Аликорноволомка

Глава 1

В Понивилле был прямо-таки необычный день.

У Никс появилось ощущение, что что-то не так с первой минуты её пробуждения. Ну, завтрак был нормальным, а ее мать явно была в очень хорошем настроении и пела про себя, пока суетилась и готовилась к новому дню.

— Доброе утро, соня! — сказала она, когда Никс вошла в кухню. — Сегодня на завтрак вафли, кушай, детка!

И она поставила перед Никс тарелку вкуснотищи с сиропом. Затем Твайлайт вернулась к тому, что делала — кажется, она пыталась одновременно следить за плитой, составлять свой ежедневный контрольный список, и смотреть, как что-то бурлит в мензурке.

Никс усмехнулась и откусила большой кусок вафли. Она была счастлива видеть Твайлайт счастливой.

Вот только в последнее время счастливые моменты, похожие на этот, заставляли Никс испытывать странный приступ грусти. Мысль, которая постоянно возникала у нее в голове, как бы часто она ни пыталась ее забыть. Увидев, как Твайлайт бегает туда-сюда и напевает, она снова почувствовала, как эта дурацкая мысль вторгается в её сознание. И снова Никс с презрением отогнала её. Сегодня хороший день, она не должна тратить его на подобные вещи.

Тем не менее... ее не покидало что-то еще. По какой-то причине она никак не могла понять, что.

Когда ее тарелка опустела, Никс схватила седельные сумки и выскочила за дверь. Она остановилась, чтобы попрощаться с мамой, а затем отправилась в школу. Она была уже на полпути к школе, когда к ней вернулось то самое ноющее чувство, чувство, что что-то пошло, ну, не так. Может, это как-то связано с тем, что пошел снег...

Снег?

Никс удивленно огляделась. Действительно, в одном квартале шел снег. В другом квартале было солнечно. В третьем шел дождь. Она посмотрела на небо и обнаружила, что облака расположены в шахматном порядке аж до самого горизонта. Это Рейнбоу Дэш так развлекается, что ли? Никс так не думала. По крайней мере, она надеялась, что это не так — все пони вокруг неё явно злились.

Облака перетасовались, и Никс оказалась под сильным ливнем. Она взвизгнула и дала стрекача. Нет смысла оставаться снаружи дольше, чем нужно.

Когда она пришла в школу, там тоже дела пошли полным ходом. Жеребчики и кобылки взахлеб рассказывали о странных происшествиях по всему городу. Вот только ни одна из историй не имела смысла. Флаттершай явно бегала по "Сахарному Уголку", пытаясь шутить, в то время как в... коттедже Рейнбоу Дэш происходил какой-то бунт животных? Но разве Дэш живет не в облачном поместье, которое парит над городом? А Эпплджек устроила полнейшую неразбериху в бутике "Карусель", развешивая в витринах платья, похожие на мешковины. А Эпплблум рвала и метала, потому что Пинки Пай никак не могла собрать урожай...

Никс потерла заболевшую голову. Она что, упала посреди ночи в волшебную кроличью нору?

На этот день мисс Черили запланировала особое мероприятие. К ним в гости пришли несколько пони из дома престарелых и рассказывали жеребятам истории о том, когда они были молоды, а Понивилль только-только основали. Как же было захватывающе слушать, как они рассказывают о вещах, которые происходили много лет назад своими тихими, дрожащими голосами.

Но в то же время было... больно.

Никс не знала, что с ней не так. Хотя нет, ложь. Она знала, что с ней не так. Эта мучительная мысль, которую она так ненавидела. В большинстве случаев она полностью забывала о ней. Сегодня, однако, казалось, что всё напоминает ей о ней, перетаскивая её на передний план сознания.

За обедом ей удалось полностью выбросить её из головы. Она достала бутерброд с нарциссами и термос с сельдереевым супом, ее любимое блюдо. Все ее друзья — Метконосцы, Свити Белль, Скуталу, Эпплблум, Твист — сидели вместе с ней за столом для пикника, ели свои обеды и рассказывали анекдоты и истории. Все было хорошо.

Ну. В основном. Погода по-прежнему была до ужаса ненастной. Ну, хотя бы квадрат неба над школой был чистым. И все же Никс подумала, что ей стало лучше.

Остальные болтали о старых пони, которые их навестили этим утром.

— Мне понравились истории мистера Уоттла, — сказала Свити Белль. — Я и не знала, что там, где стоит "Сахарный Уголок", раньше был магазин булавок и пуговиц.

— Меня больше интересовали его истории о патрулировании границы Грифонии, когда он был стражником, — сказала Скуталу. — Ух ты. А сейчас он наверняка ни шлем, ни меч подобрать не сможет...

— Ага, даже странно думать, шо он когда-то был молодым, большим и сильным, как Биг Макинтош, — размышляла Эпплблум. — Теперь он такой старый, морщинистый и усталый...

— А мы все однажды станем такими — мне так мама говорит, — сказала Скуталу.

— Можешь себе представить? — усмехнулась Эпплблум. — Старые и морщинистые, как Бабуля Смит, все время спим...

— Ага, — засмеялась Свити Белль. Она сгорбилась, изображая из себя старую кобылу. — "Эй, спиногрызы паршивые, куда вы мою качалку дели, я спать хочу!"

— Эх, Эпплджек первой всех обгонит, — сказала Эпплблум. — Она и так ворчунья. А когда она состарится вместе со своими друзьями, то будет злее бешеной собаки...

— Рейнбоу Дэш и старая? Никогда, — заявила Скуталу.

— Только Рэрити не говори. А то она так психанет, — хихикнула Свити Белль. — Эй, Никс, как ты думаешь… Никс? Никс, что случилось?

Никс молчала. Она все еще стоически жевала бутерброд с нарциссами. Но на вкус он был как дерево. У неё из глаз и по щекам катились жирные слезы, пропитывая хлеб. Она с трудом проглотила кусок и отложила недоеденный бутерброд.

— Ничего, — сказала она. — Ничего такого...

Она встала и поскорее сбежала, прежде чем друзья успели догнать её.

Она нашла Черили у двери школы, наблюдавшей за детской площадкой.

— Мисс Черили? Я плохо себя чувствую. Можно я пойду домой?

Черили обеспокоенно посмотрела на нее.

— Ты уверена, Никс? — Никс кивнула. Черили посмотрела на её залитое слезами лицо и смягчилась. — Хорошо. Иди домой. Сама доберешься? — Никс снова кивнула. — Ладно, тогда иди. Я попрошу одну из девочек принести тебе домашнее задание. Хорошо?

Никс согласилась. Ей уже было все равно. Она развернулась и отправилась в долгий путь домой.

Когда она вернулась домой, то никого там не застала. Никс направилась прямо к себе комнату, залезла в кровать и наконец расплакалась. Здесь, в своей комнате, она наконец позволила себе подумать эту ужасную мысль, которую, как бы она ни старалась, не могла отогнать:

Они все умрут.

Все. Все ее друзья и близкие... ее бабушка и дедушка, ее родители, ее "тетушки", ее друзья... они состарятся, заболеют и, наконец, умрут. Даже Спайк. Драконы живут тысячи лет, но однажды даже Спайк состарится и умрет.

А Никс — нет. Она аликорн, а аликорны бессмертны. Это означало, что она будет жить вечно... и смотреть, как умирают все ее друзья.

Однажды она увидит смерть Твайлайт.

Эта мысль чуть не остановила ее сердце. Она не могла этого вынести. Это было невыносимо.

Она это уже давно знала. Бывали ночи, когда она просила чуть ли не у каждой звезды на небе исполнить её желание и хоть как-то это изменить, но даже она знала, что желания — это всего лишь желания. Со временем она перестала желать. Она попросту потеряла надежду.

На пропитанную слезами подушку рядом с ее головой опустилось что-то легкое, пушистое и теплое. Воркующий Пиви уткнулся клювиком в ее мокрую щеку. Никс нежно почти обняла птенца феникса передними ногами.

— По крайней мере, ты будешь здесь, — грустно сказала она. Пиви чирикнул и коснулся её щеки кончиком крыла. По крайней мере, это хоть что-то. Измученная рыданиями, она задремала.

Она почти сразу проснулась от огромной вспышки света. Никс подскочила на постели, даже когда свет, освещающий дверной проем, погас, и протерла липкие глаза. Она выглянула в окно: к ее удивлению, солнце уже село. Она слышала внизу голоса, кричащие в панике... Что здесь делали мамины друзья?

И почему они кричали ее имя?

Внезапно Никс охватило ужасное предчувствие. Она выскочила из кровати и поскакала вниз по лестнице. Все друзья Твайлайт были здесь, в своих Элементах, и с ужасом смотрели на черный ожог в форме шестиконечной звезды на полу.

Они повернулись, когда услышали, как она спускается. Когда они её увидели, от их взглядов сердце Никс похолодело. Флаттершай заговорила первой:

— О, Никс...!

Никс этого хватило, чтобы сложить два плюс два. Она чуть не свалилась с последней ступеньки и рванула к ожогу на полу.

— МАМА!! НЕТ!! — она поскребла черное пятно копытами, словно хотела стереть пятно и найти свою мать, спрятавшуюся за ним.

Послышался шум и началась суматоха, и внезапно остальные прижались к ней. Комната закружилась...

— Никс? Никс! Проснись, дитя.

Её разбудил на удивление тихий голос Луны. Никс проснулась и оказалась между передних копыт Луны.

— МАМА! — закричала она.

— Легче, легче, малютка. Твоя мама в порядке, — сказала Принцесса Ночи, поднимая ее.

Никс вскочила на копыта с колотящимся сердцем.

— Что случилось?? — спросила она, поворачиваясь к Луне.

В глазах принцессы Луны сияла такая радость, что у Никс перехватило дыхание от недоумения.

— Нечто чудесное, — ответила Луна с улыбкой. — Быстрее, беги на улицу, не то пропустишь! — Она нетерпеливо подтолкнула Никс.

Никс не пришлось подталкивать дважды. Она выскочила через открытую входную дверь.

Она присоединилась к Спайку, Пиви и Носителям как раз вовремя, чтобы увидеть, как со звездного неба спускается бледно-лиловый светящийся шар. Он осел на землю посреди изумленных пони, светясь нежно, как перышко. Он исчез, затем мигнул, открыв пони, стоящую на коленях...

— Мама! — Никс двинулась вперед, но замерла в мучительной неуверенности. Она смотрела, как Твайлайт поднялась на ноги и подняла голову... и расправила свои прекрасные крылья.

Не может быть...

Твайлайт открыла глаза и перевела дыхание.

— Ого, — сказала она, слегка пошатываясь.

Ее друзья столпились вокруг нее, радостно крича. Но мгновение спустя им пришлось уступить дорогу крошечной четвероногой ракете. Никс с бешеной скоростью врезалась в мать, сбив ту с ног.

— Ай! — Твайлайт ударилась о землю и опять распахнула крылья.

— Да, да, да, да, ДА! — завизжала Никс, обвив передними ногами шею Твайлайт в душащих объятиях, а по ее лицу катились слезы — на этот раз чистой радости. — Мое желание сбылось! Да, да, да, да, ДА!!

Принцесса Селестия приземлилась на улицу, когда ее сестра вышла из библиотеки. Она с забавой наблюдала, как обрадованная маленькая кобылка обнимала свою недавно вознесшуюся мать.

— Может, сообщим им, что мы здесь? — спросила она.

Луна засмеялась, и её глаза сверкнули.

— Дадим им минутку...

— Да, да, да, ДА!

Да, в Понивилле действительно был прямо-таки необычный день. Но с другой стороны, это лучшее место в Эквестрии, чтобы иметь таковой.

Глава 2

— Что значит "теперь ты принцесса"?

— Именно это я и имею ввиду: "Теперь ты принцесса, Твайлайт", — повторила Селестия. — Титул, тиара, королевская власть, вся королевская конница и вся королевская рать. Ты... теперь... принцесса... земель... Эквестрийских. — При каждом слове она тыкала бывшую ученицу в нос.

Ей пришлось повторить погромче. Перевозбужденная Никс практически отскакивала от стен библиотеки, крича "да, да, да" и рикошетируя повсюду.

— Но на каком... ох, да чтоб тебя. Спайк, отведи Никс куда-нибудь, а? Отведи ее в "Сахарный Уголок", отпразднуйте. Нам надо поговорить! — Твайлайт всучила несколько битов в когти Спайка и подтолкнула его к последнему приблизительному местонахождению разбушевавшейся кобылки.

Спайк явно недоумевал.

— Но сейчас же ночь!

Твайлайт хотела врезать себе по лицу, но тут вмешалась Пинки Пай.

— Без проблемашек! Я просто открою кухню, и Никси поможет мне испечь торт "Поздравляю с тем, что ты стала аликорном и принцессой в одну ночь!" — Тут она задумалась. — Надо испечь гигантский листовой торт. Сколько букв придется написать глазурью...

— Прекрасно, отлично, хорошо, чудесно, — выпалила Твайлайт, выталкивая Никс, Пинки и Спайка за дверь. — Развлекайтесь! — Она закрыла за ними дверь не с хлопком, но была близка к нему. — Теперь... — Она повернулась к принцессам (другим принцессам? Так, что ли?) и поняла, что остальные ее друзья все еще сидят в библиотеке и глядят на нее. Точно. Комната казалась переполненной... Твайлайт врезала себе по лицу.

— Нас прогнать даж не пытайся, Твай, — сказала Эпплджек, подмигнув. — Мы останемся здесь.

— Да, и тебе бы все равно нам пересказывать пришлось, — заметила Рейнбоу Дэш со своего насеста на отдельно стоящей книжной полке. Твайлайт вздохнула — они были правы. Но, по крайней мере, миссия выполнена: наличие в комнате и радостной кобылки, и свободно разгуливающей Пинки Пай сделало бы нормальный разговор невозможным. Она вздохнула и снова села на подушку перед Селестией и Луной.

— Итак, как я уже говорила... Вы сказали, что я принцесса, принцесса. Эм.

— С этого момента зови меня просто Селестией, Твайлайт, — ответила с улыбкой Селестия. — А иначе ты очень быстро устанешь.

— Х-хорошо. В общем... я теперь принцесса?

— Да, — кивнули Селестия и Луна.

Сестры были существами возрастом в несколько тысяч лет, и насмотрелись они и наслушались практически всего на свете. Так что то, что следующий вопрос Твайлайт их удивил, что-то да значит.

— На каком основании?

Селестия и Луна моргнули, затем посмотрели друг на друга. Потом снова моргнули.

— Ты теперь аликорн, Твайлайт, — сказала как бы между прочим Луна. — Ты вознеслась. Таков естественный порядок вещей.

Твайлайт уставилась на них.

— Стоп. Что? Просто потому, что я отрастила вот это, — она взмахнула новыми крыльями, — я внезапно получила право управлять страной? И всё?

— Не всякий пони достоин восхождения, Твайлайт, — сказала Луна с укором. — Такие, как ты, обязаны занять трон...

— Раз так, то почему Вы сделали аликорном именно меня? — спросила Твайлайт, взволнованно поднимаясь на ноги.

Селестия усмехнулась.

— Твайлайт, думаю, ты неправильно поняла, что произошло, — сказала она. — Я не делала тебя аликорном.

— Что Вы имеете ввиду? Я закончила заклинание Старсвирла, меня переместили в то звездно-облачно-космическое измерение, где Вы сказали мне, что гордитесь мной, а затем преобразовали меня для… что. Нет?

Она умолкла, когда Селестия покачала головой.

— Вы меня не преобразовывали? — нерешительно спросила Твайлайт. Селестия покачала головой.

— Это... было что-то другое? — догадалась Твайлайт. Селестия кивнула.

— Я думала, это сделали Элементы, — сказала Флаттершай, указывая на все еще видный на полу след от ожога.

— А я вот знала, что Твайлайт когда-нибудь станет аликорном, — сказала Дэш. На скептические взгляды она возразила: — Да, знала! Ладно вам, она была супер-пупер волшебной еще до того, как стала аликорном. И история её кьютимарки — вау! Я думала, что она типа, ну, не знаю, гусеница аликорна или что-то в этом роде, — закончила она, пожав плечами.

— На самом деле, почти всё из перечисленного правда, — призналась Селестия. — Видите ли, некоторые очень редкие пони рождаются с... назовем это потенциалом стать аликорном. Если всё проходит хорошо, то когда они достигают определенной точки в своем развитии, они "возносятся" в то измерение, которое ты испытала, Твайлайт, и там завершают свою метаморфозу. То же самое случилось с Кейденс вскоре после ее рождения — вы бы видели, как сильно испугалась её мать.

— Вот было бы интересно, если б сие произошло до ее рождения, — съязвила Луна.

— В самом деле, — сказала Селестия, посмеявшись. — Бедная мама. Она так и не дала нам забыть, помнишь?

— Во всяком случае, существуют определенные вещи, которые могут помочь развивающемуся аликорну. И которые необходимы по другим причинам. Такие вещи, как раннее обучение магии. Или воздействие определенных мощных магических артефактов...

— Таких, как Элементы, — сказала Рэрити, сверкнув глазами.

Селестия кивнула.

— Мы даже считаем, что одна из функций Элементов заключалась в том, чтобы действовать как инструменты для восхождения аликорнов, — сказала она. — В конце концов, наиболее частым эффектом их силы является, можно сказать, восстановление истинной природы той или иной вещи. Как бы возвращение ее в гармонию с самой собой.

— Как когда они превратили Найтмер Мун обратно в принцессу Луну, — сказала Твайлайт в порыве озарения. — Или восстановили Понивилль после того, как Дискорд всё испортил.

— Совершенно верно, — сказала Селестия с улыбкой. — Последнее заклинание Старсвирла Бородатого должно было активировать этот преобразующий атрибут в… эм, более контролируемых и благоприятных обстоятельствах. — Она быстро осмотрела других носителей, слегка нахмурившись. — Хотя мы ожидали... — Она постучала копытом по подбородку.

— Чего, принцесса?

— ...Да ничего, — ответила Селестия. — Тебе не о чем беспокоиться. Мы ожидали кое-чего еще, но, видимо, время пока еще не пришло. — Она снова посмотрела на Твайлайт и улыбнулась. — Всему свое время. На чем я остановилась? Ах да. Причина, по которой ты увидела меня в том эфирном плане, Твайлайт, заключается в том, что мы — и теперь ты — связаны с ним. Мы можем перемещаться туда, когда захотим, мы также можем чувствовать, когда в то измерение кто-то вознесся. Я почувствовала магическое извержение, когда ты прибыла туда — кстати, ты произвела тот еще фурор... — Твайлайт покраснела. — Я сразу же отправилась туда, чтобы, ну, понаблюдать за финальной фазой твоей трансформации. Я боялась, что ты запаникуешь и навредишь себе. А также для того, чтобы дать тебе последний толчок к завершению трансформации. — Она подмигнула. — Это очень похоже на рождение жеребенка. Оно может произойти само по себе, но все же лучше иметь рядом акушерку.

— Но это всё еще не объясняет, почему я должна быть принцессой, — сказала Твайлайт. Она начала немного раздражаться.

— Мы ведь уже сказали, — ответила несколько сердито Луна. — Ты аликорн, а аликорны правят!

— Это еще ничего не значит… — горячо возразила Твайлайт.

Селестия помахала копытом между двумя зыркающими аликорнами.

— Пожалуйста, Твайлайт, успокойся, — попросила она успокаивающим тоном, пытаясь сохранить мир. — Моя сестра просто плохо объясняет.

Твайлайт слегка надулась, но снова легла.

— Я слушаю, — сказала она.

— Твайлайт, аликорны безмерно могущественны. При прочих равных условиях, на порядок сильнее самого сильного единорога. А так же быстрее в полете любого пегаса, и сильнее любого земного пони. Ты помнишь старую поговорку Кловер Премудрой о силе?

— Сила накапливает силу в себе, — произнесла Твайлайт. — О чем Вы говорите?

— Я говорю, что неважно, хочет аликорн быть могущественным правителем или лидером или нет, он в конечном итоге им станет, — устало сказала Селестия. — Пони будут подчиняться нам. Они будут просить нас о помощи в больших и малых делах. Они будут уважать нас и смотреть на нас как на примеры, рассматривать нас как образцы совершенства, независимо от того, являемся ли мы таковыми. Одарят нас силой и властью. Будут делать что-то от нашего имени, потому что думают, что мы этого хотим. Из любви ли, из уважения или из страха ли, пони последуют за нами просто потому, что мы такие могущественные. Даже если мы тебя не коронуем, пони всё равно возложат корону на твою голову. Хуже того, некоторые пони попытаются использовать тебя как средство власти — чтобы устроить войну, раскол или даже переворот. Или даже начать культ... — Селестия и Луна обе вздрогнули, когда древние воспоминания промелькнули в их головах. — Гораздо лучше сделать тебя принцессой сразу после вознесения и контролировать процесс, чем бросить все эти нерешенные вопросы на произвол судьбы.

— Вы же поклялись Никс и мне, что мы не окажемся в это втянуты, — сказала Твайлайт Спаркл голосом, полным чувства предательства. — Что убережете нас от политики и интриг... что позволите выбрать собственный курс и собственную жизнь...

Добрый, терпеливый и печальный тон Селестии не изменился.

— А сейчас я тебе говорю, что твое вознесение всё изменило, — сказала она. — Мне и так было трудно уберечь тебя от махинаций двора, когда ты была просто моей верной ученицей. Это стало чудовищно сложно, когда появилась Никс. Теперь же это попросту невозможно.

— А что, если она спрячется? — подала голос Рэрити. — Сбежит на какой-нибудь отдаленный остров или… о, мы не хотим, чтобы ты уехала, дорогая, мы же тогда будем ужасно скучать по тебе и Никс… — сказала она Твайлайт, — Но если бы дело до того дошло, если бы она стала жить в уединении, подальше от всех… что? Что смешного? — Когда она произнесла слова "жить в уединении", Селестия и Луна переглянулись и разразились истерическим хохотом.

— Прости, прости, — сказала Селестия, вытирая глаза путовым суставом. — Но когда ты сказала... — она дико хихикнула, наконец подавив смех.

— Я знаю, что это несколько мелодраматично... — обиженно начала Рэрити.

— Дело не в этом, дорогая. Как думаете, как появился Кантерлот? — объяснила Селестия, увидев озадаченное моргание Рэрити. — После того, как мою сестру изгнали на Луну, мне было очень плохо. Я ушла. Однажды я улетела, нашла самую высокую гору, построила на вершине маленькую хижину и поселилась там, чтобы поднимать солнце и луну в тишине и покое. А в течение недели пегасы построили вокруг пика облачный дворец для меня. В течение двух недель земнопони и единороги-каменщики заложили фундамент... — Она вздохнула и закатила глаза. — К тому времени я попросту сдалась.

— Сие было ничто по сравнению с тем, когда мы впервые надели короны, — сказала Луна. — Или, скорее, когда нас заставили надеть короны.

— Правда? Пони заставили вас стать принцессами? — недоверчиво спросила Твайлайт.

— Правда, — ответила Луна. — Мы даже претендовать на корону не собирались. Но как только мы победили Дискорда, все три племени столпились у дверей нашего коттеджа, воспевая своих новых Королев...

— О Боже. Что же вы сделали? — спросила Флаттершай.

— Сбежали, аки пара ляганых трусих, — шутливо ответила Селестия. — …На двести-триста лет. Каждый раз, когда мы находили какое-нибудь новое тихое местечко, через десять лет пони шли в походы к нашей парадной двери, строили нам святыни, присягали на всю жизнь...

— Последней каплей стал Вечносвободный, — сказала Луна. — Мы, наконец, сбежали в самое сердце самого глубокого, самого темного, страшного и опасного леса на всей земле, кишащего монстрами. Мы наткнулись на пещеру Древа Гармонии и нашли там убежище. Мы запечатали пещеру и наложили заклинание глубочайшего сна на нас, и там, в той пещере, легли бок о бок и заснули на века, чтобы пони уже наверняка нас забыли.

— И? — поднажала Твайлайт. Она и девочки наклонились вперед, ловя каждое слово.

— И когда мы проснулись, то обнаружили, что они нашли нас и Дерево, и воздвигли замок прямо над нами, пока мы спали, — кисло ответила Луна.

— Вы бы слышали ругань Луны, когда мы проснулись и увидели дворец, — сказала Селестия. — По-моему, она тогда в один миг изобрела половину ненормативной лексики, которую пони используют сегодня. — Луна покраснела, но отрицать не стала.

— Так вы говорите... что выхода нет? — грустно спросила Твайлайт. Ее уши и крылья опустились и она стала похожа на воплощение уныния.

Улыбка Селестии стала сочувствующей.

— Боюсь, что нет, Твайлайт, — сказала она. — Пони по-любому захотят, чтобы ты стала принцессой.

— И что теперь? — спросила Твайлайт.

— Теперь? Коронация в Кантерлоте, — ответила Луна. — Затем несколько месяцев работы, и мы поставим тебя на место новой принцессы Эквестрии. Ты утвердишь свою королевскую власть и положение, сделаешь несколько выходов на публику и публичных заявлений, займешь свою нишу среди благородных семей и пэров, определишь свои королевские обязанности, сформируешь своё окружение, посетишь придворные тренировки... Уверена, Помп и Сёркумтенс (1) помогут с последним...

— И ты, конечно же, вернешься во дворец, — добавила Селестия. — На ближайшее будущее. Пока мы не сможем принять более подходящие меры...

Селестия и Луна заметили, что глаза Твайлайт становились все более остекленевшими с каждым добавлением к списку, и загадочно улыбнулись друг дружке. Луна передала сестре мысль через ментальную связь, которую они разделяли.

— Мне ее жаль, но... Как думаешь, сие сработает?

Маленькая улыбка Селестии стала чуть шире.

— О да, — она заметила, как у её бывшей ученицы слегка дергается глаз. — причем весьма эффектно.

1) Грозные мажордомы Луны. Один был единорогом, другой — пегасом. Но в остальном неотличимы друг от друга — даже их кьютимарки были идентичны. Что очень раздражало.

Глава 3

Настал вечер после коронации. На улицах провели множество парадов и вечеринок, праздников и гуляний. Но даже сейчас жители Кантерлота тусили, что есть мочи. В общем, та еще пирушка выдалась.

Твайлайт прокралась за дверь, следя, чтобы её королевское платье не порвалось, и огляделась, улыбаясь. Старая библиотечная башня — ее дом вдали от дома, когда она была еще студенткой. Она почти не изменилась с тех пор, как они со Спайком покинули её во время Праздника летнего солнца много лет назад.

Никс уже была там. Она пригласила всех Метконосцев (1) на огромную ночевку. Твайлайт видела, как они столпились на верхнем балконе, откуда через огромное окно открывался вид на город. Все сидели и смотрели фейерверк. Время от времени она слышала коллективное "ууу" или "аааа", когда взрывалась особенно яркая пиротехническая игрушка.

Твайлайт собиралась подняться наверх, чтобы проверить, как у них дела, когда заметила Никс, крадущуюся в темноте по лестнице к ней. Кобылка-аликорн подошла к матери и прижалась к ней.

— Как дела, милая? — прошептала Твайлайт.

Никс прошептала в ответ:

— Хорошо, наверно... — тут она посмотрела вниз, затем снова на мать. — Мама? Я очень рада, что ты теперь аликорн, но... мне всё равно немного страшно.

— Почему?

— Потому… — Никс придвинулась ближе. Снаружи хлопали и трещали фейерверки. — Потому, что ты теперь принцесса. Меня это тоже делает принцессой? Что, если нас заставят остаться здесь? Что, если нам больше никогда не позволят вернуться в Понивиль? — Ее голос стал немного напряженным, когда она принялась потихоньку себя накручивать. — Что, если тебя заставят править страной, как тетю Кейденс и дядю Шайни? Что, если нам придется уехать далеко-далеко? Что, если я им все еще не нравлюсь из-за Найтмер Мун, и они решат, что мне здесь не место? — Ее глаза расширились. — Я тут книгу прочитала, что, если дворяне прямо как в той книге, они хотят избавиться от сына принца, и тебя обманом заставят отправить меня в какую-нибудь ужасную школу-интернат…

— Никс...

— А там полно ужасных строгих учительниц, которые втайне ненавидят жеребят, и хулиганов-старшеклассников, которые мучают всех остальных жеребят и тайно держат школу в ежовых рукавицах…

— Никс...

— И я никогда не увижу тебя, потому что нас отпускают домой только на каникулы, а твой визирь тайно замышляет наше падение, потому что он злой, и никто никогда этого не замечает, даже если у него усы злодея и всё такое, и он подстраивает всё так, чтобы я застряла в школе, отбывая наказания и драя полы...

— Никс...

— И мне вместе с отважной посудомойкой придется спланировать побег, потому что школа находится на каком-то одиноком скалистом острове на морозном севере, окруженном ледяными морями, а злой визирь состоит в союзе с королевой Кризалис, или королем Сомброй, или кучкой дворян-предателей или каким-то злым культом, который замышляет похитить тебя или меня, а потом изгнать нас обеих на Луну и...

— Никс!

Никс, наконец, остановилась. Твайлайт чуть не рассмеялась, но сдержалась в последний момент, когда увидела умоляющие глаза Никс.

— Вспомни Всезнайку, — сказала себе Твайлайт. — Вспомни, что ты чувствовала, когда никто не воспринял твои волнения всерьёз.

— Ничего из этого не произойдет. Обещаю.

(- Неужели я в ее возрасте была такой же паникершей?)

Никс выглядела одновременно огорченной и раздраженной.

— Но нас уже похищали злые культы! Трижды! Каждую! — она помахала передними копытами. — С нами постоянно такое случается!

Теперь Твайлайт все-таки хохотнула и обняла дочь.

— Печально, но факт, — признала она. — Посмотрим правде в глаза, нам точно не суждено жить скучной жизнью.

Она нежно оттолкнула Никс и посмотрела на нее.

— Никс, врать не буду. Сейчас многое изменится, и я не знаю, что именно, — сказала Твайлайт. — Но я обещаю, мы всё преодолеем, вместе. И не будет никаких злых интернатов или визирей с усами злодея. — Твайлайт снова хохотнула, Никс слабо хохотнула вместе с ней. — Давай присоединимся к твоим друзьям, пока они не съели все зефирки в шоколаде. — Никс усмехнулась и побежала вперед.

Твайлайт смотрела, как ее дочь скачет вверх по лестнице. Какой бы эмоциональной ни была Никс, она очень быстро приходила в норму, даже когда их жизни были полностью перевернуты с ног на голову. Твайлайт оставалось лишь надеяться, что она сама окажется не менее стойкой. Она проглотила свои опасения и последовала за дочерью.

Следующее утро наступило рано. К ним пришли родители, братья и сестры Метконосцев, забрали еще спящих жеребят и, смеясь над их сонными выходками, увезли их домой.

Однако, когда последний из них ушел, утро значительно ускорилось. Когда Твайлайт собралась разбудить Спайка и Никс и позавтракать, дракончик проснулся от звонкой отрыжки.

— Уф, это было сильно, — пробормотал он, сидя в корзине. — Эй, Твай, тебе свиток. — Он бросил его ей с балкона.

Твайлайт выхватила его из воздуха своей магией.

— А, должно быть, от Селестии, — сказала она. — Интересно, что там такое.

Она сломала печать и бегло прошлась по содержимому.

Конечно же, письмо было от Селестии. И содержание вызвало у Твайлайт чуть ли не автоматическую реакцию на неожиданное — панику.

Дорогая Твайлайт,

Мне очень жаль, но вчера вечером я забыла упомянуть, что на сегодня запланировано несколько дел...

Через несколько коротких минут Твайлайт начала метаться туда-сюда, не сводя глаз со свитка, а Спайк, Совелий, Пиви и Никс носились вслед за ней.

— Да куда мы так торопимся-то? — спросила Никс, пытаясь не отставать, но вместо этого обнаружила, что нарезает круги по комнате, пока ее мать металась — а иногда и телепортировалась — туда-сюда.

— Извини, Никс, но я очень-очень-очень опаздываю! — затараторила Твайлайт, забегая в ванную и (безуспешно) пытаясь одновременно принять душ, причесать гриву и хвост, и почистить зубы — с предсказуемыми результатами. — Сегодня мой первый день в качестве принцессы в Кантерлоте, и мне абсолютно необходимо произвести хорошее впечатление. Принцесса Селестия хочет, чтобы я сидела с ней в Дневном Дворе, а потом у меня встреча с Министерством, а потом я должна посоветоваться с кем-нибудь насчет выбора моего личного персонала и договориться с Королевской гвардией о моей службе безопасности, а потом у меня встреча с несколькими важными дипломатами, а у меня даже контрольного списка на сегодня нет, и АААААААА!

Все остальные чуть не хлопнулись на пол.

— Что? Что? Что? — вскрикнул Спайк.

Твайлайт телепортировалась прямо перед Никс.

— ВЫ ОПАЗДЫВАЕТЕ В ШКОЛУ! — Твайлайт, стреляя магией во все стороны, схватила седельные сумки Никс и набила их случайными канцелярскими принадлежностями и парой книг с полок (2), раздобыла пакет с обедом (3), и попыталась расчесать гриву Никс и вымыть ей лицо (4). Эти же попытки были повторены и со Спайком, с аналогичными результатами (5).

— Ай! — воскликнул Спайк. — Твайлайт, мы...

— Знаю, Спайк, ты всё еще думаешь, что тебе не нужно ходить в школу, но мы это уже обсуждали с десяток раз, и у меня нет времени с тобой спорить, — выпалила Твайлайт. — О, конские яблоки, уже слишком поздно вызывать колесницу с пегасом, вы тогда опоздаете на уроки, давай, Совелий, возьми Пиви… НЕТ, СТОП, не выйдет, разве фениксы не территориальны? Филомине не понравится, что в замке есть еще один феникс, вам придется взять его с собой, покажете одноклассникам! — Птенца феникса выхватили из воздуха и бесцеремонно нахлобучили Спайку на голову. — Так, всем встать ближе друг к другу...

— Мама, подожди... — но Твайлайт уже зажгла рог. С яркой фиолетовой вспышкой они все исчезли...

И появились на крыльце школы в Понивилле. Спайк и Никс вытаращились во все глаза.

— Ого, ты телепортировала нас аж из Кантерлота? Ты никогда не… — начал было Спайк, но его прервала Твайлайт, сунувшая ему обеды.

— Всё, мне пора. Я пришлю колесницу, она заберет вас после школы. Люблю, пока! — и она исчезла в вспышке пурпурного света.

Твайлайт вновь появилась в башне обсерватории. По прибытии она заметила сразу несколько вещей:

— часы на стене показывали, что она перепутала заклинание телепортации на большие расстояния с одним из заклинаний времени Старсвирла (6), вызвала огромную транзитную задержку, и теперь отстала на полчаса до ухода;

— зеркало показывало, что после поспешного причесывания ее грива и хвост превратились в еще более лохматую шевелюру, чем первая попытка Рэрити сделать прическу принцессе Кейденс;

— из-за её раннего неистовства обсерватория теперь выглядела так, будто по ней прошелся торнадо;

— кто-то стучался в дверь и объявлял унылым голосом королевского стражника, что кто-то там просит разрешения войти;

— у нее в волосах застряла зефирка;

— документы на ее столе только что загорелись (7).

Крик, вода, вода, где вода? В вазе для цветов есть вода... упс, бдзынь, по крайней мере, пламя погасло, дым повсюду, пони все еще стучат, что-то кричат, агх, быстро, держи все под контролем, торнадо, дабы вымести мусор из комнаты, агх, перебор! Ладно, сойдет, тиара-тиара-тиара...

Наконец-то Твайлайт последним взрывом магии рванула тиару к себе, нацепила ее на голову и распахнула дверь.

— Да, чем могу помочь?

За дверью стояла пара очень обеспокоенных стражников, которые сопровождали квартет очень-очень обеспокоенных кобыл. Их взору предстало зрелище маниакально улыбающейся новейшей правительницы Эквестрии, с растрепанной гривой и зефиркой, прилипшей к уху, а позади опадали какие-то бумажки. Прошла неловкая секунда. Стол позади принцессы, покрытый тлеющими бумагами, загорелся синем пламенем.

Одна из четверки посмотрела на остальных.

— Похоже, мы прибыли как раз вовремя...

Дорогая Твайлайт,

Я сейчас сижу и просматриваю расписание на сегодня, и мне показалось, что я переоценила важность некоторых назначенных мною встреч. Пожалуйста, не торопись и не паникуй — график, который я прислала, представляет собой очень расплывчатый список желаемых действий, и мы доберемся до каждого события в списке в свое время. Весь смысл следующих нескольких дней будет заключаться в том, чтобы ознакомить тебя с типичным распорядком принцессы, дать тебе возможность приспособиться. Никто пока не ожидает, что ты всегда будешь, как штык — в случае необходимости ты можешь позволить себе опоздать. В конце концов, ты принцесса всего день, и мы еще даже не выбрали тебе личный персонал.

Кстати, чтобы помочь тебе встать на копыта, я посылаю четырех моих самых доверенных и надежных служанок. Отныне они к твоим услугам — думай о них как о стартовом наборе для личного персонала. ;) Я не могу описать, насколько важно иметь надежную служанку. Они будут стремиться к твоим личным потребностям как принцессы, они будут голосом разума, доверенным ухом, и плечом, на которое можно опереться, и часто могут стать разницей между целым днем работы как часы, и полным распадом психики.

Их зовут: Черри Блоссом, Си Фоум, Вайт Доув и Сноукэп.

Не волнуйся, ты научишься их различать. ;)

С уважением,

Е.К.В.^[1] принцесса Селестия

Твайлайт опустила свиток и посмотрела сквозь вымытую шампунем гриву на четырех одинаковых белых кобыл, суетящихся над ней.

— Очень на это надеюсь, — сказала она. — Я никогда еще не видела пони, которые были бы так похожи.

И она не шутила. Они были чисто-белые, с голубыми глазами, золотыми гривами и хвостами. Даже их кьютимарки были идентичными — у четверки имелась упрощенная версия золотого солнца самой Селестии на боках.

Все четверо одновременно захихикали.

— Мы раскроем наш секрет через минуту, Ваше Высочество, — сказала одна из них. — если Вы еще сами не догадались.

Как и гласило письменное описание Селестии, как только квартет прибыл и увидел беспорядок, окружающий их принцессу, то всё наладил. Они критически осмотрели умывальню, сочли её "недостойной нужд принцессы" и отправили слабо протестующую Твайлайт в салон Селестии. Потом они вызвали уборщиков замка и, пока те убирали беспорядок в обсерватории в отсутствие Твайлайт, принялись причесывать и чистить перья (8) новой принцессе и готовить ее к новому дню.

Салон представлял собой огромную ванную комнату Селестии, изобилующую мраморной плиткой, позолоченной сантехникой, всеми удобствами спа-салона Понивилля и кое-какими другими вещами, которые заставили бы Алоэ и Лотос завизжать и потерять сознание от радости.

Четверка была ловкой, аккуратной и искусной, но при этом на удивление быстрой. Твайлайт не знала, как она себя чувствовала — как принцесса, проводящая день в спа-салоне, или как гоночная машина, которая остановилась на пит-стопе Индианаполузы (9) Пятьсот.

Они начали с того, что наполнили огромную ванну размером с бассейн водой, налили в неё духи и масла, а затем погрузили в нее измученного аликорна, прежде чем та успела возразить. Одна принялась мыть Твайлайт шампунем гриву (от чего та почувствовала себя странно), вторая — мыть шампунем хвост (что было до дискомфорта личным), третья залезла в воду и принялась тереть ей спину (что привело её в замешательство), а последняя принялась тереть ей копыта маленькой щеточкой (что было бы некомфортно, если бы эта щеточка не щекотала ей подошвы копыт).

Прежде чем Твайлайт смутилась от этого довольно интимного внимания, они вытащили ее из ванны, вытерли полотенцами и высушили заклинаниями, уложили на салонный диван, и атаковали со всех четырех сторон щетками, скребницами, духами, макияжем, гелем для гривы и другими средствами для ухода за телом, которые Твайлайт даже не могла назвать. Вокруг нее плавали бесчисленные маленькие кисточки, бутылочки и тюбики и...

— Минутку. Как вы это делаете? Вы же земные пони! — сказала Твайлайт.

Квартет засмеялся.

— Ну, теперь мы можем Вам сказать, — ответила та, что красила ей копыта. — Или, ну, показать.

Все четверо носили на шеях изящные колье, украшенные одним большим сапфиром. Внезапно одно из них испустило вспышку бледно-лилового света, и у кобылы появились рог единорога и кьютимарка в виде сакуры.

— Это заклинание, меняющее форму, — объяснила Черри Блоссом, расстегивая колье и поднимая его магией, чтобы Твайлайт смогла увидеть. — Их для нас сама принцесса Селестия сделала.

Остальные сделали то же самое. У одной выросли крылья, и проявилась кьютимарка в виде плачущей горлицы. Другая осталась такой же, но ее кьютимарка стала заснеженной горной вершиной.

— Потрясающе, — сказала Твайлайт. — Но почему?

Тут заговорила четвертая.

— В основном из-за меня, Ваше Высочество.

И, со вспышкой лаванды, она переменилась. Ее превращение оказалось самым поразительным — ее задние ноги исчезли и заменились хвостом дельфина. Ее кьютимаркой оказался гребень волны. Твайлайт аж вскрикнула от удивления.

— Морская пони?? — ее удивление сменилось восторгом. — Морская пони! Я из вашего племени еще никого не встречала!

— Селестия однажды посетила наше королевство с помощью заклинания дыхания под водой, — сказала Си Фоум. — Во время ее визита меня назначили ее служанкой, и я ей показала, как вплетать в волосы ракушки, чтобы они не путались из-за волн. Она была так довольна результатами, что наняла меня у короля Тритона и создала колье, чтобы я могла свободно передвигаться.

Вайт Доув усмехнулась, расчесывая Твайлайт гриву.

— К тому же, у нее уже были мы. Мы были так похожи, что она решила сделать всех абсолютно одинаковыми. Думаю, ее забавляет иметь четырех служанок, которые совершенно одинаковы, за исключением одной маленькой детали.

— Или не такой уж и маленькой, — сказала Си Фоум, виляя хвостом. Остальные хихикнули.

— Плюс принц Блюблад не пристает к Си Фоум, — сказала Сноукэп, закатив глаза. — Этот ханжа считает себя распрекрасным ловеласом, и его хлебом не корми, дай похвастаться перед своими "друзьями", что он перепихнулся с морской кобылой.

Твайлайт изумленно уставилась на земную пони из-за резкости заявления, но Черри Блоссом поразила ее еще больше.

— Знаю, — она щелкнула языком. — Вы не поверите, но они реально ведут счет. У них даже имеются книжечки, в которых они перечисляют свои "победы" и присваивают друг другу очки...

Новая принцесса была ошеломлена.

— Откуда Вы знаете? — брякнула Твайлайт.

Черри Блоссом вздохнула.

— Встречалась с одним из его "благородных" друзей, — ответила она. — Недолго. СОВСЕМ недолго. Типа, одно свидание. Ужин там, кино, танцы... вот только перед уходом я нашла его черную книжечку, а в ней таблицу очков и все остальное. Этот болван забыл ее возле умывальника.

— Или недовольный персонал подложил, — сказала Си Фоум. — Я знаю этого жеребца. Горничные замка поговаривают, что он по-свински обращается со своим персоналом.

— И что Вы сделали? — ахнула Твайлайт.

Безмятежная улыбка Черри Блоссом стала зловещей.

— Шокировала его на всю жизнь, — ответила она. — Он был, так сказать, несколько ошеломлен, когда маленькая кроткая земнопони, которую он собирался опоить и соблазнить, левитировала его в люстру.

Тут даже Твайлайт рассмеялась вместе с остальными.

— А если серьезно, принцесса, — сказала Черри Блоссом, когда смех утих, — остерегайтесь Блюблада и молодых аристократов.

— Или аристократов вообще, — добавила Вайт Доув.

Твайлайт этому предупреждению не придала значения.

— Сомневаюсь, что какой-нибудь жеребец окажется настолько глуп, чтобы что-нибудь со мной учинить, — саркастически сказала она. — В конце концов, я же теперь принцесса.

— И именно поэтому они станут пытаться, Ваше Высочество, — трезво сказала Си Фоум. — Теперь Вы принцесса. Вы молода, Вы симпатична, — Твайлайт покраснела, — у Вас есть трон, и может быть, у Вас появится собственное королевство. В Палате лордов полно амбициозных жеребцов, молодых и старых. Они не побоятся устремиться к власти за счет молодой кобылы.

Твайлайт ахнула, но Си Фоум двинула дальше.

— И поскольку Вы молода, зелена и... неопытна... они сочтут Вас легкой мишенью.

— Или же обманом попытаются заставить вас… проявить неблагоразумие… или обвинить в неблагоразумии… чтобы надавить на Вас, — предупредила Вайт Доув. И покачала головой. — Просто... никогда не оставайтесь наедине с жеребцом, Ваше Высочество. Всегда имейте сопровождающего — если не ради Вашей безопасности, то ради Вашей репутации.

— Даже с… но… Инк Спот… — несчастно сказала Твайлайт.

— У Вас есть особенный пони, Ваше Высочество? — поинтересовалась Черри Блоссом.

Твайлайт кивнула. Когда это произошло, бесстрашный редактор книг как раз уехал за границу. Твайлайт была уверена, что он прилетит следующим дирижаблем, как только услышит эту новость, но... во что она его ввязывает? Зачем ему кобыла, жизнь которой вот-вот станет... такой сложной?

— О, расскажите нам о нем, — нетерпеливо попросила Си Фоум. — Как он выглядит? Тогда мы сможем провести его в Ваши покои, когда он забежит…

— Ой! — лицо Твайлайт покраснело.

— Си Фоум... — упрекнула Черри Блоссом.

— ...на романтический ужин, — закончила Си Фоум, шмыгая носом. — Чесслово, что вы только обо мне думаете?

— Разве не вы сказали никогда не оставаться наедине с жеребцом без сопровождающего? — съязвила Твайлайт, ее лицо пылало.

— Мы считаемся, — настояла Си Фоум.

Твайлайт вздохнула.

...Очень, очень сложной.

Час спустя причесанная, ароматная, ухоженная и намного более спокойная принцесса Твайлайт вошла в королевский тронный зал Двора Дня. Ее тиара, торс и позолоченные накопытники сияли, когда она безмятежно прошла по красной ковровой дорожке и присоединилась к своей наставнице. Селестия улыбнулась, увидев ее, и жестом предложила сесть на трон рядом с ней, в то время как диктор бубнил преамбулу нескольких безвкусных объявлений и прокламаций на день.

— Как раз вовремя. Вижу, квартет постарался на славу, — сказала она себе под нос, когда Твайлайт села. — Я никогда еще не видела тебя такой отдохнувшей.

Твайлайт кивнула.

— Им удалось меня успокоить и подготовить к сегодняшнему дню, — тихо призналась она. — Спасибо, что прислали их. Я чувствую себя достаточно собранной, чтобы…

Естественно, в этот самый момент у неё заурчал живот. Твайлайт воспротивилась желанию врезать себе по лбу. Она в панике пропустила завтрак...

Селестия усмехнулась и поманила ближайшего пажа.

— Принесите нам два "утренних напитка" шеф-повара Рэмсботтома, — шепнула она ему. Паж кивнул и убежал. Через несколько минут, когда они уже слушали первую апелляцию дня (два фермера оспаривают претензию на землю), он вернулся с двумя стаканами воды. По мере приближения Твайлайт поняла, что это иллюзия: на самом деле это были два огромных смузи. Что-то, что они могли потягивать через трубочку, чтобы не приходилось быстро перекусывать или щипать траву, как пастуху (10), посреди двора. Гениально. Твайлайт с благодарностью приняла свой и осторожно испила. Клубника, банан. Очень вкусно.

Селестия тоже принялась пить.

— Я так рада, что придумала это, — сказала она Твайлайт, не сводя глаз с двора. — Умереть от голода — не самая лучшая смерть. Еще бы придумать, как поместить торт в блендер, и жизнь удалась. — Твайлайт подавила смешок. — О, кстати, тебе недавно прислали весточку. Спайк, наверное. Нам бы научить его, как отправлять кому-нибудь, кроме Луны и меня... — Селестия передала запечатанный свиток Твайлайт.

Озадаченная Твайлайт сломала печать и развернула свиток. Выражение ее лица перешло от удивления к такому яркому испугу, что даже Селестия удивилась.

— Что там, Твайлайт? — спросила она.

Твайлайт не ответила. Свиток был кратким и по существу — всего пять слов, написанных цветным карандашом.

ДОРОГАЯ МАМА

СЕГОДНЯ СУББОТА

НИКС

— Вот ведь конские яблоки, — сказала Твайлайт достаточно громко, чтобы ее услышали в каждом углу тронного зала.

1) Да... ВСЕХ.

2) Руководство по астрономии, атлас народов Грифонии, дневник Твайлайт со времен начальной школы и копия "Камель Сутры".

3) Сытный обед из искусственных фруктов.

4) Намочив ей гриву влажной тряпкой и оставив во рту привкус мыла.

5) Четыре романа в мягкой обложке, пакет с бижутерией и бусами Мейрди Гра^[2] со вчерашней гулянки и злобно шипящий дракончик.

6) Стоило запомнить одну или две из них, как всё остальное оказывалось на удивление легко.

7) Как выяснилось, ее возвращение не было плавным и без искр.

8) Буквально.

9) Старое слово на буйволском, означает "страна множества дорог в кругах".

10) Несколько предвзятый стереотип о том, что только пастухи "опускались" до того, чтобы щипать траву прямо с земли. Это была наглая ложь, и любой пони, который когда-либо оказывался между днем получки и днем закупок, когда никто не смотрел, знал это... но клише сохранилось.

¹↑ Её Королевское Величество.

²↑ Отсылка к Марди Гра — вторник перед Пепельной средой и началом католического Великого поста, последний день карнавала. Аналог Всеядной недели (у православных).

Глава 4

Королевская колесница приземлилась перед "Сахарным Уголком". Твайлайт вышла на улицу; стражники хотели последовать за ней, но она жестом приказала им подождать у кареты. У двери она помедлила, глубоко вздохнула и, наконец, вошла внутрь.

Никс и Спайк сидели за столом и жевали остатки пары маффинов. Пиви сидел между ними на столе и клевал крошки. Никс задумчиво и вяло листала одну из своих книг. Она почти не отреагировала, когда Твайлайт подошла к столу. Твайлайт поморщилась — кобылка прямо-таки эпично дулась.

Твайлайт села.

— Никс, прости меня, — просто сказала она. — Я позволила себе впасть в панику и... — Она положила копыто на копыто Никс. — Я очень виновата. — Она посмотрела на Спайка. — Перед вами обоими.

— Ничего, — равнодушно ответила Никс. Но хотя бы не отстранилась.

— И давно вы тут?

Никс посмотрела на остатки их еды.

— Около двух с половиной маффинов, — сказала она. — Плюс большой стакан молока.

— Мистер Кейк разрешил нам открыть счет, — добавил Спайк. — Мы бы пошли в библиотеку, но... они на сегодня закрыты, и там уже поменяли замки.

— Уже? — спросила Твайлайт. В ее голосе была очевидная тревога. Она покачала головой: ну, а почему бы им не поменять, она ведь больше не библиотекарь... и как же больно было даже думать об этом.

— Разве у вас не было с собой... обеда, — неубедительно закончила Твайлайт, когда Спайк молча высыпал из пакета на стол искусственные фрукты и пластмассовую бижутерию.

— Искусственное яблоко было вкусным, но вполне возможно, что у меня потом будет запор, — сообщил он ей.

Твайлайт застонала и врезала себе по лицу.

— Я конкретно психанула, да? — спросила она.

Спайк пожал плечами.

— Да это были не самые твои худшие психи, — снисходительно ответил он. — Я бы дал два из десяти.

— Да неужели, — сухо сказала Твайлайт.

Никс все еще задумчиво и демонстративно листала перед собой книгу. Вдруг она прекратила и уставилась на страницу.

— Это что еще такое? — спросила Никс, повернув книгу Спайку и указав на страницу.

Спайк скривился.

— Это связано с тем, как рождаются дети, — ответил он.

Никс еще раз посмотрела.

— А мисс Черили не так объясняла, — скептически сказала она.

Твайлайт посмотрела на книгу. Да, как назло, "Камель Сутра".

— Кхем, — кашлянула Твайлайт. Затем ловко вырвала книгу из копыт Никс и магией бросила в свою сумку.

— Это чтиво слишком взрослое для тебя, — сказала она.

— Ну ведь ты же мне его дала, — угрюмо пробормотала Никс.

Твайлайт проигнорировала ее и посмотрела на Спайка.

— Тебя это тоже касается, мистер, — сказала она.

Спайк в ответ посмотрел на нее.

— Я тя умоляю. Ты меня просишь перекладывать все книги в библиотеке дважды в неделю. Думаешь, я их не читаю при случае?

Твайлайт решила не ругать его.

— Что ж, у меня хорошие новости, — сказала она. — Принцесса Селестия прислала нам помощь. Теперь у меня есть четыре служанки — они помогут не допустить такого сумасшествия снова.

Твайлайт попыталась встретиться взглядом с Никс.

— Думаю, они тебе понравятся, — сказала она. — Они очень интересные пони.

Никс дернула ухом — проявилось её любопытство.

— И у них есть очень интересный секрет. Интересно, сможешь ли ты выяснить, какой... — Твайлайт дразняще улыбнулась дочери. Она по опыту знала, что самый быстрый способ вывести Никс из обиды — это вызвать у нее любопытство.

Никс прижала уши и еще ниже опустила голову. На этот раз она не клюнет на эту приманку.

Твайлайт вздохнула.

— Никс... понимаешь, быть принцессой... это будет трудно. Намного труднее, чем я ожидала. Боюсь, я еще много ошибок наделаю. Пожалуйста, потерпи меня, ладно? Ты для меня самая важная пони на свете, и я не хочу, чтобы ты забывала об этом, какие бы ошибки я ни совершила.

Она легла подбородком на стол, чтобы посмотреть кобылке в глаза.

— Прости меня? — попросила Твайлайт.

Никс немного поворчала, но уступила.

— Лааадно, — неохотно сказала она. — Я все равно собиралась… — Она потерлась носом с мамой. — Так в чем же их секрет?

Твайлайт усмехнулась и взъерошила Никс гриву.

— Если я расскажу, это будет уже не секрет.

— Нуууу...

— Вот что: давай мы вернемся в замок, и ты с ними встретишься? — предложила Твайлайт. — Тогда посмотрим, сможешь ли ты рассказать мне.

Она поднялась из-за стола, Никс и Спайк последовали её примеру, и Спайк заодно забрал Пиви.

— Я большую часть дня буду во Дворе... — она слегка поморщилась. — И большую часть ночи, чтобы компенсировать побег... (Ай, мои бедные циркадные ритмы^[1]…) Значит, они присмотрят за тобой и Спайком.

— Я, эм, буду немного занят, — сказал Спайк, когда они вышли. Был яркий солнечный день, и они начали щуриться от солнечного света. — У меня тренировка.

Твайлайт остановилась на полпути.

— Тренировка?

— А ты не помнишь? Шайнинг Армор и Принцесса Кейденс хотят, чтобы мы с Брайт Айз тренировались как минимум два раза в неделю. Потому что... — он внимательно огляделся, — ...Ну, знаешь.

— Что? Ааааа, точно. ЭТО "ну, знаешь", — сказала Твайлайт. (1)

— Ага.

— Вот и еще одна причина вернуться, — сказала Твайлайт. И двинулась вперед.

— Эм, Твайлайт?

— Что? — та снова остановилась.

— Колесница в другой стороне.

— А, точно, — Твайлайт развернулась и поспешила в другом направлении, направляясь к ожидающему её экипажу с тихой болью в сердце.

Как только Твайлайт вышла за дверь, она сразу поскакала к библиотеке "Золотой Дуб".

1) Для тех, кто НЕ знает, в "Семье Никс" Брайт Айз и Спайк из-за стечения событий и магии стали Чемпионами Кристальной Империи, к вящему ужасу стаи напавших на них драконов. Множество источников заверяют нас, что образовавшийся "мордобой" был "очуменно праведным" и привел к огромному количеству надранных крупов.

¹↑ Циркадные ритмы — циклические колебания интенсивности различных биологических процессов, связанные со сменой дня и ночи.

Глава 5

В этот день королевская стража узрела довольно необычное зрелище. Несколько стражников вышли потренироваться, но обнаружили, что на одной из нескольких тренировочных площадок младшеклассник и маленький дракон играют в солдатиков. По крайней мере, так казалось: они были одеты в какие-то странные доспехи, бегали туда-сюда с учебным оружием и, казалось, были настроены чуть ли не поубивать друг друга.

За месяцы, прошедшие с той роковой поездки в Кристальную Империю, Брайт Айз и Спайк не бездельничали. Они привыкли вставать рано утром (1) и бегать разминочным темпом до здания школы, и, пока ждали прибытия Черили, тренироваться на оборудовании игровой площадки. Оба были в гораздо лучшей форме, чем когда впервые встретились: у Спайка пропал жирок, и выглядел он немного стройнее (а может, даже чуть выше), а тощее тельце Брайт Айз уже покрылось приличными мускулами.

Конечно же, "программа подготовок" была почти полностью изобретена Спайком и Брайт Айз (2). Принцессы практически предоставили их самим себе. Они же всё-таки еще дети, и ни Луна, ни Селестия, ни Кейденс не хотели слишком сильно их прессовать — этого им хватит с лихвой, когда они станут взрослыми. К тому же, их особая роль в национальной защите как Эквестрии, так и Кристальной Империи означала, что их обучение включало в себя несколько странных причуд и распорядков, которые для не осведомленного о них пони смысла бы не имели. И которые, честно говоря, выглядели немного нелепо.

Тренировочная площадка представляла собой открытый прямоугольник, окруженный с трех сторон арками и низкой каменной стеной, причем прямоугольник настолько огромный, что в него поместились бы две библиотеки "Золотой дуб", и еще бы осталось место. Пони, в основном стражники не при исполнении, собрались у каменной стены и лениво прислонились к ней, наблюдая с озадаченным любопытством и тихо переговариваясь.

В данный момент Спайк и Брайт Айз практиковали навыки, которые стали основополагающими для спасения их филейной части в Кристальной Империи. Одетый в свои кристальные доспехи Спайк стоял в центре двора (к их общему удовольствию, они узнали, что могут вызывать доспехи по желанию). Он был окружен со всех сторон шестами, а на каждом шесте располагалось по яйцу. Другие яйца были расставлены в маленьких чашках на земле. Между колоннами было расположено около полдюжины тренировочных манекенов из соломы и ткани. В когтях Спайк держал кристальный посох.

Брайт Айз бегал по периметру, не сводя глаз со Спайка. Он тоже был в доспехах, хоть его аэродинамический шлем с забралом на фоне греко-римских доспехов выглядел странно. Он непрерывно выкрикивал инструкции своему партнеру, пока Спайк пробегал полосу препятствий. Дракончик перепрыгивал разбросанные яйца, уклонялся от шестов и хлестал своим посохом влево, вправо, вперед и назад в соответствии с инструкциями Брайт Айз.

Это было чертовски комично. У него не было никакого формата: дракончик размахивал посохом, словно пони, пытающийся убить змею в телефонной будке, комично стегал им, когда набрасывался на соломенные манекены, и, когда наносил удар, пыль летела во все стороны, а еще он дико шатался, когда пытался не наступить на яйца под ногами или сбить яйца с шестов вокруг него. Более чем один зритель усмехнулся этой сцене, и очень скоро вся толпа хохотала.

Во дворе была хорошая акустика: Спайк и Брайт Айз слышали каждый смех и снисходительное замечание. Единственными признаками, которые они подали, были гримаса на лице Спайка и потихоньку растекающийся по щекам румянец Брайт Айз. Наконец один зашел слишком далеко.

— Что это, танцульки под Майским деревом^[1]?

Тут Спайк остановился и повернулся на голос. Он подошел к краю поля — все еще уворачиваясь от шестов в соответствии с инструкциями Брайт Айз — и повернул лицо в шлеме к говорящему.

— Вы не могли бы заткнуться? — рявкнул он на говорящего. — Мы тут пытаемся тренироваться, а ваше тявканье нас отвлекает!

Звуки веселья постепенно превратились в шепот недоумения и удивления, когда стражники, к которым он обращался, поняли, что у дракончика скрыты глаза. Забрало его шлема было опущено, а это был твердый непрозрачный кусок кристалла, полностью закрывающий ему обзор. За этим последовало осознание того, что он нанес каждому манекену по крайней мере один удар и при этом не разбил и не столкнул ни единого яйца.

— Что, не нравится, как тренируются мои ученики? — голос был спокойным, ровным и глубоким, как бочка. Бездельничающие солдаты повернулись и дружно сглотнули. За ними стоял красный кристальный земной пони размером с буйвола. Он был одет в доспехи лейтенанта и смотрел на них с видом пони, который размышляет, стоит ли ему почистить подкову, чтобы наступить на них.

Сегодня был первый день, когда Спайк и Брайт Айз проходили "официальное" обучение под надзором. Лейтенант Рок Стэди и Даймонд Брайт присутствовали там в качестве официальных связистов из Кристальной Империи... но, если говорить реалистично, они прибыли наблюдать за тренировками Спайка и Брайт Айз и координировать с ними собственные команды. Команда "Кристальный Чемпион" (по крайней мере, когда они станут достаточно взрослыми) должна была координироваться со своими взводами, которые будут действовать в качестве групп поддержки, когда Чемпион окажется на поле боя.

Даймонд Брайт был командиром взвода СиС ("Саперы и Саботажники" (3)), который специализировался на подрыве, саботаже, сносе и необычном — ОЧЕНЬ необычном — оружии (честно говоря, нет оружия более необычного, чем мускулистый дракон в волшебных доспехах...). Они были известны сумасшедшими трюками и политикой балансирования на лезвии ножа, из-за которых их командиры седели раньше времени (4).

Взвод тяжелого оружия Рок Стэди представлял собой смесь пятьдесят на пятьдесят чудовищно сильных земных пони и имперских пегасов-разведчиков (5). Пони со стальными нервами должны были бегать и летать под топающими ногами гигантского монстра или же летать в пределах досягаемости летящих повсюду конечностей или пылающего дыхания, просто чтобы обеспечить тактическую поддержку, а группа Рока Стэди уже имела почти что пугающую репутацию стойкого бесстрашия.

У Спайка имелись свои подозрения относительно причины, почему выбрали именно эту парочку. Он полагал, что Шайнинг Армор хотел, чтобы Рок Стэди увидел в единороге Кристальной Империи не деспота-завоевателя, а личность. Что сработало на ура — громадный земной пони почти сразу подружился с миниатюрным жеребенком. Брайт Айз боготворил Рока Стэди, как Скуталу Рейнбоу Дэш, да и, как выразился Рок Стэди, трудно злиться на единорога, которого он одним копытом подобрать может (6).

Что касается Даймонд Брайта, Спайк догадывался, что любой, кто сможет пережить одно из фиаско Никс так же невозмутимо, как и он, идеально подходил для общения с семьей Спаркл.

Стражники хорошенько обдумали вопрос Рок Стэди. Они также вдумчиво приняли во внимание его размер, мускулы, тот факт, что он, как известно, врезал взрослому дракону по морде валуном размером с дом, и в целом не очень дружелюбный тон его голоса в данный момент. И дружно помотали головами.

За исключением одного пони. Вы его знаете. Он есть в каждой группе, пони, который воображает себя назначенным спикером группы, и чья первая мысль состоит в том, что ему нужно всё подвергать сомнению, да и вообще, кто этот блестящий переросток, он даже не входит в структуру управления...

— Чё это за тренировка такая, чем они вообще занимаются? — решил спросить этот тактический гений. — Какой-то фиговиной для поднятия морали, штоль?

— А такая тренировка, к которой у них уровень допуска такой, что вам даже и не снилось, — ответил Даймонд Брайт. Долговязый желтый кристальный пони отложил свой планшет и впился взглядом в жеребцов, слонявшихся без дела вокруг тренировочной площадки.

— Сержант! — позвал он, надеясь, что в толпе окажется какой-нибудь сержант. Оказался: он тут же встал в стойку "смирно", взглянул на украшения на униформе Даймонд Брайта, а затем каким-то образом умудрился встать в стойку "смирно" УЖЕ будучи в ней. — Эти добрые молодцы хотят внести свой вклад в наш тренировочный режим. Если я правильно помню, Кантерлот однажды включил в свою программу тренировок пешеходный маршрут, огибающий городскую стену. Он всё еще там?

— Сэр, да, сэр!

— Отлично, — сказал Даймонд Брайт. — Пусть эти пони проинспектируют его от начала до конца. Желательно галопом. А когда достигнут другого конца, пусть сообщат о его состоянии.

От солдат донесся сдавленный стон испуга.

— Вы его слышали, лодыри! — рявкнул сержант. — Живо выполнять!

Рок Стэди усмехнулся, наблюдая, как удрученные солдаты бегут прочь со двора.

— А пони еще думают, что я злой, — сказал он.

— Это был простой способ заставить всех пони без допуска уйти... и держаться подальше, — пожал плечами Даймонд Брайт.

Спайк и Брайт Айз пересекли двор и с несколько беспокойно поглядели на двух стражников.

— Эм... нам ведь не придется тоже бегать? — слабо спросил Спайк. — А то там вроде миль десять, не меньше...

Рок Стэди засмеялся глубоким рокочущим смехом.

— Успокойся, коротышка, — ответил он. — Мы же не хотим тебя до смерти загонять. А вот через несколько лет — можно.

И Спайк, и Брайт Айз заметно расслабились.

— Мы за вами наблюдали, — сказал Даймонд Брайт, вытаскивая планшет. — Вы очень даже неплохо справляетесь. Регулярные упражнения, приседания, отжимания, непрерывные бега и т. д. и т. п., высшие отметки в возрастной группе... ну, точнее, группе пони, — поправился он. — Статистику драконят приходится угадывать…

— Я дракончик, — пробормотал Спайк. — Меня задолбало, что меня называют малышом, когда мне было еще ВОСЕМЬ. В ПЯТНАДЦАТЬ это уже более чем оскорбительно.

— Хорошо. Дракончик, — Даймонд Брайт слегка усмехнулся и реально поставил это себе на заметку. — Вот только потом у нас возникли проблемы с оценкой вашей профессиональной подготовки.

Спайк скривился.

— Согласен, выглядит немного странно. Нам как бы приходилось придумывать на ходу.

— Вообще-то сударь Дурбейло, — сказал Рок Стэди, указывая копытом в том направлении, куда ушли насмешники, — был прав. Мы не понимаем, чем вы занимаетесь.

— А что вам не понятно? — спросил Брайт Айз.

— Всё, — мускулистый кристальный пони махнул копытом в сторону двора, все еще покрытого шестами, яйцами и соломенными манекенами.

— Не то чтобы это не впечатляло, — сказал Даймонд Брайт. — Но… ну, давайте начнем с очевидного. Для чего всё это?

Спайк оперся на свой посох и пристально уставился в землю.

— Ну, вы же знаете, в Кристальной Империи... в бою... я ослеп. Не мог видеть, куда иду, что делаю.

Даймонд Брайт кивнул.

— И так Брайт Айз стал твоим наводчиком. И он отлично поработал, — Брайт Айз слегка выпятил грудь от комплимента.

Спайк продолжал смотреть в землю.

— Да, но... Я все равно повалил много зданий. Многие пони могли... — он запнулся и начал сначала. — Я подумал, что если мне снова когда-нибудь придется… стать гигантским… Я буду сражаться с каким-нибудь монстром. И я окажусь посреди какого-нибудь города. И повсюду будут пони…

Он вздрогнул и покачал головой.

— Кроме того, — продолжил он более бодрым тоном, — мне нужно попрактиковаться в следовании инструкциям Брайт Айз. Даже если мои глаза работают, то он — глаза на затылке...

— Что ж, в этом ты прав... — осторожно начал Даймонд Брайт. — Но ты же понимаешь, что несчастные случаи все равно случаются…

— Я не допущу, — с жаром заявил Спайк. — Если придется, я буду тренироваться до тех пор, пока не смогу пройти через всю Кристальную Империю, не сломав ни единого плитняка.

Даймонд Брайт и Рок Стэди переглянулись. Рок Стэди понял намек.

— Вот что. Давай немного усложним задачу, — предложил Рок Стэди. — Расширим поле деятельности.

— Хорошо. Как? — дружелюбно спросил Спайк.

— Если придется сражаться с драконами или другими монстрами, то они же не станут стоять столбом, как манекены, — заметил Рок Стэди. — Дай мне занять место этих соломенных монстров и дать тебе противника, который двигается.

— Хорошо, — сказал Спайк. — Ща, только посох с мягкой обивкой возьму.

Кристальный посох, который он держал, уменьшился и исчез. Спайк усмехнулся, когда оба лейтенанта удивленно моргнули.

— У Кристальных доспехов, оказывается, целый набор различного оружия, и мы его тоже можем вызывать, — объяснил он. — Круто, да?

— Скорей бы опробовать Радужную пушку, — сказал Брайт Айз, потирая в нетерпении копыта.

— Радужную... Знаешь, думаю, это подождет, — сказал Даймонд Брайт. — …Как можно дольше. — добавил он себе под нос. Он не знал, что такое "Радужная пушка", но был абсолютно уверен, что не хочет, чтобы её демонстрировала пара младшеклассников.

Рок Стэди взял тренировочный посох с одной из оружейных стоек в углу и встал на другой стороне двора.

— А давай еще интереснее, — предложил он. — За каждое разбитое яйцо одно отжимание.

Спайк моргнул. Он секунду подумал и усмехнулся.

— Знаете что? Согласен. Но Вас это тоже касается.

— Справедливо.

— …И я буду действовать без опущенного забрала.

Рок Стэди кивнул.

— Не возражаю.

Спайк протянул лапу: в его латной рукавице вспыхнула искра, а вслед за ней появился новый посох — обитый на обоих концах.

— Готов, — сказал он.

Рок Стэди сжал свой посох в зубах.

— Начинай, — сказал он Даймонду.

Желтый пони кивнул.

— На старт, внимание, МАРШ! — крикнул он.

Спайк помчался к Року Стэди так быстро, как только мог, перепрыгивая через хрупкие препятствия и уворачиваясь от стоящих шестов. Но прежде чем он пробежал половину пути, Рок Стэди встал на дыбы, взревел и принялся размахивать посохом во всех направлениях, опрокидывая шесты, сбивая яйца и топча те, что лежали на земле.

— Эй!! — воскликнул Спайк возмущенно. — Прекратите! Нечестно!!

Рок Стэди проигнорировал его и продолжил буйствовать, дюжинами разбивая яйца и размахивая посохом, как косой.

— Я сказал, прекрати!! — закричал Спайк, пытаясь одновременно нырять между хрупкими шестами и уворачиваться от резких размахов Рока Стэди.

— Заставь меня! — ответил Рок Стэди сквозь посох в зубах. Затем взял посох за один конец и завертелся по кругу, отправив еще дюжину яиц к их желточной гибели.

— Ах ты гад! — Спайк бросился в атаку, не заметив, что сам растоптал два-три яйца. Он начал бить сторожевого пони посохом по голове и плечам, пытаясь отогнать его.

...Но безрезультатно. Громадный пони продолжал причинять столько побочного ущерба, сколько мог. Рок бросил посох и отступил на несколько шагов, а затем намеренно наступил на яйцо прямо у Спайка на глазах.

— Я во сне два сотни раз отжаться могу, — сказал он. — А на сколько тебя хватит? — Он поднял свое огромное копыто и наступил на второе.

— РРРААААААХХХ!! — Спайк сорвался. Он бросил посох, откинулся назад и плюнул шестифутовой струей пламени прямо в копыта Рок Стэди. Тот наконец отпрянул. Жеребец отскочил назад, вскрикнув от удивления, когда пламя опалило его путовые суставы, и наконец-то оказался подальше от препятствий.

— Не прошло и полгода, — сказал он, потушив несколько горящих волосков на своих путовых суставах. — Ты должен прекратить сдержив... воу! — Спайк набросился на него, крича и дико размахивая кулаками. Рок Стэди позволил ему нанести несколько ударов, затем подставил дракончику подножку и прижал к земле копытом. — Успокойся, малыш — это всего лишь яйца!

Спайк схватился за копыто на груди, пытаясь оттолкнуть его.

— Это не яйца, это ПОНИ!! — крикнул он. А потом застыл и его глаза в смятении расширились, когда он понял, что сказал.

Рок Стэди поднял копыто. Спайк с трудом поднялся на ноги, и по его лицу пробежали гнев, замешательство и тревога. Он поспешил к обломкам полосы препятствий, осторожно ступая среди яиц в поисках чего-то. Он нашел одно уцелевшее яйцо, которое упало на траву, поднял его и прижал к груди. Он мгновение постоял, а затем присел, обвил хвост вокруг ног, и стал похож на крохотный комок несчастья в доспехах.

Земля слегка задрожала под ним, когда Рок Стэди медленно подошел и встал сзади. Огромный пони молчал.

— Они такие крошечные, — сказал Спайк. — Все пони такие крошечные, когда ты такой большой. И такие хрупкие. Достаточно одной ошибки — одного промаха — и я могу кого-нибудь раздавить. Если бы я не был быстр на руку, Рэрити разбилась бы. От Брайт Айз осталось бы лишь мокрое место. А в больнице я видел пони — целые семьи — которые были в зданиях, которые я сбил или о которые споткнулся... — Он вытер глаза рукой. — Я должен быть идеальным. Просто должен.

— Это уже не твоя проблема, — прямо сказал Рок Стэди.

— Еще как моя!

— Не твоя, — строго повторил Рок Стэди. — Все те пони, которые пострадали. Это была наша вина, а не твоя.

— Это почему же? — презрительно спросил Спайк.

— Потому что это была наша работа — работа Гвардии — эвакуировать граждан из боевой зоны, — трезво сказал Рок Стэди. — Мы были не готовы. Мы были небрежны. — Он сделал паузу. — Нам просто повезло.

— Вот поэтому мы и тренируемся, — сказал он. Он плюхнулся на землю рядом со Спайком, не обращая внимания на разбитые яйца и опрокинутые шесты. — Чтобы убедиться, что будем работать слаженно, когда в следующий раз случится подобное. Вот почему нас приписали к тебе.

— Правда? — спросил Спайк.

— У меня с Роком Стэди есть взвод, и их тоже приписали, — сказал Даймонд Брайт. — Мы обеспечиваем резервную огневую мощь, наземную поддержку, а также обеспечиваем эвакуацию и оцепление зоны боевых действий, когда ты, э... — Он сделал "растущее" движение одним копытом.

— Подтверждаю, — сказал Рок Стэди. — Это наша работа — убирать гражданских, чтобы ты мог сразиться с монстром, не беспокоясь о том, что наступишь на пони.

Брайт Айз подбежал и присоединился к ним.

— Разве не было бы лучше, если б мы вообще ни на что не наступали? — трезво спросил он.

Рок Стэди тяжело вздохнул, и в целых ярдах от него пошевелилась трава.

— Скажи мне, малыш: ты когда-нибудь задумывался, почему мы не давали отпор королю Сомбре?

Брайт Айз моргнул.

— Вообще да, — признал он. Когда он был поменьше, прятался в туннелях и подвалах под Кристальным городом, он ужасно на это злился. Почему никто не сопротивлялся? Были же тысячи кристальных пони и всего один Сомбра!

— Мы давали, — ответил Рок Стэди. — Некоторые из нас все равно пытались. Но каждый раз, когда кто-нибудь что-нибудь делал, что угодно — Сомбра что-то ломал. Здание. Улицу, полную пони. — Брайт Айз ахнул, — Квартал, полный зданий... Или урезал пайки, чтобы пони голодали. Или приказывал своим солдатам затащить еще несколько сотен первых попавшихся пони в шахты. — Рок Стэди закрыл глаза от боли и снова вздохнул. — Видишь ли, у него было одно большое поганое преимущество: ему было плевать, сколько пони он убьет.

По той же причине я мог бы разбить все яйца, не задумываясь. Я могу отжиматься, пока рак на горе не свистнет. А ты не можешь. Я был готов заплатить более высокую цену, чем ты. Мне было все равно, сколько яиц я разобью, потому что мне это ничего не стоило, а тебе — всего. И если тебе когда-нибудь придется драться с драконом, гидрой, большой медведицей или каким-то другим монстром, и они это поймут, то сразу загонят тебя в угол. Ты будешь сдерживаться, а они — нет.

Вот почему принцессы назначили нас тебе. Это хорошо, что ты пытаешься научиться избегать случайных поломок или нанесения вреда. Но ты ж у нас большой парень: всё и так будет ломаться, и да, пони могут пострадать. Но улицы можно вымостить, здания можно отстроить... и любой пони, который бегает под ногами гигантского монстра, знает, на что шел. Но если ты не приложишь все силы к борьбе с плохишом, с которым столкнулся, он тебя попросту перепрыгнет и уничтожит намного больше.

Спайк поморщился, но кивнул.

— В следующий раз, когда такое случится — и я молю Создателя, чтобы это случилось не скоро — ты позволишь нам беспокоиться об эвакуации гражданских, а сам сосредоточишься на том, чтобы надрать круп этому щукиному сыну, — Рок Стэди дружески толкнул Спайка копытом. — Хорошо?

