Найтмерквестрия: под пологом вечной ночи

Глава 5. Поймай её всю

— Эпплджек! — первой прервала тягостное молчание Рейнбоу. — Ты когда-нибудь научишься думать, прежде чем говорить? Это вот что за хвостню ты сейчас сказала, а?

— Дык эт… — непонимающе уставилась на неё земнопонька. — Ты ж сама говорила, шо она на злодейку солнечную работает…

— И повторю вновь! — воскликнула синяя пегаска. — Да, она заодно с Солнечной Пони! Да, мы не спустим ей это с копыт. Но ты предлагаешь какую-то дичь!

— А шо ж с ней ещё делать-то? — удивлённо уставилась на неё Эпплджек.

— Разоблачить! Вывести на чистую воду! И уж тогда разобраться по-свойски. Но не бросать посреди леса! Как тебе только в голову пришло подобное?! Кто из нас вообще предатель, она или ты?

— Чё-т я вообще ни сена не понимаю, — прямо сквозь шляпу обескураженно почесала затылок земнопонька.

— У-у-у, — простонала пегаска. — Как же с тобой сложно! Почему я должна объяснять очевидные вещи?! Ты что, сама не понимаешь, насколько отстойны твои идеи?

Ответить Эпплджек не успела, потому что земля вдруг вздрогнула. А следом раздался чудовищный грохот, словно сотрясший саму ткань реальности. Казалось, будто раскалывается само пространство. Что весь этот мир вот-вот рассыплется ворохом осколков вместе со всеми его обитателями. Грохот стоял такой, что было больно не только ушам, но даже кости начинали ныть от вибрации.

Твайлайт, испуганно пискнув, упала на землю, зажмурившись и прикрыв мордочку копытами. Единорожку сотрясала мелкая дрожь.

К счастью, всё быстро закончилось. Грохот стих, и на пони обрушилась оглушающая тишина, а мир словно замер в тревожном ожидании.

Единорожка дёрнулась, ощутив осторожное прикосновение. Испуганно обернувшись, Твайлайт облегчённо выдохнула, увидев, что это не какое-нибудь чудовище, а всего лишь Пинки, которая аккуратно обняла перепуганную единорожку. От розовой земнопоньки исходило странное тепло, которое, казалось, проникало прямо сквозь кожу, придавая уверенности.

— Спасибо, Пинки, — тихо произнесла Твайлайт, постепенно расслабляясь в объятиях.

Зарывшись носом в тёмно-синюю гриву и ещё немного посопев на ухо, Пинки наконец удалось окончательно привести Твайлайт в чувство. Единорожка даже сумела подняться на ноги, которые заметно подрагивали.

— Это… что было? — тихо поинтересовалась она, оглядывая пони. Краем глаза Твайлайт увидела, как Гамми своими короткими лапками обнимает перепуганного Спайка, а тот, похоже, не против…

— Это какая-то скотина окончательно доломала зеркало! — возмущённо выпалила Рейнбоу, скаля клыки. — И все мы даже хорошо знаем эту кобылу-вредительницу!

— От не факт, пернатая, — покачала головой Эпплджек. — Ить у ней же у первой теперича проблемы будут. От как она возвращаться будет, ежели вся тропа сломана?

— Ой, и правда, — тихо проговорила Флаттершай, испуганно прижимая ушки. — Она же сама не выберется. Ей помочь надо!

— Вот же бестолковая кобыла! — раздражённо повела крыльями Рейнбоу. — Понесло же её… Вытаскивай теперь эту предательницу! Одни проблемы от этих большеглазых!

— Дык эт, — неуверенно предложила Эпплджек. — А мож, ну её? У нас тут и так есть чем заняться, верно ведь? Она ж сама ушла, нипони за хвост не тянул-то… Шо ж мы, страдать должны от её глупости?

— Эпплджек, не говори таких страшных вещей, пожалуйста, — произнесла Флаттершай, с укором глядя на земнопони. — Конечно же, мы ей поможем.

— Да что она тебе сделала?! — поддержал жёлтенькую пегаску Спайк, который выглядел так, словно готов вот-вот наброситься на Эпплджек с кулаками, невзирая на разницу в размерах.

— Сбрехала она, вот шо я вам скажу, — недовольно дёрнула хвостом земнопони. — Когда говорила про свои надобности, дык ни словечка правдивого в том не было.

— Откуда ты знаешь?! — продолжал возмущаться дракончик.

— Да уж знаю, — буркнула Эпплджек. — У меня хоть и нет такого хвоста, как у Пинки, но когда мне прям в глаза брешут — уж эт я всегда отличу.

— Да кончайте уже ваши бессмысленные препирательства! — не выдержала Рейнбоу. — Времени и так нет, а вы его ещё и тратите на всякую хвостню! Лучше бы обсудили, как нам её теперь из-за разлома вытаскивать!

— Разлома? — недоумённо моргнула Твайлайт.

— Дырка в отражении, шо в никуда ведёт, — мотнула головой оранжевая земнопони. — Вон, вишь?

Твайлайт только сейчас заметила, что тропу в той стороне, куда ушла Рэрити, теперь пересекала огромная лужа. Будто посреди тропы выплеснули пару бочек воды, и всё пролитое поблёскивало водной гладью.

Но когда единорожка подошла поближе, ей стало понятно, что к воде это новое страшноватое явление природы не имеет никакого отношения.

Слишком гладкое. Мёртвое. В этой «луже» словно навеки застыло то, что отразилось в ней в момент её появления.

— Твайлайт! — рявкнула на неё Рейнбоу так, что единорожка чуть было не навернулась в ту самую лужу. — Отойди подальше, а то свалишься — и только тебя и видели. Сгинешь с концами, даже памяти о тебе не останется.

— Агась, — энергично кивнула Пинки. — Эпплджек вон уже шляпу свою туда уронить успела.

— Ты шо-та путаешь, сахарок, — потёрла затылок оранжевая земнопони. — Я ту шляпу уже второй день надеть забываю.

— Верно, — поморщилась синяя пегаска. — Она хоть и выглядит по-дурацки, а видеть нашу фермершу без неё как-то даже непривычно. Два дня кошусь, а всё как не хватает чего-то.

— Дык сама в охвостении. От как постирала её, так ить всё копыта не доходят надеть. То одно, то другое… Всё хотела вторую добыть, шоб значицца замена была, но как-то не срослось.

— Простите, — мягко прервала их жёлтенькая пегаска. — Я очень извиняюсь, что мне приходится отвлекать вас, но Рэрити нужна помощь. Давайте мы пойдём и поможем ей, а поговорим по пути?

— Мысль-то мож и правильная, — задумчиво проговорила Эпплджек, подходя к самой кромке разлома, — от ток я даж не представляю, как нам терь её найти. Тут ить тропу не то шо перерезало, а её дальше и вовсе нету. Мож, уже и этой, рогатой, нету давно…

Услышав такое, Флаттершай коротко пискнула, крепко зажмурившись и прижав ушки.

— Ты, Эпплджек, кончай уже хвостню нести. — раздраженно произнесла Рейнбоу. — У тебя там вместо мозгов яблоки, что ли? Да свались она в разлом, мы бы вообще забыли, что была когда-то такая пони! А раз помним, то в порядке всё с нею. Ты лучше придумай, как её теперь с той стороны вытаскивать. А то и вправду загнётся, когда здесь всё посыплется.

— Дык шо ж тут придумаешь… — махнула копытом Эпплджек. — На ту сторону всё одно не переправиться. А ежели и переправиться, то где её теперь сыщешь? А ежели и сыщешь, то как потом выбираться? Не, уж как хотите, а ток пустая то затея. И ей не поможем ничем, и сами сгинем попусту. Дык вы ж и без меня то знаете, только сами себе признаться боитесь.

Рейнбоу скривилась.

— Пинки! — раздраженно воскликнула она. — А ты чего притихла? Давай, сделай хоть раз в жизни что-нибудь полезное. Сейчас самое время для этой твоей воли Владычицы, тебе так не кажется?

— Девчат, я… — пришибленно отозвалась Пинки, после чего издала странный звук, похожий на судорожный всхлип. — Вы же видите!..

Земнопони вскинула вверх подрагивающее копытце, в кои-то веки не сумев выразить словами свои чувства.

Твайлайт послушно подняла мордочку к небу, однако ничего подозрительного не увидела. Небо как небо. Обычное, ночное.

— И шо ж мы там увидеть должны, сахарок? — вопросила земнопони. — Шо-та окромя темноты я ничего и не вижу…

— Вот именно! — в отчаянии выкрикнула Пинки. — Только тьма, и ни одной даже самой малюсенькой звёздочки! Это отражение мертво, нет здесь больше ни Её глаз, ни даже Её воли. Она… Она не может видеть нас тут, в этом ужасном, плохом месте, — тихо закончила розовая пони.

— Может, хоть что-нибудь, — шёпотом взмолилась Флаттершай.

— Мне жаль, облачко, но тут совсем-совсем-совсем ничего нельзя сделать! — повесила ушки Пинки.

— Ну зашибись, чё… — проворчала синяя пегаска. — Как кексы жрать волей Владычицы, так всегда пожалуйста. А как кого спасти надо, так кроме меня и некому. Ума не приложу, как эти беспомощные понивилльские пони вообще дожили до моего рождения…

— Ты эт, пернатая, помягше как-нидь, — хмуро посмотрела на неё Эпплджек. — Не видишь шо ли, им и так плохо.

— А мне, по-твоему, хорошо? Хорошо, да?! — набросилась на неё Рейнбоу. — Я тут наверное просто в восторге, ты это сказать хочешь? Да меня просто бесит вся эта ситуация! И эта Солнечная Пони, и эта дневная кобыла, и зеркала эти долбанные! И то, что я почему-то всегда крайняя!

Пегаска сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь хоть немного успокоиться.

— Значит так, — жёстко подытожила она, оглядывая остальных и воинственно топорща гриву. — Вы! — Рейнбоу ткнула копытом в сторону Твайлайт, — вы все! Сейчас идёте и, как планировали, ловите Солнечную Пони. Надеюсь, хоть это-то вы способны сделать самостоятельно и ни во что не вляпавшись до дороге? Я же переправляюсь на ту сторону и иду вытаскивать эту большеглазую. Как вытащу — мы вас догоним. Если повезёт, то может даже ещё до того, как вы с этой Солнечной Пони встретитесь. Вопросы?

— Дэши… — несмело проговорила жёлтенькая пегаска. — А можно мне с тобой?

— Нельзя, Флатти! — резко ответила Рейнбоу. — Тебе и так сегодня досталось, не хватало ещё, чтоб ты погибла из-за этой большеглазой предательницы!

— Мы с Твайлайт пойдём! — воскликнул Спайк. — Мы поможем тебе спасти Рэрити, сколь бы опасным это ни было! Верно, Твайлайт?

— Эмм… — замялась единорожка, удивлённо глядя на дракончика.

Что-то она не припоминала за ним подобного энтузиазма. Спайк никогда раньше не горел желанием поучаствовать в какой-либо авантюре и даже её всегда отговаривал, а тут вдруг такое…

— Нет, неверно! — отрезала пегаска. — Мы же уже решили, как будем действовать, сколько можно обсуждать одно и то же?

— Ты эт, пернатая, не гони пегасов, — хмуро произнесла Эпплджек. — Как мы, по-твоему, будем без защитного жетона тут бродить?

— Эпплджек, — угрожающе поговорила пегаска. — Только не говори мне, что ты успела его посеять!

— Дык эт… Ты ж его с собою берёшь?

— Нет! Разумеется нет! — раздражённо откликнулась Рейнбоу. — Я что, по-твоему, похожа на дуру, чтоб так сделать?! Понятно же, что вам он нужнее!

— Погодь-ка… — аж потрясла головой Эпплджек. — Это шо ж выходит, ты хочешь прыгать через разлом в одиночку и без жетона ещё? Эт, пернатая, а выжить-то ты как собираешься, после такого-то?

— Дэши! — испуганно пискнула Флаттершай.

— Эпплджек, хватит пугать Флатти! — повысила голос Рейнбоу. — Я прекрасно обойдусь и без жетона. Ха! Да что вообще может случиться с такой крутой пегаской, как я?

Прозвучало не слишком убедительно. Эпплджек так даже поморщилась от столь очевидного вранья.

— Слушай, пернатая, — хмуро произнесла земнопони, — я ж ить себе не прощу, ежели ты здеся сгинешь. Ты эт, не упрямься, бери жетон. Нас всё же тут ажно пятеро, не считая Гамми. Уж коли чего и случится, так выдюжим как-нибудь.

