Если б желания были понями...

105. Не так уж и безопасно, как мы думали

— В тот момент, однако, я понятия не имел что Луна под этим подразумевает и сказал, что она вполне может навестить мой сон, — объяснил Кастор и посмотрел на премьер-министра. — Той же ночью она зашла в мой сон — в самом прямом смысле. И пока она не заговорила, я даже не осознавал, что на самом деле сплю и происходящее мне снится. По её словам, обычно она проникает только в кошмары — мерзкие красно-чёрные клубящиеся облака, как она их описала — чтобы избавить от них своих маленьких пони и дать им выспаться. Чем чернее облако, тем страшнее кошмар. Впрочем, несмотря на их шестимиллионное население, кошмары снятся очень немногим. По её словам, жертвами страшных снов в основном становятся маленькие жеребята. Она успокаивает их и помогает победить кошмар, иногда утешает, а иногда и советует попросить помощи у взрослых, когда дети проснутся утром, чтобы те могли разобраться с проблемами, вызвавшими ночные кошмары.

Изредка ей приходится сражаться в кошмарах с монстрами, — продолжил Кастор, — потому что там на самом деле существуют монстры, которые входят в сон извне и нападают на спящего. Принцесса Луна сказала мне, что такие атаки способны изменить личность или даже полностью её поглотить. Хотя, по её словам, подобные случаи крайне редки, но именно поэтому она и бродит меж снов пони.

Слушатели в тревоге переглянулись.

— Также она упомянула, что сны розового цвета — это личное. Обнаружив такие сновидения — несколько тысяч лет назад, когда она только-только узнала о своих способностях снохождения, принцесса взяла себе за правило никогда их не посещать.

Эти слова вызвали лишь несколько недоверчивых хмурых взглядов и фырканье.

— По её словам, человеческие сны хаотичны. Впрочем, единственные человеческие сновидения, с которыми она изначально столкнулась, были снами Гарри Поттера. Когда он только появился в их мире, его сны очень обеспокоили принцессу, заставив усомниться в целостности рассудка Гарри. Позже, те сны, которые она наблюдала в нашей экспериментальной больнице у пациентов и добровольцев, несколько поуменьшили её беспокойство о том, что мальчик ненормален по человеческим меркам, хотя и не убедили окончательно, что он психически здоров. Принцесса прекрасно понимает, что все пациенты и добровольцы — это военнослужащие, и такая выборка не отражает реальный срез человеческого социума, — Кастор сделал паузу, чтобы попить воды. — Полученные результаты не дали ей однозначного ответа на вопрос, не являются ли все люди безумцами по понячьим стандартам. Она надеялась, что сны моей жены и дочери смогут ей помочь.

Кастор отставил стакан и покачал головой.

— Если верить словам принцессы Луны, она вполне может войти в человеческий сон и наблюдать происходящее, но, в отличие от снов пони, не может незаметно установить контроль над сновидением. По её собственным словам, цитирую: «меня уносит, как пёрышко во время бури». К счастью для нас, ей очень трудно отделить человеческое воображение от реально пережитого опыта. Сны пони, как правило, просто отражают повседневную реальность, если им только не снится кошмар. Было довольно странно, когда она допытывалась: «Как ты это сделал?», когда в моем сне вдруг появилась кофемашина и выдала мне чашку кофе, — Кастор нахмурился. — По какой-то причине чашка была похожа на банан.

Сержант тряхнул головой, собираясь с мыслями — ему совершенно не хотелось отвлекаться на посторонние глупости во время встречи с премьер-министром.

— Как вы понимаете, это, если простите меня за каламбур, кошмарный сон любого специалиста по безопасности, — продолжил Сирл и снова оглядел кабинет. — К счастью для нас, когда она, находясь в чужом сне, делает нечто большее чем просто пассивное наблюдение, то волей-неволей инициирует то, что, как я слышал, называется осознанным сновидением. Лично я сразу осознал её присутствие и смог взять сон под контроль.

Он наклонил голову и приподнял бровь.

