Замок Кантерлот

Глава 1 "День, когда солнце не взошло" Часть 1

Найтмэр Мун возвращается после тысячелетнего заточения, желая устроить вечную ночь. Селестия отправляется на битву (посылает Твайлайт и её друзей), свалив на плечи юной племянницы управление страной. Что же в этом идеальном плане может пойти не так?

Жизнь принцессы далека от той романтизированной идиллии, которую себе воображают меланхоличные мечтатели. В ней есть место и прекрасным балам, и дивным яствам, и тайным воздыхателям, но в первую очередь — это кропотливая и ответственная работа. И здесь не обойтись без строгого графика. Подъём, груминг, завтрак, встречи, прогулки, отъезды — день принцессы буквально расписан поминутно.

Кошмар?

Наивные молодые кобылки в один голос закричат, что это ужасно, и будь они на месте принцессы, уже давно бы сбежали из замка с каким-нибудь прекрасным жеребцом, поющим им серенады... Но её высочество лишь снисходительно улыбнётся. Если она пожелает отужинать на берегу моря или устроить заслуженный выходной, никто не посмеет ей запретить. Однако до таких капризов дело доходит редко.

Почему?

Принцесса в первую очередь обязана заботиться о благополучии верноподданных, а тот же самый обед на берегу моря перевернёт с ног на голову не только её планы. Ведь строгий график нужен не столько венценосной особе, сколько её преданным советникам, важным гостям и многочисленным слугам.

Если так подумать, последние делают для благополучия страны не меньше, чем её высочество. Конечно, служанка никогда не подпишет новый указ, а кухарка никогда не начнёт переговоры с послом. Вот только именно благодаря их незаметной, но незаменимой работе её высочество всегда может обдумать новый указ в чистой и тёплой комнате, а на встречу с послом — всегда сытая и опрятная — успеет вовремя.

Даже если в таком слаженном механизме сломается одна из шестерёнок, ей быстро найдут замену. Но как быть, если в одночасье выйдет из строя сразу несколько элементов? Куда бросить силы, когда заклинивает весь механизм? Что делать, если исчезнет самая важная деталь?

---

 

«Я не должна бояться. Страх — убийца разума. Страх — это маленькая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречусь со своим страхом и позволю ему пройти сквозь меня. И когда он уйдёт, я обращу свой внутренний взор на его путь. Там, где был страх, не будет ничего. Останусь лишь я».

Этой мантре Каденс научила тетушка. Специальные фразы, произнесённые с глубокой верой, должны были очистить разум и избавить от любых страхов. Но то ли она перепутала слова, то ли верила недостаточно сильно, так или иначе на душе по-прежнему бушевала буря эмоций.

Принцесса открыла глаза. Из зеркала на неё смотрела встревоженная нежно-розовая мордочка молодого аликорна. Обычно уложенная и прекрасная грива напоминала топиарий, испорченный нерадивым садовником. Под глазами залегли мрачные круги от ужасного недосыпа, а на правой щеке остался красный след от копыта, которым аликорн подпирала голову под утро.

В таком виде стыдно даже выйти из покоев, а сегодня на плечи молодой принцессы свалилась не просто подготовка к празднику, а буквально управление всей Эквестрией!

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешила Каденс, с трудом придав голосу уверенный и мягкий тон, каким она общалась с подданными.

На пороге появилась светло-коричневая единорожка, в которой принцесса сразу узнала свою личную служанку. Обычно кобылка всегда приходила безупречно опрятной и ухоженной, но сегодня чёрная грива растрепалась, а на рабочем платье виднелись красные пятна.

— Доброе утро, ваше высочество, — произнесла пони запыхавшимся голосом и бегло поклонилась. — Извините, что так долго... Вы обычно сейчас ещё спите...

— Ничего страшного, Мисти, сегодня не обычный день, — успокоила принцесса.

Служанка подбежала к туалетному столику и принялась доставать из него всё необходимое, чтобы превратить хозяйку из кошмарного монстра в милую принцессу.

— Прошу прощения, — произнесла единорожка, случайно уронив расчёску на пол, и сразу её поменяла. — Я потом помою.

В отточенных движениях кобылки сегодня ощущались торопливость и нервозность. Каденс прекрасно понимала причину, но не хотела поднимать тему сама.

— Ваше высочество, вы себя хорошо чувствуете? — побеспокоилась служанка. — У вас такой вид, будто вы не спали всю ночь.

— Долго не могла уснуть, — призналась принцесса. — Ничего страшного, макияж и твои умелые копытца всё исправят.

Даже вежливая улыбка выглядела напряжённой. Принцесса отчётливо видела в отражении, как служанка продолжает мяться, и предвосхитила скорый вопрос. Сегодня он будет звучать часто.

— Ваше высочество... — встревоженно начала Мисти, — а почему... принцесса Селестия не подняла солнце?

Хотя рассвет уже должен был миновать, на улице по-прежнему царил ночной полумрак. Тьма практически не ощущалась в покоях, освещаемых магическими кристаллами, но стоило выйти на балкон, и холодная луна с головой окунала в жестокую реальность. И даже если в глубине души ещё оставалась призрачная надежда, исчезнувший силуэт беспощадно втаптывал её в землю.

Накануне тётя поведала племяннице печальную историю о далёких временах, когда Эквестрией правили две принцессы. Несмотря на всю мрачность, страшная сказка для непослушных жеребят оказалась намного светлее правды. Это была вовсе не воодушевляющая победа добра над злом, а ужасная трагедия об ошибках, предательстве и расплате.

Тётя предупредила обо всём, что случится сегодня, но упустила самое главное: что можно рассказывать, а что лучше сохранить в тайне.

В дверь постучали.

— Войдите, — повелела Каденс, постаравшись придать голосу будничный тон.

В покоях появился дворецкий. В отличие от служанки, белый единорог выглядел безупречно опрятным. Проще найти иголку в стоге сена, чем отыскать хотя бы одно пятнышко или крохотную складочку на его чёрном костюме. Галстук-бабочка украшал чистый белый воротник, тонкие очки элегантно сидели на носу, а короткая кремовая грива была зачёсана назад. Из-за цвета волос многие — до недавнего времени и сама Каденс — считали его пожилым, хотя на самом деле единорогу только исполнилось пятьдесят.

Любой гость столицы, увидев такого пони на улице, скорее всего, спутал бы его с важной персоной. Впрочем, его должность была не менее значимой и почитаемой в высоких кругах. Чтобы стать аристократом, достаточно родиться в правильной семье, а чтобы стать дворецким в замке — нужно обладать важными качествами и много работать.

— Ваше высочество, прошу прощения за задержку, — почтительно произнёс единорог и поклонился, как и полагалось при встрече с венценосными особами. Едва заметным движением, отточенным до автоматизма, он поправил очки. — Вы себя хорошо чувствуете?

— Немного не выспалась, Боунвипс, — поблагодарила Каденс. — Как идёт подготовка к празднику?

— Не так хорошо, как хотелось бы, ваше высочество, — неохотно признался дворецкий.

— Что-то случилось?

Не успел единорог открыть рот, как в дверь снова постучали.

— Войдите, — разрешила принцесса.

В покоях появилась служанка с подносом, которая каждое утро приносила завтрак в постель. Обычно лучезарная улыбка кобылки настраивала принцессу на нужный лад, однако сегодня на малиновой мордочке царило беспокойство.

— Доброе утро, ваше высочество, — с порога произнесла служанка взволнованным голосом. — Что случилось? Почему принцесса Селестия...

— Тэсти, поставь завтрак и возвращайся, — хмуро перебил дворецкий. — Тебя ждут внизу.

— Но я хочу знать, что случилось! Принцесса Селестия ведь должна...

— Тэсти!

— Ничего страшного, сейчас это всех волнует, — неохотно призналась Каденс. — И вас тоже, Боунвипс. Даже если вы не подаёте виду. Не каждый день солнце не встаёт вовремя.

Тэсти поставила поднос на столик и подошла поближе, Мисти начала медленнее водить расчёской по гриве, а мистер Боунвипс с почтительным видом поклонился и выжидающе посмотрел на принцессу.

Каденс собралась с мыслями. Рассказывать им горькую правду о событиях давно минувших лет она не планировала, однако всё-таки решила приоткрыть завесу тайны. В любом случае скоро об этом узнают все.

— Вы слышали легенду о «Найтмэр Мун?» — спросила Каденс серьёзным голосом.

— Так это правда? — напряжённым полушёпотом проговорила Тэсти. — Лунная пони вернулась и устроила вечную ночь?

— Лунная пони? — растерялась принцесса. — Нет... то есть... кто это?

— Это одна из интерпретаций легенды, ваше высочество, — подсказал дворецкий на удивление уверенным голосом. — Для самых маленьких жеребят.

— Спасибо, Боунвипс, — поблагодарила Каденс. — Да, Найтмэр Мун... Лунная пони — можете называть её как угодно, но она вернулась.

— Я думала, эта легенда — обыкновенная выдумка, — голос Мисти сквозил тревогой. — Страшная сказка для непослушных жеребят.

— Это вовсе не сказка, а реальная история, со временем превратившаяся в легенду, — поправила принцесса. — И сегодня тюрьма Найтмэр Мун ослабнет, и давно забытая принцесса вернётся домой... Уже вернулась.

Тэсти только открыла рот, как мистер Боунвипс моментально захлопнул его магией. Служанка возмущённо промычала, но, поймав на себе строгий взгляд дворецкого, притихла.

— Принцесса Селестия вознамерилась освободить сестру от проклятия Найтмэр Мун и вернуть Эквестрии её потерянную принцессу, — продолжила Каденс, пытаясь придать голосу воодушевляющий тон. — Тёмные силы желают вечной ночи и сделают всё, чтобы солнце не взошло. Тётя это прекрасно понимает, поэтому вместо бессмысленной борьбы за небеса она решила бросить все силы на битву за сестру. Поэтому на улице до сих пор властвует ночь.

Тэсти громко замычала, пытаясь что-то сказать, но мистер Боунвипс не отпускал магическую хватку.

— Пусть скажет, — разрешила Каденс.

Дворецкий почтительно кивнул.

— Так... — шумно выдохнула служанка, — принцесса Селестия справится?.. То бишь всё будет хорошо?

— Принцесса Селестия больше тысячи лет оберегает Эквестрию и в прошлом победила множество могущественных противников, — напомнила Каденс, и мордочка Тэсти сразу просияла. — К тому же сегодня она не одна. Ей помогает её верная ученица, Твайлайт Спаркл...

В дверь постучали. Каденс поблагодарила судьбу, которая сегодня перебивала только в самые подходящие моменты. Дальше пришлось бы рассказывать о сомнительном — даже по её мнению — плане тёти либо опять перетасовывать факты.

— Войдите, — разрешила принцесса.

Утро всегда начиналось по одному и тому же сценарию, поэтому Каденс с лёгкостью определяла «гостя» по времени. Однако сегодня выученный наизусть график уже трещал по швам.

В покои зашла белая земнопони. По одной только причёске, которая всегда почему-то напоминала принцессе спинку стула, Каденс сразу узнала секретаршу тёти. Как и форма дворецкого, её белый воротник и красный галстук были идеально чистыми и выглаженными. Очки кобылки смотрелись не так эстетично, как у жеребца, но зато реже спадали. За ухом секретарша носила карандаш — для многих её визитная карточка.

— Мисс Рэйвен, — почтительно произнёс единорог и кротко кивнул, как того требовал этикет.

Служанки поклонились.

— Доброе утро, ваше высочество, Боунвипс — сказала секретарша спокойным голосом. — Ваше высочество, вы себя хорошо чувствуете?

— Спасибо, плохо спалось.

— Попросили бы придворного лекаря, он бы выдал вам снотворное или успокоительное.

— Я не люблю зелья, — напомнила Каденс и сразу побеспокоилась: — Что-то случилось?

— Пока ещё ничего, — ответила секретарша таким тоном, словно солнце через день поднимали с опозданием, и бросила взгляд на служанок.

Мисти хватило нескольких секунд, чтобы вернуться к расчёсыванию гривы хозяйки с прежним усердием, а вот Тэсти продолжала стоять возле столика.

— Тебе пора на кухню, — напомнил дворецкий.

— Но мы же...

— Не беспокойся, её высочество справится, — с нажимом перебил он. — А теперь возвращайся к работе. У нас сегодня и без того мало свободных копыт.

— Мало? — насторожилась Каденс.

— К сожалению, это так, ваше высочество, — ответил Боунвипс,  краем глаза смотря на Тэсти. Служанка надула щеки и пошла к двери. — Сегодня на работу не вышло пять служанок, два лакея и повариха.

— Вот и началось, — тихо проговорила Рэйвен, доставая из сумки тетрадь, и левитировала из-за уха карандаш.

— Что случилось? — насторожилась Каденс.

— Боюсь, они в не состоянии работать.

— Все?

— К сожалению, ваше высочество.

— И... что произошло? Не могли же они все разом заболеть.

Принцесса догадывалась, в чём крылась причина, но до конца надеялась услышать какую-нибудь невероятную историю.

— Проблема в их... душевном состоянии, — уклончиво ответил дворецкий. — Вы ведь прекрасно знаете, что день летнего солнцестояния — для многих настоящий праздник, и некоторые специально встают пораньше, чтобы встретить рассвет. А сегодня они увидели... вернее, не увидели солнце.

Каденс неохотно кивнула.

— И в чём проблема заставить их работать? — спросила Рэйвен, что-то записывая и перечёркивая в тетради. — Это их прямая обязанность, за которую им хорошо платят.

— Я пытался их вразумить, мисс Рэйвен, но для них случившееся — сильный удар.

— Как и для всех нас, но почему-то мы работаем, — возразила она. — Проведи разъяснительную беседу. Пригрози увольнением, если они по-другому не понимают. Незаменимых у нас нет.

— Зачем сразу в крайности? — вмешалась Каденс. — Я уверена, можно обойтись и словами. Они ведь разумные пони, просто напуганы.

— Я просто предлагаю разумное решение, ваше высочество. Нам нужно всё подготовить к возвращению принцессы Селестии и Луны.

— Я рада, что ты так волнуешься за мою... за моих тётушек, но мы решим проблему мирным путём.

Рэйвен покорно кивнула.

— Боунвипс, попробуй рассказать им правду, — предложила Каденс. — Раз они воспринимают всё так близко к сердцу, то и история должна их успокоить...

В голову аликорна неожиданно пришла идея.

— А знаешь... пожалуй, я сама к ним спущусь, — объявила принцесса. Рэйвен уже было открыла рот, но Каденс её опередила. — Сегодня день всё равно начался раньше, и у меня появилось немного свободного времени. Ведь так?

— Разумеется, ваше высочество, — почтительно ответила секретарша. — Но я ещё не закончила исправлять график.

— Это не займёт много времени, можешь даже не отмечать, — заверила Каденс. — Боунвипс, где сейчас слуги?

— Я собрал их на кухне, ваше высочество, и велел хорошо накормить, — ответил дворецкий.

— Правильно, сейчас им лучше побыть вместе.

Каденс посмотрелась в зеркало. Грива приобрела более или менее цивильный вид, но над мордочкой ещё нужно было хорошенько поработать. К тому же ещё оставалось начистить копыта.

— Надеюсь, Боунвипс, это все проблемы?

— Из-за нехватки персонала мне пришлось пока оставить уборку парадного входа и отправить всех в бальный зал. Всё равно сейчас там слишком много стражников, чтобы спокойно убираться. Не волнуйтесь, мы успеем навести порядок везде к началу праздника.

Каденс вдруг подумала про Шайнинга. Всего несколько месяцев назад его назначили на должность капитана королевской гвардии, и сейчас на его плечи свалилось такое испытание. Вдруг среди стражников тоже кто-то запаниковал? Вдруг в городе начнутся беспорядки? Вдруг что-то случится с самим Шайнингом?

«Нет, у него всё хорошо, — успокаивала себя Каденс. — Он ведь такой сильный, мужественный и умный. Он отличный командир и всегда находит выход из трудных ситуаций. И стражники его уважают и ценят... Нет, если у кого-то сейчас всё и под контролем, так это только у Шайни...»

— Ваше высочество, всё хорошо? — нарушил размышления принцессы чей-то взволнованный голос.

— Да, всё отлично... — Каденс даже не поняла, кто именно это сказал. — Задумалась.

Несмотря на то, что неожиданные новости и тревожные мысли время от времени накатывали на неё приливной волной со вчерашнего дня, только сейчас её мордочка залилась краской, а сердце забилось быстрее. Пока ещё никто не знал об её чувствах к молодому капитану, даже он сам. Хотя многие, наверное, догадывались, что они не просто так много времени проводят вместе.

— Ваше высочество, с вашего позволения я озвучу сегодняшний график, — попросила Рэйвен. — Прошу прощения за некоторые неточности, но я ещё не успела его грамотно скорректировать.

— Это последнее, о чём я сейчас волнуюсь.

— Итак, в восемь ноль-ноль у вас встреча с напуганными слугами на кухне замка. В восемь тридцать вы выслушиваете доклад капитана королевской стражи. В восемь пятьдесят встреча с министрами...

— С министрами? — удивилась Каденс. — Тётя говорила, что не планировала на сегодня ничего важного.

— Это всего лишь плановая встреча. Выслушаете доклады, одобрите планы на неделю и разойдётесь. Это не займёт много времени.

— Я буду решать что-то важное?

— Нет, всего лишь формальная встреча. Принцесса Селестия уже ознакомилась со всем накануне и дала согласие.

— Тогда зачем всё это? Я могу сразу сказать, что согласна, и займёмся чем-нибудь другим, — заявила Каденс. — Лучше лишний раз перепроверю подготовку к празднику.

— Ваше высочество, не стоит отменять совет без веской причины, — возразила Рэйвен.

— Пустая трата времени — достаточная причина.

Секретарша поджала губы и застучала кончиком карандаша по бумаге.

— Я хорошо знаю тётю, она не будет против, — заверила принцесса смягчившимся голосом. — Что у нас дальше?

Насупившаяся Рэйвен, казалось, вот-вот начнёт жаркий спор, однако уже через несколько мгновений хмурая мордочка разгладилась.

— Вы проверите подготовку к торжествам по случаю возвращения принцессы Луны, — ответила Рэйвен как ни в чём не бывало. — Затем...

«Тётушка уже и праздник переименовала?.. Тем лучше. Будет проще успокоить слуг».

Каденс, как и Селестия, жила по графику, но в её списке всегда находилось несколько часов свободного времени до обеда и ещё столько же вечером. Она проводила его за чтением любимых книг, иногда брала уроки вокала или просто прогуливалась в саду — в последнее время вместе с Шайнингом. Сегодня же распорядок дня больше напоминал график тёти. Впрочем, даже у той перед сном оставалось немного свободного времени.

— А можно мне сдать секретаршу? Моя, кажется, бракованная, — улыбнулась Каденс, когда Рэйвен наконец огласила весь список.

Земнопони в недоумении вскинула брови.

— Вы... недовольны мной? — удивилась она. — Я обязательно скорректирую график, пока служанка занимается вами.

— Не бери в голову, просто неудачная шутка, — отмахнулась принцесса. — Ты отлично справляешься. Недаром тётя приказала именно тебе помогать мне в такой трудный день... Я всего лишь слегка удивлена. Не привыкла к такому плотному графику... Ещё и на весь день... Зачем это? Тётя ведь вернётся до обеда.

— Так повелела принцесса Селестия, ваше высочество.

В голове аликорна мелькнула тревожная мысль, однако она её сразу отбросила.

— Наверное, решила перестраховаться, — предположила Каденс. — Или устроить мне небольшую проверку.

Принцесса посмотрелась в зеркало. Служанка уже закончила наводить порядок на голове и теперь старалась спрятать мрачные круги под глазами госпожи.

— Хватит, Мисти, — повелела Каденс. Единорожка в несколько ловких движений, словно змея, отошла от столика и поклонилась. — Сегодня трудный день для всех нас. Пусть слуги видят, что и принцесса не исключение.

Каденс поднялась. Прислуга почтительно отступила, едва заметно опустив голову, а секретарша мигом убрала бумаги и выпрямилась. Мисти помогла госпоже надеть накопытники, золотое ожерелье и диадему — всё начистили до блеска ещё накануне вечером.

— Идёмте, — повелела принцесса уверенным голосом. — Пора навести в замке порядок.

— Ваше высочество, вы ещё не позавтракали, — напомнил дворецкий.

— Я не голодна.

Уже подходя к двери, Каденс краем глаза зацепилась за одинокую луну, до сих пор царящую на небосводе. Первое время было так странно и пугающе видеть её без привычного чёрного силуэта, но сейчас молодая принцесса вдруг ощутила прилив сил и уверенности.

«Тётушка обязательно справится!»

Глава 1 "День, когда солнце не взошло" Часть 2

Чуть изменил обложку (добавил обводку) по совету из комментариев. Вроде бы стало получше, но это не точно.

Последняя часть будет на выходных. Так что уже скоро сможете полноценно оценить первую историю.

Долгое время замок Кантерлот освещался только естественным способом или с помощью свечей, однако сравнительно недавно последние заменили магическими кристаллами. Художники столь мастерски вписали их в интерьер, что днём они казались элементами декора, а по вечерам озаряли дворец волшебным светом. Даже когда новые «картины» приелись, Каденс испытывала необъяснимое облегчение, когда смотрела на них. Однако сейчас, идя по светлым коридорам, она чувствовала себя неуютно.

В замке всегда было немало стражников, но сегодня их казалось намного больше обычного. Встречались не только постовые, но и частые патрули, а порой и вовсе какой-нибудь стражник просто пробегал мимо. Даже гвардейцы, сопровождающие принцессу, выглядели напряжёнными.

В голову Каденс вновь забрались тревожные мысли о Шайнинге. Вдруг он всё-таки не справляется? Вдруг в Кантерлоте что-то произошло? Вдруг тётя его разжалует?

— Ваше высочество, с вашего позволения, я передам министрам, что совет отменяется, — нарушил тревожные мысли голос секретарши.

— Да, конечно, — ответила Каденс чуть потерянно. — Встретимся... у Шайнинга.

— Как пожелаете.

Пони разошлись. Секретарша направилась к лестнице, ведущей на верхние этажи замки, а принцесса вместе с дворецким продолжила путь в нижние коридоры.

Слуги жили в отдельной части замка. Её круглосуточно охраняли, как и покои принцесс, а допускались сюда только работники и некоторые из верхушки. Чтобы попасть туда, посторонним требовалось специальное разрешение. К тому же мало кто из важных гостей горел желанием опускаться так низко.

Впрочем, сами слуги редко жаловались на жизнь. Платили в замке достойно, а условия были отличными. Для работников сделали отдельные комнаты, собственные входы и даже небольшую лавку с бытовыми товарами. По сути, это был маленький мирок со своими правилами и привилегиями. По крайней мере, об этом слышала Каденс.

До сегодняшнего дня молодая принцесса только два раза спускалась на этаж слуг: когда впервые узнала о его существовании и месяц назад, по поручению тёти.

После широкого и светлого замка, узкие коридоры и крутые лестницы напомнили принцессе ночную прогулку по лабиринту в королевском саду. Магические кристаллы встречались заметно реже, чем наверху, а все окна казались такими крохотными, что через них мог пролезть только жеребёнок. Каменные стены выглядели грязными, на полу местами встречалась плесень. Цокот копыт звонким эхом разносился по округе, словно в каком-то мрачном и давно заброшенном подземелье. Даже воздух здесь был странным, будто затхлую комнату решили освежить испорченными духами.

— Что здесь произошло? — не выдержала Каденс.

— Ваше высочество, что вы имеете в виду? — удивился Боунвипс, идущий впереди с лампой.

— Ты не видишь? Оглянись! Почему здесь так... ужасно?

Единорог в недоумении закрутил головой по сторонам.

— Взгляни на стены, — подсказала принцесса. — Откуда здесь столько грязи?

— Грязь? — Дворецкий встревоженно поправил очки и с облегчением выдохнул. — Ваше высочество, это следы от испарений зелья.

— Зелья? — удивилась Каденс.

— На прошлой неделе мы проводили плановую дезинфекцию. Пользуемся специальными зельями, которые разбрызгиваем по полу. После все проветривается, а для безопасности используется ещё одно зелье, нейтрализующее действие первого... Никаких последствий, если не считать чернеющих стен. Их можно отмыть, но это долгая работа, а сейчас нужно было готовиться к празднику, — пояснил единорог буднично спокойным и почтительным тоном. — На следующей неделе стены будут блистать. Я вам обещаю.

— Хорошо... — чуть растерялась Каденс. — А что насчёт пола? Почему кругом плесень?

Единорог опустил лампу.

— Ваше высочество, прошу прощения, но вы ошибаетесь, это не плесень, а следы от подков, — ответил он. — Обычно здесь лежат ковры, чтобы не портить пол, но вчера мы их постирали, а сегодня... не успели постелить.

— То есть... пол так сильно испортился всего за день?

— За несколько веков, — поправил Боунвипс. — Вас беспокоит что-то ещё?

Каденс замешкалась.

— Да... запах.

— Запах? — насупился дворецкий и принюхался. — Ничего не чувствую... А, должно быть, дело в зелье. От него остаётся характерный запах... Хотя мы всё хорошо проветривали... Вероятно, у вас очень чуткий нюх, ваше высочество.

— Да... Благодарю... — Каденс попыталась перевести разговор в другое русло. — Так вот почему в замке так много ковров... А-то думала, они только для красоты.

— У ковров есть и практическая польза, ваше высочество.

Принцесса почувствовала себя на месте провинциальных просителей, впервые приехавших в столицу. Она слышала от одной аристократической семьи «уморительную» историю об этих дурочках, удивляющихся фонарным столбам, патрулирующим улицы гвардейцам и модной одежде цивилизованных пони. Каденс обрадовалась, что приказала сопровождающим гвардейцам ждать снаружи, и её «позор» увидел только дворецкий.

— Нам сюда, ваше высочество, — нарушил молчание Боунвипс.

Принцесса в душе поблагодарила его за прекращение этой миниатюрной пытки и решила впредь фокусироваться на действительно важных вещах.

Пройдя ещё пару минут, пони остановились перед дверью. Стоило дворецкому только её открыть, как на Каденс буквально обрушился настоящий поток запахов. Его сложно было сравнить с ароматами кондитерской, богатого стола или завтрака в постель. Скорее он напоминал смесь всего разом, да ещё такой сильный, что принцесса при всём желании не смогла бы перечислить всего, что здесь готовят.

Местная кухня слегка выбивалась из здешней атмосферы. Это было довольно большое и даже относительно светлое помещение. Вдоль стен тянулись ряды столиков, на которых лежали тарелки, кастрюли, ложки, ножи и другая кухонная утварь. Сверху и снизу от них располагались деревянные ящики, в которых, как думала принцесса, хранились продукты. Дальше шло несколько плит и раковин. В дальнем углу виднелось два холодильника. А в центре зала располагался длинный стол, за которым сидело несколько пони.

Увидев её высочество, все слуги подскочили и поклонились, как и крутящиеся у плит кухарки и посудомойки у раковин. На мордочках каждого, сидевшего за столом, отразился целый коктейль из эмоций. Страх, волнение, замешательство, радость, надежда — Каденс уже давно не видела столько разношёрстных мордочек в одном месте.

— Её высочество, принцесса Каденс, прибыла узнать, готовы ли вы к работе, — важным тоном объявил дворецкий.

Каденс хотела его поправить, но вдруг поняла, что совершенно не знает, как поступить. Из-за всех тревожных мыслей о гвардии и Шайнинге она совсем забыла о том, ради чего сюда спустилась.

«Что же мне делать? — судорожно размышляла Каденс. — Проявить сочувствие и доброту, всё объяснить и успокоить? Или показать твёрдость и приказать приступать к работе... А как бы поступила тётушка?»

— Это правда? — послышался чей-то писклявый голосок. — Найтмэр Мун вернулась и теперь... мы будем служить ей?!

— Кинди, хватит нести чепуху, — раздался возмущённый и знакомый голос Тэсти. — Я ведь всё рассказала. И про Лунную пони... и про принцессу Селестию.

