Холодная серость

35. Шесть минус один

Вернувшись в Понивилль, Рейнбоу сразу же рванула в городскую ратушу. Ворвавшись в фойе, она заметалась взглядом по сторонам. Неподалеку была приемная стойка, за которой стоял важного вида жеребец в строгом одеянии, и Рейнбоу недолго думая подскочила к нему.

— Где мэр? — выпалила она, чувствуя бурлящий внутри адреналин.

— Мисс, — мельком отвлекся жеребец, — пожалуйста, подождите своей…

Заметив, что рядом, оказывается, стоит еще одна кобыла, Рейнбоу ударила по стойке копытом:

— У меня нет на это времени!

То ли понимая, что будет проще ответить на вопрос, то ли просто отступив перед ее напором, жеребец сказал сухо:

— Второй этаж, двести пятый кабинет.

Рейнбоу понеслась дальше. В момент взбежала по лестнице и понеслась по коридору, не обращая внимания на удивленные взгляды. Вдруг на очередной двери мелькнула заветная цифра. Рейнбоу затормозила и обнаружила, что перед кабинетом выстроилась длинная очередь. Ждать она, естественно, не собиралась. Когда она приблизились к двери, ждущие пони как-то притихли. Только она потянула копыто к ручке, все как один вознегодовали.

— Конец очереди здесь, мисс! — донесся чей-то кислый голос.

— Какая наглость! — оскорбился второй. — Молодняк нынче совсем невоспитанный пошел!

— У вас не одной есть дело к мэру! — наконец, сказал кто-то третий.

— Да плевать я хотела на вас и на ваши дела! — раздраженно выкрикнула Рейнбоу. — Мое дело сейчас поважнее будет, понятно?!

Ее ответ не обрадовал никого. Она юркнула в дверь быстрее, чем ее захлестнула поднявшаяся волна негодования. Однако это было только начало, потому что в кабинете тоже оказались не рады ее появлению. Двое серьезных и уже немолодых жеребцов, аристократичного вида кобыла и сама мэр Понивилля, сидевшие за овальным столом, одновременно посмотрели на Рейнбоу. Здесь в самом разгаре шло совещание — или что-то на него похожее, — и она его самым наглым образом прервала.

— Простите? — сдержанно, будто ей приходилось сталкиваться с подобным по несколько раз на дню, промолвила мэр. — Это просто неприлично прерывать нас, когда я специально повесила на двери объявление, что сегодня часы приема сместятся.

Никакого объявления Рейнбоу конечно же не видела, да и не остановило бы оно ее в любом случае. К тому же приличия — последнее, что ее сейчас волновало. По этой причине, даже не извинившись, она выпалила:

— У меня есть важная новость! Вы обязаны меня выслушать!

— Даже если это так, кто вы такая, чтобы прерывать нас? — надула щеки кобыла, гордо вздернув нос. — И нет, мы ничего вам не обязаны. Новость может подождать своей очереди в коридоре.

Рейнбоу уже хотела огрызнуться, однако чуть раньше этого мэр сказала:

— Я внимательно слушаю, — и поправила очки на переносице.

— Я только что от принцесс…

— От принцесс? — вновь влезла кобыла. — Я часто виделась с принцессами в последнее время — и ни разу не видела вас…

— О звезды, ты даже не представляешь, как мне плевать на тебя! — разозлилась Рейнбоу. — Заткнись и слушай: отрекшиеся напали на Ванхувер и того гляди нападут на Лас-Пегас и Чикольтго!

На несколько секунд в кабинете повисло молчание, но затем жеребец с бакенбардами прочистил горло и изрек:

— А у вас есть чем подкрепить слова? Какая-нибудь бумага с печатью принцесс, к примеру?

— Ты, блин, серьезно? — Рейнбоу уставилась на него дико. — Бумажку тебе подавай? Без нее копытом о копыто не ударишь? Здесь вообще есть хоть кто-то разумный?

— На вашем месте я бы немного успокоился, — молвил жеребец. — Посмотрите на это с нашей стороны. Вы вторгаетесь сюда, дерзко прерываете нас и всячески требуете к своей персоне внимания. Приличные пони себя так не ведут.

— Ты оглох?! — Рейнбоу начинала вскипать от их непроходимой твердолобости. — Ты не слышал, что я только что сказала? Отрекшиеся. Напали. На Ванхувер. Может, мне еще в третий раз повторить? Еще медленнее? Чтобы наверняка.

— Сумасшедшая, — пренебрежительно произнесла кобыла.

— Воистину, — согласился жеребец с бакенбардами. — Бесстыдство.

Рейнбоу заставила себя промолчать, сдержав гнев внутри. Она понимала, что огрызанием и руганью точно не сделает лучше. Но ее так выводили эти напыщенные рожи! Не желали ее слушать из-за того, что она, видите ли, не выказывает должного уважения. Конец света на носу, а они строят из себя не понять кого! Бред!

— Давайте все успокоимся, — мэр сложила копыта на столе. — Говорите, вы от принцесс?

— Да, гриву мою раздери, я так и сказала! Вот только что прилетела, прямо из замка, где я, принцессы и еще два королевских мага обсуждали надвигающуюся угрозу! А сейчас я вам пытаюсь сказать, что Понивилль, как и другие города, в опасности, но меня никто не слушает!

— Если бы вы вели себя не как сумасшедшая… — снова попыталась высказаться кобыла, однако Рейнбоу не дала ей закончить:

— Если бы ты осознавала масштаб надвигающейся угрозы, с твоего бы лица мигом сдуло нахальство и высокомерие.

— Довольно, — несколько повысила голос мэр. — Я не потерплю больше ругани ни с чьей стороны. Мы все взрослые пони, в конце-то концов.

— Просто это странно, что принцессы не прислали никакого указа, — впервые заговорил жеребец с моноклем.

Рейнбоу шумно выдохнула через ноздри.

