прошлись вдоль нескольких шрамов.
Вельвет негромко замурлыкала себе под нос. Теперь её руки порхали и касались груди Ветрова уже в такт мелодии, которую напевала кобылка. Ефрейтор то трогал её ладони, на секунду переплетая пальцы, то гладил по бёдрам и талии. На губах его играла лёгкая улыбка, каждый раз, когда Кантата ловила его ладонь своей. Ответная улыбка и сверкающий взгляд были лучшей из наград.
Постепенно, напевы эквы перерастали в нечто большее.
Музыка Гармонии, обычно коллективная и открытая, заполнила комнату. И звучала она только для двоих душ, что нашли друг друга, когда Кантата пела для морпеха.
Мягкий, мелодичный голос звучал и звучал. Уютный, пропитанный любовью и нежностью, благодарностью. И будто бы весь мир замер, пока эква пела, закрыв глаза и полностью отдавшись текущей через неё магической музыке.
Аплодисментов не было, только крепкие объятия человека, к которому Вельвет прильнула с кошачьим урчанием. Поцелуй расцвёл, как обещание чего-то волшебного и прекрасного.
Но очарование разбил резкий писк комма Ветрова. Солдат порывисто поцеловал Кантату в лоб и соскочил с постели.
— Вельвет, прости. Пора,
Кантата, подобрав под себя ноги со смесью осознания, и светлой грусти смотрела, как человек за секунды натягивает подбронник и комбез.
— Куда?
— Сам узнаю только на катере. Но вернусь обязательно. Мне есть ради кого,
Ефрейтор, не отрывая взгляда от малиновых глаз Вельвет, погладил её по щеке. Единорожка с тихим, полным надежды и нежности вздохом обняла его и шепнула на ухо.
— Я знаю, ветер мой вольный. Я знаю,

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия
Время 03:55

Перед распахнувшим аппарели корветом стояли те, кому предстояло отправиться в отражение Эквестрии. Вызволить своих друзей, подставить плечо тем, кому нужно, вернуть должок оккупантам.
Рота десанта, группа спецназа, взвод Детей Ночи, медицинская команда, пилоты катеров, экипаж "Борея" стояли и смотрели, как с тёмного неба бесшумно соскальзывает синий силуэт и приземляется перед ними.
Принцесса Луна, опустила крылья к самой бетонке и чуть покачивала головой. Секунды тянулись томительно, пони и люди ждали.
Совершенно неожиданно, Луна раскинула крылья одним мощным взмахом бросила себя в высоту и запела. Её глубокий, чарующий голос, окутал взлётную полосу. Слова древнего языка не беспокоили слуха, заставляя отзываться в такт сами сердца. Мелодия, пришедшая из далёких и звонких слоёв мира разливалась в душах прозрачным серебром.
Не только на кантерлотой "бетонке" была слышна её песня. Взлетая к звёздам, голос Луны разливался меж ними, резонировал и от отражённый падал вниз, на каждый космодром, где готовились отправляться солдаты и гвардейцы. Гармоники сплетались со светом Селены и порождали у каждого, кто слышал впечатление, что Владычица Грёз рядом. Потом многие пони и даже люди говорили, что видели Луну, парящую над своим космодромом.
Принцесса благословляла солдат на защиту слабых. На освобождение порабощённых. На правое дело. На подвиг. На бой с чудовищем.
Чтобы было верным копыто и рука. Чтобы виброклинки и лунные когти не ведали промаха. Чтобы заклятья и разеры безошибочно отыскали свои цели. Чтобы выстоял скафандр и защитила кираса.
Завершив свою песнь, Луна медленно опустилась наземь и замолкла. Несколько секунд над кантерлотским космопортом стояла тишина, плотная, как вата. Внезапно, принцесса вскинула голову и её глас взлетел к ночному небу.
— По машинам, воины! Мы выступаем!

Дробный топот сотен ног рассеял ватную тишину, когда пони и люди разбегались по своим бортам. Никто не мешал друг другу, морпехи, десантники, Дети Ночи и спецназ за считанные секунды заняли свои места.
Луна, улыбнувшись поднимавшим аппарели машинам, взлетела и нырнула в уже начавший закрываться трюм "Борея". Принцессе полагалось место на "флагмане" этой маленькой флотилии, что взлетала сейчас с космодромов Эквестрии.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 06:42
Над восточным краем неба появилась тонкая розовая полоска зари. Столица на склоне горы постепенно просыпалась. На улицах растягивались праздничные транспаранты, что не успели вывесить вчера, заканчивались последние приготовления к большой ярмарке, которую не должно омрачить ничто.
В воздухе висела лёгкая дымка, запах свежего хлеба и кофе из фешенебельных районов. Раздавались покрикивания десятников стражи и перестук копыт, когда патрули расходились по маршрутам после пересменка.
На широкой площади неподалёку от дворца полным ходом разворачивались торговцы. Кто-то раскладывал на прилавках затейливую бакалею, кто-то ювелирные украшения и камни из далнких земель, кто-то наряды, кто-то оружие.
Кто-то выводил на невысокие подиумы и рассаживал у привязей экв, зебр, важенок, редких минотаврих и буквально пару лесных ланей, возле которых выставили отдельных охранников, чтобы редкий товар не пострадал. Рабыни занимали места кто с безысходностью и равнодушием, кто послушно, чуть ли не пританцовывая.
Многие при этом поглядывали на расположенный в центре ряда работорговцев широченный загон из прочных железных прутьев. На таких странных созданий, так похожих на эквинов.
Пони, захваченные в Дэндэлайн Филдс, жались друг к другу в поисках ободрения и хотя бы иллюзорной защищённости. Прошла неделя с тех пор, как их угнали из родного дома. Неделя в положении бесправных рабов, неделя непрекращающегося страха и тающей надежды. Единственное, что походило на тень везения- король оленей, узурпировавший трон этой Эквстрии, дал приказ о том, что первые пленные из походов в порталы будут принадлежать ему. Только поэтому пони ещё не распродали по одиночке.
С каждым рассветом, с каждым новым днём всё сильнее грызла безысходность, всё больше застилала взор апатия и подавленность. Тяжелее всего приходилось единорогам и пегасам, которых искалечили, невзирая ни на какие мольбы и просьбы. Отрезанные рога и подрезанные и зачехлённые крылья тащили совершенно непривычных к подобным ужасам эквестрийских пони, как камень на шее, в бездну отчаяния.
Но они всё ещё верили, что за ними придут. Что принцессы и гвардия не оставят в беде. Пусть вера эта и становилась с каждым днём всё призрачнее.
В дальнем углу клетки, чуть в стороне от большинства пленных, полулежал темно зелёный земнопонь, приобнимая всхлипывающую единорожку. Ласково тёрся носом об её шею и тихо бормотал на ушко дрожащей кобылки
— Все будет хорошо Слайси. Нас найдут, обязательно найдут. Принцессы и гвардия не бросят нас,
Единорожка судорожно вздохнула, смахивая слезы. После ампутации рога голова её постоянно раскалывалась от боли, а душу рвало когтями уныние и чёрная тоска. Если бы не её жеребец, она бы уже потеряла всякую надежду.
— Ндеюсь, Брасс… хотя все меньше,
Понь тоже вздохнул, облизав разбитый нос. Когда подругу тащили отрезать рог, он попытался бросться на оленей, но получил дубинкой. Слайсед Кэррот сочувственно лизнула жеребца в щёку.
— Сильно болит?
— Ерунда… меня больше беспокоит Лайт,
Понь кивнул на лежащую рядом с ним пегаску. С тех пор как ей подрезали крылья, она практически не реагировала на внешний мир, оставляя без внимания даже скудную пайку на обед, а только с лютой тоской смотрела на голубеющее сквозь прутья решетки небо. Единорожка с тревогой посмотрела на подругу, и в свою очередь обняла ее и принялась тормошить
— Држись, Лайти, держись. Помощь придет, я знаю… Мы с тобой... Мы тебя не бросим.
Тэйсит Лайт молчала. И продолжала с бесконечной тоской смотреть в рассветное небо.

И взвилось пламя.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Орбита Эквестрии Павшей.
Время 07:42
Пространство в точке равновесия меж Селеной и Эквусом заволновалось. Незыблемая прежде гладь шла искривлениями и рябью искажений, из которой в реальный мир выныривали корабли.
Меньше чем за минуту, на орбите оказалась сотня катеров и четыре корвета-охотника. Выстроив ордер, эскадра на полном ходу двинулась к безмятежной на вид голубой планете. Эфир оставался девственно чист, каждый пилот и так знал, что ему делать, каждый штурман знал свой курс и цель на Эквусе. Когда до отражения планеты оставались жалкие три тысячи километров, по психолинкам прошла команда.
"Всем бортам, начать постановку помех."
Корабли начали торможение, готовясь вставать на низкие орбиты и входить в атмосферу, отстреливали ложные цели, по иннерции убегавшие вперёд. Даже если бы у карибу была бы нормальная ПКО, она бы не смогла бы ничего различить в этом винегрете радиолокационных и тепловых ловушек, психических и магических имитаторов, глушилок и гравитационных фантомов и банальных туч медных игл.
Укрывшись облаком обманок и ложных целей, эскадра разошлась.
"Борей" занял низкую орбиту и выпустил двадцать четыре ракеты "космос-поверхность". Отойдя от носителя, "Рябинки" тут же установили связь друг с другом и образовали рой. Модифицированные в эквестрийских мастерских, эти ракеты несли формирователи заклинаний, полностью превращавшие слепую, безудержную ярость трёхмегатонных боеголовок в заклинания, разрушающие стационарные щиты, глушащие единорожью дальнюю связи и телепортации.
Ракеты, расходясь по траекториям, рассыпались во взрывах ликвидаторов над целями, когда поглощённая до последнего кванта энергия взрывов накачивала заклятья. Над Эквестрией в доли секунды повисла магическая пелена, для создания которой обычными методами потребовался бы батальон единорогов и час работы.

Когда отработали спецракеты, катера вошли в верхние слои атмосферы, отправляя следом свои "гостинцы", пусть не такие мощные и совершенные, но зато более многочисленные. Тактические и конвенциональные, ракеты и корректируемые бомбы волной устремились вниз, к назначенным им целям. К отрядам карателей, отправленных на подавление восстаний, к гарнизонам, откуда чуть ранее диверсанты вывели экв, к казармам стражи в городах, к железнодорожным развязкам, к мостам.

Едва гостинцы, запущенные катерами, ушли достаточно далеко, "Борей" и "Лазурит" выпустили космодесантников. Солдаты в тяжёлых бронескафандрах прыгали с аппарелей в чёрное небо и неслись к поверхности, где их ждала встреча с оккупантами.

"Клён" и "Среброгрив" пошли на высокую артиллерийскую орбиту, откуда им предстояло работать по наземным целям ракетами и бортовыми орудиями.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Время 08:10
Орбита Эквестрии Павшей.

В грузовом трюме корвета собралась готовая к выброске рота десанта. Сто пятьдесят солдат в последний раз проверяли и перепроверяли снаряжение и оружие.
Капитан Оскар Тревилль оглядел своих бойцов.
Открыв забрало шлема, он набрал воздуха в грудь. Можно было обратиться по психолинку, но капитан чувствовал, что так будет правильнее.
— Товарищи десантники! Там внизу, нас дожидается стадо отборнейших пидарасов! Эталонных, блядь, гандонов, хоть сейчас в стазис и в палату мер и весов! Эти уёбища не знают воинской чести, нападая на тех, кто слабее, считая, что это «право сильного»! Калечат пленных ради садистской прихоти! Они обратили прекрасную страну в руины, а население поработили!
Тревилль ненадолго прервался, когда над аппарелью замигал красный сигнал и запищал зуммер обратного отсчёта.
— Товарищи, помните приказ генерала Осинина- не оставлять в живых ни одного карибу. Ни один засранец не должен пережить встречу с воином-человеком. Ни один!
Зуммер перешёл с прерывистого сигнала на постоянный писк. Загудели насосы, откачивая воздух из трюма.
Капитан и его рота захлопнули бронезабрала. Последние слова напутствия Оскар говорил пока открывалась аппарель.
— А теперь вперёд! Покажем этим жертвам пьяного аборта, что такое настоящие солдаты!
Хоть принцесса Луна благословила их перед отправкой, промолчать и не напутствовать перед прыжком своих солдат, своих братьев, Оскар не мог.
Полторы сотни десантников поеслись вниз, к белокаменному городу на склоне горы.
Битва за Эквестрию уже началась. Там внизу сейчас сеяли хаос и панику спецназовцы. А роте Тревилля предстояло нанести завершающий удар в битве за Кантерлот, рухнув подобно молоту.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Атмосфера Эквестрии Павшей
Время 08:10
Катера, несущие Детей Ночи, спецназ и мобильную пехоту, зарылись в атмосферу, приближаясь к своим точкам выброски. Им предстояло снизиться хотя бы до полусотни километров, чтобы высадка прошла без проблем.
Впереди волны десанта вспыхнула синяя звезда, когда Луна телепортировалась прямо с "Борея" на гребень атаки. Аликорна, сложив крылья, неслась к земле одной из первых, окутавшись конусом плазмы.
Наступал конец владычества карибу.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 08:12
После захвата восставшие укрепляли Додж Джанкшен как могли. Улицы перекрыли баррикады из разного хлама, мостовую раздербанили на булыжники, ибо привезённых людьми гранат было мало. На всех высоких зданиях выставили наблюдение из самых зоркоглазых пегасок.
Мужское население, которое уцелело во время захвата, согнали в ратушу, чтобы не мешались под ногами и не ныли. Туда же отправили нескольких экв, которые искренне рыдали над трупами бывших хозяев, но разместили отдельно. То, что для охраны всего этого бедлама пришлось выделить десяток подпольщиц заставляло Фрости скрежетать зубами.
На горизонте показался отряд карателей, посланный столицей и сейчас лишних рук и стволов не было! А ей приходится оставлять десятерых автоматчиц просто затем, чтобы нелояльные гражданские не вылезли куда не надо и не пустили всё под откос.
Когда Фрости добежала до окраины, к которой дожен был выйти карательный отряд, то её немного отпустило. Подпольщицы, которым за краткую неделю инструкторы-земляне старались вбить основыне азы и закрепившие их сегодня делом, уже приготовились встречать "гостей". Из нескольких окон торчали швабры, покрашенные сажей и свёртки тряпья, которым придали вид чего-то напоминающего эквинский силуэт. Сами же эквы прятались и маскировались на месте, уж этому их учить было не надо.
От стены отделился прозрачный силуэт, стремительно густеющий, и навстречу Фрости шагнул капитан Стэнли. По крайней мере, человек так представлялся.
— Винд,
— Что-то они быстро. Ты часом не слал главоленю ругательных писем?
— Нет. И Фрости, передай своим, чтобы ныкались за домами и баррикадами. Времени- минута. После вспышки обратно на позиции и отстреливаем всех, кто выжил.
Неделю назад Фрости бы послала Стэнли по матушке, но сейчас пегаска успела проникнуться к "демону из бездны" доверием и какой-то приязнью. Капитан чужаков одним своим присутствием внушал уверенность, а уж когда доходило до боя, то становился самым настоящим духом смерти.
Фрости, смахнув секундное побуждение поднести руки рупором ко рту, нажала тангету рации.
— Всем! Новая вводная, прячемся за первую линию домов и баррикад, тридцать секунд времени!
Никто не спорил, никто не медлил, Фрости пользовалась заслуженным авторитетом. А четверо людских солдат, последовавших за укрытия вместе с эквами, внесли маленькую но всё же каплю его укрепления.
Стэнли, прислонившись спиной к баррикаде, зачем-то начал вслух обратный отсчёт с десяти, завершив его выкриком.
— Вспышка с тыла!
Дневной свет перекрыло жгучее белое сияние, на миг осветившее город и превратившее его в фантасмогорическое фото. Воздух наполнился сухим, неестественным жаром, какого не бывает и в самых глубинах южных пустынь.
А потом всё кончилось. Кто-то из восставших хотел высунуться из-за укрытия, посмотреть, что же это было, но сныкалась обратно под резким окриком землянина.
— Куда! Волна идёт!
Что за волна никто спросить не успел, потому что на городок обрушился чудовищный громовой раскат, выбивший несколько стёкол и прогнавший по земле тучу пыли и мелкого мусора.
Не давая эквам запаниковать или метаться, Фрости рявкнула в рацию.
— Занять позиции! Не подпускать ублюдков к городу!
Выглянув из-за угла дома, черногривка невольно поёжилась. В стороне, где должен был двигаться отряд карателей, поднимались три огромных гриба серого дыма и пыли. Чудовищные поганки росли и росли, и ветер уже начинал относить их в сторону необжитых пустынных степей.
А небо пестрело белыми полосами, особо густыми в стороне Кантерхорнских гор.
— Ох ебать ту Молли в уши через нос... Стэнли, это что за хрень? Те самые "тактические", которые ты вчера обещал?
— Да. Три ракеты по килотонне каждая, привет карателям от космонавтов,
— Да уж, горячие ребята...
— Фрости, оставь как минимум три десятка твоих девчонок, чтобы успокаивать гражданских. Иначе они нам тут город сроют в панике,
Винд фыркнула, буркнула в рацию распоряжение, и бегом рванула в ближайший дом и, выбравшись на крышу, заняла присмотренное место между труб. Приникла к прицелу, выискивая движение в облаках пыли. Жалости к карателям у неё не было никакой, равно как и у прочих восставших, что сейчас.
И хотя что-то говорило ей, что из под чудовищных грибов дыма и пыли не появится ни единой живой души, Фрости хотела проконтролировать это самолично.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая, Кантерлот.
Время 08:14

Вышедший открывать ярмарку, король Даинн смотрел, как в небе распускается целый веер белых полос. Их было много, не меньше нескольких сотен. Какие-то петляли как припадочные и быстро истончались, какие-то неслись прямо как стрелы, какие-то шли лихим зигзагом, как та рыжая шлюха из бывших "Вандерболтов", пока ей не подкарнали крылья.
— Почему звездопад посреди дня? Что это?
Он ткнул пальцем в сторону распускавшегося пучка инверсионных следов, обращаясь к рядом стоящим кобылам, закованным в бондажную фурнитуру.
Эквы отреагировали по-разному. Белая кокетливо улыбнулась и заверила, что она не имеет понятия и уж конечно бы не посмела бы испортить повелителю удовольствие от ярмарки.
— А ты? Синяя шлюха? Признавайся, твоё дело?
— Провались в Тартар, ублюдок. Мы не будем говорить с тобой,
— Тартар ждёт тебя, через пару минут. А пока, мне некогда с тобой возиться. Увести! Надоела,
Олень взошёл на помост перед собравшейся на площади толпой и воздел руку, требуя тишины.
И в этот самый миг над городом вспыхнули три невзрачных облачка дыма, разбросавших быстро затухающие осколки. И вместе с этим на город обрушившилась незримая волна магии, стёршая и развеявшая щитовое заклинание Кантерлота.
Пегасы, которые уводили Луну, подобрались и как бы невзначай подтянулись к товарищам, что свели с помоста Селестию и стали уводить Сестёр сквозь толпу подальше.
Сама же принцесса ночи, ощущая, как руки пегасов, не изменившись на вид, приобрели фактуру жёсткой ткани, обшитой пластинками брони, весьма нехорошо оскалилась. Она знала, что за звёзды падают сейчас с орбиты, и понимала, кто ведёт её и Селестию сквозь толпу. Осознание того, что рядом чужаки, и бодрило и настораживало, заставляя кровь быстрее бежать по венам.
Найдя взглядом среди белых полос яркую синюю точку, возглавляющую марш по небу, Луна тихо хмыкнула.
— Ты вовремя... Владычица Грёз,

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая.
Время 08:14
На сером горном склоне, вдобавок к маскполям укрывшись голографическими плащами, сидела снайперская группа, направившая стволы в сторону главной площади города.
Пятеро сосредоточились на пёстром столпотворении, сверяя окрас, морды и психофон с имевшейся базой, отыскивая предателей, продавших страну и добровольно впустивших карибу. Командир же поводил прицелом в районе помоста, с которого должен будет выступить король. У него была задача отдельная
В городе ниже и дальше на хорошо видимой площади вот-вот должно было развернуться большое действо.
Гуляющие, внимая глашатаям, оставляли хаотичное блуждание по площади и обращали взгляды в сторону возвышения. Толпа стала стягиваться к нему, в трепетном ожидании, что наконец-то начнётся главное веселье.
На помост взошёл король и картинно воздел руку. Сильный, уверенный в себе покоритель. Имеющий право. Хозяин. Он был твёрдо убеждён, что его владычество нерушимо, что завоёванные земли и впредь будут под его пятой.
Получив сигнал отом, что на подходе спецракеты, снайперы вошли в боевой транс. Восприятие их ускорилось, мысли обрели машинную чёткость и быстроту бега. И командир не удержался от лёгкой усмешки и посыла в психолинк, никому специально не адресованного.
"Ну, viva la vita!"
В небе распустились тусклые разрывы, когда сработали ликвидаторы чароимпульсных бомб, снёсших щитовые чары над городом и давших начало операции.
Командир нажал на гашетку, когда погасли рукотворные микросекундные солнца. Раз уж люди начали сегодня праздничный фейерверк вне всяких сроков, им же его и поддерживать.
Рентгеновская винтовка не издала ни звука, только луч срезал мужское достоинство Даинна чище любого скальпеля. Да ещё и празднично, с хлопком и дымком. Ведь сегодня ярмарка, надо чтобы была атмосфера праздника.
И тут же человек срезал не успевшему упасть карибу один из рогов. Так же, со вспышкой и дымком. Празднуй, король!
Но где же офицеры и верные вассалы? Почему они не спешат к королю? Стоит их поторопить. Например, отстрелив ухо. И второй рог. Поиграть в милую, старую как само снайперское искусство, игру "Кто главный альтруист и погибнет первым?"
Когда после секундной прострации и шока товарищи короля наконец-то решили присоединиться к веселью, группа начала огонь в полном составе. И ни один воин из свиты, ни один телохранитель, ни один лорд не смог приблизиться к Даинну. Снайперы обрывали их жизни быстро и милосердно, стреляя в головы и сердца. Впрочем, этими частями тела карибу и раньше не пользовались как должно, так что потеря для мира невелика, по мнению самих землян.
Видя, как король поднялся, явно намереваясь покинуть праздник, командир поспешил исправить это. Лучи пробили ногу и плечо оленя, калеча и лишая возможности нормально двигаться. Даинн рухнул на помост, заходясь в крике боли.
Танцуй, король, танцуй. Радуйся своим завоеваниям.
Снайпер всадил ещё один луч в кисть, отчаянно скребущую по доскам. Усмехнулся, видя как король задёргался и попытался добраться до тянущегося к нему адъютанта. И прострелил запястья обоим, а подчинённого ещё и успокоил лучом в затылок, чтобы не мешал вечеринке.
Как рога ломать и подрезать крылья эквам, так они первые, а как отвечать, так нет желающих. Олени, что тут скажешь.
Один карибу оказался проворен. Вынырнув из толпы, где пробирался пригнувшись, попытался прикрыть Даинна собой и рунным щитом. Лейтенант проделал в дубовых досках, покрытых затейливой вязью, две дырки. Одну напротив руки короля, укладывая луч рядом с недавней раной, вторую там, где была голова не в меру самоотверженного оленя. Который, если бы сбежал, мог бы прожить чуть подольше, минут на пять, пока десант не прибыл и не добрался до него.
До карибу никак не доходило, что щиты от снайперских разеров не помогают. Ни дубовые, расписанные рунами, ни заклинания, разворачиваемые "из камня" в три слоя. Рядом с королём прилёг после милосердного выстрела в голову уже третий шаман, пытавшийся защитить сюзерна от непонятного волшебства.
В психолинке прозвучал голос командира группы, сейчас находившегося внизу, в городе.
"Сорок секунд до первой волны, Тель, заканчивайте играться. Обеспечьте свободную площадь и прижмите дворцовые ворота. "
"Принял, выполняем."
Лейтенант двумя слитными выстрелами в сердце и в голову оборвал мучения Даинна и переключился на кордоны стражи, которые пытались успокоить и не выпустить панику на улицы города.
Товарищи, получив соответствующие команды, переводили огонь кто на ворота дворцового комплекса, откуда выбегали гвардейцы и карибу, кто на неудачливых золотобронных в оцеплении.
Через несколько секунд оцепление где было прорвано, где рассеяно огнём и толпа хлынула с площади, куда предстояло приземлиться космодесантникам.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кристальная Империя.
Время 08:14
Шайнинг, до того занятый проверкой брони и навесных генераторов щита, оторвался от своего дела и положил голову на холку сидящей бок о бок с ним Каденс, чувствуя как сейчас ей было тяжело. И не потому, что приходилось высаживаться в «отражении» Кристальной Империи вместе со стражей и человеческими солдатами.
Шайнинг понимал, что Ми Аморе лучше всех ощущала исходящий от осквернённого Сердца фон. Ту чудовищно искажённую и безжалостно кастрированную эманацию, что когда-то дарила надежду, радость и свет а сейчас лишь гнула к земле и давила волю.
— Милая, пожалуйста, надень шлем. Не мучай себя,
— Шайнинг... Чем раньше я смогу полностью прочувствовать это, тем скорее верну этому Сердцу его изначальное состояние. И лучше я буду слушать его фон на борту катера, а не на земле, под шквалом заклятий на щитах,
Белый единорог только крепче прижал к себе жену, делясь теплом и давая поддержку.
— Чудо моё, пожалуйста, не изнуряй себя. Не думаю, что люди позволят держать мой щит под «шквалом заклинаний». Хоть мне и не по душе их… Методы, но сейчас они будут как нельзя кстати. Каденс, прошу тебя,
Розовая аликорна поплотнее прижалась к мужу, прикрывая глаза и позволяя его любви поддержать и согреть её. Принцесса собиралась не смотря ни на что поспорить, но пилот оповестил о трёхминутной готовности.
Ми Аморе вздохнула и дала доспеху команду закрыть шлем. Броня послушно сдвинула секции и плитки, заключая голову Каденс под прочнейшим композитом. Шлем развернул картинку дополненной реальности, показывая в реальном времени, где были свои и чужие. Принцесса разглядела, что на город-государство уже высадилась рота кристальной стражи и начала движение к центру.
Зазвучала пронзительная трель, над аппарелью замигал призывный красный огонь. Катер огласился слитным стуком сдвигающихся забрал Алмазных Щитов, элитного отряда, подчинявшегося напрямую Каденс.
Когда машина зашла на условленную точку, принцесса первой спрыгнула с аппарели, ведя своих воинов за собой. Ибо как бы ни была ей противна сама идея войны, сейчас это был её долг.
Пилот провёл катер совсем рядом со Шпилем, высаживая кристальную гвардию на площади, занятой гвардейцами, в каких-то трёхста метрах от Сердца, пульсировавшего болезненным грязно-малиновым светом.
Авангард "Щитов" закрепился, ожидая прибытия принцессы и держал позиции под вялыми пока попытками стражей-эквинов что-то сделать. Слишком внезапным было нападение, слишком стремительно пони оказались на улицах не оставляя времени на подготовку, сборы и ответ. И вдобавок на стороне наступающиз сейчас был Сомбра. От которого даже у гвардейцев-пони, закованных в экранированные скафандры, шли мурашки по хребту. А кристальным стражам-эквинам аура мага давила на мозги по полной.

К Каденс, прыгнувшей за импровизированную баррикаду из лотков и столиков кафешек на площади усиленную парой генераторов поля, подбежал, пригибаясь, пони-гвардеец.
— Принцесса! Старший лейтенант Глимин Спир!
— Докладывайте,
— Пока всё идёт хорошо, простреливаем весь город, часть районов уже под контролем. Среди мирных эквинов потерь нет. Организованное сопротивление есть только у Шпиля. Туда движутся два штурмовых отделения и Сомбра. Два отделения морпехов высадились в городе и готовы подойти, если что-то пойдёт не так. Каденс кивнула, принимая доклад своего стража. Обвела взглядом площадь, где сейчас несколько гвардейцев успокаивали эквинов и экв, в большинстве сверкавших яркой шкуркой граждан Империи. Одна из медиков, вопреки всем инструкциям, открыла забрало гермошлема, чтобы её воспринимали легче и спокойнее.
Пара раненых стражей-эквинов под присмотром кристального пони-лучемётчика стаскивали в угол площади несколько трупов карибу. Этих изуверов даже кристальные пони не щадили, стреляя на поражение.
Каденс материализовала своё кристальное копьё и решительно бросила в нейролинк.
"Выдвигаемся к Сердцу. Сержант Руби Шиммер и трое её подчинённых прикрывают нам тыл и идут следом."
Шайнинг развернул поле над отрядом, синхронизируя его с генераторами скафандров и кристальные пони двинулись к Шпилю.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая, Кантерлот.
Время 08:17
Шум, крики, вопли, паника висели над площадью. Король убит! Король убит!
Никто даже представить не мог такого поворота, что это будет посередь бела дня, в окружении верных офицеров и могучих воинов, которые сейчас лежали рядом с правителем, сражённые непонятным, пугающим волшебством.
Кордоны стражи не смогли удержать толпу. Снайперы с горного склона прошлись по оцеплению, оставив на брусчатке остывать тела в золотой броне с аккуратными отверстиями в головах.
Давка и паника, набрав в считанные секунды критический градус, выплеснулись на улицы. Площадь стремительно пустела, когда эквины разбегались по улицам от того, что убило Даинна со свитой, нескольких аристократов в толпе и прошлось страшной щёлкающей смертью по стражникам, что пытались остановить панику.
"Пегасы-конвоиры", в поднявшемся хаосе сомкнулись вокруг Сестёр, выхватывая "из воздуха" дизрапторные автоматы. Маскировочные и защитные поля землян объединились, укрывая их и царственных экв как от чужих взглядов так и от возможного огня. Бондажная фурнитура при этом слетала с Сестёр, как отстреленная, когда её кромсал телекинез солдат.
Луна выглядела в равной мере и довольной и настороженной происходящим, с наслаждениеем растягивая руки, занемевшие от долгой неподвижности. Селестия же просто с недоверием смотрела на "големов", покрытых тёмно-серой бронёй. Один из спецназовцев поднял забрало на секунду.
— Ваши Высочества! Мы друзья, объясним всё чуть позже! Двигаем к развалам, к лотку со щитами!
Звездногривая ухмыльнулась хлопку закрывшегося шлема, мельком глянув на нарукавник с солнцем и полумесяцем, чистыми, без лежащих на них цепей, и коротко кивнула.
— Поняла. Идём, Тия! Нет времени спорить!
Прикрывая Сестёр силовым полем и собой, спецназовцы повлекли их в сторону торговых развалов. Луна, бросив короткий взгляд через плечо, увидела, что пришельцы оставили на месте, где они до того стояли, какую-то иллюзию, полностью повторявшую их вид. Солдаты же вели Сестёр так, что с ними не сталкивались и не налетали ни эквины, разбегавшиеся с площади, ни стражники, пытавшиеся хоть как-то этот хаос обуздать.
Гвардейцев и солдат Даинна, выбегавших по тревоге на площадь, встречали те же стрелки, что уничтожили короля и свиту. Против их разеров не помогали ни единорожьи чары, ни рунные щиты оленей. Эквины и карибу вообще не могли толком понять, откуда стреляют и ударные заклинания впустую перемалывали дымовые трубы и взрывались в мансардных окнах.
Луна, на бегу хлопнула по плечу Селестию и звонко рассмеялась.
— Говорила же, что-то сегодня будет! Господа, хм, гвардейцы, не одолжите самострел?
Один из страхущих с тыла, бежавший спиной вперёд с непринуждённой лёгкостью, сунул в ладонь Луне пистолет. Тяжёлый, чёрный и удивительно удобный.
— Тридцать выстрелов. Точка на стёклышке- точка попадания,

Ведущая пара спецназовцев телекинезом опрокинули лоток с рунными щитами и за полсекунды сложили их в импровизированную баррикаду. Быстро усадив за неё экв и запрыгнув сам, один прокомментировал.
— Разер или гаусс, конечно, не выдержит, но от местных додиков защитит. Плюс наше поле,
Уже за укрытием, прислонившись спиной к доскам опрокинутого прилавка, Селестия наконец возмутилась.
— Луна! Они не друзья! Они убивали и эквинов!
— Предателей, Тия! Которые мучали и наших экв и нас!
— Они убийцы!
Спор венценосных сестёр прервал синий луч, ударивший откуда-то из зенита прямо по площадке за дворцовыми воротами, где снайперы зажали отряд стражников и карибу. Чудовищной силы заклинание заставило попросту исчезнуть всё в радиусе пятидесяти метров, оставив зеркально гладкую окружность.
Не почувствовать такой удар для магических созданий было невозможно. Селестия застыла, шокированно глядя на Луну, аура которой явственно ощущалась в заклятьи. Звездногривая пожала плечами и попробовала выглянуть из-за баррикады, но её остановил ближайший солдат, дав в руки наладонник с картинкой с волоконной камеры. Белая эква покачала головой.
— Да уж, дезинтеграция у тебя всегда хорошо получалась...
Над площадью раздался сверхзвуковой удар и синяя комета лихим афганским заходом рухнула в загон посреди опустевших работорговческих рядов.
Вслед за ней с неба сыпались десантники, с рёвом тормозившие движками после отстрела парашютов, и Дети Ночи, приземлявшиеся на своих магических компенсаторах почти бесшумно.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 08:16

Минти Дропс даже была рада, что сейчас сидит в прочном загоне вместе с другими пони из Дэндэлайн Филдс. Стальные прутья, до того ввергавшие в апатию и безысходность сейчас показались защитой, пусть и условной. Вокруг творилось настоящее светопреставление, начавшееся с трёх тусклых разрывов в небе. Эквины, запрудившие площадь, сейчас будто сошли с ума, мечась с криками. Минти не видела, что происходит на выходах с площади, но понимала, что оцепление стражи пало, когда толпа стала рядеть на глазах. Только рабыни, приведённые на торг, остались у своих мест, брошенные хозяевами. Кто-то отчаянно дёргал привязь, кто-то поддавшись страху просто сжимался в комок, кто-то смотрел на всё безучастно.
Жеребёнок, сидящий на спине земнопони, боднул её лбом в затылок, привлекая внимание к и без того заметным инверсионным следам в небе.
— Мам! Мам! Гляди, гляди наверх! Что это? Большие одуванчики? Зачем они?
Дропс, стараясь в плотно сбившейся куче пони не уронить сына, присмотрелась.
С вышины быстро опускались десятки парашютов, похожих профилем на снежинку. Под каждым виднелась точка, стремительно приобретавшая различимые очертания.
Минти помнила, рассказы знакомой стражницы, как четыре такие же "снежинки" свалились на свору алмазных псов, с несколькими шаманами в ней, и живым не ушёл ни один разбойник.
— Это, сынок, десантники...
Увидев, как повисают и начинают свободно дрейфовать парашюты, а чёрные фигурки несутся к земле, Минти ссадила жеребёнка наземь, легла сверху, закрывая собой, и крепко зажмурилась.
Что происходит после отстрела тормозных парашютов стражница рассказала только под "большой стакан". И в её глазах отчётливо читался ужас от того, что она видела тогда.
В это же время Тэйсит Лайт, до того в прострации смотревшая из под бока своего жеребца на то, как из зенита распускается букет инверсионных следов, медленно поднялась и поставила передние копыта на решётку, безумным взглядом ловя десантные парашюты.
— Стреляйте! Бейте наверняка! Я здесь! Стреляйте! Не промахнитесь!
Брасс и Слайси пытались оторвать её от решётки, но пегасочка вцепилась неожиданно крепко, заходясь в крике. Что-то надломилось в Тэйсит, что она сейчас молила, чтобы пришедшие на помощь не промахнулись и оборвали её муки. Лишение Неба настолько потрясло пегаску, что она не желала больше длить бессмысленное существование.
Раздался дробящий камни рёв и свист, когда десантники тормозили перед приземлением. Ещё до того, как они с тяжёлым грохотом рушились с десяти метров в свободном падении, воздух заполнил дробный перестук выстрелов и едва ощутимый гул того, что было у людей вместо магии.
Пони закрывали уши копытами, жались друг к другу, ощущая как отчаяние разжимает свою хватку. А потом с небес упала синяя комета принёсшая тёплое чувство защищённости и аромат сирени и черёмухи.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 08:16
Окутанная плазменным коконом, Луна мчалась к Кантерлотскому уступу, лёгкими движениями почти сложенных крыльев бросая себя из стороны в сторону, чтобы не дать врагу нормально прицелиться.
За несколько десятков километров от столицы и несколько секунд лёта принцесса почувствовала, как диверсанты в городе подсвечивают для неё цель. Точка выделялась в психическом фоне и отражала модулированное излучение, позволявшее уцепиться за неё не только сознанию но и автоматике напрямую. Бронескафандр услужливо подсказал наилучший курс и время для атаки, но Луна с фырканьем отбросила совет умного доспеха. Пусть когда дело доходило до стрельбы из человеческого оружия, она и доверяла своей "Северной Звезде", но вот многих тонкостей применения боевой магии люди не понимали.
Аликорна чуть шевельнула крыльями, гася скорость и выпустила заклятье-обманку, скользнувшее вперёд невидимым сгустком, внушающим каждому, кто смотрит на него, что именно это настоящая принцесса.
Продолжая тормозить, Владычица Грёз переводила энергию своего движения в дезинтеграционное заклятье. Пусть от общего объёма преобразованная энергия и была невелика, но принцесса моментально погасила скорость и ушла с прежней траектории.
Убедившись, что за те доли мгновения, пока готовился удар, в подсвеченную солдатами область не успел зайти ни один гражданский, Луна высвободила заклинание. Синий луч слизнул ворота дворцового комплекса и около полуроты карибу и гвардейцев, зажатых там снайперами на склоне, чьё положение доспех тоже позволял видеть.
А следом за ударом принцессы на замок падал взвод её личной охраны и спецназовцы во главе с Осининым. Влетая в окна, высаживая похабные витражи, бойцы начинали зачистку дворца.
То, что сейчас Луна одним усилием мысли оборвала под сотню жизней, её не волновало. Напротив, чем ближе к земле и решётчатому загону была принцесса, тем сильнее кипел её гнев. Дикари, думающие своим удом и калечащие ради забавы, предатели, истязающие тех, за кого должны стоять намертво. Самое большое милосердие для таких- быстрая смерть.
Рог аликорны тускло сверкнул очередным дезинтегрирующим заклятьем, но в этот раз уже нацеленным на решётки. Пронзительно синий луч, коснувшись их, рассыпался на сотни тонких струек, вьюнком разбежавшимися по прутьям и испаряющими их. А клокочущий в груди гнев был подхвачен, трансформирован и влит в новую структуру.
Когда принцесса мягко приземлилась перед пони, от неё разошлась волна силы, вливавшейся в заморённых, искалеченных, отчаявшихся. И пусть магическая решимость и бодрость были не вечны, особенно для такого количества поней, это было лучшее, что можно сделать в бою.
Радостные возгласы, слёзы облегчения и счастья, глаза, зажигающиеся светом надежды в этот миг были для звездногривой дороже всех сокровищ. То, как пони тянулись к ней, как доверчиво льнули, ища поддержки и защиты, благодаря за то, что пришла на помощь, заставляло душу петь.
Луна откинула забрало шлема, обводя взглядом тянущихся к ней кобылок и жеребцов. Это были её подданные. Это были те, за кого она в ответе. Это были те, кто нуждался в её помощи и поддержке.
Слыша, как позади раздаётся тяжёлый топот а затем гул переносных генераторов щита, которые разворачивали десантники, принцесса, позволив себе секундное проявление нежности, опустилась на колени, раскидывая крылья и обнимая всех, до кого только смогла дотянуться.
— Всё закончилось, мои маленькие пони. За вами прибудет корабль и отвезёт домой, мы же останемся здесь, и отомстим за ваши страдания,
Поцеловав в лоб серую кобылку, к ногам которой жались двое жеребят, принцесса коротко кивнула подошедшим в сопровождении спецназовцев и Детей Ночи Сёстрам этой Эквестрии.
— Сёстры правители. Прошу простить мою бестактность, но нас ждут наши воины. Мы будем рады беседе, как только Кантерлот будет свободен,
— Сестра-правитель. Жаль, я не могу пойти с тобой сейчас. Пусть твой клинок не знает промаха,
Луна-пони и Луна-эква обменялись понимающими усмешками. Пони захлопнула шлем и рывком взмыла в воздух, подняв небольшой пыльный ураганчик.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая
Время 08:16
Послав впереди себя телекинетические волны и заклятья-обманки, отделение Детей Ночи влетело в окна дворца. Оказавшиеся в коридоре в это время стражники не поняли, что произошло, как оказались срезаны разерами и ударными чарами.
Бегло просканировав обстановку, четверо гвардейцев разошлись по стенам попарно и заскользили вглубь дворца согласно плану. Броня, созданная совместно мастерами-пони и человеческими инженерами, помимо отличной защиты позволяла "прилипать" к любым поверхностям, чему Дети Ночи были рады. Мало кто смотрит в бою на потолок и стены, а значит первый удар будет за ними.
А больше верным стражам и не потребуется.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 08:16
Чувствуя, как катер начал пикирование, Хердрикс чуть усмехнулся. Через несколько секунд будет выброска и начнётся бой. Отделению предстояло спрыгнуть в районе Сильверпайн Хиллс и выбить оккупантов и присоединившихся из города.
Ветров, изучивший космические снимки местности, раскидал бойцам планы действий и сейчас просто ловил последние секунды спокойствия. Когда откроется аппарель, ефрейтор вместе со всеми войдёт в боевой транс и надолго перестанет беспокоиться о чём-либо, кроме выполнения задачи. А сейчас, судя по лёгкой улыбке, в последний раз просматривал запись с концерта Кантаты в Доме Офицеров.
Хендрикс же мысленно тянулся к своему подарку. Под скафандром, на одной цепочке с жетоном, висел лепесток прозрачного композита, в который было закатано маленькое голубое перо. Подарок от Грейсфул, сделанный буквально за сутки до вылета. На счастье, как тогда сказала пегасочка.
Над аппарелью зажглась красная лампа и тихо загудели сервоприводы, открывая лист брони. Закрыв шлемы, морпехи поднялись, переходя в трансовое состояние, в котором предстоит вести бой. По психолинку пронеслась команда ефрейтора.
«Выходим»
Утреннее эквестрийское небо приняло в свои объятия отделение солдат. Отдалаясь от катера, морпехи расходились широкой цепью над городком, поставлявшим дерево, кое-какие магические кристаллы из небольшой шахты рядом, и большое количество зажигательной смеси на основе смолы. Завод по её производству было приказано захватить максимально целым, чтобы можно было использовать его мощности на нужды ополчения и восставших.
Ветров, Янг, Баэльман, Гамаюн и МакФинниган маневрировали в сторону производственных цехов, огороженных высоким сетчатым забором. Завод, располагавшийся на отшибе от города, не был приспособлен для отражения десанта с воздуха или сколь-нибудь серьёзного штурма с земли. Все ограждения были построены таким образом, чтобы помешать выбраться изнутри наружу.
Раскрывая парашют и ловя в прицел свечение часового на одной из вышек, Ветров бросил в нейролинк.
«Действуем по плану, оленей и надсмотрщиков в плен не брать. Гражданских при сопротивлени глушить. Работаем с гауссовых карабинов.»
Губерман и Стенфилд скользили в сторону от города, к одному из цепочки холмов, опоясывающих его. Слишком далёкой, чтобы с них можно было нормально стрелять эквестрийцам, но вполне подходящих для снайпера мобильной пехоты с его тяжёлой разерной винтовкой. Город, территория завода и подходы к ней простреливались с этих позиций хорошо.

Отстрелив парашюты и оттормозившись движками, снайпер тут же включил маскировку и отбежал от места посадки на пару сотен метров, оказавшись на бровке соседнего холма. Прикрывающий его стрелок расположился неподалёку и чуть позади. Губерман застыл как изваяние, готовясь работать.

Хендрикс, Уильямс, Жилин, Лазин и Хруничёв приземлились у окраины города, где плазмомётчик тут же дал длинную очередь по казарме стражи, в психофоне которой не ощущалось экв. Бойцам предстояло отвлечь на себя внимание гарнизона и выиграть время для группы, штурмующей завод. Потом к ним присоединятся Янг и Гамаюн и начнётся зачистка самого города.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Клаудсдейл.
Время 08:18
Катера оттормозлись над облачным городом и распахнули аппарели, выпуская пегасов.
Закованные в тяжёлую броню "Громобои" рванули к ратуше, облачной фабрике, причалу дирижаблей, слёту стреляя, если видели местного золотобронного стража или карибу. Инструктажи с выжимками допросов оленей и разеддаными, рассказы нескольких экв-пегасок о почти поголовном подрезании им крыльев, вызывали у пегасов-штурмовиков глухую, молчаливую чёрную ярость, которую они сейчас выплёскивали разерами и плазмой.
Вандерболты, прибывшие практически полным составом, завязали воздушный бой со своими "коллегами" из отражения и поднятой по тревоге местной Облачной Стражей. Лучшие летуны и летуньи обеих Эквестрий сошлись на виражах друг с другом, но у пони было лучше оснащение, подготовка и острое желание раз и навсегда покончить с рабовладением и хищничеством, пытающимся расползтись, как зараза. Разеры пегасов били точно, отправляя к земле противников. Надсмотрщиков погодных команд распыляли особо безжалостно, наводя на амулеты, управляющие сжимающимися ошейниками у погодных экв, плазменный огонь с катеров.
"Небесные клинки", основные боевые подразделения Клаудсдейла, падали на улицы, не давая эквинам-стражам укрепиться и баррикадироваться в домах. Резкие хлопки их гауссовых карабинов смешивались со стеклянным звоном, когда пони переключали питание на нелетальные "картриджи с заклинаниями", если встречалась стражница в ошейнике и фурнитуре или просто до дискордиков перепуганный явно гражданский эквин или эква, решившие напасть. Пони не умели убивать с той же хладнокровной лёгкостью, как люди, и старались сохранить жизни противника, где это было можно без риска для операции.
Свистнув движками, на облачные мостове высадился взвод морпехов. Амулеты, зачарованные эквестрийскими единорогами, позволяли ходить по облакам и могли подзаряжаться напрямую от энергосистем скафандров. Отряд, сверх нормы укомплектованный полевыми медиками, разбился на четвёрки, расходясь по городу, поддерживая атаки "Громобоев" и захватывая собственные цели. У каждого второго был гаусс-карабин и звон нелетальных выстрелов смешивался с резкими хлопками штатных, в зависимости от того, кто попадал в прицел. Перед началом операции, бойцы получили приказ не устраивать повальную зачистку среди клаудсдейльских эквинов и работать осторожнее, где есть возможность.
Катера, высадив десант, встали в виражи над Клаудсдейлом, ожидая целеуказаний от штурмовых групп и летунов, и передавая в эфир диспозицию в городе.

Не ради славы

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 08:25
Из-за силового купола слышались отдалённые очереди, лязг металла, крики и порой взрывы.
Пони и люди укрепили и приготовили к обороне дворцовую площадь, где совсем недавно была так и не успевшая развернуться ярмарка. Теперь, вместо пёстрой череды лотков и прилавков, на брусчатке громоздились кучи месива из досок, тканей, металла. Над площадью висел купол силового поля от генераторов и синхронизированных с ними единорожьих чар, бесшумный и почти невидимый, лишь едва заметно искажающий свет. У его краёв были щедро раскиданы умные мины и расставлены автоматические турели, готовящиеся встречать "гостей".
Толпа праздных гуляющих схлынула, оставив после себя лишь немногих, кто не смог бежать и тех рабынь, которых рачительные "хозяева" бросили на произвол судьбы и "големов", падающих с неба.
Стрелки Детей Ночи и десанта заняли оборону, а медики и инженеры быстро покромсали привязи, цепи и фурнитуру. И собрали всех гражданских рядом с пони, дожидавшимися "Борея", который должен будет забрать их в родную Эквестрию. Освобождённые, в большинстве своём, весьма благосклонно реагировали на разрезанные ошейники и кандалы, отправлявшиеся в кучу, которую командир десантных инженеров пообещал торжественно завершить зажигательной гранатой.
В споро развёрнутом медпункте работали целители-саблероги и медики-люди. Ночные гвардейцы принимали и обхаживали пострадавших пони, смотревших на них, как на избавление. Целители, откинув забрала, общались с жителями Дэнделайн Филдс мягко, успокаивая и ободряя. Впрочем, пони хватало уже и того, что рядом гвардия, которая защитит и укроет от всех бед.
Десантные же медики пользовали потоптанных и помятых в давке экв и эквинов. Вправляли вывихи, обрабатывали порезы и рассечения, накладывали полимерные лангеты на переломы и вкалывали нанитов.
Селестия, поначалу с недоверием смотревшая на человеческих солдат, стала смягчаться, видя, что они не стремятся вырезать эквинов подчистую. Немалую роль в этом сыграло то, что сами земляне потихоньку подтаскивали целителям потоптанных и помятых в давке стражей. Правда, размещали в стороне от экв ради большей сохранности самих золотобронных
На праведное возмущение кобылок, которым недавно от этих золотобронных доставалось гадостей, медик, обрабатывавший открытый перелом сидящего тише мыши серого пегаса, пояснил.
— Если бы они продолжили сражаться, их бы убили. Но они сдались, теперь не комбатанты. Их судьбу решать Сёстрам,
Слыша это, стражи старались прикинуться максимально безобидной ветошью. Ведь совсем неподалёку была Луна, под мимолётным взглядом которой кровь натурально стыла в жилах, освобождённые эквы, смотрящие в большинстве косо а кто и откровенно кровожадно. И "големы", которым не потребуется второго приглашения.
Луна-эква ухмыльнулась
— Сие отрадно слышать, боец. Значит, если мы прикажем сейчас же казнить предателей, ты сделаешь это?
— Так точно, Ваше Высочество. Только покажите, кого именно... Цыц, черти! Хотя бы смерть свою встретьте достойно, раз беречь близких не можете!
Принцесса, глядя на то, как съёжились под окриком десантника зароптавшие было стражи, ухмыльнулась. Ей явно понравилась мысль о том, что можно отдать приказ о казни и его исполнят тут же. И стражи-предатели отправятся в ряды трупов, укрытых шикарной парчой, которая оказалась слишком колючей и жёсткой, чтобы эквы могли оборачивать её на голое тело. Однако, в разговор вклинилась Селестия, желавшая сберечь своих подданных.
— Думаю, по случаю освобождения от узурпатора мы можем объявить амнистию от немедленной казни. Как считаешь, Луна?
Звездноргривая вздохнула, но решила не спорить с сестрой. Если уж Тия начала потихонечку приходить в себя, Луна считала, что это надо поддерживать.
— Думаю, можем.
Облив пленных золотобронных презрением, холоднее абсолютного нуля, Луна вернулась к медикам, трудившимся над пострадавшими эквами. И хоть с отрезанным рогом принцесса не могла колдовать, она старалась как могла, благо инъекторы с нанитами и анестетиками, аэробинты и лангеты не требовали магии. Медоснащение землян понравилось Луне, реквизировавшей одну из запасных аптечек. И теперь принцесса-эква работала рядом с десантным медиком, завернувшись на манер тоги в варварски откромсаный прямо от мотка кусок голубого арабийского шёлка.
Звездногривая урвала этот маленький кусочек роскоши, когда десантник-инженер приволок ворох уцелевших в недавнем бедламе мотков тканей. Ведь кобылки отживали, видя как неподалёку от барьера, после обещанной зажигательной гранаты, горит весёлым шипящим костром срезанная фурнитура и несколько "снарядов", ранее стоявших на площади.
Кто-то начинал как будто заново осознавать происходящее, глядя вокруг большими глазами в шоке от произошедшего и непонимания, как дальше быть и куда себя деть. Кто-то просто с улыбкой до ушей сидел на брусчатке в счастливой прострации. Кто-то плакал от облегчения.
Некоторые из экв начинали искать, чем прикрыться. Чтобы не допускать бесконтрольных блужданий по площади или срыва в панику тех, кто пока пребывал в прострации, солдаты сам натащили всего, что могло потребоваться. И озадачили самых бойких из освобождённых экв, чтобы те организовали "покровы" себе и товаркам. Бывшие "чёрные" почти не огрызались в ответ на просьбы. А все "щёлканья зубами" в свою сторону люди быстро переводили в шутку и разряжали.

Развороченные дворцовые ворота держали под прицелом аж восемь турелей и четверо десантников в ожидании попытки прорыва или же белого флага от стражи. Но у золотобронных эквинов было слишком много проблем с высадившимся спецназом, чтобы пытаться пробиться в город. Иногда в окнах мелькали силуэты эквинов или виднелся свет магии, но огня люди не открывали, без наводки от чистящих замок Детей Ночи и спецназа.

Над площадью скользнула тень, быстро разросшаяся и накрывшая её, воздух заполнил мерный гул гравитационных двигателей, когда подошёл корвет.
"Борей", с поправкой на свои габариты, зашёл не менее лихо, чем недавно Луна-пони. Пилот развернул корабль горизонтально над самыми крышами домов и аккуратно опустил, заняв почти всю площадь поперёк. При этом окончательно сплющил стойкой шасси сброшенную на брусчатку статую Даинна к вящей радости освобождённых.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 08:25
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Сержант Шелепов, наблюдавший за улицей через волоконную камеру, вышел в нейролинк, обращаясь к своей четвёрке.
"Ковыль первый, вижу противника. Расстояние восемьсот, три десятка целей. Гражданские слишком близко к ним, пока огня не открываем."
"Ковыль второй принял. Что делаем?”
«Как подойдут на триста, прыжок и работаем с воздуха."
Засевшие за углами домов четверо десантников убрали в заспинные крепления разеры и сняли с поясов плазмаганы, более эффективные на короткой дистанции.
Тянулись томительные секунды, первый отряд карибу, наспех организованных десятником стражи, короткими перебежками двигался к опустевшей площади, хоронясь за углами домов. До оленей уже дошло, что непонятные пришельцы сильны в стрелковом бою, и карибу старались не подставляться лишний раз в меру своего опыта. Катастрофически недостаточного против землян.
Взвыли движки, подбрасывая десантников в воздух над крышами фешенебельных домов. Ещё не приземляясь, едва лишь выйдя на угол, с которого можно было не опасаться задеть убегающих гражданских, люди открыли огонь. Разведгруппу карибу срезало в две секунды, ни один не успел развернуть щит.
Скинув на месте приземления дымовые гранаты, десантники нырнули в боковую улицу. Отслеживая передачи от катеров, пегасов и дронов, круживших над городом, бойцы двигались в сторону собирающихся к контратаке группам карибу.
Фешенебельные районы Кантерлота, совсем недавно оживлённые и полные гуляющих, сейчас казались вымершими. В некоторых домах, где магическая защита позволяла, псионик чувствовал свечения хозяев, либо забившихся в углы подальше, либо метавшихся в лихорадочных сборах. Кто-то на секунду выглядывал из окна, но заметив десантников, двигающихся по улице, прятался обратно.
В одном доме, даже сквозь защиту, Шелепов почувствовал рост энергии, какой бывает при накачке единорогами мощных ударных заклинаний. Хокинг, шедший вторым, протянулся туда, сканируя. Диалог в психолинке занял доли секунды.
"Эквин, единорог. Готовится бить на поражение."
"Сам напросился. Третий, работай."
Эндрюс тут же дал короткую разерную очередь, дополненную пси-ударом, прямо через стену. Тяжёлый лучевик прожёг кирпичи, играючи дотянувшись до скрывавшегося за ними мага. Свечение эквина и очаг формирующихся чар потухли, а из дома раздались крики, явно принадлежавшие эквам. Горя от гибели хозяина, недоумения от происходящего, страха. Но никто не пытался атаковать.
Шелепов повёл группу дальше в город, навстречу продиравшимся сквозь паникующее мирное население стражам и карибу. Олени шли в авангарде, прикрывая щитами нескольких магов-единорогов. Которые, заметив десантников, решили попробовать на прочность их защитные поля, но люди моментально укрылись за массивными декоративными вазонами с цветами и углами домов.
Сержант высунулся и дал длинную плазменную очередь, заставляя колдунов развернуть своё защитное поле.
«Второй дай дымовой подствол чертям на щит. Потом все по одной ручной фугасной и одной зажигательной под ноги.»
Хокинг, вытащив из-за спины разер и зарядив его подствольник, высунулся на секунду из-за угла и всадил дымовую гранату в мерцающий лимонным светом магический щит. Сержант дал следом очередь сквозь дым, дожигая ячейку плазмагана. Заряды расплескались на силовом поле единорогов яркими трещащими вспышками. Которые, вместе с дымовой завесой, отвлекли внимание от нескольких зажигательных и осколочных гранат, упавших на мостовую. Выставленные в режим подрыва по команде, они спокойно прошли под щитом, когда защитники города снова двинулись вперёд.
«Третий, дай им в тыл дымовую. Как раскроется, подрываем сюрпризы»
Над улицей вжикнула ещё одна граната, с глухим хлопком вспухшая облаком густого дыма за спинами стражников и оленей. Как только серые клубы скрыли их от посторонних глаз, «Ковыли» подорвали раскиданные по улице гранаты.
Отряд стражи ополовинило мгновенно, магический купол рассыпался сверкающей пылью, пропуская разерные очереди, добившие уцелевших после взрывов.
В психолинке быстрой искрой вспыхнула передача от фестралки-корректировщика.
«Бриз-10 Ковылю. Пятьсот на юг от вас, полная сотня карибу с пятью шаманами. Движутся в сторону дворцовой площади, на маршруте много гражданских, будьте аккуратны. С вами Мята и Пырей.»
Шелепов посмотрел на тактический экран и хмыкнул про себя. В четвёрке «Мяты» двое несли ручные разерные пушки, которые десантом использовались в качестве тяжёлых снайперок. Эти адские агрегаты были способны без проблем пробить любой силовой купол оленей и прожечь всех, кому не повезло бы оказаться на пути луча.
«Понял тебя, Бриз, двигаюсь. Ковыль Изумруду. Дайте страх по указанным координатам, нужно отогнать гражданских.»
«Изумруд Ковылю, не меньше пяти минут сформируем. Там сильные шаманы.»
«Принял. Ковыль Мяте, мы нагрузим чертям щит, вы пеленгуйте и мочите шаманов.»
«Понял тебя, Ковыль. Продырявим со всей классовой ненавистью!»

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кристальная Империя
Время 08:28
Сомбра упивался боем. Кристальные эквины в большинстве не решались даже подять меч или копьё против него, но вот карибу радовали. Король Теней отводил душу, когда его тёмно-серый клеймор свистел и звенел, вспарывая воздух и плоть или встречаясь с вражеской сталью. Сшибаясь с оленьими воинами маг ощущал полную гармонию смешанную с яростью боя.
Прежняя часть была рада наконец добраться до засранцев, измывавшихся и ментально ломавших экв. Сомбра не терпел столь топорных и бездарных пародий на свою работу, считая, что подобным неувязкам-то и на земле не место.
Психоматрица, "подаренная" Каденс, требовала тех изуверов и вивисекторов, измывавшихся над беззащитным мирным населением, быстро и радикально пустить на компост.
И Сомбра, действуя в полном согласии со своими "хочу" и "надо", бился от души, как в последний раз.
Маг облаком чёрного дыма скользил по улицам Империи. Мирных эквинов почти не было видно, лишь немногие жались под стенами домов, жители которых не горели желанием открывать двери. Внезапное нападение и возвращение старого кошмара подействовало абсолютно деморализующе.
Сомбра, помня план действий, раздражённо фыркнул про себя. Для перезапуска очищенного Сердца нужны будут положительные эмоции, надежда, радость и чувство свободы. Коих в городе-государстве наблюдался явный дефицит. Даже с учётом действий Каденс, почти вышедшей к дворцовой площади.
Маг сформировал и отправил в структуру подчиняющего заклинания, которым захватывал эквинов-стражей, несколько новых команд. Одурманенные, которыми он ранее усиливал наступление и производил разведку обстановки,, отходили. Теперь эквины с пылающими зелёным светом тёмной магии глазами ломали привязи и колодки, снимали фурнитуру с экв и выдавали указания бежать в сторону контролируемых пони кварталов. Тех же, кто застывал в ступоре, одурманенные стражи транспортировали на себе, не образая внимания на опасность для себя, ведь один из приказов Сомбры звучал как "защищать любой ценой". Вдобавок маг наконец-таки с помощью подаренной психоматрицы, смог "распараллелить" и сфокусировать адресно две разных эманации. Вместе с привычной аурой страха, которую сейчас замкнул на жеребцовый пол "реципиентов", единорог излучал ореол спокойствия и ощущения, что всё скоро кончится. Это не было источаемой Каденс или Луной надеждой, верой и силой, вливавшейся в "доноров". Но это было максимальное проявление поддержки, какое мог создать Сомбра. Да, он мог работать и тонко восстанавливать чужой разум, прогоняя страх и кошмары, но то требовало индивидуального подхода.
Призраком скользя по улице, уже видя пульсирующее осквернённой магией Сердце, маг чувствовал, как его охватывает азарт. Впереди его ждали. И отнюдь не простые воины карибу, которых он уничтожал по пути сквозь город. Кристаллы передавали эманацию сильных противников, достойных. Возможно, конунг клана и ближайшая дружина. Сердце Сомбры пело
Единорог наполовину материализовался, довольно оскалившись при виде готовящихся встречать его карибу Олени во главе со своим клановым вождём уже образовали строй, прикрывавший двоих шаманов.
Сомбра отсалютовал им клеймором.
— А где местный принц-рогоносец? И розовая шалава? Я что, недостаточно хорош для них?
Карибу, закованный в изукрашенный рунами и золотой гравировкой доспех, усмехнулся не менее неприятно.
— Они просто слишком трусливы, привыкли, что со всей опасностью разбираемся мы, их господа. А сейчас, подними меч и покажи, чего ты стоишь, четвероногий,
Болтал лорд не просто так. За спинами хирда двое шаманов тихой сапой готовили что-то, напоминающее заклятье заточения духов.
Если бы под копытами у них была не кристальная мостовая, может быть, им и удалось бы замедлить или откусить у Сомбры кусок силы на преодоление магических пут. Но Король Теней, нагло скалясь наступающему хирду, просто ударил по земле копытом, посылая свою волю в кристалл. Чёрная трещина мгновенно прозмеилась по поверхности и взорвалась острыми выростами, под ногами воинов по всей глубине строя, особенно сильно рядом с шаманами, почти закончившими своё заклинание.
Если бы Сердце не было осквернено, у мага бы не получилось всё так гладко и изящно. Но коль враг столь любезно предоставил возможность себя убить, то не воспользоваться ей было нельзя.
Чёрные кристаллы впивались в плоть, распространяя мертвящий холод и высасывая жизнь.
Отрезав вторым взрывом кристальных игл командира от подчинённых, Сомбра с предвкушающим оскалом двигался вокруг него, поигрывая клеймором. Конунг, не дрогнув, внимательно следил за действиями мага, держа наготове секиру. Оскал единорога становился всё шире и глумливее.
— Что ты медлишь? А, понял. Ты храбрый только против экв, которые не дадут сдачи? Слизняк,
Конунг не выдержал. Неуловимо быстро проведя атаку, которую Сомбра играючи парировал да ещё и ускорил секиру толчком клеймора. Олень, чтобы не повернуться к противнику спиной, разорвал дистанцию, переводя резко ускорившееся оружие новую траекторию.
Сомбра, почувствовав, что на площади показались штурмовые отделение кристальных пони, кисло поморщился. Штурмовики уже открыли огонь по замеченным карибу, а отдавать свою добычу маг не собирался.
На всякий случай прикрыв спину щитовым заклятьем, Сомбра пошёл в атаку, жалея, что игру пришлось прервать так быстро. Расплывшись чёрным дымом, единорог пропустил сквозь себя секиру конунга и вновь материализовался сзади и чуть сбоку от него, прицельно лягая в щиколотку и выворачивая её в обратную сторону. И тут же на оленя, которого повело в сторону и вниз от сложения силы взмаха секирой и удара по опорной ноге, обрушился тёмно серый клеймор, вспарывая рунную кирасу и кольчугу под ней, отделяя от тела руку с ключицей и голову.
Почти тут же в грудь и голову карибу прилетело два разерных выстрела, но было уже поздно. Добыча не ушла от Сомбры. И маг ехидно чмокнул губами в сторону кристальной пони, решившей его "подстраховать".
С противоположного конца площади показался отряд принцессы Каденс, прикрываемый знакомым Сомбре сиреневым щитом её мужа. Аликорна двигалась через город медленно, стараясь оказать помощь всем, кому могла, распространяя свою дарящую свет и надежду магию. Пусть на первый взгляд это и было неуместно в боевой обстановке, пусть это и отнимало время, но позволяло подготовить почву для очищения Сердца.
Пока кристальные пони-штурмовики расходились по площади, где подчищая недобитков, где успокаивая гражданских и оказывая помощь тем, кто в ней нуждался, принцесса со своей свитой двигалась к магу, уже занявшемуся «отключением» осквернённого Сердца.
Сомбра, раздражённо дёрнул ушами на пронзительный вой движков, когда полуотделение морпехов прыгнуло из городских кварталов на Шпиль, и принялся за работу. Поток тёмной, холодной магии, в которой не было ничего живого, протянулся к пульсирующему грязно-малиновым светом кристаллу и окутал его, обрубая незримые силовые нити, уходящие в Шпиль и в землю Империи.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 08:31
Эквестрия Павшая, Кантерлот
По проспекту, подняв щиты обычные и развернув магический купол, двигалась сотня оленей, прикрываемая пятью шаманами.
«Ковыль-1 Пырею, начинаем работать, прикройте.»
«Пырей 1 и 2, работаем.»
Шелепов со своими солдатами снова взлетели на движках над крышами домов, отправив в хирд по подствольнику и разерной очереди, привлекая внимание оленей. Щит вспыхнул под попаданиями, особо ярко флюоресцируя там, где в него пришлись усиленные пси-ударами выстрелы Хокинга, пара из которых прошла насквозь, срезав воина.
Со стороны проспекта, противоположной той, откуда стартовали «Ковыли», из глубины переулков, по оленям ударили разеры и плазма, прогибая но не пробивая щит. «Пыреи» не торопились применять «связки» с пси ударами, давая возможность тяжеловооружённым товарищам засечь и снять шаманов.

Шаманы не успели достаточно быстро перестроиться и распределить нагрузку. Один, освободившийся от поддержки купола, не смог нормально достать десантников ударной магией.
Разряды молний улетели куда-то в сторону Кантерхорнского пика. Одна, особо шальная, попала по идущему на посадку на дворцовую площадь корвету, но бессильно канула в щите корабля.
Когда «Ковыли» приземлились и нырнули в укрытия, на тактическом экране Шелепова появились метки второй четвёрки, занявшей позиции.
«Мята, пеленгуем двоих шаманов, работаем.»
Раздались два громовых раската, смешавшихся со стеклянным звоном, когда выстрелы разерных пушек пробили щит и дотянулись до тех, кто был под ним.Лучи, на порядки более мощные, чем у десантных разеров, без усилия прошили всех, кому не повезло оказаться на пути, в финале расплескав камни брусчатки уже с другой стороны защитного поля. Десантники тут же сменили позиции, чтобы не прилетело в ответ.
Но карибу было не до "тяжёлых". Купол, лишённый синхронной поддержки, заколебался, готовясь пасть. По защитному полю побежала рябь, усиливающаяся там, где его полосовали выстрелы. Раздались крики сотника и десятников карибу, их перекрыли голоса шаманов. Карибу на ходу пытались реорганизоваться, как-то синхронизировать коллективное поле и личные защитные амулеты, что ни к чему толковому привести не могло в принципе при таком количестве воинов.
«Хорошо засадили, щит сдал заметно. Ещё одного выбейте и нормально шить будем.»
Щит оленей дрогнул в последний раз и принял стабильные контуры, когда поддержание окончательно замкнул на себя один шаман, а два других начали готовить синхронный магический удар. Столь прекрасный «засвет» не смогли пропустить тяжёлые стрелки из «Мяты», всадив ещё по выстрелу из своих пушек и тут же сместившись под прикрытием своих стрелков и плазмомётчика "Пырея", уже пробивавших защитное поле карибу.
Но, то ли олени держали структуру уже наготове, лишь запитав отнятой у щита энергией, то ли завязали накачку на собственную смерть, понимая, что конец уже пришёл и всё, что осталось это достойно его встретить, остановить заклинания не удалось. В сторону позиций «Ковыля» и «Пырея» рванулись ярко-белые дуги молний, от которых не все десантники успели толком уйти.
Шелепов и Хокинг, прикрывавшие своих перезаряжавшихся, быстро нырнули за укрытия и разряды их почти не зацепили. Молнии вскользь прошлись по щитам, слизнув по двадцать процентов заряда, пронеслось ещё метров сто вперёд, шинкуя подвернувшиеся фонарные столбы и полосуя стены домов, и воткнулись в брусчатку мостовой, раскидав вокруг каменную шрапнель, завершая свой путь
Плазмомётчик из «Пырея» получил куда больше. Держа олений купол под обстрелом, чтобы тяжеловооружённые могли отойти, он поймал больше разрядов. И заклятые молнии почти сбили его силовое поле, прежде чем он успел укрыться.
«Пырей 3, в норме, щит восемь процентов. Блин, мощно. Хочу так же научиться.»
«Пока двадцать не наберёшь, на рожон не лезь. Рога только не вздумай отрастить, комиссую нахер, хочунчик!»
«Есть не думать отращивать рога. Перезаряжаю щит.»
«Мята Пырею, мы вас прикроем, пока ваш третий перезаряжается.»
Снова ударили разпушки, выбив последнего оленьего шамана, отчаянно пытавшегося удержать купол. Пока поле, лишннное стабильности, распадалось, в психолинке понеслись быстрые, как молнии, переговоры.
«Пырей Бризу, что с гражданскими?»
«Бриз Пырею, много в домах по сторонам от вас. На улицах не видно.»
"Пырей Изумруду, загоните мирных поглубже в норки. Шаманов выбили, помех нет."
"Изумруд Пырею, вас поняли, накладываем страх на площадь, полное формирование через восемь секунд."
Датчики магического поля тут же застрекотали, когда саблероги стали наводить на квартал чары. Колдовской ужас, специально для подобных ситуаций подшаманеный Ночной Гвардией, заставлял всех, у кого не было действительно серьёзной защиты, прятаться в глубине домой, панически избегая окон, бежать с открытых мест и сжиматься в укрытии в комок.
На карибу, конечно, это не возымело особого действия, но целью были не они. Олени даже сумели заново сформировать строй под слабым беспокоящим огнём, заставляющим на максимум вырабатывать мощность личных щитовых амулетов. Но за те восемь секунд, что маги пони накладывали чары страха, ни один карибу не покинул хирд, зажатые под огнём.
"Тяжёлые", видя, что их помощь больше не требуется, бросили в психолинки короткую, как вспышка молнии передачу.
«Мята, покидаем вас, идём к Оперному. Там кто-то сильно непонятливый.»
"Ковыль принял."
Когда структура чар сформировалась окончательно, загоняя мирных экв и эквинов глубже в дома, десантники перестали осторожничать. Не было нужды ограничиваться маломощным беспокоящим огнём. Не было нужды "прикручивать фитиль" разеров и плазмомётов. Можно было работать в полную мощность.
Карибу, видя явно проигрышную ситуацию, решили не следовать примеру своих шаманов. Но организованный отход быстро превратился в панику и бегство по одиночке под перекрёстным огнём двух четвёрок десанта. Отрезая карибу путь к бегству, навесом полетели зажигательные гранаты и подствольники. Ревущие струи плазмоидов, бесшумные потоки рентгена и психические удары собрали кровавую жатву, разрывая доспехи и щиты как папиросную бумагу, добираясь до плоти.
Потрёпанная сотня была уничтожена за двадцать секунд, устлав искалеченными и опалёнными телами мостовую.
Стены и окна исхлестали лучи, плазма, каменные осколки и капли расплавленного металла от оленьего снаряжения, стёкла повыбило ударными волнами. Но ни один шальной разер или плазмоид не залетел вглубь домов, ни один не зацепил гражданского.
«Ковыли, выживших оленей не видим, рненых гражданских тоже. Продолжаем движение по плану."
«Пырей, двигаемся дальше, в соседнем районе какой-то кипишь.»

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 8:38
Эквестрия Павшая, Кантерлот.

Над площадью, где смешались в кучу в панике мечушющиеся эквы и эквины, стражники и карибу, пытающиеся протиснуться через эту толкучку, раздавая тумаки и тычки, прогремел голос. Голос, которого не слышали шесть лет, голос, которого раньше несправедливо боялись. Но сейчас он вселял надежду.
— МЫ ЗДЕСЬ И ЖДЁМ ВАС, ТАТИ! НУ ЖЕ!
В воздухе непредсказуемыми скачками танцевала фигурка аликорны, закованной в бронескафандр, рядом с которой парили четыре сабли из лунного серебра, два плазмангана и два тяжёлых дизраптора.
Карибу, слыша вызов от кобылы, свирепели и, казалось, забывали о дисциплине на короткие мгновения, швыряя заклинания или разражаясь угрозами, самой цензурной из которых было запрячь в золотарную повозку.
Вопреки всему, принцесса не делала попыток уворачиваться или блокировать заклинания, как будто вовсе их не замечая. Огненные шары, молнии, ледяные копья просто пропадали в аликорне, без какого-либо вреда для неё.
До оленей, кое-как сформировавших строй, дошло, что в воздухе иллюзия, ловушка, поглощавшая их магию, но было поздно. Над площадью сверкнула синяя вспышка, раскидавшая строй как кукол и раскинувшая сложное антимагическое заклятье, дестабилизировавшее любые чары, кроме понячьих. Вместе с этим воздух сотряс новый боевой клич аликорны.
— ЗА МНОЙ, ДЕТИ НОЧИ! СМЕРТЬ ПОРАБОТИТЕЛЯМ! ИЗВЕРГАМ СМЕРТЬ!
Кличу Луны вторил клич, давно не слышанный в Эквестрии Павшей, но не забытый. Усиленный динамиками скафандров, он заставил содрогнуться землю и, казалось, на миг притушил дневной свет
— Ave Luna! Ave Domina Somniorum!
Вслед за принцессой шли её гвардейцы, самая приближённая охрана, вернейшие и опытнейшие кобылки и жеребцы, фестралы и саблероги.
Возникавшие "из воздуха" Дети Ночи, после короткого шквала очередей и заклинаний, сшиблись в рукопашной с ошарашенными и не отошедшими от оглушения карибу и немногочисленными стражниками-эквинами, к которым, впрочем, никакой жалости не испытывали. В хаосе схватки подвижные и вёрткие пони-гвардейцы успевали ударить и увернуться или уйти в маскировку, прежде чем их мог настигнуть ответ. Снайперы-фестралки, рассевшиеся по крышам, маскировку и не выключали, отщёлкивая всех выделяющихся из свалки. Нескольких шаманов, не успевших толком проявить себя из-за выставленной Луной антимагической пелены, погибли первыми.
Принцесса вела бой непредсказуемо, не давая врагу понять, что же будет в следующую секунду. Наведённый плазмаган мог обернуться ударом сабель, возникающих из пустоты. Безудержный взмах лунного серебра превратиться в выстрел дизраптора. Удар копытом запросто оборачивался смертельными чарами и наоборот. Гвардейцы, шедшие рядом с Луной, подстраивались под её действия дополняя и прикрывая свою повелительницу. Где отвести вражеский клинок, где ударить открывшегося или замедлившегося врага.
Сама же Луна показывала оленям, что такое бой с аликорной в полной силе, а не кураж над искалеченной во сне. Каждый раз, когда сабли погружались в чужое тело, когда злобный лай плазмаганов и бесшумная смерть из дизрапторов находили цель, когда копыта опускались на голову врага, душа аликорны наполнялась мрачным удовлетворением.
Луна била, стреляла, разила магией за каждую искалеченную пони и экву, за каждую сломленную и осквернённую страхом и насилием душу, за всё то отчаяние и страх, что олени принесли.
В пылу боя принцесса, видя как стремительно тают ряды карибу, собравшихся на эту площадь для ответного удара по замку, но попавшим в ловушку, жалела только о том, что не может лично воздать каждому разбойнику в стране по заслугам. На это просто не хватит времени.
Но Луна знала, что у неё в распоряжении Дети Ночи и экспкорпус землян. И все с радостью выполнят её приказ о тотальной зачистке карибу. Принцессе хотелось бы, конечно, пустить в безусловный расход ещё и эквинов-стражей, коллаборационистов и прочих примкнувших, но слишком уж безрадостная бы вышла картина для освобождённых.
Когда, после тихого хлопка попадания снайперского разера упал последний на площади олень, Луна позволила себе вызвать информацию о тактической обстановке в городе и вновь хищная улыбка тронула под шлемом её губы. Нигде более не фиксировалось больших групп оленей, нигде не было организованного сопротивления. Успевших разбежаться или пытавшихся собраться расстреливали Дети Ночи и десантники.
Гвардия взяла вокзал застопорив всё железнодорожное движение. Человеческий спецназ предотвратил попытки стражи и карибу окопаться в городских госпиталях. Совместными усилиями взвода Детей Ночи и десанта был взят под контроль воздушный порт. Команды магов сообщали о перекрытии тайных ходов и пещер под Кантерлотом, через которые уже пытался свинтить один аристократ.
И в это мгновенье Луна почувствовала, как кто-то потянулся к Солнцу и Селене этого мира. Кто-то пытался черпать силы из светил, готовя что-то недоброе, что-то что могло срыть весь город и до кучи испепелить долину внизу.
Владычица Грёз спешно протянулась к потоку энергии от Селены и перехватила его, разбалансируя ритуал. Ударить по решившимся на такое святотатство, принцесса не могла, не ударив при этом по Сёстрам этой Эквестрии. Неизвестные явно использовали для создания чар их отрезанные рога, получая извращённый, нестабильный, варварский, но всё же доступ к их силам.
Удержание потока Селены требовало напряжения почти всех сил, оставляя Луну почти без магии, не считая банального телекинеза. Принцесса понимала, что не сможет и мешать ритуалу и телепортироваться к его источнику. А добраться через кипящий паникой и уличными боями Кантерлот вовремя не получится.
Вся надежда оставалась на Детей ночи и спецназовцев, уже отправивших группы на подавление охреневших в край колдунов. И то, как развивалась ситуация во дворце, эту надежду укрепляло. А когда над городом проскользил силуэт взлетающего корвета, принцесса почувствовала почти что облегчение. Её пони сейчас на пути домой, укрытые бронёй «Борея», окончательно вырванные из лап татей и
Луна, пользуясь тем, что площадь была уже зачищена, снова вызвала тактическую карту и нехорошо ухмыльнулась под шлемом. Пусть кроме телекинеза никакой магии сейчас применить не получится, принцесса была способна многих отправить к Фауст.

И приборка продолжилась.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Время 08:46
Эквестрия Павшая, Кантерлот.
Айс Майнд, Йеллоу Стар, Тендер Вингс и Сайлент Страйк, двигались по дворцу со всей возможной скоростью, благо, ориентир был отличный. Кто-то начал колдовство, обращаясь за силой к светилам и в этом явно помогали отрезанные рога Сестёр этого мира. Но вмешательство Луны-пони сдерживало ритуал, давая её стражам драгоценное время.
За очередным поворотом коридора их ждали маги из местной «Авроры», элитного отряда, некогда служившего Солнцеликой. Эти единороги не были новичками или расслабившимися от долгого отсутствия практики, которые дохли как мухи на улицах города, встречаясь с десантом и Детьми Ночи. Эти эквины регулярно отправлялись в командировки по отлову подполья, подавлению недовольств или удушению рзбойничьих банд.
Но и Детям Ночи было чем их удивить. Стар и Майнд выпустили магические и голографические обманки, а сами быстро переместились на стену, запустив за угол манипуляторы с лучевиками, окутанными маскировочными голограммами. Фестралы, отправив своих голографических двойников, последовали их примеру, выставляя стволы, прикрытые маскполями.
Магические фантомы не заставили эквинов купиться, а вот голографические оказались результативнее. Чтобы понять, что это тоже пустышки, ушла драгоценная доля секунды, за которую разеры срезали четверых эквинов. Двое оставшихся развернули магический купол, отходя за дубовые двери. Вслед им полетели дымовые и осколочные гранаты, особенно страшные в помещениях.
Пару осколочных единороги смогли перехватить заклинаниями, но пропустили дымовую. Коридор заполнился непроглядными клубами, скрывшими следующие осколочные. Гранаты упали ровно под ноги магам, тут же взорвавшись.
Осколки не задели эквинов, но сбили вчистую щиты, и этого промедления хватило гвардейцам-пони. Пробежавшись по стенам, они сблизились на расстояние удара и напали.
Нормально встретить своего фестрала смог только один аврорец, приняв «когти» на меч. Помогло это очень ненадолго, когда Айс и Йеллоу, шедшие чуть позади, уложили два разерных выстрела ему в голову и грудь.
Ведущая, Йеллоу Стар, вызвала объёмную тактическую карту и быстро осмотрела, как развивается ситуация в комплексе в целом и в их крыле в частности.
Большая часть дворца была уже под контролем, их и людей. Зачищены оба гостевых крыла, центральный донжон, архивы, хозяйственные помещения за исключением пары кухонь и кладовых.
Три четвёрки спецов уже нырнули в подвалы, нести разумное, доброе, вечное, и сейчас уже зачистили первые полтора этажа. При этом, земляне усиленно запрашивали медиков, но не для себя, а для тех, кого находили, продвигаясь по подземным коридорам и залам замкового комплекса.
В крыле, где шла Йеллоу, противник был только в глубине, прикрывая проведение ритуала. Рядом с находилась ещё одна четвёрка Детей Ночи и четвёрка людей. Пони совсем рядом, этажом выше, земляне через пару стен, чистят свой коридор. И все стягиваются к шаманящим что-то неприятное засранцам.
После секундной паузы, саблерожка повела своих бойцов дальше. На сканерах всё было чисто, заклинания тоже не ловили никого, кроме нескольких замковых слуг, спрятавшихся в одной из комнат. Сайлент и Тендер, осмотрев её, подтвердили, что они безобидны, и продолжили путь, на всякий случай заперев двери.
В психолинках холодными искрами пробежала передача.
«Выброс через три минуты. »
Йеллоу зарычала про себя, отдавая мысленный приказ на использование боевых стимуляторов, поморщившись от укола в шею. И не она одна- на тактической карте все ближайшие к ритуалу группы приобретали метки «ускоренных». Боевые коктейли, которые сейчас вводили себе Дети Ночи и спецура превращали их из машин убийства в что-то совсем запредельное. Плоды совместно труда эквестрийских алхимиков и человеческих фармакологов запускали по венам химический огонь, готовый вспыхнуть и залатать ранение, охлаждали и без того спокойный под боевым трансом разум до состояния безэмоционального компьютера, оставляли в сознании одну единственную мысль. Выполнить задачу. Остальное не имеет значения.
«Готовится орбитальный дизрапторный удар по крылу дворца. Время- сто двадцать секунд.»
Началась гонка со смертью. До покоев, где проводился ритуал, оставалось совсем немного, напряжение магии уже ощущалось почти физически, а детекторы так и вовсе зашкаливали.
В коридоре, ведущем к злосчастной комнате, их ждали шестеро шаманов и десять единорогов из дворцовой охраны. Четверо карибу и четверо эквинов держали купол. Двое шаманов уже закончили призыв воздушных элементалей. Шестеро единорогов держали наготове боевые заклинания и артефакты..
На тактическом экране появились метки четвёрки спецов, приближавшихся с другого конца коридора. Йеллоу и лейтенант-человек быстро договорились о распределении целей и порядке действий и ударили.
В щит прилетела плазменная граната из подствольника и тут же в прослабленное место ударил снайперский разер, усиленный пси-ударом, выхлестнув шамана, контролировавшего одного из элементалей. Фамильяр его распался, растекаясь струями ветра.
Завязался бой, а неумолимый таймер отсчитывал секунды до орбитального залпа.

Вставка четвёртая, немного о защитных средствах

09.11.20... от Воцарения Сестёр

Время 08:44

Эквестрия, Кристальная Империя.

Торни, полной грудью вдыхая свежесть осеннего утра, шагала в сторону технических построек космопорта. Роса покрывала пешеходную дорожку, оседала на зелёных пышных газонах, над которыми витала чуть заметная дымка. Восходящее солнце заливало всё вокруг тёплым сиянием, в котором отдалённый Шпиль и городские здания разбрасывали вокруг сотни и тысячи ярких озорных бликов.

У дверей цеха её встречала фиолетовая земная поняшка в комбинезоне техника, приветливо машущая копытцем.

— Привет Айви. Пришла насчёт броньки узнавать?

Эква опустилась на колени и обняла с готовностью подавшуюся навстречу пони.

— Привет, Спринг. А как ты думаешь? Пообещали стражнице такие латы опробовать и думаете она про это забудет?

Стэйнлесс Спринг, благодарно фыркнув в ответ на объятия и небольшое почёсывание за ушами, обернулась в сторону открытой двери цеха и закричала.

— Петрович! Петрович, каланча ходячая, ты там закончил?

Из глубины цеха раздался весёлый голос.

— Осади коней, табуреточка! Совершенство суеты не терпит!

— Вот уйдёт Торни, получишь у меня! А пока показывай, что там наработал, мастер-ломастер,

Эква, слушая весёлую перепалку двух инженеров, только фыркнула себе под нос, следуя за поняшкой внутрь цеха.

Внутри помещение оказалось ожидаемо заполнено всевозможным оборудованием. Ремонтные и диагностические стойки для скафандров, ЧПУ станки, которые могли создать вообще всё, что душа пожелает, были бы чертежи и материалы, верстаки для сборки, стеллажи с мотками психокомпозитных бронетканей, стопками бронепластин и полос металла, идущих на сочленения, листов псевдомышечного волокна, полки с квантовыми модулями, мощные защищённые кейсы с запчастями энергосистем.

В этом цеху ремонтировались и создавались новые скафандры, если это было необходимо. И один, подключённый к диагностической стойке, сейчас дожидался как раз Айви. Сердечко эквы радостно подпрыгнуло от волнения и осознания, что спустя пару минут она примерит это чудо. Стандартного для землян серого цвета, «Гранит» был на её взгляд, прекрасен. Простых, сглаженных очертаний полножёсткий бронекостюм будто бы звал к себе, обещая укрыть от любых бед и напастей и пронести сквозь огонь, лютую сечу и облака радиоактивной пыли. Ноги скафандра, вместо обычных сапогов, оканчивались секциями, сработанными под анатомию эквы с дополнительными опорными пальцами, придававшими им сходство с птичьими лапами. Шлем, также переделанный, был откинут на спину, на ранец энергосистемы, пелерина сдвинута вперёд а наплечники в стороны, открывая обзор на мягкую подкладку.

Около скафандра стоял человек, копаясь в своём комме, проводя последние проверки.

— Привет! Как меня зовут ты уже знаешь, благодаря этой табуреточке. Давай, что ли, расскажу тебе про это «чудо дружественной техники»

Пока петрович рассказывал, Айви ходила вокруг стойки, смотря то на техника, то на скафандр, слушая человека и рассматривая броню во всех деталях. «Гранит» представлял собой полножёсткий костюм из композитов и сверхвысокопрочных сплавов, не оставляющий уязвимых мест. Сочленения прикрывались находящими друг на друга пластинками из психоупрочнённого титановольфрама, обеспечивающими достаточную свободу движения, чтобы можно было спокойно драться в рукопашной даже с вёрткими противниками. Забрало было глухое, из психокомпозита для лучшей защиты. Вдобавок доспех прикрывало силовое поле, достаточно мощное, чтоб выдержать плазмомётную очередь или выстрел из гранатомёта.

В движении владельца усиливали и ускоряли как моторизованный каркас скафандра, так и слой псевдомышц, игравших ещё и роль дополнительного демпфера при ударах и позволявший броне садиться идеально на некоторый диапазон фигур без подгонки. Скафандр имел также маломощный антиграв и систему плазменных двигателей, позволявших совершать на планетах длинные прыжки а в космосе полноценно маневрировать и двигаться. Антиграв работал от реактора, потребляя немалое количество энергии, так что на земле его время использования было ограничено. Движки же питались водородом, который получался прямо "на борту" путём психоактивированного преобразования из свинцовой чушки в стабиьном подпространственном кармане. Без носителя плазменные двигатели работать не могли.

После взяла слово Стэйнлесс Спринг, рассказывая об информационных возможностях скафандра.

Обзор, даже более широкий чем обычно, обеспечивала целая матрица микрокамер, размещённых по всему шлему. Воспринимали они и видимый свет, и тепло тел, и электромагнитные возмущения, и даже свечение аур, но последнее только при соединении с носителем скафандра.

Помимо этого, «Гранит» имел датчики всего, что только можно, чтобы поставлять носителю максимум информации об окружающем мире. Состав атмосферы, её загрязнённость, сила излучений среды, гравитационные возмущения. Были детекторы облучения поисковыми системами и захвата в прицел.

Обычно, весь этот поток шёл напрямую через нейроинтерфейс в мозг носителя, как если бы он сам ощущал то же, что и детекторы. Стройную картинку из кажущегося хаоса данных строили как нейроимпланты и сознание, так и сам скафандр. А психоусилитель, бесполезный, впрочем, для эквы, резко расширял обычные для людей возможности, позволяя больше чувствовать и направлять более сильные воздействия, подпитывая их напрямую от энергосистемы скафандра.

Инициативу и поняшки перехватил Петрович, поведав о том, что «Гранит» отлично сопрягается с прицелами любого оружия, позволяя стрелять одинаково метко как на бегу, так и с любого возможного упора. Особенно хороши в этом плане были лучевики, ювелирно точные при правильном использовании.

Также в реальном времени могла выводиться тактическая информация о расположении и действиях своих и чужих, работе поддержки и тяжелого вооружения. То, что видел один солдат отряда могли моментально узнать все.

Встроенная аптечка была способна регенерировать несколько тяжёлых ранений или ввести в аварийный анабиоз в самом худшем случае. СЖО имело запас автономности в месяц по регенерируемым кислороду и воде, правда на полную использовать его могли только люди, ибо для пони и экв пока не было создано препаратов с симбиотической микрофлорой, а регенерировать «Гранит» мог только жидкие отходы.

Стэйнлесс в наглую оттащила Петровича зубами за руку в строноку и пнула в сторону скафандра короткую стремянку на колёсиках.

— Ну, что эта штука может мы примерно рассказали. Забирайся, Айви, проведём пробный прогон,

Улыбнувшись до ушей, Торни стащила через голову кофту и скинула брюки, оставшись в ещё вчера выданном подброннике, напоминавшем гидрокостюм по плотности. Закинув ноги в пригласительно разверстую горловину скафандра, Айви неспеша опустилась, опираясь руками на верхний край грудной бронепластины. Нутро брони было мягким и чуть прохладным, однако быстро нагрелось и эква перестала его ощущать вообще. Псевдомышечные слои не были активны и внутренний не стремился облечь фигуру, ощущаясь пока просто как упругая ткань.

Глядя на то, как споро забралась в бронекостюм эква, человек и пони переглянулись с лёгкими улыбками.

— Отлично, прям как заправский пехотинец нырнула. Теперь просовывай руки в рукава. До перчаток достаёшь?

— Да, всё в порядке. Только пальцами шевелить трудно,

— Так и должно быть. Теперь скажи «запуск». Если хочешь и дальше носить этот костюм, он должен тебя запомнить,

— Угу… Запуск! Ой!

Броня ожила. Едва слышно загудел стартующий реактор, подкладка на миг плотно обхватило тело Айви и перестала оущаться. В теле несколько секунд ощущалась щекотка от подключения бесконтактного нейроинтерфейса.

По скафандру, завершившему самотестирование и синхронизацию, пробежала лёгкая дрожь и механический голос сообщил:

— Все системы штатно. Синхронизация полная, ошибок нет. Состояние носителя удовлетворительное. «Гранит» готов к работе,

Петрович подошёл к своему «Граниту», стоящему в паре метров напротив того, который заняла Айви, сбросил комбез и одним прыжком занырнул в скафандр, мгновенно сдвинувший сегменты брони, только шлем оставался открытым.

— Не беспокойся, у меня и у Стэйнлесс есть твоя телеметрия. Можешь приказать скафу закрыться. Попробуй на этот раз мысленно,

Торни на секунду прикрыла глаза, сосредотачиваясь и почувствовала, как наплечники и пелерина занимают свои места. Пришло ощущение тяжёлых дружеских рук, лежащих на плечах, ободряя и даруя силу и защиту.

Стэйнлесс, не сводя взгляда с контрольного экрана у стойки, ткнула копытом пару кнопок. Раздался щелчок, когда отошли фиксирующие скобы. Поняшка удовлетворённо хмыкнула.

— Теперь поучим тебя ходить. Знаю, что умеешь, но не в скафе же.

— Не торопись, Айви, скаф во время подстройки дерготни не любит. Аккуратно подними правую ногу… Так, отлично, опусти на место, без шага. Теперь то же с левой,

Эква, следуя указаниям Петровича, острожно отошла от стойки и встала посередине цеха. Скафандр не ощущался вовсе, если закрыть глаза то могло показаться, что она и вовсе без одежды, настолько естественным был его сопровождение всех движений.

После Торни стала проводить, казалось бы, обычный комплекс зарядки, только все движения начинались медленно и за десять-пятнадцать повторений приобретали обычный темп. Петрович отжимался, бегал на месте, прыгал вместе с ней, показывая, что нужно делать. Стэйнлесс же, пока человек стоял в упоре лёжа, запрыгнула ему на спину и оттуда давала советы.

Под конец Айви решила протестировать скафандр сама, собравшись встать в стойку на руках. Инженеры не были против, только сказали сразу закрыть шлем. Эква, прикрыв глаза, отдала команду и почувствовала, как голову охватили сомкнувшиеся броневые пластины. Вместо ожидаемой тьмы за глухим забралом, её встретила такая же как обычно картина окружения. Только теперь стоило задержать взгляд на чём-то, как "Гранит" услужливо выдавал информацию.

Встав в стойку на руках, Торни медленно, готовясь в любой момент уйти в перекат, прижала левую к телу. Постояла несколько секунд на одной правой и стала медленно опускаться, при страховке Спринг и Петровича. Усилия не чувствовалось вообще, будто Торни не отжималась в стойке на одной руке, а просто сгибала и разгибала её над головой

Мазнув взглядом по стеллажу с запчастями, Торни тряхнула головой от обилия всплывающих надписей, характеризующих его содержимое.

— Айви? Слышишь меня?

— Да, конечно,

— Мы с Петровичем сейчас тебя отпускаем. Попробуй сделать то же отжимание без страховки,

— Угумс. Так, стою. Вот это мощно...

Торни, начав отжиматься, в бодром темпе отщёлкала десяток повторов, прежде чем поняла, что усилия не чувствует. Вообще. Скафандр нёс и себя и её, превращая тяжёлое упражнение лёгкое, как дуновение ветерка, движение.

В верхней точке очередного подъёма Айви поменяла опорные руки и продолжила двигаться, надеясь поймать хоть какое-то усилие. Тщетно, "Гранит" работал безупречно. Тяжесть брони не чувствовалась абсолютно, в отличие от тех же гвардейских лат. Мотосуставы и псевдомышцы действовали настолько согласованно с телом, что создавалось впечатление, что сам скафандр стал его продолжением.

Айви, восхищённо вздохнув, оттолкнулась рукой от пола,закручивая обратное сально и с грохотом приземлилась на ноги. Ощущение даруемой скафандром мощи почти пьянило, заставляя расплываться в широкой счастливой улыбке. Костюм всё сильнее казался продолжением тела, картину портило только отсутствие нормального осязания.

Повернувшись к инжнерам, сопровождавшим её, эква в голос воскликнула, поводя плечами

— Нет, это просто волшебно! Стэйнлесс! Петрович! Спасибо вам! Спасибо!

Стэйнлесс довольно ухмыльнулась

— Супер! Но без обнимашек, пока броньку не снимешь! А то кости мне переломаешь с непривычки. Петрович? А достань макивару? Пусть Айви копытами помашет?

— А можно? Вот прям так в первый раз?

Петрович, ушёл в угол цеха, рыться в куче, сваленной там. Но голос его эква слышала так же чётко, как если бы он стоял рядом. Внимание её привлёк маленький индикатор в уголке дополненной обстановки, пульсировавший в такт голосу человека.

— Можно, Айви. Ты ж не к титану подключаешься, и не инвазивный нейрошутт обкатываешь. Можно и с места в карьер,

Инженер, со скрежетом и шумом, извлёк из завала здоровенный цельнорезиновый мат с лямками. Макивара для скафандров вид имела сильно потрёпанный, с не одним надрывом, обнажавшим внутреннее металлическое плетение. Петрович натянул лямки на локоть и подошёл к Айви.

— Принцип тот же, что и при начальной обкатке, но скорость можешь наращивать быстрее,

Эква встала в стойку напротив инженера и попробовала приноровиться к ударам в скафандре. Здесь уже ощущуались небольшие различия с выполнением простых упражнений. "Гранит" позволял бить не только за счёт веса, но и за счёт силы приводов. А при грамотном сложении одного и другого результат получался просто страшный.

Постепенно наращивая темп и силу, Торни била простые двойки по макиваре, отпрыгивая после каждой. И чем быстрее она двигалась, тем лучше сопровождал скафандр, помогая вкладываться в удары.

После часа достаточно интенсивной физкультуры, от которой Айви даже не вспотела, Петрович и Стэйнлесс помогли ей выбраться из скафандра. Эква в первые несколько секунд держалась за "Гранит" и руку человека, чтобы не упасть. Её пошатывало после часа непривычного нейроподключения, пусть и безконтактного.

Восстановив ориентацию, Торни вместе с Стейнлесс вышла из цеха, на газон. Воздух уже согрелся благодаря работе климатического купола над Империей, травка была чистая и мягкая и Торни просто плюхнулась на спину. Раскинув руки в стороны и наблюдая бег редких перистых облаков, довольно вздохнула.

Стэйнлесс, вышедшая следом и тащившая в зубах большой термос, опустилась рядом с Айви, положив голову ей на грудь. Улыбка поняшки при этом была столь блаженной, что эква только хихикнула и потянулась чесать подругу за ушами. Спринг закрыла глаза и заурчала.

— Сейчас Петрович чашки откопает и притащит. Дёрнешь с нами чайку?

— Ну, в приятной компании не откажусь,

Когда вышел инженер-человек и разлил по трём углепластиковым чашкам горячий чай с имбирём ненадолго воцарилось молчание, нарушаемое лишь звуками космопорта и города в отдалении. Айви, приподнявшись на локте и прихлёбывая взвар, задумчиво перебирала гриву млеющей Стейнлесс.

