Мир Сио: Отдельные рассказы
Поворот: Часть 2, Янтарь
Ситуация в мире "нерожденных" меняется: на доску широким жестом выставляются новые фигуры. Старым сторонам приходится как-то приспосабливаться к тому, что игра теперь ведется на три стороны) Как они поступят?
Мир Земля Нерожденных
— Явились, рептилоиды. Где вас черти носят?! — отделанный еловыми досками кабинет под номером "7" огласил голос маленькой желтой грифины, обращающейся к троице вошедших жеребцов-"нерожденных": гигантскому белоснежному и златогривому аликорну, облаченному в изобилующую карманами жилетку коренастому земнопони и пегому бело-синему пегасу с меткой в виде прохудившегося кошелька на крупе.
— Пуховичек, что ты злобная сегодня такая? Даже шутить с тобой неохото, — аликорн зыркнул на грифину покрасневшими глазами.
— Вот она, благодарность! И ради этого я работал в шаббат!.. — возвел очи горе пегий пегас.
— Молчать! — вызверилась желтая грифина, распушив все свои перья и шерстку, после чего, страдальчески застонав, обхватила голову лапами, — Клоуны!..
— Ирина!.., — сидевшая по правое крыло от желтой серая охотница привстала и положила ухоженную переднюю лапу на спину товарке.
— Прошу прощения... Нервы... Пятый день на медикаментах без сна… — неодобрительный окрик сородича подействовал на желтую охотницу: она с тяжелым стоном села на прежнее место и осторожно устроила свою пернатую голову на сложенные в замок лапы.
— Все ясно. Ирин, без обид, но когда этот бардак кончится, я тебя ложу. Ты, смотрю, уже шизеть начала, — белый аликорн испытующе смотрит на грифину.
— Потом на мне отыграетесь. Садитесь уже — время не резиновое, — снова раздражается желтоперая и недовольно обводит жеребцов взглядом красных слезящихся глаз.
Не слишком обрадованные таким тоном птицельвицы пони, все же, занимают места за столом: пегас и земнопони устраиваются на жестких табуретках-лежаках, а аликорн примащивает пятую точку прямо на пол. Грифина же усердно трет когтистыми лапами виски, пока ее легонько не подталкивает товарка.
— Тиси задерживается, так что начнем без нее. В целом, она в курсе дела. Дерпиург, когда будет Ирия? — желтоперая охотница обводит собравшихся мутным взглядом.
— Дня через четыре, не раньше. Пуховичек, не борзей: выдергивать Вилк из госпиталя ради того, с чем мы и без нее справимся, я не собираюсь. Между прочим, у нее пневмония. Я уж не говорю о сломанных ребрах и только-только ликвидированном пневмогемотораксе, — аликорн сверкает рогом и голову грифины окутывает золотистое сияние, — Так лучше?
— Да, спасибо, — охотница прекращает массировать виски и смотрит на собравшихся куда более ясным взором, — О происшествии в Сером-167 пять дней назад вы все отлично знаете. Дерпиург особенно. Надеюсь, Сио, ты чего-нибудь нарыл... Начнем наше совещание с достижений разведки, потом выслушаем доклад Дерпиурга.
Собравшиеся нехотя кивают, соглашаясь с оглашенной программой.
— Итак, сначала о "демоне". Захваченный группой Дыма офицер джунубиал оказался из числа "сердечных паладинов свободы". То есть, как выяснилось, приближенным лично к Джинубиал и ее доверенным по вопросам, хм, недипломатичной дипломатии, — желтоперая грифина ловко барабанит пальцами по столу, в ответ на что над его крышкой возникают голографическое изображение странного узловатого единорога, чья плоть, кажется, скручена какой-то неизвестной силой в узлы, — Себя он называет Джолобота, но моим подчиненным удалось установить, что настоящее имя этого фрукта Янтарь Хартстрингс. Происходит он из Серого-142, сын пары сталлионградских единорогов (их род осел в городе земнопони за два поколения до появления этого чудесного отпрыска). Вступил в секту джунубиал после того, как увидел на одной из "святых проповедей" главу культа. Своим возвышением обязан нашему "другу" Зогу. Но его воззрений не разделяет, как, впрочем, и идеи своей секты. По всей видимости, данный "демон" испытывает некие любовные чувства к самой Джинубиал и на этой основе лично ей предан. Дерпиург, это по твоей части, так что к работе по Янтарю я тебя привлеку.
Аликорн утвердительно кивает.