— И это, похоже, оказалось для неё очень непривычным результатом. Судя по всему, большинство пони не обладают способностью к осознанным сновидениям. Ну или такая способность у них есть, но используют они её крайне редко. Впрочем, это не важно, — Сирл вновь покачал головой. — Исходя из всего вышеизложенного, мы должны предупредить всех кого можем, что существует вполне реальная возможность проникновения принцессы Луны в их сновидения. Это единственное, что нам остаётся, ибо я не знаю, что мы можем предпринять в данной конкретной ситуации, если только не найдём способ превратить для неё все наши сны в вечно розовые облака.

Кастор сложил руки на столе и огляделся.

— На самом деле я боюсь, что обычная просьба не входить в наши сны, во имя соблюдения права на частную жизнь, может привести к негативным последствиям. — Сержант прервался и, обнаружив устремлённые на него взгляды, осознал, что его неверно поняли. — Нет, я не сомневаюсь, что она с уважением отнесётся к такой просьбе, но что, если во время ночёвки в Эквестрии появится одно из тех «кошмарных чудовищ», о которых она нас предупредила? Если мы попросим её не посещать наши сны, то, по сути, окажемся абсолютно беззащитны перед чем-то, что вполне может нас убить или причинить непоправимый вред психике. Полагаю, специалисты должны подумать над этим вопросом.

Сирл сделал минутную паузу, давая собравшимся уложить сказанное в голове.

— Следующий момент: на балу в честь посвящения меня в рыцари я встретился с Альбусом Дамблдором. Этот маг является директором Хогвартса и верховным чародеем Визенгамота — председателем магического парламента, если называть вещи своими именами.

Это заявление вызвало некоторое недоумение у большинства присутствующих.

— Я не знал, что он посещал Эквестрию, — сказал министр внутренних дел.

Кастор покачал головой.

— То был его первый визит через портал. И сказать, что он был шокирован миром Эквестрии так же, как я, это значит ничего не сказать, — на лице Кастора возникла ироничная улыбка: — Директор был свято убеждён, что Эквестрия на самом деле ничто иное как Атлантида, сокрытая от простых смертных могущественной магией, сквозь которую мы неспособны проникнуть.

Все взглянули на штаб-сержанта с недоверием.

— Вынужден признать, его аргументы в пользу этой теории звучали вполне логично, — вздохнул Кастор. — Он считает, что существование в Эквестрии такого количества мифологических животных из истории Земли является неопровержимым доказательством того, что греки, а может, и кто ещё из древних цивилизаций в давние времена случайно наткнулись на портал и проникли в некое место «за морем», которое нарекли Атлантидой. Следовательно, по крайней мере, в его представлении, Атлантида и Эквестрия — одно и то же место. И что она находится где-то здесь, на Земле, просто очень хорошо скрытая от остального мира.

Кастор опустил взгляд на стол, затем снова поднял его на собравшихся.

— Когда я осторожно предположил, что это может быть другой мир, то Дамблдор отверг эту идею в категоричной форме. Он сказал, что маги долгое время искали иные миры с помощью своего волшебства и в конце концов пришли к выводу, что наш — единственный и неповторимый. И причина, по которой мы никогда не сможем убедить магов и ведьм в том, что Эквестрия это на самом деле другой мир, заключается в следующем пункте в моем списке.

Однако, прежде чем переходить к нему, я должен сообщить о том, что слышал, как было упомянуто некое пророчество, прозвучавшее двенадцать лет назад. Существо, которое сами принцессы назвали Богом Хаоса, заявило, что, поскольку Дамблдор тогда никому не открыл его полный текст, мы сумели избежать обмена ядерными ударами и начала Третьей мировой, и Советский Союз так и не применил свой термоядерный «заряд судного дня», спрятанный где-то на Урале.

После этих слов в кабинете повисла мёртвая тишина, в которой «высокое начальство» обменивалось испуганными взглядами.