— Да?! — оскалилась пегаска. — А что, если кто-то свалится в разлом? Флатти, к примеру? Как ты её без жетона оттуда доставать будешь? Всё, это не обсуждается! И хватит придумывать всякие ужасы, я же тут всё знаю как свои четыре копыта, и ловкости у меня больше, чем у вас у всех вместе взятых. Мне совершенно нечего бояться!

Пегаска от души топнула копытом для пущей убедительности, и под ударом что-то громко хрустнуло. От неожиданности Твайлайт аж подпрыгнула, а сама Рейнбоу шарахнулась в сторону, вздыбив шёрстку на загривке.

Сиреневая единорожка замерла в ужасе, увидев, что же именно хрустело: под копытами пегаски треснул валявшийся посреди тропы череп! К счастью, Твайлайт вовремя сообразила, что эта кость слишком крупна для пони, а значит, здесь помер кто-то другой, и можно слегка расслабиться.

— Ты эт… — несколько нервно проговорила Эпплджек, косясь на костяные осколки, — Мож передумаешь? Твоя жизнь всяко дороже, чем большеглазой этой. То тебе любой пони подтвердит.

Рейнбоу раздражённо выдохнула.

— Я уж и не знаю, как ещё объяснять, чтоб достучаться до тех яблочных очистков, что у тебя меж ушами, — произнесла она, дёрнув крыльями. — Ты думаешь, мне самой прям так хочется рисковать жизнью ради этой предательницы? Вот просто спать не могу, так тянет за неё сдохнуть? Ты серьёзно так считаешь, что ли?!

— Тогда почему…

— Потому что иначе предателем буду уже я! Да, Рэрити сама виновата. И Селестия бы с ней, но она нам доверилась! Доверилась, понимаешь?! А ты хочешь, чтоб я предала это доверие!

— Дык разве ж то предательство? Тебя ж и не просили даж о помощи, а ты на рожон лезешь чего-то. Просто в стороне остаться, шо ж тут плохого?

— Эпплджек, ты нарочно что ли меня бесишь?! Так это плохая идея! Очень плохая, уверяю тебя! Я и без тебя в курсе, что от Рэрити нам сейчас одни проблемы будут! И то, что при этом мне ещё и спасать её приходится, бесит вдвойне! Ох, попадись она мне только! Всё выскажу! Абсолютно всё!

Синяя пегаска смолкла и теперь стояла напротив Эпплджек, стиснув зубы и тяжело дыша в попытках успокоиться, а мгновение спустя её аура вдруг ярко вспыхнула.

Твайлайт, нервы которой и без того были уже на пределе, вскрикнула и выставила заранее заготовленный щит, поспешно отключая магическое зрение. Но концентрация ударившей во все стороны сырой магии была такой, что щит просто смело. Единорожка пошатнулась, во все глаза глядя на пегаску, которая даже не двинулась с места и вообще, кажется, не заметила ничего необычного.

К счастью, Твайлайт вовремя сообразила, что это не Рейнбоу решила атаковать неизвестной магией, а вновь случилось то странное явление, которое ранее происходило с Рэрити и Флаттершай. Магическая сила не столько давила, сколько наполняла энергией, придавая сил и вычищая все посторонние магические эффекты. Но обе поньки, которые сейчас буравили друг друга тяжёлыми взглядами, не обратили на это ни малейшего внимания.

— Ты, Эпплджек, можешь думать как хочешь, я не собираюсь тебе что-то доказывать, — мрачно произнесла Рейнбоу. — Но вот пока меня не будет, весь отряд на тебе. И если ты не досмотришь… Если с Флатти что-то случится…

— Ну ты эт, пернатая, злодейку-то из меня не делай. Присмотрю уж, конечно. Как смогу.

— И через «не смогу» тоже! — подалась вперёд пегаска. — Флатти. И Твайлайт. Они сейчас почти беспомощны.

— Эй! — возмущённо отозвалась единорожка, которая как раз беспомощной себя не считала.

— Пообещай мне, — с нажимом произнесла Рейнбоу. — Пообещай прямо сейчас, что в любом случае, что бы ни случилось, ты не отойдёшь в сторону, а будешь прикрывать их до последнего, пока сама не сдохнешь!

— Обещаю, пернатая, — отозвалась земнопони, мрачно глядя на радужнохвостую пегаску.

— Тогда… Бывайте, что ли? — зябко повела крыльями Рейнбоу.

— Дэши… — тихо проговорила Флаттершай. — Будь осторожней, прошу. Если конечно можно…

Поспешно отвернувшись, синяя пегаска пригнулась, пару раз взрыла землю копытом, готовясь к рывку, и ринулась вперёд. Никогда ещё Твайлайт не доводилось видеть столь быстрого старта. Пегаской словно из фейерверочной пушки выстрелило! Рейнбоу, окутанная радужным сиянием, с шипением рассекла воздух и, на мгновение поджав ноги, скользнула поверх разлома, оказавшись на противоположной стороне. Ещё пара мгновений, и пегаска скрылась из виду. Хотелось бы верить, что не навсегда.

— От ить хвостня-то… — еле слышно прошептала Эпплджек, понуро опустив голову.

Твайлайт растерянно переводила взгляд с одной пони на другую, не понимая, что же теперь делать дальше.

— Твайлии… — тихо протянул Спайк. — Она же не ничего плохого не сделает с Рэрити?

— Не знаю, Спайк, — прошептала единорожка. — Я уже ни в чём не уверена…

— Это плохо. Это очень-очень плохо! — шмыгнула носом Пинки, печально опуская ушки. — Пони не должны грустить!

Сейчас розовая земнопонька выглядела так, что сама на себя не походила. Уныло свисающие грива и хвост ярко-розового, почти красного, цвета — и даже без единой кудряшки! Расширенные глаза, словно Пинки пялилась куда-то сквозь тьму, ничего не замечая рядом с собою. И плывущая походка, так не похожая на её стремительные порывистые движения.

— П-пинки, — нерешительно обратился к ней дракончик. — Ты же хорошо её знаешь… Скажи, она не будет её бить, когда найдёт?

— А? — невпопад ответила розовая пони.

Её блуждающий взгляд с изрядным трудом сфокусировался на Спайке. Прошло несколько напряжённых мгновений, после чего Пинки наконец взяла себя в копыта, заметно встряхнувшись.

— Конечно, Спайк! — уверенно воскликнула она, вскидывая голову. — Они же всё-таки подруги. Мы всегда должны верить в дружбу. Ведь это самая могущественная вещь в мире! Ей иногда удаётся превзойти даже волю самой Владычицы!

Твайлайт лишь скривилась, слыша подобную пафосную чушь, и розовая земнопонька заметила её гримасу.

— Даже когда всё идёт наперекосяк, с друзьями всё равно веселее! — поспешила пояснить Пинки. — И проще. Понимаешь, Твайлайт?

— Да, — кивнула единорожка, которая хоть и не стала спорить с Пинки, но совершенно не понимала, каким это образом друзья могут хоть что-то сделать проще. Весь опыт единорожки говорил об обратном: друзья только отвлекают! Мешают сосредоточиться! Замедляют любое дело, которое только вообще возможно замедлить.

— И даже когда они где-то бродят, даже в этот момент они по-прежнему с нами. И всегда готовы прийти на помощь. Смотрите!

Пинки изящным жестом провела по гриве, что волною плеснулась на спину, приняв такую же форму, как причёска у Рэрити. Затем земнопонька широко распахнула глаза, и мягко шагнула вперёд, улыбаясь столь знакомой улыбкой белой дневной единорожки.

— Не бойся, Спайки, — проговорила Пинки, и Твайлайт аж вздрогнула: прозвучало ну очень уж похоже на Рэрити. И голос, и интонации, и даже характерные движения. Да Пинки саму сейчас можно было принять за дневную пони! — Сколь бы длинной ни была ночь, за нею всегда приходит рассвет. Нужно лишь дождаться его, вот и всё.

Конечно, если понимать эту фразу буквально, то она могла показаться довольно зловещей: ведь рассвет — это конец всему. Это то, что сулит гибель всей Эквестрии. Но и Спайк, и Твайлайт знали, что в данном случае Пинки лишь повторила одну из распространённых среди дневных пони поговорок. Большеглазые пони под рассветом понимали окончание любых невзгод, и сейчас подобное напоминание было очень кстати. Дракончик, по крайней мере, заметно приободрился.

А Пинки уже повернулась к Флаттершай, что стояла, уныло понурив голову, и кажется с трудом сдерживала слёзы. Розовая земнопони встала на дыбы, резкими движениями передних копыт взлохмачивая гриву, после чего резко нахмурилась, сделав сердитую мордочку.

— Вы всё ещё здесь?! — воскликнула она голосом Дэш. — Нет, ну что за ленивые пони? Я тут, значит, геройствую, а они прохлаждаются?! Почему Солнечная Пони до сих пор не поймана?! Прошло уже четверть часа, по-моему более чем достаточное время, вам так не кажется?

Получилось настолько похоже на шумную пегаску, что на мордочках пони начали появляться улыбки. Даже Флаттершай робко улыбнулась на это представление, отвлёкшись от явно невесёлых мыслей.

А Пинки шагнула навстречу Твайлайт. От неё вдруг повеяло холодом, фигура словно выросла в размерах. Её грива теперь плыла в воздухе, напоминая клубящееся розовое облако, а глаза вспыхнули пугающим бирюзовым пламенем.

Земнопони растянула мордочку в зловещей усмешке, обнажив длинные клыки.

— Твайлайт, — раздался обманчиво мягкий голос, от которого единорожка аж присела, испуганно прижимая ушки. — Я конечно ценю твоё рвение… Но не в том случае, когда оно начинает опережать твой рассудок!

— Д-да, наставница! — выпалила сиреневая единорожка, вытягиваясь по струнке. — Я… Я понимаю. Я не подведу вас!

Но вот Пинки хихикнула, и её грозный образ сразу же разрушился, земнопонька вновь стала самою собой. Даже грива утратила эфирную лёгкость, вновь став её обычными кудряшками.

Однако Твайлайт уже было не остановить.

— Нам нужно идти! — требовательно произнесла она, тяжело дыша и только что не взрывая землю копытами. — Солнечную Пони надо остановить, и чем быстрее, тем лучше!

Эпплджек улыбнулась, видя такой прилив энтузиазма, а сама Пинки захихикала, прикрывая копытом мордочку.

— Твой смех… — повернулась к ней оранжевая земнопони. — Он не очень-то правдивый, да?

— Настолько заметно? — опустила ушки Пинки, настроение которой явно не соответствовало тому, что она демонстрировала окружающим.

— Спасибо тебе, — негромко проговорила Эпплджек, от души обнимая розовую земнопони. — Спасибо огромное. А то я шо-та чуть совсем не расклеилась. Аж хвост опустился. А сейчас — уже вродь терпимо.

И действительно, после такого представления пони встряхнулись. Общее унылое настроение отступило, и теперь весь отряд был готов действовать. Особенно Твайлайт. Вот уж у кого желания немедленно хоть чего-то добиться было хоть отбавляй. Единорожка решительно двинулась вперёд по тропе.

— Эй, рогатик, — окликнула её Эпплджек. — Ты эт, нас подожди. А то или зайдёшь не туда куда-нидь, или развилку пропустишь какую.

— Агась, — кивнула Пинки, догоняя нетерпеливо переминающуюся на месте единорожку. — Да я и сама сейчас тут заблужусь на раз-два. Ну, то есть заблудилась бы. Но, к счастью, у меня есть Гамми! Э… где же он? Гамми! Га-аммиии!

— Эм, по-моему он там же, где и всегда… — произнёс Спайк. — На хвосте у Твайлайт.

— Что?! — подскочила единорожка, только теперь заметив висящего на ней крокодильчика. — Снимите его с меня!

И вот, под хихиканье Спайка, вредный крокодил был снят с радужного хвоста Твайлайт и вновь водружён на гриву хозяйки. Вскоре к нему присоединился и Спайк, которому Твайлайт поручила следить за Гамми и не пускать его к чужим хвостам. А сама единорожка вновь шла в середине отряда, полностью готовая к любым неожиданностям.

Увы, это её не защитило. Не прошло и пары минут, как вдруг совершенно неожиданно для всех грунт на тропе прямо под копытами единорожки провалился с громким сухим треском.

Вскрикнув, Твайлайт попыталась уцепиться за кромку, но копыта прошли сквозь неё, встретив лишь пустоту.

Мир застыл. Ощущение быстрого падения контрастировало с абсолютно неподвижной картинкой. Лес, тропа, другие пони — всё это не поменяло своего положения, даже когда Твайлайт повернула голову! В панике единорожка попыталась было воспользоваться магией, но заклинания попросту отказывались работать!

Твайлайт вновь закричала, но крик даже до её собственных ушей доносился словно сквозь вату.