— Я здесь именно для того, чтобы предупредить вас заранее! Раньше, чем придет этот дурацкий указ! Если он вообще придет… И чем больше мы спорим, тем меньше у нас остается времени!

Неужели это так сложно понять?

— Что ж, звучит логично, — согласился жеребец с моноклем.

— Ванхувер, говорите? — задумчиво промолвила мэр. — Это довольно далеко от нас. Я предполагаю, если бы у принцесс были бы опасения на наш счет, они бы проинформировали нас…

— Вы не понимаете, — чуть ли не шипя, перебила ее Рейнбоу. — У них не было времени на раздумья. Ситуация развивается стремительно. Вы не представляете, на что способны отрекшиеся! Все, что было до этого… все равно, что спячка! Но даже так нам пришлось оградить города стенами, понимаете?

— Я понимаю, что вы хотите сказать. Но и вы поймите меня: в последнее время я выслушиваю пони, вроде вас, почти каждый день. Мне знакомо ваше беспокойство, однако, уверена, у принцесс все под контролем.

Рейнбоу сжала губы так плотно, что почувствовала, как от них отливает кровь. Медленно втянув воздух, она проговорила так сдержанно, как могла:

— Они давно ничего не контролируют.

Это бесполезно, подумала Рейнбоу. Они не пошевелятся, пока не увидят королевскую печать. Как бы все оказалось проще, будь здесь Виспер… но они разделились. Кто же знал, что в ратуше сидят такие тугие пони!

Вдруг дверь позади Рейнбоу хлопнула, ударившись об стену, и в кабинет под яростное негодование в коридоре вбежала взволнованная кобыла в черной мантии. В облачке магии она держала развернутый свиток.

— Послание от принцесс! С севера надвигается орда оборотней! Сказано, что жители должны как можно скорее покинуть Понивилль! — скороговоркой выпалила она и, подбежав к столу, положила перед мэром свиток.

Мэр пробежалась по нему глазами. Заторможенным движением она отодвинула свиток на середину стола, как бы позволяя прочесть его другим, и плавно опустилась спиной на спинку стула, ни разу не переменившись в лице.

— «Покинуть Понивилль»? — только и промолвила она спустя несколько секунд.

— Но ведь снаружи не жизнь… — с отрешенным видом проговорил жеребец с бакенбардами. — День ото дня пустыня за стенами отхватывает себе все больше кусочков…

— Ой, как же так, неужели я оказалась не сумасшедшей? — изрыгнула сарказмом Рейнбоу.

— А ты кто такая? — не то удивленно, не то возмущенно посмотрела на нее вбежавшая пони. — На королевского мага ты не похожа.

И снова этот вопрос. Ну, раз они так хотят знать, то почему бы не сказать? Видимо, никто тебя не станет слушать, пока ты не назовешь свои заслуги.

— Кто я такая? — повысила голос Рейнбоу, впившись глазами в мага. — Всего лишь библиотекарь, присматривающая за «Золотым Дубом». А еще бывшая напарница Твайлайт Спаркл, помогавшая ей искать принцесс. Ага, это благодаря нам двоим вы сейчас можете инфантильно надеяться, что у принцесс все схвачено!

Возможно, стоило с этого начать. Впрочем, не факт, что ей бы поверили.

— Ну вас всех в бездну! — зло воскликнула она. — Разбирайтесь дальше сами, я сваливаю!

Сказано — сделано. Не забыв громко хлопнуть за собой дверью, она снова оказалась в коридоре. Тут же она кожей почувствовала повисший в воздухе гнев. Взгляды пони, дожидавшихся своей очереди, были направлены на нее. И, кажется, они готовы были порвать ее на кусочки, попробуй она сказать хотя бы слово. Умная бы кобыла поспешила уйти, прикусив язык, однако Рейнбоу не считала себя слишком умной. Догадливой, может быть. И вообще у нее было такое настроение, что ей было решительно все равно на мнение окружающих, никакого страха перед последствиями. Все это меркло по сравнению с настоящей угрозой.

— Хе, — усмехнулась она, поглядев на ждущих. — Тут такое дело… Похоже, вам придется прийти в другой раз.

В коридоре поднялся такой шум, что и говорить страшно. Однако Рейнбоу, благоразумно бросившись бежать, уже была далеко. Находясь на улице, она тяжело выдохнула, затем собралась с мыслями, вспомнила про обещание Твайлайт и отправилась к Флаттершай.

Вскоре она стояла перед ее домиком. Она заметила звонок на ее двери и позвонила в него. Вслед за раздавшейся трелью ничего не последовало. Рейнбоу подумала, что пегаски нет дома, когда вдруг услышала тоненький чих. Оглядевшись по сторонам, она никого не увидела, но, тем не менее, заметила, что дом можно обойти — что и сделала.

Слух ее не подвел: Флаттершай оказалась на заднем дворе. Согнувшись над землей, она возилась с цветами — правда, цветы выглядели как будто искусственные. Пегаска была полностью поглощена процессом и не замечала ничего вокруг. Дабы не напугать ее, Рейнбоу негромко прочистила горло. Флаттершай все равно вздрогнула, словно маленькая птичка, оторвалась от своего занятия и обернулась.

— Привет, — поздоровалась Рейнбоу. — Как делишки?

— Привет, — как-то неуверенно ответила Флаттершай. Она отвела взгляд, как будто это было ответом на вопрос.

Повисло молчание. «Проехали», — подумала Рейнбоу и сказала:

— Меня Твайлайт попросила за тобой приглядеть.

— Твайлайт? — оживилась пегаска. У нее даже чуть дернулись крылья.

— Э-э, да. Тут, в общем такое дело… — она пересказала ей последние новости. — Так что Твайлайт сейчас с принцессами в Ванхувере.

— Бабочки… — со страхом в глазах пролепетала пегаска. — Надеюсь, с ней все будет хорошо! — взволновалась она. — Так рисковать ради всех нас…

— Ага, да, — закатила глаза Рейнбоу. — В общем, нам пора идти.