Каденс увидела служанку, которая приносила ей завтрак, — малиновая шёрстка и голубая грива на такой кухне сразу бросились в глаза.

— Но... Найтмэр Мун...

— Кинди! — сердито прикрикнул дворецкий. — Её высочество соизволила лично спуститься и проведать вас. Прояви уважение.

Каденс заприметила среди слуг серую земнопони. Кобылка сразу опустила голову, словно пытаясь спрятаться, но лишь себя выдала. Служанка выглядела заметно меньше и моложе остальных, как будто только что окончила учёбу. Тёмная грива кобылки, собранная в хвостик, напомнила Каденс её причёску в юности.

— Извините... — пролепетала кобылка таким испуганным голоском, словно вымаливала свободу у ужасного монстра, который собирался её сожрать. — Я только... только...

— Я ж всё рассказала вам. Принцесса Селестия всё это придумала, чтобы вернуть свою сестру. Сейчас она где-то там... борется с этой Лунной... Нэйтмор Мун... Да и вообще солнце сейчас взойдёт! — Тэсти указала на окно. Все разом обернулись, но на улице по-прежнему царил ночной полумрак. — Ну... то есть скоро... — добавила она чуть растерянно — Совсем скоро.

Каденс заметила, с какой надеждой загорелись глаза всех напуганных, и как быстро этот огонёк превратился в холодные угли. Пусть она и видела всех этих пони впервые в жизни, в её сердце точно кольнула ледяная игла.

— Позвольте мне кое-что прояснить, — произнесла принцесса с толикой волнения. Все взоры сразу обратились на неё. — Найтмэр Мун, принцесса Луна, её возвращение в Эквестрию, элементы гармонии и вечная ночь — всё это правда... Однако это лишь история о том, что случилось в далёком прошлом, а не предсказание об ужасном и неминуемом будущем.

Каденс выдержала небольшую паузу, наблюдая за напряжёнными слушателями, а заодно собираясь с мыслями.

— Я понимаю ваши чувства, — призналась она смягчившимся голосом. — Сегодня ночью я не смогла сомкнуть глаз, размышляя о грядущем... Вы узнали обо всём лишь сейчас, а я живу с правдой уже несколько дней и до сих пор не свыклась... Моя тётя и ваша многоуважаемая принцесса Селестия взвалила на мои плечи управление всей Эквестрией...

Каденс поняла, что её начинает уносить на скользкий путь «лжи во благо», и решила не рисковать.

— Нет ничего постыдного в страхе, но продолжать бояться, зная, что всё будет хорошо — такое простительно разве что жеребёнку, — продолжила принцесса.

— А всё будет хорошо? — вновь послышался тот писклявый, напуганный голосок.

Каденс снисходительно улыбнулась.

— Освободить принцессу Луну от проклятия Найтмэр Мун будет непросто. Но разве принцесса Селестия давала повода в себе усомниться? — спросила аликорн важно, но в то же время мягко. Так обычно удавалось только тётушке. — К тому же сегодня с ней её верная ученица, Твайлайт Спаркл... — Каденс решила не упоминать план Селестии. — Возможно, многие из вас не знают её лично, но поверьте мне, Твайлайт — одна из самых умных и ответственных пони во всей Эквестрии. А её магическому потенциалу давно завидуют все преподаватели в школе для одарённых единорогов.

Каденс указала на окно.

— Я уверена, не пройдёт и часа, как мы снова увидим солнце, — продолжила она воодушевляюще. — И получим ещё одну принцессу. Давно забытую младшую сестру нашей любимой тёти... то есть принцессы Селестии.

Всего несколько минут назад они напоминали напуганных жеребят, потерявшихся в большом городе, а теперь выглядели по-хорошему взволнованными. Наблюдая за просиявшей серой мордочкой молодой служанки, Каденс почувствовала, как на душе теплеет, будто в объятиях близкого пони.

— Поэтому и мы должны хорошо подготовиться к празднику, — важно добавил Боунвипс, краем глаза поглядывая на принцессу, словно боясь, что посмел её перебить.

— Именно, — кивнула Каденс. — И я очень надеюсь, что теперь вы оставите эти беспочвенные страхи и вернётесь к работе.

— Разумеется, ваше высочество. — Дворецкий бросил на слуг такой взгляд, от которого даже принцессе стало не по себе. — Вас проводить?

— Нет, благодарю. Я найду выход, у тебя и своих дел хватает.

Прислуга почтительно поклонилась, когда принцесса уходила. Уже в коридоре она услышала суровый голос дворецкого и вновь испытала жалость к слугам, правда, на этот раз скорее в шутку.

«Не так уж и сложно вдохновлять других, — думала Каденс, поднимаясь по лестнице. — Наверное, зря я себя так накручиваю. Тётушка и Твайлайт справятся!»

На выходе из этажа слуг принцесса услышала голоса гвардейцев. Похоже, стражники, сопровождавшие её из покоев, что-то бурно обсуждали со своими коллегами, охраняющими лестницу. Подслушивать не позволял этикет, а стоило Каденс появиться, как разговоры сразу прекратились.

— Всё в порядке? — спросила принцесса.

— Так точно, ваше высочество, — отчеканили стражники.

— За время дежурства без происшествий, — добавили гвардейцы, охраняющие нижний этаж.

Каденс кивнула.

— Идём к вашему капитану.

Как и в случае со слугами, для гвардейцев выделили отдельную часть замка. Вот только если первые жили на нижних этажах, то вторые обитали в дальнем крыле дворца. Там Каденс бывала намного чаще, чем внизу. Особенно в последнее время. Формально она беспокоилась о безопасности жителей и гостей столицы, но на самом деле проведывала Шайнинга.

Они познакомились давно, когда Каденс ещё нянчила его младшую сестрёнку. Тогда они частенько прогуливались вместе, обедали и дурачились. За многие игры тех лет сейчас принцессе было стыдно, однако она радовалась, что познакомилась с Шайнингом.

Со временем жизнь круто изменилась. Каденс стала новой принцессой Эквестрии, маленькая Твайлайт выросла до ученицы Селестии, а Шайнинг дослужился до звания капитана королевской стражи. Хотя она и перестала видеться с воспитанницей, но зато начала чаще встречаться со старым другом. А в последние месяцы вдруг осознала, что он превращается для неё в нечто большее.

В казармах всегда царила особая атмосфера. Особенно во время смены караула. Однажды Каденс заглянула в такое время, как обычно решив проведать Шайнинга, и долго не могла понять, куда попала. С одной стороны, серьёзные и собранные гвардейцы в полной боевой амуниции ровным строем спешили на смену. А с другой — пришедшие с дежурства так гудели и радовались, словно принцесса оказалась в том кабаке, куда однажды забрела по ошибке. Конечно, Шайнинг быстро утихомирил сослуживцев, но в голове всё равно отложился чёткий образ.

Сейчас казармы практически пустовали. Принцессе встретились только постовые, доложившие, что капитан на месте. Поблагодарив всех за службу, Каденс пошла к Шайнингу. Ей даже не пришлось просить сопровождающих подождать в коридоре — эти гвардейцы уже давно выучили приказ, поэтому сразу остановились у входа.

В кабинете принцесса застала не только капитана королевской стражи, но и свою временную секретаршу.

— Я опоздала? — спросила она шутливым голосом. — Прошу прощения, подземные этажи — настоящий лабиринт. Наверное, тётя отправляет туда провинившихся племянниц.

— Привет, — с каким-то странным облегчением ответил Шайнинг. — Я уж боялся, что-то опять случилось.

— Как посмотреть, — уклончиво сказала Каденс.

Единорог недоверчиво вскинул брови. Хотя она знала его уже давно, но до сих пор не могла привыкнуть к его уморительно подозрительной физиономии.

— Я пошутила, — хихикнула Каденс. — Хватит на меня так смотреть, будто я у тебя украла конфетку.

Шайнинг насупился.

— Очень смешно, — буркнул он и опустил взгляд на карту города, раскинувшуюся на большом столе.

— Я думала тебя развеселить.

— Мне сейчас не до смеха, — хмуро ответил капитан. — То патрульным что-то мерещится, то с постов раньше времени уходят, то... — отмахнулся он. — Не бери в голову. У тебя и своих проблем хватает, а тут ещё я.

Каденс почувствовала себя мерзко.

— Извини, пожалуйста, — произнесла она с сожалением. — Я думала тебя развеселить.

— Да ничего, сам себя тут накрутил, — буркнул Шайнинг. — Ничего особенного. Ты-то как? Успокоила слуг?

— Мне удалось их вдохновить... По крайней мере, теперь они должны вернуться к работе.

— Мы в вас не сомневались, ваше высочество, — сказала Рэйвен. — Недаром принцесса Селестия положилась именно на вас.

— Как будто у неё был выбор.

— А как же наш любимый принц? — напомнил Шайнинг иронично.

Каденс знала об отношении друга к племяннику Селестии и не разделяла его взглядов.

— Блюблад отвечает за Кантерлот, — возразила она. — И отлично справляется со своими обязанностями.

— Да, видел я, как он справляется, — кисло усмехнулся единорог. — Я бы так точно не смог.

Шайнингу однажды довелось навестить принца Блюблада по важному делу — никто уже не помнил, по какому именно, — но застал его в обществе очаровательной кобылки с бутылкой красного. Принц позже оправдался, якобы встретил старую знакомую и предложил немного поболтать, пока не было других дел, но Шайнинг на такое не повёлся.

— Ты будешь вечно это вспоминать? — спросила она с толикой недовольства.

— Пока он не докажет обратное.

Каденс покачала головой.

— Ладно, извини, что-то я взъелся по пустяку, — теперь уже в голосе Шайнинга прозвучали нотки сожаления.

— Квиты? — предложила принцесса.

— Квиты.

Друзья обменялись слабыми улыбками.

— Хорошо, забыли, — произнесла Каденс серьёзнее. — Как у нас тут дела с безопасностью?

Следующие десять минут капитан королевской гвардии докладывал принцессе об обстановке в столице. Хотя в городе было собственное отделение, большинство важных решений принималось в замке, и вся отчётность поступала сюда. Каденс предлагала тёте пересмотреть систему, чтобы у Шайнинга было меньше лишней работы, но пока получала лишь вежливый отказ.

Внезапно, прямо посреди доклада, раздался громкий стук.

— Войдите, — разрешил капитан.

В кабинете появился один из гвардейцев. Отдав честь, он произнёс чуть запыхавшимся голосом:

— Разрешите доложить?

— Что у тебя? — спросил Шайнинг.

— На территории замка замечены нарушители.

Капитан и принцесса бегло переглянулись.

— Двое неизвестных существ были замечены в саду, ещё один летал над замком, — продолжил гвардеец. — Патрульные попытались задержать их, но они скрылись в неизвестном направлении.

— Что значит «скрылись в неизвестном направлении»?! — возмутился капитан. — А крылья вам на что?!

— Чтобы летать, сэр.

Ответ оказался таким смешным, глупым и неуместным, что принцесса буквально потеряла дар речи.

— Ты меня за идиота держишь?! — буквально взорвался капитан от гнева и стыда.

— Никак нет, сэр, — отчеканил гвардеец без толики страха и растерянности, словно каждый день так отчитывался.

— Думаешь, я не знаю, зачем пегасам крылья?

— Знаете, сэр.

— Тогда отвечай на поставленный вопрос нормально! Почему не велось преследование?!

— Патрульные преследовали неизвестных до границы города, сэр.

— И почему прекратили?!

— Вы приказали не покидать границы города без вашего разрешения, сэр.

Взгляд принцессы метался между капитаном и гвардейцем. Белая морда Шайнинга напоминала перезрелый помидор, когда стражник сохранял на удивление невозмутимый вид.

— Вы... чтобы до вечера имена всех этих олигофренов были у меня на столе. Ясно?!

— Так точно, сэр!

Шайнинг шумно выдохнул.

— Понабрали каких-то доходяг... не могут кучку пегасов догнать... — буркнул капитан.

— Это были не пегасы, сэр.

— Грифоны? — спросила Каденс встревоженно. — Драконы?

— Не могу знать, ваше высочество. Мне доложили, что эти существа внешне похожи на пони, но их крылья... — Гвардеец в первый раз запнулся. — Одни утверждают, что это ожившие тени... другие, что они похожи на летучих мышей.

— Какие ещё ожившие тени? Ты меня за дурака принимаешь?! — продолжил напор капитан.

— Никак нет, сэр.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Шайнинг.

— Успокойся, — попросила Каденс вполголоса. — Им... наверное, просто показалось.

На пороге появился другой гвардеец.

— Срочный доклад от городского отделения, — отчеканил стражник. — В городе замечено несколько неизвестных существ, предположительно замаскированных пегасов. При попытке задержать, неизвестные скрылись.

— Переодетые пегасы, — фыркнул Шайнинг. — Спасибо, что не духи ночи!

«А что если... — Каденс мотнула головой. — Нет, это бред... Найтмэр Мун не могла победить!.. К тому же откуда у неё тёмные духи?.. Или... Нет, хватит! Тётушка со всем справится! С ней же Твайлайт и её... друзья?.. Твайлайт всегда было сложно найти общий язык с другими пони, а тут сразу пять новых друзей всего за день?! И без них...»

— Ваше высочество? — голос Рэйвен вырвал Каденс из пучины тревожных размышлений.

— А? Что? — Принцесса обернулась к секретарше. — Что-то случилось?

— Уже девять часов, — сказала Рэйвен, левитируя карманные часы.

Каденс потупила взгляд. Судя по мордочке секретарши, эта фраза должна была что-то сказать, но, как назло, график совершенно вылетел из головы принцессы.

— Мы можем отложить обход замка, если вы пожелаете, — предложила Рэйвен.

Принцесса выдохнула.

— Да, мы немного задержимся.

Чувствуя себя какой-то дурочкой на фоне уверенной и спокойной секретарши, принцесса перевела взгляд на капитана. Насупившийся единорог буравил взглядом карту. Он выглядел таким сосредоточенным и напряжённым, что Каденс испугалась его отвлекать и тоже присмотрелась к нарисованному городу. За годы жизни в Кантерлоте она прекрасно ориентировалась в замке и в столице, по крайней мере, в её основной части. В старых районах города она бывала редко, да и то только в юности, когда ещё нянчила Твайлайт.

— Ждите за дверью, — приказал капитан, даже не взглянув на подчинённых.

Гвардейцы отдали честь и покинули кабинет.

— Может быть, им просто показалось? — с надеждой предположила Каденс. — Глубокой ночью и не такое может померещиться.

— Сейчас не ночь.

— Вот именно, сейчас темно не только на улице, но и в душе.

Принцессе вспомнились напуганные слуги.

— Гвардейцев учат выглядеть собранными, но это не значит, что они не могут бояться.

Шайнинг бросил беглый взгляд на окно и вдруг понурил голову. Маска сосредоточенности и серьёзности точно треснула, и на его мордочке проступило неподдельное беспокойство.

Несмотря на тревожное положение во всём Кантерлоте, Каденс поймала себя на мысли, что переживает в первую очередь за Шайнинга. Она знала, как он серьёзно относится к любому делу, даже если речь шла о старом жеребячьем соревновании. А сейчас, в столь непростое время для всех, на его плечи свалилась такая ответственность.

— Как думаешь, она справится? — спросил Шайнинг встревоженно, вполголоса.

— Конечно, справится! — без раздумий ответила Каденс. — Вот увидишь, скоро тётушка поднимет солнце, и всё наладится... Потом мы будем вспомнить этот день и смеяться над собой.

— Я не про неё.

Каденс поджала губы. Её уже терзали тревожные мысли насчёт воспитанницы и тётушкиного плана. Возможно, стоило поделиться переживаниями с другом, чтобы они вместе нашли разумное объяснение. Но видя, в каком состоянии пребывает Шайнинг, Каденс не хотела лишний раз его мучить.

— И это говорит её брат? — Она заставила себя улыбнуться. — Я бы на месте Твайлайт обиделась на тебя.

Шайнинг покачал головой.

— Твайлайт очень умная и сообразительная кобылка, несмотря на свой юный возраст, — продолжила Каденс. — А ещё она ученица принцессы Селестии.

— Но это же не очередной урок! — возразил Шайнинг. — Твайлайт порой из дома не выгонишь, а тут — незнакомый город Дискорд пойми где... Ещё и такое ответственное задание!

— Если бы тётя не была твёрдо уверена, что Твайлайт справится, она бы не поручила ей такое.

Единорог посмотрел в окно.

— К тому же твоя сестра не одна.

— Не думаю, что принцесса всегда будет рядом.

Каденс вдруг поняла, что и ему неизвестны детали плана тёти. По сути, в этом не было ничего удивительного. Если верить Селестии, даже сама Твайлайт не знала всего.

— Вот увидишь, сегодня вечером мы все склонимся не только перед новой принцессой, но и перед Твайлайт, — заверила принцесса, с трудом скрыв беспокойство. — К тому же твоя сестра — очень сильный и способный маг... Это у вас семейное.

Шайнинг не улыбнулся. Сердце Каденс обливалось кровью при виде его встревоженной мордочки и опущенных ушек. Аликорн подошла ближе и нежно обняла единорога. Вначале он стоял неподвижно, словно погружённый в раздумья, но потом она ощутила его дыхание на своей шее. Каким бы грозным и важным ни пытался казаться Шайнинг на публике, Каденс прекрасно знала, что в душе он очень чувствительный и ранимый.

— Лучше давай решать, что делать с этими... нарушителями, — предложила она, пытаясь увести разговор в другое русло, и добавила шутливо: — А то нашим родственничкам придётся ещё и столицы отбивать.

Пони отстранились.

— Да, наверное, ты права, — кивнул он. — Что бы я без тебя делал?

— Всё то же самое, — ответила Каденс. — Но вначале бы приказал принести тебе большое ведро с мороженым.

Шайнинг улыбнулся.

— Ладно... так... — протянул он задумчиво, вновь принявшись изучать карту. — Как бы нам поймать этих неуловимых...

— Раз они так быстро летают, их могут схватить единороги, — предложила Каденс.

— В патрулях есть как пегасы, так и единороги.

— Может быть... ты не приказал им? Я смотрю, здесь все исполняют приказы безукоризненно.

— Я приказал задерживать всех посторонних, — возразил Шайнинг. — Как видишь, это не особо помогло.

— Ваше высочество, позвольте высказаться? — неожиданно спросила Рэйвен.

Каденс уже начала забывать, что в кабинете есть кто-то, кроме них с Шайнингом. Правда, даже бы сейчас она с удовольствием обняла жеребца ещё раз.

— Почему бы и нет? — ответил единорог. — Нам сейчас любая помощь не повредит.

— Прошу прощения, если я скажу глупость, но от капитана требуется обеспечить только безопасность города?

Шайнинг кивнул.

— В таком случае особых проблем нет. Кем бы ни были эти неизвестные, они покинули Кантерлот, и жители в безопасности, — заявила Рэйвен.

— Предлагаешь не пытаться их поймать, а только прогонять? — спросил Шайнинг. — Это плохая идея.

— Знаешь... а она в чём-то права, — задумчиво сказала Каденс. — Пусть эти переодетые пегасы, летучие мыши... да даже если на нас напали ожившие тени — мы должны защитить Кантерлот и жителей. А поймаем их или нет — уже не так важно.

— Каденс, мы говорим не про надоедливых мух, слетевшихся на варенье... Мы даже не знаем, кто это такие, а ты предлагаешь их просто отгонять.

— Я понимаю, но надо что-то предпринять. И как можно быстрее, — напомнила принцесса. — Послушай, Рэйвен предложила не идеальный, но всё-таки выход. Если у тебя есть другие варианты, пожалуйста, высказывайся.

Единорог промолчал.

— Капитан, ваша первостепенная задача — обеспечить безопасность Кантерлота. Расследование может и подождать, — напомнила Рэйвен и, немного подумав, добавила: — А если вдруг выяснится, что эти неизвестные вовсе не пони... Возможно, никакого расследования и вовсе не потребуется.

Принцесса напряглась. Секретарше хватило смелости высказать то, о чём она не хотела даже думать, считая всё это абсурдном. Однако теперь, когда догадка прозвучала вслух, она уже не казалась такой неправдоподобной, как прежде.

— К тому же всегда можно поднять барьер, — напомнила Каденс и сразу добавила: — Конечно, до этого не дойдёт. Но всё равно, не стоит забывать, что в Кантерлоте ещё осталось два сильных мага.

— До этого точно не дойдёт, — с нажимом заявил Шайнинг. Он ещё около минуты задумчиво смотрел на карту, затем глубоко вздохнул и неохотно признал: — Ладно, наверное, вы правы... Хорошо, я брошу оставшиеся силы на патрулирование города и замка. Ещё создам дополнительную группу для патрулирования неба. По крайней мере, мы узнаем, что кто-то появился в городе.

— Вот и отлично. А мы с Рэйвен...

— Раз совет отменили, можем проверить подготовку к празднику, — подсказала секретарша. — Затем у вас парикмахер.

— Одни мучения... — Каденс попыталась хихикнуть, но вышло что-то невразумительное, как будто жеребёнок пытался сыграть на сцене трагическую роль. — Не переживай. Может, уже через пять минут тётушка поднимет солнце, и всё образуется.

— Скорее бы.

Каденс положила копыто ему на плечо.

— Твайлайт справится, вот увидишь, — мягко произнесла она. — Не накручивай себя без причины.

— Легко сказать... — вздохнул Шайнинг. —  Ладно, не буду тебя больше задерживать.

— Увидимся.

Уже в дверях Каденс вдруг обернулась.

— Заглянешь ко мне после... всего этого? — попросила она. — А то мне такими темпами скоро психолог потребуется. Да и тебе не помешает.

Губы друга наконец тронула слабая улыбка.

— Конечно.

Принцесса и секретарь вышли в коридор. Вскоре они вновь услышали громкий голос капитана королевской стражи и хлопок двери.

Вначале испуганные слуги, отказывающиеся работать, сомнительный план тёти, о котором напомнил Шайнинг, а теперь ещё и таинственные существа, появившиеся в Кантерлоте. Хотя принцесса пока и находила выходы из сложных ситуаций, она чувствовала, как тонкая нить порядка ускользает из её копыт.

— Ваше высочество?

Каденс вдруг поняла, что стоит посреди коридора и смотрит в пустоту перед собой.

— Всё в порядке, просто задумалась, — слукавила принцесса, с трудом придав голосу уверенный тон. — Идём, Рэйвен.

Взгляд скользнул на широкое окно. На иссиня чёрном небосводе по-прежнему сияла холодная луна, окружённая льдистыми звёздами. Исчезнувший чёрный силуэт заставил сердце аликорна биться быстрее, а от её призрачного света по спине побежали мурашки. Как бы она ни старалась собраться с мыслями и успокоиться, на душе стремительно поднималась буря тревог и сомнений.

«Ох, тётушка... Твайлайт... пожалуйста, справьтесь поскорее!»

Глава 1 "День, когда солнце не взошло" Часть 3

Вот и конец первой истории. Надеюсь, что она вам понравилась и вы с нетерпением будете ждать следующей. А если нет, то хотя бы скажите, почему я такой "молодец".

Завтра начну работать над следующей историей. Все свежие новости будут в группе. Сейчас могу лишь сказать, что история будет связана с Луной и "таинственными" существами.

Каденс сидела перед зеркалом в своих покоях, пока парикмахерша занималась её гривой. Аликорн прекрасно слышала нервные вздохи молодой единорожки, когда она в очередной раз поворачивалась к часам или окну, но ничего не могла с собой поделать. По графику, принцессы Селестия и Луна скоро должны были вернуться в Кантерлот, но стрелки неумолимо приближались к одиннадцати, а в Эквестрии по-прежнему властвовала ночь.

«Тётя, ну почему у тебя такой сложный план? Неужели нельзя было справиться самой?.. Нет, я понимаю, Твайлайт сильная, умная, ответственная... Но она же ещё так юна... И это задание... Найти сразу пять друзей... Для Твайлайт?!»

Каденс глубоко вздохнула. Тревожные мысли накатывали на неё уже не в первый раз, и ей всё сложнее было бороться с бушующими волнами. Всего один крохотный просвет, маленькая надежда дала бы прилив сил, но откуда ей взяться? Напуганные слуги на кухне, неизвестные существа, появившиеся в Кантерлоте, холодная луна за окном — каждая новость, как новая тёмная туча, погружала душу принцессы во мрак.

— Тебя повысили? — спросила Каденс, пытаясь отвлечься. — Обычно ты только помогала.

— Мистер Райзен сегодня... плохо себя чувствовал, — замялась единорожка. — А я тут уже давно, так что мне доверили вас... Ну, в смысле постричь вас.

— И он тоже...

— Что, простите?

— Нет, ничего, просто мысли вслух, — ответила Каденс громче и через силу улыбнулась. — Работай.

«Тётя... Твайлайт... Прошу, победите Найтмэр Мун!»

Неожиданно раздался стук.

— Войдите, — тотчас разрешила принцесса, надеясь услышать хотя бы одну хорошую новость.

В покои зашла Рэйвен. Всё утро секретарша своим невозмутимым видом и трезвыми рассуждениями оставалась непоколебимым оплотом, ставшим для принцессы примером и опорой. Но сейчас даже на её мордочке лежала тень беспокойства.

— Мистер Фэнси Пэнтс требует аудиенции, ваше высочество, — произнесла Рэйвен с нотками беспокойства.

— Но... делами Кантерлота заведует Блюблад, — напомнила принцесса, чуть помешкав. — Пусть обратиться к нему.

— Он уже был у принца Блюбдала, и его высочество посоветовал ему обратиться к вам как к временно исполняющей обязанности правительницы Эквестрии.

— Случилось что-то серьёзное? — с тревогой спросила Каденс.

— Мистер Пэнтс собирается обсудить с вами текущее положение Кантерлота, — ответила Рэйвен. — Больше он мне ничего не сказал.

Каденс посмотрелась в зеркало. Служанка поработала на славу, дорогая косметика спрятала следы недосыпа, а шикарной причёске позавидовали бы даже первые модницы столицы, однако никакое мастерство и никакие инструменты не могли скрыть бурю эмоций, бушующую на душе молодой принцессы.

— И ещё кое-что, ваше высочество, — продолжила Рэйвен. — Возле замка собралось несколько жителей, просивших аудиенции.

Каденс обречённо вздохнула.

— Я объяснила им ситуацию и попросила подождать, — добавила секретарша. — Прошу прощения, если взяла на себя слишком много, но я подумала, что вы бы приняли такое же решение.

— Нет, не извиняйся, ты поступила правильно... Спасибо тебе. Большое спасибо.

Рэйвен кивнула.

— Я могу передать мистеру Пэнтсу, что вы задерживаетесь, — предложила она.  — Скажу, что вы ещё не завтракали.

— Я не голодна... — ответила принцесса и только через несколько секунд поняла, что сказала откровенную глупость. — То есть... дай мне минутку подумать.

Попросить отсрочку, сославшись на парикмахершу или какой-нибудь обход замка, звучало заманчиво. За это время тётя и Твайлайт, скорее всего, победят Найтмэр Мун, а тогда в аудиенции исчезнет смысл.

«А если нет?»

Вечно убегать от разговора не получится, а с каждой минутой у мистера Пэнтса могут возникать всё более каверзные вопросы. Сможет ли она оправдать надежды тётушки?

— Тебе ещё долго? — наконец спросила Каденс.

— Минут двадцать, ваше высочество... — ответила парикмахерша и живо добавила: — Быстрее никак... Вы же не хотите выглядеть как чучело огородное... Ой, извините, я не так выразилась... Конечно, вы и сейчас выглядите прекрасно!

Вдруг в голову принцессы пришла идея. Вначале она показалась ей тлеющим огоньком абсурда, а затем и вовсе разгорелась до могучего пламени. Вот только нелепость теперь казалась компромиссным выходом. По крайней мере, в таком случае копыта будут связаны не только у неё.

— Как тебя зовут?

— Извините, я не хотела вас оскорбить... — пролепетала парикмахерша.

— Ты меня не оскорбила, — заверила Каденс снисходительно. — Я просто хочу узнать твоё имя.

— Квикли Брэйс, ваше высочество.

Каденс посмотрелась в зеркало и решительно кивнула своим мыслям.

