Пять двадцаток на четыре
Глава 21. Неприятное время для пробуждения
Пинки смотрит на меня с кровати. Кобылка невинно улыбается... – Ого…
Я киваю, я только что закончил рассказывать ей, что было в записке от Рэрити. – Значит, сегодня мне придется спать здесь.
Я иду к кровати, и Пинки наклоняет голову. – Не пытайтесь шутить со мной, мистер, держите копыта и части тела на своей стороне кровати. Я не хочу, чтобы ты делал что-то, что заставило бы ту, другую кобылку, злиться на меня.
Я делаю паузу. – Пинки, я не собираюсь ничего делать... но я только что говорил тебе, Рэрити сказала, что все в порядке. Это все ее идея.
Пинки качает головой. – Забудь о Рэрити, речь о твоей жене, Кейденс! Ты ведь помнишь, что ты женатый жеребец, верно?
Я прыгаю на кровать и закатываю глаза. – Шайнинг Армор женат, да. Но я на самом деле – не он.
Она тихо смеется. – Я почти уверена, что ты – это он.
Я мягко улыбаюсь. – Слушай, Пинки, мы уже говорили об этом. Мы – люди, и какое-то заклинание или что-то в этом роде превратило...
Пинки смотрит мне в глаза. – Нет. Заклинание не превращало нас в пони.
Я моргаю. – Что?
Она кивает. – Подумай об этом. Кто-то должен был бы наложить на нас заклятие, верно? Ты не думаешь, что мы это запомнили бы? Все началось на нашей вечеринке по случаю дня рождения, и никого не было рядом, чтобы проклясть нас или заколдовать. Мы были совсем одни, а потом все началось. Там не было никого, кто мог бы сотворить заклинание, поэтому никакое заклинание не делало этого с нами.
Я приподнимаю бровь. – Но мы превратились в пони, так что должно было быть какое-то заклинание...
Она хихикает. – Открой глаза, милый, ты знаешь, что вызвало эту перемену – это случилось с каждым из нас, когда нам исполнилось по двадцать пять. Когда мы начали превращаться, там не было никакого чародея, просто время запустило все это.
Она смотрит в потолок. – Таким образом, это не новое заклинание, наложенное на нас. Время истекает, а затем мы меняем форму – значит, какое-то заклинание исчезло. Да ладно тебе, «Рэйчел», ты играла в ММО так же часто, как и я, и должна это знать.
Пинки говорит что-то еще, меняя тему на вкусы мороженого, но я не обращаю внимания. Мой разум все еще изучает доводы Пинки и ищет несостыковки. Но я ничего не вижу... какого черта?
Пинки начинает объяснять, почему арахис годится для шоколадного мороженого, но не ванильного. Я просто смотрю на нее и бормочу. – Пинки... ты гений.
Она смотрит на меня. – Нет, я Пинки! – Она хихикает и возвращается к монологу о мороженом. Я просто качаю головой и откидываюсь на спинку кровати, почти не обращая на нее внимания. Не поймите меня неправильно, я обожаю ее маленькие разглагольствования о сладостях, просто мои мысли сейчас где-то далеко. Она права, когда время истекает, и от этого наши тела меняются – это больше похоже на то, что исчезает старое заклинание, чем на то, что кто-то наложил новое. Так откуда же появилось это заклинание? И действительно ли мы все это время были пони?
*Бип–бип!*
Уши Пинки поворачиваются. – Ууу! Текстовое сообщение для Пинки! – Она спрыгивает с кровати и бежит к телефону.
Я теряю дар речи. – Эм, Пинки? Ты все еще получаешь сообщения? От кого? Типа уже одиннадцать ночи!
Я поднимаю глаза и вижу, как она водит носом по сенсорному экрану. Она хихикает. – Я всегда получаю сообщения! – Еще несколько нажатий носом, и она возвращается на кровать. – Ладно! Все сделано, на чем мы остановились?
Я качаю головой. – На вкусах мороженого.
~~~~~~
Следующий час пролетел быстро. Пинки не перестает говорить о сладких молочных лакомствах, и тогда я включаю телевизор. Оказывается, там идет марафон ”Лаборатории Декстера”, и Пинки очень нравится это мультсериал.
Мы заканчиваем второй эпизод, и я вижу, как Пинки выключает свет. Я поднимаю брови. – Собираешься спать?
Пинки смотрит на часы. – Да, мне нужно поспать.
Я поднимаю глаза. – Что? Там же мультики! И сейчас еще даже не полночь, большинство ночей мы слышим, как ты не спишь всю ночь напролет.
Она пожимает плечами. – Не сегодня. Я хочу спать.
Я поднимаю брови, но не спрашиваю ее. Мне не на что жаловаться, она и правда очень спокойна по поводу сегодняшнего вечера, когда я должен разделить с ней комнату. Тем не менее, это не похоже на Пинки – вести себя так и ложиться спать так рано. Ну, вообще-то я очень устал. Я использую магию, чтобы схватить пульт и выключить телевизор. – Ночи, Пинки, спасибо, что… ну… не слишком сходишь со мной сегодня с ума.
Она хихикает. – Да, это было здорово. Но Рэрити будет очень разочарована.
Я улыбаюсь. – Кто знает, может быть, все это время Рэрити просто хотела, чтобы я смотрел с тобой мультики.
~~~~~~
Королевская гвардия и я маршируем к последнему местоположению Селестии возле вулкана. Со мной целый легион наших лучших гвардейцев... Я вздыхаю, опять этот сон. Это единственный сон, который я вижу в эти дни, и я никогда не могу изменить исход. Как будто я даже не контролирую то, что здесь происходит, и просто наблюдаю за происходящим глазами Шайнинга. Мы идем к вулкану, там никого нет, я посылаю разведчиков, я чувствую, что Твайлайт в беде, я говорю гвардейцам, чтобы они возвращались в замок. Скука.
Сон, как всегда, идет дальше, и я добираюсь до той части, где пегас с многочисленными знаками отличия на мундире отдает мне честь и говорит, что он полетит назад, чтобы проверить Твайлайт, и доберется туда раньше меня. Я качаю головой, следуя заданному сценарию. – Твоя храбрость похвальна, но в этом полете нет необходимости, я отправляюсь сам. Встретимся там, когда вы все прибудете. – Я начинаю заряжать свой рог и готовлюсь телепортироваться обратно. Телепортация – исключительно хитрое заклинание, количество пони, которые могут это сделать, можно пересчитать на одном дыхании. По правде говоря, заклинание, вероятно, было выше моего природного таланта, но сестра старательно научила меня ему.
Один из моих личных охранников-единорогов понимает, что я делаю, и подбегает ко мне. Я временно останавливаю свое заклинание, когда он говорит. – Сэр, пожалуйста, вы не можете отправляться сами, вы должны подождать, пока прибудет кто-то из вашей охраны! Слишком рискованно идти туда в одиночку!
Я стискиваю зубы. – Послушай, у нас нет на это времени! Нам понадобится больше часа, чтобы снова встать на копыта. Это слишком медленно! Мне нужно телепортироваться обратно прямо сейчас! Если что-то случится со мной, когда я буду спасать свою сестру, что ж, тогда это…
*Щёлк*
Звук закрывающейся двери отдается у меня в ушах, и я внезапно сажусь в постели, стряхивая последние остатки сна. Я оглядываю темный гостиничный номер, Пинки стоит у двери и запирает ее за собой. – Пинки?..
Она смотрит на меня. – Ой... Эй, Шайнинг. Извини, что разбудила тебя, но ветер подхватил дверь прежде, чем я успела ее закрыть.
Я тру глаза волосами над копытами и смотрю на часы. – Пинки, два часа ночи. Что ты вообще делаешь у двери?