— Конкретно в Серый-167 Янтарь был прислан по личному распоряжению главы наших оппонентов, — охотница отпивает из стакана с зеленой, шипящей пузырями при каждом движении, жидкостью, — Его задачами было: А) установить, не является ли уничтоженный группой Дыма монстр нашим творением, и Б) если не является, то наладить контакт с нами, начать переговоры о заключении временного перемирия и обмене информации о том, что же за снарк буянил в Змеином лесу, что ему было нужно и кого он представляет. Разговаривать по этим вопросам "демон" желает только с аликорном. Так что, Дерпиург, имей ввиду.
— Смотрю, работы мне хватит, — бессмертный берет телекинезом графин с напитком грифины и разливает его по стоящим по краям стола стаканам, — А что насчет предыдущих контактов джунубиал с тритонами-переростками, подобными тому, что твой Зеленый отряд мне подсунул? Кстати, Пуховичек, тархун у тебя паршивенький. Не бери его больше.
— А я хотел бы уточнить насчет портала: не сохранилось ли каких-нибудь фотографий или, хотя, бы внятного описания как он выглядел до того, как твои, Ирина, архаровцы его взорвали? — земнопонь носом развернул принесенную им папку и еще раз сверился с написанным на заполненных текстом страницах.
— На вопрос Дерпиурга: ранее джунубиал уже контактировали с двумя тождественными чудовищами. Янтарь отказывается называть где и как или подробно описывать этих существ. Но заявляет, что сектантам ценой серьезных потерь удалось уничтожить и отчасти изучить одно из них, — по жесту птицельвицы изображение над столом снова меняется и вместо портрета странного единорога в воздухе возникает стена текста, — Со слов пленника, монстры абсолютно не стандартизированы и мало похожи друг на друга, но все используют трупный спектр для сотворения мощнейшего колдовства, по силе сравнимого с мегазаклинаниями. Есть основания полагать, что предыдущие контакты снарков и джунубиал были банальным грабежом складов радужных фабрик.
Бессмертный копирует голографическую запись на свой планшет и углубляется в чтение.
— Что касается вопроса Джозефа, то портал был уничтожен задолго до того, как группа Дыма добралась до источника сигнала, — текст сменяется фотографией выжженной лесной поляны, по которой в беспорядке разбросаны осколки чего-то черного с серебристым орнаментом, — Приворот считает, что портал был как-то связан с ликвидированным чудовищем и причиной его разрушения стала именно гибель монстра. Косвенно это подтверждается тем, что развернутая Блэклайтом мобильная станция слежения в момент смерти снарка зафиксировала три несколько отстоящих друг от друга чародейских сигнала большой мощности. Первый из них, как удалось узнать из допроса Янтаря, принадлежит джунубиал. Второй — эхо выплеснувшегося трупного спектра. Источник третьего вызывает вопросы. Но если это были не мы и не джунубиал, то остается только снарк. Местных можно сразу отмести в сторону: Змеиный лес в Сером-167 является глухим захолустьем, где ни магов такого уровня, ни достаточно мощной аппаратуры нет.
— В общем, Ирина, мы плывем в тумане неизвестности. Давай тогда я сразу доложу о портале, чтобы потом зря не отнимать время, — земнопони перелистывает свою папку, а потом наводит на нее выдвинувшийся из стола кристалл — в воздухе появляется изображение кривоватых набросков каких-то пирамид, формул и строчки размашистого ротописного текста.
— То есть, ничего не накопал, — желтоперая грифина разочарована, — Согласна. Докладывай.
— Не совсем ничего, но мало, — качает головой земной жеребец и, прочистив горло, начинает, — Работая совместно со Службой Магии и Зачарования, по остаточным чародейским эманациям нам удалось выяснить назначение артефакта М-С167-3в: это портал межмирового сообщение большой передающей мощности. Увы, артефакт был полностью разрушен до того, как научной группе удалось его изучить. Но на основе полученных данных можно сделать следующие выводы. Первое, источник питания был встроен в портал...
— Карпентер, ты озверел?! — вскидывает голову аликорн, — Если бы там источник большой мощности грохнул, то от того Змеиного леса даже воспоминаний не осталось! Одни рад-перитоны, порхающие по Пустоши!
— ... либо источник питания находился в другом мире, а магия передавалась на агрегаты через постоянно действующий вспомогательный портал, — как ни в чем ни бывало заканчивает свою речь земнопонь.
— То есть, ты предполагаешь, что портальные технологии снарков куда выше, чем наши или джунубиал, — спрашивает грифина.