— …Куда?

— Ко мне домой. Ну, типа, сначала ты приютила меня, теперь я приючу тебя. Ты же не хочешь остаться одна, когда оборотни дойдут до Понивилля?

— Д-дойдут? — продрожала пегаска.

— О, можешь не сомневаться.

— Но Твайлайт… и принцессы…

— Я бы на них не надеялась. Однако ты можешь положиться на меня. Я дала Твайлайт слово, и намерена его сдержать.

«Как бы я к ней ни относилась», — мысленно добавила Рейнбоу.

— Х-хорошо, — быстро решилась Флаттершай. — Я пойду с тобой. Только возьму некоторые вещи…

Вместе они вернулись к входной двери, и пегаска исчезла за нею; Рейнбоу же осталась ждать снаружи. Спустя небольшое время Флаттершай предстала перед ней с наплечной сумкой.

— Кстати, а твои питомцы? Ты их с собой не берешь?

Пегаска сдулась, будто шарик. Она что-то пробормотала себе под нос, однако Рейнбоу не разобрала ни слова. Переспрашивать она, естественно, не стала. Раз оставила дома, значит, так надо. Это, скорее, к лучшему — не хватало ей еще живности в библиотеке.

Затем они пошли. Двигались они бодрой рысью — Рейнбоу задавала темп.

— Ты так и ходишь в этом плаще… — послышался тихий голос пегаски.

— Ага, — ответила Рейнбоу, вынырнув из мыслей, — спасибо еще раз. Я, знаешь ли, тогда даже готова была сбрить гриву налысо, пока не поняла, что придется то же самое проделать с хвостом, и что лысой я привлеку еще больше внимания. — Она усмехнулась. — Да-а, сейчас мне смешно…

— Мне бы не хватило решимости, — промолвила Флаттершай.

— Лучше вообще не попадать в ситуации, когда требуется подобная решимость.

И раз уж они об этом заговорили, Рейнбоу решила затронуть смежную тему. Сделать она это попыталась максимально осторожно:

— Я слышала от Твайлайт, что с тобой приключилась одержимость, — проговорила она, понизив голос и убедившись, что поблизости нет любопытных ушей. Она заметила, как движения Флаттершай сделались какими-то искусственными, как будто вынужденными. — Расслабься, я говорю это вовсе не затем, чтобы как-то подействовать на тебя. Знаешь же, со мной происходит точно то же самое.

— С тобой тоже? — пегаска округлила глаза в удивлении.

— Я же говорила тебе, нет?

— Ах, точно… Я тогда не совсем поняла.

Если так подумать, теперь понятно, почему она решила оставить животных у себя дома.

— Будем держаться вместе, Флаттершай.

— Да, я тоже думаю, что лучше держаться вместе… — согласилась пегаска. — Правда, я… эм… — она опять что-то пробормотала себе под нос.

На этот раз Рейнбоу все-таки переспросила:

— Что?

— Нет, ничего… — смущенно ответила Флаттершай.

— К слову, как давно у тебя была одержимость? Скажи, пожалуйста, это важно.

— Вчера днем, — с небольшой паузой ответила пегаска.

— И ты… э-э, не сдерживалась?

— Не помню…

— Ну, а дом как твой выглядел? Случились в нем какие-нибудь перемены? Мебель там, может, пострадала, не знаю.

— Случились, — тихо проговорила Флаттершай. В ее глазах мелькнул подозрительный блеск, и Рейнбоу поняла, что лучше замолчать. Похоже, пегаска не горела желанием говорить об этом.

Пока они шли по городу, на глаза им дважды попались глашатаи, что созывали жителей на площадь.

— Смотри, как зашевелились! — язвительно проговорила Рейнбоу. — Стоило только показаться кому-то более важному, так сразу за дело взялись. А давай-ка заглянем туда, послушаем, что они скажут?

Флаттершай робко кивнула в знак согласия.

Когда они пришли, на площади перед ратушей уже толпились жители. Рейнбоу так понимала, что мэр вознамерилась выступить с заявлением, однако на трибуне пока никого не было видно. Пони вели друг с другом будничные разговоры, смеясь, галдя и споря, и совершенно не подозревали о том, что грядет.

— А они, похоже, привыкли к новой жизни.

Внезапно раздавшийся рядом голос Виспер заставил Флаттершай пискнуть от неожиданности. Рейнбоу удивленно повернула голову к археологу, а та продолжала мысль:

— Ведут себя так, словно ничего не изменилось. Будто не замечая стен, которые оградили их от пустыни. Сидят в клетке, которая с каждым днем становится все меньше, но не осознают этого. Они по-прежнему верят, что принцессы все уладят, как и всегда, и это перебивает все страхи и волнения. Я, правда, не могу винить их за это. Лучше верить хоть в что-то, чем вовсе не верить. — Виспер кашлянула в копыто, как бы отодвигая сказанное в сторону. — Да, кстати, я тебе зелье перелила, вот. Эта фляга мне служила верой и правдой много лет, мы с ней столько ископаемых выкопали.

— Не уверена, так ли уж это было нужно… — сказала Рейнбоу.

— Склянки, которые мы захватили, показались мне уж больно хрупкими. — Археолог подошла к Рейнбоу и зацепила флягу на поясе плаща.

— Спасибо.

— Не за что, — археолог переключила внимание на розовогривую пегаску. — А вы, я так понимаю, та пони, про которую говорила Твайлайт? Флаттершай?

— Ага, — ответила Рейнбоу вместо пегаски, видя, что та растерялась.

— Меня зовут Виспер. Будем знакомы.

Флаттершай пискнула и потупилась. Рейнбоу и Виспер переглянулись и, подумав об одном и том же, сменили предмет разговора.

— Так мэр тебя услышала? — спросила археолог.