Она пожимает плечами и рысцой возвращается в постель. – Мне просто нужно было подышать свежим воздухом, вот и все.
Я слишком устал, чтобы разбираться в ее истории. Хотя в этом был смысл – окна здесь не открываются, и нужно выходить на улицу, если хочешь свежего воздуха. Я качаю головой. – Ладно, ну, будь осторожна, кто-нибудь может тебя увидеть.
Она прижимается ко мне. – Не волнуйся, я была осторожна!
– Угу ... – я чувствую, как сдвигается кровать, когда она забирается на нее. Я закрываю глаза и мгновенно проваливаюсь в сон.
~~~~~~
Наступает день, и вскоре я уже в середине пересказа прошлой ночи.
– Ты сделал — что? – взвизгивает Рэрити. – Да ладно!
Я хихикаю, несколько удивленный тем, что она разочарована, узнав, что мы с Пинки не занимались вчера сексом. Наверное, Рэрити действительно хотела, чтобы я чем-то занялся с Пинки – ну что ж, я, конечно, сорвал эту ее попытку. В любом случае, по крайней мере рассказ о том, чем мы с Пинки занимались, дал мне тему для разговора. Сегодня проливной дождь, и Рэрити получила сообщение от родителей, что они останутся еще на одну ночь в своей квартире в Сиэтле. Так что это впустую потраченный день, уже почти три часа, и ничего особенного не происходит. Пинки весь день смотрит мультики в своей комнате, Твайлайт от корки до корки читает в своей комнате Библию Сериала, а мы с Рэрити играем в карты. Ну, карты – это своего рода оправдание, которое я использовал, на самом деле я просто хотел провести с Рэрити несколько часов. Мы поиграли в карты, и я рассказал ей о вчерашнем вечере. Конечно, я пропустил ту часть, где Пинки предположила, что мы стали пони из-за того, что исчезло старое заклинание, а не из-за нового. Я до сих пор не знаю, что об этом думать – этот вариант дает больше вопросов, чем ответов.
– И это практически все, после этого Пинки решила, что на сегодня хватит.
Рэрити, кажется, опешила. – Что? Уже? После всего лишь двух эпизодов мультфильма?!
Я киваю. – Я знаю, верно? Я так и сказал! К тому же шел марафон «Лаборатории Декстера»!
Рэрити усмехается. – Ну, я никогда не фанатела по этому мультсериалу, но Пинки? Я ожидала, что она будет смотреть его всю ночь!
Я пожимаю плечами – Да, я вроде как тоже. Но все в порядке, нам удалось отоспаться.
Она кивает. – Думаю, да. А что было утром? Что-нибудь особенное?
Я ухмыляюсь. – Кстати, об этом. Рэрити, почему ты никогда не делаешь для меня ничего особенного по утрам? Хмм?
Она легонько подталкивает меня локтем. – О, ш-ш-ш, я всего три дня как девушка, я не собираюсь делать ничего подобного. – Она на мгновение делает паузу. – Но нет, правда, что Пинки сделала с тобой, когда ты проснулся?
Я киваю. – Простите, что разочаровал, миледи, но мы не делали ничего такого. Хотя это было приятно – проснувшись, я увидел, что Пинки смотрит мультики, поедая пончики из упаковки. Она оглянулась на меня и сказала: «Проснись, проснись, засоня! Вот, я принесла тебе кофе». Потом я посмотрел на тумбочку и увидел еще одну пачку пончиков и чашку дымящегося горячего кофе.
Рэрити наклоняет голову набок. – Откуда у Пинки кофе?
– Именно это я и сказал! Во всяком случае, она ответила, что на каждом этаже этого мотеля есть торговый автомат, и незадолго до того, как я проснулся, она выскользнула и купила там пончики и кофе. Она даже не забыла сказать мне, что да, она была очень осторожна, когда делала это, и никто ее не видел. Кофе был водянистый, из автомата, но это был кофе! – Я улыбаюсь при этой мысли, я часто критикую Пинки, но она отличная пони.
Рэрити хмурится. – Я не думала, что у Пинки есть наличные...
Я поднимаю бровь. – Хм? Она бедна, но я сомневаюсь, что она совсем без гроша. Кофе стоил, наверное, центов пятьдесят.
Рэрити встряхивает головой. – Нет, просто здесь есть торговые автоматы, они принимают только наличные. А раньше, когда мы говорили о повсеместном распространении дебетовых карт, мне показалось, что Пинки специально сказала нам, что не носит с собой наличных вообще.
Я пожимаю плечами. – Наверное, у нее было несколько баксов, не знаю. – Мой желудок урчит. – Кстати, о торговых автоматах, что будем делать с ужином?
Она проверяет время. – Твайлайт сказала встреться в ее комнате в пять вечера, будет пицца. Мы собираемся заказать ее онлайн и дать парню дополнительные чаевые с указанием оставить ее за дверью.
Я ухмыляюсь при мысли о пицце. – Звучит здорово!
Она хмурится. – Не совсем, сейчас только три часа дня, а на улице все еще идет дождь. Мы должны подождать еще два часа, ух, я ненавижу торчать дома весь день.
– Ну, я, например, просто обожаю торчать в помещении, – шепчу я ей на ухо. – Сыграем в «Рыбу» ?
Ты ненасытен! – замечает Рэрити, прежде чем рассмеяться и снова схватить колоду карт.
~~~~~~
– Может, закажем еще пиццу? – умоляет Пинки.
– Завтра. – монотонно отвечает Твайлайт.
Я смеюсь. – Вот, Пинки, можешь взять мой последний кусочек.
Рэрити приподнимает бровь, видя, как я передаю его.
Я смотрю на Рэрити. – Я не так уж голоден... съел сегодня слишком много пончиков из автомата. – Я похлопываю себя по животу.
Я бросаю взгляд на Твайлайт, чтобы проверить, услышала ли она мое замечание. Аликорн, похоже, была очень занята своим телефоном. – Криминалисты закрыли дело парня с красными поняшными ушами в Чикаго.
– А? – Мы все поворачиваемся к Твайлайт, взволнованные новостями.
Твайлайт хмурится. – Они сказали, что, несмотря на то, что прошло столько времени, у них все еще не было никаких зацепок, поэтому они закрыли его за «отсутствием улик».
Я вздыхаю. – Черт, есть еще зацепки?
– Ну, я думала о том посте в Твиттере. – Моя сестра поворачивается к Пинки. – Помнишь тот твит, который ты получила от того человека, спрашивающего о твоей татуировке-кьютимарке?
Пинки кивает. – А фо там? – Она пытается говорить с набитым пиццей ртом, но по большей части ей это не удается.
Твайлайт закатывает глаза в ответ. – Ну, я посмотрела на записи в том аккаунте в твиттере. В прошлый Новый год она написала «Ей! Всем «Доброе старое время»!», когда была одна минута первого по центрально-американскому времени.
Рэрити кивает. – Итак, этого парня с пони-ушами видели в Чикаго, и твит, спрашивающий о других людях с пони-метками, происходит из этого часового пояса. Может быть, это один и тот же человек?
Я приподнимаю брови. – Это натяжка... но это может быть что-то.
Твайлайт кивает. – Я согласна. В любом случае, я завела новый аккаунт в Твиттере и отправила этому пользователю сообщение. Я ответила на тот первый твит, который они сделали о кьютимарке, и сказала, что у меня та же проблема, что и у них.
Я чешу голову. – Почему ты думаешь, что они тебе поверят? Как они узнают, что ты пони?
Твайлайт вся лучится. – Я оставила им умную подсказку, если они прочтут, то поймут, что мы пони!
Я поднимаю бровь. – Продолжай...
Твайлайт продолжает улыбаться и возбужденно стучит копытом о копыто. – В твите я написала – «найти кьютимарку – и можно не держать свои чувства в узде»!