Спайк кивнул.

— Слушаюсь.

Брайт Айз выглядел необычайно мрачным.

— Спайк, прости меня, — попросил он.

— За что? — озадаченно спросил Спайк.

Брайт Айз пожал плечами с виноватым выражением лица.

— Я тут бегал и думал, как всё это круто, и... даже не задумывался, каково тебе, — признался он. — Или насколько это может быть опасно или страшно. Я был тупым жеребенком, думал, что все это большая игра…

— Так, погоди, — сказал Даймонд Брайт, подняв копыто. — Не будь слишком строг к себе.

— Ага, — сказал Спайк, посмеявшись. — Тема непростая, но все равно это круто.

— Да, но... теперь мне немножко совестно, — сказал Брайт Айз. — Когда это случилось, всё было страшно, захватывающе и дико...

— Эй, — сказал Рок Стэди тихим спокойным голосом. — Неважно, кто ты, ты должен любить то, что делаешь, хотя бы немного. То, что ты занимаешься серьезными делами, не означает, что тебе это не нравится. Останавливать монстров и злодеев — это ж какое хорошее чувство.

— Что правда, то правда, — с энтузиазмом согласился Даймонд Брайт. — Вы были хорошими парнями, они были плохими парнями, и падали они на землю с приятнейшим "БУМ". Как же это не любить?

Жеребчик улыбнулся, но нерешительно. Рок Стэди принял это к сведению. Тут поможет только одно лекарство... Он поднялся на ноги.

— Ну всё, хватит сачковать, — сказал он. И стряхнул с себя пыль и траву. — Здесь есть стрельбище?

— Да, неподалеку, — ответил Даймонд Брайт. — А зачем тебе?

— Ну, пока мы просматриваем список снаряжения этих мальчиков, и разбираемся, какие тренировки им нужны, заодно попросим их испытать "Радужную пушку", что бы это ни было, — сказал красный пони.

Это сработало.

— Крутяяяк! — Спайк и Брайт Айз сделали брохуф.

Даймонд Брайт фаталистически ссутулился.

— Хорошо, — сказал он. — Но дайте только за своим взводом схожу.

— Зачем?

— Потому что если Саперы это пропустят, то никогда меня не простят.

1) Ладно, БРАЙТ АЙЗ привык вставать рано утром. Спайка привыкли вытаскивать из постели.

2) Они её почерпнули из различных популярных тренировочных программ, а не из пары комиксов.

3) Неофициальный слоган: "Эй, все, ЗЫРЬТЕ!"

4) Самая устрашающая фраза в лексиконе СиС была не "Сейчас рванет!" и даже не "Ложись!", а "Интересно, что будет, если..."

5) Слоган: Si vobis primum non videmus. "Если мы вас первыми не увидим".

6) Что он иногда и делал, дабы развлечь зевак.

¹↑ Майское дерево — украшенное дерево или высокий столб, который по традиции устанавливается ежегодно к первому мая, на Троицу или Иванов день на площадях в деревнях и городах. Вокруг дерева обычно устраиваются хороводы и состязания.

Глава 6

— …И теперь они оба чемпионы Кристальной Империи, — закончила Никс.

— Боже мой, какая интересная история, — сказала Черри Блоссом. Остальные усмехнулись. — Скорей бы встретиться с этой парочкой.

Заваленная обязанностями короны Твайлайт отдала Никс на попечение Квартета. Сейчас они были в башне обсерватории Твайлайт, знакомились друг с другом. Сначала ситуация была немного напряженной: четыре фрейлины слегка опасались "кобылки-Найтмер Мун", а сама кобылка не знала, что думать об идентичной четверке, находящейся на службе у ее матери. Но Квартет, после нескольких осторожных учтивых приветствий, быстро понял, что самая маленькая принцесса-аликорн похожа на любую другую кобылку ее возраста, и почти сразу проникся к ней симпатией, в то время как Никс, к своему облегчению, обнаружила, что четыре элегантных пони совсем не похожи на жестких, нудных слуг королевской семьи, как она боялась. Они были теплыми и дружелюбными, и у них было озорное чувство юмора. Никс с ними была, как рыба в воде.

Кстати о воде. Близился вечер, и квартет единогласно решил, что одной маленькой кобылке нужно помыться. И, если честно, для четверки служанок это так же был повод поиграть в переодевашки с маленькой кобылкой.

Испуганная Никс стояла у ванны, держа магией полотенце и резиновую уточку. Пока она и четыре служанки коротали день, сотрудники замка под бдительным присмотром квартета ремонтировали королевские покои прямо вокруг них (Поразительно, чего можно достигнуть за несколько часов с помощью магии, мотивации и большего количества денег, чем у Крёза^[1].). Помимо прочего, крошечная и тесная (по королевским стандартам) ванная была заменена роскошно оборудованным туалетом (1). Ванна на ножках-лапках была выброшена, и теперь с одной стороны на первом этаже располагалась пышная опущенная в пол ванна размером с роскошный зеркальный пруд, облицованная бело-синим мрамором, вокруг которой были разложены все возможные удобства для ухода за собой.

Сейчас Никс стояла на кафельном краю ванны, закусив губу.

— Ну же, дорогая, — сказала Черри Блоссом. — Чего ты ждешь?

Никс посмотрела на огромную ванну. Она была достаточно большой, чтобы плавать в ней кругами.

— Разве в неё не с напарником нужно залезать? — неуверенно спросила она.

Квартет засмеялся.

— Что ж, слово принцессы закон, — поддразнила Сноукэп, глядя на Си Фоум. Посмеиваясь, Си Фоум повела Никс в воду. Остальные, прихватив шампуни и скрабы, спустились в воду вслед за ними. Сноукэп вошла последней, забросив перед этим уточку. Они расселись вокруг маленькой кобылки и принялись мыть ей шампунем гриву и хвост. Сначала это показалось странным, но когда копыта начали массировать кожу её головы, Никс расслабилась.

Она посмотрела на четверку.

— Мама сказала, что у вас есть секрет, — сказала она с возбужденным любопытством. — Я весь день пыталась угадать, но ничего не вышло. Вы сказали, что вы не четверняшки...

— Боюсь, что нет, — ответила Черри Блоссом.

— Выыыыы... из Кристальной Империи? — рискнула спросить Никс. Затем она нахмурилась. — Нет-нет, вы же не блестите... вы перевертыши? — В ответ на их изумленные взгляды она объяснила: — У меня есть одноклассница, она перевертыш. Она очень милая и забавная. Но... — Кобылка постучала копытом по подбородку. — Не-а. Фонари бы вам мешали маскироваться, и вас бы боялись. Вы... из очень-очень далекой страны?

Си Фоум ухмыльнулась.

— Уже теплее, — сказала она. Вспыхнула искра сапфирового света. Ее хвост дельфина поднялся над водой и, шлепнув по воде, залил кобылку.

Никс стряхнула мокрую гриву с глаз и уставилась на трансформировавшуюся служанку. Ее радостный визг разорвал воздух.

— О божечки, Вы морская пони!! — ее передние копыта заплескались в воде от волнения.

Квартет захохотал от радости маленькой кобылки.

— Одна есть, Ваше Высочество, — сказала Си Фоум, подмигнув ей. — Теперь Вам просто нужно угадать остальных. — Ее хвостовой плавник ударил по воде, снова окатив водой Никс (а также протестующих Черри Блоссом, Сноукэп и Вайт Доув).

— Эй, так нечестно! — Никс принялась обрызгивать водой морскую кобылу.

Королевская баня стремительно переросла в радостный бой водой.

Примерно через час вернулись Спайк и Брайт Айз. Они ворвались в дверь, все еще одетые в свои доспехи Кристального Чемпиона. Они были покрыты пылью, копотью, потом и громко шутили.

Квартет уже вылез из ванной и теперь расселся в укромном уголке, где они знакомили Никс с искусством макияжа. Черри Блоссом аккуратно наносила лак на копыта Никс, в то время как Никс магией наносила румянец на щеки Черри Блоссом. Все удивленно подняли глаза, когда мальчики вбежали.

— О, привет Спайк! Привет, Брайт Айз! — чирикнула Никс. — Как прошла тренировка?

— Очень хорошо, — хохотнул Спайк, стирая рукой пятно копоти со щеки. — Нам разрешили испытать Радужную пушку.

— Да, это было так круто! — воскликнул Брайт Айз.

Над краем горизонта Кантерлота внезапно вспыхнул разноцветный свет, кажется, исходящий из тренировочной базы Королевской гвардии. Раздался звук, похожий на пауэр-аккорд, сыгранный на электрогитаре, высотой в милю, за которым последовала вспышка белого света и громкий КАБУМ. Над крышами поднялось грибовидное облако цвета радуги, светясь изнутри.

— Джейми любит большой бум! — закричал кто-то в эйфории.

— Жаль, что нам разрешили запустить только маленькую версию, — сказал Спайк. — Слушайте, а мы тут можем где-нибудь... о, круто, закрытый бассейн! Кто последний, тот тухлое яйцо! — Дракончик развеял доспехи и подбежал к ванне. И, выкрикнув "Бомбочка!", разбрызгал повсюду воду. Спустя мгновение он всплыл, потирая голову. — Ай. Что-то эта штука совсем неглубокая... а зачем резиновая уточка?

— Не видишь? Тут нужно залезать с приятелем! — отругал его Брайт Айз, скача вслед за своим товарищем по чемпионству.

Девочки засмеялись. Сноукэп подбежала, чтобы просветить двух грязных мальчишек о том, как правильно пользоваться "бассейном", а Вайт Доув вскочила на ноги и сделала маленький реверанс перед Никс.

— Хотите, я принесу бисквит и чай, миледи? — спросила она.

Никс захлопала копытами.

— О да, я была бы очень благодарна, — тут она помолчала. — Но разве не печенье лучше подавать к чаю? — Ей было трудно представить себе чайный сервиз Рэрити вместе с соусником^[2]. Вайт Доув хихикнула и принялась объяснять разницу между печеньем, бисквитами, кексами к чаю и бискотто.

Вскоре после этого трое детей, ухоженных и вымытых служанками (что бесконечно рассердило дракончика, а молодого жеребенка бесконечно смутило), сели за чайный стол, накрытый на шестерых: Никс, Брайт Айз и Спайк... плюс Бильбо Бурро, Всезнайка и дракон Сэр Скорч. Черри Блоссом и Вайт Доув тут же воспользовались возможностью превратить это в урок, и принялись обучать новую принцессу и единорога-чемпиона неясным деталям и ритуалам послеобеденного чая. Эффективность урока несколько снизилась из-за того, что трое из участников были плюшевыми игрушками... и что двое из них использовали самые вычурные кантерлотские акценты, на которые только были способны.

— Многоуважаемый сэр, — протянула Никс, — не налить ли Вам чашечку чаю?

— О, не откажусь, — ответил Брайт Айз, протягивая чашку магией. Никс подняла чайник и осторожно наполнила чашку до краев.

— Благодарствую, — он сделал глоток. — Не дадите ли мне еще одно маленькое печенько?

Никс изобразила возмущенный вздох.

— Что Вы, сэр! — она сказала самым холодным и высокомерным тоном на свете. — Это не печенье, а бискотто и кексы к чаю!

Брайт Айз приложил копыто ко рту.

— О! Тысяча извинений, какой ужасный конфуз... — из неизвестного места послышался смешок.

— Извинения приняты. Быть может, сэр Скорч или сэр Бильбо желают чего-нибудь?

Брайт Айз притворился, что слушает кукол, сидящих по бокам от него.

— Нет, спасибо, — ответил он с усмешкой. И перегнулся через стол. — Они говорят, что забиты до отвала! А-ха-ха-ха-ха!

— О-хо-хо-хо! Мистер Айз, Вы такой шутник! О-хо-хо-хо!

Спайк застонал и шлепнул себя по лицу.

— Если вас из аристократии не выпнут за непристойные акценты, то за плохие каламбуры точно, — проворчал он.

С другой стороны королевского стола раздалось взрывное фырканье. Сноукэп отошла в угловой офис и занялась сортировкой первой партии королевской корреспонденции принцессы Твайлайт. Вот только дурачащаяся молодежь её конкретно отвлекала. Из другого места в открытой башне раздался приступ смеха, когда Черри Блоссом и Си Фоум приступили к подготовке башни к возвращению ее королевского высочества.

Никс внезапно подняла глаза.

— О! Может, вы хотите к нам присоединиться? — спросила она квартет.

Поставив на стол еще один поднос с бутербродами(Спайк уже сожрал первую партию), Вайт Доув улыбнулась.

— Спасибо за предложение, миледи, но это было бы непристойно.

Никс нахмурилась.

— Почему?

— Потому что мы слуги, — объяснила Вайт Доув.

Си Фоум, пробегая мимо с цветочной композицией, угукнула.

— Члены королевской семьи не садятся за чай со слугами или с рабочим классом.

Никс нахмурилась. Ей не понравились эти слова — "рабочий класс".

— Но...

— Теперь Вы принцесса, миледи, — терпеливо пояснила Вайт Доув. — А Брайт Айз — Чемпион, что-то вроде рыцаря... и он Ваш королевский гость. А слуги — это слуги. Вы и Спелл Нексус ведь не завтракали со слугами, когда Вы были королевой?

Никс нахмурилась еще больше.

— Нннет, — неохотно призналась она. — Но мы со Спелл Нексусом были плохими парнями. Мы были гаденышами!

В этом не было смысла, неужели она теперь должна быть... такой?

— Ладно, плохой пример, — признала Си Фоум, расставляя цветы. — Но ведь Селестия и Луна тоже так не делают, верно? Дворяне и члены королевской семьи общаются только с дворянами и королевской семьей. Слуги — это один класс, а аристократы, принцы, принцессы и т. д. — другой.

— Но почему? — не унималась Никс.

Вайт Доув вздохнула и покачала головой. Ей было трудно объяснить очевидное.

— Просто... некоторые классы пони лучше других. Просто так оно и есть, — мягко сказала она. И поспешила наполнить чайник.

Черри Блоссом пробежала мимо со стопкой полотенец на спине. Она заметила обеспокоенное выражение лица Никс, остановилась у чайного столика и наклонилась, чтобы что-то шепнуть.

— Вы не расстраивайтесь, — сказала она с заговорщической ухмылкой. — Вайт Доув всегда преувеличивает. Давайте так: если Вы с мамой идете в ресторан, официант разве садится и ужинает с вами?

— Нет, — усмехнулась Никс. — Конечно, нет.

— Совершенно верно. Мы как официанты: наша работа — бегать и принимать заказы, пока все пьют чай.

Никс ухватилась за очевидную лазейку.

— А, так вы должны подчиняться приказам? — она властно указала копытцем на пустое место за столом. — Тогда я царственно приказываю вам сесть и выпить с нами чаю, — надменно заявила она.

Черри Блоссом ухмыльнулась и ткнула Никс в носик.

— Хорошая попытка, миледи, — усмехнулась она. — Попробуйте еще раз через несколько лет. — Она побежала дальше с полотенцами, а Никс раздраженно надула щеки.

— Эм, извините, мне нужно в заведение? — застенчиво сказал Брайт Айз. — Перепил чаю.

— О, ммм... — Никс огляделась. Ванну расположили на первом этаже, а где же все остальные важные детали сантехники?

— Второй балкон, вверх по лестнице и налево, — крикнула Сноукэп. Брайт Айз благодарно кивнул и поскакал облегчаться. Раздался тихий цокот копыт по лестнице и звук хлопнувшей двери. Квартет захихикал.

— Трудно поверить, что этот малыш — Чемпион Кристальной Империи, — сказала Сноукэп.

— И не говорите, — саркастически буркнул Спайк, подперев подбородок рукой. — Я до сих пор мирюсь с тем, что мой боевой напарник все еще играет в куклы. — Он посмотрел на Никс. — Школьные хулиганы тоже все еще придираются к нему. Что случилось с крутым жеребенком, который сразился со стаей алмазных псов и ринулся в бой на драконе?

— Ну он же не может выстрелить им в лицо из Радужной пушки, — саркастически сказала Никс. Она воспользовалась моментом, чтобы насладиться мысленным образом Даймонд Тиары и ее дружков, которых швырнуло в небо радужной взрывной волной. Затем она снисходительно отмахнулась от комментария Спайка. — Он, может, и крутой, когда с тобой повсюду бегает, но со мной он такой милый, чувствительный и уязвимый, когда снимает доспехи... Что? — потребовала она ответа, когда четыре горничных разразились взрывным хихиканьем. Спайк врезал себе по лицу.

— Что я такого сказала? — озадаченно огляделась Никс.

Прежде чем всплыла информация, умаляющая невинность, распахнулась входная дверь. Вошла Твайлайт Спаркл.

— Добрый день, — пробормотала она никому конкретно. — Я даже после нападения драконов не была так рада вернуться домой в целости и сохранности...

— Мама! — Никс вскочила на копыта и поскакала, чтобы потереться носами с мамой в знак приветствия. Твайлайт потерлась с ней носами с благодарностью. — Что, напряженный день при Дворе?

— Можно и так сказать, — ответила Твайлайт. — Ко двору приходят сотни пони и просят королевского вмешательства в самые нелепые дела... встречи с военными, Бюро погоды, пресса... десятки петиций по всему, от Эпплов до Зебр. Большинство из них — просто планирование того, с кем я, Селестия и Луна будем говорить. Одна группа подает прошение о королевском финансировании Гадального Кристалла из Кристальной Империи, другая — о препятствовании технологии... Просто бесчисленные мили официальной ахинеи...

— Да, кстати, — сказал Спайк, вставая. — Я тут вспомнил. Рад, что ты вернулась, Твай. Потому что у меня для тебя куча почты. — Он глубоко вдохнул.

— Ась? — не поняла Никс. — Но ты за весь день не отрыгнул ни одного пи...

— БВВУУУУУУРРУРРРРРРРРРРР...

— Ёжки-картошки! — взвизгнула Твайлайт. — Что за...

— УУРРРАРРАРРAРAРРРAРРAРРРРР...

— Да что же это...

— ХХХХУУAAAAAAAAРРAРAРРРПППП!!

Наконец подача зеленого пламени остановилась. Облако пурпурного искрящегося дыма рассеялось, и на пол упали около дюжины свитков. Спайк удовлетворенно вздохнул и почесался.

— Ого, — сказал Брайт Айз с балкона наверху. — Это было потрясающе, Спайк! — Спайк ухмыльнулся и показал кристальному жеребчику большой палец.

— Мальчики, — Никс закатила глаза.

— Спайк... что...? — в ужасе вымолвила Твайлайт.

— Принцесса Селестия внесла кое-какие изменения в мое заклинание огненной телепортации, — объяснил Спайк. — Я теперь могу класть вещи в своего рода "ящик для хранения" и потом вытаскивать. Больше никаких случайных дождей на голову Селестии.

— И все эти свитки за один день? — недоверчиво спросила Твайлайт.

— Почтовое отделение замка пересылает мне всё, что адресовано тебе, — ответил Спайк. Все принялись разбирать свитки. Никс подняла один со сломанной печатью. Она прочитала его и захихикала.

— Что там, Никс? — спросила Твайлайт.

— Записка от мисс Черили, но с ней проблем не будет, — ответила Никс. Она передала свиток Твайлайт. Твайлайт взяла его магией и скользнула по нему глазами.

— Почему, зачем она? — спросила она.

Никс захихикала громче.

— Это напоминание о том, что в следующую пятницу день "возьми жеребенка на работу"^[3], — сказала она.

Твайлайт вздохнула.

— Интересный же это день будет. О, смотри-ка — письмо от твоих бабушки и дедушки! — она сломала печать на свитке и просмотрела его. — Интересно, что… — Ее полуулыбка исчезла, когда она просмотрела письмо, а на лице появилось выражение замешательства, затем недоверия, а затем ужаса. Спайк и Никс испугались.

— Что случилось, Твайлайт? — с опаской спросил Спайк.

— Это... нет, этого не может быть. Это не может быть правдой! Этого не может быть!

— Мама...? — немного неуверенно позвала Никс. Ей уже становилось страшно.

Твайлайт, кажется, осознала, как сильно она пугает своих приемных сына и дочь, и пришла в себя.

— Не волнуйся, дорогая, проблема, но исправимая, — твердо сказала она. — Девушки, не могли бы вы присмотреть за детьми, пока я с кое-чем разбираюсь?

— Конечно, Ваше Величество, — сказала Черри Блоссом, когда все четверо поклонились. — Но куда же Вы?

— Поговорить с моими родителями, — ответила Твайлайт, поворачиваясь и направляясь к двери. Она распахнула её, взмахнув рогом, и помаршировала во дворец. — А потом у меня состоится небольшая встреча с принцем Блюбладом и его семьей!

1) Два слова: подогрев сидения.

¹↑ Крёз — последний царь Лидии, правивший в 560-546 гг. до н. э. Считается, что Крёз одним из первых начал чеканить монету, установив стандарт чистоты металла и гербовую царскую печать на лицевой стороне. По этой причине он слыл в античном мире баснословным богачом, его имя стало нарицательным.

²↑ Никс перепутала "biscuits" и "cookies". Технически, оба слова можно перевести как "печенье", но это всё равно разные вещи. Переводчик поставил "бисквит", потому что "biscuit" в США не соответствует бисквитному тесту или бисквитному торту, как у нас, а означает выпеченный продукт питания, созданный на основе муки. У них "biscuit" — это мягкий квасной хлеб, который подобен булочке.
Также Никс под соусником имеет ввиду популярное американское блюдо "biscuits and gravy". Это такие печеньки из мягкого теста, покрытые мясным соусом или подливой.

³↑ День "возьми ребенка на работу" — день, когда родители в США берут детей к себе на работу, чтобы якобы познакомить с возможностями будущей работы и ценностью образования. Проводится ежегодно в четвертый четверг апреля.

Глава 7

Принцесса Селестия была безмятежна, спокойна и бесстрастна, когда глядела на пони, собравшихся перед ней. Она не показывала никаких эмоций, кроме спокойствия. Ее сестра, сидящая рядом с ней, была отстранена, аки египетский сфинкс.

А вот их стражники изо всех сил старались не надорвать животы.

— Итак, — мягко сказала она, выгнув по-королевски бровь. — может быть, теперь, когда мы находимся в... ну, относительно приватной обстановке, вы сможете просветить меня, какая цепь событий привела к тому, что отец принца Блюблада оказался подвешен за заветные места на люстре в бальном зале?

Обе семьи стояли перед ней. У отца Твайлайт явно было похмелье, его мундштук обвис, а его обычную панаму заменил мешок со льдом. Отец Блюблада стоял в... неловкой позе и испытывал явный дискомфорт, так как лед у него был привязан к совершенно другому месту. Леди Блюблад и Твайлайт Вельвет выглядели разгневанными и бросали друг на друга смертельные взгляды. Твайлайт Спаркл выглядела обезумевшей и измученной, ее грива была взъерошена по краям, а перья не ухожены.

Твайлайт Спаркл шагнула вперед первой. Она встала перед своей наставницей, опустив голову. Внешне она была спокойна, но внутри тряслась, как миска с желе. Она оправилась от адреналина, вызванного гневом, и теперь всё, что она могла чувствовать, было виной и испугом. Она еще не чувствовала себя такой дрожащей развалиной со времен инцидента со Всезнайкой. Она прокашлялась.

— Всё началось, когда я получила письмо от родителей...

— ТЫ ПОДПИСАЛ БРАЧНЫЙ КОНТРАКТ С ПРИНЦЕМ БЛЮБЛАДОМ? — взвизгнула Твайлайт.

Найт Лайт съежился от голоса дочери. Она еще не освоила Королевский Кантерлотский Голос, но в его нынешнем состоянии ему и обычного хватало.

— Пышечка, чуть потише, — простонал он. — Папа забыл свои таблетки для самоубийства. — Он схватился за голову.

— О, прости, ты ведь всего-то и сделал, что ПРОДАЛ МОЮ ЖИЗНЬ!! — проревела его дочь. — Как это вообще СЛУЧИЛОСЬ? ЗАЧЕМ ты это сделал??

Найт Лайт лег на диван, стеная. Он жестом пригласил жену сменить его.

— Не волнуйся, дорогая, — сказала Твайлайт Вельвет. — Я накричалась за нас обеих, когда узнала. — Она поморщилась. — Твой отец прошлым вечером отправился в клуб "Ручка и чернила". Остальные участники решили устроить ему поздравительную вечеринку — в конце концов, его дочь короновали. Никогда не упускают предлога нахлебаться. — Она протянула копыто и влепила Найт Лайту подзатыльник. Тот застонал. — Короче, оказалось, что лорд Блюблад и его сын тоже члены...

— Им принадлежит клуб, — приглушенно вставил Найт Лайт.

— Они присутствовали там лично. И вот, они открыли для вечеринки бар, — фыркнула Твайлайт Вельвет. — Они угощали твоего отца одним поздравительным тостом за другим, и когда он уже был конкретно в зюзю, лорд Блюблад вытащил брачный контракт...

— Что, — голос Селестии был плоским, как стол.

Твайлайт кивнула.

— Брачный контракт. В котором гласится, что я должна буду выйти замуж за принца Блюблада.

Последовавшая за этим пауза была могильной.

— Продолжай, — сказала Селестия.

— Он не посмел, — в ужасе сказала Твайлайт Спаркл.

— Посмел, — презрительно ответила Вельвет.

— Ты не... прошу, скажи, что не дала ему так со мной поступить... — взмолилась Твайлайт.

Вельвет покачала головой.

— Конечно, нет. Как только твой отец проснулся, он понял, что натворил. Он сказал мне, и мы сию секунду отправились в поместье Блюблада и потребовали, чтобы он отменил контракт. Он же рассмеялся нам в лицо и сказал, что это какой-то наследственный закон, которому не могут противоречить даже принцессы. Он уже заплатил приданое — арендовал свадебную часовню, поставщиков провизии, портных, в общем, полный набор — и если мы попытаемся отказаться... то поместье Спаркл достанется ему.

— Это был очень фиговый брачный контракт, — проворчал Найт Лайт.

Глаза Твайлайт слегка остекленели.

— Нет. О нет. Меня такой ответ не устраивает, — она развернулась и направилась к двери. — Я найду лорда Блюблада и уговорю отменить контракт!

— А потом что, моя маленькая пони? — поинтересовалась Селестия. Ее голос был нежным, как шелк, и сладким, как сливки (1).

Твайлайт, кажется, нашла смелость в гневливых воспоминаниях.

— Сначала я быстренько написала документ на аннулирование, а потом пошла искать лорда Блюблада, — Твайлайт хихикнула слегка надломленным голосом. — Я надеялась, что смогу спокойно уговорить его подписать документ и покончить с этим абсурдом...

— Ни за что, Ваше Высочество, — ухмыльнулся лорд Блюблад. — Контракт является законным и обязательным по законам старше Селестии.

— Ему ли не знать, он их сам выкопал из нафталина и паутины, — пробормотал принц Блюблад. Как ни странно, принц не выглядел спесивым, гордым или довольным обстоятельствами. Он выглядел очень раздраженным.

— Заткнись, сын, — беспечно бросил лорд Блюблад. — Это для твоего блага и для блага короны.

— Корона и сама может о себе позаботиться, Дискорд подери! — закричала Твайлайт. — У меня уже есть... кавалер. И разве не Вы жаловались, что моя "родословная" и так уже слишком близко к трону?

Лорд Блюблад фыркнул, и его усы презрительно встопорщились.

— Мне плевать на вашего "кавалера", главное, держите свои непристойные увлечения простаками при себе, а Ваше потомство законным, — ответил он. — Как только Вы с моим сыном родите законного наследника престола, маленькую Найтмер станет легко отодвинуть в сторону. Желательно в хорошую отдаленную школу-интернат в Пранции или Гермейнии...

— Я так и знала! — завизжал голос маленькой кобылки. Все в зале вздрогнули, когда Никс как будто материализовалась из воздуха, выбежала на середину тронного зала и встала перед Селестией. — Вы не можете позволить этим ужасным пони заставить мою маму выйти за него замуж, просто не можете!

Она подбежала к матери.

— Я знала, что так и будет, вот знала, я же тебе говорила, — сказала она Твайлайт. Она посмотрела на Блюбладов. — Вот посмотри на них, как я и говорила, усы злодея и все такое…

Несколько стражников фыркнули.

— Никс, Никс, успокойся, — цыкнула на неё Твайлайт, обнимая Никс за шею. — Ничего не случится, хорошо?

— А это как сюда попало? — вскрикнул принц Блюблад. — Стража! Выполняйте свой долг! — Стражники так и сделали: ни один из них не сдвинулся с места.

— И то правда, как вы сюда попали? — удивленно сказала Луна. Она прищурилась и просканировала комнату с помощью магии. В пурпурном свете вырисовались силуэты двух форм: дракончик и молодой жеребенок.

— Попадос, — сказал Спайк. — Ладно, Брайт Айз, можно. — Как только оба появились, Брайт Айз с облегчением вздохнул.

— Ты очень силен в заклинаниях маскировки, особенно для кристального пони, — сказала Луна с приглушенным восхищением. — Тем паче в столь нежном возрасте.

— Это моя вина, Луна, — пробормотала Твайлайт. — Я научила Брайт Айз кое-каким трюкам, чтобы сделать его естественную невидимость более эффективной. Видать, он еще и тренировался. — Брайт Айз явно застеснялся, и его блестящие щеки залил румянец.

— Что ж, сие соответствует его метке, — кивнула Луна. — Разведчик-пегас — часовой, зоркий глаз, кой сам остается невидимым. — И она кивнула.

Селестия покашляла.

— Но вернемся к нашей теме, — сказала она.

Твайлайт вздрогнула.

— Эм, ну...

— Мне плевать на вашего "кавалера", главное, держите свои непристойные увлечения простаками при себе, а Ваше потомство законным. Как только Вы с моим сыном родите законного наследника престола, маленькую Найтмер станет легко отодвинуть в сторону. Желательно в хорошую отдаленную школу-интернат в Пранции или Гермейнии... И тогда на трон взойдет настоящий, законный правитель — единорожьей крови.

Твайлайт перешла от широкоглазого ужаса к сощурившейся ярости. Ее голос стал опасно тихим и сосредоточенным.

— Если Вы думаете, что я просто встану на колени и задеру хвост для Вашего сына…

Принца Блюблада явно ошеломила эта вульгарность.

— Что за выражения!

Усмешка лорда Блюблада превратилась в оскал.

— Ты будешь делать всё, что скажут, ты, самоуверенная нянька Найтмер и трущобная потаскушка — если тебе жизнь семьи дорога!

Его презрительное выражение лица исчезло, как снег в доменной печи, когда глаза принцессы Твайлайт полыхнули белым...

— …И я …Я отключилась, или у меня случился припадок, что ли, — закончила Твайлайт. — Когда я пришла в себя, лорд Блюблад висел на люстре, и медный канат был обвит вокруг его... эм...

— Королевского достоинства? — предположила Луна. Трое стражников упали на колени, по их щекам катились слезы.

Твайлайт закатила глаза, съежившись, и кивнула.

— И тогда я получила подпись на аннулирование. Принц Блюблад прятался под одним из доспехов, выстилающих стены, и визжал что-то о пылающих гривах, а, эм, лорд Блюблад мало что говорил… ну, он вроде как издавал хныкающие звуки… — Она снова вздрогнула. — Так что я ушла. Очень быстро.

— Я могу себе представить, — сказала Селестия, закатив глаза и поджав губы. Твайлайт потребовалось мгновение, чтобы понять, что солнечная принцесса изо всех сил пытается сдержать смех. — Я могу взглянуть на упомянутые документы?

Лорд Блюблад левитировал ей пресловутый брачный контракт. С неохотой, как испуганный ребенок, отдающий последний угол своего одеялка, Твайлайт отдала документ на аннулирование. Селестия взяла их обоих и осмотрела. Несколько минут она спокойно читала. Когда она закончила, ее ответ был настолько нервирующим, что все пони в комнате обменялись недоуменными взглядами: она начала смеяться.

Солнечный диарх захохотала, ее голова запрокинулась, а бока вздымались:

— О, я не могла больше терпеть!

Она передала контракт своей сестре, которая тоже посмеивалась. Затем вытерла глаза скакательным суставом и посмотрела на лорда Блюблада.

— Вы действительно думали, что Вам это прокатит? — спросила она. Лорд Блюблад выглядел ошеломленным. — Повзрослейте уже, лорд Блюблад, — продолжила она. — Во-первых, мы — правители Эквестрии. Мы, если захотим, даже смертный приговор отменить можем, а брачный контракт и подавно. Кроме того, этот контракт не годится даже круп подтирать. Для начала, это действительно старый закон, который никогда не отменялся — как будто мы с сестрой не сможем добиться его отмены, что мы, кстати, и сделаем — но теперешний закон требует, чтобы все стороны, участвующие в любом юридически обязательном договоре, должны быть "в здравом уме и законного возраста", и что все должны поставить подпись. — Она вырвала контракт из копыт Луны и подняла его. — Простая проверка подписи показывает, что сэр Найт Лайт был под куражом. А подписи Твайлайт у Вас вообще нет. А вот аннулирование вполне неопровержимо. — добавила Селестия с улыбкой. — За исключением того факта, что оно явно было подписано под принуждением.

— Нет, сестра, — хихикнула Луна. — Твайлайт весьма искусно скрыла сию деталь. — Увидев изогнутую бровь Селестии, Луна указала на документ. — Раздел внизу, написанный на скорое копыто...

— Ах, да. Раздел, в котором подробно описывается финансовая компенсация, — ухмыльнулась Селестия. — Что лорд Блюблад "не лишится владения семейными драгоценностями" в обмен на свою подпись.

Она ухмыльнулась лорду Блюбладу.

— Значит, они все еще на месте?

Лорд Блюблад брызнул слюнями.

— Не то чтобы это имело значение: рассматриваемый брачный контракт в суде не продержится и минуты. Хотя многих неприятностей можно будет избежать, если Блюблад согласится принять аннулирование. Все вовлеченные стороны смогут с миром разойтись по домам. Приговариваю ситуацию разрешенной...

— Так, ну-ка подождите минутку! — Лорд Блюблад шагнул к трону, слегка постанывая и расставив ноги. — Я отказываюсь!

Селестия сидела неподвижно. В комнате стало очень тихо.

— Я так понимаю, Вы все еще настаиваете на заключении брачного контракта? — спокойно спросила Селестия. Очень-очень-очень спокойно (2).

— Настаиваю, — подтвердил лорд Блюблад. — Я не позволю развести себя на уступку. Это аннулирование было подписано под принуждением. Это древний единорожий закон, и, что бы Вы там ни говорили, Высочество, я думаю, что у меня в суде есть весьма хорошие шансы. — Его усы самодовольно встопорщились. — Это на благо Эквестрии! Ни у вас, ни у Луны нет шанса произвести на свет наследников, а эта новая принцесса, — он презрительно показал на Твайлайт, — только и сможет, что родить бастарда от какого-нибудь низкокровного простака или еще хуже, передать корону своей незаконнорожденной, магически сфабрикованной "дочери"! Этому, этому жалкому положению дел нужно положить конец, и вернуть законного правителя-единорога на место...

Если бы лорд Блюблад был менее поглощен собственным разглагольствованием, то смог бы заметить предупреждающие знаки. Например, то, что королевская стража перестала дрожать от беззвучного смеха и теперь медленно пятилась от трона. Увы, он осознал свою ситуацию слишком поздно — только когда Селестия поднялась на ноги.

— МОЛЧАТЬ! — проревела она, шарахнув копытом по кафельному полу. Гул эхом отразился от мраморных стен. Лорд Блюблад съежился перед этим воплощением ужаса. Селестия возвышалась над ним, ее глаза буквально горели яростью. Ее грива и хвост превратились из нежно-радужной пастели в ослепительные красный, оранжевый и белый, и парили вокруг нее, как сияющая корона солнца. Ее шерсть была ослепительно-белой, а глаза горели пламенем. Комната вокруг нее, казалось, потемнела до черноты из-за контраста.

— Ого, Твайлайт, помноженная на десять тысяч, — прошептал Спайк. Брайт Айз не ответил — он настолько испугался, что стал полностью прозрачным. Принц Блюблад убежал в дальний конец комнаты и попытался спрятаться за спиной одного из стражников и даже под ним.

— О нет-нет-нет, только не пламенная грива рока! — завизжал он.

— Сестра, — сказала Селестия, не сводя сверкающих глаз с лорда Блюблада. — скажи нам, какие полагаются правовые санкции за изнасилование?

— Изнасилование? Что... — заикнулся лорд Блюблад.

— Сдается мне, смерть, — холодно ответила Луна. Она даже не встала со своего трона. — Плюс возмещение ущерба жертве. Хотя я проверяла, ты, по-моему, смягчила до пожизненных каторжных работ.

— А за рабство? — спросила Селестия.

— О, за сие по-прежнему смертная казнь, — почти что весело ответила Луна.

— Шантаж? Похищение? Государственная измена?

— Четвертная компенсация потерпевшей стороне, плюс штрафные санкции, смерть и, о да, еще раз смерть, — пропела Луна.

— Шо? Шта? ЧТО? — завизжал лорд Блюблад.

— Маленький ты глупец, — прогремела Селестия. — Я не пыталась "развести тебя на уступку". Я давала тебе возможность выйти сухим из воды. Я ПРОЯВЛЯЛА МИЛОСЕРДИЕ!

Для начала, самоуверенный ты тупица, — продолжила раскаленная принцесса. — Этот брачный контракт был подписан второй стороной, когда он был пьян в зюзю, а третья сторона — невеста — его вообще не подписывала. Что не только делает его бесполезным по законам Эквестрии, но и представляет собой МОШЕННИЧЕСКИЙ ДОГОВОР.

Ты угрожал семье принцессы Твайлайт Спаркл, пытаясь заставить ее вступить в брак. Это называется ШАНТАЖ, дурень. Что еще хуже, так это то, что ты принуждал ее, как она удачно выразилась, "задрать хвост" для твоего сына... это называется РАСТЛЕНИЕ.

Ты пытался заняться торговлей другого разумного существа в своих интересах — это называется РАБСТВО.

У тебя были бы большие проблемы, если бы ты опробовал всё вышеперечисленное с ПОСУДОМОЙКОЙ. Но ты попытался опробовать все вышеперечисленное с КОРОНОВАННОЙ ПРИНЦЕССОЙ ЭКВЕСТРИИ. Что, если ты не догадался, делает это ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИЗМЕНОЙ!

Ты когда-нибудь задумывался, почему такие брачные контракты веками не использовались в Эквестрии? — прогрохотала Селестия. — Мне надоело смотреть, как жадные, эгоистичные, коварные родители продают собственную плоть и кровь, отдают собственных сыновей и дочерей в безлюбые, безрадостные браки ради какой-то паршивой политической или финансовой выгоды или чего-то другого. Я приняла законы, требующие, чтобы такие брачные контракты заключались с согласия... СОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО согласия... всех участников. Я даже построила дома-убежища... теперь они используются для жертв жестокого обращения, но их изначальной целью было дать убежище всем, кто бежал от такого контракта. Я не могла удержать родителей от запугивания своих детей до согласия, но я могла помешать им приговорить детей к судьбе, которой они никогда не желали, пока те не стали достаточно взрослыми, чтобы даже возразить. В конце концов, хвала Создателю, того немногого, что я сделала, стало более чем достаточно, чтобы заглушить практику.

И НЕУЖЕЛИ ТЫ РЕШИЛ, ЧТО Я НЕ ОБРУШУ ВСЮ СВОЮ МОЩЬ И ГНЕВ НА ЛЮБОГО, КТО УЧИНИЛ БЫ ПОДОБНОЕ С МОЕЙ САМОЙ ЛЮБИМОЙ УЧЕНИЦЕЙ?

Пламя несколько потускнело.

— Похоже, у Вас есть два варианта, лорд Блюблад. Либо Вы примете аннулирование, либо можете попытаться подать на принцессу Твайлайт Спаркл в суд — в этом случае Вы будете признаны виновным во всех перечисленных мною преступлениях, Ваше имущество будет конфисковано и передано семье Спаркл в качестве карательной компенсации, и Вы либо проведете остаток своей жизни в тюрьме, либо будете казнены. Я искренне сомневаюсь, что мы сможем казнить Вас четыре раза, но кто знает. Мои судьи довольно изобретательны.

— Согласен на аннулирование, — прохныкал лорд Блюблад.

— Отлично.

Пламенный свет погас: грива солнечного диарха снова потускнела до мягких пастельных тонов.

— Теперь прочь с глаз наших, лорд Блюблад, — сказала она. — И смотрите не навлеките на себя наш гнев снова. — Лорд смиренно вскочил на ноги и заковылял из тронного зала так быстро, как только мог, забрав ничего не понимающую жену.

Селестия направилась туда, где принц Блюблад ёжился за недовольным стражником.

— Принц Блюблад...

— Это была не моя идея! Я её вообще не трогал! Я даже не СМОТРЕЛ на нее! — вскрикнул трусливый принц.

Селестия закатила глаза, подняла Блюблада в воздух и магией стряхнула с него пыль.

— Мы знаем, Блюблад, — терпеливо сказала она. — Ты бабник и обалдуй, а не монстр.

— Эм, спасибо? — пискнул тот, когда она поставила его на копыта.

Селестия вздохнула.

— Тебе обязательно смиренно соглашаться с мелочной глупостью своего отца? Попробуй хоть раз побыть самим собой, Блюблад.

— Легче сказать, чем сделать, — фыркнул избалованный принц. — Если я не буду слушаться, он от меня отречется. Заберет у меня фамилию... у меня ничего не останется.

— Разве это было бы столь ужасно? Иль, по крайней мере, ужаснее сего? — вмешалась Луна, махнув копытом на комнату. — Уж лучше иметь собственное "ничего", чем иметь всё, что попросту взято взаймы у другого.

Все еще напуганный Блюблад пригнулся и пополз к Твайлайт.

— Прошу... простить меня, — пробормотал он, зная, что диархи смотрят на него. — Это действительно была не моя идея. Вы, конечно, не непривлекательны, но ботаники-книгочеи не в моем вкусе. Без обид.

— Да нет, с какой стати мне обижаться на это? — сухо сказала Твайлайт.

Блюблад поморщился и уже собрался ответить, скорее всего, что-нибудь бестактное, как вдруг двери тронного зала распахнулись. В дверном проеме стоял темно-синий единорог с чернильно-черной гривой и хвостом, и, как ни странно, он был одет в плохо сидящие грифоньи доспехи, которые явно были опалены по краям. Он ворвался в комнату, вытащил магией грифоний клинок, который, скорее всего, в то утро висел у кого-то на стене в гостиной, и направил его на принца Блюблада.

— Отойди от нее, ХАМЛО! — взревел он (3). И бросился в атаку. Блюблад заверещал как кобылка и дал стрекача.

— Инк Спот! — закричала Твайлайт Спаркл. Быстро подумав, она бросилась вперед, чтобы встретить Инк Спота на полпути, надеясь, что королевская стража не успеет его проткнуть. Они быстро обнялись. Инк Спот приподнял шлем и быстро поцеловал ее.

— Не волнуйся, я все исправлю, обещаю, — сказал он.

— Что... — начала было Твайлайт.

Инк Спот направил свой медносвинцовый меч на принца, который съежился и прикрылся чайным подносом Селестии, как щитом.

— Ты, двуликий подонок! Властью, данной мне древним единорожьим законом, я вызываю тебя на дуэль за копыто и сердце Твайлайт Спаркл! Получай!

Щеголеватый принц, после огня, рев и угроз гибели, наконец-то сорвался. Принц Блюблад выронил поднос.

— Ты победил! — завопил он. И с грохотом выпрыгнул через ближайший витраж.

Инк Спот вытаращился.

— Что ж. Эм. Это было легко.

Луна и Селестия испуганно ахнули. Пара стражников подбежала к окну.

— Всё в порядке, Ваши Высочества, — сказал первый. — Он схватился за один из флагштоков.

— Жаль только, не передними копытами, — пробормотал второй. Все присутствующие мужчины вздрогнули. Луна высунулась из окна.

— Ты в порядке, племянник?

— Можно, я тебе потом отвечу, тетушка? — послышался слабый пищащий ответ.

Луна поморщилась.

— Пойдите помогите ему спуститься, — сказала она двум стражникам-пегасам. — ...аккуратно. — Те вылетели в окно, дабы спасти королевского отпрыска и увезти его в лазарет.

А в другом конце комнаты тем временем происходило очень интимное воссоединение. Инк Спот объяснял свое чудесное прибытие сквозь поцелуи и тыкания носом.

— У меня есть друг, член клуба "Перо и чернила": он видел, как лорд Блюблад обманом заставил твоего отца подписать тот брачный контракт, и отправил мне известие по телеграмме. Я, как только услышал, сразу рванул за дверь...

— Инки, — сказала Твайлайт, прижимаясь к тому носом. — как ты только умудрился вернуться так быстро?

— Что ж, похоже, проект "Пони-Экспресс" моей компании работает, — сказал Инк Спот с усмешкой. — Мы создали цепочку из высокоскоростных пегасов и телепортирующихся единорогов через всю Эквестрию аж до земель грифонов. Я отправил себя в качестве экспресс-посылки из столицы Грифонии в Кантерлот. — Он неловко похлопал опаленные пятна на доспехах. — Тяжелая поездка, но всё получилось.

— А доспехи? — продолжала удивляться Твайлайт.

Улыбка Инк Спота стала шире.

— Грифоны как бы помешаны на чести и борьбе за свою половинку, — ответил он. — Почтмейстер в королевстве Грифонов сорвал этот хлам со стены своего офиса и отдал мне, когда услышал, почему мне нужно так быстро вернуться.

Твайлайт усмехнулась и уткнулась носом в его шею. Потом вдруг запрокинула голову и посмотрела на него.

— Подожди. Копыто и сердце? Ты серьезно?

Инк Спот кивнул.

— Да.

На короткое ужасное мгновение Твайлайт почувствовала, как все ее пожизненные неуверенности окутывают её, словно саван.

— Правда? Я? ...Это так неожиданно... — ее следующее предложение было едва слышным. — Ты уверен?

— Настолько, что кучка сумасшедших единорогов перебросила меня через два континента, — ответил Инк Спот. — Я, я признаю. Я испугался. Я испугался, когда узнал, насколько ты стала близка к Селестии и Луне. Испугался, когда стала аликорном. Испугался, что... что я недостаточно хорош для тебя. Но когда я услышал о твоей помолвке, я понял, что ничто из этого не пугает меня так сильно, как мысль потерять тебя.

Единорог преклонил колено: его медносвинцовые доспехи громко звякнули.

— Твайлайт Спаркл, — он вытащил из-под доспеха коробочку. — ты выйдешь...

— Так, ну-ка погоди, — сказал Найт Лайт. Рычание в его голосе противоречило улыбке. — Большинство молодых жеребцов знают, что сначала нужно просить благословения отца...

Его пакет со льдом был поднят, и раздался громкий КЛОНК, когда бледно-лиловое копыто его жены влепило ему подзатыльник.

— …которое, конечно же, дается бесплатно, — тут же закончил он, не теряя улыбки. — Да, дорогая, затыкаюсь, дорогая. Ай. — Пакет со льдом был опущен и осторожно похлопан.

Инк Спот снова повернулся к своей особенной пони.

— Я знаю, что это особо не кольцо, — с сожалением сказал он, открывая коробочку. — Мне как бы пришлось делать всё на ходу — буквально — но...

Твайлайт заглянула в коробочку. Внутри покоилось грубое кольцо для рога с бриллиантом. Оно выглядело так, будто Инк Спот взял золотую коронку и высверлили дыру в центре. Не обработанный алмаз (4) был прикреплен золотой проволокой, приваренной к коронке.

— Оно прекрасно, — сказала она, вынимая его из коробочки и надевая на рог. В ее глазах стояли слезы.

— Т-так это значит...

— ДА! — Твайлайт бросилась в его объятия.

Селестия оглянулась и заметила Никс. Черная кобылка стояла, практически вибрируя на месте. Она выглядела так, будто вот-вот взорвется. Селестия усмехнулась и опустила голову к уху кобылки.

— Давай, — сказала она.

— ИИИИИИИ! Обожечкибожечкибожечки!! — Никс принялась скакать по комнате, как Пинки Пай на тройном эспрессо.

— Ты же понимаешь, что я это стопроц запишу в мой следующий роман, — сказала Твайлайт Вельвет своей дочери с хитрой ухмылкой.

— Мама!

— И вот так нужно появляться, чувак, — пробормотал Спайк Брайт Айз.

Брайт Айз кивнул. И оба сделали брохуф. Брайт Айз внезапно усмехнулся.

— Ого, бедный Роллер Рил, — сказал он. — Когда он услышит, что пропустил, то взорвется!

1) Этот особый тон голоса ее персонал называл "DefCon 3"^[1].

2) И вот мы на "DefCon 2".

3) Настолько, насколько пони может реветь.

4) Он отжал его у алмазного пса в пустоши. Долгая история.

¹↑ DEFCON (аббревиатура, англ. DEFense readiness CONdition) — готовность обороны) — шкала готовности вооружённых сил Соединённых Штатов Америки.

Глава 8

О помолвке сэра Инк Спота и принцессы Твайлайт Спаркл было объявлено на следующий день. Их история была похожа на сказку (1): скромный бухгалтер пролетел через полмира, чтобы спасти свою возлюбленную от нежелательной помолвки.

Знать, конечно же, взбесилась.

Бессмертная принцесса выходит замуж за простого пони? Да еще и за работягу (2) на какой-то там книжной фабрике? По крайней мере, он был единорогом, дорогуши — представьте, если бы он был пегасом или, Создатель упаси, земным пони! Но всё же, какой ужас...

Твайлайт вот уже несколько дней слышала, как пони тихо бормочут себе это под нос, а некоторые не так уж и тихо. Так что герцогине Кентербери попросту не повезло оказаться в пределах слышимости, когда принцесса и ее мать шли по коридору замка.

Твайлайт Вельвет и Найт Лайт почти что переехали в королевские покои. Как только о помолвке объявили, Вельвет объединилась со своей дочерью и ее персоналом. Последние несколько дней они провели вместе, радуясь как кобылки и обдумывая детали свадьбы (3). Но, идя в тот день по коридору, они случайно проходили мимо грозной герцогини и двух ее приспешниц, и шепот этой троицы не услышать было невозможно. Почти против своей воли они замедлились и остановились, чтобы подслушать маленькую королевскую беседу тет-а-тет.

— ...Отказала семье Блюбладов ради этого... персонажа, Инк Спота! Я не знаю, что и думать! Это правда? — сказала одна из них.

— О, абсолютно, — хихикнула вторая. — Они пытались выдать ее замуж за кого следует, а она устроила истерику. Выбросила жениха в окно, а его отца повесила за шею на люстру!

— Куда катится этот мир? — пощелкала языком герцогиня. — Сначала Найтмер Мун, а теперь эта... ментально нестабильная кобыла взошла на трон.

— Брак назначен ровно через год.

— И причина тому очевидна, — фыркнула герцогиня.

— Да ну?

— Видите ли, маленькая книгочейка последние два-три года жила в трущобах Понивилля, — сказала герцогиня, приподняв бровь. — Нужно же удостовериться и ответить за любые... неучтивости, которыми она могла заниматься среди простаков.

— Неучтивости? — насторожились две сплетницы.

Герцогиня покашляла и наклонилась к ним.

— Вы сказали, что свадьба состоится через год... или же через одиннадцать с половиной месяцев?

Две подхалимки понимающе заохали.

— То есть, они думают, что она уже...? — сказала одна, пряча ухмылку скандалистки за веером из перьев.

— То есть, они думают, что она настолько, кхм, простоватая, что они должны убедиться, что она не станет шляться, — пояснила герцогиня. И официозно фыркнула. — А если станет, то… Интересно, какого еще бедного найденыша она "усыновит"?

Вельвет почувствовала, как ее дочь застыла, затем услышала, как та прокашлялась. Три сплетницы удивленно обернулись: они явно не заметили, как принцесса, которую они оскорбляли, идет к ним по коридору. Они с изяществом перешли от неожиданности к подобострастному поклону, что свидетельствовало о годах практики. Вельвет цинично задалась вопросом, как часто Селестия бесшумно кралась за ними во время бессовестного трепания языком, чтобы вызвать подобный рефлекс.

— Ваше Высочество, — благоговейно произнесла троица, будто и не обзывала Твайлайт минуту назад трущобной распутницей.

— Дамы. Герцогиня, — ответ Твайлайт был тихим и холодным, как стакан холодного чая. Вельвет не купилась. Для этого потребовался материнский глаз, но Вельвет заметила в глазах дочери боль от обидных слов. Она одарила троих дворянок сияющей улыбкой. Можно было почти услышать звук "тзинь!", когда мать Твайлайт вытащила метафорическую бритву из своего ментального кошелька.

— Герцогиня Кентербери, госпожа Винтергрин, госпожа Пампкин Пэтч! — воскликнула она. — Какой приятный сюрприз. Как чудесно видеть вас на прогулке. Особенно Вас, герцогиня, в нашем возрасте важно оставаться активными, не находите?

Герцогиня Кентербери явно обиделась: ни для кого не было секретом (4), что герцогиня отказывалась признавать свой настоящий возраст и даже изменила какие-либо записи об нём (5).

— …Вполне, — сумела она выговорить.

— О, а как поживает Ваш сын? Хорошо себя чувствует?

— Мой сын? — моргнула герцогиня, удивившись этой несвязности.

— Ну да. В конце концов, несмотря на свой возраст, он родился на шесть месяцев раньше срока, — сказала Вельвет. И улыбнулась во все свои 36 зубов. — Я подозреваю, это могло вызвать несколько затяжных проблем. И первый пегас в 300-летнем семействе единорогов! Уверена, это был большой сюрприз.

Герцогиня даже не моргнула.

— Ну, подобные вещи имеют тенденцию пропускать поколение или два... — профессиональное покерное сообщество гордилось бы её лицом.

— Или три, или десять, или двадцать, но кто считает? — весело сказала Вельвет. — О, не смотрите на меня так, дорогая, — она надулась, — Я ничего такого не намекаю… о, извините… — Она остановилась, чтобы вытащить носовой платок, и резко чихнула, только прозвучал этот чих как-то странно: "ПЕГАС-САДОВНИК!" — Извините, должно быть, пыльца витает в воздухе...

— Мама... — прошипела смертельно смутившаяся принцесса.

— О, со мной все в порядке, дорогая, — без промедления ответила Вельвет. — Но он хороший рослый парниша. Он хотя бы не унаследовал эту… челюсть… в отличие от его кузенов Габсбургов.

— Челюсть? — переспросила Пампкин Пэтч.

— А, Вы ведь собираетесь выйти замуж за члена этой семейной линии Кентербери, дорогая Пампкин? Обручены, я и забыла, — сказала Вельвет.

— Его зовут Чинли Габсбург, — неуверенно ответила кобылка. — Мы... еще не встречались. А что у него с челюстью?

— О, уверена, Вы знаете, — Вельвет изобразила копытом огромную нижнюю челюсть. — Ну, знаете, такая причуда лица, когда нижняя челюсть вооот так торчит?

Винтергрин поморщилась.

— Разве этот дефект не возникает, когда...

— Когда обручаешься с двоюродными братьями и сестрами, да, — небрежно ответила Вельвет. — Но у жеребцов семейства Пэтч, кажется, довольно маленькие подбородки, так что Ваши жеребята наверняка всё уравновесят. — Пампкин Пэтч ничего не ответила, но растущий на ее лице ужас говорил о многом. — Уверена, у него хороший характер. Если игнорировать невнятную речь. И монобровь. НО наверняка его комфортный и богатый стиль жизни компенсирует любые неудобства (6).

— Ма-ма! — зашипела Твайлайт Спаркл, топнув копытом.

Вельвет же не сводила глаз с трех трещоток.

— Только подумайте, дорогая, — сказала Вельвет, обращаясь к леди Винтергрин, самой младшей из троих. — Вам так повезло, что Вы благородного происхождения.

Она закатила глаза.

— Представьте, если бы Вы родились простой пони! Вам бы пришлось искать кого-нибудь, с кем Вы эмоционально совместимы, за Вами ухаживали бы, с Вами встречались бы и просили бы Вашего копыта и сердца. Вам пришлось бы учиться ремеслу и зарабатывать себе на жизнь, быть частью сообщества — Создатель упаси, Вы могли бы вбить себе в голову, что вообще никогда не выйдите замуж! Нет, глупости. Ваши родители выберут идеально подходящую фамилию и банковский счет, на которые Вас можно обменять... то есть, с которыми можно обручиться.

Она усмехнулась и приложила копыто ко рту.

— Простите, оговорилась: я вовсе не хочу, чтобы Вы думали, что Ваших родителей не станут волновать Ваши личные интересы, когда они будут выбирать Вам мужа. Я имею ввиду, — она бросила многозначительный взгляд на герцогиню, — они же не выдадут Вас замуж за какого-нибудь жеребца в три раза старше Вас, или за пьяного хама, или за неотесанного кретина, у которого случайно оказалась политически выгодная родословная. Вы же всё-таки их дочь. Верно?

Леди Винтергрин выглядела так, будто её сейчас стошнит. Её семья была известна в кругах Кантерлота своей безжалостной амбициозностью: можно было увидеть, как в ее глазах мелькают видения, в какие именно жертвенные брачные костры бросили бы ее родители, если бы им представился шанс.

А Твайлайт уже хватило. С едва слышимым разочарованным "тьфу ты" она развернулась и зашагала по коридору. Вельвет подождала, пока ее дочь не окажется вне пределов слышимости, а затем тихо обратилась к троице. Зубастая улыбка не сходила с ее лица.

— А теперь слушайте сюда, лахудры нахальные, это не просто ваша принцесса, и не просто очередное женское препятствие в ваших противных играх за власть, это моя дочь. Я однажды избила мантикору, которая погналась за её коляской, так что какая-то чумазая старая кляча и её две уличные подпевалы меня вообще не пугают. Она собирается выйти замуж за жеребца, которого любит. Так что если я узнаю, что вы, три карги, обидели её или испортили её особенный день, распространяя мерзкие сплетни о ней и о нем, вам не придется беспокоиться о том, что сделает с вами Селестия, потому что последнее, что вы увидите в этом мире, буду я и то, как я надкусываю ваши все еще бьющиеся сердца.

И Вельвет пошла прочь, но вдруг повернулась.

— О, и не думайте, что я этого не сделаю. Мой внук — дракон. Я умею избавляться от тел.

С этими словами она безмятежно побежала вслед за дочерью, оставив трех дворянок стоять среди изодранных клочков их эго и в состоянии шока, унижения и сущего смертельного страха.

1) Или, скорее, на очень хороший любовный роман.

2) Для некоторых единорогов всё, что приносит зарплату, считалось тяжким трудом.

3) А Найт Лайт тем временем исполнял свой отцовский долг и весело терроризировал жениха.

4) Так же очевидно, как и тройной слой макияжа на её лице.

5) Если верить возрасту, в котором она признавалась, то ее старший сын был на два года старше нее.

6) Каждый присутствующий мысленно добавил к ее словам типичное окончание, как в печеньках с предсказанием^[1].

¹↑ Имеется ввиду самое популярное окончание в печеньках с предсказанием — "в кровати". Ну вы поняли. :)

Глава 9

Вельвет пошла за дочерью. Твайлайт отказалась смотреть на нее.

— Большое спасибо, мама, — процедила она сквозь зубы. — Эти трое раньше были просто сплетницами. Теперь они затаили на меня злобу. Знаешь, как тяжело теперь с ними разбираться будет!

— А раньше, значит, не было? — сухо ответила Вельвет. — По-моему, ты слишком беспокоишься, дорогая. У них позвоночника и мозгов меньше, чем у троицы плоских червей.

— Мама…

Твайлайт прикусила язык и вздохнула.

— Ты не понимаешь, мама, — устало сказала она. — Ты вернешься домой и забудешь о них, я же останусь здесь разбираться с ними. Пожалуйста, думай, прежде чем делать то, с чем мне придется жить даже после того, как ты ушла.

Огорченная Вельвет остановилась.

— Прости, дорогая, — сказала она, опустив уши. — Эти мерзкие гарпии смеялись над моей девочкой. Не могла же я просто стоять в стороне и ничего не говорить. — Она прижалась к дочери. — И даже не думай, что я вернусь домой и забуду о своей кобылке и ее проблемах. — Она ухмыльнулась. — Поверь мне, это тебе только на копыто.

— Ты писательница, мама, — сказала Твайлайт чутка позабавлено. — А я принцесса. Дурная слава действует на вас немного иначе, чем на меня.

— Это точно, — Вельвет слегка пригладила гриву. — Теперь эти кумушки будут болтать о том, насколько скандально мое поведение. А о тебе даже не подумают. Ты будешь вся такая отчужденная и принцесса... А я тем временем буду в грязи купаться.

— Нууууу да, это возможно, — сказала Твайлайт с позабавленным скептицизмом. — Вот только от того, что я сделала с лордом Блюбладом, ты никого отвлечь не сможешь. — Ее губы сжались в мрачную линию. — Половина дворянства и так уже на меня зуб точит.

— Ну что ж, дорогая, — ответила Вельвет. — Если ты и так будешь скандальной, то зачем заморачиваться? Поступай, как хочешь, а они пусть балаболят, что хотят. Можно даже получать от этого удовольствие.

Твайлайт вздохнула.

— Так вот, что задумал папа? Поднять шумиху в городе? Я-то думала, он заляжет на дно после того инцидентика с брачным контрактом.

Вельвет усмехнулась.

— Нет, дорогая. Он просто налаживает связь с твоим женихом.

— Мама... — начала Твайлайт на восходящей ноте.

— Да успокойся ты, дорогая, верь своему отцу, — усмехнулась Вельвет. — Вернет он твоего женишка в целости и сохранности, не боись.

Найт Лайт плюхнулся за стол и сделал большой глоток из своей кружки с пивом.

— Аааах, — вздохнул он удовлетворенно. — Корневое пиво. Ничто с ним не сравнится. А ты как думаешь, парень?

Инк Спот нервно вертел свой напиток.

— Я больше вишневую газировку люблю, — ответил он, указывая на напиток.

— Очень хорошо, — сказал Найт Лайт, улыбаясь сквозь мундштук. — Если уж иметь порок, то безобидный.

Инк Спот скептически посмотрел на него.

— Эм, а разве весь этот инцидент с Блюбладами не начался с…

Найт Лайт поморщился.

— Всё началось с того, что я испил сидра. Потом крепкого сидра, "на один раз". Потом капельку эплтини. Потом мартини. Потом я прошелся по фруктам и овощам, дабы сбалансировать ситуацию...

— Фруктам и овощам?

— Кукурузный самогон, сливовый бренди, ржаной виски, картофельная водка… — гримаса увеличилась вдвое. — А тот славный парень, которого я никогда раньше не видел, всё угощал меня поздравительными напитками, когда сунул мне в копыто чернильницу и перо. ...Клянусь тебе, мальчик, меня так рвало, что я видел, как у меня заднее копыто вылетело изо рта. По-моему, я выблевал всю свою волю жить. Потом моя жена узнала, что случилось, и началась настоящая боль. Нет, этот эксперимент я больше повторять не буду. Не пей, не кури, не жуй табак, и не встречайся с девушками, которые это делают.

— Так у Вас же во рту мундштук, — заметил Инк Спот.

Найт Лайт ухмыльнулся.

— И что? У меня на копытах подковы, это же не значит, что я хожу.

Инк Спот не удержался и взглянул на явно неподкованные копыта Найт Лайта.

— Да ладно тебе, юноша, это просто такое выражение! — сказал Найт Лайт. — Я не настолько глуп, чтобы позволить какому-то пони прибить кусок железа к моему телу, так только варвары железного века делают...

Инк Спот покачал головой. Разговор с отцом Твайлайт напоминал попытку кататься на коньках в движущемся поезде.

— Итак, вы сказали, что хотите... поболтать, — сказал Инк Спот. И внутренне вздрогнул: он достаточно разбирался в жанрах, чтобы знать, к чему всё идет.

— Ах да, конечно, — сказал отец невесты. — Так-с, посмотрим. — Он вытащил из седельной сумки на полу рядом с собой свиток и развернул его. — Так... Вставить сюда имя потенциального жениха — есть. Подтвердить помолвку с потомком — есть. Подтвердить родительскую привязанность к дочери, выявить наилучшие пожелания, завуалировано проявить угрозу в отношении личности жениха, подтвердить надежды на будущее, узнать о намерениях насчет внуков, проявить уже конкретную угрозу...

Инк Спот уставился на него.

— Вы что, проверяете по... да, Вы реально проверяете по списку, — невозмутимо сказал он, когда Найт Лайт повернул к нему бумагу.

— Это ее мать написала, — сказал Найт Лайт. — От кого, по-твоему, это передалось Твайлайт? Ладно, послушай, сынок. Я собираюсь сказать тебе то же самое, что сказал мне отец моей жены. Я не собираюсь угрожать тебе тем, что сделаю, если ты разобьешь ей сердце и бла-бла-бла. Я слишком сильно уважаю тебя для этого. Если бы я тебя не уважал, я тебя к моей девочке и на пушечный выстрел не подпустил бы. К тому же, пони совершают ошибки, особенно с теми, кого любят. Я лишь прошу тебя изо всех сил любить ее, и что, когда совершишь ошибку — а ты обязательно совершишь, — ты продолжишь пытаться.

— Разумеется, сэр, — с облегчением ответил Инк Спот. — Эм, а у меня со всей семьей состоится этот разговор?

— Нет. Зачем, по-твоему, они заставили меня читать список? В конце концов, бессмысленно повторять друг друга, — Найт Лайт скомкал список и швырнул через плечо. — Нет, я сел поговорить с тобой для того, чтобы подготовить.

— Подготовить? — переспросил Инк спот. Он почувствовал, как его облегчение начинает осторожно отступать.

Найт Лайт сделал большой глоток из кружки с пивом и посмотрел Инк Споту прямо в глаза.

— Мальчик мой, — сочувственно сказал он, кладя копыто на плечо Инк Спота. — через год ты женишься на члене клана Спаркл. Ты собираешься жениться на кобыле Спаркл. И не знаю, заметил ли ты, но у кобыл Спаркл, какими бы милыми и любящими они ни были, имеются определенные причуды, к которым будущий супруг должен быть готов.

— Хм, кажется, я один-два свидетельствовал, — сказал Инк Спот. — Инцидент с мисс Всезнайкой. — Он нервно хлебнул вишневой газировки и явно смутился. — Она рассказала мне об инциденте со Всезнайкой. Она опоздала с отчетом о дружбе, и так психанула, что решила создать проблему и написать о ней, и... короче, прямо в центре города вспыхнул бунт...

— Ах да, — задумчиво произнес Найт Лайт. — Старая добрая Спираль Смерти. Во всяком случае, ее так Спайк называет. Твайлайт и ее мать во многом похожи: они могут справиться практически с любым кризисом жизни... Когда-нибудь я расскажу тебе историю о Вельвет и мантикоре... но стоит добавить малейшую заминку в незначительную проблему, и они устроят такой горизонтальный штопор, что любой Вандерболт заплакал бы от зависти.

— Я знаю, — мрачно сказал Инк Спот. — Терапевт говорит, что это социофобия.

— Прости, что? — несмотря на то, что в магазине мороженого было довольно темно, Найт Лайт все еще сидел в солнцезащитных очках-авиаторах. Он поглядел на Инк Спота поверх линз.

— Мы с Твайлайт ходим на терапию от обсессивно-компульсивного расстройства личности^[1], — ответил Инк Спот. — Мы только что выпустили новую серию учебников по психологии и психиатрии, и я узнал симптомы (1), пока делал выборочную проверку. Я показал учебник Твайлайт, и она тоже узнала симптомы. Она начала было отрицать, но потом увидела, что отрицание тоже один из симптомов...

— Молодец, что показал ей учебник, — пробормотал Найт Лайт. — Хорошая девочка, но за объем ресурсов готова хоть со скалы спрыгнуть. Но вы оба?

Инк Спот пожал плечами.

— Я сам немного страдаю АРЛ^[2], — признал он. — Для меня триггеры^[3] связаны с работой... вещи в офисе меня заводят. У Твайлайт это социальное взаимодействие, особенно со сверстниками, на которых она хочет произвести впечатление.

— И как, помогает?

— Ну, мы добились прогресса... Я перестал орать на своих стажеров за то, что они кладут папки на правую сторону моего стола, а не на левую, а Твайлайт сократила до одного контрольного списка в день. Она, конечно, четырежды проверяет его, но... как говорится, не всё сразу.

Найт Лайт несколько секунд смотрел на своего будущего зятя. В его голове пронеслись только две мысли. Первая: "Боги, да они идеальная пара."

И сразу же вторая: "Не будет ли признаком слабости спросить у него имя и адрес этого консультанта?"

— Ну что ж. Тогда продолжим...

1) Симптомы АРЛ (реальная штука, ребята):

а) озабоченность запоминанием и обращением внимания на мельчайшие детали и факты;

б) соблюдение правил и инструкций;

в) компульсия составлять списки и расписания;

г) жесткость/непреклонность убеждений;

д) перфекционизм, мешающий выполнению задачи;

е) отрицание и настаивание на том, что проблема не в них, что если бы все остальные просто придерживались их правил, то все было бы хорошо.

¹↑ Обсессивно-компульсивное расстройство — психическое расстройство. У больного непроизвольно появляются навязчивые, мешающие или пугающие мысли. Он постоянно и безуспешно пытается избавиться от вызванной мыслями тревоги с помощью столь же навязчивых и утомительных действий.

²↑ Ананкастное расстройство личности — расстройство личности, характеризующееся чрезмерной склонностью к сомнениям, поглощённостью деталями, излишним перфекционизмом, упрямством, а также периодически возникающими обсессиями и/или компульсиями.

³↑ Триггер — провоцирующий фактор, запускающий, например, неблагоприятные воспоминания и мысли.

Глава 10

С момента восстановления Замка Луны прошло уже некоторое время. Но перемены все равно происходили медленно: хоть теперь у каждой имелся собственный дворец, Луна и Селестия согласились, что первые несколько лет в качестве принцессы Твайлайт должна посидеть при дворе Кантерлота. Кантерлот являлся традиционной резиденцией правительства на протяжении тысячелетий, и лучше всего было начинать со знакомого.

Они, конечно, так сказали. Твайлайт казалось, что это скорее для того, чтобы Селестия могла сопровождать ее на тот случай, если она опять решит вздернуть какого-нибудь знатного чиновника за различные части анатомии (*). Или, что очень удручало, возможно, чтобы защитить ее от довольно нетривиального процента пони, которые жаловались на Твайлайт Спаркл, коронацию Твайлайт Спаркл, публичное поведение Твайлайт Спаркл, обручение Твайлайт Спаркл, дочь Твайлайт Спаркл... Селестия и Луна довольно быстро гасили эти жалобы (Селестия одним-двумя словами, а Луна, возможно, немного сильнее), но они всё поступали и поступали. Бесконечно. Напыщенные ничтожества, вздернутые носы, и обиженные до глубины души пони.

Кстати о "защите пони от принцессы". К концу дня у подножия помоста наверняка будет лежать как минимум один труп задушенного дворянина.

— ...И ее клевета самой важной товарной культуры нашего города привела к огромному падению рыночной цены, от которого мы, возможно, никогда не оправимся! — прогремел мэр Рэмрут, обвиняюще указывая копытом на Твайлайт.

— Да я всего-то сказала послу, что не люблю брюкву! — раздраженно взвизгнула Твайлайт. — Это был государственный ужин! Он передавал мне тарелку! Я не могу её есть, у меня от неё ИЗЖОГА!

Рядом с ней раздалось взрывное хихиканье. Твайлайт его проигнорировала. Селестия подняла копыто, призывая к тишине.

— Мэр Рэмрут, я искренне сомневаюсь, что одного слова принцессы достаточно, чтобы изменить мнение пони о овощах, — сказала она. — Я предлагаю Вам поискать причины спада продажи брюквы в другом месте. — Она слегка поморщилась. — Например, вполне возможно, что сейчас рынок наводняет избыток других корнеплодов... или же дело в снижении качества вашей продукции за последние несколько сезонов. — Мэр фыркнул, но Селестия продолжила. — И если минутное изменение аппетита пони может так сильно повлиять на благосостояние Вашего города, возможно, Вам стоит поговорить с фермерами о диверсификации их урожая. Даже Эпплы сажают кукурузу на стороне. — Мэр Рэмрут хотел что-то сказать, но Селестия перебила его. — Это всё, мэр Рэмрут.

Мэр фыркнул и что-то проворчал, но коротко поклонился и ушел. Твайлайт слегка поникла, когда тот вышел из тронного зала.

— Простите, Селестия, — слабо сказала она.

Селестия вздохнула и закатила глаза.

— Это неизбежно, Твайлайт. Они просто ищут козла отпущения, на которого можно взвалить свои разочарования. Ты в этом деле новичок, и поэтому ты — самая легкая мишень. Каждое слово из твоих уст будет изучено, искажено, преувеличено и использовано.

— И когда это прекратится? — посетовала Твайлайт.

— Не знаю, — пробормотала Селестия, не сводя глаз с остальной части комнаты. — Я сама всё еще жду.

Твайлайт погрустнела еще сильнее. Всё было ужасно. Она-то ожидала, что будет делать что-то полезное в качестве одной из правительниц Эквестрии. Но почти каждое утро с момента ее коронации она сидела сиднем на этом самом месте, слушая пони. Бесчисленных пони, пони, жалующихся на мелочи, пони, спорящих из-за пустяков, пони, умоляющих Селестию изменить законы в их пользу (а когда им это не удавалось, они пытались уговорить Твайлайт убедить принцессу за них), пони, обвиняющих друг друга или выдвигающих диковинные требования... Какой в этом был смысл?

Твайлайт почувствовала на своей передней ноге крошечное копыто.

— Не переживай, мама, — прошептала Никс. — Они всё равно кучка крупов с ручкой.

Твайлайт фыркнула.

— Следи за речью, юная кобылка, — сказала она.

— Извини, — последовал кроткий ответ.

Никс сидела вместе с Селестией и ее матерью во время Дневного двора. Это было самое простое решение, которое сумела найти Твайлайт, ей ведь нужно было "привести кобылку на работу". Они приказали персоналу принести маленькое кресло и поставить его рядом с Твайлайт, на возвышении чуть ниже трона Селестии. С маленьким столиком, стопкой бумаги и коробкой цветных карандашей, чтобы предотвратить скуку, Никс была готова провести первую половину дня вместе с матерью.

Если бы кто-нибудь обратил внимание на то, что Никс рисовала на этой бумаге, он бы удивился и позабавился, узнав, сколько внимания маленькая кобылка уделяла процессу. Ей было далеко не скучно: она находила пони и их проблемы увлекательными. Вместо того, чтобы рисовать то, что приходило ей в голову, Никс взялась записывать события — или, по крайней мере, отмечать их в виде набросков и кривых рисунков пони, пришедших подавать прошение принцессам. Хотя, вполне возможно, что некоторые дворяне не были бы польщены ее малолетними изображениями их благородных персон (1).

Спайк сидел с другой стороны от мамы с перьями и чернилами наготове, готовый отправлять послания куда угодно по приказу новой принцессы. Твайлайт проследила, чтобы перед его сиденьем поставили миску с драгоценными камнями, чтобы он мог их жевать; бурчание живота Спайка посреди Двора могло сильно отвлекать.

— Кто там следующий? — спросил он, бросая в рот изумруд, словно попкорн.

— Встречайте — Его Честь, мэр Скай Хай из Клаудсдейла, — объявил глашатай. — прибыл подать прошение трону в знак протеста против Совета Эквестрийских игр.

По красной ковровой дорожке к ним подошел небесно-голубой пегас. У него была кьютимарка в виде облака с направленной вверх стрелкой, а также грива и хвост цвета полированного золота. Его серый костюм оттенка грозовой тучи висел на его мускулистом теле аккуратными складками. Никс показалось, что он похож на Филси Рича, только небесного цвета. Его сопровождали два пегаса в таких же деловых костюмах, оранжевая кобыла с золотой гривой и белый жеребец с красной гривой. У них были седельные портфели (2), очки-пенсне и суровые решительные выражения лиц.

Троица остановилась перед троном и размашисто поклонилась Селестии, а после минутного колебания и Твайлайт.

— Добрый день, Ваши Высочества, — поздоровался мэр Скай Хай.

— Здрасьте, — рефлекторно выпалила Никс. Затем икнула и прижала копыто ко рту.

Голубой пегас и его помощники уставились на нее.

— Что... — Скай Хай моргнул. — Неужели это...

— Моя дочь, да, — поспешно ответила Твайлайт. Она уже устала от враждебных взглядов, направленных на Никс. Она сделала жест, который, как знала Никс, означал, что она должна сидеть тихо и молчать.

Никс слегка покраснела от смущения и сгорбилась, пытаясь выглядеть как можно меньше.

Мэр Скай Хай мгновение смотрел на бывшую Найтмер Мун, но ничего не сказал. Он снова обратил внимание на правителей страны и прокашлялся.

— Как представители города Клаудсдейл, мы хотим подать жалобу на Инспекторский совет Эквестрийских игр и прошение от пони Клаудсдейла о повторной оценке новым беспристрастным инспектором игр в этом году.

Красногривый жеребец выступил вперед и преподнес Селестии огромный свиток. Когда Селестия подняла его и позволила развернуться, тот скатился аж по ступеням помоста. С того места, где она сидела, Никс было видно, что свиток покрыт подписями.