— Если бы, — фыркнула Рейнбоу. — Они зашевелились только когда получили свиток от принцесс. Хотя, возможно, я повела себя слишком дерзко…

Виспер понимающе покивала, а затем метнула взгляд в начало толпы.

— Смотри, похоже, начинается.

На трибуну поднялась мэр, сбоку же, чуть ниже, встала кобыла-маг; обе пытались скрыть свое волнение и казаться собранными и серьезными. Мэр стала вещать. Рассказала она в точности то, что меньше часа назад Рейнбоу сама пыталась донести до нее. Услышав нерадостные новости, жители затревожились и со всех сторон зазвучали вопросы.

— Уйти из Понивилля? Принцессы правда так сказали? — не верил один пони, тормоша соседа, хотя мэр на этом специально заострила внимание.

— Оборотни хотят уничтожить нас?.. — в ужасе пролепетала кобыла средних лет.

— Я никуда уходить не собираюсь, что бы ни сказали принцессы! Тут мой дом! — разозлился кто-то третий.

И это были лишь три голоса из тысячи подобных, которые окружили Рейнбоу. Она как будто оказалась в огромном вихре из переливающихся разными тонами и громкостями звуков.

— А что потом? Как мы будем жить дальше, если оборотни сотрут наш Понивилль с лица земли? — умудрился кто-то перекричать толпу.

От этого пони немного притихли, устремив внимание на мэра, которая по-прежнему неподвижно стояла на трибуне и, судя по ее виду, сама ничего не понимала. Она поправила галстук копытом и, разлепив плотно сжатые губы, проговорила ровным голосом:

— Принцессы ничего не сказали по этому поводу. Мы должны сделать, как они говорят. Они знают, как будет лучше для нас.

У Рейнбоу невольно вырвался едкий смешок, когда она услышала это. Замеченный только Флаттершай и Виспер он быстро потонул в окружающих голосах, которым ни разу не понравился ответ мэра. В толпе снова пошли волнения.

— Неужели их не сдержит магия? Раньше же сдерживала! — полетел в трибуну очередной вопрос.

Маг, до сего момента сохранявшая молчание, громко заявила:

— Против многотысячной толпы никакая магия не поможет! Возможно, принцессы знают, как им противостоять, однако я такими заклинаниями не владею.

— Тоже мне королевский маг! Никакого от тебя толку! — раздался язвительный голос.

— Мне неприятно это говорить, но я ничем не могу помочь. Я солидарна с мэром, нам следует послушаться принцесс.

Жителей еще больше разозлили ее слова, хотя маг, похоже, просто пыталась быть честной.

— У нас остается не так много времени, — рядом послышался голос Виспер. — Оставим их, у нас есть занятие поважнее.

— У меня остается немного времени, вы хотели сказать, — отозвалась Рейнбоу, продолжая смотреть на отдувающихся мэра с магом. — Продолжите искать лекарство без меня, значит. Мы настолько близко находимся к катастрофе, что лишний час погоды не сделает. Ну, даже найдем мы лекарство в последний момент — что изменится? Разрушенного мира это не вернет.

— Рейнбоу Дэш, — в интонации Виспер послышались строгие нотки, — ты говоришь так, будто это уже случилось.

— Это правда случилось. Еще год назад. То, что сейчас происходит, — все равно, что последние мазки на картине. — Рейнбоу вздохнула: — Я не хочу с вами спорить. Сейчас пойдем, дайте еще минутку.

В этот момент на трибуну неожиданно вскочил крупный жеребец, заставив мэра посторониться. Что она, что маг были предельно удивлены и смятены его появлением. Рейнбоу тоже сильно удивилась, потому что это оказался Грей. Культисты! Они-то что здесь забыли? Их появление не сулило ничего хорошего…

— Жители Понивилля, я на вашей стороне! — забасил он на всю площадь. — Я понимаю, каково это, слышать подобные новости. И меня тоже, как и вас, злит перспектива, что нам придется взять и оставить наши дома, наши родовые гнезда, наш любимый городок на растерзание оборотням! Несправедливо. Нечестно и неправильно! С какого перепугу, спрашивается?

Мэр попыталась завладеть инициативой, однако для этого нужно было сначала подвинуть Грея с трибуны, в чем она закономерно потерпела неудачу, сумев лишь легонько пихнуть его в бок. Маг уже собиралась что-то наколдовать, однако ей помешал выпрыгнувший из толпы молодой пони: он ударил ее по рогу, и она сморщилась от боли.

— Бежать от опасности — это не выход! — продолжал Грей. — Даже в древности пони не бежали от наших предков, хотя им очень хотелось! Так чем же мы хуже? Я вам скажу — ничем! Мы должны отстаивать дорогое нам, а не бежать, поджав хвост! Мы должны перестать надеяться на принцесс — принцессы не могут поспеть за всеми сразу — нам нужно взять дело в свои копыта! Прямо сейчас мы должны набраться храбрости и показать, на что мы способны! Если мы бездумно послушаемся принцесс, то чем мы лучше оборотней, которые действуют по инстинкту?..

Вдруг над головами жителей к трибуне пронеслась молния, оставив после себя несколько оливковых перышек. В следующую секунду челюсть Грея сотряслась от удара; его голова дернулась в сторону, однако он устоял на ногах. В воздухе над трибуной зависла разгневанная пегаска.

— Придурок, ты опять за свое? — прокричала Эмеральд, встряхнув копытом.

Если она пыталась его остановить, то было уже поздно. Самое главное, что он хотел сказать, Грей, похоже, уже сказал. В толпе пошли перешептывания, замелькали согласные взгляды.

— Бабочки… — пролепетала перепуганная Флаттершай.

— Это не к добру, — хмуро сказала Рейнбоу, видя поднимающийся шум, — это ой как нехорошо.

Решение в ее голове созрело быстро. Она была уже готова полететь к трибуне, собираясь образумить жителей, как вдруг услышала:

— Это нас не касается, — напомнила Виспер, как будто прочитав ее мысли. — Не лезь туда.