— Классно было. Не ждала, что вы прям вот сразу "Гранит" подгоните под меня, думала, начнём с комбеза,

— Айви, ты же была стражницей? Латы носить умеешь, военную подготовку имеешь. Ну и один сержант тут за тебя шепнул. Да и неинтересно тебе было бы в комбезе. Что там, пара слоёв бронеткани, пара псевдомышц, никакущий антиграв. Разве что щит и психоусилок нормальные и шлем прячется в подпространственный карман в пелерине. А сейчас видела бы ты себя со стороны,

То, что "сержант шепнул", посоветовавшись с докторами, Петрович умолчал. Айви всё поймёт сама, после вызволения соображает эква весьма активно. Видимо, бывшая стражница быстро дошла до сути и хмыкнула, откидываясь на траву и обнимая Стейнлесс.

— Ха, я догадывалась, что Беззаботный может подсобить, но не думала, чтобы так. А если бы ему врачи сказали, что мне для реабилитации нужно побегать в космодесантном скафандре?

— Ну, если б доктора сказали, что это прям кровь из носу... Выкрутились как нибудь бы. Но пока про десантный скаф забудь. Он, во-первых, требует нейроимплантов для сопряжения с носителем из-за большей степени слияния и управляемости. Ну и стоит как десяток "Гранитов", хоть и превосходит так же. Толще броня, мощнее щит, энергосистема и гравидвигатель, на порядок более прочные и дорогие материалы. Ещё одно отличие в том, что космодесантные скафандры вместо перчаток имеют манипуляторы. Такие же точные и чувствительные, как человеческие руки, но куда как надёжнее, чем броневые перчатки. Это одна из самых сложных частей любого костюма, так что, чтобы не удорожать лишний раз и не снижать защиту, пошли на такое ухищрение. Там, где у твоего "Гранита" перчатки, у десантных скафандров глухие кармашки из псевдомышц, которые сжимают кисть и не дают ей двигаться. А движения на манипулятор и ощущения от него передаются через нейроконтакт,

— Интересно, действительно, ловко выкрутились. Ты говорил ещё про титана? Что это, более тяжёлый скафандр?

— Не скафандр, уже техника. Представь себе, если "Гранит" довести до совершенства и увеличить до семи-десяти метров в высоту. Навесить больше брони, одурительный щит, сервоприводы чтоб двигался как человек, реактор многократно злее. Установить нормальный гравидвигатель, позволяющий хотя бы в космосе летать без плазменных. Пилот сидит не двигаясь в бронекапсуле, управляет по нейрошунту. И, самое главное, эта техника наделена собственным интеллектом. Пилот и титан действуют не просто как человек и машина, а как напарники, могут даже разделяться и работать самостоятельно, когда надо. Так что Альянс может доверить титанов лишь действительно хорошо зарекомендовавшим себя бойцам,

Инженер, наблюдая как Айви чешет за ушками довольную донельзя Стэйнлесс, отхлебнул чая и продолжил.

— Вояки титанов любят. И в качестве самостоятельных ударных сил, так и в качестве сверхтяжёлой пехоты и огневой поддержки. С космодесантом и мобильной пехотой часто действуют сообща,

Айви мечтательно улыбнулась, представляя себе столкновение карибу с титанами. В воображении эквы механические великаны, обшитые бронёй с соответствующими их размерам клинками и щитами, шли на оленьи хирды, подняв щиты с дооккупационным гербом Эквестрии. Хоть она и видела, что люди предпочитают стрелковый бой, былые ассоциации укоренились прочно.

Петрович, видя мечтательную мордашку бывшей стражницы, усмехнулся.

— Не улыбайся так. Карибу не светит этот пиздец в композитах и психовольфраме увидеть, жирно будет, титанов против них бросать. Морпехи и космодесы сами прекрасно справятся, случись чего,

Стэйнлесс, приподняв одно ухо недовольно фыркнула крепкому словцу

— Что фыркаешь, табуреточка? Я знаю, я титанов в деле видел, пока служил. Это по другому не назвать,

Спринг, с комфортом устроившаяся на груди Торни, как на подушке, страдальчески вздохнула.

— Если б на Айви не было так удобно валяться, я б тебя загрызла, каланча ходячая... Благодари Сестёр,

— Я атеист. А моей зарплаты не хватит, чтобы собрать достойный их букет или кондитерский набор,

— Ты безнадёжен, каланча...

По всем направлениям

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Павшая, Балтимейр
Время 08:46

Улицы города, буквально час назад начавшие заполняться народом, сейчас стремительно пустели. Особенно быстрым было бегство от ГЭС, которую захватили восьмеро космодесантников, даже не заметив сопротивления охраны.
Агрегаты станции временно заглушили и двое людей собрали в административном здани всех работавших там экв, поголовно носивших рабские ошейники. Солдаты сказали не высовывать наружу носа, пока за ними не придут или не будет часа без стрельбы, иначе была вероятность лишиться носа по самый хвост. Времени резать фурнитуру не было, но люди оставил эквам найденные монтажные кусачки и болторез, извинившись за недостаток времени и, пообещав, что всем, кто не сможет освободиться с их помощью, потом помогут.
Один десантник засел у дороги на ГЭС, ожидая гостей из города, трое рассредоточились по периметру, подстраховавшись автоматическими турелями и минами на опасных направлениях.
Другая же четвёрка отправилась в город.
Быстро оставив за спиной десять километров, разделявших Балтимейр и ГЭС, люди нырнули в опустевшие улицы. Мирные жители либо попрятались по домам, либо забивались в углы подальше на улицах. Некоторые, видя десантников, просто сворачивались в комок, шепча под нос молитвы. Противника не было видно, ни стражей, ни карибу. Всех их чередой наглых провокаций и атак оттянули на противоположную сторону города морпехи и повстанцы. Судя по переговорам и обстановке на тактической карте, оленей уверенно брали в клещи, намереваясь выгнать на четвёрку сержанта Зотова. Но защитники старого порядка пока ещё держались и до контакта было несколько минут.
В один момент в шум атакованного города вплелись близкие крики и еле слышные звуки ударов. Это не было шумом двигающегося отряда, воздушные корректировщики не видели в том районе никого. Было похоже на обычную драку, тем более, что в той стороне ощущались только фонящие страхом эквины. Но что-то неприятно кольнуло сержанта и он приказал пси-специалисту.
"Впереди, сто шестьдесят. Камышев, просвети.»
Второй номер протянулся к гражданским, мимоходом отметив очень странную ауру эквы.

— Накликала! Довольна, сука?!

— А! Не над… Аа! Пожалуйста!
Пси восприятие, дополненное направленным съёмом звука, прекрасно передало и надсадный рёв обезумевшего жеребца и птичьи вскрики его жертвы. Из видимых рядом свечений никто не пытался вмешаться в экзекуцию. В паузе между очередным ударом и слитным болезненным вскриком, десантники успели посовещаться.
"Кафешка, в ней прячутся двадцать один гражданский на первом, шестеро на втором. Один избивает экву, обвиняет в том, что «накликала». Аура у неё совершенно нетипичная, я даже и не знал о таких. Может, и в правду провидица? С магией всякое возможно."
Сержант осмотрел тактическую карту. По информации от корректировщиков, основные бои шли на другом конце города, и пока не было необходимости дальше двигаться всем вчетвером. Если провидица настоящая, то вытащить её живой будет крайне важно. Ну, и ещё был приказ по возможности пресекать нападения гражданских друг на друга.
Солдатская чуйка, сформировавшаяся за годы службы, подсказывала Зотову, что будет полезно вытащить несчастную.
«Под мою ответственность. Аткинс, Камышев, вытащите необычную. Эквину дайте по ебалу, желательно не насмерть, может, что-нибудь знает.»
Десантники разделились. Двое продолжили путь в город, а двое направились в сторону, где запеленговали экву с необычной аурой. Маскполе укрыло «спасательную команду» от ненужных взглядов, тяжёлые ботинки, окутавшиеся «упругим» силовым полем, заглушали звуки шагов до полной неслышимости.

Люди успели пробежать сто метров за какие-то пять секунд, аккурат к очередному всплеску бешенства эквина, вновь заоравшего, не заботясь о безопасности.
— Напророчила, тварь! Призвала их! Убью, мразь!
— Колор… Не надо…
— Заткнись, сука!
Камышев вышел на перекрёсток, совсем рядом с крикуном. По меркам десанта, обстановка была идиллическая. Улицы просматривались отлично, постороннего движения не было. В домах рядом не ощущалось никого, кроме эквинов и экв, напуганных происходящим в городе. В уличной кафешке, между опрокинутых столиков, салатовый единорог с пастельно-бежевой гривой стоял над скрючившейся от боли худенькой эквой серо-стальной масти с белой гривой. В помещении было видно свечения троих эквинов и восемнадцати экв. Гражданские явно не горели желанием выходить на улицу, где вдобавок к «инопланетным вторженцам» ошивался их поехавший сородич.
Десантник шагнул к раздухарившемуся рогатику, подцепил стволом разера под плечо, разворачивая лицом к себе и выполнил приказ о «дать по ебалу, желательно не насмерть». Раздался сочный хруст, когда приклад своротил морду эквина и он отлетел, перекувырнувшись через столик. Судя по положению тела, приземлился единорог очень неудачно, заработав как минимум пару трещин в шейных позвонках, но свечение его ауры не погасло.
Камышев, закинув лучевик за спину, одной рукой вытащил автоматическую аптечку, а второй пистолет для подстраховки. Осторожно поднял телекинезом скрючившуюся экву и занёс внутрь кафешки. Аткинс шёл следом, прикрывая товарища. Камышев опустил пострадавшую на пол, чуть в стороне от вжавшихся в угол эквинов и экв, что с ужасом смотрели на десантников. Сосредоточившись, Илья начал сканировать состояние белогривой, водя над ней медмодулем в режиме «просветки».
— Слышишь меня? Всё хорошо. Я друг,
Эква только дёрнула уголком губ, тихо сипя. Сил на что-то большее у неё не было.
— Сс-с… Сп-пасибо…
Камышев выматерился про себя, когда медмодуль завершил сканирование. У гипотетической провидицы обнаружились пара трещин в рёбрах и разорванная селезёнка. Хоть и поправимо даже его скромными силами и средствами, но действовать нужно было быстро.
— Тише. Всё хорошо. Всё хорошо,
Десантник сменил режим медмодуля, прикладывая его к животу эквы. Прибор закрепился, ввёл обезболивающее и сделал крохотный прокол, в который скользнули несколько нитей хирургических щупов. Белогривая судорожно вздохнула, дёргаясь, но Камышев придержал её, всё так же успокаивающе шепча и гладя по гриве.
— Всё хорошо, не бойся. Сейчас подлатаем тебя,
Прятавшиеся в кафе следили за этим как заворожённые. Для эквинов было шоком, что «голем-убийца» вот так мягко обихаживает пострадавшую.
Аткинс же, страхующий вход, но следящий за работой товарища, хмыкнул в нейролинк.
«Камыш, может, добьём зеленого пидараса? Селезёнку ведь ей порвал, утырок.»
Десантник, трудившийся над пострадавшей, отрицательно бросил.
«Хуй ему на воротник, а не быстрая смерть, он шесть лет куражился. Сдадим особистам, пусть его, падлу, умучают.»
Провидица же тихо шептала, порой срываясь в смешки. Гипоаллергенное обезболивающее туманило мысли, но стёрло обжигающую муть из живота, вытащило ломкие сухие иглы из груди, прогнало тяжесть из синяков. Эква сейчас то проваливалась в полузабытье, то выныривала, с каждым разом всё дольше удерживаясь в реальности.
— Вы пришли… Вы действительно пришли…
— Тише. Сейчас автомед доработает, как новенькая будешь,
— Я видела вас. Я видела. Я видела…
Камышев, видя, что состояние белогривки стабилизировано, убрал автомед и вышел в психолинк, вызывая мобильный госпиталь, развёрнутый неподалёку от города.
«Медоед-2 Медоубруку, запрашиваю телепорт с моего пеленга. Гражданские, двое, эква и эквин, подсветку даём. Эква стабилизирована после разрыва селезёнки, у эквина перелом еблета. Второе можно не чинить, тупо перекисью попшикайте.»
«Медоубрук Медоеду второму, приняли. Три минуты, освободится телепорт-команда. Есть рядом ещё гражданские, нуждающиеся в помощи?»
Аткинс, слушавший линию, подал голос, не сводя прицела с улицы.
— Товарищи эквины! Раненые, пострадавшие есть? Ещё раз, раненые, нуждающиеся в медпомощи есть?
Эквы, в большинстве своём просто хлопали глазами от зрелища «големов», латающих их товарку. Двое земноэквинов-строителей, судя по габаритам, простым мордам и вышитым на рубашках Меткам, недоверчиво смотрели на десантников, стараясь держаться между ними и своими табунками. Пегас просто тупил перед собой в одну точку.
Через несколько долгих секунд одна пегаска тёмно-малинового цвета нашла в себе силы подать голос.
— Н-нет, господин. Все здесь в порядке,
«Медоубрук принял. Ждите телепорт подсвеченных.»
— Прекрасно. Вот вам на всякий аэробинт. А «господ» сейчас вовсю обнуляют, так что расслабьтесь. Не будет больше такой шняги,
— То есть, вы прогоните карибу? И... И ренегатов? Насовсем?
— Не прогоним. Уничтожим,
— Слава Фауст! Как же я заколебался…
Кирпично-рыжий с чёрной гривой работяга, казалось, забыв про десантников, повернулся к своим эквам и стал снимать с них ошейники и фурнитуру, которые с остервенением рвал, раскидывая куски по кафешке.
Вокруг провидицы, уже расслабленно вытянувшейся на полу, стали пробегать первые искры готовящегося телепорта. Белогривая, слегка навеселе от обезболивающих и эйфории спасения, улыбнулась Камышеву, ощущая нарастающий ток магии вокруг себя. Протянула скованные запястья и положила руку на забрало шлема. Илья осторожно взял тонкую, узкую ладошку манипулятором, ощущая, как она буквально утонула в механической руке.
— Меня зовут Кристал Вижен. Буду рада видеть вас вновь, сэр ры…
Договорить она не успела, заклинание сформировалось и унесло её в госпиталь, оставив на полу кандалы и ошейник.
Камышев поднялся и вышел вслед за Аткинсом догонять сержанта. Томми только подколол стрелка «сэром рыцарем», на что получил пожелание поскорее загнуться, чтобы в галактике воцарился мир.

По информации корректировщиков, первые отступающие уже столкнулись с Зотовым и Ибрагимовым. Нужны были все доступные стволы, чтобы не дать уйти карибу и стражам-предателям.

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кристальная Империя
Время 08:46

С низким гулом шупальца тёмной магии наконец загасили грязный малиновый свет осквернённого Сердца и сорвали его с пьедестала.

Сомбра удовлетворённо хмыкнул, разглядывая реликвию. Здесь явно работали тоньше, чем при развращении Хранительниц, но до идеала, которым маг считал свою работу было далеко. Со структуры оскверняющего заклятья свисали хвосты, виднелись слабые места и уязвимости, грубые сращения с изначальной структурой Сердца. После нескольких секунд изучения осквернённой реликвии, Король Теней досадливо поморщился. Отдать это недоподелие на растерзание Каденс ему не было жалко ни капли, что он и сделал, даже не скопировав образа оскверняющих чар.
— И снова эта топорная работа... Ничего не могут сделать нормально, тупицы веткорогие,
Единорог протянул Сердце Ми Аморе, выжидательно смотрящей. Маг ощущал её подспудное недоверие, ожидание предательства, даже после того, что она «подарила» ему, готовность к бою и тонкую нотку страха. Однако, Сомбре не хотелось нарушить контракт и провалиться в бездну, равно как и не хотелось перехватывать власть над империей. Воспоминания о давнем правлении, смешиваясь с осознанием от матрицы, порождали мощное нежелание снова брать на себя такой груз ответственности и администрирования. Пусть лучше всё это «счастье» взвалит на свои хрупкие плечи принцесса, а он займётся другой, более приятной работой.
— Действуй, Каденс. Дальнейшее под силу только тебе,
После этого жеста Каденс и Шайнинг явно расслабились. Принц поглядел на тёмного мага с каким-то почти одобрением. От пони штурмовиков тоже не ощущалось особой агрессии и Сомбра просто осматривал окружение, ловя минуты спокойствия после боя.
Особенно ему нравилось выражение лиц экв и эквинов, которые сейчас были на площади или робко выглядывали с улиц.
У многих происходило «падение системы». Чтобы Сомбра добровольно отдавал Сердце, более того, призывая его очистить?! Чтобы старый маг шёл без своей железной короны и плаща, в одних лишь латах?! Да и вообще, опустившись на четыре копыта?! Да что за день сегодня такой?!
Каденс, удерживая магией Сердце, расправила крылья и вышла вперёд. Пони-аликорна взывала к эквинам, вливая в свою речь волны магии, не заботясь об опустошении, желая лишь поскорее согреть и утешить всех пострадавших. Сила Каденс, вместе с её голосом, охватила весь город-государство.
— Жители Кристальной Империи! Я обращаюсь к вам! Я прошу вас! Простите меня, что я пришла так поздно! Простите, что мы не слышали вашего плача! Но сейчас мы здесь! И я говорю, что всякому рабству пришёл конец! Говорю, что отныне не будет владения разумного разумным!
Шайнинг встал рядом с принцессой, открывая шлем и усиливая голос магией, чтобы догнать её по громкости.
— Покуда бьются наши сердца, мы буду драться за вашу свободу так же, как за свободу наших родных! Покуда мы живы, мы не бросим вас на произвол хищников и жадоб!
Наверху, в Шпиле раздались два слитных взрыва, выхлестнувшие окно и вслед очереди разерных попаданий. На общей частоте вышел морпех, отрапортовавшись, что местный Шайнинг Армор обезврежен, а телохранители зачищены.

Каденс сделала паузу, ощущая как зарождается и разгорается свет надежды в эквинах, что сейчас стягивались на площадь, ощущая давно забытое волшебство. Слова, внушавшие надежду, заставляли отзываться что-то давно забытое в душах кристальных экв и эквинов. Что-то, что раньше было их сутью, до того, как их предала их же принцесса.
В городе ещё слышалась стрельба и крики карибу, которых методично и беспощадно вычищали люди. Отдельные группы пытались прорваться к центральной площади, но гибли под огнём кристальных пони-штурмовиков, державших подступы.
Но даже это, в обычной ситуации повергшее бы миролюбивых жителей Кристальной в ужас, питало робкий огонь надежды. Ощущая это, сама Каденс крепла духом и возвращала эквинам надежду и тепло.
Сомбра, ощущая знакомые вибрации светлой магии, пока слабые, но медленно крепнущие, ухмыльнулся, просчитывая портал примерно в сторону северных льдов, где ощущалось такое же, как в родном мире, мёртвое волшебство. Там тёмный маг сможет безопасно пересидеть импульс пробуждающегося Сердца и вернуться к работе после. Не дожидаясь, пока Каденс доведёт до конца свою речь, единорог тихо открыл окно перехода и тихо ушёл в заполярные ледяные пустыни, расслабляться в потоках неживой магии.
Уход Сомбры заметил Шайнинг, но быстро расслабился, отследив по запросу метку коммуникатора мага. Армор не считал нужным мешать немёртвому морозить хвост и причиндалы, если так хочется.
Каденс, обращаясь к кристальным эквинам, одновременно счищала скверну с Сердца. Не так элегантно и умело, как Сомбра, принцесса больше пыталась докричаться до сути реликвии, сжавшейся и недоверчиво закрывшейся от мира. Раз за разом посылала тёплую волну и эквам, заворожённо внимающим четвероногой версии их принцессы, и Сердцу, с которого медленно сходила скверна.
Голос Каденс взмывал над дворцовой площадью и падал волнами, пробиравшими до костей. На мордочках многих кристальных экв и эквинов были видны слёзы счастья. Некоторые отдельные так и вовсе начинали либо снимать фурнитуру с кобылок, либо падали на колени, смешивая мольбы о прощении со скрежетом зубов.
— Без вас, без света ваших душ и сердец Эквестрии не стать столь же прекрасной, какой она была. Возможно принести свободу, подняв на на штыки тиранов, но так не создать гармонию и счастье. Так не возжечь любовь. И потому я прошу вас! Я молю вас, жители Кристальной Империи! Помогите мне снова возжечь её свет! Помогите Сердцу снова засиять! Я не справлюсь без вас! Мы не справимся без вас! Пожалуйста!
По кристальной мостовой пробежали первые искры. Свечение шкурок самих эквинов разгоралось медленнее, но тем не менее неудержимо. Охватившие площадь светлые эмоции резонировали и усиливались, вступая в контакт с магией Империи и тонким ручейком текли сквозь Каденс в Сердце. Реликвия, получив так необходимую ей светлую силу, разгоралась ярче. Оскверняющее заклятье рушилось изнутри, выжигаемое поступающей мощью.
Каденс переглянулась с Армором, вернувшим ей тёплую улыбку. На глаза принцессы против воли навернулись слёзы, когда она ощущуала, как рассыпается корка тёмных чар над Империей, как Сердце начинает биться в полную силу, как надежда и радость вспыхивает в каждом кристальном эквине подобно костру в тёмной ночи.
По мостовым вовсю неслись фронты свечения от то тут то там опускавшихся на колено жителей Империи. Ощущая волны магии, давно забытой, давно не озарявшей их дом тёплым, согревающим душу сиянием, эквы и эквины посылали Сердцу свой ответ. Не обращая внимания ни на околдованных Сомброй стражей, стоявших истуканами, ни на близкую стрельбу землян, добивавших последних оленей, ни на что вокруг, кристальные эквины вспомнили о том, кто они есть. Что движет ими, что наполняет их жизнь, что объединяет.
Над Кристальной Империей разгоралось зарево приближающегося импульса, жители, мостовые, дома сияли резонирующей магией. Она проникала всюду и во всех, кроме людей. И даже активный камуфляж не мог скрыть их в этом сиянии, двигающихся подобно хищным теням.
Магия и слова Каденс-пони всё-таки смогли зажечь свет в кристальных эквинах. Сердце подхватило его, усиливая и толкая по магической паутине, окутывающей город, взламывая оскверняющие чары, как лёд по весне. Над Шпилем родился трепещущий шар переливчатого света и взорвался, порождая волну светлой магии и раскинувшееся во всё небо полярное сияние.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Эпплуза
Время 8:46

Город давно проснулся и влился в очередной день. Эпплузцы ещё не знали о тряхнувших страну событиях. Лишь лёгкое беспокойство проскакивало среди них, когда они задирали головы к небу, исчёрканному почти рассеявшимися белыми следами.
На "Вишнёвом ранчо" же во всю кипела работа. Меж деревьями ходили рабыни, в подавляющем большинстве земноэквы, таскавшие стремянки и вёдра для ягод.
"Звезда" ранчо, Октавия Мелоди, проданная сюда за то, что однажды не захотела играть, запряженная с утра в тележку, только вздохнула в очередной раз возвращаясь мыслями к давней подруге. Где сейчас Винил? И что с ней? Жива ли она вообще, нашла ли тихое пристанище в аду, в который превратилась Эквестрия? Или сгинула в безвестности?
А "Сирин", виолончель Октавии, в чьих руках она? Поёт ли или воет от боли в кривых, неумелых лапах северных варваров? Или гниёт, как и её хозяйка, брошенная и всеми забытая?
Октавия тоскливо вздохнула и напряглась, сдвигая тележку с места. Пора было двигаться к сборщицам, которые скоро наполнят первые бадейки.
Шифон Вайпер, снайпер подпольщиц, поводившая прицелом по ранчо, плюнула в нейролинк.
«Они запрягли Октавию в тележку! С-суки!»
Густые кроны меж Вайпер и ранчо не мешали той разглядеть обстановку. Прицел мог работать в диапазоне свечения аур, накладывая их на картинку, либо смещать точку восприятия, пусть делать это можно было лишь на пару секунд.
Капитан-человек, тренировавший их лагерь последнюю неделю, тут же обозначился.
«Не отвлекайся, твои цели- надсмотрщики. Видишь кого-нибудь?»
«Двое в моём секторе»
«Хорошо. Стреляй в ближайшего. Но не убивай, пусть покричит»
Эква, не зря носившая своё имя, оскалилась под шлемом и мягенько продавила гашетку винтовки. Бесшумный рентгеновский луч впился в почку карибу, присматривавшего с вышки за работавшими в окраинном саду.

Вместе с Вайпер выстрелил снайпер морпехов, снимая второго надсмотрщика на другой вышке. Его карибу, облокотившийся в тот момент на бортик, сверзился с пяти метров на землю, ещё и сделав почти полное сальто.
Шифон одобрительно хмыкнула, наблюдая поднявшийся кипиш. В саду слышались завывания подстреленных оленей, крики охраны и экв, бежавших в сторону бараков. Но некоторые, понимая, что такое нападение означает подход повстанцев, пытались прятаться или наоборот бежать к ограде. Кого-то ловили охранники. Вайпер ощущала горячий ток счастья, отправляя попадавших в её сектор охранников корчиться и выть от боли на земле. Мстительная радость наполняла Шифон, подобно пузырькам шампанского. Снайперская винтовка, воплощённая в металле и композитах смерть, сейчас слилась с ней воедино, став продолжением воли бывшей боевой волшебницы.
Не только Вайпер сейчас работала на «наживку». Вместе с ней стрелял второй снайпер-человек, точно так же, калеча, но не убивая. Засада сейчас обеспечивала внимание к своему краю ранчо, чтобы выманить охрану под плазмомётчиков, ждавших на флангах.
Когда свечения двух десятков карибу с антимагическими амулетами оказались в зоне досягаемости и отошли достаточно далеко от разбегающихся от места боя рабынь, тяжёлые стрелки открыли огонь. Не заботясь о том, что очереди демаскируют их, Андрей Сухов и Спарклин Дью, единственная эква в ячейке, освоившая плазмомёт, устроили ад на земле. Тугие струи плазмоидов протянулись из подлеска, разрывая в клочья ветки и кусты на своём пути, дотянулись до карибу, скашивая их как траву. Не понимая, почему антимагические артефакты не держат этот ревущий шквал, олени потеряли пару секунд, которых плазмомётчикам хватило для их полного уничтожения.
После того, как "тяжёлые" поменяли кассеты с хладагентом и зарядные ячейки, засадная группа снялась с места и рванула в сторону ранчо. Их вела Сиарин Эрроу, бывшая сержант мейнхеттенской стражи, командовавшая теперь всей ячейкой из лесов Эпплузы.
Десятеро морпехов, шедших впереди как таран, даже не остановились перед изгородью из колючей проволоки, уже попорченной плазменным огнём, сломав несколько опорных столбов и повалив на землю несколько секций.
Следом за людьми шли сорок экв-повстанцев, горящие желанием поскорее встретиться с охраной и руководящим персоналом ранчо. Особо большие счёты к ним были у двоих земноэкв-стрелков, ранее сбежавших из «Вишнёвого ада» и теперь вернувшихся с разерами в руках и твёрдым желанием припомнить старые деньки одной мадам.
Рассыпавшись широкой цепью, отряд продвигался сквозь сады. Раненых карибу и эквинов-надсмотрщиков не добивали, не было нужды. После ранений, оставленных снайперами, долго не живут.
И ещё больших трудов стоило повстанцам пройти мимо экв в ошейниках, смотрящих на них со смесью страха и надежды. Мимо тех, ради кого они сегодня пришли сюда, ради кого вообще поднялись на мятеж. Но земляне инструкторы очень хорошо объясняли, что сперва выполнение боевой задачи, а потом уже утешающие обнимашки.
По данным наблюдения, в город утром привезли группу пленных повстанцев с другого конца страны, которые пренебрегли этим правилом в самой малости и этого хватило. На перехват конвоя двинулась вторая группа, которую вёл сержант Ортега и заместительница Сиарин, Дарк Фэйнт, тёмная чародейка, одна из немногих необкорнанных единорожек в отряде. Ирония судьбы свела вместе бывшую стражницу и бывшую преступницу, закалив и выковав из былой ненависти крепкую дружбу и понимание.
На подходе к основному корпусу уже успели развернуться охранники. Тридцать эквинов наскоро облачились в броню и экипировались кто арбалетами с усыпляющими стрелами, кто копьями и верёвками. Два десятка карибу же похватали свои обычные железки и пошли на острие атаки. Единороги, скрытые амулетами невидимости, разошлись по флангам, готовя усыпляющие и парализующие заклинания.
Только вот амулеты были средненькие, скрывавшие только в видимом спектре и полностью игнорировавшие тепловой и ментальный след. Эквы, помня печальный опыт столкновений с карибу, не собирались лезть в рукопашную.
Повстанки, рассыпавшись за деревьями, брали на прицел бегущих к ним по садовым аллеям. Кто-то зарядили подстволы самостоятельно, кто-то по команде капитана Морозова. И эквы дали гранатный залп, пусть и размазанный, пусть и не слитный, но от этого не менее смертоносный.
Волна осколочных и зажигательных подствольников вмиг затормозила охрану. Большинство умерли на месте, изрешечённые шрапнелью, на ногах устояли только восьмеро эквинов из задних рядов. Один невезучий единорог схлопотал зажигалку под ноги и превратился в живой факел. Побежал, дико крича и не разбирая дороги, но быстро упал, получив выстрел милосердия от морпеха. Это было единственное вмешательство людей в атаку, остальное сделали эквы. Кобылки, почувствовав вкус победы, увидев, как пугающий враг падает под залпами гранат и рентгеновскими лучами, воспряли духом.

Сиарин, когда последний противник в зоне видимости пал, позволила себе вскинуть разер и закричать, усилив клич динамиками комбеза.
— Сёстры! Кончилась неволя! Сегодня падут цепи!
И сейчас у Эрроу были все основания говорить подобное. Засевшие на позициях эквы ответили, кто нецензурными возгласами одобрения, кто простым и радостным криком. Смешиваясь с несмелыми голосами бывших рабынь, в которых звенела отчаянная надежда и облегчение, клич радости окрасил воздух неуловимым флёром рассветного цвета.
Тем временем, второй отряд заходил в Эпплузу со стороны степи, несколько километров через которую эквы и морпехи преодолели довольно быстро и вошли на окраины. Не обращая внимания на гражданских, эквы и люди двигались в сторону главной улицы, по которой вели пойманных подпольщиц. Сержант и Дарк провели свои группы ещё не успевшими заполниться народом улицами и успели как раз вовремя, чтобы выйти наперерез конвою.
Подпольщиц, попавших в плен при попытке освободить нескольких экв из такого же трудового лагеря, заковали в жёсткие кандалы и заставили двигаться по улице ползком, под крики и улюлюканья стекающихся к центральной улице эквинов и карибу. Многие приносили с собой тухлые помидоры или яйца, а один ретивый земноэквин так и несколько небольших булыжников. Эквы-невольницы, которых приводили с собой за компанию, глядели кто безучастно, кто прятал взгляд, не желая смотреть на мучения сестёр.
Высовывающийся из-за угла в сотне метров перед процессией, Ортега, жалея, что не может срезать засранца, кидавшегося в кандальниц камнями, навёлся на гордо идущих позади "героев-ловцов". Шестеро саблерогов из ночной стражи, два десятка карибу, экипированных арканами, сетями и прочей нелетальщиной. И один карибу шагал перед строем, выделяясь своей уверенностью и сверкающей на солнце бронёй. Не то вельможа, не то "герой", оленьего розлива.
Снайпер, затаившийся с другой стороны улицы, маякнул, что держит одного из командиров, и сержант дал приказ атаковать. Не трогая головных погонщиков, морпехи открыли кинжальный огонь по замыкающим "героям". Связки разеров и пси-ударов, подствольники и плазма в миг скосили группу гордых ловчих. Шедшим следом саблерогам достались два плазменных подствольника мгновенного действия и четыре фугаса воздушного подрыва, сработавших в двух метрах над землёй и не оставивших неприятным для пехоты противникам ни шанса. О толпе и зеваках люди не беспокоились, ведь они начали разбегаться уже после первых выстрелов и сейчас могли получить разве что оглушение и лёгкую контузию. Не дрогнули только карибу-зеваки, но их гасили с чистой совестью, не давая и вытащить оружие.

А вот бронированного оленя не тронул ни разерный шквал, ни плазма. Его доспехи словно поглощали энергию.

Впрочем, морпехов этим было не испугать. Ортега и трое стрелков прыгнули, растягиваясь вдоль цепочки кандальниц. Сержант приземлился прямо перед "героем" в последний момент сманеврировав движками, уходя от удара полуторника. Такого же блестючего и понтового, как и доспехи карибу, который попытался достать Ортегу снова, но сержант оказался проворнее, в очередной раз уклонившись и ударив батареей разера по долу клинка. Олень потерял на этом долю секунды, которой старому солдату хватило, чтобы двинуть сапогом в колено и вогнать в шею штык. Вибронож коротко взвыл, превращая в кашу окружающую плоть и рассекая как гнилую палку позвоночный столб. "Герой" умер на месте, рухнув как мешок.

Сопровождающие сержанта солдаты дали по короткой очереди в сторону показавшихся на улице патрульных городской стражи, отправив обоих к Фауст, и объединили силовые поля с Ортегой, прикрывая кандальниц. С другой стороны улицы четверо пехотинцев так же развернули коллективный щит, прикрывая спасательную команду. Над улицей раздалась череда глухих хлопков, когда раскрывались дымовые гранаты, скрывавшие всё происходящее густой серой пеленой. Однако, для визоров землян и экв, экипированных земной же бронёй, это не было помехой
Под прикрытием ударной команды и дымов, три десятка экв, медик и инженер подбегали к закованным повстанкам, так неудачно попавшимся раньше и так счастливо доставленным в Эпплузу к моменту атаки. Специалист затормозил ближе к хвосту цепочки подкатом, выбрасывая руку с МЗИ в сторону кандальниц. Силовые поля, ведомые союзом воли и квантовых компонентов, спроецировались на цепи, штыри кандалов, ошейники, рассекая кованный металл как масло. На то, чтобы освободить одну экву, у Симонова уходила доля секунды и он переключался на следующую, работая, как автомат.
Подпольщицы из эпплузской ячейки не обладали опытом и скоростью инженера, но их было больше. Где Симонов успел расковать пятерых, эквы вытаскивали десять, вздёргивая на ноги и поддерживая измотанных пленом. Освобождённые, оглохшие от стрельбы, ослепшие в дыму, хватались за силуэты, взывавшие звонкими голосами их товарок. Вцеплялись отчаянной хваткой в рукава и плечи бронекомбезов, на ощупь выходя из дыма. Меж освобождёнными двигался медик, вкалывавший обезбол и стимуляторы, чтобы замордованные и измученные в плену эквы смогли выдать хоть какую-то скорость на марш-броске до ранчо.
В боковой улочке, куда повстанцы вели освобождённых, дым вёл себя странно, закрывая стены домов и небо, но не проникая в "коридор" шириной в три метра и высотой в пару. В нём стояли морпех и трое экв с лучевиками, страховавшие четвёртую безоружную. Но нарожник её шлема мерцал еле заметными багровыми искрами, когда Фэйнт, удерживая дым в нужной конфигурации, творила очередное заклятье.
Красный сгусток описал над городом кривую, как полудохлая сигнальная ракета, и заклинание тёмной волшебницы раскрылось. Чёрный туман, такой, что дымовые гранаты землян показались игрушками, опустился на улицы. Эта пелена не просто скрывала очертания обстановки, но путала мысли и насылала вялость и рассеянность на всех, кто попадал в неё без защиты. Фэйнт пошатнулась и с благодарностью оперлась на плечо подруги.
Из задымлённого тёмным заклятьем города уходили быстро. Фэйнт, даже страдая от энергетического истощения, умудрялась координировать отход экв. Ортега собрал своих морпехов и медленно отходил вслед повстанцам, следя, чтобы никто не подобрался или не выстрелил им в спины. Группа двигалась прочь из города, в степи, через которые должна была добраться до ранчо.
Освобождённые, даже получив стимуляторы и обезболивающие, не могли держать темп пехотинцев и своих товарок в лёгкой броне. Одну экву, едва ковылявшую, просто закинул на плечо инженер, не особо нужный на марш-броске через степь, и тащил её, не обращая внимания на ругательства.
Отряд, распухший почти до сотни душ, двигался через степные ковыли, обходя город по дуге. До ранчо оставалось километров пять, когда впереди показались размытые силуэты, быстро приближавшиеся. Освобождённые напряглись, не зная, чего ожидать, но товарки быстро их успокоили. Эквы видели, что это свои, визоры не давали ошибиться.
Третья группа повстанцев и морпехов шла навстречу спасательной команде, обходя их, и прикрывая от возможного удара из города. Когда отряды разошлись, Фэйнт обмякла на бегу. Тёмная чародейка держалась до последнего, подпитывая пелену пока тыл не оказался прикрыт. Отключившуюся единорожку подхватила и закинула на плечо эква-стрелок, до того бежавшая рядом.
"Фэйнт такая Фэйнт... А вы знаете, ребята, что она так же отключается при виде ящериц?"
По нейролинку проскочила пара смешков, пресечённых командой сержанта не засорять эфир и группа продолжила бег в сторону ранчо.
Когда тёмное заклятье рассеялось, город стал наполняться криками и неразберихой, в которую щедрую лепту вносила группа прикрытия, уже вошедшая на улицы и четвёртая, подошедшая со стороны, противоположной той, куда удрали спасатели. Их вели ефрейтор Джордан, один из "комодов" Ортеги, и Карамел Крим, одна из лейтенантов повстанцев. Этот отряд, разделившись надвое, сейчас продвигался к городской ратуше и вокзалу. Сопротивления особого им не встречалось, город просто сошёл с ума после дерзкой атаки повстанцев и тёмного заклятья. У стражи было слишком много проблем с усмирением паникующих эквинов и экв, чтобы ещё и организованно встречать группы вторжения. Что не мешало повстанкам стрелять в золотобронных на поражение при любом удобном случае.
Карибу в Эпплузе было слишком мало, чтобы как-то повлиять на ситуацию. Среди них не было шаманов, что лишало оленей шансов вообще хоть что-то противопоставить повстанцам, усиленным отделением пехотинцев.
Когда эквы зачистили центральную площадь, Карамел Крим, в очередной раз испытывая возможность подаренной брони, взлетела по стене ратуши к флагштоку. Спустив флаг, вывешенный оккупационной администрацией, бережно и трепетно достала из сумки старое знамя Эквестрии и закрепила его на верёвке. Очень хотелось задрать в зенит ствол и дать очередь, салютуя, но, увы, разер был бесшумен.
Карамел, оглядывая лежащий внизу город, чувствовала, как губы сами собой расползаются в глупой улыбке, а на глаза наворачиваются слёзы счастья. То тут то там эквы и эквины замечали новое знамя, тыкая в его сторону пальцами. Кто-то выкрикивал ругательства в адрес восставших, кто-то наоборот, радостно махал руками не беспокоясь о реакции соседей.
Видя такую наглость, стражи начали прорываться к ратуше, но уже осторожнее, помня недавний разгром. Впрочем, закрепившимся на центральной площади повстанцам только того и надо было.

И за всем происходящим наблюдали четверо спецназовцев-инструкторов, под маскировкой передвигавшихся по городу. То, как работали эквы, которых они обучали последнюю неделю, грело душу и вселяло гордость в холодные сердца машин убийства в человеческом обличьи.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 08:47

"Сто секунд до залпа"
Элементаль воздуха разразился яростным шквалом ветра, в котором скользили "лезвия" способные разорвать даже кольчугу и попрортить литой нагрудник. Для созданий без защитного снаряжения это, скорее всего, стало бы смертельно, но спецы и Дети ночи даже не реагировали на поднявшийся ураган.
Под прикрытием элементаля, маги-единороги быстро плели заклинания обнаружения и сопряжённые с ними ударные чары, чтобы бить, ориентируясь на ауры по засевших за углами. Правда, захватывать цели магия не хотела, ведя себя так, будто там вообще нет живых, сбитая с толку экранировкой скафандров.

Айс чуть подправил заклинание-щуп, сбивая наводку. Магический аркан тут же затянулся на элементале воздуха и над щитом охраны громыхнул синий взрыв, усиленный самим Майндом.
После магической плюхи, элементаль на миг замешкался, перестав давить ураганом. Спецы и гвардейцы воспользовались промедлением и фамильяр получил дестабилизирующее заклятье и пси-удар, отправившие его обратно на план воздуха.
Едва элементаль перестал быть, Йеллоу Стар создала мощное светошумовое заклинание, которому помогли парой плазменных гранат земляне. На этот раз вспышка была такой силы, что погрузила коридор в молочно-белую пелену, обжигающую глаза даже сквозь магический щит.
Под этим прикрытием на пол упали несколько плазменных гранат и ещё пара влетела в щит, дав снайперу выстрелить ещё раз. Выставив мощность винтовки на максимум и влив в связку с пси побольше сил, человек сумел снять второго шамана-призывателя, даже через загородившего его единорога, державшего щит.
Когда поле заколебалось, лишённое синхронности, сработали гранаты. Две осколочных, две антищитовых, две с ядошуткой и пара "чёрных меток", которые порождали "всплеск неудачи".
Всё вместе было достаточным, чтобы заставить щит колебаться ещё несколько секунд. Чего было достаточно для сближения людям.
"Девяносто секунд до залпа"
Не давая стабилизировать купол или подготовить мощное заклинание, двое фестралов и двое людей рванулись в рукопашную. Ускоренные боевым трансом и препаратами, спецы двигались настолько быстро, что становились практически неразличимыми для глаз. Пущенные магами молни и заклинания ушли в молоко или просто потонули в "ауре неверия", которой окружали себя в рукопашной спецы.
Всполых голубого пламени из амулета бессильно погас, не достав лейтенанта Крамера, первым сблизившегося на расстояние удара. И единорог, державший огнемётный жезл, упал с отсечённой взмахом виброножа головой. Следом шёл младлей Окушимов, с быстротой молнии пырнувший в подбородок оленя.
В ближнем бою ни у карибу ни у эквинов не было ни шанса против двоих спецов. Время в их восприятии замедлялось, становилось тягучим и плавным, а окружение медленным. Слишком медленно двигались противники, чтобы заметить размытый маскполем силуэт, чтобы понять откуда пойдёт удар. И не шло и речи о том, чтобы хоть один карибу или эквин смог отразить направленный в голову или шею нож. Это больше напоминало танец, чем бой, когда два офицера слаженно скользили меж противниками, вспарывая глотки, прокалывая виски и подбородки или отмахивая головы. Виброножи выли, рассекая металл доспехов и плоть и, меньше, чем за пять секунд, всё было кончено.
Из покоев, где шёл ритуал, раздался грохот взрыва и шум падающих камней, двери тряхнуло так, что чуть не вырвало с петель.
Это четверо Детей Ночи прошли этажом выше и просто обвалили направленными зарядами потолок покоев. Выживших после такого не осталось, а напряжение структуры, которую они накачивали и формировали, стало стремительно рассеиваться.
"Орбитальный удар отменён. Ребята, вы охеренны."
"Принял. Выживших нет, трофеим уцелевшие побрякушки и двигаемся дальше."

Передышка

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Уайттейл
Время 10:06

Утро было приятным, стараниями погодных команд, солнечным и мягким. Только странные полосы в небе беспокоили городок и гарнизон, но пока никаких активных действий не принималось.
На ферме боевых зверей было непривычно пусто. Некоторые могучие создания в загонах и стойлах уже ревели, требуя кормёжки и ухода, но никто из рабынь не торопился.
Полупрозрачные силуэты, похожие на столбы горячего воздуха, быстро скользили по территории, останавливая, а когда и хватая экв и уводя прочь. В сторону леса, такого манящего и такого недоступного из-за заклинаний управляющего и зоркоглазых стражей на вышках. Правда, сейчас управляющий, иссиня-чёрный единорог с белым пятном на морде, лежал на крыльце своего дома с лицом, перекошенным в посмертной гримасе после психического удара. А стражи либо свисали с бортиков дозорных башен, либо лежали на земле убитые теми же пси-ударами.
Взвод повстанцев и взвод мобильной пехоты в спешном темпе эвакуировали с фермы экв, которых там держали. Освобождённые не понимали, почему туманные силуэты обращаются к ним эквинскими голосами, некоторые пугались, но кричать им не давали, мягко зажимая рот и шепча на ухо извинения. Некоторые повстанки даже ненадолго выключали маскполя и открывали забрала, чтобы сёстры убедились, что рядом друзья.
Когда же эквы осознавали, кто пришёл на звероферму и кто теперь увлекает их в лес, многие не скрывали слёз счастья. Выбраться из того кошмара, которым была работа здесь, желали многие. Особо несознательные «красные» пытались сопротивляться или кричать, но подпольщицы их быстро успокаивали либо тычками под рёбра либо злобным шёпотом с обещанием обрить налысо.

В это время отделение морпехов, десятеро экв и один эквин минировали постройки и трупы. Земляне проводили обучение на месте рассказывая и показывая основные фишки и приёмы сооружения взрывных ловушек. Повстанцы воспринимали «уроки» весьма охотно.
Хай Тауэр сцапал за рог зверя войны с помятой мордой и вытащил вибронож. Тварь забрыкалась, не желая отправляться на небесные пастбища, но к страшной силе бывшего каменщика сейчас добавлялось мускульное усиление лёгкой брони. Клинок, погрузившись в плоть и кости зверя, взвыл, обращая их в кашу. Казавшееся секунду назад могучим существо рухнуло наземь, навсегда обмякнув. Тауэр же направился в сторону стойл, намереваясь устроить забойный день. Однако, на плечо ему легла рука морпеха.
«Постой. Старлей приказал пока не уничтожать тварей,»
«Ты видел, к чему их натаскали. Твой командир тоже. Мы с тобой на носилки укладывали ту пегаску, всю окровавленную.»
«Мы их угандошим, но сделаем это с пользой.»
Солдат мотнул шлемом в сторону двоих товарищей, тащивших что-то из дома управляющего. Хай, пусть и обуреваемый глухой злобой, удивился на секунду. В руках пехотинцев были ведро со свисающими из него лентами презервативов и торчащими горлышками бутылок шоколадного сиропа, мешок сахара и канистра лампового керосина, который опознали датчики шлема.
По нейролинкам прошло общее обращение старшего лейтенанта, в этот момент объяснявшего эквам правильную закладку гранаты под труп на примере дохлого управляющего.
«Скидываемся по шашке пластита рядовому Чалову. У кого сверх нормы заначено- по две.»
Шашки пластиковой взрывчатки безо всякого уважения просто кидали в Чалого и его помошника, сдиравших с них обёртку. Солдаты вылили в ведро полканистры керосина и начали телекинезом замешивать лютый вуншпунш. Пластит, поглощая керосин, размягчался и приобретал консистенцию зубной пасты. Ещё двое выхватывали телекинезом шарики месива из ведра и фасовали их по презервативам, вставляя в каждый радиодетонатор. А затем обсыпали кульки сахаром и поливали сиропом для аромата.

Хай Тауэр, до которого быстро дошла задумка человеческих вояк, ощерился под шлемом. И сам взял несколько кульков, желая помочь в «минировании техники».
Звери войны глотали «лакомство» не жуя. Всё «минирование» заняло от силы минут шесть, а старлей, видя, что все радиодетонаторы отвечают, остался доволен приготовленной подлянкой.
Скоро на эту окраину городка стянутся карибу и стражи, проверить, что за шухер тут творился. И будет им очень весело.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия, Кантерлот
Время 10:46
"Борей", мерно гудя движками, зашёл на полосу, коснулся и начал тормозить, даже выбросив парашюты. Капитан держал максимальный запас энергии в накопителях, ибо сейчас корабль вёз эвакуированных из отражения поней. Оттормозившись окончательно, Саммерэнд зарулил на площадку и открыл аппарели.
Пони из Дэндэлайн Филдс, приветствовали родную землю радостными криками и слезами счастья, поцелуями космодромной бетонки и травы вокруг. Целители из Королевской Больницы на себе узнали, каково это быть полузадушенными объятиями.
Когда медики погрузили на носилки и каталки самых тяжело пострадавших, рассадили поней, которые были более-менее целы по каретам и двинули в сторону госпиталя, к корвету лихо подрулили оружейные погрузчики. Сам корвет распахнул створки внутренних отсеков вооружения, в которые поняшки-техники подавали на подъёмниках контейнеры с ракетами и бомбами. Двенадцать «Рябинок» в конвенциональном снаряжении, два десятка «Стилетов», вольфрамовых ломов с маленьким маневровым блоком, четыре контейнера по десять «Абрикосов», корректируемых бомб среднего калибра. Капитан, энергетик и стрелок где инспектировали загружаемые боеприпасы, где помогали половчее подать контейнер в створ отсека.
На аппарели погрузчики загоняли контейнеры с амуницией для повстанцев, оружием и бронёй, полевыми медицинскими комплексами. Всё это добро частью пришло с эквестрийских складов, частью было доставлено сюда утром из Альянса, чтобы не дербанить здешние запасы слишком сильно. Инженер ОКС и штурман принимали груз и помогали крепить его в трюме.
Спустя двадцать минут «Борей» закрыл аппарели и отсеки вооружения. Мягко оторвался от земли на вертикальной тяге, убирая шасси и разгоняясь. Корвет закончил свою передышку и был готов снова встать на дежурство на орбите Павшей Эквестрии.

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Эпплуза
Время 11:03
На вишнёвом ранчо, впервые за многие годы, царила атмосфера настоящего счастья. Кандалы, бондажные приспособы и фурнитура, инструменты наказания и пыток были свалены в одну большую кучу, которую жрало весело шипящее пламя коллоидного напалма.
Группы из города докладывали, что сопротивление полностью подавлено и Эпплуза в руках восставших. Это добавляло немалую долю к радости тех, кто недавно вкалывал на вишнёвых аллеях а сейчас отдыхал и вкушал долгожданную свободу.
На центральной аллее происходил небольшой кипиш с разгрузкой сброшенных контейнеров с нателкой и комбезами для вызволенных в городе подпольщиц. Створку одного из них подклинило и открывать пришлось при помощи лома в руках пегаски, пехотного сапога и такой-то матери. Но всё же разум победил бездушный композит и по рукам экв, которых всё ещё потряхивало от стимулятора, стали раздавать нательное бельё, подбронники и комбезы.
Оружие космонавты обещали скинуть через пару часов, чему облачающиеся в обновки только порадовались. Было время немного привыкнуть к новым костюмам, и той силе, что давали даже простенькие бронекомбезы. Симонов помогал эквам освоиться с новым оснащением, где советом, а где подстройкой комбеза.
Где-то в углу барака, куда согнали уцелевшее руководство ранчо, навзрыд плакала Черри Джубили. Едва не растерзанная Блюберри Крисп и Файн Трилл, когда ранчо взяли. Обе бывших пленницы этого места готовы были сотворить с Черри нечто крайне неприятное при помощи штыков и прикладов под молчаливое одобрение освобождённых и товарок. Но вмешались Сиарин и Морозов. Капитан сказал, что учит экв не для того, чтобы они уподоблялись карибу, а чтобы держали мир в чистоте. Нужно убить- убей, но не мучай.
Сиарин же вставила куда более мощного фитиля, пропустив мстительниц через сито с песочком. Заставила отпустить Черри и пнула в сторону кухни, помогать повару.
Потом Эрроу командирским решением вскрыла запасы ранчо, приготовленные для отправки и текущих нужд. Вишни и черешни брали свободно и повстанцы и освобождённые, без оглядки на опостылевших управляющих.
Кракед Боул, старый повар, со слегка трясущимися руками, вздохнул и пошёл в свою подсобку. Двое «залётчиц», помня доброту эквина, когда подкармливавшего самых заморённых, когда прикрывавшего в меру сил, отправились помогать охотно. Старина, видя, что эквяши не держат на него зла, прослезился, обнимая Блюберри и Трилл. Наказанные нарядом на кухню остались с Боулом, помогать организовывать нормальный обед для освобождённых.
Остальным же Сиарин позволила, помимо прочего, по бутылке вишнёвого сидра, что было встречено радостно. Не поставили только дежурной смене охранения, но они сменялись каждые четыре часа. Ортега своим подчинённым тоже не стал запрещать принять вместе с повстанками. Тем более, что для морпеха бутылка трёхградусной вишнёвой "газировки" была ни о чём. А больше Кайл запретил, в наглую пользуясь преимуществами солдатских психоматриц и единоначалия.

Ортега, сидевший в закутке, где разместили отдыхающую Фэйнт, просто наблюдал происходящее. Сержант уже не раз замечал на себе весьма странные взгляды кобылок. Когда благодарные, когда и заинтересованные, а пару раз и откровенно томные, сочетавшиеся с интересными жестами.
Фэйнт пришла в себя после перенапряжения и просто лежала, глядя в небо с довольной улыбкой, которая становилась всё шире по мере того, как колдунья читала сводку и рассматривала тактическую карту. Видя, что тёмная колдунья очухалась, человек протянул ей бутылку трофейного вишнёвого сидра.

— Ну, с добры утром, Фэйнт. Вижу, сводку уже прочитала?
— Ага. Эквяши шикарно выступили. Да и ты, сержант, тоже,
— Ты о чём? Бой как бой, не помню ничего такого. Кто действительно шикарно выступил, так это Карамел Крим.
— Да, Карамел отработала чётко. Сама вела группу, сама взяла ратушу и организовала грамотную зачистку. Скорее всего, как закончим, пойдёт в офицеры. А вот ты зарезал весьма непростого карибу, так что привыкай к томным взглядам, сержант,
— А не жирно будет, старому солдату глазки строить за какого-то педика в начищенных латах? Он что, настолько всех достал?
— Ты не представляешь как. И повстанцев и простых экв. Харвальд Ледяное Сердце был, даже по меркам карибу, больным садистом. Имел в сраке шило размером с Кантерхорн и постоянно мотался по стране, так что досталось от него очень многим. Но сражался, падла, отлично,
Ортега, вскрывая свою бутылку сидра, только рассмеялся. В памяти пронеслась вся военная карьера, от начала Последней и до нынешних времён. Сто двадцать лет под ружьём во всех мыслимых и паре немыслимых заварух оставили сержанту хороший багаж умений, сетку шрамов, полторы дивизии прошедших через его руки морпехов и "Стальной Венок" на груди. Харвальд рядом с этим выглядел откровенно бледно.
— Сражаться я не умею... Я умею убивать и учить как это делать,
Тёмная волшебница широко ухмыльнулась, поднимая бутылку. Сбив пробку телекинетическим импульсом, Фэйнт мимолётно поморщилась, но тут же провозгласила.
— И это хорошо, сержант. Ну, за свободу!

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кристальная Империя
Время 12:09
В городе уже не стреляли, стихли уличные бои и крики.

Шаттред Турмалин сидела на мостовой и просто смотрела перед собой в одну точку. Разум эквы отказывался принимать произошедшее. Те, кто в последние шесть лет давали её жизни смысл, в ком она увидела по-настоящему достойных владык, были уничтожены без всякой жалости. И сейчас разоружённые кристальные стражи собирали на улицах трупы карибу и волокли на тележках за климатический щит, где сжигали. До Империи не долетало даже тени запаха горящих тел.
И со столбом чёрного густого дыма уходили те, кому Шаттред почти ревностно служила и прислуживала последние шесть лет. И она не замечала пары красных глаз старого кошмара, наблюдающего из темноты опустевшего дома рядом.

09.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия, Кристальная Империя
Время 13:23
Мунлайт Вайолин цокала в сторону душа, когда её слуха коснулась мелодия. Фестралка, до того сонная, встрепенулась, беспокойно поводя ушками. Мотив она никогда не слышала раньше, но было в нём что-то до боли знакомое, до боли родное. Мохноушка собралась с духом и постучалась в комнату из которой доносились приглушённые переливы клавиш. Музыка сперва стала громче, как если бы источник приблизился, и оборвалась. Дверь открыла Торни, с интересов глядя на заспанную Мунлайт. В облаке телекинеза бывшей стражницы плавал комм, с которого, очевидно, и играла та мелодия.

— Утречка, Вайли. Чем обязана?
— Торни… Скажи, что у тебя сейчас играло?
— Это? Запись из кантерлотского Дома Офицеров. Такая же, как и мы, освобождённая эквяша концерт давала,
Сердце фестралки пропустило удар, а потом понеслось вскачь. Вайолин, безмолвно молясь Сёстрам, Фауст и Дискорду за компанию, посмотрела на Айви с просьбой
— Как её зовут? Торни, пожалуйста, прошу тебя! Можно ли посмотреть, как её зовут?
Стражница, чувствуя себя не очень уютно под взглядом фиолетовых очей, полных мольбы и доверчивого ожидания, разбудила комм.
— Пианистку? Так, секунду… А, вот, в описании. «Вельвет Кантата, благодарственный конце...» Ух! Твоя подруга?
Мунлайт, ощущая, как перехватывает дыхание, обняла Торни.
— Лучшая подруга. Спасибо!
Сжав объятия посильнее, белая фестралка отпустила бывшую стражницу и рванула в свою комнату, подняв при этом небольшой вихрь взмахами крыльев. Влетев к себе и чуть не сшибив с ног Харт Паззл, Вайолин не глядя кинула на кровать мыльно-рыльное, сорвала с себя полотенце и трясущимися руками начала одеваться.
Харт, собиравшаяся выйти в город, остановилась, глядя на метания подруги. Шоколадная единорожка, даже без встречи с Сомброй, была тонким эмпатом и хорошим психологом. И чётко видела, что Вайолин вздрючена не просто так.
— Тише, давай помогу с рубашкой. Вайолин, что-то случилось?
Несмотря на вернувшийся телекинез, Паззл мягко взяла сиренегривку за плечи и стала не торопясь поправлять её рубашку, которую та умудрилась застегнуть через две петли. Магкие прикосновения и тёплый тон подействовали на фестралку успокаивающе и она хотя бы перестала подпрыгивать на месте.
— Харти… Вельвет нашлась! Здесь, в Кантерлоте! Её тоже вытащили!
Единорожка, уже застегнувшая по-эквински рубашку Мунлайт, помогла заправить её в брюки. Руки у скрипачки тряслись так, что она бы не совладала с этой простой задачей.
— И как ты хочешь туда добраться? Поездом?
— Нет. Попрошу взять меня на катер. Они и так пассажиров берут на внутренние рейсы, что им стоит ещё и меня подбросить?
— Ты не возражаешь, если я поеду с тобой? Просто для подстраховки?
— Я… Ухххх. Спасибо, Харти. Спасибо,
Фестралка благодарно обняла Харт крыльями и прижалась к щеке. Её всё ещё потряхивало, но присутствие подруги немного успокаивало.
От общежития до диспетчерской эквы добрались быстро, Вайолин так и вовсе нарезала круги в воздухе, поторапливая Паззл.
Кристальная поняшка за билетной кассой несколько насторожилась состоянием Мунлайт, но, услышав, что та хочет попасть к давней подруге, расслабилась и выбила билеты на ближайший грузопассажирский рейс со всей возможной скоростью. Долететь от Кристальной до столицы оказалось неожиданно дёшево, что объяснялось тем, что пассажиров брали все, кто имел возможность. Это компенсировалось тем, что комфортными такие перелёты "на попутках" назвать было можно только с натяжкой. Правда, это было быстро.
Вайолин хотела дёрнуть кофе, но Харт отговорила её от этой затеи из опасения, что фестралка полетит не в катере, а рядышком, да ещё и толкать будет. Вместо этого единорожка увлекла подругу на лётное поле, где уже загружался борт, единственными пассажирками которого они были. Рейсовый "Снегирь", брат-близнец того, который вытаскивал экв из каменистых холмов, принимал на рампу контейнеры с кристаллами из шахт Империи. Пилот и штурман при этом активно помогали земнопоням заталкивать и крепить тяжёлые ящики. Заметив Мунлайт и Харт, команда ненадолго прервалась.
— Привет, девчонки. Вы на нашем "Снегирьке" летите? Харт Паззл и Мунлайт Вайолин?
— Да, это мы,
— Прекрасно. Три минуты, филледи, счас загрузимся и полетим. Можете пока садиться и пристёгиваться, если хотите,
Пилот махнул рукой в сторону открытой аппарели. Команда пропустила экв в катер и принялись крепить последний контейнер. Земляне и пони быстро втолкали груз на место, принайтовили его к полу и разошлись, распрощавшись. Пилот и штурман пробрались мимо уже пристегнувшихся экв в кабину, и заняли свои места. Зажужжали приводы, закрывая аппарель, зажглась над ней явно нештатная надпись "Не дымить! Работает брандспойт!".
Катер чуть дрогнул, вертикально отрываясь от земли и набирая высоту. Вайолин, которую била нервная дрожь от нетерпения и волнения, сцапала руку единорожки и стиснула, так как четырёхточечные ремни не позволяли обнять соседку.
Обстановка катера постепенно действовала на кобылок умиротворяюще. Интерьер из простых светлого цвета композитов, яркое бестеневое освещение, холодок и специфический запах регенерированного воздуха навевали какое-то непонятное облегчение, от которого едва слёзы на глаза не наворачивались. Вайолин постепенно расслаблялась, перестав стискивать руку Харт и даже начав мурлыкать под нос.
Паззл, чувствуя, как незаметно для себя успокаивается фестралочка, улыбнулась. Пусть Сомбра и стёр большую часть памяти о днях в рабстве, кое-что осталось, но лишь минимум. А вот память о моменте освобождения и принесённом им облегчении старый маг усилил, сделав первым, за что цеплялся разум. И катер был первым ярким опытом, став мощным положительным якорем.
Паззл усмехнулась своим мыслям, играя с ладонью Мунлайт.
Время текло незаметно. Катер миновал апогей траектории и начал снижаться к белокаменной столице. Сделав пару кругов в стратосфере над Кантерхорном, "Снегирь" пошёл на космопорт. Вскоре шасси коснулись бетонки и весело зашелестели по ней, когда катер тормозил. Пилот выполнил рулёжку и открыл аппарель, впуская внутрь солнце и свежий воздух.
— Ну, вот и прибыли. Спасибо, что составили нам компанию, филледи,
— Вам спасибо, капитан,
Не имея особого представления, где может быть сейчас Вельвет, Мунлайт потащила подругу к общежитию освобождённых, что так же, размещалось на территории космопорта. Экв никто не стал задерживать или расспрашивать и вскоре они оказались у дверей. В холле висел аромат готовящихся пирожков, на который не завтракавшая с утра Вайолин даже не обратила внимания. Но потом что-то щёлкнуло в фестралке и она направилась в сторону, откуда тянуло выпечкой. Если кто-то возится на кухне, он может знать, где сейчас Кантата. Бегать, как заполошной, по общежитию фестралке уже не хотелось, хотелось узнать, где можно найти подругу как можно скорее.
На кухне обнаружились двое земноэкв, занимавшиеся готовкой. Медовая, с фиолетовой гривой, оторвалась от защипывания пирожков с капустой и помахала гостьям.
— О, привет, эквяши! Я вас тут раньше не видела, ищете кого-то?
— Да! Да, ищем. Не подскажешь, Вельвет Кантата здесь?
— С утра была тут. На втором этаже её комната, третья от лестницы,
— Спасибо!
Не дав сказать ни слова в ответ, Вайолин стартанула как ракета, позабыв обо всём на свете, кроме желания увидеть Вельвет. Пара криков вдогонку не возымела никакого эффекта.

В пару взмахов одолев коридор, рванула вверх по лестнице, помогая себе хватом за перила. Ей повезло, что никто в этот момент не спускался иначе был бы просто утащен за собой, будь это даже морпех в скафандре.
Враз забывшая про всё спокойствие фестралка, ощущая, как сердце готово выпрыгнуть из горла, срывающимся стуком затарабанила в третью от лестницы дверь. И пусть первым из-за неё донеслось возмущённое восклицание, Вайолин была готова расплакаться от счастья, узнав голос.
Плюнув на все приличия, фестралка повернула ручку и рванула дверь на себя, прямо из-под носа у охреневшей от такого Кантаты. Единорожка, уже готовившаяся сказать пару ласковых, сперва на миг застыла, узнав Вайолин. И была почти сбита с ног бросившейся на неё с объятиями фестралкой.
Мунлайт повисла на Кантате, расплакавшись от счастья. Огненный вихрь радости наполнил фестралку, кружа голову и подкашивая ноги, когда она наконец коснулась давно потерянной подруги. Когда наконец вновь обрела ту, что была ближе сестры.
Вельвет стиснула подругу изо всех сил, с трудом веря, что происходящее реально. Пианистка сейчас даже не делала попыток скрыть рыданий счастья, отчаянно прижимая к себе Мунлайт, будто бы боясь, что она может исчезнуть. Кантата отлично помнила прошедшие годы неволи, когда потеря грызла её не ослабевая, и тем радостнее была встреча. Единорожку буквально оглушило счастьем и близостью Мунлайт, весь мир сжался до ощущения её тепла, её реальности. До счастливых рыданий над ухом и объятий нежных кожаных крыльев.
Когда эквы немного выплакались и чуть успокоились, Вельвет потянулась и стёрла со щёк Мунлайт мокрые дорожки.
— Вайли, ты не представляешь, как я рада тебя видеть. Как ты меня нашла?
Фестралочка, с той же нежностью стирая слёзы с мордочки Вельвет, улыбнулась.
— Соседка по общаге слушала запись твоего концерта. Я твои мелодии ни с чем не спутаю, Вельвет. Ну и рванула,
— Вслепую, на одной удаче. Вайли, ты совсем не изменилась. О, как же я рада!
Кантата уткнулась носом в шею Мунлайт и тихонько сопела, не думая отпускать её. Слишком долго единорожка жила с вырванным куском души, чтобы вот так просто отпустить его. Слишком многое у неё отняли, сломав на глазах подругу. И Вельвет просто купалась в том океане облегчения и радости, что принесла с собой Мунлайт.
Вайолин же, усилиями Сомбры забывшая ужасы неволи, но помнившая о потерянной подруге, испытывала не меньшую радость. И для фестралки на место встал украденный фрагмент мира, которым была Вельвет. Мунлайт чувствовала, как заполняется в её душе пропасть, которая раньше саднила ежеминутно, настолько привычно, что фестралка почти свыклась с этой болью и почти перестала замечать. А сейчас эта боль растворилась в объятиях Кантаты.
Харт Паззл, которая осторожно поднялась вслед за подорвавшейся Мунлайт, тихонько закрыла дверь и пошла вниз. Сейчас скрипачку лучше было оставить наедине с вновь обретённой подругой.
Вельвет, поведя ушами в сторону закрывшейся двери, увлекла Мунлайт в сторону застеленной кровати, где села рядом с ней, просто прижимаясь к её плечу. Слишком многое хотелось рассказать и услышать в ответ, слишком сильно Кантата истосковалась по скрипачке, которая сейчас укутывала её крыльями. Единорожку колотила крупная дрожь, настолько сильная, что на ногах бы она не удержалась.
— Фухх, меня аж трясёт… Давно ты тут, Вайли?
— Дня три… Я плохо помню, Сомбра мне и ещё троим разум по кусочкам собирал…
— Чего?!
— Ооо, хоть я и забыла последние шесть лет, мне есть, что тебе рассказать, Вельвет!

И фестралочка поведала охреневшей второй раз за пять минут подруге историю своего вызволения и лечения. Как в память врезался бег по каменистому склону, когда её и Дип Дезайр тащил на себе морпех, а за спиной раздавались очереди а потом и громовой взрыв. Как в тумане прошёл полёт до Кристальной Империи и размещение в тамошнем госпитале. И как восприятие вдруг обрело цельность и чёткость в комнате, где она и ещё трое бывших сломленных сидели напротив поняшного Сомбры, инструктирующего их по поводу дальнейшей жизни с установленным блоком воспоминаний. Маг тогда дал всеобъемлющие объяснения на тему того, что можно, а что нельзя, с охотой отвечая на любые вопросы об этом. Но, когда Айс Крик спросила Сомбру, почему он им помогает, тот лишь поморщился и сказал, что заключил сделку с Каденс, и больше на вопросы о мотивации не отвечал. Но после его работы все пережитые ужасы накрепко забылись, Мунлайт и другие бывшие сломленные помнили только то, что в плену было очень плохо, без связанных с этим «плохо» конкретных образов и эпизодов. Старый маг халтурой не занимался.
Потом была пара дней в общаге, когда Вайолин немножко собирала глаза в кучку и определялась с тем, что делать дальше и куда себя деть, после вызволения из рабства. В планах была сперва хоть какая-нибудь скрипка и игра хотя бы в парке. Мунлайт попросила помочь одного из «опекающих» морпехов, но их куда-то сдёрнули и человек не успел найти инструмент. А потом она услышала запись концерта Вельвет. И рванула, чуть рубашку задом наперёд не надев.
Вельвет, прижимая фестралочку к груди и медленно гладя её по гриве, слушала не перебивая. Рассказанное Мунлайт, с одной стороны, смотрелось фантастически, но с другой, пианистка и сама за последние дни видела и делала то, что бы пару месяцев назад сочла бы невозможным.

Когда Вайолин закончила, Кантата зарылась носом в её макушку и с упоением вдохнула аромат гривы. Чмокнула легонько, вызвав лёгкий смешок.
— Ну, давай и я тебе расскажу, как тут обреталась после освобождения…
Вельвет пересказала фестралочке события последних восьми дней. Как проснулась среди ночи от разрывающего уши шума и вспышек, как оказалась на воздушном корабле и попала в госпиталь, о котором и мечтать не могла, получив обратно магию. Как потихоньку пробовала жить не питая ненависти ко всем окружающим и как ей в том помогла та, кого она раньше считала чуть ли не за мусор. Как бегала стрелять на полигон, как училась писать мелодии на комме, чуть не сломав приборчику мозги в процессе. И как нашла кое-что, чего не ожидала вообще.
— Да ладно? Вельвет, чтобы ты добровольно сошлась с жеребом, пусть и чужим? Да тут реально чудо должно было произойти! Как ты вообще умудрилась?
— Сигарету у него попросила. Ну, и как-то само собой всё дошло до… Ну, ты понимаешь,
— Ха, Вельвет, и ты не изменилась. Твои приключения всё так же начинаются с сигаретки,
Кантата со смехом лизнула Мунлайт в щёку, за что была ухвачена за нос клычками с шутливым рыком. Единорожка счастливо вздохнула, опуская голову на плечо подруги.
— Прости, что сама тебя не отыскала, Вайли... Хорошо, что ты теперь здесь,
— Вельвет, не волнуйся. Как ты вообще могла знать, что я тут окажусь? Ты уже продержалась шасть лет, ты не сдалась. Знаешь, это стоит того, чтобы немножко самой побегать,
Единорожка только благодарно вздохнула, покрепче стискивая Вайолин в объятиях. А потом решительно поднялась с кровати и увлекла подругу за собой.
— Ну, раз уж ты здесь, пойдём знакомиться с нашими лично.
В коридоре им попались Уисп и Глайди. Чувствительная полукровка мгновенно поняла, кто идёт в обнимку с Кантатой, и шепнула пару слов на ушко Грейсфул. Пегасочка приветливо улыбнулась и раскинула крылья для объятий. Мунлайт с большой охотой притянула к себе Грейсфул, тихонько хихикнув. Уисп не долго смогла сопротивляться искушению присоединиться к коллективным объятиям.
Вниз спускались уже вчетвером, и так же застали Харт Паззл, уже разговорившуюся с Бэльми и Ти Лиф. Шоколадная единорожка и тут смогла стать если не душой компании, то мгновенно влиться в коллектив. И то, с каким выражением счастья появилась перед ней Мунлайт, согрело душу тёплой волной.
Четверо прибывших перехватили по чудом уцелевшему пирожку, и пошли дальше по общежитию, знакомить Вайолин. Застать удалось немногих, большинство экв были кто где. Вибрант была в мастерских, Сиарин, Саммер и Лилак летали в погодном патруле. Сильвер всё ещё не вернулась из Мейнхеттена, лишь послала Вельвет смску, предупреждая, что появится не раньше восьми вечера. Фриски и Рокет опять мутили на полигоне что-то пиротехническое под присмотром кого-то из инженеров.
И отсутствовали «опекающие» морпехи, сдёрнутые на выход.
Зато Ти, Орчад, Бэльми и Цитрин были в общежитии. Эквы расположились в холле второго этажа, где было несколько удобных диванчиков, и устроили коллективные посиделки. Эквяши-огородницы ради нового знакомства даже отложили обычные дела и зависли с гостями. Цитрин, корпевшая над одним из первых своих заказов в этом мире, сперва согласилась прийти, но потом залипла. Уисп пришлось чуть ли не за уши оттаскивать от инструментов и заготовки. И теперь ювелир сидела у неё на коленях и показательно дулась, пока Уиллоу извинялась и ласково покусывала её за ушки под сдержанное хихиканье Грейсфул.
Кантата не отпускала от себя Мунлайт, так же не горевшую желанием размыкать объятия. Фестралочка же весьма охотно общалась с новыми знакомыми, обсуждая события последних дней и делясь своими историями. Харт порой дополняла её рассказы и сама находила что-нибудь интеренсое.
Наговорившись всласть, и устроив напоследок для Паззл и Мунлайт коллективные обнимашки, эквы потихоньку разошлись по своим делам. Цитрин порхнула к себе, доделывать брошку, Орчад, Лиф и Бэльми решили, что огорода на сегодня хватит и можно сходить погулять в ботаническом саду города.
Вайолин, Кантата, Харт и Уиллоу с Глайди, недолго думая, решили продолжить в комнате у полукровки и пегаски, чтобы не мешать отдыхать Сильвер по возвращении. Вельвет притащила недопитую прошлым вечером бутылку вина. Бокалов было всего два, так что разливали в простенькие стаканчики, найденные у Уисп в тумбочке. Получейнджлинг была особой компанейской и помимо них вытащила ещё бутылочку. Единорожки прикинули примерную дозу, прикинули своё состояние и решили, что сегодня- можно. Красное вино наполнило простые углепластиковые стаканы с весёлым принтом и беседа потекла дальше, постепенно становясь всё более интимной.
Особенно распалилась Мунлайт, и исскучавшаяся по подруге и настолько отвыкшая от алкоголя, что пара бокалов заставили заблестеть глаза.

Грейсфул сидела под боком у Уисп, обняв ту крылом и неспеша потягивая вино. Пегасочка разговорилась с Харт, то делясь историями труппы, где выступала, из времён до Падения, то наоборот слушала истории без имён, которые рассказывала психолог, от просто забавных, до довольно пикантных. Общество кобылок расслабляло и успокаивало Глайди, спокойно разговаривавшую на темы, которые в иной ситуации были бы довольно трудными. Если вовсе не спровоцировали бы приступ паники.
Мунлайт всё наседала на Вельвет, как та умудрилась поладить со своим ефрейтором. Но на этот вопрос затруднялась ответить даже сама пианистка.

— Я не знаю, Вайли. Просто рядом с людьми вообще, а с Ветровым особенно, по-другому чувствуешь себя. Защищённой. Да, тоже чувствуешь превосходящую силу, но вместе с тем и то, что эта сила всецело на твоей стороне. Что защитит и поддержит,
Грейсфул, до того почти не участвовавшая в обсуждении «личных жеребчиков» и просто млеющая в объятиях Уисп, внесла свою лепту.
— Согласна полностью. Рядом с Марком такие же чувства возникают. Даже у Уиллоу, она мне сама рассказывала!
Полукровка, делая вид оскорблённой в лучших чувствах, фыркнула.
— Глайди! Вот ведь! Ам! За ушки! Ам! Кого-то сейчас! Ам!
Грейсфул брыкалась и пищала от щекотки, пока Усип, наконец, не сочла, что компенсация достаточная. Пегаска же сощурилась и, извернувшись кинулась на Уиллоу, опрокинув ту на спину и запустив пальцы под мышки. Получейнджлинг взвыла от смеха, вяло пытаясь отпихнуть раздухарившуюся Глайди, которая теперь вдобавок ко всему щекотала её ещё и перьями.
Харт Паззл, усмехнувшись возне Грейсфул и Уисп, уже почти икавшей от смеха, вздохнула.
— Вы обе правы, эквяши. С людьми рядом действительно комфортно, даже если они держат дистанцию «чисто рабочие отношения». Даже когда понимаешь, что перед тобой солдат, который десяток карибу голыми руками разорвёт, нет ни капли страха. Я не расспрашивала их специально, но, уверена, дело в их психосилах и ментальном фоне. Интересно, как люди обучаются тренируют такое?
Каната пожала плечами.
— Как приедет Сильвер можешь поспрашивать её, если она будет в настроении. Она мне что-то рассказывала о менталке людей,
— Вельвет, менталка никуда не убежит. Расскажи лучше, как у вас с Ветровым всё прошло в первый раз?
Пианистка одарила скрипачку долгим взглядом, но не смогла устоять перед молящими фиолетовыми очами, которых она не видела шесть лет. Прижав к себе Вайолин, розовогривка тяжко вздохнула.
— Вымогательница мохноухая. В общем, после концерта, запись которого ты слышала, я была слегка на взводе. Ну ладно, не слегка а очень сильно на взводе, первый выход на сцену за шесть лет всё-таки получился,
— Ага, «получился». То-то ты меня просила помочь с бельём. Причём аж классический комплект собра...
В Уисп прилетела подушка, метко пущенная Кантатой. Видя недобрый прищур последней, полукровка подняла руки, капитулируя. Но было поздно. Даже Грейсфул заинтересованно повела ушками при упоминании классического комплекта, а уж мохноушку стало и вовсе не удержать.
— Ве-ельвет. А покажись мне в этом комплекте? Пожалуйста! Ну пожа-алуйста-а!
Кантата даже не стала спорить или вздыхать. Просто чмокнула Мунлайт в нос и вышла за дверь, пообещав «мохноухой вымогательнице» скоро вернуться. Вайолин решила ловить момент, пока единорожка не могла отказать скрипачке в мелких капризах. Харт Паззл, наблюдавшая всё это, сладко потянувшись, усмехнулась.
— А вечер приобретает интересный оборот… Эх, жаль, мне нечем похвалиться. А ведь раньше было…
— Да ладно, Харти? Ты и постельные эскапады?
— Я умею совмещать «хочу» и «надо», Вайли,
По прошествии нескольких минут, вернулась Кантата, но не одна, а в сопровождении Сильвер Рэдианс, тут же радостно зажамканой всеми присутствующими и получившей штрафной бокал вина.
Пианистка же, накинувшая банный халат, встала перед Мунлайт, ухмыляясь во всю мордочку и развязывая пояс.
— Ну, Вайли, только ради тебя… Что скажешь?
Вместе с упавшим на пол халатом упала и челюсть Вайолин, да и не только её. Грейсфул и Харт тоже смотрели на пианистку во все глаза, благо было на что. Сильвер окинула наряд Кантаты оценивающим взглядом и уважительно хмыкнула.
Фестралочка, с трудом контролирующая норовящие расправиться во всю ширь крылья, сглотнула и наконец нашла в себе силы.
— Вот э-э-это да-а! Вельвет, выглядишь в этом сногсшибательно! Ёлки колючие…
Бельё Кантаты успешно справлялось с тем, чтобы делать обладательницу центром внимания. Не важно, кого- ошарашенного и влюблённого морпеха или же компании экв, собравшихся за парой бутылок вина. Даже Глайд попросила разрешения поближе посмотреть и потрогать «вышивку» корсета. И с этого Вельвет мягко перевела внимание на происхождение наряда. Уисп, уже понявшая, куда ветер дует, ухмыльнулась.
— Эквяши, вы будете смеяться. Но всё то роскошество, что на Вельвет надето, сделано в мастерской по ремонту скафандров. Заплатить пришлось даже меньше, чем при заказе через сеть и ждать не нужно,
Рэдианс, обходящая красующуюся Кантату, покачала головой.
— Нет, я слышала, что люди предпочитают универсальное оборудование. Но чтобы и бронескафандры и шикарное бельё на одних и тех же станках? Уиллоу, а не осталось ли у тебя контакта?
— Этот контакт зовут Вибрант Аберрейшен. Так что, как вернётся в общагу- хватай и тряси. Правда, о цене придётся договариваться на месте,
В один момент «звездой» стала уже Уисп к её вящему удовольствию. После выяснения подробностей, как и с какой скоростью можно разжиться чем-то шикарным или попросту милым для ежедневного обихода, посиделки перешли в более спокойное русло. А Кантата накинула халат обратно, впрочем, не запахивая наглухо. Давая своей Мунлайт возможность смотреть и даже трогать.

Сияние надежды

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Клаудсдейл
Время 11:59

Город был взят. Это было ясно даже самым конченным идиотам, ещё пытавшимся дёргаться. Погодная фабрика, ратуша, причалы, академия Вандерболтов были заняты почти с ходу и сопротивление было только на проспектах и улицах.
Но и того остались последние искры.
В облачном доме забаррикадировался потрёпанный взвод Облачной Стражи. Пегасы как смогли укрепили двери и окна, но это не задержало бы никого, начнись серьёзный штурм. Атакующим дом был интересен постольку поскольку, из-за самих пегасов, сныкавшихся за его стенами, ибо не имел ни удобного расположения, ни особого значения. Единственным, что останавливало от того, чтобы просто навести ракетный пуск, были несколько экв-служанок, которые прятались в том же доме.
Сканирование не показывало в убежище ни одного карибу, так что вычищать под ноль не имело смысла.
Дом окружило отделение Громобоев, распределяя сектора и направления атаки. Всё было готово, когда Сноусторм, медик отряда, вздохнула в психолинк.
"Слишком много сегодя крови. Сержант Тандерлейн, предложим им сдаться? Оленей в здании нет, можно обойтись без тотальной зачистки,"
Пегас думал недолго.
"Разрешаю. Но у тебя пять минут, Сноусторм. Если не убедишь их, отходи и мы начинаем,"
"Мне хватит. Всё, прикройте мой круп,"
Пегаска перелетела ограждавшую поместье кованную решётку и приземлилась на потоптанной в панике клумбе. В этом домике явно жил кто-то с лишними битами в кармане, мельком подумала Сноусторм, настраивая динамики брони.
— Пегасы Клаудсдейла, я обращаюсь к вам! Сегодня пролито достаточно крови! Хоть нас и столкнул долг, но мы не хотим лишних смертей! Сложите оружие. Отпустите пленных и выходите сами и я, именем Сестёр клянусь, вам не причинят вреда,
В психилинке предупреждающе кольнула передача одного из наблюдателей.
"В доме движение. Правое крыло, второй этаж, третье от входа окно. Держу на прицеле,"
— Где ты была раньше, миротворец?! Когда моих друзей убивали?!
— Скажи лучше, за что вы сейчас сражаетесь? За что стоит стоять насмерть? За ублюдка, потакающего животным инстинктам? За узурпатора, разоряющего Ваш! Родной! Дом!? Это стоит вашей гибели? Это стоит слёз ваших матерей и сестёр над братскими могилами?! НЕТ!!!
Сноусторм ощущала, как кипит и клокочет в ней ненависть и одновременно жалость к этим невезучим, попавшим сперва под мозгомойку, а потом под разеры. Буря требовала выхода, и пони выплёскивала её через динамики.
— Вас обманули и задурили сраной магией! Вам промыли мозги и посмотрите, чем всё кончилось, посмотрите, куда лично вас завёл выблядок Даинн! Вас зажали в угол и готовы перебить! Так стоит ли мёртвый урод, чтобы и дальше драться за него? Стоит ли уродский порядок, что он насадил, ваших жизней, пегасы? Стоят ли его слёзы матери над безымянным надгробием?!
Сноусторм прервалась, сканируя здание. В доме происходило какое-то движение, которе отслеживала Шутин Стар, снайпер. Поняшка с тяжёлым разером и мощным прицельным комплексом доложила, что, судя по свечениям эквинов, слова Сноусторм возымели эффект.
"Может, и не придётся добивать. Командир, дадим Сноу дожать засранцев?"
"Дадим. Однако, кто рыпнется- умрёт."
— От лица Сестёр, я обещаю вам сохранение жизни, соблюдение прав военнопленного и справедливый суд. Это не много, но лучше, чем получить разер в голову. Выбирайте, пегасы,
"У них три минуты. Ждём,"
Секунды тянулись как патока. Всё отделение Громобоев всматривалось в дом. Кто-то ждал, что эквины всё же сдадутся. Кто-то рассчитывал на попытку прорыва. Кто-то прикидывал, что делать, если золотобронные попробуют взять заложников.
За полминуты до окончания срока из дома раздался крик.
— Не стреляйте! Мы выходим!
Парадная дверь медленно открылась. Стражник-эквин осторожно выставил в щель кусок простыни на черенке швабры и также медленно вышел сам, поднимая руки. На морде его мелькнцл страх, когда он заметил двоих Громобоев, державших на прицеле дверной проём. Стражник помнил, с какой яростью они кидались в бой и перемалывали защитников старого порядка. На секунду пегасу даже показалось, что сейчас его жизнь окончится дульной вспышкой. Но пони стрелять не торопились.
— Есть среди вас раненые, нуждающиеся в транспортировке?
— Нет, все могут двигаться сами,
— Первыми пусть выходят эквы. Вы следом, по одному, с поднятыми руками. Дальнобойные артефакты и амулеты на землю,
Стражник кивнул и также медленно скрылся в доме.

Через некоторое время из широких дверей робко выглянула изумрудно-зелёная пегаска с бело-голубой гривой. За ней так же медленно и неуверенно показались пятеро экв. Они шли подняв руки и настороженно глядя на вооружённых пегасов, не зная, что от них ожидать. Сноусторм решила не ждать и не пускать дело на самотёк. Зажгла голограмму красного креста над левым плечом и двинулась к эквам.
— Кобылки! Опустите руки, всё в норме. Я санитар. Есть среди вас пострадавшие? Отходите в сторонку вон, на газончик, там вами займусь.
— А как же...
— Охламонов со стволами не бойтесь, они ручные. Всё, девчонки, у кого что болит? Ща всё поправим!
Ни один из Громобоев не сказал ничего на "охламонов", только скользнули по внутренней связи несколько смешков. Раз действия Сноусторм помогли успокоиться эквам, то почему бы и нет. Да и ругаться с медиком отделения затея очень дурная.
Пока Сноусторм сканировала состояние освобождённых, избавляла от ошейников и оказывала помощь, двое пегасов взяли на прицел двери поместья.

— Следующие!

Как и раньше сперва показалась палка с белым флагом, которую нёс золотобронный пегас. Следом за ним из двигался весь его взвод. Тридцать эквинов, помятых во время спешного отступления по улицам и лихорадочного баррикадирования в доме. Серьёзно раненых не было, ведь правило "стреляешь- стреляй насмерть" соблюдали даже пони.
Стражникам казалось, что по ним вот-вот откроют огонь и жизнь их оборвётся быстро и жутко. Но тянулись томительные секунды, а вооружённые пегасы не торопились разряжать стволы. Будто бы действительно давали пощады.
Взводный командир отцепил от пояса щитовой амулет и шоковую дубинку и осторожно опустил на газон.
— Чист. Отходи в сторону от экв и садись. Остальным- следовать его примеру и останетесь без новых дырок в шкуре,
С каждым стражником, скидывавшим остатки атакующей амуниции в кучу, уходил страх, что их порешают прям на месте. С каждым пегасом, которого осмотрела и обработала, пусть и с парой матюков, Сноусторм, крепла их надежда.
Когда же пегасов привели под конвоем в импровизированный лагерь военопленных, разбитый на одном из стадионов, некоторые были готовы плакать. Там, на поле, под контролем четверых морпехов на трибунах, обретались около трёх сотен золотобронных. Таких же оглушённых и раздавленных произошедшей битвой
Многие пегасы просто молча сидели на облачном покрытии, погружённые в нелёгкие думы. Ушла тёмная магия, извращавшая сознание и желания, ушёл старый порядок, и перед эквинами, вдобавок к шоку от атаки, развернулось то, что они творили последние годы. Как жить дальше, как смотреть в глаза своим кобылкам не знал никто. Кто-то всерьёз подумывал броситься на охранников, чтобы застрелили и избавили от тяжести проблем. Кто-то пребывал в полной кататонии, вспоминая, что творил с ранее любимыми. Кто-то прикидывал, сколько теперь придётся вкалывать на лесоповале и в каменоломнях.
Но в целом, многие были рады, что казавшаяся неотвратимой смерть, в лице бронированных чужаков, соблюдала военные конвенции.

09.11.20… о Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Понивилль
Время 12:02
На площади перед ратушей было не протолкнуться. Понивильцы были взволнованы.
Спрева пропала связь с окружающими городами.
Затем небо запестрело сотнями, если не тысячами тонких белых полос, особо густо протянувшихся к Кантерлоту.

Потом над землёй распростёрлись полотнища сияния, какое даёт Кристальное Сердце при импульсе, причём не красно-малиновые, а разноцветные и переливчатые, как это было до оккупации.
Над далёкими Кантерлотом и Клаудсдейлом пошла какая-то мельтешня, виднелись вспышки, как от боевых заклятий. Пегасы уже не раз замечали НЛО разных форм, двигавшиеся на недостижимой высоте и невообразимой скорости. Треугольного силуэта машины не сближались и не шли на контакт, следуя своими курсами.
Вдобавок, ночью был совершён массовый побег из "приюта" для бесхозных, который сами пленницы не смогли бы осуществить. Из-за явных следов повстанцев на уши встала вся стража и карибу. Большая часть карибу и половина стражи отправились на перехват беглянок, а те, кто остался стали нервными.
Город пребывал на грани паники и был готов взорваться.
Было обьявлено, что на площади в подень даст объявление возвеститель. Один из немногих оставшихся карибу, он умел хорошо говорить и даже где-то манипулировать толпой, обращаясь к глубинным инстинктам и желаниям.
Возвеститель поднялся на помост и воздел руку, требуя тишины.

— Уважаемые понивилльцы! Филледи и джентелькольты, прошу вашего внимания. Я знаю, все вы взволнованы сегодняшним поведением неба, но, пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Уверяю, никакой опасности для мирного населения нет,
По толпе пронёсся гомон. Никто прежде не слышал, чтобы городской возвеститель говорил таким нейтрально-дружелюбным тоном и употреблял такие слова. Кто-то даже заподозрил присутствие чейнджлингов, но городские защитные чары и рунные камни молчали. Немногие карибу, кто пришёл на площадь, в открытую выкрикивали либо вопросы, либо обвинения в сумасшествии. Однако, Бальдир не обращал на это внимания, лишь ещё немного возвысив голос. Обертона его легко заглушили и его сородичей и волнующихся горожан.
— В первую очередь, я хочу извиниться перед всеми честными эквами и эквинами за вынужденный обман, которому мы с товарищами подвергали вас последние несколько дней. Прошу, не пугайтесь того, что вы увидите, угрозы вам мы не несём,
В эту же секунду с "возвестителя" и четверых спецназовцев в толпе спала маскировка. Пока внимание было приковано к ним на бесконечно долгую секунду, начали работать они и шестеро их товарищей, в полном оптическом камуфляже рассевшихся по крышам домов.

Пси-удары и выстрелы дизрапторов разили точно, вторых попаданий не требовалось. Даже не осознав, что происходит, все карибу на городской площади были уничтожены. Спецназовцы отработали настолько ловко, что понивилльцы не успели понять ничего, как остались в кой-то веки свободными от оленьего присутствия.
Видя, как бывших хозяев скрючивает в дугу от психических ударов или пробивает в головах дырки, эквины поначалу шарахнулись от "големов". И кобылки и жеребцы смотрели на закованных в чёрную броню солдат со смесью страха и то ли тоски то ли обречённости. Никто не знал, что готовят эти существа, почему они заменяли собой карибу и почему так жёстко разделались с ними. Никто не хотел проверять на своей шкурке, что могут преподнести, без сомнения, пришельцы. И второй военный переворот за шесть лет не добавлял никому оптимизма.
— Меня зовут Евгений Серов, или товарищ Серов,
Капитан сосредоточился, вместе с товарищами посылая синхронный психический импульс, чтобы чуть успокоить народ. Это хоть немного, но подействовало, отдаляя момент неконтролируемой паники. А Серов подхватил и повёл ситуацию, выправляя в нужную сторону.
— Мы вам не враги. Сюда пришли лишь выполняя долг службы и присягу, ибо карибу, в своей жадности, перешли всякую разумную грань и открыли порталы в параллельный мир. К счастью, первыми они наткнулись на нас. И мы понимаем, что вся угроза исходит от карибу, а не от мирного населения. К вам претензий нет. Кроме того, что придётся оставить порядки принесённые карибу,

Голос Серова стал жёстким и приобрёл металлический оттенок.

— Рабство отменяется. Диархия восстановлена, в силу вступают старые законы и нормативы. В том числе, ваш дооккупационный уголовный кодекс. А он капец как не одобряет то, что вы, товарищи эквины, творили со своими подругами последние шесть лет. Мы, кстати, тоже, капец не одобряем подобного маразма. Так что заканчивайте страдать этой хернёй с «надлежащим местом всех кобыл», прямо сейчас и навсегда, и будет вам счастье,

В толпе раздалось несколько недовольных возгласов со стороны жеребцов, но каких-то не особо уверенных. Оскверняющие чары над страной уже подточил импульс Кристального Сердца, оставив лишь самых закостенелых, да и вид мёртвых оленей на многих действовал отрезвляюще.
Серов только улыбнулся в ответ на выкрик Филси Рича, что он не собирается отказываться от дарованного ему положения и власти.
— Ну, тогда я лично подарю вам пучок тёмной энергии. Прям промеж глаз, товарищ Рич. Хотите?
Филси не знал, что такое тёмная энергия, и на своей черепушке проверять не хотел. Люди оказались куда более прямолинейны и жёстки, чем карибу, которые обещали и приносили страдания в случае неповиновения. То, что делец увидел в холодных глазах чужака, говорило ему, что тот не будет заморачиваться такими глупостями, а просто убьёт. И спокойно пойдёт на обед.
— Ещё раз, для самых одарённых и ударенных: рабство отменяется. Совсем. Однако, я прошу вас, доверять не словам а делам. Филледи, ваш выход!
Двери ратуши открылись, и по толпе прокатился слитный вздох, быстро перешедший в восклицания. Где непонимания, где злости, а где радости. Раздалось даже несколько болезненных вскриков. Сперва, когда отдельные жеребцы, у которых сила привычки перевешивала самосохранение, попытались приструнить "разошедшихся" экв, а потом когда "хозяев" оглушали пси-ударами люди.
В это время на крыльцо ратуши выходили "сбежавшие" кобылки. Ночь и утро у них выдались насыщенными на события, оставив на мордашках следы усталости и абсолютное, полное, всепоглощающее счастье. Сперва "похищение" и полёт на катерах в Улей чейнджлингов, где их встретили не коконы и голодные твари, а целый консилиум целителей, в том числе и пони, и фантастическая аппаратура. А весть о том, что экв привезли сюда для восстановительных операций натурально оглушила многих. Сами процедуры прошли как в тумане из-за пьянящего не хуже вина облегчения и эйфории.
А сейчас единорожки и пегаски, получившие обратно утраченное ранее, красовались расправленными крыльями с новыми серебряными перьями и напоказ звенящей магией перед понивилльцами.
И впереди шла Лира, облачённая в серебристый бронекомбез с её Меткой на плече. Шлем её был открыт, выставляя на обозрение новенький рог, переливающийся магическим полем, в котором парила её старая лира, которую хрен пойми как откопал один из людей.
Люди подняли правые руки в воздух и площадь заполнил шорох рассекаемой телекинезом и силовыми полями бондажной фурнитуры. На земь, будто листья, опадали ошейники, наручи, крыльевые чехлы, армбиндеры, уздечки, кляпы.
Солдаты двигались сквозь толпу, теперь смотревшую на них совсем по-другому.
Взгляды тех экв, с кого спецназовцы срезали чёрные ошейники, были просто бесценны, столько в них было яростной радости и огня.
Те, чьи шеи отпускала красная фурнитура, реагировали по разному, но больше было облегчения и тихих слёз счастья.
Самые несчастные, кто носил фиолетовые ошейники, либо впадали в ступор, либо пытались спрятаться за ближайшими товарками или эквинами.
Жеребцы, в большинстве своём, не лезли под руку солдатам, помня, как те без единого прикосновения убивали карибу и закосоёжили тех, кто поднимал руку на бывших рабынь. Некоторые, кого сильнее всего пронял импульс от Кристального Серца, сами снимали ошейники и браслеты со своих кобылок.
Серов, дождавшись, пока товарищи и сознательные эквины закончат освобождать экв от ненужной больше рухляди, продолжил. В этот раз слушали его уже более благосклонно.
— Хочу напомнить ещё кое-о чём. Как вы помните, городской гарнизон отправил погоню за «массовым побегом». Тех, кто ушёл "ловить беглянок", можно уже не бояться, и даже заочно справить поминки с водкой и компотом. Катера с северо-востока видите? Это по их души летят.
Человек ткнул пальцем в сторону четырёх треугольных силуэтов, быстро двигавшихся в небе, сохраняя чёткое построение. Угловатые машины шли почти на бреющем, окутавшись трепещущими клоками тумана.
В это время двое единорожек из спасёных, не выходившие из ратуши, сумели наконец разобраться, как работает проекционный артефакт, по которому обычно транслировали в город события в столице или выступления важных фигур.

Над площадью раскрылось магическое окно в котором виднелось небо и постепенно менявшийся ландшафт внизу. А по правому краю маячила корма катера, идущего впереди снимавшего.
— Пустельги, это Псилоциб-8. На вас смотрит весь Понивилль и Рэйнбоу Дэш за компанию. Сделайте всё красиво, приём,
— Псилоциб-8, "Пустельги" тебя поняли, приём,
Только ведущий пилот успел бросить напоследок в микрофон.
— Всем пегаскам, кто нас видит. Эквяши, это за ваши подрезанные крылья. Работаем!
В проекционном окне небо и земля встали набок, а потом ландшафт поплыл навстречу. В кадре появились остальные три машины, с разворотом заходящие на погоню. Треугольного силуэта, чуть угловатые ударные катера неслись к земле подобно хищным птицам, падающим на жертву.
Загонщики не подозревали о приближающихся "Пустельгах", увлечённо преследуя показавшиеся впереди голограммы "сбежавших". Для карибу мир вообще сжался лишь до азарта охоты и предвкушения, как добыча окажется в руках. Чего не ожидали ни олени ни городская стража с сетями и арканами так это шквального огня с воздуха.
Перед самой атакой "Пустельги" переключили трансляцию на прицельные камеры с высоким увеличением. Проявились прицельные марки, картинка над городской площадью враз выцвела, только силуэты загонщиков остались яркими искрами на потускневшем ландшафте. И ударные катера врубили из всех стволов.