— Я вижу, — ответила Селестия, передавая свиток Твайлайт, чтобы новая принцесса могла посмотреть. — Твайлайт, не могла бы ты...?

Твайлайт, обрадованная хотя бы одной проблемой, которая не имела прямого отношения к ее коронации, быстро схватила свиток. Она просмотрела где-то первый фут петиции, задумчиво закусив губу.

— Если я правильно поняла, Клаудсдейл жалуется на то, что Совет Эквестрийских игр несправедливо предвзят на том основании, что не выбрал Клаудсдейл в качестве ведущего игр.

— Последние пять игр подряд, — подчеркнул Скай Хай. — Это был довольно заметный удар по престижу Клаудсдейла. Не говоря уже об упущенных возможностях торговли и промышленности. Клаудсдейл — наикрупнейший город пегасов во всей Эквестрии...

— В этом-то и проблема, мэр Скай Хай, — перебила его Твайлайт. — Город пегасов. Из облаков. Который могут посещать только пегасы и другие существа, способные ходить по облакам! Как вы предлагаете обеспечить условия для двух других третей населения Эквестрии? Или для зебр, ослов, буйволов или других рас, у которых нет магии полета или погоды, будь то участники или гости?

Скай Хай поморщился.

— К сожалению, это правда, — ответил он. Его строгое выражение лица стало умоляющим. — Но в том-то и дело. В Клаудсдейле нет инфраструктуры или промышленности... но мы отчаянно хотим, чтобы она была. Она нам нужна. С открытием Кристальной Империи и магии земных пони кусок пирога погодной магии стал намного меньше. Мы хотим развиваться дальше, не завися при этом от погоды, облаков и авиашоу Вандерболтов. Игры привлекут инвесторов, которые смогут вложить столь необходимый доход в наш город, туризм, торговлю и многое другое — то, что нам нужно, чтобы хотя бы начать создание более широкой инфраструктуры. Должен же быть какой-нибудь компромисс. Мы заслуживаем справедливого шанса. Община мы Эквестрии или нет?

Твайлайт прикусила губу. Вот оно, ее первое настоящее испытание в качестве правителя Эквестрии. Это правда, что Клаудсдейл на играх был недопредставлен. Для Эквестрийского города с тысячелетней историей это было непростительно. Но было также правдой и то, что у них не было реального способа провести игры, не используя при этом здания и дороги, которыми могли пользоваться только пони с крыльями. Должен был быть обходной путь.

— А как насчет заклинания хождения по облакам?

Заговорил один из помощников Скай Хай, жеребец с красной гривой.

— Мы это уже изучили. Существуют перманентные заклинания хождения по облакам. Но одна стоимость всё равно будет непомерно высокой.

Твайлайт обдумала это.

— А еще вам нужно учитывать оборудование, товары и тому подобное, — она поморщилась.

На лице Никс появилось задумчивое выражение. Она протянула копыто и ткнула мать в плечо.

— Мама...?

— Не сейчас, дорогая. У Вас есть другие предложения, мэр?

— В прошлый раз, когда мы вели игры, где-то в седьмом году, всё было нормально, — ответил Скай Хай.

Твайлайт нахмурилась, пытаясь вспомнить.

— Если мне не изменяет память, в том году вы проводили игры на открытых полях, на земле под городом, — сказала она. — Мало того, что Клаудсдейл в конечном итоге чуть не обанкротился на одной аренде земельного участка, но большая часть работы и инфраструктуры в конечном итоге пала на плечи сообществ земных пони в окрестностях.... которые не обрадовались выполнению черновой работы, чтобы "Клаудсдейл мог поиграть". А поскольку игры Клаудсдейла даже В САМОМ Клаудсдейле не проводились, ни одно из ваших местных предприятий не выиграло.

Скай Хай снова поморщился.

— Может, нам переместиться на ближайшую вершину горы?

— Пригодилось бы для соревнований по скоростному спуску, — сказала кобыла-ассистент.

— Но не для всего остального, — возразил белый жеребец. — Сколько усилий уйдет на планировку площадки для других игр...

— Но мама... — сказала Никс, снова тыкая мать.

— Не сейчас, Никс!

Твайлайт снова обратила свое внимание на мэра Клаудсдейла.

— Мне очень жаль, но Клаудсдейлу попросту нечем обеспечить поддержкой игры. Образно и буквально. Если городской совет сможет придумать план, как это исправить, то мы с радостью попросим Совет повторно оценить город на предмет следующих Эквестрийских игр. Но до тех пор их решение остается в силе. Мне очень жаль...

Скай Хай умоляюще посмотрел на Селестию, но та лишь покачала головой.

— Я придерживаюсь решения Твайлайт, — сказала она.

На лице Скай Хай отразилось разочарование.

— Просим прощения за то, что потратили ваше время, — сказал он явно недовольно. — Спасибо, Ваши Высочества. — Он официально поклонился, повернулся и ушел, повесив голову.

Никс в очередной раз попыталась привлечь внимание матери.

— Мама, а что, если...

— Никс! — рыкнула Твайлайт. Никс вздрогнула. Твайлайт подавила вздох нетерпения и посмотрела на дочь. — Пожалуйста, Никс, если у тебя есть вопрос, просто... подожди и спроси меня позже. Хорошо?

Явно обиженная Никс отвернулась. Надувшись, она снова сосредоточила свое внимание на стопке бумаги для рисования и взяла цветной карандаш.

— Ты сделала все, что могла, Твайлайт, — тихо сказала Селестия. — Эта проблема в Клаудсдейле уже давно присутствует: маловероятно, что простое решение представится само собой.

— Надеюсь, у меня получится лучше со следующим пони, — прошептала Твайлайт в ответ. — Кто следующий?

— Встречайте — мистер Ник Нэк из Клаудсдейла, продавец новинок и сувениров, прибыл подать жалобу на Совет директоров Эквестрийских игр, — внутрь вошел лаймово-зеленый пегас с тележкой, полной сувениров из Клаудсдейла, отмеченных логотипом Эквестрийских игр, и с суровым и хмурым выражением лица.

Твайлайт застонала и потерла виски копытами.

Твайлайт, Спайк и Никс, пошатываясь, вернулись в свои покои, как только село солнце. Квартет ждал их у дверей: они помогли Твайлайт избавиться от королевского наряда и утащили Никс и Спайка в постель. Оба кротко плелись вслед за ними; Твайлайт показалось, что Никс довольно подавлена.

— Мы приготовили для Вас небольшой, эм, освежающий напиток на северном балконе, Ваше Высочество, — сказала Сноукэп. — А теперь разрешите откланяться. — С этими словами вся четверка поклонилась и разбежалась, как скромный домашний персонал. С любопытством Твайлайт поднялась на второй этаж и вышла на веранду с видом на город.

Там ее ждал освещенный свечами стол на двоих, нагруженный нарезанными фруктами и другими восхитительными блюдами, а также высокими бокалами с игристым сидром. Где-то играла тихую музыку виктрола, и, когда подул прохладный ночной ветерок, из-за туч показались звезды. Ее стул был готов и манил её, а по другую сторону стола сидел некий темно-синий черногривый жеребец, о котором она думала весь день.

— Привет, — сказал Инк Спот с полуулыбкой. — Твои служанки тут устроили...

Твайлайт хихикнула.

— Не очень-то хорошо скрываются, да?

Единорог огляделся.

— Ну, по крайней мере, мне удалось отговорить их от скрипача с завязанными глазами, — пошутил Инк Спот.

Твайлайт усмехнулась и наградила его затяжным поцелуем.

— О, как же я рада тебя видеть, — горячо сказала она, прежде чем плюхнуться в кресло и наброситься на блюдо с фруктами.

— Тяжелый день? — сочувственно спросил Инк Спот.

— О, и не говори... — Твайлайт закатила глаза. — А у тебя?

Инк Спот хмыкнул.

— Луна натравила на меня своих мажоров, — ответил он.

— Помпа и Сёркумстенса? Серьезно? — Твайлайт вспомнила нудных, назойливых близнецов (один пегас, другой единорог, в остальном совершенно одинаковые вплоть до своих кьютимарок), которые служили ночной принцессе.

— Они целый день капали мне на мозги своими лекциями по аристократическому протоколу и этикету, — ответил Инк Спот. — Поскольку я скоро стану супругом принцессы, мне нужна соответствующая подготовка, чтобы не ударить в грязь лицом. Они заставили меня репетировать всё, от поклонов до печенья с чаем. Еще одна чашка чая, и мне бы понадобилась пересадка мочевого пузыря.

Твайлайт фыркнула.

Они ели, пили и разговаривали, соболезнуя своим совместным дням при свете вечернего неба. Утолив голод и жажду, они вернулись внутрь, чтобы пообниматься в кресле на двоих перед ревущим камином и почитать хорошую книгу ("Легенды и народные сказки: предания Эквестрии. Большая антология"). Твайлайт прижалась к Инк Споту и принялась рассматривать иллюстрации, поджав губы.

— Интересно, со сколькими из этих парней нам с девчатами придется иметь дело, — кисло сказала она. — У принцесс, кажется, есть привычка повсюду оставлять завалявшихся злодеев.

— Надеюсь, среди этих заваляшек не окажется этот чувак, — пошутил Инк Спот, указывая на изображение Тирека. — Они с Никс будут постоянно ссориться.

Твайлайт уставилась на него.

— Что ты...

Ей потребовалась секунда, чтобы понять шутку. Она нахмурилась, глядя на его ухмыляющееся лицо, и сильно ткнула единорога в ребра.

— Я не усыновляю каждого встречного-поперечного реформированного злодея^[1], — сказала она.

— Ай, — Инк Спот усмехнулся. — Ну, у нас есть ты и Никс, и Пинки Пай Дискорда чуть ли не на поводке держит... (3)

Твайлайт закатила глаза и уже собиралась ответить, как вдруг у неё над головой вспыхнуло лилово-зеленое пламя. Из воздуха выпал неуклюже сделанный свиток, отскочил от ее носа и упал ей на колени. Твайлайт взяла его, увидела имя, написанное цветным карандашом, и застонала.

— О нет. Опять я её продинамила.

— От кого это? — спросил Инк Спот.

Твайлайт виновато улыбнулась.

— Это от Никс, — она вздохнула, — Сегодня день "возьми жеребенка на работу". Но я так увлеклась... она весь день пыталась привлечь мое внимание, а я всё время цыкала на неё. Поэтому ей пришлось написать мне письмо, чтобы что-то сказать. Опять. — Ее уши опустились. — Должно быть, написала это, и Спайк использовал эту... его штуку с задержкой доставки, чтобы отправить мне. — Она вздохнула. — Как мне только искупить вину?

— Ну, я бы начал с чтения того, что она написала. Должно быть, для нее это было важно, — рассудил Инк Спот.

— Что верно, то верно, — сказала Твайлайт, чмокнув его в нос. Она развернула свиток и принялась читать вслух.

Дорогая мама,

Что, если вместо наложения заклинания хождения по облакам на пони накладывать его на облака?

Твайлайт сидела неподвижно, не мигая, глядя в упор. Через минуту Инк Спот забеспокоился.

— Дорогая? — осторожно позвал он.

— Запихнуть гидру в ледерхозе^[2] и научить ее плясать польку, — пробормотала Твайлайт. И вскочила. — Где мои перья и пергамент? Мне нужно отправить письмо мэру Скай Хай и на Клаудсдейлскую облачную фабрику!

— Я так полагаю, время обнимашек отменяется, — сухо сказал Инк Спот.

— СПАЙК! Срочная доставка писем!

(*) Луна была более склонна к сотрудничеству.

1) Рисунок Никс, изображающий герцогиню Гловерхэвен, заслужил потом комплименты за чудесное изображение бегемота в платье.

2) В стиле панье^[3], разумеется.

3) В этой вселенной Селестия поручила реформацию Дискорда совершенно другой пони. И сработало это намного лучше.

¹↑ Ври больше, Твайлайт.

²↑ Ледерхозе — кожаные штаны, национальная одежда баварцев и тирольцев. Они могут быть как короткие, так и до колен. Обычно носятся на кожаных подтяжках, перед штанов может быть довольно богато украшен вышивкой или тесьмой.

³↑ Панье — популярная в XVIII веке конструкция из обтянутых полотном обручей, предназначенная для придания женской юбке пышной формы.

Глава 11

— ...И, как видите, одно легкое распыление раз в несколько дней дает вам поверхность облака, способную поддерживать не-пегасов, а также большинство твердых предметов, — заключила Твайлайт. Стажер-земной пони обрызгал проверочное облако из распылителя и, запрыгнув на него, улыбнулся публике в тронном зале с поверхности небольшого кучевого облака.

Мэр Скай Хай восторженно зааплодировал.

— Фантастика! Это всё меняет! ...А есть ли способ сделать это перманентным? — спросил он.

— Настолько, насколько вещь, сделанная из облаков, может быть перманентной, — уклонилась от прямого ответа Твайлайт, неловко усмехнувшись. — Если вы заранее добавите зелье в облачный миксер, оно должно продержаться столько же, сколько и облако... — Она пожала крыльями. — Кроме того, мы все еще определяем, можно ли использовать обработанные облака для погодных условий: дождя, снега и т. д. Но для строительства они должны подойти.

Скай Хай обошел облако, глядя на него.

— Да у него есть интересный побочный эффект, — заметил он. И он был прав: облако слабо радужно мерцало, как перламутр. И всякий раз, когда на него падал солнечный свет, над облаком выгибалась едва видная радуга.

Твайлайт кивнула.

— Не столько ошибка, сколько особенность, — сказала она. — Радужное мерцание позволяет отличить обработанные облака от необработанных. К тому же привлекательно, не находите?

— Вы сказали, что зелье сможет удерживать большинство твердых предметов, — осторожно уточнил один из ассистентов Скай Хай.

Твайлайт неохотно кивнула.

— Да, — ответила она. — Облака будут держать большинство вещей, но определенные заколдованные артефакты или вещества с определенными магическими свойствами — или, конечно же, чрезвычайно плотные и тяжелые — будут проваливаться. Мы проводим дальнейшие исследования, составляя таблицу предметов и материалов, но я бы порекомендовала сначала протестировать все, в чем вы не уверены.

— Разумно, — сказал Скай Хай. — Но всё же, это означает экономическую революцию для Клаудсдейла... и для пегасьих городов во всем мире.

— Для пони во всем мире, — поправила с улыбкой Твайлайт. — Представьте себе, куда еще можно будет добавить этот облачный материал теперь, когда и не-пегасы могут им пользоваться. У меня есть пара друзей-земных пони, у которых есть облачные матрасы.

— Правда?

— Самый простой способ проверить долговечность эффекта, — усмехнулась Твайлайт. — Сбрызните облако и дайте земному пони на нем поспать.

— Ваше Высочество, как мне только Вас благодарить... — начал Скай Хай.

Твайлайт вскинула копыто.

— Не меня благодарите, мэр Скай Хай, — ответила она. — Благодарите мою подругу Зекору за помощь в превращении единорожьих чар в зелье... — Она помолчала и застенчиво улыбнулась. — И мою дочь Никс за то, что она подкинула идею — даже если мне потребовалась целая вечность, чтобы выслушать её.

Брови Скай Хай приподнялись.

— Серьезно? — Твайлайт снова улыбнулась и показала ему записку. Пегас хмыкнул. — Что ж, тогда передайте ей от меня благодарность. Кстати, а где она?

Твайлайт улыбнулась и вздохнула.

— В Понивилле. Сегодня у неё школа...

Королевская колесница приземлилась на Понивилльской улице. Выскочили Никс и Спайк. Никс подбежала к жеребцам и быстро обняла их.

— Спасибо, Сандайвер, спасибо, Лайтнинг Блитц!

Оба жеребца улыбнулись.

— Я так рада, что мама наняла вас, — сказала им Никс. После их героических усилий в Ночь Кошмаров от ее имени, она очень благосклонно относилась к этой парочке.

— А мы-то как рады, что Вы замолвили за нас словечко, — усмехнулся Сандайвер. — Иначе бы нам пришлось охранять зал, полный исторических ночных горшков или типа того.

Тут Никс посмотрела на себя.

— А это обязательно? — внезапно спросила она. — Мне необходимо это носить?

Этим утром она вырвалась из когтей квартета не без происшествий. Они сделали ей элегантную прическу каре^[1] и облачили в наряд, "соответствующий принцессе". Хвала Создателю, не было никакого моднявого пышного платья, но ее потрепанные старые седельные сумки заменили сумочками из темно-фиолетового шелка с её инициалами, вышитыми золотой нитью. На ней были позолоченные накопытники, маленькая пейтраль с маминой кьютимаркой, а ее заколка стала небольшой, но очень очевидной тиарой. Бриллиантовой тиарой. Фу.

— Это вам передали сами принцессы… э-э, принцессы Луна и Селестия, то есть. Вы теперь королевская особа, так что и выглядеть нужно соответственно. Хотя бы немного, — ответил Сандайвер. — Да и чем вам не угодили такие красивые украшения?

Позади них послышался писк. Никс и Спайк обернулись и увидели позади них знакомую пони. У этой пони на передней ноге был металлический браслет с черным значком "перевертыша": закон требовал, чтобы все перевертыши всегда носили магиеупорный символ. Никс потребовалось мгновение, чтобы понять, кто это.

— Флиттер?

Сверкнула зеленая вспышка, и пони превратилась в кобылку-перевертыша. Это была Флиттер собственной персоной. Она немного изменилась со времен Ночи Кошмаров. Например, ее грива и хвост стали ярко-розового цвета. Изобилие любви в Понивилле тоже пошло ей на пользу: она выросла, как сорняк, превратившись из крошечной и тощей в просто долговязую кобылку. Но сейчас она выглядела так же, как и той ночью — нервно и неуверенно.

— О... эм, доброе утро, Ваше Высочество, — заикаясь, выдавила она. И поклонилась Никс... настороженно поглядывая на двух стражников, стоящих позади нее.

Никс топнула позолоченным копытом.

— Флиттеррр, это же я! — воскликнула она. — Прекрати! — Она прыгнула вперед и подняла испуганного перевертыша.

Флиттер неловко пошаркала копытцем, повесив голову, и пнула камушек.

— Я не была... ну знаешь... уверена, — сказала она. — Ну, что изменилось, а что нет.

Никс выглядела недовольной. Она снова посмотрела на Лайтнинга и Сандайвера.

— Теперь Вы понимаете, почему я не хочу это носить? — спросила она.

Блитц лишь пожал плечами, а Сандайвер улыбнулся, словно извиняясь.

— Мне жаль, принцесса, — ответил он. — Но приказы есть приказы.

— Ну, тогда, увидимся после школы, — сказал Спайк пегасам. — О, и обязательно загляните в "Сахарный Уголок". Уверен, у Пинки найдется для вас пара лишних кексов. — Стражники засмеялись и побежали прочь, таща за собой колесницу.

Никс оглянулась на свою подругу-перевертыша.

— Блин. Теперь все будут вот так странно себя вести, да? — мрачно спросила она.

Флиттер посмотрела на нее.

— Божечки. Вам так не нравится? — спросила она.

Спайк хмыкнул.

— Учитывая, что нам клялись на чем свет стоит, что нас не втянут во весь этот королевский кавардак, неудивительно, — сказал он.

— Я не хочу, чтобы все было так, — пожаловалась Никс. — Что мне делать? Что произойдет, когда я приду в школу в этих вещах? Все пони подумают, что я превратилась в... в Даймонд Тиару, — пренебрежительно закончила она.

Голова Флиттер все еще висела. Краем глаза она украдкой посмотрела на Никс. Никс немедленно насторожилась: за то короткое время, что она её знала, она поняла, что кобылка-перевертыш обладала озорным чувством юмора, и она уже видела, как крутятся у неё в голове шестеренки.

— Слышь, Никс, — сказала Флиттер, и её улыбка медленно расплылась по лицу. — Ты повеселиться хочешь?

Прозвенел последний звонок, и все пони в классе Черили расселись по своим местам. Черили начала перекличку.

— Нэмби Пэмби?

— Здесь!

— Найт Бриз?

— Здесь!

— Никс?

За дверью в класс раздался звук жестяной трубы. Черили чуть не вскочила со стула. В дверях стоял Дракон Спайк, одетый в костюм пажа и держащий в руке игрушечную трубу.

— Слава принцессе Никс Спаркл из Эквестрии! — крикнул Спайк. Он сунул игрушечный рог под мышку и попятился в комнату, кланяясь и расшаркиваясь. Никс с высоко задранным носом по-королевски вошла.

Когда она вошла, все вытаращились, разинув рты. В копыте с золотым накопытником она держала скипетр, а на спину у неё был накинут красный бархатный плащ с меховой подкладкой, и ее крошечные крылышки торчали из отверстий. На ее голове красовалась сверкающая диадема размером со скотосбрасыватель локомотива.

— Приветствуем наших верных подданных! — пропела она во все горло с сочным кантерлотским акцентом. — Мы соизволили спуститься из замка и принять с вами участие в образовании.

Черили аж растерялась.

— Никс...

— О да, да, не проявляйте фаворитизма, — продолжала петь йодлем Никс. — Никакого особого отношения ко мне — просто ведите себя точно так же, как и в присутствии любого другого благородного правителя-аликорна Эквестрии... — Она ринулась через весь класс, между рядами безмолвных жеребят, и плюхнулась на стул прямо рядом с Даймонд Тиарой.

Выражение лица Даймонд Тиары было неописуемым.

"Принцесса Никс" драматично осмотрела Даймонд Тиару с ног до головы. Остановилась на головном уборе испорченной земной кобылки, затем посмотрела на Д.Т. И заговорщицки наклонилась.

— Моя побольше будет, — сказала она с ухмылкой.

Черили уже хватило.

— Ну всё, хватит... — строго сказала она.

Из дверного проема раздался визжащий смех. Все повернулись и посмотрели. Там стояла Никс, или, вернее, там лежала Никс; она валялась на полу и каталась, рыдая со смеху. Спайк валялся рядом с ней, суча ногами и держась за живот.

— О, вы бы видели ваши ЛИЦА! — провыла Никс.

"Принцесса Никс" вспыхнула зеленым, и на её месте оказалась трясущаяся от смеха Флиттер. Вскоре к ним присоединился весь класс, вся комната наполнилась безумным смехом. Даже Черили хихикала.

— Ладно, вы трое, — сказала она. — Займите свои места, чтобы мы могли начать. И с возвращением, Никс.

Сияя, Никс поднялась на ноги и забежала в класс, получая приветственные объятия и похлопывания по плечу в ответ от своих друзей и не один комплимент ее королевским украшениям. Теперь лед был сломлен, и она вернулась. Даймонд Тиара, конечно же, закатила глаза и фыркнула: как пони, которого отодвинули на задний план и который знает, что он ничего не может с этим поделать.

Никс улыбнулась и достала учебники. Минус один неловкий момент, но она была уверена, что её ждут новые… Она улыбнулась и помахала Флиттер, а кобылка-перевертыш улыбнулась и изобразила брохуф.

...Но с такими друзьями у неё обязательно всё получится.

¹↑ Каре — средней длины причёска с прямой или удлинённой на лицо чёлкой. Волосы подстрижены по одной линии ниже уха и выше плеч.

Глава 12

— Ваши Величества, к нам приближается рыба.

А привлекающие внимание заявления работали на ура. Принцессы Эквестрии оторвались от дискуссии и в замешательстве уставились на стражника, доставившего сообщение. Для некоторых это было долгожданным отвлечением. Помешанные на попытках взять под свой контроль новую своенравную принцессу Твайлайт, выдав ее замуж (1), лорды и дамы теперь придумали отослать ее. Далеко-далеко. Чтобы она заняла какой-нибудь пустующий трон в какой-то там малоизвестной вотчине. На благо Эквестрии, разумеется.

С этой целью Палата лордов договорилась о встрече с Селестией, Луной и Твайлайт и впустую потратила раннее утро прекрасной субботы, прося Селестию и Луну отправить Аликорна Магии "править" архипелагом в Восточном море. Селестия как раз объясняла в третий раз, что да, у Архипелага Единорогов в данный момент нет пони на троне, и поскольку так было последние двести двадцать семь лет, то само собой разумеется, что население, насчитывающее в настоящее время четыреста персон, могло продолжать управлять собой и без помощи принцессы, большое спасибо (2). Прибытие стражи и странное объявление стали долгожданным отвлечением от гнева и пустых угроз милорда герцога Веллингтона Бута.

— Прошу прощения? — спросила Селестия, моргая.

— Рыба, Ваше Высочество, — повторил стражник. — Гигантская рыба. Она была замечена поднимающейся из Западного моря. При текущей скорости полета, если она не изменит курс, она прибудет в Кантерлот сегодня к полудню.

На лице Селестии промелькнуло осознание.

— Гигантская летучая рыба?

— Да, Ваше Высочество. Размером с галеон.

— Синие металлические чешуйки, золотая окантовка? — уточнила Селестия.

Стражник помолчал, опешив.

— Д-да, Ваше Высочество, кажется, в отчете упоминалось что-то о "синей рыбе, с золотыми крапинками"... и, похоже, за ней следует флотилия... или, косяк, что ли... мелких таких рыбок.

Блеск в глазах Селестии заставил Твайлайт вскинуть брови. Кто к ним приближался? Или что?

— На перехват идет стая пегасов и небесных колесниц, — продолжил стражник. — Каковы ваши приказы, Ваши Высочества?

Селестия вскочила на ноги, улыбка на ее лице так и светилась.

— Во-первых, это не рыба. Это корабль. Королевский корабль. Передайте им, чтобы они оказали радушный прием и проводили наших посетителей сюда.

Она повысила голос.

— Внимание, пони! Двор на сегодня отменяется и все собрания откладываются. Готовьте дворец. Раскатайте красные ковровые дорожки! Надрайте замок. Надрайте и украсьте. Устройте самый лучший банкет. Готовьте королевские апартаменты для гостей...

Один из служащих замка выступил вперед.

— Какая тема будет у банкета, Ваше Высочество? Декор?

— Водная, разумеется, — ответила Селестия, продолжая болтать. — Множество морепродуктов и островной кухни, но для разнообразия включите несколько кантерлотских и понивилльских блюд, обязательно добавьте немного сидра с Яблочных Акр... о! Вызовите также Носителей, они тоже должны присутствовать, и вызовите всех членов королевской семьи и благородных семей Эквестрии; это государственное мероприятие — скажите им, чтобы надели свои лучшие наряды...

Слуги и персонал поспешили подчиниться. Селестия повернулась к Твайлайт и Луне.

— О, Твайлайт, Луна, нам всем нужно будет подготовиться. Никс тоже — она тоже принцесса и должна присутствовать... Наденьте свои лучшие платья, но богами и бесами молю вас, только не коронационную одежду, она слишком чопорная и неудобная (3), наденьте те прекрасные вещи, которые сшила для вас мисс Рэрити (4). О, и Твайлайт? — Она внезапно забеспокоилась. — Можно, я одолжу Си Фоум на денечек? Боюсь, она единственная, кто знает, как сделать мне гриву так, как я хочу...

— Сестра...? — спросила Луна. Ее бровь неуверенно приподнялась. — На кой... всё это? — Твайлайт ничего не сказала, но подвинулась ближе, ее лицо светилось от любопытства.

Селестия улыбнулась своей сестре и ее протеже, ее глаза сверкали. У нее явно было хорошее настроение.

— О, Луна, Твайлайт, разве это не очевидно? Нас хочет посетить джентльпони!

А в глубине замка, в помещениях, расположенных глубоко в самой горе, происходило собрание, от которого, если бы они о нем узнали, теоретики заговора Кантерлота в панике полезли бы на стены. Однако никто бы не стал их винить: некоторые из присутствующих очень нервничали из-за самих обстоятельств.

В конце концов, двое из присутствующих были свергнутыми бывшими тиранами Эквестрии.

— Еще одно печенье? — спросил Дискорд Никс, протягивая поднос.

— Спасибо, не откажусь, — ответила Никс своим самым вежливым голосом, беря печенье. Она окунула его в чашку и откусила. У этого оказался вкус пиццы. Она посмотрела на печенье и свою чашку. — Знаете, пони что-то очень часто устраивают чаепития.

— Это просто одна из тех вещей, к которым можно привыкнуть, — согласился Дискорд, макнул свою чашку в печенье, выпил печенье и откусил кусочек от чашки (со вкусом малины).

— С другой стороны, бесплатное печенье, — весело сказала Пинки Пай, хомяча одно (хот-дог с тофу).

— Правда, правда. Так что же вас привело в мое маленькое логово? — спросил Дискорд.

— Просто выполняю свой долг в качестве надзирателя, — ответила Пинки. Она вытащила блокнот и полицейскую шляпу и посмотрела на Дискорда через стол. — Так-с, Дискорд, есть, что сообщить в этом месяце? Ты ведь выполнял общественные работы?

— Конечно, — ответил Дискорд. — Я всё записываю, помнишь? — Он протянул китайское меню.

Пинки Пай внимательно осмотрела его с серьезным выражением лица.

— Кажися, все в порядке. И я буду му гу гай пан^[1].

Перед ней появилась картонная коробка для еды. Пинкм взяла палочки для еды и с удовольствием принялась лопать.

Никс хихикнула.

— Какие же вы глупенькие, — сказала она.

— Спасибо за комплимент, — ответил Дискорд с ухмылкой.

Остальные трое гостей нервничали немного больше. Черри Блоссом поручили приготовить этот ранний утренний чай, и ей было немного страшно. Сандайвер и Лайтнинг Блитц прибывали там в качестве охраны и явно чувствовали себя не в своей тарелке, и с немалой иронией задавались вопросом, кто из присутствующих был наиболее потенциально тревожным гостем: реформированный дух Хаоса, непредсказуемый Элемент Смеха или бывшая Найтмер Мун.

Не так давно принцесса Селестия была пристыжена искуплением Луны и Никс, так что ей пришлось пересмотреть заключение еще одного существа. Она освободила Дискорда из его каменной тюрьмы при условии, что тот исправится, и назначила Носителей его надзирателями. Одна из них, в частности, должна была стать его надзирателем и окончательным арбитром и попытаться завоевать его расположение как друга.

Этой пони была Пинки Пай.

Эти двое быстро нашли общий язык (к огромному беспокойству других Носителей, не говоря уже о более спокойных гражданах Понивилля). Но Дискорд становился все более и более беззаботен и жесток со своими шутками и розыгрышами, пока, наконец, не зашел слишком далеко... и Пинки Пай сказала ему, что их дружбе конец, и убежала в слезах. Именно в тот момент драконеквус осознал, что потерял единственного настоящего друга, которого имел за всю свою тысячелетнюю жизнь. Он помчался за ней, чтобы загладить вину... и обнаружил, что она попала в давно забытую магическую ловушку, предназначенную для него. Всё кончилось тем, что он пожертвовал львиной долей своей силы, чтобы спасти ее. Сильно уменьшившийся и сильно изменившийся, он вернулся во дворец и, по слухам, теперь занимался темными и загадочными делами для правителей Эквестрии. Он и Пинки оставались верными друзьями и встречались так часто, как только могли.

Слухи о том, что Кейки ушли в запой или принимают психотерапевтические препараты, были ложными. Причина предположения понятна, но неверна. Но все же они тратили много времени на медитативную йогу и консультации по стрессу.

— Так как продвигается Великий Проект, Диски? — спросила Пинки Пай, разбрасывая крошки. Никс не знала, почему она старалась следить за манерами за столом, когда взрослые вели себя вот так. Для контраста, наверное.

— Да есть парочка прорывов, но ничего особенного, — признался Дискорд. — Но все-таки продвигаемся потихоньку...

— Великий Проект? — не могла не спросить Черри Блоссом.

Дискорд обвел львиной лапой комнату вокруг них. Она была забита до потолка мензурками, трубками, проводами, датчиками, горелками Бунзена, бутылками, полными пузырящейся жидкости, вещами, которые били током, вещами, которые делали "бонк", которые делали "динь", и т. д. и т. п.. А еще по полкам бесцельно бродила как минимум одна живая утка.

— Вы же не думаете, что это у меня внутреннее убранство такое?

— Вполне... может быть, — осторожно предположила Черри Блоссом.

— Так что там за великий проект? — спросила Никс.

Дискорд сначала не ответил. Он понимающе улыбнулся кобылке-аликорну.

— Наверняка ты очень обрадовалась, когда узнала, что твоя приемная мать тоже стала аликорном, — сказал он. — Я прав?

Никс нахмурилась при смене темы, но кивнула.

— Можешь сказать, почему? — спросил Дискорд.

Никс поерзала на подушке.

— Потому что... потому что раньше она не была бессмертной, как я, — тихо призналась Никс. — И... я знала, что когда-нибудь она состарится и умрет. Но ... теперь, когда она аликорн, как я... — Она оглянулась на взрослых, смущенная своим признанием. — Я знаю, что всё когда-нибудь умирает и отправляется Вовне, даже бессмертные аликорны. Но не так же скоро!

— И даже до этого тебе пришлось бы смотреть, как она становится все старше и старше, — сказал Дискорд. — И все больнее и больнее, и ты ничего не могла бы с этим поделать…

Никс кивнула и ее глаза наполнились слезами.

— Ну-ну, не надо плакать, — сказал Дискорд, вытаскивая платок в горошек. Никс высморкалась: в комнате эхом раздался звук сирены, заставивший ее хихикнуть. — Так-то лучше… Но теперь она бессмертна, так ведь? Она пробудет с тобой еще очень-очень долго, и всё это время будет здорова.

Дискорд откинулся назад и выбросил платок через плечо. Тот взорвался облаком куриных перьев.

— А ты бы не хотела чего-нибудь такого же замечательного для всех своих друзей?

Никс кивнула, думая о других Носителях, о Метконосцах, о Кейках и Паях... ее глаза расширились, когда она поняла, о чем говорит Дискорд.

— То есть, вы работаете над… способом сделать всех пони бессмертными?

Где-то зазвенел звонок и прогудел гудок.

— Поздравляю, ты сказала секретное слово, — объявил Дискорд (на котором теперь были очки Граучо). — Это значит, что утка сейчас спрыгнет. — Утка, тоже теперь в очках Граучо, спрыгнула с потолка на пружинку и протянула Никс конверт. Никс разорвала его. Внутри оказался кекс. За неимением лучших идей она съела его. На вкус он был как ромашковый бургер.

— Это... это же прекрасно! — сказала Черри Блоссом. — ...И как успехи?

— Понемногу, — признался Дискорд. — Не так быстро, как хотелось бы, но Солнцепопая, Лунопопая и я близки. Мы уже сделали несколько разработок, которые продлят жизнь пони примерно на двадцать процентов и задержат старение примерно на десять лет. Внедрить их будет сложно: несколько заклинаний, добавленных к облачным машинам в Клаудсдейле, кое-какие изменения в питательной ценности обработанной пищи, кое-какие добавки в вакцинах от гриппа в следующем году... — Он пожал плечами.

— Ух ты! — воскликнула Никс, радостно улыбаясь.

— Ха, — сказал Сандайвер в свою чашку. — Я-то думал, что ваш великий проект, не знаю, будет заключаться в создании лучшего резинового цыпленка, что ли.

Пинки Пай усмехнулась.

— Не говори глупости, — сказала она. — Мы с Диски сделали его еще в прошлом месяце. — Она выхватила резинового цыпленка, ткнула Сандайверу в лицо, и нажала на живот.

ПАКААААВВВВВВККККК!!!

С Сандайвера слетел шлем, грива встала дыбом. Он сидел так с секунду, ошеломленный. Пинки посмотрела на него в ожидании.

— Ну как? — спросила она.

Сандайвер ухмыльнулся.

— Можно и мне один?

Никс так смеялась, что чуть не подавилась. Лайтнинг Блитц лишь застонал и закатил глаза. Черри Блоссом воспользовалась моментом, чтобы налить еще чаю (как только жидкость покинула носик, она превратилась в шоколадное молоко).

— Это чудесно, — сказала она Дискорду. — Вы только не обижайтесь, но вся эта ... ммм, наука... кажется слишком... упорядоченной? Для Вас.

Дискорд ухмыльнулся.

— Ну, зависит от того, использую ли я слово "наука", — он сделал воздушные кавычки, — или же..."НАУКА!!"

Слово эхом отскочило от стен. Дискорд встал и широко раскинул руки; над его головой в виде дуги высотой в три фута образовалось слово "НАУКА", с неоново светящимися буквами.

— А ученые и изобретатели — одни из самых чудесно хаотичных существ на свете. Вы знали, что пони, открывший пенициллин, сделал это потому, что его лаборатория была в полном беспорядке? Он оставил пару чашек Петри, а в них попало чуток заплесневелых хлебных крошек... а остальное уже история (A). И был еще один изобретатель, который никогда не убирался на столе — он бросал слои кровенепроницаемой бумаги поверх всего, когда его стол был слишком захламлен (Б). И вы бы видели мастерскую Тайм Тернера в Понивилле — полно прекрасного хаоса.

— Кроме того... — сказал он, снова сев. Он посмотрел на Никс, чей смех стих до нескольких сдавленных смешков. — О, давайте-ка лучше попросим Ребенка-Викторину ответить на этот вопрос. Скажи нам, Никс, что включает в себя Хаос?

Никс почесала голову копытом.

— Эм ... изменения?

Снова зазвонил звонок и гудок. Утка протянула ей еще один кекс. Этот был со вкусом лимонного шербета.

— Точно, — сказал Дискорд. — Хаос не является ни добром, ни злом. Как и Порядок, если на то пошло, но давай продолжим говорить о Хаосе. Хаос — это случайность. Хаос — это изменение. Иногда хорошее, иногда плохое. И этот наш проектик очень даже гарантирован ИЗМЕНИТЬ МИ... кхем. — Он ударил себя в грудь. — Проверка, проверка, РАЗ, ДВА... АГА. ИЗМЕНИТЬ МИР!! Пам-пам-памммм...

Он откинулся назад и хлебнул шоколадного молока.

— А что может быть сказочнее и хаотичнее этого? И чего пони только думают, что я все эти тысячелетия тому назад был злодеем? Я был бессмертен, и у меня ничего не было. Дружить я даже не пытался, потому что какой смысл? Любой пони, к которому я пытался привязаться, исчезал в мгновение ока. Так что я так и не научился дружбе, и мое сердце превратилось в камень. Но теперь... теперь я научился, — он посмотрел на Пинки, которая пускала пузыри через трубочку в шоколадное молоко. Его обычно зловещая ухмылка смягчилась. — Я узнал, что есть вещи, за спасение которых стоит бороться.

Раздался стук в дверь. Дворцовый курьер проскользнул внутрь, подскочил к Черри Блоссом и что-то прошептал ей на ухо. Та села, широко раскрыв глаза.

— О Божечки! Сэр Дискорд, боюсь, мне и принцессе Никс нужно идти. Скоро прибудет очень важный гость, и ее мать хочет, чтобы её подготовили к приему.

Никс тихо нукнула. Дискорд явно заинтересовался.

— А что за гость? Меня тоже ожидают? — он зловеще усмехнулся. — Я бы не хотел пропустить оживление праздника...

Курьер покачал головой.

— Принцессы не сказали, — ответил он. — Но гость прибывает... э... на гигантской летучей рыбе.

Выражение лица Дискорда почти чудесным образом изменилось на крайнее безразличие.

— Пфе, я знаю этого парня, — сказал он, откидываясь на стуле. — Если меня не вызывают, я останусь здесь. С ним совсем не весело. Кроме того, — пробормотал он себе под нос, — Селестия буквально прикончит меня, если я всё для нее испорчу...

— Пойдемте, Ваше Высочество, — сказала Черри Блоссом Никс. — Нужно Вас прихорошить. — Она улыбнулась кобылке-аликорну.

— Зачем? — поинтересовалась Никс, ставя чашку на стол и спрыгивая со стула.

— Затем, что это очень особенный гость, — ответила Черри Блоссом. — Сам Царь Тритон!

Королевский флагман царя Тритона появился в поле зрения башен Кантерлота, когда солнце достигло зенита. Он бесшумно парил в воздухе, огромный сверкающий веерохвост размером с торговый корабль. Его металлические сине-зеленые чешуйки с золотой окантовкой блестели на солнце. Он медленно плыл сквозь облака, его паруса в виде плавников медленно развертывались веером, толкая его. С обеих сторон его окружала стая пегасов, в то время как несколько небольших курьерских кораблей, похожих на гуппи, кружили вокруг него, порхая повсюду.

Улицы Кантерлота заполонили пони, таращащиеся на зрелище, дрейфующее у них над головами. На каждом балконе и на каждой крыше стояли зрители-пони, с трепетом разглядывающие огромный элегантный корабль. Замок Кантерлота не стал исключением. Каждое окно было заполнено пони, слуги и солдаты, просители и знать, бюрократы и дворники бросали все, чтобы посмотреть, как прибыл флагман Атлантиды.

Западный двор был скорее огромным балконом, выступавшим со стороны замка, который нависал над одним из огромных водопадов, снабжавших Кантерлот водой. Он был построен для проведения церемоний и собраний на открытом воздухе... а также служил местом посадки для членов королевской семьи и глав государств, прибывающих по небу, а не по суше. Воздушное судно подплыло и зависло в воздухе рядом с замком, недалеко от западной арки. Оно медленно приближалось, пока его нос не оказался всего в нескольких футах от выступа, огибавшего двор. Затем по бокам открылись окна, и по его чешуйчатым бокам хлынули потоки воды, прямехонько в грохочущий внизу водопад (- Они опускают уровень воды внутри корабля, — объяснила Селестия в ухо Твайлайт. — Иначе при падении трапа на нас пролилась бы вода.).

Челюсть гигантской золотой рыбки отвисла, ее подбородок уперся в край парапета, образуя проход (- И не выглядит так, будто корабль блюет пассажиров, — подумала Твайлайт (5).). Из прохода вышла процессия солдат. Процессия солдат-морских пони.

Когда они появились, толпа резко вдохнула от удивления. Посередине и спереди они напоминали обычных земных пони или единорогов. Но сзади у них торчали длинные гибкие дельфиньи хвосты. На их боках блестела рыбья чешуя. Они были одеты в тяжелые бронзовые доспехи, напоминающие раковины наутилидов, и несли короткие острые трезубцы. Они не вышли из корабля, а скорее выплыли, в мерцающих водяных шарах.

Никс отвлеклась от удивительного зрелища перед ней и посмотрела на принцессу Селестию краем глаза. Когда Селестия сказала, что хочет расстелить красную ковровую дорожку, она не преувеличивала.

Внутренний двор был украшен десятками гобеленов, драпировок, знамен и попон в теме солнца и луны, смешанных с украшениями на морскую тематику. Королевская стража, дневная и ночная, присутствовала в полном комплекте, сияя золотыми и индиговыми доспехами. Сами принцессы Кантерлота были не менее изящными; они все вместе — Селестия, Луна, Твайлайт и Никс — стояли в большом дворе, одетые в свои лучшие наряды, и ждали, когда судно причалит. Особенно Селестия конкретно принарядилась. Наряду со своей обычной минималистичной золотой тиарой и пейтралью на ней было переливающееся длинное платье цвета морской волны. И прически этой Никс никогда раньше не видела: её грива и хвост по-прежнему развевались и рябили, но медленнее, как будто под водой. Они были украшены драгоценностями, в основном жемчугом и ракушками, и струились по ее плечам и бокам, как водопад цвета радуги.

А еще она выглядела... нервной и нетерпеливой. Почти как Твайлайт, когда ожидала появления Инк Спота. Никс прищурилась. Неужели Селестия чуточку прикусила губу?

Как только они выстроились в два ряда, между ними встал один морской пони. Вода вокруг его головы и плеч разошлась, и он затрубил в спиральную раковину. Солдаты тут же стали в стойку "смирно".

— Встречайте, Его Королевское Высочество, Царь Тритон, Повелитель великих морских течений и Король Западных морей!

По трапу в сопровождении еще нескольких морских пони спустился... гиппокампус. Он был крупнее остальных, настолько же, насколько Селестия была крупнее обычных пони. Он был худощавым и под его жемчужной шерстью перекатывались мускулы. Его грива была сине-зеленой и струилась по шее волнами из-под короны. У него была короткая, аккуратно подстриженная борода, длинный заостренный рог и огромный золотой трезубец ростом с него самого, в изгибе левой передней ноги... или просто левой ноги. У него ведь их было только две. А на спине у него развевались два огромных белых крыла.

Ого.

Селестия шагнула ему навстречу.

— Добро пожаловать, царь Тритон, — мягко сказала она. Она что, покраснела?? — Как же много времени прошло с нашей последней встречи.

Царь Тритон огляделся, затем снова посмотрел на принцессу Селестию. Его лицо было суровым.

— И то правда, — вздохнул он. — И мне жаль, что встречаемся мы не при лучших обстоятельствах.

— Что Вы имеете ввиду? — обеспокоенно спросила Селестия. — Какие неприятности привели Вас к нашей двери?

— Неприятности между моим королевством и Вашим, — хрипло ответил Тритон. Он повысил голос, чтобы его услышала толпа. — Как король пони Атлантиды, как высокопоставленный член Ассамблеи Западных Королевств и Совета Небесных Наместников, я пришел от их имени, дабы выразить недовольство страной Эквестрией.

Толпа снова охнула. По ней прошелся шепот замешательства. Селестия выглядела потрясенной.

— И что же это за недовольства? — наконец спросила она.

— Разрушения, повреждения и ущерб, вызванные до ужаса оскорбительным обращением с солнцем и луной.

Воцарилась ошеломленная тишина. Затем послышался тоненький голос кобылки.

— Ох, конские яблоки.

1) Несмотря на её впечатляющие результаты, попытка милорда герцога Блюблада была далеко не последней. Несмотря на то, что Твайлайт и Инк Спот публично объявили о своей помолвке, несколько амбициозных типов всё равно предприняли попытки, начиная от незаметных и заканчивая резкими... неуклюжие соблазнения, брачные сделки, граничащие со взяткой, попытки застукать кого-либо из обрученных на "неблагоразумии"... результаты были единообразными и последовательными: короткая телепортация, за которой следовало долгое падение в королевский зеркальный бассейн, после чего их подхватывали под белы копытца и тащили к парадным воротам. Иногда через больничное крыло, где из различных телесных отверстий извлекались букеты, обручальные кольца, брачные контракты и плохо подделанные "компрометирующие фотографии".

2) За неделю до этого они уже пытались подать прошение о том, чтобы её отослали править недавно обнаруженным поселением флаттерпони в Холлоу Шейдс. Королева флаттерпони слегка обиделась.

3) Это заявление вызвало цепочку сплетен, которые привели к тому, что у нынешней королевской портнихи случился истрионический припадок, от которого Рэрити в отвращении закатила бы глаза, после чего та подала заявление об отставке и в ярых слезах бежала в Ванхувер. И по этому поводу было много ликования, как минимум среди модников и не дальтоников.

4) Реакция Рэрити на эти придворные сплетни, конечно, была бы до неприличия восторженной.

5) Никс же, посмеиваясь, размышляла, заставлял ли король пони, которые ему не нравились, выходить с другого конца корабля...

А) Правдивая история.

Б) Тоже правда.

¹↑ Му гу гай пан — американизированная версия китайского блюда, обычно простое жареное блюдо, состоящее из нарезанной кубиками курицы с белыми грибами и другими овощами.

Глава 13

Протокол нужно соблюдать. Селестия и Луна оказали Кантерлотское гостеприимство королю Западного моря и его свите и предоставили им стоянку для королевского корабля в одном из доков дирижаблей, разбросанных по склону горы Кантерлот. Толпы болтающей знати и начинающих богачей были поспешно разогнаны, и королевский тет-а-тет был быстро перемещен в тронный зал... только самые знающие пони присутствовали на обсуждении. В данном случае это были Селестия, Луна, Тритон, Твайлайт, Никс и горстка стражников, знавших, что если они растрезвонят то, что здесь обсуждалось, на кону будет не только их работа.

Царь Тритон теперь стоял на четырех копытах. Те, кто не знал о силах гиппокампуса, ни за что не узнали бы в нем морское существо, хотя, возможно, мерцающие чешуйки на его боках и напоминающий плавник хвост заставили бы их задуматься. Он вошел в тронный зал, а за ним двое из его стражников, все еще в своих парящих пузырях. Он оглядел комнату... почему-то с неловкостью.

— Я вижу, ты... немного приукрасила домишко, — сказал Тритон, покашляв. — Как поживает Си Фоум? — внезапно спросил он.

— Очень хорошо, — ответила Селестия. — Это она мне прическу сделала.

— А, — сказал Тритон. — Она всегда была талантлива в этом отношении. Должен сказать, выглядит твоя грива просто прекрасно. Боже, а ведь она была всего лишь кобылкой, когда покинула мой дворец...

Безмятежная улыбка не покидала лица Селестии.

— Как я уже сказала, — ответила она, — прошло слишком много времени с нашей последней встречи. И намного больше с тех пор, как ты в последний раз навещал меня. Ты стал мне хорошим другом во время долгого отсутствия моей сестры.

— Это правда, — признал Тритон, встретившись с ней, наконец, глазами. — И, как я уже сказал, мне очень жаль, что мы встречаемся не при лучших обстоятельствах. — Он выглядел искренне недовольным этим.

— Сие нам и так очевидно, — сухо сказала Луна, прерывая разговор. — Не потрудишься просветить нас, на кой Западные королевства требуют с нашего народа репарации?

Король Тритон дернулся и посмотрел на лунную принцессу.

— Потому что Совет считает, что Эквестрия нарушила условия Небесного пакта, — сказал он.

— Небесный пакт? — переспросила Твайлайт.

Селестия вздохнула.

— Твайлайт, ты знаешь, что до того, как мы с сестрой родились, солнце и луну поднимали единороги. Ты когда-нибудь задумывалась, кто занимался этим до них?

Твайлайт кивнула, слегка покраснев. Ей приходила такая мысль в голову.

— И что ты узнала? — продолжила Селестия.

Твайлайт внезапно стала похожа на маленькую кобылку, которая вытащила нехороший билет во время экзамена, она неловко смотрела в сторону и шаркала копытом.

— Ну, тысячи лет тому назад, еще до того, как была основана Эквестрия, солнце и луна... ну, когда-то солнце и луна вращались вокруг нашего мира самостоятельно. Затем что-то это нарушило. История не знает, что конкретно... в некоторых версиях говорится, что у нас когда-то были другие луна и солнце, но мы потеряли их... и нам пришлось создать новые...

Она пожала плечами.

Селестия кивнула.

— Более-менее. В то время было немного рас или существ, которые могли бы привести их в движение. После долгих делегаций и обсуждений между великими державами был подписан договор о разделении контроля над солнцем и луной и силами, которые они когда-то контролировали. Морские пони получили контроль над великими океанскими течениями. Грифоны — над воздушными потоками, сильными ветрами стратосферы. Кирины — над Авророй. А солнце и луна перешли к единорогам.

— Так было на протяжении тысячелетий, надзор за властью передавался, когда время или трагедия лишали жизни одного из подписавших. Потом родились мы с Луной... и случайно кое-что изменили. Из-за нашей... уникальной природы и нашей связи с солнцем и луной, пакт пришлось пересмотреть. На этот раз с нами как подписавшимися, а не со всей расой единорогов. Так царь Тритон и я... эм, мы... познакомились, — Селестия слегка покраснела, заметив оговорку, и посмотрела на Тритона.

— В то время я как раз стал распорядителем океанских течений и приливов, — сказал царь Тритон. — Хотя я в последнем всегда следую примеру Луны. Из профессиональной вежливости. — Он учтиво поклонился Луне. Луна кивнула, подтверждая.

— В этом договоре были определенные условия, — продолжила Селестия. — Во-первых, ни одна из подписавших сторон не должна злоупотреблять этой силой и использовать ее для причинения вреда другим народам мира, особенно королевствам или расам, подписавшим договор.

— Первое условие было нарушено грифонами во время Грифоньей войны, — вмешалась Луна. — Договор дозволил Селестии использовать свои силы, дабы вызвать затмение над Империей Грифонов, заставив их сражаться во тьме и сломив их волю.

— Условия были нарушены... как минимум, в письме... также несколько тысяч лет назад. Кхм. Думаю, вы догадываетесь, как, — Царь Тритон кивнул Луне, которая покраснела. — Подписавшие закрыли на это глаза: оно ведь длилось чуть больше дня. Точно так же они закрыли глаза, когда Дискорд развлекался — единорогов едва ли можно было обвинить в его выходках, да и осталась вина, что они не пришли им на помощь, когда Дискорд захватил власть. И по сей день они не уверены, действительно ли он заставил луну и солнце так прыгать, или же просто создал иллюзию, чтобы это выглядело так. Он все равно вскоре был привлечен к ответственности... прекрасной Селестией и Луной собственной персоной.

— И еще раз, Твайлайт и ее друзьями, — добавила Селестия, кивнув на ближайший витраж в память об этом событии.

— Ах да, — сказал Тритон. — Боже мой, какое достижение. И новый аликорн, нет, два новых аликорна... приятно видеть, что у вас наконец-то появилось прибавление, — он указал на Твайлайт, Никс и двух старших принцесс, — Я так полагаю, Луна, малышка твоя, а... — Он, казалось, мучительно колебался. — А старшая…?

Селестия моргнула, а затем рассмеялась.

— О нет, нет, нет. Твайлайт всего лишь моя ученица, Тритон, но она так же дорога мне, как если бы была моей дочерью. Она совсем недавно вознеслась. А Никс — ее приемная дочь.

Дальше она не стала объяснять.

Никс подняла копыто и собиралась что-то сказать, но Твайлайт прижала копыто ко рту.

— Тише, дорогая, принцессы разговаривают, — сказала она, взглянув на Никс. Никс поняла: дальнейшие объяснения ее происхождения сейчас не требуются, спасибо. Она закрыла рот и умолкла. Да и история слишком долгая, чтобы вдаваться в подробности прямо сейчас.

— Правда? Значит, ты так и не... то есть, ммм... — начал Тритон.

— О, нет, — ответила Селестия, качая головой. — Я так и не... это... эм, особенного пони пока нет...

— Правда? Хорошо, — Тритон казался этому подозрительно рад. — Эм, я имею ввиду... Я не имел ввиду, что... Я не говорю, что вы... — он указал на Селестию и Луну, запинаясь. И кашлянул. — Так, вернемся к делу...

— Да, — согласилась Селестия.

— Итак. От тех инцидентов подписавшие могли бы отмахнуться. Но в прошлом году... — он покачал головой. — Без предупреждения, без всяческой на то причины, солнце застыло в небе над Западным морем. На две недели. Две недели!

Никс моргнула, но потом до неё дошло. Ну конечно: мир ведь круглый. Пока она делала "вечную ночь" здесь, в Эквестрии, она делала вечный ДЕНЬ на другом конце света!

— Был ли ущерб... серьезным? — спросила Твайлайт, сильно морщась.

Тритон посмотрел на нее.

— Принцесса Твайлайт, Вы разбираетесь в метеорологии? Четырнадцать дней было не только чрезмерно жарко и трудно спать. Солнце согрело океан. Температура воды в океане на большей части его поверхности поднялась на несколько градусов. А когда вода чрезмерно теплая, воздух над ней тоже становится теплым и влажным. Между тем вечная ночь создает огромные, глубокие массы холодного воздуха. А когда холодный воздух дует с темной стороны мира и сталкивается с теплыми массами солнечной стороны, получаются...

— Штормы, — закончила Твайлайт, закрывая глаза и в ужасе прижимая уши. — Сильные непрерывные штормы. Наверняка в линии, опоясывающей земной шар, между дневной и ночной сторонами…

— И ураганы, — добавил король Тритон. — Огромные, разрушительные тайфуны... похожие на торнадо в сотню миль в поперечнике, уничтожающие всё на своём пути.

— Всё? — в ужасе прошептала Никс. Ее внутренности превратились в воду.

— Всё, — подтвердил Тритон, глядя на Селестию и Луну. — Повырывало деревья, посносило здания, наводнения затопили целые острова и прибрежные города и превратили гавани в растопку... А их было почти дюжина. Один за другим, в течение нескольких месяцев после того, как солнце и луна возобновили свое движение.

Глаза Никс становились круглее и круглее с каждым предложением.

— Даже со всей моей силой перенаправления вод океана потребовалась уйма времени, чтобы охладить волны до нормального состояния. Большая часть моего королевства находится под поверхностью океана, но другим народам на нашей половине мира повезло меньше. На острове Формоза жили тысячи семей, но после того, как по нему прошлись три огромных тайфуна, там не осталось ни одной души...

— НЕТ!

Взрослые чуть не выпрыгнули из шкур, когда жалобный крик Никс расколол воздух. Маленькая аликорн слепо шаталась на бесчувственных ногах, а ужас и боль окутывали её, словно черная занавеска. Деревни, города, гавани, тысячи и тысячи пони погибли из-за нее, нет-нет-нет-нет...

Она упала с помоста на пол, прижала дрожащие копыта к животу, а ее глаза смотрели в никуда.

Никс очнулась... она не знала, когда. Тьма медленно растворилась, и она обнаружила, что мать баюкает её в передних копытах. Твайлайт качала ее, ласкала ее носом и бормотала, что все в порядке, все хорошо... Да какое там в порядке, она сломала солнце и луну, она устроила штормы, она убила всех этих существ...

Кто-то кричал. Кажется, это была Луна?

— Межеумок! Телепень! Фалалей! Остолоп! Тьфу на тебя, ты, Олух Царя Небесного! Неужто ты уродился с половиной ума, ты, океанский приплод пьяного рыботорговца?

Никс внезапно захотелось заглянуть в словарь. Она была почти уверена, что некоторые из этих слов были плохими.

Никс открыла глаза и выглянула из объятий матери. Это была принцесса Луна. Она орала во весь Королевский Кантерлотский голос прямо в лицо царя Тритона. Тот выглядел пристыженным и немного напуганным.

— Неужто столь трудно попридержать язык, прежде чем говорить? — крикнула Луна. — Ты вынудил бедную девочку поверить, что она непреднамеренно убила тысячи жизней!

— Боги, я не... стоп, что? — Тритон перешел от стыда к недоумению. — Как...? — Он собрался. — Как, Дискорд подери, маленькая кобылка может нести ответственность за все эти разрушения...

Из глаз Никс хлынули слезы.

— Простите меня, — всхлипнула она. Твайлайт принялась баюкать ее сильнее.

— ТРИ-тон! — сердито воскликнула Селестия, врезая копытом себе по лицу. — Думай прежде чем говорить!

— Да я бы и думал, если бы кто-нибудь объяснил, что мне думать! — закричал немного рассерженный Тритон. Он пристально посмотрел на упомянутую кобылку. Вина, стыд, горе — все это отражалось в её слезах и на ее лице. Крошку аж трясло от силы эмоций.

Кобылка причитала матери в шею.

— Я убила их, убила их всех...

Можно было увидеть момент, когда до Тритона дошло, как зарождающееся осознание того, что это действительно правда, распространилось по его лицу. Каким-то образом истерящая кобылка была связана со своенравным солнцем. Затем он понял, что подумала рыдающая кобылка.

— О, святой Создатель, мой длинный язык... Нет, нет, дитя, — сказал он, становясь на колени, чтобы приблизить свое лицо к Никс. — Ты неправильно поняла. На Формозе никто не погиб.

— Но... Вы же сказали, что там не осталось ни одной души...

Тритон досадливо вздохнул.

— Я имел ввиду, что там больше никто не живет, потому что снесло все дома, — объяснил он. — Формозанцы — селки... на суше они выглядят как обезьяны, но, когда входят в воду, превращаются в тюленей. Они просто уплыли с острова, когда увидели надвигающийся шторм. Ни один из них не пострадал.

— Правда? — слабо спросила Никс.

— Даю тебе слово, — ответил царь Тритон.

— ...Пинки-клянетесь?

— Сердце вон, взлечу хоть раз, суну кексик себе в глаз, — сказал король Тритон, выполняя движения с улыбкой. При виде изумленных взглядов собеседников он просто пожал плечами. — Слухами земля полнится.

Большая часть напряжения покинула тело Никс в тот момент, когда была произнесена Пинки-клятва.

— Все равно, простите, — сказала она. — Я так виновата. — Она подавила очередную порцию слез и громко шмыгнула носом. — Я... Я сломала мир!

— Нет, — вздохнул Тритон. — Но ты его конкретно потрепала. — Он приподнялся на передних ногах и посмотрел на принцесс. — А теперь кто-нибудь может мне объяснить, как кобылка размером с мое копыто ответственна за захват солнца и луны?

Три присутствующих кобылы посмотрели друг на друга и вздохнули. Селестия села на подушку своего трона.

— Это, дорогой Тритон, — ответила она, — очень долгая история.

Это действительно была долгая история. Спустя полчаса рассказа король Западного моря потерял дар речи.

— Невероятно, — сказал он. — Я не могу поверить, что всё это произошло в таком маленьком пространстве.

— Я так поняла, в Атлантиде не печатают "Трансэквестрийскую хронику", — весело сказала Твайлайт. Король недоуменно посмотрел на нее. Твайлайт засмеялась. — Это еще более долгая история, Ваше Величество. История о потерянных наследиях, древних гробницах, магии земных пони, гигантских драконах и Кристальной Империи.

Тритон вытаращился.

— Кристальная Империя вернулась?

Принцессы засмеялись над ним.

— Тебе нужно чаще оставаться на связи, — упрекнула Тритона Селестия.

Тритон взглянул на Никс, которая пряталась под крылом матери.

— Действительно, странное дополнение, да? — печально сказал он. — Если я считаю это почти невероятным, то я могу лишь представить, что скажут остальные члены Совета.

— Обещаю, я скажу им, что это была моя вина, — смиренно сказала Никс.

— Это очень честный поступок, Никс, — Тритон вскочил на копыта и зашагал по комнате. — Хотя я не понимаю, имеет ли это значение в долгосрочной перспективе. Для вас или для вашего королевства.

Никс обеспокоенно посмотрела на мать.

— О чем это он?

Твайлайт, в свою очередь, хмуро посмотрела на свою наставницу.

— Да, о чем он говорит?

— Он говорит, что неважно, кто был на троне, когда небеса... вышли из-под контроля, — ответила Селестия. — Правитель — воплощение своей нации. Таким образом, ее действия разыгрываются не только против нее, но и против ее страны.

— Вот почему Совет и народы Западного моря соберутся здесь, — сказал Тритон. — Страны Западного моря, чтобы подать свои прошения с требованием штрафов, репараций или и того и другого от Эквестрии... и Совет, чтобы определить, какие действия предпринять против ответственных существ.

Рот Никс открылся от шока.

— Вы говорите, что вся Эквестрия будет наказана за то, что сделала я? — в ее голосе звучало детское недовольство. — Так нечестно!!

Твайлайт Спаркл была потрясена не меньше.

— Вы же не серьёзно!

Тритон царственно приподнял бровь, глядя на нее.

— Абсолютно. А вы что думали, — сказал он голосом, полным сухого веселья. — что подписавшие Совета придут, отшлепают виновных и спокойненько отправятся восвояси?

Никс издала звук смущения и спрятала круп под крыло матери, от греха подальше. Твайлайт подавила желание позабавлено фыркнуть.

— Подождите, они прибудут сюда? Все?

— Да, все, — подтвердил Тритон. — Они должны начать прибывать завтра, как и планировалось.

— О нет, — захныкала Никс, уткнувшись лицом в передние копыта. — Я сломала мир, я сломала Эквестрию!

Твайлайт встала и уложила Никс себе на спину.

— Думаю, для нее более чем достаточно возбуждения на сегодня, — сказала она, прижимая обезумевшую кобылку крыльями.

— Иди к себе, Твайлайт, — сочувственно сказала Селестия. — Уверена, мы скоро разберемся. — Твайлайт сделала маленький реверанс и собралась уходить.

— Позволь мне сопроводить тебя, Твайлайт Спаркл, — внезапно сказала Луна. — Я... тоже ощущаю потребность отдохнуть от сих дел.

— Конечно, Луна, — ответила Твайлайт. И они вышли из тронного зала бок о бок.
Когда они ушли, Селестия краем глаза взглянула на Тритона.

— Значит, они прибудут завтра, — сказала она. Тритон не ответил. — Как... интересно, что ты приехал на целый день раньше них.

— Ну, — сказал аликорн-амфибия. — Обстоятельства. В конце концов, наши троны разбросаны по всему миру. Я приехал раньше по простому совпадению.

— Достаточно рано, чтобы сообщить нам о намерениях Совета, — заметила Селестия. — Чтобы дать нам время подготовиться.

— ...Может быть, — уклончиво ответил Тритон.

— И, может быть... чтобы сгладить отношения между нами? Унять любую обиду, которая может возникнуть из-за того, что ты принес плохие вести?

— ...В некотором роде, — Тритон слегка склонил голову. — И дабы... извиниться за то, что мы... так долго не общались.

Сердце Селестии затрепетало. Но от его следующих слов трепет быстро утих.

— …В конце концов, наши народы должны стремиться поддерживать теплые отношения, — поспешно добавил Тритон.

— Да, — ответила Селестия. — ...Теплые. — Она встала и повернулась к витражам, чтобы скрыть разочарование. — Что ж. Раз... теплые отношения... чего королевство Атлантида будет требовать от нас?

— Хотя у нас есть несколько островов, мое королевство находится почти полностью под водой, — ответил Тритон. — Мы понесли незначительные повреждения или ущерб, ничего, что нельзя быстро исправить. Но не всем нам повезло. Причина, по которой мы не приехали раньше, заключалась в том, что мы потратили большую часть прошлого года на восстановление; восстановление и споры о том, чего требовать. Как глава Совета и лидер среди народов Западного моря, я должен буду поставить вес своего голоса в интересах всех тех, кто требовал компенсации. И многие требовали... весьма карательных мер. Некоторые даже могут потребовать, чтобы тебя и твою сестру лишили солнца и луны.

Селестия печально усмехнулась.

— Они могут найти это предложение более сложным, чем им кажется, — ответила она. — Мы с Луной не просто хранители, как древние единороги. Мы связаны с солнцем и луной на интимном уровне. В конце концов, я ведь не смогла отобрать у Луны контроль над луной, даже в ее безумии — мне пришлось изгнать ее на Луну и контролировать ее извне. Мы можем "отдать" эти два небесных светила не больше, чем разделить их на части и поделиться ими.

— В Совете есть те, кого это не остановит, — предупредил Тритон. — Грифоны, в частности, могут использовать это как возможность расплаты за унижение во время войны. Есть и другие... К сожалению, многие из них потребуют свой шмат мяса. — Он попытался выразить вежливо отстраненное выражение на своем лице. — Боюсь, я должен оставаться бесстрастным во имя моего королевства.

Селестия вздохнула, и это был звук, полный меланхолии, утомленного терпения по отношению к нетерпеливому и требовательному миру, и немалой тоски по явно ничего не подозвающему жеребцу перед ней.

— Как бы то ни было, — сказала она. — пойдем, позволь мне проводить тебя в гостевые покои. Пусть ты и твоя свита чувствуют себя как дома, пока здесь.

Едва Твайлайт и Луна вышли в коридор, как к ним обратились пять довольно раздражительно выглядящих кобыл. Рэйнбоу Дэш, Эпплджек, Флаттершай, Рэрити и Пинки, все еще в своих нарядах, окружили ее и потребовали объяснений о том, что произошло.

— По какому поводу гвалт? — спросила Рэрити, взмахивая гривой.

— Да, жалобы, прошения, недовольства и весь этот хлам, — поддакнула Рейнбоу Дэш. — Я-то думала, мы приехали сюда и вырядились, чтобы поприветствовать какого-нибудь иностранного сановника, а не слушать, как какой-то рыбопопый придурок бросает список жалоб в лица принцесс!

— Да, этот парниша-королиша Тритон явно ищет повод для драки, — сказала Эпплджек.

— У нас ведь... не начинается война? — испуганно прошептала Флаттершай.

— Нет, нет, конечно, нет! — сказала Твайлайт. Она заметила, что не только Флаттершай вздохнула с облегчением. — Но, боюсь, царь Тритон и королевство Атлантиды имеют к Эквестрии претензии, как и многие другие. И они собираются потребовать какую-то компенсацию. — Она оглянулась через плечо на свою дочь, которая съежилась на спине. — Кажется, возвращение Найтмер Мун имело более серьезные последствия, чем мы думали.

И Твайлайт рассказала друзьям краткую версию того, что рассказал им царь Тритон.

— Очуметь, — слабо сказала Рэрити при описании того, что вызвало владение Никс солнцем.

— Ого! — воскликнула Пинки Пай. — А я-то думала, что Метконосцы нанесли большой ущерб, когда взорвали амбар Эпплджек!

— Метконосцы, мать их за ногу, промышленные химики, — пробормотала Эпплджек. После последней выплаты она уже никогда не найдет другую страховую компанию.

— Пожалуйста, девочки, — попросила Твайлайт. — Думаю, Никс на сегодня хватит.

— Ой. Извини, пышечка, — сказала Эпплджек, похлопывая Никс по плечу. — Не хотела сыпать соль на рану.

— Всё в порядке, — пробормотала Никс. Хотя, судя по её голосу, говорила она неправду.

— Мы были бы признательны, коль ваша пятерка была доступна во дворце настолько, насколько возможно, — сказала Луна. — Дворец предоставит готовый транспорт из Понивилля. Сие поможет нашему делу пред другими княжествами, коль мы выставим пред ними лучшее и ярчайшее наших земель.

— Конечно, без проблем, принцесса Луна, — ответила Рэйнбоу Дэш. Остальные с готовностью согласились.

Рэрити от радости хлопнула копытами.

— О, я же тогда смогу продемонстрировать некоторые из моих новейших дизайнов, да еще и перед королевичами, — сказала она. — Ооо, надеюсь, у меня хватит нарядов на неделю... — она обеспокоенно покусывала копыто.

— И мы ни в коем случае не оставим вас с Никс бороться с этим в одиночку, — сказала Флаттершай. Остальные охотно кивнули.

Твайлайт потерлась носами со своими друзьями.

— Спасибо, девочки, — сказала она. — Это очень много значит для меня. Мне нужно идти: после сегодняшнего дня нам с Никс лучше отступить в наши апартаменты и подготовиться к худшему. — Остальные понимающе улыбнулись и отпустили ее.

Когда они закрыли за собой дверь обсерватории, Твайлайт расслабилась. Никс не пыталась слезть со спины. На них сразу же набросились четыре белых кобылы и маленький пурпурный дракон, и принялись сдувать с них пылинки и спрашивать, что случилось.

— Девушки, Спайк, пожалуйста, — сказала Твайлайт. — У нас был тяжелый день... — Она еще раз кратко описала катастрофу.

— Ого, — сказал Спайк. — А я-то думал, что Метконосцы отличились, когда затопили салон Понивилля, пытаясь получить кьютимарки по серфингу. — Никс попыталась сердито взглянуть на него, но не смогла проявить энтузиазм.

Квартет ахнул и сочувственно закудахтал. Они слышали большую часть через сарафанное радио персонала замка, но получить подтверждение было ужасно. Так что до этого они не бездельничали.

— Я разложил одеяла и ваши любимые книги у дивана, — сказал Спайк.

— Я растоплю камин, — сказала Сноукэп. — Сегодня будет холодно.

— А еще мы принесли подносы с вашей любимой едой, — сказала Черри Блоссом. — Список 127 A, раздел 12. Много шоколада.

— И бутерброды с нарциссами и сельдереевый суп, — добавила Си Фоум. Никс впервые за несколько часов улыбнулась, когда Си Фоум затащила ее на диван.

— Спасибо, девушки, — искренне сказала Твайлайт. — Спасибо, Спайк. — Она оглянулась и увидела Луну, задержавшуюся в дверном проеме. — Луна, что-то не так?

Луна выглядела на удивление уязвимой. Твайлайт не видела ее такой с самой первой Ночи Кошмаров.

— Можно... — начала Луна. Замолчала и начала снова. — Могу я... побыть здесь с Никс и с тобой? Немного?

Твайлайт догадалась, что ее беспокоит.

— Конечно, Луна, — сказала она. — Прошу меня извинить… — Она побежала в ванную, оставив Луну и Никс наедине.

Когда она осталась одна в ванной, Твайлайт позволила остаткам маски соскользнуть. Она посмотрела на себя в зеркало. У неё под глазами были мешки, а грива была взъерошена по краям. Она выглядела прямо-таки изможденной. Только сегодня эта ужасная правда о жизни принцессы дошла до неё: ее судили. Всегда. Каждую ошибку, которую она совершила, любую ошибку можно было использовать не только против нее, но и против всей Эквестрии. Каждый пони может пострадать, если она, Твайлайт Спаркл, совершит хотя бы одну ошибку.

Твайлайт положила голову на прохладный край раковины. Как она только справится? Как она сможет вечно поддерживать фасад совершенства, не превращаясь в пустую оболочку? Ответ: никак.

Почему эта судьба легла ей на плечи?

Она разобралась со своим коротким туалетом и пошла обратно вниз. И она очень надеялась, что внизу ее ждет тонна еды, залитой шоколадом.

Глава 14

Луна осторожно спустилась в гостиную, окутанную в полумрак, и села на диван рядом с Никс. Одна из Квартета прибыла со вторым подносом, на этот раз с любимой едой Луны, которая слугам была известна непонятно откуда, и снова ушла. Таковы были загадочные обычаи персонала Кантерлотского дворца.

Никс уже закуталась в огромное одеяло и тихонько жевала бутерброд с нарциссами.

Луна накинула пуховое одеяло себе на плечи, взяла пирожное со своего подноса (ага, лунный пирог^[1]. Слуги со своими шутками...) и молча откусила, наблюдая за пламенем в камине рядом со своей странной миниатюрной близняшкой. После недолгой паузы Никс заговорила.

— Спасибо, что заступились за меня.

Луна посмотрела на нее.

— Когда Вы наорали на царя Тритона за то, что он так меня напугал.

— А, — только и сказала Луна.

— Зачем Вы это сделали? Вы так рассердились.

Луна подумала об этом, жуя зефирную сладость.

— Потому что... думаю, потому что я тоже спужалась.

— О чем Вы? — спросила Никс, откусывая еще кусок бутерброда.

Луна облизнула губы.

— С тех пор, как ты... уродилась, из-за отсутствия лучшего слова, — осторожно сказала она, — я всегда ощущала, что мы связаны. Что твои маленькие победы и проблемы в каком-то смысле были моими. Мы даже совершали одни и те же ошибки. В конце концов, сие не удивительно: мы были единой личностью не так давно. Мы, можно сказать, сестры.

Никс кивнула. Луна продолжила.

— Когда король Тритон начал описывать все разрушения, вызванные твоей короткой вечной ночью… — она замолчала, когда Никс съежилась, и продолжила. — ... На короткий ужасный момент я... Я подумала, что он глаголит о моем ужасном времени навязывания ночи миру. Ужас, ужас того, что я могла сотворить с миром, пронзил мое сердце. А потом ты закричала... и я вспомнила, что он гласил о твоем времени на темном троне, а не о моем. — Она взяла кружку какао и сделала глоток. — В тот краткий миг твоя боль стала моей... Я увидела мир твоими глазами. Я не могла позволить ему так бесцеремонно причинить тебе боль, не отругав.

— Спасибо, — просто сказала Никс.

Луна закатила глаза.

— А Тритон так и не изменился. Несмотря на всю свою грацию, обаяние и красоту, время от времени он говорит кобыле не то, что следует.

Никс фыркнула и нахмурилась в суп.

— Мужчины, — сказала она язвительно.

Луна фыркнула со смеху, посылая какао в нос.

— Проблемы с жеребчиками? — весело спросила она, вытирая мокрую морду.

Никс покачала головой.

— Не у меня. Но на прошлой неделе Траффл открыл свой поганый рот и знаете, что сказал? "Да ладно тебе, Свити Белль, ты не НАСТОЛЬКО толстая..." — передразнила она. — Мы три дня убеждали Свити, что она не большая жирная свинья, и по-прежнему может есть мороженое.

Луна фыркнула.

— А, ясно, — она покачала головой. — От века к веку сие остается неизменным: жеребцы невежественны. — Она тихонько хмыкнула. — Даже царь Тритон. Как жеребец только может не обратить внимание на того, кто явно строит ему глазки после двух тысячелетий…

Никс подняла глаза.

— Он Вам нравится?

Луна выглядела пораженной.

— Мне? Нет. Хоть он весьма симпатичен… — она вздохнула. — Но нет, он не для меня.

— Знаааачит, он нравится Селестии? — усмехнулась Никс.

Луна закатила глаза.

— Если б только сей океанский болван увидел то, что обычная кобылка сумела увидеть, — сказала она. — Моя сестра всё перепробовала, только не нарисовала "Будешь ли ты моим?" на боку неоново-зеленой краской. — За эту шутку она была вознаграждена радостным хихиканьем. — Если бы я только знала, почему сия камбала отказывается глотать наживку.

Хихиканье усилилось, но через мгновение стихло, и Никс задумалась.

— Может, он просто боится, — Луна удивленно посмотрела на нее. Никс продолжила. — У взрослых ведь на всё правила. Даже правила насчет обеда. — Кобылка с сожалением вспомнила уроки поведения за столом, которые она получала от квартета за последние несколько дней. Рэрити этой четверке и в подметки не годилась. — Я имею ввиду, все эти вилки, ложки, маленькие тарелки...