— Хорошо, Квикли. Бери ножницы, расчёску — всё, что тебе нужно. Ты идёшь со мной, — объявила принцесса. — Рэйвен, передай мистеру Пэнтсу, что я жду его в зале для совещаний.

— Ваше высочество, вы хотите... — удивилась секретарша.

— Именно.

— Но... Вы уверены? — с сомнением спросила Рэйвен. — Я не думаю, что он бы пришёл именно к вам без веской причины.

Каденс взглянула на Квикли. Взволнованная кобылка склонилась, но белая грива была слишком короткой, чтобы скрыть покрасневшую нежно-розовую мордочку.

— Я думаю, Квикли всё прекрасно понимает и сохранит услышанное в тайне, — произнесла принцесса смягчившимся тоном. — Я ведь права?

— Конечно, ваше высочество! — пролепетала единорожка. — Я нема как рыба!

— Всё равно, ваше высочество, мне кажется...

— Это не обсуждается, Рэйвен.

Секретарша всем своим видом демонстрировала осуждение, однако вместо споров лишь смиренно поклонилась.

— Как пожелаете.

---

Мистер Фэнси Пэнтс был званым гостем на всех праздниках в замке, иногда он приходил к принцессе Селестии, а сама Каденс один раз даже бывала в его особняке. Для неё он всегда оставался примером «правильного» аристократа: начитанного и благородного пони, который, однако, не относился к рядовым жителям Эквестрии как к пустому месту. С ним можно было найти тему для разговора, хотя назвать его другом Каденс не решалась.

Впрочем, сегодня они встречались не как хорошие знакомые, а как правительница Эквестрии и один из самых влиятельных аристократов столицы.

Ещё по дороге на аудиенцию Каденс начала сомневаться в своём плане, но она списала всё на волнение. Когда же молодая принцесса поняла, что придумала какую-то глупость, было уже слишком поздно.  

— Итак, я вас слушаю, мистер Пэнтс, — произнесла Каденс, присев напротив аристократа.

Помня уроки тёти, она старалась смотреть только на собеседника и не думать ни о чём другом.

Фэнси такие уловки были ни к чему. Сколько бы молодая принцесса не встречалась с аристократом, он всегда выглядел уверенным и хладнокровным. В отличие от большинства своего окружения, единорог никогда не гнался за модой, предпочитая удобные и надежные широкие фраки одинаковых фасонов. Заметно менялись только цвета рубашек и галстука-бабочки.

— Прошу прощения, ваше высочество, если оторвал вас от важных дел, но мы не можем ждать, — произнёс он на удивление спокойно, хотя Каденс уже представляла этот саркастический тон.

— Мы? — удивилась принцесса.

— Я представляю не только себя, но и всех членов моей семьи, — ответил Пэнтс. — А также семей моих друзей.

— Почему же ваши друзья не пришли сами?

— Чтобы вы не тратили время на каждого. Я думаю, у вас сейчас и без того хватает забот.

Каденс искренне не понимала, почему мистер Пэнтс говорит так спокойно. То ли из-за уважения к ней, то ли это была такая скрытая издёвка. Так или иначе, она чувствовала себя глупо.

— Рэйвен сказала, что вы обращались к принцу Блюбладу.

— И он посоветовал мне сразу обратиться к вам, — добавил мистер Пэнтс.

— Не понимаю почему. Раз вы пошли к нему — значит, дело касалось города, а не замка.

— Видимо, он решил, что не вправе говорить о таких вещах без вашего ведома.

Каденс напряглась. На мгновение в её голове появилась идея — отослать парикмахершу назад, — но она испугалась показаться ещё большей дурой.

«Предложу ей работу в замке, — решила принцесса. — Так она точно не будет трепать языком».

— Я вас слушаю, — сказала Каденс, пытаясь придать голосу уверенный тон, но в нём всё равно проскользнули нотки волнения.

— Узнать, что вы собираетесь делать?

— Делать? — удивилась Каденс. — Если вас интересует, есть ли план у моей тёти, то уверяю, беспокоиться не о чем.

— Нам известен план её высочества. И сейчас нас больше интересует, каковы ваши действия.

— Я вас не понимаю.

— Нас интересует, что вы собираетесь делать, если солнце не взойдёт?

Ножницы затихли. Каденс растерянно уставилась на аристократа. Единорог выглядел на удивление собранным и спокойным, ни на белой мордочке, ни в голубых глазах не отразилось и тени волнения.

— Откуда у вас столь... абсурдные мысли? — растерянно спросила принцесса.

— Я ничего не утверждаю и всецело доверяю принцессе Селестии, но всегда стоит готовиться к худшему, — пояснил мистер Пэнтс. — И чем лучше у вас план, тем спокойнее будет мне и остальным вашим верноподданным.

Каденс пыталась говорить спокойно и уверенно, как подобает венценосным особам, но получалось с большим трудом.

— Вы же должны понимать, что я не могу рассказать вам всего.

— Я вижу.

Принцесса поджала губы. Теперь идея отпустить парикмахершу уже не казалась такой абсурдной. Правда, без неё ей пришлось бы придумывать план на ходу, а так оставалась возможность для лавирования.

— Я не хочу нагнетать обстановку, но время близится к полудню, а за окном по-прежнему ночь.

— До полудня ещё далеко, — живо возразила Каденс. — Тётя и Твайлайт с друзьями справятся.

— С друзьями?

Принцесса тихо промычала, случайно прикусив кончик языка, и невольно отвела взгляд. Весь день скрывать подробности плана тёти ото всех, даже от Шайнинга, чтобы так глупо проговориться в самый важный момент!

— Ваше высочество? — нарушил тишину серьёзный голос мистера Пэнтса.

— Прошу прощения, я оговорилась, — соврала Каденс.

— А мне кажется наоборот, вы сейчас были крайне честны со мной, — возразил единорог, поправив монокль. — В отличие от вашей многоуважаемой тёти.

Принцесса судорожно соображала в попытках найти выход из тупика, в который сама себя и загнала.

Дальше прикидываться дурочкой? Даже эта парикмахерша вряд ли поверит в такую откровенную ложь. Мистер Пэнтс точно пойдёт до талого. Если он и прекратит нападки, то только из-за уважения.

Рассказать правду? Тогда точно пострадает тётина репутация, которая сейчас и так подмочена по вине одной глупой племянницы. Ещё и в сторону Твайлайт полетят обвинения, если вдруг она не справится.

— Я не вправе обсуждать с вами... все тонкости плана принцессы Селестии, — Каденс постаралась произнести это важно и уверенно, но вышло скорее сбивчиво и растерянно. — Когда всё закончится... она сама расскажет вам всё, что сочтёт нужным.

— Боюсь, тогда уже будет слишком поздно.

— Вздор! Тётя справится!

Острые ножницы парикмахерши, казалось, резали не только волосы, но и все нити, удерживающие принцессу от падения в пучину волнения.

— Ваше высочество, вы, должно быть, меня неправильно понимаете, — продолжил мистер Пэнтс вкрадчиво. — Я не хочу нагнетать обстановку...

— Поэтому только это и делаете?

— Я хочу разобраться в ситуации. И не только я.

— Да, ваши хорошие друзья тоже переживают. Я уже слышала.

— Речь сейчас далеко не о моём окружении.

Каденс присмотрелась к Пэнтс, пытаясь уловить ход его мыслей, но увидела на белой морде лишь привычную уверенность с толикой почтения.

— По дороге в замок я видел несколько пони, в панике бегающих по улице и выкрикивающих что-то про вечную ночь.

Принцессе сразу вспомнились слуги с кухни и некая группа горожан, ожидающих аудиенции.

— Какое кому дело до парочки впечатлительных личностей? — в голосе Каденс сквозило волнение.

— Будь я на месте обычного единорога, сидящего дома, то увидев такое из окна... Скорее бы поддался панике.

— А будь вы на месте здравомыслящего пони, то попытались бы образумить этих глупцов.

— Таких я не видел, как и в принципе пони на улицах, — контраргументировал Пэнтс. — Кроме стражников, разумеется.

— Это... что вы хотите этим сказать? — Каденс едва не сорвалась на крик. Она глубоко вдохнула. — Господин Пэнтс, я не хочу вас обижать, но если вам что-то нужно, скажите об этом прямо. У меня сейчас голова и так забита... и у меня нет времени на игры.

— Что вы собираетесь делать, если Найтмэр Мун победит? — серьёзно спросил единорог.

Каденс до последнего надеялась, что Пэнтс больше не вернётся к нему. И теперь, рискнув, она буквально загнала себя в мышеловку. Мысли путались и метались, как перепуганные пони на улицах города, копыто с нарастающим темпом постукивало по подушке, на которой сидела принцесса. По спине побежал противный холодок, словно сзади настоящий призрак обдал её ледяным дыханием.

— Мы... поднимем защитный купол над городом... — растерянно и сбивчиво ответила Каденс. — Шайнинг справится... Мы защитим город!

— А что потом? — Единорог буквально буравил аликорна серьёзным взглядом, как герои древних легенд пронзали врагов магическими лучами. — Рано или поздно у нас закончится провизия... Если Найтмэр Мун раньше не уничтожит купол.

— Это... Нет, мы справимся... Мы должны...

— Так у вас нет...

— Смотрите! — вдруг радостно воскликнула Квикли.

Сердце аликорна ёкнуло от неожиданности. Принцесса бросила на парикмахершу грозный взгляд, однако кобылка даже не смотрела на неё. Взволнованная и радостная единорожка с блестящими от навернувшихся слёз глазами уставилась куда-то в сторону.

«Неужели...»

Каденс перевела взгляд на окно и увидела край яркого солнца, зависшего на чистом голубом небосводе. Несколько секунд она потерянно взирала на дневное светило, а затем облегчённо вздохнула. В тот же миг весь груз тревожных новостей, неожиданных событий и трудных разговоров, целый день сваливающихся на принцессу, резко исчез. Под тяжестью неожиданного облегчения ноги аликорна подкосились, и Каденс рухнула на мягкую подушку и блаженно выдохнула. Такой истомы и радости на душе она ещё не испытывала.

— А вы переживали, — улыбнулась принцесса аристократу и нервно хихикнула.

— Намного меньше, чем вы думаете, ваше высочество, — ответил он взаимностью. — С вашего позволения, я откланяюсь.

— Да, конечно... Всего доброго.

— И вам.

Когда единорог вышел из зала, Каденс сладко выдохнула и радостно уставилась на солнце. Пусть она видела всего краешек, даже его хватило, чтобы все мрачные тучи, окутывавшие её душу, бесследно растворились.

---

Каденс с делегацией собралась у центрального входа. У самых дверей расположилась принцесса вместе с принцем и советниками; на верхних ступенях стояло несколько аристократов, в том числе и мистер Фэнси Пэнтс, пришедших поприветствовать правительницу и её младшую сестру; ниже нашли место капитан королевской стражи, казначей, секретари и другие важные пони в замке; внизу теснились многочисленные слуги, начиная от рядовых служанок и заканчивая дворецкими.

Наконец в небе показалась колесница. Каденс сразу увидела силуэт Селестии, но никак не могла разглядеть фигуру Луны. До вчерашнего дня молодая принцесса даже не подозревала о существовании второй тёти. Каденс хорошо помнила, как Селестии было больно вспоминать те далёкие времена, поэтому не пыталась накануне выведать многое. Сейчас она знала о Луне немногим больше обычной служанки. И последнее сообщение, полученное от тёти перед прибытием, вызывало лишь новые вопросы.

«Встретьте нас скромно. Никаких поздравлений и упоминаний победы. Можете только поприветствовать Луну, словно она вернулась из длительной поездки».

— Смирно! — раздался громогласный голос капитана королевской стражи.

Хотя приказ относился только к гвардейцам, его восприняли даже члены королевской семьи.

Колесница приземлилась напротив красной ковровой дорожки. Принцесса Селестия была, как всегда, величественна и прекрасна. Её разноцветная грива безмятежно колебалась на магическом ветру. Едва заметная улыбка приносила на душу умиротворение, а уверенный взгляд необъяснимым образом вдохновлял, словно настоящее заклинание.

Каденс безмерно радовалась увидеть любимую тётю целой и невредимой, но сейчас её больше волновала другая родственница и Твайлайт. И пока она не видела ни ту, ни другую. Селестия, конечно, всегда в шутку говорила, что «хорошей пони должно быть много», но в голову начали закрадываться сомнения.

Только когда принцесса Селестия сошла на землю, верноподданные наконец увидели... Луну? Пусть тетушка рассказала крайне мало, у Каденс сложился образ младшего аликорна как гордой и сильной пони, способной устроить вечную ночь и неуступающей в могуществе старшей сестре. А сейчас перед ней предстала невысокая синяя кобылка с обыкновенной тёмно-голубой гривой. На фоне величественной и уверенной сестры Луна выглядела подавленной и жалостной. Только сложенные крылья — Каденс рассмотрела их не сразу, — и осанка выдавали в ней королевскую кровь.

Своей подопечной принцесса и вовсе не заметила, хотя тётя ничего не писала по этому поводу.

Слуги упали ниц перед правительницей и её сестрой, гвардейцы отдали честь принцессам, встретившие на ступенях пони поклонились августейшим особам, Каденс и Блюблад почтительно кивнули тётям, как того требовал этикет.

— Мои дорогие пони, позвольте представить вам мою дорогую сестру, принцессу Луну, — торжественно объявила Селестия. — Она больше тысячи лет пребывала в заточении. И сегодня, с помощью элементов гармонии и моей верной ученицы с её новыми друзьями, сумела побороть проклятие Найтмэр Мун и вернулась в Эквестрию.

Селестия сделала маленький шаг в сторону, словно выставив сестру в центр внимания, но при этом готовая в любой момент заслонить её от неудобных вопросов. Взгляд младшей принцессы медленно забродил по собравшимся. Теперь она казалась не столько жалостной, сколько потерянной.

Слуги и стражники с пиететом смотрели на правительниц, многие улыбались, в чьих-то глазах даже стояли слёзы. Но в то же время за всей этой радостью и восторгом чувствовалось какое-то напряжение, а на мордочках некоторых пони и вовсе лежала тень страха.

Каденс попыталась представить, что сейчас чувствует Луна, но даже не смогла вообразить. Попытаться захватить власть, пойти против родной сестры, провести тысячу лет в заточении и наконец вернуться домой... Но домой ли? Эквестрия сильно изменилась за прошедшие века. До изгнания замка Кантерлот даже не существовало, а из всех собравшихся она знала только сестру... сестру тысячелетней давности.

— Дорогие верноподданные, я... — Голос Луны дрогнул. — Я прошу прощения за всю боль, что принесла всем вам... И в прошлом, и в настоящем...

— Ты уже искупила свои грехи, Луна, — мягко перебила Селестия и обняла сестру.

— Нет, ещё не искупила... — Луна тяжело вздохнула, и по щеке прокатилась одинокая слеза. — Я обязана ещё столько сделать...

— И сделаешь, обязательно сделаешь. Но не сейчас, — заботливо проговорила Селестия, гладя сестру по гриве. — Ты очень устала... Побороть такую могущественную сущность под силам не каждому.

— Её победили элементы гармонии, а я... Я только всё усложняла...

— Мы обе знаем, что это неправда... — ласково возразила Селестия. — Пойдём, тебе нужно отдохнуть.

Когда сестры медленно поднимались по лестнице, каждый почтительно опускал голову, однако Каденс видела, как они косятся на принцессу Луну. И если у Шайнинга были оправдания, то для остальных она их не нашла. Каждый почтительно приветствовал принцессу, на что Луна отвечала неуверенным кивком.

— Здравствуйте, принцесса Луна, — взволнованно произнесла Каденс, когда обе тёти поднялись на самый верх. — Рада с вами познакомиться.

Вблизи она и вовсе казалась обыкновенной молодой кобылкой, но никак не тысячелетним аликорном. Смотря на эту потерянную и виноватую мордочку, сердце Каденс защемило от жалости. Она испытала непреодолимое желание её приободрить, но не находила правильные слова.

— А ты... принцесса Ми Амора Каденза? — спросила Луна неуверенно.

— Можно просто Каденс, — Каденс выдавила улыбку. — А вы моя новая... старая тётя?

— И ты... аликорн?

— Как видите.

Каденс расправила крылья.

— Это интересная история, тебе понравится, — улыбнулась Селестия. — Мы с Каденс её расскажем. Потом. А сейчас нужно отдохнуть.

Когда двери открылись перед принцессами, Луна вдруг развернулась и срывающимся от волнения и боли голосом пообещала:

— Я обещаю искупить все грехи! Я стану хорошей принцессой! Вы не разочаруетесь во мне!..

— Хватит, Луна, — попросила Селестия, поцеловав сестру в щёчку, и обняла крылом. Она украдкой посмотрела на племянницу и прошептала: — Побудь правителем ещё немного.

Каденс без раздумий кивнула, не отрывая взгляда от печальной физиономии Луны.

— Рэйвен, зайди ко мне через час и подготовь отчёт о сегодняшнем дне, — приказала Селестия.

— Как пожелаете, ваше высочество.

Сёстры-аликорны зашли в замок. Каденс провожала их взглядом, чувствую на душе бурю эмоций. Опять. Похоже, сегодня судьба решила выяснить её предел прочности любой ценой. Правда, если утром она переживала за хорошо знакомых и дорогих сердцу пони, то сейчас струнки её души тронула совершенно незнакомая кобылка.

— Ваше высочество, — вполголоса произнесла Рэйвен и кивнула в сторону собравшихся. — Мы свободны?

Каденс обернулась к верноподданным.

— Благодарю всех за то, что пришли и... поддержали принцессу Луну в такой сложный момент, — начала принцесса важным голосом, но не сумела скрыть беспокойства. — После всего увиденного ни у кого не должно остаться сомнений в искренности намерений принцессы Луны.

Она выдержала небольшую паузу, пытаясь подобрать правильные слова, но решила, что сегодня и так наговорила лишнего.

— Надеюсь, мы ещё увидимся на празднике, — добавила она напоследок. — До свидания.

Пришедшие поклонились принцессе, некоторые из стоящих рядом пожелали ей счастливого дня. Попрощавшись со всеми, Каденс вернулась в замок.

---

Каденс приоткрыла дверь в покои Селестии. Тётушка лежала на большой подушке посреди комнаты, пока её секретарша что-то записывала за столом. Увидев аликорна, Рэйвен оторвалась от дел и поклонилась.

— Тётя, ты хотела меня видеть?

— Да, заходи, — ответила Селестия и поднялась. — Рэйвен, на сегодня ты свободна. Хорошенько отдохни. Завтра у нас много работы.

Единорожка кивнула, спрятала бумаги в сумку и вышла из комнаты. Каденс присела напротив тёти. Задолго до приказа молодая принцесса знала, что её вызовут сюда и потребуют объяснений. Она много размышляла, пытаясь выкрутиться из непростой ситуации, но в конце концов решила не юлить.

— Я знаю, что ты сейчас хочешь сказать, — начала Каденс. — Можешь не распыляться.

— В самом деле? — удивилась Селестия. — Не думала, что ты сегодня научилась ещё и читать чужие мысли.

— Пожалуйста, давай без твоих шуточек? — Каденс тяжело вздохнула. — Я знаю, что плохо справилась с твоими обязанностями... Ты положилась на меня, доверилась в такое непростое время, а я... Извини, что не оправдала твоих ожиданий.

Розовой аликорн виновато склонила голову.

— Это правда. Я ожидала от тебя большего, — ответила Селестия серьёзным голосом. — Однако это исключительно мои проблемы.

Каденс с удивлением взглянула на тёти. На белоснежной мордочке проступила тёплая улыбка.

— Так... ты не сердишься?

— За что? Рэйвен мне обо всём рассказала. И не только она, — мягко перебила Селестия. — Ты сделала ровно столько, сколько могла. Возможно, даже немного больше... В отличие от кое-кого другого. Но с ним я поговорю отдельно.

— Ты довольна мной? — удивилась Каденс. — Но я же столько натворила!

— Замок, кажется, не лежит в руинах, если только это не иллюзия, — хихикнула тётя, прикрыв рот. — Но перед мистером Пэнтсом я бы советовала извиниться. По нему не скажешь, но он весьма злопамятный.

Каденс смотрела на неё в растерянности. Она уже приготовила оправдательную речь, едва не репетируя её перед зеркалом, а теперь слышит лишь невинные шутки.

— Если я тебе что-то и должна сказать, то только спасибо, — произнесла Селестия с благодарностью. — Впрочем... нет, кое-что я ещё могу добавить. Вернее, предложить. Я уже давно над этим раздумывала, но меня терзали сомнения. До сегодняшнего дня... Я хочу назначить тебя управляющей замка.

Каденс в недоумении смотрела на тётю. Хотя та продолжала лучезарно улыбаться, наученная шутками и разговорами молодая принцесса прекрасно видела, что она сейчас говорит вполне серьёзно.

— Ты уверена?

— Чему ты так удивляешься? Ты хорошо справилась со своими обязанностями, оперативно находила выход из трудных ситуаций. А если где-то и ошибалась, то скорее по неопытности. К тому же ты управляла не только замком, но и всей Эквестрией впервые. Да ещё и в такой день, когда...

Селестия запнулась. На её мордочке мелькнула тень глубокой печали, а в глазах отразилась страшная боль. Только один раз Каденс увидела тётю такой же подавленной — накануне вечером, когда она рассказывала об изгнании сестры.

— Всё закончилось, — нарушил тишину взволнованный голос Каденс. — Луна вернулась... освободилась от проклятия, и теперь... всё будет хорошо.

— Хотелось бы мне, чтобы всё оказалось так просто... — проговорила Селестия упавшим голосом. — Луне сейчас очень сложно... Она считает себя виноватой во всём... Хотя на самом деле моей вины в случившемся не меньше.

Пусть происходящее сейчас не шло ни в какое сравнение с той чередой событий, завертевшихся утром, Каденс чувствовала себя оправдывающейся перед мистером Пэнтсом. Предложение тётушки, её весёлый тон и резкая смена настроения — всё это сбивало с толку. Каденс захотела утешить любимую тётю, но не находила правильных слов. Ей вспомнилась сцена перед замком, когда она не смогла приободрить подавленную Луну, и поняла, что не простит себе, если и сейчас отступит.

— Мы поможем Луне, — пообещала Каденс и крепко обняла тётушку. — Все вместе.

— Спасибо, — вполголоса ответила та. — Большое спасибо.

— Если хочешь, я могу сходить к ней прямо сейчас, — живо предложила Каденс. — Всё равно я уже, считай, готова к празднику. Осталось только надеть платье.

— Нет, пусть она сегодня отдохнет, — мягко отказалась Селестия и плавно отстранилась. — Я попросила придворного лекаря дать ей успокаивающего зелья.

— Так... она не пойдёт на праздник?

— Для неё это вовсе не праздник.

Каденс виновато поджала губы.

— Не будем только о грустном, — произнесла Селестия приободрившимся голосом. — Я сегодня и так потеряла верную ученицу.

— Твайлайт?!

Каденс подскочила.

— Успокойся, успокойся. Я не правильно выразилась. С Твайлайт всё хорошо. Она и её новые друзья отлично справились с заданием, но теперь она будет жить в Понивилле.

— В Понивилле? — растерялась Каденс. — Но... почему?

— Я приказала ей изучать магию дружбы.

— Магия дружбы?

— Я слышу пренебрежение в твоих словах? — мордочка Селестии наконец просияла. — Может быть, это и звучит абсурдно, но именно она сегодня освободила Луну от проклятия Найтмэр Мун.

Каденс промолчала.

— Ты расстроена?

— Нет, я рада за Твайлайт. Она, наверное, очень гордится собой и рада, что ты доверила ей такое ответственное задание... — неуверенно ответила Каденс. — Неужели нельзя было подождать? Тётя, ты могла позволить ей вернуться домой хотя бы на время. Шайнинг весь извёлся сегодня. И её родители тоже переживают.

— Ты думаешь, я бы оставила Твайлайт в Понивилле против её воли?

— Она бы никогда не посмела тебе перечить.

— Слова здесь неважны, — возразила Селестия. — Я увидела, что Твайлайт будет плохо без её новых друзей, и решила дать ей возможность проявить себя.

Каденс удивлённо вскинула брови.

— Твайлайт и друзья?

— Я бы тоже в такое не поверила, не увидь всё своими глазами, — хихикнула Селестия, прикрыв рот. — Но каждый из нас рано или поздно взрослеет... Кстати, так ты согласна управлять замком? Я обещаю впредь не требовать от тебя большего, чем ты можешь осилить. Для тебя это будет отличный опыт. Не вечно же тебе быть принцессой из жеребячьих сказок.

— Из твоих уст это звучит... даже не знаю, с чем и сравнить.

— Я тебя ни в чём не обвиняю. Ты всегда выручала меня даже в самые трудные моменты. И я прекрасно пойму, если ты откажешься.

— А почему я должна отказываться? То есть... Я не против попробовать, просто не уверена, что у меня всё получится.

— Никто и не требует от тебя стать идеальной управляющей уже завтра. Я раньше творила такое, что сейчас и вспоминать стыдно. — Селестия положила копыто на плечо племянницы и ласково добавила: — Обещаю помогать тебе по мере сил. Ты главное поменьше переживай, здоровье важнее. И не забывай, что совершать ошибки — незазорно, стыдно — не учиться на них.

Каденс слабо улыбнулась.

— Если у тебя нет вопросов, можешь идти, — разрешила тётя. — До праздника осталось всего ничего, а тебе ещё надо подготовиться.

— На самом деле, я хотела кое-что спросить, — призналась Каденс. — Шайнинг ведь рассказал тебе о таинственных существах, которых видели в Кантерлоте?

— Да, и я знаю, кто они такие, — в голосе Селестии опять промелькнули нотки печали. — Вернее, предполагаю.

— Так... это были не переодетые пегасы?

— И не игры разума, — добавила тётя. — Нет, это были существа из прошлого. Настолько далёкого, что даже я уже забыла об их существовании.

Каденс подалась вперёд.

— И кто они?

— Я думаю, тебе лучше расспросить об этом Луну, — ответила тётя уклончиво. — Не сегодня, разумеется.

— И всё-таки?

— Я только разожгу твоё любопытство.

— Ты уже его разожгла.

— Поэтому не хочу подливать масло в огонь, — сказала Селестия и улыбнулась.

Улыбки давно стали визитной карточкой тёти, и Каденс научилась различать их по едва уловимым признакам. Конкретно эта говорила: «Можешь даже не пытаться».

— Так нечестно, — обиженно нахмурилась Каденс. — Ты же знаешь, что я не смогу уснуть, пока не узнаю.

— И не советую тебе ходить в библиотеку. Книги лишь уведут тебя от истины. — Пусть Селестия и говорила поучительно, фразы оставляли на душе необъяснимое тепло. Каденс мечтала научиться такому трюку, но пока магия слов повиновалась только тёте. — Наберись терпения. Впереди тебя ждёт немало открытий.

— Лучше даже не начинай...

Племянница закатила глаза, пока тётя, прикрыв рот хихикала. Даже насмешка от неё выглядела какой-то дружеской.

— Это все твои вопросы?

— Нет, я хотела поинтересоваться, можем ли мы нанять ещё одну парикмахершу, — ответила Каденс, но увидев выражение мордочки тёти, всё поняла. — Наверное, теперь это решаю я?

Селестия кивнула.

Каденс поднялась, но не торопилась уходить. Бегая выжидательным взглядом по покоям тёти, она тянула время, в душе надеясь, что та всё-таки приоткроет завесу тайны. Селестия наблюдала за племянницей с непринуждённой улыбкой, словно любовалась милым котиком, требующим ласки.

— Увидимся на празднике, — наконец сдалась Каденс. — Ты ведь придёшь?

— Разумеется.

Каденс вышла из покоев и вместе с сопровождающими гвардейцами направилась в свою опочивальню. Теперь, не видя этой милой мордочки, она могла хотя бы немного позлиться на тётю. Правда, вскоре мысли унесли её в совсем другое русло.