— Несомненно, — кивает земнопони, — За это же говорят и остаточные эманации обломков. Похоже, портал не был связан непосредственно с порталом в другом мире Эквестрии. По расчетам доктора Гринблейз, его точка фокусировки плавала где-то во внутреннем межпространстве спектра миров Эквестрии.
— Земля? — синхронно выдыхают пегас и аликорн.
— У вас как что, так сразу "Земля". Успокойтесь, рептилоиды! — желтоперая кривится, после чего снова обращается к обладателю запоминающейся жилетки, — У нас нечто подобное есть?
— Только в области теоретических разработок, — земной отвечает быстро и четко, как обрубает: всем сразу же становится ясно, что дальнейшие расспросы на данную тему бесполезны, — Но я могу с твердой уверенностью сказать: это не джунубиал. Не их техническая традиция.
— Ладно, продолжим. На повестке: что из себя представляет снарк и зачем ему понадобилась волшебница. Дерпиург, твой выход, — трет веки охотница.
— Не буду утомлять уважаемую публику многословными вступлениями и непонятной терминологией: мы под хвостом, и с какой-то из сторон уже брезжит свет, — аликорн отрывается от записей и встает во весь рост, телекинезом пробегая по контрольной панели стола — открываются файлы с заранее подсоединенного к нему планшета.
Собравшиеся сосредотачивают взгляды на вновь сменившейся голограмме.
— С точки зрения генетики, твоя, Ирина, оркота подстрелила классического дракона. Причем, молодого, — рассевшиеся за столом недоуменно переглядываются, — С точки же зрения морфологии, это черт его знает что. Туша сильно разложилась, что выглядит крайне странно, но вскрыть и кое-как описать нам с Лайфпаззлом и Спором удалось. Внутреннее строение снарка сочетает в себе черты как классического драконоида, так и совершенно нехарактерные, непонятные и, даже, неуместные элементы. В частности, его кишечник лишен "каменных желез", зато, зрительный аппарат гипертрофирован и, фактически, расплылся по всему телу, сердце и желудок слиты в одно целое и непонятно как функционируют, все тело пронизано идущей вдоль нервных стволов магиопроводящей сетью и так далее, и тому подобное. Не буду отнимать время лишними подробностями. Проще говоря, я не знаю, что это за хрень и как она, вообще, на свете жила.
Теперь уже все взгляды устремлены на бессмертного. И взгляды эти полны удивления и недовольства.
— Однако, — аликорн успевает прервать открывшую клюв сероперую грифину раньше, чем та произносит хоть слово, — Гистологическое, энчантологическое и химиоаналитическое исследования дали преинтереснейшие результаты. Во-первых, эта туша даже после того, как мордовороты из Безопасности щедро обработала ее энчантокаталитическими гранатами, несет в себе огромный заряд магии. Увы, эта магия теперь дезорганизована и качественному анализу не подлежит. Во-вторых, жизнедеятельность данного организма, по всей видимости, завязана на обмене низкоорганизованной магии. Трупного спектра, если быть точным. За это говорят не только высокий чародейский заряд останков и рапорты солдат об излившемся из раны организма большом объеме вышеозначенного спектра, но и полное отсутствие митохондриального и лизосомального аппаратов в сохранившихся клетках, а также участки чароиндуцированного распада тканей у позвоночника и вблизи покровов. Кстати, последний, при проведении химиологического исследования по Кадисси, представляется классическим спектром дезорганизации от сложных органических полимеров до простых неорганических соединений. То есть, та же картина, что и при разложении гиперэнчаризованной нежити типа псевдоличей и спонтанных упырей...
— Все это, конечно, хорошо. Но можно подытожить для неразбирающихся? — желтоперая грифина прерывает аликорна жестом лапы, — Что это значит и что нам дает в практическом плане?
— В практическом плане это, как я и говорил чуть раньше, подхвостье. Глубокое, темное и теплое. С сияющим где-то там светом. Пуховичек, давай я закончу? — бессмертный отпивает из стакана.
— Заканчивай. Но без пижонства, — охотница кивает златогривому.
— В общем, перед нами какая-то махрово-искусственная стволотень с мощей как у хорошей электростанции. Собственно, снарк близок по магиообеспечению к тяжелым мехам наших вояк. Что, согласитесь, не кисло. Особенно с учетом того, что это живое существо и габариты у него совсем не меховские, — аликорн прокручивает над столом изображения ряда таблиц, — По всем признакам перед нами продукт высокотехнологичной эквестрийской цивилизации.
