Материнская любовь никогда не заканчивается

Понивилль был удивительным местом. Он начал свою историю как совершенно обычный город, который постепенно стал центром удивительных событий, что разнеслись по всей Эквестрии. Будь то к примеру восхождение принцессы Твайлайт Спаркл, вторжение Большой Медведицы и даже появление Замка Дружбы — благодаря этим событиям город стал довольно популярным.

И, конечно же, именно здесь разыгралась финальная битва между силами всей Эквестрии против лорда Тирека, королевы Кризалис и... Кози Глоу.

Это определённо... изменило жизнь каждого пони.

По идее Магия Дружбы должна была превратить злодеев в камень. Так Тирек и Кризалис навеки обратились в каменные изваяния. Но не Кози Глоу. Чего-то не удалось предусмотреть, и вместо этого бедная кобылка была поражена обжигающим взрывом радуги, мгновенно превратившей её в облачко пепла. Всё, что от неё осталось — это крошечный скелет.

Излишне говорить, что каждый пони был шокирован произошедшим.

Этого не должно было случится. Только не здесь. Конечно, крошку привлекли к ответственности за попытку завоевать Эквестрию, но никто не заслуживал такой жестокой смерти. В дальнейшем маленькую пегаску погребли должным образом на кладбище Понивилля, но ни один пони по-настоящему её не оплакивал.

Кроме меня.

Несмотря на всё, что она сделала, я не могла заставить себя ненавидеть её. Просто не могла.

Я как всегда шла по улицам Понивилля, зажав во рту единственную белую лилию. Повсюду царили тишина и покой. Все пони вокруг наслаждались этим ясным деньком, выполняя свою работу или просто гуляли.

Я заставляла себя улыбаться и махать копытом пони, мимо которых проходила. И пусть то было не искренне, иногда кобыле приходится делать то, чего она не хочет.

Наконец добравшись до места назначения, я вздохнула и кивнула в знак приветствия пони у парадных ворот.

Та скривила губы в отвращении.

— Опять ты? Думаю, милочка, ты бы лучше присмотрела себе место, чтобы сидеть там и не высовываться.

— Приятного вам дня! — чирикнула я ей в ответ, игнорируя её ворчание.

Вбежав внутрь, я позволила улыбке расцвести на своём лице.

Для других пони кладбище было местом, которое напоминало им об ушедших близких. О пони, которые сейчас находятся в лучшем месте. Но для меня это был единственный источник утешения, ведь я потеряла самое дорогое существо в своём мире.

Мою дорогую Кози.

Её могила стояла самой последней, изолированной от остальных. На ней не лежало никаких цветов, кроме тех, что я приносила каждый день.

Слёзы мгновенно навернулись мне на глаза.

Но слёз никогда не хватало, чтобы выплакаться. Никогда.

Где я ошиблась за прошедшие годы? Ни один пони не был виноват в этом, кроме меня. И хуже всего было то, что я ничего не могла сделать, даже если бы захотела.

Мои шаги стали гораздо медленнее, когда я подошла к месту её последнего упокоения. Я опустила лилию на её надгробие и наклонилась так, что моя голова оказалась прямо перед ней.

— Привет, Кози, — прошептала я. — Как ты сегодня? Знаешь, я действительно скучаю по тебе.  Прошу, никогда не забывай, что мама всегда тебя любит.

Восемь лет назад...

Я посмотрела вниз на новорождённую кобылку в моих копытах. Нежно-розовая шёрстка, светло-голубые пряди гривы и крошечные крылышки. Она была само совершенство. Она была моей любовью, моей жизнью, всем, что мне было дорого.

— Кози Глоу, — нежно прошептала я.

— Я лечу, —  с трудом выговаривая слова произнесла двухлетняя Кози. Я оторвала взгляд от вязальных спиц и радостно захлопала копытами, наблюдая за тем, как моя малютка оторвалась от пола. 

Подбежав к ней, я протянула копыто, чтобы прижать её к груди.

— Ты ж моя крошка. Я так люблю тебя, милая.

Она уткнулась в меня носом.

— Мамочка, — прошептала она, и я крепко обняла её.

На меня тут же нахлынула новая волна слёз. Где я так ошиблась, чтобы навсегда потерять свою милую Кози Глоу? Ох, как сильно мне хотелось снова подержать её в копытах, хотя бы в последний раз. И всё же где-то я сошла с дороги и теперь расплачиваюсь за это.

Насколько мне было известно, жеребчики и кобылки в школе не издевались над ней. Моё сердце упало, а уши поникли, когда ко мне пришло ужасное осознание.

Причина, по которой она стала этой пони... была я.