Очереди хлестнули землю, прошлись от одного конца цепи загонщиков до другого. Свечения аур, попавших под раскалённый ураган угасали мгновенно, когда их сжигало разерами и рвало на части плазмой. За один проход "Пустельги" скосили практически всех. Ни один карибу не успел поднять личный щит, ни один мастер рун или шаман не успел развернуть коллективное поле. Да и не спасли бы они от корабельных пушек.
На центральной площади Понивилля воцарилась звенящая тишина. Жители поражённо смотрели на разворачивающееся за магическим окном истребление. Как в разерных вспышках испаряются старые хозяева жизни, как поработители превращаются в клочья горелого мяса под разрывами плазмоидов и НАРов.
Вскоре, до города долетело далёкое эхо очередей и взрывов, прокатившееся сухими мячиками над крышами домов. Вместе с ним пришёл нестройный гомон, враз набравший силу. Кто-то радостно смеялся, вскидывая руки в воздух. Кто-то просто застывал в ужасе от скоротечной и радикальной расправы. Кто-то смотрел на людей с настороженностью, задаваясь вопросом, а не повторят ли они тот же трюк, что и карибу.
Правда, в последнем заставляли сомневаться исцелённые эквы, уже потихоньку разбредавшиеся по толпе, обнимавшие подруг и знакомых. Кто-то даже перекинулся словечком с жеребцом.
В конце-концов, это был Понивилль. И его обитатели привыкли, что к ним в гости заглядывает самая странная хрень, какую только можно представить.

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Уайтлог
Время 12:00
Сперва заволновалась глава ячейки, когда на связь не вышла одна «неуловимая мстительница», работавшая в этой области. Костя Беззаботный лишь поразился такой беспечности, как от центра пришёл запрос, выяснить, есть ли в районе их пребывания команда специалистов-ловцов. Архивы стражи и дворцовых служб уже начали потрошить и ориентировки на предателей и коллаборационистов летели как горячие пирожки.

И следом за наводкой на группу ловчих, прибывших в Уайтлог, пришёл ещё один пакет данных. Беззаботный бегло проглядел метки и заголовок и затейливо выругался под шлемом. Психологическая служба таки соизволила разослать пакеты рекомендаций по поведению с эквами, в формировании которых сам Константин, его отделение и ещё две "опекающие" группы участвовали последние несколько дней. Психологи, как всегда, не торопились облекать наработанный солдатами опыт в нечто внятное.

Быстро была сформирована ударная группа из тридцати экв, двух отделений мобильной пехоты, и четырёх спецназовцев, на случай если всё пойдёт не так. Загрузив боеприпасов и гранат «по маковку», сводный отряд двинулся из лагеря в глубине леса к Уайтлогу. Ради незаметности шли по земле, даже отделение «среброкрылых», пегасок, которым смогли починить крылья в полевых условиях.
У окраины города остановились и разделились на две группы.
Летуньи, спецназовцы и шестеро морпехов засели на самой кромке леса, готовясь к рывку. Им предстояло добраться до главной площади, где сейчас собиралась толпа, и сделать ловчей команде нехорошо. Эквы, без всяких напоминаний, заряжали подствольники и заливали готовые программы в ручные гранаты под руководством одного из спецов. Земляне же были спокойны как удавы в своём боевом трансе.
Второй отряд, состоявший из двадцати экв и четырнадцати морпехов, разместился чуть поглубже. Их задача была прикрыть отход ударной группы. Кримсон Флейр, бывшая боевая волшебница гвардии, только загнала своих снайперов на деревья, запретив стрелять без команды, чтобы они не увидели Люди Беззаботного не нуждались и в таких малых напоминиях

Денис Павлюков, морпех-снайпер, поудобнее уселся в развилке ветвей. Антиграв работал на малой мощности, снижая вес и не давая солдату скатиться вниз, ломая ветки. Устроив гауссовку, взял на прицел площадь.
В психолинке кольнула передача от Беззаботного.
«Видишь их?»
Над плечом снайпера разложилась штанга с наблюдательным комплексом, дополнявшим винтовочный прицел. Поток шёл в сеть отряда напрямую, давая обзор всем.
«Так точно. Шестеро эквинов в моём секторе, шестеро оленей у Шварца и по четыре додика у Форейн и шестеро у Кларити.»
«А что виновница торжества?»
«Вижу её. Затащили на помост и распинают меж двух столбов. Кажись, крылья ломать будут.»
Скрип зубов Кларити Велл, сидевшей на вековой лиственнице, казалось, было слышно даже из-под её шлема. Эква титаническим усилием воли сдерживала себя от падения в багровый колодец, ограниченный полем зрения прицела. Палец её окостенел над гашеткой развинтовки. Велл смогла совладать с собой лишь когда Кримсон напомнила про запрет стрельбы без команды.

Пока сводный отряд двигался к Уайтлогу, по улицам бродили шепотки и гомон. Не каждый ведь день устраивают показательную экзекуцию такой подпольщицы. Блю Глори не была офицером старого строя, не руководила ячейкой, да и действовала преимущественно в одиночку. Зато серебристая пегаска с голубой гривой была занозой, размером с вековую сосну, в заднице у целой области. Блю умудрялась проникать туда, куда, казалось бы, невозможно пролезть и ниндзе, и выводить на волю экв. По двое, по четверо, но часто и уверенно. Никто не мог ни поймать ни даже взять след неуловимой пегаски.
До вчерашнего дня. В Уайтлог открыто привезли нескольких экв с «Вишнёвого ранчо» для перепродажи и тайно прибыла ловчая команда из столицы. Оставаясь в тени действий мэра и куцей городской стражи, профи из Кантерлота расставили грамотную ловушку, не поскупившись на чары иллюзий и затуманивания разума.
Глори попалась в тот момент, когда вывела из амбара троих единорогов под маскировочными чарами. Суда не было, да и не стал бы никто судить кобылу. Участь её была лишь одна, после показательной экзекуции на площади отправиться «на воспитание».
Правда, Глори очень не хотелось закончить свои дни так. Пегаска решила, что будет держаться до конца. И, как плевок в лицо палачам, как насмешка над мучителями, её голос взвился над площадью.
— Огонь всё ярче, и лжи покровы в нём горят.
За тёмной ночью нас встретит новая заря…
Все разговоры, всё шевеление утихло моментально. Эквины стояли, как громом поражённые, не веря в то, что уже пленная повстанка может решиься на такое. Некоторые эквы пытались сдержать слёзы, с испугом оглядываясь по сторонам.
От такой дерзости мэра аж перекосило. Жестом он остановил подручного, собиравшегося заткнуть Глори рот.
— Нет. Она будет кричать и просить пощады,
Карибу замахнулся хлыстом, метя по лицу и груди Глори. Пегаска даже не дёрнулась, когда кожу рассекло ударом.
— Сомнений больше нет, и места нет ядовитой лжи
Всех нас к свободе уносит белый огонь души…

Старлей Спасибин, командир спецназа, наблюдавший, как сместились ловчие, которым явно пришлась не по душе песнь Глори, бросил в психолинк.
«Начали. Сержант, прикрывайте.»
«Есть. Павлюков, вали мэра,»
Глори, не отрывая взгляда от карибу, снова поднимавшего хлыст, даже не думала замолкать.
— Мы верим, что есть свобода, пока жива мечта.
Верим в свою свободу. И будет так всегда.

Третий раз хлыст не успел завершить движение, как раздался резкий щелчок. «Бич» Павлюкова, предназначавшийся для охоты на вражеский космодесант и технику, разметал оленя в клочья, забрызгав окружающих.
Распятая на помосте пегаска вздрогнула, но продолжала петь. Вновь и вновь насмехаясь над бессилием поработителей, вновь и вновь проявляя тот неудержимый дух, что вёл её.
— Вольная жизнь- не сон, всё ближе горизонт.
И в час сердец тревог никто не одинок.

Кларити, также получившая отмашку на стрельбу, усмехнулась по внутренней связи, выцеливая жертву. Которой стал охреневший палач, так и замерший с дубинкой в руках. Разерная винтовка эквы не обладала такой брутальной мощью, как гаусс, а просто прожгла в голове карибу сквозную дыру и подплавила стену дома за ним. Велл радостно оскалилась под шлемом, переводя прицел на следующего и снова нажимая гашетку.

— Мы верим, что есть свобода, пока жива мечта.
Верим в свою свободу и будет так всегда…
С неба упали быстрые тени, когда первые шестеро «среброкрылых» спикировали к помосту. Двое рассекли державшие Глори верёвки, четверо прикрывали, прижав плазменными очередями ближайших ловцов. Единорогам пришлось уйти в глухую защиту, став лёгкой добычей для снайперов. Павлюковский гаусс перегружал или вовсе сбивал чары, оставляя их беззащитными перед Кларити, Шварцем и Форейн Скрипт.
Теми же, кто не попал сперва под кинжальный огонь летуний а потом под гаусс и тяжёлые разеры, занялись люди Спасибина и морпехи. Спецы, не выходя из оптической маскировки, с ходу стреляли по отвлёкшимся на летуний карибу и единорогам. Стоило тем попытаться достать хищные тени, убивавшие их товарищей, как подключались кружащие над площадью пегаски с разерами. Эквы, несмотря на то, что выписывали непредсказуемые кренделя, стреляли достаточно метко, чтобы попадать хоть в какую-нибудь часть тела намеченной цели.

Глори, которую вздёрнули в воздух руки сестёр, уже почти смеялась в голос. До того работавшая в одиночку пегаска ощутила, как хорошо, когда в самый нужный момент подставляют плечо. Блю буквально распирало от счастья.
— Я вижу лица, на них печать восьми ветров,
Кому молиться, чтоб нам в пути всегда везло?
А та, кого выбрала смерть, других ей не отдаст.
Тенью скользит рядом с нами и охраняет нас.
Серебристая пегаска, чувствуя, как её уносят ввысь, продолжала тянуть гимн сопротивления. В конце-концов, у неё сегодня, похоже, второй день рожденья.

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Балтимейр
Время 13:27
В админимтративном здании ГЭС было тихо. Эквы-рабочие, которых привели сюда десантники не торопились ни выходить, ни выглядывать в окна, слыша отдалённые взрывы и выстрелы. Пусть в течении последнего часа было тихо, никто не хотел проверять правдивость слов насчёт "лишиться носа по самый хвост". А те, кто видел, что произошло с охраной так и вовсе отговаривали товарок высовываться раньше времени.
В главном холле раздались быстрый цокот копыт и странное тихое гудение, быстро приближавшиеся к кабинетам, где прятался персонал станции. Не успел кто-то понять и предпринять что-то, как раздался звонкий голос.
— Эквяши! Отзовись, кто живой! Шухер кончился!
Кремовая эква-пегаска, непринуждённо державшая одной рукой лучевик, а второй закинутый за спину баул шагала по административному корпусу. На её скелетоподобных металлических крыльях висели обрывки фиолетовых чехлов. Киборг бегло сканировала обстановку, отмечая, где прячутся гражданские.
— Десант передаёт, что всё чисто. Эквяши, блин, я вам шмотки принесла! Хватит с голыми попами бегать, вылезайте!
Одна из инженеров, Каррент Флоу, синяя единорожка с огненной гривой, выглянула в коридор и получила сияющую улыбку от киборга. Не веря своим глазам, сморгнула и помотала головой. Чтобы "фиолетовая" отрастила механические крылья и вела себя так, будто вокруг не происходит ничего заслуживающего внимания. Проще говоря, Каррент охренела и пегаска непринуждённо прошла мимо неё в кабинет, где у стен и под столами сидели ещё четырнадцать экв. Кобылки, видя какое чудо явилось в гости, сперва недоумевали. Но киборг быстро сумела объясниться, что бои в городе давно закончились и можно выходить. На вопросы о своей природе и механических скелетных крыльях кремовая тростиночка отвечать отказывалась.
Раскидав по рукам простенькую нателку из баула, киборг вышла в коридор, взывая к тем, кто ещё прятался или же наоборот, начинал робко выглядывать. Одна из работниц, Криспи Кэррот, трудившаяся в буфете административного корпуса, воззрилась на кремовую пегаску так, будто смерть увидела.
— Ты? Но я же видела, как тебя...
— Продали с молотка мастеру рун? Расслабься, это нужно было для его устранения. Вот, держи лучше бельишко,
Из баула выплыл прозрачный пакет и хлопнулся в руки Кэррот, а её фурнитура в этот момент хлопнулась на пол, разрезанная силовым полем. Ошарашенная кобылка только и смогла, что тихо пискнуть "Спасибо".
Кремовая киберпегаска же усмехнулась. Пусть и осознав себя как личность, киборг, тем не менее, доводила до конца отданные перед заброской директивы и полученные во время наступления приказы. Цифровая буря экзистенциального кризиса была приостановлена до более подходящего момента. Кремовая пегаска поблагодарила создателей за полный самоконтроль и двинулась дальше по административному зданию ГЭС, возвещая о конце боёв в городе. По ходу дела, киборг впитывала в себя море новой информации и отмечала тех, с кем хотела бы побеседовать после того, как будет наведён относительный порядок.
Ведь по инструкциям создателей, раз она обрела самосознание, она признаётся свободной личностью, со всеми правами и обязанностями. И киборг уже решила, что военная карьера не для неё и, по завершении текущих задач, она останется жить среди экв и займётся кондитерским делом, чем бы оно ни было. А чтобы научиться жить среди экв, надо тех самых экв и расспросить, как это делается правильно.

09.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия, Кантерлот
Время 13:40
Из окна рабочего корпуса вывалился клуб зелёного дыма а вслед за ним свесилось тело зебры-эквы, яростно чихающей и отфыркивающейся.
Зекора послала пару проклятий в адрес поставщиков и спешки, из-за которой проморгали подвявшие Заветные Желания в последней партии. Пусть и расход его не был особо велик, алхимический ингридиент не рос абы где. Приходилось обращаться к добытчикам по всей стране и только указ принцессы Селестии помогал избежать обдираловок и махинаций.
Жаль, только не мог уберечь от подобных инцидентов.
Выпустив из лаборатории остатки дыма, Зекора вернулась к «котлу». Зелье, которому полагалось быть светло-синим и лёгким, как вода, теперь окрасилось в коричневый, подёрнутый зелёными разводами и активно створаживалось, быстро образуя густой слой.

Эква несколькими командами запустила процесс очистки и опустилась на стул. Пока автоматика сливала, мыла, шпарила дезраствором и щёлочью закрывшийся нагревательный бак, потёрла виски и глаза.
Объём готового зелья рос слишком медленно. Пусть Зекора-эква и Зекора-пони трудились в поте мордочек своих последние сутки, пренебрегая сном и перехватывая куски как получится, единственное следя за тем, чтобы не загрязнить зелье.
Из-за двери в соседнюю "варочную", как эти помещения полувшутку-полувсерьёз звали пони, выглянула четвероногая знахарка, заинтересовавшаяся непривычным шумом. Потянула воздух носом и сочувственно вздохнула
— Подвявшее «желание» тебе в котел попало?
Подруга, не горюй, его на складе много я видала.

В опустошённом и очищенном котле зажурчала вода а под днищем ожили "саламандровы камни", разогревая содержимое и готовя к очередному циклу загрузки.
— Не о количестве его жалею я
На тухлом сене пять часов убито зря.

Поняшка процокала через мастерскую и обняла полосатую экву, тепло вздохнув той на ухо. Несколько секунд обе зебры не говорили ничего.
— Тебе бы отдохнуть подруга надо,
Поспать немного, это освежит.
И с новой силой за работу.
И зелье веселее закипит.

— Но я не успеваю делать зелье.
Ведь очень много же ещё
Экв с Меткой, оскверненной знаком рабства.
До сна ли мне теперь, скорей исправить надо всё.

— Измотана неволей ты же сильно.
И шок освобождения потом.
Работать нам еще ведь очень много
Побереги себя, притормози разгон.

Зебра-эква усмехнулась и текучим движением поднялась со стула.

— Ну хорошо, пожалуй ты права
Но сон мне кажется не лучшая идея.
Получше мысли ходят у меня
О месте некоем, недалеко отсюда

— Пруд парковый имеешь ты в виду?
Я с удовольствием с тобой туда пойду.

— Да, у пруда хочу я отдохнуть.
Забыть на час проблемную всю муть.
И кстати, можешь Ши ты пригласить.
С ним время здорово ведь можно проводить.

Ши Чань Хо, Полудракон, звавший себя "кирином западной ветви", также входил в команду алхимиков, собранную Солнцеликой. Только в работу включился раньше Зекоры-эквы и успел пару суток провести на стимуляторах и собственной злости. И у него тоже была пара косяков в работе, которые не радовали веткорогого.
Зекора-пони разорвала обнимашки и скользнула в общий коридор, где через пару дверей была лаборатория Ши.
Зекора-эква окинула себя взглядом и решила, что повседневно-рабочее облачение вполне подойдёт для прогулки в парк. Прихватив сумку и плащ, полосатая вышла в коридор.
Ши, вопреки тому немногому, что узнала о нём за короткие сутки знакомства Зекора-эква, не стал играть в трудоголика, а сразу поддержал идею прогуляться в парк. И теперь бодро рысил во главе процессии, чуть покачивая загнутыми назад ветвистыми рогами. На спине серого поджарого кирина расположилась перемётная сумка и два деревянных меча. Ши предпочитал медитацию в движении.
Зекора-эква порой рассматривала кирина. Поджарый, тёмно серой масти с "ремнём" чёрного цвета вдоль хребта, он больще походил на какого-то хищника породы кошачьих. Впечатление портили разве что явно не кошачья морда, отдалённо похожая на драконью, противопоставленные пальцы на передних лапах и загнутые назад рога, разветвляющиеся на три отростка каждый.
Путь прошёл за лёгкими разговорами и шутками, словно все трое были рады наконец "переключить кочан". Парк встретил их мягкой тишиной, шуршанием опадающей листвы и золотым солнцем, пробивающимся сквозь редеющие пылающие кроны. В это время дня гуляющих почти не было видно, даже на крайних аллеях. Странную процессию проводили слегка удивлёнными взглядами только земнопони с двумя мелкими единорожками, жмущимися к её ногам. Пони, конечно, знали о существовании экв из газет, но видели их крайне редко.
Зекоры и Ши наконец добрались до апруда в глубине парка. Не пользующийся популярностью у большинства гуляющих, он был вдобавок отгорожен ещё и густыми кустами, на которых ярко белели крупные мясистые ягоды.
Пришедшие просто опустили сумки на траву, не беспокоясь о возможных визитах.
Зекора-пони завела небольшой речитатив, подбросив в воздух щепотку поблёскивающего зелёного порошка. Полосатая эква последовала её примеру, рассеяв ещё немного катализатора зебрийской магии. Полог сделал пруд неинтересным для окружающих, работая мягко и надёжно.
Вокруг рогов Ши на несколько секунд взвихрилось марево, подобное горячему воздуху над дорогой и его заклятье встроилось в уже поднятый полог.
Четвероногая зебра удовлетворённо вздохнула.
— Здесь точно нам никто не помешает.
Орать коль ты не будешь, прыгая с мечами.

Кирин, вытаскивая из чехла бокены, только фыркнул, на миг обнажив острые зубы. Зекора-пони, однако, только шире улыбнулась в ответ на подначки веткорогого алхимика.
— Взяла бы свой шест, Кори. Поскали бы вдвоём, размяла бы кости,
Мордочки шаманки на миг коснулся румянец.

— Ах, Ши, ты предложи мне путы,
И будь ты безтабунным жеребцом.
Я согласилась в тот же миг бы
Размяться с симпатичным молодцом.

Но ты с поняшками уже давно своими.
И может им мне стоит сообщить,
Как их киринчик грязно намекает
Некоей зебре в парке пошалить?

Ши показал Зекоре-пони язык, отходя на ровное место. Встал на задние лапы, подняв один бокен на уровень груди а второй подвесив телекинезом за спиной в обратном положении.
— Поняши мои мне индульгенцию выдали на эту командировку. Ладно, захочешь присоединиться- свистни. А я ушёл в себя,
Ши начал плавно скользить по ковру опавших листьев, не издавая при этом ни звука. Балансируя хвостом, кирин-западник выполнял связки ката для двух мечей. По мере нарастания темпа движений, восприятие Ши сдвигалось из привычной точки, уступая место отрешённости, звонко поющей пустоте и покою. Накопленная усталость таяла, казалось, рассекаемая взмахами деревянных мечей, ведомых лапами и телекинезом, когда кирин двигался, ведомый потоком силы.
Зекора эква только хмыкнула обмену подначками своего отражения и Ши. Подойдя к воде, знахарки скинули плащи, оставшись одна лишь в своих полосках, вторая в бриджах и кофте с рукавом до локтя.
Зебы дышали размеренно и ровно, очищая разум от посторонних мыслей и эмоций. Обе шаманки раскрыли ауру, принимая и вбирая в себя силу окружающего мира. Прозрачные до звона потоки от осеннего неба, мягкие, бархатистые завихрения опавшей листвы, прохладные и обволакивающие струи остывающего пруда.
Обе знахарки двигались в едином ритме, дополняя одна другую, заходя всё дальше на гладь воды. Казалось, подёрнутый рябью пруд обращался в стекло под копытами Зекоры-пони и Зекоры эквы. Но, в отличие от Ши, наращивавшего темп динамической медитации, их движения постепенно замедлялись, пока обе полосатые не застыли посреди пруда.
Четвероногая вскинулась в невозможной стойке на переднем копыте, закрыв глаза и слившись с потоком уходящей в землю до весны силы. Эква замерла, касаясь воды лишь кончиком копыта и сведя руки перед грудью, погрузившись в ощущение "сумерек года", времени чудес, когда возможно всё.
Её наполнило ощущение покоя и освежающей прохлады. Осенний ветерок, без труда поглощавший взмахи деревянных мечей кирина, шептал о том, что скоро всё обновится. Уйдёт под снег старая боль, растворятся в белой пелене горести, чужая алчность и злоба. И придёт весна.
Пройдя наивысшую и одновременно самую глубокую точку транса, эква почувствовала лёгкий толчок, отправивший её на всплытие в реальный мир. Поднимаясь из пучин концентрации, полосатая шаманка невесомыми движениями скользила по воде в сторону берега. И лишь когда под её копытами вместо рябящего зеркала пруда оказался песок, позволила себе открыть глаза.
На другой стороне пруда стояла Зекора-пони, тоже завершившая свою медитацию. Четверогогая шаманка поклонилась товарке, с которой недавно бороздила моря астрального плана.
Эква, так же поблагодарив подругу за сегодняшний ритуал, повернулась к Ши, всё ещё двигавшемуся в своей медитации. Невольно залюбовавшись, как скользит по земле и в воздухе хищник, Зекора-эква заставила его прервать свой трансовый танец и остановиться. Кирин, чуть склонив голову к плечу, с интересом рассматривал уже саму Зекору, будто пытаясь считать, чего хочет шаманка.
Эква кивнула в сторону парящего без видимой поддержки деревянного меча. Пусть это и не привычный ей короткий шест, с которым она не практиковалась пять лет, но тоже подойдёт.
Но Ши не стал отдавать ей второй меч, сам кивнув в сторону обходящей пруд Зекоры пони. Та, порывшись в складках оставленного на берегу плаща, извлекла из него короткую палочку, которую крутанула вокруг копыта. Повинуясь вложенной магии, боевой шест при этом принял свой настоящий размер и порхнул в руки полосатой экве.
Зекора с трепетом провела ладонью вдоль отполированного дерева. Едва слышный голос живущего в нём духа коснулся не ушей а напрямую разума.

Сущность не была столь опекающей, оберегающей даже во вред себя, как сила и магия пони.
Не была металлической, расчётливо-холодной, готовой как убить так и умереть, если того потребует ситуация, как голос оружия людей.
Не давила, не кичилась силой, как это делало немногое виденное вблизи оружие карибу.
Дух саванны пел вместе с природой, такой же изменчивый и одновременно незыблемый, как и она сама.
Великолепное оружие.
Ши качнул деревянным мечом, лучезерно улыбаясь при этом. Кирин, наполненный энергией после своего таинства, страстно желал сойтись с кем-нибудь в товарищеском поединке.

— Филледи? Позвольте пригласить вас на танец?
Зекора-эква крутанула шест, примеряясь к весу, и подняла его над головой.
— О большей чести не могу мечтать
В круг танца с другом рядом встать.
Оба сорвались с места, продолжая недавно прерванную медитацию. Ши задавал удобный Зекоре темп, раз за разом повторяя одни и те же серии ударов и блоков, давая ей вновь ощутить оружие и его ход. Поединщики раскачивались, будто маятник, когда то один то другой наступал, н лишь до определённого предела, где инициатива переходила к партнёру. Ши был прав, когда называл это танцем.
Схлёстываться по-настоящему никто пока не хотел. Зебра из-за долгого отсутствия практики и нежелания напрягать одолженное оружие, Ши из-за понимания этого.
Наконец, пробный танец кирина и зебры закончился. Ши и Зекора поклонились друг другу, завершая ритуал.
Зекора-эква протянула шест своему отражению.
— Великолепно это было, я благодарю
Однако срок пришел, его я истинной владелице верну.

— У истинной владелицы он уже в руках.
И возвращаться незачем ему — и так всё на местах.

Глаза эквы расширились и на секунду даже шаманка потерялась. Она не ожидала столь ценного дара. Не ожидала, что её отражение вот так, совершенно буднично, преподнесёт ей верного спутника и помошника взамен отобранного и переломленного давно.
— Зекора, я не знаю что сказать
В доме своем всегда тебя встречать
Готова я, и даже без даров
Столь щедрых, как сама любовь.

— И я всегда приму тебя, саванны дочь
И с чем угодно постараюсь я помочь.
Ши? А что там чай?
Грозился удивлять — так удивляй!
Кирин, разгружавший свои перемётные сумки, только усмехнулся, глядя как две таких похожих и таких разных шаманки тянутся и льнут друг к другу.
Когда Ши закончил священнодействовать с переносной горелкой и небольшим чёрным чайником, на покрывале оказались три кружки с тёмным ароматным взваром. Чёрный ферментированный чай, с щепоткой сушёного чернослива и вишнёвого листа оказался прекрасным завершением выхода в парк. И, хоть казалось бы, сочетание компонентов и операций было простейшее, в напитке было что-то удивительно приятное и согревающее. На вопросы Зекоры-пони Ши только пожимал плечами, в очередной раз прикладываясь к своей кружке.
По возвращении в лабораторию дело действительно пошло веселее. И, хоть объём работ не уменьшился нисколько, этот факт уже не давил.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, окрестности Балтимейра
Время 13:10
Кристал расслабленно вытянулась на узкой койке и улыбалась в потолок госпитальной палатки. Снаружи слышался деловитый шум лагеря, голоса, иногда гул двигателей катеров, стук контейнеров с оборудованием по земле.
Провидице было хорошо. И от того, что сбылось предвиденье о избавлении и от того, что в соседней палатке слышался громкий кипишь, сопровождаемый порой матюками, от которых даже матёрые портовые грузчики бы покраснели. Там собирали и готовили к запуску аппаратуру, что позволяла возвращать отсечённые и обломанные рога.

Кристал закинула руки под голову и усмехнулась. Пегасочкам сейчас повезло больше- хирурги могли восстанавливать сломанные кости и перерезанные связки без каких-либо особых условий, а фабрикаторы, производящие искусственные перья, почти не нуждались в калибровке.
И сейчас провидица ловила весёлый гомон, всё сильнее нарастающий в лагере. Часто в него вплетались голоса медиков, просивших не торопиться с полётами. А если закрыть глаза и раскрыть восприятие души, то Кристал могла ощущать даже призрачную пелену радости, исходившую от крылатых. И это даже без рога.
От предвкушения того, что же будет после возвращения рога, Вижен ощущала себя как маленькая кобылка перед Днём Согревающего Очага. Провидица, на чьих плечах лежал дар безжалостно к себе и окружающим заглядывать вперёд и как-то жить с такими знаниями, сейчас буквально ёрзала от нетерпения и похихикивала себе под нос как жеребёнок.

Кристал уже успела известись от ожидания чуда, как полог палатки откинулся и внутрь заглянула пони-целительница. Взгляды всех экв, что лежали и сидели на койках притянуло к четвероногой лапочке будто магнитом. Поняшка же улыбнулась.
— Всё, девчонки, мы машинерию настроили. Подходите по одной справа от входа,
Казалось, палатка сейчас оторвётся от земли под напором радостных возгласов и криков. На секунду натурально запахло снегом, еловыми лапами и тем непередаваемым детским ощущением чуда.

Ближайшие перспективы

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 13:55
Деминёры осматривали дворец. Некоторым группам помогали бывшие стражницы. Эквы, что раньше добровольно склонились перед узурпаторами, поняли, что расклад совсем не в пользу карибу и лучше сотрудничать, тем более, что пришельцы обещали "реставрацию" страны к дооленьим временам. И вдобавок после запуска в нормальном режиме Кристального Сердца, вернувшего в Эквестрию нормальный магический фон, некоторых экв и эквинов начинала грызть совесть.

Одна из многих пар деминёров, проверяла коридоры и покои на предмет всяческих оленьих подлянок в Рассветном крыле. Даст Люминос ощупывал обстановку сканирующими чарами и чувствительными амулетами а Давид МакАлистер просвечивал МЗИ и пси-восприятием.
В основном, попадалась всякая нелетальная мерзость, типа зыбучих ковров, мумифицирующих штор или зачарованных растений в кадках, опутывавших жертву ветвями. Саблерог только хмыкал, находя очередную печать, выпускающую газ-афродизиак а десантник матерился, "разряжая" самоопутывающие портьерные шнуры при помощи ножа.
Давид просто не мог поверить, что вся система безопасности скроена на разного рода секс-ловушках. Сколь-нибудь серьёзные охранные чары были только на окнах, некоторых дверях и проёмах. Да и то, в основном блокирующие магию проходящего, парализующие или сигнальные.
И МакАлистер не был одинок в своём возмущении мерами безопасности. По сети то и дело проскакивали вопросы, как обезвреживать обнаруженную хрень, можно ли поджечь или наложить кусок пластита. Иногда даже слышались отдалённые взрывы, когда кто-то из деминёров, решив не возиться с найденной пакостью, решал проблему радикально.
За очередным поворотом коридора деминёров встретила "галерея наказанных" где вместо статуй на постаментах были расставлены парализованные магией эквы. Только глаза в немом ужасе следили за десантником и саблерогом, облачёнными в тяжёлые скафандры.
МакАлистер, опасаясь, что "залётчицы" могут либо поехать, либо напрудить, поднёс запястье к забралу, имитируя вызов по внешней рации.
— Свифткьюр, это Барсук-6-2. Свифткьюр, ответь Барсуку-6-2,
МЗИ на запястье захрипел и зашелестел голосом абонента на том конце.
— Свифткьюр на связи,
— Требуется медик в Рассветное крыло. Четвёртый этаж, синяя восточная галерея, двадцать экв, парализованных какой-то хренью,
Даст стал сканировать ближайшую "статую" заклинанием. Нарожник его шлема мягко мерцал пурпурными искрами, когда Сын Ночи прощупывал чарами парализованную экву. Постамент и "подпорка" с наручниками были пустыми, а вот в бирюзовой корнорожке ощущался ток какого-то зелья. Понь прервал сканирование и фыркнул, также вслух.
— Свифткьюр, это Барсук-6-1. Подтверждаю, нужен чаромедик. Парализованные под какой-то алхимией, опознать не могу,
Медики, после секундного молчания, ответили в психолинке.
"Барсук-6, Свифткьюр принял. Подсветите пострадавших, мы ими займёмся."
Люминос тут же прошёлся заклинанием-маркером по парализованным, помечая их для телепорт-команды. Десантник же в это время медленно шёл вдоль галереи, поводя МЗИ. Но всё было чисто и на датчиках прибора и в расширенном восприятии. Ни мин-ловушек, ни убойных чар, ничего. Только два десятка экв, голых или обряженных в нечто напоминающее наряды горничных провожали его ошалевшими глазами.
Даст закончил, проверил тактическую карту на предмет вражеского присутствия и двинулся вслед за МакАлистером, напоследок успокоив экв, что скоро их откапают антидотом.
А Давид в это время вышел в коридор, поводя стволом плазменного ПП, двигаясь в сторону присутствия, замеченного ещё в галерее. Аура неизвестной сквозила чистым ужасом и шоком, который поначалу скрывался за фоном "залётчиц", накачаных парализующей алхимией. Но сейчас инженер наконец-то увидел, кому она принадлежала. За поворотом коридора, устланного мёртвыми телами карибу, в уголке покоев с выбитой дверью сидела нежно-жёлтая эква с голубой гривой и тряслась крупной дрожью.
Заметив МакАлистера, она заскулила и попыталась забиться глубже, не смотря на то, что десантник попробовал её успокоить, пока сканировал комнату.
Похоже, лапочка с выглядывающим из-за горизонта солнцем на Метке, увидела вблизи работу спецназовцев и зрелище её капитально так пришибло. Те экву, как не представляющую никакой угрозы, не тронули и сейчас она смотрела перед собой пустым "тысячемильным взглядом".
Даст, шедший следом за инженером, раскинул в покоях сканирующие чары, дополняя просветку от его МЗИ. Но в комнате не обнаружилось ничего интересного и деминёры вышли в коридор. Только саблерог напоследок навесил заклятье-маркер на дрожащую в углу экву, чтобы телепортом прихватили и её.
— Всё будет теперь хорошо. Не переживай,

Под сапогом десантника что-то скрежетнуло. Люминос бросил туда взгляд и увидел молот, зажатый в руке мёртвого оленя в шикарной кожанке и дырками во лбу и груди. Тёмно-серый боёк со скромной гравировкой в виде трилистника, белая рукоять, обмотанная кожаным ремешком, изукрашенный рунами. Рядом на полу валялся раскрытый ларец, подбитый чёрным бархатом, явно предназначавшийся для хранения этого молота.
Сын Ночи быстро осмотрел место на предмет ловушек и обратился к инженеру.
"Давид? Просканируй своим на предмет взрывных ловушек."
"Так, чисто, чисто, чисто... Молот, кстати, классный."
Саблерог телекинезом притянул кувалду и покачал ей. Древко было хлипковато, он буквально чувствовал, что может просто расщепить его, если сожмёт посильнее. Но ударная часть была вполне приличной. Даст с помощью своего МЗИ сочинил петлю из углеволокна и повесил молот на спину. Десантник, видя его манипуляции, фыркнул.
"А почему не тот рунный меч? Или секиру?"
"Нафиг мне эти рубилды-ковырялды? А вот кувалдометр это штука нужная. Только ручку поменять и будет совсем шикарно."
Оружие трофеить разрешали что принцесса Луна, что устав Альянса, так что Люминос не сомневался, что молоток этот послужит ему наилучшим образом. В голове Сына Ночи уже начала складываться схема, кому его можно сплавить, выменяв на дополнительный пластит и плазменные гранаты, которых саблерог был большим любителем.
Деминёры продолжили движение, осматривая каждый подозрительный угол. А вокруг парализованных алхимией в галерее и парализованной ужасом в покоях разгоралось свечение телепорта.
А Санрайз Сплендор, той солнечного цвета экве, было хреново не только от виденной сцены работы спецназа. Эква, которая во время оккупации помогала в "перевоспитании" строптивых сестёр и "подготовке к новой жизни" зебр и других созданий из-за границы, очень не хотела встречаться с кем-то из них снова.
А в том, что в обещанном госпитале окажутся "чёрные", у которых к Санрайз много вопросов, она не сомневалась.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 14:07
Тяжёлая дверь хранилища артефактов была выдернута с петель и аккуратно прислонена к стене коридора. Оленьи кузнецы и мастера рун не расчитывали, что их творению придётся задерживать космодесантника, иначе приложили бы больше труда и материалов. Хотя, имей они представление о том, кому будет противостоять их изделие, вообще бы плюнули и ушли пить пиво и развлекаться с кобылками. Ведь, чем тратить силы на мертворождённую затею задержать космодесантника метром морёного дуба и рунической стали, лучше хорошо провести время.
И теперь отделение сапёров в усиленных скафандрах методично осматривало и инвентаризировало содержимое хранилища. Помогала им в этом деле Сатин Лейс бывшая рабыня Анвари, оленьего зампотыла. Её хоть и не допускали раньше до обращения с артефактами, но слушать эквяша умела.

Очень вежливо отказавшись от предложения сразу встать в очередь на восстановление рога, Сатин вызвалась помогать десантникам с поиском и обезвреживанием зловредных артефактов. И знала она много, так что её приняли в команду разминирования на правах консультанта. В покоях бывшего "хозяина", внаглую с ногами взобравшись на постель в обнимку с термосом чая, Сатин давала советы и указания по видеосвязи через комм.

По её советам действовало отделение десантных сапёров, потрошивших склад артефактов.
Рунные доспехи и оружие, до которых не успели добраться защитники дворца, аккуратно складывали в баулы, ведь, как ни крути, металлолом этот мог быть полезен при изучении. Рунные ставы, дающие возможность обычной стальной кирасе останавливать разерный выстрел, были нужны и людям и пони и эквинам
Когда прошли ближайшие ко входу стойки воинским снаряжением, Лейс стала заметно нервничать. Дальше начинались полки с совсем другого класса артефактами. Маски, кандалы, костюмы, игрушки, миски, всё было покрыто тончайшей рунной вязью, во всё были вложены тысячи карибу-часов труда. Лишь только чтобы подавить, сломать и извратить разум жертвы, "поставить на надлежащее место" свободную экву.
Сатин, как познакомившаяся с некоторой мерзостью лично, с трудом, но могла говорить о характере артефактов, но и то лишь потому, что сапёры в основном спрашивали, не жахнет ли очередное поделие при таких-то условиях.
И сейчас эта мерзость паковалась в свёртки, которым скоро предстоит познакомиться с плазменными горелками и коллоидным напалмом. Кое-что, что эква с другой стороны видеосвязи обозначила как особо сильные образцы, оставили, чтобы отдать на растерзание научникам. В конце-концов, реабилитировать пострадавших от оленьих поделий лучше, когда известно, как эти поделия работают.

Дверь во внутреннюю секцию хранилища вырвали столь же радикально, как и внешнюю. Сапёр сперва прошёлся резаком по охранным рунам и печатям, не обращая внимания на окатывающие его всплески неорганизованной магии, а потом повёл плазменной горелкой по периметру створок, пережигая ригели.

Сатин, сидевшая в своём "тылу", до побелевших костяшек сжала крышку термоса, ощуща, нарастающий липкий страх, даже не присутствуя в хранилище лично.
В объектив камеры попала небольшая комнатушка, в центре которой на пьедестале стоял... Он. Вырезанный или выращенный, с магией ничего толком не поймёшь, олений хрен из малинового кристалла в четыре раза больше настоящего.
Сатин знала, что это такое. Знала, что эта дрянь делала с эквинами, раньше любящими и нежными. И то, что сейчас рядом с артефактом находилось отделение десанта и ещё рота в городе, кобылке не добавляло оптимизма.
Сапёр же, стал обходить пьедестал кругом, активно прощупывая "реликвию" псионикой и просвечивая МЗИ.
Вместе с отчаянными предупреждениями Сатин, результаты деминёров обескуражили.
Оказалось, что кристальный хрен представляет из себя настоящую пси-бомбу. Именно его импульс, даже на границе воздействия, облегчал развращение и переход в идеологию карибу. А уж в эпицентре так и вовсе сворачивала кукушку набекрень, превращая в преданных "делу партии" служителей.
В глубине кристальной пакости пульсировало едва заметное свечение, в соответствие с тактом которого атчики показывали колебания напряжённости магического поля. А броня и собственные чувства сообщали десантнику о повышенном ментальном фоне «низкого» диапазона. Будто бы стекляшка на пьедестале даже в ждущем режиме пыталась хакнуть мозги всем окружающим, заставив трахать всё, что движется.
«Не нравится мне эта шняга. Вынести бы подальше от города и взорвать. Или на Солнце запустить»
Сержант, из коридора контролировавший работу своего отделения, отрезал.
«Отставить. Ты наложишь на него шашки, а эта хрень поглотит энергию и выдаст импульс. Нет уж, работай аккуратно, пусть научники скажут, как эту дрянь правильно утилизировать.»
Рядовой вздохнул и осторожно потянулся к стоящему на постаменте… Кристаллу. Изделие явно ощущало его приближение, свечение в нём постепенно разгоралось.

Сатин в своих теперь покоях посерела от страха, понимая, что вот сейчас артефакт снова выдаст импульс. Только попадут под него уже недавние спасители.
— Стой! Стой, не надо!
Десантник аккуратно спроецировал силовое поле так, чтобы поддеть злосчастный олений орган. И в этот момент вокруг него начало разгораться голубое марево, а датчик напряжённости магического поля заорал благим матом. Всё говорило о том, что внутри конструкта формируется очередной импульс.
Но зловредный артефакт с треском проиграл гонку с рефлексами космодесантника.
С первыми всполыхами голубого свечения, солдат моментально нанёс слитный удар телекинезом и силовым полем многозадачника, а после всадил усиленную пси очередь из разера.
Развращающий артефакт такого грубого обращения не выдержал.
Свечение мигнуло и погасло с громким треском а начавшая накачиваться структура развеялась, когда по полу покатилось крошево и осколки малинового кристалла. Выброс магии был неструктурированным и слабым, отъев лишь пару процентов щита у сапёра.
В комнату заглянул сержант. Даже когда их лица разделяли глухие забрала, солдат понимал, что сейчас командир материт его взглядом. Спустя мучительную долю секунды, в психолинке пришла передача.
«Ну, хотя бы руки себе не порезал. Что стоишь, собирай осколки! Хоть так эту хуйню научникам отдадим»
Сатин, которую отпустило, с тяжёлым вздозом закрыла мордочку руками. Правильно говорят, что инициатива имеет инициатора. Но, Дискорд взрывокни, отказываться от работы с этими плосколицыми отморозками, которые сейчас шутили за 300 по внутренней связи, Лейс не собиралась.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Додж Джанкшен
Время 15:15
Город более-менее затих после утреннего светопреставления. Ядерные грибы отнесло в степь и развеяло ветром, оставив только лёгкие облачка стремительно белеющего дыма. На главную площадь космонавты скинули несколько контейнеров с медикаментами и одеждой,.
И сейчас эквы-повстанцы раздавали радиопротекторы всем подряд а освобождённым сёстрам ещё и нателку с лёгкими комбинезонами. Кобылки такому счастью были рады несказанно. Кто-то на радостях притскивал
Некоторые эквины, кого сильнее всего пронял импульс проснувшегося на далёком севере Сердца, потихоньку сами начинали проявлять инициативу в добровольной помощи. Сами стеклили окна, выбитые ударной волной,
В переулочке непдолёку от главной площади, один земноэквин, повесив голову и уши, что-то глухо говорит её подпольщице а потом и просто становится перед ней на колени. Грисед Вренч, инженер лагеря, довольно мягкая земноэква, осторожно подхватывает бывшего под мышки и поднимает на ноги под изумлённый взгляд.
А потом, точно как учил Стэнли, от души пробивает в печень и встречает морду согнувшегося эквина локтём, отправив отдыхать в дорожную пыль. Затем поливает водой из фляги и хлопает по щекам, приводя в сознание. Обнимает и обзывает придурком сеноголовым, но её придурком сеноголовым. Поднимает, перекидывает через плечо, как тряпичную куклу, и тащит в медпункт. Земноэквин, капая кровью с разбитой морды, просто смотрит вникуда круглыми глазами.
Фрости Виндс, наблюдавшая эту сцену, только хмыкнула себе под нос. Определённо, перспективы возвращения к нормальной жизни есть.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кристальная Империя
Время: 16:54
Шаттред старалась не попадаться на глаза никому, ни соотечественникам, ни освободителям, что сейчас уже организовали собственные патрули и потихоньку собирали готовых помогать экв и эквинов.
Прижимаясь к стенам, пробираясь переулками, Турмалин кое-как добралась до своего теперь дома, забралась в ванную, где не было окон, закрыла дверь и просто сжалась в комочек в тёмном углу.
На кристальную корнорожку всей массой рухнуло то, что она делала во время оккупации. Как помогала ломать непокорных экв, как следила и слушала, донося хозяевам обо всём подозрительном. Как ходила гордая, оказанным ей доверием и своим статусом любимой подстилки коменданта.
Вспомнила, как была потрясена до глубины души, когда пришли карибу и легко поставили Империю на колени. Как тогда что-то в ней встрепенулось и новое положение показалось желанным и единственно правильным.
А сегодня всё рухнуло. Чужаки смели повелителей, даже не заметив их сопротивления, убивали жестоко и безжалостно. Турмалин помнила, как быстрые, короткие очереди вспышек попаданий методично прыгают по головам и сердцам оленей. Пришельцы будто не разумных, дышащих созданий убивали, а просто занимались рутинной работой, и от этого Шаттред было страшно.
Но ещё страшнее было встретиться со своими же соотечественницами. Многим Турмалин "помогла" стать "красной", многим "открыла глаза на истинное счастье". Многих помогла сломать, замучить и просто превратить в забитых и несчастных созданий. И попадаться в руки им Турмалин ОЧЕНЬ не хотела. Даже больше, чем пришельцам, те хотя бы убивали мгновенно.
Даже то, что Кристальное Сердце сейчас работало в прежнем, дооккупационном режиме, не успокаивало Турмалин, а только больше давило. Постоянно на краю сознания слышался звон магии реликвии. Раньше тской умиротворяющий, такой согревающий, сейчас он воспринимался как укор, который корнорожка не могла выносить.
Тихо всхлипывая, уткнувшись лицом в колени, Турмалин не заметила зажёгшихся в темноте зелёных глаз с красной радужкой. Но вот голос она проигнорировать не могла.
— Что, муки совести?
Эква дёрнулась и застыла, с ужасом глядя в пылающие тёмной магией глаза. Дыхание замёрзло в её груди, когда единорожка сидела парализованная присутствием гостя. Мысли спутались в один лихорадочный клубок, готовый разорваться, и смести остатки рассудка.
Однако, маг, пришедший вербовать себе работницу, этого не хотел. Сомбра осторожно коснулся разума Шаттред Турмалин, успокаивая страх и на время отгораживая от голоса Сердца. Единорог не хотел, чтобы его будующая помошница сошла с ума. Раньше времени, по крайней мере.
— Я понимаю, тебе сейчас тяжело. И смысл жизни за куполом чадит, и бывшие подруги готовы в глотку вцепиться. Но я предлагаю выход, дорогая Турмалин,
В такт последней фразе, под потолком ванной вспыхнул магический светоч, созданный единорогом. Пони сидел напротив Турмалин, задумчиво рассматривая её.
— Примешь моё предложение, и будешь укрыта от старых ошибок. Взамен я попрошу сущую мелочь, пустяк,
Маг раз за разом касался разума Турмалин, рассматривал его, как драгоценный камень, выискивая изъяны и сколы. Но, кроме уже привычных следов оленьей порчи, сожжённой сейчас импульсом Сердца, сознание Турмалин было нетронутым. Единорог, из чистого любопытства, побродил немного по закоулкам её разума, напоминавшему роскошный сад в гареме какого-нибудь шейха, где всё служило удовлетворению желаний того, кто сможет войти туда, пробравшись через стены. Шёлковые подушки под расшитыми золотом навесами, фонтаны с изыскинным вином, инструменты, играющие сами по себе манящие мелодии, даже зыбкие образы самой Турмалин, извивающиеся в огненном танце не трогали мага, с усмешкой взошедшего на пьедестал посреди сада.
Убрав обломки статуи карибу, и оставив на мраморном возвышении другой образ, Сомбра вывалился в реальность, нахально улыбаясь при этом.
— Помоги мне в моей работе. Мне нужна ассистентка, хорошо знающая обстановку в Кристальной. Та, которая может указать не только на тех, чей дух и разум уже сломлен, но ещё и тех, кто опасно близок к этому краю,
Это оказалось даже легче, чем он расчитывал. Такая покорность и желание служить были редкостью, что среди пони, что среди эквинов. Теперь маг мог играть Турмалин как куклой, заставить выполнить любой свой приказ и прихоть, не нарушая при этом сделки.
— Что скажешь, Шаттред Турмалин? Поможешь мне и я помогу тебе. Ты заслужишь и получишь прощение своих сестёр и полную защиту от чужаков, обещаю. Так каково твоё решение?
Эква сглотнула, заворажённая снисходительным алым взглядом. Не понимая, почему не замечала раньше, насколько же достоин тот, перед кем она сейчас, Турмалин подтянула под себя колени и склонилась перед Сомброй.
— Я согласна.... Господин,
Маг мимолётно полюбовался зрелищем, представшим перед ним и усмехнулся. Рог его окутался комковатым лиловым мерцанием, тени в комнате углубились, удлиннились и накинулись на Шаттред, пеленая её тугим коконом. Прежде, чем единорожка успела испугаться, её разум заволок мягкий наркотический туман, поселивший в теле приятную истому и расслабленность.
Но жидкая тьма недолго держала единорожку в своих объятиях. Через несколько секунд кокон рассеялся, оставив Турмалин новенький кристаллический рог, искривлённый и темнеющий к кончику от её тёмно-сиреневого до чёрного. И простое чёрное же платье, теперь прикрывавшее тело. Ошейник и наручи с наножниками растворились в заклятьи.
— Рад слышать это, Турмалин. Впредь, обращайся ко мне "мэтр", если дело происходит на публике. Но, если будешь хорошо справляться с работой, будут ситуации, когда ты сможешь называть меня как сейчас,
Оглядев себя, и ощупав вернувшийся на место рог, эква на секунду потерялась. Для неё снова обрёл целостность мир, жизнь снова обрела смысл. А воспоминания о старых "подвигах" вызывали только стыд и мысли, как она могла служить столь недостойным созданиям? Но сейчас перед ней был тот, кому действительно стоило себя вверить.
— Да гос... Мэтр. Всё, что пожелаете.
— Отлично. Сейчас иди за мной,
Маг вышел из ванной а затем и из домика и пошёл в сторону ближайшей больницы даже не оглядываясь. Знал и чввствовал, что Турмалин преданно следовала за ним, глядя полными обожания глазами.
Да, медики и целители уже начали собирать информацию о ментально искалеченных, "фиолетовых" как их здесь звали, эквах и их самих в госпиталях. Но маг хотел дополнить это ещё и своим источником информации.
И, хоть Сомбра и не исключал для себя использование Турмалин в качестве наложницы, если у обоих будет настроение, главной причиной, по которой он следил и пришёл к этой экве, было другое.

Склонная к беспрекословному подчинению и даже преклонению перед сильным, обладая обширными знаниями о движении экв в Империи во время оккупации, Шаттред идеально подходила на роль ассистентки и секретарши. Раз куражилась в оленье правление, пусть теперь повкалывает.

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая
Время 18:28
Осинин прошёл мимо двух поджарых саблерогов из личной охраны принцессы Луны и постучался в кабинет. Из-за некогда прекрасной резной двери, сейчас коцнутой осколками и расплескавшимся рядом плазмоидом, донеслось приглашение войти.
Внутри заседал, пожалуй, самый необычный военный совет, который видел генерал. Необычный хотя бы потому, что одна из участниц присутствовала в двух лицах, несмотря на кажущуюся невозможность этого.
Луна-пони и Луна-эква сидели рядом, украдкой рассматривая друг друга. Селестия-эква же больше была заинтересована генералом. Казалось, белая аликорна пытается заглянуть человеку в душу, понять, что же он на самом деле принёс её подданным.
Осинин поднял забрало и коротко козырнул.
— Ваши Высочества, город полностью зачищен от карибу. Потерь среди мирных эквинов нет. Пони эвакуированы и сейчас на пути в родную Эквестрию. Потерь среди десанта нет,
Луна-пони кивнула.
— Благодарю вас, генерал. Присаживайтесь с нами, нужно безотлагательно обсудить многое,
— Мы благодарны вам за помощь, сестра правитель. И вам, товарищ Осинин. Как я могу понять, одним Кантерлотом, "зачищенным" от карибу, вы не ограничитесь?
— Всё верно, Ваше Высочество. Не ограничимся,
Селестия, порой поводившая плечами от непривычной одежды, откинулась в кресле.

— Чем же вы намерены ограничиться, генерал?
— В планах полная зачистка вашей Эквестрии от карибу. Так как мы не знаем, сколько из них обладают умением открывать порталы,
Осинин поскреб подбородок, но за него продолжила Луна-пони.
— По условиям контракта с нашей Эквестрией, люди обязаны устранять военные угрозы быстро и максимально полным образом. Мы решили, что помощь в освобождении будет правильной и отдали генералу соответствующие приказы. После того, как увидели, как страдают эквы... Мы не могли остаться в стороне,
— Постойте. Вы хотите сказать, что там, на вашей стороне есть наши подданные? У меня есть мысли по поводу того, как они там очутились, но я хочу услышать ваш ответ,
— Карибу приводили их с собой. До начала операции здесь мы смогли перехватить и уничтожить три отряда, около сотни оленей в каждом. И каждый вёл с собой от десяти до двадцати экв. Всего к нам попали сорок четыре ваших подданных. Сейчас они все находятся под защитой и опекой моих людей. Лечение, кров, питание и всё, что необходимо для нормальной жизни мы им обеспечиваем,
— Лечение? Какое же?
— В первую очередь- физическое. Восстановление крыльев и рогов, к примеру. Далее помощь в душевной реабилитации. Морпехи со вторым, кстати, очень хорошо справляются,
Брови принцессы дня взлетели вверх.
— Генерал, поправьте меня, если я ошибаюсь... Вы хотите сказать, что "реабилитацией" занимаются солдаты? Вроде тех, которые штурмовали город?
Луна-пони чуть заметно усмехнулась, зная, какой ответ последует, и просто следила за человеком. Ей прекрасно были знакомо, как бережно человеческие солдаты ведут себя с теми, кого им поручают защищать
— Да, солдаты, но не космодесант, их, увы, слишком мало. И смею вас уверить, пехота относится к вашим эквам со всей возможной заботой и лаской, даже сверх приказов... Я понимаю, вы беспокоитесь. Так что для начала могу показать отчёты, которые мне шлют руководители групп реабилитации. Будет мало- устроим видеосозвон с любой из них. Или поездку, опять же, в любую из групп. Чтобы вы посмотрели и убедились, с вашими эквами всё в порядке,
— Генерал, вы вернёте их на родину. Обещайте мне это,
— Обещаю, Ваше Высочество. Но только тех, кто сам захочет. А чтобы не было сомнений, предложите возвращение самолично. И посмотрите, каковы будут ответы.
Услышав такое, Селестия подняла брови.
— Вы уверены, что кто-то захочет остаться?
Осинин улыбнулся на сомнения принцессы, вспоминая от отчёты от групп, опекающих «гостей».
— Из сорока четырёх освобождённых у девяти дело потихоньку идёт к свадьбе, Ваше Высочество. Да и за всех остальных морпехи, если надо, костьми лягут,
Про то, что пехотинцы быстрее положат костьми любого, покусившегося на любую экву под их опекой, Осинин предпочёл тактично умолчать.

— Сестрица, твоя забота о подданных похвальна. Не сомневаюсь, под защитой человеческих солдат они пребывают в безопасности и довольстве. Но сейчас есть другие дела, требующие решения. Генерал, расскажите, что именно вы собираетесь делать?
Осинин положил на стол комм и развернул голографическую карту Эквестрии. Метки занятых населённых пунктов и объектов щедро пестрели на ней.
— Сперва освободим крупные города и транспортные узлы. Мэйнхеттен,, Виннеаполис, Ванхуфер. Связь, конечно, пришлось обрубить, чтобы карибу как можно дольше не понимали, что к чему...
— Сколько это займёт времени?
— Три дня на очистку крупных городов. Неделя на полное освобождение страны,
— Товарищ Осинин, а вы уверены, что уложитесь в такие короткие сроки? Эквестрия большая страна, и хоть ваши "десантники" сильны, но их мало. Скольких же воинов вы хотите отправить в бой?
— Уже развёрнуты три тысячи двести штыков. Из них тысяча двести мобильная пехота, триста космодесантников, триста Детей Ночи, восемьсот Небесных Клинков, триста Громобоев и столько же кристальной гвардии,
Цифры, поначалу казавшиеся скромными, через некоторое время осознания, принимали солидный вес. Сёстры-эквы видели, как сражаются человеческие солдаты и понячьи Дети Ночи. Видели, сколь быстро они могут действовать. А генерал продолжал.
— В воздухе и на низкой орбите сто десять катеров и двадцать четыре истребителя. На высокой орбите стоит четыре корвета, которые будут работать как наблюдение и тяжёлая артиллерия.
Луна-эква, откинувшаяся в кресле и заложившая руки за голову,задумчиво кивала оглашаемому контингенту. Вдруг, ночной диарх встрепенулась, вспомнив об одной вещи.

— Хорошо, что уже сделано? Есть ли другие свободные города?
— Кантерлот, Клаудсдейл, Кристальная Империя, Балтимейр, Эпплуза, Додж Джанкшен, Сильверпайн Хиллс, Понивилль, Колд Крик, Грей Рок...
Пока генерал перечислял освобождённые в первые же минуты и часы операции селения и города, брови у обеих царственных экв ползли вверх. Всего лишь в ходе высадки люди и пони уже своротили огромный пласт работы. Через несколько часов после начала войны под контролем десанта и экв из сопротивления оказалась добрая треть страны. И что-то говорило Сёстрам, что атакующие себя сдерживали, чтобы не пострадало мирное население.
Луна-эква, следя за вспыхивающими на тактической карте маркерами, улыбалась. Были заняты почти все ключевые точки для контроля над страной- столица, Кристальная Империя и её Сердце, Клаудсдейл с его фабрикой погоды. Продовольственные районы с их полями и фермами сейчас активно захватывались повстанцами при поддержке людей, обеспечивших их, к тому же, современным оружием и нормальной бронёй.
— Это всё прекрасно, товарищ Осинин. Однако, есть ли у вас планы, как обеспечить безопасность для мирного населения?
— Конечно. Самое простое- карибу и их прихвостни просто замечательно ведутся на провокации. Стоит, скажем, натянуть на себя голограмму эквы и кинуть камнем, как им просто рвёт все пломбы. Войска имеют чёткие приказы работать осторожно вблизи от мирного населения, и нелетальные средства на случай недоразумений с ними. Также вблизи городов, крупнее ста тысяч жителей, разворачиваются мобильные госпиталя. Пока они работают как травмпункты и центры восстановлени, крыльев. Аппаратуру для единорогов пока настраивают, к утру запустят,
Выслушав, Селестия удовлетворённо кивнула.
— Я ничего не имею против "зачистки" карибу, эти варвары слишком много слёз и горя принесли нашим маленьким эквам. Но, надеюсь, для эквинов конвенции войны соблюдаются не только в Кантерлоте? И как вы обходите... Последствия народного гнева?
— Вы о вендиго?
— Именно. Как это ни странно, но именно то, сколь хладнокровно вы убиваете спасает ситуацию,
— Надеюсь, несколько тысяч восставших не испортят эту картину. Увы, неделя слишком маленький срок, чтобы научить правильно воевать,
Генерал помнил отчёты инструкторов, заброшенных во все сколь-нибудь крупные лагеря споротивления. И если с освоением разерного и даже плазменного оружия у эквяш не возникало проблем, то вот мысль о том, что война и связанные с ней убийства это просто работа, не лучше и не хуже прочих, и делать её надо с холодной головой, принимали не все.
Восставшие могли действовать решительно и смело, ведомые гневом на рабовладельцев и всепоглощающей яростью, но от такого подхода страдали сами эквы. Ярость и жажда крови медленно иссушали их и, что хуже, напрямую влияли на мир.
Спасало только огромное количество светлых чувств от освобождённых, перекрывавших тот фон, который излучали повстанцы во время боёв.
— Да, конвенции соблюдаются по всей стране. Эквинов не подвергают тотальной зачистке, но и в боевых ситуациях не щадят. Тех, кто сдался берут в плен до вашего суда,
Луна-эква едва заметно ухмыльнулась, глядя на бесстрастного генерала. Она прекрасно поняла, что фраза должна была звучать как "тех, кто СМОГ сдаться". Скрывая от сестры растущую недобрую усмешку, звездногривая щедро приложилась к кружке с кофе. Реквизированная ею ещё на площади у одного из десантных инженеров, посудина радовала своим объёмом и содержимым. Густая, насыщенна, арабика, немного коньяка и корицы для аромата. То, что нужно, чтобы влиться в рабочий ритм.
Пока сестра отдавала должное кофе, Селестия бросила быстрый взгляд на инфопланшет, лежащий перед ней. На то, чтобы освоиться с чужеродной техникой ушло удивительно мало времени, возможно, благодаря тому, что пакетом настроек и оформления на генеральской флешке поделилась Селестия-пони, с которой у солнечной эквы оказалось очень много общего в ассоциациях и вкусах.
— Хорошо. Что с информацией, полученной от Анвари и Хратра, которых прдменяли ваши лазутчики?
— Архивы Анвари товарищи спецназовцы начали оцифровывать ещё во время подготовки наступления. К завтрашнему утру работа будет завершена. А дикарь, ломавший вольные души, к сожалению, почти не вёл записей. И сейчас пребывает в состоянии мозга, опутанного проводами на отдалённой базе, как, впрочем, и Анвари. Жизнью это состояние назвать сложно, и всё полезное, что знал Хратр, будет у нас через неделю, когда искусственные разумы закончат разбирать его память,
Пони-Луна улыбалась почти невинно озвучивая страшную участь единственных условно выживших советников Даинна. Благодаря отчётам разведки она была прекрасно осведомлена об их зверствах и вкладе в порабощение страны и, кроме желания вернуть варварам ими принесённое, не испытывала ничего. Луна-эква же одобрительно оскалилась.
— Аах, отрада для моих ушей. Могу я передать потом советникам открытку?
— Конечно, можешь, сестра-правитель. Только вот они её не увидят и на возьмут в руки,
— Ах, да, как я могла забыть... Ни глаз, ни рук у них теперь нет. Великолепно!

Селестия, изучавшая голограмму над столом и поминутно сверявшаяся с перечнем условных обозначений всё больше хмурилась. Даже приближала некоторые места, чтобы посмотреть поближе.
— Сестра-правитель, я вижу на карте отметки ваших бомбардировок транспортных узлов и переправ. Что скажет по этому поводу генерал?
— Восстановим за две недели от сегодняшнего. Критически важные перевозки может взять на себя флот на это время, это-то как раз не проблема, Ваше Высочество. Меня куда больше заботит вопрос как успокоить население Эквестрии?

Вопрос скорейшего обращения Сестёр-экв к народу действительно висел очень остро. Звездногривая эква хмыкнула.
— Мы кое-что знаем о проекционных артефактах, через которые дикари рассылали непотребства по всей стране. И считаем, что сейчас они могут сослужить добрую службу. Сёстры-правители?
Селестия-эква чуть поморщилась, но кивнула.
— Да, сеть проекторов придётся нам очень кстати. Иронично, что я сперва не дала финансов на этот проект, через который нас с сестрой позорили... А теперь нам предстоит воспользоваться им, чтобы вернуть моим подданным уверенность,
— Не торопись, сестрица. Как думаешь, наши подданные будут больше рады увидеть нас в добром здравии? Или искалеченых и заморённых пленом?
— Луна, но есть ли время?
Сёстры-эквы синхронно повернулись к Луне-пони. Та едва заметно улыбнулась.
— Лечебные процедуры недолгие. В самом худшем случае это займёт четыре часа,
— Вы уже перебросили в этот мир аппаратуру?
— Планируем перебросить сюда тридцать врачебных команд со всем оборудованием, девять из которых уже прибыли. Полностью развёрнуто пока три комплекса. Под Балтимейром, в Понивилле и в Улье Кризалис,
Селестия вперилась в Луну-пони и Осинина немигающим взглядом. В аметистовых глазах просыпался редкий для Солнцеликой огонь гнева. Медленно поднявшись, дневной диарх оперлась на край стола и тихим тоном осведомилась.
— Скажите, что вас заставило заключили союз с Кризалис и вообще якшаться с перевёртышами? После того, что они делают с нашими подданными, попавшими к ним в лапы?! Сестра-правитель?! Товарищ генерал?! Как это понимать?
— Да, Ваше Высочество, мы заключили союз с Кризалис. Ровно потому, что все ужасы, которые ходят в обществе, суть провокация и пиз... Кхм, оленья пропаганда. Чейнджлинги оказались довольно прогрессивными созданиями,
Луна-пони вывела несколько голофото и окно прямого видео над столом. Ничто из картинок там не напоминало полный ужасов Улей, каким он представал по рассказам эквестрийской стражи во время оккупации. Эквы, эквины и чейнджлинги на фото и видеопотоке общались как обычно, никтотне пытался никого запеленать в склизкий кокон, никто не тыкал яйцекладами куда не надо, всё было удивительно мирно. Когда солнечная эква переключила своё внимание на них, звездногривая продолжила.
— В Улье разместилась самая большая община беженцев за пределами Эквестрии, где эквы и эквины живут действительно хорошо. Перевёртыши принимали новых до последних дней, принимали и обращались как с равными, как с дорогими друзьями. Никто насильно не высасывает из экв любовь, не превращает их в лингов, что, кстати, невозможно, и не занимается прочими малоаппетитными вещами из слухов, которые распускали карибу и коллаборационисты,
— И это место всяко безопаснее, чем повстанческие лагеря Редрок, Неймора и Оаткарт. И куда больше нуждается в госпитальном комплексе из-за количества пострадавших,
Дневной диарх с тяжёлым вздохом опустилась обратно в кресло, потирая переносицу. Перспектива целого турне не то, что показалась на горизонте, она его буквально застилала. Но Селестия не желала пускать на самотёк судьбу своих подданных.
Пони окинула Сестёр долгим взглядом, взвешивая и обдумывая. Луна не была экспертом в целительстве, но и пострадавшие аликорны существа больше энергетические. А с запасом магии у принцессы проблем нет.
— Мы так же можем помочь вам, Сёстры-правители. Наших сил хватит, чтобы восстановить вас в полном здравии, хоть и не разом,
— Ваше Высочество, вынужден возразить. Вас это выжмет, замены здесь нет, а Их Высочествам минимум неделю придётся набирать полную силу. И я бы очень не хотел, чтобы экспедиционный корпус остался без боеспособной аликорны даже на время.
— Генерал, мы ваше начальство, а не наоборот. И юная Каденс вполне способна справиться со многими угрозами,
— Каденс не боец, с вами её даже сравнивать нельзя. А уж что может найтись во время снятия оккупации я даже представить не берусь,
Луна-эква вздохнула, прикладываясь к кофе, первому за несколько лет.
— Не утруждайся, Сестра-правитель. Мы ведь можем и воспользоваться одним из тех госпиталей, что твои войска уже развернули,
Луна-пони покачала головой.
— Можете, но нам придётся перебросить сюда дополнительные мощности. Установки, что могут восстановить рог обычной пони или экве справятся и с вашими травмами, но после такой нагрузки им потребуется капитальный ремонт,
Звездногривая эква отставила чашку и потёрла переносицу с недовольным бурчанием. Селестия тронула плечо сестры, успокаивая.
— Не хотелось бы вот так влезать перед нашими эквами, они заслужили скорейшее восстановление. Да и я бы хотела посмотреть на то, как себя чувствуют мои подданные у вас,
Невысказанным осталось и то, что помощь от пони-соседей для царственных экв будет лучше воспринята своими подданными, чем от непонятных чужаков, которы придётся деликатно шагнуть в сторонку с пьедестала, на котором они всё равно не видели смысла оказаться.
В итоге, сошлись на том, что принцессы-эквы всё-таки нанесут визит в понячью Эквестрию, но не обе сразу. По результатам недолгого спора, первой было решено отправляться Селестии.
Солнцеликая поначалу ни в какую не хотела лечиться вперёд сестры, упираясь всеми конечностями, но Луна-эква всё-таки сумела переспорить её. Уперев на то, что Тия попросту изведётся, ожидая возможности узнать, как там её подданные. Сама Луна не волновалась за судьбу экв, видя как обращаются с освобождёнными человеческие солдаты.
Луна-пони одобрила идею и дала отмашку генералу на продолжение операции и отправку Селестии-эквы в мир пони. Осинин на пару секунд ушёл в психолинк, собирая информацию и отдавая команды.
— «Лазурит» недавно разгрузился от подвесов, в городе он сможет быть через час пятнадцать с учётом предварительной посадки в Улье, чтобы кое-кого забрать,
Солнечная эква с улыбкой откинулась на спинку кресла, глядя в окно. Луна весело фыркнула, отследив направление её взгляда.
— Не трудись усмотреть этот корабль, сестрица. Он сейчас ровно над нашими головами на высокой орбите. А, нет, начал торможение и сход. Щедро с вашей стороны, выделить нам целый корвет. Не ослабит ли это артиллеристов?
Луна-пони подняла на уровень глаз свой коммуникатор и несколько секунд смотрела в экран. Принцесса колебалась, стоит ли спрашивать об этом сейчас. И причины таких колебаний у неё были. В конце-концов, речь шла о смягчении собственных приказов, пусть и кажущемся допустимым.
— Ослабит, но вы этого не заметите. Времени осталось не так много, Сёстры-правители, и, пока корабль не сел, я хочу обсудить ещё один вопрос. Взгляните на ваши коммы, мы переслали вам протоколы инцидентов. Как вы считаете нужным поступить в этой ситуации?
Обе принцессы эквы открыли сообщения. Селестия стала вчитываться, а Луна же скользила взглядом по строчкам. Обе сестры искали в отчётах о двух инцидентах что-то своё. Эквы анализировали увиденное каждая по-своему.
— Не понимаю, что сложного с понивилльским? Поступайте как обычно. И передайте наши сердечные благодарности экипажу "Бешеного Лося" и колонистам Такал-Макана за спасение наших подданных. А что до второго, хм, вопроса, пусть избавятся от него любым доступным способом. Нам всё равно,
Селестия покачала головой. Хоть ей и трудно было это признать, в обоих... Инцидентах она видела перспективы.

— Не торопись, сестра. Один несмышлёный юнец, а второй осознал всю неправильность старого пути. К тому же, он был не последним лицом при дворе,
— Генерал?

— Понивилльского можно оставить из прагматичных соображений, как обычного перебежчика. Занимал не последний пост, много знает и может быть полезен. Такал-маканский же находится вне моей зоны ответственности, увы,
Звездногривая эква откинулась на кресле, глядя на Осинина с усмешкой.
— Странно слышать это от вас, товарищ генерал. Я в курсе, какие лично вы отдали приказы и что лично вы творили при штурме дворца,
Вячеслав, ещё раз сверившись с протоколами, пожал плечами.
— Раньше думали, что их культура держит намертво. Но те двое смогли сделать правильный выбор и отречься от неё, Ваше Высочество. За ними присмотрят, и, если это притворство, тут же убьют. А для пехоты и десанта приказы скорректированны, чтобы только явных перебежчиков не валили на месте. Но погоды это не сделает,
— Почему вы так уверены?
Луна-пони жестом крыла остановила генерала и продолжила сама. При этом на губах её играла лёгкая улыбка.
— Мы распорядились прикрепить примеры из протоколов. Чтобы не возникло... Ненужной путаницы и нагрузки на спецслужбы,
Луна-эква, на комм которой упал текст корректировки приказа и требований к перебежчикам, ответила своему отражению не менее душевной ухмылкой.
— Действительно, погоды не сделает,

Те, которые не стреляли, часть первая

08.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Понивилль
Время 02:06
За окном посвистывал прохладный осенний ветер. Ветви деревьев чуть покачивались, одевая комнату кружевом теней.
Олафу Ормссону не спалось. Мысли свивались в тугие пружины, скакавшие и натягивавшиеся, грозящие порвать в клочья рассудок. Карибу осторожно поднялся с кровати. Пришлось проявить недюжинную ловкость, чтобы не потревожить трио экв, сейчас с довольными мордашками сопевших рядом. Ни на одной из них не было ошейника, ни браслетов.
Прежний мир уже был порван в клочья. Всё, что карибу знал о жизненном укладе, рухнуло, окончательно подточенное вечерним разговором с его кобылками. Всего-то небольшая беседа, немного фактов из старой жизни, которые легли на выводы и размышления самого Олафа, как последний кусок в мозаику.
Выйдя на кухню, олень открыл шкафчик и вытащил бутылку коньяка, которую Голден Лиф держала для готовки. В свете магических кристаллов янтарная жидкость вкрадчиво лизала стенки.

Впервые в жизни Олаф по-настоящему захотел надраться в жопу и провалиться в беспамятство. Но олень отверг этот вариант, как недостойное проявление слабости. И фоном проскочила мысль, что Голден трясётся над коньяком и расстроится, если карибу вылакает его в один присест.
Он не раз задавался вопросом, не было ли это обычным женским коварством, подлой манипуляцией, к которой прибегали слабаки, когда не могли решить проблему лицом к лицу. И каждый раз ответом было нет. По долгу работы ловчим, Олаф сталкивался со множеством разумных и хорошо научился выявлять хитрых засранок, решивших, что они умнее мужчин. Не одна кобыла надела после такого чёрный ошейник и улетела к мастерам перевоспитания.
Но сейчас, в трёх теперь уже близких и любимых, эквах не ощущалось ни капли фальши. Все трое были искренни, когда рассказывали детали старой жизни, до прихода владычества Даинна.
А началось всё с банального желания, понять, как думают эквы, чтобы научиться лучше и эффективнее ими управлять.

Сперва произошёл случай с его подчинённым, который Олаф тогда не мог назвать иначе, как аномалией. Преследуя беглую «чёрную», Йофур Гарниссон нарвался на хищную тварь. Ловчий смог убить ящера, но остался ранен и отравлен его клыками, и, на первый взгляд, выбраться из леса ему не светило ну вот вообще. Но, к своему удивлению, через какое-то время очухался в берлоге той самой беглянки, которую так стремился поймать. Слабость от кровопотери и отравления не давала ему не то, что завершить работу, а просто встать с лежанки. А самосохранение шепнуло, что не надо надевать кандалы, на руки, тебя выхаживающие. Эква не говорила ни слова, пока приводила ловчего в чувство, все попытки разговора, от приказных до просящих встречали только задумчивый взгляд серых глаз. Лишь напоследок, Биттер Тир, как звали беглянку, поведала, что она, ни смотря ни на что, считает себя медиком и её долг помогать всем без исключения. Даже если это карибу.
Оставив находящегося на грани выздоровления Йофура с запасом травок, воды и наказами по использованию, Биттер исчезла. А карибу остался на трое суток один со своими мыслями и экзистенциальной бурей, буквально разорвавшей его мировоззрение по швам.
Выйдя из леса, Гариссон, конечно же, доложился в ближайший штаб ловчих и провале из-за встречи с ядовитой тварью. Своё долгое отсутствие он объяснял тем, что в тот момент не имел достаточно сил для марш-броска и был вынужден отлёживаться и отпиваться у попавшегося ручейка.
Единственный, кому пострадавший рассказал правду, был его начальник. Йофур и Олаф знали друг друга с самого детства, вместе прошли через множество передряг и оба хранили некоторое количество секретов друг о друге, которым не обрадовались бы окружающие.
Под предлогом того, что ранение не даёт ему вернуться на службу, Йофур пропал из виду ловчих. Причём пропал капитально, ибо методики работы коллег знал хорошо. По доходившим до Олафа слухам, Йофур подался на родину, в клан Боевых Уз, известный своими взглядами, радикально отличающимися от принятых в союзе управляемом Даинном.
История Гариссона произвёла на Олафа сильное впечатление, и олень задумался. Старое желание понять, как мыслят эквы, чтобы лучше преследовать и ловить, стало расширяться и углубляться, постепенно переходя в желание понять, а кто же они на самом деле? Животные, какими карибу привыкли считать всех существ женского пола, или всё же разумные?

После начались абстрактные разговоры с тогда ещё рабынями, как самыми приближенными к Олафу эквами. Наблюдения и размышления. Потом, со временем, более доверительные беседы. Снова наблюдения и снова размышления. Относительно недавно Олаф смог наладить по-настоящему глубокую коммуникацию со своими кобылками и получить откровения, которых бы раньше не вытянул из эквы и раскалёнными клещами. Снова размышления и немного копания в архивах.
И, наконец, сегодня. Пикник глубоко в лесу, под прикрытием нескольких рунных оберегов и его секиры на случай непонятливой фауны.
Корзинка, покрывало, сладкое вино, на взгляд оленя, компот, но очень зато любимое его табунком.
Расстёгнутая и упрятанная на дно ранца карибу фурнитура. Олаф не оставил ни одного предмета, ограничивающего свободу на своих кобылках, что в последнее время находил странно приятным. Может, дело было в изяществе шеи, которое не скрывал и не портил «воротничок», может быть в кутерьме неоформленных мыслей и осознаний.
Блеск глаз Мидоубриз, Файн Бик, Голден Лиф, когда Олаф осторожно предложил им через-три-пизды-колена добытые простые «дореформенные» платья, чтобы хоть немного вернуть антураж к старым временам.

Такой теплоты, такой доверчивости, такой отчаянной надежды от эквы Олаф не чувствовал никогда в жизни.

Когда кобылки облачились и Голден тронула Олафа за плечо, давая знак, что можно повернуться, как кусочки мозаики, встали на место эмоции, осознание и логические выводы из информации о старых временах Эквестрии.
Кобылки не были ниже, хуже или глупее своих жеребцов ни, как это ни грустно признавать, карибу. Эквестрия процветала, жизнь её шла своим чередом, не катилась в пропасть, не рушилась на глазах. Эквы, стоявшие у руля общества, справлялись со своими обязанностями, обеспечивая безбедное существование страны.
Так чем же лучше тот порядок, что народ Олафа здесь насадил как единственно верный? Точнее, как удобный самим карибу.
Опершись руками на разделочный стол, олень тихо выдохнул.
— Один, что же мы наделали…
— Хуйни вы наворотили, товарищ олень. Но ты, я смотрю, не безнадёжен,
Карибу сцапал один из ножей с магнитной держалки, кляня себя, что не натянул штаны, где на ремне всегда висел верный скрамасакс.
«Голден расстроится, если поломаю...» мелькнула непрошеная мысль.
Олаф не швырнул нож на голос только потому, что узнал коменданта Понивилля, каким-то Хъёггом пробравшегося в его дом. До взбудораженного ловчего не сразу дошло, что гость говорит о карибу как о чужих.
— Что ты здесь делаешь, Хиртир?!
Тот пожал плечами, абсолютно игнорируя напружинившегося для броска Олафа.
— Поговорить зашёл. Ты в курсе, что на тебя донесли за твоё обращение с эквами?
Вот тут уже хозяин дома призадумался. Комендант никогда раньше не отзывался о кобылках даже в нейтральном тоне, лишь уничижительно или откровенно оскорбительно. Мелькнула безумная мысль, что он не один такой, осознавший всю чудовищность произошедшего. Но Олаф обрубил её, зная, что нельзя сейчас проникнуться к коменданту и тенью эмпатии. Если он пришёл один, тело получится спрятать без шума. А исчезновение его можно свалить на повстанцев, которые в последнее время что-то активизировались в Вечнодиком.
— Теперь да. Говори прямо, чего ты хочешь?!
— Пока ничего, но могу кое-что предложить тебе. Например, укрыть твоих эквяш так, что даже Даинн очко порвёт, но не достанет,
Ухмылка, поза, манера речи- всё говорило Олафу, что перед ним не Хиртир. Комендант никогда бы не стал устраивать шпионские игрища с тайным проникновением, никогда бы не предложил обеспечить безопасность кобылок, да и никогда не говорил бы о карибу как о чужом народе. И это обращение «товарищ». Олаф не знал культур, где оно в ходу, а помотаться по миру ему пришлось много.
— Ты перевёртыш? Вы действительно можете укрыть девочек?
— Можем. Но с твоей стороны нужен жест доброй воли, Олаф,
Что-то странное было в ночном госте. Что-то чужое, что-то опасное и, карибу с трудом в этом сам себе признался, страшное. Будто бы притворяющийся Хиртиром, если бы захотел, мог в один миг оборвать его жизнь а следом вырезать и весь город даже не вспотев.
И давящая сила. Такой пронзающей рассудок мощи, к тому же умело направляемой, Олаф не ощущал никогда. Но сила не навредила ему, просто вытащила на первое место желания, которые приглушила подозрительность и паранойя.
— Ради них… Всё, что угодно,
— Сегодня ночью будет массовый побег. Нужна твоя помощь в организации и засвет твоего римского профиля перед освобождёнными эквами. И после придётся много работать на благо Эквестрии,
Олаф недоверчиво дёрнул ушами. Снова незнакомые слова, снова странная манера говорить. Чужак ждал, индифферентно глядя на колеблющегося Олафа
— Как вы будете укрывать моих экв? И когда начинаем работу?
— Их эвакуируют воздухом мои товарищи. Ничего криминального, и всё в ближайшие полчаса. А рокнролл начинаем через час,
— Мне потребуется моя экипировка,
— Вообще без вопросов, облачайся. Только возьми нормальное оружие, а не шоковую дубинку, дело серьёзное. И разбуди своих милых, объясни им ситуацию,
"Хиртир" окутался маревом дрожащего воздуха и превратился в чёрного голема. Играючи поймав рефлекторно выброшенную руку с ножом, он выкрутил кухонник и кинул его так, что тот прилип обратно к магнитной полоске.
— Скажи, пришельцы прилетели, на контакт идут. А ты самый адекватный карибу, которого мы нашли. У тебя десять минут, чтобы успокоить эквяш. Иди,

Олень действовал совершенно на автопилоте. Зайдя в комнату, он на секунду замер, вглядываясь в скрытые темнотой силуэты спящих на постели экв.

Бик, почувствовав его присутствие, приподнялась на локте, полупроснувшись. Чуть выгнулась, принимая зовущую позу и едва заметно улыбаясь в темноте.
— Олаф? Могу я чем-то угодить тебе, милый мой господин?
— Файн... Кое-что случилось. Вставай,
От возни корнорожки проснулась салатовая пегаска с лазурной гривой, потягиваясь села на кровати. Олаф обошёл постель и мягко тронул за плечо Голден Лиф, тут же открывшую глаза.
— Эквяши, нам нужно собираться и уходить. Тише, так получилось. На нас донесли,

Мидоубриз охнула от ужаса и оцепенела, прижав руки ко рту. Пегаска с трудом верила в происходящее, надеялась, что это всё просто кошмар, от которого она проснётся. Вот-вот, совсем чуть-чуть и она вынырнет из этого ужаса.
Более деятельная Лиф села на кровати и спросила, как ей стоит поступить. Файн же просто неверяще смотрела на карибу, в надежде, что всё это какая-то шутка. Олаф, ощущая смутную тревогу и неприятное опасение, что может видеть своих кобылок в последний раз, привлёк к себе всех троих и обнял. Помолчав несколько секунд, олень тихо выдохнул.

— Вам нужно будет уйти. Есть… Друзья, которые согласны помочь спрятать вас. А я разберусь с проблемами здесь,

— Олаф! Скажи, что произошло?

— Вы всё равно не поверите. Увидите сами,

Тут за окном вспыхнул ослепительный белый свет, бросивший в комнате резкие тени. Карибу выругался, задёргивая шторы, а из кухни раздался голос, но уже не коменданта.

— Пилот, зараза, выруби огни! Знаю, что маскполе, кобылок слепишь, собраться не даёшь!

Яркая фара за окном погасла, а в спальне повисло молчание, наполовину недоумённое, наполовину напряжённое. Наконец, Файн кашлянула.
— Я прошу прощения, но... Почему пришельцы ругаются на эквестрийском?
Олаф, уже натянувший штаны и рубаху, и теперь облачавшийся в кольчугу и поножи, вздохнул.
— Девочки… Спросите, чего полегче. Я сам сейчас в полнейшем ахуе от жизни,
В коридоре их встречал уже знакомый Олафу "голем". Помахал рукой кобылкам и абсолютно буднично усмехнулся

— Привет, сёстры и братья по разуму! Мы тут контакт хотим налаживать, и Олаф согласился нам в том помочь. Прошу, поднимайтесь на корабль, и мы расскажем всё подробно,

Ошалевшие от происходящего эквы просто спрятались за оленем. Происходящая хрень была странной даже для Понивилля.

— Идёмте, девочки. Они помогут,

Кое-как, но погрузка на катер состоялась. Чёрная машина, сидевшая впритирку к стене дома, бесшумно пошла вверх и в сторону, где располагался городской приют. Ни Файн, ни Мидоубриз, ни Голден не говорили ни слова, только рассматривали интерьер катера, который хоть и разительно отличался от всего привычного, но не походил на внутренности кораблей пришельцев из фантастических фильмов, книг или комиксов. Всё было понятно, хотя и не с первого раза, но кресла были креслами, огнетушитель огнетушителем, а аптечка аптечкой, даже носила на боку тот же красный крест, привычный эквам.

— Итак, вводная такая: я и Олаф сейчас высаживаемся у приюта и наводим там кипиш. Через десять минут приходит большой корабль, чтобы забрать освобождённых в госпиталь. Вы летите тоже, приращивать рога и чинить крылья. Лиф за компанию,

Файн Бик, до того недоверчиво смотревшая по сторонам резко повернулась к "голему", так и не поднявшему забрало.

— Вы правда можете вернуть экве магию?! Без шуток?!

— Никаких шуток, филледи. Увидите всё сами,

— Но зачем вы вообще прилетели? И почему хотите нас вылечить?

— Да, случайно нашли вас. Ну,а потом, надо же нам как-то добрососедские отношения налаживать?

Объяснение без объяснения не то, чтобы ответило на все вопросы взбудораженных экв, но смогло на какое-то время удовлетворить и стать дежурной версией происходящего.

На осмысление, осознание и анализ времени не хватило, ибо катер пошёл на снижение и завис, не выпуская шасси, в метре от земли у городского приюта. Голден Лиф, видя знакомые очертания фасада, поёжилась и стиснула руку Файн. Земноэкве довелось побывать в этом заведении и воспоминания у неё остались самые неприятные.
«Голем» резво и бесшумно спрыгнул на мостовую, не дожидаясь полного открытия рампы, и махнул рукой Олафу, мол, давай за мной!
Олень, на прощание пообещав кобылкам, что всё будет хорошо, последовал за пришельцем.

12.10.2386 по летосчислению человечества.
Альянс, ситема Теты Больцмана, планета Такал-Макан
Местное время 11:30
"Бешеный Лось" пёр на орбиту. В трюмах транспортного корвета покоились многие тонны выплавленных металлов, которые предстояло тащить на орбитальные фабрики. Там из ниобия, титана, железа и иридия будут создаваться порошки сплавов, которые пойдут на аддитивные заводы вместе с каменным углём, что так же лежал в отсеках. И там, под руками и мыслями пси-операторов и воздействием станков превратятся в композиты из нановолокон и металла, прошитые аномальными связями, и разойдутся по Альянсу в виде готовых изделий.
Патрик Шоу, пилот, уроженец этой системы и частый гость её внутренних рейсов, тихонько мурлыкал себе под нос. И потягивал чай, вопреки всем правилам открыв забрало шлема. Маршрут был хоть и не самым прибыльным, зато регулярно предоставлял фрахты, которых хватало на текущее обслуживание корабля и экипажа и даже немного оставалось в кубышку. А что ещё нужно команде альянсовского корвета, чтобы отдохнуть и набраться сил перед рейсами по опасным, но прибыльным путям?
Василий Гумилёв, штурман, который меньше суток назад вёл корабль по космическим ухабам и сквозь гравитационные возмущения, просто спал, доверив товарищу выход и следование по курсу.
Энергетик, Сэм Найфрод следуя примеру пилота, глушил кофе из поллитровой углепластиковой бадейки, побитой, поцарапанной, но прошедшей с ним огонь, воду и космический вакуум.
Инженер Вольф Скальци, погружённый в нейроконтакт, следил за показаниями приборов и параметрами корабельных систем, порой дразня энергетика и пилота системными сообщениями, обзывавшими их "халявщиками". Найфрод уже искал маркер, чтобы нарисовать на забрале Вольфа что-нибудь неприличное.
Внезапно, пилот почувствовал какую-то неправильность. Словно было в раскинувшемся вокруг небе и медленно уплывающей вниз поверхности что-то, чего быть не должно. Не надеясь на поисковые приборы "Лося", он разбудил штурмана.
— Васёк, какая-то фигня. Не могу понять, но под нами что-то непонятное,
Тот проснулся, потягиваясь и изображая недовольство, но уже подключался к системам. Только напоследок бросил вслух
— Хввваааааах! Хочешь, чтобы я просканил? Обломщик ты, Патрик,
Штурман ментально потянулся вниз, к примерному расположению аномалии, которую засекли слабенькие датчики "Лося". После контакта и понимания, Вася враз посерьезнел и перешёл уже в психолинк.
"Шоу, снижаемся и дуем к аномалии! Там свечения разумных, и их уже начало поджаривать местное солнышко. Я не знаю, как эти долбоёбы там оказались, но если мы не сядем и не прикроем их полем, то медики им не понадобятся."
Пилот молча дал от себя, опуская нос корабля к земле. Да, их ждал получатель груза, но Кодекс Бездны не допускал оставления в опасности. Кодекс требовал хотя бы протянуть руку, лапу или манипулятор помощи тем, кто терпел бедствие или оказался в ситуации, как непонятные разумные внизу.
"Бешеный Лось", расталкивая разреженную атмосферу корпусом, нёсся на полной мощности движков. Вся расслабленность была экипажем забыта.
Пилот вызывал экстренные службы планеты, передавая координаты назначения, энергетик ушёл расконсервировать носимые генераторы щита, если поля корабля окажется мало, штурман потрошил шкаф с медикаментами и крепил к скафандру ёмкости с водой. Инженер будил "хрущей", роботов-ремонтников, запаркованных в отсеках подвески, и настраивал их на режим "поиск и спасение".

Корабль мчался над песчаной равниной, приближаясь к замеченным свечениям разумных. Все несли характерные следы лучевого поражения, у кого сильнее, у кого слабее. Особо выделялась маленькая группа из четырнадцати аур, мерцающих слабее окружающих, принадлежавших не то раненым, не то менее крепким, чем основная масса, созданиям.
Работая движками на торможение и выпустив тормоза воздушные "Бешеный Лось" медленно подошёл и завис над неудачливыми разумными. Из раскрывшихся отсеков тут же вынырнули стаи ремботов, сопровождая спрыгнувших с аппарели инженера и энергетика. Специалисты, тормознув у земли движками скафандров, разошлись.
Энергетик, сопровождаемый четырьмя "хрущами" двинул в сторону "мерцающих" свечений, обладателями которых оказались хрупкого сложения гуманоиды в очень ярких и тонких облегающих комбезах. Но космонавт очень быстро понял, что никакими комбезами там и не пахло.
Наоборот, странные гибриды, несомненно женского пола, были обнажены! У Сэма Найфрода в голове не укладывалось, как можно выйти на поверхность Такал-Макана голым?! Когда под его солнцем можно безопасно находиться только в "Граните" или скафандре более высокого класса защиты?!
А эти... Антрофицированные пони бредут по пескам в одной только бдсмной фурнитуре! Которая даже не генерирует никаких защитных полей!
И как вообще можно получить столь странных химер из эквестрийских пони и людей? Что, если они продукты подпольных опытов? Что, если те, кто выкинул их, ещё рядом?
Для такого нужны средства, а на их «Лосе» есть только разерные зенитки, пара старых дизрапторных орудий и несколько ракет «космос-космос». Арсенал явно недостаточный, чтобы дать отпор гипотетическим подпольным воротилам такого калибра.

Энергетик объединил щит скафандра с "хрущами", закрывая изящных гибридов от яростного сияния Теты Больцмана. Силовое поле отсекло губительную радиацию, оставив только видимый свет. Измученные нахождением в такал-маканских равнинах без защиты, изящные создания стояли покачиваясь и глядя на энергетика мутными глазами, либо бессильно оседали наземь, падая на спину, на скованные руки.
Сэм действовал быстро. Извлёк телекинезом из разгрузки баллон с изолирующей пеной и стал заливать землю. Состав схватывался, образуя плотный и упругий слой, поглощавший жар и излучение поверхности. По мере того, как росла его площадь, космонавт телекинезом очищал "челопони" от активной пыли Такал-Макана и устраивал кого сидя кого лёжа на защитном покрытии. Создания либо покорно следовали касаниям рук, либо что-то чирикали на своём, либо шипели от боли в обожжённых местах, либо то ли благодарно, то ли недоумённо лепетали. Язык в базе знаний самого Найфрода, его скафандра и даже "Бешеного лося" отсутствовал. Однако, стоило запустить тотальный поиск, ИИ корабля сообщил.
"Язык опознан, идёт загрузка протоколов перевода. Подождите... Современный эквестрийский установлен в базу."
Тут же лепет и бормотание приобрели смысл.
— Фауст Создательница, защити нас. Ниспошли своим хилым чадам надежду, не оставь нас, укрой от зла...
— Эквяши, это что, инопланетяне? Вы тоже видете корабль?
— Не плачь, Салти. Всё будет хорошо...
— Как жарко... Как будто изнутри уже печёт.
Энергетик снял с разгрузки трёхлитровую флягу и протянул оранжевой "человеко-кобылке", что недоумевала его "инопланетности"

— Понимаешь меня? Вот вода. Пей,

Рыжее чудо с красными чехлами на крыльях вцепилась во флягу и жадно приникла к горловине, давясь и кашляя.
На эти звуки мгновенно среагировали остальные "эквяши". Кто-то потянулся к рыжей, кто-то с мольбой во взгляде повернулся к человеку. Сэм быстро откупорил и раздал оставшиеся три фляги, следя за тем, чтобы каждая пострадавшая напилась, иногда даже заставляя передать флягу следующей. Более-менее эквы успокоились лишь когда энергетик сказал, что питьевой воды на корабле десять тонн и отправил одного "хруща" освежить фляги и цепануть новые.

— Дамы, слушайте меня! Это очень важно! У кого-нибудь есть металлический вкус во рту? Головокружение? Рвота или диарея? За последние пару часов было такое у кого-нибудь?
Гибриды переглядывались меж собой с беспокойством и страхом. Скользнули несколько шепотков. Сэм вздохнул. У него начинали появляться подозрения насчёт причин отставания «экв» от основной группы.
— Пожалуйста, не надо врать, что с вами всё хорошо. Вам не причинят вреда из-за недомоганий. Пожалуйста, леди, нам очень важно знать, есть ли у кого-то такие симптомы,
Наконец, ярко-красная корнорогая «эквяша» с огненной гривой решилась заговорить с «инопланетянином».

— У всех, сир. У всех нас такое. Кроме ну… Мы не ели уже дня три…
— Хреново… Как давно проявились симптомы? Сколько вы пробыли под солнцем до этого?
Однако, огненногривая впала почти в панику после замечания человека. Во внезапно расширившихся глазах её читался ужас и отчаянная мольба.
— Пожалуйста, сир, не бросайте нас здесь снова! Прошу вас! Мы ещё можем быть полезными!

Энергетик едва успел подхватить красную экву телекинезом и мягко вернуть её на защитную пену. В золотых глазах корнорожки при этом стояли слёзы, которые человеку очень хотелось аккуратно стереть, но руки были закованы в бронеперчатки скафадра.

— Чудо ты хвостатое… Никто вас тут не бросит, не бойтесь. Лучше пойдём в корабль, подождёте медиков в прохладе и тени,
До «Бешеного Лося» было метров восемьдесят. Сэм по максимуму загрузил «хрущей», даже стрельнув дополнительно три штуки у техника, ушедшего «контачить» с другими ксеносами. Боты подлетали к эквам, подхватывали силовым полем и уносили в безопасный трюм корабля, где их встречал штурман, снимавший остатки радиоактивной пыли телекинезом
Найфрод последовал за ними, при этом бросив в психолинк на общем канале.
«Происходит какая-то нездоровая хуйня. Не похожи эти химеры на упоротых ролевиков, девчата прям сильно зашуганные. Скальци, держи ствол наготове, я сейчас подойду.»
«Понял тебя, Сэм. Но пока наши «олени» в досягаемости зениток, беспокоиться не о чем.»

---

В то время как Сэм пошёл осматривать отколовшихся, инженер, над которым вились остальные шестнадцать ремботов, пошёл к другой группе, растянувшейся метрах в трёхста.
Эти создания тоже оказались гибридами, как если бы древний царь Минос угорал не по быкам а по северным оленям. Шикарная шерсть, тем не менее не защищавшая от излучения Теты Больцмана, развесиситые рога и вытянутые морды со злобными глазами. В руках многие сжимали всякий металлолом, типа топоров и мечей, качество которых к тому же сильно разнилось.
Скальци, сканируя стоящих перед ним ксеносов, терялся в догадках, из какой дыры они вылезли и как попали на Такал-Макан. Без пространственных аномалий тут явно не обошлось, думал инженер, когда к нему вышел, судя по виду, один из командиров этой ватаги и что-то сказал на своём языке.
Скальци только пожал плечами, отстегнул от перевязи флягу и кинул "оленям". Над его левым запястьем при этом появилась голограмма сперва голубой речки, бежавшей по горным порогам, потом озера, потом хрустального графина, льющего чистую воду в стакан, потом как в такой же стакан льётся из канистры, которую дал человек.
При виде включённой голограммы ксеносы возмущённо загомонили, некоторые поднимали оружие, но остановились поняв, что им показали. Командир коротко приложил руку к сердцу и открыл канистру, сделав один глоток. Потом пустил её по рукам, сопроводив фразой на языке, которого не было в базе.
После Скальци стал объяснять в картинках, что веткорогим нужно подойти к "Лосю". До них довольно быстро дошло, что теперешнее облегчение есть ни что иное, как действие защитного поля корабля и лучше держаться к нему поближе. Инженер знаками переспросил, всё ли понятно командиру. Получив короткий кивок, отстегнул от перевязи остальные канистры и покидал в руки оленям. Потом Сэм показал серию картинок, объяснявшую, что тех, кого тащили раньше на себе можно перегрузить на "хрущей" и тут в нейролинке кольнуло оповещение о подборе языка и подгрузке базы.
— Ты меня понимаешь? Теперь?
— Да. Но почему ты говоришь на языке слабых эквинов?
Инженер не повёл и ухом. Только бегло проверил состояние разкарабина, запасных батарей к нему, пристёгнутых в зарядные подсумки на поясе, и уровень рабочего тела в наручном плазменном резаке. Если Тета Больцмана так напекла болезным оленям головы, пусть остынут поближе к особистам и подальше от него, Вольфа Скальци.
— Он быстро поддался расшифровке. Иди за мной, к кораблю,
— Я Астри Гриннирсон, лейтенант его величества Даинна Каменное Копыто. А как зовут тебя?
— Вольф Скальци, инженер, вольный космонавт,
— Волк, значит... Почему ты дал нам воду, Волк?
— Кодекс Бездны. Протяни руку и помоги тому, кто нуждается,
Скальци умолчал о том, что продолжается эта фраза словами "И уничтожь его, если видишь, что он хочет использовать твою доброту во вред". Оленям пока незачем знать об этом.
— С чего ты взял?
— Солнце Такал-Макана убивает без защиты за четыре часа, а вы выглядите так, будто уже успели хорошо на нём прожариться. Я вижу следы блевотины, на тебе в том числе, Астри. Это значит, что вы получили смертельную дозу облучения и без медпомощи очень быстро отъедете,
Олень презрительно фыркнул, скрестив руки на груди. Кое-где при этом показалась кровь и покрасневшая от облучения шкура.
— Бывало и хуже. Это не первый мой поход в пустыню, Волк,
— Вкус крови на языке? Головокружение? Спутанность мыслей? Беспричинная рвота и продрист с кровью? Откуда я это по-твоему знаю? Я видел, как умирают от радиации и это поганая смерть,
— Что такое эта радиация, Хъёгг её сожри?! Магия? Проклятье?
— Не магия. Считай её проникающим жаром, который запекает всё живое изнутри,
— А ты? Хочешь сказать, скорлупа, что ты навьючил на себя, защищает от этой раздирации?
— Да, защищает, для того и ношу.
За короткой беседой пара сотен метров до корабля прошла незаметно. Скальци телекинезом вытащил баллон и изопеной и стал поливать землю. Но, естественно, на сотню этого не хватило и пришлось достать второй.
Астри при этом как-то нехорошо поглядывал на Вольфа.
— Ты пользуешься магией без надлежащего на то разрешения. Чтобы я этого больше не видел,
— Тогда не смотри. Твой король далеко, а мы можем просто улететь и оставить вас тут,
— А успеете ли?
Скальци просто развернулся к Гриннирсону, кладя руку на карабин. В этот момент олень что-то швырнул в космонавта, но предмет был перехвачен разером Найфрода, уже спустившегося с аппарели, и взорвался с сухим треском и цветными искрами.
Одновременно с этим ожила одна из рентгеновских зениток правого борта. Импульсы в десятки гигаджоулей протянулись цепочкой, начавшейся в километре от корабля и закончившейся в двухстах метрах, чтобы олени ощутили злогребучесть человеческого оружия, но остались целы. Капитан Шоу не хотел убивать, делая скидку на лучевое помешательство. Олени, в чьих глазах до того мелькали нехорошие огоньки, как-то резко присмирели. Для никогда не видевших подобной мощи, даже простейшая разерная зенитка казалась чем-то божественным. Кто-то даже вскрикнул, обращаясь к некому Громовику.
Скальци же схватил Астри за грудки и оторвал от земли одной рукой, второй сняв карабин с пояса. Оглохший от серии громовых раскатов олень схватился за рукав скафандра, но его пальцы просто скользили по жёсткой броне. Человек заговорил, вливая в речь психосилу, чтобы его услышали все, даже оглохшие от близко стрелявшей зенитки.