Рейнбоу снова посмотрела в начало толпы, на ругающихся Грея и Эмеральд, на мэра, призывающую жителей успокоиться, затем перевела взгляд обратно на археолога и кивнула.

— Я на ферму загляну. Проводите Флаттершай в библиотеку?

— Конечно, — ответила Виспер и доброжелательно улыбнулась розовогривой пегаске, отчего на ее лице стало еще больше морщин: — Пойдем?

У Флаттершай был такой пугливо-недоверчивый вид, что Рейнбоу пришлось сказать:

— Не бойся, Виспер тебя не укусит.

Она оставила их и уже через десять минут была на яблочной ферме. Она сразу увидела Эпплджек неподалеку от амбара — фермерша неподвижно стояла на месте и глядела вдаль, на голые опавшие яблони. Когда Рейнбоу подошла к ней, та даже не обратила на это внимания, продолжая с серьезным и задумчивым видом смотреть вперед.

— Эй, Эпплджек, — негромко позвала Рейнбоу.

Фермерша, все такая же неподвижная, как бы нехотя направила на нее взгляд.

— Давно ты тут стоишь?

— Только что пришла.

— Ага… Што-то надо? — рассеянно спросила она, словно все еще пребывая в собственных мыслях.

Рейнбоу вздохнула. Не хотелось ей это говорить, но по-другому было нельзя.

— Мне твоя помощь нужна. Вернее, даже не помощь, а твое разрешение. Оборотней сейчас искать некогда, и поэтому я подумала об Эпплблум.

— Я тож думаю об Эпплблум, — все так же рассеянно проговорила фермерша, видимо, услышав лишь последние слова Рейнбоу. — После вашего с Твайлайт пришествия я сама не своя. Ничего не делается, никуда не ходится, только и думаю о сестренке.

— Эпплджек…

— Я не знаю, што я могу для нее сделать. Мне даж боязно заглянуть в ее коморку. Сразу мысль: «Она тя, может, уж и не узнаёт!»

— Узнаёт, Эпплджек, я это точно тебе скажу, — заверила Рейнбоу, однако про себя усомнилась в этом утверждении. То, что оборотни сохраняли где-то там разум, не значило, что они сохраняли воспоминания.

— Лучше бы я заболела, — мрачно смотрела фермерша из-под шляпы. — Лучше бы я превратилась в это нечто, чем Эпплблум.

— Эпплджек, я, конечно, понимаю твое положение, — Рейнбоу попыталась направить разговор в нужное русло, — однако…

— Я слышала тя, — перебила фермерша. Лицо ее было по-прежнему словно камень, однако голос сдавал ее. — Но я не знаю… Я чувствую, шо еще б вчера согласилась на твою идею, но теперича… Не хочу я мучать Эпплблум. Она и так щас мучается ни за што. Не хочу делать ей еще хуже.

Рейнбоу это не понравилось. Идя сюда, она была уверена, что Эпплджек быстро согласится и не придется тратить время на уговоры. Тем более в ее просьбе не было ничего ужасного, Эпплблум ведь никак не пострадает от пары экспериментов. Но тут, похоже, страдала больше сама фермерша.

— Слушай, Эпплджек, ты хочешь помочь сестре или нет? — прямо спросила Рейнбоу.

— Шо за глупый вопрос! — рассердилась та.

— Ты меня заставила его задать. Другого пути нету. По крайней мере, я на данный момент его не вижу, а тратить на него поиски времени тоже нет. Огромная орда оборотней скоро нагрянет сюда, и чем больше ты колеблешься, тем меньше шансов, что Эпплблум излечится. Это я на тебя сейчас не давить пытаюсь, а говорю, как есть. Обещаю тебе, что с Эпплблум и волоска не упадет. Худшее, что ей придет пережить, — это вторжение в разум. И то, она этого даже не почувствует.

— Вторжение в разум?

— Я неудачно выразилась. Пинки Пай просто попытается прочитать ее эмоции.

После коротких раздумий фермерша спросила:

— Где вы будете всем этим заниматься?

— Как обычно, у меня в библиотеке.

— Не проще ли будет…

Рейнбоу моментально перебила ее:

— Если ты не хочешь тащить Эпплблум в библиотеку, я пойму. Тогда мы сами придем к тебе. Хотя… много жителей сейчас на площади, да и умы их заняты немного другим, не думаю, что кто-то заострит на вас внимание.

На лице фермерши наконец-то мелькнула решимость.

— Мы придем, — заявила она.

— Даже так? — удивилась Рейнбоу. — Жителям, конечно, будет пофиг, но не настолько же…

— Эпплблум сделалась тихоней в последнее время, она не станет буянить. Наряжу ее в какую-нить старую бабушкину одежку, никто ничего и не поймет. Сестра будет рада небольшой прогулке. Хватит уже в подвале ее держать…

Рейнбоу кивнула одобрительно.

— Заметано. Жду вас!

Она получила желаемое и поспешила домой. Едва зайдя в библиотеку, она увидела, что все трое — Пинки, Виспер и Флаттершай — стоят рядом с книжными полками и о чем-то разговаривают. Причем, не стеснялась говорить и Флаттершай, она даже выглядела как будто чуть повеселевшей.

— Я уговорила Эпплджек, — сообщила Рейнбоу, подойдя к троице. Пинки и Флаттершай ее словно не услышали, но зато отозвалась Виспер:

— Замечательная новость. У меня были сомнения, что она пойдет навстречу после произошедшего.

— Что вы делаете? — поинтересовалась Рейнбоу.

— Разглядываем твои богатства, — ответила Пинки, не отрывая взгляда от открытой детской книжки, которую держала в копыте.

— Технически, они не принадлежат мне.

— Лишние подробности.

— А вы-то что интересного нашли в этой книжонке? — усмехнулась Рейнбоу, обратившись к Виспер.