— Я не знаю, можем ли мы получить подтверждение прозвучавшему, но это скорее дело МИ6, чем МИ5, — продолжил Кастор и, взглянув на сэра Макколла, пожал плечами. — В своём отчёте я более точно укажу как именно прозвучало описание даты. Может быть, если мы вежливо попросим, Советы согласятся сотрудничать с нами в этом вопросе, — мужчина задумался и нахмурился, премьер только фыркнул. — И да, я лично встретил это существо. Принцесса Селестия представила его как Дискорда, Бога Хаоса. Я понятия не имею, кто он такой. Думаю, моей дочери удалось его сфотографировать. Кем бы он ни был, его описание вполне подойдёт под наш самый худший кошмар, касающийся встречи с пришельцами. Сам он утверждает, что ему как минимум шесть тысяч лет.

Кастор в очередной раз сделал паузу, чтобы собраться с мыслями.

— Принцесса Селестия рассказала мне о кое-каких его «фокусах», которым она была свидетелем. Если бы я не видел некоторые его выходки на балу, то сказал бы, что она меня просто разыгрывает, проверяя, до какой степени я легковерен. — Кастор тяжело вздохнул. — Это немыслимое создание нарушает все законы вселенной и, похоже, считает её просто своей игрушкой. Он играет с физическими законами, как малыш с куском пластилина.

— Благодарю за представление, уорент-офицер первого класса Кастор Сирл, почётный рыцарь Королевства Эквестрия, — внезапно прервал их голос, раздавшийся сверху.

Все как по команде вскинули головы и увидели, что сверху, сквозь врезанный в массивный деревянный потолок железный чердачный люк, которого там отродясь не было и в принципе быть не могло, на них с ухмылкой взирает Дискорд. Стоя во весь рост. Параллельно земле.

— Отличное представление, мой друг. Пожалуй, лучшее за все те тысячелетия, что я живу на этом свете, — улыбаясь во все зубы, сообщил Дискорд, изящно спускаясь с потолка и отвешивая присутствующим глубокий поклон.

Челюсти участников совещания дружно отпали с ощутимым стуком. Дом номер десять по Даунинг-стрит находился под защитой чар, ограждавших его как от аппарации, так и от порт-ключей.

Тем временем Дискорд выпрямился, стоя теперь, как и положено природой, вертикально, а люк исчез.

— Магия? — нерешительно спросил премьер-министр, оглядев остальных.

Дискорд ухмыльнулся зубастой улыбкой крокодила, затем его лицо вновь перетекло к прежнему виду.

— О нет. То, что я использую, настолько выше магии, насколько ядерное пламя вашего Солнца превосходит пламя горящей спички.

Странный гость прямо в воздухе открыл квадратную дверь, залез внутрь по пояс и достал оттуда миниатюрное солнце, за которым, словно утята за уткой, следовали пять планет. Четыре были маленькими, а пятая оказалась большой и полосатой, окружённой тонким кольцом и с крупным красным пятном на боку. Планеты неподвижно висели на своих орбитах вокруг Солнца, сжимаемого когтистой лапой этого непостижимого существа. Над крошечными планетками парили комиксовые пузыри с надписями: «Меркурий», «Венера», «Земля», «Марс» и «Юпитер» на тот случай, если среди присутствующих найдётся идиот, который не сможет понять, что это за разноцветные летающие яблоки. Рядом с синим шариком висел серебряный шарик поменьше с крошечной подписью «Луна». Фоном композиции служила непроглядная тьма, поэтому планеты было легко рассмотреть. Учитывая, как он держал миниатюрную копию солнца, один из его когтей затмевал излучаемый ею свет, отбрасывая тень на поверхность третьей планеты. В тех местах, где когти Дискорда вонзились в солнце, стали подниматься струйки дыма.

Кастор вдруг заметил, что на улице за окном резко стемнело, словно здание накрыла грозовая туча. Несколько секунд он и все сидящие в кабинете политики непонимающе смотрели сквозь стекло. Странно, кажется, в прогнозе погоды утверждали, что сегодня будет безоблачный день, и пока так оно и было — большая, кстати, редкость в Англии в это время года. Вот только на улице действительно стало сумрачно.

Дискорд наклонился ближе к премьеру.

— IRA свяжется с вами в ближайшее время. А Бенни Хилл навсегда покинет этот мир.