Я ни разу не замечала никаких признаков, которые могли бы подтолкнуть её к злым поступкам, и в результате я потеряла её навсегда. И какими бы ужасными ни виделись поступки Кози, намерения, что за ними стояли, были совсем иными.

Она хотела дать мне магию всего мира.

Я родилась единорогом, но когда я подросла, мой рог не развился должным образом. Даже будучи маленькой кобылкой, как бы я ни старалась, я не могла творить магию. Даже простейшее заклинание левитации. Когда я росла, мои собратья единороги общались со мной как с изгоем. И до поры до времени это не было проблемой. Но с появлением Кози и по мере её роста, крошка начала замечать, что пони издеваются надо мной из-за отсутствия у меня магии. Моя дочка самоотверженно защищала мою честь, но каждый пони отмахивался от неё, как от беспомощной кобылки. Я и не подозревала, что это доведёт Кози до того, что она не остановится, пока не получит объединённую силу всей Эквестрии.

Я подавила рыдание, когда всплыло ещё одно воспоминание, от которого я когда-то мягко отмахнулась.

— Мамочка? — пятилетняя Кози посмотрела на меня снизу вверх. — Однажды я получу силу пони со всей Эквестрии. После чего я отдам её тебе. И тогда никто больше не будет смеяться над тобой. Обещаю, мамочка, я действительно это сделаю.

На что я только усмехнулась и погладила её по маленькой кудрявой головке.

Теперь слёзы лились непрекращающимся потоком. Никто не был виноват в произошедшем, кроме меня. То было моё бремя.

Если бы только... если бы только я могла что-нибудь сделать. Но я этого не сделала, а теперь было уже слишком поздно.

Я помню, как вязала для неё милый фиолетовый свитер с пушистыми белоснежными нарукавниками и шейной подкладкой, а также с шапкой схожего цвета. Теми самыми, которые были на ней, когда она отправилась за колокольчиком Грогара с Кризалис и Тиреком.

Я помню, как она впервые получила свою кьютимарку ладьи. Как моя Кози была вне себя от радости. Той самой кьютимарки, с помощью которой она будет манипулировать всеми пони и другими существами в Школе Дружбы.

В последний раз я держала её в своих копытах как раз перед тем, как она пошла в Школу Дружбы. После чего всё обернулось к худшему.

Я не могла сдержать искренней улыбки, когда садилась на поезд до Понивилля. Наконец-то, пройдя немалый путь, я получила работу в соседнем детском доме, чтобы вязать одежду для маленьких жеребят и кобылок. И мне не терпелось рассказать Кози обо всём этом.

Однако, мне это так и не удалось.

Когда я въехала в Понивилль, я увидела то, что можно было назвать  неподдельным ужасом. Шла война, и моя милая Кози была прямо в центре всего этого, как активный участник.

И хуже всего было то, что я ничего не могла с этим поделать. Я в ужасе наблюдала за тем, как Элементы Гармонии, Столпы Старой Эквестрии и ещё одна группа участников юного сопротивления вместе выпустили в них троих разряд радужной магии.

— НЕТ! — закричала я, но это было тщетно. Моя драгоценная Кози исчезла.

Тридцать пять лет спустя...

Так много лет прошло с того рокового дня в Понивилле. И всё же я не пропустила ни одного дня, чтобы навещать её.

Я никогда не могла простить себе случившегося. То была моя вина.

Принцесса Твайлайт Спаркл уже давно стала единоличной правительницей Эквестрии. Мало что изменилось, и статуи Кризалис и Тирека всё так же стояли в садах Кантерлота. Школа Дружбы продолжала развиваться и становилась всё более популярной, а её новым директором стала Старлайт Глиммер. Но для меня время словно замерло.

Однако годы сказались на мне, и моя шёрстка стала светлее, а грива поседела. Мои шаги становились всё слабее и слабее, а тёмные мешки под глазами не исчезали. И всё же, ничего из этого не помешало бы мне посетить Кози.

Я подошла к тому месту, где она мирно покоилась. Кобыла у парадных ворот давно исчезла, и теперь вряд ли кто-нибудь из пони решит занять её место.

Я положила лилию у подножия могилы дочери и с некоторым трудом села.

— Привет, дорогая, как ты? Тебе наверное было бы приятно узнать, что слава о моих шерстяных свитерах достигла Мэйнхэттена. Разве это не замечательно? Ох, но, знаешь, без тебя ничто не имеет большого значения. Никогда не забывай, моя милая Кози, я всегда буду любить тебя, до самого конца.

В этот момент мимо прошелестел лёгкий ветерок.