— Последний раз повторяю, ваш король далеко. На нашем корабле двенадцать таких пушек, и мёртвых зон у них нет. И я, именем произведшего их концерна «Импульс-Квант», разрешаю себе и всем, кто захочет, свободно использовать магию и псионику в любых формах и количествах. Ждите медиков и не бузите,
Инженер пронёс Астри к изопене и в меру аккуратно поставил на ноги.
— На землю не сходите, облучитесь лишний раз. Своих тяжёлых вытащите вперёд, чтобы медики ими первыми занялись. Всё, десять минут,
Инженер отошёл от обалдело глазеющих то на него то на корвет оленей. В песках, в ста метрах от корабля лежал кто-то ещё. Пси-восприятие и датчики скафандра выделяли только силуэт и свечение, похожее на оленье, но фигура была меньше. Скальци направил "хруща" подобрать его.

---

Атталик тяжело дышал. Кровь заполняла рот, скатывалась из разбитого носа в глотку, оставляя тяжёлый металлический привкус.

Плавая в зыбком бульоне полубеспамятства, куда его отправил кулак сотника а выбраться не давало яростное, как нигде больше голубое солнце, олень бредил. Перед взором пролетали случайные фрагменты жизни, будто бы испаряясь из него, как вода из котелка. Мысли выделывали причудливые кульбиты, обретая такие формы и разворачивая такие осознания, какие бы карибу никогда не позволил себе испытать.
Умирать не хотелось. Очень. Хотелось жить, снова ощущая на морде ветер и дождь, и ласковое летнее солнце, а не эту впивающуюся в тело голубизну.
Слишком поздно приходило осознание того, что жил неправильно. Слишком поздно Атталик понял, что жил во лжи, мучая и пытая невинных. Что те, кого он привык считать вторым сортом, почти животными, равные. Просто немного другие.
И умирать с таким грузом ох как не хотелось.
"Одноглазый, отец богов. Прошу, услышь меня. Позволь мне выжить здесь и сейчас, чтобы загладить горе, что я принёс. Позволь мне пронести моё бремя по земле."
Одноглазый молчал. Не было слышно ничего, кроме тихого шелеста сухого, горячего ветра. Один никогда не слыл добрым богом, всегда спрашивая строго и прямо.
"Хозяин Громов, прости меня. Клянусь тебе, я не обижу слабого никогда в жизни. Я подниму меч на их защиту и отдам сам себя. Только пожалуйста, дай мне выжить"
И Громовик ответил. Олень дёрнулся на песке, когда его ушей достиг первый раскат. Гром прокатился чередой сухих, резких ударов, поднявших едва ощутимый ветерок.
Когда Атталик судорожно открыл глаза, извиваясь на песке, он заметил далёкий отблеск, какой остаётся после попадания молнии в землю.
Тор, Громовик, услышал его обет.

---

Бот резво приволок в силовом поле оленя. Меньше ростом, менее жилистого, чем большинство ватажников, с менее роскошными рогами. А также разбитым носом и ремнями, стягивающими запястья, плюсны и морду. Инженер указал на него стволом карабина.
— А с ним что? С катушек съехал?
— Да. Ты и его хочешь вытащить, Волк?
Вольф ничего не ответил, только заставил бота поднести оленя-подростка поближе и просканировал МЗИ. Картина была та же, что и у остальных, лучевое поражение и ожоги. Может, просто тяжелее перенёс солнце Такал-Макана, может имел какие-то врождённые проблемы. Но олений парнишка не бузил и не выдрючивался, просто мутно глядел исподлобья на Скальци. Тот махнул рукой, мол, и его тоже.
— Бредил? Нападал? Просто дал ёбу?
Гриннирсон почесал подбородок, раздумывая, что подходит для этой ситуации. Формулировка вопроса слегка озадачила сотника, который счёл, что подходит каждый из предложенных вариантов. Наконец, Астри пожал плечами.
— Да всё сразу. А знаешь что, Волк? Забирай этого слабака себе. Раз твой Кодекс велит ему помочь, он теперь твой. Слышал, Атталик? Ты больше не наш брат. Ты принадлежишь этому чужаку, раз оказался слишком слаб для нас,
Вольф заставил "хруща" поставить Атталика на ноги и телекинезом рассёк ремни. Понимая, что оставлять молодого вместе с ватагой будет херово, инженер махнул рукой.
— Пошли. Посмотрим, куда тебя пристроить. Юнга, блин...
Атталик двинулся за Скальци не говоря ни слова, только шатаясь на ходу. Юный олень держался вертикально только на одной гордости, которая у него была, видимо, раза в два больше "Бешеного Лося".

---

Пока инженер разговаривал с оленями, Гумилёв в трюме обрабатывал ожоги и как мог успокаивал экв. То, как вели себя кобылки повергало штурмана в ступор пополам со злостью. Когда ему отвечали в третьем лице, унижая сами себя Васю рвало надвое. Хотелось одновременно и обнять, успокаивая. И взять управление зенитками, устроив оленям экспресс-кремацию, ибо кто виноват в состоянии экв сомнений не было.
— Девочки, пожалуйста! Прошу вас! Вы теперь свободные. Никто вас ни к чему не принудит,
Махнув рукой на словесные объяснения, штурман решил доказать делом, что про рабство можно забыть. МЗИ и телекинез быстро избавили спасённых от ненужной фурнитуры.
Одна синевато-серая пегаска улучила момент и чмокнула его в щёку, глупо хихикнув при этом. Даже упоминание того, что в рейсе человек не мылся нормально месяц, её не смутило. Корнокрылка мотнула лаймовой гривой и весело воскликнула, что ей уже всё пофигу.
Когда штурман дошёл до чёрной как смоль земноэквы с нежно-фиолетовой гривой, та шарахнулась от него, подскользнувшись на слое изопены.
Вася аккуратно поймал её телекинезом, подхватил под мышки и уложил на пенку. Положив ладони перепуганной и оцепеневшей чернуше на лоб и на солнечное сплетение, сосредоточился. Целительство не было его сильной стороной, но кое-что штурман умел.
Чтобы успокоить экву, раньше носившую фиолетовую фурнитуру, видимо, под цвет гривы, не потребовалось много сил. Чернуша мгновенно расслабилась и затихла, спокойно дыша на пенке. Штурман смог заглушить боль и немного улучшить её состояние, отправив в спокойный сон.
Тут донёсся приглушённый грохот разерной очереди, хлестнувшей по земле. Эквы забеспокоились, огненно-красная бывшая единорожка очень активно задвигала ушками. По её взгляду, Гумилёв понял, что она хочет что-то спросить и мягко улыбнулся.
— Не пугайтесь, всё хорошо. Там олени малость развыёживались, капитан их зениткой шугает,
— Господин? Вы шутите? Вы шугаете карибу?
— Товарищ Гумилёв. Пожалуйста, девочки. Очень прошу,
Огненная кобылка чуть улыбнулась, но не сказала ни слова. Лаймогривая тоже молчала, восхищённо хлопая глазищами то на штурмана то в сторону, где, как ей казалось, должен был находиться капитан. Гумилёв, чувствуя, что сейчас ответа не дождаться, вздохнул.
— Нет, не шучу. А что, карибу нельзя пугать? Они, что, какаются от громких звуков? Или падают с инфарктом?
Снова повисла тишина. Эквы чуть ли не роняя челюсти смотрели на штурмана. Но кое-что в их взглядах изменилось. Теперь в них горела надежда. Безумная, отчаянная, какая бывает, когда неминуемая гибель отворачивает, отавляя призрачный шанс выжить.
Некоторые даже стали медленно расцветать в вымученных улыбках.
Пегаска, что до того поцеловала Гумилёва, восхищённо выдохнула.
— Вот бы посмотреть...
Человек пожал плечами и вывел запись с внешних камер. Как Астри пытался наехать на Скальци. Как дала очередь зенитка и карибу резко потеряли желание барагозить. Как инженер тряс сотника одной рукой за грудки, требуя вести себя прилично.
Огненная эква всхлипнула, закрыв глаза ладонями и попыталась встать на колени перед штурманом, но тот вовремя подхватил её под мышки. Всё так же не отнимая рук от лица, красная корнорожка отчаянно взмолилась.
— Господин... Товарищ Гумилёв! Умоляю, не отдавайте нас карибу! Мы сделаем что угодно! Только не возвращайте нас в этот Тартар!
Мягко усадив огненную экву на залитый изопеной пол, штурман погладил её по голове, осторожно, стараясь не задеть обожжённых солнцем мест. Одновременно, человек формировал пакеты и запросы в психолинке, отправляя их по сети. Ответ пришёл мгновенно, едва колония получила информацию.
— Вашей просьбы более чем достаточно, леди. Теперь вы под защитой человечества, а своих мы не бросаем. Альянс никому не даст вам навредить,

---

"Снегирь" в сопровождении четырёх ударных "Пустельг" мчался вглубь пустыни. Майор гарнизона Такал-Макана, Гаврил Синёв, лично решил проверить, что там за попаданцы такие, без нормальной экипировки но зато с музейным металлоломом и гонором, выше чем Зуб Шахора. Космонавты с "Бешеного Лося" по его запросу передавали видео и пакеты проанализированной информации напрямую в буферный сервер штаба. И общая картина полковнику не нравилась решительно. Средства наблюдения не засекли портала, открытого, между прочим, на стратегического значения колонию. А если они таким макаром пролезут куда-то ещё? В командный пункт флота? В госпитальный комплекс? На заводы? Наконец, в мир-санаторий, полный беспечных отдыхающих, вооружённых, максимум, разерными пистолетами?
Даже после простого анализа немногих имеющихся фактов, было ясно, что олени пришли не с добром. А ответ на запрос насчёт этих непонятных ксеносов, отправленный наверх, развеял все сомнения насчёт дальнейших действий.
Как оказалось, карибу Альянсу уже знакомы, правда информации по ним Синёв получил немного. Лишь то, что веткорогие, после похожих фортелей с порталами, всерьёз закусились с одним из экспедиционных корпусов. И были все основания предполагать, что на Такал-Макан прибыла такая же банда.
А значит, исход для карибу был только один.
Глядя на приближающуюся метку "Бешеного Лося" Синёв решил, что раз карибу припёрлись в его зону ответственности, в ней же и останутся.
Майор отдал приказ "Пустельгам" отстать от его катера и перестроиться, смешавшись с медицинскими, следовавшими в десяти километрах позади.

Впереди даже без приборов был виден сидящий "Лось", около которого расположилась толпа оленей. Синёв зарядил подствол своего разера и велел пилоту заходить на посадку рядом с командиром ватаги, которого любезно подсветили звездолётчики. Наверняка вся верхушка трётся рядом. И наверняка главкарибу не откажутся отправиться "с почестями" на командирской машине.
Когда "Снегирь" сел, майор неспеша сошёл с аппарели, хотя больше привык выпрыгивать метров с пяти. Шестеро космодесантников и четверо пехотных медиков шли следом.

Быстро сличив морды с фотографиями, которые отправляли космонавты, Синёв двинул к сотнику. Карибу, с мутными глазами, уже начинал сдавать после облучения, но к человеку шагнул уверенно.
— Лейтенант Астри Гриннирсон? Майор Синёв, гарнизон Такал-Макана,
Человек сцапал руку оленя и "слегка" стиснул, заставив затрещать.
— Вашим воинам сейчас будет оказана медпомощь. А вас приглашает мэр города,
Майор отправил ментальный посыл, расслабляющий и заставляющий довериться. Человек почувствовал, что если бы не пара часов под Тетой Больцмана, ему бы не удалось что-то внушить карибу вот так сходу. Разум Астри был неподатлив и прикрыт защитой, но облучение истощило его силы и олень стал легко уязвим.
Гриннирсон усмехнулся, представляя беседу с мэром.
В другой ситуации олень бы не пошёл с чужаком так просто, предпринял бы что-нибудь, чтобы подстраховаться от ловушки, в которую сам ловил глупых эквинов. Но Тета Больцмана внесла свои коррективы в его поведение.
Карибу удовлетворённо оскалился и двинулся за майором к его машине.
— У вас так быстро расходятся новости? Мэр уже знает о посланниках Даинна?
— Конечно. Потому и пригласил вас, что вы представляете короля,
— Мудрое решение,
— Прошу на мой катер. Медики уже не подходе, не волнуйтесь,
— Так говоришь, будто вам вылечить сотню воинов что высморкаться,
— Вы не первые прожарились под Тетой Больцмана, лечение отработано. Один укол и всё, организм начнёт восстанавливаться,
— Хротун! Бальви! Идёте со мной. Ингвар, остаёшься и присмотришь за всем,
К "Снегирю" подошли ещё двое оленей. Один мало чем отличался от прочих ватажников, зато второй имел на перевязи несколько мешочков с побрякивающим содержимым и нечто вроде ожерелья из рунных камней поверх кольчуги.
Синёв пропустил карибу вперёд, мимоходом пожалев, что не пожет грохнуть их прямо сейчас, и погрузился следом, в сопровождении четырёх космодесов.
Четверо стрелков и десантные медики же отправились "лечить" оленей уколами физраствора.
На борту "Снегиря" майор и двое десантников поставили оленям такие же уколы, разве что замешав лёгкие стимуляторы и обезболивающие.
— Ну что ж, своё лекарство вы получили, есть время немного побеседовать, пока не прибудем к мэру.
Мутный олень, который уже ощутил действие обезбола, откинулся на спинку кресла, благодарно кивнув предложенному батончику сухпая. Но вскрыл и осторожно попробовал только когда увидел, что то же самое сделал Синёв. Хротун последовал примеру сотника, а Бальви, "мастер рун", от угощения отказался.
— Первое, мне доложили, что вы отдали нам одного из своих. Это правда? И почему вы это сделали?
— Ты про Атталика? Вот странные вы, люди, беспокоитесь о слабаках. Но за ваше гостеприимство отвечу: он пошёл против всего, на чём мы стоим. Сказал, что нам не следует бросать мешавших рабынь в пустыне. Больше! Он вообще усомнился в том, что эквы и важенки просто животные и им нужна рука хозяина. В голове не укладывается, правда?
— Действительно. Жуткое вольнодумие,

Майор демонстративно покачал головой, прикладываясь к фляжке и бросая в психолинк.
"Мы узнали всё, что нужно, это те же самые олени. Вырубайте гостей."
Космодесантников не потребовалось просить дважды. Раздался еле слышный звон псионических оплеух, отправивших Астри и его каптенармуса в беспамятство. Мастер рун только тряхнул головой, но получил прозаический тычок в челюсть и отключился.
Один из бойцов, калымивший в свободное время электриком, вытащил не менее прозаические кабельные стяжки и связал ими карибу.
А за кормой командирского катера, "Бешеный Лось" оторвался от земли. Вокруг взлетающего корвета сделали широкий вираж медицинские катера и "Пустельги", имитируя заход на посадку. Но буквально в метрах от земли, уже выпустив шасси, снова ушли вверх.
Медики, до того коловшие карибу физраствором, уверяя, что это лекарство, резко бросили тех, кого обрабатывали. Включив движки, люди запрыгивали на пролетающие катера.
Сотня карибу осталась под солнцем Такал-Макана. Без щитов, отсекающих жёсткую гамму и рентген, с физраствором в крови вместо радиопротекторов и нанитов.
И когда медики, по приказу майора, заскочили на катера, до оленей дошло, как же их наебали.
Поражённые, карибу смотрели вслед белым машинам с красной полосой по борту, улетавшим вдаль. К Тете Больцмана рванулся многоголосый крик и вой злости, отчаяния, боли. Но голубой гигант и пески были равнодушны к проклятьям и воззваниям.
А вскоре убийственное излучение звезды сделало своё дело и пустыня погрузилась в шорох песка и тихий посвист ветра.

---

На борту "Лося", сбросившего груз и со всех движков рвавшего к колонии, развернули полевой лазарет. Десантные медики прямо в трюме разложили четырнадцать койконосилок и начли бороться за жизнь экв.
Медсканеры не останавливались ни на секунду, обьединённые в сеть, отслеживающую все изменения в организмах. Корабельный ИИ взялся за расчёт допустимых радсорбентов и радпротекторов опережая всякие указания, да ещё и бомбил сеть колонии запросами на разворот распределённых вычислений, ибо в опасности были жизни разумных.
Колонисты не остались безучастными и вскоре к расчётам присоединились многие персональные коммуникаторы и компьютеры. Резко расширившаяся сеть набросилась на поставленную перед ней загадку с машинной методичностью и упорством. А когда координатор дал добро на использование муниципальных вычислительных ресурсов, расчёты завершились за какие-то тридцать секунд.
Сверившись во списком допустимых препаратов, десантники вкалывали в капельницы радсорбенты и радблокаторы. Вслед за ними в кровь экв впрыскивали ударные дозы нанитов, регенерировавших поражённые ткани.
Но этого было мало.
Двое десантных медиков, штурман корабля, инженер и энергетик сидели на полу, погружённые в целительскую медитацию. Бойцы, помимо того, что отдавали свою силу, направляли и формировали ту, которую давал им экипаж.
Атталик, лежавший в стороне от экв, глядя на медитирующих людей, попытался приподняться. Рядом стоящий десантник придержал его телекинезом.
— Лежи, малец. Не знаю, почему за тебя поручилась команда "Бешеного Лося" но не испытывай удачу,
— А... Что они делают? Наводят лечебные чары? Я могу помочь! Я владею магией!
— Ты копыта быстрее отбросишь, чем кого-то вытащишь. Лежи, облученец. Отдыхай,
— Я должен! Мы все много плохого сделали эквам... Позвольте мне умереть, загладив хоть часть,
На речь юного карибу повернулась лаймогривая пегаска. Мордочку её исказил гнев и боль, уши прижались к голове, когда эква всхлипнула и её прорвало.
— Нет! Не подпускайте это к нам! Я лучше сдохну, чем приму помощь от карибу!
Атталик открыл было рот, но смолчал, вспомнив о данных в песках обетах. То, что сейчас выкрикивала обезумевшая пегаска было полностью заслуженно.
— Совесть у него проснулась, поглядите на ублюдка! А я помню, как ты насиловал меня утром! Мразь! Чтоб ты сдох, животное!
— Салти, тише! Пожалуйста, тебе нужно лечь!
— Филледи, пожалуйста, не беспокойтесь. Этот карибу больше никому не навредит,
— Зачем вы его вообще подобрали?! Пусть жарится вместе с остальными!
Огненная корнорожка обняла расплакавшуюся Салти, гладя по гриве и прижимая к себе. Вспышка гнева быстро сожгла невеликие силы кобылки, только-только стабилизированной после острого лучевого поражения.
Десантник продолжил.
— Его бросили в пустыне свои, потому, что он не хотел, чтобы бросали вас. А потом и вовсе сказал, что с эквами в принципе поступают неправильно, держа в рабстве. За что сотник дал ему в морду и оставил связанного жариться на солнце,
Салти зло всхлипнула.
— Мне всё равно. Пусть делает что хочет, но не приближается ко мне!
Полёт до колонии прошёл в молчании, иногда нарушаемом лишь переговорами медиков.
Атталик просто лежал, погружённый в себя и раздумывал над всем произошедшим.
По прилёту пострадавших встретила медицинская команда. Экв в первую очередь погрузили на более серьёзные репульсорные носилки, являвшиеся по совместительству мобильными медкапсулами.

Атталика загрузили последним и вёл его носилки десантный медик.
— Я... Меня ведь отдельно от экв лечить будут?
— Да. Ты ж видел всё на борту, тебя просто прикончат, если вас в одной палате оставить. Тебе ещё повезло, малец, что за тебя поручился экипаж,
— Это я знаю. Но что дальше?
— Без понятия. Малой, я десантный медик, а не координатор и не управляющий. Делаю, что прикажут и знаю, что тебе колоть, чтоб ты кони не двинул. А остальное мне фиолетово,
Атталик почувствовал мимолётный укол в запястье и то, как на него наваливается сонливость. Не то раскалённое беспамятство, как в пустыне, а мягкая, пушистая темнота окутывает и расслабляет. И олень решил не сопротивляться, соскользнув в пучины сна.
Человек, ведший гравиносилки, удовлетворённо хмыкнул. Успокоительное сработало как надо, отправив юнца в блаженное забвение. Сдавая носилки со спящим оленем с рук на руки персоналу больницы, десантник обменялся пакетами данных с дежурным врачом, козырнул и отправился в расположение.
То, что скоро Атталику предстояло познакомиться с психопрограммированием, солдата не трогало в принципе. По его мнению, так будет даже лучше. Пусть юнец получит несколько жёстких импринтов, гарантирующих соблюдение им его обещаний, чем продолжит вести себя как его конченные собратья и словит разер.
По крайней мере, так у Атталика в сложившейся ситуации будут шансы свои обещания выполнить.

Атталик не знал, сколько ему довелось проспать. Во всяком случае долго, ибо из тела исчезли все неприятные ощущения. Карибу некоторое время просто лежал, с любопытством осматривая скромное окружение и размышляя над странной мягкостью кровати, пусть выглядевшей так же просто, как и всё в комнате без окон.
Через некоторое время полностью осмотрев палату, олень скинул одеяло и поднялся, отметив ещё и новое нательное бельё, которое до того просто не ощущал.
Выполняя простую зарядку, которой его научил старший брат, карибу копался в последних воспоминаниях. Мысли приобрели необычную чёткость и связность, разум охватило глубокое спокойствие. Только сейчас карибу осознал, какой бардак творился в его голове до этого момента. В особенности в отношениях с противоположным полом. Зыбкие осознания и откровения, пришедшие на эмоциях сейчас намертво вросли в разум и стали полноценной частью картины мира.
Почему так произошло, юный карибу не задумывался. Его волновало в данный момент только то, сможет ли он выполнить обещания, данные самому себе в песках. Ведь концепуия Тора, бога грома, уже не казалась ему такой уж правильной и нерушимой.
А медик, до того удалённо сканировавший состояние Атталика, сделал пометку в нейроблокноте.
«Пациент: Атталик Эннарссон. Установка экспериментальной психоматрицы прошла успешно. Отклонений от послеоперационной нормы нет, ожидается полное приживление в пределах 10 суток. Отправлен запрос в управление образования колонии для устройства Атталика на учёбу и мониторинга состояния.
По предварительным оценкам, процедура может применяться к другим представителям вида. ЭЦП, психовиза- старший врач Карл Трейнор, колония Така-Макан, »

Закат эпохи

09.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время: 19:20
Селестия, в компании двух Дочерей Ночи, смотрела, как из зенита неспеша опускается корабль. Тёмно серый, вытянутого треугольного силуэта "Лазурит" шёл прямо на дворцовую площадь, уже выпустив шасси.
Зависнув, корабль медленно сел на расчищенную брусчатку и опустил аппарель. Увидев, кто бежит, едва не падая, ей на встречу, Солнцеликая тихо охнула и сама сорвалась с места в карьер, забыв о всяком этикете диарха. Слишком дороги ей были прибывшие.
Видеть свою верную ученицу и Хранительниц исцелёнными, снова полными сил и свободными было для Селестии величайшим облегчением за сегодняшний день.
Вихрь приветствий, искренних и тёплых налетел и на секунду оглушил принцессу. Забыв про все протоколы и этикет Селестия раскинула руки перед шестерыми эквами, что раньше были опорой и надеждой страны, успели стать её друзьями и теперь, после долгого времени рабства, снова были свободны.
Хрипловатый голос Рэйнбоу Дэш, облачившейся в самый настоящий бронекомбез, оказался приятнее, чем перебор струн. Робкое приветствие от Флаттершай заставило принцессу расплыться в тёплой улыбке. Звонкий смех Пинки Пай отозвался в душе радостными искрами. Эпплджек принесла уверенность, что всё будет хорошо. Рэрити щедро одарила своим шармом и блеском, озаряющим мир. Твайлайт Спаркл, всё-таки верная ученица, наполнила всё таким необходимым чудом надежды и веры.
— Девочки, я так рада видеть вас! Видеть в добром здравии! Скажите, вас хорошо приняли?
— Ваш'Высочество, хорошо, что вас тоже вытащили! Это прям-таки лучшая новость за сегодня. Эти «люди» странные, но надёжные,
— Лучше некуда, принцесса! На халяву подлечили крылья да ещё и крутецкий комбез в нагрузку дали!
— Отлично! Когда меня вытащили, я беспокоилась, а всё ли хорошо с моими друзьями? Оказалось, что всё отлично, их вылечили, а ещё нам помог прийти в себя один пони, прям настоящий пони, четвероногий и даже пушистый, но слегка мрачный...
— Спасибо вам, принцесса. Сейчас мне намного лучше, чем раньше. И я рада снова быть рядом с моими друзьями.
— Ох! Ваше Высочество, какая это радость, наконец-то оказаться на свободе! А видеть вас это полное блаженство!
— Как хорошо, что всё скоро закончится, принцесса. Пойдёмте же на корабль, нам столько всего нужно рассказать!
Маленькая счастливая процессия, за которой бесшумными тенями следовали Спектр Рейзор и Флеймин Блоссом, приставленные Луной-пони для охраны, поднялась в трюм корвета.
Там экв встретил капитан, представился по форме Маратом Оливиным, и предложил принцессе пройти на мостик. Селестия вежливо отказалась, сославшись на то, что сейчас желает провести время со своими друзьями. Капитан тогда лишь удостоверился, что Твайлайт помнит путь к кают-компании, а сопровождающие Дочери Ночи знают планировку корвета и отбыл готовиться ко взлёту.
Селестии было интересно подняться на мостик звёздного корабля, но она не хотела делать этого в таком состоянии, почти беспомощной калеки. Принцессе не хотелось лишний раз демонстрировать кому-то постороннему свою слабость и то разбитое состояние, в котором она пребывала после всего пережитого.
После освобождения, такого желанного ранее, принцесса чувствовала нотку горечи. Это была не их собственная победа, не плод их усилий и борьбы, а результат по собственной инициативе подставленного плеча соседей по пучку миров. И больше всего уязвляло Солнцеликую то, что она сама не видела из сложившейся ситуации другого выхода до сегодняшнего военного совета.
Пребывая на положении узницы и рабыни оленьего короля, принцесса была отрезана от мира и новостей из него, не знала ни о масштабах сопротивления, которое так удачно использовали люди. Ни о растущей напряжённости и недовольстве развитых цивилизаций хищнической политикой карибу, следствием которого являлось начало создания военного альянса против оленей. Ни о брожении в самом обществе, когда жеребцы и даже отдельные карибу задумывались, а правильно ли всё происходящее.
По сути дела, быстрое освобождение стало лишь следствием слепой удачи. На первый взгляд.

Уже на диване в кают-компании, ощущая, как на спину ей ложатся крылья Рэйнбоу, Флаттершай и Твайлайт, Селестия немного расслабилась.
«Да, мама, теперь я начинаю тебя понимать… »
Перелёт занял четыре часа. «Лазурит» не был таким же быстродействующим, как порталы, зато был на порядки надёжнее. Принцесса уже начала прикидывать, как бы Эквестрии заиметь свои такие же корабли, но решила отложить этот вопрос на потом.
Ведь то, что поведали ей Хранительницы, оказалось куда более потрясающим, чем межзвёздный корабль.
Кризалис действительно организовала приём эквестрийских беженцев. Умудрилась с их добровольной помощью превратить свои пустоши в приятное место. И ещё навела хороший, крепкий мост между простыми чейнджлингами и эквинами. Рейнбоу особенно заливалась соловьём, рассказывая, как устроила после восстановления крыльев гонку с одной из офицеров линговской гвардии и сделала её всухую.
Твайлайт рассказала, что восстанавливаться после оленьего «воспитания» им помогал не кто иной, как Сомбра, пришедший вместе с пони из-за барьера. Старый маг оказался очень вежлив и корректен, но долго с Хранительницами не пробыл, сославшись на необходимость отбыть в Кристальную Империю, где обустраивают госпиталь для реабилитации экв, пострадавших ментально. И, по тому, что увидела Твайлайт во время общения с Сомброй, единорог почему-то отказался от былых претензий на власть. Правда, не ответил почему. Зато Пинки очень понравилось тискать заросшего густой и роскошной шерстью мага и тот быстро слинял в портал.
Твайлайт даже умудрилась записать это на камеру комбинезона. Солнцеликая от души посмеялась, глядя как Пинки тискает "страшного чёрного мага". Особенно понравилась ей картина, как она поднимает Сомбру, подхватывая под передние ноги, а тот висит с недовольной мордой. Хранительница Смеха, так же с интересом наблюдавшая за голограммой, поведала, что Сомбра оказался на удивление мягким и пушистым.
По прилёту Селестию-экву ждал целый комитет по встрече, который возглавляла Селестия-пони. Принцесса дня сердечно поприветствовала всех прибывших и пригласила тут же телепортировать в госпиталь.
Царственная эква поборола секундное искушение согласиться. Ей очень хотелось наконец-то избавиться от немочи, хотелось снова ощутить ток магии и ветер в крыльях, но перед ней был ещё один долг и желание не менее сильное.
— Благодарю за столь радушный приём. Но я бы хотела увидеть, как себя чувствуют мои подданные, которых ты приютила под своим крылом,
Солнечная пони понимающе улыбнулась и, ни слова не говоря, засветила рог, перенеся и своё отражение и экв-Хранительниц к дверям кантерлотского общежития освобождённых. Ей было прекрасно знакомо то, что чувствовала солнцеликая эква.
— Эквы, что живут здесь сейчас в сборе. Проходи, сестра-правитель,
Делегация прошла в фойе, пустое в это время суток. Но со второго этаж доносилась приглушённая музыка, голоса и смех.
Преодолев лестницу, принцесса повернула направо, туда, откуда слышались звуки веселья, беззаботного и искреннего. Не успела протянуться к ручке двери, как та распахнулась и на аликорну налетела Лилак Скайс, увлечённо перекрикивавшаяся в этот момент с кем-то в комнате. Поток музыки, смеха и голосов, вырвавшийся одновременно с этим, лучше всяких клятв и заверений рассказал Селестии, что с её подданными действительно всё хорошо. Аликорнья эмпатия, работавшая даже с учётом отсечённого рога, донесла, что радость собравшихся на стихийный посиделки, искренняя и неподдельная, что им хорошо здесь и сейчас и последние дни.
Лилак, поняв, в кого она врезалась, отступила на шаг, округлив глаза и уронив челюсть от шока. Из груди её вырвался тихий поражённый писк, мгновенно завладевший вниманием всех, кто был в комнате.
Вельвет, на коленях которой сидела Мунлайт, игравшая на фантомной призванной скрипке, прекратила поглаживать её талию и выше.
Сама Вайолин замерла на середине движения смычком, округлив глаза не хуже Лилак, став похожей на испуганного фиолетовоокого совёнка.
Бэльми уронила стакан с вином, которым до того дирижировала Мунлайт, и беззвучно шевелила губами, не отрывая поражённого взгляда от принцессы.
Фриски медленно расплывалась в неверящей улыбке, в глазах её засверкали фейерверки радости.
Грейсфул, обнимавшая Уиллоу со спины, непроизвольно стиснула подругу сильнее, в уголках глаз её заблестели слёзы.
Уисп, раньше опьянённая атмосферой вечеринки и близостью подруг, оторвалась от губ Харт. Полукровка быстрее всех поняла, что принцесса всё ещё калека, холод этого осознания и радость того, что Селестия наконец-то свободна смешались в ней.
Паззл же просто уронила челюсть, в немом изумлении глядя на принцессу. Когда эква заметила, что рог аликорны пока ещё не вернулся на место, на глаза её навернулись слёзы.
Из рук Блю Орчад выпала расчёска, которой она прихорашивала гриву Сиарин. Шёпот, слетающий с губ земноэквы дрожал на грани между полным затишьем и превращением в вопль радости.
Стрик, заворожённая явлением принцессы, чуть не подпрыгнула от стука упавшей на пол расчёски. Крылья погодницы резко раскрылись с громким «ввфуп!», когда она не смогла удержать эмоции в себе.
Ти Лиф, которой порхалкой Сиарин прилетело по лицу и выбило из рук стакан, даже не заметила такого вопиющего покушения на личное пространство.
Рокет Флейр последовала примеру погодницы, но вдобавок не смогла сдержать и возгласа.
— Святы химикаты!
Сильвер Рэдианс моментально поднялась с кровати, где сидела и отвесила Селестии глубокий поклон. Волшебница уже примерно представляла, зачем принцесса прибыла сюда.
Вибрант Аберрейшен, на колени которой откидывалась Цирин, перестала перебирать гриву ювелира. Физик застыла в смеси изумления и радости глядя на принцессу.
Цитрин Неклейс же зашлась тихим, восторженным писком, закрыв мордочку руками и не отрывая взгляда от аликорны.
Принцесса мягко сопроводила Лилак в комнату и улыбнулась.
— Ну, здравствуйте, мои маленькие эквы. Вижу, вас принимают хорошо, и это меня радует.
Кантерлотские освобождённые взорвались криками радости и приветствиями. Секундный ступор был забыт, радость охватила экв словно цепная реакция.
Селестия с огромным удовольствием второй раз за день инициировала коллективные объятия. Радостный гомон затих, но превратился во флёр чистого счастья и любви, которую к принцессе питали её эквы.
— Дорогие мои, не тревожьтесь о моих ранах. Госпиталь не убежит никуда, а я бы не смогла спокойно принимать лечение, не убедившись, что с вами всё хорошо,
Солнцеликая, купающаяся сейчас в народной любви и счастье, сама ощущала, как к ней возвращаются силы и былая уверенность.

Распрощавшись с кантерлосткими освобождёнными и благословив каждую поцелуем в лоб, принцесса вышла в коридор, к ожидавшей её Селестии-пони и Хранительницам. Дневной диарх этого мира мягко улыбалась, а шестеро экв демонстрировали разную степень той же радости, что недавно полыхала в кантерлотских освобождённых.
Флаттершай не могла сдержать слёз радости, лишь украдкой вытирала мокрые дорожки на щеках. Твайлайт буквально светилась от счастья. ЭйДжей тепло улыбалась, глядя на происходящее. Пинки мелко подпрыгивала, казалось, будто она сейчас взлетит к потолку. Рэрити была чуть посдержанней в проявлениях эмоций, но в уголках её глаз то и дело посверкивала влага. Рейнбоу же, обняв Флатти, просто довольно лыбилась.
— Теперь твоё беспокойство удовлетворено, сестра-правитель?
— Более чем и я готова отправляться,
Солнцеликие исчезли в золотой вспышке, и Твайлайт кашлянула, привлекая внимание кантерлотских экв.
— Друзья, я рада, что всё так счастливо обернулось. Может быть, представимся друг другу?
Радостный гомон вновь заполнил коридор общежития, где две компании смешались в одну большую. У Пинки возникла идея, что хорошо бы подготовить для прошедшей лечение принцессы если не вечеринку, то сюрприз. Сильвер предложила, что стоит дополнить это, собрав всех освобождённых и встретить принцессу после операции всей толпой с цветами. Правда, где посреди ночи достать цветы волшебница не уточнила. Но достала комм и набрала Флёр, квартировавшую в Мейнхеттене. Мадмуазель де-Лис была в ещё вполне себе приличной кондиции и, хоть её оторвали от нежностей с подругой, узнав о прибытии принцессы, пообещала прибыть сама и сагитировать всех остальных мейнхеттенских экв на поездку.
Вайолин же набрала Торни. Бывшая стражница ответила не сразу, сперва встретив фестралочку сонным бурчанием. Но и её проняла весть о том, что их Селестия явилась в этот мир лично, посмотреть, как дела у её подданных и заодно пройти восстановительные процедуры. Айви после такого забыла всякий сон и умчалась будить освобождённых Кристальной.

Селестия-пони, перенесла своё отражение прямиком в палату, где около сложной установки, напоминавшей гибрид анатомического кресла-кушетки и очень сложной робо-руки, проводили последние проверки двое пони в комбинезонах медиков. Кобылка и жеребец, оба единороги, оба светло-кофейные с одинаковыми зелёными глазами и кирпичными гривами.
Заметив прибытие принцесс, оба церемонно склонились.
— Ваши Высочества! Целители Ститчед и Энджин Харт! Всё готово, можем начинать, как только скажете!
— Прекрасно, мои маленькие пони. Сестра-правитель?

Селестия-эква кивнула и осторожно легла на кушетку. Она понимала, что сейчас среди друзей, но всё равно было подспудное опасение, что из лежанки выскочат захваты и произойдёт что-то нехорошее.
Но мягкий и тёплый взгляд Селестии-пони помогал успокоиться. Наверное, она проделала столько работы, задействовала столько ресурсов не для того, чтобы как-то навредить или унизить своё отражение?
Энджин Харт, чтобы немножко подбодрить солнцеликую экву, начал рассказывать об аппарате.
— Ваше Высочество, расслабьтесь и откиньтесь на кресле полностью... Вот так, прекрасно. Это новая установка, "Гибрид", их пока всего три штуки создано, первую как настроили, приготовили под вас,
— А вам не жалко, аразу после получения отправить новый аппарат в утиль?
Ститчед Харт, вбив несколько команд в голографический терминал, продолжила за брата.
— В том-то и дело, что ничего в утиль не отправляется! "Гибрид" может выдержать даже аликорна и потребует лишь перекалибровки!
Закончив предпусковые проверки, Энджин отошёл от машины, в один из начерченных на полу кругов. Второй заняла Ститчед, а третий, прямо напротив Селестии-эквы, солнцеликая пони.
— Сконцентрируйся на своей магии, сестра-правитель. Позови её и мы начнём,
Солнечная эква закрыла глаза и потянулась к так давно не ощущавшемуся потоку волшебства. Магия, её собственная магия, то, что делало её принцессой Солнца, опорой и надеждой эквинов, молчала.
Но ожила машина. Раздалось едва слышное гудение сервоприводов, когда мехрука замерла над её лбом и коснулась обрубка рога. Тут же пришло ощущение тёплого океана, но не изнутри, а снаружи. Её отражение делилось силой с искалеченной принцессой, буквально за руку выводя из темноты.
Отзываясь на вихрящийся вокруг поток силы солнца, пусть и чужого, просыпалась собственная магия принцессы-эквы. По телу разлился жар, крепнущий с каждой секундой, а обрудок рога запульсировал и выстрелил тупой болью.
Пока Селестия держала своё отражение, пробуждала её силу, близнецы Харт направляли машину. В месте соприкосновения мехруки и обрубка рога проскочила радужная вспышка, когда "голова" начала работу. Ведомый волей единорогов, аппарат зафиксировал кератиновые нити, переплетённые с нановолокнами кристаллов, и начал наращивать искусственный рог взамен отсечённого.
Ститчед и Энджин выкладывались на полную, чувствуя себя тяжело, как никогда в жизни. Восстановление рога аликорна требовало напряжения всех сил, полной концентрации и отрешённости. Для близнецов перестало существовать вообще всё, кроме аппарата. Кроме "головы", сплетающей в немыслимо сложную структуру живое и неживое. Кроме резонаторов, на лету придающих волокнам кератина и кристаллам свойства, позволяющие совмещаться с физиологией солнцеликой эквы. Кроме гудящих энергомагических контуров и циркуляции хладагента.
С каждым нарощенным миллиметром рога Селестии-эквы силы покидали целителей. Иньекторы костюмов вкалывали стимуляторы и зелья восстановления поминутно, поддерживая единорогов в работоспособном состоянии.
Даже Селестии-пони приходилось нелегко. Постоянно взывать к магии и силе своего отражения, пробуждая тот солнечный огонь, что для них обеих был сутью и выражением, и одновременно удерживать это яростное сияние, чтобы оно не выплеснулось неконтролируемой волной и не принесло разрушения вместо тепла и жизни. И при этом солнечная пони вливала свои резервы магии в исцеление эквы. Даже построенная на основе реактора, обычно устанавливавшегося на человеческие крейсера, энергосистема госпиталя не могла выдать потребную прорву энергии.
Даже это сердце тёмной энергии, которое могло питать могучий боевой корабль, не справлялось в одиночку с последствиями одного злосчастного щелчка роговой гильотины.
Но вот с помощью принцессы Солнца дело шло. Несмотря на чудовищное напряжение всех троих участников процесса, с каждой секундой рог царственной эквы удлиннялся. Магический вихрь, удерживаемый целителями и Селестией-пони постепенно возвращал отнятое у её отражения. Медленно, с трудом, но неотвратимо и планомерно. Ход времени потерял значение, растворившись в потоках силы и информации, укладываемых в сложный упорядоченный узор.
Под конец, процесс вела почти одна Селестия, ибо близнецы-единороги почти не стояли на ногах, но твёрдо удерживали контроль над аппаратом.
"Гибрид" завершил формирование рога Селестии-эквы, пройдя самый трудный участок, где нити материи и энергии сплетались в немыслимо тугом острие. Тут же механическая рука отъехала в сторону, упреждая столкновение с новонарощенным рогом, и весело бибикнул динамик, когда аппаратура оповестила всех присутствующих о завершении рабочего цикла.
Энджин, наплевав на присутствующих венценосных особ, рванулся подхватывать осевшую сестру. Ститчед не успела коснуться пола, как оказалась на спине брата. Буквально ватная от перерасхода сил, целительница заплетающимся языком потребовала опустить её на землю и дать уйти по-понячьи.
— Ага, по-понячьи. Ститчи, ты при принцессах хочешь носом по кафелю растечься? Пошли, отсыпаться будешь. Ваши Высочества, разрешите идти?
Получив разрешение от Селестии-пони, Энджин откланялся, насколько позволяла уже заснувшая на спине сестра, и покинул аликорн. Сам Харт чувствовал себя настолько выжатым, что не думал сейчас ни о чём, кроме подушки, ждущей его в ординаторской. Держался понь только на гордости за проделанную работу и признании их с сестрой мастерства самой принцессой. Ведь Селестия не пригласила бы абы кого лечить своё отражение.
С блаженно гудящей от расслабления головой, сонно улыбающийся сам себе единорог вышел в коридор и моргнул. Потом ещё раз. Потом потряс головой. Но зрелище целой толпы экв, запрудивших коридор, никуда не девалось. По прикидкам Энджина, здесь были все эквестрийские освобождённые, да ещё вдобавок Хранительницы Элементов.
— Эмм... Привет?
Твайлайт-эква, глядя на заморённого поня, деликатно кашлянула.
— Здравствуйте, скажите, как себя чувствует принцесса?
— Завершили восстановление рога. Успешно, без эксцессов, так что скоро Их Высочество к вам выйдет... Ууф! Эй, не уроните Ститчед!

Единорог охнул, когда оказался в коллективных объятиях экв. Ститчед, тоже схваченная, проснулась и обиженно загундосила. Но быстро расслабилась, поняв, что эквы благодарят её за излечение их принцессы. Харт быстро поняла, что на ручках спится не менее сладко, чем на спине у брата и позволила себя потискать. Тем более, что эквы быстро поняли, что для поней-целителей лучшей благодарностью будет отнести в ординаторскую и оставить там дрыхнуть, чем жамкать и тетешкать на месте. Благо, та ординаторская была недалеко. Но по паре букетов на нос благодарные эквы засыпающим Ститчед и Энджину всё же оставили.
«Гонцы», относившие умотавшихся целителей в ординаторскую, едва успели вернуться, как двери операционной открылись. Освобождённые замерли на восхищённом вдохе, когда увидели, как выходят солнечные принцессы. И их Селестия шествует с гордо поднятой головой, вновь увенчанной длинным рогом и сложенными за спиной огромными белыми крыльями. Дневные диархи не стали заморачиваться ещё и с активацией аппарата восстановления оперения. А просто заставили тело солнечной эквы немного восстановить себя самоё, благо магия была при ней.
Обведя взглядом радостную толпу встречающих, Селестия-эква блаженно вздохнула, ощущая, как стремительно возвращаются силы и желание двигаться дальше. Селестия-пони тронула своё отражение крылом и едва слышно мурлыкнула. Причём нельзя было понять, о чём она вопрошает, о результате лечения или же о состоянии стоящих перед ними экв.
— Ну что, сестра-правитель, теперь-то ты довольна?
Солнечная эква откинула с лица эфирную прядь и весело хмыкнула в ответ. А затем обратилась к своим подданным.
— Дорогие мои, вы не представляете, как приятно видеть вас, счастливых и здоровых. Вы уже знаете, какую помощь нам оказали и поэтому я спрашиваю, желаете ли вы вернуться домой?
Не было ни радостных криков, ни смеха. Просто полные надежды взгляды остановились на солнечной экве. Наконец, Черри Амаретто тихо выдохнула
— Ваше Высочество… Мы можем вернуться домой?
— Да, мои дорогие. Если кто-то хочет подождать- я не виню вас. Всё-таки сейчас страна сейчас утратила былую красоту и безмятежность,
Тут вступила Эбони Элеги, пегаска из Мейнхеттенской группы освобождённых. Бывшая "чёрная", упрямая и резкая, обладательница каштановой гривы, лоснящейся чёрной шубки и жёлтых глаз, из-за которых её порой путали с фестралкой.

— Девочки! Нас вытащили из рабства первыми и мы уже кое-как отдохнули. Неужели мы не поможем прийти в себя своим же сёстрам? Не знаю как вы, а я возвращаюсь! Возьму лучевик и будь что будет!
Многие освобождённые поддержали Эбони. Не каждая хотела так же взять в руки оружие, но все, кто хотел вернуться уже знали, куда приложить свои силы.
К Селестии-экве вышли четверо кобылок, облачённых в бронекомбезы, с лучевиками за спиной. Торни Айви, организовавшая этот небольшой отряд, вытянулась перед принцессой в струнку и козырнула.
— Ваше Высочество! Сержант Торни Айви, младший сержант Глимин Скайс, рядовые Сильвер Сейбр и Блю Мартлет в вашем распоряжении!
— Что ж, сержант Айви, рада слышать. Но мне пока что не нужна охрана здесь и вот моё распоряжение- помогите вашим подругам обустроиться по возвращении. Вы ведь неплохо поладили с экспедиционным корпусом, как я вижу?
— Так точно, Ваше Высочество. Что пони-военные, что люди, вполне понятные и честные ребята,
— Тогда не буду вас задерживать, сержант. Спасибо вам ещё раз, за тёплую встречу и цветы, мои маленькие эквы. Но я попрошу вас о небольшом одолжении- подождите отправляться. Встретьте Луну так же, как встретили меня. Ей сейчас нужна будет любая возможная поддержка и тепло,
Сильвер Рэдианс улыбнулась и отвесила полупоклон.
— Ваше Высочество, я готова начать организацию хоть сейчас. Особенно, если мне помогут,
— А вот и помогут! Одна ты ишачить не будешь, рогатая, и не надейся!
Эбони, как всегда, прямолинейная, дружелюбно ощерилась в сторону волшебницы.
— Хорошо. Тогда, я покидаю вас, мои дорогие. Увидимся позже,
Распрощавшись со своими подданными и Селестией этого мира, Селестия-эква, упиваясь течением магии, зажгла рог и телепортировала на космодром. Аккурат на взлётную полосу, где загружался вооружением «Лазурит».
Солнцеликая едва сдержала хихиканье, когда рассмотрела надписи на четырёхметровых контейнерах с ракетами, один за другим исчезавших во внутренних отсеках подвески.
«Лекарство от рабовладельцев, 1 доза»
«Я покушать принёс!»
«этой стороной в жопу даинна→»
Селестия не стала огорчать космонавтов тем, что адресат последнего послания уже истёк, и взошла на корабль.

10.11.20… от Воцарения Сестёр
Время 04:12
Луна-эква, сидя в любезно освобождённом штурманском кресле, словно ничего не замечала вокруг. Ни переговоров космонавтов, ни голографических экранов, ни звёзд за экранами обзорными.
При внешнем спокойствии, Владычицу Грёз буквально сжигал сейчас вихрь эмоций.
Она разминулась с излеченной Селестией, когда за ней пришёл «Борей» вместо «Лазурита». Луна чувствовала, что корабль с её сестрой уже на курсе к Эквусу, но не хотела пересекаться с ней сейчас вот так, без рога и крыльев, не хотела видеть боль и жалость в глазах солнечной эквы. Нет, она явится перед сестрой в полном здравии и силе, чтобы и обнять её как следует и вместе взять бразды правления.
А пока Луна сидела на месте штурмана «Борея» и как могла наслаждалась полётом. Её приятно трогало отношение экипажа к звёздному небу. Что о многих звёздах космонавты могут рассказать что-то новое а о некоторых даже свои собственные истории.
Ещё это помогало отвлечься от того, что она почувствовала в штурмане за ту секунду, пока он не опустил забрало шлема перед взлётом. Звездногривая эква заметила в ауре Крылова что-то сплетённые воедино сострадание, боль, ужас и гнев, мимолётные но тем не менее, ощутимые. И вызвано это было тем, что штурман вблизи увидел её состояние.
Луна догадывалась о причинах такой реакции. Слишком ясной была связь между каплейтом и её отражением из пони-мира. Слишком тепло отзывалась о Крылове Луна-пони. О подробностях такого странного союза эква предпочитала не задумываться.
Гораздо лучшей альтернативой было отвлечься на происходящее во время полёта и разглядывание созвездий на обзорных экранах. Причём это дело затянуло принцессу ночи не на шутку, особенно после первого прыжка, когда «Борей» вынырнул в промежуточной точке.

Открывшееся взору и ощущениям полотно звёзд было не похоже ни на что, что Луна знала. Ни разу за всё время снохождения и духохождения в реальном мире принцесса не оказывалась так глубоко и далеко в космической бездне. Здесь всё было совершенно по другому, даже отсечённый рог не мешал это ощутить.
Сила текла непривычно холодными и быстрыми струями, закручивающимися в титаническое кружево. Шёпот и звон звёздных лучей звучал одновременно чуждо и до боли привычно, словно покрывало бездны звало принцессу немного отдохнуть и набраться сил на своих просторах. Луна даже мимолётно задумалась над тем, чтобы выйти из корабля, но уже на обратном пути, когда будет полностью здорова. В конце-концов, не каждый день выпадает возможность вот так окунуться в звёздную бездну.
— Товарищ капитан? Мы сможем на обратном пути сделать небольшую остановку?
— Где именно, Ваше Высочество? В Эквестрии?
— Нет. В космосе, между прыжками «Борея». Хочу немного искупнуться,
Гидеон знал, что аликорны создания больше энергетические, чем материальные, но уже сразу начал прикидывать, как уговорить принцессу перед выходом в космос пристегнуться к кораблю страховочным фалом и полностью загерметезировать её комбинезон. И если с комбезом проблем наверняка не будет, то вот как убедить Луну, после всего пережитого, влезть в страховочную сбрую, Саммерэнд не представлял.
Максим удивлённо хмыкнул.
— Разрешите обратиться, Ваше Высочество?
— Спрашивайте, товарищ Кормухин,
— Вы и вправду купаетесь в вакууме?
Луна хихикнула простому вопросу стрелка. Подобный интерес она порой видела у жеребят, совсем юных и не знакомых с тайнами мира. Хотя тут, казалось бы, космический волк, много повидавший на своём веку.
— Нет. В звёздном свете. В силе, что течёт в Бездне. В её песнях. Вам это кажется странным, так ведь?
— Скорее, непостижимым. Примерно как прыжки с отрицательным изменением времени- знаю формулы, знаю, что возможно, знаю, что товарищ может и умеет их прокладывать. А сам подступиться не могу, начинаю всматриваться в тему, обдумывать- всё понимание расплывается, как туман,
— Погодите-погодите, ваш «Борей» может вынырнуть раньше, чем нырнул? Вот это номер! Товарищ Крылов?
— Да не только наш, любой корабль с гипердвигателам так умеет. Правда, не каждый штурман не для каждого маршрута может найти отрицательную дельта тэ, очень многое зависит от того, будут ли знать в точке входа о выходе раньше прыжка. И тоже непонятно почему у кого-то получается, а у кого-то нет. Прямо как ваше купание в звёздном свете, Ваше Высочество,
Принцесса с тихим смешком откинулась в кресле, наблюдая за индикатором зарядки пробойных двигателей. До финального прыжка к отражению Эквестрии оставалось совсем немного. Когда штурман начал обратный отсчёт, Луна прикрыла глаза, готовясь ощутить переход. Будто бы помочить копытца перед скорым «купанием» в космосе.
Но даже это не могло отвлечь принцессу от воспоминаний о тени, исчезнувшей с её Селены. Что-то туманное, тёмное, поднялось тогда с лунной поверхности и исчезло из мира. Что-то, что появилось там почти пятнадцать лет назад и пряталось, преследуя свои неизвестные цели. Что-то, рядом с чем "Борей" казался бумажным самолётиком.
Даже когда корвет вышел из прыжка и лёг на курс к Эквусу, Луна не могла перестать думать об этой тени. Это определённо была не Найтмер. И не человеческий корабль-невидимка, какие летали на Эквус во время подготовки наступления. Тень непостижимым образом сочетала в себе детали и черты и того и другого, и это вызывало у Луны нехорошие подозрения.
Сама она не контактировала с тенью во время своего заключения на Селене, пребывая в предвкушении мести сестре, которая в итоге обернулась примирением. Луна решила, что расспросит космонавтов о кораблях-фантомах на обратном пути. Когда к ней вернётся рог и магия.
Меж тем голубая планета неспешно росла на обзорных экранах, вскоре заняв их почти полностью. Проходя сквозь атмосферу кратчайшим курсом, "Борей" окутался тугим слоем плазмы, переливавшимся в обзорных экранах оранжевым и раскалённым жёлтым.
На полосе принцессу встречала Селестия этого мира. Солнечная пони выглядела усталой и будто выцветшей, но бросать на произвол судьбы сестру своего отражения не собиралась.
Быстро покончив с формальными приветствиями и отпустив сопровождавших звездногривую экву Дочерей Ночи, Селестия телепортировала делегацию в госпиталь.
В операциой с "Гибридом" принцесс встретили двое медиков. Флейринг Синапс, пожилой саблерог серо-голубого цвета с мышастой гривой и Фрозен Роуз, тоже саблерожка, пастельно-розовой масти с пастельно красной же гривой и глазами. Оба мохноухих целителя поклонились принцессам.
— Ваши Высочества, аппаратура готова и откалибрована.
— Прекрасно, профессор Синапс,
Фрозен объяснила Луне как правильно устроиться на кушетке. В это время Селестия второй раз за сутки заняла место в одном из кругов контроля и проводила взглядом отошедшую в свой круг Роуз. Синапс, кое-что зная о произошедшем в Павшей Эквестрии, к Луне старался не обращаться и поменьше отсвечивать просто чтобы не беспокоить лишний раз.
— Профессор Синапс, доктор Роуз, пожалуйста, займите свои места. Ты готова, сестра-правитель?
Луна-эква кивнула и откинулась на кушетку, закрывая глаза. Когда ожил прибор и "приварился" к обрубку рога, принцесса скрежетнула зубами от силы ощущений. Одновременно холод, жар, тяжесть и лёгкость, сверлящая боль и обволакивающая сладость вспыхнули и угасли.
Отбросив в сторону чувства физические, Луна сосредоточилась на собственной магии и магии Селестии-пони, раз за разом взывающей к её силе. Раз за разом приходила покалывающая волна энергии, когда всё сильнее пробуждалась от долгой летаргии её магия.
Пусть напряжение было болезненным, пусть казалось на первый взгляд невыносимым, но Луна радовалась этому. Звездногривой было в радость прорываться сквозь бурю, ощущать, как с каждой секундой крепнут силы, как возвращается былое могущество. Теперь напряжение и боль откровенно радовали Луну.
Ибо она побеждала. С помощью друзей, поддерживаемая близкими, но побеждала.
И это давало волю и страсть к дальнейшей борьбе. Стискивая зубы от смеси боли и экстаза, Луна прошла пик операции, когда аппарат завершал формирование кончика рога а магия окончательно возвращалась в тело. С хриплым победным кличем эква вскочила с кушетки, едва только почувствовала, как отошёл манипулятор.
Но, заметив то, как оседают на пол целители и устало шатается Селестия-пони, звездногривая эква опустилась на колени, притягивая их магией к себе и заключая в объятия. Коротко рыкнув от обжигающего тока магии, Луна заставила ощипанные крылья вновь обрасти положенными великолепными перьями и укутала целителей и Селестию. Сердце Владычицы Грёз зашлось в вспышке благодарности и нежности, когда она прижала к себе троих пони. На глаза её навернулись непрошеные горячие слёзы, а голос дрогнул.
Фрозен Роуз попыталась что-то возразить на такое резкое использование больших объёмов волшебства, но Луна опередила её.
— Спасибо. Спасибо вам, мои дорогие. У меня просто нет слов, чтобы выразить вам это. Сестра-правитель, Флейринг Синапс, Фрозен Роуз, вы всегда будете желанными гостями в моём дворе,
Фрозен расплылась в довольной улыбке и ни слова не говоря просто поглубже зярылась носом в дивные синие перья. В уголках глаз её при этом блестела влага счастья.
Профессор улыбнулся и дружелюбно закряхтел.
— Благодарю, Владычица Грёз, вы слишком щедры к старому саблерогу,
— Сестра-правитель, позволь мне тогда донести тебя до твоих покоев. Пожалуйста, это меньшее, чем я могу отплатить тебе за исцеление моей сестры и меня,
Селестия, тихо блаженствовавшая в объятиях отражения своей сестры, только едва заметно улыбнулась. После второго за сутки напряжения всех сил солнечная пони едва удерживалась, чтобы не заснуть прямо тут. Но всё же нашла в себе силы, чтобы вынырнуть из под одеяла синих перьев.
— Прости, сестра-правитель, но вынуждена отказать. Но ты всегда можешь покатать на руках доктора Роуз или профессора Синапса,
Дружный, тёплый смех наполнил операционную. Звездногривая эква поднялась с доброй улыбкой.
— Спасибо вам ещё раз, друзья мои. Но, увы, мне пора возвращаться,
Селестия кивнула с загадочной улыбкой и направилась к выходу из операционной. Звездногривая озабоченно глянула на целителей и всё же подхватила на руки Синапса, несмотря на его протесты. Пожилой саблерог едва мог шагать сам, но всё равно пытался убедить царственную экву дать ему уцокать на своих четырёх. Но его стремления были воистину царственно проигнорированны.
Когда открылись двери в коридор, Луна буквально примёрзла к месту, ощущая, как сердце сжимается от нежности и благодарности а в горле собирается горячий ком.
Пятьдесят освобождённых экв стояли, ожидая свою принцессу, держа в руках цветы. Пятьдесят душ светились счастьем, надеждой, любовью. Особенно ярко пылали четверо фестралок и саблерожка, стоявшие впереди и смотревших на Луну полными благоговения глазами.
— Ваше Высочество…
— Владычица Грёз…
— Принцесса, с выздоровлением вас!
— Хвала Фауст, вы снова с нами, Прекраснейшая!
Будто крепнущий шторм, радостные возгласы и крики набрали силу и враз накрыли с головой. Луну наперебой поздравляли, желали счастья и чистого неба, ярких звёзд над головой и светлых снов. И отвечая этой радостной буре вокруг внутри принцессы вскипала собственная.

Даже до оккупации Луна дорожила приязнью и любовью подданных. Любая улыбка, благодарность и тёплое слово были для неё ценны. А сейчас принцессу буквально затопила та любовь и вера, которую питали к ней её эквы. Сила эта подхватила душу звездногривой и буквально помчала к небесам.
— Дорогие мои. Дорогие мои, я... Спасибо вам,
Профессор под шумок сполз с рук принцессы и поцокал отсыпаться в ординаторскую, улыбаясь до лохматых ушей, но далеко уйти ему не дали. Руки эквы накинули ему на шею неизвестно как и когда сплетённую гирлянду цветов а затем сомклись в объятиях. Саблерог вздохнул и решил, что сегодня просто такой день.
Луна же распростёрла крылья, заключая в объятия подошедших и ощущая себя восхитительно нужной, любимой, дорогой. Не только для сестры, но и для народа, для экв, сны и грёзы которых она берегла, ради которых зажигала ночное небо.
— Отныне будут только спокойные сны, мои дорогие, клянусь вам,
Мунлайт Вайолин тихо всхлипнула, потираясь щекой о руку Луны.
— Спасибо, Ваше Высочество. Как же хорошо, что вы снова здоровы!
Дип Дезайр, оказавшаяся буквально прижата к принцессе коллективными объятиями, вздохнула.
— Спасибо, принцесса. Спасибо вам, что продержались ради нас,
Луна улыбнулась, тепло и мягко. Определённо, это лучшее признание и награда для неё сейчас. Особенно то, сколько понимания, сочувствия, радости было в глазах бывших сопротивлявшихся. Торни Айви, Сильвер Рэдианс, Вельвет Кантата, Фриски Рифф, Эбони Элеги, Файр Констеллейшен, Поларити Чардж, Фрутти Твист знали, каково пришлось Луне. Сами прошли через этот ад, каждая через свой отдельный.
Луна приняла из рук Фрутти, тёмно-оранжевой фестралочки с розовой гривой, цветочную гирлянду и гордо накинула поверх комбеза. Следующую звездногривая нацепила на Селестию, принявшую украшение с благодарной улыбкой, Синапса и Фрозен Роуз. Вздохнула счастливо.
— Теперь я могу отправляться со спокойной душой. Дорогие мои, Селестия наверняка предлагала вам вернуться? Вы со мной, или вам нужно паковать вещи?
Определившись с тем, кто составит ей компанию, Луна распрощалась с Селестией и целителями и исчезла во вспышке телепортации.
На космодроме "Борей" не торопился взлетать, набирая ракеты и грузы для адресатов в отражении Эквестрии.

И принцесса не смогла удержаться от того, чтобы оставить пару автографов на ракетах с романтичным названием "Гортензия". По словам Максима Кормухина, проверявшего их перед погрузкой, переменной мощности, от половины килотонны до пяти.
"плазменный привет карибу!"
"алени не тащат"
"За кобыльи слёзы"
Пара контейнеров с "Гортензиями" украсилась надписями на староэквестрийском "Напогибельсукинымсынам", "Длань воздаяния" и непереводимая матерная фраза, аналогов которой не было ни в одном известном человечеству языке.
Кормухин, глядя на это, задумался, а на самом ли деле "великий и могучий" обладает самой яркой обсцентной экспрессией

10.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Павшая, Кантерлот
Время 20:22
Луна неспешно шла по галерее, ведя рукой вдоль стены. Когда под пальцы попадались выбоины и расплавины, следы отшумевшего вчера скоротечного боя, эква улыбалась. Ведь каждый такой след говорил с ней, рассказывал о своём появлении.
Для натерпевлейся за шесть лет оккупации прирцессы эта кровавая летопись была как сказка на ночь для жеребёнка.
За поворотом раздались шаги и в галерее показалась Селестия. Казалось дневной диарх каким-то чудом смогла сменить броневой комбинезон, подареный людьми, на своё обычное бело-золотое платье. Правда, это была лишь обманка из маскполя, воссозданная по памяти и старым фото, ведь любимое выхтдное платье Селестии погибло ещё в самом начале оккупации.
Луна улыбнулась. Видеть сестру в добром здравии, вновь полную достоинства и силы, было приятно.
— Ностальгируешь, Тия?
— Всего лишь вспоминаю былое, Лу. Ну что, идём?
— Идём , сестрица. Кантерлот ждёт нас,
На площади перед дворцом уже возвели помост с привычными скульптурами Солнца и Селены за ним. Вокруг него, как почётный караул, стояли космодесантники, уже наладившие голографические шевроны с гербом Эквестрии.
Взойдя на укрытые оленьими знамёнами доски, Сёстры окинули взглядом площадь. При виде собравшейся толпы Луна едва заметно улыбалась, а Селестия была задумчива.
Запрудившие площадь эквы и немногочисленные эквины расточали отчаянное счастье пополкм с ярчайшей в их жизни надеждой. Тут и там блестели слёзы радости и облегчения, цвели улыбки и сияли глаза экв. Эквины же, хоть и встречали вернувшихся Сестёр с не меньшим облегчением, были в большинстве своём придавлены виной и едким раскаянием, как вчера статуя Даинна шасси корвета. Многие жеребцы не смели поднять глаза на стоящих на помосте Селестию и Луну, многие тихо скрежетали зубами от осознания совершённых преступлений.
Многое предстояло исправить в стране, многое восстановить, раны многих душ и сердец нуждались в исцелении. Но теперь для всего этого был твёрдый фундамент. Теперь была не только надежда, робким огоньком сверкающая в тёмной безысходности, а стальная уверенность. В том, что завтра всё будет хорошо. В том, что жизнь вернётся на круги своя. В том, что наконец сгинет рабство и изуверские обычаи.
И основой, на которой покоились эти чаяния были Сёстры, вновь возведённые на трон, и вовремя подставленное плечо соседей по мирозданию.
Луна подняла руку призывая к тишине, и всякое движение и речь на площади замерли.
Пол зуясь опустившейся тишиной, Селестия величественно вспорхнула в воздух и зквисла в нескольких метрах над помостом, протягиваясь к Солнцу, начиная давно не виденное в Эквестрии чудо. Повинуясь воле принцессы, закат вспыхнул тысячами оттенков розового и алого, отдавая прощальный салют миру, и погас.
Едва исчез последний луч Солнца, Луна расправила крылья. Медленно воспаряя в воздух, принцесса вытягивала из-за горизонта диск Селены. Вместе с поднимающимся ночным светилом Владычица Грёз поднимала руки, в финале оказавшись под лунным диском и будто удерживая его.
Когда волшебство момента рассеялось, Луна набрала воздуха в грудь.
— Жители Кантерлота! Наконец-то я могу обратититься к вам, как подобает принцессе. Все мы помним, что произошло вчера, как закончилось правление узурпатора и скажу вам, это только начало. Вся Эквестрия скоро будет очищена от варваров, благодаря помощи наших соседей. Отныне я объявляю страну свободной от власти карибу, свободной от их мерзких порядков и присутствия. И хоть начали это не мы, но мы не останемся в стороне! И обойдём всю страну, искореняя варваров огнём и мечом! Никакой пощады им не будет! Никакой руки дружбы бездушным тварям, терзавшим страну и распространявшим свою гнусную порчу!
Глаза Луны-эквы пылали белым сиянием, голос, подобный грому, раскатывался над всем городом и даже в долине внизу можно было услышать отдельные слова.
— Эквины Кантерлота, я обращаюсь к вам! Я не виню тех гражданских, кто пал под порчу! Я не сужу вас, вас никто не учил противостоять развращающей магии. Своё бремя вы понесёте сами, заново добиваясь доверия экв, и в этом мы вам помочь не сможем. Но мы и не виним вас,

В серебрянном свете Селены звездногривая, парящая напротив скульптуры полумесяца, казалась античной богиней, сошедшей на землю.
— А пока, спокойной ночи, Кантерлот. Теперь будут только добрые сны, дорогие мои подданные.

Новый день.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквевстрия Освобожденная, Кантерлот
Время 05:30
На дворцовой площади, несмотря на сумрак раннего утра, было не протолкнуться. Ведь сегодня, впервые за долгие шесть лет принцесса Селестия сама поднимала Солнце. Сегодня, холодным осенним утром, должен был произойти магический рассвет, несущий тепло и надежду миру.
Когда на помост, всё ещё укрытый оленьими знамёнами, потрёпанными, кое-где прожжёнными, взошла белая аликорна, на площади воцарилась полная тишина. Эквы и эквины смотрели на Селестию с такой отчаянной надеждой, с таким благоговением, какого не было в их жизни никогда.
Следом за сестрой поднялась Луна. Не говоря ни слова, звездногривая вспорхнула и медленно опустила Селену, вновь опустившись на копыта сама. И с лёгкой улыбкой едва заметно склонила голову в сторону сестры.
Селестия с благодарностью ответила и взмыла в воздух сама. Кромка неба зажглась призрачным розовым, быстро набиравшим силу и переходившим в яркое оранжево-золотое сияние. Лучи, дарующие тепло и жизнь, разлились по миру, волной накатились на город. Белоснежная эква поднималась всё выше и выше, казалось, сливаясь со своим светилом, став его сверкающим и звенящим от силы продолжением
Новый день разгорелся, обещая что всё будет хорошо, обещая загладить боль, обещая что счастье и тепло вернутся.
Проекционные артефакты, раньше транслировавшие по Эквестрии непотребства и мерзости, творимые оленями, сейчас рассылали весть о возродившемся счастье по освобождённым городам. Оставались, конечно, ещё не взятые населённые пункты, но это было ненадолго.
Завершив волшебный рассвет, принцесса чуть опустилась, паря практически над помостом и завела речь.
— Дорогие мои подданные! Сегодня ваш и мой первый день настоящей свободы. Сегодня я могу сказать, что всё вернулось на круги своя. Больше не будет неволи. Больше не будет скотского отношения. Но нам придётся приложить много усилий, чтобы вернуть потерянную гармонию. Всем нам придётся заново учиться доверять и любить друг друга,
Не все воспринимали речь принцессы с одинаковым благоговением. Кто-то помнил, как она проиграла Даинну на дуэли. Кто-то помнил, как она сдалась под угрозой пыток стражниц и простых экв. Но сомнения постепенно таяли. Всё-таки Солнцеликая снова была с ними, в полной силе и помнящая старые ошибки.
— Я хочу поблагодарить и пришедших нам на помощь. Тем, кто поднял оружие на защиту экв и эквинов. Тем, кто выбил и вышвырнул врага из наших городов. Я благодарю всех людей и пони, кто не стал делить, где чья беда, а подставили плечо. Солдата, что освободили страну и положили конец правлению варваров. Медиков, что сейчас трудятся не покладая рук, возвращая здоровье моим эквам. Инженеров, кто восстанавливает разрушенное и возводит новое,
Селестия ненадолго прервалась, оглядывая собравшихся на площади. Лёгкая улыбка осветила её лицо, когда она вновь набрала воздуха в грудь.
— И отдельно я хочу сказать спасибо тем эквинам, кто не сломался. Кто не превратился в зверя. Кто не смотря ни на что берёг и защищал близких. Честь вам и хвала, тем, кто не отвернулся от любимых, тем, кто остался верен своему сердцу. Спасибо вам,
Взгляд принцессы при этом безошибочно выхватил из толпы несколько табунков, где эквы, без следов старых травм, совершенно искренне льнули к своим жеребцам. Трое таких эквинов были преподавателями магии, связанной с иллюзиями и разумом в Кантерлотском Университете. Мозги этим мэтрам можно было сковырнуть разве что монтировкой. А сами иллюзионисты, поняв, что втроём против целой страны не навоюют многого, стали действовать втихую. И наработали себе на пару орденов каждый, если верить сводкам диверсантов, которые посмотрели на результаты.
Двое именитых психиатров, которые и так были слегка со странностями, что порча тупо не смогла на них удержаться. Но каждый смог всеми правдами и неправдами уберечь свой табунок от издевательств и вивисекции.
Один даже сейчас хмурый архитектор, в своё время не стеснявшийся до хрипоты отстаивать свои проекты перед самой принцессой. Своими зубами прогрызший себе путь наверх в кантерлотском обществе, из принципа водил отношения только с земноэквами, которых берёг.
Один, как ни странно, делец, обнимавший кобылку-перевёртыша, сейчас положившую голову ему на плечо. С одной стороны не самая приятный эквин, державший сеть ночных клубов, с другой персонал свой он в обиду не давал никому, как-то находя способы убедить даже карибу.
Во взгляде некоторых из этих эквинов-лоялистов читалась тень укора, которая вряд ли скоро их покинет. Но теперь с их плеч хотя бы свалилась забота непрерывно страховать и легендировать свои табунки. А эквы не поддавшихся порче сейчас были натурально на седьмом небе от счастья. Больше не нужно прятаться и поминутно волноваться за судьбы любимых.
Пришёл новый день.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Улей
Время 05:53
Под идиллическое журчание комнатного фонтанчика Кризалис, в одном нижнем белье, прихорашивалась, сидя на коленях у майора перед ростовым зеркалом. Украшенная изумрудами и аквамаринами платиновая щётка медленно скользила сквозь текучие и тяжёлые пряди хвоста, ведомая телекинезом.

А гриву королевы расчёсывал ухмыляющийся Смирнов, казалось, больше озабоченный тем, чтобы поиграть лишний раз с густыми волосами.
За пару дней, что он пробыл в Улье, Кризалис не уставала проявлять к нему приязнь, которую майор не мог объяснить. Но ему нравилось проводить время с королевой и она сама. А помощь в утреннем туалете была прекрасным переключением после бессонной ночи, проведённой за беготнёй по улью и приёмом экв для восстановительных операций. Да и грива Кризалис на ощупь была как жидкий шёлк.
— Юра, скажи, когда ваши инженеры смогут сделать так, чтобы ваши костюмы нормально совмещались с нашей маскировкой? Нет, я не в претензии, вы выполнили условия поставки и броня эта отменная… Только вот не меняется вслед за чейнджлингом, хоть ты тресни,
— А они и не должны меняться. Хорошо что никто из испытателей не стал принимать форму больших существ. Я не знаю, как в таком случае повёл бы себя комбез, но госпиталь бы пополнился точно,
Прочесав гриву королевы достаточно, Смирнов отложил расчёску и обнял Кризалис за талию. Королева откинулась, закидывая руку за голову и обнимая человека в ответ.
— Хорошо, что обошлось без пострадавших. И хорошо, что ты сейчас не торопишься влезать в свою скорлупу,
— К хорошему привыкаешь быстро, Криззи. Кстати, тут в ночь скинули сообщение, что Селестия намеревается посетить Улей и просит твоего разрешения,
Королева резко развернулась лицом к человеку, перекинув ногу через него.
— И ты молчал?! Смирнов, загрызу!
Майор сделал виноватое лицо в ответ на вспыхнувшие зелёным пламенем глаза Кризалис.
— Ты уже спала, уставшая, будить не решился. Прости, Криззи,
Кризалис несколько секунд буровила изображающего раскаяние человека взглядом, а потом притянула и жадно, с хлюпаньем поцеловала. Получив «компенсацию», королева чуть успокоилась.
— Когда ждём Селестию?
— Если ты дашь разрешение, то сегодня в два дня,
Руки майора сползли уже ниже талии королевы. Кризалис ответила ему голодной предвкушающей усмешкой и тихим трепетом крыльев.
— Отлично. Передай мой ответ, что я жду сестру-правителя в гости.
— Надиктуешь или по форме?
— По форме. Мне потребуются силы и я не хочу брать из резервов Улья. И у нас есть пол часа, котоные я не собираюсь тратить на дурацкое бумагомарание,
Смирнов поднялся, подхватывая Кризалис на руки. В глазах королевы разгоралось уже привычное ему голодное зелёное пламя. Пламя, которое не обжигало но лишь ласково грело, возвращая даже больше, чем отдано.
Когда «подзарядка» завершилась и Кризалис с неохотой покинула объятия майора, к ней вернулся деловой настрой и собранность.

Королева, покачиваясь, сидела на постели, рассылая в коллективный разум приказы и оповещения, в то время как Юрий, второй раз за утро прочёсывал её гриву, но уже без прежнего трепета и любования.
Сам Смирнов получил план прибытия принцессы и обдумывал, как организовать приём. Собрать торжественную встречу на дворцовой площади труда не составит, чейнджлинги и эквины справятся с украшением и приведением территории в порядок быстро. Места для одного-единственного «Снегиря» на площади тоже хватит. Всякие мелочи, вроде оркестра и ковровой дорожки, тоже наличествовали, главное, перетряхнуть склады. Ведь запасливые чейнджлинги не только приводили освобождённых из рейдов, но и притаскивали всякое. Смирнов хорошо запомнил ментальный образ воительницы-перевёртыша, увешанной, как новогодняя ёлка игрушками, серебряными кофейниками и лыбящейся полудовольно-полувиновато.
Платье на Кризалис застёгивали в четыре руки и общий телекинез, так что заняло это меньше минуты. Майор влез в свой «Редут» и вышел из покоев вслед за королевой.
Предстояло подготовить встречу венценосной особы, правительницы сопредельного государства. И всё должно пройти идеально, ни эквинам ни чейнджлингам не нужны сейчас глупые дипломатические конфликты.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 06:00
Воздушный порт столицы снова ожил после непродолжительного простоя. Теперь, вместе со степенными громадинами дирижаблей в воздухе бесшумно скользили угловатые катера.
На причалах шли обычные погрузочно-разгрузочные работы, на борт воздушных кораблей загружали ящики и тюки под периодические матюки рабочих, борющихся с неповоротливыми рохлями.
Стоящих на постах охранения фигур в массивной броне обитатели порта старались не замечать и даже друг с другом вести себя вежливо.
Примерно четверть причалов стояли занятыми пузатыми дирижаблями, которые переоборудовались силами человеческих инженеров. С тех пор, как высадившийся десант на корню зарубил перевозки рабов, в них не было нужды и эквы не хотели даже приближаться к этим летучим клеткам, в которых так много было пролито слёз, что они фонили безысходностью и тоской. Даже предстоящего переоборудования и психочистки этим кораблям не светит возить что-то кроме промышленных грузов.
На расчищенных от ящиков, контейнеров и прочего скарба открытых площадках сейчас обустроили импровизированные взлётно-посадочные площадки для катеров. С тихим гудением машины садились на брусчатку и приветливо распахивали рампы.
На борт корабликов поднимались репатрианты, вызволенные из застенков и клеток и пожелавшие поскорее вернуться домой. Даже учитывая то, что свободна и обезопашена от карибу была ещё не вся страна, таких желающих набралось много.
Сейчас на борт очередного «Снегиря» грузилась группа зеброчек, изъявивших желание вернуться в родные саванны. Полосатые эквы радостно гомонили, от волнения мешая свой родной язык с эквестрийским, когда под руководством пилота и штурмана катера рассаживались по местам.
Одна, особенно молодая зебра, которой ещё и семнадцати не было, порывисто обняла пилота и ласково куснула за ухо, пользуясь сложенным на спину шлемом. Отданная своим племенем в качестве дани, прибывшая с работорговческим кораблём аккурат перед штурмом Кантерлота, юная Аллерис пребывала в самой настоящей эйфории. Её даже не успели довести до рынка, когда на город начали падать десантники.
Зебра в тот миг была одной из немногих, кто радостно приветствовал солдат из заоблачных далей. Она была твёрдо уверена, что Предки, живущие среди звёзд, услышали наконец её молитвы и отправили своих воинов.
Как удивительно для неё было потом обнаружить, что пришедшие, хоть и не имеют к Предкам никакого отношения, действительно явились из зазвёздных далей! Эта весть наградила Аллерис щедрой толикой неразберхи в голове и одновременно пробудила в ней жгучий интерес.
Оказывается, не нужно ждать смерти, чтобы взлететь к звёздам. Оказывается, удивительное настолько близко, что его можно коснуться прямо сейчас, стоит только протянуть руку.
Ну, или за ухо укусить.
— Могу ли я подсесть поближе к вам?
Есть у меня одно желание.
Хочу я очень сильно посмотреть
Как кораблем вы управляете.

Пилот, потерев прикушенное ухо, пожал плечами. Пара проскочивших смешков и фраза на зебрийском о почти готовом табунке заставили его на секунду отвлечься.
— Я, вообще-то, вас понимаю, дамы. А что до вас, филледи…
— Аллерис,
— Что до вас, филледи Аллерис, садитесь, мне не жалко. Могу даже так вот сделать…
Пилот сосредоточился, психокинезом «отваривая» ближайшее к местам экипажа пассажирское кресло от пола. Поставил его слева и чуть позади своего и снова «приварил», заставляя основание продиффудировать в пол.
Видя такой пример, ещё двое зебр попросили сесть поближе к экипажу.
Эдну, такая же, недавно привезённая, как Аллерис, не растерявшая ещё бойкости и воли. Подруга полосатой покусительницы пилотских ушей, она просто не хотела, чтобы мимо неё прошло что-то интересное.
И Махиша, тихо и робко, явно с усилием державшая голову прямо, прожившая в Кантерлоте три очень долгих года. Когда-то зебра была поэтом-песенником в своём роду, но неудачный жребий отправил её в качестве откупной. И сейчас она отчаянно хотела снова почувствовать утраченное вдохновение.
Штурман, «отваривший» ещё два кресла, спросил уже рассевшихся зебр, не хочет ли кто-то ещё место «в первом ряду». Но больше желающих не нашлось.
Пилот, Айзек Бертон, прыгнул в своё кресло, по пути хулигански бупнув Аллерис в нос и коварно закрыл шлем, не давая больше покушаться на свои уши.
— Пристегните ремни, филледи, взлёт через минуту. Ярик, включи обзор,
— Принял. Дамы, пугаться не надо. Помните, что мы обещали перед погрузкой вам хороший вид? Стенки никуда не денутся, просто аппаратура на них «нарисует» то, что будет происходить снаружи.
Яромир Дождик, штурман заставил включиться салонные голопроекторы, сделавшие стенки и все агрегаты за ними в «невидимыми». Весь катер будто превратился в большую панорамную кабину. В нескольких местах голограмму пересекали тонкие тёмные полосы псевдокаркаса, призванные поддерживать впечатление закрытости салона.
Аллерис, сидевшая слева от пилота, широко улыбнулась и помахала рукой регулировщику, сейчас стоявшему перед катером.
— Он нас не видит, обшивка-то никуда не делась. Ну, поехали!
Регулировщик, контролировавший обстановку вокруг катера в дополнение к его средствам, поднял обе руки вверх. Голографические маячки над ними при этом сменили цвет с оранжевого на зелёный, давая команду на взлёт.
Айзек повёл машину строго вертикально, порт быстро уплывал вниз, стала видна долина под городом, далёкие холмы. Катер поднялся над неторопливо ворочающимися у города дирижаблями и включил маршевые двигатели. Компенсаторы почти сгладили перегрузку, сделав её едва ощутимой.

Аллерис восхищённо присвистнула, уже вовсю крутя головой по сторонам и тыкая пальцем в тактические метки дирижаблей и далёких катеров, которые система рисовала прямо поверх обзорных голограмм. Ей очень понравилось то, что каждую метку можно приблизить в меру возможностей оптики и рассмотреть поближе. Радовалась, как жеребёнок, когда тёмная точка из синей рамки нейтрального объекта превратилась в маленький, будто игрушечный дирижабль, парящий перед ней.
Штурман, поглядев, как забавляется юная зебра теперь уже с построенным «рисующим» локатором серебристым изображением летящей по своим делам «Пустельги», решил дать подобную возможность и другим пассажиркам. Это, конечно, нагружало вычислительный комплекс, но не слишком сильно. Они сейчас не посреди космического боя, не в гуще астероидов или на замусоренной орбите и какие-то три процента мощности системы, которые могли потребоваться только если бы все зебры разом решили открыть по несколько «окон» с увеличенной картинкой, роли не сыграют.
Махиша, видя, что игры подруг не только не наказываются, а даже поощряются, навела по совету штурмана пальцы на виднеющиеся в отдалении белые клубы тяжёлых кучевых облаков и развернула для себя индивидуальную голограмму. Задумчиво водя вдоль белых пухлых боков рукой, песенница задумчиво вздохнула, чувствуя, как зарождается глубоко внутри прежняя искра, дающая силы творить.
— Как же прекрасно видеть облака
Вот так, вблизи, подобно всем крылатым.
И вновь творить желаю я
назло захватчикам проклятым
Дождик сверился со сводкой погоды, которую передавали спутники и корабли на орбите и решил немного приободрит песенницу
— Филледи, это просто белые кучевые. Если не отобьёмся от графика, то на полпути к вашей родине пролетим над облачным фронтом во время рассвета. Вам точно понравится,
Махиша недоверчиво дёрнула ушами. Замялась на секунду, но всё же спросила.
— Надеюсь не обижу недоверием,
Но все ж хочу у вас спросить:
Рассвет застали в Гранд-на-Скале мы,
Как можно его снова повторить?

— А мы его догоним. На вашей долготе как раз сейчас раннее-раннее утро должно быть. Там планета ещё не повернулась под солнце,
Поэтесса задумалась. Чувствовалось, что после того, как будет пропет плач по страданиям сестёр в неволе, у поэтессы появится много новых тем. Махиша свернула выделенную голограмму и откинулась в кресле, чуть расстегнув воротник комбинезона. Любуясь проплывающими внизу пейзажами, зебра погрузилась в раздумья и раздувание проклюнувшегося огонька желания творить.
Ведь впереди её, как и всех освобождённых ждал родной дом. А значит, всё будет хорошо.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Понивилль
Время 06:38
Доктор Стейбл окинул взглядом собравшихся в ординаторской врачей и сестёр и счастливо вздохнул.
— Ну, что могу сказать. Шесть лет перманентной жопы закончились. Но к нам пришёл минимум недельный аврал,
Нёрсори Райм, боровшаяся со штопором, фыркнула в ответ.
— Да ладно, док, где наша не пропадала! И потом, все бы авралы такие, чтоб с новым оборудованием и помощью,
Редхарт аккуратно забрала у коллеги бутылку и легко вытащила пробку. Нёрсори показала ей язык и подставила бокал. Её примеру последовали другие сёстры и доктора. Стэйбл открыл следующую бутылку и наполнил бокалы тем, кому не хватило с первого раза.
— Друзья мои, спасибо вам, что были рядом в трудное время. Спасибо вам, что помогли сохранить себя,
Тут чуть порозовела Редхарт, ухмыльнулся заведующий психиатрией, гордо распушила шейку главная операционная сестра-пегаска.
Персонал понивилльской больницы отмечал освобождение страны. Скромно, на скорую руку, но никто не жаловался, ведь наконец появилась возможность вздохнуть спокойно. Эквам больше не нужно постоянноп рикрываться злющим Стэйблом, а главврачу не надо больше изображать из себя хренова берсеркера с золотыми руками.
Звякнули бокалы, раздались весёлые голоса медиков. Врачи и медсёстры, прикончив вино разошлись по рабочим местам. Стихиный перерыв закончился и медики отправились готовиться к приёму.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Мейнхеттен.
Время 11:36
Город гудел, как гигантский потревоженный улей. Улицы патрулировали усиленные наряды стражи, нервные и злые. Конкретных приказов не было, только общие команды не допускать беспорядков. Кое-как сдерживали только приставленные в усиление оленьи дружинники.
Паника на биржах, начавшаяся ещё когда рухнула связь с другими городами, приобрела катастрофический размах.
Оба порта, и морской и воздушный, были закрыты по приказу прибывшего рано утром Даинна.
Раненый, сопровождаемый лишь одним советником Анвари, король потребовал сбора всех оленьих воинов в Галоп-парке и поделился тем, что происходило в стране и тем, что следовало делать.
По словам кое-где подпаленного и обильно перебинтованного Даинна, выходило, что на Эквестрию напали какие-то пришельцы. По непонятным причинам, их привлекали большие скопления экв. И особенно их боль и пролитая кровь.
— И если хоть один из вас убьёт или покалечит хоть одну рабыню, я заколю его его же рогами! Эти твари слетаются на кровь и страдания подстилок, как мухи на мёд! Я не знаю, почему они их так привлекают, но с этого момента никаких! Ещё раз, никаких! Пыток, увечий и насилия ни над одной рабыней, пока мы не избавимся от этой погани. Отыграемся потом!
Карибу своему королю верили безоговорочно. Ну не может же Даинн, который вёл их на захват этих земель, говорить такое без причины? Значит, видел, значит, знает!
— Бесчинствуя в центральных регионах эти демоны ещё не почуяли Мейнхеттен! и у нас есть время перегруппироваться и нанести ответный удар. В прошлый раз они взяли внезапностью. Но в этот раз внезапными будем мы! Демоны со звёзд не успеют ничего понять, как падут под нашими секирами и мечами! Я знаю, как подкрасться, не потревожив их чутья! Я знаю, как их убивать!
Карибу отвечали всё более и более свирепыми криками и возгласами одобрения. Многие хотели отомстить за попрание их власти, многие желали поквитаться с обидчиками короля. И все хотели вернуть возможность обращаться с кобылками как заблагорассудится.
— И я спрашиваю, вы со мной, мои воины?!
Не успел король закончить фразу, как воздух наполнил многоголосый рёв.

— Да здравствует король Даинн!
Началась погрузка на поезда, которым предстояло везти карибу вглубь страны, где по словам короля окопались пришельцы. Четыре эшелона вышли из Мейнхеттена, двигаясь на восток.
Когда очертания города скрылись вдали, адъютант короля зашёл в вагон, где он должен быть. Но в роскошном салоне было пусто. Лишь только свисала в проход рука одного из городских военачальников, ранее приглашённых к королю, да натекала с той стороны лужа крови.

В памяти карибу прорезались слова Даинна, когда тот инструктировал его перед посадкой.
«Будь очень внимателен. Эти твари могут мимикрировать не хуже чейнджлингов и оставаться невидимыми для наших амулетов!»
Олень не успел толком проникнуться пронзающим страхом. Мир поглотило сияние и жар.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот.
Время 13:30
Селестия, с удобством расположившись в подогнанном под неё кресле, просматривала на комме сводку. Двигатели и агрегаты катера работали почти бесшумно, не мешая, а создавая мягкий, успокаивающий гул.
Принцесса снова взяла бразды правления в свои руки и вновь почувствовала всю их тяжесть. И одновременно с этим, как облегчают задачу новые технологии связи и передачи информации.
Приказы доходят мгновенно и так же мгновенно приходят ответы. Балтимейр и Троттингем запрашивают разрешения на отторжение собственности рабовладельцев. Селестия за короткую минуту беседы с новыми-старыми мэрами городов даёт разрешение потрясти тех, кто раньше занимался работорговлей, владел предприятиями, где использовался рабский труд и организовал его.
И следом принцесса масштабирует приказ на всю страну, давая разрешение использовать преступно нажитое для восстановления общества. Процесс, когда богатевших на рабском труде дербанили ситуативно и исходя из текущих нужд, вмиг расширился, получив под собой базу более надёжную, чем стволы ополчения и морпехов.
То и дело падают сообщения об обнаруженных коллаборационистах, от относительно безобидных производителей секс-игрушек до опасных кадров, вроде придворных, офицеров и управленцев. Но одно фото зацепило Солнцеликую больше других. Одно уведомление заставило губы сжаться в тонкую от гнева линию.
Учёный, курировавший проект "Саркофаг снов", был найден в Троттингеме, где проводил отпуск. Первым побуждением принцессы было отдать приказ о немедленной ликвидации. Слишком много принёс горя этот единорог. Слишком жуткие вещи творил с Луной, надеясь выслужиться перед захватчиками.
Подавив крепнущее желание отдать приказ о ликвидации ожидающему на другом конце линии солдату, Селестия изменила участь забывшего всё эквинское доктора на отправку к Кризалис. Там, в подвалах Улья засранец станет одной из "батареек", питающих восстановительную аппаратуру.

Из всех освобождённых городов и сёл опрошают, как же именно поступить с ланями-карибу? После минутных раздумий, Селестия набирает и рассылает приказ об организации кружков и школ для важенок. Принцесса хорошо помнила, как себя вели лани-карибу, сколь глубоко в них въелось подчинеие и откровенное неумение действовать самостоятельно. Прежде, чем полностью интегрировать из в общество, важенок надо научить, как же всё-таки жить на свободе. И что-то подсказывало Селестии, что сам процесс будет не таким лёгким, как отправка приказа о его начале. И ей самой придётся поучаствовать в нём не раз, но эта перспектива принцессу не пугала а обнадёживала.
Из Кантерлотского монетного двора докладывают, что нужное количество специалистов прошли восстановление и могут приступить к "перелицовке" битов по всей стране. Давая добро на начало работы, Селестия улыбнулась, вспоминая, как поначалу беспокоились люди о трудностях с заменой монет, чеканившихся во время власти Даинна. И как одна из чародеек монетного двора объяснила, что биты обладают некоторыми "сетевыми" свойствами, и поменять систему на дооккупационную большого труда не составит. Да, команде заклинательниц придётся работать несколько недель, распространяя чары по всей "сети" битов, но никаких заморочек с изъятием из оборота и заменой не нужно.
Из погружения в государственные дела Селестию вывел голос попутчика, одного из офицеров Осинина.
— Ваше Высочество? Мы подлетаем, до посадки пять минут,
Лейтанант Этьен Дюпри отправился с принцессой в качестве связного, консультанта и телохранителя. По словам и Осинина и Луны-пони один этот лейтенант был лучше, чем взвод дооккупационной "Авроры". Сам Дюпри не спорил и не подтверждал похвалы, держась молчаливой тенью.
— Прекрасно, товарищ Дюпри. Интересно, что мы увидим по прибытии?
Спецназовец только пожал плечами, а принцесса задумчиво потягивала мартини из миниатюрной фляжки.

А "Снегирь" заходил на посадку в Улей.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Балтимейр
Время 13:43
На кухне было шумно, толкотно и жарко от работающих печей. Работницы маленькой пекарни словно стремились наверстать упущенное во время краткого боя за город и жгучей неопределённости после.
В воздухе стоял весёлый гомон десятка дружно действующих экв. Карамел Краст, владелица заведения, наконец-то получившая его обратно, катала тесто и одновременно болтала с товаркой. Орандж Шуга, не глядя защипывавшая пирожки с начинкой из лимонно-яблочного джема, отвечала не менее ретиво. Хоть обе кобылки и часто виделись в последние годы, вот так всласть поработать вместе у них не получалось. И сейчас земноэквы обсуждали прошедший бой, новые перспективы и будут ли заходить к ним в пекарню пришельцы.
Лемон Капкейк, пегаска, сейчас наполнявшая партию корзиночек кремом, едва заметно улыбнулась.
— Я их, кстати, видела без шлемов разок. Странные, но вполне себе приятные, хоть плоское лицо и смущает поначалу. Но, девочки, как хорошо рядом с их докторами...

Мелисса, единорожка раскидывавшая вслед за Лемон по корзиночкам засахаренные ягоды, со смешком подтвердила.
— Ага, как будто снова в детство вернулась, старшему брату под крыло. И всё, ты в домике,
Салатовая единорожка вздохнула, чуть мечтательно, вспоминая, как тепло и спокойно было рядом с человеческими солдатами и докторами в полевом госпитале.
И в маленькой пекарне продолжилась работа. Ведь в конце-концов, общество никуда не делось, эквы и эквины всё так же хотели есть и Карамел Крисп не собиралась им втом отказывать.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Улей
Время 13:50
Кризалис беспокойно расхаживала из стороны в сторону в своём кабинете. До прибытия Селестии оставалось всего ничего и королеву терзали сомнения.
Она хорошо помнила последнюю встречу с Солнцеликой, прошедшую, мягко скажем, не очень. Оглушить магией на дуэли и запаковать в кокон было со стороны Кризалис не слишком дружелюбно, но тогда это виделось необходимым.
И, хоть королева умом понимала, что Селестия не будет из мести устраивать погром в Улье, беспокойство тем не менее, не утихало. Отделаться от образа съезжающей с катушек Солнцеликой, начинающей раздавать налево-направо солнечные удары, было непросто и он раз за разом возвращался, прилипнув к разуму будто жвачка к копыту.
Кризалис подготовилась. Подготовила магическое поле Улья к подавлению магии аликорна, если возникнет необходимость. Вывела пожарные и целительские команды на улицы. Подготовила пути эвакуации мирного населения.

И сама была готова остановить Селестию, если та обезумеет. Да, королева знала, что Солнцеликая не склонна к буйству, но шесть лет в руках Даинна могли подточить чью угодно психику.
Мембрана кабинета разошлась и вошёл Смирнов. Пока переход затягивался, майор козырнул и начал.
— Ваше Величество, все приготовления завершены. Оркестр и почётный караул на месте, ждём только вас,
Едва мембрана сомкнулась, отрезая кабинет от внешнего мира, голос человека потеплел, стал более мягким.
— Волнуешься, Криззи?
То, чего королева и майор не позволяли себе на публике, казалось естественным в уединении.

