Ночь Кошмаров и Никс
Глава 27
В ту ночь не все пони собрались в бальном зале или прогуливались по извилистым садам и коридорам. У некоторых были причины искать уединения и размышлять о том, через что они прошли.
Если кому-то хотелось уединения, в Замке Ночи имелось специальное место. Это было огромное сооружение, усыпанное проходами, комнатами и покоями, многослойное, сводчатое и возвышающееся, как нечто среднее между замком Безумного Людвига и безудержным свадебным тортом. Луна все еще находилась в процессе перемещения своего двора и слуг во дворец, и была большая вероятность, что она станет нанимать их только для того, чтобы заполнить свободное пространство. Вечеринка, которая проходила той ночью, была только в одном из нескольких бальных залов.
В один из дополнительных бальных залов сейчас проскользнула незаметная фигурка. Помещение занимали только декоративные колонны вдоль стен и освещалось оно только лунным светом. Музыка вечеринки была полностью приглушена толстыми стенами и звукоизолирующими чарами, наложенными принцессами.
Это место идеально подходило для маленькой кобылки, которая хотела побыть одна.
Скуталу закрыла за собой двери и принялась красться на кончиках копытах через клетчатый мраморный пол, хоть от цокота ее копыт по плитке ей было не по себе. Ей потребовалось несколько минут, чтобы убедить себя в том, что она действительно одна, что другие пони не наблюдали за ней из тени за колоннами, и не цокали вместе с ней копытами. Она села в лунном свете, вздохнула, сняла костюмную повязку на глазу и швырнула ее через плечо.
Ну и сумасшедшая же выдалась ночка. Поход за конфетами, та странная дама в детской, вечеринка, потом те сумасшедшие пони загнали всех в заклинание-ловушку из пузырей, а затем попытались испарить Никс или что-то в этом роде. И Метконосцы — вся банда — освободили всех, и отправились спасать Никс. Но не спасли. Точнее, спасли, но плохие пони все равно справились. Но все ведь должно быть не так, верно? Во всех фильмах хорошие останавливают плохих в самый последний момент.
Однако это не важно, потому что оказалось, что супер-злое Заклинание Рока, которое плохие ребята использовали на Никс, не сработало. Или сработало, но не сработало правильно или что-то в этом роде, и теперь все знали, что Никс была настоящей пони...?
Скуталу покачала головой. Она была рада, что не была единорогом, ибо она никогда не поймет всей этой странной яйцеголовой магии.
Однако Скуталу думала не об этом. Она была из тех кобылок, которые позволяли всяким безумным вещам оставаться в прошлом и не беспокоить их. Когда ты Метконосец, это как бы необходимо. Нет, она думала о том, что случилось потом.
Принцессы сделали кучу объявлений и всё такое, потом вечеринка снова началась. А потом Эпплблум разыграла Свити Белль. Это была подлая, забавная, абсолютно гениальная шалость. И она сработала на ура. Свити Белль преодолела страх перед сценой (и спела вместе с Сапфир Шорс. Так. Круто!) и бум — получила кьютимарку. А потом, когда все праздновали, и Эпплблум рассказывала о том, как смонтировала звуковую систему, чтобы это осуществить, бум — Эпплблум получила кьютимарку!
Два Метконосца получили кьютимарки в одну ночь.
Скуталу не завидовала. Ни-ни. Ну ладно, может немного. Но дело тут было не только в зависти. Она была очень счастлива за Эпплблум и Свити Белль. Но в то же время она чувствовала себя так, словно отстала. Как и у всех остальные пони, которых она знала, их кьютимарки возникали из ниоткуда, совершенно неожиданно. А она оставалась пустобокой.
Это начинало раздражать. Все эти разговоры взрослых о том, чтобы "узнать, кто ты", "найти то, кем ты хочешь быть", и всё это барахло. Скуталу знала, кем она хотела быть. Она хотела быть похожей на одну конкретную пони, всеми возможными способами... и хотела этого всей душой.