Улыбаясь, самопровозглашённый Бог Хаоса выпрямился, но затем состроил озадаченное лицо и принялся усиленно принюхиваться. Оглядев помещение, он, наконец, заметил свои дымящиеся когти.

— Уй! Горячо! Горячо! Горячо! — завопил Дискорд и, отшвырнув солнце обратно, прямо в так и стоящий посреди комнаты дверной проём в никуда, принялся размахивать когтистой лапой и дуть на обожжённую конечность.

Кастор, как и все остальные, заметил, что за окнами снова стало светло. Пока они отвлеклись, миниатюрная солнечная система исчезла вслед за солнцем, а висящая в воздухе квадратная дверь, из-за которой она появилась, просто растаяла. Видя такие перемены, Кастор испугался, что увиденное ими только что — никакая не иллюзия и что случившееся мог видеть каждый житель Земли. Интересно, что об этом скажут вечером в новостях по телевизору.

Тем временем странное существо оглядело пятерых пребывающих в шоке мужчин.

— Ну, мне пора, чао-какао! Минут через пять один пегас хочет зайти ко мне на чашечку чая…

И со звуком, будто отрывают большую застёжку-липучку, Дискорд раскрыл в воздухе проём, словно разорвал сверху вниз вертикально висящую плотную занавеску, и все присутствующие смогли увидеть сквозь него полосатую планету, чем-то похожую на Юпитер, но сияющая рядом звезда была намного, намного больше Солнца. Возле планеты вращались шарики двух лун.

Мужчины каким-то образом поняли, что по другую сторону этого разрыва простирается бездна открытого космоса. Возможно, это им подсказала чёткость, с которой было видно, как звёзды, так и планету. Возможно, то, как быстро в помещении начала падать температура.

Дискорд уже было полез в созданный им разрыв мироздания, но затем замер и, отпрянув, смущённо обернулся на присутствовавших в кабинете собеседников.

— Упс, не тот адрес. Я сказал: "минут через пять один пегас", а не Пегас 51, — Бог Хаоса захлопнул дыру, словно опустил жалюзи. — С тамошним четырёхдневным годом чаепитие с Флаттершай вполне может растянуться на целый сезон… — ухмыльнулся он. — Беллерофонт бы обзавидовался.

Секунда — и Дискорд открыл новый разрыв, на этот раз с таким звуком, словно кто-то расстегнул одним движением рубашку, застёгнутую на множество кнопок. Кастор увидел вдалеке до боли знакомую гору, к склону которой прилепился город с огромным замком, в котором он без труда опознал Кантерлот. Дискорд шагнул внутрь и лихо закрыл зубчатый разрыв гигантской молнией, которая медленно истаяла в воздухе.

Несколько минут джентльмены сидели в мёртвой тишине.

— Это была Эквестрия, — прочистив горло, наконец сказал Кастор. — Я узнал их столицу. Это тот город на горе вдали. — Все присутствующие тут же повернулись к говорившему. — Селестия упоминала, что для того, чтобы остановить Дискорда и предотвратить его дальнейшее вмешательство в жизнь пони, потребовалась вся их с сестрой сила плюс мощные магические артефакты. Сейчас, по её словам, он изменился в лучшую сторону и стал их другом… насколько определение «друг» применимо к подобному существу.

Сирл мрачно взглянул на белые как мел лица собеседников

— Полагаю, можно с уверенностью сказать, что мы никогда в жизни не станем злить принцесс Селестию и Луну, чтобы они не натравили на нас это… существо. Не поздоровится нам и в том случае, если сёстры сами захотят выместить свою обиду на людях, если у них хватает сил держать на коротком поводке столь игривого и безбашенного пёсика.

Остальные задумчиво кивнули.

Изначально «большие начальники» планировали на этом совещании разобрать ещё ряд вопросов. Но после столь эпатажного появления Дискорда и последующих откровений Кастора в отношении сестёр руководители страны решили, что лучше перенести оставшиеся дела на другой день и пойти полечить нервы сердечные. Кастор же был отправлен писать подробный отчёт о своём эквестрийском «отпуске» с изложением всех деталей и фактов, а также его личными выводами. К отчёту должны быть приложены все фотографии, сделанные его дочерью, с обязательной расшифровкой, где, когда и в каком месте был сделан каждый снимок.