А потом пришла лёгкость. Её тело словно бы стало утрачивать свои очертания, расплываясь подобно туману или невесомому дыму, с каждым мгновением занимая всё больше пространства. Мысли тоже начали расплываться, теряя связность…

И тут размытую туманную единорожку вдруг сдавило словно тисками, мигом сжав обратно, да так, что аж дыхание вышибло.

— Держу! — раздался знакомый голос, и Твайлайт ощутила, что Эпплджек крепко держит её за спину всеми четырьмя копытами, да ещё и зубами за загривок прихватила для верности. — Поймала…

— Э-эпллджек? — нервно спросила единорожка, которая по-прежнему наблюдала всё ту же застывшую картину, что отразилась в её глазах в момент провала. И которая явно не соответствовала действительности. Хотя бы потому, что на ней Эпплджек всё ещё стоит по правое копыто, а не вцепилась в спину единорожки.

— Шпокойно, рогатик, — невнятно произнесла земнопони, — эт ражлом. Ща вытащу…

Твайлайт ощутила, как её резко дёрнули вверх, а потом ещё и ещё раз. Но, похоже, без особого результата. Она явственно слышала, как Эпплджек тяжело пыхтит ей на ухо, ощущала, как напрягаются её мышцы. Немного повозившись и сделав ещё пару рывков, земнопони наконец отпустила обслюнявленный загривок Твайлайт.

— Не идёт шо-та, — выдохнула земнопонька. — Шо-та не так с тобою, рогатик…

— Что не так? — напряжённо спросила единорожка.

— Ща… — тяжело дыша ответила Эпплджек. — Ща разберёмся… Ох, шо-та тяжёлая ты. Обычно жетон даже троих пони вытягивает влёт, а тут ажно в глазах темнеет, а не выходит чего-то. Только ещё глыбже затягивает.

— Мы… в разломе? — переспросила единорожка, чувствуя, как шёрстка постепенно становится дыбом.

— Угу. От спасибо пернатой, шо хоть жетон оставила. Как чуяла видать, а то и вытаскивать нечем было бы.

— Я могу чем-то помочь? Может, магия есть какая-то?

Впрочем, обратившись к магии, Твайлайт поняла, что ни одно внешнее заклинание не действует, и даже определила причину: другая метрика пространства. В таких условиях весь набор констант надо определять заново, на что могут уйти месяцы экспериментов. А времени, очевидно, и не было.

— Та шо уж тут поможешь, — теперь в голосе Эпплджек звучала какая-то обречённость. — Вляпались мы, от шо я тебе скажу. Меня легко вверх тянет, а вот тебя никак, ажно жетон трещит. Ежели развалится, так и сгинем сдеся.

Твайлайт испуганно сглотнула.

— И что теперь? — растерянно вопросила она.

— Та шо… Мож, Пинки чего придумает. Самой мне тебя точно не вытянуть, — со вздохом призналась оранжевая земнопони.

— Так ведь Пинки… — прошептала Твайлайт, до которой уже полностью дошла вся серьёзность её положения, — она же говорила, что в этом отражении ничего не может…

— Ну мало ли. Глядишь, придумает шо, — выдала Эпплджек, тяжело отдуваясь. — Ты эт, прости ежели шо. Ну, ежели обидела чем. Я ж тебя зазнайкой столичной считала. А ты очень даже приличная пони, ток подучить бы чуток, шоб значицца знала все штуки наши понивилльские.

По мере сбивчивой речи Эпплджек, единорожку начинала бить крупная дрожь. Ей стало очевидно, что никакой помощи не будет. Что им теперь конец — вот так глупо и страшно, на ровном месте и без возможности что-то сделать. Копыта земнопони уже начинали ощутимо подрагивать — похоже, удерживать её, Твайлайт, было и вправду тяжело.

— Э-эпллджек, — кое-как выдавила из себя единорожка, сглотнув ком в горле. — Ты сказала, что… ну… что если без меня, то ещё можешь вылезти…

— Не, не смогу, рогатик, — с сожалением в голосе произнесла Эпплджек. — Я ж слово дала пернатой-то. От ить как чуяла, шо не стоило мне обещать этакое…

— Но… — проговорила единорожка, смаргивая слёзы, — но ведь я же так и так погибну, верно? Я ж поняла уже, что меня не вытащить. Так может, хоть себе жизнь спасёшь?

— Та разве ж то жизнь будет, рогатик? — вздохнула Эпплджек. — Уж лучше так… Погодь! Покамест жетон цел, мож и обойдётся ещё. Мож, шо-та придумать удастся…

Но не успела она договорить, как раздался звон, словно от бьющегося стекла.

— От и всё, — обречённо выдохнула Эпплджек. — Теперь точно всё. Давай прощаться, шо ли?

Единорожка поспешно зажмурилась, сердце колотилось где-то у горла. Так страшно ей ещё никогда не было. Какое там прощаться, страх выбил из головы последние мысли.

В себя Твайлайт пришла от ощущения вливающейся в неё магии. С каждым мгновением страх ослабевал, способность связно мыслить вернулась, и единорожка сообразила, что похоже у Эпплджек случился такой же магический выхлоп, как у остальных пони.

Мёртвое изображение лесной тропы дрогнуло и потекло, словно на акварель плеснули воды. Странная магия, берущаяся неизвестно откуда, оказалась способна закрыть даже разлом!

До чувствительных ушек Твайлайт начали доноситься сторонние звуки, а не только дыхание Эпплджек. И вот сквозь зыбкий туман, что быстро рассеивался клочьями, проступили очертания леса. И, почувствовав под ногами твёрдый грунт, Твайлайт с судорожным всхлипом осела на землю, придавленная сверху оранжевой земнопони.

— Твайлайт! — разорвал темноту отчаянный вопль Спайка. — Твайлииии!

Единорожка ощутила, как её обнимает маленький дракончик, горячо рыдая ей в гриву. Следом налетела Пинки, обняв сразу всех троих, включая Эпплджек. И даже Флаттершай, глотая слёзы, молча ткнулась носом в бок оранжевой земнопони.

— Живы! — с явным облегчением воскликнула Пинки. — Слава Владычице, всё обошлось! Ну я же говорила, что всё будет в порядке! Если б было совсем всё, это было бы слишком грустно.

— Твааай, — продолжал всхлипывать дракончик. — Пожалуйста, не делай так больше! Я подумал, что тебя… что ты… Твай, давай уйдём отсюда? Прошу, умоляю! Пусть Найтмер сама ловит Солнечную Пони в этом жутком месте! Тут очень, очень плохо!

— Э-эт, а как мы вообще выплыли-та? — деревянным голосом произнесла Эпплджек. — Пинки, эт ты придумала шо-та?

— Прости, соломинка, — повесила ушки Пинки. — Но я совсем-совсем ничего не могла придумать. Мы все ждали, что ты вот-вот вылезешь, а время шло, а вас всё не было, а потом так диннь! И мы поняли, что жетона не стало. Так страшно было… А потом р-раз! — и не стало уже разлома. Клянусь, если смогу вернуться из этого леса, то за это чудесное спасение принесу Владычице в жертву торт размером с башню! Нет, с две башни! Два торта, по одному за каждую из вас. И ещё вкуснющую-громаднющую гору свежайших кексиков!

Твайлайт просто лежала на земле, даже не делая попыток подняться, и глупо улыбалась, слушая все эти разговоры, просто радуясь, что всё ещё жива и может чувствовать.

— Э-эт, — пробормотала Эпплджек, кое-как отползая от Твайлайт. — Я думаю, выбираться нам отсюда надо. Селестия с нею, с пони той солнечной. В Эвернайт напишем, а там уж пусть другие думают. Шо-т я совсем никакая уже, а Твай, кажись, и вовсе худо стало.

— Н-нет… кхе… — кое-как выдавила из себя единорожка. — Мне бы… выпить чего…

Флаттершай немедленно поднесла к её губам фляжку с каким-то напитком, и Твайлайт жадно начала глотать, даже не замечая вкуса. Спайк по-прежнему висел на её гриве, явно соперничая цепкостью с Гамми.

— Эх. Эпплджек, Твайлайт, — вздохнула Пинки, теребя свой нос копытом. — Боюсь, что как раз выбраться, ну, не то чтобы совсем-совсем нельзя, но без жетона и без тропы трудновастенько будет.

— Как без тропы?! — аж замерла оранжевая земнопонька.

— Ну вот, как Твайлайт провалилась, так раз — и всё, рассыпалось всё тут. Думаю, что и не только здесь. Нету троп тут больше, да и деревья уходят уже. Ещё час-два — и всё станет пусто. А если мы не успеем, то совсем-совсем пусто.

— От зачем я только согласилась идти в лес-то этот… — деревянным голосом произнесла Эпплджек.

— Ну не бойся, соломинка, — вновь обняла её Пинки. — Выберемся как-нибудь. Вы даже из разлома вылезли, а тут всего-то лесочек.

— Угу, да, — всё тем же убитым тоном буркнула оранжевая земнопони.

— Эпплджек, мы выберемся, — горячо заверила её Пинки. — Точно-точно выберемся. С помощью Гамми, я проведу вас куда угодно, да так, что с вами совсем ничего не случится. Ну, совсем уж плохого.

— Шо-та не верю я тебе, сахарок, — вздохнула Эпплджек. — Спасибо, конеш, шо нас подбодрить пытаешься, но мы ж понимаем тут все, шо выбраться теперь только чудом и можно.

— Значит будет чудо! — растянула мордочку в улыбке розовая земнопонька. — Эпплджек, я тебя хоть когда-нибудь обманывала? Ведь я даже когда вру, то только чистую правду!

После этих слов на мордочке Эпплджек впервые появился намёк на улыбку.

— Ну посмотрим, сахарок, шо ж тут ещё скажешь-то.

— Смотри! — великодушно разрешила Пинки, и, подскочив к ближайшему дереву, отстукала копытом по стволу какой-то сложный ритм. — Если где-то ошибусь, то пускай лишь я убьюсь! — скороговоркой пробормотала Пинки. — Ну, теперь веришь?

— Ох, — проговорила Эпплджек сокрушённо, помотав головой. — Зачем же ты так-то, сахарок? Не надо бы тут никому убиваться.

— Ну, это на всякий случай, — преувеличенно бодро ответила Пинки. — А ещё мы сейчас у этих деревьев помощи попросим. Тут только самые смелые из них остались.

И, повернувшись в ту сторону, где лес рос особенно густо, земнопони громко продекламировала:

— Деревца-чудеревца, вы сильные, вы смелые, вы очень умелые, пожалуйста, помогите нам тропкой или ещё чем. Прошу, нам и правда очень-очень-очень надо!

— Эт, сахарок, — неловко произнесла Эпплджек, — я не думаю, шо это сработает. От как-то не слыхивала, шоб с деревьями общаться можно было.

— Конечно можно, глупенькая, — заверила её розовая земнопони. — Они, правда, не отвечают, но вот видишь — тропинка появилась зато.

— Хде?! — удивлённо воскликнула Эпплджек, подходя к Пинки.

Остальные пони потянулись следом. Подойдя поближе, Твайлайт действительно увидела узкую тропку, где можно только хвост в хвост идти. И всё-таки это была тропа, а значит, по ней и добраться хоть куда-то можно было.

— Пойдёмте, — радостно оповестила их Пинки. — Чур, я первая!

И пони двинулись вперёд по тропе.

Тропка постепенно становилась всё шире, однако петляла так, что Твайлайт боялась, как бы у неё вообще голова не закружилась. Лес же становился всё более мрачным. Чем дальше, тем крупнее и тем корявее попадались деревья. Их ветки казались громадными узловатыми лапами, что нависали над тропою, только и дожидаясь удобного момента, чтобы схватить беззащитных путников. А замшелые стволы, испещрённые дуплами, казалось, корчат жуткие рожи. Наконец, Твайлайт поймала себя на том, что отчаянно хочет зажмуриться, только бы не видеть весь этот кошмар.

— Эм, сахарок, — подала голос Эпплджек, нервы которой тоже были на пределе. — Ты уверена, шо они нас к выходу ведут, а не в логово к себе заманивают, сожрать шоб?

— Э-эпллджек, — дрожащим голосом отозвалась Флаттершай. — Н-не говори таких страшных вещей, пожалуйста.

— Не бойся, облачко, — утешила её Пинки. — Зачем бы деревьям нас есть? Они совсем-совсем не хищные.

— Просто этот лес мрачный слишком, — пробурчала Эпплджек.

— Конечно мрачный, — энергично кивнула Пинки. — Ведь его никто не научил улыбаться.