Принцесса луны, которая родилась в гораздо более простые времена, когда самым сложным выбором было "есть копытами или нет", а самым сложным правилом поведения за столом было "не плеваться через стол", могла лишь кивнуть в знак согласия.

— Клянусь хвостом. Мне иногда кажется, что уж лучше сидеть и голодать, чем рискнуть рассердить стюард-официанта, выбрав не ту вилку, — саркастически сказала она.

— А я о чем. У взрослых есть все эти правила. Особенно у королевских взрослых. О том, как дружить и не дружить, и как просить кого-то стать твоим особенным пони, и когда можно и нельзя и... А может, он просто боится нарушить правило и все испортить, и поэтому он думает, что лучше придерживаться вежливости и оставаться друзьями.

Луна откусила еще кусок лунного пирога и поразмышляла.

— С каких это пор маленькие кобылки проявляют столь великую мудрость? — пробормотала она себе под нос.

Никс услышала ее и вздрогнула.

— Я не мудрая, — сказала она голосом, напоминающим колокольчик, полным самоиронии. — Я просто задаю вопросы. — Она поплотнее закуталась в свое пушистое одеяло.

Луна посмотрела на нее с напуганной улыбкой. Ей хотелось указать на то, что с "задавания вопросов" и начинали все мудрецы, но воздержалась.

— Хм. Тогда дозволь мне тоже "задать вопрос", — сказала Луна. — Как ты думаешь, что должна сделать моя сестра, дабы привлечь внимание этого красивого тупицы?

— Она просто должна его поцеловать, — прямо ответила Никс. Брови Луны взлетели. Никс пожала плечами: — С Рамблом это сработало. — добавила она... слегка покраснев.

— Рамбл? — весело промурлыкала Луна. — Давай поподробнее.

— Это просто пегасик из моего класса, — ответила Никс. Слабый румянец становился сильнее. — Он был очень расстроен и решил, что я не хочу танцевать с ним, поэтому я поцеловала его в щеку… — Она улыбнулась про себя. От этого воспоминания её живот до сих пор делал кульбиты.

Луна ухмыльнулась и акнула.

— И он танцевал с тобой? — Никс просто свернулась клубочком, краснея. Луна усмехнулась. — И ты воистину думаешь, что сие сработает с Селестией? Что она просто подойдет к Тритону, скажет: "О, доброе утро, Ваше Величество", и... — Она притворилась, что бросает копыта вокруг невидимого пони, и издала влажные звуки поцелуев.

Никс подавила хихиканье копытом.

— Это бы привлекло мое внимание, — сказала она. — Как бы все пони таращились, если бы она сделала так завтра.

Луна засмеялась.

— О, прекрасный Тритон, я вся Ваша! — она сделала вид, что теряет сознание и хлопнула ресницами. И издала такой звук, как будто помощник сантехника прочищает канализацию.

Никс покатилась со смеху. Развеселившись, она схватила с дивана подушку. Она подняла её и встряхнула, имитируя голос морского короля глубоким комичным басом.

— О, божечки, принцесса Селестия, это так внезапно! — она отложила подушку в сторону и приложила копыто ко лбу, переключаясь на фальцет, имитируя принцессу солнца. — Да, это правда! Я больше не могу скрывать мою страсть к тебе! Забери меня отсюда! Мы будем жить вместе под водой и наделаем много маленьких гуппи-корнов! — Она в страстном объятии схватила подушку. — Мвах, мвах, мвах, мвах...

На диван упала тень её матери. Никс замерла. Она подняла глаза и увидела, что Твайлайт стоит и смотрит на нее Взглядом.

— Ой, какашка.

Луна чуть не задохнулась от смеха. Она помахала Твайлайт.

— Сие всего лишь шутка, Твайлайт, — сказала она. — Ничего худого... хи-хи-хи-хи!

Твайлайт фыркнула и закатила глаза.

— Теперь понятно, от кого ей это досталось, — пошутила она, садясь на диван. — Пожалуйста, скажите мне, что на этих подносах есть что-нибудь декадентское… ооо, да. — Она заметила клубнику, пропитанную тройным слоем шоколада, и поднесла к себе миску. — Мне это так нужно...

Никс протрезвела.

— Будет плохо, да? — спросила она.

Твайлайт посмотрела на нее.

— Не буду лгать, милая, — сказала она. — Дорожка будет тернистая. Но со временем все закончится. — Она улыбнулась. — Нам просто нужно верить. Создатель милостив, мы сможем решить эту проблему и через всё пройти. — Она откусила от клубники и закатила глаза от блаженства. — МММ. А пока давайте просто забудем на время о наших проблемах. Нет смысла беспокоиться заранее, верно?

Луна посмотрела на нее с ошеломленным удивлением. И это была та самая кобыла, которая юродствовала из-за поздно высланного домашнего задания?

— Ты определенно изменилась с тех пор, как мы впервые встретились, Твайлайт Спаркл, — сказала она.

— Не так уж сильно я и изменилась, — шутливо сказала Твайлайт. — Но терапевт мне очень помог.

— А когда ты мать, то учишься сдерживать панические атаки, когда это абсолютно необходимо, — подумала она, приглаживая гриву Никс. — Ничто не заставляет тебя преодолеть свои слабости, как необходимость быть сильным ради кого-то другого.

— Конечно, у меня наверняка потом будет вагон психов. Но не сейчас.

Они болтали у камина, ели угощения и сладости. Твайлайт читала Никс из своего любимого сборника рассказов до тех пор, пока кобылка не задремала и, забившись в кокон из одеяла, не погрузилась в сон.

Луна хлебнула какао и посмотрела на Твайлайт.

— Благодарю тебя за то, что позволила мне... насладиться комфортом вашего семейного присутствия, — сказала она.

— Да не за что, Луна, — ответила Твайлайт. — Мы и так одна семья.

Она задумалась.

— Я так полагаю, вас что-то беспокоит, — сказала она. Это было утверждение, а не вопрос.

Луна слабо улыбнулась.

— Малютка Никс — не единственная, кого нужно вызвать на ковер из-за того, что приключилось, — сказала она. — Увы, мы все здесь, можно сказать, "в одной лодке". — Она осторожно уткнулась носом в гриву маленькой кобылки. — Сие так странно. Вот, значит, каково это — быть старшей сестрой?

— Я не знаю, — призналась Твайлайт. — Но можно и так сказать.

На следующее утро начали прибывать делегаты. Никс встала рано, чтобы понаблюдать за их прибытием из самого верхнего окна обсерватории. Спайк и Пиви были с ней, Брайт Айз тоже. Им сверху был хорошо виден весь дворец и весь Кантерлот.

Собрание фактически состояло из двух частей: эмиссаров от каждого из островных государств Западного моря, подающих прошения о компенсациях от королевства Эквестрия, и членов самого Совета. Оказалось, что были десятки меньших наций, но именно члены Совета всех затмили. Некоторые прибыли в одиночку. Некоторые были правителями собственных народов. Но все они произвели впечатление.

Первымы прибыли после восхода солнца кирины. Их лидер был чем-то похож на единорога, но более стройного, как олень. У него была длинная пушистая шерсть, которая на плечах превращалась в почти что в гриву, а по бокам и на крупе блестела чешуя. Вместо единорожьего рога из его головы торчал один-единственный блестящий рог оленя. Он прибыл в прекрасной летучей пагоде, выделанной в королевских красных и золотых цветах, а висела в воздухе она, кажется, на пяти огромных бумажных фонарях — по одному в каждом углу и один большой на верхушке крыши. Изящное, напоминающее оленя существо высадилось на крошечном облаке, сложив под собой золотые копыта, и поплыло в замок, а за ним последовали его несколько меньших версий. Те ходили по земле, как обычные пони, только у них не было золотых копыт их предводителя. Любопытно.

Вторыми прибыли грифоны. Они прилетели на самом обыкновенном дирижабле, но при высадке наверстали упущенное. Не дожидаясь приземления, они спрыгнули и косяком полетели к воротам. Охранники приземлились с флангов, и делегат и, кажется, его семья, приземлились на красной ковровой дорожке между ними. Никс удивленно ахнула: делегата и его семью можно было узнать по их золотым шерсткам, белым головам, ушным пучкам... и извивающимся змеям, которые у них были вместо хвостов. Они вошли внутрь настолько надменно, насколько возможно.

Третьим прибыл морской змей, сверкающе белый, как снег, и невероятно длинный. Этот прибыл не по воздуху, а по воде. Он подплыл к водопаду и скользнул внутрь дворца, оставляя за собой в воздухе иней.

Затем, около полудня, прибыла Жар-птица. Сначала Никс решила, что это какое-то странное белое облако с горящим сердцем. Затем облако приблизилось, и она увидела косяк тропических птиц, гнездящихся на вершине облаков. В центре была птица размером с грифона со светящимися перьями.

— Ого, это что, феникс? — подал голос Брайт Айз. — Но он такой большой...

Облако приблизилось и поплыло вниз, во двор... сюрприз-сюрприз, верхушка облака оказалась дендрарием^[2], кишащим растениями, фонтанами и бабочками. И большая птица в центре оказалась не фениксом. Это была великолепная хохлатая птица с гладкой фигурой хищной птицы и оперением павлина, которое светилось всеми цветами радуги. Оперение птицы на клюве от ярко-желтого тускнело до золотого, затем дальше до оранжевого заката, затем до темно-красного цвета, охлаждалось до сумеречно-пурпурного, а затем до сияющего синего, как океан, затем до изумрудного, а затем переходило в хвост павлина, где оно снова расцветало ослепительным калейдоскопом. А саму птицу окружали птицы всех мастей.

Казалось, все птицы Кантерлота были очарованы ею. Если уж на то пошло, все, у кого были крылья были ею очарованы: пегасы чуть ли не по порхали вслед за ней с отвисшей челюстью. Даже Никс в своей башне почувствовала странное очарование этого существа. Пиви же посмотрел на птицу и издал напоминающий бешеную фанатку писк, прежде чем упасть с плеча Спайка в обмороке.

— Ого, это, должно быть, Жар-птица, — сказал Спайк, поднимая птенца феникса с пола.

— Разве феникс не огненная птица? — спросила Никс.

— Не-не, это разные вещи, — принялся объяснять Спайк. — Жар-птица — это что-то вроде архетипической птицы. Ты ведь знаешь, что такое архетип? — Никс кивнула. Подарки на день рождения включали огромный словарь. Она все еще краснела, когда вспоминала, как она умудрилась перепутать "гипотезу", "гипотенузу" и "гиппопотама"... — Ну, вот что такое Жар-птица. Это, типа, птица всех птиц. Причем очень волшебная. С ней каким-то образом связано все, что имеет перья. — Он помолчал. — И утконосы тоже, что смешно, но факт.

— Поэтому все пегасы ведут себя странно вокруг неё? — спросил Брайт Айз, когда светящаяся птица влетела в замок.

— Да, в пегасах достаточно птичьего, чтобы они могли чувствовать её присутствие, — ответил Спайк. — Никс, наверное, тоже чувствует притяжение.

— Отчасти, — признала Никс. — Это вроде как... — Она постучала копытом по подбородку, придумывая сравнение. — Вроде как если бы принцесса Селестия и Сапфир Шорс вошли в комнату одновременно.

Следующей прибыла дракониха. Она вылетела из самой гущи грозы длинной извилистой полосой расплавленного красного и огненно-желтого цвета. У нее не было крыльев, но они ей и не были нужны: она плыла по небу, как морской змей по волнам.

— Это еще кто? — подумал вслух Спайк.

Дракониха приземлилась во дворе в вихре чешуи и пламени.

— Да начнется праздник! Пеле, повелительница землетрясений и вулканов, прибыла! — прогремела она голосом, от которого пони аж до самой башни Никс заткнули копытами и другими конечностями уши.

— Большое спасибо, что просветила, — пробормотал Спайк, ковыряясь когтем в ухе. — Блин.

С громким смешком дракониха вошла внутрь.

А делегаты и просители все прибывали и прибывали. Прибыли селки. Король Тритон был прав, они действительно были похожи на обезьян на суше, с ловкими лапками и маленькими круглыми животиками. Они были до жути милыми. Прибыла еще одна группа пони-островитян с плавниками вместо хвостов. Стая флаттерпони. Группа существ, которые выглядели так, будто они были вырезаны из камня: казалось, они состояли лишь из лиц и лбов, у них были приземистые тела, короткие руки и ноги...

Никс надоело наблюдать за прибывшими, так что она вернулась в обсерваторию. Сегодня это было не самое большое собрание: сегодня все только прибыли, так что Селестия, Луна и мама организовывали своего рода приветственный ужин, показывали всем свои комнаты, оказывали гостеприимство... пытаясь хорошенько умаслить всех до того, как начнутся настоящие переговоры. После панической атаки Никс они решили не пускать её в приветственный комитет, чтобы избежать каких-либо сцен. Мама сказала, что они не хотели показывать её, пока не прощупают почву, что бы это ни значило.

Конечно, это означало, что ей придется сидеть здесь, в обсерватории, со Спайком, Брайт Айз и Пиви, и ждать, пока взрослые не позовут их на свою моднявую "вечеринку", пока ее живот вытворял кульбиты. Причем не очень хорошие.

Так прошел остаток дня. Никс так нервничала, что не смогла съесть свой обед. Она просто покусывала бутерброды с огурцами. После полудня Квартет подготовил троих детей к официальной встрече. Они сидели, неподвижные, в своих неудобных официальных убранствах, как на иголках, и ждали.

Прошла целая вечность, но в дверь наконец постучали. Си Фоум пошла открывать: это были Сандайвер и Лайтнинг Блитц. Они формально поклонились.

— Принцессы требуют присутствия Кристального чемпиона Спайка, Кристального чемпиона Брайт Айз и принцессы Никс Спаркл, — объявил Лайтнинг Блитц.

Никс сглотнула и посмотрела на остальных.

— Что ж. Вот и всё, — сказала она. Они вышли в сопровождении двух стражников-пегасов и отправились на королевский ужин.

¹↑ Лунный пирог — кондитерское изделие, популярное в большей части Соединенных Штатов, состоит из двух круглых печений с зефирной начинкой в центре.

²↑ Дендрарий — территория, отведённая под выращивание древесных растений, размещаемых по географическим, экологическим, декоративным и другим признакам.

Глава 15

Несмотря ни на что, управление нацией не прекращалось. Повседневные функции нации все еще нуждались в надзоре. Из соображений целесообразности Селестия взяла на себя обязанность приветствовать и расквартировывание делегатов и просителей по мере их прибытия, в то время как Луне и Твайлайт были поручены бюрократические задачи дня. Так что обязанности принцесс выполнялись и продолжались, как всегда: как бесконечная, повторяющаяся, бессмысленная нудная работа. Вперемешку со случайными кучками бессмысленной глупости.

Когда Твайлайт взяла с собой Никс, кобылка, несомненно, оживила тот день. Но на этот раз Твай не была избавлена от всех прелестей предстоящей работы. Просителей Дневного Двора было как минимум в два раза больше, чем раньше, и были они совершенно недовольны (хотя разве кто-нибудь, кто пришел подать прошение Двору, когда-нибудь будет доволен?). Большинство из них — дворяне, шипящие на внезапный наплыв иностранных лидеров в столицу. Персонал замка паниковал. Стражники взбесились. Почтовое отделение трещало по швам. Видите ли, прибытие Совета и возникновение ситуации, которая может означать решения, которые изменят саму судьбу мира, спровоцировали каждого пони в радиусе тысячи миль внезапно удвоить количество мелочей, на которые можно пожаловаться Триархии. Разгар национального кризиса оказался идеальным моментом поднять спор о границах собственности на чьей-то даче или владении оспариваемым семейным гербом, или попытаться пролить свет на какой-то там "незначительный" закон.

Примерно через три часа дурачества Твайлайт вконец задолбалась. Посмотрев на Луну, она увидела, что у той терпение тоже грозит лопнуть. Ее глаз сильно дергался. Твайлайт наклонилась к ней, чтобы что-то сказать, но Луна опередила ее.

— Твайлайт, — тихо сказала она. — Я больше не могу... терпеть сие.

— Не только Вы, — простонала Твайлайт, когда рядом с ней приземлилась еще одна кипа писем и документов.

— Я подозреваю, что ты знаешь, что я хочу сделать, — сказала лунная принцесса сквозь зубы. — Но я не смею...

Твайлайт задумалась.

— Луна? Возможно, я устрою ужасный беспорядок…

— По сравнению с Вечной Ночью? — риторически спросила Луна.

— ...но если я настоящая принцесса... сегодня... хотя бы разочек... можно мне взмахнуть Большим Молотком? — в ее глазах мелькнул маниакальный блеск. — Один раз.

Луна обдумала это, пока перед ними кто-то болтал.

— Пожалуйста, — ответила она наконец. — Мы передаем власть в твои копыта и даем полное разрешение. Полный вперед, и к Дискорду последствия.

Твайлайт встала на копыта.

— ВНИМАНИЕ! — Королевский Голос долетел аж до потолка. Придворные, секретари, гвардейцы, дворяне, простые пони — все застыли на месте. Говорящий перед ними придворный замолчал.

— А теперь слушайте сюда: с меня ХВАТИТ! — она подошла к передней части помоста. — Прямо сейчас, в эту самую минуту наша нация переживает кризис, который вполне может затронуть весь мир. Ни у Селестии, ни у Луны, ни у меня — ни у кого-либо в этом королевстве — нет времени на эту ерунду!

Я не знаю, что вы себе думаете. Вы, наверно, думали, что неопытную новую принцессу будет легко озадачить, или что нас отвлечет надвигающийся кризис, или что нас напугает "общественное мнение" — это просто очередное обозначение того, что ваши друзья в прессе напечатали бы о нас. Так позвольте же мне вас просветить. Я принцесса Твайлайт Спаркл из клана Спаркл, законный правитель Эквестрии, полноправный член Триархии и ваша принцесса. Меня не волнует, что обо мне скажут репортеры. Я ЕМ РЕПОРТЕРОВ И КАКАЮ РЕДАКТОРАМИ!

А теперь насчет всех ваших указов, запросов, счетов и петиций. Вы хотите поднять или добавить налог? ЗАБУДЬТЕ! Средний эквестриец и так платит слишком много налогов. И это касается любых пошлин, штрафов, счетов, ярлыков, лицензий или любых других смешных эвфемизмов, которые вы могли придумать для обозначения своего "налога" и чтобы притвориться, что не пытаетесь отделить эквестрийца от его с трудом заработанных бит для собственной выгоды.

Вам нужны деньги из общественной казны на создание мемориального парка, почетного знака, обелиска, здания или статуи, особенно для себя? ЗАБУДЬТЕ! Если пони в ваших родных городах захотят их спонсировать, то собирайте деньги с них. Вы не получите ни единого бита налогоплательщиков на ваше детище.

Вы политик, желающий что-то перезонировать? ЗАБУДЬТЕ! Зонам на своих местах и так хорошо. Мы здесь не для того, чтобы способствовать вашему джерримендерингу^[1] или краже собственности.

Вы здесь, чтобы браниться из-за присвоения или отмены какого-то бессмысленного почетного фамильного титула? УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА.

Короче, если выслушивание вашего документа или не подписание ваших бумажек не значит, что кто-то окажется без дома, в больнице, в тюрьме или В ГРОБУ, УХОДИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!

СТРАЖА! Принесите нам мусорное ведро. БОЛЬШОЕ! Думаю, оно очень скоро будет заполнено макулатурой.

Пара стражников-единорогов ускакала и вскоре вернулась с мусорным ведром, которое они поставили на красной ковровой дорожке у подножия трона. Как и предполагалось, оно быстро заполнилось. Целых две трети просителей сразу же послушно выбросили свои бумаги в ведро. Целая треть оставшихся продолжила стоять только для того, чтобы увидеть, как их тщательно сформулированные счета и нудные речи отправляются туда же. Потом принесли еще бочки, и груды документов были быстро отсеяны. Вскоре толпа сократилась до минимума подданных с настоящими проблемами.

Но все равно когда они закончили, было уже далеко за полдень. Луна и Твайлайт держали лицо, пока двери тронного зала не захлопнулись, а затем с облегчением развалились на тронах. Твайлайт ошеломленно посмотрела на Луну. И истерически хихикнула.

— А это плохо, что мне это понравилось? — слабо спросила она.

Луна приподняла бровь.

Улыбка сошла с лица Твайлайт.

— Вы правы. Я взорвала бомбу, я просто знаю, — сказала она. — Все эти придворные, политики и…

— Что ж, принцесса Твайлайт, о твоем поведении я могу сказать только одно... — сказала Луна.

Твайлайт немного съежилась.

— Да?

Луна прислонилась к ней.

— Я так сильно хотела сие сделать с тех пор, как вернулась, — простонала она.

Твайлайт неловко рассмеялась.

— Но... а как же последствия...

Луна замахала копытом.

— Сильные мира сего презрели на нас, дабы наказать нас и весь наш народ за фиаско с Найтмер Мун, — сказала она. — Любой хаос, кой будет разжжен сегодня, каким бы серьезным он ни был, в сравнении с сим будет ничто... и продолжит быть до самого конца. Так или иначе, — добавила она несколько мрачно.

Твайлайт вздохнула.

— Даже после того, как мы выгнали всех мошенников-лицемеров и корыстных расхитителей времени, у нас осталось так много пони, — она в отчаянии замахала передними копытами. — Что с Эквестрией не так? Разве у нас нет судов? Пони, что, сами разобраться не могут?

Луна поднялась. Ее глаза были опущены.

— Пока у них есть принцесса, нет.

Она начала спускаться по ступеням помоста. Удивленная и сбитая с толку ее словами, Твайлайт поскакала за ней.

— Что Вы имеете ввиду? — спросила она.

Луна улыбнулась, направляясь к выходу.

— Твайлайт, мы издавна стремились сделать Эквестрию нацией, управляемой законом, справедливостью и гармонией, а не королем и королевой. Но пока есть король или королева... иль принцесса... закон, если честно, ничего не значит. Ибо всегда будет кто-то, к кому они смогут обратиться, кто сможет нарушить закон в их пользу. Как и многие присутствующие, в сей самый день, намеревались.

Она нахмурилась.

— Моя сестра и я, когда начинали, вообще не хотели править пони.

Озадаченная Твайлайт зацокала рядом с ней, когда они пошли по коридору в направлении к королевским покоям.

— Но... Вы стали Найтмер Мун, потому что захотели...

— Потому что я хотела их любви и уважения, — напомнила ей Луна. — Как и любая мать хочет любви и уважения детей своих. Но ни одна нормальная мать не желает вечно править жизнью своих детей. Сие неразумно, да и не не полезно.

Твайлайт обнаружила, что ей есть над чем поразмыслить.

Каждая маленькая кобылка хочет быть принцессой. Точнее, так думают. На самом деле они хотят, чтобы их любили как принцесс. Им не нужно бремя правления, и только больные и нездоровые захотят властвовать над другими. Точно так же, как Никс обнаружила, что ненавидит трон, когда наконец получила его. Так же, как я...

Как я никогда не хотела править.

Это было ужасное осознание, и для него ужасное время. Слишком поздно, уже слишком поздно, чтобы что-то менять. Она немедленно отложила эту мысль, спрятала ее и заперла на замок. Эквестрии сейчас нужна была принцесса Твайлайт Спаркл. Она не могла просить вернуть свою прежнюю жизнь.

Да и сколько у нее еще осталось этой прежней жизни?

— У нас мало времени, — сказала Луна. — Селестия устраивает... Я не решаюсь назвать сие "вечеринкой"... скорее, вечер для собравшихся членов Совета и лидеров королевств Западного моря, дабы попытаться успокоить нервы и заново познакомиться со старыми лицами. Поспешим же подготовиться и присоединиться к ней там. Для нас жизненно важно встретиться с Советом лицом к лицу.

— Чтобы они видели в нас настоящих пони, а не просто безликих фигур, стоящих за их проблемами, — заключила за нее Твайлайт.

Луна кивнула.

— Совершенно верно. Пойдем: мои служанки подготовят нас обеих.

Она расправила крылья и взлетела: Твайлайт последовала за ней после минутного колебания. Они приземлились на балконе башни Луны. Луна вошла первой.

— Ноктюрн! Сонет! Силквинг! Обслужите нас!

Внутренняя часть покоев Луны была тускло освещена и обильно украшена оттенками индиго и пурпурного, а также сверкающими алмазными остриями. Из тени вышли три кобылы-фестрала и принялись ухаживать за своими принцессами и готовить их.

Они работали быстро и почти в полной тишине, нежные копыта и крылья быстро причесывали гривы и шерстки до первозданного совершенства, нанося лишь легкий макияж, полируя и повторно надевая королевские пейтрали, накопытники и диадемы. Последним штрихом стало обручальное кольцо Твайлайт, сверкавшее, как крошечная звездочка.

— Когда Вы вернетесь в Замок Луны? — спросила Твайлайт у Луны, когда одна из миниатюрных бэтпони наносила на её щеки румяна.

Луна вздохнула.

— Надеюсь, что скоро, — ответила она. — Сие все еще трудный процесс — переводить поезда бюрократии так, дабы они подъезжали прямо к моей двери. Замок у меня всего год, но я скучаю по нему и по теплоте Понивилля, и каждый день разлуки становится все больнее.

— Я тоже, — сказала Твайлайт, с тоской думая о своем доме в библиотеке "Золотой Дуб".

Три бэтпони снова исчезли с улыбками и шепча заверения. Луна и Твайлайт посмотрели друг на друга, глубоко вздохнули и направились к двери.

Снаружи их встретило зрелище, согревшее сердце Твайлайт. Там стояли Никс, Спайк и — сюрприз! — Брайт Айз. Никс была в миниатюрных королевских регалиях, на ней сверкали крошечная тиара, пейтраль и накопытники, ее грива и хвост были идеально причесаны, а шерстка — глянцево-черной. Спайк и Брайт Айз стояли по обе стороны от нее... в миниатюрных униформах королевской гвардии Кристальной Империи. И, напоследок, Пиви сидел на левом эполете Спайка, мягко светясь.

Прямо за ними стоял Инк Спот. Он был одет в униформу, которую... Твайлайт не совсем узнала. Она была белого цвета с золотой отделкой на одной половине, темно-синей с серебром на другой, с высоким жестким воротником и мечом, украшенным драгоценными камнями, в свисавших с его левого бедра ножнах, а кончик едва касался земли. Он покраснел и улыбнулся, когда увидел, как Твайлайт вошла в дверь.

Они осторожно поклонились Луне и Твайлайт.

— Добрый вечер, Ваши Высочества, — осторожно произнесли они.

Твайлайт радостно уткнулась в них носом в приветствии... задержавшись еще немного на Инк Споте по очевидным причинам.

— Знаю, я просила вас одеться официально, но что это?

— Наша форма пришла по почте, — объяснил Спайк. — Кейденс и Шайнинг Армор сказали, что негоже, чтобы у Кристальных чемпионов не было надлежащей одежды.

— А за это вини Селестию, — сказал Инк Спот, криво улыбаясь и слегка потянув за воротник магией.

— Одеяние Рыцаря Королевства! — восторженно сказала Луна, сразу узнав его. — Я не видела его... ну, весьма давно, — закончила она, покашляв.

— Селестия сказала, что, раз меня посвятили в рыцари, то и одеваться нужно соответственно, — сказал он. Это было правдой. Селестию очень позабавил (отчасти) героический порыв Инк Спота спасти Твайлайт Спаркл, и она посвятила его в рыцари уже на следующий день на том основании, что он самоотверженно встал на защиту одной из принцесс нации. Теперь он стал полноправным рыцарем Королевства и бароном маленького необитаемого острова посреди какой-то там реки. Селестия сочла это изумительной шуткой и идеальным проявлением прихоти (1).

— Миледи, — Инк Спот поклонился. — Перейдем к торжествам?

Твайлайт почувствовала, как маленький кусочек счастья растаял и растекся внутри нее, как теплый шоколад.

— Пожалуй, перейдем, — сказала она, вставая рядом с ним.

Их охранники — Лайтнинг Блитц и Сандайвер, разумеется — пошли вслед за ними. Луна последовала шла сзади с двумя Лунными Стражами на флангах.

Впереди вырисовались огромные двойные двери в бальный зал. Они открылись бесшумно, проливая свет и звук в зал. Твайлайт глубоко вдохнула и задержала воздух в себе, пока они пробирались на приветственный гала-ужин.

— Возможно, они отняли многое, — подумала она, когда его теплый бок прижался к ней, а ее приемная дочь и сын побежали впереди. — Но у меня всегда будет это.

1) Тот факт, что он полностью опровергал любые жалобы о помолвке Твайлайт с "простаком", был чистым совпадением, она была уверена.

¹↑ Джерримендеринг — произвольная демаркация избирательных округов с целью искусственного изменения соотношения политических сил в них.

Глава 16

Бывали времена, когда один только вид Твайлайт Спаркл вызывал у Инк Спота улыбку. Бывали времена, когда она заставляла его смеяться. Бывали времена, когда она заставляла его волноваться, или гордиться, или чувствовать себя неуклюжим маленьким жеребенком, переживающим свою первую любовь.

Бывали моменты, когда от её вида у него просто перехватывало дыхание.

В тот момент, когда дверь в покои принцессы Луны открылась и вышла она, он потерял дар речи. Никакого королевского платья, никаких причудливых украшений, кроме ее диадемы, пейтрали и накопытников... и этого неуклюжего, смехотворного обручального кольца — он собирался подарить ей кольцо получше, идеальное кольцо, он поклялся, осталось только отнять у неё это... Никакой густой косметики, никаких причесок. Только она. Лучезарная. Красивая. Идеальная.

Все, что он мог сделать, это выставить себя дураком и попытаться быть вежливым.

— Миледи, — Инк Спот поклонился. — Перейдем к торжествам?

Ее улыбка заставила его неуклюжие усилия казаться стоящими.

— Пожалуй, перейдем, — сказала она, вставая рядом с ним. Никс встала с другой стороны. Вместе со своей свитой они безмятежно прошли через залы большого дворца в королевский бальный зал.

Они слишком быстро достигли двойных дверей.

Двери широко распахнулись, проливая в коридор свет и звук. Инк Спот почувствовал, как две самые важные кобылы в его жизни напряглись. Он успокаивающе подтолкнул младшую и прошептал старшей на ухо:

— Просто дыши.

Та кивнула и глубоко вдохнула и выдохнула.

И они вошли внутрь.

— Встречайте их Высочеств, принцессу Луну из Эквестрии, принцессу Твайлайт Спаркл из Эквестрии и принцессу Никс Спаркл из Эквестрии, дочь Твайлайт Спаркл… — проревел дверной пони, пока его усы развевались от ветра его собственного голоса.

— Что ж, все прошло гладко, — подумала Твайлайт.

— ...ранее известную как королева Найтмер Мун!

— Твою же ж...

Твайлайт едва сдержалась, чтобы не задушить магией жеребца. Но и так уже было слишком поздно. Все глаза в комнате теперь были прикованы к ним, и ропот замешательства, удивления и недоверия разносился по толпе, аки рябь от камня в мельничном пруду.

— И их сопровождающие, сэр Инк Спот с острова Ред-Рок, сэр Спайк из Понивилля, чемпион Кристальной Империи, и сэр Брайт Айз из Понивилля, чемпион Кристальной Империи! — отбарабанил дверной пони. Раздался возмущенный писк. Дверной пони посмотрел на свои записи. — ...И Пиви, — добавил он.

Никс сглотнула, глядя на внезапно смотрящие в ее сторону глаза. Что они все там бормочут? Спайк незаметно поднял большой палец. Успокоившись, она посмотрела в другую сторону, надеясь на прибавку уверенности от Брайт Айз... но рядом с ней не было ничего, кроме пустого места. Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что произошло. Она яростно ткнула пустой воздух локтем. Раздалось "уф", и Брайт Айз снова материализовался.

— Не делай так со мной! — яростно прошептала она.

— Извини, — прошептал Брайт Айз в ответ, робко потирая бок. — Ты уверена, что хочешь, чтобы я тебя сопровождал? — жалобно спросил он. — Я ведь думал, что тебе нравится Рамбл...

— Но его же тут нет, — разочарованно сказала Никс. — Но ты мой друг, — поспешила добавить она. — Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь был рядом... — Она замолчала, закусив губу и глядя на него.

Брайт Айз что-то тихонько проворчал.

— Лааадно, — сказал он. — Но я ненавижу толпу и когда на меня пялятся… ты же знаешь.

— Ты сам виноват, что выглядишь как диско-шар в форме единорога, — прокомментировал Спайк. Брайт Айз высунул язык, но огрызнуться воздержался. В конце концов, они ведь были в вежливой компании.

Твайлайт наконец выдохнула.

— Давайте, — сказала она. — Пойдем пообщаемся. И помните, нам надо произвести хорошее впечатление. — Они двинулись вперед, в толпу.

Все быстро забыли о своей нервозности: они были слишком заняты изумлением.

Участники этого небольшого собрания, какими бы очаровательными они ни казались по прибытии, вблизи выглядели еще более экзотичными. Куда бы они ни смотрели, везде было что-то странное и новое: существа, о которых они читали только в интересных сказках или малоизвестных текстах, или о которых вообще не слышали.

— Передаем наши приветствия и благодарим за радушный прием!

— Да!

— Действительно, спасибо.

Твайлайт обратилась к… облаку гигантских бабочек? Ей пришлось отступить на шаг, чтобы понять, что ее встречает стая флаттерпони. Они порхали (ну, а что же еще?) перед ней облаком буйного цвета, каждая крошечная пони была не больше ее копыта... не считая крыльев. Впереди порхала оранжевая кобыла с золотой гривой и пурпурными крыльями. Твайлайт увидела крошечную сверкающую корону на её голове и тут же сделала реверанс.

— Королева Нимфалида, приятно с Вами познакомиться.

Королева Острова флаттерпони явно была довольна тем, что ее узнали. Ее усики опустились в знак признательности.

— Уверена, что приятности было бы больше, будь обстоятельства лучше, — сказала она. — Но взаимно. — Она весело улыбнулась. — Судя по вашим взглядам, мы в Эквестрии редки? — Твайлайт услышала, как закрылась челюсть Инк Спота.

— Простите, что глазеем, — поспешно сказала Твайлайт. — В Эквестрии очень мало флаттерпони, но, кажется, в Холлоу Шейдс живет колония.

— Мы не в обиде, — заверила ее королева Нимфалида. — Уверена, многим внимание по нраву. — Из облака за ее спиной эхом отозвался хор хихиканья.

— Не без уважительной причины, — галантно сказал Инк Спот. — Ваш антураж довольно милый. — Флаттерпони принялись хихикать и благодарить его.

— И... довольно большой, — невольно добавила Твайлайт, глядя на порхающее стадо. Оно почти доходило до потолка.

— Необходимость, — вздохнула королева Нимфалида. — Мы, флаттерпони, применяем магию так же, как пегасы, единороги и аликорны, но в более малом количестве. Мы лучше всего работаем совместно. Один флаттерпони ни за что не сможет преодолеть расстояние от нашего острова, а вот несколько сотен из нас — с легкостью.

Твайлайт понимающе кивнула.

— Мы знакомы с вашими родственниками, бризи, и их трудностями в путешествии...

Нимфалида внезапно громко фыркнула.

— Прошу прощения... но бризи? Эти хрупкие, как стекло, создания? — она хихикнула. — Дорогая, они определенно нам не родственники. — Стая флаттерпони тоже захихикала.

— Я не хотела вас оскорбить… — поспешно сказала Твайлайт, но Нимфалида отмахнулась.

— Это распространенная ошибка, — сказала она. — Но даже если мы им и родственники, то очень далекие. Мы, слава Создателю, уроженцы этого мира, и потому намного выносливее. — Она покачала головой. — Бедняги. Они бы вообще не взаимодействовали с нашим миром, если бы их драгоценные пыльцевые растения не вымерли в их карманном царстве и им приходилось собирать урожай в нашем.

Твайлайт кивнула. Флаттерпони были немного крупнее тоненьких, как палочки, бризи и имели гораздо более сильные и яркие крылья. Они также не дрейфовали беспомощно с каждым бризом и не нуждались в ветрах для усиления своей магии. Любое сходство между ними было в основном вопросом перспективы: рядом с бризи они выглядели бы так же, как пегас рядом с Рэрити с крыльями бабочки.

Никс обнаружила, что столкнулась с невысокой флаттерпони, которая отделилась от стаи и теперь парила перед ней. Это была голубая пони с желтой гривой и бледно-голубыми, почти стеклянно-прозрачными крыльями.

— Привет! — поздоровалась она. — Я Ликаэнида... но ты можешь звать меня Паутинкой. А ты кто?

Никс очарованно улыбнулась.

— Я Никс, — ответила она. — Эм, ну, теперь я принцесса Никс. Но... зовите меня просто Никс.

— Ого, а ты не похожа на других больших пони, — сказала Паутинка. — Не только на маленьких больших пони или больших больших пони, но и на всех больших пони. Даже больших пони-аликорнов. У тебя другие глаза, они красивые, но очень похожи на кошачьи, со странными зрачками и не думаю, что когда-либо видела пони с черной шерстью, не то чтобы я видела много больших или маленьких пони, но я все равно никогда не видела пони с черной шерстью или кошачьими глазами, за исключением тех, что с крыльями летучей мыши у принцессы Луны, вот только они больше темно-серые, так что и на них ты тоже не очень похожа... почему это так?

Никс попятилась, моргая от словесного шквала. Это было похоже на столкновение с крошечной и очень писклявой Пинки Пай.

— Эм, это вроде как долгая история, — ответила она.

— Она раньше была Найтмер Мун, — вмешался Спайк.

— Спайк! — прошипела Никс.

— Что, это же не секрет, — ответил Спайк.

Паутинка понимающе акнула.

— А, так ты та принцесса, которая на какое-то время испортила солнце, — сказала она. — Ты взяла его, не спросив разрешения у мамы, что ли?

— Учитывая то, что она сделала со стиральной машиной Шайнинг Армора, это очень даже хорошее предположение, — съязвил Спайк. Никс толкнула его локтем. Сильно.

— Ну, тогда это объясняет, почему у тебя глаза отличаются и... нет, постой, это ничего не объясняет... почему у Найтмер Мун были такие же глаза?

Никс посмотрела на крошечную флаттерпони.

— Эм, а Вас разве не беспокоит, ну, это, бесконечный день, шторм, не? — Никс помахала копытом в воздухе.

Паутинка продолжала парить в воздухе, а ее широко раскрытые глаза недоуменно моргали.

— А, ты имеешь ввиду День, Который Не Кончался? — она фыркнула. — Эт проблемы взрослых. — Впервые Никс осознала, что Паутинка была жеребенком, а не взрослой кобылой. — Да и все равно он уже закончился. Да, какое-то время было ужасно жарко, и какое-то время было много штормов, но ведь все закончилось, верно? О, у вас есть буфет? — спросила она, вскакивая и оглядываясь. — Я вообще думаю, что вся эта возня ни к чему, но я люблю здесь путешествовать, еда такааая вкусная... а, вон он где! Надеюсь, у них есть картофель фри! Я обожаю картофель фри, — сказала она, потирая свой крошечный живот и облизывая губы.

— Картофель фри? — переспросила Никс.

— Как сено фри, только с картошкой, — объяснил Спайк.

— Ага, такая крахмалистая, жирная, соленая и вкуууусная, — пропищала Паутинка. — Вы знаете, что у нас на Острове флаттерпони тонны фруктов и нектара? Сотни видов. И они меня... ЗАДОЛБАЛИ УЖЕ. Ага, вот! — Она указала копытцем и помчалась сквозь толпу. Затем она прилетела обратно, уперев копыта в бедра. — Ну не отставайте же! — И снова умчалась молнией.

Никс повернулась к матери и указала вслед.

— Эм, мам...?

— Иди, — хихикнула Твайлайт. — Сандайвер, Вы их не проводите? — Сторожевой пони кивнул и побежал вслед за Никс.

— Вы уж простите моих подданных, — сказала Нимфалида. — Уж больно они бывают ветреные. Простите за каламбур. — И это было правдой: ее "свита" разбивалась на группы по четыре или пять пони и разбредалась во всех направлениях, увидев то, что их на мгновение очаровало или отвлекло. — Надеюсь, у нас появится еще один шанс поговорить. Но... как видите, королевский долг зовет... Ваши Высочества ... — И она упорхала приветствовать другого сановника, окруженного любопытными глазами и яркими крыльями.

— Очаровательные создания, хоть и лишенные серьезности, — пробормотала Луна. — У них всё просто: Королева та, кто обладает самой большей продолжительностью концентрации внимания.

— Может, нам пойти поискать Селестию? — спросила Твайлайт. Было чрезвычайно необычно находиться в комнате, где Принцесса Солнца не выделялась из толпы.

— Нет. Мне сдается, для наших интересов будет лучше, коль мы… э-э, "смешаемся", — сказала Луна. — Разделимся и пойдем между ними, а не свалимся в одну кучу в углу.

— А, значит, разделяй и властвуй? — спросил Инк Спот.

— Да, но кто кого разделяет? — нервно пробормотала Твайлайт.

— Смелее, принцесса Твайлайт, — шепнула Луна ей на ухо. — Твой рыцарь в сияющих доспехах рядом с тобой, не так ли? — Она усмехнулась, увидев румянец, растекшийся по лицу младшего аликорна. — А я пока что вас оставлю. Я вижу старых знакомых, с которыми мне хотелось бы посудачить.

С этими словами лунная принцесса ушла.

— Ну, поехали, — пробормотала Твайлайт.

Инк Спот прижался носом к ее уху.

— Я с тобой, — сказал он.

Раздался чей-то кашель. Пони повернулись и оказались перед головой морского змея размером с фургон. Сверкающее белое существо наклонилось так, что его длинные борода и усы фу манчу чуть ли не скользили по полу.

— Свелльнадр, политический посланник великого северного змея Йормунганда, Стража Нифльхейма и Хранителя Полярной звезды, — представился он. — Приветствую от имени моего повелителя. — Он говорил мягким баритоном. Твайлайт почувствовала запах морской соли и легкий намек на водоросли в его дыхании.

— О божечки, — пискнула Твайлайт. — Эм, то есть, эм, добро пожаловать. — Она огляделась, но больше не увидела в комнате огромных змеев. — А он сам здесь?

Белый морской змей вежливо улыбнулся.

— Боюсь, что, в отличие от многих присутствующих, мой повелитель не может присутствовать лично, — ответил он. — Однако через меня он сможет видеть и слышать всё, что будет происходить за эти несколько дней, а также участвовать. — Для объяснения он постучал по огромному сапфиру на лбу.

Твайлайт пригляделась.

— А, двусторонний коммуникатор?

— Вроде того.

— Могу я поинтересоваться, почему он не может присутствовать? — спросила Твайлайт.

(- Осторожно, смотри не оскорби...)

Свелльнадр открыл было рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем он смог ответить, его голова дернулась в сторону, и из его рта эхом разнесся кавернозный баритон.

— Потому что, дитя, я слишком стар и велик, чтобы попасть в ваш дворец, — сказал голос. — Я могу обвиться вокруг подножия всей горы, на которой он стоит.

— О божечки! — Твайлайт сделала реверанс. — Йормунганд, полагаю?

— В голосе, если не во плоти, — ответил голос. — Не пугайтесь, я не в обиде. — Голос казался слегка позабавленным. — Я прекрасно знаю, что плохо путешествую. Кроме того, я не мог покинуть свой пост.

— Ваш пост, сэр? — уточнил Инк Спот.

— Нифльхейм, — объяснил голос. — Тюрьма, очень похожая на ваш Тартар, для более ужасных монстров, которые когда-то бродили по этому миру. Мои кольца окружают ее вход и сдерживают зло.

— Как интересно, — сказала Твайлайт, и ее глаза начали мерцать. — Я хотела бы узнать побольше.

Тем временем молодежь направилась к фуршету. Увы, картофеля фри там не было, но Паутинка быстро познакомилась с "Цветущей луковицей". Кобылка-флаттерпони была в восторге. Спайк, Никс и Брайт Айз с разинутыми ртами наблюдали, как она опустошала миску жареного во фритюре лука в виде цветка, как воздушная пиранья. Она не останавливалась, пока не осталось ничего, кроме крошек. Она села в теперь уже пустую миску для макания и похлопала свой вздутый живот.

— Это, — сказала она, отрыгнув и удовлетворенно вздохнув. — было идеально.

— Она наверняка сжигает калории, как Спайк сжигает свитки, — пробормотала Никс.

Позади них раздался смешок. Они повернулись и оказались лицом к лицу с кирином... или, скорее, с низколетящим серебристым облаком, на котором тот восседал. Он был похож на оленя, с длинным шелковисто-красным мехом, который вился гривой вокруг его плеч, и завитками вокруг его золотых копыт. Серебристая чешуя, как у дракона или рыбы, покрывала его шею и конечности, скрываясь под его свободным шелковым одеянием. У него были длинные висящие брови и серебряные усы. Его глаза были темно-карими, как теплый шоколад.

— Ах, прошу прощения, — сказал он, немного опустился, и оказался на более приятной для разговора высоте. — Приветствую вас, молодежь. Я император Чжэн Хэ из Нейпонии, страны киринов, хозяин Авроры.

Жеребята и дракончик поняли намек и поклонились.

— Принцесса Никс из Эквестрии, Кристальный чемпион Спайк из Эквестрии, Кристальный чемпион Брайт Айз из Кристальной Империи, — представился Спайк от имени всех.

Оленеподобное существо загадочно улыбнулось.

— Какие большие титулы для такой маленькой молодежи, — сказал он.

— Поверьте, мы их заслужили, — искренне заверил его Спайк.

Никс почувствовала, что ерзает под пристальным взглядом кирина. Как же неловко. Она же тут была плохой пони. Что она должна сказать? Как она должна действовать? Может, использовать ту речь, которую мама заставила ее выучить до прихода?

— Эм... хозяин Авроры?

В глазах кирина появилась улыбка.

— Вообще-то, электромагнитного поля, окружающего наш мир, — сказал он. -Но Аврора тоже часть этого. Там космические ветры падают на магнитное поле Земли и спиралью опускаются к Северному и Южному полюсам, создавая красивые световые завесы там, где касаются неба. — Он в сделал пантомиму копытом. — Я подозреваю, что вы их редко видите, раз живете близко к экватору, но, возможно, ваши принцессы дадут мне шанс показать их как-нибудь вечером во время моего пребывания. — Он моргнул. — Ах да! Как минимум один из вас из Кристальной Империи. Возможно, Вы видели нечто подобное, когда шпиль Кристального Сердца проливает свой свет на небо...

Молодежь вежливо кивнула.

— Эм. А почему Ваши копыта отличаются от всех остальных киринов? — с любопытством спросил Брайт Айз.

Чжэн Хэ посмотрел на свои копыта.

— Знак моей силы, — ответил он. — Все кирины обладают магической силой... но если кирин выполняет определенные медитации каждый день в течение тысячи и одного дня, он обретает силу полета. — Он изобразил, воспарив на мгновение на своей облачной подушке. — Его копыта становятся золотыми, его молодость восстанавливается, а его магия значительно усиливается.

Брайт Айз огляделся: он видел, как подданные Императора слоняются поблизости.

— Тогда почему их нет у других? — спросил он.

Выражение лица Чжэн Хэ изменилось.

— Потому что, если золотые копыта кирина коснутся земли, они станут серыми, как железо, он потеряет свою силу и ему придется медитировать еще тысячу и один день, чтобы восстановить ее, — ответил он. — А если он пропустит хоть один день, ему придется начинать все сначала... немногим за пределами королевской семьи хватает как терпения на усилия, так и роскоши, чтобы не ступить ногой на землю после этого. Мне досталась эта роскошь, — он похлопал по облаку, — чтобы я, как Император, всегда мог быть сильным и энергичным.

— Не очень-то справедливо по отношению к фермерам, — заметил Спайк.

К его удивлению, Чжэн Хэ пожал плечами, явно соглашаясь.

— Уж как есть, — ответил он. — Но я постановил, что всем нашим старшим, независимо от статуса, должно быть предоставлено право отойти от мира и омолодить себя таким образом всякий раз, когда на них давит вес их возраста. Такие паломничества и творческие отпуска являются древней частью нашего наследия.

Никс покосилась на него и постучала копытом по подбородку. Спайк узнал это выражение лица: он называл его "юрист по правилам".

— А... если кто-нибудь подарит Вам цветочный горшок... или бросит в Вас ком земли... Вы потеряете свою магию? — спросила она.

— Хороший вопрос, — заинтригованно ответил Чжэн Хэ. — И нет. Я должен коснуться самой земли, а не только почвы. В конце концов, я выращиваю деревья бонсай в качестве хобби: негоже будет, коль я не смогу справиться с горшком с землей.

— Ясно. А касание — она постучала копытом по мраморному полу, — этого пола будет считаться? В конце концов, мы находимся в замке на горе.

Чжэн Хэ посмотрел вниз.

— Скорее всего, будет, — ответил он. — Камень пола касается камня горы, корень которой лежит глубоко в сердце мира.

Никс сморщила нос, задумавшись.

— О, это вроде статического электричества! — сказала она. — Вы должны как бы... накапливать магический заряд. Чтобы он не "вылетел" при касании земли.

— Справедливая аналогия, — кивнул Чжэн Хэ.

— ...И поэтому Ваш замок плавучий, — закончила Никс с энтузиазмом. — Чтобы вы случайно не потеряли силу. Наверняка у многих членов королевской семьи в Вашей стране тоже есть плавучие дома...

— Хороший аргумент, принцесса Никс, — похвалил её Чжэн Хэ. — Вы настолько сообразительны, насколько я и ожидал от расы аликорнов. — Никс покраснела.

Но её улыбка быстро исчезла, когда она посмотрела на добродушного кирина.

— А... Нейпония сильно пострадала от штормов? — выпалила она.

Чжэн Хэ моргнул.

— ...Был нанесен небольшой ущерб, — признался он. — Боюсь, что большое количество наших новых зданий, дорог и мостов было повреждено. Но мой народ имеет многолетний опыт борьбы с тайфунами в Западном море. Большая часть того, что было повреждено, уже отремонтировано. Но вам-то зачем беспокоиться? Об этом должны беспокоиться ваши взрослые.

Никс, Спайк и Брайт Айз посмотрели друг на друга. Он не знал.

— Потому что... потому что это была моя вина, — ответила Никс. — Я была Найтмер Мун.

Выражение лица Чжэн Хэ сменилось с веселья на скептицизм, а потом на удивление и смущение.

— ...Понятно, — ответил он. — ...Хотя нет, не понятно. Как это так?

Смущенная Никс рассказала свою историю. Чжэн слушал с бесстрастным выражением лица.

— ...И вот я здесь, — заключила Никс. — Мне очень-очень жаль, что так случилось. Я понятия не имела, что будут такие последствия... Точнее, я знала, что будет плохо, но не знала, насколько... — Она посмотрела на него виноватыми глазами. — Я... хочу все исправить, вот только не знаю как.

— Ого, — сказала Паутинка, высунувшись из миски из-под цветущего лука. — Меня бы наказали... прям навсегда.

Чжэн Хэ посуровел.

— Хм. Похвально, что ты хочешь исправить ситуацию... но, боюсь, иногда исправить ситуацию не получается, — заметил он. — Вчерашнего не воротишь. Можно двигаться только вперед, в завтра.

— Так как же ей это сделать? — спросил Спайк, кормя Пиви крекером из буфета.

Чжэн Хэ приподнял бровь и улыбнулся.

— Именно это мы и станем обсуждать завтра на собрании, разве нет? — спросил он. — Не позволяйте этим минутным неприятностям вас тяготить, молодежь. Мудрейшие среди нас прибыли решить проблему, а не усугубить ее.

— Чжэн Хэ! ВОТ ты где!

— Хотя мудрость среди нас вовсе не постоянна, — пробормотал Чжэн Хэ себе под нос. Он повернулся на голос, нацепив на лицо улыбку. — Пеле, сколько десятилетий прошло.

Извилистая драконица огненного цвета нависла над ним, держа стакан для коктейля размером с чашу для пунша в своей огромной лапе.

— Эт если считать со времен последнего запланированного извержения горы Фудзи, — сказала она. — Ха! — Она посмотрела на молодежь. — А это кто?

— Пеле, позволь представить принцессу Никс, Кристального чемпиона Спайка, Кристального чемпиона Брайт Айз... а? — он обнаружил, что указывает на пустое место. Никс толкнула воздух локтем, и снова появился испуганный Брайт Айз. — Ага. И мисс...? — Он посмотрел на Паутинку.

— Паутинка.

— Паутинка, флаттерпони. Дети, Пеле, повелительница землетрясений и вулканов.

Пеле рассмеялась.

— Ну разве не милашки! — сказала она, опустив голову, чтобы посмотреть на них, и на ее лице расплылась улыбка, полная острых зубов. — Так бы и съела...

Брайт Айз снова исчез. Пеле захохотала.

— Да не БУКВАЛЬНО, — фыркнула Пеле. — Эт всего лишь выражение, малыш. Старушка Пеле вас не тронет...

— Это правда, — осторожно заверил их Чжэн Хэ. — Но под ноги ей не лезьте. — Он повысил голос, обращаясь к драконице. — Похоже, что юная Никс — непреднамеренная причина того, почему мы тут собрались.

— Что? — Пеле посмотрела на Никс широко раскрытыми глазами. — Ха! Шо, маманя Селестия разрешила тебе порулить солнышком без прав, да? — Она засмеялась собственной шутке, ее ожерелье из позолоченных раковин дребезжало, когда она хохотала.

— Не совсем, — слабо ответила Никс. — Скорее... солнцем И луной и... это трудновато объяснить...

Рот Пеле изобразил понимание.

— Аааа, взяла без спроса, нда? Небось, попала из-за этого под горячую лапу, а? — она широко подмигнула Никс.

— Это еще мягко сказано, — протянул Спайк.

— Значит, мы собрались на этом междусобойчике, шоб каждый мог похмуриться и пожурить маленькую шалунишку, нда? — Пеле фыркнула и сделала глоток. — Ай, не пугайся этих старых балаболов, малышка. Они все время обзывают Пеле, жалуются на то, как она выполняет свою работу. Кучка плаксивых младенцев, постоянно устраивают истерику, стоит земле чуток потрястись или если капельку сажи в волосах найдут...

— А что у Вас за работа? — поинтересовалась Никс.

— Пеле присматривает за вулканами и линиями разломов, — объяснил Чжэн Хэ. — По мере движения тектонических плит они могут создавать давление. Ее задача — следить за тем, чтобы извержения вулканов и землетрясения происходили в свое время.

— Разве это не плохо? — пискнул Брайт Айз, снова появляясь в поле зрения.

— Уж лучше небольшой выброс, чем большой, дорогуша, — сказала Пеле. — Небольшие извержения время от времени, пускай матушка Земля попляшет хулу^[1] — она пошевелила бедрами с ухмылкой, — и выпустит пар. Это предотвращает сильные землетрясения и извержения.

— Обычно предотвращает сильные землетрясения и извержения, — сухо поправил Чжэн Хэ.

Пеле закатила глаза.

— Ты все еще дуешься на ту гулянку, которую я устроила на твоих островах? — спросила она. — Эт ж было двести лет назад!

— Да, — ответил Чжэн Хэ. — Я отвечаю за архипелаг из 6800 островов, Пеле.

— И?

— А до твоего "визита" я был правителем более семи тысяч!

— Пфу ты. Да большинство из этих "островов" были не больше этой комнаты...

— Кракатау не был.

— Сам виноват, ты все время откладывал, а 'Тау нужно было выпустить пар...

— Взрыв оглушил жителей островов за сотни миль! Закаты были окрашены в красный цвет в течение года!

— Пффф, — Пеле пренебрежительно кивнула кирину и переключила внимание на жеребят. — Говорю же, они всегда на шо-то жалуются. Не позволяй им тя запугать.

Никс не знала, как относиться к этому совету. Учитывая источник.

— Ой, а это у нас кто? — внезапно спросила Пеле. Спайк явно привлек ее внимание. Она наклонилась, чтобы получше его рассмотреть. — О, маленький член моего племени, да еще и только что вылупившийся!

Спайк слегка возмутился.

— Не такой уж я и маленький, — сказал он.

Пеле только фыркнула, от чего тот только сильнее разозлился.

— Да ладно те, — сказала Пеле. — Это так мило, что маленькие пони сделали тебя своим талисманом. Должно быть, большая честь для такого крохотули, как ты...

Никс хихикнула, когда Спайк начал выражать отвращение. У него появился взгляд, который Никс не узнала.

— Ну все, сама напросилась, — пробормотал он. Он опустился на одно колено и уперся костяшками пальцев в пол. — …Наведи меня, Брайт Айз, — сказал он.

Брайт Айз автоматически осмотрел ближайшее окружение.

— Чисто, но следи за хвостом.

— Шо? — озадачилась Пеле. Детеныш перед ее мордой внезапно исчез в нарастающем каскаде сверкающего света, ослепившего ее.

Когда в глазах перестало рябить, она обнаружила, что смотрит вверх — ОЧЕНЬ вверх — на крепко сложенного дракона-самца, облаченного в сияющие кристальные доспехи. Даже присев на одно колено, он нависал над ней горой чешуйчатых мышц. Посетители вечеринки оказались не робкого десятка, в отличие от обычных пони: кричали только один или двое.

— ОСТОРОЖНО, МЫ БЫСТРО РАСТЕМ, — прорычал он.

— Афигеть... — сказала Пеле.

Чжэн Хэ даже глазом не моргнул.

— Сказала на скорую руку, да на долгую муку, — пробормотал он под нос ошеломленной Пеле.

Пеле проигнорировала его и встала.

— Хорошо, братюня, милая шутка, — она оглядела Спайка с головы до ног и улыбнулась, и дракончик не знал, почему, но эта ухмылка казалась ужасно отличной от той, что была раньше. — Неплохо. Теперь понятно, почему Тия держит тебя в секрете. — Она медленно подмигнула ему и ухмыльнулась, но тон явно отличался от прежнего. Несмотря на то, что Спайк был на голову выше ее и вдвое тяжелее, он почему-то начал нервничать.

— А, вот ты где!

Оба дракона удивленно посмотрели вниз. Между ними появилась сияющая белая единорожка с красиво уложенной гривой.

— А я уж начала бояться, что не найду тебя в этой толпе, Спайк, — весело сказала Рэрити. — Пожалуйста, вернись сюда, ты устраиваешь сцену. И врачи просили тебя так не делать еще как минимум шесть месяцев!

— ЭТО ДАЖЕ НЕ ПОЛОВИНА РОСТА, — сказал Спайк немного раздраженно.

Пеле воспрянула духом.

— Будет врать-то... — усмехнулась она.

— Он не врет, — сказала ей Никс.

— Шта?

Рэрити махнула копытом.

— И все же, Спайки... пожалуйста. Я бы так расстроилась, если бы ты задержал свое выздоровление, — она похлопала ресницами.

Спайк слегка покраснел.

— Ладно, ладно... — еще один каскад света, и Спайк снова появился в своем первоначальном размере.

— Отлично, — Рэрити подошла к нему и чмокнула его в макушку чешуйчатой головы. Тот занервничал, но каждому было понятно, что внимание ему было приятно.

Пеле взяла коктейль и встала с растерянным видом.

— А ты кто?

— Ой, простите за вмешательство, — сказала Рэрити. — Я — Рэрити, Носитель Элемента Щедрости. Боюсь, я обыскалась дорогушу Спайка и обрадовалась, когда заметила его...

Чжэн Хэ поклонился.

— Император Чжэн Хэ из Нейпонии. Пеле, повелительница землетрясений и вулканов.

Рэрити сделала реверанс в ответ.

— Очень приятно.

Чжэн Хэ проницательно посмотрел на Рэрити и Спайка.

— Если не секрет, какие у Вас с юным Кристальным чемпионом отношения?

Рэрити и Спайк забегали глазами.

— Всё... сложно... — Рэрити замолчала, не встречаясь взглядом со Спайком.

Тут Брайт Айз и спас положение.

— Он ее чемпион, а она его прекрасная дама, — заявил он. — Как в книжке про Ослика Оути.

Два бессмертных помолчали, затем издали звуки понимания. Старая традиция странствующего рыцаря, пользующегося благосклонностью своей целомудренной красавицы, была им знакома… но в их случае — довольно недавней фантазией.

— Слишком юн, шоб ухаживать, но достаточно взрослый, чтобы носить ее знамя, нда? — сказала Пеле с усмешкой. Спайк просто покраснел.

— О, действительно, — сказала Рэрити. — У Спайка настоящая рыцарская душа, особенно для его возраста. Он нам всем очень дорог. Мы ради него на все готовы. — Она намеренно прижалась к Спайку. — И если бы кто-нибудь когда-нибудь причинил ему боль, неизвестно, что бы мы сделали. — Она одарила драконицу ослепительной улыбкой.

Никто не упустил из виду намек. И никто не упустил ни того, сколько зубов было в этой улыбке, ни того, как Рэрити самую капельку, едва заметно встала между Спайком и Пеле. Брови Никс приподнялись.

(- Неужели она угрожает... действительно, угрожает! Очуметь.)

Спайк внезапно занервничал.

— Эээ, прошу меня простить, — сказал он. — Но Пиви хотел встретиться с Жар-птицей... — Он указал на маленького феникса, сидящего у него на плече, и тот утвердительно запищал.

— О, ну… — начала было говорить Рэрити, но Чжэн Хэ прервал ее.

— Разумеется. А мы пока познакомимся... — Спайк с облегчением поспешно выбрался из зоны взрыва.

— О, и мне нужно поговорить с ммм ... кем-то там... о чем-то, — сказала Никс.

— И мне! — сказала Паутинка. Она подпрыгнула, поклонилась и помчалась вслед за Никс. Брайт Айз, верный своей природе, уже исчез (1).

Чжэн Хэ ничего не сказал, но Пеле посмотрела на единорожку, приподняв бровь.

— Полегче, сеструха. Пеле не разлучница. Вот только не маловат ли он для тебя? — вполголоса спросила она.

Рэрити покраснела и отвернулась.

— Всё... сложно, — ответила она.

— Сложными, как я обнаружил, пони называют вещи, которые довольно просты, но с которыми трудно справиться, — Чжэн Хэ поджал под себя передние копыта.

Рэрити вздохнула.

— С нашей самой первой встречи он был... без ума от меня. Хотя нет... он любил меня. Сначала я относилась к этому как к простой влюбленности ребенка. Я пыталась её игнорировать, затем пыталась потакать ему. Я была даже немного жестока с ним, эксплуатировала его, как маленького слугу, в надежде, что я ему надоем. Но... прошли годы, а его преданность так и не угасла. Как бы я ни пыталась его отогнать. Даже когда я бросалась в погоню за каким-нибудь жеребцом. Затем в Кристальной Империи он... он чуть не погиб, сражаясь за мою жизнь. Вы видели, как он вырос. Он сражался с шестью драконами — шестью! — которые налопались огненных опалов. Все они были как минимум вдвое больше его.

Брови Пеле взлетели, и она испуганно выругалась. Рэрити кивнула.

— Точно. Его превосходили шесть к одному, и после боя он оказался в больнице. Но он победил. Он победил! — В глазах Рэрити плескалась свирепая гордость. — И когда он лежал на больничной койке... он сообщил мне причину, из-за которой он так рьяно боролся... из всего, что у него было, я была его величайшим сокровищем. — Рэрити закрыла глаза и приставила копыто к своему Элементу, который покоился у неё на горле. — Я. Не Твайлайт, не Селестия. Я. — Она улыбнулась. — Ну как же я не могла окончательно влюбиться в него?

Она посмотрела на Пеле.

— Ему только что исполнилось пятнадцать, — сказала она. — Он... по-прежнему такой ребенок во многих отношениях. Но четыре или пять лет — это недолго. — Она усмехнулась. — И в конце концов, я уже получила предварительный просмотр того, что будет дальше. — За смешком последовал вздох. — Я пообещала ему, что когда он достигнет совершеннолетия, я дам ему шанс. Я просто надеюсь, что к тому времени я не стану слишком старой клячей, и он не потеряет ко мне интерес.

— Хммммм, — Пеле слегка нахмурилась и принялась копаться среди бесчисленных безделушек, болтающихся у нее на шее. После минутного поиска она выудила кулон — большой плоский камень размером с сервировочное блюдо с гладким отверстием посередине. Она поднесла его к глазу и посмотрела сквозь него на Рэрити. Глаза драконицы расширились. Она вскрикнула и уронила камень.

— Ну Селестия, ну lolo wahine^[2]... — пробормотала она себе под нос и усмехнулась.

Рэрити моргнула.

— Прошу прощения?

— А, да ничё, — Пеле лукаво посмотрела на единорожку. — И не волнуйся. Пять лет? Пфф. Да я после обеда дольше сплю. — Она снова хитро посмотрела на Рэрити сквозь камень. — Скажем так: Пеле думает, что вас ждет много счастливых лет вместе, детка.

Рэрити с любопытством посмотрела на нее. Чжэн Хэ вмешался прежде, чем она успела что-то сказать.

— Простите за грубость, — сказал он. — Но есть один вопрос, который я с радостью обсудил бы с Носителем одного из Элементов.

— Да ну?

— Да, — ответил Император. — Она довольно обаятельна и оставляет хорошее первое впечатление. Но я жажду... более личного взгляда от того, кто ее знает. Что Вы можете рассказать мне о принцессе Никс?

1) Жеребчик был рожден для скрытности.

¹↑ Хула — гавайский танец, сопровождаемый ритмической музыкой и песнопением.

²↑ Lolo wahine(гавайск.) — сумасшедшая женщина.

Глава 17

— Я делала много странных вещей, — подумала Никс, — но разговаривать с задницей грифона — это рекорд.

Королевские грифоны от обычных грифонов отличались так же, как и аликорны от обычных пони. Они были больше размером, и их перья имели легкий золотистый блеск, который переходил от золотисто-белого цвета на голове к темно-медовому на теле. У них также были перистые ушные пучки на голове, как у Совелия. Но самым разительным отличием были их хвосты: вместо хохлатого львиного хвоста у них была... ну... змея. С чешуей, глазами, клыками и, по всей видимости, собственным мозгом и разумом.

Никс просматривала буфет, когда почувствовала, как ее толкнули в плечо. Она повернулась и чуть не выпрыгнула из кожи: ей в глаза смотрел довольно большой питон и протягивал ей во рту тарелку. После секунды молчания змея кивнула в сторону крабового салата на столе, затем тряхнула тарелкой в ее сторону. Никс поняла, что делать, и положила на тарелку немного салата. Змея повторила это с еще парой лакомств, поклонилась ей и повернулась к грифону, стоящему за ней.

Именно тогда Никс заметила, что змея не просто змея, а хвост. По крайней мере, она у грифона росла из... эээ, места, откуда обычно росли хвосты грифонов... Змея толкнула грифона, оживленно говорившего с круглым каменным существом, в плечо тарелкой.

— Вот спасибо, братан, мы ведь с тобой голодные, да? — сказал тот, вынимая тарелку изо рта змеи. — У них есть булочки с корицей?

— Ща проверю, — ответила змея на удивление звонким, как у жеребенка, голосом.

У Никс отвисла челюсть.

— Ты еще и разговариваешь? — удивилась она.

Змея ухмыльнулась ей.

— Ага. Не сталкивалась с таким? — Никс покачала головой, затем кивнула. — А мы не так часто покидаем Королевство Грифонов. — Змея оглядела ее, и явно что-то осознала. — Погоди-ка. Святые перья, да ты...?

Никс с досадой кивнула и сделала маленький реверанс.

— Принцесса Никс Спаркл, к Вашим услугам, — представилась она.

— Ого. Привет! — змея повернулась и ткнула грифона носом в плечо. — Эй, Зуёк! — Грифон-подросток повернул голову, чтобы узнать, чего хочет его хвост. — Поздоровайся. Это пони, которая сломала луну и солнце!

— Шо, правда? — Зуёк посмотрел на Никс и моргнул. — Крутяк.

Никс все-таки поморщилась.

— О, ммм... Принцесса Никс, к Вашим услугам, принц... ммм... Зуёк?

Зуёк взмахнул когтистой лапой.

— Это птица такая, — объяснил он, смеясь. — Семейная традиция: нас называют в честь птиц. Это даже сокращение — мое полное имя Крикливый Зуёк. — Он указал на змею через плечо. — А это Гадюка.

— Очень приятно, — сказал Гадюка.

— Это твое имя или вид змеи? — спросила Никс.

— Имя, — ответил Гадюка, закатив глаза. — Вторая половина традиции. Наше полное имя — Крикливый Зуёк-Гадюка. Думаю, могло быть и хуже. У нас есть двоюродный брат по имени Аспид...

— Значит, это ты устроила заварушку, — сказал Зуёк.

Никс кивнула.

— Аликорны и королевство Эквестрия приносят свои изв-извинения, — принялась она печально декламировать по памяти, — и будут работать над решением наших п-проблем...

Зуёк замахал лапами.

— Не-не-не, речь для нашего старика побереги, — сказал он.

Никс умолкла.

— Вы не расстроены?

Зуёк пожал плечами.

— Что ж, я не в экстазе, что это произошло, — сказал он. — Но не мы глава семьи Великих Грифонов, так что для нас это всё глупая мышиная возня. К тому же, всё было не так уж и плохо.

— Правда?

— Не хуже любой суровой недели штормов, — пояснил Гадюка. — Королевство Грифонов почти полностью состоит из гор, и оно оказалось в полутени Бесконечной Ночи.

— Он, э, имеет ввиду на самом краюшке, — сказал Зуёк с видом существа, которому явно уже кто-то всё объяснил.

— ...Следовательно, у нас всю неделю бушевали бури, — продолжил Гадюка. — Из-за того, что теплые фронты солнечной стороны поменялись местами с холодными фронтами темной стороны...

— Ой, зашибенская неделя была, чуваки, — восторженно воскликнул Зуёк, мечтательно глядя в пространство. — Лучшее небо для серфинга, которое я когда-либо видел...

— Для скайсерфинга, — еще раз пояснил Гадюка, когда увидел озадаченное лицо Никс. — Ты взлетаешь и скользишь по ветру на большой широкой доске. Цель состоит в том, чтобы оставаться в воздухе как можно дольше, не используя крылья.

— Офигенские восходящие потоки, — сказал Зуёк. — А вихри, чуваки, вихри — на месте не стоят!

— Эм... пожалуйста? — недоуменно ответила Никс.

Гадюка хмыкнул.

— Учти, наши родители не так снисходительны. Был нанесен большой ущерб, и на какое-то время вышли из строя струйные течения. Император — наш предок — и наш лидер, хочет использовать это, дабы загнать Селли в угол, — он закатил глаза. — Сквитаться хочет за ту войну пару веков назад.

Никс знала, о чем он. Мисс Черили рассказывала о вторжении грифонов на уроках истории. У грифонов все пошло не так. Бессмертные грифоны управляли сильными ветрами и струйными течениями: а Селестия в то время контролировала и луну, и солнце. Это не было совпадением.

— Погодите, ваш дедушка не правитель? — уточнила она.

— Не. Кланы назначают верховного короля. Мы, бессмертные, — совсем другая история, — Зуёк рассеянно поправил клювом перья крыла. — Что-то вроде разделения властей. Дедушка — Император, но... эх, всё сложно.

— Он имеет ввиду "скучно", — пошутил Гадюка.

Зуёк внезапно опомнился.

— Ах да, точно... у меня же тоже есть речь, — сказал он. Он сделал притворно суровое выражение лица и взъерошил перья на шее. — Э-э, ну, эм, благородная Империя Грифонов потребует констипацию…

— Компенсацию, — поправил Гадюка, когда Никс громко прыснула со смеху.

— ...Компенсацию за ущерб и бестия...

— Бедствия...

— ...нанесенные нашему народу и т. д, в общем, ты поняла, — Зуёк выдохнул и немного поник. — Блин, взрослые со своими проблемами...

— Ага, — сочувственно сказала Никс. И помолчала. — Я действительно сожалею о том, что случилось... и я знаю, что Селестия, Луна и моя мама найдут способ все исправить.

— Да я и не сомневался, — сказал Зуёк. Он одарил ее своей грифоньей ухмылкой. — Но все равно приятно слышать.

— Это, конечно, хорошо, — сказал кто-то позади них. — но это не объясняет, как они собираются всё исправлять.

Никс слегка подпрыгнула и обернулась. Она обнаружила, что смотрит на золотисто-оранжевую кобылку примерно ее возраста. Рядом с ней стоял один из кругленьких маленьких человечков-тюленей с Формозы, селки. Видимо, они какое-то время болтали рядом с ними. Селки Никс без труда приняла, а вот что нормальная земная кобылка делает на этом празднике странных и экзотических существ, её озадачило.

Затем Никс посмотрела вниз и поняла, что эта кобылка не земная пони.

Кобылка сидела в богато украшенном стеклянном аквариуме, балансирующем на трех позолоченных колесах для катания по полу. Край аквариума с золотой отделкой доходил ей до талии: она сидела, опершись передними копытами на обод. А сквозь стекло Никс увидела золотисто-чешуйчатый хвост с веерообразными плавниками...

— О божечки, ты морская пони? — выпалила она.

— Вчера еще была, — ответила кобылка в аквариуме, посмеиваясь. Ее лицо слегка помрачнело. — Меня зовут Дублон. Мой отец дипломат из Океании.

— Я думала, вы все из Атлантиды? — удивилась Никс.

— Океания — одна из территорий Атлантиды, — вмешался Зуёк.

Никс молча окнула и кивнула.

— А я Сонгили, — представился селки, протягивая короткую лапку. — с острова Формоза.

Никс вытянула копыто и осторожно пожала, а ее шея залилась румянцем. Было немного неловко встретить одно из существ, чей остров она нечаянно разрушила.

— Эм, приятно познакомиться... — осторожно сказала она.

Не зная, что делать, она снова повернулась к морской пони.

— А почему ты такая грустная? — спросила Никс.

Выражение лица Дублон стало кислым.

— А ты на моем месте не грустила бы? Я за тысячу миль от дома, сижу в этом дурацком тесном аквариуме на какой-то дурацкой вечеринке, и все потому, что какой-то дурбейло снова решил поиграться с солнцем? — она надулась, скрестив копыта на груди, а ее хвост угрюмо покачивался в воздухе. Она посмотрела на Зуйка/Гадюку. — Что?

Грифоний принц стоял позади Никс, делая не такие уж незаметные движения обоими пальцами и змеиной мордой, указывая на маленького черного аликорна.

Никс почувствовала, как у нее в ушах становится жарко.

— Этим дурбейло была я, — робко сказала она. — Я Никс. Дочь принцессы Твайлайт.

Надо отдать морской кобылке должное, она не сказала "ни за что" или "брехня". Ее глаза округлились, и она прижала копыта ко рту.

— Урф, — сказала она. Ее оранжевые щечки покраснели.

— Ага, это она! — раздался голос над их головами. Маленькая группа подняла глаза. Флаттерпони Паутинка спустилась сверху и зависла между ними. — Новоиспеченная принцесса Эквестрии и причина этой сумасшедшей встречи. Хотя не, вторая новоиспеченная, потому что ее мама стала принцессой раньше нее, но она стала аликорном раньше мамы, что очень странно, но… — Остальные пристально смотрели, как флаттерпони тараторит, как миниатюрная Пинки Пай. Никс не могла не заметить, что лицо и копыта Паутинки были покрыты чем-то похожим на сахарную пудру.

— А, — сказал Сонгили. И весело хихикнул. — Значит, это Вас мне нужно благодарить за этот отпуск вдали от дома. — Он низко поклонился.

Никс поклонилась в ответ. Да уж... ей понадобится тезаурус, чтобы найти слово, означающее "все больше и больше неловко".

Дублон то ли надулась, то ли перепугалась.

— Отлично, — сказала она, опустив глаза. — Мои родители взяли меня с собой на дипломатическое дело, а я уже успела оскорбить одну из принцесс Эквестрии.

- Не принцесса, — автоматически пробормотала Никс. — Ничего. Я не очень-то умно себя повела, когда это случилось.

Дублон по-прежнему выглядела подавленной.

— Мне все равно жаль, — сказала она. — Это было... Простите меня, хорошо? Я просто...

Гадюка бросил на нее циничный взгляд.

— Тебе действительно жаль, или ты просто боишься того, что брякнула не то принцессе? — спросил он своим звонким свистящим голосом.

Дублон смутилась, но Паутинка ответила.

— Ну зачем же ты так, — сказала она. — Конечно же она боится, что ляпнет не то, и заработает себе неприятности. Мы все сейчас так себя чувствуем, верно?

Группа понимающе посмотрела друг на друга. Все они были детьми "очень важных персон", некоторые из них имели в этом даже больше опыта, чем другие. Но все они знали, что значит быть осторожными с каждым словом, которое они произносят, везде и всегда. И хотя они были молоды, они уже знали, что со временем станет только хуже.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — сокрушался Зуёк. — Блин, иногда всё настолько плохо, что я просто предполагаю, что я в беде еще до того, как я приеду. — Остальные засмеялись.

— Прости меня за грубость, — сказала Дублон. — Просто мне иногда... так...

— Нервно? Страшно? Голодно? Хочется со страха пукать? — выпалила Паутинка. Никс подозрительно покосилась на нее. Интересно, а в генеалогическом древе Паев имелись флаттерпони?