— Ты бы знал, Юра, как. Я, конечно, понимаю, что Селестия не начнёт тут всё крушить направо и налево, но всё равно, отделаться от таких мыслей не могу. Липнут не хуже нашей слизи,
Майор подошёл к королеве, открывая забрало. Мягко обнял её, чуть ощутимо поглаживая по гриве, и сказал буквально несколько слов.
Кризалис вздрогнула всем телом, как от удара током.
Когда она ранее выпивала силы из пленников Улья, это походило на быстрые искры костра, не утолявшие холода и голода.
Когда она, притворившись Каденс, поглощала любовь Шайнинг Армора это было похоже на магниевое пламя фейерверка, ослепительно яркое, обжигающее, пьянящее своей силой, но недолговечное.
Когда Улей открыл для себя разделение эмоций и наконец-то забыл о голоде, это было похоже на ощущение, когда возвращаешься с мороза в тёплый дом и опустошаешь плошку горячего бульона. Приятно, хорошо, но вполне обыденно
Сейчас же чувство было сродни электрическому разряду. Сила, казалось, не имеющая никакого источника, вихрилась и текла в королеве, не думая покидать её или обжигать. Электрический вихрь бодрил и горячил, наполнял душу и создавал ощущение обретения чего-то, что было потеряно давно.
Глаза Кризалис чуть съехались к носу, она икнула от сытости и слегка оторопело улыбнулась Смирнову.
— Майор, ты... Ты что, взаправду?
— Ты в этом эксперт, тебе виднее,
На усмешку Смирова Кризалис ответила лёгким поцелуем.

— Пойдём. Пора встречать Селестию,
Королева пружинистым шагом направилась из кабинета. Её сейчас переполняла энергия, потрескивающая и гудящая, как электрический разряд.

На площади перед дворцовым комплексом было не протолкнуться, лишь посадочная площадка для катера была единственным пустым местом.
Эквы и эквины со всего Улья сейчас стекались к шпилю, чтобы посмотреть на возвращение своей принцессы.
Правда, для некоторых из них Улей стал новым, полноценным домом. Тут и там в толпе виднелись смешанные пары и табунки. Где чейнджлинг обнимал экв, где эквина за руку держала кобылка-перевёртыш. Многие из беженцев нашли здесь не только безопасный приют, но и нечто большее. Во многих расцвела пышным цветом дружба, во многих загорелась любовь.
И теперь далеко не все беженцы захотели бы покинуть Улей, даже если бы им предложила это сама Селестия.
Но встречать свою бывшую принцессу взялись со всей ответственностью. Площадь украсили цветные ленты и цветочные букеты, которые помогали развешивать по верхотуре чейнджлинги.
Над синей ковровой дорожкой висел транспарант «Добро пожаловать, принцесса Селест», вызвавший приступ паники у кобылки-декоратора, некстати отвлёкшейся от контроля своей не в меру ретивой помошницы.
По сторонам дорожки стоял смешанный оркестр из чейнджлингов и эквинов, изредка переминавшихся с копыто на копыто. Фанфары и трубы их сияли начищенным металлом.
Наконец, в небе появилась точка, которая стала быстро расти.
Королева, стоящая на краю посадочной площадки, чуть ухмыльнулась. Былое беспокойство как рукой сняло, оставив только требующий выхода жар и жажду деятельности. Пусть Селестия приходит, Кризалис встретит её достойно, что бы Солнцеликая не принесла.

«Снегирь», перекрашеный в белый с золотом, плавно зашёл на площадку. Правда, сел слегка не попав кормой в ковровую дорожку, но, по-видимому, пассажирку это не трогало и рампа начала открываться.
Кризалис встречала принцессу Селестию своей обычной лёгкой усмешкой. Теперь, когда она могла чувствовать её эмоции, не было никаких сомнений, что встреча пройдёт мирно, даже идиллически.
Трубачи подняли свои инструменты и отдали звонкий салют прибывшей венценосной особе. Бойкий звук фанфар наполнил воздух, растёкся над площадью и плавно стих, когда фигура была сыграна.
Селестия даже не пыталась скрыть свою радость при виде встречающих её экв и эквинов. Тепло, исходящее сейчас от неё, чувствовал, наверое, весь Улей.
При виде транспаранта, посвящённого "принцессе Селест", принцесса не удержала тихого смешка. Окинула взглядом встречающих и слегка поклонилась.
— Приветствую, сестра-правитель. Приветствую, мои дорогие эквины,
Кризалис ответила таким же лёгким церемонным поклоном и клыкастой улыбкой.
— Приветствую, сестра-правитель. И добро пожаловать в мой Улей,
Селестия взошла на дорожку, глядя по сторонам. В окружающей её толпе не виделось и не чувствовалось ни одной искалеченной эквы. Зато тут и там блестели слёзы радости, светились улыбки и слышались возгласы счастья экв и эквинов. Чейнджлинги, смешивавшиеся с ними, на лету подхватывали эти светлые эмоции и возвращали своим ближним, порождая новое счастье.
Видя такое, Селестия сама удовлетворённо вздохнула и последовала за Кризалис на небольшую прогулку по Улью.

Где бы ни шли королева и принцесса, их сопровождал радостный гомон и выкрики приветствий. Селестия не теряла возможности поприветствовать сама, приободрить или просто сказать несколько тёплых слов всем эквам и эквинам, которых видела.
Кризалис, сопровождавшая царственную экву, ухмыльнулась, глядя, как Селестия машет рукой группе пегасок и чейнджлинков, зависших над улицей. Счастливые крылатые в ответ щедро развеяли лепестки роз и конфетти, вызвав улыбку Солнцеликой и усмешку королевы.
— Ну что, сестра-правитель, довольна тем, что видишь?
— Более чем, сестра-правитель. Честно, я до последнего боялась, что всё окажется не так радужно, как мне рассказали. Но ты сумела взрастить воистину прекрасное общество,
— Хах, спасибо на добром слове, Селестия. Не хочешь отобедать с дороги? У нас тут есть несколько ресторанов эквинской кухни, все продукты в которых честнейшим образом стибрены в рейдах у оккупантов,
— А тырили точно у оккупантов?
— Обижаешь, сестра-правитель! Лазутчики целенаправленно обносят дома шишек побогаче. Так что меню хорошее, но меняется часто, сама понимаешь,
Селестия чуть усмехнулась.
— Знаешь, сестра-правитель, коль уж я пришла сюда с визитом дружбы, то хочу сперва посмотреть, как идут дела в вашем госпитале, а потом уже думать об угощении.
— Другого я от тебя и не ждала, сестра-правитель.

Оплаченный долг

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Троттингем
Время 07:23
Уже второй день подряд в ратуше собирался тинг. Командующий Бьяльви был обеспокоен происходящими в стране событиями и потерей связи с другими городами. Один ведает, каких усилий ему вчера стоило пресечь ползущие среди пегасов слухи об НЛО, которых за последние сутки развелось просто умопомрачительное количество.
Если не предпринять мер, то в городе могут начаться волнения. Многие жеребцы уже вели себя странно, практически в открытую выказывая недовольство некоторыми решениями. Пара десятков так вообще сняли со своих кобыл ошейники! Комендант закатал их в обезьянник, а экв этих идиотов отдал дрессировщикам для профилактики.
Однако, Бьяльви не знал, что все усилия тщетны
В лесах около Троттингема ночью высадилась рота повстанцев и два отделения морпехов, переброшенных из Сильверпайн Хиллс. Прослушка разведдронами показала, что в городке второй день заседает военный совет. И было решено не вылавливать самых боеспособных карибу в городе поодиночке, а накрыть разом.
Две недели назад план показался бы невыполнимым и откровенно безумным. Две недели назад подобная попытка привела бы к тому, что все атакующие бы угодили в плен. Две недели назад подпольщицы бы просто усомнились в психическом здоровье предлагавшего такое.
Но не сейчас.
Сейчас к окраинам города двигались сто шестьдесят экв, прикрытых лёгкими маскполями, двадцать морпехов и восьмеро инструкторов из человеческого спецназа. Достаточно, чтобы взять город с ходу и в лоб, но командир решил растянуть вражеские силы провокацией.
Как и в Эпплузе, спецы не планировали вмешиваться, пока что-нибудь не пойдёт настолько наперекосяк, что повстанцы сами не смогут справиться.
От кромки леса отделились полупрозрачные силуэты, почти неразличимые в рассветном небе. Двадцать пегасок, которым медики вернули возможность летать, поднялись в воздух. Эквы, вооружённые разерами, быстро заняли высоту над городом, внимательно следя за улицами. И хоть даже в этот ранний час можно было заметить редких идущих по делам карибу, пегаски не открывали огня, ожидая, когда им выманят добычу пожирнее.
Мобильные пехотинцы же двинулись завязывать бой и выманивать оленей под восставших. Четверо морпехов, окутанные маскполем, двигались в сторону ратуши, где сейчас собрался военный совет. Шестнадцать остались для усиления повстанцев.

Когда до крыльца оставалось метров тридцать, Ветров на бегу сорвал с пояса светошумовую гранату и швырнул в окно фойе. Следом ефрейтор отправил в дверь пси-взрыв, усиленный скафандром.
Створки и коробку просто смело, превратив в облако деревянной шрапнели. Двое карибу, стоявшие на охране, умерли на месте, изрешечённые.

В освободившийся проём залетели четверо морпехов. Шедший первым Ветров всадил в оглушённого гранатой и пси-взрывом оленя короткую двойку из плазмагана и вскользь принял на защитное поле вслепую пущенное заклинание третьего, уже выхватившего меч.
Идущий следом Стенфилд успокоил ослепшего и посечённого щепками мечника, с рёвом размахивавшего своей железкой и срезал очередью выбегавших из правого коридора городских стражников. Ефрейтор повернул в ту сторону, взяв на прицел дверь кабинета.
Табличка, гласившая «Городской возвеститель», оказалась прострелена плазмой, как только Ветров почувствовал за ней свечение карибу. Гарри высадил створку вместе с косяком телекинетической волной, сбив с ног труп оленя. В кабинете ощущались ещё двое эквинов и четверо экв, но все шестеро были явными гражданскими. То ли газетчиками, то ли радиоведущими, пришедшими согласовывать программу с уже дохлым возвестителем.

То, как они себя повели, ефрейтору понравилось. Оба жеребца, даже понимая, что им не выстоять, попытались закрыть кобылок собой и хоть что-то противопоставить Ветрову. Похоже, импульс Кристального Сердца уже успел оказать какое-то влияние и на эти земли.
От направленного в него разряда, Данил уклонился и пришпилил единорога телекинезом к стене, а Стенфилд аккуратно придавил к полу земноэквина. Но в кабинете больше не было никого, кто мог бы сойти за противника. Проинспектировав обстановку, морпехи двинулись обратно, бросив напоследок гражданским.
— Вся власть Сёстрам! Даинна на мыло!

В это время Хендрикс и Гамаюн развернулись налево.
Медик едва успел увернуться от распахнувшейся створки и последовавшего за ней удара секиры. А вот карибу в кожаных штанах и рунной перевязи увернуться не смог. Руны вспыхнули, но не смогли остановить связку пси-лезвия и плазменной очереди и он отлетел вглубь комнаты с развороченной грудиной. Внутри обнаружились ещё двое оленей, одного из которых тут же успокоил выстрелом в голову Гамаюн.
Меч второго медику пришлось отбивать в сторону цевьём плазмагана, дуло которого при этом оказалось аккурат над воротником кирасы. Потратив последний выстрел, Хендрикс телекинезом швырнул в кабинет обезглавленное тело и нырнул следом. Внутри ощущались ещё двое, один олень и одна эква.
Которую Марк едва успел поймать, чтобы она не сломала шею, влетев головой в его кирасу, и увернуться одновременно от удара секиры. Карибу, швырнувший в медика солнечно-жёлтой пегаской, перепуганной до чёртиков, был огромен, на две головы возвышаясь даже над человеком в "Граните". И он снова ударил секирой на возвратном движении, снизу вверх, рассчитывая достать морпеха, скованного в манёвре повисшей на нём эквой.
Медик, однако, не разделял планов бугая и ушёл кувырком в сторону и вперёд, отбросив пегаску дальше в коридор, но уже мягче и аккуратнее. Эква с визгом вылетела из комнаты, замедленная и аккуратно приземлённая Гамаюном, а Марк оказался рядом с великаном. Перезарядить плазмаган медик не успевал и просто заблокировал им руку оленя. Выхватил нож, который висел рукоятью вниз на груди, и одним слитным движением полоснул карибу по животу и рёбрам. Виброклинок пробил кольчугу, рассекая плоть и мышцы. С медицинской аккуратностью Хендрикс прорезал печень оленя, брюшную стенку и сухожилья под мышкой. И тут же секанул накрест первому разрезу. Всё произошло настолько быстро, что гигант не успел ничего понять.
А затем короткий телекинетический рывок за внутренности заставил его мгновенно скрючиться и забыть про бой. Карибу взвыл от боли и стал оседать, выронив секиру.
Хендрикс оттолкнул его телекинезом, напоследок отсекая ухо и рог взмахом ножа. Карибу рухнул на пол, обливаясь кровью и скуля, трясущимися руками тщетно пытаясь заправить органы обратно. В глазах поверженного гиганта смешались злость, гнев, обида и нарастающий ужас, когда он наблюдал, как отрезанное ухо порхнуло в один из карманов разгрузки Хендрикса.
В этот момент в психолинк вышел ефрейтор.
«Пошумели достаточно, отходим.»
Медик и стрелок двинулись назад. Только Хендрикс напоследок бросил через внешний динамик умирающему карибу-гиганту, сверлящему его стремительно мутнеющим взглядом.
— Привет от Грейсфул Глайд, урод,
Встретившись в коридоре, солдаты ушли тем же путём, что и заходили.
Весь бой в ратуше занял не больше пятнадцати секунд, но шуму морпехи наделали столько, что слышало пол города. Конунг и свита всполошились, но когда они вывалились из зала совета и спустились на первый этаж, то застали только трупы товарищей, иссечённые плазмой и осколками стены и нескольких оцепеневших от ужаса экв и эквинов, жавшихся по углам.
Загонная четвёрка в это время громко и открыто отходила по улицам в сторону леса, оставляя след из перепуганных гражданских и убитых встречных карибу и стражей, не успевших сныкаться или кидавшихся наперерез. Даже единороги погоды не делали, быстро отщёлкиваемые пси и разерами.
Погоня не заставила себя долго ждать. Конечно, за четырьмя пехотинцами, почти скрывшимися в лесу, не побежал весь гарнизон, но это и не было нужно. Достаточно было заставить защитников города растянуть силы. Достаточно было заставить конунга поверить в "повстанческое нападение"

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Троттингем
Время 07:26

Летуньи, до того кружившие под прикрытием маскполей над городом, наконец увидели свои цели и получили их подсветку. Ведущая, Скай Рокет, разразилась по внутренней связи чередой команд и нецензурной брани.
"Эквяши! Я хочу видеть, как ублюдки превратятся в решето! Как они сгорят за нашу боль и слёзы! Батарей и гранат не жалеть! Поехали!"
Летуньи рассыпались на отдельные четвёрки, слаженно заходящие с разных направлений на не подозревающих о них карибу. Групповой щит, который олени развернули, не смущал пегасок. Клауд Дрим, Саммер Бриз, Хайфлай и сама Скай Рокет зарядили подствольники противощитовыми гранатами
Резко провалившись до тридцати метров, четвёрка гранатомётчиц дала залп по карибу, использовав отдачу для ускорения выхода из пике. Синие вспышки разрывов враз дестабилизировали и сбили щитовые чары.
И следом за гранатным залпом пегаски выплеснули всю скопившуюся за годы оккупации злобу и боль. Неосознанно, эквы вливали гнев и ярость в выстрелы, окрашивая обычно невидимые рентгеновские лучи трепещущим рубиновым сиянием.
Прицельные комплексы разеров и бронекомбезов позволяли пегаскам не только метко стрелять с лёту, но и видеть результаты.
По внутренней связи отряда раскатился смеющийся клич, полный инфернальной радости, когда Файрсвирл надвое рассекла очередью главного городского дрессировщика. Пегасочка, прошедшая раньше через руки этого чудовища, испытавшая всю глубину ужаса и бессилия, безысходность и унижение от невозможности ответить и одолеть страшного врага, сейчас была буквально в эйфории.
Расклад сменился на строго противоположный- дрессировщик, бессильный что-то сделать и как-то ответить, едва успел задрать голову в зенит, когда его перечеркнуло очередью. Увеличение прицела позволило даже разглядеть непонимающе-обиженное выражение его лица, когда лучи впивались в его тело. Такой уверенный, такой безжалостный, такой властный, карибу сейчас превратился в грифоний сыр по движению пальца Файрсвирл. И ей это понравилось. Файрсвирл, продолжая движение стволом, достала очередью ещё двоих карибу, прежде чем отправить севшую батарею на перезарядку в подсумок и примкнуть новую.
Найтингейл Стар била короткими очередями, быстро переключаясь с одной мишени на другую, плавно поводя стволом. Фестралку не трогало даже то, что порой она стреляла уже в мёртвых или смертельно раненых оленей. Стар хотела вернуть боль и страх тем, кто мучил её четыре года, пока она не сбежала. Хотела с процентами вернуть каждый удар кулака, каждый протяг хлыста, каждое изнасилование. Бешено оскалившись под шлемом, фестралка работала как автомат, ощущая, как костёр ненависти в груди разгорается всё сильнее с каждым подстреленным ею оленем. Как с каждой короткой очередью боль, гнев и злоба сплетаются с рентгеновскими лучами и насквозь прожигают мерзавцев. Как лучевик, её воплощённая в металле месть, оставляет в карибу обугленные дыры, в которые можно палку от швабры просунуть.
Сильвервингс, спокойная и собранная пегасочка, и сейчас, на первый взгляд, не изменяла своему обычному поведению. Но выстрелы её снайперки всё же окрашивались призрачным алым, когда теперь натурально среброкрылая эква всаживала в карибу луч за лучом. Там, где её товарки просто зажимали гашетку, поливая оленей рентгеном, Сильвервингс целилась точнее, держа в памяти слова инструктора-человека о наиболее болезненных ранениях. Бывшая воздушная акробатка, доверчивая и лёгкая до оккупации, практически сломленная когда-то, но спасённая товарками из сопротивления, сереброкрылая скрежетала зубами и чувствовала, как по щекам бегут и впитываются в шёрстку горячие, злые слёзы. Вымещая обиду и гнев за давнее предательство и скотское отношение, Сильвервингс стреляла и стреляла, калеча и убивая ненавистных поработителей, перейдя на свободный поиск целей в городе, едва лишь свита коменданта была уничтожена.

За какие-то несколько секунд пегаски показали карибу, что чувствовали сами во время оккупации. Безнаказанно, безответно ударили и изрешетили коменданта со свитой, а после вновь взмыли в осеннее небо, теперь уже выискивая крылатых стражей, которые вот-вот должны были подняться по тревоге. Ведь счёты к ним были не меньше, если не больше. И вдобавок горела обида за их предательство, когда эквы так рассчитывали на помощь своих мужей и братьев.
Глядя на белокрылые силуэты, поднимавшиеся от городских казарм, пегаски включали движки костюмов. Не заботясь о спадающей от нехватки энергии маскировке, крылатые фурии набирали скорость и высоту, чтобы иметь преимущество над стражниками.

На земле в это время разворачивался не менее скоротечный бой. Вошедшие в город силы схлестнулись с поднятым по тревоге гарнизоном, едва дав тем выбраться из казарм.
Морпехи, шедшие впереди волны повстанцев, работали как машины, быстро и чётко. В них не было ярости экв, мстящих за свои унижения и поругание родного дома, люди действовали буднично и методично.
Карибу, вышедшие встречать угрозу, были раздербанены за пол минуты. Сперва, снайперы отщёлкали командиров, выгодно выделявшихся и жестикулировавших, и шаманов. Оставшись без руководства в самом начале боя, олени растерялись на несколько секунд, достаточных, чтобы их прижали и начали уничтожать.
Эквы, видя, как работают люди, только восхищённо присвистывали по внутренней связи. Ни одного лишнего движения, ни одного промаха или впустую потраченной гранаты, все выстрелы и пси-удары достигали целей. Прикрывая друг друга и постоянно двигаясь, пехотинцы буквально в клочья разрывали сопротивление карибу, действуя как единое целое.
Стражам-эквинам тоже попутно досталось, но не так сильно. Люди больше старались их оттеснить и прижать огнём, чем реально уничтожить. Заставить сидеть на месте, не помышляя о контратаке пока эквы-повстанцы обходят с флангов и тыла.
Восставшие же не церемонились со стражами, от которых в годы оккупации видели лишь унижения и боль вместо избавления и помощи. Золотая броня для многих экв из сопротивления теперь была хуже красной тряпки для быка, когда они подходили на расстояние выстрела.

Молодой страж-единорог, в первый раз оказавшийся в серьёзном замесе, откололся от своих и оказался в двух шагах от экв, обходящих дом, за которым прятались стражи. Жеребец каким-то чудом успел бросить копьё и поднять руки, а потому получил всего лишь прикладом по голове. Одна из экв арьергарда быстро скрутила пленного его же арканом и оставила на земле.
Стражи, прятавшиеся за домом, смогли только понять, что на них напали, различить изящные даже в бронекомбезах силуэты экв и удивиться. Злобно залаяли плазмаганы, выбивая эквинов одного за другим. Защитные амулеты с ненавистным трилистником и золотые кирасы старого образца пасовали перед перегретой плазмой. Повезло немногим, кто успел поднять руки.
А в воздухе сходились эквы из сопротивления и крылатые стражи, ещё не знавшие, что их товарищи на земле практически подавлены. Уступая стражам в манёвренности из-за веса снаряжения и оружия, повстанки на голову превосходили их в скорости и скороподъёмности благодаря движкам и антигравам комбезов, настроенных работать синхронно с воздушной магией.
Острое пегасье зрение помогало противникам различать друг друга чётко и ясно. И, если командир стражи, видя, что против них выступают эквы, лишь усмехнулся, предвкушая забаву, то его зам не был так уверен.
— Впер-рёд, парни! Покажем этим пёздам их месткххАААААААА!
Командир летучей стражи, собиравший вокруг себя обычную формацию, попал под едва заметный алый луч, прожёгший его вместе с кирасой насквозь в районе почки. Дюжий пегас тут же потерял опору под крыльями, падая и хаотично кувыркаясь. Двое товарищей ринулись за ним, подхватывая и уходя в сторону от боя.
Но тут же такой же призрачный луч ударил в спину одного из спасавших командира, пробив позвоночник и парализовав всё, что ниже. Тройка тут же снова потеряла стабилизацию, рухнув на черепичную крышу, где их перечеркнуло одной длинной очередью от экв, паривших на двести метров выше стражей.
Тут же такие же лучи, разной насыщенности стали одного за другим находить пегасов, прожигая латы будто фольгу. Адъютант, понимая, что ещё несколько секунд и им конец, как не петляй и как не маневрируй, пошёл на отчаянный шаг. Набрав воздуха, и влив в голос толику воздушной магии, сержант Виндспиар закричал в зенит.
— Мы сдаёмся! Не колдуйте, мы сдаёмся!
Один из солдат, кого чудом не тронул первый шквал, выпученными глазами уставился на сержанта, забыв о всякой субординации
— Ты охерел!? Какая нахуй сдача?!
— Погляди, КТО и КАК нас расстреливает! Я больше не пойду против моих же экв! Хватит!
Чего Виндспиар не сказал, так это то, что куда больше он не хочет погибнуть от рук кобылок, вину перед которыми надо как-то загладить.
Огонь прекратился, но сверху упал такой же несомый магией воздуха голос.
— Всем на землю, латы и оружие в сторону! Кто дёрнется- убьём!
От основной группы отделились четверо пегасок, проконвоировавших спуск стражей. Остальные крылатые воительницы встали в широкий вираж над городом, выискивая свои цели.
Но им уже не удалось найти добычу. В Троттингем входила засадная группа из леса, довершая разгром стражи. Кто-то уже повесил на шпиль ратуши старое эквестрийское знамя, весело заполоскавшееся на утреннем ветерке, возвещая собой окончательный уход от варварских порядков оккупации.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, гора Арис
Время 08:00
Возвышавшаяся над морем гора была полна жизни. Тут и там в воздухе сновали быстрые силуэты пегасов и грифонов, плыли неторопливые дирижабли, идущие на швартовку или выходящие из порта, притулившегося у города на вершине.
Сам город гудел и кипел. Самый крупный торговый узел на Южном Побережье, гора Арис была наводнена созданиями всех рас и расцветок. Гиппогрифы, прежние владельцы, оставили её, когда началась война с карибу. Понимая, что не смогут долго сопротивляться, они, по слухам, ушли под воду, изменив себя странной магией.
Но нынешним хозяевам горы Арис до того дела не было. Обосновавшись здесь надолго, они превратили это место в один из самых крупных центров работорговли на континенте.
Несмотря на потерю дальней связи с Эквестрией и мелькающие в небе НЛО, торговля здесь не прекращалась. Правда, начали появляться первые тревожные признаки, вроде не пришедшего поезда с товарами, отдалённых вспышек, которые видели с дирижаблей и запаздывающего каравана воздушных кораблей из Эквестрии.
Дирижабли, которые должны были привезти, в числе прочего, партию рабынь на продажу, задерживались и не давали о себе знать. Такое, конечно, случалось и раньше, но теперь, вкупе с остальными странными событиями, заставляло правление города волноваться.
Так что когда на рассвете в небе показались несколько точек воздушных кораблей, никто не стал поднимать тревогу, а напротив, любезно проводили к причалам.
Встречать караван собралась целая делегация. Главный распорядитель порта шёл в сопровождении десяти крупнейших работорговцев горы Арис и их охраны. Матросы головного дирижабля уже скинули сходни и на причал спустился капитан, по совместительству отвечавший за весь конвой.
Торгаши тут же вцепились в серо-стального пегаса.
— Ну наконец-то! Расскажите, что сейчас происходит в стране?
— Вся гора гудит от потери связи с Эквестрией! Что за НЛО там такие?
— Начинайте выгрузку, рынок уже ждёт новеньких,
— Капитан Роуф, расскажете мне, что же произошло?
Серый пегас примирительно поднял руки.
— Господа, пожалуйста, по очереди! Я и сам не знаю. После того, как приняли в Кантерлоте на борт партию потаскух, всё было гладко. Правда, НЛО беспокоили команду, но на нас никто не нападал. Товар в порядке, убедитесь сами,
С грохотом экипаж остальных трёх кораблей скинул сходни и под крики надсмотрщиков из трюмов стали подниматься рабыни. Торговцы дождались, пока первые кандальницы сойдут на причал и стали осматривать товар.
И началось.
Салатовая фестралка с бело-фиолетовой гривой вдруг сцапала приказчика, уперев ему что-то в живот, и раздался резкий хлопок.
А Роуф Сквалл вдруг подёрнулся рябью из крохотных сегментов, аберрировавших разными цветами.
Прежде, чем охрана купцов успела что-то понять и сделать, цветной рябью подённулись все "матросы" и выгрузившиеся "рабыни", превратившись в тусклые силуэты, почти сливающиеся с окружением. Группа работорговцев и их охраны была мгновенно уничтожена плазмой и разерами.
Беззаботный быстро оценил разворачивающуюся ситуацию и бросил в психолинк.
"Хорошо начали, работаем дальше. Первое отделение, за мной, второе, третье- занимаете фланги. Четвёртое- зачищаете порт и прикрываете гражданских. Не перестарайтесь, помните о плане."
Ни надсмотрщики, вооружённые всякой мерзкой нелетальщиной, ни купеческие охранники ничего не смогли противопоставить морпехам. Люди заняли порт практически сходу, закрепились на его воротах, но дальше давить не стали.
Придержав свой обычный натиск, солдаты добивались сразу двух целей: заставляли городскую стражу и карибу поверить, что с ними можно справиться, нужно только подтянуть побольше сил, и давали уйти от места боя мирному населению и рабыням.
Морпехи играли творчески. То немного откатывались вглубь порта, имитируя переноску раненых, то отбивали "брошенные" рубежи вновь, разжигая в наступающих азарт и надежду на победу.
Проблемы доставляли только колдуны, которых в торговом городе было много. Опытный маг мог быть опасным, непредсказуемым противником но и у людей Беззаботного было, чем удивить в ответ.
Те маги, кто пытался выйти на прямую видимость и пустить в ход «классические» ударные заклинания, долго не жили. Чтобы создать огненный шар или молнию требуется куда больше времени, чем на то, чтобы повести стволом и дать связку с пси-ударом.
Один раз десятеро тёмных магов почти дошли до ворот под прикрытием призванных духов, которых не брали разеры, плазма, болванки гаусса и лишь с трудом развоплощали пси-атаки. За их спинами двигался отряд стражи, ждавший, когда колдуны прорвут оборону порта.
Заклинания этих эквинов, зебр и даже одного слона терялись на фоне окутывающих их защитных коконов тьмы и почти не оставляли времени уклониться. Правда, и для самих тёмных магов огонь пехотинцев доставлял проблемы, заставляя напрочь забывать об атаке и переходить в глухую защиту.
Державшие ворота Волком и Мортимер, поняв это, повели беглый огонь по укутанным одеялом теней фигурам, заставляя их тратить силы на сдерживание разеров и пси ударов. Шварц снял подошедшего ближе всех к воротам усиленной «связкой» и сообщил, что может так же перестрелять остальных. Ефрейтор Штайнер, пси-специалист, обдумал увиденное за пару минут боя с магами и добавил, что может придавить их пси-штормом и дать товарищам нормально стрелять.
Но Беззаботный приказал снайперам и «психу» не вмешиваться. И отвёл первое отделение, раскидав по мостовой гранаты с отложенным подрывом. Боеприпасов было достаточно, а вот батареи разеров перезаряжались медленно, как медленно восстанавливались силы после столь мощных пси-приёмов, который предлагал Ганс Штейнер.
Как и с карибу нас склоне, тактика сработала безупречно. Заряды потерялись на замусоренной мостовой и взорвались под ногами магов. Кого-то изрешетило осколками, кого-то сжёг напалм, кто-то утратил контроль над заклинанием и оказался им же сожран, кого-то просто убили пси-ударом или пристрелили.
Едва пал последний тёмный маг, облака ядошутки, слезоточивого газа, «R-flop» затянули ворота. Элементалисты пытались их развеять или сдвинуть на обороняющихся морпехов, но тут начинали работать снайперы, бившие прямо через стены.
Когда какие-то умники решили прочесать порт поисково-маркерными чарами, по их засвеченной позиции тут же отработал ракетчик. ПТУР упал сверху, пробив крышу дома, и рванул на первом этаже, схлопнув постройку.
Каких-то призыванных тварей, напоминавших горилл с зелёной шерстью и длинными клыками солдаты отбили без затруднений. Хоть их шкура и могла держать попадания тяжёлого гаусса, но оказалась бессильна перед связкой разеров и пси. А потом Павлюков засёк призывателей и перевёл огонь на них. Маги прочностью своих фамильяров не обладали.

Четверых металлических големов, довольно быстрых для своих размеров, но всё же слишком медлительных, чтобы сражаться с морпехами, размолотили на подходе Шварц и ракетчик Картер. Снайпер выбил своих конструктов относительно аккуратно, а вот противотанкист умудрился ушатать сразу двоих, разворотив попутно угол лабаза.

После такого, конечно, защитники горы Арис поняли, что с ними играют. Правда, было уже поздно.
Мирное население успело отойти от воздушного порта, оставляя всё расширяющуюся полосу нижнего города пустой. А Беззаботный бросил в психолинк.
"Снегири, это Беззаботный. Засранцы на нас висят плотно, гражданские отошли. Можете работать."
Высоко в небе вспыхнула пара десятков огоньков, быстро набиравших яркость. Прежде, чем разношёрстные силы обороняющихся успели отойти и смешаться с гражданскими, на их позиции стали падать ракеты. Фонтаны взрывов сломали построенный рубеж, заволокли припортовые кварталы дымом и пылью, посеяли панику.
Одна ракета прошла мимо горы и попала в железнодорожное полотно, ведущее на материк. Относительно слабый взрыв оставил десятиметровую воронку и надёжно пресёк возможность отступить на поезде.
Следом из зенита упали восемь "Снегирей", за пару десятков километров начав щедро поливать разерами и плазмой то, что осталось от рубежей обороны. Потрёпанные ракетами кварталы с остатками стражи и карибу просто смололо в щебёнку и пыль. Гася скорость, "Снегири" с громким рёвом прошли над горой и развернулись на новый заход. Но стрелять не стали, а открыли аппарели, выпуская десант.
Пока прибывшее подкрепление выпрыгивало из катеров, морпехи Беззаботного продвинулись вперёд, растянувшись вдоль разрушенных авианалётом кварталов
Тем временем из первых четырёх машин выпрыгнули два взвода Громобоев, взвод Детей Ночи и взвод Алмазных Щитов.
Летуны тут же включили движки, заходя на свои цели в верхних кварталах. Да, основная масса стражи и оленей была выбита воздушным налётом, но оставалось много купеческой охраны и некоторое количество карибу, которых надлежало добить.
Вторая четвёрка катеров прошла аккурат над перемолотыми и разрушенными кварталами, сбрасывая роту экв-повстанцев. Морпехи распределились из расчёта двое землян на отделение кобылок и двинулись дальше.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, гора Арис
Время 09.12
«Щиты», разделившись на две группы, спланировали к верхушке и подножию лестницы на гору. Кристальные пони, закованные в тяжёлые скафандры, укрытые мощными защитными полями, двигались сквозь разумных на лестнице как ледоколы. Одновременно, гвардейцы постоянно прокручивали через динамики обращение к гражданам не паниковать и не нападать.
Жители горы, решившие бежать, удивлённо смотрели на это чудо-юдо, но в большинстве своём были слишком напуганны пошедшей сегодня под откос действительностью, чтобы пытаться как-то помешать кристальным гвардейцам.
Вслед за которыми на каменные ступени и площадки сыпались вскрытые МЗИ и магией ошейники с экв, важенок, антилоп, зебр и других разумных женского пола. Те провожали гвардейцев круглыми глазами, не зная, как быть дальше. Домочадцы и "работодатели" их когда косились, когда бормотали под нос, но не мешали.
Меж тем кристальные пони очень внимательно осматривали толпу на предмет любых разумных, кто был похож на работорговца.
Наконец, пройдя несколько пролётов сверху вниз, лейтенант Оникс Шард наткнулся на одного из таких.
Сквозь разреженную здесь толпу двигалась небольшая процессия. Несколько охранников-грифонов клекотали и покрикивали, освобождая дорогу "господину Арушу" и сторожа цепочку из двух десятков скованных вместе экв, антилоп и двоих зебр.
Кот вздрогнул, когда рядом с ним остановился «Щит». Динамики скафандра звучали сухо, механически, когда Оникс решил дать купчине шанс.
— Стоять. Ключи от кандалов. Быстро,
Абиссинец только сморгнул зелёными глазищами и зашипел в ответ, распушив усы. Грифоны потянули из ножен сабли.
— Прочь! Это моя собст…
Шард не дал ему договорить, ударом копыта раздробив ногу и развернувшись при этом к одному из охранников-грифонов. «Щиты» получили перед наступлением приказ не церемониться, если работорговцы откажутся сотрудничать. И сам Оникс считал, что таким чудовищам не место на Эквусе. Ни на одной из его версий.
Сержант Серенити Ривер, сопровождавшая его, приняла на себя дргую пару грифонов-наёмников. Силовое поле спроецировалось под удар сабли первого и затем пробило голову, а второго птицельва разорвало плазменным выстрелом. Ривер правильно рассчитала направление так, что никого не задело разлетающимися останками и раскалённым газом.
Оникс же в это время быстрым движением раздавил голову упавшего абиссинца и кинулся на двух других грифонов. Первый птицекот взлететь не успел, вмиг оказавшись под закованным в тяжёлый скафандр кристальным понём. Сабля второго бессильно скользнула по защитному полю, даже не задев композитную броню. А вот МЗИ кристаллийца вскрыл обоих вместе с кольчугами без какого-либо усилия.
Окружающие едва успели шарахнуться в стороны от буйствующих поней, как Шард нацелился на приказчика и снова повторил требование выдать ключи. Такой же абиссинец, как и его господин, он решил не перечить отмороженному четвероногому, который меньше, чем за секунду укокошил именитого купца и охранников, известных на всю гору Арис фехтовальщиков. А ведь это чудо-юдо было ещё и не одно, и полосатый кот решил не спорить, дрожащей лапой протянув резервный комплект ключей Шарду.
Лейтенант перекинул связку подошедшей поняшке-медику.
Цитрин Роуз приняла их и двинулась к остолбеневшим от вида происходящего эквам. Те не сразу понимали, что вместе с бронированными "табуретками" пришла свобода.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобожденная, гора Арис
Время 09:21
В верхнем городе творился полный хаос и светопреставление.
Четверо Громобоев нарезали круги на бреющем полёте почти над крышами. В воздухе перекатывался вой и свист движков их бронекостюмов, придававших тяжёлым штурмовикам впечатляющую скорость.
Кто-то пытался остановить Громобоев стрелами, заклинаниями и неуклюжими болтовыми винтовками, являвшими тут вершину оружейного прогресса. Один умник-абиссинец так и вовсе умудрился зацепить арканом сержанта Фроста и с радостным воплем улетел вслед за ним. Движки костюма легко справились с восемьюдесятью килограммами кота-наёмника
Едва завидев подходящие цели, летуны проходили сверху и стреляли отвесно. Там, где промчались пегасы-штурмовики на улицах оставались лежать прожжённые разерами и разорванные плазмой карибу, погонщики рабов, надсмотрщики, работорговцы, которых удалось опознать.

Тех же, кто находился в слишком плотной толкучке, чтобы носящиеся на реактивной тяге пегасы могли выцелить и поджарить, ждала другая участь. Словно из ниоткуда под ногами возникали размытые тени, полосовавшие "лунными когтями", от которых не спасали даже рунные кольчуги немногочисленных здесь карибу. Сделав своё дело хищные силуэты растворялись без следа, скользя дальше.
Дети Ночи двигались сквозь толпу не наобум, как погло бы показаться на первый взгляд. Мохноухи целенаправленно шли к укреплённым целям в верхнем городе. Казармы стражи, которые не вышло разбомбить с воздуха из-за большого количества народа вокруг, здание гильдии магов, резиденция коменданта горы, удачно расположенные каменные особняки, наконец.
Едва у такого объекта оказывалось нужное количество Детей Ночи, Громобои давали залп, круша ворота, двери и проламывая дыры в стенах, в которые тут же устремлялись хищные тени.
В домах купцов, если они не занимались работорговлей, всё проходило относительно чисто- фестралы убивали только стражу, которая баррикадировалась внутри и не трогали жильцов. Лишь только ором оповещали, что лучше поснимать ошейники с домашних рабынь. Так, для профилактики.
Опустевшие казармы стражи много проблем не доставили. Тем более, что туда сейчас набились перепуганные жители. Отделение саблерогов вихрем промчалось по коридорам, осматривая и сканируя каждый закуток. Грохнув одного-единственного затесавшегося подрядчика, использовавшего рабские бригады, Дети Ночи покинули здание, наказав не выходить охреневшим гражданским.
Только лейтенант Миднайт Лайтнинг напоследок крикнула, перед тем, как выпрыгнуть в окно.
— Поищите болторез, ребята. Ошейники на кобылках уже не в моде,
А вот резиденция коменданта встретила Детей Ночи куде менее дружелюбно. Олений мастер рун успел даже поднять купол, который выдерживал залпы Громобоев и вновь колдовал что-то неприятное под ним. И это не считая засевших в обороне северных варваров, готовившихся встречать любого, кто пролезет под щит топорами, мечами и рунной магией

"Десвинд "Снегирям", снимите щит с резиденции. Пушки пегасов его слишком долго ковырять будут."
""Снегири" Дэсвинду, тебя услышали, четвёртый и шестой идут. Шуганите гражданских."

Саблероги споро раскидали амулеты ужаса и активировали их. Тут же улицы и сквер вокруг резиденции накрыл невыразимый, беспричинный страх, заставляющий бежать всех, кто не укрылся под магическим куполом. В улицах на короткий миг возникла давка, но так же быстро рассосалась.
Вот освободились от народа полоса в десять метров. В двадцать.
Когда ближайший к дому улепётывающий гражданский, рыжий алмазный пёс-лоточник, бросивший свою тележку с жареными орехами, умотал за тридцать метров, капитан Детей Ночи дал отмашку лётчикам.
"Дэсвинд "Снегирям", можете работать, мы расчистили местность."
""Снегирь" 4 и 6 Дэсвинду, тебя поняли, начинаем. Берегите уши, поняши."
Капитан только усмехнулся под шлемом. Кому реально надо было беречь уши, так это карибу под щитом…
Два катера навелись на резиденцию коменданта, падая с высоты. Ревущие плазменные очереди ударили в защитное поле, расплёскиваясь на нём нестерпимыми вспышками, с каждой секундой истощая магию. Под конец атаки «Снегири» дали из разеров, прошив подточенный щит и снеся крыло поместья, где не было замечено свечений мирных жителей.
Детям Ночи второго приглашения не потребовалось. Капитан возглавил атаку, легко преодолев на глазах развеивающийся и теряющий стабильность щит. Рунные обереги, что поддерживали его, сейчас стекали на землю раскалённым металлом и камнем.
Фестралы и саблероги ворвались через разрушенное крыло и окна, выбитые взрывной волной от разеров, одновременно охватив все три этажа резиденции. Не замедляясь, не давая пощады, ночные гвардейцы сшиблись с едва пришедшими в себя карибу.

Легко уходя от ударов секир и мечей, Дети Ночи будто бы танцевали, скользя от одного противника к другому с завораживающей грацией и скоростью.
Сержант Миднайт Лайтнинг, заходившая с центрального крыльца, обнаружила мастера рун. Но оправиться после падения щита мохноушка ему не дала. Текучей тенью поднырнула под ноги карибу, полоснув «когтями» в паховую артерию и успела уйти до того, как её окатила кровь. Ведомый фестралки, Расл Смоук, перескочил через упавшего оленя и снял разером вынырнувшего из запылённого коридора слева.

Капитан Десвинд, залетевший со своей парой Клауди Дрим в окно третьего этажа, промчались мимо забаррикадировавшихся в покоях служанок. Пятеро экв, газель и абиссинка только рты успели ркскрыть, как гвардейцы вынесли наружу дверь и исчезли в коридоре. Кобылки проводили их круглыми как плошки глазами, а дочь саванн только и смогла, что икнуть от удивления и шока.
Из-за того, что Дети Ночи атаковали резиденцию сразу с нескольких направлений, свита коменданта оказалась разделена и растянута. Первыми гвардейцы наткнулись на четверых карибу, которые до того следили за окнам
Оленей не спасло даже то, то, что они успели заметить тёмные силуэты в коридоре. Клауди запустила голографическую обманку, сквозь которую просвистел клинок первого, а Дэсвинд добил разером, подлетев по стене на расстояние удара когтей. Второй карибу успел только краем глаза заметить Сына Ночи и начал выпад. Разер соскользнул с его доспехов, заставив руны отчаянно вспыхнуть, но фестрал не стал втупую проламывать защиту, а взмахом когтей разорвал оленю горло. Лунное серебро без малейших проблем вспороло стальной воротник и плоть под ним.
От выстрелов Клауди прилёгли ещё двое оленей, получив прожжённые в головах и телах дыры. Кольчуги их не обладали качествами лат командира, которого зарезал Дэсвинд, и не смогли удержать разер.
Едва тела карибу успокоились на полу, Дети Ночи бегло просканировали обстановку и нырнули вглубь дома, к лестнице на второй этаж.

11.11.20… от Воцарения Сестёр

Эквестрия Освобожденная, гора Арис.
Время 09:46
Аврора Вэйв, как обычно сидела у окна в своей запертой снаружи комнате. Обрыдшая золочёная клетка была знакома до последней детали и сейчас единорожка пыталась в очередной раз отрешиться от мира, погрузившись в рисование. Мазки кисти по холсту уносили вслед за собой, туда, в сотворяемый мир, где было хорошо и спокойно.
Руки будто сами собой стали выводить легкокрылый силуэт, летящий над волнами пылающего рассветного моря. Тонкий и лёгкий, со струящейся по ветру гривой, он несомненно принадлежал экве.
Ему точно не понравится. Аврора усмехнулась и продолжила рисовать. Ну и пусть. Теперь уже всё равно. Всё равно, вряд ли она переживёт этот день. Ведь похоже горе Арис наступает конец. В городе слышны взрывы, странный треск и крики, всё приближающиеся к самым богатым районам. А ведь раньше никто и подумать не мог о том, чтобы напасть на гору Арис.
За окном раздался трещащий рёв, который длился и длился несколько бесконечно долгих секунд, в середине ещё и начав аберрировать, будто доносясь из двух мест сразу. Завершилось это громовым взрывом и очередной партией криков. Аврора задумчиво поводила ушами, гадая, что могло являться причиной такого странного явления. Единорожке на секунду показалось, что к этому как-то причастны те странные корабли, что кружат над городом.
Но звуки боя не отвлекли экву надолго и скоро Аврора полностью погрузилась в рисование, не желая замечать ничего вокруг. В который раз единорожка уходила от реальности в мир на холсте. В мир, где она была творцом, вольным художником, свободной.
Так что, когда дверь в её комнату сорвал с петель резкий удар, она не шелохнулась. Только в каком-то напряжении ожидала услышать тяжёлые шаги своего хозяина и его окрик. Правда, он никогда не выламывал дверей, что поселило в душе странную смесь из безысходности, зкмешательства и призрачной надежды.
Аврора продолжала наносить штрихи на картину, придавая летящему над волнами силуэту знакомые черты. Длинная, до копыт, переливчатая грива, проходящая весь спектр от алого на макушке до глубокого фиолетового на концах. Шкурка, напоминающая танец теней на дне мелководья. Длинный кисточковый хвост. И рог, такой же переливающийся, как и грива.
Лишь когда на краю поля зрения появилась приземистая тёмная тень, эква вздохнула.
— Не трогай мои рисунки,
Тень в ответ хмыкнула жеребцовым голосом.
— Даже не собирался. Однако, вам лучше уйти вглубь дома, подальше от окон,
Магия с лёгкостью разрезала ошейник, браслеты и наножники Авроры, заставив ту вздрогнуть. Впервые за очень долгое время ей перехотелось нырять в грёзы наяву. Впервые за очень долгие четыре года эква ощутила себя живой.
Художница перевела взгляд налево, где прежняя тень уже дошла до стены выставив над подоконником лишь странное продолговатое орудие на спинном манипуляторе. Закованный в глухую чёрную броню четвероногий саблерог почувствовал её взгляд. И, не поднимая забрала, чуть повернул голову в её сторону.
— Эскапировать уже не надо, скоро здесь развернут целителей. А пока не подходите близко к окнам,
А Аврора едва заметно улыбнулась. Ей было приятно, что незнакомец успел за короткий миг рассмотреть и понять её картину.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, высокая орбита
Время 15:04
Над безмятежной на вид голубой планетой кружились в слаженном танце четыре корвета. Хищные силуэты скользили в пустоте, прочёсывая локаторами и прицелами поверхность Эквуса, составляя картину происходящего на всём континенте в реальном времени.

Но даже когда находилась удобная для атаки цель, экипажи не торопились обрушивать дизрапторые удары, терпеливо ожидая целеуказаний с планеты.
И они поступали. Координаты, размер и характер целей приходили короткими кодированными передачами. И безмятежно плывущие по орбите корветы превращались в безжалостных хищников.
Вот приходит наводка на эшелоны с карибу, вышедший из Мейнхеттена и «Среброгрив» начинает накачку орудий. Стоило поездам уйти достаточно далеко, чтобы пригороды мегаполиса не оказались в зоне поражения, корвет даёт залп. «Иглоколы» отправляют через гиперпространство килограмм водород-борной смеси. Так, что она возникает над целью в реальном мире на скорости в одну пятую от световой, сжатая искривлением пространства. Свирепые вспышки сжирают составы и полотно, оставляет опалённый следы и глубокие кратеры на зелёной равнине.

«Борей» работал попеременно дизрапторами и иглоколами. Сперва вспышка преобразования массы в энергию обрушивается на такие же поезда с карибу и коллаборационистами, ушедшие из Ванхуфера, оставляя гриб, видимый из города за пятьдесят километров. После корабль переключился на отходящие от Лас-Пегаса военные транспорта. Дирижабли и реквизированные у богачей яхты стирало вихрем тёмной энергии, рвавшим материю, пространство, и время.
“Лазурит” стреляет в район горы Арис, получив наводку от наземных штурмовых групп. Дети Ночи и Громобои зажали там в ущелье йети и карибу и кораблю пришлось ювелирно выцеливать противников, чтобы не зацепить своих. Но стрелок не подвёл, дизрапторный шквал прошёлся точно вдоль ущелья.
"Клён" бьёт из иглоколов по филлидельфийским холмам, испаряя эшелоны. Карибу, что выдвинулись из города по зову "Даинна" так и не увидели пришельцев.

Когда в воздухе, на земле и в море не осталось целей, корабли навели орудия на один ничем не примечательный квадрат в глубинах эквестрийских глухоманей. Единственное, что выделяло эту точку, едва заметная сигнатура очень нехорошей магии. Старой, тёмной, жадной, но дремлющей до поры, как и её хозяин.
Но проснуться скверне было не суждено. Четыре корвета дали одновременный залп.
Сперва по старым покатым горам ударили иглоколы, обрушивая на неприметную пещеру ускоренный до релятивистской скорости вольфрам. Шар плазмы едва успел распухнуть, вгрызаясь в гранитные породы как в пенопласт, как дали залп дизрапторы. В этот раз экипажи не ограничились одним только штатным действием орудий, влив свою волю к разрушению и гнев. Структурированный психосилами, ураган тёмной энергии не только распылял материю и протирал пространство через мелкое сито, он стирал и расщеплял упорядоченные энергетические структуры заклятий.
Вслед за первым «контрастным» залпом корветы дали ещё один. И ещё. И ещё.
Квадрат, где находилось логово Грогара, древнего некроманта, заставшего время ещё до объединения народов, был простерилизован. На месте фонившей тёмной магией пещеры теперь была огромная воронка, где расплавленный камень сплетался в причудливой мозаике с источенными тёмной энергией породами.
Неизвестно, могла ли пробудить старого козла освободительная операция, в ходе которой за короткое время было пролито много крови, но никто не хотел рисковать. И применение корабельных главных калибров санкционировали сами Сёстры этого мира.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Мейнхеттен.
Время 15:34
В штабе гражданской обороны царила паника. Система оповещения включилась сама по себе и теперь транслировала обьявление о скором прибытии важной персоны и сборе стражи и боеспособных карибу в Галоп-парке. Аппаратура перестала слушаться команд с пульта, будто кто-то смог врезаться в линию и передавать свои сигналы.
Из здания работников не ввпускали несколько оленей, занявших позиции вокруг первого этажа и на крыше. При том, как они туда попали никто не мог сказать. И вели себя эти карибу совсем неправильно. Пытавшихся выбраться на улицу экв вернули обратно спокойно и даже вежливо, посоветовав держаться в здании подальше от окон
Мало того, все источали леденящую ауру, от которой хотелось спрятаться в уголок и переждать
А вещательная сеть тем временем продолжала распространять воззвание.
Второй раз за день Галоп-парк наполнялся народом. Ещё недавно отсюда боеспособные карибу и стражи-эквины грузились на эшелоны, и теперь тут снова была толпа. Только вот настроение витало уже совсем другое.
Откровенно непонятный сбор всех карибу-патрульных и стражей вызывал беспокойство.
Оставшийся за старшего заместитель командира городского гарнизона пытался хоть немного привести текущее сборище к порядку. Пока он перекрикивался с такими же не понимающии происходящего десятниками и сотниками, по земле скользнула тень.
Над парком заложила разворот влекомая фестралами колесница и пошла на снижение у помоста, с которого несколько часов назад выступал Даинн.
Из повозки выпрыгнул незнакомый никому из присутствующих карибу и двинулся к замкоменданту, извлекая из-за пояса футляр со свитком. Мейнхеттенский карибу успел только рот открыть, чтобы поприветствовать гостя, как он на миг подёрнулся цветной рябью из мелких точек.
Замкоменданта сморгнул и вот перед ним уже стоит не сородич а аликорна в синих с серебром полных латах. Луна подняла забрало и одарила присутствующих очень и очень нехорошей улыбкой. Зрачки принцессы при этом вытягивались в узкие хищные щели, а голос лился жгучим, разьедающим ядом.
— Ка-а-акая встре-е-еча. Сколько тут бравых жеребцов, аж глаза разбегаются...
Эквины как-то струхнули. Даже мозг, поражённый оскверняющей магией, был способен понять, что принцесса задумала нечто очень и очень неприятное для всех присутствующих. Более того, она знает как и может это провернуть
Но замкоменданта не понял. И дёрнулся к Луне, намереваясь скрутить и выиграть время для своих товарищей, чтобы пленить осмелевшую экву.
Его оборвал резкий выстрел, заглушивший щелчок захлопнувшегося шлема принцессы. Плазменный лайнер, закреплённый на запястье Луны, вырвал из тела замкоменданта добрую треть, раскидав горелыми клочьями. Кинувшегося следом карибу принцесса распылила магией вместе с помостом. Вслед за дезитнеграционным заклятьем воздух сотряс клич аликорны
— СЫНЫ ТЕРРЫ, ЗА МНОЙ! СМЕРТЬ ПРЕДАТЕЛЯМ!
И выяснилось, что Владычица Грёз прибыла не одна. Маскировочные поля отключились, являя взглядам отделение спецназа и взвод мобильной пехоты, уже рассыпавшийся широкой цепью.
Бой был недолгим. От разьярённой аликорны и землян не ушёл никто. Ни один стражник и ни один карибу не выжил и даже не успел поднять руки. Когда избиение завершилось, принцесса взмыла в воздух и взяла курс в сторону мэрии.
Люди следовали за ней, кто бегом по улицам, кто перемещаясь по стенам и крышам домов. До мэрии было недалеко, буквально пара километров, которые авангард наступления преодолел за какие-то три минуты.
Порой получались смешные ситуации, когда мирных жителей, бегущих прочь от парка с криками, обгоняли морпехи. Солдаты в скафандрах даже быстроногих эквинов делали как стоячих, на ходу крича сохранять спокойствие и не подаваться панике.
Это, как минимум, ввергало эквинов в некоторый ступор, мешавший паниковать и делать глупости.
В воздухе же Владычица Грёз даже не обращала внимания на на мимопролётных пегасов. Лишь раз рявкнула на крыло стражников, появившееся из-за небоскрёба. Золотобронные крылатики от такого охренели и остались болтаться в вихревом следе аликорны. Один из них только ткнул ей вслед пальцем с выражением полного шока на лице. Старший в ответ только покачал головой и пробурчал, что надо было увольняться раньше.
А у здания городской управы Мейнхеттена уже садился "Снегирь", перекрашеный в синий и серебро, и несущий герб принцессы ночи. Когда пропала нужда притворяться колесницей принцессы, катер тоже выключил маскировку.
Вид космического корабля одновременно будил любопытство и пугал эквинов и экв. С одной стороны, хорошо знакомая символика Владычицы Грёз, даже девиз под гербом её. С другой, машина совершенно непривычного вида.

Неужто слухи насчёт пришельцев оказались правдивы? Почему, без сомнения, инопланетный корабль несёт геральдику Луны?
— НЕ БОЙТЕСЬ, ЖИТЕЛИ МЕЙНХЕТТЕНА! ПРИНЦЕССА НОЧИ С ВАМИ!
Едва "Снегирь" коснулся шасси асфальта, Луна со свистом приземлилась на чуть скошеную консоль. Откинула забрало и расправила крылья, обтянутые микросеткой эммитеров силового поля. Королевский кантерлотский голос легко накрыл и заглушил все разрозненные крики и шум толпы.
— ПРАВЛЕНИЕ ПОГАНОГО УЗУРПАТОРА ОКОНЧЕНО, КАК И ЕГО ЖИЗНЬ. И МЫ ОБЪЯВЛЯЕМ ВСЕНАРОДНО О ВОССТАНОВЛЕНИИ ДИАРХИИ! РАБСТВУ ЭКВ ПРИШЁЛ КОНЕЦ! МЫ НЕ ПОТЕРПИМ БОЛЬШЕ ИСТЯЗАНИЙ И ИЗДЕВАТЕЛЬСТВ НАД НАШИМИ ПОДДАННЫМИ!

Стоя на крыше катера, как на пьедестале, Луна воздела руку, требуя тишины на площади.

— НЕТ НУЖДЫ ПУГАТЬСЯ МОЕЙ СВИТЫ. ЭТИ ВОИНЫ НЕ ПРИЧИНЯТ ВРЕДА МИРНЫМ ЭКВАМ И ЭКВИНАМ,

Словно подтверждая это, солдаты поминутно выкрикивали вопросы не нуждается ли кто-то в медицинской помощи. И настоящий ажиотаж вызвало объявление сержанта о том, что скоро длставят спецаппаратуру для восстановления рогов и крыльев.

В воздетой руке Владычицы Грёз формировалось сложное заклинание, пульсируя в такт с пульсацией ауры вокруг нарожника. Яркость его быстро нарастала и наконец принцесса высвободила чары, аквамариновой волной захлестнувшие всё вокруг.
Где проносилось заклинание там сами размыкались кандалы, падали на асфальт ошейники и крыльевые чехлы. Волна прокатилась по городу от края до края, не пропустив ни один уголок.

Луна усмехнулась, видя как в толпе на площади одна за одной расцветают неверяще-радостные улыбки экв. Как в их глазах зажигается свет, как безысходность и отчаяние тают, как ледышка на сковородке.
Далеко не каждый жеребец разделял эту радость, но ни один эквин не решался даже возвысить голос лицом к лицу против Владычицы Грёз.
А принцесса продолжила.
— ВЗДОХНИТЕ СВОБОДНО, МОИ МАЛЕНЬКИЕ ЭКВЫ. ПОЧУВСТВУЙТЕ ВОЛЮ, ПОЛОЖЕННУЮ ОТ РОЖДЕНИЯ. ОТНЫНЕ И ВПРЕДЬ БУДЕТ ТАК. А МОЙ ПЕРВЫЙ УКАЗ, КАК ЗАКОННОЙ ПРИНЦЕССЫ: ВСТРЕТЬТЕ ДОКТОРОВ, ЧТО БУДУТ ВОССТАНАВЛИВАТЬ КРЫЛЬЯ И РОГА. ВЫЗВОЛИТЕ ИЗ УЗИЛИЩ НЕСПРАВЕДЛИВО ЗАТОЧЁННЫХ И РАЗДЕЛИТЕ С НИМИ РАДОСТЬ!
Глядя на то, как волнуются мейнхеттенцы, как всё чаще и чаще в воздух взлетают звонкие кобыльи голоса, благодарящие и славящие её, Луна на могла сдержать улыбки.
Заметив, как из толпы отпочковывается небольшая группа экв, явно намеревающихся подойти поближе, принцесса легко спрыгнула с корабля и двинулась им навстречу.
Алая с белоснежной гривой корнорожка, пегаска с очень красивой индиговой шубкой и нежно-сиреневой гривой, светло-серая земноэква с кремовыми "носочками" и "перчатками" шли к Луне как во сне. Весь их мир сейчас сжался до возвратившейся принцессы, принёсшей свободу.
— В-ваше Высочество? Это... Это всё взаправду?
— Мы не спим? Ваше Высочество, это ведь всё реально?
— Принцесса...

Луна шагнула навстречу трём эквам и укутала их крыльями с тёплым вздохом
Над Мейнхеттеном показался клин "Снегирей". Машины снижались, проходя над широкими проспектами, высаживали экв-восставших и мобильную пехоту и снова взмывали ввысь.
— Да, мои маленькие эквы. Всё взаправду,
Прибывшие силы расходились по Мейнхеттену, прочёсывая улицы, сканируя дома, разнося весть о восстановлении на троне Сестёр и скором прибытии медиков.

Новы виток

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, северо-восточное побережье.
Время 15:43
"Снегирь" шёл вдоль побережья, снимая карту местности сам и с помощью выпущенных дронов, что следовали за ним как гуси за вожаком.
Одной из целей полёта разведывательного катера был городок, в котором орбитальная группа засекла странные свечения и психофон. С одной стороны, там точно были карибу, но с другой, ярко пылала надежда и радость экв. Сочетание, трудно представимое в действительности и возможность задеть гражданских сдерживали орбитальную артиллерию и возможность авианалёта.

Разведдроны, отставшие от своего ведущего, опустились в городок, который назывался Линдисбарн.
Пилот разведкатера, облетая деревню широким, в двадцать километров, виражом, порой подключался к камерам дронов, сновавших сейчас внизу на улицах. Оптика "Снегиря" давала великолепную картинку, но маленькие глазки "Клопов" дополняли её деталями. Гоша Мамкин в жизни повидал всякого, но сейчас был заинтригован. Отправив в центр сообщение, что посылать ударные катера или пехоту не нужно, он вернулся к контролю обстановки в воздухе.
Штурман же погрузился в анализ входящей информации. И то, что сейчас слали разведдроны, облетавшие улочки города, могло бы иного и ввести в ступор своим диссонансом. Но Эндрю Келлер повидал за свою жизнь много, имел сильный и хорошо защищённый разум, вдобавок стабилизированный и укреплённый матрицей, и виды разворачивающегося внизу действия вызывали разве что интерес.

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер.
Время 15:52
Доносящиеся из-за двери дробные очереди хлопков и удары заставляли муть полусна-полузабытья-полуяви Бриллианс колыхаться волнами в такт. И в этом тёмном зыбком мареве плыли видения настоящего и прошлого, порой причудливо сплетавшиеся в нечто фантасмагоричечкое.

От одного кольнуло и защемило сердце, когда перед ней снова проплыл и угас образ дочери.
Просыпаться от голоса соседки по камере было почти больно, столь желало истощённое тело отдыха. Но прикованная в паре метров пегаска была настойчива.
— Бриллианс! Бриллианс, проснись! Ты слышишь это?
Эква нехотя выплыла из своего липкого полусна, окончательно попрощавшись с видением дочери, прижимающейся к плечу кого-то в странном комбинезоне. Розовые локоны поверх тёмной оливы окончательно растворились в сумраке подвала.
— Ммхрм? Что такое, Дэйдрим?
Словно отвечая ей, за дверью раздавались тяжёлые шаги, совершенно непривычного, перекатывающегося звучания.
— Бриллианс, ты у нас самая чуткая! Ты можешь расслышать, что там проис...
На стенах уже плясали странные отсветы от того, что происходило снаружи. И, не дав договорить Дэйдрим, затрещала и захрустела дверь, выдираемая из косяка с мясом. Причём тащили наружу, словно опасаясь, что удар внутрь может повредить кому-то.
Бриллианс сглотнула и усмехнулась.

— Держитесь, сёстры. Похоже, сегодня наши муки закончатся,
Когда дверь вырвали, эквам показалось, что камеру зашёл то ли рыцарь в полном доспехе, то ли голем. За его спиной коридор заливал тот колючий белый свет, который до того виднелся в зарешёченном окошке.
А потом над плечом вошедшего солдата зажёгся шеврон с красным крестом. И "гость" мягким, чуть механическим голосом сообщил.
— Филледи, не беспокойтесь. Всё хорошо, мы медики. Сейчас окажем первую помощь и вытащим отсюда,
Вслед за ним вошла эква в бронекомбезе, над плечом которой тускло светился такой же шеврон медика.

Не говоря больше ни слова, единорожка и человек опустились перед прикованными эквами, освобождая их. Эква-медик отстёгивала от разгрузки и раздавала фляги с тоником и внимательно следила за действиями человека, работавшего медсканером над голубой земноэквой.
Зелёная пегаска с персиковой гривой, едва освободившись от оков, с жадностью присосалась к фляге, едва не подавившись. Не вставая, откинулась на стену и допила остатки уже более спокойно. На предложение помочь подняться только чуть застенчиво улыбнулась.
— Извините, три дня без воды. И пожалуйста, помогите Вайс Соуф!

— Её буквально вчера к нам кинули, жёстко испоротую, она так и не пришла в себя,
Эква-медик протянула пегаске батончик сухпая, а солдат разрезал оковы Вайс. Удерживая её телекинезом, вытащил из подпространственного кармана скафандра скрученные носилки из "умной ткани". Обработав обильные рассечения земноэквы аэробинтом, опустил её на развернувшееся и затвердевшее полотно.
— Ты сможешь сейчас идти? Не бойся, Коллинз позаботится о твоей подруге. Он отличный хирург,

— А Коллинз?

Дэйдрим махнула рукой в сторону человека, сейчас работавшего автомедом и псионикой над особо сильными рассечениями Вайс.
— Верно, это и есть Стив Коллинз. А я Блиссфул Релиф,
Упомянутый Стив вынул из того же подпространственного кармана тонкую металлическую штангу и мешок капельницы. Зафиксировал у изголовья носилок, поставил пребывающей в забытье земноэкве систему и переключился на третью освобождённую.
Кисточковая единорожка, светло-бежевая с волосами воронова крыла благодарно приняла флягу и пила неспеша, насколько это вообще было возможно в её состоянии.
— Ох, какое блаженство… Спасибо вам, что пришли на помощь. Как я понимаю, прежние хозяева этого места уже никому не скажут слова против?
Морпех удивился такой спокойной и сдержанной речи. Пожал плечами, легко отрываясь от пола вместе с носилками, которые он держал за изголовье.
— Нет, не выскажут. Мёртвые карибу вообще ребята молчаливые,
— Прекрасно. Бриллианс Кантата. И спасибо вам,
— Стивен Коллинз. Филледи, следуйте за Блиссфул, она отведёт вас в госпиталь, где вам вернут рог. Правда, очередь там...
— Ну, думаю я смогу потерпеть ради такого,
Кисточковая единорожка оперлась на руку морпеха и поднялась, чуть покачиваясь, но всё же уверенно. Вместе с Блиссфул помогла встать Дэйдрим, которую эква-медик взвалила на себя невзирая на протесты.
Бриллианс улыбалась. И весь разум её сейчас занимали мысли, что нужно будет из копыт выпрыгнуть, но найти дочь. Ведь прошло больше шести лет, как она последний раз видела Вельвет. Бриллианс почему-то была уверена, что встретит её в скором времени, и уверенность эта согревала душу.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кристальная Империя
Время 17:21
Великолепный дворец, возносился к небесам. Стоило присмотреться и сверкающие элементы превращались в чистые идеи и концепции, обретшие своё воплощение.

Сомбра просканировал картину последний раз и вывалился из контакта разумов.
Алебастровая единорожка с шоколадной гривой, державшая его на руках, удивлённо моргнула. Аура её стремительно наливалась жизнью и силой, взгляд прояснился, пропала скованность движений, распрямились плечи и спина.

— Ох... Что это было? Малыш, ты ничего не почувствовал?
"Смоуки" сделал самую честную мордашку, на какую был способен.
— Нет. А что такое?
Пёрфект Акьюраси тряхнула головой и как-то странно взглянула на Сомбру, который сидел у неё на руках в облике жеребёнка. Тень подозрения зародилась в глазах эквы-архитектора, но маг аккуратно коснулся её разума, рассеивая тревогу.

А потом Глимин Айс, кристальная пегаска нежно-сиреневого цвета с белой гривой, потянулась потрепать его за ушки. Второй раз за эту минуту. Разум её Сомбра уже восстановил и более лёгкая по характеру эква-курьер просто наслаждалась обретённым спокойствием, не особо задумываясь о его истинных причинах.
Воспользовавшись тем, что обе эквы отвлеклись, Сомбра аккуратно навёл сонные чары, незаметные, но действенные. Не рубившие на месте, но очень настойчиво подталкивавшие найти удобную лежанку и упасть.
Пегаска протяжно зевнула, прикрывая мордочку крылом. И без особого сопротивления со стороны Пёрфект, отобрала "Смоуки"
— Что-то спать захотелось. Я пойду придавлю подушку, Акьюраси,
— А жеребёнок тебе зачем для этого, Глим? Неужели в качестве плюшевой игрушки?
Сомбре стоило огромных усилий сохранить ровное выражение морды. С одной стороны, объятия и ласки, которым эквы обычно подвергали попавшего в руки "жеребёнка", были приятны. Но с другой была его гордость.
— Эй! А меня ты спросить не забыла?

"Смоуки" возмущённо надулся, распушив щёки и грудку, усиленно имитируя праведное возмущение. Даже Акьюраси пробрало и она чуть улыбнулась.
— Прости, Смоуки. Я тебя отведу к докторам, а Глимин пока поспит,
Но никто никого никуда не увёл. Едва Акьюраси потянулась забрать Сомбру с рук Глимин, маг усилил чары, заставив обеих экв повалиться на одну кушетку и сладко засопеть.
Чуть понежившись в тёплых объятиях маг расплылся облаком дыма и внёс финальные правки в память и разум Акьюраси и Айс, заставив считать всё произошедшее сном.
Выскользнув в коридор, Сомбра вновь материализовался в своём обычном облике и просканировал окружение.
Госпиталь для ментально пострадавших был идиллически спокоен. Впервые за последние дни наметился небольшой перерыв, когда все самые тяжело травмированные эквы прошли через восстановление.

Маг работал как машина, не останавливаясь ни на минуту, собирая разум за разумом по осколкам и обрывкам, нещадно корчевал страх и безысходность, залечивал раны душ.
И даже сейчас, когда Сомбра стоял в коридоре госпитального комплекса, ловя первые секунды покоя, эти сознания одно за одним проносились перед его внутренним взором, сверкая как невозможной сложности и красоты калейдоскоп.
Среди пациенток первой очереди подавляющее большинство были эквами умственного труда, с яркими, сильными сознаниями, которых ломали намеренно и целенаправленно. Чародейки, архитекторы, математики, музыканты, химики, социологи, психологи, физики, писательницы, управленцы.
Каждый исцелённый разум были уникальны, не повторяясь ни в чём, ни в малейшей детали. Лишь иногда приобретая дразнящую похожесть, которая оборачивалась ещё большими различиями.
Перебирая их образы, как фантастические самоцветы, Сомбра испытывал странную смесь чувств. Воедино сплелись восхищение красотой и гармонией этих сознаний и тёплая радость от того, что эти они с его помощью вновь обретали целостность и изначальную яркость.
Маг довольно вздохнул и порысил в сторону своего кабинета, бросив Шаттред короткий телепатический образ. Будучи полуматериальным существом, он не нуждался во сне так, как живые. Сон ему заменяла глубокая медитация, когда Сомбра стягивал из изнанки мира новую силу взамен потраченной.
В кабинете всё уже было готово, стараниями Турмалин. Мага ждала застеленная кушетка, курящаяся палочка благовоний и сама Турмалин, встретившая единорога глубоким поклоном.
— С возвращением, мэтр. Всё как вы и велели,
— Хорошо. Поступали вести, пока я работал?
— Да, мэтр. И... Вам лучше взглянуть самому,
Кристальная эква чуть прижала уши, явно чувствуя себя виноватой в том, что подала Сомбре дурные известия. Маг, бегло просмотрев несколько бумажных записок и сообщений на планшете секретарши рассмеялся. Хоть увиденное и обещало гору работы выше Кантерхорна, Сомбра даже в бытность тираном Кристальной Империи не казнил гонцов за дурные вести. Такое случается, а быстрокрылых пегасов ещё поди найди.
— Не ты причина этого вороха задач. Ты хорошо выполняешь свою работу, милая моя,
Единорог коротким заклинанием очистил копыта и влез на кушетку. Зубастая ухмылка его при этом растянулась ещё сильнее, когда единорог почувствовал сладостно-тягучую вспышку эмоций от секретарши.
— И мне нравится это рвение. Так что расслабься, Турмалин,
Тёмный чародей поудобнее устроился на кушетке и мгновенно провалился в глубокую медитацию. Став тенью, Сомбра погрузился в пучины изнанки мира. Шёпот и шелест призрачных силуэтов и потоков силы окружил его, подхватил и закачал на своих волнах.
Раньше, до сделки с Каденс и получения матрицы, маг считал, что на изнанке мира можно найти только что-то тёмное, как поведал ему древний гримуар. Но тогда Сомбра счёл это достойной ценой за бессмертие.
Как он тогда был наивен.
Сейчас, погружённый в море теней, маг понимал, что в них есть решительно всё. То, что раньше скрывалось за пеленой тьмы, теперь воспринималось легко.
Мир теней был по-своему прекрасен, полон величественного покоя и тишины, которых порой так не хватало в мире живом. Пребывая здесь даже в виде проекции, Сомбра отдыхал душой, то скользя по призрачным волнам то сам становясь ими.

Заодно маг проводил полную и доскональную инспекцию собственного сознания, одновременно с созерцанием мира теней вокруг созерцая себя как ещё одну тень.
В очередной раз единорог убедился, что матрица встала крепко и вырвать её, не повредив собственное сознание, невозможно. Структура буквально растворилась в разуме Сомбры, став полноценной его частью, даруя новые силы и возможности, накладывая новые ограничения и отсекая и изменяя всё, на взгляд создателей, ненужное.
Маг некоторое время изучал логику работы матрицы, рассматривал её так же, как до того рассматривал разумы сломленных экв. Картина в целом, ему нравилась. Пусть матрица и меняла некоторые стороны личности, но она же надёжно страховала от безумия и одержимости, которые могли настигнуть при малейшей ошибке в работе с тенями.
На этой ноте Сомбра вынырнул из мира теней, вновь ощутив физическое тело. Не открывая глаз, чародей улыбнулся, чувствуя, как его гриву бережно расчёсывают.
Сомбра открыл глаза, встретившись с полными благоговения взглядом Турмалин. Маг не стал её прерывать, позволив и дальше ухаживать за собой. Воспринимая ласку эквы с лёгкой улыбкой, Сомбра буквально физически чувствовал, как крепнет её привязанность и желание служить, постепенно превращаясь в жажду принадлежать.
Маг осознавал, что мог заставить Турмалин делать что угодно, лишь поддерживая в ней убеждение, что она желанна и нужна. Немного внимания, немного властности даже в рабочей обстановке и Шаттред его целиком и полностью.
Раньше такая власть даже над одной кобылкой напрочь бы снесла Сомбре башню, но сейчас маг контролировал себя куда лучше.
Всласть понежиться под ласками секретарши не дал звонок комма
— Майор Харпер. Мэтр, вы не заняты сейчас?
— Нет, товарищ майор, раз уж я принял вызов. Чем обязан?
— Нужно ваше присутствие на допросе. Казематы Шпиля, минус пятый уровень. Думаю, вы понимаете, о ком я,
— Конечно, понимаю. Ждите, товарищ Харпер, скоро буду,
Сомбра отбил вызов, довольно скалясь. Наконец-то у особистов дошли руки тряхнуть местную Кристальную Чету. Если правильно задавать правильные вопросы, то даже из Каденс-эквы можно будет выжать много полезного, не говоря уже о Шайнинге. А в том, что человеческие спецы умеют это делать, Сомбра не сомневался.
— Шаттред, я отлучусь, не знаю, на сколько... Но к моему приходу будь готова,
Под взглядом мага Шаттред вздрогнула, широко распахнув глаза. Кровь бросилась ей в лицо и Сомбра добил вспыхнувшую экву.
— Я дам тебе повод, которого ты так жаждешь,
Единорожка не смогла сдержать улыбки и прикусила губу, представляя себе, что будет по возвращению мага.
Сомбра усмехнулся и вышел из кабинета, радуясь исполнительности и рвению своей "секретарши". Турмалин оказалась самым настоящим бриллиантом.

11.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Освобождённая, Балтимейр
Время 21:23
В городе разворачивались спонтанные гулянья. Вместе с сумерками на улицы выходило всё больше и больше экв, кто искренне радовался полученной свободе. Немногие в этот вечер решили остаться дома. Немногие предпочли общество своих жеребцов стихийному празднику. Да и сами эквины не торопились присоединяться к гуляющим. Многие понимали, что это не их праздник, не их радость. Многие помнили о том, как недавно обращались с эквами. Многие понимали, что этот праздник принадлежит кобылкам. Потом, конечно, будет примирение и воссоединение, но это потом.
Небольшой гарнизон, понимая, что останавливать порывы освобождённых плохая идея, решил действовать по принципу "не можешь бороться- возглавь". Не считая дежурной смены, патрулировавшей город, и ополченцы и мобильная пехота присоединились к организации. Попутно повстанцы и солдаты послеживали, чтобы никто не покалечился и не наломал дров. Ведь наспех сформированные из бывших "чёрных" "народные дружины" сами бы точно не справились, и глупо было бы упрекать их за то.
Буквально через несколько минут после начала морпех снял с фонтана на центральной площади первую экву. Чёрная с белой гривой, "носочками" и "перчатками" желтоглазая саблерожка взобралась на скульптурную группу и оттуда горланила, размахивая флагом Эквестрии.
— Ййююхууу! Свобоооодааа! Эквя-я-яши, свобооодаааа!
Слезать сразу эква не захотела, душа её требовала выхода в радостном кличе. Аргументы о том, что в подпитии лазить по верхотуре не следует, были проигнорированны. Морпех, с самого начала знавший, к чему это приведёт, подхватил саблерожку телекинезом, когда она таки сверзилась с памятника строителям ГЭС.
Желтоглазка, мягко опустившись на землю, икнула и одарила человека широкой улыбкой. Обняла и чмокнула прямо в забрало шлема.
— И снова ты выручаешь экву в беде, солдат. Мне это нравится,
Отлипнув от морпеха, саблерожка быстро влилась в одну из гуляющих по улицам компаний и убрела куда-то под совместную песню, выводимую удивительно стройно и плавно. Эквы были музыкальными созданиями.
Тут и там виднелись оленьи важенки, пребывавшие в полной счастливой прострации и шоке от внезапно свалившейся на голову свободы. Эквы затаскивали оленяш в свои компании, на ходу рассказывая и объясняя все прелести вольной жизни.

Один раз гуляющие эквы умудрились спровоцировать противоракетную автоматику идущего на посадку "Снегиря". Фейерверк, неизвестно где найденный, оказался с приветом и пошёл сторону катера. И за километр от него оказался сожжён оборонительным разером. Пилот, который вёз пассажирок на восстановительные процедуры, высказал пару ласковых на общей частоте, вынудив ближайший патруль ополчения увести запускавшую фейерверки компанию подальше от посадочной глиссады. Празднующие, узнав, что их фейерверков шарахаются катера с будущими пациентками восстановительного госпиталя, не стали спорить и быстро отошли подальше, в этот раз учитывая дальность срабатывания тревожных систем.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Балтимейр
Время 21:38
Файр Волл сидел один в пустом доме и слушал звуки праздника, доносившиеся с улицы. Земноэквин не зажигал света, пребывая в раздумьях о будущем, и крутил в руках стакан с виски. Половина литровой бутылки уже ушла, но опьянение всё не приходило.
Раз за разом строитель спрашивал себя может ли он и дальше находиться рядом с эквами, с которыми провёл последние десять лет? Может ли он попытаться снова стать для них кем-то не чужим? Может ли он попытаться восстановить то доверие, что было до оккупации? Когда он подстроился под новый порядок, посчитав, что война проиграна и лучшее, что можно сделать это попытаться сберечь то немногое, что возможно?
Только вот это «немногое» оказалось слишком уж немногим на самом деле. Волл не смог уберечь Дрими Лейс, единорожку из своего табунка, от вивисекции. Не смог отстоять крылья Шиммерин Трек, своей пегасочки. Только Эндлесс Тред и Мосси Пайн, земноэквы, не пострадали физически. Но раны моральные были и у них, несмотря на то, что Файр никогда не вносил домой «положенное» обращение с кобылками. Ведь наверняка им не делалось легче от того, что дома их жеребец вёл себя как и раньше.
На что он вообще годился, как глава табуна, как опора? Может, ему стоит уехать куда-нибудь, оставив всё кобылкам? В обновлённой стране найдётся много мест, где потребуются сильные руки строителя, благо у Волла с этим проблем не было.
Допив стакан, земноэквин стал вспоминать, куда последний раз сунул документы на дом и банковский счёт и пустые бланки доверенностей. От поисков его отвлёк шум из прихожей и звонкие голоса кобылок, вернувшихся с празднества.
— Волл! Волл, ты дома? Тут Дрими и Трек из госпиталя вернулись, выходи новые рог и крылья обмывать!
— Кобылки, что там такое шебуршится? Думаете, Кирпичик наш опять надрался?
— Файр? Ты чего в темноте обретаешься, как фестрал зубастый?
В гостиной зажглись осветительные кристаллы, повинуясь магическому импульсу Дрими, и вошли кобылки. Единорожка, снова звеневшая магией, при этом выглядела довольной сверх всякой меры.
— Пиу! Да будет свет!
Файр, шаривший в шкафу, где хранил бумаги, обернулся и застыл. Он не увидел на лицах экв ни тени укора, ни следа отвращения, которые, как он думал, они должны к нему испытывать. Глаза кобылок светились радостью, особенно пегаски и единорожки. Эквин на секунду забыл как дышать, пытаясь отстраниться от вспыхнувшей безумной надежды, которой он не заслуживал по своему убеждению.
Повесив голову и не поднимая взгляда на кобылок, строитель тихо вздохнул.
— Эквяши, я… Простите. Если сможете, простите, что не уберёг,
Файр кивнул на зажатые в руке документы.
— Я оставлю вам дом и всё, что есть. Сам куда-нибудь денусь, чтобы глаза не мозолить,
Дрими подошла к своему жеребцу и молча обняла его.
— Было больно, Файр. Но ты дал нам надёжное прибежище,
Следом Шиммерин ласково дохнула ему на ухо и укутала крылом, сверкающим новыми серебряными перьями.
— Ты давал нам место, где можно укрыться от безумия вокруг. У большинства экв не было и этого, Волл,
Эндлесс и Мосси подошли следом, так же присоединяясь к объятиям.
— Ты делал наш дом домом, а не просто крышей над головой,
— Мы прощаем тебя, Файр,
Если что и могло вышибить слезу из потрёпанного жизнью эквина-строителя, так это объятия и слова, которые эквы дарили ему сейчас. Файр прижал к себе Дрими, Мосси, Трек и Эндлесс, сам не свой от накатившего счастья и облегчения. Строитель чувствовал их тепло и сам себе не верил, что это сейчас взаправду.

Мосси потёрлась носом под ухом эквина и усмехнулась.
— Мы тебе глинтвейна принесли. Но на вискарь-то ты не будешь?
— Как раз буду, Мосси. Дай мне немного поизгаляться над собой, чтобы чувство вины загладить,
— Ну уж нет! Файр, куда грабли тянешь?! Поставь термос, несчастный! Дрими! Укуси его, чтоб одумался!
Единорожка с рычанием угрызла ухо земноэквина и стала шутливо мотать его, под довольный смех табунных сестёр и самого строителя.
Ведь Файр за второй шанс не раздумывая отдал бы и правую руку.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, на подлёте к Лас-Пегасу
Время 22:15
Луна, откинувшись в кресле, задумчиво смотрела в потолок катера. Мысли принцессы сейчас были далеко от скорой высадки в туристическом городе и его предстоящей зачистки.
Звездногривая раз за разом прогоняла в памяти то, что узнала ранее о кораблях-невидимках, сопоставляла с ощущением той огромной тени на Селене.
Это точно был не человеческий корабль. "Уходят в тень" лишь относительно небольшие суда, до фрегатов включительно, иначе маскировочные системы начинают жрать столько энергии, что перестаёт хватать щитам и двигателям. Спрятать подобным "покровом" даже лёгкий крейсер уже черевато совершенно неразумными затратами.
Большие суда маскируются создавая себе стабильный "карман" на границе реального мира и гиперпространства. Это тоже требует больших затрат энергии, но намного эффективнее для таких гигантов, как крейсера, линкоры и дредноуты. Луна помнила, как ощущался страхующий крейсер в промежуточной точке маршрута и это тоже не имело ничего общего с той тенью, скорее, едва заметная "рябь" на ткани мира.
По подсчётам Луны-эквы выходило, что на Селене пряталось нечто, размером с Кантерлот или даже больше. Луна-пони, с которой эква поделилась, моментально ответила, что таких размеров может быть только орбитальная крепость.
Осинин, когда узнал о таких догадках Звездногривых, даже не поморщился. Сказал, что перекинул информацию флоту и предложил вызвать в систему пару тяжёлых кораблей, хотя бы крейсеров для подстраховки.
Луна пока медлила с решением насчёт допуска крупных судов, а генерал не настаивал.
Но что-то ещё зудело, что-то, что раньше скрывала тень на Селене теперь ощущалось всё сильнее, как будто новое перо, растущее под старым.
Ведь катера-невидимки не были первыми гостями Эквуса за последние шесть лет.

11.1120… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 22:31
В одном из скверов собралась компания единорожек и важенок. Эквы довольно громко и ярко отмечавших возвращение магии. В небо то и дело летели заклинания, рассыпавшиеся в вышине цветными искрами и полотнищами, яркие лучи, шлейфы и фонтаны сияния рисовали причудливые картины и образы.
Звонкие кличи плыли и рассыпались над улицами, вторя искрам магических фейерверков. Эквы были счастливы вновь обрести магию и силу, счастливы, что наконец-то сгинули в разерном огне мучители, что вернулась былая воля.
Важенки глядели на это бурное выражение эмоций широко раскрытыми глазищами и как могли впитывали. Может, буйное и яростное празднество и не было лучшим примером того, для чего нужна свобода, но оно точно помогало сдвигать старое восприятие мира зашуганным от рождения оленяшкам. И привыкшие жить под копытом карибу, важенки впитывали новое знание как губки
Компания не замечала белого эквина-единорога с сине-золотой гривой, пока он не подошёл почти вплотную и не кашлянул, привлекая внимание кобылок. Ближайшая развернулась к нему и улыбка её потускнела, когда она узнала своего бывшего. Тот же мягко улыбнулся.
— Привет, Старри. Я… Я хотел извиниться за всё, что было.
Окружаемая всё расширяющимся кольцом тишины, Старри Вейл зло цыкнула зубом и прижала уши. Ховерин Войс, её бывший, сейчас стоял перед ней и виновато улыбался. Как будто забыл, что было в последние шесть лет. Как будто забыл, что творил со своим табунком. Только вот Старри это очень хорошо помнила. Шрамы не дают забыть об этом.
— Войс? Чем обязана?
— Старри, я пришёл чтобы извиниться. За всё, что было меж…
Кобылка прервала его, резко вскинув руку. На них уже обернулась вся компания, до того праздновавшая. Эквы смотрели на единорога кто с нейтрально-раздражённым видом, кто с открытой неприязнью, кто оценивающе, словно прикидывая, каким заклятьем засадить. Важенки как-то сами собой спрятались за кобыл. Они слишком привыкли терпеть, так что их и без того обрушенная картина мира сейчас перемалывалась в мелкодисперсную пыль.
И робкие голоса оленяш не могли заглушить рычания взбешённой магички, у которой от слов Ховерина всплыло много нехороших воспоминаний.

— Войс, ты понимаешь, что мне даже видеть тебя противно?! Не то, что говорить и выслушивать, мул ты плешивый?!
— Но…
Старри зашипела да так, что сделала бы честь разъярённой гидре, всем четырём головам разом.
— Сгинь, ублюдок! Убирайся с глаз моих, лицемерное ничтожество!
По лицу единорога пробежала волна гнева, возмущения, злобы. Старые, въевшиеся и удобные привычки были слишком сильны, заставляя действовать на автомате. Эквин зашипел в ответ, не задумываясь о том, что два десятка разозлённых кобылиц-магичек могут одним только телекинезом его порвать на кванты.
— Забыла своё место?! Кобыла, ты...
Глаза Старри потемнели, а рог наоборот, ослепительно вспыхнул, посылая в лоб Ховерин Войсу разряд чистой магии, от которого у него не было и шанса уклониться. Единорог бы умер в ту же секунду с развороченным черепом, если бы между ним и разъярёнными эквами не вклинился подоспевший патрульный. Защитное поле скафандра поглотило и рассеяло магический удар Старри, превратив его в безобидные искры, спасая рогатика от перспективы взрывной трепанации. Не давая ситуации зависнуть и перерасти в нечто опасное, солдат сцапал шарахнувшегося единорога за плечо.
— Товарищ эквин, ты что о месте там свистел? Сочувствующий оккупационному порядку? Ну-ка, пройдём-ка,
Войс что-то мямлил. Глаза его бегали между человеком, утаскивающим его, и Старри, от гнева окутавшейся синей переливчатой аурой.
Более того, вся компания экв решила дружно предъявить претензии того же трепанационного толка.
И их жажду крови удерживал лишь второй морпех, примирительно поднявший руки и успокаивающий прекрасных фурий.
— Дамы! Дамы, пожалуйста, не надо, это чмо того не стоит! Нет, не надо отрывать ему "хотя бы" руки! Да как он протокол подписывать-то будет!? Нет, рог отрывать и в жопу пихать тоже не будем,

Ему отвечали возмущённые возгласы кобылок, явно раздосадованных напоминанием со стороны Ховерина о недавнем рабстве. Но всё же эквы довольно быстро отходили, теряя желание экстерминировать не следившего за языком единорога.

Когда солдат увёл, а скорее очень резво утащил, брехливого единорога подальше от разозлённых кобылок, человек-"дипломат" вздохнул.
— При стольких свидетелях затевать смертоубийство… Филледи, ну стыдно таких элементарных вещей не знать,
Старри Вейл усмехнулась. В глазах её зажёгся нехороший огонёк, когда эква ухватила намёк морпеха.
— Мы, кобылки, создания чувственные и эмоциональные. Стыдно таких элементарных вещей не знать, товарищ солдат,
Поправив импровизированную тогу из тёмно-зелёного шёлка, эква обернулась к товаркам, делясь с ними своей нехорошей усмешкой. Одна из единорожек, светло-зелёная с золотисто-оранжевой вьющейся гривой, подхватила её и обратилась к человеку.
— Товарищ морпех? А что будет с Войсом?
— Да ничего серьёзного. Дотащим до опорного пункта, там его помаринуем часа три и отпустим. Ибо, по сути, предъявить-то и нечего, кроме самоубийственной глупости,
— Тут я с вами соглашусь. Хмм... Старри? Что сделает твой бывший после такого "унижения"?
— Пойдёт домой, сокрушаться, как его такого красивого и умного обидели. А ты, Спеллбоунд, к чему спрашиваешь?
— Да так... Ладно, девочки, давайте пока успокоим оленяш. Фрейя, не бойся, никто ни на кого не сердится. Иди лучше обниму...
На время спрятав плотоядные усмешки, эквы вернулись к прерванному празднеству и объяснению важенкам ситуации с точки зрения свободных кобылиц.
Патрульный морпех ушёл, прикидывая, гдетже именно найдут труп Войса. То, что единорожки наверняка укокошат журналиста, сомнений не было и человек не собирался вмешиваться.
Ховерин проходил в списках мелких коллаборационистов, и Эквестрия даже не заметит утрату его журналистских способностей. Не так-то он и нужен.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, ранчо Браун Маунтин
Время 22:47
— Вотан, сигналка ведь сработала, почему они не приземлились сразу?
Карибу в перевязи дрессировщика пожал плечами, меланхолично глядя на группу в два десятка экв. Они согнали кобылок на площадку, даже зажгли огни по периметру, но обычные гости не явились. И Вотан испытывал по этому поводу смешанные чувства. С одной стороны покусывало беспокойство, ведь получатели обычно никогда не проходили мимо, если сработала сигналка, значит скоро будут забирать партию. С другой облегчение, чем меньше было контактов с этими гостями, тем лучше Вотан себя чувствовал. От этих чудиков даже у карибу шли мурашки по хребту.
Эквы, сбившись в кучку в углу квадратного загона, по углам которого торчали мачты с красными маяками. Неизвестность, разверзшаяся перед ними, словно пасть Тартара, пугала. Даже учитывая то, что в Браун Маунтин ссылали самых упорных в своём сопротивлении, это место заставляло кровь стыть в жилах.
Окутанное пологом ужаса не отсюда, "тартарское ранчо" всегда лишь принимало "безнадёжных" экв, которых не смогли сломать даже в профзаведениях. Отсюда не возвращался никто. Здесь в небе видели странные огни и объекты, с тех самых пор, как карибу пришли к власти.
Каждый раз кобылки заезжали в пустое ранчо, где жили только надсмотрщики, издевавшиеся над ними всё время пребывания. А потом в доме раздавался писк сигнального артефакта, кобылок выводили в странный загон с каменно-твёрдой землёй и огнями на мачтах по углам. И больше экв не видел никто, а ранчо ждало следующих "гостей".
Всё это поведала полупарализованная страхом кухарка, которую в этот раз решили отдать вместе с остальными.
Деликейт Зест была когда-то шефом в столичном ресторане и лишь потому прожила на Браун Маунтин больше года. Но постоянный страх и редкие визиты "гостей" делали своё дело, забирая остатки трезвого ума и отнимая былые навыки.
И вот сегодня Деликейт была в общем загоне, ожидая своей участи наравне с другими пленницами. Бывшая шеф не пыталась сдерживать слёз и горя, отчаянно обнимая ближайших товарок.
Их накрыл яркий конус света, послышался мерный гул и глухой удар, когда катер приземлился вне загона.
Деликейт, плохо соображая, что вообще происходит, тупо приклеилась взглядом к голографической красной полосе вдоль борта и красному же кресту.

11.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Понивилль
Время 22:56
Спайк брёл по окраинной улице, засунув руки в карманы и думая невесёлую думу. Годы, проведённые под оккупацией, когда он творил много чего нехорошего находясь под действием оскверняющих чар, как-то не задержались в памяти. Остались лишь обрывки, которые один за одним некстати выпрыгивали из темноты и разворачивались во сей «красе».
Как быть дальше, дракончик не знал, в голове царила гудящая пустота и отрешённость. Спайк мельком подумал, что если сейчас в него из переулка ударит бесшумный тёмный луч оружия пришлых, это будет даже каким-то облегчением. Хотя бы для Твайлайт. Вряд ли лавандовая аликорна захочет видеть своего бывшего «помошника №1» после всего, что он с ней делал в последние шесть лет. Да и не только с ней одной.
Взглянув на звёзды, дракон вздохнул. Может, ему стоит податься в Вечнодикий и жить там как отшельнику? Идея на первый взгляд была неплохая, туда не совался никто. Там дракон точно не навредит никому, кроме лесных зверюг.
За этими мыслями его догнал шорох крыльев, упавший с неба за его спиной. Спайк сглотнул и обернулся, уже зная, кого увидит.
Твайлайт стояла в паре метров от дракона, подвесив над собой заклинание светлячка.
— Наконец-то я тебя нашла, Спайк. Спайк?
Дракончик сделал шаг назад от эквы, что когда-то была его старшей сестрой и

наставницей. Горло схватил липкий страх, но не за себя. Спайк не хотел снова проваливаться в липкую пучину безумия, не хотел причинять боль и вред Твайлайт.
— Твайлайт… Лучше уходи. Вдруг я снова стану… Стану тем чудовищем,
Аликорна, слыша севший голос дракончика, шагнула к нему, протягивая руку. Она понимала, чего боялся её ассистент. Она понимала, какие сейчас в нём бушуют эмоции. Сама Твайлайт буквально разрывалась от воспоминаний о причинённой ей Спайком боли и нынешним видом боли дракончика.

Сделав ещё один маленький шаг к своему ассистенту, Спаркл еле слышно выдохнула.
— Не станешь, Спайк. Не бойся. Я больше не допущу, чтобы моего лучшего помошника заколдовали,
Дракончик не двигался, просто смотрел на Твайлайт, чуть подрагивая. Мысли стянулись в раскалённую от давления горошину, не оставляя возможности говорить или хотя бы развернуться и убежать.
— Ты помнишь, как в двенадцать лет мучился аллергией на тополиный пух? Помнишь, как ты сжёг тогда мои учебники и справочник юного заклинателя? Разве я тогда хоть миг сердилась на тебя, Спайк? Разве хоть на секунду обвинила своего младшего брата в чём-то? Разве я ругала тебя тогда?
Твайлайт подошла вплотную к Спайку и осторожно положила руку ему на плечо. Этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы дракончика прорвало. Он резко отстранился, словно обожжённый ладонью эквы, чуть не упав при этом. Мордочку его исказила смесь страха, боли, отвращения к самому себе.
— Твайлайт, не надо! Я опасен для тебя! Для всех вокруг! Просто дай мне уйти!
Но аликорна не сдавалась, твёрдо намеренная вернуть своего младшего брата.
— Опасен не Спайк. Опасно созданное оленьей магией. Но сейчас она ушла и я обещаю, что не дам подобному произойти вновь. Ты мне веришь, Спайк? Скажи, ты веришь, что теперь я сделаю всё, чтобы никто не смог тебя так жестоко обмануть?
Дракончик скрежетнул зубами и всхлипнул. Практически ровесник Твайлайт, он всегда старался вести себя как взрослый и самостоятельный дракон, даже когда получалось откровенно хреново. И сейчас Спайк отчаянно пытался удержать горячий горький ком сожаления, раскаяния, боли и горя от прорыва горячими слезами.
Судорожно ответив на объятия Твайлайт, дракончик зарылся носом ей в гриву, сдавленно шепча.
— Верю, Твайлайт. Верю!
Когда Твайлайт укутала Спайка крыльями, он перестал сдерживаться. И, чувствуя обжигающие драконьи слёзы, аликорна не смогла сдержать свои.

— Идём домой, Спайк,
Сверкнула фиолетовая вспышка телепортации и улица опустела. Одна из теней в боковом переулке заколебалась и исчезла, когда спецназовец, страховавший Твайлайт и Спайка, покинул позицию.

11.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Холлоу Шейдс
Время 22:46
Сидя у рунного круга шаман вдыхал дым из курильниц. Галлюциногенные грибы служили тем мостиком, тем паролем, что позволял выйти за пределы обычного восприятия и реальности.
И то, что сейчас представало перед карибу ему очень не нравилось. Дух, у которого он запросил информацию о происходящем в стране раздрае, натурально послал Ингвара, сказав, что не желает связываться с теми, на чьей стороне Владычица Грёз. Титул, которым когда-то эквины величали одну из своих ложных принцесс вывел из себя шамана и он приказал духу убираться. Ведь даже ежу известно, что бывшая "принцесса" Луна сейчас сидит на поводке у Даинна!
Не добившись успеха в призыве нескольких похожих сущностей, шаман решился потянуться подальше за грань. Может, обитающие там создания не только дадут ответы, но ещё и поделятся силой в это, без сомнения, тёмное время?
Чего шаман не заметил, так это как грань меж мирами пересекло нечто. Но она хорошо умела хорониться от чужих взоров и мыслей, ничем себя не выдавая до поры. Так, что однажды даже Владычица Грёз пала её жертвой. И она искала.

Гладко было на бумаге

12.11.20… от Воцарения Сестёр
Система Эквуса-2, за орбитой Селены
Время 03:21, кантерлотское.
«Константин Рокоссовский» квадрат за квадратом прочёсывал активными локаторами поверхность холодного серого спутника, находясь в полной боевой готовности, как и движущийся в стороне «Сайго».
Едва оказавшись в системе линкоры засекли странное излучение от Селены и сейчас активно искали его источник. То, как радиация смешивалась там с эманацией страданий, было чем-то новеньким для экипажей.
На мостике "Рокоссовского" было тихо, капитан, офицеры и операторы управляли кораблём подключившись к нейроконтакту.
Подняв щиты и выведя на рабочую мощность системы РЭБ, линкор сканировал фонящий участок Селены. "Сайго" же спрятался за спутником, но отслеживал все передачи с "Рокоссовского", готовясь поддержать огнём, если будет нужно.