Но в то же время... Ох, как же она ненавидела сидеть и думать. Ей нужно двигаться.
Скуталу вспорхнула к окну. Немного повозившись, она откинула защелку и распахнула окна. Звуки классического квартета из садов доносились сквозь высокие открытые окна, струясь ручейком в лунном свете.
Музыка снаружи заполнила комнату. Она была ритмичной и нежной, и Скуталу обнаружила, что двигает в такт копытами. И вот она уже танцует под нее, скользя и кружась, используя свои крылья, чтобы чуть-чуть оторваться от земли, выписывая пируэты. Это была не та музыка, под которую она обычно танцевала, когда на нее смотрели пони. Ни за что. Но когда она была одна и переполнялась чувствами, она ей подходила больше всего. Если бы её кто-нибудь застукал, она бы умерла со стыда. Но сейчас она была одна, так что можно...
И тут хлопнула дверь. Свет залил комнату из коридора, когда кто-то вошел. Подавив панический писк, Скуталу скакнула в тени и притаилась за колонной. Пегасочка выглянула с бешено колотящимся сердцем.
Это были Тандерлейн и Рейнбоу Дэш! Они вошли на кончиках копыт, осторожно закрыв за собой дверь. Рейнбоу Дэш пыталась выглядеть круто, но при этом нервно оглядывала каждый уголок. Скуталу тут же прижалась спиной к колонне. Тандерлейн хохотнул и Дэш тут же на него шикнула.
— Тихо, услышат! — прохрипела она.
— Успокойся, все пони в бальном зале, помнишь? В звукоизолированном бальном зале. И на этом этаже больше никого нет.
— Эй, я не хочу, чтобы нас застукали…
Послышался звук, будто что-то тащат по полу.
— Вот, я прислонил стул к двери, — сказал Тандерлейн. — Довольна?
— Не дразнись, — услышала Скуталу бормотание Рэйнбоу Дэш. Она казалась нервной. Нервной? Рейнбоу Дэш была слишком крутой, чтобы нервничать.
— Эй, расслабься, — Скуталу слышала, как пегас рысцой подбежал к Дэш. — Ну... тут тихо. Мы одни, в красивенькой пустой комнате, и только музыка составляет нам компанию. И ты обещала...
— Послушай, может, я просто не в настроении, — сказала Дэш.
— Эй, настроение появится, когда разогреешься... — взмолился Тандерлейн. — Ну давай же...
Рейнбоу Дэш сдавленно застонала.
— Хорошо, раз я пообещала...
— ...Пообещала...
— Ладно, всего один раз... только чтоб не вздумал хвастаться перед друзьям...
Глаза Скуталу становились все круглее и круглее, пока она слушала. Похоже, эта комната становилась ЖВВ (1) НАМНОГО больше, чем она ожидала. Нет. Они же не собирались... Нет. Но звучало так, словно...
Она осторожно выглянула из-за колонны, за которой пряталась. Два пегаса стояли посреди этажа, лицом друг к другу (фух!). Тандерлейн стоял близко к Рейнбоу Дэш и о чем-то шептал ей в ухо. Затем он снял большую часть своих костюмированных доспехов в пользу свободы передвижения. Рейнбоу Дэш отвернулась, закусила губу, покраснела и выглядела гораздо более девчачьей, чем Скуталу когда-либо видела в своей жизни. Квартет снаружи закончил играть свой музыкальный номер и принялся за новый. Этот номер был создан с любовью и заботой копыт, давно отошедших в мир иной.
Пока Скуталу таращилась, Тандерлейн подошел поближе. Рейнбоу Дэш положила передние ноги ему на плечи, и, расправив крылья... они начали танцевать.
Кобылка чуть не поцеловала пол подбородком. Она смотрела, как два пегаса медленно кружились в тесных объятиях. Против природы не попрешь — через несколько шагов его пернатые крылья затрепетали, а ее начали выводить трель, и они взлетели над полом.