— Не знаю, — пожала плечами археолог. — Просто гляжу за компанию.

— Это лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего, — подала голос розовогривая пегаска. — Если вы хотите знать мое мнение… — менее уверенно добавила она.

Пинки оторвала взгляд от книги и серьезно посмотрела на нее:

— Флаттершай, ты уже в четвертый раз это говоришь. Отныне, чтобы больше никаких «если хотите» или «если не против» и им подобных я от тебя не слышала, — выдала она, но затем сдержанно улыбнулась: — Потому что, конечно же, я хочу знать твое мнение.

— Правда? — аж не поверила Флаттершай. Судя по ее взгляду, для нее в этот момент будто что-то открылось.

— Конечно правда, глупая, — беззлобно ответила Пинки.

Рейнбоу наградила их недоуменным взглядом. От них шла странная, противоестественная энергия.

— Вы ведете себя так, словно за окном погожий денек и птички поют, а не творится натуральный конец света, — заметила Рейнбоу. — Даже не знаю, как на это реагировать. Наверно, хорошо, что вы можете от этого абстрагироваться. Хотя по Флаттершай на первый взгляд и не скажешь, что она способна на такое.

— Я не способна, — призналась Флаттершай, чуть поникнув. — Просто с Пинки Пай мне проще не думать…

Пинки вздохнула, щелкнув языком, и с укором посмотрела на Рейнбоу.

— Ну вот и зачем было напоминать?

— Еще и я виновата, что ли? В окно посмотри, вон тебе напоминание.

Входная дверь неожиданно открылась, впустив в библиотеку прохладный воздух. Рейнбоу сначала подумала на ветер, но, обернувшись, увидела стоящую в проходе посетительницу.

— Библиотека сегодня не работает! — выкрикнула она ей.

— А я не за книгами, — отозвалась посетительница и шагнула внутрь. Завидев белую шерсть и завитую в локоны гриву и хвост, Рейнбоу узнала Рэрити.

— Зачем тогда? — сдерживая раздражение, спросила Рейнбоу. — Давай быстрее, мы делом скоро займемся.

— Ах, так я вовремя! — Рэрити грациозной походкой приблизилась к шкафам, остальные кобылы тоже обратили на нее внимание. — Я как раз поэтому сюда и шла, хотела предложить свою помощь.

— А что ты умеешь? — Рейнбоу критически сузила глаза.

— Вообще, я весьма известная швея… — словно польщенная вопросом она потрогала гриву копытом и, кажется, уже приготовилась перечислять все свои титулы и достижения, однако была прервана:

— Ты вроде что-то колдовать умеешь, так? — припомнила Рейнбоу.

— Верно, однако серьезно магией я никогда не занималась.

— Пойдет, — удовлетворилась Рейнбоу. — Оставайся. Только сразу вопрос: что ты попросишь за свою помощь?

— Ничего, решительно ничего! Я просто хочу помочь.

— Как знаешь. Я за язык тебя не тянула.

— О, поверь, я понимаю, что говорю. — Рэрити посмотрела на кобыл, наблюдавших за нею: — Я вас не знаю, однако, полагаю, нас всех объединяет общая знакомая — Твайлайт Спаркл. Представлюсь первой — меня зовут Рэрити…

Рейнбоу закатила глаза. Сейчас было не время заводить знакомства, но с другой стороны пусть делают, что хотят, — только она участвовать в этом не собиралась. Она поднялась второй этаж и вышла на балкон, где стала глядеть на улицу, ожидая Эпплджек и ее сестру. Долго ждать не пришлось, и спустя несколько минут неподалеку показались две фигуры, идущие посреди опустевшей улицы. Эпплблум была облачена в какие-то тряпки, нежели одежду, но, по крайней мере, это скрывало, что она оборотень. Рейнбоу как-то машинально, сама не понимая зачем, махнула копытом и, так и не поняв, заметила ли фермерша, спустилась обратно.

Кобылы вели все тот же беззаботный разговор. Это поражало и в то же время начинало раздражать. Нет, блин, ну правда, как у них получается не думать о приближающейся угрозе? Даже у Флаттершай, которая, вообще-то, уже разок превращалась? Она тоже надеется, что принцессы исцелят ее? Такое ощущение, что они будто не до конца осознают, что творится с миром!

Рейнбоу протяжно выдохнула, выпуская раздражение. Это услышала Виспер.

— Что-то не так? — отвлеклась она от разговора. Остальные тоже перестали говорить.

— Идут, — коротко ответила Рейнбоу.

Моментом позже парадная дверь открылась, и в библиотеку медленно и как бы неуверенно шагнула Эпплблум, следом зашла Эпплджек и прикрыла за собой дверь. Она легонько подтолкнула сестру, и та зашевелила ногами, сделав еще несколько шагов вперед, прежде чем опять остановиться. Она выглядела абсолютно инертной и словно бы не присутствовала в этом месте. Тем не менее, на особый случай у фермерши с собой все же была припасена веревка. Рейнбоу подошла к ним первой, затем ее примеру последовали остальные, и сестры оказались практически окружены со всех сторон.

— Вас здеся больше, чем я ожидала, — слегка удивленно заметила Эпплджек. — И не всех из вас я знаю… — добавила она, глянув на Флаттершай с Рэрити, стоявших вместе.

— Это недолго исправить, — сказала Пинки.

— Нет, давайте-ка лучше займемся делом, — отрезала Рейнбоу. Не хватало, чтобы они завели новый бессмысленный разговорчик. — Почесать языками еще успеете.

Она посмотрела на Эпплблум, почти полностью скрытую под старыми тряпками. Ростом та была на полголовы выше своих одноклассниц, Скуталу и Свити Белль, и походила на отрекшуюся, которую они поймали у домика Флаттершай.

— Мы так и будем стоять перед входом? — послышался голос Рэрити. — Может, переместимся в более подходящее место?