Хотя Эквестрию миновала угроза вечной ночи, а Селестия осталась довольной работой племянницы, на душе Каденс не наступило блаженное спокойствие. Бессонная ночь, ужасно трудное утро, «допрос» от мистера Пэнтса, новая ответственная должность, возвращение принцессы Луны, решение Твайлайт остаться в Понивилле, а теперь ещё и таинственные существа из далёкого прошлого. И всё в один день. Больше всего на свете сейчас ей хотелось только рухнуть в кровать и никого не видеть. Кроме Шайнинга. Душу согревали только мысли о скорой встрече с другом, если после всего случившегося за сегодня он найдёт силы доковылять до её покоев.

«А ведь впереди ещё праздник, — подумала Каденс и обречённо вздохнула. — Скорее бы этот день закончился!»

Глава 2 "Вампир" часть 1

История повествует о появлении в замке странной "пони", на которую почему-то никто не обращает внимания, кроме одной служанки. Именно благодаря её стараниям другие узнают, кто же такая новая личная служанка принцессы Луны и какую ужасную вещь она задумала...

Многие считают работу слуг позорной и унизительной. Постоянно выполнять чужие поручения, наводить порядок в домах больших господ, удовлетворять все прихоти хозяев ради жалкой стопки монет — разве это настоящая жизнь?

Конечно.

По крайней мере, большинство слуг не считает свою работу позорной и унизительной. Обычно обязанности чётко оговорены, содержать дом в чистоте несложно, а платят неплохо — вполне нормальная жизнь.

Разумеется, иногда случаются эксцессы, да и приходится задерживаться допоздна, чтобы сделать всё в срок. Но коронация коронацией, а обед по расписанию. К тому же никто не заставляет по сто раз подметать одну комнату, лишь бы пони не сидели без дела. И пусть настоящей работы всегда хватает, иногда у слуг появляются неожиданные перерывы. Тогда они собираются «внизу», чаще всего на кухне, где всегда найдётся что-нибудь пожевать.

Здесь нет чужих ушей и можно спокойно поговорить, не боясь завтра вылететь на улицу. Обычно они делятся идеями на будущие выходные, вспоминают забавные случаи с работы и даже приоткрывают «секреты» сильных мира сего. Однако иногда там звучат такие «крамольные» мысли и опасные предложения, что иной раз хочется тайком отсесть подальше, чтобы не вляпаться в историю...

---

Обыкновенная манка не шла ни в какое сравнение с блюдами для высокопоставленных гостей, которыми угощали и слуг после генеральной уборки залов и комнат для праздника, но Кинди любила обыкновенную кашу. И дело не столько во вкусе, сколько в ностальгии, когда горячая и сладкая манка приятным теплом разливалась по всему телу, как в детстве, когда мама каждое утро готовила с любовью и заботой для милой дочурки. И хотя самой Кинди только месяц назад исполнилось двадцать, она уже начинала тосковать по детству.

Правда, в последние дни любимая манка напоминала комья недоваренного овса, а яркие воспоминания о минувших годах превратились в пожелтевшие снимки.

— А вот и вы! — раздался радостно-взволнованный голос прямо над ухом Кинди.

Земнопони едва не выронила ложку от неожиданности. Жёлтая пегаска в несколько ловких движений втиснулась между ней и светло-коричневой единорожкой, читающей книгу. Не дав им и секунды возмутиться, она обхватила подруг за шеи и наклонила к себе, словно они вступили в тайное общество заговорщиков.

— Хотлайн, ещё раз так сделаешь, и, клянусь Селестией, я тебя так тресну этой книгой, что на твоей морде отпечается обложка! — процедила Мисти сквозь зубы и сбросила чужое копыто. — А в следующий раз возьму новый роман, там как раз рифлёная обложка.

— Ладно тебе, у меня тут серьёзное дело, — заявила пегаска важным голосом и осмотрелась. — А где Тэсти?

— Миссис Виксен её куда-то послала, — ответила Мисти, вернувшись к чтению.

— Опять эта гадюка придумала что-нибудь дурацкое. Лучше бы она и дальше валялась... — Хотлайн болезненно промычала. — Извини, Кинди, я не хотела так про твою тётю... Она, конечно, та ещё змеюка, но... — Пегаска снова промычала и бросила гневный взгляд на единорожку. — Да поняла я, поняла!

— Да ничего страшного, это ж только вы так думаете, — неуверенно ответила Кинди, когда Хотлайн наконец выпустила её из крепких «объятий». — Так-то она хорошая... просто бывает иногда...

Пегаска уже открыла рот, но единорожка её опередила.

— Сложно быть доброй экономкой. Особенно когда приходится работать с некоторыми личностями. Не бери в голову, Кинди.

Хотя после слов особо легче не стало, земнопони выдавила подобие улыбки и слабо кивнула.

— Ладно, давайте о серьёзном, — произнесла Хотлайн. — В общем, я выяснила, кто такая эта «пони».

— А можно без твоих безумных теорий? — попросила Мисти с нотками недовольства, не отрываясь от книги. — Мистер Боунвипс уже всё рассказал.

— И ты ему поверила? — фыркнула Хотлайн и попыталась спародировать чуть хрипловатый, до смешного важный голос: — Слушайте меня... Вот эта вот пони... ну, личная служанка принцессы Луны... Вот она вот не пони, но как бы пони...

— Прекрати, он так не говорил.

— Извини, я не умею красиво трепать языком.

— Да, ты пока умеешь просто трепать языком.

Хотлайн обиженно хмыкнула.

— Раз такая умная, расскажи, кто эта пони, которая и не пони вовсе? — спросила она вызывающе громко.

Подруги сидели в дальнем углу комнаты, где обычно ели слуги, далёкие от высоких господ. Единственным исключением была Мисти, прислуживающая лично принцессе Каденс, она просто любила отдыхать в тишине, где можно спокойно почитать или поговорить. Однако после фразы Хотлайн практически все слуги, сидящие на кухне, так или иначе, посмотрели в сторону троицы.

— А можно так не орать? — посмурнела Мисти.

— Хорошо-хорошо, — живо согласилась Хотлайн и продолжила вполголоса: — Так что? Кто эта «пони», которую принцесса Луна вдруг решила сделать своей личной служанкой? Да ещё и поселила не со всеми слугами, а рядышком. А?

Кинди заинтересованно вытянула мордочку. Она и сама слышала объяснения мистера Боунвипса, но подруга говорила таким тоном, что земнопони сразу слегка засомневалась в его рассказе. Краем глаза кобылка заметила, что кое-кто из слуг подсел ближе, а остальные с интересом поглядывали в их сторону, только делая вид, будто они вернулись к своим делам.

— Она из какого-то там древнего вида пони, живущих в глубине Вечнодикого... или Свободного леса... — неохотно ответила Мисти. — Раньше их что-то связывало с принцессой Луной, поэтому она и прилетела в Кантерлот...

— Иду туда, не знаю куда, ищу то, не знаю что, — сыронизировала Хотлайн.

— Что рассказал Боунвипс, то я и повторила. Если ты не понимаешь, это исключительно твои проблемы, — оправдалась Мисти. — В любом случае, не всё ли равно, кто такая эта «пони»?

— Серьёзно? Возле нашей новой принцессы появился какой-то вампир, а тебе всё равно?!

— Вампир? — напряглась Кинди.

— Кого ты слушаешь? — фыркнула Мисти. — Хотлайн любительница выдумывать. А после того, как она связалась с Тэсти, так вообще превратилась в генератор абсурдных теорий.

— Абсурдные теории? — тотчас спросила пегаска серьёзным голосом. — А что это тогда за перепончатые крылья, как у летучей мыши? Что это за огромные клыки, выпирающие из пасти? Что за узкие зрачки, как у змеи? А?

— Ты её даже не видела, — возразила Мисти. — А судишь по рассказам Тэсти, которой рассказал её дружок из стражи. А они как две капли воды... Вон, пусть Кинди лучше у Голда поинтересуется. Я думаю, он тоже кое-что знает об этой таинственной пони, только у него, в отличие от сослуживца, голова на плечах.

— Ну... я хотела, — сразу замялась земнопони, чувствуя, как краснеет, — но у него так много работы... да и я сама в последние дни...

— А он так же считает, — живо возразила Хотлайн.

Мисти отложила книгу в сторону и подозрительно уставилась на подругу. Пегаска довольно ухмыльнулась и украдкой посмотрела на других слуг, которые потихоньку подсаживались всё ближе к троице.

— В общем, есть в библиотеке одна книга, в которой написано про этих вот таинственных «пони», — начала Хотлайн заговорщическим полушёпотом, пригнувшись к столу. — И это никакие вам не пони, а самые что ни на есть настоящие вампиры, которые пьют кровь и едят пони!

По спине Кинди побежали мурашки.

— Хватит рассказывать сказки, — попросила Мисти уже не таким уверенным голосом, как раньше. — Принцесса Луна никогда бы не поселила в замке вампира.

— А то ещё не всё... Вот эти самые вампиры впервые появились как раз перед тем, как принцесса Луна превратилась в Найтмэр Мун!.. А вот теперь думайте сами, что их там связывает на самом деле. И почему нам об этом никто не рассказывает.

Кинди старалась забыть тот злополучный день, когда принцесса Селестия не подняла солнце, но сейчас померкшие картины в голове закрутились яркими кадрами кинофильма. Земнопони вновь ощутила то непередаваемое мерзкое чувство страха перед неизвестной сущностью и стыдом за собственную трусость.

— И что с того? — демонстративно фыркнула Мисти.

— Тебе не хватает ума сложить в голове два плюс два? — удивилась Хотлайн. — Дураку понятно, что эта «пони» появилась тут не просто так. Да ещё именно сейчас.

— Хорошо, что я не дурочка, иначе бы повелась на твои россказни.

— Мои россказни?! — возмутилась пегаска. — Ты не слышала, что этих вампиров видели в Кантерлоте, когда вернулась Найтмэр Мун?

— И что с того?

— Как это что?! Нашу принцессу вновь хотят превратить в Найтмэр Мун, а тебе всё равно?!

— Чего?.. Ты совсем... — Мисти подозрительно насупилась. — Погоди... А что ты собираешься делать?

— В смысле?

— Якобы этот вампир хочет каким-то мистическим образом превратить принцессу Луну в Найтмэр Мун. Ты ведь что-то планируешь с этим сделать?

— Во-первых, не каким-то мистическим образом, а на самом деле, — возразила Хотлайн. — А во-вторых, конечно планирую. Или ты думаешь, я буду спокойно сидеть и смотреть, как эта «пони» вновь превратит принцессу Луну в Найтмэр Мун?!

Громкий голос пегаски разлетелся по всей кухне, погрузив комнату в вязкую тишину. И без того скверно чувствующей себя Кинди стало ещё хуже. Сердечко заколотилось так быстро, словно собиралось вырваться из груди и пуститься в зловещий пляс. Напуганная кобылка с надеждой посмотрела на единорожку. Мисти выглядела как никогда серьёзной и напряжённой. Казалось, она вот-вот встанет и предложит немедленно отправиться к принцессе Селестии, чтобы поведать об ужасной угрозе, нависшей над всей Эквестрией.

— Так вот где овёс зарыт! — внезапно прыснула Мисти. — И как я сразу не догадалась?

Пегаска в недоумении вскинула брови.

— Когда тебя уже жизнь научит? Не важно, сколько удивительных историй ты придумаешь, не возьмут тебя в стражники. Ну не нужна им там кобылка, понимаешь?

— Что?! — опешила Хотлайн. — Ты... ты думаешь, я ради этого? Ты совсем кукухой поехала?

— И это спрашивает пони, которая похитила стражника, потому что решила, что его «подменили»? — усмехнулась Мисти. — Не понимаю, как тебя после того не вышвырнули из замка.

— Эй! Все доказательства говорили, что он не пони, — возразила насупившаяся пегаска. — Это во-первых. А во-вторых, сейчас всё серьёзно!

— Как и всегда.

— Знаешь, если ты у нас...

— Что здесь происходит? — раздался недовольный громкий голос, в котором Кинди узнала тётю.

Все пони сразу развернулись к входу. В дверном проёме стояла бледно-зелёная единорожка в лёгком чёрном платье почти такого же мрачного оттенка, как и её короткая грива. Поправив большие очки, экономка осмотрела кухню, и каждый, кого выхватывал её прищуренный взгляд, на мгновение съёживался и прятал глаза. Кинди сразу подсела поближе к подруге, пытаясь спрятаться от тёти.

— Мистмэйн, её высочество вызывает тебя, — произнесла экономка громким, пусть и слегка хрипловатым голосом.

Единорожка положила закладку в книгу и молча пошла к двери. Кинди осторожно выглянула из-за гривы Хотлайн. Она и сама не до конца понимала, почему, но ей было страшно за подругу. Однако единорожка с невозмутимым видом прошла мимо экономки, которая продолжала бродить взглядом по столовой, как будто голодный дракон, выискивающий вкусный драгоценный камень.

— Обеденный перерыв давно закончился, — напомнила экономка.

Отдыхающие слуги сразу закопошились, принялись относить пустые тарелки, убирать книги и приводить гриву в порядок. Спокойно сидеть за столом осталось только два лакея, которые формально подчинялись только мистеру Боунвипсу, и Хотлайн с Кинди. Правда, если первая всем своим видом демонстрировала уверенность, то вторая просто боялась попасть тёте на глаза.

Хотя на кухне сейчас начался настоящий галдёж вперемешку с цокотом множества копыт, Кинди всё равно услышала, как тётя медленно идёт к ней. Её тяжёлый и быстрый шаг ни с кем нельзя было спутать. С каждой секундой земнопони всё сильнее съёживалась и прижималась к столу. Она прекрасно понимала, что загоняет себя в западню, но ничего не могла с собой поделать.

— А вам нужно отдельное приглашение? — раздался за спиной недовольный голос тёти.

По спине Кинди пробежался противный холодок, будто огромный монстр обдал её ледяным дыханием. Кобылка буквально чувствовала, как эти прищуренные серые глаза буравят её насквозь, проникая в самые потаённые уголки её трусливой душонки.

— Я уже закончила со своей работой, и мистер Боунвипс разрешил мне отдохнуть до двух, — равнодушно ответила Хотлайн. — Да и Кинди вроде своё сделала. Так ведь?

Земнопони была и рада ответить, но у неё как будто перехватило дыхание.

— Вас не учили манерам, мисс Кинди Вайлд? С вами разговаривают, а вы даже не смотрите на меня.

Кинди с большим трудом заставила себя развернуться. Вблизи тётя выглядела ещё мрачнее. Зелёная мордочка казалась нездорово бледной, напоминая о недавней болезни, которая подкосила экономку на целую неделю. Однако холодный взгляд её серых глаз казался как никогда пронзительным.

— Прости, тётя Вик...

— Сколько раз я просила тебя не называть меня так на работе? — перебила единорожка недовольным голосом.

Земнопони виновато опустила голову.

— Почему ты не работаешь?

— Я же сказала... — начала пегаска, но её сразу оборвали.

— Я не с вами разговариваю, Хотлайн Роук. Итак, Кинди?

— Ну... я уже убралась в зале... — пролепетала земнопони, — и мне...

— То есть других обязанностей у тебя на сегодня нет? Или ты решила, что можешь прохлаждаться, пока другие работают, только потому, что твоя тётя я?

— Нет... я просто...

— Миссис Виксен, вас там мистер Боунвипс искал, — вмешалась в разговор Хотлайн.

Экономка бросила на служанку уничижительный взгляд.

— И почему я узнаю об этом только сейчас?

— Да я как-то подзабыла... Не думаю, что там что-то серьёзное, но просил передать, чтобы вы к нему зашли.

— Думать тебя никто не просит, — возмутилась миссис Виксен. — В следующий раз говори сразу, если меня кто-то зовёт... И где он?

— Кажется, к себе пошёл.

— Кажется... — Единорожка покачала головой. — Лучше возвращайся к работе, раз не хватает мозгов запомнить больше десяти слов.

— Как два будет, сразу полечу, а пока у меня перерыв, — ответила Хотлайн раздражённо. — Вы бы поспешили, а то мало ли мистер Боунвипс куда-нибудь уйдёт. А потом бегайте и ищите его по всему замку.

— Я тебя научу хорошим манерам, — пригрозила экономка и взглянула на племянницу. — А ты иди работай. Хватит меня позорить.

— Хорошо, — пискнула земнопони.

Ещё немного постояв рядом с пегаской, словно ожидая извинений, миссис Виксен фыркнула и пошла к дверям.

— Знаешь, Кинди, можешь обижаться, но твоя тётя — та ещё гадюка, — фыркнула Хотлайн, когда экономка вышла с кухни. — Я порой даже забываю, что вы с ней родственники... Эй, ты чего так приуныла? Да не бери в голову, что она там наговорила. Она у нас любительница пошипеть без повода. Вон, у любого спроси.

— Я её так подвела, — шмыгнула носом Кинди. — Я так виновата...

— О чём это ты?

— Она же мне так помогла... пристроила сюда, положилась на меня... А я так тогда испугалась... и опозорила её...

— Да никого ты не опозорила, — отмахнулась Хотлайн.

Земнопони не подняла голову.

— Ну и испугалась, и что с того? — продолжила подруга приободряющим тоном. — Мне вон Голд рассказывал, что какой-то из стражников заперся в кладовке и отказывался выходить, — Хотлайн спародировала жеребцовый, чуть визгливый голос, — «потому что вечная ночь, вернулась Лунная пони, мы все обречены, мамочка, я хочу домой!»

Пегаска засмеялась, однако земнопони продолжала клевать носом стол. Вдруг Кинди ощутила, как её притянули и по-дружески обняли.

— Да ладно тебе, пройдёт неделя, и все всё забудут, — заверила Хотлайн. — Ты же у нас не лентяйка, в отличие от некоторых... Как там Боунвипс говорит... «Хорошие дела всегда закрывают плохие»... или... В общем, ты поняла?

Кинди кивнула.

— К тому же сейчас... — Хотлайн неожиданно запнулась. С полминуты она задумчиво мычала, цыкала и издавала прочие «важные» звуки, а затем перешла на полушёпот и заманчиво предложила: — А знаешь, есть у меня идейка, как тебе вернуть доверие тёти... Да что там тёти? Доказать вообще всему миру, что ты не трусиха и классная пони, на которую всегда можно положиться.

— Правда? — с надеждой спросила Кинди и наконец посмотрела на подругу.

Пегаска кивнула.

— Только предупреждаю сразу, дело непростое... я бы даже сказала рискованное, — ответила она заговорщически. — Но ты не переживай, у меня уже всё продумано.

Кинди замялась.

— А что... что это за дело?

— Ты же слышала наш разговор про этого вампира и Найтмэр Мун? — спросила Хотлайн. — Только сразу забудь, что Мисти говорила. Она вечно во всём сомневается.

— Так ты хочешь...

— Я хочу узнать, что задумала эта «пони», и остановить её... Не просто же так эти вампиры появились в Кантерлоте, когда вернулась Найтмэр Мун... Я думаю, это были разведчики. Они рассчитывали, что Найтмэр Мун победит, и они приведут всех своих сюда и захватят город. Но принцесса Селестия и её ученица спутали все их планы, поэтому они послали сюда эту «пони».

— Чтобы...

— Честно говоря, я до конца не уверена... Но уж точно она не задумала ничего хорошего, — прошептала Хотлайн, наклонившись так близко, как будто предлагала свергнуть принцессу Селестию. — Поэтому мы и должны выяснить, что она задумала.

— А как?

— После ужина расскажу. Мне ещё надо кое-что подготовить... Дело серьёзное, сама понимаешь, тут без плана никуда... Так что, ты согласна?

Таинственность и опасность затеи пробирали до дрожи, едва не перехватывая дыхание. Однако где-то на периферии сознания кобылка поняла, что если подруга права, весь замок... вся Эквестрия и правда может быть в опасности!

«После такого тётя точно меня простит... — подумала Кинди. — Я докажу ей, что не трусиха, и на меня можно положиться... Да и разве я могу сидеть сложа копыта, когда такое творится в замке?»

— Я согласна, — ответила земнопони вполголоса.

— И самое главное — больше никому ни слова. Веди себя так, будто этого разговора не было. Я сама тебя найду вечером. Поняла?

Уверенная и серьёзная мордочка подруги странным образом вдохнула в Кинди решительность. И пусть сердце кобылки по-прежнему бешено колотилось, теперь оно стучало не только из-за страха, но ещё из-за волнения перед будущей важной миссией.

— Хорошо.

Глава 2 "Вампир" часть 2

Вот и подошла к концу вторая история. Надеюсь, она вам понравилась. А если нет... хотя бы скажите об этом.
Насчёт следующей главы пока могу лишь сказать, что она либо будет продолжать эту сюжетную ветку, либо мы на время отвлечёмся на кое-что другое. Как обычно, новости в группе)

— Если ты продолжишь так волноваться, нас сразу раскроют, — услышала Кинди недовольный голос Хотлайн, когда они подходили к покоям вампира.

— Да, извини... я просто... а вдруг она ещё там? — сбивчиво и напряжённо спросила земнопони.

— В это время она уже у принцессы Луны, — уверенно возразила пегаска. — И не переживай ты так. Если что, бросишь флакон. Только кидай сильнее, чтобы разбился... А так помни, мы с тобой просто идём убираться в её комнате.

— Хорошо...

План подруги был продуманным до мелочей. По крайней мере, так показалось земнопони, когда она выслушивала разъяснения своего «командира». Хотлайн всегда умела хорошо говорить, а Кинди любила, когда кто-то другой, более умный и уверенный, объяснял ей, что и как нужно сделать. Вот только после пламенной речи в кладовке уверенность земнопони странным образом начала её покидать, и чем ближе становилась точка невозврата, тем сильнее служанке хотелось отказаться. Она пыталась успокоить себя словами про возвращение Найтмэр Мун и утерянное доверие тёти, но с каждым разом они вдохновляли всё слабее.

— Уборка, — буднично произнесла Хотлайн в ответ на вопросительный взгляд стражника.

Кинди хорошо общалась с Голдом, работающим в гвардии, и знала многих его сослуживцев. Однако этого единорога видела впервые. Стражник выглядел таким суровым и недоверчивым, что земнопони показалось, что он их не пропустит. Служанка опустила голову, спрятавшись за тележкой с рабочим инструментом, чтобы не выдать испуг, и вдруг почувствовала себя настоящим жеребёнком — она и без того была самой маленькой среди слуг.

— Кинди, ты чего? — услышала она удивлённый голос подруги.

Земнопони подняла голову и увидела, как Хотлайн закатила глаза, а стражник с весёлой ухмылкой тихо посмеивается.

— Что ты, уже спать хочешь? Так пойдём. Быстрее закончим — быстрее отдохнём, — продолжила пегаска, открывая дверь.

Служанки зашли в комнату.

Кинди много представляла, какими пугающими будут покои этой странной «пони», однако увиденное всё равно потрясло её до глубины души. Такой густой темноты кобылка не видела даже в кладовке, когда там не зажигали кристаллы. Казалось, солнечный свет боялся загнуть в эту обитель мрака даже через тонкую брешь в шторах. В воздухе стоял какой-то необычный запах, словно здесь недавно высушивали душистые травы и плохо проветрили комнату. Прищуренные глаза с трудом выцепляли силуэты предметов. Большая кровать, закрытая не то балдахином, не то паутиной; странный сундук возле неё, будто сошедший со страниц сказок; туалетный столик, заставленный какими-то пузырьками с разноцветными тёмными жидкостями; большое зеркало, почему-то закрытое непонятной тряпкой; ни одного ковра на полу, хотя они лежат даже в кладовке; а над потолком странная палка, как будто кто-то повесил турник.

— Как я думала... — нарушил зловещую тишину настороженный голос Хотлайн. — Ты видишь кристаллы?

— А? Что?

— Не вижу, где включить свет... Ладно, сейчас отвешу шторы.

Пегаска осторожно подошла к окну, словно ходила по залу с ловушками, и резко раздвинула занавески. Кинди уже приготовилась зажмуриться, но комнату залил лишь блеклый, безжизненный свет. Впрочем, даже его хватило, чтобы предметы интерьера заиграли новыми красками. Пугающая паутина над кроватью оказалась полупрозрачным балдахином с витиеватыми узорами, таинственные пузырьки на столике выглядели как обыкновенные духи, а большой сундук напоминал тот, что стоял у мистера Боунвипса в кабинете. Вот только ковры так и не появились, над потолком действительно висел какой-то турник, а зеркало и правда было почему-то закрыто тканью.

Кинди не знала, что и думать. С одной стороны, комната уже не выглядела такой зловещей, как мгновение назад, но с другой — многое по-прежнему вызвало вопросы.

— Начинай потихоньку убираться и ищи улики, — сказала Хотлайн серьёзным голосом.

— А как они выглядят?

— Улики?.. Какие-нибудь письма, которые этот вампир получал от своих... Может быть, есть тайный дневник или... Короче, любые подозрительные вещи.

— А как... понять, что это подозрительно? — спросила Кинди и глупо улыбнулась.

— Как... — промычала Хотлайн. — В общем, как увидишь что-нибудь странное, чего обычно нет в комнатах нормальных пони, так сразу говорим мне. А я уж там разберусь.

— Хорошо.

Хотлайн первым делом подошла к столику и убрала ткань. Под ней действительно оказалось обыкновенное зеркало. Немного понаблюдав, как подруга откупоривает каждый пузырёк и осторожно принюхивается, Кинди взяла в зубы веник и начала подметать с дальнего угла комнаты.

Пони не хотелось отвлекать подругу без повода, а главной странностью в этой части комнаты пока виделось только отсутствие ковров. Год назад Кинди бы и не обратила на это внимание, но после того, как ей несколько месяцев только и приходилось, что оттирать следы от копыт и подков, она не могла без отвращения смотреть на голый пол.

— А ты, случаем, не умеешь ли взламывать замки? — вдруг спросила Хотлайн.

— Я? — поразилась Кинди, положив веник возле кровати. — Нет... с чего бы я умела?

— Ну мало ли... ты ж мало рассказывала, чем занималась до того, как стала служанкой, — ответила пегаска, стоя у сундука, и задумчиво осмотрелась. — Где же она могла спрятать ключ?

— Под подушкой?

— Под ковриком, — фыркнула Хотлайн. — Давай без шуточек? У нас серьёзное дело.

— Да, извини... — Кинди стыдливо опустила голову. — Может быть... тогда в тумбочке?

— Вряд ли, слишком просто... Тут должно быть такое место, куда обычному пони даже не придёт в голову залезать... — Пегаска вновь забродила взглядом по комнате, почёсывая подбородок. — Может быть, под какой-нибудь плиткой... только такой, какая никогда не бросается в глаза... Знаю!

Хотлайн резко пригнулась. Кинди сразу подошла к ней, но увидела только кремовый кончик хвоста, исчезающий под кроватью.

— Ничего не вижу, — пробубнила пегаска. — Поищи, может быть, тут где-нибудь есть лампа.

— Да, сейчас.

Кинди закрутила головой по сторонам и вдруг услышала за спиной звук открывающейся двери. Служанка резко обернулась и увидела её. После всех смутных рассказов и пугающих слухов у Кинди сложился пугающий образ вампира, и теперь она могла сравнить его с реальностью.

Незнакомка не была тем гигантом, какой описывали её некоторые служанки, и даже казалась одного роста с земнопони. У неё была примерно такая же серая шёрстка и тёмная грива — разве что с оттенком синего и очень короткая. Никаких торчащих клыков кобылка не заметила. А вот глаза и напоминали змеиные: большая жёлтая радужка и тонкий изогнутый зрачок. Уши казались непривычно вытянутыми и острыми, как у летучей мыши.

Если бы Кинди попросили описать пони, которая при этом не похожа на пони, она бы представила нечто такое.

Неизвестная внимательно осмотрела земнопони. Кинди буквально чувствовала, как эти подозрительные холодные глаза изучают каждый сантиметр её тела, словно ища самое вкусное местечко. От желания опустить голову и задрожать как осиновый лист кобылку останавливала только мысль, что под кроватью сейчас находится её подруга.

— Здрав... здравствуйте, — пролепетала служанка, выдавив подобие улыбки, — а я тут... убраться пришла... но не думала, что вы вернётесь... а вы вернулись...

— Пони.