Это ведь шутка? Трюк. Рейнбоу Дэш наверняка просто проиграла пари или типа того... Скуталу вышла из-за колонны, осмелившись взглянуть поближе. Нет, всё было по-настоящему — Дэш с довольной улыбкой на лице положила подбородок ему на плечо, пока оба плыли в такт музыке, и... офигеть, она что, покраснела?
Скуталу была так сбита с толку, что забыла о себе и полностью вышла на свет. Мгновение спустя Рейнбоу Дэш случайно взглянула вниз и увидела там, где должны были быть только лунный свет и тень, знакомое оранжевое лицо, таращащееся на нее и ее партнера по танцу.
— ААААА!
Тандерлейн был неплохим танцором, но даже он не смог удержаться в воздухе, когда его партнерша решила разорвать его барабанную перепонку диким криком. Его крылья от неожиданности остановились, и они с Дэш, запутавшись в конечностях, упали на пол.
Тандерлейн застонал от боли и сел.
— Ёж твою меть, Дэш, что… — тут он заметил оранжевую кобылку, которая явно шпионила за ними. — Ой. Упс.
Скуталу недоверчиво уставилась на своего кумира.
— Дэш... ?? — всё, что она смогла выговорить.
Дэш вскочила на копыта, опустила голову и поглядела во все стороны.
— Так, вы ничего не видели! Ничего! — крикнула она теням. — Никто ничего не видел, особенно как я медленно танцую с Тандерлейном! Слышите?
Она пыталась казаться жесткой, но паника на ее лице была ясней неоновой вывески.
Тандерлейн встал и недовольно взглянул на кобылу.
— Знаешь, я так и обидеться могу, — проворчал он.
Дэш проигнорировала его. Она резко повернулась и зыркнула на Скуталу, заставив кобылку съежиться от неожиданности.
— Ты! Ты почему за нами шпионила? Пытаешься застукать меня за чем-то странным? Опять за "Болтунью" взялась?
— Дэш, прекрати, ты пугаешь ребенка, — сказал Тандерлейн. — Да и что тут странного? Мы просто танцевали!
— Эй, я не хочу, чтобы она разболтала своим дружбанам, что видела, как я занимаюсь чем-то столь же слабым, сопливым и… и девчачьим, как танцы...
— Ах, значит, я "слабый и сопливый" из-за того, что хочу медленно потанцевать? — Тандерлейн закатил глаза. — Девка, да у тебя проблемы. У тебя в голове тараканов больше, чем в мусоропроводе... оп, вот она и убежала.
Раздался цокот крошечных копыт и хлопок двери.
— Малая, подожди, вернись! Вот блин… — Дэш двинулась было за ней, но остановилась и повернулась. — ...Что значит, "у меня проблемы"?
Тандерлейн фыркнул.
— О нет, я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я веду себя, как девчонка, — изобразил он её. — Может, ты не заметила, сеструха, но ты девчонка и есть. И если честно, мне поднадоело проводить ночь с девушкой, которая относится к женственности, как к какой-то заразе.
Тандерлейн рысью побежал к двери.
— Забудь. У тебя по плану работа. Иди, разберись со своей маленькой поклонницей.
Он распахнул дверь и вышел, затем снова просунул голову внутрь.
— Можешь отыскать меня, когда решишь, что тебе не стыдно быть женщиной. А до тех пор... как хочешь.
Дверь закрылась за ним с глухим хлопком.
— Хмф, — фыркнула Дэш, сдувая прядь гривы с лица. — ...Ну, а ты — гад. Вот так вот.
Ну его. Сейчас нужно найти Скуталу... Пегаска тихо выбралась из комнаты, захлопнув за собой дверь, и пошла в обязательно другую сторону от Тандерлейна.