Работёнка предстояла адова, вероятно, строча отчёты, он протрёт ленту на своей печатной машинке до дыр.

Дискорд, как Кастор и заявлял выше, стал их худшим кошмаром за весь недолгий срок контакта с эквестрийцами. Существо, способное открыть портал между измерениями или местами, лежащими за многие сотни триллионов километров, просто оговорившись, превращало любые их проблемы с Советским Союзом или Китаем — или с бывшими колониями — в детскую возню в песочнице.

Правительству Её Величества придётся сделать всё возможное, чтобы Дискорд и, соответственно, эквестрийцы остались довольны и не злились.

А ещё звезда, известная как Пегас 51, будет изучена со всей тщательностью, им доступной.

–=W=–

Даже расстроенная и раздражённая сложившейся ситуацией, Элли делала всё, чтобы никто не понял, что улыбка, сияющая на её губах, насквозь фальшивая. Всё началось с того, что она проснулась пораньше — в шесть с утра — с намерением прокрасться в комнату с Зеркалом. Поскольку официально отбой прекращал своё действие лишь в половине седьмого, у неё имелось предостаточно времени, чтобы подготовиться к новому дню. Девочка знала, что в такое время никто не станет заниматься исследованиями замка — большинство студентов предпочитали дрыхнуть без задних ног до последней секунды, а не шляться по коридорам.

Чейнджлинг прикинула, что до начала занятий у неё в запасе имеется часа полтора, а может, и все два — более чем достаточно, чтобы попытаться увидеть и понять как можно больше подсказок о том, что именно является её самым важным желанием и что ей следует предпринять для его достижения.

К сожалению, соседки по комнате преподнесли ей сюрприз: когда Элли вернулась из душа, они уже не спали и очень хотели узнать, какого дементора она так рано вылезла из тёплой постельки. Её быстрый ответ «Рано проснулась и не смогла снова заснуть» не помог. Остальные ведьмочки тоже решили не ложиться, и раз уж всё равно поднялись в такую рань, то стоит повторить пройдённый материал, пока не начался завтрак.

Отговорить их от этой глупой идеи она не смогла, а заявить своим соседкам прямо в лицо «вы меня достали» и уйти, громко хлопнув дверью, как иногда поступали старшие ученики, когда их раздражали друзья и знакомые — значит испортить с таким трудом налаженные отношения с одногруппницами. Такого себе позволить без веской причины Элли не могла.

В результате девочка оказалась в Большом зале задолго до завтрака, зазря растрачивая драгоценное время, которое могла бы потратить на изучение отражений в зеркале, на пустую болтовню и имитацию подготовки к занятиям. Заниматься Элли не требовалось — она давно уже выучила все учебники за этот курс и могла хоть сейчас сдать экзамены, которые им предстояли в конце учебного года. Вероятно, она могла бы даже осилить практические упражнения с палочкой, хотя её магия и была слабее магии большинства учеников.

Но и этого Элли им сказать не могла. Ей приходилось притворяться что у неё имеются трудности с учёбой, чтобы не возникло даже тени подозрения в том, что она намного умнее, чем казалась окружающим. Тем не менее эти муки оказались не напрасны, ибо хороший разведчик прекрасно знал главное правило внедрения: любая глупая ошибка способна разрушить самую безупречную «легенду» и привести к серьёзным проблемам, а то и смерти. Для неё подобное притворство стало великолепной, пусть и принудительной, практикой, заодно и немало тренируя терпение.

К тому же нельзя сказать, что девочка тратила время впустую. Безобидный трёп с подругами и прочитанные книги позволяли Элли больше узнать о культуре и обычаях приютившего её чужого мира. Мира, который она постепенно начала считать своим. Потому чейнджлинг взяла за правило во время подобных дружеских посиделок придавать взрослым книгам по истории Британии или других стран внешний облик стандартных учебников для первого курса, дабы спокойно читать их на глазах у остальных, не опасаясь лишних вопросов.