— Как можно чему-то научить лес? — подала голос Твайлайт. Ответ её не особо интересовал, просто хотелось слышать голоса других пони, чтоб не было этой жуткой гнетущей тишины.

— Ну, это сложно, конечно, — согласилась Пинки, — но если хорошо постараться, то ничего невозможного. И не нужно бояться этих деревьев, искорка. Вот Владычица тоже не умеет весело улыбаться, но ты ж её не боишься? Хотя, я, когда с нею впервые встретилась, ух как напугалась. Страшно было — аж жуть! Хотите расскажу, как это происходило?

— Расскажи, пожалуйста, — негромко попросила Флаттершай. — Если не сложно, конечно.

— Не-а, запросто! — энергично мотнула головой Пинки.

И повернувшись к остальным пони так, что шла теперь по тропе хвостом вперёд, Пинки совершенно неожиданно для Твайлайт вдруг запела:

— Светила полная луна, и праздника в канун

Кобылка мелкая одна увидала Найтмер Мун.

Забилась под кровать я,

И хвостик мой дрожал,

Ведь в каждой-каждой тени мне

Мерещился оскал!

— Знаешь, я даже тебя понимаю, — пробормотала Твайлайт, вспоминая своё первое знакомство с наставницей.

— Да, мама сильно удивилась, когда ей пришлось меня чуть ли не за хвост из-под кровати вытаскивать! Она так и сказала:

— Пинки, ну что за ерунда,

Ведь она не злая.

На-айтмер хранит покой всегда

Нас от чудищ защищает!

— И тогда я поняла: Найтмер хорошая, просто она не умеет правильно улыбаться! — подытожила Пинки.

— Знаете, почему я ненавижу музыку? — закатила глаза Твайлайт. — Да потому что она вся слишком похожа на пение Пинки!

Однако, на мордочке единорожки вновь появилась улыбка, да и нервная дрожь наконец-то отступила. Несмотря на все свои придури, поднимать настроение Пинки умела. И единорожка была ей тем более благодарна, что вполне понимала, в каком состоянии находится сама розовая земнопони. Судя по тому, как она, старательно отворачиваясь, пыталась незаметно стряхивать слёзы с мордочки, и как подрагивали её копытца, Пинки самой было весьма паршиво. Но при этом она находила в себе силы убедительно шутить и смеяться, помогая подругам.

— Ты не любишь музыку?! — ужаснулась розовая земнопони. — Просто ты не умеешь её готовить! Вот увидишь, когда мы вернёмся, я устрою торжественную церемонию и приготовлю особый музыкальный тортик в стиле ля-форсмажор. И он будет звучать очень, — Пинки подпрыгнула, — очень! — ещё один прыжок, — просто очень! ГРОМКО! — гаркнула она прямо в чувствительное ушко Твайлайт, так что единорожка от неожиданности подскочила на полтора своих роста, вздыбив шерсть на холке и распушив хвост ёршиком.

— Ты эт, сахарок, как-нить помягше, шо ли… — проворчала Эпплджек, старательно растирая уши передними копытами, в то время как Твайлайт ошалело трясла головой. При этом, однако, оранжевая земнопони тоже улыбалась уголками губ.

— Да, это будет очень мягкий тортик! — охотно кивнула Пинки. — Мягче самой мягкости! Он даже… — вдруг осеклась земнопонька. — Девчат, смотрите! — радостно закричала она. — Зеркальное дерево! Мы нашли его! Мы идём правильно!

И действительно, теперь пони явственно видели яркую зелёную громаду, возвышающуюся над мрачными кронами прочих деревьев.

— От эт и вправду хорошая новость, — поражённо выдохнула Эпплджек, заметно приободрившись. — Неужто и вправду выберемся?

— А я говорила! — воскликнула Пинки. — Я же говорила, что всё так и будет, а ты ещё не верила. Теперь-то ты видишь, что я всегда вру только чистейшую правду?!

— Вижу, вижу, сахарок, — легко рассмеялась Эпплджек. — Спасибо тебе преогромное, ежели б не ты — мы бы тут все и сгинули.

— Не за что, — изображая беззаботность отозвалась Пинки. — Это деревьям спасибо, что не сбежали и выручили. Я ведь… ой!

Внезапно прервавшись посреди слова, Пинки замерла неподвижно, прикрыв мордочку копытцем.

— Шо-т не так, сахарок? — приостановилась и Эпплджек.

Впрочем, Твайлайт уже видела, что именно не так: ведь эту непонятную штуку она сегодня наблюдала уже несколько раз. Просто теперь мощный магический выхлоп произошёл и у Пинки. Правда, у неё он отличался от прочих, обретя видимость не только в магическом, но и в материальном пространстве.

Пинки неожиданно икнула, и из её рта вдруг вылетел крупный воздушный шарик розового цвета. Он, покачивая длинной верёвочкой, начал медленно подниматься вверх, в тёмное небо. А Пинки икнула ещё и ещё раз, выплёвывая целые связки шариков.

— Ты эт, сахарок, — удивлённо проговорила Эпплджек, — шо с тобою?

— Я… ик! Девчат, я… ИК! Я хочу сказать, что… ик! Ик! Ик! — пыталась выдавить из себя внятное объяснение Пинки.

Вокруг неё плавало уже множество шариков, причём уже не только розовых, но и зелёных, и синих, и даже жёлтых. Часть из них, несмотря на отсутствие ветра, медленно улетало куда-то в сторону, кучкуясь группами.

Несколько минут спустя шариковая икота закончилась, и нетерпеливо подпрыгивающая Пинки смогла наконец высказаться.

— Девчат, она вернулась! Она снова со мною! — радостно завопила розовая земнопонька. Причём на этот раз радость была уже неподдельной.

— Хто?

— Владычица же! Её воля — она опять со мной! Я чувствую её! Я нашла её в своём сердце, нашла даже здесь, где её не бывает, и теперь никогда-никогда-никогдашеньки не потеряю! Она со мной! Я самая-пресамая рассчастливая пони на свете! Теперь всё будет хорошо, вот увидите!

— Эт, сахарок, помедленнее, пожалуйста, — потрясла головой Эпплджек. — Ты хочешь сказать, шо опять можешь все свои штуки делать?

— Да! — энергично воскликнула Пинки, высоко подпрыгивая. — И теперь всё и всегда будет только по Её воле! И Рэрити с Рейнбоу — они живы. Они обе живы, теперь я знаю это точно! И они уже летят сюда. Они скоро будут здесь, мы снова будем все вместе, как и полагается друзьям! Правда здорово?! Теперь-то нам и Солнечная Пони не страшна, мы поймаем её точно по воле Владычицы, поймаем её всю!

Пинки даже договорить не успела, как на неё уже налетела с обнимашками Флаттершай, да и оживившийся Спайк наконец подал голос.

— Рэрити жива? — радостно воскликнул дракончик. — Спасибо тебе, Пинки. Скажи, ты можешь показать нам с Твайлайт, как правильно жертвовать кексы? За такое чудо Найтмер уж точно заслужила благодарность.

— Конечно покажу! — радостно заверила их Пинки. — И расскажу, и даже научу их готовить. Вон, смотрите! — указала она в небо, где на связках шариков летели двое знакомых пони. — Они уже здесь!

И действительно, две поньки заходили на посадку. Теперь Твайлайт ясно видела, что и Рэрити, и Рейнбоу были обмотаны верёвками от шариков, и обе явно не были этому рады. Такое впечатление, что шарики попросту набросились на них без предупреждения и без объяснения причин, связали и приволокли сюда. Рейнбоу вон даже пытается верёвку разгрызть, без особых впрочем успехов.

Как только летящие пони достаточно снизились, они заметили остальных.

— Я должна была сразу догадаться! — сходу завопила Рейнбоу. — Кто ж ещё мог устроить такую сенотень, кроме этой несносной Пинки! Ты вообще соображаешь, что творишь?! Мы ж уже с жизнью попрощаться успели, когда эти твои шары дурацкие на нас напали! Это хорошо ещё, что я не умею бояться! Иначе поседела бы вся от такого «весёлого» перелёта! Рэрити вон, видишь, вся белая теперь из-за твоих шуточек!

— Рэрити, ты в порядке? — обеспокоенно спросил дракончик, подпрыгивая от нетерпения и топчась по спине Твайлайт.

— Нет, — качнула головою единорожка, изящно ступая на землю. Шариковые верёвки с готовностью разжали объятия, позволяя выскользнуть из их пут. — Но сейчас это не важно, Спайк. Скажите, вам удалось встретиться с Солнечной Пони?

— Та какая тут пони, рогатая, — отмахнулась Эпплджек. — Мы тут чуть живы. А ежели б не Пинки, то кто знает, чем бы и кончилось.

— Я так и знала! — возмущённо выкрикнула Рейнбоу. — Я знала, что без моего копытоводства нипони ничего не найдёт и ни с чем не справится! Я вам нашла Рэрити, а вы тут и пони солнечной найти не можете, и как я вижу ещё и тропу мне потеряли! Куда это годится?!

— Ну, не злись, тучка, — широко улыбнулась Пинки. — Не будь такой букой. Мы снова вместе, мы выполняем волю Владычицы, разве это не повод для улыбки?

И, подскочив к синей пегаске, Пинки двумя копытами ухватила её за мордочку, растянув рот Рейнбоу в глупой ухмылке.

— Эй! — протестующе воскликнула Рейнбоу, светя клыкастой улыбкой.

— Хихикс, вот так-то лучше, — довольно кивнула Пинки. — Итак, девочки, Владычица жаждет встречи с Солнечной Пони, и наш долг, как Её верных последователей, обеспечить ей эту встречу!

— Спасибо, Пинки, — кивнула Рэрити. — Хоть я и боюсь, что эта встреча может закончиться плохо, но увы — Найтмер сейчас единственная, кто способен по-настоящему помочь принцессе Селестии.

Выглядела белая единорожка так себе. Какой-то помятой, осунувшейся, с тёмными кругами под глазами. Грива — и та растрепалась, а тонкая фиолетовая ленточка, фиксирующая её причёску, куда-то делась. Однако во взгляде хватало решимости идти до конца, и случайно поймав этот взгляд, Твайлайт невольно поёжилась, вспомнив, почему так боятся дневных пони.

Эпплджек, впрочем, не испугалась. Она подошла к Рэрити и бесцеремонно сгребла её за грудки.

— Ты эт, рогатая, в глаза мне смотри, — мрачно буркнула она. — И отвечай честно, ты с кем вообще — с нами или с чудищем этим солнечным?

— Рэрити, осторожнее! — испуганно выкрикнул Спайк. — Твайлайт, помоги ей!

Единорожка лишь дёрнула плечом. Не то чтобы это помогло заткнуть Спайка…

— Да, я с Солнечной Пони, — холодно ответила белая единорожка. — И да, я с вами. Что за нелепые обвинения? Что заставляет вас думать, будто я могу бросить своих друзей?

— То, шо врёшь много слишком, — ответила Эпплджек, неохотно выпуская единорожку из своих копыт. — И то, шо вы, пони дневные, на чудище этом помешаны. Но ща не соврала вроде… А ты, пернатая, шо скажешь?

— Да сказала уж всё, — проворчала Рейнбоу, по-прежнему скалясь той улыбкой, что организовала ей Пинки. — И поругалась с нею, и прощенья потом попросила. Но подозревали мы её не просто так: она и вправду пыталась связаться с Солнечной Пони! Только не вышло у неё ничего.

Пегаска раздражённо потрясла головой, затем начала мять копытами свою мордочку, пытаясь стереть с неё совершенно неуместную в данный момент улыбку, которая всё никак не желала пропадать.

— Вышло, Рейнбоу, — спокойно возразила Рэрити. — вот только… с ней плохо совсем. Она же не знает здесь ничего, и столько нацеплять на себя всякой гадости успела, что и взглянуть страшно.

— Так ей и надо, — фыркнула пегаска.

— Нет, Рейнбоу, — покачала головой Рэрити. — Если б ты её только видела, ты бы в жизни такого не сказала! Я как вспомню — так слёзы наворачиваются. Взгляд пустой, идёт-шатается, а как я до хвоста её дотянулась сквозь зеркало — так она даже не обернулась! Вот ты можешь себе представить, что должно было случиться с пони, чтобы ей на хвост что-то повесили, а она и не заметила даже?! Плохо всё там. Совсем плохо, — понурилась единорожка. — Помощь нужна ей.

— И что же, рогатая, — подала голос Эпплджек, — Ты думаешь, с нею договориться можно?

— Нет, — вздохнула Рэрити. — Уверена, что нет. Очень уж ей сильно досталось, с рассудком точно не то что-то. Именно поэтому я буду всемерно помогать вам поймать её и доставить в Эвернайт. Уверена, что потом, когда она придёт в себя, то поймёт и оценит. А если и нет, и меня ждёт наказание за нападение на принцессу — что ж, зато ей станет хоть немного легче, а это главное.