– ...Правда? – Я смотрю на сестру, как и Рэрити.
Твайлайт нетерпеливо кивает. – Видишь, это игра слов! Я использовала слово «узда», которое обычно означает...
Я поднимаю копыта в воздух. – Я знаю, что это значит! Серьезно, Твайлайт, игра слов? Это была твоя замечательная идея?!
Она хмурится.– Я думала, что это было умно.
Рэрити похлопывает ее по спине. – Ну, это... что-то. Ммм… Тем не менее – хорошая работа? Как ни крути, сегодня ты была более продуктивна, чем любой из нас.
– Спасибо, Рэрити, – вздыхает Твайлайт. Она продолжает бормотать что-то о том, что в наши дни народ не ценит остроумие хорошего каламбура.
Я встаю на все четыре копыта и зеваю. – Ну, спасибо, что заказала жратву, сестренка, это была действительно вкусная пицца. И хорошая идея с проверкой твита. Как бы то ни было, я возвращаюсь в свою комнату, уже довольно поздно.
Пинки смотрит на меня. – Сейчас только шесть вечера!
Я пожимаю плечами. – Я… эээ… устал? – Я смотрю на Рэрити. – Что скажешь, Рэрити? Пора завалиться спать?
Она негромко смеется. – Конечно.
Твайлайт качает головой, наблюдая за тем, как мы уходим, ее разум сходит с ума от того, что мы могли бы сделать друг с другом в этой комнате. Она выдает комментарий, когда я уже выхожу из комнаты. – С каких это пор мой брат стал таким животным?
Пинки смеется. – Ага, ты опять пошутила! Это было действительно хорошая шутка!
Твайлайт вздыхает, когда я закрываю дверь. – Пинки... не надо снисходительности.
~~~~~~
– Ладно, потихоньку… думаю, на этот раз войдет! – Рэрити стонет, и блок проскальзывает на место. Мы играем в обратную Дженгу, где вы берете наполовину пустую башню Дженги, а затем пытаетесь пропихнуть блоки обратно, не обрушив башню. До этого мы в обнимку смотрели телевизор, потом играли в Твистер (удивительно сложный для пони), а теперь, когда уже около одиннадцати ночи, мы перешли к серьезной игре. Дженге. Мы обнаружили, что обычная Дженга была слишком легкой, так как мы можем использовать магию, чтобы вытаскивать блоки, но обратная Дженга? Вставить туда эти блоки, не опрокинув башню – блин...
Я просовываю блок еще на дюйм. – Все еще выглядит нормально?
Она прикусывает губу. – Черт возьми, да! О, прости за выражение.
Я смеюсь, затем прощупываю почву. – О? Маленькая девочка испугалась каких-то плохих слов? Не можешь справиться с мужской игрой?
Рэрити вздыхает. – Шайнинг, я была парнем дольше, чем ты.
У меня по спине пробегают мурашки, в этот момент мне кажется, что я разговариваю с Томом, мужчиной, другом, который был у меня столько лет. Я часто забывал, что он и эта Рэрити – одно и то же. Когда внезапно об этом напоминают – это может быть неприятно. – О, п-прости.
Рэрити усмехается. – Я очень извиняюсь, что выхожу из образа, дорогуша, а теперь давай, вставляй этот блок туда, башня выдержит!
Я улыбаюсь. – Конечно, миледи! – Я толкаю его до конца, и, к нашему обоюдному удовольствию, блок полностью вписывается.
Рэрити хлопает копытами. – Ты сделал это!
Я лучезарно улыбаюсь. – Конечно!
Она улыбается. – Итак, как проходит сегодняшний вечер по сравнению с играми, которые у тебя были с Пинки?
Смотреть мультики с Пинки было здорово, но это даже близко не так весело, как играть в эти глупые игры с Рэрити. Я краснею, когда смотрю в пол. – Все лучше, когда ты делаешь это с кем-то, кого любишь.
Рэрити краснеет. – И ты действительно любишь меня?
Я наклоняюсь вперед и целую ее в щеку. – Конечно, дорогуша! – Я улыбаюсь, подражая ее лексикону. – Рэрити, моя дорогая, я люблю тебя больше всех пони, которых когда-либо любил!
Она поднимает брови. – И любого человека?
Я делаю паузу на секунду, чтобы понять, о чем это она, – О, точно, когда мы были людьми. Конечно, я люблю тебя больше, чем любил любого другого человека. – Я смеюсь себе под нос – это было легко, у меня, как у человека, никогда не было хороших бойфрендов.
Она обнимает меня. – Я чувствую то же самое.
Я чувствую, что краснею, это неловко. Я только что признался пони, что люблю ее больше, чем любого человека в своей жизни. Она сказала, что тоже любит меня. Что произойдет, когда мы превратимся обратно? Разве не странно будет помнить, как мы признавались в любви какой-то лошади?
– Что случилось, дорогуша?
Я улыбаюсь и просто обнимаю ее. – Ничего, просто, ну, я думаю, что действительно буду скучать по этой жизни, когда мы вновь станем людьми.
Она прижимается ко мне. – Я знаю, о чем ты, я хочу быть с тобой, вот так. Если нам суждено остаться в виде этих пони... Если мне суждено остаться в виде кобылки... На самом деле я была бы в порядке, пока мы можем быть вместе.
Слеза скатывается по моей щеке, и я целую ее в лоб. – Я знаю это чувство, Рэрити.
~~~~~~
Королевская гвардия и я маршируем к последнему месту Селестии возле вулкана. Со мной целый легион наших лучших гвардейцев... Здорово, какой сюрприз, все тот же долбаный сон. Боже, это отстой, почему у меня не может быть крутых снов? Ну, знаете, снов, где я прыгаю с парашютом или занимаюсь серфингом или еще чем-нибудь? Нет, все, что мне досталось, это этот дерьмовый сон о том, как я иду к вулкану и отдаю приказы гвардейцам.
Конечно же, мы достигаем жерла вулкана, и все удивляются, что Селестия и Дискорд пропали. – Найдите мне трех наших разведчиков и проверьте периметр, чтобы убедиться, что мы ничего не упустили, – лениво командую я. Я знал, что примерно через две минуты разведчики вернутся, доложат, что ничего не видели, и тогда у меня возникнет ощущение, что Твайлайт в опасности...
Из ниоткуда я чувствую толчок магической паники. Я моргаю. Подождите секунду, у меня сейчас плохое предчувствие? Я оглядываюсь, разведчики-пегасы еще даже не взлетели. В этом нет смысла, я видел этот сон сотни раз, и паника по поводу находящейся в опасности Твайлайт всегда случается позже... Какого черта? Сон изменился, или это что-то другое?
– Ого! – Я хватаюсь за рог, это совсем другое. Это кажется более реальным, чем обычно. Что-то происходит, что-то не так. Этого не должно было случиться! Это не часть сна.
Боль и страх снова пронзают мой рог, и чувства становятся более ясными. На этот раз в опасности не Твайлайт – кто-то еще попал в беду.
~~~~~~
– ПИНКИ! – кричу я, резко садясь. Пот капает с моего лица, и мой рог продолжает пульсировать тревожным чувством. – Пинки...
Рэрити просыпается рядом со мной и кладет копыто мне на плечо. – В чем дело, дорогуша?
Я смотрю на часы – два часа ночи. – Пинки... что-то случилось с Пинки!
Рэрити тихо хихикает. – Все еще думаешь о ней, как я погляжу?
Я оглядываюсь на Рэрити. – Это серьезно, Рэрити, она в беде. Вроде как в серьезной беде. – Рэрити поднимает бровь, но я спрыгиваю с кровати. – Пойду проверю, как она. Где вторая карточка-ключ от ее комнаты?