— Некомфортно, — сказала Дублон. Она обвела окружения копытом. — Дома такой бальный зал был бы доверху заполнен повсюду плавающими пони. А здесь огромная большая комната, и почти все пони застряли на полу. Тут столько открытого пространства, а я застряла на полу, как моллюск в этой маленькой миске... мечусь повсюду... а все земные жители на меня смотрят... — Она сердито посмотрела на одну из ледяных скульптур на буфете. Это была весело улыбающаяся рыба, запечатленная в середине прыжка. — Создается впечатление, что я должна быть там, на столе, вместе с фруктовым салатом. — И она тихонечко добавила: — Мне здесь так не хочется быть.

— Да, это, должно быть, странно, — сказала Паутинка. Она указала на хрустальный потолок высоко у них над головами. Вечерние облака собрались для запланированного ливня, и капли дождя стучали по стеклу. — И посмотрите туда! Вода в небе, вода под ногами... — она указала на водопад, вытекающий из-под дворца, который можно было увидеть из окна. — Вокруг нас вода, вода в мисках... А мы здесь, во этом пустом сухом пространстве, как... как опрокинутый аквариум!

Остальные уставились на нее.

— Всё, я стопроц проверю генеалогическое древо Пинки Пай, — заявила Никс.

Сонгили кивнул.

— Однако это не неверное сравнение, — сказал он.

— Тоска по дому, да? — сказал голос рядом с Дублон. Та вскрикнула, когда рядом образовался Брайт Айз. — Это мне знакомо. Я живу в Эквестрии уже несколько месяцев, и иногда жуть как скучаю по Кристальной Империи. Сияющий дворец, город, сверкающий ночью, как шкатулка, полная драгоценностей…

Зуёк-Гадюка тоже задумался.

— Да. Я скучаю по Храму Ветров, — сказал Зуёк. — Он стоит на самой высокой горе в Грифонии. Намного выше этой. Повсюду снежные горные вершины… кажется, что горному хребту нет конца. — Гадюка со вздохом кивнул. — Долина между Горой Гнездовий и Пиком Орла, где самый лучший скайсерфинг...

— Я... я скучаю по коралловым рифам, — сказала Дублон. — По прекрасным тропическим рыбкам и анемонам, колышущимся под приливы… — Она улыбнулась, закрыла глаза, и обняла себя. — И по тому, как солнце светит сквозь воду. И по одному крошечному острову, там можно вылезти на пляж и поваляться на солнышке, там так тепло...

— По цветнику бабули, — сказала Паутинка, опустив антенны. — Огромным, большим цветам, настолько, что на них можно вздремнуть в середине лета... и как она и другие пастухи поют, пася пчел...

— Ночные приливы в Лагуне Звездного света, — мечтательно сказал Сонгили. — Вода изобилует крошечным светящимся крилем. Из-за него вся лагуна выглядит так, будто залита лунным светом, а не водой, а пляж усыпан звездами...

Никс моргнула. Точно. Они ведь были детьми дипломатов, послов и членов королевской семьи, и прошли тысячи миль — дни и дни — чтобы оказаться здесь. Конечно они хотели домой. Если они делали это часто, то наверняка тоже все время тосковали по дому.

— Понивилль, — сказала Никс, удивив остальных. — Библиотечное дерево. Запах выпечки в "Сахарном Уголке". Яблони. Клуб Метконосцев...

— Я думала, ты живешь здесь, — удивилась Дублон. — В смысле, в Кантерлоте.

Никс покачала головой.

— Всего несколько недель назад мы жили в Понивилле, — ответила она. — А потом мама стала аликорном, и... ну... — Она пожала плечами.

Все на мгновение погрузились в меланхолию.

— Можно быть только там, где ты есть, — фаталистически сказал Сонгили.

— Чё-то мне уже грустно становится, — сказал Зуёк. — Надо сменить тему. Давайте найдем что-нибудь, чтобы отвлечься от мыслей о доме. Здесь есть что-нибудь очень крутое? — спросил он Никс.

Удивленная вопросом, Никс закусила губу. В конце концов, она была членом королевской семьи, верно? Значит, она была ответственна за то, чтобы выставлять лучшие достижения Эквестрии.

— Ну, — начала она, подумав. — Есть художественные галереи замка... а на нижних этажах есть музей и архивы...

Гадюка фыркнул, а Зуёк снисходительно взмахнул лапой.

— Не-не, не вот эти вот "экскурсии с гидом", — сказал Зуёк и наклонился к ней: — Крутые вещи. То, о чем дети знают, и о чем взрослые никогда не говорят?

Никс поняла. По ее лицу медленно расползлась улыбка.

— Думаю, я знаю несколько интересных мест в замке, — сказала она. Постепенно она мысленно принялась составлять контрольный список для экскурсии по дворцу Кантерлота высотой по колено... от которого Помп и Сёркумстенс наверняка поседели бы, если бы узнали, что одна из принцесс собиралась показать детям иностранных сановников. — Щас, я только схожу получу разрешение устроить вам экскурсию.

— А нас не будут ругать за то, что мы ушли с вечеринки? — спросил Брайт Айз. При этом пара детей явно встревожилась. Затем Дублон фыркнула. Она указала на пару пони, кружащих в толпе. У них были пропуска для прессы, и двигались они, как реморы через стаю акул... или, скорее, как миноги через косяк ничего не подозревающих тунцов.

— Ты издеваешься? — сказала она. — У нас уже есть взрослые пони, которые наблюдают, как мурены, ждут любой нашей ошибки. Будет лучше, если мы на время исчезнем.

— Ага, — согласился Зуёк. — Давайте линять, пока какой-нибудь репортер не сообщил, что Найтмер Мун объявила войну Океании или типа того. — Все рассмеялись (1). А Никс помчалась искать мать.

Атмосфера вокруг Жар-птицы была почти гнетуще трансцендентной, даже по стандартам Спайка — а его окружали почти космические магические существа с самого момента его вылупления. Эта чудесная птица сидела в портшезе^[1] и лениво клевала чашу с фруктами и семенами, в то время как десятки разноцветных птиц всех мастей, птиц настолько экзотических, что они сами бы привлекли кучу внимания в любом другом месте, ходили перед ней на лапках. В присутствии Жар-птицы прожектора не требовалось.

Пиви, не будучи пальцем деланным в области космической магии, очевидно, ощущал эффект близости к архетипу всего крылатого и чудесного. Маленький феникс сидел, разинув клюв, на плече Спайка, тупо глядя на него. Это уже было немного позорно.

Жар-птица подняла украшенную перьями голову и посмотрела Спайку в глаза.

— Да? — спросила она. Спайку сразу вспомнился голос Никс, напоминающий стеклянную гармонику: Жар-птица говорила тоном, от которого ему вспомнился поток хрустальных музыкальных подвесок, звенящих на ветру.

Именно тогда Спайк понял, что стоял подле свиты Жар-птицы и таращился так же тупо, как и Пиви. Покраснев, он закашлялся и прочистил горло.

— Простите, Ваша, эм, Ваша Светлость? Ваше Высочество? — неуклюже сказал он. — Но мой феникс, Пиви, хотел познакомиться с Вами. — Пиви поспешно поклонился сияющей птице.

Жар-птица весело склонила голову.

— А. Рада встрече, — Жар-птица была грациозна, как лебедь, но у нее было свирепое лицо, как у хищной птицы. Она устремила свой орлиный взор на Спайка. — Я хотела поговорить с Вами.

— С-со мной? — пробормотал Спайк.

— По крайней мере, с Вашей хозяйкой, — ответила Жар-птица. — С принцессой Твайлайт Спаркл. Не могли бы Вы передать ей кое-что от моего имени?

— О. Ну конечно. Что ей передать?

— У меня для нее кое-что есть, — Жар-птица что-то вытащила из-под крыла — книгу. — Она в этих кругах власти еще новичок, и я подозреваю, что ее наставница еще не полностью обучила ее некоторым вещам. А этот материал может оказать ей значительную помощь.

Спайк вынул книгу из клюва.

— Спасибо, я передам ей.

Он прочитал обложку и недоуменно нахмурился.

— Ках хо вилла хигга-хооах ибба-ифух (эээ).

Огромное каменное существо говорило медленно и торжественно, его крошечные ручки красноречиво жестикулировали.

— Ммм. Да неужели, — ответила Твайлайт.

— Иик-вех нида хабиди-го-хугула (эээ-эээ).

— Угу… — Твайлайт вежливо улыбнулась и кивнула. Инк Спот наклонился и пробормотал ей на ухо:

— Ты хоть слово из того, что он говорит, понимаешь?

— Ни бельмеса, — пробормотала Твайлайт, не шевеля губами. — Я даже не знаю, "он" ли это.

— А.

Непонятно как, но Твайлайт Спаркл увлеклась беседой, если ее можно так назвать, с одним из делегатов с Восточных островов. Существо оказалось литоморфом, сделанным из живого камня. Оно напоминало огромную голову с тяжелым челом, длинным остроконечным носом и широким плоским ртом, а также крошечными короткими ножками и такими же короткими ручками, торчащими по бокам там, где должны были быть уши. И кажется, оно явно не замечало полного непонимания Твайлайт его родного языка.

— Бу-ху-халуах иикхи гу-ии-гу-ии. Эхлингхи губбахль аархр. (А'Ханних-ханних-ханних!)

— Золотые слова, — отважно выдал Инк Спот. Твайлайт толкнула его локтем. Несмотря на полную непонятливость или, возможно, именно из-за неё, разговор был на удивление цивильным, и она хотела бы, чтобы так и было. Конечно, её волновало то, что житель Восточных островов явно тоже не понимал ни слова по-эквийски...

— Твайлайт! У меня для тебя кое-что есть!

Твайлайт обернулась, едва успев сдержать "о, слава Создателю".

— Что, Спайк? — спросила она.

Подбежал Спайк с большой книгой в руках.

— Это от Жар-птицы, — сказал он. — Он... или она... короче, птица сказала, что теперь, когда ты принцесса, тебе это важно знать.

Твайлайт с любопытством взяла том магией и осмотрела обложку. Это был на удивление практичный том, больше похожий на сильно увеличенное техническое руководство, чем на древний том мудрости. Поперек обложки строгим печатным шрифтом покоился заголовок:

ДОКУМЕНТИРОВАННЫЕ ОСНОВЫ ПЛАНЕТАРНОЙ ПОСТОРБИТАЛЬНОЙ АСТРОМЕХАНИКИ

1) Заголовок "Equestria Daily" на следующий день: ЭКВЕСТРИЯ ВСЕГДА ВЕЛА ВОЙНУ С ОКЕАНИЕЙ.

¹↑ Род лёгкого переносного кресла, в котором можно сидеть полулёжа.

Глава 18

Экскурсия Никс началась галопом. Большинство взрослых сосредоточились бы на ожидаемом: тронный зал, галерея витражей, изображающих историю Эквестрии, величественный сад статуй и другие достопримечательности, которые входили в экскурсии и попадали на обложки журналов.

Однако Никс была ребенком и быстро приучилась к стандартным достопримечательностям Кантерлотского замка. Она видела мир с высоты по колено, и уже поняла, что если взрослых что-то интересует, то оно наверняка скучное... и что всё самое интересное было там, куда ходить нельзя. Любой сведущий знал, что дворец во многом похож на лебедя на озере: величественный и безмятежный наверху, но офигеть какой активный под поверхностью. Она провела собственное исследование замка (к ужасу стражи) и знала, где находятся все те места, где "быть, наверно, нельзя, но никто не запрещал"(1).

Экскурсия началась с частных садов Селестии. Там было довольно скучно, точнее, было бы, если бы всё не началось с быстрого обхода ("Ну дождь же!") дворцовых оранжерей. Там уже все стало намного интереснее: теплицы использовались не только для выращивания цветов в садах замка, но и учеными принцессы, которые изучали самые уникальные растения Эквестрии (2). Дети чуть не влезли в партию Язвительного Плюща в горшках (3) и чуть не лишились Паутинки из-за редкой плотоядной орхидеи, прежде чем их прогнал персонал теплицы.

Они сделали крюк через казармы гвардии. Некоторые солдаты в то время не дежурили... по вечерам в основном дежурили бэтпони. Им понравилось, когда перед ними столпились дети, и принялись на все пялиться, поэтому оказали им радушный прием. Некоторые продемонстрировали свои доспехи и оружие. Дети одобрительно охали и ахали, глядя на блестящие стальные лезвия.

Следующей остановкой были большие часы. Эта штука была гигантским, массивным часовым механизмом из стекла, позолоты и шестерен размером с двухэтажное здание, который стоял посреди дворца, как раз там, где все пони проходили во время своего рабочего дня. Никс еще в первый день нашла дверь во внутренние механизмы и поразилась массивным зубчатым колесам, рычагам и шестерням, работающим без промедления, отсчитывающим минуты. Эта остановка была немного разочаровывающей: огромный часовой механизм разбирали и ремонтировали, а рабочие части втаскивали и вытаскивали, вставляли детали и кричали друг на друга, так что не было даже возможности прокрасться внутрь и осмотреться.

— Не тревожьтесь, — весело сказал прораб детям. — Через несколько часов закончим, будут показывать расписание замка как новенькие.

Паутинка воспарила перед неподвижным циферблатом. Она выглядела как пони, которая очень, очень серьезно думала. Было почти видно, как у неё из ушей дым валит.

— А откуда вы знаете? — наконец спросила она.

Прораб посмотрел на нее.

— Пардон?

— Откуда вы знаете, что оно будет правильным? — спросила она. — Ну, время?

Прораб почесал гриву под каской.

— Не понял вопроса, — сказал он в замешательстве.

Паутинка опустилась вниз и зависла перед его лицом.

— Ну, Вы же имели в виду, что все пони в замке выставляют время на своих часах по этим, верно? — сказала она. — А на этих часах вы время как выставляете?

Прораб улыбнулся знакомой теме.

— Мы используем солнечные часы во дворе, маленькая леди, — ответил он.

— Но в том-то и дело, — сказала Паутинка. — Солнце встает всякий раз, когда принцесса Селестия говорит, что это так! И полудня достигает, когда она говорит! А вдруг она однажды проспит...

— Нет, нет, она встает на рассвете… — начала говорить Никс. Затем она нахмурилась. — Погоди-ка...

— Да, но рассвет настает только по её воле, — заметил Зуёк. Он посмотрел на Гадюку и усмехнулся. — Блин. Вот было бы здорово. Мы могли бы спать столько, сколько захотим!

— Что вы, она бы так не поступила, — возразил прораб. — Принцесса Селестия слишком предана своему долгу, чтобы так делать. Кроме того, ее эконом заводит ей на каждый день будильник.

— А сверяется он с чем? — спросила Паутинка, указывая на огромные часы позади них. Все нахмурили брови и выпучили глаза, когда до них дошло. — Ага, поняли? Видите? Никто не знает, который час! Никто! — Паутинка широко раскинула крошечные передние копыта. — Сейчас может быть вчера, или завтра, или полдник в прошлый вторник, и никто бы этого не узнал!

Никс посмотрела на Дублон.

— Давайте лучше перестанем думать об этом, — сказала она. Дублон кивнула. Все дети горячо согласились. — Простите нас, мистер, мы пойдем... эм... куда-нибудь еще, — сказала Никс прорабу. — Спасибо, что поговорили с нами... — И все поспешно ушли, оставив бедного прораба думать о его растущем экзистенциальном ужасе.

— Атутунаслегендарныекухни,гдеготовятвсевкусняшки...

— Гром и молния!

— Слеваможноувидетькаменныепечи,которыеонииспользуютисключительнодлявыпечки...

— Эй!

— ...аэтостеллажидляохлаждения,похоже,сегодняонипекутпирожкисмалиной...

— Ну-ка вон отсюда!

— ...и,каквы можетедогадатьсяпорастущемучислусотрудниковкухни,преследующихнас,имоченьненравится,когдаберутобразцынапробу...

— ВОН-ВОН-ВОН!

— НаэтоммызавершаемнашуэкскурсиюпокухнеКантерлотскогозамка,инадеемся,чтовынасладилисьвизитом!

Хихикающая толпа королевских детей остановилась через несколько поворотов вверх по дворцу, чтобы закончить уплетать свои "украденные" угощения. Никто из них не упустил из виду, что пирожные, которые они слямзили, лежали на подозрительно незащищенном подносе, прямо на их пути и на удобной высоте...

— Бруммм-брамм-чух-чух-чух-брррррм... эрррк, Нейпоньский дрейф, вот и мы! — Спайк догнал группу еще во время экскурсии и взял на себя командование толканием аквариума-коляски Дублон. Маленький дракон быстро освоился и теперь морская кобылка визжала от смеха, пока тот мчал её на водяной колеснице по залам так быстро, как только его несли маленькие ножки.

— Сэр Спайк, как мило с Вашей стороны присоединиться к нам, — пропела Никс. Она протянула Спайку одно из пирожных. Спайк разделил его пополам и поделился с Пиви. — Почему ты пошел за нами? Я-то думала, ты захочешь провести время с Рэээрити. — Она нахально улыбнулась и издала чмокающие звуки.

Спайк отмахнулся от нее.

— Отстань. Твайлайт попросила меня присмотреть за вами, — сказал он. — К тому же, там Пеле, а она странная.

— Разве Пиви не хотел познакомиться с Жар-птицей? — спросила Никс.

— Мы познакомились. Просто быстро. А то она немного... ошеломляющая.

Зуёк-Гадюка согласно кивнул.

— Я тебя понимаю, — сказал Зуёк. — Ты как будто стоишь рядом с печью, только вместо огня в ней горит… магия или типа того. — Остальные крылатые члены небольшой группы закивали.

— Знаете, для большинства пони так же с Селестией и Луной, — сказала Никс. — Пока они их не узнают.

— И замок у них ничего так, — сказала Дублон. Они остановились в одной из многочисленных позолоченных ротонд^[1] замка. Они видели, как высоко над головами барабанит дождь по куполообразной крыше. — Забавно... в королевском замке Атлантиды, мы могли бы устроить здесь целый бал!

— Серьезно?

— Конечно. Достаточно места, чтобы плавать вверху, внизу и по кругу… — Остальные окнули и кивнули.

Сонгили еще раз весело усмехнулся.

— Конечно, там было бы полно воды, — сказал он. — Только тогда вашему пони-повару было бы трудно фламбировать^[2].

— Агась. Заодно места больше, — сказал Зуёк. Он слегка расправил крылья. — Блин, чуваки, крылья меня убивают. Я бы с удовольствием полетал, но папа мне велел не летать в закрытых помещениях...

— И не говори. Я бы все отдала, лишь бы вылезти из этой миски и размять ласты, — Дублон неловко выгнула спину.

Сонгили согласно кивнул своей круглой головой, похожей на тюленью.

— Стыдно это признавать, но земля менее снисходительна, чем море, — сказал он, вытягивая короткие ножки и шевеля пальцами ног.

— А почему тебе не дали кулон, изменяющий форму? — спросила Никс Дублон. — Или один из тех волшебных пузырей, как у стражников?

Дублон посмотрела на нее широко раскрытыми глазами.

— Ты что, шутишь? Волшебные кулоны и водные трезубцы — они знаешь, какие дорогие?! Безумно! А очереди на них тянутся на целые лиги.

— Водные трезубцы? — переспросил Брайт Айз.

— Большие такие вилки, которые носят с собой стражи царя Тритона, — перевел Спайк. — Так они творят водную магию, да?

— Да не, каждый морской пони умеет колдовать, — сказала Дублон. Она подняла в воздух шар воды размером с апельсин, отправила его в полет по орбите вокруг себя, а затем с всплеском бросила обратно. — А для капель побольше — вроде тех, в которых стражники ходят — нужен трезубец. Я могла бы попытаться... но я бы через минуту вымоталась. А вам бы пришлось пол вытирать. — Она криво улыбнулась. — Королевская гвардия передавала эти трезубцы из поколения в поколение на протяжении сотен лет. А кулоны наземного путешествия сделать силен только царь Тритон.

— Если зайдете к нам, то сможете поплавать в нашей ванне, — сказала Никс. Остальные посмотрели на нее. — Эй, это очень большая ванна...

Спайк похлопал себя по подбородку.

— Эй, думаю, есть место, где вы сможете расправить свои крылья да плавники. Никс, помнишь дендрарий кувшинок? Там, где прозрачный бассейн?

Никс просияла.

— О, точно. Следуйте за мной! — и она поспешила прочь, а разношерстная группа — за ней.

В обычном порядке потребовалось бы несколько длинных коридоров, несколько больших лестничных пролетов и как минимум одна винтовая лестница на очень тощую башню. Но Никс и Спайк, по своему обыкновению, проводили время в Кантерлоте, изучая все входы и выходы для слуг и служебные коридоры. Рабочие маршруты замкового персонала были гораздо более практичными по своей природе, чем те, которые предназначались для знати, и, поднявшись по нескольким легким извилистым пандусам и совершив одну поездку на лифте, обычно предназначенном для перевозки грузов, они достигли своей цели.

Это был огромный дендрарий размером с футбольное поле. Он был установлен во внутреннем дворе на верхнем этаже, окружен крытым переходом и увенчан высокой арочной крышей из изумрудно-зеленого стекла на вершине высотой в два этажа. Горгульи, расположенные на крышах вокруг, лили воду длинными арками в огромный, усыпанный лилиями бассейн. Были видны признаки недавнего ремонта: несколько инструментов, отодвинутых в угол, несколько вырезанных мраморных плиток, сложенных рядом с ними, но в остальном это место было заброшено.

— Крутяк! — сказал Зуёк. Он прыгнул в воздух и начал лениво летать под высокой арочной крышей. Паутинка вспорхнула вслед за ним, и принялась метаться в воздухе вокруг него в зигзагообразной игре в салки.

Дублон чуть ли не извивалась от нетерпения.

— Ты уверена, что можно? — спросила она с тревогой, не отрывая глаз от поверхности бассейна.

Спайк усмехнулся.

— Конечно, почему бы и нет? Это просто бассейн с дождевой водой, — он придвинул аквариум ближе. Дублон не пришлось уговаривать: с нетерпеливым писком она выпрыгнула из аквариума по изящной дуге и шлепнулась в бассейн. Затем всплыла и принялась плавать кругами.

Сонгили поспешил за ней. Он снял с себя что-то вроде пояса, и нырнул, почти не создавая ряби. Как только он погрузился в воду, он претерпел поразительную трансформацию: его тело вытянулось и стало обтекаемым, его короткие конечности с короткими лапками превратились в сильные изящные ласты. В мгновение ока он превратился из бурого безухого плюшевого мишки в гладкого коричневого тюленя. С широкой ухмылкой он начал прыгать из воды, перепрыгнул через Дублон, а затем плюхнулся позади нее. Никс и остальные не могли не поаплодировать.

— Ой, подождите! — пискнула Никс. — Это пресная вода! Морские пони живут в соленой воде! Ты в порядке, Дублон? А ты, Сонгили?

Дублон засмеялась.

— Все в порядке, принцесса, — сказала Дублон.

— Не принцесса, — автоматическая поправка.

— Морские пони могут жить и в соленой, и в пресной воде. Раньше мы плавали в устьях рек, чтобы торговать с пони и другими расами в глубине суши. Я слышала, имелось даже несколько поселений в озерах.

— И я такой же, — добавил Сонгили. — Мы, селки, разносторонний народ.

— Правда? Отлично! — Никс плюхнулась на берег у бассейна, наблюдая, как морская кобылка и ее партнер-селки плавают между водопадами. К ней присоединились Брайт Айз и Спайк. Спайк закатал штаны и принялся болтать ногами в прохладной воде. Сонгили, наконец, наскучило прыгать, так что он просто поплыл на спине с закрытыми глазами, как маленькая коричневая игрушка для бассейна, туда, куда его несли маленькие волны. Дублон перевернулась на спину и проплыла мимо них.

— Спасибо, принцесса...

— Не принцесса!

Дублон хихикнула.

— Все равно спасибо, — сказала она. — А то я вела себя как старая сварливая бородавчатка. Это как раз то, что мне было нужно. — Она проплыла на спине прямо под поверхностью, на ее лице было выражение блаженства, а ее золотая грива плавала вокруг нее мерцающими волнами. Никс почувствовала укол зависти к золотым прядям Дублон: такой причесон вызовет зависть даже у принцессы Селестии.

— ЭЙ, ДЕТИ!

Группа чуть не выпрыгнула из шкур. В дальнем конце бассейна стоял рабочий пони в каске, возбужденно размахивая передними копытами.

— Вылезайте оттуда, дети! Здесь нельзя плавать!

— Ладно, ладно, вылезаем, — ответил Спайк, когда все поднялись на ноги. — Чего Вы так? Мы бассейн не испачкаем…

— Не в этом дело, малыш, — крикнул рабочий. — Мы только что открыли шлюзовые ворота, чтобы осушить его!

— О божечки, — вскрикнула Никс. Она поняла, что морская кобылка дрейфует на другой конец в быстро ускоряющемся темпе. — Дублон! Сонгили!

Дублон всплыла и помотала головой, прочищая уши.

— Что??

Затем она осмотрелась, поняла, что с пугающей скоростью удаляется от друзей, и оглянулась через плечо. Позади нее она увидела открытый конец бассейна, воду, хлынувшую и стекающую по крутому каменному желобу. Дублон вскрикнула и поплыла против течения. Но, к ее ужасу, она продолжала сдавать позиции. Сонгили осознал опасность и подплыл к ней. Он схватил ее зубами за ожерелье и поплыл назад, но опять же безрезультатно. Обоих быстро понесло к водопаду.

— Я спасу их! — крикнул Зуёк. Он спрыгнул с воздуха, вытянув когти, чтобы схватить их лапы и копыта.

— Слишком круто, слишком круто! — крикнул Гадюка. И оказался прав: Зуёк-Гадюка завершил ошибочно оцененное погружение неловким всплеском прямо в напиток. Он всплыл, размахивая промокшими конечностями, выпучив глаза.

— Помогите! Я разучился плавать!! — крикнул он. Сонгили и Дублон попытались поддержать его, но горе-спасатель быстро в них запутался, когда они ускорились к концу бассейна.

— Я сейчас! — крикнула Никс. Из ее рога вылетел магический луч цвета индиго и зацепился за троицу.

Те, кто не сведущ в магии единорогов, могут не знать, что телекинез может быть гораздо сложнее, чем кажется. Есть несколько способов использовать квинтэссенцию для перемещения объекта, и чем тяжелее становится объект, тем сложнее его передвинуть — с чем-то легким, например, с комочком бумаги, ничего сложного, ты просто выбрасываешь петлю магии и поднимаешь его. Для более крупных и тяжелых вещей нужно использовать более продвинутые методы, которые учитывают рычаги, массу и линейный импульс, такие как наделение объекта подъемной силой или его закрепление против противовеса.

Никс не использовала ни один из этих продвинутых методов. Все прошло так, как и следовало ожидать. Ее сорвало с копыт, будто она обвила веревку вокруг талии Зуйка и привязала ее к рогу.

В последнюю секунду Спайк и Брайт Айз схватили ее за задние копыта. Пиви схватил Спайка за шипы, а Паутинка схватила за гриву Брайт Айз. Это тоже прошло так, как и следовало ожидать. С испуганными криками их затащило в воду. Прежде чем кто-либо из них успел сориентироваться, их смыло из в огромный каменный желоб. Крича, визжа, барахтаясь и вереща, они ухнули в отверстие слива и исчезли за поворотом.

— Вот конские яблоки, — сказал рабочий. — Меня сто пудов в этом обвинят, я просто знаю.

А своенравные дети дворян были в лучшем положении, чем казалось. Бассейн и его неудачный дренаж на самом деле были частью системы, встроенной в замок Кантерлота для обработки дождевой воды. В дополнение к горным источникам, которые питали город, у любого такого огромного здания, как королевский дворец Эквестрии, было много крыш, а значит, много стоков от дождя. Архитекторы, построившие Кантерлот, предвидели необходимость контролировать этот приток воды в королевскую архитектуру и добавили пруды и зеркальные бассейны по всему замку, чтобы использовать его... и систему водопадов, горгулий и водостоков, которые по размаху и сложности могли потягаться с акведуками Древнего Роамина^[3].

Жеребята попали в систему примерно в верхней трети, где каменные желоба были достаточно большими, чтобы их можно было использовать для лотков для спуска леса, а скопившаяся вода образовывала устойчивый поток. Столетия дождевой воды и воды из горных источников сделали каменные желоба гладкими и скользкими, как промасленное стекло, поэтому они почти не пострадали... вот только это также означало, что они вряд ли остановятся в ближайшее время.

Тогда-то они и поняли, что попали в затруднительную ситуацию. У летунов среди них слишком промокли крылья, чтобы летать. Единороги среди них были слишком встревожены своим внезапным необъяснимым включением в сплав по бурной воде без плота, так что о магии можно было и думать забыть. И единственные прирожденные пловцы среди них только и могли, что держать себя в направлении слива. Они мчались сквозь архитектуру замка, как семейство выдр в оползне, кружили вокруг башен и между башнями, вниз по стенам и через водопропускные трубы, как будто покоряли пороги, крича и вереща всю дорогу.

— Куда нас несет? Я ничего не вижу!! — паниковала Дублон. Она плыла впереди стаи, скользя на животе, как выдра, но видеть дальше следующего изгиба желоба не могла.

Гадюка поднялся вверх, как перископ, лицом назад, пытаясь не утонуть.

— Что ж, хуже уже быть не может!! — завопил он. В следующий момент они погрузились во тьму. Они влетели в одну из многочисленных башен замка, и теперь спускались по спирали винтовой лестницы без ступенек с головокружительной скоростью. Им оставалось только взвыть, когда они погрузились в водоворот воды и тьмы.

Это длилось не более нескольких секунд, но казалось вечностью. Их закружило вниз, а затем выплюнуло на открытый воздух и дневной свет в широкий, плоский, и, хвала Создателю, безмятежный зеркальный бассейн. Теперь все плыли на спине — Пиви и Паутинка плюхнулись на ближайший плавучий живот — и ждали, когда их пульс замедлится.

— Мы уже закончили? — застонал кто-то.

Гадюка поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть водопад в конце балкона.

— Я тебе скажу, когда, — угрюмо сказал он. Затем их смело в водопад.

А внизу Селестия как раз "непринужденно болтала" с некоторыми из своих гостей, пока они дышали свежим воздухом на балконе в саду.

Таким образом, Селестия, король Тритон, грифоний император Орел-Кобра и несколько других известных представителей конгресса засвидетельствовали, как различные потомки нескольких очень важных сановников приземлились в королевском пруду с карпами кои.

Гадюка всплыл, как перископ, и выплюнул струю воды.

— Когда, — пробулькал он.

Первыми спаслись от потопа Пиви и Паутинка. Пиви, будучи птицей элементального огня, высушился одной вспышкой пламени. Он схватил Паутинку за хвост и вытащил из воды на сухое место.

Следующим всплыл Сонгили, его ласты тут же превратились в ноги, когда он выбрался на берег. Его огромные шоколадные глаза выглядели виноватыми больше всех.

Потом всплыл Спайк. Драконы имели много общего с морскими змеями и нормально переносили погружение в воду. Но уж точно не покрытие прудовыми лилиями и испорченную парадную униформу. Дела бы пошли еще лучше, да только оказалось, что карпы кои и драконы — заклятые враги (4), а пруд был местом обитания рыбок с как минимум столетиями наточенного на драконов зуба. Спайк как раз собирался выбраться из воды, когда почувствовал, как рыбий рот сомкнулся на его ноге. С возмущенным криком его дернули обратно в воду. Последовало много брызг и ударов.

Все взрослые бросились вылавливать жеребят из воды. Зуёк-Гадюка измученно подплыл к краю пруда. Орел протянул свою огромную лапу и схватил его за шкирку. Зуёк обнаружил, что оказался клюв к клюву со своим семейным патриархом, на лице которого смешалось замешательство, раздражение и разочарование.

— Что скажешь в своё оправдание, внучек? — спросил златокрылый Император. Его хвост, Королевская Кобра, выгнулся дугой над его спиной и тоже уставился с молчаливым неодобрением.

Зуёк кротко и жалобно улыбнулся.

— Я... — он запнулся и, заломив лапы, свернулся в клубок. Гадюка свернулся калачиком за его спиной и изо всех сил старался выглядеть ненужным придатком.

Император грифонов закипел от негодования.

— Ощипать тебя мало, мальчишка, нам с отцом что, перестать брать тебя с собой, чтобы ты сцен не устраивал?? — Зуёк лишь сильнее свернулся клубочком, как котенок в лапах разъяренной кошки.

Никс почувствовала прилив жалости: было очевидно, что Зуёк-Гадюка боялся своего деда. Это было душераздирающе: непринужденная, спокойная личность исчезла, и все, что осталось, это съежившийся, трусливый подросток.

Тут выскочила Дублон.

— Он не виноват! — сказала она, излучая возмущение, несмотря на лилию на голове. Она немного отстранилась, когда строгий взгляд Императора Орла-Кобры встретился с ее собственным. — Это была случайность. — Она повернулась к принцессе Селестии, которая магией вытаскивала из пруда очень кающуюся Никс.

Никс была подавлена. Тот факт, что лицо Селестии было совершенно бесстрастным, только усугубил ситуацию: Никс понятия не имела, во что она может вляпаться.

— Простите, принцесса Селестия, — сказала она нависающей принцессе. — Это должна была быть экскурсия по замку, и... в общем, это моя вина.

К удивлению Никс, Дублон взмахнула копытом.

— Нет, подождите! — крикнула она.

Это привлекло внимание Селестии и всех остальных. Все замолчали (за исключением Спайка и рыбки кои, которые устроили махач в воде). Никс увидела, как Дублон заметно сглотнула. Затем морская кобылка обратилась к взрослым так формально, будто сама была крошечной императрицей... но смиренно, как кающаяся грешница.

— Я хочу извиниться перед всеми присутствующими, — сказала она. — Пожалуйста, переложите вину своих жеребят на меня… Это была моя вина. Я сказала принцессе Никс…

— Не принцесса.

— Цыц. Я сказала принцессе Никс, что хочу размять плавники, и она была достаточно любезна, чтобы привести нас к оставленному без присмотра бассейну. Мы не знали, что рабочие открыли шлюзовые ворота. Зуёк-Гадюка нырнул, чтобы поймать меня, пока меня не засосало в канализацию, и... так мы и оказались здесь. Мы извиняемся за то, что прервали вашу встречу, и сейчас же пойдем сушиться и... вычесывать мох из грив. — Она потянула водоросль, застрявший у нее в гриве, и скривилась. — Опять же, я... мы... искренне извиняемся.

— Поддерживаю, — сказал Сонгили. Он посмотрел на Селестию своими глазами цвета тающего шоколада. — Просим вас простить нам эту оплошность...

— Славно сказано, — сказала Селестия с легкой улыбкой и кивком. — Ну, ущерб нанесен не был и… Спайк! Перестань бить этого кои по лицу!

— Он первый начал!

Селестия закатила глаза и магией вытащил дракона из воды. Спайк посмотрел на разъяренную рыбу и ударил кулаком по ладони.

— В следующий раз, приятель, я принесу сотейник^[4], — пригрозил он.

— Кхм. Как я уже сказала, ущерб нанесен не был, — заключила Селестия. — Тритон, она делает честь твоему народу.

— В самом деле, — сказал Тритон. Он наклонился и снял кувшинку с головы кобылки. — Хотя благородные речи лучше произносить без водорослей на голове, — пробормотал он на ухо Дублон. Дублон сильно покраснела, но ничего не сказала.

В этот момент на балкон выбежали принцессы Твайлайт и Луна. Твайлайт левитировала книгу, которую ей подарили, и тихо, но неистово болтала с лунным диархом.

— Я хотела поговорить с Вами и с Селестией об этой книге, которую мне подарили... значение того, что я прочитала...

Затем она взглянула наверх. Там стояла добрая дюжина королевских и знатных сановников собрания, которые выглядели то удивленными, то раздраженными, то недоумевающими. Несколько детей разных рас были наполовину разбросаны в пруду с карпами кои. Посередине стояла Селестия с самой загадочной улыбкой на лице… она магией поднимала в воздух два очень знакомых намокших комочка.

Селестия вырастила ее не зря. Замороженная полуулыбка не сходила с лица Твайлайт, когда она наклонилась и что-то пробормотала Луне на ухо.

— Внутри... Я уже кидаюсь нафиг с балкона.

— Безрезультатно, — пробормотала Луна в ответ. — Они поймают тебя, прежде чем ты достигнешь земли.

— Принцесса! — весело сказала Твайлайт, хоть и не чувствовала себя таковой. — Что здесь произошло?

— Похоже, что несколько жеребят совершили импровизированную экскурсию по замку... и случайную поездку по системе сбора дождевой воды, — позабавлено ответила Селестия.

— О Боже. Кто-нибудь пострадал? — обеспокоенно спросила Луна.

— Не-а, — сказал Зуёк, вставая на ноги и стряхивая с себя воду (к бурному возмущению тех, кто стоял рядом, от чего его дедушка шлепнул себя по лицу). Он наполовину рассмеялся. — Та еще поездочка была. Черт, вам бы пять бит за вход брать!

— Воистину... — невозмутимо ответила Луна.

Зуёк кивнул, ухмыляясь.

— Агась. Лучшая горка на свете, помноженная на десять. А в жаркую погоду еще круче! — Он заговорщицки наклонился к Луне. — Если не забывать пригнуться перед туннелем на четвертом повороте. — Он сделал знак "шака", но заметил выражение лица деда и съежился, как изюм.

Озадаченная Луна вежливо кивнула в ответ. Никс, возможно, показалось, но она увидела, как Луна очень задумчиво посмотрела на водопад...

Твайлайт продолжила.

— Ну, тогда, эм... вернемся к делу, — она начала поднимать книгу. — Жар-птица сделала нам... нечто вроде подарка, Селестия, — сказала она. — Я очень хотела бы обсудить его с Вами.

Никс в своей позе на краткий миг увидела выражение... тревоги в глазах Селестии, когда та мельком увидела обложку и название книги. В глазах Луны тоже эхом отозвалась тревога.

— Ах, это, — сказала Селестия бодрым тоном, который только те, кто хорошо ее знал — например, Никс, — признали бы фальшивым. Селестия поставила Никс и Спайка и поспешно вырвала книгу из магии Твайлайт.

— Я, ммм, — сказала она. — Я хотела бы обсудить её наедине. — Она захлопнула книгу и отправила ее обратно к Твайлайт, прежде чем Никс успела прочитать обложку. Селестия многозначительно посмотрела на Твайлайт. — А пока... не могла бы ты сделать нам одолжение и отвести этих детей в свои покои, чтобы они могли вытереться и отдохнуть от своего маленького злоключения? Я приду к тебе после банкета.

— Да. Как и я, — вмешалась Луна. Твайлайт было открыла рот. — Наедине. — Твайлайт уловила намек. Кивнув, она сунула книгу под крыло и взвалила на спину своих своенравных детей. Те приземлились с "плюхом".

— Прости, мама, — кротко сказала Никс.

Твайлайт вздохнула.

— Неважно. Пойдемте, дети, — сказала она. — Вам нельзя бегать насквозь промокшими, вы можете… а. Ну, большинство из вас может простудиться, — поправилась она, взглянув на Дублон с извиняющейся улыбкой.

— А как же её аквариум? — спросил Брайт Айз. — Разве он ей не нужен?

— Ничего страшного, я могу немного побыть на суше, — сказала Дублон. — Они просто не хотели, чтобы я шлепалась по полу, аки тюлень дебильный.

— Что ж, у нас есть большой бассейн, ты можешь в нем отдохнуть, — сказала Твайлайт. — Без дренажа размером с пони. — Жеребята слабо захихикали. — Ну, пойдемте.

Зуёк и Гадюка вытащили морскую кобылку и закинули её себе на спину. Кротко и тихонько стадо королевских жеребят последовало за принцессой Дружбы.

Селестия повернулась к своим гостям с (какой еще?) солнечной улыбкой.

— Теперь, когда с этим разобрались, — сказала она, — на чем мы остановились?

1) Уловка, конечно же, заключалась в том, чтобы никогда и не спрашивать.

2) Уникальные в смысле "привезенные из глубин Вечносвободного леса".

3) Они прекрасно знали, на что способно растение... но Зуёк увидел Язвительный Плющ и, как печально выразился Гадюка, "начал думать определенные ДУМЫ".

4) Это она из-за древнего пари о том, что нужно всплыть на вершину какого-то водопада в Нейпоне...

¹↑ Ротонда — композиционный тип круглого в плане здания, как правило окружённого колоннами и увенчанного куполом.

²↑ Фламбирование в кулинарии — приём кулинарной обработки, при котором блюдо поливают коньяком, водкой или другим крепким алкогольным напитком и поджигают, при этом спирт выгорает, а у блюда появляются своеобразные вкус и аромат.

³↑ Акведуки Древнего Рима — гидротехнические сооружения созданные в Древнем Риме для задач управления водными ресурсами. Акведук — в буквальном переводе "водопровод".

⁴↑ Сотейник — кастрюля с высоким бортом и одной длинной ручкой, применяющаяся для приготовления вторых блюд: тушения мяса, пассерования овощей и т. д.

Глава 19

— Внимание, внимание. Призываю к порядку 1352-е собрание Небесного Совета, — Жар-птица на мгновение застыла на подиуме и, распахнув сияющие крылья, продолжила. — В настоящее время мы собрались, дабы вынести третейское решение инциденту с Найтмер Мун и вытекающим из него обвинениям в нарушении Небесного пакта. — Жар-птица ударила молотком, хотя на самом деле это была серебряная сфера, зажатая в одной лапе, по подиуму.

Небесный Совет собрался в большом круглом зале без окон. Он был ярко освещен, имел сводчатый потолок и был выкрашен в мягкие белые и золотые цвета. Члены Совета сидели по периметру лицами к возвышающемуся помосту, на котором стояла трибуна оратора. Четыре принцессы Эквестрии, Селестия, Твайлайт, Луна и Никс сидели вместе. В глазах Никс Селестия выглядела суровой, но спокойной. Луна источала сдержанный нейтралитет. Твайлайт выглядела измученной.

Никс решила, что она сама выглядит так, как себя чувствует: как будто ей предстоял самый худший поход к стоматологу в истории.

Славная птица сложила крылья и обратилась к царю Тритону.

— Царь Тритон, не могли бы Вы рассказать Совету о событиях, связанных с рассматриваемым инцидентом?

Король Тритон, будучи в своей четвероногой форме аликорна, поднялся со своего места и подошел к помосту. Оказавшись рядом с трибуной, он откашлялся и принялся перечислять по памяти.

— На 1202-м собрании Небесный пакт был пересмотрен, дабы передать обязанности по наблюдению за солнцем и луной от племени Единорогов к новорожденным Аватарам, аликорнам Селестии и Луне, — начал он. — До 1318-го собрания они образцово исполняли свои обязанности. Однако вскоре после этого принцесса Луна поддалась... сочетанию эмоционального срыва и темной магии, став сущностью, известной как Найтмер Мун. — Он неловко откашлялся. — Это сопровождалось кратковременным нарушением солнечно-лунного цикла, прежде чем принцесса Селестия была вынуждена переместить и заточить двойную сущность на Луне с помощью Элементов Гармонии. Поскольку нарушение длилось меньше суток, было определено, что это были личные дела, и собрание не было созвано. С того времени солнечно-лунный цикл продолжался без заметных перерывов до вторжения Империи Грифонов в Эквестрию около 300 лет назад, когда принцесса Селестия с полного ведома Совета использовала затмение, дабы ускорить разгром армий грифонов.

Никс увидела, как Император грифонов слегка взъерошил перья, возмущенный напоминанием об этом многовековом позоре.

— Затем, ровно через 1000 лет после заключения, Луна/Найтмер Мун была освобождена из своей тюрьмы и впоследствии излечена Элементами Гармонии от "одержимости". Это привело к еще одному кратковременному нарушению солнечно-лунного цикла, которое снова было сочтено слишком незначительным, чтобы вызвать интерес Совета. Примерно через год произошел инцидент с сущностью Хаоса Дискордом, который опять-таки был разрешен после короткого перерыва и был оценен как слишком незначительный, чтобы его можно было заметить. Что подводит нас к осматриваемому событию. — Тритон снова откашлялся. — Примерно два с половиной или три года назад сущность, известная как Найтмер Мун, была перевоплощена мистическим способом и, свергнув как принцессу Луну, так и принцессу Селестию, короновала себя Королевой Эквестрии и захватила власть над солнцем и луной.

В течение двух недель солнце застыло над Западным морем, в то время как луна... разумеется... оставалась в небе над Эквестрией... Несмотря на отречение от престола вскоре после этого, был нанесен ущерб. Он привел к далеко идущим последствиям, которые побудили Совет проголосовать и одобрить это собрание.

Жар-птица обратилась к Совету.

— Последствия для планетарного равновесия были и остаются далеко идущими. На этом этапе я прошу каждого Хранителя перечислить последствия этого события для записи, чтобы весь Совет имел более полную картину влияния этих событий... начиная с царя Тритона, в соответствии с его владычеством над морскими приливами и течениями.

Никс поморщилась.

— Понеслась...

— Хорошо, председатель, — Тритон покачал головой. — Влияние на мои владения были довольно обширными, хоть и незаметными. Отсутствие луны, прежде всего, привело к несвоевременному прекращению приливов, что в целом нанесло ущерб многим океанским видам, зависящим от их поворотов. Например, под угрозой оказался цикл спаривания грунионов, как и бесчисленные заводи и живущие в них виды.

— Грунионы? Заводи? — озадаченно прошептала Никс Твайлайт.

— Потом, — прошептала Твайлайт в ответ. Затем, подумав, она преподнесла Никс чистый пергамент и запасное перо. — Записывай все вопросы, которые у тебя есть, и мы ответим на них позже. — Никс кивнула и взяла перо.

— К счастью, мы с братом смогли компенсировать большую часть, — продолжал Тритон. — Как только мы осознали отсутствие притяжения луны, то принялись собственными силами сохранять приближение движущихся приливов и уравновешивать температуру океана путем временного изменения потоков. Мы все еще оцениваем ущерб, если таковой имеется, миграции морских черепах и, в частности, китов...

Луна моргнула.

— Брат? — она посмотрела на Селестию. — Я и не ведала, что у него есть брат.

— Приютил, — прошептала Селестия в ответ. — пока тебя не было. Оказалось, у гиппокампусов есть своя форма вознесения. Тритон надеется, что малыш Нептун возьмет на себя часть бремени моря, когда его сила полностью созреет. — Она помолчала. — Он, кажется, особенно любит приливы...

Луна подозрительно зыркнула на сестру.

— На что ты намекаешь?

— Ась? Да ни на что, ни на что… — Селестия лукаво взглянула на нее. — В конце концов, он для тебя слишком молод. Только-только сто пятьдесят исполнилось...

— Меня не коробят твои намеки, — прошипела Луна. — Просто потому, что ты неровно дышишь к этому идиоту рыболикому, не значит, что я обязана сходиться с его братом или сестрой. Меня не интересует твое сватовство...

— Потому что твоя черная книжечка поооолна цифр, — отпарировала Селестия, закатывая глаза.

Никс еще раз озадаченно посмотрела на мать.

— Вот что случается, когда твой омут свиданий настолько мал, что его педальным насосом наполнить можно, — криво улыбаясь, прошептала Твайлайт. Никс не совсем поняла, но у нее сложилось ощущение, что Твайлайт очень, очень повезло, что она загребла Инк Спота до того, как стала принцессой.

— Я всё слышала, — сказала Луна, начиная повышать голос.

Стук молотка прервал пререкания.

— Дамы, — сказала Жар-Птица своим мелодичным голосом. — если можно? — Принцессы-аликорны робко замолчали. — Так о чем Вы, Тритон?

Морской царь кивнул.

— Как я уже говорил, присутствие солнца также привело к нагреву поверхности океана, несмотря на мои усилия использовать приливы, дабы циркулировать воды с более прохладной глубиной, — продолжил он. — Это привело к почти бесконечной череде тропических штормов... но поскольку ветры не под моим владением, Император грифонов больше подходит для обсуждения этих вопросов, поэтому я уступаю слово ему.

— С Вашего позволения... — сказал Тритону огромный золотой грифон и встал, взъерошив перья. Он властно нахмурился и принялся вычитывать лекцию тоном слегка разгневанного профессора. — Как и следовало ожидать, неподвижные солнце и луна вызвали значительное нарушение воздушных потоков. Наряду с ранее упомянутой цепочкой ураганов, тайфунов и тропических штормов, разница температур между темной стороной планеты и солнечной стороной привела к тому, что многие нормальные ветры и реактивные потоки изменили свой курс, особенно в середине между дневной и ночной зонами, где назревает стационарный фронт. А еще меньший эффект — большинство не знает, что луна не только направляет приливы, но и перемешивает воздух, предотвращая скопление облаков на одной стороне планеты или другой...

— В моих владениях, — пропела Жар-птица, — примечательно то, что неподвижные солнце и луна нарушили миграционные пути многих видов. К счастью, этого не произошло в разгар смены времен года, когда больше видов обычно начинают свой ежегодный курс...

— Хоть никаких бедствий, напрямую связанных с воздействием застывшего солнца на мои Владения Авроры, не было — сказал Чжэн Хэ, обмахиваясь веером на своем облаке, — я изо всех сил старался усилять Поле Путевой Звезды — магнитосферу — сверх нормы, чтобы защитить землю от пристального взгляда солнца... — Он задумчиво помолчал. — Вид, однако, был великолепный.

Белый змей, посланник Йормунганда, двигал кольцами тела, когда говорил.

— Изменение курса солнца и луны не оказало прямого влияния на господство Йормунганда над Полярной звездой. Однако оно вызвало неисправность полярных шапок: лед с одной стороны таял, а с другой — увеличивался. Всего лишь на несколько десятых долей из десяти, но по шкале этого более чем достаточно, чтобы вызвать затруднения. Даже сейчас наблюдается внесезонное увеличение айсбергов в далеких северных и южных водах, которые для кораблей в этих районах сделают пребывание очень проблемным...

— Пфе, они не сделали ничё такого, что старушка Пеле заметила бы, — повелительница вулканов лениво бросила в рот еще один гранат, как кусок попкорна. — Солнце и луна не особ влияют на Пеле. — Она пожала плечами. — Конечно, народец, живущий вокруг вулканов, слегка психанул. — Она махнула рукой, демонстрируя встряску. — Пеле встряхнула остров немножко — не проблема. Солнце и луна не двигаются — не проблема. Оба сразу? — Пеле закатила глаза. — Ой, мама, какое lolo началось, принялись прыгать и орать, что конец света наступил, кричать, бегать кругами, падать... хех, всем вечеринкам вечеринка...

К тому времени, как заговорил последний член Совета, Никс была в состоянии, близком к контузии. Оказалось, что ее смехотворно короткое правление нанесло ущерб почти каждой части мира, природе и всему, что между ними. Громадное дубовое существо говорило голосом, напоминающим колышущиеся на ветру листья, о циклах роста, вышедших из строя, и о зачахших лесах, наполненных деревьями с увядшими листьями; существо, похожее на нечто среднее между кальмаром и воздушным шаром, гудело о каком-то там озоновом слое; существо из снежных кристаллов и инея парило на сверкающих крыльях и звенело о тепле не по сезону, которое растопило ледяной покров в горах, оставив землю под ним сухой и жаждущей следующей весны... пострадало буквально все на свете.

Никс не просто чувствовала вину. Она настолько погрузилась в чувство вины, что перешла в состояние оцепенения и безнадежной гибели. Снаружи она была неподвижна, как лед на пруду, но ее внутренности превратились в желе — а затем это желе было разделено на комки ложкой, а затем взбито стальным венчиком в бесцветную слизь. Она уж и не знала, осталось ли в ней что-то твердое.

Казалось, прошла целая вечность, но наконец последний член Совета замолчал.

— Кто-нибудь желает что-нибудь добавить? — пропела Жар-птица. Никто не заговорил. — Тогда сочтем это полным отчетом о последствиях этого инцидента. Принцесса Никс? — Никс подпрыгнула и задрожала. — Не могли бы Вы выйти на помост и дать свидетельские показания?

Никс панически посмотрела на Твайлайт, затем на Селестию и Луну. Она посмотрела на очаровательную птицу, восседающую на подиуме, ее рот слишком пересох, чтобы говорить.

Жар-птица, кажется, все поняла.

— Не бойтесь, — сказала Жар-птица более мягким голосом. — Мы всего лишь хотим, чтобы Вы рассказали нам свою версию истории. Обещаю, никто не будет кричать или сердиться.

Теплый смешок Пеле прокатился по комнате.

— Давай, малышка, — сказала она. — Никто тя не укусит.

Бросив на Твайлайт последний испуганный взгляд, Никс рысью подбежала к помосту. Кто-то — кажется, Жар-птица — поставил ее на платформу с помощью магии. Она встала и оглядела комнату собравшихся существ, пони и других. Все молча смотрели, требуя взглядами, чтобы она оправдалась. Некоторые глаза были добрыми, но многие были подозрительными и обвиняющими.

— Начинайте, — мягко посоветовал Тритон.

В мгновение ока Никс вспомнила Дублон, когда ту вызвали на ковер: как она была спокойна, как величественна... прямо как принцесса. Никс же не могла отсиживаться, верно? Она сглотнула, глубоко вздохнула и начала.

— Я не помню то время, когда мы с Луной были Найтмер Мун. Точнее, помню, только немного, расплывчато, как старый сон. Однако я очень хорошо помню как я — то есть, я сама — проснулась в зарослях ежевики в Вечносвободном лесу...

Никс потребовалось много времени, чтобы рассказать всю свою историю. Как она родилась, как Твайлайт нашла её, как принцесса Селестия похитила её (здесь солнечная принцесса покраснела, явно чувствуя немалую вину), как она попала в тиски порабощенного Найтмер культа, как она превратилась в Найтмер Мун, как завоевала Эквестрию, как была Королевой Кошмаров, как чуть не потеряла и спасла Твайлайт, как очистила культистов, как дралась с монстрами Вечносвободного леса, и, наконец, как отреклась от трона и вновь стала кобылкой Никс.

— ...И с тех пор я так и живу, — закончила она. Она выдохнула и встала как можно выше. — Я не знала ни о пакте, ни о Совете. Наверно, эта часть моих воспоминаний была уничтожена, когда я очистила Спелл Нексуса от Найтмер. Я даже не думала о том, что солнце сделает с другим концом света... не то чтобы это имело значение: я видела, что я делала с Эквестрией, и чуть не превратила её в гигантское эскимо. — Она вздрогнула. — Теперь я Никс. Просто Никс. Но я была Найтмер Мун, и несу ответственность за весь нанесенный ущерб... и я сделаю все, что скажете, чтобы все исправить. — Она взглянула на Совет, как маленький жеребенок в присутствии огромных и древних сил. — ...Я просто не знаю, как.

Она подняла глаза. Некоторые из членов Совета выглядели недоверчивыми, некоторые выглядели подозрительными или даже рассерженными, но большинство из них выглядели изумленными, будто они ловили каждое ее слово. Они были похожи на Метконосцев, когда она устроила вечер кино. Пеле так увлеклась рассказом, что сидела с отвисшей челюстью, а камни в когтях повисли недоеденными на полпути ко рту. Её сосед ткнул её. Она нахмурилась, увидев удивленные взгляды, повернувшиеся к ней.

— Шо? Хорошая же история, — сказала она, запихивая драгоценные камни в рот и вызывающе хрустя.

Император грифонов хмыкнул.

— Да, история действительно захватывающая, — сказал он хрипло. — Итак, вывод таков, что вина в этих событиях лежит исключительно на принцессах-аликорнах.

— Чего мы никогда не отрицали, — возразила Селестия, как всегда невозмутимо. — Мы вместе несем вину.

— ВСЕ мы, — вмешалась Луна, многозначительно глядя на Никс. — Вместе.

Твайлайт посмотрела Никс в глаза.

— И никого крайним делать не будем. — От этих слов Никс почувствовала тепло.

— Ваша преданность друг другу достойна похвалы, как и ваша честность в совместном принятии ответственности, — пропела Жар-птица. — Возвращайтесь к своему родителю, Никс. — Никс с благодарностью спрыгнула с помоста и поскакала к матери. — Аликорны хотят добавить что-нибудь в свою защиту? Есть ли у них какие-нибудь просьбы?

Энт протестующе застонал и заскрипел.

— Нам обязательно через это проходить? — зашумел он. — Разве они не признали свою вину?

Заговорил Император Грифонов.

— Согласен, — сказал он. — Нам точно нужно проходить через весь этот вздор?

— А то, — фыркнула Пеле. — Правила, братан.

— Пеле права, как бы больно мне это ни было говорить, — сказал Чжэн Хэ. — Пусть они представят свое оправдание.

Твайлайт была озадачена.

— Что такое? — прошептала она Селестии.

Селестия опустила голову и прошептала Твайлайт на ухо:

— Правила Совета гласят, что, поскольку мы признали свою вину, мы должны иметь возможность сделать презентацию — сказать что-то, что оправдает наши действия или повлияет на то, что предложит Совет.

Твайлайт задумчиво кивнула.

— Шанс попросить о снисхождении, — пробормотала она.

Никс несчастно ерзала рядом с ней. Ее страх перед сценой наконец уступил место надутому негодованию жеребенка, которого отчитывают за содеянное. Все эти сверхсильные существа просто ищут способ наказать их...

— Это несправедливо, — внезапно прошептала она. — Они наверняка тоже совершали ошибки, и немало. Посмотрите, что Пеле сделала с Краклом… Крапом…

— Кракатау? — моргнула Твайлайт. Пеле была замешана в этом историческом извержении? Конечно... Твайлайт нахмурилась, когда начала формироваться идея.

— У вас есть презентация? — спросила Жар-птица.

— На самом деле… — начала говорить Селестия, но тут Твайлайт встала перед ней.

— Да, да, она у нас есть, — по всей комнате пронесся легкий стон. — Но, если Совет позволит, мне… нам… понадобится время, чтобы подготовить её. — Раздавшиеся при этом стоны были почти комичными: было видно, как несколько членов Совета свалились с мест или закатили глаза.

Жар-птица старательно проигнорировала их.

— Сколько?

Твайлайт на мгновение задумалась.

— Как минимум неделя, — наконец ответила она. Стоны удвоились. Жар-птице пришлось поднять серебряную сферу и решительно стукнуть ею по подиуму. — И мне понадобится еще кое-что...

— Да?

— Записи предыдущих собраний Совета, — сказала Твайлайт. — Причем все.

Жар-птица помолчала, почему-то с опаской в глазах.

— Все-все?

На утвердительный ответ Твайлайт почтенная птица кивнула.

— Хорошо. Мы предоставим вам копии из наших архивов через драконий огонь. Этот Совет откладывается и соберется снова через неделю. А пока... — Жар-птица трижды постучала серебряным шаром, и члены Совета начали подниматься и покидать зал, многие недовольно ворча, что их оторвали дел.

Когда они собрались уходить, Селестия опустила голову и снова заговорила вполголоса.

— Твайлайт, ты не могла бы сказать мне, что ты задумала?

— Доверьтесь мне, — заверила ее Твайлайт. — С самого начала тут что-то было... нечисто. — Она постучала копытом по подбородку. — И, по-моему, я догадываюсь, что.

Никс и Твайлайт вернулись в свои покои и обнаружили поразительный беспорядок. Уголок гостиной был завален стопками документов: папками, перевязанными томами и свитками. Квартет панически пытался восстановить порядок. Спайк лежал плашмя и стонал от боли. Инк Спот и Черри Блоссом, как могли, ухаживали за ним.

— Что случилось? — воскликнула Твайлайт.

Инк Спот виновато посмотрел на нее.

— Буквально минуту назад Спайк сказал что-то насчет проверки почтового ящика, и... в общем, тебе письма, — ответил он. Он указал на стопки документов вокруг себя. — ...Причем много.

Твайлайт и Никс поежились. Видимый объем бумаги и пергамента легко превосходил первую "оптовую поставку" Спайка значительными порциями.

— Но я думала, что новое заклинание Спайка должно было предотвратить подобные вещи, — сказала Твайлайт.

Спайк поднял глаза и застонал.

— Ср-срочная доставка, — слабо сказал он. — Не мог удержать...

— Значит, нужно подправить, — неубедительно сказал Инк Спот.

Никс наморщила нос.

— Чем это пахнет? — спросила она. В воздухе стоял запах серы, как от дешевых фейерверков.

— Некоторые из них... вышли не тем путем, — съежившись, сказал Инк Спот.

— Это было ужасно, Ваше Высочество, — в отчаянии сказала Черри Блоссом. Она потерла животик дракона и напоила его стаканом имбирного пива. — Он начал кричать, и из обоих концов полетело пламя и… — Именно тогда Твайлайт заметила, что попа Спайка чуть ли не тонет в мешках со льдом.

Твайлайт поморщилась, её глаза расширились.

— Ай.

— О-ошибка в почтовом индексе... — рыгнул Спайк.

— Насколько всё плохо? — сочувственно спросила Никс.

— Помнишь, как Скуталу обманом заставила нас съесть перцы "Эль Дьябло"?

— Ооооо, — сказала Никс, морщась и танцуя на кончиках копыт в агонии сочувствия.

— На заметку: никакой острой пищи до конца недели, — сказала Твайлайт Си Фоум. Служанка трезво кивнула.

— Что это вообще такое? — спросил Инк Спот, указывая на стопки.

— Полагаю, большая часть из них — это записи, которые я запросила у Совета, — ответила Твайлайт. Она принялась магией сортировать и складывать их, объясняя жениху результаты дневного слушания. — Присутствует очевидная проблема, — сказала она. — Если мои подозрения верны, ответ найдется в этих записях решений Совета. Они с этой проблемой сталкиваются на протяжении тысячелетий, но попросту не замечают её... и если мы сможем на неё указать... возможно, мы сможем выиграть снисхождение для Эквестрии. Или, еще лучше, найти решение.

— Да неужели? — весело спросил Инк Спот. Ему всегда нравилось, насколько сосредоточенной и уверенной становилась его кобыла, когда начинала разгадывать схоластическую головоломку. — И какую же неясную, но очевидную проблему ты собираешься искать?

Твайлайт сказала ему. Инк Спот поморгал.

— Точно. Молодец, дорогая! — он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Уж это собьет с них спесь.

— Давайте пока не будем радоваться раньше времени, — сказала Твайлайт. Она подняла несколько стопок документов. — Сначала я хочу разобраться с докуметацией. Давай отнесем это в офис на втором балконе, я поработаю там...

— Мы поработаем там, — твердо сказал Инк Спот. — Не забывай, я помощник редактора в международном издательстве. Подобные вещи мне только по нраву. — Он попытался поднять в воздух еще одну кучу такого же размера, но только закряхтел от напряжения. — Эм. Хе-хе. — Он поднял намного меньшую стопку. — Пойдемте же, миледи...

Твайлайт улыбнулась, но ничего не сказала.

Никс, рыскавшая до этого по стопкам, подбежала к ним.

— Чем я могу помочь? — весело спросила она.

— Все в порядке, дорогая, — ответила Твайлайт. — Мы с Инк Спотом и Спайком... — Услышав стон Спайка, она поправилась. — Мы с Инк Спотом со всем разберемся. Иди себе.

Никс нахмурилась.

— Но я хочу помочь, — сказала она. — Я должна помочь. Я же обещала.

Твайлайт почувствовала укол боли: её, конечно, оправдали, но Никс по-прежнему считала буйство Найтмер исключительно своей виной... и, скорее всего, всегда будет считать. Твайлайт сочла похвальным, что Никс хотела взять на себя ответственность за свое прошлое, но это не меняло того факта, что маленькая кобылка вряд ли поможет в подобных делах — она, скорее всего, будет только под копытами мешаться.

— Послушай, милая...

— Ну и дела, а я-то думал, тебя больше заинтересует посылка от твоего дяди, — лениво сказал Инк Спот. И магией вытащил пару круглых контейнеров из груды обычной почты рядом с диваном. Озадаченная Никс взяла два плоских круглых контейнера магией и посмотрела на них. К ним была прикреплена открытка. А в открытке было написано:

Привет, Никси Стикс!

Надеюсь, этот фильм приободрит тебя. Спойлерить не буду — сам пока не смотрел.

Люблю,

Дядя Шайни.

Когда она прочитала заголовки на контейнерах, Никс судорожно вдохнула, и почти полностью лишила комнату воздуха.

— О божечки-божечки-божечки! ...Это... но вторая часть должна выйти аж через МЕСЯЦ! Нет, стоп, это часть первая И часть вторая! Ой, можно поставить кинопроектор, пожаааалуйста? — она практически провибрировала на целый фут от пола, глаза блестели от возбуждения... затем она плюхнулась на пол. Она в отчаянии посмотрела на файлы. — Но... презентация. Она ведь должна быть сделана в первую очередь... — Трагическое выражение ее лица, когда она отложила киноленты, было практически оперным.

Твайлайт закусила губу, чтобы не улыбнуться, и мысленно поблагодарила Инк Спота за то, что помог ей.

— Презентация перед Советом очень важна и потребует небольшой делегации ответственности, — сказала она. — Мы все еще обсуждаем вопрос о репарациях с королевствами Западного моря... Думаю, пока мы с Инк Спотом работаем с документами, ты могла бы помочь на дипломатическом фронте.

— Дипломатическом? — переспросила Никс, сморщив нос.

— Ну да, — сказала она. — Думаю, ты бы смогла много чего уладить, если бы пригласила молодых дипломатов на просмотр своих фильмов. Попкорн с газировкой и другие закуски, веселый фильм... считай это своим первым дипломатическим светским мероприятием.

— Эй, да! — Никс практически засветилась изнутри. — О, как же будет здорово... А ты уверена, что это поможет? — спросила она внезапно подозрительно.

— Абсолютно, — уверенно ответила Твайлайт.

Никс просияла.

— О божечки, я не знаю, с чего начать… — она взяла контейнеры магией и заскакала по кругу.

Сноукэп подошла к ней сзади, посмеиваясь.

— Что ж, Ваше Высочество, было бы неплохо начать с приглашений. И принести кинопроектор из королевской библиотеки. Пойдемте… — она повела скачущую кобылку устраивать вечеринку, подмигнув Твайлайт через плечо.

Инк Спот и Твайлайт хихикали все время, пока доставляли бумаги в укромный уголок офиса. Они только перенесли/телепортировали последнюю стопку на верх лестницы, когда Вайт Доув громко заверещала. Пораженные пони уронили то, что держали, и приготовились скакать на помощь, когда кобыла вышла из ванной. Она держала в крыле зеркальце и выглядела потрясенной.

— Ваше Высочество? Ваше зеркало для макияжа хочет поговорить с Вами, — сказала она, передавая его. — Кхм.

Твайлайт подняла зеркало. Вместо ее лица в зеркале отражалось лицо её библиотечного помощника, Роллер Рила.

Роллер Рил был тощим подростком и кристальным пони с потрепанной черной гривой, с блестящей белой шерстью и пристрастием к черным футболкам с различными изображениями и логотипами в стиле гримдарк. Твайлайт и Никс встретили его в Кристальной Империи, когда помогали обновлять библиотеку Кристальной Империи, и наняли его, чтобы помогал в зарождающемся аудиовизуальном отделе. Верный своему имени и кьютимарке, он оказался виртуозом с фильмами, пленками и всевозможными камерами, и в конечном итоге уехал вместе с ними в Понивилль, когда туда переехал его кузен Брайт Айз. Теперь он устроился в библиотеке "Золотой Дуб" в качестве ассистента Твайлайт номер 3 (1). Он остался в Понивилле управлять библиотекой в отсутствие Твайлайт Спаркл.

— Здрасьте, Ваше Величество, — сказало его отражение. — Чё как?

— Роллер, — раздраженно спросила Твайлайт. — что ты делаешь в моем зеркале?

— Эй, — сказал он. — мы тут чуть ли не на иголках сидим из-за слушания. Ваша гривастая банда донимала меня, чтобы узнал, как всё прошло, а на ВАШЕМ конце на мою почту никто не отвечает, вот я и подключил Волшебное Зеркало Аметист-Агейт (2), чтобы достучаться наконец. — Он ухмыльнулся. — Мне повезло.

Твайлайт вздохнула: этого стоило ожидать. Ее друзья из-за дел дома уехали обратно в Понивиль накануне.

— Я бы так не сказала, — саркастически ответила Твайлайт. — Ты хотя бы представляешь, как сильно перепугалась Вайт Доув, когда ты закричал из зеркала, пока она была в туалете?

— Эй, я же извинился...

— А еще я не хотела бы использовать ВЗAA до официального объявления и выпуска, — сказала Твайлайт. Одним из недостатков ВЗAA было то, что оно могло связаться чуть ли не с ЛЮБЫМ зеркалом или даже с любой отражающей кристаллической поверхностью. Принцессы пытались оттянуть запуск системы связи до тех пор, пока они не придумают либо менее огульную форму, либо желательно надежный способ ее заблокировать.

— Мы знаем, знаем, — сказал Роллер, закатывая глаза. — Так что колитесь уже.

Рядом с ним появилось второе лицо.

— Да, дорогая, не томи, — сказала знакомая модница. — А то мы на таких иголках сидим, моим поникенам не достанется!

Теперь появилась радужная грива.

— Да, выкладывай, пока сплетница местного разлива не лопнула по швам, — сказала Рейнбоу Дэш.

Рэрити ахнула.

— Я НЕ сплетница! — сказала она обиженно.

— Я тя умоляю, — за кадром знакомый акцент Эпплджек звучал вдвое тяжелее, чем обычно. — Ты охоча на сплетни как летучие мыши-вампиры на фрукты, а может, даже хуже. — На заднем плане раздалось взрывное хихиканье. Рэрити всем женственно показала язык.

— Ну же, расскажи нам, как все прошло, Твайлайт, — попросила Рэрити. — Хоть эти язычницы не ценят ценность социальной информированности...

Хихикнув, Твайлайт пересказала им все, что произошло.

— О Боже, должно быть, это был такой стресс для бедняжки, — сказала Рэрити, когда она дошла до той части, где Никс водрузили на трибуну.

— Да нет, она в порядке, — ответила Твайлайт. — Она у нас самый настоящий солдат.

— Вот и молодец, — сказала Рейнбоу Дэш. — Сама знаю, как отстойно, когда тебя вызывают на ковер. Но и вы там всем нос утрите, слышишь?

Твайлайт ухмыльнулась.

— Разумеется, — сказала она. — И не хочу вас торопить, но у меня полно работы. — Она понизила голос. — Слава Богу, Шайни, как всегда, вовремя подсобил. Он прислал ей те фильмы, от которых она без ума, так что она сейчас готовится провести вечер фильмов для детей дипломатов. Ей будет чем заняться, а мы с Инк Спотом будем заниматься исследованиями...

Помяни черта — в этот момент по лестнице с цокотом поднялась Никс.

— Мама? — спросила она, закусив губу. — Мы не можем пригласить Метконосцев, да? — Это больше походило на утверждение, чем на вопрос.

— Нет, — виновато ответила Твайлайт. — Но, если хочешь, отложи показ на день, чтобы у них было время добраться сюда…

Никс закусила губу.

— Нет, так не пойдет, — сказала она. — Не всем билеты на поезд будут по карману. Я могла бы ОТПРАВИТЬ им билеты на своё королевское жалование, но доставка все равно займет слишком много времени, и некоторые все равно не смогут прийти, и... эх. — Она сморщила нос. — Может, просто запустить фильм во второй раз, потом, в библиотеке...?

Роллер внезапно вскрикнул, когда одна нетерпеливая розовая пони вытолкнула его из рамы зеркала.

— Кто это там вечеринку упоминал?

— Вечеринка с кино. Для моих друзей в замке, — ответила Никс после того, как преодолела свое удивление. — Но... я не хочу обделять друзей в Понивилле...

Пинки в раздумье потерла подбородок. И внезапно улыбнулась.

— О, у меня есть идея. Как насчет того, чтоб устроить вечеринку в ОБЕИХ местах? Вы — в Кантерлоте, а Роли, девочки, и я… — она подняла Роллер Рила и растянула его щеки в улыбке копытами. — ...в Понивилле! Для всех Метконосцев, верно? — Она посмотрела через плечо. — Девочки, вы в деле?

— Думаю, будет весело...

— Да, круто!

— Что ж, Свити Белль наверняка понравится...

— Вот уж гульнем так гульнем...

Никс с надеждой посмотрела на Твайлайт.

— Я... ладно, почему бы и нет, — сказала она. И Никс, и Пинки подпрыгнули с радостным криком.

— Идеальненько! Пойду принесу гигантский кулер для газировки и попкорн-зуку! — Пинки ускакала, от чего Роллер рухнул на пол.

— ...А как вы будете показывать фильм одновременно в обоих местах? — спросила Твайлайт.

Роллер поднялся на ноги, потирая больную щеку. Его лицо медленно расплылось в ухмылке.

— Хм... Есть у меня одна идейка...

1) О чем он часто ворчал.

— Дракончик — это еще понятно, — часто повторял он. — Но с какой стати я должен подчиняться ФИЛИНУ?

2) Назван в честь двух пони, которые его изобрели. Для тех, кто помнит их из "Семьи Никс" — поженились прошлой осенью, и скоро станут родителями.

Глава 20

— ...и я... это... СМЕРТЬ!

Огромный дракон полетел в сторону беспомощной деревни на берегу озера. Огонь лизнул его челюсти, он нырнул вниз и...

...покатились титры.

— Нууууу! — детские крики и стоны отчаяния, и немало попкорна взлетели в воздух, пока играла заключительная музыка. Шутки и смех приветствовали болезненное напоминание о том, что это только ВТОРАЯ часть трилогии.

— Блин, опять нужно ждать, — простонала Никс, уткнувшись лицом в копыта.

Дети с обеих сторон вечеринки разразились добродушным смехом и аплодисментами. Роллер Рил справился с задачей на ура. Приложив немножко усилий и два подаренных зеркала — одно из зеркал Рэрити, установленное в библиотеке, и такое же по размеру зеркало из королевской гримерной, установленное за диваном на первом этаже башни — им удалось создать волшебный зеркальный массив, чтобы обе половины веселой компашки могли видеть друг друга, как через окно.

Но настоящее великолепие заключалось в проекторе. Маленькое волшебное зеркало, установленное под углом 45 градусов прямо перед линзой проектора, теперь функционировало как светоделитель, отправляя фильм на экран в башне Твайлайт и дубликат луча проектора из другого крошечного зеркала на экран в библиотеке Понивилля, в десятках миль оттуда.

Вечеринка удалась на славу. Присутствовали все дети дипломатов; Твайлайт подозревала, что многие пришли по настоянию родителей, надеясь на то, что дети любят слушать то, что им не полагается, и могут подслушать что-нибудь полезное. Пришли Зуёк-Гадюка, Сонгили, Паутинка, даже Дублон в ее аквариуме на колесиках. И еще присутствовали несколько существ: пара птенцов феникса, горящих синим пламенем, сидели вместе с Пиви — предположительно из свиты Жар-птицы — и молодой кирин по имени По. Он не был родственником Чжэн Хэ, но был одним из младших слуг императора киринов. Чжэн Хэ явно любил его и уговорил пойти.

По другую сторону зеркала библиотека была забита до краев членами Метконосцев. У них явно пополнились ряды: там сидел Брайт Айз, а также маленький жеребчик в шапочке с пропеллером и новенькой повязкой со значком Метконосцев (1). Присутствовали и остальные Носители Элементов, которые пасли возбужденных детей.

Вечер кино прошел очень успешно с обеих сторон. Дети жевали попкорн (2), уплетали зефир в шоколаде и пили газировку, а приключения Бильбо Бурро и его товарищей на экране не отпускали интерес жеребят. Они хохотали над неуклюжим Бильбо, дрожали от страха, когда герои сражались с гигантскими пауками, и кричали от волнения во время битвы на реке. Изюминкой вечера стало появление ужасного дракона Смока из горы сокровищ, прямо за окаменевшим Бильбо... и когда Гадюка, внезапно решив поозорничать, коснулся чешуйчатой мордой шеи Никс и крикнул "Бу!" прямо ей в ухо. Визг Никс был впечатляющим, и её попкорн, под воздействием порождаемой ужасом магической волны, взорвался, аки гейзер. Крик и взрыв попкорна вызвали цепную реакцию, состоящую из воплей, визгов и взрывов попкорна, которая пронеслась через всю комнату и через волшебное зеркало. На какое-то мгновение и башня, и библиотека стали похожи на взрыв на фабрике по производству попкорна. Единственная причина, по которой Зуёк-Гадюка отделался одним подзатыльником ("Это был не я! Это был он!"), заключалась в том, что никто не хотел пропустить ни секунды фильма...

Дети откинулись на подушки, впитывая удовольствие двойного полнометражного фильма ("Туда и обратно", за которым сразу последовала "Пустошь Смока") и около миллиарда калорий нездоровой пищи.

— Чуваки, это было... так круто, — блаженно вздохнул Зуёк. И слегка отрыгнул. — Лучшее дипломатическое мероприятие на свете, и точка.

— Правда? — спросила Никс в нескрываемом восторге.

— Он не лжет, — сказал Гадюка. На его змеином лице появилась злая ухмылка. — Наверное, потому что это первый междусобойчик, на котором ему сошло с лап пукание всю ночь!

Это объявление было встречено криками отвращения и градом обычных и диванных подушек. Зуёк вскрикнул, когда его завалило набитыми перьями снарядами.

— Кажется, я заговорил слишком рано, — сумел весело крикнуть Гадюка, прежде чем подушка с дивана пригвоздила его.

