Sense of change

Глава 0. Предисловие

“Все те тайны, которые я так сильно стремился познать. Те ответы, которые должны были положить конец всему, оказались только прологом к основному повествованию. Даже самые преданные пони по итогу разочаровались во мне. Никто из них не заслуживал так бессмысленно умереть. Вечность проносилась, что-то стиралось в прах, а что-то не забывалось. Столько утрат просто не для чего… теперь у меня мало чего осталось от прежней жизни. Будто бы на самом деле никого и никогда не существовало.”

Сидя за столом освещаемым слабым сиянием моего рога и старой лампы, я записывал в дневник всё то, что считал важным в моей жизни. Я делал это для потомков. Ведь никто не знает наверняка, когда пробьет его последний час: быть может через лет двадцать, а может и через пару минут.

Я продолжал писать даже не оборачиваясь на скрипящие половицы.

— Пупа-залупа? Ты чиго ещё не спишь? — прозвучал сонный детский голос из коридора. — Ты же давал слово, что не будешь засиживаться допоздна. Шлепало, получается? Твои марафоны меня уже заебали, то травы свои варишь, то книгу свою дрочишь, я ведб волнуюсь за тебя, долбоебик. — тихий голосок постепенно приближался ко мне.

Наконец я отложил ручку и совершил вираж в сторону приближающегося противника на своей двухколесной боевой машине класса “Еррор Инвалид Токен”.

— Я должен записать, что произошло сорок шесть лет назад. Пока я в состоянии здраво думать, я просто должен все записать. Тогда все поймут, как было на самом деле. — пытаясь придать своим словам вес я активно размахивал копытами.

— Но может… может ты сначала расскажешь мне? — спросила малышка — Мне интересно узнать… что ты там постоянно пишешь за столом... и... о твоих припадках. Расскажи, пожалуйста, что с тобой такое. Мне уже давным-давно девять. Я уже не жеребёнок, хуисосина пидрилская.

— Не ребёнок — вновь и вновь шёпот срывался с моих губ.

Я вздохнул и отвернулся к окну. Я наблюдал, как между сверкающими под лунным светом дождевыми каплями разгорается ожесточённое сражение, кто из них быстрее пересечет финальную черту, которая находилась за пределами окна. Но для меня всё это казалось бессмысленным.

Я пытался упорядочить ход своих мыслей. Развернувшись, я наклонился к книге и закрыл её. Я неспешно откатился от стола и стал медленно выруливать к моей дочери. Однако когда я подъехал к ней, я не смог произнести ни слова. Я просто похлопал её по плечу своим копытом. Невольно я взглянул на свою конечность и увидел что она вся усеяна ссадинами и шрамами.

— Пошли, — прошептал я, — тебе завтра рано вставать в школу.

На её лице читалась грусть и какая-то другая эмоция, может быть это была забота обо мне.

Покатившись по темному коридору, на стенах которого висели портреты значимых для истории нашей страны пони, я вдруг понял, что не слышу цокота маленьких копыт.

Я обернулся через левое плечо я посмотрел на Аганте. Она рассматривала один из портретов. Мой рог засиял и тускло посветил на пыльную картину. Это был мой портрет, моего брата и отца. Каждый раз когда стою пред ним появляется ком в горле.

Уже решив дать газу я услышал от дочери.

— Ты никогда ничего не рассказываешь про них. Ты всегда просто встаешь здесь и просто молчишь. —  её голос излучал тепло и сочувствие.

— Кх… Они… Мы были лучшими. Отец всегда говорил, какой ни была бы работа, мы сделаем её вместе, либо сдохнем с простреленной мордой. — даже мне показалось что в этих словах было слишком много безнадёжности. — Ведь всё могло сложиться иначе. Было так много разных деталей, разных путей, которые могли повлиять на всевозможные исходы! Но видимо мы обосрались в неправильном огороде. Подняли слишком большую шумиху и тем самым раскрыли все.

Я вновь поехал в её комнату, когда услышал цокот копыт. Но Аганте первой успела забежать и тут же прыгнула в кровать. Включив свет, чтобы не врезаться во что-нибудь, я подъехал к ней. Наклонившись к ней (дядя Анатолий расчехлил свой little dick и произнес don’t touch my PINUS) я поцеловал свою дочурку в лобик.

— Завтра я тебе все расскажу, — улыбаясь шепнул на ушко.

От такой новости она аж подскочила на кровати и закричала:

— ПРАВДА (ЕБАТ)?!

Мои уши немного заложило, а по батареям разошлось звонкое эхо.

— Тсс! Все уже давно заснули. Хотя теперь я не уверен в этом. — сказал я

— Прости — улыбнулась она — я больше не буду.

Выключив свет, я выкатился в коридор. Вдруг я увидел его на полу. Но через секунду я понял что тень падала из окна в коридоре. А может он находится по ту сторону окна? Сглотнув я посмотрел в окно, но убедился, что там никого не было. Я, тяжело вздохнув, направился к себе в комнату.

Как только я оказался внутри я тут же магией закрыл за собой дверь. Подкатившись на своём кресле-каталке к кровати, я переполз на неё.

Я не мог уснуть и смотрел в потолок. Разум воспроизводил старые отрывки разговоров, словно заевший граммофон.

Моё тело вдруг перестало ощущать осязание. Голову и копыта будто бы замотали веревками, залили бетоном и скинули со склона в воду. Начав гипервинтелировать, я через силу потянулся за лекарством на тумбочке. Еле достав из маленькой баночки препарат, на которой находилась стертая надпись "выдан пог мой Цева", я положил таблетку на язык.