Земнопонь недоверчиво фыркает. Бессмертный же, видимо, задетый за живое, замолкает.
— Но! Есть одно "НО", — под раздраженным взглядом желтоперой грифины аликорн быстро заканчивает свою театральную паузу, — Порча-2. Эта милая зверушка должна продуцировать ее просто в дичайших масштабах. И, как показывает изучение записей с оборудования оперативной группы, таки ее продуцирует. Порча же второго типа совершенно не соотносится ни с одной из известных нам эквестрийских цивилизаций. Она, в отличие от Порчи-3, для них сугубо вредоносна. Исключая, конечно, хорошо знакомых нам эксцентриков, у которых свои взгляды на разумное, доброе, вечное.
— Это не джунубиал, — подает голос земнопони, — Дерпиург, можешь нести любую чушь, но так резко технические традиции не меняются.
— А я и не говорю, что это наши джунубиал, — аликорн ловит на себе недобрый взгляд желтоперой, — В истории имеются сведения о другой группе, также тяготевшей к Порче-2. Общепринятого названия у нее нет, но, как вы все должны помнить с того злосчастного для меня совета, мы условились называть их "древними джунубиал".
— То есть, Дерпиург, ты хочешь апеллировать к невнятным легендам базового мира? Они, даже, сами себе противоречат! Как мы сможем на них опереться? – земной жеребец недоволен.
— Помимо легенд, у нас еще есть аликорны, лично имевшие дело с этой нечистью, — аликорн смурнеет, — Я в инициативном порядке связался с Сестрами и попросил сверить мои результаты с имеющимися у них данными. Да, да, Пуховичек, передал на сторону секретную информацию без твоего спроса. Потом для меня какую-нибудь гадость выдумаешь.
— Какова вероятность того, что это "древние"? — желтоперая грифина игнорирует раздраженный выпад аликорна.
— Стопроцентная. Селестия, Луна, Верналис и Пирос в один голос подтвердили то, что Зеленый отряд грохнул одного из их старых "друзей". Также есть подтверждение от Дискорда. Но этому типу я совершенно не доверяю. Впрочем, вы в курсе, — крылорогий жеребец выуживает из седельной сумки старомодный свиток, написанный на отличной бумаге со знаками Королевства Эквестрия и скрепленный сломанной печатью в виде солнца, и расстилает его по столу, — Нормальную корреспонденцию Солнечная не признает. Так что, извиняйте.
Все собравшиеся скучиваются у свитка и принимаются за чтение, становящееся с каждой минутой все более и более напряженным.
— Понятно, — желтоперая грифина заканчивает читать документ и, вновь потирая виски, занимает свое место за столом, — Прежде чем мы перейдем к обсуждению долженствующих мер, давайте проясним последний вопрос. Дерпиург, что тебе удалось выяснить о волшебнице? Зачем она была нужна снарку?
— Не имею ни малейшего понятия, — бодро заявляет аликорн, — Комет Спелл — талантливая волшебница, но ничего такого, что нельзя было бы заменить каким-нибудь другим хорошим чародеем, которых в Сером-167 как грязи. К тому же, она, хоть и эмоциональная, но крайне принципиальная поняшка, которую, вряд ли, получилось бы подкупить или запугать.
— А как ингредиент для магического ритуала? — охотница пролистывает файлы в планшете аликорна.
— С точки зрения хаотической магии, она совершенно заурядна. Что касается традиционной обрядовой магии, то запросы по этим вопросам я уже отправил. Предварительные ответы от эквестрийских магов: ничего выдающегося и незаменимого, — бессмертный недовольно прядает ушами, глядя на то, как миниатюрная грифина бесцеремонно шарит в его записях, — Но мне не нравится позиция Селестии и Луны. Они настаивают на том, что чародейство "древних" им совершенно непонятно и следует ожидать крайне необычных ходов и нетрадиционного подхода к магии. А что у Безопасности?
— В общем, она им нужна.., — задумывается желтоперая, — А у Безопасности ничего... Ни к каким значимым секретам или ресурсам у Комет Спелл доступа не было. Королевская волшебница в Сером-167 это более почетный титул, показывающий уровень компетентности мага, чем должность. У них, в Королевской Гильдии, все очень запутано и сильно похоже на бардак...
— И?.. В чем циммес? — приподнимает бровь пегас, — Игоревна, ты не тушуйся – договаривай.