Дэш не сразу нашла Скуталу. После получаса беспорядочных метаний туда-сюда и поспрашивав пони, не видели ли они оранжево-лиловую кобылку, "одетую в костюм ниндзя или типа того", она прибегла к болезненному процессу — сесть и попытаться всё обдумать. Ей пришло в голову, что всякий раз, когда она чувствовала себя подавленной, она всегда пыталась подняться повыше — на более высокое облако, или на более высокий насест, или просто на большую высоту. Наверно, это у пегасов в крови. Если так, то Скуталу, скорее всего, именно так и поступила.
После этого поиск закончился быстро. Она нашла кобылку на вершине самого высокого минарета в замке, сидящей на зубцах стены и смотрящей вниз на сельскую местность со всей грустью, на которую только способен жеребенок. Дэш подошла поближе и села рядом, стараясь не напугать ее.
— Привет, — тихо сказала она.
Подбородок Скуталу покоился на ее передних копытах. Она быстро взглянула на Дэш, а затем снова стала смотреть в темноту.
Даш неловко откашлялась.
— Ты прости, что накричала на тебя, — начала она. — Я просто немного испугалась.
Скуталу что-то пробормотала и замерла.
— Ты не думай, я на тебя не злюсь, — продолжила Дэш. — Просто... просто я очень нервничаю из-за таких вещей. Ну, знаешь. Танцы, переодевашки и всё такое.
— Я думала, ты их ненавидишь, — прямо заявила Скуталу. Ее глаза не покидали горизонт.
— Ну да, я…
Дэш надула щеки и выдохнула. Нет, так не получится. Пришло время поговорить начистоту.
— Нуууу, может быть, они мне немного нравятся, — она изобразила копытами расстояние в дюйм. — Саааамую капельку. Или, по крайней мере, я хотела попробовать. Совсем немножко. — Пегаска посмотрела на небо. — Знаешь, танцевать, наряжаться и... быть... красивой.
Рейнбоу слегка покраснела, вспомнив, как загорелось лицо Тандерлейна, когда он впервые увидел ее разодетой.
Это было... мило. Очень мило.
— Ты говорила, что всё это по-девчачьи, — обвиняющим тоном заявила Скуталу.
— Ну да, это так, — ответила Рейнбоу Дэш. И слегка улыбнулась. — Но, думаю, Тандерлейн в некотором роде прав — мы действительно девочки. Если захотим, то можем по-девчоночьи себя вести. — Рейнбоу слегка толкнула Скуталу локтем, ухмыляясь.
Затем она посерьезнела.
— Это... короче, я повела себя так, потому что нервничала. Я не привыкла, чтобы меня видели такой — для меня это всё еще в новинку, — Рейнбоу подняла копыто. — Я просто не хочу, чтобы ты думала... ну знаешь... что это ненормально, или странно, или что-то в этом роде…
Блин, они забрели на странную территорию. Скуталу её хоть понимала?
Последовало долгое молчание. Рейнбоу Дэш лениво постукивала копытами по зубчатому краю, рискуя своим копытокюром (и то, что она его не испортила, было чудом).
— Я люблю танцевать, — внезапно выпалила Скуталу.
— Ась?
— Я люблю танцевать, — повторила Скуталу так, будто это признание из нее выдавили.
— Ну да, я видела, как ты там чуть пол не порвала...
— Я имею ввиду не только крутые танцы, — Скуталу потерла передние ноги друг о друга, явно пытаясь подобрать слова. — Я имею ввиду... балет. И бальные танцы. И современные танцы. И красивые народные танцы... — она пожала плечами и посмотрела вниз. — Думаю, все не крутые.
— Кто сказал, что они не крутые? — спросила Дэш.
— ТЫ, кто же еще!
Дэш закусила губу.
— Унгх...
Она наверняка сказала нечто подобное, да?
— Послушай, только потому, что я что-то там сказала...
— Но я и спорт тоже люблю! — сказала Скуталу, даже не глядя на Дэш, и махнула копытами в пространство. — Мне нравится выполнять трюки на скутере, лазать по стенам, прыгать с тарзанки, кататься на санях, заниматься гимнастикой и… — Она разочарованно замолчала. — Почему я должна выбирать?