— Он врет! — донесся приглушенный крик из-под груды подушек.

Гадюка вылез из-под подушек и вздохнул с удовлетворением.

— Конечно же, вру, — сказал он. — Но неужели ты решил, что я не стану мстить за все те времена, когда ты мне устраивал газовую атаку? Расти из задницы этого парня может быть сущим кошмаром...

— Божечки, как классно, — весело сказала Дублон. Она так хихикала, что начала икать.

— Ложь или нет, я освежу воздух, — сказал Спайк. Ему стало лучше и он смог присоединиться к вечеринке... хотя его подушка сиденья все равно была дополнена мешком со льдом. Он вытащил баллончик "Цветочной эссенции" и принялся обильно распылять воздух.

Позади них послышался стук в зеркало.

— Слышь, Никс, — сказала Скуталу. — Мы просто хотели сказать, что это было потрясающе!

Рядом с ней в зеркале появилась Флиттер.

— Ага, — сказала перевертыш. — Но Роллер говорит, что нужно отключить зеркало. — Она закатила глаза. — Нам остается пожелать тебе спокойной ночи...

Раздалось коллективное "спокойной ночи".

— И вам тоже, — сказала Никс, махнув копытом. — Я скучаю по всем вам.

— Увидимся в школе в понедельник, — сказала Эпплблум. — Держись, партнер.

Зеркало замерцало, а потом все, что в нем отражалось, исчезло.

— А с этими ребятами весело! — сказала Паутинка.

Никс кивнула.

— Они лучшие пони в мире, — сказала она. Еще бы, три главаря Метконосцев помогли спасти ее от нее самой... ну, и мир от бесконечной ночи.

— Знаете, — сказала Дублон. — я еще никогда ни на чем "дипломатическом" или "политическом" так не веселилась. — Она добавила воздушные кавычки копытами. И снова икнула.

— Насчет политики не знаю… — сказал Сонгили. — Но это было очень весело.

— Это был... очень необычный вечер, — сказал По, робкий маленький кирин. — Но... да, было очень весело.

— Ага, — сказала Паутинка, развалившись в пустой миске для картофельных чипсов. — Никаких вычурных одежд, никакой вычурной еды, никаких вычурных зубочисток во всем...

Зуёк снова высунулся.

— Никаких приверед... — добавил он, фыркнув. — Никаких снобов, никаких высокомерных слуг, никаких ворчливых родителей...

— Только тусишь с веселыми существами, которые тебе реально нравятся, — сказала Дублон. — Просто... приятно быть там, где всё не обязательно должно быть покрыто золотом и завалено икрой.

Никс заметила, что По выглядит смущенным и расстроенным.

— Что случилось, По? — спросила она.

По посмотрел вниз, сложив передние копыта.

— Лучше мне не говорить, — почтительно сказал он, отказываясь смотреть кому-либо в глаза.

Все тут же зафыркали и замахали на него.

— Да ладно тебе...

— Выкладывай уже!

— Чего там у тебя?

Никс вспомнила, что сказал Чжэн Хэ, когда высадил сбитого с толку и запуганного молодого слугу-кирина.

— По, помни, что сказал Чжэн Хэ, — призвала она. — "Ты здесь, чтобы учиться, а чтобы учиться, ты должен быть с ними на равных." Ты ничему не научишься, если будешь бояться ГОВОРИТЬ.

По поколебался, но уступил.

— Вы все... сбиваете меня с толку. Вы принцы и принцессы, дети богатства, силы, королевской власти и привилегий — всего, чего многие так желают, — он опустил глаза. — И о чем я, простой слуга, могу только мечтать. И все же вы всем этим недовольны.

Воцарилась короткая тишина, когда дети императоров, принцесс и знати почувствовали себя очень виноватыми. Но тут Зуёк фыркнул.

— По-твоему, это привилегия, когда тебя постоянно критикуют? Когда тебя все осуждают, командуют тобой, поучают тебя, как жить? — Гадюка обвел головой комнату. — Да, шикарные вещи, слуги, и моднявая одежда — это, конечно, хорошо, но их любой купец раздобыть может. Ну и что, что перед тобой все торты на свете, если ты и куска не можешь съесть, и чтоб тебя все молча не оценивали? Ну и что, что ты сын короля, когда даже слуги смотрят на тебя свысока?

По выглядел шокированным.

— Я бы ни за что не посмел смотреть свысока на Его Светлость Чжэн Хэ, — сказал он, ошеломленный одной мыслью.

Никс посмотрела на него.

— Ну... а если бы Чжэн Хэ сделал что-нибудь странное, например… — она пнула зернышко на ковре. — Стал есть попкорн посреди двора?

— Или вышел в сад и стал лепить куличики из грязи? — предложила Паутинка. — Или ел не той вилкой, или ковырялся в зубах за столом?

— Или заболел гриппом, обдолбался лекарствами от простуды и накакал в церемониальную урну? — спросил Зуёк. Остальные уставились на него. Тот явно смутился. — Тяжелый выдался месяц, — ответил он, неловко почесывая перья на шее.

— Или, — тихо сказала Дублон, — что, если бы он просто влюбился в крестьянку с фермы и женился на ней?

Похоже, до По наконец дошло. Можно было почти увидеть, как мысли кружатся в его голове, когда он представил, как достопочтенный император своей родины "унижается", просто потому, что выбрал простачку в качестве жены — как бы многие выразились.

— Теперь я понимаю, — сказал По после долгой паузы, — что корона, какой бы позолоченной она ни была, тоже имеет цепи.

— Взрослые глупые, — решительно заявила Никс. — Они думают, что хотят власти, привилегий и престижа... но на самом деле они хотят быть свободными. Быть оставленными в покое, жить так, как они хотят, не боясь, что кто-то другой придет и все заберет.

Она положила голову на передние копыта.

Паутинка вздохнула.

— Это правда, — согласилась она. — Чё-то я загрустила. Остались еще зефирки в шоколаде? Чтоб я могла приободриться.

Никс усмехнулась и воткнула остатки зефирок в копыта Паутинки. Флаттерпони счастливо уткнулась лицом в липкое лакомство.

Квартет внезапно зашагал среди детей, растянувшихся на полу. Магия ловко смела крошки, пустые тарелки и прочий мусор.

— Гости Вашего Высочества останутся на ночь? — ласково спросила Черри Блоссом у Никс.

— Вы останетесь? — спросила остальных Никс. — Мы могли бы устроить ночевку...

— Ага, — сказал Спайк. — Посидим допоздна, обменяемся какими-нибудь крутецкими историями, а утром я приготовлю вафли! — он слабо улыбнулся. Пиви чирикнул и потер свой перистый живот в предвкушении.

Остальные посмотрели друг на друга. В их головах мелькали виноватые воспоминания о различных жестких указаниях родителей...

Зуёк первым нарушил общий обет молчания.

— Ммм... Никс, ты должна знать... наши родители велели нам шпионить за тобой, — неуверенно сказал он.

Остальные неохотно кивнули — даже По.

— Даже мне сказали держать уши и глаза открытыми, чтобы я мог что-нибудь узнать, — сказал он.

Спайк перестал кормить птенцов феникса кусочками зефира (Тот растаял, и их клювы слиплись. Это было до жути смешно.).

— Да мы как бы поняли, — сухо сказал он. — Мы не же не вчера родились.

— Кроме того, одна из моих лучших подруг — Свити Белль. А ее старшая сестра Рэрити — самая большая сплетница в Понивилле, — невозмутимо сказала Никс. — Свити однажды сказала мне, что каждый раз, когда она навещает друга, как только она возвращается домой, Рэрити её выжимает, как апельсин.

Группа смущенно хихикала.

— Что ж, раз ты знаешь, и тебя это устраивает, — сказала Дублон, слегка покраснев. — я хотела бы остаться.

Никс усмехнулась.

— Конечно! ...Полагаю, ты можешь поспать в бассейне для купания? Наверняка он будет удобнее аквариума, — она указала на транспорт Дублон.

Дублон улыбнулась.

— Да, думаю, будет.

— А ты как же? — спросила Никс маленького пухленького селки.

— О, обо мне не беспокойся, — весело ответил Сонгили. — Я могу спать и в воде, и на берегу. Дублон вода нужна больше, так что сегодня я посплю на суше.

— Хорошо, — сказала Никс. — Паутинка, а ты… — Ответом ей был зефирный храп из пустой миски для попкорна. — Значит, она останется, — сказала Никс, а остальные захихикали. — А ты, Зуёк?

Принц-грифон изобразил написание письма.

— "Дорогой дедушка, мое тайное наблюдение за новой ветвью Эквестрийской королевской семьи еще не закончено, — сказал он. — Так что я останусь до утра, чтобы получить очень секретную и супер важную информацию".

— Какую же? — спросила Дублон.

— Каковы на вкус вафли, приготовленные драконом, — ответил тот. Затем зевнул и потянулся. — Спокойной ночи. — Он свернулся калачиком в кучке подушек и задремал.

Гадюка посмотрел на своего дремлющего брата и цокнул языком.

— Вечно думает животом, — пробормотал он.

Спайк с любопытством наблюдал за ним.

— Ты не засыпаешь, когда засыпает он? — спросил он.

— Нет, конечно, нет, — ответил Гадюка. — Какой смысл иметь лишнюю пару глаз для слежки, если они тоже спят? Не волнуйся, я тоже скоро отключусь. Мне нужно гораздо меньше сна, чем ему.

— Странно. Круто, но странно, — сказал Спайк.

Двое из Квартета быстро отвели Дублон в ванну, чтобы ей было удобно спать, в то время как остальные раздавали одеяла и пледы остальным, чтобы они могли лечь спать. Они ушли, собирая на ходу остатки мусора. Вскоре болтовня утихла, и небольшая группа членов королевской семьи один за другим задремала.

Никс оказалась рядом с Сонгили. Она посмотрела на селки. Раньше его огромные карие глаза выглядели мило, но в воцарившейся темноте они выглядели такими глубокими и задушевными. Воспоминания о том, что ей рассказали о его острове, его доме, нахлынули на неё.

— Сонгили? — прошептала она. — Прости за то, что случилось с твоим домом. Мне очень, очень жаль. — Она сглотнула. — Обещаю, что бы ни случилось, что бы ни решил Совет...

Пушистая лапа тюленя-обезьянки прижалась к ее рту.

— Все в порядке, — ответил Сонгили. — Тебе не нужно извиняться. Я тебя не виню...

Никс оттолкнула лапу.

— Но я хочу, — сказала она. — Не знаю, смогу ли я, но обещаю, я все исправлю.

Шоколадно-карие глаза Сонгили блеснули в свете камина.

— Спасибо, — наконец ответил он.

На верхнем балконе Твайлайт слушала, как дети потихоньку готовятся ко сну, их болтовня постепенно превратилась в ленивое бормотание, а затем в тихий храп. Она покачала головой и выпила еще чашку кофе: ночь для нее только начиналась.

Работа продвигалась довольно быстро. Как только они поняли, что искать, она и Инк Спот (с помощью Сноукэп и Вайт Доув) удачно просмотрели около четверти записей. То, что они узнали, оказалось невероятно тревожным, но идеально соответствовало плану Твайлайт.

Черри Блоссом присоединилась к ним в укромном уголке офиса.

— Они заснули, — объявила она с материнской улыбкой. Затем посмотрела на стопки документов и только что написанные свитки, которые до сих пор лежали на столе. — Вы уже нашли то, что искали, Ваше Высочество?

— Всё, что я хотела. Даже больше, чем хотела, — ответила Твайлайт. — Я планировала прошерстить протоколы заседаний Совета, чтобы узнать, сколько из них было созвано из-за стихийных бедствий, вызванных одним или несколькими членами.

— И сколько же? — спросила Черри Блоссом.

Си Фоум прошла мимо, неся на спине стопку папок.

— Пока почти все, — сказала она.

Инк Спот сидел за одним из столов из красного дерева, поставленных в углу. Он поднял глаза от файлов, которые просматривал.

— Оглядываясь назад, кажется очевидным, что такие бедствия стали главной причиной созыва собраний, — сказал он. — Но все равно шокирует осознавать, сколько...

— Большинство стихийных бедствий в мире — просто стихийные бедствия, — сказала Твайлайт. — Следствие случайности. Другие, такие как извержения или землетрясения Пеле, являются необходимым выбросом дисбаланса... Хранители высвобождают накопленные силы или неизбежные синхронности, такие как затмения. Но остальные... — Она покачала головой. — Огромные приливные волны. Ураганы. Крупные землетрясения. Ледниковые периоды... здесь есть файл, который указывает на то, что великий мороз, память о котором чтут карнавалы на День Согревающего Очага, мог быть первоначально вызван ошибкой со стороны Йормунганда. Несмотря на все свои усилия по поддержанию гармонии естественных сил нашего мира, Совет в конечном итоге стал работать с противоположными намерениями...

— И они так делали... постоянно? — спросила Черри Блоссом с тихим ужасом в голосе.

— В том-то и дело, — ответила Твайлайт. — Они ничего не делали. — Она взяла ближайшую книгу и подняла магией. Черри Блоссом прочитала заголовок: ДОКУМЕНТИРОВАННЫЕ ОСНОВЫ ПЛАНЕТАРНОЙ ПОСТОРБИТАЛЬНОЙ АСТРОМЕХАНИКИ.

Она с любопытством взяла книгу магией и пролистала ее. Черри Блоссом и остальная часть квартета не были необразованными: потребовались только первые несколько страниц, чтобы понять последствия.

— Вот именно, — сказала Твайлайт, когда она увидела выражение лица Черри Блоссом. — Это копия книги возрастом несколько десятков тысяч лет, которая документирует, каким был наш мир до Совета Небесных Хранителей. До этой книги у нас только и были, что отрывки из старого фольклора, полузабытые отрывки, которые большинство пони считали поэтической вольностью в древних сказках. Это... это вся история. В свое время силы, которыми руководит Совет, более-менее управляли собой, уравновешивая друг друга. Но теперь они вообще существуют только благодаря Совету.

Черри Блоссом выглядела ошеломленной. Через мгновение она поставила книгу на место.

— Что это значит?

— Это значит, что в мире есть что-то вроде непреодолимой проблемы, — ответил Инк Спот. — Совет, несмотря на то, что его члены постоянно совершают ошибки... незаменим. С Советом мы получаем мир, в котором силы природы сталкиваются друг с другом, не работают вместе и вызывают стихийные бедствия по прихоти могущественных, но слишком ограниченных существ...

— Без Совета у нас вообще не станет сил природы, — сказала Твайлайт. — Ни восходов, ни закатов. Ни приливов, ни отливов, ни тектонических движений, ни магнитного поля, защищающего нас от космических ветров — только случайные силы, выходящие из-под контроля или исчезающие в ничто.

Си Фоум сглотнула.

— Корабль без паруса, руля, компаса или карты, — сказала она. — Дрейфующий по течению, и когда он пойдет ко дну, лишь вопрос времени.

— Эта аналогия даже уместнее, чем ты думаешь, — подумала Твайлайт.

— По крайней мере, у нас есть возможность потребовать снисхождения, — сказала она. — Но я по-прежнему не в курсе, как решить более серьезную проблему. — Она махнула копытом. — Рано или поздно — а история, очевидно, на стороне "рано" — произойдет еще одна катастрофа. Война, или еще одна Найтмер Мун, или же одно Владение повздорит с другим. Или просто глупая ошибка... — Она топнула копытом, ее крылья дрожали.

Квартет переглянулся.

— Я думаю, что Вы заранее беспокоитесь, Ваше Высочество, — нежно сказала Вайт Доув. — Все, что сейчас нужно — это вытащить Эквестрию из этой передряги, причем немедля.

— Но в том-то и проблема! — Твайлайт опять топнула копытом. — Все эти бедствия — она развернула крыло и охватила стопки файлов, — происходят потому, что никто не собрался и не уладил дела в долгосрочной перспективе. Если мы будем действовать по старинке, Совет будет принимать какие-то там решения, возиться с правилами, и все снова начнется сначала. Какая польза от этого Эквестрии, если мы решим только эту проблему, только чтобы она снова укусила нас в кьютимарки лет через сто?

Инк Спот подошел к ней и встал рядом с ней. Он уткнулся носом в ее шею.

— Какая польза будет нам, если наша принцесса сляжет, пытаясь решить все проблемы мира сразу? — упрекнул он.

Твайлайт сначала угрюмо попыталась оттолкнуть его, но в конце концов тоже уткнулась в него носом.

— Думаю, ты прав, — сказала она. — У нас и так уже достаточно проблем: нет смысла больше накладывать на тарелку... по крайней мере, пока.

— Верно, — сказал Инк Спот. — Ты не думай, что сдалась. Ты просто откладываешь эту проблему на второй план. — Он протянул ей свежую чашку кофе и поцеловал. — Давай, закончим сопоставление нашего резюме.

И они поплелись обратно к столам.

Утро застало семью и гостей Никс сидящими за обеденным столом, пока радостно насвистывающий Спайк раскладывал стопки вафель. Квартет двигался вокруг стола, как часы, наливая сок, раздавая масло и сироп и раскладывая золотые вафли по пустым тарелкам. Сонные дети весело принялись уплетать. В частности, Зуёк-Гадюка блаженно вгрызся в стопку высотой почти в фут.

— Вижу, тебе нравятся мои вафли, — усмехнулся Спайк.

— Нет-нет, это не вафли, — сказал Гадюка, откусывая. — Это золотые, хрустящие, пушистые кусочки рая, друг мой.

— Умгу, — согласился Зуёк с полным клювом.

Никс посмотрела на Твайлайт.

— Ты нашла то, что искала? — спросила она.

Твайлайт и Инк Спот сидели вместе во главе стола. Они почти не выспались, так как всю ночь составляли резюме презентации: они выглядели усталыми, но уверенными.

— Почти, — ответила Твайлайт. — Я не сделала все, что хотела, но пока достаточно. — Она даже позабавилась: Си Фоум фотографировала компанию весь вечер и даже прокралась с фотоаппаратом незадолго до восхода солнца и сделала десятки фотографий королевских детей, спящих или просыпающихся или просто очаровательно выглядящих. Дублон, плавающая на спине в бассейне, скрестив копыта на животе; По спит, свернувшись калачиком, как олененок на поляне; Паутинка, растянувшаяся на подушке и храпящая, как трактор; Зуёк валяется, закинув попу на диван, уткнувшись клювом в подушки на полу, а Гадюка висит, как безвольный садовый шланг, над спинкой дивана и храпит... А вот Никс до смерти смутится, когда увидит фотографию себя и детеныша селки: в какой-то момент Никс перевернулась во сне и прижалась к нему. На фото спящая Никс обнимала его, как пухлого плюшевого мишку, а он улыбался и подмигивал в камеру.

Она собралась попросить кого-нибудь передать сироп, когда окно заполнило золотое сияние. Свет превратился в золотую сферу, пролетел сквозь стекло, будто его и не было, а затем исчез и показал принцессу Селестию, стоящую посреди пола.

— Доброе утро, мои маленькие пони… и другие, — сказала она с улыбкой. И жестом попросила их вернуться на свои места, когда все поспешно поднялись и начали кланяться. — О нет, нет, завтракайте себе, — сказала она.

— Что привело Вас, Ваше Высочество? — спросил Инк Спот.

— Хотите вафель? — спросил Спайк.

— Отвечу в обратном порядке, да, Спайк, хочу, и я пришла проверить, как у Твайлайт дела с апелляцией о снисхождении, — ответила Селестия. Она села за другой конец стола (3). Сноукэп быстро поставила перед ней тарелку масляных вафель, а Си Фоум выложила множество варений и сиропов. Селестия изящно полила вафли черничным сиропом и взяла вилку.

— Мммм. Как всегда, отлично, Спайк. Нужно сделать этот рецепт национальным достоянием. — Спайк довольно усмехнулся и покраснел.

— Ну, я не все должным образом прокомментировала и не на все сослалась, и нам очень нужно проиндексировать это, но... думаю, у нас есть материал, который не даст Совету нас сильно покарать, — сказала Твайлайт. Она подняла стопку бумаг со стола и дала Селестии. Селестия пролистала страницы. Ее брови приподнялись.

— Ого, — просто сказала она. — Твайлайт, моя дорогая ученица, я и не подозревала, что ты можешь быть такой безжалостной. — Твайлайт сморщила нос, не уверенная, комплимент это или нет. — Да, действительно, это нам с Советом поможет. — Селестия вздохнула и положила бумажки обратно. — Вот если бы с Ассамблеей было так же легко справиться...

Никс нахмурилась.

— Стоп... а разве это не одно и то же?

Селестия улыбнулась и покачала головой.

— Помни, у нас тут две головоломки, — сказала она. — Совет Небесных Хранителей здесь, чтобы, ну, обсудить, как мы, принцессы, выполняем свою работу. Ассамблея — это короли и правители народов Западного моря, которые лоббируют^[1] о возмещении ущерба — хотят, чтобы мы заплатили за все, что было сломано.

— Аааа... — удрученно сказала Никс. Она и забыла, что проблема состоит из двух частей.

— По одной проблеме за раз, по одной проблеме за раз, — пробормотала Твайлайт себе под нос. — Уверена, когда мы разберемся с Советом, все встанет на свои места... — Но она все же нахмурилась в свой стакан с соком.

Тут Селестия всех напугала громким зевком.

— Ой, прошу прощения, — сказала она, когда молодежь за столом захихикала. — Я не выспалась.

— Как это? — спросила Паутинка. — Разве солнце не встает, когда Вы сами хотите?

— Ух, не начинай снова, — простонал Зуёк.

Селестия усмехнулась.

— Если бы это было так. Я и моя сестра должны придерживаться точного расписания для каждого заката и восхода солнца. Я просыпаюсь по будильнику, как и все мои маленькие пони, а затем поднимаю солнце.

Она вздохнула.

— Вот бы хоть раз проснуться от солнечного света на моем лице, просто чтобы почувствовать, каково это.

— Жаль, что Вы не можете заставить этот дурацкий будильник поднимать солнце вместо Вас, — хихикнула Никс.

С другого конца стола послышался лязг. Все посмотрели вверх: Твайлайт уронила вилку на тарелку и уставилась в пространство, широко раскрыв глаза от удивления. Никс почти увидела лампочку над ее головой.

— Твайлайт? Милая? С тобой все в порядке? — встревоженно спросил Инк Спот.

— Точно, это оно, — сказала Твайлайт. — Но что, если… нет. Это ОНО. Это идеально. Нет, это лучше, чем идеально! — Она встала из-за стола. — Но сначала мы должны... а потом.... о, столько нужно сделать!

— Твайлайт? — спросила Селестия несколько обеспокоенно. В последний раз, когда у Твайлайт был такой взгляд, им пришлось делать новую крышу Школе Одаренных Единорогов. Однако Твайлайт уже поскакала дальше. Свитки, ручки и чернила вращались вокруг нее, как по волшебной орбите.

— Так, мне нужно переместиться в королевскую библиотеку, крыло Старсвирла Бородатого — только там есть копия "Продвинутой синхронистической гармонии", и у них там огроменный планетарий... кто-нибудь, откройте снова то волшебное зеркало и свяжитесь с Роллер Рилом: пусть пришлет нам копии видеозаписи, посвященной исследованию транспортного потока Колеса обозрения, а также пару других фильмов... а еще вызовите Тайм Тёрнера...

— Тайм Тёрнера? Понивилльского часовщика? — пробормотал Инк Спот.

— Да, он в своем деле лучший, и не фанфаронит, в отличие от профессора Тик Така... Простите, Селестия, но я в школе бывала у него на уроках и, чесслово...

— Твайлайт, что ты задумала? — спросила Селестия.

— Решить все мировые проблемы за раз, — она ускакала в облаке книг и бумаг, но тут же вернулась и схватила зубами Инк Спота за ухо. — Ну же, ПОШЛИ!

— Ай-ай-ай! Я и так собирался за тобой пойти! — Твайлайт утащила протестующего жениха за кончик его уха.

1) Плащи ушли на второй план, потому что они были слишком дорогими и слишком девчачьими для жеребчиков, так что их заменили накопытные повязки со значком Метконосцев. Результат был столь же печальным: уже в некоторых районах лавочники бледнели, а бабушки хватались за свои кардиостимуляторы, всякий раз, когда видели красную повязку.

2) Паутинка буквально нырнула в одну тарелку и проела путь к поверхности. К концу вечеринки она была похожа на флаттерпони, маринованную в сливочном масле.

3) От чего Паутинка и Дублон, оказавшиеся по обе стороны от нее, принялись судорожно икать.

¹↑ Лоббизм — вид деятельности, заключающийся в воздействии со стороны представителей государственных и негосударственных организаций на международные организации и объединения, органы государственной власти, или органы местного самоуправления с целью добиться принятия ими определённых решений.

Глава 21

— Я должна быть абсолютно, на все сто уверена, что Вы полностью готовы с нами работать, — сказала Твайлайт Тайм Тёрнеру. — Этот проект совершенно секретен. Так что не распространяйтесь. Никто снаружи не должен знать о нем до того, как он будет завершен. Заработок будет... феноменальным, но работа будет длительной, сложной и имеет дело с чрезвычайно загадочными обстоятельствами, так что будут риски. Вы УВЕРЕНЫ? — Она распахнула крылья и наклонилась вперед, глядя на земнопони широко раскрытыми глазами, держа нос в дюйме от него.

Тайм Тёрнер сглотнул.

— Ну... Я... д-да, — ответил он. — Нам с Дёрпи нужны деньги, чтобы... ну... начать... Я просто немного нервничаю. Я впервые работаю для королевской семьи.

Твайлайт фыркнула.

— Не беспокойтесь, — сказала она. — Как только мы начнем, то очень быстро станем товарищами по команде, уверяю Вас. — Она кивнула ему и другим работникам, которых выбрала. — И я хочу, чтобы так и оставалось. Я не хочу, чтобы Вы били поклоны, расшаркивались и повторяли "Ваше высочество", когда следует кричать "Бегите, щас рванет! — Это вызвало нервное хихиканье у собравшихся кобыл и жеребцов.

— Я так понимаю, нас собираются изолировать? — спросил кто-то.

— Да, — Твайлайт прошла мимо. — Мы будем работать и ночевать прямо здесь, в крыле Старсвирла Бородатого и в соседнем крыле для персонала. Мы постараемся сделать удобства максимально комфортными. Мистер Инк Спот — она указала на своего жениха, который кивнул головой в знак приветствия, — будет нашей, ну, нашей внешней связью. Всё внутри или снаружи должно проходить через него или меня.

— И надолго нас изолируют? — обеспокоенно спросил Тайм Тёрнер. — Я думал, работа будет длиться одну неделю.

Твайлайт закусила губу.

— И да, — ответила она, — и нет...

А пока Твайлайт стремилась создать, спроектировать и построить доказательство концепции, которая вполне могла бы изменить мир, механизмы и рычаги правительства Эквестрии, в особенности тайные механизмы королевского двора Эквестрии, продолжали вращаться. Махинации, заговоры и планы продолжали сливаться воедино, движущие винтики совершенно не обращали внимания на безмерность великих событий вокруг них и, даже если бы и обращали, то они им были бы совершенно безразличны.

Природа политического механизма заключалась в том, что на самом деле не было согласованного расположения деталей... и многие наборы шестерен, шкивов и рычагов работали в противоречии с другими. По большей части, пока мастер-часовщик, известный как "Селестия", следил за делами, весь несоответствующий часовой механизм продолжал работать или, по крайней мере, не вызывал слишком серьезных проблем. Но если кто-то оступится, некоторые из этих скрежещущих, конфликтующих частей поскорее уберут якоря и начнут раскачиваться внутри, то там, то сям заклинивая механизмы и искривляя части, вызывая быстро нарастающий хаос.

Имея это в виду, повествование переходит к рассмотрению двух таких болтающихся по замку Кантерлота частичек. Эти двое встречались в небольшой нише, в стороне от проторенных дорог, но не слишком далеко, где стражники или персонал редко патрулировали, так что они могли быть абсолютно уверены, что их не подслушают или станут шпионить с помощью магии. Замок был полон таких маленьких слепых зон, по крайней мере, так утверждал старший из двоих, и за годы опыта он каждую нанес на карту. Опять же, он так сам утверждал.

— Наконец-то ты соизволил вернуться, мальчик мой, — сказал герцог Блюблад своему своенравному сыну. — Фортуна племени Единорогов и клана Блюблад никого не ждут.

Принц Блюблад (1) безразлично посмотрел на своего отца.

— Интересно, как они только умудрились дождаться того момента, когда я вернусь с моей прогулочки на яхте, — сухо сказал он.

Сразу после той ужасающей встречи не с одной, а с двумя разъяренными принцессами, принц Блюблад принял мудрое решение успокоить нервы, и отправился на своем личном дирижабле в небольшой отпуск. Далеко-далеко от столицы. Неделька-две, проведенные на прибрежном солнце, чудесно исцелили его нервы.

К сожалению, он всего час назад вернулся домой, а его дорогой папенька уже делал все возможное, чтобы свести весь отдых на нет.

— Подерзи мне еще тут, — сказал герцог. — Ты ничего не делаешь, только деньги тратишь да баклуши бьешь, а наследие семей единорогов тем временем чахнет. У тебя что, совсем амбиций нет?

— Нет, — честно ответил принц Блюблад. — И если бы у тебя была хоть капля здравого смысла, у тебя бы их тоже не было.

Старший единорог покраснел.

— Да никогда...

— А стоит, отец. Это весело, — сказал принц, лениво нюхая ближайший цветок в вазе. — Честное слово, отец, подумай. Мы королевских кровей. У нас есть дворянские титулы, дома, особняки и королевское жалованье... мы всю жизнь могли бы только и делать, что бездельничать и тратить деньги, и никогда бы не обеднели. Да простаки нам только СПАСИБО скажут, если мы станем проводить свою жизнь как гулящие транжиры, вместо того, чтобы грузить корону законопроектами, указами и предложениями, которые их только расстраивают. Разве возвращение нашей семьи или какой-то там семьи единорогов на трон сделает наши подушки мягче, а вино — слаще?

Теперь лицо герцога Блюблада стало ярко-алым.

— Щеголь ты несчастный, — фыркнул он. — Как мои чресла только произвели такого сына... — он прервался. — Учти, мальчишка, ты либо внесешь что-нибудь помимо своего красивого личика и чека ухода за волосами, в благосостояние и амбиции этой семьи, — прошипел он, — либо я лишу тебя доступа к семейному фонду, так что тебе не хватит кредитного рейтинга даже одолжить ложку сахара у соседской посудомойки.

Принц Блюблад сглотнул, но сумел (в основном) сохранить хладнокровное выражение лица.

— Я же не сказал, что не стану помогать, — сказал он.

— Вот и хорошо, — герцог Блюблад нахмурился. — Наша первая попытка взять эту новую принцессу под контроль была... менее чем удовлетворительной, — сказал он. Затем хмыкнул и немного изменил позу: у него все еще были довольно серьезные синяки. — Подчинить себе наглую маленькую кобылу, выдав ее замуж в приличную, дисциплинированную семью единорогов, явно не выйдет. Так что нам придется попробовать другой подход к уменьшению ее власти...

— Подорвать ее народную поддержку, — монотонно сказал принц Блюблад.

— …Подорвать ее народную поддержку, — ухмыльнулся герцог Блюблад. — Значит, ты все-таки слушал.

— Едва ли, — ответил принц. — Ты, папенька, с пони, которые тебе не нравятся, борешься по четырем стратегиям: отдать их в семью со строгой дисциплиной, отправить их в какую-то дыру, разорить их или испортить их репутацию. Все твои умные планы — это та или иная комбинация четырех стратегий.

— Не сломано — не чини, — сказал герцог Блюблад.

Его сын ничего не сказал, но думал много. Он вспомнил судьбу одной из своих младших кузин, жизнерадостной молодой кобылки, которая рассердила его отца своей "спесивостью". Герцог Блюблад сделал из нее пример, уговорив ее отца выдать ее замуж за жеребца, который был известен среди сплетников своим жестоким поведением... много пил и так сильно бил служанок, что они все были в синяках.

Жаль только, всё закончилось печально: во время их медового месяца жениха съел крокодил. Все говорили, что это было трагическое событие, абсолютная чистая случайность, но Блюблад всегда считал подозрительным, что свадебным подарком Селестии оказалась поездка в Зебрабве вместе с билетами на круиз по кишащей крокодилами реке Амейрзонке. И Блюблад был совершенно уверен, что не существовало никакой зебрийской свадебной традиции, которая требовала бы, чтобы жених молодоженов сел на стул, свисающий с носа лодки, с вереницей "везучих" рыбок на коленях ... Молодая вдова, по указу Селестии, в конечном итоге унаследовала каждый цент состояния ее покойного мужа, а также его королевскую стипендию (еще больший удар для поместья Блюбладов), и теперь весело тратила все это на поездки по миру и написание бешено популярной серии рассказов о ее приключениях.

Затем был случай, когда он пытался испортить репутацию кобылы, распространяя скандальные слухи. Кажется, её звали Сапфир... Дорогой папенька, по-видимому, никогда не слышал поговорку "плохой рекламы не бывает". Так вот, эта кобыла распространила нарастающий скандал на всю Эквестрию, а сама сделала себе карьеру в поп-музыке, которая теперь буквально процветала за счет ее возмутительного поведения.

Были еще солдаты, которых он пытался сослать на какой-то Создателем забытый пост на ледяном Севере — которые каким-то образом оказались переведены на пост в нескольких сотнях миль к востоку, в ослепительно зеленом оазисе Кристальной Империи. Был еще раз, когда он поклялся, что определенные слуги никогда больше не будут работать в Кантерлоте. Он был верен своему слову: они перестали работать в Кантерлоте. Потому что были слишком заняты тратой лотерейных выигрышей.

Принц Блюблад был бабником, неженкой, обалдуем и трусом, но идиотом, фактически или теоретически, не был. Половина причины его ссоры с отцом заключалась в том, что уже к двенадцати годам ему стало очевидно, что кругу заговорщиков его отца настоящие заговоры ни разу не по зубам. Они воображали себя великими шахматистами, хотя на самом деле они противостояли настоящему манипулятору, не имея за плечами ничего, кроме чемпионата по игре в блошки в школе.

Многие махинации герцога Блюблада заканчивались одинаково: его потенциальные цели повышали, переводили на шикарные должности в другом месте, им смягчали приговоры, выносили "наказания", о которых жертвы при других обстоятельствах могли только умолять... маленькие промахи, ошибочки в документах, хитрые слова от короны, и пока отец "мстил", его невинные жертвы каким-то образом всплывали в другом месте нетронутыми. И все это время принцесса сидела с этой невыразимой улыбкой...

Но опять же, многим из них не повезло. Всегда намного легче что-то сломать, чем починить: его дорогой папенька оставил довольно длинный след из сломленных пони и испорченных жизней, а Селестии, несмотря на всю свою хитрость, приходилось его догонять и собирать все его сломанные игрушки... и даже будучи до жути сильной, она не могла всё исправить. Недаром низшие классы боялись лорда Блюблада как личность, которая могла по прихоти сделать жизнь пони несчастной очень надолго.

Затем он вспомнил последнее злоключение своего отца и содрогнулся. Когда тронный зал взорвался космическим пламенем... Это было доказательством того, что даже терпение Селестии не бесконечно. Это было все равно, что в середине хода обнаружить, что твой соперник по шахматам внезапно решил заняться кикбоксингом.

— Ты меня вообще слушаешь? — рявкнул герцог Блюблад. Принц вырвался из задумчивости.

— Что?

— Ты уже пять минут в упор таращишься, — сказал герцог Блюблад. — Честное слово, у тебя в черепе нет ничего, кроме лака для волос и джина?

Принц Блюблад обиженно фыркнул.

— Ну и что же ты говорил?

— Я говорил, — сказал герцог с притворным терпением пони, имеющего дело с недалеким, — что нам придется использовать более... рассредоточенную тактику, чтобы заставить принцессу Твайлайт подчиниться.

— То есть, нам придется нападать на неё через посредников, чтобы принцесса Селестия и принцесса Луна не узнали, кто виноват.

Герцог Блюблад хмыкнул, но отрицать не стал.

— Нам представилась редкая возможность, — сказал он. Он достал из своего дорогого пиджака конверт и передал его принцу Блюбладу. Принц открыл его и обнаружил внутри кучку дешевых поляроидных фотографий; он принялся перебирать их, приподняв бровь. — Твайлайт Спаркл в последнее время суетится в королевской библиотеке, — продолжил герцог Блюблад. — Она почти забаррикадировалась в крыле Старсвирла Бородатого и безостановочно работает над каким-то проектом — видимо, что-то связанное со слушаниями с этими космическими тварями. И так уж случилось, что она совсем забыла убрать эти фотографии с рабочего стола.

— И что мне с ними делать? — удивленно спросил принц Блюблад.

— Взгляни на них, мальчик. Некоторые из этих фотографий можно было бы, скажем так, неправильно истолковать, если их правильно подправить... — герцог ухмыльнулся. — А это как раз то, что нам нужно. Ты свяжешься со своими никчемными дружбанами из бульварной прессы и уговоришь их написать статью. Я там набросал несколько советов для твоих питомцев чернильноносых.

Блюблад скептически осмотрел фотографии. Он как раз заметил "предложения", написанные на полях.

— Никто на это не купится, дорогой отец, — сказал он. — Даже эти паршивые Barnyard Bargains не настолько тупы, чтобы поверить в такие сказки.

— Неважно, — сказал герцог. — Идея состоит в том, чтобы засыпать нашу цель сотнями обвинений... чтобы их было столько, что ни один пони не смог бы сесть и разобраться. Повторяй идею достаточно часто, и она сама по себе наберет обороты. Прямо сейчас сирые и убогие в восторге от ее новизны и думают, что она "одна из них", потому что вышла из грязи в князи, якшается с крестьянами и выходит замуж за пони ниже своего недавнего статуса. В конце концов, из-за огромного количества "вопросов" пони станут шептаться, и общественное мнение начнет обращаться против нее. Как минимум, они превратят ее в ходячую развалину.

— Это нетрудно сделать, — пробормотал принц Блюблад, вспоминая рассказы о некоторых из самых эпических психах любимой ученицы Селестии. И, следовательно, это неплохая стратегия, уж придется признать. Но все же он не забыл с презрением фыркнуть. — Вот только каким крабом я заставлю бульварных отбросов плясать под мою дудку?

Герцог Блюблад холодно улыбнулся сыну.

— Ты, мальчик, мне зубы не заговаривай, — сказал он. — Ты годами забиваешь колонки сплетен и бульварные газетенки рассказами о себе. Ты думаешь, что пока выглядишь как такой себе глупенький бабник, никто не возложит на тебя ответственность и не будет ожидать от тебя каких-либо действий.

Принц Блюблад сглотнул. Попадос.

Это было правдой. Принц Блюблад всегда... сознательно пренебрегал имиджем, который создавал. Он регулярно оскорблял пони, сознательно избегал могущественных и влиятельных, сближался с другими королевскими бездельниками и изо всех сил старался попасть на первую полосу в виде безответственного тусовщика-повесы...

Затем, два-три года назад на Гренд Галлопнг Гала, это ему довольно неприятно аукнулось. К принцу Блюбладу прицепилась явная карьеристка (2). Уж он наразвлекался, вел себя как полнейший хам и унижал ее весь вечер, но в конце концов роли поменялись, когда она словесно разорвала его на куски перед всей элитой Кантерлота, а потом искупала его в торте, как циркового клоуна. Он горел желанием отомстить этой гадкой золотоискательнице... пока сама принцесса Селестия не отвела его в сторону и не сообщила, что он жестоко оскорбил Носительницу Элемента Щедрости, одну из величайших национальных героинь Эквестрии и фаворитку Короны, и что она глубоко расстроена и разочарована.

Блюблад тогда чуть не обделался. Существовали низшие, средние и высшие касты, а также существовали пони, которые были выше любой кастовой системы и находились за ее пределами, которые относились к собственной категории, которая делала их буквально неприкосновенными. Носители Элементов были именно на этом уровне. Они были низкого или среднего происхождения, не имели богатств, не имели социального влияния по рождению и были тесно связаны с тайными силами, которых сами принцессы не смели коснуться. В каком-то смысле Твайлайт Спаркл спустилась ниже по социальной лестнице, став принцессой. Вести с Носителями Элементов социальную войну было все равно, что стучать палкой по стопке наземных мин, а принц Блюблад, который со своими умышленными выходками провел весь вечер, неосознанно выстукивая на ней барабанное соло.

Нет, принц Блюблад сжег все свои мосты много лет назад. Он был в натянутых отношениях с Селестией, с Элементами Гармонии и со всеми пони, которые хоть как-то были с ними связаны. Он лишь надеялся, что незаметно выполнит папенькин план, тихонько удерет и будет надеяться, что, когда конские яблоки обрушатся на ветряную мельницу, он останется в зоне, относительно свободной от брызг.

— Смотри галстуком не подавись, мальчик. Притворяйся бесполезным простофилей сколько влезет, мне все равно. Только не жди, что я тебе стану подыгрывать. С этого момента, недооцененный ты мой, ты будешь приносить мне только пользу.

Блюблад прокашлялся.

— Еще будут приказы?

— Нет. Пока накорми газеты, — ответил герцог. — И если вспомнишь какие-нибудь пикантные слухи о Твайлайт Спаркл или ее дружках, разрешаю тебе их использовать.

"Разрешает он мне," — мрачно подумал принц Блюблад. Было очевидно, кто чей поводок держит в этой семье.

— У меня есть другие точки зрения, с которыми я буду работать со своими связями в респектабельных СМИ, — продолжил герцог, стараясь выразить в голосе презрение. — Через несколько недель, когда прессе надоест использовать ее друзей и семью в качестве боксерской груши, она будет более чем готова сотрудничать. А чем больше она будет сотрудничать, тем меньше мы её будем прессовать. Будет слушаться, никуда не денется. — Герцог посмотрел на свои карманные часы. — Чтоб уже завтра были готовы заголовки, мальчик. Не разочаруй меня. — Сказав это, он повернулся и ускакал по заброшенному коридору.

Блюблад тихо застонал про себя от отвращения и сунул конверт в карман пиджака.

— Так вот что значит быть в высшей лиге, — подумал он.

Был щеголем с командиром в роли отца — а стал лакеем злодея из дешевого сериала. Он лишь мог надеяться, что последствия не разлетятся с идеальным единообразием.

1) Существовало невероятно длинное и утомительное объяснение того, почему сына герцога следует называть принцем, но у принца Блюблада от одной мысли на эту тему начинала болеть голова. Если честно, все, что ему было важно, это то, что в довольно юном возрасте ему удалось найти многословный прецедент в какой-то геральдической книге и убедить "тетушку" Селестию реализовать его. До этого ему предстояло называться "дофином", что оказалось крайне неудобно, когда он поступил в начальную школу, поскольку более остроумные ученики издавали пищащие звуки и бросали в него крекеры в виде золотых рыбок, когда учитель не смотрел.

2) Явная потому, что, в отличие от любой женщины в его реальном кругу общения, она стремилась быть рядом с ним.

Глава 22

На следующий день состоялась первая из бесчисленных встреч с лидерами западных стран. Несмотря на всю пышность и церемониальность, это мероприятие напоминало конвейер: эмиссары разных наций один за другим выходили вперед, чтобы подать жалобу, прошение о компенсации от Эквестрии за нанесенный ущерб и затем перечисляли — часто в больших количествах — понесенный ущерб и сумму, необходимую для возмещения. Луна обнаружила, что вынуждена снова и снова повторять механический ответ: "Народ Эквестрии выражает сочувствие Вашему народу и немедленно рассмотрит этот вопрос". Потом прошение помещалось в досье и передавалось курьеру, который передавал его группе измученных офисных работников, которые, предположительно, начинали расследование дела и пытались выяснить, сколько Эквестрия задолжала и, если получится, подсчитать компенсацию.

Это дало Луне время поразмыслить над тем, как много битов задолжала Эквестрия. От воспоминаний о тысячах лет пряток битов на черный день (1) Луна и Селестия краснели, как свекла. Некоторых пони совершенно парализовало бы, если бы они когда-либо узнали, как часто принцессы исправляли проблемы в национальных финансах из своей личной копилки. Тем не менее, несколько веков мудрой и стабильной фискальной политики (2) привели к процветанию нации с устойчивой экономикой.

Которая будет ободрана как липка, если они попытаются выплатить хотя бы часть этих предполагаемых долгов. Здесь были десятки наций, больших и малых, с большим зубом на них. Ни одна нация, какой бы богатой и могущественной она ни была, не могла выплатить компенсацию десяткам других.

Луна вздохнула и потерла голову. Она была не очень заметна, но у нее была довольно большая шишка на голове, чуть ниже рога. Детеныш грифона был прав — нужно на четвертом повороте пригибаться...

Сейчас царило кратковременное затишье: она на час распустила двор, чтобы все присутствующие могли пообедать и хотя бы немного отдохнуть от удушающего однообразия. Она размышляла над своим обедом из бутербродов с огурцами, когда раздался неистовый стук в сводчатые двери в тронный зал.

— Кто желает войти? — спросила Луна раздраженно. Блин, вот уже третий раз что-то прерывает ее обед...

Двери распахнулись, и внутрь вбежал сын императора грифонов, Зуёк-Гадюка. И рванул прямо к трону по красной ковровой дорожке с выражением ужаса на лице. Стража преградила ему дорогу, скрестив копья, но это был королевский грифон, и даже долговязый подросток превосходил массой взрослого жеребца. Он разбросал их, аки кегли, и ни разу не остановился.

— Убежища, убежища! — закричал он и нырнул под Эквестрийский трон. Это было не совсем подходящее для пряток место, так как под ним было меньше фута пространства. Луна оказалась сидящей на троне, который теперь покачивался на спине юного грифона.

— Что сие означает? — вскрикнула она, пытаясь удержать равновесие.

Из-под трона высунулась змеиная голова. На её морде пребывало выражение необычайной скорби.

— Ваше Высочество, уверяю Вас, он не драматизирует, — быстро сказал Гадюка. — Мы действительно отчаянно нуждаемся в убежище.

— От кого? — ошалело спросила Луна.

— От нашей семьи! — проорал Зуёк.

Не говоря ни слова, Гадюка залез обратно под трон и вылез, сжимая во рту газету. Луна узнала одну из сенсационных "бульварных газет", которые наводняли рынок в эти дни. Она взяла её магией и развернула. От того, что она увидела на первой странице, у неё челюсть отвисла чуть ли не до пола.

Стражники в комнате заметили ее реакцию и приготовились к Королевскому Кантерлотскому Голосу. Но то, что произошло дальше, заставило их серьезно вспотеть: принцесса ночи повернулась к двум своим мажордомам, и сказала тихим, сдержанным голосом:

— Сёркумстенс, останься. Помп, поди-ка приведи мою сестру... — она посмотрела на страницу и передумала. — И Твайлайт... и Никс... и... всех остальных. Сие будет... неловко.

Никс поняла, что что-то не так, как только колесница приземлилась у школы. Даймонд Тиара и Сильвер Спун уже были там, раньше всех, а они со Спайком выехали ранним утром. Они слонялись по крыльцу с той бросающейся в глаза манерой, которая удаётся только маленьким избалованным примадоннам. Они держали между собой копию "Жеребячьей Прессы" и хихикали.

Спайк посмотрел на них и фыркнул.

— Опа, парочка Мартын и Одарочка опять за своё, — сказал он, положив руки на бедра. — Интересно, что на этот раз...

Со странной смесью любопытства и страха Никс помахала на прощание Сандайверу и Лайтнинг Блитцу и поспешила к школе вместе со Спайком. Сильвер Спун и Даймонд Тиара взглянули на нее поверх газеты и захихикали.

— Смотрите-ка, кто пришел, — протянула Даймонд Тиара. — Ее Королевское Высочество соизволили к нам присоединиться. — Они захихикали и издевательски раскланялись.

Никс нахмурилась.

— Что вы делаете? — спросила Никс, слегка надувшись из-за нежелательной театральности.

— Ах, Ваше Высочество, — сказала Даймонд Тиара, махнув копытом. — Мы просто хотели поздравить Вас с тем, что Вы снова оказались на обложке газеты. Вам ведь так нравится пихать себя пони в морду. — В последних словах слышалась язва: инцидент с "Трансэквестрийской хроникой" все еще её злил.

— О чем это вы? — спросила Никс, нахмурившись еще больше.

Даймонд Тиара энергично поднесла газету к носу Никс.

Сильвер Спун подняла глаза.

— Ох, — ухмыльнулась она, — и достанется же тебе.

У Никс отвисла челюсть.

ИЗБАЛОВАННЫЕ КОРОЛЕВИЧИ:

Дочь новой принцессы устроила на собственной вечеринке дебош

Королевские покои в разгроме, персонал замка в слезах

В правом нижнем углу была увеличенная цветная фотография Никс, Спайка и королевских детей, кажется, посреди масштабной драки попкорном. Повсюду летали попкорн, стаканчики и миски: фото действительно выглядело так, будто они разрывали бедные покои на части. Внизу было много чего написано жирным шрифтом и с восклицательными знаками, но Никс читать не стала. Она просмотрела фотографии: все они показывали её и тусовщиков в нелепых позах, как будто они делали что-то сумасшедшее, глупое или плохое...

— Этого не было! — запротестовала Никс, хотя сама уже понимала, что оправдываться бесполезно. Вот оно, доказательство, напечатанное цветным на белом. Она в панике заскакала по кругу. Газетный скандал. Селестия и Луна будут в ярости. А как мама психанет!

Спайк протянул руку и выхватил газету. Пока он читал, его брови чуть не вылезли на его чешуйчатый лоб.

— …Гедонизм… употребление спиртного… разврат… подростковый дебош… какого сена?

— Я ничего из этого не делала! — воскликнула Никс, исполняя неистовый копытный танец. — Я даже не знаю, что эти слова означают! — Она бешено думала. И тут она увидела, как остальные ученики идут по дороге. Некоторые из них собрались вокруг газеты — Эпплблум, Свити Белль, Скуталу, Твист, и... о нет, нет, нет, Рамбл.

Тут кобылки подняли глаза и увидели ее.

— Никс! — крикнула Скуталу. И они пустились галопом прямо к ней.

Никс не могла после такого смотреть им в глаза. Просто не могла. Она повернулась и рванула прочь, а злорадный хохот Даймонд Тиары звенел у нее в ушах.

Выносливость земной пони хорошо ей помогла: Никс на головокружительной скорости проскочила пару поворотов и оторвалась бы от них, если бы по ошибке не свернула в тупик. Она увидела деревянный забор на другом конце и в последний момент вспомнила, что у нее есть крылья. Она поднялась в воздух, изо всех сил хлопая крылышками, и, когда достигла конца переулка, поднялась уже на шесть футов.

К сожалению, забор оказался высотой восемь футов.

Никс ударилась о забор с громким "ТЮК" и расплющилась о доски во всю длину. Она повисела на нем мгновение, затем тяжело приземлилась на землю. Она застонала и вскочила было на копыта, но тут ее схватили три кричащие кобылки. Эпплблум, Скуталу и Свити Белль догнали ее и снова повалили на землю.

— МЫ ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛИ! — закричали они в унисон.

— Ай, — простонала Никс, отталкивая их. И тут она поняла, что они сказали. — Чего не делали?? — спросила она недоуменно.

Ответа не последовало. В этот момент с неба спустились два жеребчика-пегаса, Фезервейт и Рамбл. Спайк висел между ними, держась за копыта.

— Спасибо, что подвезли, ребята, — сказал он.

— Пожалуйста, — ответил Фезервейт. — Я просто хотел узнать, из-за чего весь сыр-бор.

— Это связано с первой страницей газеты, как ни странно, — сказал Спайк, нахмурив брови и глядя на Фезервейта. — Ты ничего нам не хочешь рассказать?

— Да ладно тебе... — обиделся Фезервейт.

— О чем все говорят? — спросила Никс.

— Наверно, об этом, — сказал Рамбл, показывая свой экземпляр газеты.

Никс посмотрела на Рамбла с пылающим лицом.

— Э-эти фотки в газете, всё было не так!

Эпплблум замахала копытами.

— Подожди-подожди-подожди, — сказала она. — Сейчас мы тебе все объясним...

— Еще как объясните, юная мисс, — сказал кто-то. Все повернулись и увидели: Эпплджек, Рэрити и Рейнбоу Дэш стоят у входа в переулок в сопровождении стражников Никс. Вот только три Носительницы выглядели — Никс однажды прочитала эту фразу в книге и до сих пор не поняла, что она значит, — до жути остервенелыми.

Рэрити фыркнула и посмотрела на Свити Белль.

— Я-то думала, ты усвоила урок, Свити Белль, — сказала она. — Мы немедленно отправимся в замок и всё исправим! — Она повернулась к стражникам. — Надеюсь, в колеснице хватит для нас места, господа?

— Да, ты тоже пойдешь со мной, мелкая, — нахмурилась Рейнбоу Дэш, глядя на Скуталу. — Твоим родителям сейчас не до этого. У вашей троицы большие проблемы.

— Тебя это вдвойне касается, Эпплблум, — сказала Эпплджек.

Эпплблум начала брызгать слюнями.

— Но мы...

— ...НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛИ!! — прокричала Эпплблум.

Но никто в королевском люксе их не слушал. В башне библиотеки Твайлайт стало довольно-таки тесно. Твайлайт и Инк Спот собрали всех, кто был наиболее вовлечен в "скандал", чтобы попытаться всё уладить. Там были Никс, Спайк и Брайт Айз, а также Метконосцы (оригинальная троица) и все Королевичи, поскольку группа стала неофициально известной под таким названием. Носители Элементов тоже были там, в основном в виде двух разъяренных старших сестер и одной приемной сестры. Спеша вернуть всех пони в замок, Рамбл и Фезервейт тоже были в суматохе схвачены и утащены в Кантерлот. Все пони собрались группами, пытаясь понять, что именно произошло, и разговаривали наперебой.

Зуёк-Гадюка забился в угол и пытался себя убедить, что сможет эмигрировать в Эквестрию.

— Я могу научиться быть пони, — настаивал Зуёк. — Уж лучше это, чем после такого смотреть деду и папе в глаза.

— А сено всю жизнь есть готов? — спросил Гадюка.

— Я могу научиться, — кротко ответил Зуёк.

Сонгили сидел в углу и выглядел тихим и встревоженным, и еще до жути смущенным. Кирин По сидел рядом с ним; его стыд чуть ли не светился на лице тихим ужасом. Он чувствовал себя не в своей тарелке и подозревал, что селки чувствовал то же самое. Они шепотом переговаривались. Дублон выглядела напуганной. Ее родители были среднестатистической знатью и дипломатами, и имели гораздо меньше влияния, чем другие: скандал может нанести им гораздо больше вреда, чем остальным. А вот Паутинке явно было весело. Она листала свой экземпляр газеты и хохотала. Флаттерпони, судя по ее реакции, не особо беспокоила политика "больших пони".

Взрослые в комнате выглядели либо расстроенными, сердитыми, сбитыми с толку, либо всё из перечисленного. Некоторые разговаривали на повышенных тонах, но Твайлайт умоляла их подождать прихода Селестии, тогда они и разберутся.

А жеребята Понивилля собрались на одном из диванов. Они уже изо всех сил пытались разобраться, что произошло, и, к сожалению, продвигались вперед гораздо успешнее взрослых.

— Это не мы написали статью, — говорила Свити Белль. — Клянусь, мы тут не причем! — Она вытащила свернутую газету из седельной сумки. — На этот раз это были не мы! — Она подняла газету.

— На этот раз? — прищурившись, переспросила Никс.

— Стоп-стоп-стоп, — сказала Эпплблум. И треснула себя по лбу. — Девочки, она же не знает про "Болтунью".

— "Болтунью"??? — повторила Никс. Теперь она еще больше запуталась.

Скуталу и Свити Белль уселись поудобнее.

— Это случилось до тебя... задолго до тебя, — начала Скуталу. — Так случилось, что нас попросили писать статьи...

— Вообще-то, нас шантажировали, — невозмутимо сказала Эпплблум.

— ...для "Жеребячьей Прессы", — поморщилась Скуталу. — Мы называли себя "Болтуньей". Даймонд Тиара постоянно требовала придумывать статьи о пони... все пони их любили.

— Кроме пони, про которых они были, — уточнила Свити Белль. — В итоге нам пришлось извиняться перед всем городом. Это было ужасно. — Она прижала копыта ко рту.

— А эту статью опубликовала даже "Жеребячья Пресса", — продолжила Эпплблум. — Мы испугались, что как только ты её увидишь, то решишь, что это мы написали.

— Жеребята уже начали спрашивать, вернулась ли "Болтунья", — прорычала Скуталу.

— Когда ты увидела нас и убежала, мы решили, что ты тоже подумала на нас, — сказала Свити Белль с болью в глазах.

Никс покраснела и втянула голову в плечи.

— Когда я увидела вас с газетой, я подумала, что вы решили, что это правда, — сказала она тихим голосом.

— Что ты, конечно, нет! — воскликнула Скуталу. — Мы же были на вечеринке, помнишь? — Она потрепала Никс по гриве свободным копытом. — Ясен пень же.

— И даже если бы и не были, мы все равно не поверили бы, — решительно заявила Эпплблум. — Это же бред сивой кобылы.

— Фоверфенно верно, — сказала Твист.

Никс с облегчением вздохнула и обняла их.

— Ребята, вы лучшие, — сказала она. — Спасибо.

И они посидели так мгновение. К счастью, прежде кто-то их начал дразнить, Твайлайт решила навести порядок.

— Пони, прошу минутку внимания! — крикнула она сквозь гам. Толпа затихла. — Я понимаю, что сейчас все расстроены, но мы обязательно разберемся. Как только прибудет принцесса Селестия, мы...

— Не нужно тянуть время от моего имени, дорогая Твайлайт.

Принцесса Селестия и Луна вошли в комнату. Все присутствующие быстро поклонились, но Селестия махнула копытом.

— Полно, мои маленькие пони... и другие, — сказала она. — Думаю, сейчас менее формальный повод.

— Certes^[1], сестра, — сказала Луна. — Охохонюшки, конечно, какая неразбериха.

— Мне на протяжении многих веков приходилось иметь дело со сплетниками и разгребателями грязи. Для меня это не в новинку. Но... продолжай, Твайлайт, — призвала Селестия. И они с Луной сели на призванные магией мягкие подушки.

Твайлайт кивнула и глубоко вдохнула.

— Ладно, похоже, что кто-то... задумал разжечь газетный скандал о Королевичах... э, то есть... королевских детях, — принялась объяснять она. — Он, конечно же, откровенно нелепый. Ночевка все время была под присмотром и здесь, и в Понивилле…

— Подтверждаю! — воскликнула Пинки Пай.

— Итак, сейчас нам нужно ответить на несколько вопросов, — Твайлайт вызвала (естественно) письменный контрольный список и, держа его перед собой, принялась читать вслух. — Первый: откуда взялись фотографии. Два: кто отправил их в газеты. Три: почему. И четыре… ммм… как всё исправить. Итак, первый вопрос: откуда взялись фотографии...

Си Фоум, шатаясь, вышла вперед, на ее лице отражались вина и стыд.

— Это мои фотографии, — выпалила она. — Точно, мои. Помните, Ваше Высочество? Я всю ночь фотографировала своим маленьким поляроидом. — Её глаза наполнились слезами, и она прижала копыто ко рту. — Я и не думала, что кто-то посмеет...

— Но ты же не отправляла их в газеты?

— Нет, конечно, нет! — яростно замотала головой Си Фоум, словно отгоняя саму мысль. — У принцессы есть альбом для вырезок, я их хотела ей отдать...

Твайлайт покачала головой.

— Нет, подождите, я вспомнила: я... я оставила их на рабочем столе. Я еще потом не могла найти их, когда выбрасывала кучу бумажек... я, должно быть, по ошибке выбросила их в мусор... — Она вскинула копыто: — Уборщик тащит мусор прямо в мусоросжигательную печь, но любой мимопроходимец мог заметить эти фотографии в корзине для мусора или в котельной...

— И я так подозреваю, кое-кто слямзил фотографии и решил на них навариться, — Эпплджек бросила испепеляющий взгляд на свою младшую сестру. Но в ответ получила резкий взгляд неповиновения.

— Говорю же, не СДЕЛАЛИ мы ничего! — крикнула младшая Эппл.

— Нас едва ли можно винить за то, что мы вас первыми подозреваем, — надменно сказала Рэрити. — Учитывая ваш послужной список, девочки... вы были на вечеринке, у вас была возможность...

— Послужной список? — переспросила Селестия. — Не объясните? — Но что-то в ее глазах намекало Никс на то, что она уже всё откуда-то знала.

— Инцидент с "Болтуньей", — объяснила Твайлайт. — Помните отчет о дружбе... эта троица начала писать колонку сплетен и...

Селестия тихо акнула и кивнула.

— Да, я помню, — сказала она. Выражение ее лица изменилось. — Я также помню, что вы очень по-детски отнеслись к ситуации.

Твайлайт заикнулась.

— Я... шта?

— Да-да, я и про вас говорю, — небрежно сказала Селестия, взглянув сначала на Рейнбоу Дэш, затем на Эпплджек и, наконец, остановив взгляд на Рэрити. — Серьёзно, девочки — вы прятались за силовым полем? Не разговаривали с ними? Поливали их дождем? — Виновники по привычке опустили поля шляпы, сморщили носы или ссутулили плечи. Селестия вздохнула. — Полагаю, это в природе пони — лицемерно относиться к сплетням…

— Лицемерно?? — выпалила Рэрити. — Они публиковали о нас в газете слухи, причем унизительные и не правдивые!

Селестия одарила ее понимающей улыбкой в стиле Моны Лизы.

— А сами они газеты покупали, хммм? — спросила она. — Насколько я понимаю, вы все скупали газеты только ради этой колонки. Вы не могли насытиться ею — вы её жадно глотали, аки воду. И я готова поспорить на значительную сумму, что ты повела себя хуже всех, Рэрити.

Рэрити покраснела и откашлялась.

— А... откуда Вы это знаете?

— А оттуда, что Твайлайт не единственная, кто регулярно пишет принцессе, — фыркнул Спайк, изучая когти. Рэрити покраснела еще больше и бросила на него взгляд, обещавший много обид в будущем.

— Да, то, что кобылки писали сплетни о других пони — это нехорошо, — продолжила Селестия. — Но они писали только то, что все взрослые в Понивилле, включая вас самих, от них хотели. Вы наказали их за то, что они сплетничают, хотя сами ПЛАТИЛИ им за это. — Взрослые, о которых шла речь, вздрогнули. — Глупо тратить весь свой гнев на пони, которые пишут сплетни, не привлекая к ответственности тех, кто хочет их купить.

— Они не так уж и виноваты, — сказала Твист. — Их зафтавили пифать "Болтунью".

— Как? — спросила Никс. — Мисс Черили никогда бы так не поступила!

Трио покраснело.

— Это была не мисс Черили. Понимаешь, у главреда были наши фотографии... — начала Скуталу. — Если бы отказались писать колонку "Болтуньи"... тогда эти фотографии отправились бы в "Жеребячью Прессу".

— Иронияяяя, — пропел Спайк.

— Вас шантажировали? — воскликнула Твайлайт Спаркл.

— Кто вас... хотя не, дайте угадаю, — сказала Никс с отвращением.

И каждый уроженец Понивилля в комнате одновременно сказал:

— Даймонд Тиара.

Твайлайт прижала копыто ко лбу.

— Что, лягать, не так с Понивиллем, чесслово...

— Вы уж нас простите, — внезапно сказала Эпплблум. И покраснела, осознав, что перебила королевскую кровь. — За Вашу фотографию в газете. Ваше Высочество. — Она смотрела на Селестию.

Луна фыркнула и усмехнулась.

— О, горе, народ распознал, что их принцесса солнца сжёвывает торты, аки веприца, — сказала она, показав сестре язык. — Какие еще скверные государственные секреты она от нас скрывает?

Селестия посмотрела на Луну наполовину весело, наполовину раздраженно.

— Я, может, и ем, как свинья, но хотя бы не храплю, как свинья, — сказала она.

Луна вытаращила глаза.

— Сие клевета!

— У меня есть свидетели, — сказала Селестия. — И аудиозаписи.

Луна сморщила нос.

— Туше, — сказала она.

Селестия улыбнулась.

— На чем мы...

— ...Тортопопая.

Селестия хмыкнула, а жеребята захихикали. Более чем одному взрослому присутствующему пришлось сдерживать смешок.

— Как я уже говорила, — осторожно произнесла принцесса. — уверена, эти трое усвоили урок.

— Ага, — фыркнула Скуталу. — Не оставляй ничего в письменном виде.

— Не совсем тот урок, который я стремилась преподать, моя маленькая кобылка, — сказала Селестия. Было трудно сказать, огорчена она или позабавлена.

— Все хорошо, Ваше Высочество, мы усвоили урок, — кротко сказала Свити Белль. — Нельзя сплетничать о других пони...

— Ну, хотя бы это вы усвоили, — сказала Рэрити.

Свити Белль сердито посмотрела на нее.

— ...лучше выходить и сплетничать лично, как моя сестра, — саркастически закончила она.

— Я не...! Я... не так уж сильно сплетничаю, — слабо возразила Рэрити.

— Эм... — тихо сказала Флаттершай. Она выглядела виноватой. — Боюсь, что сильно, Рэрити...

— Шо правда, то правда, Рэрс, — сказала Эпплджек. — Та они могли оставить магнитофон под твоим стулом в спа-салоне, им хватило бы сплетен для "Болтуньи" на следующие двадцать лет.

Рэрити ничего не сказала: она стояла, сморщив морду, и изо всех сил изображала помидор. Наконец она выпустила воздух в знак поражения.

— Ну, хорошо, — пробормотала она. И подошла к своей сестре. — Мне очень жаль, Свити Белль, — смиренно сказала она. — Прежде чем я праведно разгневалась на тебя, мне следовало сначала на себя посмотреть. Ты ведь простишь меня? — Свити Белль радостно кивнула и обняла Рэрити.

— И ты меня прости, сестрён, — сказала Эпплджек, взъерошив гриву Эпплблум.

— Ага. Я... тоже немного психанула, малая, — сказала Рейнбоу Дэш, потирая тыльную сторону ноги копытом другой. — Ты ведь не обиделась?

Скуталу улыбнулась.

— Нисколько, Рейнбоу Дэш. И мы обещаем, что больше никогда не станем писать для "Болтуньи".

— Ладно, эту проблему решили, но давайте не будем отвлекаться, — сказала Твайлайт Спаркл. — Си Фоум... эти фотографии...

— Но это, — Си Фоум указала на газету, лежавшую теперь на полу. — не похоже ни на одну из моих фотографий…

Из угла Понивилльцев послышалось громкое фырканье.

— Да это и не фотографии вовсе, — сказал голос из-за очередной газеты.

— Что ты сказал, юнец? — спросил Инк Спот.

Газета сложилась и появился Фезервейт.

— Это фальшивки. Просто кто-то отретушировал оригинальные фотки. Некоторые из них даже магией сшиты с другими. — Он поднял газету и показал копытом. — Видите? Здесь и здесь отметины на краях, и тени не прямые... они подделаны. Или просто обрезаны, чтобы все выглядело хуже, чем оно есть на самом деле, — добавил Фезервейт. — Это легко сделать. — Он смущенно потер затылок. — Я... это... довольно быстро понял, когда начал заниматься фотографией.

Инк Спот взял газету и присмотрелся.

— Действительно, похоже на работу Флэш Фото, — сказал он.

— Флэш кого? — спросила Твайлайт, наклоняясь, чтобы посмотреть.

— Флэш Фото. Сам он с камерой не часто работает, но вот фотографии ретуширует мастерски — удаляет прыщи и пятна на коже, убирает или добавляет пони на заднем фоне, стирает препятствия на переднем плане и т. д. Вот эта малюсенькая пикси, — он указал на крохотный крылатый силуэт, наполовину скрытый в лучах солнечного света, — это его торговая марка. У него есть собственный магазин, он там ретушью занимается. Издательская компания, в которой я работаю, иногда его нанимает.

— Ты уверен, что это он? — спросила Твайлайт.

Инк Спот уверенно кивнул.

— Эти фотографии явно побывали в магазине Фото, — сказал он. — Пикси об этом свидетельствует, а еще я в свое время видел его работу (3). — Он взглянул на Никс. — Расслабься, малышка, ты чиста. Все фотографии фальшивые. — Никс тихо вздохнула с облегчением. Даже несмотря на все сказанное, услышать это было облегчением.

— Кроме одной-две. Например, вот эта, — сказал Фезервейт. Указывая на ту самую фотографию. Самую унизительную. На которой она спала бок о бок с Сонгили, детенышем селки. Она обхватила того, как лиана ствол дерева, ее нос уткнулся в его шею, изо рта текли слюни. Выглядело так, будто их застали за целованием. А еще селки подмигивал в камеру.

— Эм, — неловко сказал Рамбл. — а этот парень…?

Никс вскрикнула и попыталась зарыться в подушки дивана.

— Хотя я почти уверен, что пятно от помады ненастоящее, — рассеянно поправился Фезервейт.

— Я даже не использую помаду! — раздался приглушенный крик Никс из-под подушек.

— Ну, вот вам и ответ...

Рамбл с тревогой откашлялся.

— Эм... значит, между вами... ничего нет? — он кивнул в сторону Сонгили.

Голова Никс высунулась из подушек. Она посмотрела на пегасика, ее лицо пылало.

— Что? НЕТ! Это... мы просто спали! У нас была ночевка! И всё...

— А еще, когда она спит, она любит обниматься, — вмешался Спайк.

Никс покраснела еще сильнее.

— СПАЙК! — прошипела она.

— А, ну... ммм... хорошо, — Рамбл пошаркал копытами.

Свити Белль тихонько взвизгнула.

— Оооо, Рамбл ревнует? — Теперь настала очередь Рамбла краснеть.

Сонгили поковылял к груде подушек. Из-под которых торчал только хвост Никс.

— Простите, что я Вас так опозорил, принцесса Никс, — сказал он искренне смущенно. — Наверное, мне не стоило кривляться перед камерой. Даже если Вы меня обняли во сне.

— Арх, — ответили подушки дивана.

— Агась, она не единственная, кто нефотогеничным оказался, — мрачно сказал Зуёк. Он ткнул в газету, которую держал в лапе: на фотке он лежал, без сознания, его ягодица валялась на диване вместе с балансирующей на его хвосте башенкой стаканов, его лицо лежало в миске попкорна. Он выглядел так, будто мертвенно пьян.

— Нет, это ты спишь, — хихикнула Дублон. — Я помню: ты задремал и упал с дивана. Мы с Паутинкой устроили соревнование, кто больше вещей на тебя положит.

Паутинка надула губы.

— Ага, мы только до макияжа добрались, как Черри Блоссом нас остановила.

— И та большая фотка наверху, именно тогда Гадюка напугал Никс… только с правками, — сказала Свити Белль.

Несколько минут все пони пытались понять, откуда изначально взялись сильно подделанные изображения. Твайлайт наконец потеряла терпение.

— Пони, пони, — сказала она, похлопав копытами. — Сосредоточьтесь. Следующий шаг — выяснить, кто нанял этого Флэш Фото...

— Мы немедля начнем расследование, — сказала Луна, твердо топнув копытом. — и лишим свободы виновных!

— И придать правдоподобие сплетням? — спросила Селестия. — Наш преступник был осторожен, Луна. Сослался на "анонимные источники", заявил, что фотографии были "воспроизведением художников", покрыл свои маленькие хитрые интриги ласковыми словами и юридическим языком. — Она сморщила нос. — Цена свободной прессы сравнима с ценой имения щенка в доме — иногда он в самый неожиданный момент решает написать тебе в тапки.

Жеребята снова захихикали.

— Мы можем незаметно навести справки в заведении Флэш Фото, — вздохнула Селестия. — Хотя я подозреваю, что нашему злоумышленнику помогли несколько посредников. И я уже догадываюсь, кто виноват.

— Кто? — спросила Твайлайт.

— Блюблады, — мрачно ответила Селестия. Затем произнесла очень непристойное ругательство.

Все в комнате резко вздохнули.

— Принцесса Се-ЛЕС-тия! — ахнула Никс.

Щеки Селестии даже не покраснели.

— Простите меня, мои маленькие пони, — извинилась она. — Но герцог Блюблад уже на протяжении десятилетий сидит у меня костью в горле. Он тщеславен, фанатичен, мелочен и жесток, и постоянно, постоянно строит заговоры и попустительствует. — Она встала и зашагала, сердито дергая хвостом. — Я обнаружила, что посвящаю половину своих изысканных планов, дабы перехитрить его, избавить бедных невинных душ от его мелочной мести… твое "обручение" с его наглым сыном — всего лишь один пример, — сказала она Твайлайт. — Девять раз из десяти мне удается ему помешать, но вот в десятый... Я еще и подозреваю, что этот мелкий произвол — лишь цветочки, — продолжила она. — У меня есть основания полагать, что он связан с определенными единорожьими семьями, которые хотят, чтобы трон Кантерлота вернулся под контроль единорогов. Герцог наиболее очевиден в этом отношении, но он общается с другими, гораздо более хитрыми дворянами, которые могут использовать его махинации в качестве дымовой завесы, чтобы скрыть свои более тонкие планы.

— Планы, — медленно спросил Сонгили, — такие как отправить неофициальных дипломатов в королевства Западного моря, чтобы надоумить их о репарациях?

Все глаза и уши внезапно тут же повернулись к маленькому пухленькому селки.

— Ну конечно, — сказала Луна. И сама ругнулась. — Эта хитрая гадюка...

— У тебя есть доказательства? — потребовала ответа Селестия. — Ты видел пони, советующихся с королем селки?

Сонгили помотал головой.

— Нет... не совсем, — ответил он. — Но через несколько месяцев после бедствий я заметил, что из королевства Эквестрии пребывает всё больше торговых судов. В частности, от компании "Роза Ветров"...

— Коей владеет и заправляет Блюблад, — мрачно заметила Луна.

— И вскоре после этого на улицах начал нарастать ропот. Сначала о пони, эксплуатирующих наше бедственное положение, затем о пони, которые несут за него ответственность... а потом полились прошения к королю, прошения, чтобы мы потребовали возмещения ущерба от принцесс солнца и луны. — Он пожал плечами. — Глупости. У нас на острове всего-то стояли хижины из глины и травы, чтобы было удобней общаться с теми, кто живет на суше. Но стоит селки решить, что ему задолжали...

Дублон, которая развалилась на краю бассейна, пискнула и в изумлении хлопнула по воде хвостом.

— Я тоже помню что-то эдакое, — сказала она. — Мы с Эквестрией торговлю почти не ведем — как вдруг мой отец узнает, что пара грузовых кораблей с пони маячат в наших водах и просят торговые визы... и вскоре морские пони начинают ворчать...

— Эй, да, помню, к нам прилетали дирижабли, — сказал Зуёк, щелкнув когтями. — Они были из разных компаний, но пара была из "Розы Ветров". Я как раз занимался скайсерфингом и не хило так шлепнулся на один из них. — Он изобразил, как плюхается на борт воздушного грузового корабля. — И вдруг слышу, как папаша и дед мои ворчат, что "наконец-то сквитаются с пони". Я решил, что они бушуют, потому что пони эксплуатируют наши проблемы, чтобы загрести побольше битов. Без обид, — добавил он.

Эпплджек нахмурилась.

— То есть, вся эта шумиха с репарациями, дипломатами и этим Небесным Советом началась из-за того, шо какой-то интриган подколодный отправился в Западное море и разворошил каждое осиное гнездо, какое смог найти?

Луна кивнула.

— Как только в достаточном количестве королевств начинаются беспорядки, Небесный Совет принимает это к сведению и будет лишь более мотивирован собраться.

Тут, ко всеобщему удивлению, заговорил По.

— Простите, что перебиваю, — сказал он, — но не может ли это быть простым оппортунизмом и совпадением, а не заговором? Вот чему меня научил мастер Чжэн Хэ: "Стоит ли ожидать, что купец проедет тысячу миль, дабы продать свои товары по той же цене, что и дома?" И народ всегда ворчит на растущие цены, даже если для них есть веская причина.

— Это правда, — просто ответила Селестия, — но это лишь часть плана замести следы. В конце концов, это же самый обыкновенный бизнес — и понитарная помощь — для Блюбладов и их друзей отправлять дополнительные торговые суда, когда случаются бедствия. — Селестия скрипнула зубами. — То, что произошло, и ежу понятно... но доказать мы это не можем, а сейчас даже пытаться займет слишком много времени и сил. У нас попросту нет убедительных доказательств того, что Блюблады или их компаньоны замышляют заговор против трона.

Под грудой диванных подушек опасно сузилась пара бирюзовых глаз с кошачьими зрачками.

"Пока," — подумала Никс.

1) А еще они отнимали у драконов деньги на обед.

2) Которая в основном состояла из того, что Селестия и Луна заставляли политиков успокоиться и сесть нафиг.

3) Шутка про Шотошоп. Это всё, что вам нужно знать.

¹↑ Certes(франц.) — конечно, разумеется.