— Единственное, что удалось выяснить, так это то, что джунубиал сами узнали об интересе снарка к чародейки из того, что снарк очень долго отирался рядом с селением, где Комет Спелл жила, вынудив под видом рабочей поездки сбежать из дома, — грифина потирает глаза своими птичьими пальцами, — Далее, монстр неотступно преследовал кобылицу все время поездки, но на решительные действия отважился лишь в Змеином лесу. Причины такого странного поведения ни местным, ни Янтарю не известны. В общем, джунубил тоже ни беса не понимают. Москаленко?
— Бухгалтерия у семьи Спелл абсолютно "белая": ни пятнышка, ни тенюшечки, ни зацепочки, — пегий пегас достает из-под крыла внушительного размера блокнот, более похожий на гроссбух, — Пуховой Шарик, деньги это великая сила, но не в этот раз. Снарком двигало нечто иное. Так что, я тоже пас.
— Понятно. Мы знаем, что ничего не знаем, — стонет желтоперая охотница, остервенело массирую виски когтистыми лапами.
Аликорн встает со своего места и всем корпусом подается вперед: рог бессмертного касается лба птицекошки — его окутывает желтое сияние. Птицельвице явственно становится легче: глаза охотницы снова проясняются, а лапы перестают массировать две точки на ее голове.
— Пуховой Шарик, это ненадолго, — предупреждает аликорн.
— Тогда поторопимся, — подводит черту грифина, — Итак, дамы и господа, что делать будем? Пойдем на сделку с дьяволом или будем справляться своими силами?
— Это опасно, — замечает земнопонь, — Джунубиал, отнюдь, не дураки: в случае какого-то сближения они, наверняка, попытаются начать против нас промышленный шпионаж. И я не уверен, что мои пони способны поддерживать достаточный уровень секретности.
— Джозеф, речь не идет о союзе. Только о перемирии и обмене информацией по теме снарков, — желтоперая отпивает из стакана.
— Ирина, и как ты представляешь себе такой обмен информацией без того, чтобы не выдать наши методы наблюдения и возможности нашей аппаратуры? Даже если "демоны" не разберутся в принципах ее работы, в чем лично я сильно сомневаюсь, то они, наверняка, поймут границы наших возможностей. А это очень плохо. Тиси тебе за такое спасибо не скажет, — земной жеребец выкладывает на стол несколько карандашей.
— Уже не говоря о том, какой ущерб получит наша репутация от известий о таком перемирии. Это огромные финансовые потери, — присоединяется к бескрылому пегас, на голове которого появляется черная кипа с парочкой смоляного цвета кос. Аликорн делает вид, что последнее никак не связано со свечением вокруг его рога.
— А что по этому поводу думает наш царь? — вопрос грифины заставляет бессмертного развеять иллюзию, созданную им над головой пегаса.
— На мой взгляд, это отличная возможность. Как ответственный за демографию могу сказать, что удвоение численности ВС мы не потянем, — аликорн жизнерадостно улыбается, после чего его лицо серьезнеет, — Под видом обмена информации мы можем узнать, что же, все-таки, нужно Джинубиал, что ею двигает и чего она, в итоге, добивается.
— Открой любую из сектантских книжонок — узнаешь их идеологию от и до. Хоть в этом джунубиал честны, — раздражено фыркает земнопонь.
— Не могу не согласиться с Дерпиургом. Было бы очень интересно узнать, чего же, все-таки, хочет наш противник, — вставляет свое слово пегас, — Однако, при неудаче наши потери от перемирия будут гораздо выше, чем прибыли. Это очень рискованное предприятие. Но я "ЗА".
— Присоединяюсь к массонам: нам критически необходимо знать то, к чему стремится наш противник. Пока что мы лишь обороняемся и отбиваем удары. Нам нужно понимание того, что является его жизненной сутью, что им двигает, — подает голос серая охотница.
— Не верю ушам своим!.. — возмущается земнопони.
— Джозеф, не бухти, — аликорн косится на бескрылого, — Сектантские книжки — мусор. У аликорнов слишком специфическое мышление, чтобы рассказывать о своих надеждах и чаяниях каким попало смертным — не поймут. Так что, разобраться с мотивацией Джинубиал мы сможем только пообщавшись непосредственно с ней или ее ближайшим окружением.
— То есть с Янтарем, — резюмирует желтоперая охотница, — Надеюсь, намек Дерпиургу понятен?
Аликорн и земнопони кивают. На столе загорается оранжевый сигнал и раздается женский голос: — Ирина, это Тиси. Впусти меня.
Сверившись с небольшим монитором, охотница нажимает что-то под столешницей, и дверь в противоположном конце комнаты открывается, впуская внутрь облаченную в военную форму подтянутую голубовато-серую грифину с белыми "чулочками" на крыльях и лапах.