— Не знаю, у меня никогда не было так много пони в библиотеке… — ответила ей Рейнбоу.

— Да разве это много? — удивилась Пинки.

— В читальном зале особо располагаться негде, — проигнорировала Рейнбоу ее замечание. — Он и не предназначен для того, чтобы в нем надолго задерживались… Да пойдемте ко мне, что тут думать.

Всей толпой они поднялись к ней в комнату.

— Можете сесть на кровать, кто хочет, — предложила Рейнбоу. — Ну или могу принести стулья с кухни.

Пока остальные еще думали, Эпплджек усадила сестру на кровать, что Рейнбоу показалось странным и опрометчивым, однако она не стала ничего говорить. Рядом с Эпплблум, к ее удивлению, в следующий момент села Пинки. Перед Пинки — Виспер, а дальше — Рэрити, и, наконец, Флаттершай. Расположиться им пришлось довольно плотно друг к дружке — кровать все-таки была небольшая.

— Стул принести? — Рейнбоу поглядела на оставшуюся стоять фермершу.

— Не, не надо.

— Ладно, тогда начнем. Итак, Пинки, ты еще не пробовала прочитать мысли Эпплблум?

Пинки повернула голову к соседке и внимательно посмотрела на нее. Эпплблум неподвижно взирала в одну точку на полу, кажется, не замечая направленных на себя взглядов.

— Она как чистый лист бумаги, — изрекла Пинки. — Никаких чувств, по которым бы я могла понять, о чем она думает.

— Однако они все же есть, — сказала Виспер, — мы проверяли.

— Странно, что Пинки может слышать наши мысли, но не может слышать отрекшихся, хотя мы все являемся оборотнями, — задумчиво проговорила Рейнбоу.

— Ты все это время п-подслушивала мои мысли? — Флаттершай, густо покраснев, прижала передние ноги к груди.

— Воистину пренеприятное открытие, — надула губки Рэрити.

— Со мной это так давно происходит, что я уже привыкла не обращать на мысли внимания, — оставалась спокойной Пинки. — Для меня они как шум деревьев за окном, просто фон. Извините, что не предупредила вас сразу.

— Хотя знаешь, если подумать… — у Рэрити заговорщически загорелись глаза. — Ты непременно должна рассказать мне об этой твоей способности подробнее!

— Нет, сплетничать я не буду, — твердо сказала Пинки.

— Вернемся к главной теме. — Рейнбоу начинала чувствовать себя воспитательницей, пытающейся завладеть вниманием жеребят. — А если мы попытаемся, к примеру, вызвать у Эпплблум какую-нибудь реакцию?

— В каком смысле? — спросила фермерша. У нее был такой вид, как будто ей не нравилось то, что она услышала.

— В прямом. Попробуй поговорить с ней, Эпплджек. Не знаю, напомни ей о каком-нибудь важном воспоминании.

Подумав секунду, Эпплджек приблизилась к сестре и позвала ее по имени. Эпплблум не шелохнулась, продолжая все так же глядеть в одну точку. Эпплджек коснулась копытом ее подбородка и приподняла голову так, что их взгляды поравнялись.

— Сестренка, помнишь твой первый день в школе? Ты с таким нетерпением ждала, когда пойдешь в первый класс. Смотреть на тя было умилительно. Ты была такой радостной…

Эпплджек мельком посмотрела на Пинки, но та отрицательно покачала головой. Фермерша продолжила попытки. Она напомнила сестре про случай со сбором яблок, когда они сильно поругались, но потом быстро помирились, и про съезд их большой семьи, на котором Эпплблум съела больше всех пирогов.

Результат был один.

— Я ничего не слышу, Эпплджек, — негромко сказала Пинки. — Полная тишина.

— На чудо и не надеялась, — вздохнула фермерша. — Видать, оборотня может понять только оборотень.

Рейнбоу задумалась, что еще можно попробовать, но быстро наткнулась на мысленный тупик. Кроме как позволить Пинки Пай прочитать мысли Эпплблум, других идей у нее не было. Если подумать, не было у нее и плана как такового — она уже просто хваталась за все подряд…

— Кто что думает? — спросила она. — Есть предложения?

Все переглянулись, но никто ничего не сказал.

— Виспер? — с надеждой позвала Рейнбоу. — Может, у тебя появились какие-нибудь соображения?

— Я бы предложила попробовать что-нибудь из магии, — археолог мельком взглянула на Рэрити, — но… От меня самой никакого толку. Надо было поподробнее расспросить Твайлайт про ее магию.

Новая магия… Есть ли смысл пытаться сейчас разобраться в ней? Какой шанс, что именно она даст ответ, как найти лекарство? Неизвестно… Хвататься за эту идею слишком поздно. Да, слишком поздно…

Какая-то пустота образовалась вдруг в животе. «Что я вообще делаю? — спросила себя Рейнбоу. — Разве это можно назвать поисками лекарства? Мы просто пытаемся достучаться до Эпплблум. Как это поможет излечиться ей или мне? Никак. Я уже не представляю, что делаю. Просто метаюсь от одного к другому, на что-то надеясь…»

— На твою сестру смотреть страшно, — неожиданно сказала Рэрити, и она явно не шутила.

— Рэрити, я не ожидала от тебя такого! — ахнула Флаттершай. — Как грубо…

— Эй, может, ты будешь вести ся немного поуважительнее к Эпплблум? — оскорбилась Эпплджек. — Она не слышит, но зато я все слышу.

— Вы не поняли меня, я про ее одежду! — оправдалась Рэрити. — Да это даже одеждой стыдно назвать — самые настоящие лохмотья!

— Ну уж звиняй, — фыркнула Эпплджек. — Выбирать было не из чего. Да и не на показ мод нарядились.

— Хватит с меня этого ужаса. — Рэрити вдруг подорвалась с места, подскочила к Эпплблум и принялась раздевать ее.

— Эй, эй, ты што творишь! — изумилась Эпплджек.