— Я тоже помогу, — негромко произнесла жёлтенькая пегаска. — Она, конечно, плохая пони, и ни один зверь с нею даже разговаривать не будет, но не пропадать же ей теперь?

— Мы все поможем, Рэрити! — воскликнул дракончик, по-прежнему сидя на спине Твайлайт.

— Агась! — радостно кивнула Пинки, которая сейчас чувствовала себя явно счастливее, чем все остальные пони вместе взятые. — И я уже знаю, где она! Гамми унюхал, деревья подсказали, а я сейчас тропку проложу. Иии-встречайте! Тропинки от Пинки! — воскликнула розовая земнопонька, взмахнув копытом в прыжке.

В момент её приземления земля вздрогнула, и действительно прямо посреди леса развернулась тропа, уходящая куда-то вдаль.

— Пошли! Тут совсем-совсем-совсем рядышком, буквально копытом подать.

— Хах, отлично! — довольно произнесла синяя пегаска, догоняя Пинки и пристраиваясь чуть впереди. — Вот видите, стоило мне только появиться, и сразу дело пошло!

Пони двинулись следом. Твайлайт при этом изрядно нервничала: ведь ей предстояла встреча с аликорном! Безумным аликорном, если верить тому, что сказала Рэрити. И единорожка, если честно, совершенно не представляла, как вообще возможно поймать существо такой силы. Да тут даже и скрыться не получится! Все надежды были на то, что безумие плохо отражается на магических способностях: ведь чтобы творить по-настоящему сложные заклинания, нужен ясный ум. Ну и ещё Твайлайт надеялась на особенности леса, который наверняка помешает этой Солнечной Пони использовать что-то совсем уж запредельное, ведь чем ближе отражение подходило к своему окончательному распаду, тем сильнее нарушалось его магическое пространство. Единорожка буквально чувствовала, как постепенно меняются магические метрики и как становится недоступно всё больше заклинаний.

Рэрити шла справа от Твайлайт. Дневная единорожка выглядела предельно сосредоточенной и готовой к бою. Ей уже было плевать на всё — не то что на свой внешний вид, но даже, кажется, и на саму жизнь. В таком состоянии дневные пони по-настоящему опасны, и Твайлайт не знала, насколько вообще теперь можно доверять этой единорожке. Кто его знает, вдруг она решит, что даже безумная Солнечная Пони достойна поддержки больше, чем в общем-то чуждые ей ночные пони? Твайлайт гнала от себя эти мысли: в конце концов Рэрити пока что не сделала ей ничего плохого, даже наоборот. Но окончательно заглушить тревогу не удавалось.

Флаттершай скользила вперёд беззвучной тенью. Даже её копыта ступали абсолютно бесшумно! В магическом зрении её было вообще не видно, да и обычным каждый раз, отведя глаза хоть на миг, приходилось искать заново, и это было не так-то просто.

Рейнбоу нетерпеливо перебирала копытами, готовая к подвигам, и недовольно сопела, всё ещё безуспешно пытаясь стереть с мордочки улыбку.

— Пинки! — наконец произнесла она угрожающе, окончательно измучившись. — А ну живо убрала ту дурацкую рожу, что ты мне скроила, а то я за себя не копычусь!

— Хихикс… Вот видишь, как важно уметь вовремя улыбнуться, пока за тебя не начал улыбаться кто-то ещё, — наставительно произнесла Пинки, подойдя к пегаске и потрепав за щёки, тем самым возвращая пегаскину физиономию в привычно хмурую норму.

Гамми по-прежнему сидел у розовой земнопоньки на голове. Только теперь он уже не выглядел спокойным и безмятежным, о нет! Крокодильчик аж подпрыгивал в нетерпении, жадно вглядываясь вперёд в явном желании попробовать на вкус легендарную Солнечную Пони.

— А теперь тссс! — заговорщически произнесла Пинки, жестами останавливая всех пони. — Мы почти на месте. Давайте, сейчас мы к ней подкрадёмся.

Прижимаясь к земле, поньки медленно подползли к краю тропы. Там дальше местность образовывала крутой уклон, и внизу, на три понячьих роста ниже, медленно брела Солнечная Пони. В точности такая, как в зеркале! Угольно-чёрная, с глазами, пылающими расплавленным золотом, со вздыбленной гривой, сотканной из чадящего багрового пламени. И от этого существа веяло такой мощью, что у Твайлайт аж шёрстка дыбом встала! Даже у наставницы не было настолько плотной ауры. Да она пылала так, что даже сквозь специальное заклинание для защиты глаз пробивалось!

Становилось очевидно, что тут не помогут никакие щиты, их и ставить бесполезно, ведь даже без заклинаний, просто на сырой силе, Солнечная Пони способна мгновенно обратить в пепел всех шестерых, даже будь они прикрыты магическими щитами.

Однако додумать эту мысль Твайлайт не успела, потому что Пинки, оттолкнувшись всеми четырьмя копытами, решительно выпрыгнула на тропу, приземлившись перед Солнечной Пони.

— Сюрпри-из! — выкрикнула розовая земнопонька прямо в морду шарахнувшейся аликорны и быстро затараторила: — Ты ведь не ожидала? Не ожидала, правда?! Девчат, хватайте её! Чур, Гамми первый!

— Наконец-то! — раздался глубокий голос Солнечной Пони, в котором почему-то слышалось явственное облегчение.

С её рога в полёт сорвалось какое-то заклинание, осыпавшись на Пинки каскадом радужных искр. А вокруг Солнечной Пони вспыхнула сияющая плёнка эфирного щита — очень древнего заклинания, давно вышедшего из употребления из-за его небольшой эффективности. Здесь, впрочем, в него было влито столько магии, что ещё и не сразу сообразишь, чем такое пробить.

Однако Гамми щит не остановил — сквозь сияние защитной сферы явственно угадывалась крошечная фигурка крокодильчика, каким-то чудом не только прошедшего сквозь защиту Солнечной Пони, но и ухитрившегося вцепиться в её огненный хвост, как-то удерживаясь прямо на пламени.

— Давайте, сейчас! — воскликнула Пинки. — Я лопаю шарик! Волею Владычицы!

И к удивлению Твайлайт мощнейший щит действительно с шумом и грохотом лопнул, выбросив снопы искр и клубы невесомого дыма. А мгновение спустя прямо на загривок чёрной кобылы пала радужная молния.

— Держу! Я держу её! — завопила Рейнбоу, плотно обхватывая противницу всеми четырьмя копытами. — Я поймала Солнечную По…

Договорить она не успела: её попросту снесло в сторону, похоже что просто телекинезом. Пегаска кубарем покатилась по земле и впилилась в ближайшее дерево с такой силой, что аж листья посыпались.

— Дэши! — отчаянно выкрикнула Флаттершай, выпрыгивая вниз и приземляясь прямо перед Пинки.

А потому и следующее заклинание, предназначенное розовой земнопоньке, попало в пегаску. Неуклюже дёрнувшись, Флаттершай взмахнула крылом, отбивая заряд. Неизвестно, что же именно там было (по виду похоже на сонное заклинание), но после воздействия со стороны пегаски получился лишь бесструктурный магический сгусток, который ударил прямо в мордочку Солнечной Пони, вызвав болезненный вскрик. Повредить ей столь слабое воздействие точно не могло, скорее просто не понравилась слишком яркая вспышка.

— Фла… — прохрипела синяя пегаска, тяжело поднимаясь на ноги. — Я в порядке… Отойди оттуда!

— Не отойду, пока она не извинится за то, что сделала с лесом! — прозвучал неожиданно твёрдый голос Флаттершай, а Солнечная Пони под её тяжёлым взглядом даже попятилась. Жёлтая пегаска резким движением отбросила гриву назад и широко распахнула глаза, которые, казалось, засветились бледно-зелёным.

Неизвестно, чего она пыталась добиться, играя в гляделки с Солнечной Пони, но в дело наконец вмешалась Эпплджек, схватив ойкнувшую пегаску поперёк туловища и оттащив в сторону.

— Ты эт, пернатая, тут постой. Уж мы с Дэш с нею разберёмся…

— Верно, Эпплджек! Я беру на себя морду, ты хвост, а Пинки атакует с остальных двух сторон! Давайте, все вместе!

Твайлайт ощутила создание очередного заклинания, чего-то связанного с землёй, и это наконец вывело её из ступора. А может, это тычок от Спайка помог… В общем, единорожка наконец начала действовать и активировала давно подготовленный конструкт — замедляющий барьер, который мешал движению любой магии, что попадала внутрь него.

Купол маго-замедлителя накрыл Солнечную Пони, которая как раз закончила создание своих чар. Ярко вспыхнул длинный витой рог, но заклинание так и не смогло отправиться в полёт, намертво «прилипнув» к рогу — Твайлайт не зря старалась. Этот барьер не из тех, что можно легко проломить грубой силой, тут уже нужны глубокие знания магии.

И такие знания у Солнечной Пони были! Она, к сожалению, оказалась не до такой степени безумной, чтобы бить одною лишь голой мощью. Твайлайт так и не поняла, что же именно сделала аликорна, но вложенная в барьер магия начала утекать с чудовищной скоростью: ему оставались существовать считанные мгновения, и это при том, что единорожка влила в него половину своего резерва!

Одновременно Твайлайт с ужасом ощутила, что на её ауре появилась метка — её не только заметили, но и обозначили как цель для наводящихся заклинаний, так что теперь у неё не получится ни увернуться, ни чем-то закрыться. Любая магия с наведением на аурную метку гарантированно попадёт в цель! Единорожка вообще не понимала, как её сумели пометить — ведь такие метки ставятся в магическом пространстве, а сейчас из-за проблем с отражением в нём всё искажено до неузнаваемости. Каким образом солнечному чудовищу удаётся там ориентироваться?!

Пока Твайлайт панически искала способ спастись, обстановка на поле боя успела поменяться, причём не в их пользу: Эпплджек с Рейнбоу висели в воздухе, прихваченные телекинезом, а Пинки и вовсе выбыла из битвы. Неизвестно, что сделала с нею Солнечная Пони, но розовая кобылка стояла неподвижно, пялясь в пространство с глупой улыбкой.

— Зовите свою хозяйку, фестралы! — требовательно приказала Солнечная Пони, оглядывая окружившую её троицу суровым взглядом. — Я желаю её видеть. Без неё вы против меня — ничто!

В подтверждение своих слов аликорна встряхнула двух понек и поставила их обратно на землю с такой силой, что у обеих подогнулись копыта.

— Ваше Высочество, стойте! — раздался отчаянный крик Рэрити. Белая единорожка, спотыкаясь и едва не падая, поспешно спускалась вниз, к Солнечной Пони. — Мы не враги! Пожалуйста, остан… АЙ!

Её сбивчивые восклицания оборвались сдавленным вскриком, потому что маго-замедляющий барьер, поставленный Твайлайт, наконец развалился, и заклинание, всё это время висевшее на роге Солнечной Пони, сразу же сорвалось в полёт. А поскольку аликорна как раз обернулась в сторону Рэрити, то и попало прямо в неё.

И то ли Твайлайт опознала его неверно, то ли Солнечная Пони успела что-то в нём изменить, но теперь это уже было заклинание огненной стихии. В которое вложили безумно много энергии!

На месте белой единорожки вспух огненный шар. Он полыхнул так, что глазам больно было, а волна тёплого воздуха докатилась аж до Твайлайт, неся с собою запах палёной шерсти.

От зрелища столь скорой и безжалостной расправы у Твайлайт аж дыхание перехватило, а ноги стали ватными. Она стояла с закрытыми глазами, в которых плавали разноцветные круги, а её сердце бешено колотилось.

— РЭРИТИИИ! — резанул по ушам вопль Спайка, отчаянно вцепившегося в гриву Твайлайт. — Рэр!.. Твайлайт, помоги ей!

«Чем?» — тоскливо подумала единорожка, пытаясь проморгаться. — «После такого удара разве что аликорн выжил бы…»

— Твайлайт! — рванул её за гриву дракончик. — Прошу, очнись, сделай уже хоть что-то! Ну хоть что-нибудь!

— А? Да… — кое-как встряхнулась единорожка, открывая глаза.

Огонь медленно угасал, так и не выйдя за пределы огненной сферы — хорошее заклинание, качественное, почти ничего не просочилось за пределы поражаемой области…

Пони пялились на опадающее остаточное пламя, похоже не веря, что Рэрити больше нет. Даже сама Солнечная Пони в ступоре смотрела на дело своего рога, а на её мордочке проступило выражение ужаса, словно она сама в шоке, что только что спалила дотла живую пони.