— Приношу извинения за опоздание. Есть что-либо новое, о чем мне нужно знать? — без обиняков вступает в разговор пришелица.
— Приветствую, Тиси. Дерпиург считает, что снарк представляет третью силу, известную как "древние джунубиал". Карпентер утверждает, что в плане технологий они нам не уступают. Сейчас идет обсуждение целесообразности перемирия с "нашими" джунубиал, — желтоперая вводит новоприбывшую в курс дела, пока та устраивается на жесткой полутабурете-полулежаке.
— Я за мир, — без долгих разглагольствований заявляет обладательница симпатичных "чулочек", после чего поясняет для удивленных коллег, — А у нас сил не хватит на два фронта воевать.
— Увеличить поставки это не проблема — промышленность готова хоть сейчас дать трехкратное увеличение производства по военному заказу. Денег, я уверен, тоже предостаточно, — земнопони с подозрением смотрит на пегаса.
— Спасибо, Джозеф, на снабжения никогда не жаловалась. Но у армии другая проблема: нас самих очень мало, — подтянутая охотница улыбается земнопони.
— Так давайте напряжем Дерпиурга! Пусть организует больше беременностей, дополнительно трансформирует эквестрийцев, раскочегаривает биокамеры или еще что-нибудь делает. Все равно не царствует, а хвост пинает. Кобылицы и так жалуются, что жеребят очень мало, — предлагает земной жеребец, — По крайней мере, мы, рабочие пони, будем только "ЗА".
— Не поможет, — не дает ответить аликорну голубовато-серая грифина, — Уже обнаружено и соединено порталами столько миров Эквестрии, что даже для отслеживания ситуации в них никакого личного состава не хватит. Эта глубина не по нашим легким. Мы и сейчас-то не справляемся. Я настаиваю на перемирии: по крайней мере, какое-то время будет сохраняться status quo. А дальше что-нибудь придумаем. Может быть, как предлагает Сфи, удастся самих эквестрийцев заставить научиться самих себя защищать.
— Ага, щаззз. Это у нас, да в Черном-145 и "Кривом Зеркале" Порча-3, а в остальных мирах кушают радугу и ходят по нужде бабочками напополам с кремовыми тортами, — ехидничает аликорн.
— А, ведь, это идея... Сфи, Сио, насколько хорошо мы понимаем психологию эквестрийцев? Можем ли мы манипулировать ими так же, как это делали с людьми земные политтехнологи? — желтая грифина складывает лапы домиком и хищно улыбается.
— Мы можем делать это гораздо лучше. Эквестрийцы практически беззащитны перед психологическими манипуляциями. К тому же, они, в большинстве своем, не считают слово возможным носителем угрозы, — подает голос сероперая охотница.
— Исключая аликорнов, — замечает крылорогий жеребец, — Бессмертные отнюдь не столь беспечны, и портят нам рекламную малину с завидным постоянством.
— Коммерческие рекламные кампании не показатель, — отмахивается желтоперая, — Мне интересно другое: Сможем ли мы извратить идеологию джунубиал, если вступим с ними в более, скажем так, доверительный контакт?
— Ирин, а, может, твою контору из Министерства Безопасности в Министерство Пропаганды переименовать? А я моднявыми усиками, специально для тебя, обзаведусь, — веселится аликорн.
— Думаю, если нам удастся получить хоть какой-то доступ к ушам низших членов секты, открытие окна Овертона и последующее изменение их ценностных установок будут лишь вопросом времени. Если нам не будет мешать их аликорна, — замечает сероперая, — В чем я сильно сомневаюсь: во время перемирия мы, все равно, останемся врагами и отношение к нам будет как к врагам.
— Значит, нам нужно перестать быть врагами джунубиал. Мы заключаем союз с дьяволом, — улыбается желтая охотница, — Сфи, на тебе подготовка к идеологической атаке и наша идеологическая оборона. Москаленко, выкрои еще двести тысяч для нашего "друга" Зога. Дерпиург, будешь производить приятное впечатление на Янтаря и выманивать подробности о Джинубиал. Чувствую, на этой сумасшедшей аликорне будет многое завязано. А я...
— Ляжешь в постельку и выспишься, — продолжает за грифину бессмертный, с чьего рога срывается золотистый поток и окутывает голову охотницы.
— Скотина рогатая... — недовольно зевает птицекошка.