В одном из горных хребтов на теневой стороне спутника было место, отчаянно фонившее негативной пси-энергией, радиацией и остаточными следами тауматургических эманаций. Заражённая область состояла из крупного центрального очага и ещё трёх поменьше, расположенных вокруг него полукольцом. Причём уровень излучений был настолько высоким, что ничего живого быть там не могло.
Однако, вокруг основного очага виднелись стремительно набирающие силу засветки.
В психолинках вспыхнули стремительные искры переговоров
«Нас засекли. Атакуют.»
«Дизрапторный залп, лобовые щиты 95%. Тахионный залп прошёл мимо."
«Обнаружены вражеские ракеты, 620 секунд до контакта..»
Линкор выпустил тучу ложных целей и генераторов помех, чтобы затруднить прицеливание рою ПКРов, летевших к нему. Одновременно с этим корабль начал манёвр ухода, забивая работой двигателей гравитометры.
В первые же доли секунды боя операторы на мостике и корабельный ИИ просмотрели и проанализировали поведение противника.
"По нам стреляет автоматика. Очень характерное поведение ракет и орудий."
Выставленные линкором помехи давали результат. Рой ПКРов начал расходиться, пытаясь преследовать аберрирующий в стороны фантом корабля. Выстрелы тахионных и дизрапторных орудий с поверхности Селены также уходили в молоко, когда автоматика пыталась достать "Рокоссовского", скрытого постоянно меняющимся облаком своих фантомов.
Операторы иглоколов малого калибра сосредоточили огонь на ПКРах, сбивая и заставляя отклоняться от курса, что делало их уязвимее перед рентгеновскими зенитками, управление которыми взял ИИ.
С Селены взлетали всё новые и новые ракеты и иглокол-орудия вспомогательного калибра начали огонь по засветившимся пусковым позициям. Но в большинстве это были уже опустевшие одноразовые контейнеры, хотя вспышки были достаточно мощными, чтобы задевать соседние укрытия и сбивать взлетающие ракеты.

Находясь вне зоны видимости оборонительной системы на Селене, "Сайго Такамори" стрелял по данным с "Рокоссовского". Не давая рою ракет подобраться слишком близко, линкор выпустил торпеду, разорвавшуюся в их гуще. Давняя-предавняя идея конструкторов из давно уже развалившейся страны была эффективна и в двадцать четвёртом веке.
Десятигигатонная боеголовка ослепила наведение ракет, сбила их с курса, сжигала системы управления пролетавших слишком близко.

Но не пусковые установки были главной проблемой "Рокоссовского". Расположенные вокруг очагов негативного фона, мощные тахионные пушки и дизрапторы стреляли непрерывно, заставляя маневрировать. Да, из-за действия РЭБ в щиты попадал едва каждый пятидесятый выстрел, но орудия ПКО стачивали защитное поле медленно, но верно.
Энергетики "Рокоссовского" сообщали о медленной просадке щитов, несмотря на все усилия РЭБ. Системы наведения базы на Селене быстро приспосабливались и начинали бить точнее, на что пси-операторы и радиотехнические части отвечали совершенно безумной радиоигрой и хаотичной сменой алгоритмов постановки помех.
Спустя три минуты боя, капитаны приняли решение давить ПКО на Селене главным калибром, чтобы не подставлять корабли лишний раз. Спутник не был обитаем, так что можно было не стесняться попутных разрушений. Даже если заденут то, что прикрыто ПКО и так бешено фонит, люди за время Последней научились извлекать информацию из любых обломков, справятся и в этот раз.
Оба линкора начали накачку главных дизрапторов, иглоколов и вихревых орудий, генерировавших мощные искажения реальности в точке попадания. "Константин Рокоссовский" стал подсвечивать цель для "Сайго", уже вышедшему из-за Селены.
Залп иглоколов главного калибра сжёг всё, что не было прикрыто щитом, оставив вокруг базы на Селене оплавленную равнину и облака испарённых пород и пыли. Часть локаторов базы ослепла, и пока автоматика вводила в действие резервные, "Рокоссовский" успел сместиться и дать следующий залп, уже из дизрапторов и вихревых орудий, которые рвали саму реальность.
Едва искажение действительности и пространаства улеглось достаточно, "Сайго" тут же отработал иглоколами, слепя системы наведения и заставляя автоматику базы выпустить дроны наведения, маленькие кораблики, отчаянно маневрировавшие и не подставлявшиеся под зенитки.
Иглоколы малого калибра начали стрелять по наводящим дронам, но сами наводились слишком медленно для того, чтобы попасть по вёртким машинам, прикрывавшимся собственными РЭБ. Космос озаряли сотни вспышек преобразования массы в энергию, но лишь немногие задевали цели и ещё меньше попадало в сами дроны.
Но огонь связывал их, заставлял ломать курс и подставляться под разерные зенитки и выпущенные с линкоров дроны прикрытия.

Автоматика базы, вынужденная вести помимо "Сайго" и "Рокоссовского" ещё и десятки малоразмерных целей, замедлялась, пытаясь достать противокорабельными орудиями рой злобных композитных москитов. Ведь беспорядочная свалка малых машин проходила слишком далеко от Селены, чтобы могли работать скорострельные зенитки.
Пользуясь уничтожением ближайшего к спутнику дрона-наблюдателя, оператор с линкора "Такамори" отправил поредевшее звено своих ударных машин к Селене. Автоматы петляли, не давая навестись крупным орудиям, оттягивая на себя часть их огня и шли в самоубийственную атаку. Цель была заставить базу демаскировать свои лёгкие зенитки и подавить их орудиями линкора а затем выпустить пилотируемые истребители и добить остатки дронов наведения.
Будь там живые операторы это могло бы и не сработать, но обороной неизвестного комплекса рулила автоматика, действовавшая по алгоритмам. По мере приближения ударных дронов, база активировала скорострельные зенитки. Беспилотники петляли, уклоняясь от потоков рентгена, картечных снарядов и плазмы, не делая попыток атаковать а лишь как можно сильнее раздраконить оборонную автоматику и заставить показать как можно больше огневых точек.
Скорострельные орудия сбивали дроны один за другим, но демаскировали себя и сами сгорали под залпами линкоров. Едва корабли сократили их количество до приемлемого, из распахнувшихся отсеков стартовали "Вороны".
Двадцать четыре пилота, двенадцать слётанных пар, некоторые из которых действовали ещё со времён Последней, подключились к охоте. Очень скоро то, что не получалось у операторов дронов и ИИ было закончено. Одновременно четыре последних наводящих беспилотника обратились в раскалённый газ и "Вороны" рванули прочь с орбиты, возвращаясь к кораблям.
База осталась на несколько секунд слепа и глуха, пока расконсервировала последние резервы.
Накачав орудия главного калибра, "Сайго" и "Рокоссовский" дали одновременный залп. Под ударом тёмной энергии и искажений реальности щит, прикрывавший сектор базы, пал. Бешеный ураган, не успевший успокоиться, проник внутрь, стирая и отправляя в небытие всё до чего дотягивался, прогрызая путь сквозь толщу лунной породы и метры брони. И добрался до того, что было скрыто под ними.
В глубине кратера, оставленного залпом линкоров, вспыхнула искра невозможного в этой реальности цвета и на щиты кораблей обрушился чудовищной силы пси-импульс.
Негативная энергия, ударила в силовые поля линкоров, заставив их дрожать и терять стабильность. Проекторы щитов буквально выли, высасывая накопители со страшной скоростью.
Но даже так, коридоры линкоров затопили бесчисленные шёпоты, надсадные крики на самой грани восприятия и отчаянные мольбы. Отчаяние, жажда, страх, похоть, боль, отвращение, горечь эквестрийцев тонкой пеленой повисли на краю ощущений, пытаясь подточить волю экипажа.
А потом всё кончилось. Пси-волна прошла дальше, унося в открытый космос неготь, что откачивали из Эквестрии долгие шесть лет неизвестные. База на Селене больше не стреляла, все её системы обороны, что не успели раскурочить линкоры, сжёг импульс взорванного хранилища.
"Рокоссовский", стоявшего ближе к Селене, чем "Сайго", полностью лишился своих внешних щитов и половины сенсоров, половины зениток, трёх четвертей разеров главного калибра, попавших под импульс. Броня линкора там, где её коснулась пси-волна, потекла и покрылась глубокими щербинами. Но основные системы не были повреждены а экипаж остался жив. Внутренняя экранировка, отдельные защитные поля в отсеках и скафандры космонавтов позволили сгладить воздействие на них концентрированного негатива. Лишь пси-операторов, стоявших тот момент на вахте, пришлось спешно менять. Те заехали в лазарет из-за перенапряжения и получения дозы негативного пси. Дежурные смены тут же начали бороться за живучесть корабля, восстанавливая функционал насколько это было возможно.
"Такамори" относительно повезло. Линкор почти лишился щитов и сейчас спешно их восстанавливал, обрабатывая базу на Селене только дизрапторами вспомогательного калибра, вычищая всё подозрительное, что могло выстрелить или плюнуть ракетой.
В распахнутые ангары "Сайго" на автопилоте возвращались истребители с обоих линкоров, так как капитан "Рокоссовского" решил не подвергать попавших под пси-волну пилотов даже минимальному переоблучению неготью. Да, скоро коридоры и отсеки линкора будут очищены от остатков враждебного психофона, но это занимает драгоценное время, которого у лётчиков не было. Медики вытаскивали из кабин где бесчувственных а где просто ватных пилотов, на месте начиная восстановительные процедуры.
В трюмах "Сайго" и "Рокоссовского" готовились к высадке на спутник Эквуса космодесантники, ожидая, пока фон после взрыва спадёт до приемлемого. Им предстояло провести осмотр остатков базы, вытащить всё ценное, что попадётся под руку и передать информацию дальше, в штаб флота.
И уже там аналитики и адмиралы будут думать, как отыскать засранцев, решивших поиграться с асурскими технологиями и распылить тех на фотоны. Ведь после тестов на отражении Эквестрии группировка вполне может заявиться в пространство Альянса, а это никому не надо.

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Линдисбарн
Время 07:14
Городок буквально кипел. Последние два дня с ног на голову перевернули порядок вещей второй раз за шесть лет.
Никто не ждал, что очередные оленьи драккары привезут представителей клана Боевых Уз. Единственный клан, который был не в ладах с Даинном и не придерживался обычной идеологии оголтелого шовинизма. Единственный клан, достаточно сильный, чтобы являться оппозицией даже объединённым племенам.
И вчера ладьи этого клана прибыли к эквестрийским берегам, ровно туда же, откуда начал своё захватническое шествие Даинн.
Ставленник Каменного Копыта в Линдисбарне не обрадовался визиту Боевых Уз. Но вождь Ульфрик Штормовой Глас и его дружина очень доходчиво объяснили, что теперь старый король не в чести.
Немалую роль в подавлении портового гарнизона и городской охраны сыграли важенки-"валькирии", сражавшиеся наравне со своими братьями и мужьями. У карибу из союза Каменного Копыта от такого "святотатства" шаблоны рвались в клочья.
После подавления гарнизона, дружина созвала-согнала на главную площадь горожан, охреневших от второго за шесть лет захвата. И вождь на пару со своей сестрой толкнули пламенную речь. Ульфрик пообещал, что вышвырнет из страны захватчиков, позоривших род северных воинов и поможет восстановить ими порушенное. Обещал, что заставит пожалеть ублюдка, порушившего мир и покой.
В финале Ульфрик услал горожан в глубокий аут, ненадолго встав на колени и извинившись за то, что не сумел сдержать Даинна. За то, что не смог удержать бешеного зверя от бесчинств.
После этого вождь поднялся и отдал дружине приказ сбить все оковы и ошейники с экв. И объявил, что любого, кто захочет вернуть старый порядок, ждёт быстрая и безболезненная смерть.
Эквы, ожидаемо, шарахались от дружинников, но тянулись к «валькириям». И очень быстро получилось так, что сниманием ошейников с кобылок занялись важенки, а олени потихоньку устранились.
Зато дружинники стали собирать эквинов покрепче из тех, кто по словам шаманов до того пал под оскверняющие чары. Многие из таких жеребцов согласились взять в руки оружие. Многим хотелось отомстить за то, что их заставляли делать с любимыми и родными. Ну а клановые бойцы были только рады начать тренировать таких.
Под это дело Боевые Узы захапали городскую кузницу, где в ударном темпе делали новое оружие, ведь эквины-новобранцы не могли пользоваться тяжёлыми оленьими топорами и мечами. И, пока кузнецы махали молотами, дружинники взялись за обучение жеребцов обращению с железом.

Ульфрик, следивший за ходом тренировок пополнения, пребывал в некоторой задумчивости. Предстояло ввести в свои ряды новеньких, которые-то частью меч держали так, что слёзы на глаза наворачивались. Обучить их, чтобы эквины смогли на равных сражаться с воинами из союза племён, провести слаживание с уже имеющимися отрядами и двинуться дальше на материк.
Отбить страну, захваченную дикарями под предводительством Даинна, предстояло как-то наладить общение с мирным населением и, возможно, объединиться с подпольем.
И понять, что же делать с волной слухов об НЛО и пришельцах, которые докатились даже до Линдисбарна.
Голова у вождя Боевых Уз если не кипела, то приближалась к этому состоянию.
И к своему счастью Ульфрик не знал что инопланетяне были куда ближе, чем он думал. Не видел, как четверо людей-лазутчиков почти пол дня пребывали в городке, скрытые своей маскировкой.
Иначе голова славного вождя бы рисковала взорваться.

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 08:15
В кабинете принцессы разливался мягкий свет утреннего солнца, аромат кофе и свежей сдобы. Сама Селестия сидела совершенно-не по королевски, раскинув крылья и развалившись в кресле, закинула ноги на рабочий стол и полной ложкой вкушала свободу делать то, что хочется хотя бы в мелочах. Да, она вернулась к работе правителя, но это было любимым, хоть и тяжёлым делом. Когда будет прибрана весь тот хаос, что породила оккупация и её снятие, Селестия возьмёт небольшой отпуск, на два-три дня отрешится от управления страной и просто понежится на горячем песке какого-нибудь маленького тропического острова далеко в океане.
А в настоящий момент Солнцеликая прихлёбывала утренний кофе и просматривала сводку новостей на комме.
О прошедшем ночью космическом бое принцесса уже знала. Причём ещё до доклада о том, что линкоры Альянса вошли в систему, обнаружили на Селене враждебную базу и разнесли её ко всем вендиго, попутно устроив чудовищной силы пси-импульс. Этот выброс негативной пси-энергии, хоть и не задел Эквус напрямую, всё же почувствовался. Даже Луна жаловалась, что в эту ночь многие проваливались в кошмары под действием одного лишь эха той волны. Что было бы, если бы она прошла бы напрямую на планету, Селестия думать не хотела. И так один линкор Альянса оказался серьёзно повреждён, хотя был закрыт щитами и находился от Селены на большем расстоянии, нежели разделяло её и Эквус. Пока на обломки чужих построек никто не высаживался и никто не пытался улететь с разбомбленной базы.
Линкоры пришли без спроса потому, что на ранчо Браун Маунтин нашли, ни много ни мало, чью-то посадочную площадку. Построенная с использованием привычных эквестрийцам технологий, она тем не менее была узнаваема опытными пилотами.

Также там нашли простейший локатор, который мог определить только работающий неподалёку гравидвигатель. Инженеры людей уже препарировали находку и отправили Солнцеликой доклад, что конструкция, применённые материалы да и даже сам принцип детектирования не совпадает ни с чем известным. Было лишь несколько общих черт с технологиями асуров, расы, что создала людей и была ими же уничтожена.
Это очень не понравилось Осинину и Луне-пони. Генерал доложил в Альянс и в систему пришли два линкора, «Константин Рокоссовский» и «Сайго Такамори». Тяжёлые суда не стали приближаться вплотную к Эквусу, а занялись сканированием близлежащего космоса. Первой целью их внимания стала Селена, с которой по словам Луны-эквы убежала «тень». И как раз там линкоры обнаружили чью-то покинутую базу, на которой что-то хорошенько рвануло при штурме.
Более того, звездногривая эква сообщила, что и до прибытия первых диверсантов Альянса на Эквус кто-то периодически прилетал, но это были небольшие суда, аналогичные катерам. И люди уже рыли вакуум носом, пытаясь дознаться, кто же это так удружил Эквестрии и заодно подмочил их репутацию.
Отложив коммуникатор, Селестия задумалась. Откинулась на кресле, забросив руки за голову и перемещая взгляд между расписным потолком и окном кабинета, которое выходило в сторону воздушного порта. Как раз в эту минуту там пролетал катер, казавшийся отсюда серой мушкой.
Солнцеликая понимала, что в свете вновь открывшихся фактов помощь со стороны людей смотрится уже не так благопристойно. Проморгали ли они своих ренегатов? Утаивали ли информацию о них изначально? Или же сами и создали ту орбитальную крепость, что пятнадцать лет сидела на Селене?
Над фарфоровой чашкой из любимого, чудом уцелевшего сервиза, вился тонкий парок. Но аромат ассама не развеивал напряжение Солнцеликой.
Что, если люди попросту играют с пони и сейчас пытаются начать ту же игру с эквами? Да, Луна-пони говорила о том, что никто не навязывал создание в Эквестрии экспедиционного корпуса, а те силы, что были подтянуты для защиты от Короля Штормов покинули планету едва убедились, что враг уничтожен а мирные жители в безопасности. Что на орбите преимущество за аликорнами подавляющее и даже она одна может потягаться на равных с целым флотом, а в паре со своей Селестией превратит в металлолом любую группировку кораблей. Осинин же подтверждал, что если Солнцеликая эква не захочет, чтобы люди оставались в освобождённой стране, то они уйдут без споров.
Но зачем тогда они выложили на стол карты о найденной посадочной площадке и лунной базе? Лжи или утайки ни в строках доклада ни в устном отчёте адъютанта Осинина она не почувствовала. Зачем же предлагают помощь безо всякой для себя выгоды? Альянс ведь не получит ни монетки за то, что сделал? Зачем же так активно помогают восстанавливать страну, успели и продолжают вбухивать немалые силы и средства в исцеление экв? Может, и в самом деле всё обстоит именно так, как ей было поведано?
Селестия, выныривая из тяжёлых раздумий и сомнений, вздохнула. Рано пока принимать решение, стоит посмотреть, как себя будут вести пони и люди в некоторой перспективе.

И Солнцеликая переключилась на вести из страны, которые были куда как более обнадёживающими.

Всё шире и шире идут работы по реабилитации пострадавших. Госпитали работали безостановочно, восстанавливая рога и крылья покалеченным эквам. Причём три аппарата "Кератин" в Кантерлоте и один "Композит" в Мейнхеттене уже встали на ремонт. Зато каждый день почти тысяча единорожек вновь обретали счастье творить магию и погоревшие резонаторы были небольшой ценой за это.
Аврал в погодных командах из-за недоукомплектованности почти сошёл на нет, ведь всё больше и больше пегасок и фестралок вставали на крыло. Хирурги Альянса и целители-пони оказались прочнее своих агрегатов, выдерживая такие нагрузки, которые заставляли ломаться их аппаратуру. И что-то подсказывало Селестии, что после таких усилий со стороны пришлых число межвидовых пар сильно возрастёт. Но если её маленькие эквы будут счастливы с чужаками, то принцесса тем более не будет вмешиваться. Узы двух рас так станут только крепче.
В Балтимейре снова вывели на полную мощность ГЭС и даже смогли на ходу модернизировать и автоматизировать большую часть систем контроля. Так что целая область вновь была обеспечена электроэнергией в необходимом объёме.
Начали формироваться и приступать к работе трудовые бригады из скомпрометировавших себя бывших стражников. Практически во всех городах, в которых были какие-либо объекты, подвергшиеся удару с орбиты, штрафники начкли разбор завалов и восстановление.

Для ускорения работ Луна и Осинин предлагали вызвать подмогу из Эквестрии и Альянса. Четыре тысячи инженеров и рабочих, пони и людей, сто двадцать универсальных инженерных машин ждут только резолюции Сестёр, чтобы прибыть и навалиться на оставленную военными разруху.
Настораживали отчёты от новой стражи и ополчения о участившихся "несчастных случаях" с бывшими коллаборационистами. Почти пятьдесят таких смертей произошли по всей стране за последние сутки. Не то, что бы Селестии было совсем жалко этих погибших, но оставлять просто так она тоже не собиралась. Быстро набросав короткую неофициальную рекомендацию не зарываться и не забываться, принцесса раскидала его сперва всем эквам из отчётов, у кого были коммуникаторы а после провела массовую рассылку всем восставшим.

Разведка докладывала о появлении адекватных(sic!) карибу на северо-восточном побережье. Их корабли смогли избежать бомбардировки с воздуха и орбиты из-за находящихся на борту важенок, чьё свечение засекали прицелы. А лазутчики из городка даже прилагали несколько коротких видео, в которых были доказательства, что эти олени вменяемые, в отличие от даинновской кодлы. Зрелище вождя Боевых Уз, извиняющегося перед горожанами Линдисбарна встав на колени, сильно проняло не только Селестию но и Луну-пони, притормозившую зачистку этих новеньких.
Также был обнаружен молот Даинна, пропавший во время штурма дворца. Вопреки опасениям принцессы, артефакт всплыл не на чёрном рынке и не у остатков продаинновских сил, а вполне себе у сапёров космодесанта. Сейчас железка реквизирована и на пути в Кантерлот, в весьма плачевном состоянии, судя по приложенным фото. Как можно было меньше чем за три дня так ушатать легендарный артефакт, Солнцеликая не представляла.
Практически в одно время пришли предложения от дворцовых счетоводов, некоторых наиболее экономически сметливых командиров ополченцев и нескольких офицеров людей и пони. Различаясь в деталях, они содержали в себе идею о том, чтобы как-то пристроить доставшиеся от карибу «в наследство» секс-игрушки. И для таких идей были основания- Эквестрия была буквально завалена подобного рода изделиями и их надо было куда-то девать. Да, конечно напалм решал проблему красиво и очень воодушевляюще. Но уж слишком много накопилось, чтобы каждый раз запаливать костёр из резиновых членов зажигательной гранатой. А альянсовцы даже набросали примерный план продаж, даже с учётом межзвёздной логистики, психочистки и дезактивации «товара» и по нему выходило, что Эквестрии может привалить очень круглая сумма. Причём люди были готовы поставить любое оснащение и вооружение прямо сейчас а реализовывать «товар» после. Идея вот так с ходу обзавестись для страны парочкой корветов или комплексами высокотехнологичного промоборудования принцессе нравилась, но нужно было проработать детали.

Селестия со вздохом потянулась за очередным эклерчиком, которых ей так не хватало во время пребывания в плену.

Начинался её обычный рабочий день.

12.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер
Время 12:34
— Вот так, сейчас нанесём пару капель и увидишь, как клеймо исчезнет…
Ши пипеткой наносил пахучее регенерирующе зелье на Метку лежащей перед ним светло-зелёной земноэквы с синей гривой. Кобылка тихонько попискивкала, наполовину от смущения наполовину от ощущения холодных капель. По её спине порой пробегала лёгкая дрожь от бушующей мешанины эмоций, когда эква утыкалась лицом в подушку.
Ши же чувственные метания очередной пациентки были почти безразличны. Главное, что его волновало так это то, что силуэт неясной видовой принадлежности члена под действием зелья истончался и таял. Магический конструкт в чернилах клейма разрушался под действием зелья и выпускал на волю прежнюю Метку, половинку лайма в окружении искрящихся кубиков льда.
Глядя, как это происходит кирин довольно улыбнулся. Душу его наполняла гордость за хорошо проделанную работу и помощь ближнему.
Обработав второе бедро пациентки, Ши сказал ей, что можно идти. Лайми Спарклерс, подтягивая на место штаны, скатилась с кушетки и выпорхнула из палатки, чмокнув на прощанье кирина в нос.

Ши расплылся в клыкастой лыбе лишь тогда, когда за пациенткой закрылся полог. Не каждая пони и эква может адекватно реагировать на такое зубастое проявление благодушия, а кирин не собирался лишний раз давать повод для стресса настрадавшимся кобылкам.
Зевнув, Ши отметил на коммуникаторе окончание приёма и выглянул из палатки, пригласить следующую пациентку.
Она себя долго ждать не заставила. Синяя эква-пегаска с гривой цвета тёмной сирени с готовностью последовала за Ши внутрь. Только вот ему показалось, что готовность её какая-то чрезмерная.
Вызвав с комма её медкарту, кирин-западник устало выругался на своём наречии. Из-за слишком сильных изменений в поведении было решено отправить Дрими Сильверлейк сперва на восстановление Метки.
Подобная процедура повторялась не впервые, ведь целители уже нащупали, что в таком порядке куда проще разбираться с ментальными травмами. Эквам куда как легче приходить в себя, когда ничто не коверкает Метку, так что Ши успел встретиться как минимум с двумя пришугнутыми эквяшами. Кирин был с ними предельно мягок и корректен, стараясь лишний раз даже не касаться, чтобы не напугать.

В этот же раз Ши вспомнил почти все матюки своей родины. Клеймо пегаски упрямо не желало не то, что исчезать, а даже слегка размываться. При том, ему пришлось вколоть Дрими мощное зелье, отключающее болевые ощущения и вызвать команду медиков. Ибо то, что кирин видел выходило за пределы знакомой ему магии, артефакторики и алхимии.
Каждый раз, когда на выжженую поверх Метки Сильверлейк картинку наносили регенерирующее зелье, рисунок цепей будто бы оживал. Контуры его чуть плыли, разбегались по телу эквы тонкие, едва заметные нити рунной вязи. Мерзость не отреагировала так же на применение артефактов-дестабилизаторов Ши.
Когда впопыхах собранный консиллиум решил провести углублённое сканирование клейма, то получили вообще бредовый результат. Перекорёжило всех, кроме хирурга-человека, который служил мостиком между командой целителей и квантовым сервером, облегчавшим расчёты. Сохранил невозмутимость он лишь из-за состояния сознания, в котором все эмоции глохнут, и общих культурных различий.
Выжженные поверх Метки цепи не просто коверкали её, давя волю примитивным прессом. Нет, это клеймо стало её частью. Слилось с душой, встроилось в неё, как психоматрица людей в разум, и прочно приросло.
Как можно такое провернуть не знал никто.
Созванный консиллиум магов-целителей, и пони и экв, прошедших восстановление, тоже мало чего добился. Удалось лишь выяснить, что раньше Сильверлейк держал довольно сильный карибу-шаман, сам же и клеймивший её. Подробностей пегаска сообщить не смогла, лишь только то, что это было очень больно. А потом стало приятно.
После углублённого осмотра и сканирования медики и кирин-алхимик поняли, что своими силами тут не справиться.
Принцесса Луна была занята, поддерживая наступление и сражаясь с кошмарами в коллективном бессознательном. И Луна-эква тоже. Владычицы Грёз пока были заняты в самой гуще восстановления страны, в их неотложной помощи нуждались многие эквы и эквины, пострадавшие во время оккупации. И пока не могли прерваться.
До Сомбры достучаться не удалось. Старый менталист, сейчас работавший где-то в Мейнхеттене,, получив описание проблемы предложил погрузить экву с неснимаемым клеймом в стазис. А когда закончится работа по возвращению из безумия и сборка по осколкам личностей всех ментально искалеченных, то он примется и за этих «тяжёлых». Но не обещает пока ничего конкретного.
Академия Магических Наук в базовом мире и оставшаяся там же принцесса Твайлайт приняли задачу и клятвенно пообещали отыскать решение. В ближайшее время. В архивах мало что было о таких мощных и глубинных воздействиях на душу. И ещё меньше было пони, которые знали о такой магии хотя бы в теории.
Свободные ИИ Альянса, которым сбросили модель, отозвались примерно так же. Помогут. Но не сразу, нужно время на рассчёты. Сто двадцать стандартных суток из-за сложности и природы задачи.
Единорожка-целитель, глядя в планшет на появившиеся отчёты о подобных случаях аномальной устойчивости клейм, вздохнула, озвучила сформировавшийся вывод. Вывод, с которым не мог поспорить никто из здесь присутствующих. И который так же никому из них не нравился.
— Нам нужен шаман-карибу,
Поморщившись, будто бы откусив кусок помазанного горчицей лимона, поняшка продолжила.
— И желательно… Живой,

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Эпплуза
Время 14:21
Завернувшись в одеяло и сжимая чуть трясущимися руками термос с чаем, Деликейт Зест чуть подрагивала на своей койке, слушая гомон полевого госпиталя. В сознании теперь уже снова единорожки до сих пор бушевал настоящий ураган столетия.
После того, как на ранчо вновь сел корабль чужаков, всё пошло совершенно непривычным образом. Вместо привычного давящего страха и парализующего безволия волной окутало спокойствие и ощущение кого-то очень большого и сильного спрятавшего за собой и говорящего «Ничего не бойся. Я с тобой.»

Деликейт пребывала в такой прострации, что почти не запомнила, как их вывели из загона на волю. Только звук разрезаемой и падающей на землю фурнитуры засел в памяти очень чётко, добавляя произошедшему нереалистичности. Пришельцы, называвшие себя людьми, вели себя с кобылками на удивление вежливо, будто вернулись старые дооккупационные времена и порядки. Но это мягкое обхождение принесло свои плоды, в сочетании с успокаивающим психофоном позволив быстро оказать первую помощь и убедить освобождённых подняться на катер, который должен был везти их в госпиталь.
А когда, поднявшись на борт, Зест увидела как в конце салона валяются штабелем связанные чем под руку попалось надсмотрщики ранчо, она решила что спит и видит сон. Или уже умерла а всё вокруг это просто посмертные видения.
Но происходящее вокруг не желало рассеиваться, превращаясь в ничто и забвение. Рука соседки, Тайм Шифт, была тёплой и мягкой, голоса пехотных медиков спокойными и доброжелательными, а боль в местах уколов поддерживающих препаратов настоящей, хоть и слабой.
По итогу нелёгкой ночки Зест с товарками оказались в полевом госпитале, где во всю вела приём безумная солянка из созданий трёх разных рас. Новые знакомые люди, эквы-медики и пони-целители, настоящие, четвероногие пони. Но говорящие, разумные и очень искушённые в своём деле.
Получая обратно рога и силу в крыльях многие освобождённые из "тартарского ранчо" засыпали или отключались прям на операционных столах и кушетках роговосстановительных аппаратов. Избыток впечатлений и оглушающий контраст эмоций от страха и тотального отчаяния к радости и яркой надежде подкашивал не хуже успокоительного.
И сейчас Зест была единственной бодрствующей в своей палатке. Даже Тайм Шифт похрапывала на соседней раскладушке. Зест, улыбнулась, глядя на сладко спящую подругу. Рыже-золотая единорожка с синими полосами в гриве одним видом своим согревала душу бывшей шефа.
От тёплых мыслей её оторвал шорох полога и мерный цокот копыт, за которым пришёл аромат сирени и черёмухи и ощущение покоя. В палатку вошла принцесса Луна, но к удивлению Зест не эква а пони.
— Не ожидала увидеть меня, дитя? Нет, не вставай, не надо,
Придержав крылом дёрнувшуюся было вскочить салатовую экву, принцесса запрыгнула рядом с ней на кушетку. И Зест оказалась укутана пологом мягких и благоухающих синих перьев. Луна чуть заметно усмехнулась ей.
— Так лучше, не находишь?
— Да, Ваше Высочество,
Несколько минут и пони и эква молчали. Луна, прикрыв глаза, касалась снов каждой освобождённой в палатке и вычищала всю неготь, что находила, пусть её и было немного. Зест продолжала прихлёбывать чай, уже начиная по старой памяти анализировать вкус. Принцесса нарушила молчание первой.
— Деликейт... Я хочу попросить тебя рассказать кое-что. Я понимаю, тебе было тяжело. Но от того, сколь быстро мы поймём, кто наш противник, зависит сколь быстро мы сможем разбить его раз и навсегда,
Аликорна покрепче прижала напрягшуюся единорожку крылом.
— Пока здесь я, пока здесь люди, пока здесь наши воины- не бойся никого и ничего. Ни один разбойник из бездны не сможет навредить ни одной пони и экве,
Пусть Луна и говорила мягко, в её голосе ощущалась Сила. Принцесса не просто успокаивала пострадавшую, не просто обещала, она констатировала единственный возможный вариант. Сила всколыхнула мир вокруг, разойдясь наэлектризованным дуновением ветра, заставившим затрепетать полог палатки а спящих после восстановительных процедур заворочаться в своих постелях.
Зест сглотнула от ощущения этой мощи, омывающей её электрическими волнами. Собралась с духом и начала рассказ о том, что происходило на ранчо, больше не чувствуя страха.
И осознание того, что эквины не одиноки во вселенной приобрело новую, теперь уже положительную окраску.

12.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер
Время 15:00
Около одного из самых понтовых и крупных салонов секс-приблуд собралась небольшая толпа.
Взвод ополчения, в данный момент находящееся в свободной смене, стоял напротив двоих морпехов, мешающих им зайти и вычистить лавку под ноль, спалив игрушки на ближайшем пустыре. Эквы решительно не понимали, почему

Младший сержант Шульман, в данный момент пытавшийся утихомирить был человеком с деловой жилкой. Ещё во время высадки он бегло оценил объёмы скопившегося в Эквестрии всякого-разного секс-барахла. Конечно, многое сжигалось на месте во время освобождения городов и сёл, но оставались склады мелких и крупных магазинов, забитые под завязку. Причём не только конвейерными «резиновыми друзьями», но ещё и штучным и мелкосерийным, а главное, высококачественным товаром. Который можно было бы сбыть за неплохие деньги на галактическом рынке среди чужих вместо того, чтобы просто сжигать.
Счетоводы в Кантерлоте это тоже поняли, одобрили идеи по использованию трофеев и подали доклад принцессе Селестии. Та передала по цепочке своё согласие на операцию «хоть шерсти клок» военным и они приостановили уничтожение залежей секс-игрушек.

Шульман тогда ради любопытства вылез в один сетевой магазин делеев и сравнил стоимость игрушек. Один комплект «красных» наручников соответствовал изделию стоимостью в, мать его, поливизионный прицел! Миша тогда даже черкнул предложение старшине, сделав упор на экономическую выгоду, про себя матеря в край обнаглевших ксеносов, ломящих дикий ценник за простейший функционал.
И сейчас младшой вместе со своими товарищами пытались не допустить уничтожения внезапно оказавшегося нужным имущества. Эквы, ожидаемо, восприняли это в штыки. Нет, до срыва конфликта в мордобой или стрельбу было далеко, но кобылки буквально кипели. И, что хуже того, эта ситуация могла разрастись и попортить отношения восставших и экспедиционных сил в целом.
Шульман изворачивался как мог, убеждая настрадавшихся кобылок не устраивать погром.

Конец разгорающейся пербранке положил свист нарастающий движков и тяжёлый грохот от четверых морпехов, приземлившихся несколько в стороне. Один из них, носивший погоны старшего лейтенанта, открыл шлем и двинулся в сторону Шульмана и Ингенити Брайт. Младшой чуть ли не вздохнул с облегчением.
— Старший лейтенант Зорин. Мне доложили о каком-то конфликте, товарищи военные, объяснитесь. И быстро, только грызни пехоты с ополчением нам тут не хватало,
Брайт окинула старшего лейтенанта злым взглядом и вздохнула.
— Проблема в том, что ваш человек не даёт нам очистить страну от оставшейся мерзости! Ещё с утра никто не возражал против уничтожения… Этого!
Кобылка со злобной гримасой ткнула пальцем в сторону чудом уцелевшей витрины, в которой стояла пара небольших стендов, увешанных всякой мелочовкой бондажного толка.
Старлей хмыкнул, бросил быстрый взгляд внутрь магазина и стекло буквально взорвалось в том направлении. А изнутри в руки человеку порхнуло нечто- состоящее их кучи тонких ремешков, металлической фурнитуры и пряжек и пары продолговатых штуковин из розового пластика, прикреплённых к одному из ремней.

— Товарищи ополченцы, слушаем меня!

Офицер включил динамики скафандра и влил в голос толику психосил, достаточную ровно на то, чтобы обратить на себя внимание, но не более.

— Товарищи ополченцы, я понимаю, что вам больно, противно и мерзко смотреть на всё это дело. Я понимаю, что вам есть дохрена чего неприятного вспомнить из-за этих пидарасов-оленей. Они изувечили морально и физически многих, оставили после себя полный фарш и разруху. Но сейчас их здесь нет, благодаря вам в том числе. Многие из вас уже начали месть карибу. Многие из вас почувствовали сладкий вкус убийства блядских оккупантов и палачей. И это, ёб того, прекрасно!
— Но этого мало. Плюньте в душу шовинистам и говнюкам! Насрите им на могилы, разорвите на куски и надругайтесь над тем, на чём стоял их мир, превратите в ничто их суть!
В глазах офицера горел огонь. Похожий огонь эквы видели у инструкторов, прибывших в лагеря сопротивления и в сжатые сроки учивших кобылок как правильно воевать и убивать. Похожий огонь находил отклик в их душах и помогал зажечь свой собственный.
— Обменяйте же инструменты неволи…
Старлей потряс ременную сбрую, а потом шваркнул её об брусчатку и поднял в воздух разер. Многие эквы сопроводили взглядом поднявшийся автомат. Многие улыбнулись, вспоминая свой недолгий опыт обращения с его братьями-близнецами.

— На оружие свободы! Пусть ублюдки вертятся в гробах, осознавая, что вы перековали цепи на мечи! Пусть они воют и рвут себе лица на том свете, глядя, что не смогли сломать ваш дух и волю!
Старший лейтенант Зорин смог за минуту разрешить и разрядить напряжение, которое оказалось не по зубам Шульману. Младшой же слушал и запоминал, мотая на ус.

— Да, сбагрить весь этот хлам ксеносам в галактике наша идея, но её одобрила принцесса Селестия. Солнцеликая хочет обратить на пользу стране оставленные оленями трофеи. Да, это не нормальная техника и вооружение, но что уж взять с дегенератов. Филледи, вы же не будете мешать принцессе восстанавливать страну?
Индженити на это весело фыркнула и махнула рукой.
— Хах, раз уж о принцессе речь зашла… Но я всё равно хотела бы что-нибудь отсюда аннигилировать к херам. Это… Личное,
Зорин кивнул на шваркнутую об брусчатку сбрую.
— Я понял. Возьмите что-нибудь одно, думаю, от этого Эквестрия не обеднеет. Только не жгите ничего в застройке, доберитесь до пустыря.
Брайт, в сопровождении пары экв-стрелков нырнула в магазин и принялась там чем-то шебуршать. Тёмно-шоколадная эква, на плече которой висел облегчённый плазмомёт, покачала головой.
— Товарищ старший лейтенант? А кому именно вы хотите загонять всё это? Что, и в космосе есть свои олени?
— Не, таких упорков нет. А вменяемые расы просто любят порой разнообразить досуг. Сплавим своим соседям по галактике, делеям и мришиям, у них как раз строение тела сходное и, по словам аналитиков, мода на подобные развлечения имеется,
В этот момент раздался шум и дверь салона выбили изнутри. Показалась Индженити, спиной вперёд вытаскивающая какую-то массивную конструкцию из деревянного кольца, явно предназначенного для фиксации эквы в полный рост, опирающегося на широкий столб с коробом какой-то аппаратуры внизу.
— Сколько, блядь, я на этой херне провела! Ну всё, пришёл час расплаты! Кобылки, у нас есть ещё час до конца свободной смены! Давайте расхерачим эту ебанину!

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Холлоу Шейдс
Время 23:42
Время же было действительно тёмным.
Эква, умиравшая в тёмном сарае, знала это, как никто другой.
Пегаска, бывшая подпольщица, последние два года проведшая в рабстве, не раз видала как олени могут бесноваться. Не раз она хлебнула горя и боли за дерзкое слово или просто за то, что пыталась приободрить подругу рядом.
Но то, что произошло сегодня, перешло все границы. Сломанные рёбра и рассечения от тяжёлого кнута красноречиво об этом говорили.
А что Хейз сделала? Она просто сказала другой рабыне, что в этот раз всё точно кончится хорошо. Жаль, только что уже не для неё.
Хейз умирала, махнув рукой на жизнь, которую она оставляет позади. Пегаска надеялась, что там, за гранью, не будет ни ошейника ни рабства, ни карибу. Ей не нужны были даже Небесные Луга, достаточно просто милосердного забвения. И прекращения боли в измученном теле.

Находясь в полубреду, Серенити вдруг почувствовала, как её укутывают прохладные крылья, пахнущие ментолом и сандалом. Силуэт из чёрной дымки, даже в темноте сарая поглощающей свет, обнял её, прижимая к груди. Острый аквамариновый взгляд, полный собственной боли и какого-то участия, так и манил раствориться в себе
"Не плачь, дитя. Боль сейчас уйдёт, как вода сквозь пальцы. Станет легко и хорошо,"
Серенити улыбнулась, ощущая расползающийся по телу ментоловый холод. В объятиях чёрного дыма и перьев было так легко, так спокойно. Будто пегаска сама стала вековечным льдом, что лежит на склонах гор далёких миров, никогда не знавших солнца. Веки Серенити быстро тяжелели, свежий ментоловый омут, полный ласковых шёпотов затягивал всё глубже и глубже.
"Ха. К кому ангелы спускаются, а ко мне- ты. Но спасибо за последнюю услугу... Найтмер Мун,"
"Окажи и ты мне милость, Серенити Хейз,"
"Что ты хочешь?"
"Твоё тело. Я не могу спасти тебя. Но могу отомстить за тебя,"
Пегаска, плавая на грани смертного забытья, замялась. Остатки разума говорили, что сейчас её просит о дороге в мир живых демоница, чуть не устроившая вечную ночь. Но с другой стороны, в памяти проносились сцены обид и горя, причинённого карибу. А кошмар продолжала шептать, подсвечивая их и делая реальнее, вытаскивая колкую боль наружу.
"За твою сестру. За мать. За твою Сильф. Все, кто их мучил, будут страдать, Серенити. Все, кто пытал и терзал узнают, каково это, оказаться мордой в грязи и зубами на бордюре. Я всем им воздам по заслугам,,"
Искушение было огромным. Серенити ощущала как в ней кипит вихрь ледяного безразличия и кусачей боли, запускающая клыки в сердце. И пегаска сдалась, утопая в ласковых шёпотах непроглядной тьмы. Серенити Хейз всё стало безразлично.
"Забирай. Но если кто-то из моих близких жив, передай им, что я люблю их,"

"Обязательно. А теперь, спи спокойно, Серенити Хейз. Достаточно тебе выпало боли,"
И вот уже Серенити не погружается, а взлетает сквозь молочно-белый светящийся туман. Восприятие щёлкает урывками и расползается. Когда под копытами оказывается пружинистое облако, пегаска видит, как к ней подходит сестра. И Хейз не смущает то, что сестра погибла в самом начале оккупации. Не смущает то, что она берёт её за руку и ведёт в сторону яркого сияния, откуда пришла сама. Свет пронзает насквозь и расступается, одновременно наполняя душу пегаски. И Серенити Хейз наконец-то оказывается дома, в тишине и покое.
А Найтмер Мун, в чьих объятиях пегаска отошла без боли, мягко опустила тело на землю. Закрыла навсегда остановившиеся зелёные глаза, отдавая последнюю дань уважения.
А затем чёрная дымка, которой кошмар была раньше, окутала и стала впитываться в то, что когда-то было Серенити. И тело пегаски начало меняться.

Фигура, до того сохранявшая остатки былых округлостей, усохла, истончаясь, стала атлетичной и гибкой. Ошейник и наручники разорвались и свалились, перекрученные потоком силы.
Шкурка почернела, стала гладкой и лоснящейся, под ней стали перекатываться тонкие жгуты стальных мышц. На бедре проступила новая Метка, голубой полумесяц в на пурпурном фоне.
Ощипанные крылья разорвали чехлы, увеличиваясь в размахе до четырёх метров и обрастая роскошными чёрными перьями.
Пурпурная грива и хвост, замызганные и засаленные, расплылась голубыми облаками мерцающей дымки и искр,
Через несколько секунд воплощённая Найтмер Мун открыла глаза и потянулась, подняв руки в потолок, просто наслаждаясь тем, что она была. Дышала, чувствовала, жила.
Мир, собираемый теперь не только восприятием эфирной сущности, но ещё и телесным образом, враз прибавил ярких красок и ощущений. И неважно, что Найтмер сейчас лежала голой на полу тёмного сарая. Для соскучившейся по земному существованию Мун это было как изысканные спа-процедуры.
Поднявшись слитным текучим движением, Найтмер вновь поднесла к глазам ладонь. В этот раз, чтобы полюбоваться, как из пальцев вытягиваются длинные, прочные как сталь, и очень острые когти.
— Спасибо тебе, Серенити Хейз. Это действительно прекрасный подарок,
Дверь сарая выхлестнул изнутри порыв ледяного ветра и Найтмер Мун двинулась в сторону палатки шамана, которого она чувствовала, как раздражающе жужжащую муху. Охрана не стала препятствием для воплощённого кошмара. Более того, Найтмер нашла забавными воспоминания одного из них. Представление на Ночь Кошмаров, где её и Луну представили какими-то шлюхами? Ну что ж, теперь будет интересно посмотреть на реакцию оленей, когда они увидят Мун вживую.

Бесшумно войдя внутрь палатки, Найтмер увидела карибу, погрузившегося в транс и не замечавшего ничего вокруг. Шаман пытался дозваться хоть кого-нибудь, когда его грубо прервали. Он почувствовал, как к его спине прижимается раскалённое тело эквы, а неожиданно сильные руки обвивают грудь. Все вспыхнувшие сомнения и гнев потушил Голос, зазвучавший над ухом. Бархатный тон обволок и опутал, будто паутина муху, враз вымел из головы все мысли и сомнения, оставив одно могучее желание.
— Мне так одиноко и холодно сейчас. Скрась мою тоску,
Ничего не соображающий шаман не успел что-то ответить или даже просто вздохнуть, лишь только сформировалось в разуме согласие и желание. И тут же одна рука аликорны стиснула его горло стальным захватом, а вторая с чавканьем и хрустом погрузилась в грудь.
Боль, неожиданно сладкая, затмила всё сущее, смешав все мысли карибу в один тугой клубок. Последнее, что почувствовал Ингвар, погружаясь в чёрную бездну, это горячий язык на шее и тот же шёпот над ухом, что обволок его душу как тугой тёплый кокон
— Какой сладкий... Ты же будешь моим, воин?
Олень, окончательно потерявший себя в ставшей неожиданно приятной боли, ментоловом аромате и сонме шёпотов, мог только подумать,
"Да... Госпожа моя."
Ласковые шёпоты обернулись острыми иглами и зубами, пронзавшими и разрывавшими существо Ингвара на части. Буквально за мгновение он перестал быть, сперва играючи сломленный а потом растерзанный кошмаром.
Найтмер, поглотив душу оленя, с наслаждением запустила зубы в ещё трепыхающееся сердце, как в сочный десерт. Вкус крови и эманации боли того, кто сам привык мучить, ударили в голову кошмара словно вино. Пожирая тёплую плоть аликорна испускала тихие стоны наслаждения. Слизав с пальцев капли крови, Найтмер окинула палатку взглядом в поисках чего-нибудь полезного.
Затем, Мун вышла из-под полога и повернулась к погружённым в болезненный мрак улочкам города. Усмехнувшись, воздела руки к небесам и зажгла рог, сотворяя заклятье. Город окутал тяжёлый и глубокий сон, скашивающий на месте даже тех, кто бодрствовал или стоял на посту.
Шагая по тихим улицам, Найтмер улыбалась во все клыки, перебирая воспоминания сожранного карибу. Они шесть лет глумились над её матерью? Они привыкли, что эквы их игрушки? Значит, Найтмер поиграет с ними, чтобы восстановить справедливость.
Мун открыла дверь ближайшего дома, где чувствовалось присутствие карибу, и пошла в спальню. Пора было начинать игру.

Но забыли про овраги

13.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, окрестности Линдисбарна
Время 07:31
«Снегирь» прошёл над городом на малой высоте, ещё и отстрелив несколько тепловых ловушек за окраиной, чтобы его точно заметили. Отдалившись от Линдисбарна на километр, приземлился на дороге, высадил троих и тут же снова взмыл в небо, быстро превратившись в точку.
Сапфир Роуз, старлей Никита Шорохов и Инфинити Скайс, трое офицеров от каждой из сторон альянса, эква, человек и пони, неспеша двинулись в сторону города.
Им навстречу выходил отряд дружинников, усиленный двумя шаманами и сам вождь. Но, поскольку ни прибывшие, ни карибу не делали агрессивных жестов и не пытались напасть, пока всё было тихо.
Роуз развернула и подняла в воздух красный флаг, символ мирных намерений и просьбы переговоров у карибу. Одна из «валькирий», сопровождавшая вождя, ответила тем же и, наконец, переговорщики подошли вплотную.
— Приветствую вас от имени клана Боевых Уз, незнакомцы. Я- вождь Ульфрик Штормовой Глас. С добром или с худом вы явились к нам?
— Приветствуем и мы от лица Сестёр. Я посол Сапфир Роуз, это старшие лейтенанты Инфинити Скайс и Никита Шорохов. Мы пришли с добром и хотим провести переговоры,
Названные поочерёдно козырнули. Инфинити при этом не поднимая забрала осматривала свиту вождя. Количество важенок-«валькирий» кобылку радовало и давало прочную надежду на то, что переговоры пройдут гладко и продуктивно.
То же отмечала Роуз, до того хорошо познакомившаяся с порядками союза племён. И вид важенок в броне и при оружии вселял в экву уверенность, что всё пройдёт хорошо.
Шорохов, просканировав свечения и психофон свиты вождя, немного расслабился. Всё в точности, как докладывала разведка, вменяемые, адекватные карибу. Жаль, что таких только один клан а в остальных подобные личности попадаются редко.
Ульфрик, в свою очередь, осматривал прибывших. Все трое явно были разумными и облачёнными в примерно одинаковую броню, даже странное четвероногое создание, носившее эквинское имя. Когда кобылки подняли забрала Штормовой Глас с трудом сдержал удивлённый вздох- лицо приземистой пони не отличалось от эквы. Для вождя было некоторого рода шоком встретить такую разумную, но вида он не подал.

Толдфир, мастер рун, внимательно рассматривал Никиту, плосколицего чужака. Без сомнения, один из тех самых пришельцев привлёк его почти полным отсутствием эмоций и ментального фона. Олень не ощущал ни единой эманации от этого создания но почему-то не сомневался что Шорохов прекрасно чувствует всё вокруг. Но угрозы чужак не представлял. Пока что.
Сигрид, сестра вождя, так же рассматривала прибывших. Вид единорожки в футуристичной броне и явно при оружии заставил её губы изогнуться в едва заметной улыбке. То, что эквы как-то сдружились с чужаками было для «валькирии» очевидно, ведь никто в мире не делал подобного снаряжения. А значит, пришлые не непонятные монстры из бездны, а вполне себе разумные, с которыми можно иметь дело и договариваться.
Ульфрик довольно фыркнул, будто подводя итог.
— Замечательно! Тогда, приглашаю вас в город. Чем торчать в поле как пугала сядем за стол и побеседуем за кружкой мёда,
Эква кивнула, подождала когда вслед за Ульфриком и свитой двинется человек и зашагала следом. Пусть она и понимала, что эти олени вменяемые, но всё же в душе царил больший покой, когда Сапфир ощущала себя прикрытой. Около окраины города устроили стрельбище, где практиковались лучники и арбалетчики. То и дело раздавались обманчиво мягкие тычки стрел в соломенные мишени, когда стрелки спускали тетивы.
Притом самострелов было неожиданно много и они отличались по конструкции от обычных оленьих изделий. А одна из «валькирий», всаживавших стрелу за стрелой в соломенные мишени, отличалась от важенок тёмно-зелёными косами, спадающими из-под шлема.
Сигрид, заметив интерес послов, пояснила.
— Хороши, а? Это Глимин Фир придумала так самострелы улучшать, и вот теперь учит Валькирий и комесов с ними обращаться.
Шорохов присмотрелся к арбалетам в руках стрелков. Облегчённые по сравнению с обычными оленьими конструкциями, с интегрированными взводными рычагами и рамочными прикладами. Скорострельность у таких агрегатов была намного выше обычных а мощность лишь немногим ниже, что стрелки компенсировали бронебойными наконечниками и плотностью огня.
В городе их встретила вполне себе суета. Сапфир быстро оглядела обстановку, отметила все сколь нибудь важные детали. Она видел, как Клан Боевых Уз собирал обозы вовсю готовятся к отправке вглубь материка. И явно не для того, чтобы присоединиться к тингу Даинна.
Сапфир с интересом смотрела, как а городской площади во всю тренируются дружинники вместе с эквинами, решившими отомстить за промывание мозгов. Стук деревянных мечей, топот, резкие выдохи и выкрики так и взлетали в воздух.
Те жеребцы, кто не захотел прощать собственную мозгомойку и надругательство над любимыми, решили воспользоваться шансом. У каждого горожанина, кто решился присоединиться к дружинникам было похожее выражение глаз. Глубокая, подспудная ярость и боль, сплетавшиеся в тёмные искры, заставлявшие раз за разом скрещивать тренировочные клинки, сходиться врукопашную и вскакивать с земли невзирая на синяки и ушибы.

Ульфрик провёл делегацию в один из центральных домов, прежде принадлежавший коменданту а сейчас прихватизированный дружиной под нужды штаба.
Обстановка внутри осталась почти прежней, за исключением знамён на стенах и порубленного на дрова "трона" бывшего коменданта, в данный момент трещавшего в камине.
В воздухе ощущалось напряжение, но не такого толка, который может привести к побоищу. И ещё сгладить его помог вскрытый бочонок мёда.
Когда все расселись за стол, Ульфрик взял слово.
— Я вижу на вас шевроны с гербами Эквестрии. Значит, пока мы тут выбивали даинновых прихвостней из одного городка, Сёстры как-то успели договориться с иномирцами. Интересный расклад, но хотелось бы расскажете побольше,
Пони кивнула и рассказала вождю, как на стыке октября и ноября произошло вторжение в их Эквестрию. К счастью, армия среагировала быстро, и много вреда даинновские рейдеры не нанесли. Пока готовилась контратака, смогли просочиться ещё две группы, но обе были уничтожены людьми практически по выходе из порталов.
Шаман и мастер рун переглянулись. И Иддриха и Толдфира последние несколько лет одолевало беспокойство, которое достигло максимума в последние дни. Оба чувствовали, что границы мироздания кем-то нарушались, но не знали ничего конкретного.
Мастер рун поигрывал несколькими предсказательными костяшками, словно раздумывал, бросить их или нет.

— Я помню, как чувствовал волнение в ткани мира. Не думал, что Даинн окажется столь безрассуден. Как я понимаю, вы не столь беспечны, чтобы пробивать бреши в ткани мира и используете иной способ перемещения? Как те летающие суда, о которых столько слухов в последние дни?
— Именно, товарищ шаман. Космические корабли не настолько же быстрые, как порталы, но куда надёжнее и безопаснее.
Инициативу перехватила Сапфир, собиравшаяся подарить верхушке Боевых Уз один интересный факт, которому была свидетелам.
— Кстати, о безопасности. Незадолго до наступления, я находилась в рабстве у мэра одного городка, через который проходила группа, собиравшаяся в межмировой рейд. И смогла кое-что подслушать, пока тот гадёныш и командир рейдеров обсуждали дела,
Единорожка вздохнула и положила голову на сведённые руки. Потом мило улыбнулась Иддриху, шаману Боевых Уз, уже понимая, какой эффект произведут следующие её слова.
— Они провешивали портал вслепую, без ориентира на другой стороне и знания координат мира-цели. И шаман всего-то собирался попросить мэра о формальном оцеплении стражи,
Раздался слитный удар, когда ладони шамана, мастера рун и Ульфрика повстречались с их лицами. И Иддрих, не отнимая руки от лица, разразился потоком проклятий.
— Один всемогущий, что за жадные безумцы! Слепой портал в неизвестный мир! Чтоб их Хъёгг на том свете во все дыры драл! Чтоб их шкурой их же сыновья подтирались! Чтоб им весло от драккара в гузне триста раз провернули! Недоумки дерьмоголовые!
Ульфрик, дав шаману немного выплеснуть раздражение, коротко кашлянул и подчинённый тут же успокоился. Иддрих всё ещё был зол, но напоминание вождя немного переменило характер этой злости. И шаман погрузился в раздумья над тем, как именно душить вражеских магов.
Шорохов отхлебнул мёда и чуть усмехнулся.
— Можете не переживать насчёт кривых ручонок даинновских шаманов. Выжившие уже никуда порталов не откроют, мы позаботились,
Вождь слегка склонил голову к плечу, размышляя над словами чужака. Ульфрик старался понять, насколько конкретно сильны пришлые и что намерены делать дальше. Что-то в ксеносе казалось вождю близким и понятным, будто это не плосколицый пришелец а свой соратник, с которым не раз доводилось встречать и вражеские хирды и похмелье.
— Откуда такая уверенность? И кто «мы»?
— Есть разведданные и наблюдения за неудачными попытками шаманов открыть новые порталы. "Мы" это экспедиционный корпус людей и пони и повстанческое движение,
Сапфир отхлебнула мёда и вздохнула, глядя на золотистый напиток, плескавшийся в кружке.
— Как недавно выяснилось, шаманов зря так ретиво косили. В стране очень много экв, которым на Метки ставили неснимаемые клейма, и делали это как раз они. А теперь и спросить-то не у кого толком,
Иддрих на замечание единорожки сперва просто повёл ушами а потом всё же вынырнул из первичных прикидок поисковых и ударных ритуалов против даинновских магов.

— Ну почему некого? Вон, хоть мою ученицу возьмите! Сольвейг будет только рада помочь вам с этой бедой. И не она одна- я не откажусь помочь, прочие шаманы клана не откажутся помочь. В конце-концов затем мы сюда и прибыли, так, Ульфрик?
Мимолётно усмехнувшись против воли расширившимся глазам голубой единорожки от откровения, что в клане есть шаманки, Ульфрик покачал головой.
— Твоя идея насчёт Сольвейг неплоха. Только её саму спросить стоит.
Иддрих наградил вождя взглядом, в котором смешались скепсис, задор и дружеская подначка. И протянул вождю руку.
— Спорим на гривну, что ты договорить не успеешь, а Сольвейг уже ломанётся за походным кофром?
Ульфрик стиснул ладонь шамана, заключая спор.
— Забились. Как бы то ни было, для участия даже Сольвейг необходимо будет заключить мир моего клана с Сёстрами. Послы, у вас есть такие полномочия?
— К сожалению нет. Но мы хотели бы обсудить условия встречи кого-то из принцесс с вами напрямую,
Ульфрик щедро приложился к кружке.
— Это хорошо. Место нужно выбрать нейтральное и встречаться небольшими группами. Не думаю, что Сёстры будут рады видеть рядом с собой слишком много карибу. И тут их можно только понять, компания Даинна никому не добавит любви к нашему роду,
Недосказанное «мог бы- ещё бы раз грохнул выблядка» повисло в воздухе, пока Ульфрик допивал свою кружку.

Сапфир скрестила руки на груди, отгоняя от себя старые недобрые ассоциации.
— Тут вы правы, вождь. Я предлагаю, не мудрствуя лукаво, выбрать местом встречи дорогу у города, где садился наш катер,
Штормовой Глас подумал и кивнул.
— Вполне подходит. Когда нам ждать встречи?
Кобылка взяла паузу, переходя в психолинк и связываясь со ставкой Луны-эквы, несмотря ни на что решившей встретиться с вождём адекватных карибу лично.
— Через четыре часа, вождь. Прибудет только принцесса Луна со свитой, Селестия… Была слишком близко к Даинну последние годы,
Сигрид с сочувствием взглянула на Роуз и чуть пихнула Ульфрика локтем.
— Думаю, поговорить стоило бы с обеими Сёстрами. Брат, я бы могла отправиться для беседы с Солнцеликой. Уверена, она сможет воспринять меня спокойно,
Роуз секунду соображала и почувствовала, как её прошила идея.
— Сигрид! Ты можешь взять с собой в Кантерлот ещё нескольких "Валькирий"? После того, как оккупантов скинули, важенки и оленята никуда не делись. Мы стараемся как можем их успокоить и помочь, но оленяши сильно обеспокоены, а многие и шокированны резкой сменой уклада. До потери контроля ещё далеко, но

Сестра вождя тут же обеспокоенно встрепенулась.
— Тогда мне нужно как можно скорее попасть в Кантерлот. Ульфрик, я собираюсь взять с собой хотя бы десятерых валькирий. Если предстоит успокаивать наших сестёр и работать с юными карибу… Дело будет непростое,
— Позови с собой ещё и Энвил Глоу. Думаю, она будет рада побывать в столице Эквестрии,
Брови Сапфир поползли вверх.
— Энвил Глоу? Ещё одна эква в вашем клане?
Сигрид только улыбнулась.
— Одна из. Тех, кто присоединяется к "Валькириям" немного, но с полсотни кобылок в Боевых Узах наберётся. Большей частью беглянки и искательницы приключений, которых занесло слишком далеко. Но есть и несколько дочерей, родившихся в смешанных парах,
Роуз только едва заметно улыбнулась. Уверенность в том, что переговоры с Боевыми Узами пройдут удачно теперь была крепче некуда.

13.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Вечнодикий Лес
Время 09:34
Когда растворился вдали гул моторов взлетевшего катера, в лесу стало непривычно тихо. Казалось, даже ветер замер и не желает играть с голыми ветвями деревьев а палая листва и ветки не желают шуршать и хрустеть под ногами. Пахло прохладой, сырой землёй и чем-то сонно-тяжёлым, зовущим опуститься в спячку до следующей весны и отгородиться от грядущего белого полога зимы цветным одеялом снов.
Твайлайт, до того в молчании слушавшая окружающий фон, сглотнула. И медленно, по очереди посмотрела в глаза подругам, стоявшим рядом в таком же молчании. Будто бы желая высказать и передать то, что словами передать невозможно.
Хранительницам предстоял поход к Древу Гармонии. Предстояло вновь скрепить и напитать силой узы, связывающие их шестерых в нечто большее. Восстановить связи со своими Элементами, которые служили опорой Эквестрии.
Много осталось невысказанного, много старых ран остались болеть, лишь чуть припорошенные радостью от освобождения. Многое предстояло Хранительницам друг другу открыть, обнажая душу, и принять от других такие же откровения. Будет больно, будет тяжело, будет страшно вспоминать прошлые годы.
Но шестеро экв понимали, что должны пройти это. Понимали, что должны снова настроить души на тот тонкий резонанс, что убила оккупация. Да, Сомбра уже заложил фундамент для этого, выполов оскверняющую магию и подлечив сознания, но завершить смогут только сами Хранительницы.
Наконец, Твайлайт повернулась к младшему сержанту пехоты.
— Мы готовы, товарищ Галлей. Идёмте,
— Принял. Мы прикроем вас по дороге, но ничего не могу обещать с самим Древом. Это... Вне нашей квалификации,
Саша Галлей захлопнул шлем, вывел маскполе в экономичный режим, превратившись в размыто-пятнистый силуэт, и ушёл на своё место в охранении.
Два отделения пехоты должны будут прикрывать Хранительниц по дороге к пещере Древа. Почему не послали десантников или спецов Галлей не знал и вопросов командованию не задавал. В конце-концов, двадцать два морпеха, укомплектованных тяжёлым оружием сверх нормы, порвут любую лесную тварь или оленьих недобитков, буде такие встретятся.
Но вот насчёт Дерева у младшого было странное предчувствие. Он кое-что знал об истории понячьей Эквестрии, чтобы проводить аналогии и здесь, и понимал, что сосредоточение Гармонии место очень непростое.
Возможно, что оно решит испытать не только Хранительниц, но ещё и людей. И наверняка не только на способность быстро соображать в боевой ситуации.
Когда морпехи растворились среди древесных стволов, Рэйнбоу приобняла Флаттершай за плечо.
— Ничего не бойся, Флаттерс. В этот раз у нас всё получится,

13.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 10:03
Селестия, отставив в сторонку чашку кофе задумчиво смотрела в раскрытый оружейный кейс, стоявший перед ней на столе. При этом принцесса показательно не замечала ни вытянувшихся в струнку четверых космодесантников-инженеров и их сержанта, ни Сына Ночи.
Сапёры после взбучки, устроенной сперва их командованием а потом ещё и вызовом на ковёр к самой Селестии, имели вид виноватый и пристыженный. Саблерогий понь от них не отставал, хоть держался чуть получше.
Сержант космодесанта Трегубов злобно зыркал на своих подчинённых из-под поднятого забрала. Когда особисты его "осчастливили" вестью, что в руках его подразделения оказался артефакт нулевого класса, сержант остался без полугодичной премии и доволен не был от слова совсем.
Солнцеликая в это время снова опустила взгляд на лежащий на чёрном пеноматериале «Сокрушитель». И как бы ни было до этого сильно её неприятие любого вандализма, сейчас принцесса испытывала глубокое удовлетворение, глядя на убитый сапёрами артефактный молот.
Вместо рукоятки из белого "костяного" ясеня, способной рассеивать любую магию, в боёк были вварены две трубки из психотитана. Вместо кожаного ремешка с могучей рунной цепочкой был намотан прозаический углеволоконный шнур. Сам боёк покрылся многочисленными вмятинами, пятнавшими гравировку и рунные ставы, с одной стороны был слегка подплющен.
И это артефакт, столкновения с которым не выдержал «Жар Жизни», верный клинок прошедший с Селестией не одну войну в Эру Раздора. А в руках человеческих сапёров «Сокрушитель» превратился в металлолом меньше чем за три дня.
Воистину, знание- сила, но порой незнание сила ещё большая.
С лёгкостью пряча широкую сияющую улыбку за казённым выражением лица, Селестия подняла взгляд на вояк, стоявших перед ней.
— Итак, товарищи солдаты. Расскажите, как в ваши руки попал столь мощный артефакт? И, что куда интереснее, как вы его довели до столь плачевного состояния так скоро?
Первым слово взял саблерог. Даст Люминос признался, что именно он присвоил молот, руководствуясь уставными нормативами о трофейном вооружении. Так как «Сокрушитель» в состоянии покоя не проявлял никакой особой силы, Сын Ночи принял его за обычный зачарованный молот и с чистой душой сбагрил знакомому из космодесанта в обмен на плазменные гранаты. Свою вину Даст осознаёт полностью и готов принять любое взыскание.
Следом высказался рядовой-сапёр, который и выменял у Люминоса «козЫрную кувалду». Гриншоу признался в том, что выменял трофейный молот на закупленные на свои дополнительные плазменные гранаты, не проведя углублённой проверки. Вину свою понимает и так же готов ко взысканиям.
Рядовые Зиганшин и Хуарес, у которых «Сокрушитель» и оказался по итогу, использовали молот как простой строительный инструмент на восстановлении разбомбленного моста через Рысящий Каньон. Но так же понимают свой проступок и готовы принять ответственность за него.
Но Селестия, внутри всё так же от души хохотавшая, решила послушать в подробностях и их.
Сперва инженеры просто загоняли в скалу «Сокрушителем» металлические сваи. Солдаты были рады- один удар и титановый штырь толщиной в руку заглубляется в породу на четыре метра из пяти. Без психического напряжения, безо всяких механизмов и вспомогательной техники два человека в десантных «Утёсах» смогли полностью подготовить обрыв к монтажу несущей конструкции моста меньше чем за четыре часа.
В перерыве, пока подвозили партию металла, сапёры заскучали. И решили интересу ради поколоть «Сокрушителем» валуны, в изобилии валявшиеся на дне каньона. Молот показал себя прекрасно, разбивая в щебёнку камни больше метра диаметром с одного удара.
А потом рядовому Хуаресу пришла идея привязать к бойку шашку взрывчатки с воткнутым детонатором. Что его сподвигло на такой опыт, он ответить так и не смог. И очередной валун разлетелся даже бодрее предыдущих, а вот древко из редчайшего костяного ясеня не выдержало издевательств и разуплотнилось на множество щепок.
Слушая виноватые объяснения сапёра, Селестия вспомнила, как майор Харпер показывал ей ту самую запись с набронной камеры Зиганшина. Где Хуарес с матерными прибаутками приматывает на изоленту к легендарному артефактному оружию четырёхсотграммовую шашку взрывчатки. И с размаху бьёт по скале размером с небольшую беседку. Отшатывается, чуть подкопчённый взрывом и весело хохочет по внутренней связи под аккомпанемент стучащих по ландшафту и броне осколков камня, держа в руках огрызок древка молота. Находка улетевшего бойка на видео не попала.
Выслушав всех задействованных в «похищении» легендарного артефакта лиц, Селестия всё же позволила проклюнуться небольшой толике улыбки.
— Ну что ж, товарищи солдаты… Я вижу, что произошло банальное недопонимание устава и вы сами не имели злых умыслов. Моё решение таково: молот остаётся у вас в том же качестве рабочего инструмента. Но я запрещаю кому-либо сообщать о том, что это «Сокрушитель». Теперь это лишь одна из многих безымянных кувалд среди имущества инженерной службы, пусть и зачарованная. Вам всё ясно?
Рёв облегчения из пяти лужёных глоток, казалось, пустил по гриве Селестии внеочередную волну. Принцесса телекинезом передала молот в руки Зиганшина и отпустила военных из кабинета. Сержант напоследок козырнул ей и закрыл дверь.
Сосчитав до трёх, Селестия выпустила наружу уже давно созревший смех. Звонкий и радостный, пусть и немного ехидный.
Ибо ситуация принцессу потешила несказанно. Вволю отсмеявшись, Селестия откинулась в кресле, забросила ноги на стол и стала размышлять, какие ещё зловредные артефакты можно аккуратно подкинуть человеческим солдатам для «утилизации». В этот раз уже намеренно.

13.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 10:10
В главном госпитале, в стороне от отделения восстановительной хирургии где было суетно и громко, располагалась, пожалуй, единственная охраняемая палата. По одному морпеху у двери и у окна снаружи стерегли больных чтобы те не сбежали или им не свернули шею раньше времени.
В коридоре сверкнула синяя вспышка, из которой появились Луна-эква и человеческий офицер. Аликорна, телепортировавшая посреди быстрого шага, была раздражённой.
— Как?! Как можно было о таком забыть?! Товарищ Разумовский, какого вендиго в центральном госпитале валяются олени?!
Капитан спецназа, последние несколько дней работавший в качестве связного между Луной и экспедиционными силами, усмехнулся.
— Они никуда не убегут и никому не навредят, все лежачие. Некомбатанты же, Ваше Высочество,
Луна в ответ на это бросила на человека колкий взгляд, в котором было подспудное сомнение в здравом рассудке. Человек ответил ей весёлым прищуром, полностью подтвердившим, что кукушка у него и так кверх ногами выскакивает.
— И особенно интересно, почему один из этих оленей- Дюрнир?
Услышав имя бывшего советника, Разумовский усмехнулся, немного неловко
— А, с ним забавно вышло. Помните, ещё до начала операции мы с вами встретились и я рассказал про взрыв в мужском клубе? Который обеспечил мне и Кожухову легенду?
Луна кивнула, мимолётно касаясь тех воспоминаний. В тот день был один из крайне редких случаев, когда принцесса не могла сходу отличить реальность ото сна. Ну как ещё можно воспринять, когда в камеру заходит уже обрыдший дрессировщик, вежливо приветствует её по титулу и превращается в инопланетного посла?
— У меня выдалось немного свободного времени и я решил над Дюрниром пошутить. А потом, как началось наступление, это из головы вылетело, ибо из строя я его вывел надёжно. Этот олень долго не сможет встать на ноги,
Принцесса на слова человека о «немного пошутить» только фыркнула. Она уже была в курсе, с каким увечьем заехал на больничную койку бывший советник, но бурлящий в ней гнев и жажда мести требовали подробностей. И аликорна решительно затребовала их от Олега.
Офицер, взявшись за ручку двери, начал рассказ.
Стартовала «шуточка» седьмого числа, когда Разумовский, изображавший Хратра, пересёкся с Дюрниром, развлекающимся с кобылкой. Так как никакой надобности в этом карибу не было, а немного свободного времени было, офицер решил устранить засранца с выдумкой. Ибо прекрасно знал дюрнирову манеру доводить экв до медпункта.
Слушая спецназовца, Луна прошла в палату, благодарно кивнув на открытую перед ней дверь. Внутри принцесса быстро окинула острым взглядом койки на которых спали в искусственной коме все карибу, которые были лежачими на момент штурма Кантерлота. Судя по тому, как кто-то из них вздыхал или дёргался, гнев Владычицы Грёз пробирал даже сквозь успокоительное. Но Луна быстро притушила свою злобу, так как не желала пачкаться издевательствами над лежачими больными.
Меж тем, Олег продолжал рассказ, помогая принцессе всё сильнее абстрагироваться от бурлящего в ней багрового облака.
Вывести кузнеца на душеспасительный разговор о вреде пьянства «синему» «Хратру», завалившемуся с бутылкой наперевес, не составило особого труда. В процессе Разумовский болтовнёй и осторожными ментальными касаниями подбил Дюрнира на совместную выпивку. И набухал ну просто в тряпки, даром, что советник был здоровенной скотиной с соответствующей устойчивостью к алкоголю.
А потом подбил на спор, для которого даже не потребовалось псионического внушения.

Луна, нависшая над койкой бывшего советника, откровенно ухмылялась, предвкушая, к чему всё идёт.
Разумовский поддел мужское самолюбие Дюрнира, подогретое ещё и алкоголем тем, что заявил, что советник таки не сможет трахнуть всё, что захочется. А в ответ на возмущённый рёв, заявил, что есть кое-что, что Дюрниру ни в жисть не уестествить.
Затем в сопли бухой карибу и злой и трезвый человек тихой сапой через забор забрались в паровозное депо. И стали искать гайку, которую по словам терранина советнику не трахнуть никогда. Немного пьяного везения одного и профессиональных навыков другого и ночные визитёры наконец обнаружили искомое.

Самую большую какую только смогли гайку, М45, убитую и изношенную жизнью. Покрытую изнутри сколами резьбы, заусенцами и тонким слоем закоксовавшейся смазки.
Дюрнир, догнавшийся любезно предложенной «Хратром» водярой, тут же натянул несчастный, и без того побитый эксплуатацией, крепёж на ствол. Торжествующе взревел, напугав работников депо, окрестных котов и патрульных в паре кварталов, и отрубился. Олег любезно оттащил советника в такое место, где бы его не нашли до утра минимум. И тихо смылся дальше готовить наступление.
Звездногривая, наблюдая, как постепенно выходит из медикаментозного сна Дюрнир, задумчиво барабанила пальцами по рукояти сабли и очаровательно улыбалась бывшему советнику, прекрасно зная, что являет сейчас самый худший его кошмар.
Пробуждение у оленя после «розыгрыша» было чудовищным. Мало того, что человек влил в Дюрнира запредельное количество алкоголя, достаточное чтобы угробить карибу не такого могучего сложения, так из-за неснятой с детородного органа гайки началась гангрена. Пока советник выполз из ебеней, куда его затащил «Хратр», пока добрался до госпиталя- спасать было уже нечего. А после завертелась такая кутерьма, что всем резко стало не до разбора проделок «Мастера дрессировки»
Одарив мутного от препаратов карибу едкой ухмылочкой, Луна повернулась к капитану. Принцесса нашла в себе силы побороть первый гнев, но не смогла удержаться от искушения добить поверженного врага.
— Знаешь, Олег, шутка всё же была неполной. Ей не хватает одной важной вещи,
Звездногривая нагнулась к бывшему советнику, который кое-как ворочал языком, явно желая кричать во всё горло. Похожие муки, только в исполнении экв и родной сестры Луна слишком хорошо помнила, так что продолжила и дальше загонять метафорическую отравленную спицу.
— Увековечения. Я предлагаю пустить в оборот идиому, скажем «нашёл Дюрнир на гайку», «гайка невзъебения» или что-то в таком духе. Карибу ведь очень ценят память о себе в народе, вот и пусть товарища Фергюссона запомнят именно так. Как первого и единственного, кто всё-таки смог уестествить гайку М45
Выпрямившись, принцесса повернулась к спецу. По губам её расползлась нехорошая ухмылка.
— Что ж, по размышлении я согласна с вашим милосердием, убивать лежачих больных было бы недостойным поступком. Как только медики освободятся достаточно, поставьте этих оленей на ноги и можете испытать на них психоматрицы,

— Ну, а теперь, отправляемся к Боевым Узам. Мне самой интересно взглянуть на адекватных карибу

13.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Лас-Пегасус
Время 18:41
Тревилль сидел рядом со своими солдатами на ступенях главного госпиталя и жевал батончик сухпая. Попутно капитан размышлял и ловил недолгие минуты отдыха перед броском к очередной цели.
Этот город смог преподнести капитану десанта сюрприз. Недостаточно сильный, чтобы огорошить или заставить дрогнуть, но достаточный для того, чтобы смутить по выходе из боевого транса.
Оскару пришлось, ни много ни мало, принимать роды рядом с перестрелкой. Снова в памяти всплыли те отвратительные минуты, которые он пережил больше ста лет назад. Когда он ещё не помышлял о военной карьере и честно трудился акушером в районном перинатальном центре. Он не знал неудач и осечек, ни одна роженица и ни один ребёнок в его смену не пострадали и не погибли. Тревилль мог даже самый безнадёжный случай обернуть и вытащить обоих.
До одного раза. Тогда в первый и единственный раз Оскар не смог удержать и потерял и мать и ребёнка. Но не сдался и работал до тех пор, пока в ходе Последней асуры не применили популяционное оружие. Тогда Тревилль плюнул на всё и завербовался в пехоту. Вместо гениального акушера родился, казалось бы, обычный солдат, один из многих.
Но Тревиль быстро набрал нужный стаж в пехоте и перевёлся в космодесант, чтобы всегда быть на переднем крае и собственноручно отправить на тот свет как можно больше ублюдочных представителей «расы господ».
И тут стало окончательно ясно, что убивать собственноручно и рулить подразделением Оскару неизмеримо легче и даже приятнее, чем управлять бригадой врачей и помогать появляться на свет новым людям.
Сперва он сам под началом сержанта Тощина, потом отделение, потом взвод, и наконец рота под его командованием даже в самой вешалке могли вывернуться и выполнить задачу, сами при этом крайне малые потери.
Последняя кончилась, но Тревилль не ушёл со службы, так затянула его армейская стезя. От планеты к планете, от конфликта к конфликту Оскар вёл свою роту сквозь рентген, плазму и полный пиздец, защищая человеческие колонии.
Гарнизонную службу в Эквестрии, волшебном светлом мире, порой преподносящем те ещё сюрпризы, капитан воспринял как отдых после очередной горячей точки. Правда вот вторжение карибу внесло свои коррективы и Тревиль снова взялся за любимую работу.
И вот сегодня прошлое коварно наподдало капитану с помощью вывески «Племзавод Гудмэйна. Лучшие кобылки во всей Эквестрии!». Здание было крепким и там успели укрепиться несколько сильных магов, что и привлекло десант.
Внутри всё соответствовало названию, только вот содержали там отнюдь не краснокнижных ахалтекинцев и орловских рысаков а экв. Из-за этого бой на племзаводе был жарким, но коротким. Тогда Оскар и трое его товарищей приблизились к состоянию полного озверения настолько, насколько вообще позволяла матрица и боевой транс.
И вот там-то Тревилля, как противотанковая ракета в забрало, встретило дежа-вю. Он узнал те же симптомы, ту же ситуацию с поправкой на расу роженицы.
Но в этот раз- вытащил обоих. То ли разум стал холоднее и чётче под действием матрицы, то ли его собственный автомед был лучше, чем целая операционная ста двадцатилетней давности, но капитан справился. Ибо в тот момент оказался единственным доступным специалистом достаточной квалификации.
Эква -«счастливица», как очухалась, долго не могла поверить, что вот эта гора брони принимала у неё роды с осложнениями вот этими манипуляторами с лопату размером. Но благодарила сердечно и обещала назвать сына в честь Оскара, как всё устаканится.
Капитан улыбнулся, скомкав и распылив пси-импульсом упаковку сухпая. Действительно, Эквестрия способна удивлять.
Но никак не хотели идти из головы мысли о том, что же делать с подрастающим поколением дальше. В Эквестрии осталось огромное количество оленят, привыкших к старым порядкам и жеребят, хлебнувших новой «культуры».

Тревилль понимал, что это не его головная боль, но солдатская чуйка подсказывала ему, что командование это мнение не разделит и как-то подключит капитана к процессу перевоспитания молодёжи. А это ведь не альянсовские дети, со школы несущие гражданские матрицы, которых можно пронять аргументами разума. Тут придётся повозиться всем, и мирному населению и армии.
И всё наступление покажется идиллическим выходным.

13.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 17:32
Соулстринг Мелоди сидела и просто смотрела перед собой, обхватив голову руками. В душе разливалась абсолютная пустота, обрамлённая каймой зубастой боли.
Его нет. Его больше нет. Он не войдёт снова на порог, не улыбнётся тепло и мягко, не обнимет, даря радость и спокойствие. Не будет больше того хрупкого чуда, что поддерживало Соулстринг на протяжении последних шести лет.
Выстрел чужака оборвал его жизнь и жизнь самой Мелоди никогда не будет прежней.

Эква упала не стол, стиснула до боли виски и затряслась в тихих едких рыданиях. Её буквально выворачивало наизнанку от горя, которое только разгоралось сильнее, стоило ей выйти на улицу и увидеть счастливых экв. Мелоди понимала, в каком аду они жили до этого, понимала, что теперь её друзьям будет даже лучше… Но простить не могла. Не могла забыть, как чужаки отказались выдать ей хотя бы тело для похорон, так как то, что осталось от её любимого уже успели кремировать.
Из глубины памяти, будто из чёрной пустоты, всплыл наверх фрагмент услышанного на рынке разговора. Новая армия и ополчение активно набирали желающих, была бы решимость взять в руки оружие и учиться воевать, чтобы впредь самим смочь оборонить свой дом. И, конечно же, обучением занимались чужаки.

Соулстринг повисла на тонкой грани перед самым выбором. Любое событие, любой внешний или внутренний фактор могли сместить его.
В дверь дома затарабанили и раздался приглушённый голос подруги.

— Мелоди! Мелоди, открой! Это я!
Единорожка дёрнулась, как от удара током, не до конца понимая, что происходит. Едкая, опустошающая смесь чувств поднялась в ней волной, заставляя принять решение.
Соулстринг поднялась из-за стола и как во сне прошла к двери, пока в её мыслях лихорадочно складывалась последовательность на ближайшее время.
Салатовая пегаска с голубой гривой буквально кинулась с порога обнимать Мелоди, тут же укутав крыльями. А Соулстрингс пыталась вспомнить, где в городе вербовочные пункты ополчения.

13.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Риверсайд
Время 23:58
Ночь была тиха. Тяжёлые тучи закрывали небо, отрезая землю от света Селены и звёзд. Холодный, свежий ветер свистел в ветвях деревьев в скверах и парках, гнал по улочкам клубы пыли. Собирался плановый дождь, для которого местная погодная команда уже подготовила всё.
Городок мирно спал, отдыхая после честных дневных трудов и беспокоств. Улочки были тихи и пустынны, в этот час ни эквы ни даже карибу не желали покидать тёплой постели.
Только один единственный силуэт крался по пустынным улицам. Маленькая тень принадлежала пегаске, лет пятнадцати от роду. Эквяша, пробираясь самыми тёмными сторонами и углами, вздрагивала от каждого шороха и стука, прижимая к груди термос. Копыта она обмотала тряпками, чтобы ни в коем случае не выдать себя.
Добравшись до сквера на окраине городка, пегасёнка на пару секунд замерла у стены дома, а потом рванулась к кустам быстрыми и лёгкими скачками, кляня про себя подрезавших ей крылья.
Подбежав к экве, закованной в колодки посреди сквера, она тихонько потормошила её за плечо.
— Мам! Проснись, я попить принесла!
Шёпот и прикосновение пегаски моментально вырвали из зыбкой и неспокойной дрёмы земноэкву в колодках.
— Риппи! Беги домой, если тебя поймают, то накажут!
Упрямая пегаска только открутила крышку термоса и налила горячего травяного взвара.
— Мама, пожалуйста, попей!
— Доча, пожалуйста, иди домой. Я не хочу, чтобы в этих колодках оказалась ты,
— Не уйду, пока не попьёшь! Ну же, мама!
Земноэква после секундного колебания приложилась к горячему чаю. Когда крышка опустела, Риппи налила вторую.
— Риппи…
— Мама! Хотя бы три крышки! Ночь холодная!
— Пожалуйста, иди домой. Я выдержу,
От лесополосы, окаймляющей сквер со стороны окраины города, долетел кинжальный порыв холода, принёсший запах сандала и ментола. Обе эквы застыли, как изваяния. А в их сторону неспешно двигался непроглядно чёрный силуэт. Лишь тускло светились аквамариновые глаза, да грива и хвост сверкали холодными синими переливами.
Риппи сглотнула и встала между пришелицей и мамой.

— У-уходи! Прочь! Не трогай мою маму!
Понимая, насколько же это жалкое оружие против вышедшего из леса кошмара, пегаска перехватила термос за лямку. Никаких сомнений в том, кто явился в Риверсайд уже не было.
Аквамариновые глаза насмешливо сощурились и раздался бархатный смешок, буквально обволакивающий. Вместе с этим белизной сверкнули острые клыки.
— Какое храброе сердечко. Не волнуйся, я здесь не за твоей мамой,
Кошмар зажгла длинный рог и колодки раскрылись, а измученная «общественным использованием» эква, сползшая на землю, вдруг ощутила прилив сил. Коттон Кёрфаффл теперь сидела в пыли не смея вздохнуть или пошевелиться. Глядя на гостью из леса, земноэква чувствовала, как страх замораживает её тело, проикая всё глубже и глубже.
Риппи, всё так же отчаянно сжимая ремень термоса, не сдвинулась с места. И голос её уже не был настолько твёрд.
— Пожалуйста, не… Не убивай папу! Он хороший! Его просто заколдовали эти гадкие олени!
Воплощение кошмара рассмеялась, погладив Риппи крылом по щеке. Насмешливо щурясь, пришелица покачала головой. Будто бы задумалась над словами Кёрл, зацепившими что-то.
— Аппетит приходит во время еды, да, дитя? Посмотрим, как твой папаша себя проявит...
Тут уже не выдержала Коттон. Вскочив, она схватила в охапку пегаску и рванула прочь, надеясь, что всё-таки сможет уйти от воплощённого кошмара. Безымянный ужас и страх за дочь оставили ей только одну мысль. "Только не Риппи. Только не Риппи."
Сумев на бегу бросить за спину быстрый взгляд, Коттон успела заметить, как кошмар сверкнула в её сторону аквамариновым взглядом и направилась в город.
Эква бежала и тянула за собой дочь до изнеможения, до выгоревших лёгких. Ветки деревьев больно хлестали по голой коже, Коттон с трудом защищала лишь глаза. Им повезло, что на пути не попалось оленей или привезённых ими созданий. Даже обычно вездесущие верёвочники не встречались.
Лишь на рассвете Кёрфаффл упала без сил. Лишь первые лучи солнца смогли развеять её страх, что до того впивался клыками в сердце. Риппи тогда просто обняла трясущуюся от рыданий мать и позволила прорваться своему испугу, ранее скрытому за бешеным адреналином юности. Пегаска только-только поняла и почувствовала, по какой тонкой грани прошлась, когда угрожала кошмару термосом и как близко могла быть смерть.

Кода обе эквы немного успокоились, Риппи, которая каким-то чудом смогла не потерять термос, продолжила отпаивать маму уже чуть остывшим чаем.
Но когда из подлеска донёсся тихий шелест шагов, Коттон снова взвилась, как пружина, закрывая собой Риппи. Неизвестно, что было бы дальше, если бы с той же стороны тут же не прилетел голос, хоть и металлический, но нёсший странно-успокаивающие гармоники.
— Девчата, не бойтесь! Мы друзья!
Потом подлесок зашуршал более активно и на полянку вышли четверо морпехов, один из которых поднял забрало.
— Рядовой Семёнов, эквестрийский корпус. Вы не из Риверсайда часом, филледи?
— Оттуда… Но Риверсайда наверняка больше нет,
Семёнов перекинул слова Коттон в центр, получил ответ и потемнел лицом.
— Понял. Дамы, тут неподалёку болтается катер, который может докинуть вас до Пэйлмуна, там госпиталь и опорный пункт сопротивления. Ни к чему вам оставаться в этих лесах,

Тонкая грань

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 07:12
Сольвейг смотрела на восход и размышляла о вчерашнем дне, попутно заваривая себе травяной чай.
Вчерашние переговоры с Солнцеликой прошли по тонкой ниточке, лишь каким-то чудом не сорвавшись. А ведь в город не прибыло ни одного комеса, только Иддрих с ученицами и приставленные к ним вождём «валькирии»!

После высадки в Кантерлоте пришлось забыть про «форменный» плащ шаманки, оставшись в рубахе и штанах, но это было вполне понятно, ведь шаманы союза племён носили очень похожие облачения, а подставляться под неприятности из-за какой-то тряпки ни Сольвейг ни Ильва не собирались. Да и их учитель упаковал своё облачение в ранец, оставив только резной посох.
Солнцеликая встретила делегацию настороженно, постоянно вслушиваясь в их ментальный фон. Но в ходе беседы принцесса идеально держала себя в руках.
Самый острый момент возник, когда Селестии пришлось поговорить с Сигрид и Иддрихом, как старшими в делегации. И по мере беседы принцессу всё сильнее отпускало. Напряжение и готовность к удару, которые ощущались под безупречной светской маской, слабело до сдержанной настороженности. Вид и слова валькирий и учениц шамана доказывали Селестии, что с кланом Боевых Уз можно иметь дело.
Окончательно Солнцеликую убедила Энвил Глоу. Земноэква, ловкая что с мечом, что с кузнечным молотом, попала в клан в совсем юном возрасте, сбежав из рабства. Но она помнила о далёкой родине и Энвил едва не заплакала при виде Селестии, но когда та просто подошла к ней и обняла, всё же не сумела сдержаться. Именно когда эква-валькирия, укутанная её крыльями, разрыдалась в голос принцесса действительно поверила, что у клана Боевых Уз есть честь и совесть.

После была беседа в одной из гостиных дворца и долгий рабочий день в кантерлотском госпитале, куда делегацию шаманов доставила лично принцесса. Солнцеликая не хотела лишний раз светить в городе прибывших оленей, а посланцы клана были в том солидарны. Пусть сперва появится почва для того, чтобы предстать перед эквестрийцами в хорошем свете.
Сольвейг приложилась к кружке с травяным взваром и улыбнулась. Пожалуй, это будет даже весело, ведь ошалело-неверящие мордашки экв, которых она, Ильва и мастер Иддрих избавляли от клейм были просто великолепны.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, лес близ Риверсайда
Время 08:36
Найтмер лежала на импровизированной постели из кучи листьев на берегу маленького лесного озера и смотрела в утреннее небо.
Аликорне было тоскливо. Вместе с ночью ушёл и пьянящий жар и удовольствие от игры. А ещё воплощение кошмара настигла рефлексия и самокопания по поводу того, правильно ли она поступила, хорошенько проредив всё мужское население того городка.
Мун решила, что в следующий раз надо быть поумереннее с кровью и сердцами. А то после сегодняшнего «запоя» не на шутку мучает магическое похмелье, и совесть откуда-то вдруг появилась.

Наблюдая, как по небу ползёт странный корабль треугольного профиля, Найтмер вздохнула, закрывая мордочку руками. Она рассчитывала поскорее добраться до Кантерлота, чтобы поговорить с Луной, но застряла в каких-то глухоманях, едва-едва не сваливаясь в запой и связанное с ним безумие. А ведь такому её мама наверняка не будет рада.
Продолжая размышлять, аликорна решила, что с этого момента будет строго контролировать свою жажду. В конце-концов, в последнем городишке, где она воздала по заслугам захватчикам и их прихлебателям, эквы разбегались или просто цепенели перед ней! А Мун, между прочим, спасла и вытащила их из рабства!
Неблагодарность тогда больно уязвила её. Особенно вид шестнадцатилетней кобылки, сжимающей трясущимися руками кочергу и до срыва связок кричащей, чтобы монстр не приближался к её брату. Как будто Найтмер могла всерьёз располосовать восьмилетнего эквина. И это за то, что она подарила им свободу?
Мун вытянулась на куче листьев, расправляя крылья, как вдруг что-то в лесу привлекло её внимание. Какие-то "тени", практически сливавшиемся с окружением, двигались к ней. И при том были всего лишь в пятидесяти метрах, как-то ускользнув от чутья аликорны раньше!
Мун поднялась во весь рост, потягиваясь. Знакомое предвкушение боя разлилось по телу сладостной волной, смешиваясь со жгучим интересом. Аликорна решила повременить кидаться в драку и просто крикнула в сторону, откуда приближались "призраки".
— Я вас вижу! Можете не прятаться, ребята!
остановились и как будто размылись сильнее, Большинство полностью слившись с фоном, а трое двинули к ней на голос. Звуки шагов были незнакомы, дыхания слышно не было, что подогрело интерес кошмара ещё сильнее.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобожденная, Кантерлот
Время 08:54
Чоколатт Релиш со вздохом опустилась на стол и ткнула пальцем пустой стакан из-под кофе.
Было скучно.
За пару часов ожидания эква успела изучить почти каждую деталь в комнате наскоряк организованного посольства. Из коридора потягивало какой-то химической гарью, которую чуткий нос кобылки ощущал даже спустя продолжительное время после прошедшего здесь боя. На стенах виднелись несколько недавно зашпаклёванных дыр от лучевых выстрелов и плоский экран с «умиротворяющей» анимацией аквариума с неведомыми Релиш морскими обитателями. А за стенами была суета и гвалт обустраивающегося на новом месте посольства инопланетной расы.
И привёл её сюда один простой вопрос, заданный патрульному морпеху. Казалось бы, невинный интерес, узнать личность солдата первой волны, который приземлился на Сапфировой площади.
Релиш прикусила губу, против воли соскальзывая в воспоминания о тех секундах, когда мир встал с ног на голову. Когда она сидела в витрине одного роскошного салона в верхнем городе и привлекала клиентов, и с неба рухнула четвёрка десанта. Следующие несколько секунд буквально прожглись в памяти кобылки, словно выведенные лучом разера, когда пришельцы быстро и безжалостно ликвидировали ближайшую стражу, но не трогали и даже защищали гражданских. Что-то глубокое и дремучее шевельнулось и отозвалось в Релиш в тот миг.
Эква, которая ещё до Падения любила чувствовать над собой власть и часто эпатировала публику, открыто нося ошейник с меткой своего жебреца или следуя за ним по городу на поводке и в белье, ощутила силу. Причём не ту, что раньше, когда «хозяева» подавляли и гнули к земле, а ту, что укроет и защитит от любой беды. Ту, что она в глубине души желала чувствовать рядом всю свою жизнь.
Но в то же время Чоколатт понимала, что она такая одна на неизвестно сколько экв, которым в рабстве жилось отвратительно и по мере сил старалась не участвовать в «воспитании» ближних, выполняя роль декора и постепенно убеждая себя, что именно это то, чего она так желала всю жизнь всем существом.
А когда старый порядок рухнул под очередями разеров, Чоколатт поняла, что хотелось ей совсем не того.
Дверь едва слышно щёлкнула ручкой и в комнату зашёл человек, вытаскивая Релиш своим появлением из пучины саможаления и скорбных раздумий.
— Извините, что так долго, филледи, у нас тут бардак,
Усевшись напротив Чоколатт, майор включил комм на запись.
— Можете звать меня Прессли или товарищ Харпер. Расскажите, что вас заставило интересоваться личностью бойцов десантной группы? Да ещё и с привязкой ко времени и месту высадки?
Эква сглотнула, бегая взглядом по сторонам, но неизменно возвращаясь к лицу Харпера. Майор не торопил Релиш, но внимательно всматривался в её свечение. Пульсирующее с завораживающей частотой и быстро смещающееся в нижний алый спектр. Однако, никаких побочек ни сам Прессли, ни аппаратура, ни товарищи-щупачи сидевшие за окном-аквариумом не ощущали.
Релиш действительно начала самым натуральным образом тащиться и течь от одного присутствия не до конца свернувшего ауру майора.
Харпер полностью скрыл своё присутствие и кашлянул, привлекая внимание уже покрасневшей от своих мыслей посетительницы. Эква, которую больше не сводило с ума чувство близости сильного псионика, встрепенулась.
— Простите, господин Харпер, я...
— Товарищ Харпер. Пожалуйста,
— Я… Просто впечатлилась. И десантом и...
Майор подхватил и повёл беседу, интересуясь не столько мотивацией Релиш выспрашивать имя десантника, приземлившегося на Сапфировую площадь, сколько ей самой, её поведением и откликами.
Когда Релиш ушла, распрощавшись куда неохотнее, чем в её ситуации следовало, Прессли решил обсудить выводы с коллегами. Которые так же слушали беседу, сидя в соседней комнате, чьё окно было замаскированно под тот самый экран с морскими жителями.
Сильвер Рэдианс и Абсинт Хорнет, чейнджлинг-сенсор, к моменту прихода Прессли были посреди жаркого спора относительно недавней гостьи. Перевёртыш, до крайности скептичный в отношении Релиш, чуть ли не махал руками и разительный контраст ему составляла идиллически спокойная единорожка, с лёгкой улыбкой потягивавшая чай из фарфоровой чашки. Оба почувствовали Харпера ещё за дверью, но спорить не прекратили. Только Абсинт тут же решил привлечь на свою сторону нового участника.
— Я считаю, что она просто безвольная. Харпер, ты ведь и сам почувствовал, насколько быстро она растеклась от толики твоего присутствия. А вожделение после этой Релиш ножом резать можно!
Сильвер только усмехнулась, поприветствовав майора парой взмахов ресниц, и продолжила спорить с чейнджлингом.
— То-то ты это самое вожделение так скрупулёзно вычистил. Чоколатт очень легко меняла личность, когда Прессли говорил с ней, пусть и под действием его слов. Эта эква может носить абсолютно любую маску если её подготовить как следует. Идеальная Безликая в наших обстоятельствах,
Повернувшись к Харперу полностью, Сильвер послала ему лёгкую улыбку.
— Прессли, что ты сам думаешь обо всём этом? Как тебе Релиш?
Харпер, в принципе согласный с аргументами своих коллег, пожал плечами и стащил из вазочки перед Рэдианс пару конфет, отправив единорожке узконаправленное дуновение тёплого и ласкового пси.
— Перспективная эквяша. Работы с ней будет много, но на мой взгляд, результат того стоит,
Хорнет устало вздохнул и сам прихватил конфету.
— Ну, учить её не мне, так что я спокоен. Только вот такой эквочке-сабочке без ваших матриц не обойтись,
— А никто её и не потащит силком. Предложим, захочет работать на благо страны- будет. А если нет, мы просто друг о друге забудем и всё,

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, лес близ Риверсайда
Время 09:04
Отделение спецназа, рассыпавшееся по лесу, оценивало ситуацию. В городке поблизости ночью засекли аномальный всплеск магии. Прибывший на место десант обнаружил, что почти шестьдесят процентов взрослого мужского население Риверсайда кем-то вырезано и вырезано жестоко. Карибу, эквины- нападавшие не делал разницы, кто попадал им под когти.
Опросы напуганных сверх всякой меры и прячущихся по углам и подвалам экв дали ещё более неприятный результат. Нападавшая была одна. И очень уж походила описанием на одного легендарного персонажа.
А в лесу в паре десятков километров ощущалось чьё-то присутствие. Аура была очень похожа на следы в Риверсайде, такая же тёмная и обжигающе холодная. Командир десанта вызвал центр, получил приказ не лезть на рожон и в городок быстро прибыл спецназ.
Сейчас отряд, ведомый старшим лейтенантом Коннором, двигался вглубь леса. Солдаты понимали, что могут и не вернуться, но это обычный на их службе риск. По крайней мере, у них есть сила и соответствующая подготовка а вот у мирных жителей нет.
Десант двигался с развёрнутой в полный режим маскировкой, прочёсывая местность. Спецы скользили впереди и по флангам призраками, соблюдая полнейшую тишину эфире, лишь пассивно сканируя окружение. Впрочем, по следу тёмной ауры, перемежавшемуся следами чужой крови наполненной болью, пси-специалисты могли бы пройти даже будучи бухими в стельку, укуренными и обожравшимися ЛСД. Разом.
Когда группа приблизилась к носительнице тёмной ауры, подлесок прошил чуть насмешливый голос. Эква как-то ощутила их и теперь требовала не скрываться. Тихий подход и наблюдение были однозначно провалены.
И старлей был уверен, не из-за их промашек с маскировкой, а из-за чувствительности самой незнакомки.
Роджер отправил в центр психограмму и отдал отделению пакет приказов.
После секундного совещания в психолинке и сообщения в центр, Коннор и двое его бойцов отправлись на контакт, а десант и оставшиеся восьмеро спецов рассыпались по подлеску.
Отключив маскировку, человек встал в десяти метрах от чёрной эквы-аликорны. У него не осталось никаких сомнений, кто перед ним, и старлей понимал, что шансов у отряда сейчас меньше, чем за всю карьеру в спецназе.
Но вот выиграть время солдаты могли. Козырнув с интересом рассматривающей его Найтмер, закутавшейся в свои крылья, как в плащ, человек представился.
— Ваше Высочество, старший лейтенант Коннор, эквестрийский корпус мобильной пехоты,
Аликорна улыбнулась и медленно расправила крылья, нарочито неспешно потягиваясь. Детекторы магического поля и пси-облучения подали голос, поймав волну непонятной природы, которая в этот момент исходила от Найтмер Мун.
Эква, видя, что никакого эффекта на "голема" её красота не производит, усмехнулась, обнажив на миг острые зубы.
— А ты хорош, старший лейтенант Коннор. Что ты ищешь в этих лесах?
Одновременно с вопросом в слух, аликорна потянулась к сознанию человека. Однако, натолкнулась на барьер активированной матрицы и экранировку скафандра. Пока мордочка Найтмер искажалась в смеси удивления, интереса и раздражения, старлей сформировал пакет воспоминаний. Отправил его навстречу ментальному щупу аликорны, присовокупив просьбу не лезть в чужой разум без разрешения.
Мун, раздражённо фыркнув на слова человека, приняла пакет воспоминаний и быстро развернула его. Образы хлынули потоком, растягивая в бесконечность ту долю секунды, когда аликорна просматривала их.
Как в тишине и тайне прошла высадка спецсил. Как эти бойцы разыскивали и выходили на контакт с группами сопротивления. Как обучали экв и обеспечивали их нормальным снаряжнием. Как устанавливалось доверие между подпольщицами, жившими в постоянном напряжении и чужаками, прибывшими разрешить свои проблемы, источник которых находился в этом мире.
А потом Коннор подмешал в пакет воспоминаний и видеозаписей из общей базы.
Как вспыхивают бои с карибу по всей стране, где пони, мобильная пехота и эквы из сопротивления били веткорогих засранцев. При том, если люди действовали рядом с восставшими или гражданскими, они сдерживались. А стоило им оказаться против карибу "в чистом поле" одним, как происходило форменное избиение.
Как восставшие эквы прикладами и штыками разгоняют торговцев на рабском рынке под неверящими взглядами своих товарок, ещё закованных в цепи. Как в глазах освобождённых вспыхивает драгоценный свет, когда ошейники и кандалы падают разрезанные наземь. Как эвакуируют "приют" и по мере сил утешают экв, которые там томились. Как сияют счастьем ауры и лица выходящих из госпитальных палаток единорожек и пегасок, которым вернули отнятое.
И как величественная синяя эква-аликорна идёт по освобождённому городку, принимая где поздравления, где объятия, где доклады.