Рэрити медленно встает. – Как ты узнал, что она в беде?
Я качаю головой. – Наверное, особый талант? Я не знаю, но я должен быть там прямо сейчас.
Рэрити достает из сумки ключ. – Я иду с тобой.
Я замолкаю, я не думаю, что хочу, чтобы она пошла со мной. Что, если это опасно? Э, черт возьми, нет времени спорить. – Ладно, пошли. Немедленно!
Рэрити смотрит на себя – на ней ночное белье. Она колдует над юбкой. – Ну, я действительно предпочла бы сменить этот вечерний наряд, но я думаю, что просто накрою его юбкой. И – ладно, я закончила, пошли.
Я распахиваю дверь и легким галопом несусь по коридору на этаж Пинки. Я бы несся еще быстрее, но не хочу звуками двух пони, мчащихся во весь опор, разбудить половину отеля.
В конце концов я подхожу к двери Пинки, а Рэрити следует за мной. Я медленно заряжаю рог и стискиваю зубы, готовый встретить любую неприятность, которая ждет меня по ту сторону двери. Рэрити вставляет ключ в замок и распахивает дверь!
И – ничего, комната пуста. Я снижаю бдительность и рысью вхожу внутрь, но Пинки нигде не видно. Рэрити наклоняется в мою сторону, в ее голосе появляется нотка страха. – Шайнинг... Где она?
– Я не знаю. – Я вздыхаю, когда магическая боль продолжает тянуть мой рог. Где бы она ни находится, она все еще в беде. – Рэрити, включи свет, где-то должна быть записка, объясняющая, куда она пошла.
Она включает свет, и мы начинаем перебирать одеяла и подушки, ища какой-нибудь знак, любой признак того, где она. Через минуту или около того мы осмотрели каждый уголок крошечной комнаты. Нигде нет никаких записей, никаких улик. Единственное, что мы нашли, это ее мобильный телефон, который, я полагаю, может быть полезен.
Я хватаю телефон копытами и включаю его, только чтобы увидеть, что он защищен паролем. – Черт, с телефоном не повезло, он заблокирован.
Рэрити подбегает ко мне и берет его своей магией и переворачивает. – Откуда у Пинки украшения для телефона?
Я смотрю на телефон – Рэрити права, у него розовый чехол, а на обратной стороне наклейка с кьютимаркой Пинки. Я отрицательно качаю головой. – Не могу объяснить Пинки. Однако... учитывая, что ее телефон на сто процентов оформлен в стиле Пинки, может быть, мы сможем угадать пароль? Наверное, это что-то вроде «сахара» или «воздушных шариков».
Рэрити кивает и оглядывается. – Дорогуша, у тебя есть стилус?
Мы использовали планшетные стилусы, удерживаемые магией, для управления сенсорными экранами, поскольку копыта на них не работают. Я смотрю на свои ночные боксеры и вздыхаю. – У меня нет с собой моего, я держу его с телефоном, а он в шортах.
Рэрити кивает. – И у меня нет.
Не говоря больше ни слова, мы покидаем пустой номер Пинки и возвращаемся в наш. Пока мы двигаемся, я бросаю взгляд на телефон, который Рэрити все еще держит своей магией. – Я все еще не понимаю, как Пинки вообще пользуется телефоном без стилуса? Она, типа, использует свой нос или что-то в этом роде?
– Я думала, мы оба договорились не задавать вопросов относительно Пинки.
Я хочу смеяться вместе с ней, но в таком настроении не могу. Я все еще не могу избавиться от этого очень плохого предчувствия. Я морщусь, когда мы подходим к нашей номеру. – Просто, эм, начни думать о паролях, которые она могла бы использовать.
Рэрити кивает и молчит, пока я достаю ключ-карту и отпираю дверь. Я машу копытом, чтобы Рэрити отошла, затем осторожно открываю дверь и оглядываю комнату в поисках незваных гостей. Рэрити небрежно проходит мимо меня и входит внутрь. – Успокойся, Джеймс Бонд, за те три минуты, что мы отсутствовали, в наш номер никто не вломился.
Я вздыхаю, я знаю, что нервничаю, но не понимаю, почему Рэрити смеется над моей осторожностью – я знаю, что здесь происходит что-то плохое. Я запираю дверь и закрываю ее задвижкой, затем вижу, как Рэрити кладет телефон и стилус на стол рядом со мной. – Попробуй ты, Шайнинг, мне нужно в комнату для маленьких кобылок.
Она идет в ванную и закрывает дверь, а я беру стилус магией и решаю начать угадывать пароли. Для начала давайте попробуем «Пинки».
*Динь*
Телефон чирикает, и экран блокировки исчезает, показывая мне домашнюю страницу телефона. Я могу только закрыть лицо копытом – мне действительно нужно поговорить с Пинки о компьютерной безопасности. Ну, по крайней мере, ужасный выбор пароля Пинки позволил мне получить доступ к ее телефону, я должен быть благодарен. – У меня есть пароль! – кричу я Рэрити.
– Великолепно, – кричит Рэрити из ванной.
Я проверяю ее историю звонков, объявляя результаты кобылке. – Пинки не звонила никому всю неделю.
Я слышу, как смывается вода в унитазе и включается кран. – Угу, а как насчет смс?
Я постукиваю стилусом. – Недавно она писала двум людям, неизвестный номер и... – я в гневе стискиваю зубы, – Старбризер.
Кран выключается, дверь открывается, Рэрити вытирает передние копыта полотенцем, прежде чем поспешить ко мне. – Парень с ролеплеем из парка? Откуда у него ее номер?
Я нажимаю на историю контактов, во мне кипит гнев. Этот мерзавец что-то с ней сделал, не так ли? – Должно быть, он дал ей свой сразу же, как я ушел. Они говорили несколько секунд наедине, прежде чем я заметил, что Пинки не следует за мной.
Рэрити подносит копыто ко рту. – О, нет... о чем они переписывались?
Я прочищаю горло и начинаю читать их переписку. – Вчера вечером от «Старбризер»: «Спасибо за доброту, Пинки, было очень здорово увидеть мою первую пони». – Тогда Пинки отвечает: «Нет проблем, это было весело, спасибо за яблоки». – «Старбризер» отвечает: «Я могу дать тебе еще кучу яблок, и мой друг тоже! Он любит Пинки, и встреча с тобой сделает его жизнь полной... ты можешь приехать к нам?»
Рэрити закрывает копытом рот. – О, нет... она же не…?!
Я читаю дальше и киваю.. – О, да... она так и сделала. – Я прочищаю горло и продолжаю читать для Рэрити. – Пинки отвечает: «Эмм, может быть? Не знаю, позволит ли мне Шайнинг». Человек отвечает: «Где ты остановилась? Я могу заехать за тобой ночью, когда он спит».
Я качаю головой, не могу поверить, что она попалась на их уловку. Эти люди, вероятно, будут делать плохие вещи, как только получат ее! Я вздыхаю и продолжаю читать. – Затем Пинки отвечает, сообщая ему адрес нашего мотеля, и говорит, чтобы он заехал за ней в час ночи. Затем человек подтверждает, что он будет там, и она так весело проведет время у них дома. Он говорит ей, что даст ей сто баксов наличными и еще немного еды в награду за то, что она поедет.
Я поднимаю глаза от телефона и вижу, как Рэрити расхаживает по кругу. – Это плохо, это очень плохо, Пинки у этих животных!
Я киваю, потом что-то понимаю. Подождите, это было вчера вечером. Я просматриваю остальную часть их истории сообщений. – Они отправили еще одно сообщение Пинки в девять утра, в нем говорится «Большое спасибо, что пришла вчера, Пинки. Я никогда не видел своего соседа по комнате таким счастливым, говорить с тобой и гладить твою гриву было лучшим, что когда-либо случалось с ним». Тогда Пинки отвечает: «Мне было весело, я рада его подбодрить. И спасибо за еду и наличные, ребята, я собираюсь использовать их, чтобы купить моим друзьям пончики!»