— Ну, скотина не скотина, а шейку мне подставь. Или телекинезом зафиксировать? — аликорн приставляет извлеченный откуда-то из воздуха инъектор к шее смирившейся охотницы и активирует прибор. Красный индикатор постепенно становится зеленым, тогда как глаза грифины мутнеют, закрываются и, в итоге, ее тело обмякает и, устроившись на жесткой табуретке как на постели, начинает сладко посапывать.
— Теперь ты, Тиси, — аликорн достает из воздуха новый инъектор.
— Эээ, Дерпиург, что на тебя нашло?! — облаченная в форму птицельвица опасливо отстраняется от бессмертного жеребца.
— На меня-то ничего, а вот ты, как я погляжу, уже вторую ночь от Луны бегаешь. "Бодрячком", как я понимаю, — аликорн вылавливает грифину телекинезом и вкалывает ей в шею какой-то препарат, — И не жалко тебе себя? Травишься зебрячьей пакостью непонятно зачем...
Охотница дергается, но потом обмякает и, свернувшись клубком, засыпает.
— Ну, все. Сфи, оставляю этих полуночниц на тебя. Кстати, тут где-то у Волковой одеяло и походная постель были... Ты не в курсе? — крылорогий шарит взглядом по комнате.
— Об Ирине и Тиси я позабочусь. А сам? — пристально смотрит на аликорна сероперая грифина.
— А сам полечу домой и лягу спать. Мне с этим "демонюком" общаться под хвост не вперлось, — крылорогий демонстративно зевает, — Возьму Косоушку под крыло и буду дрыхнуть, пока она возмущаться не начнет.
— Удачи, — напутствует жеребцов грифина, приступая к устройству товарок по виду на ночлег.
Троица поней встает со своих мест и покидает комнату.
Уже выйдя из здания Министерства Безопасности и пройдя в небольшой уютный парк все трое "нерожденных" останавливаются и переглядываются.
— Впечатления? — спрашивает пегий пегас.
— Мы в подхвостье, — жизнерадостно заявляет аликорн.
— Очень рискованно, — сетует земнопони, — Твое мнение?
— Это наш шанс, — фыркает пегас, — Плевать на сектантов — нужно промыть мозги Джинубиал. Без нее Зог развалит секту быстрее, чем фрау Меркель Единую Европу.
— Не переоцениваешь ли ты этого паразита? — земнопони зубами достает сигарету и закуривает. Аликорн морщится.
— Ни в малейшей мере. Эквестрийцы, в целом, существа мирные. Если исчезнет Джинубиал, то ее глупое учение быстро заменит менее кровавый порок. А потом секта разложится, деградирует и вовсе исчезнет, — пегас хитро улыбается, — Наша задача: возглавить и развалить. А для этого нужно убедить Джинубиал в том, что ее идеи ошибочны. Остальное за нас сделают благославенное Стяжательство и его первосвященник преподобный Зог.
— И как мы будем мыть мозги шизофреничке? — аликорн брезгливо отстраняется от курящего земнопони.
— Сдается мне, братья-рептилоиды, что она отнюдь не сумасшедшая. Просто, запутавшаяся в большом мире маленькая пони, — улыбка пернатого становится еще более хитрой.
— Да ты ну?! Ну, значит, она хронически укурена в дым, — бессмертный постепенно перемещается вокруг товарищей, прячась от сигаретного дыма, — У нее сверхценная идея от носа до хвоста!
— И у тебя, и у твоих кобылиц, и у матери их, и у Селестии с Твайлайт, и даже у нашего живого мертвеца Одиума. Вы же все шизофреники! Для вашего племени это нормально, — пегас берет предложенную земнопонем сигарету.
— Ну, спасибо на добром слове, — аликорн отгораживается магическим щитом, — Гадость выплюни, голубь нещипанный. Что там о курящих конях в мудрой книге Талмуд сказано?
— Не за что, поц, — пернатый затягивается дымом и тут же начинает безудержно кашлять — сигарета летит на землю, глаза жеребца заволакивают слезы, а крылья встают торчком. Земнопонь лишь усмехается и пускает две струйки дыма через ноздри.
— А я тебе говорил: пегасы и курение несовместимы. Лучше семь-сорок спляши, раз ностальгия измучила, — ехидствует аликорн, тут же отшатываясь от пущенных в его сторону колечек дыма.