— Да, я пони, — сказала Кинди и вдруг почувствовала себя полной дурой. — А вы... не пони?

— А почему ты спрашиваешь?

Незнакомка начала медленно приближаться. В каждом её движении ощущалась грация и уверенность кошки, крадущейся к беззащитной мышке. Кинди замерла каменным изваянием, пока в голове всё бурлило и кипело.

— Ну... я... хотела... — Неизвестная почти подошла к земнопони, и та выпалила на одном дыхании: — Познакомиться с вами.

— Правда? — В хищных глазах появилось неподдельное удивление.

Кинди прислушалась, ожидая хоть каких-то подсказок от Хотлайн, но кровать по-прежнему молчала.

— Да... — Земнопони вновь попыталась улыбнуться. На этот раз получилось нечто вразумительное. — Я как узнала, что в замке появилась... вот вы... так сразу захотела узнать, кто вы такая... А то столько говорят.

— И что говорят?

— Ну... — Кинди показалось плохой идей рассказывать про ужасного вампира, который собирается превратить принцессу Луну в Найтмэр Мун. — Да чего только и не говорят... — отмахнулась она, — а хочется самой узнать... правду... я ж даже ради этого попросилась сюда убраться...

— Правда?

— Ну да... так и подошла к мистеру Боунвипсу и говорю «Хочу познакомиться с этим ва... с вами... Можно я пойду сегодня и уберусь тут?»

— Ух ты, какая удача! — хмыкнула незнакомка и улыбнулась, обнажая острые клыки. — А я как раз искала такую пони!

Неизвестная вдруг резко оказалась сбоку от земнопони и обхватила её крылом. Только это было не обыкновенное крыло, как у пегасов, а какое-то странное, перепончатое, словно у летучей мыши. Кинди хотела вырваться, но внезапно почувствовала какое-то покалывание на спине. Кобылка осторожно покосилась назад и заметила на конце крыла маленькую лапу с острыми когтями.

— А чего это ты такая бледная? — удивилась незнакомка. — Болеешь?

— Нет... — пролепетала служанка.

— Вас, пони, не поймёшь... Ну ничего, скоро мы познакомимся поближе. Пошли.

— Куда?

— Ты же хотела узнать, кто я такая. А я как раз искала такую любопытную. — Хватка незнакомки оказалась такой сильной, что запросто потащила служанку за собой. — Кстати, ты не голодна? А то я как раз думала позавтракать. Одной скучно.

Острый язычок прошёлся по кончику клыка, и сердечко земнопони ушло в копыта.

— Я тут нашла одно классное место. Там нам точно никто не помешает.

— Но... я ещё не закончила уборку, — с надеждой сказала Кинди. — Да, точно, уборка! Надо убраться!

— А что тут убирать? Комната и так чистая, — отмахнулась незнакомка. — Я вообще удивляюсь, зачем вы тут всё каждый день трёте. Особенно полы.

Она усмехнулась.

— Но я должна... это моя работа, — вяло запротестовала Кинди, с надеждой поглядывая на кровать. Одеяло едва заметно двигалось.

— Потом дометёшь! Пошли. Я тебе кое-чего из своего дам попробовать, тебе понравится...

— Дайте хоть веник положу на место.

— Ладно-ладно. Только побыстрее.

Земнопони наконец выпустили из крепкой хватки — кобылка до сих пор чувствовала, как в спину вцепились когти, — и она подошла к венику. Кинди старалась всеми силами растянуть время, делая вид, будто подметает грязь, направляясь к тележке.

Вдруг краем глаза она заметила, что вампир подозрительно смотрит на кровать. Незнакомка стояла слишком далеко, чтобы заметить жёлтую пегаску, осторожно выползающую с другой стороны. Однако быстро прийти на помощь Хотлайн не сумеет, скорее уж этот ловкий вампир её схватит. И тогда пиши пропало.

Кинди поняла, что сейчас всё зависит от неё. Времени на размышления не было! Повинуясь внезапному порыву, она воспользовалась тем, что незнакомка переключила внимание, и в несколько ловких движений скрытно подошла к тележке. На нижней полке стояло множество флакончиков с прозрачной жидкостью. Чтобы никто не заподозрил подвоха, Хотлайн специально взяла несколько обыкновенных зелий для освежения комнат. Правда, различала их только пегаска.

Не придумав ничего лучше, Кинди схватила сразу все флаконы и попыталась бросить их в вампира, вот только склянки выскользнули из дрожащих копыт и разбились прямо под ногами служанки.

За свою жизнь Кинди довелось убирать немало мерзких и вонючих вещей, о которых не хотелось даже вспоминать, но она оказалась не готова к такому смраду. Казалось, что её вновь заставили убирать ту отрыжку министра, только пролежавшую на солнце несколько дней, а потом на всё это помочилось несколько котов. Кобылка закрыла нос копытом, но дыхание всё равно перехватило, а из глаз брызнули слёзы. Кинди бросилась в другую часть комнаты и стукнулась об стену. Она взвыла от боли и схватилась за голову, оставляя нос без защиты.

Сквозь собственный кашель и стоны, Кинди с трудом расслышала крики и вопли двух кобылок вперемешку со звуками борьбы. Вскоре к ним присоединился ещё один — судя по голосу, это был жеребец, — и всё окончательно превратилось в ужасную какофонию. И без того гудящая голова начала буквально раскалываться на кусочки.

Кинди пыталась позвать на помощь, но язык заплетался, и уст срывался невнятный лепет со стонами. Смрад тем временем проник до самой души кобылки и начал выворачивать всё наизнанку. Она закрыла рот, пытаясь остановить рвотный позыв, но ничего не смогла поделать.

Сильнее вонять уже не стало — куда уж хуже! — однако Кинди вдруг покинули все силы, и она рухнула на пол. Где-то на периферии сознания маячили туманные мысли, насчёт происходящего вокруг, но сейчас пони могла лишь кашлять и постанывать.

Суматоха вокруг продолжалась ещё около минуты, пока вдруг всё резко не затихло. Сквозь слёзы и зажмуренные глаза Кинди с трудом различила чей-то белый силуэт, нависший над ней. Голова страшно гудела и кружилась, поэтому земнопони смогла лишь что-то невнятно пробубнить, пока не почувствовала, как вот-вот отключится...

---

Кинди лежала на кровати и потерянным взглядом смотрела на серый потолок. Случившееся за последний час было для неё как в тумане. Пони с трудом могла вспомнить, как гвардейцы отвели её вниз, хотя в голове до сих пор звучали их ругательства. Служанка, которая обрызгала освежительным зельем и надушила, рассказала, что Хотлайн сидит в соседней комнате и скоро к ним должен спуститься кто-то важный сверху. Кинди пыталась выведать побольше, но служанка то ли не знала, то ли хотела скорее убраться от вонючей пони. Буквально десять минут назад пленница слышала чьи-то шаги в коридоре, которые подозрительно резко пропали, и догадалась, что это зашли к Хотлайн. А значит, скоро придут и за ней.

Голова уже не болела, если не трогать макушку — теперь точно выскочит шишка. Служанка явно переборщила с духами, либо тот омерзительный смрад так въелся в память — так или иначе, Кинди стало душно, однако окон в комнате не было. Пони не переживала, что её стошнит, но ощущения всё равно были ужасными.

«Зачем я это сделала?!»

Этот вопрос крутился в её голове последние полчаса. И чем яснее становился рассудок, тем сильнее она корила себя за необдуманный поступок. О чём она только думала, когда соглашалась на такую авантюру? Проникнуть в покои этой «пони», чтобы найти загадочные улики, доказывающие, что она хочет превратить принцессу Луну обратно в Найтмэр Мун? И всё ради того, чтобы доказать тёте, что на неё можно положиться? Да кто на такое решится в здравом уме?

«Я...»

Кинди тяжело вздохнула. Умиротворённая тишина в комнате постепенно сводила кобылку с ума. В глубине души ещё теплилась надежда, что Хотлайн сейчас всё объяснит тому важному пони, что все её догадки окажутся правдой. Но чем больше она размышляла, тем слабее верилось в такой исход.

«И куда мне теперь идти?.. Наверное, вернусь домой, а там... Как же мне родителям в глаза смотреть? Они так старались, так уговаривали тётю меня сюда пристроить, а я... Дура!.. А вдруг... Да нет, после такого точно уволят... Просто уволят?.. Нет, я ведь не сделала ничего плохого, просто прокралась в чужую комнату... я даже ничего не искала, так убирала, и... Ага, конечно, а зелья?.. Или... Постойте, я ведь... ну как же... я же думала, что эта «пони» — настоящий вампир, и она хочет мной позавтракать... Она так пугающе говорила и...»

Кинди схватилась за голову. Если она так путается в своих мыслях, что будет, когда к ней придут за объяснениями? Она ведь и двух слов связать не сможет... Может быть, сразу заплакать и просить прощения, а там уже будь что будет?

Внезапно в коридоре вновь послышался цокот копыт. Звук казался совсем рядом, как будто кто-то вышел из соседней двери. Кинди замерла словно молнией поражённая. Она прекрасно понимала, что сейчас лучше встать, но ничего не могла с собой поделать.

Дверь открылась.

Кинди с трудом заставила себя приподнять голову, и увидела, как в комнату заходит та неизвестная «пони», а за ней...

«Принцесса Луна?!»

Несколько секунд служанка обескураженно смотрела на аликорна и её спутницу. Вдруг в голове как будто что-то щёлкнуло. Кинди подскочила, но запуталась в собственных ногах и плашмя рухнула на пол. Щека загорелась жгучей болью, однако пони быстро подсуетилась и изобразила подобие поклона. Служанка зажмурилась то ли боли, то ли от страха, буквально вдавив лоб в пол, и напряжённо замерла. Секунды тянулись мучительными часами ожидания страшного приговора перед грозным судьёй. Даже сегодня, когда этот вампир вцепился в неё когтями на крыле и облизывал клыки в предвкушении скорого обеда, Кинди боялась меньше, чем сейчас.

Внезапно земнопони обдало ледяным потоком. Кобылка испуганно взвизгнула и припала к полу, накрыв копытами голову. Прошла секунда. Вторая. Десятая. Наказание не продолжилось. Более того, Кинди ощутила необъяснимую лёгкость и вдруг поняла, что только сейчас смогла вдохнуть полной грудью.

Кинди наконец осмелилась поднять голову. До этого она, как и многие слуги, видела принцессу Луну только один раз, издалека. Тогда аликорн показалась ей чуть напуганной и растерянной кобылкой, какой земнопони порой чувствовала себя сама. И сейчас ничего не изменилось. Разве что в уголках темного рта застыло подобие слабой улыбки.

— Поднимись, Кинди Вайлд, — повелела принцесса Луна.

Однажды к земнопони обращалась принцесса Селестия, и тогда кобылка впервые узнала, что можно говорить одновременно величественно и дружелюбно. Голос младшей сестры звучал куда серьёзнее и грубее. Хотя это даже близко не было с тем, что уже успела напридумывать себе напуганная служанка.

— Что ты скажешь в своё оправдание?

— Ваше высочество, я... извините меня... — встревоженно пролепетала Кинди. — Я не хотела... я думала, что ваша служанка — вампир.

— Вампир? — усмехнулась «пони». — Да кто захочет быть таким неповоротливым? Пусть и живут они о-го-го... не, всё равно. Я свои быстрые крылья ни на что не променяю.

— Не стоит доверять заплесневелым книгам, — посоветовала принцесса. — Особенно когда они называются «Мифы и легенды древней Эквестрии».

Кинди замешкалась.

— Я не знала... Хотлайн мне не сказала... А так бы я...

— Я выслушала рассказ твоей подруги, она весьма подробно поведала обо всём, — перебила Луна.

— Извините, ваше высочество... я... я так...

Принцесса посмотрела на свою спутницу.

— Ещё не поздно передумать.

— Не, она мне нравится, — улыбнулась «пони», демонстрируя клыки. — Уж с такой точно не соскучишься.

— Потом не жалуйся.

Взгляд земнопони метался между принцессой и её спутницей. Она прекрасно понимала, что речь идёт о ней, но не могла даже представить, что скрывается за этими таинственными словами.

— Кинди Вайлд, с этого дня ты станешь моей личной служанкой и обучишь Найтлиш тонкостям работы. Она отличная фестралка, но ужасная прислуга, — объявила принцесса. — Также ты поможешь ей узнать о нашей культуре, жизни и быте. Будешь отвечать на любые вопросы, покажешь город, замок — сделаешь всё, что она попросит. В разумных пределах, разумеется. Я не хочу, чтобы газеты пестрили заголовками «об ужасном вампире, держащем в страхе весь Кантерлот».

Хотя голос аликорна звучал величественно и спокойно, на её мордочке на мгновение промелькнула тень печали.

— А я расскажу про нас, — добавила фестралка. — Тебе понравится, вот увидишь. А если что, Луна подскажет...

— Не фамильярничай, — попросила принцесса.

— Извини... те, ваше высочество.

— Есть чему поучиться, — слабо улыбнулась аликорн и вновь посмотрела на служанку. — Мистер Боун...

— Боунвипс, — подсказала Кинди скорее на рефлексе, чем осознанно.

— Он был очень высокого мнения о тебе. Впрочем, эта... экономка была иного мнения, — заявила Луна. — В любой другой ситуации я бы выбрала пони с идеальной репутацией, но нам нужна не только хорошая прислуга.

Кинди смотрела на принцессу круглыми глазами. Она чувствовала себя маленьким хомячком, загнанным в угол в пещере огромного дракона. Ей хотелось возразить, объяснить венценосной особе, что на неё не стоит полагаться, но страшилась возразить.

Луна тем временем вопрошающе посмотрела на Найтлиш.

— Вот такую пони я и хотела, — ответила та и подошла к земнопони. Кинди вновь ощутила, как острые когти коснулись её спины. — Мы с тобой быстро поладим!.. Как только перестанешь шарахаться.

— У вас будет достаточно времени подружиться и многому научиться друг у друга. Надеюсь, Кинди, ты оправдаешь доверие дворецкого, — сказала Луна. — Приступаешь к работе завтра вечером. Я прикажу, чтобы к завтрашнему всё подготовили, и ты могла приступить к работе. За тобой зайдут.

— А пока можем сходить позавтракать, — предложила фестралка. — Как раз познакомимся нормально... Да, точно, я ж даже не представилась. Меня зовут Найтлиш или Проворное Крыло!

Земнопони потупила взгляд.

— А меня просто... Кинди, — обескураженно ответила кобылка, — Вайлд.

— Мне кажется, сейчас ей лучше отдохнуть, — произнесла принцесса. — Хватит с неё впечатлений для одного дня.

— Да мы ненадолго.

— Вы ещё успеете узнать друг друга. Ей сейчас лучше отдохнуть — к новому графику сразу не привыкнешь... А тебе ещё нужно закончить свою работу. Я не хочу повторения вчерашнего пассажа.

Фестралка закатила глаза.

— Откуда мне было знать, что их нельзя смешивать... Мы ж обычно настойки мешаем, чтоб запах перебить.

— Духи нужны не для охоты, — улыбнулась принцесса. — Надеюсь, Кинди тебя просветит раньше, чем ты перевернёшь замок вверх дном.

Земнопони хотела возразить, но её как будто огрели обухом по голове. Не придумав ничего лучше, служанка робко поклонилась.

— Вам явно есть чему поучиться друг у друга, — в голосе промелькнули нотки доброты, хотя он всё равно звучал повелительно. — А пока иди спать. С завтрашнего дня у тебя начинается новая жизнь.

— Вот бы теперь уснуть... — растерянно проговорила Кинди. — После такого-то дня.

— Думаю, с этим я могу тебе помочь. Ложись.

Земнопони словно под гипнозом молча залезла на кровать. Как несколько минут назад, перед глазами вновь был серый потолок. Как и тогда, голова слегка гудела от туманных мыслей и догадок. Как и всегда, кобылка смутно представляла, что её ждёт завтра.

— Увидимся, Кинди, — услышала земнопони по-хорошему возбуждённый голос фестралки.

— Пока, — только и смогла ответить служанка.

Внезапно в тишине послышался магический треск. Первые несколько секунд ничего не происходило, но затем Кинди вдруг ощутила необъяснимую лёгкость. Всё тело пронзила такая сладкая нега, что кобылка невольно причмокнула. Все сомнения и тревоги сдуло потоком ледяного ветра, и теперь пони могла не только свободно дышать, но и мыслить. На веки будто повесили свинцовые грузы, и они закрылись с лёгкостью падающего пера. Разум кобылки начал проваливаться в сладкую пустоту, точно на мягкую перину, и в голове пронеслась лишь последняя мысль:
«Что же я сделала?»

Глава 3 "В мире слуг и фестралов" часть 1

Решил обойтись без описания и "вступления". Думаю, для этой истории они лишние.

Вторая часть будет ближе к вечеру, так что если кто-то хочется прочитать всю историю сразу, может немного подождать.

Кинди сидела за обеденным столом в столовой, сонливо расправляясь с запечёнными овощами. Вокруг сновали повара и их помощники, занимающиеся обедом. Порции для господ вот-вот должны были забрать лакеи, а вот трапеза слуг ещё томилась в духовках. То ли после той истории с «вампиром» к ней начали относиться по-другому, то ли статус личной служанки новоиспечённой принцессы давал о себе знать, но, так или иначе, для Кинди быстро нашлась «лишняя» тарелочка.

— Ты сегодня рано, — в кухонной суматохе послышался голос мистера Боунвипса.

Кинди сразу поднялась, как того требовал этикет, и развернулась к дворецкому. Белый единорог слабо улыбнулся и кивком попросил её присесть, а сам пристроился во главе стола.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — побеспокоился он. — Выглядишь уставшей.

— Да так, плохо спалось... — уклончиво ответила Кинди. — Ничего страшного, не волнуйтесь.

— Ты уверена?

Земнопони выдавила улыбку.

— Да, конечно... сейчас расхожусь чуток и сразу проснусь.

Дворецкий с сомнением хмыкнул и поправил очки. И без того подозрительно прищуренные глаза через тонкие линзы, казалось, с лёгкостью проникали через любую маску, высматривая самые потаённые секреты любого пони.

— Кинди, если принцесса Луна тобой недовольна, тебе нечего стыдиться. И уж тем более не нужно бояться сознаться, — менторским голосом начал дворецкий. — Я знаю, ты очень ответственная и трудолюбивая. Даже если у тебя что-то не получается, то в первую очередь из-за неопытности. Всё-таки ты всего несколько дней прислуживаешь её высочеству... И трудишься за двоих, как мне кажется.

— Нет, всё нормально... Правда. Принцесса Луна мной очень довольна... кажется... Только вот... — замялась Кинди. — Дело в Найтлиш...

— Мало кому дано сразу стать хорошей слугой. А некоторым и вовсе это не под силу.

— Понимаете... она...

Боунвипс подался вперёд.

— Она что-то натворила?

— Ещё бы... — тяжело вздохнула Кинди и, увидев хмурую мордочку дворецкого, тотчас добавила: — Нет, ничего такого, не подумайте. Просто она...

— Вот ты где! — вдруг раздался радостный голос Найтлиш.

Земнопони и единорог обернулись. Улыбающаяся фестралка стояла в дверях. Помахав крылом всем собравшимся, она в несколько ловких движений подскочила к столу и пристроилась рядом с Кинди.

— Глубоко вы прячетесь, чтобы поесть, — произнесла она, оглядываясь по сторонам. — Только зачем? У вас же нету хищников... О, привет, мистер... Бопипс...

— Боунвипс, — поправил дворецкий непринуждённым голосом. — Добрый день, мисс Найтлиш. Я чего-то не знаю, и её высочество решила отправиться на раннюю прогулку?

Фестралка в недоумении насупилась.

— Принцесса Луна приказала обучить Найтлиш и показать замок, — догадалась Кинди о намёке Боунвипса. — И мы договорились встретиться пораньше.

— В таком случае вам лучше поспешить, — посоветовал дворецкий, найдя глазами часы. — Хотя я сомневаюсь, что у вас получится за один...

— А-а-а, так это ты так... а я не поняла, — засмеялась фестралка. — А у вас, пони, старички те ещё шутники. Не то что наши. Они только и умеют ворчать да учить.

Кинди растерялась, судорожно пытаясь придумать, как бы выгородить Найтлиш.

— Спасибо, конечно, но я ещё не настолько стар, чтобы только ворчать, — произнёс Боунвипс на удивление спокойным, даже чуть шутливым голосом.

— Да? А что это у тебя тогда грива праховая?

— Какая?

— Праховая.

Земнопони и единорог переглянулись. Кинди выдавила подобие растерянной улыбки и слабо покачала головой. Фестралка тем временем закинула в рот несколько овощей из тарелки служанки и сладко промычала.

— А ничего так, вкусненько, — сказала она. — Ты как, уже поела?

— Да, сейчас... — растерянно ответила Кинди. Всё происходило с такой скоростью, что полусонная голова земнопони едва поспевала за ходом событий. — Подожди минутку.

— Только быстрее, — сказала фестралка, схватила ещё парочку овощей из тарелки земнопони и рванула в коридор, искусно пролетев над головой поварихи, чудом успевшей пригнуться.

Кинди ещё несколько секунд потерянно смотрела в дверной проём, словно ожидая, что Найтлиш вот-вот выглянет и подзовёт её крылом. Работники кухни тоже недоверчиво поглядывали в сторону дверей, хотя некоторые косились и на служанку с дворецким.

— Весьма энергичная особа, — заключил Боунвипс.

— Вы даже не представляете насколько, — тяжело вздохнула Кинди. — Извините, что она так с вами... Надо было мне быстрее покушать и идти наверх.

— Ничего страшного, я встречал пони намного раздражительней. А она и вовсе не пони. — Боунвипс улыбнулся и положил копыто Кинди на плечо. — Не стоит принимать всё так близко к сердцу. Особенно когда дело касается других.

— Да я понимаю, но... Просто всё так свалилось на голову... Найтлиш... новая должность... и... — Земнопони едва не упомянула тётю, но вовремя одумалась. — Не люблю я такое. Мне лучше тихонько сделать свою скромную работу и со спокойной душой пойти отдыхать. А тут все от меня чего-то ждут, что-то хотят.

— Так часто бывает, когда получаешь внезапное повышение или что-то резко меняется в жизни, — с пониманием сказал Боунвипс. — До работы в замке я был дворецким в имении господина Гринна. Он был хорошим хозяином, разбирался в делах управлении и не требовал лишнего. С ним было приятно работать. Само же имение было небольшим, и наша скромная команда спокойно справлялась...

— Ну где ты там?! — раздался нетерпеливый голос Найтлиш.

Пони обернулись. Недовольная мордочка фестралки торчала в дверном проёме.

— Если она что-то натворит, лучше сразу обращайся ко мне, — посоветовал Боунвипс.

Кинди неуверенно кивнула.

Испугавшись, что фестралка может что-нибудь учудить на кухне, служанка быстро попрощалась с дворецким и поспешила в коридор.

— А по тебе сразу и не скажешь, что ты так любишь покушать, — произнесла Найтлиш с толикой иронии. — Ничего, исправим... Так мы куда пойдём?

— Ну...

— А ты ж где-то тут обитаешь?

— Да, моя комната этажом ниже.

— Тогда пошли к тебе. Давно хотела узнать, как живут простые пони... хотя ты, видать, не особо простая, раз помогаешь Луне.

— Прислуживаю её высочеству, — поправила Кинди неуверенным голосом. — И нет, я обыкновенная пони, просто работаю и живу в замке.

— Как скажешь, — пожала плечами Найтлиш. — Ну что, идём? А то Луна и правда скоро проснётся.

— Принцесса Луна... — по привычке поправила Кинди. — И... у меня там не на что смотреть. Комната как комната.

— Для тебя это комната как комната, а для меня — место, где живёт пони. Пошли.

Кинди хотела продолжить возражать, но заметила, как из-за угла появилось несколько лакеев, и испугалась, что Найтлиш выкинет что-нибудь.

— Хорошо, — живо согласилась она. — Только быстрее.

До обеда оставалось ещё около получаса, поэтому большинство слуг в лучшем случае только заканчивало работу наверху, поэтому по дороге новоиспечённым служанкам её высочества встретилось всего несколько пони. Фестралка с любопытством рассматривала здешний интерьер. Земнопони откровенно не понимала, что в узком коридоре, освещённом магическими кристаллами, может так заинтересовать.

— А почему всё такое низкое? — поинтересовалась Найтлиш. — Как вы тут летаете?

— Я не летаю, — неуверенно отшутилась Кинди. — А пегасы... вроде бы не жалуются.

Земнопони прошла ещё несколько метров, когда вдруг поняла, что больше не слышит шагов за спиной. Однако стоило ей обернуться, и она увидела только кончик тёмной гривы над головой.

— Стой! Ты куда?! — растерянно крикнула Кинди скрывшейся за поворотом Найтлиш.

Несколько секунд земнопони обескураженно смотрела на пустой коридор, а затем стремглав кинулась в погоню. Благо фестралка улетела недалеко и зависла над какой-то дверью.

— Это чужая комната, нам туда нельзя! — крикнула Кинди, подбегая к Найтлиш.

— Чего? — удивилась та. — Какая ещё комната?

Только теперь земнопони поняла, что фестралка остановилась не перед дверью, а рядом с кристаллом. Бросив беглый взгляд на служанку, Найтлиш принялась с любопытством рассматривать магический светильник.

— А ну-ка, — задумчиво хмыкнула она и схватилась за кристалл.

— Что ты...

Фестралка дёрнулась с такой силой, что кристалл вылетел как пробка, а сама она чудом не врезалась в другую стену. Пока земнопони пялилась на неё круглыми глазами, Найтлиш с интересом крутила в копытах «находку».

— Не, у нас другие, — заключила фестралка.

Она попыталась вернуть его на место, но стоило убрать копыта, как светильник сразу упал. Найтлиш поймала его в последний момент. Почесав затылок, она вставила светильник в углубление и принялась долбить по нему ногами.

— Не надо... постой... — растерянно протестовала земнопони, но её испуганный голосок заглушался глухими ударами.

— Вот так бы сразу!

Найтлиш приземлилась и горделиво улыбнулась, смотря на служанку таким взглядом, будто ожидая оваций.

— Ты... как ты... — растерянно и сбивчиво проговорила Кинди. — Ты в своём уме?

— А что тут такого? — удивилась Найтлиш. — Мне стало интересно. У нас же в пещерах тоже кристаллы есть. Только они не такие... Вы их чем-то отбиваете, что они такие ровные, или у вас где-то такие растут?

Её голос звучал так непринуждённо, что земнопони на мгновение буквально лишилась дара речи. Фестралка усмехнулась.

— Ну у тебя и рожица, — хихикнула она. — Ладно, пойдём.

Прежде чем земнопони успела возмутиться, фестралка уже ушла вперёд, словно ничего не произошло. Глубоко вздохнув, Кинди с опаской осмотрелась — в коридоре ни души. Она осторожно подошла к кристаллу, точно боясь, что от резкого топота он может упасть. На первый взгляд он слегка выпирал, но поправлять его пони не решилась. Краем глаза она заприметила на полу несколько крохотных обломков камней и пыль. Если кто-то решит здесь прибраться, то уж точно заметит, что с кристаллом что-то не так. А там уже и до разгадки недалеко. Быстро оценив ситуацию, служанка ловко замела копытом всю грязь под ковёр.

— Так ты идёшь или нет? — послышался издалека голос Найтлиш.

Кинди бросилась следом.

— Послушай... — Желание ругаться вдруг куда-то улетучилось, и земнопони смогла лишь неуверенно попросить: — Пожалуйста, не надо так больше делать. Хорошо?

Найтлиш удивлённо вскинула брови, как будто и правда не понимала, что натворила.

— Ну... ладно.

В скором времени они добрались до жилища земнопони. Личные слуги обычно обитали в отдельных комнатах, но Кинди ещё не успели переселить из общей спальни. Впрочем, сейчас это волновало её в последнюю очередь.

— Вот тут я и живу, — произнесла Кинди, с опаской наблюдая за Найтлиш, которая с любопытством разглядывала комнату. Примерно с такой же мордочкой она смотрела на тот кристалл в коридоре.