Рэрити пристально смотрит на меня. – Подожди, так это действительно была просто дружеская встреча? С Пинки все в порядке?
Я медленно киваю, такой же смущенный, как и она. – Да, и это был их последний обмен сообщениями, они не планировали встречаться сегодня вечером... Их единственная встреча состоялась вчера. Так где же Пинки?
Рэрити наклоняет голову. – Ты сказал, что она писала на еще один номер?
Мои глаза загораются, и я снова стучу по телефону стилусом. – Ах, да! Там был неизвестный номер... – Я чувствую, как мое сердце сжимается от страха, просто глядя на первое сообщение, я чувствовал, что что-то не так. Я нажимаю на нее и читаю переписку с самого начала. – Пинки получает сообщение с этого номера. “Ты ведь Пинки Пай, верно?” Пинки отвечает, спрашивая кто это, номер говорит: «Друг друга, с которым ты познакомилась вчера. Ты выезжаешь на дом?» – Моя кровь леденеет – я не знаю, мой ли это особый талант или что-то еще, но я могу сказать, что этот парень не похож на двух других людей. Я молю Бога, чтобы Пинки не ответила, но часть меня уже знает, что произошло.
Я сглатываю и читаю дальше. – Пинки говорит, что она сделала это только в качестве одолжения. Человек отвечает: «Ты можешь сделать еще одно? Пожалуйста, мне здесь очень грустно, и я бы очень хотел тебя увидеть». Пинки ответила, сказав, что она не уверена. Человек тогда начал умолять ее: «Давай, Пинки, у меня есть торт, воздушные шары и серпантин, будет очень весело». Пинки ответила, что ей действительно не стоит идти, человек прислал свой адрес...
Рэрити задумывается. – Этот адрес меньше чем в километре отсюда.
Я киваю. – Так Пинки и сказала. Затем она говорит, что, поскольку это так близко, она заедет сегодня вечером, но только ненадолго. Человек говорит, что это было бы идеально. – С колотящимся сердцем я прокручиваю страницу и читаю последнюю запись. – Последнее сообщение было от Пинки. «Выезжаю, буду минут через пятнадцать».
Я откладываю телефон, уже зная, что произошло, когда она пришла. Рэрити поднимает глаза. – Когда это было послано?
Я закрываю глаза. – в час пятьдесят утра.
– А когда ты проснулся, чувствуя, что она в беде?
– В пять минут третьего.
Рэрити прикидывает в уме. – ...Лягать.
Слишком обеспокоенный за Пинки, даже чтобы заметить нехарактерную для Рэрити вульгарность, я качаю головой. – Кто бы ни был по этому адресу, они не хотят просто гладить Пинки и давать ей яблоки. Я чувствую это, Пинки шла навстречу какой-то серьезной неприятности по этому адресу...
Я встаю и направляюсь к двери. Рэрити встает у меня за спиной. – Куда ты идешь?
Я начинаю отпирать дверь. – Я иду за ней! У меня есть ее телефон, и я знаю адрес, где она находится. – Я открываю дверь.
Рэрити использует свою магию, чтобы захлопнуть дверь. – А если с тобой что-нибудь случится?
Я стискиваю зубы. – А если что-нибудь случится с Пинки?
Рэрити прикусывает губу. – Может, подождем до утра?
Я качаю головой. – Они должны знать, что другие найдут ее телефон, этот адрес – вероятно, временный. Если мы подождем до утра, у кого бы Пинки ни была – они могут уже давно уйти вместе с Пинки.
Я слышу вздох, затем магия Рэрити снова светится, на этот раз открывая дверь. – Ты прав, пойдем.
Я выхожу в коридор и оборачиваюсь, пока мой мозг обрабатывает ее слова. – Пойдем? О нет, ты останешься здесь.
Она качает головой, стоя в дверном проеме. – Ни в коем случае, ты не знаешь, что там снаружи, двум пони безопаснее, чем одному.
Я смотрю на нее и на мгновение думаю, что она права. С точки зрения безопасности посылать одну персону навстречу неизвестной опасности не очень разумно. Все безопаснее, если с вами напарник. Но нет – не Рэрити. Если нас ждет засада, я не могу взять Рэрити с собой. Если меня поймают, я смогу жить с этим. Но если Рэрити тоже попадет в плен? Нет, нет, я не могу этого допустить.
Я сжимаю зубы. – Извини, Рэрити, это слишком опасно. Ты девушка, я парень, позволь мне рискнуть собой.
Она повторяет выражение моего лица. – Шайнинг, ты был парнем всего три дня! Я провел им всю свою жизнь, я могу справиться!
Я вздыхаю. – Я не хочу, чтобы ты попала в беду, Рэрити.
Она выходит в коридор рядом со мной и закрывает за нами дверь. – И я тоже не хочу, чтобы ты пострадал, но, похоже, мы идем туда вместе.
~~~~~~
Мне не нравится этот район. Если бы в Сиэтле была часть города, где есть наркопритоны, это была бы она.
– Зачем Пинки приходить сюда? – шепчет Рэрити, скача рысью рядом со мной.
Я качаю головой. – Может быть, она увидела, что это выглядит страшно, и повернула обратно. – Как только я произношу это, то понимаю, что это неправда. Моя магия говорит мне, что Пинки попала в беду, и вполне логично, что это случилось именно здесь.
– Здесь нет никакой зелени, это ужасное место! – по пути Рэрити оглядывается по сторонам. Я киваю, соглашаясь, не столько заботясь об эстетике, сколько беспокоясь об отсутствии прикрытия. Дома стоят вплотную друг к другу, переулков нет, да и с улицы не сойдешь. Если бы нам пришлось уходить, то необходимо было бы преодолеть метров четыреста по тротуару, прежде чем мы добрались бы до места, где можно было бы сойти с дороги.
Я смотрю на номера домов, затем поворачиваюсь к Рэрити и шепчу: – Дом впереди нас. – Он находится примерно в ста метрах, в нем горит свет, и, похоже, у дальней стены дома стоят трое парней.
Рэрити оглядывается. – Итак... что именно мы будем делать?
Я качаю головой. – Не уверен. Ну, думаю, я смогу подкрасться к одному из окон с этой стороны, а потом заглянуть внутрь. Может быть, проверить, действительно ли Пинки здесь, а также посмотреть, что она там делает.
Я делаю шаг вперед, но тут меня дергают копытом. – Я думала, мы договорились сделать это вместе?
Я указываю на трех «охранников», стоящих в дальнем конце дома. – Они могут увидеть или услышать нас, если мы подойдем ближе. Идти двум пони означает вдвое больше шума и вдвое больше шансов быть пойманным. Ты можешь наблюдать за мной прямо отсюда, я просто посмотрю в окно и сразу же вернусь. Хорошо?
Она кивает. – Хорошо, будь осторожен.
Я быстро целую ее. – Я всегда осторожен.
Я бегу к дому, стараясь подобраться как можно ближе. Черт бы побрал этот мою белую шерсть – черная шкура была бы намного лучше. Я вздыхаю, ожидая, когда охранники отвернутся, чтобы я мог преодолеть последнее расстояние и отойти в сторону дома. И… вот! Они медленно отходят от меня и поворачиваются ко мне спиной, пора бежать!