Глава 23

Принц Блюблад отдыхал в королевских апартаментах своей семьи в замке Кантерлота или, по крайней мере, пытался. Сейчас были тяжелые времена, мягко говоря, с этими политическими последствиями коронации новой принцессы, прибытием делегатов и целого взвода... Косяка? Стада? ...космических сущностей, каждая из которых была сравнима с Селестией и Луной по мощи и влиянию, а также с его дорогим папенькой по безумным амбициям и возмутительным требованиям. Учитывая его нынешние махинации и тот маленький разгром после попытки обручения, — он поморщился и поправил свое сиденье — принц Блюблад решил залечь на дно и не попадаться на глаза. Так что теперь он прятался в этих роскошных покоях, а компанию ему составляли любимый пушистый халат, его плюшевый мишка (1) и столько мороженого, что утонуть можно (2). Он отпустил персонал с приказом не беспокоить его и предупреждением, что он будет недоступен для кого-либо из-за того, что исцеляется от чего-то неприятного, заразного и неопределенного. Двери были заперты, шторы задернуты, отверстие для почты заклеено скотчем. Все в мире было хорошо, по крайней мере, следующие шесть-восемь часов.

К несчастью для принца, ситуация, увы, выстраивалась против него. В ситуации участвовали те, кто обычно были маленькими, симпатичными и ростом доставали едва до колена, но могли заставить принцесс побледнеть, солдат в доспехах застыть, а городские власти глотать лекарства от сердца.

Метконосцы были во дворце, и силы Хаоса трепетали (3).

В качестве извинений за переполох, жеребятам Понивилля и их родителям, которые прибыли на волне родительской паники и упреков в адрес своенравных детенышей, были предоставлены гостевые апартаменты во дворце. Родители немного смягчились и устроились поудобнее, желая насладиться однодневной передышкой.

Однако детям было не до отдыха. С наступлением сумерек каждому ребенку был отправлен драконьим огнем крошечный свиток, как понивилльцам, так и членам королевской семьи. В свитках были предоставлены инструкции и криво нарисованная карта скрытого уголочка в замке. В любой другой раз некоторые из них отказались бы прийти, да только все дулись из-за недавнего наказания и им не очень-то улыбалось быть паиньками. Так что дети выскользнули при первой же возможности и отправились туда, куда вела карта.

Когда они прибыли, то обнаружили тускло освещенную, широкую подсобку из камня и тяжелого дерева, с чем-то, что напоминало небольшой акведук, проходящий через пол посередине. Никс, Спайк, Брайт Айз и Зуёк-Гадюка уже ждали их... вместе с небольшим табуном жеребят.

— Кто это все? — запищала Паутинка, в тревоге отлетая к стропилам.

— Ах да, познакомиться же нужно, — сказала Никс. — Поняши, это Паутинка, По, Сонгили, Зуйка-Гадюку вы уже знаете, а Дублон скоро придет...

Раздался всплеск, и из акведука вынырнула морская пони. Жеребята Понивилля взвизгнули от удивления.

— Добралась, как только смогла, — сказала Дублон, отбрасывая гриву. — Вы не представляете, сколько тут водосточных труб и акведуков. Офигеть! — Она посмотрела на табун. — А это кто?

Никс заново начала всех представлять.

— Свити Белль, Эпплблум, Скуталу, Пипсквик...

— Сена с два я это пропущу!

— Твист, Флиттер, Фезервейт, Рамбл...

— Мы виделись вчера.

— Траффл, Динки и, конечно же, Брайт Айз и Спайк...

— Наша песня хороша, начинай сначала...

— Заткнись, Спайк.

— Я знаю, что вы уже здесь бывали, — сказала Паутинка, порхая вокруг Эпплблум, — Но как вы так затащили остальных пони в замок, чтобы никто не заметил?

Зуёк усмехнулся.

— Легко, — он указал на огромный транспортировочный контейнер, стоящий в углу комнаты, у подножия погрузочной платформы.

— "Pony Delivery", доставка в любую точку Кантерлота в течение часа, — сказал Спайк.

— Эта комната раньше была винным погребом, — сказала Никс. — Они тут сбрасывали бочки с вином, — она указала на двери наверху погрузочной платформы, — а бочки плыли сюда, вниз по акведуку, в замок. Они перестали использовать эту комнату после того, как установили систему волшебных кухонных лифтов, но так и не удосужились заблокировать ее. — Она гордо ухмыльнулась. — Я нашла это место в книге "Кантерлот, история".

— Мы просто попросили доставить контейнер на погрузочную площадку 13 и подкупили доставочную пони маффинами, — сказал Гадюка.

— Сомневаюсь, что поездка была удобной, — заметила Дублон.

Флиттер улыбнулась и подняла пустую фляжку.

— Хорошо, что мы всё проспали, — сказала она. — Мы позаимствовали партию зелья Эпплблум "Спи, как убитый", и все приняли дозу, прежде чем залезть.

— Ага, я до сих пор листья из гривы вынимаю, — сказал Траффл, почесываясь.

Метконосцы были несколько озадачены, когда Эпплблум, несмотря на то, что у неё были молоток и гаечный ключ на кьютимарке, решила заняться зельеварением. Однако, как она объяснила, ее особый талант был связан не только с механикой или плотницкими работами, он заключался в соединении вещей, чтобы можно было создать что-нибудь совершенно иное и новое. Ей казалось, что существовал абсолютно нормальный континуум между превращением досок, гвоздей и краской в новое плотницкое изделие, частями машины в новый гаджет или травами и химическими веществами в эликсир... с довольно впечатляющими результатами. Когда она начала применять свои знания о зельях к своим механическим изобретениям, остальным стало особенно страшно (4).

— Так зачем все мы тебе, Никс? — спросила Свити Белль.

Никс закусила губу. На самом деле, ей не нужны были все они. Они со Спайком разослали всем призыв о помощи, потому что не знали, сколько смогут прийти.

— Мы звали всех, кто мог прийти, — вмешался Спайк. — У нас тут как бы ЧП.

— Надеюсь на это, — сказал Траффл. — Если наши родители узнают, что мы без разрешения сбежали в Кантерлот… — Он оставил угрозу витать в воздухе.

— Точнее, когда, — заметила Флиттер. — Взялся за гуж, не говори, что не дюж. — Особенно встревожились Траффл и Динки. — Ну, а зачем тогда пришли?

Те покраснели.

— Так я за Твист пошел/Пипсквиком пошла, — ответили они. Беглые взгляды и бормочущие отговорки показали, что многие из присутствующих тоже увидели, как другие Метконосцы что-то там мутят, и не захотели оставаться в стороне.

— Короче, как сказал Спайк, мы в попе, — сказала Флиттер, врезая себе по лицу. — Так что, надеюсь, это очень важно.

— Ребята, ребята, РЕБЯТА! — крикнула Никс, хлопая копытами. Все пони повернулись к ней. Она икнула и несколько раз выполнила дыхательное упражнение тети Кейденс. Как только она взяла свои нервы под контроль, она заговорила. — Слушайте, ну простите, что мы вас в это втянули, но большинство из нас и так уже влипли по самое не хочу, — сказала она. — Причем почти все. Моя мама, принцессы, эти ребята, — она помахала стае королевичей, — я, все пони.

— Так ты написала в записке, — сказал Пипсквик. — Принцессы действительно в беде?

Никс глубоко вздохнула и кивнула.

— Кучка ... кучка королевских крупов с ручкой пытается устроить принцессам проблемы, — сказала она. — Потому что они хотят снять принцесс с трона и поставить на их место своего короля или королеву.

Все ахнули.

— А это возможно? — спросила Динки.

Никс кивнула.

— Если они доставят принцессам достаточно неприятностей, — ответила она.

Эпплблум махнула копытом.

— Лучше начни с самого начала, Никс, — попросила она.

Никс кивнула.

— Вы ведь читали статьи, которые про нас написали? — начала она.

Объяснение было длинным, но исчерпывающим. Те, для кого это стало новостью, заволновались еще сильнее.

— Позволь уточнить, — сказал Траффл. — Эти Блюблады и их друзья отправили корабли в Западное море после Найтмер Мун, эм, то есть, после того, как ты…

— Найтмер Никс? — предложила Свити Белль.

Траффл кивнул.

— Сойдет. После Найтмер Никс Блюблады и их друзья отправили в Западное море корабли, полные пони, чтобы заставить всех обвинить во всем принцесс и подать в суд на Эквестрию. Потому что они надеются, что если испортят принцессам всю малину, принцессам придется покинуть трон — и тогда они смогут поставить на него СВОЕГО пони и править Эквестрией железным копытом.

— В общем-то да, — сказала Никс.

— Так почему же принцессы просто их не арестуют? — заключил Траффл.

— Потому шо они не могут это доказать, — объяснила ему Эпплблум. — Нет никаких доказательств, прост куча сплетен, слухов и совпадений.

— Ну так пусть внимательнее поищут, — сказал Пипсквик.

Никс покачала головой.

— Нет, принцессы сейчас слишком заняты. У нас же Совет, плюс королевством нужно править. Особенно сейчас, когда мама готовит свою презентацию для Совета. Вот почему они напечатали эти сплетни... чтобы усложнить ей жизнь, отвлечь ее.

Пипсквик нахмурился.

— И я так полагаю, эти сплетни были всего лишь предупредительным выстрелом, — сказал он.

Никс кивнула.

— Мама считает, что это даже первый предупредительный выстрел, — сказала она. — Что Блюблады собираются полностью испортить нам жизнь, распуская всё больше и больше слухов о ней, обо мне и других принцессах, пока читатели вконец не запутаются, что правда, а что нет.

— Вот ведь мерзавцы! — воскликнул Пипсквик. Последовал хор согласия.

— Что же нам делать? — спросила Твист.

У Никс появилось хитрое выражение лица.

— Мама и принцессы не могут доказать, что Блюблады замешаны, потому что у них нет доказательств. Но если доказательства раздобудем МЫ...

Фезервейт поднял копыто.

— Если мы найдем доказательства тому, что Блюблады несут ответственность за эти сплетни, или за распространение ложных слухов в Западном море, или что-нибудь еще, тогда всё взорвется прямо им в лицо.

— Как праздничная пушка, полная теста для торта, — сказала Скуталу, ухмыляясь и потирая копыта.

Никс встала во весь рост. Все присутствующие успокоились и сосредоточили на ней все свое внимание; каждый чувствовал наступление Момента (5).

— Все сводится к одному, — сказала она. — Мы сейчас ВСЕ в каше. У всех нас, Королевичей, проблемы с родителями, хоть мы и не виноваты вовсе, что попали в газеты. — Некоторые из ребят, особенно Зуёк-Гадюка, помрачнели. — Свити Белль, Скуталу, Эпплблум? Половина Понивилля думает, что это вы написали ту ужасную статью — и что Фезервейт сделал фотографии. — Трио надулось, а Фезервейт скривился. — Весь клятый мир ополчился против принцесс и Эквестрии... в первую очередь из-за меня, — сказала она пристыженно, но ее стыд обратился в дерзость, — но потом из-за того, что эти жадные крупы с ручкой захотели украсть трон, и плевать на тех, кому он сделают больно. И они думают, что им это сойдет с копыт. Знаете, почему? — Она сделала паузу для эффекта. — Они думают, что их не тронут, потому что побоятся проблем. — Ее хмурый взгляд превратился в ухмылку. — А вот фиг им. У нас уже проблемы. Они нас и раньше никогда не останавливали! — Комнату наполнили на удивление злорадные смешки.

Тут Никс умолкла и провела перед собой в пыли черточку. И отступила на шаг.

— Я знаю, что о многом прошу, — продолжила она. — Вы можете просто пойти домой и обо всем забыть или же залечь на дно, пока ваши родители и друзья не забудут обо всем. Но если хотите помочь мне, переступайте эту черту и... — Она не успела даже предложение закончить, как вся банда, Королевичи и Метконосцы, переступили черточку и присоединились к ней. Глаза Никс заблестели.

— Ребята, вы лучшие, — сказала она, вытирая глаза о ногу.

— А то, — ухмыльнулась Скуталу.

Бедный По явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Поверить не могу, что согласился, — сказал он. И вздохнул. — Но мастер Чжэн Хэ... теперь смотрит на меня с таким стыдом. Он даже в одной комнате со мной оставаться не хочет... — Он поднял глаза. — Если мне удастся вернуть хотя бы одну искорку гордости в его глазах, то игра будет стоить свеч.

— Лады, ребят, — сказал Зуёк, вскидывая кулак. — Давайте покажем этим Блюбаранам, что такое НАСТОЯЩИЕ проблемы! Брохуф, чуваки!

Толпа сделала групповой брохуф/групповую бролапу и радостно выкрикнули.

— Так каков план, Никс? — спросила Эпплблум.

— Спайк? — сказала Никс. Спайк хлопнул себя в грудь и рыгнул. Из облака дыма появилась стопка свернутых бумаг и приземлилась ему в когти. Он отнес их к столу — старой двери на двух половинках бочки — и разложил.

— Это очень большой план, — сказала Никс. — И там многое не заполнено, потому что я не знала, кто сможет помочь. Но если мы будем работать вместе, мы его осуществим.

Она указала на план этажа замка и на один конкретный участок, обведенный фиолетовым карандашом.

— Основная цель — попасть в личный кабинет Блюблада и найти инкремирующие доказательства...

— Инкриминирующие, — поправила её Свити Белль.

— Короче. Мы находим улики, забираем их и передаем принцессам, пока нас не остановили.

— (6) Первая часть будет самой сложной. Мы должны раздобыть ежи... ежев... ежид... тьфу ты, расписание Блюблада! Мы должны знать, где герцог Блюблад, герцогиня Блюблад и принц Блюблад собираются провести весь день. Для этого нам нужно попасть в королевскую канцелярию, добраться до личного дела Блюблада и украсть копию. Поскольку с нами Флиттер, это ее работа. Справишься?

Флиттер приложила копыто к груди.

— Эй, если бы я не могла...

Зуёк озадаченно нахмурился.

— А почему она?

До этого момента Флиттер была в своей типичной маскировке: зеленая кобылка с длинной розовой гривой и кьютимаркой маски. Вспыхнул зеленый свет, и она вернулась в свою нормальную форму. Зуёк и Гадюка тихонько вскрикнули.

— Я перевёртыш, — сказала она. — Проблемы, красавчик?

— Почему, нет никаких проблем, — сказал Гадюка.

— Что ты, абсолютно никаких, — сказал Зуёк.

Вот только голоса у них были неестественно высокими.

— Хорошо, хорошо, — сказала Никс. — Но сначала мы должны найти НАСТОЯЩУЮ секретаршу Блюблада и убрать её с дороги. Нам нужен тот, кто отвлечет всех остальных. Тут входишь ты, Динки...

В то утро замковая канцелярия узрела необычное зрелище. Среди десятков пони, таскающих туда-сюда стопки бумаг, шерстящих картотеки и просматривающих шкафы для хранения документов, появилась крошечная белокурая серая единорожка с коробкой для выпечки на спине и волочащая копыта так, словно настал конец света. Маленькие жеребята (и выпечка) недолго ускользают от внимания среди секретарей: одна из кобыл оторвалась от работы и наклонилась, чтобы посмотреть на нее.

— О божечки, — сказала она. — Почему ты такая грустная, дорогуша?

Динки подняла залитое слезами лицо.

— Я... я потеряла маму, — выговорила она дрожащим голосом. Она не совсем притворялась. Динки была самым молодым членом Метконосцев, и ускользать от любимой мамы посреди ночи для неё было слишком сильным озорством. — Я, я хотела удивить ее маффинами, и пробралась на борт грузовика, с которым она работала, но когда я выбралась, ее рядом не было, а теперь я потерялась в этом большом замке, и меня будут ругать и... — И по ее лицу хлынули слезы.

Сердца тверже камня трескались под этим натиском раньше: окружавшие ее канцелярские кобылы не были сделаны из такого твердого материала (7). Они тут же побросали работу, собрались вокруг рыдающей маленькой кобылки, и принялись ворковать и спрашивать, как зовут ее маму и на кого она работает...

Никс, наблюдая через свое волшебное карманное зеркальце, удовлетворенно кивнула: всё шло по плану. Ей самой стало очень стыдно, когда она увидела, что Динки тоже пришла, так что всё сработало на отлично. Секретарши свяжутся с курьерской службой Дёрпи, а Дёрпи примчится забрать кобылку и отвезет ее домой. Это вернет самого маленького Метконосца домой в целости и сохранности и с минимальными проблемами. А кексы с бананово-черничным пудингом двойной толщины немного успокоят Дёрпи.

Плюс секретарш отвлекли.

— Давай, Флиттер, — прошептала она в свою рацию из Кристальной Империи. — Пошла!

В соседнем чулане мелькнула слабая зеленая вспышка, и появилась Флиттер. Она была замаскирована под невзрачного офисного работника и легко прокралась в канцелярию, пока все смотрели на бедную потерявшуюся единорожку. Она быстро переходила от стола к столу и от кабинки к кабинке, затем, побродив по комнате, постучала за ухом.

— Нашла? — прошептала Никс.

— О да, — последовал ответ. — Черная грива, оранжевая шерсть, третий стол справа.

— Как ты догадалась? — спросил кто-то другой.

— Легко, — сухо ответила Флиттер. — У нее на столе канцелярские принадлежности Блюблада, огромный флакон аспирина, а еще её явно кто-то за попу ущипнул. — Из рации раздались хихиканье и кто-то прыснул со смеху.

— Хорошо, — сказала Никс. — Теперь второй шаг...

— И как же нам убрать настоящую секретаршу с дороги? — спросила Эпплблум.

— Большая доза зелья "Спи как убитый" нам поможет, — сказала Никс. — Нам всего-то нужно подлить его ей в кофе...

Никто не видел, как напарник Флиттер Брайт Айз вошел в комнату. Никто не видел, как он подошел к столу горемычной секретарши и опустошил пробирку ей в кофе, в то время как Флиттер отвлекала ту беседой. Никто не видел, как он выскочил в ту же дверь, выполнив миссию. А собственно, если бы кто-нибудь увидел, тогда не было бы смысла отправлять невидимого единорога, верно ведь?

В следующий момент Флиттер повела кобылу, которую начало клонить в сон, в туалет освежиться. Она сделала крюк и оставила кобылу в заброшенном офисе, когда зелье полностью подействовало. Одеяло, запертая дверь, табличка "Не беспокоить", маффин с извинениями на пыльном столе, несколько маленьких листочков, прорастающих из ушей, и секретарша осталась блаженно досыпать остаток своего несчастливого рабочего дня. Флиттер, теперь замаскированная под секретаршу, вернулась в офис и принялась рыться в рабочем столе и шкафах.

Через полчаса нервного потоотделения и не случившегося попадоса, когда несколько знакомых секретарши прошли мимо ее кабинки, она таки раздобыла папку. Она поспешно вышла из офиса, вернулась в чулан для метел и залезла в вентиляционное отверстие со своей добычей.

— Миссия выполнена, я взяла расписание! — радостно прошептала она в рацию.

Она обожала фильмы про шпионов.

Кобылка поспешно отступила в заброшенный винный погреб, где её ждали остальные. Большинство из них ненадолго выходили, чтобы их родители, родственники и опекуны не волновались относительно их местонахождения; остальным пришлось использовать огненную почту Спайка, чтобы "напомнить" своим родителям, что у них собрание Метконосцев, или что А встречался с Б или Б в гостях у А... Чтобы собраться вместе и составить план, у них имелся только час, так что планировать приходилось быстро.

Никс закусила губу.

— Дело дрянь, — сказала она. — Они сегодня весь день будут то приходить, то уходить. И будет только один раз, когда все пони — герцог, герцогиня, вся их прислуга — уйдут. — Она указала на расписание. — Вот тут, во время обеденного перерыва. У нас будет лишь час, чтобы обыскать все апартаменты. Так что времени у нас в обрез.

— А почему в обрез? — спросил Зуёк.

— Потому что злодеи всегда делают так, чтобы герои чуть не опоздали, — со знанием дела заявил Пипсквик. Никс кивнула. Все это знали. А иначе почему Деринг Ду всегда сбегала из смертельных ловушек, спасала пони и останавливала плохие церемонии "в самый последний момент"?

— Это, скорее всего, — тихо сказал Сонгили. — потому, что твоя мать в это время будет выступать перед Ассамблеей королей и Советом. И если герцог Блюблад планирует сделать что-то подлое... то точно тогда.

Все тут же помрачнели от этого пессимистичного анализа. Особенно Никс. Твайлайт практически забаррикадировалась в крыле Старсвирла Бородатого вместе с Инк Спотом, Тайм Тёрнером и небольшой армией рабочих, непрерывно работающих над подготовкой... чего-то там. Если ей что-то помешает или испортит её работу, то всё кончится очень и очень плохо.

"Надеюсь, то, что мы делаем, отвлечет Плохих Парней на достаточно долго, чтобы она успела закончить," - подумала она.

— Придется нам пойти вместе, — сказала Скуталу. — Перевернем все с ног на голову и будем хватать все, что сможем найти. — Она долгое время была сторонницей модели решения под названием "раш"^[1].

— Похоже на то. Но сначала нужно позаботиться об охране и любой прислуге, которая может там оказаться, — заметила Эпплблум.

— Еще зелья? — предположила Паутинка.

Эпплблум покачала головой.

— Закончилось, — сказала она. — А еще нужно вещдоки найти до того, как та секретарша проснется и забьет тревогу. Дрыхнуть она будет как минимум до заката... наверное... но если ее найдет кто-нибудь другой, то всё, кирдык.

— Стражникам, кстати, не разрешают во время дежурства есть или пить, — напомнил Зуёк. — Чтобы такие вещи не происходили.

— Прокрадемся через окна? — предложила Паутинка.

— Стражники-пегасы, — возразил Фезервейт.

Никс кивнула.

— Нам не нужно, чтобы стражники надолго уходили, а лишь на чуть-чуть, чтобы мы могли войти… — пробормотала она себе под нос. — Ладно, эм, тогда нам придется принести еще одну жертву, как с Динки... придется кое-что позаимствовать из кафетерия.

Стражники, стоявшие у дверей Блюблада, вскинули брови, когда по коридору к ним подъехала огромная сервировочная тележка с закрытым подносом наверху. Потом они увидели, что её толкает довольно пухлый маленький жеребенок в форме помощника официанта; малыш пыхтел и отдувался, пытаясь толкать тележку по покрытому ковром полу. Наконец он добрался до двери, остановился, прислонился к тележке и вытер пот со лба.

— Ужин для его светлости герцога и его семьи, — сказал он.

Выражения лиц стражников не изменились.

— Блюблады в настоящее время недоступны, и беспокоить их нельзя, — ответил один.

Траффл притворился, что раздражен.

— Мне на кухне этого никто не сказал, — проворчал он. — Послушайте, с меня семь потов сошло, пока я пихал эту тележку и...

У стражника дернулось ухо: он услышал что-то подозрительно напоминающее сдавленное хихиканье.

— Вот именно — для тележки, полной еды, уж больно она тяжелая, — сказал он. Он протянул рукоять копья и, откинув драпировку вокруг тележки (зачем им вообще драпировки?), обнажил двух ютившихся кобылок, белую единорожку с розово-лиловой гривой и земную пони кремового цвета с вьющейся рыжей гривой и огромными очками. Они выскочили с оглушительным визгом; одна щелкнула фотовспышкой и временно ослепила бедного стражника.

— ИИИИИ! Принц БЛЮБЛАД! — завизжала единорожка.

— Ты зафняла? Зафняла? — выпалила земная пони.

— Стоп, Вы не Блюблад… Где принц Блюблад? — единорожка выскочила и принялась бегать между ног стражников, направляя свою крошечную камеру во все стороны.

— Клянусь, я не знал! — закричал пухлый жеребенок. — Честное слово... Ну ладно, они заплатили мне пятьдесят битов...

— Ах, да чтоб вас... — сказал один из стражников. Затем накрытое блюдо на тележке задрожало. — Что за...? — Он поднял куполообразную крышку и обнаружил, что под ней прячется крошечный пятнистый жеребенок.

— Мы приехали? Приехали? Ой, Дискорд подери, охрана!

Он спрыгнул с тележки и побежал по коридору.

— А ну вернись! — один из стражников устремился за ним.

Паутинка сидела на стропилах и держала зеркальце так, чтобы другим тоже было видно. Никс была довольна результатами. Свити, Твист и Пип лучше всех умели играть "сумасшедших фанатов". Ну, и еще Скуталу, когда дело касалось Рейнбоу Дэш. Первый стражник убежал по коридору вслед за Пипсквиком, который составил ему серьезную конкуренцию. Однако второй стражник не клюнул: он по-прежнему стоял на своем посту у двери.

И тут, судя по всему, у Свити Белль проснулось вдохновение.

— Погодите-ка... он ведь один из личных охранников принца Блюблада!! — завизжала она. Она вскочила и, полностью застигнув стражника врасплох, сорвала с его головы шлем. И бросила его Твист, которая ловко его поймала. — Вдруг принц Блюблад его трогал! На eHay за него такие деньжищи отвалят! (8)

И парочка рванула прочь со своей добычей... свернув налево, там, где Пип свернул направо, а разъяренный охранник побежал за ними по пятам. Все в укрытии дали друг другу пятюню.

— Теперь наружная охрана, — сказала Никс.

Пегасы, наблюдавшие за окнами и крышами апартаментов Блюблада, наслаждались приятной, унылой рутинной сменой. Которую немедленно прервали вспышки лампочки фотоаппарата. Все стражники посмотрели вниз: перед окнами Блюбладов парил тощий жеребенок-пегас (и как они его только не заметили??) с камерой размером почти с него самого. Он весело щелкал фотиком, причем с таким рвением, словно завтра наступит конец света.

Что, собственно, и случится с жеребенком, если стража его поймает. Все шестеро рванули вниз и образовали вокруг него круг с поднятыми копьями.

— Ну-ка стой! — крикнул один, отчего жеребенок чуть не выпрыгнул из шкуры. — Так, малой, ты пойдешь с нами. Брось камеру!

Фезервейт удивленно посмотрел на них... и усмехнулся.

— Хорошо, — ответил он и уронил дорогостоящее фотооборудование, как мусор какой-то. Фотик рухнул с высоты третьего этажа...

И приземлился в объятия оранжевой пегаски на скутере. Она сунула камеру в рюкзак и помчалась вниз по улице, гудя крыльями, как сумасшедшая.

Как только стражники отвлеклись от Фезервейта, тот стрелой ринулся в небо. Талант Фезервейта был на удивление многогранным: он мог парить так же легко и тихо, как мотылек. Он был невероятно маневренным и совершал искусные повороты одним взмахом крыльев. Он также мог нести в воздухе немалое количество веса, несмотря на своё крошечное тело — в его копытах вещи становились практически невесомыми. Но как только он сбрасывал груз, Фезервейт становился похож на олимпийского спринтера, который только что сбросил все свои тренировочные грузы; он становился крошечной тощей стрелой, которую почти никто в классе не мог догнать.

Никто, кроме Скуталу. Скуталу наконец-то переросла свой физический недостаток и стала неплохо летать, но даже сейчас она была абсолютным демоном на колесах. Она неслась по переулкам Кантерлота так, будто у нее под хвостом были ракеты.

Разъяренные — и немножко ошеломленные — стражники разделились и устремились вслед за двумя неожиданными скороходами в бесполезной погоне.

С ближайшего облака слетел Пиви, сжимая в когтях зеркальце и улавливая все в отражении. С другой стороны, Спайк объявил, что всё чисто. Королевичи и Метконосцы повылезали из своих укрытий, из кустов, мусорных баков, чуланов и горшечных растений и накинулись, аки рой параспрайтов, на беззащитные апартаменты Блюбладов.

— Ой-ёй, — сказала Дублон. — У нас проблема.

— Где? — спросила Никс. Дублон указала на написанную копытом записку внизу расписания.

— Вот здесь. Тут написано, что принц Блюблад отменил все свои встречи на ближайшие пару дней. Он будет отсиживаться в апартаментах до следующей недели. Мы не сможем обыскать дом, пока принц все еще в нем!

Брови Никс нахмурились, а нос сморщился, пока она яростно думала.

— Сможем, если будем красться, — сказала она. — И если займем его... — Она взглянула на Дублон. — Ты можешь кое-что сделать... — осторожно сказала она.

— Я уж боялась, что ничем не смогу помочь, — с облегчением сказала Дублон. — И что же?

Никс закатила глаза.

— Понимаешь... я слышала, что принц Блюблад одержим русалками...

Ванны в апартаментах Блюблада были того же порядка, что и ванны в башне обсерватории Твайлайт или в собственных покоях Селестии и Луны. По дизайну. Герцог Блюблад, в очередном примере своей невероятной мелочности, настоял на том, чтобы все удобства, имеющиеся в его распоряжении — будь то в замке, будь то в собственном особняке, будь то на его небесной яхте, да где угодно, — соответствовали или превосходили удобства самой принцессы, независимо от затрат. Таким образом, у него в замке имелась целая комната, отремонтированная под огромную ванну в полу, которая (он был уверен) затмевала даже Селестину. К тому же, увы, это было отражением необычайной безвкусицы его семьи, поскольку безвкусица практически пронизывала все позолоченные приспособления и украшения в стиле барокко.

Зато ванна был довольно просторной и роскошной. А поскольку принц Блюблад находился в состоянии вынужденного безделья и прикончил последнее мороженое с фруктами, он решил целый день провести в ней. Он запер за собой дверь, сделал себе ванну с пенкой, закрутил волосы на бигуди и со вздохом удовольствия погрузился в горячую воду.

Прошел блаженный час. Все было идеально. За исключением... возможно... ему напоследок не помешал бы массаж. Он дернул за шнурок колокольчика, чтобы вызвать кого-нибудь из дежурного персонала замка. Подождал. И еще подождал. Он нахмурился. Что не так?

А то, что Паутинка отцепила шнурок.

Принц Блюблад уже хотел встать и сходить за кем-нибудь, как вдруг на другом конце его ванны что-то всплыло. Веснушчатая оранжевая пони с золотой гривой стряхнула пену с глаз и посмотрела на него. Ее рыбий хвост изгибался над спиной.

— Какие же у вас, пони, огромные сливы в ваннах, — сказала она. Она взмахнула гривой и похлопала ресницами, глядя на Блюблада. — Ну, здравствуй.

Блюблад моргнул. Это была третья самая странная вещь, которую он нашел в ванной на этой неделе (9).

А за пределами ванной коалиция Метконосцев/Королевичей обыскивала номер так быстро, как только могла, отчаянно разрываясь между потребностью действовать быстро и тихо. Они нашли невероятное количество безвкусной одежды, стопки аннулированных приглашений и в одном из туалетов герцога Блюблада несколько журналов тревожного происхождения, но ничего важного — а время было на исходе.

В конце концов, у Никс случился прилив логики в мозг, и она начала искать кабинет или офис. Она довольно быстро нашла тесную темную комнатку, замок которой быстро поддался ее рогу, в основном состоящую из стола с откидной крышкой и стопок бумаг и папок. Квадрат в центре стола представлял собой дорогой на вид портфель. Она осмотрела его: на крошечной латунной табличке было написано "собственность ЕКВ герцога Блюблада".

— Бинго, — выдохнула Никс, открывая защелку.

По какой-то причине герцог Блюблад не смог запереть портфель. Крышка распахнулась, и внутри действительно оказалось несколько очень важных на вид бумаг. Никс магией пролистала их — личные записи от других дворян, карты, телеграммы и... астрономические карты? Она принялась перелистывать письма и карты. В них было много сносок и несколько очень-очень старых рун... и очень современная математика. Почти всё выглядело так, как то, над чем работала мама. К диаграмме была прикреплена заметка; Никс внимательно её прочитала, щурясь из-за почерка. Кто-то заверял герцога Блюблада в чем-то, под названием "Золотой восход", и что он обеспечит господство единорогов на долгие века...

Она снова посмотрела на карту и увидела то, от чего у нее перехватило дыхание. Она не знала, что именно это означало, но изображения было достаточно, чтобы страх заполз в ее сердце.

На схеме луна и солнце были окружены пламенем.

По иронии судьбы, если бы они просто оставили его в покое, Метконосцы пришли и ушли бы, а Блюблад так бы ничего и не заметил...

Попутно нужно сказать, что некоторые виды невиновности, которые, к сожалению, давно исчезли из нашего мира, все еще обитают в мире Эквестрии. Среди них — своего рода оправданная наивность. Чистота сердца, которая даже в мыслях не допускала определенных зол. Принц Блюблад был хамом и бабником, но по стандартам нашего зловещего мира он был чист, как свежевыпавший снег. За исключением грубого и хамоватого поведения — он мог съесть леденец перед детьми и не поделиться — любой жеребенок в Эквестрии был бы в его присутствии в такой же безопасности, как и в копытах собственной матери.

Конечно, эта невиновность духа не ограничивалась только им самим и в конце концов погубила Метконосцев. Они же все-таки были детьми, и, хотя романтика уже начинала их интересовать, некоторые тонкости, которые её мотивировали, все еще оставались для них загадкой... Короче, когда они попросили Дублон занять принца Блюблада, пофлиртовав с ним, никому из них не пришло в голову, что тому совершенно не интересна кобылка, которая ему в дочери годится.

— Ты что, не хочешь со мной поговорить? Узнать меня получше? — спросила Дублон, оглядываясь через плечо и ужасно изображая сирену-завлекательницу.

Блюблад вылез из ванны и надел свой пушистый халат. Он стоял у ванны, его брови почти спрятались под бигуди.

— Нет, — ответил он. — Прекрати, пожалуйста. Ты выглядишь нелепо. — Он посмотрел на нее, затем на ее питомца, который присоединился к ним мгновение назад. — Как, Дискорд подери, ты залезла… нет, неважно. ПОЧЕМУ, Дискорд подери, ты…

Ему пришлось сделать паузу, чтобы задаться вопросом, стоит ли ему это вообще знать.

— А мне рыбка напела, что во дворце живет принц, который мечтает встретить красивую морскую кобылку, — надулась она.

— "Кобылу", а не "жеребенка из пеленок", — сказал Блюблад с покровительствующим раздражением в голосе. Он потянул за шнур еще с полдюжины раз. — И мне не нравится, когда мне в ванну залезают дети и их питомцы! — Он плюнул на колокольчик и потопал к двери. — Я вызову охрану и отправлю тебя обратно в гостевые покои короля Тритона...

— НАЛЕТАЙ, СОНГ! — крикнула Дублон, указывая копытом на уходящего принца. Тюлень вступил в бой. Он выпрыгнул из ванны и, наполовину проплыв, наполовину проскользнув на животе по плитке, бросился за Блюбладом, свирепо крича и лая. Блюблад увидел приближающееся морское чудовище и, завизжав, как кобылка, принялся бегать вокруг ванны, а разъяренный тюлень преследовал его по пятам.

А снаружи остальные дети услышали шум.

— Ой, конские яблоки, — выругалась Эпплблум. — У нас закончилось время.

Никс выбежала из кабинета, левитируя портфель.

— Я нашла вещдоки, нашла! — крикнула она. Остальные сгрудились вокруг портфеля и заглянули внутрь. Большинство не поняли содержимого, но выглядело оно очень зловещим.

— Нужно отнести это принцессе! — воскликнул Спайк.

Тут раздалась серия громких ударов. Петли и засовы на запертой двери ванной взорвались. Дверь упала в комнату, а позади нее предстал взлохмаченный и сердитый принц Блюблад. Позади него парили морская пони и селки, завернутые в коконы волшебных полотенец. Он взглянул на стаю жеребят, сосредоточился на портфеле... Ему потребовалась всего секунда, чтобы понять, о боги и бесы, его идиотина-отец принес домой компрометирующие улики.

— Отдайте портфель!! — взревел он.

— АТАС! — выкрикнул Спайк. Толпа жеребят с криком бросилась к двери. Никс захлопнула портфель и побежала за ними, крепко сжимая его магией. Тут её резко дернуло вверх, когда магия Блюблада заарканила её. На короткое ужасающее мгновение Никс полетела к разъяренному принцу...

И тут Спайк встал между ними. Он зарычал, напряг мышцы и начал расти. Блюблад пискнул, и его магия лопнула, как мыльный пузырь. Сонгили и Дублон тут же сбежали через слив. Спайк достиг восьми футов, десяти... затем прекратил, его лицо исказилось от боли, он схватился за живот, и снова сжался до своих нормальных размеров, как сдувающийся воздушный шарик. Никс схватила его магией и побежала к двери, а брат-дракон и компрометирующий портфель поплыли вслед за ней. Стряхнув через мгновение удивление, Блюблад бросился в погоню.

Снаружи Скуталу, Рамбл и Фезервейт все еще занимали охранников игрой в "Уберите камеру". Они уворачивались от зданий и дымоходов и на колесах, и в воздухе, бросали друг другу фотик, отрывались от охраны, которая через несколько секунд их снова догоняла... и они уже начали терять силы; три молодых жеребенка не обладали выносливостью обученных солдат, а к тем присоединялось все больше и больше стражников.

В последнюю секунду, когда их уже были готовы схватить, Зуёк-Гадюка присоединился к игре. Он ринулся вниз на своей доске для небесного серфинга, вырвал камеру из копыт Скуталу и сделал сальто между двумя зданиями, находящимися на расстоянии трех футов друг от друга. Инстинкты — это инстинкты, и преследующие жеребят стражники немедленно бросили Скуталу и Фезервейта (которые сразу же скрылись), чтобы преследовать более крупную и очевидную цель.

Впервые с момента прибытия в Эквестрию Зуёк-Гадюка оказался в своей стихии. Высокие башни Кантерлота были охвачены горными ветрами, ветрами, которые закручивались, взмывали и плыли в танце, который братья инстинктивно читали с того самого дня, когда взяли в руки доску. Огромная доска в форме листа — больше похожая на парусину, которую можно увидеть на парусной доске — ловила течения и восходящие потоки или прорезала их, как вздумается; они парили и плыли сквозь здания и башни и поднимались в небо через водовороты, которые преследующие их пегасы могли преодолеть только грубой силой. Гадюка кричал, дразня, и качался взад-вперед, бросая свой вес то в одну сторону, то в другую, Зуёк работал с доской, чтобы они нарезали круги через восходящие потоки, от которых девочки-грифоны дома упали бы в обморок, они летали вокруг небесных пони, и почти не махали крыльями!

Несмотря на ситуацию, несмотря на растущее число приближающихся стражников, несмотря на то, что дело было дрянь, Зуёк ухмыльнулся солнцу, как маньяк, и произнес мантру небесного серфера.

— Мы — лист на ветру, — сказал он. — Смотрите, как мы парим. О да.

Погоня в помещении закончилась гораздо менее драматично и гораздо быстрее. Блюблад видел портфель: он не отвлекался на то, что жеребята разделялись. И в панике Метконосцы были гораздо менее осведомлены об их окружениях, чем Блюблад. Они просто кидались по коридорам, надеясь, что прибегут в общем направлении принцесс, Совета, мисс Черили, любой доброжелательной авторитетной фигуры.

Блюблад скакал вслед, тихо ругаясь про себя и злясь. Он ненавидел потеть. Ненавидел! И куда подевалась, через забор её за хвост, ОХРАНА?

К облегчению Блюблада, погоня очень скоро закончилась. Толпа мелких дряней свернула не туда и оказалась в тупике. Они столпились, прижавшись к стене и сжимая между собой портфель. Никс поспешно открыла портфель и толкнула документы Спайку.

— Быстро! Отправляй огнем! Скорее!

Спайк, которого все еще тошнило из-за роста, все же сумел подчиниться. Он плюнул в портфель сгустком пламени. Тот вспыхнул, а затем погас. Озадаченный Спайк попытался снова, но с тем же результатом.

— Не получается! — воскликнул он в панике.

— Конечно, не получается, — сказал принц Блюблад, магией выдергивая портфель из его рук. — Антимагическая бумага.

— Нет... — сказала Никс, цепляясь за портфель. Выражение отчаяния на лицах жеребят было красноречивым.

За принцем прискакали полдюжины стражников. Блюблад презрительно посмотрел на них через плечо.

— Напомните поговорить с вашим командиром, — язвительно сказал он. Он заглянул в портфель и начал перебирать бумаги и просматривать записи да диаграммы на предмет ожогов.

Потом он замер и начал читать.

Преобразование Блюблада было поразительным. Его презрительное выражение лица растворилось, как воск, в ужасе и шоке. Его задние ноги подкосились, копыта перестали держать. Его круп с глухим стуком ударился о пол, его глаза не отрывались от бумаг перед ним.

— Нет, — сказал он. — Нет, великий Создатель, нет. Он обезумел. Они все обезумели. Как Безумный Шляпник!

Портфель упал на пол.

— Ваше Высочество, что Вы хотите, чтобы мы сделали? — спросил один из стражников.

Блюблад поднял глаза.

— Отведите меня... нет, отведите всех нас к принцессам. Сейчас же, — он поднялся на ноги. — Мы должны спасти мир от моего идиота-отца!

1) Тяжелая доля ожидала любого члена персонала, который обнаруживал его существование.

2) У него были недостатки, но он любил их как можно больше разнообразить.

3) На самом деле он много хихикал и вертелся во сне, что, если честно, пугало.

4) После шелушителя кукурузы, работающего на зелье из молнияблок, Эпплджек стала тосковать по дням, когда Эпплблум только частично разрушала окрестности в поисках своей кьютимарки...

5) Не совсем автоматически полноценный исторический момент. Но как минимум 3/5 по шкале Паттона.

6) Врубайте саундтрек "Миссия невыполнима", детишки.

7) В другой временной линии даже Тирек умилился, прежде чем высосать из нее ее магию.

8) Франшиза аукционных домов со ставками по почте. Их аукционные дома есть в большинстве крупных городов.

9) Первой и второй были стая живых уток и несколько тысяч галлонов пудинга быстрого приготовления. У его матери были ужасные навыки взаимоотношений с персоналом.

¹↑ Раш — в стратегиях реального времени и шутерах от первого лица быстрая атака в самом начале игры. Главное при раше — скорость подготовки.

Глава 24

Ночь была мягкой и прохладной, а на небе ни облачка. На этот раз звезды не потускнели под натиском огней города Кантерлота: Млечный Путь сиял необычайным блеском, а луна была полной, причем намного больше и ярче, чем когда-либо. Селестия взглянула на неё и грустно улыбнулась самой себе.

"Навязчивая младшая сестренка," — подумала она.

Она вышла в сад, ее вездесущие стражи тихонько шли за ней в тени. В записке ее просили присутствовать здесь. Это был интересный выбор, а еще и идеальный компромисс — распускающиеся в полдня цветы, магией раскрытые под мерцающими лампами, все яркие цвета и яркая зелень залитого солнцем луга, собранные на самом краю огромного фонтана, воды которого сверкали и мерцали в лунном свете. Идеально подходит для переговоров между солнцем и морем.

Затем она увидела пикник, разложенный в траве между цветами и сверкающим фонтаном. Простая трапеза, хлеб, сыр, бутылка лучшего вина замка... Может быть, это нечто большее, чем просто дипломатия? Может ли она надеяться?

Он стоял у воды, со стражами с трезубцами в пузырях воды на заднем фоне. Он был как всегда красив, его грива цвета моря колыхалась в потоке, который чувствовал только он, его чешуйчатые бока блестели в лунном свете.

— Селестия, — сказал Тритон, осторожно улыбаясь. — Ночью Вы прекрасны так же, как и днем.

Ее сердце затрепетало, когда она подошла к нему.

— А Вы, как всегда, добры, — сказала она.

— Скорее, не в силах подобрать слова, — ответил он. Затем покраснел, и аккуратно спрятался за своей аурой достоинства.

— Итак... — он отвернулся. — Вот мы и здесь.

Бровь Селестии изогнулась от его внезапной осторожности. Что-то не так? Она решила подыграть.

— Да. Вот мы и здесь.

Они долго смотрели друг на друга. И тут несколько десятков сюжетов из плохих любовных романов столкнулись в ее голове.

— Ты... не писал записку с приглашением сюда, да? — наконец спросила она обреченным голосом.

Тритон нахмурился.

— Нет. А ты разве не...?

Селестия раздраженно фыркнула и топнула копытом.

— ЛУНА! — крикнула она.

Открылось окно с видом на сад, и из него высунулась голова со звездной гривой.

— Что?

— Вот только не надо чтокать! Ты знаешь, что сделала!!

— И? — спросила с вызовом в голосе Луна. Чудо, но она до сих пор не использовала Королевский Кантерлотский Голос.

— И это неуместно!! Мне не нужно, чтобы ты вмешивалась в...

— А по-моему, тебе НУЖНО, чтобы кто-то вел тебя за копыто! — резко ответила Луна. — Старая дева!

— Ах ты маленькая лунная дрянь! — взорвалась Селестия. — Как ты могла?!

Тритон наблюдал за ссорой, а по его лицу медленно растекались понимание... и невероятное разочарование.

— Я... Мне очень жаль в этом участвовать, — сказал Тритон смущенно. — Воистину, у меня не было желания участвовать в... сестринском розыгрыше... — Он отвернулся.

— ...Розыгрыше? — встревоженно переспросила Селестия.

Тритон отвернулся, устремив взгляд на фонтан.

— Я... не хотел бы подвергать опасности наши... дипломатические отношения друг с другом подобным недоразумением, — сказал он. — Разумеется. Подобный сценарий... глуп, тем более невозможен. Пожалуйста, поверьте мне, я глубоко уважаю Вас как правителя и... и... я никогда не опустился бы до того, чтобы обманывать Вас ложными эмоциями или намерениями...

— Глупый сценарий? Ложные эмоции? — Сердце Селестии давало трещину с каждым словом. Он действительно не интересовался ею? Он действительно видел в ней только правителя, очередное пустое подставное лицо?

— Я, пожалуй, пойду...

ТУФ. Без всякого предупреждения с неба рухнул ком земли и зелени и ударил его между ушами. Повсюду брызнула земля. Тритон удивленно зашатался. Его стражники взмахнули трезубцами вверх, в замешательстве сканируя небо в поисках нападающего.

Селестии потребовалось мгновение, чтобы понять, что Луна выхватила из горшка на своем балконе растение и швырнула весь ком земли в голову морского короля.

— ДУБОЛОМ НЕСЧАСТНЫЙ! — раздраженно рявкнула Луна. — ОНА ЖАЛУЕТ ТЕБЯ!

Тритон помотал головой и удивленно повертел ушами. Селестии пришлось подавить смех: между его ушами теперь росла огромная бегония. Выражение его удивления и замешательства делало это только смешнее.

— П-правда? — пробормотал он по-жеребячески, его глаза были круглыми, как блюдца.

Селестия не знала, смеяться ей или плакать, поэтому сделала и то, и другое.

— Да! — удалось ей выдохнуть.

Его рот молча двигался.

— Как... как...

— Как что?

— Как долго... я был слеп? — огорченно сглотнул Тритон.

— Веками! Тысячелетиями! — ответила Селестия с облегчением, с счастьем, гневом, отчаянием. — Я намекала тебе, как могла, но...

— Но ты всегда была такой отчужденной, такой пристойной... — сказал он.

— А ты так хорошо носил маску... — сказала Селестия.

Тритон замолчал. Без слов он смахнул с головы ком земли.

— Ты действительно... жалуешь меня? — спросил он, застыв как статуя, уязвимый и напуганный, как жеребенок.

Селестия кивнула.

— Но... — слезы залили ее ресницы, а сердце, не в силах сдержать чувств, трепетало, как у кобылки. — Вопрос в том... жалуешь ли ты...

Ее слова были остановлены поцелуем.

Эти два бессмертных существа прожили несчетное количество веков, но их первый поцелуй был таким же неловким и трепетным, как у любых подростков. Селестия все равно упилась им, словно это было шампанское поцелуев.

— "Сладкий и соленый, как ириска с соленой водой..."

Их губы наконец разомкнулись. Она посмотрела ему в глаза.

— Более десятка веков, — сказала она, наполовину задыхаясь, наполовину посмеиваясь, — довольно долгое время, чтобы дождаться первого поцелуя...

— Я очень рад, что мы перестали ждать в одно и то же время, — весело сказал Тритон. И они потерлись носами, посмеиваясь. — Однако, как не вовремя, — пробормотал он. — Сначала королевства на кону, а теперь это... Что теперь? Что будет дальше?

Возникли мысли об их двух королевствах, об ужасной путанице, в которой они оказались, о конфликтах и осложнениях...

— Что бы ни случилось, мы разберемся вместе, — пробормотала Селестия.

Луна решила вставить свои пять битов.

— У вас есть хлеб и вино, — радостно крикнула она им, — кто знает, что будет дальше!! Смотрите, ведите себя хорошо...

Она пригнулась и спряталась, когда мимо ее головы пролетели два растения, благо, не в горшках.

Разбирательства возобновились в том же зале, что и раньше, только с несколькими существенными отличиями. Во-первых, внутри кольца, образованного местами Совета Хранителей, теперь стояло новое вторичное кольцо мест, предназначенное для Ассамблеи Западных королевств. Прессе и знати Кантерлота тоже удалось втиснуться. Было сделано несколько сидений-облаков, парящих посередине потолка. Обе группы присутствовали в полном составе, и зал с высоким куполом был переполнен. Даже Гривастая Шестерка была в полном составе... и восседала высоко наверху, на собственном облаке.

Во-вторых, подиум в центре комнаты убрали, и на его месте стояло что-то большое и механическое, покрытое брезентом. Устройство — каким бы оно ни было — достигало середины вершины купола и казалось одновременно объемным и зловещим под скрытой драпировкой.

Делегаты утихли, когда Жар-птица, теперь стоявшая на возвышении в стороне, призвала собрание к порядку.

— Внимание, внимание. 1352-е собрание Небесного Совета Хранителей — и первое совместное собрание Небесного Совета Хранителей и Ассамблеи Западных королевств — вновь созвано. — Сферический молоток еще раз стукнул. — Напоминаю, что мы здесь, дабы узреть оправдывающую презентацию от имени Королевских аликорнов Эквестрии и Королевства Эквестрии, представленную Ее Высочеством принцессой Твайлайт Спаркл.

Свет слегка потускнел; Принцесса Твайлайт спустилась с трибун на подиум, стоявший рядом со спрятанной конструкцией. Вокруг верхнего купола загорелись экраны, показывая крупным планом ее лицо. Твайлайт выглядела немного изможденной, у неё были круги под глазами и едва ухоженная грива, но она излучала уверенность.

— Члены Совета, я благодарю вас за данное мне время и возможность выступить с этой презентацией. Но я вынуждена внести поправку и заявить, что это не столько просьба о снисхождении или оправдании, — её взгляд стал стальным, — сколько критический обзор прошлой деятельности самого Совета.

Тут же поднялся переполох. Жар-птица постучала молотком, призывая к порядку.

— Принцесса Твайлайт, Вам наверняка известно, что утверждение о том, что другие совершили преступления, не является оправданием собственных.

— Это еще предстоит выяснить, — едко сказала Твайлайт. — Но уверяю вас, моя цель станет ясна по мере того, как я буду рассказывать.

Жар-птица на мгновение замолчала.

— Хорошо. Продолжайте.

— Прежде чем мы начнем, необходимо установить точную причину того, как и почему образовался Совет Небесных Хранителей, — начала Твайлайт. — Поймите, это знание невероятно древнее и было почти забыто — за исключением нескольких архаичных записей, сохранившихся с незапамятных времен, к которым мне недавно был предоставлен доступ. Я подтвердила эти открытия в самых древних архивах самой Эквестрии и проверила их моделирование в сравнении с известной физикой и математикой. Они верны.

Свет погас, и на кружащихся экранах появилась диаграмма: иллюстрация солнечной системы — инвертированная из той, которая была известна каждому существу в комнате. Несколько крошечных планет вращались вокруг одного огромного Солнца.

— Начнем с того, что наш мир не всегда был таким, как сейчас, — сказала Твайлайт. — Это был один мир из нескольких, вращающийся вокруг звезды где-то в Млечном Пути. — Среди королевств, а также среди одного-двух членов совета раздался удивленный шепот.

Изображение увеличилось, показывая зелено-синий мир, усеянный облаками и вращающийся вокруг непропорционально большой луны.

— В то время природные силы — приливы, лунный цикл, сезонные изменения — были естественными функциями планеты, а также ее орбитальный период, ее угол под Солнцем, её соответствующие орбиты вокруг большого естественного спутника... — Анимированная диаграмма покрылась математическими формулами и краткими пояснениями. — А со стороны коренных жителей планеты не требовалось никакого вмешательства.

Это было встречено еще одним тихим шепотом, пока Жар-птица снова не ударила молотком.

— Этот ход дел был вполне удовлетворителен и продолжался бесчисленные эоны, — сказала Твайлайт. Изображение увеличивалось до тех пор, пока не охватило всю орбиту планеты вокруг Солнца. — Однако в какой-то момент местные... наши предки... обнаружили, что звезда, вокруг которой вращается наш мир, дестабилизировалась... и вскоре взорвется.

Звезда начала выбрасывать вспышки, выплюнула солнечную корону, ее свечение вспыхивало и гасло.

— Чтобы спастись, они разработали отчаянный план. Они разработали способ покинуть солнечную систему. С помощью средств, слишком загадочных и продвинутых для нас, чтобы даже анализировать, не говоря уже о воспроизведении, они использовали квинтэссенцию планеты на морфическом резонансном поле — то, что мы называем "магией" — чтобы, по сути, преобразовать кинетическую энергию орбиты луны и вращения планеты в линейное движение и сбить наш мир с её орбиты. — Лунно-солнечная орбита начала дико раскачиваться, как спортсмен, готовящийся метнуть молот, затем планету швырнуло в пустоту, а ее луна полетела обратно к солнцу. — И очень вовремя: они оказались свидетелями затмения одного из газовых гигантов системы, когда наконец взорвалось солнце.

Планета ушла в тень одной из более крупных планет, когда вспыхнула центральная звезда. Экран вспыхнул белым, а затем погас.

— Конечно, на этом проблема не закончилась, — сказала Твайлайт. — Теперь планета лишилась солнца, и могла скоро замерзнуть насмерть. — И снова появилась малая планета. — Мало того, что у них больше не было гравитационного притяжения луны, чтобы поворачивать потоки или направлять атмосферу, период вращения планеты был нейтрализован эффектом рогатки, что прекратило океанские течения и реактивные струи, тектоническое движение сошло на нет, и начала исчезать защитная магнитосфера планеты. Но они, конечно же, подготовились.

На орбите планеты появились два огонька, один ярко-золотой, а другой — ярко-голубой и белый.

— Чтобы обеспечить свет и тепло, они создали искусственные солнце и луну — солнце, в частности, они назвали "стабилизированной квантовой сингулярностью"... насколько мы можем судить, артефакт, который подпитывается, непосредственно касаясь таумической проекции. Он изливает необработанную энергию из недр вселенной, создавая свет и тепло; луна является таким же артефактом, который излучает свет и квинтэссенцию, вещество магии как побочный продукт. В основе Земли находится эдакий "двигатель", который питает тектоническое движение планет через пустоту... а также наше движение в глубинах космоса, позволяя нам избегать столкновений с блуждающими космическими обломками... Они создали другие тауматургические системы для магнитосферы, для приливов и течений — появились выделенные точки, очерчивающие каждую из описанных ею систем, — для всех основных циклов, которые были жизненно важны для планеты. Таким образом, с помощью магии и инженерии они заменили все жизненные циклы, которые потерял наш мир.

Она драматично замолчала.

— Система жизнеобеспечения, климат-контроль, движущая сила, защита, навигация... — пока она говорила, выделенные точки меняли цвет. Изменилось и изображение голографической планеты: на Северном полюсе образовались носовые конусы, на Южном ракеты, решетчатые рули, стильные силовые экраны в стиле сай-фай... Из толпы послышался глухой ропот. — Короче, они превратили нашу планету в... космический корабль.

Разразился абсолютный бедлам. Но даже сквозь него можно было услышать, как Рейнбоу Дэш закричала: "ОФИГЕТЬ НЕ ВСТАТЬ!!" Чтобы все успокоились, потребовалось почти пятнадцать минут, а потом еще десять, чтобы репортеры из всех газет Эквестрии перестали выбегать, чтобы послать сообщения в свои домашние офисы. Наконец все утихло. Один из делегатов от Западных королевств наконец встал в тишине.

— Это... экстраординарно! Безумно! Невероятно! У Вас есть доказательства?

Твайлайт даже ухом не повела.

— Все наши исследования и результаты были задокументированы, а копии доступны по запросу, — ответила она. — И они были подтверждены профессорами Академии Селестии и членами Совета Небесных Хранителей.

— Почему это держалось в секрете?

— В том-то и дело, — сказала Твайлайт со слабой улыбкой. — Просто эта информация настолько старая, что она перетекла из истории в легенду, из легенды в миф, а затем даже мифы были забыты. Даже первоначальные члены Совета умерли тысячелетия тому назад и были заменены. А новые были гораздо больше заинтересованы в том, чтобы двигатель работал бесперебойно, чем в разговорах о том, куда едет поезд. — Она огляделась. — Я подозреваю, что многие из них вообще не знали или знали совсем немного, из упоминаний их наставников и предшественников.

Поднялся другой делегат.

— И... Куда мы направляемся? — спросила она несколько испуганно.

— Если судить по Полярной звезде, мы движемся к скоплению звезд недалеко от кончика Малой Медведицы, — весело ответила Твайлайт. — Но с нынешней скоростью мы не прибудем туда еще как минимум двести тысяч лет. Не волнуйтесь, вам пока не нужно искать посадочные талоны. — Все рассмеялись, но как-то натянуто. — И прежде чем вы спросите, я подозреваю, что они надеялись вывести нашу планету на орбиту вокруг более молодой и стабильной звезды, чтобы естественные процессы на планете могли возобновиться самостоятельно.

— А какая у нас скорость? — раздался хрипловатый крик сверху.

Твайлайт поморщилась.

— Рейнбоу, это...

— Ну, какая??

Твайлайт закатила глаза.

— Примерно 92 000 миль в час, Дэш, — ответила она.

— Святые конские яблоки!!!

Твайлайт пришлось зарыться лицом в свои заметках, когда аудитория разразилась смехом.

Жар-птица заговорила, пока она и толпа приходили в себя.

— Поучительное знание, — пропела птица. — Но вернемся с небес на землю, простите за каламбур, какое это имеет отношение к призыву о снисхождении Эквестрии?

— Прямое, — ответила Твайлайт, — потому что оно показывает, что наказание Эквестрии за неправильное обращение с солнцем и луной не имеет отношения к реальной проблеме.

— Объясните, — попросила Жар-птица.

— Такого рода бедствия неотделимы от системы и неизбежны, — ответила Твайлайт. Она покопалась в заметках. — В Раннее Новое время на древние земли пони обрушилась внесезонная метель, которая на самом деле была ледниковым периодом, вызванная асинхронностью между солнечными циклами и навигацией, обеспечиваемой Йормунгандом, из-за того, что можно описать только как фракционный раскол среди его помощников и слуг. Вторжение виндиго на территорию пони, возможно, является одним из результатов.

В 1222 году все реки в Зебрабве целый год текли вспять из-за ошибки со стороны хозяев течений и приливов.

В 1045 году инверсия магнитного поля вызвала массовый сбой в тауматургии по всему миру, полностью сбив миграцию птиц по всему миру и погрузив во тьму многие развивающиеся города. По сей день птицы на территории Эквестрии должны направляться пегасами на траектории полета... — продолжила она и принялась перечислять ураганы, торнадо, приливные волны...

Несколько Хранителей очень смутились. Пеле весело фыркнула.

— Что, не удалось спрятать свои упсики, да? — поиздевалась она над своими соседями.

Почти как по команде каждый член Совета выкрикнул одно слово:

— КРАКАТАУ.

С пылающим (буквально) лицом королева вулканов что-то проворчала и опустила голову.

— ...Чей взрыв был вызван не конфликтом или злым умыслом, а просто тем, что Чжэн Хэ и Пеле ставили галочку в календаре, — закончила Твайлайт. — Моим первоначальным намерением было оценить эти инциденты, посмотреть, как в прошлом наказывали, и призвать к чему-то более подходящему к обстоятельствам.

Снова заговорил делегат Западных королевств.

— Это не меняет того факта, что Эквестрия несет ответственность за ураганы, полутеневые штормы и другой ущерб…

— Неужели? — тут же открестилась Твайлайт. — Скажите мне, сэр, сколько веков ваше королевство проживало прямо посреди территории ураганов?

Правитель фыркнул.

— Нашему королевству более восьмисот лет...

— А за все это время сколько у вас случалось ураганов за ГОД?

— Ну, в среднем...

— Так почему же за все это время вы ни разу не предприняли мер, чтобы защитить себя от ненастной погоды? — Твайлайт стукнула копытом по подиуму. — Я всё записала, сэр: большинство травмирующих погодных явлений, в которых вы обвинили событие "Найтмер Никс", происходят в ваших королевствах на регулярной основе. Вы снова и снова строите свои дома на зыбучем песке и удивляетесь, когда они падают. Мы возьмем на себя вину за свои грехи, но вам использовать их, чтобы прикрыть собственные, не дадим.

Это заявление поприветствовали разрозненные аплодисменты. Краснолицый делегат сел.

— Это, опять же, игнорирует тот факт, что ни одно королевство в этом мире, каким бы могущественным и богатым оно ни было, никогда не смогло бы возместить такой ущерб одними битами. И это не решит, как я сказала, настоящую проблему. Позвольте проиллюстрировать.

В комнате снова потемнело, и загорелись экраны. Кто-то запустил киноленту: дюжина запряженных пони экипажей одна за другой ехала по кругу на открытой площадке, методично, как пони на карусели.

— Двадцать лет назад группа исследователей провела эксперимент в попытке объяснить возникновение пробок в городе Мейнхэттен. Все пони в экипажах — добровольцы, опытные водители такси с опытом работы около десяти лет. Им было приказано тянуть свои экипажи по кругу, оставаясь позади друг друга, ни больше, ни меньше. А теперь смотрите, что происходит с течением времени.

Изображение покрутилось вперед: плавная поездка по кругу превратилась в те сталкивающиеся машинки в парке аттракционов, со множеством остановок, а также с закрытием и открытием промежутков между пони.

— Как видите, их усилия вскоре впадают в систему "старт-стоп"^[1], которую можно увидеть в большинстве крупных городов. Всё это кумуляция крошечных ошибок каждого пони — то останавливаются слишком быстро, то слишком поздно — до тех пор, пока в конечном итоге синхронизация всей группы не прекратится навсегда.

Проектор остановился, и снова загорелся свет.

— Вот, что гнобит наш мир. Несмотря на всю изобретательность, вложенную в преобразование нашего мира в его нынешнюю форму, древние архитекторы допустили одну важную оплошность. Или, может, они просто не смогли завершить весь дизайн — никто не знает. Короче, ни одна из систем нашего мира не синхронизирована друг с другом. Почти все они управляются копытами... с усердием, преданностью и торжественностью, но все же копытами. И ошибки продолжают накапливаться.

Я просмотрела несколько сотен природных катастроф. Некоторые из них были вызваны халатностью или злым умыслом, но подавляющее большинство, почти девяносто процентов, были вызваны неконтролируемым накоплением ошибок. Канцелярские ошибки, неловкость копыт, пропущенная десятичная точка, быстро переросли в беду.

Имея это в виду, я предлагаю всемирный проект. Который будет осуществлен и возглавлен Эквестрией, в качестве средства компенсации странам мира за инцидент с Найтмер Никс, и который решит эту проблему раз и навсегда. — Она сошла с трибуны и взяла магией веревку. — Я представляю вам Космический Синхронизатор. — Брезент упал и открыл машину, подобную которой никто никогда не видел.

Это был планетарий, мини-модель солнечной системы Эквестрии, солнца, луны и планеты, выгравированная из меди, серебра и блестящей латуни... Но с невероятно механизированными подробностями. Солнце пылало волшебным пламенем; луна сияла нимбом бело-голубого света. Они медленно вращались на вытянутых механических стержнях. Поверхность земного шара была покрыта движущимися пластинами, изображающими движущиеся континенты. Плескались иллюзорные океаны; стрелки отмечали течение, подъем и падение потоков, и еще иллюзорные облака, ведомые волнистыми линиями, скользили по механизму. Можно было заглянуть сквозь переплетающиеся части и увидеть еще больше загадочных механизмов, щелкающих, кружащихся и вертящихся глубоко внутри. В основании покоился небольшой подиум с панелью управления, покрытой переключателями и циферблатами. Твайлайт вышла на платформу и нежно похлопала по пульту управления.

— Это, конечно, доказательство концепции в масштабе четверти…

— Эта штука — модель? — брякнул Чжэн Хэ.

— Вы бы видели ее коллекцию кораблей в бутылках! — раздался крик сверху.

— Пинки...!!

Толпа взревела.

Твайлайт шлепнула себя по лицу и подождала, пока все успокоятся.

— Как я уже сказала, доказательство концепции, — она вздохнула. — Чтобы продемонстрировать... Селестия, Луна? Не могли бы вы спуститься сюда?

Две принцессы спустились вниз и приземлились рядом с Твайлайт.

— Конечно, Твайлайт, — сказала Селестия. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали?

Твайлайт застенчиво цокнула передними копытами.

— Что ж, с вашего разрешения, я на мгновение хочу... взять на себя управление луной и солнцем. — Она склонила голову. — Ого, вслух это звучит НАМНОГО более эгоистично, чем у меня в голове.

Обе принцессы посмотрели на нее широко раскрытыми глазами.

— Что ж, — сказала Луна. — Сие должно быть... интересно. — Она кивнула. — Хорошо.

— Я тоже согласна, — сказала Селестия. — Что нам нужно делать?

— Вот, наденьте эти пейтрали, — сказала Твайлайт, протягивая новые пейтрали. Они были украшены изображениями солнца и луны и были похожи на те, что уже были у Селестии и Луны, только немного толще и с амулетами большего размера. Селестия и Луна с любопытством сняли те, что у них были, и надели новые. — Так, хорошо. Теперь следующий шаг... ну, коснитесь солнца и луны. Вот как когда собираетесь их переместить...

Селестия кивнула.

— Мы всегда с ними связаны, но, думаю, мы знаем, о чем ты говоришь.

Ее рог загорелся, и мгновение спустя загорелся рог Луны. Твайлайт внимательно следила за панелью управления.

— Ииии есть контакт! Так, принцессы, молодцы, теперь можете отдохнуть. И снять пейтрали, если хотите, — принцессы подчинились, их рога потускнели. Твайлайт улыбнулась им. — А теперь... смотрите. — Она повернула циферблат копытом.

На модели солнце перешло от позднего полудня до почти заката… а снаружи солнце сделало то же самое. Несколько существ вскрикнули от удивления или тревоги. Селестия слегка приподнялась, широко раскрыв глаза от удивления.

— Клянусь хвостом! — воскликнула она.

— А теперь луна, — сказала Твайлайт, еще что-то там покрутив. Луна взошла, зашла, снова взошла, перешла от полной к полумесяцу и обратно.

Луна пошатнулась, ее глаза начали косить.

— Божечки, как же сие странно!

— Ладно, подурачились и хватит... — Твайлайт потянула за рычаг, и солнце и луна, внутри и снаружи, вернулись на свои места.

— Это было... странно, — сказала Селестия своей ученице. — И немного тревожно.

— Да, — сказала Луна. — Создалось впечатление, будто кто-то схватил мою переднюю ногу и начал двигать ею.

Твайлайт кивнула.

— Но Вы могли бы вырваться из этой хватки, если бы захотели?

Луна подумала и кивнула.

— О, конечно.

Твайлайт кивнула.

— Вот то-то и оно, — она обратилась к аудитории, — Думайте о синхронизаторе как о чем-то среднем между метрономом и фокусирующей линзой. Как только он был настроен на связь Селестии и Луны с солнцем и луной, он смог направить эту связь к желаемому результату. Однако только с их добровольным сотрудничеством: если они захотят, они почти мгновенно смогут разорвать связь. Принцесса, позволите продемонстрировать?

— Да, — сказала Селестия. В ее голосе прозвучало беспокойство. Она, кажется, немного расслабилась, когда Твайлайт попыталась снова заставить солнце сесть, и ей не составило труда воспротивиться.

— Как показал первый конфликт Селестии с Найтмер Мун и подтвердили мои последующие расчеты, их связи с небесными телами слишком сильны, чтобы их можно было отнять силой, — сказала она. — Вспомните, Селестии и всем шести Элементам потребовалось просто нейтрализовать контроль Найтмер Мун и заключить ее в тюрьму на луне. Но, пока они не будут активно сопротивляться, Космический Синхронизатор будет направлять солнце и луну... с точностью часового механизма.

Селестия осела, лишившись всякого достоинства.

— То есть, ты действительно изобрела...?

Твайлайт захихикала и подпрыгнула на копытах.

— Будильник, поднимающий солнце. Эм, с днём рождения?

Селестия изумленно разинула рот... а затем рассмеялась.

— Я ценю сию чудесную концепцию, — сказала Луна, смущенно хмурясь при виде огромного сооружения перед ней. — Но как сие решит проблему?

— А так, что этот механизм будет частью системы, — объяснила Твайлайт. — Каждому члену Совета будет предоставлен один из этих Синхронизаторов, который будет согласован с их властью — и друг с другом.

— Держа их при этом в гармонии и балансе друг с другом, — восхищенно закончила Селестия.

— Mein Gott^[2], сие великолепно, — заявил кто-то из аудитории.

Все еще сидящая на попе Селестия махнула на машину передними ногами.

— Как ты умудрилась его изобрести за ПЯТЬ ДНЕЙ?

Твайлайт покраснела и шаркнула кончиком копыта пол.

— Эм, вообще-то за пять ЛЕТ с хвостиком, — ответила она. — Помните, как я ушла работать в крыло Старсвирла Бородатого?

Селестия покачала головой.

— Ты бы держалась подальше от исследований заклинаний времени этого жеребца, — сказала она.

Раздалось громкое, магически усиленное прочищение горла.

— Я предлагаю, — сказал Тритон, — начать проект "Синхронизатор", и счесть его полной оплатой любого ущерба, понесенного Эквестрией в инциденте с Найтмер Никс.

— Поддерживаю, — сказал Чжэн Хэ. Поднялись руки, копыта, лапы и когти: среди Совета решение было принято единодушно.

Однако Западные королевства не разделяли восторга. Многие ворчали, но потом Твайлайт откашлялась.

— Думаю, я должна заметить, что полноразмерные модели, все двадцать четыре, приведут к огромному количеству региональных строительных рабочих мест, торговле металлами, инвестициям в инфраструктуру, а их текущее обслуживание будет означать тысячи рабочих мест и повышение в промышленности, неважно, где она находится...

— За что члены Совета будут платить из своих почти бездонных кошельков, — подумала она, но вслух не сказала. Голосование тут же перешло в пользу Эквестрии.

Приветствия и свист доносились из определенного облака.

— Да, молодцом, Твай, ву-ху! Ура Эквестрии! Браво, дорогая! — это вызвало нарастающую волну аплодисментов. Твайлайт, покраснев, утонула в похвалах (1). Инк Спот спустился с трибун и слился с ней в поцелуе. Крики и возгласы удвоились... молчала только определенная часть Эквестрийской знати, которая сидела в первых рядах и выглядела так, будто все они проглотили старый лимон.

Тут в самый разгар аплодисментов у входа поднялась суматоха. К изумлению всех пони, внутрь ворвался никто иной, как сам принц Блюблад, в сопровождении полдюжины стражников и детей всех видов и возрастов. Он остановился в первом ряду и яростно поглядел на своего отца. Прежде чем он успел произнести хоть слово, маленький пятнистый жеребенок запрыгнул на спину принцу Блюбладу, взобрался ему на голову и ткнул крошечным копытом в герцога.

— ДЖАКУЗИ!

Принц Блюблад посмотрел на него.

— Правильно говорить "j'accuse"^[3], — поправил он жеребенка.

— Ой.

Жар-птица снова ударила молотком.

— Что всё это значит?

Принц Блюблад сглотнул, но набрался смелости и обратился к принцессам, которые все еще стояли на возвышении с синхронизатором.

— Я хочу обвинить своего отца, герцога Блюблада, в государственной измене короне, — сказал он.

Комната снова взорвалась. Дворяне Кантерлота поднялись на ноги, шумя и крича. Герцог Блюблад выскочил вперед, его усатое лицо раскраснелось и раздулось от ярости... и тут он увидел, как Никс марширует вперед со знакомым портфелем на спине. Его глаза опустели, словно у призрака, и он бросился к кобылке, но стражники преградили ему дорогу. Как и его сын.

— Не сегодня, папенька, — сказал принц Блюблад с холодной сталью в голосе, какую его отец никогда раньше не слышал.

— Это серьезные обвинения, принц Блюблад, — сказала Селестия. Она вскочила на ноги и восстановила самообладание. — Какова их природа и каковы ваши доказательства?

— Ваши Высочества, — сказал принц. — я могу представить доказательства того, что герцог несет ответственность за несколько недавних инцидентов... включая клеветнический скандал против ваших детей и детей наших гостей, а также за разжигание раздоров с нашими торговыми партнерами в Западном море, что привело к этому, — он обвел копытом зал и сглотнул, — Я тоже частично виноват за то, что участвовал в первом. Но это еще куда ни шло. Благодаря вмешательству этих жеребят я обнаружил, что мой отец сотрудничал с кругом единомышленников, чтобы свергнуть вас с трона, а также чтобы использовать древнюю магию, дабы попытаться отделить... или сокрушить... ваш контроль над солнцем и луной.

— Ах ты глупый маленький мерзавец... — прошипел герцог Блюблад.

— Я могу назвать имена заговорщиков. Герцог Веллвотер, герцог Беллвезер, герцог Норт Стар, барон Хэш Браун, герцогиня Спринг Флауэр... — Когда он назвал каждого, стражники двинулись, чтобы не дать им встать со своих мест. Суматоха нарастала, порядок восстанавливали самым малым образом.

— Сдается мне, — сказала принцесса Луна, бросив на нервного принца Блюблада буравящий взгляд, — что нужно дать ему слово...

— План был довольно очевиден, — вздохнул принц Блюблад. — Взволновать Западные Королевства с помощью наших торговых партнеров, пока население не станет обвинять Эквестрию во всех бедах, которые произошли во время инцидента с Найтмер Никс. Взволновать их настолько, чтобы вмешался легендарный Совет Небесных Хранителей... а граждане Эквестрии взвыли, чтобы вас свергли. Неважно, кто привел бы к вашему свержению — Совет, Ассамблея Королей или Эквестрийская палата лордов — результат был бы одинаковым. Дворяне — их дворяне — усадили бы на трон короля-единорога или королеву-единорожку в качестве вашей замены.

— Видите? Я же говорила, — прошипела Никс, указывая на апоплексического герцога. — Усы злодея и все такое!

— Что? — спросила Луна. — Твой отец и его подпевалы совсем ПОТЕРЯЛИ ГОЛОВЫ? Неужто они воображали, что могут лишить нас самой связи с луной и солнцем?

— Они, очевидно, думали, что могут, — ответил принц Блюблад. — Или думали, что смогут понять. В конце концов, во Дворце Луны была ловушка для аликорнов... они явно думали что-то подобное...

Твайлайт вздрогнула и прижалась к Инк Споту, когда поняла, что герцог Блюблад и ей уготовил эту судьбу. Навсегда заперта в волшебном сейфе... а твоя собственная магия используется для питания твоей тюрьмы, и других безумных проектов, которые придумал твой тюремщик...

— А как бы они тогда правили Эквестрией? — спросила Селестия, ее голос был полон недоверия. — Защитники-аликорны свергнуты и лишены своих сил, а значит, тысяча разъяренных народов разобьют лагерь у порога, и враги за границей будут ждать признака слабости...

Принц Блюблад снова сглотнул.

— У них имелся... план на случай непредвиденных обстоятельств, — сказал он. — Чтобы сохранить место Эквестрии как мировой сверхдержавы. Они назвали его "Золотой Рассвет". ...Этот план заключался в превращении солнца и луны в супероружие.

Комнату заполнили вздохи шока. Принц Блюблад подтолкнул Никс; маленькая кобыла подошла к своей матери и передала инкриминирующий портфель. Твайлайт открыла его и принялась листать бумаги, а Инк Спот читал через её плечо.

— Святой Создатель... — сказал он. — Это то, о чем я подумал?

Твайлайт кивнула, ее лицо было искажено ужасом.

— И какова природа этого "супероружия"? — спросила Жар-птица.

Твайлайт неуверенно опустила бумаги.

— Я могу продемонстрировать, — ответила она. — Синхронизатор имеет "тестовый" режим… для демонстрации гипотетических ситуаций, запуска тестовых сценариев… — она щелкнула переключателем. Несколько лампочек на панели управления погасли, и слабый гул энергии, окружавший устройство, перешел в шепот. Она сверилась с бумагой и ввела настройки на Синхронизаторе в соответствии с загадочной формулой.

— Они основаны на старой магии, которую древние единороги использовали для перемещения луны и солнца, — сказала она. — Но они были скорректированы, чтобы включить... новую функцию.

Она нажала кнопку "СТАРТ".

В медленном плавном движении модели солнца и луны поменяли курс. Они приблизились друг к другу... затем вернулись обратно и снова прошли друг мимо друга, обвиваясь вокруг друг друга сложным узором, который мучительно сближал их. На глазах у зрителей венок пламени вокруг модели солнца растянулся и обвился вокруг луны, как ириска, закружился между ними, а затем по спирали бросился к поверхности планеты в виде огненного столба. Волшебное пламя заплескалось на медной панели континента, шипя. Зрители ошеломленно наблюдали, как иллюзорное пламя, слишком направленное, чтобы оставаться безвредным, опалило и оставило после себя пятно размером с копыто на пластине.