— Ты! Ты, мерзкая тварь! — зарычала Рейнбоу, рывком обернувшись в сторону аликорны. — Пощады не будет! Сама сдохну, но тебя с собою захвачу!

— Стой! — вновь выкрикнул знакомый голос.

Твайлайт удивлённо распахнула глаза: чудовищное пламя опало, а белая единорожка стояла невредимой посреди опалённого круга спёкшейся земли! Это было невероятно, немыслимо, но на ней даже шёрстка не обгорела! Твайлайт показалось, что Рэрити от этого удара даже опрятнее стала: по крайней мере, грива теперь была вновь уложена в причёску.

— РЭРИТИИ! — вновь закричал Спайк.

Но обдумать всё произошедшее Твайлайт уже не успела: Солнечная Пони задействовала телекинез, нацелив его на метку, и сиреневую единорожку просто потащило вперёд, заставив кубарем кувыркнуться вниз по склону. В себя она пришла уже будучи в общей куче: аликорна попросту сгребла в кучку всех шестерых пони, включая Рэрити и Пинки. При этом Твайлайт отметила, что на всех на них, кроме Пинки и Флаттершай, уже стоят метки, а значит, аликорна может уничтожить их практически мгновенно.

И вот пони барахтаются, пытаясь подняться, а Солнечная Пони неторопливо опускает рог…

Твайлайт в панике поняла, что это конец. Что следующее заклинание злодейки накроет всех и станет последним. Взвинтив своё восприятие до предела, единорожка отчаянно пыталась придумать способ защитить всех — и не находила его. Не находила ничего подходящего. Ничего, что могло бы сдержать хотя бы ещё один такой же огненный шар. Невероятная, запредельная мощь аликорна попросту не оставляла шансов. По правде говоря, удивительно, что все они ещё живы. При столь чудовищной разнице в магической силе, помочь могут разве что амулеты или печати, но за оставшиеся мгновения их разумеется не изготовить.

И вот рог Солнечной Пони наливается магией…

«Печати!» — мелькнула вдруг спасительная мысль. — «Сумка. Подарок Сансет. На крайний случай.»

И, пока заклинание срывалось с рога, копыто Твайлайт успело скользнуть в седельную сумку, коснувшись холодного гладкого диска. Запас внутренней магии большой печати оказался более чем достаточным, Сансет не поскупилась. Вокруг аликорны вспыхнули тонкие светящиеся круги, а её заклинание, не рассчитанное на применение в искажённом пространстве барьеров, рассыпалось безобидными искрами.

Твайлайт же, по-прежнему лёжа в неудобной позе, лихорадочно двигала копытом по массивному диску, устанавливая руны и щедро вливая собственной магии.

Такие печати — крайне неудобная вещь для любого, кто попадает в их захват: они способны нивелировать преимущество в силах, разделяя пространство на несвязанные участки. И сколь бы велика ни была магия Солнечной Пони, она теперь была надёжно закрыта там, внутри барьера, замкнутого на самого себя. Если в первые мгновения аликорна ещё могла воспользоваться меткой, чтобы дотянуться до хозяйки печати, то сейчас Твайлайт уже замкнула и область магического пространства, так что и магия оказалась надёжно запертой. И ничто, даже свет, не могло покинуть печать, равно как и попасть внутрь. А всё взаимодействие с внутренней областью барьера могло осуществляться только через рунный диск, который сейчас находился в копытах Твайлайт. Даже то изображение аликорны, что сейчас с изрядно удивлённой мордой оглядывалось по сторонам, создавалось искусственно, проецированием через печать, и потому не могло навредить никак, даже попытайся Солнечная Пони создать яркую вспышку, чтобы всех ослепить.

Поэтому, завершив развёртывание печати на всех уровнях, Твайлайт смогла наконец перевести дыхание: теперь схватка пойдёт на её поле!

— Пинки, не спи! Отвлеки её, или задержи как-то, а мы обломаем ей рог! — приказала Рейнбоу.

— Не надо! — испуганно воскликнула Рэрити. — Она же калекой станет!

— Уж лучше она, чем мы! — отрезала пегаска, с разгону ударяя в бок Солнечной Пони… Точнее, пытаясь ударить.

Барьер сыграл с пегаской дурную шутку — она не ожидала, что видит сейчас не саму аликорну, а лишь её изображение, проекцию, и потому с разгону пролетела насквозь, зарывшись мордой в землю.

— Стойте! — запоздало воскликнула Твайлайт, предупреждая остальных. — Я поймала её. Ну, в барьер. Теперь она не опасна, но и вам туда не попасть.

— Очень… тьфу!.. Своевременно, — буркнула Рейнбоу, отплёвываясь. — Пока не убьёшься, так и не предупредит нипони.

— И эт, дальше-то что? — поинтересовалась Эпплджек, внимательно глядя на Солнечную Пони. — От так и оттащим в Понивилль?

— А? Нет! — подскочила Твайлайт, которая продолжала передвигать руны, укрепляя и дополнительно запутывая печать. — Я буду постепенно выжимать из неё магию, покуда она не свалится с магическим истощением. А там уж…

— А там уж мы разберёмся! — предвкушающе стукнула копытом о копыто Рейнбоу.

Диск печати, созданный Сансет, был выше всяких похвал. Он не только успешно работал в искажённых метриках отражения, но и предоставлял множество инструментов на все случаи жизни. Твайлайт, двигая руны, разделила магическое пространство барьера на две части, создав между ними нечто вроде сита, и начала постепенно сжимать ту часть, в которой находилась магия Солнечной Пони. Если повезёт, эту аликорну получится полностью обезмажить.

Впрочем, Твайлайт не верила, что всё будет так просто. В конце концов, существует немало способов сломать печать изнутри, даже такую совершенную как эта. По крайней мере Сансет вырвалась бы из такого захвата без особых проблем, не говоря уж о Найтмер. Но в древние времена искусства печатей попросту не существовало — это вообще самый молодой раздел магии. А потому Твайлайт надеялась, что у Солнечной Пони возникнут сложности со взломом, и она провозится достаточно долго, чтобы успеть полностью лишить её магии.

И действительно, аликорна, судя по её сосредоточенной мордочке, никак не могла понять, с чем же именно она столкнулась. Она пробовала заклинание за заклинанием — через печать Твайлайт даже могла ощущать их отголоски — но никаких попыток прощупать якоря печати пока не делала.

Ещё немного повозившись, Солнечная Пони попыталась что-то сказать: единорожка видела, как шевелятся её губы. Но увы — все звуки оставались внутри барьера.

— Поздно, чудовище! — злорадно прокомментировала Рейнбоу, глядя на беззвучно открывающую рот противницу. — Раньше надо было переговоры вести.

Твайлайт продолжала сжимать диск в копытах, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

«Ну же!» — мысленно торопила она. — «Быстрее! Нужно выкачать как можно больше магии, пока она не очухалась!»

Единорожка не сомневалась, что аликорна рано или поздно попытается что-то сделать. И предчувствия её не обманули. Солнечная Пони наконец поняла, что её слов попросту не слышат, и, встав посреди барьера, широко распахнула крылья, через которые начала вытекать магия.

По барьеру словно тараном ударили! Не ожидавшая этого Твайлайт лишь в последний момент успела перенастроить якоря, вложив собственную энергию для компенсации. Теперь единорожка тяжело дышала, а её сердце бешено колотилось. Она чуть было не упустила Солнечную Пони! Но кто ж мог знать, что это чудовище попытается проломить барьер силой?! Обычно его ломают через слом якорей, потому как печати специально и предназначены для удержания куда более сильных противников. Да такая печать могла выдержать удары тысячекратно более сильного заклинателя, чем сама Твайлайт! Но увы — запас энергии в ауре Солнечной Пони превышал все мыслимые пределы, а сама она использовала какую-то странную магию, которая создавала множество случайных искажений, сильно нагружая якоря печати.

Твайлайт никогда в жизни не сталкивалась ни с чем подобным! Для неё это оказалось таким же неприятным сюрпризом, как для аликорны — магия печатей. И она совершенно не представляла, как противостоять такому, кроме как вливанием в якоря всё больших количеств энергии.

Резерв единорожки уже показывал дно, а скорость его опустошения с каждым мгновением только увеличивалась!

— Ой-ой-ой! — воскликнула Твайлайт. — Я не удержу её! Готовьтесь, она сейчас вырвется!

Остальные пони сразу подобрались.

— Я помогу! — подпрыгнула Пинки. — Лови!

И неожиданно прямо в Твайлайт начала вливаться сырая магия. Очень знакомая магия! Та самая, выхлопы которой то и дело случались у пони во время путешествия по Вечнодикому. Так получается, Пинки умеет вызывать такое по желанию?!

Единорожка поспешно перенаправила поток в печать, что позволило ей не только укрепить барьер, но и ускорить выкачивание магии из ауры Солнечной Пони. Правда, до завершения было ещё далеко.

— Девчат, помогайте! — махнула копытом Пинки. — Рэрити, ты же хочешь ей помочь? Давай, присоединяйся, ведь если она вырвется, то первая же пострадает!

— Да, я помогу! — раздался сзади голос дневной единорожки. — Как это сделать? Пинки, что именно ты сделала?

Тем временем барьер вновь начал трещать по швам. По рунным кругам пробежали искры. Чем бы ни была та магия, что использовала аликорна, это оказался настоящий кошмар для любого структурированного заклинания!

— Давайте, все! — вновь подала голос розовая пони. — Флаттершай!

— Д-да! — с запинкой произнесла жёлтенькая пегаска. — Я готова! Твайлайт, останови её, хорошо?

И внезапно у Твайлайт словно открылось второе дыхание: теперь магия вливалась в неё сразу из двух источников! Флаттершай тоже каким-то образом смогла запустить её генерацию.

— Поняла! — произнесла Рэрити, и источников стало три, а Твайлайт ощутила, что начинает захлёбываться.

Хоть магия этих источников была одной природы, но структура сильно различалась, дёргая ауру самой единорожки в разные стороны и заставляя прилагать огромные усилия, чтоб должным образом смешивать всё в один поток. Ощущения при этом были на редкость мерзопакостными. Это как смешать парное молоко с огуречным рассолом: вроде и то, и другое — напитки, но когда Твайлайт как-то раз на спор выпила их смесь, то её внутренности не только проиграли эту битву, но и чуть было не дезертировали.

И, что хуже всего, барьер по-прежнему едва держал! Солнечная Пони как с цепи сорвалась, уже совершенно не жалея магии и вкладывая её в таких количествах, что хватило бы на испепеление целого города.

— Дэши, Эпплджек, помогайте! — пришла ей на помощь Пинки.

— Эт, а как помогать-та?

— Вот именно! — возмущённо поддержала её пегаска. — Я не маг и не умею создавать эти дурацкие сверкалки!

— Но нам очень-очень-очень нужно! — взмолилась Пинки. — Без тебя Твайлайт вот просто совсем не справится! Ей нужна помощь!

— У-у, да чтоб вас! — прорычала пегаска. — Ну ничего без меня не можете! Да я… тьфу, с-сено!

Источников стало четыре, а у Твайлайт от магической перегрузки уже глаза на лоб лезли.

— Хах, я справилась! — довольно оскалилась пегаска. — И вот только попробуйте теперь облажаться! Эпплджек, не стой столбом! Давай, вместе со всеми!

— Дык как?! Я ж не против, но ить не понимаю же!

— Просто пообещай, что сделаешь это прямо сейчас! — подтолкнула её Пинки.

— Да шо ж ты такое говоришь, сахарок?! — нервно переступила с копыта на копыто оранжевая пони. — Как же обещать-то, ежели я сама не знаю, смогу или нет?

— Сможешь! — уверила её Пинки. — Верь мне, это очень-преочень просто. Эпплджек, я тебе правду вру, ты сможешь! Обещай, что на счёт «три» у тебя всё получится!

— Обещаю, сахарок, — напряжённым голосом проговорила оранжевая земнопони.

— ТРИ!

— Эй! — аж подскочила Эпплджек, а Твайлайт ощутила ещё одно дополнение к магическим потокам. — Фу-ух, сахарок, не делай так больше… Ить у меня ж чуть сердце не выскочило. Уж думала всё, жизнь кончена.

— Ну я же говорила! Теперь ещё немного, и злая Солнечная Пони станет совсем-совсем не злой. Правда, ей будет очень грустно, а грустить — плохо, но я знаю, как и это исправить!

В этот момент Твайлайт окончательно перестала воспринимать чужие разговоры, полностью сосредоточившись на контроле пяти разнородных источников сразу. Единорожка напряжённо сопела, пыхтела и стискивала зубы. Диск печати раскалился так, что уже жёг копыто, и Твайлайт начинала опасаться, что он попросту не выдержит таких объёмов прокачиваемой магии.