Как можно тише я спускаюсь по заросшей сорняками лужайке и двигаюсь к дому. Фух, получилось! Теперь найти окно, чтобы я мог заглянуть внутрь и получить некоторую информацию. Я двигаюсь к ближайшему окну и тихонько пододвигаю к себе пустой ящик, чтобы встать на него и заглянуть внутрь. Я поднимаюсь на две ноги и смотрю…
Вот дерьмо, Пинки там в окружении примерно десяти парней, ни один из них не похож на человека, которого вы хотели бы встретить в темном переулке. Они одеты в разнообразную одежду, и похоже, что на Пинки ошейник. Ребята все о чем-то спорят. Хмм, я сомневаюсь…
Все погружается во тьму
– Хмммфф! – бормочу я сквозь забитый тряпкой рот, чувствуя, как на голову мне надевают какой-то мешок.
Я чувствую, как сильные руки хватают меня за бока и бросают на землю, и я больно приземляюсь на бок. Другая пара рук хватает меня за ноги, связывая их чем-то. – Ха, я же говорил тебе, что слышал гребаный топот копыт, чувак.
Я пытаюсь использовать магию, но это бесполезно. Я совершенно слеп, и не могу сотворить заклинания, если не знаю, куда целиться. Вмешивается еще один глубокий голос, и мои передние ноги связываются. – Я должен был знать, что у этой розовой дряни будут друзья.
Я чувствую, как моя передняя половина поднимается. – Ага, ну, хватай его за заднюю половину и давай отнесем его вну... Ааа!
Я падаю на землю и слышу звуки борьбы. Затем раздается звук чего-то твердого, ударяющегося о мягкую плоть, и я чувствую, как по обе стороны от меня падают тела. Мгновение спустя я чувствую, как с моей головы снимают темную ткань.
Встревоженное лицо Рэрити смотрит на меня сверху вниз. – Ты в порядке? Я пришла, как только увидела, что они направляются к тебе!
Я делаю глубокий вдох и хватаю ртом воздух, оглядывая поверженные тела. – Господи, Рэрити, ты вырубила их обоих?!
Она оглядывается вокруг со страхом в глазах. – Да, я говорила тебе, что смогу постоять за себя, дорогуша. – Она быстро развязывает веревку на моих ногах, используя магию. – Но есть одна маленькая проблема.
Я высвобождаю ноги и встаю. – Какая?
Рэрити смотрит на меня. – Третий охранник? Он вбежал в дом, когда увидел, как я вырубаю этих двоих.
Механический скрип открывающейся гаражной двери наполняет воздух, сопровождаемый звуком десятков торопливых шагов. – Рэрити...
Она оглядывается. – Ох, лягать?
– Беги!!! – кричу я, взбивая ногами почву позади себя, когда бросаюсь вперед. Рэрити рядом со мной, мы галопом мчимся по траве и возвращаемся на главную дорогу. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как более десяти парней высыпают из дома и начинают кричать, указывая на нас.
Я смотрю на Рэрити, убеждаясь, что она не отстает от меня. – Это была глупая, глупая идея, Шайнинг! – кричит она.
Я жестом показываю вперед, когда мы скачем галопом. – Рэрити, все будет хорошо! Нам просто нужно немного пробежаться, сойти с дороги, и мы в безопасности! Пони могут обогнать людей!
Я почти верю, что с нами все будет в порядке, но тут мои уши поворачиваются, уловив звук заводящейся машины и рев мотора. Рэрити смотрит на меня, в ее глазах страх. – Шайнинг...
Я скачу быстрее. – Всего метров четыреста, Рэрити, там кусты, и мы можем сойти с тротуара и оторваться от них, мы можем сделать это...
Шины визжат, и я оглядываюсь через плечо. К нам с ревом несется потрепанный старый БМВ – парень, наверное, вдавил педаль в пол. – Рэрити, скачи быстрее!
Она оглядывается и кричит: – Мы не успеем!
Я немного притормаживаю, чтобы она могла догнать меня, смотрю вперед, мы уже на полпути. Мы так близко, еще секунд пятнадцать или около того!
Волосы у меня на затылке встают дыбом, когда я слышу, как машина подъезжает к нам, смотрю на нее и вижу, как оба окна с этой стороны опускаются. – Держись подальше от машины, – кричу я Рэрити, – они, вероятно, попытаются схватить тебя или... – Я обрываю себя, увидев, как водитель вытаскивает что-то похожее на пистолет.
– Они что, собираются нас застрелить?! – кричит Рэрити в панике.
– Нет, это глупо, зачем им это? – Мои глаза расширяются от шока, когда я вижу, как парень на заднем сиденье вытаскивает оружие и целится прямо в Рэрити. Он направляет ствол, и я вижу, как он стреляет прямо в нее.
– Нет! – Я кричу и вкладываю всю силу воли в то, чтобы спасти ее от пули. Через секунду я оглядываюсь на Рэрити, опасаясь худшего. Однако она все еще в порядке, она все еще скачет галопом и смотрит в пространство между собой и машиной. Я прослеживаю за ее взглядом и замечаю, что в воздухе висит дротик с транквилизатором. Я поймал его в полете? Черт возьми, хорошо, что такие пистолеты с дротиками – однозарядные, думаю, мы в безопасности!
Моя задняя нога спотыкается на середине галопа. Странно, что я больше не чувствую бока. Я смотрю на машину и вижу, как водитель ухмыляется мне, потом вспоминаю, что у него был второй пистолет...
Рэрити обгоняет мимо меня, в ее голосе звучит счастье. – Мы уже тут, Шайнинг, мы сделали это! И – смотри, машина отъезжает!
– Да, иди, сойди... с дороги. – Голова начинает кружиться, и я останавливаюсь. Я смотрю на свой бок – прямо в центр моей кьютимарки вонзился второй дротик с транквилизатором. Похоже, я спас Рэрити, но не смог спасти... себя...
Рэрити останавливается и оборачивается. – Шайнинг!! Ну же!
Мои передние ноги подкашиваются, и я падаю на колени. – Рэрити... беги. – Сквозь туман я вижу, как машина разворачивается и направляется к нам. – Беги...
Она подбегает ко мне, хватая копытами мои обмякшие ноги, и слезы текут по ее лицу. – Шайнинг, давай, ты сможешь, посмотри. Мы УЖЕ ТУТ! – Она показывает на клочок травы и кустарник, который находится не более чем в десяти метрах от того места, где я упал.
Мои веки тяжелеют. – Рэрити, беги! Давай! Пожалуйста, уходи!
Она дергает меня еще сильнее. – Вставай, Шайнинг, давай, ты сможешь!
Я сосредотачиваю последние остатки энергии в легких. – Черт возьми, Рэрити, СПАСАЙСЯ!
Я слышу, как примерно в трёх метрах от меня останавливается машина, ее двери открываются, и я теряю сознание.
~~~~~~
– Ух, моя голова, – бормочу я пересохшим ртом, затем подношу копыто к лицу, чтобы сдержать пульсирующую головную боль. Мое копыто задевает что-то на моей шее, и я внезапно осознаю неудобный аксессуар. Я касаюсь его копытом и подтверждаю свои опасения. На мне ошейник.
Мои глаза распахиваются, и я оглядываюсь – я нахожусь в какой-то импровизированной камере. Комната, в которой мы находимся, маленькая, размером с детскую спальню, и в ней две металлические клетки, каждая из которых занимает половину комнаты. Я нахожусь в одной из них, и когда я смотрю налево, я в другой вижу Пинки и... Рэрити. Я ругаюсь себе под нос, Рэрити должна была уйти – она могла бы сделать это, если бы я не упал и не отвлек ее. Я смотрю на кобылок – они обе сидят, уставившись в стену. Похоже, на всех нас ошейники.
Я чувствую вспышку гнева. – Что это, черт возьми? – кричу я. Около клеток человек, которого я раньше не видел, бросает на меня быстрый взгляд, затем нажимает выключатель на стене.