— На мою пещерку похоже.

Земнопони осмотрелась, пытаясь понять, в чём может быть сходство. Ни одна из трёх простеньких кроватей, как всегда идеально заправленных, не виделась в сырой и холодной пещере. Вряд ли там стоял и такой общий шкаф, хотя нечто вроде личных тумбочек у фестралов могло быть. В конце концов, даже если они не носят одежду, личные вещи у них точно есть, и куда-то их нужно складывать. Должно быть у них и зеркало, если только эти ушастые «пони» не занимались коллективным грумингом. Возможно, они даже пытались как-то облагородить свой «туалетный столик», как делали это служанки. Вряд ли в Вечносвободном лесу есть магазины с бижутерией и фотоателье, но красивые цветы уж точно найдутся. А ковры... может быть, нечто подобное в пещерах и было. Нельзя же всё время ходить по холодному камню.

Любопытная фестралка тем временем обошла всю комнату и распахнула двери шкафа.

— А зачем тебе столько одинаковой одежды? — удивилась она.

— Здесь не только мои вещи, но ещё и Тэсти, и Хотлайн... — ответила Кинди спокойным голосом. — Тебе бы, кстати, не помешало парочку таких платьев.

— Зачем?

— Это стандартная форма служанок замка, а ты как раз служанка... даже не просто служанка, а личная служанка её высочества принцессы Луны!

— И?

— Надо выглядеть соответствующе.

— Зачем?

— Ну как же... Вот встретит тебя какой-нибудь стражник без формы и решит, что ты... не знаю... очередная хитрая фанатка её высочества, которая как-то пробралась в замок.

— Глупость какая-то, — засмеялась фестралка.

— Для тебя, может быть, и глупости, а у него работа. А будешь в форме, он сразу поймёт, кто ты такая... Ещё в форме не так пачкается шёрстка. А то бывает в такие закутки приходится забираться, что потом хламного монстра напоминаешь, — улыбнулась земнопони. — Попробуй, тебе понравится. Вот сейчас... — Пони начала копаться в вещах. — Моя тебе будет мала... Ладно, одолжу у Хотлайн. Только осторожнее. Она очень щепетильна, когда дело касается её вещей.

Фестралка посмотрела на одежду таким взглядом, словно ей под видом прекрасного платья пытались втюхать сшитые лоскутки ветоши.

— Принцессе Луне будет очень приятно увидеть тебя в форме, — добавила Кинди. — Ты попробуй, может, тебе и самой понравится. Потом скажем тёте, она закажет у портного твой размерчик.

— Ладно, — буркнула Найтлиш. — Как её тут вообще напяливают?

— Сейчас помогу... Вот так, через голову... А теперь просовывай крылья, только осто...

Среди ворчания фестралки и мычания земнопони послышался треск рвущейся ткани. Кинди испуганно отпрянула, а Найтлиш резко расправила крылья.

— Какая же она узкая... — пожаловалась фестралка и попыталась снять форму.

— Подожди, я сейчас... осторожнее, пожалуйста... ты же сейчас...

И вновь послышался треск ткани. Земнопони поджала губы, наблюдая за неуклюжими и торопливыми движениями упорной фестралки.

— Вот так лучше, — заключила та и бросила форму на кровать. — И как ты можешь в ней ходить?

Кинди подскочила к платью и принялась бегло осматривать. Долго искать не пришлось — вместо элегантных прорезей для крыльев зияли две огромные дыры для ног.

— Святая Селестия, Хотлайн меня убьёт... — испуганно пролепетала служанка, прикрыв рот копытцем.

— За что? — удивилась Найтлиш, увидела форму и фыркнула. — За это? Подумаешь, порвала... У неё вона сколько висит... И вообще, нужно было делать нормальную одежду, а не такой тесный мешок.

Фестралка усмехнулась, но земнопони сейчас было не до смеха.

— Ладно тебе, скажешь, что это я порвала, и всё, — предложила Найтлиш приободряющим тоном. — И скажи, что я сама взяла померить. Вот захотелось мне, и всё тут.

— Но это неправда.

Фестралка отмахнулась.

— Просто скажи, а я уж сама разберусь... Да, кстати, а вот эта Хот... ну, ты поняла. Кто она?

Кинди замешкалась. Ей бы и без того пришлось немного поразмыслить в попытке описать подругу, а после случившегося мысли метались как ошпаренные.

— Помнишь ту жёлтую пегаску... с которой мы искали доказательства, что ты вампир?

— Так это она? — улыбнулась фестралка. — Тогда тем более вали всё на меня. Я как раз хотела с ней познакомиться.

— Ты уверена?

— Ещё бы, — усмехнулась Найтлиш. — Уж с ней я точно найду общий язык.

Кинди покачала головой. Мать с детства её учила, что ложь ни к чему хорошему не приводит, но необычное предложение так и манило. Хотя в то же время в глубине души земнопони чувствовала скрытый подвох.

— Нет, так нельзя... я отнесу платье к тёте, а она...

Кинди осеклась. После её назначения на новую должность, кобылка постоянно ловила от родственницы укоризненные взгляды и не хотела лишний раз с ней пересекаться. Особенно по такому поводу.

— Лучше я сама отнесу, — решила она, — только чуть битс возьму, а то мало ли... И надо только записку для Хотлайн оставить.

Пока земнопони пыталась подобрать правильные слова, фестралка закружила под потолком, а затем и вовсе уселась на шкаф. Кинди сразу вспомнилась её ушастая любимица, которая тоже любила забираться куда угодно, а потом наблюдала за всеми свысока. Земнопони захотелось прикрикнуть на фестралку, но ей почему-то показалось, что та может так резко соскочить, что опрокинет шкаф.

— Скоро уже принцесса Луна проснётся, давай хоть поучимся, — отыскала Кинди способ мирным путём опустить фестралку на пол.

— Я эту форму не надену.

— Обойдёмся без неё, — неуверенно улыбнулась Кинди, покосившись на порванную одежду. — Потом, если захочешь, лучше закажем для тебя.

— Нет уж спасибо, — буркнула Найтлиш и слетела со шкафа. — И что будем делать?

— Начнём с чего-нибудь простого... скажем... — Земнопони забродила взглядом по комнате. — Заправлять кровать. А то ты в прошлый раз навалила настоящие каскады.

— Да нормально получилось.

— Нет, не нормально. Смотри как нужно.

Кинди расстелила свою кровать, для пущей демонстрации скомкав одеяло, и принялась методично наводить порядок.

— Начинаешь с простыни. Стряхиваешь всю грязь, волосы, перья. Чтобы долго не копаться, лучше хорошенько встряхнуть саму простынь. Вот так. Видишь, она потом сама ложиться почти на всю кровать? Теперь приподнимаешь перину и подбиваешь простынь...

Земнопони никогда толком никого не учила, поэтому старалась проговаривать каждое действие. Пусть она устроилась в замок сравнительно недавно, уже сейчас все движения были отточены до автоматизма. Во-первых, она не хотела подвести тётю, а во-вторых, время от времени проводились проверки. И если в первом случае наказанием был осуждающий тон, то во втором служанка, систематически не сдающая нормативы, легко могла вылететь с работы.

— Теперь поправляем края покрывала, и всё, — закончила объяснения Кинди, и на душе сразу полегчало. — Понятно?

Найтлиш напоминала нерадивого ученика, прогуливающего все занятия, а потом на итоговом экзамене вытащившего самый сложный билет. Земнопони невольно улыбнулась.

— Научишься. Главное постараться.

— А зачем так заморачиваться? — спросила фестралка в недоумении. — Накрыла и хватит. Всё равно потом расстилать.

— Это некрасиво.

— А что на кровать смотреть? На ней спать надо.

Кинди покачала головой.

— Неужели родители тебя не научили заправлять за собой постель?

— Так я и умею. Только вы тут как-то хитрокрупно всё делаете, — ответила Найтлиш. — Вот у нас всё просто и понятно. Накрыл листья и пошёл.

— Листья? — удивилась Кинди.

— Ну да... Что ты так на меня смотришь? Да, мы спим на листьях. Обычно нарываем веток колючки и укладываем в гнездо. Можно и пушинку добавить, но она гниёт быстро, так что если не успел вовремя убрать — сразу в речку, отмываться от вони и жучков...

Найтлиш начала рассказывать про их необычные кровати, по описанию больше напоминающие птичьи гнёзда, описала походы за листьями и ветками раз в неделю, и поведала о тонкостях сна в Вечносвободном лесу, где приходится спать на ветках, подальше от хищников. Слушая эти удивительные истории, Кинди поймала себя на мысли, что теперь она сама превратилась в того нерадивого ученика, вытянувшего на экзамене самый сложный билет.

— Я тебе сегодня покажу, как нужно цепляться, чтобы не упасть, — закончила Найтлиш. — Как раз после Луны сходим в сад...

— Принцесса Луна! — вдруг вспомнила Кинди и тревожным взглядом нашла часы. До подъёма её высочества оставалось ещё полчаса. Служанка выдохнула с облегчением. — Пойдём к принцессе... Только к портному заскочим по дороге.

— Куда?

— К портному, платье отдать... Сейчас я только битсов возьму.

Пока земнопони отсчитывала монеты, фестралка с любопытством разглядывала часы.

— А научи меня ориентироваться по этим вот...

— Часам? — удивилась Кинди. — Ты не умеешь?

Найтлиш поморщилась и покачала копытом перед собой, как бы говоря, что понимает не до конца.

— Хорошо, сейчас... А хотя знаешь, лучше по дороге расскажу. Не хватало нам ещё опоздать.

— Как скажешь.

Уже в дверях Кинди вдруг обернулась и внимательно осмотрелась. Записка лежит на тумбочке Хотлайн, порванное платье и битсы при ней, фестралка, кажется, не успела ничего сломать.

— Ты чего там? — послышался голос Найтлиш из коридора.

— Иду.

---

Если впервые увидев замок изнутри, Кинди почувствовала себя в доме богатого аристократа, то в опочивальне принцессы Луны ей казалось, будто она стала героиней сказки. И причина крылась вовсе не в роскоши и великолепии, к которым земнопони давно привыкла, а в удивительной атмосфере, наполняющей каждый уголок покоев. Царящая здесь тишина приносила необъяснимое спокойствие и желание отдаться раздумьям, увязнув в них, словно в густом киселе. Магические кристаллы наполняли комнату призрачным голубоватым светом, даже солнечные лучи, проникающие сквозь бреши в занавесках, приобретали некий холодный, лунный оттенок.

Впрочем, никакая чарующая атмосфера не могла полностью перебить волнение, царящее на душе молодой служанки. Взгляд земнопони постоянно метался между принцессой Луной, задумчиво сидящей напротив зеркала, и энергичной фестралкой, которая пыталась заправить кровать. Кинди бы с удовольствием справилась со всем сама, но её высочество попросила показать, чему научилась Найтлиш, и та вызвалась быстрее, чем земнопони придумала достойное оправдание. Фестралка работала с усердием — чего только стоил высунутый язычок! — но сердечко её юной наставницы всё равно тревожно колотилось. Особенно сильно земнопони напряглась, когда её неопытная ученица начинала не взбивать, а буквально избивать подушки. В какой-то момент даже показалось, что фестралка вот-вот вцепиться в них зубами и разорвёт на мелкие кусочки, но, к счастью, те отделались лишь синяками.

— Сколько осталось? — раздался задумчивый голос принцессы Луны

Кинди бросила взгляд на часы, судорожно пытаясь понять, что имеет в виду её высочество. Едва ли она интересовалась, когда фестралка закончит заправлять кровать. Нет, здесь было нечто по-настоящему важное. Такое, что запланировали на день, и скоро должно начаться.

«Урок истории!»

— Учитель придёт через полчаса... — Кинди попыталась придать голосу спокойный и почтительный тон, но не сумела скрыть волнения. — Ах да, он же сказал... Прошу прощения, ваше высочество, это урок через полчаса, а зайдут за вами минут через пятнадцать.

Земнопони виновато опустила голову, ожидая заслуженного осуждающего взгляда, однако её высочество даже не обернулась.

— Найтлиш, подойти, — приказала принцесса.

— Я закончу с постелью, — живо сообразила Кинди и бросилась исправлять весь этот ужас.

На самом деле всё оказалось не так плохо, как выглядело со стороны: Кинди всего лишь пришлось перестелить всю кровать. Особенно тяжко пришлось вначале, потому что фестралка так подбила одеяло, что земнопони едва не упала, когда пыталась его вытащить. С подушками тоже пришлось повозиться, но здесь служанка могла их просто перевернуть. Господа едва ли заметят разницу, а утром даже дворецкий не заподозрит халтуру.

— А чего это она виляет? — услышала Кинди удивлённый голос Найтлиш.

Земнопони обернулась и выпучила глаза. В чудесной гриве её высочества висела расчёска, а сами волосы слабо покачивались на ветру. Стоявшая рядом фестралка чесала макушку, а вот сама принцесса, казалось, не обращала на инцидент внимания. Пока.

Кинди быстро подошла к её высочеству и прикусила губу до слабой боли. Фестралка потянулась копытом к расчёске, однако земнопони резко оттолкнула её с такой силой, что та чуть не завалилась на пол.

— Найтлиш, ты что-то сказала? — спросила принцесса Луна.

Кинди бросила взгляд на фестралку. Та смотрела на неё с хмурой миной. Испугавшись, что она сейчас пожалуется или, того хуже, ляпнет чего-нибудь, земнопони выпалила первое, что пришло в голову:

— У вас грива колышется... Похоже, окно открылось, а Найтлиш приняла это за магию... Сейчас закрою, не беспокойтесь.

Земнопони с большим трудом заставила себя спокойно подойти к окну, а не кинуться к нему галопом.

«Какую же я чушь сморозила!»

Кинди раздвинула шторы, но с удивлением обнаружила, что закрывать нечего. Несколько секунд она растерянно смотрела на стекло, а затем обернулась и увидела улыбающуюся принцессу. Её высочество часто выглядела задумчивой и слегка печальной, а теперь столько радости на мордочке. Вкупе со всем случившимся Кинди вдруг упустила нить реальность, запутавшись в нелепых оправданиях, и смогла лишь безмолвно шевелить губами.

— Магия возвращается... — едва слышно проговорила принцесса и облегчённо вздохнула.

Внезапно аликорн резко обернулась. Кинди от испуга упала в поклоне и прижала уши. Удары сердца колокольным звоном раздавались в ушах, заглушая и без того тихий голос её высочества. Голова напоминала бочонок с густой и горькой патокой, будто кто-то специально высыпал туда ведро чёрного перца.

— Извините... извините... — только и могла лепетать служанка, страшась даже приподнять взгляд.

Минута? Две? Час? Кинди с трудом могла сказать, сколько именно прошло, когда её неожиданно окликнула Найтлиш. Услышав знакомый голос, служанка всё-таки осмелилась посмотреть наверх и увидела перед собой недоумевающую мордочку фестралки.

— Она ушла, если что.

— Ушла? — удивилась Кинди и осмотрелась. — А... куда?

— Да я толком не поняла, — призналась Найтлиш. — Начала тараторить что-то про сестру... надо показать... А потом — бац! — и как рванула... Я думала за ней, но потом смотрю на тебя, и такая «лучше останусь».

— Сестра... то есть она пошла к принцессе Селестии... И она не сказала... — Кинди метнула взгляд на туалетный столик. Флаконы с духами, пудра, гребень — всё лежало на месте, кроме одного. — А... где расчёска? — пролепетала земнопони и продолжала с надеждой: — Пожалуйста, скажи, что ты её вытащила!

— Да она так быстро побежала, что я не успела.

Кинди побледнела.

— Да ладно тебе, она даже и не заметила, — отмахнулась Найтлиш и обняла её крылом. Земнопони не шелохнулась. — Хорошо, сейчас слетаю. А ты это... стой тут.

Когда до служанки наконец дошёл страшный смысл слов своей неумелой ученицы, фестралки и след простыл. Кинди хотела броситься в погоню, но стоило ей увидеть в коридоре сурового стражника, как кобылка вдруг страшно перепугалась и сразу забежала обратно. Падать на кровать её высочества и хвататься за голову служанка не решилась, поэтому пришлось падать на ковёр.

Перед глазами замелькали образы грозной морды тёти, печальной физиономии мистера Боунвипса, разочарованно качающего головой, виновато почёсывающей затылок и глупо улыбающейся Найтлиш и, наконец, разгневанной принцессы Луны с огромной плешью на затылке.

Ей доверили такую важную и ответственную работу, столько пони положилось на неё, несмотря ни на что, а она... не смогла уследить за одной маленькой расчёской! И всё почему? Правильно. Потому что она опять испугалась.

Сколько земнопони так провалялась, она и сама толком не знала, но слёзы ещё текли по щекам, когда дверь резко открылась. Служанка подскочила, попутно пытаясь вытереть мордочку, и по привычке упала в поклоне. К счастью, на пороге стояла не разгневанная принцесса и не грозная тётя, а всего лишь Найтлиш. Фестралка довольно ухмыльнулась, но острые клыки быстро исчезли за губами, сложившимися в ровную линию.

— Эй, ты чего? — удивилась Найтлиш и вытащила крылом из-за уха расчёску. — Вот, смотри, я вернула. Принцесса Луна...

Кинди уже не разбирала её слов. В ушах стоял далёкий и пугающий гул, с каждой секундой стремительно приближающийся, а глаза застыли на гребешке с клоком светло-голубых волос.

Глава 3 "В мире слуг и фестралов" часть 2

Продуктивность автора просто зашкаливает ;)

После случившегося в башне Кинди долго не могла прийти в себя. Даже подробный рассказ Найтлиш и постоянные заверения, что принцесса Луна отнеслась к проблеме с пониманием — и даже посмеялась! — не особо помогали. В конце концов новоиспечённая ученица предложила наставнице прогуляться в саду, но оставить покои, когда её высочество может вернуться в любой момент, земнопони не осмелилась.

Чтобы хоть как-то убить время, кобылки принялись наводить порядок. На этот раз Кинди доверила Найтлиш только подметать полы. Фестралка немного побурчала, дескать, они и так убираются тут два раза в день, но долго препираться не стала. Хотя в первый раз Кинди пришлось почти полчаса потратить на объяснения таких базовых вещей, а заодно убедить фестралку, что нельзя прятать мусор под коврик. По крайней мере, уж точно не в покоях её высочества.

Под конец уборки Найтлиш решила рассказать кое-что про жизнь фестралов, но не успела начать, как вернулась принцесса Луна. Кинди упала ниц и пролежала бы так долго, но Найтлиш силой поставила её на ноги. Хотя её высочество выглядела довольной, земнопони уже готовилась оправдываться, однако вместо истории о расчёске и выдранной гриве принцесса объявила, что слуги свободны до обеда. А когда услышала, что Найтлиш предложила Кинди прогуляться и послушать про жизнь фестралов, так и вовсе «приказала земнопони отдохнуть».

Спускаясь по коридорам, они часто встречали других слуг, наводящих порядок в замке. Пусть земнопони работала здесь уже больше года, половину своих коллег она не знала даже по именам, а общалась так и вовсе всего с несколькими пони. К счастью, никто из друзей ей не встретился, поэтому она могла лишь кивать в ответ на такие же молчаливые приветствия.

— Так что?! — вдруг раздался над ухом громкий голос Найтлиш.

— А? Что? — растерялась Кинди. — Что «что»?

— Ну, у вас ваши летуны часто висят вверх ногами?

Земнопони уставилась на фестралку в недоумении. Всю дорогу та без умолку рассказывала про жизнь в городе фестралов, однако Кинди всё никак не отпускал казус с принцессой Луной, поэтому она слушала одним ухом.

— Ладно, потом покажу, — отмахнулась Найтлиш. — А мы, кстати, куда идём-то?

Земнопони попыталась переключиться с переживаний на вопросы фестралки.

— А давай в сад? Или как он у вас тут называется? — продолжила та и сразу добавила: — Ладно, неважно. В общем, я полетела.

— Постой! — только и успела крикнуть Кинди фестралке, ловко вылетевшей через крохотное приоткрытое отделение в окне.

Несколько секунд земнопони круглыми глазами наблюдала за своей горе-ученицей, летающей над деревьями в королевском саду, а затем молнией метнулась на улицу. К сожалению, до ближайшего выхода оставалось четыре коридора, а потом ещё нужно было добежать до сада — считай, обогнуть половину дворца. За это время неугомонная и отчасти ненормальная фестралка обязательно что-нибудь натворит.

«Я не успею!»

Взгляд земнопони зацепился за окно, и в голове мелькнула безумная идея. В любой другой ситуации кобылка бы мигом выбросила такую затею, но сейчас мысли не поспевали за ногами. Быстро убедившись, что в коридоре ни души, она осторожно приоткрыла окно и выскочила на улицу.

— А ты... откуда? — послышался за спиной обескураженный незнакомый голос.

Кинди резко обернулась. Бледно-голубая единорожка уставилась на неё круглыми глазами, как будто увидела посреди ночи настоящее привидение. Рог кобылки окутала тусклая аура, хотя объятый дымкой секатор валялся на траве.

— Я тут окна мою по приказу её высочества, сейчас только за стеклом сбегаю, — выпалила земнопони первое, что пришло в голову, и помчалась стремглав.

Только когда Кинди завернула за угол, до неё наконец дошло, какую околесицу она выдала. Впрочем, чувство стыда быстро перебил страх перед неизвестностью в лице неугомонной фестралки.

Королевский сад с недавнего времени окружал зелёный заборчик из подстриженных кустов. Прежде чем земнопони успела сообразить, что это плохая идея, ноги уже оторвались от земли. У низкорослых есть свои преимущества, но явно не когда дело касается прыжков в высоту. Кобылка случайно зацепилась копытом за ветки и вместо элегантного приземления на ноги кубарем прокатилась по траве.

Холодная земля быстро остудила горячую голову, но теперь загорелось всё тело. Кинди болезненно застонала, потирая ушибленные места, и осторожно поднялась. Ей сразу вспомнилось детство, когда она с друзьями залезла в заброшенный дом в старом районе города, а потом «на слабо» они решили прыгать с крыши прямо в кусты «колкого деда». После того случая земнопони зареклась больше никогда не принимать глупые споры.

Когда боль отошла на второй план, Кинди испугалась, что её мог кто-то заметить. Но поблизости никого не было, а пони по ту сторону изгороди разве что могли заметить умалишённую кобылку, скачущую через кусты, но никак не напуганную служанку. Впрочем, расслабляться было рано, и Кинди побежала на поиски Найтлиш.

Окно, через которое улетела фестралка, было где-то в этом районе, однако безбашенная летунья запросто могла как вернуться в замок, так и забраться на шпиль башни. Растеряв былой запал, Кинди начала вначале с опаской выглядывать из-за поворота — хотя она и сама не до конца понимала, чего именно боится, — а уже потом шла дальше.

Грамотно избежав встречи с патрульными, земнопони аккуратно завернула за угол и наконец заметила Найтлиш. Фестралка, на удивление, просто спокойно стояла возле куста, как будто решила понюхать цветочки. Правда, стоило пройти чуть вперёд, как Кинди увидела рядом с ней знакомую единорожку. Если бы не рабочий костюм садовницы, зелёная шёрстка сделала бы кобылку почти незаметной на фоне кустов. Даже её короткую гриву, собранную в пучок, издалека можно было спутать с голубыми цветами.

Кинди выдохнула с облегчением и поспешила к садовнице и служанке. Правда, не успела земнопони толком обрадоваться, что фестралка ничего не натворила, как до неё донёсся голос единорожки. Пони стояла слишком далеко, чтобы разобрать слова, но грубый тон ей сразу не понравился.

— Привет, Кинди, — хмуро произнесла единорожка и удивлённо вскинула брови. — Ты где так вымазалась?

— Я? Да так... — замялась кобылка, — упала.

— Упала? Больше похоже, что ты по земле покаталась.

Найтлиш обернулась.

— О! Да с тобой теперь и на охоту можно сходить. Никакой зверь не заметит, — улыбнулась фестралка, обнажая острые клыки. — У нас бы тебя с радостью взяли на вылазку.

Кинди посмотрела на одежду и едва не «ойкнула» от увиденного. Форма сейчас напоминала лохмотья жеребёнка, целый день носившегося с друзьями по старым чердакам, густым кустам и грязным переулкам. Но вместо того, чтобы стыдливо опустить голову, земнопони нахмурилась.

— И что это было? — спросила она грубо. — Как тебе вообще в голову взбрело вылететь через окно?!

— А что тут такого? Там открыто, вот я и полетела, — удивилась Найтлиш. — Мы так всегда делаем. Что зря ходить-то?

— Зря ходить? А ничего, что из-за тебя мне пришлось тоже через окно вылезать? — возмутилась Кинди. — Да ещё по кустам этим скакать, как будто у меня не все дома!

— Ты через окно вылезла? — усмехнулась единорожка. — Хотела бы я на это посмотреть.

— А ты вообще захлопнись! — Кинди запнулась. Яростное пламя, казавшееся огромным пожаром в груди, вдруг затухло, как будто огонёк свечи от лёгкого сквозняка. Земнопони виновато поморщилась и стихшим голоском произнесла: — Извини, я не хотела... Сегодня просто столько случилось...

Садовница отмахнулась.

— Так эта вот... особа с тобой? — спросила она, кивнув на фестралку.

— Да, — тяжело вздохнула земнопони. — Пожалуйста, скажи, что она ничего не натворила?

— Не успела.

— Эй! Откуда мне было знать, что их нельзя есть? — фыркнула Найтлиш. — У нас такие в лесу растут, и мы их всегда срываем. Так, на один зубок, но всё же.

— Не знаю, как у вас там в лесу делают, но у нас, нормальных пони, бутоны в королевском саду никто не жрёт, — контраргументировала единорожка уже не таким грубым голосом, каким разговаривала с фестралкой прежде. — И такие вообще не едят. Горькие слишком. Для этого специально выращивают особые сорта... Их вроде даже в каких-то там ресторанах подают. Ну это для эстетов.

— А что такое это «рестораны»?

— Ты не знаешь?

— Ну... заведения такие, куда приходят состоятельные пони поужинать... Как кафе, только дороже и изысканней.

— Так это столовая.

— Ну... типа того, только не то... Никогда не подумала, что кто-то не знает, что такое ресторан, — единорожка усмехнулась. — Ладно... тебя как звать-то?

— Найтлиш, — ответила фестралка. — Или Проворное Крыло!

Пони удивлённо вскинула брови, точно говоря «да ты шутишь?». Но уверенная мордочка фестралки говорила об обратном.

— Вот это я понимаю, — улыбнулась единорожка. — А меня зовут Дарджилинга... Слушай, а что это за имя такое? Вернее, чего это у тебя их два?

— Одно родители дали, а второе — совет.

— Совет?

— Ну да... У нас как фестралу исполняется десять, его ведут на совет и там выбирают второе имя. Смотрят, что он лучше всего делает, к чему стремится и всё в этом духе.

— А там сама не решаешь?

— Ну... предложить можно, но обычно на это никто не смотрит... Я вот хотела назваться «Крадущаяся Тень!», а выбрали другое... Это тоже красивое, но Крадущаяся Тень — лучше!

— Понимаю-понимаю. Я бы тоже хотела себе другое имя. — Дарджилинга шумно вздохнула. — А это... твоё второе имя, зачем оно нужно?

— Чтобы сразу понять, кто ты такая.

— А кьютимарки недостаточно?

— Кьюти... А, это ваш рисунок на крупе?

Единорожка повернулась боком и приподняла подол рабочего платья, показав раскрывшийся цветок лотоса.

— А у тебя нет кьютимарки? — удивилась она.

— Нет, зачем она мне? — хмыкнула Найтлиш. — С такими яркими рисунками на крупе тебя в лесу кто угодно заметит... Ну или тогда уж огромный рисунок на всё тело и поярче.

— А так типа не заметят?

— Так на тебя многие хищники не нападут. Яркие цвета обычно у самых ядовитых.

— Да? — удивилась единорожка. — А я всегда думала, что у самых красивых.

— А ты их попробуй и сразу поймёшь.

— Делать мне больше нечего, каких-нибудь бабочек есть.