Дэш начала сбиваться с толку.
— Выбирать?
— Для моей кьютимарки! — нетерпеливо объяснила Скуталу. — Если я получу кьютимарку, то это всё. Навсегда. Я больше не смогу заниматься всеми этими вещами. Я застряну.
Скуталу неловко поерзала.
— Ну... а что ты хочешь? — спросила Рейнбоу Дэш.
— Я хочу быть, как ты! — воскликнула Скуталу. — Я хочу быть храброй, смелой, спортивной и супер крутой! — Она посмотрела вниз. — Но теперь я нахожу все эти другие вещи... эти тупые, сопливые, девчачьи вещи. Например, танцы... и они мне тоже нравятся. — Ее подбородок уперся между копыт. — Я хочу быть похожей на тебя. Но если я такая же, как ты, то никогда не смогу заниматься этими вещами. Но если я займусь другими вещами, не связанными с Дэш, я никогда не смогу быть крутой, как ты.
И тут Рейнбоу Дэш начала наконец догадываться.
— Блин, мелкая, — наконец сказала она. — я так с тобой облажалась.
— Ась? — Скуталу подняла голову и посмотрела на пегаску, нахмурив брови.
— Малая, кто тебе сказал, что ты должна полностью походить на меня? — спросила Дэш. — И какой дурак сказал тебе, что тебе нельзя любить то, что не люблю я?
— Ннникакой, — призналась Скуталу, опустив глаза. — Но…
— Да и кому захочется быть копией? Занимайся своим делом, хочешь — будь крутой летчицей, как я, или танцором, или книжным червем, как Твайлайт, или... не знаю, пчеловодом. Это не важно.
— Но... я всё равно хочу быть похожей на тебя, — приглушенным голосом сказала Скуталу. — Я не могу делать и то и другое.
— Кто сказал? — усмехнулась Дэш. — Да ладно, то, что у тебя есть кьютимарка, не значит, что ты должна делать что-то одно.
Увидев скептическое выражение лица Скуталу, Рейнбоу попыталась объяснить.
— Ну сама подумай. Разве Эпплджек только яблоки выращивает?
— В общем-то да, — сухо ответила Скуталу.
Рэйнбоу Дэш весело фыркнула.
— Нет, она много чего делает. Она атлет, она печет, и помогает Рэрити и Твайлайт. А Твайлайт ведь не только волшебством занимается, верно? Она любит книги, проводит эксперименты, и управляет Зимней Уборкой. А Пинки Пай? Ее талант — вечеринки, но... блин. Она играет на десяти музыкальных инструментах и устраивает розыгрыши... — Почти сразу же вдали послышалась вспышка камеры и звук срабатывающей ловушки, за которым последовал вопль испуганного пони. — Хех. А еще она печет, и выращивает домашнего аллигатора, и... короче, я могла бы весь день перечислять всё, что делает Пинки Пай. — Рейнбоу ткнула Скуталу в плечо. — То, что ты получила кьютимарку, не значит, что ты лишь что-то одно.
Скуталу заморгала, потеряв дар речи.
— Дэш? — наконец сказала она. — Если я... Если я получу кьютимарку в чем-то девчачьем... ты ведь все равно будешь думать, что я крутая?
Дэш потрепала её по гриве.
— Эй, всегда. Какую бы ты кьютимарку ни получила, ты её сделаешь крутой, — тут она помолчала. — Послушай, мне очень жаль, если ты не так поняла. Я имею ввиду, я знаю, что я не такая же гламурненькая, как Рэрити или Флаттершай, но в этом нет ничего плохого...
— Да дело не в тебе, — ответила Скуталу. Ее лоб наморщился. — Я просто волнуюсь, что в конечном итоге стану моей кузиной.
— А что с ней?
Скуталу закатила глаза к небу.