*БЗЗЗЗЗЗЗТ*
Ошейник сотрясает мою шею жгучим ударом, и я вою от боли. – Ну-ну, не повышай на меня голос, глупый пони, просто сиди тихо. Заметил ошейник? Он предназначен для крупных животных, поэтому я предполагаю, что для пони он достаточно мощный. Итак, вот правила. Во-первых, если ты попытаешься снять ошейник – тебя ударит током. Во-вторых, если ты будешь кричать – тебя ударит током. И в-третьих, если ты покинешь эту комнату, ошейник будет автоматически и непрерывно бить током, пока ты не вернешься.
Мое сердце замирает – какого черта мы здесь? Я думал, что они просто какие-то больные ублюдки, которые хотят провести ночь с пони. Но вся эта причудливая система? Зачем? Я слышу шарканье рядом со мной и голос Рэрити. – Отпустите его. Вы не получите за него много, он не один из главных героев.
Человек смеется, потом снова садится. – Ну конечно, мы, вероятно, можем много, очень много получить благодаря вам двум, девочки – часть «основной шестерки» и все такое. Одному Богу известно, сколько брони захочет вас увидеть. Но не волнуйся, даже жеребец тут все равно будет приносить хорошие деньги благодаря людям, желающим увидеть и погладить его. Я уверен, есть и маленькие девочки, которые хотели бы надеть на него седло и покататься на нем по своей лужайке. – Человек вскидывает руку в воздух. – Или, может быть, какой-нибудь молодой ковбой захочет взять его в качестве своего коня – эй, кто я, чтобы судить.
Точки соединяются в моем сознании, и я чувствую, что меня сейчас вырвет. Эти люди, кто бы они ни были, захватили нас, чтобы продать? Только для того, чтобы получить прибыль от того, что мы будем делаем для них бессмысленные штуки? Я бросаю косой взгляд на кобылок, только сейчас осознав, что юбка и другое нижнее белье Рэрити исчезли. Я фыркаю – они, вероятно, хотели, чтобы она выглядела «как в Сериале», поэтому заставили ее снять все это. Я вздрагиваю, понимая, насколько уязвимой она себя чувствует. Я смотрю на себя, убеждаясь, что на мне тоже нет боксеров. Отлично, просто отлично. Они, вероятно, собираются сфотографировать нас, а затем начать искать покупателя...
Человек откидывается на спинку стула и улыбается. – Кстати, было очень мило, что вы двое появились. Мы планировали заставить розовую говорить, пока она не скажет нам, где мы можем найти еще пони, но вы просто сами пришли сюда. Ах, с годами мы будем зарабатывать на вас миллионы.
На мгновение я испытываю облегчение, что, по крайней мере, моя сестра в безопасности. Похоже, что эти – за неимением лучшего слова, работорговцы – не знали о ней. Но потом я понял, насколько все плохо на самом деле. Мы не оставили ни записки, ничего. Мало того, мы взяли с собой телефон Пинки. Твайлайт совершенно не будет знать, что с нами случилось и где мы! Мое сердце снова наполняется ужасом – мало того, что мы здесь в серьезной беде, но и у Твайлайт не будет ни одной зацепки. Мы полностью предоставлены сами себе.
Я оглядываюсь на клетку – она из цельного металла, я никак не могу вырваться из этой штуки. Может, мне блефовать? – Эй, лучше отпусти нас. Мы – единороги, мы можем разнести эту клетку на куски, если захотим! Мы…
*БЗЗЗЗЗЗЗТ*
Я переворачиваюсь и падаю на бок, когда боль ослепляет меня. Она затихает, и человек хихикает. – О, прости, ты что-то сказал? И нет, Пинки уже проболталась о силе единорогов, когда мы впервые схватили ее и угрожали. Она сказала, что ты можешь управлять телекинезом и делать другие мелкие вещи. Довольно круто, как по мне, но ты заметишь, что все в этой комнате привинчено к полу или к стене. Так что если ты не можешь вырвать стальные прутья из пола... да, скажем так, меня это не волнует. – Человек ухмыляется. – И давай не будем забывать о нашем друге шоковом ошейнике, не так ли? Ошейники можно снять только ключом, так что даже если вы вырвитесь из клетки, вы не сможете действительно уйти, не так ли?
Он смеется и встает, протягивая руку через решетку, чтобы погладить меня по голове. Я стискиваю зубы и думаю, не укусить ли его прямо здесь, но знаю, что это ни к чему не приведет. Мне нужно, чтобы он ослабил бдительность, не понимая, что я опасен. Он гладит меня еще несколько раз. – Хороший пони. А теперь поспите немного, завтра к вам придут клиенты, и вы должны выглядеть для них как можно лучше! И не беспокойтесь о вашем теперешнем жилье, завтра мы перевезем вас в более безопасное место.
Он поворачивается и выходит из комнаты, насвистывая себе под нос. Как только он уходит, я бегу к решетке своей клетке. – Пинки! Рэрити! Мы должны выбраться отсюда!
Пинки смотрит в пол. – Сам додумался до этого, Шерлок? – Из ее глаза капает слеза и падает на пол.
Рэрити хмурится и смотрит мне в глаза, ее собственные наполняются слезами. – Знаю, Шайнинг... но я просто не понимаю, как. Ты проспал около часа, пока мы с Пинки обсуждали это. Эти люди не идиоты, эта клетка действительно защищена. И даже если мы выберемся отсюда и каким-то образом снимем ошейники, они все равно будут преследовать нас снаружи, как и раньше! – Она вздыхает и смотрит в пол, совсем как Пинки. – Наша единственная надежда, что хороший человек купит нас и отпустит.
Я качаю головой. – Нет, нам нужно выбираться сейчас. Я знаю, что большинство людей хорошие, но мы не можем рисковать. А что, если кто-то из Китая или Европы купит вас, Рэрити? Я никогда больше не увижу тебя, и мы никогда не сможем снова превратиться в людей!
Она прикусывает губу, слезы катятся из ее глаз. – Ну тогда, пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть план побега – я не думаю, что у нас есть много времени.
Я сижу и пытаюсь думать. Я смотрю на часы на стене, уже почти четыре утра, а я все еще смертельно устал. Я думаю, что транквилизатор от этих дротиков все еще может быть в моем организме. Я вздыхаю, бесполезно бороться со сном, я немного вздремну и буду надеяться на лучшее, когда проснусь...
~~~~~~
Сон приходит быстро, и, оказавшись в нем, я оглядываюсь. Большая часть королевской гвардии покинула Кантерлот вместе со мной, когда мы рысью шли к вулкану. У меня вырывается стон, когда я понимаю, что все еще вижу этот проклятый сон. Даже сейчас, когда наши жизни в опасности, я застрял в том же дурацком сне. Все идет как обычно, и наступает момент, когда я понимаю, что мне нужно вернуться, чтобы «спасти» Твайлайт...
Пегас рядом со мной салютует. – Сэр, я сам полечу в Кантерлот. Я прибуду раньше большинства наших сил, но я найду и защищу принцессу Спаркл ценой своей жизни.
Я качаю головой. – Твоя храбрость похвальна, но в этом полете нет необходимости, я отправляюсь сам. Встретимся там, когда вы все прибудете. – Я начинаю заряжать свой рог и готовлюсь телепортироваться обратно.
Телепортация – исключительно хитрое заклинание, количество пони, которые могут это сделать, можно пересчитать на одном дыхании. По правде говоря, заклинание, вероятно, было выше моего природного таланта, но сестра старательно научила меня ему. Под ее детальным руководством я выучил все нюансы и уловки, необходимые для его выполнения.
Один из моих личных охранников-единорогов говорит: – Сэр, пожалуйста, вы не можете идти сами, вы должны подождать, пока прибудет кто-нибудь из вашей охраны! Слишком рискованно идти туда в одиночку!