Наблюдая за разговором со стороны, Кинди испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она радовалась передышке и тому, что Найтлиш в кои-то веки нашла с кем-то общий язык. Но с другой — в глубине души ей даже хотелось, чтобы Дарджилинга отчитала фестралку за проступок.

«И как они так быстро поладили? — не понимала служанка. — Дарджи обычно незнакомцев не любит, а тут даже не пони... Нет, она никогда не верила слухам, но всё же... Неужели дело всё из-за второго имени Найтлиш?.. Типа она не любит своё, а такое...»

— Принцессы Луны, — на автомате поправила Кинди очередную «Луну» от фестралки. — Ладно, Дарджи, мы пойдём... А то тут, наверное, работаешь.

— Да, есть немного, — улыбнулась единорожка и подняла магией секатор. — Вы забегайте, если что. Я тут до конца недели.

— Обязательно, — пообещала Найтлиш. — Удачи.

— И вам того же.

Единорожка вернулась к обрезанию подсохших веток и листьев, а земнопони и фестралка направились вглубь сада.

Обычно в это время Кинди, как и многие слуги, трудились в замке или отдыхала внизу. Только в свои выходные она иногда приходила прогуляться в королевский сад, да и то ближе к вечеру, когда здесь уж точно закончат работу. Сейчас же здесь время от времени встречались садовники. То ли их интересовала фестралка, то ли ужасный вид земнопони, но, так или иначе, пони часто провожали парочку взглядами. Даже стражники и те косились на них.

— Ну что ты такая хмурая? — спросила Найтлиш и по-дружески толкнула земнопони в плечо.

Кинди от неожиданности едва не упала. Резко развернувшись, она уже хотела высказаться фестралке, но та уже полетела к дереву.

— Во, смотри! — Найтлиш обхватила задними ногами ветку, а сама повисла головой вниз, как настоящая летучая мышь. — Ваши летуны так делают?

— Нет, не делают, — буркнула Кинди, оглядываясь по сторонам. Какой-то садовник с удивлением смотрел в их сторону, но стоило земнопони взглянуть на него, как он сразу отвернулся. — Хватит дурачиться!

— В смысле дурачиться? Я показываю, как мы любим висеть... Вам бы тоже попробовать. Спать так, конечно, не особо удобно, можно и свалиться. А вот просыпаться или чуть передохнуть — самое оно!

— Я рада за вас, но может быть, ты всё-таки слезешь? Мы в королевском саду, а не в лесу!

— Но мне больше нравится просто на ветках, — продолжила Найтлиш, словно никто не возмущался. — Особенно на охоте. Нашла себе повыше и покрепче, забралась и спокойно отдыхаешь. Можно даже чутка вздремнуть. Никакой зверь не достанет, а ты всегда услышишь, как он карабкается... Сейчас!

Фестралка слетела с дерева. Но вместо того, чтобы извиниться перед земнопони, она вдруг схватила её и подняла над землёй.

— Отпусти меня! — Кинди яростно задёргалась, но Найтлиш вцепилась в неё, как голодный осёл в бутерброд.

Не успела земнопони толком осознать, что происходит, как уже оказалась на дереве. Кинди сразу обхватила ветку ногами и буквально вжалась в неё с такой силой, как будто повисла над бездонной пропастью. Всё тело пронзил противный зуд, но он не шёл ни в какое сравнение со страхом.

— Не, держаться можно, но это уже перебор, — засмеялась Найтлиш. — А лучше отпусти и встань. Тут главное правильно поставить ноги, чтобы не упасть.

— Не собираюсь я вставать! — крикнула Кинди. — Живо опусти меня!

— Да чего ты так? Высоты боишься? — Фестралка не прекращала смеяться. Страх земнопони начал быстро уступать место гневу. — О! Смотри, чего нашла!

— Я не хочу...

Не успела кобылка закончить, как перед носом появилась серая нога фестралки, а на ней — огромный чёрный жук с большими усами, холодными красными глазами и здоровенными жвалами, которыми он яростно щёлкал. Кинди взвизгнула и попыталась отпрянуть, но совсем позабыла, где находится, и сорвалась. Кобылка долго кричала и дрыгала ногами, пытаясь ухватиться за невидимую спасительную ветку, пока вдруг не осознала, что уже давно лежит на земле.

— Так ты ещё и жуков боишься? — Найтлиш нависла над земнопони, что-то жуя, и громко заржала. — Ну ты и трусиха. Вот у нас тебя бы уже...

Кинди вскочила.

— Да мне плевать, что там у вас! Целый день «Вот у нас так!» «А у нас так!» «А мы вот так делаем!» — взорвалась земнопони. — Здесь не у «вас!» Неужели так сложно это понять? Или у тебя совсем мозгов нет?!

— Кинди...

— Мы не сидим на деревьях, не рвём светильники и не жрём жуков! А ты... ты личная служанка её высочества! Понимаешь, нет?! Какого Дискорда я должна доказывать тебе, что комнату нужно убирать? Почему я должна учить тебя заправлять постель?.. А ты... Так сложно было следить за этой расчёской? Святая Селестия! Забыть расчёску в гриве принцессы!.. — мысли путались от гнева, но накопившиеся за день эмоции всё равно рвались наружу. — Ой, какая честь, Кинди, стать личной служанкой её высочества! Ой, Кинди, я так рада за тебя! Вот мне тоже так повезло!.. А меня кто-то спросил, хочу ли я — я! — быть личной служанкой?! Да ещё учить тебя культуре пони, жизни... всему этому! А? Нет! Мне просто сказали: «Ты это сделаешь!» — и всё! А мне потом крутись за двоих да бегай по всему замку за одной умалишённой...

Найтлиш вдруг резко подалась вперёд. Кинди была так увлечена яростным монологом, что осознала всё, только когда фестралка укусила её за ухо. Несколько секунд земнопони круглыми глазами смотрела на ухмыляющуюся серую морду, а затем со всей силы треснула фестралку по носу. Удар получился таким, что та упала на землю и болезненно замычала.

Кинди взирала на Найтлиш пылающими глазами, её сердце бешено колотилось, готовое вот-вот вырваться из груди и пуститься в пляс, а из ноздрей вырвались клубы пара, которым запросто можно было отогреть замок зимой.

— Что здесь происходит? — раздался за спиной грозный жеребцовый голос.

Земнопони обернулась и увидела патрульных. Один из гвардейцев встал с правой стороны от кобылки, а второй — с левой, пока третий подошёл к фестралке. Гнев, который ещё несколько секунд назад повелевал Кинди, начал резко улетучиваться, а пустоту заполнил страх. При виде окровавленного носа фестралки к земнопони наконец пришло осознание того, что она натворила. Пылкие речи моментально растворились, а грамотные оправдания ещё не приходили в голову, и кобылка смогла лишь оторопело шевелить губами.

— Вы в порядке, мисс... — чуть замялся гвардеец, словно пытаясь понять, кто перед ним, и осторожно протянул копыто.

— Что произошло? — спросил второй.

Кинди напряглась. Уж у кого-кого, а у Найтлиш хватит наглости рассказать обо всём, что произошло на самом деле. А с её любовью всё описывать в ярких красках, земнопони стало не по себе от одной мысли, что та может выдать.

— Да, всё отлично, — ответила фестралка как ни в чём не бывало и спокойно поднялась. — А что такое?

Гвардеец слегка замялся.

— Мы услышали ругань и решили проверить, — ответил он уже не таким грозным и уверенным голосом. — И увидели, как эта служанка вас ударила.

Найтлиш присмотрелась к Кинди.

— Ударила? — усмехнулась она. — Да вы шутите?

— У вас кровь.

— Да? — Фестралка вытерла нос и посмотрела на ногу. — О! И правда... Теперь-то мы уж точно с тобой друзья навеки! Молодец, Кинди!

Стражники растерянно переглянулись, пока служанка уставилась на неё в недоумении. Те несколько трезвых слов, успевших собраться в целостную мысль, разлетелись на все четыре стороны.

— Это у нас такая традиция: если тебе кто приглянулся, его нужно хорошенько стукнуть, — продолжила Найтлиш. — Если без крови, то это так, просто знакомые. А так — сразу друзья... — Фестралка ещё раз вытерла мордочку. — Вот тут сразу понятно — друзья до костра! А если ты в кого-то влюбилась, так нужно вмазать так, чтобы нос сломать. Только делать это надо побыстрее, а то ещё застолбят.

Гвардейцы напомнили Кинди её саму со слугами в ту роковую ночь, когда принцесса Селестия не подняла солнце. Правда, вместо первобытного страха на мордах застыло недоумение. Найтлиш тем временем как-то странно пристально присмотрелась к одному из стражников. Стражник заметно напрягся, а когда фестралка облизнула клыки, даже сделал шаг назад.

— А ты ничего такой... крепкий, красивый. Мне такие нравятся, — сказала она соблазнительным полушёпотом и подняла ногу. — Не хочешь сегодня ночью прогуляться?

— У меня есть кобылка! — выпалил он на одном дыхании и быстро отошёл в сторону. — За нападение на стражника вам грозит штраф!

Найтлиш надула губки. Было нечто забавное и одновременно пугающее в этой расстроенной серой мордочке с окровавленным носом.

— Ладно, поищем счастье где-нибудь ещё, — тяжело вздохнула фестралка. — Пойдём, Кинди.

Стражник демонстративно откашлялся.

— Да, вы можете быть свободны, — ответил он неуверенно. — Но впредь постарайтесь обойтись без драк. Даже если это ваши традиции. У нас тут не... то место, откуда вы прилетели.

— Да я уже поняла, — отмахнулась фестралка.

Найтлиш обняла Кинди крылом и слегка потащила за собой. Кинди шла рядом с потерянным взглядом, двигаясь скорее машинально. В попытке разобраться во всей этой каше, которую они заварили, кобылка лишь получила густую манку у себя в голове. Опять.

Пройдя по дорожке, пони и фестралка вскоре нашли себе свободную лавочку под тенью дерева. Рядом никого не было, если не считать садовника, который при виде парочки, идущей на встречу, планомерно отдалялся, обрезая листву, пока не зашёл за куст.

— Найтлиш, прости меня, пожалуйста, — начала Кинди растерянно. — Я не знаю, что на меня нашло...

— Да ты всё правильно сделала, — уверенным голосом перебила фестралка. — Правда, могла просто сразу сказать, что я тебя достаю. Я-то и не думала, что тебя это так раздражает. Вроде бы ходишь, слушаешь. А тут вона как!

— Да меня не то чтобы это раздражало... просто понимаешь... тут всё так навалилось: новая должность, новый график, ты со своими историями.

— У нас вот так, у нас вот так, — спародировала Найтлиш до нелепости важный голос, но Кинди сейчас было не до смеха. — Не, ты молодец, что рассказала... ну, почти «рассказала».

— Извини, пожалуйста, я не хотела тебя бить.

— Ой, да ладно, — отмахнулась фестралка. — Стукнула и стукнула, чего уж там? Зато теперь я знаю, что тебе это не нравится... Мне вон мать всегда говорила, что нельзя держать в себе. Особенно когда хочется кого-то стукнуть!.. Кстати, не думала, что ты можешь так хорошо ударить. С виду хилая кроха, а на деле — ух!

Кинди выдавила подобие улыбки.

— Спасибо... наверное.

Повисла неловкая пауза. По крайней мере, для земнопони, потому что фестралка продолжала улыбаться. Кровь уже остановилось, и теперь осталось только вытереть подсохшую. Правда, вместо копыта Найтлиш начала собирать её языком.

— Ты пьёшь кровь? — поразилась Кинди, невольно вспомнив те байки про вампира.

— Люблю лизнуть на празднике, — ответила Найтлиш и сладко промычала. — Тёпленькая... Что ты так на меня смотришь?.. Да не бойся ты так, я не вампир. Это у нас традиция такая в день появления. Именинник берёт нож и надрезает себе...

— Не стоит! — сразу перебила Кинди и, чуть подумав, добавила: — Давай в другой раз.

— Ладно-ладно, сегодня больше ни одной истории из нашей жизни, — пообещала фестралка. — Тогда ты рассказывай. А то я у вас тут уже почти неделю, а до сих пор мало что знаю про пони... И вообще, когда мы уже пойдём в город?

Перед глазами кобылки пронеслись все события минувшего дня. Воображение начало рисовать образы напуганных пони, выбегающих из кафе, но земнопони отмахнулась от мыслей раньше, чем они занесли её внутрь этого кошмара.

— Лучше не стоит, — уклончиво ответила Кинди, но поймав на себе настойчивый взгляд Найтлиш, добавила увереннее: — Тебе ещё нужно научиться жить среди пони... нормально жить и не попадать в передряги каждую минуту.

— Вот так лучше, — кивнула Найтлиш. — Не в том плане, что «мне ещё нужно учиться», а в смысле...

— Я поняла. Спасибо, — мягко перебила Кинди. — Да, мне частенько говорят, что я должна быть смелее и решительнее. Но мне как-то не хватает духу... не хочется случайно кого-то обидеть...

— Так и не надо. Просто умей постоять за себя и сразу говори, что тебе что-то или кто-то не нравится, — посоветовала Найтлиш. — Не, можно и ударить, но что-то мне кажется, пони это воспринимают слишком близко к сердцу.

Кинди кивнула.

— Да... кстати, а зачем ты укусила меня за ухо?

— Так у нас фестралы становятся настоящими друзьями. Дали куснуть за ухо — значит, согласен. Не дал — значит, пока рано, — пояснила Найтлиш. — Скажу честно, мне слабачки не нравятся, но сегодня ты меня прям удивила!

Кинди неуверенно улыбнулась.

— «Интересные» у вас традиции... Неужели нельзя просто сказать, что хочешь быть другом? Обязательно за ухо кусать и по носу бить?

— Зачем по носу?

— Так... ты же сама сказала, что вы бьёте друг друга.

— А, ты про это? — засмеялась фестралка. — Это я придумала, чтобы от нас отстали... Не, ну ты сама подумай, ударишь ты кого-то чуть сильнее, чем надо, а потом выходить за него!

— То есть... — Кинди потупила взгляд. — Своим любимым вы правда носы ломаете?

— Если только полностью уверена, что чувства взаимны, — кивнула Найтлиш. — А то у нас бывали случаи... Ох, как они потом ругались!

Земнопони потребовалось немного времени, чтобы осознать услышанное и поверить.

— М-да уж... — протянула она с сомнением. — Жестокие у вас традиции... Будь у нас такое, я бы... наверное, никогда бы не вышла замуж.

— Поверь, захотела бы — и всех бы конкуренток избила, лишь бы он тебе достался! — Найтлиш по-дружески толкнула пони в плечо.

Мордочка служанки залилась лёгким румянцем.

— А... у тебя уже есть... ну, в смысле ты нос кому-то уже ломала?

— Да мне пока не до этого. Успею.

Найтлиш вдруг закрутила головой, будто кого-то искала.

— Что-то случилось? — побеспокоилась Кинди.

— Охотники... то есть стражники... Всё хочу узнать, кто у них тут главный, а забываю.

— Сейчас у них капитаном стал Шайнинг Армор, — ответила Кинди чуть неуверенно. — А тебе зачем?

— Да хотела кое-что спросить... — отмахнулась фестралка. Ладно, в другой раз.

Земнопони ожидала продолжение, но новоиспечённая подруга лишь откинулась на спинку лавки. Кинди могла лишь догадываться, наслаждается та моментом или выискивает ветку покрепче.

«Забавный день, — невольно подумала служанка. — А ведь он ещё не закончился... да?»

Земнопони вспомнила всё случившееся за сегодня. Правда, теперь события казались не ужасными происшествиями, а какими-то забавными, пусть и зачастую странными ситуациями. Вырванный в коридоре светильник, порванное платье подруги, забытая в гриве её высочества расчёска, забег с препятствиями, посиделки на дереве, жаркая потасовка и, наконец, разговор по душам с новыми странными и пугающими традициями фестралов. Особенно последнее.

Кинди и сама не знала, что на неё нашло. Просто в голове в один миг вспыхнула до жути безумная затея, и кобылка повиновалась внезапному порыву. Только когда её зубы вцепились в ухо фестралки, земнопони наконец осознала, что творит, но отступать было поздно.

Подавшись назад, Кинди выдавила подобие глупой улыбки, но извиняться не стала. Найтлиш растерянно почесала ухо, а затем улыбнулась подруге во всю ширь своей клыкастой пасти.

— Вот это я понимаю!

Глава 4 "Мама"

Временно замораживаю фик. Подробности в группе.

Шайнинг сидел за столом в своём кабинете и со скучающим видом просматривал доклад ночной смены. Посты, гвардейцы, графики — всё это он видел каждый день. Единственной интересной частью оставалось заключение, но и здесь значилось лишь обычное «за время дежурства без происшествий». Не то чтобы в этом было что-то плохое, скорее даже наоборот — гвардейцы отлично справлялись со своей работой. Но хотя бы одно задержание хотелось для статистики. И в прошлом месяце стражники как бы поймали только одну нарушительницу, да только той оказалась служанкой её высочества, которая по ошибке проникла в запретную секцию библиотеки. За такое тоже положено наказание, но принцесса Луна «попросила» простить фестралку. Шайнинг и сам был не против замять дело. Некоторые и так не воспринимают гвардейцев всерьёз, а что было бы, разлетись по городу слухи, что какая-то служанка побила двух бравых солдат?

Шайнинг убрал в сторону доклад, под которым лежало письмо от принцессы Луны. В нём она просила принять и обучить фестралов, чтобы те в будущем стали её личной охраной. До этого к капитану уже обращалась Найтлиш с таким предложением, тогда он смог с лёгкостью найти причины для отказа, однако теперь всё было сложнее. Принцесса Луна хотела, чтобы фестралы и пони лучше узнали друг друга, а после того эксцесса со стражниками уже и не скажешь, что эти перепончатокрылые не годятся в гвардейцы. Вот только их ещё нужно обучить, найти нынешним стражникам другое место...

Шайнинг тяжело вздохнул. Должность капитана королевской стражи всегда казалась ему безумно значимой и интересной, но на деле всё сводилось к бумажной волоките, проверкам и общением с подчинёнными и «важными» пони. Даже от службы обыкновенным гвардейцем он получал куда больше удовольствия. По крайней мере, там порой выдавались весёленькие смены, а теперь он должен был следить, чтобы такого веселья было как можно меньше.

Краем глаза он зацепился за фотографию на краю стола. Раньше здесь стоял семейный снимок, но пару месяцев назад его заменила Каденс. Пусть это было всего лишь изображение, от одного взгляда на милую мордочку, добрые глаза и сладкую улыбку на душе молодого единорога сразу теплело. А ведь на носу День сердец и копыт.

Мысли о прекрасной кобылке нарушил стук в дверь. Капитан фыркнул и без особого энтузиазма произнёс:

— Войдите.

В дверном проёме появилась голова адъютанта. Обычно тот заносил ему новую кипу документов, но сейчас вокруг рога не было магической ауры.

— К вам посетительница, капитан, — объявил пони.

— Опять? — Шайнинг обречённо закатил глаза. — Скажи ей, что сейчас у нас нету места для её любимого сыночка.

— Но это миссис Твайлайт Вельвет.

Шайнинг удивлённо вскинул брови. В последний раз мама приходила на его работу два месяца назад, и тогда он еле смог убедить её не заниматься перестановкой в кабинете. И вот она опять здесь.

— Капитан?

— Да... пусть войдёт, — произнёс Шайнинг неуверенно и добавил тише: — Только сразу скажи, что у меня много работы.

Адъютант скрылся в дверном проёме. Из коридора донёсся его тихий голос, за которым послышался кобылий, и затем в кабинет вошла миссис Твайлайт Вельвет.

— Привет, Шайни, — радостно произнесла она, подходя к сыну.

— Мам! Сколько можно тебя просить не называть меня так?

— Ой, такое ощущение, что ты сейчас выступаешь перед гвардейцами, — хмыкнула единорожка. — Или мне теперь всегда обращаться к тебе капитан Шайнинг Армор?

Шутила она сейчас или нет, но Шайнинг почувствовал себя слегка глупо и не нашёл достойного ответа. Мать тем временем пристроилась на подушке за столом и пригляделась к мордочке сына.

— Смотри, как поправился. А то раньше таким осунувшимся казался. Сразу видно, капитаном стал.

— Мам, не неси чепухи, я никогда не был худым, — неуверенно возразил единорог. — И вообще, ты зачем пришла?

— Захотела с тобой повидаться.

— И всё?

— А что, матери уже нельзя просто проведать своего сына? Мы с тобой так редко видимся после переезда... Или новая должность запрещает встречаться с родными?

В её спокойном и размеренном голосе прозвучали слабые нотки недовольства, да и на мордочке мелькнули хмурые морщинки. Шайнинг прекрасно знал, что это означает.

— Да я только «за»... Просто у меня сейчас очень много работы: надо рапорты за ночное дежурство разобрать, ещё и эти фестралы... Дискорд его пойми, что с ними делать. Вроде бы и отказать нельзя, но столько мороки с ними потом будет... Весело, в общем.

— Так ты весь в делах?

— Да, знаешь ли, в последнее время приходится даже задерживаться на службе, — ответил он и для пущей убедительности грустно усмехнулся. — Думал, что буду бить баклуши, когда стану самым главным, а на деле устаю, как на ночных сменах.

— Ох, бедняжка ты мой, — ахнула единорожка. — Я и не знала, что у тебя столько работы!

— Капитан королевской стражи как-никак, — не без гордости ответил Шайнинг.

— А я всё думаю, почему ты перестал к нам заходить, а ты весь в делах... На себя хотя бы время остаётся?

— Не всегда, но находится. Сама знаешь, всё должно быть в меру. Особенно работа.

Вельвет засмеялась. Смешок получился слегка натянутым, как будто подчинённые отреагировали на шутку командира или заботливая мать не захотела обидеть любимого сыночка.

— Так ты не сможешь прийти к нам на выходных?

— В смысле?

— Я планировала устроить семейный ужин на выходных и подумала, может, мы соберёмся? Как раньше. Ты, я, папа, Твайлайт? Можешь Каденс позвать, если у неё найдётся свободное время. Всё-таки она для нас не чужая пони, да и я её уже так давно не видела.

Шайнинг озадаченно почесал затылок. Всего несколько мгновений и разговор от банального «как дела» перешёл в приглашение на ужин. Причём речь шла не про обыкновенный перекус после работы, а полноценную встречу всех членов семьи. И не только. По крайней мере, пока что.

— Не знаю, правда, приедет ли Твайлайт. Я ей, конечно, написала, но она сейчас в другом городе, по поручению принцессы Селестии... Кому я рассказываю? Уж ты-то её не хуже меня знаешь, — продолжила мать погрустневшим голосом. — Знаю, у тебя сейчас и самого дел по горло. Ещё и День копыт и сердец, а ты его явно захочешь провести с Каденс... Но, может быть, вы хотя бы забежите к нам?

Шайнинг едва поспевал за ходом разговора. Всё это напоминало поход по руслу спокойной реки, когда вначале слегка спустили воду из дамбы, а потом резко открыли все шлюзы. Он бы и сам через минутку нашёл повод отказаться, всё-таки будет День сердец и копыт. Не то чтобы Шайнинг планировал отказываться, однако теперь его загнали в угол. Ему уже приходилось сталкивать с таким во время «внезапных» проверок или редких настоящих инцидентов на службе, но там у него был какой-никакой опыт, а в такую ситуацию он попадал чуть ли не впервые в жизни.

— Зайдём, — наконец ответил он слегка растерянным голосом. — Не обещаю, что надолго... но обязательно заскочим.

Печальная мордочка матери сразу просияла. И даже от такой слабой, но искренней улыбки на душе молодого единорога тоже потеплело.

— Тогда соберёмся пораньше, чтобы вы потом успели погулять, — тотчас предложила Вельвет. — Подходите часикам к двум. Хорошо?

— Да, конечно.

— Вот и славненько, — кивнула единорожка. — Ну, тогда я побежала? А то у тебя тут столько работы, не хочу отвлекать.

Будто специально не давая сыну и шанса перевести дух, мать ловко перемахнула через стол и чмокнула его в щёчку.

— Только причешись и прими душ. А то от тебя уже попахивает… работой.

— Мам!

— Всё, молчу-молчу, — виновато улыбнулась кобылка. — Всё, убежала. Увидимся на выходных, Шайни.

Он никогда не считал своих родителей старыми, но порой мать буквально поражала своей прытью и ловкостью. С такими данными она бы легко прошла вступительные экзамены в стражники, если бы сюда брали кобылок. Впрочем, ей хватало активных хобби, чтобы выплёскивать лишнюю энергию и получать порцию адреналина. В крайнем случае всегда можно было выкинуть подобный номер.

Шайнинг принялся наводить порядок на столе — какой бы ловкой и элегантной ни была его мать, ровные стопочки документов она всё-таки разбросала, — попутно размышляя над случившимся. И чем больше он обо всём думал, тем страннее казалась ситуация. Почему она сразу не рассказала об ужине? Зачем так резко сменила тему? К чему был этот трюк со столом? Иногда мама могла нести околесицу и выкидывать похожие номера, но такой коктейль из глупостей и спонтанных поступков Шайнинг попробовал впервые. И почему-то ему казалось, что это всё было неспроста.

***

Родители Шайнинга никогда не были особо богатыми или влиятельными пони в Кантерлоте. По отцовской линии они принадлежали к небольшому аристократическому роду, однако вспоминалось об этом только на редких семейных собраниях. После того, как молодая Твайлайт стала ученицей принцессы Селестии, ситуация слегка изменилась. Правда, сам Шайнинг ощущал это только в школе, а затем и в гвардии, когда кто-то спрашивал его о сестре. Со временем он перестал обращать на такие разговоры внимание, однако им на смену пришли перешёптывания о его отношениях с принцессой Каденс. Они были хорошими друзьями — ещё с тех далёких времён, когда розовогривая аликорн ещё нянчила малышку Твайлайт, — но начали встречаться всего пару месяцев назад. По крайней мере, именно тогда Шайнинг всё-таки решился и предложил Каденс сделать следующий шаг. Забавно, но слухи давно опередили решимость молодого капитана.

Добраться до дома родителей Шайнинга новоиспечённая парочка запросто могла в экипаже, но они решили немного прогуляться. Оба специально постарались разобраться со всеми делами заранее, поэтому получили столь желанный выходной. Не то чтобы они в будни загружались по полной — в частности Каденс, — но всё-таки позволить себе целый день отдыха могли не часто.

Улицы города сегодня были особенно оживлёнными, хотя сам Кантерлот не выглядел сильно праздничным. Конечно, владельцы магазинчиков и ресторанов облагородили свои заведения тематическими украшениями и вывесками, но если сравнивать с подготовкой к какому-нибудь Дню согревающего очага, то столица почти не изменилась. Правда, ближе к вечеру на улицах города ещё появятся «кареты любви», да и торопливые жеребцы, спешащие за подарками для своих кобылок, сменятся неспешно прогуливающимися молодыми парочками. Но это будет потом, а пока в Кантерлоте царила суматоха.

— Ты сегодня какой-то задумчивый, — заметила Каденс шутливо. — Лучше признайся сразу, что забыл купить подарок.

— Что? Нет, не в этом дело... — чуть растерялся Шайнинг. — Просто...

— Думаешь, приедет ли Твайлайт?

На самом деле Шайнинг больше размышлял над странным поведением матери в тот день, когда она пришла к нему на работу, но портить любимой настроение своими параноидальными предположениями ему не захотелось.

— Давно с ней не виделся.

— Кому ты рассказываешь? — в голосе Каденс промелькнули нотки печали. — Я в последний раз виделась с Твайлайт... знаешь, я уже и не помню, когда мы встречались.

— Я и сам её уже давненько не видел. И сомневаюсь, что увижу в ближайшее время.

— По крайней мере, она тебе пишет.

Видя её погрустневшую мордочку, Шайнинг обнял любимую.

— Ты ведь знаешь, какое у Твайлайт отношение к друзьям. Даже к самым лучшим... Я уже и не помню, когда сам получал от неё весточку, — произнёс он приободряюще. — Может быть, Понивилль её изменит. Всё-таки она там изучает магию дружбы... — Единорог усмехнулся. — Хотя не буду врать, каждый раз, когда я думаю, что принцесса Селестия отправила Твайлайт изучать магию дружбы, меня пробивает на смех.