— Знаете, ребята, я бы на месте Волковой вас пристрелил, — земнопони пускает ноздрями его одно облачка дыма, — Мы уже в подхвостье, так что у меня к вам всего два вопроса. Зачем Волкова на каждое совещание Сфи приглашает? Что-то я не помню от нее каких-то дельных предложений. Второе, Сио, что ты нашим грифинам вколол? Моим бы ребятам такая штука пригодилась: совершенно не знаю, как утихомирить Синтету, Спаркс и других буйных.
— Джозеф, тебе оно не поможет, — улыбается аликорн, — Это исключительно для любительниц чародейских стимуляторов. Волкова закинулась коктейлем из "Стаминара", "Пуф-Менталок" и чего-то для пролонгирования их эффекта. Надо будет потом наш Пуховичек хорошенько почистить. А Тиси себе "Бодрячком" уже где-то вторые сутки вставляет. Честно скажу, я ей не завидую: после того, как эффект зелья пройдет, наша рыбоядная охотница взвоет.
— А Мозгомойка? — преисполняется подозрений земнопонь.
— А Мозгомойка принципиально не употребляет. Она все больше по кофию, — аликорн с неприязнью смотрит на облако табачного дыма, окутавшее земного жеребца, — Джозеф, ты со своим табаком уже достал. Знаешь, что от никотина кони дохнут?
— Мир праху тех коней. А нам, пони, все неплохо, — земной жеребец докуривает сигарету и тушит окурок языком, после чего остаток бумажной палочки исчезает в одном из многочисленных карманов его жилетки, — От Сфи, как и от тебя, Дерпиург, я любого извращения ожидать готов. Но на кой бес Волкова ее с собой на каждое совещание таскает?
— Таки глупый гоим? — поворачивается к пегасу бессмертный.
— Таки да, — сетует пятнистый.
— Таки я сейчас отсюда уйду, — замечает земнопонь.
— Ой-вей! Как же мы будем хранить эту тайну! Она разорвет наши бедные головы! Убьет в самом расцвете лет! На кого останутся наши жеребята?! — картинно хватается передними ногами за голову пегас, поддерживая себя взмахами крыльев, — Все было так! В океанах Аттики...
— Да, да! "Снимаю трусы, а там... оперный театр горит!" Можешь мне про "на второй день сотворения мира" не рассказывать. Ученый уже, — прерывает его земнопонь, после чего поворачивается к аликорну, — Так, а ты, бессмертная рожа, тоже кривляться будешь?
— А що я? Що я? Я, взагалі, не місцевий. Ні, нічого не знаю, — состряпывает придурочную морду аликорн.
— Клоуны.., — недовольно ворчит земнопонь, и разворачивается к собеседникам крупом, явно собираясь уйти.
— Джозеф! — окликает его крылорогий, — Это же очевидно: Сфи нашу реакцию для Пуховичка оценивает.
— А какая у вас реакция может быть, злые клоуны? — вздыхает земнопонь, — Ну, Москаленко полетит над златом чахнуть. А у нашего царя какие планы?
— Домой. Спать хочу — не могу. Возьму Косоушку под крыло и на боковую, — картинно зевает аликорн.
— Ну, приятного вам с Косоушкой “сна”. Только, не переусердствуйте — завтра нам троим вкалывать как проклятым, — усмехается земнопонь, после чего разворачивается к пегасу, — И вашей синагоге не хворать. Удачи!
Троица жеребцов расходится: двое взлетают в воздух и улетают куда-то в сторону центра города, а бескрылый жеребец направляется к колонне "рельсы", где ему не составит труда сесть в один из многочисленных вагончиков монорельсовой дороги.
— Спаси! — тихий кобылий писк привлек внимание вошедшей в спальню аликорны.
— А волшебное слово? — усмехнулась укутанная после душа в полотенца бессмертная глядя на прижатую крылом безмятежно посапывающего жеребца-аликорна пегаску.
— Я писать хочу! — снова тихо пропищала пернатая, стараясь не разбудить златогривое божество, крылом которого она была укрыта.
— Ну, так и быть, Диззи, спасу тебя от нашего мужа, — с тихим смехом аликорна поднырнула под крыло жеребца, вытесняя пегаску с нагретого места.
— Спасибо тебе, Спрайт. Я мигом! — приплясывающая от нетерпения небесная пони исчезла в коридоре.
Бессмертная же кобылица, снова усмехнувшись вслед сероперой товарке, свернулась под крылом мерно сопящего жеребца и вскоре уснула. Так что, она не смогла увидеть того, как вернувшаяся через несколько минут пегаска накрыла ее и спутника одеялом, взяла с пола комнаты увесистые седельные сумки и упорхнула, оставив двух бессмертных мирно видеть сны в объятиях друг друга.