–=W=–

— Могу я украсть минутку вашего внимания? — спросил Альбус Дамблдор, слегка стукнув своей палочкой по краю кубка, отчего тот издал резкий звон.

Поскольку была середина обеда, в Большом зале присутствовали все ученики. Или, по крайней мере, почти все. Шум голосов быстро стих, и студенты повернулись лицом к директору. Тот добродушно улыбнулся.

— Возможно, вы ещё помните, что в прошлом семестре у нас имело место небольшое волнение по поводу обнаружения печально известной Тайной комнаты?

По залу прокатилась волна негромких нервных смешков, затем вновь стало тихо. Возможно, даже тише, чем до того.

— Мы закончили обследование главного зала, а также туннелей и комнат, прилегающих к нему, — продолжил Дамблдор. — И нашли то, что, по нашему мнению, было ничем иным, как исследовательской лабораторией Салазара Слизерина. К сожалению, если не считать несколько книг и артефактов, большую часть своих вещей Основатель, похоже, забрал с собой, когда покинул замок. — Директор терпеливо осмотрел зал, дожидаясь, пока стихнет волна возбуждённого шёпота и восклицаний. — Увы, но похоже, что большинство фолиантов написано на парселтанге, и те, кто не обладает этим даром, не сможет их прочесть. — Он снова подождал, пока стихнет новая волна шума. — Всё, что могло представлять угрозу случайному посетителю, было изъято, а в самой Тайной комнате наведён порядок. В субботу для старост будет проведена экскурсия по этому интереснейшему месту, во время которой им прочитают лекцию по её истории. Оставшиеся со времён постройки замка предметы и реликвии, обнаруженные нами, выставят на всеобщее обозрение. Также в главном зале Комнаты будет установлена точная копия василиска в натуральную величину, дабы вы все могли понять, насколько крупный сосед жил у нас под боком всё это время. От себя хочу добавить, что экскурсии будут не только познавательными, но и весьма увлекательными.

Альбус улыбнулся всем присутствующим в зале.

— Также спешу сообщить, что каждую субботу до конца семестра будут проводиться по две часовых экскурсии для студентов, выразивших желание увидеть это легендарное место. Группы будут состоять из десяти человек, возглавлять их станут старосты. Формироваться они будут на основании года обучения, при этом седьмой курс получит приоритетное право посещения, дабы успеть попасть туда до того как они закончат обучение. Инструкция о порядке записи на экскурсии будет размещена на доске объявлений вашего факультета. Несколько экскурсий будет организовано для сотрудников министерства. В мае мы планируем открыть туры для широкой публики, также в порядке очереди. С посетителей со стороны мы будем взимать скромную плату в размере одного сикля, чтобы компенсировать старостам их драгоценное время и оплатить уборку и обслуживание объекта.

Директор в очередной раз улыбнулся студентам, затем поднял руки в знак окончания своей речи.

— Спасибо за внимание, — сказал он и снова уселся за стол.

Зал буквально загудел от предположений того, что ждёт их внизу.

–=W=–

Увы, попытка Элли улизнуть сразу после последнего урока — на всё оставшееся до ужина время — снова оказалась неудачной. Прежде чем отправиться в библиотеку, её подруги решили обсудить ежедневные задания. Поэтому Элли не оставалось ничего другого, кроме как пропустить ужин, прекрасно понимая, что её отсутствие могут заметить. Тем самым у неё оставался как минимум час наедине с Зеркалом — всего час, чтобы без помех изучить то, что оно показывает. Девочку особенно интересовало, какую информацию магическое стекло может предоставить в плане выбора возможных вариантов её предстоящих действий.

К сожалению, в отражении лица людей то появлялись, то исчезали. Чаще всего она видела эквестрийцев, что, если хорошенько подумать над тем, сколько в их эмоциях было счастья по сравнению с магами и ведьмами, не являлось особым сюрпризом. Правда, Элли почему-то не могла себе представить, что те вот прямо так, добровольно, станут её партнёрами и будут жертвовать ей эмоции для пропитания.