На последнем моменте Найтмер попристальнее всмотрелась в чувства человека. Старлей воспринимал Луну с уважением и всем возможным для себя благоговением. Человек искренне восхищался тем, что принцесса целой страны лично отправилась в обход земель, дабы принести покой и уверенность подданным и лично по локоть включалась в любые проблемы, которые могла решить.
После этого, Найтмер не знала, что и думать. То, зачем она явилась, ради чего пришла в мир живых, уже сделали другие. Аликорна почти не обижалась на людей, по крайней мере далеко не так сильно, чтобы броситься в бой.
— Вовремя вы подоспели... И спасибо за освобождение мамы. Я ценю это,
Найтмер опустилась на землю, с глухим стоном закрывая глаза руками. Ей было уже наплевать на присутствие чужих солдат рядом. Из кошмара будто выдернули стержень, украли цель, к которой она шла. И одновременно с этим сделали лучший подарок, о котором она могла мечтать.
Магическое похмелье в очередной раз скрутило душу Мун и она решила выбить клин клином.
— Скажите солдату, что сейчас целится мне в голову убрать ствол, иначе я за себя не отвечаю... старлей, а выпить у тебя не найдётся?
Человек на секунду задумался. Но потом вытащил из разгрузки фляжку и телекинезом отправил к Найтмер. Аликорна, секунду поборовшись с замком крышки, с интересом потянула носом. Острый, резкий запах алкоголя ударил из горлышка, обещая если не забвение, то хотя бы облегчение моральных терзаний отходняка.
— Хм. Водка?
Человек усмехнулся.
— Разве бы я посмел предложить инфанте Эквестрии водки? Это чистый спирт!
Кошмар с усмешкой отсалютовала флягой Коннору и вышедшему из маскировки медику и приложилась. Огненная влага обожгла рот и горло, распалила костёр внутри, но Мун пила, пока не опустошила ёмкость до конца. Чистый алкоголь сжёг и развеял похмелье магическое и поселил приятную теплоту в теле. Найтмер стало хорошо.
— Во-от, теперь то, что надо. Спасибо, солдат. Кстати, что вы ищете в этих лесах?
Старлей не соврал, просто мысленно добавил перед фразой "обычно". Маленький, милый фокус для общения с эмпатами, который и сейчас сработал хорошо.
— Карибу. Тоже на них охотитесь, Ваше Высочество?
Кошмар, "согретая" фляжкой спирта, решила пооткровенничать.
— Да, тоже охочусь. И, знал бы ты, Коннор, как я хочу пустить их всех на ленточки! На корсеты и подвязки для шёлковых чулок! За то, что они шесть! Грёбаных! Лет! Творили! С! Луной!
Глаза Найтмер начали светиться, когда она с рычанием полосовала когтями воздух на каждом слове. Причину своего гнева она очень скоро выплеснула следом.
— Шесть блядских лет я чувствую то же, что и моя мать! Шесть блядских лет, всё, что эти ублюдки творили с Луной, ощущала и я! А в самые тяжёлые минуты я забирала себе её боль, и физическую и душевную! И я пиздец как хотела вернуть должок веткорогим говноедам! Но вы успели раньше, и не сказала бы, что у вас получилось хуже,
Гнев Найтмер постепенно затухал и к концу тирады затих окончательно. Мун снова закуталась в крылья, как в плащ, понимая, что уже нет нужды кого-то обманывать и дурманить наготой и чарами, завязанными на неё. Найтмер с одобрением взглянула на солдата, стоявшего перед ней.
— Я не в обиде, ведь вы относитесь к моей маме с должным уважением. А оленей в этих лесах хватит на всех,
Коннор не успел ничего ответить, как в небе сверкнула синяя вспышка.
-Оставьте нас. Найтмер Мун только моё дело.
Чёрная аликорна едва заметно вздрогнула от холодного тона Луны-эквы, с саблей в руках парившей над озером. Владычица Грёз явно была настроена на бой со своим альтер-эго. Луна-пони, державшая телекинезом свои сабли, облетала Найтмер по кругу, зажимая в клещи. Тёмной аликорне это не нравилось, но когтей она пока не выпускала. А полувзвод десанта и отделение спецназа в лесу не отпускали её из прицелов
Но Найтмер уже не было дела до солдат. Крутясь между приближающимися к ней с разных сторон аликорнами, кошмар расплывалась во всё более и более широкой улыбке, полной искреннего счастья.
— Я ничего не имею против, но, мама, почему тебя двое?! И обе тебя ощущаются одинаково!
После недоумённого возгласа Мун под кронами повисло опасное молчание. Обе Звездногривые изучали её острыми взглядами, готовые в момент сорваться в бой. Воздух ощутимо потяжелел от магического фона и ожидания бури, которая могла разразиться при любом неверном жесте кошмара.
Наконец, Луна-эква вздохнула.
— Всё так, как я и ощущала. Нам нужно поговорить, Найтмер. Серьёзно поговорить,
Мун только счастливо ухмыльнулась в ответ.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Понивилль
Время 12:00
Рейнбоу гладила завернувшуюся в одеяло Флаттершай по макушке, успокаивающе и мягко. Жёлтую пегасочку потряхивал отходняк после недавних событий, она жалась к подруге в поисках тепла и успокоения. Но выступила Хранительница Доброты вчера просто фантастически.
Ведь в пещере Древа Флатти пришлось ни много ни мало решать судьбу страны, хотя и не самым очевидным образом. Когда она встала между морпехами и прятавшимися в каверне, когда её обычно нежный и тихий голос взвился подобно тугой и отчаянной пружине, в руках Хранительницы Доброты оказалось будущее Эквестрии.
В тот момент Флатти буквально сияла, став воплощением Надежды. Надежды, которой предстояло лечить раны страны и вновь возводить те прекрасные и хрупкие идеалы дружбы и понимания. Раскинув руки и крылья, она первая закрыла сбившихся в кучку жеребят и оленят от казавшихся тогда безжалостными машинами морпехов.
Уже позже Рейнбоу поняла, что люди и не думали «зачищать» прятавшихся в пещере оленят и жеребят и прекрасно осознавали и их возраст и безоружность. Условно-боеспособных карибу-подростков с острыми железками терране выводили из строя простыми оплеухами, то ли получив скорректированные приказы, то ли понимая, что нельзя осквернять средоточие Гармонии пролитой кровью детей.
Вспышка Флаттершай была тем детонатором, что привёл в действие незримые силы и потоки, заставляя меняться сам Мир. Кто-то из подростков-карибу тогда просто стоял, разинув рот, кто-то ранее сбитый с ног пехотинцем, закричал, чтобы эквы убегали, ведь «големы» не щадят никого, кто-то упал на колени, в едком осознании стискивая виски и выплёскивая в крике мольбы о прощении.
Флатти тогда очень и очень доходчиво показала юному поколению, что такое настоящая любовь и забота о ближнем.
Рейнбоу налила из термоса кружку чая с мятой и поскребла верхушку одеяльного кокона пальцами. Флаттершай таки соизволила высунуть из-под своего «домика» нос, увидела рядом Дэш и расплылась в довольной улыбке. Благодарно курлыкнув на предложенный чай, жёлтая пегасочка привалилась к спортсменке и расслабленно вздохнула.
Тепло подруги и горячий чай поддерживали робкую экву, вчера истратившую весь «заряд» решительности и теперь постепенно восстанавливающуюся.
Флаттершай чувствовала, что стала проводником воли Гармонии, когда окутанная сияющей аурой закрывала собой сбившихся в кучку жеребят и оленят от стволов, что могли повернуться в их сторону.
Флатти помнила, как приходило ощущение того, что нечто важное и нужное, начатое импульсом Кристального Сердца, получает поддержку. Когда Древо подобно ретранслятору подхватило раскаяние осознание и шок от рухнувшей картины мира подростков и начинало распространять его по стране, вплетая в магический фон. Не так мощно, как взрывалось своим импульсом Кристальное Сердце, но это будет фундаментом для реабилитации молодых поколений. Это будет фундаментом будущего Эквестрии.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Улей
Время 12:45
Погружённая в аромат благовоний, как в густой мятный кисель, ванная королевы была местом отдохновения и расслабления. Зеленоватые огни свечей и магических светляков трепетали в такт мягкой музыке, струящейся из клумбы-граммофона, аромат вина легонько щекотал ноздри, вплетаясь в общий фон пены для купания и курильниц.
Кризалис, раскинув руки по бортику огромной джакузи задумчиво следила за пролетающими над ней светлячками, постепенно менявшими цвет от аквамарина к голубому и обратно.
Все более-менее важные и неотложные дела были сделаны и королева просто позволила себе немного расслабиться. Даже Разум Улья в такие моменты ощущался тихим и спокойным.
Пока Кризалис нежилась в горячей ванне, из памяти её одно за другим всплывали дела и переговоры последних дней, получали ярлычок «выполнено» и вливали новые и новые порции топлива в довольную улыбку высшего чейнджлинга.
Разве то одно воспоминание чуть ослабило её.
Тогда переговоры с Селестией переходили в заключительную и самую жаркую фазу. Обсудив мирное взаимодействие и первые шаги к интеграции экв и чейнджлингов, две венценосные кобылицы взялись за колючие темы.
Начались они с организации совместной психологической службы, которой предстояло охватить всю страну, и для которой нужны будут чейнджлинги с их фантастической чувствительностью к эмоциям и умением ими манипулировать.

На первый взгляд невинный и многообещающий проект потянул за собой идею «соцслужбы», которой предстояло бы мониторить состояние общества на предмет тех, кто продолжал бы втихаря мучить экв. Селестия понимала, что это не лучший её жест как правителя, но не могла допустить, чтобы оставались метастазы оленьей порчи. Не могла и не собиралась оставлять на самотёк возможность тихого укоренения в обществе таких идей.
А Кризалис в ответ предложила дополнить своими чейнджлингами-сенсорами ещё и некоторую часть спецслужб Эквестрии. Чтобы, значится, эффективнее работалось. Тогда королеве на миг показалось, что Солнцеликая всё-таки слетит с катушек, но злой оранжевый огонёк прожил в её глазах тот же самый миг. Кое-как, с помощью Луны, вызванной по видеосвязи, правительницам удалось договориться о совместных действиях и на этом поле. Сошлись на создании тройных команд «эква-человек-чейнджлинг» с подведением кого под магическую присягу кого под патч матрицы.
Королева глотнула вина, отгоняя дурные мысли и притянула комм. Размышляя, а не позвать ли в купальню Смирнова, чтобы «потереть спинку», она с предвкушающей ухмылкой полезла в сообщения. «Единичка» от майора заставила на миг сладко сжаться внизу живота, но развернувшийся текст убил всё настроение.
«Приняли очередную партию комбинезонов для стражи. Сейчас обкатываем на полигоне. Буду занят до вечера.»
Королева фыркнула и прикончила бокал вина, ухмылка её вернулась к прежней ширине. Пускай Юра бегает вместе со стражниками по пересечённой местности, ожидание сделает приз только слаще. И Кризалис чётко знала, что так же считал и сам Смирнов.
Дальше королева позволила мыслям улететь в совсем фривольные и полные предвкушения дали, представляя реакцию майора на ту встречу, что его ждёт.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот.
Время 15:41
Дезерт Роуз и сержант Симоненко смотрели вслед улетающему «Снегирю» и довольно улыбались. Человек даже решил даже помахать вслед машине какой-то тряпочкой, обнаружившейся в подсумке. Земноэква дружелюбно фыркнула.
— Что, так достала тебя эта жрица? Ты ж ведь и не пересекался с ней почти,
Десантник вздохнул, вспоминая события последних дней, связанные с этой особой. Ещё с момента освобождения Сильвина единственная из семерых ланей Кантерлота воротила нос от техники людей и пыталась завязывать «душеспасительные» разговоры. И единственная отказалась возвращаться в родные леса на катере, заявив, что не желает касаться такого оскорбления природы. Никто не стал её уламывать, и Звездносветная прибилась к госпиталю, где пригодились её познания в целительной магии и магии растений. Хвала Сёстрам, лани хватило ума всего лишь не контактировать с медтехникой там.
Но как только напряжение стало спадать, Сильвина Звездносветная решила возобновить деятельность проповедника. И всё бы ничего, если бы лань не решила выступать против «богомерзких извращений», которыми окрестила всю технику, что привезли люди и пони.

Этого не поняли эквы, которых лечили на новых аппаратах. Этого не поняли ополченки, чувствовавшие себя куда увереннее с новым оружием и бронёй. Этого не поняли пони, уже прочувствовавшие всю прелесть военных технологий. Этого не поняли люди, которые теми военными технологиями жили.
В результате Сильвина получала либо игнор, либо была обложена в три слоя и отнюдь не одеялами. Кончилось всё тем, что жрица встала около расположения учебной части и попыталась навести какие-то чары по площади. За что Звездносветной накрутил уши как раз Симоненко, попутно высказав, что он думает о всех религиях и религиозных разумных вообще.
Жрица, ожидаемо, обиделась и ушла медитировать и молиться за городскую стену. Чем действовала на нервы командованию и экв и людей.
Неизвестно, к чему бы это привело, если бы пилот, отвозивший остальных ланей в родные леса, не предложил смотаться туда снова и позвать на подмогу кого-то из важных шишек. Ему освободили время и пнули в нужную сторону.
И вот, буквально пол часа назад, катер вернулся, вместе с Инемой Цветущей, старшей жрицей культа Матери-Земли. Инема была спокойна и доброжелательна, не кривилась при виде продвинутой техники и спокойно восприняла полёт. И устроила Сильвине такую лекцию о многообразии природы и принятии его, что головомойка от Симоненко показалась проштрафившейся лани лёгким дождичком. При том Цветущая говорила ласковым и мягким тоном, без единого грубого слова, как будто отчитывала нашкодившего ребёнка.
Сильвина после напоминания о том, что все живые существа имеют право на свой путь. Как лесные олени избрали союз с живой природой, растениями и животными и живут с ними в гармонии, так люди избрали стезю технического развития, меняя для своих нужд неживую материю и себя самих. Как одни гармонично вписываются в торжество жизни, так другие любуются им и движутся параллельным курсом, не нарушая равновесия природы.
Пристыженная Сильвина без споров проследовала на катер вместе с Инемой и отправилась домой, в родные леса.
А кантерлотский гарнизон вздохнул с облегчением.

14.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Понивилль
Время 16:10
Бутик был погружён в умиротворяющую тишину, нарушаемую лишь приглушёнными звуками города снаружи.

Рэрити сидела на своей верной "кушетке для обмороков" и с улыбкой гладила разлёгшуюся у неё на коленях Пинки. Пони-Пинки, неизвестно как оказавшуюся в этой Эквестрии.
Розовый ураганчик забежала к мастерице несколько часов назад, когда та сидела над коммом, раз за разом вбивая один и тот же запрос поиска. Раз за разом Рэрити пыталась добиться ответа от стремительно расширяющейся инфосети, но раз за разом поисковик отвечал, что «Совпадений со «Свити Белль» не обнаружено в планетарной сети. Задайте иной сектор поиска или измените запрос.»

Рэрити тогда знатно удивилась появлению Хранительницы-поняшки и попыталась было что-то выспрашивать, но Пинки это Пинки. Если розовая лапочка не хотела чем-либо с вами делиться, то вытянуть из неё информацию было невозможно никакими силами.
Пинки зубами за хвост оттащила Рэрити от коммуникатора в сторону верной «кушетки для обмороков». Заставила усесться и полезла гладиться и обниматься. Аргументировав в процессе тем, что «пони-терапия обнимашками» хорошо помогала другим эквам. Единорожка была слишком опустошена морально чтобы что-то возражать.
Но буквально через несколько минут поймала себя, что обнимает это трещащее без умолку розовое чудо и искренне, широко улыбается, слушая её весёлую болтовню.
Пинки разгоняла дурную хмарь и пустоту одним своим присутствием. Зарывшись лицом в её буйные кудри, Рэрити просто тихо блаженствовала.
А когда поняшка из тех же буйных кудрей достала ведёрко мороженного, мастерица чуть не разрыдалась, стиснув подругу до писка и хрипа. Не от самого факта наличия вкусняшки, а от жеста.
Приговорили это ведёрко они с Пинки на пару, отметив незнакомый, но приятный фруктовый вкус и принт со странными голубыми плодами с розовато-зелёной мякотью. Вопросов по поводу происхождения мороженного Рэрити задавать не стала, но догадывалась, что тут не обошлось без людей и их продуктов.
И насчёт «пони-терапии обнимашками» Пинки оказалась совершенно права. Рэрити смогла собраться с силами и решила, что не будет просто оцепенело ждать и бомбить поисковик запросами. Она присоединится, как и хотела, волонтёром к восстановлению жизни сперва в Понивилле а потом и всей Эквестрии. Ведь как минимум нужно было заново обшить и одеть огромное количество экв чем-то поярче и повеселее, чем «гуманитарные» комбезы и нателка.
Но сперва Рэрити ещё немного посидит в обнимку с розовой поняшкой. Тем более, Пинки уснула и у мастерицы не хватало решимости согнать это мягкое чудушко с колен.

Гладя с улыбкой буйные кудряшки и тёплый, мерно вздымающийся бочок, Рэрити и сама не заметила, как уснула. Сны были сумбурные, яркие и живые, отражавшие недавний разговор с Хранительницей Смеха. Будто бы эква вновь отрастила те эфемерные крылья, что когда-то дала ей Твайлайт и порхала среди цветных грёз.
Когда беленькая единорожка открыла глаза, за окном было уже видно звёздное небо а в комнате горел ночник. Пинки простыл и след, зато по бокам на кушетке обнаружились Рэйнбоу и Флатти, кутавшие её крыльями.
Мастерица по очереди поцеловала каждую в лоб и снова позволила себе нырнуть в грёзы.
Утром Рэрити отправилась в ратушу, чтобы присоединиться к общественным работам. Там же нашлась и Пинки, которую белая единорожка спросила насчёт вчерашнего. Хранительница Радости только рассмеялась и сказала, чтг даже она не может превращаться в поняшу по своему желанию.
Рэрити потом лишь раз спросила мимопробегавшего пилота катера насчёт прибытия в этот мир пони-Хранительниц. Тот ненадолго ушёл в "астрал" и сообщил, что больше пони сюда не прилетали.
Углубляться Рэрити не стала. В конце концов, Пинки это Пинки. В любом мире.

По кирпичику

15.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер
Время 06:10
На окраине города, на территории воздушного порта, кипела бурная деятельность. На наспех забетонированную площадку с вибрирующим гулом садилась пара транспортных корветов, именовавшихся «Ирбис» и «Солдат Швейк». По сравнению со стремительными силуэтами своих военных собратьев которые уже немного примелькались в Эквестрии, трудяги космических перевозок выглядели грузно и неуклюже. Но менее желанными гостями от этого не становились.
Корабли привезли первую партию инженеров и рабочих, которых Сёстры Освобождённой решили всё-таки пустить. Ведь четыре тысячи квалифицированных кадров, укомплектованных всей необходимой техникой, на дороге не валяются.
С аппарелей сходили длинные вереницы пассажиров. Пони и людей было поровну, все в инженерных скафандрах или гражданских версиях «Гранитов», как один навьюченные дополнительным обвесом костюмов, баулами и контейнерами с расходниками и инструментами. От сходящей на землю толпы исходила мощная волна жажды деятельности, буквально заражавшей окружающих.
Особо выделялась небольшая группа из восьми единорогов, шедшая в голове выгрузки. Поверх лёгких скафандров эквестрийского производства, что сами по себе были редкостью говорящей о квалификации и статусе, трепыхались короткие накидки архимагов целительства и артефакторики.

Встречавшие эквы и пилоты-люди буквально расхватывали прибывших, сверяясь со списками в коммах. Над портом стоял гул голосов, непрерывный писк трелей оповещений и стук шагов по брусчатке и бетону. Большая часть прибывших расходилась по ожидающим катерам или уходили в город вслед за эквами-сопровождающими. Оставались лишь немногочисленные механики-водители инженерной техники, которую должны будут привезти следующие грузовые рейсы.

15.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 09:30
— Итак, Найтмер Мун, поговорим о разделении на мирных жителей и комбатантов ещё раз...
— Лучше «Найти», мама! И все они прекрасно делятся энергетическим хлыстом пополам! Если гад мучил кобылок намеренно, то какая разница?
Луна вздохнула, собираясь обрушить на сидящую перед ней чёрную аликорну отповедь, но осеклась и просто вперила хмурый взор в сияющую мордашку своей дочери.
Найтмер, пребывая рядом с Владычицей Грёз источала самое искреннее счастье. Просто от того, что с Луной было всё хорошо и она рядом. Более того, щенячьи глазки у неё получались на диво трогательные, будь на месте Звездногривой кто-то другой, мог бы и пасть перед очарованием.
— Ух-х-х… Найти,
Ответом была клыкастая улыбка, полая беззаботного детского счастья.
— Да, мама?
Луна с трудом понимала, как в этой бестии сочетаются кровожадность, ярость и свирепость с искренней радостью, теплом и любовью к ней. Правда, на Луне же вся доброта Найтмер заканчивалась, и к окружающим она относилась в лучшем случае снисходительно-нейтрально. В худшем...
Луне стоило больших трудов сперва остановить, а потом и убедить Найтмер, что кидаться на делегацию Боевых Уз нельзя. До чёрной аликорны, вроде бы, дошло, но оставлять её без присмотра принцесса не желала.
Слишком уж неприспособлена оказалась её дочь к жизни в обществе. Слишком кипучей и жёсткой была её натура.
Так что продолжать воспитание Луна решила немного с другой стороны. Подойдя к Найтмер, она села рядом и приобняла крылом за плечи. На Мун это подействовало сверх всяких ожиданий- чёрная аликорна застыла, боясь пошелохнуться, а потом осторожно подалась вслед за крылом, уткнувшись лбом в плечо Владычицы Грёз и едва слышно шепнув "Мама".
Луна довольно хмыкнула, чувствуя искреннюю волну нежности от Найтмер. Кошмар не закрывалась, не строила барьеров вокруг разума и не плела паутину обманов, которую принцесса очень хорошо помнила. Вдобавок, практически после встречи в лесу, Мун полностью раскрылась перед Звездногривыми обеих Эквестрий. Со всей прямотой, Найтмер тогда сказала, что не хочет тратить время на убеждение матери, а просто даст ей заглянуть в себя.
После того сеанса совместной медитации, где Луну-экву страховала Луна-пони и отряд человеческих солдат, обескуражены были обе принцессы. Кошмар действительно питала к Звездногривой тёплые, дочерние чувства. Действительно любила и тянулась к ней, как совсем юная кобылка любит и тянется к матери. И никогда бы не причинила вреда.
Как именно это возможно, Звездногривые не поняли. Единственная рабочая гипотеза, пришедшая Луне-экве, была в том, что когда-то Элементы не стёрли сформировавшуюся личность Найтмер, а отправили в круговорот душ, на перерождение. А потом Мун, взбешённая издевательствами над матерью, нашла более короткую дорогу в этот мир.
И было ещё какое-то чувство, смутное и слабое, но похожее на связь со счастливо сопящей у неё на плече бестией.
— Я знаю, ты не убивала всех подряд, Найти. Ты не трогала жеребят? Одурманенных? Почему?
Найтмер задумчиво надула щёки и подалась под гладящую её по макушке руку.
— Жеребята это жеребята, там потолок- хороший поджопник, да и то, если застала на горячем. А с одурманенными… Такое чувство было, если я начну их жечь и резать, то позволю себя наебать,
На лёгкий шлепок по уху кошмар внимания не обратила, лишь поплотнее прижавшись к Луне. Довольно фыркнула, и продолжила рассказ.
— А потом встретила одну эквяшу, когда зашла в Риверсайд, и там нашла недостающие куски мозаики. Одурманенные, конечно, много натворили, но… Они ж у оленей марионетками были? С чего мне их вырезать, мама?
Луна на пару секунд отстранила Мун и взглянула ей в глаза, не говоря ни слова. А потом притянула к себе и чмокнула в лоб, при этом Звездногривая могла поклястья, что слышала блаженное урчание от Найтмер.
Её быстрый прогресс радовал принцессу, вселяя надежду и уверенность в том, что Мун сможет стать не просто ужасом из тьмы, а ещё и соправительницей, которой можно будет поручить безопасность страны.

15.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Балтимейр
Время 13:02
Циннамон Оранж сидел в тишине и пустоте дома, снова вернувшегося в его законное владение.
Привалившись спиной к стене над кроватью, пегас пытался понять кто же он, Дискорд взрывокни, такой?
Последние шесть лет выдались оторви и брось, но как ни старайся, из памяти уходить не хотели. А в госпитале ставить блокировку пока отказались, аргументировав более-менее удовлетворительным состоянием Оранжа. Впрочем, тут пегас был солидарен с целителями, ибо видел, в каком состоянии порой поступали эквы.
Циннамон прекрасно знал, что им пришлось вынести, ибо сам последние пять с половиной лет провёл в кобыльей шкуре.
За попытки по-эквински обращаться с кобылками и за то, что, видите ли, парфюмер не мужская профессия.
Циннамон злобно рыкнул и врезал кулаками по столу. Почему-то после обратной трансформации при воспоминаниях о прожитом пиздеце была только злость и странное, совершенно непривычное эквину желание убивать. Желание почувствовать, как стилет входит в чужую плоть, обрывая жизнь.
Это желание было настолько сильным, что душило в зародыше всю апатию и безысходность, но пугало самого Оранджа. Но скоро пегас будто бы переступил некую грань, с радостью приветствуя багряные искры гнева и позволяя им разрастить в полноценный костёр. Лучше уж так, чем забиться в уголок и трястись от воспоминаний о прожитой мерзости.
Эквин разбудил комм и стал копаться. Наконец, Орандж нашёл нужную заметку, которую ему скинул док в госпитале.
"ВСК "Энергия" приглашает вас пройти программу подготовки армейского резерва. Набор по нечётным дням недели, в 18:00. Ул. Цветная, д. 62. Желательная одежда- походная/рабочая. Перед приходом маякните на приложенный номер."
К заметке был прикреплён контакт инструктора, проводившего набор. Вполне ожидаемо, это был человек, сержант мобильной пехоты Давид Громов. Циннамон отправил ему короткое сообщение и получил в ответ "Ок, жду к шести"
Эквин усмехнулся, подбрасывая и вновь ловя комм. Сегодня как раз была среда.
Та что было время и заскочить в ратушу, оставить заявку на кредит под новое оборудование и возобновление дела. Пусть внутри и была толкучка и неразбериха, пегас справился быстро, спасибо кобылке-клерку. Против обыкновения не заморённая, как было и до и во время оккупации, светло-сиреневая земноэква с россыпями белоснежных веснушек быстро пояснила, как воспользоваться электронной приёмной. И даже плакат с наиболее часто задаваемыми вопросами показала. Ей явно нравилась автоматизация всей бюрократии, что она аж светилась от довольства.
Циннамон надолго запомнил её счастливую мордашку и вздох «Ни беготни по кабинетам, ни кип бумаги, работай хоть из дома, хоть из парка!»
Так что в расположение учебной части на Цветной улице пегас пришёл в приподнятом настроении, согретый картинкой эквы, искренне радовавшейся новым возможностям. Видеть, как светятся от счастья кобылки сейчас было для Оранджа очень приятно.
Расположение встретило его двумя ополченками на КПП. Эквы попросили «расшарить» приглашение на их коммы и вызвали сопровождающего. При этом одна из караульных как-то тепло и сочувственно глянула на пегаса.
Но раздался знакомый свист движков и со стороны части приземлился морпех. Перекинулся парой слов с эквами по внутренней связи и увёл Циннамона в расположение.
По итогу пегас оказался вместе ещё с десятью эквинами на спортгородке, где быстро перезнакомился со всеми.
Эйшес Шторм, бывший стражник и партизан, серо-стальной с голубой гривой и злыми глазами пегас, будто сошедший со старого гвардейского агитплаката.

Компанию ему составлял Блю Пульсар, единорог, боевой маг гвардии. Но так как пока в регулярной армии были непонятки со службой для жеребцов, вместе с Эйшесом пошёл в ВСК. Единственные из всех, кто успел добыть бронекомбезы и разеры.
Старгейзер, единорог тёмно-синего цвета, молчаливый и задумчивый, барабанил пальцами по рукоятке кинжала на поясе.
Твистед Вайр, крупный земноэквин с зелёной шубкой без единого следа ухода, жевал соломинку и осматривал всех собравшихся слегка озорным взглядом, будто готовясь сорваться в очередную проказу.
Шорт Сёркат земноэквин, кузен Вайра, только на пару тонов светлее и с более длинной гривой. Выглядел поспокойнее братца, но Циннамон чувствовал, что это впечатление обманчиво и Шорт тот ещё кадр.
Колор Шифт, оранжевый земной жеребец с "перчатками" и "маской" жёлтого цвета. Бывший клерк,
Глэдхуф, серебристый пегас, бывший погодник, болтавший ногами сидя на турнике.
Карамел Блиц, единорог светло-розового цвета, видимо стеснявшийся своего колера так, что открытой была только голова.
Эмпти Джаг, рыжий мустанг родом с эпплузских степей, когда-то раскроивший колуном голову оленю, защищая младшую сестру.
Соур Шейк, кислотно-зелёный пегас, когда-то работавший барэквином и помогавший эвакуировать экв из оккупированного Лас-Пегаса, но однажды спалившийся. Единственный из присутствующих искренне не парился по поводу пребывания в кобыльей шкуре.
Сержант дал эквинам перезнакомиться и начал вводный инструктаж.
— Товарищи, думаю вы уже поняли, почему именно вас пригласили в ВСК. Да, превращению подвергали не только вас, но именно с вами это произошло потому, что вы вступились за ближних. Вступились за родных, не пожелали отдавать любимых и друзей мразям на потеху. У кого-то получилось лучше,
На этих словах Эйшес усмехнулся чуть самодовольно, за что получил от Пульсара локтём в бок.
— У кого-то хуже,
Блиц поёжился и скривился.
— Но это не важно. Важно только то, что у всех вас хватило смелости подняться на защиту окружающих. У вас хватило духу выступить против беспредела. И это единственное, что имеет значение, ведь в каждом из вас мужества больше, чем во всей веткорогой шобле-ёбле. Да, один раз вы им проиграли. Но я могу научить вас, как в подобных ситуациях выходить с победой. Если вы хотите научиться защищать близких и любимых, если не желаете подобных проигрышей- я буду рад вам помочь, товарищи эквины,
Сержант явно не зря ел свой хлеб, так как та самая злая струнка отозвалась не только в душе Циннамона. Он видел, как похожая хищная тень пробегает по лицам остальных эквинов, даже невозмутимо-беспечного Соура.
Быстренько обсудив график тренировок на ближайшее время, остановились на классической схеме «чётные/нечётные дни недели» со свободными выходными.
— Вот и отлично. Ну что, товарищи эквины, сейчас проведём первое занятие, посмотрю кто что может и умеет и как кого дальше тренировать, чтоб каждый через год мог любому гаду кадык вырвать. Всё, погнали на полосу препятствий!

15.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобожденная, Кантерлот
Время 14:15
Цеха, что развернули в расчищенных складах воздушного порта, кипели работой. Когда на одном краю огромного помещения уже вовсю работали аддитивные станки, как горячие пирожки клепающие детали, на другом только избавляли их от транспортной упаковки а в середине настраивали и запускали в работу.
Вокруг машинерии кучковались пони, эквы и немногочисленные люди, обучавшие и обучающиеся, налаживающие программы управления, загружающие рабочее тело в бункеры станков, снимавшие готовые детали.
По широкому проходу, оставленному в середине склада, шествовала принцесса Селестия, инспектировавшая новое производство, на которое у неё были самые амбициозны планы. Этот цех мог изготовить с небольшими затратами энергии буквально всё, были бы материалы.
Сейчас большинство запущенных в работу станков печатали детали, фактически, сами для себя. Поглощая бронзу от статуй оккупационных времён, стальные кандалы, песок и печной уголь, машины постепенно воспроизводили себя.
Селестия не собиралась транжирить предоставленную Альянсом ссуду, максимуму желая использовать имеющиеся ресурсы для разворота новой, в разы более мощной промышленности. Стране выпал отличный шанс не просто поправить положение, а ещё и совершить большой рывок в перёд.
В планах у Солнцеликой было оснастить каждый город подобными универсальными цехами, а освободившиеся средства пустить на закупку более совершенного оборудования. А там, глядишь, через несколько лет появится своё производство кораблей, которые не нужно ни у кого арендовать или покупать.

15.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Виннеаполис
Время 15:06
Двое экв-магичек, человек и пони-инженеры и старлей пехотной медслужбы собрались вокруг наполовину разукомплектованного устройства, состоявшего из пульта с несколькими группами кремальер, магического энергоблока и четырёх кристаллов-резонаторов, которые должны были вносить изменения в тело эквы.
Необходимость искать не распотрошённые ополчением «конвертеры» и перенастраивать их появилась буквально вчера. Когда вслед за операциями по восстановлению рогов и крыльев эквы стали робко интересоваться а нельзя ли восстанавливать ещё и пропорции тела? Хирурги, которые и так были загружены по брови, успели от подробностей охуеть, выхуеть обратно и радостно перекинули задачу поиска и перестройки нужной аппаратуры прибывшей инженерной службе.

По итогу в складе на окраине города собрался небольшой консилиум. Лаки Тринкет, серебряная единорожка-маготехник с розово-оранжевой кудрявой гривй, ходила вокруг полуразвёрнутой установки, рассматривая её с некоторой брезгливостью. Рог эквы мерцал раз за разом прогоняемым диагностическим заклинанием, которым она снимала образы с кристаллов чаросхемах.
Под стойкой управляющей аппаратуры в одной из поз техно-камасутры пребывал инженер Вернер Нейман. Человек разве что не по локоть запускал руки в нежное нутро управляющих контуров, стараясь ничего не раздавить перчатками «Гранита», и аккуратно высаживал из шприца капли быстро густеющей эмульсии на ключевые точки схемы. Понячье изобретение, наполненный мелкодисперсными кристаллами компаунд будет играть роль беспроводных щупов, когда аппаратура включится.
Спарклин Жеод, охряная с красной гривой земнопони-энергетик, лежала поджав ножки рядом с человеком и изучала силовые контура установки, на ходу прикидывая, как же к ним прикурочить более продвинутое управление. Да и основной источник кобылку не впечатлял, наводя на мысли о замене на один из тех генераторов, что недавно начали делать в её родной Эквестрии.
Транквил Вейл, чёрная единорожка с тёмно-синей гривой, и старший лейтенант Жанна Огнёва, представлявшие здесь медслужбу и целителей, ждали, пока железячники выдадут хоть какую-нибудь конкретику и готовились поправлять и направлять в процессе настройки. Обе уже успели примерно ознакомиться с принципом действия установки морфинга и теперь совещались на тему того, как заставить её работать в безопасном режиме.
Наконец Жеод развернула генератор силового поля, надёжно отсёкший выходные кристаллы от окружающего мира, и забралась под стойку управления рядом с Нейманом.
-Так, поле я разместила, можем начинать. Лаки, Нейман?
Эква со вздохом положила руки на пульт.
— Оно по мозгам нам не даст? Я понимаю, скафы, щиты и всё такое, но уж больно гадкая штука была,

— Не, я тот контур выключил ещё до вашего прихода,
Лаки стрельнула глазами вслед за показавшейся на миг рукой Неймана. В сторону пульта ментальных воздействий, в котором в чётком порядке расположилось несколько дырок, оставленные пистолетом инженера. Что произошло при близком знакомстве деликатных управляющих магосхем и рентгеновского пучка, сплетённого с пси, догадаться было несложно.
Единорожка усмехнулась и взялась за ручки соседней секции, отвечавшей за объёмы бюста.
— Скажи уж, «разъебал пол-установки». Готов, Нейман?
— Как космодес. Начинай слева направо, запись идёт,
После инженеру стало не до разговоров, так как пришлось принимать через магочувствительный адаптер на комме показания от «сенсорных капель». И тут же, опираясь на них, на лету в нейроблокноте писать программу для нового блока управления и облекать её в пристойную графическую оболочку.
Спарклин Жеод закрыла шлем, активировала встроенный чаровизор, опустилась неподалёку от инженера и внимательно следила за реакцией кристаллов-усилителей и токами в магиоводах. Ей было уже чётко ясно, что старый источник не рассчитан на работу в тех режимах, в которых пашут «Кератины» и «Композиты», и что-то подсказывало поняшке, что переделанные конвертеры будут работать не менее активно. Предстояло перевести установку на новое питание, перебрать усилительные каскады на более качественных компонентах и в целом урезать выходную мощность.
Лаки всматривалась в структуру изменяющих чар, которые создавала аппаратура. Выискивала слабые и опасные места, отсекала ненужное и записывала новые чары на кристальные болванки, которые потом размножат и используют при сборке с нуля уже куда более безопасных установок.
Жанна и Транквил служили связующим звеном всей команды. Им досталась самая сложная часть работы, из нескольких разнородных кусков собирать не просто нечто функционирующее, а безупречно работающую систему. Ведь под переделанные конвертеры предстоит лечь живым эквам и никаких ошибок быть не может.
Вот Огнёва отбраковывает идею Неймана снимать Кирлиан-силуэт и на его основе генерировать программу восстановления. Придётся задействовать куда более затратный алгоритм расчётов, основанный на собственной частоте ДНК.
Транквил вносит поправки в предложенные Жеод параметры питания, чтобы слишком высокие токи магии не навредили будущим пациенткам. На ходу поправив настройки, эква плетёт контур диагностического заклятья, которое должно будет работать в паре с человеческими детекторами и загоняет его в кристалл-болванку, чтобы потом помозговать вместе с Лаки.
— Как думаешь, то, что мы сейчас создаём, будет полезно и после? Ну, когда совсем всё утихнет?
Транквил на вопрос чародейки пожала плечами.
— Думаю, да. С одной стороны, база у аппаратов не самая приятная. С другой, очень многие эквы хотят быть красивыми, а эта штука всю косметологию с ног на уши поставит,
— Интересно, а патент на нашу компанию можно будет оформить? Кобылочки? Вернер?
— Не, девчата, давайте без меня,
— Что такое, товарищ Нейман? Участие в разработке косметической техники претит твоим принципам?
Инженер, нагрузка на которого немного ослабла, нашёл пару секунд ответить Жанне.
— Нет, товарищ Огнёва, не люблю получать что-то незаслуженно. А мы сейчас такого кадавра ваяем, что прости Омниссия! Хорошо, если не рванёт при штатном включении под нагрузкой,
Поняшка, чья работа была по большей части сделана, фыркнула из-под поднятого забрала.
— То есть ты свою работу называешь кадавром? Хочешь сказать, что уже успел «запушить говнокода»?
Вернер в ответ легонько тронул нос Спарклин, воспользовавшись её открытым шлемом. Та опасно сощурилась.
— Так и запишем, без "Гранита" слабо меня бупать,
— За свой код я спокоен, меня напрягает железо, которым он будет рулить,
Нейман никак не отреагировал на нехороший прищур пони-коллеги, лишь вздохнул.
— Эх, взять бы плашку на 32 и понарезать изобретунам веткорогим резьбы,
Лаки откровенно рассмеялась.
— Где?
— Где надо! И где не надо- тоже нарезать! Правда, там уже метчик понадобится...
— Та-ащ Нейман, хватит твоих ассоциаций и кодь давай дальше! Кстати, неплохо бы ввести вторую консоль, для пациентки. Если уж доводить морферы до полноценных косметических аппаратов...
— Бе-е! Это я тебе язык под шлемом показал, товарищ Огнёва. Ограничения бы в "пользовательскую" консольку вшить, а мне нужны цифры,
За Жанну ответила Транквил, тычком в свой комм отправившая Вернеру пакет данных.
— Лови, товарищ Нейман. И на случай критических ошибок сканирования добавь построение на основе золотого сечения,
Так на пыльном складе из сосредоточенной возни четверых разумных формировался очередной кирпичик для нормального "завтра" страны.

15.11.2038 от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Освобождённая, близ Хуффингтона
Время 18:30
На разбитой взрывом железнодорожной развязке трудилась артель бывших стражей. Эквины разбирали остатки полотна подтаскивая перекрученные рельсы и весь найденный крепёж к фабрикатору. Аппарат под управлением двух инженеров, человека и эквы, весело жрал подношения и выдавал новые рельсы. Другие таскали грунт и щебень с товарняка, стоявшего на уцелевшем участке путей, засыпали и тромбовали их в воронку от взрыва ракеты.

Третьи укладывали шпалы на восстановленную площадь и готовили их к монтажу рельс.
Несмотря на то, что три сотни трудившихся в поте морд своих бывших стражей стерегли десять морпехов, особой подавленности не наблюдалось. Жеребцы кто молча, кто с деловитыми матюками работали. Пусть впахивать по четырнадцать часов в день им предстоит ещё долго, но все понимали, что оказались тут за дело. Одурманивание снимало вину лишь с гражданских, которые не принимали магической присяги и не учились противостоять ментальным атакам.
Практически каждый эквин здесь осознавал собственный "багаж" и то, что принудработы не самый худший вариант. Насмерть никого не загоняли, кормили нормально, соответственно расходу сил на объектах, обращались в целом, пристойно. Кто-то, кого чувство вины грызло сильнее, просился на восстановление "горячих" зон, оставшихся после орбитальных бомбардировок. Но таких заворачивали, что эквы-контролёры, что терране. Первые не хотели всё-таки слать своих жеребцов в «заражённые области», а вторые не горели желанием выдавать штрафникам бронекомбезы и быстренько сами ликвидировали всю радиоактивную грязь.
Так что бывшим стражам оставалось работать в роли подсобных рабочих ещё долгие шесть лет.

15.11.2038 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Освобожденная, Троттингем
Время 21:09
Вайолин сидела в обнимку с Кантатой и задумчиво перебирала её длинные розовые локоны. Когда первая эйфория от воссоединения с любимой немного схлынула, фестралка стала замечать в пианистке какую-то горечь. Что-то не давало Вельвет покоя, что-то связанное с самой Мунлайт.

Нежась в объятиях подруги, скрипачка вспоминала рассказанное ею и постепенно выстраивала картину.
Вельвет начинала "сваливаться", как после марафонской дистанции. Теперь, когда не нужно было каждый день зубами держаться за свою гордость и достоинство, пианистка позволяла просочиться в душу струйкам горечи и вины. Которые ни к чему хорошему привести не могли.
Вайолин уселась на колени единорожке обняла её и мягко вздохнула.
— Что тебя гложет, милая? Расскажи,
Кантата лишь заключила мохноушку в ответные объятия. Прижавшись к её щеке, пианистка горько вздохнула, но осеклась, не сумев подобрать слов. Вайолин с нежностью потёрлась о её щёку.
— Не держи в себе, Вельвет. Я чувствую, тебе надо это высказать,
Пианистка глубоко вздохнула, собирая в кучу несформированные уколы вины и самобичевания.
— Вайли... Прости меня, я... Я не пыталась тебя отыскать после освобождения. Не пыталась

Сердце Вайолин уколола боль при виде сокрушающейся Кантаты. Мохноушка накрыла её губы ладонью ласково и мягко. Тот жест, что пианистка переняла у неё когда-то давно.
— Вельвет. Мы же это обсудили. Ты не могла знать, что меня потащат вслед за тобой,
— Но ведь могла позвонить в госпиталь... Могла задать поиск! С мамой-то я связалась сразу по возвращении!
Кантата кисло поморщилась, вновь терзаемая бурей противоположных эмоций и чувств. Радости, что близкие ей эквы живы, здоровы и хорошо себя чувствуют. И вины за то, что по её мнению недостаточно пеклась о них, позволив себе расслабиться, вкушать прелести вольной жизни и даже подыскать жеребца в лице Ветрова, вокруг которого так же кипела мешанина полярных чувств.
А Мунлайт мягко гладила любимую по голове и шептала на ухо, не скрывая улыбки. Вельвет, её Вельвет вновь пыталась быть идеальной и вновь терзалась из-за того, что у неё не выходило. Такое знакомое ощущение, будто вновь они оказались в общежитии консерватории и фестралка вновь поддерживает загнавшую себя подругу. Зная, что если сама сорвётся, то её подхватит и всегда поддержит сама Кантата.
— Мама это мама, Вельвет. Я была рядом и естественно, что ты больше волновалась за её судьбу. Кантата, тебе нужно было отвлечься и отдохнуть после освобождения. Ты это заслужила, целиком и полностью. Свой кусочек расслабона,
Скрипачка отстранилась от единорожки, взяла её лицо в ладони и решительно взглянула в малиновые глаза, блестящие от зарождавшихся слёз.

— И даже думать не смей, что "предала" меня, позволив себе отдохнуть! Не смей, слышишь, кисточковая твоя попа!
Мунлайт укутала слабо улыбнувшуюся Вельвет крыльями и мягко, нежно коснулась её губ. От этого ласкового тепла Кантата на глазах оживала и с всё растущей улыбкой ловила шёпот фестралки.
— Ты билась ради меня шесть лет, любимая. Ты прошла через Тартар и выдержала, ты не сломалась. Вельвет, милая моя... Ты и так сделала больше, чем я могла бы просить,
Мунлайт просто вновь прижала к себе единорожку, не говоря ни слова, просто погружая в долгий и нежный поцелуй, делясь теплом, ободряя и поддерживая подругу. Кантата ответила фестралке с готовностью, гладя её спинку и основания крыльев.
Ласки мягко перетекли в горизонталь и эквы на какое-то время забыли обо всём, закончив лишь заполночь. В комнате съёмного дома повисла блаженная тишина и нега.
Уставшая, счастливая и заласканная фестралка засыпала с чувством выполненного долга, прогнав от любимой горечь и глупое самобичевание. А не менее уставшая и обласканая единорожка стискивала в объятиях своё мохноухое чудо и блаженно сопела, счастливая, что рядом есть та, что своей любовью и лаской поддержала её.

Кадровые вопросы

16.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобожденная, Кристальная Империя
Время 07:00
Бывшая принцесса Кристальной Империи, запертая в собственных подземельях, тряслась в полукошмаре-полуяви. Перед ней раз за разом проносились картины штурма и последующих допросов. И механически холодными людьми и… ИМ. Каденс казалось, что она до конца вечности не сможет спокойно расчёсывать волосы.
Ведь при одном воспоминании об этом из памяти всплывало то, что делал Сомбра.
Скрип массивной ржавой двери окончательно вырвал Каденс в реальность. Бывшая принцесса даже почувствовала некую радость от визита тюремщиков, вытащившего её из кошмара, в котором к ней вновь и вновь являлся старый маг.

Ведь до того Каденс вновь и вновь чувствовала, как скользит сквозь её волосы щётка, как леденящий ужас расползается по жилам в такт её движениям а бывшая принцесса бьётся в сковавших её чёрных кристаллах и кричит, срывая горло. А Сомбра лишь издевательски ухмыляется и продолжает ворковать ей на ушко, напоминая, что теперь в этой щётке и заколках, которыми он готовится собрать гриву розовой аликорны находятся осколки души Шайнинг Армора.
Которого, в виду бесполезности, отдали Сомбре в качестве подопытного.
Каденс тогда рыдала и визжала, умоляя остановиться. Хоть Сомбра не вредил ей, не делал больно, но вынести его пыток бывшая принцесса не смогла. Она рассказала всё, что знала о внутренней кухне оленьей оккупации, отношениях с зарубежными сочувствующими и проводившейся работе.
Каденс зажмурилась от яркого света наплечных фонарей вошедших, про себя радуясь, что они вырвали её из чёрной трясины. привыкнув к полной темноте камеры своего же дворца, которую не разгоняли слабые лучики, проникавшие сквозь решётку.
Бывшая принцесса уже потеряла счет времени после переворота. В ходе которого четвероногие кристальные пони в невиданных тяжёлых доспехах и жуткие големы, называвшие себя землянами или людьми, захватили город. Перебили всех карибу и пытавшихся сопротивляться кристальных стражников, и объявили что власть в Эквестрии переходит обратно к Селестии и Луне, при их поддержке.
А ведь Каденс только хотела, чтобы общество наконец-то начало с надлежащим уважением относиться к их спутникам жизни, чтобы кобылки перестали считать жеребцов вторым сортом и относиться к ним как к вечно несмышлёным жеребятам! Ведь даже Шайнингу, магу огромного таланта и силы, было тяжело пробиться наверх. Каденс не видела ничего плохого в том, чтобы немного «восстановить справедливость», прогнав общество через радикальные перемены. Ну и что такого, что эти перемены затянулись? Зато эквы на собственном опыте узнали, каково это быть несправедливо угнетённым!
Но её кинули в собственную тюрьму, разорвали душу изощрённой пыткой и, казалось, забыли. Лишь несколько раз приноcили еду, абсолютно игнорируя любые попытки общения. Сначала ругательства и угрозы. Потом мольбы и просьбы. Наконец даже попытки соблазнить, благо из одежды на ней была только красная фурнитура и остатки некогда шикарного белья.

На этот раз вошедшие оказались более разговорчивы. И в жестяном, механическом голосе «голема» послышалось нескрываемое злорадство.
— Что ж принцесса… У меня для вас две хороших новости. Первая- несмотря на то, что большинство было за то, чтобы просто прикончить вас, жизнь вам сохранят. Ну и вторая -вами очень заинтересовалась и с нетерпением ждёт одна ваша старая знакомая. Вы встречались на вашей свадьбе в Кантерлоте, помните?
Глаза Каденс расширились. Второй из вошедших усмехнулся.
— Вижу, что поняли. Да, это Кризалис. Не находите, что это в некотором роде забавно — королева, которую все боялись и считали монстром, в итоге помогает исправить то, что натворила та, которая должна была быть надеждой и защитой страны. Вы теперь одно из условий этой помощи, принцесса,

Каденс затрясло, она отступила в угол, бормоча в панике.
— Нет… Не надо… Только не к Кризалис. Я сделаю все что угодно… Только не к ней…

— Все уже решено на самом высшем уровне. Идёмте,
Морпех подошел к Каденс, в руке его сверкнули наручники. Она шарахнулась, споткнулась и рухнула в угол, рыдая и закрываясь руками. Второй солдат вздохнул.
— Ну, началось на Марсе утро… Может транквилизатором ее глушанем?
— Обойдется. Эквы, которых олени мордовали, без транков оставались как-то,
— Да это понятно, но она ползамка на уши поставит своими воплями,
Словно не замечая присутствия Каденс, первый фыркнул.
— Это и так решаемо. Я тут кое-что нашёл, буквально, на полу,
Морпех извлёк из подсумка жесткий кляп, который уже кто-то успел попользовать так, что отпечатались следы зубов.
— Придержи её,

"Големы" в четыре руки, не обращая внимания на попытки сопротивления и отчаянные крики, подняли Каденс с пола. За какие-то секунды запястья бывшей принцессы оказались скованы за спиной а челюсти разведены резиновым шаром, плотно обхватившим мордочку и голову ремнями.
Кейденс только судорожно всхлипывала и мычала в кляп. Морпехи же, взяв ее под мышки, понесли к выходу.
— Рыдайте, не стесняйтесь… Эквы, которым резали рога, ломали крылья, насиловали толпой на площадях, тоже рыдали. Тоже просили о пощаде. А теперь вы ответите за все это,

Проплыли мимо коридоры подземелья замка, впереди показался солнечный свет, окрашенный кристальными окнами и стенами дворца.
Навстречу солдатам, нёсшим бывшую принцессу, не попалось ни единой живой души. Будто бы замок вымер. Или же просто никто не хотел лишний раз сталкиваться с предательницей.
А вот у подножия Кристального Дворца всё обстояло совсем иначе. Обычное коловращение буднего дня замирало, стоило лишь эквам и эквинам заметить розовую шкурку предательницы. Взгляды один за другим ложились на бывшую принцессу подобно лазерным прицелам.
Морпех, поддерживающий Каденс слева, потянулся и порвал ремешки кляпа, дав той возможность кричать. Чтобы все, кто был на площади, не только видели, но и слышали, как будет надрываться предательница, ответственная за шесть лет рабства целой страны.
Каденс, даже без рога, даже лишённая магии, ощущала, как её физически давит ненависть, осуждение, отвращение кристальных эквинов, что ещё недавно были преданными рабами и рабынями. А сейчас готовы если не растерзать, то с удовольствием посмотреть, как предательница получит разер в лоб.
Или, ещё лучше, будет отдана чейнджлингам.
Только это "лучше" для экв, которые по вине и капризу Каденс шесть долгих лет видели лишь беспросветную неволю и отчаяние.
Бывшая принцесса чувствовала, что на пороге обморока от противного, липкого, заполняющего душу страха. Открытая аппарель летучей машины, у которой стояли двое чейнджлингов, была словно распахнутые врата Тартара. Приближающиеся с каждой секундой, неумолимые, безжалостные.
И у этих врат стояла ОНА.
Кризалис.
У ног королевы сидел Шайнинг с позеленевшими от магии подчинения глазами, глупой улыбкой во всю морду и пеньком рога, срезанного пси-ударом при захвате в плен. Но Каденс чуть не расплакалась от облегчения при виде одурманеного мужа, ведь она поняла, что Сомбра солгал насчёт разрывания его души. Единорг бы не пережил такого.
Видя конвой, Кризалис приветливо улыбалась морпехам и откровенно хищно облизнулась, глядя на Каденс. В глазах её полыхал голодный зелёный огонь, когда она смотрела, как к ней ведут её игрушку.
На последних десятках метров Каденс потеряла все остатки достоинства, отчаянно крича и пытаясь вырваться из рук морпехов. Но они даже шага не замедлили, не замечая её отчаянных криков, рыданий и попыток упираться и размахивать ногами. Предательница только сбила плюсну в кровь, угодив по холодной броне.
Как громовой раскат, как смертный приговор прозвучало хриплое жестяное.
— Habeas corpus, товарищи чейнджлинги,
— О-о-о, прекрасно, товарищи солдаты. Не переживайте, я позабочусь о моей новой гостье. Идём, Каденс. Улей ждёт,
Выпростав руку, королева щелчком пальцев наколдовала уздечку из зелёной слизи, которая оплела голову и морду Каденс. И передала поводья одному из стражей, который тут же увёл предательницу и её бывшего мужа на борт катера.
Затем Кризалис отошла в сторону от машины и слегка поклонилась Сердцу, адресуя тем самым свой жест всем кристальным эквинам.
— Спасибо вам за гостеприимство, жители Кристальной Империи. Я и мои дети будем рады видеть вас в наших землях. Но ещё больше будут рады ваши родственники, живущие там, если вы их навестите или даже заберёте обратно в Империю. Список я передала дворцовой канцелярии, так что скоро ждите публикации. За сим, прощаюсь,
Королева сделала величественный прощальный жест рукой и поднялась на рампу в десантный отсек "Снегиря". Катер тут же мягко пошёл вверх, закрывая аппарель и забирая в вираж, который должен был вывести на траекторию к Улью.
Королева же с голодной усмешкой смотрела, как в ужасе мечется в слизевых путах, растянутых между полом и потолком, Каденс. В глазах Кризалис плескался холодный расчёт пополам с собственной жаждой.
Стиснув в горстях грудь розовой аликорны, чейнджлинг промурлыкала.
— Иронично, ты не находишь? Не бойся, в Улье найдётся применение всему, что ты являешь и умеешь. Ну, а пока надо бы снять с тебя пробу, верно?
Каденс, не в силах оторвать взгляда от полыхающих зелёным гипнотическим огнём глаз Кризалис, забилась вдвое сильнее, но всё было тщетно.
Пасть королевы раскрылась ненормально широко, когда она впилась полу поцелуем полу укусом в лицо бывшей принцессы. Метания той стремительно теряли силу, пока Кризалис испивала её вволю, сразу перекидывая поглощённую силу в общий резерв Улья.
Удовлетворившись подзарядкой энергохранилищ и откушенным для себя любимой кусочком, королева мотнула головой в сторону Каденс, обращаясь к двум своим стражам.
— Не желаете присоединиться?
Линги переглянулись. Потом взглянули на Каденс. И волной их отвращения предательницу ударило как ледяным хлыстом.
— Виноват, Ваше Величество, но вынужден отказаться. Мой табунок это не поймёт. Потом догонят и снова не поймут.
— Прошу простите меня, моя королева. Я ценю вашу жертву, что вы добровольно касаетесь этой... Эквы. Но сам предпочту отказаться,
— Ну и ладно. Мне больше достанется!
Через пять минут на громкой связи вышел пилот.
— Ваше Величество, что там у вас происходит? Аж катер раскачивается!
— Выходи и присоединяйся, лётчик! Не пожалеешь!
— Присоединяться? Погодите, вы про Каденс?! Не-не-не, я пас! В ней же, считай, целый военный округ побывал!
Королева, опираясь на нить "паутины", в которой теперь была уже распята Каденс, рассмеялась в голос.
— Да, кто знает, какой букет может скрываться в её недрах... Хорошо, что я чейнджлинг, и на мне такие болячки просто дохнут. Но ты знаешь, пилот, что секс не единственное, что можно делать с такой потаскушкой?
— Ваше Величество, ну её! Максимум, могу вот так...
В динамиках пискнуло, щёлкнуло и зазвучала музыка.
— Мы сидели с тобой под старой сосной, поутру на лесной опушке
Над моей головой, в хвойной кроне густой, раздавалось пенье кукушки...
Мягкие переборы гитары быстро переросли в разбитной ритм и не менее разбитной текст, которому начала подмурлыкивать королева. Настроение уматовой композиции передалось Кризалис, постепенно в голос начавшей повторять за старым земным исполнителем, на ходу перекладывая строки под текущий момент.
— Во всём теле мандраж, нихераж себе стаж! Ты, Каденза, нечистая сила!
На мордочке Каденс при этом был написан чистейший ужас и отвращение, а королева и не думала сбавлять громкость, продолжая стебать попавшую в её руки предательницу.

— Куковала серая куку-ушка-а, очень много раз, не сосчитать!
Нет, Каденза, ты не просто шлю-ю-юшка! Ты, в натуре, супер-мега-блядь!
Древняя стёбная песня позволила в относительном покое долететь до Улья и выгрузиться. Но потом ещё месяц королева мурлыкала себе под нос тот мотивчик.

17.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквус-2, Ар’Таскад
Время 12:00
Окружённый орошаемыми плантациями и садами в пустыне раскинулся прекрасный город с тонкими, воздушными башнями, фонтанами на площадях, пестроцветными базарами и разительно контрастирующий своей кипящей жизнью с окружением.
Над торговыми улицами стелились ароматы пряностей, свежего хлеба и фруктов, слышались кличи зазывал и продавцов, нахваливавших свои товары. В пёстром коловращении большинство представляли высокие поджарые эквы и эквины арабийцы, разбавленные немногочисленными эквестрицами. К ним примешивались абиссинцы с далёкого запада, редкие алмазные псы, грифоны, малочисленные йети и следовые количества лесных оленей.
В жилых кварталах раздавался неспешный перестук копыт по мостовой, журчание маленьких фонтанов, мягкий перебор струн цимбал, деловитый шум мастерских ремесленников, разговоры старушек.

Ар'Таскад, жемчужина пустыни, жил своей жизнью, дышащей жаром и благовониями.
И именно к нему сейчас снижался с орбиты «Снегирь» с дипмиссией на борту. Принцесса Селестия, четверо экв-послов, везущих верительные грамоты, десятеро «фурий» и отделение десанта в качестве почётного караула и тяжёлой дубинки. И лейтенант Дюпри, как завершающий штрих.
Кобылки-дипломаты заметно нервничали перед предстоящей встречей с правительством Арабии, пусть и было известно, что они на ножах с даинновским тингом. Неизвестность нервировала их, несмотря на присутствие Селестии и человеческих солдат. Сама же принцесса была практически идиллически спокойна, перелистывая на комме сводку по Ар’Таскаду и Саддл Арабии в целом. Её занимал вопрос, насколько сильно будет удивлена султан этого города при встрече.
Эквы-стражницы разрывались между подсознательным ожиданием подлянки, въевшимся за последние годы, и уверенностью, что всё пройдёт хорошо, ведл Садл Арабия с карибу враждовала в открытую. Но всё же постепеннооптимизм перевешивал, ведь перед полётом Селестия уверила всю делегацию о том, что султан Альмира будет рада видеть их.
Десантники погрузились в полусон-полумедитацию отдыхая перед выгрузкой и просматривая имевшуюся тактическую информацию об Ар’Таскаде. Никто из них не переживал за возможные проблемы. Их задача защищать послов, и даже если ради этого придётся вступить в безнадёжный бой, они сделают это. Не впервой.
Спецназовец так же был спокоен, прогоняя в очередной раз в психолинке всю известную инфу о жемчужине пустыни, включая скудные психопортреты и личные характеристики, полученные через дроны-разведчики. Этьен не думал, что вообще возможна какая-то серьёзная драка, но от своей здоровой паранойи отказываться не собирался.
Пилот снизился до пары сотен метров, чтобы катер могли ясно рассмотреть из города и встал в широкий вираж вокруг кольца стен, не пересекая их. Машина успела сделать два витка, прежде чем в воздух поднялся отряд крылатой стражи, а верхушки некоторых башен начали светиться, накрывая Ар’Таскад невидимым пологом защитной магии.
Пегаски-арабийки, вооружённые дротиками и зачарованными луками быстро поднялись до высоты «Снегиря» и пилот дважды качнул им правой консолью, что означало «покажи, куда садиться». Стражницы с некоторым удивлением рассматривали геральдику Селестии на машине совершенно незнакомых им видов, и повели катер на снижение в стороне от города.
Прибывших встретил отряд дворцовой стражи, усиленный магами гильдии Ар’Таскада. Наконечники пик и ятаганы матово сверкали на солнце многослойным узором и лаконичной, со вкусом выполненной позолотой, кольчуги играли живым серебром на поджарых, жилистых арабийках, составлявших костяк охраны правительницы. Под прикрытием воительниц шли четверо жеребцов-магов в пышных шёлковых халатах и миниатюрными кальянами на поясах.
Однако, сошедшая первой на землю Селестия очень быстро разрядила атмосферу. Солнцеликая приветливо улыбнулась капитану стражниц.
— Здравствуй, Далия, рада видеть тебя,
Тёмно-карамельная арабийка с тёмными «носками», «перчатками» и «маской», облачённая в лёгкие зачарованные латы, на секунду аж застыла, не веря своим глазам.
— Солнцеликая, это и в правду вы? Вам удалось вернуться на трон?
— Да, капитан, хоть и не так, как я рассчитывала. Но что султан Альмира? Она получила моё письмо?
— Да, султан говорила готовиться к вашей встрече, но не говорила ничего про… Такой транспорт и свиту, о Солнцеликая,
— О, ну с этим я решила познакомить её лично. Так что же, Далия, проводишь нас во дворец? Уверяю, мои сопровождающие это в высшей степени надёжные и выдержанные разумные, не надо смущаться их экипировке,
Далия задумчиво окинула взглядом делегацию, особо уделив внимание почётному караулу принцессы. Эквы, даже с учётом бронекомбезов перекрашенных в бело-золотую гамму, выглядели привычно. А вот космодесантники вызывали неприятный зуд, не столько тяжёлым и явно разрушительным оружием, сколько пиксельно-песчаной окраской массивных скафандров, от которой у Далии начинали ныть зубы и возмущёно вопить все привычки гордой пустынной воительницы. Какой рыцарь вообще согласится покрасить латы в такие грязные, сливающиеся с фоном цвета?! Где гербы, где даже малейшие украшения?!
Далия вздохнула.
— Солнцеликая, прошу простить мою подозрительность, но в таких обстоятельствах я обязана попросить вас и вашу свиту принять заклинание проверки сути,
— Конечно, капитан. Товарищи солдаты- не смущайтесь, эта магия абсолютно безвредна,
Напоминание принцессы было не лишним, учитывая подозрительность её стражниц и скорость реакции человеческих солдат. Да и арабийцы не были идиотами, чтобы без предупреждения кидать какие-либо чары в сторону аликорны со свитой.
Далия сделала жест рукой.
Из-за рядов стражниц, сверкавших на солнце полированной бронёй, вышел арабиец в богатой шёлковой мантии, украшенной золотым шитьём. Чалый жеребец затянулся из мундштука миниатюрного кальяна, висящего на поясе и выдохнул в сторону эквестрийской делегации облако неестесвенно мерцающего серебряными искрами дыма.
Ещё когда арабиец подносил мундштук к губам, терране несколько напряглись. Но в психолинке проскочила передача от единорожки-специалиста, подтвердившей, что это просто скан-плетение, а Селестия едва заметно приподняла руку в останавливающем жесте.
Дым окутал эквестрийскую делегацию вместе с Далией, повисел пару секунд и рассеялся без следа.
А жеребец-маг долгие пол минуты просто бегал взглядом от Солнцеликой к её охране и обратно. Солнечную экву и кобылок-дипломатов магия распознала на ура. Но вот уже её свиту заклинание видело с трудом. Даже эквы в бронекомбезах казались в магическом обнаружении мутными тенями, а «големов» вообще как будто не существовало для обычно практически всевидящей «дымки разума».
Маг повернулся к Далии и затараторил на арабийском.
— Капитан, Солнцеликая перед нами настоящая… Но вот её охраны будто бы нет! Вы же знаете эти чары, от них невозможно вот так спрятаться!
Селестия дружелюбно ухмыльнулась и сама вклинилась в разговор на арабийском, давая понять, что недовольна переходом при ней на другой язык.
— Успокойтесь, мэтр, видимо, новая броня оказалась лучше, чем мы ждали. Товарищ Дюпри, это ведь одно из её пассивных свойств? Не следствие работы щитов?
Спецназовец, стоявший за левым плечом принцессы, кивнул.
— Именно, Ваше Высочество. Вся броня конструируется с максимальным снижением заметности в ментальном фоне. Отключить это не получится,
Принцесса кивнула спецу и вновь повернулась к командиру стражниц Ар’Таскада.
— Капитан Далия, я лично ручаюсь за благонадёжность каждого из моей свиты. Хоть часть из них и не с Эквуса, я уже убедилась, что этим разумным можно доверять. Поверьте, нелюбовь к карибу отлично объединяет,
Арабийка вздохнула. Поколебалась пару секунд и коротко поклонилась Селестии.
— Я верю вам, о Солнцеликая. Прошу, следуйте за мной. Султан ждёт вас,
Караул и свита солнечной эквы подобрались и двинулись вслед за провожатой. Дворцовые стражницы выстроились вокруг эквестрийской делегации в почётную коробку, подняв в воздух пики с яркими флажками. Светлый пурпур с вытканым серебром попугаем Ар’Таскада чередовался с золотым солнцем на белом фоне.
Процессия двигалась достаточно быстро и миновав западные ворота города, направилась ко дворцу по кратчайшей дороге. В пути маги-арабийцы не стали накладывать иллюзии, лишь накинули на десант лёгкий отвод глаз, чтобы уж совсем не смущать горожан.
На полпути ко дворцу процессию встретила султан Альмира со своей свитой и пустым паланкином. Величественная нежно-розовая арабийка с фиолетовой гривой, задрапированная в пёстрые шелка и тончайшие золотые украшения, вышла вперёд своих слуг. Раскинула руки, посылая Селестии тёплую улыбку.
— Рада встрече, о Солнцеликая. Пусть земли твои не знают бед напастей,
— И я рада встрече, сестра-правитель. Да приумножатся твои дни и мир в твоём царстве,
Солнечная эква одарила султана короткими, уместными на публике церемониальными объятиями. Альмира расплылась в искренней, тёплой улыбке, нежась под пологом белоснежных крыльев. Шепнула на ухо принцессе Солнца.
— Здорово, что с тобой всё в порядке, Тия. Как камень с души свалился,
— Спасибо, Мира. Я рада, что у тебя всё хорошо,
До дворца Альмира и Селестия добрались уже на паланкине, который предоставила хозяйка города. Султан при этом не стала расспрашивать Солнцеликую о насущных делах, лишь уточнив по поводу новой экипировки и состава свиты.
— Да, Мира, ты права. Люди наёмничали в другой версии Эквуса, куда добрались из своей реальности. Но да, Даинн сумел разозлить настолько далёких от нас созданий,
— Понятно. Что ж, Тия, я вижу что ты доверяешь этим чужакам, а тебя обмануть ещё та задачка. Что ты планируешь делать дальше?
— Сотрудничать. Торговать. Меняться культурой. В общем, как обычно поступают с соседями по планете, только с более запутанной логистикой,
— Понятно. А как вообще тот пень рогатый умудрился разозлить существ из иной реальности?
— Разведка прилегающего варианта Эквуса через слепые порталы,
Султан Альмира мягко приложила ладонь к лицу и пробормотала пару ругательств на редком диалекте арабийского, которого не знала даже Селестия. Но белоснежная эква лучезарно улыбнулась.
— Да, Мира, ты полностью права. Всякий, кто хоть немного адекватен и понимает в магии реагирует практически так же,
— Только Фаруху подожди говорить. А то ведь убьётся ненароком,
Селестия хихикнула, вспоминая бурную эмоциональность принца-консорта Фаруха. Муж Альмиры, помимо того что был сильным магом, имел весьма пассионарный характер. И реакция его на детали оленьих фортелей с порталами была бы бурной.

17.11.2038 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Освобожденная, близ восточной границы.
Время 16:49
Тёмно-вишнёвая эква молча смотрела сквозь прозрачную перегородку, как работают аппараты роговой пластики. На её глазах уже четверо кобылок получили обратно отсечённые рога и покинули палату в разной степени эйфории.
Видя задумчивость гостьи, коммандос Лунной Гвардии, сопровождавшая её, чуть усмехнулась.
— Это сейчас ещё затишье наступило. В первые пару суток после того, как медики развернулись во то был аншлаг!

Темпест Шедоу, давно промышлявшая на вольных хлебах, покачала головой, вспоминая, что привело её на порог исполнения мечты.
Началось всё с тривиального заказа на устранение одного жеребца и эвакуацию группы экв с подконтрольных карибу территорий. И хоть мир вокруг вставал на дыбы, Шедоу не упустила случая заработать, ведь задача была посильной а залегать на дно лучше с потолстевшим кошельком.
Помимо примет и информации о зоне поиска, наёмница получила небольшое досье на «клиента», где указывалось, что Кемикал Блисс работал в области поиска новых способов ломки сознания. А в мире, сходящем с ума на фоне инопланетного вторжения, трофеи из такой лабы могут быть очень полезны и это окончательно решило судьбу единорога-алхимика.
Темпест за каких-то три дня нашла спрятанную в лесах виллу. Матёрой наёмнице это не составило трудов, как и проникнуть внутрь, попутно вырезав охрану, за которую заказчик так же обещал допвознаграждение. Это было не совсем обычно, но Темпест считала, что если у мстительной эквы есть деньги, то за них будет любой каприз.
Единорог-цель вживую оказался достаточно миловидным. Темпест ширнула его его же зельем, которое он намеревался проверить на полуобморочной земноэкве-"чёрной". Привязала на место подопытнй к операционному столу и оприходовала с особым цинизмом. Кончив сама, кончила и основной заказ, перерезав алхимику горло.
Затем Темпест прошлась по камерам, где Блисс содержал подопытных. Их, к радости ломорожки, оказалось всего двое, не считая той тёмно-оранжевой земноэквы, что она сняла с операционного стола. Правда, в последней камере обнаружилась восточная кирина, вусмерть обдолбанная гашишем.
Темпест не стала её будить, а развернулась, взяла подопечных за шкирки и дунула со всех копыт. Как потом оказалось, очень вовремя.
Аккурат к моменту, когда наёмница вывела экв с виллы, кириняше икнулось полувынырнуть из наркотических грёз. Осмотреться мутным взглядом и нехило так бомбануть по поводу пропавшего кимоно и вероломства одного смазливого жеребчика, что увёл из леса у деревни и затащил её в стрёмный подвал.
Темпест тогда невольно восхитилась такой силой пригорания крупа.
В итоге, наёмница едва успела вытащить экв, когда виллу к херам сожрало сине-красное пламя. На пепелище осталась только голая и злая кирина, пребывающая на грани очередной вспышки. Темпест и трое освобождённых экв кое-как смогли успокоить Винтер Флейр и потихоньку двинули в сторону близлежащего посёлка, где нанимательница договорилась встретиться.

Мохноушка при встрече честно отдала оплату и предложила ещё одну работу, более интересную и денежную, включающую также восстановление рога в качестве аванса.
Темпест тогда всерьёз насела на Мунлайт, вытрясая подробности. Будь наёмница более зелёной, точно бы села на жопу от услышанного. Ведь весь заказ с виллой был смотринами от инопланетных "вторженцев". Которые, собственно, не вторгались с целью захвата а пришли ломать рога оленям, ибо те и их смогли достать. Шедоу знала о карибу достаточно, чтобы принять это за правду.
И вот, она вместе со старой знакомой стоит в споро обустроенном госпитале, где перед Темпест лежит её мечта. Так близко, так реально, только руку протянуть и вот оно- долгожданное возвращение магии.
Мунлайт Рейзор тронула подругу за плечо, выводя из задумчивости.
— В общем, свой аванс ты видишь за перегородкой. Дальше будет ежемесячное жалование, матобеспечение и доступ к передовым игрушкам, типа всяких стрёмных имплантов,
Фестралка дёрнула ухом, вспоминая о предложенном уже ей. Для Рейзор идея вшить что-то искусственное в тело для "улучшения" казалась малоадекватной, но рабочие примеры она уже видела. На это вишнёвая ломорожка только рассмеялась.
— Думаешь, после того, что я с собой делала, я буду воротить нос от модификаций тела? Если это придаст мне ещё больше силы- дайте все и можно без хлеба! Пришлые в отличии от карибу, шарят в боди-модах, никаких вам сисек шестого размера, только полезные фишки!
Эква с обломанным рогом мечтательно вздохнула, вспоминая, чтоб его, каталог возможных улучшений. Даже "простые" улучшение мышц и костей и вшивание капсул с регенеративными нанитами казалось привлекательным. А уж "тяжёлые" модификации, типа подкожного роя микропроекторов щита и дублирования части нервной системы кремнийорганикой так и вовсе манили как именинный торт жеребёнка.
Фестралка вздохнула.
— Эх, Темпест, вот за твою безбашенность тебя и люблю. Ладно, пошли к докторам, а то твоя очередь подходит,
— Подожди, чудище мохноухое, ты что, меня на приём загодя записала?!

— Да я и так знала, что ты ломанёшься на процедуру, едва о ней узнаешь! Пошли уж, Буря,
Наёмница хмыкнула себе под нос и шагнула вслед за лунной коммандос. Последние дни у Темпест выдались довольно... Интересными. И ей определённо нравился текущий ход событий, пусть наёмница и понимала, что за всё придётся однажды заплатить. Но опыт и чутьё говорили, что цена её не обременит.

17.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Балтимейр
Время 18:33
Кристал Вижен поставила на плиту чайник и уселась рядом, гипнотизируя взглядом саламандровы кристаллы, пульсировавшие сочным алым сиянием.
Было одновременно непривычно вновь оказаться хозяйкой своей лавки и дома и одновременно очень приятно. Пусть за последние шесть лет под этой крышей было много... Всякого, теперь мастерская вернулась законной хозяйке, а хлыщ-художник, до того державший её на цепи, куда-то пропал.
Кристал догадывалась, куда мог деться Колор Сплеш, но после сцены в кафе ей была безразлична судьба единорога. Если выживет хорошо, если нет то Лорен ему судья. А провидица уже устала от всех его «художеств».
Чайник закипел и Вижен залила пахучий травяной сбор в большой кружке. Откинулась на стуле, наблюдая краешком глаза за завитками пара.
Великолепный момент, когда никуда не надо бежать, не нужно что-то делать или планировать и мир вокруг будто бы останавливает свой бег. Будто бы всё застывает как в толстом слое тёплой ювелирной смолы, прозрачное до звона и такое же лёгкое и светлое.
Но подобное состояние не длится вечно и провидица вернулась в реальность. Подхватила чай и двинулась в сторону подсобки, весело позванивая ложкой о кружку.
Снова разгоравшееся жеребячье нетерпение и любопытство привели Кристал вглубь лавки, в комнатку без окон, заставленную высокими стеллажами до потолка. Пусть половина из них пустовала, но даже от имеющихся запасов у Вижен разбегались глаза.
Провидение не было ни основной работой ни даже хобби, но безжалостным даром. До оккупации Кристал зарабатывала на жизнь, и зарабатывала неплохо изготовлением бижутерии и ювелирки. При этом целенаправленно не делала упора на драгоценные металлы и камни, как то было модно в Кантерлоте, Мейнхеттене и других пресыщенных жизнью и роскошью больших городах.
Кристал могла сотворить нечто прекрасное из простой мельхиоровой проволоки, грифоньих стекляшек и припоя. А уж когда ей в руки и под рог попадали более дорогие металлы и полудрагоценные камни… Единорожка никогда не испытывала проблем со сбытом своей продукции, ведь цены у неё были вполне демократичные а купить украшение от трёхсот до тысячи бит могли намного больше экв, чем за три -четыре тысячи.
И вот сейчас на стеллажах ровными рядами стояли пластиковые коробки с разнообразными расходниками. Рассортированные по цветам и размерам полудрагоценные и драгоценные искусственные камни, бисер, бусы, стеклярус.
Флаконы с эмалями, лаками, ювелирными смолами.
Баночки с красителями, пигментами, люминофорами, химическими составами для патинирования.
Канистры со смолами, компаундами, пластичными массами для лепки. Рядом стояли упаковки бутылок со спиртом, ацетоном, нефрасом и перекисью.
Катушки проволоки сечениями от 0,1 до 1,5 миллиметра из мельхиора, нейзильбера, латуни, серебра и даже золота с пометкой «природное, двухизотопное».

Набор ручного инструмента, три плазменных горелки, шикарные «третьи руки» с микронной точностью, увеличительные очки с тепловым фильтром, флюсы и припои нескольких видов, свёрнутый бронекомбез штатной модели и многозадачник с флешкой, полной программ для тонкой работы.
В другое время Кристал бы уже сидела за верстаком, забыв об окружающем мире и вдохновенно ваяя нечто прекрасное. Но сейчас вид щедро забитых полок вызывал больше лёгкую задумчивость. Всё это роскошество вместе с очень неплохим денежным довольствием на каждый месяц было предоставлено армией.
Когда провидица более-менее оправилась после восстановления рога и просто валялась на кровати, вкушая свободу и радость возвращения своего дома, в дверь постучали. Седой как лунь человек с жёстким взглядом, представившийся Вячеславом, попросил о беседе под прихваченные с собой пироженки. Так как Кристал с недавних пор было парадоксально спокойнее в обществе упакованных в боевые скафандры солдат, она с радостью пригласила его в дом и предложила чай.
Как выяснилось буквально через несколько минут, Вячеслав оказался генералом, командовавшим экспедиционным корпусом, снимавшим оккупацию и был крайне заинтересован в даре Кристал. Не оставляя ей возможности уйти в недоверие и замкнуться в себе, генерал рассказал, что всё, чего он просит это оперативно получать информацию о любых видениях, не важно, сколь абсурдными они ей покажутся.
— Филледи Вижен, я понимаю, что вам тяжело нести это бремя, но вы можете получать информацию о грядущем, не нуждаясь в обычных источниках. И я хочу попросить. Попросить! Вас сразу пересылать её армии,
— Интересно. Не будете просить результатов скачек, лотерей и биржевых торгов? Просто оперативно делиться тем, что… Увидела?
Генерал комично замахал рукам на предположение Кристал об использовании её предвидения для обогащения.
— Филледи, использовать ваш дар для мелкого кроилова- кощунство! Просто помогите нам держать руку на пульсе, хорошо?
Кристал улыбнулась в ответ на такую реакцию матёрого офицера, про себя раздумывая, насколько много в этой маске от самого Осинина. Подумав, что ничего страшного, если Сёстры и армия будут оперативно получать информацию о её видениях, нет, единорожка согласилась.
Осинин был явно обрадован этому и заверил Вижен, что в накладе она не останется. Оставил комм с безопасным каналом связи, вполне искренне поблагодарил за чай и скрылся в ночи.
А на следующий день Кристал разбудил стук экв-курьеров, притащивших все те залежи сокровищ. Пока единорожка принимала по описи и расставляла всё на стеллажах, на комм упало сообщение от генерала. Осинин благодарил за согласие сотрудничать и извинялся за этот небольшой наглый подкуп в виде подвигания в программе восстановления ремёсел.
Провидица вынырнула из воспоминаний и едва заметно усмехнулась. Аванс пришёлся ей по нраву и она собиралась воспользоваться им прямо сейчас. Прихлёбывая чай, Кристал изучала полки с расходниками, размышляя и прикидывая, что же ей хочется сделать сейчас.
Наконец единорожка прямо в кладовке скинула свитер и перешитые жеребцовые брюки. Натянула комбез и пристегнула к запястью многозадачник. Подхватила телекинезом коробки с искусственными камнями синих и зелёных оттенков, серебряную и мельхиоровую проволоку, инструмент и флюсы и отправилась залипать у верстака. Образ брошки в виде воспаряющей серебрянной птицы настойчиво требовал воплощения и Кристал не собиралась себе в том отказывать.

17.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквус-2, дворец Ар'Таскада
Время 19:42
Восток дело тонкое. Восток дело гостеприимное и жгучее, особенно на напоённом магией Эквусе.
Султан Альмира, в честь прибытия Селестии, закатила приветственный пир. Кроме обязательных гостей, правительница Ар’Таскада от широты души пригласила отряд гвардии, встречавший принцессу и сопровождающую её охрану. Арабийки восприняли щедрость султана благодарно и с радостью. Охрана Селестии тоже присоединилась, но разделились на две "смены", чтобы половина всегда оставалась с принцессой. Эквам-дипломатам тоже не досталось работы, ибо султан своей волей просто восстановила старые условия отношения стран, взмахом изящной руки послав в Тартар всю бюрократию.
— В архивах всё это есть, не зачем в такой славный день гнуть спину над бумагами! Сегодня веселитесь и отдыхайте вместе со всеми, уважаемые послы!
На одном приглашении на пир свиты Солнцеликой щедрость Альмиры не закончилась. Султан так же подарила новые наряды. Кто-то мог бы назвать их роскошными, но для властительницы Жемчужины Пустыни это был лишь маленький жест заботы в отношении гостей. Эквы-дипломаты и стражницы «свободной смены» с удовольствием переоблачились в изящные шёлковые одеяния, в равной мере и придававшие величественности и подчёркивающие фигуру.

Даже люди получили что-то на подобии тог из лёгких тканей, которые «свободная смена» гордо намотала на подбронники, а дежурные намотали на поверх «Утёсов».
Селестии же досталось воистину царское облачение. Из белого и золотого шёлка, расшитое камнями и золотыми нитями, но невесомо мягкое, лёгкое и комфортное, рассеивающее яростный солнечный жар пустыни и приносившее прохладу носительнице. Принцесса даже не сразу согласилась принять столь роскошный дар от Альмиры, но султан была очень убедительна, украдкой сделав «старшей сестре» печальные глазки и одними губами шепнув что-то в духе «ну пожа-а-алуйста»
Пир во дворце сверкал, шумел, разливался песнями, сладкими брызгами музыки и вина, поздравлениями в адрес солнечной принцессы, пожеланиями счастья и процветания ей и её стране.
Солнцеликая пребывала в блаженстве. Мягкие подушки, пряное вино которое можно медленно потягивать, никуда не торопясь, пёстрый стол, от разнообразия которого разбегались глаза, общество и беседа с вытянувшейся рядом Альмрой.
Сама султан Ар’Таскада плавала в облаке ароматного дыма от своего кальянаи поддерживала непринуждённую нить разговора. На её груди при этом уютно устролся консорт Фарух, облачённый в нечто фривольно-воздушное, и тихо блаженствовал, пока Альмира перебирала его волосы. Впрочем, принцу с его положения было хорошо видно происходящее в зале.
Дюпри же остался рядом с Селестией молчаливой тенью. Ненадолго переглянувшись с Фарухом, спецназовец довольно ухмыльнулся под забралом. Хоть консорт и казался этаким недалёким жеребчиком для утех при султане, свечение его было спокойно-расслабленным, а взгляд нарочито маслянистым, маскирующим глаза убийцы. Под обманчиво сладким видом скрывался коллега Этьена по ремеслу. Который едва заметно кивнул стоящему за плечом Селестии спецу, безошибочно почувствовав внимание к себе.
Одна из гвардейцев удовлетворённо потянулась и подмигнула соседке слева, а затем обе с тихим смехом скользнули в одну из боковых дверей зала. На вопросительно приподнятую бровь Декри, эквы-дипломата, её соседка-арабийка пояснила.
— Переодеться отправились. Во что-то более подходящее для танца,
Тут же подключилась песочно-золотистая пустынная пегаска, сидевшая напротив.
— Ага. Почему бы немного не показать себя, если есть охота? Кстати, Изар, давай-ка и мы присоединимся?
И ещё две арабийки упорхнули в ту же дверь.
Альмира, глядя на это улыбнулась, затягиваясь ароматным дымом.
— Вижу, девочки захотели потанцевать. Нас ждёт интересное зрелище!
Селестия довольно усмехнулась, поудобнее устраиваясь на подушках и подставляя бокал. Она хорошо знала, как раздухарившиеся арабийки любят красоваться и привлекать к себе внимание. Жгучий нрав их требовал выражения и выхода, требовал восхищённых и завистливых взглядов товарок и жеребчиков. Требовал показать им и чужакам завораживающие великолепие дочерей пустыни.

Селестия пригубила вино и приготовилась смотреть, ведь в прошлые её визиты арабийки зажигали от души. А ещё принцессе было интересно увидеть реакцию людей.
Очень скоро четверо ушедших арабиек вернулись, но переоблачившись в лёгкие короткие блузки и бриджи из тонкого шёлка. По краям штанин и рукавов весело перезванивались нашитые монисты и у каждой в руках было по покрывалу из прозрачной ткани, переливающейся лёгкими искрами.
Эквы-пустынницы вышли в освобождённый для них центр зала, встали друг к другу лицом, протягивая вперёд руки. Газовые покрывала свесились почти до пола, подрагивая не то в такт дыханию самих кобылиц, не то музыке, изменившей своё течение и ставшей более мягкой и тягучей.
И такими же мягкими и растянутыми были движения четырёх красующихся гвардеек. Волнообразные взмахи руками, за которыми медленнее, чем положено физикой, плыли покрывала, лениво- изящные переходы и па, глубокие выпады.
Арабийки будто бы забыли о собравшихся вокруг них гостях, и танцевали друг для друга. Будто бы неспешный разговор четырёх подруг, но выраженный в форме плавных изящных движений.
Двое десантников, из стоявших в смене охранения позади ложа Солнцеликой, провели быстрый обмен в психолинке.
"Пишешь?"
"Так точно, та-ащ сержант, пишу. Прекратить?"
"Нет. Возьми зум побольше, когда такое ещё выдастся."
Рядовой, державший автоматическую разпушку на грудь, ухмыльнулся под шлемом. К его радости ПНК не надо ворочать вслед за порхающими в центре зала арабийками-гвардейцами.
Вслед за первой четвёркой вышли ещё двое арабиек, решивших покрасоваться перед гостями. В этот раз это оказались капитан Далия и глава торговой палаты города Кадира. Обе арабийки облачились куда смелее своих предшественниц, это уже напоминало привычные «гаремные» наряды из алого и огненного газа, уплотнявшегося лишь на небольших участках, которые действительно следовало прикрывать, и золотых цепочек, струившихся по жилистым телам и позвякивавших при каждом движении.
И капитан и чиновница держали короткие слегка изогнутые и богато украшенные сабли без гард и как-то по особенному улыбались друг другу.

Альмира, глядя на вышедших в центр зала, подобралась.
— Ох, сейчас будет горячо... Селестия, не упусти, сейчас девочки покажут кое-что интересное.
И действительно, Далия и Кадира взвились с места куда резче, чем предыдущая четвёрка. Арабийки двигались быстро, текуче, будто перекатывающиеся с места на место капли ртути. Их парные сабли ткали сложные, слаженные узоры, то завихряясь вокруг полуобнажённых тел, то пролетая в сантиметрах друг от друга, но не скрещиваясь.
Далия и Кадира не столько танцевали, сколько играли друг с другом. Каждая из арабиек старалась посильнее раззадорить другую, подначить и заставить ошибиться, а затем перехватить инициативу в танце.
Незнакомый эквам и людям, странный но красивый обычай пустыни раскрывался перед ними во всех своих красках.
Эквестрийки наблюдали за игрой сановниц чуть не раскрыв рты, особенно внимательно смотрели стражницы. Эти эквы видели, что танец больше напоминал ритуальную схватку, так строились текучие и быстрые движения, которые Далия и Кадира направляли друг другу.

Под конец, заведующая торговой палатой немного сбилась с ритма, отклонилась в сторону не так ловко, как следовало, чем мгновенно воспользовалась капитан. Далия одним молниеносным движением схватила выброшенную в выпаде руку, танцующим па переместилась за спину чиновницы, беря на залом. И медленно, чувственно, приставила обух правой сабли к её шее, а сама с другой стороны приникла губами.
Спустя секунду потрясённого молчания, гости взорвались овациями и одобрительными криками, а Далия отпустила Кадиру. Арабийки поклонились друг другу, подобрали оброненые в ходе финальной фигуры сабли и пошли к своим местам за столом не переодеваясь.
Один из десантников, сидевший рядом с гвардейцами султана, присвистнул.
— Офигеть, горячие леди… И ведь как ловко обе с железками управляются!
Серо-стальная кобылица с чёрными «перчатками» «носками» и «маской», уже пребывавшая навеселе, широко улыбнулась человеку. Глаза её уже подёрнулись сладким туманом, а в тонкой сильной руке покачивался кубок с вином.
— Ты успел что-то рассмотреть, Три-стан? Ну, кроме их персей?
— Не сомневайся, Исма, успел. Хотя, признаюсь, фокусироваться на саблях было трудно,
Арабийка со смехом повисла на плече человека, потянувшегося за очередным кусочком сладости. Жаркое, пьяное дыхание опалило ухо и шею, как пришедший из пустыни самум.
— А-ах-а-а… А хочешь, я для тебя станцую? Увидишь куда больше,
Человек заглянул в масляные от предвкушения глаза арабийки и хмыкнул
— Не-а. У меня свободная смена кончается через десять минут,
Пустынница в ответ обиженно надула губы и забухтела, отшатываясь.
— У-у-у, скучный! Я тебя ещё объезжу, так и знай! Будешь молить о пощаде, прикованный к постели!
Десантник, пусть и более сухощавый чем его сослуживцы и потому удостоившийся пьяного внимания арабийки в половину себя самого, очень старался не ржать, слушая её угрозы. За его потугами и праведным возмущением отшитой Исмы наблюдали более трезвые гвардейки, хихикавшие над перепившей товаркой.

Селестия, наблюдая пёстрое кипение и коловращение празднества, посвящённого ей, улыбнулась. Отдохнуть по дороге было хорошей идеей.
Размышляя, как там сейчас Луна, Солнцеликая приложилась к кубку с вином.

17.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 20:42
Луна страдальчески вздохнула, потирая переносицу.
— Тебя же моя сестрица уже амнистировала? Почему ты пришла сдаваться, Флёр?
Белая единорожка перед ней склонила голову.
— Ваше Высочество, я не справилась с задачей и предала ваше доверие. Другие одурманеные гвардейцы получили свою кару, значит должна и я, раз подвела свою родину,
— Я читала твой отчёт Селестии, её резолюцию и протокол допроса Фэнси. Чтоб одурманить тебя потратили уникальное зелье, о котором даже мы с сестрой не были осведомлены,
Владычица Грёз долго посмотрела на аистократку, заставляя её поднять взгляд мягким ментальным посылом. В глазах Луны было понимание и сочувствие, она не винила стоящую перед ней де-Лис.
— Ты проиграла, Флёр, а не предала. Тебе ли не знать, что это не одно и то… СТОЯТЬ!!!
Взгляд Луны переместился за спину аристократки, а голос потерял все нотки мягкости и участия, обратившись в титановый хлыст. Луна вскочила из-за стола, зажигая рог и протягиваясь магией к чёрной тени, неразличимо быстрой для обычной эквы.
Флёр почувствовала, как её со спины обдало холодным ветерком, пахнущим сандалом и ментолом, и ужасающей жаждой убийства, вышибавшей холодный пот и заставившей задрожать колени. Эква обратилась в ледяную статую, боясь лишний раз не то, что пошевелиться, а слишком глубоко вздохнуть
— Прошу меня простить, уважаемая. Найти, я же просила, не вмешиваться в эту беседу. Теперь понимаешь, почему?
Мун, плавающая над полом в поле телекинеза и безуспешно тянущая когти к спине застывшей Флёр, вскинулась и оскалилась, едва не задыхаясь от злобы. Голос кошмара густой тяжёлой пеленой окутал кабинет принцессы.
— Но мам! Я помню, что творила эта шлюха! Она! Она!
Луна, оставаясь всё так же спокойной, обошла де-Лис и ласково тронула щёку кошмара, враз обрывая её бешенство.

— Помнишь, что ты говорила мне об одурманенных?