— Она недавно получила свою кьютимарку. И причем такую гламурненькую, розовые сердечки, кружевные оборочки и всякая всячина. И с тех пор, как она получила её, она... вся такая ДЕВЧОНКА.
— Прямо как Рэрити?
— Хуже. Она как Рэрити раз в сто. Она только и говорит, что… — Скуталу встала на дыбы, положила переднее копыто на бедро, а другим помахала перед собой. — Макияж, и парни, и духи, и волосы, и платья с рюшами, и макияяяяяяж, и "Фу, а ты слышал, она сказала, что он сказал то, он сказал, что она сказала сё, бла-бла-бла, бе-бе-бе… — кобылка высунула язык и изобразила, что сует копыто в горло.
Дэш чуть не сползла со стены от смеха.
— Не волнуйся, малая, — наконец сказала она, вытирая глаза. — Я не думаю, что причиной тому её кьютимарка. Это просто то, через что проходят многие кобылы, когда достигают определенного возраста.
— Но ты ведь не проходила? — с сомнением спросила Скуталу.
— …Больше, чем ты думаешь, — с усмешкой ответила Дэш. — Но я ведь выжила. И ты тоже выживешь. И кстати, все те вещи, которые тебе нравятся — у них больше общего, чем ты думаешь.
— Правда? — полюбопытствовала Скуталу.
— Да. Каскадерство, и серфинг, и гимнастика, и скалолазание… это всё физические вещи. Атлетика… сечешь? Танцоры тоже спортсмены.
— Правда? — повторила Скуталу.
— Конечно. Разве ты не видела, как эти балетные пони прыгают и поднимают друг друга в воздух? Нужно быть в хорошей форме, чтобы быть танцором...
— Ха. Да, действительно.
— …так что, может быть, всё, что тебе нравится, связано вместе.
— Да. Может, я буду заниматься всем этим! — Скуталу прокрутила эту идею в голове. — ...как бы только выглядела такая кьютимарка?
Дэш фыркнула со смеху.
— ВСЕ кьютимарки. В конечном итоге ты станешь похожа на колесницу НАГСК (2), — Скуталу хихикнула. — О, и не беспокойся насчет сопливо-девчачьих вещей. Не все они плохие.
— Тогда почему ты психанула, когда я застала тебя с Тандерлейном? — поинтересовалась Скуталу.
Улыбка Дэш стала задумчивой.
— Знаешь что? Хороший вопрос. Думаю, я пойду найду его и выясню… — она повернулась, чтобы вернуться в башню. — И Скут?
— Да?
— Не бойся пробовать все. Даже "не крутые" вещи. Хорошо? — Скуталу кивнула. Дэш усмехнулась. — Знаешь, мелкая, у меня такое чувство, что независимо от того, какую кьютимарку ты получишь, ты всегда будешь следовать за своей звездой.
И с этими словами она спустилась по лестнице.
Некоторое время Скуталу сидела там, улыбаясь звездам. Она почувствовала легкость внутри, как будто тяжелая свинцовая гиря целую вечность сидела у нее в животе и её наконец-то вынули. На радостях она встала на задние копыта и сделала пируэт. Один, два, три раза.
Я могу делать всё, что хочу.
Я могу попробовать всё на свете.
Я могу быть тем, кем захочу.
Я могу быть всем, чем захочу.
И я буду!
Просто потому, что могу.
На ее бедре замерцал свет, и пегасочку охватило ощущение, будто ледяная вода стекает по ее коже. Она вскрикнула и упала на четвереньки. Пораженная пони потянула комбинезон, обнажая в одной из дыр бок...
Вот и она. Фиолетовая полоса, изгибающаяся вверх по бедру, увенчанная белой пятиконечной звездой...
И в течение следующих пяти минут на самой высокой башне Замка Луны бушевал победный танец одной пони.
1) Рейтинг ЖВВ, т. е. Жеребятам Вход Воспрещен.
2) Национальная Ассоциация гонок серийных колесниц.