— Сидит, как капуста. Уродливая капуста! — Когда одежды оказались на полу, Рэрити удовлетворенно выдохнула и улыбнулась: — Так намного лучше. Нечего ей прятаться от нас. Тут все свои.

Эпплблум так и сидела неподвижно, не реагируя ни на что вокруг.

— Могла бы хотя бы спросить моего мнения, — с укором сказала Эпплджек.

— Duparn… то есть извини. Когда я вижу преступление против красоты, меня переклинивает, а я и так держалась долго.

Рейнбоу больше даже не пыталась их остановить. Она чувствовала, что устала. Устала от всего. Похоже, на этом поиски лекарства можно закончить… и просто, наконец, переключить мысли на что-то другое… побыть беззаботной, прямо как остальные, — так ли это плохо?

— Бедная Эпплблум, она, наверно, соскучилась по нормальной жизни, — мягоньким голоском промолвила Флаттершай, придвинувшись на кровати чуть ближе к ней — на место, освобожденное Рэрити. — Я буду молиться звездам, чтобы с ней все было хорошо. С жеребятами не должно такое происходить.

— Спасибо тебе за эти слова, — сказала Эпплджек, усевшись на полу, и с легкой тенью улыбки на губах посмотрела на сестру: — В последнее время она видела только подвал да наши с Биг Маком лица… Хоть по ней и не видать, но мне кажется, она счастлива быть с вами вместе.

— Определенно так и есть, — живо согласилась Пинки.

— Рейнбоу Дэш, — позвала Виспер. — Ты что-то притихла.

— Задумалась просто, — отмахнулась Рейнбоу.

Пинки повернула голову к Эпплблум и громко сказала:

— А знаете, чего ей не помешало бы? Крепкого объятия!

— Постой-ка, Пинки Пай, это может быть небезопасно! — напряглась Эпплджек.

— Я сижу с ней рядом уже несколько минут, и ничего не случилось.

— И это очень смело с твоей стороны, но, правда, лучше не трогай ее, я не знаю, как она себя поведет…

— Ты своей сестре не доверяешь?

— Она щас не в себе.

Разумные доводы Эпплджек не остановили Пинки. Она решительно обняла Эпплблум за плечи.

— Сестра тебя боится обнять, но я не боюсь. Все будет хорошо. Вот увидишь, — мягко сказала она ей.

— Да я за тя, вообще-то, боялась, — отозвалась Эпплджек.

Эпплблум зашевелилась, слабо пытаясь вырваться. Пинки не стала силой удерживать ее и отпустила, и все стало как прежде.

Рейнбоу, словно очнувшись, перестала стоять на месте статуей и тоже села на полу перед кроватью. Она перестала сопротивляться и полностью предалась этой странной беззаботности, овладевшей умами остальных. Они уже как будто забыли, зачем собрались, а она… у нее не было сил и желания напоминать.

В библиотеке раньше никогда не было так оживленно, как сегодня. Словно в последний раз они безостановочно говорили о всякой всячине, перескакивая то на одно, то на другое, то на третье, как будто пытались обхватить как можно больше. Вроде бы они были мало знакомы или не знакомы вовсе, однако говорили так свободно и легко, словно знали друг друга много-много лет, и даже молчаливая Эпплблум как будто с интересом поглядывала на них и прислушивалась. То было странное, совершенно неестественное для Рейнбоу зрелище. Она не понимала, что происходит, да и бросила попытки понять. Лишь в один момент вдруг обнаружила, что посмеивается со всеми от того, что шляпа Эпплджек была Эпплблум велика и смотрелась как надетое на голову ведро. Улыбка медленно сошла с ее лица, когда она невольно вспомнила про мир снаружи. В ту же секунду все цвета поблекли, и звуки как будто стали глуше. Столкнувшись с осознанием, что надежда, за которой она гналась все это время, была призрачной, Рейнбоу больше не могла находиться в своей комнате, со всеми.

Она молча и как бы обыденно поднялась и направилась к лестнице.

— Ты куда? — остановил ее озадаченный голос Пинки Пай.

— Освежиться немного, — ответила Рейнбоу, стараясь не выдать эмоций никоим образом.

Когда она спустилась вниз, ее нагнала Виспер.

— Я пойду с тобой, Рейнбоу Дэш.

— Мне надо побыть одной, — не останавливаясь, ответила Рейнбоу. — Когда почувствую, что мне снова нужна компания, вернусь к вам.

Археолог не стала навязываться.

Когда Рейнбоу вышла на улицу, ее встретило серо-красное небо, нависшее над домами тяжелым пластом. Был уже вечер. Она шла по Понивиллю и видела, как пони готовились. Готовились непонятно к чему, ведь им все равно было не выстоять. Но ей было все равно, она не собиралась никого вразумлять и… просто наблюдала. Когда ты не можешь ничего изменить, остается только наблюдать.

Ноги сами привели ее к ратуше. Она не хотела сюда идти, и все же почему-то оказалась здесь. На площади все еще были пони — хотя толпой это разрозненное сборище было уже не назвать, — и они как будто чего-то ждали. На их лицах была все та же тревога. Рейнбоу тоже стала ждать вместе с ними. Не то чтобы она ждала даже, ей, скорее, перехотелось куда-либо идти.

Двери ратуши вдруг хлопнули, и на крыльце показался трясущийся жеребец. Он что-то промямлил, держа в копыте свиток, и спешно спрятался обратно в ратушу. Перепуганные голоса быстро донесли до Рейнбоу новость: под натиском оборотней пал Ванхувер. Наверно, двадцатью минутами позже жеребец показался снова — на этот раз пала Филлидельфия. Еще через десять — оборотни покончили с Чикольтго. Наконец, через полчаса стало известно, что и Лас-Пегаса больше нет.

В сердце Рейнбоу эти новости не вызвали ровно никаких чувств. Времени оставалось даже меньше, чем она думала.