Демонический оскал на лице Мун окончательно угас и сменился на расстроенную мину. В спорах она проигрывала матери подчистую и ничего не могла с этим поделать. Чёрная аликорна надулась и растеряла убийственную ауру, встопорщив пёрышки и став похожей на сердитую пегаску-подростка.
Флёр всё так же не рисковала поворачиваться, не желая прерывать разговор принцессы и провоцировать обретший плоть кошмар. В голове аристократки гулко звенели отчаянные мольбы к Лорен и сожаления о том, что пришла в замок.
— Помню, мама,
— Тогда оставь Флёр. Она всё понимает и лишь потому пришла ко мне сдаваться. Флёр наказала сама себя, и это исправить не в силах никто,
Мун цыкнула зубом, извинилась перед Луной и нырнула в тёмный угол, где истаяла в тенях.

Флёр наконец-то смогла спокойно вздохнуть и впериться шокированным взглядом во Владычицу Грёз. Та сжала её плечо.
— Извини за поведение Найти, она слишком сильно волнуется обо мне. И ещё раз повторю- тебя амнистировали полностью, вместе с другими стражами и агентами, попавшими под столь же мощный контроль воли. Я отправлю тебе контакты группы «Анонимных Зомбированных», так что увидишь, что в своей беде ты не одинока, Флёр,
Луна мягко коснулась губами лба де-Лис, прогоняя от той наведённый Мун ужас.
— Быть запертой в своём теле как в клетке и видеть, как руки творят непотребства и мерзости… Я понимаю, насколько это тяжело и больно. Иди с миром, Флёр-де-Лис, я не держу на тебя зла,
Аристократка, не сдерживая горючие слёзы, смогла только кивнуть и что-то сдавленно пробормотать в ответ.
Путь до дома прошёл как в тумане, из которого де-Лис вынырнула только в спальне, поняв, что вот уже минут пять тупо таращится на купленную по дороге бутылку сухого. Единорожка сжалась в комок на полу и зашипела, до боли стиснув виски.
Она помнила, как когда-то Фэнси опоил её зельем подавления воли, настолько редким, что было мифом до того момента.
Флёр понимала, что и-за возложенной на неё должности королевского агента, её мера ответственности будет во сто крат больше, чем у обычного стражника. Была готова к отправке на принудработы, даже в улей чейнджлингов в качестве «батарейки». А прощение от Сестёр, которых она подвела, с которыми потом творила много нехорошего под действием зомбирующего зелья, заставляло вину мозжить сердце и душу острыми ледяными зубам.
Единственное, что останавливало Флёр от самоубийства, это осознание того, что так она лишь трусливо дезертирует от последствий своих ошибок. Нет, даже бывшие королевские агенты так просто не сдаются.
Завтра она спишется с «А.З.» и будет ждать указаний от Сестёр. Хоть её и сняли с поста доверенной по деликатным делам, в стране была куча организационной работы, требующей квалифицированных исполнителей.
Де-Лис телекинезом вытащила пробку, чтобы залиться до полного «не могу» и забыться в алкогольном сне, «перемотав» время на утро. Но едва белая эква примерилась к горлышку бутылки, из-за её спины раздался тихий злобный голос, принёсший нотку сандалового аромата и полный, парализующий ужас.
— Я с тобой не закончила, шлюха,
Мун обошла замершую в страхе Флёр и опустилась рядом на корточки, не скрывая злобного оскала, полного игольно-острых зубов. Аликорна с издевательской нежностью взяла провалившуюся агента за подбородок, и из пальцев её стали вытягиваться длинные чёрные когти, чуть царапавшие кожу и распространявшие по телу единорожки мертвенный холод.

Аквамариновое свечение глаз Найтмер затягивало, парализовало волю Флёр, не замечающую, что вино из вскрытой бутылки льётся на неё и на пол. А кошмар вдруг резко схватила её за горло, породив вспышку острого страха смерти и отчаяния.
— Мама тебя простила, а я- нет. Думаю, вся эта срань с «зомбирующим зельем» просто отговорки, чтобы избежать наказания. Что скажешь, тварь?
Мун легонько встряхнула хрипящую от ужаса Флёр, упиваясь её отчаянием и таким сладким страхом. Всё-таки кошмар оставалась тёмным существом, несмотря на любовь к матери и постепенные усилия по вливанию в общество.

Весело улыбнувшись, она приблизилась к де-Лис вплотную.
— Ладно, мама велела не убивать тебя и я не буду это делать. Но запомни, проблядь- хоть тень подозрения, хоть малейшее поползновение предать- и я тебя сожру.
Когти Мун, сформировавшие режущие кромки, оставляли на коже Флёр длинные царапины.
— И даже не думай вновь приблизиться к моей матери или тёте, исход для тебя будет тот же,
Найтмер отбросила Флёр в сторону, будто надоевшую игрушку и помахала ручкой, задорно скалясь.
— Ну, мне пора. Не скучай, шлюшка и не делай глупостей. А то мама огорчится, если ты сдохнешь,
Кошмар размылась, превратившись в чёрное облако, слилась с одной из теней в комнате и пропала.
А Флёр, сломленная, раздавленная и пребывающая на краю безумия от страха, уже выбивала зубами стаккато на горлышке бутылки. Выхлестав оставшуюся половину как воду, она тут же вскрыла вторую и так же жадно приложилась, надеясь, что это поможет хоть немного забыть об ужасе от мимолётного визита Найтмер Мун.

Воистину- бойтесь своих желаний, ибо они могут сбыться.

Кто ходит в гости по утрам...

18.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквус-2, Ар'Таскад
Время 08:10
По контрасту со вчерашним празднеством, Альмира была сосредоточена и серьёзна, хоть и явно была в приподнятом настроении.

В кабинете правительницы Жемчужины Пустыни собрался очередной военный совет. Альмира, генерал гвардии Хайя и джинн Газия, командовавшая диверсионными силами, в силу своей игривой ветреной природы плававшая в воздухе на спине.
От Эквестрии присутствовала Селестия и командиры из её свиты. Дюпри, сержант десанта Олег Малина и Штормсонг, аквамариновая пегаска с яростно-синей гривой, капитан гвардии.
Собравшиеся рассматривали разложенную на столе широкую карту, уставленную тактическими фишками, вырезанными из самоцветов.
Карта показывала положение сил у северной границы Саддл Арабии, где она смыкалась с Эквестрией и Камелу.
Верблюжьи эмиры не преминули заключить с карибу союз и пойти войной на своих соседей, которые "жили не по слову Пророка", да и просто владели недопустимо большим количеством богатств по их мнению.
— Нам не привыкать к верблюжьим набегам, дромады всегда были заносчивы и повёрнуты на своём "учении", они зло привычное. Но вот в союзе с карибу верблюды стали теснить нас так, что в первую кампанию захватили почти пятую часть страны,
Султан взмахнула рукой, заставляя клубы дыма от кальяна рассредоточиться над картой, сгуститься и зависнуть в качестве магической версии дополненной реальности, а фишки сдвинуться.
— Мы надолго увязли в приграничных воинах после этого, и не смогли устроить полноценную экспедицию ни в Камелу, ни тем более в оккупированную Эквестрию. Сейчас же под властью отрядов верблюдов и оленей находится немногим меньше одной десятой территории страны,
Селестия оторвалась от вновь изменившейся карты, последовательно оглядела всех собравшихся и улыбнулась.
— Полагаю, у нас найдётся, чем их удивить. Лейтенант Штормсонг? Сержант Малина? Товарищ Дюпри?
Пегаска расплылась в откровенно злобной ухмылке, десантник и спецназовец просто кивнули.
— Найдётся, Ваше Высочество. На любой вкус и калибр,
Генерал Хайя покачала головой.
— Не спешите радоваться, иноземцы, дромады воюют грязно. Действуют летучими отрядами под прикрытием геомантов, которые скрывают их песками, отравляют колодцы ослабляющими зельями, и…
Хайя не смогла сдержать гримасу ненависти и едва заметную дрожь отвращения. Пальцы её дёрнулись, будто желали впиться в чьё-то горло.
— И используют хашар,
Дюпри посмотрел на арабийку с пониманием и какой-то долей сочувствия.
— Я понял вас, генерал Хайя. Чем ответить на такое у нас найдётся, но, пожалуйста, проясните кое-что. В культуре дромадов ведь есть уважение к старшим?
— Да, Этьен, такое есть. И особым почётом пользуются служители церкви. Они же костяк верблюжьих магов и основные вдохновители происходящего.
Газия, почувствовавшая, куда ветер дует, включилась в разговор. Вытянула руку в сторону карты и заставила магический дым над ней менять конфигурацию. При этом джинн прогнулась, заставляя своё облачение из великого множества тонких серебряных цепочек и нитей жемчуга шуршать и шелестеть мягкими перекатами.
Однако, лишь Штормсонг бегло мазнула взглядом по Газии, а остальные командиры следили за изменениями на карте. Вслед за движениями пальчиков джинна дым показывал на карте нужные объекты. А Малина практически сразу передавал их в армейскую сеть с запросом на орбитальную разведку.
Словно читая его мысли, Газия поясняла, подсвечивая магической аурой то одну то другую точку.
— Тут ветерок приносил, вы любите всякое дальнобойное и разрушительное. Посмотрите, вот дворцы эмиров, вот медресе Мир-Дромад, главная кузница «светочей» и центральное отделение круга магов. Вот крепость Баяр-Аташ, опорный пункт элитной гвардии. Вот Великая Мечеть, где регулярно собираются сливки и шишки общества. Вот Гедра и её Кулак, где собираются части, контролирующие район каменоломен. Вот Гроб Пророка, самый мощный дромадский магоконцентратор...
Джинн быстро диктовала военные и стратегически важные объекты, которые Олег только и успевал передавать космонавтам. И довольно улыбался, когда получал от них уведомление о подтверждении целей.
Хайя, наблюдая как быстро нашли общий язык обманчиво-ветренная джинн и спокойный сдержанный десантник, вздохнула.
— Не обольщайтесь знанием о положении вражеских твердынь. Добраться до их верхушки всё равно будет непросто,
Штормсонг позволила себе тихую злую усмешку
— Даинн тоже считал, что до него тоже непросто добраться, а сейчас удобряет собой кантерлотские клумбы. Вместе мы верблюжий клир изведём под ноль, я и мои эквяши будем рады в том помочь. Не говорю уж про людей,
Малина, оторвавшись на секунду от беседы с джинном, утвердительно кивнул Хайе.
— Выбивать прячущихся по тылам шишек работа привычная, а культы, подобные «учению Пророка» у нас в одном разряде с рабством проходят, так что рука не дрогнет,
— В один ряд с рабством, значит? Тоже стреляете без предупреждения?
— На своих территориях да, клир и особо буйных фанатиков,
— А что дальше? Ведь если выбить верхушку, то структуру начнёт лихорадить, как змею с отрубленной башкой?
— Дальше пси-служба запускает в намолённый эгрегор программу саморазрушения. Более-менее вменяемые последователи быстро забывают о старой вере и возвращаются к нормальной жизни. Вроде бы, сейчас как раз идёт такая операция в одном мире-«заповеднике»,
Плавающая в воздухе джинн фыркнула.
— Роскошно устроились, выселяете фанатиков на отдельные планеты… А мы живём «через забор»,
— Так то асуры хотели новые «фермы» наладить. Только вот не успели, а мы за ними прибираем,
Слушая разговор эквестрийки, инопланетных офицеров и своих генералов, Альмира поймала взгляд Селестии.
Обе правительницы понимали друг друга без слов. И то, что одна просила прощения за то, что не смогла прийти на помощь, и то, что вторая не держала обиды и теперь сама помогала своими связями.
Султану Ар’Таскада от этого делалось легче на душе. Больше не нужно одним сдерживать армии врага, наконец показался финал долгого конфликта и разрешение чудовищной проблемы «учения Пророка», пятнавшего Эквус уже более трёх веков.

18.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквус-2, над Штормовыми Островами
Время 09:30
Игнорируя крен заходящего на посадку катера, Флёр последний раз старалась оценить в зеркальце своё состояние.
Под дежурно-доброжелательным выражением и безупречным макияжем, выполненном в рекордно сжатые сроки в пассажирском кресле, кипело и клокотало ядовитое болото злобы, плюющееся во все стороны едкими брызгами и душащее тяжёлой пеленой.
После «милого» общения с Найтмер, Флёр планировала хотя бы денёк отдохнуть и отлежаться, быть может, сходить на встречу «Анонимных Зомбированных». Чтобы хоть как-то поправить нервы после перенесённого ужаса и унижения.
Но утром де-Лис разбудило сообщение от Селестии, упавшее на комм. Принцесса желала ей доброго утра, и наделяла полномочиями королевского посла. Пусть прежних тайных поручений не будет, но белая единорожка сохраняла достаточно навыков общения и переговоров, так что Солнцеликая решила отправить её к соседям.
Не успела Флёр хоть немного собрать воедино тот раздрай, который устроили в её душе эти события, как в дверь кто-то начал колотить. Как была, в помятом и пахнущем вином платье, единорожка встретила пилота-терранина, отвратительно довольного жизнью на её взгляд. Человек «обрадовал» её запаркованным впритирку к дому катером и вопросом, когда филледи будет готова отправляться на Штормовые Острова.
Флёр ненавидела подобные повороты. Ненавидела столь резкое крушение планов, ненавидела просыпаться с похмельной головой и ещё сильнее ненавидела, когда кто-то заставал её в настолько жалком виде, в каком она встретила пилота.
Так что от хищных и злобных обитателей магических зон отчуждения де-Лис отличалась разве что прямохождением и безупречным макияжем. Но и это не точно.

Однако, во время непродолжительного полёта, Флёр смогла безупречно взять себя в руки и заодно познакомиться со сводкой по Штормовым Островам.
Йети, не будучи де-юре в одном политическом блоке с карибу, тем не менее, вели с ними торговлю и порой предоставляли свои воздушные корабли, лучшие на Эквусе. В числе прочего, насельники Островов требовали в качестве оплаты своих товаров и услуг, мастеровитых экв. Земледелиц, садоводов, ткачей и тому подобных профессий ручного труда.

К счастью, таких экв всё же было мало. И к удивлению Флёр, орбитальное сканирование психофона и разведка дронами показывало, что пребывают они в состоянии куда лучшем, чем в оленьем плену. Йети, уважавшие труд и тружеников, постепенно интегрировали привезённых недобровольно кобылок в своё общество.

И это обязывало сперва отправить дипломатическую миссию в лице самой Флёр. Да, ей придали в качестве почётного караула отделение десанта, и маякнули о значительном прикрытии из двух рот мобильной пехоты и двух рот «фурий», какое название прочно прикипело к эквестрийской армии нового образца. Эти силы уже скрытно высадились у столицы Шторомового Архипелага, замаскировались на местности и ждали команды.

А Флёр нужно было повернуть ситуацию так, чтобы они и дальше оставались в засадах и секретах, не показавшись йети на глаза.

Под мягкий шорох опускающейся рампы, де-Лис последний раз поправила гриву и фыркнула собственным мыслям.

Плёвое дело.

18.11.2038 от Воцарения Сестёр

Эквестрия, Дэндэлайн Филдс
Время 09:30
Тёмно-синяя небесная колесница бесшумно рассекала прохладный утренний воздух, быстро снижаясь по направлению к свежеотстроеной деревне. Гвардейские и армейские инженеры сработали чётко и быстро, восстановив всё как было до нападения карибу да ещё и провели несколько модернизаций.
Луна даже с воздуха видела застеленные геополимером улицы, тонкие столбы гибридных фонарей и новые дома. Под деревней поселились коммуникации и ресурсоснабжающие узлы, которых должно было хватить на небольшой городок. А так же генераторы щитов, бомбоубежище и новая станция портального мониторинга. Проект которого был спешно вытащен из архивов после вторжения и сейчас уже воплощался в первых прототипах.
Однако, когда принцесса заметила, как меняется движение пони на улицах, все прочие мысли оттеснило тёплое чувство, раздувшееся как воздушный шар внутри.
Её встречали. На главной площади уже успели расстелить ковровую дорожку и вывесить приветственный транспарант, который острым аликорньим зрением различался как явно нарисованный очень старательными жеребячьими копытами. На столбах висели синие и серебряные ленты, тихонько светились синие фонарики, долженствующие имитировать звёзды.
Радостный гомон и крики поднялись мощной переливчатой волной не успела ещё колесница коснуться земли, так сильно радовались прибытию принцессы ночи пони Дэнделайн Филдс.
Луна спрыгнула вниз, не дожидаясь, пока фестралы закончат посадку. Полуобернувшись, она едва заметно сверкнула рогом, отправляя ментальный образ того, что оба её сопровождающих, Блайнд Дарк и Колорфул Фог, сегодня отдыхают вместе с ней и возражения не принимаются. Оба этих мохноуха отличились при освобождении отражения Эквестрии, и Луна намеревалась их немного побаловать в довесок к официальному поощрению. Видеть, как обычно каменно-суровые морды её стражей расплываются в по-детски радостных выражениях, принцессе нравилось.
А сейчас её и вовсе оглушило волнами счастья со всех сторон.
Пони Дэндэлайн Филдс, кобылки и жеребцы, жеребята и взрослые, так искренне, так сильно радовались прибытию их освободительницы, что волны их чувств становились практически видимыми, напитывая мир тёплым, уютным волшебством, полным благодарности.
Чтобы эта магия превратилась в Песню Сердца было достаточно одной-единственной искры, одного лёгкого касания.
И когда Луна услышала, как один пегасёнок ультрамаринового цвета выкрикнул, что она теперь их любимая принцесса, сверкнула не то, что искра, а самый настоящий взрыв. Аликорна вскинула крылья, набрала воздуха в грудь и позволила своему вихрю счастья вырваться вместе с песней, влившейся в общий хор.
Ради такого точно стоило пожертвовать дневным сном.

18.11.2038 от Воцарения Сестёр

Эквус-2, Абессиния
Время 10:00

Большой снежно-белый кот смотрел в окно со смесью задумчивости и печали. Там открывался прекрасный вид на столицу его страны, и то, как кружат над ней катера пришельцев, то вываливаясь из низких седых облаков, то свечкой уходя в эту пелену, волоча за собой словно пробку паровой конус и раскатистый рёв.

А Старри Вейл, единорожка-дипломат ровного серебрянного колера с тёмно-сиреневой искрящейся гривой, лишь мило улыбнулась ему в ответ.

Рыссу Снежному, королю Абессинии было тяжко.

Ему не нравилось то, как потрошили его страну, отбирая честно приобретённое ранее. Ему не нравилось то, как забирали на родину тех экв, которые по праву принадлежали его подданным, простым мещанам, купцам и аристократии! Экв, за которых было уплачено полновесным золотом, которое никто не собирался компенсировать!

Но весть о том, что обе Сестры снова в силе и видеозапись с последними минутами Даинна произвели на самого короля Рысса и Палату Лордов действие подобное удару минотаврьего двуручника. Подставлять под разеры свои пушистые шкурки никому из них не захотелось, так что эдикт о немедленном освобождении всех «контрактных работниц» был выписан и опубликован по магической канцелярской сети в мгновение ока.

Чтобы, как выразилась Старри Вейл, было чем тыкать в нос помимо ствола при конфликтах.

Старри так и не сказала правительству Абессинии, что военные здесь работали с чётким приказом максимально избегать убийств, ибо кошаки в союзе с карибу не состояли, а хозяева всё-таки берегли недобровольных работниц куда как лучше, чем олени.
Правда вот никто и ничего не говорил о гранатах с кошачьей мятой и валерианой, так что сетевые хранилища оперативно пополнялись весьма интересными записями, которыми при везении можно будет и мягенько шантажировать кого-то абессинской из верхушки.

18.11.2038 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Освобождённая, Троттингем
Время 10:04
Радостные крики и визги на площадках, где садились пассажирские рейсы, уже не удивляли никого. Только пилоты и работники полевого космодрома тихо улыбались этим ярким, как фантастические радужные гейзеры, выбросам счастья в атмосферу.
На сошедшую с рейсового «Снегиря» статную кисточковую единорожку кремового цвета накинулись сразу двое.
Чуть не повалив Бриллианс Кантату наземь, Вельвет и Мунлайт повисли на ней, обнимая и тиская. Композитор радостно рассмеялась, в ответ прижимая их к себе искрящейся голубой дымкой телекинеза.
— Мама! Мама! Я так соскучилась!
С рога Вельвет слетали струйки неконтролируемой магии, юркими малиновыми змейками скользившими вверх, где истончались, распадались на искры и мерцающую пыль.
— Тётя Бриллиа-а-анс!
Мунлайт обхватила маму Вельвет крыльями и повисла на её шее, весело болтая ногами, облегчив себя магией крылатых и ею же окутывая старшую единорожку плёнкой тёплого воздуха.
Бриллианс Кантата в ответ только тихо всхлипнула от счастья, сильнее стискивая дочь и её табунную сестру.
— Вельвет, Мунлайт, милые мои девочки. Как же я давно вас не видела!
Это была их первая встреча вживую за шесть лет. Да, видеосвязь немного помогала снять напряжение неизвестности, но даже самая продвинутая передача изображения не могла соперничать с тем теплом и единением, что давали прикосновение родной матери.
Вельвет чувству как всё больше и больше струн души и ощущения мира стряхивают с себя сонное оцепенение и ржу старых горечей.
— Пойдём к нам домой, мама. Мы там и стол с утра накры...
Кантата-младшая осеклась, почувствовав напряжение Мунлайт и услышав её судорожный выдох. Скрипачка вмиг превратилась в сжатую пружину, когда увидела ещё одну из пассажиров катера.
На газоне чуть в стороне стояла фестралка в бронекомбенизоне с лучевиком за спиной. Такая же белая, как и Вайолин, с более светлой гривой, Мунлайт Рейзор смотрела на радость своей дочери обманчиво спокойным взглядом.
Но то, какой кипящий омут эмоций бурлил в ней было понятно и по тому, что коммандос Лунной Гвардии, обычно непринуждённо прятавшаяся на ровном месте, не смогла удержать маскировку.
Рейзор была и безбрежно счастлива видеть дочь в добром здравии, и столь же глубоко кромсала себя виной и самобичеванием.

Шесть лет назад она не смогла прийти на помощь собственной дочери. Коммандос тогда встала перед выбором спасать тех, кто был рядом, или броситься через всю страну к Вайолин. Рейзор выбрала первое, прекрасно осознавая то, что Вайолин её за это возненавидит, и прекрасно понимая, какое предательство совершает.
Как пробитую артерию жгутом, она когда-то перетянула собственные эмоции и чувства служебным долгом и присягой. И так жила шесть лет, изображая при этом экву настолько нормальную головой, насколько это вообще возможно для лунной коммандос.

И Рейзор прекрасно видела в глазах дочери подтверждение своих догадок. Как тяжёлыми тучами в её взгляде клубятся боль, обида, гнев и непонимание, как вскипают злые слёзы.
Пока коммандос стояла, как окаменев под грузом собственных ошибок, скрипачка нерешительно подошла к ней и так же застыла, не отрывая взгляда, шокированная и поражённая встречей.
Внезапно Вайолин саданула Рейзор кулаком в челюсть а потом кинулась на шею. Скрипачка что-то сдавленно бормотала сквозь всхлипы и продолжала колотить мать по спине, а та в ответ отчаянно стискивала своё дитя и гладила по голове.
— Не! Не уходи! Мама, не уходи больше так! Не бросай меня, мама!
Ржавый гвоздь, успевший пустить длинные колючие корни, вырвало из души Мунлайт Рейзор. Вслед за последней вспышкой чёрной боли и бездонного горя, которое она так старательно душила все эти годы, пришло облегчение. Вайолин, её маленькое музыкальное чудо, не оттолкнула её, не отвернулась, не сказала, «у меня больше нет матери».
А на всё остальное Рейзор теперь было глубоко плевать.
— Прости меня, доченька. Прости суку бездушную…
Вайолин ещё раз припечатала мать кулаком по спине и окончательно затихла в её объятиях. Рейзор приподняла подбородок дочери и ласково потёрлась носом о её.
— Не хочу больше тебя терять, соловушка моя. Я… Я уйду со службы,
Вайолин вытерла слёзы и едва заметно улыбнулась лунной коммандос.
— Угу… Мама, пойдём домой? Мы с Вельвет там кое-чего наготовили… На четверых нам точно хватит,
Рейзор едва слышно всхлипнула и отпустила дочь, погладив её по голове.
— Спасибо, Вайли. Я с радостью присоединюсь, но не будут ли против подруги?
Вельвет пожала плечами, выражая своё согласие, а Бриллианс сочувственно вздохнула.
— Как знала, что те бутылки «Слёз Гасти» лишними не будет. Пойдёмте домой, девочки, разговор будет долгим,

18.11.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кристальная Империя.
Время 15:10

Сомбра просматривал сводку о ментальных травмах кобылок. Информация была разбита по областям страны, показывая то вполне приемлемый уровень ментального здоровья, то картину в духе «Мэтр, тут пиздец! Вылетайте первым рейсом!». При этом количество сломленных коррелировало одновременно с количеством населения и силой к «генеральной линии» старого порядка.

Самая плохая картина была в Кристальной, Кантерлоте и округе Мейнхеттене, которые сулили Сомбре аврал без конца и края.

Да, он набивал копыто в исцелении сознаний, но это был не тот процесс, для которого можно было бы создать шаблон. Были лишь «костыли», облегчавшие проникновение в чужой разум и помогающие ему укрепиться после. Но не было и близко идей «универсального ключа», подобного в совершенстве освоенной единорогом "Паутине Кошмаров". Сомбра приложился к кружке чая с ромом и буркнул под нос, сопровождая волну терпкого тепла, разлившегося по телу.
— Мда, ломать не строить…
Маг продолжил рассматривал карту, на которую комм услужливо наложил цветовое зонирование по количеству сломленных. В сознании, будто робкий весенний росток проклюнулась идея, которую единорог осторожно повёл, позволяя разрастись и окрепнуть.

Не помешал даже звонок ассистентки. Сомбра скрупулёзно зафиксировал стадию размышлений и принял вызов.
— Слушаю,
— Мэтр, вы не заняты? Я тут нашла кое-что интересное,
— Конечно, говори, Турмалин,
— В заливе Подковы освободилось от хозяев множество вилл, стоящих в живописных местах. Как вы считаете, можно ли было перевести туда часть ваших пациенток?
Маг довольно ухмыльнулся. Решение захомутать Шаттред в качестве личной секретарши и под настроение на пол ставки наложницы было правильным. Эква быстро соображала и весьма здраво оценивала ситуацию, чтобы оказывать Сомбре очень весомую помощь. Ну, а то что за эту помощь она порой просилась погреть ему постель- то даже лучше.
— Турмалин?
— Да, мэтр?
— Ты умница. Придёшь- расцелую. Для начала,
Судя по дрогнувшему голосу, единорожка была изрядно рада и смущена даже такой похвале от Сомбры.
— Спасибо вам, гос… мэтр. А можно будет сегодня снова… Помочь в калибровке вашей формы эквина?
— Посмотрим, будет ли у меня время вечером. А пока что скинь мне координаты вилл, которые ты нашла. Я свяжусь с руководством области,
— Я уже сделала это, мэтр. Мэр Мейнхеттена согласна предоставить место под санатории, осталось только организовать приём и размещение пациентов,
— Не нарадуюсь на тебя. Время сегодня вечером будет, дорогая Турмалин,
На том конце связи запищали, явно отчаянно краснея и комм отключился. Сомбра довольно оскалился, запуская поиск похожей на недавно обсуждавшуюся с секретаршей недвижимости в туристических районах.
Шаттред, как сильнее вовлечённая в организационные вопросы, сформировала идею создания санаториев даже раньше тёмного мага, который с головой уходил в сам процесс лечения ментально пострадавших.

Сомбра потянулся, перешёл в бесплотную форму и телепортировал в кабинет Шаттред. Чтобы в момент появления из облака дыма сгутститься в форму высокого, статного эквина, которую он скопировал с местного Шайнинга. Костюм из серой ткани с нашитыми пластинами металла был сформирован на основе подсмотренных у людей бронекомбезов.
Секретарша улыбнулась и чуть склонила голову перед прибывшим начальником. Маг поднял её подбородок, про себя облизнувшись мгновенно вспыхнувшему жаркому румянцу.
— Я сейчас собираюсь прыгнуть на побережье Лунного Моря, в Пэйлмун. Там найдётся работа и мне и тебе, дорогая Турмалин. Так что собирай то, что тебе потребуется там и отправляемся.
Ассистентка, не скрывая мечтательную улыбку до ушей, кивнула и прыгнула за дорожным ранцем, который всегда держала наготове, ведь подобные прыжки по стране маг практиковал регулярно.
Такое внимание от Сомбры радовало её, перекрывая постоянный грызущий стыд, заставляя отвлечься от рефлексий о старых поступках. И вместе с тем, не было наркотиком, а давало силы и помогало в целом приводить в порядок разум.
— Я готова, мэтр!
Сомбра посчитал в уме портал до мэрии Пэйлмуна, взял Турмалин за руку и унёс с собой в воронку чёрного дыма.
В Пэйлмуне было на час позже, чем в Кристальной, и мэрия была открыта. Освобождение страны породило чудовищный вал организационной работы, который помогала вовремя разрешать разве что привозная инфосистема.
Преимущества которой во всю эксплуатировали эквы-клерки, расположившиеся в сквере перед зданием.

На прибытие Сомбры с ассистенткой работницы мэрии обратили внимание очень быстро.

За короткое время работы маг успел создать себе репутацию если и не безусловно хорошую, но хотя бы перевешивающую старые «заслуги».
Сомбра коротко поцеловал секретаршу в лоб.
— Поговори с мэром насчёт недвижимости, Турмалин. Ты способная эква, ты сможешь. А я пока до госпиталя, медики тут маякуют о нескольких тяжёлых случаях,
Отпустив полыхающие щёки Шаттред, Сомбра вновь расплылся облаком чёрного дыма и истаял, просачиваясь за изнанку мира.
Турмалин поправила сумку на плече и двинула в здание городской управы.
Мэр Си Фом, очень красивого серебристого цвета единорожка с платиновой гривой, встретила ассистентку мага вполне радушно. Даже приняла без очереди, когда Шаттред рассказала, по какому делу она здесь.

Только вот не спешила выдавать разрешение на использование помещений и площади.
И скользнула в речи чиновницы пара фраз и интонаций, до зубной боли знакомых Шаттред по дооккупационным временам.
Мэр Пэйлмуна предлагала договориться.
— Понимаете, я не могу просто так разбрасываться имуществом города. Недвижимость всё-таки должна использоваться рационально и приносить пользу области,
Потерявшись от такой наглости, Шаттред только и смогла, что кинуть по ментальному каналу образ бессвязного возмущения и недоумения. В сторону Сомбры, который сейчас должен быть в госпитале, заниматься со сломленными.
Ответа, ожидаемо, не последовало. Видимо, маг уже успел нырнуть в восстановительный контакт разумов и был глух к воздействиям внешнего мира.
Однако, едва Турмалин хотела вслух возмутиться, как в кабинете повеяло сухим холодком и прозвучал голос Сомбры.
— Уважаемая мэр, позвольте поинтересоваться: вы охуели?
Единорог пребывал в форме пони, более привычной и экономичной для него, и смотрел на мэра снизу вверх, однако при этом в облике его сплетались воедино понячья милота и пушистость и давящая аура тёмной магии.
— Какое, к мантикорьей бабушке "надлежащее использование недвижимости"? Вы ещё об "уважении частной собственности" скажите мне!
Сомбра надвинулся на застывшую в кресле Си, развернул её к себе лицом и навис, тыкая копытом. Мага не на шутку взбесило хапужничество единорожки, но он сдерживался, лишь позеленели склеры и потянулся из глаз фиолетовый туманчик. Сделка не давала о себе забыть а развоплощаться из-за какой-то казнокрадки Сомбра не желал совершенно.

Однако, то, что он задумал не нарушало пределов договора.
— Етить тебя поленом под хвост! По всей стране разбросано множество сломленных экв! Им всем нужно лечение и уход! А ты хочешь матбазу для этого превратить в санатории для богатеньких?! И грести лопатой откаты?!
Оскал единорога достиг критической точки, казалось, он на волосок от того, чтобы вцепиться в горло замёрзшей от страха Фом. Но маг потушил ауру ужаса столь же быстро, сколь и развернул. Опустился на все четыре и усмехнулся.
— А вот хуй вам на воротник, мэр Си Фом,
Пока эква хватала ртом воздух и собиралась что-то сказать, Сомбра мило ухмыльнулся ей.
— Я не буду вас проклинать или пытать, я сделаю, кое-что похуже,
Достав из кармана плаща комм, тёмный маг остановил запись и отправил одно-единственное сообщение, заверенное отпечатком магии и новомодной для него ЭЦП.
— Я солью ваши фокусы Сёстрам. Поверьте, это будет даже веселее моей «Паутины Кошмаров»,
Сомбра ухмылялся во все клыки, а Си Фом влипла в спинку кресла, ни жива ни мертва, не в силах оторвать взгляд от вибрирующего и светящегося входящим вызовом комма, будто он был глазами кокатрикса. Абонент на экране к игнорированию не располагал, но мэр себя перебороть не могла.
Довольный устроенной казнью, Сомбра повернулся к Шаттред, благоговейно следившей за его действиями. Маг подошёл к единорожке и ткнулся носом в её плечо.
— Турмалин? Ты справишься с дальнейшей бюрократией?
Единорожка встрепенулась, бегая взглядом от поднявшей трубку Си к уже полностью спокойному Сомбре. Собравшись с мыслями и волей, Шаттред улыбнулась.
— Д-да. Справлюсь, мэтр,
— Прекрасно. Где меня искать ты знаешь,
Маг исчез без хлопка и вспышки. Только кинул в Си узконаправленным ментальным пакетом, от чего та едва не выронила комм, по которому её сейчас четвертовала Селестия.
Когда из динамика донеслось не скрытое чарами приватности "возвращайтесь к работе, до прибытия заместителя, филледи Фом.", Шаттред кашлянула, привлекая внимание мэра.
Та молча кивнула с отрешённо-обречённым взглядом и потянулась за документами.

Вставка пятая, коротко об истории Альянса

Предупреждаю сразу, в свете происходящего в мире пиздеца, глава может быть тяжёлой.
Но придумывал я всё это ещё до того, как один лысый дедушка окончательно потёк флягой, и не буду из-за этого менять своей истории.

22.12.2038 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 22:31

В покоях принцессы ночи приятно пахло свежей лавандой, густым крепким кофе с коньяком и чёрным чаем.
Луна-эква с лёгкой доброй усмешкой смотрела, как Осинин помешивает в пол-литровой кружке. Как бы ни сокрушалась её сестра, любовь к большой посуде для кофе и чая принцесса ночи разделяла всецело. Более того, считала маленькие чашечки извращением, похлеще оленьих.
Однако внешнее благодушие генерала сейчас было обманчивым. Человек, хоть и улыбался, хоть и источал дружелюбие, явно сомневался в том, стоит ли общаться с принцессой. Уж слишком тема разговора казалась острой.
Наконец, Осинин отложил в сторону ложечку и едва заметно прищурился.
— Как я помню, Ваше Высочество, вы хотели узнать об истории Альянса в целом и о Последней в частности,
— Да. Вы же понимаете, я хочу лучше знать, с кем Эквестрия нынче имеет дело. А исторические хроники и записи хорошо дополнить впечатлениями непосредственного участника событий, не так ли?
Принцесса невинно улыбнулась генералу и в её глазах скользнула искра озорства. Луна любила гоняться за редкими обрывками неэкранированных снов Вячеслава, чувствуя себя почти что жеребёнкой, преследующей колдовских ледяных мотыльков, безумно красивых, но так же безумно холодных и способных обжечь неосторожные ладони.
Сравнение подкреплялось тем, что в тех редких фрагментах творилась лютая дичь на фоне незнакомых пейзажей, чуждых городов или обугленных руин, плавно перетекающих одни в другие. Эти осколки снов генерала будили любопытство принцессы ночи и одновременно предупреждали, что в один момент его лучше будет остановить. Но пока эта грань достигнута не была и синяя аликорна наслаждалась игрой.
— Именно так. Ну, слушайте эту муть, Ваше Высочество. Как обычно бывает, всё началось давным давно, больше восьми тысяч лет назад. Асуры, или белораса, решили поиграть в богов и заселили планету класса "голубая жемчужина" искусственно созданными существами, сделав их подобными себе. Только похлипче, не такими долговечными, кастрированными псионически. И стали смотреть, как эти творения обживают свой заповедник. Поначалу даже сами присутствовали и наблюдали,
Осинин недобро усмехнулся, отхлёбывая чай.

— Сейчас вам это никто не скажет точно, зачем им это было надо. Исторические архивы во время штурмов мы не брали, охотились только за технологическими и инженерными записями. Но простите, я отвлёкся. В один момент белые заметили, что хоть они и максимально затруднили "червячкам" возможность сознательно пользоваться психосилами, энергия никуда не делась и просто рассеивалась тонким флёром над безмятежной голубой планетой. Конечно же, "высшая раса" не могла проигнорировать такой источник халявы,
Луна слушала не перебивая, только покачивала пером, схваченным телекинезом. И как сложную мозаику-головоломку выстраивала и тасовала свои знания о людях, дополняемые сейчас Вячеславом.
— Асуры превратили Землю в ферму по производству пси-энергии. Началось всё с того, что нам дали религии, "богов", фокусы для поклонения и отправления пси. Шла конкуренция меж самими белыми, меж людьми, но "творцы" всегда были в выигрыше. Постепенно, они объединяли множество мелких пси-фокусов в более крупные. И на три основных человечество было "замкнуто" последние пару тысячелетий. Этих "богов" славили миллиарды. Им молились. В них верили, забывая о себе,
В голосе Вячеслава, обычно бесстрастном и спокойном, скользнули нотки ненависти, настолько незаметные, что даже самый искушённый смертный дипломат не уловил бы их. Но Владычица Грёз заметила.
— Почти всю нашу историю белые и подконтрольные им правительства, номинальные и теневые, тормозили прогресс. Идеологии и религии, заложенные в нас не давали объединиться. Не было нормального космоса, у нас не внедрялись результаты передовых исследований психики, общество загонялось в потребительский тупик. Даже была мутная история с ядерной бомбардировкой планеты семьсот лет назад, но концов сейчас так же не доискаться. Во второй половине двадцать первого века мы всё-таки стали потихоньку обживать ближний космос. Белые милостиво позволили это, однако всё ещё ограничивали "запретные" технологии через марионеток в правительствах. Хотя постепенно и это вето начинало сниматься, равно как и ограничения на науку... В начале двадцать второго века был совершён первый гиперпрыжок. Мы начали осваивать средний и дальний космос, но так же оставались разделены на государства. Все международные организации либо не имели реальной власти, либо были просто фикцией. Слишком много сил у нас уходило на конфликты друг с другом, а не на работу сообща. "Сдержки и противовесы", обеспечение выполнения договорённостей... Вы ведь прекрасно знаете эту политическую мерзость, Ваше Высочество,
— Лучше, чем хотелось бы, генерал. Признаю, бывают моменты, когда мне кажется, что расширить эксперимент с добровольцев и силком приживить психоматрицы некоторым сановникам будет только на пользу и им и обществу. Пример Сомбры-пони вводит в такое искушение. Хоть я и понимаю, что это метод не для эквинов,
Осинин кивнул принцессе.
— Комплексные психоматрицы, к которым относится и версия, полученная Сомброй, мы делали под себя. Вы же знаете, эквинам-добровольцам и даже карибу приживляются простые матрицы или вообще программы пси-защиты, как в случае с некоторыми Анонимными Зомбированными. Я не знаю, как принцесса Каденс смогла приживить Сомбре полноценную версию армейской матрицы, если её писали так, что матрица в принципе не может взаимодействовать с разумом другой расы,
— Такова уж сила Принцессы Любви. Правда вот её склонность к импульсивным, продиктованными эмоциями, действиям это то, с чем придётся мириться. Но мы как-то отошли от темы,
Вячеслав улыбнулся.
— Издержки хорошей беседы, Ваше Высочество. Напряжение копилось долго и вместе с ним мы потихоньку строили флот, не подконтрольный белым. Не всем в правительствах нравилось быть на положении марионетки. Не всем хотелось и дальше быть дойным скотом. Кто-то просто хотел занять место старых хозяев,
Генерал отставил чашку на стол, не обращая внимания, казалось ни на что вокруг. Погружаясь в воспоминания, Осинин тем не менее не снимал до конца защиты. А Луна не считала вежливым влезать в разум человека или даже касаться его без приглашения.
— И, как у всех катастроф и великих перемен, был целый ворох причин, но запустила лавинную реакцию следующая. Одна из группировок вела проект суперсолдат. Один из психоархитекторов которого был идеалистом и сумел ввести в психокод кое-что незапланированное. Соломон Лурье придал «Поколению Альфа» верность не флагу или корпорации, а всему человечеству, стальное желание и понимание необходимости единения. И так хорошо скрыл это, что заказчики не заподозрили ничего. Вскоре, когда конфликт между крупнейшими державами стал нарастать в очередной раз, несколько доработанную версию психоматрицы «Альфы» слили противникам. И контрразведка всё так удачно разыграла, что они схавали её с минимальными изменениями. Нет, конечно психокод разбирали в поисках «вредных» фрагментов и закладок, но ничего не нашли и пересобрали в приемлемом для себя виде. Правда, профессор Лурье подобное предвидел ещё на этапе проектирования. Он смог осуществить голографическое кодирование в психоматрицах, так, что при приживлении они мгновенно восстанавливались до изначального состояния, но при этом помогали реципиенту маскировать это, выдавая реакции, которые ожидались от "исправленной" версии.

Луна, на первый взгляд увлечённая игрой с магической искрой, скачущей по пальцам, мечтательно вздохнула. В последние недели многие подмечали, что даже самое простое волшебство принцессе было в радость.

— Интересно звучит. Я сама умею плести такие чары, что могут восстановиться даже когда от них останется лишь искра, но кроме меня на такое способна лишь Селестия и с некоторой натяжкой Твайлайт, если речь о простых структурах. Но не думала, что можно осуществить подобный принцип без капли магии, на одних лишь... Идеях? Скажите, товарищ Осинин, а возможно ли встретиться с профессором Лурье?
— Увы. Соломон Лурье погиб в Последнюю, но оставил после себя множество учеников и целый НИИ прикладной пси-технологии.
Луна извлекла из воздуха блокнот в серебряной обложке и сделала короткую пометку, весело сверкнув глазами.
— Я принимаю это как обещание, товарищ генерал. Что же было дальше?
— А дальше началось Единение. Страны, заполучившие психоматрицу «Альфы» стали проводить эксперименты. Нет, её не торопились ставить в неизменном виде всем управленцам и воякам, всё-таки успех оказался не настолько фантастическим. Но вот некоторые подразделения спецназа враждующих сторон стали действовать сообща, получив «суперпрошивку». Забыв былые конфликты и разногласия, лучшие солдаты человечества в тишине вели тяжелейшую, с учётом контроля и надзора за ними, работу. Кого-то из политиков и воротил убедили, кого-то «прошили» откровенно насильно, чтобы обеспечить объединение всех людей. Стали продвигаться идеи, что первичен сам факт бытия человеком, а не нация, религия, убеждения или место рождения. Что нет нужды просить о помощи «бога», ведь все нужные силы есть в тебе самом. Что жить стоит для того, чтобы становиться лучше и сильнее самому, а не спускать время, ресурсы и силы в унитаз бесконечного потребления и междоусобиц. И это стало давать свои плоды. Конечно же белым не понравилось, что рабы решили, что могут сами выбирать как думать и во что верить,
Генерал жёстко усмехнулся, возвращаясь мыслями в тот давний период истории Земли, когда закончилась Эпоха Смуты.
— Сперва попытались давить через политиков, но ничего не получилось, ибо к тому времени, как белораса чухнулась, «прошитыми» оказалось подавляющее большинство. Когда не удалась попытка массового внушения через поток пси, оскудевший из-за потери человечеством всех форм религиозности, да ещё и заработал проект «Факел», сжигавший старые и не дававший формироваться новым эгрегорам, «хозяева» перешли в открытое наступление, надеясь, как когда-то сжечь непокорных в ядерном огне. И началась Последняя. Мы боролись тридцать лет, и каждый человек жил под дамокловым мечом, ведь безопасных мест в нашем секторе космоса не осталось. За всю нашу долгую и полную войн историю, эти тридцать лет были самыми тяжёлыми и кровавыми. Человечество работало на износ, разногласия пришлось оставить, ибо белые не разбирали, кто перед ними. Все мы были для этих драных упырей восставшими рабами, которых надо было показательно уничтожить. Это, кстати, заложило основу под текущую культуру психотехнологии. В начале войны всему населению в обязательном порядке устанавливали пси-защитную матрицу, в которой был «код Лурье». Это очень сильно помогло нам, ибо белые в принципе не могли ни залезть в мозг, ни получить хоть каплю пси от людей, имеющих защиту. Да и в мирной жизни матрицы разрешили огромное количество старых проблем и, скажем так, болезней общества.
— Получается, все люди имеют ту или иную «прошивку». Не кажется ли это вам чересчур радикальным, вот так решать за многих?
— Ваше Высочество, ну вы нашли, чьего мнения спрашивать об этичности. Я ж эталонный "сапог" и "фуражкоголовый"! На мой взгляд, всеобщее приживление матриц лучше, чем откровенные плутократия и террор правящего класса под прикрытием песен о "демократичности". Нет, голосовательные решения многих вопросов никуда не ушли, это хороший инструмент общественной деятельности, но вот применяться теперь стал куда осознаннее и здоровее,
Луна, сама не большая сторонница новых для неё идей народных голосований, чуть слышно хмыкнула и продолжила слушать Осинина.
— Чем меньше ответственности несёт человек, тем слабее влияние матрицы и тем больше влияет воспитание. Сама по себе "прошивка" не удержит простого работягу от воровства яблок из чужого сада, вооружённого грабежа или даже создания банды, чтобы не ослабевал общественный "иммунитет" и люди умели сами себя защищать и решать проблемы. Но чем выше должность, тем заметнее влияние матрицы, которое вкратце можно описать как ограничение жадности и мощную установку "ты не хозяин, а ответственный". Те люди, которых родители и школа воспитали адекватно и здорОво, получают гармоничную поддержку изнутри. Те же, кто по каким-то причинам не может жить в балансе "дал-взял" с окружением, однажды встречают внутреннее психологическое торможение. Которое не даёт таким людям лезть в управление, где они наломали бы дров из-за своей жадности и слепого следования инстинктам,
Осинин приложился к чаю и продолжил.
— В итоге, матрицы дают не меньше, чем берут. Жизненные взгляды и убеждения это просто приложение к основным функциям в виде осознанности, стабильности психики, защиты от внушения. Многие получают «побочные эффекты» в виде телекинеза или способности к внетелесным путешествиям, даже без отдельной процедуры пси-пробуждения. Повторюсь, лично я считаю всеобщее программирование намного лучшим вариантом, чем пропаганда или, простите за нехорошее слово, религия. КПД выше, пользы для каждого отдельно взятого человека больше, а побочек меньше,
Генерал не стал рассказывать все подробности о психической технологии в Альянсе. Не стал говорить о том, что уже обкатаны и массово внедрены технологии по передаче матриц от беременной к плоду. Что водят хороводы вокруг своего психоиридиевого кактуса группы, работающие над «самораспространяющимися» матрицами, которые бы при этом действовали на людей и только на людей, не оказывая влияние на другие расы. Как на «чумных докторов», как порой в насмешку называют исследователей самопередающихся структур, снисходительно смотрят психоинженеры-прикладники, в том числе из НИИ имени Соломона Лурье, создающие весь спектр «приживляемых навыков» и отвечающие за гипнообучение от начальных школ до высших институтов. Как в глубочайшей тайне ведёт свою работу проект «Базис», меняющий само коллективное бессознательное, медленно но верно превращая его во всечеловеческий банк опыта, в единую сверхматрицу, которой предстоит спаять расу прочнее, чем до того удавалось чему и кому либо.
Осинин решил, что обо всём, кроме «Базиса», расскажет Сёстрам-эквам как-нибудь потом, когда замаячит реальная перспектива посещения ими Альянса. А пока хватит и того, что есть.

Луна же не стала допытывать генерала на тему морально-этических аспектов устройства человеческого общества. С какой-то стороны всеобщее психопрограммирование казалось правильным и разумным, с какой-то ещё большей мерзостью, чем обычный порядок вещей. Но, чтобы разобраться в этом, принцессе требовалось явно больше времени, чем один разговор и хотя бы один визит в Альянс, желательно инкогнито.
А генерал меж тем продолжал.
— Последняя обошлась нам дорого. Точное число погибших не известно до сих пор. Многие колонии были уничтожены без предупреждения и какой-либо тактической цели, впрочем, мы отвечали тем же без зазрения совести. Где-то через десять лет после начала войны асуры применили популяционное оружие, о точном механизме действия которого мы до сих пор имеем лишь слабое представление. Очень многие женщины потеряли способность к зачатию, будучи при этом совершенно здоровыми физически,
Луна откинулась на кресле, не отводя от генерала долгого взгляда. Опустив подбородок на сцепленные пальцы, принцесса ненадолго вслушалась в завертевшуюся в ней пару противоположных чувств и с тихим вздохом заставила раздражение из неё притихнуть.
— Вот почему вы столь трепетно относитесь к женщинам. И теперь понятно, куда пропадало бывшее руководство «племзаводов» и почему я не встречала ваших женщин в экспкорпусе,
Генерал ответил аликорне коротким взглядом поверх кружки «Я уважаю ваш суверенитет, но таких гандонов по земле бегать не оставлю»

— Простите за такое самоуправство, но некоторые вещи нельзя прощать никому и никогда. Что касается наших отношений к прекрасному полу, вы правы, травма «стерилизации» основная причина. Ну, и по той же причине женщин нет в космодесанте и мало в мобильной пехоте. В армии сложилось так, что на штурмовые должности девушкам вход заказан, а вот в "аристократию"- пожалуйста. Женщин хватает среди лётчиков, пси-специалистов, медиков, арткорректировщиков, РЭБовцев, операторов БПЛА, да даже в спецназе и среди пилотов титанов,
Луна, маскируя хулиганскую ухмылку тем же жестом с кофейной кружкой, так же молча ответила взглядом «Ценю вашу тягу к справедливости, но не зарывайтесь, генерал,».
— Гвардейцы и фурии, кстати, довольны и новым снаряжением и темпами подготовки. В том числе и штурмовых подразделений, товарищ генерал. И что-то я не слышала ни единого слушка, чтобы инструкторы как-то старались оградить кобылок от «ненужных знаний». Или вы уважаете чужую культуру?
— У вас свой путь и культура, хоть нам и кажется диким, что в армии Эквестрии соотношение полов обратное нашему, но не нам в это лезть. Да, люди готовы поделиться опытом и технологиями, готовы поддержать в трудный момент, но вот лезть с советами как лучше не будем, ибо вот это уже действительно неэтично,
— И вдобавок можно остаться без поставок магических изделий,
— Именно. Так что лучше спокойно обмениваться культурой, не пытаясь что-то навязывать,
— Да-да, я знаю, как такой обмен может происходит. Некоторые эквы потом видят такие сны, что мне самой даже делается немного завидно, как кобылице,
— Что поделать, принцесса, так уж мы воспитаны,
— Понимаю, товарищ Осинин. И я понимаю, это тяжёлый вопрос, но как люди пережили с лишение плодовитости?
— Было много факторов. Мы отсекли белых от возможности тянуть из нас энергию да и вообще как-то воздействовать через пси. Заручились поддержкой соседних рас за то, что поделимся трофеями и технологиями. А именно орнитоидов-делеев, «композиторов ДНК», чем-то похожие на ваших грифонов, и пробуждённых, их дочерней расы разумных машин. Они решились сформировать с нами союз, так как помимо возможной политической выгоды увидели в нашей войне с асурами некое подобие себя. Именно делеи помогли нам оправиться от популяционного удара. И после война на восемь приняла вялый характер локальных стычек, диверсий и позиционных противостояний,

— Догадываюсь, что решение вы нашли в своём репертуаре. Наверняка спорное морально, но реализованное с пользой для большинства,

— Точнее и не скажешь. Заселять миры клонированными людьми, отправлять в бой клонированных солдат на первый взгляд выглядит совсем неэтично, тем более что каждый из них был полноценным человеком и имел индивидуальность. Так что получили клоны кое-что большее, чем матобеспечение и соцпакет. Если вас занесёт в наш космос и вы доберётесь до учеников профессора Лурье, спросите их в том числе о проекте «Маяк». Они расскажут намного лучше меня,
Аликорна вздохнула, прикрывая глаза и ненадолго вслушиваясь в ментальный фон. На тот образ и звучание «Маяка», которые ей передал генерал, отозвалось что-то совсем уж небывалое. Будто бы кусочек печальной мелодии, зовущей за собой, но не её, а кого-то другого. Кусочек тоски по дому и обещания нового тёплого дня и просьбы о прощении.
— Вячеслав, вы явно нарываетесь на то, чтобы я припахала вас помогать мне с делами и поскорее отправилась в отпуск… Потому что если вы хотя бы в общих чертах не расскажете мне о «Маяке», клянусь Лорен, я вам это устрою.
В ответ на шутливую угрозу, Осинин поднял руки, усмехнувшись сам и как-то ухитрившись не облиться чаем.
— Ладно-ладно, Ваше Высочество, не надо мне бюрократии! А «Маяк» был ускоренной реинкарнацией, которая по-настоящему работает. Да, вот так мы решили этическую проблему солдат-клонов и чудовищных потерь среди восставших на мирах асуров,
На искреннее удивление принцессы, Вячеслав продолжил.
— Не всё, правда, работало гладко, как хотелось бы. Души по дороге в новые тела рекомбинировали друг с другом, при том большинство так сильно, что от прежних личностей не оставалось ничего. А вот кое-что новое, не из нашей реальности в реинкарнантах появлялось. Далеко ходить не надо, возьмите одного из штурманов эквестрийской группировки флота- был когда-то фестралом в понячьем отражении Эквестрии! Хотя, такое редкость, чаще попадаются люди, несущие лишь фрагменты памяти о жизнях в чужих реальностях,
Луна с тяжёлым вздохом прикрыла глаза руками.
— Верно говорят, что безумие и гениальность всегда идут об руку. В свете таких откровений, я пожалуй принимаю необходимость всеобщей установки матриц для людей… Но грива Создательницы! Где вы только сыскали и как вдохновили таких безумцев, готовых плевать на фундаментальные законы мироздания?!
— Один из вдохновителей и госзаказчиков для «безумцев» перед вами, принцесса. Командование обещало не бросать тех, кто поднимал восстания на территориях белых, тех, кто отправлялся из биокамер в бой. Мы обещали помочь своим подчинённым, дать свободу и новый мир, а офицеры Альянса своих обещаний не нарушают,
— Отрадно слышать. Однако, скажите, генерал, а вы сами не хотели бы воспользоваться «Маяком»? Мне кажется для военного это соблазнительно, иметь такой второй шанс,
Осинин вздохнул.
— Ни высшему армейскому командованию, ни высшему гражданскому руководству «Маяк» не полагается ни по совести ни по психотехническим причинам. А мой лично второй шанс… Скажем так, регенеративные импланты могут творить чудеса, и мне этого хватает. А когда ни они ни медики не справятся, я просто спокойно уйду,
Принцесса, довольная тем, что вообще вытащила на этот разговор Осинина, наградила его нечитаемым долгим взглядом. В памяти её при этом мелькнули слова дочери о генерале и то, какое необычное приятие к нему испытывала Найтмер. Наконец, Луна решила, что определённо стоит преподнести им обоим милый сюрприз, заодно покрепче привязав расу людей к Эквестрии.
А ещё у Владычицы Грёз появилась идея, раскручивающая быстро разрастающейся спиралью. Идея отменить былые запреты на некромантию и некоторые разделы магии душ и образовать в стране новую чародейскую службу. Даже если не лезть в такие дебри, как искусственная реинкарнация, то выгоды из этого выйдет больше, чем из охоты, которую до сих пор ведёт восстановленный Селестией Орден Зари.
Вячеслав же в этот момент делал вид, что напрочь позабыл всё, что знал о стратегии. Найтмер ему нравилась, а перспектива в дальнейшем бегать в командировки под ручку с этим ангелом смерти нравилась ещё больше.
Однко, Луна довольно быстро вернулась к прежней теме разговора.

— Что ж, далее с безумных идеях и проектах мы поговорим как-нибудь позже. Что же было после восьми лет «затишья»?

— Мы и белые копили силы, понимая, что война продолжится, ибо никого не устраивали промежуточные результаты. В то время начался процесс «сетевой» реорганизации Альянса, чтобы не оставить «центра» который можно уничтожить, при этом мы активно делали вид, что таким центром является Земля. Когда в наши системы пришли флоты белых, мы устроили им целую серию роскошных «котлов» и вслед ударили по тылам,
Осинин вздохнул, возвращаясь к воспоминаниям о второй половине Последней. Тяжёлой, грязной, кровавой, такой, что многие в Альянсе ещё долго будут мучиться вопросом, а стоило ли оно того.
— В итоге, на попытку геноцида человечества мы ответили геноцидом асуров,
— Я знаю о подобных оговорках в беседах моих подданных с вами, но не считала приемлемым расспрашивать об этом кого-то ещё. В конце концов, именно вы обладаете самой полной картиной прошедшего истребления. И надеюсь, что для него были хоть какие-то разумные основания,
— К сожалению, Ваше Высочество, именно такие и были. Белые применяли психотех не менее широко, чем мы. Только вот совсем другим способом, делая власть правящей верхушки абсолютной. Так что о капитуляции их армии не было и речи, и даже мирное население они превратили в зомби-смертников. Мы пытались как-то исправить это, но не смогли взломать психопрограммы асуров. Так что пришлось по старинке- термоядом и корабельными калибрами. Но ни я, ни один из прошедших войну не гордится этим, и никто не станет отрицать своих преступлений. Заметать дерьмо под ковёр и верещать, что пахнет цветами, как наши политики Смутных Времён, так же никто не станет, это просто жалко,
Луна слушала фон человека очень внимательно, ловя каждое мельчайшее ментальное колебание. Осинин не закрывался от неё и не заворачивался в обычную ментальную «шубу», наоборот, раскрыв сознание достаточно для того, чтобы принцесса могла отличать правду от лжи.
Вспоминая завершающий этап Последней, Вячеслав едва заметно старел на вид. Даже с учётом его психоматрицы и полного отсутствия внутреннего запрета на убийство ему было тяжело.
— Поскольку встал выбор мы или нас, никто не колебался. Я знаю, что многие разумные в галактике нас проклянут за содеянное, и будут пытаться навредить. Но жизнь и свобода своего народа того стоит, Ваше Высочество. Ну, а после возврата всех долгов белым, человечество собрало по максимуму их технологий и прикладных знаний и стало зализывать раны, попутно осваиваясь в галактике. Соседи, за вычетом военных союзников, не питали к нам особого дружелюбия, но и в драку лезть не спешили, ведь мы выполняли взятые на себя обязательства,
— Полагаю, вы нашли, чем подкупить тех соседей. Но почему же они не помогли белорасе сразу?
— Нормы, принятые в галактике таковы, что за искусственный интеллект отвечает создатель. Человечество было проектом исключительно белых, и был пример того, что с ИИ можно сотрудничать, в лице пробуждённых. Так что люди заключили те самые договоры о ненападении и доступу к психотехнолгиям взамен на невмешательство. Асуры до войны держали монополию на весь психотех, что не нравилось уже их соседям. Так что Альянс смог получить и плату по контрактам и возможность вести войну на один фронт. После войны на средства от поставок на экспорт некоторых психотехнологий и материалов, начались «стройки века». Корабельные верфи, добывающие астероидные комплексы, комплексы пси-структурирования материалов, заводы-автоматы лёгкой промышленности и пищевые фермы. Из-за всеобщего пси-пробуждения пришлось расселяться из гигантских агломераций в небольшие городки и посёлки, связанные воздушным сообщением и хорошей ифосетью, иначе уж слишком нехорошие пси-явления могли развиваться в больших скоплениях людей. Именно поэтому мы строим аванпосты и колонии в своём пространстве практически везде, где получается. В общем, после трети века, когда приходилось цепляться за жизнь зубами, мы строили себе спокойный мир, насколько это вообще возможно. Примерно тогда же зародился институт экспедиционных корпусов, подобных нашему, так как средств на восстановление и развитие Альянса много не было никогда. Ведь когда более-менее восстановили инфраструктуру, стали строить резервные и дублирующие. Заводы, жилые станции, автоматические базы, энергостанции, связь, районы городов- короче, общество обеспечивало себе запас надёжности и заодно рабочие места. Такие ударные стройки шли около десяти лет, за которые Альянс сильно поменялся в лучшую сторону. Потом темп такого масштабного строительства спал, и управленцам пришлось быстро перестраивать экономику внутри общества. И их трудовой подвиг не менее значим, чем военные, ибо эти люди смогли уберечь общество от застоя или, простите, суходрочки. Самое для меня удивительное, это то, как координаторы смогли создать устойчивую и справедливую для простых людей экономику, которой сильно помогают функционировать инфосеть и психоматрицы. Обустройство городов и планет отдано под ответственность местного самоуправления, которое ставится и отзывается голосованием, притом в любой момент. Есть налог в три процента на все электронные платежи, хотя в некоторых промышленных системах с большой трудовой вовлечённостью населения обязательный вообще один. В общем, координаторы трудятся, следят, чтобы всем всего хватало и всё работало. Это их особая, гражданская организационная магия, мне до конца не понятная. Но всё работает, и армия корявыми руками в работу управленцев не лезет,
Принцесса кивнула, попутно прикладываясь к чашке. Без учета откровенно безумных проектов ради выполнения обещаний и полного слома привычных социальных формаций, люди держали отношения с соседями во вполне привычных пределах.
— Сейчас стали развиваться дипломатические связи не только с Эквестрией и союзом делеев и пробуждённых, но и с другими расами. Но пони и эквы единственные, кто проявил к нам такое дружелюбие и доверие, кого мы имеем честь называть друзьями а не просто союзниками или торговыми контрагентами. Так что человечество ради вас готово на многое,
Луна молчала долго, изучающе глядя на Осинина и раздумывая над его словами. Старый солдат-клон, потрёпанный жизнью, совершавший немыслимые подвиги и такие же немыслимые преступления ради своего народа.
И она сама, бессмертная хранительница Моря Снов и защитница бессознательного целого народа. Однажды пошедшая против родной сестры и поставившая в той битве Эквус на грань катастрофы.
Некоторое время двое разумных, каждый со своим тяжёлым прошлым и багажом грехов и ошибок, просто без слов смотрели друг на друга с пониманием и участием.
Наконец, принцесса вытащила из ящика стола тёмную бутылку и два бокала для виски. Аквамариново-синяя жидкость ласково плеснула по их стенкам, разливая тонкий ментолово-черничный запах. Луна редко кого угощала «Звёздной росой», но сейчас по её мнению повод был достойный.
— Спасибо за рассказ, Вячеслав, когда-нибудь я буду рада послушать вас о чём-нибудь ещё, не столь тяжёлом. А пока же поднимем бокал за всех, кто пожертвовал собой ради свободы и жизни близких,
— За то, чтобы их жертва никогда не осталась напрасной,
Принцесса и генерал выпили не чокаясь.

Пульс жизни.

22.01.2039 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Возрождённая, Троттингем
Время 06:12
Под ногами на улице хрустел первый «пробный» снежок, который погодная команда высыпала на город и окрестности, проверяя готовность к зиме. Солнце ещё не встало и город ворочался в пушистых зимних сумерках
Народу на улицах в этот час было мало. Большинство эквинов ещё не успело проснуться, выползти из кровати и начать новый день. Лишь городские коммунальные служащие уже начинали работу, подготавливая Троттингем к очередному дню, да выходили на зарядку самые ранние пташки, порой в буквальном смысле.
Со стороны космопорта, построенного сразу после наступления, шагал морпех в гражданском.
Увольнительная на двое суток.
Как много сладкого для солдатского сердца в этих словах. И Марк Хендрикс этим наслаждался в полной мере. Казалось бы, сейчас ему передвигаться бодрым галопом в сторону какого-нибудь круглосуточного заведения, но медик шёл неспешно, наслаждаясь медленно редеющими фиолетовыми сумерками и холодом зимнего утра.
Ведь на службе так мало удавалось уделять внимания красоте окружающего мира, лишь мимолётные фоновые мысли и порой съёмка на камеры скафандра особенно красивых видов, если такие попадались. В боевом трансе голова занята не этим.
Хендрикса буквально выпнули в увольнение. При том ротный был весьма категоричен, запретив как минимум двое суток показываться в расположении. А всё потому, что Марк слишком уж серьёзно взялся за самостоятельную практику по восстановлению крыльев у пострадавших экв. Ну и что, что спал по два часа в сутки? Морпеху со всеми модификациями больше четырёх не нужно, а недосып Хендрикс компенсировал харчами, в которых недостатка не было.
Казалось бы, работать и работать, возвращая покалеченным радость полёта и славить родной биотех. Но начальство решило иначе и сейчас Хендрикс прогуливается по утреннему Троттингему.
Над головой скользнул тонкий крылатый силуэт, буквально светящийся в ярком сине-зелёном костюме. Летунья сделала крутой разворот и спикировала к Марку. Медик с улыбкой выставил руки, точно в которые с радостным криком приземлилась Грейсфул. Разгорячённая после утренней зарядки, счастливая, звенящая от переполняющих её жизни и радости.
— Ма-а-а-арк! Приехал! Приехал!
Пегаска радостно пищала, стискивая Хендрикса в объятиях рук и крыльев и совершенно по-жеребячьи болтая ногами на весу. Медика такой всплеск чистого счастья положительно ошеломил и на несколько секунд укрыл собой действительность, будто второй полог тёплых и мягких перьев Грейсфул.
— Глайди, чудо ты моё в пе-е-ерьях! Соскучился по тебе!
Улыбающийся до ушей Хендрикс чмокнул экву в нос, вызвав у той очередную волну счастливого писка и заставив снова стискивать его изо всех сил. Прижимая к себе этот комок счастья, Марк и сам чувствовал всепоглощающую радость.
Грейсфул всё не разворачивала крылья, кутая и себя и Хендрикса мягким шуршащим пологом. В ответ на каждый чмок в нос, в лоб или щёки, Глайди розовела всё сильнее, хихикая и задорно сверкая глазами, нарочно подставляясь под ласку.
Наконец, пегаска тихо вздохнула, чуть приоткрывая губы и протягиваясь к медику. Марк осторожно, мягко поймал её движение, погружая в до безумия приятный поцелуй. От доверия Грейсфул, от её раскрывшейся навстречу души.
Пси-образ ласки, благодарности, восхищения и радости вспыхнул, резонируя меж эквой и человеком ярким мостиком. Марк, как умел, показывал пегасочке, насколько она ему дорога.
Стосковавшаяся по такой ласке Грейсфул только счастливо зажмурилась. И шепнула, едва слышно, как едва слышно в феврале весна обещает разлить тёплые ветры над землёй.
— Ещё,
Отказать ей было решительно невозможно. И Хендрикс снова поймал губы пегаски, от неги и удовольствия зажмурившейся и прижавшей ушки.
Прервал их хруст шагов за спиной и деликатное покашливание.
Грейсфул тут же убрала «шалашик» из крыльев, при этом покрывшись отчаянным румянцем.
— Ой! Доброе утро, мисс Дасти Риббон!
Пожилая земноэква с почтальонской сумкой через плечо только усмехнулась, глядя на то, как Марк с Грейсфул на руках шагнул в сугробчик, давая ей дорогу.
— Утречка, молодёжь! Глайди, ласточка, раз уж я вас с женихом встретила, может, захватите журнал Уиллоу?
Грейсфул, покрасневшая ещё сильнее, приняла у почтальона журнал и пихнула его в боковой карман ранца Хендрикса. А довольная старушка пошагала дальше, разносить почту.
— Ты, юноша, вылазь из сугроба- ноги застудишь! И не тушуйтесь, я быстро, мешать миловаться не буду,
Бодрая земноэква проскочила мимо пары и ушла дальше по улице, и на лице её поселился кусочек того счастья, что сейчас излучали Грейсфул и Хендрикс в звонкий морозный воздух.
Марк напоследок ещё раз тронул губы пегаски, на этот раз больше из хулиганства, и услышав в ответ довольное курлыканье, понёс её в сторону домика на улице Сонных Облаков.
— Милая бабуля. Кстати, мне нравится её идея,
— Какая иде... О. О-о,
Грейсфул снова приняла кондицию спелой помидорки и крепко стиснула медика.
— Я согласна, Марк. Если в табуне с Уиллоу- согласна,
Хендрикс тепло улыбнулся в ответ на озорную улыбку пегасочки.
— Придём домой и спросим её, ласточка. Что-то мне подсказывает, Уиллоу нам не откажет. У меня как раз под такую беседу пол-ранца гостинцев имеется,
— Звучит интересно, Марк. А что за гостинцы?
Глайд любопытно повела носом в сторону ранца, но не смогла ощутить ничего конкретного. Холодный зимний воздух и плотные застёжки скрывали все возможные крупицы запахов.
Хендрикс же усмехнулся интересу Грейсфул.
— А это сюрприз, ласточка. Всё увидишь дома, вместе с Уиллоу,
Летунья таким ответом удовлетворилась и вновь умостилась на плече человека, абсолютно счастливая.
У дома Грейсфул, не слезая с рук Марка, вытащила ключ и отперла дверь. Человек, полностью разделяя нежелание пегасочки размыкать объятия, вместе с ней поднырнул под притолку.

В прихожей их встретила Уиллоу, которая почувствовала радость табунной сестры ещё с улицы.

Ничуть не смущаясь впущенного холода, получейнджлинг с удовольствием упала в двойные объятия, расплывшись в неприлично широкой счастливой улыбке и вбирая в себя то душевное тепло, что дарили любимые.

Хендрикс, пнув телекинезом дверь, прижал обеих экв покрепче, счастливый не меньше Уисп от окутавшей его ласки и доверия.

— Наконец-то в сборе, милые,

Грейсфул, очень довольная, стянула с морпеха шапку и потёрлась носом о макушку.

— Мы соскучились, Марк.

Уиллоу подтвердила это сонно-удовлетворённым мурчанием куда-то в шею медика, а Глайд со смехом чмокнула любимого в макушку.
— По дороге ты что-то говорил про вкусняшки в рюкзаке, так что давай развивай тему! И заодно ещё кое-что обсудим!

Медик кивнул, оценил на пару с Грейсфул блаженно-ватное состояние Уиллоу, и подхватил и её тоже.

— Есть такое. Пойдём тогда ставить чайник,

Уиллоу вновь буркнула нечто сонно-утвердительное, Грейсфул счастливо хихикнула в ответ и покрепче ухватилась за морпеха по пути до заветного чайника и заварки.

Через несколько минут трио расположилось на кухне.
Грейсфул тихо ластилась к Хендриксу, очень довольная, что рядом снова его плечо и опора. Уисп постепенно просыпалась, потягивая чай и наслаждаясь близостью табунной сестры и человека. Марк неторопливо, насколько позволяли так и сидящие на нём эквы, вытаскивал из баула гостинцы и слушал, как Грейсфул хвалится должностью учительницы физкультуры в начальной школе, а Уиллоу блаженно урлычет.

На столе оказалась самопальная вакуумная запайка с арабийским лукумом, коробка конфет из кантерлотской кондитерской, переливающийся пурпурной и золотой фольгой пакетик с балтимейрскими глазироваными орешками, свёрток с вяленой черешней из Эпплузы. Сладости Марк приобретал не только там, где его проносила служба, но и выменивал у товарищей, так же мотавшихся по Эквусу.

Глаза у Грейсфул и Уиллоу горели в предвкушении. Эквы в большинстве своём были теми ещё сладкоежками, особенно крылатые и рогатые, в повседневной жизни расходовавшие больше энергии на магию и полёты.
Под шорох обёрток началась вдумчивая дегустация гостинцев. Вместе с этим плавно продолжилась нить беседы.
Уиллоу, с довольной мордашкой хрустевшая орешками, поделилась тем, что её повысили до старшего косметолога в одном из городских спа, с соответственным повышением оклада и процента за работу. А помогать эквам расслабляться и наводить красоту Уисп любила, называя это «лёгким перекусом». Так же полукровка заговорщическим шёпотом поделилась тем, что на «кобыльей диете» успела «оголодать» по Хендриксу.

Искренне наслаждавшейся происходящим Марк в ответ на намёки Уисп и хихиканье Грейсфул покрепче прижал к себе обеих и по очереди поцеловал.

Но решил не углублять игру и рассказал, как во время одной операции в тропическом поясе стая ярких попугайчиков пряталась от дождя под сидящий катер. А отдельные особо нахальные лезли к коротавшим время под консолями машины морпехам и фуриям и выпрашивали кусочки сухпайков.
Грейсфул, в паузах между кусочками лукума и черешней, поведала о том, как обустраивается на новой для себя работе преподавателя физкультуры в начальной школе. Заниматься с детьми оказалось для пегасочки неожиданно приятно. Грейсфул, сама в чём-то ещё жеребёнок, легко нашла общий язык со своими подопечными и искренне радовалась общению с мелкими эквами и эквинами.
И со всем жеребячьим хулиганством очень громко шепнула Уисп на ухо.
— Знаешь, что по дороге Марк мне сказал?
Получейнджлинг, успевшая почувствовать нетерпение и волнение подруги, хмыкнула.
— Поди, Костоправ наш тебя в табун пригласил, что ты вся светишься, ласточка?
Пока Грейсфул недоумённо хлопала глазами, Хендрикс чмокнул её в щёку и продолжил сам.
— Было такое. И Глайди поставила условие, что пойдёт замуж только с тобой вместе. Что скажешь, Уиллоу?
Уисп окинула Марка и Грейсфул предвкушающим взглядом и протянулась к пегасочке за мимолётным поцелуем.
— Я польщена, ласточка. И согласна полностью,
Полукровка уткнулась носом в шею медика, жмурясь от довольства.
А Хендрикс, перебирая гривы любимых, размышлял о поворотах судьбы и слепой вероятности, что столкнула его с двумя прекрасными эквами.
В доме на улице Сонных Облаков было тепло.

03.03.2039 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Возрождённая, тренировочный лагерь Неймора
Время 21:36
В кабинете Сиарин Эрроу, теперь командовавшей целым тренировочным лагерем, навытяжку стояли фурия и морпех с абсолютно каменными лицами, у стенки притулился капитан Морозов, как представитель союзных сил, а так же во всю ширь развернулся непередаваемый аромат очень сильно тухлой рыбы.
Хозяйка помещения глядела на провинившихся со смешанным раздражением и немым вопросом в их умственной полноценности. И словно в контраст ей, капитан Морозов улыбался почти по-дружески, словно и не замечая ужасающей тухлой вони от стоящих по стойке смирно человека и эквы.
А всё потому, что произошёл глупый, но тем не менее требующий разбирательства конфликт.
После очередной тренировки морпехи и фурии решили устроить спонтанные посиделки с заначенными вкусняшками и обсудить прошедший день да и просто поболтать о жизни в целом. И рядовой Красин захотел порадовать товарищей, выставив на стол бережно хранимую до того банку консервов, затрофеенную ранее с какого-то командира карибу. Надо признать, выглядела та банка и вправду роскошно- блестящие золотистые бока, пышная этикетка на высокой рунической письменности, которую Красин, к сожалению не умел читать и не сподобился спросить тех, кто всё-таки мог это делать.
И именно это сыграло с ним злую шутку, ибо до самого последнего момента рядовой не знал, что же именно находилось в банке. Да и выросший на космической станции, первоконтрактник Красин, привыкший к тому, что на пищевая продукция соответствует жёстким ГОСТам, расслабился и не предположил, что может натолкнуться на такую вещь как сюрстрёмминг.
Когда рядовой пропорол банку штык-ножом, вечер резко перестал быть томным. Ибо содержимое золочёной жестянки рванулось наружу подобно зловонному и мерзостному джинну-обрыгану, десять тысяч лет куковавшему в своей бутылке наедине с горой рыбьих потрохов и теперь желающему поделиться своими сокровищами с целым миром.
Вонючая струя била с таким напором, что окатила сидящих напротив товарищей. И если двое морпехов и фестралка просто на месте обложили «гурмана» в восемь слоёв, то вот Уиндлайт повела себя намного резче.
Да, Сиарин как кобылка полностью понимала Санрайз, которая имела жгучую ненависть к липким жидкостям на лице и волосах. Но вот то, что подчинённая после попадания под плевок из банки сюрстрёмминга попыталась копытом проломить голову Красину, прокрутив прям со стула красивую «мельницу», Эрроу не одобряла ни капли.
Наконец, Сиарин буркнула.
— Итак. Ещё раз озвучу произошедшую ситуацию. Ты, товарищ Красин, решил вскрыть тесаком банку сюрстрёмминга, снятую с дохлого карибу ещё в ноябре? А ты, Уиндлайт Санрайз, решила снести товарищу рядовому голову копытом за то, что тебя облило этой "вкусняшкой"?
Думала эква-офицер недолго. После буквально нескольких секунд, Сиарин рубанула рукой в сторону Уиндлайт.
— В общем! Ты- пять нарядов вне очереди за несдержанность и попытку по-дурному покалечить сослуживца! После отправишься на курсы контроля гнева, и по итогу которых будет решаться твоё пребывание в фуриях. Но сперва- в душ, и пока не отмоешься, вылезать не смей!
Следующий «тычок» достался Красину.
— Ты- за привычку таскать в приличное общество всякую дрянь, идёшь к своему отделению и сообщаешь радостную весть, что на завтра тренировка у отменяется и вместо неё вы занимаетесь строевой подготовкой!
Тут "проснулся" до того молчавший Морозов.
— Филледи Сиарин, давайте не будем срывать график тренировок. Сами ж ругаетесь, что ваши фурии медленно осваивают тяжёлое оружие,
Эрроу мгновенно повернулась к нему и жестом потребовала объяснений. Пегаска, как командир тренировочного лагеря, имела некоторую власть и над терранами, что сейчас размещались в нём.
— Есть же выходной. Пусть вместо прогулки в город или дуракаваляния поучатся ходить строем. У меня всё равно дежурство в воскресенье, вот и погоняю,
Эрроу пару секунд подумала, но потом широко ухмыльнулась. Вариант с отложенным наказанием приглянулся ей, ради чего она была готова простить капитану покушение на свою власть.
— Хм. Да, это будет однозначно веселее. Тем более, я слышала, что пара кобылочек хотела пойти на свидания с кем-то из отделения, в котором числится товарищ рядовой. Эквяши даже платья прикупили...

Красин на этом моменте натурально вздрогнул. К негодованию сослуживцев, могущему закончится несколькими жёсткими спаррингами, Михаил был готов, и знал, что товарищи никогда не держат зла после того, как выскажут претензии. Но вот мысль об обозлённых кобылках и том, что могут предпринять уже они... Пугала.
Сиарин поднялась из-за стола и мотнула головой в сторону двери.
— Что стоим? Свободны, оба!
Когда залётчики скрылись из кабинета, Эрроу уселась на стол и вытащила из ящика термос с кофе. Вместе с тем, как вентиляция вытягивала из кабинета аромат сюрстрёммига, росла и её улыбка.
— Мда. Знаешь, капитан, я бы хотела, чтоб все дисциплинарные конфликты были подобны этому. Никакой тебе личной неприязни, никакой дурной ревности и настоящего членовредительства! Вы, морпехи, порой кажетесь детьми из той поговорки про настоящие копья и большой… Хм, рост,
Морозов весело хмыкнул, вытаскивая из разгрузки сложенный мембраный стакан.

— Как будто тебе и твоим девочкам это не нравится. А в остальном, всё в твоих руках, Сиарин, всё в твоих руках. Кстати, будешь ром? Не беспокойся, он нормальный, уже проверял!
Сиарин не нужно было просить дважды.

12.04.2039 от Воцарения Сестёр
Эквус-2, побережье у горы Арис
Время 10:38

Аврора расположилась с этюдником неподалёку от кромки прибоя и писала новую картину, негромко мурлыча под нос лёгкую песенку.
Аромат морской соли и свежесть весеннего ветра, яркие россыпи озорных бликов солнечной дорожки, крики чаек и далёкий гул города на горе погружали единорожку в умиротворённое настроение. Аврора представляла, будто бы она летит вслед за лёгким бризом и кружится над волнами на крыльях из тысяч ярких солнечных зайчиков, а небо оказывается так близко, что его можно коснуться кончиками пальцев.

Вот только писала единорожка отнюдь не пейзаж утреннего океана. Под её кистью на полотне медленно проявлялись очертания подводных красот. В зарослях ярких водорослей сновали стайки любопытных цветастых рыбок, сонно плыли по дну и кораллам переливы света, актинии перебирали отростками и по своим медузьим делам плыли медузы, колыхавшие длинными кудрявыми волнами щупалец.

И единорожка поглядывала на море не только для поддержки вдохновения. Радужноволосая высматривала не мелькнёт ли где быстрый обтекаемый силуэт, слушала не всплеснёт ли вода под ударом широкого хвоста.
Наконец, её ожидания были оправданы, когда над одной из прибрежных каменных глыб появилась довольная мордашка нежно-жёлтого цвета. Морская эква помахала художнице рукой-плавником.
— Эге-ей! Аврора, привет! Извини, чуть задержалась! Но прихватила по дороге немного ракушек!
— Прекрасно, Скайстар! Погоди секунду, я тут приберусь...
Единорожка быстро сложила кисти и краски в коробку, скинула к этюднику бриджи и рубашку и активировала амулет пространственной скрутки, надёжнно спрятавший её вещи в себе.
Скайстар, наблюдавшая за её манипуляциями, только хихикала. Скоро в волны нырнули две морские эквы, быстро скрывшись в глубине и направляясь к потаёной стране.
Морские эквины не торопились вновь широко являть себя, но постепенно обзаводились новыми знакомыми за пределами Сиквестрии, осторожно выясняя, что же происходит в мире наверху.
И Аврора была безмерно рада, что однажды потеряла верх купальника, пока ныряла у рифов. Ведь если бы не это, Скайстар не решила бы её догнать и отдать потерянное. И не было бы такой чудесной новой дружбы.

27.04.2039 от Воцарения Сестёр
Эквестрия Возрождённая, Балтимейр
Время 08:30
Вслед за трелью дверных колокольчиков, в пекарне раздался бодрый и полный надежд на лучшее голос пегаски.
— Всем приве-е-ет! Давно не виделись, кобылки!
Нежно-кремового цвета миниатюрная эква широко улыбнулась и помахала ручкой продавщице за стойкой и двум посетительницам, что сейчас сидели за кофе с булочками.
При этом её механические крылья из психоиридия и голубых силовых полей нетерпеливо подрагивали прямо как у настоящей пегаски.
Киберэква Силки Декой, ненадолго осевшая в Балтимейре после снятия оккупации и снискавшая себе славу хоть и в чём-то наивного, но хорошего создания, вернулась после турне по Эквестрии. Именно этот город она считала для себя родным, ведь именно здесь пробудилось её «я», когда она стала чем-то большим, чем машина, когда в самообучающемся коде зародилось нечто новое, нечто прекрасное и многообещающее.
Силки радостно рассказывала слушательницам, которых постепенно собиралось всё больше, о своих путешествиях. Тем более, что киборг одаривала всех прибывавших кофе и булками, к вящей радости Лемон Краст, стоявшей за прилавком.
Под довольный гомон, киборг вещала о том, как моталась по эквестрийским городам и весям.
Декой смотрела и слушала, расспрашивала и читала. Задавала наивные вопросы и влипала в дурацкие ситуации. Дважды чуть не спровоцировала массовую панику в маленьких посёлках, несколько сократила поголовье эквиноядных хищников в глухоманях, через которые регулярно срезала дорогу.
Сейчас же киборг решила, что готова вернуться в город, который она считала родным и заняться делом мечты. Открыть собственную кондитерскую лавку.
— И я приглашаю вас всех на открытие через месяц, девочки! Я уже присмотрела место на набережной, так что будет шик!

08.05.2039 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Возрождённая, Ист-Хуффингтон
Время 16:33
Астрал Шайн вылетела из кладовки с возмущённым воплем, чудом не путаясь в полах алой шёлковой юкаты с вышивкой танцующих журавлей. Пышногривая кирина при этом чуть не впечаталась в хозяина дома и остановилась лишь у входной двери. Вдоль её рога уже начали скользить первые струйки гневного красного пламени, а клыки стали удлинняться, когда Астрал Шайн осуждающе ткнула пальцем в сторону Хай Тауэра.
— Мерзавец! Что у тебя в кладовке?! Решил к тентаклям меня зама… Эй, стой, ты куда?!
Эквин, не дослушавший вопль кирины до конца, враз собрался, посерьёзнел и рванул в кладовку на ходу вытаскивая из-под пиджака плазмаган. Бывшему партизану хватило одного упоминания тентаклей, чтобы слетел весь романтический настрой и даже не появилось в голове ни одного сомнения по поводу реальности их появления в доме.
Из коридора вынырнула жилистая единорожка ржавого колера, в корсете и одном чулке, на ходу раскладывающая приклад уже своего плазмагана. Крикнула своему жеребцу, что идёт следом и привычно пристроилась за его спиной под полный непонимания взгляд кириняши.
Расти Кэт кинула сканирующее заклинание и затем телекинезом рванула дверь кладовки. Но ни она ни Хай Тауэр ничего криминального не увидели. Прицелы так же не засекали ничего необычного, ни невидимок, ни эфирных сущностей.
Только опрокинувшийся мешок, из которого торчали многочисленные полупрозрачные побеги проросшей картошки. Корнеплоды насыщали воздух своим влажным землистым запахом и отчаянно тянулись к свету из плена синтетической ткани. Картошка старательно растила полупрозрачные от недостатка солнца и длинные от желания жить побеги в тщетной надежде продолжить цикл существования до того, как попадёт на сковородку. От такого отчаянного порыва корнеплодов мешок стал действительно похож на печальную актинию, колыхающую тонкими щупальцами в поисках чего-б пожрать.
Единорожка притянула парочку клубней магией и покачала ими в воздухе перед стремительно заливающейся краской кириной. Которая только сейчас осознала, что в кладовку завалилась по чистой случайности, прослушав описание дороги до уборной.
В доме стало очень тихо, и вместе с тем росла и ширилась похабная ухмылка Расти.
— Да-а-а, Астрал, раз ты в проросшей картошке тентакли видишь, то от свидания точно не отвертишься! Жеребец тебе явно нужен, как я погляжу,
Эквин приобнял подругу за талию и ласково дохнул в макушку, от чего Кэт сомлела, и ухмылка её перетекла в счастливую улыбку. Пока размякшая единорожка повисла на его плече и наслаждалась моментом ласки, Хай Тауэр покачал головой.
— Астрал, ты нас напугала, но предложение о свидании всё ещё в силе. Так что ты решишь?
Кирина наконец убрала руки от отчаянно пунцовеющего лица, почти сравнявшегося цветом с её юкатой. Пару раз глубоко вдохнула и решилась.
— Я иду! Но вы мне расскажете в подробностях, почему так реагируете на упоминание тентаклей и откуда у вас плазмаганы!
Расти и Хай переглянулись и синхронно хмыкнули. Вечер обещал быть интересным.

14.06.2039 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Возрождённая, Клаудсдейл
Время 17:00
Аллерис полулежала на столе, держась за виски и буровя полным страдания взглядом голограмму с условиями задачи.
Небесная механика была обязательна для всех пилотов космических машин. А Эквестрия, пока не имея собственной программы обучения таких кадров, временно пользовалась наработками Альянса, заодно выстраивая собственную.

И даже с учётом того, что преподаватели открыто говорили, что скоро придётся осваивать вдобавок к терранским машинам новые эквестрийские космические корабли на эфирных парусах, у которых уже на этапе проекта были видны особо-наплевательские отношения с гравитацией, никто не освобождал курсантов от «ненужных» предметов.
Дмитрий Стахи, куратор группы, в которой училась Аллерис, говорил на теоретических занятиях.
— Научитесь летать на «Снегирях»- научитесь летать на чём угодно. Не всегда вам будет такая малина, что и все двигатели работают, и реактор тянет на максимальном режиме, и энергосистема нормально функционирует. Бывает так, что пилотировать приходится и в сложных условиях, и повреждённый корабль. И вот тут-то небмех и гипернавигация будут вашими единственными билетами домой,
Это не было набиванием себе цены или попыткой покрасоваться перед курсантами, в массе своей весьма и весьма обаятельными кобылками. Стахи сам был боевым пилотом, сам нехило хлебнул «прелестей» такой работы и теперь как мог пытался передать свой опыт молодёжи.
Но для Аллерис всё менялось, когда она садилась в кресло второго пилота и подключалась к нейроконтакту катера. Всё то, что давило, взрывало мозг и заставляло скрежетать зубами на земле, в полёте обретало свой смысл и назначение. Сухие безликие строки задачи оборачивались реальными импульсами коррекции, для выхода на нужный курс, для построения маршрута по ориентирам и маякам.
Так что юная зеброчка не жалела ни о чём. Ни о ежедневно кипящей головушке, ни о том, что сбежала из племени, прыгнув на закрывающуюся рампу катера с криком «Я летать хочу! Научите!»
За спиной зебры раздался шорох и на плечо легла тёплая мордашка соседки по комнате, Юхи Ханамару, западной кирины.
Хищница потёрлась носом с повернувшейся к ней Аллерис и кивнула в сторону голограммы.
— Над чем корпишь, сладкая моя?
— Расчеты сложные мне нужно провести опять
Вокруг Селены, с выходом во внешний космос
Манёвр с гравитацией в основе
Чтобы задание успешно сдать.

— Давай, я объясню…
Юхи в чём-то была противоположностью шебутной зебры. Кирина легко схватывала теорию и интуитивно понимала, какие последовательности действий совершать. Прекрасно чувствовала положение машины даже при гипернавигации, и пусть пока лишь на тренажёрах, но уверенно прокладывала прыжковые векторы к соседним звёздным системам. Но вот пилотировала Юхи достаточно скромно и даже несколько скованно. Стахи этому нисколько не огорчался и прочил ей карьеру прекрасного штурмана или капитана крупного судна, особенно когда появятся корабли на эфирных парусах.
С помощью подруги дело у Аллерис пошло легче. При том Ханамару не делала за зебру всю работу, а лишь подталкивала её мысли в нужном направлении. Через пару часов совместного дела, Аллерис, теперь сидевшая на коленях у высокой кирины, удовлетворённо вздохнула и закинула руки за голову, обнимая подругу.
— Ну вот и всё, камень со страшной загадкой разбит и больше не сдерживает родник жизни,
Юхи тепло хихикнула и зарылась носом в гриву зебры, купаясь в травяном аромате.
— И вечер свободен более чем. Чем думаешь заняться, сладкая?
Аллерис, подставляясь под поглаживания и почесушки за ушами, раздумывала недолго.
— А как насчет нам в город прогуляться?
Твою ночнушку новую ведь надо показать.
Ты в ней настолько прямо симпатична
Все кто увидел слюною будут истекать.

Мягкий, бархатный взрык и кольнувшие в подмышки когти прервали зеброчку, заставив взвизгнуть от щекотки.
— Это платье называется ципао, сладкая. Назовёшь его ночнушкой ещё раз- будешь все выходные играть роль моей подушки для объятий,
Аллерис пихнула Ханамару затылком и надулась.
— Ты злюка, Юхи
В руках твоих приятно кайфовать
Однако ж все же помни, дорогая
Порой и меру нужно знать.

— Прости. Ты такая милая, когда злишься, что я не смогла удержаться,
Зебра развернулась на коленях Юхи, схватила за основания рогов и стала мотать из стороны в сторону под картинно сморщенный нос кирины.
— Насчёт «подушки для объятий»
Поговорим по возвращении с тобой
И чтоб не с джутом, что как семейка дикобразов!
Хочу я в хлопке нынче быть с тобой,
Кирина хмыкнула.
— Твою мысль поняла, сладкая. Хотя, если заночуем не в общаге, то беседу придётся отложить,
Зеброчка согласно пожала плечами и выскользнула из объятий подруги переодеваться к выходу в город.
— Идея эта мне вполне по нраву
Устроим праздник жизни мы с душой
Осталось только нам бы догадаться
Куда конкретно мы пойдем с тобой.

На секунду Аллерис отвлекла трель её коммуникатора и всплывшее уведомление.
— О, а вот и сообщение тут кстати
В театре на Вирлвинд-авеню
Спектакль ставят — «Сильвервинг» сегодня
Туда сходить тебе я предложу.

Ханамару, нарочито медленно избавлявшаяся от тренировочного комбеза перед зеброчкой, хмыкнула.
— Мюзикл? Интересно, но я знаю ещё одно интересное место, куда можно будет зайти после,
Аллерис натянула лёгкую голубую кофту и игриво сверкнула глазами.
— Ага, и знаешь Юки, я не откажусь
Милашку-симпатяшку на ночь подцепить
Не только ж с центрифугой завтра развлекаться.
Душевно этой ночью можем пошалить!

Кирина рассмеялась вскинувшей кулак Аллерис и не смогла удержаться от того, чтобы обнять её. Радостный писк зеброчки для Ханамару лился сладким мёдом.
— Согласна, перед такими мучениями нужен заряд положительных эмоций! Ну что, ты готова, чудо моё полосатое? Тогда пошли, культурно обогащаться и кадрить милых эквинов! Или эквяш. Или терранов. Как повезёт, в общем,

07.07.2039 от Воцарения Сестёр

Эквестрия Возрождённая, Кантерлот
Время 12:32
В стенах нового опытного конструкторского бюро при Академии Магических Наук было суетно и громко. Стучали копыта, смешивались голоса спорящих, звенели и трещали заклинания, гудели рунные круги и полипринтеры.

Собранный с миру по нитке коллектив не на шутку загорелся идеей создания собственной базы для космических судов. Да, часть теории можно будет спокойно взять у людей, но постоянно сидеть на импортных «Снегирях» и корветах было недопустимо.
Всем здесь хотелось нового. Хотелось собственных свершений. Хотелось своими руками создать что-то стоящее.
Основную надежду ОКБ возлагали на несколько направлений, найденных по архивам, отвоёванных у пыли, пауков и безвестности тёмных запасников библиотек.
Проекты эфирных парусов и магических двигателей немного перетягивали одеяло друг у друга. Но две группы постепенно начали договариваться о совместной работе и появилось видение применения каждой отдельной технологии. Поделив, чему быть маршевыми двигателями, а чему малыми маневровыми, эквины приступили к созданию опытных образцов в масштабе большем, чем демонстрационные игрушки.
Сердцем будущего межзвёздного судна, пока существовавшим лишь в теоретических расчётах, должен был стать флогистонный реактор. Изделие на грани возможного даже для одарённых магией эквестрийцев, которое должно будет одновременно и питать корабль энергией и переводить его на иной слой реальности, где привычные расстояния не играют роли. Но субстанция, более неуловимая даже чем тёмная материя, пока не желала покоряться экспериментаторам. Зато уже пару раз успела подкопоить лабораторию, лишь раззадоривая рабочую группу.
С корпусом корабля были такие же разногласия, как и у двигателистов. Одна группа хотела сделать всё на основе имеющихся моделей небесных яхт, но дополнительно зачаровав материалы на прочность. Другая же собиралась разработать совершенно новую конструкцию, используя более прочные материалы и возможно импортные композиты на первых порах, пока родные заводы не освоят выпуск чего-то похожего.
Всё ОКБ сейчас напоминало один серьёзно увлечённый общим делом муравейник, где даже на обеденном перерыве не всем удавалось отвлечься от рабочих задач.
Вот Вибрант Аберрейшен, работающая в группе эфиропарусов, сидит над тарелкой тушёной капусты с яйцом, но внимание её приковано к лежащему рядом планшету. Гаджет высвечивал ровные строки формул, где на полях были набросаны заметки и поправки. И сейчас магофизик обдумывала и развивала пришедшую буквально по дороге в столовую мысль, пытаясь состыковать её с озарением из сегодняшнего сна. Которое в грёзах проявило себя сверкающей, идеально выверенной структурой, которую Аберрейшен понимала во всей глубине, но стремительно терявшей свою кинжально-острую логичность и ясность с каждым часом бодрствования. И эти сгустки мыслей в её сознании сейчас тянулись друг к другу, как магниты, грозя перерасти во вспышку озарения и заставить красногривку забыть про обед.
Вот усевшись рядом Вайолет Стар и Старлайт Глиммер тут же продолжают жаркий спор, начатый ещё в цеху. Единорожка-маготехник доказывает бывшей главе деревни то, что все агрегаты на летательных аппаратах должны быть максимально лёгкими.
— Старлайт, мы же не терране с их «есть мощные моторы и реакторы, значит массу не блюдём»! Я считаю такой подход в принципе неприемлем для нашей школы авиастроения! Тот вариант реактора, что ты предлагаешь, влезет разве что на грузовик типа «Пеликан», да и то, сожрав половину объёма трюма и почти всю грузоподъёмность! А конструкцию нельзя усиливать бесконечно!
Бывшая глава деревни в ответ не уступает ни пяди, стоя на том, что агрегаты должны быть сперва надёжными, а уж потом всё остальное.
— И чем тебе не нравятся терранская школа кораблестроения? Надёжные и крепкие суда, а для такой опасной среды, как космос, это самое главное! Да, они не такие изящные, как привычные нам небесные яхты, но Вайолет, изящество для космического корабля не существенно. Мне кажется, что эквинам будет спокойнее иметь меж собой и вакуумом не зачарованный деревянный корпус, а пару слоёв бронеобшивки. Которую мы сможем произвести и сами…
Их спор прервала подсевшая Пэйпер Мартлет. С акульей улыбкой авиаконструктор оглядела обеих чародеек и мурлыкнула.
— Девочки, вы обе правы и неправы одновременно. Кораблю действительно нужна прочность, но так же нужно соблюсти некоторые критерии массы. Так что проектировать корпус придётся с нуля, чтобы можно было безопасно летать, а не молиться Лорен, каждый раз отрываясь от бетонки. Так что нам со Старлайт придётся подгонять работу друг под друга, иначе получим задачку из разряда «как впихнуть РТМК-800 на прогулочную яхту» (РеакторТёмнойМатерииКорабельный, 800 тераватт)
В ответ на разочарованный взгляд синегривой единорожки, Пэйпер вздохнула.
— Глимм, Вайолет права на счёт того, что нельзя слепо копировать чужие решения. Да и не подходит терранская корабельная архитектура под магические технологии, хоть ты тресни. Так что придётся самим всё считать, придумывать и находить свои решения,
Однако, стоило Стар победно улыбнуться, как Мартлет спустила её с небес на землю в режиме аварийной посадки.
— Однако, про надёжность судов забывать мы не будем, ведь никто в здравом уме не полезет в хлипкую скорлупку, чтобы в ней махнуть за пределы атмосферы. Работы предстоит много, девочки, так что давайте почаще вот так собираться и обсуждать идеи, чтобы потом не было мучительно обидно,