«Сансет, если эта штука сдохнет, то наши смерти будут на твоей совести», — отстранённо подумала единорожка.

Несмотря на её опасения, диск держался. А вот самой Твайлайт становилось всё хуже. Её аура буквально расползалась, и очень скоро единорожка поняла, что до конца она не продержится. Ведь она уже сейчас еле-еле удерживала потоки, а из Солнечной Пони пока удалось выкачать только половину её магии!

И, что хуже всего, прервать процесс было уже невозможно: если барьер исчезнет раньше времени, то эта выкачанная сила волною ударит во все стороны, и всё вокруг на мили окрест обратится в пар.

Чтобы стравить всё это безопасно, необходимо полностью опустошить Солнечную Пони… и Твайлайт понимала, что ей это уже не удастся.

Стиснув зубы, единорожка напрягала разум, стараясь найти хоть какое-то решение, но его не находилось. Ну, не считая откровенно бредовых вариантов, что Солнечная Пони вдруг решит сдаться и добровольно сольёт всю свою магию.

И единорожку вновь начал охватывать страх.

«Как же так?» — подумала она. — «Столько раз спасаться от верной смерти — и буквально в шаге от победы так глупо погибнуть?! Это просто несправедливо!»

Впрочем, один способ спастись всё же существовал: она могла использовать телепортацию. С такой энергией, что сейчас вливалась в неё, единорожка вполне могла не только прыгнуть на многие мили, но даже и проломить границы отражения, сразу оказываясь где-то в обычном пространстве Эквестрии. Конечно, полной гарантии не было, всё же с магией в этих местах не пойми что творится, но шансы были довольно неплохими.

Вот только… Вот только для этого придётся бросить на верную гибель пятерых хороших пони, причём некоторым из них Твайлайт была обязана жизнью.

«Ну, они же знали на что шли, верно?» — начала убеждать себя единорожка, одновременно просчитывая вектор прыжка. — «Они в этом лесу каждый день жизнью рискуют, когда-нибудь эта удача должна была закончиться. Да и всё равно я ничем им не помогу. Ну вот останусь, и? Только рядом с ними испарюсь, вот и всё.»

Твайлайт уже совсем было завершила расчёты, как вдруг в её голове словно молнией вспыхнула мысль: «Спайк! Если я сейчас прыгну, то он…»

От этой мысли у неё аж дыхание перехватило. Как только единорожка представила, что дракончика больше никогда не будет, что она никогда не услышит его забавного ворчания, не ощутит прикосновения крошечных коготков к её гриве — так чуть все потоки не выпустила, лишь чудом окончательно не потеряв концентрацию.

«О нет! Только не Спайк!» — отчаянно подумала Твайлайт. — «Хотя… Да, ещё не всё потеряно! Он же на мне сейчас сидит. Пересчитать параметры… Да! Чуть меньше шансов, но если повезёт — оба спасёмся.»

Но, едва начав считать, единорожка поняла, что это тоже не решение: ведь Рэрити-то погибнет. А насколько она уже успела понять, гибели дневной единорожки Спайк ей никогда не простит. И можно будет хоть тысячу лет доказывать ему, что выхода-то и не было, что они бы только вместе с нею погибли… Вот только друзьями со Спайком им уже никогда не быть. Да он вообще может не захотеть даже и видеть Твайлайт! А что, если он вообще к Сансет сбежит?! Ну да, она ж тоже дневная пони. Да тогда только повеситься и останется.

Увы, получается, что вариантов у Твайлайт и не было. Ведь даже если бы она каким-то образом умудрилась захватить с собою ещё и Рэрити, то дневная пони точно не простила бы им гибели подруг.

«Неужели это и есть дружба?» — обречённо подумала единорожка, чувствуя, как истекают последние мгновения её жизни. — «Я не могу бросить Спайка, он не может бросить Рэрити, она тоже не может бросить подруг. Всё так запутано. Всё цепляется одно за одно, да так, что не разорвать. Тут никакая магия не поможет…»

Внезапно на единорожку снизошло озарение. Магическая система Эквестрии наконец полностью сложилась в голове Твайлайт.

Дружба. Вот тот недостающий элемент, который подобно магическому клею связывает всё в единое целое. То, что соединяет несоединимое. То, благодаря чему этот мир всё ещё не развалился на части под грузом неустранимых противоречий. То, благодаря чему все противоборствующие стихии вместо того, чтоб взаимоуничтожиться, непостижимым образом лишь усиливают друг друга. Именно дружба преодолевает казалось бы незыблемые ограничения и выявляет общее там, где до сих пор были только различия.

Так просто — и как же жаль, что она поняла это лишь на пороге смерти и уже не сможет ни с кем поделиться своим открытием.

И Твайлайт наконец смогла принять по-настоящему правильное решение, которого раньше не видела лишь потому, что думала в первую очередь о собственном спасении.

Она могла сжечь свою ауру намеренно и, погибнув, сформировать стационарный канал для прокачки магии источников, которого вполне хватит, чтобы окончательно осушить Солнечную Пони. Сама она этого уже не увидит, ну что ж! Зато остальные спасутся. Спайка жалко, конечно, он же грустить будет, но Рэрити его поддержит. Ведь поддержит же?

Тяжело выдохнув, единорожка приготовилась к яркой вспышке, последней в её жизни, когда магическое давление на неё вдруг резко упало. От неожиданности единорожка пошатнулась.

«Неужели диск не выдержал?!» — мелькнула паническая мысль.

Но нет, тут всё оказалось в порядке. Только Теперь Твайлайт чувствовала себя так, словно у неё прямо на голове образовался универсальный магический концентратор, через который теперь и проходила магия источников. Мало того, проходя через эту странную структуру, похожую не то на многолучевую звезду, не то на корону, магия вдобавок становилась гораздо сильнее! Теперь единорожка смогла вздохнуть с облегчением и дополнительно ускорить выжимание магии из Солнечной Пони.

— Держитесь, девочки! — неожиданно даже для самой себя выкрикнула единорожка, не в силах справиться с обуревающими её эмоциями. — Совсем немного осталось!

А Солнечная Пони явно поняла, что проигрывает. Она вдруг перестала тратить магию на попытки пробить барьер, а вместо этого засветилась начальными тактами чар телепортации.

«Но ведь из барьера нельзя…» — мелькнула было мысль, как вдруг Твайлайт поняла, что аликорна решила пожертвовать магической аурой, чтобы сбежать физически!

Солнечная Пони каким-то образом ухитрилась отделить всю себя от собственной магии, но при этом запустить прыжок.

— Не уйдёшь! — выдохнула Твайлайт, лишь в последний момент успев поправить рунный якорь, чтобы спроецировать эфирное тело аликорны в обычное физическое пространство, тем самым предотвращая побег.

«Успела», — облегчённо подумала единорожка, уже предвкушая победу.

В самом деле, Солнечная Пони ради этого прыжка полностью отказалась от контроля над собственной магией, и теперь уж точно ничего не могла сделать. Её эфирное тело пошло вразнос, что сильно ускорило и упростило откачку энергии. Пройдёт меньше минуты, и всё будет кончено.

Но не успела Твайлайт даже порадоваться своей удаче, как Солнечная Пони вдруг просто исчезла. Вот только что была — а вот уже и нету, просто пустой барьер, заполненный магией. Ни заклинаний, ни каких-то других эффектов, просто аликорна взяла и пропала.

Твайлайт удивлённо таращилась на пустой барьер, не веря собственным чувствам. Где?! Куда?! Она попросту не могла исчезнуть бесследно, это же противоречит всем законам магии!

— Вот же с-сено! — послышался возмущённый возглас синей пегаски.

Из ступора единорожку вывело жжение в копыте: раскалённый диск осторожно намекал хозяйке, что он вот-вот развалится, потому как аликорна сбежала, а вот магия-то её осталась, и если сейчас не взять её под контроль, то будет очень жарко.

Твайлайт начала лихорадочно передвигать руны, распределяя потоки так, чтобы после открытия барьера вся энергия ушла точно вверх.

— Держитесь крепче, сейчас будет взрыв! — выкрикнула единорожка, предупреждая остальных.

Разумеется, никакого взрыва не планировалось. Твайлайт всё контролировала, и отток магии должен быть полностью управляемым.

«Всё под контролем», — несколько нервно ободрила себя единорожка. — «Всё уйдёт в небо, а до нас если что и дотянется, так разве небольшие остаточные следы.»

С этими мыслями она раскрыла барьер. Вверх ударил багровый огненный столб, перевитый золотистыми нитями, над ним быстро начало формироваться грибовидное облако.

А мгновение спустя Твайлайт снесло ударной волной, опрокинув и протащив назад.

Да, в стороны ушли лишь следовые количества магии, но мощь аликорна была такой, что и их хватило, чтобы раскидать пони.

Твайлайт медленно поднялась на ноги, с трудом переводя дыхание. В голове шумело, в ушах стоял сильный звон. На губах ощущался солоноватый привкус, хотя крови вроде бы не было. Рог практически не ощущался, онемев из-за столь чудовищных количеств прошедшей через него магии.

«С колдовством теперь проблемы будут», — вяло подумала единорожка, пошатываясь на подгибающихся ногах.

— Эй, вы там все живы?! — требовательно вопросила синяя пегаска, подходя к центру выжженной поляны.

Впрочем, все пони выглядели на удивление неплохо. Даже царапин новых ни у кого не прибавилось, по крайней мере Твайлайт ничего такого не видела. Вот разве что за Рэрити взгляд почему-то цеплялся. Что-то Твайлайт казалось неправильным в облике белой единорожки.

— Агась! — радостно отозвалась Пинки. — Мы с Гамми так точно.

Твайлайт замерла. Она только теперь вспомнила о крокодильчике! А ведь он всё это время был внутри барьера, прямо на хвосте жуткой Солнечной Пони! Он подвергался магическим воздействиям, а потом очутился в самом центре бушующего магического выхлопа!

И тем не менее, каким-то чудом крокодильчик ничуть не пострадал. Он сейчас сидел посреди выжженного пространства, довольно сжимая в пасти клок снежно-белой шерсти. При том, что Солнечная Пони была полностью чёрной!

— Ой, прости, я о нём не подумала… — сокрушённо повинилась единорожка.

— Ничего страшного, Гамми способен и сам о себе подумать! — улыбнулась Пинки.

— И, девочки, — продолжила Твайлайт, виновато глядя на подошедших пони, — я не смогла её удержать. Я… я даже не понимаю, как она смогла вырваться! Простите…

— Да что там понимать, — пробурчала пегаска. — Пополамка у неё на хвосте была. Где нашла только…

— Что? — удивлённо моргнула Твайлайт.

— Ленточка же, — ответила Эпплджек. — Которую пополам делят. От половинку-то бантиком на себе завязывают, а вторую-то дома держат или в месте безопасном каком. И ежели случается опасное шо-та, дык ленточка-то сгорает, а пони зато возле второй половинки оказывается. Редкая штука, скажу я тебе. Их на весь Понивилль штук пять всего. Но у сестры моей тож есть такой бантик, иначе б мы её и за порог не пускали, с её-то умением всё время во что-то вляпываться.

— Значит, — медленно произнесла Твайлайт, наконец начиная что-то понимать, — она сейчас там, где находилась вторая половина ленты?

— Дык ото ж. Ток вот найти её теперь боюсь ох как не просто будет.

— Найдём, — уверенно кивнула Рэрити. — Как только Найтмер появится, так и найдём. Я знаю, где она теперь, и покажу ей.

Глаза синей пегаски вдруг расширились от внезапной догадки.

— Так это ты! — завопила она. — Это твоя ленточка! Ты ей себе гриву скрепляла, предательница!

— Незачем так орать, — преувеличенно спокойно отозвалась дневная единорожка. — Да, это моя лента, и что же? То, что она сработала, означает, что принцесса Селестия была на волосок от смерти. Что бы ни случилось с нею там, в круге, она почти рассталась с жизнью. А если бы не эта лента, то и умерла бы!

— Она это заслужила! — повысила голос Рейнбоу. — Почему ты вообще за неё заступаешься? Она нас убить пыталась! Да она же тебя саму чуть не убила!

— Не убила? — недоумённо моргнула Рэрити, как-то странно покосившись на собственный круп.

Твайлайт нахмурилась, только сейчас наконец поняв, что именно казалось ей странным в облике Рэрити: на кьютимарке белой единорожки теперь осталось всего два синих кристалла. А Твайлайт прекрасно помнила, что раньше их было три! Разве кьютимарка вообще может меняться? Так не бывает!