Каденс слабо улыбнулась. Прохожие с интересом поглядывали на необычную парочку. Шайнинг уже привык, что незнакомые пони кланяются и желают им приятного дня, но перешёптывание и ухмылки всё ещё заставляли чувствовать себя слегка неуютно. Правда, сейчас мнение окружающих волновало его в последнюю очередь.

В районе, где жили родители Шайнинга, улицы были уже не такими оживлёнными, как в центре города. Дешёвые забегаловки и магазинчики тут встречались заметно реже, а в приличные рестораны столики бронировали, так что длинные очереди оставались только в умах приезжих. Правда, здесь Шайнинг больше встречал своих знакомых и соседей, которые были не против перекинуться парой слов с принцессой.

— Давно я здесь была в последний раз, — вполголоса проговорила Каденс, словно случайно озвучила мысли. — Почему ты не приглашал меня раньше?

— Я и сам тут редко бываю после переезда, — признался Шайнинг. — Да и ты никогда не говорила, что хочешь встретиться с моими родителями.

— Они мне не чужие пони.

На её мордочке мелькнула загадочная улыбка, но Шайнинг решил, что дело в ностальгии, и не придал этому особого значения.

Пони поднялись на крыльцо и постучались в дверь. Не прошло и нескольких секунд, как пороге появилась мать Шайнинга, словно она всё время ждала в коридоре. Единорожка встретила гостей улыбкой.

— Не стоит, миссис Вельвет, — попросила Каденс, когда хозяйка поклонилась. — Мы с вами уже давно знакомы, чтобы обойтись без этих формальностей.

— Ох, прошу прощения... ничего не могу с собой поделать — мой ненаглядный привил мне этикет, — наигранно извинилась единорожка.

Она обнялась с сыном, а затем чуть подалась в сторону аликорна, как бы прося разрешения, на что Каденс сама крепко прижала её к себе.

— Я так рада, что вы нашли время заглянуть к нам, — продолжила Вельвет, пропуская гостей в дом. — Знаю, у вас сейчас каждая минутка на счету.

— Всё не так плохо. По крайней мере, пока что, — отшутилась Каденс. Она покосилась на своего жеребца и с нотками укора добавила: — Я бы хотела видеться с вами чаще, но Шайнинг почему-то не горит желанием приглашать меня.

— Откуда мне было знать, что ты так хочешь повидаться с моими родителями? — оправдался он.

— Иногда можно и встретиться.

— Хорошо, будем приходить чаще... Ты мне об этом никогда не говорила.

— Мы и сами вас никогда не звали, — заметила Вельвет. — Но иногда стоит проявлять инициативу самим.

Шайнинг цыкнул.

— Ладно, не будем ссориться на пустом месте. Вы пришли, и это главное, — живо продолжила единорожка. — Жалко, что не будет Твайлайт. Она так любит пикники... Пусть и никогда в этом не признается.

— Пикник? — удивился Шайнинг. — Ты ведь говорила о семейном ужине.

— Я подумала и решила, что ужин — это слишком скучно. Мы с вами так редко видимся, чтобы просто собираться на кухне, — ответила она и сказала громче: — Дорогой, ты уже закончил?

— Пять минут, — послышался голос Найта со второго этажа.

— Я отправила его за покрывалом полчаса назад, а он всё копается, — покачала головой Вельвет. — Такое ощущение, что мы собираемся устроить пикник в тронном зале.

— Он хотя бы знает, что мы собираемся на пикник, — заметил Шайнинг с нотками недовольства.

— А что, вы против? — удивилась Вельвет.

— Мы просто рассчитывали на другое, — пояснила Каденс.

— Я хотела устроить небольшой сюрприз... Но мы можем остаться и здесь, если хотите... Всё-таки я рассчитывала, что приедет Твайлайт, а у неё сегодня важное задание...

— Нет, что вы, мы с удовольствием пойдём на пикник, — живо заверила Каденс. — Правда, Шайни?

Единорогу вновь вспомнилось странное поведение матери в замке. Тогда он ещё мог всё списать на свою «паранойю», но после такого «сюрприза» в его голову снова закрались сомнения.

— Конечно.

Шайнинг внимательно наблюдал за матерью. Лёгкий румянец на щеках, резкое движение головой, бегающий взгляд — всё что угодно могло выдать в ней подозрительное волнение. Однако единорожка лишь довольно улыбалась и выглядела как никогда непринуждённой.

— А что там за задание у Твайлайт? — поинтересовался он как бы невзначай.

— Изучение влияние массовых мероприятий, основанных... Ой, честно, не помню уже, так заумно написала, что язык сломаешь, — отмахнулась Вельвет. — Кажется, она пытается понять, что такое любовь. Я поняла так.

— Ох, узнаю Твайлайт, — хихикнула Каденс. — Но боюсь, здесь её ждёт разочарование. Любовь сложно объяснить с точки зрения здравого смысла и формул... По крайней мере, кое-что нужно просто чувствовать.

Шайнинг уже хотел попросить мать показать ему это письмо от сестры, но проводить «допрос», когда любимая прижалась к нему и обняла крылом, стало как-то некрасиво.

Вскоре спустился отец с седельными сумками. Тёмно-синий единорог кротко поклонился принцессе, несмотря на её заверения этого не делать, и быстро обнялся с сыном. В его движениях чувствовался оттенок формальности, но так были отголоски его аристократического происхождения. На самом же деле с ним всегда было приятно провести время, особенно если хотелось что-то обсудить в спокойной обстановке.

Всё необходимое для пикника родители уже подготовили, поэтому через пять минут пони уже шли по улицам города. Не то чтобы сумки были особо тяжёлыми, но кобылки, увлечённые беседой, сразу чуть перегнали своих жеребцов. Ветер уносил слова любимых от ушей Шайнинга, так что он быстро оставил попытки их подслушать и решил поговорить с отцом. Тот немного рассказал о своей работе, не забыв похвастаться недавней «бурной» игрой в лото и грандиозной победой. Шайнинг же сам не заметил, как обыкновенный рассказ о буднях капитана королевской гвардии перерос в жалобы на тупость подчинённых и идиотскую бумажную волокиту.

— А куда мы идём? — поинтересовался Шайнинг, заметив, что они прошли уже второй парк.

— Твоя мама просила не говорить, — ответил Найт.

— И всё-таки?

— Даже не проси. Мне доходчиво объяснили, что будет, если я проговорюсь... — Отец на мгновение поморщился. — Можешь спросить сам. Только это пустая трата времени, так что советую набраться терпения.

Шайнинг покосился на мать. Чем больше он узнавал, тем сильнее ему казалось, что где-то здесь скрыт подвох. Однако отец был прав — что-что, а юлить она умела лучше всех.

После такого «откровения» отца Шайнинг слушал его через слово, больше размышляя над «сюрпризом» матери. Теперь он твёрдо решил для себя, что всё это было частью её плана. Правда, пока ещё не понимал какого. Раз они даже не поглядывали в сторону парков, значит, она точно затеяла нечто необычное. Возможно, на самом деле они идут в какой-нибудь элитный ресторан... Но зачем тогда вся эта история с пикником?.. Может быть, она решила устроить пикник в каком-нибудь необычном месте?.. Едва ли в день сердец и копыт во всём Кантерлоте найдётся хотя бы один свободный уголочек... Может быть, она решила поехать в Понивилль и устроить сюрприз для Твайлайт?.. Безумие!.. Хотя пока что они и правда шли в сторону вокзала...

***

Если бы сегодня утром у Шайнинга спросили, где он проведёт день, то он бы даже не подумал о Понивилле. Однако теперь молодой капитан вместе со своими родителями и любимой смотрел на проносящиеся за окном пейзажи из купе поезда.

Куда именно они отправляются, ему до сих пор не сказали, но тут уже не нужно быть мастером дедукции, чтобы догадаться. Вот только он всё равно не понимал, к чему была вся эта конспирация. Разумеется, это приятный сюрприз увидеться с Твайлайт, особенно для Каденс, но теперь-то уж можно было и раскрыть карты. Хотя, судя по мимолётным хитрым взглядам аликорна, она знала немного больше молодого единорога.

— Пойдём выйдем, Шайнинг, — неожиданно предложил Найт и, не дожидаясь ответа, покинул купе.

Шайнинг украдкой посмотрел на кобылок. Обе продолжали вполголоса обсуждать замок, но улыбка Каденс казалась заметно хитрее, чем когда она обычно рассказывала про свою служанку. В любом случае портить сюрприз, который явно нравился его второй половинке, он не стал и молча вышел вслед за отцом. Увидев сына, тот кивком попросил его следовать за ним, и вскоре жеребцы вышли в тамбур.

— Не знаю, пап, зачем вся эта конспирация, — честно признался Шайнинг. — Ладно Каденс, но мне-то мог сказать, что вы решили навестить Твайлайт.

Найт удивлённо насупился, как будто знать не знал, о чём шла речь, а затем с улыбкой покачал головой.

— А ты у нас догадливый, да?

— Дураков не назначают капитанами гвардии, — хмыкнул Шайнинг. — Хотя не буду врать, здесь мне пришлось поломать голову... Но это не совсем в духе мамы... Нет, она, конечно, может придумать что-нибудь необычное, взять хотя бы моё совершеннолетие...

Шайнингу невольно вспомнился тот праздник. Всё начиналось почти так же, как и сегодня днём. Планировался скромный семейный ужин — а уже на следующий день гуляние с друзьями, — смазливые поздравления и наставления родителей. А на деле...

По традиции каждый день рождения его будила сестра, но в тот раз он проснулся в тёплых объятиях совершенно незнакомой кобылки. Сказать, что он был в шоке — значит ничего не сказать. Пока жеребец пытался понять, что происходит, кобылка начала массировать ему ушки, причём она делала это настолько мастерски, что напряжённое, как бревно, тело быстро расслабилось. Своим ласковым, страстным голосом она с лёгкостью «отбивалась» от любых вопросов, предлагая просто оставить всё ей и получать удовольствие...

В тот день Шайнинг ещё долго пролежал в комнате после ухода той незнакомой кобылки. Он чувствовал себя растерянным, смущённым и расслабленным как никогда. В голове роились вопросы. Шайнинг понимал, что найти ответы может только внизу, но он оттягивал этот момент всеми силами.

Когда он же наконец набрался решимости и спустился на кухню, то застал за столом только мать. Она как ни в чём не бывало поздравила сына с днём рождения и пригласила на завтрак. Спокойно рассказав, куда отлучились отец с Твайлайт, она вдруг холодным тоном заявила: «Надеюсь, тебе понравился мой подарок... Потому что в следующий раз ты будешь так развлекаться только со своей кобылкой, либо ноги твоей не будет в нашем доме!».

Это был первый и последний раз, когда мать разговаривала с ним в таком тоне — про содержание не стоит и заикаться! Он прошёл «проверку» уже на следующий день, когда отмечал с друзьями, и хранил верность «своей единственной» до сих пор.

— Да уж, — неуверенно откашлялся Шайнинг, чувствуя, как покраснел. — В общем... Пап, ты чего?

В ответ отец лишь открыл дверь, и тамбур сразу заполнился свежим воздухом и громким стуком колёс. Найт выглянул из поезда.

— Знаешь, если тебе стало дурно, мог просто открыть окно, — растерянно отшутился Шайнинг.

Отец обернулся. На его красной от волнения мордочке не было ни тени улыбки.

— Так, Шайнинг, слушай меня внимательно. По сигналу мы спрыгиваем. Можешь телепортироваться, если сможешь. Главное, прыгай за мной, если хочешь поймать Каденс, — голос отца звучал как никогда серьёзно. Жеребец ещё раз выглянул. — Почти... Только не медли.

— Пап, что ты...

— На счёт три. Раз. Два. Три!

Найт ловко выпрыгнул прямо из движущегося поезда. Шайнинг бросился к открытой двери и круглыми глазами уставился на отца. Найт уверенно стоял на ногах, чуть попрыгивая на месте. Увидев сына, он махнул ему копытом и крикнул:

— Лови Каденс!

В голове Шайнинга вдруг что-то щёлкнуло. Не до конца понимая, что сейчас делает, он телепортировался на землю и резко развернулся. Прямо в этот момент из окна проезжающего состава с диким криком выпрыгнула его возлюбленная. Только благодаря хорошей реакции гвардейца капитан поймал кобылку магией до того, как она приземлилась на него самого.

Через несколько секунд кобылка всё-таки открыла глаза и перестала вопить как испуганный жеребёнок. Шайнинг уже было открыл рот, чтобы крикнуть на неё, но его возмущения заглушил страстный поцелуй любимой. Единорог от неожиданности потерял концентрацию, и парящая над ним аликорн наконец долетела до цели. Жеребец сел на круп, чудом не завалившись на спину, пока кобылка обхватила его копытами и крепко обняла, словно плюшевую игрушку.

— Это было великолепно! — восторженно объявила она, отстранившись от любимого, и сразу поцеловала его ещё раз. — Я так и знала, что ты меня поймаешь!

— Да... что...

— Не хочу портить момент, но нам пора, — перебила растерянного единорога его мать.

Шайнинг бросил на неё грозный взгляд, готовый высказать всё, что он думает. При виде её довольной умиляющейся мордочки его захлестнула такая волна гнева вкупе с адреналином, что у него начал заплетаться язык.

— Ладно, можете прийти в себя пару минут, только не отставайте. Тут легко заблудиться.

Единорожка поскакала обратно к мужу, который дожидался её в стороне, и они вместе начали спускаться со склона. Каденс тем временем помогла Шайнингу подняться, продолжая описывать, как всё было великолепно и незабываемо, не забывая хвалить возлюбленного.

— Поскакали, а то и правда заблудимся, — хихикнула Каденс. — А я не хочу испортить такой сюрприз.

Аликорн побежала вперёд и начала спускаться в том же самом месте, что и родители единорога. Праведный гнев и оторопь внутри Шайнинга сменились обыкновенной растерянностью и желанием серьёзно поговорить с матерью. А пока звук падающих камней быстро напомнил ему, что сейчас где-то там его любимая спускается Дискорд знает куда! Шайнинг бросился следом.

Железная дорога проходила по большой насыпи. С одной стороны от неё начинался пологий склон гор, а с другой — внизу, шёл лес. Родители уже почти спустились к первым деревьям, когда Каденс не была и на полпути. Угол был не таким уж и крутым — примерно под таким уклоном сдавались нормативы в гвардии, — но принцесса спускалась неуклюже и весьма неосторожно.

— Ух! — невольно взвизгнула Каденс, когда Шайнинг обхватил её копытами.

— Осторожнее... Иди приставным шагом... Так, постой, ты ведь можешь летать.

— Зачем? У меня есть ты.

— Я у неё есть... — буркнул Шайнинг. — И телепортироваться ты тоже не хочешь?

— Ты уже знаешь ответ.

Единорог закатил глаза.

— Ладно, тогда иди осторожно, приставным шагом.

— Это как?

— Делай маленькие шажки, переступая с ноги на ногу. Вот смотри... Только не торопись, пожалуйста. Я не хочу тебя ещё раз ловить.

— Разве тебе не понравилось? — хихикнула Каденс. — Мне вот... — Принцесса промычала. — Я забыла вернуть окно... ничего страшного ведь не будет?

— О чём ты?

— Я решила, что безопаснее будет, если я на время растворю окно. Мало ли случайно зацеплюсь за стекло или раму.

— Безопаснее, — невольно усмехнулся Шайнинг. — Не знал, что ты такая юмористка.

— А я не думала, что ты такой романтичный, — парировала Каденс и снова поцеловала любимого. Шайнинг откровенно не понимал, о чём она сейчас говорит. Во многом из-за того, что ему приходилось сосредоточиться на магии, чтобы она случайно не покатились вниз. — Спасибо.

Единорог шумно выдохнул. С одной стороны было недовольство от происходящего, а с другой — любимая, явно наслаждающаяся происходящим.

— Давай хотя бы спустимся спокойно? — попросил он. — Хорошо?

— Как прикажете, капитан! — отрапортовала принцесса озорным голоском.

Шайнинг покачал головой, но порицать любимую за чрезмерную игривость не стал. Только сейчас до него дошло, что Каденс могла телепортироваться из движущегося поезда, но решил не спрашивать, почему она решила прыгать. Ответ был очевидным.

Когда они спустились со склона, фигуры родителей уже исчезли в тени первых деревьев, поэтому им пришлось поспешить. Однако как бы пони ни торопились, добравшись до леса, они никого не застали.

— Идём, — весело сказала Каденс и пошла вперёд, не дожидаясь согласия.

Шайнингу ничего другого не осталось, как пойти следом.

Как и многие леса возле Кантерлота, этот прорастал на небольшом склоне. Пусть угол и был не таким крутым, как у насыпи, но пони всё равно постоянно чувствовали, что они куда-то спускаются. Родителей Шайнинг звал несколько раз, но в ответ слышал лишь собственное эхо. Он прекрасно понимал, что они не могли уйти настолько далеко, да и тропинка, по которой они шли с Каденс, казалась подозрительно протоптанной для такой глуши. Сейчас он вновь перестал понимать, что задумала его мать. Но если в прошлый раз это вызывало больше интерес, то сейчас ему хотелось просто развернуться и пойти домой. Его останавливала только Каденс, которая то и дело прижималась к нему и восторженно смотрела по сторонам.

Вскоре впереди показался просвет, и минут через пять парочка вышла на небольшую прогалину. Среди покрывала зелёных трав и пёстрых цветов резко выделялась белое покрывало в самом центре полянки. Пышные кексы, сочные салатики, освежающий чай — можно было подумать, что родители нарочито убежали вперёд, чтобы подготовиться к пикнику. Вот только все вещи остались в поезде.

— А я как раз хотела перекусить, — восторженно промычала Каденс и уселась на край покрывала.

Шайнинг расположился напротив. Есть особо не хотелось, но когда к нему прилетел кексик в магической «обёртке», он его всё-таки попробовал. Слегка рассыпчатый, со сладкой медовой начинкой и орехами — фирменный мамин рецепт. Прохладный зелёный чай с лёгким привкусом бергамота — любимый напиток отца.

— Не думала, что ты настолько романтичный, — проворковала Каденс.

— Я? — удивился Шайнинг.

— Ох, Шайни, хватит строить из себя дурачка. Неожиданный пикник, письмо от Твайлайт, прыжок из поезда, потерявшиеся родители, а теперь ещё и такое...

Кобылка подалась вперёд, оказавшись на одном уровне с мордочкой жеребца. Слегка прищуренные лавандовые глаза смотрели на него с любовью. Не успел единорог возразить, что не имеет к этому никакого отношения, как Каденс поцеловала его в губы.

— Это самый лучший День сердец и копыт в моей жизни, — игриво проговорила кобылка, плавно отстранившись. — Надеюсь, он ещё не закончился?

Шайнингу вдруг расхотелось рассказывать про «подлый» поступок матери, но и откровенно врать и выдавать из себя «лучшего пони на свете» ему не позволяла совесть. Поэтому единорог лишь скромно улыбнулся.

— Какой красивый... — сказала Каденс, левитируя кексик. В отличие от другой выпечки, на этом была розовая глазурь. — Моя любимая начинка? Угадала?

— Сюрприз, — честно ответил Шайнинг.

Аликорн хихикнула.

Прекрасно зная, что с набитым ртом принцесса уж точно не будет разговаривать, молодой капитан решил-таки попытаться разобраться в ситуации. Вот только уже в следующую секунду Каденс вдруг болезненно замычала. Шайнинг сразу подскочил к ней с круглыми глазами. Любимая держалась копытом за щеку.

— Что случилось? — забеспокоился он. — Язык прикусила?

— Что-то твёрдое попалось.

Каденс осторожно вытащила изо рта неожиданную находку. Шайнинг ожидал увидеть что-нибудь вроде скорлупы ореха, которая случайно попала в выпечку, но вместо этого на копыте аликорна было... кольцо? Принцесса быстро макнула его в чай. Да, это и правда было золотое кольцо. Шайнинг вылупился на него в недоумении. Сегодняшний день не переставал преподносить сюрпризы, но такого единорог уж точно не ожидал.

— Я согласна! — раздался восторженный голос Каденс.

В следующий момент Шайнинг уже лежал на спине, в объятиях любимой, а ещё через секунду почувствовал её горячие губы. Хрупкий пазл, робко складывающийся в голове, моментально разлетелся на сотни осколков. Длинные волосы принцессы упали ему на морду, и он невольно затянулся её ароматом — помесью дорогих духов и пота, — таким странным и первобытным. Её острый язычок проник ему в ротик и закружился в игривом танце. Через мгновение жеребец ответил на приглашение своим. Повинуясь эмоциям, он обхватил любимую и начал ласкать её тело. Нежная шейка, дрожащие крылья, упругий круп — ноги жеребца сами продвигались всё дальше и дальше. Жар охватил все его тело, и он чувствовал, как тот проникает даже в самые интимные места.

Вдруг в голове жеребца что-то щёлкнуло. Ему показалось, что он уже перегибает палку. К тому же где-то на периферии сознания мелькнула мысли о родителях, которые могли быть неподалёку. Шайнинг попытался осторожно отстраниться, но стоило ему убрать копыта с крупа любимой, как она сама вернула их обратно.

— Даже и не думай об этом, — проворковала кобылка возбуждённо. — Я слишком долго ждала.

Не дав ему и шанса возразить, она вновь вцепилась в его горячие губы. Если до этого у него ещё оставались сомнения, то теперь эмоции и чувства полностью затмили рассудок...

***

Шайнинг сидел в своём кабинете и смотрел на кипу бумаг на углу стола. Со всем этим он планировал разобраться ещё утром, но сейчас время уже близилось к обеду, а документы по-прежнему дожидались своего часа. Совесть не позволяла просто их пролистать, однако отнестись к делу серьёзно у него не получалось. И это относилось не только к бумагам. Последние сутки его голову занимали мысли только о вчерашнем сюрпризе. Неожиданный пикник, экстремальная поездка, таинственная лужайка, обручальное кольцо, горячая любимая и случившееся после...

Каденс была в неописуемом восторге от «сюрприза», и Шайнинг испытывал страшный соблазн просто принять «подарок» от матери. Всю дорогу до замка он провёл в мучительных раздумьях, аликорн прекрасно видела его чувства, но откровенно не понимала, что случилось с ненаглядным. До тех пор пока он не набрался решимости во всём сознаться.

Отчитываться перед строгим командиром за оплошность было в разы проще, чем признавать в «обмане» счастливой любимой. Но всё-таки Шайнинг нашёл в себе силы рассказать всё...

В дверь постучали. Капитан мотнул головой и серьёзным голосом произнёс:

— Войдите.

В проёме показалась голова адъютанта.

— К вам посетительница, — объявил он.

— Каденс? — сходу спросил Шайнинг.

— Нет, миссис Твайлайт Вельвет.

— Мама?

После таинственного исчезновения родителей, они с Каденс их больше не видели. Конечно, он собирался заявиться к ним ещё вчера, но любимая попросила его этого не делать. И вот теперь мать сама пришла к нему.

— Мне пригласить её?

— Конечно.

Адъютант кивнул и скрылся в коридоре. Капитан королевской гвардии постарался выглядеть буднично уверенно и собранным, но при виде довольной улыбки матери с трудом скрыл недовольство.

— Можешь ничего не говорить, мы и сами всё видели, — довольным голосом произнесла мама, и улыбка на её мордочке стала ещё шире.

— Всё? — растерялся Шайнинг. — То есть... вы там...

— За кого ты меня принимаешь? Мы ушли сразу, когда поняли... что Каденс пришёлся по вкусу твой сюрприз? — отмахнулась кобылка и добавила чуть грубее: — Хотя отец был не против убедиться получше... Ох, а ещё меня в чём-то обвиняет.

Шайнинг выдавил растерянную улыбку. Это было немного не то, о чём сейчас хотел с ней поговорить. Но с другой стороны он был рад, что мать сама подняла эту пикантную тему и поставила в ней жирную точку.

— И когда планируете свадьбу?

— Мам! — по привычке воскликнул Шайнинг.

— Что «мам»? Уж теперь я имею право интересоваться.

— Ну... послушай, мам, я благодарен тебе за сюрприз, но... давай мы с Каденс будем сами решать, когда и что нам делать?

— Так я ведь просто спросила про дату. Я же не заставляю вас играть свадьбу на следующих выходных... Всё-таки она принцесса, да и ты у нас на высоком посту. Нужно всё подготовить, пригласить гостей... — Единорожка виновато улыбнулась. — Ладно-ладно, не вмешиваюсь... То есть вы ещё не определись?

— Нет, не определились, — ответил Шайнинг настойчивее.

— Мне показалось, или ты сейчас чем-то недоволен?

— Нет, недоволен.

— Но почему? — удивилась Вельвет. — Всё же прошло просто замечательно... Я видела, что Каденс в восторге!

— Потому что я сам хотел сделать ей предложение. Вчера.

Единорожка удивлённо вскинула брови. Её округлившиеся глаза вначале уставились на сына, а затем начали бегать по сторонам, лишь бы не встречаться с ним взглядом. Слабая улыбка в уголках рта разгладилась в линию, которая периодически подрагивала. Мать напомнила капитану гвардейца, которого застали спящим на посту и требовали объяснений.

— Нет, это неправда, — наконец продолжил Шайнинг. — Но теперь ты знаешь, как я себя вчера чувствовал... Но это могло быть, а ты даже не удосужилась поинтересоваться, что я планирую... Это, во-первых. Во-вторых, мне вчера пришлось расстраивать Каденс и рассказывать правду.

— Но зачем? Ведь...

— Потому что я не люблю врать... даже вот таким вот странным образом... А ещё такие вещи хочется решать самому.

Шайнинг выдержал небольшую паузу, наблюдая за матерью. Вскоре удивление в глазах сменилось чувством вины, кобылка поникла головой и опустила ушки.

— Так... свадьбы не будет? — спросила она погрустневшим голосом.

— Почему? Будет.

— Но ты же сказал, что Каденс расстроилась.

— Поначалу да, а потом... Отнеслась ко всему с пониманием и даже с юмором, — честно ответил Шайнинг. — Удивилась, какая у меня инициативная мать.

Вельвет виновато улыбнулась.

— Только не думай, что мы сыграем свадьбу завтра.

— Нет-нет, что ты! — живо заверила мать. — С таким делом нельзя спешить... но не стоит и сильно затягивать...

— Решим сами.

— Да, решите сами, — охотно согласилась единорожка и добавила виновато: — Ох, Шайни, ты меня прости... я ведь хотела как лучше... Ты у меня очень умный и красивый жеребец, такой заботливый и чуткий... но уж очень нерешительный, когда дело касается кобылок.

— Что за глупости? — хмыкнул он. — Я очень решительный!

— Теперь-то я вижу. Твой отец вряд ли бы набрался смелости рассказать мне правду в аналогичной ситуации, — согласилась Вельвет. — Но ты и меня пойми. Сколько вы с Каденс были «друзьями», пока ты наконец не предложил ей встречаться? Я боялась, что ты можешь упустить свой шанс.

— Я не хотел торопиться... — Единорог насупился. — Так, ты опять начинаешь?

— Прости, — виновато улыбнулась мать. — Ты ведь не злишься на меня? Я ведь хотела как лучше... И всё закончилось очень даже хорошо для всех.

Шайнинг шумно выдохнул.

— Нет, не злюсь... Только давай сразу договоримся, что это было в первый и в последний раз? И мы с Каденс сами будем решать, что, как и когда нам делать. Договорились?

— Конечно! — живо согласилась единорожка и как бы невзначай добавила: — Но со свадьбой лучше не затягивайте...

— Мам!

— Да я же шучу, — хихикнула кобылка. — Ладно, Шайни, не буду тебя больше отвлекать. Я ведь так, заскочила на минутку тебя проведать на обеде.

Вельвет внезапно ловко перемахнула через стол и поцеловала сына в щёчку. Пока тот пытался понять, возмущаться ему или смущённо улыбаться,  она быстро вышла из кабинета, оставив его в лёгкой растерянности и с кучей разбросанных бумаг.