Также её не удивляло и то, что некоторые из лингов в Зеркале были её старыми друзьями по Улью, вместе с которыми она проходила специальную подготовку инфильтратора. Как бы ей хотелось увидеть их снова! Но Элли знала, что все они мертвы. Мечты-мечты, как говорится…

И снова её спугнули голоса, раздавшиеся за пределами класса. И снова она была вынуждена прятаться в углу, прикрывшись заклинанием.

Спугнули её, конечно же, эквестрийцы. Однако на этот раз они притащили с собой всю остальную гриффиндорскую банду, а заодно Миртл, близнецов и всю команду по квиддичу. Не будь помещение когда-то учебным классом, оно бы точно оказалось переполнено.

Скорчившаяся в углу Элли переживала, что кто-то из учеников просто споткнётся о неё — те дети, кто не крутился перед Зеркалом, слонялись по комнате и разглядывали всё, что попадалось им на глаза. Как бы ей сейчас хотелось, чтобы её новое тело умело ходить по стенам и потолку, как это было в её эквестрийской ипостаси. Элли мысленно пообещала сама себе в будущем хорошенько задуматься над способом обрести столь полезный навык. Конечно, если это вообще возможно. И если она сможет найти подходящее заклинание.

«Чёрт, это ж здорово!», «Крутяк!» и «Мерлин побери!» — эти и другие реплики незваные гости отпускали почти непрерывно. Гермиона не раз напоминала им, что Зеркало показывает лишь то, чего они хотят, а не то, что их ждёт в будущем. Или случилось в прошлом. Похоже, она каким-то образом успела выкроить время и посмотрела в библиотеке всё об этом зеркале и его свойствах.

— В книге говорится, — бубнила Гермиона, не обращая внимание на то, слушает её кто-нибудь или нет, — Зеркало печально известно тем, что заморачивает магам и ведьмам голову, заставляя их думать, что то, что они видят в Зеркале, реально, и что, если они достаточно сильно постараются, то увиденное ими станет правдой. Или что за стеклом находятся их умершие близкие, и они их слышат и даже могут ответить. К сожалению, — печально покачала головой каштанововолосая, — оно не может этого сделать. Люди в Зеркале — лишь отражение надежд и чаяний зрителя, не более того. Реальность такова, что существа, которых вы видите в Зеркале, то, как они реагируют и что делают — всего лишь плод вашего собственного воображения.

Но с другой стороны, — вдруг широко улыбнулась она, — это отличный инструмент для того, чтобы узнать, чего каждый из нас действительно хочет в жизни, а не то что нам кажется, что мы хотим. Особенно, если можно сравнить увиденное сегодня с тем, что видел неделю, месяц или год назад, — с воодушевлением завершила Гермиона. — Но вообще меня удивляет, как оно оказалось в комнате, в которую так легко попасть. Что ещё более странно, мы никогда не замечали его до вчерашнего дня! — девочка повернулась к остальным, ожидавшим своей очереди у Зеркала. — Видимо, его только недавно сюда принесли. Как думаете, может, это случилось, пока мы были на каникулах?

Время от времени, особенно когда наступала очередь кого-то из Эквестрии заглянуть в Зеркало, Элли получала короткую, но очень мощную волну любви. Она уже смирилась с тем, что застряла и вынуждена торчать в углу до тех пор, пока толпа наконец не схлынет. И, видимо, случится это ещё не скоро, возможно, и вовсе перед самым отбоем. Сидеть без дела в углу было скучно, и чейнджлингу только и оставалось, что тихо кипеть от ярости, грызя ногти.

Правда, в этот раз ей удалось сбежать чуть раньше — младшие решили вернуться, оставив с Зеркалом старших учеников, так что Элли быстро пересекла комнату и пристроилась в хвост уходящим. И поскольку она всё ещё находилась под прикрытием заклинания отвода глаз, даже если бы кто и бросил на неё взгляд, то просто подумал бы, что это кто-то из их друзей, а не хаффлпаффка-первоклассница.