— Дэши, — негромко произнесла жёлтенькая пегаска, тронув Рейнбоу кончиком крыла. — Ты же не хочешь, чтобы живая пони, пусть и злая даже, и вправду… ну…

— Нет, Флатти, — буркнула синяя пегаска. — Просто неприятно, когда за твоим хвостом всякие светлые делишки проворачивают. Рэрити могла бы и сказать! Я ей там, между прочим, жизнь спасла!

— Я действительно оценила твой подвиг, Рейнбоу, — отозвалась дневная пони. — И я пыталась тебе объяснить, только ты не стала и слушать. Я понимаю, что вы ночные пони. Вам… во многом чужды мои переживания. И что других друзей у меня нет, мне тоже понятно. Но временами всё равно бывает тоскливо выслушивать от вас такое.

— Не грусти, зефирка, — негромко произнесла Пинки, аккуратно обнимая Рэрити. — Мы хоть и ночные пони, дружить умеем ничуть не хуже дневных, правда-правда! И не волнуйся так о Солнечной Пони, вот увидишь, Владычица ей обязательно поможет!

— Правда?! — в голосе Рэрити прозвучало столько надежды, что даже у Твайлайт перехватило дыхание.

— Ну конечно! — убеждённо воскликнула Пинки. — Ведь они же сёстры.

— Ну шо, тут нам делать больше нечего, верно же? — поинтересовалась Эпплджек. — А то я шо-та по Понивиллю соскучилась.

— Агась, — кивнула Пинки, выпуская белую единорожку из крепких объятий. — Мы идём в Понивилль и ждём Владычицу! Она должна быть там уже совсем скоро! Ииии! Я прямо вся в нетерпении! Нужно подготовить самую встречательную встречу!

И пони неторопливо двинулись по тропе в сторону зеркального дерева. Все шестеро, ну и Гамми ещё, который гордо восседал на голове Пинки, довольно облизываясь.

И всё вроде бы закончилось неплохо, вот только Твайлайт упорно не оставляло ощущение, будто чего-то не хватает. Чего-то по-настоящему важного! Вот только чего?

---

Темнота. Полная, абсолютная темнота, сопровождающаяся жуткой неестественной тишиной. Всё тело налито каменной тяжестью. И холод. Пронизывающий холод, от которого нет спасения.

«Значит, вот так и ощущают себя каменные статуи», — обречённо подумала Селестия. — «Ни зрения, ни слуха, ни даже осязания — лишь тяжесть и холод камня. Вечность наедине со своими мыслями, без возможности даже пошевелиться».

Невесёлые мысли — это всё, что теперь оставалось несчастной аликорне. Теперь она с горечью понимала, что шансов спасти Эквестрию у неё не было изначально. Да что она могла против элементов гармонии?

И вот теперь все её мечты, все стремления и планы обернулись ничем, а сама она стала мраморным памятником — таким же, как Дискорд.

Да, солнечная аликорна поймала себя на том, что сочувствует несчастному духу хаоса, который вот уже больше тысячи лет находится в таком ужасном состоянии.

«Это расплата», — поняла Селестия. — «За то, что мы так с ним поступили. Ни одно живое существо не заслуживает подобного!».

Но что толку в пустых сожалениях? Элементы нанесли свой удар, и всё пошло прахом… Могла ли она ещё пару дней назад хотя бы предполагать подобный исход?

А ведь, встретив посреди леса бескрылую розовую фестралку, Селестия поначалу даже обрадовалась. Да, это не настоящая пони, но всё-таки пони. После нескольких дней в этом кошмарном лесу, который очень походил на заранее выращенную кем-то безумную ловушку, Селестия изрядно пала духом. Она даже начала сомневаться, что вообще когда-нибудь сумеет из него выбраться. А воцарившаяся в последние несколько часов гнетущая тишина окончательно расшатала её нервы. Аликорне упорно казалось, что надвигается нечто по-настоящему жуткое. Всё её естество заходилось в беззвучном крике: беги! Беги как можно скорее и как можно дальше, если не хочешь вообще прекратить существовать! Вот почему она была так рада встретить наконец живую пони, пусть и фестралку. От которой к тому же можно будет получить хоть какую-то информацию!

Правда, встреча застала её врасплох, ведь все магические чувства не показывали никого живого во всей округе, а сама фестралка оказалась хозяйкой священного зверя. Очень неприятного зверя, которого так и не удалось отделить от собственного эфирного тела.

Но будь эта розовая одна, справиться с ней особых проблем не составило бы. Увы, она оказалась частью отряда, специально направленного, как теперь понимала Селестия, на её перехват. Да там одна их чародейка чего стоила! Могущественная аликорна под её атаками только и могла, что защищаться. Её долбили столь заковыристыми чарами, что у самого Старсвирла глаза бы на лоб полезли! И это при том, что противостояла ей обычная единорожка, пусть и обращённая в фестрала.

Какой же беспомощной Селестия себя почувствовала, когда заклинания вдруг начали намертво прилипать к рогу, отказываясь от него отделяться! А дальше стало совсем плохо. Вражеское заклинание распалось настолько не вовремя, что Тия чуть не убила одну из пони! Причём не фестралку, а настоящую, полноценную единорожку. Пони, которая, единственная из всех, пыталась разрешить дело миром, призывая к переговорам.

Как же перепугалась Селестия, каким же чудовищем себя почувствовала, когда на месте беленькой единорожки вдруг полыхнуло пламя, а до ноздрей аликорны донёсся тошнотворный запах палёного мяса. Пожалуй, этот момент определённо мог стать одним из худших в её жизни. Что может быть чудовищнее, чем едва встретившись с первой настоящей пони, сразу же сжечь её заживо, пусть и непреднамеренно?!

К счастью, единорожка осталась в живых и даже не пострадала. Селестия до сих пор не понимала, как вообще можно было выжить после подобного, но искренне возблагодарила судьбу, что всё обошлось.

Её всё ещё потряхивало от потрясения, и напуганная аликорна решила закончить этот бессмысленный бой как можно скорее, пока ещё что-нибудь не пошло наперекосяк. И, не полагаясь больше на заклинания, она воспользовалась простым телекинезом, который оказался неожиданно эффективным.

Увы, на том её успехи и закончились. Сиреневая фестралка применила какой-то артефакт и попросту свернула пространство вокруг Селестии, тем самым поймав её в ловушку. Мало того, Селестию начали постепенно отделять от её эфирного тела, а все попытки противостоять этому провалились: аликорне так и не удалось понять, на каких принципах основан этот артефакт и как он вообще функционирует.

В отчаянии Селестия даже воспользовалась магией хаоса. Конечно, владела она ею крайне посредственно, но на то, чтобы попросту сбить все магические структуры в окрестностях, её должно было хватить.

И так бы оно и вышло, но тут случилось страшное: фестралы оказались носителями элементов гармонии! Селестия до сих пор не могла понять, как такое вообще возможно. Она ведь была искренне уверена, что элементы так и не найдены, ведь иначе от тирании Найтмер давно бы избавились, вернув измученной Эквестрии солнечный день.

Почему же этого не произошло?! Как, почему элементы, сама суть которых заключается в восстановлении гармонии, помогают слугам этого чудовища?!

Ответов не находилось. И уже никогда не найдётся.

А ведь тогда у неё ещё была возможность спастись. Покуда магия элементов била не в неё, а всего лишь лилась в барьер, ещё можно было успеть покончить с собой, постепенно вернувшись обратно на солнце, чтобы ещё через тысячелетие предпринять вторую попытку. Но она до такой степени перепугалась, что не сделала даже и этого. Даже не сообразила сделать!

Вместо этого ей вдруг пришла в голову совершенно безумная идея воспользоваться магией чейнджлингов, а именно — приёмом «цикада сбрасывает золотистую кожицу», когда, пожертвовав собственным эфирным телом, заклинатель выскальзывает из-под любых барьеров и сдерживающих чар.

Увы, не сработало. Проклятый артефакт сумел блокировать даже и это. Прыжок не состоялся, и Тию швырнуло обратно в собственную ауру, которая ею уже не контролировалось. И теперь аликорне предстояло зажариться в собственной магии, если бы… Если бы пони, видимо испугавшись, что она сбежит, не ударили бы элементами уже по самой Селестии, закатав её в камень.

И вот теперь всё кончено. Всё кончено полностью и бесповоротно, и теперь ей суждено медленно сойти с ума, после чего оставаться безмолвной статуей до конца вечности. А у Эквестрии теперь нет и не может быть никакой надежды.

Больше всего на свете Селестии хотелось просто проснуться. Просто открыть глаза и увидеть, что это всего лишь очередной кошмар… но увы. Реальность порою бывает хуже самых кошмарных снов. Она, Селестия, всё провалила. Провалила окончательно, самым худшим образом из всех возможных.

«Интересно, когда я сойду с ума, мне станет хоть немного легче?» — обречённо подумала аликорна, для которой уход в пелену безумия уже виделся единственной надеждой хотя бы облегчить свои страдания.

И в этот момент, когда она уже окончательно отчаялась, перед глазами вдруг забрезжил неяркий свет.

Селестия даже не сразу поняла, что это всего лишь светится кристалл в магическом светильнике. По мере того, как свет разгорался ярче, аликорна с удивлением обнаружила, что находится в каком-то помещении. Она явственно различала серый пол с узорами в виде кругов, ажурные ограждения бледно-лилового цвета и расставленные повсюду манекены пони.

Растерянный взгляд аликорны скользил по комнате, пока наконец не остановился на той, кто очевидно и зажгла светильник.

Кошка. Крупная белая кошка с плоской мордой, на которой застыло высокомерное аристократическое выражение. Поскольку для включения светильника нужна магия, а простые кошки ею не обладают, то очевидно, что эта кошка являлась священным зверем.

«Так что же получается», — непонимающе подумала Селестия, — «меня всё-таки не превратили в камень? Я всё ещё живая пони? Я всё-таки смогла телепортироваться? Но почему тогда так холодно, и тело не слушается?»

— Ты… меня слышишь? — с надеждой произнесла аликорна. Точнее, прохрипела — в горле пересохло, голова гудела, мысли путались. Все признаки магического истощения. И этот холод ещё…

Кошка вместо ответа презрительно фыркнула, всем своим видом демонстрируя, что она думает об умственных способностях аликорны. Затем, спрыгнув на пол, она неторопливо подошла к Селестии, потёршись мордочкой об её бок.

Тепло. Какая же она тёплая! От прикосновения вздрогнуло всё тело, и аликорна наконец поняла, что вновь может двигаться.

— Сп… асибо, — прошептала она, проглотив ком в горле.

Аликорна буквально не верила своему счастью: она сбежала! Ещё ничего не кончено, ей удалось уйти от носителей элементов! И хоть ей сейчас будет по-настоящему плохо, однако всё ещё можно исправить. Нужно только отлежаться. Тем более, этот священный зверь, кажется, на её стороне.

— Ты же не выдашь меня? — с надеждой вопросила Селестия.

Кошка картинно вздохнула, скроив страдальческое выражение морды, и вновь начала тереться об аликорну. Её прикосновения заставляли отступить боль и холод, а раздавшееся негромкое мурлыканье успокаивало и помогало расслабиться, отрешившись от всех пережитых за последние дни ужасов.

Аликорна почувствовала, как её начинает клонить в сон: едва ощутив себя в безопасности, она наконец поняла, насколько же устала.

Кроме того, Селестия с удивлением отметила, что там, где кошка прикасается к её шёрстке, шерсть восстанавливает свой первоначальный белоснежный цвет.

— Спасибо тебе, — вновь произнесла аликорна. — Ты меня просто спасла.

Кошка важно кивнула, принимая благодарность, и запрыгнула на бок аликорне. Селестия аж застонала от удовольствия, когда в неё буквально хлынуло тепло, помогая согреться, выгоняя этот мучительный холод. Священный зверь щедро делился с нею своей магией, и эта магия на удивление подходила Селестии.

«Вот, видишь, на что приходится идти ради тебя? Цени, копытное!» — так и было написано на плоской кошачьей морде.

— Я… ценю, правда, — проговорила Селестия. — Если я выживу… Если смогу отлежаться… Я отблагодарю, обещаю.

Кошка лишь скептически фыркнула, явно сомневаясь в словах аликорны.

«Как же хочется спать…» — устало подумала Селестия. — «А ведь меня наверняка ищут. Вряд ли я прыгнула слишком уж далеко. И у этого дома наверняка есть владелец. Но тут уж ничего не поделаешь. Мне сейчас нужно поспать, иначе я просто умру. Будем надеяться, эта кошка присмотрит за мною».

И вконец измученная аликорна провалилась в сон без сновидений под мерное кошачье мурлыканье.