Какого-то особенного запаха или вкуса у этого лекарства не было. Если бы я пробовал его первый раз, то можно было бы сказать что оно и не действует вовсе. Но, как и всегда, моё дыхание стало приходить в норму, мышцы перестали болеть. Я закрыл глаза.

(Анг.акцент, Ну я хуй знает как это сделать прояви фантазию заебал)

— Десять, девять, восемь, семь...

— Becouse my name is...

— Шесть, пять...

— Claymore Imperson! And I’m the pony whose must done with it!

— Четыре, три, два...

(нем.акцент)

— Зтой! Ты нье зналь… Што с топой зотворильи! О’ни промыль’и ть’ебе мозги.

— Один!

*Выстрел*

Я закричал что есть мочи:

 — Твою ж мать!!

Проснувшись весь в поту, я вскочил с кровати, и, тяжело дыша, осмотрел комнату.

Ничего.

Я лёг обратно на подушку и вытер испарину со лба.

Из детской, явно от испуга выбежала ко мне дочь. Добежав до двери она, как всегда, из-за своей торопливости не могла повернуть ручку.

— Всё со мной хорошо, Аганте! — выкрикнул я.

Наконец совладав с ручкой, она распахнула дверь и влетела ко мне в комнату. По ее лицу было видно, что не на шутку испугалась, но когда она увидела меня ещё (тёплым бляд) живым она немного пришла в себя.

— Как же ты меня постоянно пугаешь, — подбежав и обняв меня, сказала она.

— Ты ведь помнишь, что я тебе обещал? — ответил я ей. — Открой вон тот ящик, — я указал ей на ящик в письменном столе.

Перестав меня обнимать, она побежала к нему.

— Который из них? — спросила она, — и что именно я должна в ней найти?

Я не сразу дал ей ответ, пытаясь сообразить как должен описать этот предмет.

— Открой второй ящик снизу, там ты найдёшь маленькую металлическую коробку. Принеси её мне. — выпалил я.

Подойдя к тумбочке, она потянула на себя ручку и выдвинула ящик. Покопавшись в моих предметах, медленно взяла что-то.

— Это?

— Да, похоже. — ответил я.

Пока она шла ко мне, она в копытах крутила небольшую коробочку, пытаясь понять как её открыть. На ней не было ни замков, ни панелей ввода пароля.

— Она уже открыта, — улыбнулся я

— А? — с недоумением ответила она, — но тут ж…

Не дав ей закончить вопрос, я перебил её:

— Это иллюзия. На самом деле это даже не коробка, это передатчик эфира, внутри неё находится механическая сфера. — пояснил ей, — давай её сюда.

Она протянула коробку ко мне, на её лице читалось что она ничего не поняла. Как только устройство оказалось у меня в копытах, я приложил его к груди. С помощью рога я передал коробочке частичку магии и она начала перевоплощаться. Из обычного металлического бруска она превратилась во вращающуюся шарообразную сферу.

— Представляю разработку Горбингера Киггера — Пило-сфера, — поднимая её над собой произнёс я. — Работа этой диковины проста: благодаря воздействию частички души, определённому воспоминанию и искорки магии, задается дата для воспроизведения и вот так эта хрень должна работать.

Я приложил рог к устройству и загрузил воспоминание, но к своему же удивлению не увидел для себя привычного механизма запуска. Попробовав ещё пару раз, я ударил по ней, но ничего не произошло.

Уже решив что пило-сфера окончательно сломалась, я со злости кинул её в стену. Сфера отскочила к дальней части кровати, упав аккурат к моим задним ногам. Через мгновенье, она начала раскрываться и комнату озарил яркий жёлтый свет.

Вспышка была слишком яркой и мы с Аганте резко отвернулись. Выждав пару секунд пока сфера перестанет слишком ярко сиять, я приоткрыл глаза и левитировал её к себе.

— И так, мы будем наблюдать за тем, что я делал много лет назад, — сказал я, — все те переживания и все те страхи... Мы будем чувствовать все, что испытывал я. Понимаешь?

— Не-а, — сказала Аганте. — Мы что погрузимся в какую-то симуляцию?

— Именно! Только мы не сможем разговаривать, — ответил я. — Ну что ты готова?

— А это не опасно? Мне будет больно? — с настороженностью спросила малышка.

— Уверяю тебя, это ни капельки не больно, — ответил я с оптимизмом. — Возьмись за сферу, — я вздохнул протянул ей сферу. — главное не отпускай её и не вздумай выходить из "оболочки".

Она ничего не ответила и только кивнула, ухватываясь за мой прибор. Магическим импульсом я запустил машину, и варп-сфера вновь загорелась ярким желтым светом.

Нажав на неё вместе, мы переместились внутрь. Наши физические тела нам теперь не принадлежали, а наши души переместились в воссозданным мир. Мир который я когда-то видел.

Мы пролетали через белый тоннель. Я видел будто бы старую кинопленку о том как я раньше пользовался ей.

— Неужели я так часто её использовал? — я озадаченно спросил самого себя.

— Право доступа к эфиру. Двадцать, пятьдесят три, четыре, один, ноль. — Незнакомый голос вещал здесь, будто бы через динамик рации.

И вдруг мы очутились в моём молодом теле. На тот момент мне было двадцать восемь лет…