Вторник оказался ничуть не лучше понедельника: Элли просто не смогла сбежать от своих друзей по общежитию! И с чего они именно сейчас воспылали дружелюбием? Нашли же время вспоминать про этот свой дух товарищества! При других обстоятельствах чейнджлинг была бы вне себя от радости как оттого, что её приняли в коллектив, так и от тех приятных эмоций, что от них при этом исходили, но сейчас… В итоге лишь под конец дня Элли сумела ускользнуть из цепких дружеских лапок, воспользовавшись неразберихой после окончания уроков и сославшись на сонливость — типа прошлой ночью её мучила бессонница.

Однако на подходах к желанной цели Элли поджидал сюрприз. На лестничной площадке перед коридором, ведущим к комнате с Зеркалом, она, к своему удивлению, обнаружила тройку студентов, подпиравших стену. Девочка замедлила шаг и озадаченно воззрилась на них, с трудом скрывая раздражение. Эти-то олухи что здесь забыли?

— О, и ты пришла сюда, чтобы посмотреть в Зеркало? — сказал ближайший к двери равенкловец на её невысказанный вопрос. — Все говорят, что эта штука просто потрясающая! Тебе повезло, что не стала копаться и пришла прямо сейчас — уверен, скоро очередь растянется до основания башни.

Элли ошарашенно, по-совиному, хлопнула глазами. Должно быть, у неё на лице отразилось полное непонимание происходящего.

— Это Зеркало Еиналеж. Ты что, не слышала о нём?

Чейнджлинг задумчиво кивнула. Отступать было поздно.

Пятнадцать минут спустя девочка вошла в комнату — сразу, как из неё вышел очередной студент, второкурсник с Равенкло. Очередь к этому моменту выросла настолько, что Элли даже не видела её конца, скрывающегося за изгибом коридора башни. В комнате обнаружился один из старост.

— У тебя есть пять минут на то, чтобы постоять перед ним, — сказал он. — Встанешь на крест на полу. Когда скажу «время», сразу отходишь в сторону, и к выходу идёшь позади зеркала, чтобы не мешать следующему ученику. А пока жди своей очереди.

Далее староста стал терпеливо объяснять, что Зеркало показывает только то, что хочет смотрящий, используя образы из его же разума, но не показывает ни будущего, ни прошлого. И, разумеется, не является окном в страну мёртвых.

— Время! — возвестил он через несколько минут.

Студентка, смотревшая в Зеркало, вздрогнула, испуганно взглянула на старосту и со вздохом уступила место Элли. Инфильтратор-кадет подошла к магическому стеклу и услышала, как староста говорит следующему:

— Встанешь на крест на полу, когда я скажу «время», сразу отходишь в сторону…

Всё было так же, как в прошлый раз. Она не тратила время на интерпретацию деталей — чейнджлинг пыталась запомнить как можно больше из того, что видела. Проблема заключалась в том, что чем дольше она вглядывалась, тем больше деталей появлялось в отражении.

— Время! — внезапно раздался голос рядом с Элли, отчего она невольно вздрогнула.

«Ерунда, — подумала девочка, — оно ещё не могло закончиться, ведь сеанс только начался!» Но бросив лишь беглый взгляд на нахмуренное лицо старосты, чейнджлинг покорно отошла в сторону и медленно зашла за зеркало, тогда как её место занял следующий ученик.

Элли уже собиралась выйти из комнаты, когда её внезапно остановил негромкий, хорошо знакомый голос:

— Довольно интересная штука, не правда ли?

Директор Дамблдор стоял на пороге и внимательно разглядывал опешившую студентку, загадочно поблескивая очками-половинками. Девочка посмотрела на него и, поскольку её разум все ещё полнился образами, которые она только что наблюдала, только медленно кивнула в ответ, после чего, моргнув, когда осознала происходящее, поспешила отвернуться. Стоявшие в очереди дети занервничали, опасаясь, что директор может приказать им расходиться до того, как наступит их черёд.

Элли изо всех сил пыталась не запаниковать. Для неё всегда было важно оставаться незамеченной и особо не попадаться лишний раз на глаза преподавателей. А сейчас на неё обратил внимание не кто-нибудь, а сам Дамблдор. Ох, кажется, добром это не кончится!