Я стискиваю зубы. – Послушай, у нас нет на это времени! Я телепортируюсь, и это окончательно!
Я чувствую, как магия моего рога начинает окутывать меня. Я бормочу заклинание телепортации и в этот момент чувствую прилив эмоций. Моя сестра нашла время, чтобы научить меня этому заклинанию, и теперь я могу использовать его, чтобы спасти ее. Я помню, как долго она учила меня, и как она объясняла каждый шаг и каждую формулу, которые необходимы...
~~~~~~
Я просыпаюсь со вздохом. Я оглядываюсь, за окном все еще ночь, и часы показывают мне половину пятого утра. Я все еще отчетливо помню свой сон. В Сериале Твайлайт научила Шайнинг Армора телепортироваться, и в этом сне я повторяю то же самое заклинание. Будет ли это и правда работать, могу ли я действительно просто попробовать произнести заклинание, которое я помню из сна? Это звучит как совершенно глупая идея, телепортироваться будет очень трудно – один неверный шаг, и я, вероятно, разорву себя пополам, пытаясь это сделать.
Я должен был бы сотворить заклинание идеально, слишком рискованно просто пробовать наугад, используя некоторые фрагменты сна. Тем не менее, я видел этот сон миллион раз, я точно знаю, как Шайнинг во сне творил его...
Я слышу всхлип и смотрю налево. Пинки и Рэрити еще не спят и просто сидят. Пинки все еще плачет, и что, возможно, даже хуже, чем слезы Пинки, так это Рэрити. Она всегда говорила мне, что скорее умрет, чем наденет ошейник, и вот она здесь, с ошейником на шее, живет в клетке. Однако на ее лице не видно печали, на нем написано полное поражение. В ее глазах нет огня, нет гнева, только печальное осознание того, что это, вероятно, будет ее жизнь отныне и навсегда.
Волна гнева захлестывает меня, к черту личный риск, я должен попробовать это заклинание телепортации! Я могу пойти и забрать Твайлайт. Тогда мы вместе осадим это место, спасем девочек и сожжем тут все дотла! Приняв решение, я делаю несколько глубоких вдохов и начинаю готовиться попробовать заклинание из моего сна.
Я искоса смотрю, нет ли в комнате человека, но стул пуст. Мы одни. Мой рог начинает светиться, и Рэрити смотрит на свет. – Шайнинг, что ты делаешь?
Я делаю несколько глубоких вдохов. – Пытаюсь сделать что-то радикальное. – Я бросаю на нее быстрый взгляд. – Рэрити, если это не сработает, ну, по крайней мере, я попытался. А если это сработает... Я вернусь за тобой, Рэрити, обещаю.
Она делает шаг назад, когда мой рог светится еще ярче. Мои ноги дрожат, когда я сосредотачиваюсь и повторяю заклинание точно так, как учила меня Твайлайт. Мне нравится, что моя сестра нашла время, чтобы сделать это – это было еще в Кантерлоте, она... подождите, нет, это была не моя сестра Твайлайт, это была Твайлайт из Сериала. Но я чувствую к ней то же, что и к собственной сестре... подождите секунду… они же…?
Я качаю головой – не могу думать об этом, мне нужно сосредоточиться на следующей части заклинания. Это заклинание больше похоже на «телепортацию домой», так что мне просто нужно пробормотать эту формулу. Затем, как сказала мне моя сестра, я просто должен позволить себе «отпустить» то место, где я стою, и…
Искра, вспышка, и я вдруг оказываюсь в знакомой комнате. Я моргаю, чтобы в глазах прояснилось, и оглядываюсь вокруг, смеясь от ликования. – Это сработало! Сестра, я люблю тебя!
Моя улыбка вскоре исчезает. Я в своей спальне. Не в моем гостиничном номере, нет, в моей СПАЛЬНЕ. Я снова в Канаде, в добрых трех сотнях километров от того места, где мне нужно быть, чтобы спасти своих друзей.
– Лягать. – Я оглядываюсь, проверяя себя в зеркале. По крайней мере, я цел! Ошейник тоже исчез, он не последовал за мной через телепорт. Я слегка улыбаюсь этой маленькой, но все-таки победе
Я подхожу к окну и убеждаюсь, что я снова в Ванкувере. – Хорошо, просто нужно сделать небольшую корректировку. Вместо того чтобы телепортироваться сюда, нужно телепортироваться обратно в отель. – Я делаю несколько глубоких вдохов – Ладно, поехали! – Я закрываю глаза и представляю себе свой гостиничный номер, а затем делаю заклинание, как меня учили. Я бормочу бессмысленные формулы, затем отпускаю и…
Искра, вспышка, и я оказываюсь в той же комнате. Я телепортировался обратно в центр комнаты, примерно в метре от окна. Мое сердце замирает – у меня было плохое предчувствие, что так и произойдет. Насколько мне помнится, Твайлайт научила меня этому заклинанию «чтобы я всегда мог вернуться домой».
Я закрываю лицо копытом – я понятия не имею, как изменить то, что я считаю «домом», и это единственное заклинание телепортации, которое я знаю. Я уверен, что у Твайлайт в Сериале, вероятно, были десятки заклинаний телепортации, но она научила меня только этому базовому заклинанию, которое отправляет меня домой. Вероятно, потому, что его было проще всего выучить... Я снова смотрю в окно, затем ударяю копытом в оконную раму. – БЛИН!
Я снова стучу по раме, телепортация просто изменила все от плохого к бесконечно более худшему. У меня физически не было возможности пересечь границу. Наверное, я мог бы пуститься в путь на своих четырех, но... триста километров? Я знал, что настоящие лошади, обученные бегу на длинные дистанции, иногда могут пробежать сто или даже сто тридцать километров в день. Но мне нужно преодолеть триста, а я не лошадь, обученная бегать на большое расстояние, я долбаный пони.
Я открываю дверь в свою спальню и иду по коридору. – Отлично, это просто замечательно, не так ли? Я был прямо там, рядом с кобылками, которых должен был защищать, и только что отослал себя примерно на четыре дня пути от них! – К тому времени, как я вернусь в Сиэтл, моя сестра, вероятно, покинет мотель и уедет куда-нибудь, а Рэрити и Пинки, вероятно, будут проданы и отправлены на Филиппины или в Лас-Вегас или еще куда.
Я прихожу в гостиную и чувствую сквозняк, проникающий через все еще разбитые окна. Я снова ругаюсь. – Я облажался... Я их больше никогда не увижу. Я только что единолично приговорил Рэрити и Пинки к пожизненному рабству.
У меня за спиной скрипит пол, и мои волосы встают дыбом. Я резко оборачиваюсь. – КТО ТАМ?!
Я щурю глаза в темноту – звук доносится из другого коридора. – Это мой дом, покажись! – Мои нервы так измотаны, что я готов убить первого человека, которого увижу. Мой рог начинает светиться, я готов напасть на того, кто ворвался сюда. – Я СПРОСИЛ, КТО ТАМ?!
Из-за угла показывается копыто пони. – Капитан Вандерболтов, первая пони, сделавшая Соник Рейнбум, и Элемент Верности собственной персоной. – Она расплывается в улыбке. – Рэйнбоу Дэш, к вашим услугам.
Мой рог перестает светиться, и у меня отвисает челюсть. Она с ног до головы одета в специально сшитое снаряжение. По бокам у нее маленькие черные седельные сумки, а на ней черный жилет с дырами для крыльев. К одному переднему копыту прикреплен браслет на липучке, а к другому – смартфон. Маленькая Блютус-гарнитура в одном из ушей завершает ее образ.
– Шайнинг Армор. – Пегаска слегка кивает мне. – Похоже, я пришла как раз вовремя.