— Я установила цель в случайном месте, — сказала Твайлайт. Она нажала кнопку "СБРОС" и вытерла копыта о шерсть, как будто они испачкались. — Но это может быть любой город, ориентир или океан… — она покачала головой, — Потребовалась бы особая система магических сооружений — гораздо более мощная, чем Синхронизатор — для грубой силы эффекта и после использования достаточно раз, луну или солнце в конечном итоге разорвало бы на куски. Но да, задумку эту осуществить можно. — Она сильно вздрогнула; Инк Спот заключил ее в объятия.

Сотни глаз обратились к герцогу Блюбладу и его сотрудникам.

— Маньяк, — сказал ближайший жеребец, глядя на него с невыразимой ненавистью.

Герцог Блюблад вконец сорвался. Он увидел вокруг себя глаза, все эти обвиняющие глаза...

— Глупцы! — воскликнул он, с его губ полетела слюна. — Как же вы не понимаете? Нам даже не пришлось бы его использовать! Одной силы было бы достаточно, чтобы запугать наших врагов! Мы снова стали бы великими! Мы снова стали бы империей! Если бы эти принцессы не правили нами, подчиняя нас их эксцентричным прихотям и безумным капризам, мы смогли бы править миром! Нас никто бы и тронуть не посмел!

Пеле сидела достаточно близко, чтобы наклониться к нему. Она наклонилась так, что ее огромная голова оказалась всего в футе от его собственной.

— Ах править миром, значит? — сказала она. Из-под её насмешливо улыбающихся губ вырвался дым. — Та ладно, ты думал, мы станем сидеть сложа руки и позволим тебе править?

— Жеребенок ты полоумный, — презрительно сказала Луна. — Разве ты и твои соратники-простофили так и не уразумели, что Совет Хранителей был создан, дабы как раз сие и предотвратить? Коль ты бы нас свергнул, забрал наши силы, создал сие ужасное оружие, поставил под угрозу мир, угрожал разорвать на части луну и солнце, и они объединились бы, дабы стереть тебя в прах и пепел!

— У вас не было бы славного будущего, герцог Блюблад, — сказала Селестия. В ее голосе слышалось почти сочувствие. — Никакой славной империи, никакого возврата к золотому веку правления единорогов, которого никогда не было. Нет, все ваши амбиции и планы закончились бы точно так же: ты бы слишком поздно осознал, что в этом мире существуют бесчисленные Силы, гораздо более могущественные, чем ты.

Герцог Блюблад обернулся, дрожа от конвульсий, и посмотрел чуть ли не вылезающими из орбит глазами. Он был окружен толпами существ, которые могли разорвать его на части, которые презрительно смеялись над его способностями, его амбициями, его связями, которые, несмотря на все его злобные амбиции, хитрость и драгоценную благородную кровь, могли сразить его, и при этом даже не вспотеть...

Его разум сломался. Он рухнул на пол, дрожа и рыдая, и принялся сосать копыто, как новорожденный жеребенок.

— Вот и пришел конец дому Блюблада, — печально сказал его сын, глядя на него сверху вниз.

В дверном проеме раздался хлопок. Вошли два солдата-пегаса с кислыми лицами и внесли под лапы растрепанного грифона. А потом вошел третий, он нес потрепанную доску для скайсерфинга.

— Привет, деда, — сказал Зуёк-Гадюка, махнув лапой Императору грифонов. — Эй, ребята, так мы спасли мир или как?

Император грифонов просто застонал и шлепнул себя по лицу.

1) Тайм Тёрнер, который прятался под платформой, праздновал дыхательными упражнениями в бумажный пакет. Он был силен в часовых механизмах, не в толпах.

¹↑ Система «старт-стоп» — технология, предназначенная для автоматического отключения и перезапуска двигателя автомобиля с целью экономии топлива, снижения вредных выбросов и уровня шума за счёт сокращения времени работы двигателя на холостом ходу.

²↑ Mein Gott(нем.) — мой Бог.

³↑ J'accuse(франц.) — я обвиняю.

Глава 25

Следующие несколько дней были... насыщенными.

Твайлайт, будучи Твайлайт, провела значительную часть своего времени в этом ускоренном пузыре времени, записывая, переписывая и пере-переписывая договор/торговое соглашение для проекта Космического Синхронизатора... прежде чем окончательно рухнуть в отчаянии. Она была ученым, исследователем, аликорном Дружбы и Носительницей Элемента Магии, но была совершенно, абсолютно безнадежна при разработке законов. Ее последний черновик, нацарапанный на салфетке из-под заказа еды на вынос, звучал так: "Мы все строим волшебные часы и все друзья, ура". Селестия и Луна сжалились над ней, забрали ее изысканный тезис о Синхронизаторах и каракули ее договора и передали команде пони-юристов и законодателей для, кхм, "регулировки".

Твайлайт славили, хвалили, чествовали и пили за её здоровье. Дворяне Кантерлота сразу же попытались угостить ее почетным обедом в честь ее выдающихся достижений. Твайлайт пришла, тепло поблагодарила их всех, похвалила Тайм Тёрнера и остальных сотрудников, которые помогали ей со строительством, а затем исчезла. Буквально. Она телепортировалась прочь со сцены, оставив начинающего паниковать Тайм Тёрнера поглощать все ужасающее внимание и поклонения, адресованное им. К счастью, Дёрпи и Динки помогли ему пережить его многочисленные приступы паники.

Что касается Твайлайт, она телепортировалась прямо в обсерваторию, где её уже ждали Спайк, Никс и Инк Спот. Она закрыла окна, заперла двери, приказала Лайтнинг Блитцу и Сандайверу встать у парадной двери и никого не впускать, попросила Квартет приготовить им всем тихий ужин у камина... и рухнула на Никс, Спайка и Инк Спота как утопающая кобыла на спасательный плот.

— О, Создатель, как же я по вам скучала, — сказала она, изо всех сил стараясь прижаться ко всем троим одновременно.

Никс обняла ее в ответ, но равно хихикнула.

— Прошло всего-то пять дней, — сказала она. Но она все равно была счастлива прижаться к Твайлайт.

До Инк Спота первым дошло.

— Нет, Никси Стикс, — сказал он, притягивая Твайлайт к себе с другой стороны. — Она использовала заклинание времени — да, дорогая? — Он посмотрел Твайлайт в глаза, его лицо и голос были трезвыми. — Здесь прошло пять дней...

— А там прошло пять лет, — закончила за него Твайлайт.

— Я бывал там столько, сколько мог, но... я был снаружи. — Лицо Инк Спота было серьезным.

— Ой, — глаза Никс округлились, когда она осознала. — Ооооо… — она зарылась в бок Твайлайт. — Это... наверно, это было ужасно.

— Я... Я время от времени выходила, чтобы взять вещи, которые нам нужны, или заказать еще одну оптовую доставку фаст-фуда... — Это было очень даже удобно: пока бургеры и сено фри оставались вне временного поля, они могли находиться там (с их точки зрения) месяцами и все время быть горячими и свежими, словно только заказанные. — И я... выходила и смотрела на вас всех... смотрела, как у вас дела, чтобы напомнить себе, что... что я не бросила своего жениха... — Она уткнулась носом в Инк Спота. — Что я не позволяю вашему детству проходить без меня... — Она нежно уткнулась носом в Спайка и Никс. — Но я могла выходить только на короткие промежутки времени — каждые 4,29 минуты, что я проводила вне пузыря времени, я теряла целый день... — Ее глаза стали влажными. — Мне было так тяжело. ТАК ТЯЖЕЛО н-не раскрывать, что я делала...

Даже Спайк выглядел ошеломленным.

— Господи, Твайлайт... — сказал он.

Инк Спот поглядел на свою невесту, изучая ее лицо. Он видел напряжение в ее глазах: пять лет отчаянной работы над сверхсекретным проектом, пять лет ужасного одиночества... Он сделал единственное, что смог придумать, и поцеловал ее в лоб.

— Тише, — ласково сказал он. — Все закончилось. Мы рядом и никуда не денемся.

Со своего насеста тихонько запел Пиви; Твайлайт потребовалось мгновение, чтобы узнать её, но она поняла, что это мелодия из песни Жар-птицы.

— Какое одинокое существо, — подумала она. Хотя, кто знает? Возможно, где-то есть другая Жар-птица, которая сидит в гнезде и терпеливо распевает песню о возвращении домой...

Спайк внезапно усмехнулся.

— Хех. Готовься, Твайлайт, — сказал он. — Рано или поздно Пинки Пай поймет, что она должна тебе пять дней рождения сразу.

Твайлайт хихикнула.

— Ой-ёй!

В кухне замка раздался грохот. Пинки Пай застыла над упавшей миской, зажав в копыте венчик, ее глаза остекленели.

— Вечериночная... чуйка... активирована...

Солнце село, взошла луна и показались звезды. На вершину горы Кантерлота приземлилась радужная пегаска. Она расстелила одеяло для пикника на голых камнях и, сверившись с компасом, села лицом к северу. Затем она нацепила пару летных очков, защитный шлем и шарф, и перекинула того через плечо, чтобы развевался на ветру.

С огромной улыбкой на лице она указала передними копытами на Полярную звезду.

— Вууууушшшшш...

Внизу в пустом зале заседаний — теперь навсегда переименованном в Зал синхронности — сидел одинокий ремонтник часов, и смотрел на гудящее, жужжащее, тикающее устройство, безмятежно вращающееся по своим циклам. Он все еще пытался решить, какая это для его работы новость — хорошая или плохая. Он очень долго размышлял над тем, что сказала флаттерпони. ОЧЕНЬ долго.

Принцессы приводят часы в действие. Но все космические члены Совета, включая принцесс, ЗАВЕЛИ часы. Но все они синхронизированы друг с другом и связаны с балансом сил природы... на которые влияли космические существа в Совете...

— Стало только больше вопросов! — выкрикнул он негодующе. Эхо его голоса разнеслось по пустой комнате. Плюнув на все, пони повесил голову и ушел, планируя отправиться к Донат Джо и утонуть в посыпке для пончиков.

Когда у пони есть часы, он знает, который час. Когда у него их пара, он никогда не уверен. Все равно он наверняка опоздал на ужин.

Рассвет, первая заря новой эры, восстали над Кантерлотом. А затем продолжили заниматься своими делами, как будто ничего не изменилось. Однако Луна была внимательнее типичной пони. Даже без нежного (и на удивление успокаивающего) тиканья Космических часов в Аликорньей Проекции и на фоне своего разума она бы поняла, что что-то не так.

Во-первых, Селестия пропустила завтрак. Для живого вестника зари пропустить завтрак считалось неслыханным. На мгновение Луна задумалась о примерном местонахождении короля Тритона и высказала предположение о кое-чем скандальном, но расследование показало, что король Западного моря отправился в Кантерлот за покупками и заниматься другими туристическими делами (Действительно, прошло слишком много времени с его последнего визита.). Озадаченная таким поворотом событий, Луна направилась в покои своей сестры... где тайна была разгадана.

Много раз за эти годы Селестия наполовину жаловалась, наполовину шутила, что с тех пор, как связалась с солнцем, она полностью забыла, каково это — ночевать дольше обычного (Проснуться, поднять солнце и затем потащиться обратно в постель не считалось. Ей после этого не удавалось заснуть.). Теперь, когда чудесные часы Твайлайт Спаркл (1) поднимали и опускали солнце, Принцесса Солнца впервые смогла предаться этому таинственному времяпрепровождению. Луна нашла её спящей как убитой в кровати, на спине, поджав копыта. Солнечные лучи освещали ее живот, пока она спала. На ее лице покоилось выражение абсолютного блаженства. Время от времени из королевской морды доносился тихий храп.

Луна подавила смешок. Затем она вспомнила, как их мать будила их, когда они были жеребятами, и не просыпались из вредности вовремя. По ее лицу медленно расплылась злая ухмылка. Луна осторожно взобралась на кровать. Она радостно наклонилась над обнаженным животиком Селестии и сделала глубокий вдох.

Глаза Селестии резко открылись.

— Не смей, — сказала она.

Слишком поздно! Луна атаковала.

— ПУУУУУФФФФФФФФ!!!!!!

— ААААААААА!

Все четыре снежных копыта взлетели в воздух, когда Луна со всем королевским могуществом дунула в живот своей сестре.

В следующий момент можно было увидеть, как Луна улепетывает из покоев Селестии, визжа и хихикая, как психованная, а Селестия преследует её со всех ног.

Золотые лучи рассвета проникли в высокие окна Дворца Облаков, дома Императора киринов. Император как раз сидел за утренней трапезой. По опустился перед ним на колени, ожидая, когда его мастер заговорит.

Через несколько минут Чжэн Хэ отложил палочки для еды (2) и посмотрел на своего слугу.

— Ты приложил столько усилий, чтобы проснуться раньше меня, юный По, — сказал он. — Говори.

Опустив глаза и все еще сидя на полу, По заговорил с пересохшим ртом.

— Мой Император, — сказал он. — Вы проявили такое благородство ко мне, взяв меня в это путешествие по стране чудес, что и словами не описать. Я видел... я испытал такие вещи! ...И я знаю, что плохо Вам отплатил. — Император нахмурился. — Вы проявили ко мне благосклонность, а я поставил Вас в неловкое положение. Я надеялся искупить свою вину, помогая принцессе Никс в ее усилиях по спасению ее королевства и распутыванию клубка лжи... но я все же... — Он сглотнул. — Что мне нужно сделать, чтобы получить Ваше прощение?

— Почему ты думаешь, что я смотрю на тебя с неодобрением? — спросил Чжэн Хэ.

По удивленно поднял глаза.

— Мастер? С тех пор, как разразился скандал... с этой... газетой... всякий раз, когда я входил в комнату, Вы отводили глаза, отказывались смотреть на меня или вообще разворачивались и уходили прочь... — К его тревоге, Чжэн Хэ затрясло. По потребовалось мгновение, чтобы понять, что Императора трясет от едва сдерживаемого смеха.

Чжэн Хэ сделал паузу, чтобы перевести дух, а затем По услышал то, чего никогда никогда не ожидал... громкий смех Чжэн Хэ.

— Что ты, мой мальчик, — сказал он, задыхаясь и вытирая слезы с глаз. — Я не злился на тебя. Нет-нет...

— Вы... не злились? — По мучился между неверием и надеждой.

— Прости меня, мой мальчик. Я отворачивался от тебя не потому, что был зол, а потому, что я не хотел, чтоб ты видел, как я смеюсь! — Его на удивление глубокий смешок снова прокатился по комнате. — Когда вышла эта нелепая газета... это выражение полного ужаса на твоем невинном лице, оно... — Чжэн Хэ откинулся на бок, схватившись за ребра и задыхаясь от хохота, слезы катились по его щекам. По все это время сидел, его лицо было горячим, как миска вареного риса. Он и представить себе не мог, что можно чувствовать такое облегчение и такое унижение одновременно.

В конце концов к Императору вернулось... немного самообладания.

— О, По, мой слуга... мой ученик... мой сын. — Уши По от удивления дернулись назад при окончании фразы. Так мастер называл только своих самых близких учеников. — У жизни много недостатков, и так вышло, что твои ошибки были абсолютно невинными. То, что другие пытались опорочить твою честь — из-за самой обыкновенной бездушной апатии — в моих глазах тебя не определяет. — Золотое копыто опустилось на плечо По. — Запятнать свою честь можешь только ты сам. — Он наклонился вперед. — И По? Еще один важный урок: прощение невозможно заслужить. Только дать. И его единственная цена — то, что ты признаешь, что оно тебе нужно.

По был тронут.

— С-спасибо, Мастер, — сказал он, снова опуская голову.

Чжэн Хэ откинулся назад.

— А пока, молодой По, — сказал он. — Принцессы устраивают что-то, они назвали это "банкета на завтрак" для… э-э, "Королевичей". — Его глаза сверкнули. — Разве ты не должен присутствовать?

— Но как быть с моими обязанностями?

— Твои обязанности подождут; да и все равно они несколько изменятся, — загадочно ответил Чжэн Хэ. — Кроме того, разве ты не хочешь поделиться хорошими новостями со своими друзьями?

— Хорошими новостями? — тупо повторил По. Не говоря ни слова, Чжэн Хэ указал вниз. По посмотрел на свои копыта; свет утреннего солнца полз по полу и искупал его копыта в теплом свете. Его копыта, некогда тусклые и серые как сталь, сияли золотом. По удивленно ахнул.

— Кажется, сегодня как раз тысяча и один день твоей службы мне, — сказал Чжэн Хэ, когда По поднял копыта к удивленным глазам. — Ты был прилежным, твое бремя было легким, но ты сосредоточился на своих обязанностях с медитативной интенсивностью, и ты к тому же не пренебрегал своими упражнениями в умиротворенности в свободные часы. И, поскольку ты все это время был в моем дворце... очевидно, твои ноги не касались земли...

За свою жизнь я повидал немало вознесшихся киринов. Но ни одного настолько молодого. Я уже любил тебя, мой ученик… — он снова усмехнулся, — Но теперь я очень даже впечатлен. О, ты так вырос, мой мальчик! И за проведенное время здесь ты прямо-таки расцвел. Ты стремился к верности, ты упорствовал в честности, ты проявлял доброту, ты протягивал копыто тем, кто нуждался в щедрости... и, судя по фотографиям в журнале, — Чжэн Хэ усмехнулся, сверкнув глазами, — ты вкусил немало смеха — и вопреки традициям, привычкам и ожиданиям ты предпочел ценить Дружбу превыше всего. И это всего лишь первый шаг в твоем великом путешествии. Ты больше не мой слуга. Теперь, сын мой, ты мой первый и самый ценный ученик.

По взглянул на него, кипя как котел эмоций.

— Н-но... я ходил по земле! Я был на улицах Кантерлота... и... Вы говорили, что он на горе...

Чжэн Хэ пожал плечами.

— Значит, я был неправ. Как говорят пони, "и на большие умы живет промашка", — он улыбнулся. — Хотя это может иметь прагматическую ценность. Многие из наших, что стремятся к восхождению, могут приехать сюда в качестве туристов, возможно, на тысячелетний творческий отпуск? Думаю, ты открыл интересный туристический промысел. — Он снова пожал плечами. — Все же лучше, чем потратить три года жизни на ходули. Но сейчас, я полагаю, тебе нужно посетить банкет и отпраздновать с друзьями?

С радостью По вскочил на копыта, раскланялся исобрался уходить. Но тут Чжэн Хэ откашлялся. По остановился.

— Да, мастер?

Чжэн Хэ жестом пригласил его поближе.

— Я припоминаю, что видел в той статье фотографию с тобой… ты воистину поцеловал морскую пони?

Лицо По вспыхнуло.

— Э-это была игра... кажется, она называлась "бутылочка"...?

Чжэн Хэ наклонился ближе и усмехнулся.

— И как?

Если бы молодой кирин покраснел еще сильнее, он бы потерял сознание. Но он все равно улыбнулся.

— Как леденцы с морской солью, — признался он.

Глубокий смех Чжэн Хэ снова разлетелся по комнате.

— Давай-давай, иди, — сказал он, махнув копытом на дверь. Он с улыбкой наблюдал, как мальчик ускакал, и остановился у двери только для того, чтобы призвать свою магию и неуверенно сплести свое первое ездовое облако.

— Будь молодым, — вздохнул он. — Даже у бессмертных молодость бывает только один раз.

Зуёк-Гадюка шагал по коридору, ведущему к столовой.

— Оооо, да, — протянул Зуёк. — Прекрасное утро, скажи?

— Скажу, — ответил Гадюка. — После вчерашнего безумия начинаешь радоваться, что живешь. Круто мы вчера прокатились по небу.

— Хех, я и не знал, что вокруг Кантерлота такие крутецкие ветровые течения. Я аж отсюда чувствую запах Спайковых вафель...

— Так ВОТ ты где.

Зуёк-Гадюка замер. По коридору к нему приближался его дед, Император грифонов и повелитель реактивных струй. Величественная старая птица с властной уверенностью шагала по мраморным залам дворца, высоко подняв снежную голову и расправив золотые крылья, а его хвостовой брат Кобра высоко выгнулся над спиной. Его присутствие было таким подавляющим, что смертных грифонов-стражников, окружавших его, было почти не видно. Его величественный вид омрачало только кислое выражение лица. Оно всегда было кислым, по крайней мере всякий раз, когда Зуёк-Гадюка видел его, но с каждым днем пребывания в Эквестрии оно становилось все более явным.

Выражение лица Императора Орла по сравнению с предыдущим днем стало еще кислее. Он пришел на совет в надежде загнать принцессу Селестию в угол и немного сквитаться за проигранную войну много лет назад. Вместо этого ему не удалось нанести ей ни единого удара, и, благодаря Совету, он, по его собственным словам, стал "привязан к проклятой заводной игрушке пони до конца дней".

Зуёк-Гадюка был еще слишком молод, чтобы управлять ветрами, не говоря уже о реактивных струях, но чувствовать и читать их было довольно просто, и даже для Зуйка было очевидно, что управлять ими — сложная и трудная работа. И из того, что он узнал, Космические Часы должны были облегчить дедушке работу. Зуёк-Гадюка решил, что дедушка просто ворчит. Но когда он не ворчит?

— Привет, дедушка, — сказал он, приподняв солнцезащитные очки, чтобы взглянуть на него.

— Я тебя уже обыскался, — прорычал Император Орел. Немного страшно слышать это от сверххищника. — Что за чушь я слышу? Ты просишь убежища у принцесс-пони?

— Не прошу, получил, — ответил Зуёк. И Орел, и Кобра были потрясены. Брови Орла чуть не слетели вон с макушки.

— Селестия дала тебе политическое убежище??

— Вообще-то, — сказал Гадюка, кивая на пони-стражников, преследующих Зуйка, — это Луна предоставила нам амнистию. По нашим эскортам видно. — Стражники-фестралы согнули перепончатые крылья и цокнули копытами, но ничего не сказали.

Старший грифон мгновение переваривал это заявление, а потом на его лице появилось знакомое выражение: усталое, долготерпеливое, на грани срыва, которое всегда появлялось, когда он разговаривал с Зуйком-Гадюкой.

— Что... что за игру ты ведешь? — чуть ли не умоляюще спросил он.

— Нет никакой игры, дедушка, — ответил Зуёк. — Мы эмигрируем. И получаем политическое убежище от принцесс, чтобы ты не затащил нас обратно.

Император Орел-Кобра брызнул слюнями, взмахнул лапами, взвел крылья и брови, прежде чем, наконец, выплюнуть:

— Ты, птенец ощипанный с яичницей вместо мозгов, ПОЧЕМУ??

Беспечная улыбка Зуйка исчезла. Теперь он выглядел чрезвычайно грустным.

— Ты говоришь такие вещи, и еще спрашиваешь, почему? — Клюв его деда захлопнулся. — Бездельник. Птенец ощипанный. Лодырь. Никчемный никудышка. У тебя для меня дюжина прозвищ, дедушка, и ни одно из них даже не звучит как "внук". — Он фыркнул и пожал плечами. — Тебе же плевать на меня. И папе тоже. Он практически вышвырнул меня, швырнул в тебя, а таскаешь ты меня повсюду только потому, что ты Император Ветров, а он — смертный Верховный Король кланов, и ты считаешь, что меня можно использовать, чтобы объединить две половины правительства, чтоб ты мог ими править.

Глаза старого грифона расширились от на удивление проницательного анализа его внука-серфингиста.

— Но я не то, что тебе нужно. Я недостаточно элегантен, недостаточно умен, недостаточно "благороден", — он сделал воздушные кавычки, — как полагается настоящему Высшему Грифону. Ты был готов превратить мою жизнь и жизнь Гадюки в Тартар из-за того, что какой-то бульварный репортеришка поставил нас в неловкое положение — не тебя, НАС — перед пони. — Он вздохнул. — Короче, мы с Гадюкой не собираемся проводить остаток нашей долбаной бессмертной жизни, живя так. — Он оглядел дворец вокруг них и, так сказать, Эквестрию. — Я посмотрел, как у них тут, и решил: здесь лучше.

— Тысячу раз согласен, — кивнул Гадюка.

Дедушка посмотрел на него с насмешкой.

— И что же убедило тебя в том, что тебе здесь будет лучше, чем дома?

— Принцесса Никс, — ответил Зуёк, как будто это было самой очевидной вещью в мире. — Она облажалась. В смысле, конкретно облажалась — не просто в газетах, но и в мировом масштабе. Но пони все-таки ее простили. Принцессы ее простили. Ей дали второй шанс только потому, что она признала, что он ей нужен, и попросила его. Многие пони все еще злятся на нее, а некоторые даже ненавидят ее, но большинство из них простили ее, как и Луну. И я сказал себе: "Я хочу это". Ты же до сих пор не простил того барда за то, что он сказал о тебе пятьсот лет назад.

Он многозначительно посмотрел на Орла-Кобру. Орел вздрогнул, его шерсть стала дыбом, как иголки дикобраза.

— Ты думаешь, что прекрасно тут устроишься, — сказал Кобра, заменяя замявшегося Орла. — А ты остановился подумать, что ты обрушишь на головы своих новых друзей? Принц грифонов, отрекшийся от престола и сбежавший в земли пони... ты втянешь их в международный инцидент, подобный которому...

Гадюка фыркнул.

— Из-за одного из дюжины принцев в очереди на трон Верховного короля и одного из четырех — на престол Верховного Императора? — сказал он. — Ты бы выиграл больше, если бы проиграл пони королевского дворецкого.

— И многие грифоны только обрадуются, если я уйду, — сухо добавил Зуёк. — Не все грифоны были в восторге от твоего плана по укреплению королевской власти, дедушка. Я бы просто стал очередным бессмертным из родословной моего отца, которого можно использовать.

Кобра продолжал настаивать.

— Здесь ты не будешь принцем. Больше никаких королевских покоев…

— ...полных хрупких королевских побрякушек, — добавил Зуёк.

— Больше никакого королевского жалования...

— …которое ты мне и так не позволяешь тратить, — невозмутимо проворчал Зуёк.

— Больше никаких слуг, которые будут о тебе заботиться…

— ...Точнее, шпионить за нами, — Зуёк и Гадюка закатили глаза. — Хватит уже, дедушка. Жизнь с тобой меняет определение термина "золотая клетка".

— Но что ты будешь с собой ДЕЛАТЬ? — чуть ли не взмолился Орел.

Зуёк ухмыльнулся.

— Пока... мы стали персональными тренерами принцессы Луны.

— Персональными тренерами? — выпалили Орел и Кобра, невольно удивившись.

— По скайсерфингу, — сказал Зуёк. — Она прошлой ночью увидела, как мы прорезаем облака, и она решила испытать себя в этом виде спорта. Так что я неплохо так устроился: не живу слишком вычурно, поскольку уже не приглашенный принц, но апартаменты для персонала шикарные, зарплата хорошая, и у меня есть доступ к замковым удобствам.

— Включая королевские кухни, — вставил Гадюка.

— А дальше... кто знает. Может, займусь дрессировкой других пони. Некоторые из стражников сказали, что я выполнял движения, которые они считали нереальными, и готовы забрать мой мозг, чтобы сделать крылья летающих стражников более эффективными. Может быть, я открою бизнес, буду делать снаряжение для лыжного спорта и скайсерфинга. Может быть, я найду работенку с девяти до пяти или стану фрилансером. Или, может быть, перееду в горы и стану там бомжевать со своими лыжами. — Выражение его лица стало серьезным. — Но я знаю, чего никогда не сделаю. Я никогда не стану тем принцем, который тебе нужен.

— Выше клюв, дедушка! — сказал он, утешительно похлопав того по плечу. — Мы оба знаем, что я никогда не стану благородным или достаточно величественным, чтобы быть настоящим королем. Я мог бы сойти для тебя или для Грифонии в качестве куклы из носка... да только мне очень не очень-то хотелось валяться и ждать, чтобы посмотреть, сможешь ли ты засунуть лапу мне в попу. — Гадюка фыркнул, стражники тоже.

— Что... что я скажу твоей матери? — спросил Император Ветров. Суровый облик старого грифона потерял свою остроту; он выглядел, впервые на памяти Зуйка, по-настоящему старым.

— Думаю, для начала сойдет и "привет". Ты, с тех пор как она отругала тебя за издевательства надо мной, с ней ни разу не разговаривал. — Старший грифон аж съежился. — Дедушка… — Зуёк поколебался. — Дедушка, в глубине души я все еще тот маленький пушистый птенчик, который бесконечно тебя уважал. И мне хотелось бы думать, что где-то глубоко внутри ты все еще любишь меня. Но мы с Гадюкой не можем так жить — и делаем это для себя. Я лишь надеюсь, что где-то глубоко внутри ты за нас счастлив.

Он убрал лапу с плеча Орла и отошел.

— Посмотри на светлую сторону, дедушка, — сказал он, с улыбкой опуская очки на глаза. — У тебя еще двадцать пять внуков; уж один из них тебя точно удовлетворит.

Он махнул лапой на прощание и направился в банкетный зал.

Никс откинулась назад, поглаживая живот. Это был... хороший завтрак.

И не только из-за огромной дозы вафель, которую она только что съела. Хотя это было круто. Мама даже разрешила принести целый буфет топпингов — взбитые сливки, посыпку, шоколадный сироп, цукаты и миллиард других абсолютно нездоровых, вредных вещей, от которых только зубы гниют, чтобы украсить их золотые завтраки.

Все, кто были дороги для Никс, были там. Метконосцы и их родители сидели по одну сторону, Королевичи (и даже некоторые из их родителей) сидели по другую. Все Носители Элементов Гармонии тоже присутствовали. Спайк, мама, Инк Спот и она сидели во главе стола, рядом с принцессами, которые присоединились к ним несколько позднее. А еще исполнилось желание Никс: на этот раз Сандайвер, Лайтнинг Блитц и Квартет заняли места за столом вместе с остальными.

Понивилльцы сначала нервничали, но вскоре привыкли к болтовне и оказались на удивление как дома среди дворян, дипломатов и королевских детей. Но такие уж понивилльцы: даже если они легко пугались, каждый день у них дома происходило столько странностей, что местные не комфортно чувствовали себя недолго.

Спайк, конечно же, следил за приготовлением вафель; он стоял за рядом вафельниц, в фартуке и в колпаке шеф-повара, гордый, как павлин. Ну, а кто бы не стал гордиться, когда члены королевских семей со всего мира умоляют раскрыть его рецепт жидкого теста. Фартук едва прикрывал бинты, обернутые вокруг его животика. Дракончик что-то потянул, когда пытался наскоро вырасти, и ему пришлось наложить один из травяных компрессов Зекоры... но с ним все будет в порядке.

Вафли исчезали с поразительной скоростью. Как только принцессы присоединились, остальным захотелось нервно покурить в сторонке; Селестия ела вафли с трех тарелок сразу, с множеством топпингов на каждую, а Луна практически шлепнулась лицом в тарелку. Она открыла для себя взбитые сливки и теперь уплетала за обе щеки; выглядела она как существо, которое съело Клаудсдейл^[1].

Мама тоже весело проводила время. Пинки Пай загнала ее в угол. И разложила перед ней пять миниатюрных праздничных тортов, на каждом из которых горела свеча.

— Отлично, — просияла Пинки Пай, двигая вперед первый торт. — А теперь загадай желание, задуй свечу и разрежь торт, Твайлайт, — сказала она. — Я пропустила пять — ПЯТЬ!! — твоих дней рождения, так что ты получишь пять мини-вечеринок от Пинки Пай, чтобы наверстать. — Она взмахнула розовым копытом. — Давай!

Твайлайт задула свечу и посмотрела вверх.

— Пинки, серьезно, в этом нет необходимости...

Пинки рванулась вперед, их носы соприкоснулись.

— Рееежь ТОООООООРТ, — сказала она, ее глаза выпучились и чуть не ткнули саму Твайлайт.

— А-хе-хе-хе, — Твайлайт нервно рассмеялась и, не сводя глаз с Пинки Пай, отрезала кусок. Она посмотрела на Инк Спота, который беззвучно смеялся.

— Помоги, — сказала она.

— Торт съесть помогу, но после этого подсобить уже не смогу, — весело сказал Инк Спот, когда Пинки Пай установила миниатюрную пиньяту над тарелкой Твайлайт.

Тайм Тёрнер тоже завтракал, сидя между Динки и Дёрпи, и выглядел одновременно счастливым и потрясенным. Пятилетняя разлука коснулась не только Твайлайт. Он взглянул на зарплату за свою "недельную работу": с щедрым базовым окладом, выплатой за работу в опасных условиях, надбавками и, о да, пятилетним окладом сразу, вышла довольно кругленькая сумма. Дёрпи была безумно счастлива, а Динки была на седьмом небе; чтобы отпраздновать это событие, Тайм Тёрнер пошел и купил Дёрпи обручальное кольцо.

И новый дом.

Зуёк тоже был там, производил впечатление на жеребят Понивилля. В настоящее время он изображал свою двоюродную бабушку Тетеревятницу-Ужиху на садовой вечеринке: от его высокого пронзительного голоса, когда он делал вид, что пьет чай, половина жеребят согнулась от смеха. По парил рядом со столом на маленьком облаке, радостно демонстрируя свои блестящие золотые копыта и рассказывая о своем новом статусе в качестве протеже Императора любому, кто спрашивал.

Дублон тоже была очень взволнованна. Оказалось, что королевство Тритона собирается "вступить в более открытые и прочные отношения" с Эквестрией — что бы это ни значило — и, следовательно, отца Дублон повысили до посла в Эквестрии. Забавно получилось: она была так несчастна и тосковала по дому, когда приехала сюда, а теперь она не могла перестать болтать о том, как ее семья переедет в новое посольство, туда, где живут все ее новые друзья...

Никс все еще размышляла о том, что означают "более открытые и крепкие отношения", когда вошел Тритон и нечаянно ответил на вопрос тем, что подошел к изголовью стола и наградил Селестию долгим, медленным поцелуем.

И тишина. Мертвая. Можно было услышать, как упала на пол булавка, а потом несколько вилок, стаканов и одна бедная стопка тарелок. Через мгновение их губы наконец разомкнулись.

— Хммм, клубничный сироп с киви, — сказал Тритон Селестии с ухмылкой. — Интересно. — Щеки Селестии вспыхнули, как восход солнца.

Рэрити завизжала, как свистящий чайник. В следующее мгновение все присутствующие начали кричать, аплодировать и, в случае некоторых женщин, таких как Рэрити, подпрыгивать и визжать от радости.

А нашей моднице каким-то образом удалось перекричать весь гвалт.

— Я не верю! О, о, о, Ваше Высочество, ваше величество, как долго? Когда? Где? Как? И когда начинать готовиться к свадьбе? О, ЗВЕЗДЫ, я сошью вам самое сказочное свадебное платье...

— А! — воскликнула Селестия. — Моя ДОРОГАЯ Рэрити, может, сначала разрешишь нам на второе свидание сходить? — Рэрити вскрикнула и пристыженно прижала копыта ко рту, хихикая. Селестия взглянула на Тритона. — Пожалуйста, прости ее, уверена, она просто взволнована...

Она ожидала, что Тритон будет выглядеть шокированным или смущенным. Тритон действительно выглядел шокированным... но он также выглядел заинтригованным.

— Ну... — шепнул он ей на ухо. — Я бы соврал, если бы сказал, что возражаю… так что… возможно, в будущем?

Щеки Селестии снова порозовели.

— Возможно, — согласилась она с улыбкой. — В конце концов, торопиться некуда...

Никс хихикнула. У Селестии появился особенный пони! Если они поженятся, где они тогда будут жить? В Кантерлоте или Атлантиде? Никс задумалась. Этот день, нет, ГОД, был полон сюрпризов.

— Божечки, я, похоже, не вовремя! — сказал кто-то с булькающим смехом. Никс обернулась: рядом с ней стоял Сонгили с счастливой улыбкой тюленя на лице.

— Привет, Сонгили! Ты немного опоздал, но вафель... еще много? Что это за наряд? — спросила Никс. Детеныш селки был одет в ниспадающую шелковую мантию и в крошечную коралловую корону. Его сопровождали шесть важно выглядящих взрослых селки с поясами, украшенными ракушками. Двое из них выдвинули сиденье, которое Сонгили сразу же занял.

— Что-нибудь еще, Ваше Величество?

— Нет, спасибо, господа, — ответил Сонгили. — Вы свободны. Не стесняйтесь откушать вафлей.

Никс мысленно пробежала молнией по списку Квартета почтительных обращений, который врезался ей в мозг: высочества и милости, светлости, сэры и леди...

— Ваше Велич... — ты ПРИНЦ? — у нее отвисла челюсть.

— Вообще-то, я король, — ответил Сонгили. Никс не знала, как это произошло, но у нее дважды отвисла челюсть. — Да, я Сонгили, король Формозы, правитель селки и самый молодой правитель, когда-либо коронованный. Коронован после того, как скончался мой двоюродный прапрадедушка.

Челюсть Никс закрылась.

— Все это время..? — сказала она, обретя голос.

— Пожалуйста, прости меня, — извинился Сонгили. — Я понятия не имел, как рассказать. Я боялся, что это изменит нашу дружбу; ты и твои друзья первыми отнеслись ко мне как к "члену группы" с тех пор, как меня короновали. Да и с тех пор как дедушка назвал меня своим наследником, в общем-то.

Никс оперлась локтем о стол, прижавшись щекой к копыту.

— Никогда бы не догадалась.

Из-за стола раздалось взрывное хихиканье. Никс подняла голову и увидела, что Свити Бель хохочет над ними. Та поймала взгляд Никс и закинула переднюю ногу себе на лоб, делая вид, что теряет сознание.

— Увы, прекрасная юная дева не подозревала, что он наследник короны, даже после того, как разделила с ним той ночью страстные объятия… — Никс пальнула ей по лицу ложкой соуса из бойзеновых ягод.

Из Сонгили вырвался бурлящий смех.

— Дела здесь часто бывали странными и трудными для понимания... но мне никогда в жизни не было так весело!

Никс отвернулась от Свити Белль, которая все еще хихикала, вытирая лицо салфеткой, и трезво посмотрела на короля Сонгили.

— Я сказала, что сделаю все возможное, чтобы наладить отношения с селки, Сонгили, — сказала она. — И я говорила серьезно. Так что сейчас я могу спросить тебя прямо. Что я могу сделать?

— Ты нам ничего не должна, — ответил Сонгили, улыбаясь. — Я тебе уже рассказывал, у нас на острове одни тропинки да травяные хижины. В море мы больше чувствуем себя как дома. — Он задумчиво нахмурился, сморщив нос. — Хотя насчет этого...

— Да? — Никс наклонилась.

— Уверен, ты заметила, что, даже когда мы ходим на двух ногах, мы все равно... ковыляем, — сказал Сонгили. Никс поколебалась, затем кивнула. — Вот почему мы стараемся не строить дома на суше, — продолжил Сонгили. — Движение — штука утомительная. — Он заговорщицки поднес ко рту лапу. — Вот я и подумал: в Эквестрии ЕСТЬ одна вещь, которая могла бы быть нам полезна, если ты поможешь нам ее получить...

Сонгили прошептал Никс на ухо свою просьбу. Кобылка хихикнула, затем вытащила из седельной сумки перо и кусок пергамента и аккуратно написала просьбу. Пергамент свернули в свиток и передавали из копыт в копыта, из когтей в плавники, и так до тех пор, пока тот не достиг изголовья стола. Селестия развернула свиток, прочитала его и рассмеялась. Луна прочитала и тоже рассмеялась.

— Ну что, сестра? — сказала Луна. — Коль ты согласна, то и я согласна.

— Очень хорошо, — сказала Селестия, весело блеснув глазами. — Ваша просьба будет исполнена, король Сонгили. — Сонгили удовлетворенно кивнул.

И год спустя рабочие из Понивилля приступили к прокладке уличной системы водных горок на крошечном острове Формоза.

После того, как все, даже вечно прожорливая Паутинка, наелись досыта, Селестия поднялась на ноги и постучала в свой стакан с водой, чтобы привлечь внимание.

— В духе дружбы... и неизбежного раскрытия информации, — сказала она с печальным весельем, бросив взгляд на короля Тритона, — я хотела бы украсть несколько ваших минут и сделать несколько объявлений, которые мы сегодня же сделаем в Палате лордов. Но потренироваться не помешает.

Толпа засмеялась. Селестия глубоко вздохнула.

— Первое и самое очевидное: да, мы с царем Тритоном ухаживаем друг за другом. — Последовали вежливые, но радостные аплодисменты (3). — Это действительно означает, что у нас появится большее количество торговых связей и других взаимодействий... хотя мы бы и так этим занимались. Эквестрия и Атлантида — хорошие союзники, которые оказались плохими соседями и потеряли связь на множество лет. — Она снова посмотрела на Тритона и улыбнулась. — Мы не позволим этому повториться. Во-вторых, благодаря своевременному вмешательству Метконосцев, — от жеребят по одну сторону стола полетели громогласные возгласы, — и молодым существам, которых любовно окрестили Королевичами... — С другой стороны раздались возгласы и свист. Селестия засмеялась: — Да, действительно. Гип-гип ура. Благодаря их, кхм, проактивным мерам...

— Я поищу это слово в словаре, когда вернусь домой, — подозрительно сказал Пипсквик.

— ...Был раскрыт коварный заговор среди Палаты лордов. Заговор с целью свергнуть законных правителей и заменить его марионеточным тираном на собственный выбор. Который поставил бы под угрозу нашу нацию, наш образ жизни и даже наш мир. Ужасные пони, которые участвовали в этом чудовищном и преступном плане, были идентифицированы, арестованы и теперь ожидают суда. Их будут судить и, если они будут признаны виновными, лишат их статусов и титулов и накажут соответствующим образом.

Несколько пони съежились. Эквестрия отказалась от топора палача, за исключением самых отвратительных, но даже не смертные приговоры были довольно мрачными.

— Всех, кроме одного, герцога Блюблада. — Раздались шокированные и протестующие возгласы. Селестия вздохнула и объяснила: — Из-за его... распущенного образа жизни шок от его разоблачения и обличения стал для него последней каплей. Врачи говорят, что в его мозгу разорвались несколько кровеносных сосудов, в результате чего его психическое состояние понизилось до новорожденного жеребенка. — В её глазах царила почти что жалость. — Он проведет остаток своей жизни в доме престарелых, где о нем будут заботиться, как о младенце. — Это заявление приветствовало ошеломленное молчание. — Сострадание Короны было даровано и его жене: против неё не будет предъявлено никаких обвинений... поскольку отныне она станет нести бремя заботы о нем.

Что касается его сына ... Принц Блюблад, встаньте, пожалуйста. — Жеребец вскочил на ноги. Никс чуть не подпрыгнула от удивления: она даже не заметила, что он там сидит. — Вы, по Вашему собственному признанию, замешаны в определенных мелких махинациях, — она приподняла бровь, — в которых был замешан герцог Блюблад. Полагающиеся за них наказания довольно-таки не малые. — Уши Блюблада слегка опустились, а нижняя губа задрожала. — Однако из-за того, что он имел власть над Вами как родитель, и из-за Вашей решимости выступить и разоблачить его более коварный махинации, мы снова проявим снисхождение и снимем большую часть обвинений.

— Большую? — переспросил Блюблад со страхом в голосе.

— Большую, — твердо подтвердила Селестия. — Вы — последний представитель своего рода, потомок самой принцессы Платины. Однако Ваша готовность быть пассивно использованным для мелких злонамеренных действий со стороны того, кто держал Ваш кошелек, очень плохо о вас говорит. — Голова Блюблада низко опустилась. — А пони, независимо от их звания в сословии, не смеют без последствий причинять вред своим собратьям-пони и короне. Поэтому мы с сестрой договорились о соответствующем наказании.

Луна встала и посмотрела на Блюблад со строгим выражением лица.

— Принц Блюблад, мы решили поручить Вам уничтожить зло Вашего отца в Западном море. Поэтому Вам будет предоставлено судно, команда и персонал, и Вы отправитесь в посольское турне по Королевствам Западного моря, дабы наладить отношения между нашими народами. Только когда Вы вернетесь — с успехом и с хорошими отчетами — из поездки по всем сим странам, Ваша репутация станет лучше и Ваше имя будет очищено.

Блюблад выглядел ошеломленным.

— Дипломатическое путешествие? — спросил он. — По Западным королевствам? — Селестия и Луна кивнули. — По ВСЕМ?

К изумлению всех пони, вместо того, чтобы надуться, заныть или испугаться, по лицу Блюблада расплылось выражение абсолютной радости, как у жеребенка на День Горящего Очага, который ожидал носки, но вместо них нашел под елкой тот самый поезд, на который он таращился сквозь витрину всю зиму. Глаза Блюблада практически светились. Он поклонился.

— Ваши Высочества, как мне только вас благодарить? Я... Я с самого жеребячества изучал торговые карты моего отца и мечтал...

Более чем один пони взглянул на кьютимарку принца, розу ветров, и все поняли. Принцесса снов смягчила выражение лица и опустила голову рядом с Блюбладом.

— ...О высоком корабле и в небе одной звезде?^[2] — процитировала она с полуулыбкой. Блюблад вздрогнул, затем смущенно кивнул.

— Я сделаю все, что в моих силах, Ваши Высочества. Я... — Блюблад поморщился в редком моменте самосознания. — Но... что, если я облажаюсь? Я... не очень-то подходящий пони для дипломатии...

— Все очень просто, дорогуша, — протянула Рэрити. — Помнишь, как ты отнесся ко мне на Гала? — Принц Блюблад подозрительно кивнул. — Поступай так, только совсем наоборот. — Блюблад сник от ее едкого взгляда и смеха за его счет.

— Это часть урока, принц Блюблад, — сказала Селестия. — Научись вести себя как принц... неважно с кем, с принцем или крестьянином. Но, тем не менее, хорошая прислуга может помочь скрыть собственные недостатки. Выбирай с умом, прежде чем уехать.

— И приноси подарки, — посоветовал Тритон, забавляясь. — Дипломатия очень похожа на ухаживание: я обнаружил, что цветы и конфеты никогда не повредят. — Он дразняще куснул Селестию за ухо, та толкнула его локтем.

— Я всегда слышал, что это все равно что говорить "хорошая собачка", и при этом искать камень побольше, — пробормотал Инк Спот... слишком громко.

Твайлайт толкнула его локтем намного сильнее, чем Селестяи Тритона.

— Инки!

Послышался тихий резкий вздох.

— Нельзя в бедных собачек бросать камни! — возмутилась Флаттершай.

— Это всего лишь аналогия… — мужественно возразил Инк Спот, но напрасно. Флаттершай была готова разразиться лекцией, а остальные разрывались между попытками успокоить ее, дразнить Инк Спота за его словесную оговорку и подстрекать пегаску...

Твайлайт смотрела на своих друзей и семью с теплом в сердце. Вот они все, пони, которые были для нее всем миром. Больше, чем миром... после того времени, что она провела в пятилетнем пузыре, их важность для нее только выросла. Их присутствие напоминало оазис в пустыне. Она НИКОГДА не позволит себя снова с ними разлучить.

Селестия, наконец, снова постучала вилкой о стакан.

— Помимо этого, есть еще один вопрос, о котором следует знать всем присутствующим, — сказала она. — Точнее, большинству из нас — а остальные все равно прочтут об этом в завтрашних газетах, так что все нормально. Итак... как вы наверняка догадались, свержение стольких дворян привело в замешательство Палату лордов. Почти треть Палаты в той или иной степени была вовлечена в этот заговор. — При этом раздался смущенный ропот. — Баланс сил был ... ну, откровенно говоря, сшиблен с ног. После долгих споров, причитаний, ссор и вырывания волос оставшаяся Палата лордов, а также Луна и я пришли к выводу, что есть только один способ предотвратить бесконечные годы внутренних ссор и борьбы за власть. Чтобы сохранить баланс властей, они разрабатывают законопроект, согласно которому полномочия, предоставленные Палате, будут разделены между Палатой лордов... и самым молодым членом Триархии, Принцессой Твайлайт Спаркл.

Это известие встретило легкое изумление.

— В то время как новым лордам будут даны земли, которые свергнутые аристократы потеряли, это будут мелкие землевладельцы. Их полномочия, юридический авторитет и влияние на законодательный процесс будут переданы принцессе Твайлайт на неограниченный срок...

Она говорила еще несколько секунд. Твайлайт ее не слышала. Она потерялась в своем маленьком мире...

Все было нормально. Если что, она была знакома с территорией, и уже запасла достаточно еды, чтобы разработать свой маленький побег. Пять лет жизни в пузыре дали ей много времени для размышлений. Она метафорически просмотрела свои записи, свои накопленные наблюдения, проверила расчеты на своей мысленной доске и удовлетворенно кивнула. Пора применить теорию на практике.

— …И словами не описать, как мы гордимся нашей Твайлайт и её успехами, — говорила Селестия. — Но достаточно сказать... эм, да, Твайлайт?

В какой-то момент Твайлайт поднялась со своего места.

— Селестия, Луна... Ваши Высочества... Я хочу поблагодарить вас за это и за все, что вы сделали, — безмятежно сказала Твайлайт. — И особенно хочу поблагодарить вас за то, что вы мне это сказали, потому что это дает мне возможность сказать это. Я отрекаюсь от престола.

1) Луна отказалась называть эту штуку полным названием. У неё были шестеренки, это были часы, и все тут.

2) Которые трудно использовать, даже с раздвоенными копытами.

3) И как минимум одно "Ну наконец-то".

¹↑ Отсылка к настольной игре из 1979, "Существо, которое съело Шебойган" (The Creature That Ate Sheboygan).

²↑ Слова из песни Джона Мейзфилда, "Морская лихорадка" (Sea Fever). Перевод на русский здесь.

Глава 26

— Твайлайт, ты НЕ МОЖЕШЬ отречься от престола.

Голос Селестии был спокойным и терпеливым, как у родителя, объясняющего что-то особенно упрямому ребенку. Он таким и оставался с тех пор, как их пятерка — Селестия, Луна, Твайлайт и упрямо тащившиеся за ними Никс и Спайк — отступили в тронный зал, чтобы разобраться.

Твайлайт и ухом не повела.

— Могу и отрекусь.

Луна покачала головой.

— Твайлайт, мы же тебе всё пояснили. Твое вознесение сделало тебя принцессой. Все вознесшиеся пони Эквестрии по умолчанию являются принцессами Эквестрии. — Она помолчала. — Или... принцами, но у нас доселе ни одного не было.

Ее брови приподнялись.

— К моему превеликому неудовольствию, — проворчала она.

— Можете называть меня принцессой сколько влезет, — сказала Твайлайт. — Но если вы не прикуете меня к трону, вы не сможете заставить меня служить. И даже тогда я просто буду сидеть и издавать грубые звуки в ответ на прошения. Я. Отрекаюсь. От престола.

Селестия вздохнула.

— Твайлайт, для чего, по-твоему, я тебя тренировала? Для чего я сделала тебя своим личным протеже? Для чего, по-твоему, я испытывала тебя, если не для этого? Я хотела, чтобы ты стала принцессой. Я хотела, чтобы ты стала правителем и лидером Эквестрии. Оглядываясь назад, разве это не очевидно?

Твайлайт посмотрела на солнечную принцессу с незлобным выражением лица.

— А Вы спросили меня, хочу ли я этого?

В тронном зале наступила тишина. Твайлайт повторилась.

— Ну? Спросили? Хоть раз? Вы хоть раз спросили меня, хочу ли я быть принцессой или аликорном?

Тишина была громче слов.

— Нет, не спросили, — ответила за нее Твайлайт. — Вы меня даже не предупредили. Точно так же, как Вы не предупредили меня о моем... вознесении. Я этого никогда не хотела. Я об этом даже не МЕЧТАЛА. Быть принцессой? Обладать властью над другими? Быть выше собственной семьи и друзей? Я ничего из этого никогда не хотела, да что там, ни один здравомыслящий пони никогда не захотел бы.

— И ты возражаешь против вознесения?

— Я что, похожа на дуру? — фыркнула Твайлайт. — Десятикратное увеличение магии, вечная молодость и крылья? Нужно иметь IQ репы, чтобы от всего этого отказаться. — Она посмотрела Селестии в глаза. — Что меня возмущает, так это... то, что меня не предупредили. То, что я не принимала участия в принятии решения. И я ЗНАЮ, что существует около миллиарда переменных, которые невозможно учесть, — она закатила глаза, — Я знаю, что вознесение — это все равно что лотерея. Дискорд подери, я знаю, что у других Носителей появились добрые шансы вознестись, просто потому, что они находились в периферии взрыва — и не думайте, что я им об этом не сообщила, как только узнала! — Твайлайт печально опустила глаза. — Но это не меняет того факта, что я чувствую себя исключенной из решения.

— Тогда почему ты так страстно пошла по моим копытам, моя верная ученица? — спросила Селестия. — Почему ты вообще стала моей ученицей?

— Потому что я хотела учиться у Вас! Я хотела изучать магию под руководством самого могущественного существа в Эквестрии — изучать то, чего не знал ни один другой пони! Я сделала это, потому что мне нравилось учиться, потому что я любила магию! Не потому, что я хотела трон!

— Разве ты не этого хотела?

— Я уже ЗАНИМАЛАСЬ тем, чем хотела! — выкрикнула Твайлайт Спаркл, сердито топнув копытом. — Я получила диплом, я жила в доме, полном книг, с моей дочерью и сыном, в городе, который меня любил, который был наполнен друзьями, которые были мне дороги, и с жеребцом, который меня любил! Может, это не так гламурно, как жить принцессой в Кантерлоте, но я бы прожила счастливо, работая библиотекарем в Понивилле!

— Взгляни на себя, Твайлайт, — сказала Селестия. — Теперь ты аликорн. Тебе это должно нравиться, разве нет?

— Конечно, должно. Каждая маленькая кобылка хочет стать принцессой, верно? — Твайлайт презрительно фыркнула и нахмурила брови, отказываясь оборачиваться. — И каждый пони так всем талдычит, даже не спросив саму кобылку.

Единсвенная кобылка в комнате фыркнула.

— Я никогда не хотела быть принцессой, — сказала Никс. Потом смутилась. — Ладно, мне пришлось познать это на собственном опыте... — Она помолчала. — Но я знаю одну кобылку, которая хочет стать принцессой...

— Даймонд Тиара, — закончили Твайлайт и Никс вместе. Несмотря на напряжение в комнате, все присутствующие принцессы захихикали.

— Это не очень-то хорошо отражается на этой конкретной амбиции, не так ли? — печально усмехнулась Селестия.

— Желать быть принцессой — значит желать, чтобы тебя баловали, господствовать над другими, воображать себя лучше всех остальных по умолчанию, — с сожалением сказала Луна.

— Ирония такова, что больше всего этого хотят те, кто меньше всего подходит на роль принцесс, — Селестия покачала головой. — Твайлайт... Назад дороги нет. С того момента, как я тебя увидела, увидела твой дар, увидела твою кьютимарку как Элемента Магии... Я поняла, что это твоя судьба. Это всем видно.

Твайлайт подняла глаза. Вдруг она рассмеялась, и в ее глазах вспыхнула искра.

— Вы ошибаетесь, принцесса, — сказала она. — Вы совершенно не правы. И знаете почему?

Знаете, когда я неверно применила последнее заклинание Старсвирла, мои друзья тоже так думали. Вот почему оно вызвало бесконечные проблемы: потому что они думали, что их кьютимарка определяет их судьбу.

Но любой пони, который хоть что-нибудь понимает в кьютимарках, знает, что это не так.

Эпплджек получила свою кьютимарку, когда поняла, что хочет вернуться домой на Яблочные Акры. Флаттершай получила свою, когда решила, что хочет работать с животными. Рейнбоу Дэш получила свою не потому, что сделала Звуковую Радугу, а потому, что сразу же поняла, что хочет стать самой быстрой и лучшей летуньей в мире. Талант Рэрити заключался в нахождении драгоценных камней с помощью магии, но она получила кьютимарку, когда увидела, насколько ослепительны и красивы ее костюмы, и решила, что хочет заниматься этим всю жизнь. Пинки Пай получила свою, когда поняла, что дарить пони улыбки своими вечеринками — это все, чего она когда-либо хотела.

Не твоя кьютимарка определяет, кем тебе быть, а твоя кьютимарка определяется тем, кем ты хочешь быть.

Твайлайт закрыла глаза; кажется, она пыталась держать себя в копытах.

— Принцесса, я провела пять лет... пять ЛЕТ... вдали от друзей, семьи, детей... работая над синхронизатором в пузыре времени едва размером с крыло королевской библиотеки. Мне никогда еще не было так одиноко. Время от времени, с промежутком в несколько месяцев, у меня появлялось несколько минут, чтобы поговорить с Инк Спотом или посмотреть на сына и дочь. Этого было недостаточно. И никогда не было.

Она засмеялась.

— Вы знаете, что однажды Никс пробежала мимо окон библиотеки? Для нее, конечно, это были всего лишь несколько минут игры на солнышке, а для меня она задержалась перед этими окнами почти на целый день. В тот день я не работала: я тратила каждую возможность, чтобы добраться до окна, просто чтобы еще раз взглянуть на нее, прежде чем она ускачет из поля зрения. А потом она исчезла.

Она открыла испуганные глаза.

— За пять лет я сумела рассмотреть все в перспективе. Я все время отмахивалась от Никс, потому что была занята "важными" обязанностями принцессы. Мне так мало времени удалось провести с моим женихом, даже после нашей объявленной помолвки, потому что Корона продолжала меня отвлекать. Меня не было рядом, когда у Спайка состоялась первая тренировка и я не смогла утешить его, когда у него случился срыв, а моим детям — моим ДЕТЯМ! — пришлось спасать нашу репутацию, потому что я была слишком занята своим пьедесталом...

Она вытерла мокрые глаза.

— Никс не останется маленькой кобылкой навсегда. Я глазом моргнуть не успею, как она вырастет. И Спайк тоже. И Инк Спот... — ее голос сорвался, — Наше время вместе будет таким коротким. Я не променяю эти драгоценные годы, ни одну МИНУТУ, на дурацкую корону! Я сама выбираю свою жизнь. Будь то во дворце или в пыльной маленькой библиотеке или в избушке на холме, я выбираю жизнь с ними. И я выбираю... отречься от престола.

Она сняла диадему — Элемент Магии — и положила ее на возвышение перед троном.

Селестия смотрела на нее с загадочным лицом.

— А кто тогда станет править твоим княжеством?

Твайлайт закатила глаза.

— Тот, кто занимался этим до того, как у меня выросли крылья! Кто-то там говорил о балансе сил, что нельзя доверять Палате лордов много власти? Ну и ладно! Тогда... тогда выберите кучку простых пони, пусть возьмут на себя всю ту власть, которую Вы собирались отдать мне! А лучше пусть обычные пони сами выберут, кто её возьмет. Так никто не сможет жаловаться! Нам ДАВНО пора отказаться от представления о том, что определенные пони должны править, просто потому что они "лучше" других. Править другими без их сознательного согласия — неправильно.

Ее решимость иссякла, Твайлайт опустила голову.

— Итак... я отрекаюсь от престола. И если Вы хотите забрать мой Элемент и мою аликорность, то делайте это сейчас, Ваше Высочество. Потому что я все равно заберу свою дочь Никс и моего сына Спайка и пойду домой.

Селестия села, закатила глаза и вздохнула.

— Твайлайт, — сказала она со слабой улыбкой. — Уверяю, я не стану лишать тебя Элемента или "аликорности". С тем же успехом можно попытаться отнять твою кьютимарку. Ты Носитель, это то, чего заслуживаешь только ты. И ты была аликорном еще до своего рождения.

— Но сейчас произошло нечто гораздо более важное, моя дорогая Твайлайт Спаркл, — сказала Селестия.

Она поднялась на ноги, сошла с помоста и обняла испуганную Твайлайт за шею.

— Ты обрела в се дородство, — сказала она, сбившись на старый Эквестрийский, — наконец узреть на меня и сказать НЕТ. Теперь ты воистину выросла.

Она отошла.

— Однако, по правде говоря, от престола ты отречься все-таки не можешь.

Твайлайт нахмурилась и открыла рот, чтобы что-то сказать, но Селестия заставила ее замолчать, подняв копыто.

— Мне это не под силу, Твайлайт, честно. Закон страны гласит, что титул принца или принцессы дается всем аликорнам и отмене не подлежит. Однако я все же могу сделать кое-что, чтобы предоставить тебе свободу.

Ее рог засветился, и в воздухе между ними появился большой пустой свиток. Пока она говорила, на пергаменте начали появляться чернила.

— Я представляю сей указ всей Эквестрии, — сказала Селестия. — Принцесса Твайлайт Спаркл — и все те, кто имеет аликорнову кровь в Эквестрии, — добавила она, кивая на Никс, — обязана сохранить ранг и статус своего королевского титула, а также их признание, но королевский авторитет, власть и обязанности, возложенные на нее, отныне будут переданы... за исключением нескольких незначительных привилегий, официальных владений и церемониальных обязанностей, подробно описанных далее...

Она наклонилась к Твайлайт.

— У тебя остался список церемониальных обязанностей? — прошептала она.

Твайлайт смущенно улыбнулась.

— Я боялась куда-либо без него ходить, — сказала она, вытаскивая его из-под крыла. Селестия взяла его и поспешно переписала несколько строк.

— А как же важные обязанности? — спросила Никс. — Те, что вы собирались подарить ей, с Палатой лордов...

Луна и Селестия переглянулись и улыбнулись.

— Интересную идею подкинула наша Твайлайт, — сказала Луна. — Дабы доля власти лордов перешла к Палате общин...

— Да, довольно интересную, — кивнула Селестия, поджав губы, явно пытаясь не рассмеяться. — А поскольку Твайлайт в настоящее время обладает правом внести такую поправку...

Глаза Твайлайт расширились, когда она поняла, о чем они говорят.

— Я же теперь и такое могу, так? А-ха-ха!

Был принесен пергамент, и Твайлайт Спаркл набросала наспех поправку... которую перед добавлением отредактировала Луна, а затем Селестия (Твайлайт просто ужасно формулировала законопроекты).

— Теперь проголосуем за принятие этого документа, — сказала Селестия. — Кто за?

Поднялись четыре копыта.

— Кто против?

Ни одно копыто не поднялось.

— Значит, решено.

Селестия призвала штемпельную подушечку, прижала к ней копыто, а затем к основанию пергамента. Луна последовала её примеру.

— Твайлайт? Не соблаговолишь?

Она повернула пергамент к Твайлайт. Твайлайт покрыла копыто чернилами, нервно закусила губу — в конце концов, это была ее самая первая и последняя печать на официальном документе — и прижала копыто к свитку.

— А теперь ты, Никс.

— Я?

— Поставить печать должны все принцессы Эквестрии, — сказала Селестия. — Значит, и ты тоже.

Никс удивленно моргнула. Она спрыгнула со своего сидения, подошла, опустила копыто на штемпельную подушечку, а затем прижала его к нижней части свитка.

Вечером того дня Селестия и Луна бездельничали в комнате Селестии, обучая Никс и Спайка тонкостям игры в пинокль. Мгновение спустя дверь распахнулась, и вошла принцесса Твайлайт. Она встала в дверном проеме и уставилась на свою наставницу наполовину яростно, наполовину недоуменно.

— Твайлайт! — сказала Селестия. — Наконец-то ты вернулась. Ты нашла газировку и чипсы?

— Опять Вы, лягать, за свое, — сказала Твайлайт.

— За что именно? — невинно спросила Селестия. — ...Ах, это.

— Что она сделала? — озадаченно спросила Никс.

Твайлайт не смотрела на свою дочь. Она не сводила глаз с Селестии.

— Я пошла на кухню за газировкой и чипсами, — без надобности сказала она. — Я не знаю, почему мне не пришло в голову послать за ними слугу... но пока я рылась в ящиках в поисках сырного соуса, я подслушала двух членов Палаты лордов, которые случайно забежали на поздний перекус, и как они обсуждают тот маленький "законопроект об эмансипации", который мы все недавно подписали.

— Мы что, снова стали правителями? — испуганно спросила Никс.

— Нет, проблема не в этом, — ответила Твайлайт. — Оказывается, в этом законопроекте есть небольшие лазейки, о которых принцесса Селестия забыла упомянуть. Похоже, что были переданы не только МОИ королевские обязанности и облигации.

— Что? — переспросил Спайк.

— Ага, формулировка оказалась немного широка, — сказала Твайлайт. — Королевская власть, которая у меня была, также принадлежала Селестии и Луне! Законодательная, судебная, исполнительная... все изменения, которые они внесли, касаются ВСЕХ принцесс Эквестрии, а не только меня. Помимо некоторых ограниченных надзорных полномочий, которые уже давно зарезервированы за ними лично, они превратились в не более чем церемониальных подставных лиц! Да у мэра Мейр сейчас больше власти, чем у них!

Спайк в шоке брызнул слюнями.

— Что-что-что? Но почему??

— Ответ прост, Спайк, — объяснила Селестия. — Эквестрия способна управлять собой. Так было на протяжении веков. И все же пони не давали нам отказаться от власти, опять-таки на протяжении веков.

Спайк почесал в затылке.

— Погодите, пони в Палате лордов отказывались дать вам больше власти? Это же бессмысленно.

— Это если учесть две вещи, — сказала Селестия. — Во-первых, лорды с королевскими родословными, такие как семья принца Блюблада, сопротивлялись этому, потому что у них были амбиции, смутные мечты посадить на трон одного из своих на века. Распространение власти короны уменьшило бы шанс заполучить желанный приз — они хотели власти, но не хотели делиться ею. Глупыши. Они целые поколения пытаются манипулировать мной и контролировать меня в своих целях, и еще воображают, что если они займут трон, с ними то же самое не случится?

Вторые, к сожалению, по-прежнему являются элитарными сторонниками превосходства. Не ошибайтесь, — сказала она, нахмурившись. — многие говорят пустые речи о равенстве рас пони в обществе, но за закрытыми дверями считают остальных недостойными или "меньшими". Как будто магия, полет или сила делают правителя лучше или мудрее! Они принимают наше правление не потому, что мы лучше или мудрее или обладаем тысячелетними знаниями и опытом, а потому, что у нас на один набор придатков больше, чем у них, — она тряхнула крылом и саркастически покачала рогом для выразительности.

А третьи — просто традиционалисты. Они боялись представления того, что "простые" пони станут управлять собой без единого всемогущего короля или королевы. Потребовались поколения, чтобы просто наделить Палату дворян той небольшой властью, которую она имела; они боялись самой мысли управлять собой. А Палата общин Твайлайт? Немыслимо!

Но по прошествии бесчисленных столетий и огромного количества законов и традиций, согласно которым мы, и только мы, можем править, мне пришлось... подкрасться к ним с их собственной независимостью.

Она пожала плечами.

— Они отказывались принимать идею того, что я или моя сестра откажемся от власти после тысяч лет правления. Так что мне пришлось представить им кое-кого нового. Ту, у кого имелись все традиционные признаки силы, воспоминания о которой они лелеяли... Родилась единорогом, стала обладателем одного из Элементов, вознеслась до аликорна... но ту, кто была достаточно противоречивой...

— Достаточно противоречивой, чтобы они ХОТЕЛИ, чтобы она отреклась от престола, — сказала Твайлайт, утопая в цинизме и понимании. — Например, простачка-единорожка без социальных навыков, изысканных манер и у которой НОЛЬ опыта с королевской властью (или, как минимум тысячи с лишним лет опыта)... которая опозорила дворянство и имела кучу "дружков-хулиганов'', которая разгромила Гренд Галлопинг Гала, которая приняла Найтмер Мун в качестве дочери... и остальные мелкие детали?

— Точно, — Селестия как будто извинялась. — Пожалуйста, дорогая моя ученица, не пойми меня неправильно. Я верю, что со временем ты бы стала великой и любимой правительницей, так же, как и мы с сестрой. Ты определенно более квалифицирована, чем огромная орда лордов, которые мечтали носить корону! — фыркнула она с улыбкой, — Как бы я ни любила своих маленьких пони, нельзя вечно оставаться жеребятами, которые цепляются за хвост матери. Ты еще новичок, пони смогут вспомнить время до того, как ты села на трон, так что они смогут представить себе жизнь без твоего присутствия. Вся эта закулисная игра была для того, чтобы обезопасить твою свободу. И их.

— И нашу, — вмешалась Луна. — И свободу Никс тоже. Как узнала моя маленькая коллега, несмотря на все льготы, довольно часто быть правителем... ну...

— Хуже некуда, — решительно сказала Никс.

Каждая присутствующая принцесса взорвалась хихиканьем. Спайк же не сдерживался и от смеха упал навзничь.

— Такова наша судьба. Не править, а вести. И, как ты сказала, моя ученица, мы выбрали её.

— Значит, мы вернемся в библиотеку? — с надеждой спросила Никс.

— Если хотите… — сказала Селестия.

— ДА, — последовал ответ.

Спайк вздохнул.

— Да, будет хорошо вернуться домой, — сказал он. И огляделся. — Надеюсь, меня не станут винить, если я буду скучать по здешним удобствам…

— Что ж, Спайк, даже несмотря на то, что наши титулы в основном церемониальные, у всех вас останется королевская стипендия, — сказала Селестия. — И некоторые из необходимых удобств для королевской семьи. Несколько слуг, небольшое расширение дерева библиотеки, и все такое. Негоже будет, если в туристических брошюрах станут писать, что принцесса Эквестрии деревенщиной живет, не находишь?

Спайк показал большой палец вверх.

— Крутяк.

Никс выглядела довольной.

— Значит, Черри Блоссом и остальные уйдут с нами?

Селестия прижалась к ней, улыбаясь.

— Лайтнинг Блитц и Сандайвер тоже, если захотят, — сказала она.

"Ура!" — подумала Никс. — "Нам понадобится дополнительная ванная." — Она еще немного подумала и вспомнила Си Фоум. — "А может, аквариум..."

Глава 27

И еще один готов! До встречи в следующей части.

Два месяца спустя состоялась свадьба, прямо в тронном зале Кантерлота. И неудивительно: с тех пор, как над тронами установили второе Кристальное Сердце, зал стал самым популярным местом для проведения свадеб в Эквестрии. Зарезервировать его стоило целое состояние, а список ожидающих был длиной в милю. Конечно, когда ты женишься на принцессе Эквестрии, подняться вверх по списку довольно легко.

Все — и мы имеем в виду всех, а не просто всех пони — там были. ...Даже коронация Твайлайт не могла сравниться с этой толпой. Если кто-то выглядывал на улицу, то видел толпы мирных жителей, пони с фотокамерами, пытающихся наделать фоток, кобылок, падающиех в обморок от романтики ситуации, и жеребцов, полных надежды поймать их, когда они упадут в обморок. Внутри были Королевичи, а также Метконосцы, семья невесты, семья жениха, вся (оставшаяся) королевская семья Палаты лордов, временная Палата общин. Софт Соуп сидел в последнем ряду и боролся с Роллер Рилом, оба были твердо настроены получить лучший ракурс и не желали уступать своему символическому сопернику ни на йоту. Саперы и Саботажники, команда боевой поддержки Спайка и Брайт Айз стояли на почетном карауле, а сами Спайк и Брайт Айз возглавляли колонны в своей форме, Пиви сидел на эполете Спайка и все так надули грудь от гордости, что пуговицы, казалось, лопнут. Квартет сморкался в носовые платки так, будто настал конец света, а Лайтнинг Блитцу, к большому ему отвращению, пришлось делить коробку салфеток с Сандайвером. Присутствовали также несколько королей Западного моря и члены Совета Хранителей, причем Пеле была наиболее заметной по умолчанию. Даже Дискорду разрешили прийти, с условием, что он будет хорошо себя вести и НЕ БУДЕТ шалить. И, конечно же, Никс сидела в самом первом ряду, возбужденно ерзая рядом с царем Тритоном, принцессой Селестией и принцессой Луной.

Принцессы не станут венчать. Жар-птица настояла.

Жених стоял у алтаря, потея, аки грешник в церкви. Невеста после пяти приступов паники, трех приступов икоты, шести стаканов воды и доброго десятка дыхательных упражнений наконец объявилась в конце прохода, сияя так, что затмила саму Жар-птицу.

Свити Белль и молодой жеребенок в смокинге и, как ни странно, в шапочке с пропеллером запели дуэтом (1).

Столько дней у окна сидела

Столько лет мучилась, ждала

Я жила и не замечала

Как была слепа...

Когда Твайлайт пошла по проходу рядом с отцом, в зале не было ни одного лица без улыбки, ни одного сухого глаза. Она достигла подножия помоста, когда песня закончилась.

...Он подскажет мне ответ

Сердце вдруг стрела пронзила

Все вокруг вмиг переменилось

Я теперь с тобой...

Концовка была слегка испорчена, когда жеребенок ударил Свити Белль под локоть и выбил своего Джойбоя из ее хватки... но никто в их сторону не смотрел, поэтому никто не увидел.

Жар-птица расправила крылья.

— Друзья, мы сегодня собрались здесь, на глазах Творца Всего, дабы объединить эту кобылу и этого жеребца в узах супружества...

Твайлайт посмотрела в глаза Инк Спота, и ее собственные начали слезиться. Это было радостное время, самый замечательный день в ее жизни! Начало прекрасной жизни вместе с жеребцом, которого она любила... как бы коротка ни была эта жизнь.

— Нет, — сказала она себе. Она не станет так думать.

"Даже бессмертные не знают, что принесет будущее. Сегодняшний день — это дар Создателя. И если у меня будет всего одна короткая жизнь с Инк Спотом, я буду дорожить каждой секундой."

— Теперь можете обменяться кольцами, — сказала Жар-птица, выбив ее из мыслей.

— О! Да... — покраснев, она и Инк Спот нацепили две простые золотые ленты друг другу на рога.

— Пусть ни одна сила на небе или на земле не осмелится разделить то, что было соединено воедино перед Создателем, — пропела Жар-птица. — Пусть их обеты будут произнесены и запомнены всеми присутствующими до скончания веков.

Твайлайт и Инк Спот улыбнулись друг другу. Они соприкоснулись рогами и принялись читать написанные ими обеты. Её обет был пересмотром того, что Твайлайт читала раньше; она удалила из него динамические заклинания, так что теперь это было не более чем стихотворение. Но она решила, что оно идеально подходит для ситуации.

— От одного к другому, от другого к одному. Знак судьбы избран и исполнен...

В первом ряду лица Селестии и Луны наполнились тревогой. Они бросили взгляды на подружек невесты, которые были одеты в свои элементы Гармонии... затем на Элемент Магии, покоившийся на челе Твайлайт... затем на Кристальное Сердце, парящее прямо над головой гигантской, переливающейся радугой волшебной птицы, пока жених и невеста читали искаженную версию древнего заклинания прямо в центре наибольшего скопления космических существ со времен пятого дня рождения Дискорда.

— Она не посмеет, — сказала Селестия.

— Посмеет, — подтвердила Луна.

Никс их услышала.

— Что не так? — спросила она встревоженно.

Селестия молниеносно просчитала все возможные варианты — и пришла к выводу, что их недостаточно. Она протянула Никс пару солнцезащитных очков и сама надела пару.

— Просто надень очки, дорогая, — сказала она.

Тритон заметил их выходки и нахмурился.

— Что...

ФУМ.

Внезапно Элементы, Кристальное Сердце, Жар-птица и рога жениха и невесты вспыхнули ярким светом. Раздались крики, визги и вопли паники. Когда ослепительный свет, заливавший тронный зал, погас, Луна сняла солнцезащитные очки и быстро пересчитала Носителей. Присутствовали все.

— Вот ведь блинчик с ромашками, — выругалась она. — Все на месте, Тия. А я-то думала…

— Тогда кто...?

Именно тогда ее внимание привлекло несколько восклицаний о том, что жених пропал.

— Инк Спот? — воскликнула Твайлайт. Она поднялась и побежала к ожогу, которым стал ее жених. — Инк Спот!

Прежде чем она успела впасть в панику, под сводчатым потолком появился шар света. Он медленно спустился вниз, приняв форму взъерошенного жеребца.

— ИНК СПОТ! — воскликнула Твайлайт, бросившись на него и испуганно обхватив его. Пораженный Инк Спот пошатнулся. Раздался треск, его смокинг порвался, и он расправил свои крылья.

Оба их глаза округлились, как блюдца. Резкий вдох публики чуть не вытеснил воздух из комнаты.

Жар-птица даже перышком не дернула.

— Я объявляю вас мужем и женой, — весело сказала сияющая птица. — Можете поцеловать невесту, принц Инк Спот.

После нескольких недель почти павловской подготовки Инк Спот подчинился. Невеста восторженно поцеловала его в ответ.

Никс была не первой, кто покинул свое место, но она первая высказала свое мнение по этому поводу, пока скакала вокруг отца и матери:

— ДА, да, да, да, ДА!

1) Свити услышала, как он поет песни из "Мелодики истории", и мы не станем рассказывать, как она уговорила его спеть на свадьбу, но его согласие разрешило кризис с его Джойбоем в качестве заложника и блендером.

Сопротивление миссис Робинсон

Ложе для единорога

Тьма в сердцах

Объятия

Пони костра и солнца

Обычная жизнь (переписанная версия)

Это магия дружбы, сучка!

Сегодня, Завтра и Навсегда

Из летописей города эквестрийского

Минутка наркомании вместе с Гвини

Аликорноволомка

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27